Картины. Описание статуй [Филострат Старший] (fb2) читать постранично

Филострат (старший и младший) Картины. Каллистрат Описание статуй.

Введение

Филостраты в жизни и искусстве

Составить себе представление о том, чем была греческая живопись и каково было ее значение наряду с другими видами художественного творчества древности, нам крайне трудно при современном материальном состоянии памятников этого искусства. Если при слове «история искусства античного мира» перед нами прежде всего появляется представление о монументальной ее архитектуре, об ее статуях в мраморе и бронзе, которые даже в несовершенных копиях, дошедших до нас, производят чарующее впечатление, отмеченное поэтами и художниками всех времен и народов, то о греческой живописи едва ли кто подумает упоминать наряду с ее счастливыми сестрами: архитектурой и пластикой. А между тем на основании литературных памятников мы ясно видим, что она не уступала в художественной ценности своим «сестрам». В своих книгах, посвященных искусству, Плиний, писатель I века н. э., подробно говорит о ней, даже подробнее, чем о пластике. Весьма вероятно, что позднейшие эпохи интересовались ею больше, чем скульптурой, как это можно заключить на основании находок в Помпеях. Самые ранние писатели по вопросам искусства, относящиеся к III веку до н. э., Дурис из Самоса, автор риторически-повествовательной истории и жизнеописания мастеров искусства, и Ксенократ, сам художник, высоко ставили живопись и посвятили ей специальные работы. И в более раннее время, в эпоху великих мастеров искусства, высказывания писателей, особенно философов V и IV веков, говорят нам, что живопись занимала и тогда выдающееся положение. Более на основании этих литературных свидетельств, чем на основании того немногого, что сохранилось для нас из произведений греческой живописи, мы можем судить о ее значении.

Живопись как искусство мы знаем с очень далеких времен. Критские раскопки показывают нам факт существования живописи, особенно стенной, за тысячелетия до н. э.; при слабом развитии статуарных произведений могло показаться, что художник-живописец шел здесь впереди художника-скульптора. Это как будто подтверждает нам и вазовая живопись, а особенно то, что все древнейшие статуи и барельефы были раскрашены. Нередки были случаи, когда на плоском мраморе были нанесены резцом только контуры, а все остальное было выполнено художником в красках. Но уже ближайшие века выравняли это отношение. Конец VI века, эпоха расцвета греческого строгого искусства, был эпохой создания крупнейших произведений и в живописи и скульптуре. Если эпоху Перикла обычно обозначают и как эпоху Фидия, то мы должны помнить, что на это же время падает создание крупнейших произведений живописи Полигнота, Микона и брата Фидия Панэна (Brunn. Geschichte d. gr. Kunst, II, [47] — [48]), целый ряд «расписанных портиков» в Афинах, так называемая στοά ποικίλη, храмы Диоскуров и Тезея в Афинах, храм Афины Ареи в Платеях и книдский зал в Дельфах. Эти два имени, Полигнот и Фидий, который, по одному, довольно сомнительному свидетельству, и сам был вначале художником-живописцем, являются двумя могучими ветвями одного и того же дерева искусства. Между прочим, Аристотель очень высоко ставил Полигнота как художника, сумевшего в своих картинах при примитивности тогдашних красок передать самые глубокие душевные переживания и яркие черты характера. Так, в своей «Поэтике», гл. VI, он говорит: «что касается Полигнота, то он очень хорошо передавал характерные черты своего образца, картины же Зевксиса этой характерности совсем не передают». Те же черты творчества мы видим и у Фидия, особенно в скульптурах Парфенона, в его резко-характерных фигурах фронтона, в благородной и законченной форме их поз и одеяний, в предпочтении к спокойствию и сдержанности движений.

Время пелопоннесской войны было временем продолжения традиций Фидия в лице Поликлета и его школы в Пелопоннесе; живопись же в это время делает громадный шаг вперед, переходя от архитектонической, фресковой живописи к красочному изображению света и теней. Это — эпоха Зевксиса и Паррасия, переход к «патетической» живописи, к изображению «игры лица», о которой так хорошо говорит Брунн (KL Schr., стр. 354); в скульптуре она выразилась хотя бы, например, в пергамском жертвеннике с его тонкими изображениями умирающих и мертвых лиц. Открытие в IV веке восковой живописи еще более повысило ее художественное воздействие, а прежний способ живописи «темпера» расцвел в работах Апеллеса. Лозунгом дня становится художественная «правда», стремление передать возможно вернее и непосредственнее действительность. У наиболее видных художников этой эпохи, Деметрия и Силаниона, замечается стремление к естественности, которая ясно указывает на художественную наблюдательность живописца. И невольно приходят на память начальные строки «Введения» Филострата старшего и его описания тени в «Атланте» (II, 20) и в «Нарциссе» (I, 13).

Скульптура шла по тому же пути, как это мы видим в