Кровавый рассвет [Гвендолин Харпер] (fb2) читать онлайн

Гвендолин Харпер

Кровавый рассвет

Серия: Романтика зомби-апокалипсиса (книга 1)

Автор: Гвендолин Харпер

Название на русском: Кровавый рассвет

Серия: Романтика зомби-апокалипсиса_1

Перевод: Rosland

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Rosland

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

Тьма поглотила их, пока самолет стремительно несся к земле. Ярко-желтые кислородные маски раскачивались перед лицами пассажиров.

Кейтлин дрожащими руками схватила свою и натянула на нос и рот.

Все вокруг нее кричали. Они вот-вот разобьются.

Она посмотрела на сидящую рядом с ней женину, и в ее глазах отражался ужас.

С визгом крошащегося металла второй двигатель взорвался при столкновении.

Затем все стихло.

***

Аэропорт Ла-Гуардия, четырьмя часами ранее…

Кейтлин поудобнее перехватила ручку чемодана на колесиках.

— Эй, Николь, хочешь кофе?

Отвлекшись от стойки с журналами, Николь кивнула.

— Конечно.

Аэропорт кишил людьми, разносящиеся эхом монотонные объявления о полетах прерывали болтовню вокруг. Кейтлин сверилась с часами, хотя знала, что у них обеих куча времени, чтобы добраться до своих зон посадки. Привычка с работы — приходи вовремя или пеняй на себя.

Пока она платила за их латте, Николь подошла к ней и протянула кассиру деньги за две выбранные газеты.

— Уверена, ты — единственная причина, по которой печатные СМИ еще существуют, — прокомментировала Кейтлин, с улыбкой глядя на толстые газеты, которые Николь держала свернутыми в руках.

— Ты действительно удивляешься старомодности археолога?

— Нет. Но это не значит, что я не могу подразнить тебя этим.

Женщины взяли кофе и потащили за собой свою ручную кладь, ища место, чтобы присесть на время ожидания.

— Тебе правда не нужно было приезжать в аэропорт так рано, — сказала Николь, когда они нашли два свободных места рядом с ювелирным киоском дьюти-фри. — До твоего рейса еще час.

— Знаю, но я тебя почти неделю не видела, — Кейтлин села, со щелчком убрав ручку чемодана. — Кроме того, теперь мы можем жаловаться на аэропорты вместе, а не писать об этом в Твиттер, как все остальные.

Николь уже теребила свой браслет и обручальное кольцо, и Кейтлин посмотрела на нее поверх бумажного стаканчика.

— Нервничаешь?

— Я лишь надеюсь, что моя презентация пройдет хорошо, — со вздохом сказала Николь. — Давненько я не занималась могильными холмами. Я не уверена, что достаточно хорошо владею темой.

— Николь, ты гений. Ты доктор…

— Философии.

— Ну тебя же все равно называют доктор Стивенс, так?

Николь улыбнулась.

— Верно.

— Вот видишь? — Кейтлин отпила кофе и откинулась на спинку металлического стула. — Ты выступишь отлично. Ты просто нервничаешь. А вот поднимешься на подиум и так поразишь их всех, что у них штаны спадут.

— Надеюсь, нет. Большинству участников уже за семьдесят.

Кейтлин подавилась кофе, рассмеявшись, и Николь тоже захихикала.

— В один прекрасный день мне после твоих шуточек понадобится прием Геймлиха. (прим. поддиафрагмальный толчок, чтобы помочь поперхнувшемуся откашлять то, что застряло у него в дыхательных путях).

Николь продолжала смеяться.

— Я постараюсь поудачнее выбирать время. Не хочу же я свести свою лучшую подругу в раннюю могилу.

— Не надо, пожалуйста! Меня ждет повышение, — Кейтлин хотела сделать еще один глоток кофе и выругалась себе под нос. — Черт, я же должна была написать Натаниэлю.

— Да?

Вытащив телефон из сумочки, Кейтлин кивнула.

— Да, он хотел знать, когда я доберусь до аэропорта.

— Это мило.

— Это… да, мило.

Николь помедлила, не выпуская свои газеты из рук.

— Ой-ей.

— Нет, никаких «ой-ей», — Кейтлин быстро напечатала и отправила сообщение. — У нас по-прежнему все хорошо.

— «Хорошо» после шести месяцев отношений звучит не очень многообещающе.

Кейтлин убрала телефон в сумочку.

— Думаю, он уже обдумывает слово на букву Ж.

— Женщина?

— Женитьба.

Теперь подавилась уже Николь.

— Что? Но…

— Знаю, знаю, это слишком быстро, — согласилась Кейтлин, поднимая руки. — Мы еще не обсудили это как следует, но я вижу, что он… — она склонила голову набок, ища подходящее слово. — Думаю, он надеется, что в этом мы на одной волне.

Разложив первую газету на коленях, Николь взглянула на подругу.

— Ну, а ты?

Этот вопрос ухнул куда-то в живот Кейтлин как камень.

— Я не уверена. Ну то есть, он мне нравится. Даже очень, — она покрутила свои длинные каштановые волосы, лежащие на плече — еще одна привычка. — Но я не уверена, достаточно ли хорошо мы знаем друг друга, чтобы обсуждать брак. Такое чувство, будто мы пропустили восемь тысяч других шагов.

Николь усмехнулась.

— Ох уж эти твои шаги…

— Слушай, надо через многое пройти с человеком, и только потом ты сможешь понять, подходит ли он для «жили долго и счастливо», — телефон Кейтлин издал сигнал в сумке, и она поколебалась. — А как еще можно быть уверенной?

— Не думаю, что мне стоит отвечать на этот вопрос.

— О, поверь мне, я в курсе. Твой роман со Скоттом на выпускном курсе был почти невыносимым.

— Не бурчи. Мы были очаровательными.

Кейтлин прочла свои сообщения, покусывая щеку изнутри.

— Очаровательными и тошнотворными.

— О Господи…

— Я пошутила, — сказала она, ничего не ответив и бросив телефон обратно в сумочку.

Николь покачала головой.

— Нет, я не о том. Ты это видела? — она постучала пальцем по той заметке в газете, которую читала. — Про этих пациентов, сбежавших из экспериментальной психиатрической клиники?

Наклонившись поближе, Кейтлин пробежалась по первым строчкам статьи.

— Тут написано, что они объявлены опасными, и к ним лучше не приближаться… Иисусе, это в Атланте?

— Разве ты не рада, что у тебя там только пересадка? Мне придется остаться в городе на целую неделю, — Николь продолжала читать. — Они уже напали на нескольких людей. Вроде как они взбудоражены и нестабильны из-за лекарств.

— Ну, они же стали пациентами не просто так. Поверить не могу, что больница не прикладывает больше усилий для их поиска. Это же люди, а не эксперименты, — она сделала глоток кофе и продолжила: — Как долго они пробыли без присмотра?

— В статье говорится, что они сбежали несколько дней назад.

Кейтлин покачала головой.

— Ужас какой.

По интеркому объявили, что началась посадка на рейс Николь, и она подпрыгнула.

— Черт, мне пора, — сказала она, завозившись со своим кофе и газетами.

— Повеселись там, мисс Приоритетная Посадка, — поддразнила Кейтлин. — Я буду думать о тебе на своем сиденье посередине во втором классе, ибо мне билет покупала компания.

Николь перебросила свои ярко-рыжие волосы через плечо, подхватывая чемодан, и улыбнулась.

— Ну, ты хотя бы увидишь Тихий океан.

Кейтлин просияла.

— Верно. Я планирую вернуться с завидным загаром.

Наклонившись, Николь крепко обняла ее.

— Хорошей поездки.

— Безопасного тебе полета, — ответила Кейтлин, стиснув ее в ответ. — Позвони мне после презентации.

Николь кивнула, помахала рукой и поспешила на посадку. Кейтлин подождала, пока узнаваемые рыжие волосы ее подруги не скрылись в толпе людей, затем уселась обратно допивать свой кофе.

Напротив нее кто-то читал ту же газету, что и Николь, и заголовок о сбежавших пациентах был напечатан жирным шрифтом на первой полосе.

Нутро Кейтлин вновь скрутило узлом, и она изо всех сил постаралась это игнорировать.

***

— Так вот, я ему и говорю: «Боб, если ты хочешь провести отпуск дома во Флориде, нам нужно заехать и повидать мою сестру по дороге. Мы постоянно навещаем твоих братьев, я тоже хочу увидеть свою сестру». А он так взбесился, будто я попросила его достать луну с неба.

Кейтлин вежливо кивнула, пока сидящая рядом женщина продолжала болтать. Начала она с вопроса о том, действительно ли это то сиденье, которое ей нужно, и с тех пор не останавливалась. Кейтлин уже не знала, как ей хватает кислорода говорить без умолку.

Она добралась до пересадки в Атланте так, что у нее осталось полно времени между рейсами. Она даже успела перекусить перед посадкой на следующий самолет. Взлет был спокойным, несмотря на болтливую соседку и раздраженные взгляды бортпроводников.

Потянувшись к стакану воды, Кейтлин продолжала делать вид, что слушает, как женщина пересказывает все проблемы своего брака.

Если брак выглядит так, как отношения этой женщины, то Кейтлин рада, что пока что не вышла замуж.

Оглушительный взрыв сотряс самолет. Все закричали, шокированные и напуганные тем, как турбулентность тряхнула их самолет.

— Леди и джентльмены, похоже, у нас неисправен один двигатель, — объявил капитан через интерком. — Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и пристегните ремни, пока мы готовимся к аварийной…

Динамик затрещал, и салон начал заполняться дымом.

Еще один оглушительный взрыв оторвал левое крыло самолета.

Тьма поглотила их, пока самолет стремительно несся к земле, все быстрее и быстрее теряя высоту. Ярко-желтые кислородные маски закачались перед лицами пассажиров, выпав из отделений над их головами.

Кейтлин дрожащими руками схватила свою маску, натянув ее на нос и рот.

Все вокруг нее кричали. Они вот-вот разобьются.

Кейтлин посмотрела на сидящую рядом с ней женину, и в ее глазах отражался ужас. Схватив ее за руку, она попыталась сжать ее ладонь.

С визгом крошащегося металла второй двигатель взорвался при столкновении.

А затем все стихло.

***

Воздух. Кейтлин нужен был воздух.

Закашлявшись, она силилась наполнить легкие кислородом. Все болело. Вокруг было темно. Ей казалось, что она умирает.

Может, она уже умерла.

Она была пригвождена к месту, лоб вдавливался во что-то скользкое, а остальное ее тело было прижато чем-то угнетающе тяжелым.

Каждый раз, когда она моргала, глаза щипало от дыма, пота, пепла, крови…

— Помогите, — прохрипела она. — Кто… нибудь…

Очередной приступ кашля овладел ею, и она скорчилась от боли. Ее ребра были сломаны, в этом она не сомневалась.

Дождавшись, когда получится сделать хотя бы неглубокий вдох, она постаралась сориентироваться. Попыталась вспомнить…

Самолет потерпел крушение. В ее ушах все еще звенел рев взрывающегося двигателя. Она до сих пор чувствовала отголоски этого взрыва костьми… особенно сломанными.

Еще одна резкая вспышка боли в боку заставила ее хрипло ахнуть.

Мертвецы не ощущали боли… ведь так?

Собрав все оставшиеся у нее силы, Кейтлин в темноте постаралась нашарить ремень, который все еще пристегивал ее к сломанному сиденью. Придавивший ее толстый кусок металлической облицовки самолета образовывал своеобразный кокон, защищая от всего, кроме потока дыма, просачивавшегося внутрь.

Отстегнув ремень, она рухнула вперед, всем телом приземлившись на то, к чему прислонялась ее голова. Оказывается, она находилась вверх тормашками.

Со стоном боли Кейтлин перекатилась, стараясь подняться на четвереньки.

Она аккуратно потрогала ладонью металл над собой, проверяя температуру. Металл не обжигал, так что пожар, от которого шел дым, недостаточно близко, чтобы навредить ей. Пока что…

Толкнув его, она проигнорировала агонию боли, завопившую в ее груди. После третьего толчка она сумела сдвинуть обломок, открыв перед собой картину совершенного ужаса.

Среди обломков самолета валялись тела, некоторые обгоревшие, некоторые изувеченные… некоторых она даже узнавала, потому что мельком видела при посадке.

Женщина, которая была ее соседкой по креслу, обмякла на другом сиденье, ее открытые глаза смотрели в никуда.

Кейтлин сдавленно ахнула, слишком потрясенная, чтобы переварить эту сцену.

— Эй? — позвала она хриплым голосом. — Есть… тут…

Она снова закашлялась, по лицу покатились слезы, и боль заставила ее умолкнуть.

Пошатываясь, Кейтлин брела между тлеющих обломков. Кто-то же должен прийти за ними. Команда спасателей, скорая помощь, хоть кто-нибудь. Не бывает так, чтобы самолет рухнул возле самого города, и никто не приехал на выручку.

Затем она посмотрела на сереющее розовое небо. Закат.

Ее рейс в Атланту отправлялся в одиннадцать часов утра…

Они пробыли здесь весь день. Никто за ними не пришел. Никто ее не спасет.

Она одна.

— Есть… Есть здесь кто-нибудь… — она закашлялась, но выговорила слова: — Есть кто живой?

Тишина.

— Кто-нибудь?

Даже птицы молчали.

Кейтлин оказалась единственной выжившей.

Таща свой вес на ноющих ногах, она бесцельно побрела по холму.

В ушах все еще звенело, голова тошнотворно кружилась. У нее шла кровь. Множественные переломы.

Она нуждалась в помощи.

Обхватив рукой живот, Кейтлин заставляла себя делать один шаг за другим. Снова, и снова, и снова, пока дымящееся место катастрофы не осталось далеко позади.

Глава 2

К тому времени, когда Кейтлин нашла дорогу, наступила ночь. Дорога выглядела сельской, не имела знаков, указывающих направление, и девушка остановилась.

Паника взбурлила в ее горле, и она постаралась не разрыдаться. Плакать было слишком больно.

«Куда мне идти? Что делать?»

Втягивая воздух через саднящую трахею, она заставила себя посмотреть на горизонт, ища огни города.

«Один дом, — подумала она. — Мне всего лишь нужно найти один дом…»

Вдалеке за деревьями она увидела нечто, напоминающее светящиеся вывески заправочной станции и автокафе.

«Помощь. Люди мне помогут».

Испуганная и подстегиваемая лишь возможностью найти кого-нибудь, кто отвезет ее в больницу, Кейтлин прибавила шагу. Ее лодыжка болела так, словно она ее растянула, но пока нога выдерживала ее вес, ей было все равно.

Кейтлин не знала, сколько времени у нее ушло на то, чтобы добраться до яркой флуоресцентной вывески заправки «Ситго», но увидев магазинчик и бензоколонки, она едва не побежала.

Пребывание под мигающими огнями причиняло боль ее глазам, но этот дискомфорт был желанным. Это означало, что она добралась до места.

— Есть тут кто? — позвала она. — Пожалуйста, я… мне нужна помощь. Там… Там самолет рухнул… пожалуйста.

Она обошла заправлявшийся грузовик Форд и, пошатнувшись, потянулась к ручке двери продуктового магазинчика.

— Помогите, пожалуйста, я…

Кейтлин моргнула. Должно быть, у нее галлюцинации. Это все какой-то отвратительный лихорадочный сон; иначе и быть не может.

Кровавый след тянулся по белому линолеуму магазина, ведя к телу мужчины… продавца, если верить пристегнутому к рубашке бейджику.

Другой мужчина, одетый в грязные джинсы и порванную рубашку, согнулся над телом и с чем-то возился.

Кейтлин потребовалось добрых три секунды, прежде чем она поняла, с чем возился второй мужчина…

Это были внутренности продавца. Органы, скользкие от крови, были вытащены из него, и…

Желчь подступила к горлу Кейтлин.

Он пожирал его. Мужчина ел продавца, разрывал его плоть, жевал его органы, словно тот весь состоял из стейка с кровью.

Она ахнула, зажимая рот бледной ладонью.

Мужчина — нет, зомби — поднял взгляд от внутренностей, которые он сжимал, и зарычал. Между его окровавленных зубов застрял кусочек плоти.

Ужас переполнил ее организм. Ее пульс ускорился вдвое.

Это какой-то кошмар наяву.

Кейтлин закричала, и существо громоздко поднялось на ноги, зашаркав в ее сторону.

Захлопнув дверь, она побежала… растянутая лодыжка едва не подвернулась, когда она с силой наступила на эту ногу, торопливо удирая по тротуару.

Из-за сломанных ребер невозможно было дышать нормально. Она не сможет убежать далеко и попросту потеряет сознание.

Зомби открыл дверь, следуя за ней. Он оказался не очень быстрым, но в таком ослабленном состоянии ее можно будет довольно скоро поймать.

Если только она не спрячется.

Она увидела табличку, указывающую на уборную, и сменила направление, молясь, чтобы они оставили дверь незапертой.

Так и оказалось.

Ввалившись внутрь, Кейтлин закрыла дверь и заперла ее — и защелку на ручку, и шпингалет сверху.

Несколько мгновений спустя этот монстр уже колотил по двери, нечеловечески рыча. Он стонал и бил по дереву, пытаясь добраться до нее.

Стараясь не заорать от ужаса, Кейтлин посмотрела по сторонам, ища что-нибудь, чем можно забаррикадировать дверь, но все, кроме хлипкой мусорной корзины, было прикручено болтами к полу.

Зомби не останавливался, он орал и царапал дверь.

Панические слезы покатились по ее лицу. Она должна была удержать его на расстоянии, защитить себя, выжить…

Улегшись на липкий пол в туалете, она уперлась ступнями в дверь, используя свое тело как клин, чтобы не дать двери открыться. Каждый удар вибрацией прокатывался по ее ногам, сотрясая ее ноющую лодыжку и ушибленные колени.

Альтернатива была намного хуже.

Крепко зажмурив глаза, она могла видеть лишь омерзительную сцену внутри магазина.

Ел его… Он ел того бедного мужчину…

Кейтлин рыдала, пока зомби продолжал натиск, изо всех сил стараясь сделать ее своим вторым приемом пищи.

Каждая утекавшая секунда казалась вечностью.

Она словно замерла во времени, пока ее судьба была в подвешенном состоянии.

Пережить одно ужасное событие лишь для того, чтобы быть убитой чем-то намного более отвратительным…

Громыхание и вопли за дверью были единственным, что она могла слышать. Все ее тело ныло, но она не опускала ноги, не позволяла себе передышки, не сдавалась.

Спустя несколько минут (или часов, она не знала точно) стук начал стихать. Стоны сделались слабыми.

Затем… тишина.

Кейтлин не сдвигалась ни на сантиметр.

Она была слишком напугана и уверена, что это какой-то трюк.

Способны ли зомби на такое? Обмануть свою добычу?

Она не хотела узнавать на своем опыте.

Держа ноги на прежнем месте, она постаралась дышать ровно. Ее бока протестующе заныли, но ей нужен был кислород.

Еще полчаса она не осмеливалась издать ни звука, но по ту сторону двери ничего не было слышно. Только тогда она позволила своим ногам опуститься на пол.

Свернувшись в позе эмбриона на холодном кафеле, она плакала, пока не провалилась в бессознательную дрему.

***

Кейтлин проснулась как от рывка, хватая ртом воздух и ударив руками по грязному кафелю.

Крушение самолета.

Труп мужчины.

Зомби.

Она слишком быстро села, и ее голова закружилась, отчего накатила тошнота.

Вдыхая через нос, она держала глаза закрытыми, пока не убедилась, что ее не вырвет.

В уборной не имелось окошка, из которого можно было бы выглянуть, так что она не знала, какое сейчас время суток, и не показалось ли еще больше этих существ. Единственный способ проверить, чист ли горизонт, — это открыть дверь.

— Черт.

Заставив себя подняться на ноги, она вздрогнула. Даже после сна ее тело по-прежнему ужасно ныло.

Медленно и бесшумно Кейтлин открыла шпингалет. Затем повернула защелку в дверной ручке.

Задержав дыхание, она подождала. По-прежнему ничего.

Повернув ручку, она чуточку приоткрыла дверь.

Лучи раннего утреннего солнца пронизывали тьму, и Кейтлин поморгала, потому что перед глазами заплясали пятна. Окинув взглядом парковку, она ждала, не появятся ли признаки жизни… или признаки немертвых.

Грузовик по-прежнему был припаркован там, заправочный пистолет торчал из его бака. Казалось, ничто не выбивалось из нормы.

Все вокруг было тихо.

Кейтлин еще немного приоткрыла дверь, ожидая внезапной атаки.

Ничего.

Шагнув одной ногой наружу, она вытянула шею, чтобы осмотреться по сторонам. Насколько она могла видеть, вокруг никого не было.

Собравшись с духом, она покинула укрытие уборной и похромала на парковку. Если зомби по-прежнему там, он или не слышал ее, или явно был занят чем-то другим.

Она не могла вынести мысли о том, чтобы проверить помещение магазина даже для того, чтобы воспользоваться телефоном или взять бутылку воды. Продавец по-прежнему находился внутри, все еще оставаясь окровавленной выпотрошенной массой.

Кейтлин не тратила времени впустую. Она свернула налево и продолжила идти по дороге, отчаянно надеясь, что какой-нибудь человек ей поможет.

Она тащилась так больше часа, несколько раз даже спотыкаясь, падая и крича от боли.

Новые слезы капали с ее ресниц, пока она хромала, направляясь к краю пригорода.

«Продолжай идти. Не останавливайся. Не сдавайся».

Словно в тумане, она шла по дороге. Она даже не осознавала, что забрела в жилой район, пока не увидела почтовые ящики.

Улица была тихой, и каждый дом, мимо которого она проходила, казался заброшенным.

Кейтлин шаркающими шагами миновала поворот улицы и увидела, что оказалась в тупике. Дом в конце был окружен разномастными высокими заборами, несколько огромных внедорожников преграждали въезд спереди. Попытка защитить себя.

Фигура на крыльце пошевелилась, и Кейтлин неловко подняла руку, почти помахав ей.

— Джереми! — завопила женщина, загоняя маленькие силуэты — детей, осознала Кейтлин — внутрь. — Тащи ружье!

Ружье?

Кейтлин нахмурилась и затем осознала, как ужасно она, должно быть, выглядит. Окровавленная и покрытая грязью. Едва держится на ногах.

— Помогите… — попыталась крикнуть она, когда люди высыпали на крыльцо из входной двери. — Помогите. Пожалуйста.

Мужчина, присоединившийся к кричавшей женщине, держал дробовик, но не целился в нее.

— Стой где стоишь, — прокричал он. — Чего тебе надо?

Перед глазами на мгновение все размылось. Кейтлин не была уверена, как долго она сумеет оставаться на ногах.

— Помогите… мне, — прокаркала она. — Пожалуйста. Я…

Она пошатнулась вперед, ухватившись за бок ближайшей машины.

— Джереми, она ранена, — сказала женщина, тронув его за руку.

Сделав несколько шагов к краю крыльца, Джереми опустил дробовик.

— Ты укушена?

Кейтлин обхватила рукой свою грудную клетку, пульсировавшую болью.

— Что?

— Тебя укусили? — он сердито смотрел на нее. — Не ври нам.

— Нет… — она покачала головой. — Я не укушена. Я…

Ее колени начали подкашиваться.

— Пожалуйста. Помогите.

Кейтлин свалилась на тротуар, и весь мир погрузился во тьму.

Глава 3

— Передай мне бинт, дорогая, — произнес мужской голос, доносившийся как будто с другого конца туннеля.

— С ней все будет хорошо, мама?

— Мы поможем ей, насколько это возможно, — ответила женщина ребенку. — Просто оставайся там, ладно?

Словно поднимаясь из лужи густой грязи, Кейтлин постепенно вернулась в свое тело. Ее дыхание было сдавленным, кто-то держал ее за руку, левый висок что-то царапало… Но она жива.

Моргание требовало огромных усилий, веки отяжелели, а возможность скользнуть обратно в бессознательное состояние казалась очень привлекательной. Но Кейтлин заставила себя открыть глаза.

— Чт… что… — прохрипела она.

Силуэт мужчины наклонился ближе, и она смогла различить только каштановые кудри над его лбом.

— Эй, — успокаивающим тоном произнес он. — Не беспокойся, мы тебя подлатаем.

Кейтлин закрыла глаза, затем постаралась снова их открыть.

— Где… я?

— Мы занесли тебя внутрь, — сказала та же женщина, но Кейтлин ее не видела. — Здесь ты в безопасности.

Чуть сдвинув голову (которая, как оказалось, лежала на диванной подушке), Кейтлин едва не расплакалась.

Безопасность. Она наконец-то в безопасности.

Затем ею овладел сон… настоящий, целительный сон.

Вновь очнувшись, она оказалась накрыта пледом, а на приставном столике возле нее стояла бутылка воды.

Но дом оказался вовсе не тихим. Его переполняли голоса, как детские, так и взрослые. Обрывки разговоров переплетались между собой, разносясь по воздуху — одни обсуждали еду, другие играли с куклами, третьи спрашивали про рацион продуктов.

Кейтлин попыталась сесть и вскрикнула, когда ее ребра заныли.

— О, эй, погоди-ка, — воскликнул молодой мужчина, вставая. — Джереми, она очнулась!

Оглянувшись по сторонам, Кейтлин попыталась понять, с кем он говорит.

— Кто?

Из кухни вышло несколько человек, и она узнала каштановые кудри Джереми. Женщина также выглядела знакомой, и Кейтлин предположила, что это она стояла на крыльце.

— Подожди, не пытайся пока что сесть, — сказал ей Джереми. — Нам пришлось забинтовать твои ребра, и какое-то время тебе будет больно.

Кейтлин сглотнула, во рту все пересохло.

— Можно мне…

— Сейчас, милая, — сказала женщина, откручивая крышку с бутылки и вставая на колени возле ее головы. — Я тебе помогу.

Женщина помогла Кейтлин наклониться вперед, чтобы удобно попить, и она стала жадно хлебать воду.

Закончив, Кейтлин спросила:

— Как тебя зовут?

— Я Ханна, — ответила она с улыбкой. — А ты?

— Кейтлин, — она откинулась обратно на подушки, оглядываясь по сторонам. — Это твой дом?

Ханна кивнула.

— Ты можешь рассказать нам, что случилось, Кейтлин?

Она вдохнула так глубоко, как позволяли ее травмы.

— Я… Я вылетела из Атланты. И сразу после взлета… что-то… Наши двигатели взорвались и… — она взяла себя в руки. — Мы потерпели крушение. Но никто не пришел. Должно быть, я некоторое время пробыла без сознания, потому что когда я очнулась, уже почти стемнело.

Молодой парень (теперь она видела, что он едва вышел из подросткового возраста) взглянул на Джереми с мрачным выражением.

— Мы видели падающий самолет. Когда мы с папой уезжали из школы.

— Они объявили, что будут сажать самолеты, но мы не знали, что они станут их сбивать.

Кейтлин покачала головой, ничего не понимая.

— Подождите, сбивать? Кто они?

Ханна потянулась к ее руке.

— Национальная Гвардия. Они ввели в этом районе чрезвычайное положение после вспышки вируса.

Вспышка вируса. Должно быть, они говорили о…

— Те существа, — глухо пробормотала Кейтлин. — Те…

— Фрики.

Маленький мальчик, стоявший позади Ханны, вклинился в разговор, вытянув шею, чтобы выглянуть из-за матери.

Ханна повернулась, чтобы шикнуть на него.

— Джош…

— Но мама…

Кейтлин слабо улыбнулась ему.

— И откуда ты знаешь слово «фрики»?

Маленький мальчик вскочил, побежал к книжному шкафу и вернулся с комиксом в руках.

— Отсюда.

— Ему всегда нравились монстры, — сказала Ханна. — Мне по-прежнему кажется, что он еще слишком маленький, но Джереми говорит, что я слишком его опекаю.

Наконец, Кейтлин сообразила. Джереми и Ханна были женаты, а Джош был их сынишкой. Остальные были друзьями, соседями, родственниками.

Джереми вытащил стетоскоп, чтобы послушать грудь Кейтлин, говоря при этом:

— В его возрасте я читал такие вещи. Нормальным же вырос.

Наблюдая за ним, Кейтлин нахмурилась.

— Ты врач?

— Медбрат в реанимации, — ответил Джереми. — Ты забрела в удачный район.

Кейтлин кивнула, издав резкий смешок.

— Не то слово.

Послушав ее сердце и легкие и, похоже, удовлетворившись услышанным, Джереми снял стетоскоп и ободряюще улыбнулся.

— Все, кажется, в порядке. Мы измерили твое кровяное давление, пока ты спала, и насколько я понимаю, у тебя нет внутренних повреждений. Только переломанные ребра, растяжение лодыжки и порез на голове, — он ласково похлопал ее по руке. — Ты себе не представляешь, как тебе повезло. Пережить падение самолета и выбраться оттуда с такими травмами.

— Нет, я представляю, — ответила она.

Остальные начали проходить мимо, интересуясь новоприбывшей, но стараясь не слишком встревать. Ханна кивнула другой женщине, затем посмотрела на Кейтлин.

— Нам надо дать тебе что-нибудь поесть, — сказала она. — И кажется, у меня остались кое-какие обезболивающие после операции на спине в прошлом году. Пойду, найду их, — встав, она крикнула сыну. — Джош, оставь ее в покое, ладно?

— Нет, все хорошо, — поспешно произнесла Кейтлин. — Я… я буду рада компании.

Хмыкнув в знак согласия, Ханна взглянула на Джоша и сказала:

— Не слишком докучай, ладно?

— Хорошо, мама, — крикнул Джош ей вслед, когда она ушла.

Посмотрев на Кейтлин, он предложил ей комикс, который держал в руках — популярная серия, которая обзавелась своими поклонниками. Она видела эти выпуски в книжных магазинах, но сама никогда не покупала.

— Хочешь посмотреть? — Джош открыл для нее комикс. — Видишь? Тут даже показывается, как убивать фриков, и что случится, если тебя покусают.

Проблески сцены на автозаправке промелькнули перед ее глазами. Она уже знала, что случится, если кого-то покусали…

— Спасибо, — слабым голосом ответила она. — Хочешь почитать его мне?

Прислонившись к подушкам, она подтянула одеяло повыше, а Джош устроился у края дивана так, чтобы ей были видны картинки комикса, пока он читал.

Немного позже Ханна принесла ей сэндвич с арахисовым маслом и еще воды. Она также с кивком протянула Кейтлин пузырек обезболивающих, отпускаемых по рецепту врача. Никто и бровью не повел, когда она выпила сразу две таблетки и заела сэндвичем.

Кейтлин снова уснула, убаюканная гулом разговоров и чтением Джоша.

***

На следующее утро Джереми помог ей немного походить, служа костылем, пока Кейтлин хромала с одного конца гостиной на другой и обратно. Как только она начала достаточно твердо держаться на ногах, Ханна и другая женщина (Джессика) помогли ей подняться на второй этаж, чтобы принять душ. Это превратилось в неловкую возню, потому что Кейтлин пыталась прикрыться, пока они помогали ей помыться, но в итоге она взмахнула руками и воскликнула:

— К черту. Миру пришел конец, так что какая разница, что вы увидите мою задницу.

Они все посмеялись над этим.

Кейтлин получила чистую одежду, пока ее вещи отправились в стирку, а Ханна помогла заново перебинтовать ее ребра.

— Спасибо, — пробормотала Кейтлин, пока женщина поправляла ее повязку. — Вся ваша группа была такой щедрой. Мне жаль, что я ничего не могу дать вам взамен.

Ханна отмахнулась.

— Это не обмен. Ты оказалась в беде, а мы смогли предоставить помощь. И мы рады помочь.

За день Кейтлин узнала больше о случившемся в Атланте. Вспышка вируса оказалась несчастным случаем — сбежавшие пациенты, о которых писали газеты, на самом деле были подопытными субъектами. Но что-то пошло не так, по словам Хэла, бывшего радиоведущего и члена этой группы. Он услышал доклады о смертоносном вирусе и планах посадить весь город под карантин, и тогда он рванул, чтобы забрать своего сына из колледжа — того самого парня, которого Кейтлин видела ранее. Все соседи собрались вместе, решив сообща ждать новостей.

Все телевизионные каналы на повторе показывали одни и те же сообщения.

Держитесь подальше от города. Не выходите из дома. Не приближайтесь к зараженным индивидам. Если вас укусили, пожалуйста, немедленно обратитесь за медицинской помощью.

На последнее Джереми фыркнул.

— Лекарства не существует, — сказал он, выключая телевизор. — В четверг к нам в больницу пришло пять человек, все зараженные. И знаешь, что случилось? Они покусали других людей. Из пятерых их стало уже десять, а потом и вовсе двадцать пять меньше чем за два дня.

Кейтлин поудобнее устроила ногу, приподнятую на журнальном столике.

— Когда эти пациенты… подопытные субъекты сбежали?

— За неделю до того, как об этом стали сообщать в новостях. Видимо, лаборатория была в кармане у правительства. Они пытались не раздувать шумиху, но… — он скрестил руки на груди. — Видишь, к чему это привело, да?

— К тому времени, когда люди начали замечать, что дело плохо, было уже слишком поздно, — прокомментировала Ханна. — Теперь нам приходится просто сидеть и ждать, что будет.

— Я по-прежнему говорю, что нам надо собирать вещи и убираться отсюда, — сказал другой мужчина в углу.

— Карл, мы это обсуждали, — начал Джереми. — Нам нужно дождаться планов эвакуации, иначе мы не будем знать, куда идти.

Карл, носивший потрепанную бейсболку и темно-зеленую толстовку, нахмурился и покачал головой.

— Хочешь довериться тем же людям, которые сбили самолет этой бедной девчушки?

У Джереми не нашлось что возразить, но позиция Карла, похоже, его раздражала.

— Атланта слишком близко, — продолжал Карл. — Во время нашей последней вылазки за пропаном для генераторов мы видели пять этих фриков, — затем он взглянул на Кейтлин и спросил: — Мисс? Вы их видели, не так ли?

Кейтлин кивнула, стараясь не думать об отвратительном монстре, который за ней гнался.

— Могу я спросить, где вы находились?

— Я не уверена, как далеко… — она нахмурилась, глядя в окно. — Это была заправочная станция. Ситго.

Карл, похоже, понял, какую она имеет ввиду.

— Это меньше чем в трех милях отсюда. Это слишком близко, Джереми.

— На дороге тоже опасно, — вмешалась Джессика. — Если мы уедем, то подвергнем себя риску. Здесь у нас хотя бы есть вода, еда, электричество…

— И надолго, по-твоему, этого хватит? — Карл подался вперед, опираясь локтями на колени. — Я не говорю, что мы должны уходить в эту самую секунду. Но нам нужно начинать продумывать собственный план. Нельзя полагаться на то, что кто-то другой скажет нам, что делать и куда идти. И эти твари распространяются далеко и быстро.

Ханна шагнула вперед.

— Вообще-то я согласна с Карлом, — сказала она.

Джереми бросил на нее потрясенный взгляд, но она продолжила прежде, чем он успел ее перебить.

— Я не говорю, что мы должны уйти сегодня или даже завтра, но нам надо начать планировать. Нам хватит еды на некоторое время, воду и электричество тоже не отключили, но мы не можем воспринимать это как само собой разумеющееся. Нам нужен план Б. Думаю, если мы подумаем сообща, то придумаем какой-то способ защитить нас всех.

Задумавшись на мгновение, Джереми кивнул.

— Ладно. Полагаю, за ужином можно будет изучить карты. Постараться как-то организоваться.

Джош и двое других детей пробежали через гостиную, схватили несколько настольных игр и забрали с собой в столовую. Проблеск невинного оптимизма среди окружавших их ужасов.

Остаток вечера Кейтлин провела под кайфом от обезболивающих, то засыпая, то просыпаясь обратно. В промежутки бодрствования она играла в карты с Джошем и другими детьми, развлекая их, насколько это было возможно, лежа на диване. Другие женщины, чьи имена она еще не запомнила, останавливались, чтобы поболтать с ней или предложить дополнительные подушки. Их доброта до сих пор ошеломляла ее.

Тем вечером Карл заметил первого фрика, тащившегося по улице в сторону дома. Понадобилось несколько выстрелов, чтобы уложить это существо, но Карл наконец-то всадил пулю ему в череп, и тварь упала с тошнотворным звуком.

— Подбираются все ближе, — пробормотал он по дороге внутрь. — Говорил же вам.

Ночью никто не спал хорошо. Даже Кейтлин, хотя она все еще была накачана медикаментами.

Иллюзия безопасности начала развеиваться.

***

Два дня прошли почти без интересных событий. Кейтлин по возможности старалась помогать — обычно это означало присмотр за детьми, пока те играли в гостиной или, время от времени, на крыльце. Джереми хотел, чтобы она бывала на солнце и свежем воздухе, и она не могла спорить.

Она помогала Джессике и другой женщине складывать постиранные вещи, вытирала посуду насухо, когда могла сидеть, и отвечала на вопросы о своей жизни в Нью-Йорке.

Даже когда вокруг бушевал зомби-вирус, она в их глазах по-прежнему была жительницей большого города, ведущей гламурную жизнь. Это было мило и помогало ей сосредоточиться на позитиве.

Она как-нибудь найдет дорогу назад. Она вновь увидит своих друзей. Она отыщет своих близких.

За ужином группа составила план действий. Они начнут заготавливать припасы, накопят все необходимое, а через пару дней начнут разведывать путь к выходу отсюда. Это место находилось на самой окраине города, так что они понимали — это лишь вопрос времени, когда ситуация ухудшится.

Кейтлин заснула, слушая, как Карл и пара других мужчин обсуждают, кому на какой задаче сосредоточиться. Она едва запомнила, как Джош подошел пожелать ей спокойной ночи и оставил рядом очередной комикс на случай, если она захочет почитать.

Кто-то разбудил ее, резко тряся.

— Кейтлин, Кейтлин, проснись.

Ханна, это был голос Ханны…

Кейтлин попыталась сфокусировать сонный взгляд.

— Что… Что происходит?

— Нам нужно уходить, — сказала Ханна, заставляя ее сесть. — Там… Боже, их так много, пошли.

— Что?

— Целая группа этих зомби движется в эту сторону, — объяснила Ханна, вынуждая Кейтлин встать. — Их там, наверное, сто с лишним. Пошли.

Дом погрузился в хаос. Люди бегали, кричали друг другу приказы и указания, кому куда идти. Она улавливала лишь обрывки.

— …недостаточно оружия…

— …улица перегорожена, что нам…

— …сохраняем спокойствие, идем наверх…

Кейтлин резко повернула голову, пытаясь сказать им, что не надо идти наверх, ведь они окажутся загнанными в угол, но Ханна тащила ее через гостиную в кухню.

— Ханна, я могу помочь…

Ханна покачала головой.

— Милая, ты все еще слишком больна, — ответила она. — Джереми сказал мне отвести тебя в безопасное место, пока мы с этим не разберемся.

— Куда… — Кейтлин была слишком одурманена обезболивающими, слишком потрясена ужасом, курсирующим по ее венам, чтобы понимать, куда ведет ее Ханна, пока перед ней не распахнулась дверь, и Ханна не повела ее по маленькой лесенке вниз.

