Мой босс - демон! [Алика Мур] (fb2) читать онлайн

Алика Мур. Мой босс — демон!

Глава 1

Если уж приспичило обратиться за помощью к мирам потусторонним, то делать это нужно, разумеется, в полночь. Идеально, если в грозу. Как сейчас.

Настенные часы отсчитывали секунды, неотвратимо приближая стрелки к двенадцати. Так… Нужно сосредоточиться. Доминика поправила низенький серебряный подсвечник и мельком глянула в зеркало. Затея, конечно, дурацкая, но попробовать стоит. Ей ведь и нужно всего одно-единственное маленькое чудо.

Невольно вздрогнув от очередного раската грома, она посмотрела на подружку. Вот уж кому помощь точно не помешает — того и гляди в обморок хлопнется.

— Никушка, может не надо? Я ужас до чего боюсь всей этой мистической ерунды, — Кристина с опаской покосилась на ритуальные штучки.

— Я должна это сделать, Криси, — Ника обреченно вздохнула, — Мне ведь тринадцать, а я для мальчишек до сих пор лишь шпаргалка по предметам. Сашка совсем меня не замечает! Да еще эта Пряхина… Вечно из кожи вон лезет, чтоб выставить меня перед ним полным чучелом.

Кристина пожала плечами.

— Ну, зато он точно знает, что ты существуешь.

Отличное утешение. Самый красивый парень изо всей параллели думает, что она неудачница. Да, ради этого стоило жить.

— Я проведу этот дурацкий ритуал и вызову этого дурацкого Червонного короля. А когда он явится… Если он явится — попрошу выключить опцию невидимки.

— Чего-чего? — Кристина недоуменно вздернула брови.

— Я хочу, чтоб Сашка обратил на меня внимание и на новогодней вечеринке пригласил танцевать, вот чего, — Доминика решительно взяла со стола зажигалку. — А Пряхина пусть застрелится!

На свече заплясал веселый огонек.

Десять лет спустя…

— Никуль, ты опять улетела, — Кристина помахала перед ее носом ладошкой и пару раз щелкнула пальцами. — Расслабься! Мы ведь пришли сюда веселиться!

Доминика моргнула и окинула посетителей клуба задумчивым взглядом. Да, похоже, из всех присутствующих ей одной было не до веселья. Она отрешенно уставилась в коктейльную карту, машинально водя пальцем по глянцевой поверхности.

Если личная жизнь пошла кувырком, нужно обязательно запереться в четырех стенах и отчаянно жалеть себя. Впрочем, есть и другой вариант: расслабиться и кубарем катиться вниз вместе со всеми невзгодами. Чудовищно весело, адреналин зашкаливает, и никогда не знаешь, куда тебя приземлит. Доминика выбрала второй вариант.

Нет, не то чтобы она была такой любительницей приключений, скорее наоборот. Но страдать в одиночестве больно. И бессмысленно. Поэтому, да, второй вариант.

— Маргарита? — Ника вопросительно взглянула на Крис.

— Маргарита! — тут же согласилась та и повернулась к бармену. — Две «Маргариты» для двух свободных и чертовски привлекательных дам.

Бармен в манишке поверх оголенного мускулистого торса сверкнул белозубой улыбкой и принялся за работу. Доминика вздохнула. Да, Сашка значительно уступал своими формами этому статному красавцу. Диван, пиво и футбол — вот и вся его причастность к спорту. И это в двадцать три года.

— Ну, давай, подруга, за новую жизнь, — Крис подняла свой бокал и многозначительно повела бровями.

— За новую жизнь, — вздохнула Ника и слизнула с края соленую изморозь.

Неужели новая жизнь должна начинаться с бокала «Маргариты»? Больше смахивает на поминки прошлого. И настроение соответствующее. Впрочем, какая сейчас разница? Главное — отвлечься от грустных мыслей, так что вперед, и да поможет ей…

— Черт, — Ника дернулась так, что серебристая жидкость чуть не выплеснулась на стойку, и с возмущением уставилась на сидящего рядом шатена. — Вы что, трогали мой зад?

Вопрос звучал слишком уж по дурацки, и она покраснела.

— Я? Ваш зад? — Мужчина усмехнулся и поднес к губам стакан с виски.

Действительно, ерунда какая-то. Он сидел слишком далеко от нее. Тогда кто это был? Доминика поджала губы и огляделась по сторонам. Никого.

— Как вы это сделали? Я хотела сказать, как вы посмели? — О, господи, что за банальщина. — Хам!

Да, так, пожалуй, лучше. Не станет она обращать внимание на всяких там красавцев в белых рубашках поверх идеального тела. И в брюках, обтягивающих отточенные в тренажерном зале бедра. Ника с трудом оторвалась от созерцания загорелой руки, непринужденно сжимающей стакан, и растерянно взглянула в лицо незнакомца. Тот продолжал рассматривать ее с неприкрытым любопытством. Она почти физически ощутила, как жадный взгляд блуждает где-то под тонким шелком блузы, и в панике отвернулась.

Кристина обеспокоенно хмурилась, переводя взгляд с лица Доминики за ее спину.

— Этот тип, что сидит за мной, лапал мой зад! — жалобно протянула, наклонившись к подруге.

Та удивленно моргнула.

— Когда успел? Я уже битых десять минут за ним наблюдаю, он ни на секунду не вставал с места.

Вот как? Прекрасно. Ника поморщила носик, пытаясь скрыть возрастающее раздражение. Значит она нагрубила парню только потому, что сама стала параноиком. Какой кошмар. Она сделала глоток и зажмурилась.

Спокойно, ничего особенного не случилось. В конце концов, могла ведь влепить оплеуху, что поставило бы ее в действительно неловкое положение, а так… Подумаешь, обозвала слегка. Переживет. Ну вот, опять. Ника нахмурилась и придвинувшись ближе к подруге пошептала:

— Он, что, пялится на меня?

Кристина хмыкнула.

— Последние десять минут этот красавчик с тебя глаз не сводит.

— О, господи, что же делать?

— Бежать! Желательно за границу! Паспорт липовый есть?

Доминика непонимающе уставилась на подругу. Ах, это она шутит! Смешно, ага.

— Я серьезно! А если он маньяк какой?

— Совсем одичала ты со своим Сашкой. Детка, здесь все маньяки! Успокойся. Это же клуб, — Крис усмехнулась и отпила из бокала. — На минуточку, ты сама работаешь в подобном заведении, неужели никогда не замечала, как мужики клеятся к девицам?

— Как-то не обращала внимания, — буркнула Ника. — На работе я работаю, а не глазею на всяких извращенцев.

Кристина поднесла бокал к губам и перевела взгляд за ее спину.

— Он однозначно на тебя запал…

Вот только этого ей не хватало. Отдохнуть и отвлечься — это одно, но заводить новые знакомства? Она не готова, черт возьми, никак не готова!

— Позвольте, я угощу вас, — раздался над ухом низкий грудной голос.

Ну началось. И самое ужасное, что от подруги помощи не дождешься. Вон как глаза заискрились.

— Мы вообще-то собирались уже уходить, — Ника попыталась встать, но ее словно приковали к стулу.

— Она шутит, — Кристина подскочила с места, проворковав на ходу: — Я танцевать, такая музыка — улет!

Музыка и впрямь заводила, только самой Доминике было не до веселья. Она никак не могла расслабиться, и это раздражало. С тоской проводив взглядом предательницу, Ника покосилась на парня. В лукавом взгляде читался искренний интерес. Хоть бы представился!

— Влад, — словно прочитав ее мысли улыбнулся красавчик.

Что-то в его взгляде было не так.

— Ника, — как зачарованная прошептала в ответ и тут же осеклась. — Сегодня не лучший день для знакомства, так что прошу меня извинить.

Она снова попыталась встать. Что за черт? Ноги как свинцом налили, а несчастный зад, из-за которого и начались неприятности, будто прирос к стулу.

Влад протянул открытую ладонь.

— Каким бы ни выдался ваш день, ночь скроет все его недостатки. Я прошу об одном танце, а дальше вам решать, стоит ли продолжать наше знакомство, — губы его растянулись в усмешке, а в глазах вспыхнул таинственный блеск.

Кажется, ситуация его забавляла. Доминика хотела возразить, но вместо этого рука невольно потянулась к руке настойчивого кавалера. Что она делает? Зачем?

— Один танец, — сдержанно кивнула и коснулась его ладони.

По телу пробежал легкий электрический разряд, и Ника испытала неясное волнение. С одной стороны ей хотелось бежать подальше от этого странного кавалера, но с другой какая-то неведомая сила влекла ее в его объятья.

Влад помог встать, продолжая удерживать ее руку в своей. От всех этих переживаний ладони стали влажными, и Доминика попыталась освободиться от сжимающих ее тисков. Куда там. Хватка у парня — будь здоров. Он провел ее на середину танцпола.

Словно по мановению невидимого дирижера быстрая музыка плавно перетекла в чувственные звуки саксофона. Они завораживали, погружая сознание в сладкую дрему и пробуждая неизведанные доселе инстинкты.

Взмыленная толпа стала редеть, образуя случайные пары, и Ника оказалась в крепких объятьях. Одна рука Влада прижимала ее к горячему телу, вторая продолжала удерживать ее ладонь.

А он неплохо танцует.

Ника украдкой взглянула вверх, остановив взгляд на чувственных губах. Интересно, какие они на вкус? Она невольно дернулась, заметив, как изогнулись они в усмешке. Неужели парень догадался, о чем она думает? Щеки моментально вспыхнули, и Ника отвела взгляд.

— Ты тоже хорошо танцуешь, — шепнул ей, коснувшись губами виска.

Сердце замерло всего на мгновение и тут же заколотилось с удвоенной силой. Черт, что же с ней творится? Неужели она и правда отвыкла от общества красивых парней? Но Влад не просто красив, — что-то в нем есть такое, от чего невозможно отказаться. Или дело все-таки в ней? Ника уставилась на ямочку между ключицами, и втянула ноздрями легкий аромат его тела.

О, господи, остановись, ненормальная! Еще немного — и она точно что-нибудь вытворит. Что-то такое, о чем придется жалеть всю оставшуюся жизнь.

— Может не стоит так напрягаться? — раздался у самого уха его насмешливый голос.

Черт, он и правда чувствует все, что с ней происходит.

— Извини…те, — вот это уже точно лишнее.

Лучше молчать, просто молчать.

Ника вздохнула. Ну до чего просто было с Сашкой. Ни тебе двусмысленных намеков, ни, собственно, самих танцев. Когда же они вообще в последний раз танцевали? В школе? Как все-таки обманчивы бывают надежды. Столько лет отдать чувствам, чтобы вот так нелепо все закончилось.

А может оно и к лучшему? Может и Кристи не случайно явилась сегодня на подмогу? Да, от подруги так просто не отделаешься, особенно если самой тошно до чертиков. Ника растерянно улыбнулась, вспоминая последние события вечера:

***

— Ни-ик, открой! — раздался взволнованный голос подруги и тонкая дверь угрожающе дрогнула. — Я серьезно, открывай! У меня нет времени отмывать пол от крови или соскребать с асфальта твои мозги, поэтому если ты немедленно не откроешь, я вышибу эту чертову дверь!

Иногда Кристина становилась жуткой занозой в заднице. Ну почему она не может просто оставить ее в покое? Доминика промокнула платком мокрые от слез щеки и поставила фильм на паузу.

— Никаких вопросов, — предостерегающе вздернула она палец, открывая дверь и пропуская подругу в комнату.

— Парфюмер? Серьезно? Ты же ненавидела этот фильм!

— Мне нужно было выплеснуть эмоции, — пробурчала в ответ и захлопнула крышку ноутбука.

Ну, а что? Если к ее паршивому состоянию добавить побольше паршивых эмоций, то чаша переполнится и весь негатив выплеснется наружу. Собственно, нечто подобное и произошло. И сейчас ей гораздо лучше. Кристина покачала головой.

— Послушай, я все понимаю. Вы с Сашкой много лет были вместе, и тебе тяжело дается ваш разрыв, но он — козел. Ты не можешь этого не признать. Ну же, Никуль, хотя бы сейчас скажи это вслух: он — козел!

— Я не могу, — Ника снова скисла и, уткнувшись лицом в подушку, приглушенно всхлипнула.

— Это проще, чем кажется, поверь. Вот, когда меня бросил Серж…

Доминика перевернулась на спину и застонала.

— Крис, давай не будем. У тебя с Сержем была обыкновенная двухнедельная интрижка…

— А у вас с Саней любовь на века, знаю, — закончила за нее Крис.

Доминика неуклюже села по-турецки.

— Я вообще не понимаю, что с ним случилось, — она сглотнула ком в горле, — Все было хорошо. А вчера он сделал мне предложение.

На лице подруги отразилось искреннее удивление. Доминика печально кивнула.

— Это было так… романтично. А сегодня он заявил, что встретил любовь всей его жизни. Разве так бывает? Он просто собрал вещи и ушел.

Воспоминания вызвали новый приступ рыданий, и она схватила спасительную подушку.

— Поплачь, — Кристина обхватила ее трясущиеся плечи. — Но знаешь, что я тебе скажу: если мужик ведет себя как последний мудак — это повод задуматься, а нужен ли тебе такой мужик? Ты меня извини, но Сашка всегда был немного… кхм… странноват. Даже квартиру ты оплачиваешь из собственного кармана, а он вроде как не при делах. Нет, тебе нужен настоящий мужчина. Сильный, может быть чуточку властный, но готовый ради тебя на все.

Доминика судорожно вздохнула. Разве таких еще выпускают?

— Криси, я больше не хочу вариться в этой каше. Любовь всей его жизни? Вот и пусть будет счастлив. А я хочу забыть обо всем как можно скорее.

— Ну и славно! Замечательно! Значит нам нужен приличный клуб, море коктейлей и улетная музыка! А этого маньяка с пробирочками, — Крис махнула рукой в сторону ноутбука, — оставь на тот день, когда твоей лучшей подруге стукнет восемьдесят и она не сможет дотащить тебя даже до ближайшей пивнушки. Все, собирайся, мой ангел, идем налаживать жизнь!

***

Похоже, жизнь и в самом деле налаживалась. Ника украдкой взглянула в лицо своего партнера. Пожалуй, стоило признаться хотя бы самой себе — он ей нравится.

В следующее мгновение Влад обхватил ее лицо двумя руками и остановился. Темная глубина его глаз манила и пугала одновременно. И еще нестерпимо хотелось почувствовать вкус его поцелуя. Губы Влада оказались совсем рядом с ее, и Ника закрыла глаза.

Прямо как в фильмах о любви: под нежные звуки музыки, среди шумной толпы, Он и Она замирают в единственном мгновении. И понимают, что созданы друг для друга, что ждали этой минуты всю жизнь. А затем долгий, полный страсти поцелуй — это обязательное условие. Без поцелуя какая романтика? Губы сами собой разомкнулись, и Ника подалась вперед.

— Вот ты где! — раздался гневный вопль, и какая-то девица дернула Влада за руку.

Ника пошатнулась, пытаясь удержать равновесие.

Что происходит?

Длинноногая блондинка в коротком черном платье и с перекошенным от злости лицом влепила парню пощечину.

— Ты же обещал увести меня отсюда, а сам слинял с этой, — она окинула презрительным взглядом скромный наряд Доминики, — с этой, — так и не сумев подобрать подходящих слов, блондинка коротко завершила тираду: — Подлец!

Она снова замахнулась, но на этот раз Влад перехватил тонкое запястье и спокойно опустил ее руку вниз.

— Ты напилась, дорогуша, и уснула прямо на том диванчике. Какие ко мне претензии?

— Ты мог меня разбудить! — Снова взвизгнула блондинка и капризно поджала губы.

Господи, что за дурдом? Доминика ошарашенно переводила взгляд с одного участника скандала, на другого. Всю романтику как ветром сдуло. Откуда вообще взялось это бесконтрольное влечение к совершенно незнакомому парню?

Любовь с первого взгляда? Как же!

Это все «Маргарита»! Другого объяснения ее поведению нет. Она круто развернулась и стала протискиваться сквозь толпу.

— Доминика, постой!

Нет, нет, никаких «постой». Чертов ловелас пусть возится со своей пьяной подружкой, а с нее достаточно. Отвлеклась. Нормально. Сейчас домой в теплую постель с горячим кофе и, да, ненавистным фильмом о маньяке-убийце с причудами. А этот красавчик… Стоп, как он узнал ее полное имя? К черту! Это уже совершенно не важно. С ним она больше никогда не увидится. Никогда… 

Глава 2

— О, господи, проспала… Проспала! — Доминика в панике метнулась с кровати и тут же рухнула на пол. — Вот черт…

Она с силой рванула пододеяльник, пленивший каким-то хитроумным способом ее лодыжку. Раздался характерный треск. Не-е-ет! Как же она ненавидела спешку! Спокойно. Вдох-выдох. Ей нужен бодрящий душ и чашечка крепкого кофе.

Ника быстро стянула ночнушку и голышом пошлепала в ванную. Может и в одиночестве есть своя прелесть? Включив воду на полную мощность, она взглянула на свое отражение. Кто это? Что за лохматое чудовище смотрит на нее из зеркала? Обреченно покачала головой и принялась расчесывать непослушные локоны.

Вот и все. Волшебная ночь канула в Лету: Золушка снова стала официанткой, а принц оказался обыкновенным ловеласом. Сказка закончилась, так и не успев начаться. Ника отложила расческу и, тяжело вздохнув, встала под горячую струю.

Нужно позвонить перед выходом Крис. Подруга была сильно расстроена таким внезапным побегом из клуба, но все же не бросила ее одну. Впрочем, как и всегда. Пожалуй, Кристи вообще была единственным человеком, который был с ней, как говорится, и в радости, и в горе.

Да уж. Доминика горько усмехнулась и закрыла глаза, подставляя лицо под колкие струйки дождика. И в радости, и в горе. А ведь на месте Кристины должен быть…

Ника поймала себя на мысли, что снова думает о ночном красавце. И дело даже не в его безупречной внешности, чувственных губах и тонком аромате дорогого парфюма. Просто именно сейчас, когда он далеко, а она, казалось бы, в состоянии рассуждать трезво, возникла эта нелепая мысль: они уже где-то встречались. Ника вспенила шампунь и принялась массировать голову.

Нет, это исключено. У нее отличная память на лица, и этот романтик с большой дороги никогда раньше не попадал в поле ее зрения. Тогда откуда это чувство, будто они знакомы всю жизнь? Бред. Наверняка это проделки возбужденного разума. Ее бросил Сашка, у нее стресс, вот ее сознание и пытается найти хоть какую-то зацепку, чтобы отвлечь ее. Ника тщательно промыла волосы и выключила воду.

«Забудь», — мысленно приказала себе. Но услужливое сознание упрямо твердило обратное.

Выскользнув из ванны, она остановилась перед зеркалом и повела рассеянным взглядом. Запотевшая поверхность отражала размытый силуэт.

Сейчас. Сейчас она соберется с духом и выбросит этого парня из головы. В конце концов, он не единственный мужчина на свете. И уж тем более, ей не нужен парень, который меняет девиц как перчатки. Ника поморщилась, вспомнив длинноногую истеричку.

К черту. К черту его, к черту Сашку — у нее есть работа и Крис. Значит она не самая последняя неудачница планеты. Ника обернулась огромным махровым полотенцем и вытащила из тумбы фен.

Вот так. Сейчас она приведет себя в порядок и отправится на работу. Ника провела ладонью по запотевшей поверхности зеркала и… завизжала.

На той стороне, где по всем законам физики должно было отразиться ее лицо не было ничего. Лишь черная бездна, из которой на нее взирало нечто.

Голос сорвался, и Ника в ужасе отшатнулась.

— Господи… господи…

По воздуху прокатился смешок. Она в панике развернулась к двери, дрожащими руками пытаясь отодвинуть непослушную задвижку.

Нет! Нет! Нет!

Всем своим естеством ощущая позади пристальный взгляд, Ника зажмурилась. Сейчас это нечто набросится на нее, — и тогда конец.

Все прекратилось внезапно. Доминика не могла объяснить, что именно произошло, но почувствовала облегчение. Будто гора с плеч. Она открыла глаза и медленно развернулась. Из зеркала на нее смотрело собственное, до чертиков перепуганное отражение. Что… что это было?

Она подошла ближе и стерла со стекла собравшуюся в капли влагу. Ничего особенного. Разве что собственные глаза стали больше обычного и губы трясутся как у древней старухи. А так полный порядок.

Господи, если все стрессы от расставания сопровождаются таким вот визуальным «три дэ» эффектом, то к черту этих мужиков! Нет мужика — нет проблем. А нервы стоит беречь. Ника покачала головой. Пожалуй стоит пропить курс «Адаптола». Она склонилась над раковиной и несколько раз плеснула в лицо холодной водой.

Перекусить и бегом на работу. Там она точно сможет отвлечься и немного придти в себя.

***

В ресторане клуба было довольно людно: практически все столики заняты, а в воздухе стоял негромкий гул разговоров, смешанный с чарующими французскими мотивами.

— Привет, Ритуль! — Ника стремглав влетела в раздевалку, стягивая на ходу пальто. — Я опоздала — застряла в дурацкой пробке. Пятиминутка уже была?

— О, да-а, — таинственно протянула коллега.

Ника нахмурилась.

— Мне не нравится твое это «о, да». Меня ждут неприятности?

— Отчего же, напротив — тебя ждет потрясающая новость! У нас новый босс!

Хорошенькая новость, ага. На фоне последних перемен в ее личной жизни и их последствий звучит как-то не очень.

— А куда делся Антон Семенович?

Ника затолкала в шкафчик одежду и быстро натянула рабочий наряд: строгую черную юбку и белую рубашку с воротничком-стойкой. Последний штрих — и на голой шее разместился алый галстук-бабочка, который идеально вписывался в широкий вырез.

— Как нам сказали, Антон Семеныч неожиданно решил баллотироваться в депутаты и ему нужны деньги на избирательную кампанию. А Гордеев сделал ему щедрое предложение.

Ника хмыкнула. Интересно, новый хозяин щедр во всем или только там, где ему выгодно? С этим пока неясность. Но зато с точностью можно констатировать факт: произвести впечатление он умеет. Ритка мечтательно закатила глаза и прижала ладони к груди.

— Ой, Ник, видела бы ты его! Это нечто! Высокий, с умопомрачительным телом и красив как бог!

— Так уж и как бог, — усмехнулась в ответ.

Зная Ритку, для которой любой мужик в приличном костюме и дорогими часами — божественное создание, она сильно сомневалась, что новый хозяин стоит таких громогласных эпитетов. Впрочем, какая ей разница. Он — босс, и этим все сказано.

— Ладно, пойдем работать, пока кто-нибудь не подал на нас в розыск, — Ника захлопнула дверцу и бодро зашагала к выходу.

***

Рабочий вечер проходил спокойно: Ника обслуживала парочку столиков, за одним из которых ужинало семейство какого-то угрюмого бизнесмена, а за вторым пировала веселая компания богатенькой молодежи.

— Да, такими темпами эти детки упьются до потери пульса, а потом снова какой-нибудь «золотой» папашка предьявит нам свои претензии, — покривилась Ритка, наблюдая из-за занавеси за «молодежным» столиком.

— Им всем по восемнадцать — какие к нам претензии-то?

Ника подхватила поднос с огромной пиццей и поспешила на зал. Парнишки и правда уже дошли до кондиции, поэтому она поставила блюдо посреди стола, торопливо собрала опустевшие салатницы и развернулась, чтобы незаметно покинуть подвыпившую молодежь.

— Эй, киса, ты до скольки работаешь? — голубоглазый блондинчик размашисто хлопнул ее по заду.

Ника сверкнула взглядом — хамства она не терпела — и слегка склонилась над столиком.

— Слушай меня сюда, маленький мажор, еще одна такая выходка — и тебя выставят за дверь.

— Пффффф, — похоже парня ее заявление совершенно не испугало.

Губы его растянулись в наглой ухмылке, и Ника решила, что связываться с ним — себе дороже. Вот и пошел он! И она пошла… Ей нужно беречь нервы. Она круто развернулась и с размаху впечаталась в чью-то грудь. Пустые тарелки полетели на пол и со звоном разлетелись вдребезги.

— Черт! — выдохнула она, поднимая ошалелый взгляд на виновника аварии. — Ты-ы? Ты!

С высоты своего роста на нее насмешливо взирал Влад.

— Кажется, у нас осталось незавершенное дело, — его губы искривились в ухмылке, в то время как она беззвучно хлопала ртом.

Вот, черт! Только этого ей не хватало!

— Как ты… как ты меня нашел? Ты что, следил за мной?!

Красавчик небрежно засунул руки в карманы брюк, которые, о, боже, все так же соблазнительно подчеркивали его идеальную фигуру, и удивленно приподнял брови.

— Прости, я — что?

— Следишь за мной! — прошипела Ника и яростно сверкнула глазами.

Ну уж нет, она не позволит делать из себя дурочку. Случайное знакомство ночью? Допустим. Но вторая случайная встреча за сутки — это уже перебор. К тому же ее снова охватило то самое неясное тревожное чувство, будто они знакомы. Чушь!

— Да ты с характером, — Влад продолжал ухмыляться, от чего на щеке появилась чудная ямочка.

Ямочка, будь она неладна! Ника сглотнула и отвела взгляд. Он что, чертов гипнотизер?

— Хватит меня преследовать! Меня не интересуют мужчины вроде тебя!

— Интересно, почему? Что во мне не так? — красавчик обворожительно улыбнулся, продемонстрировав ряд ровных белоснежных зубов.

— Все не так! Ты — бабник, и этим все сказано. А сейчас прошу меня извинить, мне нужно работать, — Ника развернулась и, стараясь не размахивать пустым подносом, гордо удалилась из зала.

Кошмар! Просто катастрофа! Мало того, что это идеальное тело с такой же идеальной физиономией продолжало ей нравится, так оно еще посмело насмехаться над ней! Чертов негодяй! Небось и тут найдет, кого склеить! Вот и пусть! Хотя, лучше, если он уберется куда подальше. Ника осторожно выглянула на зал и окинула пространство настороженным взглядом. Влада нигде не было видно. Неужели ушел? Вот и чудненько.

— Ты за кем там подглядываешь?

От неожиданности она подскочила на месте.

— Черт, Рит, разве можно так подкрадываться?

— Слушай, Аллочка просила тебе передать, что босс просил тебе передать, чтобы ты обслужила вип-клиента.

Доминика удивленно повела бровью.

— Я? Но почему именно я? Босс ведь еще даже не видел меня!

— Да тебя уже все тут видели! — на девушек стремительно надвигалась гроза клуба — администратор Аллочка. — Вон, можешь пойти, полюбоваться: Игорек уже в третий раз перематывает запись с камер, чтобы поскалиться на твое виртуозное битье посуды! Босс тоже впечатлен! Он хочет, чтобы ты обслужила вип-комнату. Прямо сейчас. И это не обсуждается. Если клиент останется недоволен — будешь уволена.

Аллочка круто развернулась и пошла на выход. Вот тебе и отвлеклась на работе. Ника растерянно уставилась на Ритку.

— Я, что, неудачница? — и тут же резюмировала. — Я — неудачница.

И это еще мягко сказано. Столько несчастий на ее голову за одни лишь сутки! Может ей черная кошка дорогу перебежала? Или ведьма какая вместо чаевых в спину плюнула? Ника скривилась и протяжно застонала.

— Спокойно, Ник, ты справишься, — Ритка ободряюще похлопала ее по плечу. — Ну что там такого особенного? В зале люди — в вип-комнате люди. Все тоже самое. Берешь заказ — относишь заказ. Все просто!

Ника вздохнула. Да, наверняка просто. Взяла — принесла. Взяла — принесла. Она набрала побольше воздуха в легкие и с шумом выдохнула.

— Я пошла.

Остановившись перед дверью-купе, выполненной из рисовой бумаги и отделяющей вип-комнату от общего зала, Ника мысленно перекрестилась.

«Все будет хорошо. Вперед, крошка», — приказала она себе и шагнула внутрь.

Перед глазами развернулась чудная картина: на широком диване восседала дамочка в чудовищно коротком облегающем платье, а рядом, вольготно забросив ногу на ногу сидел Влад.

Сердце тут же пропустило удар, и Ника испуганно отшатнулась.

Наглая ухмылка на лице доставучего красавца стала еще шире, а бровь издевательски изогнулась дугой. Понятно, почему этот чертов "вип" пожелал, чтобы его обслуживала именно она. Решил отыграться, горделивое чудовище?

Ника поджала губы и пронзила ледяным взглядом гостя, стараясь унять волнение. Но как ни пыталась, свербящее чувство уязвленного самолюбия не позволяло воспринять на Влада, как на обычного клиента. Он не был обычным, и она откуда-то это знала.

Глава 3

— Что будете заказывать? — Ника с трудом отвела взгляд от колдовской ямочки на щеке Влада и сосредоточила все внимание на гостье.

Густые темные как смоль волосы блестящим водопадом струились по оголенным плечам, поглаживая своими кончиками красный бархат дивана. Впечатляет. Из-под облегающего черного платья, которое и платьем-то назвать сложно — настолько оно было коротко — выступало аппетитное бедро красотки. Да, стесняться эта дива явно не привыкла. Ника машинально поправила юбку и перевела взгляд на лицо гостьи.

В темных глазах мелькнула насмешка. Чертова кукла. И почему эти расфуфыренные кокотки считают себя выше остальных? Наверняка, эта принцесса понятия не имеет, что значит работать. Ну, во всяком случае, не в привычном для обычных людей понимании. Ника поджала губы и посмотрела на Влада.

— Ты давно здесь работаешь? — он пытливо заглянул ей в глаза.

Ну началось.

Не дожидаясь лучшего момента, недобрые мысли тут же устроили в голове потасовку. Этот любитель куриных окорочков — друг нового босса? Или же он и правда выследил ее и теперь пытается испортить ей жизнь? Но зачем? Что она такого сделала? Бросила посреди танцпола с той истеричкой? Тогда он точно псих. В любом случае, с ним нужно быть осторожной.

Ника криво улыбнулась.

— Два года.

— И часто ты угрожаешь клиентам? — Влад усмехнулся.

Ну до чего отвратительный тип. Ника пожала плечами.

— Обычно это не входит в мои обязанности, но если ситуация требует…

— Значит ситуация требовала?

Ника стиснула зубы. Какое унижение — стоять перед этим красавчиком, оправдываясь за разбитые по его же вине салатницы. Размажь она по его белоснежной рубашке пиццу — было бы не так обидно.

— Несчастный паренек с полными карманами денег решил приударить за симпатичной девчонкой, а в ответ получил недвусмысленную угрозу — ты понимаешь, что нанесла ребенку непоправимую душевную травму?

Ника растерянно моргнула. Душевная травма? Так вот, в чем дело!

— Я не… Ты… Вы подслушивали? Вы следили за мной!

Ну точно! Ведь, чтобы услышать ее тихую угрозу молодому мажору, этот ненормальный должен был стоять совсем близко. Влад вздохнул.

— Кажется, это называется манией преследования. У тебя в детстве случайно не было психологической травмы? Говорят, эмоциональные проблемы тянутся именно оттуда, — на его лице появилась хитрая ухмылка.

Чертов психолог! Да как он вообще смеет! Стоп. Он, что, назвал ее неуравновешенной истеричкой?

— Вы позвали меня, чтобы обсудить мое душевное состояние? — Ника попыталась взять себя в руки.

— Меня волнуют внутренние проблемы моих сотрудников, — легко согласился Влад. — Все-таки это влияет на качество обслуживания клиентов.

— У меня нет проблем, — отрезала Ника и тут же осеклась. — Ваших сотрудников? Я не ослышалась?

Пазлы медленно вставали на свои места, и запоздалая догадка отразилась дрожью в теле. Новый босс… Красив как бог… Черт! Как она сразу не сообразила?

Судя по его насмешливому взгляду, вся гамма эмоций отразилась на ее лице. Господи, сейчас бы провалиться сквозь землю, но пол твердо держался под ногами. Пришлось обойтись вспыхнувшим на щеках румянцем.

— Понимаю, сейчас тебе и без того неловко — покушение на новое начальство в первый же день — не каждый на такое способен. Но все-таки не могу не отметить: если бы ты не опоздала на работу, ничего бы не случилось. Итак?

Итак? Итак?! Ника мысленно перебирала варианты убийства нового босса. В сложившейся ситуации, его внезапная кончина — единственный выход из бедственного положения, в котором она оказалась. Черт возьми, она и впрямь невезучая.

Ника с тоской посмотрела на «куклу» босса. Та, сузив очерченные черной подводкой глаза, молча изучала ее. «Радуйся, бездушное создание, тебе никогда не бывать на моем месте», — подумала с раздражением.

— Мне собирать вещи?

Влад удивленно приподнял бровь.

— Зачем?

— Не прикидывайтесь. Вы ведь нарочно все подстроили, чтобы уволить меня. Мне только интересно, вчера ночью вы уже знали, что я — ваша сотрудница? Или же наше знакомство — случайность, а все это — изощренная месть за то, что я не осталась с вами в том дурацком клубе?

Ника готова была расплакаться. Щеки алели как два перезрелых яблока, а в голове царил полный кавардак.

— Наша встреча в том, как ты выразилась, дурацком клубе — случайность. И было бы глупо разбрасываться ценными кадрами только потому, что у них высокие моральные принципы. Ты ведь решила, что я — распутник и ловелас? — глаза Влада сверкнули. — Что ж, смею тебя заверить — это не так. Я очень переборчив в связях.

Ника невольно взглянула на дамочку. Похоже, ту ничуть не смущала тема разговора. Напротив, в темных глазах искрилось неподдельное веселье. И эта туда же. Да они оба издеваются над ней!

— Я не понимаю, к чему весь этот разговор. Мне нет дела до ваших связей, и, если вы не собираетесь меня увольнять, то я бы хотела вернуться к работе.

— Что ж, это разумное решение. Продолжать эту увлекательную беседу, когда ты в таком возбужденном состоянии ни к чему, — Влад усмехнулся, заметив, как сверкнули ее глаза. — Принеси моей сестре бутылочку Павийон Блан дю Шато Марго. Пожалуйста.

Ника вздохнула. Сестра. Ну, конечно. Разве могло быть иначе? Господин как-там-его-Гордеев ведь так переборчив в связях. Она машинально поджала губы, развернулась и покинула комнату.

***

— Ну, как прошло? — наскочила на нее Ритка со своим вечным любопытством, брякнув на стол поднос с грязной посудой.

Как прошло? Ника рассеянно покрутила в руках бутылку «Шато Марго» две тысячи шестого. Хорошо, что все это вообще хоть как-то прошло.

— Нормально, — посвящать коллегу в свои проблемы — не лучшая идея.

Нет, Ритка, конечно, девчонка хорошая, но все-таки статус первой сплетницы клуба заработала не случайно. Стоит ей узнать хотя бы часть правды — и эта дурацкая история обрастет невиданными деталями.

Ника поморщилась.

Что-то подсказывало ей, что такой поворот не сильно поможет ее и без того изрядно подмоченной репутации. И раз уж Гордеев не собирается ее увольнять, то вряд ли сам станет распускать слухи. Следовательно, ей и самой нужно помалкивать в тряпочку.

Сейчас она обслужит его так называемую сестру, доработает смену и спокойно отправится домой зализывать уязвленное самолюбие.

— Ты уверена, что все в порядке? — коллега с подозрением покосилась в сторону зала. — Вид у тебя такой, будто ты из клетки с тиграми вырвалась.

Ника рассеянно кивнула.

— Все хорошо. Просто не выспалась.

— Ого, бурные выходные? — в глазах девчонки появился радостный блеск.

— Соседка, — врать Доминика совсем не умела, поэтому старательно отводила взгляд. — Старушке стало плохо — пришлось вызывать скорую и дежурить у кровати до ее прибытия.

— Понятно, — скисла коллега и потянула поднос на мойку. — Но вид у тебя все-равно странный, — крикнула уже издалека.

Ника вздохнула. Выслушивать незаслуженные обвинения и краснеть при этом как первоклассник — откуда же тут возьмется нормальный вид? Оставалось надеяться, что новый босс не станет возвращаться к разговору и попросту забудет о ее существовании.

Она вошла в вип-комнату и остолбенела.

Гордеева уже не было, зато девица, которую он назвал сестрой сидела в окружении двух полуобнаженных атлетов и томно щурилась на горящие свечи. Один из парней массировал ее ступни, второй же водил по приоткрытым губам сочной клубничкой. При всем при этом красавцы бросали друг на друга совершенно недвусмысленные взгляды. Боже! Это еще что за Содом и Гоморра?

— Поставь бутылку и можешь быть свободна, — разомлевшая красотка неопределенно махнула рукой в сторону.

Ника поспешила выполнить пожелание и неуклюже попятилась к выходу.

Черт бы их побрал! Наверняка, разврат в крови у этого семейства. Впрочем, сам Гордеев ни за чем крамольным застукан не был, но Ника не сомневалась: все впереди.

— Да, твой босс велел тебе зайти к нему в кабинет, — девица усмехнулась, и в следующее мгновение ее рот накрыли чувственные губы атлета. Черт!

Ника стремглав выскочила из комнаты.

Пожалуй, стоит предупредить персонал, чтобы не беспокоили гостей в ближайшие пару часов. Нет, ну нормально вообще? Ника покачала головой.

Ей нужен кофе. И раз уж вип-обслуживание на этом закончено, а Гордеев все-таки решил продолжить воспитательную беседу — чашечка бодрящего напитка между экзекуциями ей не помешает.

Ника тяжело вздохнула и поплелась на кухню.

Глава 4

— Поговорить он хочет, — бубнила себе под нос, поднимаясь по ступенькам на второй этаж, — ни с кем не хочет, а со мной хочет. Зараза приставучая. Что я ему такого сделала?

Остановившись перед массивной дверью с табличкой «Босс», она скривилась. Скромность — это явно не про Гордеева. И когда он успел тут все переделать?

У бывшего хозяина клуба вообще кабинета не было. Он появлялся от силы раз в две недели, скромно торчал в кабинете управляющего, вел беседы с ним и грымзой Аллочкой и снова отчаливал на длительный срок — мил человек.

В отличие от него, Гордеев, решил основательно оккупировать территорию. И ведь сколько прошло с момента его воцарения? Сутки, двое? Дверь некогда пустующей комнаты неопределенного назначения сменила свой наряд с обшарпанно-серого на матово-красный — это, что, дуб? Блестящая шильда, будто выкованная из червонного золота словно кричала: «Я — центр Вселенной!» Ника фыркнула.

— Можно? — она громко постучала и повернула массивную ручку.

Ну, разумеется, никого. Топчись тут сейчас и жди, пока венценосный соизволит появиться.

В кабинете было темно. Лишь у окна, на рабочем столе тускло горел светильник. Объемное кожаное кресло с высокой спинкой пустовало. В углу, по правую сторону от стола величаво возвышался шкаф из темного дерева.

Ишь, шустрый какой, и ведь когда успел обжиться? На широком подоконнике сквозь неплотно зашоренные жалюзи виднелись горшочки с цветами.

Мило.

Ника подошла к столу.

— Значит отсюда вы правите, милостивый государь. Что будет угодно его величеству? — она неуклюже поклонилась пустому креслу и хмыкнула.

Под ногами было мягко. Ковер. Разумеется, красный. Или бордовый? Черт, темно как в пещере. Она развернулась, чтобы покинуть кабинет и невольно вскрикнула.

На огромном диване, расположенном напротив входной двери и предназначенном, судя по всему, для посетителей, кто-то лежал. Вот совсем не смешно.

Осторожно ступая по мягкому настилу, Ника приблизилась к телу. Ну, так и есть. Босс собственной персоной.

Она кашлянула и замерла, прислушиваясь к звукам. Молчание.

— Господин Гордеев, вы хотели меня видеть, — как еще обратится к новоприобретенному боссу, Ника не знала.

Влад? Слишком фамильярно. Отчества его она не знала. Босс? Да пошел он.

— Господин Гордеев, если вы заняты, я ухожу, — угроза так себе, но стоять как дурочка перед спящим начальством — и того хуже.

Она дотронулась до плеча мужчины и слегка потрясла. Господи, лежит, словно труп на разделочном столе патологоанатома. Руки Гордеева мирно почивали на груди, глаза закрыты, лицо застыло каменной маской — не человек, а ночной кошмар.

Ника машинально приложила пальцы к бледной коже на шее и в панике отшатнулась. Черт! Он, что, и правда умер? Во всяком случае, спящим это тело сейчас назвать сложно. Ни пульса, ни намека на дыхание. Ну, что за…

Ника глухо застонала. Вытащив дрожащими руками мобильный, она попыталась набрать скорую. Черт! Да включайся же! Телефон мертвой железякой лежал в ладони — и этот туда же.

Она метнулась к столу. Городской телефон тоже молчал. Да, что здесь происходит? Бежать за помощью вниз? Но минуты уходят. Возможно, его еще можно спасти.

Так, главное, спокойно. Нужен непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Все просто.

Ника рванула рубашку на груди босса, и пуговицы фонтаном разлетелись в стороны. Ладони в центр груди, вот так, между основания ребер. Толчок, еще толчок. Она напряженно закусила губу, наблюдая за лицом Влада. Двадцать девять, тридцать… Вдох.

Ника наклонилась и, зажав пальцами его нос накрыла рот губами.

Еще не успев сообразить, что произошло, почувствовала, как влажный горячий поцелуй опалил ее дрожащие и похолодевшие от страха губы.

Господи, боже ж мой! Она дернулась и, потеряв равновесие, плюхнулась на зад.

— Как… Что… Ты жив!

Насмешливый взгляд сверкнул в полумраке синеватым блеском.

— А ты рассчитывала на обратное?

— Ты…! Да как ты мог?! Я думала, ты умер!

— Извини, я просто ненадолго отлучился.

— Отлучился? То есть как это, отлучился? — Ника чувствовала, как краснеют уши.

Это что, очередная подстава? И она снова на нее попалась. Да он издевается!

— Я говорю, отключился. Сутки напряженной работы — и вот результат. Так на чем ты остановилась? — он хмыкнул, глядя как Ника пятится к двери.

— Ты невыносим! И шутки у тебя дурацкие и, — она задохнулась от возмущения, но сообразив, что все еще находится на полу в позе каракатицы, живо подскочила на ноги, — Детский сад! Я пойду!

Круто развернувшись, она вцепилась в дверную ручку, но, сколько ни дергала, та так и не поддалась.

— Выпусти меня сейчас же! — выпалила гневно и тут же прикусила губу.

Ну вот, субординация утеряна безвозвратно. Она целовала босса (черт возьми, она и правда его целовала!), а сейчас еще тыкает ему как отверженная любовница. Что может быть хуже?

— Вообще-то, мы еще не закончили, — Влад поднялся с дивана и приблизился к ней.

В тусклом мерцании светильника его оголенный торс выглядел особенно соблазнительно. Черт возьми, еще и рубашку ему порвала. Ника испуганно прижалась к двери.

Что он собирается делать?

— Вчера в клубе — тебе не кажется, что все должно было закончится несколько иначе?

Вот оно. Ну, конечно. Разве может такой человек, как Гордеев смириться с тем, что кто-то его отверг?

— Я не понимаю, чего вы от меня ждете. Что я брошусь вам на шею? Этого не будет, — Ника с вызовом заглянула в темный омут глаз.

— Но ты ведь сама меня поцеловала, — насмешливо бросил в ответ.

— Я думала, вам нужна помощь.

Дурацкая ситуация. И ведь сама же в нее влипла. Ну кто просил его спасать? Лежал себе человек и лежал бы. Нет же, набросилась на него, Тереза недоделанная. Ника в отчаянии вжалась в дверь и обвела взглядом контур чувственного рта.

Снова эта его ухмылка.

Влад оперся руками по обеим сторонам от нее и приблизился настолько, что жар от полуобнаженного тела передался и ей. В животе что-то ухнуло, и тут же перехватило дыхание.

— Мне нужна помощь, ты права, — тихо сказал он. — А еще я хочу вернуть то, что принадлежит мне. То, что уже дважды отняли у меня обманом, — грудной с легкой хрипотцой голос вводил в гипнотический транс.

— Что же это? — Ника порывисто вздохнула.

Влад не ответил.

И вот она уже безвольно тянется вперед, к этим властным, чуть приоткрытым губам,глаза застилает туманная поволока и тело словно пылает в огне. Но пламя не обжигает ее, напротив — оно окутывает чувственной негой, лаская каждый уголок ее естества.

— Вот так, ты молодец, — губы Влада касаются ее губ, и Ника сдается, не в силах противиться внутреннему желанию.

Сильные руки обхватывают ее, прижимая к горячему торсу, а жгучий поцелуй заставляет пол уйти из-под ног. Она не понимает уже, где реальность, а где фантазия — границы стали слишком размытыми. Осталось лишь одно вполне осязаемое желание — раствориться в этом безумии полностью, без остатка и больше никогда не возвращаться в их бренный мир.

Звонок мобильного телефона вернул Нику к реальности так внезапно, что она даже испугалась. Черт возьми, что это она творит?

— Пусти! — оттолкнув Влада, она ошарашенно огляделась по сторонам.

Что здесь вообще происходит? Она, что, целовалась с боссом? Господи, да что это с ней?

— Мне нужно идти… Это Алла… Что я ей скажу? Вот черт, — Ника лихорадочно дергала дверную ручку, моля всех богов о немедленном спасении.

За спиной раздался мрачный смешок. Гордеев явно недоволен, ну и черт с ним. Она не собирается ложиться в его постель… или на его хозяйский диван только потому, что он — ее босс. Особенно потому, что он — ее босс.

Она застонала и изо всех сил крутанула ручку.

Как ни странно, та поддалась, и Ника тут же выскочила за дверь.

— Блузку заправь, — донеслось из-за спины, и затем раздался тихий щелчок — дверь закрылась, отгораживая Нику от самой страшной ошибки в ее жизни.

— Ну и как сейчас работать? — в отчаянии прошептала в пустоту.

Кое-как справившись с рабочим нарядом, она пригладила растрепанные волосы и быстро спустилась вниз. Нужно разыскать Аллочку и объяснить, что была на ковре у босса: как же пошло это звучит в свете всего случившегося.

Ника несколько раз сделала вдох-выдох и отправилась на зал.

— Ты вообще собираешься работать или как? — прошипела сквозь милую улыбку администратор. — Наша гостья и ее спутники уже устали тебя ждать!

Устали они, конечно. Сама же отправила ее к своему братцу-извращенцу, а сейчас, видите ли, заждалась. Да они все тут сговорились! Ника стиснула зубы и не говоря ни слова поплелась в сторону вип-комнаты.

Ну вот зачем так таращиться? В спину буквально уперся буравящий взгляд, и она недовольно обернулась. Странно, но Аллочка уже покинула зал, зато с лоджии второго этажа на нее пристально смотрел Влад.

Да, похоже, спокойные будни помахали Нике ручкой. Может он все-таки ее уволит?

Она вздохнула и, приготовившись лицезреть картину Тициана в современных реалиях, шагнула за занавес.

Глава 5

— Ты серьезно? Твой новый босс — тот самый красавчик из клуба? — Кристина откинулась на кровати и хохотнула. — Никуль, так может это судьба?

Доминика поджала губы, едва сдерживая улыбку.

— Ну правда, случайное знакомство на балу, чувственный танец, принцесса сбегает, но Он все-равно ее находит. И… — Крис многозначительно пошевелила бровями. — Он ведь тебе нравится, правда? Поэтому ты так взъерепенилась?

— Совсем даже не нравится. Ну… то есть он, конечно, красив и все такое, но… нет. Он ведь пытался переспать со мной! — Ника возмущенно взмахнула руками. — Он — мой босс! Что? — она шлепнула подругу по руке. — Не смейся, меня подставили!

Находясь вдалеке от Влада, она чувствовала себя намного уверенней. Сейчас ситуация не казалась такой уж непоправимой. Да, знакомство с новым начальством прошло не совсем гладко, но ведь все в конце концов улеглось. Гордеев не делал новых попыток сблизиться, а на следующую ее смену даже не появился в клубе.

— Для него это была всего-лишь игра. Ну зачем ему такая девушка как я?

— Какая такая? — Кристина строго посмотрела на нее. — Ты — красивая, умная и задница у тебя — огонь!

Ника вздохнула.

— Только вот в последнее время к ней клеятся одни неприятности.

— Расслабься, подруга, — Крис подползла к ней и, обняв, положила подбородок на плечо. — Если твой босс обратил на тебя внимание, это еще не конец света. Может он и правда — твоя судьба? Просто покажи ему, что ты — не такая, как все, что тебя нужно завоевывать. Мужики любят трудности и непреодолимые препятствия, уж мне-то ты можешь верить.

Ника хмыкнула.

— Тебе я верю, вот только не уверена, что хочу стать Эверестом для самоуверенных типов.

— А ты и не становись, — Крис выпустила ее из объятий и вскочила с кровати. — Веди себя естественно, но помни, что ты — очень привлекательная молодая особа. Не избегай его — так он поймет, что далеко не все подвластны его чарам, но при этом будь на высоте. Этот красавчик привык, что девушки сами вешаются на него — стань полной противоположностью его ожиданий. Всякий раз, встречая тебя, он будет кусать себе локти, — она расхаживала по комнате, жестикулируя как профессор перед аудиторией.

Похоже, подруга всерьез рассчитывала на продолжение этой истории. Ника вздохнула.

— Я не думаю, что дразнить собак — хорошая идея. Все-таки мне там еще работать. А с моим везением…

— Ерунда! С твоим везением все в порядке! Неужели ты не поняла? Все шло к тому, чтобы ты, наконец, обрела свое счастье. Это не дело случая — это судьба, — Крис уверенно кивнула.

— Я не верю в судьбу, — Ника покачала головой. — Больше нет.

— И не надо. Просто делай, как я сказала и сама убедишься.

Похоже, уверенности подруги хватит на них обеих. Ника закрыла глаза.

Как бы там ни было, Кристина права: ей нужно расслабиться и быть собой. Она — хороший работник, коллеги ее уважают, управляющий не раз ставил в пример, даже грымза Аллочка к ней придирается меньше, чем к остальным официантам. И что изменилось со сменой хозяина? Ничего, ровным счетом.

Гордеев слегка навел собственные порядки, но это не значит, что он станет постоянно торчать в клубе. А, даже, если станет — что с того? Ее дело — обслуживать клиентов и следить, чтоб все были довольны.

— А как он целуется? — неожиданно сменила направление ее мыслей Крис. — Дай угадаю: чертовски умело!

Ника расхохоталась.

— Ты неисправима, — она соскочила с кровати и подошла к зеркальной дверце шкафа.

Глядя на свое отражение, она вдруг почувствовала прилив горячей волны. Такой же, как в тот вечер в кабинете Влада. И поцелуй — она явственно ощутила на своих губах его привкус. Ника вздрогнула. Да этот красавчик — настоящий демон: так нагло и цепко завладеть ее сознанием.

Воспоминания снова вернули ее в полумрак кабинета, и в голове зазвучал проникновенный грудной голос… Черт возьми!

— Крис! Он не просто клеился ко мне! — Ника обернулась и ошеломленно уставилась на подругу. — Как же я могла об этом забыть?!

— Что? Что ты вспомнила?

— Его слова. Влад сказал, что десять лет назад его кто-то обманул. Кажется у него что-то украли, я точно не помню. Но он хочет это вернуть.

— И что это значит?

— Понятия не имею, — Ника растерянно посмотрела на свое отражение, — но он определенно намекал на то, что я имею ко всей этой истории самое прямое отношение.

Кристина насмешливо скривилась.

— Десять лет назад? Ты что, угнала у парня велик? А может все гораздо серьезней: он был тайно влюблен в тебя, а ты отняла его мечту, когда стала зажиматься по углам с Сашкой. Сколько вообще лет твоему Гордееву?

Хороший вопрос.

— На вид около тридцати, но что это нам дает? Я знать его не знаю. Хотя… — Ника нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.

Что-то все-время ускользало из фокуса, хотя казалось, что оно совсем рядом. Подруга деловито скрестила на груди руки.

— Может это была лишь фигура речи? Может его действительно когда-то отвергла девчонка, и с тех пор парень посвятил свою жизнь покорению строптивых. Я знала таких индивидуумов. Им не нужны длительные отношения, важен сам процесс завоевания, и ты — его очередная неприступная крепость. Тогда все гораздо сложнее, чем я предполагала, но… так даже интересней. Пусть хоть трижды вылезет из своей шкуры — ты его сделаешь!

— Вот уж повезло мне, — Ника поморщилась.

Такое объяснение вполне оправдывало и слова Гордеева, и его поведение, вот только вряд ли ей самой нужна эта игра.

— Как бы там ни было, мой совет остается в силе: будь собой, держи марку и не позволяй себя облапошить. А дальше посмотришь по ситуации. Если он и правда — твоя судьба, все сложится само собой.

— Что-то я сомневаюсь, — Ника печально усмехнулась. — Когда-то я считала Сашку своей судьбой. И вот, чем закончилась наша история.

— Знаешь, на пути к цели нам могут встречаться препятствия, а могут указатели. Не думаешь, что твой недоделанный жених просто подтолкнул тебя в нужном направлении?

Да, такие мысли не единожды посещали ее голову за последние пару дней. Но это же глупо! Она и Влад? Не-е-ет. Слишком уж они разные. И вообще, хватит уже думать о всякой ерунде. Кажется, на сегодня у Кристины был план.

— Я не хочу провести все выходные в обсуждении моего распутного босса. Мы идем?

Крис весело хохотнула и поправила грудь.

— Шоппинг, малышка — это лучшее средство от любой хандры. Торговый центр ждет нас!

Ника подцепила с полки ключи и бросила прощальный взгляд в зеркало. Что ж, если жизнь развернула ее на сто восемьдесят градусов, стоит захватить с собой побольше оптимизма и двинуться в новом направлении. Она улыбнулась своему отражению.

— Ты не можешь постоянно держать мои мысли в плену, — прошептала она в пустоту.

По зеркальной поверхности прошлась легкая рябь, заставив ее напрячься.

Нет, это больше не повторится. Она уже не маленькая девочка с неокрепшей психикой и вполне может контролировать свое психическое состояние.

Доминика крепко зажмурилась, сосчитала до десяти и снова посмотрела в зеркало. Так-то лучше. Она уверенно кивнула своему отражению и вышла вслед за подругой из комнаты.

Глава 6

Какой-то умник решил, что шопинг — лучшее средство от стресса. И это вполне может сойти за правду, если учесть тот факт, что после четырехчасового марафона с переодеваниями на душевные муки просто не остается сил.

Ника приземлилась на деревянную скамью с кованными вензелями по бокам: одну из многих, собравшихся посреди крытой площади в широкий круг. Центральной фигурой этой композиции выступал фонтан: стеклянный цилиндр, по которому в небольшой круглый бассейн с журчанием стекала вода.

