Билет до Лондона [Валерия Валерьевна Верлицкая] (fb2) читать онлайн

Было начало осени. Шел дождь. Не сильный, но настойчивый. Нельзя было сказать точно, когда он начался, и, похоже, заканчиваться он тоже не собирался. Деревья уже начинали покрываться позолотой и багрянцем. Небо было хмурым и затянутым серыми тучами. Было не то, чтобы очень холодно, скорее просто свежо. В такую погоду хорошо бывает, сидя дома выпить чашечку, другую кофе или зеленого чая, это уж кому как нравится, по тому, что к прогулкам подобная погода совсем не располагает.

Вот, вроде бы, дождь стал идти чуть медленнее, тучи на небе расступились, и, казалось, что вот-вот появится солнце. Легкий ветерок сорвал с клена листочек и, немного покружив, плавно опустил его на землю. Солнце так и не показывалось. Вдруг, небо снова заволокло тучами, и дождь пошел с новой силой. Такая погода мало кому бывает по душе, тем более она была не по душе тем людям, которые решили сегодня, во что бы то ни стало, принести домой десяток, другой, пачек соли. Нет, нет, ничего подобного, никакого бесплатного отпуска товара в качестве рекламной акции не было и в помине. Да и люди, с самого раннего утра, столпившиеся возле магазина и выстроившиеся в длиннющую очередь, которая огибала небольшой магазинчик аж в два кольца, совсем не собирались солить тоннами огурцы или капусту. Соль им нужна была для того…, впрочем, если бы им был задан такой вопрос, они бы вряд ли смогли на него ответить, так как сами не знали для чего. Но, к счастью, они не задавали себе этот вопрос. И чем многочисленнее становилась очередь в небольшой продуктовый магазинчик, тем все больше и больше этот вопрос становился бессмысленным. Люди попросту смотрели друг на друга, и никто не хотел быть хуже других.

«Ведь всем этим людям нужна зачем-то соль, значит, ее следует взять побольше», – размышляли те, кому сегодня повезло больше и которые оказались в начале очереди.

«Если предстоит отстоять такую длинную очередь, то когда она подойдет, надо взять как можно больше соли», – так думали менее везучие их соседи, которые находились в конце очереди.

В результате, к открытию магазина, он уже был плотно охвачен кольцом покупателей. Соль, для удобства покупателей, продавали не в самом магазине, а через маленькое окошко, через которое, в целях безопасности, отпускали товар в ночное время. Для этой цели был выделен даже специальный продавец.

Как раз в это время, на крыльцо магазина, вокруг которого выстроились все эти люди, вышла внушительных размеров женщина в синем халате и шлепанцах на босу ногу. Одной рукой она вытащила из кармана пачку сигарет, а другой рукой в это время провела по беспорядочной копне волос, поправляя ее. Вдруг, она вздрогнула, обнаружив у себя на голове неснятую бигуди. Быстрым движением, женщина засунула пачку сигарет себе прямо в рот, чтобы освободить вторую руку и стала поспешно доставать эту бигуди из запутанного начеса на голове, который был сделан ею наспех как раз перед выходом на крыльцо. Наконец, дернув, как следует за бигуди, женщине удалось от нее освободиться, выхватив при этом из своей головы клок волос.

«Зараза», – выругалась она и сплюнула. Взяв двумя пальцами сигарету, она закурила, выпустив дымок. Она слишком часто стряхивала пепел, без всякой на то надобности, поэтому было видно, что она не спокойна. Да и руки ее тряслись, что было видно даже невооруженным глазом. Она крепко зажала сигарету между средним и указательным пальцами, которые по виду напоминали маленькие сардельки. Как же ей удалось нацепить на такие пальцы столько колец, оставалось загадкой, видимо, она была настолько большой любительницей ювелирных изделий, как в прямом, так и переносном смысле, что все украшения таких размеров, ей делали по индивидуальному заказу.

О, да, она любила жить, мягко говоря, не по средствам. Водился за ней такой грешок, но фортуна, всегда была к ней более чем благосклонна, что позволяло ей до сих пор выкручиваться из (прямо скажем) не самых приятных ситуаций. Она докурила сигарету до самого фильтра, тупо уставившись на людей в очереди. Какие мысли крутились сейчас у нее в голове, было не известно, кстати сказать, в последнее время эту голову мысли посещали все реже и реже. И причина на это была самая, что ни на есть, банальная. Маргарита Порфирьевна, а именно так ее звали, очень пристрастилась к спиртному. Это было второй ее слабостью, после украшений, хотя, все чаще и чаще, эти ее слабости стали меняться местами.

Дождь Маргарите Порфирьевне совсем не мешал стоять на крыльце, хотя ее вряд ли можно отнести к любителям сырости и промозглости. Ей было чуждо наслаждение непрекращающимся дождем, как, собственно, и солнечной погодой. Ей было все равно, ведь кушать люди хотят в любую погоду, следовательно, будут вынуждены покупать продукты, а значит, на выручку ее магазинчика, погода никак повлиять не может. Чего же тогда об этом думать. Она предпочитала держать голову свободной от всякой ерунды. И всякий раз пыталась выбрасывать от туда все лишнее, да так в последнее время увлеклась этим, что сама не заметила, как там почти ничего не осталось. Хотя, Маргарита Порфирьевна и заботилась всегда о том, чтобы не пустыми оставались совсем другие ее составляющие, а именно, это ее желудок, и… кошелек. Но в последнее время и с этим начались проблемы. Проблемы, которые появляются, к сожалению, всегда не к стати, как, например, и этот несносный дождь. Крупная дождевая капля упала на ее нос. Она снова вздрогнула от неожиданности. Дождь пошел сильнее. И это напомнило ей об одной неприятной истории. Видимо ее подтолкнуло к воспоминаниям то, что погода тогда на дворе стояла такая же, как и сегодня, а может быть и то обстоятельство, что тогда было тоже начало осени. Короче говоря, она за последнее время, всякий раз вспоминала о ней, когда шел дождь, хотя история эта произошла восемь лет назад. Маргарите Порфирьевне никак не удавалось выбросить ее из своей головы. Хотя десятки подобных историй, она забывала моментально, и никогда о них не вспоминала, но об этой истории, ей недавно напомнили, поэтому это и была особая история. Маргарита Порфирьевна буркнула что-то себе под нос и потрясла головой, как – будто попыталась вытрясти эти воспоминания из нее, но, к сожалению, сделать это было не просто. Нет, ее не мучила совесть за то, что пришлось сделать небольшую подлость, которая принесла ей дивиденды в виде улучшения материального положения. Она просто-напросто испытывала чувство страха. Дело в том, что пару лет назад, у нее возникли некоторые проблемы со здоровьем, и это так напугало ее, что она решилась на то, чтобы отправиться к гадалке. Уж очень ей хотелось узнать, чем это может быть вызвано. На подъем, Маргарита Порфирьевна, была тогда женщиной легкой. Однако, это свое решение она вынашивала достаточно долго. И вот, наконец, выбрав для поездки свободный день, она, еще немного посомневавшись, все-таки отправилась узнать свою судьбу.

Проделав не близкий путь, она не то, чтобы очень утомилась, скорее, чувствуя, что цель ее визита совсем близка, она совсем лишилась терпения. Уже издали, увидев людей, стоявших возле неказистого домика, по-видимому, ожидавших своей очереди, Маргарита Порфирьевна, будучи дамой занятой, решила, что они стоят в очереди по одной простой причине, что делать им нечего, а у нее магазин, поэтому, она никак не может себе позволить присоединиться к ним.

Она вскарабкалась на крыльцо, окинула презрительным взглядом всех окружающих, и зашла в дом, не дожидаясь своей очереди, отстранив при этом молодую девчушку, стоявшую у самой двери, видимо, готовящуюся войти следующей. Но та только успела открыть рот, как перед ее носом захлопнулась дверь за Маргаритой Порфирьевной. Только после секундного колебания, она пришла в себя и робко проскользнула в дом вслед за Маргаритой Порфирьевной.

– Торопишься? – кинула сразу с порога старуха с растрепанными седыми волосами Маргарите Порфирьевне, показывая рукой девчушке, чтобы та немного подождала, – правильно и делаешь, жить тебе осталось не долго.

Эти слова очень сильно подействовали на Маргариту Порфирьевну, тем более, что в комнате, в которую она вошла, был полумрак и сильный запах чего – то непонятного, но совсем не приятного. Горели свечи и благодаря этому Маргарита Порфирьевна смогла рассмотреть убогую обстановку жилища старухи – предсказательницы.

– Настолько серьезна моя болезнь? – спросила Маргарита Порфирьевна.

– Твоя болезнь? Это ерунда. Ты совершенно здорова, – не поднимая на нее глаз, сказала старуха.

– Тогда не понимаю, – засомневалась Маргарита Порфирьевна, стоит ли вообще верить тому, что говорит гадалка.

– Я вижу, что восемь лет назад ты страдания причинила светловолосой девушке. От нее смерть ты и примешь. Если хочешь смерть обмануть, то не замышляй больше ничего против нее.

– Она будет мне мстить за старое? – спросила Маргарита Порфирьевна, напуганная словами старухи.

– Этого не вижу, но то, что смерть она тепе несет, это точно, – сказала старуха, уставившись своими светящимися светлыми глазами, которые даже при тусклом освещении можно было рассмотреть, на Маргариту Порфирьевну. Поглядев на нее пристально еще какое – то время, она добавила:

– Все, уходи, больше ничего не скажу.

Всю дорогу назад Маргарита Порфирьевна была удручена печальным известием.

Тогда-то, то ли услышав от старухи, что она полностью здорова, то ли от отчаяния, Маргарита Порфирьевна и пристрастилась к выпивке. Мало-помалу ей удавалось топить в стакане свои мрачные мысли. Она даже решила помириться с той светловолосой женщиной, о которой говорила ей гадалка.

По приезду домой, она тотчас связалась со всеми общими знакомыми, да и просто с людьми, которые могли иметь с ней дела. И тут ей снова улыбнулась судьба, на удивление быстро, ей удалось ее разыскать. Каково же было ее удивление, что та девушка, совсем не держит на нее зла и даже рада встрече. Это немного успокоило Маргариту Порфирьевну, и она стала жить прежней жизнью, правда, время от времени, мрачные мысли навещали ее. Так случилось и сегодня.

Постояв еще немного на улице, она решила зайти внутрь. Через небольшое мутное оконце взору Маргариты Порфирьевны представали все те же почти зеленые деревья, лишь слегка тронутые осенней позолотой и хмурое небо. Дождь за окном не давал ей освободиться от мысли употребить потихоньку сто граммов водочки, которые она заготовила заранее и поставила в железный сейфовый ящик – дожидаться своего времени употребления. Надо сказать, кстати, что ожидание это, редко когда-либо было долгим. Вот и сегодня, повод представился таки сам собой, что еще, как ни заначка, может помочь быстрее всего развеять грустные и тревожные мысли?

Она села напротив окна. Проводив взглядом пролетевшую мимо ворону, Маргарита Порфирьевна откусила кусок кренделя, аккуратно вымоченного перед процедурой откусывания в сладком горячем чае, который был налит в массивную пол – литровую пивную кружку. Она наслаждалась своей трапезой, на лице ее улавливалось состояние безмятежности или легкой приятной усталости. Не обращая внимания на царившую вокруг суету, Маргарита Порфирьевна смотрела вдаль, иной раз, даже казалось, что она о чем-то размышляет, но присмотревшись повнимательнее, становилось ясно, что в данный момент Маргарита Порфирьевна, скорее всего, не думает вообще, чем думает о чем-то.

Она была женщиной средних лет. Сразу же после школьной скамьи, она пришла работать простой продавщицей в тот самый магазин, в котором трудится по сей день. Здесь она и сделала за двадцать пять лет просто головокружительную для себя карьеру. Сначала она стала старшим продавцом, спустя несколько лет администратором, спустя еще несколько лет – уже директором, а до недавнего времени, у нее было желание стать хозяйкой этого магазина, выкупив его в свою собственность. Желание-то было, возможности, вот только не было. Надо сказать, что желания Маргариты Порфирьевны очень часто не совпадали с ее возможностями. Из-за этого обстоятельства, образовалось у Маргариты Порфирьевны к настоящему времени немало различных долгов.

Особой Маргарита Порфирьевна была очень колоритной и запоминающейся. Благодаря отменному здоровью и хорошему аппетиту, она имела плотное телосложение, если не сказать большего. Ее подбородок переходил во второй подбородок, второй, в свою очередь в третий, а третий подбородок переходил в огромных размеров бюст, к которому был прикреплен булавкой бейджик с надписью: «Маргарита Порфирьевна – Директор магазина».

Муж же Маргариты Порфирьевны, был человек худощавый и маленький, он не отличался особым интеллектом, и никогда не вмешивался в ее дела. Был у нее сын, который, надо сказать, мало чем отличался от отца, разве, что сумел обогнать его по росту. Он каждый день слонялся без дела, то и дело, отвлекая от работы продавцов из ларьков с мороженым, которые находились в непосредственной близости от магазинчика. Он приезжал к матери довольно часто, чтобы выклянчить у нее немного денег, а потом моментально просадить их все в соседнем игровом зале. Таким образом, Маргарите Порфирьевне надеяться было не на кого, поэтому все делать она привыкла сама, без помощи кого-либо из членов ее семьи. А соответственно, вела она дела, так как могла, не вдаваясь особо в их тонкости и детали.

Маргарита Порфирьевна выглянула в окно, чтобы посмотреть на людей.

В очереди стояли совсем ветхие старушонки, однако, когда до них доходила очередь, трудно было представить, что эта хрупкая старушонка способна унести такое количество соли. Продавщица Леся, не успевшая здесь очерстветь, еще «вчера» купившая билет в один конец на поезд из Минска до нашего города, а сегодня уже отпускавшая товар через маленькое окно, наивно пожалев скрюченную старушонку, которая дождалась своего звездного часа – уйти сегодня из магазина с солью, обратилась к ней:

– Бабуля, куда тебе двадцать пачек соли, это ведь двадцать килограммов, как ты понесешь все это?

На что бабуля оскалилась как Цербер, во все свои три зуба и ответила Лесе таким трехэтажным матом, что той стало понятно, что эта бабуля способна унести и больше. Народ в очереди бурно переговаривался друг с другом, у людей находилась масса общих тем для содержательнейших бесед.

Одни хвастались, что вчера уже успели купить несколько килограммов соли, но сегодня, проходя здесь и увидев, что продают соль, не смогли пройти мимо и встали снова в очередь. Те, которые должны были ехать на работу, не торопились этого делать, а становились в очередь и находили массу причин, по которым доехать до пункта назначения сегодня не смогут. Они были невероятно изобретательны и придумывали такие истории для работодателей, которые тут же озвучивались ими с помощью вседоступной мобильной связи, что если бы записывать их, то можно было бы получить массу сценариев для захватывающей сериальной продукции.

Другие говорили, что совсем скоро, из магазинов исчезнет еще и сахар и сода, и что- то там еще, некоторые, осо-о-о-бо запасливые, когда подходила их очередь, начинали скупать после всего услышанного, и сахар, и соду, и что-то там еще.