— Какое-то время будет немного неудобно, — сказала Ханна, дернув за цепочку и включив свет. — Но это ненадолго. Хотя бы тебе ничто не будет грозить.

— Но Ханна…

— Все хорошо, — повторила она, поглаживая ее руку успокаивающим жестом.

Однако страх в глазах Ханны говорил совсем другое.

Подведя Кейтлин к ящику, она помогла ей сесть и проследила, что та нашла опору, а затем повернулась обратно к лестнице.

— Ханна, а что с Джошем? И с остальными?

Она побежала вверх по лестнице, крикнув:

— С ними все хорошо, они наверху, в спальне.

— Нет, Ханна, это…

Дверь захлопнулась, обрывая ее.

Через несколько минут прозвучали первые выстрелы.

Где-то над ней разбилось стекло, кто-то закричал.

Еще больше выстрелов.

Тяжелые шаги группы, топавшей по гостиной.

Крики не прекращались.

Кейтлин в панике осмотрела тускло освещенный подвал, ища что-нибудь, чтобы подпереть дверную ручку, и остановилась на сломанной полке, разрисованной маленькими машинками.

Наверное, это полка Джоша.

Это причинило настоящую агонию, но она протащила полку вверх по нескольким ступенькам и надежно подперла ею дверь. Все это время звуки кровавой бойни терзали ее барабанные перепонки.

Нечеловеческие стоны и рычание. Крики людей, подвергшихся нападению. Бесполезныевыстрелы, которые никогда не могли бы расправиться с такой огромной толпой.

Что-то ударилось в дверь подвала, и Кейтлин зажала рот рукой, чтобы подавить вскрик. Как можно тише она спустилась по лестнице и притаилась в уголке, крепко обхватив себя руками.

Все, что она могла делать, — это ждать. Ждать и слушать, как людей, к которым она начала по-настоящему привязываться, разрывают на куски.

В конечном счете, крики прекратились.

Но другие звуки… неуклюжие шаги, шаркающие по паркету, влажное чавканье… все это рисовало кошмарную картину, которую Кейтлин не могла уложить в голове.

У них все было хорошо. Они собирались добраться до безопасного места буквально через несколько дней. Они составили планы, начали собирать необходимые вещи…

Она зажала рот рукой и заплакала.

Джош только что сказал, что хочет прочитать ей другой комикс, который ему нравился — про супергероя, о котором она никогда не слышала. Они собирались почитать снаружи, на крыльце, в свете солнца.

Рыдания сотрясали ее переломанную грудную клетку, но она старалась не издавать ни звука.

Ханна… Джереми… Джессика… Хэл… Карл… Все…

«Может, кто-то из них вырвался, — подумала она, уставившись на нимб света, отбрасываемый лампочкой на пол. — Может, они сумели добраться до одного из внедорожников. Может…»

Что-то капнуло на бетон в нескольких футах перед ней. Липкое и красное…

Кровь просочилась сквозь половицы над ее головой.

Ее слезы высохли, сама она вся заледенела. Прижав колени к груди и игнорируя жжение в боках, она в каком-то ступоре смотрела, как несколько капелек собираются вместе и постепенно превращаются в лужу крови.

Монстры наверху продолжали пировать.

***

Время уже казалось чем-то неосязаемым. Кейтлин не знала, день сейчас или ночь. Она пробыла здесь несколько часов или дней. Или недель? Она умерла, сама того не осознавая?

Рухнувший мир населен призраками?

Первой подсказкой, говорившей о том, что она, возможно, выжила, стала боль в ногах и грудной клетке.

Кейтлин пришлось потянуться, размять ноющие суставы.

Призраки ведь не ощущали боли, так?

Когда мочевой пузырь потребовал опорожнения, она восприняла это как еще один признак жизни.

Далее она стала тихо ходить туда-сюда, поглядывая на забаррикадированную дверь. Звуки фриков, передвигавшихся по дому, давно стихли, но Кейтлин не могла заставить себя подняться туда.

Теперь она находилась в подвале мертвого дома.

Что-то загремело в ее кармане, и Кейтлин выудила пузырек, о котором совсем забыла.

Осталась горсть таблеток. Достаточно, чтобы обеспечить ей комфорт еще на несколько дней.

Или достаточно, чтобы заставить ее уснуть навеки.

Дрожащими руками она поставила пузырек на полочку для инструментов и попятилась назад. Она не сводила с него взгляда, пока вновь опускалась на пол.

Она знала, что нужно принять решение. Но не сейчас. Пока что нет.

Откинувшись назад, она прижалась затылком к холодному шлакобетонному блоку и закрыла глаза.

***

Еды из найденных консервных банок с язычками ей хватило на несколько дней. Она изначально не слишком хотела есть, а холодные бобы и консервированная ветчина не пробуждали аппетит.

Лужа крови свернулась и начинала вонять, еще сильнее отбивая желание есть.

Каждый раз кладя в рот кусочек еды, Кейтлин смотрела на пузырек с таблетками.

Жизнь или смерть.

Выживать или просто отпустить.

Крушение самолета. Фрик на заправке. Сломанные ребра, перебинтованные медбратом, который сейчас гнил где-то наверху.

Что у нее осталось? Куда ей теперь идти?

Она не в первый раз задумывалась о таких вещах, только в ее прошлом не было таких вещей, как зомби-вирус и апокалиптические условия. Нет, ее прошлое было жестоким и вовсе не оригинальным.

Разведенные родители. Отчим, склонный к насилию. Годы работы с психотерапевтом. Рваные раны, еле как замаскированные ее стремлением к «достигаторству» и интимными проблемами.

Мир, в котором она научилась держаться на плаву, ни капли не походил на мир, с которым она столкнулась теперь.

Она уставилась на пузырек с таблетками как на вызов.

Утром она решит, что делать.

***

Кейтлин проснулась с саднящим горлом, которое жгло так, будто она кричала во сне.

Может, так оно и было.

Но как минимум она приняла решение.

Схватив пузырек таблеток с полки, она сунула его в карман и заставила себя подняться по лестнице. Убрав баррикаду с дороги, она сделала несколько глубоких вдохов, затем закрыла рот и нос ладонью и открыла дверь.

Всюду летали мухи, а от вони у нее заслезились глаза.

Однако она не могла отвернуться. Она не станет прятаться от ужаса, который им пришлось вынести.

Некоторые тела она узнавала. Джессика… Хэл…

Другие слишком сильно разложились. Некоторые вообще не напоминали трупы — их так сильно обгрызли, что остались одни кости и скользкие сухожилия.

Проходя через кухню, она заметила потрепанную бейсболку Карла, валявшуюся на полу. Однако тела рядом на него не походили.

Ногой она задела несколько карточек из настольной игры, когда вошла в гостиную, и сердце ухнуло в пятки. Если бы дети выжили, она бы их услышала.

Комикс, который оставил для нее Джош, теперь валялся порванным и разбросанным в сгустившейся луже крови и других жидкостей.

Она стояла посреди кладбища.

«Вперед, — подумала она. — Двигайся вперед. Выживи».

На онемелых ногах Кейтлин побрела в помещение для стирки и нашла одежду, которую Ханна постирала для нее. Она также взяла несколько запасных пар носков и чистое нижнее белье ее размера и запихала их в полиэтиленовый пакет для продуктов. Это все, что она возьмет из дома, который дал ей приют. Это все, что она возьмет у семьи, которая приютила ее и сгинула.

Выйдя обратно в гостиную, Кейтлин заставила себя посмотреть на каждое оставшееся тело. Они были щедры и добры к ней, когда у нее ничего не было, а она не сумела их защитить. Меньшее, что она могла сделать, — это почтить трагедию их смертей.

Убедившись, что улица пустует, она открыла дверь, едва державшуюся на петлях, и ушла.

***

Один из домов на улице оказался безопасным и нетронутым множеством фриков, которые прошли по этому району.

Там Кейтлин нашла большой рюкзак и достаточно припасов, чтобы ей хватило на некоторое время. Еда, бутылки воды, аспирин от боли. Она сохранила пузырек с обезболивающим, но не планировала использовать его, если не возникнет крайней необходимости. Она выходила на неизвестную территорию, и ей нужно сохранять остроту ума. Она сейчас не могла быть вялой и под кайфом.

Собрав все, что смогла найти, она приподняла рюкзак, проверяя его вес, и решила, что он не настолько тяжелый, чтобы навредить ей. Кейтлин не знала, как долго будут заживать ее сломанные ребра, но грудь не пронзало агонией при каждом движении, так что, наверное, ей становилось лучше.

Зайдя на кухню, она нашла нож для стейков, который легко могла спрятать в боковом кармане рюкзака, а также выпила целую бутылку воды прежде, чем выйти за дверь.

Теперь у нее имелся только один план — убраться подальше из Атланты, выбраться из Джорджии, найти дорогу обратно в Нью-Йорк.

Двигаться вперед.

Выжить.

Выжить ради тех, кому это не удалось.

Глава 4

Три недели спустя

Маленький алабамский город, через который медленно проходила Кейтлин, оказался своего рода золотой жилой. Куча заброшенных машин, которые можно обшарить, а популяция фриков была меньше, чем в предыдущем городе, в который она ненароком забрела.

Она думала, что к этому времени уже научилась ориентироваться, но когда ориентиры не были нанесены на карту, она оказывалась безнадежна.

Район оказался не слишком большим, а улица, на которую свернула Кейтлин, выглядела заброшенной. Она осматривалась по сторонам в поисках фриков, но по ее опыту они не задерживались в местах, где не было источника питания. Им были нужны две вещи — еда и большая толпа, к которой можно прибиться. Этот коллективный рептильный разум жутко было наблюдать воочию.

Заметив красный седан, припаркованный перед ранчо среднего размера, Кейтлин решила, что он станет хорошим началом.

Но сначала надо отлить.

Остановившись у заднего колеса машины, она покопалась в своей сумке, чтобы найти рулон туалетной бумаги, и отошла к близлежащим кустикам.

Писать снаружи Кейтлин до сих пор не привыкла. Это занятие само по себе не являлось комфортным, но добавьте к этому постоянную угрозу нападения фриков, а также существующую дикую природу, и в результате Кейтлин была далеко не в восторге всякий раз, когда приходилось облегчаться.

Сдернув джинсы вниз, она присела и ухватилась за веточку, потому что чуть не потеряла равновесие. Она помедлила на мгновение, ожидая, что на нее сейчас выбежит животное. Когда ничего не случилось, она вздохнула и опустилась ниже.

Шаги. Ровные, размеренные… Не шаркающие, как у фрика, но…

— Эй!

Человек. Мужчина.

Черт.

Кейтлин не шевелилась.

— Эй, ты! — заорал мужчина. — Убирайся оттуда немедленно!

Узнаваемые звуки взводимого курка заставили ее дыхание замереть в ее горле.

— Встань!

Кейтлин подняла руки, по-прежнему сжимая в правой руке рулон туалетной бумаги. Стараясь не оступиться на неровной земле с джинсами, болтавшимися на лодыжках, она взвизгнула, умирая со стыда. Запаниковав, она встала и даже не подтянула джинсы. Она надеялась, что кусты ее прикроют.

Первым делом Кейтлин увидела винтовку, ружье которой было нацелено ей в грудь.

Моргнув, она заметила мужчину ростом где-то метр восемьдесят, державшего оружие.

Его лицо скрывалось винтовкой и ярким светом полуденного солнца, но Кейтлин видела, что он сложен крепко и мощно, как дуб, и его руки ни капли не дрожали.

Он был не из тех мужчин, которые боялись пользоваться оружием.

Прошло несколько секунд, но он не попытался выстрелить. Даже не дотронулся до курка. Он лишь смотрел на нее поверх ствола, и взгляд его темных глаз ни разу не дрогнул.

Раздражение, которого Кейтлин не позволяла себе в этом новом мире, хлынуло на поверхность.

— Ну? — выкрикнула она. — Ты меня пристрелишь, или я могу закончить свои дела?

Мужчина начал опускать винтовку, и теперь стала заметна его темная щетина недельной давности.

— Ага, валяй, — ответил он, усмехнувшись.

Кейтлин не колебалась. Опустившись обратно в кусты, она пописала с таким облегчением, которого никогда в жизни не испытывала.

Закончив, она подтянула штаны и вышла из кустов. Парень прислонялся к седану, который она собиралась обшарить.

— Ты всегда целишься из винтовки в людей, пытающихся пописать?

Он расхохотался, что лишь еще сильнее ее раздражало.

— Думал, ты стональщик, — ответил он, наблюдая за ее приближением.

— Кто-кто?

— Ну, знаешь… — он неопределенно взмахнул рукой. — Зомби.

— Фрики.

— А?

Кейтлин остановилась примерно в полуметре от него.

— Я называю их фриками. Так их окрестила первая группа, с которой я была.

— Первая группа, да?

Кейтлин кивнула, отказываясь вдаваться в подробности. Этот незнакомец еще недостаточно проверенный, чтобы делиться с ним горем.

— Ну, спасибо, что напугал и заставил сверкнуть перед тобой голой задницей…

— Нее, я ниче не видел, — произнес он, и его сильный гортанный говор слегка царапал слух. Кейтлин несколько недель не видела нормального человека и уж тем более не говорила ни с кем.

Она наклонилась, чтобы подхватить свою сумку.

— Ага, конечно, скажи это своим покрасневшим ушам.

— Да они просто на солнце сгорели, — отмазался он.

Кейтлин начала проходить мимо, собираясь придерживаться своего изначального плана и поискать что-нибудь полезное в соседних машинах, а он повернулся и зашагал рядом с ней.

— У тебя есть имя?

Она смерила его взглядом.

— Ну ты же не думаешь, что меня всю жизнь называли «эй, ты».

Парень ждал, уставившись на нее, но она не поддавалась.

— Ладно, попробую по-другому, — произнес он. — Я Джек. Джек Букер.

— Звучит как имя персонажа видеоигры, — пробормотала Кейтлин, копаясь в сумке, чтобы достать согнутую проволочную вешалку, которой вскрывала замки.

— Ага, мне уже говорили такое, — он прислонился к задней дверце машины, покачивая винтовку, свисавшую с его плеча на ремне. — А ты…?

Она помедлила, снова окинув его взглядом.

— Кейтлин. Мидоуз.

— Приятно познакомиться, Мидоуз.

Кейтлин пробормотала какой-то ответ, сосредоточившись на текущей задаче. Просунув проволоку под уплотнитель на окне, она принялась вращать вешалкой.

— Давненько этим занимаешься? — спросил он, наблюдая за ней.

— Спрашиваешь, обворовывала ли я машины до того, как мир покатился псу под хвост? Нет. Сама разобралась.

Он издал гортанный звук, показывая, что впечатлен.

— Умная.

— Средний балл успеваемости 4.0, выпустилась лучшей в своем классе в Колумбии, стала самым молодым ведущим специалистом в своей фирме, но теперь это все ни черта не значит.

Он приподнял брови и кивнул; на его лице отразилась смесь удивления и согласия.

— Колумбия. Ты по-прежнему живешь в Нью-Йорке?

— Ага, — она помедлила, взглянув на него. — Ну. Наверное. Жила.

— Как, черт подери, ты оказалась здесь?

Она вздохнула.

— Ты всегда задаешь так много вопросов?

— Не каждый день находишь вспыльчивую женщину в кустах посреди жопы Алабамы.

— Ну, уж прости, если я не веду себя как болтливая девчушка с белым вооруженным парнем.

— Да на предохранителе же, — он помедлил и склонил голову набок. — Но я тебя услышал.

Замок на двери поддался, и Кейтлин тихо восторжествовала.

— Слушай, было типа мило познакомиться с тобой, Джек Букер из Алабамы…

— Не из Алабамы.

— Да какая разница.

— Из Далласа.

— Ладно, приятно было познакомиться с тобой, Джек Букер из Далласа, но меня ждут дела, и надо найти друзей, так что…

— Твои друзья где-то поблизости?

Она прислонилась к открытой дверце машины.

— Нет.

Кейтлин мысленно отругала себя за то, что созналась в своем одиночестве.

— Ага, я так и думал, что ты не из местных, — он широко улыбнулся, а она наградила его гневным взглядом.

— Это что еще значит?

— У тебя акцент северных штатов, ты носишь джинсы в обтяжку и бриллиантовые гвоздики в ушах, и ты злее, чем курица-несушка в день откладывания яйца.

Она усмехнулась, и этот звук был острее любого кинжала.

— Ну, ты прямо само очарование.

— Просто к сведению.

— Ну, а к твоему сведению, эти гвоздики и джинсы были на мне, когда я прилетела в Атланту, так что…

— В Атланту? — он снова смерил ее взглядом. — Как ты выбралась?

Кейтлин попыталась придумать ложь, но ничего не приходило в голову, так что она честно призналась. Кажется, этот парень без особых усилий вытягивал из нее правду.

— Полагаю, я не должна была выбраться, — сказала она, бросив сумку возле открытой дверцы машины. — Я направлялась в Сан-Франциско по работе. У меня была пересадка с рейса на рейс в Атланте. Через двадцать минут после взлета мы… Мы потерпели крушение.

— Самолет сбили.

Она помедлила, обернувшись на него через плечо.

— Ага. Я потом узнала.

Он притих на мгновение, затем сказал:

— Похоже, за тобой присматривает ангел-хранитель.

Кейтлин не ответила. Просто пожала плечами и наклонилась, чтобы забраться в машину и поискать что-нибудь полезное. Пока она нашла только наполовину растопившуюся на солнце жвачку и стаканчик из Макдональдса на вынос.

— То есть, ты направляешься обратно на север?

— Тебе-то что?

Она услышала, как он переступил с ноги на ногу, нечаянно задев дверцу прикладом винтовки.

— Просто думаю, что вместе безопаснее… Может, эм…

Наклонив голову, чтобы посмотреть на него через окно, она сказала:

— Ты так говоришь, будто пытаешься пригласить меня на свидание.

— Не льсти себе, дорогуша.

— Слушай, я ценю твое предложение, но…

В этот самый момент она выпрямилась, чтобы осмотреть заднее сиденье и краем глаза заметила движение на углу дома. Фрики, как минимум четверо, и все шаркают в их сторону.

— Черт.

Сработал инстинкт «дерись или беги», и Кейтлин спешно выбралась из машины и схватила свою сумку.

— Фрики, — прошипела она, пускаясь бежать.

Букер схватил ее за запястье и потянул назад.

— Погоди, их всего четверо.

— Всего четверо?!

Он закатил глаза и отпустил ее, а сам завел руку за спину, доставая огромный нож, заткнутый за его пояс. Кейтлин раньше его даже не заметила.

Прислонив винтовку к машине, он медленно подошел к обочине, оценивая каждого зомби и планируя лучший вариант нападения. Они тащились вперед, достаточно разрозненно, чтобы он смог разделаться с каждым по отдельности.

И он разделался.

Блокируя их омерзительные руки и гнилые рты, Букер заколол каждого фрика ударом в глаз, убив их мгновенно. И даже не вспотел.

Закончив, он выудил тряпку из кармана своих джинсов и вытер нож.

Кейтлин уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Твою ж мать.

Она услышала его усмешку, но он по-прежнему стоял спиной к ней.

— Видишь? Я же тебе говорил. Вместе безопа… — он повернулся к ней и застыл. — Вот дерьмо.

Кейтлин резко обернулась, чтобы увидеть, что находилось позади.

Стадо. Как минимум тридцать фриков выходило из-за деревьев, росших позади ряда домов.

— О мой Бог, — ахнула она, немедленно потянувшись к винтовке Букера.

Он побежал к ней.

— Пошли, — сказал он, забирая у нее оружие.

— Есть план против этих?

— Ага. Бежим.

Они преодолели уже половину улицы, когда Кейтлин осознала, что они держались за руки и не отпускали друг друга.

Они продолжали бежать, пока Букер не потянул ее за запястье, притормаживая у потрепанного седана Ниссан.

— Это твой? — спросила Кейтлин. От паники ее голос звучал более высоким, чем обычно.

— Теперь да, — открыв водительскую дверцу, Букер нажал кнопку разблокировки дверей. — Забирайся.

Она не стала спорить.

Отвертка, которой он воспользовался для заведения мотора, по-прежнему торчала из замка зажигания. Оказывается, не она одна вскрывала машины.

Они захлопнули дверцы как раз тогда, когда стадо показалось из-за угла.

— Езжай, езжай, езжай, — поторапливала Кейтлин.

— Пытаюсь, милая.

Двигатель взревел, и Букер сдал назад, вжав педаль в пол, чтобы побыстрее выехать из этого района. Они проехали мимо нескольких отбившихся от стаи фриков, которые топтались за заборами, впустую свесив вялые, разлагающие руки.

Только спустя целую минуту Кейтлин выдохнула.

— Так вот… по поводу того, что вместе безопаснее…

Букер взглянул на нее.

— Я буду Тельмой. Ты будешь Луизой (прим. отсылка к приключенческому фильму «Тельма и Луиза», где две подруги решают уехать из осточертевшего города и от своих мужчин, в результате совершают ряд преступлений и пытаются сбежать в Мексику, чтобы скрыться от правосудия).

— По рукам.

***

«Это нечестно, — думала она, пока они ехали по окольным алабамским дорогам. — Эти густые шоколадно-каштановые волосы, такого же цвета глаза, сильный подбородок и широкая грудь… Нечестно, что все это принадлежало такому, бл*дь, раздражающему мужчине».

— Ты мог бы просто…

— Слушай, дорогуша, я прекрасно ориентируюсь…

— Еще раз назовешь меня дорогушей, и я…

— Что? Что ты сделаешь? — он усмехнулся, сдвинув руку на руле так, что он практически вел машину запястьем.

Такая типичная поза альфа-самца. Это вызвало у нее желание осадить его из принципа.

— Надо было поставить тебе подножку и позволить фрикам сожрать тебя.

Букер рассмеялся, и этот низкий раскатистый звук заполнил машину.

— Вот теперь ты меня чертовски удивила. Жаль, что ты на такое не способна.

— Да что ты? Испытай меня, хвастун. Я надеру тебе задницу.

Он все еще посмеивался.

— А в тебе есть запал, да, Мидоуз?

Кейтлин понадобились все ее силы, чтобы сдержаться и не врезать ему. Несколько раз вдохнув и выдохнув, она подождала, пока он не показался ей более восприимчивым, и тогда заговорила.

— Я просто думаю, что если направиться на шоссе, то там будет больше шансов достать припасы. Я видела кучи брошенных машин на мостах и готова поспорить, что люди оставили там всякие штуки, которые могут нам пригодиться.

Букер медленно кивнул.

— Ха. Ты сама оттуда пришла?

Она покачала головой.

— Нет, я пришла с… — Кейтлин посмотрела в окно, пытаясь сориентироваться. — Эм… с юго-запада? Нет. С юго-востока.

— Надо будет достать тебе компас.

— Ну не была я скаутом, засуди теперь меня за это.

— То шоссе, которое ты видела. С машинами на мосту. Я тоже его видел. И оно кишит стональщиками. Люди, которых загрызли в машинах, все обратились и присоединились к стаду.

Она сердито уставилась на него.

— Ну, ты мог бы просто сказать мне об этом.

— Я пытался, но ты…

— Нет, ты просто отмахнулся от меня и сказал «не сейчас, юная леди, я знаю, куда еду».

— Я не называл тебя юной леди.

— Ну, ты использовал какое-то другое снисходительное обращение и…

— Там, откуда я родом, «дорогая» — это ласковое обращение. Черт возьми, вы, янки, обижаетесь на все подряд.

Взмахнув рукой, она рявкнула:

— Слушай, извини, если ты все еще взбешен из-за того, что мы выиграли войну, но…

Букер чуть ли не изогнулся пополам, потрясенно уставившись на нее.

— Это не какая-то глубинная генетическая обида из-за гражданской войны, ты чокнулась, что ли?

— Ты назвал меня янки!

— Все, кто живет выше линии Мэйсона-Диксона, это янки, ясно? Но это ничего не значит!

— Ты не мог бы следить за дорогой??

Он жестом указал на ветровое стекло.

— О да, а то дороги в этот час такие оживленные.

— Букер, Богом клянусь!

— Ладно! — он повернулся, уставившись вперед, и глубоко вдохнул. Его щеки надулись, когда он выдохнул, постукивая большими пальцами обеих рук по рулю. — Ладно, давай начнем с начала.

— Ладно.

— Хорошо, — он немного помедлил, затем сказал: — Хоть на том шоссе могут быть припасы, но оно буквально кишит. Это слишком рискованно, особенно учитывая то, что ты не умеешь драться.

— Эй.

— Нет, нет, я ни на что не намекаю. Я просто говорю, что ты явно предпочитаешь спасаться бегством, а не нападать. Верно?

Кейтлин позволила молчанию стать ее ответом.

Букер кивнул.

— Ладно, хорошо. То есть, если мы столкнемся со стадом крупнее… ну, я бы сказал, что мой лимит — это десять. Так вот, если столкнемся со стадом крупнее десяти особей, то нам хана, как черножопому на дереве.

— Это прозвучало по-расистски.

— Черножопый — это енот. Господи Иисусе… — он провел ладонью по лицу. — Мы же договорились, что вместе безопаснее, так? Ну, и что случится, если меня выпотрошит куча стональщиков?

— Я наконец-то буду ехать в этой машине в тишине и спокойствии, это точно.

Кейтлин думала, что Букер разозлится, но вместо этого он лишь расхохотался.

— Ну, помимо этого. Ты лишишься стрелка. Так что…

Кейтлин притихла на несколько секунд, наблюдая, как мимо проносятся поля и отдельно стоящие деревья. Затем она перевела взгляд на него.

— Надо ли мне беспокоиться из-за того, как легко ты убиваешь фриков?

— Они не люди. Уже не люди.

— Нет, я имею в виду то, какими навыками ты обладаешь. Ты явно умеешь обращаться с винтовкой.

— Ага.

— Но вот тот фокус с ножом? Это было хладнокровно.

Букер покачал головой.

— Это действенно и обычно довольно тихо.

Она ждала, что он объяснит, где научился подобному, но Букер продолжал смотреть вперед, руля запястьем.

— Ты был копом? — спросила она наконец.

— Неа.

— Серийным убийцей?

Он наградил ее почти оскорбленным взглядом.

— Нет.

— Просто решила охватить обе стороны спектра.

Букер молча закатал правый рукав своей клетчатой рубашки и обнажил татуировку на внутренней стороне предплечья. Вытянув руку, чтобы показать ей, он кивнул.

Кейтлин без раздумий потянулась к нему, крепко держа его руку и разглядывая татуировку корпуса морской пехоты.

— Ты морской пехотинец?

— Был им.

— В прошлом времени. Ясно, — она продолжала разглядывать его руку, пока не осознала, что делает, и тогда отпустила. — Я удивлена, что тебя не призвали обратно на службу, когда наступил конец света и все такое.

Букер хмыкнул (такой звук она от него еще не слышала) и посмотрел в окно с водительской стороны.

— У меня уже была работа, когда началось все это дерьмо.

— Как загадочно. Ладно… — Кейтлин расслабилась на своем сиденье. — Итак, товарищ морпех…

— Лучше Букер.

— Хорошо… Букер. Итак, если мы не направляемся на шоссе, тогда куда мы едем?

Он задумчиво помычал, слегка поерзав на сиденье.

— Ну… Мы в паре часов езды от Таскалусы… Не рекомендую слишком приближаться к городу из-за популяции стональщиков, но вот на окраинах, возможно, удастся чем-то поживиться.

— Таскалуса, — Кейтлин склонила голову набок, уставившись на него. — Это на западе.

— Может, все-таки не придется искать тебе компас.

— Я же сказала тебе, что направляюсь на север. Ты даже согласился…

— Да, но мы не можем переть по прямой. Надо искать чистые дороги. И это займет время. А значит, нам нужны припасы.

Кейтлин осознала, что утратила все желание спорить, и утомление взяло над ней верх.

— Ладно, Букер… ладно, — она зевнула в ладошку и заметила, что он косится на нее.

— Сбоку есть рычажок, который откинет сиденье назад.

Она едва не закатила глаза.

— Я знаю, как устроены сиденья в машинах.

— Ладно, просто сказал…

Кейтлин снова зевнула, ее веки опускались сами собой. Солнце светило ей в лицо, и от тепла она лишь становилась сонливее.

— Давай, — произнес Букер неожиданно успокаивающим голосом. — Поспи немного, пока есть возможность.

— Это вроде как нечестно… ты же ведешь машину.

— Нее, мне отлично. А ты спи.

Она взялась за рычажок сиденья, опустив его ровно настолько, чтобы голова не скатывалась набок.

— Если решишь убить меня во сне, просто сделай это быстро.

Он усмехнулся.

— Слушаюсь, Мидоуз.

Она заснула под монотонное гудение двигателя, слушая, как Букер тихонько напевает песню Вилли Нельсона.

Глава 5

Кейтлин проснулась с рывком, взмахнув руками.

— Что?

— Проснись и пой, дорогуша, — позвал голос Букера откуда-то снаружи машины.

Где он? Она его не видела…

Изогнувшись на сиденье, Кейтлин сонными глазами всматривалась сквозь окна и заднее ветровое стекло. Букер стоял у багажника (должно быть, когда он захлопнул крышку, это ее и разбудило) и разворачивал карту.

Повозившись с ремнем безопасности, она открыла дверцу машины.

— Что происходит?

— Бензин закончился, — сказал Букер, по-прежнему уставившись в карту. — Мы недалеко от нескольких мест, где можно его сцедить — жилые районы, парковки, все такое. Но нам придется тащиться пешком.

Потирая глаза со сна, она прищурилась, глядя на него в свете садящегося солнца.

— Почти стемнело.

— Еще пару часов будет светло.

— И нам лучше использовать это время для разбития лагеря.

— Лагеря? — Букер усмехнулся. — Хочешь сказать, для расстилания пары одеял на заднем сиденье?

— У тебя нет палатки?

— Палатка-то есть, но я не буду ставить ее на обочине из-за одной ночи.

Кейтлин вздохнула. Надо было дальше спать.

— Ладно, уговорил.

— И спорить не станешь? — он глянул на нее. — Я потрясен до глубины души.

— Я все еще сонная. Дай мне пару минут, и я вернусь к словесным поединкам.

Она встала и потянулась, осматриваясь по сторонам.

— Где мы?

— Примерно в сорока минутах езды от «Если бы я жил здесь, то стопудов спился бы».

Она рассмеялась; его шутка застала ее врасплох. По-прежнему улыбаясь, она повернулась, чтобы взглянуть на него, и заметила в его глазах удовольствие прежде, чем он снова сосредоточился на карте.

— Торговый центр ближе всего. Примерно в двадцати минутах ходьбы отсюда. Если поспешим, то вернемся задолго до наступления темноты.

— Как думаешь, мы сможем поискать еду? Моим запасам приходит конец.

Букер кивнул, сворачивая карту и засовывая ее в задний карман.

— Мы о тебе позаботимся. Пошли.

Он схватил свой рюкзак, пару канистр для бензина и винтовку с заднего сиденья и зашагал вперед.

Кейтлин взяла вещи из машины, отказываясь свои скудные пожитки без присмотра.

Первые несколько минут были тихими, пока Букер шагал к развилке на дороге и сворачивал направо. Местность практически пустовала, если не считать нескольких деревьев, да кое-где торчавшего дома или сарая. Как казалось Кейтлин, все здесь было заброшенным, дома были заколочены и явно покинуты в спешке. На чьем-то дворе они увидели трактор фирмы «Джон Дир», и Букер сразу же слил весь бензин из его бака.

Воздух был влажным и липким, одежда неприятно льнула к телу от пота. Но Кейтлин вынуждена была признаться, что нескончаемые широкие и открытые поля так и не собранного урожая, отсутствие фриков… Этого оказалось достаточно, чтобы дать ее разуму передышку от ужасных реалий мира, пусть и всего на несколько секунд.

— Ты был с кем-то ранее? — этот вопрос слетел с ее губ, пока она уставилась на осветительный столб, почти полностью затянутый пуэрарией (прим. растение семейства бобовых)

— С кем-то?

— Ну, с группой. С какими-то людьми, помимо тебя самого?

Кейтлин увидела, как Букер, который шел на несколько шагов впереди, покачал головой.

— Неа.

— Ты даже не был с членами семьи? Или с друзьями?

— Большая часть моей семьи умерла задолго до того, как стональщики начали бродить по Земле. А у всех моих приятелей есть свои семьи, о которых нужно заботиться. Так что я сам по себе.

Кейтлин кивнула.

— И ты не женат, — это было утверждение, а не вопрос.

— Ты не думаешь, что я мог быть женат? — Букер обернулся через плечо, усмехнувшись.

— Ни кольца, ни бледной полоски на месте кольца, — ответила она. — Ты никуда не торопишься, а значит, никто тебя не ждет, и ты решил объединиться со мной, так что…

— Наблюдательная, — сказал он, и его тон выражал больше одобрения, чем лицо.

— А ты? Тебя кто-то ждет в Нью-Йорке?

Она покачала головой.

— Я не замужем, — затем она вспомнила… — Ну. Есть один парень.

— Вот как?

— Ага. Его зовут Натаниэль, — она помедлила, нахмурив лоб. — Или… звали Натаниэль. Не знаю, — она посмотрела на профиль Букера. — Мы теперь говорим о людях в прошедшем или настоящем времени? Я не знаю, жив он или нет… И нельзя сказать, что я могу ему позвонить.

Он не повернул голову, но его взгляд метнулся вокруг, когда он сказал:

— Полагаю, используй то, что тебе самой будет проще.

На удивление мудрое заявление от мужчины с нашивкой рок-группы Lynyrd Skynyrd на рюкзаке.

Мгновение спустя она сказала:

— Натаниэль неплохой. Он милый. Пожарник.

— Просто мечта, — поддразнил Букер.

— Знаю, это почти клише. Но я никогда не была любительницей такого.

— Какого такого?

— Встречаться с пожарником. Встречаться с любым стереотипично-мужественным парнем. Я обычно предпочитаю ботаников в футболках с героями комиксов или разработчиков программного обеспечения. Дайте мне парня в очках, имеющего зависимость от игровой приставки, и все, я растаяла.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.

— Нет, я серьезно, — возразила она. — Есть что-то такое в умном и немного неловком парне… не знаю, они просто пупсики.

— Нее, они все засранцы. Просто тощие засранцы с туннельным синдромом (прим. заболевание, возникающее от постоянной работы на клавиатуре)

— Что, прости…

— Поверь, стоит тебе связаться с задротом-айтишником, и за их плечами тебя ждет лет десять-двадцать багажа, потому что они постоянно терпели издевательства, никогда не были популярными, всегда были «просто другом» и никогда не могли перепихнуться. А потом, когда (и если!) они умудряются завести себе девушку — или парня — они понятия не имеют, как с ними обращаться, потому что они из плоти и крови, а не какая-то секси-фантазия из игры.

— Ты так говоришь, будто тебя бросил задрот-айтишник.

Букер усмехнулся.

— Неа, просто достаточно имел с ними дело. И служил с парочкой таких.

— Айтишники-морпехи?

— Угодили в офицеры прямиком после обучения и ни черта не знали о службе.

— Думаю, ты слишком обобщаешь.

— Прямо как ты обобщила с пожарниками? — он глянул на нее, посмеиваясь.

Кейтлин запнулась.

— Ну… У меня есть много доказательств, подтверждающих мою теорию.

— А у меня есть куча доказательств, подтверждающих мою.

Она фыркнула, потому что ей не нравилось тупиковое положение, в которое она себя загнала. Прежде чем она успела придумать очередной аргумент, Букер заговорил.

— Так вот, этот Натаниэль… У вас с ним серьезно?

Она улыбнулась, потому что он использовал настоящее время ради нее.

— Эм, ну…

— Я посчитаю это за отрицательный ответ.

— Это не отрицательный ответ. Это «я не знаю».

— Если ты знаешь, то ты знаешь сразу.

— Я не могу принять такое значимое решение, как вступление в брак, всего после шести месяцев отношений.

Букер издал такой звук, будто прищелкнул языком.

— Думаю, если ты встречаешь подходящего человека, то чувствуешь это. Ты знаешь. Время не имеет к этому никакого отношения.

— Это непрактично. Тебе нужно знать, хорошо ли твой партнер управляется с такими вещами как… Оплата счетов. Как он распоряжается деньгами? Демократ он или республиканец? Кладет он посуду в раковину или прямиком в посудомойку?

— Все это неважно, — сказал он, направляя их налево, по другой, но такой же заброшенной дороге. — Отношения с кем-либо, настоящие отношения полностью сводятся к тому, как вы работаете вместе. Вы должны быть хорошей командой. И неважно, одной вы религии или нет, одинаково вы голосуете или нет. Черт, да даже если твой партнер забирает все одеяла и пинается во сне, это неважно…

— Видимо, ты никогда не спал с таким человеком. Это крайне важно для отношений.

— Все, что важно, — это прикрывать друг другу спины. Быть командой. Даже если вы постоянно бодаетесь, черт возьми, важно лишь то, чтобы в конечном счете вы желали друг другу только лучшего.

Кейтлин фыркнула.

— Сказал парень, который никогда не был женат.

Он тихо рассмеялся, глянув на нее.

— Я нет, но мои родители были женаты. Сорок лет. Никогда не разлучались дольше, чем на одну ночь.

— Ого, — выдохнула она. — Это… здорово. Правда, — она посмотрела себе под ноги. — Тебе повезло, что ты вырос в такой семье.

Букер кивнул.

— Они были хорошими людьми. Честными. Любили меня всем сердцем.

— А их… больше нет с нами?

— Мама умерла от рака несколько лет назад. А папа… думаю, он умер от разбитого сердца. Я нашел его в кресле через два месяца. Врач сказал, что это был сердечный приступ.

Кейтлин посмотрела на его профиль.

— Я… Мне так жаль, Букер. Это ужасно.

Он слегка кивнул.

— Они были предназначены друг другу судьбой. Настоящие родственные души. Не могли жить друг без друга. А теперь… думаю, им повезло. Повезло и в любви, и в смерти.

Он сказал это как раз тогда, когда они заметили вдалеке торговый центр, заброшенный и окруженный свидетельствами того, что мир уже не был прежними.

Реальность вновь обрушилась на Кейтлин. Разговор с Букером помог ей забыть, избавил от того душевного бремени, которое она носила на себе последний месяц. Но вид поломанных машин, зданий с разбитыми окнами, брызг крови на бетоне… Все это служило жестоким напоминанием о том, что жизнь изменилась навсегда.

— Вот и оно, — сказал Букер. — Ладно, вот каков план. Мы продвигаемся медленно, держимся начеку и не разделяемся. Если увидишь что-то и захочешь проверить, скажи мне, и мы пойдем туда вместе. Поняла?

— Да, сэр, есть, сэр, — поддразнила она, но его челюсти сжались, а взгляд оставался ровным.

— Я серьезно, Мидоуз. Мне вовсе не нужно, чтобы ты убежала, и тебя обглодали. Сначала мы поищем еду, потом бензин, — он посмотрел на нее, дождался кивка в знак согласия, затем сказал: — У тебя есть оружие?

— Эмм, только нож, который я подобрала. Он не очень острый…

Остановившись и сняв рюкзак, Букер покопался там, затем вытащил револьвер.