— Все, товарищ подруга, мое путешествие окончено, — Ника поставила рядом пакеты с обновками и вытянула ноги. — Если ты собираешься продолжать, то дальше без меня.

— Никуль, остался всего один ряд!

— Отлично, значит ты прекрасно справишься с ним без меня. А я отдохну и, пожалуй, съем мороженое. — Она обвела взглядом стеклянные витрины, окружавшие площадь со всех сторон и остановила взгляд на мигающей вывеске со странным слоганом: «Вы желаете, мы исполняем».

— Ты вонзаешь мне в сердце нож, так и знай, — Крис притворно вздохнула. — Ладно, я побежала. Жди здесь, никуда не уходи, — она неопределенно махнула рукой и быстрым шагом направилась к одному из многочисленных рядов, разбегающихся в разные стороны от фонтанной площади.

— Не задерживайся! — Ника рассеянно повела взглядом и снова уставилась на странную вывеску.

В отличие от других магазинчиков, которые были абсолютно прозрачными, витрина и дверь этого заведения были выполнены из матового стекла. Никакого яркого оформления, цепляющего взгляд, ни даже названия — четыре слова: вот и все, что предлагалось привередливому потребителю. И вот, что странно: дверь, за которой никак не удавалось что-либо рассмотреть, открывалась каждые пять секунд, то впуская, то выпуская посетителей. Такая активность при такой-то рекламе?

Впрочем, ничего удивительного. Любопытство — вот, что движет людьми. Нике и самой стало интересно, что же скрывается внутри. Вполне вероятно, что это — всего-лишь хитрый рекламный трюк, маскирующий непривлекательный товар или услугу, но ведь как отлично придумано. Стоило убедиться в своих догадках.

Она подхватила пакеты и направилась в сторону таинственного павильона. Вежливый паренек распахнул перед ней дверь, пропуская вперед, и Ника вошла внутрь.

Ого, да тут просто рай для любителей сверхъестественного.

Вдоль обеих стен тянулись длинные полки с мистической атрибутикой. Хрустальные шары, поющие чаши, свечи разных форм, цветов и размеров, таинственные символы и пучки сушеных трав, старинные книги в кожаных переплетах, даже покрытое налетом времени холодное оружие. Например, глядя на этот вот кинжал нетрудно представить, как какой-нибудь фанатично преданный своему божеству жрец вскрывает обнаженную плоть жертвы. Ника поежилась.

— Эй, есть тут кто? — она огляделась, с удивлением отметив, что паренька, открывшего ей дверь в магазинчик, в этом самом магазинчике не было.

Странно.

А еще страннее было то, что при таком активном движении, которое Ника наблюдала со стороны, здесь было совершенно безлюдно. Ни единой души. Даже положенного по всем правилам торговли продавца.

— Эй, кто-нибудь обслужит меня?

Зачем она это спросила? Ведь не собирается ничего покупать. Ника покачала головой и подошла к деревянной стойке.

На блеклой, потертой от времени поверхности виднелись глубокие борозды. Ого! Натуральное дерево! Да еще такое старое. Впрочем, чему удивляться. Половина товара в этом странном месте была словно из прошлого.

Ника с любопытством уставилась на старинное зеркало в бронзовой оправе, повернутое отражающей поверхностью к посетителям.

Довольно необычное.

Она подалась вперед, вглядываясь в мутноватую поверхность. Да уж, в коридоре такое точно не повесишь: по ту сторону все было слегка смазанным и каким-то блеклым. Она высунула язык. Собственное отражение дернулось и… скорчило рожицу? Это еще что за чудеса?

Ника заглянула за зеркало: никаких проводов, ведущих к компьютеру. Она ощупала рамку, в попытке обнаружить флешку — отсутствовало даже гнездо под нее.

Ладно… Ника снова склонилась к зеркалу и всмотрелась в свое отражение. Может просто показалось? Она осторожно помахала рукой и уже хотела удивиться как следует (сердитое отражение и не думало отвечать на ее приветствие), как почувствовала позади себя какое-то движение.

Сердце глухо стукнуло о грудную клетку, заставив ее стремительно развернуться.

Прямо за спиной, опершись о кривую трость, стояла немолодая женщина. Длинные черные волосы с единственной седой прядью достигали талии, на которой красовался вышитый таинственными символами пояс. С шеи незнакомки свешивался длинный кожаный шнур, на котором болтался еще один символ: вероятно, какой-то оберег. Да уж, колоритная дамочка.

— Развлекаешься с магическим зеркалом, деточка? — в темных глазах сверкнул живой блеск, совсем не вяжущийся с морщинистым лицом.

— Простите… Я не собиралась ничего трогать, просто… Вы сказали магическое? — Ника глупо улыбнулась. — Ну, конечно, у вас здесь все магическое, — она обвела взглядом помещение.

— Ты сомневаешься, — незнакомка хмыкнула и слегка прихрамывая, пошла за стойку.

Выудив из-под прилавка какой-то сверток, она положила его перед Никой. Ну и что это? Какой-то сюрприз для развесившего уши простофили?

Предмет цилиндрической формы скрывала старая холщовая тряпка, которую удерживала обмотанная в несколько оборотов льняная бечевка. Женщина провела по ткани высохшими, словно стручки фасоли, пальцами, и губы ее расползлись в подобии улыбки.

— Каждый предмет, каждая вещь хранит частицу чьей-то истории. А каждая история — это запущенный реактор. Если мы знаем историю вещи, мы можем использовать энергию, которую она излучает во благо или во вред, — женщина пожала плечами. — Хотя, я бы, конечно, не стала так категорично делить все на черное и белое. Ведь одно не может существовать без другого. Все взаимосвязано. Но сейчас не об этом, — она развернула ткань, и Ника с любопытством уставилась на хранившийся внутри предмет.

— Свеча? — она с сомнением посмотрела на длинноволосую дамочку, сильно смахивавшую на ведьму (Ника не сомневалась, что эта братия должна выглядеть именно так), — и что в ней особенного? У вас тут таких с десяток наберется, и еще с полсотни других, — на случай, если странная женщина забыла, Ника повела взглядом в сторону полки, на которой действительно стояло несколько похожих свечей.

Хозяйка лавки (кажется так называют подобные заведеньица) довольно потерла ладони. В том, что эта дама эффектной наружности — хозяйка сего безобразия Ника почему-то тоже не сомневалась.

— Это не просто свеча — это ключ, — она взглянула на Нику так торжественно, словно та должна была понять, о чем, собственно, речь.

Но Ника не понимала. Она лишь виновато улыбнулась и на всякий случай уточнила:

— Вы хотите сказать, что внутри нее спрятан ключ?

Дамочка поморщилась.

— Нет, я сказала именно то, что хотела сказать — эта свеча и есть ключ.

Нет, старушке явно надо лечиться. Ну кто делает ключи из зеленого воска? К тому же, форма у него (допустим, это все-таки ключ) совсем не походила ни на современный, ни даже на какой-нибудь древний ключ. Обыкновенная свеча. Ника прищурила один глаз и повернув голову, присмотрелась получше. Нет, абсолютно точно, свеча.

— Вы меня разыгрываете, — она улыбнулась, как улыбаются сумасшедшим. — Ну да ладно, допустим я вам верю. И что же открывает этот ключ?

Хозяйка обреченно вздохнула, совершенно четко давая понять, как тяжело иметь дело с такими бестолковыми личностями как Ника.

— Ну, разумеется, дверь в хранилище.

— А, ну да, точно, — Ника согласно кивнула. — А что хранится в том хранилище?

— Частица души.

— И то правда. Свеча, душа — как я сразу не сообразила. Вы же в переносном смысле? Правда?

Женщина снова вздохнула и быстро завернула странную свечу-ключ назад в тряпку.

— Сейчас тебе кажется, что все это не имеет смысла, но запомни: когда истина откроется тебе, ты воспользуешься этим ключом, — она протянула предмет, назначение которого так и осталось невыясненным и кивнула. — Храни его в надежном месте до тех пор, пока не настанут времена.

— А что будет, когда они настанут? — Ника с опаской покосилась на подарок, но отказаться почему-то не посмела. — И как я пойму, что настали именно те времена, которые нужно?

Женщина беззвучно пошевелила губами, очевидно браня бестолковую посетительницу, а затем уставилась Нике прямо в глаза.

— Ты поймешь, когда они настанут.

Очевидно, это ответ на оба вопроса. Потрясающе! Лаконично, совершенно непонятно и дико раздражающе!

Ника уже влезла в сумку, чтобы спрятать чертову свечку, как вдруг кто-то дотронулся до ее плеча и совсем рядом раздался знакомый голос:

— Привет, Ник.

Она испуганно повернула голову и с удивлением уставилась на Стаса. Слегка застенчивый, но симпатичный коллега сидел рядом на скамье и вовсю улыбался. Так, стоп! Как она здесь очутилась?

Ника ошарашенно оглядывалась по сторонам, совершенно не понимая, что произошло. Вот она стояла в лавке странной женщины, а вот уже сидит посреди площади, где оставила ее Крис и тупо хлопает глазами. Она что, умудрилась уснуть и насладиться бредовеньким сном?

— Давно ты здесь? — вместо приветствия спросила Стаса.

Тот нахмурил брови и почему-то обернулся.

— Только подошел.

— А я давно здесь сижу?

Брови паренька сдвинулись еще сильней.

— Я не знаю. Просто проходил мимо, а тут ты. Решил подойти, поздороваться. У тебя все в порядке? Выглядишь так, будто привидение увидела.

Вот уж и правда. Ника недовольно поморщилась. Такие реалистичные сны она видела разве что в детстве. Все-таки Крис права: стоит принять все неурядицы последних дней как дар судьбы и перестать об этом беспокоиться. Пока еще не поздно, и она окончательно не свихнулась.

— Забей. Просто я уснула и немного потерялась в реалиях, — она попыталась улыбнуться.

Видимо вышло не очень убедительно, но парень понимающе кивнул.

— Ясно. Ты здесь одна?

— С подругой. Кстати, пора бы ей уже вернуться, — Ника рассеянно огляделась и заметив вдалеке Крис, махнула рукой.

— Понятно, — Стас с сожалением смотрел на приближающийся силуэт девушки, и Нику вдруг захлестнуло чувство неловкости.

С чего бы вдруг?

— Оу, тебя ни на минуту нельзя оставить одну! Кто этот милый молодой человек? — Кристина ослепительно улыбнулась, протягивая парню руку. — Я — Крис.

— Стас, — смущенно улыбнутся тот в ответ, неуклюже пожимая женскую ладошку. — Мы с Доминикой коллеги.

— Какая прелесть! Ты окружила себя красавцами, а сама страдаешь по своему бывшему? — Подруга выразительно выпучила глаза.

Чертова прохиндейка! Доминика покрылась румянцем.

— Ничего я не страдаю, — она незаметно ущипнула Кристину и перевела взгляд на Стаса. — Не обращай на нее внимания. Крис иногда заносит, но тебе вовсе не обязательно это выслушивать.

— Сочувствую, — парень смущенно взглянул на Нику и пожал плечами, выражая сожаление то ли по поводу ее болтливой подруги, то ли по поводу ее неудавшегося романа. — Ладно, не буду вам мешать.

— Нет-нет, ты не мешаешь, — она натужно улыбнулась, надеясь, что Стас все-таки пойдет своей дорогой, и ей не придется больше перед ним краснеть.

— Но мне и правда пора, — он улыбнулся и снова протянул руку Крис, — рад был знакомству.

— Взаимно. Надеюсь, еще увидимся, — ее бровь взметнулась верх, а на лице расползлась улыбка Джаконды.

— Пока.

Когда парень, наконец, скрылся в толпе, Ника облегченно выдохнула и тут же набросилась на подругу.

— Что ты творишь? Зачем болтать о моей личной жизни перед коллегами? Ты выставила меня полным ничтожеством!

— Тебе точно нужен психолог! — Крис обиженно выпятила нижнюю губу. — Я же для тебя стараюсь! Ну намекнула парнише, что путь свободен, что с того?

— Какой еще путь?

— К твоему сердцу, разумеется, — Крис фыркнула и приземлилась рядом с ней на скамью. — Дай мне влажные салфетки. Какой-то придурок тыкнул в меня мороженым.

— Я бы тебе им в нос тыкнула, — сердито пробурчала Ника и полезла в сумку.

Кошелек, паспорт, косметичка — господи, да, где же они? Тот, кто додумается провести в женскую сумочку свет, почти наверняка получит Нобелевскую премию! Она нащупала шершавый предмет и извлекла его на поверхность.

Что за…?

Она с ужасом смотрела на холщовую ткань, обмотанную вокруг небольшого предмета цилиндрической формы и мысленно перебирала знакомых, которые могут порекомендовать хорошего психиатра. Как, черт возьми, такое возможно?

Ника машинально перевела взгляд в ту сторону, где совсем недавно располагалась магическая лавка, но, разумеется, никакой вывески, обещающей исполнение желаний и в помине не было. Вместо нее кафе «Bonjour» приветливо распахивало свои объятья перед проголодавшимися посетителями Торгового центра. Стеклянные двери открывались каждые пять секунд, то впуская, то выпуская людей.

Ника растерянно взглянула на подругу и жалобно всхлипнула.

— Кажется, нам нужно поговорить.

Глава 7

Если в жизни происходит что-то из ряда вон, особенно то, чего разум не в состоянии объяснить, люди бегут к психологу. Ну или к психиатру, тут уж кому как повезло. Но счастливчик тот, у кого имеется в запасе подруга с носовым платком, бутылочкой хорошего вина и вагоном разумных (и не очень) советов.

Нике повезло, ибо подруга имелась, и в настоящее время стояла над душой, как инквизитор над рыжей ни в чем не повинной девицей, пытаясь вытрясти из нее то, чего она не знала.

— Так, давай еще раз. Значит ты уснула на этой чертовой скамье, побывала в чертовой лавке, мило побеседовала с ведьмой, а когда очнулась, в твоей сумке оказалась чертова свеча, которую тебе эта старуха передала. Я ничего не упустила?

Ника вздохнула.

— Если коротенько и по существу, то да. Все так и было, — она настороженно покосилась на подарочек, лежащий на столе и поежилась. — Хотя, все было настолько реальным, что я даже не уверена, что это был сон.

— Но ведь ты сама видела: никакой лавки чудес там нет! Никуль, давай не будем впадать в маразм, а начнем мыслить логически. То, что ты была в отключке и тебе все привиделось — факт. Вопрос в другом. Был ли это сон или тебя нарочно одурманили. Я склоняюсь ко второму варианту.

Ника поморщилась и почесала кончик носа.

— Но как объяснить тогда появление в моей сумке этого? — она кивнула в сторону свечки.

— Очень просто. Тебя одурманили и пока ты путешествовала по иным мирам, подсунули эту дрянь.

Что ж, вполне логично. Ника всей душой надеялась, что так оно и было, потому как в противном случае придется обращаться к специалистам. А обращаться к ним очень не хотелось.

— Возможно ты и права, но тогда возникает другой вопрос: кому это нужно и главное, зачем? Чего они пытаются добиться? Свести меня с ума? Но ради чего? У меня нет миллионов в заначке, наследства от дедушки-олигарха я не жду, даже квартиры своей нет. Так в чем моя ценность?

Крис подула в бокал, сдувая невидимую пыль, затем во второй и только после этого бессмысленного ритуала разлила вино.

— На вот, выпей успокоительного, — она тут же сделала большой глоток и села рядом. — Знаешь, людей даже убивают за всякую фигню, вроде опекунства над любимой собачкой или испорченный девичник, а тут просто психологическое воздействие. Мало ли, по какой причине какому-то чокнутому приспичило тебя доконать. Я считаю, тебе нужно избавиться от этой дряни и забыть эту бредовую историю. В таких вопросах главное не давать слабину. Заметят, что ты повелась — все, ты у них на крючке.

Вот уж успокоила. Ника и думать не хотела, как далеко может зайти тот, кто уже так изощренно вывернул ей наизнанку мозг.

— Да, пожалуй ты права. Выброшу все и буду жить дальше, — она подошла к столу и взяла свечу.

Воск был прохладным и слегка жирноватым. Из оплавленной макушки торчал черный кончик фитиля. Интересно, кто ее жег и почему было не подложить новую? Пожадничали? Денег не хватило? Впрочем, это не важно. Сейчас она выбросит ее в мусорку — и дело с концом.

Ника закрутила свечу в тряпку и пошаркала на кухню.

— Захвати там креветки! — крикнула вслед Кристина.

— Угу, — буркнула под нос и швырнула в мусорное ведро свою ношу.

Дело сделано. И пусть теперь эти психопаты подавятся, а она не станет подыгрывать их планам, какими бы они ни были.

Переложив со сковороды жареных в соевом соусе креветок, Ника удовлетворенно кивнула. Кто тут мужественно переносит все невзгоды и с оптимизмом смотрит в будущее? Она! И любимое вино с вкусняшками плюс лучшая подруга лишь подтверждают слова мудрого дядечки Ницше: то, что не убивает нас, делает нас сильнее.

Ника постаралась улыбнуться и понесла блюдо с закуской в комнату.

— Выбросила? — Крис схватила толстенькую креветку и живо засунула ее в рот.

— Выбросила, — натужно улыбнулась в ответ.

Как ни странно, но настроение, вместо того, чтобы ползти вверх, стремительно падало, угрожая забиться под плинтус и не показываться оттуда как минимум до Рождества. Ника нахмурилась.

Какое странное ощущение.

Она прислушалась к внутреннему голосу, который что-то тихо нашептывал ей.

Эй, можно погромче? Уж если завелась внутри подлая говорящая кошка, так хотя бы имела совесть внятно объясниться, а не шипеть недовольно, сидя в уголке и царапая душу.

— Что с тобой? — настороженно покосилась Крис.

— М-м-м?

— Я спрашиваю, что случилось? Ты как-то подозрительно притихла. Наверняка задумала какое-нибудь непотребство.

— Это, что, на моем лице написано? — Ника вздохнула. — Ты только не ругайся, но что-то подсказывает мне, что все это неправильно.

Крис закатила глаза.

— Надо же, какое открытие! А я-то думала, что все путем! Что такие дела в порядке вещей у приличных граждан… и гражданок. Никуль, я же сказала тебе, выбрось из головы!

— Да вот как-то не очень получается. И знаешь, наверное я пока не стану выбрасывать эту штуку.

От удивления рот Кристины открылся, и девушка пару раз моргнула.

— Ты сейчас пошутила?

Если бы. Ника и сама не могла объяснить, откуда взялось это внезапно нахлынувшее желание, но почему-то казалось сущим кощунством — выбросить подарок (господи, она еще и за подарок это считает) в мусорку!

— Я не знаю, Криси, но ведь та женщина сказала, что я должна беречь эту вещь. Что она мне понадобится.

Ну вот, кажется, она только что признала плод своей (или чьей-то еще) больной фантазии реальным человеком. Иначе, с чего вдруг ей прислушиваться к совету какой-то там воображаемой ведьмы?

— Так, Никушка, — подруга отставила бокал и серьезно взглянула ей в глаза, — слушай меня внимательно. Ты не станешь возвращать эту дрянь и не станешь больше копаться в этой истории. Если, конечно, не хочешь переехать в белокаменные палаты. Не хочешь ведь?

— Не хочу, — послушно согласилась Ника. — Но эта женщина…

Кристина стиснула зубы. Ну разумеется, она злится. Кто б не злился? Но как ей объяснить свои ощущения?

— Крис, я знаю эту женщину. Точнее, я с ней где-то уже встречалась. Но совершенно не могу вспомнить, где именно.

— И ты до сих пор молчала? — Крис нахмурилась и скрестила на груди руки. — Значит эта тетка — и есть твой главный враг! Если она сумела одурманить тебя, внедриться в твои мозги или куда она там внедрилась и убедить тебя в том, что эта фигня — ключ черт знает к чему — а это, разумеется, очень важно — то она имеет на тебя серьезные виды. Ты права. Она ведьма и ведет на тебя охоту. Может ей твоя кровь нужна? — Крис нервно шагала из угла в угол. — Нет, не вариант. Кровь у девственниц берут, а ты у нас, слава богу, дефлорированная особа. Тогда что? Душу у тебя забрать хочет?

Ника вздрогнула.

— Она что-то говорила о душе. Кажется, о том, что та заперта в каком-то чулане, подвале… забыла. Но моя-то душа при мне. Значит, если ей и нужна душа, то уж точно не моя.

Господи, слышали бы этот разговор светила психиатрии — это же кладезь для науки!

— Крис, я не знаю, что все это значит, но думаю, спешка тут только во вред. Пока я не разберусь, что к чему, у меня должен быть какой-нибудь козырь.

— И что тебе даст этот так называемый козырь? — подруга поморщилась.

— Не знаю, но чувствую, что это важно. Очень важно.

Глава 8

— Ну и долго ты тут торчать собралась? Аллочка уже начинает злиться! — в комнату отдыха заглянула Ритка и, старательно скрывая зависть, кивнула в сторону зала.

Ника вздохнула. Законный перерыв и правда закончился, но как ни надеялась она, что любимого администратора поразит внезапная потеря памяти, этого не случилось.

Впрочем, что бы это изменило? Главный нарушитель ее привычного рабочего распорядка — его величество Гордеев. И этот гад отдал четкое распоряжение: этой ночью Ника задействована в спецобслуживании.

Что за спецобслуживание и кого придется обслуживать, она не знала. Посвящение в детали поручено Аллочке. Но та ухмылка, с которой Влад объявил на пятиминутке о предстоящем изменении в ее расписании, совсем не внушала оптимизма. А уж после обслуживания вип-гостей в лице его сестрицы и ее свиты ожидать можно было чего угодно.

Обратив хмурый взгляд в чашку с остатками кофе, Ника сделала последний глоток, с сожалением отставила ее в сторону и встала из-за стола. Нужно идти. Хорошо, хоть напарника ей дали — вдвоем как-то спокойней.

— Значит так, — Аллочка машинально улыбнулась пожилому мужчине, сидящему за ближайшим столиком и, подхватив Нику под локоть, отвела ее в сторону. — Вот тебе ключ от склада. В шкафчике у дальней стены на верхней полке лежит новая униформа. Влад, — она осеклась, кашлянула и, словно чего-то испугавшись, зыркнула по сторонам, — господин Гордеев решил ввести небольшие изменения в политику заведения, и это должно хорошо отразится на нашей прибыли.

Ну и зачем ей эта информация? Ника поджала губы и отвела взгляд.

— Так вот, сегодняшнее мероприятие имеет большее значение, чем может показаться на первый взгляд, — Аллочка почему-то перешла на шепот, но затем, видимо решив, что информация не такая уж секретная, снова заговорила привычным командирским тоном. — Мероприятие частное, всего на тринадцать человек. Проходить будет в коттедже.

— Вы шутите? Как в коттедже? — Ника изумленно хлопнула ресницами.

Что этот Гордеев о себе возомнил? Если он хозяин, то может распоряжаться своими сотрудниками, словно личными вещами и перекидывать их с места на место, когда ему вздумается?

Видимо, Аллочка решила, что пришло время для главного и, судя по всему, секретного аргумента и заговорщицки прошептала:

— Вам будет начислена солидная премия. И поверь, оно того стоит, — администратор снисходительно улыбнулась и уже громче добавила: — Ты — хороший работник, и я понимаю, почему Влад… господин Гордеев настоял на твоей кандидатуре.

Понимает она, как же. Ника с сомнением покачала головой. Что-то подсказывало ей, что это решение обусловлено отнюдь не ее профессиональными качествами. Но прибавка к зарплате… Это действительно аргумент.

Аллочка выразительно посмотрела на нее и протянула ключи.

— Я так понимаю, ты согласна.

Ника хмыкнула.

— А, что, можно отказаться?

— Формально, можно, но я бы не советовала.

Прозвучало как угроза, хотя Ника догадывалась: откажись она от этой «почетной» миссии, Гордеев три шкуры с Аллочки спустит. Поэтому молча кивнула и взяла ключи.

— А где Стас? Ему ведь тоже нужно получить новую униформу?

— Он ее получил и уже уехал.

— Как уехал? А я? — Ника растерянно оглянулась.

— А ты переодевайся и иди к служебному выходу. Водитель отвезет тебя в салон.

Это, что, розыгрыш? Какой еще салон? Ника испуганно замерла, ожидая пояснений, но Аллочка уже спешила к столику с одиноким старикашкой, так настойчиво пялившимся на них на протяжении всей беседы.

Ну и что задумал этот креативщик? Частная вечеринка для высокопоставленных гостей? Настолько высокопоставленных, что даже официантка должна быть при полном параде? Впрочем, почему бы и нет? Посещение салона за счет дражайшего босса — да легко! И, если это очередной трюк, чтобы привлечь ее внимание к широте души хозяйской, то он сильно просчитался: не впечатляет.

Она повернула ключ и вошла в небольшую каморку, именуемую складом.

Так, шкаф у дальней стены, верхняя полка. Ага, пакет с униформой. Ника вытащила на свет божий то, что лежало внутри и остолбенела.

Он, что это, серьезно?

Черные чулки крупной сеткой, короткая юбка из мягкой черной кожи и такой же лиф. Вслед за этим безобразием выпал новый галстук-бабочка красного цвета — единственно неизменный аксессуар всех официантов клуба. Да он извращенец!

Ника гневно затолкала все назад в пакет и вышла со склада. Если Гордеев серьезно рассчитывает, что она это наденет, то вот и нет! Ему нужна официантка для мероприятия? Пусть ищет другую! А с нее достаточно!

В кармане завибрировал мобильник, и Ника дрожащими от гнева руками извлекла трубку.

— Да! — рявкнула она, даже не посмотрев на номер абонента.

— Я так понимаю, тебе не по душе новый наряд, — голос Гордеева был на удивление спокойным и даже насмешливым. — Что ж, понимаю. Приезжай в салон, мы что-нибудь придумаем.

— Вы… вы ненормальный! — в сердцах выпалила она. — Я не собираюсь играть в ваши извращенные игры! Даже за «солидную» премию!

— Я же сказал, мы что-нибудь придумаем. Но, что бы ты там ни думала, хочу, чтоб ты поняла: это мероприятие имеет для меня большое значение. Там будут важные люди, которые хотят душевно отдохнуть, а для меня это возможность получить новых партнеров.

— Ох, увольте меня от этих подробностей. Мне совершенно безразлично, какую цель вы преследуете, но делать из меня посмешище…

— Во первых, посмешищем стану я, если моя лучшая сотрудница будет белой вороной на этой вечеринке. А во вторых, — Влад сделал паузу, — во вторых, я могу оказать тебе помощь.

Ника закатила глаза.

— В чем? Выгуляете моего кота?

— У тебя нет кота.

— Вы, что, наводили обо мне справки? Что-то не припомню, чтоб заносила эту информацию в свое резюме, — Ника вошла в комнату отдыха, сердито швырнула пакет на столик и приземлилась на стул.

— Ну, не то, чтобы я сам лично этим занимался, но мне известно, что ты живешь на съемной квартире. Ты мечтаешь о том, что когда-нибудь случится чудо, и ты сможешь выкупить старую родительскую квартиру, которую твоим предками пришлось продать за долги. Твой отец — Стрельцов Николай Степанович, бывший бизнесмен, а ныне владелец небольшого фермерского хозяйства давно попрощался с прежней жизнью. А вот твоя мать, которая умерла три года назад, перенеся тяжелую болезнь почек, верила, что ее дочь сможет добиться всего и вернуть то, что досталось вам по наследству от ее матери. Ты собираешь деньги, в надежде, что когда-нибудь сможешь это сделать, но — будем откровенны — шансы твои близки к нулю. Поэтому я предлагаю тебе свою помощь: я договорюсь с нынешними хозяевами вашей бывшей квартиры, помогу оформить тебе льготный кредит и сделаю первый взнос. Его я, разумеется, буду высчитывать из твоей зарплаты небольшими частями. Твоя нынешняя зарплата существенно повысится, а ты будешь время от времени обслуживать такие мероприятия как сегодня. Ничего аморального, все в рамках твоей должности, — Влад хмыкнул. — Ну так как? Ты согласна?

Ника слушала, не веря своим ушам. Уже одно то, что босс так много знал о ее личной жизни, которой она не делилась ни с одним из сотрудников, повергало в смятение. Наводил о ней справки? Вероятней, что так.

Но зачем Гордееву помогать ей? Какая ему от этого выгода? Найти официантку для подобных мероприятий — дело пяти минут. Для этого вовсе не обязательно городить огород. Лучший сотрудник? Он действительно считает, что она настолько незаменима? Ника мысленно фыркнула.

Нет, причина крылась в чем-то другом. И это точно не любовь с первого взгляда.

— Я могу подумать над предложением?

— Разумеется. Если ты его примешь, мы составим дополнительное соглашение к твоему контракту. Ответ мне нужен к завтрашнему вечеру.

— А если не соглашусь, вы меня уволите? — она поморщилась, представив, как придется обивать пороги в поисках новой работы, вливаться в незнакомый коллектив, привыкать к новым порядкам.

Впрочем, порядки и здесь были новые. Да еще какие.

— Ты — девочка умная, уверен, сможешь принять правильное решение.

— Что это значит? Вы мне угрожаете?

— Помогаю определиться с выбором.

— Но зачем вам это? Я хотела сказать, почему вам нужна именно я?

— Я уже говорил, мне нужна твоя помощь в одном деле. И поверь, сейчас я настроен на взаимовыгодное сотрудничество. Но если ты откажешься…

— Я согласна, — Ника и сама удивилась, как легко приняла столь сомнительное предложение, но квартира…

Это была не просто жилплощадь — связь с прошлым, с мамой. Появится ли еще такая возможность? Вряд ли. Так почему она должна ее упускать?

— Надеюсь, вы не в киллеры меня нанимаете? — хмуро пошутила она в трубку.

— Боюсь, у тебя недостаточно для этого опыта, — усмехнулся Влад. — Хотя то, как ловко ты владеешь языком, не оставляет сомнений: с оружием ты бы поладила.

Ника покраснела. И совсем некстати вспомнила их безумный поцелуй в полумраке кабинета. Черт. Вот совсем некстати.

— Что мне нужно делать?

— Переодевайся и выходи к служебному выходу. Авраам уже заждался.

Ника нахмурилась.

— Водитель, — уточнил Влад и снова хмыкнул. — Можешь не волноваться, на твою честь никто не посягнет. До встречи, Доминика.

Она растерянно посмотрела на затихшую трубку и медленно опустила ее в карман. Ох, во что же она ввязывается? Но с другой стороны, если чудеса случаются, почему бы им не случится именно с ней?

Ника решительно поднялась с места и направилась в раздевалку.

Глава 9

Дорога к коттеджу заняла не больше получаса, хотя казалось, что прошла целая вечность. Так оно и бывает, когда единственный попутчик нем как рыба. Может быть здоровенный темнокожий водитель «камри» не говорит по-русски, а может у него в должностной инструкции прописано не общаться с официантками — как бы там ни было, за все время пути парень со звучным именем Авраам не проронил ни слова.

Ну и черт с ним!

Машина свернула на подъездную дорожку, и под колесами зашуршал гравий. Ника выглянула в окно. Интересно, ее кто-нибудь встретит? Рассчитывать на то, что этот немой верзила проводит ее в дом не стоило: ей и до этого пришлось самостоятельно объясняться с консьержкой элитного дома, в котором находилась квартира именуемая «салоном». Впрочем, оно того стоило.

Пятиминутный массаж лица, освежающая маска, дивные по ощущениям манипуляции визажиста и парикмахера — и вот из зеркала на нее смотрит не девушка, а настоящая дьяволица.

Волосы, влажными локонами собранные в высокую прическу, губы, ставшие от алой помады еще полнее, черные стрелки, подчеркивающие глубину карих глаз и делающие хищным взгляд и изящно подчеркнутые румянами высокие скулы — неужели это она?

Ника смущенно улыбнулась своим создательницам (а как еще назвать тех, кто сделал из тебя новую личность?).

Непривычно. Но, хотя бы, новая униформа стала смотреться уместно. Интересно, какой образ Гордеев придумал для Стаса? Кожаные штаны, хлыст и маленькие рожки на голове?

Машина, обогнув искрящийся в оранжевом свете фонтан, остановилась у парадного крыльца. Ника молча покинула салон. С Авраамом решила не прошаться: кто в здравом уме будет прощаться со статуей?

Остановившись перед ступенями, она задрала голову и удивленно присвистнула. Вот это и есть коттедж? Да перед ней целый особняк графа Монте-Кристо!

У основания лестницы по обеим ее сторонам замерли высокие каменные фигуры со звериными мордами. Ника поежилась. Ничего себе, стража.

Она поднялась на крыльцо, залитое мягким светом и взялась за дверной молоток — массивное бронзовое кольцо, свисающее из львиной пасти. Но постучать не успела.

Дверь распахнулась, пропуская гостью в обитель зла и порока.

Ну, а что? Вряд ли в таком месте собираются добродетельные старички со старушками, мечтающие о мире во всем мире.

— Здравствуйте, — на всякий случай поздоровалась Ника, хотя поблизости никого не было.

Чудненько. Автоматическая система открывания дверей — это конечно хорошо, это прогресс, но можно хотя бы для приличия ее встретить?

Ника растерянно огляделась.

Просторный холлуходил сводами к высокому потолку, под которым висела огромная и, судя по виду, старинная люстра. Вдоль стен разместились портреты каких-то почтенных старцев в камзолах и дам с узкими глазками и шикарными украшениями на белых коротких шеях. В нескольких метрах от входа начиналась широкая лестница, ведущая на второй этаж. Ковровое покрытие цвета спелой вишни покрывало ее ступени, а массивные перила темного дерева указывали на древность ее происхождения.

Ника удивленно моргнула.

Да, похоже этот домик намного старше своего хозяина.

В том, что хозяином этого замка был Гордеев, она почему-то не сомневалась. Наследник графского рода? Пффф, даже смешно. Наверняка выкупил у какой-нибудь умирающей старушки — последней в роду.

За спиной раздалось негромкое покашливание, и Ника испуганно оглянулась.

Дворецкий. Ну разумеется, чего еще она ожидала?

Бледный старикашка, на вид которому было по меньшей мере лет восемьдесят почтенно склонил голову.

— Добро пожаловать в поместье тринадцати буков, — голос его был тихим и каким-то шелестящим.

— Спасибо, — Ника смущенно улыбнулась: наверняка, дедуля спутал ее с кем-то из гостей — как-то не принято так официально приветствовать обслуживающий персонал, — Вы сказали буков? Деревьев что ли?

— Именно так, — старичок снова склонил голову. — Поместье тринадцати буков — родовое поместье, принадлежавшее предкам господина Гордеева. Позвольте проводить вас на кухню.

Ого, значит богатый наследник? Следовало догадаться.

И раз уж здесь даже прислуга такая воспитанная, то гостям сам бог велел. Может зря она волновалась? Однако ее наряд… Да плевать. Как говорится, хозяин — барин. Лишь бы соблюдал условия их договора.

Ника последовала за тощим старичком в черном фраке, попутно разглядывая старинное убранство особняка. А дедуля и сам раритет. Да к тому же чудной: идет, словно плывет, спина, как палка. Может и ему достается хозяйской любви в виде омолаживающих спа-процедур? Она беззвучно хмыкнула.

— Ты приехала, отлично, — шагнул навстречу Стас, как-только они вошли в помещение, именуемое кухней.

Ника застыла на месте. Она изумленно разглядывала коллегу, которого до сих пор видела лишь в неизменно белой рубашке, черных брюках и с красной бабочкой на шее. То, что предстало перед ее глазами не могло быть Стасом.

Смуглая гладка кожа обнаженного торса, легкие кубики пресса, уходящего в узкие кожаные штаны и подведенные черным глаза, в которых застыло смущение. Заключительной изюминкой этой невероятной картины стала прическа: какой-то немыслимый горный хребет из волос, уложенный гелем и свернутый чуть на бок.

Ну надо же! Никогда бы не подумала, что этот скромняга так хорош собой. И ведь всего-то стоило раздеться. От собственных мыслей Ника покрылась румянцем и тут же отвела взгляд.

— Привет… снова, — она оглядела кухню, которая была раза в два больше клубной. Кругом сновали люди в белоснежных халатах и колпаках. На плитах что-то жарилось, парилось, кипело и булькало. — Значит тут готовится еда для его величества?

Стас дернулся.

— Ник, не стоит так шутить, — голос его был тихим и каким-то испуганным.

— Да ладно тебе, что тут такого? — ей вдруг самой стало неловко. — Гости уже тут? — поспешила перевести разговор в другое русло.

— Пока не прибыли.

— Откуда? С Марса? Стас, ты выражаешься как тот доисторический дворецкий, прекрати, — Ника хихикнула. — Так во сколько их ждать?

Парень глянул на круглые часы, висящие прямо над входом.

— К двенадцати должны быть. Господин Гордеев велел пока сделать сервировку стола.

— А сам он где? — Ника насмешливо смотрела, как мнется коллега, пытаясь укрыться от ее взгляда.

— Не знаю. Был где-то в доме. С сестрой.

Ну конечно, сестра. Как же без нее? Ника закатила глаза, вспомнив, с каким томлением принимала телесные ласки эта черноволосая красотка от своих «массажистов».

— Надеюсь, сегодня обойдется без извращений?

— Что? — не понял Стас.

— Ничего. Это я о своем, — буркнула Ника и повертела головой, — где здесь можно раздеться?

Парень кивнул на металлическую дверь, пристроившуюся рядом с выходом.

Что ж, как ни хотелось Нике остаться в неприметно сером пальто, но придется его снять. Ведь почти наверняка, гости хотят хлеба и зрелищ. За «хлеб» Ника была спокойна, а вот второй пункт программы… Она обернулась и оценивающе посмотрела на Стаса — вторым пунктом, судя по всему, были они — скромные труженики общепита.

Спрятав пальто в шкафчик, Ника подошла к зеркалу, чтобы поправить наряд и, возможно, сбившуюся прическу. На голове был идеальный порядок. Вот, что значит, работали профессионалы. Даже непослушная прядка, вечно выбивающаяся из общего ансамбля, пролегала аккуратным завитком вдоль линии роста волос и пряталась в общей массе.

Ника ободряюще улыбнулась отражению и вышла из комнатки.

Стас нетерпеливо поджидал ее возле входа.

— Идем, осталось разложить столовые приборы, и все будет готово, — он всунул ей в руки корзинку, в которой зазвенели вилки с ножами и пошел куда-то вглубь кухни.

— Я не слишком нелепо выгляжу? — догнала она парня.

— Нормально.

Да, похоже Стас — не тот, кто в состоянии по достоинству оценить ее прикид. То-то он сам жмется, стесняясь собственного тела. А ведь ему есть, чем гордится. Странный какой-то. Ника пожала плечами и поторопилась следом.

В конце кухни в метре от стены тянулась длинная стойка. Стас обогнул ее и подошел к решетчатой двери. Лифт? Ника с удивлением наблюдала, как парень отодвинул в сторону решетку и сложив гармошкой внутреннюю дверь, вошел в кабинку.

— Заходи, времени мало, — поторопил застывшую Нику, с любопытством разглядывающую внешнюю сторону конструкции. Интересно, сколько ей лет?

— Никогда не была в подобных домах, — восхищенно протянула она.

— Я тоже.

Что-то не похоже, чтоб Стаса впечатляло устройство поместья. Будто он не впервые попал в эту овеянную временем роскошь, а всю жизнь только и делал, что обслуживал подобные дворцы.

Лифт плавно поднялся на один пролет и выпустил своих пленников в просторный коридор. Вот это да! Широкий, с высокими окнами-витражами и бронзовыми вензелями люстр — наверняка, даже это — не самое впечатляющее место.

Ника шагнула вперед, следуя за невозмутимым коллегой и на мгновение застыла перед высокой двустворчатой дверью. Та, словно по мановению волшебной палочки тут же распахнулась — и снова здравствуйте, чудеса техники. Они вошли в помещение.

Вот сейчас можно удивиться как следует.

Светлый зал с высоченными потолками и неизменно-старинными люстрами в количестве трех штук поражал своими размерами. Все те же витражные окна. На круглых столиках с витыми ножками, уютно устроившихся между окон, стояли медные канделябры с длинными свечами. Такие же свечи торчали из медных шандалов, висевших на противоположной стене. Их перемежали облаченные в массивные рамы портреты. Родственники уже встреченных Никой в холле дам и господ, высокомерно взирали на нее со всех сторон. Наверняка, все они были такими же занозами, как их самоуверенный потомок.

— Круто, — выдохнула она, подходя к стоящему вдоль стены столу. — А господин Гордеев оказался не так прост. Интересно, зачем ему понадобился наш клуб? При таком-то солидном наследстве.

Стас промолчал. Он сосредоточенно раскладывал столовые приборы, стараясь не смотреть на Нику. Да что это с ним? Неужели никак не привыкнет к своему внешнему виду?

Закончив с сервировкой, они спустились вниз. До полуночи оставалось всего несколько минут.

— Ты как? — Ника дотронулась до руки парня.

Похоже, его это мероприятие нервировало еще сильней, чем саму Нику. Мышцы бедолаги были напряжены до предела.

— Успокойся, ты в отличной форме и нечего этого стесняться, — и это говорит она?

Черт, да ведь это ей полагается краснеть и прикрываться подносами, а вместо этого приходится приводить в чувство стеснительного коллегу.

Ника раздраженно поморщилась.

В холле раздался бой курантов, извещающих о наступлении полночи.

— Гости прибыли! — торжественно прошелестел дворецкий, войдя на кухню и тут же скрылся за дверью.

Ника прислушалась: в холле стояла подозрительная тишина.

— Что-то не торопятся эти гости, — буркнула она и, заметив недовольный взгляд Стаса, прикусила губу.

— Бери закуски и пойдем, — похоже, он лучше нее знал, что делать.

Что ж, кто-то должен командовать парадом. И хорошо, если это будет не она. Ника послушно подхватила со стойки поднос и пошла за Стасом.

Чудо-дверь как и положено ей распахнулась, и они вошли в зал. Что за…?

Из-за накрытого стола на них устремились взгляды тринадцати пар глаз. Мужчины в строгих смокингах, белых рубашках и ярких галстуках, дамы в вечерних нарядах, сияющие ювелирными побрякушками — и у всех на лицах маски. Жуткие, словно тут не встреча важных людей проходила, а бал сатаны.

Ника оторопело замерла, но встретившись взглядом с центральной фигурой, сидящей у основания стола, тут же пришла в себя.

Влад — единственный, на ком не было дурацкой маски — смотрел на нее так пристально, что впору было одевать бикини и загорать под его обжигающим взглядом. На губах его угадывалась едва заметная ухмылка. Вот же заноза! Заставил нацепить ее этот наряд, а сейчас веселится! Да и гости — те еще шутники! И когда только успели пробраться сюда?

Ника отвела взгляд и, взяв себя в руки, подошла к столу. Расставив холодные закуски, она неторопливо развернулась и пошла вслед за Стасом к выходу. Казалось, что от этих буравящих спину взглядов кожа вот-вот задымится и вспыхнет как та свечка.

Свечи! Только сейчас она обратила внимание, что никакого электрического освещения здесь не было. Зал был залит мягким светом тысяч огоньков. Они были повсюду, даже в старинных люстрах под потолком. Невероятно!

Но вот вопрос, кто и когда успел их зажечь? И что освещало зал, когда они первый раз входили сюда? Это были точно не свечи! Ника поспешила скрыться за дверью и только там перевела дух.

Какая-то мистика! Впрочем, всему должно быть логическое объяснение. В люстрах есть запасные лампочки, которые во время приема излишни. А свечи могли зажечь слуги, которых наверняка хватало в этом дворце.

Вот и вся мистика.

Ника кивнула, удовлетворившись таким объяснением и вошла в кабинку лифта.

— Не расслабляйся, это только начало, — Стас, на удивление, совершенно успокоился и даже немного улыбался.

— Да я и не напрягаюсь, — буркнула Ника, безуспешно пытаясь натянуть короткую юбку пониже. — Они смотрели на нас, как на обезьян в зоопарке! Молча, изучающе!

— Расслабься, — снова повторил парень и чему-то усмехнулся. — Я знаю такую породу людей. Они оценивали не тебя, а господина Гордеева. Ты, как и я — часть антуража. Второй наш заход уже не будет проходить под столь пристальным наблюдением.

Ника вздохнула. Хорошо, если так. Впрочем, если она согласилась на всю эту авантюру со сделкой, стоило спокойней относится к причудам богатеев. Попялятся и перестанут. А у нее важная миссия. Вот так-то.

Оставшееся время официальной части приема проходил без происшествий. Ника со Стасом подавали одно блюдо за другим. Вино и коньяк, древний как сам мир лились рекой. Гости вели светские беседы, к которым Ника особо не прислушивалась. Какое ей дело, у кого на кону стоит миллионная сделка и у кого умер свекр, оставив ни с чем несчастную вдовствующую невестку.

Когда гости, наконец, переместились в гостиную, Ника немного выдохнула. Похоже, все не так страшно, как она ожидала. Подав фрукты и прохладительные напитки, она направилась к выходу.

— И где же Влад нашел такую дивную куколку? — сипловатый, с противными звенящими нотками голос раздался у самого уха и чьи-то цепкие руки прижали Нику к холодной ткани смокинга.

— Где нашел, там уже нету, — холодно отрезала она, решительно высвободившись из объятий.

Мужчина, судя по голосу и горящим глазам, средних лет насмешливо вздернул бровь, однако во взгляде сверкнула угроза.

— Да еще и строптивую куколку, — он хмыкнул. — Разве тебя не учили, что с гостями нужно быть приветливой?

Ника поморщилась.

— Я прекрасно осведомлена о своих обязанностях, и обнимания с гостями в них точно не входят. Приятного вам вечера.

Она развернулась и спешно направилась к выходу.

Чертов мужлан! А еще в смокинг вырядился! И куда смотрит Гордеев?

Гордеев никуда не смотрел, потому-что его попросту не было. Ни в гостиной, ни в приемном зале — нигде.  

Отлично! Кто бы сомневался, что он исчезнет, как только гости приблизятся к порогу невменяемости.  

Ника сердито пнула решетку лифта.  

— Куда запропастился Гордеев? — налетела она на Стаса, будто тот был в чем-то виноват.  

Парень растерянно хлопнул ресницами. 

 — Извини, я как-то не слежу за его перемещениями. А тебе он зачем?  

— Поговорить надо, — она громче, чем следовало хлопнула подносом о стол.  

"Спокойно, крошка, ничего ведь страшного не случилось", — Ника сделала глубокий вдох.

Показывать свое недовольство на людях совершенно излишне. Но, черт возьми, этот ряженый не просто клеился — он напугал ее до дрожи в коленках! И это очень и очень нехорошо. Потому как страх для нее — катализатор непредсказуемого поведения. И, как правило, чем сильнее паника, тем больше шансов усугубить ситуацию.

Так, нужно немедленно отвлечься!

Круто развернувшись, она задела локтем стакан, и сотни сверкающих осколков разлетелись по полу.

Ника мысленно выругалась.

Вот не зря говорят, что подобное притягивает подобное: после неприятного инцидента в гостиной, стоит ли удивляться шлейфу неудач? Впрочем, у каждой медали есть две стороны: посуда ведь бьется к счастью? Так то!

Она сосчитала до десяти, медленно выдохнула и подняла взгляд на Стаса. Тот только вздохнул и, подхватив поднос с креманками, направился к лифту.

Ну и ладно, ну и пожалуйста. Ника растерянно оглянулась.

— Все в порядке. Сейчас Леночка все уберет, — рядом уже суетился добродушный шеф-повар, озираясь в поисках юной уборщицы.

Ника замахала руками.

— Не стоит, я сама, — девчонки все-равно рядом нет, а ей нужно занять чем-то руки. И мысли. Особенно мысли.

Отыскав кладовку с уборочным инвентарем, Ника распахнула дверцы шкафчика. Чертовы гости, чертов прием — скорей бы он уже закончился. Вернуться в свою квартиру, укутаться в махровый плед и сделать вид, что ничего в ее жизни не изменилось. По крайней мере, до следующего вечера. А уж к тому времени она решит, соглашаться ли на эту сомнительную сделку.

Ника обвела рассеянным взглядом содержимое шкафчика и нахмурилась: это самое содержимое никак не желало обретать четкие очертания. Вместо этого задняя стенка неожиданно пришла в движение, и на ее месте образовалось зыбкое дымчатое пространство.

Это еще что за наваждение?

Ника зажмурилась и хорошенько тряхнула головой, пытаясь сбить напряжение. Эти ночные смены когда-нибудь точно ее доконают. Осторожно приоткрыла один глаз, второй — туман рассеялся, но открывшаяся взору картина оказалась не менее странной.

Задняя стенка стала практически прозрачной, если не считать разноцветных разводов, похожих на размытые керосиновые пятна. Ника в изумлении коснулась поверхности.

Холодная, как лед и какая-то… подвижная? Пальцы будто погружались в колкий рассыпчатый снег и в то же время скользили по идеально отполированному льду.

Что это? Какая-то новая технология изготовления уборочных шкафов?

Она убрала руку и сконцентрировалась на том, что находилось по ту сторону странной перегородки.

Похоже на склад.

Вдоль стен тянулись полки, на которых стояли объемные банки и короба. Под ними разместились несколько деревянных и, судя по всему, очень старых сундуков.

Если это действительно склад, то надо признать, довольно странный, собственно, как и все в этом особняке.

Ника покачала головой, собираясь уже вернуться к поискам веника, как вдруг из коридора донеслись звуки шагов. Она прислушалась.

Совсем рядом скрипнула дверь, и в помещение, окрещенное ею складом, ввалилась парочка.

Мужчина в серой блестящей рубашке поддерживал под упругий зад девицу, крепко приклеившуюся к нему всем телом и обхватившую его торс белесыми ножками. Они целовались. Жадно, исступленно, будто пытаясь проглотить друг друга, а не получить удовольствие.

Ника ахнула.

Не узнать в этом пылающем страстью любовнике Гордеева было сложно. Слишком уж назойливо впился его образ в голову.

Так вот, куда он запропастился! Бросил гостей, чтобы зажать в углу эту… эту… Кто это вообще такая?

Словно услышав ее ментальный вопрос, девица откинула голову, подставляя шею хищным поцелуям.

Вот черт!

Да ведь это потерявшаяся уборщица Леночка! Боже, он зажимается с прислугой? Это что у босса, пунктик такой?

От потрясения, Ника даже не подумала, что ее могут заметить. Так и стояла неподвижно, наблюдая за любовниками.

Влад переместился к сундукам и посадил девицу на деревянную крышку. Сжал ладонями ее раскрасневшееся лицо и с жадностью припал к губам.

Ника слышала, как они тяжело и прерывисто дышали, видела, как ладони Влада скользнули по бедру девчонки, проникая под короткую униформу. Леночка запрокинула голову и издала приглушенный стон.

У Ники перехватило дыхание. Внизу живота зарождалось мучительное томление, которое было совсем некстати. Боже, что она делает? Зачем подсматривает за этими двумя? Нужно немедленно уходить, пока еще не поздно.

Но думать — это одно, а вот делать… Ноги совершенно не желали слушаться, вынуждая свою хозяйку оставаться на месте. Даже отвернуться не было сил.

Ника как зачарованная наблюдала за разгоряченной парой, которая не замечала вокруг себя ничего.

Влад умело ласкал девушку, заставляя ее извиваться всем телом. Та стонала все громче и яростнее, и Нике стало казаться, что это она находится сейчас по ту сторону. Она, а не Леночка ощущает прикосновения горячей мужской ладони между ног, ее шею покрывают влажные поцелуи, ее ноги дрожат, когда по бедру скользит властная рука. Какая-то мощная невидимая сила связала ее со всем происходящим. Каждая клеточка тела чувствовала Влада, впитывая исходящий от него жар.

Ника схватилась за дверцу шкафа, чтобы не потерять равновесие. Дыхание ее сбилось, сердце стучало так громко, что, казалось, слышно даже в гостиной на втором этаже.

Безумство! И неистовое наслаждение!

Время словно замедлило свой ход, а затем и вовсе остановилось.

Губы Влада коснулись ее губ, вырвав из горла несдержанный стон, скользнули по нежной шее, вызывая сладостную дрожь в теле. Широкая ладонь накрыла ее грудь, и Ника выгнулась навстречу этим грубоватым, но вместе с тем желанным ласкам.

Он расстегнул пуговицы на ее блузке, стянул лиф и слегка сжал ставшую чувствительной грудь. Затем прильнул губами к набухшей от возбуждения вершинке и скользнул по ней языком. Ника застонала. Внизу живота уже бушевал огонь, растекаясь по венам жидким пламенем и рождая болезненную истому.

Ей хотелось получить больше. Гораздо больше! И она запустила пальцы в гладкий шелк темных волос и слегка надавила, направляя его вниз. Влад не заставил себя ждать. Он прочертил дорожку из множества жарких поцелуев от груди до самого пупка. Боже, как тонко чувствует он ее тело, как угадывает те точки, которые особенно чувствительны к ласкам.

Ника почувствовала, как он стягивает вниз трусики и невольно вздрогнула. Но уже в следующее мгновение закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия: его пальцы стали ласкать чувственные местечки, заставляя забыть обо всем и полностью погрузиться в эти невероятные ощущения. Горячие губы продолжали осыпать поцелуями ее живот, иногда прикусывая тонкую кожу.

Наконец, насладившись этой игрой, Влад выпрямился и обхватив ее бедра двумя руками, придвинул Нику к себе. Одно резкое движение — и он проник в нежное лоно, заполнив его собой целиком. Фейерверк ощущений заставил ее выскрикнуть, но ноги ее, цепко обхватившие бедра Влада сжались еще сильней.

Ника извивалась под обрушившимися на нее ласками губ, рук, ощущала, как двигается он внутри нее. Этот пьянящий коктейль сводил с ума, не давая ни секунды передышки. Кожа горела от каждого прикосновения, и Нике стало казаться, что она в раю, и это будет продолжаться вечно.

Но сладостная пытка подошла к своей кульминации: Влад, глухо рыча, сделал несколько грубых толчков и на мгновение замер. Внизу живота словно что-то взорвалось, и Ника громко застонала, содрогнувшись всем телом. Влад тут же судорожно дернулся и издал глухой прерывистый стон, обжигая своим дыханием кожу за ухом.

Она в изнеможении закрыла глаза.

Продолжая сжимать обеими руками дверцы шкафа, восстановила дыхание. Что это, черт возьми, было? Ощущение причастности уходило. А вместо него рождалась паника: что она натворила?

Тут же захлестнул стыд, а следом пришла злость. На Гордеева, на Леночку, а больше всего на саму себя. Ну как, как она могла такое сотворить? Подглядывать да еще умудриться получить при этом оргазм — уму непостижимо!

Ника усилием воли открыла глаза и с удивлением уставилась на медленно затягивающуюся туманной дымкой поверхность.

В самом центре, как в полынье затянутого льдом озера мелькнула ядовитая ухмылка победителя и взгляд ее встретился с хищным взглядом Гордеева. О боже, он, что, видит ее? Видимо, да. Влад усмехнулся и сделал шаг навстречу.