Покой Маргариты Порфирьевны иногда нарушал телефонный звонок, это были звонки от ее знакомых, которые в свою очередь, тоже, будучи людьми не менее запасливыми, не прочь были прикупить один, другой десяток пачек соли. После очередного такого звонка покой Маргариты Порфирьевны был окончательно нарушен, от безмятежного выражения лица не осталось и следа, тут ее окончательно лишила покоя мысль, а не взять ли ей самой соли, мало – ли, что может быть, в эту же секунду из груди ее вырвался истошный крик:

– Леся! Закрывайся!

Леся послушно вывесила на дверь магазина табличку с надписью «Учет», крикнула в толпу, что соли больше нет, и закрыла дверь.

Люди стали возмущаться. Они никак не хотели придти сегодня домой с пустыми руками, тем более, что маленький магазинчик Маргариты Порфирьевны, был, пожалуй, единственным местом, где сегодня еще продавалась соль, ведь в остальных местах, она была моментально раскуплена еще позавчера, или, в крайнем случае, вчера. То есть, с закрытием этого магазинчика, у людей просто пропадала всякая надежда сделать запасы соли.

Волнения не стихали. Маргарита Порфирьевна догадалась об этом по доносившемуся шуму толпы, который, в свою очередь, был перебит шумом из водосточной трубы. Люди, которые стояли первыми в очереди, передавали тем, кто стоял за ними, что соль кончилась. И вот волнения дошли уже до самого конца очереди. Тогда Маргарита Порфирьевна решила, что ей пора выйти на улицу, чтобы успокоить людей. Она, проведя несколько раз рукой по волосам, чтобы поправить сбившийся на бок начес, наспех неаккуратно накрасив губы красной помадой, вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь. Хотя дождь и немного заглушал ее голос, после того, как ей было произнесено несколько волшебных фраз, буквально, в считанные минуты, народ послушно стал расходиться. Со стороны казалось, что эта женщина обладает серьезными дипломатическими способностями, или, на крайний случай, даром убеждения. Но что именно она тогда говорила, расслышать в помещении магазинчика, из-за дождя, было невозможно.

Лично, направившись к двери, чтобы ее закрыть, Маргарита Порфирьевна, глядя на Лесю, сказала долгожданные слова:

– Обедать пора! Давай!

И не успела она закрыть дверь, как на пороге магазина неизвестно откуда очутились двое мужчин. Они были хорошо одеты, аккуратно подстрижены и чисто выбриты. Они были моложе среднего возраста, но, вместе с тем, уже, далеко, не юные. Благоухание дорогих ароматов, исходивших от этих господ, прямо скажем, было настолько не привычным для Маргариты Порфирьевны, что та, невольно (господа эти не могли не произвести на кого – либо благоприятного впечатления, включая и Маргариту Порфирьевну) отвернув набок голову и немного сморщившись, произнесла:

– Вам тоже соли?!

– Нет, уважаемая сударыня, соль у нас есть, у нас к Вам приватная беседа, – начал сладко говорить высокий блондин с ровной белоснежной улыбкой, которую старался показывать при каждом удобном случае, потом, глядя на отсутствующее выражение лица Маргариты Порфирьевны, добавил, – так сказать.

Вначале Маргарита Порфирьевна немного напряглась, но, закончив свою фразу словами «Так сказать» блондин исправил положение и Маргарита Порфирьевна, одобрительно махнув рукой, заключила, закрывая при этом дверь магазина:

– Заходите, чего на дороге стоять-то.

Она, поведя носом по ветру, словно принюхиваясь к чему-то, более приятному для нее, чем парфюм господ, снова крикнула:

– Леська, не тяни с обедом!

Затем Маргарита Порфирьевна со словами:

– Присаживайтесь, – подвинула господам пластмассовые стулья.

Посмотрев на стулья, которые когда-то были белого цвета, а сейчас стали серыми от затертой в них грязи и какого-то жира, и еще неизвестно чего, джентльмены вежливо предпочли постоять. Но Маргарита Порфирьевна не унималась:

–Да садитесь, чего уж там, в ногах правды нет, – и сама плюхнулась на один из стульев, все четыре ножки которого, разъехались при этом в разные стороны. Господа, переглянувшись, были вынуждены принять предложение Маргариты Порфирьевны – присесть.

Брюнет присел первым, а блондину еще пришлось с собой немного побороться, так как он, когда еще был студентом-медиком, а потом, за три года работы в больнице, приобрел обостренное чувство брезгливости, он просто не выносил всякого-рода грязь, по тому, что ему везде мерещились микробы. К медицине, он, правда, давно уже перестал иметь отношение, а вот его обостренное чувство брезгливости, до сих пор не притупилось.

–Уважаемая Маргарита Порфирьевна, – «зажурчал» блондин, – видите ли, что привело нас к Вам, – он сделал небольшую паузу и затем продолжил, – мы хотим сделать Вам выгодное предложение, – он широко улыбнулся.

–От которого Вы не сможете отказаться, так сказать, ха-ха, – встрял голубоглазый брюнет.

На что блондин обернулся к нему и посмотрел так проникновенно, что тот замолчал и более не говорил ни слова. Затем блондин, переведя взгляд на Маргариту Порфирьевну и увидев ее быстро бегающие глазки на лице, не отягощенном интеллектом, лучезарно улыбнувшись, продолжал:

– Нам известно, что Вам разрешено выкупить помещение магазина, где мы сейчас находимся.

– Разрешено то разрешено, только как с нашими-то долгами?! – посетовала Маргарита Порфирьевна, не переставая бегать глазками.

Блондин продолжал:

– Да, действительно незадача, Вы, как нам известно, несколько стеснены в средствах, да и кредиторы вас одолевают…

– Стеснены? Очень стеснены! Да и от кредиторов спасу нет, – заключила Маргарита Порфирьевна, разоткровенничавшись с незнакомцами под воздействием выпитого до их визита спиртного.

– А у нас как раз имеются лишние средства, представляете какое совпадение? – он снова широко улыбнулся и добавил, – и мы пришли, чтобы дать Вам их.

– Как? Просто дать? А что взамен? – оживилась Маргарита Порфирьевна.

– Ну, зачем же так сразу грубо – «взамен», – улыбаясь, продолжал блондин, – просто у нас есть возможность помочь Вам, мы хотим, чтобы у нас с Вами был в собственности этот магазин, чтобы Вы были полноправной хозяйкой, чтобы богатели день ото дня, а потом, вы можете продать его часть и полностью рассчитаться с долгами…

Надо сказать, что Маргарита Порфирьевна являлась не единственной учредительницей этого магазинчика. Всего их было трое, только она была бойчее остальных и ее, единогласным решением, сделали директором, две же другие соучредительницы Маргариты Порфирьевны, никак не соглашались занять эту должность. Одна из них – Глафира Александровна, будучи в немолодом возрасте, была настолько труслива, что боялась собственной тени. Другой же даме – Римме, было все на столько безразлично, что Глафира Александровна, побоялась бы допускать ее до управления делами. Поэтому, утверждение кандидатуры Маргариты Порфирьевны на должность директора было единственным возможным вариантом для всех сторон.

– Постой, – перебила его Маргарита Порфирьевна, – я сейчас, – и она проворно прошмыгнула за угол к здоровому железному сейфу. Шустро открыла его дверь, достала от туда рюмку, о содержимом которой догадаться не сложно, и лихо опустошила ее. Брюнет из любопытства инстинктивно отклонился назад вместе со стулом, чтобы заглянуть во внутрь сейфа, но содержимое сейфа лишь составляли уже на четверть пустая бутылка водки и ставшая за последние несколько секунд пустой рюмка. Господа переглянулись. Тем временем по всему помещению магазина, быстро распространился запах жареной картошки. Был слышен звук, постреливающего на сковородке масла. В магазине стало душно и угарно. Маргарита Порфирьевна быстро закрыла сейф и, как ни в чем не бывало, вернулась к гостям:

– Так что вы там, на счет хозяйкой?

– Да вот мы и говорим, что надо Вам стать хозяйкой помещения этого, не нужно оно вам станет, тогда сможете продать его, и каждая в отдельности себе что-нибудь еще прикупить сможет после расчета с кредиторами, – продолжал блондин, вновь «надев на себя улыбку».

– Да что там останется, – скривив рот, протянула Маргарита Порфирьевна, – нам же на троих делить придется, я же не одна здесь, понимаете?

– Останется, не переживайте, останется, да и потом, разговор у нас с вами, а как уж вы преподнесете его двум другим своим партнерам, это ваше дело, может быть, и делить-то ничего не надо будет, много разных вариантов может быть.

Маргарита Порфирьевна задумалась, а потом продолжила, хитро прищурившись:

– Да знаю я, зачем вы пришли.

Визитеры, не ожидая такого поворота событий, переглянулись, но удивления не показали. А Маргарита Порфирьевна между тем продолжала:

–Вы денег дадите – хорошо, а что взамен, что? Сколько площадей вы хотите взамен?

Блондин вновь оживился, не забыв при этом «надеть улыбку»:

– Как приятно иметь дело с таким умным человек как Вы, уважаемая Маргарита Порфирьевна, как приятно, мда, по правде сказать, конечно, если бы мы ничего не хотели совсем это выглядело бы весьма странно, ну в общем, уважаемая Маргарита Порфирьевна, а сколько бы Вы не пожалели нам дать?

– Да я то что? Я не против и дать, да только вот сколько, решать я одна не могу, нас здесь трое учредительниц, нам надо посоветоваться, вы скажите, сколько вы хотите взять, а уж мы подумаем, может кто-то нам получше вариант предложит, – она вновь хитро прищурилась и добавила, – к нам захаживали уже пару раз, кое- что предлагали.

– Если Вам поступят другие конкретные предложения, то будьте уверены, мы их перебьем, так сказать, – вклинился брюнет.

Блондин, ласково смотря в сторону Маргариты Порфирьевны и не поворачивая головы, сказал брюнету:

– Иди, посмотри, кажется, у твоей машины сработала сигнализация.

– Ничего не сработала, я не слышу, – ответил невозмутимо тот.

На что блондин, уже повернувшись к нему, сквозь зубы процедил.

– А я, слышу.

– Да все нормально, говорю тебе, – продолжал тот.

– Иди, посмотри! – настаивал блондин.

– Ладно, пойду, чего это тебе причудилось? – сказал брюнет и вышел.

По магазину тем временем разносился запах жареной картошки и мяса, становилось жарко от работающей электроплитки, на которой стояла большая сковорода, где жарилось это яство и во все стороны разлетались мелкие жирные брызги. Блондин провел рукой по своим гладким блестящим волосам и вновь заискивающе обратился к Маргарите Порфирьевне:

–Сударыня, поверьте, мы готовы предложить Вам достаточное количество площадей.

– И сколько означает это ваше «достаточное»? – спросила Маргарита Порфирьевна и после короткой паузы добавила, – да говори, чего уж там.

Блондин вначале было замялся, но потом, «собравшись с духом» вымолвил:

–Ну, скажем, как Вы смотрите на то, если мы будем вести речь о тридцати процентах?

Маргарита Порфирьевна заулыбалась, она не смогла скрыть своей радости, и, потирая руки, попыталась проявить взаимную любезность:

– Очень даже хорошо, почему бы нам и не отдать таким интересным мужчинам тридцать процентов, мои другие компаньонки точно согласятся на такой вариант.

– Видите ли, уважаемая Маргарита Порфирьевна, дело в том, что эти, как Вы изволили выразиться, «интересные мужчины», тридцать процентов готовы отдать Вам, – сказал он, пристально глядя в глаза Маргариты Порфирьевны, используя при этом максимум своего обаяния.

Но его усилия были тщетны, и Маргарита Порфирьевна, как оказалось, не только осталась равнодушна к его чарам, но и порядком разозлилась.

Нет, нет, до мужского пола Маргарита Порфирьевна, несмотря на свое семейное положение, была очень охоча, но, по правде сказать, предпочитала она мужчин восточного типа, особо жаловала она тех из них, которые не были особо отягощены интеллектом и образованием, а промышляли в нашем городе мелкой торговлей. Как правило, для всех ее поклонников было нормой носить одну и ту же сорочку по нескольку дней подряд, поэтому можно себе с легкостью представить, что чистые руки и ногти у мужчины были для нее чем – то из ряда вон выходящим…и даже смешным… а может быть даже и враждебным.

Быстро прикинув в голове свой процент, используя нехитрую математику, она уткнула руки в бока, встала со стула и, наклонившись к блондину, заорала:

– Ты что с ума сошел? Хочешь себе все забрать, а нам по десять процентов оставить. Ничего у тебя не выйдет. Разговор наш окончен! – она распахнула дверь и указала блондину на выход.

Он хотел было что-то еще сказать, но она не дала ему этого сделать:

– И слушать больше ничего не хочу, ишь, какой проворный выискался. Блондин, решив, что дальнейшая дискуссия бесполезна, поспешил удалиться, проворно сунув, однако, Маргарите Порфирьевне визитку со своим номером телефона, которая тут же полетела в мусорную корзину.

Он пулей вылетел из магазина, чуть не сбив с ног ожидавшего его напарника.

– Ты чего, ошалел?! – возмутился брюнет.

– Ой, братец, еще бы секунда и я задохнулся бы в этом угаре.

Действительно, когда визитеры вышли из магазина, то от них за версту пахло жареной картошкой со свининой. Их безупречной чистоты рубашки, казалось, насквозь пропитались запахом жира. На аккуратно отглаженных брюках, после принятия предложения Маргариты Порфирьевны – присесть, появились жирно-грязные пятна. Запах парфюма, был уже не уловим, так как под конец встречи, он настолько перемешался с запахом жира, что вовсе пропал.

Единственное, что радовало, так это погода. Дождь закончился, и выглянуло солнце. На улице стало по-летнему тепло. Проходившая мимо исхудавшая дворняга, остановилась, завистливо посмотрела на них и облизнулась. А они, не обращая на нее внимания, удалялись быстрой, почти летящей, походкой.

Лихо перемахнув через ограду возле проезжей части, они заскочили в черный автомобиль, в котором их ожидал симпатичный молодой мужчина.

Не успели они сесть в автомобиль, как он сразу уловил исходящий от них запах:

– Вы что по пути успели посетить дешевую забегаловку? – подколол он их.

– Фу, какая гадость, мне кажется, что я насквозь пропитался этим запахом, и там везде такая грязь, – досадовал блондин, нюхая рукав своей рубахи, – сколько же это будет выветриваться?

– Да ничего, вроде бы запах, я бы слопал сейчас пару свиных ребрышек, – загоготал брюнет, усаживаясь на переднее сиденье.

– Да ну тебя, – блондин ткнул его рукой в спину, и начал разговор с третьим приятелем, сидевшим на заднем сидении .

– Если поразмыслить, Гека, вопрос-то пустяковый, брали крепости и посерьезнее, хотя повозиться придется, но все же я думаю, что с ней мы быстро договоримся, а?

– Да, возможно, что все не так уж плохо, но и хорошего пока нет ничего, во всяком случае, посылать сюда сейчас надо Саню «Непотопляемого», ха-ха-ха, – добавил брюнет.

– Да, Саня их быстро окучит, ха-ха-ха, – засмеялся блондин.

– Окучит, ха-ха-ха, – «подхватил» его брюнет.

