Невеста демона (ЛП) [LilMissAqua] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1. Судьбоносная встреча. ==========

— Давным-давно жила королевская семья, прямо за лесом. Эта семья была любима каждым ребенком, так как они гарантировали свою безопасность от монстров, давая особую защиту для Благодатного Дома.

— Эмма! — рыжеволосая девушка прервала свой рассказ, хотя только начала его, когда невинный голос одного из детей, сидевших вокруг нее, поднял руку, чтобы привлечь её внимание. — От каких монстров они нас защищали?

— Хмм… Это хороший вопрос, Шелли… — Эмма тоже задавалась этим вопросом, каждый раз, когда мама рассказывала ей одну и ту же историю, и поэтому она могла только дать ответ, который всегда давала ей мама. — Я думаю, лучше не знать об этом.

— Это не может быть опаснее, чем всякий раз, когда Рэй думает о том, чтобы снова сжечь это место, — дуэт смутьянов из группы шутил между собой до тех пор, пока их обоих не ударили по голове: одного книгой, а другого слегка кулаком.

— Эмма, ты же не собиралась снова рассказывать ту историю, не так ли…? — черноволосый вздохнул в ответ на широкую ухмылку Эммы, ее ответ не нуждался в словах. — Ты знаешь, что не должна их так пугать. Тебе восемнадцать… Ради бога, ты всё ещё ведешь себя как пятилетний ребенок.

Получив такой ответ, Эмма не могла не надуться. Она просто веселилась, поэтому не нужно было так реагировать:

— Я забочусь о младших, мама сказала, что я с ними хорошо справляюсь. К тому же они знают, что это всего лишь сказка. Они и так знают, что ворота слишком опасны, чтобы их пересекать, за ними слишком много опасных животных. Верно?

— Верно, — следуя за ней, группа детей хором согласилась, заставив Рэя вздохнуть.

— Пойдем со мной. Мне нужно поговорить с тобой, — Рэй сказал это очень серьезным тоном (даже серьезным, чем обычно), и это заставило Эмму опасаться того, что последует дальше, но она тем не менее кивнула.

— Но… Эмма! Ты не закончила рассказ!

Молодая девушка улыбнулась младшим, прежде чем взъерошить темные волосы того, кто держал рукав её рубашки:

— Извини, Фил. Обещаю, я быстро вернусь. А как насчет того, чтобы пойти поиграть в прятки?

К ее счастью, дети, казалось, были в восторге от этой идеи, и вскоре двое молодых людей остались одни. Видимо Рэй хотел поговорить в уединенном месте, поскольку он привел её в библиотеку дома.

— Как долго ты собираешься продолжать верить в эти сказки? Может ты ещё веришь в очаровательного принца, который придет и спасет тебя от всего, — холодно заявил Рэй, в его тоне не было даже намека на сдержанность. — Жизнь — это не сказка, Эмма.

— Я знаю, но… В чем радость обычной жизни? — Эмма вздохнула и протянула руку, чтобы взять одну из своих любимых книг в библиотеке.

Может быть, она всё ещё цеплялась за свои детские мечты о принцах и принцессах, проклятиях и счастливом будущем, но она знала, как жестока реальность. Она знала о мире, полном демонов, которые жили за этими воротами. Она знала, как тяжело мама работала, чтобы защитить их, пока они, наконец, не уедут с прекрасной семьей, которая сможет защитить их самих. Вот почему Эмма сама хотела стать Мамой. Она хотела помочь маме как можно больше, поэтому тайно уничтожила все возможные способы, чтобы её удочерили. Она просто отказывалась покидать этот дом без причины, которая принесла бы пользу приюту.

Не то чтобы она мечтала о жизни, подобной той, что она читает в любимых сказках, но все же она желала той единственной эгоистичной вещи, которую находила в каждой из своих историй. Узнать, что такое любовь.

Она знала, что любовь — это чувства, которые она испытывает ко всем в доме, но то, что она узнала из книг, заставило её полюбопытствовать о том, каково это, иметь этих так называемых бабочек в животе. Дошло до того, что она однажды спросила свою мать про бабочек в животе. Изабелла мягко объяснила это чувство и привела пример того, как она чувствовала себя со своим покойным мужем.

— Мама больна. Всё хуже, чем мы думаем, — крикнул Рэй, вырывая её из задумчивости. — Прошлой ночью, за ужином, я заметил кровь на её салфетке. Она кашляла кровью.

Эмма сглотнула, беспокойство заполнило ее разум. Хотя Изабелла не была её матерью по крови, она была единственной матерью, которую она когда-либо считала таковой, и знание состояния, в котором она находилась, заставило сильную печаль путешествовать по ее разуму и телу, когда она поняла, каким будет эпилог ситуации: «Есть ли какой-нибудь способ, которым мы можем ей помочь?»

— Просто… будь готова стать следующей смотрительницей приюта…

— Рэй! — она отругала его, даже ударила рукой по голове за бесчувственное отношение.

За все эти годы, проведенные вместе, она знала, что его холодное выражение лица всего лишь маска. В конце концов, в приюте нужен был лидер среди старших детей, а Эмма не могла заставить себя взять на себя эту роль.

— Я говорю правду. Может быть, я слишком остро реагирую, и это не что иное, как… — он замолчал, не в силах думать дальше.

— Ты все еще беспокоишься за маму… — её изумрудные глаза переместились на книгу, которую она держала, ее пальцы нежно пробежали по обложке, когда она вспомнила, как мама впервые подарила ей эту книгу. После минутного молчания, которое никто из них не заметил, она снова подняла глаза. Ее светлые глаза встретились с темно-зелеными, а губы сложились в ободряющую улыбку. — Я позабочусь о том, чтобы с мамой все было в порядке, и буду более ответственной. Я обещаю. Прости, что доставила тебе столько хлопот.

— Эмма… — Рэй снова вздохнул, но улыбнулся под ее обещание, мягко возясь с ее и без того растрепанными рыжими волосами. — Ты не такая уж большая проблема, просто безответственная. А теперь иди и найди детей, пока никто из них не пострадал, а я начну готовить ужин.

Рэй вышел из комнаты, и Эмма осталась одна, охваченная необычной тишиной, которую редко можно было услышать в приюте со всеми детьми, которых Эмма знала как свои пять пальцев.

Несмотря на всю тишину, Эмма могла позволить угнетающей ауре, которая окружала её, а также отсутствию звука, наслаждаться этим тихим моментом вдали от детей. Она просто не хотела, чтобы они были несчастны, поэтому пока только она и Рэй будут знать правду об Изабелле.

Рыжеволосая отошла в угол библиотеки и села там, медленно перечитывая страницы, на которых уже были сохранены кончики ее пальцев из-за того, что она много раз читала именно эту книгу.

— Разве это не удивительно? — она вздохнула. — Это моя любимая часть… Далекие места, переодетый принц, и даже так она все равно влюбляется в скромного вора, который совершил кражу только для того, чтобы помочь другим нуждающимся детям…

Эмма провела пальцами по изображениям книги, той, где юная принцесса стояла на своей роскошной террасе, вздыхая и вспоминая ночь, которую ей подарил таинственный принц.

Найдет ли Эмма когда-нибудь кого-то, кто заставит её чувствовать себя так же?

Поймет ли она, что это тот самый, когда увидит его?

Она быстро покачала головой, ее руки даже приблизились к лицу, чтобы слегка похлопать ее по щекам:

— Эмма! Сейчас не время думать об этом! Думай о серьезных вещах! — еще раз вздохнув, она выругала себя.

Во снах она могла думать об этом. Только в своих снах. Сейчас ей нужно сосредоточиться и заставить себя взглянуть в лицо реальности.

Не замечая времени, которое прошло, Эмма поставила книгу на место и решила вернуться к детям. Её охватило странное чувство беспокойства, когда она вышла из библиотеки. Шаги быстро приближались к ней, и Эмма действительно успела поймать пару детей, которые подошли к ней, почти споткнувшись, только увидев её. Если бы не её быстрые движения, когда она их поймала, дети получили бы травмы.

— Эмма!

— Эмма! Фил пропал!

— Что случилось? — спросила рыжеволосая, стараясь не показывать особого беспокойства, так как это только вызвало бы еще большую панику, поэтому вместо этого она мягко погладила темные, длинные волосы маленькой девочки.

— Мы играли в прятки, но не можем найти Фила! Ворота открыты, и мы думаем, что он…

Эмме не нужно было, чтобы девушка продолжала. Она знала причину паники. И она не могла позволить Рэю или маме узнать об этом, потому что это только их касалось.

— Успокойся, я пойду проверю. Фил умен, не беспокойтесь об этом. А пока не говорите об этом маме или Рэю, ладно? — кивнув обеим девочкам, Эмма быстро промчалась мимо них и бросилась в лес, где находились ворота.

Она бежала и бежала, к счастью, мама разрешила старшим девочкам носить черные брюки вместо обычных белых юбок, и сейчас такая одежда делала бег намного удобнее.

Она знала, что не может кричать и звать Фила, иначе она привлечет любых возможных диких демонов, главную угрозу, с которой им придется столкнуться, и причину, по которой существуют врата приюта. Однажды, играя в прятки, Эмма чуть не столкнулась с одним диким демоном, прежде чем мама объяснила, кто они такие, и она каким-то образом избежала смерти, поэтому она не позволит подвергнуть Фила опасности.

Сейчас она могла только бежать и идти по следу, который, как она знала, принадлежал ему. Следы были свежими, и, казалось, ничто не преследовало их, даже так, Эмма бросилась в том же направлении, что и он.

— Фил… Пожалуйста, будь в безопасности. Я умоляю тебя.

***

Ребенок цвета загорелой кожи окаменел, смотря на фигуру в капюшоне, которая стояла перед ним. Белый плащ скрывал упомянутую фигуру, которая возвышалась над Филом, только позволяя обнажить лицо, которое было скрыто за невыразительной белой маской. Фил заметил, что он, вероятно, на две или три головы выше Рэя.

Он не думал о том, что его поймают, и теперь не был уверен, хорошо это или плохо для него. Фил просто интересовался лесом, увидев, как Эмма отправилась вместе с Рэем в упомянутый лес, и оба вернулись довольно вымотанными. Он не ожидал, что будет так темно, и, услышав какие-то звуки, он бросился бежать, пытаясь найти какое-нибудь укрытие, но, к своему облегчению, прошел мимо других ворот, не зная, что рядом с приютом кто-то живет.

Когда мальчик перевел дыхание, он не заметил беззвучных шагов фигуры, которая приблизилась к нему, пока не раздался глубокий голос, заставивший Фила подпрыгнуть от страха.

— Тебе не следует здесь находиться…

В его голосе не было угрозы, что удивил Фила. Он чувствовал, как из-под маски на него смотрят глаза. Тень плаща закрывала половину лица в маске, взгляд лишь на мгновение переместился на открытые ворота, прежде чем вернуться к мальчику.

— Ворота были открыты? — воспользовавшись молчанием ребенка, фигура спросила его, получив только яростный кивок от его головы. Фигура в плаще думал о том, почему упомянутый вход был открыт, но, как будто по заранее подготовленному сценарию, по зеленым полям беззаботно бежал белый жеребец, грива животного развевалась на ветру, обнажая его красоту.

Получив ответ на свой незаданный вопрос, таинственный незнакомец снова сосредоточился на мальчике.

— Ты заблудился? — и снова еще один кивок, на этот раз не так яростно, так как он не торопился, чтобы успокоиться, теперь будучи в состоянии ответить незнакомцу.

— Я играл в прятки и решил спрятаться в лесу, прежде чем заметил, что попал сюда…

— Лес — опасное место. Это не место для таких детей, как ты…

— Так мне говорили… Но Эмма и Рэй часто уходят в лес, и я хотел увидеть это сам! — Фил мог поклясться, что он чувствовал, как незнакомец подарил ему свою улыбку, но из-за темноты, которая скрывала лицо незнакомца, ничего невозможно было разглядеть. Но опять же, он чуть не забыл спросить одну вещь. — Эй, мистер? Могу я вас кое о чем спросить?

— Конечно. О чём же? — он опустился на колени, чтобы оставаться на одном уровне с мальчиком. Длинная накидка плаща изящно падала на зеленые пастбища, но он, казалось, не беспокоился о том, что одежда испачкается. Вместо этого он, казалось, сосредоточился на номере, который Фил носил на воротнике своей рубашки.

— Ты опасен? — Фил заметил, как фигура напряглась под тканью, которая скрывала его, и на этот раз маленький мальчик заставил большую фигуру замолчать в глубокой тишине. — Я не думаю, что ты опасен.

— Вот как?

Фил хмыкнул и кивнул головой, одарив мужчину яркой улыбкой.

— Я никогда не ошибаюсь. Эмма говорит, что я слишком умен.

Мальчик увидел, как рука мужчины двинулась из-под плаща, но она так и не вышла из своего укрытия, так как он остановил себя, однако он позволил Филу заметить улыбку на его губах.

— Я уверен, что эта Эмма права. Тем не менее, сейчас самое подходящее время для того, чтобы вернуться домой. Пройдет совсем немного времени, прежде чем солнце сядет, и в этих лесах будет скрываться еще больше диких демонов.

— Ах, да! Эмма должна быть обеспокоена и…

— Фил! — женский голос заставил их повернуться к всё ещё открытым воротам. Её изумрудные глаза блестели от чистой радости, когда она увидела мальчика и бросилась, чтобы притянуть Фила в свои объятия. — Наконец-то я нашла тебя! Ты не представляешь, как я волновалась!

— Эмма! — Фил улыбнулся, обнимая её в ответ, когда он уткнулся лицом в ее шею, наслаждаясь приятным ароматом. Только через несколько мгновений он смог освободиться от Эммы. — Я прятался в лесу, но потом прошел мимо этих ворот и случайно врезался в этого человека, который помогал мне.

Как будто только для того, чтобы заметить присутствие третьего человека, Эмма подняла глаза, увидев, что упомянутый мужчина смотрит на них сверху вниз, или, скорее, предполагая, что он смотрит вниз, поскольку его глаза были закрыты белой маской.

Его рот был слегка приоткрыт, пока её глаза не поднялись, чтобы — неведомо для нее — посмотреть в его глаза, что заставило его нервно сглотнуть, а сердце забиться чаще.

Он почувствовал, что начинает потеть только от её взгляда, когда она улыбнулась ему. Что ж, по крайней мере, теперь он знал, что у него всё ещё есть сердце.

Она быстро встала и слегка склонила голову:

— Большое спасибо за помощь Филу. Надеюсь, он не доставил вам никаких хлопот.

— Я… нет, нет, вовсе нет, — если бы он мог покраснеть, он был уверен, что его щеки стали бы красными от стыда, так что теперь ему просто нужно было сосредоточиться на том, чтобы перестать бормотать и говорить глупости, даже если они вызвали небольшой смех у девушки, которая была самой красивой из мелодий, что он когда-либо слышал. — Это я виноват, что оставил врата открытыми.

Вернув себе прежнюю позу, Эмма продолжала обнимать Фила за плечи, осматриваясь по сторонам. Странно, что она никогда не замечала такого особняка посреди леса, тем более, когда исследовала лес. Ее поразило такое открытие, жаль, что Рэя там не было, и она не могла похвастаться ему этим.

— Вы здесь живете?

Мужчина улыбнулся ей, заметив, как любопытство заставило её наклонить голову в сторону. Мило.

Казалось, он хотел продолжить разговор, но сам не был уверен, как продолжить, и Фил, потянув Эмму за рукав, заставил их вспомнить о маленьком мальчике.

— Эмма, уже поздно, и остальные, должно быть, обеспокоены!

Это было похоже на выход из транса, в который ни один из них не помнил, как попал, но если бы не маленький мальчик, эти двое не возражали бы против молчаливых взглядов.

— Ах да! Мне очень жаль, но нам нужно идти! — она слегка улыбнулась, чтобы успокоить Фила, и вернулась, чтобы еще раз взглянуть на мужчину, снова поклонившись.

Повернувшись к нему спиной, Эмма и Фил пошли обратно, но как только они оказались под воротами, мужчина снова окликнул их, заставив остановиться.

— Подожди! Я… я могу отвезти тебя туда. На лошади это будет быстрее и менее опасно, — он предложил, молча умоляя принять его предложение.

Эмма выглядела немного неуверенной в принятии предложения, но она знала, что уже поздно, и шансы прибыть вовремя до наступления ночи будут низкими…

— Если вас это не беспокоит, мы были бы вам очень признательны, — она застенчиво согласилась, и таинственный незнакомец мог только мысленно вздохнуть от незнакомого ему счастья.

— Это совсем не беспокоит, — сказал он с ответной улыбкой, издав резкий свист, и в мгновение ока белый жеребец оказался рядом с ним, выглядя даже выше, чем думал Фил.

Устроившись на лошади, Эмма помогла Филу сесть первым, мужчина держал его перед собой для лучшей поддержки. Он уже собирался помочь девушке, когда почувствовал чье-то присутствие позади себя, её руки на короткое мгновение обвились вокруг его тонкого торса, когда она устроилась на месте, прежде чем убрать руки, но…

— Держись крепче. Мы не хотим, чтобы ты упала, — голос владельца лошади заставил её снова обнять его, улыбаясь теплу, которое давал его плащ.

Из-за веса, который была на лошади, им пришлось двигаться медленнее, чем обычно, но этого было достаточно, что прибыть в кратчайшие сроки. Фил посмотрел на руки, которые держали поводья лошади, все еще скрытые под длинными рукавами плаща, и все же он был уверен, что увидел что-то острое, почти незаметное, но он знал, что видел это. Это вызвало у него некоторые вопросы: «Почему такой человек был так прикрыт?», «Что он скрывает?».

В то же время Эмма также заметила, насколько худым был мужчина. Не то чтобы она проверяла его… Не говоря уже о том, что она тоже не была… но то, что её руки так тесно обнимали его, позволяло ей чувствовать тело, к которому она прижималась.

Вокруг этого человека было много вопросов, но было слышно только пение сов и топот бегущей лошади, когда ночь появилась и скрыла дневной свет, пока лошадь, наконец, не остановилась, подъехав к воротам приюта.

— К сожалению, я не могу пройти дальше, но я уверен, что с этого момента у вас больше не будет проблем, — улыбнулся он, помогая им спуститься с животного.

— Ещё раз спасибо, — Эмма улыбнулась, когда они остались вдвоем, Фил побежал к воротам, быстро помахав на прощание, заметив молчаливые взгляды, которыми двое взрослых обменялись давным-давно.

— В любое время, а теперь поторопись, пока у тебя не начались неприятности, — мужчина улыбнулся в ответ, и в этот момент Эмма почувствовала еще большее желание снять плащ, который прикрывал его все это время, и увидеть человека, который был скрыт, но он уже снова был на лошади. — Пока, Эмма, береги себя.

С этими словами он ушел, оставив её одну у входа в ворота, глядя вдаль, как белая лошадь бежит в лес, быстро скрываясь из виду, как будто это был призрак, и все звуки исчезли, как будто совы последовали за тем же человеком.

То, как он произнес её имя… Это было нормально, он не дразнил и не угрожал ей, так что же… Почему она чувствовала такую дрожь в своем теле?

Она вернулась к реальности, когда с другой стороны ворот раздался голос Фила:

— Эмма! Нам нужно спешить!

— Да! — крикнула она, бросив последний взгляд на лес, словно пытаясь поверить, что случившееся не было просто сном, а затем бросилась на территорию приюта и закрыла за ними ворота, заперев их на ключ, который дала ей мама, и они оба помчались в главное здание, где их уже ждал ужин.

***

Прошло несколько дней, и была уже глубокая ночь, когда Изабелла направилась к воротам, где ей предстояло встретиться с тем, кто должен был защитить Грейсфилд от диких демонов.

— Пунктуален, как всегда, Норман, — заявила женщина, увидев знакомую фигуру, скрытую белым плащом, и белого жеребца, стоящего позади него, когда одна из его сов легла ему на плечо.

— Манеры всегда необходимы.

— Понятно, — она пробормотала, прежде чем закашляться, поднося руку ко рту, чтобы прикрыть его. — Чем я могу тебе помочь на этот раз?

Это была не совсем обычная встреча. Норман отвечал за защиту приюта, как и обещала его семья, и наследник все еще держал слово своей семьи, однако это должно было быть взаимным соглашением, и поэтому, когда наследник просил о чем-то, у Изабеллы не было никаких прав, кроме как согласиться на защиту своих дорогих детей.

К счастью, Норман с самого начала не был жадным человеком.

Вот почему эта ночь потрясла её.

— Я пришел с просьбой. Странная просьба, но она навсегда предоставит вам защиту, которую вы ищете.

— И эта просьба будет удовлетворена. Просто скажи, чего ты хочешь, и ты это получишь.

— Мне нужна невеста, — просто заявил он. Не нужно было никаких игр или фокусов. Он не хотел никаких игр или фокусов. Он спланировал это так, как будто это было что-то, что он планировал давно.

— Прошу прощения? — Изабелла, с другой стороны, была застигнута врасплох. — Ты хочешь невесту?

— Точно, — он уже знал, кого хотел, но не хотел говорить очевидное. Это также было проверкой девичьих слов. Только его вторая половинка может разрушить это проклятие, и если она была его второй половинкой — в чем Норман не сомневался, — она придет к нему. — У меня есть только одно правило: она должна прийти ко мне добровольно. Никто не должен принуждать её. Ясно?

Аметистовые глаза смотрительницы выражали беспокойство по поводу сделки, но она, к сожалению, была не в том положении, чтобы сопротивляться, по крайней мере, не сейчас.

Кивнув, они подписали сделку. И когда их сделка была подписана, мужчина взобрался на свою лошадь, глядя на Изабеллу, которая сглотнула в ужасе от интенсивности холода в глазах Нормана: демон поправил свою маску достаточно, чтобы показать глаза.

— У тебя есть одна неделя. К тому времени я ожидаю, что она будет стоять у моих ворот.

Комментарий к Глава 1. Судьбоносная встреча.

Ну, как вам глава? Надеюсь, что она понравилась) Напишите в комментариях своё мнение по поводу этой истории, о ваших догадках, как будет развиваться история и т.п.

И ещё можете лайк поставить, потому что это действительно вдохновляет ;)

========== Глава 2. Отъезд. ==========

Следующие дни Изабелла проводила в молчании, даже если для всех вокруг это казалось обычным днем.

Она не хотела красть будущее одного из своих любимых детей, но все же не могла отказаться от сделки с этим человеком. Она заключила договор с демоном, она поклялась, что сделает все для своего дома и своих детей, но она никогда не ожидала, что взамен попросят такую цену.

Невеста? Откуда у демона взялась эта идея, из ниоткуда?

Что ещё больше усложняло её работу, так это правило, которое он ей установил: она должна прийти добровольно. Это означало, что она должна была поговорить об этом со старшими девочками — вот и возникла идея не беспокоить их проблемами дома.

Изабелла подумала о старших девочках в доме, у которых не было так много вариантов. Её фиалковые глаза сразу же нашли фигуру Эммы, слегка улыбнувшись её растрепанным волосам. Некоторые пряди её волос выбились из хвоста, но она не поправила свою прическу. Она, вероятно, спешила, чтобы помочь своим младшим братьям и сестрам.

Изабелла всегда думала, что эта девушка определенно была чем-то особенной. Даже если она думала, что все её дети были особенными, Эмме всегда удавалось выделиться в той или иной степени. Её невинность контрастировала с её решимостью, которая часто приводила к неприятностям, но это также заставляло её становиться той девушкой, которой она была сегодня.

Помимо Рэя, её биологического сына, и ещё одного старшего из детей, Эмма была ещё одним человеком, на которого, как знала Изабелла, она могла рассчитывать, чтобы позаботиться об этом месте в случае ухудшения её здоровья.

Если бы она знала, о чем Изабелла договорилась с Норманом, у Изабеллы не было сомнений, что рыжеволосая уйдет, если это будет означать, что её братья и сестры в порядке и в безопасности, но действительно ли Изабелла согласится отпустить ее к демону?

— Мама? — раздался глубокий голос, заставивший Изабеллу поднять глаза, делая вид, что её ничто не беспокоит, и одарив Рэя своей обычной материнской улыбкой.

— Да, Рэй? Все в порядке?

— Это я тебя об этом спрашиваю. Ты ведешь себя странно. Уровень странности Эммы.

Изабелла рассмеялась над определением:

— Это оскорбление? Или комплимент? Похоже, тебе очень нравятся странности Эммы.