Ника вскрикнула от ужаса. Стена, разделявшая их, всколыхнулась и растаяла. Еще шаг — и вот он уже рядом. И руки его обнимают ее.

— Ай-ай-ай, какая плохая девочка, — с притворной строгостью проговорил Влад. — Любишь подглядывать? А как тебе понравится это? — он крепко прижал ее к себе, и губы опалило жаром дыхания.

— Отпустите, — прошептала она в отчаянии.

Но он ее уже не слушал. 

Глава 10

— Ника, очнись, — чей-то встревоженный голос проникал в сознание, и она медленно открыла глаза.

— Стас? Что ты здесь делаешь? Что случилось? — она с удивлением огляделась по сторонам.

Все та же комнатка для уборочного инвентаря, вот только она почему-то лежит на холодном полу.

— Что случилось?! Да тебя не было полчаса! Я нашел тебя здесь без сознания, а ты спрашиваешь меня, что случилось! Как ты себя чувствуешь?

Ника поморщилась и села, опершись на руки. С опаской покосилась на шкаф. Дверцы его по прежнему были распахнуты, вот только ничего необычного в нем не было. Фанерная стенка, ведра, какая-то уборочная техника — все то, что положено хранить в шкафчике уборщицы.

Ей, что, в самом деле стало плохо, а все привидевшееся — лишь плод разгулявшегося воображения?

Стас помог ей подняться. Встревоженное выражение лица парня сменилось разочарованным.

— Один из гостей очень настойчиво интересовался тобой, — он нервно хмыкнул.

Ника поджала губы. Спрашивать Стаса, кто это был и что ему нужно не стала — и без того нетрудно догадаться. Старый козел! Привязался на ее голову! И как работать в таких условиях? Она раздраженно фыркнула. В конце концов, это ведь дом Гордеева, вот пусть он и разбирается со своими гостями! А с нее хватит!

Выскочив в коридор, Ника направилась в холл.

Дворецкого там, разумеется, не было. И где они все прячутся, когда нужны?

Рассеянный взгляд упал на широкую лестницу. «Найди библиотеку», — неожиданно вспыхнула в мозгу невесть откуда взявшаяся мысль. Она вцепилась в сознание, словно клещ, вытесняя оттуда другие мысли. Ника тут же забыла о Гордееве, о терзавших ее сомнениях и, не задумываясь о последствиях, спешно пересекла холл. Никем незамеченная, она поднялась на второй этаж.

Вокруг было тихо. Она растерянно огляделась. В обе стороны уходили пустынные коридоры. Похожие, как сиамские близнецы, сросшиеся у основания лестницы — они манили к себе, одновременно отпугивая гнетущей тишиной, висевшей в воздухе.

На секунду замешкавшись, Ника свернула направо и медленно пошла вдоль стены. Одной рукой машинально коснулась шершавой поверхности и ощутила странную дрожь. Особняк словно дышал. Что за ерунда? Она отшатнулась от стены и с изумлением посмотрела по сторонам. Что она вообще здесь делает?

«Библиотека — найди ее», — откуда-то из глубины выплыл ответ.

Ника поежилась. Откуда взялась эта нелепая мысль? Она впервые попала в особняк и знать не знает, есть ли вообще в нем библиотека. Впрочем, в таких домах — это обычное дело. Но зачем она ей понадобилась?

Так и не сумев найти нужный ответ, Ника замерла в нерешительности. Искать или все же вернуться на кухню, пока ее не хватились? Сделав несколько неуверенных шагов, она остановилась перед массивной дверью. Тут же пришла уверенность: это она, библиотека. «Тебе нужно попасть внутрь», — настаивал внутренний голос. Зачем? Зачем?!

Тяжелую тишину нарушил звук — то ли скрип старых дверных петель, то ли чей-то срывающийся стон. Сердце забилось учащенно. Надо валить отсюда, пока не поздно! Но вопреки здравому смыслу, Ника подалась вперед и приложила ухо к деревянной поверхности. Напряженный слух уловил чей-то шепот. Гордеев!

Говорил он совсем тихо, но, казалось, что даже сам воздух звенел от напряжения в голосе. С кем он разговаривает? Внутри нарастала тревога. Почему-то стало казаться, что за дверью велся заговор. Заговор против нее, Ники. Она еще больше напрягла слух. Там был кто-то еще. Женщина. Ника отчетливо услышала раздраженный голос, от которого по телу пошли мурашки.

— Мелкая сопливая дрянь — она снова обведет тебя вокруг пальца.

В груди похолодело. Жанна! Она явно сердита. Но о ком это говорит сестра Гордеева? Ника почти перестала дышать, пытаясь уловить смысл разговора.

— Ты не должна спускать с нее глаз! — На этот раз голос Влада звучал громче. — Если предатель среди них, то он скоро выдаст себя!

— А я и не спускала, это ты притащил меня сюда с дурацкими расспросами, — Жанна, говорила чуть тише, но в голосе звенело негодование. — Время тикает, Влад, а ты даже не знаешь, где спрятан ключ. И хранилище.

— Она приведет меня к ним.

— Ты же сказал, она не знает!

— Пока не знает. Но ключ вернется к ней, это закономерно. Остальное вопрос времени…

— Которого у тебя нет.

— Все дело в ключе. Время не опаздывает, ты это знаешь. Главное, нам не опоздать.

— Будь осторожен, Влад. И, ради грешного дома, сними этот дурацкий перстень! Терпеть его не могу!

— Дедуля с тобой бы не согласился.

— Пфффф, твой дедуля уже лет четыреста чистит адовы котлы, а ты все беспокоишься, что он подумает. Когда ты уже повзрослеешь?

— Следи за ней, черт возьми, — рыкнул Влад, и вслед за этим раздался знакомый скрип.

За дверью воцарилась тишина. Ника нахмурилась, прислушиваясь к звукам.

Слишком уж тихо. Так тихо, будто там вообще никого нет.

Она осторожно постучала. Никто не ответил. Она постучала громче — тот же результат. Надавив на дверную ручку, Ника осторожно открыла дверь и вошла в темное помещение.

В центре, под огромным окном стоял массивный стол из темного дерева. В подсвечнике, очень напоминавшем один из канделябров из общего зала, все еще дымились погасшие свечи.

— Эй, есть тут кто? — Ника испуганно огляделась.

Определенно, никого. Но ведь только что она слышала разговор! Нет-нет, она не свихнулась! Она точно знает, что она слышала! К тому же дымящиеся фитили свидетельствовали в пользу ее здравого рассудка: Влад с Жанной были здесь, но каким-то таинственным образом растворились, не покидая библиотеку.

Ника прошлась вдоль длинных стеллажей с книгами, пристально всматриваясь в густые тени. Что вообще она пытается обнаружить? Не станут же два взрослых человека прятаться тут, словно нашкодившие подростки. Да и от кого им прятаться в собственном доме? Она покачала головой.

Так, что же она здесь делает? Зачем с таким странным упорством нужно было разыскивать это место? Ника повертела головой. Странно. Ощущение такое, что она была здесь когда-то, только очень и очень давно. Словно во сне.

В дальнем углу мелькнула едва различимая полоска света, тонкой паутинкой протянувшаяся вдоль пола.

Дверь!

Ну конечно же! Тайный ход! Ведь любое уважающее себя старинное поместье просто обязано кишеть секретными дверцами ведущими в зловещие подземелья — и как она сразу не догадалась?

«Да вы, господин Гордеев любите поиграть в графа Дракулу», — Ника глупо хихикнула, представив дражайшего босса, закутанным в длинный черный плащ.

А, может, она не так уж и далека от истины? Во всяком случае, от этого странного дома несло тайнами, как от нищего потом и грязью — слишком уж откровенно. И то, что привиделось ей в той комнатке, когда она по непонятной причине лишилась сознания наверняка не случайность. А это внезапное желание разыскать библиотеку? Место, о котором она понятия не имела до сих пор. Или имела? Все это как-то связано с этим поместьем. Но при чем здесь она? От всех этих мыслей разболелась голова. Казалось, еще чуть-чуть — и она взорвется, разлетится на куски ко всем чертям, оставив в этом странном месте ее тело, как улику. Ника помассировала виски и болезненно сморщилась.

Пора сворачивать расследование и топать вниз, пока ее не хватились. А с Владом она поговорит завтра. Немного приведет мысли в порядок и поговорит.

Пора-то пора, но ноги будто вросли в пол. Ника с тревогой всмотрелась в темный угол, пытаясь угадать очертания двери, словно за ней скрывалось что-то важное для нее. Нет, чушь! Надо уходить!

В следующую секунду за спиной раздался шелест, и чья-то широкая ладонь зажала ей рот. 

Глава 11

Сердце тут же ушло в пятки, и Ника отчаянно задергалась.

— Тише-тише, — раздался возле уха знакомый голос, — Это я…

Стас? Какого черта?

— Я сейчас уберу ладонь, только молчи, — шепнул он.

Ника послушно кивнула и тут же почувствовала свободу.

— Ты с ума сошел? Что ты тут делаешь? — зашипела на парня.

— Тшшш, — бесцеремонно оборвал ее тот и, схватив за руку, оттащил за стеллаж.

— Да, что происходит? — Ника не знала, злиться ей или удивляться, но в следующую секунду поняла, что самое время помолчать.

Дверь библиотеки приоткрылась, и в проеме показался дворецкий. Вот засада! Если их здесь застукают, вряд ли последствия будут приятными. Взбучка от начальства, а может и вовсе увольнение — и чего ее понесло сюда?

Старик бесшумно вошел в комнату, огляделся по сторонам. В лунном свете, слегка приглушенном от бегущих по небу облаков, он выглядел особенно бледным. Впалые глазницы темнели на морщинистом лице, а тонкие с синюшным оттенком губы при таком освещении были больше похожи на шрам. Ну, до чего меняет людей тьма. Ника поежилась.

Дворецкий подошел к столу и судорожно пошарил рукой под столешницей. Интересно, что он там ищет? На секунду ей показалось, что она знает, но внезапное наваждение исчезло так же быстро, как и появилось. Да, что с ней творится? Ника мысленно выругалась.

Она осторожно выглянула из-за стеллажа. Старик уже закончил свою возню и сейчас стоял, повернувшись спиной к столу. Его ровный как палка силуэт с выразительным профилем чернел на фоне окна. Казалось, он чем-то озабочен. Но чем? Какие вообще дела могут быть у дворецкого в кабинете хозяина? Все это как-то слишком.

Сердце гулко стучало в груди, заставляя Нику сжиматься от каждого удара. В библиотеке повисла гнетущая тишина. Было слышно только размеренное дыхание Стаса: похоже, он совсем не волновался. В отличие от нее. Ника опустила веки.

Наконец старик повернулся, что-то пробормотал себе под нос и взял со стола канделябр. Если зажжет свечи и развернется чуть правее, все будет кончено — не заметить двух полуголых нарушителей порядка мог только слепой. Ника замерла, стараясь даже не дышать.

Дворецкий покрутился на месте, снова прошамкал что-то нечленораздельное и медленно поплыл к выходу, зачем-то прихватив с собой рогатый подсвечник.

Неужели пронесло?

В следующую секунду стало понятно, что проблемы только начинаются: в замке повернулся ключ, и двойной щелчок отрезал путь к отступлению.

— Он, что, запер нас? — Ника испуганно покосилась на Стаса.

Тот продолжал стоять немой статуей, напряженно сжимая ее ладонь.

— Эй, очнись! — она щелкнула пару раз пальцами перед его носом и осторожно освободила руку.

— Ох, Ника, Ника, ну чего тебя сюда понесло? — Стас, наконец, шевельнулся.

Если б только на этот вопрос был ответ. Сейчас Ника никак не могла вспомнить, что именно заставило ее пойти на поиски Гордеева. Она нахмурилась.

Ну, конечно, хмырь в смокинге! Это из-за него она помчалась разыскивать Гордеева, словно психованная любовница. Но зачем? Чтобы просить защиты? Черт, да, что с ней сегодня творится? Ника сердито пнула стеллаж.

— Ты-то как здесь оказался? — проворчала недовольно.

От осознания того, что они заперты в месте, в котором быть не положено противно засосало под ложечкой.

— Тебя пошел выручать, — отозвался Стас. В голосе чувствовалась обида, — нам ведь запретили бродить по поместью, а ты прямо вот так, в открытую, да еще сюда, — видно было, что эмоции переполняют парня, но совесть упорно отсиживалась в уголке.

— Ты не ответил на вопрос, как ты узнал, что я здесь?

— Видел, как ты рванула наверх по лестнице, но остановить не успел — Гордеев меня задержал. А когда поднялся, только успел заметить, как ты сюда входишь. А тут дворецкий следом по лестнице поднимается, так что выбора особо не было.

— Понятно, — вздохнула Ника, хотя, кое-что, все же было непонятно — как Гордеев так быстро оказался внизу? Неужели запасной выход — это еще один лифт? Она покачала головой и печально взглянула на Стаса. — Уж лучше бы ты сидел там и отвлекал всеобщее внимание, а сейчас нас обоих хватятся.

Она подошла к двери и осторожно надавила на ручку. И без того слабая надежда окончательно угасла: ну, разумеется, заперто.

Ника окинула библиотеку тревожным взглядом. Припудренная лунным светом, казалось, она кишела призраками. На гладком каменном полу скользили тени от огромного бука, тянущего свои ветви-лапы к широкому окну. Они ползли к стеллажам и, сбиваясь в кучу, замирали в темных углах.

Стас выбрался из укрытия и подошел к столу.

— Интересно, что старик здесь искал? — он присел на корточки и заглянул под столешницу.

Ника пожала плечами.

— Тебе-то какое дело?

— Обычное любопытство. Тебе не показалось странным, что дворецкий шарит в кабинете босса?

— Была такая мысль. Но это не наше дело. Лучше подумай, как нам отсюда выбраться.

Стас равнодушно пожал плечами: поразительное спокойствие.

— Черт, как я могла забыть! Тут есть тайный ход, — Ника пересекла библиотеку и, прошмыгнув между рядами, приблизилась к дальней стене.

Пошарила руками по неровной каменной поверхности — ни единой щели. Но как? Она ведь точно видела нить света, свидетельствующую о наличии прохода, да и Гордеев с сестрицей не могли раствориться в воздухе.

Ника отступила на пару шагов и присмотрелась. Сейчас вдоль линии пола ничего не было видно — ни щелочки, ни ниточки, ни паутинки. Но это невозможно! Ей не могло показаться! Она снова принялась шарить руками по кладке, безуспешно пытаясь отыскать скрытый рычаг управления. Дьявол! Он просто обязан здесь быть! В этом странном особняке наверняка куча тайных ходов, и Ника была уверена, что один из них здесь.

Стас молча подошел и коснулся ее плеча. Она вздрогнула.

— Что?

— Смирись. Глупо, конечно, вышло, но мы попались. Остается только ждать, пока нас хватятся и пойдут разыскивать.

— Нет, нет, мы не можем этого допустить! Нас же уволят!

Парень неопределенно пожал плечами.

— Ну, уволят, что с того? Работу, не найдем, что ли?

Волна злости накрыла внезапно.

— Да что ты вообще понимаешь?! У нас с Гордеевым был договор! Он помогает мне с кредитом на квартиру, а я обслуживаю такие вот мероприятия! А сейчас… сейчас я лишаюсь последней надежды вернуть то единственное, что объединяет меня с моим прошлым, с моими предками! Да тебе не понять! Откуда? Ты ведь живешь в своей квартире, так? Ритка рассказывала, что у тебя мама крутая, отстроила тебе апартаменты в центре. Тебе и работу потерять не страшно, мама поможет. А мне помочь некому. Отец занимается фермерским хозяйством, но больше не ради денег, а для души. Мама… ай, что я тебе говорю! Давай, помоги мне найти этот чертов ход! — Ника отчаянно стукнула кулаком в стену и разрыдалась.

— Извини, — голос Стаса был тихим, — я не знал, что у тебя все так сложно. Может я смогу чем-то помочь?

— Чем? — всхлипнула, пытаясь взять себя в руки.

— Хотя бы вот этим, — Стас медленно развернул ее и, прижав к горячему торсу, прильнул губами к ее рту.

По телу тут же прокатилась жаркая волна, а в голове образовался вакуум. Все мысли испарились, оставив лишь ощущения. И ощущения эти были невероятными.

Мягкие, но настойчивые губы пожирали ее, заставляя трепетать от восторга. Но вместе с тем страх каленым железом пронзал трепыхающееся сердце. Ладони парня сжимали ее голову, не позволяя уклоняться от ласк, но она и не пыталась. Лишь растворялась в безумном поцелуе, который зачаровал ее, как волшебная дудка гамельнского крысолова несчастных детей.

Стас на мгновение оторвался от податливых губ, но лишь для того, чтобы Ника погрузилась в томный, подернутый пеленой желания взгляд, и тут же стал покрывать поцелуями шею и плечи. Руки невольно сплелись за широкой спиной.

Господи, что же она делает? Это и правда какое-то безумство! Целоваться здесь, в библиотеке Гордеева, с парнем, который и взглянуть на нее не мог, не покраснев при этом! Это вообще реальность или альтернативная вселенная, поглотившая ее взорванный ко всем чертям мозг?

С приоткрытых губ сорвался приглушенный стон и тут же затих, застряв где-то между старых книг. И снова тишина. Такая тяжелая, вязкая, прерываемая лишь редкими вздохами.

Стас прижал ее к шершавой стене, и Ника ощутила холод каменной кладки. В голове окончательно все встало на свои места.

— Нет, нет, — она попыталась отпихнуть его, — Стас, прекрати, мы не должны!

В следующую секунду в стене что-то щелкнуло, и Ника почувствовала, как та пришла в движение. Мгновение — и парочка провалилась в образовавшийся проем, даже не успев понять, что произошло.

Руки тут же нащупали что-то мягкое — похоже, ковер. Чудненько! Пора отсюда выбираться, пока окончательно не влипли. Она отпихнула навалившегося на нее парня и села. Взору открылась глухая стена, покрытая ровным слоем штукатурки и снова никакого намека на проход. И как они здесь оказались?

— Так-так-так, — раздался за спиной насмешливый голос, — пташки вырвались из клетки.

От неожиданности Ника вздрогнула и живо вскочила на ноги. Вот черт! И все-таки они влипли. 

Глава 12

В объемном бесформенном, словно грозовое облако кресле сидел Влад. Нога закинута на ногу, руки вытянуты на широких подлокотниках, на указательном пальце играет бликами темный камень, ограненный в черное золото перстня.

Ника в ужасе уставилась на босса.

Властные губы искривила саркастическая ухмылка, но темные, словно два омута глаза излучали холод. Этот человек опасен. Почему-то сейчас это было понятно без слов. Она всем своим естеством ощущала исходящую от него угрозу, но не могла объяснить себе, чего именно боится. Увольнения? Того, что он разорвет условия сделки? Нет, причина была в чем-то другом.

— Итак, что вы делали в моей библиотеке? — нарушил молчание Влад. В его взгляде сверкнул зловещий огонек, но следующую секунду скрылся за ледяной преградой. — Разве вам не было сказано, что по дому ходить запрещено? — глаза угрожающе сузились.

Не выдержав столь пристального взгляда, Ника уставилась в стену. Что ответить, она не знала. Напрочь забыв о своих жалобах, которые совсем недавно готова была выплеснуть ему в лицо, она лихорадочно соображала, как объяснить Гордееву, что между ней и Стасом ничего нет.

— Это не то, о чем вы подумали…

Она робко покосилась на Влада. Ей показалось или его взгляд чуточку потеплел? Странно. Мужчина приподнял бровь, стараясь сдержать улыбку. Ему весело? Он снова над ней смеется? Щеки тут же вспыхнули.

— Вот как? Тогда, что это было? — Влад перевел взгляд на ее напарника, и в глазах снова сверкнул холодный блеск.

— Я хотела… — начала Ника, но инициативу тут же перехватил Стас.

— Это моя вина. Ника не знала о запрете, а я воспользовался этим. Сказал, что вы хотите ее видеть, вот она и пошла сюда.

Влад хмыкнул.

— Полагаю, ты преследовал свои личные интересы.

— Да, — Стас опустил голову. — Ника нравится мне, вот я и решил, что оказаться с ней наедине в одной из комнат старинного поместья — это отличная возможность сблизиться.

Ника испуганно моргнула. Что он несет? Пытается выгородить ее? Вряд ли это лучший способ.

— Да ты романтик, — губы Влада искривила ядовитая ухмылка. — И как, впечатлил тебя этот жеребчик? — он пристально посмотрел Нике в глаза.

Она густо покраснела.

— Нет… То есть, я хотела сказать, все не…

— Ничего не было, — перебил ее Стас, — Ника слишком ответственно относится к работе, поэтому ей не за что оправдываться перед вами. Я сожалею, что все так вышло.

— Что ж, рад это слышать, — сухо заключил Влад. — Я не одобряю служебных романов. Мне бы уволить тебя, парень, но ты нравишься моей сестре и гостям. По крайней мере тем, которые в юбках, — он хмыкнул. — Так что даю тебе еще один шанс.

Стас молча кивнул.

— Можете идти, — Влад махнул рукой в сторону двери, и камень в перстне на мгновение вспыхнул таинственным свечением цвета индиго.

Интересный эффект. Ника чуть задержала взгляд на украшении, затем посмотрела на Стаса. Похоже, таинственный камень привлек и его внимание. Глаза парня сузились, а губы вытянулись в тонкую линию. Тоже мне, ценитель красоты. Она подтолкнула напарника к выходу, и они спешно покинули комнату.

— Что это было? — набросилась она на парня, едва за ними захлопнулась дверь. — Ты поставил меня в дурацкое положение!

Стас шел впереди, угрюмо опустив голову.

— Эй, ты меня слышишь? Зачем было городить эту чушь о том, что я тебе нравлюсь и все остальное?

— Кто тебе сказал, что это — чушь? — Парень круто развернулся и взглянул ей в глаза, — ты действительно мне нравишься.

В его взгляде читалось неприкрытое возбуждение. Ника покраснела. Похоже, он не врет. Иначе, зачем рисковать собственной шкурой, пусть даже ему и плевать на увольнение.

— Ты давномне нравишься, но до сегодняшнего дня я не решался признаться тебе в этом. А в библиотеке… — он замолчал, словно подбирая подходящее объяснение, — я вдруг почувствовал, что нужен тебе. Ты ведь не будешь отрицать, что между нами возникла какая-то связь.

Лицо пылало, и Ника спешно отвернулась. Не хватало только, чтоб он заметил ее волнение.

— Стас, я не знаю… Все случилось так неожиданно, да еще при таких обстоятельствах, — она попыталась обойти парня.

— Подожди, — он взял ее за руку, — ты права: все получилось спонтанно, но ведь ты бы не стала отвечать на мой поцелуй, не испытывай ко мне хоть капельку симпатии. Ник, дай нам шанс, — Стас смотрел в ее глаза, ожидая ответа и не позволяя сдвинуться с места.

— Чего ты хочешь? — Ника дрожала всем телом, пытаясь унять сумасшедшее биение сердца.

Стас улыбнулся.

— Давай вместе поужинаем на выходных.

Сердце на мгновение замерло. Он, что, правда это сделал? Стас пригласил ее на свидание? Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

— Слушай, я не думаю, что это хорошая идея. Влад же сказал…

— При чем здесь Гордеев? — Стас раздраженно повел плечами. — Я ведь не предлагаю зажиматься на работе, я просто хочу провести с тобой вечер.

— Ладно, — Ника опасливо оглянулась, — А сейчас пойдем, пока снова во что-нибудь не влипли.

Парень расплылся довольной улыбкой.

— Я сам выберу место и позвоню тебе.

Ну вот, кажется ее личная жизнь сделала крутой зигзаг, но готова ли она к такому повороту? Конечно, один ужин с напарником еще ничего не значит, но ведь был еще поцелуй. Иэти объятья, от которых занимало дух.

От этого воспоминания по телу прошла дрожь, и внизу живота образовалось томное напряжение. «Немедленно прекрати, ненормальная!», — мысленно скомандовала Ника. Неужели сейчас всякий раз видя Стаса, ее будут одолевать такие чувства? Это уже никуда не годится! Если Гордеев заподозрит, что между ними что-то есть…

Гордеев, черт бы его побрал. Она вдруг вспомнила, что случилось в каморке и чуть не задохнулась от нахлынувших ощущений. Томление внизу живота переросло в болезненное жжение, под кожей вспыхнул настоящий пожар. Ника испуганно покосилась на Стаса: не хватало только, чтобы он что-то заметил.

Парень шел рядом с улыбкой Чеширского кота, украдкой поглядывая в ее сторону. Нет, нужно что-то со всем этим делать, иначе ее работа превратится в настоящую пытку.

Они вошли на кухню.

Из раздевалки вышел шэф-повар. На нем было твидовое пальто, а на голове красовалась кепка в английском стиле. Ника улыбнулась.

— Уже уходите?

— Да, — он улыбнулся в ответ, — гости разъехались, прислуга убирает зал и гостиную. Вы тоже можете идти.

Ника смущенно оглядела пол.

— Извините, я так и не убрала за собой. Надеюсь, Леночка не обиделась?

Шэф-повар удивленно моргнул.

— Леночка уволена, разве вы не слышали? Тут такой скандал случился!

Ника нахмурилась.

— Не слышали. Что произошло?

— Эта бесстыдница хотела стащить столовое серебро — полную сумку напихала, представляете? Если б дворецкий не проверил ее, так бы и вынесла все.

Ника изумленно хлопнула ресницами.

— Зачем ей нужно было красть вилки?

— Вот уж не знаю. Нахалка отпиралась по чем зря, кричала, что ее подставили, что это все господин Гордеев виноват, но факт остается фактом — приборы лежали в ее сумочке, и госпожа Гордеева велела немедленно ее уволить.

Ника покачала головой. Странное совпадение. Сначала девчонка врывается в ее бессознательное видение, вытворяя там черти что с их боссом, а затем крадет столовые приборы, обвиняя при этом Гордеева — есть ли в этом какая-то связь?

— Не берите в голову, — шэф-повар улыбнулся, — она с самого начала была у нас на подозрении. Вела себя странно, будто опасалась чего-то — наверняка это не первый случай.

— И долго она здесь проработала?

— Пару недель всего. Нам она сразу показалась странной, но господин Гордеев настоял на ее кандидатуре.

Внутри неприятно кольнуло.

— А здесь так принято, что хозяин лично подбирает обслуживающий персонал? — сказала и тут же покраснела.

Уж кому-кому, а ей-то должно быть это известно. Впрочем, об истинной причине такого пристального внимания к работникам как в клубе, так и в собственном доме можно было только догадываться.

— Господин Гордеев весьма щепетилен в этих вопросах, — уклончиво ответил шэф-повар и повернул к выходу. — Все хорошего, Доминика, было приятно с вами работать. До свидания Стас.

Ника рассеянно кивнула и пошла одеваться.

Интересно, связывало ли босса с Леночкой что-то серьезней, чем рабочие вопросы или это простое совпадение? И почему девчонка пыталась обвинить во всем Гордеева? А вдруг Нике вовсе не привиделось то, что привиделось? От всех этих мыслей голова пошла кругом, и она зажмурилась.

— Ты чем-то расстроена? — Стас помог ей надеть пальто.

— Нет-нет, все в порядке. Просто устала и перенервничала, — она выдавила из себя улыбку. — Нужно вызвать такси. Что-то со всем этим переполохом я совершенно забыла, который сейчас час и где мы находимся — машина будет добираться сюда не меньше получаса.

— Не нужно такси, — парень смущенно улыбнулся и пожал плечами, — я на колесах, так что могу подвезти.

Ника немного занервничала. Все-таки, до чего легко общаться с парнями, когда вас не связывает ничего кроме дружбы или рабочих отношений и как становится неловко, стоит хоть на миллиметр пересечь эту черту.

Стас терпеливо ождал ее решения.

— Конечно, — она устало улыбнулась, — буду тебе благодарна.

Дорога к дому оказалась не такой мучительно длинной, как она опасалась. В салоне звучала спокойная музыка, а Стас непрерывно рассказывал о своих путешествиях по чужим странам. В конце концов, Ника даже задремала.

— Проснись, — нежное прикосновение к щеке вывело ее из сладостного небытия.

Она открыла глаза.

— Уже приехали? Я, что, уснула? — она смущенно поправила прическу. — Прости.

— Ничего страшного, моя болтовня способна усыпить любого, — Стас добродушно хмыкнул.

— Нет-нет, мне было очень… интересно.

— А мне было хорошо от того, что ты рядом, — он накрыл ладонью ее руку. — Ты необыкновенная девушка, Ник.

— Перестань, — она неловко высвободила руку, делая вид, что лезет в сумочку, — я самая обычная, а еще засыпаю посреди разговора, — попыталась свести все к шутке.

— Неболтливая девчонка — это такая редкость, — поддержал он ее и подался вперед.

Ника замерла. Прекрасно понимая, что сейчас будет, она никак не могла решить, стоит ли.

Легкое касание губ заставило ее вздрогнуть. Теплые, мягкие и очень нежные — они накрыли ее рот, рождая внутри сладостное напряжение.

Стас провел рукой по ее щеке, запустил в волосы пальцы и проник языком во влажную полость. Ника издала приглушенный стон, который так и не вырвался из накрытого чувственными губами рта.

Она подумала о том, что слишком торопит события, но, словно желая поспорить с этим убеждением, тело еще сильнее подалось вперед. Стас оторвался от припухших губ, спустился к шее, прокладывая вниз дорожку из горячих поцелуев. Знакомое томление рождалось чуть ниже линии ремня, и тело инстинктивно подалось вперед, к источнику ласк. Оно требовало удовлетворения. Но какой-то подспудный страх не позволял ей полностью раскрыться.

Ника сделала слабую попытку отстранить парня, но тот лишь провел кончиком языка по ложбинке между ключицами, шепча что-то бессвязное. Этот бархатистый голос словно загипнотизировал ее. Сладкая истома, охватившая тело грозила перерасти в яростное пламя, пожирающее все на своем пути.

И Ника сдалась… 

Глава 13

— Я хочу тебя, — прошептала она срывающимся голосом и тут же застонала под шквалом поцелуев, осыпавших ее шею.

Тело дрожало, будто наэлектризованное. Страсть, жгучая как огонь и жидкая, словно лава растекалась по венам, с каждой секундой приближая ее к границе безумия.

Стас вернулся к губам, опалив их жестким поцелуем. Он до боли прикусывал податливую плоть и тут же гасил эту боль нежным касанием языка. Это была феерическая смесь.

Ника почувствовала, как увлажнилось под юбкой белье и на мгновение представила, как Стас срывает его зубами. Жжение внизу живота стало нестерпимым. Оно рвалось наружу, требуя немедленного удовлетворения плоти.

Парень скользнул языком по шее и нащупав на ней пульсирующую венку, впился в нее колючим поцелуем. С губ сорвался глухой стон.

— Упрямая девчонка, — раздался в голове едва различимый голос.

Она вздрогнула.

— Ты только моя… моя, — продолжал шептать он из глубины подсознания.

Она распахнула глаза, и уставилась в зеркало заднего вида. На мгновение ее взгляд встретился с чьим-то холодным, словно ледники Арктики взглядом. Всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы ее пробил озноб, а волоски на теле встали дыбом.

Ника взвизгнула и с силой отпихнула от себя Стаса.

— О боже, что это? — она развернулась и в панике уставилась на заднее сиденье.

Там было пусто.

— Что? Что случилось? — Стас повернулся, окинув салон тревожным взглядом. — Ты что-то видела?

Ника тяжело дышала.

Что, черт возьми, происходит? Она отчаянно сопротивлялась этой навязчивой мысли, но… Уже который день ее посещают странные видения, голоса, даже ощущения — неужели все возвращается? Сколько бессонных ночей провела она в детстве, пытаясь избавиться от жутких видений, чтобы, наконец, освободиться от этого кошмара, и вот все повторяется. Но почему сейчас?

Ника едва сдерживала подступившие слезы, с трудом сглотнув застрявший в горле ком.

— Мне нужно домой, прости, — она отвела взгляд, боясь посмотреть Стасу в глаза.

— Я не понимаю, — ровным, словно механическим голосом проговорил он.

— Слишком богатой на эмоции выдалась ночка, — она не хотела, не могла рассказать ему о том, что случилось давным давно и что происходит сейчас. В конце концов, это ее личная проблема. Стас тут совершенно ни при чем, — Мне нужно отдохнуть и привести мысли в порядок. Возможно, мы слишком торопимся.

— Ты не можешь просто взять и уйти. Только не сейчас, — Стас произнес это спокойно, но в его голосе появились стальные нотки.

Сердце Ники сжалось от страха. Черт возьми, почему ее так пугает его настойчивость?

— Прошу тебя, не настаивай. Мне пора, — она торопливо открыла дверцу автомобиля и выскользнула в предрассветное утро.

Холодный воздух тут же проник под одежду. Ника моментально покрылась гусиной кожей, но это ее мало волновало. Скорее домой! Добежав до подъезда, она открыла тяжелую дверь и, так ни разу не обернувшись, но чувствуя на себе пристальный взгляд, скрылась в подъезде.

Облокотившись о перила, она перевела дух. Оглянулась, тревожно всматриваясь в темноту у двери. Ее никто не преследовал. Ника шумно выдохнула и попыталась взять себя в руки. Страх понемногу отступал.

Что с ней творится? Она не понимала. Знала лишь одно: навязчивые видения, усиленные слуховыми и тактильными ощущениями вернулись к ней спустя десять лет, и это нехорошо. Очень и очень нехорошо. Ника тряхнула головой, прогоняя тревожные мысли и, тяжело вздохнув, поплелась на второй этаж к своей квартире.

Наскоро приняв душ, она выпила горячего молока с медом. Уже лучше. По телу разливалось приятное тепло, снимая мышечное напряжение. Машинально проверив замки на входной двери, Ника прошла в комнату и забралась в теплую постель.

Мысли снова вернулись к Стасу. Нет, она не станет думать о нем. Не сейчас. На сегодня с нее достаточно стрессов. Нужно просто закрыть глаза и как следует выспаться. Возможно уже завтра все эти страхи покажутся ей смешными и нелепыми. Но проще сказать, чем сделать.

Ника долго крутилась, пытаясь найти удобное положение. Наконец, сплела из одеяла подобие гнезда и затихла.

Хмурое осеннее утро уже заглядывало в окно, проникая тусклым светом сквозь плотно задернутые шторы.

Ника закрыла глаза.

«Дрянная девчонка… ты только моя…», — эхом прозвучали в голове зловещие слова, заставляя сердце вновь сжаться от страха.

Ника вспомнила взгляд. Холодный, пробирающий до самых внутренностей.

Она несколько раз открывала глаза, страшась того, что увидит перед собой.

Что или кого.

Но в комнате было пусто. Ника снова попыталась уснуть и снова увидела этот жуткий взгляд сверкающих опасностью глаз.

Откуда он взялся? Почему сейчас, когда, казалось, эта история давно канула в Лету?

«Червонный король вернул мою маму», — всплыли из глубины давно забытые слова.

— Я хочу тебя, — прошептала она срывающимся голосом и тут же застонала под шквалом поцелуев, осыпавших ее шею.

Тело дрожало, будто наэлектризованное. Страсть, жгучая как огонь и жидкая, словно лава растекалась по венам, с каждой секундой приближая ее к границе безумия.

Стас вернулся к губам, опалив их жестким поцелуем. Он до боли прикусывал податливую плоть и тут же гасил эту боль нежным касанием языка. Это была феерическая смесь.

Ника почувствовала, как увлажнилось под юбкой белье и на мгновение представила, как Стас срывает его зубами. Жжение внизу живота стало нестерпимым. Оно рвалось наружу, требуя немедленного удовлетворения плоти.

Парень скользнул языком по шее и нащупав на ней пульсирующую венку, впился в нее колючим поцелуем. С губ сорвался глухой стон.

— Упрямая девчонка, — раздался в голове едва различимый голос.

Она вздрогнула.

— Ты только моя… моя, — продолжал шептать он из глубины подсознания.

Она распахнула глаза, и уставилась в зеркало заднего вида. На мгновение ее взгляд встретился с чьим-то холодным, словно ледники Арктики взглядом. Всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы ее пробил озноб, а волоски на теле встали дыбом.

Ника взвизгнула и с силой отпихнула от себя Стаса.

— О боже, что это? — она развернулась и в панике уставилась на заднее сиденье.

Там было пусто.

— Что? Что случилось? — Стас повернулся, окинув салон тревожным взглядом. — Ты что-то видела?

Ника тяжело дышала.

Что, черт возьми, происходит? Она отчаянно сопротивлялась этой навязчивой мысли, но… Уже который день ее посещают странные видения, голоса, даже ощущения — неужели все возвращается? Сколько бессонных ночей провела она в детстве, пытаясь избавиться от жутких видений, чтобы, наконец, освободиться от этого кошмара, и вот все повторяется. Но почему сейчас?

Ника едва сдерживала подступившие слезы, с трудом сглотнув застрявший в горле ком.

— Мне нужно домой, прости, — она отвела взгляд, боясь посмотреть Стасу в глаза.

— Я не понимаю, — ровным, словно механическим голосом проговорил он.

— Слишком богатой на эмоции выдалась ночка, — она не хотела, не могла рассказать ему о том, что случилось давным давно и что происходит сейчас. В конце концов, это ее личная проблема. Стас тут совершенно ни при чем, — Мне нужно отдохнуть и привести мысли в порядок. Возможно, мы слишком торопимся.

— Ты не можешь просто взять и уйти. Только не сейчас, — Стас произнес это спокойно, но в его голосе появились стальные нотки.

Сердце Ники сжалось от страха. Черт возьми, почему ее так пугает его настойчивость?

— Прошу тебя, не настаивай. Мне пора, — она торопливо открыла дверцу автомобиля и выскользнула в предрассветное утро.

Холодный воздух тут же проник под одежду. Ника моментально покрылась гусиной кожей, но это ее мало волновало. Скорее домой! Добежав до подъезда, она открыла тяжелую дверь и, так ни разу не обернувшись, но чувствуя на себе пристальный взгляд, скрылась в подъезде.

Облокотившись о перила, она перевела дух. Оглянулась, тревожно всматриваясь в темноту у двери. Ее никто не преследовал. Ника шумно выдохнула и попыталась взять себя в руки. Страх понемногу отступал.

Что с ней творится? Она не понимала. Знала лишь одно: навязчивые видения, усиленные слуховыми и тактильными ощущениями вернулись к ней спустя десять лет, и это нехорошо. Очень и очень нехорошо. Ника тряхнула головой, прогоняя тревожные мысли и, тяжело вздохнув, поплелась на второй этаж к своей квартире.

Наскоро приняв душ, она выпила горячего молока с медом. Уже лучше. По телу разливалось приятное тепло, снимая мышечное напряжение. Машинально проверив замки на входной двери, Ника прошла в комнату и забралась в теплую постель.

Мысли снова вернулись к Стасу. Нет, она не станет думать о нем. Не сейчас. На сегодня с нее достаточно стрессов. Нужно просто закрыть глаза и как следует выспаться. Возможно уже завтра все эти страхи покажутся ей смешными и нелепыми. Но проще сказать, чем сделать.

Ника долго крутилась, пытаясь найти удобное положение. Наконец, сплела из одеяла подобие гнезда и затихла.

Хмурое осеннее утро уже заглядывало в окно, проникая тусклым светом сквозь плотно задернутые шторы.

Ника закрыла глаза.

«Дрянная девчонка… ты только моя…», — эхом прозвучали в голове зловещие слова, заставляя сердце вновь сжаться от страха.

Ника вспомнила взгляд. Холодный, пробирающий до самых внутренностей.

Она несколько раз открывала глаза, страшась того, что увидит перед собой.

Что или кого.

Но в комнате было пусто. Ника снова попыталась уснуть и снова увидела этот жуткий взгляд сверкающих опасностью глаз.

Откуда он взялся? Почему сейчас, когда, казалось, эта история давно канула в Лету?

«Червонный король вернул мою маму», — всплыли из глубины давно забытые слова. 

Глава 14

Детскую озарила яркая вспышка молнии, и Ника испуганно вздрогнула.

Она с опаской покосилась на горящую свечу и перевела взгляд на зеркало. Мерцание огонька в отражении придавало ритуалу жутковатую таинственность. Возможно, даже больше, чем требовалось. Но рядом была Крис. И это успокаивало.

— Полночь настала, гроза гремит, ветер тревожно в буках шумит, — завела Ника заученный наизусть текст заклинания, — Червонный король, ко мне приди, расскажи, что ждет меня впереди. Тебе отдам кусочек души, ты только с желанием моим поспеши.

Словно соглашаясь со всем сказанным, оконное стекло сотряс раскатистый гром, и тут же хлынул ливень.

Пламя свечи качнулось, затрепетало, будто от резкого порыва ветра. Ника поежилась. В глубине души она надеялась, что ритуал не сработает и она с чувством выполненного долга (мол, я сделала все, что могла) ляжет спать. Но вопреки ее ожиданиям что-то все же происходило.

Тьма в отражении сгустилась, лишь серебристая рама время от времени отсвечивала вспышками молний. Ника смотрела в этот бездонный колодец и не могла шевельнуться. Из глубины на нее надвигалось что-то зловещее. Она чувствовала его приближение всеми фибрами души.

— Я знаю, чего ты хочеш-ш-шь, — раздался в голове чей-то шепот, — только скажи мне «да», и тут же получишь желаемое.

Зеркальная поверхность покрылась тонкими трещинками, будто ее коснулось чье-то ледяное дыхание. Ника сделала шаг навстречу.

— Скажи «да», — нашептывал голос.

— Да, — послушно прошептала в ответ.

По зеркалу пробежала легкая рябь, и в центре морозной картины образовалась небольшая проталина.

С той, другой стороны на нее что-то смотрело. Ледяной, с отблесками цвета индиго взгляд взирал в самую душу, обволакивая ее невидимой паутиной власти.

Ника сделала еще один шаг, протянула руку, дотронувшись до колкой, рассыпчатой как первый снег поверхности и услышала удовлетворенный вздох.

В темной дыре образовалась воронка. Что-то манило ее туда, но оно же удерживало от падения в бездну.

Ника погрузила пальцы в вихревой канал и безучастно смотрела, как с их кончиков струились тонкие мерцающие нити такого же неповторимого цвета индиго. Они собирались в одной точке, медленно закручиваясь в спираль. Как чудесно. Ника улыбалась.

Ее оглушил звон стекла.

Она не сразу поняла, что произошло. Все чувства внезапно обострились, наполнив ее естество диким беспричинным ужасом.

Зеркало — оно разлетелось на куски, осыпав ее градом мелких осколков. И перед тем, как зажмуриться и закричать, Ника успела заметить ярость во вспыхнувшем взгляде синих глаз, во взгляде, который тут же погас в застрявшем в раме осколке зеркала.

— Никулечка, Ник, перестань, успокойся, прошу тебя! — подруга отчаянно трясла ее за плечи, а Ника все кричала и кричала.

Так страшно ей еще никогда не было. Она кричала до тех пор, пока в комнату не вбежали перепуганные насмерть родители.

Тогда она расплакалась.

***

Ника лежала в кровати, прокручивая события той роковой ночи и пытаясь связать их с нынешними видениями. Конечно, сейчас не мешало бы выспаться, но сон помахал ей ручкой, плотно затворив за собой дверь. И как ни пыталась она отбросить эти тягостные воспоминания, они возвращались к ней с упорством бумеранга.

Тогда, десять лет назад, произошло что-то такое, чего она так и не смогла объяснить. В панике Ника пыталась облечь в слова все то, что видела, но родители ей не поверили. Даже Крис с каким-то суеверным страхом и в тоже время сомнением выслушала ее сбивчивый рассказ.

Удивительно, но подруга ничего не видела. Ничего такого, что могло бы подтвердить хоть часть из случившегося. Горящая свеча, отраженная в старом зеркале комната, разбушевавшаяся гроза, невероятной силы громовой раскат, заставивший ее на мгновение зажмуриться и разлетающееся на куски зеркало — вот и все, чему стала свидетельницей Крис.

В ту ночь родители сильно отругали Нику за глупую выходку и игры с потусторонними силами. Мама прочитала лекцию о том, как хрупка детская психика и как слабы ее собственные нервы. Папа лишь сокрушенно покачал головой.

Больше Ника не возвращалась к этим разговорам. Но каждую ночь видела синие, покрытые тонкой коркой треснувшего льда глаза. И голос — как-только сгущалась тьма, он звал ее, настойчиво проникая в сознание, что-то нашептывал. А спустя сорок дней все прекратилось.

И вот все повторяется. Все то, что с таким трудом ей удалось тогда спрятать в потаенных уголках памяти, вернулось к ней сейчас. Неужели этот кошмар пробудился, чтобы снова мучить ее растерзанную душу?

Стон отчаяния сорвался с пересохших губ. Что же ей делать? Что?

Ника свернулась калачиком, обхватив одеяло руками и подумала о Сашке.

Был бы он рядом, она поделилась бы с ним своими кошмарами, рассказала бы обо всем, что ее мучает. Он не помог бы, но обнял. Прижал бы к себе и сказал: «Не бери в голову, детка» — и она б успокоилась. Хотя бы на время.

Но в комнате пусто. Как и в душе. Нике показалось, что в этот миг весь мир существует где-то далеко от нее, словно сам по себе, выставив ее за порог, в ту безликую тьму, которая чуть не поглотила ее десять лет назад.

Она всхлипнула и плотнее обхватила одеяло.

Старые часы — единственное, что сохранила она из своей прежней квартиры — отсчитывали секунды. Тик-так, тик-так… Наконец, Ника забылась тревожным сном.

Глава 15

— Обалдеть! — выдохнула Кристина, отодвигая от себя очередную опустевшую чашку из-под кофе. — За одну ночь столько событий — и ты еще говоришь, что погрязла в болоте?! Да у тебя на кону стоят два прекрасных принца!

Ника поморщилась.

— Ты преувеличиваешь. Стас еще куда ни шло, но Влад, — она тяжело вздохнула. — Не думаю, что у него на меня какие-то виды. Нас связывают исключительно рабочие отношения, и на кону, как ты говоришь, стоит моя квартира.

Похоже, Кристина не сильно впечатлилась щедростью Гордеева, но хотя бы не возражала. И то хлеб.

— Квартира — это хорошо, это бонус, но мне кажется, она — всего-лишь предлог.

— Предлог к чему? — Ника удивленно моргнула.

— К тому, чтобы охмурить тебя, глупая! Ну сама посуди: он встречает тебя еще до того, как узнает, что ты — его сотрудница, приглашает на романтический танец, а ты его отвергаешь. Он впечатлен, явно впечатлен. Потом тот поцелуй в его кабинете. И снова ты ему от ворот поворот. Что еще остается? Подцепить тебя на крючок, сделать предложение, которое наверняка тебя заинтересует больше, чем его банальные приставания. Влад уверен, что у него есть время, а тут появляется Стас. Ник, он застукал вас в момент жарких обнимашек — какому мужику это понравится?

— Мы со Стасом перешли черту, — нахмурилась Ника, — нарушили запрет, разумеется, Гордееву это не понравилось. При чем здесь его отношение ко мне?

— Ой, все-то тебе нужно объяснять на пальцах, — Кристина вздохнула. — Не приветствует служебные романы? Чушь! Будь оно так, не стал бы к тебе клеиться в собственном кабинете! Тут дело в соперничестве. Стас — мальчик видный и летает не так высоко, как сам Гордеев. Естественно, шансов у него больше. Вот твой босс и выдумывает эти дурацкие правила насчет служебных романов. Ну сама посуди, — она многозначительно повела бровями.

Ника подошла к окну и задумчиво посмотрела на улицу. Свинцовое небо угрожающе нависало над землей, сгущая в душе тревогу.

— Крис, я похожа на сумасшедшую? — не поворачивая головы спросила подругу.

— Роман с боссом и коллегой не делают тебя сумасшедшей. Вот если не дашь им шанса, я сочту это первым признаком.

Ника вздохнула.

Крис — хорошая подруга, но вряд ли захочет обсуждать то, что случилось десять лет назад. Тогда ее здорово напугала реакция Доминики, и она поклялась ни за что в жизни больше не связываться с потусторонними делами. Ее можно понять. Ника и сама не стала бы копаться в прошлом, если бы это самое прошлое снова не ворвалось в ее жизнь.

— Криси, со мной что-то происходит, — она повернулась и устало взглянула на подругу, — и дело вовсе не в моих отношениях с парнями.

Кристина вопросительно изогнула бровь.

— У меня снова начались видения, — Ника вздохнула, отметив, как побледнело лицо Крис.

— О, господи, — выдохнула та, — ты уверена? Может тебе просто приснился кошмар?

— Нет. Я несколько раз видела те самые жуткие глаза, которые были в том чертовом зеркале.

— Ник, не надо. Не забывай, я ведь была тогда рядом и могу с уверенностью сказать, что в том зеркале ничего не было. Просто ты слишком впечатлительная и сильно хотела, чтобы все оказалось правдой.

— А как же тогда объяснить внезапно вспыхнувший ко мне интерес Сашки?

— Совпадение!

— Крис, наши с ним отношения продолжались десять лет! С того самого ритуала! И сейчас, когда они оборвались, у меня снова начались эти видения — не странное ли совпадение?

Крис покачала головой.

— Ты все еще подсознательно думаешь о нем и веришь в ту чушь о Короле, как там его…

— Червонный король, — вяло подсказала Ника.

— Вот-вот. Твое подсознание связывает Сашку с тем ритуалом. Неудивительно, что после расставания с ним ты выпустила эту дрянь на поверхность, — Кристина подошла к ней и обняла за плечи. — Поверь, подруга, стоит тебе окунуться в омут любовных приключений, все твои якобы видения растворятся под наплывом новых эмоций. Ты боишься отношений? Так не относись к этому серьезно. Просто не закрывайся и позволь другим раскрасить твою жизнь новыми впечатлениями. Два мужика за тобой увиваются — это же сказка!

— Вот именно, — Ника все еще хмурилась, — и никто не знает, что начинается после того, как прозвучит финальная фраза «Вот и сказочке конец». Я не хочу новых проблем.

— Ты так рассуждаешь, будто завтра свадьба, а ты еще не определилась с выбором жениха. Расслабься! Твой босс явно запал на тебя, вот и позволь ему поучаствовать в кастинге на роль прекрасного и единственного. В пределах разумного, конечно. Держи небольшую дистанцию, но и не отвергай. И Стас — парень с ума по тебе сходит, это и ежу понятно. Пользуйся этим. К тому же, у тебя хорошая отмазка для того, чтобы не выставлять ваши отношения напоказ — запрет начальства на служебные романы. Гордеев ни о чем не узнает, а у тебя будет время разобраться, кто из них больше подходит на роль того самого.

Губы растянулись в печальной улыбке.

— Не думаю, что Гордеев тянет на эту роль. Он слишком высокого о себе мнения, и женщин вокруг него предостаточно. Зачем ему я?

— Ну знаешь, женщина женщине рознь. Доступных навалом, а мужики любят трудности. Вот и устрой ему Форт Боярд.

— Я не уверена, что сама хочу этого. Всякий раз, сталкиваясь с ним, я начинаю злиться. Мне кажется, это он играет со мной. И это дико раздражает.

Крис сощурила один глаз и усмехнулась.

— Никуль, ты явно скрываешь от меня свои истинные чувства. Я ведь вижу, как ты сияешь, словно начищенный самовар, когда говоришь о нем. Хоть и пытаешься изобразить возмущение.

Лицо покрылось легким румянцем.

— Что, так заметно?

— Еще бы, — Кристина хмыкнула и включила электрический чайник. — Я тебе даже немного завидую. Два красавца — подумать только, — она предостерегающе подняла палец, — и не вздумай сравнивать их с недотепой Сашкой. Он им и в подметки не годится! Вперед, подруга, будь смелой!

Ника с улыбкой покачала головой. Может Крис права? Может действительно стоит расслабиться и позволить себе легкое сумасбродство? Она боится новых отношений, да. Но ведь это не повод замкнуться в себе и шарахаться в сторону всякий раз, как кто-то взойдет на порог ее личного пространства. Ника машинально обхватила плечи руками, словно защищаясь от невидимой угрозы.

На столе ожил мобильный, заставив ее вздрогнуть от неожиданности.

Номер скрыт.

Внутри усиленно замигал тревожный огонек, и Ника со страхом сняла трубку.

— Да? — сердце гулко стучало в груди.

— Здравствуй, Доминика, — услышала низкий грудной голос.

Сердце сделало кульбит и тут же провалилось в желудок.

— Влад… господин Гордеев, — она зажмурилась и, скривившись, поджала губы.

«Спокойно, дурочка, он — твой босс и может звонить по рабочим вопросам», — мысленно скомандовала себе. Выдохнула и удивленно распахнула глаза.

На секунду ей показалось, что Влад улыбается. Господи, что за ерунда, он ведь еще даже не ответил.

— Слышу, ты удивлена моему звонку, — сейчас она явно услышала легкий смешок, — но ведь я — твой босс. Я могу звонить по рабочим вопросам.

Ника густо покраснела. Этот самоуверенный красавчик даже мысли на расстоянии считывал. Черт. Черт, черт, черт.

— Конечно. Что-нибудь случилось? — она попыталась взять себя в руки и сердито отпихнула Крис, которая старательно клеила к трубке ухо.

— Хотел напомнить о нашей сделке. Надеюсь ты уже приняла решение?

Ника разочарованно вздохнула.

— Думаю, да. Я соглашусь, но с одним условием: вы гарантируете мне безопасность.

— Что ты имеешь ввиду? — в голосе послышалась насмешка.

— Я имею ввиду, что некоторые ваши гости слишком уж распускают руки. В клубе особо буйных успокаивает охрана, а в вашем доме я могу рассчитывать только на вас.

Влад хмыкнул.

— Что ж, разумно. Не могу ручаться за своих гостей, но гарантирую, что дальше банальных шлепков по твоему неприкосновенному, но весьма аппетитному заду дело не зайдет.

Нет, ну каков? Ника густо покраснела.

По телу прошла жаркая волна, напомнив ей о видении, в котором Влад сжимал руками ее упругие ягодицы, мощными толчками заполняя ее собой. Из горла вырвался нечаянный стон, и Ника больно закусила губу.

— Ты ведь мне веришь? — вкрадчиво поинтересовался он.

Ей показалось, будто уха коснулось горячее дыхание, словно Влад находился тут, рядом с ней, а не на другом конце города.

Она сглотнула и молча кивнула.

— Вот и отлично, — он удовлетворенно хмыкнул. — Могу заехать за тобой перед сменой. Оформим договор.

— Нет, — голос внезапно осип, и Ника испуганно посмотрела в окно, — я доберусь сама. Могу приехать пораньше.

— Как скажешь. Загляни ко мне в кабинет, когда будешь на месте, — он помолчал, а затем добавил. — Я рад, что ты приняла мое предложение.

