Цена бумажной морали (СИ) [Max.Rockatansky] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== От безысходности ======

Я скучаю по Вам.

— Ну и где Вы, маленькие сучата? — голос Теодора был вкрадчивым, тихим, но до ужаса пугающим. — Я все равно доберусь до Вас. Это мой дом, и я, как никто другой, знаю все его потаенные места.

Высокий и широкоплечий мужчина медленно ступал по комнате, сверкая зелеными глазами.

Он перемещался плавно и быстро, как змея. Крепкие мышцы были напряжены, будто он был готов прыгнуть и атаковать в любой момент.

— Я слышу твое дыхание Эмили, — продолжал шипеть Сазерленд. — Оно частое и прерывистое, — протяжно произносил мужчина. — Страх выдает тебя, твое сердце колотится, как у мышонка.

Брат близнец Эмили — Райли, скрывавшийся за дверью среди бесчисленных стопок книг, с ужасом понимал, что отец прав. Сестра выдает себя частым дыханием, и совсем скоро он найдет ее. Тогда кошмара не избежать.

Близнецы удивительные создания. Они чувствуют друг друга на расстоянии, улавливая каждую эмоцию и мысль. Некоторые считают, что они способны чувствовать буквально физическую боль друг друга. Но это лишь домыслы, в реальности, любой будет жалеть близкого человека.

Райли всегда жалел сестру. Будучи старше на три минуты, он всю жизнь будет воспринимать ее как младшую. Были ли его мотивы вызваны родственной связью, ревностью, или может быть той больной обстановкой, в которой они росли, мы уже не узнаем.

Теодор приблизился к шкафу, в котором пряталась дочь. Он точно знал, что она там, слышал ее дыхание и чувствовал страх. Всеми фибрами он ощущал как по ее артериями бежит кровь, гонимая слишком частыми сердечными ритмами. Слышал сопение ее носика, в то время, как она всеми силами зажимала рот маленькой ладошкой. По ее детскому личику бесшумно стекали горячие слезы, обжигая кожу.

Выбор их наспех созданного укрытия был слишком очевиден для взрослого, но никак для пятилетних детей. И Сазерленд это прекрасно понимал. Он смаковал и оттягивал момент, когда распахнет дверь шкафа под визг дочери. Ему нравилось наслаждаться властью и страхом, что испытывали его дети перед ним.

Мужчина положил ладонь на ручку дверцы медленно, но уверенно, специально не скрывая звуков. Он создавал еще большее напряжение, заставляя малышку теряться в догадках, когда же злосчастная дверь распахнется.

Эмили сильно зажмуривала глаза, задерживая всхлипы ладошкой. Она знала наверняка, что последует за ее обнаружением.

Знал и Райли. Мальчика трясло от купажа эмоций, которые он сейчас испытывал. Он страшился, злился и ненавидел. Все эти чувства смешались в одну яркую вспышку отчаяния.

Сделав несколько резких, быстрых и глубоких вдохов, мальчик сорвался с места, выдав свое положение.

Он метнулся через книги вправо, огибая дверь, ведущую в коридор.

Теодор моментально ринулся за ним. Он ждал, кто же первый выдаст себя. Эмили, в силу женской слабохарактерности, не смогла удержать жалких слез, и, рыдая взахлеб, привлекла внимание.

Но он не ожидал подобного от Райли. Глава семьи Сазерленд бежал за сыном, будучи уверенным наверняка в скорой поимке.

Теодор никогда и ни в чем не ошибался.

Схватив мальчишку за воротник рубашки, он потянул его на себя, из-за чего Райли потерял равновесие и упал.

Близнец точно знал, что последует за этим. Страх и ужас, которые они испытывали от воспитания отца раз за разом, был не сравним ни с чем.

Группируясь и обхватывая голову руками, мальчонка думал лишь о том, что чем быстрее неизбежное начнется, тем быстрее и закончится. И в этот раз, он хотя бы не доберется до сестры.

Зимнее яркое солнце заливало светом большую ванную комнату, больше походившую на будуар королей. Шахматная плитка на полу была почти единственной, кто содержал в себе белые цвета, не считая высокий потолок и колонны. Весь остальной интерьер таил в себе темно-бордовые, вишневые, красные с золотым оттенки. Витиеватая, резная мебель идеально подчеркивала викторианский стиль в дизайне не только ванной, но и всего дома.

Большие, закругленные к верху окна, не были задернуты плотными шторами, разливая волшебный солнечный свет в мрачный замок четы Сазерленд.

Большая круглая купель в центре была до краев наполнена водой, покрытой пеной. Воздушные пузыри скрывали лестницу, ведущую в воду, но зато красочно отыгрывали преломление солнечных лучей.

Из всего этого вышла бы чудесная картина маслом.

Легкий шелковый халат, нежно-мятного цвета бесшумно опустился на пол, контрастируя со всем в этом доме. Собственно, как и Аманда Сазерленд, в девичестве Уистлер, контрастировала с семьей Сазерленд.

Не только с семьей, но и с жизнью в целом. Ее представления о семье, любви и счастье отличались от ее супруга и его родни.

Аманда была приверженцем традиционной семьи. Девушка мечтала о любящем супруге и детишках.

Жизни Уистлер можно было только позавидовать. Красивая, стройная блондинка, со светло-коньячными глазами, дочь богатого предпринимателя, жена одного из влиятельнейших людей Бирмингема. Она была милой и сдержанной, как считали многие. Безумно любила своего мужа, и не представляла себя без него.

Сейчас Аманда погрузилась в воду по пояс, откинув светлые волосы назад. Теплая вода расслабляла и успокаивала, а белое вино, подготовленное заранее, помогало ей в этом.

Будет немного больно, а затем наступит покой. И все это закончится, как кошмарный сон. Аманда любит Райли, сильно и безусловно. С самого первого дня их знакомства. Но не видит другого выхода.

Пусть люди назовут ее поступок эгоизмом, но девушка не в силах бороться, так она хочет положить конец.

Блондинка провела пальцем по лезвию стилета, убедившись в его остроте. Печальная улыбка коснулась уголка ее губ.

Открывшаяся дверь, привлекла внимание. Такое себе позволяли немногие этого особняка, как правило, двое.

Вошедшая гостья заперла за собой дверь, хоть и делала это крайне редко.

Девушка ступала мягко и легко, попутно снимая одежду. Она не была похожей на Аманду, не носила дорогого нижнего белья, исключая бюстгальтеры из своего гардероба. Рубашка, что была на ней, полетела в сторону, упав на спинку дивана. Стройное тело, подтянутый живот, небольшая грудь и едва округлые бедра. Определенно Эмили могла похвастаться телосложением. Для своих двадцати шести, девушка выглядела максимум на двадцать.

«Маленькая собака — до старости щенок», так часто о ней отзывались в близком окружении. И были правы, Эмили Сазерленд выглядела лет на пять моложе своего реального возраста, ровно как и ее брат близнец Райли. И все же Райли был старше, на три минуты, чем часто попрекал сестру, аргументируя «старше, значит мудрее». Так же было и со Скай, их младшей сестрой. Малышке было всего восемь лет от роду, она то всерьез воспринимала слова брата.

Эмили не уступала по красоте Аманде, разве что в росте. Девушка, не дожидаясь приглашения, медленно ступала по ступеням, погружаясь в пенную воду. Уистлер наблюдала за ее действиями, отложив стилет на подставку к вину.

В солнечном свете, бледная кожа Сазерленд будто светилась, а медные волосы отдавали золотой рыжиной. Они струились прямыми линиями вниз, создавая крутые локоны на концах, прикрывая грудь.

Брови и ресницы Эмили были темнее, точь-в-точь, как у ее брата. Эта же черта передалась Скай. Если не знать их семью, то вполне можно было предположить, что девчушка их дочь. Но на деле все куда проще. Они все в мать. Медные волосы и ярко-зеленые глаза, были генами Джулии Сазерленд.

Эмили присела на выступ напротив Аманды. Ни одну ни вторую не смущали обстоятельства и нагота.

Блондинка смотрела, а изумрудные глаза золовки, та на стилет.

— Вина? — предложила Аманда.

— Да, — кротко ответила Эми.

Скользкими от воды пальцами, Уистлер все же справилась с задачей, и подавала девушке бокал.

Сазерленд сделала два небольших глотка, затем направила бокал на свет, всматриваясь в напиток.

— Шато Смит О Лафит, — выдала Эми, не глядя на бутылку.

— Ты безупречно разбираешься в вине, — поддержала жена брата.

— Ну еще бы, — с некой горечью, усмехнулась шатенка.

— Пьем за то, что пьем, — подняла вверх бокал Аманда.

Золовка кивнула в знак поддержки, повторив ее жест.

Теплая вода гнала кровь по венам, растворяя в ней алкоголь.

— И зачем ты пришла? — смакуя на губах вино, задала вопрос Уистлер.

— Остановить эту глупость, — Эмили взглядом указала на стилет.

— Зачем?

— Ты должна жить, — смягчилась девушка.

— Ради договора между нашими отцами? — предположила Аманда.

— Нашего с Райли отца нет в живых, да и наша семья не зависит от твоего, — рассуждала Эмили.

— Когда я узнала, что выйду за Райли — это был самый счастливый день в моей жизни, — выпалила Уистлер.

Эмили знала к чему приводят такие разговоры. А еще понимала чувства Аманды. Любить ее брата было тяжело и больно. Сазерленд разделяла с ней эти чувства. Различие было лишь в том, что Уистлер несколько лет с ним в браке, Эмили — от рождения.

— Роди от него ребенка, — вздохнула Сазерленд, нежась в лучах зимнего солнца.

Февраль выдался на редкость теплым и ясным. Талый снег, прямо-таки оповещал о скором наступлении весны.

— Ради чего? — в голосе блондинки звучало отчаяние.

Вполне себе, Аманда хотела детей от Райли, но боялась кому-то в этом признаться.

— Чтобы в твоей жизни появился смысл, — очень серьезно ответила Эми.

Проглатывая выступающие из глаз слезы, Уистлер отвела взгляд, не выдерживая напора зеленых глаз. Ее взор выхватывал проявляющиеся следы и шрамы на бледной коже Эмили, что стали видимыми от горячей воды.

— Я ведь все знаю, — все же упустила слезинки из карих глаз Аманда. — О Вас с Райли.

— Мне это известно, — с наигранным безразличием, ответила Сазерленд.

— Зачем ты это делаешь? — прошипела она, не в силах сдерживать эмоции.

— Чтобы тебе не пришлось, — ответила Эмили, поднимаясь из воды. Оленьи глаза Аманды не выпускали золовку из поля зрения. Она наблюдала, как Эмили вышла из купели, как мыльная вода стекает по ее безупречному телу, как намокшие концы волос липнут к коже.

Сазерленд склонилась и подняла стилет, даже не взглянув в сторону Уистлер.

Нагая, она даже не думала прикрыться полотенцем. Вместо этого, девушка направилась к выходу.

— Я люблю Райли больше всего в этой жизни, — кинула ей вслед Аманда.

— Сочувствую, — в своей манере, не оборачиваясь на голос блондинки, ответила Эмили.

Аманда ревновала супруга к сестре и не безосновательно. Но ненавидеть Эмили она не могла. Глядя на нее, она всегда видела в ней Райли. Иногда девушке казалось, что она совсем сходит с ума, проваливаясь в безумие семьи Сазерленд.

Уистлер наполнила свой бокал новой порцией вина, рассматривая ясное небо за окном. Может Эмили права. Может рождение ребенка изменит их с Райли отношения. Может это положит конец их гротескной родственной связи.

Зажатая между пальцев сигарета дымила, струясь вверх. Большим и безымянным пальцем, Томас подпирал голову, свободной рукой рыская между бумаг. Своим поведением он смущал одного из своих людей, что прибыл сюда с утра, дабы доложить о произошедшем. Парень в красках рассказывал о событиях прошедшей ночи. Заметив молчание Томаса, он понемногу замолкал.

— В общем, так я все это и обнаружил, — подытожил один из козырьков.

— Я тебя понял, — устало кивнул Шелби. — Можешь идти.

Парень неуклюже поднялся. Он будто ожидал повторного разрешения уйти. Томас поняв это, еще раз кивнул и указал на дверь. Теперь доносчик поспешил к выходу.

С появлением в Чарли в их с Грейс жизни, мужчина стал куда больше времени проводить дома, а не в офисе. Он прекрасно мог руководить из своего кабинета, изредка появляясь в городе. Томми перекладывал многие дела на Джона, дав ему возможность проявить себя.

Артур, несмотря на наличие семьи и ребенка, все же исправно посещал офис, помогая младшему. Он находил работу, иногда от скуки, иногда сбегая от Линды.

Томас крепко зажмурил глаза, затем распахнул их. Он собирался с мыслями о работе, делах и проблемах. Выглядывая в окно из рабочего кабинета в своем особняке, мужчина провожал взглядом подчиненного.

Его отвлекла открывшаяся дверь, и вошедшая в нее супруга.

— Пробил час, пробил час перерыва, — пропел ее мелодичный голос.

Грейс всегда умела поддерживать позитив в любой ситуации. Ее светлый образ развеивал все тучи трудностей и сомнений. Когда-то девушка покорила его сердце своим волшебным голосом, а сейчас вновь напоминала об этом.

Томми устало улыбнулся, все также стоя у окна.

— Я попросила приготовить нам с тобой чай, — супруга мило улыбалась, наводя порядок на его рабочем столе.

— Спасибо родная.

— Ты выглядишь расстроенным, — констатировала блондинка. — Это из-за дел компании?

— Из-за них тоже, — кивнул козырек, усаживаясь в кресло.

— Я слышала о произошедшем, — без тени улыбки проговорила Грейс.

— Милая, ну зачем, — вздохнул мужчина, медленно прикрывая глаза.

— Томми, — деловито приподняла бровь женщина. — Об этом гудит весь Бирмингем. Или ты думал, раз я много времени провожу дома, я не в курсе происходящего на улицах.

— Мой ты детектив, — пытался отшучиваться Шелби.

— Что ты предпримешь?

— Грейс, — остановил он ее любопытство. — Я не хочу это обсуждать в стенах нашего дома с тобой.

— Но с ним же обсудил, — жена кивнула в сторону окна, что выходило на подъездную дорожку.

— Это рабочие моменты, — козырек жестами указывал, что ей пора остановиться.

— Поручишь это Джону? — продолжала она.

Томас тяжело вздохнул, затем взял руку жены в свои ладони. Он подносил ее пальцы к губам, оставляя след от поцелуя на каждом.

— Я не хочу, чтоб рабочие дела касались тебя, — шептал он, глядя в ее васильковые глаза. — Ты создана для любви и красоты этого мира.

— Если все так серьезно, — увиливала она. — Я могла бы попросить дядю о помощи.

Шелби укоризненно посмотрел на супругу. Во-первых, она не должна вникать во все это, во-вторых, «острые козырьки» никогда не попросят помощи у закона.

— Милая, — умело удерживал раздражение Томми. — Я благодарен тебе за заботу и переживания, но нам есть с кем сотрудничать.

— Гордость? — хитро прищурилась Грейс, потянув уголок губ в ухмылке.

— Правила, — ответил мужчина.

Они могли и дальше продолжать испепелять друг друга взглядом, если бы их не прервала служанка, оповещающая о готовности чая.

Грейс была не только красивой, но еще очень умной и проницательной женщиной. Она точно знала, что дело серьезное. Но вот насколько, могла лишь предполагать.

Раз уж ее дражайший супруг уехал на встречу с братьями в город, это значило лишь одно. Все гораздо опаснее, чем она может себе предположить.

И интуиция ее не подводила.

Сидя в кабинете офиса, Томас дожидался младшего брата, пока тот заканчивал дела. Артур же смаковал сигару, поглядывая в окно. Пожалуй, он был единственным из козырьков, кто в какой-то степени был рад происходящему. Давно у них не было разборок с другими кланами, давно он не «работал».

Томас чувствовал серьезность его настроя, это было на руку. Артура знали как безумца, что ни перед чем не остановится, и боялись.

С тех пор, как он основал свою империю, дела серьезно пошли в гору. Успех кружил голову, опьяняя славой и деньгами, вместе с этим притягивал недоброжелателей.

И сейчас таковым являлся Персиваль Грин. Парнишка унаследовал огромное состояние от почившего отца, и теперь жаждал власти и покорности. Он был уверен, что сможет подмять под себя «острых козырьков», а когда те отказались, пошел совсем другим путем.

Без стука и каких либо предупреждений, Джон вошел в кабинет старшего брата, небрежно хлопнув папкой о поверхность стола. Томаса этот жест не смутил, он даже не взглянул на брата. Артур обернулся, наблюдая за его действиями.

Скинув дорогое пальто, что удерживало на своей поверхности капельки влаги, мужчина повесил его на вешалку и наконец присел.

— Подготовленный отчет за месяц, — пояснил Джон присутствие папки.

Томми кивнул.

— Итак, — наконец подвел к делу Артур. — Выблядок Грин, гореть ему в аду, перерезал с десяток наших людей. Что делать будем, братцы?

Старший из братьев подошел к столу, опираясь на него ладонями. Все понимали к чему он клонит, но выводов делать не спешили.

— Мы острые мать его козырьки, — громче рявкнул Артур. — И так это не….

— Мы все понимаем к чему ты ведешь, — прервал его Томас, жестикулируя рукой.

— Да хрен ли тут понимать, — огрызнулся мужчина. — Действовать надо.

— Что ты предлагаешь? — резко задал вопрос средний.

— Перестрелять Перси с его шайкой к чертям собачьим, — пояснял очевидное старший.

— Шайкой? — тихо произнес Джон, но достаточно слышно для всех.

Томас и Артур перевели на него взгляд.

— Ты в курсе сколько у него людей и оружия? — продолжал он, прищуривая глаза.

— Плевать, — отмахнулся мужчина, делая глоток виски из прозрачного стакана. — И не таких пресекали.

— Плевать? — с возмущением возразил Джон.

Томми понимал, что между братьями сейчас вспыхнет ссора. Это сразу можно было заметить по тому, как Джон резко встал с места.

— Это я разгребал сожженный склад, — повысил голос Джон. — Я, снимал проткнутые пиками тела членов нашей банды с забора. Я складывал их в грузовик.

— Вот за это, мы и должны отомстить ублюдку, — стиснув зубы, мужчина указывал пальцем на младшего брата.

— Да нам ни за что не выстоять против них, — выкрикнул Джон.

Его голос был охрипшим, лицо бледным, а глаза красными от бессонницы.

— Он прав, — остановил перепалку Томас. — Грин превосходит нас числом и вооружением.

-И что прикажете делать? — наиграно улыбался и поджимал губы Артур. — Принять его условия и идти на мировую?

— Просить помощи, — уже спокойнее ответил глава банды.

— Интересно у кого? — все в той же театральной манере спрашивал старший.

— Попросим Сазерлендов вернуть долг, — продолжил Томас.

Артур затих, уставившись на брата. Его лицо вытянулось, глаза округлились, а ноздри расширились.

С несколько секунд он так сверлил его взглядом, затем залпом допил остатки виски в стакане.

— О ком речь? — метал свой взгляд Джон.

— Не стоит с ними связываться, — увернулся от ответа старший.

— Наш с Артуром знакомый, — не сводя глаз со старшего брата, ответил Томас.

— Кто он? Почему я не в курсе? — интересовался Джон, хмуря брови.

— Эта давняя история, — отмахнулся Артур. — Нечего этого демона в суете припоминать.

— Он нам должен, — отчеканил каждое слово средний брат.

— Помощь нам явно необходима, — поддержал Джон. — И если есть такая возможность, мы должны ею воспользоваться.

— Не слышит Вас Полли, — отчаянно ухмыльнулся Артур.

— Попрошу Лиззи написать письмо его секретарю, — поставил точку в этом разговоре Томми.

— С их отцами было легче, — сам себе проговорил Артур. — А теперь власть перешла к юнцам и они не ведают, что творят. Такие мальчишки готовы сжигать города дотла, чтоб доказать всем, что они что-то могут.

Полли суетилась в своем кабинете, так как проспала и опоздала на работу. Женщина хваталась за бумаги, перелистывая документы. Она пыталась разобраться в них, наспех скидывая верхнюю одежду. Занятость, спешка в купе с опозданием были против нее, рассеивая внимание. Грей пыталась сосредоточиться на чем-то одном, но работы была масса.

За всем этим, цыганка даже не заметила, как в дверь вошел племянник. Из-за вчерашней занятости и суеты после произошедшего ему не довелось поговорить с тетей Пол.

Пройдя ближе у столу, он наконец попадал в поле зрения женщины.

Заметив его краем глаза, она вздрогнула.

— Черт, — прошипела Грей. — До смерти меня напугал.

— Прости, — усмехнулся Джон. — Я не хотел.

— Чего тебе? — сразу перешла она к делу.

— Вчера мы говорили о дальнейших действиях, — начал мужчина. — В общем, хочу знать кто такой Сазерленд.

Полли замерла с бумагами в руках, уставившись на Джона.

— Он здесь причем? — напряглась женщина.

— Томми, вроде как, собрался с ним заключать союз против Грина, — пожал плечами козырек. — Хочу знать, с кем предстоит работать.

— Совсем ошалел, — прошептала она.

— Так и кто он? — настаивал Джон.

— Больной на голову ублюдок, — ответила цыганка. — Не верю, что нам придется с ним работать.

— Расскажи мне о нем, — давил цыган.

Женщина прикрыла глаза, сделав пару вздохов, затем вновь посмотрела на племянника.

— Теодор Сазерленд поставлял нелегальное оружие, для всех, у кого были деньги, так же был наемником, а еще владел несколькими крупными предприятиями в городе, — Грей закурила сигарету. — Ваш отец работал с ним, ну до того как бросил свою семью.

Джон, как и братья, не любил вспоминать об этом. Но, понимая, что это часть истории, молча кивнул.

— А когда его не стало, дела перешли к его сыну Райли, — женщина смаковала сигаретный дым.

— Почему он в долгу перед Шелби?

— Потому что, именно Шелби помогли ему получить власть, — ответила Полли. — Райли и Эмили было всего семнадцать или восемнадцать, я уже и не помню. После неожиданной смерти Теодора, многие покушались на его наследие. Именно «острые козырьки» сохранили его у верха.

— Что за Эмили? — нахмурился Джон.

— Близнец Райли, — глядя в голубые глаза племянника ответила женщина.

— Так их значит двое?

— Трое, — обозначила Полли, делая новую затяжку. — Есть еще Скайлар, но она маленькая.

— Как Финн?

— Младше.

— Разброс в возрасте, — предполагал козырек.

— Говорю же, та еще семейка, — Грей выпустила дым вверх.

— А где их мать? — Джон старался собрать как можно больше информации.

— В алкогольном угаре, — как-то странно усмехнулась цыганка.

Джон проводил аналогию между Сазерлендами и их семьей. Было в них нечто очень схожее.

— Они ведут закрытый образ жизни, их крайне редко можно встретить на вечеринке или общественном мероприятии, — констатировала женщина. — Теодор был тем еще отморозком, Джулия — коварная змея, готовая пойти на многое ради денег и власти, Райли не уступает своему отцу, Эмили — темная лошадка, уверена такая же, как и ее братец, — в ее голосе звучали нотки страха. — Уистлер заключил выгодную сделку, выдав дочь за Райли, но признаться, понятия не имею, как она вообще вписывается в этот змеиный источник.

— Джонатан Уистлер? — уточнил козырек. — Владелец табачной фабрики?

— Ага, — кивнула тетя Пол, вновь возвращаясь к своим рабочим обязанностям. — Его дочь Аманда — жена Райли.

— Получается, ты их давно знаешь, — предположил цыган.

— Очень, — закатила глаза Грей, складывая документы по важности. — Я знала Джулию еще до того, как она вышла за Теодора. Та еще штучка.

Уставший, из-за неполноценного сна козырек, внимательно слушал женщину, наблюдая за ее действиями. Ему было немного странно, что братья не рассказывали ему таких подробностей.

— Малолетняя везучая ирландка, которой повезло залететь от Сазерленда, — махнула рукой Полли. — Тот в свое время был завидным женихом, а Джулия девка из бедной семьи. В общем в шестнадцать она уже родила близнецов.

Джон изумленно вскинул брови. Ему казалось, что они та самая неблагополучная семейка, а оно вот как оказывается бывает.

— В любом случае, с ними надо быть очень осторожными, — предупредила Грей.

— Почему Райли считают отморозком?

— Про него ходит много разных слухов, — женщина наконец присела за стол.

— Например? — вошел в азарт козырек.

— Например, что он есть людей, — женщина сверкнула глазами.

— Глупости какие, — усмехнулся Шелби. — Кто поверит в эти байки?

— В эти не знаю, но то, что он чрезмерно жесток — это факт, — цыганка звучала убедительно.

— Значит будем сотрудничать с жестоким отморозком каннибалом, — вздохнул Джон, будто это было обычным делом.

— Раз Томми пошел на этот шаг, значит у нас и правда нет выбора, — обреченно произнесла женщина.

Соскользнувший с клавиши палец, случайно перепутанная нота, едва уловимое изменение в мелодии — непростительная ошибка в чете Сазерленд. А за такие ошибки следует наказание, и каждый раз все страшнее и изощреннее.

Десятилетняя Эмили сидит в темном и сыром подвале их поместья. Ее ноги касаются холодного пола, по которому шныряют мыши. Темнота такая густая и непроглядная, что как бы она широко не распахивала глаза, это не помогало ей разглядеть хоть что-то.

В одних лишь трусиках и кофточке, с прицепленными на нее колокольчиками, малышка сидит на деревянном стуле, вжавшись в спинку. Ее тонкие пальчики сжимают сидушку до боли в ногтях. Эмили слишком хорошо знает нрав отца. Стоит ей только дернуться от прошмыгнувшей между стоп крысы, как колокольчик предательски звякнет, оповестив родителя о провале ее испытания. Сколько раз звякнет колокольчик, столько раз Эми получит плетью.

Стиснув зубы и зажмурив глаза, девочка делает короткие и прерывистые вдохи, страшась вдохнуть полной грудью. Слезы стекают по ее лицу, скапливаясь у подбородка и падая вниз на ноги.

Обида будет потом, сейчас обижаться на отца и мать даже на ум не приходит, ведь все место занимает ужас, что сковал ее тело своими черными, липкими лапами.

Никто не придет и не прекратит этот кошмар. Никто ее не спасет. Райли нет рядом, он сейчас отбывает свое наказание. Она здесь одна.

Ее спутниками, а точнее сокамерницами сейчас являются мыши да крысы. Прошмыгнув вновь у ее ног, животное заставило Сазерленд вздрогнуть и легонько ойкнуть, этого хватило, чтоб колокольчик звякнул.

— Раз Эмили, — послышалось из-за двери у лестницы.

Эми снова зажмуривает глаза, напрягая все тело. Только бы больше не облажаться, только бы не дернуться.

— Пожалуйста, пожалуйста, — еле слышно шевелит губами девочка, все так же жмуря глаза и стискивая челюсть.

Она чувствует, как мышка вновь касается ее лодыжки, затем забирается своими коготками по деревянному стулу к ее колену. Зверька привлекает тепло ее тела, он движется вдоль ее бедра, щекоча своей шерсткой. Из глаз Эмили вновь добавляется новая порция слез. Сазерленд слышит и чувствует, как мыши и крысы вскарабкиваются по стулу вверх, пригреваясь от ее тепла. Она бы и рада зажмуриться еще сильнее, да дальше уже некуда. А их шерсть все касается ее кожи, их все больше.

Не выдержав омерзительных прикосновений, Эмили кидается в пучину отчаяния и вскакивает, добровольно посылая себя под плеть.

Это всего лишь сон. Кошмарное воспоминание из далекого детства, когда им приходилось выживать в отчем доме, следуя правилам, что их отец называл «воспитанием».

Скрутившийся клубком Райли, лежал на ее постели положив голову на бедро сестры.

Он часто так делал глубокой ночью, когда все крепко спали.

Какие мысли посещали его разум, было известно лишь ему одному.

А возможно еще и близняшке.

Люди, работающие с Райли, посчитали бы эту картину угрожающей. Так как его темперамент был весьма не прост. А спящая, беззащитная девушка, выглядела весьма уязвимой.

Но никто даже и не догадывался, как сильно он любил сестру. Его любовь была болезненной, тяжелой и неправильной, но невероятно крепкой и надежной.

Никто в мире не мог похвастаться таким покровителем.

Аманда могла посоревноваться в этом конкурсе. Но Райли защищал ее, потому что был должен. Эмили, добровольно и от всего сердца.

Мощнейшая связь родства искрилась между ними. Чувствовать друг друга на расстоянии, вот что определяло степень близости.

Эмили видела это все немного иначе, из последних сил сдерживая истинную природу брата, иногда упуская ее наружу.

Мужчина сворачивался клубком, укладываясь лицом на бедро сестры. Он гладил одеяло, покрывающее ее ноги.

Противоестественные чувства и жесты, ужаснули бы кого угодно. Но это было лишь вершиной айсберга. По-настоящему кошмарным было вовсе не это.

Еще не отойдя от кошмарного сна, девушка лежала неподвижно, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

Эмили чувствовала прикосновения и знала, что это ее брат. Но, предпочитала делать вид, что спит и ничего не чувствует.

Аманда придерживалась той же тактики. «Не замечая», как периодически он спит в спальной родной сестры, даже когда той нет в особняке, девушка «умирала» каждый раз, как это происходило.

И казалось, никто не в силах положить этому конец.

====== Вещая шутка Грейс ======

День близился к своему завершению. Солнце постепенно заходило, создавая розовый закат, что так красиво контрастировал с остатками белого снега. Световой день увеличивался и вечера теперь становились гораздо приятнее.

Эмили в расстегнутом пальто ступала по земляной тропинке к конюшне. В воздухе буквально веяло приближением весны. Прохладный ветер играл с ее локонами, заставляя девушку втягивать шею.

Заметив сестру у входа в конюшню, Скай спрыгнула с лошади, не став дожидаться помощи тренера. Девчушка мчалась вперед, позабыв снять снаряжения.

Эмили подхватила малышку на руки, покружив ту немного.

— Я думала ты уже не придешь, — младшая обняла ее за шею.

— Ну как я могла не забрать тебя, — Эмили опустила девочку на землю.

Держась за руки, они направились к дому через сад.

— Как успехи? — интересовалась сестра.

— Неплохо, — деловито отвечала Скай. — Уверенно держусь в седле.

— Моя ты умничка, — улыбнулась близняшка. — А как с учебой?

— Отлично, я одна из лучших учениц миссис Салливан.

— Ну ничего себе, — приятно удивлялась Эмили.

Девушка завела малышку в дом, отказавшись от помощи гувернантки. Сама сняла с нее сапожки и курточку.

— Давай мой руки, а я пока к маме загляну.

Эмили петляла коридорами, заглядывая во всевозможные места где можно было встретить Джулию.

Нашла она ее в одной из гостевых спален. Женщина лежала на большой кровати, помяв дорогое платье. Джулия так и уснула с бокалом в руках. На прикроватной тумбочке красовалась открытая бутылка вина, сигареты, помада и книга.

— Как всегда, — тяжело вздохнула Эмили, накрыв мать покрывалом.

Она погасила свет, прикрыв за собой дверь.

Года идут, а в их семье ничего не меняется.

Придя в комнату Скай раньше ее самой, Эмили осмотрелась. Все выглядело так же как и в их с Райли детстве. За исключением некоторых вещей. Им нельзя было иметь игрушки в ее возрасте. Отец считал, что они уже большие для этого. Нельзя было рисовать забавные рисунки, как это было у младшей. Он требовал рисовать с натуры и реализм. Эмили непозволительно было носить такие нежные девичьи платья, собирать цветы или играть в игры, как и Райли.

От них требовалось беспрекословное подчинение, учеба на отлично, развитие всех навыков и талантов, изучение языков. За малейший проступок следовало жестокое наказание.

Эмили тряхнула головой, развеивая жуткие воспоминания.

Она мыслила позитивно. Ей было отрадно знать, что Скай этого не застала. Пусть хоть у нее будет нормальное детство, пусть она будет счастлива за них с Райли, раз им было не дано.

Во всем этом, неизменным оставалось лишь одно. Джулия пила все так же, как и двадцать лет назад. Дорогостоящие врачи исправно делали свою работу, сохраняя ей молодость.

Эмили обратила внимание на один из рисунков Скай. Он был приклеен в самом центре стены с ее творчеством. На нем были два взрослых человечка, а в центре маленькая девочка. По оранжевым волосам, не трудно было догадаться, что это она и Райли, а в центре Скай. На человечках была одежда одинакового цвета, так она хотела подчеркнуть близнецов.

Печально было осознавать, что подписывая рисунок «моя семья», она не учла маму. Из-за пристрастия к алкоголю, та совсем не принимала участия в жизни Скай. В свою очередь, эту роль на себя примеряли старшие.

Детская обида, накопленная годами, сейчас готова была надломить Эмили, заставив ту расплакаться. Но девушка тут же отбросила эту идею, как только Скай вошла в комнату.

— Прости, что заставила тебя ждать, — извинилась девочка. — Я переодевалась.

— Проверим уроки? — предложила старшая.

— Райли уже проверил, — ответила Скай. — Но ты можешь мне помочь с фортепиано и скрипкой.

— Конечно, — кивнула Эмили.

Странная родительская ревность кольнула ее сердце.

Позанимавшись музыкой с сестрой, Сазерленд поужинала вместе с ней и Амандой. Девушки вели светскую беседу, как и полагается дамам их уровня. Никогда при Скай, они не позволяли себе выяснять отношения и тому подобное.

Аманда любила Скай, но совсем не знала, как обращаться с детьми. Эмили ревновала. Она ревновала даже в те редкие минуты, когда Джулия вспоминала о том, что она их мать и пыталась исполнить родительские обязанности.

После ужина и всех вечерних дел, близняшка сама укладывала сестру спать.

Эмили сидела на кровати девочки, расчесывая ее длинные медные волосы. В силу детского возраста, цвет волос Скай был не таким темным как у них с братом.

Она проводила по ним расческой, рассказывая о событиях дня, забавных историях и прочем.

У нее такого никогда не было. Джулия никогда так не делала, ни с ней ни с Райли, ни со Скай. Детская обида на мать, теперь распространялась не только из-за их детства, но и за младшую.

Ни она, ни брат никогда не говорили при ней плохо о родителях, не желая травмировать ее психику. Хотя отца они откровенно ненавидели, но никогда не позволяли себе так о нем отзываться при Скай.

— Ты останешься? — посмотрела она в глаза старшей сестры.

— Я буду спать в своей комнате, — тепло улыбнулась девушка. — Давай ложись, я тебя плотненько одеялом укрою.

— Эми, — позвала малышка.

— Ммм? — промурлыкала Сазерленд, подтыкая одеяло с боков.

— Почему мама так редко проводит со мной время?

— Потому что у нее много дел, — лгала она.

— Но ты и Райли, вы же успеваете, — пыталась понять Скай.

— Ну, мы тоже часто бываем в разъездах по работе, — объясняла Эмили. — Мама часто болеет, и ей приходится иногда лежать в больнице, — смягчала углы девушка.

— А ты и Райли останетесь здесь навсегда?

— Мама, Райли, Аманда и их дети.

— Ты выйдешь замуж и уедешь из дома, — заволновалась девочка.

— Я буду приезжать, — усмехнулась старшая.

— Тогда обещай, что заберешь меня с собой.

Эмили тяжело вздохнула. Скай очень маленькая, и еще очень многого не понимает.

Эмили поцеловала сестру в лоб и погасила ночник.

— Спи сладко, моя принцесса, — мелодично пропела она. — Пусть тебе снятся розовые единороги.

— Белые, — сонно промямлила девочка.

— Да ради Бога, — усмехнулась Эми и покинула спальную сестры.

Сколько угодно может пройти времени, но условные рефлексы остаются с тобой надолго.

Эмили тихонько курила на одном из балконов дома. На том, которые редко посещают даже работники их дома. Каменная кладка которого покрывалась многолетних зеленым мхом, а трещины становились все больше. Она делала быстрые и короткие затяжки, дабы насладиться никотином. Все время прислушивалась, не идет ли кто-то. Ну кого ей было бояться в ее возрасте? Самой смешно было, глядя со стороны. Эмили размышляла. Ее зацепили слова сестры, хоть она и понимала, что это детский лепет.

Она хотела бы съехать из дома не просто так. Вся ее жизнь, это вечное подношение себя самой в жертву, ради семьи.

Не желая вспоминать и думать об этом, Сазерленд затушила сигарету и поспешила вернуться домой.

Эмили вспомнила зачем собиралась зайти в библиотеку перед сном. Там они со Скай оставили ноты, которые ей могут пригодиться завтра. Войдя внутрь, она встретила близнеца, что уже все это сделал за нее.

— Рад видеть тебя.

Райли подошел так близко, что она чувствовала его дыхание. Он обнял сестру, зарываясь лицом в ее волосы.

Девушка ответила дружеским объятием, но попыталась быстро отстраниться. Он не пустил.

Прижимая близняшку с широкой груди, Райли целовал ее скулу, ушко, шею.

— Пусти, — шепнула Эмили, отклонилась назад.

— Я скучал, — продолжил мужчина.

Он сильнее обычного сжимал ее запястья, оставляя синяки. Все в стиле Райли.

Эмили не носила длинных ногтей, но той длины что была, вполне хватило, чтоб поцарапать его шею. Это был ее прием, девушка всегда впивалась в шею.

— Да, — с улыбкой прошипел брат. — Как мне этого не хватало.

Он даже не пытался высвободиться из ее хватки. Ему нравилась эта сладкая боль. Но куда больше нравилось причинять ее Эмили.

Любовь Райли была болезненной и извращенной, никто лучше близняшки не испытывал этого на себе.

Аманда ревновала и считала это чем-то больным. Эмили же в очередной раз приносила себя в жертву, лишь бы не страдали другие.

Они с Райли были одним целым. И она считала его своей темной стороной, значит и расплачиваться тоже ей.

— Райли хватит, — прошипела Эми.

— Тебе это нравится так же, как и мне, — его пальцы смыкались на ее тонкой шее. — Мы с тобой одна плоть и кровь, и мы всегда будем вместе.

Эмили чувствовала шум в ушах из-за приливающей крови. Девушка часто моргала, стараясь сбросить пелену с глаз. Воздуха катастрофически не хватало, последний кислород отбирали жадные поцелуи Райли.

— Я так люблю тебя, — вторил он.

Сохранив последние частички рассудка, она собрала волю в кулак и с огромным трудом оттолкнула его.

Инстинктивно хватаясь за шею, Эмили делала глубокие вдохи, прокашливаясь.

— Я знаю, малышка Эми, — тяжело дыша от возбуждения, говорил Райли. — Ты любишь меня все также.

— Все в прошлом, — прохрипела девушка. — Мы брат и сестра, это неправильно.

— А у кого мы спрашиваем? — насмехался он. — Мы вольны делать, что пожелаем.

— Нет, — покачала головой Эми. — Больше нет.

— У тебя кто-то появился? — напрягся мужчина.

Сестра отрицательно замотала головой.

— Ты женат, — вздохнула Эмили. — Вам пора заводить детей, у тебя своя семья.

— Я ни за что и никогда не предам нас, — он сжимал кулаки так сильно, что ногти резали кожу.

— Райли, — тяжело вздохнула близняшка.

— Ничего не хочу слышать, — бросил он, хватая сестру за плечи.

Он целовал ее больно, не давая и вдоха сделать. Его пальцы сжимали бледную кожу, все сильнее и сильнее. Эмили безвольно роняла слезы, не в силах это остановить. Он брал ее силой, из-за ее отказов и желаний прекратить их порочную связь.

Слизывая бриллиантовые слезы языком с лица, он впитывал в себя все ее чувства, убежденный в собственных желаниях. Девушка прекрасно знала, что последует за ее отказом. Нрав брата был сродни сумасшествию. Жестокость в которой их воспитывали дала свои плоды.

Райли срывал одежду с сестры, не боясь что кто-то войдет, не боясь сделать ей больно.

Защищая других, Эмили вела саму себя на убой, лишь бы хоть на время заглушить его безумие.

Это как раз и было одной из причин, почему она так жаждала сбежать от семьи и не могла объяснить это Скай.

— Представь, как было бы здорово жить только втроем, — шептал он ей на ухо. — Только ты, я и Скай.

Эмили понимала, что он давно сошел с ума и ее затягивает за собой.

— Райли, ты любишь Аманду, — внушала близняшка.

— Тебя я люблю больше, — он расценивал ее слова как ревность.

Райли Сазерленд всегдаполучал что хочет. Каким бы то ни было путем.

Все чаще Томасу приходилось бывать на работе. Все серьезнее становились дела, все опаснее партнеры. Он умело скрывал от Грейс неурядицы и те ужасные события, что не освещала пресса.

Рухнув в кресло, мужчина закуривал сигарету, собираясь с мыслями для последующей работы. В сравнение с нападками Перси Грина, все остальные дела казались мелкими неурядицами. Глава «острых козырьков» отлично понимал, как сильно тот мешает его бизнесу, и его нападки подрывают авторитет цыган в Бирмингеме. А этого они допустить не могли. О расширении границ и работе в Лондоне он мог пока забыть.

Томаса нервировало молчание Райли, в конце концов именно из-за Сазерленда он организует благотворительный вечер имени Грейс Шелби.

Унижаться и просить дважды, не позволяла гордость, но и без их помощи дать отпор было крайне сложно. Рисковать членами банды он не мог, как и разбазаривать оружие.

Бог знает сколько бы он так просидел, даже не пытаясь вырваться к реальности. Но всему есть предел. И конец его фантазиям положила секретарь, вошедшая в его кабинет.

Томаса это удивило, прежде она никогда не входила без спроса и стука.

Внимание мужчины неприятно собралось воедино, вырвав его из размышлений.

Он часто заморгал, оторвав палец от губ, и уронив ладонь на стол.

— Все в порядке? — поинтересовалась Лиззи. — Я стучу, ты не реагируешь.

— Ты стучала? — растерялся мужчина.

— Около двух минут, — ответила она.

— Да, да, я был занят, — вдруг резко засуетился цыган.

Он почувствовал себя школьником, которого застали за чем-то, что отвлекло его от уроков.

Мужчина стал перекладывать бумаги с места не место, создавая вид бурной деятельности.

Старк почувствовала себя неловко.

— К тебе посетитель, — наконец сказала она то, зачем пришла.

— Кто? — нахмурил брови Шелби.

Он никого не ожидал. А по предварительной записи на это время никого не было.

— Некий, мистер Тень, — женщина подглядела его имя на бумаге, что держала в руках. — Говорит, он от мистера Сазерленда.

Томас изменился в лице.

Он опустил из рук стопку документов, уставившись на секретаря. Лицо его было бледным, а мешки под глазами словно стали темнее. Услышав фамилию Сазерленд, он сразу подумал о договоре.

— Сказать что ты занят? — предложила Лиззи, видя его состояние.

— Нет, — тут же остановил ее начальник. — Пусть войдет.

Старк кивнула и покинула кабинет.

Томас поправил рубашку, сделал несколько глубоких вдохов, и снова стал собой.

Серьезный и собранный, он был готов ко встрече.

В кабинет пошли двое мужчин.

Один пониже, с короткой бородой и собранными назад волосами. Он совсем не выглядел как бандит, скорее как какой-то сказочный персонаж. Его темные волосы, подчеркивали бледное лицо, а светло-карие глаза, при солнечном свете казались желтыми. Другой высокий с короткой стрижкой и неприятным пронзительным взглядом. Оба были в классических черных костюмах.

Томми поприветствовал гостей, как полагали тому приличия. Затем вернулся на свое место, жестом пригласив присесть и их.

— Добрый день мистер Шелби, — улыбнулся Тень, что был пониже.

Второй мужчина был молчаливым и стоял у двери с коробкой в руках. Сразу стало понятно, что он просто выполняет приказы Тени.

— И какова цель Вашего визита? — перешел к делу Шелби.

— Семья Сазерленд получила Ваше письмо, — начал он.

Его голос был гипнотическим и вкрадчивым. Козырьку казалось, он способен его ввести в некий транс. Но тот упрямо сопротивлялся, внемля информации.

— Райли готов придти на помощь, — продолжал Тень. — Сазерленды хотят знать подробности.

— Хоть подробно, хоть в общих чертах, — цыган держался уверенно. — Речь идет о возвращении долга.

Тень обернулся на напарника. Тот молча подошел и передал коробку.

Томасу стало не по себе. Он вдруг понял, что совершенно один. И если они захотят ему навредить, он попросту не успеет достать пистолет.

Тень поставил перед ним на стол деревянную коробку, похожую на шкатулку.

— Райли получил кое-какую информацию, — его слова звучали так, будто он о погоде говорит. — И Ваши люди, при всем желании, уже не смогут ею овладеть.

Тень открыл коробку, но крышку не снял.

Умело сдерживая беспокойство, Томас поглядывал на стол, но вида волнения не подавал.

Устав теряться в догадках, он скинул крышку и заглянул во внутрь. Содержимое напугало бы любого, но ему уже доводилось видеть подобное. Мужчина отвел взгляд, затем вновь сконцентрировал его на содержимом.

Цыган не сразу распознал в кровавой массе человеческие языки. Их был около трех.

Теперь Тень вел себя как торгаш, что ходит по домам и офисам и предлагает купить набор ножей, книги и еще какую чепуху.

— Итак, — сложил он пальцы в замок. — Этот небольшой презент, знак того, что Райли готов к переговорам.

— В пятницу в моем доме проходит благотворительный вечер, — откинулся в кресле козырек. — Мы с женой будем очень рады видеть чету Сазерленд на нем.

— Отлично, — перебирал пальцами Тень, будто дьявол, купивший его душу.

Странный мужчина встал, дав понять, что визит окончен.

— Я думаю далее, Вы сами договоритесь, — откланялся Тень.

— Всего доброго, — кивнул Шелби.

— До встречи.

С тех пор, как Майкл начал работать вместе с семьей Шелби, они с Полли очень часто бывали в доме Томаса. Можно было сказать, что периодически жили в нем. Поместье было огромным, поэтому пересекались они только за ужином.

Полли это нравилось. Подаренный ей дом, она уже давно решила отдать сыну, к тому же до его возвращения, цыганка просто ненавидела в нем бывать. Он был пустым и напоминал об одиночестве.

Прожив с племянниками всю свою жизнь, она уже не могла жить сама.

Грейс относилась к этому спокойно. К тому же, нередко получая помощь и поддержку от цыганки.

Ада жила с сыном Карлом в доме, что ей купил Томми. Она навещала их гораздо реже братьев, наверное потому встречи с ней и носили более приятный характер.

Сегодня все они были здесь, Томас был уверен в безопасности и не волновался по этому поводу. Они не так часто собирались, и не смотря на характер встречи, Шелби был рад видеть всю семью в сборе.

Его куда больше беспокоило состояние младшего брата. С момента гибели его невесты Марты, прошло уже около пяти лет, а он так больше и не заводил отношений. Случайные связи не в счет, как и его пьяные обещания жениться на Лиззи Старк.

— Сегодня здесь будут молодые симпатичные девушки, — промурлыкала Грейс, подкравшись к мужу сзади.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Томас.

— Вполне возможно он с кем-то познакомится, — игриво флиртовала с супругом блондинка, огибая руками его талию.

Они стояли на маленьком балкончике, что открывал вид на большой зал для встречи гостей и оба наблюдали за Джоном.

— Беспокоит он меня в последнее время, — разоткровенничался гангстер.

— Время лучший лекарь, — вздохнула Грейс, вспомнив свою боль от утраты родителей.

— Прошло пять лет, — сделал затяжку мужчина. — Ему уже тридцать.

— Это ерунда, — опираясь руками о перила, поддерживала диалог синеглазая.

— В его возрасте у меня уже была беременная ты, — Шелби потянул уголок губ.

Грейс выпрямила спину, поправила ожерелье на шее, прикрыла глаза и подала лицо немного вверх. Девушка вытянула руку ладонью вперед, и сдерживая улыбку немного пропела, будто она колдунья.

— Мммм, — немного подхихикивая, продолжила она водить рукой в воздухе. — Вижу, сегодня … мммм … Джон Шелби встретит женщину, она станет для него центром вселенной.

— Красивую? — подыгрывал Томас, сдерживая смех.

— Да, — кивнула блондинка, продолжая «колдовской ритуал».

— Умную? — продолжал и гангстер.

— Очень, — рассмеялась жена, не выдержав глупости ситуации.

— Моя ты забавная девочка, — Томми чмокнул супругу в носик.

Джон стоял недалеко от входа, чтоб видеть всех новоприбывших гостей. Вопрос безопасности он взял на себя, так как Томасу приходилось принимать гостей, вести беседы и прочие ему по статусу положенные дела.

Конечно он видел как брат нежится с женой. Он счастлив и за Томми и за Артура, но завидует им обоим. Они не одиноки, а он уже устал скрываться за маской ловеласа. Все эти короткие и непродолжительные романы с женщинами невероятно надоедали.

Надоедали и дамы, что пытались все же продолжить отношения, что ему были вовсе не нужны.

Джон желал влюбиться. Будучи любимцем женщин и пользуясь их вниманием и интересом, удовлетворяя свою похоть, ему не была чужда любовь. Ведь когда-то он был влюблен в Марту, но это было так давно. Шелби уже и забывал как это. Он не помнил самого чувства, только лишь желание быть с ней.

Но судьба отняла у него любовь, вместе с их нерожденным ребенком. Болезнь унесла жизнь Марты и их малыша. Вырвав чувства и надежду с корнем, оставив взамен опустошенность.

Трахнув так много женщин, он уже сбился со счета, но так и не получил желаемого. Бывали конечно моменты, когда ему казалось, что вот она любовь, но через малое время все рассеивалось как утренний туман к полудню.

Даже сейчас он ловил на себе заинтересованные взгляды противоположного пола. Это не было для него в новинку. Не раздражало, а даже веселило. Смешно было наблюдать как за юными девицами, так и за дамами в возрасте.

Чету Шелби знали, уважали, а некоторые и боялись. Народа пришло много, господа в костюмах, дамы в платьях. Все они были такими вычурными и пошлыми.

Мужчина отпивал Джин из бокала, слегка сутулясь. Не любил он подобные мероприятия.

Через большой холл все собравшиеся проходили в зал для гостей. Все было в белых и кремовых тонах, мрамор на полу выложен красивым узором, большое пространство вмещало много света и воздуха.

Джон наблюдал за каждым вошедшим гостем, провожая их взглядом.

Не упустил он момент появления Сазерлендов.

Первым вошел Райли с Амандой, супруга держала его под руку, грациозно шагая вперед.

За ними вошли Джулия и Эмили. Несмотря на свой возраст, женщина позволяла себе надеть длинное красное платье с глубоким декольте. Высокая прическа открывала шею, чего дама не стеснялась.

Райли был в традиционном смокинге, его супруга выделялась из их семьи, надев светлое платье в оттенок своих волос. Девушка также отдала предпочтение декольте, подчеркнув его бриллиантовым кулоном.

Эмили же была в черном платье что открывало полностью ее плечи. Оно струилось вниз, подол юбки был длинным, он брал разрез у бедра и шел к самой щиколотке. Если бы оно было белым, ее можно было бы принять за невесту. Медные волосы были собраны в высокий хвост, что заканчивался ниже лопаток. Лебяжью шею закрывало массивное ожерелье во все горло. Оно было выполнено из гипюровой ткани в которую были вшиты черные бриллианты. Темный макияж глаз контрастировал с бледными губами.

Джон замер. Он не дышал несколько секунд, затем взял себя в руки. Козырек сразу понял кто они. И отметил, что по ним сразу было понятно, что они родственники.

Эмили и Райли и правда были очень похожи. Такие правильные и утонченные черты лица, изумрудные глаза, одинаковая форма полных губ и глубокий цвет рыжих волос.

Шелби смотрел на нее, наплевав на рамки приличия. Мужчина тогда подумал, что так давно не зацикливался на одном человеке.

Сазерленды притягивали внимание всех гостей. Во-первых, из-за яркой и необычной внешности, так как близнецы редкое явления, а разнополые тем более. Во-вторых, по словам Томми, они являются крайне редкими гостями на приемах, вечеринках и прочих встречах.

Каждый гость в этом зале знал, что если Сазерленды посетили этот дом, значит хозяин важен для них, а это невероятный успех.

Джон цеплялся за ее образ, как за спасательный круг. Периферийное зрение расплывалось, акцентируясь лишь на объекте впереди.

Гангстер провожал ее взглядом, наблюдая, как она в составе своих родственников, приближается к Томми и Грейс.

Прежде, Джону не составляло труда познакомиться с женщиной, но не в этот раз.

Он как мальчишка краснел и стоял в стороне, ощущая себя пустым местом.

Глава их семьи здоровался с Томасом, представляя Грейс остальных членов семьи. Жена брата улыбалась, согласно правилам этикета приветствуя гостей.

— Я рад Вашему визиту, — кивнул Томас.

— Надеюсь тебе понравился мой презент? — обнажил безупречную улыбку Райли.

— Знать бы только, кто больше не заговорит? — так же завуалированно говорил цыган, дабы скрыть этот момент от супруги.

— Те, кто сжег Ваш склад, — пожал плечами Сазерленд.

Из всех присутствующих, только Грейс не понимала о чем шла речь, но в силу воспитания, не пыталась выяснить здесь и сейчас.

Эмили любезно здоровалась с другими гостями, жаждущими с ней пообщаться. А еще контролировала Джулию, чтобы та не влила в себя лишнего. Девушка и не подозревала с каким интересом ее рассматривает Джон Шелби.

Полли разрывалась между племянниками упустив их из виду. Ей было крайне не комфортно оставаться одной. Найдя и одного и второго взглядом, женщина разрывалась, не зная к кому подойти первому.

— Не беспокойся, — бархатистый голос Джулии прозвучал за спиной.

Грей обернулась, встретившись с ней взглядом. Сазерленд протянула ей бокал шампанского, которое взяла для них обоих.

— Пусть мальчики пообщаются, — хитро улыбалась женщина. — Им все же работать вместе.

Цыганку это не успокоило.

— Пока нам угрожает опасность, я буду оберегать свою семью, — держала позиции женщина.

— Ну разумеется, — немного подумав, Джулия вновь улыбнулась.

Грей сделала несколько глотков шампанского, дабы успокоить нервы.

— Томасу понравился подарок Райли? — вдруг спросила женщина.

Полли непонимающе посмотрела на нее.

— Который завез Тень ему в офис пару дней назад? — уточнила Сазерленд.

Встревоженная женщина смотрела на главу их семьи, пытаясь понять в чем дело.

— О, он не сказал тебе, — Джулия театрально коснулась рукой лица. — Понимаю, выглядело жутко, но мы внесли небольшой вклад в расследование об убийстве Ваших людей. Уж поверь, мои дети этого так не оставят.

Эмили чувствовала себя крайне некомфортно, среди всего этого общества. Из их семьи такое было по душе лишь Аманде и их матери. Но для последней это был очередным поводом залить в себя алкоголь.

Все эти взгляды и шепотки за спиной, Сазерленд выдерживала гордо и стойко. Она изредка поглядывала на брата, украдкой ловя его взгляд.

После произошедшего на днях, ей было проще находиться среди толпы посторонних людей в чужом доме, чем постоянно с ним.

Среди всего этого однообразия лиц с одинаковым блеском в глазах у мужчин и ярко-красными губами среди женщин, девушка заметила пару голубых глаз, что словно свет маяка в шторм указывали путь.

Джон заметил ее взгляд тоже. В нем он увидел отчаяние и страх, искусно завуалированные безразличием и надменностью.

Шелби слишком хорошо разбирался в людях. Ему не составило труда прочесть в ее глазах крик о помощи и напряжение. Эмили была как лань среди волков, отчаянно борющаяся за право жизни.

И пока все остальные мужчины видели в ней ту самую сестру Райли Сазерленда, знакомство с которой огромная редкость, Джон видел маленького испуганного ребенка, что непутевая мать оставила одного на ярмарке.

Исходивший свет от ее персоны привлекал мужчин как мотыльков. Они вились вокруг нее, все больше зажимая девушку в кольцо внимания.

Проигнорировав зов тети Пол, козырек спешными шагами приблизился к «источнику света».

— Здравствуй, — прозвучал голос Джона, растворивший «мотыльков» в радиусе двух метров.

— Здравствуйте, — вместо положенного «добрый вечер», произнесла Сазерленд.

— Я Джон Шелби, — протянул руку гангстер.

— Эмили Сазерленд, — пожала она его горячую ладонь, хрупкими пальчиками.

Импульс тока нейронных связей зажегся от прикосновения ее кожи. Он стрелой полетел к грудной клетке, минуя ребра и разбиваясь о цыганское сердце.

Волна от взрыва внутри разлетелась по телу вместе с током крови, вернув тот самый импульс обратно девушке.

Теперь со скоростью света, этот же механизм происходил внутри нее. Импульс пронесся от кончиков пальцев вверх, наматываясь на нервные клетки, цепляясь за вены, найдя конец пути у девичьего сердца.

— Мне показалось, Вас надо спасать, — улыбнулся козырек, будто ему снова семнадцать.

Эмили обезоружила члена банды «острых козырьков» своей милой улыбкой, немного дав себе слабину, показав тем самым внутреннее добро в зеленых глазах.

====== Боль без срока давности ======

Комментарий к Боль без срока давности Любимчики, спасибо за Вашу активность, нажимая на кнопку “жду продолжение”, Вы даете мне понять, что работа Вам интересна. Это мотивирует меня на написание дальнейших глав!!! Спасибо Вам мои дорогие!!!

К главе рекомендую трек: Дом Среди Лавров – День дождя.

Приятного прочтения!!!

Грейс сидела за туалетным столиком в их с Томасом спальной, разнося крем по лицу, тонкой шее и рукам. Все ее движения были плавными и легкими. Она была похожа на актрису, что готовится к своему выходу из-за кулис. Шелковый халат едва прикрывал хрупкие плечи, струясь вниз к ногам. В приглушенном свете ночника, ее кожа отдавала персиковым оттенком, а синие глаза казались темнее. Ночная сорочка повторяла все изгибы ее тела, подчеркивая тонкую талию и бедра. Запах крема великолепно впечатывался во всю магию происходящего.

Окруженная своеобразным флером, девушка манила супруга, только что вошедшего в их спальную.

Томас уложил Чарли спать, заглянул в кабинет, выкурил сигарету, принял расслабляющую ванную и наконец оказался в самом спокойном месте их дома.

Ему нравилось наблюдать за вечерними ритуалами супруги. Он мог подолгу смотреть за процедурами, что она проводит над собой, не смысла в этом абсолютно ничего.

Грейс знала это, и подобно спектаклю, с чувством и расстановкой продолжала действия.

Гангстер присел на край кровати, опираясь ладонями на мягкую поверхность.

Слегка склонив голову на бок, усталые глаза мужчины с нежностью смотрели на женщину, что день ото дня одаривала его счастьем.

Поддавшись чувствам, блондинка улыбнулась ему в зеркале. Как бы невзначай и игриво, словно флиртует с юным мальчишкой, что украдкой за ней подглядывает. В ее васильковых глазах читался интерес и азарт. В его голубых, усталость и покой.

— Ты знаешь, — деловито произнесла она, поглаживая шею тонкими пальцами. — Эти Сазерленды интересные ребята, я бы даже сказала с изюминкой.

Томас пожал плечами, подогнув нижнюю губу.

— Райли довольно-таки обаятелен, а его супруга Аманда невероятная красотка, ему повезло.

— Она не сравнится с тобой, — выдохнул козырек.

Грейс рассмеялась его комплименту.

— Да брось, — синеглазая повернулась к мужу, опираясь рукой о спинку стула. — Самая настоящая манекенщица.

— Под стать Райли, — с неким пренебрежением ответил Шелби.

— Под стать Райли — Эмили, — усмехнулась девушка. — Они так сильно похожи.

— Они же близнецы, это очевидно, — рассуждал цыган.

— Интересно, на кого они похожи? — прищурила глаза Грейс.

— Друг на друга, — усмехнулся Томми.

— Я в смысле… — закатила глаза она.

— На мать.

— Она была так накрашена, что я не особо заметила этого сходства, — подшучивала жена. — Но кстати, Эмили удивительно интересная личность. Есть в них с братом что-то такое притягательное. Я не говорю о симпатичной внешности, хотя Райли красавчик.

Грейс тут же рассмеялась, поймав на себе неодобрительный взгляд мужа.

— Я говорю о некой внутренней харизме, — разъяснила она.

— Да уж, — поддержал гангстер. — Обаяния им не занимать. Но они такие были с детства.

— А ты их давно знал? — удивилась супруга.

— Артур знал их с самого детства, — пояснял козырек. — Он вел дела с их отцом, потом меня подтянул. Близнецы тогда еще совсем детьми были.

— Кем был их отец?

— Наемником, — отрезал Томас.

Грейс нахмурилась.

— Я не ханжа, — вздохнула блондинка. — Но до меня дошли слухи, будто он был невероятно жестоким человеком и якобы Райли такой же.

— Вранье, — отмахнулся Шелби. — Райли куда хуже.

— И мы будем с ним работать?

— С ними обоими.

— Я думала женщин в такие дела не допускают, — подтрунивала синеглазая. — Кроме Полли, разумеется.

— Половина всего, что у них есть, принадлежит Эмили, — про между прочим растолковывал Томми. — Да и к тому же она не хуже брата.

— Такая же жестокая как говорят про Райли?

— Нет она… задумался гангстер.

— Что она? — с большим интересом вопрошала Грейс.

— По решению вопросов, она не уступает ему, да и по навыкам наемника, — как-то нехотя ответил мужчина. — С чего мы вообще о них говорим?

— Мне показалось, — заулыбалась она. — Что Джон проявил интерес к Эмили.

Томми озадаченно посмотрел на любимую, затем медленно перевел взгляд.

— Я была уверена, что тебя эта новость порадует, ты ведь хотел, чтоб он нашел себе женщину, — хмурила брови девушка. — Она не так хороша для него по твоему мнению?

Томас чувствовал в голосе супруги нотки раздражения и даже некой обиды. Наверное так звучит женская солидарность.

— Ни в коем случае, — ответил он. — Просто это опасно.

— Опасно? — вскинула брови Грейс.

— Из-за Райли, — как-то нехотя пояснял мужчина, опуская голову. — Понимаешь, он … странный он человек, имеющий огромное влияние и ресурсы. И если что-то пойдет не так….

— Что ты сразу «что-то пойдет не так», — возмутилась супруга. — А вдруг это судьба? Вдруг им суждено быть вместе?

Томми тихонько рассмеялся, прикрывая уставшие глаза. Его забавляла наивность любимой и желание все романтизировать.

— Моя ты выдумщица, — отшутился мужчина.

— Вовсе нет, — пропела блондинка, вставая со стула. — Я видела как он смотрел на нее, видела как она резонировала на его взгляд. Летящие от них искры, осколками попали в меня.

— И куда они тебе попали? — подшутил гангстер.

Томми потянул руку Грейс, заваливая ее на себя сверху. Девушка заливалась смехом.

Грейс беззаботно хохотала от щекотки, в то время, как зернышко сомнения по поводу младшего брата провалилось в его сознание и начало прорастать.

Те немногочисленные слуги, что жили и работали в доме Джона Шелби, всеми силами поддерживали тепло и уют в нем. Они были люди преклонного возраста и относились к мужчине скорее как к сыну, нежели как к работодателю.

Овдовевшая миссис Джексон, которую Шелби именовал просто Мэри, волновалась за гангстера, как за родного сына. Женщина искренне помогала ему, иногда не только выполняя дела сверх своих обязанностей, но и позволяя себе дать ему совет.

Сейчас женщина не могла уснуть по большей части из-за возрастной бессонницы, но и потому, что слышала как Джон бродит по холодным и темным коридорам дома.

Пытаться уложить его спать бессмысленная затея. Примерно раз в несколько месяцев, козырек проводит бессонную ночь. Между собой слуги называют это «ночь страданий». Никто не пытается выяснить причину такого поведения, или прекратить это. Никто, в смысле даже семья.

Мэри, схоронившая мужа, с которым прожила более сорока лет, как никто другой понимает Джона. Она без расспросов знает причину его страданий. И от этого, ей только больше его жаль. Они то прожили долгую жизнь, а он совсем молодой, а уже потерял любимую.

Со стороны его поведение выглядит жутко и откровенно пугающе. Джон похож на проклятого призрака, что застрял в этом доме вне времени. Он бродит по коридорам. Поникший, сутулый, козырек тяжело вздыхает, опираясь руками о стены. Иногда его можно встретить в саду с сигаретой. В теплое время года он чаще там. Сидит на траве, смотрит в небо и всегда молчит.

Сейчас холодно, поэтому он бесцельно перемещается по комнатам, иногда задерживаясь в одной из них. Она пуста и в ней никогда не горит свет.

Сидя на широком подоконнике, гангстер прижимается к холодному стеклу, всматриваясь в затянутое тучами небо.

Волнение и вина в душе лихорадят тело. Джон не может простить судьбе смерть Марты и их малыша. Нереализованное чувство быть супругом и родителем раздирает его изнутри. А зависть братьям подогревает это.

Никогда прежде он не винил и не стыдил себя за секс, а иногда и отношения с женщинами, что были после нее. Шелби списывал это на потребность организма, а не сердца. Телу нужна была разрядка, а душа навсегда связана с Мартой.

Но, что-то изменилось.

Эмили Сазерленд вошла в его мир и пожелала здесь остаться. В темную комнату его души, девушка вошла с зажженной свечой, что резанула тьму. Она прошла вглубь и присела напротив него … заняла место, на котором всегда была Марта.

Именно так Джон разъяснял все сам себе. Ему нужно было разобрать все происходящее, и его подсознание проектировало визуал именно таким образом.

Они не были похожи между собой, даже наоборот. Их ничто не связывало, не было и намека на схожесть в интересах, происхождении или роде деятельности.

Но сейчас Эмили здесь. Джон не прогоняет девушку, ему приятно ее общество. Мужчина наслаждается ее образом в памяти, стыдясь за это.

Кажется, что он предает Марту. Сколько у него уже было женщин после ее смерти, Джон уже и сам не помнит. Но козырек не испытывал угрызений совести, ведь они ничего не значили. Марта бы поняла.

С Эмили не так. Она не все те женщина, она не Марта.

Вина и стыд жрали душу.

Она мертва, а он сидит в их доме, в котором они так мало прожили, в комнате, что так и не стала детской их ребенку. И думает о другой, предавая бессмысленную верность.

— Не может быть, — хриплым голосом шепчет Джон в темноту.

Терзаемый мыслями, Шелби больше не может это терпеть. Он спешно покидает темную комнату. Спускаясь с лестницы, мужчина попутно накидывает пальто, спеша к авто.

Мэри смотрит в окно, провожая его силуэт в тьму. Женщина переживает за него, прежде в подобную ночь он не уходил из дома, это явно было новинкой. Пытаясь уснуть, служанка прислушивается к каждому звуку в доме. Может он передумает и вернется.

Джон знает наверняка как проверить. Стоит просто навестить место, где дамы ему всегда рады.

Метод Артура никогда еще не подводил. Как говорил старший брат «все проблемы от недотраха». Эта его философия так же распространялось и на женщин в том числе. Когда кто-либо из представительниц прекрасного пола проявлял недовольство, Артур подмечал, что будь она с мужиком, таких фокусов бы не показывала.

Вот и сейчас, козырек прибегал к этому методу. Стоит провести ночь с хорошенькой девицей, что за определенную сумму будет дарить тебе ласку и нежность всю ночь, и все думки в миг отпустят.

Может не так уж все и серьезно. Если после всех манипуляций Сазерленд канет в тень, то никакая это не влюбленность, а так, просто красивая женщина.

Остановив авто у элитного заведения, мужчина передал ключи парковщику, оставив парню на чай. Он не особо скрывал свою личность, посещая подобные места. Пройдя внутрь, его тут же встретила миловидная хостес. Женщина отлично знала всех клиентов, поэтому не задавая лишних вопросов, попросила позвать девочку, которую он чаще выбирал.

Отпивая джин, гангстер улыбался знакомым, здороваясь и перекидываясь парой фраз. Вся обстановка прямо-таки исцеляла его израненное сердце, давая на время позабыть о тоске. Музыка, приглушенный свет, девичий смех, алкоголь делали свое дело. Вот он уже немного расслаблен, боль постепенно утихает, память забирает обратно воспоминания, что хлестали до скрежета зубов своими фрагментами.

Делая очередной глоток джина, Шелби беззаботно предвкушает встречу с женщиной, что поможет ему отвлечься и разобраться в собственным чувствах, пусть и за деньги.

Обернувшись на звук шагов, доносящийся позади него с лестницы. Козырек увидел как к ним спускается такой же как и он клиент заведения, в компании милой девушки, что он тут арендовал. А за ними, тихой поступью идет Эмили (!!!). Она не сопровождает их, она вовсе не с ними, а одна. Сазерленд в одиночестве спускается по лестнице элитнейшего борделя Бирмингема.

Рыжеволосая умело прячет волосы и лицо под черной мантией с капюшоном. Но Джон точно узнает ее. Ему хватило одного вечера, чтобы близко пообщаться и навсегда запомнить ее изумрудные глаза, и этот олений взгляд. Напуганный внутренний ребенок, все так же смотрит через эти глаза, боясь быть узнанным.

Шелби поперхнулся, откашливаясь в рукав рубашки.

Мужчина никак не ожидал увидеть ее здесь. Он сюда приехал, чтоб ему помогли о ней не думать!!!

Сазерленд узнала его, но тактично сделала вид что они не знакомы, и она его вовсе не видит. Спешно продвигаясь через толпящихся у выхода.

— Привет, — мелодично пропела девушка, беря Джона под руку.

Он резко обернулся, напуганный ее прикосновениям.

— Пойдем, я провожу тебя, — она томно улыбалась.

— Нет, покачал он головой, вновь оборачиваясь на выход. — Не сейчас, — нечленораздельно пробормотал козырек.

Заметив краем глаза хостес, он как ужаленный бросился к ней, потеряв Эмили из виду.

Девица, придерживающая его за локоть отшатнулась.

— Постой, — остановил он ее.

— Что-то не так? — женщина укоризненно посмотрела на «сопровождающую».

— Девушка в черном капюшоне только что выходила отсюда, — спешно тараторил Шелби.

Хостес прекрасно понимала о ком он говорит.

— Она не работает здесь, — пыталась остановить ход его мыслей женщина.

— Я это знаю, — отдышался гангстер. — Я хочу знать, что она здесь делала?

— Мы не разглашаем информацию о клиентах.

— Так она клиент? — напрягся мужчина. — Как часто она здесь?

— Джон, — напряглась хостес. — Мы не разглашаем….

— Цена вопроса? — перебил ее козырек.

— Джон….

— Ты же знаешь кто я, — прищурился Шелби. — И ты знаешь, что это заведение может перестать существовать прямо сейчас.

Женщина тяжело вздохнула, отводя взгляд.

— Я прошу по-хорошему, — торговался он. — Я хорошо заплачу. Я очень хорошо заплачу той, у которой она была сегодня.

Понимая, что спорить бессмысленно и очень опасно, женщина приняла неизбежное.

— Она приходит редко, но всегда к одной и той же, — нехотя ответила хостес.

— Веди меня к ней, я оплачу вдвойне, — громче и напряженнее произнес мужчина.

— Ладно.

Войдя в комнату, Шелби отметил, что выглядела она не так, как другие помещения. Здесь не было пошлости золота и бордовых тонов. Все было каким-то естественным. Светлые стены, обычная кровать со светлым бельем, туалетный столик с зеркалом, шкаф. Из открытой двери виднелась ванная, такая же светлая с деревянной мебелью. Джона не покидало ощущение, что он не в борделе, а просто у кого-то дома.

Из ванной вышла женщина. Она была ухоженная, на ней не было яркого макияжа, даже наоборот, будто она у себя дома и только после водных процедур. Женщине было около тридцати пяти. Выглядела она довольно хорошо, сложно было разглядеть в ней проститутку. Особенно, если учесть возраст.

У нее были каштановые вьющиеся волосы, глубокие карие глаза, выразительно алые губы, что не нуждались в помаде. От нее пахло кремом, лавандовой водой и чем-то цветочным.

Женщина не выглядела замученной или уставшей. Это насторожило Джона. В его голове и без того роились мысли о том, что Эмили вообще здесь делала? Неужели ей нравятся женщины? От таких догадок, козырек чувствовал тяжесть в животе и поднимающуюся тошноту.

— Я не ожидала клиента, немного не готова, — заговорила абсолютно мягким и спокойным голосом женщина. — Дай мне немного времени, я накрашусь и приведу себя в порядок.

— Не стоит, — отмахнулся Шелби.

Он прошел к окну и присел в кресло. Женщину удивило такое поведение, а еще и двойная оплата. Здесь так много молоденьких девиц симпатичнее ее, с идеальными телами.

— Ну ладно, — пожала она плечами.

Она прошла к озадаченному мужчине, и сняла с него пиджак.

Безусловно она знала кто он, просто никогда ранее не обслуживала.

— Я здесь не за услугой, — сразу перешел к делу козырек. — Мне нужно знать, что здесь делала девушка до меня?

— Я не разбалтываю секреты клиентов, — загадочно улыбнулась она.

— Как твое имя?

— Лорна, — ответила проститутка.

— Лорна, — гангстер взял женщину за подбородок. — Я заплачу сверх всего, и обещаю никому не разбалтывать чем Вы здесь занимались.

Женщина отвела взгляд, замешкавшись в нерешительности.

— Милая, — Джон провел пальцами по ее лицу. — Я совсем не хочу уродовать твое милое личико. Не вынуждай меня прибегать к методам, к которым я так привык. У нас ведь лезвия не только в козырьках.

— Хорошо, — тяжело вздохнула она.

Шелби отпустил девушку, указав на кровать. Женщина послушно присела напротив него.

— Примерно раз в несколько месяцев она приходит сюда, только ко мне, — начала рассказ Лорна.

Джон с интересом слушал ее слова, тревога нарастала, и волнение в животе неприятно отдавало в ноги.

— Я знаю, что это странно, — на могла подобрать слов женщина. — Но каждый раз одно и то же. По секрету, она мой любимый клиент.

— Ты знаешь ее имя?

— Нет, — замотала головой проститутка. — Никаких имен. Я зову ее «малышка», «детка».

— Вот и правильно, — одобрил гангстер. — Я жду подробностей.

Собравшись с мыслями, Лорна принялась пересказывать их обычную встречу, каждый раз похожую на предыдущую.

Уже наученная предыдущим опытом, Лорна делала все как на автомате. Женщине начало казаться, что ей и самой это нравится. Она сняла накидку с девушки, воркуя о том, что на улице так холодно и сыро, и она бедненькая промокла.

Женщина бережно убрала верхнюю одежду на вешалку, помогая девушке разуться. Лорна ухаживала за Сазерленд, будто они и правда были родственниками.

— Давай раздевайся, я тебе уже приготовила пенную ванную, — так обыденно произнесла проститутка.

Из Лорны бы вышла неплохая актриса. Она так вжилась в роль игры в «дочки-матери», которую придумала Эмили, что грань была очень расплывчатой.

Женщина подбирала разбросанные девушкой вещи, пока та нежилась в теплой и расслабляющей воде. Лорна всегда с некой заботой готовила ей ванную.

Аккуратно сложив вещи, она возвращалась к Эмили. Женщина сдались на стул позади нее, поливая на голову девушки воду. Лорна промывала ее медные волосы от остатков шампуня, нежно перебирая пальцами. Согласно правилам, женщина всегда заранее заготавливала для нее свежую сорочку, предназначенную только для нее одной. Помогала ей обтереть тело, затем одеться.

Лорна наносила на лицо, шею и руки лавандовый крем, который так нравился Эмили. Женщина избегала макияжа, дабы сохранять тот нежный образ. Она усаживала девушку на мягкую постель, с заранее смененным бельем. Усаживалась позади нее, расчесывала сырые и тяжелые от влаги волосы Сазерленд, рассказывая ей выдуманные истории.

Эта «игра» не носила абсолютно никакого сексуального подтекста, как бы гротескно это ни выглядело со стороны.

Максимально близкое прикосновение бывало, когда девушка клала голову на колени женщины, а та нежно гладила ее по волосам, называя «маленькой птичкой» и обещая, что все обязательно будет хорошо, а пока стоит побыть немного в безмятежности.

Иногда Эмили засыпала, тогда Лорна укрывала ее одеялом, продолжая шептать всякую бессмысленную чепуху, убаюкивая спокойствием голоса.

Спящую ее, женщина иногда обнимала. Это не было требованием клиентки. Просто интуитивно, женщине казалось, что рыжеволосая несчастна или одинока. Она никогда не требовала доплаты, даже понимая статус и финансовое положение Эмили. Дорогие вещи и авто, говорили за нее, но Лорна не собиралась наживаться на ней, за столь странные предпочтения.

С разницей в десять лет, женщина видела в Сазерленд недолюбленного ребенка, что таким вот путем компенсирует упущенное, или то, чего ее лишили.

Лорна была небогатой проституткой, Эмили девочкой выросшей на всем готовом, и тем не менее, ей было жаль ее. Наверное все же не в деньгах счастье.

Со временем, женщина стала воспринимать Эмили как друга, та отвечала взаимностью.

Иногда они сидели у окна в большом кресле. Лорна обнимала Эмили, прижимая к своей груди, та безмолвно и тихонько плакала.

Горячие слезы впитывала рубашку женщины, заменяя полотенце или платок.

Лорна проводила пальцами во волосам Сазерленд, выдыхая горячий воздух в ее макушку.