Она воспользовалась рукой, чтобы скрыть смешки, когда заметила красный оттенок кончика ушей парня, заставляя его пристально смотреть на неё. Вот он беспокоится о своей матери, а она дразнит его.

— Рэй… Прости меня, — её поступок будет расценен как эгоистичный, ведь она заберет лучшего друга своего сына и практически продаст одного из своих драгоценных детей демонам, но… Что ещё она могла сделать?

— За что? — черноволосый выгнул бровь, не уловив мысленной борьбы, которую вела его мать, но она только меланхолично улыбнулась ему.

— Со временем увидишь, — Изабелла вздохнула в последний раз, бросив последний взгляд на Эмму, которая вытирала рот Фила салфеткой, прежде чем встать, покончив с едой, и начала убирать тарелки детей, которые тоже уже закончили.

Она не могла недооценивать срочность этой темы.

У неё оставалось меньше недели.

Одна неделя только для того, чтобы попрощаться с одним из её драгоценных детей.

***

— Мама ведет себя странно, — пробормотал Рэй, когда двое старших детей стояли рядом с домом, в тени, наблюдая, как играют дети.

— Ты всегда так говоришь, — немедленно ответила Эмма, на самом деле не воспринимая слова Рэя слишком серьезно.

— На этот раз я серьезно.

— Ты тоже так говоришь.

Со вздохом Рэй сдержался, чтобы не дать ей подзатыльник, вместо этого он просто бросил на нее тяжелый взгляд, даже если это не имело для нее никаких последствий.

— Просто заткнись и слушай. Я думаю, мама что-то скрывает.

Рыжеволосая, наконец, обратила свое внимание на него, а не на группу детей, которые играли в прятки рядом с ними. Это правда, что мама обычно не была откровенна с теми проблемами, которые у нее были, но действительно ли это достаточная причина, чтобы проявлять такую озабоченность?

— Хмм. Почему бы тебе просто не пойти и не спросить ее прямо?

— Она не скажет… — заявил Рэй, скрестив руки на груди, прислонившись спиной к стене и глядя вперед. Его глаза сосредоточились на женщине, которая в данный момент сидела под деревом посреди детской площадки, помогая двум маленьким девочкам делать цветочные короны.

Эмма молча согласилась с парнем, проследив за его взглядом, чтобы тоже понаблюдать за мамой. Обдумав ситуацию, она быстро придумала план, встав со своего места и обменявшись улыбкой с черноволосым, который выглядел более чем смущенным.

— Ах да… Тогда я заставлю её сказать это!

— Чт-Подожди, Эмма! — слишком поздно, потому что, когда он позвал, девушка уже бросилась к своей матери, а её приветствовала улыбка женщины и взволнованные приветствия девочек.

— Мама! Не могла бы ты помочь мне с волосами?

Темноволосая женщина рассмеялась над взволнованной Эммой, сидевшей рядом с ней. Пальцы женщины запутались в рыжих волосах, когда две младшие девочки пошли, чтобы взять ещё цветов для прически Эммы.

— Прошло много времени с тех пор, как я расчесывала твои волосы… — сказала Изабелла, распутывая непослушные волосы пальцами после того, как освободила их от резинки, которая должна была держать их в хвосте. Женщина улыбнулась, делая заметки о том, как быстро, казалось, Эмма выросла в красивую женщину, которой она сейчас была. Её красота могла сравниться только с её неисчислимой добротой и решимостью.

Изабелла не сомневалась, что Эмма не откажет ей в просьбе.

И все же, была ли она уверена, что сможет отослать Эмму?

Разве дети допустят такое?

Они привыкли видеть, как его братьев и сестер усыновляют и оставляют в приюте, но Эмма была для них почти как вторая мать.

— Мама? Ты меня слушаешь? — она услышала голос Эммы, и это вывело её из равновесия. Она заставила себя улыбнуться, чтобы стереть беспокойство, которое начало проявляться на лице рыжеволосой.

— Прости, Эмма, я немного задумалась. Ты что-то говорила?

— Я спросила, все ли в порядке… Ты выглядишь усталой, мама.

Вынужденная улыбка больше не нуждалась в принуждении, поскольку забота Эммы согрела её сердце, заставив Изабеллу вернуться к своей материнской улыбке, когда она держала длинные рыжие волосы и заплетала их в косу, доходящую до половины спины девушки.

— Эмма… Мне нужно поговорить с тобой о чем-то серьезном, — протянув руку, она схватила сине-фиолетовый цветок, который был рядом, и положила его на верхнюю часть косы, прежде чем Эмма повернулась к ней. На её лице больше не было детской беззаботности, когда она с беспокойством смотрела на Изабеллу. — Ты ведь знаешь, что семья Минервы защищает нас от демонов, верно?

Глаза Эммы немного расширились от удивления при раскрытии истории, которую они всегда обсуждали, пока она не поняла, что в этой истории было что-то слишком реальное, но все же она думала, что эта семья давно умерла.

— Так и есть?

Изабелла кивнула:

— Они всегда были такими. В свою очередь, время от времени они просят взамен чего-то особенного, и несколько ночей назад я отправился на встречу с наследником семьи, однако он попросил об очень странной просьбе.

— Мама… Он не просил тебя отдать одного из нас в жертву демонам, верно? — немедленно спросила Эмма, насторожившись, готовясь найти план спасения своей семьи.

— Нет, нет. Они все еще хотят защитить и гарантировать нашу безопасность.

— Тогда в чем же проблема? — Эмма в замешательстве склонила голову набок, задаваясь вопросом, что могло вызвать у Изабеллы такую головную боль.

— Он… Попросил невесту.

Моргание.

Моргание. Моргание.

— Невесту? — спросила Эмма, когда слова достигли её мозга. Изабелла устало вздохнула и кивнула. — Что ты имеешь в виду, говоря, что он попросил невесту?

— Эмма… Он хочет, чтобы я послала одну из вас, девушек, выйти замуж и остаться с ним, однако он предупредил меня, что она должна уйти добровольно…

Выйти замуж за незнакомца и уйти из дома? Это звучало ужасно, но это было то, что нужно было сделать ради семьи.

— Кто… Где он живет? Это слишком далеко отсюда? Если он рядом, это означает, что я всегда могу время от времени навещать дом, верно?

Фиалковые глаза Изабеллы слегка расширились от автоматического согласия девушки на сделку. Эмма действительно была единственной в своем роде, не так ли?

— Он живет глубоко в лесу. Я уверена, что Норман разрешил бы вам иногда приезжать сюда с визитом.

«Норман, а?» — Эмма зафиксировала это имя в своем мозгу, пытаясь окликнуть ее. Затем что-то щелкнуло. Глубоко в лесу… Человек, который помог Филу и подвез их обратно. Он был таким милым, и теперь Эмма сожалела, что не знала о безопасности, которую он обеспечивал дому, поэтому она могла бы поблагодарить его в данный момент.

И вдруг, если она была полна решимости уйти из-за своей семьи, теперь она знала, что должна уйти, потому что что-то глубоко внутри нее кричало ей уйти, просто слушать Изабеллу и следовать своей судьбе.

Эмма огляделась и увидела, что все дети играют, счастливые звуки и крики были слышны со всех сторон, и она улыбнулась, и её сердце растаяло от этого сценария. Это был действительно лучший вид на мир. И она будет уверена, что так оно и останется.

— Мама… Я обещаю, что всегда буду присматривать за нашей семьей.

Изабелла знала это. Она всегда знала.

Но ей все равно было больно, даже зная, что Эмма идет добровольно.

И глядя на то, как некий черноволосый смотрел на них издалека, она знала, что её собственный сын будет ещё более обижен, когда узнает об этом.

***

— Эмма! Мы будем скучать по тебе! — маленькая блондинка вцепилась в Эмму, отказываясь отпустить её.

— Не волнуйся, Шелли, я обещаю, что буду время от времени навещать вас, — Эмма одарила её яркой улыбкой, взъерошив волосы блондинки.

— Ты обещаешь? — на этот раз это был голос не Шелли, а Фила, который явно пытался сдержать слезы.

— Я никогда не нарушаю обещания. Я обязательно даже буду писать вам письма! — увидев двух детей на грани слез, Эмма заключила их обоих в объятия, что не заняло слишком много времени, пока другие не присоединились.

Что-то было не так. Вообще. По крайней мере, Рэй не мог понять эту ситуацию, когда в то же утро выяснилось, что Эмму удочерили. Ей восемнадцать, она совершеннолетняя, зачем кому-то удочерять её сейчас?

Эмма выглядела счастливой, даже с тем печальным блеском в глазах, которым бы Рэй так гордился, будучи единственным, кто опознал это, но было очевидно, что в её отъезде были некоторые горько-сладкие чувства.

Когда Изабелла объявила, что это будет последний день Эммы, все в столовой были шокированы, потрясены, некоторые даже подавлены, но для Рэя это было так, как будто кто-то только что разбудил его с ведром льда.

Знала ли об этом Эмма? Конечно, она знала, что это глупый вопрос, но почему она не сказала ему?

Они были лучшими друзьями, и хотя он мог быть немного жестоким с ней, он понимал, что Эмма знала, что он все еще заботится о ней.

Потерять её вот так… Как кто-то мог ожидать, что он это допустит?

Погруженный в свои мысли, он едва замечал шаги, которые приближались к нему, пока мягкие руки не направили его лицо, чтобы посмотреть на нее, её зеленые глаза всё ещё сияли решимостью.

— Я уже сказала тебе слушать меня, когда я говорю! Даже когда я прощаюсь с тобой, ты все равно игнорируешь меня. Ты… Эй! — она вскрикнула от удивления, когда внезапно оказалась в его объятиях, притянутая так близко.

Рэй никогда не был склонен к физическому контакту, так что Эмма не слишком часто чувствовала его тепло так близко, что означало, что она наслаждалась всем, чем могла, стараясь не думать о своем отъезде в течение короткого момента.

— Эмма… Почему ты уходишь от меня? — прошептал черноволосый так тихо, что даже Эмма не была уверена, действительно ли она слышала эти слова.

— Мне очень жаль, Рэй… — она пробормотала, ее объятия стали крепче, и она почувствовала, как он прижал ее к себе еще сильнее, — но я делаю то, что ты сказал, и несу ответственность.»

— Хех? — последняя часть сбила его с толку. Что она имела в виду? Он хотел спросить, но рыжеволосая попятилась, одарив его улыбкой, прежде чем повернуться, чтобы взять свой чемодан.

— Я готова идти, мама, — Эмма кивнула женщине, которая уже стояла у двери со свечой, которая должна была обеспечить достаточно света в темноте. — Вам, ребята, лучше вести себя прилично, пока меня здесь нет.

Эмма сделала последнее предупреждение, улыбнувшись детям, которые заверили её, что они будут хорошими, и когда её зеленые глаза встретились с глазами Рэя, её улыбка стала более горько-сладкой, когда она по губам синхронизировала слова «Прости».

И когда Рэй снова моргнул, он больше не мог видеть той яркой улыбки, которая радовала его и всех остальных.

***

Изабелла и Эмма молча шли по лугу, направляясь к воротам, но их шаг был медленным, слишком медленным для любого из них, но они не жаловались.

— Я причинила ему боль, не так ли? — пробормотала Эмма, в отчаянии крепче сжимая свой чемодан.

— То, что ты делаешь — благородный поступок, Эмма. Рэй поймет.

Изабелла попыталась успокоить девушку, которая промычала в ответ, так как не могла придумать ничего лучшего. Она хотела как можно лучше насладиться последними минутами с женщиной, которая заботилась о ней всю ее жизнь.

Мне очень жаль, Рэй… Мне очень, очень жаль… Но я хочу защитить всех вас.

Несмотря на их медленный темп, они в конце концов добрались до ворот, где Эмма увидела знакомую лошадь, которая заржала, узнав рыжеволосую.

Не имея ничего, кроме своего чемодана, Эмма снова повернулась к другой женщине, увидев, что у нее нет своей обычной материнской улыбки.

Рыжеволосая бросилась к женщине, поймав её в неожиданные объятия, которые не заняли слишком много времени, чтобы вернуться. Эмма чувствовала, как тонкие пальцы матери нежно распутывают её волосы, когда она гладила её, напоминая Эмме о ночах, когда ей снились те ужасные кошмары, которые заставляли её бодрствовать весь день, пока мама не успокаивала её вот так.

От воспоминаний у нее на глаза навернулись слезы, как будто только в этот момент она поняла, что ее жизнь вот-вот изменится.

— Мама, я люблю тебя.

— Я так горжусь тобой, Эмма… Спасибо тебе за все, что ты для нас сделала, — через некоторое время Изабелла вырвалась из объятий и мягко откинула волосы, закрывавшие щеки Эммы, аметистовые глаза теперь смотрели серьезно. — Если что-то случится, не думай про сделку и возвращайся к нам, поняла?

— Но…

— Никаких споров, пожалуйста, обещай мне это.

Эмма прикусила губу, думая об этом. Она не хотела лгать и говорить, что разорвет договор, так как это поставит её семью в беду и подвергнет риску, но в то же время она не хотела подводить Изабеллу.

— Обещаю, мама.

***

Норман посмотрел на луну, сверяя по ней часы. Это был почти крайний срок, который он дал Изабелле.

Было ровно полночь, когда он взобрался на своего белого коня, животное, конечно, не слишком обрадовалось, что его разбудили посреди ночи, но выполнило приказ без возражений.

К счастью для жеребца, ему не пришлось много бежать, так как в тот момент, когда они проходили мимо ворот, он уловил её запах.

Как только он почувствовал, что его сердце на мгновение остановилось, когда он увидел ту, которую он ждал, стоящую перед ним, твердо держась на лошади, и она одарила его извиняющейся улыбкой.

— Прости, что опоздала… Я заблудилась, но теперь я здесь.

Эмма была там.

Он был прав.

Наконец-то он нашел её.

Его родственная душа, которая поставит конец его страданиям.

========== Глава 3. Новая жизнь. ==========

Тихие шаги были единственным звуком, который эхом отдавался в пустых коридорах пустого особняка, когда они шли, направляясь в комнату, где должна была остановиться Эмма.

Первое, что её успокоило, было то, что у нее будет своя комната. Мужчина сказал, что это для удобства Эммы, но холодный и отстраненный тон, которым он говорил с ней, заставил её поверить в то, что он хочет держаться от нее как можно дальше.

Эмма смотрела на его закутанную в плащ спину, когда он шел перед ней, смутно отмечая, что все двери комнат, мимо которых они проходили, были закрыты, возможно, даже заперты.

В этой ситуации её беспокоили три вещи:

Первое, что ее беспокоило, — это то, что в большом доме было много комнат, особенно для того, кто, казалось, жил один.

Второе — то, как был одет мужчина. Несмотря на то, что была середина ночи, он все еще носил тот тяжелый плащ, который закрывал все его тело, и темнота даже не могла открыть ту часть лица, которую Эмма видела на днях.

Третье, и самый шокирующий фактор этой ночи — то, насколько холодно мужчина разговаривал с ней и вел себя. Он не был невежлив, но в то же время, казалось, потерял то особенное, что застало её врасплох, когда они встретились.

Она уже сожалела о своем решении приехать… Что, если он не хочет её? По словам мамы, он никого не указывал, поэтому Эмма предположила, что он не слишком разборчив, но все же… Он, казалось, стал рассеянным сразу после того, как она поздоровалась с ним.

Она мало что знала о внутренней борьбе в голове Нормана.

Она была там, она действительно была там.

Эмма могла молча следовать за ним, но он всё ещё чувствовал её так близко, простой звук её дыхания заставлял его расслабиться посреди нервозности, которую он чувствовал.

Сколько времени прошло с тех пор, как с ним кто-то был?

Краем глаза, прикрытого маской, он заметил, как девушка с любопытством разглядывает все вокруг, слегка улыбаясь своему удивлению.

Она не знала, что Норман решил проделать долгий путь в её комнату, просто чтобы ещё немного насладиться её присутствием, почти боясь, что это был сон, от которого он не хотел просыпаться.

В конце концов, у него не было другого выбора, когда он, наконец, указал ей на дверь комнаты Эммы:

— Ты останешься здесь. Я не был уверен в твоих предпочтениях, поэтому мне пришлось немного импровизировать, однако, если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся сказать мне. Мой кабинет находится в самом конце этого коридора, а моя комната — как раз в правой его части, ты найдешь меня в одной из этих комнат.

Эмма некоторое время смотрела на него, впитывая слова, замечая, что он сказал больше в этой простой информации, чем за всю ночь. Её руки крепче сжали багаж, когда она сдержалась, чтобы задать определенный вопрос,вместо этого она вежливо улыбнулась ему в ответ на его любезность.

— Благодарю вас… — рыжеволосая пристально смотрела на фигуру перед ней, пытаясь найти какие-либо следы, которые были скрыты в темноте, но Норман, казалось, понял её планы и нервно отступил назад.

— Если это все, то завтра я покажу тебе дом, а пока тебе нужно отдохнуть… Уже слишком поздно, и ты должна устала, — в доказательство его правоты, девушка слегка зевнула, прикрыв рот рукой, когда Норман не смог сдержать слабую улыбку. — Я не хочу больше беспокоить тебя сегодня, так что спокойной ночи.

Его покрытые ладони протянулись, чтобы дать ей ключ от ее комнаты, показывая, что она может запереть дверь на случай, если ей не удастся уснуть.

Эмма, однако, мягко схватила его за запястье, чувствуя, как мужчина слегка дрожит от ее прикосновения:

— Подожди… Я Эмма.

Волна замешательства накрыла его, когда он сначала не понял, почему она так говорит, но потом до него дошло, что он никогда не называл ей своего имени или они никогда не были должным образом представлены.

Его глаза остановились на ней, в которых не было ничего, кроме невинности и любопытства. Никакого страха или отвращения к нему. Как долго он сможет сохранять этот её взгляд, не меняя его после того, как она узнает об ужасе, скрывающемся под этим плащом?

— Норман.

— Норман, — повторила она, посылая еще одну волну дрожи по его спине под мелодию, которая была её голосом. Она действительно назвала его по имени… И как грациозно это звучало. Затем она улыбнулась. — Приятно познакомиться, Норман.

— Хм… Хм… Да… Мне… Мне тоже, — он пробормотал, не будучи в состоянии произнести связные слова, как в первый раз, но она не издевалась над ним, как и в тот момент, вместо этого она просто взяла ключи из его руки и открыла дверь своей новой комнаты, одарив его последней улыбкой.

— Увидимся завтра.

Затем она снова исчезла.

Эта дверь скрывала её от него.

***

Сказать, что Эмма ожидала, что её встретит такая комната, было бы самой большой ложью на свете.

Комната была полностью белой, как и остальные стены дома, но шторы были бледно-оранжевого цвета, скрывая большое окно, которое, как она видела, все еще могло мельком увидеть Грейсфилд, заставляя её сердце немного выгнуться от боли, но также и от облегчения, увидев знакомый вид.

Фарфоровый пол, казалось, сиял, несмотря на недостаток света, отличного от того, который давала полуоткрытая занавеска, когда Эмма смотрела на улицу. Там было два больших шкафа, которые делали комнату еще больше, и Эмма обнаружила, что у нее возникнут проблемы даже с заполнением половины одного из них, не говоря уже о двух.

Это была дверь между двумя шкафами, изящно украшенная помеченными совами по дуге двери и ключом в замочной скважине. При повороте ключа раздался щелчок перед тем, как дверь открылась перед ней, открыв личную ванную комнату, которая скрывалась за дверью.

Эмма ахнула от удивления, когда вошла внутрь, пытаясь заглянуть в темноту, чтобы понять, что находится в комнате, но она могла разглядеть форму ванны, раковины и туалета, но в остальном это всё ещё оставалось загадкой, в то время как Эмма поняла, что слишком устала и просто хотела закончить этот день.

Кровать, без сомнения, была королевского размера, и Эмма заметила мягкость, когда лежала на белых покрывалах, даже не снимая одежды, которую она носила, её тело касалось пушистой кровати, которая, казалось, имела тот же эффект, что и перья ангела на ее коже.

Тепло, исходящее от кровати, напомнило ей о крепких объятиях мамы, её веки отяжелели, и когда она вспомнила печаль в глазах Рэя, когда они расстались, и тот факт, что она снова забыла поблагодарить Нормана за защиту, она заснула.

***

Только когда Эмма проснулась, она поняла, что заснула, события вчерашнего дня утомили ее, но они все еще были в ее памяти, когда она обратила внимание на свое окружение и отсутствие обычного шума младших детей.

— Верно… Я не дома… — пробормотала Эмма, меланхолично вздохнув.

Она посмотрела в свою сторону, и глаза ее расширились, когда она увидела, что часы на прикроватном столике показывали чуть больше десяти с половиной.

Мгновенно поднявшись, Эмма с удивлением обнаружила, что на ней все та же одежда, что и вчера.

По крайней мере, она могла считать, что уже одета правильно?

Захлопнув дверь, ей пришлось остановиться, так как она услышала болезненный стон, и дверь медленно приближалась к ней, но достаточно медленно, чтобы она остановила ее рукой, когда она обеспокоенно посмотрела за дверь, увидев, как мужчина закрыл лицо руками от боли.

— Ай…

— Боже мой, Норман! Мне так жаль! Ты в порядке?

Эмма быстро поспешила к нему, пытаясь увидеть повреждения, но с удивительной скоростью Норман снова спрятал руки в рукав плаща, пытаясь заверить её, что все в порядке.

— Я в порядке, совершенно в порядке, — он видел, как в изумрудных глазах Эммы всё ещё был озабоченный блеск, но он не хотел этого, одарив её улыбкой, чтобы её беспокойство исчезло. — Как тебе спалось?

— Ох! Это было действительно приятно, я даже проспала, так как кровать была такой удобной, — она нервно усмехнулась, надеясь, что не произведет впечатление ленивой сони. Коридор все еще был занавешен шторами, не позволяя яркому свету снаружи проникать в дом, и, как следствие, у нее было почти такое же видение мужчины перед ней, как и прошлой ночью.

— Я предполагаю, что спальня была подготовлена в соответствии с твоим вкусом?

Она взволнованно кивнула, затем что-то вспомнила, шокировав мужчину, когда она слегка склонила голову к нему:

— Большое тебе спасибо.

— Я только пытаюсь обеспечить лучшее для моей невесты, — его ответ пришел позже, когда он пытался подобрать подходящие слова. Даже если бы он произнес эту фразу без проблем или намека на нервозность, когда Эмма подняла глаза и посмотрела туда, где были его скрытые глаза — он надеялся, что она не заметит маску, которая закрывала их и позволяла только его рту быть открытым, — он почувствовал, как весь воздух в его легких исчез.

— Комната была идеальной, но я хотела в основном поблагодарить тебя за все, что ты сделал для моей семьи за эти годы. Я знаю! Давай я приготовлю тебе завтрак, и мы сможем еще немного поговорить!

Норман задумался над предложением. Было действительно приятно проводить больше времени с Эммой, и он, конечно, тоже этого хотел, но… Сколько времени ей понадобится, чтобы понять, почему он должен держаться от нее на расстоянии? Кое о чем ей лучше не знать, и Норман был уверен, что, как только она увидит его, она пожалеет, что приехала.

— Норман? С тобой все в порядке? — он почувствовал мягкое прикосновение к своей руке, отчего его глаза расширились от нежного человеческого прикосновения, которое он даже забыл, каково это. — Если ты занят, я пойму.

Он покачал головой, одарив её самой очаровательной улыбкой, какую только мог изобразить, не обнажая своих полуострых зубов. Только в этот раз… Он позволит себе быть немного эгоистичным и оценит возможность быть рядом со своей второй половинкой.

Одно её присутствие вызывало этот огромный внутренний покой, который он так и не обрел после проклятия — или, если быть честным с самим собой, даже до проклятия.

— Тем не менее мне нужно показать тебе, где находится кухня. И я думаю, что нам вместе было бы неплохо. Учитывая обстоятельства, я бы предпочел довольно дружелюбную обстановку вокруг нас.

Даже если Норман сомневался, что такая чистая душа когда-либо окажется рядом с таким опасным существом, как он, если она узнает, во что ввязалась.

Не подозревая о его мыслях, Эмма широко улыбнулась, освещая комнату больше, чем солнце, которое скрывали занавески.

— Тогда пошли! Поехали! Я голодна! — она рассмеялась, снова шокировав Нормана, когда взяла его под руку, мягко, но строго толкнула его и потащила по коридору.