– Окучит, конечно, нашего «Непотопляемого» потопить вообще невозможно, он нас еще ни разу не подводил, вспомни хоть последнее дельце с покупкой помещения или предпоследнее, да в любом деле, без него – никак, – заключил блондин.

– Да, и как ему всегда удается так проворно все обставить, да и с бабами иметь дело ему приходилось ни раз, хотя бабы это тебе не мужики, к ним подход особый нужен, – сказал брюнет задумчиво.

– Да, и если выпить ему с ними придется, опять же, лучше него с этим никто не справится, – предположил блондин.

– Я понимаю так, что не сумели вы сделать такого предложения Маргарите Порфирьевне, от которого она не смогла бы отказаться, – подвел черту Гека.

– Да, мы сделали все так, как ты хотел, – подчеркнул блондин.

– Если бы вы всегда делали все так, как я хотел, то магазин был бы уже давно у нас в кармане, ну да ладно, значит, вы думаете, что Саня с этой работой справится?

– Однозначно, Гека! – уверенно сказал брюнет.

– Лег-ко! – произнес по слогам блондин.

– Ладно, посмотрим, кому поручим следующий визит, вы свою задачу, я вижу, выполнили отлично, – сказал Гека.

– Мы были так натуральны, – подчеркнуто кокетливо произнес блондин.

– И я думаю, что после предложенных вами тридцати процентов, на следующие предложенные пятьдесят она тут же согласиться, – не торопясь, продолжал Гека.

Ребята уже хотели уезжать, как их внимание привлек большой красивый черный автомобиль, подъехавший к магазину Маргариты Порфирьевны. Это был дорогой автомобиль, а значит, на нем мог запросто приехать их конкурент, поэтому, этот автомобиль никак не мог остаться незамеченным ими. Они решили задержаться и посмотреть, куда же направиться человек, на нем приехавший. Они устремили взоры к обладателю этого автомобиля.

И какого же было их удивление, когда они увидели, обладателя этого роскошного внушительных размеров автомобиля. Это была молодая стройная девушка. Ее белокурые вьющиеся волосы развевались на ветру. Она была невысокого роста, но это не очень бросалось в глаза, так как на ее худеньких ножках были ярко красные туфли на высоченном каблуке. От этого она смотрелась еще изящнее. Она неторопливо вышла из автомобиля, и быстрой и легкой походкой направилась к тому самому магазинчику, из которого они только что вышли. Одета девушка была в роскошную красную шелковую блузу и не длинную темно серую юбку. Такого же цвета пиджак был перекинут через ее руку. Девушка, несмотря на поспешность, быстро и почти не заметно успела оглядеться по сторонам, прежде чем подойти к служебному входу магазина.

Рядом с входом в магазин, она, вдруг неожиданно остановилась. Наблюдавших за ней из своего автомобиля людей, в этот момент распирало чувство любопытства, они хотели поскорее узнать, войдет ли она в этот в него. Девушка же достала мобильный телефон и стала с кем-то разговаривать, продолжая стоять перед дверью. Оказалось, что ее просто остановил чей-то звонок. Поговорив с минуту, она, убрала телефон в карман пиджака, обернулась, чтобы посмотреть на свой автомобиль, потом вытянула руку, в его направлении, нажав кнопку на пульте дистанционного управления сигнализацией. Автомобиль пискнул и приветливо поморгал фарами. Она, опустила руку и, с трудом открыв тяжелую дверь, вошла в магазинчик.

– Видали? Ничего себе! – сказал брюнет, находясь явно под впечатлением.

Ребята обладали информацией о каждой из учредительниц магазина. Все они были уже в возрасте, поэтому эта девушка никак не могла быть одной из них. Этот вариант был ими сразу же исключен. Особо приметных близких родственников никто из учредительниц не имел. Более того, никто из них не имел дочерей, поэтому связывать эту даму с ними родственные связи не могли. Этот вариант, тоже отпадал сам собой. Оставалось только одно, эта дама имеет какой-то интерес к этому магазинчику. Но какой? Это очень заинтриговало ребят, и они решили остаться стоять на месте, чтобы дождаться, когда она выйдет, чтобы еще раз, как следует рассмотреть ее.

Возле ларька с мороженым отирался высоченный парень, это и был сын Маргариты Порфирьевны. Ему было лет двадцать, в одной руке он держал мороженое, в другой руке банку со «Спрайтом». Он о чем-то щебетал с продавщицей и постоянно над чем-то смеялся. Лицо его, скажем прямо, излучало полную беззаботность и такое неподдельное веселье, что, если бы он не был высокого роста, то его можно было бы запросто принять за ребенка, который выпросил у матери любимое лакомство.

– Вот парню повезло, – сказал блондин, кивая на сына Маргариты Порфирьевны, – пинай целый день погоду, ешь мороженое, делать ничего не надо, хоть мамаша и вся в долгах, но бюджет родному сыночку урезать не торопится.

– Что ж парню можно только позавидовать, – глядя на эту картину, сказал Гека.

Что касается бюджета, то в это самое время, в голове Маргариты Порфирьевны уже разгорались настоящие страсти. Сегодняшний визит навел ее на мысль, что она сможет кому-нибудь предложить выкупить магазин за максимально выгодный для нее процент. Сегодняшняя встреча по-настоящему ее «встряхнула» и заставила пошевелить оставшимися извилинами. Она уже производила в голове нехитрый расчет как бы ей выкрутить из всего этого деньги на новую черепицу для крыши. А о том, как бы ей рассчитаться с многочисленными кредиторами, она не думала, так как эти проблемы, она привыкла решать по мере поступления. Если кто-то подавал на нее исковое заявление в суд о взыскании задолженности или требовал возвратить деньги с особым пристрастием, в таких случаях Маргарита Порфирьевна всегда находила где-нибудь средства, порой даже к своему собственному удивлению. Несмотря на свои долги, Маргарита Порфирьевна, постоянно занималась усовершенствованием своего дома. Он был просто громадным, площадью, кстати сказать, полторы тысячи квадратных метров, и состоял из трех этажей, два из которых до сих пор не были доделаны. Дом ее стоял посреди маленьких и низеньких деревянных строений, поэтому выглядел как настоящий дворец. Он находился в деревушке, расположенной довольно далеко от города, и местные жители, были людьми совсем не богатыми, поэтому дом Маргариты Порфирьевны выглядел как барская усадьба. Соседи, шутя, стали называть свою деревню на старо-русский манер придумав смешное производное словечко от фамилии Маргариты Порфирьевны. С виду дом казался настоящей громадой. Оригинальными архитектурными решениями он, конечно, не отличался, как, впрочем, и вся внутренняя отделка дома, которая, также была достаточно убога и безвкусна. А если к этому добавить недостроенные до конца этажи, так домом – то это и назвать было трудно. Но, то, что было внутри, Маргариту Порфирьевну совсем не волновало, главное для нее было то, что ее дом был виден каждому, кто только начинал приближаться к их деревушке. Во дворе дома находилось несколько старых разбитых в свое время ее мужем, а потом и сыном автомобилей, которые годами ржавели под открытым небом. И никому в голову не приходило, что все это можно было продать. Хотя сейчас, цену за это можно было получить не самую высокую, но хотя бы двор выглядел тогда не настолько заброшенным. В своих мечтах Маргарита Порфирьевна представляла уже новую крышу, а в придачу к ней, еще и новые рамы для окон. Мысли ее были настолько сладостны, что на лице даже появилась легкая улыбка.

Она уже рисовала в своем воображении достроенные этажи, но тут, мысли ее прервала зашедшая вторая компаньонка – Римма. Она держалась за голову и постанывала.

Было видно, что в молодости она была очень красивой. Но сейчас, вся опухшая, с неаккуратно наляпанной косметикой, она выглядела не самым лучшим образом, хотя бирюзовый цвет больших глаз все же обращал на себя внимание. Маргарита Порфирьевна, увидев свою напарницу, сразу поняла, что продолжить свои мечтания ей сегодня уже вряд ли удастся.

Все дело в том, что Римма приезжала в магазин всегда только с одной целью, обрести компанию. А компания эта ей была нужна, когда, просто надоедало напиваться в одиночку. И как ей удалось до сих пор удержаться в составе учредителей – большая загадка. Хотя, сказать по чести, Маргарита Порфирьевна с другой своей напарницей – Глафирой Александровной, уже давно, стали проворачивать кое-какие свои дела за спиной Риммы. Она совсем не интересовалась текущей деятельностью магазина. Ее вполне устраивала та сумма, которую ей выплачивали в качестве дивидендов от бизнеса Маргарита Порфирьевна и Глафира Александровна. Словом, она не вдавалась ни в какие подробности и вела по сравнению с ними довольно скромное существование, появляясь от случая к случаю в магазине и делая вид, что принимает активное участие в обсуждении чего-либо, правда, тут же забывая, о чем шла речь. Не говоря уже о том, что на следующее утро, она не вспомнила бы, о чем говорили вчера даже под пыткой. Изредка, она любила выводить цифры на ценниках. Это ее успокаивало. А когда она находилась уже в сильном подпитии, то это ей помогало не надолго взбодриться.

– Ой, Рита, – начала она с порога, не поверишь, сегодня еле встала, такое давление высокое, так болит голова.

–Давай сюда, надо полечиться,– сказала Маргарита Порфирьевна, протягивая ей налитую до краев рюмку водки.

– Может поможет? – заблестела глазами Римма.

– Однозначно!

Римма лихо опрокинула рюмку водки себе в рот, закусив хрустящим соленым огурцом, и расплылась в улыбке:

«Между первой и второй – перерывчик не большой».

Она лихо выпила и вторую рюмку и моментально выздоровела.

Римма стала очень разговорчивой и улыбка, периодически переходящая в истерический смех уже больше не сходила с ее лица. За обедом они обсудили все последние сцены из бесчисленного множества транслируемых по телевидению шедевров в виде сериальной продукции зарубежного и отечественного кинематографа. Затем они обсудили все новости желтой прессы за последнюю неделю, кто с кем развелся, кто с кем сошелся. Затем прочитали от корки до корки последний номер самого тупого из всех существующих журналов, и когда их обсуждение прошли все несчастные судьбы сериальных героинь, и им уже нечего было обсуждать дальше, Маргарита Порфирьевна сказала, зевая:

– Сегодня были два фраера, ну знаешь, надушенные такие, как бабы, Маргарита Порфирьевна выругалась в их адрес и закурила сигарету, – так вот они предлагают нам его треть после выкупа, Маргарита Порфирьевна снова выругалась.

Римма, уткнув руки в бока, скривила рот и вторила Маргарите Порфирьевне:

– Щас, треть, пусть лучше мы в конец разоримся.

– Хотя ты знаешь, Римма, зато у нас хотя бы есть одно предложение, лучше уж что-то, чем ничего, – поразмыслив и, вдруг перестав зевать, сказала Маргарита Порфирьевна. Римма в ответ только сверкнула глазами:

– Наливай!

Маргарита Порфирьевна налила Римме очередную рюмку, не забыв, при этом, и про себя. Закусывая огурцом, Римма заулыбалась:

– Конечно, хорошо, лучше тридцать процентов, чем ничего, ты координаты их записала?

–Да, конечно, – тут Маргарита Порфирьевна ринулась к мусорной корзине, но та была уже опустошена аккуратной Лесей.

В голове Маргариты Порфирьевны в это время проносились ужасные картины, что бы она сделала с этой Лесей, за то, что та поспешила выбросить мусор.

– Леська! – заорала Маргарита Порфирьевна что было мочи.

Через мгновение вбежала перепуганная девушка и спросила

– Что-то случилось?

– Из этой корзины ты выбрасывала что-нибудь? – кричала Маргарита Порфирьевна.

–Да, как всегда, когда делала уборку… мусор… в бак,– оправдывалась Леся.

– В этот бак, – ткнула пальцем МаргаритаПорфирьевна через миг оказавшаяся на улице.

– Да, – ответила Леся, недоумевая. Она никогда не видела Маргариту Порфирьевну в таком состоянии. Последняя же ни унималась, она засунула голову в мусорный бак и обеими руками начала там что – то судорожно искать, бренча при этом своими кольцами. Она находила мелкие бумажки и, убедившись, что это не то, что ей нужно, она, не поднимая головы, рвала их на совсем мелкие кусочки и выбрасывала обратно. Она так увлеклась своими поисками, что проторчала у бака несколько минут, пока не прервал ее поиски зазвонивший в кармане мобильный телефон. Это была заскучавшая Римма, которой уже не терпелось принять очередную порцию на грудь, а без подруги делать это не хотелось. Не зря же она проделала сегодня такой путь. А в результате, вынуждена была снова пить водку в одиночестве, как у себя дома. И с этим смириться она никак не могла, поэтому и набрала со своего мобильного телефона номер Маргариты Порфирьевны, невзирая на то, что тратит при этом свои деньги за исходящую связь.

–Алло, а? Римма? Сейчас иду. Уже налила? Ждешь? Иду. Сейчас, – отрывисто говорила Маргарита Порфирьевна.

Потом она убрала телефон и повернулась к Лесе:

– Ты выбросила очень важный документ.

– Какой, опишите, я найду, мусор еще не увозили, как он выглядит?

– Маленькая бумажка примерно со спичечный коробок,– начала Маргарита Порфирьевна, – а Леся недоумевала, что это за документ такой, а Маргарита Порфирьевна продолжала:

– На ней указаны фамилия, имя, отчество и телефон человека. Поняв, что речь идет о визитной карточке, Леся сказала:

– Все, я поняла, постараюсь найти, не беспокойтесь.

Маргарита Порфирьевна еще раз отчитала Лесю, пока та занимала ее место у мусорного бака. Потом стояла рядом и продолжала читать нотации, пока терпению Риммы не пришел конец и она не решилась еще на один звонок. Только он заставил Маргариту Порфирьевну, наконец-то, отойти от бака.

Было уже около шести часов вечера. Однако обед Маргариты Порфирьевны и Риммы настолько затянулся, что плавно перешел в ужин. После подобных затянувшихся застолий, Римма любила отправиться в специально отведенную для нее комнатку с маленьким оконцем, называемую бухгалтерией. Якобы там она занималась бухгалтерским учетом, в котором, на самом деле, абсолютно ничего не смыслила, так как когда – то так и не смогла доучиться до конца на бухгалтерских курсах. В этой комнате лежали стопки старых запылившихся документов, а также, нашел свое последнее пристанище прочий хлам. Посреди всего этого беспорядка стоял старый потрепанный диван, на который, все больше и больше, хотела отправиться сейчас прилечь Римма. В легкой истоме она уже не сидела, а полулежала на стуле. Маргарита Порфирьевна еще уверенно держалась на ногах и периодически выбегала на улицу к мусорным бакам, чтобы узнать, как продвигаются поиски. Хотя позже к поиску были подключены два местных грузчика, важный «документ» так и не был найден.

Маргарита Порфирьевна, совсем расстроившись, решила сообщить Римме об этом безрадостном событии, но обнаружила ее, мирно спящей, полулежа, на стуле. Вокруг нее на полу валялись разбросанные ценники, с аккуратно выведенными Риммой цифрами. Рот ее был полуоткрыт, и слышался громкий клокочущий храп. Маргарита Порфирьевна махнула на нее рукой и пошла в торговый зал, чтобы собрать и посчитать выручку.