За время своей нелегкой карьеры, в которой встречались далеко не милые и добрые клиенты, Лорна сумела сохранить человечность, эмпатию и сострадание. Ее сердце не очерствело, несмотря на многое пережитое.

Женщина никогда не спрашивала Эмили ни о чем, они почти и не разговаривали. Она интуитивно понимала, что у «малышки» серьезные проблемы личного характера. Она не приходит сюда за плотскими утехами, девушка лишь зализывает раны души через такой вот странный физический контакт.

А совсем недавно «крошка» появилась слишком расстроенная. На ее бледной шее и запястьях красовались синяки. Лорна точно определила, что им около четырех дней. Проститутка почти всегда была в таких, и уже настолько хорошо разбиралась в их стадиях, что могла утверждать это почти со стопроцентной уверенностью.

Это была особенно тяжелая встреча. Женщина призналась, что Эмили искромсала ей сердце своими рыданиями. Лорне было ее искренне жаль, как если бы та и взаправду была ее ребенком.

Будучи крепкой женщиной, она держала хрупкую Эмили на руках, сильнее обычного прижимая к себе.

Рваные хрипы истерического плача не прекращались около часа. Но проститутка точно знала что делать, дав той выплакаться сполна. Она также гладила ее по волосам, иногда касаясь губами теменной зоны. Не потому что так просила Сазерленд, а просто потому, что это помогало. Просто потому, что Лорна точно знала, как успокоиться плачущее дитя.

Девушку лихорадило и знобило. Ее руки и ноги были холодными, а лицо горело.

Женщина уложила ее в постель, плотно укрыв одеялом. Управляющую заведением, она просила сегодня отменить все заказы вплоть до утра, чем удивила коллег добровольным отказом от заработка.

«Есть бляди, как люди», придерживалась она этой теории, не желая ничего и никому объяснять.

Ей было плевать на слухи и прочие нелепости, что лепетали обитатели публичного дома. Просто когда-то и она бывала на месте Эмили, и ей тоже некому было помочь. И дело вовсе не в материальной помощи, или разрешение проблем. Иногда достаточно просто вместе помолчать.

Лорна заботливо подтыкала одеяло, дабы согреть ее холодные ноги. Женщина прилегла рядом, накрывшись вторым одеялом. Она просто прикрывала спину Эмили, создавая той ощущение уюта и покоя. Просто чтобы постараться согреть ее холодное сердце.

Пусть ее называют чудачкой. Тем, кто не был на их месте этого не понять.

А по пробуждению, женщина заваривала «малышке» горячий чай с круассаном. Любезно подавая на кофейный столик у окна.

Чтобы Эмили не мерзла, женщина надевала на нее шерстяные носки, что сама связала, а на плечи накидывала старый кардиган. Он был весь в катышках от носки, потому что был настолько старым, что принадлежал еще ее покойной матушке. Ни одни они прятались в нем как в коконе от всех ударов этого мира.

Так же в тишине они завтракали, глядя в окно, что открывало вид на проспект. По улицам бежали люди, спеша на работу или учебу. У всех них были своизаботы, им не было дела до какой-то там девчонки, которой по статусу не положено даже приближаться к подобным местам.

А потом Эмили умывалась, делала легкий макияж и одевалась. Пасмурное утро развеивало вязкий флер ночи, возвращая обоих к жестокой реальности.

— Там сегодня холодно, — вдруг произнесла Лорна.

Эмили молча кивнула. При свете дня, она испытывала стыд и смущение за вчерашнее. Но женщину это не пугало и не смущало вовсе, в ее жизни бывало и не такое.

— Останься в них, — проститутка указала на носки собственной вязки.

— Это лишнее, — проглотила подступающие слезы Эмили.

Непривычно было ощущать заботу от человека, который даже имени твоего не знает, которому ты платишь за странную услугу.

— Это не подарок, — фыркнула Лорна. — Постираешь и в следующий раз принесешь.

Разумеется это был подарок. Просто своим «это лишнее», она оскорбила женщину. Ночная бабочка была искренна с ней, и правда не хотела, чтоб девчонка замерзла. Ей не было жалко носков, она таких еще десять пар свяжет. Лорна проявила заботу. Просто к человеку, который ей никто, но которого так искренни жаль, которому она соболезнует. Самое лучшее, что она может для нее сделать, это побыть в этой роли «мамочки», в которой так нуждается Эмили.

— С чего ты взяла, что следующий раз будет? — надменно спросила Сазерленд.

— Я это чувствую и вижу в твоих глазах, — ответила женщина, глядя в горизонт. — Я знаю эту боль, у нее нет срока годности.

Эмили поспешила одеться, чтоб не проявить эмоций вновь. Она суетливо натягивала пальто, укутывая голову шарфом. В носках все же осталась. Зачем? Чтобы сохранить суррогатное тепло прошедшей ночи, когда в бреду лихорадки ей казалось, что это ее мать Джулия прижимает ее к своей груди. Будто Джулия держит ее на руках, защищая от всего этого мира, от боли, что причиняет ей ненормальная любовь Райли, от издевательств отца, что останутся в памяти навсегда. Будто Джулия так заботливо укутывает ее одеялом и сидит с ней пока она не уснет, как делает это она сама со Скай.

А затем она уходила.

В этот раз, преодолевая стеснение, Эмили произнесла «спасибо». Как только что спасенный утопающий. Сверх вчерашней оплаты, Сазерленд оставила на тумбочке при входе щедрые чаевые.

В любой другой ситуации, Лорна была бы рада подобному жесту от клиента. Но в этот раз все было совсем не так.

Ей было противно. Чаевые оставляют за хороший секс, за улыбку и отсутствие недовольной рожи, грубо говоря за актерский талант, когда проститутка ведет себя так, будто ждала тебя всю жизнь.

Но с Эмили было по-другому. Лорна вела себя абсолютно искренне. Эти деньги, сверх оплаты ей не принадлежат. Она все делала по доброй воле и от души. Она взаправду жалела Сазерленд, не считая это услугой за оплату.

Женщина даже не прикоснулась к деньгам.

Она допивала чай, погрузившись в мысли. Без ревущей девчонки, что в припадке лихорадки пару раз назвала ее «мам», тут стало пусто. Она унесла часть своей боли с собой, а часть осталась у Лорны. Что ей теперь с ней делать? Кому ее подарить, обменять, отдать за даром?

А ведь нашелся тот, кому эта боль нужна, да не за просто так, а за плату. Который оплатил дорогую по их меркам цену, чтоб забрать ее. Но все Лорна не отдала, оставив часть боли себе. На память. Как дань уважения. Как доказательство присутствия Эмили в ее жизни.

Джон Шелби жаждал подробностей. Он их получил сполна. То беспокойство, с которым он сюда шел и слушал все это, теперь приняло другую форму. Оно клубилось и пульсировало, превращаясь в гнев и злость.

Впервые увидев Эмили, Джон сразу заметил нечто такое в ее глазах, что запало слишком глубоко. Он понимал, что такие глаза содержат тайну, возможно нечто большее.

Выслушав Лорну, он сопоставил все увиденное. Это объясняло то украшение на ее шее с крупными камнями, и бесконечно прикрытые руки в складках платья.

Но не объясняло поведения девушки. Зачем ей все это? С какой целью она сублимирует отношения с матерью, проецируя их на проститутку.

— Я знаю, — закурив, обратилась к нему женщина. — Ты пытаешься понять, зачем она приходит сюда?

Джон молча смотрел в пол, упираясь лбом о руки сложенные в замок, что упирались локтями в колени.

— И я отвечу, — продолжила она. — Малышка заменяет этим отсутствие матери в ее жизни. Скорее всего сирота, либо росла только с отцом.

Гангстер тяжело вздохнул. Он не собирался делиться с ней подробностями и родством Сазерленд.

— Я много всякого дерьма повидала в жизни, — делала она новую затяжку. — И скажу одно, такие как она — одиночки, не подпускающие к себе никого на расстояние пушечного выстрела. И тебе будет не просто завоевать ее доверие.

Шелби поднял на нее недоумевающий взгляд. Но ничего не ответил.

— Брось, — грустно усмехнулась Лорна. — Ты влюблен в нее.

— Что ты несешь? — усмехнулся Джон в своей манере, стараясь скрыть то, о чем сам только догадывается.

— Ты отказался провести время с одной из наших лучших девочек, — разъясняла проститутка. — Потому, что увидел ее в холле. Ты заплатил слишком высокую цену, ради одного лишь разговора. И теперь уже больше часа слушаешь, то как эта детка здесь страдает. А твое лицо, твои глаза вспыхивают яростью каждый раз, когда я говорю о том как она рыдает.

Джон встал с кресла, подошел к комоду и достал кошелек. Замок на дорогой коже щелкнул, пальцы вытянули купюры. Он оставил половину ее месячного заработка в качестве чаевых.

— На чай, круассаны и шерсть для носков, — бросил он ей вместо прощания.

Козырек был благодарен за рассказ, за подробности и прочее. Просто сейчас он был в нестабильном эмоциональном состоянии. Что уж говорить о словах благодарности. Томми приучил их к тому, что лучшая благодарность финансовая. Он этот метод и применил.

Накинув пальто и восьмиклинку, Шелби потянулся к дверной ручке.

— Будь добр, — обратилась к нему женщина.

Джон остановился, не решаясь посмотреть на нее.

— Спаси ее, если это в твоих силах, — поджимая губы, попросила Лорна. — С такой добротой в глазах … малышка не заслуживает того, что с ней происходит. Не надо обещать и произносить лишних слов, я все пойму, когда она перестанет ко мне приходить.

Джон ничего не ответил. Он не дает обещаний, которые возможно не сможет выполнить.

Мужчина просто молча покинул ее апартаменты, быстро спускаясь по лестнице.

Он не попрощался с хостес, что пыталась выяснить как у них все прошло.

Шелби просто выскочил на улицу, даже не застегнув пальто. Ему было необходимо освежить голову, остудить тело от гнева, что колотил по ребрам. Он просто пошел пешком, дав одному их своих людей указание отогнать машину.

Шелби просто шел в никуда. Ему было необходимо разобрать по полочкам полученную информацию, проанализировать и решить, что он будет делать дальше.

Воображение рисовало образ заплаканной Эмили, что как побитый котенок сжимается в клубок от страха и отчаяния.

В голубых глазах проступили слезы, которые цыган небрежно смахивал пальцами, сам себя обманывая, что это от ветра.

Впереди было так много вопросов, которые не терпели отлагательств. Мужчина понимал, что действовать надо уже сейчас. С чего начать он пока не понимал.

Но одно он знал точно. Внутри него взошло то самое чувство, давно забытое, спрятанное. Оно борется за жизнь, пробивается сквозь грунт одиночества и цинизма. Просит дать ему взойти.

Козырек не сомневается, но стыдится, будто предает Марту. Но по-другому уже не может.

Он забыл зачем вообще приехал в бордель, когда увидел там Эмили. Ему было не до ебли, алкоголя и прочих утех. Волновала только она.

Он отвалил кучу денег за историю, фигуранткой которой была его девочка.

Теперь его волновало все, что было с ней связано. Теперь его целью стало не только завоевать ее доверие и сердце, нужно было наказать того, кто это с ней делает.

Помочь ей разобраться со странным поведением и походами к Лорне, выяснить причину и избавить от страданий.

Взять над ней покровительство, несмотря на все сказки, что его братья твердят о Райли. Плевать ему, что они близнецы.

Пугает ли его подобное поведение Эмили и странные отношения внутри семьи Сазерленд?

Нисколько.

Он влюблен в Эмили. С того самого момента, как увидел. Он не пытался быть уверенным, просто знал. Понял это, когда увидел в ее глазах надежду, когда она смотрела на него.

Для Джона нет пути назад. Он так решил.

====== Каменные сердца ======

Изворачиваясь и парируя, Эмили избегала атак брата. Девочка была куда лучше в стрельбе, нежели в бою с холодным оружием. Попадая в десять из десяти, ей не было равных, особенно в стрельбе из лука. Это занятие ей очень нравилось, в нем она достигла некоторого успеха. Соответственно близняшка развила навыки точной стрельбы из пистолета или ружья.

Эми обладала великолепным глазомером. Этот ее талант проявился еще в раннем детстве, когда она училась живописи и перспективе.

Райли же досталась скорость и выносливость. Он ловко уворачивался тут же атакуя. Брат предугадывал почти все ее шаги. Он просчитывал движения сестры, сравнивая с предыдущими маневрами. Так он составлял алгоритм ее действий.

Ему было легко сбить ее с ног, доказывая свое превосходство. Эмили не отступала. Девочка отчаянно боролась с его мастерством, ускоряя атаки.

Преимущество Райли было еще в том, что они уже переросли стадию детства и их тела приближались к подростковому возрасту. Мальчик становился выше и крупнее, в то время как Эмили оставалась все такой же миниатюрной.

Из-за разности масс, разнилась и сила.

Близняшке становилось сложнее отражать удары, но казалось Райли это лишь забавляло.

Веселье на тренировке длилось ровно до тех про, пока не заявлялся отец.

Невидимой тенью он проскальзывал в тренировочный зал, пристраиваясь на самом малозаметном месте. Теодор наблюдал за ходом действий.

Мальчик всегда замечал его первым. И как только это происходило, Райли давал сестре слабину. Он нарочно поддавался, давая нанести себе урон.

Близнецы прекрасно знали правила и методы воспитания отца.

Стоило одному из них облажаться на тренировке, или стрельбе, или игре в шахматы, его ждало наказание. Его степень зависела от тяжести оплошности.

Например падение на спину во время рукопашного боя, расценивалось недорого, но все же неприятно. Упавший должен был с завязанными глазами простоять на одной ноге, будучи в центре лошадиного навоза.

Едва ли Эми и Райли могли счесть это за наказание. В сравнение со всем остальным, это было так, легкое развлечение.

Теодор считал, что падение во время тренировки это не так страшно, как например промахнуться из винтовки.

Эмили любила брата. Поэтому отдавала долг на стрельбе, нарочно промахиваясь, когда Райли косил в мишенях.

Иногда Теодор приходил в бешенство и наказывал обоих. И ему было плевать, что они выгораживают друг друга. Он не оценивал их самопожертвования.

Сазерленд был убежден в своей великой миссии, воспитать из них идеальных людей. Он абсолютно отрицал разность мышления, разность пола в конце концов. Игнорировал факт того, что у Эмили более творческий потенциал, а Райли хорошо даются точные науки. Пока сестра спокойно говорит на нескольких языках, что для мальчика немыслимая суперспособность, он решает математические уравнения и задачи, далеко опережая ровесников. Без труда вычисляя сложные формулы, пока Эми в свои двенадцать цитирует Ницше.

Близнецу пришлось вкладывать немалые усилия, чтоб понять хотя бы азы нотной грамоты, пока Эмили уже осваивала второй музыкальный инструмент.

Страшась за брата, малышка в свободное время, которого катастрофически не хватало, занималась с ним дополнительно и фортепиано и скрипкой. Лишь бы отец больше не наказывал его за промахи.

И как бы они ни старались, близнецы были людьми, а не сверхразумными существами. Как и всякий из нас, ребята допускали ошибки, хоть и очень редко. За которыми в очередной раз следовало наказание.

Разозлившись на мать за ее покорное молчание и потакание отцу в жестокости его методов воспитания, Райли рассвирепел. За ним все чаще стали проявляться приступы агрессии. В гневе, подросток схватил открытую с раннего утра бутылку вина, и швырнул ее в зеркало. Этот жест был попыткой достучаться до матери. Показать ей, как они с сестрой устали от бесконечного напряжения, унижений и страданий, именуемых воспитанием.

Джулию этот жест напугал. Из послушного мальчика, Райли превращался в неуравновешенного парня. Он никогда не позволял себе подобного, но стал все чаще огрызаться на замечания, а теперь и вовсе вспылил.

Теодора это возмутило и разозлило. По его мнению, они с Джулией делают все для их блага, а вместо благодарности получают в ответ хамство. Такого Сазерленд в своем доме терпеть не собирался.

И пока нетрезвая супруга плакала от «несправедливого» отношения сына к себе, находясь в своих покоях. Теодор избивал Райли на глазах у Эмили, чтоб той не повадно было брать дурной пример с брата.

Разница в весе, возрасте и силе была слишком ощутимой. Парнишка даже не мог подняться.

Эмили насильно заставляли смотреть на избиения брата. Она молча содрогалась в рыданиях, не в силах ему помочь. Девочка просто смотрела, как такое же похожее на ее лицо, становится кровавой кашей.

Дрожа от страха и ужаса, Эмили делала короткие и частые вздохи. Наверное ужаснее всего было понимать, что человек, являющийся Вашим родителем, призванный защищать свое потомство, способен на такое.

До боли сжимая кулаки, она впервые испытала отчаяние. Это было похоже на то, как если бы тебя выкинули в океан и ты не способен вплавь добраться до берега.

Разум вдруг посетила мысль, что любой удар, нанесенный ее близнецу, может стать для него последним. И тогда она останется абсолютно одна. Никому не нужная, одинокая и бесконечно страдающая. Никто не окажет ей поддержку, никто не обнимет после очередного «акта воспитания». Ее больше некому будет любить и жалеть. О ней никто не позаботится.

Собрав страх, волю, отчаяние и последние силы в кулак, девочка сорвалась с места.

— Не трогай его, — как ненормальная завопила Эми.

Она сама и не ожидала услышать свой голос таким. Он был надрывным, хриплым и глухим.

Сазерленд смогла оттолкнуть отца от Райли. За что получила хлесткую и звонкую пощечину, сбившую ее с ног. Эми упала в метре от брата. Теодору это лишь придало новых сил от очередной вспышки гнева переходящей в ярость.

Он пнул дочь в живот, тем самым откинув ее к столу. Близняшка проскользила по мраморному полу, гонимая инерцией удара и остановилась лишь когда ударилась о ножку стола позвоночником.

Ее глаза были зажмурены от боли.

Райли что-то хрипел и булькал, глядя на сестру. Он тянул в ее сторону свои руки, позабыв о том, что стоило бы прикрыть себя. Но ему было уже плевать на свою судьбу. Боль от новых ударов не была сильнее предыдущей. Куда ярче болела душа, глядя как близняшка лежит в позе эмбриона, стискивая зубы, чтоб не завыть. Ее руки сжимают живот, глаза закрыты, а рыжие волосы небрежно спадают на лицо, выбившись из заплетенных кос.

— Все хорошо Эмили, — хрипит Райли, захлебываясь собственной кровью, отрыгивая и выплевывая ее на светлый мрамор. — Все хорошо.

Избитый и еле живой, он хочет успокоить ту, что всем сердцем переживает за его судьбу. Эмили единственная, кто его любит по-настоящему. Единственная, кому он нужен, кто о нем заботится. Она одна спасает его раз за разом, пока Джулия заливается новой порцией «успокоительного», молча соглашаясь с нравом мужа. В этой жизни у него есть только Эмили — его сестра близнец. И ближе ее никогда и никогда не будет. Только она, та самая светлая часть его самого, что Теодор никак не сломит, как бы ни уродовал их обоих. Ему никогда не отнять у него счастье, быть ее братом.

— Смотреть на меня, — прорычал Теодор, хватая сына за окровавленный воротник рубашки.

Он тряс подростка, брызжа слюной. Заставляя взглянуть на него. Но бунтарский дух Райли, плевать хотел на его требования. Парнишка смотрел на сестру, не переставая шептать ей «все хорошо, Эмили». Он уже плохо слышал крики отца, а свой шепот тем более, да и видел через раз. Все расплывалось, становясь нечетким. Но близнец не переставал смотреть на сестру. Он держался из последних сил, чтоб не терять сознание, только чтобы встретиться с ней взглядом. В мыслях было лишь «посмотри на меня, я умоляю».

Магия ли это, связь между близнецами, или просто совпадение, но в этот момент Эмили открыла глаза.

Ее зеленые глаза смотрели на брата, как он и хотел. В них была бесконечная боль, тоска и тревога.

Райли не хотел, чтоб она видела его таким, но это было не ему решать. Он обещал всегда защищать сестру, и сдерживал обещание как мог.

Парнишка растягивал разбитые губы в кровавой улыбке. Выглядело жутко, среди мясной зияющей дыры виднелись белые зубы, один глаз заплыл, лицо отекло.

Эмили не могла сдерживать слезы злости и обиды. Девочка плакала от безысходности и собственного бессилия.

Ей оставалось только смотреть за тем, как Теодор тащит ее близнеца за ногу, куда-то в коридор. Его голова ударяется о пороги и стыки меж мраморных плит.

А она здесь. Лежит на полу, не в силах даже подняться. Им это не в первой.

— Ведешь себя как собака, — тяжело дышал Теодор. — Значит и поживешь как собака, на собачьем месте.

Мужчина затащил сына в пустую постройку на улице. Она служила местом хранения оружия, когда прибывала новая партия. Но сейчас там было пусто.

Он сорвал с мальчика одежду, оставив только белье.

— Этот урок отлично пойдет тебе на пользу, — рычал Сазерленд старший. — Вы с сестрой не понимаете хорошего отношения, и не цените всего, что я для Вас делаю. Образование, тренировки, наука, искусство. Кто другой может похвастаться такими привилегиями?

Райли было так больно, что он даже не обращал внимание на холодный, бетонный пол. Ему кажется даже это нравилось. Он охлаждал раны на его теле, впитывая в себя горячую кровь.

Холоднее пола и цепи, которую мужчина повесил на его шею, было только его сердце.

— Поживешь как собака, может научишься ценить, — брякнул Сазерленд.

Мужчина погасил свет, оставив близнеца одного.

На границе потери сознания, тот мог думать лишь о сестре, как бы ублюдок ей не навредил. Хотя, скорее всего за попытку защитить брата, ее ждет нечто подобное.

— Все будет хорошо Эмили, — еле смог пошевелить губами он.

Скрюченный от боли и холода, Райли подполз к углу, что примыкал к котельной. От него исходило тепло и там можно было согреться.

Парень прижимался к нему спиной, поджав ноги к груди. Болело все. Кровь запеклась на ранах кусками, стягивая кожу. Он переваливал цепь с плеча на плечо, чтоб немного передохнуть от ее веса.

В помещении было холодно и темно, лишь свет уличного фонаря пробивался через маленькое окошко. Райли не знал сколько времени. Как долго он здесь. Все это было таким незначительным. Лишь мысли о близняшке его тревожили. Как обошелся с ней отец? Неужели опять в подвале запер? Может также избил? Может заставил начистить все оружие в доме? А может она сидит в таком же помещении как и он, прикованная цепью?

От таких мыслей подступала тошнота. Он бы отдал все, лишь бы увидеть сестру.

Райли обнимал себя за плечи, прижимая колени в груди. Кажется у него сломано пару ребер, делать глубокий вдох крайне болезненно.

Попытки избавиться от цепи, оказались бессмысленными.

И все, что он мог делать, это мысленно общаться с Эмили в своем воображении.

Он верил, что та как его близнец, способна прочитать его мысли. Что Эми слышит его. Чтобы с ней сейчас не происходило, это временно, и все обязательно закончится.

Подобрав в руку осколок стекла, Сазерленд вертел его между пальцев. Поначалу в его голове мелькнула мысль, что можно все закончить гораздо быстрее. Просто раз и все, и он уснет.

Но парень отмел ее. Не мог он так эгоистично бросить близняшку. Кто если не он, защитит ее? Кто пожалеет, кто будет любить? Такой монстр, как Теодор не способен на подобное. Джулия? Та беспробудно пьет, боясь лишний раз посмотреть на их отца, она поддается его воле, лишь бы он не трогал ее, лишь бы не оказаться на их с Эми месте.

Нет, он не может оставить сестру. Он единственный ей близкий человек, она для него — повод жить. Не станет его, погибнет и сестра. Они одно целое, пусть даже и врозь. Никому не разделить их.

Опираясь о стену плечом, Райли с трудом оторвал от нее голову. Его изломанные, перепачканные кровью, дрожащие пальцы сжимали осколок. Он царапал краску на стене снова и снова, та сыпалась на пол серыми частичками. Выцарапав слова, Сазерленд подул на свое творение, дабы проверить, достаточно ли он постарался, чтобы слова были читаемы:

«Ублюдку нас не сломить».

Если Эмили когда-нибудь окажется здесь, на его месте, она захочет согреться и увидит это. Прочитает эти слова, и поймет, что не одинока. Что близнец всегда с ней, где бы она ни была.

А пока, избитый, голодный и уставший, Райли прикрывает глаза. Он видит образ сестры, единственный человек, который любит его в этом мерзком мире. Эми обнимает его, согревая объятиями, он расслабляется, проваливаясь в небытие. Сон ли это, или потеря сознания? Да без разницы, Райли благодарен чему бы то ни было, за возможность отключиться.

Запертая в чулане, Эмили в одном нижнем белье ютится в маленьком пространстве. Там так душно и тесно, что ей с трудом удается присесть, чтобы дать ногам хоть немного отдохнуть. Но от такой позы только хуже. Слезы тихо и бесшумно скатываются по ее лицу. Она не вопит и не устраивает истерик, воздуха и без того слишком мало. Девочку куда больше беспокоит судьба брата. Она видела, как отец волок его на улицу. Где он теперь? Что с ним, холодно ли ему? Как он чувствует себя? Хотя, пожалуй это глупый вопрос. Если бы Теодор ее так отлупил, наверное она бы умерла. Но Райли крепкий, он жив. Она это точно знает.

Свет из щелок в двери так похож на всю их жизнь. Лишь небольшой свет, дарящий надежду в бесконечной тьме. Райли есть этот свет. Именно он удерживает ее здесь. Не будь его, она бы уже давно сдалась.

В такие минуты, она прикасается пальцами к кулону в виде ключа на цепочке. Подарок брата.

Эми сняла его, зажав между пальцев. «Все хорошо», царапает она на деревянной поверхности двери, возле тонкой линии света.

— Все хорошо Райли, — хрипло шепчет девочка, так и не сумев сдержать слез. — Все хорошо.

С зажатой сигаретой в зубах, Томас вел авто уверенно, точно зная дорогу. Мужчина был погружен в свои мысли о предстоящей встрече. А еще о Грейс и Чарли, ему хотелось их порадовать, тем более скоро был его день рождения. Поэтому гангстеру стоило начать планировать праздник заранее.

Джон был таким же. Он вертел между пальцев зубочистку, смотря куда-то в пол. Мужчина чувствовал неловкость от предстоящей встречи с Сазерлендами… с Эмили. О чем они будут говорить и как себя вести? Благо, это был визит касаемо их общего дела, а значит говорить будет Томми. А ему-то, что сказать? «Эй привет Эмили, помнишь меня? Мы ходим в один бордель!». Козырек тихонько усмехнулся этой глупой мысли.

Разумеется, он не собирался говорить ничего подобного. Да и не факт, что он вообще с ней заговорит. Возможно ее не будет, может Райли ведет дела сам.

А если все же придется? Шелби нервничал и злился сам на себя. Он взрослый мужчина, и женщин у него было предостаточно. Разве он не найдет о чем с ней поговорить?

Но Эмили не все. Он это понимал. Она другая, более сложная. А еще эти рассказы Лорны.

От этих мыслей стало лишь тяжелее. И не придумав ничего лучше, он стал вспоминать, о чем говорил с Мартой.

Теперь ко всему прочему, еще добавилось чувство вины. Он будто пользуется воспоминаниями о ней, ради собственной выгоды. Будто подбирает фразы, темы и диалоги из прошлого, в угоду Эмили.

Джон тяжело вздыхал, подготавливая себя ко встрече, которую так желал, от которой не знал чего ожидать.

Томас не упустил это из внимания. Он все время прокручивал в голове слова Грейс. Теперь он стал смотреть на брата по-другому. Цыган стал подозревать его в симпатии к сестре Райли.

С одной стороны, это очень даже неплохо. Из них вышла бы вполне интересная пара, очень даже гармоничная.

Но она сестра Райли Сазерленда. Это очень опасно. Он слишком опасен. И если что-то пойдет не так, то «острые козырьки» потеряют союзника в лучшем случае, в худшем — наживут врага. Люди вроде Райли ошибок не прощают, никому.

Глупо так рисковать из-за прихоти Джона. Но он не знал наверняка, все это домыслы его жены, которой там что-то показалось.

Странно молчаливым был и Артур, который в дороге всегда болтал без умолку.

Джон заметил это не похожее поведение старшего из братьев. И принялся наблюдать за ним.

Тот ехал с большой неохотой, всячески пытаясь соскочить с дела. Он прикладывался к фляге с виски чаще обычного.

Его глаза бегали, не в состоянии сосредоточиться на каком-либо объекте. Артур слишком часто тер пальцами подбородок и усы.

— Все в порядке? — задал вопрос Томас.

Он заметил нервозность брата еще в офисе на общем сборе.

Артур молча смотрел на дорогу.

— Артур, — позвал его козырек.

— Да, — буркнул тот.

Он не не расслышал вопрос, как они подумали. Просто не хотел на него отвечать, решив проигнорировать.

Джон понимал, что брат что-то знает, о чем-то умалчивает. Он начал сопоставлять факты, пытаясь подобраться к истине.

Артур очень много лет знает Сазерлендов, это он познакомил их с Томми и козырьками. Он всячески избегает их, придумывал тысячу причин не ехать сегодня. Еще эта история с проституткой. Здесь явно что-то жуткое и запутанное.

Все это лишь взрастило интерес в Джоне. Он должен узнать о них больше… о ней.

Остановив машину на подъездной дорожке к огромному особняку Сазерлендов, Шелби вышли из нее.

— Нас уже встречают, — подкуривая сигарету, произнес Томми, будто и ожидал такой встречи.

Джон немного волновался. Поправил восьмиклинку, поднял воротник пальто и откашлялся.

Артур сделал несколько больших глотков, под осуждающий взгляд среднего брата.

— Идем, — указал глава «острых козырьков».

У входа их ждали Райли, Эмили и какой-то мужчина. Джон узнал его из рассказов Томми, Это был странный человек по прозвищу Тень.

Он был невысоким и коренастым. В строгом костюме, будто на праздник собрался. Волосы сбриты по бокам и собраны назад в пучок. Аккуратно подстриженная борода и пронзительные желтые глаза.

Райли был в своем привычном образе. Брюки, рубашка, жилетка и туфли. Он как обычный бизнесмен, в своем обычном рабочем дне.

Эмили была одета по-мужски. Брюки, ботинки, короткий дублет, а под ним рубашка. Ее медные волосы были собраны в толстую косу, что лежала на ее плече, струясь вниз к поясу, ее конец забавно завивался.

Что-то внутри Джона затрепетало, будто птица, машущая крыльями в тесной клетке.

Мужчина был рад увидеться с ней вновь. Но совершенно не представлял как себя вести.

В голове все рождались глупые мысли «Эй, привет Эмили, помнишь меня? Мы виделись в борделе.» Козырек сдерживал шутливую улыбку.

Ему так хотелось остаться с ней наедине и поговорить, но было не по себе от этого.

Между Эмили и Артуром проскочила кроткая улыбка. Она была такой мимолетной, что если бы Джон не смотрел на девушку, то не заметил бы этого.

Шелби старший сразу же смущенно опустил глаза в пол. Он изредка посматривал на нее, Эми делала тоже самое, но в добавок, девушка поглядывала и на Джона.

Ей было приятно их недолгое общение на благотворительном вечере.

— Мы рады приветствовать Вас в фамильном доме Сазерлендов, — развел руки в дружелюбном жесте Райли.

— Спасибо за приглашение, — ответил Томас.

— Перейдем к делу, любезности ставим на потом, — указал Райли. — Впереди много работы, а времени все меньше.

— Согласен, — кивнул цыган.

— Тогда разделим дела, для большей продуктивности, — предложил Сазерленд. — Мы с тобой отправимся в мой кабинет, я расскажу тебе примерный план. Артур последует за Тенью, он познакомит его с бойцами, коих мы можем предоставить. Эмили покажет Джону оружие на складе.

Джон встрепенулся, выровнял спину. Томас стрельнул на него взглядом. Как и Тень. Тот одарил его желтизной взора.

— Милая, — обратился он к сестре. — Покажи представителю семьи Шелби, что за щедрые подарки мы с тобой приготовили для них.

— За дело, — хлопнул в ладоши Артур.

Мужчина подмигнул девушке, она улыбнулась в ответ.

Эмили попыталась открыть перед ними дверь в пристройку недалеко от дома, надо было пройтись метров пятьдесят. Этот склад граничил прямо с котельной.

— Позволь я помогу, — Шелби случайно коснулся ее руки, что удерживала дверную ручку.

Эмили дернулась, как если бы коснулась раскаленного металла.

Джона это напрягло, но не испугало. Мужчина открыл тяжелую дверь, пропуская Сазерленд вперед.

— Сейчас, — обратилась она к нему. — Я включу свет, будь осторожен, не споткнись.

— Давай лучше я, — он вновь предложил ей помощь.

— Нет, все в порядке, я справлюсь, — натужно ответила девушка, взбираясь на ящики. — Надо просто… вот черт!

Ящик пошатнулся и с характерным звуком полетел вниз. А вместе с ним и Эмили.

Она уже представила, как больно будет удариться затылком о пол. И приготовившись к неминуемому, зажмурила глаза.

Сильные руки Джона удерживали хрупкую фигурку Сазерленд. Испугавшись и поддавшись инстинкту, она схватилась за его пальто.

Он смотрел на нее так, словно она была долгожданной добычей охотника, или щедрым уловом рыбака.

— Спасибо, — прошептала Эми, часто заморгав.

Джону так понравилась эта близость, что он вовсе не хотел ее отпускать.

— Ты не ушиблась? — волновался мужчина.

Он знал, что она не ушиблась. Ведь он не дал случиться беде. Козырек просто нарочно тянул время, чтоб продлить близость.

Эмили было так тепло в его руках. Она ощутила что-то такое родное, но ни на что не похожее.

— Все в порядке, — наконец ответила она, понимая, что они оба нарушили уже все границы приличия.

Сазерленд попыталась встать и ей это удалось, разумеется не без помощи Джона.

Эмили поправила одежду, под его пристальным взглядом. Джон отметил, что она не была как большинство женщин. Эми даже не поняла, что он с ней флиртовал.

Из-за отсутствия опыта и мужчин в ее жизни, девушка не знала как вести себя, поэтому просто заговорила о том, зачем они сюда пришли.

— Смотри, — прикладывая руку к голове, начала она. — Вот в этих ящиках хранятся патроны, наши люди доставят их Вам через доки.

Шелби было так наплевать на патроны, доки, людей, ящики. Ему просто нравилось, как она рассказывает, глядя на него изумрудными глазами снизу вверх.

Джон старался сохранять спокойствие и рассудок. Он следовал за каждым ее шагом, просто думая о том, какая она красивая и милая. Щебечет что-то там про оружие, как маленькая птичка. Была в ней какая-то детская невинность. Ему хотелось просто забрать ее. Наплевав на дела, и то, зачем они сюда приехали. Забрать к себе домой, и оставить там навсегда… с ним.

— В дальнем углу тяжелый ящик, — указала рукой девушка. — В нем четыре автомата Томпсона. — Джон, ты слышал меня?

— А, — вернулся к реальности козырек. — Да слышал.

— Поможешь подвинуть?

— Конечно, — ответил мужчина.

Ему льстили ее просьбы.

Гангстер подошел к указанному месту. Даже для него груз показался тяжелым, что уж говорить о ней. Эми и с места его не сдвинула бы.

Поднапрягшись, Шелби отодвинул ящик. Ему взгляд случайно упал на закрашенный кусочек стены. Он отличался по цвету от остальной краски на стенах. Присмотревшись, он смог прочесть закрашенную, но не стертую надпись «ублюдку нас не сломить». Ее пытались закрасить, но борозды букв были выцарапаны в самой стене, так что краска просто проникла в них.

Джона очень напрягли эти слова. Он вспомнил рассказ Лорны о том, зачем Эми ходит туда, о следах на ее теле.

Сейчас не время и не место расспрашивать ее об этом. Он обещал себе все выяснить, но не сейчас.

Она это почувствовала тоже. Ей передалось его напряжение. Эми поняла, что он заметил очень старое послание Райли.

Девушка стояла позади мужчины, скрестив руки на груди.

У Джона было так много вопросов. Ему непременно хотелось все разузнать, заговорить с ней об этом. Но он не знал, какой будет ее реакция? И станет ли она вообще говорить об этом.

— Эмили, — взволновано назвал он ее имя. — Я хотел….

Джон не успел договорить. В дверь вошел Артур. Он выглядел так, будто очень сюда спешил.

Взъерошенный и с одышкой, он буквально ворвался сюда.

Сазерленд резко повернулась в его сторону.

— Здравствуй, чудовище, — с улыбкой обратился он к Сазерленд.

— Артур, — воскликнула девушка.

Эмили подбежала к старшему Шелби, обнимая его за шею. Козырек обнял в ответ.

— Как ты? — мужчина держал ее за плечи. — Уже и не помню, когда видел тебя в последний раз.

— Да что мне будет, — отмахнулась она. — Живу на зло вселенной.

Ее шутка показалась Джону очень печальной. Как и Артуру. Младший испытывал странную ревность. Все было каким-то неправильным. Она ему никто, чтоб ее ревновать. А вот с Артуром они довольно-таки хорошо знакомы. У него было много вопросов к старшему брату.

— Что за дела у Вас с Перси? — напряглась Эми.

— Ублюдок позарился на наши владения, бизнес, — закуривал мужчина. — Я кстати удивился, что Вы согласились помочь.

— Вы с Томасом нам помогли, мы не можем оставаться в стороне, — пояснила рыжеволосая.

— А вот мне братья никогда об этом не рассказывали, — упрекнул младший Артура.

Джон стоял скрестив руки на груди и смотрел на брата.

Эмили посмотрела на Артура из-под бровей. Мужчина напрягся, но не подал вида. Женская природа Эмили выдавала в ней эмоции. И ею был страх.

— Нам пора возвращаться к Райли, — развеяла напряженное молчание девушка. — Я рассказала и показала Джону все, что должна была.

Артур молча кивнул, и толкнул брата в плечо. Мужчины последовали за ней.

Пожилой швейцар, служащий в доме Сазерлендов, любезно открыл им парадную дверь.

Служанка принимала верхнюю одежду, предлагая гостям проследовать за ней.

— Спасибо, — кивнула Эми. — Я сама провожу их к Райли.

Они следовали за девушкой в темный коридор. Внутри которого послышались быстрые шлепки по полу.

Из темного угла выпрыгнула девочка, хватая Эмили за шею и повиснув на ней.

Девушка подхватила малышку на руки.

— Ну я что тебе говорила, когда дома гости? — укоризненно задал вопрос Сазерленд.

— Привет Артур, — пропела девочка.

— Привет Скай, — тепло улыбнулся козырек. — Ты очень давно к нам не приезжал, мы тебе рады.

— А я то как рад Вас всех видеть.

— А тебя я не знаю, — Скайлар внимательно смотрела на Джона, наконец отпустив старшую сестру из крепких объятий.

— Я Джон, — представился Шелби.

Встав на одно колено перед малышкой, он поцеловал ее маленькую ручку, как истинный джентльмен.

Скай внимательно изучала его лицо.

— Ты пришел забрать Эмили? — вдруг выпалила младшая Сазерленд.

Не сдержавшись, Артур рассмеялся.

— Может быть, — вдруг ответил Джон, не скрывая хитрой улыбки.

— Скай, — возмутилась сестра. — Что за поведение?

— Я ее не отдам, — покачала головой девочка, крепче сжимая руку Эмили.

— Тогда я заберу тебя вместе с ней, — блеснул глазами цыган.

— Ну, я подумаю, — торговалась рыжеволосая. — И мы с Эмили решим.

— Не на тех напал Джонни-бой, — еще громче рассмеялся Артур.

В кабинете Райли было тепло и уютно, но это не отменяло факта некого напряжения в воздухе.

Сазерленд угощал гостей отменным алкоголем, развязывая разговор.

Эмили ютилась у огня, не выпускаемая из поля зрения Джона. Она слушала разговоры о делах, предстоящих встречах и возможных исходах событий. Девушка делала маленькие глотки, чтоб не окосеть раньше времени.

Артур сидел рядом с ней, изредка поглядывая и улыбаясь. Эми отвечала тем же.

— Нам стоит дождаться еще одной атаки, — предлагал Райли. — Чтоб был повод вмешаться нам.

— У нас нет времени на это, — отказался Томас. — Да и посылать людей на убой я не готов.

— Ты думаешь если мы атакуем первыми, многие выживут? — встрял Артур.

— Так хотя бы мы застанем его врасплох, — предполагал Джон.

Пока мужчины спорили, Эмили рассчитывала разные ветки решений, исходя из особенностей характера Персиваля Грина.

Ей не нравился никакой из вариантов. Мужчинам нужна война, они в крови своей несут энергию разрушения. Она же хотела схитрить, обойти рамки и правила, сэкономить ресурсы, спасти человеческие жизни.

— Что думает моя светлая головушка? — обратился Сазерленд к сестре.

— Оба плана дерьмо, — ответила она.

Джона напрягло такое ласковое обращение Райли к сестре. Слово «дерьмо» из ее уст звучало как -то даже забавно. Глядя на ее милое личико, сложно было представить, что она ругается.

Томас вскинул брови, удивленно глядя на девушку. А для Артура не было ничего нового.

— Почему же? — поджал губы близнец, смакую на них виски.

— Так мы развяжем войну между кланами, даже не попытавшись договориться, — ответила она.

— Договориться? — повторил за ней средний из Шелби, чтоб убедиться, что ему не послышалось.

— Райли, — вздохнула сестра. — Мы с тобой оба прекрасно знаем Перси. Он будет готов к войне. Скорее всего уже готов, и уже знает, что мы объединились и откликнулись на просьбу о помощи.

— И? — потянул Томас.

— И мы проиграем, — нехотя ответила Эмили.

— А как же мы с ним договоримся? — задал вопрос Артур.

— Не Вы, — опустила глаза Сазерленд. — Я поеду в Лондон и поговорю с ним.

— Даже думать об этом забудь, — отмахнулся Артур.

Томас и Райли смотрели друг на друга, изредка переводя взгляд, а девушку.

— Я поеду с ней, — вызвался Джон.

Томас кинул на брата неодобрительный взгляд.

— Это дело не одного дня, и даже не недели, — предупредила она. — Может понадобиться даже несколько месяцев.

— Опасно, сложно, надолго, никаких шансов на успех, — рассуждал Джон. — Отлично, я в деле.

Ему хотелось рассмешить Эмили, и кажется даже удалось.

Она потянула уголком губ. Ее забавляло его геройство и симпатия. Девушка точно знала, что он к ней неравнодушен.

Симпатия была взаимной, но Эми не знала, как это проявлять и стоит ли.

— Эми, ты знаешь Перси, — встревожился близнец.

— Вот именно, я слишком хорошо его знаю.

— Что если не получится договориться? — задал резонный вопрос глава «острых козырьков».

— Убьем его, — кротко ответила Сазерленд.

— Вдвоем? — хмурился Томас.

— Да, — обыденно ответила Эмили, будто он спрашивал вдвоем ли они пойдут в театр.

— Ты недооцениваешь мою сестру, мы с ней близнецы, мы одно целое. Эмили не может не уметь того, что умею я.

— Тогда почему бы нам с тобой не отправиться, я знаешь ли уже пытался с ним договориться, да как-то не задалось, ублюдок сжег наш склад, — разъяснял цыган.

— Потому что, я не Эмили, — в театральной манере ответил Райли.

— Что в тебе такого особенного? — нахмурился средний Шелби.

— Я это я, — завуалированно ответила Сазерленд.

— Джон, — обратился Томми к брату, не сводя глаз с девушки. — Ты поедешь с ней, но возьмешь с собой наших людей.

Шелби кивнул брату в знак согласия. Ему было в радость отправиться в приключение с девушкой, которая так запала ему в сердце.

class="book">— На сборы мало времени, — продолжил цыган. — Возьмете все самое необходимое и людей.

— Главное оружие, — дополнил Артур.

— А мы с тобой займемся делами тут, — предложил Райли Томасу. — Нам есть над чем поработать.

Вернувшись домой, Джон застал всех уже спящими, кроме Мэри. Женщина предложила ему принять ванную и поужинать. На что уставший козырек согласился.

Ему была приятна ее забота, но как бы он хотел, чтоб встречала его любимая женщина, а может потом и дети.

Он бы входил в дверь, а на него запрыгивал малыш, как сегодня он видел в доме Сазерлендов.

Его воображение все это представляло в красках. Играя с ним болезненные шутки. Раньше перед глазами стояла Марта, теперь Эмили.

Это было таким странным. Козырьку казалось, что его пальто все еще пахнет ею, а руки помнят ее хрупкие плечи.

— Господин, как прошел Ваш день? — из вежливости спросила женщина.

Она иногда заводила с ним подобные беседы, чтоб разбавить его тихую тоску по вечерам. Обычно дни Джона не отличались друг от друга, но сегодня что-то было не так.

Мэри взрослая женщина, которая годится ему в матери. Она заметила в хозяине дома какое-то изменение.

— Замечательно, — задумчиво ответил Шелби.

Ему довелось не только увидеть объект своего обожания, но еще и прикоснуться к нему.

Женщина улыбнулась. Она знала этот взгляд. Все молодые мужчины выглядят так растеряно, когда влюбляются. Всегда серьезный Джон Шелби, сейчас был каким-то задумчивым и мечтательным.

Все указывало на наличие в его жизни кого-то, кто ему не безразличен.

Мэри не стала задавать лишних вопросов, боясь казаться навязчивой. Но точно знала, что мужчина кого-то встретил.

Эмили позволила Скай лечь спать с ней в комнате. Сестренка расстроилась, когда узнала, что Эми уезжает надолго, поэтому раскапризничалась.

Они лежали в постели и болтали о всяком, смеялись и шутили. Сазерленд разрешила сестре подольше не спать.

— Этот Джон очень милый, — рассуждала девочка. — Мне он понравился.

— Да я уж поняла, — рассмеялась Эмили.

— А тебе?

— Не знаю, — пожала плечами близняшка.

— Эмили, — очень серьезно обратилась она к сестре. — Я не против Джона.

Такое серьезное заявление рассмешило девушку. Та хохотала на все крыло особняка.

— Спи давай, сваха ты моя, — подтянула одеяло на девочку Эми.

— Только обещай, что скоро вернешься.

— Зайка моя, — нежно улыбнулась старшая сестра. — Мы едем по работе, разумеется я вернусь, со мной ничего не случится.

— Я это знаю, с тобой ведь будет Джон.

— Ну заладила ты со своим Джоном, — прошептала Сазерленд, целуя сестру в лоб.

— Он не мой, а твой, — рассмеялась девочка.

— Не болтай и спи, — пригрозила Эми.

Она засыпала под мирное сопение Скай. Уставшая и вымотанная, девушка не могла уснуть. Ее тело все еще чувствовало, как ее придерживают сильные руки Джона, видела перед глазами его лицо, ощущала тепло и запах, которым пропиталась ее рубашка.

Такие пугающие мысли. А ей ведь совсем скоро ехать с ним в Лондон.

====== Мы Куперы ======

Комментарий к Мы Куперы Спасибо большое за ожидание! В новых главах, Джона и Эмили будет гораздо больше, ведь им предстоит провести вместе так много времени! Пожелайте им удачи!

Февральское утро было еще морозным, но уже достаточно светлым, чем в тоже время, но например в декабре.

Хмурое небо не очень-то и хотело пропускать солнечные лучи. Оно было в том же настроении, что и Райли.

Тот начинал рабочий день с самого раннего утра. Помимо текущих рабочих моментов, еще добавились и дела «острых козырьков», а теперь надо было еще и подготовить все для поездки Эмили в Лондон.

Мужчина сидел за рабочим столом, прописывая схему их действий. Он был погружен в работу, черкая ручкой записи на бумаге.

Без стука и предупреждения в кабинет вошла Джулия. Такие ранние подъемы не в ее стиле. Женщина обычно вставала к полудню, но не сегодня. На этот день у нее был очередной прием у врача, что должен был исправлять последствия ее пристрастия к алкоголю.

— Райли, выпиши мне чек на оплату услуг врача, — обратилась к нему женщина, деловито осматривая кабинет. — Что тут такая темень, почему шторы посильнее не прикажешь открыть, за что мы только платим слугам?

— И тебе доброе утро, — даже не взглянув на гостью, ответил Райли. — Не слишком ли ранний у тебя подъем?

— Доктор может принять меня только в это время, — закатывая глаза, ответила Сазерленд. — А ты бы мог и поменьше времени проводить за работой, твоя беременная жена, между прочим, нуждается во внимании.

Мужчина демонстративно цокнул языком и закатил глаза.

— Будь хорошим мальчиком, обрати внимание на Аманду. И хватит сюсюкаться с Эмили, она уже большая девочка и способна решать вопросы сама. Вы с ней чрезмерно близки, ей уже давно пора найти себе мужчину, а не сидеть на нашей шее.

Женщина приблизилась к большому письменному столу, за которым сидел Райли. Она небрежно бросила на его поверхность кожаные перчатки, ожидая чека.

— Будь хорошей матерью Джулия, — в той же манере ответил Сазерленд. — Обрати внимание на Скай, раз уж мы с Эми тебе были в тягость.

— Не смей ко мне так обращаться! — прикрикнула женщина. — Я твоя мать, и ты не смеешь называть меня по имени.

Райли хватило и секунды, чтобы подняться с места и перегнуться через стол ближе к ее лицу.

— Я хозяин этого дома, — зашипел он. — Здесь я решаю, к кому и как обращаться.

У Райли с детства были проблемы с управлением гневом. И если тогда их еще пытались решить, то сейчас он время на это не тратил.

Движения его руки были похожи на прыжок змеи. Пальцы ловко обхватили шею женщины, сжав ее стальной хваткой.

Глаза Джулии расширились, а крик замер в горле. Она отчаянно хваталась пальцами за его запястье, но это было без толку.

— Ты жива, — тяжело дыша от ярости, шептал мужчина. — Только благодаря Скай. Мы не хотим лишать ее матери. Не будь у нас с Эмили младшей сестры, ты бы повторила судьбу Теодора.

Джулия испытывала настоящий ужас от слов, что проступали из уст ее сына.

Совладав с эмоциями, Сазерленд толкнул женщину на пол, тем самым отпустив.

Она упала на бок, хватаясь за горло, что отдавалось болью при попытке вдохнуть. У нее не было сил подняться сразу, потому что очень кружилась голова и перед глазами все плыло.

— Никакой мужчина, никогда не заменит Эмили любовь и заботу, что дарю ей я, — поправляя галстук, разглагольствовал Райли.

От его слов, Джулия пребывала в смятении, она сузила глаза, дабы сфокусироваться на его лице.

— Ой да брось, — насмехался он. — Не говори, что ты не знала. Мы всегда были у тебя на виду, всегда перед Вашими с отцом глазами. Если бы ты занималась семьей и детьми, а не весельем и гулянками, то сразу бы заметила. Теодор тоже хорош, он так был занят своим «воспитанием» и созданием «идеальных людей»….

— О чем ты говоришь?

Она понимала к чему он клонит, но боялась услышать правду.

— Вы так были заняты собственными интересами, не замечая, что происходит между Вашими детьми.

— Нет, — качала головой женщина, пытаясь сдержать копившиеся в глазах слезы.

— Видишь ли Джулия, — наиграно смягчился его голос. — Ты позволяла отцу издеваться над нами. Только мы были друг у друга. Только я один защищал Эми, только мне она могла довериться. Это я был рядом, а не ты, когда у нее впервые в жизни начались месячные, я отводил ее на выпускной, я был с ней на всех важных этапах ее жизни. Поэтому не смей указывать мне, что я должен делать. За всю семью отвечаю я. Мы и Скай воспитаем, не сомневайся.

С трудом, но она поднялась с пола, хватаясь за кресло, что стояло рядом.

— Это неправильно, — дала она волю слезам. — Ты должен быть с Амандой, она носит твоего ребенка, она твоя жена черт возьми.

— Я с Амандой, — кивнул Сазерленд. — Я на ней женат, она носит моего ребенка и это прекрасно. Но Эмили я никому не отдам, никогда.

— Райли ты болен, — плакала миссис Сазерленд. — Это неправильно.

— Неправильно было отдавать нас на растерзание этому монстру, — вновь злился он. — Неправильно было делать вид, что ничего не происходит, когда он запирал Эми в подвале с крысами, а меня сажал на цепь, неправильно было включать музыку и запираться в комнате, чтобы не слышать наших воплей, когда он лупил нас по очереди кнутом.

— Прости меня, — едва смогла выдавить из себя Джулия, бессильно оседая на пол у кресла.

— Поздно Джулия, — вновь успокаивался мужчина. — Мы те, кем Вы нас создали.

Он взял ручку и что-то черкнул на бумаге. Затем отложил листок на край стола.

— Бери то, за чем пришла, — указал он на чек. — И проваливай. Приведи себя в порядок, твой алкоголизм уже сложно скрывать. На сегодня разговор окончен.

Чем ближе был день поездки в Лондон, тем больше Джон волновался. Он чувствовал себя мальчишкой, что пойдет на свое первое свидание с девочкой. Самому становилось от подобного смешно.

Бессонные ночи в предвкушении, сборы, наставления от братьев, все это лишь больше подогревало беспокойство.

Вновь и вновь по ночам, он приходил в комнату, что никогда не стала детской для их с Мартой ребенка.

Он садился на подоконник, опирался головой о холодное стекло, как делал это уже сотню раз.

Было так стыдно перед ней, за чувство радости от совместной поездки с Эмили. Зачем он сидел здесь по пол ночи? Пытался загладить чувство вины перед Мартой? Договаривался с совестью? Отпрашивался у внутреннего бессознательного?

Это просто помогало ему успокоить душу хотя бы на время. Козырек проделывал этот «ночной ритуал» для того, чтобы доказать Марте, что он не забывает о них. Эмили ему нравится, и он не хочет обманывать Марту. Так он очищал перед ней совесть, будучи честным.

Все эти ночи подряд не спала и Мэри.

Женщина так давно служила их семье, что точно знала каждый звук в доме, четко определяя перемещения Джона.

Она никогда не вмешивалась с непрошеными советами в его жизнь. Но и наблюдать его страдания уже не могла.

Достав из комода старый и теплый плед, что служил верой и правдой столько лет, сколько Джон еще не прожил, служанка направилась в заветную комнату.

Услышав неразборчивое «да», после ее стука, женщина тихонько вошла. Козырек сидел на подоконнике, как и всегда спиной к двери.

— Я не голоден, — ответил он, на ее потенциальный вопрос.

Мэри молча улыбнулась и подошла ближе.

Руки женщины накинули на его плечи плед, что на мгновенье даже напугало козырька. Он резко обернулся, но тут же был сбит с толку ее теплой и доброй улыбкой.

— Я уверена, — прошептала женщина, словно читая внуку сказку на ночь. — Госпожа Марта желает Вам только счастья. И она бы не хотела, чтоб Вы страдали.

Джон часто заморгал, не зная, что и ответить.

— Я заварю Вам чай с ромашкой, — указала женщина на то, что ему было бы неплохо успокоить нервы. — И принесу Вам в спальную.

Обескураженный, Шелби проводил ее взглядом.

Ему показалось, что Мэри прочитала его мысли о Эмили, о стыде перед Мартой, о волнениях и переживаниях.

Но это никакой не телекинез, а обычный жизненный опыт.

Травяной чай, заботливо приготовленный женщиной, и правда усмирил его беспокойное сердце. Джон и не заметил как уснул, вместе с этими мыслями о двух женщинах, что так волновали его душу.

А поутру он уже был в офисе одним из самых первых. Работы было много, ждать когда братья прибудут не было времени, и поэтому напрягая Лиззи, козырек командовал парадом.

Артур был удивлен рвению брата к управленческим занятиям, поэтому попивая утренний кофе, браться за работу он не спешил.

— Ты еще никогда так ответственно не подходил к делу, — насмехался Артур, откинувшись на стуле. — Это из-за Эмили, да?

Джон сделал вид, что не услышал вопрос, продолжая ходить из стороны в сторону, измеряя склад шагами и подсчитывая оружие, что им передали Сазерленды.

— Запал на нее? — более серьезно спросил старший Шелби, немного играя улыбкой на губах.

— Двадцать четыре, — едва шевелил губами Джон, игнорируя брата.

— Понимаю малыш, — продолжал Артур. — Эми очень милая и симпатичная, но их семья, как бы это сказать….

Младший брат наконец поднял на него свой взгляд, оторвавшись от подсчетов.

— Сазерленды очень сложные и закрытые, — смягчал он.

— Что ты имеешь в виду? — хмурил брови козырек.

— Райли… он, — мялся Артур.

— И ты решил пугать меня этим парнем? — усмехнулся мужчина.

— Он очень любит Эмили, — продолжил свою мысль гангстер.

— Он ее близнец, — фыркнул Джон. — Разумеется он любит свою сестру.

— Он любит ее очень больной любовью, — вклинился в их разговор Томас, что уже несколько минут стоял позади.

Джон поднял на него изумленный взгляд, отрицая услышанное и хмуря брови.

Артур опустил взгляд в пол и издал тяжелый вздох.

— У них очень тяжелая судьба, — пояснил глава их клана, доставая портсигар из кармана пальто. — Их богатое и сытое детство, было куда тяжелее и болезненнее, чем наше бедное и голодное.

— Томми, — решился перебить его старший брат, все так же смотря куда-то в пол. — Мы не можем….

— Пусть знает, — указал он Артуру. — Ему понравилась Эмили, он не прочь за ней приударить, значит должен знать о последствиях.

Слова Томаса были жесткими и острыми. Он резал правду-матку, не жалея чувств младшего брата. Гангстер был уверен, что как только Джон узнает о странностях Сазерлендов, то отступится от этой затеи, как уже однажды было с женитьбой на Лиззи.

— Райли любит Эмили не как мы любим нашу Аду, — продолжал Томми. — Она слишком дорога для него, чтоб вот так просто отпустить.

— Но, он же женат, — только и смог выдавить из себя Джон.

— Джон, — кашлянул в кулак Томас. — Ни я, ни Артур, ни кто-либо еще не станет тебя отговаривать. Ты в праве сам делать выбор, а мы должны его принять. Просто у каждого решения, есть последствия. И они могут быть крайне губительными для нашей семьи.

Артур молча смотрел как рабочие заносят ящики с грузом на их склад, через большую дверь. Ему было не по себе от этого разговора. Он понимал чувства брата. В глубине души ему хотелось, чтоб у Джона и Эмили что-то получилось. Ему было жаль девчонку. Он знал ее с самого детства, знал методы воспитания Теодора, знал о нездоровой любви Райли. Он был готов принять ее в семью Шелби.

— Я влюблен в нее, — прерывался на хрип его голос, от подступивших слез.

Томас медленно прикрывал глаза. Он так давно хотел, чтобы Джон нашел себе женщину, что смогла бы залечить его раны от потери Марты.

Стоит быть осторожным в желаниях. Мужчина вспоминал шутку Грейс. И теперь ему было не до смеха. Было ли это пророчеством или глупостью, уже не важно. Рвать сердце брату совсем не хотелось, но и рисковать семьей они не имели права.

— Поступай как считаешь нужным, но знай, мы не готовы к войне с Сазерлендами, — объяснил глава их семьи.

— С чего ты взял, что будет война? — огрызнулся Джон.

— С чего ты взял, что он так просто отпустит Эми? — ответил вопросом на вопрос Томас.

— А я не против, — встрял в диалог старший из Шелби. — Пусть будет как будет.

В блестящих глазах Джона загорелся огонек надежды. Он смотрел на Артура, и тот понимал его благодарность без слов. Большего ему было и не нужно, просто чья-то поддержка.

— Все отлично Джонни-бой, — усмехнулся мужчина, хлопая брата по плечу. — Все переживем.

— Если что-то пойдет не так, — предупредил Томми. — Мы лишимся поддержки Сазерлендов, это в лучшем случае, в худшем…

— Мы с тобой лично передали им управление делами их отца, разделив все поровну, — перебил его Артур. — Ровно половина дел, людей, финансов, оружия и имущества принадлежит Эмили. Если Райли и решится, то у него будет только пятьдесят процентов ресурсов.

— Мне плевать, — выдал Джон. — Плевать на все, я просто хочу быть с ней.

— Плевать даже на ту грязь, о которой узнал? — надавил на больное глава «острых козырьков».

— Да, — ответил младший брат. — Я женюсь на ней, и сделаю ее честной женщиной.

— Ты ее сначала добейся, — рассмеялся старший Шелби.

Серьезность Томаса пошатнулась от реплики старшего брата. Он поперхнулся сигаретным дымом.

— Добьюсь, — нервно поправил он восьмиклинку.

— Ну удачи, — саркастично подтрунивал средний брат.

Сквозняк от открывшейся двери, заставил мужчин обернуться.

В дверном проеме стоял Линда. Женщина была дорого и опрятно одета, ее белые локоны были немного взъерошены от ветра.

Всегда чопорная и строгая, сейчас женщина больше походила на фурию.

— Артур, — строго позвала она супруга. — Можно тебя на минуту.

— Вот так Джонни-бой, — вздохнул он, обращаясь к младшему брату. — Встретишь ту самую женщину, и поймешь, как можешь быть счастлив, но будет уже поздно.

— Артур! — громче и звонко позвала его жена.

Томас и Джон усмехались всей ситуации, особенно поникшему Артуру, которого явно ждал разбор полетов.

— Вы выезжаете уже завтра, — напомнил Томас о делах в Лондоне.

— Да, я помню, — кивнул он.

— Это не романтическое путешествие Джон, — указал гангстер. — В первую очередь дела с Перси, так что держи член в штанах.

— Я понял с первого раза, — тяжело вздохнул он.

— Я видел как ты смотрел на нее, — гангстер был откровенным. — И Райли тоже.

— Все будет хорошо, — заверял его Джон.

— Не сомневаюсь, — откланялся Томас. — Я тебя предупредил.

Джону предстояло все детально обдумать и разложить по полочкам. Теперь он воспринимал слова Лорны по-другому. Мужчина ощущал как в груди разгорается пожар гнева и обиды за Эмили. Он не мог поверить, что все ее страдания связаны с близнецом. Это было аморальным, неправильным, противоестественным. Они не дикари и не в средневековье, где кровосмешение считалось нормой.

Неужели Эмили добровольно идет на это?

Если учесть рассказы проститутки о страданиях, телесных наказаниях и эмоциональном состоянии Сазерленд, то он делал вывод, что не так все и обоюдно.

Но это были лишь его догадки. Реальное состояние дел он планировал узнать от нее самой. Джон был уверен, что сможет подобрать ключ к ее сердцу, разговорить, завоевать доверие и самое главное, помочь. Шелби готов предложить ей свое надежное плечо, опору, защиту и поддержку. От Эмили требуется лишь позволить ему любить ее. Пусть даже и не взаимно. Джон готов идти на эти страдания добровольно, лишь бы она дала добро.

Во вред себе, цыган соглашается пройти вместе с ней все эти препоны.

Солнце уже почти исчезло за горизонтом, отпуская последние лучи. Небо смешивало в себе эти волшебные оттенки ранней весны, окрашиваясь в волшебные цвета, сочетая розовый, фиолетовый и оранжевый.

В доме уже было достаточно темно, поэтому прислуга включала свет и разжигала огонь в каминах. Люди, давно служившие в доме Сазерлендов, отлично знали, что после очередных «воспитательных процедур», не стоит и приближаться к комнатам господ.

Теодор предпочитал заняться чтением, его раздражал любой звук из коридора. Джулия была уже нетрезва к этому времени, предлагать ей помощь служанок было попросту бессмысленно.

Ну, а к близнецам им обращаться было запрещено. Теодор считал, что они должны уметь сами о себе позаботиться.

Для них это стало такой обыденностью, что обоих не пугала перспектива самим разжечь камин, заварить чай и подобные мелочи.

Для не любившей общество Эмили, это было даже на руку. Ей было проще сделать все это самой, чем терпеть чье-то присутствие.

Райли же кроме сестры, больше ничья компания не была нужна.

Девушка осторожно смачивала салфетку в спирту, обрабатывая раны от розг на спине брата.

Парень шипел от боли, к которой уже давно стоило бы привыкнуть.

Эми старалась быть максимально осторожной, потому что сама знала, как это больно. Ей уже доводилось чувствовать это на себе. Она так волновалась за близнеца, что совсем позабыла про разбитую губу и рассеченный участок кожи на бедре.

Эмили была для семнадцатилетнего Райли отдушиной. Он терпел все побои отца, зная, что в конце они будут сидеть вместе в ее комнате, утешая друг друга.

Боль стала ассоциироваться с нежностью и лаской сестры. Когда она прикасается прохладными пальцами к горящим ранам на его коже.

В таком юном и нежном возрасте, различить любовь от симпатии, или привязанности сложно. А если брать в расчет их ситуацию, то границы и вовсе размыты.

Будучи друг у друга единственными близкими людьми, близнецы приступили черту табуированности отношений.

Райли смотрел в ее глаза. В приглушенном свете они казались черными. Он осторожно прикоснулся рукой к ее лицу, касаясь большим пальцем лопнувшей губы.

Всклокоченные рыжие волосы Эми спадали на ее грудь, закручиваясь крутыми локонами на концах. У Райли было так же, только волосы были гораздо короче.

Юноша отпустил мысль о том, что они кровные родственники, что есть правила, границы и запреты.

Он касался горячими губами ее губ, связывая их поцелуем.

Кровь из разбитой губы Эмили вытекала пульсирующими струйками, стекая по подбородку. Райли чувствовал ее металлический вкус, ему это очень нравилось. Он смаковал каждую новую проступившую каплю.

Эмили лихорадило. Все ее тело было напряжено, несмотря на боль от побоев. Она дрожала, как трепещущая лань. Неуверенно, девушка касалась пальцами его кожи на рассеченных плечах.

Это будоражило его сознание. Боль вперемешку с желанием разжигала внизу живота огонь.

Любовь матери к детям безусловна, и проявляется она в первые годы жизни именно через физический контакт. В их случае этой любви оба были лишены. Они не знали как это, быть любимыми родителями. Райли сублимировал любовь сестры, принимая ее и за материнскую, и за женскую, отдавая свою взамен. Он любил сестру по-своему, смешивая все в одно. Близняшка стала для него всем на свете.

Райли спускал платье с ее плеч. Эмили зажималась в стеснение. Они никогда еще не были так близки.

— Все хорошо Эми, — шептал он, сквозь поцелуи.

— Райли, — задыхалась она от волнения. — Так не должно быть.

— Только мы есть друг у друга, — шипел он, глядя ей в глаза. — Только друг другу мы можем доверять.

Парень спускал поцелуи к ее шее и ключицам. Ей трудно было отказаться от его настойчивых ласк. Брат всегда был лидером в их тандеме. Он спустил с нее одежду, обнажив юное тело.

Глядя на нее нагую, Сазерленд не мог насмотреться на идеальную фигуру. Его руки дрожали, выводя линии на ее коже. Испачкав пальцы в крови из раны на ее бедре, он разнес по телу бордовые мазки.

— Иди ко мне, — только и смог он прошептать.

Говорить в полный голос не было сил.

Близнец уложил Эмили на постель, накрыв собой.

Сливаясь в противоестественном акте любви, смешивая кровь во всех смыслах, каждый из них чувствовал себя наконец целым. Будто не были разбиты их сердца, будто все так и должно быть. Ощущая себя нужными, так они дарили друг другу тепло, ласку и заботу.

Райли доставляло удовольствие чувствовать боль, когда Эмили впивалась ноготками в его и без того изодранную спину.

Кровь, что сочилась из его ран, стекала между ее пальцев, попадая под ногти и морщинки на сгибах пальцев.

Он, упивался соками из разбитой губы девушки, нарочно прикусывая ее, дабы получить новую порцию.

Из ее глаз текли слезы, от понимания отчаяния произошедшего. Для близнеца это было высшей степенью их связи. Для Райли они всегда были одним целым, а этот акт навсегда скрепил их союз, подаренный им Богом.

В эту ночь он не уходил из ее спальной, считая своим долгом остаться с ней. Сазерленд был уверен, что после произошедшего, нельзя оставлять Эми одну.

Девочкам всегда нравится романтика, долгие разговоры о любви, фантастические совместные планы и прочее.

Но Эмили не обычная девочка, она его сестра, любимая сестра, самый близкий и родной человек. Его долг быть с ней рядом всегда, вне зависимости от ситуации.

Она зажимается к изголовью кровати, кутаясь в одеяло. Словно раненый зверь, девушка косится на брата.

— Я буду с тобой всегда, — клятвенно признается близнец, припадая на колени перед ней. — Ничто не станет между нами, я так люблю тебя.

Подрагивая всем телом, Эми делает глубокие вдохи, приводя мысли в порядок.

— Это сумасшествие Райли, — рассудительно отвечает она.

— Нет, — отрицательно машет он головой.

Его ответ сестры не устроил. Хватая ее запястье, парень сжимает их до синяков, причиняя сестре боль.

— Мы с тобой связаны, — шипит он, от слез обиды. — И навсегда принадлежим друг другу. И я никогда тебя не отпущу.

— Ты делаешь мне больно, — воскликнула Эмили, пытаясь вырвать руку.

— Ты мне тоже, — шипит брат.

В его глазах блестят слезы, а пальцы продолжают сжимать ее запястья.

— Ты моя.

Сложить необходимые вещи, Эмили доверила служанке. Возиться с тряпками времени не было, да и особого желания тоже, в конце концов это рабочая поездка.

Куда важнее было подобрать правильное оружие. Именно этим она и занималась все утро. Ей приходилось бывать в разных поездках, условиях и жизненных ситуациях, к которым требовалось подобрать наряд, макияж, туфли и прическу. Но неизменным во все времена были выкидной нож, револьвер и полуавтоматический пистолет в кобуре на бедре.

Эти трое в эту поездку, как и в другие, ехали само собой. Дело было серьезным и требовало более серьезной подготовки, чем обычно.

Проведя в оружейной большую часть утра, Эмили не могла не привлечь внимание домочадцев своим отсутствием.

После скандала с Джулией, Райли не особо хотел с кем-то общаться. Его нежелание не распространялись на близняшку и Скай.

Он желал проверить, как идет подготовка к делам в Лондоне, и точно знал, где искать сестру.

— Когда Теодор давал тебе выбор, — заговорил брат. — Ты всегда выбирала именно это.

— Неизменная классика, — ответила Эми.

— Не знаю, что там происходит в Лондоне, — продолжил он. — Но, забронировать номер в отеле не удалось, только по факту заселения.

— Переживу, — на автомате поддерживала она разговор, упаковывая оружие и расходные материалы.

Райли положил руки на талию сестры, стоя позади нее. Эмили напряглась и прикрыла глаза. Ей вовсе не хотелось устраивать очередную словесную перепалку, но и быть участником его спектакля длинною во много лет надоело.

— Мне пора собираться, — кротко ответила девушка.

— Мы долго не увидимся, — близнец хватался за все возможности.

Сестра обернулась и взглянула в его глаза.

— Иди к жене Райли, — произнесла близняшка. — Она нуждается в тебе, как никогда.

Мужчина наигранно улыбнулся, поглядывая в пол, в окно и снова на сестру.

— Джулия мне сказала тоже самое, — цокнул он. — Забавно.

— И она была права, — Эмили отвечала из вежливости, пытаясь закончить диалог.

В душе, она предчувствовала что-то нехорошее, исходя из ощущений его настроя.

— Тогда я сказал, что ты мне важнее чем Аманда, — продолжал он свою речь. — И рассказал ей о нас.

Эмили остановила все свои действия. Она медленно перевела взгляд на брата, переваривая все им сказанное.

— Ты что сделал? — разделила она каждое слово.

— Да Эми, — подтвердил Сазерленд. — Я рассказал ей все как есть, чтобы она не несла при мне всякую чушь о том, что тебе пора замуж и прочее. Но для нас это не важно, мы едины.

— Ты в своем уме? — прикрикнула сестра.

Близняшка положила руки на пояс, делая глубокие вдохи. Ее беспокойные ладони то хватались за лоб, то снова возвращались на пояс.

— Нет никаких нас, — зашипела Эми, направив на мужчину указательный палец. — Это было просто ошибкой юности.

— Ты называешь нашу любовь ошибкой? — вспылил Сазерленд.

— Это не любовь, — в ее голосе звучал призыв к благоразумию.

Таких слов он терпеть не собирался. Близнеца бесили ее поведение, желание прекратить связь, что и так была надорвана, и тяга к вольнодумию.

Не церемонясь, мужчина дал сестре пощечину.

Та подкосила девушку и она упала на стол. Половина лица горела, а из уголка губы текла кровь. Волосы свисали, прикрывая лицо и блеск слез обиды.

Фигура Эмили на столе, чувство гнева и ревности вызывали возбуждение.

Близнец приблизился к ней снова, его дрожащая ладонь легла на ее бедро.

— Только в тебе весь смысл, — шептал мужчина, вдыхая аромат ее волос. — Я даже думать не могу, что ты можешь уйти из семьи.

Без стука в помещение вошла Аманда. Блондинка тут же остановилась на пороге.

Ее лицо и глаза выражали страх и недоумение. Вид Эмили с разбитой губой и всклокоченными волосами, пугал. Она даже не подумала о ревности, видя их так близко.

С наступлением беременности, Аманда изменилась. И дело не только в округлившемся животике. В ее глазах изменилось что-то. Взгляд светской львицы и любительницы модных вечеринок, перестал быть таковым. Девушка будто в одночасье сменила интересы и приоритеты.

И больше не смотрела на Эмили, как на соперницу. Слова близняшки «чтобы тебе не пришлось», наконец обрели смысл.

— Эмили, — позвала она, игнорируя супруга. — Скай хочет попрощаться с тобой перед поездкой.

— Конечно, — улыбнулась девушка. — Иду.

Близняшка молча покинула оружейную, оставив супругов наедине.

— Как ты можешь? — в ее голубых глазах заблестели слезы.

— Тебе не понять, — поджал губы Сазерленд.

Из-за важности самого дела и скрытности операции, Шелби и Сазерленд приехали по одиночке в Лондон, но остановиться необходимо было в одном отеле, дабы было легче устраивать встречи и обсуждать планы.

Может быть это было совпадением, может закономерностью, а может сама вселенная хотела, чтоб так произошло.

-… то есть как? — закатывала глаза Сазерленд. — Вы уже третий отель, где нет свободных номеров, кроме новобрачных.

— Простите мисс, — сдерживал тактичность управляющий. — Но мы не можем предоставить Вам что-то другое.

— Черт, — выругалась девушка.

— Знаете, мы с удовольствием заселимся, — подоспел Джон, улаживая нарастающий конфликт.

Он не знал причин нервозности девушки, но судя по разбитой губе, догадывался. Козырька самого охватывал гнев из-за увиденного, но вида он не подавал. Тем более, было необходимым не привлекать внимание. Он обещал Томми в первую очередь решать дела компании, и только потом свои личные.

Эмили стало неловко, и она не знала как вести себя.

— Милая, — обратился Шелби к рыжеволосой. — Проследи пожалуйста, чтоб с нашим багажом были аккуратнее, я все решу.

Шкала странностей приближалась к максимуму. Сазерленд молча соглашалась на роль в этом спектакле, понимая, что другого выхода нет.

— Как Ваша фамилия сэр? — обратился управляющий к цыгану.

— Купер, — ляпнул Джон первое, что пришло на ум. — Мы Куперы.

— Хорошо мистер Купер, — делал запись в журнале мужчина. — Вам номер с видом на Темзу? Или может быть….

— На реку конечно, — согласился Шелби. — Нам все самое лучшее.

В любой другой ситуации, ему было бы все равно. Но судьба подкинула ему шанс жить с Эмили в одном номере, а значит все должно быть идеальным.

— Хорошо, — мужчина тепло улыбнулся.

— А вот и моя радость! — воскликнул Джон, обратившись к «жене».

Эмили пребывала в легком изумлении. Скорее даже от того, что его слова были ей приятны. Она стыдила сама себя за это. Девушка даже забыла о том, что злится на управляющего за отсутствие свободных номеров.

— Все хорошо? — проявлял заботу козырек.

— Да, — неуверенно ответила Сазерленд.

Никогда ни один мужчина в ее жизни так не беспокоился о ней, кроме брата. Может быть, потому что их и не было. Ей нельзя было ни с кем общаться. Сперва это запрещал отец, затем Райли.

Поведение Джона было намерено актерским перед публикой, но таким реальным, что она даже могла бы в это поверить, не будь они на задании.

Джон скрывал искренность за переигрыванием роли заботливого супруга. Ему казалось, что если он будет вести себя естественно, то все вокруг поймут, что Эмили ему не безразлична. Такое вот смешное ребячество взрослых людей.

— Мистер и миссис Купер, — обратился к обоим управляющий. — Пожалуйста ключи от Вашего номера. Следуйте за белл боем, он Вас проводит.

Казалось, изумлению Сазерленд не было предела, но она находила в себе силы сдерживать удивление во взгляде.

Улыбкой дружелюбия, она скрывала желание вскинуть выразительные брови.

Шелби любезно подал ей руку, предлагая проводить. Эмили взяла его под локоть.

Его тепло напоминало о том, как он поймал ее падающую на складе. Какую мимолетную заботу она испытала. Нет, она не забывала о том моменте, просто запрещала себе наслаждаться им.

Сердце Джона трепыхало рядом с ней. Мягкие прикосновения девушки будоражили его сознание. Он чувствовал ответственность и она нравилась ему. Свободной рукой, Шелби накрыл ее пальцы, что держали ткань его пальто. Так он показывал, что все хорошо и она в безопасности.

Эми руки не убрала. Пусть для всех это спектакль, для них большее.