— Держи. Ты недостаточно хорошо обучена для рукопашки. Эта штука надежная, дает небольшую отдачу, но при этом она громче удара грома, так что не пугайся. Ты знаешь, как взвести курок?

Кейтлин аккуратно взяла из его рук оружие.

— Эм, вот этой штучкой, верно? — она показала на курок, и Букер кивнул.

— Просто следи, чтобы он был отведен вот так… — он продемонстрировал, как нужно, — …и у тебя в руках боевое оружие. Пока мы идем, курок должен быть в таком положении, а оружие лучше засунуть за твой ремень.

— Я не ношу ремень.

— Тогда в задний карман.

— Почему ты решил, что у джинсов в обтяжку имеются достаточно большие карманы для таких целей?

Букер закатил глаза и, взяв ее за плечо, развернул.

— Дай-ка гляну.

— Что ты… Эй!!

Он приподнял подол ее рубашки, чтобы посмотреть.

— Кхм, влезет. Однако ты заполняешь эти джинсы до предела, так что не виляй бедрами, а то пистолет вывалится.

Кейтлин развернулась обратно, гневно уставившись на него.

— Ты только что сказал, что у меня жирная задница?

Букер улыбнулся ей, и его карие глаза сверкнули.

— Это вовсе не плохо.

— О мой Бог, — пробормотала она, уходя от него. — Осторожнее, придурок, я теперь вооружена.

— О да, я весь дрожу.

Дорога до торгового центра была тихой, поскольку они прислушивались и высматривали фриков или более человеческие источники угрозы. Она заметила парочку фриков, шаркавших ногами возле мусорных баков заброшенного KFC и, похоже, не замечавших их. Никакой ветер не разносил их запах, и учитывая, какими вялыми те были, Букер мотнул головой, показывая оставить их в покое.

Добравшись до парковки, они держались поближе друг к другу, петляли между машинами и тихо бежали в сторону секонд-хенда. Пока что фриков не было видно, но Кейтлин не слишком надеялась обойтись без них или найти что-то толковое. Витрины магазина были разбиты, всюду валялся мусор. И все же они с Букером прикрывали друг друга, пробираясь внутрь.

Один фрик в униформе магазина шаркающими шагами брел по проходу и постанывал. Букер с ним быстро разделался.

— Сначала зачистка; потом будем искать припасы, — прошептал он ей, и Кейтлин кивнула.

Магазин был небольшим, и зачистка заняла меньше времени, чем они оба ожидали. Когда Букер объявил, что все безопасно, они принялись прочесывать каждый ряд, ища что-нибудь съедобное или полезное.

— Не знаю, Букер, это место, похоже, смели подчистую, — сказала она, осматриваянесколько консервных банок без этикеток и пытаясь решить, что в них — тушенка или персики.

— Не теряй надежду, дорогая, — сказал он ей, кивая на дверь с пометкой «Только для сотрудников». — Склад.

— Там либо полно фриков, либо тоже пусто, — пробурчала она, следуя за ним. — Ты думаешь, что люди бы не проверили это место?

— Все возможно. Люди в спешке склонны становиться идиотами.

Медленно открыв дверь, он осмотрелся в поисках немертвых, но помещение оказалось чистым.

— И кто бы мог подумать… — протянул Букер, придерживая дверь для нее.

Склад оказался набит битком. Поддоны с едой, напитками, бумажной продукцией… все нетронутое.

Кейтлин разинула рот.

— Люди идиоты.

— И благослови их боженька за это.

Она испытала легкое головокружение при виде еды, о которой она только мечтала — печенье «Поп Тартс», чипсы «Принглс», баночки «Колы», сухие завтраки «Лаки Чармс».

— Черт, — выругался Букер, оглядываясь по сторонам. — Ничего из этого не пригодится.

— О чем ты говоришь? Это самое близкое подобие рога изобилия, которое мы можем получить.

— Это сплошной сахар, — сказал он. — Еда — это топливо. Если съешь все это дерьмо, оно только повысит содержание сахара в крови, и скоро ты опять будешь умирать от голода.

— Ладно, «доктор Аткинс», можешь повторять это себе, когда ночью проголодаешься, а я набью себе пузо чипсами.

Она разорвала пластиковую упаковку, напихав себе в сумку кучу мини-пакетиков чипсов и крендельков. Через несколько секунд она услышала от него удивленный звук.

— О, у них есть вяленое мясо.

— Видишь? Прямо-таки сбалансированная диета получается.

Кейтлин направилась к арахисовому маслу, газировке, а потом к «Поп Тартс». Мимо него она не могла пройти, даже если бы попыталась.

Букер упаковал в пластиковые пакеты бутылки воды и вяленое мясо. Кейтлин приметила в его запасах ярко-зеленую банку «Принглс» и прикусила язык, чтобы сдержать насмешку.

— Думаю, на какое-то время нам хватит припасов, — сказал он. — Ты взяла что-нибудь питательное?

— Вообще-то да. Четыре банки арахисового масла и больше крендельков, чем ты можешь себе представить. И газировка.

— Умница какая, — сказал он, изогнув губы.

— Бензин?

— Ага. Тебе еще что-нибудь здесь нужно?

Она покачала головой, и Букер повел их на парковку. Они оба одновременно заметили небольшую группу фриков на другой стороне дороги, и Букер жестом показал ей притаиться за машинами. Они старались не ввязываться в схватки, если была такая возможность.

Большинство машин оказались пустыми, но навороченная Тойота Приус на удивление оказалась золотой жилой с почти полным баком. Букер почти закончил выкачивать бензин в канистры, но вдруг остановился и наклонил голову так, будто прислушивался к чему-то.

— Что такое?

— Ш-ш-ш, — пробормотал он, щурясь, будто это помогало ему лучше слышать. — На дороге…

— Что, Букер?

Поглядывая на волочащих ноги фриков, которые все еще не догадывались об их присутствии, Кейтлин напряженно прислушивалась. Она слышала только насекомых и… шум двигателя?

— Хаммеры, — сказал Букер, жестом показывая ей пригнуться за внедорожником. — Пригнись.

— Хаммеры… в смысле армия? — она присела, и Букер последовал за ней, прижавшись плечом к боку машины. — Я думала, армия прекратила существование, когда случилась вся эта вспышка зомби-вируса и последующий хаос.

— Армия теперь по численности равняется одной начальной школе, но она все еще существует. И эти люди уже не те, что раньше.

Последнее предложение Букер произнес с убежденностью человека, который испытал это на своей шкуре. Кейтлин не усомнилась в этом ни на секунду.

Букер глянул на нее.

— Послушай меня. Парни, катающиеся в Хаммерах сейчас — это не те люди, которым ты можешь доверять, поняла?

Она выдержала его взгляд и кивнула.

— Не доверять правительству. Ясно.

— Вооруженные силы превратились в кучки головорезов с танками.

Рев хаммеров становился ближе, и Букер пригнулся, стараясь держаться вне поля зрения.

— Ты же понимаешь, что потом тебе придется рассказать мне эту историю, верно?

— Конечно, поведаю ее тебе за сникерсами и газировкой.

Земля под их ногами загудела, когда конвой подъехал ближе, и рев двигателей разрывал тишину.

Но вместо того чтобы проехать мимо, хаммеры остановились. Мужские голоса перекрикивались меж собой, едва слышные из-за работающих двигателей. Кейтлин слышала, как один из них сказал что-то про «врагов» прежде, чем раздались автоматные очереди.

Взвизгнув, она едва не упала, но Букер тут же поддержал ее и прикрыл собой. Автомат стрелял не по ним, а по маленькой группе фриков на другой стороне дороги.

Когда выстрелы прекратились, мужчины прокричали что-то еще, и Кейтлин подумала, что они уезжают. Букер подвинулся, чтобы выглянуть, но тут что-то пролетело через парковку в сторону здания.

— Черт, ложись, — приказал он, бросившись на нее.

Руки и ладони защитили ее голову, повалив на землю. Она вскрикнула, но этот звук заглушился его грудью, когда Букер накрыл ее своим телом. Прежде чем она успела осмыслить происходящее, оглушительный взрыв охватил торговый центр.

Кейтлин завопила в плечо Букера, тщетно пытаясь прикрыть уши руками. Она пыталась сбросить его с себя, ее тело отреагировало привычным образом — «Беги».

Но Букер удерживал ее пригвожденной к земле, его руки обхватывали ее голову, чтобы защитить от обломков. Он наклонился к ней, словно безмолвно говоря: «Нет, не надо. Рано. Они тебя увидят. Лежи. Ты в безопасности. Не шевелись».

Дым валил из горящих останков торгового центра. Через несколько секунд конвой вновь тронулся, поехав по дороге и скрывшись из виду.

Букер продолжал прикрывать ее, пока не убедился, что они в безопасности, что Хаммеры не повернут назад. Наконец, спустя целую вечность, он отстранился от нее и помог подняться в сидячее положение.

— Ты в порядке? — спросил он, осматривая ее.

Кейтлин кивнула, хотя в ушах до боли звенело.

— Это что было, бл*дь?

— Реновация, — сказал он, медленно поднимаясь и протягивая ей руку. — Армейский способ зачистки местности.

— Но… Там… Там была еда. Припасы. Вещи, которые могли пригодиться людям. Зачем…

— Пошли, я расскажу тебе по дороге, — он наклонился, чтобы подхватить их вещи и канистры с бензином. — Здесь нам нужно беспокоиться не только о стональщиках.

Пока они трусцой бежали в обратном направлении, Букер рассказал ей то, что было известно ему самому. О том, как эвакуационные команды отгородили отдельные секции страны и отвезли людей туда. Сначала это делалось для того, чтобы освободить убежища, куда приходили все, если могли найти дорогу. Но вскоре все вышло из-под контроля. Припасы истощались, люди заболевали, и их приходило все больше и больше… Все потрясенные, потерянные, нуждающиеся. Возникла ситуация как на Ноевом ковчеге. Лишь некоторые избранные мозги остаться. Больше никто не мог войти. Все, кто за пределами ворот, оказались обречены.

Тому, что осталось от армии, отдали приказы — убивать на месте, и немертвых, и заплутавших людей. Кто-то наверху посчитал, что контроль численности населения поможет сдержать вирус, дать остальным людям шанс на выживание, сэкономит съестные припасы, пока они пытались восстановить экономику. Варварство, какой бы логикой это ни оправдывали.

Здания в обозначенных «горячих точках» должны быть разрушены, сожжены; как это делалось, не имело значения, лишь бы фрики и люди не могли в них спрятаться.

К счастью, Букер был прав относительно численности армии. Их осталось мало, и они были далеко не такими вездесущими, как зомби. Они все равно представляли угрозу, но такую, которая тебя почти не беспокоит, если ты не находишься возле крупных городов или не приближаешься к одному из тех лагерей Ковчега.

Они уже почти дошли до машины, когда Букер замедлился, выругавшись себе под нос.

— Что? Что такое? — Кейтлин прищурилась, в сумерках ей было сложнее видеть.

— Машина… — сказал он, и тогда-то она увидела тоненькую струйку дыма.

— Они… сожгли машину? — она в ужасе уставилась на него. — Но…

— Истребители. Все они такие, — он подбежал поближе, чтобы удостовериться, но он оказался прав. Кто-то подпалил машину. Она все еще горела в некоторых местах.

Кейтлин смотрела, как плавится обивка, и осознание реальности скручивало ее нутро.

— Они думали, что мы были в том здании, да?

Букер кивнул.

— Все, кто находится за пределами лагеря Ковчега, для них все равно что стональщик. Они потренируются на нас в стрельбе, а потом даже не вспомнят.

Еще несколько секунд посмотрев на почерневшие останки их автомобиля, Букер сказал:

— Видимо, мы пойдем пешком.

— Куда?

— Тот сарай, который мы десять минут назад видели у дороги, выглядел неплохо. Однако может быть тесновато.

— Я неделю спала на деревьях. Переживу.

— Вот это моя девочка.

***

Кейтлин поерзала на своей импровизированной постели, кряхтя.

— Слушай, когда я говорила, что переживу, я имела в виду равное разделение пространства. А не вот это вот, — она стукнулась плечом о стену сарая. — Какого черта, Букер. У меня нет клаустрофобии, но боже ж ты мой…

— Я же тебе говорил, будет лучше, если я лягу между тобой и дверью. И если что-то ворвется сюда, нужно иметь свободу для того, чтобы отреагировать. Следовательно…

— Следовательно, ты запихал лялечку в угол, — она опять поерзала, пытаясь придумать, как бы улечься так, чтобы не тереться о грязную стену сарая и не прижиматься к Букеру.

— Да прекрати ты, от тебя вся эта хибара трясется.

Резко выдохнув, она смахнула прядь волос со своего влажного лба.

— Я не совершенно беспомощна, знаешь ли. Я тоже могу постоять на страже.

— Я и не говорил, что ты беспомощна.

— О да, твое решение запихать меня спать в угол прямо-таки кричит о твоей вере в меня.

Букер вздохнул, прислонив винтовку к стене возле себя.

— Просто постарайся улечься, ты уже сама себя накручиваешь.

— Я пытаюсь, — ответила она. — Но если я лягу вот так, мне неудобно. А если лягу иначе, то окажусь прямо на тебе, так что…

Смех Букера перебил ее.

— То есть, ты закатываешь истерику, потому что пытаешься уважать мое личное пространство?

Она помедлила, посмотрев на него в тусклом свете.

— Ну, да…

Он снова расхохотался, и Кейтлин привстала.

— Мы только что встретились. Я знаю, что мир превратился в ад в декоративной корзинке, но я по-прежнему стараюсь поддерживать какое-то подобие вежливости…

— Ах, так это ты еще вежливая?!

— Заткнись. Ты понял, что я имела в виду, — в сумраке она могла видеть лишь его профиль. — Я не знаю тебя и не… ну, не хочу оскорбить или…

— Оказаться в скверном положении с незнакомым мужиком, — он сказал это, ни капли не оскорбившись из-за намека. Мир и без зомби не был идеальным, они оба это знали.

Мгновение спустя он подвинулся, чтобы дать ей побольше пространства. Немного, но все же это дало им маленькую нейтральную территорию.

— Спасибо, — пробормотала Кейтлин, укладываясь обратно.

Было тихо, и единственными звуками было их дыхание да сверчки снаружи. Она только-только почувствовала, что сон начинает к ней подкрадываться, но тут Букер деликатно прочистил горло.

— Я, кхм… мне просто нужно, чтобы ты знала, — начал он хрипло. — Я бы… я бы никогда, — он помедлил, и Кейтлин не знала, то ли он пытается подобрать слова, то ли переживает что-то, известное ему одному.

Он начал снова.

— Сделать такое с кем-то… Это зло. Это вырывает душу из человека. Я просто… Мне нужно, чтобы ты знала — я бы никогда…

— Я знаю, — прошептала она, потянувшись к нему, но тут же отдернув руку. — Ну, во всяком случае, теперь знаю.

Она скорее услышала, нежели увидела, как он кивнул.

— Тогда ладно.

— Спасибо тебе, Букер, — она произнесла эти слова медленно, чтобы он уловил все, на что она намекала.

«Спасибо, что подбадриваешь меня».

«Спасибо, что присматриваешь за мной».

«Спасибо, что ты хороший».

— Спокойной ночи, Мидоуз.

— Спокойной ночи, Букер.

***

«Беги, беги, беги как можно быстрее».

Кейтлин резко вскинулась, хватая ртом воздух. Один и тот же сон… Словно ты бежишь и падаешь одновременно. Крушение самолета. Фрики, поедающие кого-то. Бег. Бесконечный бег.

— Эй, эй, — голос Букера прорвался сквозь туман паники. — Мидоуз, все хорошо… Эй…

Она услышала, как он садится и наклоняется к ней.

— Я… прости, — прошептала она срывающимся голосом. — Я… это был… Прости, я не хотела тебя разбудить.

— Ты и не разбудила, — он согнул колено и свесил с него руку. — Я все равно сплю только по два часа за раз.

Она попыталась сделать глубокий вдох, замедлить сердцебиение. Началась дрожь, как всегда. Слишком много адреналина курсировало по ее организму и не получало выхода.

— Замерзла?

Она пробормотала «нет», едва в состоянии сформулировать слова дрожащими губами.

В одиночестве она привыкла справляться с кошмарами сама. Она ждала, пока стихнет самая сильная дрожь, а потом начинала напевать про себя. Любую песню, которая приходила в голову — что угодно, лишь бы отвлечь разум от ужасов, мелькавших в ее сознании. Она напевала, пока горло не начинало болеть, пока она сама не уставала. Своеобразная колыбельная самоутешения.

Но теперь, когда рядом присутствовал другой человек… Это казалось ребячеством. Крутой парень вроде Букера наверняка посчитает ее нелепой. Подумает, что она слишком изнеженная.

— Кошмары, верно? — спросил он успокаивающим голосом. — Хочешь поговорить об этом?

Кейтлин помотала головой, надеясь, что он может ее видеть. Она пока что не доверяла своему голосу.

— Тебе… тебе нужно отвлечься?

Она обернулась через плечо, сумев различить в темноте его нос с горбинкой и линию лба.

— Один мой приятель обычно включал телик, когда у него бывали кошмары. Находил какие-нибудь мультики или что-то подобное, чтобы помочь себе снова уснуть, — он издал смешок. — Не то чтобы у нас имелся телик, но… Хочешь, чтобы я поговорил с тобой или что-то такое? Я могу перечислять столицы штатов и усыпить тебя скукой.

Кейтлин рассмеялась — эта резкая вспышка звука удивила ее саму. Это было доброе предложение, учитывая, что они едва-едва знали друг друга.

Иисусе, неужели действительно прошел всего один день?

Она помедлила, задумавшись.

— Та… та песня ранее, — начала она слабым голосом. — Та, которую ты напевал в машине.

— Вилли Нельсон?

— Ага, — она кивнула. — Можешь… То есть, тебе не сложно…

Букер прислонился обратно к стене сарая.

— Конечно, дорогая. Я усыплю тебя песенкой.

Она ожидала поддразнивающего тона, но он говорил искренне.

Подвинувшись, чтобы дать ей место устроиться поудобнее, он начал напевать ровно настолько громко, чтобы она его слышала.

Мгновение спустя Кейтлин легла обратно, свернувшись калачиком на боку и подтянув колени как можно выше к груди. Букер продолжал напевать, затем спел несколько куплетов. Пел он не очень хорошо, но это не имело значения. Важно лишь то, что он пел, продолжал что-то мурлыкать и давал ее разуму возможность сосредоточиться на чем-то другом, кроме искаженного рычания и стонов фриков, которые постоянно проигрывались в ее голове.

— Букер, я…

— Ш-ш-ш, я почти до припева дошел, — сказал он. Но она понимала, что он имеет в виду.

«Все хорошо».

«Ты не одна».

«Засыпай».

И она заснула. Проспала до самого рассвета.

Глава 6

— Поверить не могу, что ты не разрешаешь нам взломать машину.

Букер остановился, обернувшись через плечо. Его лицо было испещрено шевелящимися тенями от листвы и веток деревьев.

— Я не знаю, в каком направлении поехал тот отряд, — сказал он. — Нам меньше всего нужно пересекаться с ними на шумном автомобиле, в котором, возможно, даже не хватит бензина, чтобы оторваться от них.

Кейтлин смахнула прядку волос со своего вспотевшего лба.

— И мы идем глубже в лес, поднимаясь по холму, потому что…

— Деревья дают нам укрытие, — ответил он, снова зашагав вперед. — И это самый быстрый путь к ближайшему городку, где может не быть армии, зато имеются припасы и машины.

Поправив лямку рюкзака, Кейтлин вздохнула, следуя за ним.

— Для кого он самый быстрый-то… — пробурчала она.

Букер усмехнулся.

— Брось, Мидоуз. Я видел, как ты бегаешь. Это для тебя плевое дело.

— Да, если я удираю, спасая свою жизнь. И бегу по ровной поверхности. А не карабкаюсь часами вверх по холму, таща на себе дохрена припасов и…

Она споткнулась о корень дерева, едва не бухнувшись лицом в землю. Она пошатнулась, выронила сумку с бутылками воды и завопила.

— Ты зовешь обедать всех стональщиков в округе, что ли? — Букер наклонился, подбирая рассыпавшиеся пластиковые бутылки.

— О да, я же одна тут поднимаю шум, — свалив на землю все сумки, набранные вечера, она широко расставила ноги. — У меня перерыв.

— Да время еще даже не полдень.

— Плевать мне, который час, Букер. У меня перерыв десять минут.

Он поднял голову, глянув на нее.

— Решила основать профсоюз?

— Ага. Профсоюз имени Кейтлин. Если у тебя какие-то проблемы, обращайся к моему представителю.

Она покачал головой, но она видела, как его губы слегка изогнулись.

— Ты что-то с чем-то, Мидоуз, — пробормотал он, закидывая последнюю бутылку воды в сумку.

— Я понимаю, что ты надо мной насмехаешься, но мне все равно, — она наклонилась, взяла ту бутылку воды, которую он только что убрал в сумку, и открутила крышку.

В тишине она осмотрела окрестности. Большинство деревьев выглядело прочными, но мало где имелись низкие ветки, способные дать хорошую опору, так что забраться на них будет проблематично. Прежде она несколько раз поднималась, просто обхватывая ствол, и это не самое сложное занятие в мире, но у нее было время попрактиковаться. Она никогда не делала этого в момент, когда за ней гонится фрик. И чем дальше они шли, тем гуще становились леса, так что убежать от фрика или сбежать в более благоприятную зону не казалось доступным вариантом.

Сбросив рюкзак, она присела и принялась рыться в содержимом.

— Не надо сейчас все распаковывать, — пожурил Букер. Она его проигнорировала.

— Мидоуз…

— Насколько сильные у тебя руки?

Ее вопрос застал его врасплох.

— Эмм… ты спрашиваешь, могу ли я поднять машину в жиме лежа или…

Она достала свою коллекцию веревок и амортизирующих тросов.

— Тебе когда-нибудь доводилось проходить те курсы лазанья по канатам во время базовой подготовки?

— Да, а что?

Она кивнула и принялась искать свои импровизированные грузила.

— У здешних деревьев нет подходящих веток, чтобы вскарабкаться, но те, что повыше, выглядят неплохо. Если нас окружат на тесном участке, нам нужен способ сбежать.

Букер уставился на нее, нахмурившись.

— Я что-то не догоняю.

— Если на нас нападет фрик…

— У меня есть нож.

— Ладно, позволь перефразировать. Если на нас нападет куча фриков, а ты выронишь нож, нам понадобится план. Я проделывала подобное пару раз, но только в поисках хорошего места для сна, а не под угрозой быть съеденной, — вытащив свой матерчатый мешочек с камнями, она приступила к рутинным действиям, на которые полагалась две недели. Продернуть веревку через узел ткани, завязать. Дважды обмотать, опять завязать, дернуть.

— Что ты делаешь?

— Веревочные качели для нас обоих, — она помедлила, задумавшись. — Ну, наверное, это скорее веревочная лестница, но я окрестила это качелями, потому что… эта штука раскачивается. Ты ее раскачиваешь.

— Пожалуй, мне нужно более подробное объяснение.

Она закончила завязывать узел, служивший опорой для ноги, и встала, чтобы показать ему.

— Так я забиралась на деревья, которые были высокими, но не имели нижних веток, с помощью которых можно вскарабкаться. Они отлично подходили для сна, но взобраться по ним почти невозможно. Так что я придумала, как изготовить свою веревочную лестницу. Грузило на одном конце, чтобы закинуть его на ветку — и надо проследить, чтобы веревка обмоталась вокруг ветки пару раз, так что надо бросать с силой. Затем узел примерно на середине веревки, чтобы ухватиться за него рукой, а потом использовать как подножку.

Букер просто уставился на нее, слегка прищурившись. Она вздохнула и закатила глаза.

— Я не чокнутая, это реально работает.

Он покачал головой, делая шаг вперед.

— Нет, я не имел в виду… Я под впечатлением. Продолжай.

Кейтлин моргнула.

— Ты… правда?

— Можешь продемонстрировать мне? — он показал на ближайшее дерево. — Дай посмотреть, как ты это делаешь, чтобы я попытался повторить.

Слегка опешив, она кивнула.

— Ладно, ну… — сделав несколько шагов назад, она выбрала себе ветку и начала раскручивать грузило в воздухе, чтобы замахнуться.

Вся фишка состояла в том, чтобы вложить достаточно силы и совершить бросок под правильным углом, чтобы грузило взлетело высоко, но не слишком, иначе оно просто пролетит мимо ветки и упадет на землю.

Она швырнула конец веревки с грузом, и он дважды обмотался вокруг ветки, как ей и нужно было. Идеальный бросок.

Карабканье по веревке всегда было менее грациозным, но Кейтлин было все равно. Она бросилась на веревку, ухватившись за узел посередине и подтянувшись. Используя ноги, она отталкивалась и поднималась, и через какие-то секунды уже забралась на ветку дерева, свободно свесив ноги.

— Все понял?

Букер посмотрел на нее снизу вверх, широко улыбаясь.

— Тарзан и Джейн нервно курят в сторонке, дорогая.

Она тихонько рассмеялась, глядя на лес вокруг них. Здесь наверху было так спокойно, и единственное, о чем ей нужно было помнить, — это сохранять равновесие и не злить белок.

Это самое близкое подобие безопасности, которое у нее осталось. Спрятаться в ветках и листве, слушать птиц вокруг.

Вдыхая запах коры и мха, она попыталась сохранить это приятное воспоминание на потом. Когда она проснется, хватая ртом воздух, плача, переживая увиденные ужасы… Этот момент подарит ей некое подобие утешения.

Аккуратно свесившись с ветки, Кейтлин потянулась к веревке и спустилась по ней на землю. Одним движением запястья она перебросила веревку через ветку в обратном направлении, отчего та размоталась и упала ей в руки.

— Твоя очередь, — сказала она, передавая веревку.

— Пожалуй, тебе придется мне помочь, — сказал Букер, примериваясь для броска.

И ей определенно пришлось помогать. Букеру это вовсе не давалось естественно, он двадцать с лишним минут не мог подобрать правильную силу для броска. Психанув, он отдал веревку обратно.

— Кажется, это не моя специальность.

Кейтлин покачала головой, вставая с места, где она сидела, прислонившись спиной к стволу дерева.

— Ты просто недостаточно точно примериваешься. Дело не только в силе броска, нужно задавать направление.

— Задаю же!

— Ну же, Букер, еще разок. Аккуратно направляешь, широко размахиваешься и позволяешь грузилу лететь. Гладко как по маслу, не колеблись.

Он перехватил веревку поудобнее и склонил голову набок, усмехнувшись.

— Ты флиртуешь со мной?

— А это поможет тебе прицелиться?

— Не знаю, но ты попробуй.

— Почему бы тебе не заткнуться и не бросить веревку?

Он гортанно рассмеялся, повернувшись.

— Ну как было не попытаться.

Она притворилась, что румянец на ее щеках вызван полуденным жаром, и ничем больше.

Букер наконец-то идеально забросил веревку через ветку. Чтобы проверить это, он вскарабкался по ней и всего один раз соскользнул.

И она определенно не пялилась, когда он спускался.

Нет-нет, не было такого.

***

Примерно в миле от города, который содержал в себе их надежду на средство передвижения, земля стала ровнее, деревья редели. Но прежде чем их окатило облегчением…

— Дерьмо, — прошипел Букер, резко останавливаясь.

Кейтлин едва не налетела на него сзади, так резко он остановился.

— Что?

В нескольких ярдах от них бесцельно шаркало ногами целое стадо фриков, которое превосходило по численности все их возможности. Однако это не самая проблемная часть.

— Это…

— Забор, — закончил Букер, оглянувшись на нее через плечо. — Кто-то оградил их на этой территории.

Она осмотрелась по сторонам, пытаясь увидеть, имелось ли здесь место входа. Она видела лишь звенья сетки и колючую проволоку.

— Букер… мне кажется, это может тянуться по всему периметру.

— Всему периметру чего?

Она сглотнула.

— Города.

— Кто-то отгородил город… полный стональщиков.

Она осторожно шагнула вперед.

— Может, они для этого и построили забор. Чтобы удержать их всех там.

Букер покачал головой.

— Думаю, ты права лишь наполовину, Мидоуз.

Осознание накрыло ее, когда она взглянула на него.

— Кто-то… заточил там людей.

— А может, город сделал это сам, чтобы защитить жителей. Но они не понимали, что подвергают себя риску, — он попятился назад, старательно не привлекая к ним внимания. — В клетке как животные. Стоит одному обратиться, и вот уже весь город кишит прежде, чем они успели сбежать.

— Это… — ее взгляд проследил за молодым худым парнем… фриком… пока тот шаркающими шагами брел вдоль линии забора. — Душераздирающе.

Выражение лица Букера было мрачным, когда он сказал:

— Пошли. Видимо, мы пойдем длинным путем.

***

Наступила ночь, и они разбили некое подобие лагеря, держась как минимум в полумиле от периметра забора. Никакого огня, чтобы не привлекать нежелательное внимание людей или немертвых существ, но это не тревожило Кейтлин. Она сама больше месяца не разводила огонь по ночам.

Присев у дуба, на котором они планировали спать, они ели крендельки с арахисовым маслом, запивая все газировкой. Оба ничего не говорили, слишком устав для бесед и слишком погрузившись в обдумывание плана Б на утро.

— Держи, — пробормотал Букер, передавая ей что-то в темноте. — Я все.

Это оказались остатки его крендельков.

— Что, ты типа наелся? — подколола она. Вот уж чего-чего, а сытости уже давно никто не ощущал.

— Бери, — сказал он, вставая.

— Тебе лучше съесть их, надо поддерживать силы.

— Мне хватит, — это был нетипично искренний ответ от мужчины, для которого колкие препирательства были вторым родным языком.

Кейтлин взяла у него пакетик, следя за передвижениями его силуэта.

— Ты… в порядке?

— Нормально, Мидоуз. Просто подумал, что мне пора начинать карабкаться на дерево, а то до полуночи не залезу.

— Амортизационного троса хватит только на одну петлю вокруг ствола, так что нам придется привязаться друг к другу.

От его тихой усмешки по рукам внезапно пробежали мурашки.

— Я думал, мы уже привязались друг к другу.

— Я имела в виду буквально, а не образно.

— Знаю, — под его ботинками зашуршали листья. — Я могу забраться туда первым, а ты бросишь мне этот трос; я тут все приготовлю.

Им потребовалось несколько минут, чтобы разобраться, как работать в темноте. Много ошибок, не туда брошенных веревок и тросов, и куча мата. Но в итоге они справились.

Почему-то это казалось более значительной победой, чем было на самом деле, но у Кейтлин не было энергии разбираться в том, чем это вызвано.

Устроившись у основания ветки и крепко прижавшись спиной к стволу, она закончила застегивать трос на талии и убедилась, что со стороны Букера все тоже держится.

— Нормально? — спросила она, наклонив голову в сторону.

— Устроился как у Христа за пазухой, — ответил он, и трос чуточку дернулся, когда Букер немного изменил позу.

Вдалеке крикнула сова, и Кейтлин улыбнулась. Чем дольше она находилась среди деревьев, тем больше к ней постепенно возвращалось умиротворение.

— Значит, теперь я могу называть тебя Китнисс? (прим. отсылка к «Голодным играм», там тоже спали на деревьях, привязывая себя веревками)

Она закатила глаза.

— Нет, если ты хочешь, чтобы я и дальше с тобой разговаривала.

— Ммм, вот это дилемма.

— Вот отвяжу трос, проснешься от падения на землю, будешь знать.

— Ты такого не сделаешь, — отозвался он рокочущим голосом.

— Чего это ты так уверен? — она повернула голову, но все равно не могла увидеть его в темноте. — Может, я социопатка, готовая воспользоваться любым шансом.

Трос снова дернулся, когда Букер поменял позу.

— Неа, ты не такая. Иначе вчера ты бы реально подставила мне подножку и бросила на съедение стональщикам.

Кейтлин закрыла глаза, усмехнувшись.

— Ну, может, в следующий раз.

— Конечно, Мидоуз.

Она заснула еще до того, как улыбка сошла с ее губ.

Глава 7

Два дня.

Два дня пути на восток. Два дня они тащились через лес и заброшенные поля. Находили деревни и города только для того, чтобы обнаружить, что они разрушены или кишат фриками. И ещё больше заборов.

Каждый раз, когда они натыкались на сетчатый барьер, Букер становился тише, почти мрачным. Едкая реплика, которую он готов был бросить в её адрес, умирала на его языке, и он замедлял шаг. Новое разочарование и печаль омывали его.

Однако он никогда не говорил, чем это вызвано. Но Кейтлин могла догадаться.

У них заканчивались варианты. Их путь был предрешен, им приходилось идти ещё более длинной дорогой вокруг. И их припасы оскудевали.

Утром третьего дня они допили последнюю воду. Букер немедленно вытащил карту и присел, рассматривая её.

— Любые ценные источники питьевой воды находятся к юго-западу отсюда. И… — он прищурился, оценивая положение солнца. — Если мы будем дальше двигаться в этом направлении, то угодим прямиком в горячую точку.

Кейтлин вздохнула.

— Что?

— Атланта в одном дне ходьбы в ту сторону, — сказал он, указав направление. — Если попытаемся обойти кругом, угодим в какие-нибудь проблемы.

Ей хотелось орать и дергать себя за волосы. Вместо этого она лишь резко выдохнула и уперлась руками в свои бедра.

— Я целую неделю топала прочь от Атланты только для того, чтобы обратно прийти сюда.

Букер встал, заново складывая свою карту.

— Это моя вина, — сказал он. — Я думал, что будет какой-то способ пойти вверх и в сторону, но…

— Ладно, так что теперь? — она не могла сосредотачиваться на потерянном времени. Только на движении вперед.

Встретившись с ней взглядом, Букер сказал:

— Пойдем на юг. Пополним запасы воды, затем направимся на запад.

Кейтлин кивнула. Это все, что она могла сделать.

— Ладно.

Она чувствовала, как он наблюдал за ней, пока она надевала рюкзак и направлялась вперед.

Через несколько секунд Букер последовал за ней по пятам.

— Я знаю, что ты думаешь.

— О?

— Ты думаешь, что я идиот, потому что из-за меня мы заблудились. Я вел нас в сторону горячей точки.

Она повернула голову, глянув на него.

— Ты у нас теперь мысли читаешь?

— Я правда думал, что есть способ…

— Букер.

— …я просто считал, что если мы будем идти по лесу, то нам лучше удастся избегать любых…

— Букер.

— Но мы разберемся, мы…

— ДЖЕК! — она остановилась, резко повернувшись к нему лицом. — Я не злюсь на тебя. Я не думаю, что из-за тебя мы потерялись. Ты принял решение по своему усмотрению, это не сработало, все. Прекрати проецировать на меня свои комплексы. Это крайне непривлекательно.

Она опять зашагала вперед, но чувствовала, что он по-прежнему наблюдает за ней.

Через несколько секунд тишины он крикнул:

— Ты только что назвала меня привлекательным?

— Нет, ну точно надо было бросить его на съедение фрикам, — пробурчала она, маршируя вперед.

***

Позднее полуденное солнце купало окружающие земли в золотистом сиянии. Кейтлин сощурилась от света, прикрывая глаза.

— Погоди, — сказал Букер, замедляя шаги. — Ты это видишь?

Ей понадобилось немножко времени, но потом она заметила проволоку, натянутую между молодыми деревцами. Это служило границей периметра, и с проволоки свисали куски металла. Самодельный сигнал тревоги.

— Люди, — прошептала она. Домов нигде не виднелось, но должно быть, жилище находилось ближе, чем они думали, раз они вплотную подошли к их системе тревоги.

— Может… — Букер повесил винтовку за плечо и придержал её у бока. — Держись поблизости, Мидоуз.

Они пробрались под проволокой, ступая легко и осматриваясь по сторонам. ещё через десять минут они нашли второй ряд проволоки с консервными банками, и на сей раз из земли торчали колья, смотревшие в разные стороны, чтобы фрики, добравшиеся досюда, напоролись на них.

— Букер, я…

— Джеремайя! — завопила женщина, и Кейтлин услышала характерный щелчок свинца. — Незваные гости!

— Черт, — прошипел Букер, хватаясь за винтовку.

— Стоять, — крикнул мужчина. — Не двигайся, сынок.

Сердце Кейтлин подскочило к горлу, её ноги тряслись от желания бежать.

Подняв руки, она высматривала лица среди негусто росших деревьев. В нескольких ярдах от них она заметила женщину, целившуюся в них из охотничьей винтовки.

— Букер, они вооружены, — прошептала она.

— Да уж, я типа догадался.

Тяжелые шаги предупредили их за несколько секунд до того, как из зарослей кустарника с топотом вышел мужчина. Высокий, с широкой грудью и округлым животом, он был одет в белую рубашку и штаны на подтяжках. Не совсем то, чего ожидала Кейтлин.

— Вы укушены? — проорал он, перехватывая дробовик. — Поцарапаны?

— Нет, сэр, — крикнул в ответ Букер, держа руки и оружие на виду и тем самым показывая, что не желает чинить проблемы. — Мы оба безоружны. Просто проходим мимо.

— Периметр разве не видели?

Так едва заметно, что Кейтлин едва не пропустила это, Букер переступил с ноги на ногу и сдвинулся на несколько дюймов, стараясь заслонить Кейтлин от мужчины.

— Да, сэр, видели. У нас сложилось оптимистичное впечатление, что поблизости могут быть люди.

Акцент Букера усилился, и Кейтлин безмолвно оценила его умение переключаться на негласный код. Если говоришь как сосед, к тебе отнесутся как к соседу.

— У вас ещё кто-то есть?

Букер покачал головой.

— Нет, сэр, только мы. И мы не желаем вам вреда.

Затем из-за деревьев вышла женщина — её длинные седеющие волосы лежали на плече, заплетенные в косу, белое платье и фартук трепались на ветру. её взгляд скользнул к мужчине — её мужу, предположила Кейтлин.

— Джеремайя…

— Констанция, будь разумной.

Букер не двигался с места. Они явно вели разговор, опираясь на контекст, знакомый лишь им двоим.

Мужчина сделал шаг вперед.

— Вы богобоязненные люди?

Кейтлин ощетинилась от такого вопроса, но Букер даже не моргнул.

— Псалом 121, строки 7 и 8, — крикнул Букер.

В ответ мужчина начал опускать свой дробовик.

— Да будет мир в стенах твоих, благоденствие — в чертогах твоих! Ради братьев моих и ближних моих говорю я: «Мир тебе!», — он широко улыбнулся. — Добро пожаловать, Брат, вы приняты.

Уставившись в затылок Букера, Кейтлин сделала себе дюжину мысленных пометок расспросить его об этом диалоге.

Женщина опустила свое оружие, и из кустов вышло ещё несколько людей — все в возрасте от двадцати до девяти лет и вооружены. Большинство из них было мальчиками, но среди них присутствовала и девочка примерно десяти лет, в цветастом платье, которая в одной руке держала плюшевого мишку, а в другой пистолет.

— Ты их видел ранее? — прошептала Кейтлин, обращаясь к Букеру.

— Ага. Ты?

— Нет.

В целом в семье было примерно десять человек.

Яма в животе Кейтлин сделалась ещё глубже.