Трубка окончательно умолкла, и Ника со стоном опустила руку.

— Что? Что он сказал? — Кристина вилась вокруг нее волчком, сгорая от нетерпения.

— Что у меня аппетитный зад, — вздохнула в ответ и обессиленно опустилась на стул.

Подруга расхохоталась.

— А у красавчика глаза на месте! И ведь возразить даже нечем, — она пошлепала Нику по мягкому месту и принялась заваривать чай. — Вот что, красотка, наводи марафет посексуальней и вперед! Ты сведешь с ума их обоих.

В душе нарастала тревога. О чем она только думает? Вести с боссом подобные игры не менее опасная затея, чем дразнить голодных собак. А уж вести двойную игру — так и вовсе не про нее.

Пожалуй, стоит придержать коней в отношении Стаса и постараться дышать ровнее в присутствии Гордеева. Взять все под контроль, а не срываться в омут эмоций.

Ника недовольно поморщилась.

Вот с этими самыми эмоциями как раз и была проблема: стоило ей оказаться в непосредственной близости с одним из этих красавцев, тело начинало сходить с ума. И как с этим бороться?

Трубка в руке снова ожила, и Ника с удивлением уставилась на светящийся дисплей.

Стас?

— Они что, сговорились? — она испуганно посмотрела на Крис.

Та только хмыкнула.

— Отвечай уже, принцесса.

— Да, — голос ее дрогнул, и Ника постаралась взять себя в руки.

— Привет, — смущенно ответил парень, — как ты? Я беспокоился о тебе.

По телу прошла легкая дрожь.

— С чего вдруг?

— Наверное, я действительно тороплю события и своей настойчивостью только напугал тебя. Извини. Ты в порядке?

Ника закатила глаза, глядя как Крис любовно хлопает ресницами и театрально заламывает руки, изображая страдания.

— Да, в полном.

— Значит наш договор остается в силе?

— Какой договор? — Ника испуганно посмотрела на подругу.

— О совместном ужине.

— Ах, это, — выдохнула с облегчением, — конечно. Но, Стас, давай договоримся: никто не должен об этом знать, особенно на работе.

— Согласен, — вздохнул он, — давай я заеду за тобой.

— Нет-нет, — замахала руками.

— Мне не трудно, к тому же я сейчас нахожусь недалеко от твоего дома. Пожалуйста, Ник.

Кристина улыбалась во весь рот, усердно кивая головой.

— Ладно, — нехотя согласилась она и показала подруге кулак. — Заезжай через полчаса, я буду готова.

— Отлично, значит до встречи.

— До встречи, — она сбросила вызов и вопросительно уставилась на Кристину.

— И как тебе это нравится? Один «давай подвезу», второй «давай подвезу» — что происходит?

Подруга с довольным видом откинулась на спинку дивана и послала ей воздушный поцелуй.

— Новая жизнь, Никуль, помнишь? Мы за нее пили «Маргариту»!

— С этой чертовой «Маргариты» все и началось, — буркнула она в ответ и нехотя поплелась в ванную.

— Секси, детка, не забывай, ты должна быть секси! — донеслось из-за спины.

Ника вздохнула.

Наскоро приняв душ и облачившись в мягкий свитер и джинсы с высокой талией, она собрала волосы в аккуратную прическу и сделала неброский, но эффектный макияж.

— Оу, малышка, ты великолепна, — простонала Крис, сексуально прикусывая губу. — Мальчики с ума сойдут — гарантирую!

— Прекрати, — покраснела Ника и шлепнула подругу по руке. — Где ты это взяла?

Она с удивлением уставилась на раскрытый школьный альбом, лежащий на кухонном столе.

— В твоем комоде, под грудой белья. Хотела помочь тебе выбрать трусики для такого случая и вот наткнулась.

Ника застонала.

— Для какого случая? Криси, я еду на работу!

— Ну да, но знаешь, женщина должна быть готова ко всему. Особенно, когда вокруг нее увиваются два таких молодчика, — она с вожделением облизнула губы.

Ника скривилась в усмешке и уселась рядом с подругой.

— Ты только посмотри на этот курятник, — кивнула та на альбом.

С цветной фотографии на них смотрели улыбающиеся лица одноклассников и одноклассниц. Пухлый мальчик с красными щеками наставил рожки серьезной девчонке в круглых очках. Ника улыбнулась. Кажется, его звали Коля. Или Петя. А девчонку… Ее имя тоже вылетело из головы.

Да, с годами забываются имена тех одноклассников, с которыми судьба развела в разные стороны еще в детстве. Но некоторых она помнила слишком хорошо: прямо по центру красовался Сашка. Пожалуй, в тринадцать лет он выглядел куда симпатичней, чем в нынешние двадцать три.

— Пффф, лыбится тут, зараза такая, — тыкнула в его физиономию Крис.

Ника с усмешкой перевела взгляд.

Вот она, со своей фирменной скромной улыбкой и с длинной толстой косой через плечо, стоит рядом с сияющей Крис. Кажется, фото сделано накануне новогодних каникул. Еще до той вечеринки, когда Сашка, наконец, обратил на нее внимание.

Ника грустно улыбнулась.

— Только не вздумай снова страдать, — поймала ее настроение Крис. — Этот парень уже в прошлом, вот пусть там и остается.

Ника кивнула.

— Постой, а это кто? — она ткнула пальцем в фотографию.

Крайней в дальнем ряду стояла девчонка. Длинные черные как смоль волосы с нелепой белой прядкой по левой стороне доходили до талии, темные глаза смотрели в объектив камеры с таким упорством, будто пытались прожечь в нем дыру. Ника испуганно посмотрела на Крис.

— Ты разве не помнишь ее? — удивилась та. — Ее звали Катя. Она пришла к нам в середине года. Кажется, ее родители разводились и никак не могли поделить дочь. Бедняжка хотела остаться с матерью, но у отца были связи, и он забрал ее к себе. А после новогодних каникул она уехала. Вроде как мать отвоевала. Неужели не помнишь?

Ника переводила ошарашенный взгляд с фотографии на подругу и обратно.

— Это ведь она дала мне ту свечу и рассказала о ритуале.

— Да, кажется, она, — Крис неуверенно кивнула.

Ника побледнела.

— Она сказала, что скоро ее заберет мама, потому что ей поможет Червонный король…

— Точно! Я ведь еще посмеялась тогда, а ты поверила, дурочка. — внезапно в глазах Кристины вспыхнуло понимание, и она негодующе прорычала, — вот негодяйка! Встреться она мне сейчас, устроила бы ей трепку — чуть подругу мне не угробила! — Она демонстративно сжала кулаки.

— Это она, — еле слышно прошептала Ника.

— В каком смысле она? — не поняла Крис.

— Она — та дамочка из лавки, — по телу пробежал холодок и мелкие волоски встали дыбом.

Ника уже не сомневалась, что странная одноклассница и та ведьма из ее видения — один и тот же человек. Но как? Как такое возможно?

Подруга с тревогой всматривалась в фотографию.

— Ты в этом уверена? Я хочу сказать, ей не может быть больше лет, чем нам. Максимум на год старше. Даже при самом хреновом уходе она бы не выглядела как старуха, — Крис с сомнением покачала головой. — К тому же, ты не видела ее по настоящему. Это ведь был сон… Постой, а может это она подсунула тебе какую-то дрянь и ввела в гипнотический транс, или как это еще назвать. Явилась в образе старухи, наговорила всякой ерунды и подсунула свечу! Снова! — Крис, размашисто хлопнула по столу ладонью. — Вот говорила тебе, дело нечисто! Где этот подарочек? Ты выбросила его? — гневно сверкнула глазами.

— Нет, — Ника устало опустила веки и мотнула головой.

Этого не может быть, потому что… этого не может быть. Зачем этой девчонке вытворять такое? Они не были врагами, практически не общались. Так зачем ей понадобилось сводить Нику с ума таким изощренным способом?

— Ты должна немедленно выбросить эту дрянь на помойку! Сейчас же! — Крис уперла руки в бедра и выразительно на нее посмотрела. — Сейчас.

Ника послушно поднялась с места и поплелась в комнату. Страх сменился апатией. В голове пульсировала отрешенная мысль: «Выбросить дрянь… Выбросить дрянь…» Она открыла комод и пошарила в дальнем углу. Где же она? Рука нащупала шероховатую материю, и Ника вытащила таинственный сверток наружу.

Ее охватила неясная тревога. Сомнения цеплялись за судорожную мысль избавиться от этой штуки, рождая в душе смятение. А, что, если она не права? Что, если свеча и есть ключ к разгадке ее видений? Ника замерла в нерешительности.

Пожалуй, не стоит принимать поспешных решений, и лучше держать «ключ» при себе. Да, так будет надежней.

— Стас звонит! — донесся из кухни зов подруги.

— Иду, — вяло отозвалась она, сунула свечу в сумочку и вышла в коридор. 

Глава 16

— Привет, — Стас смущенно улыбнулся и распахнул перед Никой дверцу автомобиля.

— Спасибо.

Она расположилась на пассажирском сиденье. Только бы не стал приставать с расспросами. После ночных событий в машине, ей было все еще не по себе. Взгляд упал на зеркало заднего вида, и Ника поспешно отвернулась — не дай бог, видение повторится.

— Все в порядке? — покосился на нее Стас, пристегивая ремень безопасности. — Ты выглядишь расстроенной.

— Порядок, не обращай внимания, — Ника вымучила из себя улыбку.

— Если ты из-за вчерашнего…

— Стас, — оборвала она парня, — к тебе это не имеет никакого отношения, поверь.

— Значит ты не обиделась?

— За что? — удивленно приподняла брови и тут же прикусила язык.

Он взял ее руку в свою и молча притянул к себе. Прижал ее ладонь к губам, медленно вдохнув запах. Боже, какой он все-таки романтик. Ника улыбнулась.

— Поехали, опоздаем, — шевельнула она пальцами, едва коснувшись гладко выбритого подбородка.

— Еще есть время, — с улыбкой возразил Стас.

— Мне нужно решить кое-какие вопросы до того, как начнется смена, — Ника осторожно отняла руку и виновато пожала плечами.

Только бы не стал ни о чем спрашивать.

Он не стал.

Взглянул на нее с сомнением, и все-таки промолчал. Вставил ключ в зажигание, качнул головой, невесело усмехнувшись каким-то своим мыслям.

Машина мягко заурчала и, наконец, выехала со стоянки.

Вот и ладненько. Ника покосилась в сторону водителя. Говорить о своей сделке с Гордеевым она не собиралась. И без того наболтала в библиотеке лишнего. Да и кто знает, какое предложение сделал босс самому Стасу? Уж лучше вообще не касаться этой темы, так будет правильно.

— Я заказал на завтра столик в «Блэк роуз», — как бы невзначай обронил Стас.

Ника отрешенно смотрела в окно.

— Отлично.

Чем ближе подъезжали они к клубу, тем сильнее охватывало ее волнение. Встречаться с Владом совсем не хотелось. Одно дело — видеть его среди гостей и посетителей, но остаться с ним один на один в кабинете. Опять. Господи, помоги пережить это.

За окнами мелькали витрины магазинов и кафе. Хмурые люди кутаясь в безликую одежду спешили каждый по своим делам. Этот город жил своей жизнью, не пытаясь вмешиваться в ее. Она и не требовала. Но именно сейчас ей вдруг отчаянно захотелось почувствовать чью-то заботу. Она украдкой покосилась на Стаса.

Тот сосредоточенно смотрел на дорогу, не замечая ее взглядов. О чем он думал?Ника вдруг осознала, что завтра у них свидание. Самое настоящее, в одном из лучших ресторанов города. Стас наверняка хотел ее впечатлить, а она даже не отреагировала на эту новость как следует. Господи, какая же она зануда.

Машина въехала на служебную стоянку.

— Приехали, — бесцветным голосом сказал Стас, заглушая мотор.

Что это с ним? Ника дотронулась до руки парня.

— Спасибо, что подвез, — она сжала ладонь. — С нетерпением жду завтрашнего вечера.

Он улыбнулся.

— Я тоже.

***

Переодевшись в рабочую форму, Ника поднялась на второй этаж. Нужно поскорее покончить с технической стороной сделки и уже, наконец, успокоиться. Сердце гулко билось о грудную клетку.

«Прекрати сейчас же», — сердито скомандовала ему и потерла вспотевшие ладони.

Ну почему всякий раз встречаясь с боссом она начинала нервничать, словно девственница перед брачной ночью? У них ведь просто деловые отношения, ничего личного.

Она нервно хмыкнула.

Ничего личного? А как же тот поцелуй? Тело тут же отреагировало на воспоминания, и Ника стиснула зубы.

Нет уж, не время и не место таять от восторга. Да и Влад — не тот человек, с которым можно без ущерба для психики предаваться любовным играм, пусть даже и в мыслях. Она попыталась успокоиться.

Сердито тряхнув головой, занесла руку над лакированной поверхностью дерева, но постучать не успела. Дверь распахнулась — на пороге стоял Влад.

Ника так и замерла, уставившись на обнаженную грудь, по которой стекали капельки пота.

Это еще что за дела? Решил встретить ее в чем мать родила? Она сглотнула и опустила взгляд чуть ниже — крепкие бедра были обтянуты брюками — хвала богам. Она тяжело выдохнула и только потом решилась посмотреть боссу в лицо.

В глубоком взгляде синих глаз плясали языки пламени, губы изогнулись в кривой улыбке. Ника представила, как проводит по ним языком, слизывая эту наглую ухмылку и тут же отругала себя за подобные мысли.

Никогда ни с одним мужчиной не позволяла она себе таких вольностей. Даже в мечтах. И что этот дьявол во плоти с ней делает?

Она отвела взгляд.

— Я что, не вовремя?

Влад хмыкнул.

— Я бы сказал, ты немного опоздала, — он сделал шаг в сторону. — Госпожа Малиновская уже уходит.

Ника удивленно моргнула. Прямо на нее шла миловидная блондинка средних лет.

Что здесь происходит? Ника оторопело смотрела, как та на ходу поправляет ворот деловой рубашки, одергивает смятую юбку-карандаш и, наградив ее фальшивой улыбкой, выходит из кабинета, слегка зацепив плечом.

— Проходи, — как ни в чем не бывало бросил Влад и прошел вглубь кабинета.

Ника проводила взглядом дамочку. Это то, о чем она думает? Гордеев с этой… здесь… О, господи!

Она в нерешительности замерла в дверях.

— Если ты думаешь, что контракт подпишется сам собой, хочу тебя огорчить — твое участие обязательно.

Ника скрипнула зубами.

Чертов прохиндей. Бабник. Извращенец.

Вот уж повезло с новым боссом! И ведь другие сотрудники работают и не жалуются. Кажется их он вообще не замечает. Впрочем, кто сказал, что ее касается то, что творится за закрытыми дверями хозяина? Вот именно. Она покачала головой и вошла внутрь.

— Прикрой дверь, — велел Влад.

Она послушно выполнила приказ и в нерешительности замерла у порога.

— Садись, — Гордеев кивнул на стул.

Он так и не соизволил надеть рубашку. Ника опустила взгляд и, стараясь не смотреть на рельефный торс, поплелась к столу.

— Госпожа Малиновская — юрист. Она составила необходимые документы, тебе нужно лишь поставить свою подпись.

— Хотелось бы с ними ознакомиться, — хмуро буркнула в ответ.

— Разумеется.

На лице Влада застыла загадочная улыбка. Ника примостилась на край стула и взяла в руки кипу бумаг. Изучая страницу за страницей, она никак не могла выбросить из головы навязчивые мысли.

Что же связывает этих двоих? Деловые отношения? Черта с два! Юристов не принимают в полуобнаженном виде, пусть даже и в собственном кабинете. Впрочем, загляни сейчас сюда кто-нибудь из сотрудников, тоже вообразили бы бог весть что. Она украдкой покосилась на Влада.

Тот сидел на диване, закинув нога на ногу, потягивал виски со льдом и не сводил с нее пристального взгляда.

Ника сильней сжала колени, пытаясь унять нарастающую дрожь. Ну почему, почему она так бурно реагирует на его присутствие? Почему, испытывая на себе его взгляд, мысленно возвращается в то видение, где Влад ласкает ее грудь губами, сжимает ее бедра и раз за разом заполняет ее собой.

Внизу живота образовался тугой сгусток. Он разрастался с невиданной скоростью, распространяя по телу нестерпимый жар. Ника попыталась изменить положение, но лишь едва шевельнувшись, почувствовала, как усилилось пламя. Стон отчаяния сорвался с ее губ, и краска залила щеки.

Да что с ней творится?

Она швырнула бумаги на стол и вскочила с места.

— Я сейчас… мне нужно, — в панике метнулась к выходу.

Дверь оказалась заперта, и сколько Ника ни дергала ручку, та не поддавалась.

— Все, что тебе нужно — это избавиться от напряжения, — раздался у самого уха низкий хрипловатый голос.

Влад обхватил ее за талию и, развернув к себе лицом, прижал к горячему торсу. Внутренности обожгло жаркой волной, а пульсирующая внизу живота энергия потребовала немедленного выхода.

— Прошу, не надо, — выдохнула со стоном.

Властный поцелуй заглушил ее мольбу, и Ника сдалась.

Она обвила шею Влада руками. Вжимаясь в горячее тело, стала впитывать его жар каждой клеткой, ощущая почти болезненные бушующие внутри толчки. Наверное то же испытывает наркоман, получивший, наконец, дозу — боль смешанная с безумным наслаждением. И ни капли раскаяния. Лишь всеобъемлющее желание раствориться в этом сладострастном дурмане.

Ника почувствовала, как рука Влада проникла под юбку, отодвигая в сторону тонкие трусики. Где-то на задворках разума мелькнула мысль, что Крис была права: женщина должна быть готова всегда.

Горячая ладонь накрыла ее промежность, вызвав новый прилив возбуждения. Настойчивые пальцы принялись ласкать ее, заставляя вздрагивать всем телом. Из груди рвались стоны, но Влад поглощал их, ни на миг не отрываясь от ее рта.

Ника чувствовала сквозь ткань, как напряглось его мужское естество, которым он вжимался в ее бедро.

Сумасшедший, властный тиран, подчинивший ее тело — он был так великолепен!

Огонь в нижней точке разросся до небывалых размеров. Нике казалось, что еще мгновение — и она не выдержит, взорвется от переполнявших ее ощущений.

Влад сделал несколько точных движений, и ее поглотило ни с чем не сравнимое наслаждение. Горячая ладонь накрыла ее плоть, от чего все ощущения обострились в тысячу крат. Тело, захваченное в плен волнами оргазма, трясло как в лихорадке.

В конце концов, ноги совершенно обессилели, отказываясь держать свою хозяйку. Влад поддержал ее, не позволяя осесть на пол. Он все еще целовал ее губы, но поцелуй стал мягче, нежнее. Легонько прикусил ее нижнюю губу и слегка оттянул. Накрыл рот новым поцелуем, а затем осторожно проник языком внутрь, провел по небу. Потом обхватил губами верхнюю губу и слегка втянул ее. Отпустил и снова проник языком в полость рта.

Ника все еще дрожала. Она постепенно приходила в себя, но силы ее стремительно покидали. Наконец, погасла последняя искра, и тело окончательно обмякло. Влад подхватил ее на руки и отнес на диван.

— Так лучше, — он усмехнулся, глядя как поправляет она чулки и неуклюже натягивает на бедра задравшуюся юбку.

Черт! Что же она натворила? Краска стыда залила лицо, и Ника попыталась привстать.

— Снова хочешь сбежать?

Она зло прикусила губу, но промолчала.

Как он мог вытворить с ней такое? Беспардонный хам! Ну кто его просил? Зачем? Слезы стыда и злости застилали глаза, и Ника еще сильнее стиснула зубы. Только бы не разреветься. Не здесь. Не перед ним. Она ни за что не доставит ему такого удовольствия.

— Тебе нечего стыдиться, — уже вполне серьезно сказал Влад. — Нам нужно завершить дело, но твое… хм… напряжение несколько мешало процессу. Я лишь помог.

Ника вспыхнула. Да как он смеет! Помог он!

Она повернулась и с вызовом взглянула в сверкающие синевой глаза.

— Значит ты всем так помогаешь? И этой, — она кивнула в сторону двери, — тоже помог?

— Ну, что поделать, работа у меня такая — помогать другим, — он ухмыльнулся. — А сейчас, если не возражаешь, закончим с делами.

Ника в отчаянии закусила губу. Внутри боролись два противоречивых чувства: послать нахала ко всем чертям и уволиться и подписать соглашение, которое, к слову сказать, включало в себя все пункты насчет квартиры.

— Ты слишком близко принимаешь все к сердцу, — Влад взял ее за руку, другой коснулся ее щеки. — Запомни, я никогда не прикоснусь к тебе без твоего желания. Но ты не должна скрывать это от меня.

— Скрывать что? — Ника краснела, как рак в кастрюльке.

— Свои желания, — Влад усмехнулся. — Поверь, я читаю тебя как раскрытую книгу, меня не обманешь. А вот устроить себе сложности — с этим ты неплохо справляешься. Поэтому мой дружеский совет: слушай свои желания и не ври себе. Жить станет гораздо проще.

Вот же, психолог выискался! Ника отняла руку и сердито посмотрела на Влада.

— И все же, я смею надеяться, что подобное не повторится. Ты… вы — мой босс, и я не хочу наживать себе проблемы на работе.

Влад хмыкнул.

— Проблемы на работе могу устроить только я. А я этого не хочу, так что тебе не о чем волноваться.

— И все таки…

— Только, если сама попросишь, — поднял капитулируя руки.

— Не попрошу, — Ника сверкнула глазами и, поднявшись с места, подошла к столу.

Молча дочитала соглашение, поставила в нужных местах подпись и с гордо поднятой головой удалилась из кабинета, провожаемая обжигающим взглядом.

Дура, какая же она дура! Снова попалась на эту жалкую уловку Гордеева с запертой дверью и снова не смогла дать отпор! Растаяла, как мартовская кошка — какой позор! Сейчас Гордеев решит, что она такая же как все его подстилки! А ведь она не такая!

— Ты в порядке? — Стас встретил ее в коридоре первого этажа. — Где ты была?

— Решала кое-какие вопросы с Гордеевым, — она отвела взгляд, пытаясь не впасть в истерику.

— Решила? — в голосе парня послышались холодные нотки.

— Да, все в порядке.

Стас взял ее за руку и притянул к себе.

— Я волнуюсь. В последнее время ты ведешь себя как-то странно. Не хочешь поделиться? — он пробежался пальцами по ее волосам и склонившись, коснулся губами ее губ.

Ника вздрогнула.

— Не надо, Стас…

— Что не так? — он снова поцеловал ее, на этот раз проникнув языком в приоткрытый рот.

По телу разлилось приятное тепло, и Ника испугалась собственной реакции. Кажется, это уже перебор. Она хотела отстраниться, но вместо этого глухо застонала и ответила на поцелуй.

— Я вам не мешаю? — раздался рядом ледяной голос.

Сердце подскочило к горлу, и Ника с силой оттолкнула парня. 

Глава 17

— Не думал, что ты такая ненасытная, — обжег ее взглядом Влад.

— Я не…

— Ты забыла у меня это, — он протянул Нике красный галстук-бабочку, смерил Стаса ледяным взглядом и, резко развернувшись, пошел прочь.

Господи, господи, ну почему? Почему она не может жить как все нормальные люди? Встречаться с одним парнем, а не прыгать как полоумная из одних объятий в другие. Ника в изнеможении закрыла глаза.

— Что это значит? — Стас говорил с нажимом. Такой тон использует прокурор, обвиняя подсудимого в тяжком преступлении.

— Прости. Я не в состоянии сейчас что-то объяснять, — она отвернулась, застегивая на шее аксессуар.

Если бы она вообще знала, что происходит. Что она могла объяснить? Что всякий раз встречаясь с Гордеевым, она впадает в транс, растекаясь перед ним лужицей? Что Гордеев действует на нее как афродизиак, не позволяя контролировать ни свои мысли, ни чувства, ни поступки? И не смотря на это, она хочет его, Стаса? Господи, ей бы самой разобраться в этой мешанине!

— Хорошо, — Стас коснулся ее плеча, — я не буду давить на тебя, но Ника, ты должна, наконец, определиться. Я ведь не дурак, вижу, что между тобой и господином Гордеевым что-то происходит.

Ника вспыхнула, но парень будто и не замечал нарастающей в ее глазах паники:

— Ты ничего мне не должна, мы с тобой даже не встречаемся. Пока. Но я так же знаю, что искра, проскочившая между нами в ту ночь в библиотеке зажгла чувства. Пусть ты пока не разобралась в них — на это нужно время, — но я надеюсь на твое благоразумие. Гордеев, — он перешел на неофициальное обращение к боссу, — не тот человек, с которым ты будешь счастлива. Он привык менять женщин, это его суть. И я не хочу, чтобы ты страдала по его прихоти, — он выдохнул.

Ника ошарашенно слушала его исповедь, сгорая при этом от стыда. И кого она пыталась обмануть? Стаса? Себя? Какая наивность. Она слабо улыбнулась.

— Спасибо тебе. Надеюсь, из-за всего лучившегося наши планы на завтра не изменились?

— Ни в коем разе, — губы парня растянулись в улыбке.

— Ты — мой ангел, — она дотронулась до его руки, и приятное тепло растеклось по телу.

На горизонте появилась Аллочка.

— Эй, голубки, вы работать собираетесь или как? — она скорчила недовольную гримассу. — Пришла госпожа Гордеева, хочет видеть тебя, — резко кивнула Стасу.

— Отлично, — Ника усмехнулась. — Похоже, ты и правда запал ей в душу.

Парень ухмыльнулся.

— Похоже. Хотя сомневаюсь, что у нее есть душа. У этого семейства такой роскоши отродясь не бывало.

Ника удивленно приподняла бровь.

— Тебе-то откуда знать?

— Уж поверь мне, я эту породу знаю, — он усмехнулся и кивнул в сторону зала. — Пойдем, что ли?

Ника обернулась к лестнице, ведущей на второй этаж. Ей показалось или кто-то наблюдает за ними?

Позади никого не было.

Она одернула себя, отругав за глупые мысли. Станет Гордеев прятаться по углам, чтобы следить за ней? Скорее ворвется, как фурия, высказав все претензии в глаза. Впрочем, стоит быть осторожней и не нервировать начальство на ровном месте. То, что случилось между ними ничего не значит. Но Влад — собственник. И вряд ли ему понравится то, что она флиртует со Стасом. Уж лучше постараться скрыть их отношения и не искушать судьбу. Она покачала головой и последовала за напарником. 

Глава 18

— Никуль, ты такая везучая! — воскликнула Кристина, развалившись на кровати после того, как несколько раз обошла всю квартиру. — Здесь все так изменилось — и не скажешь, что это та самая квартира, в которой проходило твое детство.

— Да, — Ника задумчиво обвела взглядом бывшую детскую.

Вместо прежних розовых обоев в мелкий цветочек на стенах красовались дорогие, в светло бежевую и молочного шоколада полоску. Под потолком на металлическом основании светилась элегантная двухрожковая люстра, а по бокам широкой кровати на тумбочках светлого дерева стояли ночные светильники, выдержанные в том же дизайне. На полу поблескивал лаком новенький паркет. Высокое дерево, расположившееся в углу раскинуло свою пышную крону, на которой красовались яркие розовые цветы, а встроенный гардероб, в котором при желании можно было сделать еще одну комнату, был венцом мечтаний и чудесно гармонировал с окружающей обстановкой.

Ника все еще не могла поверить в свое счастье и ежеминутно требовала у подруги ущипнуть ее.

— Это действительно похоже на сказку, — вздохнула та, в очередной раз послушно выполнив просьбу. — Впервые вижу, чтоб прежние хозяева, съезжая с насиженного места оставляли такую шикарную мебель, — Крис блаженно потянулась и приподнялась на локтях, заглядывая Нике в глаза. — И стоимость этого счастья до странного низкая. Ты уверена, что Гордеев не втюрился в тебя?

Ника фыркнула.

— Гордееву до меня нет никакого дела. Как и мне до него.

После того случая в кабинете босс и правда держался отстраненно. Не цеплялся по мелочам, не делал намеков, даже в ее сторону не смотрел, проходя мимо по залу.

— Нет, ну странно. То, что он для тебя сделал — за гранью возможного. Тут или любовным помешательством попахивает, или жутким подвохом. Но, что с тебя возьмешь? Я голосую за любовь, — Крис выпятила нижнюю губу и задумчиво произнесла: — Может он обиделся, когда увидел вас со Стасом там, в коридоре? Все-таки парниша постарался доставить тебе удовольствие, а ты взяла да и плюхнулась в объятья другого. И это буквально спустя несколько минут после горячих игр с боссом.

— Гордеев? Обиделся? — Ника скривила рожицу, — не смеши! Он может разозлиться, но никак не обидеться. Это не в его духе. Собственно, как и безумная любовь, на которую ты делаешь ставку.

— Значит разозлился, — Кристина не унималась, — это не меняет ситуацию в целом — ты наплевала на его старания, вот он и игнорирует тебя сейчас.

Ника вздохнула. Игнорирует — это мягко сказано. За прошедшие две недели ни одного спецобстуживания. А ведь именно это являлось ключевым моментом их взаимовыгодного сотрудничества. И вот она уже въехала в свою бывшую, обновленную по всем правилам толстосумов квартиру, а Гордеев все не спешил взымать с нее долг. Конечно, первый вычет из зарплаты уже был, но даже с учетом этого денег оставалось гораздо больше, чем было до ее так называемого повышения. И все это за простое спасибо? Так не бывает.

— Мне кажется, он что-то замышляет, — Ника взглянула на подругу в надежде, что та посмеется над ее тревогами. — Стас уже два раза обслуживал банкеты в поместье, а мне словно вход заказан.

— Ну, может там собирался исключительно женский контингент, ты Стаса-то спрашивала?

— Спрашивала. Отмалчивается, переводит разговор в другое русло. Он вообще не любит касаться тем, так или иначе связанных с Гордеевым.

— Ревнует, — со знанием дела констатировала Крис. — Как у вас вообще с ним складывается?

Ника улыбнулась. Первое свидание в «Блэк роуз» прошло под знаком романтики. Свечи, розовое вино, потрясающий ужин и непринужденный разговор о жизни — этот вечер запомнится ей надолго. С Сашкой такого не было. К тому же, Стас сдержал свое обещание и не торопил с принятием решения, хоть и сделал официальное предложение стать его девушкой.

Она обещала подумать. Впрочем, уже тогда она решила, что это лучшее, что может с ней случиться. Стас хороший, надежный, судя по всему, однолюб. Несмотря на повышенное женское внимание к его персоне (и как она раньше этого не замечала?) его взгляд всегда был прикован лишь к ней.

Правда, были моменты, когда его отсутствующий вид пугал ее, но это случалось не часто. В такие моменты Стас будто бы погружался в себя. Взгляд его становился отрешенным, глаза покрывались тусклой пеленой. Тогда Ника касалась его ладони, и парень тут же приходил в себя. Она не спрашивала его ни о чем. Если парня и тревожило что-то, то на их отношениях это никак не отражалось. Он продолжал баловать ее походами в рестораны, кино, прогулками по дорогим магазинам, где скупал все, что под руку попадет — лишь бы порадовать ее. Разве могла она роптать на судьбу?

И все таки ее терзала смутная тревога, будто что-то во всем этом есть неправильное. Масла в огонь сомнений подливал Гордеев: всякий раз, видя его, сердце замирало, будто боясь спугнуть возникшее между ними затишье, а затем пускалось галопом, требуя его немедленного внимания. Но босс продолжал держать дистанцию.

Пару раз она видела его в обществе каких-то дамочек, от чего сердце болезненно сжималось, и Ника на чем свет стоит, ругала себя, пытаясь избавиться от неприятного чувства. Получалось плохо. И это сводило с ума.

Ну почему она не может смириться с тем, что между ними ничего нет и никогда не было? Почему не принять тот факт, что Стас оказался прав, и Гордеева не интересует ни она, ни отношения в целом? Ника не знала. Как не знала и по какой причине в тайне от всех продолжала надеяться на обратное.

— Стас — хороший, думаю, у нас все получится, — она улыбнулась. — Он хочет отпраздновать новоселье и даже купил подарок.

— Боже, как это мило, — Крис прижалась носом к ее щеке. — Как думаешь, что это? Может кольцо?

— Какое кольцо? — Ника удивленно приподняла бровь.

— Помолвочное, разумеется.

Ника захлопала ресницами. О таком варианте подарка она как-то не подумала. Что, если Стас и правда решил сделать ей предложение? Она испуганно замотала головой.

— Нет-нет, у нас ведь еще и секса не было.

— Вот это, пожалуй, странно. Неужели даже не пытался приставать к тебе?

— Если не считать того случая в машине — нет.

Крис выпятила нижнюю губу, словно задумавшись, а затем, растягивая слова, выдала:

— Может он принял обет?

Ника хихикнула.

— А может он ждет подходящего случая? Стас не такой, как Гордеев, — она поморщилась, — это тому достаточно оказаться наедине с девушкой, чтобы зажать ее в углу и заставить выполнять свои прихоти.

Крис усмехнулась.

— Прям таки и заставил тебя. Сама ж говорила, что хотела этого. Он просто исполнил твое желание, — она задумчиво окинула комнату взглядом. — Слушай, Стас, конечно, душка, но мне кажется между вами нет той искры, как с Владом.

Ника надула губы.

— Испытывая желание, не обязательно кидаться друг на друга, как дикари. У нас со Стасом гармоничные отношения — уверена, что и в интимном плане все будет прекрасно.

— Не сомневаюсь, — Крис кивнула, но, судя по ее выражению лица, сомнения оставались. — А как твои видения? Прекратились?

Этой темы Ника старалась не касаться: ведь говорят, помяни черта…

— Было пару раз, но как-то, вскользь. Давай не будем об этом.

Крис кивнула, отводя обеспокоенный взгляд в сторону.

Звонок мобильного прервал их беседу, и Ника нахмурилась еще больше.

Номер скрыт.

И это могло означать одно — Гордеев, наконец, придумал для нее подходящую пытку и звонил поделиться радостной новостью.

Ника жалобно взглянула на подругу, но на звонок ответила:

— Алло.

— Ты нужна мне сегодня, — вместо приветствия отчеканил Влад. — Авраам заедет за тобой в одиннадцать.

— Как? Я не могу, у меня планы…

— Значит измени их, — похоже, его совершенно не интересовало ее мнение.

Ника вздохнула. Как бы там ни было, он имел полное право вмешиваться в ее жизнь.

— Хорошо, я буду готова. Какие-то особые требования к внешнему виду? — язвительно уточнила она.

— Никаких, — без тени улыбки произнес он. — Авраам обо всем позаботится.

Трубка умолкла.

Вот же бескультурщина, хоть бы попрощался! Ника швырнула телефон на кровать и презрительно фыркнула.

— Новоселье со Стасом отменяется.

— Босс на ковер вызывает? — Крис с любопытством наблюдала, как эмоции на лице Ники сменяли одна другую.

— Очередная вечеринка расфуфыренных мафиози в поместье клана Гордеевых, — она печально вздохнула. — И как сказать об этом Стасу? Он, конечно, поймет, но эта новость наверняка подпортит ему настроение.

Кристина пожала плечами.

— Ничего, переживет, — она явно симпатизировала Владу.

— Переживет, — эхом отозвалась Ника и нажала кнопку быстрого набора. 

Глава 19

— Привет, — Ника открыла дверь, пропуская в квартиру Стаса. — Не стоило тебе сейчас приезжать.

Она медленно развернулась и заложив руки за спину, оперлась о закрытую дверь.

— Ты разве не рада меня видеть? — парень разулся и подошел к ней вплотную.

— Наоборот, слишком рада, но через час мне придется уехать. Что можно успеть за час?

Стас загадочно улыбнулся.

— Очень много, — коснувшись губами уголка ее губ, он обхватил ее голову и заглянул в глаза. — Я говорил тебе, что ты для меня единственная на всю планету?

Ника зажмурилась. Могла ли она сказать о нем тоже самое? Тело отозвалось приятным теплом. Возможно.

— И что во мне такого особенного? — прошептала ему в губы, ощущая внутри невнятную дрожь.

Руки Стаса обхватили за талию, от чего тепло усилилось, а внутренняя дрожь передалась телу.

— Твоя душа. Такая чистая, светлая, — Стас снова ее поцеловал. — Мне нужна она…

Ника испуганно дернулась. Ей показалось или в его голосе и правда прозвучали угрожающие нотки? Сердце гулко ударилось о грудную клетку, и по коже колкими мурашками пробежался холодок. О чем это он? Ника осторожно отстранила парня и всмотрелась в знакомые, ставшие почти родными, черты лица. Стас улыбался.

— Ты нужна мне, Доминика, — мягко повторил он.

Господи, до чего же она мнительная.

— Пойдем на кухню, заварю чай, — Ника попыталась улыбнуться.

— Ты действительно хочешь потратить время на это? — Стас изогнул губы в усмешке и пропустил ее вперед. — Может лучше покажешь мне квартиру, свою комнату? Мне будет интересно. Ведь здесь когда-то бегала моя маленькая вредина, — он подошел со спины, обнял и легонько прикусил кончик уха.

Ее снова окутало тепло. Противное, липкое, будто расплавленный мед, от которого сковывает все движения. От такого контрастного «душа» стало совсем не по себе.

Ника выскользнула из крепких рук — глубокий вдох, выдох — набрала воду и включила чайник.

— Сейчас здесь все выглядит по другому. Тебе придется включить воображение.

Она пожала плечами и кисло улыбнулась. Почему-то именно сейчас ей стало некомфортно в его обществе. Но, что изменилось? Ведь буквально до этого дня все было прекрасно. Может не стоило торопиться и приглашать парня в дом?

Она еле слышно вздохнула и повела его по комнатам. Показывая, где и что стояло, когда была ребенком, она сопровождала экскурсию историями из детства. От собственных воспоминаний веяло грустью. Остановившись посреди бывшего зала, где когда-то они с семьей смотрели по вечерам телевизор и весело смеялись, она закусила губу. Никогда не вернуть ей то чудесное время, разве что в мыслях. Пожалуй, не стоит их так разбазаривать: ведь воспоминания — единственное сокровище, которое у нее осталось.

— А это бывшая детская — моя комната, — она толкнула дверь. — И давай на этом закончим экскурс в историю, — выдавила из себя улыбку, — наверное, я еще не готова так откровенничать. Извини.

— Конечно, — Стас взял ее за руку и увлек за собой вглубь спальни. — Красивая комната. Под стать моей девочке.

Ника покрылась румянцем.

— Наверное, чайник уже закипел. Пойду, посмотрю…

Стас молча привлек ее к себе и накрыл рот жадным поцелуем. Жаркая волна прокатилась по телу, и ноги тут же стали ватными. Ника почувствовала, как ее подхватили на руки. Влажные губы продолжали ласкать ее приоткрытый рот. Но, почему ей так не по чебе? Стас уложил ее на кровать.

Неужели, он хочет, чтобы все случилось сейчас? Нет, она не готова. Не сейчас. Какой-то подспудный страх терзал ее растерянное сердце, не позволяя расслабиться и отдаться чувствам.

— Стас, подожди, — она повернула голову, ускользая от поцелуя.

Он продолжал осыпать ее шею жаркими касаниями губ. Руки его блуждали по дрожащему телу, доставляя немыслимое удовольствие и, вместе с тем, повергая в полное отчаяние.

— Да остановись же, — выкрикнула она и сама испугалась, как это резко вышло. — Прости, Стас, я не могу.

Он поднял на нее полный изумления взгляд.

— Я что-то делаю не так?

— Все так, — она переползла на другой конец кровати, — но… я не знаю. Мне нужно еще время.

В темных глазах отразился стальной блеск. Злится. Губы парня сжались в тонкую линию и на лице заиграли желваки. Внутри все сжалось в комок. Ника испуганно хлопнула ресницами и отпллзла вглубь кровати.

— Пожалуйста, не смотри на меня так.

Стас отвернулся. Она смотрела на ссутулившиеся плечи, пытаясь понять, чем же так сильно его разозлила. Неужели просьба немного подождать оскорбила его чувства? Но ведь она не отвергла его, не прогнала — так в чем же дело? Ей стало страшно. По настоящему. Сейчас казалось, что рядом сидит вовсе не Стас. Какой-то чужой человек, далекий и очень опасный.

По коже пробежал холодок, заставив ее поежится.

— Стас, мне действительно жаль, но я прошу тебя, дай мне еще немного времени.

Он повернулся. Господи, как же он изменился. Ника уже не видела в нем того прежнего милого парня, который так красиво ухаживал за ней, дарил подарки, держал за руку, нежно целовал. Сейчас перед ней сидела ледяная статуя, а в темных глазах мерцала холодная бездна.

Ника замерла. Липкий ужас противно растекся по венам, превратив ее в безвольную, парализованную страхом рабыню.

— Ты просишь дать тебе то, чего у меня нет, — чужой незнакомый голос заставлял вздрагивать от каждого слова, сжиматься, словно от болезненных ударов хлыста. — Разве я был недостаточно нежен с тобой? Разве мало дарил подарков, уделял тебе времени? Разве недостаточно этого, чтобы получить в ответ хоть капельку благодарности?

— Стас, прости, — Ника едва сдерживала слезы. От страха тело било мелкой дрожью, — я очень тебе благодарна. За все. Просто так мало времени прошло после расставания с моим прежним парнем. Наверное, в этом причина.

Стас прошелся по комнате. Ника как зачарованная следила за каждым его движением, ожидая, что он вот-вот набросится на нее. Он остановился перед зеркалом и пристально посмотрел на свое отражение. Взгляд его слегка потеплел.

— Да, конечно. Прости. Наверное я перегнул палку, — он обернулся, — Ты простишь меня?

Ника сглотнула ком.

— Конечно, — она попыталась унять дрожь.

— Вот и славно. Надеюсь, этот инцидент не повлияет на наши отношения.

Ника послушно мотнула головой, не в силах произнести больше ни слова. Стас подошел к кровати.

— Однажды меня уже обманули, — голос его звучал ровно, не выражая каких-либо эмоций, — Жестоко, без капли сожаления. Больше это не повторится.

Ника снова кивнула. Сейчас она готова была согласиться с чем угодно, лишь бы Стас поскорее покинул квартиру. Но попросить его об этом она не решалась.

— Я даю тебе ровно сутки — это максимум, что я могу предложить тебе.

Ника смотрела на него во все глаза, пытаясь не выдать волнения.

— Я приду завтра, — он встал на одно колено и сжал ледяную от страха ладонь. — Мы созданы друг для друга, ты ведь это чувствуешь, правда, милая?

Она кивнула.

— Я знаю, что ты это чувствуешь. Иначе и быть не может, — он извлек из кармана маленькую коробочку. — Это подарок тебе, — он открыл бархатную крышку и достал кольцо.

Тонкое, из черного золота. Его венчал небольшой кристалл, переливающийся такими невероятными цветами, которых, казалось, и в природе не существует.

— Я хочу, чтоб ты приняла его в знак моей любви.

Страх, парализовавший тело, пульсировал где-то под ребрами, не давая нормально вздохнуть. Ника послушно протянула руку.

Нет! Не делай этого! В голове билась в истерике мысль, что прими она этот подарок — назад пути не будет.

— Это ни к чему тебя не обязывает, — будто угадал ее мысли Стас, — просто кольцо. Считай, я оставляю в залог мою души. Если передумаешь, всегда сможешь вернуть его.

Он надел украшение на тонкий дрожащий палец и поцеловал запястье. Повернул руку и прижался губами к ладони.

Ника сидела не шелохнувшись. Просто ждала, когда, наконец, закончится эта пытка, и Стас оставит ее одну.

— Мне пора, — прошептал он, оторвавшись наконец от ее руки. Поднял на нее полный нежности взгляд, — я люблю тебя, Доминика, — и резко выпрямившись, вышел из комнаты.

Ника не двигалась. Хлопнула входная дверь, а она все сидела и сидела, всматриваясь в кристалл.

Душа. В ее руках находится его, когда-то милого парня, душа. Среди многомерных граней кристалла мелькнул знакомый взгляд — взгляд, полный боли и страданий. Горло сдавил спазм, перекрыв дыхание, и Ника в страхе зажмурилась. 

Глава 20

Черная «камри» подъехала к парадному входу и плавно остановилась. Коротко кивнув водителю, Ника вышла из машины и подняла взгляд к чернеющей на фоне неба крыше поместья. Поправила задравшееся под пальто короткое платье — алое, словно маковый цвет в первых лучах солнца — оно идеально контрастировало с каштановыми волосами, уложенными в элегантную прическу.

Никто ей не объяснил, почему сегодняшний наряд выглядел так, будто она шла на прием к президенту, а не обслуживать очередной банкет. Странно, но, как говорят, хозяин — барин. У Гордеева хватало в голове тараканов, чтобы выдумать очередное безумство.

Неспешно поднявшись по ступеням, Ника обернулась. Авраам молча пялился сквозь стекло ей вслед — странный тип. Она улыбнулась и в очередной раз не получив ответной реакции оставила свои любезности.

Дворецкий открыл дверь практически мгновенно.

— Добро пожаловать в поместье "Тринадцать буков", — поприветствовал ее стандартной фразой и привычно склонил голову.

Ника вздохнула. Ее начинали напрягать марионетки Гордеева. Конечно, она знала, что значит быть обслуживающим персоналом и держать дистанцию, но ведь можно позволить себе хоть капельку человеческих эмоций. Улыбаться, в конце концов, никому не запрещено. Ни Авраам, ни дворецкий такими способностями не обладали. Чертовы бездушные куклы.

— Как вас зовут? — с нажимом спросила Ника, вглядываясь в бледное худощавое лицо.

Кажется, старик удивился. На неизменно непроницаемом лице появились новые морщинки — это торчащая во все стороны бровь слегка приподнялась на сухом старческом лбу.

— Борис, — губы дворецкого слегка дрогнули.

Вот и прекрасно. Хоть что-то удалось изменить в привычно-мрачной картине поместья.

— Давно вы тут служите, Борис?

Старик поджал тонкие губы. Похоже, на этом дружеская беседа окончилась. Ну и ладно. Ника пожала плечами и развернулась, чтобы пойти на кухню.

— Позвольте ваше пальто, госпожа, — шелестящий голос дворецкого заставил ее замереть на месте.

Это что, шутка такая? Дедуля решил за ней приударить?

Ника развернулась, ожидая встретить на его лице улыбку, но тот сохранял привычную невозмутимость.

Значит дело не в нем — Гордеев ведет очередную игру. Что ж, госпожа так госпожа.

Ника легко скинула с плеч пальто, и дворецкий тут же его подхватил.

— Господин Гордеев велел проводить вас в гостиную. Он лично за вами придет.

Ну надо же, как претенциозно. Такой прием официантки — да господин Гордеев никак рассудка лишился. Ника язвительно хмыкнула.

Из-под лестницы выскочила хрупкая девчушка, одетая в серое платье и белый с кружевом фартук. Горничная? Ника нахмурилась. Лицо девушки показалось ей смутно знакомым.

— Пойдемте, госпожа, я провожу вас.

Мда. Безумство заразно. Видимо и Борис, и эта милая, но явно перепуганная служанка воспринимали причуды хозяина слишком буквально. Даже в глазах отражалось почтение, будто перед ними и правда стояла великосветская львица, а не такая же как они сами работница из сферы обслуживания.

Этот товарищ с благородным происхождением и большими связями знатно их запугал. Девчонка поднималась по широким ступеням, покорно опустив голову и сцепив перед собой руки. Ну настоящая вышколенная рабыня.

Ника сокрушенно покачала головой.

— А господин Гордеев не говорил, что за прием сегодня планируется?

Девушка испуганно хлопнула ресницами и замотала головой. Она распахнула гигантскую дверь и пропустила Нику вперед. Они оказались в гостиной.

— Слушай, не знаю, чего ты боишься, но я не из болтливых. Если скажешь, что затевает Гордеев, это останется между нами, обещаю, — Ника взяла девчонку за руку и почувствовала колючий холод.

Та отскочила в сторону, словно косуля, напуганная светом фар, и вытаращила на Нику широко распахнутые глаза. Впрочем, сама Ника испугалась ничуть не меньше.

— С тобой все в порядке? Тебя будто из морозильной камеры достали, — она поежилась — настолько мерзким было ощущение.

— Господин Гордеев не разрешает говорить с гостями, — замотала та головой, от чего тонкая русая косичка принялась выделывать в воздухе смешные пируэты.

— Но я ведь не гость, я такой же сотрудник, как и ты. Ну почти такой же, — Ника поморщилась. — Гордеев нанял меня обслуживать банкеты, поэтому ты можешь спокойно со мной общаться.

— Нет-нет, господин Гордеев велел госпоже ждать его здесь. Он скоро будет, — девчонка кивнула на мягкий полосатый диванчик с резными ножками и, выскользнув из гостиной, проворно закрыла за собой дверь.

Господи, да что ж творится в этом поместье? И дворецкий, и эта бедняжка ведут себя, мягко говоря, странно. Шарахаются от элементарных вопросов, да еще госпожой обзывают. Ника нервно хихикнула.

Удобно устроившись на диванчике, она несколько раз подпрыгнула, проверяя сиденье на пружинистость. Помнится, в детстве она любила скакать на родительском диване. Разумеется, когда никого не было дома. Диван стойко выдерживал все экзекуции, не выдавая ее секрета, но однажды выстрелил пружиной, которая вылезла сквозь обивку буквально в миллиметре от папиного зада. Родители так и не узнали об этом их маленьком секрете и выбросили бедолагу на помойку.

Ника улыбнулась воспоминаниям и машинально покрутила на пальце кольцо. Сердце тут же замедлило ритм, дыхание стало ровным и поверхностным. Перед глазами замелькали какие-то лица. Ника отрешенно наблюдала, как одна картинка сменяла другую, не узнавая ее участников, но чувствуя свою причастность к царившей суете. Рука безвольно повисла, отпустив кольцо. Все прекратилось внезапно.

Черт возьми, и снова дурацкие видения! Ну, когда они уже оставят ее в покое?

Она вскочила с диванчика и принялась мерить шагами залу. От камина до противоположной стены тридцать девять шагов, от стены до камина тридцать восемь.

Ника сделала глубокий вдох и, опершись о каминную полку, перевела дух.

В стене что-то щелкнуло, и массивная каменная конструкция медленно отъехала в сторону. Вот, черт!

Ника отпрянула, едва не свалившись в образовавшийся проход. Да, хорошо еще ноги держат, иначе свернутой шеи не избежать. Она с опаской заглянула в проем.

От порога вниз уходила узкая винтовая лестница, освещенная свечами в прикрепленных к стене канделябрах. И кто их тут вечно зажигает?

— Эй, есть тут кто? — крикнула вдаль и почувствовала запах сырости. По телу прошелся едва различимый ветерок, будто кто-то открыл в подземелье окно, устроив этот сквозняк.

Вот это уже любопытно. Ей показалось или откуда-то снизу донесся приглушенный стон? Ника прислушалась.

— Помоги, — слабый порыв ветра донес едва различимый шепот, и сердце отчаянно забило тревогу.

Противный липкий холодок забрался под платье, покрывая тело «гусиной» кожей.

Показалось, показалось — она уговаривала себя, прекрасно понимая, что это не плод ее фантазий. Кто-то действительно там был. Кто-то, кому нужна помощь. Она сделала шаг, другой.

Господи, куда она сунется? А вдруг это ловушка? Она в нерешительности замерла на каменных ступенях.

Что же ей делать? Спуститься вниз и узнать, кому нужна помощь? Или вернуться в гостиную и сделать вид, что ничего не случилось? Снизу не доносилось ни звука. Да, вероятно, лучшим решением будет вернуться.

За спиной что-то щелкнуло, и Ника резко обернулась.

Несчастное сердце тут же ушло в пятки: тяжелая каменная стена бесшумно встала на прежнее место, отрезав путь к отступлению.

Глава 21

Ника рванула наверх и с силой надавила на холодную стену. Та стояла намертво. Ну, разумеется. Чего еще она ожидала? Тайные ходы на то и рассчитаны: если какой-нибудь беспечный недотепа и умудрится открыть проход, то выбраться из ловушки так просто ему не позволят. Может и хозяин голоса, умолявший о помощи так же как и она попался в эту западню и сейчас тихо умирает от голода и жажды.

Ника поежилась.

Никогда, ни за что на свете больше не сунется она в странные отверстия в стенах старинных особняков. Если, конечно, вообще выберется.

Она пошарила руками по сырому камню, в надежде отыскать рычаг управления. Никакого намека.

— Э-эй! — Громко крикнула и зашлепала ладошками о стену, — есть тут кто? Помогите! Я здесь!

Отчаянный крик отражался от холодного камня и стремительно улетал вниз, затихая за поворотом в таинственное подземелье. Ника с опаской оглянулась.

Казалось, лестница заполнилась невидимыми глазу существами: едва различимые ухом звуки были повсюду. Под ногами раздался тихий вздох. Ника вскрикнула, отпрыгнув на две ступени вниз. Посмотрела на то место, где стояла прежде — серый, со сколами времени камень — ничего необычного.

Она в страхе обхватила плечи руками, пытаясь унять дрожь. Господи, пусть ее найдут! Пусть Гордеев отчитает ее, уволит, что угодно — только избавит от этого ужаса!

Пламя свечи в ближайшем канделябре всколыхнулось, и Ника почувствовала чье-то касание. Взвизгнув, она опрометью кинулась вниз по ступеням, подгоняемая леденящим душу страхом. Чей-то беззвучный хохот сопровождал ее до самой дверцы, которой оканчивался спуск. Ника изо всех сил толкнула деревянную преграду, которая с легкостью поддалась, будто только ее и ждала.

Даже не глядя, где оказалась, она захлопнула дверь и навалилась на нее всем телом. Ее здесь нет! Нет! Им померещилось, она им просто кажется. Мысли закручивались в спираль, переворачивая все с ног на голову, и Нике стало казаться, что она попала в чью-то бездарную версию кроличьей норы. Да и плевать, главное, ее здесь не найдут.

Шорохи и хохот стихли, уступив место тревожной тишине. Ника приложила ухо к деревянной поверхности: ни звука. Она огляделась. Что за странная комната?

Помещение, в котором она оказалась и в самом деле выглядело как комната. Правда, в ней не было окон, но в остальном все как в обычной спальной, разве что мебель и интерьер были несколько устаревшими. И это еще мягко сказано: Нику будто отшвырнуло на несколько столетий назад.

Высокая с потускневшим от времени балдахином двуспальная кровать, на которой громоздились пышные тюфяки и стопка подушек была покрыта толстым слоем пыли. У изголовья на всю стену растянулся гобелен. Разобрать, что на нем изображено не получалось: от пропитавшей его пыли очертания сливались в одно серое размазанное пятно. Тяжелый слегка покосившийся шкаф темного дерева примыкал к углу, загораживая добрую половину другой стены, а напротив возвышался резной комод, на котором стояли высокие канделябры с горящими свечами.