Номер был просторным и красивым. Весь в светлых оттенках, украшенный картинами, канделябрами и прочими предметами интерьера. Наверное молодоженам, останавливающимся тут, было очень уютно и комфортно.

— Как ты добралась? — не знал с чего начать разговор Джон.

— Нормально, спасибо, — устало ответила Сазерленд. — День какой-то дурацкий.

— Да, — поддержал он ее, в душе с этим не согласившись.

Эмили было крайне странным быть в таком закрытом пространстве с мужчиной, который ко всему, вызывал симпатию.

Для Джона это было скорее удивительным, но ему так даже больше нравилось.

— Так, мистер Купер, — попыталась пошутить девушка. — Давай определимся, как будем спать?

— О, — вздохнул Шелби. — Я лягу на диване, а ты на кровати.

— Хорошо, — кивнула она. — Час поздний, выспимся и с утра решим, как будем действовать дальше.

— Конечно миссис Купер, — подшучивал козырек.

Разложив оружие в первую очередь, Эмили проделала все процедуры, что так привыкла выполнять перед сном. Она задерживалась допоздна, пока Шелби уже расслаблялся на диване.

Джон исподтишка, краем глаза наблюдал, как она расчесывает длинные медные волосы. Почему-то это казалось ему одновременно волшебным и интимным. Смотреть напрямую было бы неприличным, цыган поглядывал лишь украдкой, как школьник.

Укрывшись одеялом, девушка смотрела в кусочек не занавешенного окна. Уснуть сразу на новом месте было куда сложнее, чем она думала, еще и в компании.

Ночное звездное небо привлекало и Джона. Тот почему-то знал, что она не спит.

— Миссис Купер, — улыбаясь позвал он Эмили. — Ты спишь?

— Нет, — ответила девушка, немного помолчав перед этим. — И хватит меня так называть.

— А по-моему звучит неплохо, — подшучивал Джон.

— Глупость какая, — фыркнула Эми.

Ему нравилось ее донимать, нравилось как она реагирует.

— Почему Артур назвал тебя «чудовище»? — задал он вопрос, что давно его мучил.

Сазерленд молчала около нескольких секунд, не потому что не хотела отвечать, просто улыбалась воспоминаниям.

— Когда я была маленькой, — начала она, все так же улыбаясь. — Все девочки хотели стать принцессами и красавицами. А я чудовищем.

— Чтобы убивать и пожирать неугодных? — смеялся козырек.

— Чтобы жить в одиночестве в своем замке на краю мира, — все так же с улыбкой отвечала девушка.

Но в ее голосе чувствовалась печаль, и Шелби не обошел это вниманием.

Джон добавил ее ответ в копилку фактов о ней. Душевное состояние Сазерленд становилось все яснее, но заговорить напрямую об этом было бы верхом безрассудства. Как сказала Лорна, такие как Эми не подпускают людей близко. И Шелби не торопился. Он будет медленно пробираться сквозь тернии к ее сердцу.

— Спи давай, — прошептала Эмили. — Завтра дел много.

Ее шепот звучал так нежно и заботливо, что козырьку на мгновение показалось, что она это нарочно сказала с такой интонацией. Специально для него.

Джон еще долго не мог уснуть, вслушиваясь в ее дыхание.

Он много раз бывал в номерах гостиниц и отелей с женщинами, что ему нравились и не очень.

Но, он впервые проводит ночь в таком чудесном месте с девушкой в которую влюблен, лежа в разных частях комнаты.

Для Эмили все это впервые. Мало того, что она в одном помещение с мужчиной, что ей очень симпатичен, так еще и в такой обстановке, где приходится вместе прожить неопределенное время.

Ночь будто читает мысли обоих, и дабы дать им успокоиться и поспать, нарочно затягивает небо тучами. Звезды более не могут искушать их своей красотой, давая обоим возможность поспать.

====== Дом с призраками ======

Комментарий к Дом с призраками Приятного чтения мои дорогие читатели!

Сырой воздух вечернего Бирмингема проникал даже в самые тонкие щели, включая пальто Томаса. Мужчина втягивал шею, прикрывая глаза козырьком восьмиклинки. Ему хотелось скорее добраться до авто, затем поехать домой, где его ждет любимая женщина и сын.

Освобождая руки, гангстер зажимал сигарету губами, чтоб поправить воротник. Сигаретный дым неприятно попадал в глаза, отчего те слезились.

Ловко перепрыгивая лужицы, Шелби как мальчик, спешил домой, как если бы это было свидание с девушкой. Каждый прожитый день с Грейс был для него волшебством, от которого в животе витают бабочки.

Ничто не омрачало их безоблачную жизнь, даже учитывая издержки профессии.

С появлением Чарли, все только больше стало набирать обороты, и мужчина даже задумался о том, что сыну не мешало бы подарить брата или сестру. Правда с Грейс он это еще не согласовывал.

Цыган наперед знал ее ответы о том, что пока она не готова, Чарли должен еще подрасти, и мы обязательно об этом подумаем.

Шелби улыбался, сам себе отвечая на вопросы голосом жены.

Он и не заметил, как пересек улицу и оказался у парковки.

Спеша домой, козырек запрыгнул в салон машины, едва успев выкинуть бычок от сигареты.

Томас нарушал много правил в жизни, но правила дорожного движения соблюдал всегда, не зависимо ни от чего. Именно поэтому первым делом он поправил зеркало заднего вида.

Его взгляд встретился со сверкнувшими зелеными глазами, сидевшего на заднем сидении человека. Это произошло слишком быстро и мозг распознал в этом угрозу, отчего гангстер машинально вздрогнул.

Затем он сделал глубокий вдох, медленно прикрывая глаза. Мужчина вернул себе контроль в первую очередь над эмоциями, успокоив колотящееся сердце.

— По вопросам касаемо работы, я принимаю в офисе, — цокнул Томми. — Но, раз ты поджидала меня здесь, — рассуждал он. — Разговор будет не о делах. Тогда о чем?

Мужчина обернулся.

— Я не хотела, чтоб кто-то видел, как я вхожу в твой офис, — ответила женщина.

— Это мы уже выяснили, — жестикулировал он рукой. — К делу.

— Я хотела поговорить насчет Райли, — наконец выдала Джулия, скидывая с головы капюшон.

— А что с ним не так? — поджал губы цыган. — Мы сотрудничаем, они с Эмили возвращают долг. Все так, как и должно быть.

Томас чувствовал эмоциональное напряжение, исходившее от женщины. Он знал, что ее визит носит необычный характер и был на чеку. Госпожа Сазерленд лично пришла, а значит — дело серьезное. Но он мастерски прикидывался дурачком, дабы она самаповедала истинную причину своего визита.

— Мне и моим дочерям необходима защита, — начала она с главного.

— Миссис Сазерленд, — Шелби нарочно соблюдал деловой тон речи. — Уверен, Ваша семья, владеющая большим количеством оружия и людей, надежно защищена. И уж тем более, не нуждается в помощи «острых козырьков».

— Томас, — переступала она границы. — Я должна защитить девочек от Райли.

В ее голосе, цыган различал отчаяние, гнев и сдержанность, с которой она все это произносила.

— Джулия, — выдохнул он ее имя, глядя в окно. — Ты должна была защищать детей от всего, что им пришлось пережить. Но ты этого не сделала, и получила то, что получила.

— Томас, пожалуйста, — теперь в ее голосе добавились ноты настойчивости и напора.

— Я в Вашу семью лезть не буду, — сразу отрезал он.

Сазерленд собрала эмоции в кулак. Женщина сразу откинула роль бедной овечки, приняв истинный облик.

— Я знаю, что твой брат неравнодушен к Эмили, — теперь ее голос был таким присущим ей.

— Так, — недовольно протянул Томас.

— Брось, — смешливо отмахнулась она. — Только слепой этого не заметил. Это поняла даже Скай.

— Джулия, — Шелби желал прекратить этот разговор.

— Томас, — перебила его женщина. — Разве ты не желаешь брату счастья?

Гангстер вспомнил слова жены, свои мысли об этом, глаза Джона….

— Я лезть в это не буду, — немного тише обычного, произнес он.

— Просто, хотя бы не мешай, — торговалась Сазерленд.

— Джон… — начал было Шелби. — И ты не лезь, пусть все происходит своим чередом.

— Да Томми, — из ее уст это прозвучало как легкий флирт. — Дай случайности случиться.

Оба понимали, что разговор подходит к концу. И каждый размышлял о своем.

Джулия о надежде на то, что у дочери могли бы завязаться отношения с козырьком, и она даже могла бы быть счастлива.

Томас, о том, что брат мог бы попробовать построить отношения еще раз. Может в этот раз все вышло бы удачно.

Но, вспоминая Райли и его вздорный характер, мужчина сомневался в собственных мыслях.

Он часто вспоминал рассказы Артура о Теодоре, и теперь проводил между ним и его сыном аналогию. Вырос таким же больным ублюдком, а Эмили как страдала, так и страдает. Но у них еще была Скайлар, о судьбе которой пеклась близняшка.

Сам будучи отцом, Томас был мягкосердечен к детям, а потому задумался о самой младшей из Сазерлендов. Если Райли позволяет себе издеваться над Эми, то что остановит его от подобного с младшей.

— Что я получу взамен за защиту? — Шелби нутром чуял, что пожалеет об этом.

— Ты будешь в курсе всех дел Райли, — незамедлительно ответила Джулия.

Она заранее подготовила ответы на потенциальные вопросы.

— А если у Джона и Эмили что-то получится, то Шелби еще и получат половину всего бизнеса Сазерлендов, — забегала она вперед.

Подобная перспектива не могла не радовать, но риски были велики.

— Я понял, — кивнул козырек.

— Вот и славно, — прошипела она как змея.

Рука в красной перчатке вытянулась меж передних сидений, дабы закрепить договор рукопожатием.

Томас пожал руку Джулии.

Он правда желал счастья брату, безопасности Скай и Эмили, и всеобщего покоя.

— Тебя подвезти?

— Нет, — ответила женщина, покидая салон авто. — Меня есть кому отвезти.

День был на редкость солнечным. Такая нетипичная для Лондона погода призывала выйти на улицу всех, у кого появилась свободная минутка.

Как бы и Эмили хотелось прогуляться в такой чудный день. Но дела требовали внимания, а встреча — личного присутствия.

Девушка остановила авто у заброшенного здания, что когда-то служило фабрикой. Теперь оно стало пристанищем маргиналов, бездомных, иногда убежищем беглых преступников, а также местом встреч, о которых никто не должен был знать.

Именно за этим Эми и приехала сюда. Одетая по-мужскому типу, девушка прятала медные волосы, что были визитной карточкой Сазерлендов, под пальто, надев на голову восьмиклинку.

Озираясь по сторонам, она прошла к полуразрушенному входу в здание. Когда-то здесь была дверь, теперь же просто дыра в стене.

Хруст камней и стекол под ногами, предупреждал, что ее шаги достаточно слышны, и стоит быть осторожней.

Эмили не впервой заниматься такого рода делами, поэтому она была уверена, что решит подобный вопрос, даже не смотря на характер Перси.

Но он человек с чудинкой, к нему нужен особый подход и особое расположение. Ей стоило выяснить, как у него сейчас обстоят дела, и стоил ли просить о встрече.

А в этом, ей мог помочь только Картер. Все знали его как заядлого преступника, любителя азартных игр, алкоголя и насилия. Он был высоким, крупного телосложения, привлекательным мужчиной. Его брутальная внешность в купе с бархатистым голосом почти стопроцентно обеспечивали ему внимание противоположного пола. Но гадкий характер и нездоровая любовь к насилию, обнуляли все перспективы, как только дама узнавала о его наклонностях.

Выбора у Эмили не было, приходилось работать с чем есть. Раз уж он один из немногих кто в курсе дел Грина, то придется вести дела с ним.

Проходя вглубь здания, Сазерленд прислушивалась к звукам. Капли воды, что накопились из-за дождя прошлой ночью, создавали иллюзию шагов, что сбивало с толку.

Девушка еще раз напомнила пальцам, где находятся средства защиты.

Поднимаясь по полуразрушенной лестнице, Эми нервно поглядывала на часы.

Оказавшись на нужном этаже, среди разрухи и хлама, она заприметила стол и два стула, что явно не вписывались в «интерьер». Так Картер обозначил место своих дел. Сазерленд медленно подошла к столу, ожидая встречи. Ее взгляд цеплял бурые пятна на полу, брызги на поверхности стола, давая мозгу пищу для фантазий. Эми занервничала. Зная, его натуру, не сложно было догадаться, как он ведет дела.

Шорох за спиной заставил девушку обернуться. Картер вышел из тени другого помещения, через дыру в стене. Эмили ожидала, что он поднимется по ее следу. Как оказалось, мужчина все это время наблюдал за ней из темноты. Звук падающих капель воды со всех сторон, маскировал звуки им издаваемые.

— Привет малышка Эмили, — пропел он с наигранной улыбкой.

— Здравствуй, — настороженно ответила девушка.

Она чувствовала угрозу, исходившую от него, но упорно ее отрицала. Эмили успокаивала себя тем, что он просто выглядит угрожающе, к тому же им когда-то доводилось иметь с ним дело.

— До последнего был уверен, что ты пришлешь кого-то из своих людей, — продолжал он с ней играть. — Даже не верится, что ты явилась лично.

— Мне нужно знать, когда я могу встретиться с Перси, — перешла к главному вопросу она.

— Вы, Сазерленды, такие нетерпеливые, — отшутился он. — В отличие от меня.

Картер обходил ее со спины, как хищник, играющий с жертвой. Эмили не подавала вида, что ей страшно. Держа себя в руках, девушка ощупывала выкидной нож, успокаивая дыхание.

— Видишь ли Эмили, — Картер смаковал ее имя. — Я уже давно не сотрудничаю с Грином, знаю только, что он сейчас не в Лондоне, где-то за городом.

— К чему тогда нужна была эта встреча? — ее голос наконец, выдал напряжение.

Картер медленно сокращал расстояние между ними, отрезая ей пути отхода.

Эмили рассчитывала свои силы, скорость его реакции и общую обстановку, понимая, что ей придется за себя постоять.

— Видишь ли, — вздохнул он. — Я просто хочу тебя трахнуть.

На его лице играла нездоровая улыбка. В то время, как ее лицо было изумленным.

— Уже несколько лет хочу, — продолжал Картер. — Еще с прошлой встречи, когда мы виделись на общем деле, ты была с братом.

Рыжеволосая делала вид, что слушает, продумывая план его убийства. Если она сейчас выстрелит, на шум сбегутся его люди и ей несдобровать.

Эмили молчала, не поддаваясь панике. Она прекрасно знала природу таких мужчин. Расплакаться или начать причитать, значило вымостить себе дорогу на эшафот. Таких как Картер, только больше возбуждало подобное поведение.

— Высокомерные сучки вроде тебя, из высших слоев общества, — продолжал мужчина. — Вы такие надменные недотроги, а стоните так сладко подо мной.

Картер приблизился к ней, нарушив все границы личного пространства. Он облизывал губы, возвышаясь над ее маленькой фигуркой почти на две головы выше.

Эмили сглатывала, пытаясь подавить шум в ушах, от приливающей крови.

— Я долго ждал, когда выпадет такая возможность, — обнажал он белоснежную улыбку. — И вот, ты сама попросила о встрече. Я не мог упустить такой шанс.

— Райли убьет тебя, — сдерживая эмоции, ответила Сазерленд.

— Его здесь нет, — отчеканил каждое слово Картер, щелкнув ее по носу.

Мужчина положил ладонь на ее щеку, касаясь пальцами уха. Он чувствовал дрожь, исходившую от девушки, и ему это нравилось.

— Будь хорошей девочкой, — шипел он, приближаясь чтоб поцеловать Эмили. — И я подумаю, делать тебе больно, или нет.

Сазерленд делала вид, что подчиняется его воле. Она медленно спускала пальто с плеч, двигаться без него ей будет гораздо удобнее.

— А, а а, — протянул Картер, указывая на пистолет за поясом.

Мужчина вытащил его сам и отшвырнул в сторону.

Дотронувшись ее волос, что выбитыми рыжими прядями вываливались из косы, он сам того не ведая, дал ей сигнал.

Совладав с напряжением, Сазерленд дала выкидному ножу выпасть из рукава в ее пальцы. Она моментально нажала на затвор, лезвие вылетело.

Из-за весомой разницы в росте, девушка целилась в торс, хотя хотелось бы в шею.

Она ударила меж ребер, оттолкнув его другой рукой. Картер взвыл. Ему хватило доли секунды, чтоб озвереть. В мышечной массе, он был как три Эмили, что сокращало ее шансы на победу до минимума. И она это понимала.

«Никогда не дерись с теми, кто сильнее тебя» звучали слова отца в голове. В рукопашном бою, она всегда проигрывала брату. О драке с Картером и речи быть не могло.

Выкидной нож был ей дорог, все же столько лет служил…. Но возвращать его из ребер Картера было рискованно и глупо. Девушка метнулась к выходу, но была одернута назад. К счастью насильника и несчастью Эмили, лезвие не задело важных органов.

— Ну-ка стой, дрянь, — прорычал мужчина, хватая ее за волосы.

Он отшвырнул ее назад, что привело к падению. Эми ударилась спиной, свалившись на бок. Превозмогая боль, она все же поднялась.

В глазах Картера читалась ярость. В Эмили — злость.

Он замахнулся, дабы отвесить ей пощечину. Девушка увернулась от удара, даже сумев дать отпор.

Она несколько раз провела апперкот, но в силу разности массы, а соответственно силе удара, это было неэффективно.

Картер схватил ее за горло, оторвав от земли. Он швырнул ее в сторону стойки, что когда-то служила верстаком.

Эмили перелетела через нее, разбив затылок. Багровая кровь мгновенно напитала медные волосы, склеив их и сделав темнее.

Мужчина лишь больше впадал в безрассудство. Он пинал ее ногами по животу, спине и бедрам.

Хруст внутри давал понять, что он перебарщивает.

— Трахать тебя мертвую будет не так интересно, — прохрипел насильник, поднимая девушку с пола.

Ее бровь была рассечена, а от очередного удара, нижняя губа лопнула как спелая вишня.

Кровь стекала по подбородку, заливая воротник рубашки, а из брови попадала в глаз.

В почти бессознательном состоянии, Сазерленд наотмашь ударила его в голову куском кирпича, что успела ухватить, когда он поднимал ее.

Это дезориентировало Картера, и он упустил ее, дав упасть на пол.

Делать вдохи было больно, но куда больнее передвигаться. Сазерленд пятясь, отползла. Встать было выше ее сил, все, на что хватило сил, это перевернуться на четвереньки.

Из-за попавшей в глаза крови, она плохо видела, но продолжала ползти.

Пока не получила очередной удар в живот. От такой силы ее подкинуло немного вверх, а из горла вырвался хриплый стон. Изо рта и носа текла кровь, которую Эми утирала рукавом рубашки.

— Я отымею тебя до смерти, — сцепив от гнева зубы, шипел мужчина.

Он поднял ее с пола за воротник и грубо толкнул на верстак. Не успев опереться руками, девушка упала.

Картер придавил ее голову ладонью, фиксируя торс. Свободной рукой, он расстегивал свои брюки, затем попытался стянуть их и с нее. Его задерживали подтяжки, что удерживали штаны на худенькой талии девушки.

— Было ошибкой приходить сюда одной, — бубнил он, пытаясь расправиться с подтяжками.

— С чего ты взял, что она одна, ублюдок? — зашипел такой до боли знакомый голос.

Джон ухватывал Картера за подбородок, вновь и вновь поднося восьмиклинку к его лицу. Тот визжал как резаная свинья. Шелби превращал его лицо в фарш. Насильник наваливался на козырька всем весом, полностью теряя ориентацию в пространстве. Он пытался защитить лицо руками, но вместо этого получал изрезанные до костей пальцы.

Локтем, Картер ударил гангстера под дых. И ему вполне удалось бы вырваться из смертельных объятий козырька, если бы не Эмили.

Найдя в себе силы, девушка сумела поднять с пола выкидной нож, и крепко сжав его в кулаке, вонзить Картеру в самое сердце.

Он захрипел и замер. Упущенное Джоном, тело насильника упало.

Как и Сазерленд. Истратив последние силы, она подчинилась своему телу, что всеми силами пыталось сохранить жизнь.

— Боже, Эмили, — взволнованно прошептал Шелби, бросившись к ней.

Он поднимал ее обессиленное тело с пола. Девушка была такой хрупкой и маленькой, что он и не замечал ее веса. Уверенно шагая к машине, цыган придерживал ее голову. Ее слипшиеся от крови медные волосы, липкими прядями обвивали его руки.

Люди, с которыми он сюда приехал, без труда разобрались с бандой Картера. Теперь же, они помогали Джону с погрузкой Сазерленд в авто.

— Потерпи моя девочка, — его голос предательски дрожал.

Как и руки, что со второго раза смогли завести машину.

— Потерпи малышка, — уговаривал он ее.

Эми уже ничего не слышала. Она безвольным грузом лежала на заднем сиденье его машины, заливая салон кровью.

Джона трясло. Он делал частые и короткие рывки дыхания, постоянно поглядывая в зеркало заднего вида.

Шелби нарушал все правила движения, вжимая педаль в пол. Ему было необходимо спасти Эмили любой ценой, будто от этого зависела его жизнь. Будто ее жизнь приравнивалась к целому миру.

На это ответственное дело, Томас послал с младшим братом своих лучших людей. Те сами знали, что делать в подобных ситуациях. Поэтому, когда цыган остановил авто у дома, в котором снял для них квартиру, их уже ожидал врач, что зарабатывал на таких вот экстренных случаях.

Джон понимал, что задерживаться в отеле надолго нельзя, и арендованное жилье в элитном районе, было как никогда кстати.

Шелби перепачкал дорогой костюм алой кровью девушки. Ему было так наплевать на это, важно было только спасти ее.

Мужчина средних лет, ожидавший их, засуетился, как только Джон внес тело Сазерленд в гостиную.

Доктор пошире задвинул плотные шторы, впуская больше света. Он указывал своему помощнику на сумку с инструментами.

— Вы не предупреждали, что ситуация настолько критична, — обратился он к Джону, закатывая рукава рубашки. — Я постараюсь конечно….

— Уж постарайтесь, — в голосе цыгана звучала агрессия. — Я хорошо заплачу.

— Сделаю все, что в моих силах, — вздохнул врач.

— Сделайте больше, — грубил Шелби, направляя на мужчину оружие.

— Она потеряла слишком много крови, — прошептал перепуганный помощник.

— Какая у нее группа крови? — собирался с мыслями врач.

— Я не знаю, — в глазах Джона блестели слезы.

— А у тебя? — осмелился спросить мужчина.

— Кажется первая, — нервно сглатывал Джон.

— Снимай рубашку, — приказал доктор.

Приходить в себя было крайне сложно и болезненно. Первое, что она почувствовала, был колючий холод в ногах. Девушка пыталась поджать ноги под себя, что малейшей попыткой, отдавало болью в животе и теле.

Сазерленд открыла глаза, с попытки наверное пятой. Вокруг была темнота и тишина. Девушка осознавала себя раненой и плохо помнила события, что следовали за избиением Картером. Память понемногу возвращалась и она вспомнила о Джоне… он был там, с ней. Ее сердце застучало быстрее, подгоняя кровь к зашитым ранам.

«Только бы с ним было все хорошо» стучало в ее голове.

Наконец, глаза привыкли к слабому освещению. Окно в гостиной, где она лежала, было не занавешено. Свет уличных фонарей разрезал тьму.

Сазерленд с огромным трудом, подавляя стоны, поднялась. Она была обнажена. Из одежды на девушке были только трусы. Торс был забинтован, начиная от живота и заканчивая грудью. Судя по характеру боли и оказанной ей помощи, возможно было сломано пара ребер.

Кожу неприятно стягивало от запекшейся крови. Эми коснулась пальцами затылка, огненная боль отдалась почти моментально. Волосы были жесткими и висели засохшими в крови прядями. Подушечки пальцев нащупали швы на коже головы.

Во рту пересохло, а рассеченная губа, создавала лишь больший дискомфорт.

Эмили поднялась, придерживаясь за спинку кушетки. Ее качало из стороны в сторону. Она была абсолютно потеряна. Не понимала где находится, сколько сейчас времени, где Джон?

Ступая неуверенно и с усилиями, Сазерленд двигалась на ощупь. Интуитивно предполагая, где может находиться ванная, Эми не спешила, ведомая лишь лунным светом из окон.

Квартира была большая, просторная и светлая, из-за большого количества высоких окон.

Они любезно проводили девушку к искомому помещению.

Нащупав дрожащей рукой выключатель, она зажмурилась от яркого, как ей показалось света.

Ванная была очень милой. В светлых тонах, нежно украшена цветами и прочими милыми вещицами — мечта любой девушки.

Стоя в центре, Сазерленд осмотрелась. Ей очень хотелось смыть с себя грязь, кровь и запах медикаментов. Она уже собиралась открыть кран, чтоб умыть лицо, как вдруг заметила зеркало. Оно было большим, в красивой резной раме, а рядом полки с туалетной водой, ароматическими маслами и прочими женскими радостями. Любой даме доставило бы огромное удовольствие любоваться в нем.

Но случай Эмили был другим. Предназначенное для отражения красоты зеркало, сейчас показывало отнюдь другое.

Сазерленд видела свое бледное лицо, с зашитой бровью, разбитой и опухшей губой. Мешки под глазами придавали ей крайне болезненный вид. Руки и ноги были в порезах, скорее всего от стекол, на которые она упала, когда перелетела через верстак.

Ее дрожащие пальцы плохо слушались, еле разматывая бинты на талии. Постепенно и осторожно, она опускала слой за слоем. Некогда белая марля, напитанная багряным жизненным соком, тихо опускалась на пол у ее него.

Оставшись в одной лишь линии белья на бедрах. Девушка осматривала свое тело. Теперь старые шрамы не были такими заметными. Все внимание отбирали сине-бордовые пятна, расположившиеся хаотично. Некоторые были фиолетовыми, некоторые вишневыми, кто-то больше, кто-то меньше. Порезы и рассечения были зашиты, что не спасало от последующих следов.

Но Эмили и бровью не повела. Видеть себя такой не было для нее новинкой.

Вспоминая детство и юношество, девушка успокаивала себя тем, что уже не раз переживала подобное. И ведь пережила. И в этот раз пережила. Возможно и в следующий повезет.

Ее фигура была безупречной. Стройные ноги, округлые бедра, тонкая талия и подтянутый живот, все это было ужасно видеть в кошмарных побоях.

Слипшиеся пряди волос были утяжелены засохшей кровью и небрежно свисали вперед, обнажая спину и прикрывая грудь.

Она испытывала стыд. За подобную ошибку отец бы выпорол ее, как только синяки приняли бы желтый оттенок.

Когда об этом узнает Райли, то немедленно отзовет ее домой. Он будет стыдить ее за такой промах, попрекая безрассудством, несмотря на предательство Картера.

Идеальный близнец никогда бы не допустил подобного. Так как он считал Эми продолжением себя, то не мог допустить подобного. Такой позор смывается кровью.

А для Райли это безусловно было промахом и проявлением слабости.

Думая обо всем этом, Сазерленд даже не заметила, что Джон уже минуту стоит в дверях, позади нее.

Из-за темноты в коридоре и комнатах, она не видела его силуэт в темноте.

Она не стеснялась своей наготы, зная как привлекательно ее тело, и даже несмотря на побои.

Странным было то, что впервые в жизни, ее нагой, видит мужчина. Ни доктор, ни брат, а мужчина.

Джон выглядел не лучше нее, за исключением того, что не был так избит.

Он был болезненно бледным, а темные круги под глазами говори об отсутствии здорового сна.

Козырек не спеша подошел к ней, все так же находясь позади. Эми не пыталась его прогнать, прикрыться, паниковать. Она просто слушала его дыхание и разрешала разглядеть себя.

Джон был влюблен в эту девушку и в своих мыслях, много раз представлял ее обнаженной, заигрывающую с ним.

Но сейчас, его интересовали лишь ее раны, степень их заживления и обработка от инфекции.

— Я просто хочу помочь, — спокойно и уверенно прошептал он, боясь ее напугать.

Веселый и задорный Джон, с которым она познакомилась, сейчас был в крайней степени серьезным и обеспокоенным. Его уставшие глаза были печальными, а всегда растянутые в улыбке губы, сухими и бледными.

— Все нормально, — хриплым шепотом ответила она. — Со мной и не такое бывало.

Ее слова сильно резанули по сердцу. Шелби знал, о чем она говорит. Понимал по ее взгляду. От этого становилось гадко. Его желание заботы о ней, пересиливало стеснение, рамки приличия, их статус напарников в конце концов.

Джон обнял Эмили, прижав ее спину к своей груди. Ничего пошлого и даже эротического в его действиях не было, несмотря на то, что она была без одежды.

Он осторожно касался губами шва на ее затылке. Упустив пару скупых мужских слез, козырек подобно волку, зализывал раны на ней.

Будь у него возможность забрать их все, он бы с радостью пошел на сделку.

Она не сопротивлялась. Сазерленд даже не вздрогнула. Ей было так спокойно, несмотря на боль и странность ситуации. Вовсе не хотелось его отталкивать, наплевав на манеры. Эми просто принимала его тепло.

А он был готов отдать его полностью. Делить тепло и заботу, не прося ничего взамен. Шелби открыт для нее, бери все, что захочешь.

Такой взаимностью она пока не готова была ответить. Симпатия и влечение к Джону противоречили ее преданности брату и страху открыться новому человеку.

— Не поступай так со мной, — шептал он в ее макушку. — Не бросай меня вот так. Я чуть с ума не сошел, пока нашел место куда ты поехала.

— Джон, — вложив усилия, она позвала его по имени.

— Не говори ничего, — остановил он ее. — Прими ванную и возвращайся, я обработаю твои раны.

Эмили вздрагивала при каждом касании холодной, смоченной в спирте салфетки. Ее сырые волосы свисали на бок, открывая доступ к спине.

Шелби был предельно внимателен и сосредоточен. Ему много раз доводилось делать подобное, поэтому опыт у него был.

— Перси нет в Лондоне, — прервала она гнетущую тишину.

— Чтобы это все зажило, нужно время, — переводил он тему. — У тебя два ребра сломано.

— Я налажала, — попыталась улыбнуться Эми.

— Налажала лишь в том, что меня не предупредила куда едешь и с кем встречаешься, — оправдывал он ее. — А я дурак не проследил.

— Я была не готова, больше такого не допущу.

— Больше, ты без меня никуда не поедешь, — ответил гангстер, затягивая на ее талии корсет.

— Если Райли узнает, я больше вообще никуда не поеду, — обреченно вздохнула девушка.

— Он не узнает, — посмотрел в ее глаза цыган.

— Спасибо, — прошептала Сазерленд.

Мужчина присел перед ней на колени, пока она, сидя на диване надевала рубашку.

— Эми, — гангстер облизывал пересохшие от волнения губы. — Я хочу быть рядом.

Его нервные пальцы дрожали, сминая салфетку.

— Просто позволь мне… — козырек не знал как продолжить фразу.

— Джон, — остановила она его поток мыслей. — Я благодарна тебе за помощь. И это наше общее дело, мы с братом просто возвращаем долг.

— Эмили я… — Шелби вновь сбивался с мыслей. — Ты мне нравишься, ты нужна мне.

Сазерленд впервые столкнулась с такими словами от чужака. Ее охватывали сильные эмоции, подогревающие влечение к Джону. Но такой роскоши она себе позволить не могла.

Чужой мужчина говорит подобное, это так странно, удивительно и … приятно. Но одновременно с этим, пугающе.

Они совсем чужие друг другу люди, малознакомые, даже не друзья.

Учитывая ее ненормальную семью, больные отношения с братом и собственных внутренних демонов, она скорее навредит ему, чем принесет счастье.

— Быть со мной, — натужно начала она разговор. — Это как жить в доме с призраками.

— Эмили, я знаю… — хотел он рассказать о собственной осведомленности, касаемо ее истории.

— Нет не знаешь, — перебила его девушка.

Ее пальцы осторожно коснулись его подбородка, поднимая лицо.

Сазерленд возвышалась над ним, глядя в голубые глаза. Чем больше она смотрела в его лицо, тем глубже падала в омут привязанности, пугаясь этого.

— Ты не представляешь во что ввязываешься.

— Мне плевать, — отрицательно качает он головой. — Я знаю, что тебе пришлось пережить, знаю о Райли, — выпалил цыган.

— Нет не знаешь, — повторила она еще раз, но в этот раз в ее слова были вложены гнев и обида. — Ты ничего обо мне не знаешь.

— Меня это не пугает, — отвечает Джон, словно пытаясь переиграть ее в карты.

Эмили подошла к окну, закуривая сигарету. Порыв Джона что-то пробудил в ней. Что-то незнакомое, новое и необъяснимое. Это пугало и вызывало интерес одновременно.

Девушка делала затяжку за затяжкой, не смея смотреть в его сторону.

Шелби не хотел давить и уж тем более пугать ее, но и молчать о чувствах тоже не мог.

Мужчина вспоминал как счастлива была Марта, услышав от него подобное признание. Эмили он не упрекал, понимая ее судьбу и тяжесть испытаний, выпавших на ее долю. Гангстер понимал, что с ней будет трудно и придется преодолеть немало препятствий, но вполне соглашался и мирился с этим.

Сазерленд как дикий зверь, которого он упорно хочет приручить.

«Не удивляйся Джон, что рано или поздно одомашненный волк начнет выть по ночам» шептал глас рассудка.

Шелби стыдил сам себя за сравнение Эмили с Мартой. Они были абсолютно разными. Обладали разным характером, внешностью, судьбой и нравами.

Он пресекал любую мысль о сравнении между ними. Допуская лишь общепринятые навыки общения с женщинами.

Козырек встал с пола, собрав мысли в порядок.

Он уверенно направился к в сторону окна, в который выпускала дым Сазерленд.

Вернув себе контроль над телом, он вновь ощутил моторику пальцев. Это придало уверенности.

Мужчина перехватил сигарету из ее рук, выкинув ее в окно. Слабый огонек в ту же секунду потерялся во мраке ночи.

Шелби удерживал лицо Эмили в своих ладонях, прижимая девушку к стене.

От его действий Сазерленд была в шоке. Она даже не сразу поняла, что происходит. Испуг сменился непониманием, переходя в удивление.

Джон касался своими мягкими губами ее разбитых губ. Так нежно и ласково, как если бы он был стеклодувом, а она финальным штрихом его творения.

Эмили панически хлопала глазами, не зная как себя вести. Никогда в жизни она не целовалась ни с кем, кроме Райли.

Казалось бы, поцелуй. Обычное проявление чувств людей друг к другу. Но какой он разный.

Девушка и не знала, что поцелуи могут быть такими приятными. Это совсем не больно, даже несмотря на разбитую губу.

Он так осторожен, что Эмили чувствует себя ему должной.

Ее ладони упираются ему в грудь, в жалкой попытке оттолкнуть.

Но Шелби не дает этого сделать. Он вдыхает в нее жизнь, отдавая все свое тепло и свет.

— Я не могу ответить взаимностью, — неуверенно шепчет Эмили.

Ее изумрудные глаза бегают, выхватывая образы предметов интерьера, слабое освещение, свои руки, все, что угодно, только не его лицо.

— Я не умею, — решается на правду она.

— Я знаю, — тихонько шепчет Джон, немного улыбаясь. — Я ничего не прошу взамен. Просто верь мне.

Лицо Эми приобретает детскую неуверенность и испуг. Джон, понимая это, слегка прижимает ее голову к своей груди.

— Дай нам шанс, — его пальцы осторожно касаются ее волос.

Сазерленд чувствует его тепло и слышит стук сердца прежде, чем ее сознание отключится, сбавив обороты напряжения.

====== Ад заперт изнутри ======

Комментарий к Ад заперт изнутри Спасибо за ожидание дорогие читатели! И простите за задержку главы. Приятного Вам прочтения!

Аманда периодически страдала бессонницей, а с осложнившейся беременностью и вовсе потеряла сон. Девушка часами расхаживала по комнате, поглаживая уже заметный живот.

Она часто заставала супруга в рабочем кабинете или библиотеке. Он с наигранной заботой отправлял ее спать.

Блондинка любила Райли. Так сильно, как тот того не заслуживал. Ее серая зависть разъедала душу. Она видела как Томас смотрит на Грейс, какая между ними химия. От того становилось лишь тоскливее. Сотрудничество их семей, обязывало к общению и Аманде это очень даже нравилось. Грейс была милой и интересной собеседницей, ее компания была приятна.

От Райли такого не дождешься. Он всегда погружен в себя, прикрываясь делами и работой.

Аманда всегда знала, что он в мыслях о совсем другой женщине. Ей и на ум не приходило, что Эмили, к которой она так ревнует супруга, спасает ее от нездоровых наклонностей брата.

Еще несколько лет назад она думала, что дело в ней. Пыталась рассмотреть себя со стороны, пересматривала поведение и внешность, копалась в собственном сознании в поисках причины, искала недостатки и пыталась всячески угодить супругу.

Аманда злилась, вступала в споры и конфликты, доказывала свою значимость и всевозможно представляла себя в лучшем свете перед мужем. Иногда это приводило к крупным ссорам, иногда к раскаяниям с его стороны, а иногда и к молчаливым уходом из дома на несколько дней.

Она и сама не заметила, как смирилась с этим, вступив в странную связь с близнецами. Если раньше о подобном она и думать не могла, то теперь ее это нисколько не пугало. Девушка стала принимать все это как данность. Будто так и должно быть, будто это не противоестественно.

Уистлер перестала существовать и полностью стала Сазерленд. Может так влияла беременность, может время проведенное с ними, может проклятый особняк их семьи, а может все вместе.

Девушка все чаще стала обнаруживать себя в комнате Эмили.

С ее отъездом в Лондон стало как-то тише. Райли больше времени проводил в работе и с Томасом Шелби, Джулия на удивление стала меньше пить, а Скай реже выходила из комнаты, лишь на занятия.

Аманду притягивала та загадочность между близнецами. Поначалу она искала повод, чтоб войти в спальную Эми, затем просто приходила сюда с наступлением сумерек.

Аманда была воспитанной дамой из высшего общества, а таким не позволительно рыться в чужих вещах. Но чувствуя странную связь с хозяйкой комнаты, она перестала придерживаться правил, все больше себе позволяя.

Иногда она ложилась на ее постель, представляя, как рыжеволосая спит. А иногда перебирала на вешалке в шкафу ее платья, изредка позволяя себе их примерять.

Слуги исправно заменяли цветы в комнате на свежие, что делало спальную более живой, несмотря на отсутствие хозяйки.

В лунные ночи, блондинка присаживалась на низкий подоконник устланный мягкими подушками и представляла, как Эмили мечтала здесь.

Они могли бы стать близкими подругами, делиться секретами, поддерживать друг друга. Но Эмили была огромной загадкой, что Аманде было не разгадать. Хотя она всегда считала Райли куда более сложной натурой, со временем девушка поняла, что ошибалась. Близняшка таила в себе куда больше вопросов.

Уистлер пыталась понять, что такого произошло, что побудило в них влечение друг к другу? Что такого произошло с ней, что она не ненавидит их обоих, а даже наоборот?

Едва касаясь кончиками пальцев предметов на туалетном столике, блондинка медленно осматривалась, пытаясь искать подсказки.

Ее взгляд цеплял мелкие детали, книги, картины на стенах, скрипку в темном углу, шелковый платок на комоде, фотографии над ним.

Девушка подошла ближе, внимательно рассматривая их. На изображениях она пыталась отыскать хоть малейшую подсказку, но вместо этого лишь в очередной раз убеждалась в их невероятном сходстве.

Она осторожно касалась пальцами рамок, рассматривая юные лица близнецов. Их глаза, скулы, волосы, обще черты лица были так схожи с Джулией.

Увлеченная этим, Аманда не заметила как ее супруг с несколько минут наблюдал за ней, стоя в дверях.

— Как она жила до сих пор, тебе не узнать никогда, — с легкой усмешкой произнес мужчина.

В его улыбке было что-то странное и даже слегка безумное, а в голосе она уловила ревность.

Аманда не нашла, что ответить. Она даже не пыталась оправдать свое присутствие здесь.

А он и не требовал. Райли знал, что ей слишком все это интересно.

Мужчина присел на край кровати, потянув жену за руку.

Он прижимался лицом к ее животу, поглаживая его и медленно прикрывая глаза. Уистлер впускала пальцы в его медные кудри. Их обоих это успокаивало.

Аманда наслаждалась его вниманием к ней и малышу. Ей был приятен его порыв. Несмотря на все вокруг, она знала, что он ее любит. По-своему и как умеет, но любит.

Райли вспоминал о прошлом. Их с Эмили ребенку могло бы быть уже девять лет….

Нет, он не представлял на месте Аманды сестру, Сазерленд четко различал их. Просто находясь с беременной супругой в спальной близняшки, он это вспоминал.

Страх Эмили от осознания тяжести ситуации был таки же сильным, как и решительность брата.

Не притронувшись к еде за ужином, напряженная до предела Эмили, старалась держать себя в руках. Она не так мастерски как брат владела искусством контроля эмоций. Тем не менее, держалась она уверенно.

Райли вел себя вполне естественно, подавляя эмоции и контролируя поведение. Он старался и сестру держать под контролем, изредка стреляя в нее многозначительным взглядом.

Она понимала все его невербальные жесты, но игнорировала их. Погруженная в себя, рыжеволосая пыталась собрать мысли воедино и умерить их поток.

Ссылаясь на занятость и нагрузку по учебе, девушка покинула обеденную зону. Эми спешила в свою комнату, чтоб поскорее остаться одной.

Только там она могла дать волю эмоциям. Слезы хлынули из глаз, как только за ней захлопнулась дверь. Ее трясло, лицо горело, а руки тряслись.

Такой стресс она испытывала впервые в жизни. Эмили даже боялась допустить мысль, что отец может узнать о ее беременности. Ей было страшно представить, что он сделает с Райли, а затем и с ней.

Не будь они из богатой семьи, она и представить не могла, как бы пришлось решать этот вопрос. Благо финансы позволяли обратиться к врачу, принимавшему в частном кабинете, сохранившего тайну ее визита.

Усидеть на месте в такой ситуации было из разряда фантастики. Эми нарезала круги по комнате, пытаясь собраться с мыслями. Она открыла окно, дабы остудить пыл собственного тела из-за нервотрепки.

Сделав пару глубоких вдохов, девушка достала из сумки небольшой синий флакончик, что ей дал врач. Близняшка сжала его в руке, затем поставила на полку в ванной.

Эми перечитывала инструкцию раз за разом, кусая большой палец правой руки.

Страх от грядущей процедуры перебивал ужас от того, что с ними станет, узнай об этом хоть кто-нибудь.

Девушка включила воду, чтоб набрать горячую ванную, как было сказано в инструкции.

Сквозь шум воды она услышала, как дверь в ее комнату открылась. Входить без стука, мог только один человек, но тем не менее она вышла из ванной чтобы убедиться в этом.

Райли выглядел отрешенным и растерянным. Он несколько секунд постоял у входа, затем в несколько шагов оказался рядом с сестрой.

Парень сжимал ее в объятия чрезмерно крепко.

Всегда рассудительный, он не мог подобрать слов. Просто отпуская слезы из глаз.

— Я не хочу, чтоб ты это делала, — хрипло прошептал он, переминая ее руки.

— Райли, — тяжело вздохнула близняшка.

— Это наш ребенок, Эми, — шипел он, хватая сестру за лицо.

— Вот именно, — прыснула она. — Если об этом кто-то узнает, нам никогда не смыть с себя этот позор.

— Не говори так, — его голос срывался.

Державшийся стойким оловянным солдатиком, Райли оседал на пол, хватая сестру за талию. Эмили понимала его истерику, сама не сдерживая слез.

— Отец заставит меня избавиться от него в любом случае, — пыталась рационально рассуждать близняшка. — Тебя он убьет, а меня отправит в монастырь до конца моих дней.

Девушка осела на пол напротив брата. Ее пальцы держали лицо близнеца, сливая их взгляд.

— Райли, — обреченно позвала она брата. — Наш ребенок умрет в любом случае. Нам не стоит проходить через все это. Ты не хуже меня знаешь, что он сделает с нами.

— Давай сбежим, — отчаянно искал он варианты. — Подготовим все и сбежим.

— Далеко ли нам удастся убежать с нашей фамилией? — на все у нее был ответ. — Сможем ли мы скрыться в толпе с нашей «неприметной» внешностью?

Сазерленд с горечью понимал, что она права. Что все это стало бы провалом, начиная с того, что отец заморозил бы их счета. А когда нашел бы….

— Мы близнецы, — беря себя в руки, произнесла Эми. — Наши дети будут рождаться больными.

— Перестань, — отрицал он.

Прекрасное лицо близнеца искажала гримаса боли. Пока Райли застрял на стадии отрицания, Эмили уже приняла неизбежное.

Девушка четко понимала риски и последствия. И брат это тоже понимал, поэтому и был сейчас здесь. Он считал своим священным долгом быть рядом с ней.

С ужасом и страхом, оба были в ванной комнате. Эмили собрала длинные медные волосы, не спеша снимая одежду. Райли подготавливал полотенца, свежее белье и собственные нервы.

— Ты осознаешь последствия? — обратился он к сестре.

Сазерленд успокоил в себе истерику, вновь приняв образ рассудительного и серьезного человека.

— Абсолютно, — холодно ответила она.

— Ты можешь остаться бесплодной, — гневно зашипел юноша.

Внутри него все еще теплилась надежда, что все можно изменить. Сердце хотело в это верить, хоть ум говорил об обратном.

— Из двух зол, я выбираю наименьшее, — все так же отстранено ответила близняшка.

Скинутые последние элементы одежды, были словно последние сорванные замки, что более не могли удерживать ворот.

Эмили взяла в руки флакон, немного помешкав. Затем открыла ящик туалетного столика и вытащила шприц.

— Вколи мне морфий, — приказала она брату. — Не хочу мучить нас всех.

Райли послушно принял шприц из ее рук. Его пальцы дрожали от осознания ужаса происходящего. Он понимал, что после процедуры вернуть назад ничего будет нельзя.

Эмили это тоже отлично понимала. Немного поколебавшись, девушка выпила капли из флакона, погружаясь в горячую воду.

Абстрагироваться и не думать о происходящем было невозможно.

— Прости нас, если сможешь, — прошептала Эмили, положив ладонь на плоский живот.

Сидевший на краю ванной близнец, до боли в пальцах сжимал кулаки. Из его глаз ручьем лились слезы. Он уже не мог сдерживать себя, гневаясь и проклиная весь мир. Мерзкая несправедливость судьбы заставила их любить друг друга, подарила им ребенка, которого теперь они должны самиже и убить.

Райли воспылал новой степенью ненависти к отцу. Юноша не мог оспаривать правоту сестры. Теодор уничтожит их обоих, не дав позору осквернить честь четы Сазерленд.

Горькая обида и боль вытекали из его сердца, подогревая безумие воспаленного разума. Ровно так же, как алая кровь из лона Эмили, окрашивала воду в ванной, растекаясь по ней кровавыми и невесомыми линиями.

Раны и ссадины понемногу затягивались, оставляя едва заметные следы. Сазерленд было не привыкать. Ее тело хранило куда больше следов памяти от подобного. Девушка умело прикрывала их одеждой, украшениями, или макияжем.

Собрав волосы в высокий хвост, Эми откидывала их на правое плечо, чтоб они не мешали затягивать корсет. Сломанные ребра еще не срослись и отдавались болью, но при перетяжке талии и ее фиксации она была почти не ощутима.

Покончив с корсетом, девушка едва успела застегнуть платье, как в ее комнату, как к себе домой, вошел козырек.

— Миссис Купер, — начал он разговор с шутки. — Я тебе…, а куда это ты собираешься?

Улыбка на его лице уступила нахмуренным бровям. И хоть, те и были светлыми и не такими выразительными как у Эмили, но мимика отчетливо читалась.

— Ну, хватит меня так называть, — выдохнула Сазерленд, подбирая туфли.

— Согласен, — фыркнул мужчина. — Миссис Шелби тебе идет куда больше.

Гангстер присел на кровать, не стесняясь ее несобранного для бесед вида, и игнорируя правила приличия.

Их поцелуй изменил что-то в обоих. Эмили все так же пыталась держать оборону, которую цыган с успехом прорывал. Джон же считал, что путь для него открыт. Он миновал все эти глупые подростковые ухаживания, скучные светские беседы и прочее. Ему хотелось показать серьезность намерений, а следовательно он переходил от слов к делу.

Шелби хотел доказать ей, что она может ему доверять, что он надежная опора и защита.

Мужчина нарочно входил без стука, встревал в ее телефонные разговоры, особенно когда звонила Скай, брал на себя ответственность давать указания от ее имени.

Так он нарушал все личные границы, чем выбивал рыжеволосую из колеи. Та иногда даже не знала как себя вести, пребывая в шоке от происходящего. Девушка испытывала стыд и неловкость, она не раз делала ему замечания, но грубить не хотела.

Вот и сейчас он сидел в ее спальной, будто он был здесь хозяином. Цыган брал без спроса ее вещи, частенько переставляя их местами.

— Ты же понимаешь, что не выйдешь из комнаты, пока не скажешь куда собралась, — его голос прозвучал как-то томно.

Не сами слова, а их интонация заставили Эмили остановиться и посмотреть на козырька.

Того на прежнем месте уже не было. Мужчина стоял позади нее, источая тепло, которое она могла почувствовать спиной.

Сазерленд не стала оборачиваться, она лишь стрельнула взглядом в зеркало, заметив, как он ее рассматривает.

Тепло и запах парфюма Джона сбивали ее мысли. Всегда рациональная и рассудительная, сейчас Эми не могла сосредоточиться на деле. Девушку отвлекали мысли о нем, что теплом растекались по телу, стягивая узел внизу живота. Это чувство было для нее новым и немного пугающим. Ей было приятно его внимание, за что рыжеволосая корила себя, чувствуя вину.

Джон же вины не испытывал. Он перестал стыдиться своих чувств к Эмили перед Мартой. Покойная возлюбленная была очень доброй, она бы желала ему счастья.

— Я должна быть на вечере в доме одного хорошего знакомого, — ответила она, прикладывая усилия.

Эми не хотелось, чтоб Джон слышал волнение в ее голосе. Она и без того, еле справлялась с притоком крови к животу. Когда он так близко это манит, завораживает и пугает.

Джону не нужны были никакие ее слова, цыганское предчувствие или помощь свыше. Он и без всего этого знал, что она чувствует. Жизненный опыт подсказывал ему о ее напряжении и волнении.

Но Шелби нравилось смущать ее и вводить в состояние стеснения. Ее привлекательная внешность никак не сочеталась с характером. Эмили Сазерленд можно было принять за светскую львицу, богатенькую стерву, но ни тем ни другим она не являлась. Именно ее скромность будоражила его сознание.

— Я пойду с тобой, — серьезно произнес цыган.

— Это деловая встреча в людном месте, — ответила рыжеволосая. — Твое присутствие не обязательно.

Сазерленд делала вид, что все под ее контролем, но пальцы предательски дрожали, когда она попыталась взять помаду с туалетного столика.

Шелби накрыл ее руку своей горячей ладонью, когда та уже почти взяла заветный предмет.

Импульс, прошедший от его кожи по ее мышцам, заставил девушку вздрогнуть.

Джону так нравилось чувствовать ее слабость и робость рядом с ним, что он не мог сдержать улыбки.

— В прошлый раз мое присутствие было очень кстати, — козырек прошептал ей слова на ушко, положив подбородок на хрупкое девичье плечо. — С того момента, ты без меня никуда не ходишь.

От его шепота по коже Эмили побежали мурашки, которые было невозможно сдержать.

Шелби улыбался реакции ее тела, это прибавило ему уверенности в ее симпатии. То, что Эмили, по ее словам, не может ничего дать ему взамен, всего лишь вопрос времени.

— Это кто решил? — выдавила Сазерленд из последних сил.

— Я, — еще более мурашисто прошептал Джон, легонько касаясь губами ее ушка.

Обычный вечер, скучные беседы и льстивые слова радости от встреч, нарушил дуэт Сазерленд и Шелби, появившийся в самый разгар.

Приветствуя всех на своем пути, они продвигались вглубь большого зала, под пристальные взгляды гостей.

Многих их визит поверг в откровенный шок, а некоторые прямо-таки шептались об этом не стесняясь. Видеть Эмили Сазерленд на приеме, само по себе явление крайне редкое и очень удивительное, как если бы прямо сейчас на потолке с лепниной заискрились молнии. А в компании представителя «острых козырьков», что-то из ряда вон выходящее.

Джона напрягали их взгляды. Ему было плевать как и кто смотрит на него, что о нем думает или даже говорит. Козырька этим не удивить. Разумеется, ему было неприятно слышать шепотки за спиной «кто впустил цыгана в дом», «что делает этот цыган рядом с Сазерленд», но его больше волновало состояние Эмили. Гангстеру не хотелось, чтоб она чувствовала себя неловко или ущемлено.

А еще он чувствовал ревность. Неприятные взгляды мужчин в сторону его женщины. «Смотрите на размалеванных шлюх, с которыми пришли сюда» билось барабанами в его голове.

Козырек намеренно касался ладонью спины Эмили, давая понять окружающим, что стоит умерить пыл заинтересованных взглядов.

Среди всего этого общества, Шелби в очередной раз отметил, как сильно Сазерленд отличается от большинства женщин. Она не носит модной короткой стрижки, отдавая предпочтение длине медных волос, не красит ярко лицо, не увешивает себя украшениями. Именно ее закрытый образ в одежде и стиле в целом, так привлекает мужчин. В этом их с Мартой взгляды были похожи.

— Не люблю все эти формальности, — напряженно произнесла Эми, отпивая вино и осматривая зал.

Ее взгляд был бегающим и взволнованным, что беспокоило Джона.

— Быстро сделаем все дела и поедем домой, — мужчина крепче прижимал к себе ее руку, которой она за него держалась.

Волна тепла прошлась от плеч к бедрам близняшки. Это чужой город, даже не их дом, а съемный, рядом неизведанный для нее мужчина. Но его слова «поедем домой», они звучат так по-родному и естественно, будто это в порядке вещей, будто так и должно быть.

Ее часто моргающий и растерянный взгляд останавливается на лице козырька. Близко посаженные голубые глаза, бледная кожа в веснушках и еле заметных морщинках, неаккуратные брови и губы бантиком. Он выглядит как соседский мальчишка, что умеет к себе расположить неподдельной добротой.

Джон интуитивно чувствует, как девушка расслабляется. Он кладет ее ладошку себе на грудь. Этот жест дает ей понять, что он готов быть отвергнутым. Но Эми не отталкивает мужчину. Сазерленд кладет вторую руку рядом, как если бы ей пришлось держаться за спасательный круг.

Удивительная и приятная для обоих близость возможно переросла бы в нечто большее, если бы их не побеспокоил человек, которого она никак не ожидала здесь увидеть.

— Эмили, — позвал ее мужской голос.

Сазерленд тут же отстранилась от Джона, скинув с себя пелену цыганского обаяния.

Лицо Джона выражало недовольство. Закатанные глаза и облизывание пересохших губ говорили о его раздражительности от разрыва их связи.

— Кристиан? — удивленно произнесла рыжеволосая.

— Добрый вечер, — приветствовал ее мужчина, целуя руку.

Он был достаточно высоким привлекательным блондином с коньячными глазами. Козырек уступал ему в росте и внешности, что негативно сказывалось на его настроении. Цыган деловито расправлял плечи, с нескрываемой неприязнью глядя на блондина. Джон признавал его превосходство, но уступать не собирался. Из козырька буквально сочился тестостерон. Всеми невербальными знаками, он пытался определить границы рядом с Эмили.

— Рад видеть тебя, — продолжал любезничать знакомый. — Представишь мне своего спутника, любовника, партнера, компаньона?

В карих глаза Кристиана был интерес и азарт. Разумеется, он знал кем был козырек и что тут делал, просто это была формальная стадия знакомства.

— Это Джон Шелби, — замешкалась Сазерленд. — Мы сотрудничаем… мы партнеры, мы….

— Мы встречаемся, — перебил ее козырек, пожимая руку новому знакомому.

— Боже Джон, — еле слышно прошептала смущенная Эмили.

— Кристиан Адамс, — проигнорировал он смущение старой знакомой. — Правая рука Персиваля Грина.

Гангстер изменился в лице, но держал себя под контролем. Он не ожидал подобной встречи. Можно сказать, его застали врасплох.

— А Вы из «острых козырьков», — поддерживал беседу мужчина. — Я много о Вас слышал, особенно о Вашем брате Томасе.

— Неудивительно, — в своей манере ответил Шелби.

— Мы обязательно еще встретимся и пообщаемся теснее, — улыбнулся Кристиан. — К сожалению вынужден Вас покинуть.

— Была рада встрече, — придерживаясь этикета, отвечала Эмили.

— Перси знает, что ты хочешь поговорить с ним, — произнес он, вместо прощания. — Он так же знает, что Сазерленды помогают Шелби, отдавая долг. Грин сам тебя найдет.

Мужчина еще раз поцеловал руку Эмили, а затем откланялся.

Встреча прошла на удивление быстро и продуктивно. Теперь они точно знали, что встреча с Перси состоится, это лишь вопрос времени.

Все прошло гладко и без происшествий, не считая джоновского «мы встречаемся».

Кто это мы? Когда он это решил? А ее спросил? Еще и рассказывает об этом всем встречным поперечным.

Эмили никак не могла выкинуть это из головы. Девушку это не то чтобы злило, скорее удивляло. Она то вообще ни с кем никогда не встречалась. Просто имела образное представление об отношениях.

А дома ее ждали вопросы и разбор прошедшей встречи.

У Шелби накопилось так много вопросов, от которых душевные терзания становились ощутимы физически.

Цыган выкуривал сигарету за сигаретой, пока близняшка принимала ванную.

Джон закатывал рукава рубашки, скинув жилетку вместе с пиджаком в прихожей.

Он все думал о ее словах. Может она стесняется его? Или боится признаться себе в чувствах? А может дело в нем, он торопит события?

Мысли раздирали его на части, нервируя своей беспорядочной хаотичностью.

Вместо того, чтобы подготовиться к разговору, козырек перелистывал вопрос за вопросом.

Джон закрыл окно, так как понял, что Эмили вот вот покинет ванную, не хотел чтобы она мерзла.

Сазерленд куталась в теплую пижаму, расчесывая на ходу мокрые волосы. От влаги они были тяжелыми и темнее чем обычно.

Девушка отвечала на телефонный звонок, отчитываясь о проделанных делах перед братом.

Терпеливо дождавшись когда она закончит разговор, гангстер собрался с мыслями и решил все же узнать ответы на интересующие его вопросы.

Уставшая после разговора с братом Эмили, буквально читала мысли Шелби. Она не пыталась избежать этого, наоборот. Девушке казалось, что если она удовлетворит его интерес, может его и покинет это желание быть рядом с ней.

Следовало изначально рассказать о своем прошлом, не причиняя ему дискомфорт сейчас.

Вдруг в эти размышления ворвалась мысль о том, что Джон больше не захочет иметь с ней никаких дел? Противившаяся влюбленности Эмили, сейчас испугалась того, что все оборвется одномоментно не успев начаться.

Джон узнает ее грязные секреты и ужасающие тайны прошлого, и отвернется от нее. Боявшаяся его близости и внимания Эмили, опять останется одна. Приползет, как выкинутая на улицу кошка к Райли и будет зализывать позорно раны, под аккомпанемент брата о том, что нельзя доверять никому, кто не член семьи.

— Эмили, — спокойный голос цыгана притянул ее внимание.

— Да, — отозвалась девушка.

— Присядь рядом со мной, пожалуйста, — гангстер указал на место на диване рядом с ним.

Сазерленд послушно повиновалась его просьбе. Девушка подмяла одну ногу под себя. В полумраке комнаты, при свете огня в камине, ее лицо, обрамленное мокрыми волосами, казалось совсем детским.

Хрупкая фигурка в пижамке даже не создавала веса на поверхности дивана.

Джона завораживала ее невинность и детская чистота, с которой она смотрела на него. Со стороны все выглядело, как если бы отец позвал дочь для разговора о происшествии в школе.

— Прости меня за эту глупую выходку сегодня, — начал цыган. — Просто мне хочется, чтоб мы приходились друг другу больше, чем просто партнеры по общему делу. Может я тороплю события, но рядом с тобой мне трудно удерживать себя.

Эмили видела его таким впервые. Весь шарм альфа самца развелся, обнажив перед ней естество влюбленного мужчины, что волнуется из-за собственных действий.

Сазерленд стало еще больше не по себе от того, что он о ней не знает.

— Все в порядке, — ответила рыжеволосая. — Со мной сложно.

Она пыталась улыбаться, дабы скрасить собственную неловкость.

— С тобой чудесно.

В его голосе было столько спокойствия, теплоты и ласки, что совесть буквально пожирала ее сердце.

— О каком долге идет речь? — перешел к самому важному вопросу Джон. — Что такого сделали Томми с Артуром?

Девушка стала дышать чаще и глубже, в жалкой попытке успокоиться колотящееся сердце.

Шелби не оставил без внимания изменения в ее поведении. Мужчина взял ее за руки, поднося к своим губам.

— Ты можешь доверять мне, — шептал он. — Мне все равно, что ты сделала, я не отвернусь от тебя.

Козырек попал точно в цель. Он выбил сто очков из ста, когда каким-то невероятным образом разгадал ее страхи.

Была ли то цыганская магия, или невероятная связь из-за того, что теперь в ней текла цыганская кровь, после его вынужденного донорства, но Эмили решилась довериться ему.

— Артур и Томас не дали развалиться бизнесу нашей семьи, — начала свой рассказ близняшка. — Они удержали наш с Райли авторитет во главе компании Сазерлендов, после того, как мы с братом убили нашего отца.

Не один час они провели в тренировочном зале, но Теодор считал, что на сегодня недостаточно. За окном сгущались сумерки, что всегда рано собираются в зимний период.

Эмили была уставшей и вымотанной, но отец ей спуску не давал. Тренировки по бо дзюцу всегда проходили до тех пор, пока она или брат не падали на пол, обессиленные и истекающие кровью.

Сазерленд старший зачастую усложнял ведение техники боя, завязывая дочери глаза, чтоб та ориентировалась только на слух.

Девушка концентрировалась на звуках, но атаковать первой не решалась. Эмили принимала защитную позу, держа палку на вытянутой руке. Руки дрожали от усталости и боли, из разбитых костяшек сочилась кровь, затекая между пальцев.

— Соберись, — крикнул мужчина.

Теодора раздражала ее нерешительность и страх.

— Ты громко дышишь, — продолжал он. — Как бегемот!

Мужчина сделал выпад и ударил ее под колено сзади, из-за чего девушка упала на одно колено.

Из-за усталости, она не успела вовремя подняться. За что получила новый удар палкой в живот.

Хриплый и рваный стон вырвался из ее горла, когда близняшка упала вперед, опираясь руками о пол.

— Встать! — приказал Теодор.

Боль в теле не позволяла ей это сделать вот так сразу, а завязанные глаза окончательно дезориентировали. Голова кружилась и Эмили раскачивало из стороны в сторону.

Отец никогда не делал разницы между ними на мальчиков и девочек. Эмили доставалось так же как и близнецу.

И эта тренировка не была исключением.

За неподчинение Теодор нанес точный мастерский удар по ее спине. Это окончательно уложило ее на пол.

Девушка лежала на животе, не в силах подняться. Ее голова была повернута в бок. Из разбитых губ сочилась кровь прямо на холодный пол.

Райли держался сколько мог. Но и его нервы не выдержали. Смахивая и проглатывая слезы, парень поднялся со стула. Для его очереди на бой не было никакого призыва. Он просто больше не мог смотреть на сестру. Ее бездыханное избитое тело, лежащее в центре, разжигало в нем костер ненависти и ярости.

Ему хотелось как следует ответить Теодору тем же, и он отлично понимал, что в силу юного возраста и неопытности, он проиграет. Первым делом, было необходимо оказать помощь Эмили.

Присев у бессознательного тела, близнец попытался поднять ее голову.

Эмили чувствовала его прохладные пальцы на лице. Девушка слабо приоткрыла веки, перед глазами плыло.

— Эми, — шептал брат, не сдерживая слез.

— Отработанный, ни на что не годный материал, — с безразличием произнес Сазерленд старший.

Его ледяное сердце и то, с каким холодом он это говорил, подогрело гнев в юноше. Его рассудок помутился и Райли взял палку, что выпала из рук сестры.

Парень поднялся на ноги и провел быструю атаку.

Теодор ожидал такого поворота, поэтому успел парировать удар. Тогда Райли сделал это еще раз. Но опять безрезультатно.

Парнем владели эмоции, обида захлестывала сознание, мешая сосредоточиться на технике боя.

Теодор же сохранял абсолютное спокойствие. Ни одна мышца не дрогнула на его лице, в то время как лицо Райли искажала гримаса ненависти.

Сазерленд старший перешел к атаке. Он несколько раз ударил сына по торсу и один раз по лицу, что вызвало кровотечение из носа.

— Такой же бесхребетный как и она, — мужчина указал, на пытающуюся подняться с пола Эмили. — Однояйцевые недоразумения.

Райли провел атаку еще раз. В это раз успешнее. Парень нанес небольшой урон отцу, но этого было мало.

Теодор вновь замахнулся и одним ударом, сбил юношу с ног.

К этому времени, Эмили смогла подняться. Ее шатало, перед глазами двоилось, но девушка держалась из последних сил.

Заметив это, Сазерленд неприятно усмехнулся.

— Тебе мало, — с издевкой произнес он. — Два жалких ничтожества. Скоро Ваша мать породит и третье. Может хоть он будет толковым… хотя, сомневаюсь.

От его слов глаза Райли округлились. Эмили вернула себе сознание и контроль.

Новость о беременности матери повергла близнецов в шок.

Джон присел ближе, обняв Эмили. Девушку это успокаивало. Она теплила надежду, что он поймет причину этого кошмарного поступка.

И это было правдой. Шелби был наслышан о том, что происходило в их семье. Артур рассказывал о методах воспитания Теодора и о наказаниях.

— Все хорошо, — шептал он, касаясь губами ее волос.

— Мне было так страшно, — продолжала она. — Не за себя. Мы оба понимали, что нового члена семьи ждет та же участь. Мы не могли этого допустить. Никто не должен страдать в этом аду.

Цыган целовал Эмили в голову, прижимая ближе к себе. Если бы он мог раствориться с ней в одно целое, то так бы и поступил.

Шелби был из неблагополучной семьи, но даже для него, ее рассказы были слишком.

Он поглаживал ее плечо, немного над ней нависая. Лицо Эми было опущено вниз, что было только к лучшему. Козырек не хотел, чтоб она видела блеск слез в его глазах.

Повидавший многое в своей жизни, Джон с болью в сердце слушал Эмили. Потому что обещал. Обещал понять, обещал быть рядом.

— Целиком и полностью я возьму воспитание в свои руки, — цедил каждое слово Теодор. — Не дам спуску, не допущу прошлых ошибок. Теперь воспитание и учеба станут в разы строже. А то глядя на Вас, понимаю как слаб я был.

— Ублюдок, — прошипела Эмили.

— Ты что вякнула, падаль, — взъелся Сазерленд.

Он наотмашь ударил девушку палкой, что должна служить лишь в целях оттачивания навыков бо дзюцу. Удар сбил Эмили с ног.

Райли нашел применение палке в другой интерпретации. Юноша держал оба ее конца двумя руками, захватив Теодора за горло.

Мужчина оказался прижат спиной к груди сына.

Близнец зажимал его горло с невероятной силой. Лицо Теодора моментально побагровело, он попытался вырваться, но получалось плохо. Райли выдерживал все его удары в пах и живот, не ослабляя хватки.

Потерянная после удара Эми запаниковала, видя происходящее. Она была шокирована смелостью и отчаянием брата. И даже хотела прекратить все это.

Но потом осознала, что как только Теодор освободится от смертельных объятий близнеца, то их обоих ждут кошмарные пытки. А их еще не рожденный брат или сестра, с самого рождения попадет в ад, созданный их родителями.

Окинув взглядом пол, близняшка обнаружила два тренировочных ножа, для ближнего боя. Эми метнулась к ним, сорвав с одного ножны.

Хватка Райли была на исходе, это понимали все. Близнец держался, выжав из себя последние силы, ведь отец был старше, выше и крупнее.

И все бы закончилось прямо сейчас, ведь Теодор уже почти вернул себе контроль над ситуацией.

Если бы Эмили не пресекла все его попытки освободиться одним точным ударом ножа в грудь.

Лезвие прошло между ребер, остановившись точно в сердце.

Остановилась и вся паника вокруг.

Райли отпустил палку, перестав его душить, Эмили отпустила рукоять ножа.

Гнев и ярость в глазах Теодора сменились на удивление и непонимание, замерев этой эмоцией навсегда.

Все чему их учил Теодор, все его рвение сделать из них безупречных воинов, в итоге обернулось против него самого. Мужчина давал им только жестокость, и они вернули ему ее стократно.

Джон стер между ними границы личного пространства и формальностей. Ему было плевать на обязательства и прочее, важно было другое.

Мужчина прижимал ее лицо к своей груди. Рассказ Эмили был чудовищным, но то, что делал с ними родной отец, просто не вмещалось в рамки их поступка.

Сазерленд обнимала козырька в ответ, прижимаясь к нему ближе.

— А затем я позвонила Артуру, — завершала она рассказ.

— Почему ему? — интересовался Джон.

— Он был моим единственным другом, готовым всегда помочь, — объясняла рыжеволосая. — Они с Томасом приехали и организовали все как самоубийство. По официальной версии, Теодор повесился.

Эмили подняла взгляд на Джона. Все ее страхи догорали как поленья в камине. Шелби смотрел на нее с нежностью, и без намека на порицание.

— Вот такое я чудовище, — горько усмехнулась Сазерленд.

— Мое самое прекрасное чудовище, — улыбнулся козырек.

Джон нежно целовал Эми, и она отвечала взаимностью. Неумело и забавно, но это было больше, чем он мог представить. Девушка больше не боялась его, это было важным.

Шелби обещал все понять, быть рядом и сдерживал слово. Теперь он знал о смерти Теодора, и за что Сазерленды возвращают долг. Он знал и о Райли, о их больном прошлом. И ему было все равно. Главное, что Эмили рядом, она доверилась ему. Значит он на верном пути.

====== Мастер приглашает в гости ======

Солнечные лучи задорно отражались в зеркалах и на металлических поверхностях автомобиля. Они ярко отсвечивали в салон авто, бегая по обшивке сидений. Иногда солнечные зайчики попадали на лицо Сазерленд, подсвечивая ее бледную кожу и зеленые глаза. Девушка жмурила глаза, отодвигаясь назад. В весеннем солнечном свете, ее медные волосы горели ярко-огненной рыжиной, что выделяло девушку среди общей массы. Такого внимания допускать было нельзя, Эмили старательно собирала их в косу и прятала под пальто. Одна из восьмиклинок Джона, стала ей верным товарищем, надежно пряча главное достояние Сазерлендов.

Шелби обещал ненадолго заскочить по одному вопросу, и сразу же вернуться. Эми ждала его около пятнадцати минут. Она уже успела изучить переулок, посчитать количество окон, понаблюдать за местными маргиналами и откровенно заскучать.

Козырек не предупредил ее к кому и зачем он пошел, но просил заводить двигатель машины, как только она увидит его на горизонте.

Сазерленд держала ключ в зажигании, постоянно поглядывая на дверь, в которую цыган вошел. Само место было одним из неблагополучных районов Лондона, едва ли ей доводилось бывать в подобных местах. Девушка с опаской посматривала, на проходящих мимо машины людей.

Громко хохочущие дамы с ярко выраженным макияжем и соответствующей одеждой, вызывали негодование. Особенно стало неловко, когда обе подошли к авто, дабы предложить свои услуги. Какого было их удивление, когда одетая в мужскую одежду Эмили, отказалась от их предложения.

Жрицы любви снисходительно окинули рыжеволосую взглядом, осудив ее за внешний вид. Сазерленд почувствовала негодование и смятение, сменившееся улыбкой. Ей стало смешно от осознания глупости ситуации. Она невольно вспомнила Лорну и ее вязаные носки, которые так и не вернула. Улыбка понемногу отступила, дав место стыду. Эмили вдруг почувствовала себя предательницей. Как только в ее жизни появился Джон, она позабыла о женщине, что склеивала ее разбитое сердце, и хоть ненадолго залечивала раны души.

Провожая взглядом ночных бабочек, что почти поравнялись с дверью, в которую зашел козырек, Эмили наконец увидела его.

Джон резво выскочил через порог, немного напугав дам. Те, в свою очередь, немного дернулись от его появления, затем мило заулыбались. Одна из них пыталась завести разговор, но Шелби дежурно улыбнулся своей обаятельной улыбкой, и очень быстро направился в сторону авто.

Эмили почувствовала неприятный укол ревности. Сама от себя она гнала это чувство, пристыжая собственные мысли. Как она вообще могла поставить девушек легкого поведения в сравнение с собой? Сазерленд понимала, что Джон просто улыбнулся, как поступил бы любой мужчина в такой ситуации. Дамочки, предлагающие интимные услуги не редкость. Ее это зацепило. Его милая улыбка не предназначена только ей, так почему же ее посещают эти мысли.

Лишь когда Джон перешел на бег, Эми вспомнила, что должна была завести авто.

Пальцы девушки нервно ощупывали ключ в зажигании, поворачивая его. Мотор не поддался с первого раза.

Сазерленд наклонила голову, чтоб детально рассмотреть причину. Погруженная в свои мысли, она не заметила, что ключ вставлен не до конца. Цокнув языком, Эмили мысленно обругала себя за невнимательность.

Заведя машину, она вновь подняла глаза и увидела как цыган уже почти запрыгивает в салон авто, а за ним гонится по меньшей мере пять человек.

— Черт! — воскликнула рыжеволосая, переключая передачу.

— Я же обещал, что быстро, — шутил Шелби, захлопывая дверь.

— Ты не обещал, что за нами будут гнаться, — огрызнулась Сазерленд, сдавая назад.

— Этого даже я не ожидал, — не терял оптимизма мужчина.

Джон вставлял в барабан револьвера патроны, пока Эмили смотрела назад, резво пробивая ворота, что один из людей пытался закрыть.

— А ты профессионал, — козырек сделал комплимент девушке.

Ее маневр сдачи назад, чтоб выехать на дорогу из переулка, затем переключение передачи, чтоб резко дернуть авто вперед его правда удивил. Такое мастерство присуще мужчинам.

— Иди ты, — нервно отозвалась Эми, контролируя дорогу. — Кто они вообще такие? Что ты там делал?

— Возвращал старый должок, — заулыбался Джон.

Эмили не могла на него злиться. Он обезоруживал девушку своей улыбкой и обаянием.

Не успели они отъехать и на тридцать метров, как позади них, в том самом здании раздался взрыв. Шокированная увиденным, Сазерленд округлила глаза, ее лицо вытянулось, приоткрыв рот.

— Черт! — вновь выругалась девушка.

— Вот так Вам всем, — усмехнулся козырек.

— Джон, — все так же с удивлением обратилась Эмили. — Почему мы не взяли никого с собой? Почему не предупредил меня?

— А зачем нам кто-то? — заигрывал Шелби. — Мы с тобой чудесная пара, в пекло остальных.

Шелби поймал Эмили за подбородок и поцеловал, наплевав на правила движения. Она ответила на поцелуй, но была явно смущена. Этот момент был коротким, но ярким.

— Нас преследуют, — заполнила она паузу, глядя в зеркало заднего вида.

— Я в курсе малышка, — ответил цыган, понимая ее стеснение.

От этих его словечек, Сазерленд еще больше впадала в ступор, не зная как реагировать. А Шелби лишь больше это нравилось.

Козырек вылез в окно, сделав пару выстрелов в лобовое стекло, преследовавшей их машины.

Это вызвало панику и крики на улице, а еще внимание полиции.

— Джон, — тоном учительницы начальных классов, позвала его по имени Эми. — Какого черта ты творишь, нам нельзя светиться?

— Прости милая, — любезничал мужчина. — Зато они от нас отстали.

— Ага, — скептически вздохнула девушка. — Теперь к нам пристала полиция.

— Разберемся, — отмахнулся цыган. — Если что, это я тебя втянул.

Эмили остановила авто. Поговорить с представителями закона придется в любом случае.

Девушка уже составила в голове схему диалога, сумму за убытки и прочие формальные вещи. Джон же покинул салон, дабы самому решить этот вопрос. Ему было не в первой оказываться в подобной ситуации, и он точно знал как действовать. Сазерленд он просил просто сидеть внутри и ничего не предпринимать.

Девушка опустила стекло чтобы впустить воздух в салон. Ей не нравилось, когда в машине накурено, а курить хотелось.

Рыжеволосая достала сигарету из портсигар Джона, что тот выронил, когда выходил из авто. Она поднесла ее к губам, пребывая в поиске зажигалки или спичек.

От поисков ее отвлек щелчок пальцев по колесику зажигалки. Эми дернулась, посмотрев в окно. Перед ее лицом извивалось небольшое пламя, чтобы закурить.

— Здравствуй Эмили, — широко улыбнулся мужчина. — Не стесняйся, — он указал на огонь.

Сазерленд закурила сигарету, не сводя глаз с мужчины.

— Здравствуй Перси, — поприветствовала она старого знакомого. — Признаюсь, неожиданная встреча.

Персиваль имел незаурядную внешность. Он был коренастым мужчиной, ростом чуть ниже среднего, с пронзительными синими глазами и сильно вьющимися, короткими волосами. У него был широкий лоб, что имел по бокам небольшие залысины, черные, густые брови, большой нос и уши, а еще пухлые губы, что алым контуром выделялись на бледном лице.