— Прошу прощения за негостеприимный прием, — крикнул Джеремайя, шагая в их сторону. — Мы поняли, что лучше сначала быть враждебными, а потом извиниться.

— Мы не в обиде, — сказал Букер.

Мужчины пожали друг другу руки, но Кейтлин сделала шаг назад, настороженно глядя на Джеремайю.

Может, она просто так долго не видела людей, особенно отличавшихся от нее людей, но… что-то здесь не так. Воспоминания о первой семье раз за разом накатывали на нее. Открытость, доброта, общее ощущение «мы все едины в этой дерьмовой ситуации»… Это сильно контрастировало с поведением Джеремайи, напоминавшего стражника.

— Я Букер, это Кейтлин.

Джеремайя потянулся к её руке, и она импульсивно пожала его ладонь.

— Приятно познакомиться, юная леди, — сказал он, сжимая её руку чуточку слишком сильно.

— Взаимно, — это была ложь, её ноги все ещё дрожали, умоляя её бежать прочь и утащить Букера за собой. Она не двинулась с места.

— Дом в той стороне. Вы застали нас за домашними делами.

Кейтлин не шевелилась, пока Букер не пошел вперед. Она держалась поближе к нему, пока они шли за семьей к их хижине.

Джеремайя на ходу беседовал с Букером как со старым другом… видимо, это в результате общего вероисповедания, предположила она.

Она слушала, как Джеремайя объясняет, что хижина принадлежала его папаше и содержалась чисто для отпусков и охотничьих вылазок, но когда мир погрузился в ад, он привез сюда свою семью, чтобы оставаться в безопасности, подальше от блуждающих «кусак», как он их называл. Он так часто цитировал священные тексты, что Кейтлин сбилась со счета; все упоминал про конец света и про то, что Христос скоро вновь придет на землю.

Но не разговоры о Библии заставляли её нервничать. А нервирующий блеск его глаз. Словно он только что решил баллотироваться в мэры — слишком дружелюбный, слишком общительный, слишком обрадованный тем, что они останутся с ними. Тогда как его жена молчала, дети держались подальше от них.

От него.

Дом оказался крупнее, чем ожидала Кейтлин, и похоже, хорошо защищался.

Уединенное место. Далеко от крупных дорог. Нет соседей.

Она попыталась отбросить тревожное чувство, но оно так и цеплялось за нее.

Когда они поднялись по ступеням крыльца, Констанция заговорила в первый раз с тех пор, как они подошли к ним.

— Мы готовим рагу на ужин. Вы можете привести себя в порядок. Может, постирать одежду.

— Это очень благодушно с вашей стороны, — сказала Кейтлин. — Но я не уверена, как долго мы тут пробудем.

— Ну, вы же останетесь на ночь, само собой, — сказала Констанция с отчаянной дрожью в голосе. — Вы выглядите уставшими и нуждающимися в хорошей еде. Мы с радостью вас приютим.

Это прозвучало окончательно. Словно решение уже принято. Кейтлин сделала усилие, чтобы не поморщиться.

Джеремайя уводил Букера на другую сторону основного помещения, и пусть их разделяло всего несколько метров, это казалось слишком большим расстоянием для её комфорта. Она с вежливой улыбкой вновь подошла к Букеру. Мужчины обсуждали то, как благодаря нужному количеству пропана и генераторов в доме удалось сохранить горячую воду и электричество.

— Прошу прощения, могу я украсть его на секундочку? — спросила она, уже потянувшись к руке Букера.

— Конечно, дорогая.

Она привыкла слышать, как голос Букера произносит это слово, но когда незнакомец назвал её так, её позвоночник резко напрягся.

Все семейство собралось неподалеку — младшие дети убежали играть в сторонке, мальчики постарше толклись рядом, точно пытались подражать отцу.

class="book">Букер вышел за Кейтлин на крыльцо, следя, чтобы дверь не слишком шумно хлопнула.

— Я не…

— Ш-ш-ш, — перебил он её, уводя на другой конец крыльца, подальше от открытых окон. — Шепотом.

Она кивнула и скрестила руки на груди.

— Мне это не нравится.

— Знаю, приветствие было не слишком дружелюбным.

— Да нет… Букер, что-то здесь… не так.

Он нахмурил лоб, не отводя от нее взгляда темных глаз.

— Что ты имеешь в виду?

Кейтлин закусила нижнюю губу изнутри, сомневаясь, стоит ли в надежде на его понимание вскрывать рану, которую она только-только сумела залечить.

— Этот парень… его семья… — она покачала головой. — Букер, я не хочу здесь оставаться.

Он вздохнул, прислоняясь к перилам крыльца.

— Я знаю, что эта сцена тебя напугала…

— Я не…

— Но Кей, они предлагают нам еду. Воду. Кров над головой. Горячий душ — который я определенно не принимал… — он понюхал себя. — Очень давно.

Кейтлин заскрежетала зубами.

— Почти стемнело, — продолжал Букер. — У нас закончилась еда, а до любого следующего места, где могут быть припасы, как минимум полдня пути.

Ее ноги снова задрожали, мышцы кричали ей бежать, бежать, бежать.

— Мы до сих пор справлялись сами, — парировала она, посмотрев на него. — Мы в них не нуждаемся.

Букер посмотрел на нее несколько секунд, затем взял за руку и увел подальше от чужих ушей.

— Поговори со мной, — он повернулся к ней лицом, бдительно следя за дверью в дом. — Буквально этим утром ты говорила о том, что нам нужны припасы, безопасное место, чтобы разбить лагерь и немного отдохнуть…

— Я знаю, знаю, что я говорила, — перебила она, раздражаясь, что её же аргумент используется против нее.

— Ладно, тогда что изменилось? — Букер подождал, а когда она не заговорила сразу же, добавил: — Мидоуз, я пытаюсь понять, хорошо? Я здесь, я слушаю. Ты говоришь, что хочешь уйти и отказаться от их гостеприимства, я хочу знать, почему.

Кейтлин сглотнула, в её горле внезапно встал ком.

— Он напоминает мне моего отчима.

Букер моргнул, ожидая, когда она продолжит.

— Чрезвычайно приятный в компании, тогда как его семья тихая и неподвижная, боится совершить лишнее движение, за которое потом накажут, — она обхватила руками живот. — А его жена? Она слишком настаивает, чтобы мы остались — наверное, знает, что он будет вести себя безупречно в нашем присутствии.

— Я не видел никаких синяков…

— Ох, Букер, да брось! — рявкнула она, собираясь отвернуться от него.

— Нет, я просто… я не хочу делать предположения о мужчине, которого мы не знаем.

Наградив его сердитым взглядом, она сказала:

— Я его знаю. Я знаю, таких мужчин, как он. Он хорошо умеет дурачить людей, заставляя их думать «нет, не он, он на такое не способен».

Букер вздохнул, глядя на темнеющее небо.

— Кей, я знаю, ты напугана… и мне тоже сложно вновь находиться возле людей. Теперь тяжело кому-либо доверять. Но отказаться от пристанища и пищи прямо перед наступлением темноты… не знаю…

За острым уколом предательства быстро последовало противное ощущение в животе. Может, он прав… При первой встрече она не доверяла Букеру, а он оказался хорошим человеком. Если кто-то похож на её отчима, это не означало, что история повториться.

И перспектива горячего душа и теплого ужина казалась заманчивой.

— Ладно, — уступила она. — Ты прав, нам нужно отдохнуть в безопасном месте. Все будет хорошо.

Букер обхватил ладонью её руку и сжал в знак ободрения.

— Одна ночь, максимум две, и мы вновь пустимся в путь.

Она кивнула, заставляя себя проглотить ком в горле.

Дверь на крыльцо распахнулась, и вышла Констанция.

— Ужин готов. Вы проголодались?

***

Когда они быстро умяли свое рагу из оленины, закусив булочками, Констанция показала им ванную комнату наверху и выдала кое-какие туалетные принадлежности. Она сказала им сложить грязную одежду снаружи двери, чтобы она бросила её в стирку.

Кейтлин наблюдала за женщиной, выискивая признаки того, что ранее она была права… или ошиблась. Все казалось таким смазанным или размытым, как будто кто-то провел рукой по надписи, сделанной мелом.

Букер настоял, чтобы Кейтлин приняла душ первой, и остался ненавязчиво сторожить у двери.

Из-за этого её глаза защипало от непролитых слез. Он, может, и не соглашался с её оценкой Джеремайи или его семьи, но он не собирался оставлять её уязвимой и беззащитной.

Три недели она ополаскивалась в ручьях, протиралась украденными бумажными полотенцами и тряпками, а волосы держала в тугом конском хвосте. Встать после этого под теплые струи воды — почти оргазмическое блаженство.

И она действительно застонала как в оргазме.

— Хочу ли я знать, чем ты там занимаешься? — крикнул Букер через дверь. В его голосе слышалась усмешка.

— Мечтать не вредно, — ответила она, взбивая пену на волосах.

Она расслышала его смешок даже сквозь шум воды.

Если бы она не боялась использовать всю горячую воду, она проторчала бы в душе целый час. Но вымывшись, ополоснувшись и ещё раз для гарантии вымывшись, она выключила воду и закуталась в полотенце. Оно было немного тонким, но воздух был достаточно теплым, и она не боялась простыть.

Расчесав волосы пальцами, она открыла дверь ванной, давая Букеру понять, что закончила. Сидя на полу, он глянул на нее и немедленно отвел взгляд.

— Твоя очередь, — сказала она, одной рукой придерживая полотенце на груди.

Он прочистил горло и кивнул.

— Ладно.

Кейтлин широко улыбнулась.

— Ой, смотрите, уши опять красные.

Букер спешно встал.

— Просто пытаюсь быть вежливым, Мидоуз.

— Где наши вещи? — спросила она прежде, чем он закрыл дверь.

— Убрал их вон в ту комнату.

— Спасибо, — сказала она, прошлепав босыми ногами по коридору.

Быстро выудив свою единственную смену одежды (лифчик, трусики, серая футболка и джинсы), она быстро оделась, оставаясь лицом к двери и задержав дыхание, чтобы услышать, если кто-то начнет подниматься по лестнице.

Никто этого не сделал.

Одевшись, она натянула обувь и села на край сундука в изножье одноместной кровати, дожидаясь Букера.

Через несколько минут дверь открылась.

— Иисусе, Кей, — Букер резко остановился, одной рукой держа полотенце на бедрах. — Ты чего не внизу?

— Тебя ждала, — сказала она, выпрямляясь.

Она ожидала, что он станет её дразнить, но он лишь кивнул и закрыл за собой дверь.

Взглядом она следила за его передвижениями, на мгновение опешив от того, сколько тела Букера было выставлено напоказ. Струйки воды стекали по изгибу его мускулистой спины, скрываясь под краем полотенца. Татуировка морпеха оказалась не единственной на его теле — фамильный герб занимал его правую лопатку, а высоко на левом бицепсе была изображена черно-белая голова льва.

У него было загорелое тело человека, который часто работал под открытым воздухом без рубашки. И крепкое телосложение соответствовало этому образу.

Когда он повернулся, Кейтлин заставила себя смотреть в пол, беспокойно пытаясь занять чем-то руки на коленях.

Достав одежду из рюкзака, Букер встал у изножья кровати, чтобы все разложить.

Он широко улыбнулся.

— Ну и кто теперь краснеет?

Закатив глаза, Кейтлин встала.

— Подожду тебя снаружи.

— Ты меня убиваешь, Мидоуз. Не говори мне, что я совсем себя запустил.

— Придурок, — пробормотала она, выходя в коридор и захлопывая дверь.

— Прошу прощения?

Джеремайя остановился на лестнице, глядя на нее.

— О, эм… — она обернулась через плечо. — Это… ничего. Простите.

Он никак не прокомментировал, просто продолжил подниматься по ступеням, пока не очутился в полуметре от нее на лестничной площадке.

— Вы нормально устроились?

Она попыталась вести себя расслабленно, но понимала, что ей это не удается.

— Да, спасибо.

— Душ замечательный, не так ли? — Джеремайя сделал ещё пару шагов вперед. — Я каждый день возношу хвалу Господу за то, что нам хватило прозорливости разместить здесь запасные генераторы несколько лет назад. И баки с пропаном тоже. Конечно, мы не представляли, что будем использовать это место для…

— Не думаю, что кто-то мог такое представить, — она глянула за него, гадая, что будет лучше — уйти под каким-нибудь предлогом или ждать возле двери, где Букер все услышит.

— Судный день близится, — продолжал Джеремайя. — Книга дала нам все знаки. Как минимум, так я сказал своим прихожанам.

Кейтлин прищурилась.

— Вы пастор?

— Да. Церковь Святой Библии, примерно в пяти милях от главной дороги.

Что-то тошнотворное скрутило её нутро. Пастор, который взял свою семью и убежал, спрятавшись в лесах и вооружившись до зубов… Ей это не казалось очень праведным поведением.

В этот самый момент дверь позади нее открылась, и вышел Букер.

— Сэр, — приветствовал он Джеремайю. — ещё раз спасибо, что позволили нам привести себя в порядок.

— О, само собой, — сказал Джеремайя. — А теперь осталось ли в вас место для десерта?

Кейтлин моргнула.

— А?

— Констанция испекла пирог. Идемте, попробуем.

Он стал спускаться по лестнице, а Букер подошел к ней, ласково дотронувшись до её локтя.

— Ты в порядке?

Она кивнула, решительно игнорируя бунтующее ощущение в нутре.

***

Поглощение десерта с семьей было умеренно неловким. Кейтлин казалось, будто за ними наблюдали, но не просто как за чужаками. Такое чувство, будто их испытывали, выискивали признаки того, что Джеремайя считал дурным.

Когда они закончили, Кейтлин попыталась отнести их тарелки на кухню, но Констанция вскочила и сама их забрала.

— Позвольте мне, — пробормотала она, проворно скрывшись в другой комнате.

Когда Кейтлин опустилась обратно на свое место, Джеремайя подался вперед, награждая её и Букера пристальным взглядом.

— Ну а теперь, я рад принять вас под нашей крышей, — начал он, и пульс Кейтлин участился вдвое. — Но в этом доме мы следуем нескольким правилам, которые ниспослал нам милостивый Господь.

Чем сильнее он старался казаться преданным, тем хуже он выглядел.

— Мы христианская семья, и потому считаем грехи плоти недопустимыми. Вещи вроде добрачных отношений противоречат учениям Бога. Так что, боюсь, вам придется спать в разных комнатах.

Букер усмехнулся, уже открывая рот, чтобы заговорить, но Кейтлин встряла первой.

— О, думаю, здесь возникло недопонимание, — сказала она как можно более милым тоном. — Мы женаты.

Букер склонил голову набок, старательно сохраняя нейтральное выражение лица.

Джеремайя прищурился.

— Вы не носите обручальные кольца.

Взяв Букера под руку любящим жестом, она прижалась к нему поближе.

— На самом деле, это моя вина. Видите ли, приближается первая годовщина нашей свадьбы, и я отнесла наши кольца к ювелиру, чтобы их почистили и… Ну, я хотела кое-что выгравировать для моего милого… — она сжала руку Букера, надеясь, что он поймет.

«Подыграй».

«Поддержи меня в этом».

«Пожалуйста».

— …но в день, когда я должна была их забрать… Случилась вспышка вируса, — она выдержала взгляд Джеремайи, не дрогнув. — Мне даже не пришло в голову попытаться забрать наши кольца. Ведь это всего лишь материальная собственность. А брак — это нечто большее, верно?

Джеремайя хмыкнул, но не выглядел убежденным.

— Расскажи мне о вашей свадьбе, Букер.

Черт.

Букер на долю секунды встретился взглядом с Кейтлин, затем повернулся к мужчине, широко улыбаясь.

— Ох да, как она возненавидела нашу свадьбу, — начал Букер, накрыв её ладонью своей, нежно похлопывая и сжимая. — Мы оба хотели что-то простое и легкое, понимаете? Я бы с радостью отправился в маленькую часовенку у базы, но её мама на такое не соглашалась.

Он снова сжал её руку, большим пальцем выписывая круги на ладони.

«Подыгрывай мне».

«Я тебя прикрою».

«С нами все будет хорошо».

— Мама хотела, чтобы там присутствовала вся семья, — подсказала Кейтлин с улыбкой.

Букер кивнул.

— Наши мамы хотели пригласить половину Техаса, — сказал он со смехом. — А потом никому не понравилась еда, которую мы выбрали.

— Я подумала, что тако-бар будет хорошей идеей.

— Но моя мама хотела сделать все по классике, элегантно рассадить гостей и все такое. А потом её папаша…

— О нет.

— …её папаша отказался вести её к алтарю, если она не наденет чисто белоснежное платье.

Кейтлин изобразила смешок.

— У меня светлая кожа, и в чисто белом цвете я выгляжу ужасно.

— Я все равно считаю, что ты выглядела великолепно, — сказал Букер, глянув на нее.

— Ты обязан так сказать, ты ж на мне женился.

Букер опять сжал её ладонь, подбадривая.

— В любом случае, когда все было сказано и сделано, сам день превратился в катастрофу, — он вновь наклонил голову в её сторону. — Но каждый день с тех пор был благословением. И дело ведь не в самом дне, а в браке, верно?

Джеремайя заглотил наживку, стопроцентно поверив им, судя по выражению в его глазах.

— Верно, сынок. Брачная связь — это благословенная вещь, разве не так, Констанция?

Вернувшись с кухни с кувшином ледяного чая, Констанция отрывисто кивнула.

— Конечно.

Большой палец Букера прижался к ладони Кейтлин, и это мгновенно помогло ей обрести почву под ногами. Скручивающее ощущение в нутре, темные нотки паники, все это померкло, пусть даже на мгновение.

— Тогда мальчики могут потесниться, а они лягут в освободившейся спальне, — предложила Констанция, наливая чай Джеремайе в первую очередь. Посмотрев на них, она сказала: — Там никаких изысков, но вполне удобно.

— Уверена, все будет идеально, — заверила её Кейтлин. её сочувствие к этой женщине росло с каждым часом.

Джеремайя хоть и поверил, но все равно не выглядел довольным.

— Полагаю, тогда решено.

Она слишком хорошо знала такой тон, и ужас вернулся, угрожая задушить её.

Она даже не осознавала, что смертельной хваткой вцепилась в руку Букера, пока он не посмотрел ей в глаза.

***

Матрас. Настоящий матрас.

Они будут спать на настоящей кровати, с простынями, подушками и лоскутным одеялом в цветочек.

Кейтлин хотелось ущипнуть себя.

— Видишь? — прошептал Букер, закрывая дверь. — Во всем есть плюс.

— Кровать немного маловата… Придется потесниться.

Букер замер, схватив подушку с постели.

— Да я это… туда… — он показал на пол.

Кейтлин захотелось врезать ему.

— Я не лишу тебя сна в настоящей кровати, Букер. Ты вымотался не меньше, чем я. Кроме того, что если они войдут и увидят тебя на полу?

— Притворимся, что поругались, и ты вышвырнула меня из постели?

— И ты правда думаешь, что они поверят?

— Пожалуй, нет.

— Вот именно. Так что будь большим мальчиком и притворись уже моим мужем.

Она приподняла одеяло и начала забираться под него, когда Букер издал звук.

— Ты спишь в кровати, не снимая обуви?

Кейтлин наградила его бесстрастным взглядом.

— Каждую ночь с тех пор, как начался этот ад, я спала в обуви. И я ни разу не просыпалась посреди ночи от того, что мне нужно спасаться бегством. Так что…

Он кивнул.

— Аа, думаешь, что может сработать закон подлости.

— Ага, — ответила она, устраиваясь на своей половине одноместной кровати.

— Хочешь, чтобы я сделал то же самое?

Она широко улыбнулась.

— Мне стоит ответить «нет», чтобы в случае чего у меня было тридцать секунд форы.

Букер покачал головой и забрался под одеяло, не снимая ботинки.

— В один прекрасный день тебя замучают угрызения совести из-за этих шуточек, если со мной что-то случится.

— Может быть. А может, я просто плесну алкоголя на твою могилу и пойду дальше своей дорогой.

Поерзав, чтобы поудобнее устроиться на подушках, он сказал:

— Я предпочитаю виски «Джонни Уокер Блю», если будет такая возможность.

— Принято к сведению.

Кровать была очень маленькой для двух человек, но Кейтлин совершенно вымоталась и начала засыпать ещё до того, как нормально улеглась на бок. Она смутно помнила, как промямлила «спокойной ночи» Букеру перед тем, как отключиться.

***

«Беги! Беги! Беги!»

Кейтлин проснулась как от резкого толчка, хватая ртом воздух.

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, эй, — голос Букера раздавался прямо над её ухом. — Все хорошо. Ты в безопасности, Кей.

Втягивая воздух в легкие, она попыталась сесть, но что-то удерживало её в лежачем положении.

— Джек?

— Ты начала пинаться во сне, — пробормотал он. — Я беспокоился, что ты можешь свалиться с кровати, так что…

Она потихоньку понимала, чувствовала в темноте, что он имел в виду. Её спина плотно прижималась к груди Букера, большая рука обвивала её талию. Его ладонь была сжата в кулак на матрасе — вероятно, так он убеждал её, что вовсе не пытался её облапать.

— Хочешь воды или…

Она покачала головой.

— Нет, нет, я… — она сделала глубокий вдох. — Я в порядке. Спасибо.

Он начал убирать руку, но тут она схватила его за запястье и вернула на прежнее место.

— На всякий случай, — пробормотала она, опуская голову обратно на подушки.

Она ощутила, как Букер кивнул и слегка изменил позу, пытаясь оставить между ними какое-то расстояние.

В этом не было необходимости. Они, может, и солгали по поводу брака, но за то время, проведенное вместе, вышли на свой уровень интимности. Называть себя друзьями казалось странно пустым выражением, но не существовало более точного слова.

Друзья. Они были друзьями.

Расслабившись на матрасе, Кейтлин закрыла глаза и попыталась вспомнить звуки, которые слышала на деревьях. Птицы. Сверчки.

А потом Букер стал напевать песню Jolene в исполнении Долли Партон, и она едва не заплакала.

Они не были друзьями. Они были чем-то другим — чем-то более заботливым, более свирепым. Инстинктивно взаимозависимые. Как клятва крови, данная детьми в крепости на заднем дворике — невинность и жестокость в одном взмахе ножа.

— Спасибо, — прокаркала Кейтлин, утыкаясь лицом в подушку.

В ответ Букер мягко сжал объятия, надежно удерживая её, и плавно перешел к следующему куплету.

Глава 8

Следующий день напоминал ходьбу по яичным скорлупкам, рассыпанным по неизведанному минному полю.

Большую часть времени Кейтлин провела на улице, настояв, что она поможет Констанции с домашними делами. Завтрак, потом мытье посуды, затем стирка, пока Джеремайя вел занятия в своей версии воскресной школы для их детей. Он пригласил и Букера, но тот вежливо отказался, сославшись на то, что он с радостью обойдет территорию и проверит линии периметра и охранные меры.

Джеремайя поблагодарил его, и когда Букер ушел, он бросил взгляд на Кейтлин.

Он тоже проверял периметр… Выискивал лучшее место, чтобы прокрасться внутрь, если и когда подвернется момент.

Кейтлин оживленно болтала с Констанцией, пока они развешивали постиранное белье для сушки, все это время испытывая благодарность за маленький подарок, который Букер сунул ей в носок — складной карманный нож, который он заточил перед рассветом.

Пришло время обеда, и все дети собрались вокруг — некоторые играли, некоторые проверяли небольшой сад сбоку дома и обсуждали, надо ли будет в ближайшее время выбраться на рыбное место.

Кейтлин отказалась от еды, сказав, что она не голодна. Правда заключалась в том, что она не хотела одна сидеть в их столовой под тяжелым взором Джеремайи.

После той их истории о браке он не сводил с нее взгляда всякий раз, когда она находилась поблизости. И она чрезвычайно остро осознавала его внимание к своей персоне, как кролик, запертый в загоне с собаками.

Он ей не доверял. Она ему не нравилась. Наверняка он не одобрял все в ней, начиная с её волос и заканчивая её джинсами или V-образным вырезом футболки.

Совсем как её отчим давным-давно.

Она видела в глазах Джеремайи тот же блеск. Взгляд мужчины, который одновременно испытывает влечение и отвращение.

Интересно, как он отреагирует высказывание Иисуса, советовавшего выколоть себе глаза, если вид чего-либо пробуждал в человеке столь опасную похоть.

Пожалуй, не очень хорошо.

Букер вернулся перед ужином, притащив пойманного опоссума.

— Я не буду это есть, — твердо заявила Кейтлин.

Он усмехнулся, поднимая безжизненное животное повыше.

— Что? Нормальное мясо.

— Неа, — она быстро развернулась и направилась к дому.

— Вот только не говори мне, что ты села на диету.

Кейтлин оскорбленно ахнула и наградила его сердитым взглядом.

— Придурок, — пробормотала она, пока он хохотал ей вслед.

Войдя в кухню, она очутилась наедине с Джеремайей, и вся легкость в её сердце испарилась.

— День добрый, — сказал Джеремайя голосом, который звучал слишком низко, чтобы казаться дружелюбным.

— Прошу прощения, не хотела помешать.

— Ничего подобного. Я просто решил выпить стаканчик чая, — сказал он, поигрывая жидкостью в стакане. — Ты тоже попей.

Яичные скорлупки под её ногами что-то резко начали походить на мину. Это же вопрос с подвохом, не так ли? Надо дать правильный ответ, удовлетворительный ответ, покорный ответ. Что сделает его счастливее — если она откажется и добавит ещё один пункт в список вещей, которые делали её «неподходящей и неправильной», или примет предложение, вынужденно проведет с ним какое-то время, пригвожденная его доминированием и доступная для расспросов?

Кейтлин натянуто улыбнулась.

— Если вам так хочется.

— Не предлагал бы, если бы не хотел.

Мины временно удалось избежать.

Она сделала робкий шаг вперед и взяла стеклянный кувшин.

— Спасибо.

Он молча наблюдал, как она наливает немного чая в стакан и подносит его в губах.

— Почти не видел тебя в доме, — прокомментировал Джеремайя.

Кейтлин отпила чая.

— Мне нравится быть на свежем воздухе.

— Как по мне, ты предостаточно бываешь на свежем воздухе.

Она не смогла достаточно быстро придумать ответ… Такой, чтобы огибал заминированную растяжку, которую он перед ней натянул.

— Надеюсь, мое преподавание Библии не оскорбляет твои чувства современной женщины.

Первый прямой укол. Однако она знала, что он не будет последним.

Кейтлин ответила вежливой улыбкой.

— Нет, вовсе нет. Чему вы учите свою семью, меня не касается.

Его глаза на мгновение потемнели, и она знала. Она знала, что споткнулась об эту растяжку.

Ее сердце ухнуло в пятки, точно пол ушел из-под ног.

— Я думал, жена такого набожного человека, как твой муж, будет заинтересована в слове Божьем.

Ее разум застыл. Она запаниковала. Ей надо успокоиться, обрести почву под ногами, он не её отчим, он не имел власти…

— Ты бы, наверное, узнала кое-что о том, что значит быть покорной женой.

Кейтлин поставила стакан на стол.

— Спасибо за чай. Я посмотрю, не нужна ли Букеру помощь.

— Уверен, мои сыновья ему помогли. Они хорошо воспитаны.

Очередная ловушка.

— И все же. Я просто проверю, как у него дела.

Она не колебалась. Развернувшись на пятках, она вышла из кухни ровным шагом, но ей казалось, что она спасается бегством.

Букер по-прежнему был во дворе, присел у дерева, поставив рядом с собой металлическое ведро.

Она чуть ли не бегом подошла к нему, отказываясь оглядываться назад. Она знала, что Джеремайя смотрит.

— Пожалуй, тебе лучше не подходить сюда, — сказал Букер, по-прежнему глядя на опоссума, которого он потрошил. — Ты же не хочешь оскорбить свои деликатные чувства.

Он сказал это в шутку, не зная, как это слово было использовано против нее буквально несколько секунд назад.

— К черту мои чувства, Букер, — огрызнулась она.

Это заставило его поднять взгляд, и он сразу же попытался встать.

Она жестом показала ему оставаться на месте.

— Не надо. Думаю, он смотрит.

— Кто?

— А ты как думаешь, бл*дь? — прошептала она.

Вопреки ярости, искажавшей её лицо, она вошла в роль жены, проведя рукой по плечу Букера, демонстрируя ласку, которую, как она знала, будет видно с крыльца.

— Кей? — он посмотрел на нее, так и оставив нож воткнутым в брюхо опоссума.

Прежде чем она успела ответить, дверь-сетка распахнулась, и тяжелые шаги Джеремайи объявили об его присутствии.

— Ты что-то поймал нам на ужин?

Кейтлин зажмурилась. Её ладони задрожали, и ей пришлось приложить усилия, чтобы не впиться пальцами в клетчатую рубашку.

Букер глянул мимо нее, но не сдвинулся с места. Он знал, что он был единственным, что дает ей почву под ногами.

— Да, сэр, — крикнул он в ответ. — Надеюсь, вы все не имеете ничего против опоссума.

Джеремайя расхохотался, и Кейтлин стоило большого труда не вздрогнуть.

— Вовсе нет, сынок. Констанция приготовит его для нас.

Букер улыбнулся, но улыбка не дошла до его глаз. Она ждала, когда звуки сообщат ей, что Джеремайя ушел в дом, но этого так и не случилось. Вместо этого он застонал, усаживаясь в одно из кресел-качалок на крыльце.

— Спокойно, — прошептал ей Букер. — Все хорошо.

Только тогда Кейтлин осознала, что вся трясется до кончиков пальцев на ногах.

— Он что-то сделал?

Она покачала головой.

— Нет, он… Все нормально.

— Кей…

— Научи меня, — сказала она внезапно, опускаясь на колени возле металлического ведра. — Мне надо… Просто дай мне возможность подумать о чем-то другом.

Букер смерил её взглядом.

— Ты хочешь научиться потрошить и свежевать опоссума?

— Да. Очень даже хочу.

Она надеялась, что он поймет, почему.

«Я не могу доверять собственному разуму».

«Я не могу вернуться в дом».

«Пожалуйста, просто помоги мне забыть».

Букер не стал спорить. Вместо этого он начал говорить, объясняя весь процесс, по одному отвратительному шагу за раз.

Она цеплялась за тембр его голоса как за спасательный круг.

«Прошлое остается в прошлом. Все это в твоей голове. Он не может тебе навредить».

— Мы уйдем, — тихо сказал Букер, выгребая внутренности в ведро. — Завтра первым же делом с утра.

Ее омыло облегчение, отчего сквозь ком в горле вырвался надломленный смешок. Это был срывающийся звук, похожий на сломанный китайский колокольчик.

— Ладно.

Он кивнул и удерживал её взгляд на пару секунд дольше обычного.

«Ты в безопасности».

«Ты в безопасности».

«Ты в безопасности».

***

Они ужинали, когда по небу прокатился первый раскат грома.

Буря налетела быстро, сначала дождь, потом пронизывающий ветер. Новые раскаты грома сотрясли дом до основания.

— Ужасный шторм, — сказал Джеремайя, подходя к окну.

Констанция послала старших мальчиков проверить ставни на окнах верхних этажей, а младших отправила за свечами и спичками.

— Надеюсь, это не торнадо, — сказала она, убирая тарелки со стола.

Кейтлин схватила Букера за руку под столом, от искреннего страха её боковое зрение сделалось размытым.

— Хорошо, что вы здесь, с нами, да? — сказал Джеремайя, возвращаясь за стол. — Мне ненавистно думать о том, что случилось бы с вами под открытым небом.

Она видела, как его взгляд сместился с нее на Букера, затем обратно на нее. Но он не поддерживал зрительный контакт, скорее проверял, смотрит ли Букер на него.

Когда его взгляд опустился к сантиметру ложбинки, видневшемуся в вырезе её футболки, Кейтлин ощутила этот взгляд как горячий янтарь.

Она немедленно подумала об его младшей дочери, Мэри, с хвостиками, в розовом платьице. Она была такой невинной, такой хрупкой… и находилась в постоянной опасности.

Когда дело стало клониться к ночи, буря разбушевалась ещё сильнее. Дети играли в настольные игры, чтобы скоротать время. Джеремайя принялся читать вслух Ветхий Завет.

Теперь он поймал её в доме. Он непременно будет нервировать её «чувства современной женщины» священными текстами.

Букер улыбнулся, соглашаясь поиграть с детьми, когда они пригласили его четвертым игроком. Это было минутное светлое пятно — наблюдать, как он заставляет младших мальчика и девочку хихикать, пока те переставляли фигурки по доске.

Констанция встала, чтобы прибраться после ужина, и Кейтлин последовала за ней, настояв, что поможет.

Все, что угодно, лишь бы унять гложущую панику в её сознании.

Если буря не утихнет, они не смогут уйти. Если они не смогут уйти, они окажутся в ловушке внутри. Если они окажутся в ловушке, то ей негде будет спрятаться. Презрение Джеремайи проявлялось все чаще и чаще. Лишь вопрос времени, когда…

Кейтлин сунула руку под обжигающе горячую воду, чтобы ополоснуть тарелку, и даже не вздрогнула.

— Ох, аккуратнее, милая, — сказала Констанция, похлопывая её по запястью. — Горячо же, обожжешься.

Она моргнула.

— Ой, я…

Она говорила с психотерапевтом о диссоциации (прим. механизм психологической защиты, когда человеку кажется, что все это происходит не с ним, вплоть до ощущения выхода из тела). Вот только почти не думала о своих прошлых травмах с тех пор, как по земле начали бродить зомби.

Но бушующая буря ясно давала понять, что она застряла в одном доме с собственными кошмарами.

«Мне надо взять себя в руки», — подумала она, отмывая с тарелок крошки пирога с опоссумом.

— Знаю, это бывает тяжело, — пробормотала Констанция. — Разлука с семьей. Незнание, в порядке ли они.

Кейтлин посмотрела на женщину и кивнула.

— Моя сестра живет в Мобиле (прим. город в штате Алабама), — сказала Констанция. — Я каждый день молюсь за её безопасность.

— Мобил ведь недалеко отсюда, да?

Констанция кивнула.

— Вы когда-нибудь думали съездить за ней или… — Кейтлин умолкла, осознав, что её слова звучат как обвинение. — Я имею в виду. У вас была такая возможность?

— Мы подумали, что лучше приехать прямиком сюда, — сказала Констанция. — Так лучше для детей. Выдвинуться в путь первыми, разбить лагерь, защитить нас от этих… существ.

На каком-то уровне Кейтлин понимала эти причины. Не винила их ни в чем.

Но в то же время она слышала «изоляция, отдаление, разрыв семейных связей», и от этого по коже бежали мурашки.

Она дала единственный честный ответ, который могла дать.

— Я рада, что вы и ваши дети в порядке.

Пока что они живы.

Пока что они люди.

Надежда ещё есть.

***

Буря сотрясала не только дом. Нервы Кейтлин были на пределе, но она знала, что завтра ей понадобятся силы.

Извинившись, она потащилась наверх и отправилась прямиком в кровать.

Она только села на матрас, как вдруг дверь открылась, и она едва не выпрыгнула из собственной шкуры.

— Эй, это я, — сказал Букер, закрывая за собой дверь.

— Черт, ты меня напугал.

— Прости, — в темноте она все равно видела, как он идет в её сторону. — Ты в порядке?

— Нет, — честно ответила она. — Мне не терпится убраться отсюда.

Матрас просел, когда Букер опустился на кровать со своей стороны, изогнувшись, чтобы посмотреть на нее.

— Никогда не видел, чтобы кому-то так не терпелось покинуть безопасное убежище и теплую постель…

— Это не безопасное убежище, Джек, — рявкнула она. — Это бл*дская тикающая бомба.

— Ладно, просто…

Она едва могла различить его силуэт, когда он потянулся к ней, положив мозолистую руку на её бицепс.

— Не обращайся со мной как с сумасшедшей. Я не сошла с ума, — сказала она, отстраняясь от его прикосновений.

— Дорогуша, я не считаю тебя сумасшедшей…

— Не называй меня так.

Он фыркнул.

— Мы опять за старое.

Если бы он мог видеть её лицо, то уже свалился бы замертво.

— Я прекрасно знаю, что за мужчина этот Джеремайя, и мне не нужно твое подтверждение, бл*дь.

Сказав это, она легла и тут же повернулась на бок, спиной к Букеру.

— Кей…

Она проигнорировала его, слишком разъяренная, чтобы говорить.

Букер тихо скользнул на кровать рядом, оставив между ними как можно больше расстояния.

— Как только буря уляжется, мы уйдем.

Она не слишком на это рассчитывала.

Глава 9

«Беги!»

Кейтлин резко села на кровати, хватая ртом воздух, как тонущая женщина.

Покрытая холодным потом, отчаянно трясущаяся… Это не походило на другие ее кошмары.

Этот она знала слишком хорошо.

— Ш-ш-ш, эй, дорогая, с тобой все хорошо, эй… — голос Букера раздавался над ее ухом.

Мозолистые и теплые ладони растирали ее руки, двигаясь вверх-вниз.

Она отрешенно осознала, что плачет, но не могла остановиться, не могла даже чувствовать слезы, катившиеся по лицу. Она слишком онемела.

— Кей, ты в порядке, ты в безопасности.

Она покачала головой, стараясь прогнать туман, панику, отвращение.

Ладонь Букера накрыла ее затылок, гладя по волосам.

— Я рядом, ты не одна, — успокаивал он, запутываясь пальцами в ее локонах. — Сделай глубокий вдох, милая, пожалуйста.

Она даже не осознавала, что часто дышит и задыхается, поэтом его слова сбили ее с толку. Она вдыхала слишком много кислорода, ее легкие горели от этого.

Темная комната накренилась. Она ощутила тошноту.

— Кейтлин, очнись, дорогая, пожалуйста, — умолял Букер, крепко держа ее за руки, плечи, шею. — Ложись обратно, ну же. Приляг.

Она не противилась ему, когда он потянул ее вниз. Но она очутилась не на матрасе.

Вместо этого он стал баюкать ее на своей груди, развернув ровно настолько, чтобы она могла лежать на нем как на подушке.

— Ш-ш-ш, все хорошо, — пробормотал он ей в макушку. — Ты в безопасности.

Прижавшись мокрой щекой к его рубашке, она сосредоточилась на сильном биении сердца под ее правым ухом.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук…

— Д-джек?

— Да, это я, — сказал он, и она почувствовала вибрации в его груди. — Я рядом.

С ее губ сорвалось новое рыдание.

— Я так испугалась…

— Я знаю, ш-ш-ш, я знаю, — шептал он.

Поначалу ей показалось, что ей это померещилось от сенсорной перегрузки, но потом он сделал это вновь…

Букер поцеловал ее в макушку, гладя по волосам.

Одной рукой накрыв ее голову, другой он рисовал узоры на ее спине, успокаивая и давая опору.

Он начал тихо напевать, и Кейтлин закрыла глаза.

***

Тепло. Ей было охеренно тепло…

Ее волосы неприятно прильнули к шее, ноги запутались в одеяле — она явно пыталась избежать жара. Но он окружал ее.

Поерзав на подушке, она издала тихий протестующий звук, зародившийся в горле.