На следующий день, ровно в полдень, возле магазина, вдруг, появился еще один визитер. Он был не очень высокого роста, худощав, но прекрасного телосложения, средних лет, с вьющимися черными волосами и серыми маленькими глазками. Он не выглядел настолько холеным как предыдущие визитеры, так как, одет был достаточно просто, да и волосы его лежали свободно и не были покрыты никакими специальными средствами для укладки, зато в руках его был большой кожаный портфель, какие носят юристы, поэтому он сразу вызвал доверие у Маргариты Порфирьевны. Хотя одежда его была довольно простой, сам по себе, он был совсем не прост, скорее наоборот. Он обладал широким кругозором и имел, по-настоящему богатый внутренний мир. Кроме того, он, действительно, имел высшее юридическое образование, которое, кстати сказать, было не единственным, так как помимо юридического вуза, он окончил еще и финансовый, причем, оба его диплома были с отличием. От природы, будучи очень красноречивым и не лишенным интеллекта, он еще имел одно незаменимое достоинство – выпивать огромное количество спиртных напитков, расслабляться и при этом оставаться почти трезвым. Но не за эту особенность, ему было дано рабочее прозвище – «Непотопляемый», его он получил еще во времена своей адвокатской практики за отсутствие проигранных дел. Несомненно, он был прекрасно образован и хорошо разбирался в своем деле, но выигрывать абсолютно все свои дела ему удавалось не только с помощью своих знаний. Дело в том, что ему, каким-то странным образом очень легко удавалось заводить знакомства с самыми разными людьми. Не составляли исключение и судьи. Прежде чем взяться за какое-либо дело, он консультировался с одним из своих знакомых судей именно в том суде, в котором должно было рассматриваться данное дело. Дальше все очень просто: если судья соглашался вынести положительное решение, то «Непотопляемый» брался за него, получал приличный гонорар, и после, разумеется, благодарил и судью. Благодаря своей шустрости, коммуникабельности и умению грамотно вкладывать заработанные деньги, к своим тридцати пяти годам, он сумел обзавестись почти всем, что необходимо для достаточно комфортной жизни. Единственное, чего ему не доставало для полного счастья – это подруги жизни, а точнее сказать, жены. На самом деле, он был очень требователен к своим спутницам, порой даже слишком, поэтому они очень быстро сменяли друг друга. Таким образом, заставляя его находиться в постоянном поиске своего идеала. В настоящее время, он мог позволить себе вообще не заниматься делами, а жить на те дивиденды, которые давали ему удачно сделанные вложения. Но он никогда бы не смог ничем не заниматься, так как был, прежде всего, человеком действия, да и просто настоящим трудоголиком. Поэтому, он с удовольствием принимал участие в различных аферах своих друзей, абсолютно чистых и безобидных со стороны закона, но, тем не менее, порой просто катастрофических для их оппонентов. Больше всего ему нравилось выступать в роли этакого придурка, особо не отягощенного интеллектом и прочими подобными вещами. Он считал, что это получалось у него лучше всего. Впрочем, скорее всего, он не ошибался. С помощью этой маски, он выведывал у людей любые секреты.

Но также, ему удавалось хорошо изображать из себя чиновников самых различных уровней и мастей. Ему так часто приходилось с ними сталкиваться, что он прекрасно изучил все их повадки. Никому и в голову бы не пришло усомниться в том, что он, самый, что ни на есть, настоящий чиновник, а уж тем более, это не пришло бы в голове Маргарите Порфирьевне.

– Добрый день, разрешите представиться, – начал он, едва приблизившись к Маргарите Порфирьевне, – Александр Сергеевич, – он протянул визитную карточку, на которой Маргарита Порфирьевна, поспешно взглянув на нее, разобрала изображение Российского флага и часть надписи: «…помощник депутата по вопросам коррупции». Этого было для нее более чем достаточно, чтобы отнестись к данному субъекту с повышенной серьезностью. А он, тем временем быстро осмотрелся и, чтобы слегка разрядить намеренно напущенную важность, с улыбкой сказал:

– Вам будет легко запомнить мое имя, так звали Пушкина.

Это сработало, и на лице Маргариты Порфирьевны появилась легкая улыбка.

– Маргарита Порфирьевна, – она протянула ему руку, сама не зная почему, раньше за собой она такую особенность не замечала. Он взял правой рукой ее руку, а левой накрыл сверху и с максимально доброжелательным выражением лица, пожал ее, слегка потрясывая. На Маргариту Порфирьевну этот жест произвел положительное впечатление, она с легкой, но не наигранной улыбкой на лице предложила гостю присесть, указывая на тот же засаленный и грязный пластмассовый стул, когда-то задуманный как белый. Александр Сергеевич, даже не посмотрев на него, ловким движением руки быстро придвинул стул к себе и тут же уселся на него, предварительно, правда, придвинув рядом стоявший стул к Маргарите Порфирьевне. Она уселась на предложенный гостем стул, ножки которого вновь слегка разъехались в разные стороны. Гость выдержал небольшую паузу, и Маргарите Порфирьевне пришлось самой спросить Александра Сергеевича о цели его визита. Он начал неторопливое повествование.

Вначале он говорил о том, что сегодня вообще происходит в стране. Потом он говорил, как все то, что происходит сегодня в стране отражается на том, что происходит сегодня в нашем городе. Потом он говорил, как все то, что происходит сегодня в нашем городе, отражается на нашем бизнесе. И, в конце концов, он так лихо закрутил свое повествование, что даже для Маргариты Порфирьевны стало очевидным то, что все это, вместе взятое, обязательно каким-то образом должно отразиться и на ней, лично.

Но гость, вдруг, замолчал, остановившись на самом интересном месте, этот прием не мог не сработать при разговоре с Маргаритой Порфирьевной. Он, как и многие создатели телесериалов – любимого вида киноиндустрии Маргариты Порфирьевны, решил прервать свое повествование на самом интересном месте, как зачастую прерывается очередная серия, дабы вызвать повышенный интерес. И это, несомненно, возымело свой успех. Маргарита Порфирьевна сидела в недоумении. Она была даже слегка раздосадована, что Александр Сергеевич, вдруг, замолчал, и она, во чтобы то ни стало, решила, хотя бы еще на немного, его задержать.

– Может быть хотите чаю? – спросила она с надеждой на его согласие.

– Вы знаете, не откажусь, – не разочаровал ее гость.

– Леся! – крикнула она, было, но позже, передумав, добавила, – я сама сделаю, мой фирменный чай с шиповником.

Он одобрительно кивнул.

К чаю гостю были предложены всевозможные печенья, конфеты и прочие сладости, составляющие почти полный ассортимент, реализуемой магазином кондитерской продукции.

– Ох, и хорош же у Вас чаек, Маргарита Порфирьевна! А к чаю какое разнообразие всего, восхитительно! – рассыпался в комплиментах Александр Сергеевич, но по существу, однако, пока ничего не говорил.

– Да, хорошо у нас, правда? – поинтересовалась Маргарита Порфирьевна.

– Ваша правда, хорошо, еще как хорошо! – вторил ей Александр Сергеевич.

Маргарита Порфирьевна тяжело вздохнула, гость, моментально уловив это, спросил:

–А почему так тяжело вздыхаем, голубушка? – он устремил на нее пристальный взгляд.

– И не спрашивайте, разрешение получили на выкуп, а денег у нас нет,– проговорилась Маргарита Порфирьевна.

– Так наверное, желающие есть помочь Вам с выкупом на определенных условиях, и процент хороший дают? – не унимался гость.

– Да какой там, – досадовала Маргарита Порфирьевна, – приходили тут одни, тридцать процентов предложили.

– Ну а Вы что, наверное, были те, кто больше предлагал?

– Да никто больше не предлагал. Вообще, больше никто ничего не предлагал.

– Так что же Вам тогда мешает принять их предложение?

– Да потеряли мы их номер телефона.

– Вот как? А как это произошло?

– Леся делала здесь уборку и выбросила мусор из корзины в мусорный бак.

Александр Сергеевич вопросительно посмотрел на Маргариту Порфирьевну. А та добавила:

– Да это я погорячилась, выбросила визитную карточку в мусорную корзину, да мы уже весь мусорный бак перерыли, не нашли ничего.

– Так может быть она и не в мусорном баке, а здесь где-нибудь лежит себе и ждет, когда Вы ее найдете.

– Ах, если бы это было так.

– Уверяю Вас, Маргарита Порфирьевна, так оно и есть, – успокоил ее гость, а потом вдруг добавил, – не сделаете ли Вы мне еще чайку, милейшая Маргарита Порфирьевна.

– С удовольствием, – расплылась в улыбке Маргарита Порфирьевна и скрылась за перегородкой. В это время Александр Сергеевич быстро достал из своего портфеля точно такую же визитную карточку, как и ту, что Маргарита Порфирьевна вчера так неосмотрительно выбросила в мусорную корзину, и быстро бросил ее на пол под стол, поставив на нее свою ногу. Маргарита Порфирьевна принесла еще чаю, но гость вдруг передумал и быстро засобирался, сославшись на неотложные дела.

– А зачем Вы к нам заходили? – полюбопытствовала Маргарита Порфирьевна.

– Да я, собственно, уполномоченное лицо. Так сказать, из префектуры. Назначен ответственным за проведение подготовки к празднику. Решил, вот, сам проехаться и своими глазами посмотреть, как идет подготовка. Мои – то подчиненные и соврут – не дорогу возьмут, – он рассмеялся и Маргарита Порфирьевна рассмеялась вместе с ним.

Ей совсем не пришло в голову, как же человек, имеющий отношение к борьбе с коррупцией, занимается подобными пустяками. А он, между тем, продолжал:

– Да, у Вас, я вижу, забот хватает, я так и быть, поставлю Вам плюсик, что у вас все в порядке, что к празднику вы подготовились и территорию украсили.

– Вы уж поставьте, пожалуйста, Александр Сергеевич, войдите в наше положение, – взмолилась Маргарита Порфирьевна.

– Да уж поставлю, непременно, будьте спокойны, – обнадежил ее гость, и встал. Выходя из – за стола и благодаря Маргариту Порфирьевну за чай, Александр Сергеевич пожелал ей на прощанье всего хорошего. Потом он убрал ногу с визитной карточки и незаметно толкнул рукой коробку с печеньем.

– Ой, извините, пожалуйста, какой я не ловкий, – запричитал Александр Сергеевич, когда та упала на пол.

– Что Вы, что Вы, не беспокойтесь, я все соберу, – засуетилась Маргарита Порфирьевна и наклонилась за коробкой.

Александр Сергеевич поднял вверх глаза, делая вид, что ничего не замечает и ждал, что сейчас Маргарита Порфирьевна, поделиться с ним известием о своей неожиданной находке.

– Ой, ой, – закричала Маргарита Порфирьевна, – вот же она, та самая визитная карточка!

– Неужели та самая, неужели нашли? – изображал удивление Александр Сергеевич, – а я ведь Вам говорил, что она лежит где-нибудь здесь и ждет, пока Вы ее найдете.

– Действительно, Вы говорили, это Вы мне принесли удачу, Александр Сергеевич.

– Несомненно, – сказал вслух Александр Сергеевич, подумав про себя, – кто же еще, как ни я, – и удалился так же внезапно, как и появился.

Он быстрым шагом направлялся в сторону соседнего квартала, так как именно там, возле большого супермаркета, подальше от глаз Маргариты Порфирьевны, он предусмотрительно припарковал свой автомобиль, который был просто неприлично престижной марки, чтобы, пусть даже не самый обычный чиновник, так вот запросто, на нем разъезжал.

«Непотопляемый» посмотрел на часы, было около часа дня. Ровно в час он договорился встретиться здесь с Гекой. Ему захотелось пить, и он решил, что пока есть время, он вполне может зайти в супермаркет за водой. При входе ему навстречу попала женщина с коляской. Сразу бросалось в глаза, что ей очень тяжело катить эту коляску, по тому, что в руке у нее было несколько пакетов с покупками. Он помог ей спустить коляску вниз, и только после этого зашел внутрь. Когда же он, купив воды, вышел из супермаркета, то увидел, что Гека уже на месте. Он снова посмотрел на часы, они показывали, что Гека подъехал почти на пять минут раньше. Издали, увидев «Непотопляемого», Гека быстрым шагом направился к нему.

– Привет, братец! – Гека похлопал «Непотопляемого» по плечу, – хотел скорее узнать, как прошла твоя встреча, видишь, даже раньше приехал, сказать по правде, я даже остановился вначале на площадке возле магазина Маргариты Порфирьевны, ну ты знаешь, там, где всегда много автомобилей, которую мы с тобой заранее выбрали. Это, действительно, удобное место, с которого хорошо просматривался весь магазин, но, не увидев там твоей машины, решил, что ты уже уехал.

– Да я машину прямо тут и бросил, Гека.

– Да, извини, я же даже не спросил у тебя, кем ты представился сегодня Маргарите Порфирьевне, раз не захотел, чтобы она увидела, на чем ты ездишь.

– Да не стал я велосипед изобретать и представился чинушей.

– О, – засмеялся Гека, – я надеюсь, что высокопоставленным?

– Не очень.

Оба расхохотались. Гека снова похлопал его по плечу. А «Непотопляемый» продолжал:

– Ну в общем, дорога тебе открыта, она рассказала мне, что кроме Вашего предложения, других к ним не поступало, более того, они, похоже, согласны и на тридцать процентов, не торопись предлагать им пятьдесят.

– Что же они тогда не звонят?

– Да они визитку твою потеряли, весь мусорный бак перерыли, погоди, сегодня позвонят, – сказал Саня и через короткую паузу добавил, – в крайнем случае, завтра.

– Что же за чинушей таким, ты был у нас сегодня, что они тебе рассказали все в таких подробностях?

– Да я толком – то и не представился, начал с помощника депутата, а закончил каким-то там проверяющим из префектуры.

– А что проверял-то? – рассмеялся Гека.

–Да, как идет подготовка к празднику?

– К какому празднику – то, Саня, вроде бы в ближайшее время нет никаких праздников? – продолжал смеяться Гека.

– Ты знаешь, я пообещал ей плюсик поставить, поэтому мне не пришлось даже этого выдумывать, – тоже рассмеялся Саня.

– Так что ты говоришь, с визиткой, – спросил Гека.

– Ты представляешь, Гека, визитка нашлась, – иронизировал Саня.

– Не без твоей, разумеется, помощи, – вновь рассмеялся Гека.

– Ну, разумеется, – с наигранной важностью сказал Саня.

Потом они решили заехать пообедать, и Гека, оставив свой автомобиль возле супермаркета, присоединился к Сане. Путь их лежал через магазинчик Маргариты Порфирьевны, и едва они к нему приблизились, как Гека увидел паркующийся перед входом, уже запомнившейся ему, большой красивый черный автомобиль на котором в прошлый раз приезжала красивая молодая особа, заинтриговавшая всех ребят.

– Притормози, братец, вот и опять она здесь, – сказал Гека.

Саня притормозил. Из автомобиля вышла та же красивая белокурая девушка, только сегодня ее локоны не развевались по ветру, а были аккуратно уложены в красивую прическу. Они оба проводили ее взглядами, пока она не скрылась за дверью служебного входа.