— Не мог я пропустить взрыва этого крысятника, — указал он на место, откуда они с Джоном так спешили уехать.

— Ты связан с этим? — хмурила выразительные брови Эмили.

— Не-а, — отмахнулся Грин. — Но хотел бы.

— Так, — выдохнула дым Сазерленд. — Джон… я искала встречи с тобой.

— Я знаю, я была занят, прости мне это, — тараторил мужчина.

Эмили слишком давно и хорошо знала Персиваля, но каждый раз ему было чем ее удивить. И то, как он разобрался с полицией, из-за выходки Джона, не стало исключением.

— Вот адрес, — он протянул ей листок. — Приезжай в один из моих загородных домов, там и обсудим все вопросы.

— Хорошо, — растеряно ответила Сазерленд.

Она не ожидала, что их встреча произойдет вот так.

— Отлично, — вновь улыбнулся Грин. — Встреча как обычно, не на один день…, ну ты знаешь правила. Да, и своего веселого бойфренда разумеется бери. Будет весело.

Не успела Эмили оправиться после встречи, как в машину сел Джон. Вид у него был довольный и беспечный.

— Я же говорил, — усмехнулся козырек. — Делов то.

Эмили кивнула ему, погруженная в свои мысли.

— Малышка, — позвал ее гангстер. — Все нормально?

— Угу, — кивнула она в ответ. — Персиваль Грин ждет нас у себя в гостях.

Эта новость радовала и беспокоила Джона, но вида волнения он не подавал.

— Вот и славно, — улыбнулся цыган, отбирая у нее сигарету.

Мужчина подвинулся к ней ближе, потягиваясь за поцелуем. Все еще не привыкшая к этому Эмили, немного отстранилась, бегая глазами.

— Джон, тут полно людей, — пыталась сдержать улыбку она.

— Ну и плевать на них, — рассмеялся цыган.

Окрыленный влюбленностью Джон, не замечал полицейских и зевак вокруг, их для него не существовало.

Мужчина нежно целовал Эми, убирая выбивающиеся из-под восьмиклинки рыжие пряди.

Эмили собрала минимум необходимых вещей, которые пригодятся ей во время пребывания в гостях у Грина. Перебирая одежду, девушка составляла план разговора с ним о «острых козырьках». Зная непредсказуемость мужчины, предугадать в какое русло перейдет диалог было сложно. Ее мысли раз за разом возвращались к Джону.

Думать о нем было приятно, а от воспоминаний о их поцелуях, внизу живота приятно тянуло. Гангстер притягивал ее к себе магнитом, каждый раз все ближе и сильнее. Его тепло, запах, проявление чувств к ней были для нее диковинными, но невероятно привлекали. Противиться этому было крайне сложно, впрочем, она и не пыталась. Когда цыган подходил к ней сзади, рыжеволосая чувствовала себя такой маленькой и слабой… но в безопасности.

Барьеры в ее голове становились все ниже, а некоторые ломались как сухие ветки. Может быть, если она перестанет их выстраивать, на тех местах сможет вырасти прекрасные и вечно зеленый сад, вместо бетонных стен.

Сазерленд нравилось мечтать и воображать как могли бы развиться их отношения. Они абсолютно разные, с противоположными интересами, собственными взглядами на жизнь и прочим, но с ним ей комфортно и спокойно. Эмили вполне признавала, что ей уютнее с Джоном находиться в одной комнате, когда он читает газету, и она вырезает фигурки из дерева, чем с Райли в одой постели. Хотя, казалось бы, со вторым она делила утробу матери.

Девушка подошла к окну, устав выбирать одежду из гардероба. Раньше этим занимались служанки, но в нынешних условиях, приходилось самой. Эмили это не напрягало, даже наоборот. Здесь, вдали от дома, в съемной квартире с Джоном, она была счастливее, чем все годы, проведенные в особняке Сазерлендов. Не хватало только Скай. Близняшка скучала по малышке, чего не могла сказать об остальных членах семьи.

Эмили гложило чувство вины за это. В чужом городе, в чужом доме, с чужим мужчиной, она ни на секунду не затосковала. Ей было комфортнее с козырьком в квартире, чем в родных стенах огромного особняка.

Дело Шелби теперь стало для нее не просто возвратом долга, Эми хотела примирить стороны, ради его безопасности. Девушка откровенно беспокоилась за него.

Сазерленд вздрогнула от резко открывшейся двери в ее комнату. Гангстер не церемонился со всеми правилами приличия и прочим, он видел Эми обнаженной, избитой, без сознания и в швах, вряд ли сейчас ему откроется нечто новое.

— Крошка, этот или этот? — вопрошал мужчина.

Джон стоял в дверях, держа в каждой руке по галстуку. Очевидно он не мог выбрать сам, поэтому обратился к ней за помощью, а может это было лишь предлог.

Но Эмили думала совсем не об этом, не о галстуках, нарядах и прочем. Ее взгляд изучал рельефные живот и грудь козырька, что едва были прикрыты расстегнутой рубашкой. Он выглядел как скульптура эпохи возрождения. Идеальная кожа натягивалась на рельефных мышцах, что играли под ней, грудь плавно переходила в живот с кубиками пресса.

Джон был подобен «Давиду» Микеланджело. Весь это Ренессанс, представший перед ней, вскружил голову. Эмили чувствовала слабость в коленях, дрожь в руках и как затягивается узел в животе. Приливающая кровь шумела в ушах, разгоняя ритм сердца. Сазерленд уже и забыла его вопрос о галстуках, она пыталась вернуться себе власть над сознанием.

Козырек не мог не заметить, затянувшейся паузы после своего вопроса. Он улыбался ее реакции. Нет, он не вошел к ней в таком виде с умыслом, это правда вышло случайно, но результатом он был доволен сполна. Шелби знал как привлекает женщин, ему не нужно было в этом убеждаться. Но реакция Сазерленд подняла самооценку и подогрела самолюбие.

Джон добавил еще капельку обаяния к и без того томной улыбке. Мужчина медленно приближался к девушке, как хищный зверь, загнавший добычу в угол. Цыган наслаждался ее смущением и безысходностью. Эта невинная робость вызывала в нем нежные чувства.

Безусловно, Эми привлекала его как женщина. Ее стройные ноги и осиная талия, хрупкие плечи и медные локоны будоражили его сознание. Но мужчина не спешил, не хотел казаться настойчивым. Шелби без особого труда получал желанных ему женщин, иногда те и сами лезли в его брюки. Но все это обычно заканчивалось одной ночью, либо парой встреч после.

Только с Мартой было по-другому. Они были вместе с юности, вместе через многое прошли и были очень близки. С ней он не позволял себе вести себя как с другими. Пожалуй, она была единственной женщиной, для которой Джон был джентльменом. Потому что он ее любил.

Теперь в его жизни появилась Эмили. Такая не похожая на Марту, но притягивала так же сильно. Сазерленд была невероятно желанна. Козырьку нравилось заходить в ее комнату, рассматривать ее вещи, иногда брать их без проса. Так например Джон «одолжил» один из деревянных гребней Эмили, на нем осталось пара длинных медных волосков, что цыган хранил между листов своего ежедневника.

Торопить события он не собирался. Зная ее жизненную историю, мужчина не знал, как правильно себя вести в данном случае, боясь ей навредить. Приходилось сдерживать свои желания и позывы тела. Что с каждым разом давалось все сложнее. Все же они жили на одной территории. И часто, забытое Эмили белье в ванной, возбуждало в нем желание отправиться в ее комнату прямо сейчас.

Шелби сократил расстояние между ними настолько, что мог ощущать ее тепло.

Дрожь по телу Сазерленд проходила волнами. Она старалась контролировать себя, что было крайне сложно, учитывая обстоятельства. Ее дыхание сбивалось, а мысли путались «кажется он что-то говорил про галстук». Приложив титанические усилия, Эмили перевела взгляд на его лицо. Но и тут ее ждал провал. Губы Джона выглядели такими соблазнительными и манящими. Сазерленд почувствовала как пересохло в горле.

Словно прочитав ее мысли, Джон облизнул их, чем вызвал остановку дыхания девушки.

— Серый или синий? — нарочно томно прошептал Шелби.

Эмили приоткрыла рот, чтобы ответить на вопрос, который она не расслышала. Девушка была как под гипнозом, полностью подчинившись его воле. И если был мужчина приказал ей шагнуть в окно, не раздумывая, последовала бы приказу.

— Серый или синий, Эмили? — шептал Джон.

Не прерывая зрительного контакта, цыган приблизился к ней вплотную.

Она ощущала его горячее дыхание слишком близко у своего лица. Эми бледнела, из-за отлившей от лица крови, ее губы синели. Внутри все горело огнем, а снаружи пробивал озноб. Впервые ей стало страшно. Просто потому, что она никогда не испытывала подобного. Все ее нервные клетки, будто обострились, а нейронные связи импульсировали сверх меры.

Мужчины вроде Джона Шелби всегда получают, то что хотят. Эмили это знала, из жизненного опыта знакомых ей женщин. Джон в свою очередь, имел в этом немалый успех.

Но его целью было не овладеть Эмили, а доказать ей серьезность своих чувств. Показать, что любовь это не страшно, что связь между мужчиной и женщиной — это естественно.

Козырек осторожно касался губами губ Эмили, как бы прося разрешение. Сазерленд неуверенно отвечала на его действия. Мужчина понимал ее робость, но сдерживать себя удавалось с трудом. От ее поцелуев, запаха и близости, в брюках становилось тесно.

Эмиливолновалась, как если бы ее вели на эшафот. Сердце билось где-то в области горла, а уши закладывало. Она не знала куда деть непослушные, дрожащие руки.

И Джон, замечая это, брал ее за запястья, опуская ее ладони на свою вздымающуюся грудь.

Тепло и гладкость его кожи в ее ладонях сломало очередной барьер в голове близняшки. Она чаще задышала из-за сильного прилива возбуждения.

Гангстер распознавал все изменения в ней, исходя из поведения ее тела. Он ментально чувствовал Эмили, будто мог проникнуть в ее мысли.

Ладони Шелби поглаживали ее спину, иногда сжимая талию. Эмили была хрупким стеблем цветка в его сильных руках.

Упавшие на пол галстуки были свидетелями их страстного порыва. Они как демон и ангел, что восседают на правом и левом плече. Один нашептывал о том, что все слишком далеко зашло, что Джон просто искал повод, чтобы воспользоваться ее симпатией. Другой же уверял, что все правильно, все идет как и должно быть. Не стоит скрывать чувств и желаний.

Эмили не слушала ни того, ни другого. Она положила пальцы на его лицо. В ее ладонях все еще отдавались удары его сердца. Козырек задышал чаще. Как правило, такое происходило из-за сильного влечения, но сейчас жест девушки был куда интимнее, чем все минеты в его жизни.

Прикосновения к лицу, объятия, нежность, были не в его стиле. Не миловался он со всеми своими женщинами, ласка была чем-то особенным. Только Марте он позволял проявлять такие особые чувства, только перед ней он открывал свое сердце. Сейчас же ему хотелось, чтоб все это делала Эмили. Ей он не просто позволял это, он требовал настойчивыми поцелуями.

Язык Джона проникал в ее ротик, устанавливая свои правила, и, стирая ею расставленные границы. Его руки опускались ниже к бедрам девушки, иногда вновь поднимаясь к ее груди.

Хриплый стон так и застрял в ее пересохшем горле. Горячие губы и язык Джона, единственные дарили ей влагу.

Вспыхнувший порыв страсти между ними, напугал Сазерленд, но уверенные действия Джона не дали ей отступить назад. В ее зеленых глазах копились слезы, благо из-за прикрытых век, их не было видно. Это не было обидой или грустью. Просто все эти новые ощущения открыли перед Эмили новые горизонты. Та тюрьма, в которой ее держали больные отношения с братом в прошлом, сейчас наконец переставала существовать. Райли более не властен над ее душой, телом и волей. Она даже не хотела сейчас об этом думать. Не позволяла близнецу испортить этот волшебный момент.

Джон тонко чувствовал Эмили, подозревая ее страхи. Он ревновал к ее воспоминаниям. Только он один должен быть в ее мыслях, только о нем она должна думать.

Его пальцы пробирались через расстегнутые пуговицы ее рубашки к телу. Сазерленд резонировала на его действия, впиваясь ноготками в кожу. Козырьку нравилась эта сладковатая боль. Он улыбался, перемещая поцелуи к шее и ключицам.

Эми откидывала голову назад, разливая медные волосы водопадом. Усаженная им на подоконник, девушка была зажата между горячим телом Джона и холодным стеклом окна.

Шелби был готов к такому долгожданному их соитию, но сомневался в готовности Эмили. Ему не хотелось навредить ей своим еле сдерживаемым желанием.

— Только скажи, — шептал Джон сквозь поцелуи. — И я остановлюсь.

Сазерленд не могла ответить. Страх неизведанного граничил с наслаждением от его ласк. Эми была в полном смятении.

Но все за них решил один из людей Сазерлендов. Не найдя Джона на привычных для него локациях, он точно знал, что стоит поискать в комнате Эмили. Козырек проводил там неприлично много времени. Мужчине просто было необходимо получить пару рекомендаций козырька, он и не подозревал, что прервет такой важный для них момент.

Стук в дверь спальной отрезвил Эмили и взбесил Джона. Девушка резко вдохнула, распахнув глаза. Она вновь зажалась, и все старания цыгана вернулись к первоначальной точке.

Шелби тяжело дышал, все также нависая над девушкой.

— Сейчас, — рявкнул гангстер, осекаясь на дверь.

Мужчина закрывал ее хрупкую фигурку собой, на случай, если осмелевший, все же решит сюда войти без его разрешения.

Цыган вновь почувствовал ее напряжение, какое было в самом начале, но теперь к нему добавилась неловкость и стыд. Мужчина понимал, что для Эмили их близость в новинку и стоит быть предельно осторожным.

Неловкость ситуации прибавляло и их молчание. Джон обнял девушку, прижимая к груди. Так он хотел показать, что все хорошо и ничего страшного не произошло.

Эми обняла его в ответ, обвив руками талию. Гангстер наконец выдохнул, позволив себе расслабиться. Он прикрывал глаза, выравнивая дыхание и успокаивая тело.

Джон снова поцеловал близняшку, на этот раз в носик. Это было так по-родному и невинно. Эми улыбнулась на этот жест.

— Так серый или синий? — шутливо спросил козырек.

— Ни тот ни другой, — улыбнулась рыжеволосая. — Эти формальности ни к чему, когда едешь в гости к Грину.

— Это почему еще? — интересовался цыган, не выпуская ее из объятий.

— Вот приедем к Перси и поймешь, — интриговала Эми.

— А мы с тобой в чем поедем? — продолжал с вопросами он.

Джон все чаще употреблял «мы», делая акцент на их еще не окрепшей, но уже зародившейся связи.

— Да хоть так, — пожала плечами девушка.

— Решено, — подыгрывал он. — К черту галстук, я еду без рубашки, а ты в ней, но без чулок.

— Поверь, в доме Перси мы этим никого не удивим, — цокнула Сазерленд, поцеловав мужчину.

Треск поленьев в камине был единственным звуком в кабинете Райли Сазерленда. Мужчина выглядел так, как никогда бы не позволил себе появиться на людях. Расстегнутая рубашка, закатанные рукава, испарина на лице и нетрезвый вид.

Близнец сидел откинувшись в кресле, делая глоток за глотком обжигающего напитка, глядя во мрак помещения.

Он уже знал, ему сообщили о романе его Эмили с Джоном. Хотелось бы Райли не верить в это, считая сказанное пустой болтовней. Но он верил, потому что был наслышан о том, как Джон обаятелен, какой популярностью пользуется среди женщин и вполне ожидаемо, что цыгану захочется полакомиться его прелестной сестрой.

Для Сазерленда это было сродни изнасилованию. Будто над его половиной души надругались. Эми не могла предать его, козырек взял ее силой. Именно так близнец пытался оправдать поступок девушки. Но жестокая правда твердила о том, что та с ним добровольно. Получается, Эмили предала его. Предала их союз, рожденный задолго до появления Шелби в их жизни.

Райли представлял огромную дыру в своей душе, от вырванной из нее любимой женщины. Его воображение рисовало, как руки цыгана скользят по ее бледной коже, как его губы припадают к ее груди, как его мерзкий язык оставляет линии на ее тонкой шее, как его пальцы путаются в ее медных волосах, что так одинаковы с ним.

Громко зарычав, близнец швырнул стакан в сторону. Тот разлетелся на мелкие осколки, вместе с каплями недопитого виски.

Боль от собственных мыслей, он ощущал почти что физически. Из зеленых глаз мужчины текли слезы, которые он и не пытался скрыть. Сазерленд открыл окно, чтоб остудить собственный пыл, от накатывающей истерики. Не помогло.

Мужчина опускался на колени, держась за грудь. Его сердце болело от обиды, отчаяния и гнева.

Будь они сейчас здесь, Райли зарезал бы их обоих. Цыгана из ненависти за то, что посмел брать чужое. Эмили за предательство, не будет она никогда принадлежать никому другому.

На шум отреагировала Аманда, что все также мучилась от бессонницы. Девушка приоткрыла дверь в кабинет мужа, разведывая обстановку. Ее напугали темнота и Райли, сидящий на полу. Уистлер подбежала к любимому, обхватывая его лицо.

— Милый, что с тобой? — заволновалась она. — Тебе плохо? Где болит?

Райли ничего не ответил, лишь поднял полный слез отчаяния взгляд.

Почуяв запах алкоголя, блондинка осмотрелась. Весь пол был устлан фотографиями из семейного альбома, на столе красовалась полупустая бутылка виски, в углу разбитый стакан, а в центре всего этого Сазерленд.

Она сразу поняла причину всего этого балагана. Ей и объяснять ничего не нужно было.

Уистлер сидела рядом с супругом, обнимая того за плечи. Ей было не впервой встречаться с подобным его поведением и она знала как себя вести. А еще Аманда привыкла к тем неприятным ощущениям, от осознания, что любимый человек страдает из-за другой женщины.

— Рано или поздно это бы случилось, — прошептала Уистлер, прикрывая пеньюаром, заметно округлившийся живот.

— Она предала меня, — прохрипел Сазерленд.

— Нет Райли, — оборвала она его. — Она просто полюбила. Это нормально среди людей.

Близнец мотал головой из стороны в сторону в знак отрицания ее слов.

— То, что было когда-то между Вами, все это наваждение, результат жестокости Вашего отца, — поясняла Аманда. — Вы были очень юны и не знали как с этим справляться, находя друг в друге утешение. Теперь всего этого нет, кошмар закончился уже давно. У тебя есть я и наш малыш. Эмили встретила мужчину и это абсолютно нормально.

— Ты так говоришь, потому что ревнуешь меня к ней, — находил свое объяснение он словам жены. — Я люблю тебя не меньше, чем ее. А она спуталась с этим цыганом.

— Это ее выбор и Шелби очень приличные люди на мой взгляд.

— Как только мы вернем им долг, я убью его, — сквозь слезы шипел Райли.

— Нет, — резко оборвала его Аманда.

Девушка держала мужа за подбородок, пронизывая его своими голубыми глазами. — Ты оставишь их в покое, ради благополучия нашего ребенка.

Сазерленд склонился к округлившемуся животу жены, опуская на него свою голову. Уистлер поглаживала его медные волосы.

Девушка считала своим долгом, быть рядом с любимым в такой сложный для него период, и ей было плевать, что вся ситуация из ряда вон выходящая. Она правда желала Эмили счастья, понимая, что Джон это ее шанс начать нормальную жизнь. Джон так же и шанс для нее и Райли, наконец положить конец прошлому.

А по ту сторону двери, зажав рот рукой, упускала слезы Джулия. После всех этих событий, она будто прозрела. Поняв каким чудовищем был ее покойный муж, который довел близнецов до такого кошмара, она всеми силами пыталась исправить ситуацию.

Женщина пыталась быть с сыном мягче, хоть не особо он и желал этого. Она стала много времени проводить со Скай, компенсируя на ней все те годы, что она упустила с близнецами. Но самым главным было наладить отношения с Эмили, которая неизвестно когда вернется из Лондона.

Совладать с безумием и темпераментом Райли было крайне сложно. С этим удачно справлялась Эмили, но после новости о ее романе с Шелби, это было под вопросом. Аманда старалась, но выходило с переменным успехом. А он ней самой и речи не шло.

Единственным выходом, было предупредить Томаса обо всем. «Острые козырьки» должны быть в курсе, раз уж они теперь в одной лодке.

— Я говорила, — на повышенном тоне, разглагольствовала Полли. — Я блядь говорила! С Сазерлендами нельзя связываться.

— Полли хватит, — пытался пресечь ее Томми.

— Мы снабдили Вас оружием и людьми, — шипела Джулия. — И ты смеешь такое говорить.

— К черту тебя и твою помощь, сами бы справились, — продолжала Грей. — А теперь твой сынок угрожает моему племяннику.

— Полли! — пресек ее глава семьи. — Я прошу тебя.

— Нет, я понять не могу, — немного успокоилась цыганка. — Наш Джон для Вашей Эмили недостаточно хорош?

Грей делала затяжки, нервно жестикулируя руками. Она недолюбливала Джулию еще с молодости, а сложившаяся сейчас ситуация лишь подогрела неприязнь.

— Пусть живут вместе, они взрослые люди, — вклинился Артур.

Мужчина стоял у окна, рассматривая как Грейс играет с Чарли в саду. Его голос был абсолютно спокойным и рассудительным. Всегда вспыльчивый Шелби старший, на редкость вел себя спокойно и был даже каким-то задумчивым.

— Без помощи Сазерлендов в случае войны с Грином мы не справимся, — устало пояснял Томас.

— Зато после возврата долга, этот щенок нападет на нас, — прикрикнула Полли в своей манере.

— Не называй моего сына так, — заступалась за его честь рыжеволосая.

— А то что? — вызывала на эмоции Грей.

— Я вырву твой поганый язык из твоей глотки, — зашипела Сазерленд.

— Считаешь себя и свое семейство выше нас? — язвила цыганка. — Вы такие же обыкновенные, ничего в Вас нет особенного. И твоя дочь ничем не лучше Джона, понятно?

— Хватит! — осадил женщин глава «острых козырьков».

Мужчина хлопнул ладонью по столу, наконец добившись тишины.

— Хоть кто-то в этом мире кого-то любит, — тяжело вздохнул Артур. — Оставьте их в покое.

С этими словами мужчина покинул кабинет брата, встретившись в коридоре с Майклом. Того не брали на подобные собрания и он всячески пытался подслушать происходящее за закрытой дверью.

— Подслушивал? — подшутил мужчина, отпивая из фляги.

— Н-нет, — неуверенно ответил парень.

— Ой, да не ври, — усмехнулся козырек, приобнимая кузена за плечо.

Мужчина вел его к выходу на задний двор, потому как Грейс просила не курить в доме, не считая кабинета мужа.

— Семья Эмили против их отношений с Джоном? — вопрошал Грей.

— Не совсем, — пытался объяснить мужчина. — Бузит только Райли: ее близнец.

— Почему? — не понимал юноша. — Мне кажется это был бы выгодный союз для обоих семей, тем более если они и правда друг другу нравятся.

— Все сложно, — цокнул Артур.

С его губ сошла улыбка, а глаза вновь стали печальными. Мужчина погружался в мысли, смотря то себе под ноги, то куда-то вдаль.

— Но все будет хорошо, — поджимал он губы в пародии на улыбку. — Я это точно знаю.

— Откуда?

— Мне это приснилось, — усмехнулся мужчина.

Артур смотрел на Грейс, что показывала Чарли рыбок в пруду. Он тепло улыбнулся и помахал ей в ответ рукой.

— Иди ты, — усмехнулся в ответ Майкл. — Я думал ты серьезно.

— Я серьезно, — взглянул на кузена козырек. — Наш Джон всегда получает что хочет. Как бы тяжело это ни было и как бы дорого ни стоило.

— Даже не смотря на угрозу смерти от Райли? — лавировал Майкл.

— Пф, — деловито фыркнул Артур. — Тоже мне угроза. С ним Эмили, а это поверь мне очень много.

— Семья ведь прежде всего, — вспоминал парень слова Томаса.

— Именно, — кивнул мужчина. — И я уверен, Эмили Сазерленд станет частью нашей семьи.

Джон крепко держал Эмили за руку, на пути ко входу в загородный дом Персиваля Грина. Девушка держалась спокойно и казалось, вовсе не волнуется от предстоящей встречи. Чего нельзя было сказать о Шелби. Тот все время осекался и был на чеку.

Его удивляло расположение дома в глухой местности, вдали от города, огромная площадь территории и сам дом. Особняк выглядел как традиционный английский дом, но с огромными окнами от пола до потолка, что были слабо завешаны шторами и открывали обзор на все, происходящее внутри. В центре крыши находился огромный стеклянный купол, что занимал почти всю площадь. Это больше походило на обсерваторию, нежели на жилое поместье.

— Тебя это удивляет? — спросила Сазерленд, заметив интерес и удивление в его глазах.

— Скорее да, — неуверенно ответил цыган. — Выглядит необычно.

— Содержимое тебя удивит куда больше, — улыбнулась близняшка.

Козырек лишь сильнее сжал ее руку на эти слова. Эми чувствовала его напряжение и старалась вести себя как можно спокойнее, дабы показать ему, что волноваться не о чем.

Перси был странным, богатым чудаком. Его уважали, боялись, любили и презирали. Грин и правда был с огромной чудинкой. Многие считали его сумасшедшим, кто-то говорил, что он специально создал такой образ, окутанный слухами вокруг себя, а кто-то и вовсе считал, что он болен. И в этом была истина. Перси был королем эпатажа и экстравагантности. Но находиться в его особняке, не представляло опасности. Мужчина никогда не позволял себе вредить тем, кто пришел в его дом, даже если это был враг. Таким было его негласное правило.

— Джон, — позвала мужчину Эми, остановившись у входа. — Ты вообще знаком с Перси?

— Нет, — хмуря брови, ответил он. — Почему спрашиваешь?

— Он человек неординарный и ты это сразу поймешь, — сдержано улыбнулась девушка.

Пальцы Эмили поправляли бабочку и воротник его рубашки, осторожно поглаживая ворот смокинга.

Шелби послушно поднял подбородок вверх, упрощая возлюбленной задачу.

— Я слышал, что он с «приветом», — козырек взял ее за запястья.

— Так и есть, — усмехнулась Сазерленд. — Что бы ты там не увидел, и как бы себя ни вели его гости, просто никак на это не реагируй.

— Ты давно его знаешь? — спросил гангстер.

— Очень давно, — ответила рыжеволосая. — Так давно, что… до неприличия давно.

— Персиваль друг Райли? — продолжил вопросы цыган.

— Перси был влюблен в него, — неловко улыбнувшись, ответила Эмили.

Девушка поспешила поприветствовать дворецкого, что любезно принимал ключи от авто из ее рук.

Лицо Джона вытянулось от удивления, а глаза округлились. Мужчина не нашел, что ей ответить, пребывая в легком шоке.

Встречающая их хостес, мило улыбалась, открыв перед ними дверь. Девушка была мила, юна, симпатична и обаятельна. Она лучезарно улыбалась своей белоснежной улыбкой, но похоть и разврат в ее глазах Шелби прочел без труда. Блеск ее глаз подчеркивали темные тени, а из наряда на ней были лишь туфли на высоком каблуке, да красная помада.

— Здравствуйте, Эмили, — приветствовала их хостес. — Добрый вечер, мистер Шелби.

— И тебе здравствуй, Кэти, — улыбнулась Сазерленд.

Шум, громкие разговоры и смех, доносились со всех сторон дома. Козырька это сбивало с толку, но он старался сосредоточиться на том, зачем они сюда пришли.

— Перси ждет Вас, -прощебетала хостес. — Позвольте Вас проводить к нему.

Сазерленд потянула Джона за собой, следуя за девушкой.

Шелби негодовал. Они проходили через комнаты, залы и коридоры. Дом был гораздо больше, чем казался, интерьер каждого помещения отличался от предыдущего. В нем присутствовали все стили сразу, начиная от средневековья и продолжаясь например в барокко, или викторианский стиль. Вся странная обстановка дизайна меркла на фоне того, что творилось внутри этих стен.

По пути им встречались абсолютно разные люди, это касалось не только внешности и нарядов, но и поведения. Так например в центре зала с музыкальными инструментами мужчина, переодетый в клоуна, показывал фокусы. А в следующей комнате, происходила оргия, ее участники даже не обращали внимания на них. А далее неизвестный художник писал портрет двух девушек, принимающих опиум. Еще были мужчины в женских платьях, воздушные акробаты, голая женщина, кормящая мясом тигра.

Это только то, что Шелби успел заметить и различить. Ему было страшно представить, что происходило в более отдаленных уголках этого дома.

— Эми, — козырек сильнее сжал ее руку и прошептал. — Кто все они?

Сазерленд заметила в его взгляде отвращение и страх.

— Очень богатые и влиятельные люди, — так же шепотом ответила она.

Джон бывал на всяких вечеринках, и секс на глазах у всех — это максимальное преступление, что могло произойти.

— Мне все это не нравится, — занервничал он.

— Я понимаю, — успокаивала она его.

Сазерленд остановилась и положила ему руки на грудь. Теперь была ее очередь успокаивать волнение в мужчине.

— Нам ничего не угрожает, — мягко произнесла близняшка, проведя пальцами по его лицу. — Как только я договорюсь с Перси, мы сразу же отсюда уедем. Вернемся домой. А пока, предлагаю не замечать слона в комнате.

— Эми, — козырек ухватил ее запястье, когда она уже собиралась следовать дальше. — Когда мы вернемся в Бирмингем… я не хочу, чтоб ты возвращалась домой… переезжай ко мне.

Шелби сам от себя не ожидал, что наконец решится на это. Он готовил эту речь несколько дней.

Эмили удивленно приоткрыла рот. К такому предложению она явно не была готова. Они только сблизились… их отношения только стали приобретать очертания… она совсем немного приоткрылась ему, а козырек уже готов на такой серьезный шаг.

В его глазах читалась надежда и страх отказа, в ее — удивление.

— Господа, — позвала их Кэти. — Перси жаждет встречи.

Все так же широко улыбаясь, девушка открыла перед ними двойную дверь.

Зал в котором их принимал Грин был в бело-золотых оттенках. Если врата рая существуют, то наверное они выглядят так.

Персиваль был в традиционном черном смокинге, идеально выбрит и с золотой короной на голове.

Мужчина радушно улыбался, раскидывая руки для объятий.

— Ну здравствуйте мои дорогие, — приветствовал их хозяин дома. — Рад видеть Вас вместе…, у себя в гостях.

====== Lost in Paradise ======

Комментарий к Lost in Paradise Настоятельно рекомендуемая музыка к главе: Evanescence – Lost in Paradise.

Вы сами поймете в какой момент ее включить.

Приятного прочтения!

I have nothing left,

And all I feel is this cruel wanting.

We’ve been falling for all this time,

And now I’m lost in paradise.

As much as I’d like the past

The past not to exist, it still does.

And as much as I like

To feel like I belong here,

I’m just as scared as you.

Болотистая и лесистая местность окружала поместье Сазерленд. О таких местах писали баллады и сказки о ведьмах, леших и прочих сказочных персонажах. Когда утренний туман оседал густой дымкой, а в очертаниях деревьев мерещились то ли люди, то ли лохматое нечто, никому и в голову не приходила мысль пойти сюда.

Разумеется Райли обожал в такое время прогуливаться по лесу, в надежде подстрелить дичь.

Не особо он любил охоту, скорее это был повод выйти из дома и побродить одному. В юности они с сестрой проводили здесь все свободное время, коего так не хватало. Оба прекрасно знали эти места и их опасность. Не знающему человеку не стоило бывать здесь одному.

Сазерленд с теплом в душе, лелеял воспоминания о прогулках по их землям в компании близняшки. То было чудесное и беззаботное время ровно до того момента, как они возвращались в дом. Оба ценили каждую секунду проведенную в старом, дремучем лесу.

Но сейчас позади него, по сырой от росы земле, шлепали отнюдь не шаги Эмили.

Артур старался выбирать дорогу, хоть и был в резиновых сапогах. Не любил Шелби все эти заморочки с охотой, лесом, природой и прочим. Но Райли согласился побеседовать с ним именно в такой обстановке. Здесь не было лишних глаз и ушей, не считая пса.

Конечно близнец знал, что Шелби старший хочет обсудить. И был готов к диалогу.

Устав от всей этой возни в болоте и выбора, куда сделать следующий шаг, Артур сунул сигарету в губы и закуривал ее, пряча в ладонях слабый огонек спичек.

— И сейчас ты начнешь говорить о своем брате и как хорошо, что они с Эмили сошлись, — пытался предугадать Райли.

Рыжеволосый плюхнулся на поваленное бревно. Его медные локоны были убраны в короткий пучок, и не скрывали лица. Козырек подумал о том, что будь Райли ниже ростом и худее, его было бы сложнее отличать от сестры. Все же брутальность играла важную роль во внешности.

— Я лишь скажу о том, — в своей манере отвечал Шелби. — Что угрожая убийством моего брата, ты развяжешь войну.

— И что? — усмехнулся Сазерленд. — Я ради сестры отца убил, ты думаешь не смогу убить и его?

От угроз в адрес семьи и разговоров об убийстве кого-то из братьев, Артур приходил в ярость. Но, умело применяемая психология Линды, не была напрасной. Цыган научился себя контролировать, особенно в таких острых ситуациях. Он и сам заметил, как это шло на пользу как ему, так и семейному бизнесу.

«Не надейся сученок, тебе не вывести меня из равновесия», подумал гангстер.

— Джон и Эмили теперь вместе, — рассуждал Артур, присаживаясь рядом. — Угрожая ему, ты наносишь вред ей. Соответственно половина Ваших общих людей перейдет на ее сторону.

— И Вы разумеется в это встрянете, — нарочно улыбался близнец. — А Перси не боитесь, он все еще мой союзник?

— Это зависит от того, к чему там с ним придут Эми с Джоном, — лавировал Шелби.

От этих частых упоминаниях об «Эми с Джоном», Райли выходил из себя. Его бесило состояние дел, что сейчас ему неподвластны и непокорность сестры. Близняшка всегда была вольнодумной, но ее союз с цыганом просто был немыслимым. В погоне за расшатыванием нервов козырька, Сазерленд раскачался сам. Его пальцы дрожали, протирая ружье, от осознания слов Артура. Чертов цыган был прав.

— Значит, «острые козырьки» не боятся войны? — нервно подшучивал близнец, пытаясь скрыть гнев.

— Ты сестру потерять не боишься? — ответил мужчина вопросом на вопрос.

Такие разговоры об их семье были довольно рискованными, но Артур слишком хорошо знал Райли.

— Думаешь она простит тебе убийство ее любимого? — добивал вопросами козырек.

— Она моя, — надломился близнец.

Его голос дрогнул, а лицо упустило улыбку. Шелби даже не смотрел в его сторону, ему достаточно было того, что и как он сказал.

— Нет, не твоя, — возразил гангстер. — Эмили взрослый и свободный человек, она в праве сама решать.

Слова Артура имели смысл. Его девочка выросла и теперь готова упорхнуть из гнезда. Но как, куда? В чужую семью? В чужой дом, к чужому мужчине? Никто и никогда не позаботится о ней лучше, чем он. Райли был уверен, что он один справится с этой задачей. Его также ужасала мысль, что и Скай так поступит. И она сбежит, как подрастет. Он лишится самых важных людей в своей жизни. Сазерленд не мог такого допустить. Его девочки могут оказаться в опасности, стать жертвами насилия и обид, а он и знать не будет.

Абьюзивность собственных мыслей мужчина не осознавал. Но Аманда всеми силами пыталась донести это. Блондинка много раз приводила аргументы в пользу Джона, опираясь на жизненный опыт. Но Сазерленд мыслил по-своему. Слишком сильно он любил Эмили, как та его уже давно нет.

— Я не отпущу ее, — произнес Райли, рассматривая грязь на сапогах.

— Не думаю, что она станет тебя спрашивать, — сквозь затяжки ответил цыган.

В глазах Сазерленда блеснули слезы, что тот умело скрыл. Но от цыганского взгляда ничего не утаить.

— Если ты любишь сестру и желаешь ей счастья, ты не развяжешь между нами войну.

Говорить близнецу что-либо, было бесполезно. Он уже все решил. Мужчина придумал свой план, исходя из слов Артура и Аманды. Он не собирался делиться мыслями, но продолжал просчитывать ходы.

Злой и уставший от всех этих разговоров о Сазерлендах Томас, сидел в своем кресле немного ссутулившись. Мужчина курил сигарету, второй рукой подпирая голову. После визита Джулии, Полли сама не своя. Шелби знал, что тетя недолюбливала Сазерленд с юности, но теперь это приняло маниакальную форму.

Грей целыми днями только об этом и твердила. Она злилась на Томми, что допустил это все, злилась на Джона и Артура, но понимала, что с этим ничего нельзя поделать.

Тяжело вздохнув, мужчина нервно выпустил носом воздух, вместе с остатками дыма. Он устало прикрывал глаза, пытаясь разобраться со всем по порядку, ведь главным вопросом сейчас оставался Грин.

Нежные руки Грейс легли на его плечи. Жена иногда так незаметно к нему подкрадывалась, интуитивно чувствуя его настроение.

Они были очень гармоничной парой, в которой присутствовали любовь, взаимопонимание и доверие. Глава семьи не наваливал на любимую проблемы бизнеса или родственников, но иногда она сама была не против принять участие в их решении. Ее визит в его кабинет сейчас, был тому подтверждением.

Тонкие и длинные пальцы миссис Шелби осторожно сминали напряженные плечи мужа. Блондинка нарочно касалась его лица своими локонами, склоняясь к уху.

— И что на этот раз? — прошептала Грейс.

— Проблемы семьи, перетекшие в деловые, — обобщил цыган.

— Из-за романа Джона и Эмили?

Она знала всю соль проблемы, но притворялась будто пребывает в неведении. Грейс хитрила, чтоб узнать точку зрения супруга, а не со слов двух скандальных дам.

— Угу, — кивнул Шелби, делая затяжку.

— Полли не нравится Эми? — продолжала задавать наводящие вопросы супруга.

— Нет, она… — не знал с чего начать гангстер. — Все очень сложно, там дело в Райли.

— О, — протянула девушка. — А я была уверенна в неприязни Пол.

— С чего ты взяла, что она ей не нравится?

— Ей никто не нравится, — усмехнулась Грейс. — Вспомни как она отреагировала на наш союз. Бедняга Майкл, трудно ему будет с невестами.

— Ну да, — улыбнулся Томас воспоминаниям.

— Райли беспокоится за сестру и я его прекрасно понимаю, — озвучила мысль блондинка.

— О чем это ты? — козырек покосился, на стоявшую позади супругу.

— Нууу, — протянула она, улыбаясь. — Джон своеобразный мужчина.

— Ты что имеешь в виду? — хмурил он брови, прекрасно понимая о чем она.

— Он пользуется популярностью у женщин, — поясняла Грейс. — Часто меняет женщин, даже слишком. В его биографии много непродолжительных романов, вот Райли и боится, что он разобьет ей сердце.

— Ничего Райли не боится, — отмахнулся Шелби. — Он эгоист, который не готов отдавать свои любимые игрушки, ты просто его не знаешь. И не думай так о Джоне.

— Как? — игриво спросила девушка.

Грейс как кошка уселась на колени мужа, обвивая руками его шею. Томасу было трудно не подчиняться ее чарам. Мужчина ловил каждый ее вздох, не сводя глаз с родного лица.

— В этот раз все слишком серьезно, — поджал губы козырек. — Такое было только раз.

— С Мартой?

— Да, — с неохотой ответил супруг.

В семье Шелби не было принято говорить о ней. Джон слишком сложно переживал потерю жены и ребенка. Они с Мартой были знакомы с детства, а встречаться начали в ранней юности. Она была из семьи рабочего класса, и вполне подходила ему по статусу. Девушка была так влюблена в козырька, что нарушала наставления и запреты отца, касаемо цыгана.

А когда дела семьи Шелби пошли в гору, то тут уж запрещать было бесполезно. Джон и Марта почти что жили вместе, и в скором времени девушка забеременела.

Им решено было купить дом, в котором они смогут создать свою семью и воспитывать ребенка.

Их свадьба была чудесной, о какой Марта могла только мечтать. Джону было все равно на такие формальности, но ради любимой он соглашался на все эти праздничные хлопоты.

Все было идеально и казалось, что о лучшем он и мечтать не мог. Его любимая вот вот должна была подарить ему сына. Но жестокая реальность наплевала на их мечты и фантазии.

Простая, как поначалу казалось простуда, оказалась тяжелым заболеванием, сложно поддающимся лечению.

С каждым днем Марте становилось все хуже и хуже. Джон из кожи вон лез, привозил всех врачей, до которых только смог добраться, тратил на ее лечение все свое состояние, но не помогало ничего.

Абсолютно холодно и безразлично, судьба отобрала жизнь любимой женщины, вместе с их не родившимся ребенком. Она не спрашивала готов ли Джон, просто отняла и все, вырвав их из его сердца.

— Слишком долго он переживал эту потерю, — задумался Томми. — Он был молод, и произошедшее его сильно ранило.

— Именно поэтому сейчас никому не стоит в это лезть, — вынесла вердикт Грейс. — Та рана в его душе затянулась, и возможно Эмили поможет залатать шрам.

— Твои слова, да Райли в уши, — фыркнул козырек.

— Да, — кивнула она. — Я могла бы поговорить с ним.

— Не смей, — отрезал мужчина. — Только ты не лезь в это. Разберемся, как только они вернутся из Лондона, надеюсь с добрыми вестями.

Говоря об этом, Томас Шелби даже не представлял дальнейшего будущего. Потому что боялся. Боялся за состояние брата, за семью, за выходки Райли. Он не хотел ничего представлять. Хватало того, что судьба сама ему подкидывала и что приходилось решать.

Гангстер нежно поцеловал жену, вкладывая огромную ценность в эту возможность. Ведь то, что пережил Джон, было кошмарно даже вообразить.

«Король» своего поместья и многих криминальных дел в Лондоне дал указание прислуге убрать беспорядок, оставшийся после вчерашнего веселья в основном корпусе. Сам же Персиваль заботился о долгожданной гостье самостоятельно.

Он любезно расположил Эмили и Джона в специально отведенном для них крыле. Перси знал, как девушка не любила подобные мероприятия, с развратом, реками алкоголя и больными фантазиями посетителей.

Грин наливал чай для них обоих, подавая его на кофейный столик на веранде. Уже потеплело и погода позволяла завтракать вне дома. Мужчина укутал Эми в теплый плед, волнуясь за ее здоровье. Сам же он был в дурацкой махровой пижаме, что выглядела детской, но была ему по размеру.

— И как тебе спалось? — любезничал Грин, выкладывая перед Сазерленд кусок пышного торта.

— Неплохо, — обобщила она.

Девушка с удивлением рассматривала выставленные перед ней экзотические и фантазийные пирожные, торты, конфеты и прочее.

— Хочу кормить тебя сладостями, — ответил он на ее немой вопрос. — Надеюсь Вам было удобно, в этой спальной одна из самых мягких кроватей.

— Да уж, — кивнула Эми, отпивая чай. — Джон спал как младенец.

— Ну еще бы, — улыбнулся Грин. — Он так перенервничал из-за гостей на вечеринке.

— Он старой школы, — поясняла близняшка.

— Да я уж понял. Обратил внимание, как он ведет себя рядом с тобой.

Его слова смутили Сазерленд, та вновь и вновь отпивала чай, стараясь избежать этого разговора. Но, казалось Персиваля интересует именно это.

— Так и что между Вами? — продолжал он.

— Может лучше поговорим о том, что между Вами? — напомнила она цель их визита в Лондон. — Зачем тебе нужно было нападать на «острых козырьков»?

— Вопрос-ответ, — улыбнулся мужчина, складывая руки в замок на животе. — Отлично, мне нравится. Я отвечу на любой твой порос, если ты следом ответишь на любой мой.

Грин игриво подпер лицо рукой, упираясь локтем в столик. Эмили нервно сунула мармеладку в рот, сверля его взглядом.

— Милая моя Эмили, я так редко вижу Вас с братом, — продолжал Персиваль. — Скучаю по Вам, совсем не знаю как у Вас дела, а тут такая возможность пообщаться. Когда-то наше общение помогло тебе не сойти с ума, а сейчас ты боишься и слова вымолвить.

— Перестань, — тихо произнесла близняшка, еле оторвав взгляд от его синих глаз. — Вчера этот трюк неплохо сработал с Джоном, со мной не надо.

— Его просто нужно было успокоить, кто же знал, что он уснет, — заулыбался Грин. — С тобой я хочу говорить.

— Зачем тебе «козырьки»? — сосредоточилась на деле Эми.

— Ни зачем, — резко ответил мужчина, вновь подливая чай. — Мне просто нужно было навести шороху после того, как я унаследовал дела отца.

— Серьезно Перси? — возмутилась рыжеволосая.

Мимика ее лица сменилась. Девушка нервно цокнула, звук получился забавным из-за конфетки на ее языке.

— Шелби готовился к войне с тобой, попросил нас о помощи, — возмущалась она. — Мы напрягли кучу людей, просчитывали все исходы. Ни зачем. Серьезно?

— Ну… да, — ответил Грин.

Перси игриво вскинул брови, округлив глаза. Он сунул мармеладку в форме птички в рот, растянув пухлые губы в улыбке.

Несколько секунд они смотрели друг на друга в полной тишине. Эмили злилась и сводила широкие брови к переносице, Персиваль продолжал неловко улыбаться.

— Так что у Вас с Джоном? — нарушил он тишину.

— Иди к черту Перси, — взорвалась Сазерленд.

Эмили скинула с себя плед на пол и резко встала. Девушка злилась из-за поднятого волнения, что было абсолютно безосновательным. Если бы только знал Томас, что вся эта шумиха, не более чем фарс.

— Ну прости, прости меня, — успокаивал он подругу.

Персиваль был единственным и любимым ребенком в семье гангстера и учительницы. Его тяга к науке поощрялась и неплохо спонсировалась. Мечтавший, с ранних лет стать врачом Персиваль, был отправлен родителями в лучшую медицинскую академию. Так он стал одним из талантливейших психотерапевтов Великобритании.

Именно благодаря своим навыкам, знаниям и умениям, Грин мог влиять на подсознание людей. Так вчера он усыпил беспокойного Джона, что по его мнению перенервничал из-за обстановки в его доме. А сейчас мастерски успокаивал Эмили, желавшую покинуть это место.

— Ты же знаешь, я не мой отец, — гипнотически шептал он, держа Сазерленд за руки. — Я просто должен был показать всем, что чего-то стою.

Близняшка тяжело вздохнула, прикрыв глаза.

— Ты понимаешь, что пострадали люди? — ее голос звучал спокойнее. — Ты понимаешь, что могло случиться непоправимое?

— Как я могу это исправить?

— Давай не будем сеять панику, — искала выход Эмили. — Я не хочу раздора между всеми нами.

— Согласен, — послушно кивал Грин.

Мужчина усадил ее обратно в плетеное кресло, сев напротив. Персиваль не хотел войны, стычек и прочего, его вообще не интересовали дела банд. Просто он обязан был занять место своего отца в криминальном мире, а как быть дальше, он и понятия не имел.

Эмили закурила, она смотрела в пол, не издавая ни звука. Девушка выстраивала цепочки в своей голове, пытаясь спроектировать систему сотрудничества, в которой все были бы в плюсе.

Персиваль сидел напротив, размышляя о последствиях, в которых скорее всего пострадали бы его друзья. Эмили и Райли много значили для него, и ввязавшись в это, скорее всего лишились бы многого. Он осознал силу своих поступков и их последствия. Владея таким количеством оружия, людей и ресурсов, он без труда пресек бы и «острых козырьков» и Сазерлендов. Но последних бы лишился.

— Смотри, — слегка хрипло произнесла Эми. — Не будем отклоняться от твоих «требований», которые ты им устанавливал перед тем как атаковать. Просто сделаем сотрудничество более выгодное для «острых козырьков».

— Хорошо, на каких условиях?

— Ты будешь получать двадцать процентов от их прибыли, но будешь прикрывать их бизнес в Лондоне и всячески им помогать, — выдала она свою мысль.

— За двадцать процентов?

— Да Джон… — Сазерленд округлила глаза, поняв как оговорилась. — Да Перси, за двадцать процентов.

Грин расплылся в улыбке. Он словно ребенок, что получил то, о чем давно мечтал.

— Согласен? — рыжеволосая старалась сохранять серьезность, игнорируя его улыбку и свою оговорку.

— Ну Джон то, разумеется согласен, — в шутку язвил Перси.

Эмили тяжело вздохнула, посмотрев на старого друга недовольным взглядом. Она старалась избежать этих его вопросов о козырьке не просто так, а потому что сама не знала, что между ними.

— По рукам детка, — наконец одобрил он сделку.

— Наконец-то, — выдохнула близняшка.

Эмили делала новые затяжки, успокаивая нервы. Ей было отрадно знать, что ей удалось договориться с Грином. Они не общались несколько лет и девушка не была уверена, что он готов идти на контакт, но удача улыбнулась ей.

— Эмили, — его голос звучал приглушенно и успокаивающе. — Что мучает тебя?

Она подняла на него изумрудные глаза. Сазерленд прекрасно знала о чем он говорит. Но упорно делала вид, что все в порядке.

— Вопрос-ответ, — напомнил мужчина.

Эмили сделала глубокий вдох и отвела взгляд. Ее пальцы все также сжимали сигарету, что на половину уже истлела.

— Давай попробуем как когда-то, — предложил Перси.

Близняшка немного помялась, но затем отвернулась к нему спиной. Грин сделал тоже в ответ, готовясь к ее рассказу.

— Я мучаю Джона, — с тяжестью в голосе сказала Эми. — Я знаю как нравлюсь ему и как он хочет….

— Но? — поддерживал ее мужчина.

— Но не решаюсь.

— Из-за Райли?

— Из-за всего, — близняшка села в пол оборота.

— Ты сама-то, чего хочешь? — продолжал Грин.

Рыжеволосая собиралась ответить, но не решилась. А Перси ее ответ был не нужен, он и без того все это знал. Мужчина задал этот вопрос для нее, чтоб онаответила сама себе.

— То, чего я хочу пугает меня.

— Ты думаешь, что не заслуживаешь счастья, — разъяснял он. — Боишься показать ему свои чувства, считаешь что навредишь ему. Но Джон именно тот человек, что тебе нужен.

Сазерленд и понять не успела, как Перси уже оказался напротив нее, как держит ее за плечи и всматривается в ее лицо.

Все окружающее пространство темнело. Впереди были лишь его синие глаза и голос. Было так спокойно и тепло. Эми не думала о том, что происходит. Она просто слушала тихий голос Перси, что завораживал. Будто и не было всего этого, и она не в доме Грина, а вне времени и пространства. А голос Перси будто не исходил от него самого, а это говорила сама вселенная.

— Эмили… страха нет. Боли нет. Ты счастлива и спокойна. Тебе не о чем волноваться. Все хорошо. Ты уверена в себе и собрана. Расслабься пожалуйста, все твои фобии надуманы. Ты можешь все. У Райли нет над тобой власти.

Он делал длинные паузы между фразами.

Сазерленд послушно сидела и слушала его слова, погруженная в гипноз. Нет, Перси не излечивал людские души таким путем, не избавлял их от страданий и не решал проблемы по щелчку пальца. Он не был волшебником и не в его силах с легкостью устранить те раны в душе девушки. Но он мог дать ей установку, что помогла бы в будущем. Его слова осядут в ее подсознании и пригодятся в ответственный момент.

— Не поддавайся страхам и будь уверена в своем решении и в человеке рядом с тобой, — заверил ее голос. — Сейчас я уберу руки с твоих плеч, а ты постарайся вспомнить какой сегодня день и число.

Грин потихоньку отпустил Эмили, все так же ей улыбаясь.

— Я… — озадачено посмотрела она на хозяина дома. — Прости я потеряла нить диалога.

— Да ничего, — отмахнулся мужчина в своей манере. — У тебя просто закружилась голова.

— Кажется мы говорили о Джоне, — пыталась она вспомнить.

— Да, ты говорила, как он тебе нравится, — приврал мужчина. — И что Вы теперь вместе.

— Ну вроде как да, — тщетно пыталась вспомнить она.

— Вот и славно!

Эмили осмотрелась, все было таким же. Солнце светило также ярко, птицы щебетали в саду, садовник стриг газон, а виноградная лоза так же прикрывала окно веранды. Но что-то поменялось в ее восприятии. Она пока не понимала что именно, но дурное настроение из-за признания Перси просто исчезло. Девушка даже не думала об их разговоре. Все ее мысли занимал Джон. Эми нужно было обдумать и пересмотреть свои взгляды на ситуацию с ним. И Перси, понимая это, молча наливал им новую порцию чая.

Легкие нежные лучики утреннего солнца ласково целовали бледное лицо и веснушки Джона. Козырек морщил нос и и тер глаза. Весенний ветерок легонько колыхал занавески спальной в гостевом крыле, где их расположил Грин.

Шелби поморгал, чтоб окончательно стереть пелену сна с глаз. Мужчина поднялся на локтях, осматриваясь. Он плохо помнил события вчерашнего вечера. Сон был крепким и глубоким, что не сразу дало сознанию вытянуть воспоминания.

Козырек посмотрел на пустующее место рядом с ним. Стало немного тоскливо и Джон опустил взгляд.

Гангстер поднялся с постели, выглянул в окно, посмотрел на часы и наконец осмотрел комнату.

Она была просторной с высоченными потолками. Мебель и интерьер в целом был в молочных тонах, кое где украшенный серебряными вставками, что были замысловатыми и состояли из множества переплетенных узоров.

Шелби чувствовал себя важной персоной, раз его расположили в таких хоромах. Цыган прошел в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок прежде, чем он отправится в комнату Эмили.

Войдя в мраморную ванную, мужчина замер. На полочках стояли такие знакомые ему баночки и флакончики. У зеркала лежал гребень для волос, а на вешалке забытое женское белье.

Козырек заулыбался. Приведя себя в порядок, он вернулся в комнату. Натягивая брюки, Джон присел на край кровати, заметив на подушке длинный рыжий волос.

Цыган провел рукой по подушке, пытаясь вспомнить события вчерашнего вечера. Эмили ночевала с ним в одной постели, она не в другой спальной, а здесь с ним. Шелби не пытался контролировать улыбку на лице.

Но всплывшие воспоминания неприятными обрывками освежили память. События вчерашнего вечера, что так ужасали мужчину, наконец вышли наружу.

Джон округлил глаза, когда вспомнил о всех тех странностях, что видел тут. Его мозг сопоставил это с отсутствием Эмили в спальной и цыгана это сильно взволновало.

Мужчина подскочил с кровати, боясь представить, что с ней могло здесь произойти. У него было много вопросов, и первым из них был «куда она ушла без него?». Попутно накидывая рубашку, козырек уже оказался в коридоре. Спеша на поиски любимой, Джон даже не подумал о том, чтоб ее застегнуть.

— Эмили, — звал он ее в пустых коридорах.

Шелби миновал несколько проходных комнат, разнервничавшись не на шутку. Он повторял ее имя снова и снова, надеясь услышать ответ.

Наконец, заметив выход на веранду из очередной проходной комнаты, гангстер решил проверить.

На уютном балкончике первого этажа, Джон заметил два кресла, в одном из которых лежал плед. На кофейном столике была посуда, недоеденные сладости и сигареты, что курила близняшка.

Шелби удивило, что за время поисков он не встретил ни одну служанку или дворецкого.

Погода была солнечной, а воздух слегка прохладным, они и не подсказали мужчине, что стоило бы одеться теплее, или хотя бы рубашку застегнуть. На это не было времени, цыган нервничал из-за отсутствия девушки и его неосведомленности о ее положении.

Выйдя на улицу, Джон продолжал громко произносить такое родное имя. Но тишина была ему ответом.

Прислушиваясь к звукам природы, ему показалось что вдалеке он слышал голоса. Полагаясь на слух и интуицию, козырек последовал к источнику звука.

Сазерленд стояла у открытого вольера с тигром, в котором Персиваль сидел рядом с животным и почесывал ему спину.

Джон не знал о чем они говорят, но такой расклад его пугал. Вчера здесь творилась оргия и какое-то безумство, а сейчас он подвергает ее опасности.

Шелби перешел с быстрого шага на бег. Он радовался, что наконец нашел ее и злился, что она ушла, его не разбудив, и еще сейчас рискует.

— Эми, — прокричал гангстер, наконец поравнявшись с ней.

Девушка обернулась на звук своего имени. Улыбка сползла с ее лица. Она видела Джона таким серьезным и злым впервые. Ее медные локоны колыхались от дуновений ветра, задевая своими концами ремень на брюках. Близняшка была слишком легко одета для такой погоды. Девушка и сказать ничего не успела, когда Джон сильно прижал ее к себе, чуть не сбив с ног.

— Господи Эми, где ты была? — тараторил он, прижимая ее голову к своей груди.

Сазерленд попыталась ему объяснить, но тот уже не слушал.

— Ты что со мной сделал? — крикнул он на Перси. — Какого черта вообще происходит? Ты в порядке? Он трогал тебя?

Перси не реагировал на его возмущения, тиская животное. Он понимал его реакцию и знал, что Эми все решит сама.

— Джон пожалуйста успокойся, — серьезно обратилась близняшка. — Я все тебе объясню.

— Эми пойдем, — волок он ее за руку ко входу в гостевое крыло. — Собираемся и уезжаем, к черту этого извращенца. Я даже не помню, как он меня вырубил. В пекло все, решим вопрос по-другому.

Ведомая им, девушка не успевала за его быстрыми и широкими шагами.

— Джон, — громче обычного позвала его Эми. — Дай мне объяснить тебе.

Он остановился только у входа, где Эми и Перси пили чай до этого.

Сазерленд взяла его руку в свои ладошки. Этот жест не успокоил козырька, но его возбуждение приняло иную форму.

— Меня никто не обижал, — начала она очень спокойно и по слогам. — Перси психиатр, он просто ввел тебя в гипноз, чтоб успокоить твои нервы, а ты уснул.

Близняшка заботливо застегивала на нем рубашку. Пуговицу за пуговицей ее пальчики поднимались снизу вверх.

— Я проспала всю ночь рядом с тобой, — продолжила она. — А утром не стала будить, ты так сладко спал.

Джон припал к ее губам, не желая сдерживать эмоции. Ее забота о нем лишь больше подогревала чувства.

Эмили отвечала на поцелуй, отпустив стеснение.

— Если ты успокоился, — улыбнулась Сазерленд. — То я наконец смогу рассказать тебе, о чем мы договорились с Перси.

— «Мы»? — вскинул брови Шелби.

— «Острые козырьки» и Персиваль Грин, — пояснила она.

— О чем же? — в его голосе было волнение.

— Вы будете отдавать двадцать процентов своего дохода Перси, но при этом получите возможность расширить бизнес, перенеся его в Лондон.

— Ты серьезно? — усмехнулся козырек.

— Абсолютно, — улыбалась она в ответ.

Улыбка постепенно отпустила его губы.

— Как ты сумела договориться? — его взгляд стал подозрительным.

— Ничего такого, о чем ты подумал, — рассмеялась рыжеволосая. — Перси гей. Просто старая дружба.

— Обожаю тебя, — гангстер так по-родному прижимал девушку к себе.

Эмили прижималась к его груди, ощущая безмятежность и бесконечную заботу. Ей не хотелось расставаться с этим волшебным чувством. Сазерленд даже не хотела думать о том, что им пора возвращаться в Бирмингем и все закончилось. Девушка только скучала по сестренке. Это было единственной причиной, по которой она хотела бы домой, не более.

А Джон хотел. Ему не терпелось обрадовать братьев хорошими новостями о положительном исходе дела. Но куда важнее, было перевезти Эмили в свой дом. Цыган уже все придумал и хотел скорее воплотить свой план.

В принципе день проходил неплохо. Шелби все же нашел общий язык с Перси, хотя правильнее было бы сказать, что Грин подобрал нужные слова, чтобы заговорить с Джоном.

Мужчины обсуждали детали сотрудничества, общие темы, связывающие их обстоятельства, и все в этом роде.

А Сазерленд наслаждалась приятными минутами на свежем воздухе в уединении с собой. Она бродила по саду, наблюдая как вдалеке Джон и Перси стреляют по мишеням. Думать о завтрашнем дне совсем не хотелось, ведь завтра они уже должны быть в Бирмингеме. А это значит, что ей придется вернуться в поместье Сазерлендов. Но в этом был и плюс, она наконец увидит Скай.

Эмили все думала о предложении Джона. Ей хотелось попробовать, но страх оставлять младшую с ними был небезосновательным. С другой стороны, рано или поздно ей придется покинуть дом. А что, если с Джоном не получится, и придется вернуться домой? Тогда Райли затравит сестру до конца ее дней, упрекая в жалкой попытке построить отношения с кем-то другим.

Миновало так много времени с тех пор как они с близнецом «не вместе». А Эми все так же беспокоится об этом.

— К черту, — фыркнула сама себе рыжеволосая. — Катись в пекло Райли.

Близняшка решила рискнуть, и даже в случае провала, домой она не вернется.

Нет, она не использовала предложение Джона как возможность сбежать от семьи. Козырек ей правда нравился, и в ней зародилась влюбленность к мужчине. Искреннее чувство теплом растекалось по телу, концентрируясь в области солнечного сплетения. Это было так ново, но больше не пугало.

Сазерленд еще немного побыла на улице, перед тем, как отправиться в дом для сбора вещей. Ведь завтра им пора покидать особняк Грина.

Завтра ей предстоит дать ответ любимому. Ответ, который порадует его.

День пролетел гораздо быстрее, чем Эмили себе представляла. Девушка выглянула в окно, наблюдая, как сгущаются серые тучи на вечернем небе. Не прошло и пяти минут, как пошел дождь. Капли были крупными и теплыми. Эми оставила окно немного приоткрытым. Она подкидывала поленья в камин, что освещал и согревал спальную. Из-за поднявшегося ветра, дождь сильно бил в оконное стекло, а свет понемногу затухал.

Лондон грустил вместе с ней о том, что она уезжает, проявляя это грозой. Из-за погодных условий, свет совсем перестал работать. Сазерленд не отчаивалась и просто зажгла свечи в канделябрах. Они не были в состоянии осветить всю комнату, но вполне способны давать предметам очертания, вытягивая их тени.

Рыжеволосая прикрыла окно, из-за порывов ветра пламя свечей колыхалось, грозясь потухнуть.

Сильный поток воздуха, из-за открывшейся в комнату двери, оттолкнул девушку вместе с оконной створкой.

— Твою же, — выругалась Сазерленд, пытаясь закрыть окно.

Подоспевший сзади гангстер легким движением руки запер окно, наконец справившись со стихией.

— Сбежать пыталась? — пошутил цыган.

— Именно, — отшутилась она.

Джон возвышался над ней. Мужчина был мокрым от дождя. Капли бегло стекали с его волос на лицо, отражая в себе пламя камина. Они росой затесались меж его ресниц. Лицо гангстера блестело в теплом свете огня. Промокшая насквозь рубашка липла к телу, повторяя его изгибы.

— Ты промок и можешь заболеть, а нам завтра уезжать, — прошептала Сазерленд. — Я принесу тебе полотенца.

— Да что мне будет, — отмахнулся гангстер.

Эмили направилась в ванную, чувствуя дрожь в коленях. Не думать о губах Джона было выше ее сил. Девушка умыла лицо прохладной водой, взглянув на себя в зеркало.

— Успокойся, — прошептала она сама себе.

Близняшка взяла то, зачем пришла и поспешила вернуться к козырьку, что как и она до этого, подкидывал поленья в камин.

— Держи, — она протянула ему полотенца.

Шелби отблагодарил возлюбленную поцелуем. Неловкая пауза повисла в воздухе.

Джон легко улыбался ее стеснению, мужчине нравилась эта ее черта. Он не смел нарушать этого молчания.

— Пойду соберу вещи из ванной, — прервала тишину она.

Эмили, тяжело дыша, вернулась в мраморную комнату. Дрожащими пальцами она складывала свои флакончики. Сазерленд злилась сама на себя за трусость и чертово стеснение. Это был самый подходящий момент, чтоб открыться ему.

— Идиотка Эми, ты идиотка, — беззвучно шевелила она губами. — Перепуганная идиотка.

Нервно собирая забытые вещи, девушка даже не слышала, как он вошел в ванную.

— Эмили, — позвал ее Джон.

Его голос звучал немного хрипло и тихо, но достаточно, чтоб она услышала.

Сазерленд обернулась. При свете свечей ее медные волосы казались темными. Локоны змеями спускались к тонкой талии, подчеркивая хрупкость ее фигуры.

Шелби стоял в проходе. С его брюк стекала дождевая вода, а от рубашки он избавился еще в комнате.

Близняшка ничего не говорила, просто смотрела на него, осознавая, что это дополнительный шанс ее упущенной возможности.

«Завтра ехать в Бирмингем. Не хочу чтоб завтра наступало».

Рыжеволосая сорвалась с места. Ее дикий порыв и поцелуи взорвали в обоих бомбу замедленного действия, что давно отсчитывала секунды.

Эми держала его лицо в своих ладонях, как будто он пытался вырваться. Руки Шелби не находили себе места, как и его мысли. Его ладони то поднимались к ее затылку, то опускались к бедрам. Мужчина словно не мог поверить, что это происходит, и таким способом убеждался, что это не сон.

Снимая друг с друга одежду, они и не заметили как оказались в спальной.

Это было странно, но Эми не стеснялась шрамов и следов на своем теле. А Джон не обращал на них внимания, он все это уже видел, когда перебинтовывал ее. Ничего там страшного не было, он даже не считал это за несовершенства. Куда важнее была ее душа и чувства к нему.

Козырек осторожничал, покрывая ее шею и грудь поцелуями. Он опускался ниже к животу, как расплавленный воск свечей, что почти догорели. Рыжеволосая издавала слабые стоны, что так сильно резонировали в его сердце. Гангстер был предельно осторожен в своих действиях, боясь ей навредить.

Его горячие поцелуи вызывали дрожь в теле и мороз по коже. Эми цеплялась ноготками за его плечи, боясь упасть от подкосившихся ног. Страх был пустым, Джон никогда не даст ей упасть, ни при каких обстоятельствах.

Шелби укладывал любимую на постель, накрывая собой. Его ласки расслабляли Эмили. Тело рыжеволосой было как теплый податливый воск, что в руках мастера принимал нужную ему форму. Он как творец, создающий Еву, с изыском подходил к каждой детали, вкладывая огромную важность в свои действия.

Эмили не думала о страхах, завтрашнем дне и прочем. Было только здесь и сейчас, только она и Джон и больше никого не существовало в целом мире.

Вот так спонтанно они создали свой маленький рай, не впуская сюда даже мысли о ком-то еще. Гроза и стена дождя, отделяли их от целого мира, в который оба не спешили возвращаться.

Сердце девушки подстраивалось под его ритм, сливаясь в один бешеный унисон.

Джон не переставал целовать ее, наслаждаясь каждой секундой. Эми открылась перед ним, впуская его в свою душу и свое тело. Для козырька это было чем-то поистине дорогим. Он так сильно желал эту женщину, что думать о других просто был не способен.

Шелби двигался медленно и осторожно, давая ей привыкнуть к ощущениям.

Близняшке не было больно, но слезы во внешних уголках глаз копились скорее рефлекторно.

Джон не давал им сорваться, впитывая их губами.

Сазерленд обнимала его за плечи и спину, оставляя на ней следы. Она будто пряталась за ним и держалась за него, как за последний оплот.

Цыган с этим соглашался. Он готов защищать ее от всего на свете и всегда.

Джону было сложно сдерживать себя. Мужчина двигался быстрее, ловя каждое ее дыхание каждый стон. Он рычал ей в ответ, наслаждаясь происходящим.

Эми крепче сжимала его бедрами. Впервые в жизни она с мужчиной, не с братом, утешая друг друга после очередных «воспитательных мер», а с мужчиной в которого влюблена.

Сазерленд и не представляла, что занятие любовью может дарить такое наслаждение.

Козырек сильнее сжимал девушку в объятиях. Одной рукой он держал ее затылок, другой сжимал бедро.

Мужчина чувствовал приближение оргазма, но останавливался каждый раз, дожидаясь Эмили. Не хотел наслаждаться этим в одиночку. Она его любимая женщина и все на свете он желал делить на двоих.

Согласно его пожеланиям, наслаждение друг другом они разделили поровну. Джон изливался в нее, чувствуя как она сжимается. Эмили вскрикивала от происходящего, гангстер рычал в ответ, прикусывая ее нижнюю губу.

Получив желаемое сполна, Шелби лежал на боку, прижимая ее хрупкое тельце к себе. Сазерленд чувствовала спиной тепло его груди, сжимаясь в комок. Произошедшее изменило что-то в ней. Эми поджимала колени, укрываясь длинными волосами, будто прячась.

Джона такой расклад не устраивал. Он осторожно убрал волосы с ее лица. Его губы касались ее виска, ушка и скул.

— Я люблю тебя Эмили, — шептал он.

Зеленые глаза рыжеволосой бегали испуганным взглядом в темноте. Девушка не знала как себя вести, а что на это ответить даже не представляла.

Его рука скользнула на ее плоский живот, притянув милую к себе. Близняшка чаще задышала.

— Люблю очень сильно, — продолжил он.

Шелби понимал, что ответить ему она пока не готова. Он терпеливо ждал этого момента и дождался. Дождется и ответных слов.

====== Совсем другой ======

Комментарий к Совсем другой Приятного прочтения, любимчики!

…Ты вернешься домой завтра утром

Совсем другой.

Он расскажет тебе,

что нельзя, а что можно

Если только ты знаешь,

что такое нельзя.

Остановиться уже невозможно

Ты вернешься домой

Обнаружишь себя

Совсем другой…

Шорох гравия замер с остановкой авто. Сумерки давно сгустились, превратившись в поздний вечер. В это время семьи, как правило, готовились ко сну, и семья Сазерленд не была исключением.

Свет в окнах понемногу гас, за исключением первого этажа и некоторых коридоров. Дом окутывала темнота, разрезаемая лишь светом уличных фонарей.

В этой тьме, вполне уютно себя чувствовала Эмили, сидящая в салоне машины Джона. Девушка смотрела на свет в окнах, не ощущая желания туда возвращаться.

Шелби это точно знал. Он чувствовал и понимал ее по мимике и жестам, слова были ни к чему.

Зеленоглазая пребывала в смятении. Она скучала по Скай, по своей комнате, даже по матери. В этот список конечно входили и Райли с Амандой. Но девушка понимала, что разговора с братом о ее переезде к Джону не избежать. И как следствие предполагала, что это приведет к скандалу. А ругаться ей совсем не хотелось.

Эмили желала сохранить те волшебные воспоминания о них обоих, которые не смогли омрачить даже некоторые препоны. Девушке было жалко прибавлять к теплым моментам очередной ревностный скандал с близнецом.

— Хочешь, мы вернемся из Лондона, только завтра? — тихо обратился к ней цыган.

Его теплая ладонь накрыла ее пальцы, что привело к зрительному контакту. Взгляд козырька был добрым и полным заботы. Эмили озадаченным.

— Тебе надо отчитаться перед Томасом, — рационально рассуждала девушка. — А мне поговорить с Райли.

— Ну да, по возвращению из Лондона, — игриво улыбнулся мужчина.

— И в каком же «Лондоне» мы проведем ночь? — подыгрывала близняшка.

— В любом, каком пожелаешь, — подражая волшебнику Гудвину, отвечал гангстер. — Но, я рекомендую тебе остаться в доме, в котором ты согласилась жить со мной.

Сазерленд смущенно улыбнулась, козырек прикусил губу, понимая, что она согласна.

Девушка еще раз окинула взглядом отчий дом, и сделала глубокий вдох.

— Завтра так завтра, — сдалась близняшка.

Шелби поцеловал ее смущенную улыбку, спеша завести мотор. Мужчина был счастлив от принятого ею решения, и окрылен от желания провести эту ночь в его доме прежде, чем она перевезет туда свои вещи.

Мэри засуетилась, как только услышала звук подъехавшего авто. Женщина уже собиралась спать, как вдруг ее побеспокоил шум с улицы. Она не ожидала, что хозяин дома так скоро вернется.

Экономка поспешила надеть плотный халат поверх ночной сорочки, перед тем как пойти его встретить.

За время его отсутствия в доме ничего не изменилось внешне, но для человека проработавшего на него не один год, поменялось многое. Без козырька дом был абсолютно пустым, холодным и тихим. Мэри готова была признаться, что скучала даже по звукам стрельбы и пьяным выходках козырька. Из собеседников был только садовник Альфред, да и водитель, привозивший продукты.

Горничная поспешила спуститься на первый этаж, дабы встретить хозяина дома.

В силу пожилого возраста, женщина старалась ступать быстрее обычного, внимательно глядя под ноги. Почти оказавшись внизу, Мэри подняла голову, устремив взгляд на входную дверь. Улыбка на ее лице замерла, затем растянулась еще шире.

Она стала свидетелем того, как Джон, улыбаясь, входит в дом, ведя за руку девушку. Лицо молодой леди было заинтересованным и немного взволнованным.

— Добрый вечер, Мэри, — приветствовал ее мужчина.

— Добрый вечер господин, — тепло улыбнулась женщина. — Рада вновь видеть Вас дома.

Будучи в хороших и даже дружеских отношениях с Шелби, женщина все равно подчинялась законам и соблюдала правила этикета. Она старалась не глазеть на них, но с каждым разом липла взглядом к рыжеволосой, стараясь кротко разглядеть ту.

С того момента-как Джон овдовел, здесь не появлялась ни одна женщина, не считая Ады и Полли. Впервые за очень много лет, в дом вошла девушка.

Экономка в буквальном смысле заметила, как гангстер ожил рядом с ней. В нем произошли большие перемены, об этом свидетельствовал полный жизни и надежд взгляд.

— Милая познакомься, это Мэри, — указал на женщину Шелби. — Мэри, это мисс Сазерленд.

— Можно просто Эмили, — улыбнулась близняшка.

— Я могу быть полезна, господин?

— Нет, — отмахнулся Джон, желая скорее остаться наедине с любимой. — Иди отдыхать, мы сами справимся.

Мэри послушно кивнула и поспешила в свою комнату. Женщина украдкой улыбалась. Переживая за козырька, как за родного сына, она не могла нарадоваться появлению Эмили в его доме.

А Шелби тем временем развел огонь в камине, волнуясь за здоровье девушки. Он все пытался ее накормить, обогреть и услужить.

Дом Джона в сравнении с поместьем Сазерлендов казался маленьким, но уютным. Здесь было очень тепло, мило и спокойно. Дизайн отличался сдержанностью, в отличие от особняка в котором она прожила всю свою жизнь, тут не было излишней роскоши и вычурности. Зато были гармония и покой.

Эти стены были свидетелями только одного молчаливого мучения Джона, после потери Марты. В фамильном особняке Сазерлендов плачь, крики и страдания навсегда пропитали и застыли в этих коридорах.

— Ты устала, — нашептывал козырек ей на ушко.

Эмили сидела на краю кровати, перебирая пальцами сырые пряди, что едва успевали подсохнуть после ванной.

— Совсем немного, — ответила она, подражая его шепоту.

Шелби зарывался лицом в темные волосы любимой, вдыхая такой приятный аромат лавандового шампуня.

Его губы целовали ее оголившееся плечико, а пальцы осторожно поглаживали спину.

По ее телу бежала приятная дрожь, что так нравилась козырьку. Он целовал и покусывал ее нежную кожу, все больше поддаваясь желанию слиться с ней в одно целое.

Эмили поддавалась этому желанию тоже. Девушка убрала мешавшие волосы на бок, помогая возлюбленному снять с себя остатки одежды.

Джон любовался ее великолепным телом, что видел уже не раз. Эмили была такой притягательной и желанной.

Ее тонкие пальчики расстегивали пуговицу за пуговицей на его рубашке. Это происходило не спеша, что только подогревало в мужчине томное желание.

Гангстер, которого так боялись в Бирмингеме, способный на безумные и жестокие вещи, сейчас вел себя как ласковый котенок в ее руках. Шелби нежился лицом о ее личико, обрамленное волосами.

Своими настойчивыми, влажными поцелуями, он уложил девушку на спину, та подчинялась ему.

Спуская поцелуи ниже, Джон буквально сводил ее с ума. Эмили постанывала и сильно сминала пальцами простыни. Его язык выводил узоры на ее груди, затем животе и спускаясь ниже.

Сазерленд хотелось вцепиться в его плечи, но проделывала она это лишь на простынях, боясь ему навредить своей болезненной любовью, что она по-другому не умела проявлять.

От его нежности и наслаждения, что козырек дарил ей, Эми выгибалась дугой. Джона это возбуждало так сильно, что он чувствовал влагу, выделяемую им самим.

Рыжеволосая впервые чувствовала такие эмоции от всего процесса. Мужчина закидывал ее ноги себе на плечи, прикладывая больше интенсивности своим действиям. Из-за чего Эми дышала часто и прерывисто, смешивая дыхание со стонами.

Пик ее наслаждения пришелся на момент, когда Джон уже не был в состоянии контролировать себя. Яркая волна откатилась от живота к ногами и снова вверх, пропуская по ее телу тысячи мерцающих импульсов. Все мышцы напряглись разом, затем расслабились одновременно. Шум бегущей крови в ушах, заглушал ее собственные стоны.