Что-то крепче сжалось вокруг нее, притягивая ближе.

Даже в полусне она узнала движение и выгнула спину, прижимаясь к…

Букеру.

Распахнув глаза, она полностью проснулась.

Тихие выдохи окутывали изгиб ее шеи. Его рука обнимала ее, плотно прижимая спиной к груди, талией к животу, бедрами к…

Ой.

Кейтлин слегка сдвинулась, но вместо того чтобы помочь себе, она интимно познакомилась с тем, что навряд ли было пряжкой его ремня.

Дыхание, обдававшее ее шею, сбилось, и Букер застонал во сне.

«Черт, черт, черт…»

Ну, ему определенно нечего стесняться. Проклятье.

— Букер, — прошептала она, стараясь разбудить его без лишней драмы. — Букер?

— Мгм, — он прижался губами к ее плечу, явно все еще пребывая в стране снов.

Кейтлин задрожала от контакта. Это ощущалось приятнее, чем ей хотелось признавать.

— Джек, проснись.

Его рука напряглась вокруг ее талии, и на одно краткое мгновение она почувствовала себя хрупкой, маленькой, защищенной.

— Джек… Джек, — не унималась она, отказываясь признавать свою реакцию на каждое маленькое движение. — Букер.

Он завозился возле ее шеи, чуточку приподняв голову.

— Чиво…?

Раз… Два…

— Черт возьми, — он отпустил ее так, словно его шарахнуло током. — Кей, я…

Он откатился, едва не грохнувшись с кровати.

— Все хорошо, — сказала она сквозь ком в горле. — Честно.

— Я бы никогда… Я не… — он прочистил горло. — Должно быть, мне что-то снилось или…

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него в сером свете грозового неба.

— Все нормально, Букер. Я не обиделась, — она тихонько рассмеялась, стараясь развеять напряжение. — Вот если бы у тебя не возникло этой… ситуации, я, может, и обиделась бы.

Смущение Букера было буквально осязаемым.

— Почувствовала, да?

— Теперь я знаю, почему ты такой самодовольный засранец, — поддразнила она. — В штанах-то у тебя настоящий молот.

Он застонал и закрыл лицо ладонями.

— Будь прокляты одноместные кровати.

Она захихикала, наблюдая, как он заливается четырьмя разными оттенками румянца.

Затем она вспомнила, как они вообще оказались в такой близости, и…

— Эй, — позвала она, словно протрезвев. — Прошлой ночью…

Он перевел взгляд, посмотрев ей в глаза.

— Ага.

Ей больше нечего было сказать.

— Спасибо, — сказала она, потянувшись к его запястью. — Я не могла…

— Ш-ш-ш, все хорошо, — сказал он, взяв ее за руку и нежно сжав. — Ты бы сделала то же самое для меня.

Он прав. Она сделала бы для него что угодно.

«Не друзья».

«Нечто большее».

«Большее, чем просто слова».

***

Дождь лил стеной, затопляя двор и срывая листья с веток.

Они ни за что не сумели бы путешествовать в такую погоду.

Кейтлин впивалась ногтями в бедро, глядя на зловещие штормовые облака.

В ловушке. Они заперты в ловушке.

День тянулся еле как, сколько бы она ни помогала Констанции и девочкам с домашними делами. В итоге она полчаса играла в куколки с Мэри, пока Джеремайя не заявил, что игра слишком шумная.

Контроль. Контроль над каждым шагом. Постоянное неодобрение.

Кейтлин улыбнулась маленькой девочке и шепотом предложила пораскрашивать.

Сыновья попросили Букера помочь им с чисткой арсенала оружия, и он согласился, кивнув Кейтлин перед уходом.

Она говорила себе, что он по-прежнему в пределах слышимости. Она по-прежнему в безопасности.

Но взгляд Джеремайи был тяжелым и горячим от презрения.

Он приближался к точке кипения по неизвестным для всех причинам.

Кейтлин видела признаки. Он становился суетливым. Раздражался из-за всего подряд. Завтрак слишком горячий, обед слишком холодный. Звуки радости от кого бы то ни было заглушались резким словом и сердитым взглядом.

На мгновение Кейтлин почувствовала себя так, будто ей снова четырнадцать. Она сжимала кулаки и желала, чтобы он уже взорвался. Набросился бы на нее, и покончить с этим. Она могла справиться. Она терпела побои и похуже.

Их сумки были набиты вещами, которые она сумела стащить, пока никто не смотрел — свежая питьевая вода на два дня, хлеб, банка арахисового масла, консервированное мясо, пули для винтовки Букера. Она упаковала сумки утром и спрятала на улице, прямо под ступенями крыльца, защищавшими от дождя.

Карманный нож, данный ей Букером, по-прежнему хранился в ее носке — увесистое напоминание, что если дело предпримет наихудший оборот, она прольеткровь.

Кейтлин присоединилась к Констанции на кухне, помогая готовить ужин. Они болтали о семье, жизни до того, как фрики лишили их ежедневной рутины, и мир начал рушиться.

Констанция рассмеялась над шуткой Кейтлин, и что-то позади них грохнуло, заставив их обеих подпрыгнуть.

Это была Библия, которую Джеремайя уронил на стол.

— Много шума от двух женщин, — рявкнул он.

Констанция в его присутствии съежилась.

— Мы просто разговаривали.

— Может, готовка шла бы быстрее, если бы вы не чесали языками, а?

Руки женщины задрожали, и Кейтлин шагнула ближе к ней.

Джеремайя следил за ней темными глазами.

— Думаю, я хочу стручковой фасоли к ужину, — сказал он Констанции. — Спустись и принеси пару банок.

Это не было просьбой.

Констанция подчинилась, оставив Джеремайю и Кейтлин одних.

Итак, вот оно. Вот как это начиналось.

Впервые с тех пор, как они пришли в это убежище, она ощутила спокойствие. Кости превратились в сталь. Это все равно что смотреть в око урагана.

— Знаешь, я тут усиленно обдумывал кое-что… — он лениво пошел вперед. — То, как ты просто не вписываешься…

Она шире расставила ноги, принимая почти боевую стойку. Он заметил.

— Ты всего лишь лгунья, — хрипло прошептал он. — Обманщица.

Букер… Где Букер?

— Книга Притчей Соломоновых 13:5 «Праведник ненавидит ложное слово, а нечестивый срамит и бесчестит себя», — он приближался к ней, презрительно цедя: — И я вижу тебя насквозь, девка.

Сердце грохотало в ее ушах. Ноги дрожали.

«Беги, беги, беги…»

— Как только ты вошла в этот дом, я сразу понял, какая ты, — продолжал он. — Иезавель (прим. библейский персонаж, чье имя стало нарицательным для порочных женщин), — его взгляд опустился на ее груди. — Посланная, чтобы сбивать хороших мужчин с пути Божьего.

Он вторгался в ее пространство, загоняя в ловушку.

— На своем веку я повидал кучу таких, как ты, — сказал он, скользя гневным взглядом по ее телу. — Все женщины подобны тебе… им дарована грешная форма, созданная дьяволом, чтобы сбивать с пути твоих братьев.

— Своих дочерей вы тоже видите в таком свете?

Вопрос сам собой слетел с ее губ, и каждое слово сочилось неприязнью.

— Ах ты мелкая пи*да, я тебе… — он схватил ее за руку, едва не сбив с ног, и она заорала.

Потянувшись назад, она схватила первое, что подвернулось под руку — разделочную доску — и замахнулась на него. Доска ударила его по виску, и кровь залила левый глаз из рассеченной брови.

— БУКЕР! — закричала она, вырываясь из его хватки.

Она снова замахнулась доской, в этот раз ударив его по подбородку.

— Тупая сука!

— ДЖЕК!

Тяжелые шаги понеслись вверх по лестнице из погреба и обогнули угол.

Щелкнул взведенный курок.

— Отпусти ее, иначе я разнесу твои мозги по всей кухне.

Голос Букера звучал ровно, спокойно… точно он раздавал кому-то указания, а не угрожал жизни человека.

Из-за этого от его заявления в жилах стыла кровь.

Он всадил бы в Джеремайю пулю и даже не моргнул бы.

Другой мужчина отпустил ее, и Кейтлин привалилась к кухонному шкафчику, с глухим стуком выронив доску.

Джеремайя попытался рассмеяться. Это была ужасающая улыбка окровавленных зубов.

— Возникло недопонимание, — сказал он. — Она — нервное создание, а я просто вспугнул ее, вот и все.

— Черта с два, — выплюнула она, спотыкаясь и спеша убраться от него подальше. — Он схватил меня, угрожал…

— Угрожал? Нее, дорогая, я не угрожал… клянусь, я просто тянулся к…

Букер прижал дуло револьвера ко лбу Джеремайи.

— Ты прикоснулся к ней, да или нет?

Семья начала собираться на кухне, младшие дети звали папочку и мамочку. Старшие дети стояли с каменными лицами, они были слишком взрослыми, чтобы поверить в любые сказочки, которые рассказывал их отец.

Джеремайя заикался, кровь и слюна капали с его подбородка.

— Я, ну, я… Она ударила меня по лицу! Я вынужден был ее остановить!

Букер не отводил взгляда от мужчины.

— Кейтлин?

— Он схватил меня за руку.

«И собирался сделать вещи намного хуже этого». Последнее осталось невысказанным, но Букер знал. Конечно, он знал.

Маленькая девочка, Мэри, начала плакать.

Букер подался ближе, прошептав.

— Я не стану убивать тебя перед твоими детьми. Они этого не заслуживают.

Одним стремительным взмахом руки он ударил Джеремайя по виску рукояткой револьвера, отчего тот рухнул на пол.

— Уходим, Кей, уходим, — приказал Букер, уже проталкивая ее сквозь группу.

Она метнулась через весь дом, вылетев за дверь-сетку. Она скатилась по ступеням крылья, поскользнулась в грязи, но удержала равновесие.

— Кей?

«Моя винтовка?»

— Слева!

«Под креслом, слева от тебя».

Присев, она схватила лямки их сумок и вытащила из-под крыльца.

— Джек!

«Лови».

Грязь чавкнула под его ботинками, но он нагнал ее за считанные секунды.

Кейтлин протянула руку назад, к нему. Их пальцы затанцевали вместе и сцепились.

— Бежим, бежим, — сказал он ей, и его голос приглушался проливным дождем. — Пригнись.

Первая линия периметра. Он нашел место, где она была привязана выше, чем в других местах, и позволяла им проскочить снизу.

Прогремел выстрел дробовика, и Кейтлин закричала.

— Беги, давай, Кейтлин!

«Беги вперед, я тебя прикрою».

Она схватила его за рукав куртки и не отпускала.

— Ну же!

«Не уйду без тебя».

Прогремел очередной выстрел, и они изменили направление. У движущихся мишеней под проливным дождем больше шансов.

Букер поскользнулся в большой луже грязи, и Кейтлин поддержала его, помогая не потерять равновесие.

«Вместе. Мы бежим вместе».

Они не переставали бежать, пока не очутились в милях от линии внешнего периметра. В милях от хижины.

В милях от бомбы, которая наконец-то рванула.

***

Дождь прекратился, но это лишь подстегивало ее.

Она уже пять миль шла первой, отказываясь даже смотреть на Букера, словно воплощая греческий миф в жизнь.

— Ты разве не устала? — спросил Букер.

Должно быть, время уже приближалось к полуночи, и единственный свет, направлявший их, лился от полной луны, которая иногда выглядывала из-за облаков.

— Неа.

Она слишком злилась, чтобы устать. Испытывала слишком сильное отвращение. Слишком сильный позор.

Такое ощущение, будто все ее нутро залили дегтем. Густым, кипящим, никогда не растворяющимся.

— Ладно, а я устал, — сказал Букер, замедляя шаги. — Мидоуз…

Она продолжала шагать. Если она остановится, придется думать. Придется чувствовать.

И если она будет честной, то наверняка врежет Букеру кулаком по лицу.

— Ну же, Кей…

— Я не устала.

— Нее, конечно, ты не устала. Ты слишком взбешена на меня, чтобы устать.

Это заставило ее остановиться.

Она развернулась к нему, ее грудь вздымалась.

Букер уже спускал свой рюкзак на землю.

— Валяй. Скажи это.

Ярость обжигала ее горло как кислота.

— Я тебе говорила. Я тебе говорила! — она пошла вперед, топая ногами. — Я знала, что с ним что-то не так. Я говорила тебе, что я это знала, а ты отшутился. Ты назвал меня «дорогушей» и только притворялся, будто слушаешь, когда на деле тебе было насрать.

Она ожидала, что он станет спорить. Но Букер просто стоял там, выслушивая ее.

— Я назвала тебе свои аргументы. Я сказала тебе, что у меня возникло дурное предчувствие с самой первой секунды нашей встречи, но нет, ты не мог отказаться от горячей еды и удобного, бл*дь, матраса.

Букер положил руки на бедра и повесил голову в лунном свете.

— И чтобы ты поверил мне, понадобилось, чтобы он схватил меня, назвал пи*дой и пригрозил изнасиловать!

Каждый вдох царапал ее трахею.

— У меня были кошмары! Откровенные ПТСР-флэшбеки от дерьма, которое я постаралась забыть много лет назад, и все из-за того, что я оказалась в ловушке в том проклятом доме с этим монстром!

Она едва различала движение головы Букера, поднявшейся и опустившейся в кивке.

— Ты загнал меня туда, ты убедил меня остаться, ты заставил меня усомниться в себе, и посмотри, что произошло в итоге!

Слезы капали с ее ресниц, стекая по щекам. Ее ярость стихла до всепоглощающего горя. Она стояла там, промокшая до нитки, и рыдала, закрыв лицо ладонями.

Наконец, переведя дыхание, она вытерла лицо и подняла взгляд.

— Ты права, — тихо сказал Букер. — Я не увидел этого, пока не стало слишком поздно.

Она прищурилась, глядя на него в темноте.

— Я заставил тебя подвергнуть себя риску, — продолжал он. — Твоя интуиция ясно и четко говорила тебе, что он опасен, а я не прислушался. Ты обладала пониманием ситуации, о которой я не имел ни малейшего представления, но я проигнорировал это, потому что сосредоточился на том, что мне казалось более важным, — он сделал шаг в ее сторону, и хоть она его не видела, она ощущала на себе его взгляд. — Я пренебрег твоими инстинктами. Я убеждал тебя в обратном. И этому не существует оправдания.

Кейтлин была изумлена. Потрясена до глубины души.

— Прости, Кейтлин, — сказал он искренне. — Я больше никогда так с тобой не поступлю. Никогда.

Она открыла рот, чтобы заговорить, но тут поблизости хрустнуло несколько веточек.

Фрики.

— Букер, — ахнула она.

Он уже бросился к ней, притягивая ее поближе к себе.

— Я не вижу…

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш… — они оба задержали дыхание, прислушиваясь. — Я насчитал пятерых, может, шестерых.

— Черт, — она выдохнула. Ее ноги тряслись от желания бежать.

Букер тихо потянулся к револьверу. Он в темноте схватил ее руку и вложил оружие в ладонь.

— Помнишь, что я тебе говорил?

Она кивнула.

— Взвести курок. Прицелиться, выстрелить, не пугаться.

— Так точно, — он сказал. Его ладонь опустилась на ее голову, один раз погладив.

— У тебя есть нож?

Она услышала, как он щелкнул механизмом винтовки.

— Не очень хочется подбираться к ним настолько близко.

Они слаженно повернулись спина к спине.

Ее голос дрогнул, когда она спросила:

— Что, если выстрелы привлекут больше фриков?

— Видимо, будем разбираться с проблемами по мере поступления.

Она вслепую потянулась назад, скользнув пальцами по его спине.

— Букер.

— Все хорошо, я рядом.

Первый фрик вывалился навстречу, шатаясь в лунном свете.

— Прицелься ровно, немного последи за мишенью и…

Она выстрелила из револьвера, угодив фрику в плечо. Это замедлило его лишь на мгновение.

— Джек…

— Попробуй еще раз.

Второй фрик появился из кустов, и Букер прицелился. Один выстрел, и существо упало.

Она сделала второй выстрел, и каким-то чудом попала ему между глаз. Фрик повалился на землю.

— Вот так, Мидоуз.

Букер прицелился в третьего стональщика. Контрольный в голову.

Всматриваясь во тьму, она заставила себя делать глубокие вдохи.

Четвертый вырвался из-за деревьев, издавая отвратительные стоны при броске.

Последить за мишенью. Прицелиться. Выстрелить.

Ходячий труп вновь превратился в кучу мертвой плоти.

Позади себя она услышала борьбу.

Фрик неожиданно напал на Букера, но тот сумел взмахнуть винтовкой и заблокировать атаку. Однако это существо схватилось за оружие и тянулось к лицу Букера.

Все сомнение ушло из ее тела.

Кейтлин подняла револьвер, прицелилась и нажала на курок.

Голова фрика разлетелась на куски как прогнивший арбуз, и он рухнул на землю.

— Ты в порядке? — спросила она.

— О да, черт возьми, — ответил он, и в его голосе слышалась улыбка.

В общей сложности их оказалось семь — последний был старее и медленнее других и показался через минуту после того, как они разделались с шестым.

Кейтлин устранила его без раздумий.

Закинув рюкзак за плечо, Букер усмехнулся.

— Рад знать, что ты спасешь мою задницу даже тогда, когда ты взбешена на меня.

Она щелкнула курком, переводя револьвер в безопасное для ношения положение, и передала обратно Букеру.

— Уже не настолько злюсь.

Пальцы Букера легонько задели ее руку, когда он забирал оружие.

— Я же говорил, что ты на такое не способна.

Закатив глаза, она зашагала дальше.

— Придурок.

***

— Мидоуз?

Голос Букера выдернул ее из беспокойного сна.

Ночью они нашли полуразрушенный сарай и устроились под остатками крыши, чтобы отдохнуть. Кейтлин не помнила, как заснула, но ее голова рывком поднялась с его плеча, когда он вновь произнес ее имя.

— Эй, ты проснулась?

Она кивнула, продирая глаза.

— Да, проснулась. Что…

— Вот, — сказал он, протягивая ей что-то. Его револьвер.

— Что происходит?

Серый свет утра намекал на время… пять утра, если бы ее попросили угадать.

Букер отодвинулся, и она мгновенно ощутила утрату тепла.

— Мне надо, чтобы ты послушала ладно?

Кейтлин моргнула, ее нутро сжалось.

— Джек?

Его лицо было смертельно серьезным.

— Я перезарядил его для тебя, — сказал он, жестом показывая на оружие. — Если я не вернусь через два часа, отправляйся в путь, ладно?

Она покачала головой, понимание ускользало от нее.

— О чем ты говоришь?

— Я оставлю свои вещи. Возьми их. Там карта и еще запас пуль…

— Букер.

— Двигайся на запад и найди междуштатное шоссе, ясно? Держись в стороне от него, если можешь…

— Джек, я не…

— Не жди. Два часа, и все.

— Что ты делаешь?

Букер накрыл ладонью ее щеку, погладил по до сих пор влажным волосам.

— Прошлой ночью я говорил серьезно.

Его большой палец плавными движениями гладил ее висок.

«Надеюсь, это не прощание».

«Но если это оно…»

«Выживи. Выживи ради меня».

Кейтлин снова моргнула, не в силах поверить.

А потом Букер встал и выбрался из их импровизированного убежища.

— Джек… — ее голос надломился, не прозвучав во всю силу.

Он уже ушел.

***

Серые предрассветные сумерки сменились розово-золотым рассветом, а потом мир вновь сделался освещенным.

Урон от бури был очевиден в поваленных деревьях и разбросанных веках. Поле, среди которого они находились, было заросшим, и вовсе не выглядело так, будто по нему недавно бродили фрики.

Она была одна

Два часа… Он сказал ей — два часа.

Если ее оценка верна, у нее осталось тридцать минут.

Осталось полчаса в мире с Букером. Полчаса, чтобы подготовиться к миру, к выживанию без него.

Линейных связей больше не существовало в этом изломанном мире.

Дело не в том, как долго люди знали друг друга, сколько дней вычеркнуто в календаре… Дело в практическом опыте.

Как часто они протягивали руку помощи? От скольких фриков они отбились бок о бок? Сколько раз Смерть переходила им дорожку, но в итоге сворачивала налево, а не направо?

Полторы недели выживания в стране зомби равнялись долгим месяцам выстраивания отношений.

Кейтлин не знала, сумеет ли она пережить потерю.

Не знала, захочет ли она ее пережить.

Револьвер давил на ее ладонь так, точно весил сто килограмм.

Вдалеке она услышала шум двигателя и на мгновение забыла, где находится. Шум двигателя был нормальным для прежнего мира. Ожидаемым.

Но в поле? Где вокруг никого нет?

Звук становился громче, и сердце подскочило к ее горлу. Самые ужасные объяснения проносились в ее голове.

Вскочив на ноги, она закинула свой рюкзак за плечо, затем схватила вещи Букера, приготовившись бежать.

Затем…

— Думаю, это мой личный рекорд!

У нее отвисла челюсть.

— Букер??

Выйдя из сарая, она прищурилась от яркого утреннего солнца.

Он выбрался из Джипа Вранглера с брезентовой крышей и открыл заднюю пассажирскую дверь.

Она уронила все их вещи в одну кучу, слишком ошарашенная и ослабевшая, чтобы держать это все.

— Что думаешь? — крикнул он, широко улыбаясь ей так, точно пару часов назад вовсе не произносил безмолвного, душераздирающего прощания. — Знаю, далеко не самая красивая малышка, но она нас покатает.

Кейтлин просто таращилась.

— Привод на четыре колеса, противобуксовочная система. Куча места для хранения. И мы можем сложить сиденья и…

— Букер!

Он умолк, повернувшись к ней.

Слова… столько слов царапало ее горло. Она хотела наорать на него за то, что он вот так ее напугал, заставил думать о мире без него, умолчал об этом…

Она разразилась хихиканьем.

Ответная улыбка Букера была ярче самого солнца.

— Это идеально, — сказала она, чуть ли не вприпрыжку побежав к джипу. — Боже мой.

Она продолжала смеяться, осматривая салон внутри. Там оказалось чище, чем она ожидала.

— Ты где это нашел?

— Парковка супермаркета, — он прислонился к дверце. — Сумел проскользнуть внутрь и прихватить жратвы, если ты проголодалась.

Она улыбнулась ему, затем помедлила.

— Подожди… На пути нам не встречалось никаких магазинов…

Он опустил голову, и она знала. Он пробрался в один из огражденных забором городов. В те, что кишели фриками… в один из городов зомби.

— Ах ты безбашенный сукин сын, — пробормотала она, качая головой. — Ты серьезно?

Его пальцы отбивали стаккато на двери.

— Никогда больше не зависеть от чьей-то милости ради укрытия, — твердо сказал он. — Я тебе это обещал.

Так вот что он имел в виду…

Ее грудь сдавило.

— Ты мог погибнуть.

— Мог, — кивнул он. — Но не погиб же.

Боль и страх от кучи «а что, если бы» были слишком сильными, но она сосредоточилась на настоящем. На осязаемом.

— Надеюсь, ты слил достаточно бензина для этой штуки.

Он усмехнулся, и по ее спине пробежали мурашки.

— О да, не волнуйся.

И впервые за четыре дня она действительно не волновалась.

Глава 10

— Ну давай же, — рассмеялся Букер, поднимая руки. — Вложи в это свой вес.

Кейтлин сжала руки в кулаки, держа их у подбородка, как он учил.

Букер постучал пальцем по центру своей левой ладони.

— Вот сюда. Давай, как по-настоящему.

Она ударила кулаком, костяшки соприкоснулись с его ладонью. Это почти не причинило боли, и он даже не дрогнул.

— Серьезно, Мидоуз?

Она вздохнула и уронила руки.

— Я пытаюсь.

— Нет, ты не пытаешься, ты осторожничаешь, — сказал он, опуская руки. — Не говори, что ты боишься сделать мне больно.

Она прикусила кончик языка, чтобы промолчать.

Каждый день Букер как минимум час учил ее самообороне. Он начал с блокировки и способов разоружить противника, а потом перешел к техникам нападения — как правильно сжимать кулаки, драться, высвободиться из определенных захватов.

У нее получалось уже лучше, но вот над ударами надо было поработать.

— Может, я просто недостаточно сильно раздражена на тебя, — сказала она, усмехаясь и приподнимая бровь.

— Если нашей утренней ссоры из-за арахисового масла оказалось недостаточно, чтобы взбесить тебя на весь день, то я не знаю, что еще можно сделать.

Она хмуро посмотрела на него.

— Я же сказала тебе не поднимать эту тему.

Букер широко улыбнулся и поднял ладони.

— Вот оно. Давай, выпусти это в ударе.

Она ударила, и контакт кожи к коже ощущался как щелчок резинки.

— Вот так, так держать, — произнес он тихим голосом.

От низкого рокотания его слов по ее рукам побежали мурашки, совершенно неуместные в летнюю жару Миссисипи.

— Давай, Кей, — подбодрил он.

Это было слишком похоже на ее сон.

Впервые за месяц с лишним у нее не было кошмара или пустой бездны бессознательности, и это превратилось… вот в это.

— Эй, ты куда ушла? — спросил Букер, нахмурив лоб.

— А?

— Опять исчезаешь в своей голове.

Она моргнула.

— Прости.

Скорректировав свою стойку, она сделала еще несколько яростных ударов и попыталась игнорировать крошечную дрожь, пробежавшуюся по ней, когда Букер хмыкнул.

Он догадается. Он слишком хорошо читал ее, всегда говорил, что она думает слишком громко.

Не то чтобы он сам был загадкой сфинкса для нее.

Она знала. Она видела намек на розовый румянец, проступавший на его скулах и кончиках ушей, когда она потягивалась и постанывала от удовольствия. Замечала, как он чуть не сворачивал себе шею, стараясь не смотреть, как она моется в ручье или пруду. В итоге он сдавался, и она в точности чувствовала этот момент… Ее пульс учащался, волоски на шее сзади вставали дыбом. Словно за ней следил волк в лесу.

Не то чтобы она не хотела быть съеденной.

— Что?

Голос Букера так быстро вернул ее в настоящее, что она едва не испытала шок.

— Растеряла запал, Мидоуз, — прокомментировал он. — Нужен перерыв?

Она прикусила губу изнутри.

Ей нужно кое-что совершенно другое.

— Да, конечно, — опустив кулаки, она побрела к джипу и присела на бампер.

Пот струился по ее шее от линии роста волос, и она вытерла его. От жары и влажности она была постоянно мокрой, ей никогда не удавалось полностью охладиться.

Подняв взгляд, она заметила, как Букер пялится на ее руку на ее ключице. Он быстро опустил голову и отвернулся, внезапно очень заинтересовавшись деревом, под которым они припарковались.

О да, он был открытой книгой.

Встав, она открыла багажник и оторвала немножко туалетной бумаги от рулона, который они держали наготове.

— Я пойду… — она умолкла, сверкнув улыбочкой.

— Держись неподалеку, — сказал он, и она закатила глаза.

Как всегда, излишне оберегающий.

Она только-только закончила и собиралась подтянуть трусики обратно, когда заметила это.

— Черт, — это прозвучало громче, чем планировалось.

— Ты в порядке?

— Эм… да.

Ботинки заскрипели ближе.

— Мидоуз?

Она вздохнула и сердито посмотрела на ветки над ее головой.

— Можешь бросить мне мою сумку?

— Тебя там что-то укусило или…

— Нет, Букер, боже, — рявкнула она. — Просто брось мне сумку, пожалуйста?

Он пробормотал что-то неразборчивое и пошагал прочь. Дверца джипа открылась, закрылась, и потом он вернулся.

— Ты где?

— Нет, не подходи, — крикнула она. — Просто брось… — она подняла руку, чтобы он знал, куда целиться.

Ее сумка приземлилась в тридцати сантиметрах от нее, и она подтащила ее к себе.

Когда она вернулась, Букер прислонялся к джипу и потягивал воду из бутылки.

— Что-то случилось?

Запихав сумку за пассажирское сиденье, она покачала головой.

— Неа. Готов отправляться?

Он выглядел так, будто очень старался не улыбнуться.

— Конечно.

Они проехали по дороге меньше двух минут, когда он склонил голову, покосившись на нее.

— Месячные начались, да?

Кейтлин едва не поперхнулась газировкой.

Букер расхохотался над ее реакцией, чуть смещая руку на руле и переходя на то альфа-самцовое вождение запястьем, которое она так чертовски ненавидела.

— Букер, мать твою.

— Нельзя сказать, что ты была беспалевой.

— Это не твое дело.

— Еще как мое.

— Прошу прощения?

Он снова заржал.

— Я имею в виду, в плане поиска припасов. Нам надо удостовериться, что у тебя есть все необходимое.

— Мне и так нормально. У меня всего полно.

— Кроме того, я не пещерный человек, — сказал он, косясь на нее так, будто ожидал, что она оспорит это утверждение. — Я понимаю биологию.

— Молодец, возьми с полки пирожок, мужчина XXI века, — она выразительно стала смотреть в окно, пока ветер трепал ее волосы.

Последовала пауза, после чего он спросил:

— Почему ты думала, что это надо скрывать?

— Я не скрывала…

— Скрывала.

Она вздохнула.

— Не знаю, Букер, может, я просто не привыкла жить с мужчиной.

Он кивнул, издав утвердительный гортанный звук.

— Логично, — он глянул на нее, добавив: — Хочешь сказать, эм… Натаниэль не из тех, кто посреди ночи бегает за тампонами?

Кейтлин выпучила глаза. Она уже несколько дней не думала о Натаниэле.

— Мы никогда не жили вместе, — она посмотрела на профиль Букера. — Уверена, он сделал бы это, если бы я попросила.

— Используешь прошедшее время, — прокомментировал Букер. — Это означает, что ты считаешь его погибшим?

Она на мгновение задумалась

— Это означает… не знаю, как все будет между нами, если я вновь его найду.

Все в ней кричало от уязвимости ее заявления. Она открыла себя для шквала вопросов, которые в итоге приведут к одному заключению.

Ее чувства изменились.

И не надо быть гением, чтобы понять остальное.

Слава богу, в которого она не верила, Букер лишь невнятно помычал и кивнул в знак понимания.

***

С тех пор, как они достали джип, их рутина существенно изменилась. Движение по пересеченной местности уже не было большой проблемой, если деревья росли не слишком густо. Они передвигались намного быстрее, и теперь, когда они оказались дальше от Атланты, шансы наткнуться на отряды военных головорезов уменьшились. Шоссе по-прежнему были забиты заброшенными машинами, но Кейтлин нравилось заниматься собиранием припасов. Ей это хорошо удавалось, и она умела подмечать закономерности в поведении людей и их привычки, а значит, она всегда могла сказать, где встретятся лучшие находки.

Она взяла привычку собирать CD-диски вместе с предметами первой необходимости. Это помогало ей сохранять рассудок — коллекционирование маленьких символов оптимизма. Не говоря уж о том, что время от времени это помогало заглушить пререкания Букера.

После нескольких дней петляния по Алабаме в направлении Миссисипи они решили разбить лагерь возле прудика с пресной водой, чтобы отдохнуть и помыться.

Букер, как всегда, оставался на страже, пока она ополаскивалась.

Как волк в лесу…

Обернувшись через плечо, она увидела его присевшим на травянистом холме с винтовкой в руке. Он смотрел вдаль, но она знала, что он сосредоточен только на ней.

Знала это как собственное сердцебиение.

Инстинктивно взаимозависимые.

Невинность и жестокость.

Мы сливаемся воедино.

Той ночью они спали, убрав брезент с джипа и отчаянно надеясь поймать хоть легкий ветерок.

— Букер, почему бы тебе не позволить мне первой посторожить? — предложила она.

Он хорошо это скрывал, но измождение начало проступать под его глазами. Она знала, что Букер мало спал (он всегда мало спал с тех пор, как они встретились), но он по-прежнему был человеком. А теперь она увереннее обращалась с оружием и обладала хорошими инстинктами с наступлением ночи.

— Я в порядке, птичка певчая, — сказал он ей, прислоняясь спиной к дверце. — Ты спи.

Птичка певчая. Он никогда прежде не называл ее так.

Кейтлин хотела поддразнить его из-за этого, но что-то отчаянное и голодное в глубине ее души боялось, что тогда он больше никогда этого не скажет.

И это ласковое обращение слишком ей понравилось; она не хотела его терять.

Той ночью ей снился дом за городом. Желтая как лютики кухня. Варящийся кофе, запах которого заполнил всю кухню. Кольцо на ее левой руке, широкая улыбка исключительно для нее, и поцелуи, которые не заканчивались.

Когда она заворочалась, просыпаясь, было еще темно.

— Приснилось что-то?

Она потянулась и посмотрела на Букера.

— Угум.

— Хороший сон?

Кейтлин замерла.

— Да. Да, хороший.

— Давно пора, — пробормотал Букер.

Она знала, чего он недоговаривает вслух.

«Мое сердце разбивается, когда ты просыпаешься напуганной».

«Мне ненавистно, что я не могу защитить тебя от этого».

Сон все еще затуманивал ее мысли, делал ее немного окосевшей, словно она выпила лекарство от простуды.

По крайней мере, так Кейтлин говорила себе, так объясняла то, что она сделала далее.

Приподнявшись на правой руке, Кейтлин потянулась к нему. Это было робкое прикосновение пальцев к его груди, затем выше, к шее сбоку.

Букер застыл, как ошарашенное животное.

Волк, застанный врасплох.

Он уставился на нее, не в силах отвести взгляд в темноте. Приподнявшись, насколько это было возможно, Кейтлин подалась поближе, провела носом по его щеке, а затем потянулась вверх и прижалась губами к его рту.

Время сделалось эластичным, растянулась в бесконечные стороны.

Застыв на месте, они оба не отдавались поцелую, казалось, целую вечность. Оба слишком потрясенные, слишком ошеломленные, слишком испуганные, что все это окажется реалистичной галлюцинацией.

А затем его губы нежно скользнули по ее губам, и время вновь резко понеслось вперед.

Кейтлин ринулась навстречу, обхватив его лицо ладонями. Она оголодала, впала в исступление… Сама как волк.

Букер обвил рукой ее талию, подтаскивая поближе. Он вслепую отложил винтовку в сторону, на безопасное расстояние, как раз в тот момент, когда Кейтлин забралась к нему на колени. Упершись коленями по обе стороны от его бедер, она целовала его так, словно умирала.

Может, она и правда умирала. Может, они оба умирали.

Запустив руки под ее футболку, он разжигал искорки по всей ее коже. Ее бедра, спина, ребра… все, чего он касался, словно оживало.

Кейтлин же тем временем не могла насытиться его ртом.

Этот язвительный рот, который так много раз доводил ее до белого каления, сводил с ума, часами пререкался с ней… Теперь ей лишь хотелось попробовать на вкус каждый миллиметр, запомнить каждый изгиб, потеряться в нем, когда его зубы впились в ее нижнюю губу.

Из ее горла вырвался стон, и Букер крепче стиснул ее бедра. Кейтлин ответила тем, что потерлась о растущий бугор под его джинсами, и его дыхание сбилось.

Опустив голову, она царапнула зубами жилу на его шее, и дрожь, пробежавшая по всему его телу, поистине пьянила.

Его левая рука приподняла ее подбородок, заставляя вернуться к поцелую. В этот раз Букер целовал ее так, точно хотел заклеймить, и она таяла под его прикосновениями.

Они возились с одеждой друг друга, отнюдь не деликатно дергая ткань. Как только Букер накрыл ее груди ладонями через хлопок лифчика, она выгнулась так, будто ее ударили током.

Все. Она хотела всего и сразу.

Кейтлин не ждала, пока он попытается справиться с застежкой — она потянулась назад и расстегнула лифчик, сбросив его с рук и швырнув куда-то в кузов джипа.

— Как мужчине не торопиться, когда ты вытворяешь подобное, а? — пробормотал он в уголок ее губ.

Кейтлин широко улыбнулась и вернула его руки к своим грудям. Мозолистые ладони ощущались восхитительно грубыми на нежной плоти, умелые пальцы щипали и потягивали. Затем его губы оторвались от ее рта и нашли новый дом, сомкнувшись на ее левом соске и заставляя ее хрипло ахнуть.

— Бл*дь, — выдохнула она, вцепившись в его затылок. Букер застонал, вынуждая ее задрожать, и она дернула его за волосы. Похоже, ему это понравилось, если судить по движениям его языка.

Букер переключился на другую грудь, и голова Кейтлин закружилась от приятных ощущений. Он знал ее вдоль и поперек, чувствовал ее сигналы даже лучше ее самой.

Инстинктивно взаимосвязанные.

Не отпуская ее, Букер начал расстегивать ширинку ее джинсов, одной рукой разделавшись с пуговкой и дернув за язычок молнии.

Его пальцы только-только скользнули по коже ниже пупка, когда ее пронзило уколом беспокойства. Она слегка отстранилась, и Букер тут же остановился.

— Слишком? — он посмотрел на нее. — Мы можем остановиться, если…

— Нет, нет, — она стиснула его ладонь. — Просто… В последний раз я делала это до того, как…

«До конца света».

— Когда у меня имелся свой душ, доступ к бритве… — она тихонько рассмеялась.

Ладонь Букера запуталась в ее волосах, и он провел носом между ее грудей, по ключицам и вверх по шее.

— Как по мне, пахнет просто райски, — пробормотал он, целуя местечко, где бился ее пульс. — Что касается бритвы… — костяшки его пальцев скользнули по низу ее живота и остановились на резинке ее трусиков. — Никогда не был фанатом выбритости.

Он куснул ее за ушко, и она дернулась, тихо застонав.

Это решило все.

Кейтлин в спешке соскользнула с него, чтобы сдернуть свои джинсы вниз по бедрам. Букер помогал, посмеиваясь над ее энтузиазмом. Как только штаны были сняты и отброшены в сторону, он наклонился, чтобы проложить дорожку поцелуев по ее ноге, от колена к бедру, при этом принимаясь лизать и дразнить.

Он продолжил покрывать поцелуями и ласками языка все ее тело, сводя ее с ума от желания.

Надавив на его мощные плечи, Кейтлин заставила его встать, чем сбила с толку, пока он не уловил ее посыл.

«На спину».

Букер подчинился без колебаний, утащив ее за собой при перемене позы.

Она оседлала его со свирепой решимостью, уперлась ладонями в его грудь и наклонилась, награждая таким поцелуем, что он громко застонал ей в рот.

Кейтлин двигала бедрами, распаляя его сладкой пыткой. Кончики пальцев Букера впивались в плоть ее попки, и она жалобно скулила от удовольствия, растекавшегося по телу.

— Кей… — его голос сделался безумно хриплым. — Иди сюда.

Она нахмурилась, сомневаясь, куда тут еще ближе-то. А потом до нее дошло.

— Ты… ну то есть…

Букер потянул ее за бедра, направляя.

— Боже, да.

Пришлось немного приноровиться и следить, чтобы не заехать ему коленом в лицо, но потом Букер стал удерживать ее своими широкими ладонями, сжимавшими ее бедра.

Он поводил носом по внутренней стороне ее бедер, то целуя, то покусывая, пока она не начала всхлипывать и постанывать на каждом вздохе. Просунув палец под край, он сдвинул полоску ткани в сторону и…

— Ох, бл*дь, — вскрикнула она, зажав себе рот.