Мужчина искренне рассмеялся, по-настоящему забавляясь беззаботной девушкой, которая тащила его, как будто это было банальной вещью, которую они часто делали, но, честно говоря, Норману действительно нравилось чувствовать, что ей так комфортно рядом с ним.

Однако вскоре он понял, что должен перестать витать в облаках и слегка потянуть их за связанные руки, чтобы указать, в какой зал им следует пройти, смеясь ещё больше, когда девушка пробормотала:

— Что за лабиринт?

На что он просто весело ответил:

— Не вини меня, моя семья владела этим домом ещё до моего рождения. К этому привыкнешь.

***

Королевская кухня была в полном беспорядке к тому времени, когда Эмма закончила свои знаменитые блины, которыми она очень гордилась. Она поставила тарелку с блинами перед Норманом, который старался выглядеть как можно вежливее, чтобы не смеяться над состоянием девушки.

Её волосы растрепались, выбились из прически, а пара белых облаков мучной пыли покрывала рыжие локоны. Её щеки слегка порозовели от смеха, когда она рассказывала Норману об обычных приключениях, которые случались у нее с братьями и сестрами, когда они брали на себя кухню в доме. В её голосе было столько любви и восхищения, что Норман немного завидовал тому, что она не была той, о ком она говорила таким голосом, но он знал, что должен уделять этому время.

Затем, когда они жевали свою еду, ревность, которую чувствовал Норман, только усилилась из-за её ответа, на его невинный вопрос.

— Эти блины восхитительны, — сказал альбинос, проглотив кусок, который он жевал. — Изабелла научила тебя, как их приготовить?

— Вообще-то… — она начала говорить, сохраняя свою яркую улыбку, пока внезапно она не исчезла без следа, а её изумрудные глаза обратились к тарелке, которую она держала перед собой, когда она начала играть с кусочком блина, который она держала вилкой. — Это был Рэй… Один из моих лучших друзей, понимаешь? Он просто делает лучшие блинчики на свете.

Внезапно все чувство вины, которое Эмма испытывала, вспоминая разочарование и шок Рэя при её отъезде, снова сильно ударила по ней.

Эмма знала, что с тех пор, как это случилось, прошла всего одна ночь, но боль всё ещё была сильной, и она знала, что не сможет избавиться от нее раньше.

— Эй, Норман? Могу я обратиться к тебе с просьбой?

Норман не был уверен, понравится ли ему то, что будет дальше, особенно после того, как заметил печаль при упоминании этого определенного Рэя, но он все равно кивнул.

— Ты так думаешь… Может быть, когда-нибудь я смогу вернуться и навестить их снова? Просто быстрый визит… Я знаю! Ты даже можешь пойти со мной, и я познакомлю тебя со всей моей семьей, как это звучит?

Ужасная.

Действительно плохая идея.

Слишком опасно.

И для него, и для нее.

Он не был тем, с кем дети хотели бы быть рядом, и он боялся, что Эмма оставит его. Но в то же время эти ослепительные глаза смотрели на него с такой надеждой и наивностью… Как он мог отрицать все, что она хотела?

— Я… Давайте подумаем об этом немного потом, хорошо? Пока ещё это слишком рано.

— Ох… Я понимаю, — её рот превратился в разочарованную букву «О», прежде чем грустно улыбнуться. — Я всё ещё хочу узнать тебя, так что, возможно, ты прав. Хорошо, я подожду, но…

Он ждал, что она продолжит, но она остановила ход своих мыслей только тогда, когда он выгнул бровь:

— Но?

— Но с этого момента тебе также придется быть честным со мной. Я хочу, чтобы мы доверяли друг другу, хорошо?

Она всегда была такой милой и открытой для всех?

Или, может быть, она также почувствовала эффект, который его проклятие оказало на нее?

Тем не менее, он улыбнулся, подтверждая её требования.

— Слышал тебя громко и ясно.

С улыбкой на лице она вернулась к еде, и Норман не мог не восхищаться ею. Он уже чувствовал странную боль в сердце, когда хмурый взгляд сменял её яркую улыбку или когда она, казалось, сосредотачивалась на других членах дома… Особенно тот, который заставил её снова почувствовать себя подавленной.

В этот момент Норман понял, что у него появилась новая миссия: сделать Эмму как можно более счастливой.

И все, чего хотел Норман, всегда сбывалось.

========== Глава 4. Доверие. ==========

Дни пролетали для Нормана гораздо быстрее, чем когда-либо прежде, с тех пор как Эмма переехала жить к нему, и без особых усилий прошел месяц. Удивительно, как простое присутствие такого человека, как Эмма, делало его скучные дни такими неожиданными, когда девушка говорила с ним с той постоянной улыбкой на лице, что одного взгляда на нее было достаточно, чтобы ему стало легче.

Он быстро сообразил, что если его место — кабинет, то её — большая совятня на верхнем этаже дома и сад.

Стоя в одиночестве в своем кабинете, когда он писал письмо, он не мог не усмехнуться, вспомнив, как впервые показал ей своих сов. Её глаза расширились при виде величественных птиц, которые все были идеально выстроены.

Темные, коричневые, серые, рыжие и белые совы стояли в ряд, в основном по цвету, некоторые с интересом смотрели на дверь, что происходит для такого визита, в то время как другие едва поднимали голову и позволяли потревожить их сон.

Белоснежная сова немедленно и быстро взлетела к нему на плечо, стоя между ним и Эммой, глядя на последнюю, с любопытством увидев там незнакомку, но изумрудные глаза девушки смотрели на него с таким же любопытством и изумлением.

Норман улыбнулся, обменявшись взглядами, его пальцы в перчатке начали нежно почесать совиные перья в области груди, услышав, как она издавала мягкое уханье, похожее на звук, когда птица еще больше распушила свое перо, удобно устроившись на его плече.

— Похоже, она хотела поприветствовать тебя тоже.

— Ух ты! Она такая красивая, — Эмма удивилась ещё больше, увидев, как Норман так легко гладит сову. — Знаешь, она напоминает мне одну сову из книги, которую, как я помню, любили читать некоторые дети в приюте. Там были волшебники, а у главного героя такая же сова, как у тебя.

— Вот как? — Норман улыбнулся и слегка приподнял руку, заметив, что сова у него на плече хочет спуститься, чтобы подойти поближе к девушке. Золотисто-желтые глаза наблюдали за Эммой, прежде чем взлететь и осторожно, чтобы не причинить ей вреда, устроилась на голове Эммы, стоя там еще удобнее.

Мужчина не мог не рассмеяться над растерянным выражением лица Эммы, когда она попыталась поднять глаза, не двигая головой, чтобы не потревожить сову на макушке.

Она почувствовала, как сова осторожно потянула ее за волосы, со звуком, похожим на предыдущее уханье, когда она услышала, как Норман сказал:

— Ты ей нравишься.

— А? — Эмма протянула руку, подняв ее, как она предполагала, на уровень совы, и почувствовала игривый укус на пальце.

Позволив им задержаться в этом моменте еще немного, Норман должен был в конце концов заставить снежную сову улететь на свое место, поскольку все больше и больше сов начали просыпаться из-за яркого света, который исходил от двери.

А потом, по пути из совятни, все снова пошло наперекосяк.

— Хм, признайся, что ты завидовал, потому что у меня была потрясающая шляпа, — заявила Эмма, когда они оба направились на кухню, время обеда приближалось, и они договорились быстро перекусить и использовать внешнее поле сада для пикника, решив насладиться текущей погодой до начала зимы.

— У меня есть плащ, но я признаю, что твоя шляпа потрясающая. Твоя взяла.

— Эй, Норман? Ты когда-нибудь снимаешь этот капюшон? — она без колебаний спросила его, как только он повернулся к ней, остановив свою походку и заставив ее тоже остановиться, чтобы посмотреть на него. — С тех пор, как я впервые увидела тебя, я никогда не видела тебя без него…

— Что ты скрываешь? Это шрам? След от ожога? — она оттолкнула его немного дальше, не получив ответа, она отступила. Её руки соскользнули с его рук, когда она схватила их, чтобы привлечь его внимание. — Ты всё ещё не доверяешь мне настолько, чтобы поговорить со мной об этом, не так ли?

— Эмма… — начал он, чувствуя, как его сердце сжимается от ужасной и болезненной тревоги. Он попытался дотянуться до нее, взять за руки, но она вырвалась еще до того, как он смог прикоснуться к ней. В ее глазах был намек на боль из-за того, что ей снова отказали в ответе, и как сильно Норман ненавидел этот блеск.

— Мне жаль. Наверное, это было слишком личное. Я иду в свою комнату… Я не настолько голодна. Увидимся позже, — она покачала головой, пытаясь улыбнуться ему, но это только причинило ему ещё большую боль.

Её шаги причиняли ему все больше горя с каждым звуком, когда её ноги касались пола, уходя от него.

Норман чувствовал себя так, словно его проталкивают между стеной и мечом. С одной стороны, если он раскроет себя, она, скорее всего, уйдет со страхом, с другой стороны, если он не раскроет себя, Эмма будет чувствовать себя виноватой и застенчивой, а также уйдет от его очевидного отсутствия доверия.

Прошедшая неделя была не лучше, и когда Норман встал из-за стола и подошел к окну своего кабинета, он снова увидел её там. Сидя в тени дерева, стояла Эмма с открытой книгой на коленях, но её глаза не были сфокусированы, вместо этого они были устремлены на воротах, которые отделяли дом от леса.

Он чувствовал её печаль с того места, где находился, и это только заставляло его разделять боль, которую она чувствовала. Его руки сжимают письмо, и со свистом одна из его сов, находившихся в его кабинете, подошла к нему, дав всего несколько минут, чтобы схватить письмо и улететь, чтобы найти ту, на которую должно было быть отправлено письмо.

Со вздохом и надеясь, что его сова протянет руку помощи, он уставился на Эмму, а затем на белую розу, у которой уже четыре полностью красных лепестка теперь превратились в три, он даже молился, чтобы помощь не заняла слишком много времени.

***

Как будто его молитвы действительно были услышаны, прямо на следующую ночь, когда Эмма уже спала, его сова постучала в окно. Позволяя ей проскользнуть внутрь, но птица предпочла остаться с ним на плече, он вышел из своего кабинета и вышел из дома, увидев маленькую фигурку, стоящую за дверью ворот.

Когда она показалась без капюшона собственного плаща, открылись её элегантные фиолетовые волосы. На ней была такая же маска, как и на нем, закрывавшая все лицо, кроме рта, который улыбался ему.

— Давно не виделись, Норман.

— Муджика… — он позволил ей войти, но они стояли у сада, потому что он не хотел рисковать и разбудить Эмму.

Пока демон рассказывал ей о своей проблеме, она внимательно слушала его, не пробормотав ни единого слова. После того, как он закончил свой рассказ, Муджика начала свою собственную речь.

— Значит, ты хочешь сказать, что роза постоянно меняется? — спросила она, немного шокированная этим открытием. Хотя все заклинания были разными, она никогда не слышала о таких изменениях. — Я считаю, что наиболее логичным объяснением является то, что девушка всё ещё испытывает к тебе смешанные чувства. Но, по крайней мере, ты уже нашел кого-то, кто принимает тебя, даже будучи де…

— Я не сказал ей об этом, — он быстро перебил ее, не давая продолжить. Её глаза расширились от признания, но его следующие слова повергли её в ещё больший шок. — Я хочу заставить её полюбить меня, прежде чем она поймет это.

— Тебе не кажется, что ты лжешь ей? Норман, ты не можешь заставить кого-то полюбить тебя… Даже если ты заставишь её переехать жить к тебе, если ты не будешь честен с ней, она никогда не сможет полюбить тебя.

— Она пришла добровольно, — он попытался возразить, и в конце концов, он все еще был прав — даже с парой «но», которые не были забыты демоном.

— Чтобы защитить свою семью! Ты не оставил ей выбора, — она отругала его, а затем устало вздохнула. — Норман… Ты все тот же, и именно поэтому ты проклят.

— Избавь меня от этих разговоров, — холодно произнес Норман, холоднее, чем когда-либо. Он ожидал какой-то помощи от неё, ведь она была той, кто проклял его. Все это началось из-за нее, по крайней мере, она могла немного помочь ему.

— Я думала, тебе нужна моя помощь? Поскольку ты все еще остаешься таким холодным, как и тогда, с каменным сердцем, — из-за его молчания она думала, что скоро ей запретят здесь находиться, но часть её просто дразнила его.

Муджика почувствовала разницу с последней встречи с Норманом в тот момент, когда он поздоровался с ней. В его глазах до сих пор была печаль, но на этот раз все было по-другому. Это была не его собственная печаль, которую он носил, а печаль из-за боли кого-то другого.

— Муджика… — она видела, как его глаза смотрели на всё, кроме нее. Наконец его взгляд остановился на траве под ними. Он действительно волновался, не так ли? — Пожалуйста, помоги мне. Как я могу сделать ее счастливой?

Норман говорит ей «пожалуйста»?

Если бы кто-нибудь сказал об этом Муджике, она бы легко сочла это самой смешной шуткой века. Но, услышав его лично, и хотя Норман прекрасно знал, как манипулировать людьми, на этот раз он казался таким искренним…

— Ты хочешь сделать её счастливой? Тогда не прячься. Она твоя родственная душа, не так ли? Первое, что тебе нужно узнать о любви, — это то, что ты принимаешь своего человека таким, какой он есть, включая его таланты и недостатки. Ты так хорошо жил в течение последнего месяца, поэтому не жди больше, иначе она почувствует себя преданной из-за твоего недоверия.

Норман впитывал слова демона, которые, казалось, было легко слушать, но так трудно повиноваться. Видя, что она ничем не может ему помочь, кроме как дать этот совет, пурпурноволосая девушка попрощалась с ним, пожелав удачи и напомнив, что, если ему понадобится дополнительная помощь, она будет там, как только получит его письмо.

И все же этот вопрос всё ещё вертелся у него в голове:

Готова ли Эмма к встрече с ним?

***

Скоро наступит зима. Погода стала заметно прохладнее, и большая часть животных, которые обычно заходили в сад Нормана, были все реже и реже видны, поскольку они, вероятно, готовились к зиме.

Увидев Эмму в саду, увидев ее у ее любимого дерева через окно своего кабинета, он попытался сохранить спокойствие, решив последовать совету Муджики.

Он снова посмотрел на розу, один из красных лепестков которого медленно превращался в белый, и Норман понял, что у него нет другого способа завоевать её, если он не откроет себя в первую очередь.

Когда он подошел к ней, он был удивлен, увидев, что она обернулась, заметив его присутствие, даже несмотря на то, что его шаги были такими же тихими, как всегда. Она одарила его улыбкой, которую он не видел несколько дней, и в ответ она вызвала только его улыбку.

— Привет, — она поздоровалась, отодвигаясь в сторону, чтобы дать мужчине больше места, чтобы сесть рядом с ней, на что он подчинился.

— Привет, — Норман поздоровался в ответ. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, пока Эмма не отвела взгляд и не посмотрела на небо. — Эмма, ты вообще хотела приехать сюда? — он спросил прямо, и в результате она снова посмотрела на него с некоторым шоком и замешательством на лице. — Или ты здесь только для защиты своей семьи?

Она некоторое время смотрела на него. Ветер, шелестящий в деревьях, был единственным шумом вокруг них, когда она думала об ответе, позволяя беспокойству Нормана увеличиваться с каждой секундой.

— Ты знаешь… В начале я в основном пришла, чтобы защитить свою семью, но теперь… Я действительно рада быть здесь, — выражение лица Эммы из решительного превратилось в счастливое, а её улыбка превратилась в ту, которую Норман любил в ней больше всего.

— Так и есть?

Она промычала, кивая головой:

— Угу. Ты казался здесь одиноким… Я все время думала об этом, так что я счастлива, что теперь могу составить тебе компанию здесь… Даже если ты всё ещё не доверяешь мне, я обещаю, что не оставлю тебя снова чувствовать себя одиноким.

Жарко. Слишком жарко. Норману хотелось задохнуться в этом тяжелом плаще, сшитом специально для того, чтобы легко приспосабливаться к любой погоде. Его сердцебиение было неровным, и он не мог заставить себя посмотреть на девушку. Искреннее счастье, о котором она говорила, было ясно в её ярких глазах, смотревших на него, и небольшой намек на румянец на её щеках делал Эмму ещё более милой.

На самом деле он был несправедлив к ней, не так ли?

— Эмма… — тон голоса Нормана был слабым, настолько слабым, что её имя едва прозвучало шепотом, но этого было достаточно, чтобы привлечь её внимание, еще больше увидев, как его руки потянулись к краям плаща, которая закрывала его голову. — Я… я хочу тебе кое-что показать…

Пожалуйста, не бойся.

Пожалуйста, не убегай.

Пожалуйста, не оставляй меня.

Её рука мягко легла на его руку, успокаивая его улыбкой и молча, немного облегчая его беспокойство.

Он на мгновение уставился на рыжеволосую, видя его нетерпение, но признавая тот факт, что это только заставило проклятое сердце биться ещё сильнее.

И со вздохом его руки медленно начали соскальзывать с головы.

— Эмма!

========== Глава 5. Откровения. ==========

— Эмма! — голос прервал их мгновение, заставив Нормана прекратить свои движения и удержать капюшон на месте, поскольку Эмма уже встала и побежала к воротам, узнав голос.

— Фил? Что ты здесь делаешь? — спросила она, наблюдая, как улыбка маленького ребенка стала шире, когда он увидел её перед собой.

Большие двери открылись достаточно, чтобы впустить мальчика, который тут же подбежал к Эмме, которая обняла его, сияя такой же яркой улыбкой, как и он, когда её руки охватили его.

— Что ты здесь делаешь? Я предупреждала тебя в прошлый раз, что приходить сюда одному опасно!

— Я знаю, но я хотел увидеть тебя снова! Я так скучал по тебе, Эмма, — смуглый мальчик немного заплакал, а его объятия сжались, и Эмма почувствовала, что делает то же самое.

— Фил? — окликнул его Норман. — Как ты узнал, что Эмма здесь?

— Я… — начал он, но замолчал, уставившись в землю. Эмма встала, вынужденная опуститься на колени, чтобы быть на уровне Фила, и посмотрела на мальчика, ожидая его ответа. — Я слышал, как мама и Эмма разговаривали, когда она согласилась приехать сюда, так что с тех пор я знал об этом. Я подумал, что, может быть, смогу увидеть Эмму всего на одну минуту, одной минуты было достаточно, и я был бы счастлив снова увидеть её такой… Я только что прибежал сюда.

Слова мальчика застали Нормана врасплох. У него были записи всех детей, которые когда-либо оставались и жили в приюте Грейс Филд, чтобы знать, каких людей защищала его семья, и, конечно же, он наткнулся на страницу Фила. Как только он увидел номер, отмеченный на рубашке мальчика, когда он в первый раз забрел на земли Нормана, наследник захотел проверить личное дело такого мальчика, легко найдя его в организованной системе своей библиотеки.

Оценки на экзаменах, которые они сдавали, были экстраординарными — как и у Эммы (потому что он солгал бы, если бы отрицал, что время от времени не проверял её личное дело), — но он, похоже, недооценил интеллект мальчика.

Прошел месяц с тех пор, как Эмма была здесь с ним, а не в приюте, было ли так больно скучать по кому-то настолько сильно, что он рисковал собой в лесу, полном опасностей, в то время как сам был безобидным ребенком, неспособными защитить себя?

— Фил… Это было невероятно опасно, ты же знаешь. Что произойдет, если что-то пойдет не так? — тон Эммы был полон беспокойства, и для Нормана эта сцена почти походила на то, как мать ругает своего ребенка, что заставило его случайно усмехнуться, но это прекратилось, когда взгляд Эммы был направлен на него. — Что такого смешного?

— Это просто… Я никогда не видел этой твоей стороны, — «Это мило» он хотел добавить, но остановил себя, прежде чем успел пожалеть об этом. Затем он снова сосредоточился на Филе. — Ты хотел увидеть Эмму?

Он промычал что-то, кивая головой, а затем почувствовал, как руки в перчатках мягко взъерошили его волосы, когда он поднял глаза и увидел фигуру в капюшоне, улыбающуюся ему.

— Давай заключим сделку. Поскольку ты исчезаешь и путешествуешь по лесу в одиночку, несмотря на запреты и опасности, всякий раз, когда ты захочешь увидеть Эмму, посмотри на деревья, и ты найдешь там одну сову. Дай ей письмо с разрешением Изабеллы, чтобы ты пришёл ко мне в гости, и я лично заберу тебя у ворот, что ты об этом думаешь?

Глаза Фила сияли от предвкушения, он был по-настоящему счастлив видеть Эмму чаще, но, несмотря на то, что Эмма была счастлива от этого факта, она проявила беспокойство.

Норман посмотрел на Эмму, когда её рука коснулась его верхней части, заметил выражение её лица и подумал, не сделал ли он или сказал что-то не так:

— Эмма?

— Ты уверен, Норман? Разве это не доставит тебе хлопот? — она не была идиоткой. Она уже давно поняла, что Норман изолировал себя от других и позволить кому-то другому ходить на его территории — даже если это делало Эмму такой счастливой, что её семья была с ней, хотя бы на короткое время — было для него огромным делом.

Пытаясь помочь Эмме справиться с ее тревогами, он положил руку поверх ее, слегка сжав ее в знак уверенности.

— Я уверен, что ты счастлива, когда твоя семья рядом. Твоё счастье важно для меня.

Внезапно она оказалась не за ним, а перед ним, обняв его руками, так как он не мог видеть её розовое лицо, так как оно было скрыто в его груди.

Улыбка Эммы невольно усилилась, когда она почувствовала себя так комфортно и непринужденно, услышав учащенное сердцебиение рядом с ухом. Все это казалось таким ужасающе естественным, и эта мысль только заставляла её хотеть остаться в комфорте, в котором она была.

Руки Нормана стояли в воздухе, его глаза были широко раскрыты, даже если никто не мог их видеть, когда он думал о том, как реагировать. Медленно, словно боясь своих действий, он положил руки на её волосы, его пальцы переплелись с растрепанными волосами, и на её поясницу, чувствуя, как она расслабляется еще больше, что привело к его собственному расслаблению.

— Вы двое собираетесь поцеловаться? — голос Фила снова оторвал их от их момента, и Норман мысленно выругался, когда второй раз прервал напряженный момент с Эммой. Переломный момент был настолько внезапным, что он даже не понял, что Эмма вырвалась из его объятий, пока не заметил, что её тепла больше нет.

— А что, если это так? Это ты вломился, маленький негодяй, — рассмеялась Эмма, не обращая особого внимания на поддразнивание, когда она быстро подошла к Филу. Они оба смеялись, когда Фил убегал от преследующей Эммы, которая пыталась протянуть руку, чтобы пощекотать его.

Норман улыбнулся этой сцене, наблюдая, как Эмма казалась такой беззаботной и веселой. И все же то, как она смотрела на него… Она когда-нибудь смотрела на него так раньше?

Это было так сильно, так интимно. Его сердце всё ещё сходило с ума, и теперь его тело выгнулось, чтобы снова почувствовать её тепло внутри себя. И в этот момент он понял, что у него нет другого выбора, кроме как последовать совету Муджики и признаться во всем, пока не стало слишком поздно.

Эмма и Фил бежали по полям, их смех даже был слышен Норману с другой стороны, но в конце концов Фил запыхался, и Эмме стало еще легче поймать его.

— Попался! — щебетала она, заключив его в объятия сзади и даже приподнявшись с травы, вызвав еще больше хихиканья у маленького мальчика.

Потратив несколько минут, чтобы успокоиться, Эмма ласково взъерошила волосы Фила, как делала это каждый раз, и что он пропустил за последний месяц. Видя, что у них появилась возможность поговорить, Фил начал задавать некоторые вопросы под впечатлениями, которые он видел до сих пор.

— Эй, Эмма? Он тебе нравится? — спросил он, глядя в ту сторону, где они оставили Нормана, теперь этого человека нигде не было видно.

— Хм? О чем ты говоришь, Фил? — Эмма в замешательстве выгнула бровь, но ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что мальчик имел в виду Нормана. — Конечно, я знаю, он был замечательным другом.

— Ты ему нравишься.

— Почему ты так думаешь? — рыжеволосая немного приоткрыла глаза, застигнутый врасплох этим заявлением.