Козырек не давал любимой восстановить дыхание, припадая к ее пересохшим губам. Он целовал ее жадно и требовательно, придерживая за затылок. В этот раз Сазерленд была смелее. Она с подобным Джону рвением, отвечала взаимностью.

Ноготки Эми впивались кожу на его плечах, при малейшем его движении.

Шелби провел большим пальцем по своей плоти, размазывая капли смазки, что обильно проступала от дикого желания. Задав направление, он медленно вошел в нее, томно прикрывая глаза. Это было сродни чувству жажды в жаркий день.

Гангстер двигался все быстрее, еле пытаясь себя контролировать. Сазерленд не терялась. Девушка сумела оказаться сверху, чем удивила любимого.

Теперь она двигалась медленно, превращая его удовольствие в сладкую пытку.

Тело Эмили извивалось. Ее длинные волосы прикрывали грудь, и Джон раз за разом убирал их, чтобы лицезреть полную картину происходящего.

Горячие ладони козырька поглаживали ее живот, талию, грудь. Пальцы сминали соски девушки, что больше приводило ее в экстаз. Эмили откидывала голову назад, издавая мелодичный стон.

Шелби легонько сжимал ее тонкую шею, поднимая ладонь к лицу. Мужчина запускал руку в ее густые, медные волосы у виска, касаясь большим пальцем пухлых губ.

Эмили нарочно приоткрывала рот, покусывая и посасывая его. Она прикусывала и гладила языком подушечку пальца, чем приводила Джона в восторг, что тот проявлял рычанием и громким стоном.

Это заставило их обоих двигаться быстрее. Эмили хотелось еще немного поиграть с ним, но Шелби было не до игр. Он сильно сжимал ее бедра руками, оставляя на коже следы, и двигался все быстрее.

Ее игры отдавались болью в его теле. Устав от контроля над своим телом, Джон снова оказался сверху, подчиняя тело любимой своей власти.

Мужчина двигался быстрее и быстрее, сжимая Эми стальной хваткой. Девушка была зафиксирована так, что едва могла пошевелиться. Он и вдоха ей не давал сделать, не прекращая поцелуи. Сазерленд искусала его губы в своих сладких вскриках.

Не выпуская Эми из крепких объятий, мужчина сделал финальные толчки, разлившись внутри нее. Нет, близняшка не пыталась высвободиться, но удивлялась его желанию удержать ее под собой. Она не понимала это было жаждой власти над ней, или страхом отпустить ее?

Шелби не спешил выпускать ее из объятий. Джон лишь покрепче прижал хрупкую фигурку к себе, шепча неразборчивые слова о любви.

Он зарывался в ее волосы, прижимая губы к виску. Рыжеволосая обнимала его в ответ, одаривая теплом, лаской и любовью.

Она не была готова признаться ему в крепости взаимных чувств, но с уверенностью могла сама себе заявить о том, что влюблена в Джона до беспамятства.

Несмотря на большой живот и сложность передвижения, Уистлер встречала близняшку у входа в дом. Ее не смущал ни порывистый ветер, ни накрапывающий дождь. Девушка придерживала руками живот, устало улыбаясь.

Эмили обняла невестку, приветствуя ее.

— Мы рады твоему возвращению, — соблюдала этикет Аманда.

— И я рада вернуться домой, — дежурно ответила близняшка. — А где все?

— Эми, — в голосе беременной звучала тревога. — Скай болеет. Джулия сейчас с ней, а Райли в офисе.

— Что-то серьезное? — заволновалась старшая сестра.

— Как сказать.

Обе поспешили войти в дом. Эмили наспех скинула пальто, приветствуя прислугу. Девушка уже была на лестнице, когда Уистлер только пересекла прихожую.

— Ты иди, я догоню, — отмахнулась блондинка.

Эми рванула вверх по лестнице, пробегая лабиринт коридоров. Она остановилась у двери в спальную сестры. Дав дыханию успокоиться, сестра тихонько вошла в комнату.

Заметившая ее Джулия сорвалась с места, заключив дочь в объятиях. Женщина чуть не сбила ту с ног, пошатнув ее равновесие.

— Как я рада, что ты вернулась, — не сдерживая слез, произнесла миссис Сазерленд.

Беспокойные пальцы женщины трогали пряди волос, что выбивались из косы, лицо и плечи дочки.

— И я рада вернуться, — лукавила она. — Что случилось?

— Я думала она простудилась, — тараторила мать. — Но врач говорит, что ее легкие воспалились.

— Как давно?

— Уже несколько дней.

Сазерленд присела на край кровати малышки. Она заботливо и по-матерински провела ладонью по таким же медным волосам сестренки. Пальцы девушки остановились на ее лице, дабы отметить температуру тела.

Девочка приоткрыла глазки, немного поморгав.

— Эми, — хрипло прошептала она. — Ты вернулась.

— Да моя девочка, — шептала близняшка в ответ. — Я же обещала, что скоро вернусь.

— Наконец-то, — прикладывая усилия, улыбнулась Скай.

— Моя ты мышка, ну как ты так заболела?

Близняшка целовала девочку в лоб, убирая налипшие на лицо прядки волос.

— Прости, что ты застала меня в таком виде, — оправдывалась Скайлар.

— Все это временно, — подбадривала малышку Эмили. — Вот скоро поправишься и мы поедем в театр. А еще, мы с Джоном тебе столько всякого из Лондона привезли.

Джулия сверкнула на дочь взглядом. Если бы не болезнь младшей, она бы разговорила ее о их отношениях с козырьком. Но сейчас предпочла просто улыбнуться.

— А где Джон? — интересовалась девчушка.

— Он занят работой, — отвечала Сазерленд. — Но обязательно заедет тебя навестить, как только тебе станет полегче.

— Как Вы провели время в Лондоне? — продолжала Скай.

Девочке было интересно узнать как съездила старшая сестра в столицу, что она там видела, чем занималась?

— Хорошо, — кротко ответила Эмили, вспоминая реальное положение дел.

Скайлар была еще слишком мала, для подобных рассказов. А о подробностях романа с Шелби ей еще совсем рано.

— Милая моя девочка, ты, пожалуйста, набирайся сил, — приговаривала Эми, укрывая сестренку одеялом. — У нас с тобой еще столько планов впереди.

— Эми, пожалуйста, будь рядом со мной, — малышка ухватывала пальчиками руку сестры.

Такая уж у Сазерлендов жизнь. Эмили и Райли были большими родителями для Скайлар, чем Джулия.

Они умело скрывали правду о Теодоре, дабы не разрушать представления младшей о семье. Близнецы не хотели, чтоб она знала, через что им пришлось пройти, и как умер их отец. Умалчивали об алкоголизме Джулии и ее наплевательскому отношению к детям.

С самых ранних лет, Эмили воспитывала Скай, заботясь о ней, как о родной дочери. Именно поэтому младшая так была привязана к ней.

Собственно как и к Райли, что на сто процентов заменил ей отца.

Проведя тяжелый день в раздумьях, девушка все же подобрала нужные слова, чтоб позвонить любимому и объяснить всю сложность ситуации.

Занятой делами компании Джон, к сожалению не смог заехать в дом Сазерлендов, но обещал навестить Скай на днях. Мужчина все понимал и не торопил с переездом. Он знал всю ситуацию их семьи и понимал, что так будет лучше. Не мог козырек разлучать Эми с ее сестричкой в таком тяжелом положении. Но мог и желал помочь с лечением и врачами.

Они договорились увидеться завтра. Влюбленный Джон обещал приезжать каждый день. Тоска от разлуки с Эми была для него невыносимой, но приходилось терпеть. Собственно, как и Эмили. Девушка очень скучала, а от воспоминаний в животе порхали бабочки.

Уставшая за день, Сазерленд сделала все дела, что запланировала и даже больше. Ей не терпелось завершить все вопросы прежде, чем она переедет к Джону.

Эмили прошла в библиотеку, окинув взглядом любимые книги. Те стояли на своих местах, встречая ее как старого друга. Близняшка провела подушечками пальцев по роялю, что стоял в центре.

Когда в их доме собрались гости, то кто-нибудь обязательно просил близнецов поиграть на нем. Теодор гордился талантами детей, и одного его взгляда хватало, чтоб те поняли, что играть придется безупречно.

Но его больше здесь нет. И Эмили никто не заставляет это делать, она сама того желает. Просто немного соскучилась по этому.

Девушка открыла крышку. Клавиши были глянцевыми, блестящими и без намека на пыль. Разумеется, Скайлар учится как и они, обладать искусством музыкальных инструментов. Но, затесавшиеся между клавиш частички табака, свидетельствовали о том, что и Райли периодически на нем играет.

Эмили нажала на пару клавиш, как бы прося разрешение. Инструмент отозвался ей короткой и непринужденной мелодией. Как бы отвечая «конечно, я всегда рад тебе». Сазерленд чуть смелее пробежалась длинными пальцами по белым клавишам, иногда заскакивая на черные. Рояль покладисто выдал мелодию, согласно выбранным ею нотам. Тогда девушка продолжила их «беседу», на что музыкальный инструмент охотно соглашался.

Все ее мысли занимал Джон. Рыжеволосая вспоминала минуты рядом с любимым, его ласки, нежность губ, тепло ладоней, запах и чувство защищенности. Шелби призраком сидел сейчас рядом с ней на банкетке, подсказывая ноты.

Мелодия выходила легкая, приятная и лиричная. Она отражал состояние ее души, в которой расцвели прекрасные цветы на месте бетонных стен. Музыка наполняла библиотеку, оживляя каждый ее уголок. Таким способом, Эмили дарила и делилась чувством влюбленности с каждой пылинкой в этом мире. Ей хотелось всему миру рассказать, что она любит Джона Шелби.

Пальцы понемногу успокаивались, вместе с душевным порывом. Эмили уже почти завершила играть, когда услышала звонкие и короткие хлопки за спиной. Она доиграла, перед тем как обернуться на слушателя.

— Превосходно, — вынес вердикт Райли.

— Я знаю, — кротко ответила сестра.

— Да, музыка и живопись в твоем исполнении безупречны, — подтвердил мужчина. — Как и способность договариваться.

Рыжеволосая встала из-за инструмента, повернувшись к брату лицом.

— Двадцать процентов и защита бизнеса в Лондоне, — насмехался он. — Интересно, что Шелби пообещал тебе? Жениться?

Она понимала, что он это нарочно, но эти слова невероятно ранили ее сердце.

— Дипломатичность милый братец, мой конек, — холодно ответила близняшка.

Райли менялся в лице. Из него через край плескали эмоции, что он старательно пытался удержать под контролем.

— Что врачи говорят о состоянии Скай? — попыталась она сменить тему.

— О, Скай, — театрально вытянул он лицо. — Ты вспомнила о нашей малышке?

— Я о ней не забывала, — огрызнулась Эми.

— Правда? — наиграно вскинул брови брат. — А когда трахалась с цыганом, тоже помнила?

Его голос дрогнул, а глаза сверкали ненавистью.

— Райли, — попыталась она угомонить его.

— Что Райли? — прокричал близнец. — Ты еще вчера должна была быть с ней… с нами. Но ты выбрала еблю с козырьком.

— Я не намерена это слушать, — прыснула Эми, направляясь к выходу.

Близнец остановил ее, перехватив руку.

— Никуда ты не пойдешь, — шипел он, притягивая Сазерленд к себе.

Эмили упиралась в его грудь, борясь за свободу действий. Но для Райли, что был на две головы выше нее, это было абсолютно бесполезно.

— Ты вся пропахла им, — шипел близнец, стиснув зубы.

Прекрасное лицо брата искажала гримаса злости, а из губ, подобно змее, шипела ненависть.

Мужчина приблизил лицо максимально близко к лицу сестры, все также удерживая ее за руки. Он изучал каждый сантиметр ее кожи, принюхиваясь к волосам и всматриваясь в глаза.

— Что он делал с твоим прекрасным телом? — цедил Райли. — Тебе было хорошо с ним? Тебе это нравилось? Ну конечно тебе это нравилось.

Близнец дико ревновал сестру. Из его глаз проступали слезы обиды и отчаяния. Осознание близости близняшки с другим мужчиной, было сродни испорченности и увечью.

Произошедшее между ними сильно ударило по Сазерленду. Он чувствовал будто над частью его самого надругались.

— Пусти меня, — гневно шипела Эми.

Райли сильнее прижал сестру к одной из колонн спиной, не давай той путей отхода.

Мужчина припадал губами к ее шее, в ответ она извивалась и пыталась закрыться. Лицо Эмили хмурилось и искажалось, в попытках вырваться.

Близнец крепко держал ее руки над головой, свободной рукой шаря по талии, в поисках пуговицы.

— Ты думала обо мне, когда он трахал тебя? — тяжело дыша от возбуждения, шептал мужчина. — Вспоминала нас с тобой, когда его член проникал в твое лоно? Чувствовала меня в себе, когда он кончил в тебя? Никто и никогда не будет для тебя лучшим любовником чем я, мы с тобой одно целое Эмили. Я навсегда буду частью тебя, а ты моим продолжением.

Набравшись сил, Эмили ударила брата лицом о его лицо. Послышался хруст и у обоих хлынула кровь. Райли отпустил девушку, хватаясь за лицо. Эмили утирала кровь рукавом рубашки.

— Как я скучал по этому, — улыбался брат, кровавой улыбкой.

— Я хотела сообщить об этом по-другому, — приводила дыхание в порядок близняшка. — Как только Скай поправится, я перееду.

Мимика брата в раз изменилась. Ее слова были как удар в спину.

— Нет, — перепугано прошептал мужчина.

Его лицо побледнело, вытянулось, а глаза округлились.

— Мы с Джоном уже все решили, — добила она брата.

— Ты изменилась, — щурил он взгляд.

Его глазалихорадочно бегали по ней. Он будто немерено что-то искал, поднимая взгляд то на лицо сестры, затем вниз к бедрам, ниже к ступням и снова вверх. И так несколько раз.

— В тебе что-то изменилось, — озадачено повторял Райли. — Что он сделал с тобой? Что поменял в тебе? Что поселил в тебе?

Устав от этого бреда, Эмили развернулась и поравнялась с выходом из библиотеки.

— Хочешь занять место его мертвой жены? — язвил брат. — Или он хочет заменить тобой ее?

Девушка остановилась. Она медленно повернулась к мужчине, что утирал разбитый нос платком и гадко посмеивался.

Сазерленд выглядела также. Их одинаковые лица были перемазаны кровью, но Райли наигранно улыбался, а Эмили хмурила брови.

— О, — близнец продолжал играть роль. — Вы так много времени провели вместе, деля одну постель, а он даже не сказал тебе?

В глазах сестры копились слезы, Райли не видел их на расстоянии, но прекрасно чувствовал.

Эмили была поражена сказанным. Джон ничего не говорил об этом, и узнав такое от брата, девушка чувствовала себя обманутой.

Ее лицо выглядело озадаченным и немного обиженным. Близнец отлично знал ее характер и манеры поведения. Райли без труда читал мысли сестры, взглянув на одно лишь лицо. Морщинка между бровей, надутые губы и потерянный взгляд. Все это говорило об обиде.

— А ты думала, ты у него такая первая любовь? — продолжал давить на рану мужчина. — Он любил Марту, но она умерла вместе с их ребенком. Не состоявшись в статусе супруга и отца, он нашел в тебе дурочке замену. Заметь, не утешение, его он сполна получил в борделях с толпами высококлассных шлюх.

Слеза сорвалась с ее ресниц, предательски дав понять, как он ее задел.

Эмили было больно слышать подобное, но она всячески старалась этого не показывать. Не хотела доставлять близнецу такого удовольствия. Если она сейчас даст волю эмоциям, значит Райли победил.

— Я тебе не верю, — охрипшим голосом, произнесла Эми.

Сазерленд с победной улыбкой рассматривал ее лицо. Он был дьявольски красив, даже с разбитым носом. Прекрасно понимая свою власть над ней, мужчина нажимал на все болевые точки сестры.

— Нет, веришь, — слова вытекли из его губ, словно яд.

Близняшка собрала все свои силы, чтобы не потерять лицо. Она держалась стойко, не давая эмоциям выйти наружу и порадовать брата. Чем сильно его бесила. Девушка сделала глубокий вдох, затем вновь повернулась к выходу.

— Я убью его, — прокричал ей в след близнец.

— Значит придется убить и меня, — спокойно и холодно ответила сестра. — А еще развязать войну с «острыми козырьками», что получили покровительство Перси. Готов?

Она покинула крыло, оставив Райли наедине с этими мыслями. Мужчина был готов уничтожить весь мир, утопая в злости, безысходности и ревности.

Сазерленд падал на пол и катался по его мраморной поверхности, упиваясь слезами и болью, что причинила ему самая любимая на свете. Он не готов отпустить ее. Не готов мириться с ее уходом из их дома. Райли не готов отдать ту, что считает большей частью себя самого, чужаку. Близнец не готов делить сестру ни с кем.

Эмили пребывала в похожем состоянии, но без истерик. Девушка заперлась в своей комнате, наконец выпустив все, что титаническими усилиями держала внутри, пока слова брата, острыми лезвиями полосовали душу.

Рыжеволосая не понимала, как он мог утаить от нее такое? Зачем замалчивал? Она открылась ему, рассказала о кошмарных событиях ее жизни, о противоестественных отношениях с братом. Почему он поступил так с ней? Они вместе, и Эми имеет право знать о его прошлом, как и он о ее. А на деле вышло, что такие личные вещи, она узнала от Райли, что с наслаждением ей повествовал о тяжелом прошлом Джона.

Сазерленд честно пыталась уснуть. Девушка пыталась успокоить себя, свои мысли и дрожь внутри. Но выходило не очень. Говорить с Джоном об этом сейчас среди ночи не было никакого смысла, да и желания.

Пить и курить не лезло. От одного вида алкоголя, ее замутило.

Выход она нашла для себя, исходя из прошлого опыта.

Собравшись на скорую руку, Сазерленд покинула особняк, запрыгнув в салон авто. Стоило вернуть Лорне одолженные ей носки, и сказать «спасибо».

Перепрыгивая лужи, Джон и Ада спешили на собрание их семьи в офисе компании. Он, словно влюбленный подросток, задорно шлепал по брусчатке, пиная мяч на ходу, что упустили мальчишки. Придерживая сестру за руку, Шелби помогал Аде преодолевать преграды в виде бордюров и луж.

Быстро поднимаясь по лестнице, мужчина вихрем ворвался в кабинет Томаса, наспех поприветствовав Лиззи в приемной. Следом шла сестра.

— Явились, — цокнул Артур. — Битый час ждем Вас.

— Извините, — ответил младший брат, помогая сестре снять пальто.

— Вас где черти носили? — вспылила Полли.

Джон и Ада переглянулись. Козырек не спешил оповещать всю семью о своем решении, доверившись только сестре. Та с удовольствием согласилась помочь ему с выбором помолвочного кольца.

Все утро они провели у ювелира, выбирая эскизы и подгоняя размер.

— Джонни-бой, — разрядил обстановку глава семьи. — Хочу сказать тебе спасибо, за успешно проведенную сделку с Грином, и поздравить нас всех с новым сотрудничеством в Лондоне.

Не дожидаясь конца его речи, Артур открыл бутылку с шампанским. От громкого хлопка, Ада взвизгнула, рассмеявшись следом.

— Отличная работа малыш, — похлопал его по плечу Томми.

— Это все Эми, — ответил Джон. — Это ее заслуга.

— Да, — вздохнул Шелби старший. — Теперь Сазерленды вернули нам долг.

— Перси кстати, — уточнил козырек. — Обещал нанести ответный визит в следующем месяце.

— Мы будем готовы, — кивнул Томас.

— Так Вы с Эмили теперь будете жить вместе? — перешла к интересующему вопросу Полли.

— Да, — незамедлительно ответил он.

Томас и Артур переглянулись.

— И как же ее брат? — продолжала цыганка.

— Плевать, — отмахнулся Джон. — Я люблю ее.

— А если он убьет тебя? Нам что прикажешь делать? — наставила Грей.

— Полли, — пыталась утихомирить ее Ада.

— Что? — рявкнула женщина в сторону племянницы. — Этот ублюдок способен на многое.

— У нас поддержка Грина, — перебил ее Томми. — И половина людей Сазерлендов.

— Ты поддерживаешь это все? — удивилась женщина.

А Томас вспоминал слова любимой жены и принимал все как данность. Куда деваться, если Эмили единственная, кто за многие годы оживила их брата. Риск велик, но ведь это ради Джона.

— Пусть живут, — кивнул Томми, глядя на Полли.

Женщина рассматривала младшего племянника, не понимая, что в нем изменилось. Она прищуривалась и шарила взглядом.

— Дай-ка руку, — потянулась она к Джону.

Артур с усмешкой наблюдал за всем, Ада прятала улыбку, а Томас делал большие глотки виски, устав от ее нападок на брата.

— Не начинай, — с усмешкой кривился козырек.

— Быстро дал мне руку, — сквозь зубы процедила Грей.

Демонстративно цокнув и вздохнув, Шелби младший нехотя протянул ей ладонь.

Женщина потянула его руку на себя, выведя того из равновесия. Она внимательно рассматривала узоры на ладони племянника, изредка поглядывая в его глаза.

Лицо ее было сосредоточенным и серьезным, в отличие от остальных членов семьи.

— Теперь понятно, — прыснула женщина.

Она тяжело вздохнула и успокоилась. Затем посмотрела на мужчину, и взгляд ее поменялся.

— Что? — непонимающе вопрошал Джон.

— Вот с твоей подружкой и обсудите Ваше «что», — улыбаясь, фыркнула женщина.

Козырек рассмеялся на ее «предсказания».

— Когда собирался сказать, что зовешь ее замуж? — скрестила она руки на груди.

Джон и Ада переглянулись.

— Я ничего не говорила, — затараторила сестра.

— Вот это новости, — усмехнулся Томас, закуривая сигарету.

— Когда начнем жить вместе, — неловко ответил гангстер.

— Отличные новости, — поддержал Артур, фразу среднего брата.

Джон смущенно улыбался поздравлениям родственников. Ему не терпелось наконец положить конец прошлому Эмили, забрать ее из дома и обручиться. Мужчина так хотел создать свою ячейку общества, подобно тем, что были уже у братьев.

Эмили приехала домой лишь после обеда. Из-за бессонной ночи, проведенной в компании Лорны за бесконечной болтовней, девушка проспала все утро. А опомнившись, поспешила домой.

Ее ждали рабочие дела семьи, «острых козырьков», больная сестра, возможно нетрезвая мать и брат.

Подходя к дому, она заметила авто Джона, аккуратно припаркованное на площадке. В голове Эми возникли тревожные мысли, касаемо его визита и близнеца.

Девушка ускорила шаг, почти забегая в холл. Она стремглав поднялась по лестнице, пробегая в крыло, где находился кабинет ее брата.

Ворвавшись без стука, Сазерленд никого там не обнаружила, что крайне озадачило ее.

Вылетев из кабинета, она уже было собиралась направиться в оружейную, тренировочный зал, куда угодно, лишь бы скорее их найти. Но по пути встретила Тень. Он то и сообщил ей, что Райли нет дома, а господин Шелби приехал навестить маленькую госпожу.

Тихонько открыв дверь в спальную Скай, девушка на цыпочках кралась к продолжению комнаты, где была кровать сестренки. Она слышала тихий голос Джона, возню пледа, легкое позвякивание ложки о фарфоровую чашку и тихое сопение.

Эми выглянула из-за арки, что была разрисована цветами и встретилась с улыбкой Аманды. Ее светлые локоны спадали вниз, что она все время пыталась убрать за ухо. Девушка придерживала большой живот, свободной рукой наливая чай.

Уистлер приложила указательный палец к губам, подсказывай Эми не нарушать тишину.

Ступая тихонько, близняшка прошла дальше и увидела, как малышка мирно спит в постельке, тихо посапывая. Джон сидит в кресле рядом и почти шепотом читает ей о прекрасной принцессе и отважном рыцаре из старого сборника сказок. Книга была такой древней, что рыжеволосая читала ее еще в возрасте Скайлар.

Близняшку умилила эта картина. Она даже позавидовала родной сестре, ей сказок не читал никто.

Заметив любимую, козырек тепло улыбнулся, подводя историю к концу, так как девочка уже крепко спала.

— Джон привез доктора, — шепнула ей Аманда. — Он осмотрел Скай и выписал новое лечение, дал ей лекарства и наконец сбил жар.

— Это замечательно, — устало выдохнула Сазерленд.

— Джулия сейчас общается с врачом, — продолжила беременная. — А Джона мы накормили обедом, отогрели и напоили чаем.

Эмили покосилась на невестку. Такое дружелюбное поведение было для них в новинку. Девушка куда больше поверила бы в то, что Джулия предложила бы ему вина, а Аманда лишь робко улыбнулась в знак приветствия.

Но эти двое вели себя радушно и манерно. В кой-то веке, мать интересовалась детьми, а не развлечениями, а Аманда кем-то еще кроме Райли.

— О дивный новый мир, — процитировала она название книги Олдоса Хаксли.

Близняшка поспешила к матери, дабы узнать, что сказал врач. И застала ее за беседой с ним. Мужчина средних лет, давал указания касаемо лечения, а Эми смотрела на все пребывая с удивлении.

Джулия скидывала детей на гувернанток, особенно когда те болели, а с появлением Скай, на старших детей. А тут такое, что трудно было поверить своим глазам.

Трезвая миссис Сазерленд внемлет каждому слову врача, запоминая все рекомендации.

Близняшку охватило чувство, что она не в своем доме, не со своими родственниками, не в своей привычной жизни. Если в этой семье подобрел Райли, то она прямо сейчас перекусит себе палец пассатижами, дабы проснуться от фантастического сна.

Ладони Джона легли на ее талию, а носом он провел по ее ушку.

— Привет, — прошептал гангстер.

Сазерленд дернулась как ошпаренная, не ожидая такой внезапной нежности еще и в стенах этого дома.

— Как ты меня напугал, — выпалила она, успокаивая колотящееся сердце.

Не заметивший этого ранее и издалека Джон, сейчас отлично мог детально разглядеть разбитый нос любимой. Кожа была синюшной с багровыми пятнышками, замазанная косметикой в попытке скрыть следы.

— Это что? — очень серьезно спросил мужчина.

Сазерленд опустила лицо вниз и в бок, чтоб он не смотрел. Но Шелби поднял ее голову за подбородок.

Рыжеволосая устремила взгляд зеленых глаз, прожигая его сердце. В них было столько обиды и боли.

— Обычное дело для нас с братом, — наконец ответила она. — Райли такой же, мы вед близнецы.

Джон прижал ее к своей груди, издавая тяжелый вздох.

— Я поговорю с ним.

— Нет, — отрезала Сазерленд. — Я уже поговорила.

— Эми, — позвал ее Тень.

Он резко вошел и не предполагал, что застанет их в такой момент.

— Да, — отозвалась девушка, отстраняясь от козырька.

— Прости, я не хотел мешать, — оправдывался наемник.

— Все в порядке, — украдкой прятала она слезы.

Джон недовольно и громко выдыхал, упирая руки в пояс.

— Люди Томаса Шелби привезли оружие, что мы им давали, нужно проверить в оружейной, а Райли нет на месте.

— Да, -кивнула она. — Конечно.

Сазерленд проверила документы и сверяла их с ящиками, пока Джон сидел на одном из них и рассматривал ту самую надпись, нацарапанную в углу на стене, что он видел в прошлый раз.

Эмили не могла не заметить его интереса. Она понимала, как все это выглядит со стороны.

— Это нацарапал Райли, — удовлетворила она его интерес.

Джон стрельнул в нее глазами. Неприятный ком подступил к горлу. Страшно было представить, что тут творилось.

— Он написал это для меня, — продолжала Эмили. — Чтоб я не чувствовала себя одиноко, когда приходила моя очередь сидеть на цепи.

— Эми, — прошептал гангстер, сдерживая накатывающие слезы.

— Он бил нас, морил голодом и издевался такими изощренными способами, о которых ты и не слышал, — девушка закуривала сигарету. — А когда мы с братом стали старше, между нами завязались отнюдь не родственные отношения.

Шелби медленно прикрывал глаза. От ее слов ему становилось больно, противно, обидно и мерзко. Его или ее вины тут не было, и исправить ничего было нельзя. А козырьку так хотелось. Хотелось отыграть время и самому убить Теодора.

— После каждой процедуры воспитания, мы проводили ночь вместе, — упуская слезы, откровенничала близняшка. — Чтоб забыть, что Теодор наш родной отец, что он говорил и делал с нами.

— Девочка моя, — прошептал Шелби, протягивая к ней руки для объятий.

Рыжеволосая стояла неподвижно, делая большие затяжки дыма.

— В юности я убила нашего с братом ребенка внутри себя, — продолжала девушка. — Иначе отец вскрыл бы нас обоих. Тогда все это и закончилось. А потом мы убили нашего отца, когда узнали, что на свет появится Скай.

Шелби смотрел в одну точку в полу, не смея поднимать на любимую взгляд.

— Ты знаешь всю историю моей жизни, — с нотками дрожи в голосе, произнесла она. — Все те омерзительные моменты, о которых знает только Райли. Разве я не заслужила взаимного доверия?

Джон поднял на нее непонимающий взгляд. Он встал с ящиков, пытаясь понять ее.

— Почему ты не рассказал мне о Марте и Вашем ребенке? — пронзила она его сердце. — Почему я узнала это от Райли?

Гангстер побледнел, а глаза его мгновенно покраснели выдавая блеск слез.

— Эми я… — пытался собраться с мыслями мужчина. — Не было подходящего момента….

— Ты не представляешь с каким наслаждением он рассуждал о том, как ты заменяешь покойную супругу мной, — близняшка держалась несгибаемым стержнем.

— Это неправда, — качал он головой в знак отрицания. — Я люблю тебя, его слова — неправда.

Джон обнял Эмили, игнорируя ее протесты. Он прижимал свою девочку к груди так сильно, что хотел растворить их в одно целое.

Сазерленд наконец разрыдалась от обиды, усталости и бессилия.

— Я не дам тебе то, что могла дать она, — хрипела близняшка.

Ее слова вновь и вновь врезались в душу Джона острыми стилетами.

— Найди женщину, что подарит тебе детей, уютный дом и спокойную жизнь, — продолжала она. — Со мной, у тебя этого не будет, я не жена и не мать. Я сломана и не в состоянии дать тебе то, чего ты хочешь. И я не имею права лишать тебя этого всего.

Джон прижимал ее голову так сильно, что Эмили было больно, но за всю жизнь она к такому привыкла. Просто козырек не хотел, чтоб она видела его таким слабым как сейчас.

Шелби резко схватил любимую за лицо, сильно впиваясь в ее губы. Сквозь слезы и боль, гангстер целовал Эмили, не выпуская ее лица. Его губы не давали ей и вдоха сделать, лишь бы она наконец замолчала.

====== Мнимый секрет ======

Комментарий к Мнимый секрет Приятного прочтения!

Время шло, Скайлар медленно, но уверенно шла на поправку, что не могло не радовать членов семьи. Джулия уже несколько месяцев держалась в трезвости, во имя детей и блага семьи.

Женщина и без того корила себя за пропитое детство близнецов и за то, что позволяла супругу подвергать их бесконечным мукам.

Если бы она не искала успокоение в бутылке, то могла бы противостоять Теодору и возможно, уберегла бы ментальное здоровье детей. Тогда бы не произошло чудовищного факта кровосмешения в их семье. Миссис Сазерленд было стыдно признавать свое безразличие в прошлом, но куда кошмарнее было осознавать, что некоторые знакомые тоже в курсе этого, как например братья Шелби.

Повторять такой огромной ошибки, женщине не хотелось. И она, вставая на путь исправления, занималась младшей дочерью.

Джулия пыталась наладить отношения и с близнецами, но Райли ее не подпускал к себе, а Эмили сторонилась в недоверии.

Девушка была загружена мыслями о конфликте с братом, отношениями с Джоном и делами бизнеса. Она хотела все дела подвести к завершению, прежде чем переедет к Шелби.

В доме царила напряженная обстановка из-за романа Эмили с козырьком, что крайне не нравилось главе их семьи. Интуитивно, женщина чувствовала нарастающий конфликт, который был готов вылиться в нечто большее.

Трудности в отношениях близняшки с гангстером лишь больше подогревали остроту их отношений с братом. Тот был только рад такому положению дел, и не упускал возможности лишний раз напомнить Эмили о том, что она лишь замена утерянного оригинала.

Джон старался сохранять нейтральные отношения с Сазерлендами, особенно навещая Скай и Эми. Давалось это с колоссальным трудом, но ради любимой он терпел. Козырек выжидал, когда же Эмили наконец переедет к нему, искал лучшего момента, чтоб предложить стать его женой. Шелби было сложно все это осуществить сейчас, так как в их жизни плотно засел близнец, а из-за болезни младшей, Эмили было сейчас не до этого.

Так все и продолжалось, ровно до того момента, пока поздним вечером в дом Шелби не постучал Тень.

Мэри открыла дверь мужчине, заинтересовавшись что ему нужно от господина Шелби в поздний час?

Мужчина сказал, что это срочно и касается мисс Сазерленд.

Услышав об Эмили, женщина мигом направилась в кабинет Джона, оповестить о визитере.

— Что случилось? — взволновано спросил козырек, откидывая формальности.

— Миссис Сазерленд и Скайлар сейчас находятся в номере отеля, куда я заселил их, — ответил Тень.

— Где Эми? — с непередаваемой тревогой вопрошал Джон.

— Райли увез ее с психиатрической бригадой скорой помощи, — ответил мужчина. — В какую клинику мне не известно.

— Какого черта, — в отчаянии рявкнул гангстер.

Тень был человеком Райли, работал на него много лет и знал слишком много о них с близняшкой. Чувствуя раскол между ними, мужчина решил принять сторону Эмили, и сейчас проявлял себя перед козырьком, дабы получить доверие.

— Блядь, — стиснув зубы, шипел цыган.

Он был как раненый зверь, мечущийся из угла в угол не находя себе места.

— Джон, — строго позвал его Тень. — Я думаю тебе стоит поговорить с миссис Сазерленд. Может она знает подробности.

— Точно, — оправился Шелби от истерики. — Едем к ней.

Ранее.

Прохладный ветерок трепал прядки медных волос Эмили, что она собирала в косу и прятала под пальто. Девушке незачем было лишнее внимание посторонних людей. В таком месте их конечно мало, но всякие сплетни ей ни к чему.

Сазерленд крайне редко бывала на кладбищах. Среди захороненных здесь, ее родственников не было. Все члены семьи Сазерленд покоились в фамильном склепе, поэтому и визиты ее сюда были от силы, пару раз за всю жизнь.

Близняшка не знала где именно располагалась искомая ею могила, но любезный сторож кладбища, за пару шиллингов проводил ее.

Затянутое небо скорбело вместе с теми, кто пришел сюда навестить покойных родственников и друзей. Ветерок, будто поняв, что мешает выкладывать цветы на могилах, успокоился.

Сазерленд чувствовала себя крайне некомфортно. Она словно незваный гость пришла к месту упокоения того, кого никогда не знала. Эми считала, что не имеет права здесь находиться.

Неловкость и смятение, ее мысли порождали сами. Рыжеволосая успокаивала себя тем, что в конце концов, никто не знает зачем она тут и кого навещает.

Близняшка осторожно ступала между памятников, боясь зацепить надгробия. Стараясь не быть слоном в посудной лавке, она придерживала подол пальто.

Наконец, подойдя к искомому месту, девушка остановилась. Эмили поправила восьмиклинку, сделала пару глубоких вдохов и присела на колени.

— Привет, — прошептала Сазерленд.

Надгробие было выполнено из качественного мрамора в виде высокой прямоугольной плиты, а над ней склонился каменный ангел, протягивая руку к месту, куда обычно кладут цветы.

— Сегодня пасмурно и дождливо, — поддерживала «беседу» она. — А еще тут очень тихо.

Так ей казалось, она разбавляет неловкую паузу молчания.

Близняшка достала заранее заготовленный платок и смахивала им пыль и грязь с надгробия и его украшений. Она уделила особое внимание высеченному на мраморе портрету покойной, как если бы вытирала лицо живой девушки. Ее пальцы выталкивали забившуюся пыль в ложбинках букв и цифр, и наконец, те стали читаемы:

«Марта Шелби и Оскар Шелби — любимые жена и сын (1902-1925)»

Девушка поджала губы, не зная, что и сказать.

Завядшие цветы, она убрала, отметив, что к ним все же кто-то приходит. И на их место положила свежий букет нежных тюльпанов.

— Надеюсь угадала, — улыбнулась Эми. — Я не знала какие тебе нравились.

Сазерленд повырезала сорняки, что лезли ростками на плиту. Затем достала из кармана сверток. Он был небольшим, и хранил в себе маленькие детские пинетки. Они были такими крошечными, как для куклы. Милые бело-голубые, умещались в ладошке девушки. Она осторожно положила их возле цветов.

— Сказать по правде, я не знаю зачем пришла, — откровенничала она с Мартой. — Просто, мне показалось это правильным.

Близняшка раз за разом делала паузы, не зная, что и говорить. Сама ситуация была странной, а со стороны и вовсе безумной. Но ей это было необходимо. Эмили терзало чувство вины, точно такое же, какое испытывал Джон в самом начале их отношений.

— У Джона все хорошо, — поджимала она губы. — Он теперь большой начальник «острых козырьков». И мы с ним, вроде как вместе жить собрались.

Близняшка испытывал тяжесть от этих слов, она будто уводила чужого мужчину из семьи. Ей было стыдно.

Пальцы Эмили разожгли новую свечу, что она принесла с собой. Девушка накрыла ту стеклянным колпаком с отверстием вверху.

— Не злись на него, — продолжала рыжеволосая. — Ему очень трудно без Вас… надеюсь я облегчаю его страдания.

Сазерленд все поправляла цветы, не унимая рук.

— Все было бы по-другому, ты же понимаешь, — Эмили смахивала проступившие слезы. — Мы с тобой любим одного мужчину и желаем ему только лучшего.

Близняшка еще раз протерла портрет от капелек мелкого дождика.

— Я не обещаю быть идеальной, тебя мне не переплюнуть, — пыталась шутить она. — Но я буду стараться делать его счастливым. Хочу чтоб ты знала, он о Вас не забывает. И я буду помнить.

Сазерленд почувствовала облегчение, как если бы призналась в убийстве. Было ли это ее фантазией, или где-то на небесах Марта выслушала ее, девушка не знала, но ей хотелось думать, что она сделала все верно.

— Покойся с миром, Марта, — прошептала девушка. — Спи спокойно, малыш.

Сазерленд поднялась с колен, тут же упав обратно. Чья-то рука помогла ей подняться. Из-за помутнения, девушка не сразу разглядела женщину.

— Эмили, ты в порядке? — взволновано спросила Полли.

Цыганка придерживала девушку под локоть, беспокоясь о ее состоянии.

— Спасибо, — отозвалась рыжеволосая. — Просто голова закружилась.

— Неважно выглядишь, — отозвалась Грей. — Когда последний раз нормально ела?

— Все правда нормально, — настаивала она.

Полли помогала отряхнуть брюки Сазерленд, видя состояние последней.

— Ты что тут делаешь? — опомнилась Эми.

— Тоже, что и ты, — ответила женщина, зажимая сигарету в губах. — Навещаю покойных.

— Я думала это делает Джон.

— Нет, — отрезала Грей. — Он был тут только на похоронах. Томас и Артур не могли оторвать его от гроба. Он кричал и вырывался, как озверевший. Это был единственный раз. Больше он не приходил сюда никогда.

Близняшке стало стыдно за неприятную ревность. Она мысленно бранила себя за это. Марта была задолго до нее, у них был брак и они ждали ребенка. Сазерленд просто не имеет права ревновать к ней.

— А что здесь делала ты? — задала резонный вопрос женщина.

— Я не знаю, — честно ответила Эмили.

— Понятно, — ухмыльнулась Полли. — Пойдем, дождь усиливается.

Женщины сидели в местной чайной, попивая ароматный черный. Грей решила поближе узнать Эмили, раз уж ее племянник собрался связать свою жизнь с этой девушкой.

Сначала они общались на общие темы, касаемо города, бизнеса, Персиваля, оружия и ставок. Затем перешли к более личным вещам. Полли много рассказывала о сыне, сетуя на его желание казаться взрослым. Эмили давала советы в выборе тактики общения, исходя из опыта проблемного брата-близнеца.

За болтовней время проходило слишком быстро, а общение стало непринужденным.

Женщина отметила, что Эмили вполне себе приятная и умная девушка. Она будто не была из семьи Сазерлендов. Не было в ней стервозности Джулии и ее надменности, отсутствовала хитрость и умение манипулировать, что были присущи ее близнецу.

Девушка была намного проще и добрее, чем члены ее семьи. Грей это нравилось. Цыганка пересмотрела свои взгляды на их союз, хоть и понимала, что от нее там ничего не зависит. Джон уже все решил и не намерен был отступать.

— Тебя подвезти? — спросила Пол.

— Нет спасибо, — ответила близняшка. — Я на машине.

— Это меня и беспокоит, — разъяснила женщина.

— Ты о головокружении? — подняла брови Эми. — Все нормально, мне намного лучше, это так, временное.

— Тогда просто будь осторожна, — пальцы цыганки сжимали руки Сазерленд. — И береги себя.

— Обязательно, — улыбнулась Эмили.

— Жду в гости, — крикнула на прощание Полли, открывая дверь автомобиля.

— Спасибо, что согласилась пойти со мной, — нежно улыбнулась Аманда.

Девушка придерживала Эмили под руку, пока они вместе шагали к кабинету врача, что наблюдал за течением ее беременности. Уистлер заметно нервничала, хоть и пыталась скрыть это за улыбкой.

— Всегда рада помочь, — любезно ответила близняшка.

Блондинка теребила край рукава платья, когда пальцы Эмили остановили ее беспокойные руки.

— Успокойся, — шепнула она.

— Ненавижу эту процедуру, — тяжело выдохнула Аманда. — Это как-то унизительно, что-ли.

Красота улыбки испарилась, заменив ее на проступившие слезы и часто дыхание.

Девушке было обидно, что супруг так занят работой, что не нашел времени сопроводить ее на столь неприятную процедуру. Его, как и во многих моментах, заменяла сестра. За что Уистлер, и правда была очень благодарна. Это куда лучше, чем оставаться тут одной.

— Ну все, — шепнула Сазерленд, подавая салфетку. — А хочешь, я пройду это вместе с тобой?

— Ты серьезно? — нахмурила прекрасное лицо блондинка.

— Пусть мне будет так же неприятно, зато тебе не так страшно, — пожала плечами рыжеволосая.

— Спасибо, — смущенно опустила глаза Аманда. — Я очень благодарна такой поддержке.

— На что только тетушка Эмили не пойдет ради племяшки, — надув губы, девушка склонилась к животу Аманды.

Дверь в кабинет доктора открылась и их встретил низенький, пожилой мужчина в больших очках и с залысинами на голове.

— Добрый день миссис Сазерленд, — поприветствовал он пациентку. — И Вам… — не знал он как обратиться к Эмили.

— И миссис и мисс Сазерленд, — пошутила блондинка, указывая на спутницу.

— О, родственники, — по-доброму улыбнулся он.

— Ничего, что мы вдвоем? — интересовалась Эми.

— Мои пациентки часто приходят в сопровождении подруг, — отвечал он, подготавливая инструменты. — Это нормальная практика. Я за компанию осмотрю и Вас.

— Хорошо, — тихонько произнесла близняшка.

В кабинете доктора ее уверенность и жажда поддержать невестку немного погасли. Но Эмили была человеком слова, и держала его вне зависимости от ситуации.

— Прошу Аманда, — указал врач на ширму. — А Вы пока подождите здесь.

Сазерленд сидела тихо, как мышка. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которая боится врачей. Эми стыдила себя за это, взрослая и зрелая, а испугалась осмотра гинеколога.

Минуты тянулись дольше обычного, близняшка не находила себе места из-за волнения, поэтому бесконтрольно кусала ногти.

— Ну что же, — голос мужчины прозвучал спокойно и немного с улыбкой.

Рыжеволосая быстро убрала пальцы от губ, как если бы ее застали за преступлением. Ей стало стыдно за подобное поведение.

— Все хорошо, даже отлично, — рассуждал доктор. — Малыш развивается как положено, прилежание плода правильное и в целом все в норме. У Вас будут легкие роды Аманда.

Блондинка счастливо улыбалась, поправляя платье у ширмы. Уистлер буквально светилась изнутри.

Близняшка не могла не улыбаться в ответ, чувствуя радость за брата и его жену.

Металлический звук гремящих инструментов, что врач сбрасывал в железный контейнер с пометкой «использовано», немного омрачал настрой зеленоглазой.

— Ну что, — обратился мужчина к ней, поправляя очки. — Теперь Вы?

— Да… нет наверное, — замялась Эми. — Раз с Амандой и ребенком все в порядке… мне-то и не надо было… я же просто… это поддержка, — ее слова путались.

Аманда рассмеялась панике близняшки.

— Давай, ты обещала, — напомнила Уистлер, отбирая пальто из ее рук.

Сазерленд неуверенно шагала к ширме, оборачиваясь на невестку.

— Эмили, — усмехнулась Аманда. — Паника в твоих глазах — бесценна.

Девушка старалась шутить, дабы немного разрядить обстановку. Такая неприятная для нее процедура, превратилась в забавную ситуацию, когда золовка начала паниковать и пытаться соскочить.

Рыжеволосая лежала в кресле и смотрела в потолок. Она старалась абстрагироваться от всего, в надежде, что это быстрее закончится.

Чувствуя ее волнение и напряжение, мужчина постарался быть очень деликатным и осторожным.

Проводя осмотр, он задавал вопросы касаемо самочувствия, последних дней цикла и подобное. Сазерленд была уверена, что это все стандартные вещи, которые врачи всегда спрашивают. Эми была уверена в своем здоровье, поэтому не предполагала услышать о каком-либо заболевании.

— У Вас тоже все в норме, — подытожил доктор. — Срок примерно шесть-семь недель.

Близняшка поднялась на локтях, уставившись на него. Мужчина смотрел на ее округлившийся и изумленный взгляд, понимая, что та не в курсе.

Тишину нарушил хлопок упавшей сумочки из рук Аманды, что стояла за ширмой, и до этого так весело подшучивала над золовкой.

— В смысле? — выдала рыжеволосая.

Она с первого раза поняла, о чем идет речь, но не нашла ничего другого, что сказать. Девушку замутило, а голова неприятно закружилась, на ее счастье она все еще лежала.

— Эмили, — тепло улыбнулся врач. — Вы беременны.

— Нет, — усмехнулась Сазерленд, отрицая очевидное. — Этого не может быть.

Эмили была точно уверена, что после того случая, она не способна на зачатие. Тем более, что прошло уже столько лет.

— Может Вы ошиблись, — засуетилась она. — Проверьте еще раз.

Этим она лишь развеселила пожилого доктора, чей стаж работы был больше, чем она прожила.

— Эмили, — позвала ее, ворвавшаяся за ширму Аманда.

— Черт, — выругалась близняшка. — Аманда!

— Просто я… — в оленьих глазах девушки копились слезы. — Я так рада, дети это счастье.

— Так все, хватит, — вернула себе самообладание Сазерленд. — Нам пора. Спасибо за осмотр.

Эмили поспешила покинуть кабинет врача, почти что выбегая на улицу. Девушка шла слишком быстро, из-за чего Аманда заметно отставала. Она просто хотела сейчас побыть одна. Не хотела, чтоб кто-то видел ее слабость, ведь уже чувствовала подкативший к горлу ком и влагу слез в глазах.

Сазерленд завернула за один из корпусов, что вел к парковке, и, опираясь спиной о кирпичную стену, осела. Она зажимала рот рукой, чтоб не всхлипывать. Из зеленых глаз лились слезы, да в таком объеме, что наверное накопился за последние пять лет.

Страх и отчаяние сейчас были спутниками Эми, а здравый рассудок спал.

Ее сердце часто билось, отдаваясь ударами в горле, а длинные волосы, кончиками касались земли. Тошнота от волнения переходила в панический ужас, от одной только мысли о случайной и незапланированной беременности. Ее будто откинуло на много лет назад, когда это было непростительным проступком. Собственно как и сейчас, подобное осуждалось, а такие дети назывались бастардами.

Из-за пелены слез, близняшка не сразу разглядела Аманду, что убирала волосы с ее лица и утешительно обнимала.

— Ну все, — шептала блондинка. — Все же хорошо, я с тобой.

Они не были близки, но поддержка Уистлер была как никогда кстати. Рассказать о подобном, Эмили не могла никому.

— Это ребенок Джона, да? — уточнила блондинка. — Это чудесно. Я уверена, он будет хорошим отцом.

Девушка прижимала лицо золовки к своей груди и животу, так как была на порядок выше. Ее пальцы гладили медные волосы, и жалели девушку, как если бы она была ей матерью или сестрой.

— Все будет хорошо, главное успокойся, — шептала Аманда. — Ты не одинока.

— Аманда, — всхлипывала она имя невестки. — Пожалуйста, никому об этом не говори, я умоляю тебя.

Близняшка пребывала в отчаянии. И в таком состоянии, ей виделся лишь один выход.

Уистлер была удивительной девушкой, в ней умещались внешняя красота, идеальность лица, фигуры с покладистым характером и добрым сердцем. Девушки ее типажа, обычно бывали теми еще беспринципными стервами, но не Аманда, что характером была вся в отца. Все, кто ее видел, отмечали ее красоту, а когда знакомились ближе, удивлялись ее доброте и милосердию.

Такие черты характера, не допускали в ней злобу и ненависть. Она очень сильно любила Райли, а соответственно и Эмили. Несмотря на их прошлое, блондинка воспринимала это как должное. Разумеется, появление Джона в их жизни, подарило шанс на то, что ее супруг успокоится и оставит сестру в покое. А рождение их ребенка и вовсе положит конец прошлому.

Аманда заботливо готовила сэндвич с индейкой и сыром, что так нравились золовке. Она заварила для них обеих ароматный чай с мелиссой и лимоном, он великолепно помогал справиться с тошнотой. В ее первом триместре все было как у всех и девушка уже была научена неприятным опытом. К тому же, близняшка не хотела, чтоб об этом пока кто-то знал, а соответственно скрыть тошноту было сложно.

Безусловно, она рассчитывала, что у них с Джоном все будет серьезно, а значит и у них с Райли все наладится. Но помогала она Эми не только из корыстных целей, а потому что ей было не все равно.

Не застав Эмили в своей комнате, Уистлер направилась к Скай, затем в библиотеку. Ее даже посетила ужасающая мысль, что та могла пойти в тренировочный зал, а ей нельзя никакие физические нагрузки.

Аманда в силу возможностей не очень быстрого перемещения, спустилась вниз, но обнаружила на тренировке только супруга.

Тот нежно чмокнул ее в нос, удивившись такому раннему пробуждению.

— Я думала Эми тут? — как-бы невзначай спросила она.

— Нет, ее здесь нет, — ответил близнец. — А зачем она тебе?

— Хотела вместе позавтракать, — ее ответ был непринужденным.

— Ммм, — протянул он, вытирая влажное от пота лицо. — Смотрю Ваш недавний визит к врачу сблизил Вас.

— Да, — улыбнулась блондинка. — Я ей очень благодарна за поддержку. Жаль тебя не было.

— Ну прости меня милая, — улыбнулся Райли, своей безупречной улыбкой. — Я слишком много работаю, ради нашей семьи. Но обещаю, впредь проводить больше времени с Вами.

Аманда поцеловала супруга, направляясь к выходу. В ее душе теплились его слова и обещание. Поднимаясь по лестнице, ее вдруг пробила мысль и слова мужа о визите к врачу.

Перебирая ногами по ступенькам быстрее, девушка забеспокоилась. Ее сердце подсказывало, что что-то неладно. Из ниоткуда взявшееся волнение отдавалось тревогой внутри.

Взгляд Аманды зацепил витражное окно, выходящее в их двор. Она заметила шевеление на улице. Девушка пересекла холл, открыв входную дверь.

У машины стояла Эмили, одетая слишком неприметно и по мужскому типу. Заметив Аманду, она засуетилась, усаживаясь в салон. На крики Уистлер, девушка не реагировала, игнорируя тот факт, что беременная пытается догнать ее.

— Да ты издеваешься, — зашипела Аманда сама себе. — Пользуетесь тем, что я быстро передвигаться не могу.

Она сразу поняла в чем дело. Вспомнила испуг золовки, когда та узнала о своем положении. Аманда понимала, что ей не догнать ее, даже если она прямо сейчас сядет в авто. Да и погоней этой лишь привлечет нежелательное внимание Райли, а ведь она обещала хранить этот секрет.

Но, понимая что та хочет сделать, ее разум стал с бешеной скорость подбирать другие варианты действий.

Блондинка вернулась в дом, не подавая вида, что что-то произошло. Она направилась в кабинет супруга, пока тот был занят утренней тренировкой. Времени было мало, и действовать было необходимо прямо сейчас.

— Ну нет Эми, — шептала себе под нос Уистлер. — Детей убивать я тебе не дам.

Добравшись до телефона, что стоял на рабочем столе, Аманда попросила связать ее с домом Джона Шелби, но услышав в трубке голос женщины, что любезно сказала, что Джон в это время уже на работе, не отчаялась.

Она просила соединить ее с компанией семьи Шелби, и вновь попала на женский голос, но теперь он был молодым и немного томным.

Лиззи отвечала, что Джон на собрании и сейчас не может говорить, отмечая что-то в журнале приемов.

Аманда пыталась быть убедительной, и даже немного угрожающей.

Старк нехотя, подняла телефонный аппарат с длинным проводом, придерживая трубку плечом. Женщина вздохнула, цокнула, подошла к зеркалу, дабы убедиться, что выглядит достаточно привлекательно, и только тогда постучала в дверь его кабинета.

Козырек позволил ей войти, не отрывая взгляда от бумаг. Мужчина был погружен в работу, стараясь делать важные дела в первой половине дня.

— Звонит какая-то женщина, хочет тебя услышать, — прошептала Старк, прижимая трубку к груди.

— Я занят, — ответил цыган, даже не взглянув на секретаря.

Он и правда был загружен делами и вникал в отчет, не особо интересуясь тем, что она ему говорит.

class="book">— Он занят и не может сейчас говорить, — ответила Лиззи, закатывая глаза и все так же стоя в дверях.

Голос в трубке был настойчивым и громким, Старк это раздражало, но это было ее работой.

— Говорит, что это по поводу Эмили Сазерленд и срочно, — передала она слова звонившей, так же прижимая трубку к груди.

Не теряя ни секунды, Джон поднялся с места, отобрав телефон у девушки. Лиззи была удивлена таким поведением.

Джон поднес телефонную трубку к уху, слушая девушку на том конце провода.

В какой-то момент его лицо стало бледным и без эмоциональным, как если бы было из фарфора. А затем, его глаза округлились и он часто заморгал. А после, стал растерянным, как мальчишка, получивший выговор от школьного учителя.

— Диктуй адрес, — хрипло произнес он, хватая карандаш.

Не прошло и секунды, как мужчина сунув в руки Лиззи телефон, спешно накидывая пальто. Женщина спрашивала его о том, куда он собирается и что говорить Томасу, когда тот спросит. Но Шелби ее уже не слышал. Он несся по лестнице, спеша к авто, теперь на счету была каждая секунда.

Эмили сидела в коридоре больницы, рассматривая его стены. Потолки были высокими, с закругленными концами, что плавно переходили в потолок. Интерьер был в белых и молочным тонах, что действовало на нервы. Все было таким холодным и бездушным, и даже персонал казался каким-то черствым и безразличным.

Сазерленд пряталась за высоким воротником пальто и восьмиклинкой. Ее здесь никто не знал, среди девушек и женщин в очереди знакомых не было, но она чувствовала стыд. Ей мерещилось, что во взглядах окружающих, она видит осуждение и порицание.

Близняшка рассматривала людей в очереди, чувствуя как накатывает паника. Все они были такими чистыми и будто безгрешными. Кто-то на большом сроке беременности, как Аманда, кто-то еще нет. Но всех их объединяла любовь к детям, а она детоубийца.

Тошнота вновь подкрадывалась, но на этот раз с мелкой и противной дрожью о спине, что покрывала ее кожу прохладной липкой испариной.

«Ты шлюха, что натрахала бастарда вне брака», роилась мысль в ее голове. «Таких как ты будут осуждать до конца твоих дней». «Позор семьи, ты занималась любовью с мужчиной, чего ты ожидала, новый автомобиль, или волшебную палочку?»

— «Волшебная палочка», уже наградила меня беременностью, — беззвучно шевелила губами Эми сама себе.

Мысли и чувство вины раздирали ее на части, девушке даже не хотелось думать, что внутри нее зародилась маленькая жизнь. Это маленькое существо такое крошечное и невинное, но может так кардинально изменить ее жизнь. К таким переменам, она просто не готова.

Гадкое и мерзкое чувство вины перед «ним», просто рвало ее душу на куски. Это она во всем виновата. Этой ей расхлебывать и нет ей прощения, сколько не стой со свечкой в церкви.

Неприятная боль от потянутых волос у виска, вернула Эмили к реальности. Та даже и не сразу сообразила, что происходит.

— Ох, простите, — засуетилась девушка рядом с ней. — Он такой любознательный.

Сазерленд встретилась взглядом с малышом, что сидел на руках своей мамы и смотрел на нее своим забавным, изучающим взглядом.

Слова в горле рыжеволосой просто застряли.

Они смотрели друг на друга, как влюбленные, чьи сердца пронзила стрела Купидона.

Мальчику было от силы пол годика. Он был таким милым, как маленький ангелочек с большими синими глазами.

Его мать все время что-то щебетала ему. Она была моложе Сазерленд, да и в целом очень молода для матери. Оба были довольно скромно одеты, а ее обувь говорила о том, что служит ей уже не один год.

Но в ее глазах было столько нежности и любви, что Эми была уверена, ей плевать на туфли, одежду и прочие блага, когда она так погружена в заботы о сыне.

— Ничего, — улыбнулась Эми.

— Мы к педиатру, — продолжила разговор незнакомка. — Просто возле Вас место освободилось.

Рыжеволосая улыбнулась, опустив голову. Она не хотела чтоб посторонние видели ее слез.

Малыш вновь и вновь пытался ухватиться за локоны Эмили, что торчали из-под пальто.

— Вы ему определенно понравились, — шутила молоденькая мамочка. — Оскар, ну что же? Ну кто так проявляет внимание, эх, несносный ты мальчишка.

Сазерленд будто ударило током, она уставилась на малыша и его мать. О чем та лепетала сыну, девушка не слышала, будто пребывая в вакууме.

В голове билась птицей в клетке мысль «что я здесь делаю?».

Так было нельзя.

Эмили часто задышала. В ее памяти стали всплывать ужасные воспоминания о том, как она узнала о беременности от брата, как оба боялись этого. Затем мозг сжалился над ней и выудил момент, когда Джулия носила их сестру, затем, как Скай появилась на свет, как девушка впервые взяла ее на руки.

Близняшка уже была готова сорваться места и бежать, куда глаза глядят, когда сидящая справа женщина, указала на то, что подошла ее очередь.

Сазерленд встала, взглянула вслед уходящей девушке с младенцем, и перешагнула порог кабинета врача.

Джон не соблюдал абсолютно никакие правила движения, ему было откровенно плевать. Мужчину сейчас охватывали гнев, паника, ужас и страх. Он не хотел верить, что Эмили добровольно убьет их ребенка. Козырька трясло и лихорадило, он не мог связно мыслить и даже не представлял, что будет говорить ей.

То недалекое расстояние до больницы, мужчине казалось, что по времени как до луны.

Шелби резко остановил машину прямо на дороге, выбегая из салона. Ему было плевать, что он ее не закрыл и ее могут угнать, что ему что-то кричит охранник, что его дорогие ботинки утопают в траве мокрого газона.

Впереди была только цель и время, что сейчас было его врагом.

«Только бы успеть» пульсировало в мозгу козырька.

Мужчина вихрем влетел в здание. Его воображение рисовало ужасающую картину, как их малыша прямо внутри живота Эмили сейчас проткнет холодный, железный, медицинский инструмент. Как этот комочек сжимается и прячется, ища спасение. Как бездушный врач изымет этого маленького человечка из ее лона, оборвав его жизнь.

Такого допустить он не мог.

Гангстер тряс медсестру за плечи, пытаясь выяснить какой врач принимает Сазерленд. Та с перепугу ничего не могла ответить. Но на помощь пришел один из его людей, что следовал за Джоном от самого офиса. Мужчина дал денег женщине постарше и опытнее, и та любезно выдала информацию, что должна быть конфиденциальной.

Шелби летел по лестнице на четвертый этаж, ощущая свою беспомощность перед временем и расстоянием.

В лестничном пролете между третьим и четвертым этажом, врачи спускали пациента в бессознательном состоянии, чем заняли весь проход.

Цыган нервничал и не знал как теперь ему туда попасть, потому что, судя по их действиям, это надолго.

— Джон, — позвал его один из «острых козырьков». — В туалете можно через окно попасть к пожарной лестнице, а оттуда вверх и по карнизу в нужный кабинет.

Не раздумывая ни секунды, Шелби рванул в уборную, следуя плану.

Его тело было максимально напряжено, ноги временами соскальзывали с поверхности карниза, а пальцы крепко держались за выступы. Медленно, но уверенно, он приближался к нужному окну.

А внизу уже толпились зеваки и пара полицейских.

Сидя на кушетке, Эмили тряслась от мелкой дрожи, что никак не унималась. Девушка чувствовала себя грязной и униженной. Она уже подготовлена медсестрами к процедуре, оставалось лишь собрать волосы. Дрожащие пальцы отказывались слушаться, из-за чего она уже несколько раз пыталась привести себя в порядок.

Вошедшим врачом оказался тот самый мистер Аркет, что проводил их с Амандой осмотр и следил за ее беременностью.

— Мисс Сазерленд, — обратился он к пациентке. — Признаюсь, неожиданная встреча. Не ожидал Вас увидеть на данной процедуре.

Близняшка смотрела в пол, не смея поднимать стыдливый взгляд.

— Я уверен, произошла чудовищная ошибка, — бубнил мужчина, поправляя очки, глядя в медицинскую карту.

— Нет, — качнула головой она. — Все правильно.

В ее голосе звучала горечь отчаяния.

Аркет тяжело вздохнул, отпустив улыбку с лица. Мужчина положил карту на стол и снял очки. Он не притронулся ни к инструментам, что угрожающе лежали рядом с кушеткой, ни к пациентке, ни к перчаткам.

— Давайте начнем уже, — тихо предложила зеленоглазая.

— Вы так спешите, потому что боитесь передумать, — констатировал доктор.

— Нет, я не передумаю, — огрызнулась она, в собственную защиту.

Мужчина присел рядом с ней на кушетку, что нарушало субординацию.

— Эмили, — позвал ее врач. — Я проработал в больницах очень много лет, даже во Франции бывал.

Его сморщенная и большая рука, коснулась ее пальцев, установив между ними некий контакт.

— За всю мою карьеру, — продолжал Аркет. — Я такого навидался, что и в кошмарном сне не приснится. — Было и хорошее и не очень, я видел так много девочек, девушек и женщин. У всех них были разные обстоятельства, проблемы и ситуации. Но всех Вас, объединяет одно.

— Что? — спросила она, наконец подняв на него свой взгляд.

Ее глаза были сердитыми и полны слез.

— Ваш взгляд, — тепло ответил доктор. — Я понял, что ты носишь дитя, как только Вы с Амандой перешагнули порог моего кабинета. Это всегда видно в Ваших глазах, даже когда Вы сами еще не в курсе.

— И что же Вы увидели во мне?

— Страх и волнение, смешанное со счастьем, — ответил мужчина, устало потерев переносицу.

— Мистер Аркет, — попыталась она быть строже. — Вы говорите это, чтоб отговорить меня? В надежде, что я изменю свое решение?

— А Вы измените, — улыбнулся мужчина. — Все те дамы в очереди с Вами. Вы и представить не можете, на что они готовы ради своих детей, ради того чтоб суметь их зачать. А ты так легко и просто расстаешься с этим шансом. Некоторые из них, готовы предложить тебе все на свете, лишь бы ты отдала эту возможность им.

Сазерленд упустила слезы, издав тихий и слабый стон. Девушка положила ладонь на грудь, пытаясь успокоить накатывающую истерику. Близняшка и до этого сомневалась в правильности своего решения, а все эти знаки на ее пути…. Этот милый малыш по имени Оскар, слова врача… все это уговорило ее посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Девушке захотелось покинуть это место прямо сейчас и оказаться в своей комнате, завернувшись в одеяло.

Если высшие силы существуют, то так они дают ей знаки.

— Если там есть кто-то, — беззвучно шевелила губами близняшка, уставившись в потолок. — Дай мне знак, ибо я не знаю что мне делать.

Шум и свист с улицы привлекли внимание обоих. Доктор взволнованно надел очки, направившись к окну. Заплаканная Сазерленд сидела на кушетке поджав ноги.

— Эмили! — послышалось из-за стены.

Из-за стены на четвертом этаже.

— Эми, не делай этого! — натужно кричал Джон, появившись в окне.

Гангстер ударил кулаком в стекло, наконец добравшись до пункта назначения.

Аркет закрывал собой хрупкую фигуру девушки, испугавшись такого хода событий.

— Я призываю Вас к благоразумию, — старался сохранять спокойствие доктор, все также закрывая ее собой. — Прошу, не трогайте мою пациентку, она в положении.

Шелби сбил рукавом пальто осколки, торчащие из рамы, и перелез внутрь.

— Спокойно мистер Аркет, — уверенно обратилась она к врачу. — Это отец ребенка.

Джон в миг оказался у ног возлюбленной, сидя на коленях.

— Малышка, — шептал он, зацеловывая ее руки, из его порезанных пальцев сочилась кровь. — Что ты наделала?

— Ничего, — выдохнула она, пытаясь улыбнуться. — Я ничего не сделала.

— Вставай детка, — поднял он ее. — Пойдем домой.

Козырек накинул на нее пальто, прямо поверх сорочки. Не хотелось тратить время на переодевания, к тому же внизу его люди разбирались с полицией.

— К вечеру Вам поставят новое окно, — бросил Джон мистеру Аркету. — Простите.

— Ничего, — улыбнулся врач. — Такого в моей практике еще не было, вот и новая история.

Мужчина тепло улыбнулся пациентке. Теперь история Эмили Сазерленд, однажды будет рассказана юной девушке, запутавшейся в себе, в минуты, когда та не будет ведать, что творит.

— Всего доброго, — попрощался он с гостем из окна. — А Вас, мисс Сазерленд, я жду в скором времени на постановку на учет.

— Договорились, — робко улыбнулась она, прячась под крыло Джона.

Гангстер придерживал любимую, выводя ее в коридор, где их провожали изумленные взгляды пациенток.

Эмили переминалась стоя у стола в кабинете Джона. Девушка уже несколько минут выслушивала возмущение Аманды в телефонной трубке. Та была в ярости, но рада, что Шелби успел.

В дверь вошла Полли. Женщина удивилась появлению Сазерленд в их офисе, но еще больше ее внешнему виду.

Больничная сорочка стандартного размера болталась на ее маленькой фигурке, поверх было накинуто пальто, что своим воротом закрывало медные волосы, а ботинки были надеты поверх босых ног. Лицо было болезненно бледным, а губы почти синюшными. Взгляд девушки был испуганным и виноватым, его не могли скрыть ни темные ресницы на густые брови.

Договорив по телефону, она с тяжелым вздохом положила трубку и опустила глаза в пол. Ей было стыдно, что она так поступила с Амандой, заставив ту перенервничать. Но куда страшнее были ее помыслы об аборте. Близняшка гнала их подальше, но получалось не очень.

— Джон отъехал ненадолго, — заговорила она. — Уже должен вернуться.

— Я в курсе, — бросила цыганка.

Эмили сдирала ногтями кожу с пальцев, и не смела поднимать взгляда. Она как нашкодившая школьница, не знала куда себя деть. Ей казалось, что весь мир ополчился на нее, из-за ее поступка.

— Я… просто… — путала она слова и мысли.

— Все хорошо, — быстро проговорила Грей, обнимая девушку. — Ты просто испугалась.

Эмили не ожидала такой реакции и внезапной поддержки.

— Все мы уязвимы в этот период, — продолжила женщина.

Ее пальцы поглаживали волосы Эми.

— Он рассказал тебе? — она вновь виновато опустила голову.

— Нет, — улыбнулась Полли. — Я просто это поняла. А сейчас не заставляй его ждать. Спускайся вниз и садись в машину.

Пальцы Грей стерли сорвавшуюся слезинку из зеленых глаз.

Козырек остановил авто. Мужчина был взволнован и немного резок. Сазерленд молчала и смотрела в окно всю дорогу. Ей было стыдно и страшно, от понимания, что она могла натворить и что будет дальше. Девушка не могла подобрать слов и не пыталась оправдаться.

Цыган вышел из машины, хлопнув дверью. Затем, открыл пассажирскую дверь, подавая ей руку.

Эмили покорно вышла из салона. Она осмотрелась.

— Что это за место? — напряглась близняшка.

Это был высокий холм, что открывал великолепный вид на город. Неподалеку стояла старая полуразрушенная церковь, а рядом с ней пруд, что разделяли эту зону с начинающимся лесом.

— Место, где все мужчины семьи Шелби зовут своих женщин в семью, — ответил гангстер.

Эмили потупила взгляд. Ее руки задрожали, а в коленях ощущалась слабость, когда мужчина встал перед ней на одно колено и взял ее за руку.

— Эмили Сазерленд, — очень серьезно произнес он ее имя. — Согласна ли ты стать моей законной женой?

Рыжеволосая пребывала в таком ступоре, что и звука издать не могла. Слишком много событий произошло в один день. Она кивала головой в знак согласия, так и не вымолвив и слова.

Шелби надел кольцо, что ювелир только закончил изготавливать. Оно было красивым и нежным.

Джон поднялся и требовательно поцеловал невесту. Его поцелуй был настойчивым, а руки сжимали ее лицо.

— Как ты могла допустить одну лишь мысль об этом? — шипел козырек, покусывая ее губы.

Из глаз Эмили текли слезы. Это больше не было страхом и стыдом, теперь они были от радости, что любимый остановил ее, не дав случиться непоправимому.

— Прости меня, — едва смогла вымолвить она.

— Никогда больше не смей подвергать себя и нашего ребенка опасности, — шептал мужчина, шаря руками по ее животу. — Я так сильно люблю тебя. Так сильно люблю нашего малыша. Так сильно.

Сазерленд целовала его в ответ, как будто это был последний раз.

— Едем домой, — хрипло произнес козырек.

Он вкладывал в ее ладонь ключ от своего дома, давая понять, что она теперь там хозяйка.

— Джон, — тревожно произнесла она его имя.

Гангстер напрягся. В его голове пронеслись сотни мыслей, касаемо сегодняшнего дня, ее опрометчивого поступка, всего произошедшего.

— Я люблю тебя, — на выдохе проговорила Эми, как если бы признавалась в преступлении.

Шелби крепко прижал ее голову к своей груди, упустив пару скупых, мужских слез. Эмили обнимала его за талию, чувствуя покой и защиту.

— Малышка моя, — шептал он, касаясь губами ее виска.

Автомобиль остановился перед парадным входом в офис компании Шелби. Вышедшие из него мужчины выглядели довольно представительно. Дорогие костюмы, часы и обувь говорили за себя.

— Перси, — позвал его один из помощников. — Зачем мы вообще здесь?

— Не знаю, — поджал он губы ухмыльнувшись. — Просто чувствую, что должен проверить как обстоят дела у Шелби и Сазерлендов.

— На кой черт они нам сдались? — продолжал сопровождающий. — И без того им помогаем.

— Не знаю. Но чувствую, что должен.

====== Per aspera ad astra ======

Комментарий к Per aspera ad astra Приятного прочтения мои печеньки!!!

Козырек резко остановил авто у входа в отель, аккуратно за машиной Тени. Джон проследовал за мужчиной, поднимаясь к нужному номеру. Дверь им открыл еще один из людей Эмили, что работал еще на их отца.

— Пойди передохни, — кинул ему Тень, указывая на дверь. — Мы пока побудем здесь.

Мужчина кивнул и поспешил покинуть помещение.

Номер отеля был большим и просторным, находился он на последнем этаже, а окна выходили на центральный парк.

Внутри было много комнат, рабочий кабинет, несколько спален и ванн. Цыгана не удивило много оружия и охрана в свободных комнатах.

— Подожди здесь, — предложил Тень. — Я позову миссис Сазерленд.

Он удалился вглубь номера, а козырек принялся осматривать помещение на наличие слабых мест. Мужчина пытался успокоить нервы, но все его мысли занимала только Эмили. Неприятная тошнота подступала к горлу, от одной только мысли, что ей могут навредить. Он брал себя в руки ради нее и их малыша, именно гангстер сейчас должен сохранять спокойствие и быть рассудительным, паникой тут не поможешь.

Джулия, в сопровождении Тени, вышла в гостиную к Джону. Она была уставшей и заплаканной, но очень была рада видеть его.

Сазерленд обняла мужчину, тяжело выдохнув. Шелби был ее надеждой и единственным, к кому она могла обратиться.

— Прости, что заставила тебя ждать, — оправдывалась она. — Я еле успокоила Скай.

— Как она? — спросил козырек.

— Не очень, — устало выдохнула женщина. — Едва оправилась от болезни, как случился этот кошмар.

— Вы не можете здесь жить, — указал Шелби на их пребывание в отеле. — Скай нужно наблюдение врача и более спокойная обстановка.

— Мне некуда пойти, — в ее голосе было полное отчаяние.

— Джулия, — позвал ее Джон. — Расскажи мне в подробностях, что случилось и где моя Эмили. А затем, Вы поедете ко мне, там безопасно и Скай будет комфортно.

Тень помог женщине присесть, а затем вытащил из бара ром и налил ей. Джулия осушила все двумя глотками, проглатывая с горячительным напитком и слезы.

— Райли сошел с ума, — начала она. — Он запер Аманду… угрожал мне, а Эмили забрали врачи.

— Что с ребенком? — перебил ее цыган.

Его руки заметно тряслись, а глаза были опущены в пол. Он боялся услышать ответ. Внутри все холодело от ужаса и представления того, что могло произойти.

— Я не знаю, — тяжело ответила она. — Эми ничего не говорила о беременности, об этом я узнала из их ссоры, а потом они просто увезли ее.

Этот ответ был одновременно худшим, что он мог услышать, потому что неведение — чудовищная пытка. И лучшим, потому что дарил надежду, что с ними все хорошо.

Тень все время выглядывал из окна их номера то в гостиной, то из спальной, дабы контролировать все подъезжающие к отелю машины. Он был опытным наемником и отлично знал, как все это работает. Мужчина сверкал своими желтыми глазами в поисках опасности.

— Черт, — вспылил Джон, смахнув рукой все, что стояло на кофейном столике.

Ему хотелось орать и ломать все, что попадется под руку.

— Здесь становится небезопасно, — оповестил Тень, сохраняя спокойствие.

Шелби крепко сжимал кулаки, пытаясь вернуть себе контроль.

— Все, — выдал гангстер. — Собирайся и поехали, мы теряем время. По дороге расскажешь, как все было в деталях.

Джулия послушно собрала вещи, спеша восстановить в голове хронологию событий. Женщина волновалась и нервничала, но ее волнение не было сравнимо с козырьком. Того раздирало изнутри чувство собственного бессилия. Но, во имя любви к Эмили, мужчина держал все под контролем.

Тень шел впереди, дабы разведать обстановку и обеспечить безопасность. За ним двигалась Джулия, что без помощи мужчин и не знала бы что делать. А за ней шел Джон, неся на руках спящую Скайлар.

Цыган чувствовал колоссальную ответственность за происходящее. Ему было необходимо вернуть любимую женщину и обеспечить временное укрытие для Джулии и Скай.

Ранее.

Джон остановил авто у особняка Сазерлендов. Мужчина желал, чтоб они поехали к нему сразу, но Эмили настояла на том, что ей необходимо взять некоторые вещи и оповестить членов семьи о том, что отныне она будет проживать с Шелби, с которым в скором времени вступит в законный брак.

— Детка, — мурлыкал козырек, зарываясь носом в ее волосы. — Ты такая сладкая, не могу дождаться….

— Я знаю, котенок, — перебила она его своим поцелуем.

Пальцы Сазерленд хватались за его лицо, как за спасательный круг, будто Джон был кислородом, а она под водой. Гангстер стал для нее слишком дорог, заняв очень важное место в ее жизни. Когда-то эта ниша принадлежала Райли, но они выросли, близнец обзавелся своей семьей, а Эми познала, что такое настоящая любовь. Девушка удостоила Джона чести быть первым и единственным. И он с гордостью, нес данные ею ордена.

Рыжеволосая была такой привлекательной и манящей, что мужчине было сложно устоять.

Его ладони поглаживали ее лицо, спускаясь к шее и груди. В штанах становилось тесно, из-за чего Шелби часто дышал сквозь поцелуи.

Эмили передавалось его желание. Ее сердце билось быстрее, а дыхание становилось чаще.

Пальцы любимого поглаживали ее бедро теплыми подушечками. Они скользили вверх, оттягивая белье.

Зеленоглазая откидывала голову назад, издавая слабый стон. Джон не переставал целовать ее шею, продолжая ласкать любимую пальцами.

Сазерленд цеплялась за его рубашку, сминая ту. Она отдала себя полностью на его произвол, не пожалев ни капли.