Ника поморщилась: весь интерьер был украшен гирляндами паутины, придававшей и без того невеселой картине еще более мрачный вид.

Что за странное место? Не может же нормальный человек в здравом рассудке разместить спальню в подземелье. Или может? Этой комнате явно не одно столетие — может в те времена этосчиталось нормой? Ника попыталась представить себе семейную пару, спускающуюся по узкой винтовой лестнице в этот жуткий подвал, чтобы предаться любовным утехам, а после уснуть в объятьях друг друга. Выглядело сомнительно.

На склад старой рухляди это место тоже не походило: кто станет на складе развешивать гобелены и застилать кровать? Ника покрутилась, в надежде обнаружить хоть что-то, способное пролить свет на происхождение странной комнаты и наткнулась взглядом на кованный сундук. Тот мирно стоял в углу, покрытый все тем же столетним слоем пыли.

Любопытно. Старинные сундуки просто созданы, чтобы хранить какую-то тайну. Иначе зачем они вообще нужны? Наверняка в нем есть что-нибудь примечательное. Одежда, книги, может дневник.

В Нике просыпался дух приключений. Она почти забыла, что сидит взаперти в подземелье, откуда, возможно, и выбраться-то не сможет. Сейчас ею всецело завладел азарт.

Она взяла один из подсвечников и подошла к сундуку, внимательно осмотрела его со всех сторон.

Так-так, все-таки сюда кто-то наведывается: по бокам крышки пыль отсутствовала, так же как и на висящем посередине замке.

Значит таинственный владелец таинственной комнаты держит здесь что-то ценное. Иначе стал бы он тягаться в это мрачное место лишь затем, чтобы лишний раз полюбоваться какой-нибудь ерундой?

Ника поставила канделябр на пол и подергала замок — ни намека на желание открыться. Она сердито стукнула по нему кулачком. Ну до чего ж везучая!

Кристалл кольца попал ровненько в замочную скважину и намертво в ней застрял. Прекрасно! Ника попыталась вытянуть его, но тот словно врос в чертову щель. И что теперь делать?

Свободной рукой Ника взялась за кольцо в попытке вытянуть из него палец, но лишь прикоснувшись к черному золоту, погрузилась в состояние полной апатии. И снова перед ее взором замелькали чьи-то встревоженные лица, кажется, она даже услышала чей-то голос.

В следующее мгновение в замке что-то щелкнуло, и он будто выплюнул плененный кристалл. Ника с удивлением уставилась на старую железяку, которая каким-то чудом умудрилась открыться. Видимо кузнецы в то время были так себе, раз их творение можно вскрыть любой ерундой. Осторожно, будто касаясь драгоценнейшей реликвии, она вытащила замок из петли и положила ладони на крышку.

В груди отбивало ритмы взволнованное сердце. Что она найдет внутри этого старого ящика? И стоит ли ей вообще туда заглядывать? Ника тряхнула головой.

К черту!

Раз уж вляпалась по самую макушку, проверить содержимое сундука сам бог велел. Она решительно откинула крышку и заглянула внутрь.

Сердце на мгновение замерло, а затем пустилось галопом.

Поверх набросанного кучей тряпья лежал портрет.

Дрожащими руками Ника извлекла его на свет и уставилась на изображенную на нем пару.

Одетая в старинные одеяния, из глубины веков на нее смотрела собственная копия. С ленивой улыбкой на губах, она сидела на полосатом диванчике, а рядом, любовно обнимая ее за плечи, стоял Влад.

Глава 22

— Этого не может быть… не может быть, — слова, словно зазубренное к уроку заклинание, слетали с пересохших губ.

Ника всматривалась в знакомые черты, с ужасом понимая, что простым сходством это вряд ли объяснишь.

Но как? Откуда, черт возьми, у Влада взялся этот портрет? Допустим, он заказал его у художника — срисовать лица с фотографий не составит особого труда. Но потемневшие от времени краски, потрескавшаяся рама — нет, эта работа не новая. Будь на нем другие лица, Ника с уверенностью сказала бы, что портрету как минимум сотня лет.

Протяжно вздохнув, она устало прикрыла веки. Полная ерунда.

Разумным оставалось одно объяснение: пара с портрета — дальние предки Влада. И то, что женщина похожа на Доминику еще ничего не значит — даже у знаменитостей бывают двойники, а между ней и этой дамочкой пропасть наверняка не в одно столетие. Ника поморщилась. Неужели, Влад взялся ее опекать, потому что увидел поразительное сходство с этой своей двадцать раз «пра» бабкой?

Она уверенно кивнула. Да, пожалуй, такое объяснение ей подходит. Она вернулась к сундуку и стала вытаскивать из него содержимое.

Платье, когда-то наверняка блиставшее на приемах, а сейчас имевшее вид побитого временем костюма из дешевого театра, шелковая декоративная подушка с вышитым на ней орнаментом, платок с инициалами «С А», еще одно платье. На дне сундука лежал пожелтевший лист бумаги.

Письмо? Ника с волнением развернула посланника времени. Может в нем найдутся ответы?

Почти выцветшие, прописанные каллиграфическим почерком слова заставили сердце забиться сильнее.

«Мой дорогой Гордий, вот уже третий день я томлюсь в этой ссылке. Сердце мое рвется к тебе, а душа терзается от недобрых предчувствий. Если бы мы только могли уехать, спрятаться ото всех. Но разве скроешься от зла? Оно преследует нас в ночи, и даже при свете дня я чувствую его дыхание. О, скажи мне, милый Гордий, неужели нашей любви от начала было суждено стать проклятьем? Душа моя скорбит. Но как же нелепо рассуждать о ней сейчас. Заключив в темницу ее часть, мы взяли на себя тяжкое бремя. Сможем ли мы вынести его, милый Гордий? Не знаю. Но буду верить. И буду любить тебя всегда».

Ниже стояла подпись: «Навеки твоя, Софья»

Листок выпал из дрожащих пальцев.

Кто, черт возьмию, эти Гордий и Софья? Она снова посмотрела на блеклый портрет.

Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие. Что за испытания выпали на их долю? Какое зло преследовало влюбленную пару? И что за странные рассуждения о душе? «Заключив в темницу ее часть…» — что-то в этих словах не давало покоя.

Часть души. Темница. Ника нахмурилась и потерла виски. Что-то все время ускользало от ее внимания. Она попыталась сосредоточиться.

— Вы не должны здесь находиться, госпожа, — раздался за спиной тихий голос.

Ника вскрикнула и выронила портрет.

— Господи, ты! — она на мгновение встретилась взглядом с потухшими глазами девушки-горничной. — Как ты здесь оказалась? Я даже не слышала, как ты вошла!

Та понуро склонила голову. Судя по всему, отвечать девчонка не собиралась. Ника испуганно покосилась на закрытую дверь.

— Послушай, я попала в ловушку. Случайно. Потом были эти голоса, шорохи — я испугалась до чертиков! И оказалась здесь. Что это за место? Ты знала о нем? — Ника засыпала девушку вопросами, пытаясь определить, что той известно.

— Я ничего не знаю, госпожа…

— Да прекрати, наконец, называть меня госпожой! — вконец разозлилась на девчонку. — Ты знала об этом месте? Разумеется, знала! Иначе ни за что не нашла бы меня здесь!

— Я ничего не знаю, — совсем тихо прошелестела та, — я увидела, что вы исчезли из гостиной, а потом заметила в стене проход, вот и спустилась сюда.

— Этого не может быть. Когда я ступила на эту чертову лестницу, стена задвинулась. Ты не могла увидеть проход, если точно не знала, что он есть.

Горничная ссутулилась так, что Нике стали видны ее острые лопатки.

— Господин Гордеев будет недоволен, если застанет нас здесь. Давайте выбираться наверх, пока он не вернулся.

Ника покачала головой. Ну до чего упрямое создание. А может она до такой степени боится Гордеева, что предпочитает лучше выслушивать в свой адрес раздраженные реплики, чем выдать его секреты. Как бы там ни было, толку от нее мало.

— Ответь мне на один вопрос, и мы пойдем, — наклонившись, Ника подняла портрет и протянула девушке, внимательно следя за ее реакцией. — Ты знаешь, кто эти люди?

Горничная скосила взгляд и сжалась еще больше.

— Я не знаю, госпожа. Наверное, какие-то родственники господина Гордеева. Этому поместью ведь много-много лет, здесь полно портретов предков господина.

— Да, но все они висят на виду, а этой пары я как-то не замечала. К тому же эти люди как две капли воды похожи на меня и Влада. Не странно ли? — Ника сердито тряхнула головой: с кем она говорит? Ясно же, что девчонка не расколется, даже, если приставить к ее животу раскаленный утюг, - Ладно, пойдем.

Ника спешно затолкала в сундук старые вещи и положила сверху портрет. Лучше Гордееву не знать, что здесь хозяйничали. Она захлопнула крышку и просунула в петлю замок, слегка надавила — он тут же защелкнулся, словно внутри был спрятан хитроумный механизм.

Странно все это. Подозрительно.

Ника последовала за девушкой, которая бесшумно, словно тень поднималась по крутой лестнице. Вот и выход.

Стена и правда оказалась открытой, и Ника с облегчением выбралась наружу. Она оглядела гостиную: Гордеева еще не было. И это хорошо. Объясняться по поводу внезапного вторжения в его дурацкие тайны не хотелось. А вот вопросы росли, словно снежный ком.

Ника решила, что выведает тайну портрета, чего бы ей это ни стоило. Тайну, каким-то нелепым образом коснувшуюся ее жизни. И сделать это нужно так, чтобы Гордеев ни о чем не догадался.

— Ты ведь никому не расскажешь, что я была в том подвале? — она как можно строже взглянула на девушку.

Пугать бедняжку не хотелось — и без того та тряслась от страха перед хозяином, — но риск в данном случае не оправдан.

— Нет-нет, я надеялась, что вы не выдадите меня господину. Я должна была присматривать за вами, а оно вон как вышло. Господин сошлет меня на каторгу, если узнает.

Господи, что за дикие порядки в этом поместье? Какая каторга? Двадцать первый век на дворе. Ника вздохнула и, покачав головой, махнула рукой.

— Не говори глупостей. Но я рада, что мы пришли к общему мнению. Так, где господин Гордеев ходит? Он вообще в доме?

Горничная покачала головой.

— Господина пока нет, но он скоро вернется. Подождите здесь, только прошу вас, никуда больше не уходите, — с этими словами девчонка выскользнула за дверь.

Да, ситуация, однако. Ника прикрыла веки.

«Я буду любить тебя вечно», — таинственное послание проплывало перед внутренним взором как субтитры с канала новостей.

Любить вечно — вместо того, чтобы казаться романтичным бредом, эти слова вызывали ощущение трагической обреченности. Ника поежилась.

Она вернулась к камину и устало опустилась на полосатый диванчик.

Гордий и Софья. Софья… и Гордий. Сейчас эти имена казались ей смутно знакомыми. Так бывает, когда что-то вдруг напомнит о давным давно прочитанном и забытом романе.

Гордий и Софья. Ника закрыла глаза и представила таинственную пару с портрета.

Он обнимает Ее одной рукой за талию, мягко привлекая к себе. Проводит другой по щеке, медленно, нежно. Заглядывает в глаза. Ника вздрагивает. Ей кажется, что это ее обнимает мужчина с портрета. Она смотрит в его глаза, темные, словно воды ночного океана.

«Мой милый Гордий», — шепчет беззвучно и чувствует, как губ касается соленый поцелуй. Она плачет. Слезы стекают по щекам, собираются в уголках губ, но поцелуй высушивает их, оставляя лишь привкус моря.

Ника машинально коснулась кольца, и картинка резко изменилась. Сейчас перед ней холодный взгляд незнакомца. Сердце начинает биться учащенно. Кто он? Зачем пришел? Жесткие пальцы сжимаются вокруг запястья, и Ника вскрикивает от боли. Она пытается вырваться, но оказывается прижатой к сильному телу. «Сегодня ты станешь моей», — злобно шепчут чужие губы.

Нет, нет! Ника с силой отталкивает его и, не сумев удержать равновесие, проваливается в черную бездну.

Глава 23

— Софья… Софи… — чей-то голос ласкал слух, проникая сквозь туманную дымку в помраченное сознание.

Ника пошевелила онемевшими пальцами и только после этого почувствовала, что ее щеки касается чья-то горячая ладонь. Она поморщилась и открыла глаза.

— Ника, очнись, — темные с синими переливами глаза смотрели на нее с тревогой и нежностью.

— Что происходит? — она испуганно отбросила руку Влада от своего лица и попыталась сесть. — Где я?

— В моем доме, — горько усмехнулся хозяин и помог принять вертикальное положение.

Рядом с виноватым выражением лица переминалась с ноги на ногу девчонка-горничная. Раз взглянув на нее, Ника поняла: расскажи она Гордееву о случившемся, бедняжка просто удавится — столько страха таилось в ее глазах. Впрочем, резона рассказывать правду не было.

— Кажется мне стало плохо, и я отключилась, — выдвинула она худо-бедно безопасную версию и отсела подальше от Влада. — Мне жаль, что я напугала вашу прислугу.

Влад кивком отослал девушку из гостиной и пристально всмотрелся в бледное лицо Доминики.

— Уверена, что все в порядке?

— Да. Только пить хочется. Наверное мне лучше спуститься на кухню.

Влад покачал головой и молча подошел к столику у камина. Налил из графина воду и, вернувшись, протянул стакан.

— Выпей. Тебе ни к чему ходить по дому в таком состоянии.

Ника сделала несколько осторожных глотков. Вода оказалась мягкой, словно бархатистой, и по телу разлилось приятное тепло.

— Ну как? Лучше? — Влад улыбался.

На секунду ей показалась знакомой эта улыбка. Такая искренняя, чистая, светлая, будто принадлежащая кому-то близкому и родному. Ника мысленно провела пальцами по мягким губам и улыбнулась в ответ.

— Лучше, — она смущенно отвела взгляд и сосредоточенно уставилась на собственные пальцы, сцепленные вокруг стакана.

Что за нелепые фантазии? Гордеев — чужой человек, и их ничего не связывает. Простые рабочие отношения. Тогда откуда взялось ощущение близости?

Перед внутренним взором всплыл загадочный портрет. Господи, до чего же они похожи: мужчина, взиравший на нее сквозь пустоту времен и Влад. Их чувственные губы, изогнутые в мягкой улыбке, были точной копией друг друга. Она с нескрываемым удивлением уставилась на живое подтверждение своих мыслей: да, сейчас она ясно видела это поразительное сходство. Мужчина на портрете — никакой не предок Влада. Он и есть Влад. Но как такое возможно? Не чертов же он Дункан Маклауд!

— Полагаю, у тебя накопились вопросы, — мягко уточнил он.

Ника испуганно посмотрела в сияющие глаза. До чего же они проницательны! Или у нее на лице все написано? Она инстинктивно покосилась на камин, пытаясь понять, догадался ли Гордеев о ее дерзком вторжении в тайное убежище.

— Всего один, — солгала она, — что я здесь делаю?

Влад усмехнулся.

— Резонный вопрос. Что ж, отвечу. Сегодня ты здесь в статусе, — он на секунду замешкался, — в статусе хозяйки. Так что можешь не напрягаться, приказаний не будет.

Он с явным удовольствием наблюдал за сменой эмоций на ее лице. В конце концов, так и не справившись с охватившим ее волнением, Ника густо покраснела. Такого она не ожидала даже от Гордеева.

— Что за дурацкие игры у вас? К чему весь этот фарс?

— Ты ведь успела побывать в подземелье, — вместо прямого ответа Влад перешел в наступление.

Ника вздрогнула и отвела взгляд. Черт бы его побрал, ну как он обо всем узнает?

— Я случайно.

— Перестань оправдываться, я же сказал тебе, сегодня ты — хозяйка поместья. К тому же, ты не случайно попала туда.

Вот это уже любопытненько. Значит подстава?

— Ты должна была увидеть то, что ты увидела. Я надеялся, это поможет тебе вспомнить.

— Вспомнить ЧТО? — Ника заметно нервничала.

Несмотря на свое любопытство и недавнее желание открыть чужую тайну, она вдруг поняла, что не хочет больше ничего знать.

Ни-че-го!

Ведь одно дело играть в мисс Марпл, собирая чужие секреты по крупицам и совсем другое — услышать от самого хозяина страшную тайну, хранящуюся в темнице старого поместья. В том, что тайна именно страшная, Ника почему-то не сомневалась. А чего стоил этот намек, что ко всему прочему она должна что-то вспомнить?

Влад печально вздохнул.

— Я должен был попытаться. В любом случае, пришло время кое с кем встретиться.

Он протянул руку, приглашая ее встать. Мгновение Ника колебалась, решая, стоит ли довериться этому чокнутому потомку древнего рода и, решив, что выбор не велик, коснулась открытой ладони. И снова ее охватило волнение на пару со странным ощущением влечения к этому человеку. Господи, во что она впуталась?

— Не стоит так волноваться, — Влад мягко притянул ее к себе и провел пальцами по волосам. — Ты такая красивая. Моя Со… — он оборвал себя на полуслове, но Ника вдруг поняла, что он хотел сказать.

Господи, да он свихнулся! Гордеев — чокнутый псих! Он вообразил, будто он и есть Гордий, а она — его Софья? Сердце испуганно замерло, а затем зашлось в бешеном ритме.

«Я — не она!», — хотела крикнуть ему в лицо, но вместо этого с глухим стоном припала к широкой груди и расплакалась.

— Я хочу уйти, — всхлипывала сквозь рыдания, — я не хочу ничего знать…

— Ты должна, Ника, поверь, это очень важно, — Влад крепко прижимал ее к себе, гладя по волосам и качая в объятьях, словно маленького испуганного ребенка. — Я помогу тебе, слышишь? С этой минуты я буду рядом с тобой всегда.

Всегда. Вечно. Как ни странно, эти слова успокоили ее. Сердце наполнилось тихим безмятежным счастьем, какое охватывает странника, вернувшегося наконец под крышу родного дома. Ника вдохнула мягкий аромат мужского тела, и в животе образовалось сладостное томление.

— Идем, — Влад мягко отстранил ее и легонько коснулся губами ее губ. — Наш гость давно уже ждет.

Ника коротко кивнула, доверчиво глядя в искрящиеся синевой глаза. Она больше не боялась. Откуда-то из глубин подсознания вынырнуло понимание, что вся ее жизнь напрямую связана с тем, что ей предстоит узнать. Или вспомнить…

Глава 24

В коридоре стояла гнетущая тишина. Ника шла заплетающимся шагом вслед за Владом, смутно представляя, в какой части поместья находится. Наконец, они остановились перед высокой дверью. В голове тут же мелькнула догадка — они пришли к библиотеке. Влад отворил массивную дверь и пропустил Нику вперед. Она вошла и с удивлением огляделась.

Нескольких десятков горящих свечей наполняли помещение мягким светом. Вполне уютно, и никаких призраков. Пространство между расположенными вдоль стен стеллажей было гораздо шире, чем казалось в сумраке в прошлый визит, а легкий запах пыли и древних, как само бытие книг добавлял этому месту пущей важности. Да, именно так и должна выглядеть старинная библиотека.

Ника сделала два шага вперед и вдруг осознала, что они здесь не одни. На фоне огромного темного окна выделялась фигура человека. Внутри неприятно кольнуло недоброе предчувтвие. Так это и есть тот самый почетный гость, с которым она должна всстретиться?

За столом, сгорбившись над изрядно обшарпанным фолиантом, сидел старик. Весь его вид словно кричал: "Я здесь хозяин!" Из-за мерцающих рядом свечей его седые волосы имели оттенок ржавого железа, а крючковатые пальцы с противным скрипом водили по сухой бумаге. Он был полностью поглощен своим занятием и, казалось, вовсе не замечал вторжения посторонних в эту обитель знаний.

Ника растерянно оглянулась. И что дальше? Влад с легкой улыбкой, как улыбаются родители глупости своего нерадивого дитя, пожал плечами, мол старик, что с него возьмешь — и осторожно взял ее за руку.

— Не удивляйся, дед всегда был немного со странностями, — он неторопливо подвел Нику к столу и кивнул на одно из двух кресел, стоящих по их сторону. — Присаживайся.

Она послушно опустилась на мягкую поверхность. Да, кресло как минимум ровесник этого сморщенного стручка в черном сюртуке.

Старик что-то беззвучно прошамкал, поднес палец к сухим губам и попытался его смочить. Бледный язык коснулся серой с желтизной кожи, но та так и осталась сухой. Да уж. Не то это зрелище, чтобы получать от него удовольствие. Ника машинально облизнула губы.

Наконец, дедуля оставил бессмысленные попытки и поднял взгляд на визитеров.

Что это был за взгляд!

По коже тут же пробежал холодок: в светлых, почти бесцветных глазах не было никакой жизни.

— Явились таки, — недовольно проворчал он и скривился в подобии ухмылки. — Заставляете старика ждать, будто у него в запасе целая вечность.

Ника с тревогой взглянула на Влада — еще не хватало, чтоб ее отчитывал столетний дед, спорить с которым по меньшей мере неприлично, — но тот лишь с усмешкой закатил глаза.

— Хватит ворчать. У тебя в запасе не одна вечность, но, видимо, привычки старого брюзги ты не оставишь и через сотню тысяч лет.

Старик добродушно крякнул и обижаться не стал. А еще, к полнейшему удивлению Ники, скрутил Гордееву кукиш и выставил его на всеобщее обозрение.

— Если я изменю себе, тебе уже не на что будет надеяться, мой мальчик, — он перевел взгляд и, сощурившись, оглядел Нику с головы до ног. — Хороша, козочка. Впрочем, как и ее мать.

От этой странной реплики стало не по себе. Нет, в том, что дряхлая развалина окрестила ее, полную сил и жизненной энергии девицу козочкой нет ничего необычного: старики — они такие. Но упоминание мамы… Неужели он знал ее? Сердце с завидным упорством пробивало себе выход из грудной клетки, заставляя нервничать все сильней.

— Ее зовут Ника. Стрельцова Доминика Николаевна, — представил ее Влад так, словно сама Ника находилась где-то в другом месте. — Ты уж давай, как-то помягче.

Старик растянул сухие губы и снова крякнул, видимо пытаясь засмеяться.

— Подойди ко мне, деточка, — он вытянул над столом сморщенную руку.

Ника испуганно посмотрела на Влада. Что, если они оба сумасшедшие? В синих глазах мужчины мелькнула озорная искра, а вот безумием в них и не пахло. На душе стало чуточку спокойней. Нет, Влад точно не сумасшедший. И он ее защитит. Если потребуется.

Она выбралась из кресла и, обойдя массивный стол, приблизилась к старику. Тот, кряхтя, встал с места и обхватил ее за голые плечи. Ощущение было такое, будто к телу приложили лед. Ника дернулась.

— Стой спокойно, деточка, — проворчал старик и провел скрюченными пальцами по предплечью. — Вот умница.

Он нахмурился и, беззвучно пошамкав губами, приложил ладонь к обнаженному участку груди. Сердце встрепенулось и тут же замедлило ритм. Температура тела резко упала.

— Так-так-так, — многозначительно прокряхтел дедуля, — очень интересно.

Он отнял от нее шершавую ладонь, продолжая крепко сжимать за плечи.

— Что? Что ты узнал? — от волнения Влад даже повысил голос.

Ого, он, что, правда взволнован? Ника выдохнула и с удивлением уставилась на своего чудного босса. Вот уж никогда бы не подумала, что Гордеев способен испытывать такие эмоции.

Старик, наконец, выпустил ее из цепких пальцев и устало опустился в кресло.

— Кто-то явно точит на тебя зуб, Гордий, — покачал он головой и оттопырил нижнюю губу. Задумчиво сжал ее пальцами, отведя в сторону взгляд, сделал пару движений челюстями, будто что-то пережевывая и снова воззрился на внука.

Ника нервно сглотнула. Неужели он только что назвал Влада Гордием? Тем самым? Она зажмурилась и тряхнула головой. Нет, лучше ей не знать.

— У девочки не хватает частицы души.

А это что еще за новости? Совсем недавно она проходила обследование, и врачи уверяли, что с ее здоровьем полный порядок.

Стоп, души? Что за бред? И с чего этот чокнутый провидец так решил?

— Эта частица в моем перстне, забыл? — Влад выразительно посмотрел на деда, видимо, начиная сомневаться в его рассудке.

— Другая частица, болван, — сердито оборвал его тот. — Или ты считаешь, раз я провел четыреста лет в Аду, то мне отшибло память? Нет, дорогой мой, твой старик пока еще в здравом уме. Если я что-то говорю, значит так оно и есть — кто-то забрал еще одну частицу ее души.

Влад закрыл глаза и глухо застонал.

Нет, это уже ни в какие ворота не лезет. Что они тут несут? Перстень, душа, ад — господи, они точно ненормальные. Ника развернулась и опрометью ринулась к выходу.

— Стой, глупая, — перехватил ее Влад. — Если все так, как говорит мой дед, то ты в еще большей опасности, чем я предполагал.

Ну, разумеется! Остаться наедине с психами — какая уж тут безопасность. Ника метнула сердитый взгляд на босса и попыталась вырваться из его рук. Да только куда ей. Тот лишь крепче сжал ладонь, от чего на ее запястье образовался красноватый след.

— Пусти, — в отчаянии прошептала она. — Я никому не скажу, честное слово.

— Тебе надо успокоиться, — устало проговорил он в ответ и кивнул на кресло. — Садись, мы все тебе расскажем.

Сесть и добровольно предоставить свои уши бредням этих двоих? Как же! Нашли дурочку. Но к креслу все же пошла. А что еще ей оставалось?

— Давайте только быстрее, что-то у меня совсем голова разболелась, — Ника демонстративно потерла виски.

Вот. И правда разболелась. Она сморщила нос и уселась в полосатое кресло. Влад расположился по соседству.

— Итак? — скрестила на груди руки и одарила обоих мужчин таким испепеляющим взглядом, что ей позавидовала бы сама королева Мария Первая, прозванная Кровавой Мэри.

Влад только вздохнул.

— Это невыносимо. Дед, давай ты. Девчонка совсем не та Софья, которую я знал раньше, и она сводит меня с ума.

Тот невесело крякнул.

— Можно подумать, ты остался прежним. Нет, мой дорогой, никто из нас уже не тот, кем был когда-то.

Ника нетерпеливо заерзала на месте, но торопить этого странного, сморщенного как высохший огурец старика не посмела. Впрочем, это и не требовалось: сухо откашлявшись, он свел кустистые брови к переносице и приступил к объяснениям.

Глава 25

Стоял теплый летний вечер тысяча шестьсот восьмого года.

В поместье графа Александрова уже погасили все свечи, и его обитатели разбрелись по своим покоям.

— Эй, откройте, — огромная фигура в плаще нетерпеливо забарабанила в ворота. — Открывайте, черт бы вас взял!

Пошатываясь, из будки вышел сонный сторож.

— Чаво шумишь?

Он отворил ворота и с удивлением уставился на незнакомца. На руках у того спал ребенок.

— Вот, возьмите. Это внучка старого графа. Позаботьтесь о ней.

Мужчина взвалил девчушку на руки опешившему верзиле.

— Но как это? Разве так можно? Вы явно повредились рассудком! У графа нет никакой внучки.

— Это дочь графини Александровой.

С этими словами незнакомец развернулся и бодрым шагом направился к коляске, запряженной двумя лошадьми.

— Отнесите ее в дом, ей срочно нужна помощь, — крикнул он на ходу.

— Это она? Она? — старый граф спускался по лестнице, едва ли не перепрыгивая через ступени. — Моя дорогая!

Поместье стояло на ушах. Старик тут же признал в осунувшемся личике фамильные черты, и от счастья едва не лишился рассудка. Он то и дело смахивал набегавшие на глаза слезы и поторапливал слуг, на ходу устраивающим последние приготовления комнаты. Радость встречи омрачало состояние внучки. Девчушка была совсем плоха. Ее бедное тоненькое тельце пылало от жара, а с губ срывались бессмысленные фразы.

— Я знал… знал, что она к нам вернется, — твердил старик суетившимся вокруг слугам.

— Но госпожа — что с ней стало? — взволнованно прошептала горничная.

— Этого мы не узнаем никогда, — старый граф печально вздохнул и, любовно смахнув нависшую над глазами малышки прядку, велел всем выйти.

Слуги спешно покинули комнату, лишь юный граф так и остался стоять в дверях.

— Дед, это правда моя сестра? — с тревогой посмотрел на девчушку.

— Да, Гордий. Это дочь твоей тетушки, моя внучка.

— Но почему я ничего о ней не знал?

Старый граф печально вздохнул.

— Я не хотел тревожить тебя раньше времени. Если бы я мог, то все бы отдал, чтобы вы росли вместе. Но я не мог. Катерина сама так решила.

Он покачала головой. Катерина — его младшая дочь была нема от рождения и никогда не покидала поместье. Старик знал, что Гордий уже сто раз слышал от слуг историю, как четырнадцать лет назад его тетя просто исчезла из своей комнаты. По поместью ходили слухи, что ее выкрал нечистый, но парень не сильно доверял глупым россказням. Если бы он только знал правду…

— Как ее зовут? — подошел юный граф к кровати.

— Софья.

— А сколько ей?

— Тринадцать.

— Откуда ты все это знаешь?

— Она моя внучка, — усмехнулся старый граф. — И для меня это так же определенно, как и то, что тебе семнадцать и имя твое Гордий. Мой мальчик, заботься о ней, и она станет твоей путеводной звездой.

Старик покачал головой, словно о чем-то сожалея.

— Тогда юному графу эти слова показались лишенными смысла. Лишь спустя девять лет они обрели силу. Глубокая привязанность к Софье переросла в такую же непостижимо глубокую любовь, — он печально усмехнулся, взглянув на расслабленное лицо Ники.

— Весной тысяча шестьсот семнадцатого года Гордий и юная графиня обручились. И если бы это было началом новой истории, старый граф стал бы счастливейшим из всех старцев мира. Но рядом со всяким счастьем всегда таится беда, как хищник, выжидая удачного момента для нападения. Юные и беззаботные — Гордий и Софья еще не знали, что этой идиллии грядет конец.

— Ты должен это сделать, — настаивал старый граф. — Злой рок предначертал вашу погибель, и если тебе дорога твоя невеста, ты сделаешь так, как я сказал.

Гордий нервно ходил вдоль книжных полок библиотеки, то взмахивая руками, то снова безвольно опуская их вниз.

— Неужели ты ничего не можешь сделать? Ты ведь можешь, дед!

— Прости, в этом я бессилен. Этот монстр, чудовище из глубин ада заберет ее так же, как забрал ее мать.

Юный граф остановился и с тревогой посмотрел на деда.

— Ты так и не сказал мне, кто отец Софьи.

Старик покачал головой.

— Ее отец — не твоя забота.

— Но дед! — вскричал Гордий в отчаянии. — Неужели этот монстр, похитивший тетушку и есть ее отец? Скажи мне! Я должен знать!

— Нет. Не он ее отец, но она нужна ему. И он ее получит. Если только ты не сделаешь так, как я тебе сказал.

Юный граф скрипнул зубами. Внутри его существа боролись отчаяние и ненависть, заставляя стонать от бессилия. Предложение деда было настоящим безумием, но он знал: иного пути нет.

Так было предначертано.

И так случится.

Он убьет свою любимую, а затем покончит с собой.

Глава 26

— Это ужасно, — покачала головой Ника. — И что было потом? Неужели Гордий смог совершить такое со своей любимой?

Старик печально хмыкнул.

— У него не было выбора. Только так Гордий мог спасти свою любовь.

— Это все печально, конечно, но какое отношение эта история имеет ко мне? — Она с тревогой взглянула на Влада.

— Самое прямое. Гордий — это я, а ты — моя Софья. А дед, — он кивнул на старика, — старый граф.

Брови резко взметнулись вверх, и Ника испуганно захлопала ресницами. Все-таки сумасшедшие. Господи, вот угораздило же ее связаться с чокнутой семейкой.

— Смешно, ага, — она поджала губы.

— Так и есть, милая, — кивнул старик и растянул губы в кривой ухмылке. — Ты — невеста моего внука. И моя внучка.

Слушать и дальше весь этот бред не было сил. Но, что оставалось делать? Реши она спорить, запрут чего доброго в подвал и станут держать на привязи, словно бешеную собаку. Нет, тут нужен другой подход: во всем соглашаться, проявлять интерес, а потом, улучив момент, сбежать. Она обреченно вздохнула.

А что потом? С этим ненормальным ее связывает трудовой контракт, Гордеев вернул ей квартиру, и даже по условиям договора она не имеет права уволиться раньше, чем выплатит ему все до последней копейки. Вот ведь влипла.

— Ну хорошо. Допустим, так и есть. Но как мы все здесь оказались? Если эта история произошла четыреста лет назад, наши кости должны были давным-давно сгнить в земле. Я как-то не чувствую себя воскресшим трупом, — Ника поморщилась. — К тому же, я прекрасно помню свое детство — самое обычное детство. У меня и свидетельство о рождении есть.

Влад согласно кивнул.

— Я понимаю, это трудно принять, но тебе придется. Незадолго до той роковой ночи, в которую оборвался наш земной путь дед совершил ритуал. Он заключил частицу твоей души вместе с моей в этом камне, — Гордеев продемонстрировал свой перстень. — Они здесь.

Ника с любопытством взглянула на темный минерал, переливающийся загадочным мерцанием в свете горящих свечей.

— На территории поместья росли тринадцать буков. Тринадцатый, — Влад кивнул за окно, — обладал магической силой. Под ним и был захоронен камень. Сейчас время пришло, он призвал нас. Наши души возродились, но в них не хватает этой частицы. Мы должны совершить еще один ритуал, чтобы стать одним целым, понимаешь?

Ника не понимала. Она всегда считала, что, если человек умер, то это навсегда. Никаких перерождений, перевоплощений и прочей ерунды. А уж разделение души на части — вообще полная ересь. Хотя… Кажется тоже самое говорила странная женщина из лавки. Господи, что за сумасшедший дом! Ника закрыла глаза и попыталась собрать мысли в кучу.

— И как нам вернуть эти части? — она улыбнулась, пытаясь сдержать нервную дрожь. — Снова убьешь меня?

Влад покачал головой.

— Ты должна отыскать хранилище и ключ. Ты что-нибудь слышала о них?

Ника напряглась. Она уже дважды слышала об этом: первый раз от той ведьмы, второй — в разговоре Влада с сестрой. Жанна… Жанна. Стоп. Если все так, как рассказывают ей эти ненормальные, почему не упомянули о еще одной сестре? Откуда она вообще взялась? Или Жанна не имеет отношения к этой дикой истории и родилась как обычный нормальный человек? Тогда зачем ее посвятили в эту тайну? Море вопросов и ни одного ответа.

— Допустим, я уже слышала об этом. Хотя, честно признаюсь, не имею ни малейшего понятия, что это такое и где их искать, — она решила пока не упоминать о свече.

Старик хитро сощурил глаза.

— От кого ты это слышала?

— От одной женщины.

— Ты с ней встречалась? — Влад взволнованно схватил Нику за руку. — Это важно, Доминика. Она — наш враг.

Ну, разумеется. Сейчас он скажет, что эта тетка — исчадие ада, которое охотится за ними с тех давних пор.

— Эта женщина — не человек. Она — демон. Монстр, который выкрал душу Катерины — твоей матери, а потом охотился за тобой.

О-о-о-о, только не это. Ника закатила глаза и глухо застонала.

— Послушайте, я не верю в этот бред. Не могу. Вы сведете меня с ума! — Она обратила к Владу умоляющий взгляд. — Эта женщина — обычная аферистка. Она училась со мной в одном классе. Десять лет назад она подсунула мне свечу, убедив вызвать червонного короля. Тогда я едва не рехнулась из-за видений, свалившихся на мою голову. А сейчас она снова явилась с этими глупыми утверждениями о душе, хранилище и ключе.

Влад сжал ее ладонь и с серьезным видом посмотрел Нике в глаза.

— Она — чудовище. Это она похитила еще одну частицу твоей души, десять лет назад во время ритуала. Знала, что я приду за тобой… — он осекся, кашлянул, — что найду тебя и верну наши души, вот и взяла ее в заложники, так сказать. Вот дрянь, увела из под самого носа, — он скрипнул зубами и нервно сжал кулаки.

Ника помнила все слишком хорошо. Жуткие видения, глаза, холодные, как айсберг, тихое злобное шипение по углам — разве такое забудешь?

— Что-то произошло в ту ночь, — голос сорвался, и Ника закусила губу, чтобы не расплакаться.

— Я знаю, Доминика. Знаю… Нужно разыскать хранилище, в котором заперта часть твоей души и освободить ее

Голова закружилась, с губ сорвался приглушенный стон. Господи, еще немного — и она сойдет с ума. Влад схватил Нику за плечи.

— Послушай меня. С этого дня ты должна быть настороже. Этот демон очень хитер. Он будет пытаться обмануть тебя, но ты не слушай. Не верь никому, Ника. Никому, слышишь?! — он поджал губы, и в глазах его сверкнул гневный блеск.

Ника затрясла головой.

— Это все полный бред, — она отказывалась верить в услышанное — слишком уж невероятно все это звучало.

— Поверь мне. Ты должна мне верить, Доминика.

Она взглянула на встревоженное лицо Влада. На мгновение оно показалось ей каким-то знакомым — словно какая-то часть ее сознания вырвала из небытия давно забытый кусочек истории. Ника испуганно вздрогнула. Неужели он говорит правду? Господи, как такое возможно? Тихий стон вырвался из груди, и она снова закрыла глаза.

— Ты должна пообещать мне, что никого и близко не подпустишь к себе, — Влад склонил голову и поцеловал раскрытую ладонь. — Я спасу тебя. Мы будем вместе. Всегда.

Тело наполнилось жаром, который тут же растекся раскаленной лавой по венам. Бедра непроизвольно сжались, но это движение лишь усилило возбуждение. Она снова хочет своего босса. Своего жениха. Гордия. Ладонь ее дрогнула, и Ника выдернула ее из рук Влада.

— Хорошо. Я никому не позволю… — она опустила взгляд и уставилась на дрожащие ладони.

Сердце на миг замерло, а затем пустилось галопом. Стас! На пальце мерцало кольцо — его подарок. В ушах раздался оглушительный звон, и Ника зажмурилась. Как она забыла о нем? Вот, кто монстр! А женщина… возможно, она и правда пыталась помочь. Мысли путались, унося сознание все дальше от реальности.

— Что с тобой? Ты вся дрожишь? — Влад с тревогой всматривался в ее лицо.

— Все в порядке, — Ника вздрогнула и попыталась улыбнуться. — Просто не каждый день узнаешь, что четыреста лет назад тебя убил любимый, а сейчас за тобой охотится демон из ада, — она сжала ладони, пряча кольцо от пристального взгляда босса.

Что-то во всей этой истории не так. И она должна во всем разобраться. Сама.

— Хорошо. Сейчас Авраам отвезет тебя домой, — Влад улыбнулся. — Завтра я заеду, и мы поговорим. Наедине.

Ника залилась румянцем. Она прекрасно понимала, что он подразумевал под этим «поговорим». И самое странное — она и сама этого хотела. Да, она хотела своего босса. Или своего любимого, которого когда-то потеряла. Ника робко посмотрела на Влада. Тот улыбался. По телу снова прошла жаркая волна, и сжатые ладони опалило огнем. Она затряслась, опустила взгляд.

Кольцо покраснело, словно металл в печи, и перед глазами все поплыло. Пространство стремительно погружалось в красное марево, и воздух раскалился до такой степени, что стало трудно дышать. Ника попыталась подняться, но ноги ее не слушались. Последнее, что она успела заметить — это лицо Влада, исказившееся в чудовищной гримасе. В следующий миг сознание покинуло ее, погрузив мир в кромешную тьму.

Глава 27

— Софья… Софья, — до боли знакомый голос проникал в сознание, пробуждая его от забытья.

Ника пошевелилась и с трудом разлепила веки. Где она? Что происходит?

— Софья…

Она вздрогнула. Огляделась по сторонам. Вдоль серой, растрескавшейся от жары, земли клубился дым. Он проникал в горло и ноздри, вызывая приступы тошноты. В воздухе пахло серой. Господи, что это за место такое? Как она вообще здесь оказалась?

— Влад? — громко позвала Ника, но звук ее голоса тут же поглотило что-то зловещее. Что-то, что таилось в этих отвратительных клубах дыма.

С громко бьющимся сердцем она поднялась на ноги. Сделала шаг, другой… Движения давались с трудом. Может все это сон? Ника ущипнула себя за руку и тихо всхлипнула. Нет, похоже, не сон. Она вгляделась в дымовую завесу.

Где-то впереди мелькали оранжевые всполохи. Будто кто-то подбрасывал в огромный костер дрова, вздымая к небу снопы искр. Ника запрокинула голову. Господи милостивый! По телу тут же прошла дрожь: над головой вместо звездного неба раскинулась черная бездна. Что-то в ней таилось. Какая-то незримая опасность. Стало совсем не по себе: появилось ощущение, будто кто-то невидимый наблюдает за ней из пустоты, раскинувшейся над этим жутким местом.

— Эй! Кто-нибудь! Помогите! — Она вложила в этот вопль всю мощь своих легких.

Жуткое ощущение. Он оборвался, упав к ее ногам, словно подстреленная птица. Тут же удушливый дым проник в горло, заставив Нику закашляться. В носу щипало. Господи, если бы здесь не было так душно, она бы наверняка расплакалась. Но даже слезы высыхали прежде, чем успевали выступить на глазах.

На ватных трясущихся ногах она двинулась вперед. Если там горит костер, значит, кто-то должен его поддерживать. И этот кто-то, по меньшей мере, должен знать, куда она попала и как отсюда выбираться.

— Софья…

До ее ушей снова долетел неясный зов. Ника поежилась. Голос был знакомым, но она никак не могла понять, кому он принадлежит.

— Помоги мне, Софья…

Господи, что здесь происходит? Сердце болезненно сжималось в груди. Ника сделала еще пару шагов и прислушалась. Тишина. Вязкая, мерзкая — она облепила ее со всех сторон, заставляя морщится от омерзения.

Огненные всполохи стали ярче. Ну же, давай! Немного усилий — и она доберется до этого чертова костра. Медленно, словно шагая по дну глубокой реки, Ника направилась в ту сторону, где виднелись огненные вспышки. Еще пару шагов…

Дымовая завеса расплылась в разные стороны, и Ника вышла к подножию каменистой насыпи. Она возвышалась, как огромный курган, упираясь своей вершиной к зловещей черной дыре. В центре зиял пролом, по обеим сторонам от которого полыхали костры.

Почему здесь так тихо? Неужели никого нет? Но кто-то ведь должен был разжечь огонь. Приблизившись к одному из костров, Ника всмотрелась в пламя. Господи милостивый! Она вскрикнула и тут же испуганно зажала ладонями рот.

Вместо дров в этом огненном аду чернели обугленные кости. Раздался сухой треск. Словно праздничный фейерверк, ввысь взметнулся сноп искр, а из огня выкатился череп. Его пустые глазницы вперили в нее свой безжизненный взгляд. Задыхаясь от ужаса, Ника попятилась назад.

— Софья… Помоги мне…

Она вздрогнула, словно от пощечины. В груди защемило. Этот зов, полный боли и тающей надежды шел из самого пролома. Что там внутри? Какая-нибудь пещера, где держат пленника? Но кто?

Ника с трудом оторвала взгляд от мертвых глазниц и, стараясь не смотреть на полыхающие останки, направилась к входу в пещеру.

Внутри было темно. И сыро. Проникающие время от времени сквозь пролом вспышки огня выхватывали из темноты зловещие тени. Они разбегались по каменным сводам, шурша, словно крысы, застигнутые в амбаре.

— Кто здесь? — голос сорвался на хрип.

Что-то холодное и до жути мерзкое вскользь коснулось плеча, и Ника вскрикнула.

Господи, только не летучие мыши! Этих тварей она боялась с детства, с того самого лета, как побывала в лагере. Все было здорово, пока однажды ночью мальчишки не подкинули одного из этих летучих уродцев в палату девчонок. Бр-р-р…

— Помоги…

Снова долетел до нее болезненный шепот. Он несся откуда-то из глубины пещеры.

— Кто ты? — крикнула в темноту дрожащим голосом.

Ответа не последовало. Ника шагнула вперед. Остановилась, с опаской ожидая, что вот-вот на нее набросится стая летучих монстров. Рядом раздался шорох. Черт! Она отскочила в сторону.

Прислушалась. Опятьтишина. Отдышалась и медленно продолжила путь. От каждого шага в груди замирало сердце. Если кто-нибудь сейчас выскочит из темноты, она точно умрет от инфаркта.

Снова раздались шорохи. На этот раз они были повсюду. Ника с ужасом различила в них злобное шипение.

«Прочь-ш-ш-ш», — неслось со всех сторон. В горле образовался ком, а волоски на теле встали дыбом. Что же ей делать? Отступить? Нет. Откуда-то она знала, что нужно, во что бы то ни стало разыскать того, кто томится внутри этой жуткой тюрьмы.

Шипение становилось яростнее. Ника вся съежилась, но продолжала идти вперед. Похоже, нападать твари не собирались. Может, боялись ее? Она ускорила шаг.

Чем дальше она продвигалась, тем больше вокруг становилось невидимых монстров. Казалось, их злобное шипение заменило собой сам воздух. Ника тяжело дышала, пытаясь сохранять относительное спокойствие. Господи, как вообще возможно оставаться спокойной в этом аду?

Внезапно она ощутила легкое жжение в ладони. С удивлением подняла стиснутый кулак и медленно разжала ладонь: на безымянном пальце, все больше раскаляясь, краснело кольцо.

— Стас, — сорвался с губ тихий шепот.

В эту самую секунду все встало на свои места.

Значит, она оказалась права. Стас и есть монстр, демон из ада, который однажды уже уничтожил ее жизнь и пытается сделать это снова. Она вспомнила жесткий взгляд и ледяной голос, которым он делал ей предложение. Предложение. Он нарочно нацепил на нее чертово кольцо, из-за которого к ней снова вернулись галлюцинации. И все это тоже лишь галлюцинация, морок, захвативший ее сознание в плен.

Ника попыталась стянуть с пальца кольцо. Жжение усилилось.

— Не-ет, — отчаянный стон сорвался с губ и тут же затих, поглощенный зловещим шипением.

Ника закусила губу и принялась яростно крутить украшение вокруг пальца. Бесполезно. Видимо, действовало какое-то заклятье.

— Чертов ублюдок! — в отчаянии выкрикнула в темноту, дрожа от охватившего ее гнева. — Ты хочешь получить мою душу? Давай, попробуй, возьми!

Где-то рядом раздалось громкое шипение. Ника скрипнула зубами. Склонившись, она пошарила по неровной поверхности руками и, нащупав острый камень, подняла его с земли.

— Ну же, давай, выходи, козел! — Она с бешеной скоростью крутилась вокруг собственной оси, ожидая нападения неведомой твари.

По ноге скользнуло что-то холодное, словно мокрый лохматый пес коснулся ее голени. Ника вскрикнула и с силой швырнула камень. Тот глухо ударился в каменный свод. Все пространство тут же наполнилось мерзким сиплым хохотом.

— Покажись мне! — взвизгнула Ника.

Смех прекратился, и твари, разбегаясь по углам, недовольно зашипели. А-а, не нравится?!

Ника снова наклонилась и, припася на всякий случай парочку увесистых осколков неизвестной породы, двинулась вглубь пещеры. Если этот монстр хочет ее получить, пусть попробует сначала к ней подступиться. Без боя она точно не сдастся.

В воздухе мерзко воняло тухлыми яйцами, и Ника едва сдерживалась, чтобы не грохнуться на колени и не исторгнуть содержимое желудка. Она с силой стискивала зубы, продолжая идти и время от времени спотыкаясь об острые выступы, Чем дальше уводил проход, тем тише становилось шипение. Наконец, оно осталось далеко позади. Ника плелась, не понимая, куда и зачем вообще она идет. Но оставаться снаружи было бессмысленно. Наверняка, тварь, заманившая ее сюда, позаботилась о том, чтобы она не смогла отступить.

Наконец, показался рассеянный свет. Сердце забилось быстрее. Что ждет ее там? Ловушка? Или же выход из этого безумного мрачного мира? Ника решительно двинулась вперед.

Через несколько метров темные своды расступились, и она оказалась в огромной пещере. Вдоль ее стен горели такие же жуткие костры, которые встретили ее у входа. Но Нику уже не интересовали тлеющие кости. Все внимание было приковано к центральной композиции жуткой залы.

У дальней стены стояла клетка. Ее толстые прутья мерцали зловещими отблесками костров. Что за черт? Она сделала шаг вперед, и сердце гулко забилось.

— Софья, — донесся знакомый шепот.

В дальнем углу клетки сидела сгорбившаяся фигура.

— Гордий… — тихо прошептала она.

В душе всколыхнулись воспоминания, болезненным гулом отзываясь в сердце.

— Гордий! — Выкрикнула громко, срываясь на плач, и ринулась вперед.

В следующее мгновение, почувствовала крепкие руки на своих плечах и, задыхаясь от громких рыданий, распахнула глаза.

— Ника, милая, — Влад с силой заключил ее в объятья, ласково поглаживая по спине. — Ну-ну, все хорошо, успокойся.

Тело трясло как в лихорадке, и болезненные спазмы сдавливали горло. Ника изо всех сил вжалась в широкую грудь, вдыхая приятный аромат мужского тела и заливая рубашку слезами. Он здесь, с ней… Все закончилось. Она в последний раз всхлипнула и затихла.

Влад бережно подхватил ее на руки и, кивнув деду, вышел из библиотеки. Пересек пустынный коридор, прижимая Нику к широкой груди, вошел в гостиную и мягко опустил ее на диван.

Ника подтянула колени к подбородку. Было ощущение, что она совсем голая. Эта беззащитность пугала ее до смерти. Но Влад был рядом. Ее Гордий здесь, с ней. Но ведь она видела его там, в клетке!

— Все хорошо, милая, — снова повторил Влад. — Ты видела, да?

Она молча кивнула. Из глаз выкатились две слезинки и, оставив на щеках мокрые дорожки, стекли по подбородку.

— Это чудовище… этот демон — он управляет твоим сознанием, — Влад серьезно посмотрел ей в глаза. — Он манипулирует тобой, милая, но ты не должна сдаваться. Как только это чудовище выйдет на тебя, тебе придется собрать всю свою волю в кулак и постараться обыграть его. Ты помнишь, что нужно сделать?

Ника кивнула. Конечно, она помнила. Ключ от хранилища был у нее, осталось выведать, где находится сам тайник. Нужно вернуть часть своей похищенной души. Но, почему Влад… Гордий не сказал, что он сам — заложник демона?

Будто услышав этот вопрос, Влад печально вздохнул.

— Я не хотел тебя волновать, милая. Да, демон похитил и мою душу. Ее часть. Он держит ее в той клетке, которую ты видела.

— Но как он смог? Если часть моей души он похитил десять лет назад, то как получилось, что он обманул тебя?

Влад покачал головой.

— Часть моей души томится в клетке уже четыреста лет. Когда я, — он запнулся, — когда я убил тебя, а потом совершил самоубийство, то попал в ад. В это чертово место, где нет ничего, кроме дыма, огня и жутких шорохов. Я блуждал там несколько столетий, пытаясь отыскать выход. А потом наткнулся на ту пещеру. Это было моей ошибкой. Я не должен был входить в нее. Эти твари — они рвали мою душу на части. Измывались над ней. Они заточили ее в клетку и оставили там гнить до скончания веков.

— Но как же тогда ты выбрался? И почему часть души по-прежнему остается там? — Ника с болью смотрела на Влада.

— Меня призвал камень. Как и тебя. Но он не может освободить от проклятья самоубийцы. Это можешь сделать только ты, моя милая Доминика. Моя Софья…

Ника горестно всхлипнула.

— Но как мне это сделать?

— Будь начеку. Когда в твоей жизни появится Он…

Ника вскинула заплаканные глаза.

— Он уже появился! Это точно он! Это Стас!

Влад удивленно вздернул брови, а затем, нахмурившись, поднялся с места. Ника взволнованно следила, как меряет он шагами гостиную. Господи, он ведь видел их вместе. И даже не догадался, что Стас — демон!

— Влад, — она тихонько позвала его, страшась внезапной вспышки гнева. — Влад, пожалуйста… Я ведь не знала. Да ничего и не было. Он пытался меня соблазнить, но…

— Но, что? — он остановился и смерил ее тяжелым взглядом.

— Он подарил мне кольцо. Влад, он сделал мне предложение. Сказал, что дает сутки подумать, — она протянула вперед трясущуюся ладонь. — Я не могу его снять.

По лицу мужчины пробежала хмурая тень.

— Его нет, Ника, — он опустился на диван и внимательно осмотрел ладонь. — Кольца нет.

Ника изумленно смотрела то на его мрачное лицо, то на свою ладонь. На безымянном пальце, слабо пульсируя красноватым свечением, сидело кольцо. Она больно закусила губу: он не видит. Никто, кроме нее самой не видит эту чертову штуку!

— Мне страшно, — прошептала она и прижалась к широкой груди.

Крепкие руки обвили ее дрожащее тело, и пальцы вплелись в растрепанные волосы.

— Хранилище — ты должна узнать, где оно.

Ника приподняла голову и заглянула в синие, темные как ночной океан, глаза.

— Я узнаю. Даю тебе слово, я узнаю. 

Глава 28

Сидя на заднем сиденье Камри Ника разглядывала кольцо. Чертов мерзавец! Так ловко обвел ее вокруг пальца! Перед глазами всплыл образ Стаса. Холодный бездушный монстр! Она поморщилась и сжала ладонь в кулак.

Их последняя встреча была особенной. Будто он знал, что время на исходе, и его соперник вот-вот выхватит добычу из его лап. Да, наверняка он это чувствовал. Иначе, с чего такие перемены? Несколько недель красивых ухаживаний, которым сейчас Ника не могла найти рационального объяснения, привели к решительным действиям. Стас пленил ее, нацепив это чертово кольцо ей на палец. Кольцо, которое видела лишь она, и, которое стало ее частью, не желая сниматься. Ника поежилась, вспомнив тот ледяной взгляд, в котором таилось что-то такое, от чего душа приходила в трепет. Но что вызывало это чувство? Она не знала.

Скорее всего, где-то на подсознании она помнила этого монстра. Если он охотится за ней еще с тех времен, значит, они уже встречались. Отсюда и ощущение. Ника с тоской посмотрела в окно.

В сгустившихся сумерках мелькающие вдоль трассы деревья выглядели устрашающе. Тесно прижимаясь друг к другу, они подступали так близко к дороге, словно желали расплющить и ее, и мчавшийся по ней автомобиль.