Маленький мальчик просто пожал плечами:

— Я не знаю. Просто такое ощущение, что с прошлого месяца что-то изменилось.

— Люди постоянно меняются, Фил, — она защищалась от спора, о котором даже не подозревала, но ей также казалось, что Фил всё ещё хотел продолжить высказывать свои мысли.

— Ты думаешь, это похоже на те книги, которые ты любила читать? У тебя есть собственное приключение с кем-то, кто тебя любит.

После этого молчание заполнило остаток их разговора.

Это было правдой, не так ли? Даже если хорошенько подумать, поведение Нормана по отношению к ней можно было легко сравнить с тем, что было в её любимых историях, и просто пребывание с ним в течение месяца научило её многому, чему она никогда не смогла бы научиться в приюте.

— Я… Жизнь — это не сказка, Фил, — в конце концов она пришла к выводу, напомнив себе слова Рэя и использовав их.

— Но… Разве настоящая жизнь не лучше сказок? — Эмма мягко улыбнулась мальчику.

Он всегда был умным мальчиком. Но в его словах всё ещё была доля правды. Способность по-настоящему чувствовать эмоции, которые Эмме всегда было любопытно узнать, была намного лучше, чем читать их.

— Давай просто вернемся к Норману, прежде чем он пошлет за нами свой отряд сов, — раздраженно фыркнув, она поднялась с места на траве, где они в конце концов сели отдохнуть, и помогла своему брату сделать то же самое.

— Он действительно так хорошо обучил сов?

— Ты даже не представляешь. Он постоянно жульничает, используя своих сов, когда мы играем в прятки, — девушка рассмеялась, когда они оба направились обратно к тому же месту, где они оставили Нормана.

— Я не жульничаю, я просто использую свои ресурсы. Это не моя вина, что они мне помогают, — брат с сестрой подпрыгнули от удивления под сильным голосом позади них и обернулись, чтобы увидеть насмешливую улыбку на лице Нормана.

— Норман! Ты шпионил за нами? — Эмма улыбнулась его внезапному появлению, но затем выгнула бровь в ответ на это предложение, на которое он, казалось, довольно застенчиво отвечал, так как на мгновение он потерял хладнокровие и быстро покачал головой.

— Н-нет, вовсе нет! Я просто подумал, что с вами что-то случилось, раз вы так долго… У меня даже было время захватить еду с кухни, чтобы мы могли поесть на улице.

Без всякого удивления лицо брата просияло, и Нормана потащили искать место, где они могли бы поесть получше. Остаток дня они провели вместе, Фил с любопытством задавал вопросы о совах и некоторых книгах, на которые Норман без труда отвечал.

Норман не мог не думать, что на самом деле это было хорошее время, и он даже признался бы, что был немного разочарован, прощаясь с Филом, когда они с Эммой отвезли его обратно к воротам Грейсфилд.

Когда дуэт возвращался с приюта, просто в комфорте присутствия друг друга, Норман заметил, как необычно молчалива Эмма, что заставило его волноваться.

— Что-то не так?

Почувствовав беспокойство в его голосе, Эмма вырвалась из своих мыслей и посмотрела на него, улыбаясь и качая головой:

— Фил напомнил мне кое-что… В приюте Рэй безостановочно ругал меня за то, что я всегда читала сказки, и они заставили меня захотеть узнать, что такое любовь, почувствовать такую ​​сильную привязанность к кому-то, что ты забудешь обо всем остальном, чтобы прожить долго и счастливо.

— Любовь…?

Она промычала, соглашаясь с его сбивчивым замечанием:

— Любовь. Возможно, я никогда не узнаю, что это на самом деле, но, по крайней мере, если я собираюсь выйти за кого-то замуж, я рада, что это тот, кто делает меня счастливым, как ты.

— Эмма…

— Когда раньше ты спросил меня, почему я пришла к тебе, я забыла тебе кое-что сказать, но ты сочтешь меня сумасшедшей, если я скажу тебе, — она усмехнулась, бросив на него один взгляд, прежде чем слезть с лошади после того, как пересекла полуоткрытые ворота. — Это было… Это чувство говорило мне, чтобы я ушла из приюта, чтобы я осталась с тобой.

— Чувство? — Норман последовал её примеру и слез с лошади, на которой ехал, убрав материалы, которые были у обеих лошадей, чтобы безопасно сесть на нее.

Она снова промычала, кивая головой:

— Чувство. Я не знаю, может быть, так и должно было быть?

Когда она подошла ближе к воротам, чтобы закрыть их, Норман схватил её за запястье, мягко повернув к себе, в то время как послышался звук падающего на землю снаряжения лошадей:

— Эмма, подожди. Раньше нас прервали, но мне все еще нужно кое-что тебе показать.

Прежде чем Эмма успела сказать, что ему не нужно заставлять себя из-за её мелких желаний, она увидела, как Норман соскальзывает с капюшона.

Её глаза расширились, рот слегка приоткрылся, когда она уставилась на фигуру перед собой. Белая маска закрывала больше половины его лица, оставляя открытым только рот, демонстрируя сероватую кожу. Завитый рог торчал с левой стороны его головы, между светлыми волосами, и Эмма удивилась, как капюшон никогда не был разорван его остротой.

— Ты…

— Демон, — он печально посмотрел вниз, не слыша никаких слов, слетающих с её губ, но вскоре обнаружил ее руки на своих щеках, её большие пальцы проверяли линию его маски. — Ты не боишься меня?

— С какой стати? — она сразу же спрашивает, её глаза никогда не показывали никаких проблесков этой эмоции, в них было замешательство, интерес и что-то, что Норман не мог описать, когда её губы изогнулись вверх, но не было отвращения или страха. — Ты Норман, не так ли? Я никогда не смогу тебя бояться.

Её руки нежно обхватили его лицо, и, чувствуя, как она начинает дрожать от слишком долгого пребывания на цыпочках из-за разницы в росте, он сурово обнял ее, позволяя её телу получить необходимую поддержку в его.

— Спасибо, что доверяешь мне.

Он покачал головой с мягкой улыбкой, теперь полностью позволяя Эмме увидеть это, и, схватив её руку, он прижал её к своим губам, позволяя ей почувствовать, как его слова слетают с его губ.

— Спасибо, что позволила мне снова доверять.

========== Глава 6. Ретроверсия. ==========

Время шло, следующий день ознаменовал окончание еще одного месяца, и зима официально наступила. Эмма всегда любила снег, ей нравилось каждый день играть со своими братьями и сестрами в снежки и смотреть, как красивые снежинки падают с неба, когда они танцуют на своем пути, чтобы добраться до земли.

В этом году все было по-другому, Фил по-прежнему приходил время от времени, как и договаривался с ним Норманом, и поэтому Эмма смогла также увидеть свою мать, заверяя её, что она в порядке и счастлива с Норманом. Даже если рядом с ней не было её братьев и сестер, она все равно чувствовала себя счастливой. С тех пор, как Норман показал себя демоном, которым он был, она заметила, насколько он медленно открывался ей, вплоть до того, что даже сбросил плащ и перчатки, которые скрывали его острые когти.

Мысль о том, что он так сильно открылся, заставила её сердце затрепетать, чувствуя сильное счастье от того, что он доверял ей. И сама Эмма дорожила моментами, которые эти двое, казалось, проводили в своем собственном мире.

Несмотря на то, что рядом не было её братьев и сестер, игривая натура Эммы всё ещё звала её бегать, играть, развлекаться, и поэтому она счастливо бежала по снегу, укрытая длинным теплым плащом, который дал ей Норман.

— Эмма, ты упадешь… — она услышала, как Норман предупреждает её, заставляя повернуться к нему. Пиная снег, когда она поворачивалась к нему, Эмма заложила руки за спину и посмотрела на него с игривой улыбкой.

— Ты слишком беспокоишься, Норман, просто расслабься и поиграй со мной! — её изумрудные глаза дразнили его вместе с улыбкой, и Норман изо всех сил старался стоять на своем.

Затем в его голове мелькнула идея.

— Хорошо, Эмма, ты…

— Норман! — она быстро окликнула его, подбежав к нему и проверив, нет ли повреждений, которые могло вызвать его внезапное падение на снег. — Ты в порядке?

Внезапно она вскрикнула от удивления, когда большие руки подхватили Эмму, давая ей время отреагировать только тогда, когда почувствовала, как спина её плаща ударилась о снег, и её рыжие волосы разметались по белому снегу на земле, а её зеленые глаза расширились, когда она увидела возвышающегося над ней мужчину с игривой улыбкой на губах.

— Кто это у нас сейчас слишком волнуется?

— Но… Но ты упал, и я подумала,что ты повредил свою… — её руки лежали на его груди, чувствуя мягкий ритм сердца, которое пряталось внутри этого тела.

— Извини. Я солгал.

— Хех?! Ты специально заставил меня волноваться? — Эмма не могла не надуться, чувствуя себя немного преданной. Её надутые губы тут же исчезли, когда его рука легла на её щеку, а его пальцы медленно и осторожно, чтобы не причинить ей вреда, потирали её кожу.

— Ты беспокоилась за меня? — его взгляд смягчился, когда он мысленно представил себе девушку под ним, с мягкой улыбкой и легким румянцем на щеках — то ли от холода, то ли от действий Нормана, он точно не знал.

— Конечно… Я забочусь о тебе.

— Я… Счастлив это знать, — Норман улыбается и встает, позволив своему взгляду задержаться на ней еще немного, помогая Эмме тоже встать, когда он держал её за руку.

Щебетание маленьких птичек, которые отчаянно искали в снегу что-нибудь съестное, привлекло внимание обоих, заставив их посмотреть на них.

— Такими темпами они умрут с голоду… — печально заметила Эмма, получив негромкий гул согласия от мужчины, стоящего рядом с ней. Пока, не сказав ни слова, он оставил её, а она продолжала смотреть, заметив его пропажу только тогда, когда услышала, как дверь дома открылась. — Норман?

Она позвала, но мужчина был слишком далеко, чтобы ответить ей, тем не менее, он вернулся через некоторое время с небольшой сумкой в руке. Эмма с любопытством посмотрела на демона, который вытащил один кусок хлеба из сумки и раскрошил его в мелкие крошки, прежде чем бросить их на снег, наблюдая, как в мгновение ока птицы были рядом с ними, ища весь хлеб, который они могли найти.

Решив попробовать что-нибудь, Норман опустил крошки на руку, опустившись на колени на приличном расстоянии, чтобы не спугнуть их, и снова птицы пошли по следу еды и быстро поднялись к его руке, не выказывая при этом никакого страха, удивляя Эмму этим фактом.

— Ух ты, они совсем тебя не боятся! — воскликнула рыжеволосая, не подумав. — Ха, без обид, — произнесла она, только осознав, насколько обидным может быть её слова.

— Я не был оскорблен. Ты хочешь покормить их сама? — Норман мягко улыбнулся ей, мягко приподнявшись, когда птицы снова улетели на землю, съев все, что было у него на руках.

— А? Я не думаю, что смогу… Они убегают всякий раз, когда я гоняюсь за детьми, поэтому я думаю, что мне стоит держаться подальше от них, хэ-хэ… — она позволила себе нервный смешок, но улыбка Нормана не дрогнула.

Вместо этого он подошел к ней и нежно взял её за руку, а другой схватил несколько хлебных крошек, чтобы дать ей.

— Доверься мне, хорошо?

Она заметила, какими нежными и теплыми были его руки, когда они держали её, желая видеть, как он смотрит на нее под этой маской. Её голова бессознательно кивнула, а её разум потерял способность отдавать какие-либо приказы.

— Просто держи руки… вот так…

Дрожь пробежала по её спине, когда она почувствовала его дыхание позади себя, когда он подошел к ней сзади, и его руки удерживали её между ними, его большие руки охватили её в форме чаши, а между ними были хлебные крошки.

— Что теперь?

Она хотела повернуться, посмотреть на него ещё раз, как будто какая-то сила заставляла её удерживать внимание демона позади нее, но его смешок вывел её из транса.

— Смотри, они уже там.

Как он сказал, одной храброй птице не потребовалось слишком много времени, чтобы приземлиться им на руки, и вскоре еще пара птиц последовала за ними, пируя на кусочках хлеба.

Эмма с изумлением наблюдала, как маленькие существа с удовольствием ели, не показывая никакого страха. Но горячее дыхание рядом с её ухом заставило разум отвлечься от птиц в её руке, заставив её нервно сглотнуть, когда она осознала близость, которую в настоящее время делила с Норманом.

Её тело было полностью прижато к нему, и даже если сама Эмма не была из тех, кто отказывается от личного контакта, на этот раз все было по-другому. Не в плохом смысле, совсем не в плохом, на самом деле, она чувствовала себя такой расслабленной, несмотря на внезапную нервозность. Её тело было слишком горячим, но она винила тепло, которое давал длинный плащ, даже так, она бессознательно вздрогнула, почувствовав тепло другого тела так близко.

Демон не проигнорировал её дрожь, и, подумав, что она вызвана холодом, Норман осторожно погладил её лицо, чтобы убедиться, что оно действительно немного холоднее, чем обычно, и повернул её к себе, чтобы лучше рассмотреть.

— Что, если мы просто вернемся в дом и выпьем немного горячего шоколада у камина?

Глаза Эммы встретились с его глазами, даже без её ведома, и она не была уверена, было ли это демоническим делом — заставлять других поддаваться их словам, но Эмма просто чувствовала, что находится под его чарами, так сильно желая протянуть руку и открыть его лицо от этой маски.

— Это звучит как план.

***

Их кружки стояли рядом, пока они смотрели на огонь, выраженность пламени не могла сравниться с тем, как горела их кожа при соприкосновении друг с другом.

После поддразниваний, мягкого прикосновения их рук, сняв длинные плащи и выбрав более удобную и легкую одежду, так как в самом доме было немного жарче, чем снаружи (плюс с огнем рядом было невозможно долго оставаться в тяжелой одежде), и пары хитрых движений, Эмма снова оказалась в объятиях Нормана. Его руки обхватили её торс, а ноги были раздвинуты по бокам, удерживая её между ними.

Между ними воцарилось уютное молчание, и не было причин его нарушать, но Эмме всё ещё было любопытно:

— Эй, Норман, я никогда не думала, что твоя семья являются демонами… Ты защищал нас от себе подобных… Должно быть, это было тяжело…

Как же она ошибалась… Он хотел сказать. Если бы она знала, как сильно он ненавидел демонов, как сильно он хотел, чтобы они все исчезли, прежде чем ещё один человек будет убит их когтями.

Но он никогда не хотел, чтобы Эмма видела его с этой стороны.

— Я… Никто в моей семье не является демоном. Только я. Но я сам не был демоном… — он увидел, как она обернулась, её изумрудные глаза смотрели на него с любопытством и беспокойством, болезненно выраженными в них. Эта мысль только что вызвала улыбку на ее реакцию. — Видишь, Эмма… На самом деле я нахожусь под проклятием, и мне нужна твоя помощь.

— Тебе нужна моя помощь? — Эмма увидела, как он кивнул, сохраняя мягкую улыбку, от которой ей захотелось растаять. — Я сделаю все, чтобы помочь тебе! Что мне нужно сделать?

Они долго смотрели друг на друга, пока Норман не набрался смелости и не запустил пальцы в её волосы, нежно притянув Эмму к своей груди и чувствуя, как она напряглась на несколько мгновений, пока она, наконец, не расслабилась рядом с ним, и её щека коснулась области его сердца.

— Абсолютно ничего… Ты уже знаешь, что делаешь…

Он не услышал ее ответа, только почувствовал, как она прижимается к нему, когда он начал медленно водить кругами по ее спине.

Норман вздохнул в блаженстве момента, наблюдая, как рыжие волосы девушки на его руках сочетаются с горящим огнем камина. Воспоминания о начале проклятия пришли ему в голову после долгого времени, когда он не думал об этом.

***

— Демоны не могут любить.

Молодой Норман сказал это, когда в свои десять лет встретил одного демона, который гулял по лесу. Он принял её за потерянную женщину из-за сходства, которое она имела с людьми, но когда он быстро понял, что она была кем угодно, но не человеком, его ненависть снова проявилась.

— Так это твое мнение… Я вижу, я вижу. Скажи мне, юный принц, чем вы, люди, так отличаетесь от демонов? — спросила женщина. Только тогда Норман осознал, что она одна из союзниц его отца, Муджика.

— А?

— Разве твоя семья не убила так много демонов, чтобы защитить свой собственный вид? И все же, разве демоны не делают то же самое? — она продолжала говорить, позволяя своим мудрым словам попытаться убедить маленького мальчика проявить немного милосердия.

— …

— Ты можешь полюбить кого-то?

— Я…

— Ты не можешь, — ответила Муджика после его молчания. Шар, который она несла, сиял между её руками, когда она теперь сосредоточилась на нем. — Твое сердце холодное. Полностью замерз, и ты отказываешься позволить этим стенам рухнуть. Итак, в чем разница между вами и теми, кого, по твоему мнению, вы презираете?

Норман продолжал молчать, даже не зная, с чего начать думать о том, как вести этот разговор.

— Мы, демоны, несем проклятие. Мы любим так же сильно, как вы, люди, утверждаете. Мы видим, как убивают наших близких, и страдаем от такой боли, — к удивлению Нормана из травы перед ним вырывается колючая зеленая подставка для цветов, и смелый цветок расцветает в чистую белую розу прямо у него на глазах. — Ты жаждешь встретить любовь, не так ли? Не бойся, юный принц. В качестве соглашения о нашем мирном соглашении я предлагаю тебе такое. Пожалуйста, возьми эту розу, она приведет тебя к той, к которой ты стремишься, даже не осознавая этого.

Кристально-голубые глаза Нормана смотрели на демона перед ним с некоторым сомнением в её словах, но снежная роза соблазнила его схватить её.

Однако, как только он собрался прикоснуться к нему, демоническая колдунья снова заговорила:

— Но я должна предупредить тебя. Все имеет свою цену. Как только ты схватишь эту розу, твоя судьба будет решена. Когда этот цветок завянет, ты тоже умрешь.

— Это угроза? Все цветы рано или поздно вянут, для тебя это игра? — он выгнул бровь, не веря в невинность девушки.

— Не бойся, юный принц. В этой розе нет ничего плохого. Это гарантирует, что ты получишь то, чего больше всего желаешь. Но каждому заклинанию нужно что-то взамен, что-то, что деньги не всегда могут помочь, но я не могу быть уверена, какой будет твоя цена… Ты собираешься принять мое предложение?

Норман солгал бы, если бы сказал, что доверяет словам девушки, но часть его знала, что она сказала правду. Это, в конце концов, могло быть не чем иным, как шуткой, но сейчас ему нужно было привлечь демона на свою сторону, поэтому он взял цветок в руку, удивленный тем, как невероятный колючий цветок совсем не повредил.

Девушка улыбнулась этому действию.

— А теперь позволь мне объяснить, как работает цветок. На самом деле все довольно просто. Синие лепестки означают разбитое сердце, ты потерял свою вторую половинку, и у тебя никогда, никогда не будет другого шанса с любовью. Красный цвет означает любовь. Когда двенадцать лепестков розы полностью красные, ты и твоя вторая половинка стали одним целым и предназначены для того, чтобы оставаться вместе во всем, что может существовать.

Норман продолжал верить, что это всего лишь розыгрыш, и просто пожал плечами, решив оставить девушку и просто вернуться в свой дом, где он должен заботиться о своем больном отце.

Однако сразу после смерти отца Нормана, два года спустя, все изменилось, и Норман, наконец, понял, какую цену ему пришлось заплатить за эту сделку.

— Муджика… Ты сделала это, чтобы… — он пристально посмотрел на нее, когда снова встретился с ней. Его тон был холодным, резким, почти как у змеи, собирающейся напасть, и Муджика знала об этом.

— Это было твое собственное желание. Я помню, как предупреждала тебя, что все имеет свою цену, а любовь — это игра, которая не подчиняется никаким правилам, поэтому даже ты не мог предсказать такой результат.

— Я… Я превращаюсь в демона! — воскликнул он, демонстрируя свои когти, в которые превратились его ногти. Его пальцы были такими тонкими, а кожа с каждым днем становилась сероватой, хуже всего было то, что его фирменный локон превратился в рог.

— Может быть, твое мнение о том, что демоны не способны любить, обернулось против тебя… — Норман мог поклясться, что увидел, как уголки губ девушки изогнулись в насмешливой улыбке.

— Как мне вернуться в нормальное состояние?

— Кто знает? Может быть, это временно, может быть, это связано с твоим желанием. К сожалению, я не могу помочь тебе в этом твоем желании, однако, если это улучшит ситуацию, когда ты найдете того, кого ищешь, она должна будет любить тебя за то, кто ты есть, а не за твою внешность.

***

Норман до сих пор помнит, как сильно он ненавидел её, как сильно хотел её смерти, но сейчас… Теперь, глядя на красавицу, которая уснула у него на руках, часть его даже подумывала о том, чтобы поблагодарить демона за этот шанс.

========== Глава 7. Свидание. ==========

Комментарий к Глава 7. Свидание.

Советую вам перед прочтением этой главы прочитать побочную главу “Невесты Демона”.

Ссылка на этот драббл: https://ficbook.net/readfic/10753669/27664606

Приятного вам чтения!

С того момента, отношения Эммы с Норманом стали… другими?

В то время как она привыкла обниматься со своими братьями и сестрами, с Норманом, было что-то, что просто не чувствовалось совсем так же, но это всё ещё было так приятно, и она просто хотела делать это каждый день. Просто было так хорошо быть так близко с кем-то — нет, не с кем-то, а с Норманом.

Это было все, о чем она мечтала, когда читала свои книги.

Но у нее всё ещё были некоторые сомнения по поводу всей ситуации, однако, похоже, она была не одинока в своих сомнениях.

Норман был в той же лодке.

Однако у него был план.

***

С Рэя было достаточно.

Он уже довольно долго наблюдал, как Фил, казалось, время от времени исчезал, и он возвращался только к концу дня, выглядя уставшим.

Сначала он думал, что мальчик отправится в лес, но потом Рэй заметил, что Изабелла, похоже, позволяла мальчику ходить туда, куда он хотел, и теперь он был уверен, что Фил не пойдет в лес.

Ещё один момент, который он заметил, заключался в том, как быстро он оправился после отъезда Эммы, на что он был сильно взволнован, и если Рэй правильно помнил, он мог поклясться, что однажды слышал, как Фил сказал, что видел Эмму и провел с ней день, но с тех пор он никогда не говорил на эту тему, что заставило их поверить, что мальчик где-то заснул и ему просто приснился его любимый человек, с которым он теперь больше не мог быть.

Но каждый день, когда Фила там не было, он всегда возвращался таким счатливым, что это вызывало некоторые подозрения у Рэя, и поэтому однажды он решил последовать за Филом, увидев, как фигура в плаще ждала его у ворот, увидев, как Фил улыбнулся упомянутому человеку, прежде чем ему помогли взобраться на белую лошадь.

Вот тогда-то он и увидел её снова.

Её растрепанные волосы были первым, что выдало Эмму. Её лошадь остановилась рядом с фигурой в плаще, который, казалось, улыбнулся ей, когда она улыбнулась ему в ответ, быстро взъерошив волосы Фила, и быстрее, чем Рэй успел даже моргнуть, они исчезли. Только звук скачущих лошадей заставил его осознать то, что он увидел.

Эмма была там. Она была там. Так близко.

Она была рядом.

Рэй знал это. Он просто знал это. Было слишком очевидно, что удочерение было прикрытием для чего-то другого. Теперь, как бы то ни было, ему придется подождать и провести дополнительные исследования, прежде чем отправиться за Эммой домой.

***

Эмма удивилась, увидев Нормана, стучащегося в ее дверь к концу дня, но она все еще приветствовала его своей яркой улыбкой.

— Привет, Норман, могу я тебе чем-нибудь помочь?

— Вообще-то да. Не могла бы ты взять это и встретиться со мной внизу? — она взяла коробку, которую он дал ей, ожидая больше ответов на вопрос, почему такие просьбы, но ей не дали ни одного, так как Норман снова оставил её, вызвав у нее еще большее замешательство.

Глядя на себя в зеркало своей комнаты, она с трудом узнавала себя в платье, которое ей подарил Норман. Платье было таким длинным, что волочилось по полу, заставляя её бояться за бледно-лососевый шлейф платья. Там была более длинная складка платья, ярко-оранжевая, чтобы соответствовать её волосам, затем немного более короткая, более бледно-оранжевая, а затем еще одна складка желтого цвета, которая соответствовала корсету платья, ленты которого спадали ей на плечи. Ее шею прикрывало ожерелье, которое было соединено с платьем, закрывая декольте.