Его движения были плавными и очередными, что отзывались в ее теле импульсами от живота к кончикам пальцев. Удовольствие, что он ей доставлял, сводило мышцы судорогой, но мужчина не давал ей сомкнуть ног, продолжая ласки.

Эми так сладко постанывала, а козырек ловил поцелуями каждый ее вздох.

— Завтра, — шептал он в ее губы. — Завтра, моя девочка, мы наконец начнем жить вместе, а совсем скоро ты станешь полностью моей, а я твоим.

Его шепот вызывал мурашки на ее коже, что подогревало его самооценку.

— Джон, — шептала она его имя, чувствуя, как узел внизу живота стягивается все сильнее.

— Да моя родная.

Сазерленд не могла связать мысли воедино, а произнести их тем более. И Шелби это понимал, но ему нравилось это ее замешательство.

— Что моя девочка? — играл он с ней, понимая состояние возлюбленной.

— Черт, — сорвалось с ее губ, параллельно тяжелому дыханию.

— Нет крошка, это всего лишь я, — усмехался козырек.

— Обожаю тебя, — вторила она в его поцелуи.

— И я тебя, моя малышка.

Признания Эмили оживили в нем давно забытые эмоции, что когда-то он испытывал. Это было так давно, будто в прошлой жизни.

Но здесь с ней… Шелби раз за разом возвращал любимой ее эмоции стократно.

Солнце уже давно зашло за горизонт, спрятав свои оранжевые лучи. Холодные и фиолетовые сумерки плавно опустились, окутывая город. Территория особняка Сазерлендов освещалась уличными фонарями, что разливали своей желтый свет по каменным дорожкам, а темный лес неподалеку, казался черным.

Райли поцеловал спящую жену, плотнее прикрыв ту одеялом. Аманда была такой беззащитной и уязвимой. Любя Райли, она всецело доверяла ему. Девушка никогда и ничего не утаивала, но о беременности его сестры, просто умолчала. Аманда оправдывала это тем, что он ее об этом не спрашивал, а она просто не рассказывала, значит не лгала.

Сазерленд всегда отличался проницательностью и отлично развитой интуицией. Обмануть его было задачей не из легких, а если на это кто-то и решался, то дорого платил за подобную дерзость.

Ладонь мужчины проводила круг за кругом по животу супруги. Скоро он станет отцом, а это важная ступень в жизни каждого мужчины.

Близнец сожалел о том, что так много раз игнорировал ее просьбы о совместном походе к врачу и прочее. Он понял, как много пропускает, из-за собственной занятости.

Мужчина обратил внимание на книги, что разместились на прикроватной тумбочке его жены. Аманда любила читать перед сном и не всегда художественную литературу, но и материалы о беременности и родах.

Райли не позволял себе рыться в чужих вещах, но она его любимая жена, носящая их ребенка. Он тоже должен принимать участие в ее положении и иметь хоть какое-то представление об этом.

Мужчина перебирал пальцами бумаги, брошюры и конверты. Некоторые были вкладышами из библиотеки, некоторые вырезками из журналов, а кое-что записками врача.

Близнец улыбался, бегая глазами по строкам. Было отрадно узнавать, как протекает беременность жены, что с малышом все хорошо и прочие интересные факты, о которых он не знал.

Перебирая бумагу за бумагой, Сазерленд остановился на одном документе.

Улыбка покинула его пухлые губы, а глаза стали стеклянными. Кровь откатила от лица, а пальцы затряслись. Он отложил бумаги, выпуская из изумрудных глаз несколько слез. Из-за напряжения, хотелось всхлипнуть. Но зажав рот рукой, Райли сдержал эмоции. Тем более нельзя было будить Аманду.

«Если эта справка здесь, значит Аманда в курсе? Почему она молчала и ничего ему не сказала?» тут же родилось в его голове.

Близнец с укором посмотрел на спящую, своими огромными блестящими глазами.

Сестра беременна. Его будто обдали ледяной водой, а по телу побежал мороз. «Эмили беременна от козырька».

Мужчина вышел на балкон их спальной, что открывал вид на темный лес. Непослушные пальцы расстегивали верхние пуговицы рубашки. Райли было тяжело дышать, он хватал воздух губами, словно утопал. Впиваясь в каменные перила, мужчина склонился, сильно стискивая зубы и жмуря глаза.

— Спокойно, — прошептал он, резко откинув голову назад и приглаживая волосы от лба к затылку. — Спокойно, возьми себя в руки.

Покачиваясь то вперед, то назад, близнец повторял в голове план, что был крайним при критических обстоятельствах.

Именно после неожиданной новости, Сазерленд принял решение, что ситуация получила «красный код» и действовать нужно сейчас.

Все, что он планировал до этого, подготавливал, рассчитывал, но сомневался, сейчас нужно было применить.

Райли постарался взять себя в руки. Он умыл лицо холодной водой, принял успокоительное, что предназначалось для Аманды и вернулся в спальную.

Погасив ночник, мужчина вышел в коридор, заперев их с женой комнату на ключ. Прежде он никогда так не делал, но понимал, что сейчас это необходимо.

Лишние нервы Аманде и малышу ни к чему. Да и ее присутствие будет нежелательным.

«Здравствуй, мрачный замок мой», мысленно приветствовала Эмили дом Сазерлендов.

Она распустила всю прислугу, уверяя тех, что справится сама даже в столь поздний час.

Девушка окинула взглядом холл и бесконечность его коридоров, лестницу, высокие потолки и хрустальные люстры, канделябры и картины, что они с Райли писали сами.

Было немного грустно расставаться с домом, несмотря на весь ужас, что когда-то происходил в его стенах.

Каким бы ни было их детство, они здесь выросли и временами даже бывали счастливы.

Близняшка спустилась в подвал через кухню, стараясь не нарушать тишину ночи. Тусклое освещение представляло взору вид на каменные стены, сырой пол и стеллажи с барахлом.

Того старого стула в центре здесь уже давно не было, как и проклятой кофточки с колокольчиками. Райли сжег их сразу после смерти отца.

Да и маленькой напуганной девочки здесь тоже больше не было. Она выросла и перестала бояться.

Девушка не забыла посетить и чулан, на двери которого было нацарапано ее послание брату. Теперь все и правда будет хорошо.

Эмили много времени провела в своей комнате, собирая некоторые вещи. Большая их часть останется здесь навсегда. В новой жизни, в новом доме они ей не пригодятся.

На сами сборы времени ушло крайне мало, остальное она посвятила прощанию с домом.

Музыкальные инструменты, мольберт, тонны книг и записей, всевозможные виды оружия, на этом всем она выросла и расставаться было немного грустно.

Сазерленд редко носила украшения, почти все из них лежали в шкатулке, что она рано или поздно отдала бы Скай. Но самые дорогие сердцу, девушка решила взять с собой.

Одним из таких был кулон в виде ключа, что ей когда-то подарил близнец.

Эмили было немного стыдно, что Райли узнает о переезде завтра вместе со всеми. Близняшка окинула взглядом комнату. Здесь происходило так много всего….

Их с близнецом связывало так много… они столько пережили и были самыми близкими друг другу людьми.

Сколько раз он залечивал ее раны здесь в ванной, уже было и не счесть. Сколько раз Эмили утешала его после очередных избиений…; как близнец дарил тепло и заботу холодными ночами, что оба никогда не получали от матери.

Винить во всем Джулию было бы очевидно, но Эми не делала этого. Безусловно, она принимала ее вину, но в большей степени виновником всего был Теодор, а супруга лишь заложник ситуации.

Благо Скай не застала ни дня этого ада.

Сазерленд хорошо предсказывала реакцию брата на ее переезд и уж тем более знала, какой будет скандал, когда она сообщит о помолвке. Именно поэтому близняшка жалела его чувства и приняла решение рассказать ему первому.

Было бы несправедливо объявить ему об этом вместе со всей семьей.

Ночь, все спят, сейчас нужный момент. У него как раз будет время до утра, чтобы смириться с новостью и принять решение сестры как должное.

Эмили тихонько покинула свое крыло, направляясь в кабинет брата. Она была уверена, что тот не спал и это оказалось правдой.

В юности, они так крались лишь друг к другу, избегая скрипучих половиц, чтобы не быть пойманными.

Сейчас же она просто не хотела привлекать внимания к их грядущему разговору.

Открыв дверь в кабинет брата без стука, Эми вошла туда как полноправная хозяйка.

Райли стоял у окна, в пол оборота ко входу. Он будто ждал ее.

Крепкие руки мужчины, с закатанными рукавами рубашки, держали полупустой стакан. Его рубашка была расстегнута, а волосы собраны назад.

Близнец ухмыльнулся сам себе, все также всматриваясь в ночь. Он сделал небольшой глоток, не произнося ни слова.

Эмили понимала, что он готов к этому разговору, и так было даже лучше.

Девушка присела в кожаное кресло напротив, призывая его своим жестом к диалогу.

Но мужчина не реагировал на ее присутствие, все также продолжая смотреть в окно.

— Райли, — тихонько позвала его сестра.

От ее голоса по телу пробежал мороз. Близнец сотню раз слышал, как она зовет его по имени и в абсолютно разных интонационных интерпретациях, но именно сейчас оно звучало по особенному.

— Я переезжаю жить к Джону, — не церемонилась Эми. — Завтра я объявлю это при всей семье, тебе решила сказать сегодня.

С легкой улыбкой разочарования, Сазерленд хмыкнул, выпуская воздух из легких. Внутри постепенно закипала ненависть и ревность, но тот все еще держал себя под контролем.

— И в качестве кого ты будешь ему приходиться? — с наигранным безразличием вопрошал брат. — Сожительницей? Любовницей? Партнером? Заменой покойной жене? А может быть, матерью его детей?

Райли обернулся и прожигал ее взглядом. Зеленые глаза мужчины сверкали из темноты, в которой он стоял. Его схожесть с дьяволом пугала и завораживала.

Глаза близняшки испуганно стрельнули на него. Она не знала, что и ответить. Единственное, что девушка сейчас чувствовала — страх.

Но не за себя, а за малыша. Эми всеми фибрами ощущала ревность брата, что вскипающей пеной сочилась из всех трещин его души.

— Думала я не узнаю?

Сестра ничего не отвечала, лишь пытаясь успокоить волнение.

Глава их семьи нарочно упустил стакан с недопитым виски из рук, дав тому разлететься на множество осколков.

Эмили резко подняла голову на звук. Райли уже стоял ближе.

— Дети — Божий дар, да Эмили? — вопрошал он.

Сазерленд не отреагировала никак, она предугадывала такой исход событий и поведение брата, а так же те слова, что он кидал ей в лицо.

Близнец скинул со стола все, что на нем располагалось.

Этот жест показался ей странным, но девушка не восприняла это всерьез, полагая, что это просто эмоции.

— А моего ты убила, — стиснув зубы, напоминал брат.

— И ты прекрасно знаешь почему, — дерзила она в ответ.

— Ну да, — фыркнул мужчина, швырнув настольную лампу в сторону.

Эмили держалась стойко, не давая себя запугать.

Близнец сохранял странный и противоестественный баланс собственного гнева и холода в голосе.

— Все это не имеет значения, — улыбнулся Райли.

Мужчина присел на колени перед сестрой. Его рука уверенно легла на ее живот.

Девушку это напрягло, но она не стала его отталкивать, надеясь что тот успокоится.

— После произошедшего, ты можешь иметь детей и это невероятно важно, — мужчина смотрел ей в глаза. — И мне плевать, что он от цыгана.

Райли прижался лицом к животу сестры.

— Куда важнее, что он от тебя, — шептал он. — Он наш, он Сазерленд.

— Он Шелби, — оборвала его Эми.

— Нет, — усмехался близнец, поднимаясь с колен.

— Мы с Джоном помолвлены, — объявила близняшка.

— Нет, — издавал тот нервные смешки. — Ты не выйдешь за него.

— Я согласилась и все уже решено.

— Я не пущу тебя, — закипал Сазерленд.

— Я люблю Джона, — выпалила сестра, устав от словесной перепалки.

— Я сказал нет, — рявкнул Райли.

Мужчина сильно схватил девушку за лицо и больно поцеловал в губы. Эмили не без труда вырвалась и дала ему звонкую пощечину.

— Ты моя, — зашипел Райли, хватая ее за запястье, когда девушка попыталась покинуть кабинет. — Ты принадлежишь мне и всегда будешь.

Перепалка между близнецами принимала серьезный оборот. Эмили кинула ему в лицо фарфоровую статуэтку, чем рассекла бровь брата. В ответ, Сазерленд схватил близняшку за ее длинные волосы и полоснул по ним бритвой. Часть их осталась в его руке, Эми была шокирована его поведением.

Она понимала, что добром это не кончится, но не ожидала такого.

Райли полоснул себя этой же бритвой по руке, затем повторил тоже самое со второй. Он вспорол рубашку, зацепив кожу. Белая ткань моментально напиталась багровыми струйками.

Близняшка пребывала в ступоре не понимая, что происходит.

Брат потянул оба конца воротника в разные стороны, пуговицы со звоном полетели на пол.

— Что же ты творишь Эмили? — усмехался он ей.

В его глазах плясали демоны. Все происходящее было абсурдным и одновременно пугающим.

Сазерленд растрепал свои волосы, все также ухмыляясь сестре.

— Думала я так просто отдам тебя какому-то козырьку? — вскидывал он брови. — Я скорее сдохну, чем ты уйдешь к другому мужчине.

Поздно Эмили поняла, что стоит бежать отсюда немедленно. Было ошибкой возвращаться, стоило остаться у Джона.

Близняшка рванула к выходу, но близнец крепко взял ее в захват. Та вырывалась и пищала. Эмили было очень страшно за ребенка. Впервые в жизни она боялась, что Райли навредит ей.

К ее счастью, как она думала, в кабинет брата вошли несколько их людей. Но иллюзия спасения тут же растаяла, когда Эми поняла, что они не собираются ее спасать, а лишь помогают неизвестно откуда взявшимся врачам, обездвижить ее.

Сазерленд визжала, пыталась вырваться и кусалась, когда на нее надели смирительную рубашку.

— Я же говорил, — серьезно произнес Райли. — Она буйна и опасна для себя самой в первую очередь. А теперь мы еще волнуемся за ребенка.

Эмили пыталась оправдываться и призывать к совести врачей. Но те лишь надели на нее крепкую кожаную маску, что смыкала ее челюсти, не давая издать и звука.

Проснувшаяся от шума Аманда, отчаянно пыталась открыть дверь, но бросила это дело, когда поняла, что та заперта. Девушка колотила ладонями по ее поверхности, в надежде, что хоть кто-то ее услышит. Но безрезультатно. Она быстро выбилась из сил, оседая на пол.

Джулия, как и невестка, проснулась от поднятого шума и направилась к его источнику. Женщина сильно переживала по этому поводу, догадываясь о причине конфликта.

Миссис Сазерленд столкнулась в коридоре, ведущем к выходу, с группой санитаров и людьми Райли. Она сильно удивилась происходящему, и попыталась их остановить.

— Что происходит? — кричала она. — Куда Вы ее ведете?

Но в ответ получала лишь полное игнорирование.

С изумлением в глазах, Сазерленд наблюдала, как мычащую и бьющуюся словно в конвульсиях Эмили, выводят из дома.

— Райли, — позвала она сына, что шел позади них. — Что происходит?

— Эми немного не в себе, — победоносно улыбнулся близнец. — Напала на меня, отрезала себе клок волос, чуть не поранила себя.

Джулия не верила ни одному его слову. Женщина чувствовала как его пропитывает ложь.

— Останови их, — прикрикнула она в отчаяние. — Прекрати это все.

— Заткни пасть Джулия, — рявкнул он в ответ. — Иначе составишь ей компанию.

Та в момент замолчала, округлив глаза. Женщина не знала, как помочь дочери. Страх сковал ее тело, а взгляд выхватил Скай, что выбежала на шум. Ее большие, зеленые глаза блестели от слез. Девочка была напугана и как каменная статуя, стояла на лестнице.

— Это все порочная связь с козырьком, — тяжело дыша, «объяснял» Райли. — Он поселил в ней свое семя, то свело мою сестру с ума.

От его слов Джулия почувствовала слабость с ногах. Голова кружилась, а в горле пересохло. Женщина хваталась за грудь, от обрушившейся новости.

Что делать, она не знала, но попыталась выяснить у врачей, куда они ее увезут. На что получила твердое и непоколебимое молчание.

Пока Райли подписывал какие-то бумаги и говорил с медиками, Джулия рванула к младшей дочери. Женщина лихорадочно собирала их вещи, под плач Скайлар. Она закидывала в чемодан самое необходимое, понимая, что тут больше оставаться нельзя.

Прервал ее звук открывшейся двери. В проходе стоял Тень, что вошел сюда без стука.

— Не приближайся, — зашипела Сазерленд, закрывая собой Скай.

— Спокойно, – уверенно произнес наемник. — Я просто хочу помочь.

— Ты работаешь на Райли, — не доверяла женщина.

— К черту Райли, — отмахнулся Тень. — Быстрее идем.

Наемник держал девочку на руках, а Джулия следовала за ним. Мужчина выводил их через другоекрыло, к спрятанному за деревьями авто.

— Куда мы едем? — волновалась миссис Сазерленд.

— Оставлю Вас в отеле, затем поеду к Джону, -раскрыл он ей нехитрый план.

Тень быстро закинул вещи в багажник, а девочку усадил на заднее сиденье.

— Почему ты не помог Эмили?

— Меня бы убили, — нервничал наемник. — Райли собрал много людей для этого, все было спланировано, я ничего не мог поделать.

— Черт, — вскрикнула женщина, хватаясь за волосы. — Что теперь будет?

Ее сильно поразила новость о беременности дочери. Женщина корила себя за холод между ними. Будь они в более теплых и дружеских отношениях, Эмили пришла бы с этой новостью к ней, а не к брату. И возможно, ничего этого бы не было.

Она послушно села в авто, пытаясь успокоить плачущую Скайлар. Хоть сама и была на грани истерики.

Эмили мычала и извивалась, пребывая в машине. Она чувствовала как горит все тело, особенно лицо. Из глаз лились слезы, а испарина проступала на коже к которой липли пряди волос.

Врач набрал в шприц неизвестный ей препарат, чем лишь больше взбесил «пациентку».

— Спокойно мисс Сазерленд, — мягко произносил он. — Все хорошо будет, это просто поможет Вам успокоиться.

В ответ она лишь громко мычала до хрипоты в горле.

— Осторожно, — рявкнул близнец, сидя на переднем авто. — Если это навредит ребенку, я тебя вскрою.

Игла больно вошла в мышцы, но не так больно, как осознание происходящего.

Лекарств быстро побежало по телу с током крови, омывая ее изнутри. Эмили почувствовала тепло и расслабление. Силы медленно покидали ее, а все вокруг погружалось во мрак. Сазерленд больше не чувствовала конечностей и не могла открыть век. Тьма укутала девушку плотным покрывалом, убаюкивая и отнимая сознание.

Райли взволнованно смотрел на сестру, волнуясь за ее состояние. Беременность Эмили вызывала бурю эмоций, но первостепенной была — радость. Его Эми приведет в этот мир ребенка и совсем неважно кто его отец. Райли будет любить его, несмотря ни на что, ведь куда важнее, кто его мать.

Томас направлялся в оружейную, дабы поговорить с Джоном об их дальнейших действиях. Мужчина видел серьезный настрой брата и его решимость. Он считал, что нельзя доверять ему весь процесс работы и поиски Эмили, пока тот пребывает в таком состоянии.

Выйдя во двор, глава семьи остановился на мгновение. Его взгляд наблюдал за тонкой фигурой Грейс, что держала на руках их сына и о чем-то ему рассказывала.

Всегда улыбающаяся, супруга была немного поникшей. Грейс стояла у бронзового дерева, что было инсталляцией на заднем дворе. Металлические яблоки скульптуры, содержали в себе надписи их имен, а когда у кого-то из братьев появлялась жена и дети, то они добавлялись к гравировке имени мужчины.

Томми обнял любимую за талию, подкравшись сзади.

— Показывала Чарли, где я расположила яблоко для семьи Джона и Эмили, — ответила она, на его не заданный вопрос.

Цыган тяжело вздохнул, смотря на инсталляцию.

— Что мы будем делать? — спросила блондинка. — Она носит ребенка Шелби, они с Джоном уже семья, разве «острые козырьки» это так оставят?

— Будем искать ее, пока не найдем, — нехотя ответил Томас.

— Бедняга Джон, — сетовала она. — Не представляю, какого ему.

— Сосредоточься пожалуйста сейчас на собственной безопасности и нашем сыне, — просил ее гангстер. — Слишком большая ответственность сейчас на мне.

— Конечно любимый, — она ласково чмокнула его в губы. — Если я могу как-то помочь в этой ситуации, то сделаю все возможное.

— Спасибо родная.

Томасу было тяжело смотреть на переживания и страдания младшего брата. Мужчина не мог подобрать слов, чтоб выразить свое волнение по этому поводу. Вместо этого, он решил кинуть силы на сборы людей, поиски информации и прочие полезные вещи, от которых был бы толк.

— Ты ведь знаешь, вся семья на твоей стороне, — обратился козырек к брату.

Джон сделал лишь глубокий и тяжелый вздох. Он прятал слезы отчаяния от главы семьи, не позволяя проявлять слабость даже при нем.

— Я так скучаю по ней, — голос козырька дрогнул.

— Я знаю, — ответил Томми.

— Нет, не знаешь, — упускал он слезы. — Мы были так счастливы… я так люблю ее.

— Джон, — гангстер сжал его плечи. — Мы вернем ее, я обещаю.

— Если Райли что-то сделал с ней или с ребенком, я убью его, — шипел цыган.

— С ними все в порядке, — говорил Томас, не зная реального положения дел.

— Я достану каждого, кто причастен к этому и убью их всех, — хрипел Джон.

— Конечно убьешь, — поддерживал глава семьи. — Мы уничтожим всех.

Козырек утер рукавом проступившие слезы, беря себя в руки. Было не время предаваться унынию. Впереди было много работы, а времени катастрофически не хватало.

— Персиваль Грин приехал в Бирмингем, — вспомнил Томас, что хотел сказать.

— Не до него сейчас, — отмахнулся Джон.

— Он может быть полезен.

— Может, — бросил цыган, заряжая дробовик.

— Завтра я встречусь с ним, — продолжил гангстер.

— Угу, — буркнул младший Шелби.

— И мы пообщаемся.

— Передавай привет, — бросил мужчина, направляясь к выходу из оружейной.

— Джон, — позвал его знакомый голос.

Козырек столкнулся в дверях с Тенью. Мужчина точно знал где его искать.

— Тебя не было в офисе, я приехал сюда, — начал наемник.

— В чем дело?

— Некоторая часть людей Райли приняли сторону Эмили, — объяснял мужчина.

Шелби не нашел, что ответить и просто кивнул.

Вид Джона был измученный, лицо бледным, а глаза впавшими из-за темных кругов.

— В ее отсутствие, все они готовы подчиняться тебе, — продолжил Тень.

Джон смотрел на наемника прищуренным, пронзительным взглядом. В его голове творился сумбур, но за маской усталости, этого не было видно.

— Почему ты помогаешь мне?

— Не тебе, — нехотя ответил Тень. — Эмили. Я ее должник.

— За что ты ей должен? — продолжал гангстер.

Странная и беспричинная ревность возникла сейчас в сердце Шелби. Тень хочет помочь найти его Эмили, а он ревнует. Зачем?

— Она спасла мне жизнь, — пряча взгляд, ответил наемник. — Не дала мне подохнуть, не позволила провалиться моей операции и скрыла ото всех мой провал, чтоб Райли не выгнал меня из своей компании.

— Она и меня вернула к жизни, — задумавшись о своем, произнес Шелби. — Стала моим смыслом, а теперь этот ублюдок Райли отобрал ее у меня.

— Мы объединим все наши силы и вернем ее.

Эмили чувствовала неприятный озноб и сухость во рту. Девушка попыталась открыть глаза, часто заморгав. Свет казался ей невероятно ярким, как если бы она смотрела на солнце. Она попыталась привстать, но не смогла поднять и плеч.

От частого моргания и света, глаза сильно слезились, что доставляло немалый дискомфорт.

Перетерпев все это, девушке все же удалось открыть глаза и осмотреть место где она находилась. Неприятная пелена, все еще мешала ее взору, но не слепила окончательно.

Сазерленд обнаружила себя в просторной светлой комнате, с высокими потолками и большими окнами.

Она попыталась встать, но попытка вновь провалилась. Эми оглядела себя и поняла, что она прикована наручниками по руками ногам к каркасу кровати.

Вся комната и мебель были в древесно-молочных тонах, а из окна виднелось небо и кроны деревьев вдалеке.

Близняшка сделала еще пару попыток вытащить хотя бы одну руку из силков, но все было безуспешно.

Дверь в комнату открылась и в нее вошла женщина. Она была преклонных лет и полновата. Ее одежда была в таких же молочных тонах, волосы строго собраны назад, а в руках поднос с медицинскими инструментами и лекарствами.

— Доброе утро, — пропела медсестра. — Моя девочка проснулась, как спалось?

Ее наигранная доброта и дружелюбие, пугали.

Женщина поставила поднос на стол неподалеку и подошла к Эми. Сазерленд, как забитый зверь дернулась в противоположную сторону, лишь больно потянув связанные конечности.

— Нууу, — театрально потянула медсестра. — Не стоит волноваться, я всего лишь тебя осмотрю.

Улыбка на лице женщины была притворно слащавой.

Она присела на край кровати, взяв лицо близняшки в свои руки. Медсестра рассматривала ее кожу, оттягивала веки, заглядывала в рот.

— Хорошо, — сама себе ответила женщина. — Все не так плохо, как я думала. А теперь давай-ка примем лекарства.

— Что это за место? — наконец вернула себе голос Эмили.

— Место, где помыслы Ваши исцеляются, — продолжая улыбаться, ответила медичка.

— Я не должна здесь быть, — выпалила Сазерленд. — Это все подстроил мой брат. Я беременна, меня ждет мой жених….

— Ваш брат, является Вашим официальным представителем, — перебила ее женщина. — Он привез Вас сюда в тяжелом психическом состоянии.

Ее голос на мгновение стал серьезным, но затем она вернулась к первоначальному тону.

— Милая моя, — вновь заулыбалась женщина. — Ты чуть не навредила себе и малышу. Так нельзя, мы тебе поможем и все будет хорошо.

— Я прошу Вас, — вырывалась Эмили из ее рук. — Позвоните Джону Шелби, он прояснит всю ситуацию, я Вас умоляю.

Из зеленых глаз хлынули слезы отчаяния. Эмили была готова пойти на что угодно, лишь бы ее услышали и перестали говорить как с умалишенной.

Пальцы медсестры сжали щеки близняшки, чтоб та открыла рот для приема лекарств. Эми брыкалась и визжала, когда в палату влетел Райли.

— Прекратите, — рявкнул он на женщину. — Я сам.

Медсестра покорно повиновалась его приказу и поспешила покинуть помещение, оставив их наедине.

— Райли, — взвизгнула сестра. — Какого черта происходит?

— Все хорошо, — так же наиграно улыбался он, поглаживая ее медные волосы.

— Где мы? Зачем ты привез меня сюда? — не унималась девушка.

— Это наш новый дом, — спокойно ответил близнец. — Мы побудем здесь какое-то время, пока ты не забудешь о цыгане с которым спуталась, а затем переедем в другое место.

— Что ты несешь? — хмурила широкие брови девушка. — Боже, Аманда, Скай, мама.

— С ними все будет в порядке, — ответил мужчина. — Аманде и ребенку я обеспечу безбедную жизнь и иногда даже буду их навещать.

— Ты больной, — выпалила Эмили.

— Мы будем с тобой семьей, как раньше, — самозабвенно мечтал он.

— Нет, — вертела головой из стороны в сторону девушка.

— Мы построим все заново, — улыбался близнец. — Ты я и наш малыш. Ты и представить не можешь, как мы будем счастливы.

— Я люблю Джона, я хочу к Джону, — хрипела она сквозь слезы.

— Не плач моя родная, — вытирал он ее слезы. — Совсем скоро ты забудешь об этом отродье. Здесь тебе помогут вытравить его из твоей милой головушки.

Сазерленд поглаживал сестру по медным волосам, улыбаясь и предвкушая их «счастливое будущее». Эмили заливала лицо слезами, пребывая в отчаянии и ужасе от происходящего.

Она до боли стискивала челюсти, сильно жмуря глаза. Делая резкие и прерывистые рывки воздуха носом, близняшка издала утробный крик, какой могли издавать душевнобольные.

====== Послушная кукла ======

Комментарий к Послушная кукла Приятного чтения мои любимые печеньки!

Тонкие пальцы Эмили нежно поглаживали лицо Джона. Мужчина улыбался ее прикосновениям. Плавные линии, изучающие черты его лица, тонкими нитями тянулись от бровей к носу, скулам и губам, поднимаясь снова вверх и по новой.

Козырек не спешил открывать глаз, продлевая наслаждение ее лаской. Он чувствовал ее запах, ощущал как ее медные локоны касаются его сложенных рук, слышал ее дыхание. Его любимая Эмили дарила ему тепло и нежность, по которым он так скучал.

— Джон, — назвал его имя, тихий голос возлюбленной.

В ответ он тихонько промычал что-то невнятное.

— Джон, — голос позвал громче, но в этот раз он не был таким родным. — Джон, мы обнаружили кое-какие вещи и еще приехал господин Грин.

Дремавший в кресле, что стояло в спальной Эмили в особняке Сазерлендов Джон, резко подскочил. Мужчина часто заморгал, с горечью прощаясь с наваждением, что так умело имитировало Эмили.

Цыган осмотрелся, в надежде поймать ее растворяющийся образ.

Мужчина не спал и не ел сутками, напрочь забыв о таких обыденных вещах. Стоявшая перед ним цель, не терпела отлагательств, поэтому в таких простых вещах как сон и еда, он перебивался.

— Да, — сосредотачивался гангстер на вышесказанном. — Пусть заходит.

Шелби поправил рубашку и пиджак сверху, готовясь встретить визитера.

— Он ждет тебя в библиотеке, — добавил Тень.

Войдя в место встречи, Джон осмотрелся. По его приказу все было перевернуто. Книги были сняты со стеллажей и стопками стояли где придется. Музыкальные инструменты были отодвинуты, как и вся мебель в поместье.

— Большую работу проделали, — усмехнулся Грин. — Жаль зря потраченного времени.

Перси прошелся, осматривая масштабы трагедии.

— О, — указал он пальцем. — Одна из моих книг.

Вид у него был такой, будто он просто в гости заскочил поздороваться, чем немыслимо раздражал козырька.

— Зачем ты здесь? — устало спросил Джон.

— Затем, зачем и ты, — в игривой манере ответил мужчина.

— Если у тебя есть новости об Эмили, выкладывай, — грубил Шелби. — Если нет, проваливай.

Грин широко улыбался. Он ожидал более резких высказываний и более агрессивного поведения.

— Новостей у меня пока нет, — вскидывал брови мужчина. — Но есть догадки, предположения и интуиция.

— Понятно, — фыркнул цыган.

— Не отметай меня как бесполезное звено, — наиграно дул губы Перси. — Я могу быть очень полезен.

— Ты будешь полезен, если поможешь найти мою Эмили, — дерзил гангстер.

— В том твоя ошибка Джонни, — указал на него пальцем психиатр.

Шелби одарил его недовольным взглядом, пряча за ним надежду на помощь в поиске его любимой.

Грин расхаживал по библиотеке, ставя инструменты на свои места. Его прямо-таки раздражал этот беспорядок и неаккуратное обращение с предметами творчества.

Стремясь все вернуть в первозданный вид, Персиваль неторопливо действовал, чем больше напрягал козырька.

— Ты ищешь Эмили, — пояснял мужчина.

— Конечно я ищу ее! — вспылил Джон. — Она моя любимая женщина, моя невеста, она носит моего ребенка!

На последней фразе, Грин стрельнул в него блестящим взглядом, будто ждал, когда тот признается в этом.

— Именно, — осадил его пыл психиатр. — А нужно Райли.

Шелби смотрел на него удивленным и непонимающим взглядом.

— Я так давно не был в доме Сазерлендов, — перевел тему Грин. — Соскучился по этим стенам. Пожалуй пройдусь и освежу память. Составишь мне компанию?

Персиваль рассматривал картины на стенах коридоров, улыбаясь каким-то своим мыслям. Он был погружен в воспоминания, пребывая в ностальгическом покое.

Шелби молча и терпеливо ждал, когда психиатр хоть как-то начнет предполагать мнимые места пребывания его любимой. Но, казалось, тот лишь тратить его и свое время.

Джон был подавлен. Он слишком расстроен из-за происходящего, что выражалось в его мимике, усталости глаз и поникшему взгляду.

— Не торопись Джон, — успокаивающе произнес мужчина.

Шелби молча взглянул на него красными, блестящими глазами.

— Не торопись, — словно вводил его в гипноз Грин. — Всему свое время.

Гангстер продолжал следовать за ним из комнаты в комнату. Грин осматривал каждый уголок, намерено что-то ища. Что именно, наверное знал он один.

Джон терпеливо молчал и следовал за ним повсюду, изредка издавая тяжелые вздохи.

Мужчины добрались до небольшой комнаты, что была одной из гостевых. Она не отличалась особой роскошью. Маленькая, со стандартным набором мебели и легкого декора, она выглядела слишком просто на фоне всего дома Сазерлендов. Персиваль чувствовал себя в ней как-то раскованнее.

— Я всегда останавливался в ней, — поджимал он губы в улыбке. — Нравилась мне ее простота.

— Рад за тебя, — бросил цыган. — Но мне некогда предаваться твоей ностальгии. Я должен отыскать Эми.

Казалось, Перси проигнорировал его слова. Мужчина встал на четвереньки и залез под кровать. Шелби еще немного понаблюдал за этим представлением, и уже было собирался покинуть гостевую комнату.

Скрип паркета все же задержал его на минутку. Возня под кроватью утихла, и из-под не вылез взъерошенный и помятый Грин.

Он выпрямился, поправил одежду и победоносно показал найденный им ключ. Тот бы старым и потемневшим от времени.

— Столько лет пролежал тут, — усмехнулся психиатр. — Так и не был найден.

— Что он открывает? — хмурил брови цыган.

— Тайны Райли Сазерленда, — подмигнул Персиваль.

Мужчина направился прочь из гостевой комнаты, уверенно шагая к искомому месту. Оживившись, Джон последовал за ним.

Ему было плевать куда и зачем они идут, если только это поможет найти Эмили. Хоть на тот свет и обратно, козырек будет согласен следовать за Перси в самые темные глубины ада.

Грин успокоил шаг. Теперь он не спешил, а как-то даже наоборот. Мужчина остановился на развилке коридоров и немного помялся.

— Успеем, — махнул он рукой.

Психиатр решительно направился к спальной близняшки. Он остановился у порога, опустил голову и постучал в в открытую дверь пустой комнаты….

Этот жест показался Шелби странным, но учитывая общую картину его поведения, и, вспоминая вечеринку в его доме в Лондоне, ничего удивительного в этом не было.

Сам себе мысленно дав разрешение, мужчина вошел.

Он остановился в центре, поднял голову вверх, закрыв глаза. Грин втягивал воздух, улыбаясь сам себе.

— Обожаю, — произнес он.

На плечи Джона опять легли липкие ладони ревности. Мало того, что этот чудак отнимает его время, так теперь еще и ведет себя так расковано в комнате его любимой.

— Этот дух богемы, — пояснил Перси. — Чувствуешь?

— Я чувствую, что ты уже надоел мне, — хамил гангстер.

Перси усмехнулся, все так же будучи с закрытыми глазами.

— Только Эмили может создавать эту магию творчества вокруг себя.

Его слова пробили цыганское сердце стрелой правды. Только Эмили смогла разжечь в нем давно истлевший костер, только она вдохнула жизнь в его каменное сердце, только девушка растопила лед его голубых глаз.

Персиваль резко распахнул глаза и развернувшись на каблуках, подошел к кровати на котором лежали наспех собранные вещи.

Ему не надо было и вопросов задавать. Мужчина сам понимал, что девушка готовилась к переезду в дом Джона, но не успела.

Персиваль провел пальцами по небрежно сброшенной одежде и выловил пальцами платок.

— Я твой бессмертный брат, а ты мне сестра, — прошептал он.

Психиатру было приятно понимать, что девушка дорожила его подарком и решила взять его с собой в новую жизнь.

— Все же осмелюсь нарушить стойкость твоих воспоминаний, — не выдерживал всего этого спектакля Джон.

— Да да да, — засуетился Грин. — Идем.

Оказавшись в небольшой мастерской, где пребывал творческий хаос, Шелби подумал о том, что сомнительно хранить важные документы здесь. Ему казалось глупым держать важные записи или информацию среди кистей, мольберта, зарисовок, верстака, всевозможных бутылочек и тряпок.

— Мои ребята все здесь осмотрели, — деловито обратился цыган, расправляя плечи.

Его уверенность пересиливала надежду.

— Угу, — машинально буркнул Персиваль.

Психиатр не обращал внимания на разговоры Джона. Он был погружен в свои мысли.

Мужчина открыл шкаф и залез в него. Козырьку надоело наблюдать за безумным представлением чудаковатого богатея.

— И в шкафу, и за ним тоже все осмотрели, — закатывал уставшие глаза Джон.

Щелчок открывшегося замка заставил Шелби замолчать и округлить глаза.

Цыган встал с подоконника, на который опирался все это время и последовал в шкаф за Перси.

— Что? — вскинул брови козырек. — Как это…?

— Магия, — широко улыбнулся Грин.

— Шкаф с двойной стенкой?

— Как и вся жизнь семьи Сазерлендов, — пожал плечами мужчина.

Он достал кожаную папку, что обычно служила для хранения зарисовок и записей. Собственно в себе она умещала и то и другое в огромном количестве.

Джон принял папку из рук Персиваля, с лицом полным удивления и восторга, как если бы держал священный грааль.

Психиатр проводил козырька в рабочий кабинет господина Сазерленда. Он разжег огонь в камине, достал два стакана и Джин, усадил Джона в кресло и вернул обратно на стол лампу для чтения.

Мужчина присел напротив цыгана, все также широко улыбаясь.

— Ты готов? — устремил он взгляд на козырька.

— К чему?

— Погрузиться, в полный безумия, мир Райли?

— Там моя Эмили, — кротко ответил гангстер.

— Тогда, добро пожаловать.

Пожелтевшие от времени листы отделились друг от друга тонкими слоями пыли. Некоторые были с мятыми уголками, некоторые с пятнами, а некоторые со следами капель крови.

Страницы были тяжелыми, из плотной бумаги. Многие из них украшены идеальным почерком пера, но некоторые содержали и рисунки. Акварельные и угольные, почти на всех была изображена Эмили.

Пальцы Джона дрожали, переворачивая страницы. Подушечками он касался засохшей краски, что так идеально и точно повторяла черты ее прекрасного лица.

— Ты не можешь ненавидеть Райли, — тихо обратился к нему Грин. — Близнецы одно, поделенное на два.

— Мне плевать на него, — огрызнулся цыган, не отводя взгляда от рисунков.

— В ней навсегда ее брат, — отбирая себе часть записей, продолжал Перси. — А в нем она.

— Нет, — качал головой гангстер в знак отрицания. — В ней я, в ней наш ребенок, она дополнит семью Шелби и повторит меня в наших с ней детях.

— Самоуверенное заявление.

— Вполне естественное.

— Райли так не думает, — протянул психиатр, бегая глазами по строчкам.

— К черту Райли и все, что он думает, — рявкнул Шелби. — Если с Эми или малышом что-то случится… от него мокрого места не останется. Я скормлю его свиньям заживо.

— Можешь мне не верить, но он рад новости о беременности сестры, — успокаивающе шептал Грин. — Он так хотел чтоб Эмили принесла потомство.

— У него самого скоро появится наследник, — шипел козырек. — Он должен заниматься Амандой, а нас оставить в покое.

— Верно, совсем скоро на свет появится новый Сазерленд, — поправлял очки для чтения мужчина. — Но для Райли между ними огромная разница.

Джон непонимающе смотрел на Персиваля блестящим от слез взглядом.

— Один выйдет из чужого лона, — пояснял врач. — Другой из родного.

У Перси было блестящее образование и он без труда считывал эмоции, мысли и прочее с манеры поведения. История Сазерлендов, которых он знал так много лет, была для него любимым предметом изучения. Он был слишком близко с ними знаком и отлично понимал многие их повадки.

И как следствие, мог предсказать поведение близнеца.

— За ребенка можешь не беспокоиться, — успокаивал Грин. — Он для Сазерленда дороже собственной жизни.

— Никто не позаботится о них лучше, чем я, — прохрипел козырек, сжимая в руках рисунки. — Я его отец.

Персиваль еще немного понаблюдал за козырьком и вернулся к чтению записок и мыслей близнеца.

В них он делился мыслями и переживаниями касаемо сестры. Его сильно беспокоили ее отношения с гангстером и он сильно ревновал.

Шелби, в свою очередь, перелистывали рисунок за рисунком, трясясь от гнева и собственного бессилия.

«… моя милая любимая девочка, мой цветок, Avis Rara, продолжение меня самого, как могла она связаться с этим прохиндеем. Не верю. Цыганская магия всему виной. Не могла Эми пойти на подобное добровольно. Она слишком хороша для него и знает это. Поверю лишь в то, что он опоил ее и пользовался женской слабостью.

Никогда кровь Сазерлендов не будет мешаться с цыганским отродьем… не позволю. Я не дам им быть вместе. Во мне говорит отчаяние, но я не вижу иного пути…

Увезу…

Увезу туда, где никто никогда не достанет нас…

Где малышка забудет о нем и все снова будет как раньше.

Мы снова будем вместе, только мы… наша семья. Мы снова станем едины, как прежде были.

Эми простит меня, я знаю… у нее доброе сердце, она простит мне этот отчаянный шаг.

Мы единое, и никакому мужчине или женщине не дано нас разделить. Я люблю моего близнеца больше, чем себя и всегда буду…. »

Строки переплетались на месте нотного стана, что умещал в себе очередной шедевр изображения Эмили, сидящей в пол оборота, лишь прикрыв грудь медными волосами.

Джон прикрыл глаза, обрабатывая прочитанное. Пальцы сжимали бумагу, до белеющих костяшек, а Персиваль осторожно вытягивал находку, дабы прочесть еще не скомканные листы.

Стоявшая на пороге Аманда, наблюдала за происходящим с неким безразличием. Прекрасное фарфоровое лицо было бледным и не выражало ни капли эмоций, а оленьи глаза источали безразличие.

Но так было лишь на первый взгляд.

Персиваль проникал в глубины ее души через невербальные знаки. И там он видел совсем другое.

Боль обиды и вкус предательства, отдавались в ней разливающимся по телу гневом, что Уистлер умело скрывала за хладнокровием.

— Аманда, — позвал ее Джон.

Мужчина поднялся из кресла и направился к ней. Его крепкие руки обняли ее за плечи, женщина сделала тот же жест в ответ.

— Как ты? — вопрошал козырек. — Присядешь?

— Я… — не знала с чего и начать блондинка. — Просто хотела забрать некоторые вещи.

Гангстер виновато опустил голову, рассматривая разбросанные книги на полу. Было немного неловко из-за погрома, что он тут устроил.

— Это ничего, — отозвалась она, будто прочитав его мысли. — Можешь хоть взорвать здесь все к чертям, мне все равно.

— Этот дом этого заслуживает? — встрял Перси.

— И даже больше, — резко ответила она.

Козырек вспомнил о всех тех кошмарах, что рассказывала его девочка. О том, какой ад творился здесь во времена ее юности. О всех тех метках на стенах и записках брата к сестре.

— Где ты сейчас? — интересовался цыган.

— В доме отца, — с чувством стыда, ответила Уистлер. — Как Скай и Джулия?

— В порядке, — обобщил Шелби.

— Им очень повезло с тобой, — взглянула она в его глаза.

Джон присел напротив девушки, взяв ее пальцы в свои теплые ладони. Его взгляд был отчаянным и робким.

— Аманда, пожалуйста… — начал он. — Постарайся вспомнить. Может Райли что-то говорил? Может намекал?

— Он никогда не обсуждал подобного со мной, — печально ответила Уистлер. — Ему и сейчас нет дела до нас.

Ее рука легла на большой живот.

— С его счетов переходят деньги на мои, — отвела она взгляд. — Откупается от нас.

Джон опускал голову вниз, пытаясь спрятать собственную уязвимость.

— Когда Эмили узнала о беременности, — проговорила девушка. — Она была так напугана. Просила врача проверить еще раз.

Ее слова полосовали сердце Шелби острыми бритвами. От этого по его телу бежала мелкая дрожь.

— Я не знаю, как Райли об этом узнал. Я никому не говорила, даже Джулия была не в курсе. Но эта новость и стала катализатором его поступка.

— Очевидно, — прошептал Грин.

Чем привлек внимание обоих. В глазах Аманды было непонимание, в Джона — бешенство.

— Он столько лет мечтал об этом, — бубнил себе под нос психиатр, перечитывая записку близнеца, что отобрал у козырька.

Теперь и Аманду резанули по сердцу бритвы его слов. Обида за себя и их ребенка дополнила чашу ненависти.

— Если я могу быть полезна, — Уистлер положила ладонь на лицо Джона. — Я всегда тебе помогу.

— Спасибо, — прошептал он. — Ты можешь рассчитывать на защиту и помощь «острых козырьков».

— Да, — тяжело выдохнул Персиваль, поднимаясь из кресла. — И вместе Вы можете положиться на меня.

Мужчина резво направился к выходу, держа в руках все те записи. Шелби и Уистлер переглянулись.

— Давай за ним, — указала Аманда.

Джон направился по следу Грина, воодушевившись новой надеждой.

Первые дни в новом и неизвестном месте, Эмили была привязана к постели. Этот факт приводил в бешенство по всем параметрам, но самой веской причиной, был банальный стыд за то, что приходилось справлять нужду в таком положении.

Сазерленд ощущала себя домашним питомцем. Ее кормили с рук, убирали за ней, умывали и переодевали. Ощущать себя беспомощным младенцем в ее возрасте было омерзительно.

В одно и тоже время несколько раз в сутки ей вкалывали неизвестный препарат. От него появлялось легкое чувство эйфории и спокойствия. Близняшка больше не приходила бешенство, не кусалась и не проклинала медсестер. Девушка покладисто действовала согласно их просьбам.

Понаблюдав за пациенткой, доктор проанализировал ее поведение, воздействие лекарств и принял решение, что теперь она не нуждается в фиксации. Эмили было разрешено передвигаться по своей комнате и даже выходить в коридор. А за хорошее поведение, можно было заслужить и прогулки в парке на территории.

Эмили была умной и хитрой девушкой. Она отлично понимала, что находится в меньшинстве, а соответственно ее шансы на что-либо крайне низкие.

Близняшка поняла, что не зная о ее месте положения, Джон не явится сюда с оружием на перевес и не заберет ее. Поразмыслив, она пришла к выводу, что тактику стоит сменить.

Раз уж результатом их «лечения» они видят покладистую Эмили, то почему бы не предоставить им такой псевдопродукт.

С Райли будет сложнее. Он слишком хорошо знает ее и все маневры сестры. Близнец первым заподозрит неладное. Эмили решила продолжать делать вид обиженной на него особы. Игнорируя его из-за обиды, Сазерленд оттягивает время их общения, а соответственно увеличивает «лечение», что согласно плану брата, поможет вычеркнуть Джона из ее жизни.

Коридоры и другие помещения «лечебницы» были длинными и с высокими потолками. Они были светлыми и просторными за счет высоких и широких окон. В них редко можно было встретить других «пациентов», а те что иногда попадались ей на глаза, были только женского пола.

Сазерленд предполагала, что это монастырь какой-то, или просто женское отделение. Эми выглядывала в окна, и видела лишь непроглядный лес, что плотным кольцом сжимал это место. Внешний двор был огражден высоким забором, у которого всегда были охранники. Во внутреннем дворе был сад, скамейки и фонтан. Там она могла наблюдать прогуливающихся девушек под строгим надзором санитарок.

Близняшка старалась запомнить как можно больше деталей, перед тем как составить план побега. Она отсчитывала секунды смены персонала, прикидывала расстояние от стен клиники до ворот, высоту от окна ее комнаты до земли и прочие важные моменты.

Рыжеволосая подавляла в себе желание заплакать от одной только мысли о том, что она черт знает где, а Джон здесь нет. И он не знает куда за ней придти. Эми чаще дышала, жмуря глаза, и упираясь руками в подоконник. Она не позволяла себе быть слабой…; расплакаться значит проиграть. Если она сломается, значит Райли победил и его план осуществился.

Пальцы Эмили впивались в кожу на округлившемся животе. Он был таким маленьким и совсем незаметным под одеждой. Но худенькая близняшка уже отчетливо наблюдала его рост.

— Послушай меня, — обращалась она к плоду, как если бы тот был ребенком. — Послушай. Ты — Шелби, понял. Твой отец — Джон Шелби.

В темные моменты отчаяния, Эми и правда боялась, что забудет о любимом мужчине, из-за «чудотворного лечения». Этого она боялась как вечных мук ада.

— Я люблю тебя, — выпалила она, в каком-то нервном психозе. — Я так сильно тебя люблю. Люблю вас обоих. Люблю твоего отца.

Сазерленд осторожно надавливала на живот, как если бы это были пухлые щечки ее ребенка.

— Ничего не бойся, ладно, — утешала она маленький комочек внутри себя. — Я вытащу нас отсюда, и мы вернемся домой к твоему папе. Я обещаю тебе.

Девушка быстро поцеловала подушечки пальцев и приложила их к животу, задрав сорочку.

— Ты наш сладкий котенок, — сквозь слезы улыбалась близняшка. — Ты наше сокровище и наше чудо чудесное.

Сазерленд корила себя за тот опрометчивый поступок, мысленно браня и порицая те мысли, что пугали ее о беременности. Она старалась даже не думать о том, что хотела сотворить.

— Ты еще даже не представляешь, как папа сильно тебя любит и ждет, — усмехалась девушка, утирая слезы. — Он так рад твоему появлению. А еще, он очень по нам скучает, я это знаю. Мы скоро вернемся к нему, он уже небось заждался.

Разговаривая с малышом, девушка в первую очередь успокаивала себя. А еще, ей нравилось понимать, что она не одинока. С ней часть Джона. В ней течет его кровь, что он жертвовал для нее, спасая ей жизнь. А теперь в ней их ребенок, который все слышит и все понимает.

Глотая слезы и стискивая зубы, близняшка соглашалась играть по их правилам и делать вид, что она рада их «помощи».

Эмили подошла к зеркалу и быстро собрала волосы в тугую косу, что лежала у нее на плече. Она всматривалась в свое отражения, меняя собственный взгляд. Она же должна выглядеть «исцеленной». Потупив глазки, девушка добилась желаемого и на отлично срепетировала чистый, невинный и наивный взгляд. Пусть будут уверены, что она послушная и спокойная.

В комнату вошла медсестра, как обычно улыбаясь и проявляя наигранную заботу. И как бы Сазерленд ни хотелось ей в очередной раз нахамить или нарочно напакостить, она легко улыбнулась, делая вид, что рада встрече.

Ставя девушке укол, женщина предложила ей выйти на свежий воздух, заметив с какой тоской она смотрит в окно.

Эми ликовала, сохраняя тоску на лице. Все идет по плану.

Получив лекарства, Сазерленд попросила медсестру о помощи в смене одежды и сопровождении ее на улицу. Девушка выглядела робкой и рассеянной.

Женщина вела ее под руку через коридоры, исполняя свой рабочий долг. Эмили опустила голову, прикрывая лицо выбившимися волосами. Ее глаза бегали по всем лестницам, закоулкам, дверям и поворотам. Она запоминала расположение всех мест, нарочно двигаясь медленно. Но доля правды в этом была, из-за вкалываемых ей успокоительных, близняшка чувствовала заторможенность сознания и моторики.

Оказавшись на заднем дворе, девушка рассматривала прогуливающихся. Эми не особо от них выделялась. На ней были те же светло-серые больничные штаны, вязаный кардиган, а под ним безразмерная рубашка. Ее волосы были собраны, как и у всех остальных, а на ногах были ботинки.

Близняшка уселась на скамейку, нежась в солнечных лучах. Она прищуривала глаза, рассматривая больницу. Фасад ее был строгим, без излишеств декора, а на некоторых окнах стояли решетки.

В одном из таких окон, она заметила девушку. Та была лохматой, ее одежда была перепачкана и пациентка, распахнув окно, хваталась за решетку, что-то невнятно крича.

Сазерленд это зрелище ужаснуло. Особенно когда медсестры стали заламывать ей руки и оттаскивать от окна. Та что-то вопила и визжала, пока чернота палаты не поглотила ее.

— У нее и правда психическое нарушение, — прозвучал голос рядом.

Рыжеволосая резко повернулась.

На скамейке рядом с ней сидела молодая девушка. Она выглядела очень уставшей, мешки под ее глазами говорили за себя, а неопрятные волосы были собраны в неаккуратную гульку. Она откинулась на спинку скамейки, выперев вперед большой живот, что по срокам тянул на месяц так шестой.

Близняшка осмотрела гостью, хмуря брови; затем стала всматриваться в каждую прогуливающуюся пациентку и наконец заметила, что все они в положении.

— Что с ней? — только и смогла произнести Эми, хоть в голове было куда больше вопросов.

— Съехала крышей когда жених обрюхатил и бросил, — кинула незнакомка в ответ. — Родители сюда запихнули, чтоб себе и ребенку не навредила.

— Что это за место? — перебила ее Сазерленд.

— Дорогой частный приют для женщин, что могут навредить плодам внутри себя, — ответила она.

— Бред, — нервно усмехнулась близняшка. — Никогда о подобном не слышала.

— Еще бы, — горько усмехнулась девушка. — Он нигде не зарегистрирован, не отмечен ни на одной карте, и работают здесь исключительно садисты.

— Ты давно здесь? — интересовалась Сазерленд. — Как твое имя?

— Шесть месяцев, одиннадцать дней и пять часов, — вздохнула пациентка. — Меня зовут Миа.

— Я Эмили, — ответила она. — Как ты сюда попала?

По поведению Мии стало понятно, что ей эта тема неприятна. Но на удивление Эмили, та все же решилась.

— Я была прислугой в доме одного предпринимателя, — глядя под ноги, ответила девушка.

Она часто вздыхала, то смотрела в горизонт, то снова вниз. Перебирала нитки на рукавах и постоянно облизывала сухие губы.

— Думала это любовь и она взаимна, — ее губы дрогнули в улыбке разочарования.

Эмили понимала, что там произошло. Она не стала расспрашивать о подробностях.

Сазерленд положила свою ладонь на ее беспокойные руки. Прежде, Эмили не позволяла себе подобных жестов с малознакомыми людьми. Но сейчас она искренне хотела поддержать Мию.

Та рук не убрала, но и не посмотрела на сие действие.

— Когда я решила избавиться от нагулыша, — продолжала девушка. — Он поместил меня сюда. Его жена обо всем узнала. Теперь они ждут появление ребенка, чтобы признать его своим.

— А ты? — решилась спросить Эмили.

— Выбросят как отработанный материал, — подавляя слезы, ответила Миа. — А если не буду держать рот на замке, убьют.

Близняшке стало страшно. Она прежде не сталкивалась с подобным. А сейчас будто прозрела.

Эмили подвергалась жестокому отношению со стороны отца, но всегда знала, что рано или поздно все это закончится и она обретет свободу. А имея на счету немалую сумму денег, обеспечит себе достойную жизнь.

Ей и в голову не приходило, что в жизни бывают и такие ситуации, в которой оказалась Миа.

Сазерленд взвешивала, что из этого страшнее и кто из них несчастнее.

— Ну, а ты? — наконец спросила девушка.

— Все очень сложно, — покачала головой рыжеволосая.

— А мы никуда и не спешим, — саркастично пошутила Миа, указывая на смену охранников.

Джон сидел в кресле своего кабинета, откинувшись на спинку. Мужчина грыз ноготь на большом пальце правой руки, всматриваясь в темноту. Он вспоминал любимую, те счастливые дни, проведенные с ней. Его сердце терзали воспоминания и горесть отчаяния. Такие приятные моменты приносили боль от разлуки и гнев от собственного бессилия.

Шелби вспоминал ее нежный образ, запах ее волос, бархатистость кожи и ласковый взгляд. Ее пальцы, касающиеся его лица, лебяжью шею, тонкие запястья и мелодичный голос.

Козырек дрожал от одной только мысли, что она и их ребенок не в безопасности.

Что если ее обижают и ей больно? Может им холодно? Или ее не кормят, любимая и их ребенок голодают?

Самым страшным опасением была их гибель. Но Джон сразу отметал эту мысль. Он и без того не ел и не спал, проводя все время в поисках. Думать о таком ему совершенно не хотелось. Еще раз он такое не переживет.

Шелби тяжело вздохнул, уронив руку на стол. Его взгляд так и остался бы во тьме, если бы краем глаза он не заметил что-то светлое на улице.

Цыган сосредоточил взгляд на объекте и различил к нем детскую фигуру.

Скайлар в одной сорочке шла по двору, шарахаясь от каждого шороха.

Сорвавшись с места, Джон спешил на первый этаж и наулицу. Он не нуждался в освещении, так как отлично знал собственный дом.

Оказавшись во дворе, мужчина в два счета настиг малышку у скамеек возле пруда.

Козырек напугал девочку своим резким появлением, но куда больше напугался сам.

— Скай, — тяжело выдохнул он. — Что ты тут делаешь? Нельзя покидать дом без сопровождения взрослых и уж тем более ночью.

Его голос был строгим, но дрожал от волнения.

— Я, — оправдывалась она, глядя вниз. — Я просто хотела….

Мужчина смягчился ее детской невинности и мгновенному раскаянию. Не мог Шелби устоять перед ее чистотой и непорочностью.

— Детка иди сюда, — он присел перед ней на колени.

— Мы с Эмили оставляли друг другу записки у садовых гномов, — расплакалась Сазерленд. — Я хотела… надеялась, что она прочитает и вернется.

Шелби обнял девочку. Ее слова вывернули душу наизнанку. Вдыхая запах ребенка, Джон ловил себя на мысли, что Скай это часть его Эмили. И девочка хоть на маленькое мгновение, позволяет ему ощутить связь с любимой.

— Эми вернется, я обещаю.

Цыган поднял Скай на руки, относя в дом. Шелби обещал малышке не рассказывать Джулии об инциденте, если она пообещает взамен, больше не делать подобное.

Придя к консенсусу, козырек уложил ребенка в постель. Мужчина обещал ей, что сестра очень скоро вернется и надо только подождать.

Скайлар зарывалась в одеяло как в гнездо, пока гангстер подтыкал его с боков.

— Джон, — тихонько позвала его девочка. — Останься.

— Боишься спать одна? — пытался шутить он. — Трусишка.

— Ничего я не боюсь, — надула губки Скай. — Я даже уколов не боюсь.

— Вот как, — восхищался Шелби. — А я вот боюсь.

— Почитай мне, — попросила она.

Мужчина немного помялся. Он не спал сутками, довольствуясь лишь прерывистой дремотой. А впереди неизвестность, которая требовала много сил. Но отказать малышке он не мог. В ее лице он видел ребенка, что сейчас как никогда нуждается во внимании и заботе.

— Хорошо, — сдался козырек. — Про грозных пиратов и их капитана?

— Нет, — покачала головой младшая Сазерленд. — Про то, как отважный рыцарь спас из заточения свою принцессу.

Шелби продолжал улыбаться, но уже намного печальнее.

Мужчина держал в себе тоску по любимой. Теряясь в догадках где она и что с ними. Он верил в лучшее, но каждый раз подскакивал среди ночи, ото сна, в котором Марта наливала чай, сидящей за столом Эмили. Обе были на большом сроке беременности и каждый раз переставали улыбаться, как только замечали его.

====== Хаос и Метаморфозы ======

Комментарий к Хаос и Метаморфозы Приятного прочтения мои любимые печеньки!!!

Каждый день в клинике был отражением предыдущего дня. Они были так похожи друг как на друга, как Эмили и Райли. Смешно, но в младенчестве, даже родная мать с трудом их отличала. А Эми и вовсе сбивалась со счета, сколько она уже здесь. Единственным источником этой информации были осмотры у врача, который сообщал ей и ее брату о течение беременности и срок.

Малыш развивался как положено, что очень радовало девушку. Эти новости были единственными, вызывающими улыбку на ее лице. Сазерленд никогда не питала иллюзий стать матерью, и в целом относилась к этому равнодушно. Но сейчас она была счастлива. Ее тело менялось, но это вовсе не пугало. Близняшка уже привыкла к тошноте, пухлой груди и многим другим переменам.

Она все так же злилась на брата, но сдерживала собственные порывы гнева, так как боялась сорвать план. Отсутствие аппетита рыжеволосая старалась побороть. Из-за всей этой ситуации есть не хотелось вовсе, но Сазерленд не могла так поступать с малышом, ему было необходимо здоровое, полезное и регулярное питание.

Эмили знала и понимала, что истощая себя, она вредит ребенку. Их с Джоном творение, девушка страшилась потерять. Она берегла себя именно ради него. Ведь он такой крошечный комочек, абсолютно беззащитен и зависим от нее.

Если вдруг Райли и его врачам-палачам удастся повлиять на ее память, то малыш — единственное, что останется от Джона в ее жизни. От мужчины, которого она полюбила всем сердцем, так ярко и впервые.

Оставаясь все еще за ширмой после осмотра, Эми не особо и спешила покидать кабинет доктора. Там, за этим рубежом, ее ожидал Райли, а его она хотела видеть в последнюю очередь.

— Все очень даже хорошо, — бубнил себе под нос мистер Бейкер, что наблюдал пациентку. — Вы молодец Эмили.

Мужчина хвалил беременную, подбадривая ее настроение.

В душе она ненавидела и его, как и каждого рядового сотрудника этого проклятого места, но покорно собственному плану, улыбалась.

— Спасибо, — робко ответила она, выходя из-за ширмы.

Мужчина сидел за рабочим столом и вносил записи в ее карту. Девушка скромно стояла, опустив взгляд в пол.

Всегда гордая и временами дерзкая Эмили, сейчас вела себя как юная школьница, что впервые оказалась на приеме гинеколога.

Убрав косу медных волос на бок, что крутыми локонами прикрывала ее грудь, она скромно перебирала пальчиками рукав рубашки. Играя роль «послушной куклы», девушка не смела и глаз поднять на мужчину. Выходило очень даже хорошо, хоть в воображение ее рисовало картину, в которой она бы выкидным ножом пригвоздила его руку к поверхности стола вместе с чертовыми записями.

Рудольф Бейкер поднял глаза на пациентку, замечая ее робость и стеснение.

— Вы присаживайтесь, — указал мужчина на стул напротив. — В идеале после осмотра Вам бы полежать.

Сазерленд покорно присела на стул, все так же играя свою роль.

— Как общее самочувствие?

— Неплохо, — кротко ответила она. — Спасибо.

— Есть жалобы?

Рыжеволосая немного подумала и решила рискнуть. Она подняла блестящие от влаги глаза, что, как правило, обезоруживали любого.

— Мне очень больно от уколов, — тихонько жаловалась она врачу.

Эми надеялась на жалость с его стороны к ее скромной персоне. Без косметики, в больничной одежде и с собранными волосами, девушка выглядела по детски и отчужденно.

На секунду в его глазах, что обрамляли глубокие возрастные морщины, она увидела сострадание. Но Бейкер поправил очки, прервав их взгляд.

Он и правда почувствовал некую эмпатию по отношению к ней. И Сазерленд решила не упускать эту связь.

— Они такие холодные, — плаксиво продолжала она. — И пугают нас.

На последних словах, близняшка положила руку на живот, демонстрируя «нас».

Эмили и правда беспокоилась о ребенке, но сейчас ей нужна была его помощь.

— Я поговорю с Вашим психиатром, — облизнул пересохшие губы доктор, не смея на нее смотреть. — Попробуем заменить инъекции на капли или таблетки.

— Спасибо, — душевно благодарили его Эми.

Девушка положила пальцы на его руку, в которой была ручка. Из-за этого жеста его рука немного дрогнула, сделав помарку в записях и небольшой сбой в мыслях.

Зеленые глаза пациентки тускло светились добром, что кольнули сердце в груди.

Выходя из кабинета под сопровождением медсестры, Эми столкнулась с Мией, которую вела другая медсестра на осмотр.

Девушки встретились взглядами. Знакомая была взволнована, ее глаза бегали, а лицо было бледным. Беспокойство передалось и Эмили. Им не дано было поговорить, поэтому Сазерленд надеялась на встречу в саду.

Задав направление шага в противоположную от комнаты сторону, близняшка была остановлена сопровождающей:

— Эмили, Вы куда? Вам в другую сторону.

— Я хотела пойти в столовую, — тихонько ответила Сазерленд.

— Вы голодны? Еще не время приема пищи.

— Нет, — невинно улыбнулась она, придерживаясь образа. — Я хотела взять немного хлеба и покормить птиц.

— Проводите мисс Сазерленд по ее просьбе, — указал психиатр, следовавший за Мией в кабинет гинеколога.

Неся хлеб в руках, девушка рассматривала ветки деревьев за окном. Почки уже распустились и теперь на их месте были молоденькие зеленые листочки. Это вызвало искреннюю улыбку на ее губах.

Медсестра открыла дверь в ее комнату, пропуская пациентку вперед, согласно уставу.

Войдя в большую и просторную спальную, губы девушки вернулись в привычное состояние, а глаза недовольно закатились вверх.

У кровати стоял Райли, рассматривая рисунки в ее блокноте, что был забыт на прикроватной тумбочке.

— Здравствуй милая, — приветствовал мужчина сестру.

Безупречный костюм, дворянская осанка, расправленные плечи и собранные в пучок волосы. Близнец выглядел как всегда на миллион.

«Катись в пекло» подумала Эми.

— Здравствуй, — тихонько ответила сестра.

Эмили доигрывала роль до конца. Подавляя в себе желание схватить вазу со стола и разбить об его голову, рыжеволосая возвращала саму себя в то состояние, в котором пребывала на осмотре у врача.

В больничной пижаме, скромная и тихая, близняшка сильно отличалась от такого похожего на нее брата. Это и придавало ей уверенности в своей актерской игре.

— Я принес тебе пионы, — пытался завести диалог Сазерленд. — Как ты любишь.

— Красивые, — кротко ответила она.

Эмили старалась вести себя как пациентка, которой «пошло на пользу лечение».

Она игнорировала его появление, цветы, момент когда он листал ее блокнот.

Девушка открыла небольшую часть окна, что служила для проветривания. Большое окно в ее комнате было наглухо закрыто, чтоб пациент не мог через него вылезти на парапет. Разрешено было открывать лишь маленькое окошко.

Рыжеволосая ломала куски хлеба на крошки, смотря в одну точку. Частички хлеба сыпались на ее рубашку, на пол. Эмили несла в ладошках угощение для пернатых, просовывая руки по очереди в окошко.

Вся ситуация была для Райли неловкой и странной. Эмили была не похожа на себя, что вместо удовлетворения приносило лишь смятение и страх.

— Как ты себя чувствуешь? — задал он вопрос который правда его интересовал, но мужчина знал с чего начать разговор.

— Ничего не болит, — ответила сестра, даже не глядя на него.

Девушка увлеченно расправляла пальцем крошки на подоконнике снаружи.

— Смотрю ты рисуешь, — указал он на блокнот.

Эмили рисовала от скуки. Девушка переносила на листы блокнота все, что ее окружало. Там был и интерьер ее комнаты, величественные коридоры больницы, лица пациентов и персонала, цветы в саду, автомобили, что приезжали сюда.

Это были красивые, но бездушные рисунки. Близняшка рисовала просто, чтоб не забыть технику и заполнить свободное время. Девушка понимала, что рисовать те лица, что ей хочется попросту нельзя.

Ее память очень хорошо отпечатала в себе образ Джона. Его веснушки, посадку глаз, уровень носа и губ, улыбку. Ей так хотелось воссоздать его портрет по памяти, но этого делать было нельзя, поэтому Сазерленд довольствовалась лишь верно служащей ей памятью.

— Угу, — кивнула близняшка, нарочно вытирая руки об штаны.

Райли не упустил этого. Его сестра была утонченной, хорошо воспитанной и манерной, такое поведение ей не свойственно.

— Эми, — взволновано позвал он ее.

Мужчина подошел вплотную, взяв ее за руки. Та повиновалась его действиям, тупя взгляд.

— Я купил нам новый дом, — сообщал он ей радостную новость. — Нам больше не надо возвращаться в Бирмингем. Тебе понравится, он большой, уютный. В нем будет так много места для нашего малыша.

Рука брата легла на заметный живот.

Эмили опустила взгляд, лишь для того, чтобы скрыть изменение в ее лице. Ибо сейчас в ней генерировала чистая сила гнева.

— Это мой дом, — продолжала она пугать близнеца.

— Да что они тебе там вкалывают? — зарычал мужчина, хватая девушку за плечи.

Близняшка попятилась от него, инстинктивно прикрывая живот руками.

— Прости, — падал на колени перед ней Райли. — Прости меня. Я не хотел тебя напугать.

Сазерленд припадал лицом к животу сестры, не зная куда деть руки. Эмили часто дышала от всей этой ситуации. Ей так хотелось влепить ему пощечину и раздавить все его мужское эго. Но она продолжала сохранять самообладание, прикрывая лицо выпавшими прядями из косы.

— Ты помнишь когда родилась Скай? — вдруг спросил близнец, даже не пытаясь изменить положения.

Пальцы Эмили задрожали. Ей стало очень горько от понимания, что как раньше уже не будет. Она буквально стоит на руинах их семьи, разрушенной Райли.

— Для нас это было как глоток воздуха, — продолжал мужчина. — Как шанс на новую жизнь. Мы тогда будто сами стали родителями.

Ее пальцы сжали пряди медных волос брата.

— Я скучаю по Скай, — выдала близняшка, глядя в пустоту.

— Я тоже, — ответил он. — Тебе пока к ней нельзя.

Эмили внимательно слушала смысл его слов. Неужели она не живет с ним? Может ее забрала Аманда? Или Джон?

— Когда ты родишь здесь, — выдавал он ей планы на совместное будущее. — Когда врачи будут уверенны в твоем здоровье и в состоянии ребенка, мы сразу же поедем в наш новый дом. И я привезу туда Скай. Мы будем жить вчетвером как и мечтали.

Эмили чувствовала плотный ком в горле, и тепло от скопившихся в уголках глаз слез.

Срыву ее актерской игры, из-за чего весь план полетел бы в тартарары, не дал голубь. Тот самый символ мира и свободы, присел на подоконник, дабы угоститься хлебными крошками, что Эмили заботливо для него приготовила.

Всегда такой знакомый ему дом, сейчас казался каким-то чужим. Настенные канделябры светили тускло-желтым светом, еле разрезая мрак коридоров.

Джон брел по ним, едва различая очертания предметов. Слабый свет не мог в полной мере осветить его путь, мужчина двигался медленно и неуверенно.

Глухая и мертвая тишина идеально подходила к голубоватой дымке, что висела в воздухе.

Шелест и хруст сухих листьев под ногами привлек внимание гангстера. Этот звук в висящей тишине казался невероятно громким.

Шелби опустил голову. Весь пол был устлан сухими кленовыми листьями. Они плотным ковром выстилали паркет в коридоре, переходя в гостиную, в холл и на лестницу. Его дом выглядел так, будто в нем не жили уже лет сто. Паутина окутывала люстры, картины, поверхности мебели и перила лестницы были покрыты плотным слоем пыли, а оконные стекла помутнели от времени.

Цыган попытался протереть одно из них, чтобы разглядеть какое вообще время суток.

За мутным окном была тьма, уличные фонари не освещали двор, а не стриженные ветви деревьев и кустов, вовсе закрывали вид.

Попытка открыть входную дверь, отозвалась скрипом замка и глухим ударом. Бросив эту затею, мужчина осматривал потолок, лестницу и черные дыры открытых дверей.

Джон не мог понять, что произошло? Куда делись все домочадцы? Где Мэри, Скай? Почему дом выглядит заброшенным?

Все вопросы в его голове остановила напевающая мелодия. Чье-то мелодичное «ммммм», звучало откуда-то сверху.

Хмуря брови и нервничая, мужчина все же решил пойти на звук. Делая неуверенные и медленные шаги, он прислушивался к очень знакомому голосу. По мере того, как он поднимался на второй этаж, пение становилось громче и ближе.

Мелодия привела его в закрытой двери комнаты, что изначально задумывалась как спальная для их с Мартой сына.

От осознания этого, по его коже пробежал мороз. Странное и пугающее чувство селилось в душе, из-за чего к горлу подступала тошнота.

Собрав нервы в кулак, цыган все же решился нажать на ручку двери. Пение за ней прекратилось.

Войдя в темную комнату, что была слабо освещена как и весь первый этаж, мужчина удивился интерьеру.

Все было таким, как до смерти его жены. Детская кроватка стояла между двух больших окон, платяной шкаф в углу, везде детские игрушки и принадлежности. Но все это было таким же серым и пыльным, почти что уничтоженным временем.

Козырек пребывал в ностальгическом шоке. Его губы были слегка приоткрыты, а в глазах блеснули слезы. Он даже не сразу заметил Марту, что стояла в другом конце комнаты.

Девушка была одета в темно-синее платье, подол которого заканчивался у щиколоток. Рукава плотно закрывали руки, а горловина шею. Оно было перетянуто зеленой лентой под грудью, давая место огромному животу.

Волосы Марты были собраны в высокую прическу. Ее лицо было бледным, губы синими, а уставшие глаза проваливались в темные глазницы.

— Марта, — только и смог прошептать Шелби.

— Здравствуй Джон, — улыбнулась ему покойная супруга.

— Что ты здесь делаешь?

— Я здесь живу, — ответила девушка. — Это же наш дом, глупыш.

Ее голос был таким, как Джон его и запомнил. Она так же по доброму улыбалась и невинно отвечала на его вопросы.

Цыган осматривался, пытаясь понять происходящее. Он озадаченно чесал затылок, медленно моргая. На него будто свалилась усталость и глубокий тяжелый сон.

Марта подошла ближе, взяв мужчину за руки. Из-за расслабленного состояния, он не сопротивлялся.

Ее холодные пальцы касались его лица, поначалу осторожно и легко, а затем увереннее.

Козырек впадал в сон все глубже и глубже. Он не сопротивлялся ее действиям. Глаза открывать становилось все сложнее. Холодные губы Марты целовали мужчину, из-за чего он мог чувствовать сырой запах земли.

— Где Эмили? — едва мог шептать Шелби.

— Ее здесь нет, — сквозь мертвые поцелуи отвечала Марта.

— Она нужна… — прерывал он мысли. — Я должен ее найти.

— Она жива Джон, — шипела Марта. — Ее с нами нет.

Мужчина пытался вырваться из ее хватки, мотая головой.

— Надо найти Эмили, — повторял он.

— Джон, — звучал ее голос строже.

За этим следовала пощечина.

— Джон! — громко называла она его имя, вновь ударяя по лицу. — Джон!

— Джон, — рявкнул Томас.

Старший Шелби хлопал брата по щекам, отчаянно пытаясь привести того в чувства.

— Да очнись ты, — рычал гангстер, тряся его за плечи.

— Отойди, — быстро проговорил Перси.

Мужчина облил Джона ледяной водой, на что тот лишь промычал что-то нечленораздельное, слабо моргнув.

Грин осмотрел принятые козырьком лекарства и оценил количество выпитого алкоголя.

— Доза небольшая, — щурил взгляд психиатр. — Он хотел, чтоб это помогло уснуть, а алкоголь ускорил этот процесс.

— Учитывая все события, — намекал Шелби на нечто иное.

— Ой да брось, — отмахнулся Персиваль. — Он отчаянно ищет Эмили, на подобные глупости он бы не пошел. А если бы пошел, то сожрал бы всю упаковку, так что не додумывай.

— Уже не знаю, — упирал руки в пояс старший брат.

Грин поднимал бессознательного Джона за руки.

— Помоги мне, — прокряхтел психиатр, удерживая расслабленное тело козырька.

Не без труда, мужчина переложили гангстера на кровать в его спальной.

— Отлично, тут как раз ровная поверхность, — не терял оптимизма Персиваль.

— Что делать будем? — нервничал Томас.

— Я поставлю ему капельницу, а позже вколю кое-что, что вызывает рвоту, — бубнил Грин, черкая список необходимых веществ для одного из своих людей. — Рвота выведет все из его организма, и избавит от интоксикации. Через часа четыре будет как новенький.

— Черт, — выругался Шелби.

— Ну разделимся на три группы, — разводил руками психиатр. — Займет чуть больше времени.

— Артур уже в одном из предполагаемых мест, — закуривал козырек.

— Вот и славно, — ответил Перси. — Ты езжай в другое. А мы с Джоном поедем дальше, ну как он оклемается конечно.

— Ты все это делаешь из-за Эмили? — прищурился Томми.

— Нет, — театрально поджал губы Грин. — Из-за огромной и чистой любви к «острым козырькам». Конечно из-за нее, ну и кто-то же должен усмирить, заигравшегося в Бога Райли.

— Засранец разошелся, — констатировал Шелби.

— Он всегда был проблемным, — в голосе Персиваля звучали нотки ностальгии.

— Я предупреждал Джона.

— Как будто его бы это остановило, — усмехнулся Грин, забирая сумку с медикаментами из рук одного из своих людей.

В положенное время после обеда, пациенткам полагалось спать. Эмили такой расклад не всегда устраивал, поэтому будучи вольнодумной и своенравной в обычной жизни, девушка занималась своими делами.