– Видал? – спросил Гека и присвистнул.

– О-о-о! Ничего, симпатичная и такая стройная, – многозначительно произнес Саня, – кто это, если ты с ней знаком, то познакомь и меня, я настаиваю!

– Нет, не знаком, – вздохнул Гека.

– Не хочешь познакомить? – намекая на то, что она понравилась Геке, произнес Саня.

– Не говори ерунды, – стал отнекиваться Гека, – а что, если она наша конкурентка.

Саня, с самого начала догадался, что девушка произвела на Геку сильное впечатление, но после его последних слов, был в этом просто уверен.

– Так ли все серьезно? – лукаво прищурился Саня, глядя на Геку, – конкурентов у нас точно нет, расслабься.

Конечно, судя по автомобилю, у этой женщины просто не могло быть общих дел ни с кем из представителей этого захудалого магазинчика. Хотя Гека и объяснял повышенный интерес к ней своей осмотрительностью, но Саню было провести, действительно, трудно. Он сразу заметил, как изменился Гека при виде этой дамы, как заблестели его глаза, на щеках выступил легкий румянец. Конечно же, все это не могло быть вызвано простым волнением Геки, относительно его планов, касающихся этого магазинчика.

Ребята решили, что навести справки про эту даму, будет совсем не лишним, раз она оказалась здесь частым гостем. И то, что интерес она имеет к магазину, было очевидно. Правда, было совсем не понятно, какой интерес можно к нему иметь, кроме того, который имеют ребята. И это, действительно, являлось поводом для размышлений, но не настолько серьезным, чтобы Гека так сильно менялся в лице.

За обедом к Геке и Сане присоединились блондин с брюнетом, им тоже не терпелось узнать, чем закончилась Санина встреча с Маргаритой Порфирьевной. Гека с Саней как раз пытались найти возможные причины проявления интереса дамы на черном автомобиле к магазинчику, когда появились блондин с брюнетом. Лица Сани и Геки в этот момент были задумчивые и безрадостные, по тому, что ничего путного, они придумать не могли. Блондин с брюнетом переглянулись, увидев друзей в таком состоянии, и тоже сразу поникли, решив, что хороших новостей им сегодня услышать вряд ли удастся. Выждав небольшую паузу, брюнет решился заговорить:

– Э-э, ребята, что такие озабоченные?

– И правда, у нас неприятности? – спросил блондин.

– Да нет, как раз наоборот, Саня был сегодня в ударе, – сыронизировал Гека.

– А нам показалось, что вы чем – то озабочены, – сказал брюнет.

– Правильно показалось, – ответил Гека.

Блондин с брюнетом сделали заказ и перевели вопросительный взгляд на Саню. Он же, в свою очередь, рассказал им о встрече с Маргаритой Порфирьевной, о том, что все прошло хорошо, и что они могут смело делать следующий шаг, не опасаясь никаких конкурентов. Ребята были очень рады услышанному и даже решили отметить это радостное событие. Гека тоже к ним присоединился, а Саня решил не испытывать судьбу, так как был за рулем. Хотя он и имел особенность оставаться трезвым после принятия спиртных напитков, однако сотрудникам ГАИ это объяснить было бы не возможно.

Выпив коньяка, блондин, наконец, спросил:

– Так над чем же вы тогда думали, когда мы зашли?

У Геки снова заблестели глаза:

– Опять та дамочка приезжала. Что за дела у нее с Маргаритой Порфирьевной. Не помешает ли это нам каким-нибудь образом, явно не чай она туда приезжала пить.

– Кстати, чай у нее изумительный, поэтому, этот вариант я бы не стал исключать, – сказал Саня, пытаясь с помощью юмора скрасить намеренное преувеличение Гекой опасности, которую могла представлять в действительности эта дама.

– Да ну тебя, с твоими шуточками, – ответил ему Гека.

– Итак, что вы имеете, – подытожил Саня, – трех теток, не отягощенных особым интеллектом и умом, у них есть то, что интересует вас. Вопрос. Чем вы можете заинтересовать их? – сказал он.

Потом сам начал отвечать на свой вопрос:

– Тридцать процентов площадей в собственность, возможно, они согласятся на тридцать процентов, по крайней мере, вы должны стоять на своем, все их слова относительно других предложений – это «чистой воды» блеф. Но с визитом торопиться я бы не советовал, лучше выждать пару дней, дать им возможность позвонить самим.

– Время работает против нас, – возразил Гека.

– Знаю, но пару дней подождать надо, – сказал Саня.

В конце концов, они так и решили. Ребята выпили еще по рюмочке коньяка и разъехались по домам в надежде не скорый звонок от Маргариты Порфирьевны.

      И действительно, Маргарита Порфирьевна не заставила себя долго ждать и в этот же день набрала номер, за которым брезжили тридцать процентов площадей. Но больше всего ее интересовала новая крыша дома.

У нее было чутье на то, где можно найти деньги, чтобы покрыть непредвиденные расходы, связанные с домом – главной ее гордостью. И она, не обращая внимания на все остальное, упорно шла к намеченной цели. В таких случаях она предпочитала не медлить, а действовать быстро. К тому же ей нужно было исхитриться, провернуть задуманное за спиной у двух других соучредительниц. Она так делала уже не раз, и надо отдать должное Маргарите Порфирьевне, так ловко, что это ей всегда сходило с рук.

– Это из магазина звонят, вчера вы у нас были с предложением, – заявила прямо в лоб Маргарита Порфирьевна.

– К сожалению, я вчера лично не смог вас посетить, – начал Гека, но Маргарита Порфирьевна, его перебила:

– Вы Герман?

– Да, да, вы не ошиблись.

Она снова не дала ему продолжить:

– Вчера двое мужчин оставили визитную карточку, на которой был написан ваш номер телефона и то, что вы являетесь генеральным директором.

– Совершенно верно, Маргарита Порфирьевна, рад Вас слышать, – наконец, сказал Гека, – я в курсе всех дел и вы можете обсуждать со мной любые вопросы.

– Это хорошо, у меня есть кое-какой вопрос, но я бы не хотела его обсуждать по телефону. Вы не могли бы ко мне заехать, тем более, что с вами мы до сих пор не знакомы.

– Охотно, в котором часу? – ответил Гека, сразу смекнув в чем дело.

Он намерено решил избежать лишних вопросов, чтобы зря не тратить время.

– А сейчас могли бы? – спросила Маргарита Порфирьевна.

Гека взглянул на часы, было около восьми часов вечера, он прикинул, что добраться до магазина сможет примерно минут через сорок, и ответил:

– Если Вы подождете меня, примерно, пол часа, тогда, да.

– Конечно, конечно, я вас буду ждать, – заворковала Маргарита Порфирьевна.

– Я выезжаю. Тогда до встречи.

Пока Гека ехал на встречу к Маргарите Порфирьевне, он сообщил ребятам по телефону о ее звонке, а также, о том, что как раз сейчас он направляется к ней. Саня хотел было составить ему компанию, но Гека сказал, что у него совсем нет времени, да и какой смысл ждать его в автомобиле, ведь к Маргарите Порфирьевне, Саня, все равно не явится, по крайней мере, до поры до времени, тем более вместе с Гекой. Они решили, что Сане пока еще не стоит рассекречивать себя перед Маргаритой Порфирьевной, и рано выходить пока еще из роли чиновника, а уж когда будут подписаны документы, тогда можно будет ему наконец-то снова стать самим собой.

Вечер выдался сегодня на удивление сухой и теплый, если бы не желтые листья на деревьях, и легкие сумерки, то можно было бы подумать, что лето до сих пор не кончилось. Гека очень любил лето, это было его самым любимым временем года, поэтому его настроение всегда поднималось, когда сентябрь дарил по-настоящему летние деньки. Сильная жара не очень была по душе Геке, он предпочитал умеренно теплую летнюю погоду. Когда не нужно изнывать от жары, но и не надо облачать себя в кучу одежды. Когда вечером можно просто пройтись пешком, бросив автомобиль, подумать, да, наконец, просто подышать чистым летним воздухом, почувствовать легкое дуновение теплого летнего ветерка. Но, природа брала свое, и осень с каждым днем все больше и больше вступала в свои права, хотя иногда и баловала настоящими летними деньками.

Гека приехал в магазин ровно в девять, а продавцы уже собрались уходить домой. Они так боялись переработать лишнюю минуту, что ровно в девять часов – это был конец их рабочего дня, попались ему навстречу прямо при входе в магазин, они переглянулись, увидев Геку, и стали о чем-то шептаться. Гека прошел мимо них, как мимо мебели, не обращая никакого внимания, а они даже остановились, чтобы проводить его взглядом. Гека был интересный темноволосый и зеленоглазый мужчина с красивой белоснежной улыбкой и статным телосложением. Кроме того, он отличался стильной и своеобразной манерой одеваться. Хотя его вещи выглядели внешне довольно просто, чувствовалось, что стоят они совсем не дешево, так оно и было на самом деле. Гека был очень аккуратен и любил простые, но добротные вещи.

Войдя в магазин, Гека увидел, что внутри никого нет, кроме девушки, которая мыла пол. Это была Леся, она часто оставалась ночевать в магазине, так как еле-еле сводила концы с концами, и ей просто не на что было снять квартиру. Кроме того, она еще и приторговывала по ночам через то самое окно, благодаря которому покупатели смогли запастись солью. Поэтому, торопиться ей было некуда. Маргарита Порфирьевна, увидав его, еще издали, поспешно подошла к нему и сразу, по – свойски взяла под руку:

– Здравствуйте, хорошо, что вы приехали, давайте поговорим на улице, не хочу, чтобы нас услышали.

– Что ж, с удовольствием, я так понимаю, что наш разговор носит конфиденциальный характер, я заинтригован, – улыбнулся Гека.

– Да, вы правильно поняли, – ответила Маргарита Порфирьевна, озираясь по сторонам, чтобы не быть замеченной кем-нибудь из продавцов.

Она без всяких вводных фраз перешла сразу к делу:

– Вы знаете, что касается меня, то я, возможно, и приняла бы ваше предложение относительно тридцати процентов площадей, но, к сожалению, двух других моих соучредительниц предложенный вами вариант не очень устраивает.

Она сделала паузу в надежде услышать реакцию Геки.

Но он, зная, куда она будет клонить, безмолвствовал, внимательно слушая и глядя на нее.

Она вынуждена была продолжить:

– Ну я, конечно, могу как-нибудь повлиять на них…

Она замялась, и Геке пришлось взять инициативу в свои руки:

– Я готов поспособствовать тому, чтобы ваше влияние на них усилилось, да вот только не знаю в каких пределах, думаю, что вы мне подскажите? – он, слегка улыбнувшись, пристально посмотрел ей в глаза.

Что касалось вопросов личной выгоды Маргариты Порфирьевны, то тут она была очень прозорлива и беззастенчива. Она, опять же без лишних прелюдий, сразу определила размер своего влияния. Он составил точно такую же сумму, которую она должна была заплатить бригаде мастеров, которые покрыли бы новой черепицей крышу ее дома.

Гека, не раздумывая, принял ее предложение, правда он немного поторговался с ней, но только для вида, тем более, что запрашиваемая Маргаритой Порфирьевной сумма была несоизмеримо меньше по сравнению с двадцатью процентами площадей, которые Гека хотел предложить им ранее.

Он отчитал названную Маргаритой Порфирьевной сумму и отдал ей. Она хотела было написать ему расписку в получении денег, но он остановил ее, сказав, что теперь она его партнер, и поэтому он ей полностью доверяет. И было бы не плохо, если бы она относилась к нему так же. Это произвело большое впечатление на Маргариту Порфирьевну, и она, действительно, даже стала считать, что этому человеку можно полностью доверять.

Может быть, конечно, кому-то показалось бы странным такое поведение, отдать просто так деньги, без расписки, незнакомому, можно сказать человеку, но только не Геке, для него это была нормальная ситуация, по тому, что он привык доверять больше партнерам на слово, чем обкладываться со всех сторон лишними, на его взгляд, бумажками. Поэтому – то Саня и хотел сопровождать его при встрече с Маргаритой Порфирьевной, зная эту особенность Геки. Как ни странно, у Геки, сколько бы он раз не давал денег разным людям, вот так просто как сейчас без всяких документов, прокола ни разу не было. Это было для всех его друзей очень удивительно, но Гека был уверен в своих поступках и всегда отвечал, что он сразу видит человека на сквозь. Друзья, конечно, первое время не верили ему, но потом все чаще и чаще стали доверять его интуиции.

– Ну, вот и славненько, считайте, что наше согласие вы уже получили, вам осталось назначить встречу для окончательных переговоров, – торжествовала Маргарита Порфирьевна.

– Давайте завтра в полдень, – предложил Гека, не откладывая дело в дальний ящик.

– Договорились, завтра в двенадцать мы все будем на месте, – сказала Маргарита Порфирьевна, и после короткой паузы добавила вполголоса, – вы понимаете, что я бы не хотела, чтобы о моем личном интересе, о котором мы сейчас с вами договорились, кто-то узнал.

– Само собой, само собой, – заверил ее Гека и на этом они расстались.

На следующий день Гека с ребятами подъехали в назначенное время. Несмотря на то, что они были ознакомлены в свое время с досье и на других двух дамочек, и представляли, как те выглядят, да и чего от них можно вообще ожидать, сегодня им предстояло познакомиться с ними воочию. Маргарита Порфирьевна, улыбаясь, встретила их у входа, внутри уже ждали две другие учредительницы – Глафира Александровна и Римма. Римма была ярко размалевана, на веках были жирно налепаны голубые тени, ресницы были слишком жирно накрашены и выглядели как слипшиеся лапки паука, весь ее макияж был выполнен с претензией на стиль а-ля пятидесятые. Она была высокого роста, крепкого телосложения, бесформенная, с шиньоном на голове, который не совпадал по цвету с ее натуральным цветом волос. На ее правой руке было обручальное кольцо, хотя она была уже больше десяти лет как разведена. Но, самое главное, что не могло остаться незамеченным, это просто омерзительнейшая смесь запаха дорогих духов, с запахом перегара.

Другая дамочка выглядела более опрятно по сравнению с Риммой. Она была совсем не молода. Ее маленькие глазки постоянно бегали. Она так часто ими моргала, что трудно было разглядеть какого они цвета, скорее всего, они были карие, но когда она поворачивалась лицом к свету, они становились зеленоватыми. Было видно, что Глафира Александровна старается изо всех сил выглядеть моложе своих лет. Косметики на ней было не много, но та, что была, ни как не соответствовала ее возрасту. Розовая помада и в тон розовые румяна, скорее бы подошли юной девушке, нежели женщине преклонного возраста. Создавалось такое впечатление, что она растормошила сегодня косметичку своей внучки, да кое-что позаимствовала еще и из украшений, например розовые массивные молодежные бусы. Обе дамочки, впрочем, как и Маргарита Порфирьевна, были одеты в одинаковые синие халаты, и точно в таких же халатах, за прилавком стояли все продавцы этого магазина.