Единственное, что она отказалась надеть, — это туфли на каблуках, которые были в коробке, выбрав свои обычные ботинки, в конце концов, посреди стольких оборок, которые были под платьем, никто не заметил бы её выбора.

Что подумает Норман? Она поймала себя на том, что спрашивает себя, заплетая волосы в длинную косу и завязывая ее желтой лентой, которая тоже была в коробке. С каких это пор она стала беспокоиться о том, чтобы другие одобряли то, что она делала?

Никогда. Но Норман был кем-то особенным…

Осторожно, чтобы не упасть вместе с элегантным платьем, она направилась к тому месту, где Норман велел ей встретиться с ним, волоча за собой шлейф платья.

Он стоял к ней спиной, пока он пытался успокоиться, ожидая её, и чуть не подпрыгнул, когда ее голос позвал его.

— Норман? Почему ты хотел, чтобы я это надела?

— Я подумал, что мы могли бы провести эту ночь по другому… Ох… — демон обернулся, быстро умолкнув, когда увидел красоту перед собой. Платье сидело на ней идеально, охватывая все изгибы, прежде чем юбки элегантно упали на пол. Но каким бы очаровательным ни было платье, ничто не могло отвлечь его внимание от Эммы. — Ты… прекрасно выглядишь.

Яростный жар достиг ее щек, когда она бессознательно начала играть со своими волосами, пытаясь немного успокоиться.

— Ээ, спасибо… Что ты имеешь в виду под «провести эту ночь по другому»?

— Я подумал, что мы могли бы устроить особый ужин.

— Хорошо? — ответила она, не совсем понимая, что он имел в виду, но Эмма доверяла ему достаточно, чтобы не подвергать сомнению его идеи.

Её вывели на улицу, в беседку в саду Нормана, рядом с замерзшим озером, где Эмме не терпелось поплавать с Филом летом.

Только когда они сели за стол при свечах, Эмма поняла, что сделало эту ночь такой особенной, и её сердце пропустило удар. Это было свидание, не так ли?

Осознание этого на самом деле ничего не меняло, пока Норман не предложил что-то после того, как они закончили свою небольшую беседу после ужина.

— Хочешь потанцевать?

— Я… я не знаю, как…

— Я научу тебя, — он потянулся к ней, протягивая руку. — Доверься мне.

— Да, — она улыбнулась, положив свою руку на его, и поднялась со своего места.

Эмма позволила отвести себя к снегу, шлейф её длинного платья скользнул позади нее, когда она держалась за руку Нормана для поддержки. Когда они достигли середины, где у них было достаточно места, чтобы двигаться, Норман мягко развернул Эмму, чтобы остаться перед ним.

Их глаза встретились, и с дрожащими руками и прерывистым дыханием демон положил одну из своих рук на нижнюю часть туловища Эммы, притягивая её ближе к себе, а девушка положила левую руку ему на плечо, подняв руку, чтобы дотянуться до него, в то время как её правая рука нежно держала руку Нормана.

— Я уже прошу прощения за любые спотыкания… Если что-то не так, просто дай мне споткнуться, — пошутила Эмма, всё ещё чувствуя себя немного неуверенной в своем танцевальном опыте, который был абсолютно нулевым, но Норман улыбнулся ей.

— Я никогда не позволю тебе упасть. Поверь мне, ты просто должна следовать моему примеру. Если ты почувствуешь, что больше не хочешь этого делать, скажите одно слово, и мы положим этому конец, — он успокоил её, и это, казалось, успокоило Эмму, заставив ответить на его улыбку.

Как она и предсказывала, не только пару раз ноги Эммы находили ноги Нормана, даже под этим платьем — с которым, честно говоря, было так же трудно танцевать, или, может быть, она просто находила оправдание отсутствию собственного опыта, — но даже это, казалось, не беспокоило Нормана, который продолжал вести их в танце по белому покрытому саду.

В конце концов, Эмма начала становиться более уверенной в своих шагах, так как всякий раз, когда она была близка к падению, Норман удерживал её в равновесии, давая поддержку, которую, как она уже знала, он ей даст. Глядя на демона, который держал Эмму, она не могла не понять, как просто казалось, что туман, который скрывал её от её же снов, наконец-то рассеялся, показав ей свет, который заставил все казаться другим.

Он выглядел таким опасным, но то, как он держал её, заставляло Эмму чувствовать себя в безопасности. Он заставил её чувствовать себя так хорошо о себе и напомнил о том, как сильно она нуждалась в его внимании, его мнении, его присутствии. В нём.

Платье элегантно развевалось на ветру, когда Норман медленно закружил её, и Эмма выдохнула, прежде чем вернуться к нему, их руки снова вернулись на свои места, пока их танец продолжался.

Ночь была морозной, из-за ботинок Эммы её шаги казались тяжелее, и не было никакой музыки, кроме пения совы, но все было просто идеально.

Тепло Нормана заставляло её совершенно не чувствовать холод ночи. Его нежный контроль над их танцем вел её в правильном темпе, и сова создала специальную песню только для них, прекрасную мелодию, которую она всегда ассоциировала с Норманом.

Внезапно Норман, казалось, также становился смелее с каждым движением, видя, как Эмма теряла себя в их момент, на их следующем повороте, к удивлению Эммы, его большие руки легли на её бедра, подняв её с снежной земли в воздух. Одна из его рук удерживала её в воздухе, устраиваясь сзади на её бедрах, в то время как другая стояла у её бедер. Руки Эммы повернули его лицо вверх, чтобы посмотреть на нее, затем её ладони приблизились к его щекам, и её нос коснулся его, а их лбы соединились.

Норман увидел, как потемнели ее глаза, розовые щеки Эммы только добавили ей еще больше очарования, а затем её губы… Он посмотрел на её губы, которые выглядели так привлекательно, так очаровательно рядом с ним… Всего лишь короткое движение, и он мог бы коснуться их, но это было бы таким грехом, украсть поцелуй у кого-то столь невинного, как Эмма, даже если бы почувствовал, как её большой палец ласкает его собственные губы, когда её взгляд переместился с его рта на маску.

Он видел, как она прильнула к нему, но только медленно отпустил её ноги, снова мягко опустив ее на землю и чувствуя, как ее руки скользят от его щек к груди. Её прикосновения дразнят каждую пору его кожи, до которой она могла дотянуться по пути.

Молча подчиняясь демону, Эмма позволила себе упасть, руки Нормана удерживали её от удара о землю, и, мягко запутав его волосы, она притянула его к себе. Эмма знала, что ей нечего бояться, когда она смотрела на демона.

— Норман… — она выдохнула, заговорив впервые с тех пор, как они начали свой танец. Снег всё ещё падал вокруг них, но это, казалось, делала Эмму, которая стояла в объятиях Нормана, ещё более яркой.

— Эмма… — произнес он, выдыхая её имя, прежде чем притянуть её к себе, когда он почувствовал, как пальцы Эммы играют с его волосами на затылке.

— Мы можем немного отдохнуть?

— О, — как будто теперь он вспомнил, как хрупки люди от холода. — Конечно, мы могли бы вернуться внутрь и…

— Я не хочу. Ещё нет, — она быстро схватила его за руку, как будто это был самый эффективный способ удержать его. Её глаза даже умоляли остаться, не то чтобы он все равно ушел бы от нее, но он успокоил её своей улыбкой, сняв плащ, чтобы накинуть его ей на плечо, по крайней мере, убедившись, что у нее есть необходимое тепло.

— Хорошо, тогда давай побудем здесь еще немного, — успокоил Норман, и этого было достаточно, чтобы она снова улыбнулась, обняв его за руку и соединив их пальцы с Норманом, пока она вела его обратно к маленькой крытой беседке и сидела на скамейке возле замерзшего озера, склонив голову на его бок, пока они смотрели, как элегантно падает снег перед их глазами.

Пение совы перешло в редкие крики сов и щебет, когда они прыгали с дерева на дерево. Исключительно сильный ветерок только создавал ощущение комфорта в объятиях друг друга, впитывая тепло присутствия друг друга.

В ту ночь казалось, что мир находится в совершенной гармонии.

— Норман? — почти сонный голос Эммы позвал его, нарушив установившееся спокойное молчание. — Могу я спросить тебя об одной вещи?

— Все, что угодно, — демон обернулся, увидев её выжидающий взгляд на нем, и его сердце просто растаяло от этого вида, когда он нежно держал её лицо, осторожно, чтобы его длинные ногти не причинили ей боли.

Он увидел, как глаза закрылись закрылись, и её рука легла поверх его, когда она наклонилась к его прикосновению, только затем ненадолго открыла глаза, чтобы снова посмотреть на него. Её тон был настолько нежным, насколько это возможно, как будто она боялась разрушить этот момент.

— А я могу… Могу я тебя увидеть?

Он мог бы прикинуться дурачком и притвориться, что не понимает, что она имеет в виду. Но невинный блеск в её глазах заставил его сердце замереть.

Она хотела увидеть его. Он был чудовищем.

Она, вероятно, отвернется от него… Но она видела так много из того, что он скрывал до сих пор, и каждый раз ломала его стены, удивительно принимая каждую деталь его проклятой жизни.

Чего бы он не сделал для этой девушки?

Убрав руку с её щеки, после того, как она позволила ему отодвинуться, он заметил её напряженный взгляд взгляд на него, когда подошел, чтобы положить её руку на свою маску. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза. Даже так, он всё ещё чувствовал на себе её взгляд. Наконец, он сейчас уберет эту последнюю стену, что отделяла его от Эммы.

Её дыхание на мгновение остановилось.

Его окружала голубая ангельская аура. Не было ничего, что Эмма могла бы связать с демоном, кроме легкой сероватой кожи и острых когтей, которые были на конце тонких пальцев, но это было легко забыть рядом с Норманом.

Его пронзительные ледяные голубые глаза больше не казались холодными, она могла видеть следы печали, одиночества и нервозности, которые были видны. Его светлые волосы, казалось, становились белыми, как луна, наблюдавшая за их маленьким свиданием. И только его локон слева остался как рог, который Эмма всегда знала, напоминая ей, что с ней был не совсем человек.

Несмотря на это, Эмма никогда не видела в Нормане демона, которого следовало бояться, но в тот момент он был самым очаровательным для неё.

Воспользовавшись молчанием девушки, он виновато улыбнулся:

— Это… Я демон, и мне нужно постоянно напоминать об этом.

— Норман… — тихо позвала она, ее руки легли на его щеку и удержали его лицо на месте, когда он отказался смотреть на нее, заставляя его снова взглянуть на нее. — Ты не демон Норман. Я заставлю тебя осознать это.

— Ты уже это делаешь, — его аквамариновые глаза смягчились, когда он протянул руку, чтобы схватить одну из ее, крепко сжимая. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел себя в зеркале? Как сильно он изменился? Насколько он пришел в себя после встречи с Эммой? Все это больше не имеет значения, не сейчас. — Ты заставляешь меня чувствовать в этом мире с самим собой, демон я или нет.

Норман почувствовал такую легкость, что ему почти показалось, что он полетит. Девушка, стоявшая перед ним, понятия не имела, как сильно она на него влияет, не так ли? Как он был счастлив, что она стала его невестой.

— Эмма… Могу я также попросить тебя кое о чем? — её мычание было единственным ответом. Её глаза закрылись, когда она прислонилась к его прикосновению. — Ты… Я… Ты позволишь…

— Норман, — Эмма приоткрыла глаза лишь наполовину, ровно настолько, чтобы иметь возможность посмотреть на него, и на ее губах появилась дразнящая улыбка, когда она заметила застенчивость. — Просто попроси об этом.

— Могу я поцеловать тебя? — её глаза внезапно широко распахнулись, уставившись на него с неожиданной просьбой, и он уже собирался извиниться и быстро взять свои слова обратно, когда она улыбнулась, придвигаясь ближе к нему.

— Это справедливо, не так ли? — Эмма перевела взгляд с пола на его глаза, не в состоянии смотреть слишком долго, прежде чем нарушить мимолетный взгляд, но легкая улыбка, которая была на её лице, заставила сердце Нормана биться ещё быстрее.

Его руки дрожали, когда он снова положил их на ее щеки, не зная, куда их положить, но почему-то, увидев, что ее глаза закрылись, он почувствовал себя немного менее смущенным, так как теперь она не могла видеть, в каком состоянии он был.

Тогда, когда они танцевали, все казалось таким естественным, а здесь казалось, что он… Он наклонился, неуклюже ткнувшись носом в нос Эммы и заработав смешок от девушки, когда изумрудные глаза снова открылись, пытаясь успокоить его:

— Норман, ты же знаешь, что тебя некому судить, верно? Только я и ты, больше никого.

Странно, но эти слова, казалось, успокоили его, когда он мягко наклонил голову, чувствуя её дыхание рядом с собой, когда его губы уже касались её губ, когда он снова остановился.

— Эмма, ты уверена в своем решении?

Она не отвечает, или, скорее, она не использует никаких слов, чтобы ответить. Её губы прижимаются к его губам, когда они сливаются вместе. Эмма издала довольный стон, в то время как Норман чувствовал, что вот-вот взорвется благодаря бомбе, которая была его сердцем.

Когда Норман, наконец, расслабился в поцелуе, это был естественный эффект, который он всегда чувствовал, когда был с Эммой. Её мягкие губы идеально таяли на его губах, её руки прижимали его к себе, дразня кожу на его шее. Её щеки были такими горячими от румянца, но Норман был уверен, что его не лучше.

После этого, что казалось вечностью, чувствуя, как она дрожит от холодного воздуха, Норман оторвался от поцелуя. Эмма улыбалась с закрытыми глазами, словно хотела, чтобы этот момент задержался, но как только её изумрудные глаза встретились с его аквамариновыми, она одарила его одной из самых красивых улыбок, которые он когда-либо видел.

— Эмма, мы пробыли здесь слишком долго. Пойдем в дом, пока ты не простудилась.

Её губы слегка надулись, но она все равно кивнула, и они оба встали и пошли обратно в дом, держась за руки, пока шли в тишине, просто наслаждаясь моментом.

Норман подумал, что девушка слишком устала, поэтому был удивлен, когда она схватила его за руки, когда они оказались перед лестницей, ведущей в комнаты.

— Эй, Норман, давай еще немного потанцуем!

— Эмма, уже поздно, наверное, около полуночи…

— Мы можем поспать завтра! Я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась…- эта женщина действительно знала, как удержать его, не так ли? Как он мог устоять перед тем щенячьим взглядом, которым она его одарила?

С улыбкой он притянул ее к себе, и его улыбка стала еще шире, когда Эмма быстро встала в позицию для танца.

— Только один танец, хорошо?

Она напевала, и с тех пор Норман взял на себя инициативу, ведя её всю ночь в их танце, за которым, как оказалось, последовал ещё один, затем ещё один, пока они оба не потеряли счет тому, сколько их было вместе.

К тому времени, когда Норман оставил Эмму в её комнате, первые солнечные лучи начали пробиваться сквозь занавески, но им было все равно. Их ночь была такой прекрасной, и их день, который последует за ней, будет просто наблюдателем ночных изменений.

Когда он вернулся в свою комнату, он понял, что его маска была оставлена снаружи. Он даже не заметил отсутствия такого аксессуара, пока он не покинул Эмму, но в этот момент его внимание привлекла другая вещь. Он улыбнулся, заметив лепестки роз.

Осталось только два.

Только два белых лепестка ждут, чтобы их превратили в красные.

Комментарий к Глава 7. Свидание.

Надеюсь, что вам понравилась эта глава) Спасибо за то, что читаете эту историю!

========== Глава 8. Прощание. ==========

Что, черт возьми, я только что увидел?

Темноволосый парень пытался обдумать и понять увиденное.

Никогда бы он не мог подумать, что у него получится увидеть Эмму так близко, просто проходя мимо леса… Она всегда была там? Почему она вообще там оказалась? С кем она была?

Рэй видел, как она танцевала так грациозно, позволяя мужчине кружить её вокруг себя и обратно к нему, видел, как Эмма таяла в его объятиях без какой-либо борьбы.

С каких это пор Эмма научилась танцевать?

С каких это пор она так одевается?

С каких пор… С каких это пор она так на кого-то смотрит?

Нет. Конечно, все это было уловкой, ведь Эмма не покинет свою семью без борьбы. Конечно, она обманывала парня, чтобы найти способ сбежать.

Совы, казалось, заметили его, когда они стали громче в укрытии, которое он нашел между кустами за воротами, и Рэй не мог не задаться вопросом, не было ли владельцу этого места нечего делать.

Во всяком случае, когда Рэй попытался спрятаться получше, как только совы перестали издавать свои звуки, он снова вышел, просто чтобы выругаться себе под нос, так как он больше не видел их двоих.

После того, как ему удалось перепрыгнуть через ворота, вспомнив, что Эмма научила его взбираться на них, Рэй попытался найти их, изо всех сил стараясь не выдавать себя, двигаясь как можно тише.

Каким-то образом в большом саду он заблудился, в состоянии ступора под большим расширением только внешней части дома — он даже не хотел представлять себе интерьер самого особняка.

Рэй совершенно потерял счет времени, пытаясь очутиться в незнакомой обстановке, пока не услышал приближающиеся шаги, заставившие его спрятаться за деревьями, когда две фигуры вернулись в дом.

Черноволосый мужчина попытался взглянуть на незнакомца, но темнота не позволяла ему много видеть, только лучше заметив его следы, когда он обернулся, как будто проверяя что-то, в то время как Эмма уже вошла внутрь, но вскоре он последовал за ней, закрыв за собой дверь.

Рэй постоял еще немного, просто глядя на закрытую дверь и гадая, что же он только что увидел, пока шум лошади не заставил его отступить. Должно было быть около полуночи, и он понимал, что если он будет стоять там еще долго, тем опаснее будет его обратный путь. Внезапно что-то, казалось, привлекло его внимание.

Шагнув вперед, он протянул руку, чтобы схватить что-то, упавшее на траву, вероятно, с того момента, как Эмма и ее спутник встали, просто чтобы понять, что он держит в руках маску.

Зачем маска? И такой странной формы…

Неохотно он возвращается к своей лошади, обнаружив, что уже слишком поздно для каких-либо подробных исследований, и бежит обратно в Грейсфилд, уже составляя мысленный план на следующий день.

Филу придется многое ему объяснить.

***

Почему-то, когда Эмма проснулась, было уже около полудня, что заставило её немного испугаться за то, что она проспала, но когда она собиралась выйти из своей комнаты после того, как оделась, она увидела свое отражение в зеркале и остановилась.

Она выглядела как обычно: волосы растрепаны, одежда мешковата, но что-то было не так.

Слова прошлой ночи все еще звучали в ее голове. Норман сказал ей, что она прекрасна… Она. До сих пор только её мать рассказывала ей об этом, поэтому она никогда не задавалась вопросом, как быть «привлекательной» или видеть в этом необходимость, но она хотела, чтобы Норман смотрел на нее так, как он смотрел прошлой ночью.

От блеска его голубых глаз по её спине всё ещё пробегали мурашки, и она заметила, как её румянец усилился, когда она вспомнила события своего первого поцелуя, её пальцы поднеслись к губам, мягко обводя их.

Она всё ещё испытывала удовольствие от ощущения губ Нормана на своих губах, какими нежными они были, несмотря на грубость его кожи. Она хотела почувствовать это снова. И вот они, бабочки, о которых она всегда читала, взорвались у нее на животе, как только она вспомнила про поцелуй.

Подойдя к одному из шкафов, она увидела множество вещей, которые там были, но никогда не носила их, так как чувствовала, что они ей не подойдут, но вид себя в платье, подобном тому, которое подарил ей Норман, придал ей немного больше уверенности.

Через некоторое время она посмотрела на себя и увидела красное платье, которое соответствовало её фигуре. Это было простое платье до колен с оранжевым поясом поверх. Пара красных перьев украшала область груди и бретели платья, что делало его ещё более удобным в использовании. Её волосы всё ещё были собраны в конский хвост, так как она не могла много возиться с ними, но, конечно, они были намного менее беспорядочными.

Если быть честной, она едва могла узнать себя, но это было не так уж плохо. Она чувствовала себя по-другому, и не могла не чувствовать себя глупо из-за этого факта.

Это продолжалось до тех пор, пока она не обернулась и не увидела, что прошел ещё час, что заставило её нервно вскрикнуть и немедленно броситься на кухню, надеясь, что она всё ещё сможет удивить Нормана.

К сожалению, демон, оказалось, прибыл раньше, когда она увидела, что еда, которую они ели на обед, уже была накрыта на столе, но самого Нормана нигде не было видно.

— Норман? — крикнула она, услышав за спиной смешок, заставивший её обернуться, только чтобы почувствовать, как её сердце пропустило удар, когда её изумрудные глаза встретились с сияющей синевой, которая теперь не была скрыта.

— Похоже, в кухню мы пришли разными путями. Я хотел позвать тебя, но когда я приехал, тебя не было в твоей комнате.

— Ох… Извини, это была моя очередь готовить и…

— Всё в порядке. Мы поздно легли спать, ты, наверное, устала, — Эмма немного растаяла, увидев, как смягчилась его улыбка.

Она последовала его примеру, согласившись, когда он отодвинул ей стул, чтобы она села. Только удобно устроившись в кресле, она заметила, что на её плечах появилось новое комфортное ощущение.

Видя, что на нем не было плаща, когда Норман занял свое место, ей даже не нужно было ободряющего взгляда, чтобы понять, какой кусок ткани прикрывал её обнаженную кожу. Запах мяты, как она предположила, ударил в её нос.

Плащ был таким удобным, и ощущение запаха Нормана на нем только делало его еще лучше. У Эммы хватило сил только на то, чтобы не прижаться к куртке, лежащей на стуле.

— Я рад видеть, что тебе нравится платье, которое я выбрал для тебя… Действительно, они, кажется, идеально подходят тебе, но все равно слишком холодно, чтобы ты ходила в таком виде, Эмма.

— Ох…

«Значит, он заметил», — подумала Эмма. Как глупо со стороны Эммы просто выйти в летнем платье в такой холод… Она просто хотела ударить себя, когда подумала об этом, и пожалела о своем решении, но вместо этого она заметила что-то другое и на Нормане.

— Ты не носишь свою маску.

Альбинос мягко улыбнулся, на мгновение отвел взгляд, прежде чем снова встретиться с ней взглядом:

— Думаю, я потерял… Но все в порядке. Мне это больше не нужно, верно?

Эмма проклинала бурю бабочек, вызванную всего лишь его улыбкой и нежным взглядом, и потянулась к другой стороне стола, положив свою руку поверх руки Нормана, наблюдая, как он повернул свою руку и соединил их пальцы вместе. Острые когти между тонкими пальцами. И они выглядели просто идеально вместе.

Через некоторое мгновение, позволив своим прикосновениям задержаться, они оторвались и продолжили есть, не торопясь и болтая о пустяках, как обычно, напоминая себе, что Фил приедет на следующий день, и уже думая о том, как весело они могли бы провести время, играя в снежки.

***

Визит Фила был короче, чем обычно.

Не только из-за плохой погоды, из-за которой все планы были отменены, и вместо этого они проводили большую часть времени, сидя у камина, болтая и читая истории, пока Фил не сказал кое-что.

— Маме ещё хуже… Теперь Гильда, Анна и Рэй делают почти все.

Эмма подняла голову с плеча Нормана, почти все время опираясь на него, и его мягкое прикосновение, когда он гладил ее руку, не помогло ей не заснуть.

— Фил, как все поживают? — Норман чувствовал беспокойство и страх, которые ей удавалось скрывать от него, но теперь они вернулись с такой силой, что его сердце было немного разбито от её печали.

— Мы держимся… Все скучают по тебе, Эмма. Все никогда не было так… Рэй ведет себя все страннее и страннее с каждым днем. Старшие дети помогают как могут, но маме пока хуже всех…

Глаза Эммы встретились с аквамариновыми, и теперь она увидела в них всю степень тревоги. Он так сильно ненавидел видеть её такой. Спокойно погладив её по щеке в качестве утешения, он слегка улыбнулся ей:

— Я постараюсь найти способ помочь. В конце концов, миссия моей семьи — защищать Грейсфилд.