Чаще она рисовала. А иногда просто сидела у окна, делая вид, что ей безразлично все окружающее. На самом же деле, девушка продумывала план побега. Иногда ее голову даже посещали мысли о захвате заложника. Но такой вариант был крайне рискованным. Ее новое положение было преградой. Будучи беременной и опасаясь за жизнь малыша, Эми не могла позволить себе выполнять многие финты. Поэтому приходилось продумывать более лояльные действия.

Говорить с Райли было бесполезным. Безумие и жажда владеть ею, поглотили его. И от этого становилось лишь тоскливее. Тот, кому она могла доверить свою жизнь, сейчас запер ее в этом месте, отняв счастье, что она обрела.

Эмили была так сильно влюблена в Джона, что закрывая глаза, видела его лицо. Во сне, в шагах за дверью, в шелесте пальто, в звуке мотора авто на улице, девушка чувствовала его присутствие.

И все это играло с ней очень жестокие шутки. Не без применяемых к ней лекарств, происходили все эти метаморфозы. Близняшка понимала, что лекарства дают эффект. Пусть не такой, как нужен Райли и как ожидают врачи, но он есть. Иногда ей кажется, что она и правда сходит с ума. И может быть, ей здесь самое место.

Поглядывая на передний двор, через листву деревьев. Эмили заметила, как в парадную дверь вошел мужчина среднего роста, в темно-синем пальто и черной восьмиклинке. Его ботинки бесшумно ступали по каменным ступеням, а лицо прикрывал козырек.

Эми узнала бы его из тысячи.

Сорвавшись с места, Сазерленд пролетела через комнату, зацепив вазу с цветами. Та, качнувшись несколько раз из стороны в сторону, упала. Осколки разлетелись в стороны, а букет пионов развалился в образовавшейся лужице.

Эмили бежала по коридору, шлепая босыми ногами по каменному полу. Она не замечала ни криков медсестер, ни сбитых в кровь ног, ни попыток ее остановить.

Сазерленд вылетела на первый этаж, остановившись как вкопанная.

Широкая улыбка постепенно отпустила уголки ее губ, а блеск в глазах медленно угасал, как догорающий уголек.

Ее «Джон» был посетителем одной из пациенток. Не было в нем ни голубых глаз, ни рыжих волос, ни веснушек, ничего.

Близняшка смотрела на него, чувствуя опустошенность и разочарование. Мерзкое ощущение своего рода предательства липло к ребрам с обратной стороны.

Очень жестокая шутка воображения. Мозг под воздействиями препаратов, очень больно поманил ее надеждой, подсунув горечь обиды.

— Все нормально, — успокаивала Миа медсестер. — Я провожу ее.

Девушка заверяла персонал, что Эми просто что-то приснилось, возможно она испугалась и просто немного не в себе.

— Не стоит беспокоиться, — заверяла Миа.

Она крепко взяла Сазерленд под руку, продолжая невинно улыбаться персоналу.

— Ты совсем уже? — шикнула она рыжеволосой. — Хочешь в изолятор, как это сделали с Анной?

Девушка волокла близняшку в ее комнату на второй этаж, пока та все оборачивалась на мужчину, в надежде, что тот все же окажется ее любимым.

Затолкав Эмили в комнату, Миа закрыла дверь, усаживая ту на кровать.

— Дай я посмотрю, — бросила девушка, усаживаясь перед Сазерленд.

Миа протирала разбитые ноги Эми салфетками, обрабатывая ранки.

— Это что такое было?

Рыжеволосая не могла ответить. Она упускал слезы из глаз, пытаясь сдержать всхлипы.

— Я… — попыталась озвучить мысли Эмили. — Мне показалось….

Все ее слова заканчивались тяжелым вздохом.

— Нам всем тут частенько кажется, — закончила за нее пациентка.

Миа забинтовала ступни Сазерленд, успокаивая ее общими фразами.

— Спасибо, — прошептала близняшка.

— Так тот красавчик, — наконец решилась девушка. — Он твой брат.

— Близнец, — пояснила рыжеволосая.

— Здорово, — улыбнулась она. — Ты подумала, что парень внизу, отец ребенка?

— Угу, — буркнула девушка, поджимая колени к груди.

— Да, неприятная игрушка разума, — цокнула Миа.

Грусть и тоска постепенно сменялись гневом. Эмили любила давать эмоциям волю, но сейчас это было запрещено, что лишь усугубляло положение.

Сазерленд сжимала пальцы в кулаки, сильно стискивая челюсть. Ее трясло от злости на брата и всю эту ситуацию.

Миа совсем не знала Эмили. Не знала ее характер, повадки, всю ее историю, но рисковала. Наблюдая ее состояние, девушка сжала запястье рыжеволосой.

— Рано или поздно ты выйдешь отсюда, — подбадривала она Эми. — И встретишься со своим мужчиной.

— Ты выйдешь отсюда раньше, — ответила близняшка, проглотив ком в горле.

— Есть вероятность того, что ребенок родится раньше срока, — опускала глаза Миа. — Это примерно через месяц.

Девушка ослабила хватку, а ее голос стал немного хриплым.

— И его заберут, — слеза сорвалась из ее глаз. — Я больше не увижу его.

Теперь пришла очередь Эмили поддержать подругу по несчастью.

— А ты не отдавай.

— Конечно не буду, — саркастично ответила Миа. — Все же зависит от моего решения.

— Я серьезно, — в голове Эми зарождался план. — Давай сбежим отсюда.

— Ты видимо неплохо приложилась, пока по лестнице летела.

Сарказм и ирония в голосе девушки были частыми спутниками почти всех ее мыслей.

— Дернем отсюда и что? — раскладывала она. — Мне некуда идти, они найдут меня и все равно отнимут ребенка.

— Просто уедешь отсюда, — хмурила брови Сазерленд. — Во Францию например.

— Эмили, — рявкнула девушка. — Я беременная бастардом служанка, у меня нет сбережений, нет дома и нет родственников, готовых помочь.

— За помощь в побеге, я организую твой переезд, включая все расходы, — торговалась Эми.

Миа оценила авто на котором приезжал Райли, его костюм и количество сопровождающих его людей, апартаменты Эмили в клинике, и пришла к выводу, что та вполне способна.

— Идет, — ответила девушка. — Если все получится, ребенка назову в твою честь.

— А если там мальчик? — шутила Сазерленд.

— Эммет, — поджав губы, прикинула Миа.

Эмили улыбнулась. Теперь в ней теплилась надежда. В сказках прекрасные принцы спасают принцесс, а в жизни все иногда иначе. Принцессе самой придется потрудиться и найти выход их чертового замка.

Близняшка рассматривала юное лицо Мии, ее тонкие плечи, руки и уже немаленький живот. Прежде девушка никогда не задумывалась о собственных деяниях, а потом вдруг поняла, что если хочет добавить в этот мир немного добра, то сейчас самое время.

Она — убийца. Эмили убила ребенка от брата, убила отца…. Если ей дана возможность помочь этой несчастной, но стоит ее использовать. Это не смоет ее грехи, но даст понять, что она еще не совсем очерствела.

Дождь барабанил по крыше авто Аманды. Девушка попросила водителя подъехать как можно ближе к дому, дабы ей не пришлось мокнуть, пока она доберется до двери.

Постучав несколько раз, она удивилась тому, что ей так никто и не открыл. В офисе девушке сообщили, что из Шелби никого нет на месте, а Джон должен быть дома.

Уистлер не стала дожидаться, когда ей откроют и решила нарушить правила этикета.

Войдя внутрь, женщина сразу заметила, что дом довольно оживлен. Из гостиной доносится приятная и спокойная музыка, свет везде включен, как и огонь разожжен в каминах.

Не дождавшись прислуги, Аманда сама сняла влажное от капель дождя пальто. Девушка заглянула в гостиную, так как слышала там звуки пребывания людей.

В полумраке комнаты в ее центре, прижавшись друг другу, медленно танцевали экономка Мэри и садовник. Двое людей в преклонном возрасте, были так вовлечены в процесс, что даже не замечали гостью. Блондинка хотела было спросить их о хозяине дома, но чувствуя себя лишней, не решилась.

Из-за ее положения и будучи уже на сносях, Аманде было сложно преодолевать препятствия в виде лестниц, поэтому она решила осмотреть первый этаж.

Девушка вошла в кухню, где увидела как Персиваль и Скайлар что-то лепят из теста.

Заметившая ее Скай, бросила занятие и рванула навстречу Аманде.

— Я так тебе рада, — провизжала девочка, обнимая блондинку.

— И я тебе очень рада малышка, — ответила Уистлер, прижимая девочку к животу.

— Как мило, — улыбнулся Грин, продолжая манипуляции с тестом.

В фартуке Мэри поверх дорогого костюма и с закатанными рукавами он выглядел забавно.

— А где Джулия и Джон? — интересовалась она.

— Джулия с Полли, — ответил мужчина, проверяя температуру в духовке. — Она ведет дела в отсутствие Эми, а Джон… наверное уже пришел в себя.

Перси кинул взгляд на часы, сверяя время согласно его плану.

— Что с ним? — напряглась Аманда.

— Уже должно быть все нормально, — успокаивал он ее. — Просто проспался. А ты присаживайся, скоро пирожки будут готовы.

Скай потянула блондинку за руку, усаживая ту за стол. Девочка очень скучала по сестре, а Уистлер так напоминала о ней.

Присев, Аманда все указывала на коридор.

— А… — хотела задать она вопрос.

— А им стоит иногда и отдыхать, — опередил ее психиатр, предугадав вопрос о Мэри.

— Хочешь яблоко? — предлагала девочка.

— Конечно, — улыбнулась она.

Младшая из Сазерлендов поспешила подать угощение.

Уистлер наблюдала за естественным поведением Скай, под присмотром Персиваля. Ее удивлял настрой малышки. Она была так спокойна и дружелюбна, будто знала его всю жизнь.

— Твой визит пошел Скай на пользу, — констатировала девушка.

— Ну кто-то же должен присматривать за детьми, — усмехнулся мужчина. — Ты заехала проведать Скай?

— Не совсем, — покачала она головой.

Аманда достала из сумки папку с бумагами.

— У меня есть новости о Райли, — потрясла она документы.

Грин заинтересовано улыбнулся, усаживаясь напротив.

— Итак? — сложил он пальцы в замок.

— Он снял деньги с нашего общего счета, — начала блондинка. — Видимо перепутав со своим личным. Я сделала запрос. И узнала, что они пошли на покупку дома.

— А ты куда сложнее, чем кажешься, — указывал психиатр.

Девушка победоносно улыбнулась.

— А еще, он снимал крупные суммы несколько раз, — продолжала блондинка. — На оплату чего, мне неизвестно. Но зная Райли, это редкость. Обычно он оплачивает все по чекам.

— Значит на оплату того, что он хочет скрыть, — додумывал мужчина.

— На Эмили, — завершила она.

Проснувшись от глубокого сна, Джон ощущал сухость во рту, головокружение и сильную жажду. Дурной сон о покойной жене его изрядно выбил из колеи, оставив неприятный осадок.

Провалявшись без сознания всю ночь и половину дня, Шелби не чувствовал себя отдохнувшим, просто дал себе побыть без сознания. Но придя в себя, мужчина вновь вернулся к мыслям о любимой.

Потерев заспанные глаза, козырек принял вертикальное положение. Он смотрел на пасмурное небо, что залило серыми каплями окно.

Тело неприятно ныло, а голова была тяжелой. Умыв лицо и выпив воды, Шелби поспешил разобраться с делами, что застыли в его бессознательности.

Мужчина решил проверить как обстоят дела у Скай, вернулась ли Джулия и что вообще нового произошло пока он спал. В глубине души, козырек чувствовал вину за то, что позволил себе уснуть.

Не обнаружив Скайлар в комнате, мужчина нахмурил брови. Ему показалось это странным.

Позвав Мэри несколько раз и не получив ответа, он решил спуститься вниз.

— Куда все подевались? — бубнил гангстер себе под нос.

Медленная и спокойная мелодия разливалась по этажу, а из кухни доносились разговоры.

Голоса смешивались с музыкой, что усложняло задачу их различить. Но услышав женский голос, Шелби будто ударило молнией.

Мужчина рванул вперед, сшибая все, что попадалось на пути. Козырек влетел в дверь, ожидая наконец увидеть Эмили. Он уже представлял как сомкнет любимую в свои объятия и не отпустит никогда. Наконец увидит ее, заглянет в родные глаза, почувствует запах медных волос.

-Эмили! — воскликнул Джон, замерев в проходе.

Его сердце колотилось со скоростью мустанга. Губы дрожали, глаза были широко раскрыты, а пальцы вцепились мертвой хваткой в дверной косяк.

Аманда и Персиваль прекратили их бурный диалог, а Скай удивленно округлила глаза. Влетевший в кухню Джон их немного напугал.

Шелби даже не пытался скрыть эмоций, переходивших от счастья к разочарованию. Морщинка между бровей сильно западала, а в голубых глазах постепенно угасал огонь. Приоткрытые губы постепенно сомкнулись обратно, а голова мужчины медленно опустилась.

— Выспался? — нарушил тишину Грин.

— Это Вы, — выдавил из себя Джон.

— Проходи, садись, пей чай, — указывал психиатр. — И присоединяйся к разработке плана.

Джон послушно присел за стол, а Скай наливала ему чай. Это умиляло мужчину. И грубость, которую он подготовил для Перси растворилась.

— Есть новости о Эми? — первым делом спросил он.

— Есть новости, — подбадривала его блондинка. — Не совсем об Эмили, скорее о Райли.

Уистлер стала выкладывать ему всю информацию, что сумела раздобыть. Рассказывала о тратах ее супруга, показывала документы и иногда давала слово Перси.

— И чего мы ждем? — воодушевился козырек. — Я соберу людей и едем туда.

— Томас и Артур уже в поиске, — добавил Грин.

— Отлично, тем быстрее мы справимся, — Шелби поднялся из-за стола, машинально чмокнув Скай в макушку.

— Ты привезешь Эмили? — вопрошала малышка, смотря снизу вверх.

— Привезу, — щелкнул он ее по носу.

— Джон постой, — пытался остановить его Грин. — Надо все продумать и взять побольше людей.

Шелби суетился, хватаясь за телефон. Ему было плевать на детали и план в целом. Ведомый желанием наконец встретиться с Райли и выбить из него весь дух, мужчина спешил перейти к действиям.

— В пекло все, — отмахнулся гангстер. — Едем прямо сейчас. Я заберу мою женщину и моего ребенка домой.

— Заберешь конечно, — следовал за ним по пятам Персиваль. — Но сначала стоит связаться с Томасом, хотя бы для того, чтоб сказать, что ты жив вообще.

— Ой да брось, меня просто вырубило, — цокнул Джон.

— Черт, — дрожащим голосом прервала их диалог Аманда.

Мужчины синхронно повернулись в ее сторону. На лицах обоих застыло непонимание.

Аманда стояла округлив глаза и глядя в пол. Ее руки держали живот, а мокрый подол платья лип к ногам. Девушка медленно поднимала голову, лицо ее выражало страх и панику в глазах.

— Нет, нет, нет, — тараторил Шелби. — Аманда не надо сейчас рожать.

Уистлер часто дышала, ее глаза лихорадочно бегали, а губы дрожали.

— Так спокойно, — усмирял нарастающую панику Грин. — Я отвезу тебя в больницу, а Джон останется со Скай.

— Я поеду к Райли, — перебил цыган. — Со Скай останется Мэри.

Персиваль помогал девушке продвигаться к выходу, ведя ту под руку.

— Зря я отпустила водителя.

— Мэри под гипнозом, — виновато поджал губы Грин. — Ей нужно было немного отдохнуть.

— Да черт тебя возьми Перси, — рявкнул гангстер.

— Не нуди, после принятых таблеток и алкоголя, тебе по хорошему еще сутки бы полежать, — парировал психиатр.

— Джон, что ты пытался сделать? — хмуря брови от боли, вопрошала Аманда.

— Ничего такого о чем он говорит, — оправдывался Шелби.

Перепуганная обстоятельствами и паникой взрослых Скайлар, начала плакать, что было свойственно детям ее возраста.

— Ну все хорошо, — поднял ее на руки Джон. — Иди ко мне.

Держа девочку в одной руке, другой он открывал дверь для Аманды, ведомой Персивалем.

— Без паники Аманда, все хорошо, — успокаивал психиатр девушку.

Мужчины усадили ее в авто. Грин уже собирался заводить мотор, как вспомнил о «подопечных». Мужчина забежал обратно в дом к горничной и садовнику.

— Мэри, — позвал он ее тихим голосом. — Когда закончится песня, Вы перестанете танцевать, а затем вспомните какое сегодня число и день недели.

Он щелкнул пальцами и поспешил вернуться к авто.

— Ты клоун и дурак, — недовольно цокнул Шелби.

— Я знаю, — улыбнулся в ответ мужчина, запрыгивая в салон автомобиля.

Мужчина вернулся в дом, успокоив Скайлар. Он обещал ей, что не бросит ее здесь одну, что скоро привезет Эмили.

На его удачу, домой вернулась Джулия, что узнав о родах невестки уже собиралась ехать к ней. Но Джон уговорил ее остаться со Скай, дав ему возможность отправиться к Райли.

Миссис Сазерленд не хотела его отпускать одного, поэтому приказала Тени собрать всех и сопровождать козырька.

Джон крепко сжимал руль, выжимая из машины все, на что та была способна. Он думал лишь о ней, ему было плевать каким путем идти, для достижения цели.

Если для этого потребуется убить Райли, он пойдет и на этот шаг. Ничего важнее нет сейчас во всей вселенной, чем его любимая женщина и их ребенок.

Из-за потока мыслей и предположений развития событий, Шелби не заметил как добрался до пункта назначения.

Он без труда нашел его адрес в Йорке. Остановив авто, гангстер погасил свет фар. Мужчина еще с несколько минут смотрел на темные и пустые окна особняка, чувствуя пустоту. Эмили там нет.

Открывшаяся дверь дома, черной дырой зияла во мраке ночи, она была темнее чем все вокруг. На пороге стоял едва различимый силуэт человека.

Его лица и четких деталей он видеть не мог, но точно знал, что это Райли. Ждет его, приглашая таким жестом для разговора.

====== Долгий путь домой ======

Комментарий к Долгий путь домой Приятного прочтения мои любимые печеньки!

Спасибо за ожидание новой главы!

Крики и звуки борьбы раздавались из коридоров клиники. Всех пациенток согнали в столовую, дабы уберечь от стресса и несчастных случаев. Девушки пребывали в панике, но послушно выполняли все приказы.

Члены банды «острых козырьков» и люди Сазерлендов тщательно осматривали все помещения, попутно выбивая информацию из персонала. Они не скупились ни на выражения, ни на применение физической силы.

Поднявшись на этаж, на котором располагалась комната Эмили, Джон уверенно шел по коридору. Его шаги эхом раздавались в пространстве, отражаясь от каменных стен. Сердце мужчины билось чаще, а в животе что-то трепетало. Он был взволнован предстоящей встречей, до которой оставалось несколько секунд. Сдерживать улыбку было сложно, да он и не пытался.

Предвкушая как обнимет свою девочку, Шелби остановился у входа. Волнуясь, как перед первым свиданием, козырек поправил воротник рубашки и толкнул дверь.

Сделав шаг, он не услышал ее голоса, не почувствовал объятий тонких рук на шее и не обнаружил Эмили.

Пустота комнаты напугала до такой степени, что Джон чуть качнулся назад, ухватываясь рукой о дверной косяк. Его глаза смотрели в одну точку, затем начали лихорадочно бегать и изучать детали.

Комната была просторной, обставлена хорошей мебелью и даже в какой-то степени уютной. Так было на первый взгляд, но зоркий взгляд козырька сразу заметил множество флаконов от лекарств на столе, медицинские инструменты на прикроватной тумбочке, разбросанные вещи на полу, свидетельствующие о происходящей панике.

Шелби не мог не заметить самого главного; кровавые простыни, что смятым комом лежали на матрасе, пропитывали и его алой жидкостью.

Джон не заметил как подошел к кровати, на изголовье которой все так же были прицеплены наручники. Их наличие приводило мужчину в бешенство. Хотелось крушить все вокруг,орать и в целом он был готов застрелить первого, кто сюда войдет. Но не мог издать и звука. Его мысли были несвязными, а в голове некий вакуум. Мужчина перестал слышать звуки, даже собственный голос внутри молчал.

Джон осел на колени перед кроватью. Дрожащими руками, козырек попытался прикоснуться к простыням, но не смог.

Не решался развернуть злосчастное белье, страшась самому себе признаться в том, что здесь могло произойти.

Слезы копились в уголках голубых глаз, мешая своей белесой пеленой. Ком в горле неприятно першил, а сердце билось через раз.

Шелби резко встал и подошел к окну. Он пытался сосредоточиться на том, куда она могла деться. Но мысль об увиденном, вытесняла все остальное. Резко махнув рукой, мужчина швырнул на пол инструменты, те со звоном разлетелись в стороны.

Из его гортани вырвался утробный крик отчаяния и боли.

Джон сжимал в пальцах постельное белье, на котором спала Эмили, на котором случилось нечто ужасное. Кровь была подсохшей, холодной и едва липкой. Он подносил простынь к лицу, упуская слезы и содрогаясь в нарастающей истерике.

Шелби даже не различал, что хуже: отсутствие любимой, или наличие кровавого постельного белья.

Мужчина вспоминал о Марте, о их нерожденном ребенке и винил во всем себя. А в этой ситуации он виновен вдвойне. Он сам не сумел уберечь Эми от брата. Если бы он настоял тогда, она бы сразу осталась у него. Ничего этого бы не было. А теперь козырек теряется в догадках, все также сжимая в руках некогда белую ткань, окрашенную бурым. Теперь даже Райли не знает где близняшка. Все, что ему осталось — это напитанные кровью Эмили простыни. Они единственные свидетели того, что она оставила здесь.

Пребывая в некой агонии безысходности и не находя выхода, Джон разносил все, что попадалось под руку. Он ломал мебель, швырял предметы, разбил все лекарства, что предназначались Сазерленд.

Обнаружив блокнот с рисунками, мужчина прижал его к губам. Для козырька он представлял огромную ценность, как то немногое, что осталось от его девочки.

Он закрывал глаза, вдыхая запах бумаги. Гангстер представлял, как ее тонкие пальцы касаются этих листов, как выводят на них линии. Эмили нуждалась в нем, он должен был забрать ее из этого места. Самобичевание переходило в ярость. И ее уже невозможно было контролировать.

Изничтожив почти все, что было в комнате, уставший и обессиленный, он осел на пол.

Сгустившиеся вечерние тучи лишь больше омрачили его настрой и мысли. Прижимаясь спиной к холодной каменной стене, Джон смотрел в окно, что транслировало ему лишь серое, холодное небо.

Он думал о том, что Эмили, так же как и он сейчас, сидела здесь, взаперти, одна. Она ждала, надеялась и рассчитывала на него.

Джон воображал, как его девочка находилась в этой проклятой комнате часами в одиночестве, как ее привязывали к кровати, как вкалывали ей непонятные лекарства, да и зачем?

Мужчина страшился представить, что такого произошло, отчего постель перепачкана кровью.

За криками, шумом и паникой в коридорах наступила тишина, что лишь сильнее давила. Цыган не знал сколько времени он провел здесь.

Из-за туч, вечерний мрак окутал больницу и все ее помещения куда быстрее, а лес вокруг и вовсе почернел.

Томас не спеша шел по коридору второго этажа. Он не обращал внимания на валяющиеся на полу тела персонала клиники, на лужи крови, на следы от выстрелов и прочее. Мужчина думал лишь о том, как успокоить брата, как поговорить с ним.

Остановившись в дверях, мужчина дал глазам привыкнуть к темноте комнаты, что была слабо освещена светом из коридора.

Наконец обнаружив Джона в углу, гангстер вошел внутрь.

Брат выглядел как забитый зверь, что зализывал раны в углу.

— Мы допросили всех, — начал глава семьи.

Младший не реагировал. Он все также смотрел куда-то в пустоту, сжимая в руках окровавленную ткань.

— Эмили пропала, — продолжил гангстер. — А вместе с ней еще одна пациентка и один врач.

Джон перевел взгляд на брата.

— Думал я позволю пройти тебе через все это одному? — ухмыльнулся Томми.

Мужчина протянул руку козырьку, помогая ему подняться.

— Пойдем, — подбадривал Томас. — Женщина семьи Шелби пропала, а ты расселся.

— Ты меня нашел, — хрипло усмехался Райли, сплевывая кровь. — Ты меня поймал.

Сазерленд ехидно усмехался и наигранно улыбался, корчась на полу от боли. Потрепанный, избитый и в крови, близнец все равно оставался статным. Несмотря на его положение в данный момент, мужчина выглядел неплохо и с присущей ему аристократичностью и благородством.

Алая кровь окрашивала его белоснежную улыбку, а медные волосы выбивались из пучка и липли к лицу, испачканные кровью.

— Это все предатель Тень, да? — прикидывал близнец. — Он рассказал тебе обо всем?

Джон нервно расхаживал из стороны в сторону. Кожа разбитых кулаков неприятно стягивалась на костяшках, вызывая зуд. Дыхание козырька было прерывистое и частое. Его голубые глаза нервно бегали, не смея смотреть в лицо Райли.

Чертов Грин был прав. Он не может.

— Выбить информацию из твоих людей было не сложно, — ответил за него Артур.

Мужчина сидел за столом, вальяжно откинувшись на спинку стула. Он угощался дорогим алкоголем из бара Сазерленда.

— Тень здесь не причем, — продолжил старший Шелби. — Он лишь принял сторону Эмили.

— Эмили… — протянул Райли.

Он смаковал имя сестры, нарочно играя на чувствах Джона. Сазерленд знал, как цепляет его этим, вызывая ревность.

— Моя малышка, смогла переманить этого демона на свою сторону, — рассуждал брат. — Ну да ладно, пусть забирает, мне не жалко. Я им достаточно наигрался.

От его слов цыгана передергивало. Ревность заползала под кожу, растворяясь в крови. Джон понимал, но не принимал эти извращенные чувства мужчины к сестре. Помимо ревностного омерзения, он испытывал стыд перед Артуром. Было не по себе от того, что чертов близнец говорит все это при его старшем брате. Хоть он и понимал, что Артур знал об этом задолго до него.

Тот, в свою очередь, делал вид, что ничего в его словах ужасающего нет.

Артур даже не поднимал взгляда на Сазерленда. Он подливал себе алкоголь, рассматривая его цвет на фоне настольной лампы.

— Где Эмили? — отчеканил свой вопрос Джон.

— Эмили… — мечтательно потянул близнец. — Моя крошка в очень надежном месте. Ей там хорошо, она в безопасности. И тебя в принципе не должно интересовать где она.

Даже не пытаясь сдерживать себя, цыган несколько раз ударил Райли ногой в живот. Отчего тот издал вскрик, вновь сжимаясь в позе эмбриона.

Отдышавшись, Сазерленд улыбался, превозмогая боль. Ему хотелось как можно сильнее зацепить козырька. Но, лишь потому, что сам он был сильно ранен любимой сестрой. Он все еще не мог смириться с тем, что она предпочла ему цыгана.

— Место, где она находится, изменит ее навсегда, — хохотал Райли. — Скорее всего она о тебе даже не вспомнит. Нет больше Эмили, которую ты знал.

Он хотел что-то еще продолжить, но сильные руки Джона прервали его триаду.

Шелби поднял Райли с пола, прижимая того к стене. Он тряс его, шипя нечто неразборчивое. Обида, гнев, ревность и отчаяние боролись за первенство в его сознании, но к пьедесталу взошла всепоглощающая тоска.

Гангстер смотрел в такие до боли родные зеленые глаза, в эти черты лица, обрамленного медными волосами и не мог сделать ничего.

Страннее эмоций он не испытывал никогда. Джону хотелось убить Райли, замучить его до смерти, запытать самыми изощренными способами. Но он не мог.

Перси оказался прав.

Глядя в точно такое же лицо, какое было у его любимой женщины, Шелби не мог ему вредить.

Резонанс, вызванный их сходством, запустил сложный процесс в его мозге. Мужчина просто держал Райли за воротник рубашки, прижимая к стене.

Он смотрел ему в глаза, видя в них Эмили. Издевательский смех Райли, голос Артура, шум за окном, ничего из этого Джон не слышал. Он будто пребывал в вакууме, из-за плотности собственных мыслей, что заполнили всю черепную коробку.

Лишь ее образ сейчас был перед глазами, нарисованный воображением в лице Райли.

Измученная фантазия сама смягчала мужские черты в лице близнеца, делая их тоньше и мягче. Она размывала картинку, предавая ей то, что Джон хотел видеть.

Одному Богу известно, сколько Джон бы так простоял, если бы из транса его не вывел голос одного из людей:

— Мы нашли информацию о том, где ее держат.

Теперь улыбался Джон.

Но его улыбка отличалась искренностью и безмерным счастьем.

Упав на пол из-за расслабившихся пальцев Джона, Райли откашливался и сплевывал кровь. Мужчина в себя прийти не успел, как голос Артура над его ухом зашипел вкрадчиво и ужасающе:

— Если с ней или ребенком что-то случится, это очень огорчит моего брата. И за это я заставлю тебя заплатить.

Сазерленд не подавал вида, что он взволнован, доигрывая свою роль. Но его и правда беспокоил факт, что Джон сейчас вновь отберет у него Эмили.

— То, что с Вами делал Ваш больной на голову отец, — шипел Артур. — Покажется тебе детской забавой.

Пухлые пальцы Персиваля постукивали по подоконнику. Мужчина смотрел в сгустившиеся сумерки за окном и прислушивался к тикающим часам.

Райли вел себя хладнокровно и отстраненно, чем ранил Грина. В глубине души, спустя все это время, психиатр все еще питал нежные чувства к нему. Но, будучи отвергнутыми, не говорил об этом больше никогда.

— Несмотря на всю ситуацию и твое положение, — начал Перси. — Я рад тебя видеть.

Сазерленд легко усмехнулся в ответ, закатывая глаза. Он это знал.

Не дождавшись ничего подобного в свой адрес, мужчина не подал вида, что его это задело. Он повернулся лицом к пленнику, переводя тему.

— Спешу тебя поздравить, ты стал отцом, — улыбнулся психиатр. — У тебя родилась дочь.

Райли перевел изумленный взгляд на товарища.

— Да, — улыбнулся Грин. — Врач ошибался с полом.

Лицо близнеца изменилось. Вся напыщенность и раздражающая окружающих надменность исчезли.

Райли улыбался, глядя перед собой.

— Она очень красивая, — продолжал Перси. — Похожа на тебя.

— Как Аманда? — наконец произнес близнец.

— Хорошо, — кивнул мужчина. — Я пробыл с ней все это время, пока меня не вызвали Шелби. Думаю, тебе стоит навестить ее.

— Сомневаюсь, что она будет мне рада.

— Не сомневайся, — печально улыбнулся Персиваль.

— Спасибо, — серьезно проговорил Сазерленд. — Что был с ней все это время.

Грин рассматривал собственные туфли, не в состоянии поднять глаз на объект обожания.

— Не мог я, — выдохнул он. — Бросить женщину, носящую твоего ребенка одну.

Персиваля будто откинуло на десять лет назад, когда он впервые решил открыться. Он чувствовал себя мальчишкой, что смущается собственных чувств.

— Ты ее не заслуживаешь, — пытался подшучивать Грин, дабы скрыть печаль в глазах. — Аманда слишком сильно тебя любит.

— А я люблю сестру, — поджав губы, ответил близнец.

В его голосе прозвучала обреченность, а в глазах промелькнула вина.

— Нет Райли, — покачал головой психиатр.

Грусть сменила улыбку смущения на лице Грина.

— Ты любишь только себя, — продолжил мужчина.

— Ты ничего о нас не знаешь, — отрицал Сазерленд.

— Я знаю о Вас слишком много, чтоб делать подобные заключения.

Грин начинал нервничать, но держал эмоции од контролем.

— Ты так самовлюблен, что не расцениваешь Эмили, как отдельную личность, — пояснял он как врач. — Ты отрицаешь тот факт, что она взрослая женщина и ей встретился мужчина, которого она любит.

— Нет, — отрицал Райли, качая головой из стороны в сторону. — Нет, нет.

— Перестань отрицать очевидное, — хмурил брови Грин. — Эти двое любят друг друга. А ты даже не задумываешься, какую боль причиняешь сестре, заперев ее неизвестно где.

— Он не сможет заботиться о ней лучше, чем я, — рявкнул близнец.

— Да Райли, он будет делать это лучше, потому что она мать его ребенка.

— Он Сазерленд, — стоял на своем тот.

— Лишь на половину, — приводил аргументы психиатр. — Вторая половина от Шелби.

— Она моя, — хрипел пленник, подавляя ком в горле.

— Как ты мог так поступить с ней? — давил на совесть Грин. — Как мог запереть ее в подобном месте? Ты хоть знаешь этих врачей? Знаешь, что там происходит? Чем ее обкалывают?

— Она просто забудет его, — оправдывал свой поступок Сазерленд.

— Она превратиться в овощ, — перебил его мужчина. — В безвольную куклу, чей мир будет умещаться в пространстве комнаты.

Персиваль прекратил свою триаду так же резко как и начал. Он вернул себе самообладание и контроль, не давая оппоненту вывести его.

— Тебе только это и надо, — указывал Грин. — Хочешь ее полного подчинения. Только таким способом ты смог бы удержать ее рядом с собой.

Райли отводил взгляд в сторону. Будучи привязанным к стулу и под охраной «острых козырьков», ему и с места нельзя было сдвинуться.

— Это неважно, — подытоживал Перси. — Джон уже там и скоро заберет ее домой.

— Ее место рядом со мной. Я ее семья.

— Ее семья приложила массу усилий, чтоб отыскать Эми, — вздохнул Грин. — Ты кстати если не знал, что Шелби приняли в свою семью еще и Джулию со Скай.

— Скай? — хмурил широкие брови Райли.

— Да, — кивнул психиатр. — Скай живет в доме Джона, под его опекой и защитой.

Сазерленда охватил гнев, он уже собирался рассыпаться в проклятиях в адрес всех Шелби. Но от этого момента его отделил представитель этой фамилии.

Джон влетел в комнату, где временно держали Райли. Его лицо было перекошено гримасой ярости.

Козырек швырнул в лицо Сазерленда ту самую окровавленную простынь.

Райли сперва и понять ничего не успел. Ткань шлепнула его по лицу, затем упала на колени, сваливаясь на пол.

Близнец опустил взгляд, рассмотрев находку.

— Из-за тебя, — хрипел разгневанный Джон. — Это все из-за тебя. Эмили пропала из-за тебя, с малышом… из-за тебя!

Шелби не хватало сил и смелости произнести вслух, что могло случиться с их ребенком.

Губы Райли дрожали, а глаза были широко раскрыты. Он и звука издать не мог, от полученной информации.

— Где она? — прошептал Персиваль.

Джон уже не слушал. Его глаза затмевала пелена ярости. Мужчина схватил близнеца за шею, опрокинув того на пол.

Он бил его раз за разом, превращая лицо в месиво. Сорвав с головы восьмиклинку, цыган вспарывал кожу на лице Сазерленда.

Подоспевшие Перси и Томас, не могли оттащить Джона от Райли. В какой-то момент оба думали, что тот его убьет. На помощь пришел Артур, втроем они не без труда, но все же смогли оторвать козырька от несчастного.

Райли лежал без сознания, его лицо и голова были залиты кровью. Персиваль проверял его пульс и останавливал кровотечение.

Джон сидел на полу, содрогаясь в рыданиях. Томас обнимал младшего брата, оставшись в той же позе, в которой разнимал драку. Глава семьи Шелби прижимал губы к виску брата, не в состоянии ему помочь. Томми держал голову Джона в своих руках, пытаясь того успокоить, как он делал с Чарли.

— Мы найдем ее, я обещаю тебе, — шептал старший брат. — Клянусь тебе, Эмили вернется домой.

В ответ пальцы Джона лишь крепче сжимали пиджак старшего брата.

Слабый и приглушенный свет едва придавал очертания предметам в комнате. Тепло и полумрак создавали легкий уют и чувство покоя, несмотря ни на что.

Миа сидела на краю кровати, поглаживая Эмили по волосам. Девушка заботливо укрыла ее одеялом, а потом еще и покрывалом сверху. Она беспокоилась за подругу и за ее ребенка.

— Все будет хорошо, — шептала она, проводя пальцами по медным волосам.

— Это верно, — шепнул в ответ, хромая в комнату мужчина.

Миа обернулась на его голос.

— Я дал ей снотворное, чтоб она скорее отключилась и не чувствовала боли от препаратов, — проговорил Норман, усаживаясь по другую сторону.

— С ней же все будет в порядке? — интересовалась Миа.

— Да, — кивнул врач.

— А с малышом?

— Кровотечение остановилось, — предполагал он. — Думаю опасность миновала, но стоит еще понаблюдать.

— Ей сейчас покой нужен, — утверждала девушка. — А она так беспокоится об отце ребенка, о брате.

— Именно поэтому я дал ей перед этим успокоительное, крепкий и продолжительный сон ей как никогда кстати.

— Спасибо тебе Норман, — ее рука легла на пальцы мужчины.

Он поправил очки и поджал губы в сдержанной улыбке.

— Ты же понимаешь, что тебя станут искать? — вопрошала Миа. — А еще, ты лишился работы, сбежав вместе с нами.

— Я давно собрался покидать это проклятое место, — объяснял он. — И именно потому, что нас станут искать, я привез Вас к Оуэну.

— А он…? — не знала как спросить девушка.

— Он мой парень, да, — кивнул доктор. — Мы давно вместе, просто умело скрываем.

— А Вы молодцы.

— Это наш загородный дом, о котором никто не знает. Мы уединяемся здесь.

— Почему ты помог нам?

Норман тяжело вздохнул, снял очки и потер уставшие глаза.

— Когда Эмили привезли, я сразу понял, что она адекватна, — пояснял он. — Ребенку она вредить не собралась, как утверждал ее брат. Да и в целом, ей не место в клинике.

— Как и большинству из нас.

— А еще, она напомнила мне мою мать, — с ноткой ностальгии продолжил он.

— Она крутая, — улыбнулась Миа.

— Дадим ей поспать, — предложил Норман. — Пойдем чаю попьем, а то Оуэн там совсем в одиночестве остался. А заодно и посмотрим как переправить тебя во Францию.

Миа плела венок из первых одуванчиков, делая вид, что просто прогуливается. Ее основной задачей было стоять на стороже, пока Эмили проникает в гараж, через щель в стене.

Живот девушки был слишком крупным, чтоб дать ей пролезть за подругой. Поэтому она помогала по мере возможности.

На их счастье у одной из пациенток начались роды и большая часть персонала сейчас была занята.

Протиснувшись обратно на улицу, Сазерленд отдышалась.

— Ну что там?

— Машины на ходу, — ответила рыжеволосая. — Но ни от одной нет ключей.

— Черт, — выругалась Миа.

— Это значит, что нам понадобится больше времени, — не отчаивалась Эми.

— Ты сможешь завести?

— Да, — кивнула близняшка. — Вопрос в другом. Куда ехать?

— Спросим у одной мадам, которая здесь уже четвертый раз, — кивнула на здание клиники девушка.

На ужине Эмили не появилась в общем зале, что сильно смутило Мию. Девушка стреляла глазами в персонал, прислушиваясь к тому о чем они шепчут.

Она чувствовала неладное и беспокоилась. Во-первых, что они с ней сделали? Во-вторых, сегодня ночью они должны бежать. Ее срок уже совсем близко, еще немного и она лишится своего ребенка. От Эмили зависела ее дальнейшая судьба. Сейчас они в одной лодке, и обе в положении, которое не допускает рисков и ошибок.

За время в больнице, девушка влилась в общество и правилам этого места. Пациентки называли медсестер — няньками, врачей — палачами, а кабинет для процедур — пыточной.

Так вот и на ужине, Миа заметила не только отсутствие ее подруги, но и исчезновение ее няньки. Не могла она не отметить и отсутствие многих врачей, что, как правило, ужинали с пациентками.

Покончив с трапезой, девушка решила поскорее подняться к комнате Эмили. По пути ей встречались санитары, медсестры, девушки, но ни одного врача.

У заветной двери она встретилась с санитаркой, что принесла поднос с едой.

— Давайте я Вам помогу, — любезничала Миа.

Женщина мило улыбнулась и позволила девушке открыть для нее дверь.

Нянька поставила поднос на стол, а санитарка, что шла за ней, занесла огромный букет цветов.

— Еще столько дел, — напомнила санитарка.

— Нужно подождать пока мисс Сазерленд придет в себя, ее нужно накормить, — ответила медсестра. — Персонала чертовски не хватает.

— Я могу побыть с ней, — тут же предложила Миа. — Мне совсем не трудно.

— Это было бы очень кстати, — немного подумав, ответила медсестра.

Девушка сдерживалась и мило улыбалась, делая вид, что ничего не понимает и ей вовсе не интересно, что произошло.

Как только они вышли за дверь, она прильнула к той, вслушиваясь в их шепотки.

Из-за шума в коридоре, разобрать диалог было сложно, но некоторые фразы она все же различила. И одной из них была «эта неуклюжая дура, перепутала препарат и вколола ей не то».

Теперь Миа понимала из-за чего весь переполох. Вся клиника стояла на ушах из-за этого инцидента. Они до ужаса боялись брата Эмили и старались скрыть факт ошибки, ценой всего.

Ждать пока все пройдет, не было времени. Подруга трясла Сазерленд за плечи, приводя ту в сознание.

Близняшка долго отходила ото сна, но все же пришла в себя.

— Ну ты как? — интересовалась взволнованная Миа.

— Как с жесткого похмелья, — пыталась шутить рыжеволосая. — И половины не помню.

— Тебе по ошибке не то вкололи, — объясняла она.

— Ублюдки, — устало ответила Эми.

— Ты должна поесть и много пить.

Миа уговаривала рыжеволосую поесть, и всячески ухаживала за ней. У Сазерленд совсем не было аппетита, но она понимала, что так будет лучше для ребенка и перешагивала свое «не хочу».

В комнату вошел молодой мужчина, он был психиатром клиники и лечащим врачом Эмили.

— Мисс Сазерленд, — кивнул он. — Простите, что отрываю Вас от ужина, я хотел бы осмотреть Вас, чтоб убедиться в стабильности Вашего состояния.

Проделав процедуру осмотра, Норман пришел к выводу, что все это не шутки и стоит быть очень осторожным в ее положении.

— Я поставлю Вам капельницу, — улыбнулся он. — Она прогонит по телу все, что было введено до этого.

— Что с ребенком? — хмурила брови Эми.

— Думаю, это нужно будет уточнить у мистера Бейкера, — ответил психиатр.

— Что Вы вкололи в капельницу? — встревожилась Миа.

— Снотворное, — обыденно ответил Норман. — В глубоком сне все пройдет быстрее.

— Нет, — замотала головой Эмили. — Нет, нет, нет.

— Мисс Сазерленд, пожалуйста успокойтесь, — пытался воздействовать на нее врач.

— Черт, — зашипела Миа, завидев на пороге Бейкера в сопровождении санитаров.

Норман поспешил вывести девушки из комнаты Сазерленд, пока представители медперсонала привязывали Эмили к кровати, фиксируя конечности.

Ведомая Норманом Миа, не могла сдерживать слез. Она с огромной печалью и страхом принимала факт того, что все провалено.

Не сдержавшись, девушка осела на пол. Она обнимала руками большой живот и горько плакала.

— Миа вставай, — поднимал ее Норман.

— Это конец, — ревела та. — Они отберут моего ребенка.

Мужчина не желал привлекать внимания к ее истерике, поэтому силой волок в свой кабинет. Бесконечность коридоров наконец кончилась и они оказались вдали от посторонних глаз.

Норман усадил ее в кресло, выуживая платок из кармана пиджака.

Он убедился, что в процедурной никого нет, затем выглянул за дверь и лишь тогда присел напротив.

— Рассказывай, — приказал он девушке, догадываясь о причинах паники обеих.

Тупая боль в животе стала первопричиной пробуждения Эми. Она больше не была привязана к кровати, что позволило ей подняться. Сазерленд чувствовала тепло на постели, оно липло к бедрам. Не успев отойти ото сна, девушка подскочила с постели, теряя равновесие. Она упала на пол, но тут же попыталась подняться.

За окном была гроза, и блеск молний лишь на секунду осветил ее комнату. Этого было достаточно, чтоб она заметила темное пятно на простыни.

В ночном блеске молний, кровь казалась черной.

Сазерленд сумела включить ночник, что осветил ее самые страшные подозрения.

Эмили была так шокирована, что даже не смогла заплакать. Она беззвучно открывала рот, к которому подносила перепачканные кровью руки.

Голова кружилась, в глазах темнело, а пальцы дрожали. Возможно впервые она рванула к двери, чтоб попросить о помощи врачей, что ненавидела всей душой.

— Быстро хватай только самое необходимое и поспешим, — торопил Норман.

— Как нам забрать Эмили? — волновалась Миа. — Мы ведь ее не бросим?

— Не бросим, — успокаивал психиатр.

Мужчина нервно поглядывал в окно, беспокоясь о спонтанности их решений.

— Вы действительно собирались угнать авто?

— Эмили собиралась, — машинально ответила девушка. — Я не умею водить. Такой был план.

— Идиотский план, — вынес вердикт Норман. — Вас бы схватили, как только услышали звук двигателя.

— А ты что предлагаешь?

— Поедем на моей машине, — ответил доктор.

— Вот так просто?

— А как по другому? — парировал мужчина. — Не будем поднимать панику, просто тихонько уедем и все.

Миа взяла все самое необходимое, окинула взглядом комнату и решительно шагнула вперед.

Норман выглянул за дверь, убеждаясь, что там никого.

— Значит так, — шепнул он. — Я провожу тебя к своей машине и ты ляжешь на пол. Затем я заберу Эмили и приведу ее.

— А что если она без сознания? — предполагала девушка.

— Значит мне придется ее пронести.

— Если нас поймают?

— То нам несдобровать, — многозначительно ответил Норман.

Норман шел впереди, делая вид, что просто задержался на работе. Миа кралась позади. Она пряталась за колонны, и выходила лишь когда он подаст сигнал.

В таком тандеме они преодолели большую часть клиники и уже были у лестницы, ведущей на первый этаж.

Оглядев все недостаточно четко, мужчина поспешил. Он взял под руку Мию, дабы та шагала быстрее.

На их несчастье, откуда ни возьмись перед ними оказался один из охранников.

— Куда Вы ведете пациентку мистер Флоу?

Его голос звучал серьезно и строго.

— Я… нам нужно…, — не мог подобрать слов Норман.

— Назад, — пригрозил мужчина, чуя неладное.

Норман закрывал собой перепуганную Мию. Оружие в руках охранника было весомым аргументом. Но психиатр решил рискнуть.

— Просто дай нам пройти, — настаивал он.

Мужчина направил оружие на Нормана, целясь в ноги. Так как боялся задеть пациентку.

— Пожалуйста.

Его напор повышал градус напряжения, из-за чего мужчина слишком сильно давил на курок и в какой-то момент пистолет выстрелил.

Пуля прошла навылет, зацепив ногу врача.

Тот согнулся от боли, придерживаемый Мией.

Охранник упал без чувств.

Ничего не успевшие понять беглецы, обнаружили Эмили, стоящую позади упавшего мужчины, в руках ее были осколки вазы, которой она огрела несчастного по голове.

Вид ее напугал обоих. Глубокие мешки под глазами, растрепанные волосы, бледное лицо и обескровленные губы. Но все это было ерундой в сравнение с больничными штанами, по которым до колен зияло красное пятно.

Девушку лихорадило, перед глазами все плыло, но она упорно держалась на ногах. Несмотря на свое состояние, именно Сазерленд первой подняла оружие, что упало вместе с охранником, передернула затвор и была полна решимости.

— Эми, — только и смогла прошептать Миа, осознавая трагедию.

— Ты ранен? — хрипло прошептала близняшка.

— Нет, — отмахнулся он. — Просто царапина, немного зацепило. Нужно уходить сейчас же, на звук выстрела сюда сейчас сбегутся все.

Втроем они не без труда добрались до машины, под возгласы охраны и персонала.

Хромая, мужчина поспешил к воротам, что в это время уже были заперты на замок. В панике он открывал его, гремя цепью. Льющийся, как из ведра, дождь мешал всем их планам.

Миа запрыгнула на заднее сиденье, трясясь от страха. Она не представляла как может быть полезна в этой ситуации.

Эмили решительно завела авто, нажимая на газ.

Не успел Норман толкнуть ворота вперед, как Сазерленд снесла их на полном ходу. Она также резко остановила машину, давая врачу запрыгнуть в салон.

— Держи, — рыжеволосая протянула пистолет Норману. — На всякий случай.

Эми держалась из последних сил, пока они не отъехали на несколько километров. Затем она стала сбавлять скорость, так как понимала, что с трудом различает дорогу.

— Хватит, — указал доктор.

Он вышел из машины и вытащил полубессознательную Эмили. Мужчина уложил ее на заднее сиденье, головой на колени Мии. Та укрывала ее своим кардиганом. Пальцы девушки перебирали медные пряди, роняя на них слезы.

— Нужно поторопиться, — сам себе указывал Флоу.

— Они будут искать нас, — отчаянно шептала Миа. — Ей нужна медицинская помощь.

— Я знаю, — кивнул Норман. — Поедем в одно мало кому известное место. К моему… другу.

Эмили проснулась. Не от боли, не от волнения, а просто потому что выспалась. Она оглядела незнакомое ей место. Комната была очень милой и небольшой. Девушка поднялась на локтях, осматривая себя. На ней были чистые вещи, белье и раны на теле забинтованы.

Она с ужасом вспомнила события прошлой ночи и подскочила как ошпаренная.

Нервными руками Сазерленд поднимала подол сорочки, хватаясь за живот.

— Малыш, — хрипела она. — Мой малыш. Ты здесь? Ты со мной, мое сокровище?

Отчаяние захлестывало близняшку с головой. В воображении было лицо Джона, искаженное гримасой боли и скорби. Ей было невыносимо от одной мысли, что она не сдержала слово, не уберегла их ребенка.

— Он здесь, — улыбнулся вошедший в комнату мужчина. — Он с тобой.

Незнакомец улыбался, будто ждал этой встречи.

— Кто Вы? — насторожилась Эмили.

— Я Оуэн, — протянул руку мужчина.

— Эмили, — недоверчиво пожала она в ответ.

— Рад знакомству, Эмили, — продолжал он. — Пойдем завтракать, Норман и Миа ожидают тебя.

Сазерленд наконец с облегчением выдохнула. Она все еще не помнила, как оказалась здесь и что это за место, но была рада новости о беглецах.

Оуэн любезно подал девушке вязаную кофту, та мгновенно вспомнила о Лорне. На губах Эмили блеснула ностальгическая улыбка. Как только она разберется со всеми проблемами, то обязательно навестит ее.

— Пойдем завтракать котенок, — шепнула она животу. — И нам надо собираться, папочка дома ждет.

====== Обреченный герой ======

Комментарий к Обреченный герой Приятного Вам прочтения, мои сладкие печеньки!

Наслаждайтесь новой главой, а я буду для Вас стараться!

Лучики теплого, весеннего солнца пробивались сквозь тучки. Желтыми стрелами, они пронизывали молодую листву, рассеивая свет в комнате.

Кабинет в новом доме Райли, стал штабом Шелби. Здесь они собирались для планирования поисков Эмили и решения всех сопутствующих вопросов.

Здесь проводил все свое время Джон, как если бы его присутствие ускорило бы ее поиск.

Цыган уже сбился со счета, сколько дней они здесь, какое число и день недели.

Козырек собирал оружие, отсчитывая патроны. Его взгляд был направлен куда-то в окно. Может он смотрел, как световые блики отражаются от поверхности стекла, а может в горизонт… ожидая вдалеке такую хрупкую и знакомую фигурку.

Тишину, в которой он пребывал, изредка нарушали лишь тиканье часов и щелчки затворов в оружии. Но самым громким был звук открывшейся двери, на пороге которой появился Грин.

Мужчина прошел к столу, положив на него какой-то лист. Он как обычно поприветствовала Джона, перекинувшись парой обыденных фраз.

Шелби был не особо разговорчивым, как и весь предыдущий месяц. Он бегло глянул на бумагу, ожидая что там будет что-то, касаемо их сотрудничества.

Ошибся.

Козырек отложил свое занятие и присел за стол, взяв документ в руки. Голубые глаза бегали по строчкам договора, составленного Персивалем. Изредка он поглядывал на собеседника, что не вступал с ним в зрительный контакт.

Глаза Перси были опущены, а поднимались лишь чтоб взглянуть в окно.

Шелби молча отложил документ, нервно покусывая большой палец.

— И что это? — наконец спросил он.

— Впиши любую сумму, — ответил Грин.

— Я не понимаю… — пытался разобраться козырек.

— Джон, все просто, — наконец соединил их взгляды психиатр. — Это чек. И ты волен вписать туда абсолютно любую сумму, которую пожелаешь.

— И что же я продаю? — деловито вопрошал он.

— Любая твоя цена, в обмен на Райли, — ответил Грин.

Джон округлил глаза и поднял брови вверх в удивлении.

— Я должен продать тебе Райли?

Персиваль вновь опустил взгляд, нервно теребя пальцы. Не любил он все эти разговоры о прошлом, но понимал, что от этого не сбежать.

— Любая цена Джон, — напомнил мужчина.

— И зачем тебе это? — скрестил руки на груди гангстер.

Грин тяжело вздохнул, пряча взгляд. Он чувствовал себя уязвимым и обезоруженным.

— Хочу мира во всем мире, — поджал он губы в вымученной улыбке.

— Думаешь он отблагодарит тебя? — подстегивал Джон. — Будет благодарен за спасение шкуры?

— Это не для меня, — оборвал его Грин. — Хочу сохранить их семью, хочу спасти память о чете Сазерлендов, хочу чтоб их с Амандой ребенок рос в нормальной и полной семье.

Его слова о детях смягчили нрав Джона. Мужчина отвел пронзительный взгляд голубых глаз. Он опять погрузился в мысли о своем ребенке…

— Думаешь Аманда простит ему это все? — задал резонный вопрос цыган.

— Да, — не задумываясь ответил психиатр. — Она любит его… как и я.

— Что тебе от всего этого?

Персиваль печально усмехнулся, не пытаясь скрыть горечи во взгляде.

— Как всегда, — выдохнул он. — Ничего.

Шелби чувствовал жалость и сострадание. Он понимал его, и сам отлично знал, что такое безусловная любовь. Джон заплатил бы любую цену, лишь бы вернуть свою женщину.

— Я понял, — кивну гангстер.

Джон порвал составленный Грином договор.

— Цену за все это заплатит Райли, — предложил цыган. — Я отпущу его, он будет жить… с Амандой или без, это уже не мое дело. Но он больше никогда не увидит Эмили.

Персиваль поднял на него изумленный взгляд. Слова и поведение Джона были слишком серьезными и уверенными, чтоб казаться шуткой.

— Когда я найду ее… — с тяжестью произнес он. — Когда она вернется ко мне… я ее увезу в Лондон. Мы переедем туда и я сам буду вести все дела там, без помощи братьев. А Райли останется жить в Бирмингеме, под вечным пристальным вниманием «острых козырьков».

Грину это предложение показалось самым идеальным вариантом развития событий. Он точно знал, что Джон не сможет причинить такую боль любимой и убить ее брата. И это решение было самым правильным.

— Я готов предоставить Вам любой из своих домов, — предложил Перси, соглашаясь с условиями Джона.

Мужчины пожали друг другу руки, в знак скрепления их союза.

— Забирай Райли прямо сейчас и увози в Бирмингем, — указал Шелби. — Не хочу чтоб он был здесь, когда я найду мою девочку. Он не заслуживает видеть ее.

— Ты поступаешь очень благородно.

— Это только ради Эмили, — пояснил мужчина причину такого поступка. — Она не простит мне….

— Спасибо, — подытожил Перси.

— Иди, — махнул рукой Джон. — Пока я не передумал.

Оставшись один на один со своими мыслями, после этого разговора. Джон думал о том, что любовь сделала его уязвимым. Он будет выглядеть слабым и глупым, чтобы не расстраивать Эмили, будет прогибаться под условия, лишь бы все было ей во благо, будет соглашаться с тем, чем не хочет, только бы она была довольна. Но взамен не просит ничего. И это удивительно.

Райли стоял на пороге дома, где теперь жила Аманда. Он смотрел в пол, не решаясь постучать, как и обернуться.

На подъездной дорожке стоял автомобиль Грина. Персиваль смотрел на Райли, ожидая когда тот наконец войдет.

Доброта Перси в большей мере спасала всю ситуацию. Он был субстанцией, что удерживала их всех в рамках. Психиатр не получал абсолютно никакой выгоды от собственных действий, руководствуясь лишь альтруизмом.

Он был влюблен в Райли, уже достаточно много времени. Все, что он сделал, было для его блага. Грин был готов заплатить любую цену, пусть даже во вред себе.

— Я просто хочу, чтоб ты жил, — беззвучно прошептали губы Перси, глядя на мужчину, что стоял у двери, не решаясь войти.

Увидев машину Перси в окно, Аманда подумала, что он заехал ее проведать, а может у него есть новости об Эмили.

Девушка поспешила накинуть шелковый халат поверх сорочки, в которой так удобно было кормить малышку.

Блондинка быстро спустилась по лестнице. Она широко улыбалась, открывая дверь, так как была искренни рада видеть Грина в своем доме.

Распахнув входную дверь, Уистлер застыла. Ее прекрасная улыбка, как фарфоровая маска скульптуры, замерла на несколько секунд, затем позволила лицу изменить эмоцию. Округлившиеся глаза и приоткрытый рот, явно выражали удивление.

Аманда забыла как дышать, а Райли ей напомнил. Мужчина не церемонился в приветствиях. Он поцеловал жену, не боясь быть отвергнутым и будучи готовым к любой ее реакции.

Уистлер пятилась назад от его напора, но супруг удерживал ее за спину.

Сделав наконец несколько жадных глотков воздуха, блондинка ухватила его лицо в свои руки:

— Какой же ты ублюдок.

— Я знаю, — шептал он ей в поцелуе.

Ее пальцы зарывались в медные волосы Сазерленда, он крепче прижимал ее к себе.

— Покажи мне нашу дочь, — шептал он, сводя ее с ума.

Аманда любила Райли с самой юности, так много лет. И несмотря на все произошедшее и прочие удары в спину, продолжала любить.

Какой магией обладал Сазерленд, было известно только создателю. Но и Уистлер и Грин, питали к нему чувства, пронесенные сквозь года. Не угасающие эмоции жили в их сердцах, оберегая мужчину от всех возможных неприятностей.

Он не заслуживал ни одного ни другой, но высшие силы раз за разом давали ему шанс реабилитироваться в их глазах.

Аманда была готова принять его в семью, закрыв глаза на все произошедшее. Девушка подавляла в себе злость обиды, ради их ребенка и своих собственных чувств.

Персиваль же просто безвозмездно желал счастья. Правильного, семейного, общепринятого счастья. Зная характер Райли, мужчина понимал, что Аманда это его якорь, что удержит мужчину от опрометчивых поступков. Тем более теперь, когда он не будет видеть Эмили.

Жестоко, но путь единственный.

Грин улыбнулся тому, что удалось разглядеть на крыльце, затем завел мотор авто.

Мужчина тронулся с места, обещая себе заехать к ним позже. А пока, ему следовало навестить миссис Сазерленд и Скайлар в доме Джона. Они пребывали в неведении всего. Будучи родственниками Эми, имели право знать новости о поиске.

Да и в целом, мужчина хотел проверить как обстоят дела в доме Шелби, во время его отсутствия.

Подъехав по нужному адресу, Грин заметил незнакомый ему автомобиль. Это немного напрягло мужчину, так как большая часть людей сейчас участвует в поиске пропавшей Сазерленд, а подобный знак мог означать что угодно.

Он позволил себе войти без стука, так как не хотел привлекать лишнего внимания.

В доме все было так же обыденно, как и всегда. За исключением того, что прислуги не было на месте, как и Джулии, что брала на себя всю работу в компании и целыми днями находилась в офисе. Скорее всего Скай была в школе, так что ей мало что угрожало и тем не менее. Звуки, раздающиеся откуда-то из кухни, казались ему как минимум странными. Достав пистолет и снявего с предохранителя, мужчина осторожно подошел к помещению с источником шума и заглянул в приоткрытую дверь.

Увиденное его не слабо удивило. Персиваль нарочно пошумел в коридоре, дабы указать на свое присутствие.

Неожиданная встреча сулила много новостей и разговоров. Выстроив последовательность действий, Перси решил начать со звонка.

Замученный, уставший и отчаявшийся Джон сбрасывал с себя окровавленное пальто. То глухо падало на кожаный диван, сохраняя в себе немного его тепла.

Расстегивая верхние пуговицы рубашки, мужчина наливал ром в стакан. Меньше всего ему сейчас хотелось с кем-то говорить и уже тем более видеться.

Он все думал, правильно ли он поступил, отпустив Райли? Какие будут последствия у этого поступка?

Одно он знал точно, Эмили будет рада такому жесту. Убей он ее близнеца, как ему хотелось бы, Джон рискнул бы их отношениями. Хоть она и является его невестой, Шелби не владеет ей и не может подчинить девушку себе.

Райли тот еще говнюк, но его смерть Эми не простит. И Джон мирится с этим.

Телефонный звонок вырывает мужчину из когтистых лап этих мыслей. Он не поднимает трубку некоторое время, рассчитывая, что звонящий сдастся.

После пятого гудка, он все же выбирает ответить, лишь бы аппарат не издавал этих громких звуков.

Голос в трубке рассказывает ему о том, что его владелец доставил Райли по адресу и все хорошо. А еще, что ему нужно срочно ехать домой.

От услышанного руки Джона задрожали, упуская стакан. Козырек задержал воздух в легких, а затем часто и быстро задышал, наконец дав волю эмоциям. Слезы текли из уголков его глаз, не спрашивая, готов ли он к эмоциям. Да и ему было плевать, даже если бы это кто-то увидел.

Не сумев ничего сказать в ответ, Шелби повесил трубку, покидая кабинет. Думать ни о чем другом он не мог, кроме того, что ему нужно в Бирмингем прямо сейчас.

Собирать всех и объяснять почему не было ни времени. Джон лишь наспех объяснил все Томасу, перевалив на него всю эту работу. Томми понимал чувства брата, поэтому не задавал лишних вопросов.

Он и сам был рад такому событию, так как сильно скучал по Грейс и Чарли. Артур разделил с ним дела касаемо сбора людей, дабы быстрее оказаться дома. В конце концов, все от этого устали и скучали по близким.

Но самым важным — было состояние Джона. Его переживания беспокоили братьев, терзая обоих.

Нет ничего сложнее, чем смотреть как близкий тебе человек страдает, а ты ничем не можешь ему помочь.

Эмили немного покрутила ручку в пальцах, задумавшись. Они договорились с Мией и ребятами о том, что будут писать друг другу. И Сазерленд была первой, кто должен был оставить адрес, на который ей будут приходить письма. Она ненадолго задумалась, а затем вписала адрес Джона.

Близняшка обещала ему переехать и сдерживала слово любой ценой. На обороте записки, девушка осмелилась черкнуть подпись «Эмили Шелби».

Пока еще Сазерленд, она сделала две такие копии и отдала одну Норману, другую Мие.

Партнер Нормана — Оуэн, тоже был врачом. На их счастье он был детским врачом, но неплохо разбирался в беременности. Мужчина настаивал на том, чтобы Эми еще побыла в их загородном доме, но та упорно сопротивлялась. Ей не терпелось вернуться к любимому мужчине, увидеть сестру, разобраться во всем, что наворотил ее брат и наконец зажить нормальной жизнью.

Оуэн делал замер уже заметного живота Сазерленд, пока Миа и Норман уплетали булочки, что тот испек с утра.

— Вы быстро «растете», — указывал мужчина на ее животик.

— Оглянуться не успеешь, как превратишься в меня, — поддакивала Миа с набитым ртом.

— Кстати о тебе, — обернулся к ней Оуэн. — Ты уверена с поездкой во Францию?

Девушка развела руки в стороны, как бы выражая незнание.

— Ты и правда родишь раньше срока, — пояснял он. — Я бы так не рисковал.

— Он прав, — вклинился Норман. — Тебе стоит подумать об этом.

— И куда мне деваться? — нервно цокнула Миа. — Вы прекрасно знаете мое положение.

— Можешь поехать с нами, — предложил Флоу. — В Ирландию. На родину Оуэна.

— Нам оставаться здесь опасно, после произошедшего, — поддерживал тот. — Да и нам легче будет.

— Легче? — недоумевала Эми, усаживаясь за стол к ребятам.

— Будем всем говорить, что мы с тобой пара и ребенок от меня, — предлагал Оуэн.

— А Норман? — интересовалась Миа.

— А Норман — твой брат, — предложила рыжеволосая. Откусывая яблоко.

Ее так сильно манил его аромат. Близняшка наслаждалась каждым кусочком сочного фрукта.

— Нравятся яблоки из моего сада? — улыбался Оуэн.

— Ему нравятся, — указывала Сазерленд на живот. — Я к ним равнодушна.

— Знакомо, — улыбнулась Миа.

— Так и что ты решила? — подытоживал Норман.

Девушка взглянула на рыжеволосую, затем ухмыльнулась.

— В Ирландию, так в Ирландию, — махнула она рукой.

— Отлично, — хлопнул в ладоши мужчина. — Тогда я сегодня поменяю номера на обеих авто, и ночью можно будет покинуть это место.

— Погоди, — остановил его Оуэн. — Мы уедем втроем, а Эми надо как-то добраться до Бирмингема.

— Сяду за руль и поеду, — хмурила она брови очевидному ответу.

— Эми, — мужчина взял ее за руки. — Ты еще слишком слаба. Любой стресс, любая неосторожность, даже банальная усталость могут стать роковыми.

— Если бы нас всех не разыскивали эти ублюдки, ты могла бы добраться до телефона и сообщить семье где находишься, — предполагала Миа.

— Ничего со мной не случится, — уверенно ответила Сазерленд. — Любимому сюрприз сделаю.

— Ты не боишься? — спросил Норман. — Там работали серьезные люди и не дай Бог им добраться до нас.

— Нет, — хищно улыбнулась Сазерленд.

Девушка только представила, что будет, когда Джон узнает где и при каких обстоятельствах ее держали. Он камня на камне от этого места не оставит.

Сидя здесь, вдали от города, не имея средств связи и любых источников информации. Они даже не догадывались о том, что Шелби уже стерли это место с лица земли. Нет больше закрытой клиники, как и персонала, как и всего, что было с ней связано.

Единственной памятью об этом месте, остался блокнот с рисунками Эмили и окровавленная простынь.

Переодетая в мужскую одежду, Сазерленд прятала волосы под пальто. Девушка мысленно прощалась с местом, что спасло жизнь ей и ее ребенку. А впереди было прощание с людьми, что выручили ее в такой сложный момент.

— Я буду всегда Вам благодарна, — еле сдерживала эмоции Эмили.

— Не скупись на слезы, — подтрунивал Норман.- Говорю как психиатр.

— От одного я уже такое слышала, — улыбнулась Сазерленд.

— Я буду очень по тебе скучать, — ревела Миа, обнимая подругу.

— Ну скучать Вам скоро не придется, — пыталась шутить близняшка, указывая на ее положение и дела в целом.

— Обещай писать, — обнимал ее Оуэн.

— Обещаю, — кивнула рыжеволосая.

— Эмили, — тревожился он. — Если вдруг станет плохо, любой малейший намек на плохое самочувствие. Сразу съезжай на обочину и прими лекарства, что я тебе дал.

— Я поняла, — кивнула она.

— Идите все сюда, — указал Норман.

Мужчина сгребал всех в общие объятия. Утирая слезы, приходилось прощаться и двигаться дальше.

Сазерленд направилась к авто, что мужчины выделили ей.

— Эмили, — окликнул ее Оуэн.

Девушка обернулась на зов.

— Там мальчик, — указал он на ее.

— Откуда знаешь? — улыбнулась она.

— Он заставляет тебя быть сильной, как мужчина, — ответил врач. — Носи ты девочку, была бы куда слабее.

— Он весь в отца, — отшутилась в ответ Сазерленд.

Она слабо слышала их голоса из-за заведенного мотора, но от услышанного ее губы растягивались в улыбке. Миа донимала Оуэна рассуждениями о том, что она родит девочку исходя из его заключения.

Продолжая улыбаться, Эмили давила на газ. Ей не терпелось скорее оказаться в Бирмингеме, в их с Джоном доме. Девушка следовала маршруту на карте, что Норман составил для нее.

Холодная и темная ночь вовсе не пугала близняшку. Она вовсе не чувствовала себя одинокой, точно зная, что с ней ее сынок.

Раньше весь ее мир умещался в близнеце. Эмили не представляла жизни без Райли, видя в нем центр вселенной. И никогда не представляла, что когда-нибудь все это изменится.

Райли так боялся, что однажды это случится и его страхи оправдались, но в куда большей степени, чем он себе представлял.

Внутри Эмили светилась маленькая жизнь, что занимала все ее мысли, деля первенство с Джоном. И брат стал занимать более незначительную нишу.

Эми плотно закрывала живот подолом пальто, грея и оберегая малыша, стараясь спрятать его.

— Скоро уже будем дома, — шептала она ему. — И примем теплую ванную, а еще сделаем тех пирожков, рецепт которых нам дал Оуэн, да?

Ей нравилось думать, будто он слышит ее и отвечает.

— Я знаю как они тебе понравились, — улыбалась Сазерленд. — Ты заставил меня много их съесть.

Девушка немного сбавляла скорость.

— Скучаешь по папе? — интересовалась Эми. — Он по тебе точно скучает. Я вот скучаю… очень сильно. И люблю его очень сильно. И тебя люблю.

Ее пальцы крепко держали руль, хотя и хотелось прикоснуться к месту, где уютно устроился ребенок. Но Эми понимала весь уровень ответственности и риски.

Не спав почти сутки, Шелби остановил машину у дома. Забыв, что такое голод и усталость, мужчина следовал к дверям. Голова была пуста от мыслей, из-за бессонницы и бесконечности переживаний. Джон позабыл о безопасности и остальных банальных для него вещах.

Открыв дверь, мужчина сразу обратил внимание на оживленные разговоры, доносящиеся из кухни. Это было редкостью в его доме. Достав из кобуры револьвер, гангстер не спеша, прошел к источнику шума.

Заглянув в дверной проем, ему открылась удивительная картина. Мэри и Джулия сидели за столом и пили чай, а Персиваль, в переднике домработницы поверх костюма, что-то готовил, рассказывая как правильно делать тесто. Дамы смеялись его комментариям и подшучивали по этому поводу.

Заметив Джона, миссис Сазерленд подскочила на месте. Женщина обнимала козырька, рассыпаясь в приветствии.

Красные глаза, бледное лицо и изнеможенный вид говорили за себя. Шелби устало улыбался им в ответ, но был не весел.

— Ты вовремя Джонни-бой, — подтрунивал Грин. — Скоро еда будет готова, от предыдущего пришлось избавиться, но Эми об этом ни слова, она черт побери старалась.

Глаза Джона округлились и заблестели, а сердце бешено заколотилось, сотрясая ребра.

— Эмили, — часто заморгав, едва смог произнести он ее имя.

— На втором этаже, — шепнула Джулия. — Только тихонечко.

Не помня как он пролетел ступеньки и миновал коридор, цыган сбросил пальто прямо на пол.

Он остановился перед дверью в комнату Скайлар. Внутреннее волнение стягивало тугой узел в животе. Козырек чувствовал себя мальчишкой на первом свидании.

Боясь разбудить их, Джон легко толкнул дверь, тихонько войдя в спальную.

Слабый свет ночника освещал комнату, одаривая ее теплотой. Игрушки девочки были разбросаны после игр, что создавало особый шарм.

Ступая осторожно, дабы не наступить на куклу или плюшевого медведя, мужчина продвинулся вглубь.

Сердце козырька замирало при виде того, как его Эмили лежит на постели, укутавшись в плед, а рядом с ней Скай.

Любимая свернулась клубком, а малышка уткнулась лицом в ее живот. Обе мирно посапывали, витая где-то в мире снов.

Шелби упустил слезы из синих глаз, не веря в происходящее. Его девочка дома. Все позади, она цела и невредима, она с ним.

Джону хотелось броситься к ней и прижать к себе. Целовать ее, вдыхать аромат волос и говорить о том, как сильно он ее любит, о том как скучал, о том, что уничтожил место, где ее держали. Что никогда и никому ее не отдаст, что теперь она в безопасности, что он увезет ее и даст ей защиту ото всех.

Все это омрачал лишь факт потери их малыша. Гангстер не смел говорить с ней об этом. Не знал как и не представлял ее реакции. Будучи взрослым мужчиной, он плакал от боли потери и безысходности. Каково было любимой, он даже боялся представить.

Стараясь не будить Эмили, цыган тихонечко; как уличный пес, пущенный на коврик у двери, прилег с краю.

Он не шевелился и лежал как каменная статуя. Джон, словно был гостем в собственном доме. Ему было неудобно и тесно, но в его голове и мысли не было уйти в свою спальную. Шелби был согласен лечь хоть на полу, лишь бы рядом с Эмили.

Уставший, голодный, вымотанный и обессиленный, мужчина сразу провалился в сон, будто в черную дыру. Выжатое, до невозможности сознание, просто отключилось, как по щелчку.

Темнота окутала его разум, отключив мысли, внутренний голос, и, создав пустоту. Его тело расслаблялось, дыхание замедлялось, а сердце успокаивалось.

Пробуждение было резким, как пощечина. Темнота переключилась на свет, как если бы кто-то просто включил свет в его голове. Мысли стали биться в мозг тысячами огненных стрел, заводя его сердце, как мотор авто.

Джон распахнул глаза, сильно заморгав из-за дневного света. Плотные занавески были приоткрыты, но этого хватало, чтоб вызвать неприятную боль.

Козырек потер глаза, стараясь скорее придти в себя. Он принял вертикальное положение и осмотрелся. Ни Скайлар, ни Эмили рядом не было. Постель была также смята, плед лежал на месте где спали девочки. Они будто растворились вместе с утренним туманом.

Гангстер заметался, ища взглядом следы их пребывания, чтобы доказать себе, что это был не сон. Мужчина сминал пальцами постель, надеясь почувствовать тепло. Но оно давно исчезло, с момента их пробуждения.

Отчаяние и злость наполняли его душу. Обида зарождалась в сердце, подступая комом к горлу, неприятно удушая.

Джон часто дышал, нервно бегая глазами по комнате. Его бесили эти игры разума, что слишком жестоко шутили над ним.

Поднявшись с постели, мужчина поспешил покинуть спальню Скай, чтоб отыскать хоть кого-нибудь. Он сразу обратил внимание на убранные игрушки, да и его пальто, брошенное в коридоре, больше не валялось здесь.

Спустившись вниз, он встретился с Мэри. Гангстер напугал ее своим видом и тем, как кинулся к ней.

— С пробуждением мистер Шелби, — поприветствовала она его.

— Мэри где все? — задал он вопрос, хватая женщину за плечи.

Домработница замешкалась, не зная с чего начать.

— Мэри, — легонько встряхнул ее мужчина.

— Персиваль повез миссис Сазерленд на прогулку, у них терапия, — начала Мэри. — Он помогает ей избавиться от зависимости. Скайлар в школе, а госпожа должно быть в ванной, у нее….

Экономка не успела договорить, как козырек сорвался с места. Он летел наверх, не желая терять ни минуты.

Теперь он не боялся кого-то разбудить, напугать, застать врасплох. Шелби резко открыл дверь в ванную, захлопнув ту за собой.

И застыл. Он замер как если бы был из латуни.

Его сердце перестало биться, дыхание замерло в груди, а глаза устремились стеклянным взглядом.

Стоявшая под струями воды Сазерленд, резко обернулась на шум.

Медные волосы были темнее обычного. Тяжелые от воды они липли к груди, рукам и животу.

Козырек блуждал взглядом по ее телу, что буквально сияло в блеске воды. Она была подобна Венере Боттичелли. И взгляд гангстера лип к ее еле заметному животику.

— Джон, — как-то перепугано позвала она его по имени.

Для него это было, как красная тряпка для быка.

Шелби сорвался с места, в секунду оказавшись рядом с ней. Вода лилась на них обоих, напитывая ткань его рубашки и брюк.

— Девочка моя, — шипел Джон, беря ее за лицо.

Козырек целовал ее губы нежно и осторожно, страшась спугнуть. Эми отвечала на поцелуй, сжимая его плечи дрожащими пальцами.

— Малышка моя, я так скучал.

— И я скучала мой милый.

Ее детская улыбка растапливала его сердце. Ладони Джона перетекали по ее коже, дабы ощутить, что все это не сон. Пальцы останавливались на животе, туда же падал и взгляд. Мужчина боялся спросить, он даже не решался поднять глаз.

Пальцы Эми легли поверх его рук.

— Все хорошо, — уткнулась она в его шею.

— Я… — не решался он. — Я видел кровь… я думал….

— Это позади, — шепнула она ему в ухо. — С ним все хорошо.

Стрела мыслей пробила череп Шелби. В его понимании, если Бог есть, то сейчас это был он.

Мужчина осел на колени перед любимой. Его руки сжимали бедра близняшки. Козырек прижимал лицо к животу девушки, сливаясь с ней и их ребенком в одно.

Он зацеловывал ее живот, не сдерживая слезы. Пальцы Эмили вплетались в его волосы.

