Дикарь [Алексей Михайлович Домнин] (fb2) читать постранично

Алексей Домнин Дикарь

ЧЕЛОВЕЧЬИ ГЛАЗА

Соболь знал, что такое гроза. Знал, как ослепительно вспыхнув, расколется вдруг низкое ночное небо, и тяжелый грохот, нарастая, помчится к земле. Чудится, что вот-вот налетит он, размечет, раздавит тайгу.

Вздрогнут и согнутся под ветром упругие ели, беспомощно замашет ветвями одинокий кедр на вершине сопки. Ударит по нему синее пламя молнии, и рухнет столетний кряж, подмяв молодую поросль. И тут же полоснет с размаху тяжелый ливень.

Соболь боялся грозы. Он прятался в глубокое дупло, лежал там неподвижно и слушал. Ему казалось, что кто-то большой и невидимый ломится сквозь тайгу, ищет его, соболя. Зверек плотней прижимался в дупле, готовый вмиг рвануться и выскользнуть из лап неведомого врага.

Но грохот прокатывался дальше, ливень стихал, и соболь, высунув из дупла острую головку, быстро осматривался. В тайге было тихо-тихо. По густым иглам стекали зеленоватые капли. Лес наполнялся густыми запахами хвои, прелых гнилушек и трав. Уже без страха смотрел зверек, как вдали разрывают ночную тьму синие сполохи молнии, невидимый уходит дальше и дальше, гневно урча. Теперь он не вернется, потому что соболь перехитрил его.

Однажды невидимый чуть не настиг соболя.

Долго не приходили дожди. Оттуда, где прячется солнце, дули жаркие ветры. Повяла трава от зноя, высохло болото за сопкой. Даже птицы стали ленивыми, прятались в зарослях у оврагов и сидели там с раскрытыми клювами.

И вот в сумерках, когда казалось, что зной выпил всю влагу из трав и земли, пришел невидимый.

Над лесом вскипала и клубилась низкая черная туча. Она закрыла всё небо своими рыхлыми крыльями. А сквозь тайгу с воем и хохотом ломился невидимый. Он хлестал по небу молниями, грохот его шагов гулко перекатывался по сопкам.

Соболь затаился в мягком беличьем гнезде на сухой старой лиственнице. Дерево вздрагивало и тонко гудело от ударов ветра. Метались встрепанные вершины елей. Зверек не знал, куда бежать, откуда ждать опасность. Всюду был этот невидимый, ломал деревья, рвал черное небо слепящим пламенем. Он не видел соболя и злился еще сильнее. В гневе бросил огонь на соседнюю сопку.

Пробежало робкое пламя по сломленной ели, зарылось в мох, будто спряталось. Но тут же зашипели и взметнулись по елям жадные желтые языки, швырнув пригоршни искр в седые клубы дыма.

Соболь увидел, как бросился огонь на одинокую лиственницу над обрывом. Затрещало и вспыхнуло дерево от вершины до корня, ярко осветив сопку. Густой желто-черный дым, закручивая искры, сползал в низину. А выше дымились тучи, ставшие в отблесках пожара багрово-синими.

На лиственницу, где прятался соболь, с маху упала тяжелая птица. Это был глухарь. Он судорожно разевал клюв, грудь его колыхалась часто-часто. Красный отсвет огня трепетал в глазу.

Ломясь напрямик сквозь густой пихтовник, промчалась обезумевшая лосиха. За ней, отчаянно трубя, выскочил лосенок. Он потерял мать и заметался в темных зарослях, жалобно призывая ее.

Соболь оцепенел от ужаса. Пахнуло дымом, зверек захлебнулся им. У него щекотало ноздри, першило в горле. Он чихнул и стрелой вылетел из дупла.

Соболь нырял под обомшелые колодины, карабкался по деревьям, огромными прыжками перелетал овражки и ямы. Мчался и мчался, не разбирая пути. А сзади гнался за ним огненный ураган, швыряя в небо пылающие головни. И невыносимо пахло сладковатой гарью.

Путь соболю преградила река. Широкая и быстрая река, которой он раньше не видел. Соболь боялся большой воды— он никогда не плавал. Но страх перед огнем был сильнее всех других страхов. Зверек прыгнул в воду и поплыл. Его подхватило течением. Он изо всех сил работал лапками, продвигаясь дальше и дальше к спасительному берегу. Таяли силы, еще немного — и он совсем ослабеет.

Вдруг зверька сшибло течением, закружило и понесло на скалу, выступ которой повис над водой. О него с маху ударялась пенистая струя и, вскипая, бросалась в сторону.

Над серым лбом камня повисла упавшая пихта, вода чуть задевала ее вершину. Соболь рванулся к этой пихте и схватил ветку зубами. Его повернуло, подбросило, ветка хрустнула. Но зверек успел зацепиться лапой, подтянулся и влез на пихту. Под ним неслась черная вода с белыми хлопьями пены. Промчалась уродливая коряга. Ее ударило о камень, она треснула, перевернулась и исчезла в водовороте.

Отчаянно барахтался и пыхтел медведь, пытаясь выбраться из водоворота. Зверь ухватился за пихту, на которой сидел соболь. Дерево ухнуло и поползло вниз. Медведь рявкнул. Соболь метнулся к скале, зацепился за куст, юркнул в расщелину. Выше и выше взбирался по выступам камня. И, наконец, выбравшись, снова бежал и бежал, не зная куда.

Было уже светло. Зарево потускнело, над