Он скользнул языком между ее складочек, основательно пробуя ее на вкус и издавая стоны.

— Джек… Джек… — она задыхалась, пытаясь опереться на что-то в салоне джипа.

Его стоны звучали почти так же отчаянно, как и ее. Сжав ее клитор губами и посасывая, он замычал, и Кейтлин увидела звезды.

— Джек! — она вцепилась в его волосы, сжимая пальцы, и он кивнул.

«Делай что хочешь».

«Возьми то, что тебе нужно».

«Трахни меня».

Резко дергая бедрами, она двигалась навстречу его языку, найдя ритм, от которого почти перехватывало дыхание.

Стремительно приближаясь к оргазму, она понимала, что не сможет быть тихой и заорет как демоница, если ей представится возможность.

Схватив его запястье, она дернула его руку к своему лицу и взяла в рот три пальца по самые костяшки. Букер застонал, непроизвольно дернув бедрами.

Накатила первая волна, и Кейтлин выгнулась, заглушая крики его рукой.

Оргазм безжалостно накрыл ее. Букер упивался им, не переставая ласкать ее все это время, зарываясь лицом между ее бедер.

Выпустив его пальцы изо рта, она ахнула и попыталась отстраниться.

— Букер, ах, ооо… Боже, — простонала она. — Я… Не могу…

Вот только он до сих пор обводил ее клитор кончиком языка, и не успев прийти в себя, она снова разлетелась на мелкие кусочки.

— Господи Иисусе, Джек, — пропыхтела она, согнувшись вперед.

Судя по тому, что он не замедлил ласк, он собирался наградить ее третьим оргазмом, и Кейтлин не была уверена, от чего ныло ее тело — от нужды или избытка стимуляции.

Но он знал. Знал, что она может это выдержать, принять это; знал, что умрет ради того, чтобы еще раз ощутить, как она кончает на его языке.

Ее ладонь хлопнула по подголовнику водительского сиденья и вцепилась так, словно от этого зависела ее жизнь.

Волк, поглощающий волка.

Поглощенная и тут же ставшая цельной.

Кейтлин едва не сорвала голос, снова кончив и царапая ногтями обшивку сиденья.

Наконец, Букер отстранился, застонав так, словно ему только что вкололи дозу чистого дофамина.

— Ох, трахни меня.

Букер усмехнулся, проводя пальцами по своему подбородку и собирая капли, стекавшие по лицу. Затем аккуратно поддержал ее, когда она слезала с него, переводя дыхание.

— Нет, Джек, — сказала она, дожидаясь, когда он посмотрит на нее. — Трахни меня.

Долю секунды он смотрел на нее широко раскрытыми глазами, а потом перекатился, очутившись на ней сверху.

Кейтлин стиснула его лицо ладонями, глубоко целуя. На его губах остался ее вкус, и от этого по всему телу пронеслась волна восторженных мурашек.

Букер повалил ее на спину, затем схватил за бедра, укладывая так, как ему хотелось. Забросив ее ногу себе на талию, он потерся об ее чувствительное естество, заставляя застонать ему в плечо.

— Я постараюсь медленно, — пробормотал он ей в шею.

Она не хотела медленно. Не хотела нежно.

Она хотела почувствовать себя свирепо живой с ним внутри себя.

И она сообщила ему об этом, впившись ногтями в его мускулистую спину и царапнув так сильно, чтобы оставить следы.

— Ах, Кей, — прошипел он, уронив голову ей на грудь.

Оставив там поцелуй, Букер выпрямился ровно настолько, чтобы расстегнуть ремень и ширинку. Как только он освободил себя, у Кейтлин буквально потекли слюнки.

Букер застонал, и она подняла на него взгляд.

— Нельзя на меня так смотреть, — сказал он. — Ты меня убиваешь, дорогая.

Она широко улыбнулась и провела рукой по линиям его пресса до дорожки волос, уходившей вниз от его пупка.

— В другой раз надо будет показать тебе, на что способен этот ротик, — сказала она, обхватив пальцами его длину. Он дернулся в ее ладони, и она расцвела от гордости.

Подавшись вперед, Букер свирепо поцеловал ее и схватил за бедра. Он мгновенно стянул ее трусики и бросил куда-то в переднюю часть салона. Приподняв ее попку, он притянул ее ближе, заставив опереться на его бедра и широко раздвинуть ноги.

Она уже раскраснелась и дрожала от предвкушения, а потом он толкнулся в ее вход, и она выгнулась дугой.

Букер неспешно раскрывал ее, проникая буквально по миллиметру. Когда он вошел до упора, Кейтлин ахнула и вцепилась в его предплечье, оставляя ногтями красные полумесяцы на его коже.

— Да, Боже, да, — выдохнула она, кивая.

Из-под полуопущенных век она наблюдала, как он отстраняется лишь для того, чтобы резко войти обратно. Его левая рука удерживала ее бедра так, как ему хотелось, а правая скользнула вверх и сжала ее грудь как раз с такой силой, чтобы сорвать стон с ее губ.

— Кей… Черт, — охнул он, продолжая двигаться.

Букер весь дрожал, стараясь сдерживаться, но ей нужно было больше. Проводя ногтями по его груди, она безмолвно умоляла его отпустить самоконтроль.

Он подчинился.

Резко толкнувшись бедрами вперед, он взял такой темп, что вскоре весь джип начал раскачиваться от его движений.

Живые. Они были живыми. Со всем хаосом и сложностями, которые из этого вытекали… В их легких по-прежнему был воздух, их сердца по-прежнему бились.

Они по-прежнему были вместе.

Стеночки Кейтлин затрепетали, сжимаясь вокруг него, когда она кончила с надрывным криком.

Букер сжал ее бедра с такой силой, что наверняка оставилмаленькие синячки, и она хотела все эти следы до последнего. Он стал трахать ее еще жестче, зарычав, когда его накрыло своим оргазмом.

Хватая ртом воздух и зарывшись лицом в ее волосы, Букер постепенно приходил в себя.

Он целовал изгиб ее подбородка, водил носом по раковине ушка и щеке, пока Кейтлин не захихикала.

— Ну, это определенно лучший секс в машине, который у меня был, — сказала она, гладя его по спине.

Букер усмехнулся, оставляя засос на ее шее.

— Складные сиденья — просто чудо.

Она снова рассмеялась, а он застонал, потому что до сих пор оставался в ней и почувствовал это. Мгновение спустя он вышел и кое-как спрятал себя обратно в джинсы, а затем улегся рядом.

Кейтлин повернулась к нему лицом, и Букер предложил себя в качестве подушки.

— Тебе не холодно? — спросил он, пропуская ее волосы сквозь пальцы.

— Ты шутишь, да? — она поцеловала его грудь. — Лето в Миссисипи. Мне больше никогда не будет холодно.

Он снова усмехнулся, и она ощутила эту вибрацию в собственной грудной клетке.

Они лежали в тишине, слушая сверчков и дыхание друг друга.

— Джек…

Он прижался губами к ее макушке.

— Ага.

Это кое-что значило.

Это действительно кое-что значило.

Крепко обняв его, Кейтлин задремала, слушая под ухом биение сердца Букера.

***

Она подумала, что это был сон. Яркий, жаркий сон, сотворенный из мощной смеси одиночества, выживания и гормонов.

А потом она открыла глаза.

Она была прикрыта одной из клетчатых рубашек Букера, под которой оказалась обнаженной, и все тело ныло в такой манере, которая указывала на то, что она действительно трахнула его на заднем сиденье джипа.

Однако Букера с ней не было.

Раннее утреннее солнце било по чувствительным глазам, пока Кейтлин осматривалась по сторонам. Она заметила свои джинсы, футболку; ее лифчик приземлился на приборной панели.

Сев, она придержала рубашку на груди и пальцами расчесала волосы. Это было первое утро, когда она проснулась без Букера рядом, и от этого в животе зародилось неспокойное ощущение.

— Джек?

Ничего.

Кейтлин надела его рубашку, застегнула пуговки и выскользнула из джипа.

Его винтовка исчезла, но все остальное лежало на прежних местах. Даже та немногочисленная одежда, которую они постирали и повесили сушиться на ветках деревьев.

Оглядевшись вокруг, она составила список вещей, которыми мог заняться Букер, и мест, куда он мог отправиться, не разбудив ее и не сообщив об этом.

Список получился коротким.

Если он отошел облегчиться в кустики, то услышал бы ее и ответил. Значит, оставался только пруд.

За деревьями и травянистым склоном холма Кейтлин видела воду, мерцавшую на солнце. Всплески его и выдали.

Опустившись под воду, Букер снова выпрямился, мотая мокрыми волосами и потирая лицо. Он по пояс зашел в пруд, и судя по тому, что она видела, был абсолютно обнаженным.

Босые ноги давали ей преимущество бесшумности, и Кейтлин воспользовалась им, подкравшись поближе к берегу и присев возле его одежды и винтовки.

Ей редко предоставлялась возможность понаблюдать за ним… обычным. Не планирующим их курс, не высматривающим блуждающих фриков, не ищущим съестное. А тогда, когда он просто ведет себя естественно.

Это казалось ей уязвимым в такой манере, которой, как ей думалось, уже давно не существовало в сломанном мире.

И она еще никогда не была так рада ошибиться.

Обняв колени и прижав их к груди, она улыбнулась, дожидаясь, когда он ее заметит.

Она в точности знала, в какую секунду это произошло — ладонь, намыливавшая руку, замерла, голова повернулась ровно настолько, чтобы глянуть на нее на траве.

— Ты теперь шпионишь за мной? — спросил он, широко улыбаясь.

— Может, самую капельку.

Медленно повернувшись в воде, он скользнул взглядом по ее обнаженным ногам.

— Почему бы тебе не забраться сюда и не присоединиться ко мне?

— Кто-то же должен оставаться настороже.

Букер всегда присматривал за ней. Всегда ставил ее безопасность превыше своей. Она бы сделала что угодно, чтобы отплатить ему тем же, пусть и всего на одно утро.

— Хочешь сказать, я не могу делать два дела одновременно?

Она закатила глаза, на ее губах играла улыбка.

— Мы оба знаем, что совмещать эти два дела тебе будет непросто.

Шагая к ней вброд, Букер наградил ее хищным взглядом, но Кейтлин никогда в жизни не чувствовала себя более защищенной.

Бережно схватив ее за лодыжки, он потянул ее на себя, заставляя выпрямить ноги. Ее кожа была намного светлее, чем его, особенно учитывая то, что ее ноги два месяца не видели солнца. Мокрые пальцы скользили по ее телу, играя в какую-то игру «соедини точки» с ее веснушками, покрасневшими от щетины участками и засосами, которые он оставил на внутренней стороне ее бедер.

Проведя большим пальцем по самому темному синячку, Букер заглянул ей в глаза.

— Ты в порядке?

«Болит?»

«Ты сожалеешь об этом?»

«Мы…?»

Кейтлин накрыла ладонью его щеку, провела большим пальцем по уголку его губ и улыбнулась.

— Да, — на солнце она видела красные полосы, оставленные ее ногтями на его плечах и на груди слева. Они пометили друг друга.

Она встретилась с ним взглядом.

— Тебя не было в джипе, когда я проснулась.

— Ты дрыхла без задних ног, — ответил Букер, выгибаясь навстречу ее прикосновению. — Мне не хватило духу разбудить тебя.

— А надо было, — ее пальцы играли с мокрыми волосами за его ухом. — Я беспокоилась.

Его мозолистая ладонь скользнула вверх по ее бедру, скрываясь под подолом позаимствованной рубашки.

— Прости, птичка певчая, — пробормотал он, целуя ее запястье. — Позволишь мне загладить вину?

Кейтлин широко улыбнулась и принялась расстегивать те несколько пуговок, которые она застегнула ранее.

Сжимая ее лодыжки, Букер подтянул ее поближе, пока ее ступни не оказались в воде.

— Так и знал.

— Знал что?

— Моя рубашка смотрится на тебе просто офигенно, дорогая.

Ее смешок оборвался, потому что он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Им пришлось не спешить, потому что у нее все еще ныло внутри, но Кейтлин было все равно. Особенно когда Букер наконец-то вошел в нее, двигаясь лениво и заставляя ее стонать каждый раз, когда он угождал в то сладкое местечко.

А потом он закинул ее ногу себе на плечо, и она хрипло всхлипнула.

— Ты красавица, Кей, — пробормотал он, прижимаясь губами к внутренней стороне ее колена. — Ты так прекрасна.

— Джек… — она хваталась за траву, за его бицепс, отчаянно стараясь удержаться за что-нибудь. — Я…

— Да, вот так.

— О Боже, — оргазм оказался ослепительно мощным, и она забилась в блаженстве, выгибаясь на берегу пруда.

Букер последовал за ней через несколько мгновений, простонав ее имя.

Те несколько секунд неподвижности были самым умиротворенным, что они оба испытывали за последние несколько месяцев.

Упиваясь наслаждением, Кейтлин вытянула ноги, позволив ступням опуститься в прохладную воду. Закрыв глаза, она вздохнула, но улыбающийся Букер подтащил ее еще ближе к краю пруда. Он подхватил ее, не дав поскользнуться в грязи, затем поднял и аккуратно поставил в воду, которая доходила ей до талии.

Букер помог ей ополоснуться, помыл ей волосы, не переставая осыпать поцелуями ее шею сзади. Пока она смывала пену, он накрыл ее грудь ладонями, и она игриво брызнула в него водой, рассмешив. Они гонялись друг за другом в пруду, точно это место стало их личным Эдемом.

Им уже начинало казаться, что они остались единственными людьми на земле.

Когда они вытерлись и направились обратно к джипу, Букер протянул ей обратно свою клетчатую рубашку.

— На тебе она выглядит лучше, — сказал он, поцеловав ее.

Кейтлин подождала, пока он отвернется, и потом поднесла ткань к носу, вдыхая его запах.

За едой они планировали.

Направиться к одному из шоссе, забитому брошенными машинами (они видели его по дороге), слить себе как можно больше бензина, запастись едой, одеждой и припасами, а потом направляться на север. Они распланировали несколько разных маршрутов в те дни после ухода из Атланты. Если один маршрут окажется прегражденным, у них имелись варианты обхода.

Если они будут придерживаться четкого графика, распределять еду и сумеют найти топливо по дороге, то к концу недели окажутся в Нью-Йорке.

Кейтлин задрожала. Надежда… У них была надежда.

Она может вновь увидеть своих друзей.

Глава 11

Букер припарковал джип и вышел, повесив винтовку на плечо.

— Держись в поле моего зрения, — сказал он Кейтлин, когда та сдвинулась с места.

Они видели огромное стадо фриков в поле примерно в трех милях отсюда, и опыт научил их, что фрики привлекали еще больше фриков — коллективный разум немертвых существ. Если такое много фриков двигалось в одном направлении, то высока вероятность, что поблизости бродили и другие.

Кейтлин кивнула, схватив револьвер и отмычки. Они разделяли обязанности — Букер сливал бензин, брал принадлежности для машины, еду и все, что можно использовать как оружие. Кейтлин лучше удавалось находить одежду, туалетные принадлежности и средства для оказания первой медицинской помощи (которые обычно утаскивали). Она с первого взгляда могла сказать, что подойдет по размеру, и в каких машинах будут лучшие вещи. Когда у Букера развалилась обувь, она сумела найти ему пару почти новых ботинок, просто предположив, что ребята, водящие внедорожник Лексус, не будут носить ничего тяжелого.

Она принялась возиться с хэтчбеком, который, похоже, принадлежал какому-то жителю лесной местности, если судить по грязи на шинам и крепежу для велика.

Вскрыв замок, она открыла двери и приступила к поиску.

Букер посвистел, и Кейтлин вскинула голову. Фрики — его свист сообщал, что их двое, но они не слишком близко.

Он посвистел вновь.

«На другой стороне дороги, не видят нас. Не шуми».

Она посвистела в ответ, коротко и пронзительно, как птичка.

«Я их вижу. Я в норме».

Они вернулись к своим задачам, поглядывая по сторонам.

Кейтлин как раз нашла несколько маек и шортов своего размера и сунула их в сумку, когда Букер подошел к ней

— Толпа, — прошептал он, хватая ее за руку. — Пошли.

Ее сердце подскочило к горлу.

— В какой стороне?

Букер кивком головы указал в направлении фриков, которые шаркали вдоль машин на другой стороне шоссе. Ветер сменился. Теперь фрики могли их почуять.

Взяв найденные вещи с собой, Кейтлин позволила ему отвести ее к сломанной фуре. Букер помог ей забраться, но не в кабину, а наверх грузового отделения. Они отползли дальше, держа конечности подальше от края.

Фрики были не очень умны и не могли долго сосредотачивать внимание на чем-либо, если не видели свою мишень. Им нужно всего лишь держаться вне поля зрения, не шуметь, и стадо двинется дальше.

Лежа на животах, они смотрели, как разлагающиеся существа шаркают и тащатся вперед. Зловеще было наблюдать, как нежить движется так слаженно, не общаясь меж собой с помощью языка или сигналов.

Фрики преодолели одну полосу, обошли несколько крупных машин, но потом все повернулись — их внимание привлекло что-то поблизости.

Постучав Букера пальцем по руке, Кейтлин жестом попросила передать ей винтовку. Она хотела посмотреть через прицел. Он передал оружие, с любопытством покосившись на нее.

Ей потребовалось несколько секунд, но в итоге она нашла минивэн, который начали окружать фрики.

А потом она увидела, как кто-то высунул руку из-под машины и ударил ближайшего фрика ломом по голове, отчего мозги разлетелись во все стороны.

— О Боже, — ахнула она. — Там человек.

— Что? — Букер забрал винтовку и посмотрел через прицел. — Черт возьми…

Желудок Кейтлин совершил кульбит. Она не могла просто смотреть, как человека раздерут на куски. Однажды ранее она уже пряталась — скорчилась на полу подвалу, слушая, как погибают Джереми и его семья.

— Мы должны помочь.

— Этот человек окружен, — сказал Букер, по-прежнему глядя через линзы.

Кейтлин приподнялась на локтях и коленях прежде, чем успела что-либо обдумать.

— Я не стану смотреть, как кого-то потрошат заживо. Надо хоть попытаться.

Букер схватил ее за руку, оттаскивая назад, но она противилась.

— Джек…

— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — он снова потянул ее за запястье. — Я имею в виду, что здесь от нас больше прока, — он встретился с ней взглядом. — У нас есть преимущество хорошего обзора.

Облегчение затопило ее вены. Он не возражал.

Изменив позу, Букер прицелился.

— Закрой уши, дорогуша.

Она сделала это как раз вовремя перед его первым выстрелом. Фрик шмякнулся окровавленной тушей.

Сбросив гильзу, Букер прицелился вновь.

Бам.

Шмяк.

Бам.

Шмяк.

Кейтлин каждый раз рефлекторно подпрыгивала, но не отводила взгляда от фриков, собравшихся кольцом. Она едва могла различить лом и руку человека, продолжавшего бороться.

«Вот так, продолжай обороняться, не сдавайся».

Букер уложил всех, кроме двух, который тот человек убил сам.

Тишина звенела громче выстрелов.

— Там никто не шевелится, — сказал Букер, наблюдая.

Кейтлин зажала рот ладонью.

— О Боже…

Секунды утекали, но ничего не происходило.

— Возможно…

— Не надо, — перебила она. — Не говори ничего пока что.

Взгляд Букера метнулся к ней, и она знала, о чем он думает.

«Извечная оптимистка».

Он собирался заговорить, но умолк.

— Погоди… он выходит, — Букер помедлил. — Черт, это женщина.

Кейтлин прищурилась, едва различая рыжеватые волосы.

— С ней кто-нибудь есть?

— Неа, думаю, она сама по себе

Забрав у него оружие, она посмотрела в прицел.

— Нет…

Ее грудь до боли сдавило, на глазах выступили слезы. Не может быть… У нее галлюцинации… Это же не…

— Николь? — заорала она, отбросив винтовку. — НИКОЛЬ!

Букер пытался шикать на нее, но она почти не слышала. Она подползла к краю фуры и слезла, пока Букер орал ей вслед.

Кейтлин спрыгнула на землю, со всех ног рванув вперед. Она пронеслась между машинами и вниз по травянистому склону от шоссе.

— НИКОЛЬ.

— Кейтлин? — женщина побежала в ее сторону, скатываясь по склону холма с другой стороны. — О Боже, Кейтлин?!

От силы столкновения они обе грохнулись на землю, но обеим было все равно. Их конечности сплелись в самом тесном объятии, и они принялись раскачиваться вместе. Кейтлин рыдала, уткнувшись в волосы Николь и раз за разом со всхлипами повторяя ее имя.

— Поверить не могу, что это ты, — плакала Николь, вцепившись в затылок Кейтлин. — Ты жива, ты в порядке, ты здесь.

Кейтлин ничего не видела от слез. Ее лучшая подруга здесь. Она жива. Они снова нашли друг друга.

— Как ты тут очутилась? — спросила Николь, отстранившись ровно настолько, чтобы посмотреть ей в лицо. — Как ты… ты же была… Кто мне помог?

— Это был Букер, — сказала Кейтлин, оглядываясь через плечо.

— Кто?

Букер стоял на краю шоссе, прямо перед травянистым склоном, держа винтовку на плече.

Николь издала изумленный смешок и накрыла ладонями лицо Кейтлин, заставляя их лбы соприкоснуться.

— Поверить не могу, что ты здесь, — прошептала Николь, вновь обнимая ее.

— Не хочу портить момент, — позвал Букер, почесывая шею сзади. — Но вся эта стрельба непременно привлечет к нам новых стональщиков.

Кейтлин тут же кинулась действовать, помогая Николь подняться.

— Он прав, нам надо возвращаться к джипу.

— У вас есть машина?

Она широко улыбнулась.

— И еда, и вода, и средства, чтобы привести себя в порядок, — она посмотрела на окровавленный ломик, который уронила Николь. — А ты реально неплохо орудовала им.

Николь рассмеялась и подобрала лом.

— Видимо, годы игры в софтбол окупились, да?

Девушки держали друг друга за руки, пока шли обратно к джипу.

***

Кейтлин сидела на своем месте чуть ли не задом наперед, чтобы не отводить взгляда от своей лучшей подруги. Словно если она отвернется, Николь растворится как дым.

— Осторожнее, головой ударишься, — сказал ей Букер, направляя джип на основную дорогу.

Кейтлин почти не заметила, как подпрыгнул джип, полностью сосредоточившись на Николь.

— Как ты выбралась из Атланты?

Николь подняла взгляд, до сих пор вытирая кровь и грязь с рук с помощью влажных салфеток, которые дала ей Кейтлин.

— Они начали эвакуировать людей, на автобусах вывозя в нечто под названием «лагерь Ковчег». Но потом… — она замерла, прекратив движения. Ее взгляд сделался отрешенным, и сердце Кейтлин екнуло.

Потянувшись назад, она взяла Николь за руку.

— Все хорошо. Ты не обязана говорить об этом. Я просто очень рада, что ты жива.

— Как ты нашла дорогу в Миссисипи? — спросил Букер, поглядывая в зеркало заднего вида.

— Какое-то время я была с другой группой. Они направлялись на запад, пытаясь добраться до менее населенных районов. Мы разделились, когда наткнулись на каких-то военных ребят, — она сжала в кулаке использованную влажную салфетку. — Думали, они нам помогут… пока они не начали по нам стрелять.

Букер выругался себе под нос.

— Истребители.

— Я развернулась, не сумела найти дорогу обратно в лагерь, так что просто продолжала шагать на запад, — она посмотрела на Кейтлин. — Я искала еду в машинах, когда… Поверить не могу, что я их не услышала.

— Фрики бывают довольно тихими, особенно на асфальте, — сказала Кейтлин. — О, кстати, я тут вспомнила…

Она отстегнула ремень безопасности и наполовину забралась назад, начав копаться на дне салона.

— Иисусе, Кей, — возмутился Букер. — Я тут с дороги съезжаю. Если наедем на бревно…

— Нормально все будет.

— Да ты в воздух взлетишь, — возразил он, шлепнув ее по заднице тыльной стороной ладони. — Сядешь ты уже или нет?

— Подожди, Букер.

— Мидоуз…

— Нашла! — она выпрямилась, держа в руках коробку печенья Поп-Тартс. — Я припасла их некоторое время назад. Букер не поклонник лакомств…

— Это чистый сахар, и в них нет ничего хорошего…

— Но ты сказала, что голодна, и… Помнишь, когда ты писала свою диссертацию, а я пришла в гости с этими печеньками, пиццей и кофе и помогала тебе готовиться?

На глазах Николь выступили слезы. Она едва могла говорить, только кивала и смотрела на коробку печенья в руках Кейтлин.

— Так что бери, — подтолкнула ее Кейтлин. — Они могут быть немножко засохшими…

Николь оборвала ее, крепко обняв за шею и тихо заплакав.

— Спасибо.

Кейтлин обняла ее в ответ.

— С нами все будет хорошо.

Мгновение спустя девушки вытерли слезы и улыбнулись друг другу. Букер снова шлепнул Кейтлин по заднице, заставив ее сердито зыркнуть через плечо.

— Ну теперь-то ты сядешь? Я нервничаю.

Закатив глаза, она опустилась обратно на сиденье. Устраиваясь, она заметила, как взгляд Букера на мгновение метнулся к ложбинке между ее грудей, затем обратно к траве, через которую они ехали.

Она широко улыбнулась, когда кончики его ушей порозовели.

— Ладно, папочка, — сказала она, наконец-то усевшись.

Букер сморщил нос.

— Пожалуйста, никогда не называй меня так.

— Принято к сведению.

Николь достала одну из порционных упаковок и аккуратно разорвала фольгу.

— Так как вы двое встретились?

Букер расхохотался в голос, а Кейтлин закатила глаза.

— Не настолько уж и смешно!

— Брось, немножко смешно.

Николь помедлила, перестав жевать.

— Что случилось?

Сдвинув руку, лежавшую на руле, Букер глянул на Кейтлин.

— Ты хочешь сама рассказать, или лучше я?

Кейтлин вздохнула.

— Букер нашел меня писающей в кустиках.

Он снова заржал.

— Злее чем…

— Курица-несушка в день откладывания яйца, — закончила она за него. — Знаю я, знаю.

Взгляд Николь метался между ними.

— Да вы прикалываетесь.

— Неа. Он думал, что я фрик.

Букер взглянул на нее.

— В свою защиту скажу, что прямо перед этим я видел нескольких на дороге. И ты шуршала там так, будто застряла…

— Я пыталась удержать равновесие!

— Потом ты заверещала как мышь…

— Неправда.

— И я догадался, что ты все-таки не стональщик.

Николь нахмурила лоб.

— Стональщик?

— Так Букер называет фриков. А фриками я называю зомби.

Она усмехнулась.

— Я называю их просто гадостью.

У Кейтлин вырвался восторженный смешок, и она вновь повернулась к Николь, улыбаясь.

Она воссоединилась со своей подругой. И в них обеих сохранились кусочки их прежних, выживших.

Может, с ними действительно все будет в порядке.

Взгляд Николь опустился к полу внедорожника, и она наклонилась.

— Эм, Кейтлин? — она выпрямилась, держа помятые трусики.

Те самые, которые Букер стащил с нее прошлой ночью.

— Это твои?

Вот тут Кейтлин действительно заверещала как мышь.

Выхватив трусики из ее рук, она повернулась вперед и спрятала их под коленями.

— Спасибо.

Ее лицо горело, и она знала, что залилась восемью оттенками румянца.

Краем глаза она увидела, как Букер прикрывает улыбающиеся губы тыльной стороной ладони.

— Придурок.

***

В гаснущем закатном свете Букер закончил обустраивать джип под третьего человека, складывая сиденья и расстилая пару найденных ими одеял.

Кейтлин и Николь устроились неподалеку под деревом, жуя вяленое мясо.

— Ты пропустила свой рейс? — внезапно спросила Николь.

Моргнув, Кейтлин не сразу сообразила.

— О нет, я была на борту.

— Но… — Николь покачала головой. — Пока они вывозили нас на автобусах, я слышала по радио… Рейсы из Атланты, их…

— Знаю, — она откусила уголок своей полоски вяленого мяса. — Я единственная, кто выжил в крушении.

Рука Николь дрожала, когда она потянулась к ней.

— Услышав это, я подумала… я предположила…

— Я бы подумала о том же.

Становилось все сложнее верить, что близкие им люди выжили. Кейтлин до сих пор сохраняла надежду, но…

— А что Скотт? — спросила Кейтлин. — Ты говорила с ними до того, как все…?

Николь кивнула.

— Я позвонила ему, пока мы садились в автобус. Связь была не очень хорошей, но… Он сказал, что с ним все в порядке. Они ждали, когда их впустят в лагерь Ковчег.

— Ты знаешь, в какой именно?

— Он не сказал. Позднее я слышала, что Северо-Восточный Ковчег довольно быстро оказался переполнен… за неделю.

Желудок Кейтлин совершил кульбит.

— Переполнен…

— Ходили слухи, что нельзя даже перейти границу Калифорнии. Там все оцепили.

Она уставилась на свои руки.

— Я пыталась вернуться в Нью-Йорк, — прошептала она. — Я думала… Я хотела попытаться найти…

Друзей. Семью. Нечто знакомое.

Николь нежно сжала ее запястье.

— Думаю, Нью-Йорка больше нет, Кейтлин.

Слезы покатились с ее ресниц. Моргнув, она шмыгнула носом.

— Да… Я мыслила слишком оптимистично, да?

— Думаю, если этот мир и нуждается в чем-то, то это оптимизм.

Закрыв дверцу джипа, Букер подошел к ним.

— Прости, но костер развести нельзя, — сказал он Николь. — Свет…

— Привлекает их, — сказала она, понимая. — Все хорошо. Мне хорошо.

— У тебя достаточно еды?

Николь кивнула.

— Да, спасибо. Вам необязательно было…

— Нее, ты одна из близких Кей, — сказал он, кивнув в ее сторону. — Значит, ты вольна пользоваться всем, что у нас есть.

Будничная доброта его слов тронула Николь, и она поджала губы в тонкую линию, чтобы не расплакаться.

— Знаете, когда… когда я села в автобус, чтобы уехать из Атланты, я думала… Люди будут заботиться друг о друге. Все это такое масштабное, такое страшное… Человечность возьмет верх. Может, не по численности, но по духу, — голос Николь дрогнул, пока она говорила. — Но я очень быстро осознала, что это не так.

Кейтлин смотрела на нее в голубовато-сером свете сумерек.

— В ту неделю?

— В тот же час, — поправила Николь. — Мы только что выехали за пределы города… Я подумала, что колесо угодило в выбоину. Колесо автобуса лопнуло и… — ее взгляд сделался отрешенным, она с трудом подбирала слова. — Как только мы остановились, тогда-то и… Началось со всех сторон.

— Что именно?

— Пули, — ее голос казался пустым. — Пулеметные очереди. Они были такими громкими… и всюду сыпалось стекло. Я почувствовала, как что-то брызнуло мне в лицо, и я еще подумала, что у меня же не было напитка в руках… А потом я осознала, что это кровь.

Букер опустил голову, мучительно зажмурившись. Кейтлин хотела потянуться к нему, но Николь сильнее нуждалась в утешении.

— Мне каким-то чудом удалось отделаться ранением в руку, — продолжала Николь. — А потом… когда они вошли в автобус, чтобы убедиться наверняка… — слезы покатились по ее щеках, прочерчивая дорожки на слегка грязном лице. — Я выжила лишь потому, что спряталась под мертвой женщиной.

Она зажала рот рукой, испытывая отвращение из-за собственного признания.

Кейтлин подвинулась ближе, сжимая руки Николь.

— Ты сделала то, что должна была. Никто не станет осуждать тебя за это. Ты пряталась от настоящих монстров.

— Та женщина только что рассказала мне, что она волнуется за своих сыновей в Калифорнии. А через несколько секунд я использую ее труп как щит, — она издала сдавленное рыдание, не в силах посмотреть подруге в глаза. — Я пряталась до тех пор, пока не услышала, как один из них отдает команду сжечь автобус… И я сумела выползти через заднюю дверь. Я просто… Я бежала, пока ноги не перестали меня нести.

Кейтлин глянула на Букера, ожидая, что он будет таким же убитым горем.

Он словно превратился в статую, и в темноте был виден силуэт. Он отвернулся, словно наблюдал за горизонтом, но его глаза оставались плотно закрытыми

Она никогда не видела его таким, словно его безмолвно разрывает на куски.

Кейтлин утешала свою подругу, говоря, что она выжила, и это главное. Они все делали ужасные вещи ради самосохранения.

Пока она произносила последнюю фразу, она ни на секунду не сводила глаз с Букера.

***

Кейтлин нашла Букера в нескольких ярдах от джипа, сидящим на пеньке и сторожащим. Он сидел к ней спиной, но она знала, что он услышит звуки ее шагов.

Она легонько провела по его плечу ладонью, опускаясь на колени рядом.

— Давай я сменю тебя? — предложила она, оставив руку на его плече.

Букер повернул голову, глянув на нее.

— Я в норме, птичка певчая, — его улыбка была кривой и усталой, прекрасно сообщая ей, что он врет, чтобы она не беспокоилась.

— Теперь я лучше ориентируюсь ночью, — сказала она, надеясь, что мягкие уговоры помогут. — И луна уже на четверть полная, так что я нормально вижу.

Букер опустил голову и поцеловал ее над скулой.

— Я знаю. Мне и так нормально.

Кейтлин нахмурилась.

— Букер, ты вымотался. Я знаю, ты хорошо это скрываешь, но я же вижу.

Он не ответил. Просто смотрел во тьму.

— Нет ничего постыдного в том, чтобы заботиться о себе.

Букер выдохнул через нос.

— Я сейчас не устал, Кей, — тихо ответил он. — А ты отдохни.

Она закусила губу изнутри.

— Ну и ладно, игнорируй меня, — пробормотала она, вставая.

— Хочешь сказать, ты теперь на меня злишься?

Кейтлин развернулась обратно лицом к нему.

— Я раздражена, да, — она скрестила руки на груди. — Я знаю тебя, Букер. Я знаю, что ты не спишь. Ты все время защищаешь меня, но даже не понимаешь, что я тоже в состоянии прекрасно защитить тебя, — она пожала плечами, уставившись на землю, и добавила: — Не знаю, то ли это вопрос доверия, то ли…

Букер молниеносно встал.

— Эй, посмотри на меня. Я тебе доверяю, — он сократил расстояние между ними, остановившись всего в нескольких дюймах от нее. — Дело не в этом.

— Тогда в чем? — она посмотрела на него, хотя тени частично скрывали его лицо. — Я же вижу, что тебя что-то беспокоит… с самого первого дня нашей встречи ты нес это бремя, а я все надеюсь, что однажды ты увидишь, что не обязан тащить это все в одиночку.

— Это не… — Букер покачал головой. — Я знаю, что ты очень способная, Кей. Черт, да ты с самого начала ставила меня на место.

— Это ты так пытаешься назвать меня командиршей?

Она заметила его улыбку в лунном свете.

— Может. Хотя я не говорил, что мне это не нравится.

Закатив глаза, она сказала:

— Вот теперь ты просто пытаешься отвлечь меня.

— Работает?

— Не настолько, чтобы заставить меня забыть начало этого разговора.

Букер вздохнул, положив руки на бедра.

— Дорогая, что ты хочешь от меня услышать?

— Правда стала бы отличным началом.

— Я никогда тебе не врал.

— Нет, но ты явно что-то скрываешь, — Кейтлин надеялась, что он увидит ее искреннее выражение в темноте. — И это пожирает тебя изнутри. Букер, жизнь в этом мире сама по себе достаточно тяжела. Тебе вовсе не нужно, чтобы твои внутренние демоны усложняли все еще сильнее.

Он переступил с ноги на ногу, глядя на землю.

— Я не могу… — он сделал вдох, потом медленно выдохнул. — Кей, то, что я сделал… Никто не должен нести такое бремя. И уж тем более ты.

— Но я могу, Джек. Ты не один…

— Я не могу вынести мысль о том, что ты будешь смотреть на меня как на монстра, — выпалил он. — Сожалеть о дне нашей встречи, сожалеть о дне, когда ты позволила мне прикоснуться к тебе. Я не смогу жить, если ты будешь смотреть на меня так.

Она несколько секунд изучала его взглядом, затем сказала:

— Это ужасно самонадеянно с твоей стороны.

Его непонимание было осязаемым.

— Что?

— Думаешь, будто ты здесь единственный, кто совершал ужасные поступки, — она расправила плечи, противостоя ему. — Мы все делали кошмарные вещи, Джек. И мы двигаемся дальше.

— Хочешь сказать, ты просто примешь это и пойдешь дальше?

— Хотя бы дай мне такую возможность, — возразила она. — Разве ты не предпочел бы, чтобы я ясно видела тебя, а не обращалась с тобой, как с тикающей бомбой?

Букер сделал шаг вперед, потянувшись к ней.

— Я бы никогда…

— Знаю, — Кейтлин перебила его, положив руку на его грудь, прямо над сердцем. — Знаю. Но ничто не убивает человека быстрее, чем его собственный разум. Так что пожалуйста, Джек, поговори со мной.

Отстранившись, Букер пошел обратно к пеньку и сел. Он провел рукой по лицу и уставился на землю между своими ногами.

Кейтлин медленно подошла и опустилась на колени недалеко от него.

— Когда… когда мы встретились, — начал он. — Я сказал тебе, что я из Далласа.

Она кивнула.

— Это не ложь. Я родом оттуда. Но я не был в Далласе, когда случилась вспышка вируса.

Кейтлин ждала, когда он продолжит.

— Я был в Атланте, — он покосился на нее, затем снова отвел взгляд. — Компания, на которую я работал… Я служил в частной охране. Все мы были бывшими военными, которые умели только стрелять и исполнять приказы. Я был лидером команды, но это ничего не значило, когда приказы поступали от больших шишек в правительственных офисах.

Он заламывал руки, уставившись на свои ботинки.

— Половину парней приставили к той лаборатории, задача казалась довольно простой. Сторожить дверь, сторожить пациентов, никого не впускать и не выпускать без пропуска. А потом все покатилось в ад.

У Кейтлин перехватило дыхание. По контракту им поручили охранять ту же лабораторию, которая создала вирус.

— Вот только… Это было не худшее, — сказал он, нервно теребя что-то в руках. — Этот вирус… Он распространялся в мгновение ока. Два дня и уже две сотни погибших. А потом они начали обращаться… — его голос оставался натянутым, пока он продолжал. — Потом нам поручили другую работу. Объединили с активной армией, которую вызвали для зачистки. Сдержать и нейтрализовать. Я думал… Я думал, они имели в виду больных, которые обратились, а не…

Нить понимания просочилась в сознание Кейтлин. Но она не отреагировала, не пошевелила и пальцем.

— Они посадили меня и двоих моих парней в транспорт Ковчега вместе с дюжиной других солдат, которые просто следовали приказам. Нам сказали, что отдан приказ об эвакуации, — по мере рассказа Букер становился тревожным. — А потом приказы изменились. Я видел, как какой-то придурок командир развернулся и… Мы только что посадили эту семью в автобус — мама и двое детей, пацан только из подгузников вырос. А потом этот засранец, который уже золотом оплатил свою койку в лагере Ковчега, сказал нам, что это уже не приказ об эвакуации. Все, кто находился в Атланте в день вспышки вируса, считались зараженными. Нам сказали «нейтрализовать угрозу».