— Милая спасибо, — хриплым голосом обращался он к невесте.

— Что я за мать была бы, если бы не смогла уберечь нашего малыша, — рассуждала рыжеволосая.

— Детка, я искал Вас, — оправдывался цыган.

— Я знаю мой котенок, — улыбалась девушка. — Я ни секунды не сомневалась в тебе.

Сазерленд притягивала его вверх, маня поцелуями.

Тело Джона дрожало, по коже бежал мороз, а дыхание было горячим. Такая желанная и любимая женщина наконец-то с ним, так близко.

Эмили дышала также часто и прерывисто из-за его жарких поцелуев. Ее непослушные пальцы расстегивали пуговицы рубашки, стягивая мокрую ткань.

Шелби не мог себя сдерживать, так страстно желая ее. Нежная кожа Эмили манила его своей гладкостью. Ее увеличившаяся из-за беременности грудь, в прямом смысле не давала ему покоя.

Он раз за разом припадал к ней губами, осторожно покусывая соски. В ответ близняшка издавала тихие стоны, откидывая голову назад, из-за чего тяжелые и мокрые волосы липли к пояснице и пальцам Джона.

Набухшая плоть рвалась наружу, из-за тесноты брюк, причиняя дискомфорт. Сладкая и тянущая боль в животе передавалась и Эмили. Она желала быть им наполненной. Чувствовать его внутри себя, слиться с ним в одно целое.

Шелби это понимал, он знал жесты ее тела и то, что она хочет этим сказать.

Козырек боялся.

Злосчастная простынь не выходила из его головы, пугая угрозой их ребенку каждый раз.

Все его сильное желание, что состояло из любви, привязанности, тоски от разлуки, нежности и теплых чувств, не пересиливало страха за здоровье любимой и ребенка.

— Малышка это может быть опасно, — цедил он сквозь ее горячие поцелуи.

Эмили покусывала такие родные губы Джона, изнемогая от возбуждения.

Он был прав и Сазерленд это понимала. Где-то даже стыдилась своего эгоистичного желания, что подвергало риску малыша. Но оставлять любимого в таком состоянии, не собиралась.

Избавив Джона от одежды, девушка встала перед ним на колени, чем сильно его удивила.

Гангстер и хотел ей возразить, но поцелуи и ласки любимой были слишком сладкими.

Эми проводила языком вдоль его члена, от основания и вверх. Ее пухлые губы целовали и посасывали головку, от чего Джон терял связь с реальностью.

Рыжеволосая двигалась медленно, с каждым разом давая ему войти глубже.

Шелби издавал хриплые стоны, откидывая голову назад. Сейчас Эмили могла вертеть и управлять им как ей вздумается, он был готов исполнить все, что она прикажет. Он будто душу дьяволу продал на вечные муки ада, ради этого фантастического наслаждения.

— Эмили, — выдохнул он ее имя.

Сазерленд это льстило. Она продолжала, немного наращивая темп.

Ладонь Джона легла на ее лицо. Мысль о том, что он чувствует пальцами свою плоть внутри нее, взрывала сознание.

Близняшка сгорала от рвущегося желания, но продолжала беспокоиться о наслаждении любимого. Эми двигалась быстрее, подключая к ласкам язык.

Козырек стонал громче, задыхаясь в эмоциях. Его пальцы сжимали подбородок девушки, ловя ее ритм.

Вода стекала по ним обоим, растворяя их друг в друге. Губы Эмили захватывали новые капельки, оседавшие на нем.

Шелби сжимал свободную руку в кулак до белеющих костяшек. Рыжеволосой нравилась его реакция и она не собиралась останавливаться.

Прочувствовав его эмоции, Эми решительно доводила любимого до оргазма. Она расслаблялась как можно сильнее, углубив проникновение.

Яркая волна прокатилась по его телу, рассыпаясь сотнями звезд, что осветили тьму его сознания.

Джон рычал и стонал так громко, что шум воды был не способен заглушить их страсть.

Козырек опирался спиной о кафельную стену, не в состоянии пребывать в вертикальном положении. Он также продолжал держать любимую за подбородок, пытаясь привести в порядок хотя бы дыхание… о мыслях и речи быть не могло; его сознание улетело куда-то в космос, возможно в другую галактику.

Эмили сидела на кровати в их спальной. Из одежды на ней было лишь белье. Девушка натягивала чулки, посматривая в окно, и прикидывая, что надеть в эту погоду. Волосы Сазерленд спускались к ее талии, щекоча кожу кончиками.

Дверь в комнату открылась и в нее вошел Джон. Мужчина был в одном лишь полотенце.

Вид любимой растягивал его губы в улыбке. В первую очередь потому, что ему просто отрадно знать, что женщина, носящая их ребенка, дома в безопасности.

Близняшка выглядела соблазнительно и дьявольски привлекательно. Шелби целовал невесту от губ к ушку, спускаясь к шее. Он стягивал с нее белье, откидывая медные волосы назад, что затрудняли его действия.

Ей было трудно отказаться и остановить его. Сазерленд откидывала голову назад, открываясь перед ним. Здравый смысл напоминал ей о том, что уже время выходить из дома, а она не то, чтобы еще не одета, а избавлена им от белья, оставшись в одних чулках.

— Котенок, — обращалась она к любимому мужчине. — Я и без того опаздываю к врачу на осмотр.

— К черту всех, — улыбался козырек, продолжая целовать ее тело.

Он спускался ниже, укладывая Эми на постель. Теперь Джон стоял перед ней на коленях.

Движения его языка были подобны танцу пламени. Оно также обжигало ее фарфоровую кожу, но только не причиняло боли.

Эмили дышала часто и прерывисто, из ее груди вырывались стоны, что так нравились Джону.

Тонкие пальцы девушки сжимали его волосы, Шелби сходил от этого с ума, зная, как ей приятны его ласки.

Эмили не стеснялась в эмоциях и тихие стоны переходили в более звонкие. Она закидывала ноги на его плечи. Козырек сжимал ее бедра пальцами, продолжая свои действия более интенсивно.

Содрогание и сокращение мышц от яркого оргазма не миновало и ее ног, которыми она сжимала лицо любимого. Но даже это не помогло заглушить ее сладкого и продолжительного стона.

Зажатый ее ногами, Шелби улыбался и прижимал губы к самому чувственному месту на ее теле.

Ее сок стекал по его губам и подбородку и Джон с наслаждением вкушал его, как если бы это был спелый персик.

— Господи, — резко выдохнула, скопившийся воздух в легких, Эмили.

— Нет малышка, — улыбался цыган. — Это всего лишь я — твой Джон.

Эмили приподнялась на локтях, прожигая взглядом его лицо. Она смотрела на него так, как на нее всегда смотрел брат; как на с собой целое и неделимое.

— Я люблю тебя, — очень серьезно произнесла Сазерленд. — Мой Джон.

Тишина и мрак ночи укрывали город, его окрестности и районы. Дом, где теперь жили Аманда и Райли был отдален от центра и располагался в тихом районе, где жили такие же семейные пары.

Сазерленд долго не мог уснуть. Теперь был его черед усмирять ночную бессонницу, как это было с козырьком.

Поворочавшись в постели, мужчина все же встал. Он посмотрел на супругу, что мирно спала. В последнее время Аманда была очень вымотана из-за рождения ребенка. Она отказывалась от помощи нянь, желая самой ухаживать за малышкой.

Мужчина подошел к кроватке, проверил дочку. Райли был вполне себе приемлемым отцом, он ухаживал и занимался ребенком. Подоткнув ей одеялко, близнец коснулся ее маленького личика, отмечая, как она похожа на Аманду, немного на него и на Скай, когда та только родилась.

Не желая будить ни одну ни вторую, Райли покинул спальную. Он как призрак брел по темным и пустым коридорам дома.

Неприкаянный и беспокойный, Сазерленд добрел до конца дома, коридор которого заканчивался большим панорамным окном.

Близнец молча смотрел в темное небо, что освещала луна. Он сравнивал это со своей жизнью. Такая же тьма была внутри него самого, а Луна — Эмили, что так же освещала этот мрак.

А теперь ее нет. Цыган отнял смысл его жизни, вырвав близняшку с основанием…., отобрав Скайлар. Его фундамент, его твердыня, центр его вселенной принадлежит чужому человеку. Его любимые девочки живут в чужом доме. И он сам в этом виноват, он допустил то, чтоб их у него отняли.

Их жизнь теперь, как разрушенный язычниками храм. Остались лишь руины и позор, к которому его привел Джон. От семьи Сазерлендов остались лишь воспоминания былого величия.

— Ненавижу, — шипел он сам себе, упуская слезы злости и отчаяния из внешних уголков глаз.

Пусть на секунду, лишь на мгновение, но в его больном воображении и правда проскользнула мысль о том, что стоило убить ее, Скай и себя.

Тогда бы они остались призраками прошлого в их проклятом особняке. ., вместе… навсегда.

— Нет, — ударил он кулаком в стену.

Сазерленд подавлял в себе эти мысли, пугаясь себя самого.

Чьи-то шаги за спиной и полное ощущение присутствия человека позади, напугали близнеца. Он резко обернулся, всматриваясь в черноту бесконечного коридора.

Райли был готов поклясться, что там, в темноте, он видел силуэт их отца, что наблюдал за его страданиями и читал его мысли… подпитывая их.

====== Незавидная роль ======

Комментарий к Незавидная роль Приятного чтения мои любимые печеньки!!!

Спасибо за ожидание!!!

Томас решил свой выходной посвятить семье. Он слишком много времени проводил за работой, даже несмотря на то, что работал в основном из дома.

Мужчина сидел с сыном на ковре в детской и собирал железную дорогу для Чарли. Малыш пытался помочь, но лишь больше мешал. Гангстер все подшучивал по этому поводу, отмечая, как тот похож на свою мать.

Чарли был копией Грейс, как внешностью, так и характером. Мальчику хотелось скорее пустить поезда, наблюдать за тем, как они поедут. А собирать и строить вовсе не было желания. В силу возраста это занятие ему казалось до невозможности скучным.

Чарли был еще мал и не доставал до окна. Ему приходилось вставать на носочки, держась пальчиками за подоконник, чтобы разглядеть, что происходит в саду.

Томас был так погружен в закрепление деталей, что не сразу обратил внимание на лепетание сына о маме.

Обернувшись, он увидел как Чарли увлеченно смотрит в окно, играя пальчиками по стеклу.

Отложив строительство железной дороги, гангстер поспешил к сыну. Мужчина подхватил его на руки, устремив взгляд в окно. Он видел, как его жена в компании их дворецкого опять усовершенствует бронзовое дерево.

— Пойдем посмотрим, что там наша мама делает, — предложил Томас.

Прогуливаясь по саду в компании сына, Шелби добрался до места назначения.

Грейс уже замучила дворецкого, но тот терпеливо делал все положенное, пока хозяйка дома меняла предпочтения.

— Дождалась своего, — подшучивал Томми.

— Наконец-то я делаю это законно, — засмеялась Грейс.

Чарли крутился у основания дерева, переворачивая инструменты дворецкого. Мальчик пытался дотянуться хотя бы до одного из яблок, но в силу роста не мог.

— На самом видном месте повесила, — констатировал мужчина.

— Да, — засмеялась блондинка.

Козырек присел на скамейку рядом с ней. Томас положил ладонь на ее шею сзади и притянул к себе. Его губы погружались в светлые волосы любимой женщины, умиротворяя ту.

— Твоя шутка оказалась пророческой, — шептал Томас.

— Какая? — мурлыкала Грейс в ответ.

— Запамятовала? — улыбнулся Шелби. — Ты пошутила, что Джон встретит женщину и та станет для него центром мира.

Грейс тихонько засмеялась, вспоминая тот момент.

— Помню, — кивнула блондинка. — И это была вовсе не шутка, я просто желала ему этого.

— Сбылось твое пожелание, — задумался Шелби. — Ты не представляешь что Джон делал, чтоб найти ее.

— А ты бы на его месте поступил бы иначе?

— Точно так же бы поступил, — не раздумывая ответил глава семьи.

Голубые глаза мужчины наблюдали за сыном, находя в нем сходство с собой.

— Джон уже почти отец, — напомнила Грейс, поправляя на мальчике свитерок.

— Он так взволнован по этому поводу, — откровенничал Томми. — После потери Марты… он слишком долго не мог вернуться к нормальной жизни. Трясется над Эмили, как над фарфоровой.

— Оно и понятно, — поддерживала блондинка. — Ты себя вспомни.

— Это да, — кивал мужчина, забирая сына на руки. — Но по моему он перебарщивает. Так недолго и раздражать ее начнет.

— Это терпимо, — поджала губы Грейс.

— В каком это смысле? — хмурил брови Шелби. — Я тебя тоже раздражал?

Блондинка шутливо усмехнулась и направилась к дому.

— Грейс, — позвал ее мужчина, догоняя любимую. — Так раздражал или нет?

Та лишь смеялась его вопросам, не спеша на них отвечать.

В обычные дни, когда Эмили собирала Скайлар в школу, девочка вела себя крайне спокойно. Только сестре она позволяла заплетать ее рыжие волосы, что как и у близнецов завивались на концах. Скай было трудно угодить с выбором наряда, но Эми всегда с этим справлялась, наряжая сестренку только в самое лучшее. Джону нравилось наблюдать за этим процессом, хоть он и делал вид, будто занят своими делами и ему нет дела до девчачьих забав.

На самом деле козырек постоянно подглядывал за их действиями. Украдкой наблюдая, как пальцы любимой перебирают волосы девочки, мужчина умилялся. Он абсолютно и всецело видел в Эмили мать. Внутри нее их ребенок, что крепким связующим звеном сплавил их сердца. А в Скайлар, Джон видел дочь. Хотя и понимал, что это неправильно, продолжал к ней так относиться. За их время пребывания в его доме, Шелби сильно привязался к ней. Сазерленд младшая была для него частью Эмили, он даже не рассматривал ее как дочь Джулии.

Цыган собирался поговорить с любимой, касаемо их переезда в Лондон… переезда Скай с ними.

Но все это было отложено на потом, так как сегодня был сложный и напряженный день. Джон позволил Райли увидеть Скай и Джулию. Он сдерживал слово и согласно его решению, Эмили он не увидит, но даст ей встретиться с Амандой. Блондинку он и сам рад видеть в их доме.

Скай была на редкость молчалива. Малышка выглядела поникшей и растерянной. Все это не шло ей на пользу, так как она не понимала, из-за чего в семье произошел разлад, и почему они не могут встречаться все вместе.

Эмили видела это и понимала все без слов… как и Джон. Сазерленд поправляла девочке воротничок платьица и вздернула пальчиком кончик носика, как бы подбадривая ее. В ответ Скай печально улыбнулась.

— Ты волнуешься? — спросила старшая.

— Угу, — кивнула малышка.

— Все будет хорошо, — улыбалась Эми. — С тобой будет Джон, тебе нечего бояться.

— Там не будет тебя, — правдиво ответила малышка.

— Детка, так просто надо, — не знала как объяснить близняшка.

— Просто Вы с Райли всегда были вместе, а теперь….

Джона ранили ее слова. Он не злился на Скай, она слишком мала, чтобы что-то понимать в происходящем. Но когда речь заходила о Эмили и Райли, Шелби получал новую дозу ревности.

— Не расстраивайся из-за этого моя заинька, — продолжала улыбаться сестра. — С Вами будет еще Перси — твой любимчик.

Скайлар смущенно заулыбалась, стыдливо опуская взгляд.

Между психиатром и девочкой был свой собственный «роман» в самом его невинном понимании. Персиваля она любила больше, чем их всех, а тот, польщенный ее вниманием, отвечал взаимностью. Даже Джон уступал ему во внимании девочки.

Грин в компании Джулии уже ожидал их всех на заднем дворе дома Джона. Присутствовать при их встрече было его неотъемлемым условием. Психиатр больше всех переживал за эмоциональное состояние своей маленькой подружки. Он желал контролировать весь процесс, их поведение и слова, дабы уберечь малышку от психической травмы, что Райли и Джон вполне могли ей нанести. Перси был абсолютно согласен с Джоном и поддерживал его решение отделить Эмили от брата, дабы разорвать их прочную, но больную связь.

Шелби присел на одно колено перед Скайлар. Мужчина поправил манжеты на ее рукавах, подол платьица и ремешки на туфельках.

— Все будет хорошо, — прошептал он. — Это просто встреча с твоим братом, ничего особенного. Пообщаетесь, Вы ведь так давно не виделись.

— Почему с нами не будет Эмили? — вопрос прозвучал из ее уст, как выстрел в голову.

Козырек и близняшка переглянулись.

— В животике Эмили ребеночек, — объяснял Джон. — Ей нужен отдых и покой.

— Райли мог бы навестить тебя тут, — непонимающе, искала компромисс Скай.

— Мальчикам сюда нельзя, — пыталась шутить близняшка.

— Но Джон же заходит, — продолжала стоять на своем девочка.

— Джон мой муж и папа малыша, — ответила Сазерленд.

Сердце Джона стучало сильнее, проливая по телу подогретую кровь. Эмили назвала его «мужем». Большего он и не просил. Счастье было в пределах максимума.

Шелби взял Скай за руку, направляясь к выходу. Чем быстрее они начнут, тем быстрее все закончится. Больше всего он хотел остаться с любимой наедине. Джон не пропускал ни одного похода к врачу, ни одной новости об изменении ее состояния. В его понимании, все так и должно было оставаться.

Эмили проводила их, поцеловав козырька на прощание. Для этого ей было необходимо встать на носочки. Она упиралась круглым животиком в его живот, чем умиляла гангстера. Ему очень нравились такие моменты. Нравилось чувствовать их ребенка.

Прикрывая глаза в блаженном удовольствии, Шелби напоминал себе, что в его руке ладошка Скайлар, и что их ожидают.

Мысленно успокаивая нервы, Райли заглушал голос отца в своей голове. Этот властный, размеренный тембр постоянно напоминал ему о том, какой он неудачник.

Боковым зрением близнец даже видел его высокий силуэт. Но стоило обернуться, как тот тут же пропадал. Но голос никуда не девался.

«Гляди-ка какой у цыгана дом, небось все комнаты отдал под распоряжением твой сестрицы, лишь бы ей угодить».

Сазерленду хотелось брякнуть ему что-то в стиле «заткнись». Но он старательно игнорировал его реплики. Мужчина понимал, что отец давным давно в семейном склепе иссох и превратился в мумию. И если он скажет кому-то о том, что слышит его голос, то это будет как минимум странно.

Сазерленд держал под руку супругу, что несла на руках их дочку.

«Да брось, Аманда не слышит нашего диалога», будто читал его мысли призрак.

Близнец стрельнул глазами в бок, где для него шел «отец».

«Смотри какая машина у него, длинная, одна из новых моделей Бентли».

Следуя его воле, Райли взглянул на авто.

«А ты кстати в курсе, мужчины часто соизмеряют размер машины с размером члена. У Шелби видимо не маленький… раз Эмили так понравилось на нем скакать». Хрипота его голоса перешла в усмешку. Это бесило Райли, он с укором посмотрел на «Теодора».

Аманда заметила взгляд супруга и ей это показалось странным.

— Все в порядке? — поинтересовалась она.

Ей думалось, что супруг волнуется перед встречей с младшей сестрой.

«О милая Аманда, мы тут сверяем члены Райли и Джона… хахахаха… нет он не в порядке».

Сазерленд громко цокнул, сигнализируя «отцу» замолчать.

— Да, — кивнул он жене.

«Каблук», продолжал подтрунивать призрак.

Райли хотелось схватить его за горло и прижать к стене. Высказать ему все, что он думает. Но Сазерленд сдерживал порыв, сосредотачиваясь на встрече со Скай.

Расстались они с Амандой в холле на первом этаже. Девушка направилась на второй этаж в сопровождении Мэри. Он остался один на один с голосом в голове, что без устали указывал на его провал.

Сазерленд чувствовал себя одиноким и брошенным как никогда. Ему больше обычного нужна была поддержка Эмили. Только близняшка понимала его на все сто и без слов. Но ее рядом не было. Ему даже не дали взглянуть на такое родное лицо.

Сделав глубокий вдох, Райли успокаивал сам себя, глотая слезы обиды.

Мужчина вышел на террасу, где его уже ожидали.

Джулия смотрела вниз. В ней был некий стыд за его поведение и нежелание брать на себя ответственность за это.

Глаза Джона пристально следили за всеми его действиями. Гангстер даже не моргал. Он словно следил за потенциальным вором в своем доме. Шелби чувствовал от него угрозу, своим девочкам в первую очередь. Весь его вид говорил о том, что цыган готов кинуться на него в любую секунду, стоит близнецу лишь сделать один неверный шаг. Любой его жест может спровоцировать защитную реакцию Джона.

В глазах Грина было сожаление и беспросветная печаль. Никому другому она не была заметна, кроме Райли. Они были слишком близки, знали друг друга слишком хорошо. Сазерленд прочел это в нем без труда.

И только Скайлар была искренне рада его видеть, хоть и выглядела напуганной. Для девочки все это было таким странным и неправильным в привычном понимании ее мира.

Секундная пауза в пересечении их взглядов оборвалась, когда малышка обернулась на Шелби. Она искала в нем поддержку и успокоение.

Гангстер наклонился к ней и что-то шепнул на ухо.

Помявшись немного, она сделала несколько неуверенных шагов навстречу брату. А затем очень быстро, переходя почти что на бег, сократила расстояние между ними.

Райли упал на колени перед своей маленькой госпожой.

Ручки Скайлар обнимали брата за шею. Ее детское тепло согрело душу и сердце мужчины.

Близнец не удержал слез… как и Скай.

— Моя детка, — шептал он, целуя сестренку в макушку.

Его руки беспокойно блуждали по ее голове, лицу и плечам, будто осматривая девочку на предмет телесных ушибов.

Джон ревновал.

Он откровенно нервничал, глядя на контакт Райли и Скай. Шелби думал о том, что он попал под влияние безумия их семьи.

Скай не дочь Райли и Эмили, а он ей не отчим. Но, все то время, проведенное с малышкой… с Эмили… не прошло бесследно. Он стал воспринимать их как свою семью: он — папа, Эмили — мама, Скай — дочка. А скоро в их семье будет пополнение и у них теперь будет двое детей.

Шелби барабанил пальцами по брюкам, пристально наблюдая за трогательной сценой. Мысленно убеждал себя, что малышка просто скучала по брату, вот и все.

Персиваль наблюдал за всем этим. Он знал о чем думает козырек.

Скай, раз за разом, оборачивалась на Джона. В ней было новое и неизведанное чувство стыда перед ним, словно она его предает.

Грин читал это в ней. Психиатр предложил козырьку навестить девочек на втором этаже и поиграть с теперь уже и его племянницей.

Шелби не был уверен в правильности такого решения и попросту не хотел оставлять ситуацию с Райли без контроля.

Грин заверил его в безопасности и его чутком наблюдении.

Пожалев чувства Скайлар, мужчина сдался. Он готов терпеть волнение и нервозность, только бы не мучилась Скай.

— Я побуду с девочками, — предупредил он самую младшую из Сазерлендов. — Ты потом тоже приходи.

— Я с тобой, — сорвалась с места Джулия.

Райли поднял на нее непонимающий взгляд.

А миссис Сазерленд попросту не знала как вести себя и что делать.

— Мама останется с нами, — указал Персиваль, нарочно указав на ее статус.

Джон не стал дожидаться окончания их разговора и быстро направился к лестнице.

Райли проводил его взглядом, зацепив окна на втором этаже.

В окне стояла она…

Самая любимая на свете женщина, самая красивая, самая близкая иродная.

Ее распущенные медные волосы обрамляли бледное лицо. Держа в объятиях Скай, мужчина мог почувствовать как через их младшую сестренку протекает та самая связь между близнецами.

В какой-то степени так и было. Полчаса назад именно Эмили заплетала эти медные косы, надевала платье и колготки. А теперь девочка в его руках, заботливо переданная для встречи.

«Здесь, он — папа», склонился «Теодор» к сыну, указывая на Джона.

Райли зажмурил глаза, прижимая лицо к Скайлар. Ему думалось, что так он оттолкнет от себя навязчивого призрака. Ошибался.

«Он отнял у тебя Эмили, Скай, даже Джулию. Отобрал добрую часть людей, оружия, имущества, а самое главное репутацию. Ты как был ничтожеством, так и остался».

Внимательно наблюдавший за всем Персиваль, не мог упустить от своего профессионального взора этот момент. Ему это показалось странным и совсем на Райли не похожим.

Мать остается матерью всегда. Противоречиво относясь к собственному сыну и всем обстоятельствам, женщина обняла его за плечи. Такой внезапной поддержки он не ожидал, но был рад и не отталкивал ее.

Между ними никогда не было физических контактов, даже в раннем детстве. Миссис Сазерленд не была из тех матерей, что проявляют нежную любовь к отпрыскам. Но сейчас чувствовала это своим долгом.

Одна рука лежала на плече Райли, другая на дочкином.

Впервые, за такое долгое время, он почувствовал себя ребенком. Испуганным, запутавшимся, потерявшимся ребенком. Ментально младше Скай.

«Жалкие слезливые щенки», прыскал «Теодор». «Ну давай, поплачься мамочке».

Райли лишь сильнее зажимался, от его слов, что мог слышать только он.

«Цыган все у тебя отнял, даже гордость. У тебя больше нет ни цены, ни веса. Тьфу. Смотреть противно».

Ненависть и гнев, посеянные призраком и его словами, что звучали в воспаленном мозге, прорастали сквозь грунт здравого смысла. Потихоньку и медленно, пробивались вверх, порождая кошмарные домыслы.

Джон осторожно открыл дверь в комнату для гостей на втором этаже. В свете солнечных лучей, сидя на кушетке в домашнем платье, что исключало пояса и прочие стягивающие элементы одежды, с распущенными волосами сидела его любимая. Эмили держала на руках новорожденную девочку, укачивая ту. Длинные волосы, заканчивающиеся крутыми локонами, стекали вдоль ее плеч, спадая на грудь.

Эмили приложила палец к губам, указывая на соблюдение тишины, так как крошка уснула. Шелби точно следовал ее правилам. Он ступал тихонько и не спеша, продолжая любоваться этим великолепием.

С округлым животом, что был виден из-за натянувшейся ткани, с пухлой грудью, с племянницей на руках, такая домашняя и спокойная, Эми была похожа на Мадонну с младенцем.

Джон застыл от восхищения. Совсем скоро на ее руках будет их ребенок. Такой же маленький комочек, будет так сладко посапывать и ворочаться во сне.

Гангстер даже не обратил внимание на Аманду, что наспех застегивала пуговицы рубашки после кормления. Ему не было до этого никакого дела. Центром вселенной была Эмили Шелби — его жена, мать их ребенка, хозяйка этого дома и владелица его сердца.

Задумавшись о Скай и всей этой ситуации, козырек принял четкое решение, забрать девочку в Лондон вместе с ними. Осталось лишь обговорить это с женой.

— Проходи, — шепнула близняшка. — Чего встал? Иди и познакомься с Анной.

Уже увереннее, мужчина направился к ним. Улыбка и настрой любимой, прогнали плохие мысли и волнения.

Уставший за этот сумасшедший день Джон, вышел из ванной, наспех натянув пижамные штаны. Он обдумывал события дня, свои чувства, поведение членов семьи и «гостей».

Мысли развеялись весенним ветром, когда он оказался в спальной.

Любимая женщина сидела на постели, перебирая письма. Тонкие пальцы Эмили касались конвертов, а глаза внимательно бегали по строчкам.

Уложив спать Скай, она занималась привычными для нее делами. Близняшка тоже готовилась ко сну, надев ночную сорочку, что теперь в ее положении становилась мала. Шелковая ткань натягивалась на животе, подчеркивая грудь. Медные волосы были распущены и спадали с плеч вниз к груди и талии.

Заметив его, девушка устало улыбнулась.

— Иди ко мне, — шепнула она.

Не прерывая их зрительного контакта, козырек повиновался приглашению.

Он осел напротив нее. Ладони Джона осторожно касались лица любимой, проводя большим пальцем по пухлым губам.

Ему не верилось, что вот она рядом. Эмили наконец-то в его доме и они вместе.

Шелби прикасался к ней каждый раз, как выпадала возможность, будто боясь, что ее нежный образ рассеется туманным наваждением.

Она не пресекала его тактильных особенностей. Поощряя его нужду в себе.

— Можно? — просил он разрешения, спустив руку к талии.

— Что за вопросы? — усмехнулась Эми.

Шелби осторожно положил руку на животик. Рыжеволосая ощущала жар его ладони. Именно с такой пылкостью он любил ее… их.

— Эй, — шепнула она, опустив голову вниз. — Это папа.

Джон уставился на Эмили.

— Ты говоришь с ним?

— Постоянно, — усмехнулась девушка. — Хочешь, тоже что-то скажи.

— Он еще слишком мал, у него наверное еще и ушей-то нет, — смеялся Шелби.

— Ты стесняешься показаться глупым, — констатировала она.

— Вовсе нет, — отрицал цыган.

— Тогда поговори с ним, — настаивала близняшка. — Он все слышит, а иногда даже отвечает.

— Врушка, — шутил гангстер.

— Вот и нет, — стояла на своем Эми. — Я его мама, я точно знаю.

— Ладно, — принял вызов мужчина.

Джон уселся удобнее и склонился лицом к животу. Эми оперлась руками о кровать, откинувшись назад, чтоб выпятить животик.

— Привет, — произнес мужчина. — Это папа.

Шелби перестал стесняться и повел себя смелее.

Он осторожно коснулся лицом поверхности сорочки, прикрыв глаза.

— Мы с мамой очень ждем тебя, — продолжал мужчина. — Я так за Вас волновался и я так счастлив, что ты оказался таким смелым и сильным. Я очень люблю тебя.

Джон целовал ее живот, как если бы это была голова их сына.

— Ты весь мой мир, — нежился гангстер лицом о шелк. — Совсем скоро ты появишься у нас. Мы будем жить в Лондоне, в огромном доме. У тебя и Скай будет целый корпус для игр и развлечений.

Он бы и продолжал так дальше, если бы не пальцы Эмили, что подняли его лицо за подбородок.

— Лондон? — вопрошала она.

— Мы переедем в Лондон в очень скором времени, — пояснял мужчина. — У меня там работа, а тебе будет полезна смена обстановки.

Эмили понимала, что это для того, чтоб у Райли не было к ней доступа. В этом она была солидарна, хоть и тосковала по близнецу. Но вопрос касаемо мамы и Скайлар беспокоил сильно.

— Скай? — только и спросила она.

— Поедет с нами, — ответил козырек. — Я уже присмотрел для нее пару школ.

— Джулия?

— Она вольна сама выбирать, — пояснял Шелби. — Может остаться жить в этом доме, может поехать с нами.

Эмили вдруг стало очень грустно и тоскливо. Ее семья, владеющая немалыми средствами, оружием, людьми и связями, попросту разваливалась. Она чувствовала в этом свою долю вины. Прекрати она тогда их нездоровые отношения с братом, возможно сейчас ничего этого бы не было.

— Эй, — позвал ее любимый, беря за подбородок. — Все будет хорошо, я обещаю.

Козырек чувствовал перемену в ее настроение. Мужчина вовсе не хотел расстраивать любимую.

— Совсем забыл, — переводил он тему. — Замотался и забыл.

Шелби вытащил красную коробку из кармана брюк, что небрежно лежали на кушетке рядом.

— Это тебе моя родная, — протянул он презент.

Вполне логично предположить, что там украшение, как банальный подарок женщине. Но Эмили не просто женщина, она — наемница. Ее обычным подарком не удивить.

Близняшка открыла коробку, и глаза ее загорелись.

Пальцы вытащили выкидной нож, что был выполнен из сплава металла, серебра и титана. Корпус был инкрустирован мелкими рубинами, а лезвие легко отражало все вокруг. Девушка удерживала оружие в руке, ощущая его баланс.

— Он великолепен, — только и смогла вымолвить она.

У основания лезвия, она смогла рассмотреть гравировку «Emily Shelby».

— Все для тебя, — шепнут Джон, целуя любимую в губы. — Миссис Шелби.

— Задобрить меня решил? — прищурилась близняшка.

— Совсем чуть чуть, — подыгрывал Джон.

Он уводил ее в постель за собой. Эмили ложилась головой на его широкую грудь, ощущая тепло и покой.

Козырек перебирал пальцами ее волосы, успокаивая их обоих.

— Расскажешь мне о Тени? — вдруг спросил он. — Что там за история с ним произошла? Почему он твой должник? Есть ли у него настоящее имя?

— Есть, — улыбнулась девушка. — Его имя Энтони.

— Энтони, — усмехнулся Джон. — Так банально?

— Ага, — кивнула девушка. — Но он никогда не представляется им, просто Тень и все.

— Почему именно Тень? — задал резонный вопрос гангстер.

— Тень семьи Сазерленд, — ответила Эми. — То есть, все время за нами по пятам.

— Так за что он тебе должен?

— Он провалил задание, что должен был выполнить для Райли, — поясняла Эми. — Потерял большую сумму денег. Я его выручила. Сумма была крупной, я оплатила безвозмездно.

— Мой ты Робин Гуд, — подшучивал мужчина.

— А почему ты о нем спросил?

— Просто стало интересно, — пожимал плечами цыган.

Эмили поднялась на локтях и пощекотала супруга. Тот боялся щекотки как огня.

— Хватит, перестань, — задыхался в смехе Шелби.

— Говори, — настаивала близняшка.

— Мне показалось, он к тебе не равнодушен, — выдал правду Джон.

— Не думаю, — отмахнулась девушка. — Ты ревнуешь?

— Самую малость, — шутил мужчина. — На самом деле он мне нравится. С ним можно иметь дело.

— Спать давай, деловой ты мой, — подтрунивала рыжеволосая. — Тебе завтра на работу, а мне везти Скай на учебу, потом еще к врачу.

— Иди ко мне.

Джон сгреб жену в объятия, вдыхая ее аромат.

— Сладких снов. Люблю тебя.

— И я тебя люблю, — ответила она взаимностью.

Эмили расслаблялась в тепле его объятий, чувствуя умиротворение и покой за себя и их ребенка.

Райли старался занять себя работой. Он занимался реабилитацией своего статуса в обществе, возвращая его имени былое величие. Мужчина пропадал целыми днями, возвращаясь домой далеко за полночь.

Это помогало лишь на время. Сазерленд мог трудиться целыми днями, не покладая рук, а по вечерам посещать кабаре. Мог и уделять все выходные семье, что он исправно выполнял. Мог сорваться на охоту или начать посреди ночи писать картину, но ничто не могло усмирить тоску в душе.

Близнец скучал по сестре. Боль от разлуки ощущалась почти физически. И все способы ее заглушить помогали слабо и ненадолго. Все это, чудовищное для него положение, усугублял голос и образ «отца», что бывал везде с ним повсеместно.

Райли укачивал дочь, что зачастила с ночными капризами. Мужчина жалел жену и всячески ей помогал. Это отвлекало его от печальных мыслей. А еще предавало его ностальгии.

Сазерленд с теплотой вспоминал о том времени, когда родилась Скай. Малышка была так похожа на них с Эмили. Теодор не застал ее появления на свет, а Джулия, едва оправившись после родов, занималась своими привычными делами, вроде встреч с подругами и прочим.

Вся забота о девочке была на нянях да гувернантках. Но близнецы чаще избегал их услуг, воспитывая и заботясь о Скайлар, как о своем ребенке самостоятельно. И, несмотря на столь юный возраст, вполне справлялись.

Теплые воспоминания вновь пробудили тоску.

«Ты жалок», прозвучало из глубины комнаты, но исходило из его собственного сознания.

«Цыган неплохо тебя нагнул. Отобрал у тебя сестер, имя, статус и власть».

Близнец зажмуривал глаза, потирая виски. Он желал просто перетерпеть это. Рано или поздно он замолчит, нужно просто переждать.

«На тебе и закончится династия Сазерлендов. Сестер упустил, и одна и вторая продолжат чужой род. Ах, ну да, одна уже продолжает. Жена твоя родила девочку. Неудачник одним словом».

Близнец сидел на коленях на полу, зажимая уши руками. Лицо его было искажено, зубы сильно стиснуты, а глаза крепко зажмурены.

— Заткнись, — шипел он. — Заткнись.

«Можешь затыкать меня сколько угодно, несчастное ты отродье. Но правду знать должен. Эмили никогда не будет твоей. Она вместе со Скай теперь живет с цыганом, носит другую фамилию, трахается с другим мужчиной и родит ему ребенка. А ты так и останешься один, всеми покинутый».

Райли рыдал.

Он падал на пол и катался в беззвучной истерике, обнажая белоснежные зубы.

— Эмили, — провыл он имя сестры.

«Эмили здесь нет и больше никогда не будет», хохотал над ним голос отца. «Ты больше никогда ее не увидишь. Они теперь под контролем Джона. Ты никогда не увидишь ребенка, что она произведет на свет, никогда не увидишь, как вырастет Скай, какой она станет, никогда не услышишь их голоса, не сможешь о них заботиться…».

Сазерленд был добит осознанием того, что все это правда. Его лихорадило и трясло. Мужчина с трудом поднялся с пола, содрогаясь в слезах. Его воспаленный мозг с космической скоростью создавал варианты развития событий и накидывал наброски плана, результат которого так давно роился в самых темных глубинах сознания.

До боли сжимая кулаки, близнец принял решение, которое раз и навсегда соединит их троих, оставив навсегда в вечности.

Холодный ветер трепал медные волосы Эмили, закидывая их на лицо. Бледные губы тряслись, не в состоянии сомкнуться. Зеленые глаза, как стеклянные, уставились вперед, упуская слезы.

— Мы будем всегда вместе, — говорил Райли, широко улыбаясь.

Улыбались лишь его губы, а глаза были кукольными. Холодный, пустой и бессмысленный взгляд.

— Навсегда останемся втроем, — продолжал он. — Нет ничего важнее нас. Только мы втроем, только Сазерленды.

— Райли, послушай меня, — вступала в переговоры девушка, стараясь оттянуть время. — Все хорошо будет, ладно.

Вокруг все плыло и лицо брата было словно в конце тоннеля. Близняшка плохо слышала речь вокруг, но различала фразы «как он попал на территорию школы», «звоните Джону», «не стрелять».

Эмили не обращала на это внимания. Вся она была сконцентрирована на нем и Скай, что тряслась как осиновый лист, бесшумно плача.

— Девочки мои, Вы даже не представляете, как сильно я Вас люблю.

Девушка не прерывала зрительный контакт с братом, боясь, что в этот момент он совершит глупость.

Райли крепко прижимал спиной к себе младшую Сазерленд, держа нож у ее горла. Девочка пребывала в таком ужасе, что даже не могла кричать. Ее изумрудные глаза были широко распахнуты и смотрели на старшую сестру, в надежде на ее помощь.

Эмили понимала это и сохраняла хрупкое равновесие изо всех сил. Беременность протекала сложно и мучаясь от токсикоза, девушка не раз испытывала сильные головокружения.

Но сейчас все это отходило назад. Близняшка даже не прислушивалась к собственному организму. Все, что ее волновало — это безопасность сестры.

— Райли, — строго звала она брата.

— Не волнуйся, — шептал мужчина. — Ей не будет больно.

Его слова вызывали слезы отчаяния и паники в глазах девочки.

— Мы же наемники, — пытался он шутить. — Я сделаю все быстро.

— Хорошо, — успокаивала его и себя Эмили. — Ей очень страшно, я не хочу чтоб она была одна.

Эмили медленно приближалась к ним, ступая тихо и осторожно. Ее рука была протянута к брату, пытаясь остудить его пыл. Оба плакали, лица их были невероятно идентичны.

Девушка понимала, как сильно она рискует собой и малышом, но бросить сестру не могла.

Что-то во взгляде Сазерленда изменилось и близняшка это заметила. В его глазах проблескнуло нечто такое, что Эми видела давно, много лет назад. Что-то, что зародило их отношения.

— Ты любишь меня? — спросил мужчина. — Скажи, что все еще любишь.

Райли выглядел как обиженный на весь мир ребенок, которого просто надо пожалеть.

— Люблю, — шепнула сестра. — Конечно люблю.

— Я знаю, — улыбался он.

— Ей слишком страшно, — переводила тему близняшка. — Отпусти ее… пусть я буду первой.

Оба прекрасно понимали, что пути назад нет и Райли не отпустит никого из них.

— Я же старше, — вынуждено пошутила девушка. — Мне и первой умирать.

— Мы не умираем любовь моя, — поправил он сестру. — Мы переходим в вечность, где никто и никогда не встанет между нами. Навсегда втроем в нашем особняке. Только Сазерленды.

Рядом с ней, Райли не слышал голос отца. Рядом с близняшкой все было так хорошо, спокойно, тихо и уютно.

— Я первая, — настаивала Эми.

Она понимала, что это единственный способ отобрать у него Скай. Просто заняв ее место.

Незавидная роль жертвы его больной любви. И с ней она справлялась столько лет.

Хватка Сазерленда ослабла. Он отпустил плечико девочки, ухватив Эмили за руку и потянув на себя.

Скайлар сделала несколько шагов вперед и упала на четвереньки горько разрыдавшись.

Эмили чувствовала как его сильные пальцы мертвой хваткой держат ее плечо. Как кольцо хватки сжимается до багровых синяков. Болезненная любовь Райли такая, как она есть, во всей ее красе.

Ладонь девушки легла на лицо брата. Такое же прекрасное и похожее лицо.

Оба чувствовали эту врожденную связь между ними. Такую крепкую и прочную и так одинаково.

Разница была лишь в том, что Эмили любила Джона и носила его ребенка. Она сумела разорвать их порочные отношения, оставив их в прошлом.

Он нет.

— Я буду любить тебя вечно, — шептал близнец.

— И я тебя, — ответила она. — Мой брат.

Девушка нарочно сделала акцент на их родстве.

— Поцелуй меня, — попросил мужчина. — Поцелуй так, будто любишь как прежде.

Глядя друг на друга, из глаз обоих равномерно капали слезы. Но плакал каждый о своем.

Эмили медленно приблизилась к его лицу. Она не решалась на этот поступок. Сердце кричало о том, что она предает Джона. Мозг напоминал, что она обязана спасти жизнь сестре и ребенку внутри нее.

Райли не выдержал и впился в ее губы своим ядовитым и болезненным поцелуем.

Целуя любимых, люди всегда закрывают глаза, наслаждаясь моментом. Так было и с близнецом.

— Я знал, — шипел он, не отрывая губ. — Мы снова вместе и останемся такими навсегда.

Холодное, идеально ровное, острое и блестящее лезвие прошло между ребер. Оно напилось багровой кровью, в ней же и согреваясь. Его баланс, острота и боль, которую оно причинило, не смогло прервать поцелуя, что смыкал губы близнецов.

Долгий поцелуй двух одинаковых лиц. И каждый из них целует по разному. С абсолютно разными чувствами, помыслами и целями.

====== Храни тебя Бог ======

Комментарий к Храни тебя Бог Приятного чтения мои сладкие печеньки!!!

Тень был уверен, что это дело не займет много времени. Всего-то поговорить с женщиной, да передать ей пакет.

В борделе его сразу приняли за посетителя, но мужчину услуги не интересовали. Пообщавшись с управляющей, наемник выяснил, что разыскиваемая им женщина тут больше не работает. Давать информацию о ее местоположении сотрудницы отказывались, считая его угрозой для их бывшей коллеги. Шелест купюр и обаяние мужчины, сумели разговорить одну из девушек, что дала наводку, где можно ту найти, но без точного адреса.

Будучи опытным в подобных делах, Тень поговорил с кем надо и через несколько часов уже подъезжал к месту пребывания женщины.

Остановив авто у больницы Арденли, наемник не спешил выходить. Не любил он подобные места, от них всегда веет смертью. Он наблюдал за пациентами, выходящими из дверей, за врачами, что курили у служебного входа. От самого места исходила тоска и тревога. Выбора у него не было. Тень взял бумажный пакет с пассажирского места и покинул салон авто.

Лорна пропалывала землю, осторожно рыхля ее, чтоб не задеть цветы. Ей нравилась эта работа. Кто-то считал ее грязной и не особо уважаемой, но это все равно было лучше, чем ее прошлый род занятий.

Мыть полы, стирать белье, убираться за пациентами, а теперь и ухаживать за клумбами ей было в сотню раз приятнее, чем исполнять извращенные фантазии клиентов.

Почувствовав на себе пристальный взгляд, женщина подняла голову. Спадавшие на лицо пряди волос мешали ей, она то и дело откидывала их назад. Солнце слепило ее глаза и Лорна не могла разглядеть фигуру. Тень понял, что она пытается узнать в нем знакомого. Он подошел к ней ближе, закрывая собой солнце.

Нет, они не были знакомы.

Она не узнавала его.

— Добрый день, Лорна, — приветствовал ее незнакомец.

Женщина удивилась тому, что он знает ее имя. Мужчина показался ей представительным и опасным. Дорогой костюм, часы, туфли и прическа говорили за себя.

— Мы знакомы? — напряглась она.

— Нет, — качнул головой наемник. — Я просто должен Вам передать это.

Он протянул ей бумажный пакет.

Женщина поднялась с колен, вытирая испачканные землей руки. Она недоверчиво приняла посылку, глядя то на нее, то на мужчину.

— От кого это? — непонимающе вопрошала Лорна.

— От старой знакомой.

Но в ее кругу старых знакомых, не было таких «посыльных». Это очень пугало женщину.

— Я не понимаю, — сводила она брови к переносице.

— Всего доброго, — бросил Тень.

Мужчина направлялся к машине, зная, что она провожает его взглядом. Он не знал, что связывало бывшую проститутку и Эмили когда-то. Да и не хотел копаться в чужом прошлом. Наемник просто выполнял свою работу. Служивший столько лет верой и правдой, он в очередной раз сделал все идеально. Никто не должен был знать о знакомстве этих двух женщин.

Заведя мотор, мужчина скрылся с видимой части дороги, оставив Лорну в полном замешательстве.

Еще несколько секунд женщина смотрела ему вслед. Затем опустила взгляд на пакет. В голове все крутилась мысль о «старой знакомой».

Бросив манипуляции с цветами, Лорна присела на одну из скамеек в сквере, где обычно прогуливались пациенты.

Выудив из кармана рабочей сестринской формы сигарету, санитарка закурила.

Зажимая сигарету между губ, она жмурила правый глаз из-за дыма. Ее пальцы разрывали пакет, а глаза медленно округлялись. Теперь даже попадающий в них дым, не мог заставить веки сомкнуться.

Сказать, что Лорна была удивлена, не сказать ничего.

В посылке лежали стопки денег, перевязанные бумажными ленточками. Ей еще не доводилось держать в руках такую сумму.

В испуге Лорна завернула пакет, пряча его под кофту. Доставать это все в людном месте было бы глупостью. Женщина поспешила в комнату, что была отведена для персонала и в которой жили они с соседкой. На ее счастье, той не было.

Пока она бежала к уединенному месту, в голове был нескончаемый поток мыслей о том, кем бы могла быть посланница этого пакета.

Ответ был на дне. Вытащив купюры, Лорна тут же переложила их в старую неприметную сумку. Добравшись до последней пачки, она обнаружила маленькую записку «На новую жизнь», а затем и ответ на ее вопрос. Вязаные шерстяные носки, что она подарила Эмили.

Лорна замерла. Она держала в руках носочки, вспоминая о тех временах. Слезы радости и бесконечная благодарность копились в уголках ее глаз.

Она прижимала записку к губам, наконец давая слезам скатиться по лицу.

— Храни тебя Бог, — прошептала Лорна.

А впереди новая жизнь. Там, где она сама захочет, а не где придется, исходя из обстоятельств. Благодаря той девочке, что так нуждалась в имитации материнской любви.

Райли сидел в кресле своего рабочего кабинета. Почти все свое время он проводил здесь. Мужчина изредка спускался на первый этаж и еще реже принимал посетителей.

Его дом был полон охраны, прислуги и врачей….

Вся его жизнь шла согласно распорядку. Пробуждение, завтрак, осмотр врача, прием лекарств, прогулка и так далее, и по кругу. Все дела он вел удаленно, а многие из них и вовсе делала Аманда. Она все еще не простила мужа за совершенный им кошмар. Но лелея в себе чувства было любви к нему, продолжала поддерживать их брак. В большей степени ради дочери.

Персивалю и Аманде пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы уговорить Джона оставить его в покое. Уистлер молила козырька, падая на колени. Шелби не любил подобных сцен, женских слез и истерик. Гангстер сам удивлялся тому, как он согласился на все это. Как он оставил Райли в живых, после всего, что случилось по его вине?

Бог милостив к нему. Вселенная сбалансировала его страдания, подарив ему шанс на жизнь в очередной раз.

Пересмотрел ли он взгляды на собственную жизнь?

Вполне себе да. Мужчина стал много времени уделять дочери. Занимался ее воспитанием, образованием и развитием талантов. Собственным ребенком, он компенсировал отсутствие Скайлар в его жизни.

Близнец долгими часами рассматривал фотографии из семейного альбома. Он мог непрерывно смотреть на любимое лицо сестры на снимке. Оставить это все и просто забыть, было выше его сил. И каждый день, глядя в зеркало, он видел ее; эти медные волосы, зеленые глаза, брови той же формы, губы и скулы. Райли всегда видел Эмили в себе. В его понимании и видении этого мира, они были одним целым. Несмотря на то, что она сбежала к цыгану, Сазерленд продолжал ее любить. Мужчина целовал портрет сестры, что был обязательным атрибутом его рабочего стола.

— Моя милая девочка, — шепнул он, проводя пальцем по глянцевому снимку.

В обычном своем состоянии, Сазерленд бы разгромил все, устроил бы истерику и возможно кого-то бы убил. Но сильные препараты, вводимые ему врачами, усмиряли его нрав. Близнецу был назначен целый комплекс лечения. Именно он и делал из пылкого мужчины с тяжелым характером и психической нестабильностью, человека спокойного и погруженного в собственные мысли.

Райли предавался меланхолии с наступлением сумерек, а если это была бессонная ночь, то с приближением рассвета.

В такие минуты, мужчина с немалыми усилиями, поднимался из кресла, опираясь на трость. Подходил к окну и вглядывался во мрак. Тьма за окном и близко не стояла рядом с той, что была в его душе.

Близнец предавался воспоминаниям о былых временах. О тех счастливых моментах рядом с любимой, что граничили с безумием отца.

Полумрак комнаты, освещаемой лишь настольной лампой, расширял границы воображения. Сазерленд смотрел в ночное небо, в надежде, что и близняшка сейчас не спит и возможно, тоже смотрит в темные небеса.

Взгляд его упорно фокусировался на собственном отражении в оконном стекле. И вот он уже видит, как его волосы удлиняются, как грубоватые черты лица приобретают более мягкие и плавные линии, как меняется взгляд.

Нежные и теплые руки близняшки обвивают его талию, а сама она прижимается сзади к его спине.

«Я скучала», шепчет голос призрака.

Райли прикрывает глаза, растягивая губы в улыбке.

— И я скучаю, моя любовь, — ответил он сам себе.

Нарисованная его фантазией, близняшка обошла мужчину, теперь обнимая его спереди. Эмили клала голову на его грудь, как и прежде, прячась в его объятиях от всего мира.

— Обожаю когда ты приходишь, — шептал близнец, целуя ее макушку.

«Ты помнишь, как мы могли провести целую ночь, вот так, обнимая друг друга?», напоминало видение.

— Конечно помню.

«Удивительное было время».

— Я так сильно люблю тебя, — из его глаз проступали слезы.

«Я знаю мой любимый, знаю», пальцы Эмили утирали его слезы. «Я люблю тебя не меньше. И всегда буду любить. Мы навсегда с тобой вместе, как ты и хотел. Только ты, я и Скайлар. Только Сазерленды».

— Только Сазерленды, — повторил он за сестрой.

— Райли, — позвал его тихий голос.

Всего на долю секунды, он представил, что это и правда Эмили. Его Эмили материализовалась и сейчас в этой комнате зовет его по имени.

Подняв взгляд к обладательнице голоса, он сухо посмотрел на нее. Высокая, стройная блондинка, с оленьими глазами коньячного цвета. Ничего общего с Эмили.

— Пойдем спать, — чуть мягче предложила она.

Опустив взгляд, близнец кротко кивнул ее словам.

— Пойдем.

Аманда… не Эмили. Близняшки нет. Ее нет нигде.

Просто нездоровый разум в очередной раз играет с ним. Его шутки всегда злы, болезненны и жестоки.

Мужчина хромал, опираясь на трость. Двигаться было все еще больно, а хромать он наверное будет всегда. Плохо слушающаяся левая сторона, отдавала жуткой болью в позвоночник и ногу. Подарок близняшки, что останется с ним до гробовой доски. Каждый шаг, каждая попытка сесть и встать, каждое движение левой рукой, каждое касание рукояти трости, будут напоминать ему о ней. Именно она сделала это, как когда-то зарезала их отца.

Следуя за супругой, Райли отставал в силу особенностей своего передвижения.

Аманда терпеливо ждала. Она знала, что стоит ей предложить помощь, это все перерастет в агрессию. Девушка была научена опытом. Но она никак не ожидала, что муж коснется ее пальцев. Это заставило Уистлер резко обернуться.

— Аманда, — позвал он ее.

Глаза Райли пронизывали ее серьезным взглядом.

— Я не заслуживаю тебя, — продолжил он, не моргая.

Блондинка не знала, что и ответить.

— Ты — удивительная женщина, — легко улыбнулся близнец. — Я жив, именно благодаря тебе.

— Ты жив, — ответила она, облизнув пересохшие от волнения губы. — Потому что ты ее близнец.

— Ты и Перси… — не мог сформулировать он. — Вы спасли меня.

— Не мы, — теперь она смотрела тем самым пронизывающим взглядом.

— Джон бы замучил меня, — усмехнулся мужчина.

— У него доброе сердце, — стояла на своем блондинка. — Он сохранил тебе жизнь ради нее. Ради них обеих.

— Какое благородство, — съязвил он.

— Его любовь к ней, намного сильнее жажды мести тебе, — закончила она этот разговор.

А Райли лишь вспомнил события того рокового дня.

Серые тучи сгустились, затянув небо с самого утра. Прохладные капли срывались с неба, падая куда придется. Они касались медных волос близнецов, их лиц и одежды.

Никогда в своей жизни, Райли не заканчивал их поцелуй первым. Он мечтал слиться с ней воедино, замерев в бесконечном единении, став мраморной статуей, или каменных барельефом.

Их близость всегда прерывала Эмили. Она всегда тревожилась, что кто-то их заметит. На это близнец лишь усмехался. «Только когда мы так близко, я чувствую себя целым…» каждый раз напоминал он ей. Сестра всегда отрывала губы первой, поправляя одежду и волосы, будто ничего между ними не было. А в душе, Райли хотелось, чтоб о них узнали и им не пришлось бы больше прятаться.

Инициатором связи и близости, всегда выступал брат. Инициатором разрывов и сдержанности в эмоция — сестра.

Но не в этот раз.

Близнец распахнул глаза. Эми продолжала его целовать, выпуская их зажмуренных глаз горячие слезы. Она целовала брата, но лицо ее выражало бесконечную боль.

Но больно по настоящему было Райли.

Мужчина медленно отпустил ее губы, легонько отшатнувшись назад.

Его рубашка стремительно багровела, а затем и брюки.

Лицо близнеца в миг стало бледным, губы посинели, а мимика выражала удивление.

Сазерленд покачнулся из-за обильной кровопотери. Близняшка придерживала брата, не давая ему упасть.

Ее изумрудные глаза, полные слез и отчаяния, смотрели на брата.

Эмили была напугана. Она отдавала отчет своим действиям, шла на все это осознано, но совершенно не знала, что делать дальше.

Девушка была так зла на брата все это время. За все его попытки разорвать ее отношения с Джоном, за опрометчивые поступки, за собственное похищение, за угрозу жизни Скай.

Но все это исчезло в миг, когда она поняла, что очень серьезно его ранила.

Райли уже не мог стоять на ногах. Мужчина оседал на землю… Эми вместе с ним. Близняшка держала руками его голову, прижимая к своей груди.

Девушка взвыла, как смертельно раненый зверь.

— Все будет хорошо, — хрипела она, зажимая рану.

Было пробито легкое, из-за чего Сазерленд кашлял кровью. Он отчаянно хватался за плечи сестры.

Было обидно из-за ее поступка. Но обиду затмевала эйфория. Наивысшее великолепие для Сазерленда, видеть лицо близняшки перед смертью.

Райли протягивал к ней окровавленные пальцы, проводя подушечками по бровным дугам.

— Я люблю тебя, Эмили, — с трудом прошептал он.

— И я люблю тебя, — рыдала сестра. — Прости меня.

Девушка сильно зажимала глаза, надеясь, что все это окажется дурным сном.

— Прости меня, слышишь, — продолжала она.

Его рука, с огромным трудом, переместилась на ее живот.

— Я прощаю тебя, — наконец ответил Райли. — Береги его больше всего в этой жизни.

Его глаза медленно закрылись, а тело обмякло.

Эмили чувствовала, как ее разум погружается во мрак. Холодная и пустая тьма, разверзла перед ней свои объятия.

Раскачиваясь из стороны в сторону, хватка, в которой она держала брата, потихоньку ослабевала.

Сознание покидало девушку, как и силы. Она уже не чувствовала, как медики отбирают близнеца из ее рук. Не слышала, как Перси отдает приказы. Не ощущала, как сильные руки Джона, поднимают ее хрупкую фигуру с земли, не улавливала его сбитое дыхание.

Лучик солнца, что пробивался сквозь штору, сумел пробудить Эмили. Девушка немного поморщилась, затем все же открыла сонные глаза.

Она совсем не помнила, как оказалась здесь. Но точно знала из-за чего.

Эми резко подскочила на кровати. Голова кружилась и сильно тошнило, но к этому состоянию она уже привыкла.

Близняшка осмотрела интерьер помещения и тот подсказал ей, что это больница.

Эми тут же сорвала с себя одеяло, осматривая живот и бедра. Отсутствие крови безмерно радовало. Но мысли о брате не давали покоя. Раз она в больнице, то он тоже. И возможно даже жив.

Шлепая босиком по полу, в одной лишь сорочке, рыжеволосая столкнулась в дверях с Перси.

— Всего-то на минуту отошел, а ты уже смыться собралась, — подшучивал Грин. — Рад видеть тебя в сознании.

— Где все? — только и смогла вымолвить она.

— Ну смотря кого ты подразумеваешь под «все», — заговаривал он ее.

— Где Джон? — рявкнула Эми.

— Отошел сделать пару звонков, — незамедлительно ответил мужчина, перекрывая ей путь.

— Что с Райли?

— Все хорошо, он жив, — так же быстро, как и первый раз, ответил Грин. — С ним там Аманда.

— Я хочу его видеть, — занервничала близняшка.

Девушка попыталась протиснуться между мужчиной и дверным косяком. На что Перси лишь больше преграждал ей путь.

— Эмили послушай меня, — положил он руки на ее плечи. — Ты пробыла без сознания почти сутки.

— Я должна увидеть брата, — гнула она свою линию.

Девушка пыталась протиснуться в проем, что Персиваль упорно прикрывал.

— Еще пара месяцев и ты не пролезешь здесь, — подшучивал Грин, стараясь разбавить обстановку.

Он улыбался и шутил, но взгляд его был обеспокоенным.

Эмили смотрела на него строго и гневно.

— Хорошо, пойдем, — сдался Грин.

Мужчина проводил ее к палате, где лежал Райли. Не трудно было догадаться, что он там. Вокруг было много охраны, а внутри спала Аманда.

Как только они вошли, блондинка проснулась и подскочила. Девушка обнимала Эмили, содрогаясь от слез.

— Слава Богу с тобой и ребенком все хорошо, — тараторила она. — Я так волновалась.

— Как он? — сквозь слезы вопрошала сестра.

— Выживет, — успокаивала ее Аманда. — Врачи дают хороший прогноз.

Эмили склонилась над братом. Его лицо было спокойным и умиротворенным, он просто спал.

Близняшка провела рукой по его волосам. Все самое страшное позади. Она не рассчитывала удар, но вселенная не желала его смерти.

— Где мама и Скай? — подняла она взгляд на Уистлер.

— Они дома, — ответила девушка, поправляя одеяло. — Скай не выходит из комнаты, Джулия с ней.

Все живы, о большем она и не просила.

Дверь в палату резко открылась и на пороге показался Джон. Вид его был потрепанный, а лицо встревоженным.

— Эмили, — выдохнул гангстер.

Шелби рванул к возлюбленной, едва та успела пошевелиться.

Мужчина сильно прижимал жену к себе, игнорируя ее попытку выбраться.

— Зачем ты встала и пришла сюда? — шипел он в ее волосы. — Я чуть с ума не сошел за эти сутки. Прошу, не поступай так со мной.

— Милый, все хорошо, — заверяла его близняшка, удерживая за лицо. — Со мной все хорошо.

— Ты теперь отвечаешь не только за себя, но и за него, — указывал супруг.

Она даже не собиралась ему перечить. Любимый был прав по всем пунктам. Эми ожидала, что он сейчас настоит на ее возвращении в палату, или поездке домой. Но Джон удивил всех присутствующих.

— Побудь с ним немного, — указал на близнеца мужчина. — Попрощайся, перед тем, как мы уедем в Лондон.

Шелби выпроводил Аманду и стоявшего все это время в дверях Персиваля.

Козырек обернулся, на выходе из дверей:

— Пять минут Эми и мы едем домой.

Голос его звучал устало, но уверенно.

Близняшка присела рядом с братом.

Она гладила его волосы, лицо и плечи. Девушка отпустила все обиды и злость. К черту катились все их раздоры и прошлые распри.

— Я невероятно счастлива собственному промаху и тому, что ты выжил, — улыбнулась сестра. — Теперь все будет хорошо. Я уезжаю с Джоном в Лондон и мы заберем с собой маму и Скай. Верю, что мое отсутствие пойдет тебе на пользу. Люби и береги свою семью. Аманда и Анна нуждаются в твоей защите. Прошу, береги их, как берег меня.

Эмили склонилась ближе к брату.

— Я не держу на тебя зла, и за все тебя прощаю, — близняшка поцеловала брата в лоб. — Храни тебя Бог, Райли.

— Мы ведь будем видеться? — волновалась Аманда.

— Конечно, — отвечала рыжеволосая.

— Мы всегда будем рады тебе и твоему ребенку в нашем доме, — вклинился Джон.

Мужчина то и дело, поправлял на жене пальто, волнуясь, что той прохладно.

— Я буду звонить Вам каждую неделю, — грозила пальцем Уистлер.

— Договорились, — кивала Эми.

Аманда обняла на прощание их обоих.

Прощаться всегда грустно, особенно пережив подобное.

Меланхолия буквально витала в воздухе. И Джон ощущал настроение любимой жены.

Мужчина крепче прижимал Эмили к себе, давая ей ощущения покоя и защиты. Гангстер знал, что она нуждается в его поддержке, как никогда.

— Я так благодарна тебе, — обратилась она к мужу.

— Я просто не смог бы.

— Не смог?

— Не знал бы, как потом смотреть тебе в глаза, — пояснил Шелби.

— Спасибо, что сохранил ему жизнь, не смотря ни на что.

— Это только ради тебя и Скай.

— Я знаю, — кивнула рыжеволосая. — Спасибо от нас обеих.

— Все ради моих девочек, — тепло улыбнулся Джон.

Близняшка покрепче прижалась к любимому. Им пора домой, успокаивать Джулию и Скай и собирать вещи. Впереди так много дел и забот.

Примерно раз в неделю Джон приезжал в Бирмингем, чтобы лично предоставить отчет о делах в Лондоне братьям. Те, всегда были рады его видеть.

Артур каждый раз напоминал о том, что посещает его пустой дом, о визитах к Райли и о том, что их люди и врачи дежурят там по очереди круглыми сутками. Рассказывал об Аманде и Анне, о своей жене и Билли, о косяках Майкла, которые Полли перекрывает. О многом он любил болтать. Старший из Шелби скучал побрату больше остальных, как ему казалось.

Томасу же любопытно было узнать, как Джон устроил там свою жизнь и что у них нового. Как у них с Эмили все поменялось с появлением ребенка.

Козырек очень любил эти разговоры. Он с упоением рассказывал, какое это счастье — быть отцом. Козырек мог часами рассказывать о своем сыне Оливере, о том, как он на него похож и подобное.

Томас отмечал для себя, что давно не видел Джона живее, чем сейчас. Это видел и Артур. Оба были счастливы знать, что их брат счастлив и наконец нашел себя в жизни.

Ада и Полли все ждали, когда же он им покажет малыша. Но гангстер считал, что тот пока слишком мал. Познакомит сына с родственниками, когда тот подрастет и окрепнет.

Одна лишь Грейс никогда не задавала лишних вопросов, не настаивала ни на чем и не торопила Джона. Она лишь удивлялась тому, как поменялся ее деверь, с появлением Эмили Сазерленд в его жизни. Она вернула ему самого себя, каким он был до трагедии с Мартой. Удивительные вещи творит с людьми любовь. Прекрасно удивительные.

Томасу и не надо было спрашивать, о чем жена думает. Он понимал это без слов, читая в ее глазах, когда взгляд ее был направлен на Джона.

Гангстер улыбался, наблюдая за всей семьей, что сейчас получала приглашение от младшего брата к нему в Лондон.

Осознав многое и переосмыслив собственные взгляды на жизнь, Шелби давал оценку своим действиям. Лет пять назад, он убил бы Райли не задумываясь.

«Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэл Кольт сделал их равными».

Будь он своей прошлой версией до появления Эми в его жизни, он бы прострели голову Райли, не мешкая ни секунды. Она поменяла его отношение ко всему. Козырек сохранил Сазерленду жизнь ради нее, несмотря на его угрозы и попытки навредить Скай и Эми.

Джон просто понимал, что Райли часть Эмили и всегда им будет. Гангстер не в силах это поменять.

Психическое состояние близнеца, лишь усугубляло положение. И сестра его жалела, растапливая сердце Джона.

Думая об этом всем, он считал своим долгом навестить ту, о которой совсем позабыл.

Стыдливо натягивая козырек восьмиклинки на глаза, цыган петлял среди могил, вспоминая куда идти.

Мужчина давно здесь не был и слабо помнил искомое место, но все же нашел его.

Он всегда считал глупым все эти разговоры с усопшими. Марта умерла и очень вряд ли услышит его.

Козырек присел на одно колено. Он убрал увядшие цветы, заменив их свежими.

И пусть губы его не шевелились. В мыслях, он рассказывал ей о своей жизни, о семье, о том, что стал отцом, просил прощение, что не приходил все это время. Обещал заезжать чаще по возможности. В глубине души испытывал стыд и чувствовал себя предателем, но здравый смысл подсказывал, что он все делает правильно. Он просто живет дальше, наконец отпустив Марту. Шелби протер платком изображение ее лица на надгробии, в надежде, что и она его простила и отпустила.

В новом городе, в новом доме Джону служили все старые и проверенные временем люди. Садовника и экономку Мэри, он перевез вместе с ними. Они много лет служили ему верой и правдой и Шелби не хотел с ними расставаться. Из новичков был только Тень, но он смог заслужить его доверие. На его счет козырек не беспокоился и спокойно оставлял наемника за старшего, когда отсутствовал дома.

Цыган всегда был равнодушен к Лондону. Но теперь, когда здесь жила его семья, он радовался каждому своему приезду. Гангстер спешил в место, которое теперь стало для него родным. Мужчина готов называть любую точку на карте домом, если там Эмили с Оливером.

До рассвета еще слишком долго, ночь темна и глубока. Поэтому Джон, подобно вору, крадется в собственном особняке, не желая разбудить ни прислугу, ни членов семьи.

Заметив слабый свет в одной из комнат на первом этаже, он с любопытством заглянул туда.

Глаза привыкли к темноте и он без труда мог видеть происходящее. Его губ коснулась легкая ухмылка.

— Когда-то я ехал сюда, чтоб развязать с тобой войну, — шептал гангстер сам себе. — А теперь ты почти, что живешь в моем доме.

Персиваль скрутился клубком на диване, укрывшись пледом. Психиатр проводил много времени в особняке Шелби, прорабатывая терапию с Джулией, касаясь ее зависимости. И со Скайлар, после случившегося. Мужчина и правда, почти что жил здесь.

Джон отвел для Джулии и Скай целое крыло, и тем не менее, они все равно продолжали собираться именно здесь.

Шелби не обделил вниманием и девочку. Он осторожно заглянул в ее спальную, убедившись, что с ней все в порядке.

Мужчина убрал книгу, что лежала на животе малышки. Скай уснула вместе с ней. Он заботливо поправил одеяло и погасил ночник.

— Спи сладко, — шепнул он ей.

С появлением Сазерленд, его жизнь окрасилась множеством красок. Девушка пришла не одна, а привела с собой столько людей, что Джон не чувствовал себя одиноким никогда и нигде.

Поднявшись в их спальную, Шелби не обнаружил жены. Хотел уже было искать ее, но отвлекся на звуки из кроватки сына. Оливер ворочался и кряхтел. Родительский инстинкт брал верх над всеми действиями и мыслями.

Козырек взял малыша на руки, успокаивая его.

— Ну все сынок, — шептал он ребенку, укачивая. — Все хорошо, папочка рядом.

Выполнив отцовскую обязанность, мужчина положил сына в кроватку, завернув одеялком. Он еще несколько минут любовался спящим младенцем, подмечая, как сильно он на него похож, так ему казалось во всяком случае.

Звук льющейся воды из ванной привлек его внимание, как раз к тому моменту, когда Оливер уже уснул.

Шелби направился к источнику звука, дабы проверить, чем супруга занимается в столь поздний час.

Осторожно открыв дверь, он встретился с ней взглядом в отражении зеркала.

Эмили была раздета по пояс, из одежды было только белье, что спустилось к бедрам. Ее медные волосы струились по спине к талии, обнажив грудь. Она то, в большей степени, и привлекала его внимание.

— Почему не спишь? — интересовался муж, подходя ближе.

— Оливеру не нужно столько молока, сколько у меня есть, — цокнула язычком Эми. — Его слишком много и оно мешает мне спать, потому что постоянно течет. Уже сухих рубашек не осталось.

— Родная, ты прекрасна, — улыбнулся Джон.

Ему очень нравилось, что жена делится с ним такими подробностями. Эти знания о ней, лишь делают их связь прочнее.

Шелби обнимал любимую женщину, стоя позади нее. Тепло ее тела, запах волос и бархатистость кожи держали в своем плену.

Его ладони плавно перемещались по телу, лаская и согревая своим жаром. Эмили томно прикрывала глаза, отдаваясь его воле. Джон целовал ее плечико, поднимаясь к шее.

Как только его пальцы коснулись ее груди, девушка почувствовала очередной прилив.

Близняшка стеснялась позывов своего тела из-за новшеств, которые она получила после рождения сына. Но природа принесла свои коррективы, хоть те и были временными. Ее грудь увеличилась, а психосоматика работала как положено. Стоило ей услышать, как Оливер плачет, или просто взять его на руки, как тело тут же было готово к кормлению.

Сейчас происходило тоже самое. Из-за сексуального возбуждения, что вызывал ее любимый мужчина, девушка чувствовала, что это вот вот случится.

— Джон, — тихонько позвала она его, желая предупредить.

— Я знаю, — ответил он, будто читая ее мысли. — Все отлично, мне так это нравится.

Его слова в купе с ласками, лишь больше разжигали в ней пожар.

— Хочу еще от тебя детей, — хрипло произнес он от возбуждения.

Эмили окончательно потеряла связь с реальностью, от его слов и действий.

Мужчина двигался медленно, давая ей привыкнуть к ощущениям. Эмили упиралась руками о тумбочку, придерживаемая его сильными руками. Он прижимал ее спину к себе. Ее сладкие стоны, кружили ему голову.

Джон наращивал темп, не в силах себя сдерживать. Он прижимал любимую к себе сильнее, чувствуя как теплое молоко из ее груди, течет ему на руки, что обнимали ее талию.

Эмили больше не стеснялась. Частое и сбивчивое дыхание мужа, говорило о том, что его не смущает эта деталь.

Но на самом деле, козырька это приводило в восторг. Его ладони плавно поднялись к груди любимой, легонько ее сжимая.

Сорвавшийся с губ Эмили стон, был знаком их окончательного умопомрачения.

Тепло, стекающее из груди близняшки, сочилось сквозь пальцы мужа, разливаясь по его рукам также, как он разливался в ней.

— Я так сильно люблю тебя, — вторил Джон, прижимая губы к ее затылку.

Эмили усмехалась, задыхаясь в экстазе. Она повернулась к любимому, сумев удержать равновесие.

— Люблю тебя в сотню раз сильнее, — рыжеволосая целовала его влажные губы.

— Не бывает такого, — целовал он в ответ.

— Еще как бывает, — не отрывая губ, спорила она.

— Хочу, чтоб следующей, у нас была дочь.

Козырек усадил жену на тумбочку, давая понять, что это далеко не конец и его усталость ничего не значит.

Впереди еще столько времени, но Джону не терпелось, он хотел всего и сразу.

А Эмили и не протестовала. Беременность и рождение детей всегда пугали ее, но не в этом случае… не с ним. На любимого можно было положиться. Джон надежный и любящий муж, а еще отличный отец. С ним, они все в безопасности.

И даже сквозь года, он останется таковым. Козырек и повода не даст жене в нем усомниться. Он раз за разом будет лишь подтверждать серьезность своих чувств и твердость слов.

Полли сидела в кресле качалке на заднем дворе поместья Шелби в Бирмингеме. Все праздники и собрания всегда проходили именно здесь. Согласно традиции, все члены семьи собирались, привозя с собой жен и детей, а в ее случае, уже и внуков.

Цыганка курила, наблюдая за всеми. Ей нравились эти посиделки, несмотря, на иногда возникающие конфликты и прочее.

Внимание Грей было сосредоточено на родственниках, которых она редко видела. Таковыми являлись Джон и Эмили, что сейчас разговаривали с Грейс.

Персиваль, что стал придатком их семьи и одним из ключевых партнеров компании Шелби, тоже посещал все эти мероприятия.

Он проводил много времени с детьми, постоянно отрывая Эмили от диалога одним и тем же вопросом «Когда она приедет?».

Рыжеволосый мальчик с яркими изумрудными глазами очень отличался от своих ровесников. Пятнадцатилетний юноша был серьезен и не вступал в обсуждения всяких шуток с кузенами. У него были совсем другие интересы. Он был развит и умен не по годам.

Юноша взял маленькую сестру из рук матери, дабы та могла спокойно пообщаться с родней, которую так редко видела.

Парень держал малышку на руках, показывая ей бронзовое дерево с яблоками на заднем дворе дядюшки Томаса.

— Алиса смотри, — указал он четырехлетке. — Это яблоко нашей семьи. Здесь имена наших мамы и папы.

Девочка еще плохо читала, по слогам, но без труда прочла «Джон и Эмили Шелби».

— А с обратной стороны наши с тобой, — показывал ей Оливер. — Красиво, правда?

— Да, — кивнула в ответ девочка.

Оливер поправлял на сестренке платьице и ленточки в светлых волосах. Ее большие голубые глаза рассматривала брата. Они были похожи, но все же Оливер пошел в породу Сазерленд; медные волосы, зеленые глаза. Алиса в Джона. В ее детском личике были все его черты.

Аманда тоже посещала эти встречи, приводя с собой Анну. Обе стороны считали, что дети должны дружить и не ведать о том, что происходило когда-то давно.

Уистлер много времени проводила с племянниками. Ей очень нравилось общаться с Оливером, он напоминал ей Райли в юности. Но только внешне. Мальчик не был таким жестоким и одержимым, сказывалось воспитание Джона и Эмили. В это они вкладывали свои души. Оба родителя не жалели сил и времени, всецело отдавая себя детям.

Оливер и Алиса росли в любви и заботе, поэтому и сами умели любить.

— Пятнадцать лет в браке, — шепнула Грейс на ухо Томасу, указывая на Джона. — А он все также смотрит на нее.

— Как и я на тебя, — уткнулся он ей в шею.

Джон придерживал жену за талию, не выпуская сына и дочь из вида. Козырек посматривал на часы, рассчитывая время от Лондона до Бирмингема.

Рыжеволосая девушка смотрела в окно, наслаждаясь теплым ветерком и красивым пейзажем, такой до боли знакомой дороги.

— Семейный праздник значит? — уже в который раз спрашивал парень.

— Волнуешься? — подшучивала Скайлар.

— Вовсе нет, — отмахнулся Нейт, скрывая реальные эмоции.

— Это не просто семейная встреча, — поясняла Сазерленд. — Я хочу познакомить своего жениха с семьей.

— Ну Эмили и Джулию я уже знаю, — поправлял он, следя за дорогой.

— Моя семья куда больше, — подмигнула девушка.

Нейтан сделал глубокий вдох, что Скай не оставила без внимания.

Она лишь улыбалась его волнению. Нейтан был из интеллигентной семьи банкиров, о бандах он лишь слышал, в основном из рассказов возлюбленной.

— Так я значит познакомлюсь с «Острыми козырьками»? — уточнял он.

— Ага, — подтвердила его слова рыжеволосая. — А еще с их женами и детьми.

— Но гвоздь программы — Джон Шелби, легендарный преступник и гангстер?

— Джон Шелби — легендарный преступник и гангстер, — подтвердила его слова Скайлар. — А еще один из самых близких моих людей, мой добрый друг, советчик и опора, моя защита и мой тыл. Человек, давший мне все. Человек, заменивший мне отца.

— А если я ему не понравлюсь? — спросил Нейт.

— Храни тебя Бог, — пошутила Скайлар, рассмеявшись его округлившимся глазам.