Как же жестока судьба. Двадцать два года водить Нику вокруг да около, чтобы в один прекрасный момент перевернуть к чертям все понятия о жизни и… смерти. Она и теперь не могла до конца принять все, что узнала. Но…

Бедный Гордий. Какие бы сомнения ее не терзали, воспоминания о его несчастной душе, запертой в клетке, разбивали их в пух и прах. Он звал ее, молил о помощи. И это была не просто очередная галлюцинация. Ее сердце устремилось к нему. Пусть даже Ника не успела разглядеть лица пленника, душевного порыва было достаточно, чтобы узнать его, уловить ту нить, которая когда-то их связывала. Она тихо всхлипнула.

Должно быть, это ужасно: сидеть столько веков, запертым в том жутком месте, окруженным лишь злобными тварями. Конечно, та часть души Гордия, которая находилась на свободе, не испытывала мук. Но, что это меняло? Ника больно закусила губу. Ее Гордий там, в плену. И именно за него болело ее сердце. Она расстегнула пальто и покосилась на водителя.

— Включите кондиционер, — тронула его за плечо.

То ли болезненные воспоминания вызвали прилив жара, то ли в салоне действительно стало душно. Ника попыталась глубоко вздохнуть. Черт, как же ей со всем этим разобраться?

Авраам бросил короткий взгляд в зеркало заднего вида и переключил рычажок. Ника устало откинулась на сиденье и посмотрела в окно.

Почти приехали. Мимо проплывали спящие дома. На темнеющих фасадах изредка мелькали светящиеся окна. Обычный ночной город. Ну почему она не может стать его частью? Жить как все, встретить простого парня, выйти за него замуж, детей завести… Нет, ее судьба оказалась дамой с фантазией. Ника снова вздохнула.

«Помоги мне», — эти слова набатом звучали в голове. Сердце сжалось в комок. Она должна, просто обязана спасти свою любовь. И если для этого ей придется снова пройти сквозь врата ада, она, не раздумывая, вновь шагнет в тот кошмар.

***

В квартире стояла гнетущая тишина. До чего одиноко и уныло стало вдруг в ней. Ника вздохнула и, швырнув на комод ключи, принялась раздеваться.

Как же она устала. Пожалуй, теплая ванна с ромашкой — единственное, чего требовало измученное бесконечным напряжением тело. Она прошла в ванную комнату и села на край белоснежной емкости. Перед глазами, словно в калейдоскопе, мелькали неясные образы.

Нет, она не станет сейчас думать ни о Гордии, ни о Владе со Стасом — отключит все мысли и просто позволит себе немного расслабиться. Но как же сложно это сделать. Ника тряхнула растрепавшимися локонами, пытаясь выкинуть все из головы. Она уже протянула руку, собираясь включить воду, как вдруг ее слух уловил какие-то звуки.

Она нахмурилась. Откуда-то из глубины квартиры доносилось невнятное бормотание. Сердце мгновенно подскочило к горлу, перехватив дыхание. Неужели снова начинается? Ника взглянула на свое отражение в зеркале: на лице застыла маска отчаяния. Господи, когда же этот кошмар закончится?

Она открыла дверь и прислушалась. В квартире было тихо, но сейчас эта тишина казалась враждебной. Будто что-то невидимое и зловещее притаилось в углу, готовясь к решающему прыжку. В груди гулко стучало сердце. Пожалуйста, оставь меня в покое, молила про себя. Но кому нужны ее мольбы? Из дальней части квартиры донеслось едва слышное злобное шипение. Ника с ужасом взглянула на кольцо.

Оно пульсировало оранжевым свечением, слегка покалывая в месте соприкосновения кожу. Нет, это не может быть галлюцинацией. Сейчас она здесь, в собственной квартире. И сознание покидать ее не собиралось. Значит, ей просто мерещится. Ника собрала в кулак всю решимость и шагнула за порог ванной.

Тишина в квартире стала напряженной. Будто кто-то натянул невидимые струны, которые вибрировали в воздухе, создавая его колебания. Шаги давались с трудом. Усилием воли Ника сдержала порыв бросится к выходу и бежать, куда глаза глядят. Она задержалась у арки в гостиную, обведя взглядом пространство. Никого. Сделала шаг по направлению к своей комнате. Отчего-то она знала, что там ее ждало что-то ужасное. Но, не смотря на это, в душе вдруг воцарилось странное спокойствие. Решительно взявшись за ручку, она повернула ее и медленно отворила дверь.

***

Какую бы жуткую картину Ника ни ожидала увидеть по ту сторону, ничто не смогло бы поразить ее больше, чем то, чего она не увидела.

Комната попросту исчезла. За порогом, где по всем законам физики должно было находиться хоть что-то зияла бездна. Какая-то неведомая сила подтолкнула вперед, и Ника, испуганно охнув, провалилась в пустоту.

Что… что происходит? Ноги как-будто стояли на твердой поверхности, хотя под ними была лишь тьма. Судорожно оглядевшись по сторонам, она закричала. Громко. Надрывно. Во всю мощь своих легких. Но этот отчаянный крик тут же поглотило зловещее Ничто. Бесконечная пустота, окружавшая со всех сторон и, грозящая поглотить само ее существование. Ника в ужасе закрыла руками лицо.

Нет… Нет, нет… Нет! Горло сдавили сухие спазмы, но на пылающем лице так и не появилось ни единой слезинки.

— Ты пришла за мной, — раздался рядом тихий шепот.

Ника вздрогнула. Она открыла глаза и нервно огляделась.

— Кто ты? — не своим голосом обратилась к пустоши.

— Это я, — был ответ.

— Я не понимаю, — Ника оторопело вертелась вокруг собственной оси, пытаясь обнаружить присутствие невидимого собеседника.

— Разве ты не узнала меня? — в голосе чувствовалась горечь.

— Нет, — Нике стало ужасно стыдно. Так бывает, когда не узнаешь кого-то слишком родного и близкого. Кого-то, о ком ты по собственной нерадивости забыл, хотя должен был помнить всегда.

— Я — это ты, — печально вздохнул голос.

Ника замерла. Что он такое говорит? Неужели…

— Ты — часть моей души? — пронзила догадка, больно кольнув в сердце.

— Да, Софья. Я — часть тебя. Я так долго ждала этого часа, — тело окутал холод, и что-то мягкое, но такое ледяное коснулось ладони. — Сколько прошло времени?

Ника невольно сжала ладони в кулак.

— Десять лет.

— Как десять лет? — голос был удивлен. — Не может такого быть!

Ника поежилась. Разговаривать с собственной душой, которой к тому же не видишь — занятие не из привычных.

— Да, со дня ритуала, когда тебя заперли в хранилище, прошло ровно десять лет.

— Но в таком случае ты не должна быть здесь! — голос все больше приходил в волнение.

— Я вообще ничего не делала, чтобы попасть сюда, — Ника начинала сердиться. — Я вернулась в свою квартиру, собралась принять ванну, выпить чашечку кофе и лечь спать. Вообще-то у меня был тяжелый день и очень нелегкая ночь. А тут еще это, — она горестно усмехнулась. — И раз уж я здесь, почему бы тебе не пойти со мной? Как вообще нам соединиться в одно целое? Ты знаешь?

Голос молчал.

— Эй, ты еще здесь?

— Все, что ты говоришь как-то странно. Какой сейчас на земле год?

Ника нахмурилась.

— Две тысячи семнадцатый.

— Ну, вот же, вот! — чьи-то ледяные объятья сжали Нику так крепко, что на мгновение перехватило дыхание. — Четыреста лет! Все случилось, как и должно было!

- Как четыреста? — выстроенная в голове версия случившегося рухнула как карточный домик. — Почему четыреста? Разве ты — не та моя часть, которую похитил демон десять лет назад?

Голос печально вздохнул.

— Ты не помнишь…

— Что? Чего я не помню? — Ника впадала в отчаяние. — Объясни мне, наконец, что здесь происходит!

Невидимая ледяная рука сдала ладонь.

— Четыреста лет назад Софья должна была выйти замуж за Гордия. Но демон из адских глубин разыскал ее. И тогда, — голос задрожал, — тогда старый граф, дед Гордия совершил этот ритуал. Он заключил часть ее души в хранилище и наложил заклятье времени. Четыреста лет должно было пройти, прежде, чем душа возродится на земле вновь и разыщет это место.

Ника покачала головой.

— Эту историю я уже знаю. Но как же душа Гордия? Где ее часть? Я думала она вместе с тобой, — она запнулась, — вместе с моей частью.

— Нет-нет! Гордий пожертвовал своей душой! Он обрек ее на вечные муки ради спасения своей любимой! Ради твоего спасения!

— Как пожертвовал? — сердце сжалось в болезненный комок. — Но ведь он сказал…

— Кто сказал? — голос встревожился.

— Гордий… То есть Влад. Он здесь, на земле. Это он рассказал мне эту историю.

— Гордий на земле? Но это невозможно! Разве, что…

— Что? — внутри все похолодело.

— Кто-то воскресил его. Воскресил тело, в котором нет души. Его душу невозможно спасти. Она в заточении обречена на вечные муки, — в голосе чувствовалась чудовищная боль.

Так вот, почему она узнала Гордия в той клетке. Вот, почему Влад казался ей таким самоуверенным и местами напыщенным. В нем нет души! Ни капли! Его душа там, в аду, среди тех жутких шипящих тварей. Она закрыла глаза и глухо застонала.

— Это ужасно, — выдавила, наконец. — Я видела Гордия там, в клетке. Он умолял меня помочь. Но как его спасти?

По телу прошлась холодная волна.

— Я не знаю, как ты сумела туда попасть, но здесь замешан кто-то третий. Кто-то, кто хочет помочь и тебе, и Гордию.

— Но кто? — Ника всхлипнула. — Кто еще мог знать об этом?

— Не знаю, — в пространстве что-то всколыхнулось, будто кто-то покачал головой. — Но тебе нужно разыскать этого человека. Он поможет.

— Но как?

— Этого я сказать не могу.

— Тогда пойдем со мной! Ты ведь часть меня! — Ника попыталась нащупать в пространстве хоть что-то, что могло быть ее частицей, но руки лишь рассекали пустоту.

— Видимо, еще не время, — голос печально вздохнул, — Разыщи этого человека, он наверняка знает, что делать.

— Ладно. Я вернусь за тобой, слышишь?

Ника взмахнула руками, отчаянно пытаясь удержаться от падения, но темный вихрь подхватил ее тело и стремительно понес вниз.

— Я буду ждать, — донесся далекий шепот, и все поглотила тьма. 

Глава 29

— Гордий, — пересохшие губы едва шевелились, — вернись ко мне, Гордий…

Сознание медленно пересекло границу миров, вернувшись, наконец, из плена небытия. Вместе с ним возвращалась и память.

Черт возьми, Гордий! Как он мог так с ней поступить? По коже скользнул холодный ветерок, пробуждая от дремы занемевшее тело. Ника медленно открыла глаза.

Слава богу, она все-таки дома. Все еще замутненный взгляд уперся в потолок, а затем медленно, будто сомневаясь, переместился в угол комнаты. Все не так… Все неправильно…

Ника села, опершись ладонями о паркет, огляделась и недоверчиво нахмурилась. Почему здесь так холодно? Откуда-то сильно тянуло сквозняком. И без того онемевшие ноги тут же свела судорога. Только этого еще не хватало.

Медленно потянув на себя носки, Ника поморщилась. Уф-ф, до чего ж неприятно. Она согнула в коленях ноги, блаженно разминая спасенные от боли икры. Черт, откуда же так тянет? Тревожный взгляд скользнул к окну.

Странно. Кажется, перед уходом портьера оставалась незанавешенной. Сейчас же тяжелая ткань целиком заслоняла окно и шевелилась так, словно за ней прятался шпион-неудачник, у которого были серьезные проблемы с маскировкой. Ника напряглась. Ну, точно! Холод идет именно из-под портьеры, а это значит…

В горле мгновенно пересохло.

— Кто здесь? — вмиг осипший голос стал каким-то чужим.

С гулко бьющимся сердцем Ника поднялась на ноги, сделала шаг, другой и остановилась в нерешительности. Если там кто-то прячется, то, что она может предпринять? Броситься на незваного гостя с кулаками или задушить его занавеской? Ерунда. Никого там нет и быть не может. Просто… Что именно «просто» Ника не успела решить. Портьера качнулась, и икры обожгло колючим ветром.

— Кто здесь? — громко вскрикнула, похолодев от страха, и невольно отступила на шаг.

В комнате было все так же тихо. Там никого нет, убеждала себя. Это лишь ветер. Но окно должно быть закрыто. Тогда откуда ему взяться? Протянув дрожащую руку, Ника медленно потянула ткань в сторону…

Сердце гулко отбивало удары. Бух-бух. Из-за портьеры показалась складка гардины, сквозь которую просматривалась вертикальная черная полоса. Ника выдохнула.

Никого. Слава богу, никого! Но окно… Широкая створка была приоткрыта, а это уже ни в какие ворота не лезло. На улице стояла осень, и, даже проветривая, Ника оставляла лишь небольшую щель сверху, никогда не открывая окно настежь. Неужели у нее начались провалы в памяти?

Торопливо, словно боясь впустить с улицы что-то ужасное, она захлопнула створку. Что-то во всем этом было не так. Ника задумчиво посмотрела сквозь двойное стекло.

В следующую секунду перед окном что-то мелькнуло — словно огромная черная птица взмахнула крыльями и исчезла, растворившись в воздухе. Ника испуганно отшатнулась.

Что… что это? Она еще ни разу не встречала в городе таких гигантских птиц. Да и вообще нигде не встречала. Тогда, что это было?

Быстро, будто от этого зависела ее жизнь, она метнулась к противоположной стене и выключила свет. На цыпочках вернулась к окну и, спрятавшись за портьерой, осторожно выглянула на улицу.

Господи, темно — хоть глаз выколи! Лишь тусклый оранжевый круг от светящегося фонаря вырывал из темноты край деревянной скамьи и бетонную урну. Что-то во всей этой картине было не так, но что именно, Ника никак не могла понять. Она прищурилась, всматриваясь в темноту за кругом.

Вот черт! Темный столб фонаря качнулся, заставив сердце в панике метнуться вперед. Оно ударилось о грудную клетку и принялось отбивать барабанную дробь: кто-то там был. Там, за фонарем, скрываясь во мраке, стояла фигура в черном. Практически перестав дышать, Ника всмотрелась в зловещую композицию. Может, это лишь игра теней?

Но, нет. Столб снова качнулся, и на этот раз она различила горящие в темноте глаза. Ника приглушенно вскрикнула. Господи, там действительно кто-то есть. И этот кто-то следит за ней. Она прижалась спиной к стене и попыталась унять сердцебиение.

Но, кто это? Что ему нужно? Она явственно ощущала на себе пристальный взгляд, хоть и пряталась за тяжелой непроницаемой тканью. Чтоб тебя! Ника осторожно выглянула из-за портьеры и всмотрелась в темноту за световым кругом.

Ничего. Фигура исчезла, а вместе с ней исчезло чудовищное напряжение. Ника тяжело выдохнула. Слава богу, он ушел… ушел. Но, что, если он вернется? Она больно прикусила губу, пытаясь придумать какое-либо разумное решение.

В голове царил хаос. Вопросов было больше, чем ответов. Кто это мог быть? Влад? Стас? Или таинственный третий участник этой безумной истории, который вознамерился помочь Гордию? В душе с нарастающей скоростью возрастала тревога.

Нужно во что бы то ни было разыскать этого неизвестного волонтера. И чем быстрее, тем лучше. Если Стас доберется до Ники раньше, чем она это сделает, то война будет проиграна. Гордий так и останется навечно в плену, а сама она окажется рабыней чудовища. В памяти снова всплыл холодный взгляд Стаса.

Черт возьми, неужели, это он следил за ней? Эти горящие, словно у монстра, глаза в темноте — они не могли принадлежать человеку. Ника обхватила руками плечи и попыталась унять всевозрастающую в теле дрожь.

Ну как? Как она сразу не заметила, что эта дурацкая робость Стаса — всего лишь элемент роли хорошего мальчика? И если не разыскать того, кто может помочь им с Гордием, то роль придется играть уже ей. Ника стиснула кулаки, впиваясь ногтями в кожу.

— Черта лысого тебе, а не мою душу! — с ненавистью прошептала она в темноту.

Она плотно задернула штору и решительным шагом вышла из комнаты. Пора заканчивать с ночными расследованиями. Ванна с ромашкой и сон — это все, что сейчас ей нужно. А завтра… Завтра на свежую голову она займется поиском неведомого помощника.

Ника устало улыбнулась. Она протянула руку, чтобы отвернуть кран, но в следующее мгновение испуганно дернулась, едва не свалившись в пустую ванну: квартиру огласил настойчивый звонок в дверь. 

Глава 30

Это кому она могла понадобиться в такой час? Ника схватила мобильник и уставилась на экран. Четыре утра — надеяться, что за дверью стоит соседка, у которой внезапно закончилась соль, было бы глупо. Она вздрогнула: повторный звонок, словно ножом полоснул по нервам. Черт, это нехорошо. Это очень плохо.

На негнущихся ногах она вышла в прихожую и, подойдя к двери, осторожно заглянула в глазок.

Снаружи было темно.

— Кто там? — голос дрогнул, выдавая нарастающую панику.

Из-за двери не доносилось ни звука.

— Кто…

— Это я, Ник, открой, — знакомый голос заставил похолодеть от ужаса.

Нет-нет-нет, только не Стас! Ника зажала ладонями рот, сдерживая рвущийся наружу вопль.

Он здесь, он следил за ней! Высматривал, словно хищник добычу, стоя под домом и выжидая удобный для нападения момент. Что же ей делать?

Тихий, леденящий кровь шепот просачивался сквозь щели, заставляя замирать от ужаса.

— Детка, открой мне, милая, — дверная ручка несколько раз дернулась.

— Уходи! — взвизгнула, отшатнувшись от двери.

— Нам нужно поговорить!

— Я устала, хочу спать, — глотая подступившие слезы, выдавила Ника.

Губы ее дрожали. Она облокотилась о стену и медленно сползла на пол.

Господи, пусть он уйдет. Пусть уйдет. Она закрыла ладонями уши и отчаянно затрясла головой, словно от этого Стас и правда мог исчезнуть.

— Открой эту чертову дверь! — он обрушил на железную преграду череду ударов, колотя по ней чем-то увесистым.

Казалось, еще немного — и тяжелая дверь не выдержит, слетит с петель. Животный ужас охватил все существо. Ника зажмурилась. Нет, нет, нет! Глухие рыдания сотрясали тело.

Внезапно все стихло.

Эта оглушающая тишина напугала ее еще сильнее. Ника подняла заплаканное лицо и уставилась на дверь. Может он ушел? Понял, что не сможет попасть в квартиру и сдался? Она подползла к металлической преграде и, положив на нее руки, хотела прислушаться.

Холод обжег ладони: дверь, словно побывала в ледяном аду. Ника попятилась. Черт, черт, черт. Нужно немедленно убираться из квартиры.

Вскочив на ноги, она бросилась в комнату и принялась собирать вещи. Пожалуй, пару дней можно будет пожить у Крис, а за это время она разыщет таинственного незнакомца, решившего помочь им с Гордием.

Закинув в рюкзак только самое необходимое, Ника торопливо застегнула молнию. Пора уходить. Она выключила свет, осторожно приблизилась к окну и отодвинула край тяжелой портьеры.

Во дворе было темно.

Странно. Почему не горят фонари? Ника нахмурила брови, всматриваясь в смутные очертания ландшафта. Где-то вдалеке мерцал одинокий огонек. К черту! Она вызовет такси и немедленно уедет отсюда. Ника достала из кармана телефон и попыталась набрать номер. Трубка молчала.

Только этого ей не хватало. Она поежилась, представив себе долгую прогулку по темной улице, но разве у нее был выбор? Раз не получается вызвать такси к подъезду, придется самой идти к стоянке. Не станет же она ломиться в такое время к соседям. Ника вышла в прихожую, накинула пальто и, сунув машинально в карман телефон, замерла.

Черт! Свеча!

Если она хочет разыскать того человека, ее следует взять с собой. Вряд ли появится возможность вернуться сюда еще раз: Стас наверняка устроит за домом слежку. Ника бегом припустила в комнату, выдвинула ящик комода и принялась лихорадочно шарить по дну, переворачивая белье.

Ну же! Где она?

Свечи не было.

Черт возьми, куда она подевалась? Ника попыталась вспомнить, когда в последний раз видела ее. Ну, конечно! Она ведь клала ее в сумку, когда уходила на работу. Неужели ее стащил кто-то из сотрудников клуба? Но, кому она могла понадобиться? Ника нахмурилась, перебирая в уме всех, кто был с ней в тот день в смену.

Аллочка? Рита? Девчонки с кухни? А может кто-то из официанток? Внезапная догадка пронзила сознание, и внутри все похолодело.

Какая же она дура! Не официантка — официант… Стас — это ведь он подвозил ее в тот вечер на работу! Ника закрыла глаза и глухо застонала.

Странная дамочка сказала, что свечу нужно спрятать в надежном месте и хранить, пока не настанет время ее использовать. Кажется, сейчас самое время: в хранилище-то Ника попала, только вот, похоже, что без ключа освободить свою душу она не может. И, что же ей сейчас делать?

Ответ пришел сам собой: нужно пойти в тот торговый центр и попытаться разыскать ведьму. Если она — и есть тот самый неизвестный игрок, то наверняка позволит себя найти. И уж наверняка у нее найдется запасной ключ. Ника решительно вышла в прихожую и открыла дверь.

— Ну, наконец, милая, — стальная рука обхватила запястье, и в глаза впился ледяной взгляд. 

Глава 31

Стас криво усмехнулся и затолкал ее обратно в квартиру. Из-за охватившего ужаса Ника даже не пыталась сопротивляться.

— Почему ты прячешься от меня, милая? Неужели я настолько тебе противен? — его глаза сверкнули холодным блеском.

Ника попятилась.

— Что тебе от меня нужно, — выдавила она осипшим голосом.

В спину уперся комод, и Ника испуганно подняла взгляд на страшного гостя.

Он не улыбался. Его бесстрастное лицо вообще не выражало никаких эмоций. Красивое, но словно высеченное из белого мрамора, — оно приближалось к ней, поднимая из глубин сознания какие-то смутные воспоминания.

— Мы должны быть вместе, Доминика. Ты и я, — с этими словами Стас обхватил ее за плечи и сильно сжал пальцы.

Ника вздрогнула.

— Я знаю, кто ты, — прошептала не своим голосом.

Это заявление вызвало на лице парня мимолетную ухмылку.

— Вот как? — Он склонился к ее лицу, и холодное дыхание обожгло губы. — Значит, ты помнишь, как хорошо нам было вместе?

Ника зажмурилась и замотала головой.

Разумеется, она ничего не помнила. Да и было ли что вспоминать? Она любила Гордия, в этом не было сомнений. Слишком яркими были эмоции, которые она испытала, попав в то жуткое место. Если бы только ей удалось вызволить любимого из той клетки, воспоминания тут же вернулись бы к ней. Но этот монстр утверждает, что Ника должна его помнить. Неужели между ними что-то было? По телу прошла дрожь.

— Я хочу увидеться с Гордием, — прошептала она тихо, не смея поднять взгляд на ненавистное лицо. — Пожалуйста. Я должна вспомнить…

Стас на мгновение замер, а затем громко расхохотался. От этого нечеловеческого лишенного искренности смеха кожа покрылась мурашками. Зачем она вообще говорит с этим чудовищем? На что рассчитывает? Он ведь даже не способен на чувства, так можно ли ждать от него сострадания? Ника поджала губы.

— Ты виделась с ним уже, не так ли? — Стас схватил ее за подбородок и резко развернул голову к себе лицом.

Ника слабо кивнула.

— И после того, что ты и твоя мамаша сделали, ты рассчитываешь на его прощение? — в глазах сверкнул нездоровый блеск.

О чем это он? При чем здесь ее мать? Ника поежилась и попыталась вырваться из сильных рук. Куда уж ей. Стас крепко сжимал ее плечи, не позволяя шелохнуться.

— Освободи его, — выдавила едва слышно, и по щеке скатилась слезинка.

Стас снова расхохотался.

— Освободить? Его? Да ты, милая, совсем ничего не помнишь, — он тряхнул ее с такой силой, что голова дернулась, а зубы клацнули, огласив пространство противным стуком. Стас потащил ее в комнату. — Я освобожу. Освобожу обоих, ты только будь хорошей девочкой.

Отчаяние и страх овладели всем существом, и Ника принялась отбиваться.

— Отпусти меня, мразь! — кричала она, пытаясь вонзить коготки в гладкую кожу парня.

— Не так быстро, моя милая, — он ядовито ухмыльнулся.

Все ее попытки освободиться не имели ни малейшего шанса. Ника понимала, что сопротивление бесполезно, но это лишь распаляло в ней злость.

— Мразь, чудовище, — орала она, брыкаясь.

Стас стащил с нее пальто и, швырнув Нику на кровать, принялся расстегивать ширинку.

Господи, он ее изнасилует. И что будет потом? Она станет его рабыней? Этот бездушный монстр заточит ее в такую же клетку, в какой томится Гордий и будет наведываться к ней, чтобы раз за разом в течение вечности, а может и дольше терзать ее тело? Ника приподнялась на локтях и отползла к изголовью кровати.

Нет, она не позволит этому случиться. Уж лучше умереть. В панике, она бросила взгляд на прикроватную тумбу, на которой стоял светильник с бронзовым основанием.

— Ты хотела увидеть Гордия? — сально ухмыльнулся Стас, отбросив в сторону джинсы. — Сейчас ты его увидишь.

Он опустился на кровать рядом с Никой и задрал платье, которое она так и не успела сменить. Широкая ладонь скользнула по ноге.

— Все хорошо, милая, ты вспомнишь… — Стас тяжело дышал, навалившись на нее всем телом и оглаживая округлые бедра. Его лицо уткнулось в живот Нике, но вместо жаркого дыхания его пронзил жуткий холод.

Ника сделала усилие и протянула руку к тумбе, нащупала светильник и, замахнувшись так сильно, насколько это было возможно, ударила тяжелым основанием в висок парня.

Раздался противный треск, и Стас, не проронив ни звука, обмяк, придавив ее своим весом. Светильник выскользнул из ослабевших пальцев и с гулким стуком упал на пол.

Мамочки… Мамочки… Ника с усилием спихнула с себя тело и вскочила на ноги. Стас не шевелился. Неужели она его убила? Склонившись над неподвижной фигурой, Ника прислушалась.

Дышит. Ну, разумеется. Разве можно убить демона обычным светильником? Одернув задравшееся платье, она подхватила пальто, валявшееся на полу, кое-как натянула его и бегом припустила к выходу. Ее сумка сиротливо стояла у двери, дожидаясь свою хозяйку. Ника подхватила ее и пулей выскочила на лестничную площадку.

Такси. Нужно добраться как можно скорей до стоянки: второго шанса сбежать не будет. Она на ходу застегнула пальто и бегом пересекла пустынный двор. Несколько раз оглянулась, встревоженная ощущением, будто кто-то смотрит ей в спину.

Ерунда. Стас наверняка еще не пришел в себя. Хоть он и демон, но все же находится в человеческом теле, а приложила она его знатно. Ника невольно хмыкнула, поражаясь собственной смелости. Крис с ума сойдет, когда узнает обо всем.

Юркнув на заднее сиденье припаркованного у магазина такси, Ника тронула водителя за плечо.

— Поехали скорей, я очень спешу.

Мужчина средних лет приподнял голову и, обернувшись, окинул ее сонным взглядом.

— Куда едем-то?

— Здесь недалеко, я покажу. Поехали уже, — Ника оглянулась, бросив тревожный взгляд в зияющую чернотой арку.

— Как скажете, — водитель хмыкнул и завел машину.

Только бы Крис ночевала дома. Ника больно закусила губу и погрузилась в размышления. 

Глава 32

— Никуль, ты сама-то понимаешь, что это — полное безумие? — Кристина смотрела на нее во все глаза, время от времени хмуря тонкие брови. — Проклятье, переселение душ, демоны… С чего ты вообще взяла, что все рассказанное этими чокнутыми — правда?

И, правда, с чего? Не с того ли, что в присутствии Влада и Стаса внутренности скручивало в тугой узел, а на задворках памяти начинали маячить нелепые призраки прошлого? Ника печально вздохнула.

— Просто чувствую.

Кристина порывисто зевнула и, покосившись на часы, с раздражением возразила:

— Я уверена, что твои видения — результат нервного расстройства. Кто-то — и я догадываюсь, кто — пытается нагнать на тебя страху. Да вся эта шайка, начиная с твоего Гордеева, заканчивая Стасом действует заодно. Походи к врачу, попринимай лекарства — и все вернется в норму.

Ника покачала головой. Следовало ожидать, что подруга не воспримет рассказ всерьез. Может зря она с ней поделилась? Из груди вырвался судорожный вздох. Может и зря, но нести этот груз в одиночку слишком уж тяжело.

— Ты должна мне верить, Крис. Я не спятила, — Ника обратила на подругу беспомощный взгляд. — Мне нужна твоя помощь.

Та как-то странно покосилась, но промолчала. Конечно, Кристине нелегко в такое поверить. Поменяйся они местами, Ника уж точно поволокла бы ту к психиатру. Но, к сожалению, она — не Крис, и все происходящее — не сон и не галлюцинация. И без поддержки подруги ей явно не обойтись.

— Мне нужно разыскать ведьму, — Ника внимательно посмотрела на встревоженное лицо напротив и поморщилась.

Ну и как ее убедить?

— Кого-кого? — Кристина вытаращила глаза, и тонкие брови стремительно скрылись под челкой. — Ту ненормальную, которая вроде как наша экс одноклассница? Ты в своем уме? Где ты собралась ее искать?

— Пока не знаю, но Криси, она должна что-то знать — мы ведь не случайно тогда встретились, — Ника запнулась. — Кстати, свечи у меня больше нет. Ее украл Стас.

— Тьфу, блин, я с тобой с ума скоро сойду. Ты ведь должна была ее выбросить! — Кристина с хрустом впилась зубами в яблоко. — Вешна чы вшо желаешь по швоему, — прошамкала с набитым ртом.

Ну, разумеется, как иначе? Советчиков вокруг пруд пруди, а с собственной интуицией, что прикажете делать? Ника поднялась из-за стола и подошла к окну.

На улице все еще было темно, но первые признаки приближающегося утра уже давали о себе знать. Где-то под окнами шаркала по асфальту метла дворника, издалека доносился рокот заведенного авто — счастливые люди, не обремененные тайнами прошлого, встречали обычное осеннее утро. Для нее же прежний мир отныне не существовал.

— Нужно разыскать ведьму, — уверенно повторила Ника и взглянула на подругу.

Кристина облизнула губы и усмехнулась.

— И как мы это сделаем? В полицию заявим? Или, может, отправим заявку в «Жди меня»?

Что ж, Ника понимала ее сарказм. Она и сама не очень-то представляла, с чего начинать поиски, но сидеть, сложа руки и ждать, пока ее отыщет Стас — точно не выход.

— Для начала сходим в торговый центр, где я впервые ее встретила, — она с опаской смотрела на Крис: не станет ли та протестовать. Подруга молчала. — Если получится разыскать ведьму, думаю, она мне поможет.

В ответ раздалось раздраженное фырканье.

— Прям таки и ждет тебя там с распростертыми объятьями. А, что, если она заодно с Гордеевым, со Стасом?

Ника вздохнула. Такая мысль и ей приходила в голову, но все же она рассчитывала на удачу.

- Если сидеть сложа руки, проблема сама не рассосется. К тому же, я не могу скрываться вечно — рано или поздно Стас найдет меня, и тогда…

Представлять, что будет, попади она в лапы этого монстра, не было никакого желания. Ясно одно: хорошего не жди. Ника накрыла холодной ладошкой руку подруги.

— Я уверена, что эта особа имеет ко всей этой истории прямое отношение.

Крис покачала головой.

— Если тебя упекут в психушку, учти, навещать тебя смогу только по средам, пятницам и воскресеньям. В остальные дни у меня курсы.

— Спасибо, — Ника натужно улыбнулась. Сказывалась усталость и бессонные сутки, которые к тому же прошли в повышенном напряжении. — Мне нужно немного поспать. А вечером мы съездим в торговый центр.

Подруга кивнула.

— Ложись на мою кровать, а я пристроюсь в дальней комнате. Все-таки сон — залог здоровья и крепких нервов, — она снова зевнула и, швырнув недоеденное яблоко в урну, отправилась застилать диван. 

Глава 33

Над острыми башенками особняка расстилалось бескрайнее покрывало ночи. На нем, усыпанном россыпью звезд, уютно пристроилась полная луна. Бессменный ночной призрак. Ее насмешливый лик словно с издевкой поглядывал на землю, внимательно наблюдая за темной фигурой — Ника во весь опор неслась по аллее, которая вела вглубь сада.

Колючие кусты роз, растущие по обеим ее сторонам, цеплялись за пышное платье, превращая его в атласные лохмотья. Отчаяние и страх гнали вперед, глаза застилали слезы. Этого не может быть, нет… Нет! Она с усилием рванула подол, зацепившийся за въедливую колючку. Раздался треск — и на кусте остался болтаться кусок ткани. Ника не обратила на это ни малейшего внимания.

Впереди показался молодой бук. Тринадцатый из числа высаженных когда-то ее дедом. Именно там был погребен во время ритуала камень — темный минерал, заключивший в свои объятья частицу ее и Гордия души. Что она ожидала там увидеть? Или кого?

— Софи, — громко позвал ее кто-то.

Ника испуганно вздрогнула и принялась озираться. Темные зловещие тени надвигались на нее со всех сторон.

— Софи, душа моя, — из темноты вынырнула знакомая фигура, и Ника тут же ее узнала.

— Гордий! — перед ней стоял Влад. — Господи, Гордий, где же ты был? Что случилось?

Он судорожно схватил ее за руку и увлек дальше по тропинке. Они оказались у самого бука.

— Нам нужно торопиться! Он нашел тебя! — голос Гордия дрожал, как натянутая тетива.

Ника всхлипнула.

— Я только вернулась в поместье. Ты сказал опасности больше нет, но дедушка… — голос сорвался на плач, и Ника разрыдалась.

Перед глазами все еще стояла жуткая картина: ее дед, старый граф Александров лежащий в луже собственной крови посреди библиотеки. Распахнутые глаза, застывшие, словно два мутных стеклянныхосколка, искривленный в предсмертной агонии рот — она содрогалась всем телом, продолжая рыдать на широкой груди в белой сорочке.

— Это он? Демон убил деда? — едва выговорила она.

Гордий молча кивнул. По жилам растекся животный ужас: значит он нашел ее, загнал в угол, как какую-то дикую птаху, и никто уже ей не поможет. Единственный выход — это завершить ритуал. Сердце отозвалось тупой болью, а затем принялось мелко-мелко тарахтеть, заставляя задыхаться от страха.

— Сейчас? Это случится сейчас? — просипела едва слышно и сама удивилась, до чего незнакомым может стать собственный голос.

Гордий снова кивнул.

— Мне жаль, милая. Но если мы это не сделаем, этот монстр доберется до тебя и тогда…

Она в отчаянии замотала головой. Достаточно наслышалась она от собственного деда о тех ужасах, которые ждут ее, попадись она в лапы демона. Именно поэтому старый граф провел ритуал и заключил частицу ее и Гордия души в этот камень. Он похоронен здесь, под тринадцатым буком. И именно он должен вырвать ее и Гордия из небытия спустя четыреста лет. От осознания происходящего губы ее мелко задрожали, а глаза вновь наполнились слезами.

Что ждет их впереди? Какая жизнь? И сумеют ли они на самом деле обмануть смерть? Ника слегка отстранилась и подняла глаза.

Гордий смотрел на нее спокойно и уверенно. Будто он и в самом деле ничего не боялся. Но он боялся. Она знала это. Ее любимый дрожал от одной мысли, что потеряет ее навсегда. Она с благодарностью прильнула к его груди и тихо всхлипнула.

— Я верю тебе, Гордий. Пусть будет так.

Он поцеловал ее в макушку и мягко отстранил от себя. Достал из-за пояса острый кинжал и покрутил его в руках. Ника поежилась. В лунном свете он выглядел не как простое оружие — это было жало самой смерти.

Стараясь не думать о предстоящей боли, Ника подошла к молодому деревцу и встала в том месте, где был зарыт камень. Сейчас это случится. Сейчас клинок вонзится в ее бедное сердце, и жизнь по каплям вытечет из ее хрупкого тела. А затем… затем настанет очередь Гордия.

Она всхлипнула. Это так ужасно — убить самого себя. Ей хотя бы не нужно набираться смелости для столь отчаянного поступка. Лишь довериться любимому и, конечно, своему деду. От мысли, что старика уже нет в живых, сердце сдавили невидимые оковы. Он спас их, а сам погиб от лап этого монстра. Ника всей душой ненавидела демона, разрушившего жизнь всего их рода.

Гордий медленно приблизился к ней и в последний раз взглянул в заплаканные глаза.

— Я люблю тебя, — прошептали ее губы.

— И я тебя, — шепнул в ответ и, замахнувшись, с силой вонзил клинок в самое сердце.

С громким воплем Ника подскочила на кровати, скинув на пол одеяло и отчаянно хватая ртом воздух.

Сердце остервенело стучало, грозя вышибить пару ребер и сбежать куда подальше. Ника испуганно прижала ладони к груди. Огляделась по сторонам и порывисто вздохнула. В окно сквозь задернутую занавесь пробивался свет пасмурного дня. Она дома у Крис, в ее кровати, а сад, Гордий и собственная смерть — всего лишь кошмарный сон.

Но что-то подсказывало, что это был не обычный сон, которые приходят к нормальным людям вроде ее подруги, а воспоминания. Ее прошлое — прошлое Софьи Александровой, внучки графа Александрова настигло ее, прорвав плотину забвения. Неужели к ней возвращается память? Ника поежилась и спустила ноги на пол. Холод пронзил ступни, пробежался по голеням и скользнул под майку, образовав на теле гусиную кожу.

Значит все это правда. Все, что рассказал ей Влад случилось на самом деле, и ее припадки из детства тут ни при чем. Гордий убил ее, а затем покончил с собой, чтобы возродиться в новых телах спустя много веков. Ника поморщилась, вспоминая тяжелое ощущение утраты, которое охватило ее в том саду. Она застала своего деда мертвым, зверски убитым в той самой библиотеке — разве можно такое воспринять спокойно?

Нахмурившись, она попыталась вспомнить лицо старика. Перед внутренним взором пошли мутные круги и в ушах раздался шум. Черт! Ну почему она не может его вспомнить? Накинув тонкий халат подруги, Ника вышла за дверь.

Главное не поддаваться панике и унынию. Если уж память начала возвращаться, значит нужно потерпеть. Придет время — вспомнит все остальное. Пазлы сложатся в единую картину, и тогда она сможет что-то предпринять. Нужно срочно разыскать ведьму. Ника не понимала, какую роль та играла во всей этой истории, но сейчас ее наполняла уверенность, что старуха на их стороне.

Если ключ от хранилища был у ведьмы, значит, она точно обо всем знала. Внутри замерцал тревожный огонек. Что-то во всем этом не складывалось.

Во-первых, зачем дед и жених ее обманули, сказав, что в камне заключены частицы душ их обоих. Боялись, что она не согласится на жертву любимого? Допустим. А как она оказалась в хранилище, если даже не успела воспользоваться ключом? К тому же, само хранилище — перстень с огромным минералом (сейчас Ника была уверена, что это тот самый камень) — все время находился у Гордия, то есть Влада. Тогда о каком хранилище он говорил с Жанной? Помнится, та сильно возмущалась по поводу того, что Влад так и не нашел его.

Следующий вопрос: кто и каким образом свистнул еще один кусок ее (о, боже) души, о которой говорил дед? Ника вздохнула. Образ скрюченного старикашки никак не вязался со смутными воспоминаниями о старом графе. Но, смерть — она такая, всех меняет не в лучшую сторону. Интересно, как старик вернулся к жизни? Ника поставила мысленно галочку — спросить и об этом у Влада. И, наконец, последний вопрос: кто такая эта Жанна? Сестра? Тогда почему Влад не рассказал о ней? Ах, да, она ведь могла оказаться нынешней сестрой, как новые родители самой Ники.

Она болезненно поморщилась. Черт знает, что такое. Выходит ее нынешние родители вроде как приемные? Или как это назвать? Она глупо усмехнулась. Приемные родители заблудшей души — да все психиатры мира съели бы свои дипломы ради того, чтобы заполучить такой экземпляр в коллекцию собственных психов.

Ника закатила глаза и включила чайник. Ладно, при встрече с Владом она обязательно расспросит его обо всем, а сейчас завтрак, точнее ужин (она покосилась на часы) и тур по торговому центру. Правда, для этого придется растормошить Крис — ишь, разоспалась.

Ника насыпала в кружки молотый кофе и отправилась в маленькую комнатку. По пути она обдумывала план поисков, но войдя в комнату, замерла в недоумении — старый диван, приютившийся в углу, был пуст. 

Глава 34

Черт возьми, куда она подевалась? Ника растерянно обвела комнату взглядом. Невольно напряглась — вдруг ненормальная выскочит с воплями из укрытия. Впрочем, вряд ли. Тут и спрятаться-то негде, разве, что под диваном. Сделав пару неуверенных шагов, Ника опустилась на колени, приподняла кончик покрывала и… шумно выдохнула. Никого.

На смену облегчению пришло раздражение. Да, что же это такое? Она стиснула кулаки и с размаху плюхнулась на диван. Жалобно заскрипели пружины. Эх, Крис…Объясняла ведь, все утро втолковывала, как для нее это важно! И, что теперь? Старательно пряча под маской злости нарастающую тревогу, Ника вскочила на ноги и помчалась искать сумку. Дрожащими руками откопала телефон, быстро нашла нужный номер и нажала на вызов.

С каждым новым гудком терпение приближалось к своей границе: «Ну, это уже слишком, подруга!» — она с раздражением швырнула на кровать трубку. Мало того, что слиняла, не предупредив, так еще и на звонки не отвечает. Наконец, нервное напряжение достигло своего апогея, и Ника застонала. Громко, протяжно, выплескивая наружу отчаяние. Как ни странно, стало полегче.

Она сделала глубокий вдох, выдохнула. Мысленно отдала себе приказ успокоиться. «Ничего страшного ведь не случилось. Просто нервы ни к черту» — выдавив из себя улыбку, Ника вернулась на кухню. Главное не паниковать. Если нервничать по каждому пустяку, недолго и рехнуться. Вппрочем, о чем волноваться? Может она уже и так — того. Она криво усмехнулась и машинально плеснула кипяток в обе кружки. Недовольно поморщилась, добавила в одну сахар и, тяжело вздохнув, наконец, уселась за стол и принялась пить мелкими частыми глотками.

Итак, что мы имеем?

Кристина исчезла. Испарилась. Это раз. Появляться, судя по всему, в ближайшее время не собиралась. Это два. Других помощников не имеется. Это три. Прекрасно. Если эта предательница струсила, так тому и быть — Ника отправится на поиски одна. Она торопливо допила кофе и отправилась одеваться.

***

В торговом центре было многолюдно. Пятница — народ отдыхал, отрываясь на всю катушку. В многочисленных бутиках крутились столичные модницы, примеряя тонны одежды, кафешки были забиты шумными компаниями и влюбленными парочками. Жизнь кипела. Но Нику сейчас мало интересовали развлечения. Ей нужно найти эту чертову лавку.

Она вошла в кабинку лифта и нажала кнопку нужного этажа. Того, где несколько недель назад она повстречала ведьму. Дверь плавно поплыла в сторону, отгораживая ее от шума толпы. Внезапно, внутрь проскользнула чья-то рука, и створка поплыла в обратном направлении. Черт!

Ника испуганно вжалась в стеклянную стенку. В кабину вошел незнакомый парень.

— Извините, — улыбнулся ей и, нажав кнопку, отвернулся.

Однако и нервная она стала. Ника подавила рвущийся наружу смешок. «Эх, Крис, где же ты? Почему тебя нет сейчас рядом?» — выудив телефон из сумки, она снова попыталась дозвониться до подруги. Безрезультатно. Душу с завидным упорством грыз червячок сомнений. А, что, если Кристина попала в беду? Вдруг решила что-то самостоятельно предпринять и влипла в неприятности? От этой мысли стало по-настоящему дурно.

Усилием воли Ника подавила нарастающую панику. С Криси все хорошо. Просто встретилась с очередным воздыхателем и забыла о времени. Почему не берет трубку, догадаться не сложно. Ника нервно усмехнулась и тут же опасливо покосилась на соседа. Тот все так же стоял к ней спиной и, казалось, вовсе забыл о ее существовании.

Лифт остановился. Обогнув застывшего в проеме парня, Ника торопливо покинула кабину.

Перед глазами простиралась знакомая площадь с фонтаном. Однако, жарковато сегодня здесь. Практически все скамьи были заняты, но это ничего. Ей-то нужна лишь одна. Отыскав глазами нужное место, — прямо напротив кафе «Бонжур» — Ника быстрым шагом пересекла площадь. На удивление, скамья оказалась свободна.

Ну и что дальше? Никакой магической лавки на площади, разумеется, и в помине не было. Покрутив головой по сторонам, Ника вздохнула. Уселась на гладкую деревянную поверхность, тупо уставилась на дверь а-ля французского заведения и принялась ждать. Чего именно ждать, было не ясно, но ничего другого в голову не приходило.

Как и в тот раз дверь часто открывалась и закрывалась. Счастливые физиономии посетителей мелькали перед глазами, но вывеска упорно не желала меняться. Черт возьми, как же это работает? Ника с раздражением шлепнула по скамье ладонью.

В следующую секунду возле уха раздался приятный с легкой хрипотцой голос.

— Тебе не обязательно было приходить сюда, чтобы со мной встретиться.

От неожиданности она даже вздрогнула. Рядом с ней на скамье сидела ведьма. Как она это делает? Женщина не сводила с нее глаз. Зеленые, будто покрытые тиной, но в тоже время блестящие, чарующие — они словно гипнотизировали ее. «Ей бы рентген этим взглядом делать» — Ника поежилась.

— Скажите, это вы были той девчонкой, которая училась со мной в классе? — ляпнула вместо приветствия и тут же наморщила нос — ну, кто так начинает беседу с ведьмой.

Та не стала ходить вокруг да около.

— Да, — лукаво улыбнулась и тут же уточнила: — Мне ведь нужно было как-то к тебе подобраться.

Ника согласно кивнула, хотя последнее уточнение вызвало у нее мелкую дрожь. «Подобраться» — слово-то какое неприятное. Будто она, Ника — затравленная зверушка, за которой ведется охота. Она поморщилась.

— Вы хотели, чтобы я вызвала Червонного короля, но зачем?

Ведьма усмехнулась и неожиданно схватила ее ладонь. Ощущение было такое, будто до руки дотронулись наждачной бумагой. Фу.

— Не торопись, девочка. Ты почти готова узнать всю правду. Почти. Но тебе нужно еще кое-что сделать, — она повела хищным взглядом по сторонам, а затем снова уставилась на Нику. — Вот, что я скажу тебе, милая. Ты должна попасть в поместье «Тринадцать буков» — кажется, так его сейчас величают, — она горько усмехнулась, и Нике на мгновение показалось, что в глазах старухи мелькнула боль. — Найди там кулон.

— Что еще за кулон?

— Не перебивай, — ведьма недовольно поморщилась. — Это кулон твоей матери. В нем скрыта древняя память. Найдешь его и принесешь мне.

— Что за память?

— Воспоминания.

— Чьи? — Ника нахмурилась.

— Твоей матери и твои… то есть Софьи.

— Ого, а как же они туда попали?

Вся эта путаница вызывала головную боль, но любопытство оказалось сильнее. Ведьма улыбнулась, как улыбаются воппросам любознательного ребенка и терпеливо пояснила:

— Твоя мать заключила их в кулон и спрятала в поместье.

Глаза Ники округлились.

— Она сделала это для меня? Моя мать знала, что со мной случится и хотела, чтобы я все вспомнила, когда вернусь в наш мир?

Старуха неопределенно покачала головой.

— Ты должна принести мне кулон, чтобы я смогла открыть тебе его содержимое. Только не пытайся сделать это самостоятельно, — она предупреждающе выставила палец. — Это может быть опасно.

— И как же его найти? — Ника внимательно смотрела на женщину, пытаясь понять, есть ли в ее словах подвох.

— Ты знаешь, как. Просто позволь этому знанию выйти наружу.

Отлично. Пойди туда, не знаю, куда. Хорошо, хоть объяснила, что искать.

— А как он выглядит, этот кулон? — Ника не сводила со старухи взгляд — ну до чего же она странная. Вроде и древняя, а глаза сверкают как два изумруда.

— Медный объемный кулон овальной формы с выгравированным на нем деревом — его выковал для твоей матери твой отец.

— Мой отец? Он, что, был кузнецом? — этого Ника никак не ожидала.

Нет, она, конечно, не ханжа, но все-таки графский род… Ладно, какое это имеет значение.

— Скажите, мой отец любил маму?

Ведьма молча кивнула.

— А куда они оба пропали? Влад ничего о них не рассказывал.

Старуха поморщилась.

— Придет время — ты сама обо всем вспомнишь. А пока… не верь всему, что слышишь, и даже глаза могут обмануть тебя. Слушай сердце. Оно подскажет ответы.

Прекрасно. А, что, если дурацкое сердце молчит и только замирает при виде то одного призрака прошлого, то другого? Ника сердито надулась, но озвучивать эту нелепицу вслух не стала.

— Может мне попросить помощи у Влада?

— Нет! — старуха так резко выплюнула это слово, что Ника даже вздрогнула. Черт, нервная какая-то. Она обиженно поджала губы. Ведьма снизила тон до полушепота:

— Никто не должен знать об этом кулоне. Никто!

Здрасте, приехали. Мало того, что она понятия не имеет, где искать этот злосчастный кулон, так еще от обитателей поместья должна прятаться. И это в незнакомом-то месте. Ника с раздражением посмотрела на ведьму, но взгляд у той снова стал мягким, почти ласковым, и она тут же остыла.

Ладно, в конце концов, когда-то это был ее дом. Авось, что-то вспомнит и найдет побрякушку.

— Ступай и помни: ниточка к тайнику ведет из твоего сердца.

Ника хотела еще спросить, как потом разыскать ведьму, но той уже и след простыл. Была тетя да сплыла. Растаяла как морок. Может, вообще все это время Ника беседовала сама с собой. Она нервно огляделась по сторонам. Вроде никто криво не смотрит, и на том спасибо. Ника вздохнула.

Что ж, сегодня разыскать ведьму было не трудно, может и в следующий раз повезет. Она встала со скамьи и направилась прямо к дверям кафе — хороший ужин перед незаконным проникновением в чужие хоромы ей не помешает. 

Глава 35

Не смотря на все опасения, разыскать поместье «Тринадцать буков» оказалось не сложно. Водитель попутки, которую Ника остановила на выезде из города прекрасно знал, куда ехать. Странно, конечно, но она уже ничему не удивлялась. Брать такси почему-то побоялась — доехала до кольцевой на маршрутке. Подняв воротник повыше, так и брела вдоль трассы, пока ее не подобрала бордовая «девятка».

Отпустив машину, Ника огляделась. До чего здесь тихо и жутко. Особняк, словно спящий великан, утопал в ночной мгле. Лишь две остроконечные башенки выделялись на фоне темного, затянутого тучами неба. Когда она была здесь в последний раз, поместье купалось в мягком свете фонарей. Сейчас же оно выглядело заброшенным. По телу прошла дрожь. Должно быть так выглядят замки с призраками — мрачные, безликие, без единого светлого окна. Черт возьми, зачем она только сюда приперлась! Ника поежилась.

Обогнув полуразрушенный заваленный сухими листьями фонтан, она поднялась на крыльцо и, стараясь ступать как можно тише, направилась к двери. Под ногой что-то хрустнуло. Уф-ф… дурацкая ветка! Ника замерла. В груди громко бухало сердце. Она боязливо покосилась по сторонам, прислушалась, ругая себя последними словами — кругом было тихо. Наконец, решилась, протянула дрожащую руку к дверному молотку и осторожно потянула.

Заперто. Ника даже фыркнула — а чего она ожидала? Что дверь распахнется и мрачный дворецкий проводит ее прямиком к тайнику с кулоном? Она покачала головой и, спустившись по ступеням, крадучись, пошла вдоль строения.

Колючие ветви густо разросшегося кустарника цеплялись за пальто. Такими темпами оно скоро превратится в лохмотья. Ника вернулась к парадному входу, обошла фонтан и свернула на узкую тропинку. «Прогулочная аллея» — мелькнула в голове догадка. А может воспоминание.

Между булыжниками, которыми была вымощена бывшая аллея, виднелись островки пожухлой травы. По обеим сторонам, словно в агонии, сплетались ветви сухих розовых кустов. Пальто зацепилось за колючку, и Ника с раздражением дернула за полу. В голове всплыл образ: она бежит по ночной аллее, цепляясь атласным платьем за кусты. Бежит от опасности. Но впереди ее ждет смерть… Ника стиснула зубы и ускорила шаг.

Из-за туч выглянула луна. Ее холодный свет залил дорожку, словно подсказывая, что все идет как надо. Аллея свернула налево, и впереди показалось огромное дерево. Бук. Тот самый, тринадцатый. Ника знала это, как знала и то, что делать дальше.

Она остановилась под раскидистым шатром из корявых ветвей, украшенных остатками пожелтевшей листвы, задрала голову и прикинула расстояние от земли до нижней ветки. Не так уж и высоко. Чуть ниже из мощного ствола торчал обломанный сук. Если ухватиться за него и немного подтянуться, получится закинуть ногу. Ника нервно хмыкнула. Вот, где пригодятся навыки лазания по деревьям, которыми она так гордилась в детстве.

Через пять минут пыхтения она уже восседала на толстой ветке. Операция прошла гладко, если не считать оторванного накладного кармана пальто. Ника вздохнула: все могло обернуться свернутой шеей, а так… Она осторожно поднялась на ноги, уцепившись за верхнюю ветку, и всмотрелась в темное окно. Длинная лапа бука тянулась к самой створке, скребла корявыми сучками-пальцами по стеклу. Пройти по ней не составит особого труда. Только вот, что делать, если вдруг окно окажется запертым изнутри? Об этом она не подумала. Ника скрипнула зубами и мысленно выругалась.

Что ж, раз она и так уже здесь, стоит проверить. Зря, что ли пальто испортила? Ника сделала шаг, другой. Ветка опасно прогибалась под тяжестью веса, но ломаться вроде не собиралась. И на том спасибо. Она приблизилась к окну, цепляясь одной рукой за ветку, приставила ладонь козырьком к стеклу и заглянула внутрь.