Он наконец-то посмотрел на нее, и Кейтлин готова была поклясться, что видела, как в его глазах блестят слезы.

— Маленький мальчик… ребенок, и командир говорит нам, что он угроза. Я просто… — Букер покачал головой. — Я не мог. Я видел, как все это началось, и… — он прочистил горло. — Я не мог быть частью чего-то подобного.

История Николь звенела в голове Кейтлин. Спасение, превратившееся в массовое убийство.

И Букер был там.

Слова продолжали слетать с его губ, словно дамбу наконец-то прорвало.

— Я выбрался оттуда прежде, чем кто-то начал меня выслеживать. Просто упаковал вещи и сел за руль. Добрался до Джексонвилля и просто… ждал, — он сочился презрением к самому себе. — Такой трус, пи**ец. Всю жизнь старался действовать, поступать правильно, и что я в итоге сделал? Я сбежал.

Кейтлин уже не могла молчать.

— Ты сделал все возможное, чтобы выжить.

— Я допустил, чтобы сотни людей — женщин и детей, хороших людей — были убиты. И я ни черта не сделал, чтобы это остановить.

— Они наверняка попросту убили бы и тебя тоже.

Проведя ногтями по скальпу, Букер сказал:

— О, я знаю, что так и было бы. Но хотя бы тогда… — он грубо провел рукой по лицу. — Хотя бы тогда я умер, поступив правильно.

Желудок Кейтлин как будто превратился в камень. Одна лишь мысль о смерти Букера… Она не могла это вынести.

— Вместо этого я бежал. Я сбежал и спрятался, — его усмешка была ледяной, подсвеченной лунным светом. — Бесполезное ничтожество.

Она схватила его за руку, едва не сдернув с пенька.

— Ты не бесполезный, — рявкнула она. — Наступил конец света, и ты испугался. Ты просто человек. Но ты, Джек Букер, никогда не был и не будешь бесполезным.

Он молчал, изучая ее взглядом. Он не пытался отстраниться от нее, то ли от шока, то ли ища утешения, она точно не знала.

— Видимо, не ты одна так считаешь, — пробормотал он.

Кейтлин нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Почти месяц я провел в бегах. Менял машины, крал еду, прятался и ждал смерти. Каждый раз во время драки со стональщиком я надеялся (я молился), чтобы он взял верх, но этого никогда не случалось. Я пробыл в Алабаме всего пару дней и просто подумал… Я так не могу. Я больше не могу с этим жить.

Ее пальцы впились в его предплечье, но он не дрогнул.

— Я приготовился. Оставил вещи снаружи возле машины, чтобы кто-нибудь их нашел. Проследил, чтобы в баке было достаточно бензина для сливания. Наклеил газеты на окна, чтобы… Чтобы людям не пришлось это видеть, если… — он прочистил горло. — Я приставил тот револьвер к голове и нажал на курок.

Кейтлин ахнула, поднеся свободную руку к губам.

— Он дал осечку, — просто сказал Букер. — Чертов револьвер дал осечку, — его смешок получился дрожащим, и Кейтлин не могла отвести от него глаз. — Это оружие было чистым как свисток. Оно не должно было дать осечки. Но именно так и произошло, — он помедлил, заново переживая те события. — Я посчитал это знаком. По какой-то причине я остался в живых. Меня оставили в живых.

Мурашки пробежали вверх и вниз по ее телу, когда реальность его слов отложилась в сознании.

— А через два дня я нашел тебя в тех кустах, — он накрыл ее ладонь своей. — И ты сказала мне, что выжила в крушении самолета, как чертово чудо, и я знал… Словно это второй шанс поступить правильно. Беречь тебя. Выживать… для тебя. С тобой. Черт возьми, да ты была ходячим искуплением.

— Джек… — она едва могла говорить сквозь ком в горле.

Он накрыл ладонью ее щеку, водя большим пальцем по влажной коже.

Поднявшись, Кейтлин сократила расстояние между ними и забралась к нему на колени. Букер уткнулся в ее грудь лицом, прижимая к себе стальной хваткой. Тихие звуки, которые он издавал, приглушались ее грудью, но потом она осознала… он плакал.

Он наконец-то отпустил свое бремя. Теперь они могли нести его сообща.

Поцеловав его в макушку, она прошептала ему:

— Ты и я, Джек. Мы всегда будем вместе, ты и я.

Вдохнув, он кивнул, скорее потеревшись носом.

Они просидели так час с лишним, вместе держа сломанные частицы друг друга в темноте.

Глава 12

Вскоре они осознали, что им нужно более удобное убежище, чем джип. Для двух человек там было не так уж тесно, но с тремя обитателями машина начинала напоминать банку с сардинами.

Пару дней они бродили вокруг, собирая припасы и подыскивая заброшенные дома, которые не кишели бы фриками.

Николь страдала от плохого питания и обезвоживания, и Букер не хотел тащить ее через всю страну, поскольку там придется много дней дозированно питаться. Они собирались найти подходящее место, чтобы забуриться туда, отдохнуть, а потом тронуться в путь.

Кейтлин рассказала ему про Нью-Йорк. Она чувствовала себя идиоткой из-за того, что верила, будто сможет просто вернуться домой. Он гладил ее по спине и говорил, что в надежде нет ничего идиотского.

Она старалась ему поверить.

Наконец, они нашли фермерский дом на холме, который выглядел нетронутым. Подкравшись к двери, Букер заглянул в просвет между шторами.

— Кажется, я знаю, почему это место никто не обыскал, — прошептал он.

Прежде чем он успел продолжить, Кейтлин подошла к окну и посмотрела.

Все члены семьи лежали мертвыми на полу — мать, дети, даже собака — всем выстрелили из дробовика в затылок. Все они стояли на коленях в момент смерти.

Другое тело находилось в углу, в кресле. Его лицо отсутствовало, дробовик все еще был зажат между коленями.

Это была сцена из фильма ужасов. Кровь, мухи и мясо вываливались из тел тех, кто когда-то был семьей.

Зажав рот и нос, Кейтлин бросилась к перилам крыльца, перегнувшись через них как раз вовремя, и ее стошнило.

Букер положил руку на ее спину, утешая.

— Мы не можем… — она закашлялась.

— Мы и не станем, — сказал он. — Мы найдем другое место.

— Нет, мы не можем их так оставить, — она вытерла рот трясущейся рукой.

— Дорогая, тут почти нечего хоронить, — сказал он ей. — Как бы там ни было, этот дом теперь стал их мавзолеем.

Закрыв глаза, Кейтлин постаралась дышать ровнее.

— Ты прав, — сказала она с кивком. — Просто…

— Знаю.

Запустив руку в свой рюкзак, он предложил ей попить своей воды.

— Эй, ребята, — крикнула Николь со двора. — Кажется, я вижу другой дом выше по дороге.

Она оказалась права. Еще один фермерский домик поменьше, возле заброшенного поля, похоже, был в хорошем состоянии. Забор поломали, но его можно было спасти.

Жаль, что он окружен фриками…

class="book">— Я насчитала десять, — сказала Кейтлин, глядя через ветровое стекло. — Букер?

— Как минимум, — согласился он. — Ну вы посмотрите, как они шарахаются по двору. Слишком тупы, чтобы понять, что дыра в заборе у них под носом.

Николь подалась вперед, чтобы посмотреть.

— Они вообще могут рассуждать? Они способны находить решения проблем, как мы?

— Неа, они только понимают, когда поблизости есть что-то съедобное.

Кейтлин обернулась через плечо.

— И они неспособны надолго концентрировать внимание, если их всего одна-две особи. Вот когда они собираются в большую толпу, тогда они наиболее опасны.

На ее глазах три фрика налетели друг на друга, шаркая по двору, и даже не заметили этого.

— Мы могли бы зачистить это место, — сказала она, глянув на Букера.

Он склонил голову набок, выгнув бровь.

— Мы?

— Я теперь лучше управляюсь с револьвером, — сказала она. — И ты знаешь, что я могу увернуться от удара…

— Это не уроки самообороны, Кей.

— Тогда зачем ты учил меня всему этому, а? — она повернулась к нему лицом на сиденье. — Фрики — это просто, а вот людей надо остерегаться.

Он выдохнул через нос, глядя через лобовое стекло.

— Слишком много выстрелов может привлечь еще больше особей.

— Откуда? — она посмотрела по сторонам. — Мы посреди сельских полей.

Букер выстукивал ритм на руле. Ему не удавалось найти хороший аргумент, и она с трудом сдерживала улыбку, понимая это.

Встретившись взглядом с Николь через зеркало заднего вида, Букер спросил:

— Ты как себя чувствуешь?

— Как будто тот третий кусок вяленого мяса включается в работу.

— Ты достаточно окрепла, чтобы снова помахать тем ломиком?

Николь кивнула.

— Определенно.

Букер бросил взгляд на Кейтлин.

— Ты держишься поближе ко мне, поняла, Мидоуз? Я серьезно. Не убегаешь, не пытаешься геройствовать, иначе…

— Иначе ты мне спуску не дашь, — сказала она, потянувшись к ручке дверцы. — Поняла, Букер.

Букер и Николь пошли первыми, воспользовавшись возможностью неожиданно подкрасться к первым нескольким фрикам. Нож Букера быстро расправился с двумя из них, заколов в основание черепа, отчего те повалились на землю. Николь замахнулась на следующего и проломила ему голову.

Кейтлин следовала за ними, крутя головой по сторонам. Трое готовы, как минимум семеро впереди.

Они неплохо разделяли обязанности, издавая минимум шума и заставая врасплох каждого фрика.

Но Николь не могла так хорошо читать Букера, не знала его знаки. То, как напрягались его плечи перед тем, как он менял направление; как он медлил и выжидал нужный момент вместо того, чтобы переть вперед. Дело не только в том, чтобы уложить фриков; тут все сводилось к стратегии и эффективности.

После того, как пятый фрик был убит, Кейтлин увидела, что Николь и Букер разошлись в разные стороны, и каждый не замечал, что делает другой. Между ними образовывалось слишком большое расстояние, и потому их могли окружить.

Кейтлин посвистела как птичка, и Букер остановился.

«Слишком далеко. Николь не близко. Перегруппируемся».

По большей части сгнивший фрик, который копошился в кусте розы, повернулся и увидел их. Немертвые глаза остановились на Кейтлин, вывихнутая челюсть открылась шире, чем возможно для человека, когда он ринулся вперед. Вытянув вперед руки, он прибавил скорости своей шаркающей походке, побежав в ее сторону.

«Проследить. Прицелиться. Выстрелить».

Один выстрел ее револьвера, и существо пало, разлагающаяся плоть полилась из его головы спереди.

Шум привлек оставшихся фриков, и голодные взгляды узнали в них свой следующий обед.

Два немертвых посвежее побежали прямиком к Николь, но она размахивала ломом как профи из бейсбольной лиги.

Букеру повезло меньше.

Оказавшись в ловушке между двумя фриками и забором, он не мог выиграть достаточно свободы для маневра и устранить одного так, чтобы не дать другому отличную возможность для укуса. В итоге ему приходилось размахивать ножом, пытаясь оттеснить их.

— Уходите в дом, — прокричал он, полоснув одно существо по животу. Внутренности повалились наружу, но тварь ни на секунду не замедлилась.

Николь только что закончила бить по голове второго нападавшего на нее, развернулась на пятках и со всех ног бросилась к фермерскому дому.

— Черта с два, — Кейтлин метнулась в угол двора, уже поднимая револьвер. — Джек!

«Пригнись».

Букер повалился на землю одновременно с первым выстрелом. Он едва успел зажать уши, когда прогремел второй.

Оба фрика упали с зияющими дырами в гнилых черепах. Один задел плечо Букера, и тот оттолкнул его, закряхтев от отвращения.

Кейтлин повернулась, осматривая двор в поисках других фриков. Все было чисто.

Спустя секунду Букер поднялся.

— Я же сказал тебе идти в дом.

— Всегда пожалуйста.

— Я же сказал не геройствовать.

Она повернулась к нему лицом, широко улыбаясь.

— Это ты так благодарность выражаешь? Потому что нам придется поработать над этим.

Перешагнув через трупы, Букер схватил ее за талию и дернул к себе. Его губы имели вкус соли, адреналина и чего-то граничившего с отчаянием. Она впилась зубами в его нижнюю губу, чтобы преподать урок манер.

— Спасибо, — в его голосе слышался тот низкий тембр, от которого по ее спине пробежали многообещающие мурашки.

— Ты можешь как следует поблагодарить меня попозже.

Кейтлин краем глаза заметила его широкую улыбку, когда повернулась к дому.

Николь стояла на пороге, осматривая помещение.

— Кажется, тут пусто, — крикнула она через плечо.

Быстро прочесав дом, они обнаружили, что он действительно пустовал. И по большей части остался нетронутым, если не считать нескольких вещей, которые явно забрали прежние владельцы.

Обыск кладовки принес небольшое разочарование, пока Николь не нашла погреб и кучи консервированных сокровищ. Отыскать генератор и обнаружить тот факт, что к дому была подведена вода из колодца, оказалось еще приятнее. У них имелось электричество, кухонная плита и работающий душ.

— Это стоило приложенных усилий, — сказала Николь, расставляя банки с зелеными бобами. — У них тут есть даже консервированное мясо, сардельки, лосось и курица.

Букер резко вскинул голову, оторвавшись от проверки плиты.

— Ты сказала «курица»?

Он просияла, кивнув. Николь пошла обратно в погреб, и Букер последовал за ней. Проходя мимо Кейтлин, он схватил ее за талию и поцеловал в шею.

— Сегодня вечером мы хорошо поедим, дорогая, — сказал он ей на ухо. Уходя, он игриво шлепнул ее по попке, заставив захихикать.

Но до наступления темноты было еще полно времени, а значит, им нужно было поработать.

Букер нашел ящик с инструментами и немедленно начал ремонтировать забор, а Кейтлин и Николь тем временем вытащили фриков со двора и разложили их на расстоянии нескольких метров от дома со всех сторон. Этому трюку Николь научилась от своей предыдущей группы — фрики не были заинтересованы в поедании других фриков, и их отталкивал запах гниющего тела, зараженного вирусом. Словно создавая ров из фриков, они рассчитали, как далеко должны находиться тела, чтобы им не приходилось дышать вонью, и разложили там трупы.

Это была тяжелая, отвратительная работа, но оно того стоило. Особенно когда Букер вновь открыл кран газопровода и начал готовить.

Они поели за настоящим столом, сидя на настоящих стульях, используя настоящие тарелки и столовые приборы, и Кейтлин не помнила, чтобы что-то в ее жизни ощущалось такой роскошью.

Николь первая пошла в душ, пока Кейтлин обшаривала комнаты в поисках одежды, которая могла ей подойти. У Николь по сравнению с Кейтлин и Букером ничего не было. Большинство предметов одежды были немного старомодными, но она сумела найти джинсы и пару рубашек, которые могли ей подойти. Кейтлин также обнаружила шорты как раз размера Николь. Учитывая, что худший летний жар еще не миновал, они ей пригодятся.

Кейтлин положила Николь свою запасную одежду, чтобы та оделась после выхода из душа (они постирают ее вещи утром), и нашла искать что-нибудь, в чем они с Букером смогли бы спать.

— Только не это.

Его голос заставил ее повернуть голову, и она усмехнулась.

— Не нравится вещи в клетку?

— Когда эта клетка цвета пасхальных яиц — нет, — сказал Букер, входя в комнату. — Я тут нашел нижнюю майку, которую ты могла бы надеть.

Кейтлин улыбнулась.

— А штанов к ней не попалось?

— Я думал, тебе они сегодня не понадобятся, — пробормотал он, наклоняясь и целуя ее.

— Меня это устраивает, — сказала она ему в губы. — Но завтра днем мне что-то понадобится.

— Я об этом позабочусь.

Его ладонь забралась под пояс ее джинсов, и Кейтлин рассмеялась.

— Как будто я поверю, что ты оденешь меня во что-то удобное.

— К твоему сведению, наряд, который я задумал, очень удобен.

Она выгнула бровь.

— Для каких занятий?

Букер помедлил.

Попался.

— Ага, — протянула она, щекоча его бок. — Так и знала.

Николь встала на пороге, завернувшись в полотенце.

— О, милая, я положила тебе свою запасную одежду на кровать в той комнате, — сказала ей Кейтлин. — Мы постираем все утром.

— Ты не обязана…

— Ой, я тебя умоляю, — перебила она. — Считай это компенсацией за те твои туфли, которые я испортила на вечеринке в честь Дня Независимости.

Николь рассмеялась, уходя в свободную комнату.

Букер с любопытством посмотрел на нее.

— Грязь?

— «Ягуар». Много, много «Ягуара».

Он сморщил нос и покачал головой.

— Гадость.

Положив клетчатую рубашку в тот же ящик, где ее нашла, Кейтлин взяла его за руку.

— Душ свободен.

— Да, мэм.

Они буквально побежали в ванную и стали раздеваться сразу же, как только дверь закрылась.

Когда-то Кейтлин посчитала бы горячий душ с привлекательным мужчиной за прелюдию. Она бы поддалась чувственности процесса, не спешила, возможно, даже перешла бы к активным действиям прямо возле кафельной стены.

Но сейчас? Сейчас она просто хотела почувствовать себя чистой, смыть с себя всю грязь и пот.

— Можешь передать кондиционер? — попросила она, смывая шампунь со своих длинных волос.

Букер перестал намыливаться и поискал кондиционер. Семья, когда-то жившая здесь, оставила после себя немало туалетных принадлежностей. Кейтлин не хотела думать, чем это вызвано.

Прежде чем передать ей флакончик, он с любопытством понюхал его.

— Это будет странно…

Выдавив немного средства на ладонь, Кейтлин спросила:

— Что ты имеешь в виду?

— То, что ты будешь пахнуть жасмином, ванилью или что там еще, — сказал он, умывая лицо. — Просто это совсем тебе не подходит, вот и все.

Она улыбнулась, распределяя кондиционер по волосам.

— А что мне подходит?

Они поменялись местами, чтобы Букер тоже мог ополоснуться, и ладони ласково скользнули по влажной коже.

Пригнувшись под струями воды, он пробормотал:

— Не знаю. Что-нибудь… В духе тех пряных рождественских свечей. Сладкое, но с терпкими нотками.

— Корица?

— Ага. Может, немного хвои, — он скреб ногтями кожу головы, и пена шампуня стекала по его шее и спине.

Кейтлин рассмеялась.

— То есть, я для тебя женщина гор?

— Ну ты точно не ванильный кексик, вот что я тебе скажу.

Она остановилась, не донеся руку до геля для душа. Это был такой невинный разговор, но он согрел ее изнутри.

Если Букер ассоциировал ее личность и то, что он видел в ней, с ее запахом, то он знал ее. Ценил ее такой, какая она есть, даже в худшем ее состоянии.

На свете было не так уж много людей, о которых она могла так сказать.

Вместо геля для душа она схватила кусок мыла.

Посмотрев вниз, она ахнула так резко, что Букер дернулся и ударился рукой о стенку.

— О мой Бог, у них есть бритва, — она схватила ее и подняла так, будто та была сделана из золота. — У них есть несколько бритв! Букер!

— Мне подбросить горсть конфетти или…?

Она радостно пританцовывала всем телом.

— Я побреюсь. Я все-все побрею.

Букер выразительно кашлянул, и она закатила глаза.

— Ладно, не все. Это я оставлю специально для тебя.

— Благодарю.

Однако в остальном Кейтлин не шутила. Она начала с подмышек, затем быстро переключилась на ноги. Последний раз она брилась в хижине проповедника, и это было в лучшем случае торопливо.

Букер выключил воду, чтобы не тратить ее зря, и наклонился поближе.

— Хочешь помогу?

— Предлагаешь помочь мне побрить ноги?

— Если хочешь.

Покалывающее ощущение на пояснице вызвало у нее внезапный восторг. Она подозревала, что Букеру хотелось этого сильнее, чем он показывал, и что-то в этом действии было таким открытым и интимным, что она не могла ему отказать.

— Конечно, — сказала она, повернувшись и приподняв ногу.

Передав ему бритву, она наблюдала, как Букер опускается на колени и накрывает ладонью ее лодыжку. Он намылил ее кожу и быстро чмокнул в бедро, а затем принялся ровно и бережно водить бритвой по коже.

Все это время Кейтлин наблюдала за его лицом. Любовь и благоговение в его глазах заставляли ее дрожать. Он держал ее крепко и бережно, водил бритвой под идеальным углом, ни разу не порезав кожу.

Она думала, что Букер остановится на колене, но он повторил те же шаги вплоть до самого бедра, а потом легонько похлопал, прося поднять другую ногу.

— Джек… — выдохнула она, и он поднял взгляд.

— Неприятно?

Она покачала головой.

— Нет, это очень приятно. Настолько приятно… Ты не обязан продолжать…

Он поцеловал ее в колено, уделив отдельное внимание шраму, который она получила в детстве, а также свежему синячку, появившемуся пару дней назад… и Кейтлин снова притихла.

— Мне нравится, птичка певчая, — сказал ей Букер. — Не уверен, сколько еще таких возможностей нам представится, знаешь?

Она кивнула и позволила ему поднять вторую ее ногу, уперев ступню в его живот.

— Я о тебе позабочусь, — пробормотал он. — А ты расслабься.

Улыбнувшись, она провела пальцами по его мокрым волосам и позволила ему продолжить.

Когда он закончил, она едва не превратилась в лужицу на полу душевой, ошеломленная его заботливостью. Не говоря уж о том, каким на удивление сексуальным оказалось это зрелище.

Букер встал, снова включил воду и поставил ее под струи, чтобы ополоснуться. Он массировал ее плечи, пока Кейтлин смывала кондиционер, помог ей потереть спинку и осыпал поцелуями изгиб ее шеи.

Этот мужчина определенно умел соблазнять.

Выключив воду, Кейтлин развернулась в его объятиях и поцеловала по-настоящему.

— Пошли, нам предстоит обновить кровать.

Он застонал, а она захихикала, отодвигая шторку душа и хватаясь за полотенца, которые они положили там заранее.

Быстренько проверив, Кейтлин обнаружила, что Николь уснула в другой комнате, и тихо закрыла дверь. Она позволила полотенцу упасть с ее тела в ту же секунду, как только очутилась в комнате, которую они с Букером оба выбрали.

— Черт, ты выглядишь отлично, — сказал он, сидя на краю кровати. Полотенце по-прежнему было обернуто вокруг его бедер, но махровая ткань почти не скрывала то, как он наслаждался увиденным.

Букер включил прикроватную лампу — роскошь, о которой она ранее и не задумывалась, но теперь это казалось чем-то особенным. Он хотел видеть ее, как в то утро на пруду.

Сократив небольшое расстояние между ними, Кейтлин встала между его коленями, обвив руками его шею.

— Букер, я… — она остановилась, подавив слова, которые едва не слетели с ее губ.

Он выжидающе уставился на нее, и она поцеловала его в переносицу, заставив хихикнуть.

— Я хочу сделать тебе приятно, — прошептала она, опускаясь губами к уголку его рта.

— Думаешь, у тебя с этим какие-то проблемы? — он усмехнулся. — Уверяю тебя, ты вовсе не разочаровываешь.

Поцеловав его в губы, она стала дразнить его кончиком языка, пока он не издал гортанный стон. Когда она отстранилась, он потянулся обратно за ее губами, и она поняла, что он готов.

— Откинься назад, Букер, — сказала она, толкнув его плечи. — У меня в рукаве припасено больше трюков, чем ты думаешь.

Широко раскрыв глаза, он откинулся назад, опираясь на предплечья.

— Вот так-то лучше, — сказала Кейтлин, дернув за полотенце и оставив его таким же обнаженным, как она сама.

Ее губы приоткрылись от тихого стона, и пресс Букера дернулся, пока он пытался выровнять дыхание. Он наблюдал за ее реакцией.

Хорошо.

Опустив голову, она стала целовать линию его подбородка и шею. Его недельная щетина колола ее кожу, и до сего момента она не думала, что когда-то будет жаждать этого ощущения.

Положив ладони на его бедра, она проложила дорожку поцелуев до его пупка, а затем опустилась на колени.

— Кей, ты не обязана…

— Джек, я мечтала, как буду брать твой член в рот, — выпалила она, сжимая его основание ладонью. — Пожалуйста, не отказывай мне в этом.

Его веки затрепетали, когда он сделал вдох.

— Ну как я могу отказать после такого, а?

Это уже не тот торопливый трах в джипе. Она могла не спешить, по-настоящему насладиться им, узнать каждое местечко, которое возносило его еще выше.

Первое движение ее языка заставило Букера дернуться, и она широко улыбнулась. Минет будет тем еще удовольствием.

Разомкнув губы, она медленно взяла его в рот, позаботившись о том, чтобы он прочувствовал каждый сантиметр, который она приняла в себя. К тому времени, когда она задела носом костяшки пальцев своей руки, Букер хватал ртом воздух, а румянец распространился до самой его груди.

Она стала двигать головой, поддерживая неспешный темп, который дразняще уносил его в исступление. Букер матерился себе под нос, сжимая в кулаках простыни. После нескольких умелых движений ее языка он запрокинул голову, уставившись в потолок.

Выпустив его изо рта, она поцеловала его ствол и сказала:

— Я хочу, чтобы ты наблюдал за мной, Джек.

Он дернулся в ее руке и застонал.

— Если я буду смотреть на тебя, то не знаю, долго ли продержусь, — натянуто признался он.

— Ты себе не представляешь, какой это комплимент, — пробормотала она, широко лизнув его по всей длине.

Звук, который издал Букер, напоминал отчаянное дикое животное, которое изо всех сил старалось удержаться.

Кейтлин не брала его обратно в рот, пока он не перевел взгляд на нее. Встретившись с ним глазами, она разомкнула губы и вобрала его как можно глубже, едва задев заднюю стенку горла.

— Проклятье, птичка певчая, — ахнул он, и его рука сама собой метнулась к ее волосам. Он тут же отпустил ее, но Кейтлин застонала, не выпуская его и побуждая схватить ее за волосы.

Зрачки Букера расширились настолько, что глаза казались почти черными.

— Ты… Ты уверена?

В ответ Кейтлин замычала и втянула щеки до такой степени, что он зарычал. Его пальцы зарылись в ее влажных волосах, и она выгнулась. Расслабив челюсти, она ускорила темп, поглядывая на него сквозь ресницы.

— Кей… Бл*дь, я… — он шумно сглотнул. — Дорогая, тебе надо остановиться, иначе…

Удерживая зрительный контакт, она провела свободной рукой по своему телу, ущипнув себя за соски и издав хнычущий звук.

«Не противься этому».

«Я хочу попробовать тебя на вкус».

«Пожалуйста, Джек».

Букер гортанно застонал, его грудь покрылась потом.

— Ах, бл*дь, — он согнулся чуть ли не пополам, и пресс напрягся так сильно, что она могла пересчитать кубики.

Она ощутила, как напряглось его тело, и через считанные секунды ощутила его вкус в горле. Она не останавливалась, трудясь над ним на протяжении всех спазмов, пока Букер тяжело задыхался и водил большим пальцем по ее втянутым щекам.

— Дорогая… пожалуйста, — взмолился он.

Кейтлин выпустила его, широко улыбнувшись, и медленно облизала губы, чтобы подчеркнуть свой посыл. Она хотела его всего, до последней капли.

— Я же говорила, что знаю парочку фокусов, — сказала она, опираясь на его ноги, чтобы встать. Колени ныли, но это неважно. Каждый дюйм ее тела вибрировал, теплый, живой и нуждающийся.

Букер так резко дернул ее на себя, что она споткнулась и засмеялась, уткнувшись в его плечо.

Он накрыл ее рот своим прежде, чем она успела хоть открыть глаза. Язык протолкнулся между ее губ, жадно пробуя на вкус. Букер отбросил назад ее волосы и обхватил лицо обеими ладонями, не переставая целовать.

— Дай мне пять минуток, — сказал он ей, целуя изгиб ее челюсти. — А потом ты вся моя, дорогая.

— Звучит райски.

Ему понадобилось всего три минуты.

А потом он запустил руку между ее бедер, умело согнул пальцы, и Кейтлин готова была слететь с катушек.

— Джек… — она ахнула, когда он наклонился и всосал ее правый сосок. — О Боже.

— Тебе нравится, как это ощущается? — он ласково куснул ее, а потом успокоил это место языком. — Вся такая мокрая… черт возьми, ты любого мужика до инфаркта доведешь.

Улыбнувшись и застонав, Кейтлин приподняла голову, чтобы посмотреть на него.

— Я почти уверена, что пять минут назад довела до инфаркта тебя.

Букер зарычал, проводя зубами по изгибу ее ключицы.

— Этот твой порочный ротик…

— Кто бы говорил, — ответила она, хватаясь за его плечо для опоры.

Букер изогнул запястье, и она выгнула спину.

— К этому мы еще вернемся попозже, — сказал он, усмехаясь. — Но сначала… — его большой палец скользнул по ее складочкам, легко найдя клитор. — Дай мне почувствовать тебя, птичка певчая.

Он следил за ее лицом, за ее дыханием, идеально подстроился под покачивание ее бедер, и Кейтлин взорвалась с потрясенным всхлипом, не успев даже приготовиться.

— О, Джек!

Он целовал ее шею, поддерживал, пока она содрогалась.

— Вот так… Бл*дь, Кей.

Она почувствовала, как по бедрам вниз хлынула влага, и ее щеки сделались ярко-розовыми.

— Я…

Букер проглотил ее сомнения, сцеловав их с ее губ.

— Идеально, — сообщил он ей, убирая пальцы из ее тела. — Чертовски идеально.

Глянув вниз, она увидела, что его твердый ствол прижимается к его животу, и ее стеночки сжались, вновь почти отчаянно желая его.

Должно быть, это было написано на ее лице, потому что Букер улыбнулся и облизнул губы.

— Скачи на мне, — пробормотал он, вновь целуя ее. — Ну же, птичка певчая.

Они ерзали на матрасе, пока Букер не улегся, прислонившись к подушкам и изголовью, маня ее присоединиться и забраться на него.

Когда она потерлась об него своими складочками, он так резко выдохнул, словно она ударила его кулаком в живот.

— Хочешь, чтобы я действовала помедленнее? — спросила Кейтлин, изгибая губы.

— Черта с два, — ответил он, сжимая ее бедра. — Делай все что хочешь и так, как хочешь.

Открытое приглашение ей понравилось.

Придержав его, она полностью ввела его в себя одним движением, упиваясь ощущением растягивания. Букер придерживал ее за бедра, пока она двигалась, и смотрел, как он исчезает в ней.

Кейтлин пыталась постепенно наращивать ощущения, растягивать процесс, как раньше, но ее тело было слишком готовым, слишком взвинченным, а он слишком идеально наполнял ее. Это все равно что скатиться с холма — как только она потеряла почву под ногами, дальше она оказалась уже беспомощной.

Она сильно кончила, хрипя его имя. Но она не переставала двигаться, взлетая на каждой волне к следующему пику.

Ладони Букера скользнули по ее талии к грудям, стали массировать и щипать ее соски, отчего Кейтлин выгибала спину. Темные волосы рассыпались по ее спине, пока она двигала бедрами и стонала.

— Сильнее, Джек, — взмолилась она, прижимая его ладони к своему телу.

Он подчинился, и она задрожала, сбившись с ритма, когда внутри все обожгло наслаждением.

— Видела бы ты себя сейчас, — пробормотал он, проводя ладонью по ее горлу и вниз, к грудной клетке. — Никогда в жизни я не…

Ее вздох превратился в стон, когда он толкнулся в нее снизу. Букер удерживал ее взгляд, карие глаза выражали тепло, восторг и…

Боготворение. Он смотрел на нее так, как истово верующий смотрит на свое божество. Открыто, с любовью и полным пониманием, что его могут благословить или покарать одним словом.

«Я люблю тебя».

«Я сделаю что угодно ради тебя».

«Пожалуйста… Пожалуйста…»

— Я люблю тебя, Джек.

Слова просто слетели с ее языка безо всякого предупреждения.

Кейтлин замерла, зажав себе рот рукой.

Букер ошарашенно уставился на нее. Она считала секунды, пока ее заявление откладывалось в сознании.

Один…

Два…

Три…

Он протянул руку, ласково обхватил ее шею сзади и привлек еще ближе. Приподнявшись, он прижался лбом к ее лбу так, что их носы задели друг друга.

— Да? — переспросил он, дыша так, словно у него действительно вот-вот случится инфаркт.

Кейтлин кивнула, улыбаясь и чувствуя, что глаза щиплет от слез.

— Да.

Букер завладел ее ртом, целуя так, будто она только что помиловала его.

Может, в некотором роде так и было.

Отстранившись совсем чуточку, Букер пробормотал, задевая ее нижнюю губу.

— Я тоже тебя люблю, Кей. Бл*дь, как же я тебя люблю.

Поднимаясь и опускаясь, она продолжила то, на чем остановилась, только в этот раз хотела, чтобы он сорвался вместе с ней. Она жаждала его, желала ощутить его разрядку, увидеть блаженство на его лице.

— Ну же, Джек, — настаивала она, накрыв ладонью его щеку. — Ты позаботился обо мне, теперь твоя очередь.

Напряженность мышц на шее выдавала его. Он не продержится долго.

Стиснув ее задницу ладонями, Букер задвигался под ней, и плоть громко шлепала по плоти.

— Кейтлин, — простонал он, уткнувшись лицом в ее волосы, пока она оставалась наклонившейся над ним.

Ее стеночки затрепетали, и она резко ахнула, кончая вместе с ним.

Совершенно вымотавшись, она рухнула ему на грудь, и спутанные волосы упали на ее лицо. Букер гладил ее по спине вверх-вниз, и его сердце грохотало, пока он отходил от своего удовольствия.

Долгое время они лежали молча, упиваясь друг другом. Веки Кейтлин опускались сами собой, но прежде, чем она успела скатиться с него и заснуть, Букер поцеловал ее в макушку.

— Знаешь… Думаю, если бы мир был другим, то в этот самый момент я бы предложил тебе выйти за меня замуж.

Улыбка Кейтлин была такой широкой, что угрожала разорвать ее лицо пополам. Приподнявшись ровно настолько, чтобы увидеть его лицо, она посмотрела на Букера.

— Думаю, если бы мир был другим, то в этот самый момент я бы сказала «Да».

Букер широко улыбнулся.

— Да?

— Да, — эхом повторила она.

Смахнув прядь волос с ее лба, он сказал:

— А как же все то, что ты говорила — надо знать, за кого он голосует, и кладет ли он посуду в раковину?

Вечно умничает, даже когда говорит романтичные вещи.

— Ты же сам сказал, — пробормотала она. — Когда ты знаешь, ты знаешь.

Несколько секунд он смотрел на нее, ошеломленный ее искренностью.

— Возможно, наступил конец света, дорогая, но мне чертовски повезло найти тебя.

Она не спорила. Она чувствовала себя такой же везучей.

***

Кейтлин заворочалась, и ее голос сорвался на стон.

— Ооох, Джек…!

Она могла видеть его в утреннем свете, лившемся сквозь шторы.

Одеяло отброшено в сторону, ее ноги широко разведены, темноволосая голова устроилась между ее бедер.

Она была на полпути к оргазму, не успев даже проснуться. А теперь…

— Господи Иисусе, Джек, — прохрипела она, сжимая его волосы в кулаке.

Букер замычал, и вибрации идеально прокатились по ее клитору. Ей сложно было не толкаться навстречу его рту, и он, должно быть, почувствовал это, потому что одна сильная рука прижала ее бедра к матрасу.

Тяжело дыша, Кейтлин выгнула спину, все еще крепко вцепившись в его волосы.

Букер поедал ее так, словно она была его любимым блюдом.

— О… ооо… — ее бедра дрожали, правая пятка впивалась в его спину, пока она стремительно неслась к оргазму. — Я…

Ее голос сорвался на хрип, когда она кончила, выгнувшись дугой над кроватью. Постепенно приходя в себя, она чувствовала, как Букер стонет, буквально упиваясь ее соками.

Наконец, поднявшись, он дождался, когда ее глаза откроются, и широко улыбнулся.

— Доброе утро, птичка певчая.

Сглотнув, чтобы перевести дыхание, она слабо улыбнулась.

— Действительно доброе утро.

— Понравилось, да?

Кейтлин рассмеялась, гладя его по волосам.

— Тебе действительно нужно подтверждение?

— Неа, просто нравится это слышать, — поцеловав изгиб ее бедра, а потом нежную кожу с внутренней стороны ноги, Букер оставался на прежнем месте — то ли слишком расслабился, то ли надеялся вновь приняться за нее.

Она надеялась на второй исход.

— То есть, мне ожидать такого на регулярной основе или…?

Он усмехнулся, и она ощутила эту усмешку бедрами.

— Каждое утро, когда мне представится возможность, уж поверь.

Кейтлин застонала, уронив голову на подушки, и Букер снова рассмеялся.

— Надо же делать счастливой почти-будущую-миссис-Букер, — произнес он, покрывая поцелуями низ ее живота, пока кожа не порозовела от царапанья его щетины.

— Ужасно самонадеянно с твоей стороны считать, что я взяла бы твою фамилию.

Он склонил голову набок, уставившись на нее, и на секунду Кейтлин заволновалась, не обидела ли его. Но потом она увидела, как в его мозгу закрутились шестеренки, и он улыбнулся.

— Да, ты права, — сказал он, положив подбородок на ее тазовую кость. — Ты не Букер. Ты Мидоуз до мозга костей.

— Кроме того, вопли «Букер», когда я раздражена, не будут иметь того же эффекта, если это и моя фамилия тоже.

Он рассмеялся, обдав ее кожу теплым дыханием.

— Планируешь часто раздражаться?

— Ну, сейчас я определенно не раздражена…

Он провел губами по ее бедру, не забывая ласкать языком.

— Вот и хорошо.

Кейтлин оказалась права. Он ждал.

И когда он закончил, она распласталась по кровати как морская звезда, запыхавшись так сильно, словно только что пробежала марафон.

— Ладно, уговорил, — выдавила она, переводя дыхание. — Я счастливая будущая миссис.

Сборы тем утром были ленивыми, перемежались украденными моментами, полураздетыми паузами для поцелуев. Для того, чтобы скользнуть ладонями по теплой коже. Чтобы уткнуться носом в волосы, в шею, между лопатками.

Кейтлин наконец-то застегнула джинсы и спросила.

— А «почти-будущая-миссис» значит, что я уже твоя миссис?

Нагнувшись, чтобы зашнуровать ботинки, Букер глянул на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, мы никогда не сможем пожениться по-настоящему, — сказала она, поправляя позаимствованную рубашку. — Разве что ЗАГСы каким-то чудом пережили апокалипсис.

Он усмехнулся.

— Нет, не думаю, что это так.

— То есть… Обещание клятв как бы означает, что эти клятвы уже были даны?

— Это очень сложный разговор, а мы еще даже не завтракали.

— Букер, я серьезно.

— И вот она, причина, по которой ты не возьмешь мою фамилию.