После того, как господа были представлены и рассажены на все те же пластмассовые стулья, которые сегодня визитерам показались уже почему-то менее грязными (видимо, человек привыкает со временем ко всему) Маргарита Порфирьевна приступила к делу:

– Ну что, мы тут посоветовались, – начала она, тем временем дамы молча переглянулись,– и решили, – продолжала она, – что мы готовы принять Ваше предложение, – она не на долго замолчала, а потом, посмотрев на Геку, продолжила, – но, у нас есть одно маленькое условие.

На короткое время в магазине воцарилась полная тишина.

– Какое же, позвольте узнать, – спросил, не выдержав, блондин.

– Заниматься ведением и контролем сделки, а также оформлением документов будет наш юрист – Васса Олеговна – наше доверенное лицо, – торжественно произнесла Римма.

На лицах ребят можно было наблюдать гримасу неудовольствия. А Гека, наоборот, даже чему-то обрадовался.

– Да, пожалуйста, мы не против, но и мы в свою очередь должны подстраховаться, откуда мы знаем, что у вас за юрист, – сказал он.

Маргарита Порфирьевна подняла вверх большой палец:

–Вот такой вот юрист, и мы ей полностью доверяем, да мы с ней уже давно работаем.

В голове Геки сразу мелькнула мысль, что, наконец-то он понял, кем является та дама, которая так часто подъезжает к магазину. Его интуиция ему подсказывала, что она и этот хваленый юрист это одно и то же лицо. Но его размышления прервал брюнет, который, наклоняясь прямо к его уху, шепнул:

– С ней? Она еще и баба? Баба и дело вещи не совместимые, ты представляешь, на сколько это все затянется, бабы любят все затягивать.

Но Гека, чтобы еще больше убедиться, что его догадка верна, специально сморщившись, и показательно цинично сказал:

– Ой, не люблю я юристов, они все страшные такие, очкастые и зануды. Но не успел он договорить, как Римма выпалила:

– А у нас юрист молодая, стройная и очень красивая.

– А какой у нее роскошный автомобиль, – Маргарита Порфирьевна закатила вверх глаза и добавила, – а что касается ума, то она любого мужика за пояс заткнет.

Геке, как, впрочем, уже и всем остальным, было совершенно ясно, о ком идет речь.

– А мы ребята свободные, не боитесь? – загоготал брюнет, намекая, на то, что молодая и красивая специалист в области юриспруденции, непременно западет на кого-нибудь из них.

– Боимся, – лукаво улыбаясь, сказала Глафира Александровна, переглянувшись с Риммой.

– Это правильно, – еще сильнее загоготал брюнет, однако следующая фраза Глафиры Александровны оборвала его смех:

– За вас боимся, – сказала она, и рассмеялись все остальные.

– Мы согласны на вашего юриста, – заявил Гека, явно торопясь с ответом, – однако, нам нужны гарантии.

Тут блондин, слегка закатив вверх глаза, повернулся к Геке и промурлыкал:

–А может быть стоит с ответом немного повременить, Гека?

– Мы согласны, – повторил Гека уверенно, – однако мы должны иметь гарантии, поэтому деньги для выкупа вы получите только тогда, когда выполните одно наше маленькое условие.

Теперь гримасу неудовольствия можно было наблюдать на лицах женщин. Маргарите Порфирьевне ничего не оставалось, как поинтересоваться у ребят, что же это за условие. И когда те сообщили, что хотели бы войти в учредители магазина на семьдесят процентов, чтобы полностью быть уверенными, что женщины просто не присвоят себе деньги, полученные от них с целью выкупа магазина в собственность, все время сидящая возле окна и выводившая цифры на ценнике Римма просто взорвалась:

– Щас! А зачем вы нам нужны?

– Подожди, Римма, не шуми, – оборвала ее Маргарита Порфирьевна.

– Я понимаю, Римма Андреевна, что мы в учредителях вам совсем не нужны, да и нам учредительство в вашем обществе, по правде сказать, ни к чему, но мы вынуждены таким образом подстраховаться, пока не придумаем, как нам быть дальше. Ведь деньги нужны уже на следующей неделе, а ничего более быстрого я придумать не могу. Кроме того, вы же понимаете, что я не банк, чтобы дать вам деньги, например, по договору займа. Мне совершенно не интересно изымать их из оборота, чтобы дать вам для выкупа, и при этом не иметь гарантий того, что я получу в результате этого часть площадей, а не расчет от вас согласно договору.

– А вдруг мы введем вас в состав учредителей, а деньги на выкуп вы нам не дадите, – поддержала Римму Глафира Александровна.

Между тем в голове Геки появилась идея, и он предложил:

– Я предлагаю поступить следующим образом: мы поместим деньги в банковскую ячейку, которую можно открыть только двумя ключами. Один ключ будет у нас, другой у вас. А чтобы вы были спокойны, что мы не передумаем, гарантом будет выступать банк, у которого будут третьи ключи, предоставить которые он будет обязан в случае, выполнения вами условия по предъявлению оформленных документов, где указано, что вы передали нам часть своих долей. В этом случае вы приходите в банк, показываете документы, банк выдает вам ключ, а второй у вас уже имеется, и вы спокойно забираете деньги, совершенно без нашего участия. Но если в определенный срок, документы не будут предъявлены, то мы забираем деньги назад. К тому же, если вы так уверены в своем юристе, следовательно, и соблюдение реальных сроков оформления документов для вас не составит труда.

Маргарите Порфирьевне была хорошо знакома процедура помещения денег в банковскую ячейку, которую можно было открыть только при соблюдении определенных условий. Правда, уговорить на нее Маргариту Порфирьевну агенту по сделкам с недвижимостью было, мягко говоря, очень не легко. Недавно она продала через агентство недвижимости комнату в коммунальной квартире, доставшуюся ей от покойных родителей. Деньги за квартиру покупатель поместил в банковскую ячейку, а Маргарита Порфирьевна могла получить к ним доступ только при готовности и предъявлении документа, доказывающего оформление права собственности на эту комнату на нового хозяина. Она была очень удивлена, что такой сложный вопрос можно было решить таким простым способом, который зарекомендовал себя в глазах Маргарита Порфирьевна – как весьма надежный. Сейчас была аналогичная ситуация, получению денег должно предшествовать оформление половины площадей на нового хозяина.

– В какую еще банковскую ячейку, не хотим мы никакую ячейку, – возражала Глафира Александровна, перебирая постоянно рукой массивные розовые бусы, которые казались очень тяжелыми, от того, что ее немолодая и морщинистая шея была очень тонкой.

Глазастая же Римма аккуратно выводила цифры на очередном ценнике и совершенно абстрагировалась от окружающей ее действительности. Лицо ее было умиротворенным и безмятежным. Если бы ее сейчас спросили о чем идет речь, то вряд ли она смогла бы ответить на этот вопрос. Все что ее интересовало в настоящий момент – это черточки на ценнике, превращающиеся в цифры виртуозным движением ее руки. За этим занятием Римма могла просиживать часами. Собственно, это было ее единственным занятием, почетное право, заниматься которым, было предоставлено только ей, и только в ее отсутствие, этим мог заняться кто-то другой, в случае, конечно, необходимости, по правде сказать, присутствие Риммы в магазине скорее просто терпели, и всем было бы лучше, чтобы она как можно больше отсутствовала. Дело в том, что Маргарита Порфирьевна и Глафира Александовна работали по неделе и чередовались друг с другом. Глафира Александровна будучи женщиной не особо пьющей в последнее время – в силу возраста и разыгравшейся гипертонии – на работе не увлекалась распитием спиртных напитков, а соответственно, не могла составить компанию Римме. Поэтому Римма и выходила на работу только на той неделе, когда работала Маргарита Порфирьевна.

– Глафира, как ты не понимаешь? Это же всем известно. Банковская ячейка – это самый безопасный вариант, – с видом эксперта заявила Маргарита Порфирьевна.

– Глафира Александровна открыла рот от изумления, ее глаза беспорядочно заморгали от мысли, что жизнь проходит мимо нее, а она не знает до сих пор чего – то очень важного, что знают все, да, да, все! Раз уж об этом так уверенно заявляет Маргарита Порфирьевна.

Но от природы, будучи женщиной, очень трусливой, хотя надо отметить, что трусость свою, на работе она очень умеломаскировала под маской осторожности.

Глафира Александровна решила не соглашаться сразу с Маргаритой Порфирьевной и многозначительно протянула:

–Ну-у-у…

Тут, вдруг, неожиданно для всех, глазастая дамочка – Римма, подняла голову и со спокойным видом, оторвавшись от написания цифры на ценнике, с такой уверенностью, как будто, она внимательно всех выслушала, заявила:

– Правильно Рита говорит, сейчас все так делают, моя сестра недавно квартиру покупала, так она также, в целях безопасности, положила деньги в банковскую ячейку.

Глафира Александровна больше было нечего возразить, и она была вынуждена молча согласиться.

– Ну, раз все «за», тогда будем считать, что договорились,– заключил Гека, – пусть ваш юрист занимается оформлением всех документов, а деньги для ячейки мы уже подготовили, созвонимся в ближайшее время и договоримся о времени поездки в банк.

На этом они распрощались.

У брюнет, еще в магазине, появилась мысль, насчет того, уж не хочет ли Гека, действительно, покупать этот магазин. И этот вопрос его мучил весь остаток встречи. А блондина уже просто распирало любопытство, что же задумал Гека, ведь, он тоже, сразу догадался, что их юрист и есть та красивая дама, которую они здесь видели. Все очень хотели поскорей узнать, что же задумал Гека. Едва успев выйти на улицу, блондин начал допытываться:

– Сдается, мне, Гека, что ты задумал какую-то авантюру, не представляю, как же ты теперь сможешь в учредители к ним войти, не отдав денег?

– Ты чего, натурально, собираешься их выкупать? – досадовал брюнет.

– Зачем мне их выкупать, мне нужно только одно, чтобы моя доля в этом магазине составляла не менее половины, больше меня ничего не интересует.

– Если ты что-то задумал прокрутить с этой ячейкой, то вряд ли это у тебя получится, в банке все строго проверяется и деньги тем более, – не унимался блондин.

– Да есть у меня одна идея….– задумчиво сказал Гека, а потом, поразмыслив, повторил уже совсем уверенно, – есть.

И он, действительно, кое-что задумал. Вот только делиться своей идеей пока не стал, по тому, что сам хотел все как следует взвесить, прежде чем озвучивать это перед ребятами. Он знал точно только одно, что один он решить свою проблему не сможет, ему потребуется напарница, которую ему хотелось бы видеть в лице не кого иного, как самой Вассы Олеговны. Ведь, как он не крутил, сколько бы не думал, но для него все больше и больше становилось понятным, что кроме нее, помочь ему больше никто не сможет. Поэтому, ему надо было, сконцентрироваться на подготовке для нее интересного предложения. Но ему не приходило в голову, чем же можно ее заинтересовать. Гека на интуитивном уровне чувствовал, что крутиться Васса Олеговна здесь совсем не из-за гонорара, который заплатила ей за работу Маргарита Порфирьевна. Он был уверен, что дело тут не чисто, есть у нее какой – то интерес, о котором никто не знает. Почему-то ему показалось, что он сможет с ней договориться. Вот только как к ней подъехать? Это был еще один вопрос, над которым он ломал голову. Ему хотелось познакомиться с ней как – бы случайно, выведать о ее планах. Ведь если они будут представлены друг другу в процессе работы, она, скорее всего, никогда не раскроет ему своих искренних намерений. Он решил, что здесь надо подстроить знакомство, чтобы войти к ней в доверие, все разузнать, ну а потом, уж сделать свой ход конем.

А в это время, в самом центре нашего города в фешенебельном ресторанчике сидела очень эффектная пара. Респектабельного вида мужчина, в дорогом костюме от «Брионии» и часах «Ролекс», который, несмотря на то, что ему на самом деле было уже около пятидесяти лет, и на то, что он был очень влиятельным и обеспеченным человеком, как правило, представлялся просто Севой, и уже знакомая нам дама по имени Васса. Мужчина был чисто выбрит, его слегка с проседью волосы были аккуратно причесаны. У него были серые глаза и настолько проникновенный взгляд, что казалось, что он видит тебя насквозь. Роста он был чуть выше среднего, и, не смотря на возраст, сохранил телосложение молодого мужчины. Может быть, так казалось по тому, что у него была безупречная осанка. В любом случае, он выглядел моложе своих лет, знал это и старался подчеркнуть при любой возможности. Они вели себя друг с другом настолько непринужденно, что сразу было понятно, что они старые добрые друзья,… а быть может и не только друзья…

– Почему ты не спросишь, для чего мне это нужно? – спросила его Васса, рассказав прежде, что у нее есть кое-какие намерения в отношении некого захудалого магазинчика.

– Я думаю, что ты сама расскажешь, если захочешь, и потом, если ты оказала мне в данном случае доверие, прибегнув к моей помощи, то, значит, для тебя это имеет значение. Если хочешь, давай я выкуплю весь этот магазин с потрохами.

– Я имею представление о твоих возможностях, Севочка, но мне совершенно не нужен этот магазин. Более того, я знаю, с какой легкостью ты бы справился с ними, будь ты на моем месте. Но я должна сделать оэто сама, для меня это дело чести, и поверь, я в состоянии это сделать. Конечно, не без твоей помощи. Просто, я должна забрать у них то, что я считаю своим.

Она замолчала.

Он, не сводя с нее глаз, ласково сказал:

– Ты всегда была умницей, надеюсь, что, то, что ты собираешься сделать, по меньшей мере, тебя хотя бы развлечет, если захочешь – то расскажешь, чем же они заслужили такую немилость, в любом случае, ты можешь полностью располагать мной.

– Спасибо, я знала, что ты так скажешь, – в ее глазах можно было увидеть неподдельное чувство благодарности.

Зная ее упертый характер, он понимал, что если ей что-то втемяшилось в голову, какая бы глупость это не была, отговаривать ее бесполезно. Он накрыл своей рукой ее изящную ручку, и, глядя ей в глаза, сказал:

– Поверь, то, что я для тебя делаю, для меня совершенно не сложно и не затруднительно, наоборот, мне это только доставляет радость, что я могу быть тебе чем-то полезен. На самом деле, Сева, несмотря на свою привычку представляться как просто Сева, был совсем не простым человеком. Соответственно, о его статусе и роде занятий, догадаться было совсем не сложно.

– Итак, девочка моя (он часто так называл ее, хотя их разница в возрасте составляла, всего, около пятнадцати лет), что я могу сделать для тебя, – спросил он.

– Я думаю, что должна вначале поведать тебе ту самую историю, которая послужила причиной моего намерения, – она лукаво посмотрела на него, зная его поразительную способность моментально придумывать выход из любой ситуации, – а потом мы с тобой решим, что мне лучше предпринять.

На самом деле, Васса твердо знала две вещи: первое, все то, о чем она говорит с Севой, останется строго между ними, и второе, чтобы достичь наилучшего результата, следует говорить ему как можно больше и быть с ним максимально откровенной.