С той стороны в лунном свете темнел силуэт огромного стола. Библиотека! Надо же, какое удачное совпадение. Ника осторожно надавила на раму, и та, как ни странно, поддалась. Трясясь всем телом, она перебралась через карниз, бесшумно спрыгнула на пол и облегченно выдохнула. Да, из нее вышел бы первоклассный форточник! С губ сорвался нервный смешок, и Ника испуганно зажала ладонями рот.

Вокруг было тихо. Слишком тихо. От этой мертвой тишины по коже поползли мурашки. Дыхание стало частым, прерывистым. Сердце вот-вот выскочит из груди. Ника сделала глубокий вдох, выдох — главное не нервничать. Раз уж до сих пор все шло гладко, значит, ведьма была права: Ника сама знает, всегда знала, что делать. Она приблизилась к массивному столу и положила ладони на гладкую поверхность.

Что дальше? Прислушалась к внутреннему голосу. Тот молчал. Ну же! Скажи хоть что-нибудь! Внутри нарастала паника. Ника в сердцах шлепнула ладонью по столешнице и ощутила, как та вздрогнула. Что за чертовщина?

Поверхность слегка шевельнулась, словно стол был живым существом, пробуждающимся от спячки. Дыхание снова сбилось, противно засосало под ложечкой. Ника в ужасе уставилась на древнюю громадину, ожидая, что та вот-вот поднимется на лапы и уставится на нее невидящим мертвым взглядом. Но стол стоял смирно.

Ника хихикнула и без сил опустилась на пол. Нет, такими темпами она быстро лишится того, что еще осталось от здравого рассудка. Перед ней обычный стол — неодушевленный предмет. Ничего необычного в нем нет. По бокам, как и полагается, имелись выдвижные ящики с витиеватыми бронзовыми ручками — Ника потянула на себя нижний ящик. Внутри было пусто. Второй, третий — ничего. Она нахмурилась. Что-то подсказывало, что именно здесь хранится секрет. Тайное знание, сокрытое от посторонних глаз.

Внезапно перед внутренним взором возник сгорбившийся старик. Дворецкий! Черт возьми, как она сразу не сообразила?! Ника вскочила на ноги и, запустив руку под столешницу, принялась шарить по ее тыльной стороне. Пальцы провалились в небольшое углубление. Тайник!

Дрожащей рукой Ника шарила в щели, пока не наткнулась на маленький предмет. Сердце радостно встрепенулось. Нашла! Она извлекла находку и подошла ближе к окну. На ладони, сияя в лунном свете, красовался кулон.

Он оказался именно таким, как описала его ведьма. Изящный, тонкой работы, с выгравированным гербом поместья — раскидистым буком. Кулон был объемным, овальной формы. Сбоку выступала маленькая зазубринка. Ника уже хотела подцепить ее ногтем, как вдруг услышала позади шорох. Сердце метнулось вверх, едва не выскочив через горло. Медленно, на негнущихся ногах она развернулась и встретилась взглядом с потухшими серыми глазами. 

Глава 36

— Вам нельзя здесь находиться, госпожа, — прошелестело создание, и Ника мелко задрожала.

Перед ней стояла та самая горничная, которая вывела ее из подземелья. Но, что с ней? Тонкое личико было неестественно белым, мутным, словно речной туман, черты его, то расплывались, то вновь приобретали четкость. Ника крепко зажмурилась и потрясла головой. Не ровен час, от переживаний съедет крыша. Снова взглянула на девушку.

— Я должна доложить господину, — ничуть не смутившись реакции на свой внешний вид, грустно прошелестела та.

— Погоди, стой! — испуганно воскликнула Ника. — Я уже ухожу! Если ты промолчишь, никто даже не узнает, что я здесь была.

Та покачала головой. От этого движения ее лицо снова приняло размытые очертания, и Ника покрылась гусиной кожей.

— Как тебя зовут? — она попыталась не обращать внимания на странные метаморфозы, сконцентрировавшись на задаче заполучить девчонку в союзники.

Та смущенно улыбнулась.

— Лена.

— Вот что, Лена. Твой хозяин — не человек, вернее не совсем обычный человек. Моя судьба тесно связана с ним, и если я не узнаю правду о себе, о нем, об этом поместье, то кое-кто разрушит мою жизнь. Боюсь, твой хозяин не будет этому рад. Понимаешь меня? — Ника с тревогой вглядывалась в блеклые глаза собеседницы, изо всех сил пытаясь не потерять фокус.

— Понимаю, — коротко ответила та.

— А для того, чтобы узнать правду, мне нужно покинуть это место. На время. Потом я сама приду к твоему хозяину, понимаешь?

Девчонка снова кивнула.

— Отлично, — Ника приободрилась. — Значит, я пошла.

— Нет, — грустно улыбнулась горничная и качнула головкой.

— Как нет? — Ника начинала злиться. — Я ведь тебе объяснила!

Махнув рукой на бесстолковую прислугу, она развернулась и шагнула к окну. Перед глазами мелькнул бледный вихрь, и створка с грохотом захлопнулась. Сколько ни дергала ее Ника, та не поддавалась. Черт!

— Это ты сделала? — она сердито посмотрела на застывшую в стороне девушку.

Та хитро улыбнулась и кивнула.

— Вот что, — Ника уперла руки в бока и угрожающе сдвинула брови. — Или ты немедленно отопрешь это чертово окно, или я сама доложу на тебя хозяину! И тогда… Куда ты так боишься попасть? На каторгу?

Разумеется, она блефовала, но, судя по тому, как заволновалась девчонка, удар был точным. Ника уже догадывалась, что и горничная, и все в этом злополучном поместье — не вполне себе люди. Тогда кто? Призраки? Она поежилась, но продолжала хранить суровое выражение лица. Демоны, воскресшие души, бездушные тела, разгуливающие по городу, словно выпотрошенные шкурки — к этому она привыкла. Одно жалкое привидение ее уже не испугает.

— Ну-у! — Ника сильнее насупилась и сделала шаг в сторону бледной фигурки.

Та вздрогнула, осунулась и, наконец, прошелестела:

— Не могу.

Не успела Ника удивиться то ли наглости, то ли храбрости девчонки-призрака, как та метнулась в сторону и исчезла, проскочив сквозь стену. Вот и поговорили.

Интересно, сколько пройдет времени, пока сюда явится Влад? Она подошла к двери и подергала за ручку. Естественно, заперто. Путь через окно тоже отрезан. Остается лишь ждать. Малахольное привидение наверняка быстро бегает, так что с голоду тут она не умрет. Вернувшись к окну, Ника уселась прямо на стол и принялась разглядывать кулон.

Биение сердца участилось. Что же такого необычного спрятано внутри? Она потрясла украшение и прислушалась. Ничего. Как должны звучать воспоминания, запрятанные в медной безделушке? Кто знает. Она обреченно вздохнула и покосилась на дверь.

Может открыть кулон? Неизвестно еще, как отреагирует Гордий на ее наглое вторжение в поместье и захочет ли после этого выпустить? Все-таки было в его поведении что-то странное, не вписывающееся в рамки трагической истории двух влюбленных. Ника нахмурилась, пытаясь уловить какую-то мысль, но та все время ускользала от ее внимания. Гордий, Гордий… Влад. Гордеев. Не то. Все не то! Она напряженно закусила губу и попыталась представить Влада, стоящего перед ней на коленях и клянущегося в вечной любви…

Вот же оно! Ника звонко стукнула себя по лбу и тут же вскочила на ноги. Как мог ее любимый, хоть и явившийся на землю без души, но сохранивший память об их отношениях вести такой распутный образ жизни? Она сразу вспомнила и фигуристую дамочку-юриста, выходящую из кабинета Гордеева, и Леночку, которую тот с таким вдохновением ублажал в подсобке особняка. Ника застонала от боли, которая невидимыми тисками сдавила сердце.

Он предал ее! Уничтожил саму память об их любви! Перед глазами снова возник образ уборщицы Леночки с русой куцей косичкой, и Ника испуганно вскрикнула. Не может быть! Это… это… как это понимать?! Сейчас она отчетливо видела лицо девчонки, висевшей на бедрах Влада в той злополучной кладовке. Все это было на самом деле, ей не привиделось! Сколько же дней прошло с той ночи? Она резко обернулась и с ужасом покосилась на стену. Живая, раскрасневшаяся от жаркого секса с боссом Леночка стала чертовым призраком и бродит сейчас по особняку, проходя сквозь стены, как Дэвид, мать его, Копперфильд!

Ника зажала ладонью рот, чтобы не закричать. Весь ужас от нового открытия разом обрушился на ее бедную голову. Черт бы их всех побрал! Одно дело, когда встречаешь совершенно постороннего призрака, совсем другое, когда этот самый призрак еще недавно крутил перед твоим носом вполне осязаемым задом. Влад, что, убил ее? Сожрал бедняжку сразу после секса, как чертова самка богомола? Ника закрыла глаза и отчаянно затрясла головой, словно это могло избавить ее от страшных мыслей.

За дверью раздались тяжелые шаги, и сердце ухнуло в желудок. Вот и все. Сейчас ее снова прикончит уже бывший возлюбленный, и на этот раз окончательно. Она машинально сжала кулаки. В ладонь врезался краешек кулона, и внутри него что-то щелкнуло. Ника с удивлением разжала пальцы.

Из распахнутых створок вынырнул сияющий шарик. Как зачарованная, она наблюдала за парящей сферой. Та мерцала зеленоватым свечением, подрагивала, увеличивалась в размерах. Внутри что-то происходило. Мелькали тени, вспыхивали искры. Поравнявшись с ее лицом, сфера замерла, а в следующее мгновение взорвалась ослепительным фейерверком.

Перед тем, как отключиться, Ника услышала громкий щелчок и зовущий ее, но быстро затихающий вдали голос Влада… 

Глава 37

В нос ударил густой цветочный аромат, и Ника протяжно чихнула. Розы? Она осторожно втянула ноздрями воздух, нахмурилась и только потом открыла глаза. Взгляд устремился ввысь.

Так, стоп. Почему она лежит да еще под открытым небом? Что за шутки такие? Она проворно вскочила на ноги и огляделась.

Вместо мрачных стен библиотеки ее окружал вечерний парк с разбегающейся по нему паутиной аллей. Впереди, подмигивая горящими окнами, возвышался особняк Влада.

Серьезно? Ника даже фыркнула от возмущения. Значит, пока она была в отключке, этот бездушный чурбан вынес ее на улицу и оставил валяться в парке? Потрясающее гостеприимство. Она машинально отряхнула одежду.

И вообще, почему так светло? В голове медленно шел мыслительный процесс. Совсем недавно на улице стояла непроглядная ночь, а сейчас, судя по всему, не больше девяти вечера. Ника нахмурилась. Что, черт возьми, здесь произошло? Она поежилась и с опаской обвела взглядом окрестности.

Перед особняком на обширной парковой лужайке росли десятки кустов роз. Присмотревшись повнимательней можно было заметить, что они образуют несколько кругов, закрученных по спирали. Интересное решение. Ника одобрительно хмыкнула. Среди пышной зелени, купаясь в лучах уходящего солнца, алели яркие бутоны. Она повела восторженным взглядом, гадая, откуда взялась эта красота, коснулась пальчиками бордовой головки и тут же нахмурилась. Это еще что за чудеса? Цветок прошел сквозь ладонь, будто та была соткана из облака.

Ника в недоумении уставилась на руки. Что за… Те мерцали, словно неоновая вывеска за густой пеленой тумана. Что происходит? Она умерла и попала в рай? Из горла вырвался нервный смешок. Нет, это уже никуда не годится. Ника сердито фыркнула и с еще большим усердием схватила колючую ветку — тот же результат. Наконец, оставив бессмысленные попытки сорвать розу, она опасливо огляделась.

В стороне, заслоняя парадное крыльцо, возвышался фонтан. Странно, но сейчас он не был похож на ту старую развалину, которая была завалена сухими листьями еще пару часов назад. Из центральной части бассейна в воздух взмывала водяная струя. Образуя причудливый гриб, она рассыпалась миллионом брызг, и солнце окрашивало ее в оранжево-красные оттенки. Пожалуй, это место можно назвать райским садом, только вот… Ника снова взглянула на особняк.

Поместье, несомненно, принадлежало Владу. Или, если говорить точнее, всему роду Александровых. Но выглядело уж слишком обжито. Внезапно в голове вспыхнула мысль. Кулон! Она закатила глаза и, взмахнув руками, хлопнула себя по бедрам. Господи, какая же она бестолковая! Ну, разумеется, это все проделки маминого украшения. Ведьма сказала, что в нем память о прошлом. Значит…

Ника ошеломленно уставилась на строение. Вот это да… Ее завербовали в путешественники во времени да еще и тела лишили. Какой-то уж слишком фиговый расклад. Она судорожно сглотнула. И, что прикажете делать? Остаться навеки призраком и шастать по поместью как та Леночка? Нет уж, увольте. Ника раздраженно мотнула головой.

Впрочем, есть шанс, что действие кулона ограничено по времени. Вот пересмотрит все воспоминания и вернется себе с богом в родную тушку. Чтобы окончательно не рехнуться, Ника решила, что так все и будет. Но тревога не уходила.

Она покосилась в сторону особняка. Куда же идти сейчас? Где искать нужные воспоминания? Печальный вздох сорвался с губ. А ведь предупреждала ее ведьма. Зря, конечно, полезла сюда без инструкции. Покрутившись вокруг своей оси, Ника заметила в конце парка беседку.

Внутри, окутанная мягким розовым светом, стояла тонкая фигурка в длинном струящемся платье. Сердце на мгновение замерло.

— Мама? — она сделала неуверенный шаг.

Словно услышав ее зов, девушка вздрогнула, испуганно оглянулась. Ника потрясенно рассматривала знакомое лицо, вглядывалась в блестящие зеленые глаза. Невероятно. Невозможно! Почему она раньше ее не узнала? Перед глазами всплыл образ ведьмы. Тот же овал лица, тот же взгляд, те же губы. Это было лицо женщины из лавки, только совсем юное, еще нетронутое безжалостными годами. Ника закусила губу.

Так вот, почему странная торговка помогает ей. Она — ее мать… она мать бедняжки Софьи, убитой злобным монстром. Внезапно стало тяжело дышать. Будто из пространства высосали весь воздух, заполнив его удушливым жаром. Ох, только бы не отрубиться. Ника бегом припустила к беседке, крича и размахивая на ходу руками. Она боялась отвести от матери взгляд, боялась, что та исчезнет, растворится в этой зыбкой реальности.

Девушка, казалось, вовсе ее не замечала. Боже, до чего же она красивая. Черные как смоль волосы уложены в высокую прическу, которую украшали крупные жемчужины. На вздымающейся девичьей груди переливается жемчужное колье. Губы слегка приоткрыты, и время от времени юная ведьма покусывает их, словно в волнении. Ника резко затормозила, едва не врезавшись в перила беседки. Из горла вырвался сдавленный стон.

— Мама… Мамочка, но, почему? Почему ты ничего не сказала мне сразу? — на глазах выступили слезы.

Девушка вздрогнула. Она судорожно сцепила ладони и принялась мерить шагами беседку. Да ведь она не видит ее. Ника призрак, пришелец в этом мире. Даже цветы не чувствуют ее присутствия, что уж говорить о людях. С губ сорвался тихий отчаянный шепот.

— Мама… — Ника уже знала, что та ее не услышит.

Все это — лишь чье-то воспоминание. Кусочек пленки давно забытого фильма, в котором близкие люди давным-давно исполнили главные роли. Вслед за разочарованием пришло смирение, и Ника устало улыбнулась. Что ж, теперь, по крайней мере она знает, с кем имеет дело. Интересно, кого ждет графиня?

Девушка снова вздрогнула и обернулась. Ника проследила за ее взглядом. Ну, конечно! Мужчина! Кого же еще может дожидаться в стороне от посторонних глаз взволнованная леди. Губы сами собой поплыли в улыбке, но что-то заставило сердце сжаться. С приближением статной фигуры в камзоле оно билось все сильней и отчаянней.

Похоже, юная графиня тоже ощутила волнение. Она заметалась по беседке, как пойманная в клетку птичка. Ника следила за выражением ее лица, которое, то отражало восторг, то смятение, то вовсе неведомый страх.

Наконец, мужчина поравнялся с крыльцом беседки, и Ника повернула голову. Сердце сделало кульбит, на миг перекрыло дыхание и стремительно нырнуло на дно желудка. Сияя ослепительной улыбкой, перед ней стоял Влад.

— Прекрасный вечер, моя госпожа, — он галантно склонил голову, затем поднялся по ступеням и, обняв графиню за талию, прильнул к ней жарким поцелуем. 

Глава 38

Это… это, что? Это как? Голова закружилась, и Ника ухватилась за перила. Тут же провалилась сквозь них и, охнув, приземлилась на колени. Ни удара, ни последующей за ним боли, разумеется, не последовало. Зато в сердце будто вонзили кол. Она медленно поднялась на ноги и отшатнулась, едва не столкнувшись с парочкой.

Господи, что здесь происходит? Неужели ее мать крутила роман с Гордием? Нелепица какая-то… Ника нервно закусила губу. Так, отставить панику. Думать, думать… Она всмотрелась в лицо графини. Слишком уж та юна для того, чтобы иметь взрослую дочь. Вероятней всего, Софья еще даже не родилась. Тогда как здесь оказался Гордий? Он ведь был старше своей кузины всего на пять лет. Выходит… босс солгал?! Никакой он не Гордий. Самозванец, нацепивший личину ее жениха.

— Ты сводишь меня с ума, — шептал Влад, прижимая к себе Катерину и часто целуя покорные губы. — Почти год я женат на твоей сестре, но только сейчас заметил, какая очаровательная леди находилась все это время рядом.

Нике показалось, что на какое-то мгновение в глазах графини вспыхнул торжествующий блеск. Нежные девичьи руки обвили шею мужчины, и юная ведьма озарила его ангельской улыбкой. Ника напряглась. Что-то подсказывало ей, что Влад совершает ошибку.

Внезапно мир замер. Исчезли все звуки, запахи. Влюбленные превратились в пару статичных фигур, словно неведомый художник перенес их вместе с окружающим пространством на огромный холст. Ника протянула вперед руку, но в следующее мгновение с обратной стороны картины вырвалось пламя. Издавая противный треск, оно разъедало краски, куражась, искажало изображение до неузнаваемости, а затем поглощало его, открывая взору безликую тьму. Ника закрыла лицо руками и завопила.

Через секунду все прекратилось. В пространстве повисла обманчивая тишина, затем хлопнула дверь, и воздух всколыхнулся от громкого крика.

— Это ты сделала? Твоих рук дело?

Ника открыла глаза и с удивлением уставилась на хрупкую фигурку. Катерина. Она сидела перед туалетным столиком и неторопливо расчесывала пряди длинных черных волос. Ее красивое лицо отражалось в зеркале, а на губах застыла загадочная улыбка. В свете мерцающего огонька свечи она казалась какой-то зловещей.

Рядом с графиней стояла молодая женщина и, судя по ее виду, визит был никак не дружеским. Взглянув на перекошенное от крика лицо, Ника содрогнулась.

— Что ты натворила, ненормальная! — совершенно обезумевшая дамочка схватила Катерину за плечи и с силой встряхнула.

В изумрудных глазах тут же вспыхнула ярость. Ох, зря она так… Женщина вскрикнула, разжала пальцы и с ужасом отшатнулась от графини. Из ее затуманенных болью глаз потекли слезы.

— Он же был моим мужем, как ты могла?! Родная сестра!

Катерина не ответила.

— Молчишь… Молчишь! Всю жизнь молчишь, юродивая! Как же я тебя ненавижу! — дамочка снова зашлась рыданиями, а юное создание, как ни в чем не бывало, продолжило расчесывать волосы. — Признавайся, мерзавка, это ведь ты опоила меня и заставила рассказать Владу о том, что Гордий — не его сын! Ты!

Катерина ехидно хмыкнула.

— Я знала, что от тебя будут одни беды, говорила отцу, что ты ведьма, но он не верил. Ты всегда была его любимицей! — она яростно ткнула пальцем в обнаженную грудь. — Считаешь, я полная дура? Я ведь помню, как загорелся твой взгляд, когда Влад впервые приехал к нам в поместье. Думала, он обратит на тебя внимание? Возьмет в жены немую как рыба калеку?

Ника испуганно покосилась на мать. Та никак не отреагировала на выпад сестры — видимо, такие оскорбления были для нее не в новинку.

— Наш отец взял с тебя клятву, что ты никому не выдашь тайну моей беременности. Ты ведь знала, что мне пришлось пережить! А может… — она испуганно выпучила глаза и замотала головой. — Не-ет, не может быть… Господи милостивый, — дамочка судорожно всхлипнула. — Так это ты подкупила того мерзавца, который обесчестил меня?! Надеялась, что Влад узнает об этом и разорвет помолвку?

Катерина отложила расческу и повернулась к сестре. На безмолвных девичьих губах расплывалась самодовольная ухмылка.

— Значит, ты, — обреченно прошептала женщина. — Ты никогда не думала ни о ком, кроме себя. Тебя не волновало, что наша семья была на грани разорения. Если бы Влад не женился на мне, мы бы все пошли по миру. Но твое самолюбие было выше этого. Да, он не любил меня, но и до тебя ему не было дела. Влад просто заключил выгодную сделку с нашей семьей, — она опустила руки. — Ты лишила Гордия отца, а меня лишила мужа. Это ты заставила его покончить с собой. Ты — убийца!

Ника с ужасом слушала монолог несчастной вдовы. Господи, да ее мать просто чудовище! Но почему? Зачем она так поступила? Неужели врожденная немота настолько ожесточила юное сердце?

Она перевела взгляд на Катерину. Та смерила сестру ледяным взглядом, развернулась к зеркалу и коснулась его кончиками пальцев. По поверхности пробежала легкая рябь и прежде, чем огонь поглотил очередной кусочек прошлого, Ника заметила, как из зеркальной бездны сверкнул безумный взгляд ее детских кошмаров. 

Глава 39

Мир снова обрел трехмерность, и в нос ударил сладковатый аромат сена. Ника с удивлением огляделась: оно было повсюду. Душистые горы окружали пространство, возвышаясь по всему периметру бревенчатых стен, кружа голову, дурманили запахом свободы. Сквозь неплотно прилегающие друг к другу бревна проникали лучи жаркого полуденного солнца.

Снаружи раздался собачий лай. С другой стороны донесся сердитый женский крик, который тут же потонул во взрыве детского хохота. Странное место для воспоминаний графини. Ника уже хотела прильнуть к щели, чтобы как следует оценить обстановку, но раздавшийся позади шорох заставил ее с визгом подпрыгнуть на месте.

Черт, зачем так пугать? Она обернулась. Из-за широкого столба, стоящего в центре сарая, выступила знакомая фигура. А вот это уже интересно. Что здесь забыла мисс дворянская злодейка?

На этот раз графиня выглядела постарше. Но даже не это привлекало внимание: холодный надменный взгляд, которым девушка еще недавно сверлила свою сестру, исчез, в глазах появилась мягкость, а на губах, то и дело, распускалась мечтательная улыбка. Надо же, какие перемены. Ника задумчиво покачала головой.

Снаружи раздались тяжелые шаги. Катерина с волнением уставилась на широкую дверь, больше напоминавшую ворота, которая через мгновение распахнулась. Не дожидаясь приглашения, в сарай хлынул поток разноголосого шума. Воздух всколыхнулся, завибрировал, словно натянутая струна, а затем пространство накрыла волна низкого грудного голоса.

— Не стоило приходить сюда в такое время, — внушительных размеров фигура на мгновение заслонила проем и тут же шагнула внутрь.

Та-ак, а это еще кто такой? Мускулистые плечи незнакомца были широки, а на смуглой коже, переливающейся под солнцем, блестели капельки пота. При каждом дуновении ветерка на голове шевелились темные завитки волос. Ника замерла. При одном взгляде в глубину карих глаз сердце учащенно забилось. Неужели и этого типа она где-то встречала?

Мужчина прошел вглубь сарая, и Катерина с жаромприльнула к обнаженному торсу. У Ники глаза полезли на лоб.

— Моя дорогая, — великан обхватил ладонями лицо девушки и заглянул ей в глаза. — Если граф узнает, что мы с тобой… — он не договорил. Тонкая девичья ручка обвила его шею, и губы их встретились.

И, что сейчас? Стоять и смотреть, как собственная мать обжимается с полуголым мужиком? Нет уж, спасибо. Ника ворчливо закатила глаза. Вообще, зачем она здесь? Что такого важного может быть во встрече двух бесстыжих любовников? Кто этот мужик? Дурацкий кулон… Она громко фыркнула и покосилась на парочку.

— Мы должны быть осторожны, — кареглазый атлет подхватил на руки тонкую фигурку и понес к дальней стене. Осторожно уложил девушку на ворох сена. — Ты уже сказала графу, что ждешь ребенка?

Графиня вздрогнула, будто ей влепили пощечину, отвела взгляд и сдержанно кивнула. Ее хрупкая ладошка скрылась между широких ладоней мужчины. Тот с волнением заглянул ей в глаза.

— Разозлился?

Катерина неопределенно пожала плечами.

— Он спрашивал, кто отец?

Утвердительный кивок.

— Ты ведь не сказала ему? — мужчина пришел в крайнее волнение.

Графиня вздохнула и отрицательно покачала головой.

Затаив дыхание, Ника наблюдала за необычным диалогом. Так вот, в чем дело! Катерина беременна. Ждет малышку от этого огромного загорелого качка. Ну, конечно! Ведьма ведь говорила, что отец Софьи — кузнец. Вот он, собственной персоной! Из груди вырвался изумленный вздох — отличное знакомство с папулей. Ника нервно сглотнула.

Похоже, у этих двоих серьезные проблемы. Вон как нервничают, того и гляди распсихуются. Она задумалась. Запретная любовь, внебрачная беременность — с этой парочкой все понятно, но, что же все-таки стало с Владом? Каким боком он влез в эту историю спустя столько веков? Ника взволнованно потерла ладони.

— Давай сбежим… Уедем подальше от этих мест, начнем жизнь заново, — мужчина вытащил из волос любимой застрявшую соломинку и ласково провел ладонью по щеке.

Катерина накрыла его руку своей. Лицо ее просветлело, и она с жаром закивала.

— Я буду ждать тебя в полночь у развилки за старой мельницей, — мужчина запустил руку в карман, пошарил там и вытащил наружу, сжимая в ладони какой-то предмет. — У нас все получится.

В глазах девушки вспыхнуло почти детское любопытство. Ника невольно улыбнулась. Забавно, настолько сильно может измениться человек, стоит ему почувствовать чью-то заботу и тепло. Грубые от тяжелого труда пальцы разжались, и Ника тихонько охнула. На широкой ладони поблескивал тот самый кулон.

— Я сделал его для тебя, и с этого мгновения, что бы ни случилось, он всегда будет напоминать тебе о нас… — мужчина повесил украшение на девичью грудь и с нежностью прижался губами к губам графини.

Как мило. Ника едва не расплакалась.

В следующий миг влюбленные замерли. Вспыхнуло пламя, вслед за которым мир в очередной раз поглотила бездна. Из темноты проступили новые очертания. Ника осмотрелась.

Снова знакомая спальня, освещенная единственной свечой на туалетном столике. На широкой кровати, прижавшись спиной к изголовью, сидела Катерина. Она обнимала обеими руками аккуратный круглый живот и таращилась ненавидящим взглядом в зеркало.

Что все это значит? Разве не должна была ее мать сбежать из поместья вместе с отцом-культуристом? Да и Влад говорил, что графиня, исчезла из особняка, будучи беременной. Впрочем, доверять словам Гордеева после того, как Ника узнала о нем правду, тоже не стоило. Она покосилась на мать: лицо напряжено, в изумрудных глазах сверкают гневные искры — ни дать ни взять, ведьма. По коже пробежал холодок. Ника с опаской приблизилась к туалетному столику и заглянула в мерцающую глубину зеркала.

Там творилось что-то неладное. Как зачарованная, она смотрела по ту сторону зазеркалья, ожидая чего-то ужасного. В следующий миг воспоминание из детства пронзило сознание, и тело сковал леденящий ужас. Из центра черной бездны раскручивалась энергетическая спираль. Синеватое мерцание пульсировало во тьме, словно живое. Ника не могла шелохнуться от страха, лишь наблюдала, как из глубины на нее надвигается то самое зловещее Нечто. Оно уже было совсем близко, вот-вот пересечет границу миров, и тогда…

Ника закусила губу, чтобы не закричать: до боли знакомые ледяные как айсберг глаза глянули сквозь нее, оцарапав душу острыми осколками. Они смотрели насмешливо, недобро. По телу пошли мурашки. Это он — демон… Он все-таки нашел Катерину. Ника невольно отшатнулась от зеркала и, развернувшись, бросилась на кровать к матери.

Та все так же сидела у изголовья, обнимая живот, словно пытаясь защитить свое неродившееся еще дитя от нависшей над ним опасности. В глазах застыла слепая ярость.

— Вот мы и встретились, ведьма, — раздался сзади знакомый бархатистый голос.

Ника вздрогнула. Быстро развернулась и охнула, потрясенная до глубины души. Посреди комнаты стоял Влад. Какого черта? Что происходит? Она зажала ладошкой рот, сдерживая рвущийся наружу вопль. Глаза босса то и дело вспыхивали синим, излучая чудовищный холод. Губы искажала жестокая ухмылка.

— Я же обещал, что найду способ вырваться, — проговорил он ледяным тоном, — и найду способ расквитаться с тобой.

Ника слушала страшные слова открыв рот. Влад ухмыльнулся, демонстративно поправил черный с золотом камзол, давая понять, что все у него прекрасно и уселся в кресло, обитое полосатой тканью.

— Лихо ты все провернула, я впечатлен, — он хмыкнул и пробежался пальцами по резным подлокотникам. — Но нет ничего, что нельзя было бы обратить вспять. Ты ведь с самого начала знала, что твое заклятье можно разрушить, а у демона в Аду так много возможностей. — Влад гулко хохотнул. — Знаешь, а я даже благодарен тебе за то, что избавила меня от супружеского счастья. Твоя сестрица дико раздражала своим бесконечным нытьем. А еще ее вечно мучила мигрень. Кстати, ты ведь догадалась, что это я забрал ее хилую душонку?

Вот, черт, и эта скончалась. Ника потрясенно взглянула на мать. Та ухмылялась. Ну, что за порода? Ей тут опасность грозит, а она сидит, лыбится. Впрочем, сложно сказать, кто из этих двоих опаснее. Судя по тому, что Ника успела узнать, эта парочка стоит друг друга.

— Мне плевать на мою сестру, — внезапно произнесла Катерина.

Ника вытаращила глаза. Хорошенькое дело, у ведьмы прорезался голос? Графиня ядовито хмыкнула.

— Если хочешь знать, это я подослала к ней старуху со свечой. Убедить дуреху в том, что она сможет вызволить тебя из глубин ада с помощью нехитрого ритуала, было не сложно. Я даже в библиотеке просидела весь вечер нарочно, чтобы только она смогла вынести из моей спальни зеркало, — Катерина кивнула в сторону туалетного столика.

Влад пристально посмотрел графине в глаза. В уголках губ появилась ехидная ухмылка.

— Возможно, но признайся, ты ведь не ожидала, что Червоным королем окажусь я. Думала, проклятье обратит мою душу в демонское отродье, и я буду заперт в аду навек?

Катерина не ответила.

— Знаешь, а быть демоном перекрестка забавно, хоть и несколько утомительно. Оказывается, наш мир просто кишит дураками, готовыми продать душу за сущую ерунду. Вот ты сама как обрела свою силу? М-м-м, графиня? Только не говори, что родилась с ней, не поверю. Ну, признайся, продала душу? — Влад хохотнул. — Знаю, что так, поэтому, немного расстроен, что не смогу пополнить свою коллекцию, но… ты ведь ждешь ребенка, — он взмахнул рукой. — Да-да, милая, не удивляйся. Я знаю все о вашей гнилой породе. И даже то, что кровь и душа наложившего проклятье снимут его. Но, так как твоя грязная душонка уже заложена, вполне сгодится твое дитя.

В глазах графини вспыхнул огонь.

— Ты не сможешь получить ее, — стиснув зубы, прошипела она.

— Это как посмотреть, — Влад плотоядно ухмыльнулся.

Внезапно Нике стало трудно дышать: из комнаты будто высосали весь воздух. Она сделала глубокий вдох — а еще называется призрак — перевела взгляд на мать и машинально отметила, что та с вызовом смотрит на Влада. Что ж, по крайней мере, Нике точно известно, что демону она не досталась.

— Убирайся! — твердым голосом велела Катерина. — Тебе не достать ни меня, ни мою дочь. Уж я об этом позабочусь.

Ника моргнуть не успела, как Влад исчез, но воздух все еще колебался от сотрясающего его зловещего хохота.

Чудненько. Значит, Гордеев — и есть тот самый демон, которому позарез нужна ее несчастная душа. Вот же, враль! А Стас, выходит… чертов жених. Она вздохнула. Интересно, кулон покажет, что же стряслось на самом деле с Гордием, и каким образом он оказался пленником золотой клетки?

Ника задумчиво взглянула на мать, надеясь узнать от нее еще хоть что-то, но мир снова начал меняться. Трехмерность исчезла, предметы слились с пространством в единую плоскость, и тут же вспыхнуло пламя. Она привычно зажмурилась. 

Глава 40

Лицо обдало жаркой волной, и Ника резко отшатнулась. Она в страхе открыла глаза, ожидая увидеть перед собой чудовищные костры с обугленными черепами, но обнаружив, что находится в комнате, с облегчением выдохнула. Прямо перед ней возвышалась каменная печь. В огненном чреве потрескивали дрова, обрушиваясь и выплевывая вверх снопы искр. Ника торопливо отошла в сторону и огляделась. И что это за место такое? Уж точно не поместье — слишком простая и мрачная обстановка.

Посреди комнаты с непривычно низким потолком стоял огромный нетесаный стол, вдоль которого с обеих сторон тянулись грубо сбитые лавки. В центре стола унылым огоньком мерцала свеча. Когда взгляд привык к полумраку, Ника заметила, что темные бревенчатые стены были сплошь увешаны пучками сушеных трав и какой-то посудной утварью. У противоположной стены стояла огромная бочка, заполненная водой, рядом с ней на табурете лежал деревянный ковш. Обстановка, мягко говоря, спартанская. Интересно, кому принадлежит эта «роскошь»?

Нервно хмыкнув, Ника обогнула стол. За ним в дальнем углу приютилась низкая дверь, сбитая из толстых шероховатых досок. За узким окошком, больше похожим на чердачное, стояла глухая ночь. Ника выглянула наружу и с удивлением уставилась на заснеженные еловые лапы, тесно сплетенные, словно в хороводе. Похоже, избушка на курьих ножках находится в каком-то лесу. Ника вспомнила записку, найденную в сундуке поместья. Уж не то ли это место, где скрывалась Софья, когда писала Гордию? Она задумчиво покрутила головой.

В углу по диагонали от входной двери, виднелась другая дверь. Судя по всему, за ней находилась еще одна комната. Только сейчас Ника ощутила присутствие в доме кого-то еще. Она прислушалась.

Сквозь дверные щели просачивались неясные звуки: то вдруг раздастся всплеск воды, то приглушенные стук и шарканье. До слуха донесся едва различимый стон, но его тут же прервал чей-то зловещий шепот. По телу пошли мурашки. Если бы Ника только знала, как вырваться из этого мрачного видения, она, без сомнения, уже улепетывала бы из этого жуткого дома. Но кулон не оставлял ей выбора.

Внезапно за дверью прозвучал звонкий шлепок, и в уши врезался пронзительный детский плач. Это еще что такое? Плач быстро смолк, раздались шаркающие шаги, и дверь широко распахнулась. В проеме показала древняя старуха.

Ника испуганно отшатнулась, когда старая карга прошаркала мимо, едва не задев ее плечом. Она подошла к столу, поставила на лавку деревянный ушат с водой и, сдернув корявыми пальцами с плеча влажную тряпку, швырнула ее рядом. Обернувшись, прошамкала что-то невнятное и, выскользнув за дверь, растворилась в глухой ночи.

Отлично, одной странной особой стало меньше. И все-таки кто-то еще оставался в доме. Ника поморщилась. Из комнаты донеслось слабое попискивание, и нежный женский голос тихонько запел. Что там происходит?

Дверь в комнату оставалась открытой. Ника медленно приблизилась к ней и замерла в нерешительности. Сердце стучало как ненормальное. Она сделала шаг, другой, переступила низенький порожек и… Перед глазами открылась невероятная картина: на широкой кровати среди наваленных грудой подушек лежала Катерина. Ника перевела взволнованный взгляд с бледного лица графини вниз и замерла.

На обнаженной груди женщины лежал ребенок: маленькое розовое личико сморщено, глазки блаженно зажмурены, розовые губки плотно обхватывают сосок. В трепетной тишине было слышно лишь тихое чмоканье.

На негнущихся ногах Ника подошла к кровати. Сердце гулко ударилось о грудную клетку, и на глаза невольно навернулись слезы. Значит, ее мать сама сбежала из поместья, чтобы скрыть свое дитя от пристального ока демона. София — маленькая наследница чудовищного проклятья явилась в этот мир в глухой деревушке посреди леса.

Катерина с улыбкой погладила дочь по головке, подняла затуманенный взгляд к двери и улыбнулась еще шире. В проеме стоял тот самый кузнец.

— Игорь… Подойди сюда, — растекся по комнате нежный голос.

Мужчина пересек комнату и опустился на кровать. Протянул дрожащую руку, осторожно коснулся ребенка.

— Она такая маленькая, — глаза великана заблестели.

— Все будет хорошо, дорогой. Я позабочусь о ней.

Ника ощутила какую-то обреченность в голосе графини. Грусть, словно она заранее знала, что ждет ее дорогое дитя. Может юная ведьма и правда знала, что все предопределено?

— Оставь нас, — ласково прошептала Катерина и погладила здоровяка по руке. — Я позову тебя, когда все закончится.

Игорь молча кивнул. Он склонился к малютке, коснулся губами гладкого лба, а затем вышел из комнаты. Через несколько минут, когда Софи уже сладко посапывала в объятьях матери, Катерина положила ее на кровать, бесшумно подошла к столу, на котором стояло то самое зеркало из поместья и зажгла свечу. Ника насторожилась. Что она собирается делать? Графиня перенесла зеркало на кровать, аккуратно уложила сверху малышку. Взяла свечу и установила ее в изголовье. Взмахнув руками, Катерина стала водить ими в воздухе, будто разглаживая невидимые складки.

— Силы земли, заклинаю вас, — завела она низким утробным голосом, — придите на зов мой и отделите часть от целого. Будет покоиться она до времени, пока душа не возродится вновь, — графиня слегка наклонила свечу, и на лоб малышки капнул расплавленный воск.

Ника съежилась, ожидая услышать пронзительный вопль, но все было тихо. Ребенок только шевельнулся, закряхтел, корча смешные рожицы, но так и не проснулся.

— Отделись заклятое, схоронись до времени…

Из теменной части детской головки полилась тонкая струйка синеватого мерцания и устремилась прямо на зеркальную поверхность. Зеркало будто впитывало эту энергию, поглощая ее без следа. Не смея даже моргнуть, Ника как зачарованная следила за происходящим.

— Закрываю дверь, налагаю печать. Никто не смеет ее взломать, если не будет на то воли души, — с этими словами Катерина обвела свечой по периметру зеркала и задула пламя. Мерцающая нить исчезла. Ребенок причмокнул губами, и приоткрыл глазки. Ведьма довольно вздохнула. Окинула спокойным взглядом комнату и взяла малышку на руки.

— Вот так, моя маленькая, вот так. Никто не посмеет причинить зло моей драгоценной детке, — она отнесла ребенка в угол комнаты и уложила в подвесную люльку. Затем завернула свечу в холстину и вместе с зеркалом засунула в мешок из грубой ткани.

— Можешь войти, — громко крикнула она, и дверь тут же отворилась. В комнату вошел Игорь.

— Спрячь это в старом колодце, — протянула ему мешок графиня.

Мужчина, ни о чем не спрашивая, взял в руки поклажу и поспешно вышел вон. Ника судорожно выдохнула. Так, значит, это ее мать заключила частицу души Софи сразу после ее рождения! Зеркало — ну, конечно! В лавке ведьмы она видела именно его! Вот, почему собственное отражение вело себя так странно. Но как же тогда камень? Влад сказал, что в нем заключена частица ее и Гордия души, да и ее собственная душа из хранилища говорила о ритуале. Который совершил старый граф…

Подумать об этом как следует, она не успела. Картина снова сменилась, и в следующее мгновение ее затрясло так, будто тело угодило в центрифугу. Куда на этот раз забросил ее кулон? Ника огляделась. Она сидела на жесткой скамье в бричке, которая катилась по ухабистой дороге. Вокруг стояла темнота, густой лес окружал со всех сторон. Сугробов не было, значит сейчас не зима.

На козлах сидел Игорь. Он гнал лошадей, подстегивая их кнутом. На дне коляски, укутанная в длинный плащ и привалившись спиной к скамье, спала девчонка лет тринадцати. Софи. Ника с тревогой всмотрелась в знакомые черты лица. Господи, до чего же они с ней похожи. Она зябко поежилась. Впереди показались ворота. Вот и поместье. Значит, мать и правда по какой-то причине отправила Софью к деду. Неужели демон все-таки нашел их?

Бричка остановилась.

— Я люблю тебя, дочка, — тихо пророкотал отец, поцеловал малышку в лоб и, легко подхватив ее на руки, вытащил из коляски.

Ника торопливо спрыгнула на землю и последовала за здоровяком. Тот приблизился к воротам.

— Эй, откройте! — забарабанил ногой о кованые вензеля. — Открывайте, черт бы вас взял!

Из сторожки выскочил заспанный бугай.

— Чаво шумишь? — голос его звучал недовольно и сипло. Вероятно спросонья.

— Я привез внучку графа Бориса Александрова. Отнесите ее в дом.

— Какую еще внучку? Вы никак повредились рассудком! — сторож был явно недоволен ночной побудкой. — У графа нет никакой внучки, только внук, и он, славтегосподи, сейчас в поместье.

— Это дочь графини Александровой — Катерины.

Ника заметила, как глаза бугая округлились, и с широкого лица сползла краска. Он поднял повыше зажженный фонарь и уставился в лицо незнакомца.

— А ну покажи.

Отец поморщился, но поднес малышку ближе к воротам. Софи приподняла подрагивающие веки и тут же снова их опустила.

— Шевелись. Ей срочно нужна помощь.

— Охтыжгоспади, — сторож принялся возиться с огромным замком, со стуком отбросил в сторону толстенную цепь и посторонился, пропуская мужчину вперед.

— Вот, возьми ее, — Игорь передал ошарашенному громиле Софи и напряженно сжал челюсти. — Поспеши, — сказав это, он круто развернулся и, не оборачиваясь, поспешил к бричке.

— Ох-ох-ох, что ж делается-то, — сторож с тревогой взглянул на бледное личико и торопливо зашагал в сторону особняка.

Вскоре все поместье было охвачено волнением. Слуги носились по лестницам, заканчивая последние приготовления, а старый граф сидел возле кровати Софи и поглаживал малышку по руке.

— Я и не думал, что когда-нибудь увижу тебя, — он любовно отвел в сторону прядку с ее лица. Девочка слабо улыбнулась.

— Я скучаю по маме.

— Я тоже, моя хорошая, я тоже, — граф покачал головой. — С ней все в порядке?

В глазах Софи заблестели слезы. Граф поспешно похлопал ее по руке.

— Ну-ну, милая, успокойся. Все будет хорошо. Ты знаешь, почему она отправила тебя ко мне?

Девчушка запустила руку в складки платья и выудила оттуда сложенный листок.

— Вот.

Граф трясущимися пальцами развернул письмо и стал читать:

«Дорогой отец, прошу простить меня за все тревоги и волнения, которые я доставила вам, но мой побег был вынужденным. Демон в человечьем обличье решил погубить мою дочь, и я покинула вас, чтобы он потерял наш след. Сейчас я стала слишком слаба и больше не могу скрывать ее. Но я сделала все, чтобы этот монстр не смог заполучить душу Софи. Дорогой отец, я очень люблю вас и надеюсь на ваше милосердие. Не бросайте мою девочку. Осталось всего несколько часов, прежде, чем я покину этот мир, и кроме вас ее больше некому защитить. Я передала Софи кулон. В нем все ответы. Но прошу вас, не открывайте его, это может быть опасно. Так же кулон не должен попасть в чужие руки. Если понадобится, спрячьте его в надежном месте, но до тех пор он должен быть с моей девочкой. Позаботьтесь о моей малышке. С любовью, ваша дочь Катерина»

Граф судорожно вздохнул, сложил письмо и взглянул в лицо девчушки.

— Твоя мать очень любит тебя.

— Я знаю, — Софи улыбнулась. — Она сказала, что с вами я буду в безопасности.

— Конечно.

В комнату зашли две служанки. Они принесли пуховые одеяла и графин с водой. Граф помог укутать девчушку, а затем кивком отослал их вон. Лицо его просветлело. Ника обернулась, проследив за взглядом старика. В дверном проеме стоял темноволосый паренек. Он с тревогой посмотрел на графа, а затем перевел взгляд на Софи.

— Дед, это правда моя сестра?

Сердце ушло в пятки, и Ника закусила губу, чтобы не закричать. Лицо парнишки хоть и было совсем юным, но все же в нем без труда угадывались знакомые черты. Стас. Чертов Стас, так подло обманувший ее! Значит, она была права. Они оба ее обманули. Влад прикидывался ее женихом Гордием, а Стас по какой-то причине умалчивал о своей истиной личности. Но почему?

Впрочем, причина, по которой обманул ее Влад была очевидна: он — проклятый демон, которому нужна душа Софи. Но вот зачем понадобилось Стасу скрывать правду? Вопрос без ответа. Ника с тревогой всмотрелась в знакомое лицо. Парень как парень, милый, слегка взволнованный. Глаза сияют любопытством, на губах растерянная улыбка.

— Подойди сюда, — старый граф поманил паренька. — Познакомьтесь. Это твоя кузина Софи. Софи — твой кузен Гордий.

В потухших глазах малышки сверкнул озорной огонек, и на губах расцвела милая улыбка.

— Я рад, что ты здесь, — смущенно пролепетал Гордий.

Граф погладил Софи по руке и кивнул.

— Отдыхай, внучка. Тебе нужно набираться сил.

Девочка кивнула, послушно закрыла глаза, и граф с внуком покинули комнату. Ника последовала за ними.

— Сколько ей? — тихо спросил Гордий.

— Тринадцать.

— А где ее мать?

Старик тяжело вздохнул.

— Этого мы никогда не узнаем. Заботься о своей кузине, и она станет твоей путеводной звездой.

Ника растерянно моргнула. Тут же вспыхнуло пламя, и особняк вместе с его обитателями стал скукоживаться под его натиском. 

Глава 41

Легкий ветерок коснулся щеки, по-хулигански бесцеремонно растрепал волосы и с тонким протяжным свистом устремился прочь. Ника открыла глаза. Кажется, кулон решил снова забросить ее в поместье.

Она обвела взглядом цветущие яблони, соцветия которых загадочно серебрились в лунном свете, и с удовольствием вдохнула густой цветочный аромат. Весна во все времена чудесна. Сзади раздался шорох. Черт! Ника вздрогнула и круто развернулась на месте.

Между стволами мелькнула чья-то тень.

— Кто здесь? — голос прозвучал неестественно.

Ника передернула плечами, досадуя на собственную глупость. Разумеется, ей никто не ответил. Господи, ну почему было просто не усадить ее перед экраном и не пролистать все нужные моменты как в кино? Она раздраженно поморщилась. Кто бы здесь ни был, он явно не желал быть замеченным.

Встревоженный взгляд перебегал от одного дерева к другому, замирал на мгновение, пытаясь вырвать из темноты то, что в ней таилось, но так ничего и не заметив, плавно скользил дальше. Вокруг было тихо. Ника тряхнула головой, пытаясь избавиться от дурного предчувствия. Спокойно, здесь никого нет. Просто показалось.

Знакомая дорожка манила вглубь сада. Наверняка, все ответы там. В голове промелькнуло болезненное воспоминание, и тело тут же отозвалось дрожью. Плохо. Очень плохо. Когда-то этот путь завершился трагедией, так стоит ли повторять прежнюю ошибку? Впрочем, сейчас ей точно ничего не грозит.

В высоком ночном небе красовалась полная луна. Шагая вдоль высаженных ровными рядами розовых кустов, Ника покосилась вверх и едва не споткнулась. Смешно. Споткнуться в чужом видении — вершина абсурда. Впереди раздались приглушенные голоса.

Она остановилась и пристально всмотрелась в мрачные тени. Ночное светило спряталось за тучей, но Ника готова была поклясться, что увидела знакомые лица. Она сделала шаг, другой… Так и есть. Возле крепкого молодого бука стоял Стас-Гордий. Он держал за руку Софью, с нежностью глядя ей в глаза, а над ними, словно священник перед брачующимися, возвышался старик. Наверное, это и есть старый граф. Луна вынырнула из своего укрытия, и Ника приглушенно охнула.

Борис!

Сердце зашлось в бешеном ритме. Дворецкий… дворецкий и есть граф Александров! Черт… черт, черт, не-ет! Ее дед — призрак, и он… служит демону?! Но, почему? Как так вышло? Ника стала лихорадочно перебирать в уме все, что успел рассказать ей Влад, но ничего путного не шло в голову. Не удивительно. Стал бы демон выкладывать ей на блюдечке свои грязные секреты. Она сердито фыркнула.

Внезапно сознание озарила яркая вспышка. Испуганно покосившись на троицу, мирно беседующую под кроной молодого бука, Ника прикусила губу. Бедный граф, какая ужасная смерть ждет его впереди. Перед глазами всплыло собственное воспоминание, в котором на полу в луже крови распростерлось мертвое тело деда. В ту ночь умерла и она, но перед этим Стас сообщил, что демон убил графа.

Она судорожно сглотнула. В ту ночь, охваченная паникой и страхом она верила каждому его слову, но сейчас… Сейчас ее одолевали сомнения. То, что она видела в библиотеке… Это скорее походило на обычное бытовое, как сказали бы криминалисты, убийство. Судя по тому, что она увидела, старика просто огрели чем-то тяжелым по голове, проломив при этом несчастному череп. Сомнительно, что демон стал бы действовать так грязно. Но если не монстр, тогда кто это сделал? Внутри нарастала тревога.

— И да будет целое неделимым, — донеслось до нее негромкое бубнение. Старый граф взял протянутую Гордием ладонь и проколол палец сверкающим кинжалом. — Кровь в камне.

Густая капля упала на темный минерал, который лежал на ладони старика. Он проделал тоже с Софи, крепко зажав в руке ее дрожащую ладонь.

— Кровь в камне.

Две капли слились в одну, растеклись по темной глади, а затем испарились, будто сам камень впитал их. Ника с удивлением уставилась на мерцающую поверхность.

— Отныне две части целого заключены в камне. Ваши души связаны навек. Где будет одна, там и другая. И даже смерть не сможет разлучить вас.

Ника похолодела. Старый граф провел ритуал, соединив их с Гордием души, именно поэтому Стас появился в ее жизни. Он вернулся к ней. Но ведь ее собственная душа, заточенная в хранилище, сказала, что Гордий навек заключен в клетке. Что же с ним случилось?

Старый граф вырыл под буком яму, опустил туда мерцающий минерал и засыпал его землей. Бледный свет ночного светила озарил небольшой холмик, и Ника поежилась от охватившего ее суеверного страха. Все трое прошли мимо нее и, не говоря ни слова, направились к дому. Следуя за ними невидимой тенью, Ника терялась в вопросах.

Если ее с Гордием соединило такое сильное чувство, то почему Стас так отвратительно вел себя с ней? Почему в его глазах вместо любви и света она видела лишь слепую ненависть? И почему там, в клетке он так отчаянно молил ее о помощи, если сам выбрал для себя такую участь? Ответов не было. Ника прошмыгнула в просторный холл и огляделась.

В особняке стояла гнетущая тишина. Странно, куда подевались слуги? Взгляд устремился на циферблат огромных напольных часов. Начало первого — это все объясняет. Когда все, наконец, разошлись по своим покоям, Ника в нерешительности замерла перед спальней Софи. Прислушалась. За дверью царила тишина. Нет, здесь ей определенно нечего ловить. Медленно отступила, и ноги, будто сами понесли ее в другое крыло.

А вот и комната Гордия. Ника помедлила, раздумывая, что делать дальше, как вдруг услышала странные звуки. Они доносились из-за закрытой двери, будто кто-то ворочается на кровати и никак не может найти удобное положение. Что, черт возьми, там происходит? Брови напряженно сдвинулись к переносице, и Ника невольно шагнула вперед. Еще один шаг и еще, пока она, наконец, не оказалась по ту сторону стены. Глаза ее вытаращились от удивления. Твою ж дивизию…

На широкой кровати лежал Гордий, а сверху, склонившись к обнаженному мужскому торсу, юлозила голая девица. 

Глава 42

— Какой же вы рисковый, граф, — хихикнула бесстыдница и, устраиваясь удобней, поерзала на мужских бедрах. — А если сюда войдет граф?

Стас вытянул руки и сжал мясистые груди девицы.

— Не беспокойся об этом, лучше позаботься о своем хозяине, — губы расползлись в плотоядной ухмылке.

Вот же гад ползучий! Иуда! Кобель с родословной! И эта тоже хороша! Ника едва сдержала порыв броситься на лахудру и стащить ее за соломенные волосы с чужого жениха. Кто она вообще такая?

Девица соблазнительно двинула бедрами и надула и без того пухлые губы.

— Боюсь, недолго вам оставаться моим хозяином.

Гордий вопросительно изогнул бровь.

— Госпожа не очень-то жалует меня, — пояснила змея. — Наверняка она подозревает нас, и как только станет вашей женой, первым же делом даст мне расчет.

— Глупости, — Гордий фыркнул и скользнул ладонью по крутому изгибу бедра. — Софи слишком наивна и отчаянно влюблена, чтобы подозревать меня в любовной связи со служанкой.

Вот же сволочь! Ника в бессильной ярости сжала кулаки, жалея, что это всего лишь воспоминания. Будь все взаправду, уж она бы показала предателям, почем фунт лиха.

Девица облизнула губы и сально улыбнулась. Гадость! Кто вообще соблазняет мужика такими дешевыми приемами? Но Гордий, судя по его сияющей физиономии, остался доволен.

Он вцепился в широкие бедра девчонки и грубо толкнулся вверх. Из приоткрытого рта распутницы вырвался хриплый стон. Склонившись, она впилась в губы любовника жадным поцелуем, не переставая при этом активно двигать бедрами. Жаркие, полные извращенного наслаждения, стоны разносились по комнате, и воздух наполнился горьковатым ароматом секса. Ника зажмурилась.

Все! Хватит! Достаточно!