— Ты уверен, что есть какой-то способ помочь маме? — её изумрудные глаза расширились, а рот слегка приоткрылся.

— Я, по крайней мере, могу попытаться, — Норман не хотел давать ей ложных надежд, но чудо было необходимо — нето, чтобы он сказал ей об этом — на данный момент эта обнадеживающая улыбка была всем, что он мог дать ей.

Без предупреждения Эмма наклонилась, застав Нормана врасплох, когда её губы коснулись уголка его собственных, только услышав, как Фил издал потрясенное, но игривое «фу», прежде чем девушка отступила, и её улыбка стала шире.

— Спасибо, Норман.

— Ты можешь предупредить меня в следующий раз, когда сделаешь это, чтобы я мог прикрыть глаза? — Фил надул губы, чем вызвал у Эммы смешок.

— Прости, Фил, — извинилась она, обнимая мальчика и притягивая его ближе, крепко прижимая к себе, когда она удобно прислонилась к Норману.

Это было слишком приятно для Нормана — держать Эмму и видеть, как Фил чувствует себя с ними так комфортно. Все это заставило Нормана вспомнить о своей давно потерянной семье, и возможность снова почувствовать это просто заставила его захотеть, чтобы это длилось намного дольше.

Когда Эмма с Норманом отвезли Фила обратно в приют, возле ворот его ожидал Рэй.

— У меня к тебе несколько вопросов, Фил. Кто это с Эммой?

Фил молчал, не желая предавать Нормана и его доверия. Он знал, что Рэй будет расспрашивать его о состоянии Эммы, но по его тону было видно, что он ещё не знает о Нормане.

— Извини, Рэй, мне нужно увидеть мою маму! — Фил одарил его яркой фальшивой улыбкой и быстро убежал, застигнув Рэя врасплох и используя методы Эммы, чтобы убежать так, чтобы Рэй не смог его поймать.

Излишне говорить, что во всех случаях раздражение Рэя, казалось, только росло, и поэтому ему пришлось придумать другой план, который мог бы вернуть Эмму.

***

Прошло несколько дней, и Норман начал злиться каждую минуту, когда смотрел на розу в своем кабинете. Теперь он был уверен, что Эмма любит его так же сильно, как он её, так почему, чёрт возьми, остальные лепестки не поменяли цвет и не освободили его от этого проклятия?

Сова подошла к его окну, выглядя встревоженной, и по звуку совы Норман легко мог предположить, что это был незваный гость, который заставил его подойти к окну. Даже если он чувствовал запах гостя, вид гостя только злил и раздражал его без особой причины

— О, Норман, ты куда-то собрался? — спрашивает Эмма, ловя его по пути в библиотеку, видя, как он спешит на улицу с совой на плече, что означало только то, что ему нужно что-то сделать.

— Мне нужно отлучиться на пару минут, с тобой все будет в порядке?

Рыжеволосая кивнула, улыбаясь ему:

— Конечно, я буду в библиотеке. Пожалуйста, будь осторожен.

— Я так и сделаю. Спасибо, Эмма, — он увидел, как её изумрудные глаза загорелись предвкушением, и его внезапное разочарование от неожиданного появления гостя внезапно исчезло.

Осторожно, его руки подняли её лицо, только для того, чтобы он наклонился и нежно поцеловал её в висок, отодвинувшись, чтобы увидеть розовые щеки, красиво украшающие щеки Эммы.

Норману пришлось найти в себе огромные силы, чтобы отступить и не наклониться снова для поцелуя. Эмма улыбнулась ему, прежде чем продолжить свой путь, позволив Норману сделать то же самое.

Он встретил другого демона за воротами, более глубоко в лесу, чем обычно, и, как он и ожидал, она была там, ожидая его.

— Ты теперь часто бываешь здесь, Муджика…

— Я почувствовала, что тебе нужна помощь, — ответила она, спрятав руки под плащом.

— Вообще-то да, у меня есть вопрос к тебе. Почему не меняется последний лепесток?! — рявкнул Норман в раздражении. Он сделал все возможное, чтобы заставить её полюбить его, и, похоже, это сработало, так почему же глупый цветок не уступил его желаниям?

Он хотел вернуться к нормальной жизни, даже если Эмме с ним было хорошо. Он хотел иметь возможность просто… быть нормальным. Норман просто хотел нормальной жизни с Эммой, чтобы она вышла замуж за человека — как и следовало, а не за отклонение, которое было смесью демона и человека.

Он хотел, чтобы когда-нибудь он и его невеста наконец-то смогли создать собственную семью, без того, чтобы их дети знали об этой части его прошлого или… ещё хуже с генетикой.

Пока в его голове не появилась теория о розе:

Что, если Эмма всё ещё не любит его?

— Я не сомневаюсь, что твоя вторая половинка отвечает тебе взаимностью, — Муджика говорила так, словно читала мысли проклятого человека.

— Тогда… Почему…?

— Норман… Ты знаешь, что люди об этом говорят. Если ты любишь кого-то, то ты должен отпустить этого человека, — затем он, наконец, понял, к чему стремилась Муджика. Норман знал, как сильно Эмма всё ещё хотела вернуться в Грейсфилд, ещё больше с новостями о том, что состояние Изабеллы становится ещё хуже, но… Неужели он действительно может отпустить её?

— Я хочу тебя успокоить двумя вещами, — девушка продолжила, вынимая из кармана плаща два предмета и протягивая сначала маленькую бутылочку с кроваво-красной жидкостью. — Это зелье. Если Эмма отдаст это Изабелле, женщина будет жить дальше, но она должна отдать это, пока не стало слишком поздно. После этого не будет никаких проблем, которые удержат её вдали от тебя, и если она действительно любит тебя, то она обязательно вернется к тебе.

Норман уставился на бутылку, обдумывая только что сказанное. Таким образом, это будет ещё более короткий период без Эммы, но все же… Существовал чрезвычайно тревожный вариант, что она предпочла бы остаться со своими братьями и сестрами, а не с ним.

— И это, — голос Муджуки снова прервал ход его мыслей, заставив Нормана взглянуть на ожерелье, которое она держала в руках. Хотя он был просто украшен предметом в форме глаза с прозрачным драгоценным камнем посередине, Норман всё ещё чувствовал сильное ощущение от него. — Это то, что мы, демоны, используем в наших собственных союзах. Это мощное заклинание, которое объединяет две души вместе. Ты и твоя вторая половинка превращаетесь в одно целое, и постепенно ты начнешь ощущать её чувства и мысли. На самом деле это похоже на обручальное кольцо, но, как ты знаешь, мы, демоны, выбираем только одного партнера, так что это придает более глубокий смысл этому драгоценному камню.

Норман еще осторожнее взял ожерелье, наблюдая, как оно нагревается от его прикосновения. Норман был уверен, что Эмма была единственной для него, но что, если ожерелье не отреагирует на это, когда она прикоснется к нему?

С одной стороны, его желания будут выполнены, когда ожерелье откликнется на нее, с другой стороны, если ожерелье не принесет ожидаемого результата, то вероятность его беспокойства будет ещё больше.

Дав еще несколько советов, девушка попрощалась с ним, пожелав Норману удачи в его решениях и оставив проклятого человека возвращаться домой со своими заботами.

Все не стало лучше, когда он неожиданно увидел Эмму снаружи дома, прислонившуюся спиной к двери, и её обеспокоенные глаза расширились, когда она увидела его.

— Норман, мы… у нас гость.

***

Когда Эмма была в библиотеке, читая медицинские книги, которые могли бы помочь ей найти что-то, что могло бы помочь Изабелле, она не ожидала услышать, как открывается и закрывается дверь, но было что-то, что заставляло её почувствовать себя беспокойной.

Норман ничего не сказал, как только вошел в дом.

Эмма осторожно заглянула за края стен, ища того, кто вторгся в дом, и, добравшись до кухни, выбрала сковородку на случай нападения, так как тот, кто ворвался, ещё не сказал ни слова.

Наконец, она увидела тень и, крепче сжимая оружие, подошла к человеку сзади, только чтобы позволить кухонному аксессуару упасть на землю с громким стуком, когда она поняла, с кем столкнулась, заставив этого человека также обернуться, и увидела, как его глаза расширились.

— Рэй…

— Привет, — он поднял одну руку, другую всё ещё держа в кармане. — Прошло много времени, Эмма.

— Что… Что ты здесь делаешь?

— Я пришел, чтобы забрать тебя домой. Хотя, должен сказать, я ожидал, что у меня будет больше проблем, — он увидел, как Эмма сглотнула, не понимая, почему у неё такая реакция. Разве она не хочет домой?

— Я… — Эмма глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. — Я не могу оставить Нормана, Рэй… Теперь это мой дом.

— Так подожди, ты серьезно говоришь, что даже не будешь с мамой в её последние минуты? Даже не собираешься навестить ее?

Он пытался сделать её виноватой, или, по крайней мере, она это чувствовала. Конечно, ей хотелось увидеть маму, обнять её и сказать, как сильно она по ней скучает, но… Она не могла оставить Нормана.

Может быть, она могла бы отпроситься у него. По крайней мере, она могла остаться на месяц или около того в приюте… Как Норман вообще отреагирует на эту просьбу?

Крики сов эхом разнеслись по коридорам, предупреждая Эмму и Рэя о приходе Нормана, что вызвало замешательство Рэя и панику Эммы, которая посмотрела на темноволосого:

— Ты останешься здесь.

— Я что, собака?.. Эй, Эмма, твой парень забыл об это, — Рэй бросил ей маску, которую нашел прошлой ночью, но Эмма даже не потрудилась ответить, просто инстинктивно схватила маску и быстро выбежала на улицу, пытаясь придумать что-нибудь, что могло бы сделать эту ситуацию мирной.

— Что значит «у нас гость»? — спросил Норман, идя рядом с Эммой и поправляя маску, которую она ему дала.

— Я думаю, она имеет в виду меня, — шаг Рэя остановился, когда он нашел их. Норман и Рэй остановились по обе стороны пустого коридора. — Кто ты такой?

— Рэй! — Эмма отругала его, и от одного упоминания этого имени у Нормана кровь застыла в жилах. И это, казалось, заметили все присутствующие. Девушка оглядела двух людей в комнате, пытаясь найти способ принести немного спокойствия. — Это Норман… Мой жених.

— Твой… Жених…? — повторил Рэй, сбитый с толку и позволив этой мысли достичь своего мозга, прежде чем его смех стал таким громким, что эхом разнесся по всему дому. — Эмма, это хорошая шутка. А теперь серьезно, почему ты здесь?

— Эмма тебе ничего не будет объяснять, — сказал Норман незнакомцу холодным голосом, которого Эмма никогда раньше не слышала… Было бы страшно, если бы она не знала, каким нежным был Норман. Она видела, как он раздражен, и, вероятно, впервые рыжеволосая девушка подумала, что Норман тоже может быть раздраженным или рассерженным.

— Итак, в основном, согласно тому, что я узнал, ты похитил её, — указал темноволосый парень, щелкнув языком, как будто он раскрыл сложное дело, что только разозлило Нормана.

— Я пришел по собственной воле, — Эмма прервала их обоих, подойдя, чтобы закончить дискуссию. Пытаясь успокоить альбиноса, она взяла его за руки, прижалась к нему боком. — И мне нравится жить здесь с Норманом, — этот ответ не был проигнорирован ни одним из мужчин

— Хмм. Итак, твой любовник вообще знает о состоянии мамы? И даже если так, он не позволит тебе навестить нас? Неужели он действительно такой собственник?

В этом её и поймал Рэй. Норман знал об условиях Изабеллы, но у нее не было времени поговорить с ним об этом с самого начала. Может быть, если она…

— Эмма, у меня много работы. Ты знаешь, где меня найти, если я тебе понадоблюсь, — Эмма почувствовала, как его рука выскользнула из ее хватки. Она выглядела грустной, когда мужчина проходил мимо Рэя, видя, что темноволосый смотрит на него, как будто отвечая на взгляд демона. — Пожалуйста, проводи гостя к выходу.

— Я не уйду без Эммы, — Рэй повысил голос, и Норман почувствовал, как его ногти прорвали внутреннюю ткань плаща.

Оглянувшись через плечо, Норман свирепо посмотрел на темноволосого мужчину:

— Тогда наслаждайся своим пребыванием.

Ни один из них не двинулся с места, пока громкий стук из кабинета Нормана не разнесся по коридорам. Когда Рэй повернулся к Эмме, он был потрясен, увидев печаль в её глазах, эти изумруды, которые в настоящее время были сосредоточены на белом полу под ними.

— Эмма…?

— Рэй… Я знаю, что ты пытаешься сделать, но ситуация не так проста.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рэй, но все, что он получил, была грустная улыбка.

Что она скрывает?

— Давай поговорим за ужином… Ты, должно быть, голоден и устал. Я уверена, что ты можешь воспользоваться одной из свободных комнат. А теперь давайте испечем блины! Я скучала по ним.

Что-то в знакомом возбуждении вернуло улыбку на его лицо, как будто за все это время ничего не изменилось. Он позволил оттащить себя на кухню, где они медленно готовили блины,

Когда Рэй очистил немного муки, которая была на щеке Эммы, когда они готовили, заметив это только во время еды, но, к её удивлению, он не убрал руку после, вместо этого она почувствовала, что он позволил своему прикосновению задержаться.

— Рэй? Все в порядке? В чем дело? — обеспокоенно спросила она, убирая с глаз прядь волос цвета воронова крыла.

— Эмма… — он сделал паузу и глубоко вздохнул. — Я скучал по тебе больше, чем ожидал.

— А? — Эмма не была уверена, откуда взялась эта речь, это было совсем не в характере Рэя — вести себя таким образом.

— Я не думал, что дом будет таким скучным без тебя… Я смотрю на тебя сейчас, и в тебе есть что-то такое успокаивающее…

— Рэй… — ей это не понравилось. Ей совсем не нравилось, к чему все это вело. Она не могла позволить Рэю уйти с разбитым сердцем.

— Пожалуйста, вернись ко мне… — Рэй в шоке наблюдал, как Эмма высвободилась из его объятий, вставая из-за стола, когда она воспользовалась шансом, что они оба закончили есть и поставили посуду в раковину.

— Ты устал. Я покажу тебе одну из комнат. Мы можем поговорить завтра.

Рэй выглядел сбитым с толку, но позволил Эмме направить его в свободную комнату, где он проведет ночь. Только когда дверь Рэя закрылась, Эмма смогла вздохнуть с облегчением, что даже она не знала, за что держалась.

Посмотрев вперед, она увидела, что дверь кабинета Нормана всё ещё закрыта, что напомнило ей, что он не вышел на ужин.

— Норман? — она окликнула его, постучавшись в дверь, и была немного удивлена, увидев, что она действительно открылась.

— Все в порядке, Эмма?

— Именно об этом я тебя и спрашиваю, — она взяла на себя смелость войти в его зону комфорта. Её руки приблизились к его лицу, нежно обводя линию его маски, и улыбнулась, почувствовав, как его руки притянули ее ближе к нему в своих объятиях.

— Я в порядке… Я как раз собирался ложиться спать, поэтому тебе пора, — он наклонился и поцеловал ее в лоб. Его слова говорили ей оставить его, но его тело только убеждало её никогда не отпускать.

— Ты даже не поел…

— Я не голоден. Пойдем, я отведу тебя в твою комнату, — его хватка ослабла, когда он начал отпускать её, но, к удивлению Нормана, Эмма обняла его, снова притянув ближе.

— Вместо этого отведи меня в свою комнату, — эти слова заставили Нормана почувствовать, что все его лицо покраснело, и он смог только пробормотать «Хэх?».

Это заставило Эмму продолжить говорить:

— Я хочу остаться с тобой сегодня вечером.

Это не казалось хорошей идеей. Вообще. Но как он мог отказать этому взгляду…

Он не мог. В этом-то и была проблема.

Он обнаружил это, когда увидел её, запутавшуюся в его постели. Её рука свободно свисала с его живота, в то время как другая рука нежно ласкала рог сбоку от его головы, получая мягкое мурлыканье от демона. Его рука описывала маленькие круги вокруг её талии, в то время как другая рука расчесывала её растрепанные волосы.

Его маска и плащ в настоящее время были аккуратно сложены, в то время как он отдал одну из своих рубашек Эмме для сна.

— Норман… — Эмма нарушила тишину, услышав, как Норман промычал, давая ей понять, что он её слушает. — Что ты думаешь… Я могу вернуться в Грейсфилд, пока моей маме не станет лучше, или… ты знаешь…

Альбинос опустил глаза, наблюдая за печалью и беспокойством, которые он ненавидел видеть, но затем слова Муджики вернулись в его голову, заставив его освободиться от Эммы и пойти к своей куртке. Взяв ожерелье и бутылку, он вернулся к кровати. Когда он сел на край, то увидел, что к нему приближается Эмма.

— Я ходил к Муджике… Ах… Давняя подруга. И она дала его мне это, чтобы помочь Изабелле, — он увидел, как её глаза расширились, когда она осторожно взяла бутылку и посмотрела на него. — Муджика справедлива, когда дело доходит до помощи людям. Ты можешь быть уверенной, что с Изабеллой все будет в порядке.

— Подожди… Значит ли это, что ты меня отпускаешь…?

Норман долго смотрел на нее, прежде чем слегка кивнуть, пытаясь игнорировать свои сомнения по этому поводу и видя, как крепко Эмма обняла его. Казалось, что это того стоило.

— У меня есть кое-что еще для тебя… — он положил руки ей на плечи, чтобы немного отстранить её от себя, достаточно, чтобы посмотреть на нее. — Я помню, что на самом деле никогда не дарил тебе обручального кольца… Но я нашел кое-что, что значит даже больше.

— Норман… — Эмма вздрогнула, но Норман подошел, чтобы надеть ожерелье ей на шею, наблюдая, как прозрачный камень в середине стал аквамариновым.

— Оно действительно принадлежит тебе по праву, — демон улыбнулся, когда Эмма посмотрела на ожерелье.

Она завладела его душой, она принадлежала его телу и душе, даже если не осознавала этого. Он убрал волосы с её щеки, заставляя Эмму снова посмотреть на него.

— Я знаю, что это не совсем идеальный момент, но я долго думал об этом… Эмма, ты выйдешь за меня замуж?

— Норман… — её руки обхватили его щеки, притянув к себе, и нежно прижались губами к его губам. Просто невинный поцелуй. — Мне не нужно кольцо или что-то в этом роде… Я действительно хочу выйти за тебя замуж, когда все уладится.

Он улыбнулся. Его рука запуталась в её волосах и притянула её обратно к себе, чувствуя улыбку Эммы в его поцелуе. Их губы двигались синхронно. Столкнувшись носами, они засмеялись в поцелуе, прерывая его. Однако это не помешало им просто наклониться ещё раз.

— Я обещаю, что всегда буду возвращаться к тебе, — Норман почувствовал её шепот у своих губ, когда они упали на кровать. Норман просто захотел влюбиться в эти слова, желая доверять женщине, которую он так сильно полюбил, позволяя себе прильнуть к её поцелую и позволяя магии ночи завладеть их моментом.

И все же, когда наступило утро, когда он смотрел, как Эмма уходит с другим мужчиной, независимо от причины, его сердце болело.

Словно насмехаясь над ним, в углу его кабинета сияла кроваво-красная роза с двенадцатью лепестками. Хотя он больше не чувствовал своих рогов, когтей или острых зубов, в данный момент он не чувствовал себя счастливым.

Его проклятие, наконец, было снято, но он чувствовал больше боли, чем когда-либо прежде.

Затем, наконец, он кое-что понял.

Он предпочел бы принять свое проклятие, но держать свое солнце в своих объятиях, чем жить свободно и без нее.

========== Глава 9. Возгорание. ==========

Комментарий к Глава 9. Возгорание.

Приятного чтения вам!

В тот момент, когда Эмма переступила порог приюта вместе с Рэем, прошло совсем немного времени, прежде чем её обняли все заплаканные дети, которые пришли поприветствовать её, удивленные и взволнованные тем, что их сестра вернулась к ним.

— Эмма! Ты вернулась! — она услышала Шелли, которая обняла её за талию, обняла так крепко, что чуть не сдавила.

— Да! Но это не навсегда. Вы можете считать это коротким пребыванием, — оглянувшись на девушку, Эмма одарила её яркой улыбкой, взъерошив ей волосы.

Позволив детям должным образом поприветствовать её, а затем продолжив вести младших в другую комнату, чтобы они могли весело провести время в тепле залов, остались только взрослые, собравшиеся за одним из столов кафетерия с одной чашкой горячего шоколада перед каждым из них.

— На самом деле мы тебя не ждали, Эмма. Все мы скучали по тебе, — заметила Гильда, снимая помутнение, вызванное клубами горячего шоколадного дыма, когда она соприкоснулась со своими очками, используя края своей белой рубашки, чтобы вытереть их в третий раз за последние полчаса.

— Я знаю, но, зная, в каком состоянии мама, я просто не могла игнорировать это. Поэтому я здесь, по крайней мере, пока не буду уверена, что с мамой все в порядке.

— Было очень мило со стороны твоей приемной семьи позволить тебе вернуться самостоятельно. Я имею в виду, ещё хуже, если бы они подумали, что Рэй хочет забрать тебя. Это почти похоже на то, что этот влюбленный дурак пошел за тобой, чтобы схватить тебя с неубедительным предлогом, и вы двое решили покинуть страну или что-то в этом роде.

— Вообще-то… На самом деле меня не удочерили, — призналась Эмма, отвергая игривую шутку Дона в этой ситуации. — Это долгая история…

А потом она начала объяснять, что вместо своей семьи её послали обручиться с Норманом, что она решила поехать с матерью, не сопротивляясь этому решению.

Она вкратце рассказала им, что произошло за последние шесть месяцев, нежно улыбаясь воспоминаниям, и ни один из них не отрицал этого факта. Однако, как бы ей ни было приятно напоминание о том, как хорошо Норман обращался с ней, она всё ещё держала самые интимные моменты при себе, а также старалась не говорить о проклятии Нормана, поскольку знала, как он всегда отталкивал эту часть себя.

Напомнив себе о хороших временах, которые она провела с Норманом, она уставилась на свой напиток, вспоминая, как нежно он обнимал её в ответ, когда они сидели одни перед камином со своими кружками того же горячего напитка.

Она увидела, как её меланхоличная улыбка исчезает в отражении чашки, и ей захотелось глубоко вздохнуть, когда она почувствовала, как что-то мокрое стекает по её щеке.

— Эмма? — она услышала голос Рэя, вырвавший её из цепочки мыслей, и посмотрела на небольшую группу собравшихся, только для того, чтобы они заметили, как слезы на её глазах начали появляться. — Почему ты плачешь?

— Я… — рыжеволосая выглядела такой же потрясенной, как и они, поднеся руку к щеке, чтобы действительно подтвердить след слез. Она не совсем понимала, почему у нее была такая реакция, не прошло и дня с тех пор, как она в последний раз видела Нормана, но это казалось просто далекими воспоминаниями, и мысль о них вызвала у нее так много смешанных эмоций, что её сердце сжалось, но она не хотела беспокоить свою семью, поэтому она попыталась одарить их лучшей улыбкой, которую она могла сделать в этот момент. — Я просто счастлива снова увидеть вас всех.

Это не было полной ложью, и она могла видеть, как их лица смягчились, даже если она всё ещё видела беспокойство в зеленых глазах Рэя, от которых она отвела взгляд, всё ещё не зная, как чувствовать себя в его присутствии.

Поговорив еще немного, Эмму направили в комнату Изабеллы, где она лежала в постели, глядя в окно. Она увидела, как аметистовые глаза расширились, когда они были обращены на Эмму, которую сопровождали Гильда и Анна, и Эмма не могла не обнять свою больную мать, уткнувшись лицом в грудь женщины, как она делала в детстве, ища утешения, которое могла обеспечить только мама.

— Я вижу, что Норман хорошо заботился о тебе, — прокомментировала Изабелла. Её рука нежно коснулась длинных кудрей Эммы, когда девушка наклонилась к ней, чувствуя, как она кивнула и тихо промычала в знак согласия.

— Да, мама, — рыжеволосая девушка немного отодвинулась, чтобы дать немного личного пространства своей матери, и села на край кровати. — Норман такой удивительный человек. Он дал мне это, чтобы помочь тебе.

С улыбкой Эмма достала маленькую бутылочку, которую прятала в кармане брюк, и осторожно положила её на руку матери, чувствуя, как все в комнате с любопытством наблюдают за кроваво-красной жидкостью.