Она закатала рукава рубашки, посмеиваясь. Букер улыбнулся и встал, сокращая небольшое расстояние между ними и привлекая ее ближе.

— Давай скажем так, — продолжил он, целуя ее в макушку. — Ты и я, мы вместе. До тех пор, пока ты меня терпишь, и до тех пор, пока в моих легких есть воздух.

— Почему ты автоматически предполагаешь, что я брошу тебя из-за раздражения?

— Не знаю, просто кажется вероятным.

Она уставилась на него, качая головой. Мгновение спустя она обвила рукой его шею, заставляя посмотреть ей в глаза.

— Ты и я, Джек. Куда бы мы ни пошли, мы будем вместе.

Прижавшись лбом к ее лбу, он прошептал.

— Ты и я. Вместе.

Это самое близкое подобие клятв, которое они могли получить.

Глава 13

Кейтлин расстаралась изо всех сил, насколько это было возможно с консервированными продуктами, но она явно не выиграла бы кулинарных наград за сочетание бобов и венских сарделек.

Войдя на кухню, Николь просияла.

— Доброе утречко, — пропела она, игриво постукивая пальчиком по шее Кейтлин сбоку.

«Ну Букер…»

— Утречко, — ответила Кейтлин, прикрывая засос и заливаясь ярко-розовым румянцем. — Хорошо спала?

— Думаю, я отключилась еще до того, как соприкоснулась с подушкой, — сказала она. — А ты вообще поспала?

Кейтлин покраснела еще сильнее.

— Немного, да.

Она чувствовала, что Николь широко улыбается.

— Прекрати, — рассмеялась она. — Такое чувство, будто мы снова в старших классах.

— Или на первом курсе, когда ты встречалась с тем парнем с биофака.

— О Боже, — простонала Кейтлин. — Ты вечно будешь мне это припоминать.

— Именно так, — захихикала Николь.

Шаги ботинок Букера возвестили о том, что он поднимается по лестницам.

— А тут вкусно пахнет, — крикнул он, открывая дверь подвала.

Николь тихонько посмеивалась, наливая воды себе в стакан, а Кейтлин наградила ее самым суровым своим взглядом, сама стараясь не захихикать.

Букер остановился на месте.

— Что? Я где-то запачкался?

Кейтлин покачала головой.

— Нет, это не… — она сделала паузу, стараясь сдержаться. — Завтрак готов.

Подойдя к раковине, чтобы помыть руки, он заметил сдавленный смешок Николь и широко улыбнулся, ни о чем не подозревая.

— Подшучиваете надо мной?

— Вовсе нет, — сказала ему Николь. — Просто немного подзуживаю Кейтлин.

— Поверить не могу, что даже после конца света мне не дозволяется начать жизнь с чистого листа.

Обернувшись через плечо, Букер улыбнулся.

— Ты мне расскажешь, что…

— Нет, — перебила она. — И Николь тоже не расскажет.

Повернувшись, Николь прошептала ему:

— Я тебе потом скажу. Это уморительная история.

Она хлопнула его по плечу, и Букер зашипел, заставив ее отпрянуть.

— Что… — Николь перевела взгляд со своей окровавленной ладони на плечо Букера. — Букер, у тебя кровь идет.

Он вытер руки полотенцем, морщась.

— Да, напоролся на что-то внизу, — сказал он, потянув за рукав. — Не так уж и больно было…

Выключив плиту, Кейтлин подошла к нему.

— Дай-ка взгляну.

Он попытался отмахнуться, но она заставила его и задрала рубашку. Примерно семисантиметровая рана тянулась по изгибу его плеча со спины, заканчиваясь прямо над его татуировкой.

— Джек, рана выглядит глубокой, — сказала она, аккуратно надавив пальцами на кожу возле края.

— Нее, я в норме.

— Тебе надо хотя бы наложить повязку.

— Кей…

— Николь, скажи ему.

Букер нахмурился, глянув на другую женщину.

— Ты доктор?

— Я доктор философии, — сказала она. — Мой муж медик, но я сама видела немало травм.

На одну беглую секунду отчаяние ясно проступила в ее глазах, и сердце Кейтлин кровью обливалось из-за ее лучшей подруги. Николь даже не знала, где Скотт, в каком он лагере Ковчега, и добрался ли он туда вообще. Она цеплялась за одну лишь надежду.

Николь подошла, чтобы осмотреть спину Букера.

— Тебе определенно надо обработать это, — сказала она. — У нас в джипе есть аптечка первой помощи?

— Да, под пассажирским сиденьем, — сказала Кейтлин.

Николь уже направилась к двери.

Опустив рубашку обратно, Букер повернулся.

— Ты раздуваешь шумиху на пустом месте.

— Всегда пожалуйста, Букер.

Она усмехнулась, и он наклонился, чтобы поцеловать ее, но остановился, когда увидел, что Николь бежит обратно на кухню.

— Фрики, — хрипло прошептала она. — Целая толпа.

Подбежав к входной двери, Букер выглянул в щель между ставнями.

— Черт.

Кейтлин оказалась прямо за ним, глядя на участок дороги.

Ее сердце ухнуло в пятки.

Они огромными толпами шли прямо по вершине холма. Изувеченные гниющие тела спотыкались и налетали друг на друга. Двигаясь все в одном направлении, словно единый разум.

Горизонт потемнел от океана зомби.

— О боже, — ахнула она. — Должно быть…

— Их там сотни, — закончил Букер. Отведя ее от окна, он сказал: — Проследите, чтобы все ставни были закрыты, все двери забаррикадированы.

Николь уже подставила стул под ручку двери черного хода. Они работали почти бесшумно, даже когда поднимали тяжелую мебель, чтобы поставить ее перед входной дверью. Букер схватил свою винтовку и коробку патронов, пока Кейтлин засовывала револьвер за пояс джинсов.

— Нам нужно спрятаться, — прошептала Николь.

— Где? — Кейтлин глянула на Букера, который опять украдкой выглянул в щелочку между ставней. — Джек?

Он показал на дверь в подвал.

— Внизу, — сказал он. — Меньше вероятность, что они нас почуют.

Подтолкнув Николь в сторону подвала, Кейтлин побежала к Букеру и схватила за руку.

— Пошли, — сказала она, таща его за собой. Она ни за что не позволила бы ему остаться здесь одному, черт возьми.

Быстрыми легкими шагами они спустились в темный сырой подвал и закрыли за собой дверь. Букер преградил вход найденным где-то куском доски. Это мало поможет, но хотя бы задержит фрика.

Единственный свет, поступавший сюда, лился через засаленное прямоугольное окошко примерно в тридцати сантиметрах над их головами. Насколько могла сказать Кейтлин, окно выходило на улицу, возможно, сбоку от крыльца.

Они услышали их за несколько секунд до того, как мимо стали проходить тени.

Дюжины, дюжины и дюжины шагов. Медленное шарканье резины по бетону, нетвердая походка, приглушенные стоны вечного голода.

Николь стояла в центре комнаты, застыв и глядя в окно.

Они в ловушке.

Букер постепенно приблизился к ней, не желая напугать. Он осторожно прикоснулся к ее руке и вздрогнул, когда она дернулась. Моргнув, Николь очнулась от ужаса и посмотрела на его тускло освещенное лицо.

— Сюда, — прошептал он едва слышно.

Он помог Николь опуститься на пол рядом с Кейтлин, убедился, что им обеим удобно, и только потом сел сам, устроившись с другой стороны.

Глянув на него, Кейтлин взяла Букера за руку и переплела их пальцы.

Они могли лишь ждать.

Вместе.

***

Миграция с трудом тащившихся мертвых тел казалась бесконечной.

Временами они все замедлялись, словно выжидая, а может, даже отдыхая, если зомби нуждались в подобном.

Букер был прав. Целые сотни сбились в одну толпу, следуя по дороге, по ландшафту в никому не известное место назначения.

Они втроем не издавали ни звука, притаившись в темноте.

День сменился вечером, а фрики все еще продолжали шаркать, проходя мимо.

Живот Николь заурчал, и Кейтлин пожалела, что не подумала принести еду сюда, вниз.

Но голод был ничем в сравнении с холодом сырого пола подвала. Спустя несколько часов они начали дрожать, но никто не шевелился из страха привлечь внимание к ним.

Тихо и неподвижно. Вот как они могли выжить.

Последние лучи солнца исчезли к тому времени, когда шаги стихли, а стоны уже не разносились по ночному воздуху.

Они все равно выждали еще час перед тем, как попытаться покинуть подвал.

В этой зловещей тишине они все задержали дыхание и прислушивались, ища признаки движения.

Ничего.

Букер пошел первым, осматривая дом комната за комнатой, хотя ни одно окно не было выбито, ни одна дверь не оказалась распахнутой.

Он не собирался рисковать.

Когда дом вновь был объявлен безопасным, они вздохнули полной грудью.

Николь покачнулась, и Кейтлин поддержала ее, помогая дойти до кресла.

— Тебе нужно что-нибудь съесть, — сказала она ей.

— И тебе тоже, — ответила Николь.

— Сначала ты, — Кейтлин улыбнулась и направилась на кухню.

То, что она готовила на завтрак, остыло на сковородке и выглядело примерно так же аппетитно, как мусор. Понюхав содержимое, она решила, что это по-прежнему съедобно, и быстренько разогрела. Кейтлин проследила, чтобы Николь досталась самая большая порция.

— Ты все еще дрожишь, — сказал Букер, подходя к ней сзади.

— Со временем отогреюсь, — глянув через плечо, она добавила: — Ты когда-нибудь видел такое большое стадо?

— Неа, никогда, — он покачал головой.

— Как будто это население целого города, — пробормотала она, раскладывая еду по трем тарелкам.

Им понадобилась всего секунда размышлений, после чего они уставились друг на друга широко раскрытыми глазами.

Город, в который Букер пробрался за джипом.

На обратном пути он проломил забор…

— Не думай об этом, — сказала ему Кейтлин, схватив за руку. — Это не на твоей совести.

Он крепко стиснул зубы.

— Кей…

— Нет, Джек, — ее пальцы впились в его предплечье. — Ты не можешь взваливать на себя ответственность за каждого фрика на планете. Тебя сокрушит это бремя.

Он притих на какое-то время, затем сказал:

— Можно было бы поступить как-то хитрее.

— Много чего можно было бы, — сказала она, ища столовые приборы. — Знаешь, что важно для меня? — она встретилась с ним взглядом. — Ты вернулся.

Букер уставился на нее, и она почувствовала тот самый момент, когда он решил поверить ей, отбросить угрызения совести. Его взгляд смягчился, уголок губ приподнялся.

«Я бы сделал все это вновь ради тебя».

«Я бы никогда тебя не бросил».

«Ты и я, вместе».

Они все ели в относительной тишине, слишком вымотавшись, чтобы поддерживать разговор. Оказывается, стресс пережидания фриков изматывает не меньше, чем драка с ними.

Той ночью они все легли в гостиной, найдя утешение в компании.

Букер все равно остался сторожить первым, так и не разбудив Кейтлин, чтобы та его сменила.

Глава 14

Следующие два дня ушли на укрепление их временного дома на тот случай, если понадобится сделать его более постоянным. На каждом входе были установлены меры безопасности. Окна на первом этаже были заколочены, чтобы не дать фрикам вломиться внутрь. Для входной двери и черного хода Кейтлин придумала механизм из засова и веревки, позволяющий быстро забаррикадировать дверь одним рывком за канат. А тела убитых фриков они оставили, чтобы те добавили свою отталкивающую вонь к их защитному ограждению.

Они превратили фермерский дом в крепость.

Идеальное место, чтобы собраться с силами. Обсудить будущее. Составить план.

Кейтлин впервые заметила, что что-то не так, когда Букер потянулся к консервной банке на верхней полке и неловко пошатнулся.

Это продлилось всего одну-две секунды, и он оправился, но она не могла отрицать, что от этого ее нутро предательски заныло.

Той ночью, когда он игриво дернул ее к себе, она инстинктивно схватилась за его плечи, и Букер охнул от боли, отпрянув.

— Джек?

Затем она вспомнила. Они так и не обработали его рану. Они застряли в том грязном подвале на весь день, молясь, чтобы фрики их не заметили, и совсем забыли про его рану.

— Дай мне взглянуть, — приказала она, уже задирая его рубашку.

— Кей, не надо…

— Перестань уже сопротивляться и просто сними рубашку!

Он усмехнулся.

— Хотелось бы мне услышать это при других обстоятельствах.

— Снимай. Сейчас же.

Букер подчинился, потянув за ткань. Но начав поднимать руки, он зашипел от боли, и Кейтлин помогла ему снять рубашку.

Порез на его плече окружало сильное раздраженное покраснение, кожа выглядела воспалившейся и опухшей. От одного лишь вида этой раны ей сделалось нехорошо.

— Джек, похоже на воспаление, — сказала она, легонько прикасаясь к коже и ощущая, какая она горячая.

— Нее, все будет нормально.

Она сердито посмотрела на него.

— Что, ты просто очень-очень сильно пожелаешь и понадеешься, что все пройдет?

— Я промывал рану, держал ее сухой…

— Не думаю, что это имеет значение, если ты распорол себе плечо ржавым гвоздем, — она нахмурилась, снова осматривая рану. — Я приведу Николь, чтобы она взглянула.

Букер схватил ее за запястье, чтобы остановить.

— Дорогая, не надо, она наверняка уснула.

— А у тебя наверняка будет гангрена или типа того, — она оказалась за дверью спальни прежде, чем он успел убедить ее в обратном.

К счастью, Николь вовсе не спала, и вскоре над Букером хлопотали уже две обеспокоенные женщины.

— Это определенно воспаление, — сказала Николь.

Кейтлин наградила Букера выразительным взглядом.

— Вот видишь?

Он фыркнул.

— Ладно, я протру ее чем-нибудь и намажу Неоспорином (прим. мазь с антибиотиком в составе).

Николь нахмурилась.

— Не знаю, Букер… Когда ты в последний раз ставил прививку от столбняка?

Опершись предплечьями на бедра, Букер пожал плечами.

— Фиг знает… Наверное, когда служил.

— И как давно это было?

— Давно.

Николь прикусила нижнюю губу, снова осматривая его рану.

— Скотт знал бы лучше меня… — пробормотала она. — Но думаю, сейчас лучше всего попытаться очистить рану чем-нибудь вроде медицинского спирта и наложить компресс, чтобы вытянуть инфекцию.

Букер глянул на Кейтлин.

— В аптечке есть медицинский спирт?

— Кажется, да, — она уже направлялась к выходу, чтобы принести аптечку с первого этажа. Вернувшись, она раскрыла чемоданчик на кровати. — Тут есть дезинфицирующие салфетки со спиртом… Подойдет?

— Это лучше, чем ничего, — сказала ей Николь. — Там есть бинт и пластырь?

— Ага, — отозвалась она, доставая все необходимое.

Николь взяла у нее принадлежности и рывком открыла салфетку. Кейтлин нашла маленькую бутылочку медицинского спирта, но она почти закончилась. Они все равно пустили остатки в дело.

Букер вздрогнул, когда Кейтлин полила спиртом его порез, но ничего не сказал. Провозившись с его раной около минуты, они наложили на порез повязку из бинта и закрепили лейкопластырем, стараясь не слишком давить на раздраженную кожу.

— Выпей пару таблеток тайленола перед сном и спи на другом боку, — сказала ему Николь, помогая заново убрать все в аптечку первой помощи. — Следующие пару дней нам надо следить за раной и как можно чаще менять повязки, чтобы поддерживать чистоту.

— Спасибо, док, — сказал Букер с широкой улыбкой, вставая.

Похлопав его по руке, Николь пожелала им обоим спокойной ночи и закрыла за собой дверь.

Как только щелкнул замок, Букер потянулся к Кейтлин, но она шлепнула его по рукам.

— Тебе надо отдыхать.

— Кей…

— Нетушки. Я принесу тебе тайленол и воду, а потом ты отправляешься в постель, мистер.

Он закатил глаза, но в его улыбке была нежность, которая согрела ее грудь. Букер в кои-то веки позволял ей позаботиться о нем. Он впустил ее.

Направившись в ванную в коридоре, Кейтлин пошарила в шкафчике и нашла нужную бутылочку с экстра-сильными таблетками. Она помедлила, пока набирала воду в стакан, и уставилась на бледно-зеленый узорчик по краю.

Если бы мир не был разрушен, их жизнь ужасно походила бы на это.

Дом из ее снов, с желтыми занавесками и большим кухонным столом. Кольцо на ее пальце. Совместные ужины перед телевизором. Легкое опьянение от вина в восемь тридцать вечера во вторник. Ленивые выходные в обнимку в постели.

Работа. Обеды с соседями. Годовщины. Может, даже дети.

Это была бы хорошая жизнь.

Но если бы мир не оказался разрушен, они могли никогда не повстречать друг друга.

Бартер, пожелать которого ей не хватало духу.

Вернувшись в их позаимствованную спальню, она протянула Букеру лекарство и стакан воды и смотрела, как он запивает таблетку.

— А мне не дадут конфетку за то, что я такой хороший пациент? — он подмигнул ей.

Она широко улыбнулась и жестом показала ему забираться в постель.

— Когда выздоровеешь, я тебе устрою сюрприз.

— Жду с нетерпением.

Она заснула в руках Букера и видела сны о доме, кольце, жизни, без которой им придется обойтись.

***

Когда Кейтлин проснулась, комнату заливал сероватый свет, а над ухом раздавался странный дрожащий звук.

Моргнув, она повернула голову на подушке, пытаясь сориентироваться.

Матрас позади нее дрожал, и она повернулась, чтобы посмотреть.

— Букер?

Он натянул одеяло до самого виска и скрестил руки перед собой, трясясь всем телом.

— Джек? — она развернулась к нему лицом. — Эй, Джек…

— Тут так холодно, да? — пробормотал он, стуча зубами.

Ее пронзило паникой. В комнате царило тепло, являвшееся отголосками летней жары, и ее футболка пропиталась потом. Она уже много недель не ощущала прохлады.

Прижав тыльную сторону ладони к его щеке, Кейтлин ахнула.

— Джек, ты весь горишь.

Он хрюкнул, нахмурив влажный лоб.

— Нормально мне.

— Нет, нет, не нормально, — отбросив одеяла, она выскочила из кровати, побежав за тайленолом и водой.

Шум хлопающих дверей заставил Николь выглянуть из комнаты, потирая глаза.

— Что случилось?

Кейтлин не замедлилась, быстро устремляясь обратно в спальню.

— Букеру плохо.

Это заставило Николь тут же проснуться.

— Лихорадит?

— И знобит, — сообщила ей Кейтлин, вставая коленями на кровать. — Джек? Джек, приподнимись, тебе надо это выпить.

Едва осознавая происходящее, он оперся на предплечья, но настолько ослабел, что не мог удержаться в этом положении. Обхватив ладонью его затылок, Кейтлин наклонила его голову так, чтобы он смог проглотить таблетки и запить водой.

— У тебя есть термометр? — спросила Николь, шаря в аптечке.

— Нет, и в ванной его тоже нет.

Николь повторила тест Кейтлин, прижав ладонь к лицу Букера.

— Иисусе, да он горит.

В горле Кейтлин встал ком.

— Это инфекция, верно? Мы не заметили ее вовремя, и все стало только хуже.

Николь поморщилась.

— Думаю, да, — посмотрев на свою подругу, она сказала: — Мы должны сбить высокую температуру.

Содрав с него одеяло, Кейтлин уже силилась поднять Букера с кровати.

— Помоги мне дотащить его до душа, — подхватив его рукой под мышки, она позвала: — Джек? Джек, мне нужно, чтобы ты встал, хорошо?

Он был бледным как призрак и дрожал так сильно, что не мог идти по прямой линии. Потребовалось огромное количество усилий, но они наконец-то дотащили его до ванной и привалили к стене.

Кейтлин вздрогнула, включая ледяную воду.

— Прости, Букер.

Он застонал от неожиданности, когда струи ударили по нему, и опустил голову, чтобы не брызгало в лицо.

— Этого недостаточно, — сказала Николь. — Нам нужен лед.

— Ты же видела холодильник внизу, он уже много недель не работает. Нет у нас льда.

Обеспокоенный взгляд Николь метнулся к Букеру.

— Сколько тайленола у нас осталось?

— Полбутылочки, — сказала она, поливая холодной водой его шею сзади и внутренние стороны запястий.

Внезапно грудь Кейтлин словно сдавило, ее органы сжались. Она не могла дышать. Все должно быть не так…

— Мне норм, птичка певчая, — промямлил Букера, пока струи воды стекали по его бровям. — Все будет ок.

Ей хотелось плакать. Он находился на грани заражения крови, лихорадка едва не поджаривала его мозг, а он все равно пытался ее утешить.

— Николь, проверь еще раз ванные комнаты, кухню, все места, которые придут тебе в голову. Обезболивающие, антибиотики, поищи что-то в таком духе, хорошо?

Николь кивнула и быстро убежала, оставив Кейтлин заботиться о Букере.

— Командуешь? — протянул Букер, поворачивая голову, чтобы посмотреть на нее.

Она улыбнулась вопреки страху, бурлившему в ее горле.

— Ты же знаешь, что тебе это нравится.

Пропуская через пальцы его влажные волосы, она успокаивала его, пока он сидел под струями ледяной воды. Он весь промок и дрожал, но ни разу не пожаловался.

Кейтлин накрыла ладонью его подбородок, провела большим пальцем по щеке.

«С тобой все будет хорошо».

«Я рядом».

«Я люблю тебя».

Николь вернулась через несколько минут, принеся замызганную баночку обычного аспирина и пару махровых салфеток.

— Это все, что я сумела найти.

Кейтлин кивнула в знак благодарности, но ужас крепкой хваткой стискивал ее внутренности.

Букеру станет только хуже. Ему нужны антибиотики, чтобы бороться с инфекцией, и больше тайленола, чтобы сбивать слишком высокую температуру.

Их время уже на исходе.

— Птичка певчая, — промямлил он, слабо потянувшись к ее руке. — Не надо…

«Не беспокойся».

«Не уходи».

«Не подвергай себя риску из-за меня».

Сжав его пальцы, Кейтлин стиснула зубы.

Это единственный раз, когда она отказывалась к нему прислушаться.

***

Застегнув рюкзак, Кейтлин прокрутила в голове список.

Достаточно еды на один день, револьвер заряжен, и у нее имелось полкоробки патронов, она собиралась взять топорик из сарая, карту…

— Кейтлин, лучше мне пойти, — сказала Николь позади нее. — Тебе лучше остаться с Букером.

Она покачала головой.

— Ты все еще восстанавливаешься. Я не заставлю тебя выбегать туда в одиночку.

— Тогда позволь мне пойти с тобой.

— Букер не в состоянии позаботиться о себе, особенно если мимо пройдет очередное стадо фриков.

— Это слишком опасно, — сказала Николь, и ее голос сделался высоким от беспокойства.

— Тут несколько миль до ближайшего магазина…

— Я справлюсь, — она закончила проверять рюкзак и повесила его за плечо.

— Ну хотя бы возьми джип.

Кейтлин покачала головой.

— Вам он нужнее. Если что-то случится, бери Букера и убирайтесь отсюда к чертовой матери.

— А как же ты?

Спокойно глядя на свою подругу, она сказала:

— Я вас найду.

Николь сморгнула злые слезы.

— Как? Как ты узнаешь, куда идти, как мы тебя найдем?

— Один раз я уже нашла тебя, найду и второй.

Николь так крепко стиснула спинку кухонного стула, что костяшки ее пальцев побелели.

— Кейтлин… — она заставила себя умолкнуть, сделала глубокий вдох. — Это беспечно. Ты не должна отправляться туда одна, не имея никого, кто прикрыл бы тебе спину. И что, если с тобой что-то случится? Как мы узнаем? Что я скажу Букеру, если ты не вернешься домой?

Решительность уже укрепилась в ее костях словно сталь.

— Инфекция Букера будет только ухудшаться, — сказала Кейтлин. — Я не стану просто сидеть и смотреть, как мой любовник умирает, при этом зная, что я могу как-то помочь ему. Я почти месяц выживала в одиночку. И уж точно переживу однодневную вылазку в город.

Злость и беспокойство исказили лицо Николь.

— Кейтлин…

— Я знаю. Мне тоже страшно, — мгновение спустя она кивком подбородка указала на бумагу, которую Николь сжимала в другой руке. — Ты записала то, что мне нужно достать?

Кивнув, она протянула ей бумажку.

— Я написала три названия антибиотиков, которые я помню, и препарат общего действия, если у них найдется только такой.

— Спасибо, — сунув бумажку в карман джинсов, Кейтлин поправила лямку рюкзака. — Если я не вернусь завтра…

— Пожалуйста, не надо, — перебила Николь с дрожью в голосе. — Такое чувство, будто ты сглазишь или еще что.

Кейтлин посмотрела ей в глаза и сказала:

— Джип набит припасами первой необходимости. Их хватит на неделю. Букер будет сопротивляться изо всех сил, но ты должна пообещать мне, что в случае чего вытащишь и его тоже.

Николь один раз кивнула.

— Хорошо, — Кейтлин направилась к двери. Положив ладонь на ручку, она обернулась через плечо. — Береги себя.

Она ушла прежде, чем расслышала слезный ответ Николь.

***

Она молилась богу, хотя сомневалась в своей вере в него.

Букер верил. Может, этого достаточно. Может, Бог послушает ради него.

Прошло немало времени после полудня, когда в поле зрения показался первый ценный город. Кейтлин видела скопления фриков, тащившихся по улицам, но это не шло ни в какое сравнение с той толпой ранее.

Она могла убежать от них. Сразиться с ними, если придется.

Сломанная вывеска аптеки «Уолгринс» была ее единственной путеводной звездой, грязным маяком, в который она невольно вкладывала всю надежду.

Кейтлин сумела избежать нескольких фриков чисто за счет скорости. Она старалась передвигаться переулками, аккуратно следя, чтобы не оказаться в ловушке с нежитью.

Очевидно, что это место обчистили несколько недель назад, и дверь черного хода осталась свободно распахнутой. Кейтлин хотела ворваться внутрь, но знала, что внутри может быть зомби, и она не могла рисковать из-за спешки.

Задержав дыхание, она прислушалась.

Что-то возилось в проходе между стеллажами, возможно, на расстоянии нескольких метров от нее.

Перехватив топорик поудобнее, Кейтлин скользнула внутрь, аккуратно прикрыв дверь за собой.

«Смотри по сторонам, Кей, — голос Букера эхом раздавался в ее голове. — Медленно и размеренно. Зачисти место перед тем, как начинать собирать припасы. Тебе не нужны сюрпризы».

Он всегда так яро настаивал на том, чтобы обезопасить здание. Военная выучка включалась всякий раз, когда они отправлялись на поиски припасов.

Проход за проходом она искала источник звука — стук металла по металлу и шарканье.

Свернув за угол, она увидела движение и отпрянула, ее пульс резко участился.

«Спокойно. Не дергайся. Просто устрани его аккуратно, как я тебе показывал».

Вдохнув, Кейтлин покрепче схватила топорик и двинулась вперед.

Опоссум, пожиравший содержимое лопнувшей консервной банки, поднял голову и зашипел, явно недовольный вмешательством.

Кейтлин зажала рот рукой — сначала чтобы сдержать крик, потом чтобы не рассмеяться.

Опоссум. Ну конечно.

Букер все равно убил бы его («хорошее мясо», как он говорил), но она оставила животное в покое. Им обоим сегодня нужна добыча.

Кейтлин закончила зачищать небольшой магазин и направилась к аптеке в задней его части. На удивление большая часть лекарств, отпускаемых по рецепту, осталась на месте, но это наверное потому, что почти все они были антидепрессантами и препаратами от аллергии.

Достав клочок бумаги, она перечитала написанное Николь. Должна же тут остаться хоть одна упаковка антибиотиков…

Раздраженно застонав, она перепрыгнула через прилавок и направилась в заднее помещение. Лихорадочно обыскивая полки, Кейтлин нашла пузырьки, расставленные по полочкам с алфавитными пометками, и присела возле секции, которая показалась ей наиболее многообещающей.

Снова прочитав этикетку, она повторно сверилась с бумажкой и едва не закричала. Это был тот самый антибиотик, который по словам Николь должен сработать быстрее всего.

— Слава Богу, — прошептала она, схватив упаковку и бросив таблетку в пластиковый пакетик, который прихватила с собой.

На радостях она заметила маленькую упаковку викодина и прихватила его тоже, сунув в пакетик.

Последний искомый предмет — жаропонижающее — нашелся быстро, рядом с местом, где хранились препараты, отпускаемые по рецепту. Кейтлин только-только убрала пузырек вместе с антибиотиками, когда услышала, как распахнулась другая дверь, и мусор на полу захрустел под тяжелыми ботинками.

— Чувак, я же тебе говорил…

— Заткнись, идиот, это в заднем помещении.

Кейтлин присела, спрятавшись за прилавком. Это не фрики и даже не те голоса, которые она ожидала бы услышать от отряда военных головорезов.

Две пары ботинок протопали по магазину, пиная консервные банки и время от времени обыскивая полки.

— Здесь не осталось ничего съедобного, — сказал один мужчина.

— Поедим, когда достанем то, за чем пришли.

Ее сердце грохотало в груди. Они подходили ближе.

Кейтлин осмотрела заднюю часть аптеки. Выхода не было.

Черт.

Ползком бесшумно забравшись за очередной стеллаж, она стала надеяться, что сумеет их переждать. Эти два мужчины издавали столько шума, что привлекут кучку фриков, если не будут осторожны.

— Че такое вел-бу-трин? — спросил один.

— Не знаю, кажется, эти пилюли делают тебя счастливым или типа того.

Кейтлин надеялась, что они пришли за таблетками от аллергии.

Она ошибалась.

— О чет, чувак, хватай тот ксанакс.

— Зачем?

— Никогда не пробовал толочь это дерьмо и вдыхать? Улетный кайф.

Кейтлин нахмурилась. Замечательно, она застряла тут с парой таблеточных наркоманов.

Может, и наступил конец света, но люди никогда не менялись.

Она ждала и ждала, но они все не уходили. А потом один из них сказал идти в заднюю часть, где хранится «реально хорошее дерьмо», и она знала, что ее ждут проблемы.

Как раз когда она подумала, что бегство может быть ее единственным вариантом, перед ней показалась пара грязных ботинок, и она уставилась на одного из парней, искавших нечто более забористое, чем Кейтлин.

— О-хо-хо! — завопил он. — Что это у нас тут?

Не успела она даже моргнуть, как он схватил ее за руку и дернул вверх.

Его лицо было запачкано грязью, изо рта пахло гнилью, словно он годами не пользовался зубной щеткой.

— Эрл? — другой перемахнул через прилавок. — Ооууу чооорт.

Тот, что держал ее за руку — Эрл — сердито посмотрел на Кейтлин.

— Че ты там прячешь, девочка?

Вырвавшись из его хватки, Кейтлин попятилась, создавая небольшое расстояние между ней и двумя мужчинами.

— Я как раз уходила, — она сжала лямку рюкзака и начала обходить Эрла.

Другой встал перед ней.

— Что у тебя в рюкзаке, малышка?

— Тампоны, — процедила Кейтлин. — Много, много тампонов.

Эрл поморщился, а его приятель рассмеялся.

— Их тут нет, — сказал он, окидывая взглядом ассортимент аптеки.

— Мак, у них нет окси, — крикнул Эрл, шаривший на полках.

Кейтлин переводила взгляд между двумя мужчинами. На мгновение она подумывала купить себе свободу викодином, но потом передумала. Они от нее ничего не получат.

Мак повернулся и посмотрел на нее.

— Что у тебя там на самом деле, а?

— Ничего такого, что вы захотите.

— Да что ты? — Мак сделал шаг вперед. — Ты уверена?

Эрл подбирался к ней сзади, Мак подходил спереди. Они зажимали ее между собой.

— Готов поспорить, это она все стырила, — сказал Эрл, шаркая ботинками по кафелю.

— Готов поспорить, у нее там добротное дерьмо, — добавил Мак, косясь на ее рюкзак.

— Нет у меня ничего, придурки.

— Ой, да она живая, Эрл, — Мак усмехнулся, глянув на своего приятеля. — Ты что-то больно крепко вцепилась в рюкзак.

Кейтлин даже не моргнула.

«Не показывай страха».

— Слушайте, я не хочу проблем, — сказала она. — Как я и говорила, я как раз собиралась уходить.

— Вот только ты можешь уходить с тем, что нужно нам.

Стараясь не кривить губы, она сказала:

— У меня нет ОксиКонтина.

Эрл шарахнул кулаком по полке, заставив ее подпрыгнуть.

— Тогда куда он весь делся?

Идиоты. Два наркомана-идиота.

— Наверное, его унес кто-то другой из сотен других людей, грабивших это место, — рявкнула она, сердито глянув через плечо. — Похоже, вы, парни, опоздали, — переведя взгляд на Мака, она добавила: — А теперь мне пора. Так что…

Мак поднял монтировку, которой он был вооружен, и показал на нее.

— Ты никуда не пойдешь, пока мы не заглянем в этот рюкзак.

— У меня там бутылка воды, батончик гранолы и карта, — она наградила его жестким взглядом. — Вы действительно убьете меня из-за этого?

Его улыбка выражала чистое зло и безумие.

— Думаешь, я не убивал за меньшее?

Кровь Кейтлин застыла в жилах. Это не те мужчины, с которыми можно торговаться, призывать к рассудку или даже к их эгоистичной натуре. Они просто заберут у нее все, что смогут, и это не ограничивалось наркотиками.

Прежде чем она успела отреагировать, Эрл толкнул ее вперед и стащил рюкзак с ее плеча. Мак подхватил ее, когда она споткнулась, развернул и сжал ее горло.

— Попалась, — рассмеялся он над ее ухом.

Пока она брыкалась, пытаясь вырваться, Эр расстегнул рюкзак и достал пластиковый пакет с таблетками.

— Кажется, ты лживая сучка, — прорычал Мак.

— Это антибиотики, — сказала она им, силясь дышать сквозь сдавленную трахею.

Эрл потряс пакет, а Мак цокнул языком.

— Ну да, а я Санта-Клаус.

«Если кто-то схватит тебя сзади, что ты сделаешь? — донеслось эхо голоса Букера. Те уроки самообороны, которые он ей давал, включились в работу. — Самые легкие места для удара у мужчины — это его ступни, лодыжки, пах, нос».

Мак расхохотался возле ее головы, и изо рта у него воняло точно так же, как у Эрла. Кейтлин заставила себя сделать глубокий вдох, готовясь.

«Самое сильное оружие в твоем распоряжении уже является частью тебя. Пятки, локти, череп. Давай, покажи мне».

Она закрыла глаза.

«Покажи им, Кей».

Кейтлин топнула пяткой по пальцам ног Мака, и мужчина завопил. Прежде чем он сообразил, что происходит, она метнулась назад и ударила его затылком в нос. Кровь брызнула на ее плечо, когда он заорал. Со всей силой Кейтлин ударила его локтем в бок, затем пониже, и Мак сложился пополам так, словно весь состоял из палочек для мороженого.

— Твою ж мать! — он катался по полу, сжимая руками пах.

Эрл бросил ее вещи и кинулся к ней.

«Прижми большой палец к этим двум костяшкам, не меть в челюсть, целься в нос».

Она именно так и сделала… Кулак столкнулся с носом Эрла, и послышался тошнотворный хруст. Кровь полилась по ее руке и его лицу, и он согнулся пополам.

Пока мужчины отходили от травм, Кейтлин побежала, схватила свои вещи и запихала лекарства обратно в рюкзак.

— Ах ты бл*дская сука! — завопил Мак, заставляя себя подняться на колени. — Я тебя урою!

Она побежала, но Эрл схватил ее за лодыжку, и она упала, распластавшись на полу. Пнув ногой вслепую, она попала пяткой по большому пальцу Эрла и услышала хруст. Он завопил и разжал руку.

Торопливо поднимаясь, она схватила рюкзак и бросилась к выходу.

Резкая боль полоснула ее по затылку, и на долю секунды перед глазами все почернело. Кейтлин снова рухнула на пол, схватившись за голову.

Звон металла послужил единственной подсказкой о том, что ее ударило. Мак швырнул свою монтировку.

В ушах зазвенело, и Кейтлин свернулась, повалившись на бок и чувствуя, как между пальцев сочится кровь.

Букер… Она должна добраться к Букеру.

Перевернувшись на живот, она стала цепляться пальцами за кафель и тащить свое тело вперед.

— Я тебя убью, — орал Мак, но звук казался ей далеким. — Думаешь, что сумеешь убежать от меня?

Боль была такой сильной, что ее тошнило, но Кейтлин продолжала двигаться, отталкиваясь ладонями и коленями. Ее рюкзак закатился под стеллаж, когда упал, но она видела его своим туннельным зрением.

Ладонь схватила ее ногу и дернула назад. Кейтлин закричала, махая руками и пытаясь за что-нибудь ухватиться.

Ее пальцы обхватили нечто тяжелое и прочное, и Кейтлин выгнулась, стараясь задержаться, пока не оказалась слишком близко к напавшему.

Звук первым отложился в ее сознании.

Словно лед затрещал под ботинком со стальной подошвой.

Моргнув, она наконец-то смогла сфокусировать взгляд. Смогла увидеть, чем замахнулась и куда ударила.

Ее рука сжимала окровавленную монтировку Мака.

Его череп оказался расколотым, и оттуда хлестала кровь как в фильме ужасов.

Разинув рот, он рухнул рядом с ней неподвижной тушей.

Если он еще не мертв, то скоро скончается.

Ахнув, Кейтлин оттолкнулась от его тела, стараясь подняться на ноги. Она наконец-то встала, но ее сильно мотало из стороны в сторону, когда она побежала за своим рюкзаком.

Она слышала, как позади нее орет Эрл. Он звал Мака, кричал на нее, твердил, что она его убила.

Пусть уж лучше его, чем гибнуть самой.

Взяв рюкзак, Кейтлин взвалила его на плечо и остановилась.

Она ранена, ослаблена, у нее сотрясение. Она только что убила человека, и его приятель вот-вот ее настигнет.

Ее взгляд скользнул к передней части магазина.

Сначала Кейтлин подумала, что эти тени — просто пятна перед ее глазами, но сфокусировав зрение, сумела различить головы и руки, которые дергались и хватили окна и двери.

Фрики. Целая орда.

Возня их драки привлекла внимание всех немертвых в округе.

Прежде чем Кейтлин успела хоть перевести дыхание, стекло разбилось, и дюжины разлагающихся тел хлынули внутрь.

Эрл успел подобраться ближе, но надвигающийся рой зомби заставил его остановиться как вкопанного.

Рука Кейтлин нащупала револьвер в переднем кармане рюкзака, но она не отводила взгляда от стены фриков, которые двигались через магазин. Она быстро достала оружие и сняла с предохранителя.

Букер всегда говорил, что ей не хватит духу для убийства. Она недостаточно хладнокровна и эгоистична.

Но ее руки были покрыты слоем крови, доказывающей обратное.

И она обещала вернуться домой к нему.

Повернув голову, Кейтлин нашла свою мишень, прицелилась в колено Эрла и нажала на курок.

Конец первой книги…