– Я весь во внимании, – сказал он и она начала свой рассказ:

– Десять лет назад, когда я только приехала в этот город, этот магазин был в числе моих первых клиентов. Вернее сказать, первым клиентом. Спустя три года, помимо того, что я производила их юридическое обслуживание, я взяла у них в аренду помещение под аптеку, ты знаешь, это помогало мне тогда как-то выжить, я быстро наладила там аптечный бизнес и, казалось, что все идет замечательно, бизнес приносил мне достаточный доход, на который быстро положила глаз Маргарита Порфирьевна. Она начала с того, что в два раза увеличила арендную плату, но я выстояла, хотя, конечно, заметно потеряла в материальном плане. Потом у Маргариты Порфирьевны начались проблемы с ее личными кредиторами, и она просила меня о юридической помощи. Мы отыграли несколько судебных дел, а в качестве расчета Маргарита Порфирьевна пообещала мне, что целый год не будет с меня брать плату за аренду аптеки. Заключенный между мной и ею договор аренды, с указанной в нем стоимостью месячной арендной платы мы просто выбросим. Так, я не платила арендной платы целый год. Но на исходе этого года у Маргариты Порфирьевны вновь случились материальные затруднения, и она наняла другого адвоката, который от ее имени подал заявление в суд о взыскании с меня задолженности по арендной плате за год, на основании договора аренды, который она предусмотрительно оставила у себя. Я как юрист, допустила непростительную ошибку, доверив ей на слово, и сразу же была наказана. Это были мои первые уроки подлости и цинизма в большом городе. Я их хорошо выучила, поэтому теперь я никому не доверяю на слово и стараюсь подстраховываться в любом случае всевозможными документами. Разумеется, не дожидаясь решения суда, я вернула ей деньги, так как оно не могло быть в мою пользу. Другой вопрос, что это были все мои сбережения на тот момент. Маргарита Порфирьевна моментально порвала со мной все отношения, Но уже тогда я решила, что так просто этого не оставлю. И вот, два года назад, судьба вновь свела меня с Маргаритой Порфирьевной. Все дело в том, она в очередной раз просрочила выплату возврата по договору займа одному из ее старых кредиторов, чем окончательно вывела его из себя. Тот, не долго думая, снова обратился с исковым заявлением о взыскании с Маргариты Порфирьевны долга в суд. Хотя ей быстро удалось с ним полностью рассчитаться и склонить к заключению мирового соглашения, он, я до сих пор не могу понять почему, настаивал, что будет иметь дело только со мной и никак не соглашался на других юристов. Она рассказала, что вынуждена была разыскать меня. К тому времени я уже достаточно уверенно стояла на ногах, но, боясь упустить возможность воздать по заслугам Маргарите Порфирьевне, прикинулась «кроткой овечкой», чтобы вновь постепенно войти в ее доверие. Вскоре она вновь начала мне доверять, не подозревая о моих намерениях.

– Мне всегда импонировало твое честолюбие, – сказал он, а потом добавил, – ты мне никогда не рассказывала эту историю, Васса.

– Не приходилось к слову, – спокойно ответила она.

– Ты столько времени вынашивала свои планы?

Она рассмеялась:

– Что ты, Сева, вовсе нет, я просто поставила внутри себя «галочку», чтобы всегда быть на чеку, если подвернется случай, расквитаться с ней, а сейчас, просто подвернулся случай, вот и все.

– И много у тебя таких «галочек», Васса? – улыбнулся Сева.

– Нет, не много, – ответила она интригующе, давая понять, что это, якобы, не единственный ее противник.

Но Сева не стал допытываться, кто же остальные, а она не стала про них рассказывать.

Вместо этого, она продолжала про Маргариту Порфирьевну:

– Теперь мне доверено заниматься подготовкой всех документов для вхождения к ним в учредители некоторых лиц, которые собираются выкупить их магазин, – продолжала она. – По договору займа, организация созданная этими ребятами, дает обществу с ограниченной ответственностью Маргариты Порфирьевны деньги; далее происходит выкуп; после выкупа общество с ограниченной ответственностью Маргариты Порфирьевны продает организации, созданной этими ребятами, оговоренные площади, а именно их семьдесят процентов; сумма, подлежащая возврату по договору займа и сумма, которую, якобы, требуется заплатить за покупаемые семьдесят процентов площадей, оказываются одинаковыми, происходит взаимозачет встречных требований и каждый остается при своем оговоренном проценте площадей. Ребята эти, чтобы подстраховаться кладут деньги в банковскую ячейку, забирают один ключ, взять деньги можно будет только при предъявлении готовых документов, а именно – подготовленных мной и зарегистрированных договоров уступки долей, раз я их готовлю, то и находиться они будут у меня.

– Я очень рад за них, неплохая схема, ты предложила хороший вариант, но какая от этого выгода тебе, Вассочка, просто расквитаться с обидчиком? – он скривил лицо, – всегда можно совместить приятное еще и с полезным.

– Разумеется, я это и хочу сделать.

– Я думаю, что ты, несомненно, сможешь заинтересовать этих ребят, выгода для них очевидна. Ну, и рассчитывать на свой интерес.

– Именно, один ключ у них есть, мы предъявляем в банк документы и забираем деньги. Они получают назад деньги и свои семьдесят процентов, а дальше уже их дело выкупать магазин или нет, и на каких условиях.

– А, позвольте полюбопытствовать, сударыня, во сколько же вы оцениваете, нанесенный вам вред? – иронично спросил Сева.

– Я хочу двадцать процентов – именно столько составляет площадь, когда арендованной мной аптеки.

– Справедливо, – уже без всякой иронии заметил Сева.

Они неторопливо обедали, Сева думал, что скоро, Васса скажет ему, какая роль, отводится ему в этом деле, чем он может ей помочь. И он не ошибся. Она не любила просить о чем – то, поэтому, готовилась к этому достаточно долго, прежде чем решиться.

Закончив с десертом, она, наконец, сказала:

– Мне нужно раздобыть кое-какую информацию на одного человека, который собирается купить этот чертов магазин, – она протянула ему листок бумаги, на котором были написаны все паспортные данные потенциального покупателя, а именно Геки, ставшие доступными для нее в силу составления документов о переуступке долей. Сева взял листок, посмотрел и убрал в карман:

– Сегодня у нас среда, завтра я постараюсь раздобыть о нем какую-нибудь полезную информацию, или тебе нужно быстрее?

– Да уж разве может быть еще быстрее, Севочка, завтра – это более чем меня устраивает. А между тем у Севы уже складывался в голове свой план. У него были кое-какие дела, из-за которых, хотя, он и вынужден был часто пропадать в Лондоне, но зато они приносили ему немалую прибыль. В последнее время, заниматься этими делами становилось все труднее и труднее, в силу проявления повышенного интереса к ним кое-какой структуры. Был один вопрос, который Сева пока не знал, как решить, и эта его проблема заботила сейчас очень сильно, поэтому, пытаясь помочь Вассе, он не забывал и про себя.

– Ну, тогда договорились, ты знаешь, я хотел было тебя спросить о твоих планах на пятницу, ну теперь понимаю, что ты будешь занята.

– Почему? Для тебя я всегда найду время.

– Правда это еще не точно, но возможно мне нужно будет передать в пятницу очень важные для меня документы. Не будет ли для тебя очень обременительным улететь в пятницу в Лондон передать их, как всегда, ты это делала, но только в этот раз тебе нужно быть особенно внимательной.

– Возникли какие-то проблемы?

– Да пока, вроде бы пытаемся все уладить, – Сева махнул рукой, – да как же без них? Без проблем-то? Каждый хочет урвать лакомый кусок пирога. Но ты не волнуйся, ничего серьезного.

– Без вопросов, можешь заказать билет на любое время, я буду готова, только вернуться я бы хотела незамедлительно.

– Хорошо, как скажешь, тогда я закажу билет, а знать наверняка по поводу пятницы буду завтра вечером и сразу с тобой свяжусь.

– Отлично!

Это была уже не первая их встреча, на которой Васса заметила, что Сева очень переживает за свои дела в Лондоне, хотя, конечно, это было не видно невооруженным глазом. Такое бывало с ним крайне редко, и это немного расстраивало Вассу. Она не переживала за себя, ее больше беспокоил вопрос его безопасности. В таких случаях, она волновалась за него так, как будто он был ей самым родным человеком. Хотя, на самом деле, как бы это не выглядело странно, но их отношения всегда носили деловой или дружеский характер… и только.

Сева никогда не был женат, да и не стремился обременять себя брачными узами. Его вполне устраивало его холостяцкое времяпрепровождение с различными дамами. С его достатком и положением, проблем, в общении со слабым полом, он испытывать, просто не мог. Правда, в этом плане, он был очень непостоянен.

С Вассой же он познакомился много лет назад, она тогда была еще начинающим юристом, но работу свою делала уже безукоризненно. Кто-то порекомендовал ее тогда в качестве юриста Севе, который, в свою очередь, переживал тогда свои не самые лучшие времена и предпочел поручить решение кое – каких своих вопросов человеку со стороны. Им и оказалась Васса. Они быстро сработались, потом он стал поручать ведение своих дел только ей. Она, в силу своего несносного и упрямого характера, ни с кем не могла ужиться, поэтому до сих пор не имела ни мужа, ни детей. Она всецело была поглощена своей работой, а стало быть, и не делать ее всегда просто на «отлично», честолюбивая Васса, позволить себе, просто не могла. Севе очень импонировал ее живой ум и оригинальные решения, да все это в придачу к безупречной внешности, делало Вассу просто незаменимой при различных деловых переговорах, которые очень часто случались у Севы. Он всегда говорил, что она, одним своим присутствием, могла спасти самую безнадежную ситуацию.

Когда уже не лучшие времена Севы давно миновали, и о них никто не вспоминал, Сева резко стал набирать обороты, да, собственно, так продолжалось и по сей день. С тех пор, редко выдавались недели, в течение которых не было бы устроено ими совместной встречи. Про них можно было в полной мере сказать, что они родственные души. Они настолько привыкли к обществу друг друга, что порой, им как воздух был необходим часок-другой для общения друг с другом, даже когда у них совсем не было общих дел.

Сева, конечно, не придал особого значения планам Вассы относительно магазина, сочтя это просто за ребячество. К которому, к стати сказать, он давно привык, поэтому и относился вполне терпимо. Но что касалось поддержки ее в любом деле, даже самом никчемном, на его взгляд и не логичном, тут он ее никогда не подводил, используя при этом все свои возможности.

Но, честно говоря, ему приятней было просто делать ей дорогие подарки или, на худой конец, баловать деньгами. И то, и другое, она принимала от Севы с удовольствием, несмотря на свой жесткий характер и неприступный внешний вид. Она считала, что от друга можно принять любую помощь, в том числе и материальную. По этой части, комплексов она не имела и была абсолютно беззастенчива, правда, и особой наглости себе, тоже не позволяла.

А между тем, Гека договорился с Маргаритой Порфирьевной о завтрашнем визите в банк, для того, чтобы поместить деньги в банковскую ячейку. Гека до последнего момента не делился с ребятами своими планами, касающимися дальнейшего извлечения денег из банковской ячейки. Поэтому они надеялись, что деньги класть в ячейку все-таки не придется. Они просто не представляли себе, как можно обмануть банк, да чтобы это все не выходило за рамки закона. Когда же Гека сообщил им, что завтра в банке уже назначена встреча с Маргаритой Порфирьевной, то они не на шутку занервничали. Хотя Гека рисковал потерять самою большую долю из всех, он оставался вполне спокойным, так как был абсолютно уверен, что на этот раз у него все получиться. Его внутренний голос, на этот раз даже не допускал и капли сомнения в этом. Наконец он решил поделиться с ребятами своими соображениями на этот счет, поняв, что его уверенности в успехе задуманного ими дела, они не разделяют. Не смотря на усталость, он согласился посидеть с ними в ресторанчике и все обсудить.

– Неужели, Гека, ты завтра повезешь деньги в банковскую ячейку, – досадовал блондин, – ну что же ты задумал на этот раз, поделись, наконец, с нами своей идеей, а то мы уже беспокоимся, – не отставал он от Геки.

– Ну ладно, попробую, смотрите: у нас будет один ключ от ячейки, – начал Гека.

– Вот именно, что только один, – перебил его брюнет.

– Погоди, не перебивай, – одернул его Саня.

Гека продолжал:

– Если мы предъявим готовые документы, то сможем забрать деньги назад.

– Только как же ты сможешь их предъявить, – негодовал брюнет.

– Да подожди, ты, – снова одернул его Саня.

– У дамочки юриста попросим, – вставил сообразительный блондин.

– Но как мы сможем у нее попросить, да с чего она нам их отдаст? – тут уже совсем не выдержал брюнет.

– В самый корень смотришь, – усмехнулся блондин – заинтересовать дамочку надо.

– Интересно, каким образом, Гека? – спросил Саня.

– Понятно каким, предложить материальную компенсацию, – сказал блондин, а потом комично подчеркнул, – мы конечно неотразимы, но не настолько, чтобы она на нас так сразу кинулась, хотя, кто ее знает…

– Не говори ерунды, – осек его Саня.

– А что? Ты считаешь, что мы не обладаем достаточными чарами, чтобы ее охмурить? – скривил рот блондин.

– Я не об этом. Я считаю, что материальная стимуляция ей будет безынтересна, – сказал Саня, а подумав немного, добавил, – как, впрочем, и мы со своими чарами, тоже.

– Да, а мне почему – то кажется, что с ней можно договориться, – сказал Гека и добавил, – я просто уверен, что она что-то задумала, иначе бы так просто туда не ездила, скорее всего, это не связано только с деньгами, а вот с чем это связано, надо попытаться выяснить.

– Так она тебе и расскажет, наивный, – ответил ему блондин.

– Поэтому я и думаю, что дожидаться официального представления не стоит, лучше, с ней как – нибудь нечаянно познакомиться. А уж потом, как бы между делом в разговоре выяснить, чем она занимается, слово за слово, так и выведать, что у ней за интерес к этому магазину, а уж потом, действовать по ситуации, можно будет сказать, что это как раз мы выкупаем магазин, и очень рады, что так нечаянно с ней познакомились, даже и не подозревая, что это, как раз, она готовит для нас документы, ну и так далее, тут посмотреть на ее реакцию, ну и предложить ей, в конце концов, кинуть Маргариту Порфирьевну.

– Можно попробовать, – согласился Саня, – очень даже может быть, что у тебя получиться у нее кое-что разузнать, только надо будет, как следует постараться, чтобы она на тебя клюнула, поэтому стоит особенно тщательно поработать над вашей встречей.

– Да, это должно быть нечто особенное, и мне снова потребуется твоя помощь, – Гека улыбнулся Сане.

– Я уж понял, – улыбнулся тот в ответ, – я наведу справки о ней через свои каналы, ты ведь об этом хотел меня попросить?

Они оба рассмеялись, а блондин с брюнетом тем временем, понемногу успокоились, узнав об идее Геки. Они заказали коньячка, Саня не мог к ним присоединиться, так как был за рулем, а Гека решил сегодня расслабиться дома. Пригубив немного коньяка, блондин и брюнет, уже обсуждали, частенько посмеиваясь, что-то свое, по-видимому, свои последние знакомства с прекрасным полом, которые случались довольно часто, так как господа эти были большими доками по этой части. Молодые, в расцвете сил, они, конечно, являлись завидными женихами, или, как минимум, просто привлекательными объектами для проведения досуга. Они оба не были обременены постоянными отношениями, с кем бы то ни было, поэтому предпочтение отдавали веселому времяпрепровождению. Но завтра им нужно было быть в форме, а дело у них всегда стояло на первом месте, а девушки занимали стабильно свое второе место, поэтому они решили не засиживаться сегодня допоздна, и отправиться по домам.