— Что это, Эмма?

— Лекарство. Норман велел мне отдать его тебе…

— Понятно. Я ценю это, — Изабелла слегка улыбнулась ей, но выглядела слегка обеспокоенной. Гильда заметила, что Эмма и Изабелла были бы рады побыть наедине, и, помня об этом, она быстро что-то придумала.

— Я пойду за водой. Анна, ты пойдешь со мной? — Анна хихикает в знак согласия, вероятно, также чувствуя причины Гильды и следуя за зеленоволосой, когда две девушки оставляют Эмму и Изабеллу одних в комнате.

— Как ты себя чувствуешь, мама? — спросила Эмма, когда в комнате снова воцарилась тишина. Её разум все еще пытался осознать, что она действительно снова перед матерью.

— Не волнуйся, Эмма. Со мной все в порядке.

— В прошлый раз ты сказала, что я всё ещё здесь, а теперь посмотри на себя… Ты выглядишь такой хрупкой… Но я обещаю тебе, мама, я позабочусь о том, чтобы с тобой все было в порядке, и вернусь, чтобы позаботиться о нас.

Изабелла улыбнулась яркой решимости в глазах Эммы, которую она видела все эти восемнадцать лет.

— Если Норман прислал это, то я в этом уверена. Как долго ты собираешься здесь пробыть?

— Вообще-то… — мать увидела, как блеск изумрудных глаз слегка померк, когда девочка посмотрела в пол. — Я останусь здесь, пока не удостоверюсь, что с тобой все в порядке.

Ответ немного шокировал Изабеллу, так как она всё ещё помнила сделку, которую заключила с Норманом. Он хотел невесту, и Эмма, очевидно, была правильным выбором, так почему же он отпустил её после того, как получил то, что хотел?

— Это может занять месяцы, чтобы лекарство подействовало… Ты уверена, что тебе не следует быть с Норманом?

Улыбка вернулась на лицо Эммы, то ли для того, чтобы успокоить Изабеллу — или даже саму Эмму — её собственными словами:

— Он сказал, что доверяет мне, когда я обещала вернуться. Он должен знать лучше, чем кто-либо, как действует это зелье.

У Изабеллы все еще были сомнения, но это было не самое подходящее время для них, ведь они наконец-то снова воссоединились, и женщина была просто счастлива снова увидеть свою маленькую девочку, на что она улыбнулась.

***

Шли дни, превращаясь в недели, и, к большому счастью Эммы, зелье, наконец, начало проявлять свои эффекты.

Даже если первые дни были счастливыми и веселыми, когда Эмма постоянно делилась своими историями и играла со своими братьями и сестрами, ей не потребовалось слишком много времени, чтобы начать дремать и изолировать себя от остальных, решив провести свои дни — а иногда и ночи — на чердаке приюта, где она всё ещё могла видеть дом Нормана через окно.

Анна и Гильда до сих пор помнят, как Эмма перешла в это состояние. Это был ещё один вечер, когда три девушки остались с Изабеллой, пока женщина отдыхала в своей постели, и рыжеволосая снова рассказала о своем времени с Норманом, на этот раз открывшись, чтобы поделиться одним из своих интимных моментов.

— У меня было большое пышное платье, и даже так я каким-то образом умудрилась не упасть. Ну, это благодаря Норману, который держал меня всю ночь, пока мы танцевали, — воскликнула Эмма, взволнованная, даже слегка покрутившись, так как она всё ещё чувствовала это платье.

— Платье?

— Танцевали?

И Гильда, и Анна одновременно спросили, что заставило Изабеллу смеяться, а Эмму улыбнуться ещё ярче от любопытства дам в комнате.

— О, это была лучшая ночь, о которой я когда-либо мечтала. Это было так волшебно, и как же я была разочарована, когда все закончилось… — произнесла она, улыбаясь.

— Эмма, дорогая, не пойми меня неправильно, но. — Изабелла прервала хихикающих девушек, воспользовавшись моментом, чтобы прервать иллюзию, которую Эмма создавала из своих воспоминаний. — Почему ты вернулась? Ты знаешь, что тебе здесь всегда рады, но мы оба знаем, что тебе здесь больше не место.

Вопрос шокировал девушек, но Эмма была взволнована больше всех. Неужели мама больше не хочет, чтобы она была здесь?

Видя, как страх и печаль овладевают счастьем Эммы, Изабелла потянулась, чтобы схватить ее за руку, мягко потирая тыльную сторону, пытаясь лучше объяснить.

— И твое сердце, и твой разум знают свое место, и ты знаешь, что оно не здесь… Ты так выросла, ты превратилась в ещё более прекрасного человека, чем ты уже была, и все это видят.

— Но, мама… Я прожила здесь всю свою жизнь, веря, что это мое место…

— Знаешь что, Эмма? — Изабелла прервала свою дочь. — В жизни нам приходится делать много выборов. В процессе взросления тоже. Даже если ты говоришь, что хочешь остаться здесь, в будущем всё может изменится, дорогая.

— Ты хочешь сказать, что мне нужно выбрать приют или Нормана?

— Не обязательно говорить, что тебе нужно полностью отказаться от чего-то одного, но скажи мне, Эмма, как ты представляешь себе будущее с Норманом?

Щеки рыжеволосой девушки слегка порозовели, когда она смотрела куда угодно, только не на девушек в комнате, но все заметили, как она улыбнулась, когда подумала об этом вопросе.

Не получив ответа вслух, она продолжила задавать другой вопрос. Изабелла просто хотела, чтобы Эмма поняла свою судьбу.

— Итак, как ты представляешь себе будущее без него?

Её изумрудные глаза ттеперь потрясенно смотрели на Изабелл. Как она могла даже подумать о таком сценарии? Эмма не могла и отказывалась думать о будущем без Нормана. Для нее было просто невозможно заставить свой мозг не думать о нем в течение пяти минут, никогда не думать о сценарии, в котором он снова не был рядом с ней.

— Эмма, дорогая. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и ничто не делает меня счастливее, когда я знаю, что ты с кем-то, кто любит тебя так сильно, что готов отпустить тебя. Ты должна следовать тому, чего хочешь, и я знаю, что ты хочешь будущего, которое сама создашь с Норманом.

Эмма улыбнулась словам матери, ведь мама действительно знает, что лучше, не так ли?

Это был последний раз, когда кто-то видел Эмму с улыбкой.

Это был последний день, когда Эмма оставалась с ними.

И Рэй чувствовал себя виноватым, видя её в таком состоянии, независимо от того, как сильно он признавался, что ему нравится снова видеть её рядом… Это просто было не то же самое, и он знал, что ему нужно быстро разобраться с этим.

***

Прошел месяц с тех пор, как Эмма вернулась в Грейсфилд, и Изабелла, наконец, вернулась к своему нормальному здоровому состоянию, или, по крайней мере, ей стало намного лучше, поскольку она уже могла выполнять работу по дому.

Рэй знал, что Эмме не потребуется слишком много времени, чтобы вернуться к Норману, потому что он видел, как она изо дня в день была в приподнятом настроении, наслаждаясь улучшением здоровья Изабеллы.

У него была возможность поговорить с ней, когда они вдвоем были заняты мытьем посуды после одного ужина. В доме царила полная тишина, если не считать звука льющейся воды, когда они убирали грязную еду со своих тарелок.

— Почему ты хочешь остаться с ним…? Он холодный и одинокий человек, — этими вопросами Рэй нарушил молчание между ними, но он не ожидал, как быстро Эмма перешла к обороне.

— Он не такой! Я имею в виду, да, он был одинок, но он далеко не холодный человек… Норман такой добрый и умный… И он всегда так тепло и ярко улыбается, — её взгляд, который она посвятила его оскорблениям, начал медленно исчезать. Когда она сосредоточилась на тарелках, когда она говорила о другом мужчине, у нее была такая теплая улыбка, которую Рэй никогда не видел на её губах. — Он показал мне так много удивительных вещей и просто показал мне другой мир, о котором я даже не знала. Каждый день был таким веселым, даже если мы вдвоем делали одно и то же снова и снова. Конечно, там гораздо тише, чем здесь, но всегда есть ощущение домашнего уюта.

Когда она закрыла воду после того, как закончила чистить последнюю тарелку, не было никакого шума, что заставило осознание Рэя эхом прокатиться по пустым и темным коридорам дома.

— Эмма… Ты действительно любишь его, не так ли?

— Я… — её зеленые глаза расширились от того, что она не полностью понимала. Может, это произошло из-за того, что она впервые попала в такую ситуацию? Конечно, она знала, что чувствует что-то действительно сильное к демону, но осознание этого… Это вывело её из шока, но она знала свой ответ. — Да. Я люблю его. Я так сильно люблю его, Рэй.

— Понятно… — руки Рэя упали по бокам в знак поражения. Он больше не мог этого вынести. Как бы ему ни хотелось, чтобы она была рядом, он не мог заставить себя заставить ее держаться подальше от того, кого она действительно любила.

— Рэй… — он даже не знал, как это произошло, но внезапно её руки обвились вокруг него, когда она притянула его в свои объятия, уткнувшись лицом в его шею. — Я люблю тебя, никогда не забывай об этом. Ты мой лучший друг, и я понятия не имею, какой была бы моя жизнь без тебя.

С грустной улыбкой он обнял её, возвращая объятия и вдыхая аромат шампуня, который всё ещё оставался в ней.

— Я тоже тебя люблю. Тебе лучше сделать меня шафером на свадьбе.

Пока Эмма смеялась, казалось, что все улажено. Неловкая атмосфера, которая окружала их в течение последних нескольких дней, наконец исчезла, когда они обнялись.

— Воняет.

Это было до тех пор, пока Рэй не решил нарушить уютное молчание неубедительной шуткой, которая заставила Эмму отругать его игривым шлепком по плечу, но он быстро схватил её за плечи, после того, как вдохнул воздух, и Эмма увидела страх в зеленых глазах:

— Эмма, нам нужно вывести всех на улицу.

— А? РЭЙ? — крикнула она, бросаясь бежать за мужчиной, когда он побежал в комнаты, пытаясь разбудить всех и приказать им выбежать на улицу. Когда Эмма приблизилась к комнатам, она, наконец, начала замечать сильный запах, о котором говорил Рэй. — Что это за запах?

С самым серьезным выражением лица, которое она когда-либо видела у Рэя, она ахнула от шока, когда он пробормотал это слово.

— Бензин.

***

Фигура стояла у приюта Грейсфилд, когда он наблюдал, как пламя охватило дом, разрушая его.

— Сэр Ратри, не думаю, что они успели убежать. Вероятно, все уже мертвы, — один высокий мужчина приблизился к упомянутой фигуре, предупреждая их о результатах планов, на что стройная фигура издала бездушный смешок.

— Хорошо. Спасибо за информацию, Эндрю, — зеленые глаза мужчины посмотрели на его напарника, прежде чем снова взглянуть на горящий дом с широкой, кривой улыбкой. — Наконец-то это вернет долг, который должен был заплатить мой брат. Это все его вина, верно, Эндрю?

— Конечно, сэр. Это всего лишь расплата. Справедливая расплата.

Потратив еще несколько секунд на осмотр дома, Ратри вернулся к своей лошади.

— Я не уверен, насколько хорошо дикие демоны оценят подгоревшее мясо, но это не моя проблема. Я все равно получу деньги, которые мой брат, этот идиот, заставил меня потерять из-за того договора о защите, который он заключил с этим домом. Однако, даже если моего брата больше нет рядом, есть ещё одно дело, о котором я должен позаботиться.

Эндрю кивнул, молча соглашаясь со своим боссом, и, не сказав больше ни слова. Они вдвоем галопом ускакали с места происшествия, не потрудившись заметить двух детей, бегущих от куста обратно к задней части дома, где все были заняты тем, что пытались набрать воды из фонтана и пытались остановить распространение огня.

— Мама! — Изабелла обернулась и увидела Тома и Лани, спешащих к ним, разговаривающих одновременно, и Изабелле пришлось превратить их высказывания в единую связную мысль. — Мы видели этого жуткого парня! Он был тем, кто сделал это, и, без сомнения, планировал убить нас из-за договора о защите семьи Минервы с Грейсфилд.

Эмма тут же повернулась, оставив ведро с водой, которое несла, и бросилась к троице, глядя на Изабеллу, которая быстро поняла беспокойство Эммы.

Норман был в опасности.

Женщина обернулась, увидев, как решительно её дети пытаются потушить огонь, и посмотрела на Эмму, положив руки ей на плечи:

— Эмма, пожалуйста, будь осторожна.

— Я так и сделаю. Вы, ребята, тоже будьте в безопасности, — рыжеволосая быстро обняла свою мать, прежде чем вбежать в конюшню, услышав шаги позади нее, и была потрясена, увидев, что Рэй бежит рядом с ней, улыбаясь ей.

— Ты же не думал, что я позволю тебе умереть в одиночестве, не так ли?

Несмотря на ситуацию, Эмма не могла не рассмеяться, чувствуя себя немного более комфортно с поддержкой Рэя. Ей действительно понадобится помощь, если дела пойдут хуже, чем она ожидала. К счастью, дети и Изабелла могли легко справиться с огнем, так как они уже взялись за эту задачу, поэтому Эмма знала, что ей не придется так сильно беспокоиться об этом.

Эмма никогда не могла припомнить, чтобы так спешила. Её лошадь бежала так быстро, что ноги животного, казалось, могли сломаться в любой момент, но женщина не могла соображать.

Ей нужно было убедиться, что Норман в безопасности.

От одной мысли о том, что с ним что-то случилось, её глаза наполнились слезами, и зрение затуманилось, поэтому она быстро отбросила эти мысли.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть он будет в безопасности», — это было единственное, о чем она могла думать, надеясь, что доберется до него раньше Ратри.

Эмма не допустит, чтобы с её женихом что-нибудь случилось.

Она поклялась, что будет оберегать Нормана.

Даже если это будет стоить ей жизни.

Комментарий к Глава 9. Возгорание.

Как вам глава? Пожалуйста, поддержите меня лайками и комментариями) Спасибо! ;)

========== Глава 10. Гибель. ==========

Последний месяц был для Нормана мучительно медленным.

Каждый день он оставался у окна, ожидая возвращения Эммы, даже если знал, как сильно обманывает себя. Она ушла, он знал это, так почему же он продолжает пытаться поверить в невозможное?

Его навязчивая идея смотреть в окно оказалась настолько сильной, что он даже забыл о необходимости кормить себя, потрудившись только выйти из своего офиса, чтобы покормить своих сов и сделать некоторые необходимые вещи, прежде чем вернуться.

Так продолжалось до тех пор, пока однажды в отчаянии у него не начала болеть голова, и с каждой секундой, казалось, становилось все хуже, когда он смотрел на дом посреди леса, надеясь увидеть свою рыжеволосую. Затем он пришел к окончательному выводу.

Это нужно было прекратить.

Его шторы были задернуты, и весь дом умирал в темноте от выключенного света. Итак, вернемся к одиночеству, к которому привык Норман.

Одиночество превратилось в ещё более глубокую боль, вплоть до того, что ему пришлось прикрыть красную розу, которая сияла независимо от того, сколько одеял он использовал, чтобы прикрыть её. Он знал, что этот цвет означал, что Эмма всё ещё отвечает на его чувства, но одна мысль о рыжеволосой заставляла его чувствовать себя ещё более изолированным.

Пока однажды ночью все не изменилось.

Обычная темнота в ту ночь быстро рассеялась, когда небо стало красным. Живой красный даже сумел найти просветы в занавесках и вызвал у Нормана панику, когда он увидел, что приют, за которым его семья наблюдала и хранила их в безопасности в течение многих лет, было погребено в глубоком облаке дыма с вырвавшимся пламенем.

Эмма.

Мысль о том, что она находится в горячем пламени, заставила его сердце забиться быстрее. Его тело немедленно отреагировало на то, чтобы вскочить с кровати и накинуть плащ, прежде чем отправиться в лес, когда он сел на лошадь и поскакал к приюту Грейсфилд.

***

Эмма и Рэй скакали на полной скорости, пока не поняли что-то, что заставило Рэя остановиться:

— Эмма, подожди, на такой скорости мы только подставляем Нормана.

Эмма повторила те же движения, натянув поводья, чтобы удержать лошадь на месте, и посмотрела на Рэя. Её лицо ничего не выражало, когда она пыталась понять ситуацию:

— Что ты имеешь в виду?

— Посмотри на след, который мы оставляем. Мы не только подвергаем опасности себя, но и подвергаем опасности Нормана, оставляя идеальный след в его направлении.

Подумав об этом, Эмма посмотрела вниз и заметила, что они действительно оставляют идеальный след, который, вероятно, приведет их к Норману.

— Тогда что нам делать?

— Разделимся, — тут же сказал Рэй, не давая больше никаких объяснений. Их зеленые глаза встретились, пока они вели молчаливую дискуссию. План был безумным, сводящим с ума безумием, но в то же время это был самый безопасный вариант. — Мы запутаем их. Нам неизвестно, насколько они сильны, но всегда лучше столкнуться с одним, а не с двумя.

Девушка размышляла об этом, уделяя этому столько времени, сколько могла позволить, но в конце концов кивнула, одновременно пожелав быстрого «будь в безопасности» и «Удачи», прежде чем расстаться.

Эмма не была слишком уверена, куда она идет, но она бросилась в лес случайном направлении. Так как она выросла в этих лесах, вероятность того, чтоона заблудится, была очень низкой, но приближающийся звук заставил её снова остановиться.

Неужели они нашли её?

Она напряглась, натягивая поводья, чтобы удержать лошадь на месте, пытаясь понять, откуда доносятся звуки. Её сердце бешено колотилось, зеленые глаза смотрели по сторонам, а руки покраснели от того, что она крепко держала поводья.

Когда перед ней внезапно повалили дерево, едва задев её, лошадь Эммы мгновенно отреагировала громким тревожным звуком, и если бы животное снова не начало скакать галопом, она бы тут же погибла.

Звук, раздавшийся у нее за спиной, не был тем галопирующим звуком, на который она надеялась и которого боялась одновременно, но это было похоже на кряхтение, за которым последовал ужасающий и яростный крик.

Почему? Почему именно сейчас?!

Эмма проклинала свое невезение, когда большие когти дикого демона быстро попытались догнать её, поспешно сокращая расстояние между ними.

Успешно заставив демона напасть на пару деревьев, Эмме удалось вызвать у него достаточно головокружения, чтобы он не смог реализовать свою миссию по её поимке, и это позволило ей получить некоторое преимущество против монстра.

Это было, когда она достигла передней части маленькой пещеры, которая была скрыта в лесу. Плохо было то, что это означало, что у нее не было возможности продолжать идти вперед. Ей нужно будет вернуться и…

Кряхтение. Ещё один болезненный визг.

Эмма медленно повернулась лицом к тому, что, как она знала, уже было там.

Черная кожа демона теперь была покрыта бесчисленными царапинами и шрамами, из некоторых мест текла красная жидкость, а глаза выражали голод и неоспоримое желание убивать.

В своей спешке найти того, кто спас её от дикого демона, она не слышала, как кто-то приближался, пока не услышала ещё более громкий крик боли, исходящий от демона, прежде чем его тело беззвучно упало на землю.

— Хмм? — когда демон был устранен, Эмме увидела, как за ним стоит большая белая лошадь, выглядящая настолько спокойной, насколько это возможно. Она знала, что эта лошадь может принадлежать кому угодно, но сходство с той, которая, как она знала, принадлежала Норману, заставило её сердце замереть. Глаза Эммы расширились ещё больше, когда она увидела высокую фигуру, покрытую белоснежным плащом, повернувшуюся к ней спиной. — Норман…

Её голос сорвался, даже если слово было произнесено шепотом, когда она спустилась с лошади, но этого, казалось, было достаточно, чтобы окликнуть упомянутую фигуру, которая немедленно обернулась, узнав её голос.

Выпрямившись во весь рост, Эмма вгляделась в изменившиеся черты мужчины, в которого влюбилась, наблюдая, как бледна его кожа, гармонирующая с его волосами цвета снега, его аквамариновые глаза заставляли её тонуть в них, когда они смотрели на нее, его рога больше не существовало, его заменили волосы в форме полумесяца, закрученные на левом боку, когда он снял капюшон, чтобы показать себя ей.

— Эмма… — со слезами на глазах она подбежала к нему, уткнувшись лицом в покой, который обеспечивали его руки, крепко обнимая её, думая о том, что больше никогда не отпустит её.

Тонкие пальцы теперь заменили опасные когти, когда они запутались в взъерошенных рыжих волосах, пытаясь утешить девушку, когда он почувствовал, как она дрожит. Она тихо плакала у него на груди, пока её голова быстро не повернулась, глядя на него и хватая его за щеки, как будто понимая, что он действительно снова был с ней.

— Ты действительно Норман, да? Ты жив и дышишь…

Норман мягко улыбнулся, его рука легла на нее, его взгляд смягчился, пока до него не дошли слова:

— Почему бы мне не быть живым? Эмма, что случилось?

— Пришли двое мужчин и подожгли дом. Лани и Тома подслушали, как они говорили, что просто расплачиваются за какое-то дело, через которое их заставила пройти твоя семья.

— Что… — аквамариновые глаза, казалось, утратили радость момента, когда он связал факты. Он знал, что его дядя всё ещё не принял мирную сделку, которую его отец заключил с демонами, но Норман не мог не чувствовать себя виноватым из-за отсутствия внимания к защите дома, что было обязанностью его семьи.

И он был уверен в том, куда направляется Питер.

Он уже все испортил, но он не допустит, чтобы работа и наследие его отца были уничтожены так легко.

Словно прочитав его безмолвные мысли, пока наследник смотрел в сторону своей резиденции, руки Эммы схватили его за плечи, отчаянно пытаясь привлечь его внимание и вернуть к реальности.

— Норман! Подумай об этом! Ты подвергаешь свою жизнь опасности ради дома! Пожалуйста, Норман, выслушай меня… Я не могу потерять тебя, — хватка на его плечах усилилась, и он нежно провел ладонями по её рукам, пытаясь успокоить Эмму.

Наклонившись, он прижался губами к её губам, украдкой поцеловав, и, несмотря на опасную ситуацию, в которой они оказались, Эмма почувствовала, что тает, принимая способ, который Норман нашел, чтобы успокоить её.

— Ты не потеряешь меня. Помни о нашем обещании. Мы покончим с этим, и, наконец, мы поженимся без каких-либо проблем, беспокоящих нас.

На мгновение воцарилось молчание, прежде чем Эмма снова заговорила:

— Я всегда буду доверять тебе… Что же нам тогда делать?

— А пока найди Рэя и возвращайся на Грейсфилд. Сейчас слишком опасно оставаться одному. Я знаю, что делать, поэтому не нужно беспокоиться обо мне.

Эмма всё ещё не была уверена, сможет ли она оставить Нормана одного, но она знала о его скрытом упрямстве, и когда Норман чего-то хотел, он всегда находил способ получить то, что хотел.

— Просто пообещай мне, что мы скоро снова увидимся, — взмолилась рыжеволосая, как только она уже уселась на свою лошадь, на что Норман смог только слегка улыбнуться ей и помахать рукой, прежде чем дать сигнал своей лошади, чтобы она поскакала в противоположном направлении.

Убегая, он мог только надеяться, что Эмма простит его.

Поскольку он знал, что впервые в жизни, и даже если бы это было все, чего он когда-либо хотел, он не смог бы сдержать свое слово.

***

На бегу Рэй начал размышлять о том, что делать, когда столкнулся с этими двумя мужчинами, проклиная в спешке момент, когда он даже не заставил себя подумать о том, чтобы собрать немного бензина и спичек, чтобы оказать им то же самое отношение, которое они «любезно» оказали его дому.

Но опять же, такое поведение привело бы только к уничтожению леса, если не к гибели всех присутствующих, так что эту идею следовало отбросить.

— Значит, это правда. Один мальчишка сбежал, — внезапно он услышал глубокий голос, заставивший Рэя понять, что он остановился, чтобы собраться с мыслями. Темноволосый обернулся и увидел, что мужчина высокомерно смотрит на него, почти насмехаясь над тем, что он выжил. — Босс не будет рад узнать об этом.

— Полагаю, поскольку ты на грани смерти, я мог бы дать тебе объяснение, которое ты ищешь. Меня зовут Эндрю, и я работаю под началом семьи Ратри, которой я поклялся быть верным. В отличие от тех, кто защищают твое маленькое местечко, которое ты называешь домом.