Она мысленно вопила, взывая к совести (какая глупость) кулона, но страстные крики парочки, словно плетью, продолжали хлестать ее бедное сердце. Внезапно все стихло.

Ника приоткрыла глаза, ожидая увидеть распростертые в изнеможении голые тела на кровати, но с удивлением обнаружила, что находится в покоях Софи. Собственная копия, облаченная в кружевную сорочку, сидела за туалетным столиком и мерно расчесывала волосы.

Бедняжка. Ника с жалостью взглянула в лучистые глаза девушки. Она действительно не подозревает, какой змеиный клубок пригрела на своей груди.

Выскользнув из-за столика, Софи прошла к кровати, откинула одеяло и забралась в постель. Веки ее опустились, а на губах заиграла мечтательная улыбка.

Ника присела рядом. Как же хотелось обнять ее, рассказать обо всем, предостеречь от ошибки, которую та вот-вот совершит. Но все это лишь воспоминание. Сердце болезненно сжалось.

— Вот я и нашел тебя, — раздался позади низкий грудной голос.

Ника вскочила с постели и с ужасом уставилась в сияющие пронзительно синие глаза.

Влад!

Откуда он взялся? Зачем пришел? Неужели рассчитывает заполучить Софи? Но ведь Катерина была уверена, что ритуал, совершенный при рождении дочери защитит ту от демона. Ника в панике метнулась к кровати, на которой безмятежно спала девушка и отчаянно завопила:

— Вставай! Просыпайся, глупая! — бесполезно. Она обессилено опустилась на пол и закрыла лицо руками.

— Ты даже прекрасней, чем твоя мать, — с какой-то болезненной обреченностью прошептал демон.

Чего это он? Ника снова взглянула в лицо своего преследователя и с удивлением обнаружила на нем печать грусти. Приплыли. Этот монстр что, жалеть ее вздумал?

Влад коснулся щеки девушки, едва касаясь, скользнул пальцами по изящному изгибу шеи.

— Прости, но у меня нет выбора, — он прильнул губами к губам Софи, и тело девушки вспыхнуло синеватым сиянием.

Ника испуганно зажала рот ладошкой. Господи, да он же вытягивает из бедняжки душу! В следующее мгновение Влад резко отстранился, брови его сдвинулись, а в глазах сверкнул яростный блеск.

— Нет! — прорычал он в гневе и, вскочив с места, метнулся в сторону.

Софи открыла глаза. Не понимая, что происходит, испуганно вжалась в подушки, натянув одеяло до самого подбородка, и со страхом наблюдала, как незнакомый мужчина громит ее комнату.

— Что она сделала? — накинулся на нее Влад и, сжав руками хрупкие плечи, снова впился в дрожащие губы.

Софи дернулась, издала приглушенный стон, но демон держал ее мертвой хваткой. Он с жадностью целовал ее, рыча, как раненный зверь, и Нике казалось, что он просто-напросто убьет бедняжку. Наконец, Влад отпустил перепуганную насмерть девушку и принялся мерить шагами комнату.

— Кто вы? Что вам от меня нужно? — едва слышно пролепетала Софья.

Демон остановился, пристально посмотрел в расширенные от страха глаза и тихо прорычал:

— Я тот, кого твоя мать обрекла на вечные муки.

— Я не понимаю…

Губы Влада изогнулись в презрительной ухмылке.

— Неужели Катерина никогда не рассказывала обо мне? — он судорожно сжал в кулаки ладони, и на красивом лице заиграли желваки.

В глазах Софи отразился первобытный ужас.

— Так это ты… Ты — демон. Монстр из преисподней, чудовище…

— Твоя мать — чудовище! Это она разрушила мою жизнь, а сейчас настал твой черед расплачиваться за ее грехи.

— Моя мать любит меня, она никогда не сделала бы ничего дурного, — прошептала Софи срывающимся голосом.

— Любит? — губы его изогнулись в насмешливой ухмылке. — Так любит, что позволила обручиться с такой мразью, как твой жених?

На лице девушки отразилась паника.

— Не смей так говорить о нем! Гордий — хороший! Он тоже любит меня!

Влад расхохотался.

— Гордий такой же распутник, как и его собственная мать, поверь, уж я-то знаю. Но он еще получит свое.

— Что ты собираешься с ним сделать? — побледнела Софи.

— Забрать его мерзкую душонку в ад!

— Нет, — из распахнутых девичьих глаз потекли слезы. — Ты не сможешь этого сделать. Его душа навек связана с моей, и ты никогда не получишь ее.

— Вот значит как, — демон хмыкнул. — Что ж, рад это слышать.

Ника похолодела. Ну кто тянул за язык эту дуреху?

Влад снова приблизился к девушке, приподнял за подбородок ее голову и нежно коснулся губами дрожащих губ.

— Ты будешь моей, обещаю, — с этими словами он круто развернулся и вышел за дверь.

Вот и все. Софи без сил упала на подушки и глухо разрыдалась. 

Глава 43

В следующий миг пламя поглотило застывшую в судорожных спазмах фигурку, и Ника снова оказалась в ведьминой избушке.

— Ты не должна туда возвращаться, — сверкала глазами Катерина, не обращая внимания на струящиеся по щекам дочери слезы.

Молодая женщина и юная девушка сидели за столом друг против друга, словно две противоборствующие стороны. Софья тоненько всхлипнула и уставилась на мать жалобным взглядом.

— Но почему? Я люблю Гордия и хочу быть с ним.

— Он не стоит тебя, — в голосе ведьмы послышались истеричные нотки.

— Но он любит меня, как ты не понимаешь? — Софи в отчаянии заламывала руки. — Наши души связаны, это наша судьба!

— К черту судьбу! Я разберусь с этим, а пока ты останешься здесь! — Катерина вскочила с места, с грохотом опрокинув стул и хлопнув ладонями по столу, направилась к выходу. — Не смей выходить из дома до моего возвращения.

— Но мама…

Женщина гневно сверкнула глазами и скрылась за дверью.

Ника с жалостью смотрела на бледное личико Софьи. Как же ей, должно быть, тяжело от этих жестоких слов матери. Но Катерина права: этот негодяй не только недостоин Софи, даже пятки ее лизать — слишком великая честь для него. Эх, если бы только она послушалась мать.

Ника прошмыгнула вслед за Софьей в дальнюю комнату и притихла в углу, наблюдая за дальнейшими действиями девушки. Та уселась за туалетный столик, вытесанный из грубой древесины, вытащила из резной деревянной шкатулки листок бумаги и, обмакнув перо в чернильницу, стала писать.

Сердце учащенно забилось, когда на желтоватой поверхности, мерцающей от бликов горящей свечи, стали появляться знакомые слова:

«Мой дорогой Гордий, вот уже третий день я томлюсь в этой ссылке. Сердце мое рвется к тебе, а душа терзается от недобрых предчувствий. Если бы мы только могли уехать, спрятаться ото всех. Но разве скроешься от зла? Оно преследует нас в ночи, и даже при свете дня я чувствую его дыхание. О, скажи мне, милый Гордий, неужели нашей любви от начала было суждено стать проклятьем? Душа моя скорбит. Но как же нелепо рассуждать о ней сейчас. Заключив в темницу ее часть, мы взяли на себя тяжкое бремя. Сможем ли мы вынести его, милый Гордий? Не знаю. Но буду верить. И буду любить тебя всегда.

Навеки твоя, Софья»

Финальные слова легли на бумагу, и Ника ощутила тошноту. Ей хотелось вернуться в свое время, чтобы сию же минуту разыскать Стаса и прикончить его собственными руками. Мерзкий ублюдок! Как можно было предать ее? Невинную беззащитную как весенний цветок девушку!

За окном раздался топот копыт, и Софи торопливо убрала письмо в складки платья.

— Отец, — с отчаянным возгласом бросилась она на шею статному мужчине, в густых темных волосах которого пролегли серебристые пряди.

Ника замерла, наблюдая за сценой взаимной нежности. Игорь порывисто обнял дочь, пригладил выбившиеся из прически локоны.

— Я был в поместье, — осторожно начал он, усадив Софью за стол. — Твой дед места себе не находит, думает, что демон добрался до тебя. Бедный старик.

На милом личике отразилась гримаса боли.

— Я хочу вернуться туда! Отец, ты должен помочь мне!

Тот лишь печально покачал головой.

— Твоя мать считает, что тебе грозит опасность. Побудь здесь, с нами. Она обязательно что-нибудь придумает.

Девушка в отчаянии закусила губу.

— Опасность грозит не только мне, но и Гордию! Я просила взять его с нами, но она и слушать меня не стала, — на ее глазах выступили слезы.

— С Гордием все в порядке, — сухо заметил мужчина.

Софи моргнула, и по щекам, собираясь в уголках губ, потекли слезы.

— Ты можешь хотя бы передать ему письмо?

— Что за письмо? — отец нахмурился.

— Вот.

На стол лег сложенный вдвое лист.

— Думаю, сейчас это будет лишним. Гордий уверен, что опасность уже миновала, но он ошибается.

Софья вскочила с места и, словно загнанная в ловушку лиса, закружила по комнате. Ну же, глупышка, успокойся. Ника с тоской смотрела на собственные метания, чувствуя отголосок девичьей боли в собственном сердце. Отец поднялся с места, подошел к девушке и заключил ее в объятья.

— Мы что-нибудь придумаем, — прошептал, отрешенно глядя в стену.

Ника уже понимала, что он так же, как и мать знает о бесстыдном поведении Гордия. Но почему они не скажут об этом Софье? Да, это больно, но ведь тогда она не совершила бы тот роковой шаг…

Мужчина мягко отстранил от себя дочь.

— Пойду, затоплю баню, — с виноватой улыбкой проговорил он.

Девушка горестно всхлипнула и опустилась на стул. Как только дверь за отцом закрылась, она схватила со стола письмо, запрятала глубоко в складки платья и опрометью выскочила из дома. Ника метнулась следом. Что она задумала?

Воровато озираясь, Софья прокралась к конюшне.

Со стороны низкого бревенчатого сруба, который, видимо, и был баней, доносился приглушенный стук: отец возился с печью. Девчонка нырнула в ворота, вывела за поводья гнедого жеребца и, лихо вскочив в седло, помчалась по узкой тропе, ведущей вглубь темного леса. 

Глава 44

Яркие языки пламени лизали пространство, и Ника шарахнулась в сторону. Пожар! Раздраженно наморщила нос, ругая себя за излишнюю впечатлительность. Глупая. Это всего лишь огоньки свечей. Она прищурилась, отвела взгляд, привыкая к полумраку, и с любопытством осмотрелась.

Библиотека? Перед высоким окном, за которым темнела ночь, стоял тот самый стол. Неужели кулон вернул ее в настоящее время? За спиной раздался шорох. Ох! Ника испуганно обернулась, ожидая встретить гневный взгляд Влада, и замерла в недоумении.

В библиотеку вошел старый граф. Вид у него и правда был потрепанный: под глазами пролегли синюшные тени, между сдвинутых бровей отпечаталась глубокая складка. Следом шел Гордий. Он прикрыл за собой дверь и, сунув руки в карманы, направился к столу.

— О чем ты хотел поговорить? — небрежно бросил он старику, облокотившись о столешницу и скрестив ноги.

— Неужели сам не догадываешься? — голос графа дрожал.

Ника заметила мелькнувший в глазах Гордия страх, но при этом он сохранял деланное спокойствие.

— Боюсь, не имею ни малейшего понятия.

— Хорошо, я объясню, — старик обошел стол и уселся в кресло. — Присядь, — кивнул он на стул и, положив на столешницу сцепленные в замок ладони, продолжил: — Утром, вернувшись в поместье, я столкнулся в парке с мужчиной. Он не представился, но сказал, что живет в деревне, занимается кузнечным ремеслом, и приходил, чтобы уточнить кое-какие детали по твоему личному заказу. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но я не сразу догадался, кто он такой.

Губы молодого человека дрогнули, однако комментировать услышанное он не стал. Граф сокрушенно покачал головой.

— В деревне ходили слухи, что Катерину — мать Софьи похитил демон, но кое-кто поговаривал, что она просто сбежала с кузнецом, — он выразительно посмотрел на внука. — Это ведь был он, так?

Молодой граф нарочито равнодушно пожал плечами.

Вот же, гаденыш. Ника фыркнула. Сейчас лицо Стаса показалось ей отвратительным: растянутые в небрежной улыбке губы напоминали гримасу гиены, блуждающий взгляд выдавал лисью натуру, а задранный подбородок свидетельствовал о слишком высоком самомнении — этот индюк совсем не походил на того застенчивого парня из клуба, которого она знала.

Впрочем, стоит ли удивляться? Человек без души, коим и был Стас, мог изображать из себя кого угодно. Сейчас же Ника видела истинную натуру этого мелкого поганца. Она нервно хмыкнула. Куда только смотрели ее глаза четыреста лет назад?

— Я требую ответа, — хлопнул ладонью по столу старый граф и гневно воззрился на внука. — Это он? Он увез когда-то мою дочь, а сейчас и мою внучку? Он — отец Софи?

Гордий неохотно кивнул. По лицу старика пробежала тень. И все-таки было заметно, что измученный долгим неведением, граф испытал некоторое облегчение.

— Ты обязан был рассказать мне.

— С меня взяли клятву, — возразил молодой человек. — Они сказали, это ради блага Софи.

Губы графа растянулись в горькой усмешке.

— С каких пор тебя стало заботить ее благополучие? Или совесть взыграла, после того, как я застал в твоих объятьях бесстыдницу служанку?

— Это ничего не значит, дед! — в блестящих глазах вспыхнула злость. — В концеконцов, я ведь мужчина!

Граф устало махнул рукой.

— Она там в безопасности?

— Полагаю, что да. Ее отец не очень-то щедр на подробности.

— Ступай, я должен побыть один, — граф кивнул и, развернувшись вместе с креслом, уставился в окно.

Как только за Гордием затворилась дверь, старик поднялся с места, подошел к столу и пошарил под столешницей.

Ника приблизилась к сгорбившейся фигуре. В ту ночь, когда она со Стасом застряла в стенах библиотеки, ее дед проверял этот тайник. Наверняка Гордий не догадывался о нем, иначе бы понял, что за странные манипуляции производит дворецкий. Видимо, кулон уже тогда был там. Но знал ли о нем Влад?

Ника взглянула на сморщенную ладонь старика и вздохнула. На ней, озаренное мерцающим светом пламени, блестело ведьмино украшение.

Граф рассеянно погладил кулон, прошептал что-то неразборчивое и снова спрятал его в тайник. Кряхтя, выбрался из кресла и подошел к окну.

Темное глубокое небо было усыпано звездной россыпью — чудесное покрывало искусницы-ночи. Полная луна окутывала сад бледным сиянием. Ника скользнула взглядом по извилистой дорожке, игриво вихляющей хвостом среди розовых кустов, и перед глазами на мгновение всплыл образ маленькой девчушки: Софи заливаясь радостным смехом несется вглубь сада, а за ней хохоча мчится Гордий. Ника больно закусила губу.

Взгляд скользнул по дорожке, и сердце испуганно замерло. Из-за поворота показалась темная фигура. Это еще кто?

Старик, видимо, тоже заметил незнакомца, потому как плечи его заметно напряглись. Он повернулся к столу и задул свечи.

Фигура двигалась быстро. На ней был длинный плащ с капюшоном, так что невозможно было понять, кто под ним скрывается. В груди нарастала паника — неужели Влад? Незнакомец остановился под самым окном, там, где рос молодой еще бук, и стал дергано озираться. Из темноты выступила другая фигура.

Влад! Ника охнула. Тогда, кто тот второй?

Она едва не закричала, когда незнакомец в плаще скинул капюшон, и лунный свет озарил бледное лицо Гордия. Сердце сжалось от ужаса. Что он задумал? Судя по поведению парочки, можно было с уверенностью сказать: их встреча не случайна.

Гордий приблизился к стволу молодого дерева и присел на корточки. Дыхание замерло. Господи, да ведь он… Молодой граф, провозившись недолго в земле, выпрямился, и Ника увидела, как сверкнул на его ладони камень.

Она испуганно покосилась на старика. Тот стоял без движения, лицо его покрывала мертвенная бледность.

Влад что-то сказал молодому графу, а затем вдруг посмотрел наверх. Нике показалось, что его взгляд устремился прямо на нее. Она в панике отшатнулась от окна. Черт, он наверняка заметит графа, но тот и не думал скрывать свое присутствие.

Горло сдавил болезненный спазм, грозя перерасти в рыдания. Значит все-таки Влад. Он прикончил несчастного старика, как лишнего свидетеля. Только вот свидетеля чего?

Внезапно в пространство библиотеки врезалась мягкая полоса света. Ника испуганно оглянулась. В приоткрывшуюся дверь вошла женщина, но из-за света за ее спиной невозможно было разглядеть лица.

— Здравствуй, отец, — раздался знакомый голос.

Плечи старика вздрогнули. Он обернулся, и Ника увидела в поблекших глазах боль.

Стройная фигурка Катерины двигалась неслышно, медленно приближаясь к старому графу.

— Ты, — выдохнул тот.

Губы его дрогнули, и их накрыла старческая усталая улыбка.

— Я пришла поговорить о своей дочери и о том, что ты сделал.

По лицу старика пробежала тень грусти.

— Я знал, что, когда-нибудь снова тебя увижу.

Ника растерянно смотрела на перекошенное от гнева лицо Катерины. Тонкие ладони графини то сжимались, то разжимались, и сознание пронзила ужасная догадка. Нет… не может быть!

Яркая вспышка поглотила пространство, и в следующий миг все погрузилось во тьму. 

Глава 45

Голова гудела как церковный колокол, а тело, объяв какой-то зыбкой безмятежностью, укачивали ленивые волны. Ника открыла глаза, растерянно повела взглядом и снова зажмурилась.

Вот это уже не смешно! Дурацкие галлюцинации.

Она осторожно приоткрыла глаза — нет, не галлюцинации. Ее действительно несет на руках Влад — проклятый демон, черт бы его взял!

— Выпусти меня! — взвизгнула она так громко, что тот немедленно выполнил приказ и поставил ее на пол.

— Очнулась, наконец, — выдохнул Гордеев с явным облегчением.

Прекрасно. Сейчас у нас и демоны заботливые пошли. Ника бросила гневный взгляд на Влада и почувствовала, как по телу разлилось тепло. То ли от пережитого у нее окончательно крыша поехала, то ли птичий грипп начался, но внутри все настойчивей разгоралось пламя.

— Что ты со мной сделал? — испуганно прошептала, пятясь к стене.

В синих глазах отразилось недоумение.

— Горничная сказала, что ты влезла в библиотеку, и она тебя там заперла, вот я и примчался спасать пленницу. Не стоило?

Ника фыркнула.

— Я не просила меня запирать и вообще ни о чем не просила. Господи, как я от всех вас устала.

Влад хмыкнул и сделал шаг в ее сторону.

— Не смей, — угрожающе подняла она палец. — Я знаю, кто ты такой.

— Вот как? — в потемневших глазах вспыхнуло синеватое мерцание.

— Да-да, я все видела! Кулон памяти — он принадлежал моей матери и хранился все эти годы в тайнике библиотеки. Я нашла его!

— И что же ты узнала?

— Абсолютно все, — Ника с вызовом посмотрела в лицо своего преследователя. Злость хоть немного заглушала разгорающееся в теле желание. — Ты — проклятый демон, а Стас… Стас и есть мой жених Гордий, только вот, к сожалению, он оказался полной свиньей. Впрочем, это не давало тебе права заключать его душу в той жуткой клетке! Ты его обманул. Как тебе это удалось?

Щеки вспыхнули, когда Гордеев, вместо того, чтобы помрачнеть, зычно захохотал. Ну, точно, больной на всю свою демоническую голову.

— Ты же все поняла, обо всем узнала, — отсмеявшись, улыбнулся Гордеев.

— Ну да. Только с этим не успела разобраться. Дурацкий кулон.

Влад согласно кивнул.

— Понимаю. Ладно, давай пройдем в гостиную, и я отвечу на все твои вопросы.

Ника с сомнением посмотрела на своего бывшего босса (хотя, почему бывшего?) и вздохнула. Судя по всему, убивать на месте он ее не собирался, а прояснить некоторые моменты было бы очень кстати. Если, конечно, опять не соврет.

Устроившись на диванчике, Влад хлопнул в ладоши, и в дверях тут же возникла Леночка. Ника поморщилась. Она все еще не могла смириться с тем, что Влад так бессовестно прикончил девчонку.

— Принеси своей госпоже кофе.

Привидение почтенно склонило голову и тут же исчезло. Влад улыбнулся, глядя на растерянное лицо Доминики, и покачал головой.

— Считаешь меня монстром? Зря. Я ничего не делаю против воли человека. Эта девица сама заключила со мной сделку. Но вернемся к нашей истории, — он задумчиво покрутил перстень, в котором мерцал тот самый камень и, словно вспомнив о чем-то, тряхнул головой. — С твоим женихом вышла похожая история.

— Выкладывай, — Ника приняла из рук появившейся из ниоткуда девчонки чашку с ароматным напитком и, устроившись поудобней, приготовилась слушать.

Влад кивнул.

— Что ж, тебе действительно пора узнать обо всем, что случилось, — он закинул ногу на ногу и, стерев с лица улыбку, продолжил: — Твой ненаглядный вызвал меня сам, я не напрашивался. Впрочем, полагаю, бедняга просто не знал, с кем связывается. И все же это не меняет сути: он хотел получить богатство, славу и, как бы глупо это ни звучало, бессмертие. Так как вы были помолвлены, Гордий в определенном смысле имел право распоряжаться твоей душой. Я предложил ему обмен. Вместо его души я забираю твою — и мы в расчете. Болван тут же согласился, решив, что легко отделался. Но, когда я попытался забрать твою душу — это было неприятное открытие — обнаружил, что в тебе осталась лишь ее часть, и я не могу получить ее.

Разумеется, я решил, что за всем этим стоит твоя мать. Думаю, нет нужды повторять, что она сделала со мной, — Влад пристально посмотрел Нике в глаза.

Она закусила губу и промолчала.

— Я снова встретился с Гордием, и он тут же признался, что это старый граф совершил ритуал, заключив кусочки ваших с ним душ в камень. Он пообещал, что отдаст его мне, поклявшись собственной душой, что это правда.

В ту ночь, перед тем, как Гордий убил тебя, он передал мне камень. Осталось дождаться твоего возвращения. Если честно, я думал, что пройдет немало времени, пока твоя злобная мамаша рискнет отпустить тебя в поместье. Но ты примчалась сама. Что было дальше, ты уже знаешь: Гордий пронзил твое сердце, после чего душа твоя должна была соединиться с частицей в камне, но, — Влад горько усмехнулся, — вместо этого камень выпустил частицу души жениха-неудачника. Часть твоей так и осталась взаперти. А вот куда подевалась душа из тела, я так и не узнал. Она словно испарилась.

Это не входило в мои планы. Проку от Гордия не было никакого, но ложь должна быть наказана. Сделка не состоялась, и душа твоего жениха перешла в мое распоряжение. Надеясь вырвать из него признание, я запер ее в клетку. Чертов ублюдок клялся, что ничего не знает, а время шло.

И вот спустя четыреста лет ты вдруг сама вызываешь меня. Не могу передать, насколько сильно меня потрясла эта встреча. Я был уверен, что уж сейчас-то я получу то, чего так страстно желал на протяжении долгих столетий. Но и тут меня ждало разочарование. Какая-то скрытая от меня сила разрушила образовавшуюся между нами связь.

Ника слушала эти откровения разинув рот.

— Хочешь сказать, что сделка не состоялась? А как же мой парень? Я ведь мечтала быть с Сашкой, а после ритуала он сразу же обратил на меня внимание. Мы даже встречались с ним целых десять лет.

Влад хмыкнул.

— Это был еще один ловкий ход, только не с моей стороны. Подумай, кто посоветовал тебе вызвать Червоного короля?

Ника судорожно сглотнула. 

Глава 46

— Да-да, наша дорогая мамочка, — скривил губы в язвительной ухмылке Гордеев. — Ведьма выманила меня, чтобы заполучить камень. Видимо, она и устроила ваш временный союз с тем парнем, чтобы заслужить твое доверие. Во всяком случае, я тут абсолютно ни при чем, — Влад поднял руки, словно капитулируя. — Но об этом я узнал лишь недавно, когда мой собственный дед — в прошлом колдун, обнаружил, что, оказывается, у тебя не хватает еще одной частицы души. Именно тогда я и понял, что с самого начала ведьма позаботилась о том, чтобы я не смог до тебя добраться.

Я вернулся спустя десять лет, чтобы завершить сделку. Нельзя просто взять и избавиться от последствий сделанного. Твоя мать это знала и терпеливо ждала. Она использовала тебя, чтобы не дать мне разрушить проклятье.

— Ты когда-то сказал ей, что для того, чтобы проклятье было разрушено, подойдет душа ее дочери, — Ника смотрела на Влада затравленным взглядом.

— Все верно. И твоя мать спрятала часть твоей души еще до того, как это сделал граф. Мне оставалось лишь найти хранилище и ключ. Я был совсем близок к цели, но в это самое время я узнаю, что Гордий, а точнее его оболочка воскресла. Я почувствовал это, как только вошел в клетку с его душой. Сделать это он мог только с помощью кого-то из моих демонов. И я стал искать предателя.

— Так значит Жанна — тебе не сестра? — Ника испуганно оглянулась на дверь. Один демон — еще куда ни шло, привыкли, но толпа — это уже перебор.

— Жанна — демон боли. Она каждый день являлась в клетку, чтобы пытать Гордия, а затем пошла со мной, чтобы помочь разыскать Гордия.

По коже пошел мороз. Каким бы мерзавцем ни был Стас, такого кошмара даже он не заслуживал.

— Понимаю твои чувства, — покачал головой Влад, — но, на то мы и демоны. И прошу заметить, не я выбрал для себя такую участь.

Ника покраснела.

— Впрочем, не так уж плохо я проводил эти годы, но забыть прежнюю жизнь так и не смог. Когда ты сообщила мне, что Стас — тот самый демон, я сразу догадался, откуда ветер дует. Это Жанна помогла Гордию сбежать и она же скрыла его истинную личину от меня. С ней я уже разобрался, но Стаса пока еще не нашел.

— Значит, когда ты встретил меня в ту ночь в клубе, ты уже знал, кто я?

— Разумеется, знал. И тот клуб, где ты работала, выкупил заранее, чтобы подготовить почву.

— Ты поэтому целовал меня? — прошептала Ника. — Надеялся, что на этот раз все получится?

— Когда я поцеловал тебя в ночь нашего знакомства, я очень на это рассчитывал, но ничего не изменилось. Ты была недоступна для меня.

— А там, в кабинете? — щеки отчаянно пылали.

Влад улыбнулся.

— Ты не поверишь, но я хотел этого.

— Чего ты хотел?

— Хотел тебя целовать.

Ника закусила губу. В промежности тут же заныло, и от кончиков пальцев на ногах поднялась горячая волна, сконцентрировавшись внизу живота пульсирующей энергией. Безумие какое-то! Он же демон! Чудовище! Ника пыталась убедить себя, что все ее чувства противоестественны, но тело говорило об обратном. Она хотела этого монстра.

Впрочем, во всей этой истории монстром оказалась ее собственная мать.

— Катерина убила моего деда, — не спрашивая, а утверждая, прошептала Ника, с силой сжимая бедра и пытаясь хоть как-то ослабить нахлынувшее желание.

Влад удивленно посмотрел на нее.

— С чего ты взяла?

— Ну как же, она последней видела его там, в библиотеке, прежде, чем я обнаружила его мертвое тело.

— Твоя мать, конечно, способна на многое, но все-таки это сделала не она.

— Ты? — выдохнула в панике Ника.

— Гордий.

Ужас стальными тисками сковал сердце. Нет! Не может этого быть, он ведь…

— Когда он передал мне камень, твой дед наблюдал за нами из окна библиотеки. Мне было все равно, а вот Гордий сильно испугался, что граф помешает ему завершить сделку. Он убил Бориса тем самым подсвечником, который сейчас стоит в библиотеке.

Ника похолодела. Какая жестокость!

— Не могу в это поверить, — на глаза навернулись слезы и тут же покатились по пылающим щекам, подбородку, обжигая грудь горячими каплями.

— Придется. В твоем семействе оказалось больше чудовищ, чем ты могла себе представить. И каждый из них преследует собственные цели: Гордий хочет заполучить твою душу, чтобы обменять на свою, а Катерина пытается не дать мне разрушить наложенное на меня проклятье.

— А ты? Ты ведь тоже хочешь получить мою душу.

— Я хочу обрести свободу, — тихо проговорил Влад и осторожно коснулся ее щеки. — Но, видимо, так и останусь навек в царстве тьмы.

— Почему? — Ника жалобно всхлипнула.

Ответом ей был нежный поцелуй. Все страхи, сомнения и даже доводы рассудка утонули в захлестнувшей ее волне страсти. Ника обвила руками шею демона и ответила на поцелуй. Этого было достаточно: Влад сгреб ее в охапку и стал ласкать дрожащее тело. Горячие ладони проникли под топ, скользя вверх по нежной бархатистой коже. Он осыпал поцелуями ее лицо, шею, ласкал языком ямочку между ключицами и снова возвращался к приоткрытым губам.

Воздух заполнился жаром разгоряченных тел, и Ника забыла, где они находятся. Все сейчас казалось незначительным. Важна была лишь их безграничная связь, которую она ощущала с самого начала, но не позволяла себе признаться в этом.

— Я хочу тебя, босс, — прошептала она срывающимся голосом и вплелась пальцами в шелковистые пряди волос.

В глубине синих глаз вспыхнуло пламя, и Влад, скользнув руками по ее животу, коснулся пряжки ремня.

— Твое желание для меня закон. 

Глава 47

Сквозь сладкую дрему Ника ощутила, как в теле нарастает возбуждение. Сон — странный, пугающий и такой восхитительный — никак не желал отпускать ее из своих объятий. Она и не пыталась вырваться. В этом постоянно меняющемся царстве Морфея можно позволить себе все, что душа пожелает. Даже любовь с демоном.

Ника издала приглушенный стон и сильнее раздвинула ноги. Ощущая, как по внутренней стороне бедра скользит горячий влажный язык, она подалась вперед, изнывая от охватившего ее нетерпения. Томление в промежности усилилось. Оно дразнило ее, заставляя тело выгибаться, а язык демона стремительно приближался к самому сокровенному месту.

С губ слетел порывистый стон, и Ника скользнула по животу ладонью. Пальцы ощутили шелковистую гладкость волос, а в следующий миг губы демона обхватили пульсирующий бугорок. Обрушившееся удовольствие было таким ярким, что Ника с протяжным стоном выгнулась и, наконец, открыла глаза.

Взгляд ее устремился вниз, и она задохнулась в нахлынувших эмоциях.

Это не сон… Не сон! И Влад — никакой не монстр. Ника прикрыла веки, отдаваясь всецело своим чувствам.

Сильные руки поддерживали ее бедра, в то время как язык Влада щекотал обостренные до предела нервные окончания. Рассеянная энергия медленно концентрировалась в кончиках пальцев на ногах, струилась по венам, заставляя замирать от восторга, и собиралась в пульсирующей промежности.

Он хочет свести ее с ума. Ника судорожно вцепилась в шелковые простыни, застонала, ощутив как Влад целует внутренний изгиб бедра. Он провел ладонью по мягкому животу, отчего сгустившаяся внутри сила взволновалась, запульсировала, распространяя по телу электрические разряды.

Чувственные губы ласкали ее со все большим напором, напряжение становилось невыносимым. Ника закусила губу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу крики.

Влад обхватил руками ее изящные лодыжки и плавно переместил ей за голову. В глубоком омуте потемневших глаз бушевало пламя. Страсть сжигала их обоих, и Ника судорожно вплелась пальцами в мягкие волосы любовника.

Он ласкал ее всю, обходя языком каждый миллиметр, дразнил, погружая его в пульсирующую глубину и обжигал нежную кожу дыханием. Руки Влада трепетно оглаживали заднюю сторону ее бедер, и от каждого нового прикосновения ее обдавло горячей волной страсти и нежности.

Когда напряжение достигло своего пика, энергия будто бы сжалась в тугой комок. Еще один поцелуй — и тело содрогнулось от обрушившегося на него оргазма. Время словно остановилось.

Влад продолжал ласкать ее даже тогда, когда тело, наконец, обмякло, а руки бессильно упали на кровать. Лишь легкие остаточные спазмы заставляли Нику вздрагивать, пока нежные ладони оглаживали вздымавшуюся грудь.

Веки опустились, и дыхание стало постепенно приходить в норму.

— Я бы хотел, чтобы это длилось вечность, — хрипло прошептал Влад, оторвавшись, наконец, от влажного лона и подняв затуманенный взгляд к лицу Ники.

Она лишь молча потянула его за руку. Оказавшись в объятьях разгоряченного тела, ее собственное окончательно успокоилось. В голове прояснилось. Сейчас она точно знала: все, что здесь произошло — правильно. Не Гордий ей был предначертан от начала, а Влад. И ее предназначение — освободить проклятую душу демона. И, черт бы ее побрал, она это сделает, даже, если потеряет собственную душу.

— Я не хочу, чтобы ты погубила ее ради меня, — прошептал Влад, словно прочитав ее мысли.

— Мы должны это сделать, ты и сам это знаешь.

Он только крепче обнял ее и прижался губами к волосам. Ника слышала биение его сердца, и на губах расплывалась печальная улыбка. Какая ирония: сердце демона, который столько веков охотился за ее душей, оказалось в ее руках.

— Кажется, я знаю, где находится хранилище, — Ника приподняла голову и взглянула Владу в глаза. — Мы должны немедленно вернуться в мою квартиру. 

Глава 48

Войдя в квартиру, Ника прислушалась. Никаких посторонних звуков. Глубокое дыхание Влада, державшего ее за руку и собственное биение сердца — вот и все, что она слышала.

Сделав пару шагов, она замерла. Взгляд устремился на обувной комод, и в груди отчаянно забилось сердце. На гладкой полированной поверхности лежала сумка Кристины. Черт!

— Она была здесь, — хрипло прошептала Ника, с ужасом взглянув на своего спутника. — Крис, дурочка, поехала сюда, чтобы убедиться, что я не свихнулась и попала в лапы этого монстра.

Влад нахмурился. Он медленно прошел вглубь квартиры, скользя по сторонам взглядом, подошел к двери спальни и осторожно повернул ручку. В комнате было пусто.

— А вдруг он убил ее? — в отчаянии прошептала Ника.

— Это вряд ли. Скорее всего, Гордий решил подстраховаться и забрал твою подругу в качестве заложницы.

— И где нам теперь их искать?

Влад обнял ее и крепко прижал к груди.

— Я узнаю у Аллы его адрес, а ты пока займись хранилищем.

Ника кивнула. Она прошла в спальню и огляделась.

Где же это чертово зеркало? Если она попала в хранилище, едва войдя в комнату, значит, и оно, и ключ были где-то здесь. Резким движением Ника сорвала с кровати покрывало. Вслед за ним на пол полетело одеяло, простыня — ничего.

Ника услышала приглушенный голос Влада, доносившийся из кухни, и невольно улыбнулась. Все-таки из него вышел отличный босс: Гордеев отдавал распоряжения высокомерной администраторше таким ледяным тоном, что Ника с трудом удержалась от смеха. Можно только догадываться, как вытянулось от удивления лицо Аллочки, привыкшей к обжигающему взгляду нового начальства и волнующему грудному голосу. Что ж, не все коту масленица.

Перевернув комнату вверх дном, Ника так и не обнаружила то, что искала. Черт возьми, что же ей делать? В дверях показался Влад.

— Адрес Стаса у меня, но поеду к нему я один, — он обвел взглядом устроенный Никой бардак. — Не нашла?

Она обреченно покачала головой.

— Ты уверена, что оно здесь?

Ника коротко пересказала, как вернувшись из поместья, вошла в квартиру, как поглотила ее тьма, и она оказалась один на один с собственной душой. Влад внимательно ее выслушал, а затем с силой ударил кулаком в косяк.

— Я — идиот!

Ника улыбнулась.

— Спорное утверждение. Ты что-то вспомнил?

— Квартира! Ее прежняя хозяйка — пожилая дама с тремя котами — сказала, что совсем недавно делала в ней ремонт. Хвасталась новыми потолками и особенно навороченным паркетом, который, по ее словам, обошелся ей в кругленькую сумму.

Ника уставилась на него непонимающим взглядом.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Это была Катерина! Черт возьми, я несколько раз встречался с этой ведьмой и даже не понял, кто передо мной стоит! — на лице Влада заиграли желваки.

Ника молча сжала его ладонь. Влад тряхнул головой.

— У тебя есть какие-нибудь инструменты? Стамеска или гвоздодер.

— Сейчас поищу. Кажется, я видела в кладовке какие-то рабочие штуковины.

Через минуту Влад с остервенением отдирал от пола паркетные доски. Ника поморщилась: прощай халявный евроремонт.

— Есть! — он осторожно вытащил зеркало из под обломков и сдул мусор.

По мутной поверхности прошла легкая рябь.

— И что сейчас? — голос Ники дрожал. — Ключ я так и не нашла.

— Но ты ведь сказала, что попала в хранилище без него. Давай попробуем.

Влад осторожно положил зеркало на кровать. От одного взгляда в таинственную глубину потустороннего мира закружилась голова. Ника судорожно ухватилась за руку любимого.

— Он там, внутри…

— Кто?

— Ключ. Я вижу мерцание огонька, — зрачки ее расширились, и в груди учащенно забилось сердце. — Он приближается!

Влад вытащил из-за пазухи клинок, и Ника испуганно вскрикнула.

— Что ты собираешься делать?

— Доверься мне, — он осторожно взял ее ладонь, нежно коснулся губами кончиков пальцев и сделал единственное движение лезвием.

Острая боль — Ника охнула. На подушечке указательного пальца выступила кровь.

— Все хорошо, не бойся, — Влад снял с руки перстень, приложил ее палец к мерцающей поверхности камня и тут же убрал.

Как и четыреста лет назад в цветущем саду, камень с жадностью впитал в себя алую каплю, и в следующий миг вспыхнул, озарив комнату ярким сиянием цвета индиго. Пространство заволокло мерцающей дымкой. Ника боялась пошевелиться, даже дышать, кажется, забыла.

Туманная субстанция медленно двигалась, приобретая неясные очертания, в воздухе запахло озоном. Что происходит?

В следующий момент Ника потрясенно уставилась на бестелесную собственную копию, которая, казалось, была соткана из одного света. Фигура приблизилась, вытянула руки. Внутри что-то отозвалось на этот порыв, и Ника шагнула вперед. Дыхание пленницы слилось с ее дыханием, тело окутал жар, а из собственной груди вырвался чей-то тихий вздох.

— Все кончено, — прошептала Ника, и рухнула в крепкие объятья.

Влад подхватил ее на руки и осторожно уложил на кровать.

— Держись, милая, осталось немного.

Голова оказалась на поверхности зеркала. Именно так проводила ритуал ее мать. Ника устало прикрыла веки, повинуясь внезапному порыву расслабиться.

Так нужно. Совсем скоро душа ее возродится ото сна.

Ленивые волны качали тело. Как же хорошо. Ника чувствовала руки матери, которые прижимали ее к теплой груди, слышала ее низкий бархатистый голос, напевающий колыбельную. Внутри растекалось тепло. Как же хочется спать.

Ника не видела, как из глубины зеркала вверх устремилась тонкая сияющая струя, как вливалась она в ее темя, объединяясь с ее душой в единое целое. Она засыпала… 

Глава 49

Ника открыла глаза и повела рассеянным взглядом. Что произошло? Она просто упала в обморок или снова улетела черти куда? Никаких воспоминаний о видениях, если не считать призрачной копии самой себя, которая… Вот же! Ника прислушалась к ощущениям.

Ничего особенного, разве что краски в комнате стали ярче и воздух чище. А еще… еще появился щенячий восторг, будто мир открыл перед ней свои объятья. Ника вдруг подумала, что именно так ощущает себя младенец, только появившийся на свет. Полнота, целостность и единство со всем сущим. Это уже потом заботы о хлебе насущном и прочей чепухе вытесняют из сердца истинную радость.

Ника никогда не испытывала ничего подобного, и это приводило в еще больший восторг. Она живо вскочила с кровати и окинула легким взглядом царивший вокруг хаос. Какие же это все мелочи.

— Влад! — радостно крикнула и выбежала в коридор. Куда он подевался?

В голове мелькнула смутная догадка. Нет! Ну почему он уехал к Стасу один? Что, если тот с перепугу возьмет и прикончит Крис? Ника метнулась в комнату, вытащила из сумочки телефон и нажала кнопку быстрого вызова. Ну же, Влад, возьми трубку! Она с волнением кусала губы, слушая длинные гудки. Почему он не отвечает?

Внезапно тишину квартиры разорвала переливчатая трель дверного звонка. Вернулся! Ника бросилась в прихожую и, не глядя в глазок, быстро распахнула дверь.

Сердце тут же подскочило к горлу.

— Мама?

Перед ней стояла Катерина. Не та старуха из лавки, а молодая, словно явившаяся из собственных воспоминаний женщина. Она грустно улыбнулась и молча прошла в квартиру.

— Мам, я была там, — Ника уже догадывалась, что ведьма все знает, поэтому решила сразу расставить точки над i. — Ты в самом деле так сильно ненавидела Влада и свою сестру, что заложила свою душу, только, чтобы им отомстить?

Катерина покачала головой.

— Моя сестра возненавидела меня еще до моего рождения. Когда наша мать носила меня в утробе, сестра обнимала ее живот и тихо-тихо шептала проклятья. По ее вине я родилась немой, а она за мою ущербность еще сильнее меня возненавидела. Наши родители очень любили меня, и сестра считала, что я ее лишаю их ласки. Она тайком от всех делала мне гадости, зная, что я никому не пожалуюсь. И Влада она не любила, а вышла за него замуж мне на зло, да еще, чтобы скрыть свою грязную беременность.

— Но чем провинился перед тобой Влад?

Глаза ведьмы вспыхнули ненавистью, и внезапно Ника поняла: ее мать просто хотела быть любимой. А отвергнутая женщина способна на все.

— Я слишком поздно встретила твоего отца, Софи, — отвернулась она к окну, обхватив внезапно ссутулившиеся плечи. — Если бы только можно было повернуть время вспять…

— Ты все еще можешь исправить, — на глаза навернулись слезы. — Я люблю Влада, мама! Мы любим друг друга, слышишь?! И если в тебе остались хоть какие-то человеческие чувства, помоги нам, умоляю тебя.

Катерина обернулась. По ее щекам катились слезы, а в глазах затаилась боль.

— Прости меня, но я не могу.

— Но почему?

— Заклятье не снять без последствий для того, кто его наложил.

Ника похолодела.

— Что это значит?

— Это значит, что моя душа или душа моего дитя навек отправится в ад.

— Неужели нельзя это как-то обойти? — Ника готова была разрыдаться.

Ответом ей был опущенный в пол взгляд матери. Ника опустилась на стул и, наконец, дала волю слезам.

— Нам нужно уехать из города, — Катерина легонько коснулась ее плеча. Сейчас, пока он не вернулся.

Что она такое говорит? Сбежать? Снова? Ника подняла на мать затуманенный взгляд.

— Я никогда не оставлю Влада, — прошептала она едва слышно, а затем сорвалась на крик: — Слышишь?! Никогда! — вскочив с места, Ника выбежала в прихожую и распахнула дверь, — Убирайся отсюда немедленно!

— Софи…

— Вон!

Катерина медленно направилась к выходу, остановилась возле нее и попыталась обнять. Ника отпряла в сторону. Нет, она не желает иметь ничего общего с этой женщиной. Та лишь тяжело вздохнула и быстрым шагом покинула квартиру.

Ноги вдруг стали ватными. Ника без сил опустилась на пол. Все кончено. Она ничем не может помочь Владу и никогда не обретет с ним счастья. Грудь сдавили тяжелые спазмы, и Ника разрыдалась. Сколько она просидела так — минуту, час? Ноги затекли, и она попыталась их выпрямить. В прихожей раздались тяжелые шаги.

Не успев что-либо предпринять, Ника в страхе уставилась в лицо бывшего жениха.

— Вставай, у нас мало времени, — Стас грубо дернул ее за руку и рывком поставил на ноги.

— Где Влад? — только и сумела выдавить она.

Губы его скривились в жесткой ухмылке.

— Спасает твою подружку.

— Что ты с ней сделал? — срывающимся голосом просипела Ника.

— Жить будет. Наверное, давай, топай, — он тычком придал ей ускорение, и Ника послушно поплелась в комнату.

— Покажи руку, — рявкнул он и схватил онемевшую от страха ладонь.

Он хочет убедиться, что кольцо на месте, но что он станет с ней делать?

Стас хмыкнул и грубо толкнул ее на кровать.

— Тебе лучше прилечь, моя дорогая, — оскалился он и вытащил из-за пазухи кинжал.

— Откуда он у тебя? — Ника побелела.

Этим кинжалом когда-то Гордий пронзил ее сердце и сам поплатился за этот необдуманный шаг. История повторялась, только на этот раз она умрет окончательно. А Гордий станет свободным и… бессмертным. От такой несправедливости у Ники защипало в носу, и на глаза снова навернулись слезы.

— Ты ведь не монстр, Гордий, — прошептала она едва слышно. Почему ты так поступаешь со мной?

— Заткнись, — бездушные глаза гневно сверкнули. — С твоим появлением в поместье моя жизнь превратилась в постылую скуку. Я только и слышал от деда: «Береги ее, Гордий, она станет твоей путеводной звездой». В одном чокнутый старик оказался прав: ты — мой путь к бессмертию.

Лицо его исказила мерзкая гримаса — жалкое подобие улыбки, и кинжал взметнулся над головой Ники. Вот и все. Она зажмурилась.

Раздался глухой удар, а за ним гулкий стук. Открыв глаза, Ника с удивлением обнаружила, что над ней возвышается перепуганный Влад, а в стороне на полу валяется Стас.

— Ты его убил? — ляпнула Ника первое, что пришло в голову.

— У него ведь нет души, просто слегка оглушил, — Влад опустился на кровать и, обхватив Нику обеими руками, прижал ее к груди. — Зачем же ты его впустила, глупенькая, — шептал он, гладя ее по голове.

— Я не впускала, это… мама! — Ника с удивлением уставилась на Катерину, которая застыла в дверном проеме.

Влад обернулся, и по его лицу скользнула мрачная тень.

— Ты только не волнуйся, ладно? — Ника уже не знала, чего ждать от этих двоих. Схватятся, чего доброго, в смертельной битве титанов. Господи, что за чушь лезет в голову. Сейчас они сядут и во всем разберутся, как нормальные цивилизованные люди. Ну не семнадцатый век на дворе, ей богу.

Катерина сделала шаг, другой…

— Я вернулась, чтобы все исправить, — голос ее дрогнул. — Что бы ты обо мне не думала, Софи, я всегда любила тебя. И твоего отца. Мы прожили с ним до его глубокой старости, и он с миром отошел в мир иной. Сейчас настал и мой черед, — губы ее изогнулись в горькой усмешке. — Жаль, что нам не суждено встретиться с ним по ту сторону.

Влад недоверчиво поглядывал на заклятого врага, а до Ники начинал доходить смысл сказанного.

— Мама, мамочка… мы что-нибудь придумаем, ты же у меня умничка, ну, — голос ее задрожал, и предательские слезы в который раз закапали из глаз.

Катерина подошла к кровати и опустилась рядом с Владом.

— Прости, — слетело с ее губ.

Тот молча кивнул, крепче сжимая ладонь Ники.

— Позаботься о моей девочке.

— Нет, мама, нет! — Ника вскочила с кровати и бросилась обнимать мать. Ты не должна этого делать, прошу тебя! Я не хочу снова тебя потерять!

— Берегись, — диким голосом заорал Влад.

Ника испуганно дернулась, а в следующий момент Катерина швырнула ее на пол. Все дальнейшее происходило, словно в замедленной съемке. Стас с перекошенным от ярости лицом, взметнувшийся в воздух кинжал, удар и хриплый стон Катерины — Ника перестала дышать.

Нет, нет… Перед глазами все плыло, в голове образовался чудовищный звон.

— Твоя душа свободна от заклятья, — бледная ладонь Катерины сжала ладонь Влада.

Из ее груди торчала рукоятка кинжала, и густая темная кровь сочилась из раны. Женщина зашлась булькающим кашлем и перевела взгляд на Стаса.

— Ты потерял свой шанс, мальчик. Твоя душа навек останется в клетке.

Лицо парня смертельно побледнело.

— Чертова ведьма, — просипел он срывающимся голосом и рухнул на пол.

Ника с ужасом и отвращением наблюдала, как стремительно сморщивается его кожа, как сереет она, проваливаясь сквозь кости скелета и рассыпается в прах. Вот уже на нее из черепа взирают пустые глазницы, как те, которые она видела в преддверии преисподней, а в следующий миг на полу остается лишь горстка пепла.

— Подойди ко мне, милая, — еле слышно прошептала ведьма.

Ника на карачках подползла к матери и обняла ее худенькие плечи.

— Я не хочу, не хочу, — слезы текли по щекам, капая на бледное лицо женщины.

— Прости меня, Софи. Я очень тебя люблю, — с пересохших губ сорвался последний вздох, и грудь Катерины замерла.

Ника прижала к себе бездыханное тело и, баюкая его, словно маленькое дитя, запела колыбельную. А где-то по другую сторону времен ей вторил тихий голос молодой ведьмы, качающей детскую колыбель в избушке. 

Эпилог

— Заходите, голубки, — хохотнула Крис и, смешно сморщив нос, заохала. — Простите, пузо еще болит.

В нос ударил стойкий запах лекарств. Да, больничная палата — это тебе не пятизвездочный отель.

— Как ты, герой? — Ника присела на кровать и потрепала подругу по макушке.

— Жива вашими стараниями.

Влад удовлетворенно хмыкнул, отодвинул от прикроватной тумбы стул и принялся выкладывать из пакета продукты.

— Да тут на год с лишним хватит, — ужаснулась Крис. — Вы чего? Меня же выписывают через неделю!

— Главнокомандующий сказал есть, значит надо есть, — Гордеев сочувственно вздохнул и, покосившись на Нику, извлек из пакета контейнер с вареной грудкой и картофельным пюре.

— Никуль, смилуйся, — больная состроила жалобную рожицу, а в следующую секунду принялась с жадностью уплетать банан. — Выкладывайте, что там творится в большом мире.

Ника виновато посмотрела на подругу.

— Мы подали заявление.

— Воу! Это же супер новость!

— Мне стоило немалых усилий убедить упрямицу, — Влад приобнял Нику за плечи и с нежностью поцеловал в висок. — Доминика переживает, что для этого сейчас слишком неподходящее время.

Крис фыркнула и беззаботно махнула рукой.

— Глупости! Для счастья любое время подходящее. Вы и так слишком долго этого ждали, разве нет?

Влад усмехнулся.

— Пожалуй, даже дольше, чем следовало, — он опустился на кровать позади Ники и, крепко обняв ее, прижал к груди.

Наверное, они оба правы. Ника накрыла рукой сцепленные на груди ладони Влада и с благодарностью улыбнулась подруге.

Кристина идет на поправку — хвала всем богам, рана, которую нанес ей Стас, оказалась не смертельной, а все остальное хоть и случилось недавно, успело порасти вековой пылью. У нее есть любящий отец, который с нетерпением ожидает в гости дочь с будущим зятем, любимый мужчина, от одного присутствия которого душа сияет всеми красками мира, подруга, хоть и немного сумасбродная, но такая искренняя в своей привязанности — разве этого недостаточно для полного счастья?

Влад нежно потерся носом о ее щеку. Повернув голову, Ника взглянула в мерцающие небесной синевой глаза. Мягкие губы любимого коснулись ее губ.

— Я люблю тебя, — прошептал он едва слышно, и по телу разлилось приятное тепло.

Да, она действительно счастлива.

— Перестаньте, иначе я сейчас разрыдаюсь, и у меня тут же разойдутся швы, — хохоча, дернула коленкой Крис.

Влад демонстративно чмокнул Доминику в щеку и весело подмигнул страдалице.

— Ты у нас почетная свидетельница, так что давай, зализывай по-быстрому раны — и будем знакомить тебя со свидетелем. Он уже с ума сходит от нетерпения.

Кристина просияла.

— Вот это, я понимаю, мотивация, — и тут же подозрительно прищурилась. — Надеюсь ему меньше ста лет? А то я наслышана о твоем окружении.

Влад расхохотался.

— Шуточки у тебя, — Ника с улыбкой сжала ладонь Крис.

— Свадьба будет королевской! Или правильнее сказать графской? Как?

Тень грусти легла на лицо Ники. Подготовка к свадьбе шла полным ходом: особняк приобрел былой лоск, парк был убран, даже старые буки, казалось, ожили. Только воспоминания о прошлом, когда маленькая Софи бегала по просторным коридорам, играя в прятки со старым графом, вызывали щемящее чувство утраты.

— Снова вспомнила деда? — Крис сочувственно вздохнула.

— Я даже не успела с ним попрощаться.

— Зато он теперь свободен. Сидит себе на облаке, играет на арфе.

Эта девчонка неисправима. Ника грустно улыбнулась. И все-таки подруга права. Где бы сейчас ни была душа графа Бориса Александрова, она в лучшем мире. Проклятье освободило не только Влада, но и все души, заключившие когда-то сделку с демоном.

— Я только одного не понимаю, как твой дед попал в услужение к Владу. Его ведь убил Гордий, а невинно убиенные вроде как должны топать в рай.

Влад покачал головой.

— Он и не был у меня в услужении. Это был его собственный выбор.

— Как это? — Крис непонимающе уставилась на Нику. — Объясни.

— Мой дед заключил свою душу в тот самый подсвечник, который стал орудием его же убийства. Его дух остался в поместье, а Влад не стал его прогонять. Все-таки это его поместье.

— А почему он сразу тебе не сказал, что ты — его внучка?

— Он просто не мог этого сделать, но оставил мне подсказку, где искать кулон.

— В ту ночь, когда вы со Стасом были в библиотеке? — Крис испуганно прикусила губу и покосилась на Влада.

— Да.

— А как же Стас? То есть Гордий, — продолжала допытываться подруга. — Он ведь тоже был пленником Влада.

Ника пожала плечами.

— Гордий стал пленником собственной алчности. Если бы он оставил свою затею и не убил мою мать, его душа освободилась бы как и прочие. Но убив Катерину, он разделил ее проклятье.

— И что, они оба обречены на вечные муки?

Ника вздохнула.

— Кто знает, Криси, кто знает…

КОНЕЦ

Оглавление

Алика Мур. Мой босс — демон!

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39

  Глава 40

  Глава 41

  Глава 42

  Глава 43

  Глава 44

  Глава 45

  Глава 46

  Глава 47

  Глава 48

  Глава 49

  Эпилог