— В отличие от того, как вы думаете, что демоны питались людьми в праздники и не знали о боссе Питере, его брат пошел вперед и ударил его в спину, убедив демонов, что есть другие ресурсы для еды. И все благодаря бесполезному демону, чья кровь может быть использована для удовлетворения их голода по людям.

— Это все еще не объясняет, почему вы пытаетесь уничтожить Грейсфилд.

Стоическое выражение лица мужчины превратилось в самодовольную ухмылку, как будто насмехаясь над предполагаемой наивностью молодого взрослого:

— Просто считайте, что это равная сделка. Все это закончится, когда последний Минерва умрет и больше не сможет защищать детей.

— Ты должен был сгореть в огне. Теперь мне придется испачкать руки, — гнев Рэя перешел в беспокойство, когда Эндрю вытащил что-то из-под плаща. Показывая пистолет, он указал на Рэя.

Зеленые глаза отказывались показывать какой-либо страх, когда он смотрел на мужчину. Однако, как будто ангел был на его стороне, он только почувствовал быстрый ветерок, пронесшийся мимо него, и громкое лошадиное ржание, когда тело Эндрю упало на землю.

Мужчина мог только дрожать, глядя на стрелу, пересекающую его грудь, чувствуя кровь на своем рту, когда он открыл его, чтобы просто кашлянуть, чувствуя, как его зрение начинает затуманиваться.

— Похоже, ты была права, Муджика, — глубокий голос раздался позади Рэя, когда он попытался успокоить свою лошадь, повернувшись лицом к двум нечеловеческим фигурам.

Тот, что повыше, всё ещё держал лук и несколько стрел, стоя в защитной позе перед второй фигурой, которая была намного меньше его.

Их тела были стройными, и у мужчины не было ничего, что можно было бы спутать с человеком. Несмотря на то, что были видны только его длинные рыжие косы, выглядывающие из-под плаща, Рэй без проблем заметил демонические черты.

— Муджика почувствовала, что люди в опасности. Так что мне не потребовалось слишком много времени, чтобы найти тебя в нужный момент.

Рэй посмотрел на две фигуры, они были демонами, верно? Но почему они так похожи на людей? Разве демоны не должны быть уродливыми существами? И почему они спасли его?

Словно прочитав его мысли, миниатюрная фигурка улыбнулась.

— Это наша работа — защищать людей вместе с семьей Минервы. Я очень рада, что мы приехали вовремя, — её губы изогнулись в нежной материнской улыбке.

— Рэй! — прежде чем можно было задать ещё какие-либо вопросы или ответы, знакомый голос привлек внимание Рэя. — Наконец-то я нашла тебя!

— Ты идиотка! Разве ты не должен искать Нормана?

— Я нашла его, но нам нужно поторопиться. Я чувствую, что Норману понадобится наша помощь, — Эмма быстро пробормотала, только тогда заметив двух демонов. — Кто они?

— Союзники… я думаю.

— Где Норман? — Муджика быстро спросила, поняв ситуацию и то, как мало у них времени. Она не собиралась откладывать дела, в которых одна — единственная минута могла быть вопросом жизни и смерти.

— Он вернулся в особняк. Я думаю, он пытается…

— Он собирается подставить Ратри. Вы двое, продолжайте, я и Муджика сначала позаботимся о трупе этого парня, и мы будем следовать плану Нормана, — более высокая мужская фигура заговорила.

— План Нормана? — растерянно спросила Эмма, слишком сосредоточенная на безопасности Нормана, а не на трупе рядом.

— Все будет хорошо, я обещаю. Пожалуйста, иди и помоги Норману. Мы будем там раньше, чем ты успеешь моргнуть, — Муджика успокоила её улыбкой.

И после того, как она произнесла эти слова и не дала им времени на споры, Сонджу поднял труп Эндрю, который всё ещё лежал на земле, без каких-либо усилий перекинул его через плечо, и два демона исчезли в деревьях.

***

К тому времени, когда Норман вернулся домой, он не удивился, услышав шум, доносящийся из совятни. Одна из сов немедленно подошла, чтобы предупредить Нормана окровавленным крылом, на что он надежно спрятал птицу, чтобы он мог позже позаботиться о ней.

Норман не мог не видеть в этом игру. Даже в прятки. Насколько он знал, его дядя мог быть вооружен, но он всё ещё был хозяином дома. Они были на его территории, и Норман знал каждый маленький уголок дома.

И поэтому было не так уж трудно привлечь ослепленного яростью мужчину туда, где Норман хотел его видеть. На крыше своего особняка, окруженный совами на деревьях вокруг них и готовый к нападению.

Наследник был не из тех, кто ведет психологическую борьбу. Он более чем осознавал, что потерял свою силу, когда проклятие было снято, и не мог не чувствовать, что было бы полезно снова стать демоном. Но там, где ему не хватало сил, он компенсировал это своим умом.

С натренированными совами ему было легко придумать план, в котором он поместил бы Ратри в продуманное положение, где была возможна атака со стороны его питомцев. Возможно, этого было недостаточно, чтобы остановить Питера, но, по крайней мере, это всё ещё позволяло Норману держать дистанцию и убирать любое оружие, которое могло быть использовано, чтобы причинить ему вред.

Быстро сойдя с лошади, когда они подъехали к территории Нормана, Эмма вопросительно посмотрела на Рэя, который ободряюще ухмыльнулся ей в ответ.

— Давай, я останусь здесь, чтобы Питер не убежал.

— Спасибо, Рэй, — слегка улыбнувшись, Эмма кивнула, прежде чем броситься в дом и поспешить на крышу.

Когда она прибыла в назначенное место, она увидела, как расслабился Норман. Одна сова сидела у него на плече, в то время как другая держала упавший пистолет под ней, держа его подальше от человека, у которого была сильно повреждена рука из-за нападения совы.

В бездушных глазах Ратри была чистая ненависть, когда он был вынужден признать свое поражение, однако другой, похоже, не хотел проявлять большую жалость, так как при движении руки Нормана была выпущена стрела, попавшая в плечо Питера. Хотя удар не был смертельным, этого было достаточно, чтобы человек потерял равновесие и неизбежно упал с края на крышу.

Даже если бы Эмма знала, что все это неизбежно произойдет, она никогда не ожидала увидеть равнодушие своего жениха, когда кто-то умер у него на глазах.

Глаза Нормана расширились, когда он обернулся, наконец, заметив, что Эмма увидела в нем ту сторону, которую, как он надеялся, ей никогда не придется увидеть в нем. К своему удивлению, Норман увидел, как на её лице появилась крошечная улыбка.

— Теперь все кончено, не так ли? — на его кивок улыбка Эммы, казалось, только усилилась. Она поспешила к Норману, который ждал её с распростертыми объятиями, но болезненный стон от него заставило её остановиться. Сова на его плече улетела от неожиданных движений.

К ужасу Эммы, она увидела, что Питер опустился на колени, он всё ещё карабкалась по краю крыши. Хотя и шатко, стрела глубоко вошла в его плечо, оставляя кровавый след, стекающий по его телу.

Мужчина ухмыльнулся, увидев ужас на лице Эммы, когда её изумрудные глаза остановились на ноже, воткнутом в торс Нормана. Альбинос не успел должным образом отреагировать, прежде чем его совы пролетели мимо него, с такой интенсивностью и точностью, чтобы сбить того, кто ранил их владельца, не оставив Питеру другого выбора, кроме как встретить свою смерть.

Даже если не было крика агонии, громкого удара было достаточно, чтобы показать конец падения, но беспокойство Эммы было далеко не направлено на этого человека.

Она бросилась, чтобы подхватить Нормана, прежде чем он тоже упадет с высокой крыши, и обняла его. Её слезы закрывали ей обзор, но она всё ещё могла видеть грустные ледяные голубые глаза, смотрящие на нее, его руку, прижатую к её щеке и пытающуюся вытереть все слезы.

— Эй, не плачь.

— Как ты вообще можешь так говорить, Норман?! Ты умираешь!

Не в силах остановиться, Норман издал смешок, который только причинил ему ещё больше боли, но он всё ещё хотел увидеть одну вещь на последок.

— Думаю, да. Эмма, могу я попросить тебя об одной просьбе? Не могла бы ты ещё раз улыбнуться мне?

Рыжеволосая попыталась стряхнуть слезы, но на смену предыдущим пришли новые. Это было слишком больно.

— Я… Мне так жаль, Норман… Я не могу.

Он слегка улыбнулся ей. Его рука упала с её щек, но была удержана на месте рукой Эммы.

— Я думаю, это справедливо, в конце концов, я тоже нарушил свое обещание… Мне очень жаль, Эмма.

И с прерывистым извинением Норман, наконец, закрыл глаза. Звук криков Эммы был симфонией трагического конца наследника Минервы.

Комментарий к Глава 10. Гибель.

Надеюсь, что вам понравилась глава… Лично я просто ненавижу эту главу, но, увы, приходиться переводить, потому что без этой главы никак. Напоминаю, что следующая глава будет последней. Спасибо, что читаете эту историю!

========== Глава 11. Ещё раз. ==========

Комментарий к Глава 11. Ещё раз.

Последняя глава «Невесты демона»…

— Норман!

Эмма услышала голос кричащей женщины, но у нее не было сил посмотреть туда. Из-за слез, которые текли по щекам рыжеволосой, ничего не было видно, когда она всхлипывала в шею своего едва дышащего возлюбленного, чувствуя, как его сердцебиение быстро стихает.

Звук шагов эхом отдавался на их пути к крыше. Голос снова позвал Нормана, и на этот раз Эмма едва подняла глаза, чтобы увидеть приближающуюся к ним девушку с фиолетовыми волосами. Эмма действовала инстинктивно и крепче обняла Нормана, пытаясь защитить его от любых возможных опасностей, даже если это было бесполезно прямо сейчас.

Муджика посмотрела на Эмму, которая выглядела такой же разбитой, как и раненый мужчина в её руках, и грустно улыбнулась, когда изумрудные глаза поднялись, чтобы посмотреть на нее.

— Мне жаль, что мы должны встретиться при таких обстоятельствах, Эмма…

— Муджика? — спросила Эмма, напомнив себе её имя, о котором упоминал Норман, и девушка кивнула головой в ответ. — Ты помогла моей матери, не так ли? Пожалуйста, спаси и Нормана тоже!

Муджика посмотрела на полулежащего Нормана, белый плащ которого теперь был испачкан красным с левой стороны. Его кожа была еще бледнее, чем обычно, а грудь медленно двигалась вверх и вниз, пытаясь дышать, несмотря на небольшое количество крови, циркулирующей в его венах.

— Он всё ещё дышит, так что это возможно. С чудом, это может быть возможно…

— Тогда поторопись! — возможно, это не в её характере, но в тот момент Эмма не могла держать свои мысли рациональными, когда кровь её возлюбленного текла между её руками.

Бросив беглый взгляд на умоляющую девушку, Муджика опустилась на колени рядом с ними, схватив нож, лежавший рядом с телом. Увидев замешательство и шок в изумрудных глазах, она положила нож рядом со своим запястьем, сделала небольшой надрез и открыла Норману рот рукой, чтобы влить в него немного крови демона.

У наследника перехватило горло, когда он слабо глотнул жидкость, даже не зная, что это было, но, казалось, это работало, когда его грудь двигалась немного быстрее, чтобы попытаться бороться за свою жизнь.

Обернув ткань вокруг запястья, Муджика посмотрела на Эмму, которая с изумлением наблюдала за реакцией Нормана:

— Эмма, я всё ещё не уверена, что этого будет достаточно, чтобы исцелить его.

Чтобы доказать свою точку зрения, она показала розу, которую носила на талии, Эмма сразу узнала её по уникальным блестящим лепесткам, которые в настоящее время медленно меняли цвет на синий, и хотя она действительно не знала, что означает этот цвет, она могла автоматически предположить, что лепестки должны быть такими же красными, как когда-то сказал ей Норман.

— Муджика, Норман говорил мне, что заключил с тобой сделку… Как ты думаешь, я тоже могу заключить сделку?

— И что это за сделка, Эмма? — Муджика серьезно посмотрела на девушку.

— Я хочу Норман выжил, поэтому я сделаю все, что угодно.

Решимость в изумрудных глазах была настолько сильной, что Муджика не могла заставить себя отказаться:

— Эмма, я могу попытаться помочь тебе, но я никогда не знаю, какова будет цена в конце концов, а чья-то жизнь всегда требует большой цены, ты абсолютно уверена в этом?

Она всё ещё пыталась отговорить Эмму, но, к удивлению Муджики, девушка оставалась непоколебимой.

— Я уверена. Муджика, что мне нужно сделать?

Видя, как невозможно заставить девушку передумать, Муджика держала розу в одной руке, а другой протянула руку к Эмме и вложила цветок в руку человека, тогда лепестки цветка засветились оранжевым цветом.

Не говоря ни слова, она также протянул нож Эмме:

— Ты должна окрасить синие лепестки своей кровью. Эмма, ты отдаешь свою душу Норману. Это особая церемония для влюблённых демонов. Некоторые даже не делают этого из-за глубокой связи, которую она дает. Ты отдаешь свою душу кому-то, поэтому это не то, что ты можешь отменить или повторить. Отдавая себя, ты также достигнешь баланса в продолжительности жизни вас обоих. Это процесс, который делает партнеров никогда не превосходящими друг друга. Когда один из вас умрет, другой тоже умрет. Тем не менее, ты всё ещё готова это сделать?

Эмма перевела взгляд с Муджики на своего возлюбленного, который, казалось, немного порозовел, но все же, без колебаний, девушка скользнула острым предметом, чтобы немного порезать кожу, ровно настолько, чтобы короткие капли крови упали на лепестки розы, окрашивая синий цвет красным, пока яркий цвет не доминировал над цветком. Часть крови упала с цветка на рану Нормана, и их кровь смешалась вместе.

Следующие часы прошли в тишине, наблюдая за реакцией Нормана, и только на рассвете Эмма смогла увидеть эти аквамариновые глаза, смотревшие на нее с такой нежностью. Теплые руки, снова заключившие её в объятия, теперь, наконец, способны выполнить свое обещание.

***

Прошло почти полгода, прежде чем все было готово к свадьбе, предоставив Норману больше времени, чтобы исцелиться и ситуация вернулась в нормальное русло.

Дети из приюта и Изабелла были удачно эвакуированы в особняк Нормана. В то время все вместе, с помощью Муджики и её мужа, достроили Грейсфилд обратно в великолепное здание, каким оно было до инцидента. И хотя, когда они уехали и Эмма с Норманом снова остались одни в доме, они всё ещё были счастливы, что наконец-то смогли устроиться и насладиться покоем, с нетерпением ожидая свадьбу.

Это было в середине лета, когда церемония проходила на длинных и обширных полях Минервы. К удивлению Муджики, именно она официально поженила их по просьбе Нормана. Сама церемония была короткой, так как не хотелось тратить на нее много времени, пока дети не устали и не начали капризничать, и поэтому большую часть дня это был праздник, чтобы просто отпраздновать и повеселиться.

Оставив свою новобрачную жену поболтать с Изабеллой, альбинос снова подошел к алтарю, где Муджика всё ещё пыталась прочитать слова из книги на человеческом языке, которую Изабелла дала ей для проведения церемонии. Муджика смогла прочитать это только благодаря бумаге с сокращенным переводом, которую Норман дал ей, оказав огромную поддержку.

— Муджика, можешь уделить мне минутку? — его сильный тон вывел её из замешательства и заставил поднять глаза, одарив его теплой улыбкой.

— Конечно, в чем дело, Норман?

Мужчина застенчиво посмотрел на траву под ними, немного смущенный тем, что проглотил свою гордость.

— Благодаря тебе я смог… У меня есть все. Пожалуйста, прости меня за мои поступки в прошлом.

К счастью для него, Муджика не была злопамятной:

— И люди, и демоны совершают ошибки, Норман. В конце концов, все было решено, и у тебя есть твое желание, а у нас, демонов, есть мир, которого мы желаем.

— Да, отныне семья Минервы будет не только защищать Грейсфилд, но и помогать любому демону, который нуждается в нашей помощи.

— Сегодня не тот день, чтобы говорить о делах, Норман. Твоя жена ждет тебя, — Муджика мягко отругала его, закрыв книгу и положив на ближайший стол.

— Муджика… Ещё раз спасибо, — он кивнул, повернувшись к ней спиной, когда увидел, что Эмма идет к ним, но прежде чем он смог направиться к своей жене, Муджика снова позвала.

— Норман. Вы с Эммой, возможно, и не демоны, но вы все равно оба следовали нашим ритуалам. Не забывайте, что ваши души связаны навечно, — словно в ответ на её слова, роза на его груди и ожерелье Эммы ярко засияли, когда невеста подошла к Норману и Муджике, стоя рядом с Норманом и дергая его за рукав, приглашая его танцевать с ней и делясь яркой улыбкой с Муджикой.

— Не волнуйся, мы не забудем, — пробормотал альбинос, обнимая Эмму и нежно целуя её в макушку.

Их танцевальная сцена не была такой интимной, как на первом свидании. Там была музыка, крики радости, и они были совсем не одни, но всё ещё было то страстное чувство, когда она была в объятиях Нормана.

На ней было то же платье, что и на их первом свидании. Эмма использовала только вуаль и ожерелье, которые он вернул ей. Ожерелье, которое она оставила у Нормана, когда уезжала в Грейсфилд.

Аквамариновый драгоценный камень на шее Эммы сиял так ярко, даже больше, когда он был рядом с розой на его груди, также нарушая полный белый наряд Нормана.

Какая ирония в том, что роза, которая проклинала его все это время, теперь стала его самой драгоценной вещью? Та, что связывала Нормана с его второй половинкой.

Глядя мимо своей жены, когда они танцевали, Норман не мог не улыбнуться шумной и веселой семье, которая приняла его и относилась к нему как к своему. Теперь, когда он был женат на Эмме, казалось, что Норман наконец-то вернул себе то, что потерял давным-давно.

Каким по-настоящему счастливым он себя чувствовал.

***

Наследник Минервы никогда не просил многого, поэтому Изабелла всегда удивлялась, когда получала его письмо, чтобы встретить его у ворот, как обычно, когда они договаривались.

— Как семейная жизнь, Норман? — спросила темноволосая женщина, как только встретила высокую фигуру, покрытую обычным белоснежным плащом, но капюшон не скрывал его голову, и Изабелла увидела нежную улыбку, которая не сходила с его лица с той ночи, когда все проблемы были решены.

— Все в порядке. На самом деле, мы с Эммой говорили об одной вещи, и мы, наконец, пришли к выводу.

— И в чем я могу помочь? — Изабелла выгнула бровь.

И все же, к её смущению, его улыбка, казалось, стала ещё шире, когда он изложил свою просьбу.

— Ты управляешь приютом, так что можешь легко узнать, что я ищу.

***

— Фил, нам будет тебя не хватать! — дети прощались с ним, на что он лишь помахал им рукой, прежде чем дверь закрылась, создавая барьер между ним и остальными, когда он шел рядом с Изабеллой.

— Разве ты не рад познакомиться со своей новой семьей? — спросила Изабелла, видя, что мальчик, казалось, погрузился в свои мысли.

Его голубые глаза поднялись, чтобы встретиться с аметистом, и он улыбнулся. Фил захотел, чтобы его последние мгновения с женщиной, которая любила его, остались в памяти.

Даже если мысль о том, чтобы покинуть дом, была печальной.

— Так и есть. Я просто буду скучать по всем вам.

— Не беспокойся об этом, Фил, я уверена, что ты сможешь навещать нас в любое время, когда захочешь.

Фил выглядел пораженным этими словами, надеясь, что, когда Изабелла поговорила с его новыми родителями и они договорились, что позволят ему вернуться в Грейсфилд и даже, если повезет, время от времени навещать Эмму.

Они быстро добрались до ворот, отделявших Грейсфилд от леса, и Фил увидел две фигуры, стоящие там, ожидая его, однако он не ожидал, что узнает их.

— Эмма! Норман! — воскликнул мальчик, подбегая к ним и бросая свой чемодан, когда он прыгнул в их объятия. — Вы пришли попрощаться?

Изумрудные глаза встретились с аквамариновыми, когда оба молодых человека попытались не рассмеяться, но на их лицах появилась улыбка.

— Не совсем Фил, — ответил Норман. Его рука обхватила Эмму за талию, когда он притянул ее ближе к себе и почувствовал, как ее рука легла поверх его руки, лежащей на бедре Эммы.

— Ты пойдешь с нами, малыш, — взволнованно объявила Эмма, улыбаясь еще ярче, чем раньше.

— Хех…? — голубые глаза Фила могли отражать только его замешательство. — Ты имеешь в виду… Вы двое теперь мои родители?

— По закону, да, — Эмма пожала плечами, как будто это была нормальная, банальная вещь.

Фил был взволнован, не только потому, что его усыновили, но и потому, что его усыновил человек, с которым он еще не хотел прощаться. У него всё ещё оставалось одно сомнение по этому поводу.

— Эмма, Норман… Как мне теперь вас называть?

Филу не так уж трудно видеть в ней материнскую фигуру, поскольку он всегда рассчитывал на Эмму как на мать, и было бы странно называть ее «мамой», но определение все равно останется прежним.

Однако Норман не был похож на Эмму. Он не был незнакомцем, но и не был тем, кого Фил мог бы спутать с братом. Всегда было приятное чувство, и Фил всегда чувствовал себя хорошо рядом с ними обоими.

— Знаешь, Фил, мы усыновили тебя, но, в конце концов, мы все еще Норман и Эмма. Ты можешь обращаться с нами так, как тебе удобно.

Наступило долгое молчание, но Эмма и Норман позволили ему продержаться столько, сколько было необходимо, позволяя Филу осмыслить все происходящее.

— Спасибо, что усыновили меня, — Фил неожиданно обнял своих новых родителей.

Немного впереди Изабелла с мягкой улыбкой наблюдала за происходящим, бережно укладывая упавший багаж на одну из лошадей, которые везли молодую пару, и, бросив последний взгляд, молча попрощалась и пожелала молодой семье всего наилучшего в будущем.

***

— Давным-давно жила королевская семья, прямо за лесом. Эта семья была любима каждым ребенком, так как они гарантировали свою безопасность от монстров, давая особую защиту для Благодатного Дома.

— Фил, — раздался сладкий голос, прежде чем Эмма открыла дверь комнаты, где находился Фил. На его руках стоял маленький мальчик, чьи аквамариновые глаза сразу же оживились, заметив свою мать, и его пухлая рука потянулась к ней. — Ты снова рассказываешь эту историю Льюису?

Эмма улыбнулась двум своим мальчикам, подхватив младшего, который протянул ей руку, и наблюдая, как он тут же прижался к ней. Его белые вьющиеся волосы мягко касались кожи ее шеи, а ее руки удобно играли с оранжевыми локонами на его затылке.

— Льюису нравится эта история.

Женщина промурлыкала, заметив, как ребенок у нее на руках устало зевнул.

— Я тебе верю, но, похоже, в этот момент он больше любит спать. В любом случае, пока я уложу Льюиса в постель, ты можешь пойти и позвать своего отца на ужин? Он все еще в своем кабинете…

Эмма ответила на яркую улыбку Фила своей собственной, наблюдая, как мальчик прошел мимо нее и направился в кабинет Нормана. Задержавшись еще немного, глядя на открытую дверь, она подошла к кроватке в комнате. Ее улыбка стала более нежной, когда она уложила ребенка в кроватку. Его крошечная рука крепко схватила её, пока сон не настиг малыша.

Прошел год с тех пор, как они усыновили Фила, но их семья быстро выросла, так как Эмма быстро поняла, что ждет ребенка.

Когда Льюис родился, первое, что она заметила, был небольшой локон на его правой стороне волос, напомнивший себе демонические черты прежнего Нормана. Фактически, новый наследник Минервы был точной копией своего отца, за исключением ярко-оранжевых прядей, украшавших его затылок, и двух боковых челок.

Эмма всегда знала, что хочет иметь семью, и хотя Грейсфилд была большой семьей, у нее теперь была своя собственная маленькая семья. Вместе с Норманом, и, как все концовки тех сказок, которые она любила, она, наконец, могла признать, что получила свой счастливый конец.

И с её счастливым концом, Эмма могла быть уверена, что она не променяет быть невестой демона ни на что другое.

КОНЕЦ.