Куда Саня, их, неторопливо, и доставил.

Когда в автомобиле остался один Гека, Саня сказал:

– Желаю удачи, Гека, надеюсь, что ты сможешь во время остановиться.

– Ты это про что? – удивился Гека.

– Смотри, ты можешь, пытаясь увлечь ее, увлечься ей сам, причем и не заметишь, как это произойдет.

– Я этого не боюсь, Саня, к тому же, этого уже не произойдет.

– Не зарекайся, Гека, – сказал Саня, а потом спросил, – а почему не произойдет – то?

– Похоже, это уже произошло, – рассмеялся Гека.

– Я сразу заметил, – признался Саня, – ну тогда, ладно.

На этом они распрощались и Гека, озадаченный, вышел из машины.

Дома, он сел на диван и налил себе рюмочку коньяка. Гека размышлял о предстоящей сделке. Разные мысли приходили к нему в голову. Он пытался придумать какой-нибудь выход, минуя Вассу, но ему не это не удавалось. И тогда он окончательно решил, что другого пути у него нет, и ему остается думать теперь только над тем, как организовать их знакомство.

Он долго не мог заснуть. Всю ночь ему снились кошмары. Как – будто черный роскошный автомобиль Вассы едет сам по себе и пытается наехать на него, а он, что есть мочи, пытается убежать, вначале ему это удается и автомобиль пропадает, но потом появляется вновь, он снова пытается убежать от него, но, на этот раз не успевает и попадает под его колеса.

Гека проснулся в холодном поту, на часах было шесть часов утра. Он подумал, что хорошо, что этот кошмар, был простым сном. Он встал с кровати и сделал себе кофе, который помог ему быстро взбодриться.

В десять часов утра, у Геки с ребятами состоялась встреча с Маргаритой Порфирьевной в банке, деньги в полном объеме были помещены в банковскую ячейку, все документы были подписаны, и пути назад у них уже не было.

Надо было действовать и действовать быстро. Гека часто замечал одну очень странную закономерность, что когда он попадал, казалось бы, в совершенно безвыходную ситуацию, всегда его выручал его величество Случай, и все устраивалось благополучно каким – то неожиданным образом.

Случилось так и на этот раз. Сане каким-то немыслимым образом, по каким-то своим каналам (а прохиндей он был еще тот) удалось узнать, что Васса в эту пятницу летит в Лондон. Он также сообщил Геке номер рейса и то, что летит она первым классом. Удивлению Геки не было предела, он знал, что Саня может немало, но то, чтобы узнать такую подробную информацию об интересующем его объекте, этого он ожидать никак не мог. Дело все в том, что информацию эту Саня получил чисто случайно, одна из его новых знакомых, которая всячески пыталась произвести на него впечатление, имела отношение к пассажирским авиаперевозкам. Она имела доступ как раз к информации о бронировании авиационных билетов, точнее сказать, она занималась непосредственно вопросами, связанными с бронированием авиабилетов, и надо же случиться такому совпадению, что бронирование билета для Вассы происходило именно через нее.

Она, как любая женщина, сразу же обратила внимание на довольно редкое имя пассажирки первого класса. Потом, конечно, забыла об этом, но, как только, Саня произнес при ней знакомое имя, делая очередной звонок с целью получения информации, она тотчас его вспомнила. Она была не довольна, что он постоянно занят какими-то звонками, но смиренно терпела, чтобы не показаться ему склочной. Она сидела на диване и делала вид, что читает журнал.

Наконец, она не выдержала:

– Столько Васс развелось, имя какое дурацкое, надо же так назвать дочь, сегодня тоже, Вассе одной, заказывали билет до Лондона в первый класс, – съязвила она.

– Что ты говоришь? – прикрыв трубку рукой, спросил Саня.

– Да говорю, что кругом одни Вассы.

– Да нет, про билет, – насторожился Саня, потом, сказав кому-то в трубку, что перезвонит, стал допытываться, – ты сказала, что женщина с таким именем забронировала у тебя билет.

– Да не она забронировала, а для нее, видите ли, забронировали.

– Не важно, можешь узнать точнее про эту женщину.

– Могу конечно, но зачем тебе это? Думаешь, что это может быть та Васса, которой ты пол дня занимаешься, не обращая на меня никакого внимания? – обиделась она.

– Перестань, – он чмокнул ее в лоб, – давай быстрее закончим с этим, чтобы я перестал, наконец, отвлекаться, но ты должна мне помочь.

Она, так удачно стимулируемая Саней, вскочила с дивана и быстро позвонила подруге на работу, и та, буквально, в считанные минуты выдала ей полную информацию, которую, Саня тут же сообщил Геке, для которого это было настоящим подарком судьбы.

Гека, не долго думая, тут же приобрел билет до Лондона в первый класс. К тому же свободные места на этот рейс оставались, как раз, только там. Кассирша была удивлена его радости, обычно, люди предпочитают сэкономить на перелете, и расстраиваются, когда не оказывается в наличии обычных билетов.

Теперь он держал в руках билет и четко знал, что их встреча состоится, которую он уже детально представлял в своих мыслях. Он уже придумал, как начать с ней разговор. Гека решил, что постарается, во что бы то ни стало, сесть рядом с ней, а там уже само – собой они разговорятся, то, да се, ну, в общем, был он уверен, что Васса, как все женщины, раскроет ему свои планы, стоит ему лишь немного подтолкнуть ее к этому. Ну а если ему не удастся выведать у нее, интересующую его информацию в самолете, тогда, уж непременно, он постарается так очаровать ее, что она согласиться встретиться с ним в Лондоне.

Как только Гека приобрел билет, об этом был извещен и Сева. Он, прежде чем сообщить об этом Вассе, созвонился с человеком, по поручению которого, Васса должна была лететь в Лондон с документами, но тот сказал, что сейчас следует повременить с передачей этих документов, так как это не безопасно. Он пообещал в кратчайшее время продумать возможный вариант безопасного получения этих документов, но пока, просил отложить их передачу. Таким образом, выяснилось, что необходимость полета Вассы в Лондон по его делам временно отпала.

Но Сева решил не лишать ее возможности осуществить свой план и набрал номер ее телефона.

– Привет, родная, как ты?

– Привет, Севочка, нормально, работаю, я лечу завтра?

– Решать тебе.

– Не поняла, что это значит? – вопросительно сказала она.

– Ну ладно, не буду тебя мучить, мой партнер сам прилетит в субботу из Лондона, а я уже здесь сам передам ему документы, поэтому, моя просьба насчет поездки отменяется.

– Тогда я, конечно, не полечу.

– Полетишь!

– Ради чего, позволь узнать.

– Думаю, что ради того, чтобы вернуть себе, то, что считаешь нужным.

– Тебе удалось что-то узнать?

– Ты не поверишь, но завтра этим самым рейсом в Лондон по какому-то невероятному стечению обстоятельств летит интересующий тебя субъект. Ну, в общем, я не аннулировал заказ на твой билет. Поэтому, что ж моя дорогая, дерзай, теперь все в твоих руках.

– Ты не представляешь, Севочка, как я тебе благодарна.

– Пустяки, любую информацию, относительно него, которая будет мне известна и которая может быть тебе полезна, я буду сообщать, а теперь, извини, у меня дела.

– Еще раз спасибо, Севочка, целую тебя, пока.

– Ловлю на слове, пока.

Пятница выдалась на удивление жаркой. Дороги уже с утра были заполонены дачниками, желающими поскорее выехать из города, что постепенно приводило к образованию на дорогах огромных пробок.

К полудню начался сильный ливень, который не прекращался до вечера и совсем усугубил ситуацию на дорогах. Несмотря на то, что Васса крайне редко позволяла себе превышать скорость, да и вообще не любила быструю езду, в этот раз она гнала свой автомобиль что было мочи, не обращая внимания на лужи. У нее с утра было назначено несколько важных встреч, которые затянулись до обеда, поэтому, она даже не успела толком собраться в дорогу. Домой ей удалось заскочить, буквально, на пару минут, она мигом сбросила с себя деловой костюм и туфли на высоком каблуке и надела джинсы и кофту. Схватила собранную с вечера сумку и поехала в аэропорт.

      А время неумолимо бежало.

При подъезде к аэропорту, примерно за пару – тройку километров, образовалась пробка из машин, которая совсем не уменьшалась, вероятно, произошла какая-то серьезная авария. Ее нервы были на пределе. Она не могла допустить и мысли, что опоздает на этот самолет.

Зазвонил телефон.

–Алло, я вас слушаю.

– Привет, ты где сейчас едешь? – раздался голос Севы.

–Привет, я за пару километров до аэропорта.

– В пробке?

–Да.

– Можешь считать, что на самолет сегодня ты опоздала, в 500 метрах от аэропорта крупная авария – загорелся грузовик, пока его не потушат, движение не восстановиться.

– И ничего нельзя сделать?

– Боюсь, что нет, слишком мало времени, регистрация закончилась, у тебя есть еще 15 -20 минут, пока еще можно что-то сделать.

Не привыкшая сразу сдаваться в любой ситуации, она все равно уже понимала, что сегодня «не ее день».

Прошло 5 минут, ей показалось, что прошла целая вечность.

Снова раздался звонок.

– Слушаю тебя, Сева.

– Ты все там же?

– Да, не сдвинулась с места ни на сантиметр.

– Не все потеряно, его пока тоже нет в списках зарегистрированных пассажиров, хотя регистрация закончилась, но кто знает, может быть, он еще объявиться. Нам остается ждать.

– Спасибо, Севочка.

Ей стало немного легче, но окончательно напряжение не спало, тем временем прошло еще пять минут, движение начало понемногу восстанавливаться.

Она стала набирать номер Севы:

– Сева, привет, я подъезжаю к аэропорту.

– Отлично, беги к стойке регистрации, но регистрироваться без моего звонка не торопись, его пока нет.

Она, едва переведя дух, через пару минут уже стояла у стойки регистрации. Регистрация закончилась, звонка от Севы не было. Следующие несколько минут пробежали достаточно быстро, и снова раздался звонок:

– Его нет в числе пассажиров, боюсь, что на сегодня все отменяется.

– Это точно? Может быть, он еще успеет?

– Разумеется, это точно и он уже не успеет, не расстраивайся, встретимся завтра, обсудим все, ты молодец, сделала все, что могла?

– Спасибо, Сева, до завтра.

Она села в автомобиль, ехать ей не хотелось, тем более, что из-за аварии скопилось много автомобилей в направлении города, но здесь оставаться одной тоже не было смысла. Она положила руки на руль и, будь она чуточку слабее, то разрыдалась бы сейчас, но Васса тупо смотрела в одну точку. Ей нужно было пару минут, чтобы придти в себя и решить, что делать дальше. Она подумала, что раз его не было среди пассажиров этого рейса, значит, он тоже опоздал, следовательно, постарается вылететь в ближайшее время, значит, у ней будет шанс все же с ним встретиться.

      Гека был уже просто одержим одной единственной мыслью – наконец-то познакомиться с ней. Ему казалось, что он торопился так сильно, как не торопился бы, если бы даже опаздывал на собственную свадьбу. Он на всех парах вбежал в здание аэропорта и, мгновенно, оказался у стойки регистрации:

– Посадка закончилась?!– спросил он девушку у стойки регистрации и сам себе ответил, взглянув на часы, – Ну да, конечно, – потом, вновь обратился к ней, – Давайте что-нибудь придумаем, я хорошо заплачу, может быть, вы могли бы мне помочь?

Но девушка, сочувственно, улыбнулась:

– Увы, самолет взлетел, слишком поздно, да вы не переживайте, сегодня очень многие опоздали, улетите позднее, через два часа следующим рейсом.

Откуда же девушка на регистрации могла знать, что ни через два часа, ни через час, и вообще никакой другой рейс был ему совсем не нужен. Он должен был быть в этом самолете, где летит сейчас она. Но удача не улыбнулась ему сегодня. Он был расстроен как никогда.

Угрюмый, он направился к своему автомобилю, сел за руль, завел мотор, постояв так несколько минут, он дал по газам и со свистом рванул с места.

Она проехала несколько метров, когда датчик давления в шинах известил ее своим сигналом о неполадке. Она припарковалась на обочине, включила сигнал аварийной остановки и решила выйти из автомобиля, посмотреть, что там произошло.

Гека на полной скорости выехал из аэропорта, шел дождь, на душе у него было скверно. Из за интенсивного движения, он резко сбавил скорость и поехал совсем медленно. Мысли его были только об улетающем самолете, уносящем с собой Вассу. Он был на грани отчаяния. Ведь он уже все продумал до мельчайших подробностей, и на тебе, такой облом! Дождевые капли стекали по стеклу, автомобильные стеклоочистители работали не переставая. Так, не торопясь, он ехал по направлению к городу.

Смеркалось. Правда дорога была хорошо освещена, и Гека, еще издали, заметил стоящий на обочине такой же, как у Вассы автомобиль с включенной аварийной сигнализацией. За последние два дня он настолько привык вглядываться во все черные автомобили, что уже не мог его не заметить. Однако, зная, что она сейчас в небе, он отвел взгляд. Когда он проезжал мимо, из автомобиля выпрыгнула белокурая хрупкая девушка, его взгляд невольно задержался на ней. Гека обомлел, он сразу узнал эту девушку, несмотря на то, что дождь успел немного намочить ей волосы. Выйдя из машины и увидев прямо перед собой остановившийся объект, за которым она гналась все это время, она была, мягко говоря, изумлена и сразу решила действовать.

– Не может быть,– прошептал он, – кажется, я переутомился,– сказал он сам себе и зажмурил глаза. Но, открыв их, снова увидел ее, да еще и стоящую рядом с его машиной.

Он поспешно открыл дверь:

– Садитесь в машину, промокните, – предложил он, еще не придя окончательно в себя.

Она быстро юркнула в его автомобиль, и воздух наполнился едва уловимым изысканным ароматом ее парфюма.

– Как, вы здесь? – произнес он.

Она вопросительно посмотрела на него:

– Мы знакомы?

– Нет, нет, я имею в виду в такую погоду, одна на дороге, – быстро исправился он, поняв, что, пожалуй, впервые эмоции одержали над ним верх.

– Я люблю дождь, вот только колесо прокололось некстати. Я вызвала техническую службу, но, к сожалению, они не знают, когда точно смогут до меня доехать, пробки, и телефон мой разрядился, а мне нужно обязательно позвонить. Вы не позволите мне сделать звонок с вашего телефона? – она посмотрела ему в глаза.

Он отметил, что она, действительно, очень симпатичная. Такие выразительные серые глаза, пшеничного цвета локоны, изумительная улыбка, приятный ровный загар и стройная фигура вряд ли могли оставить равнодушным какого-либо мужчину. Чувствовалось, что она и сама знала об этом и умело это использовала. Находясь рядом с ней ему сразу почему-то захотелось проявить всю свою галантность и, отнюдь, не по тому, что у него был к ней коммерческий интерес, а просто почему – то хотелось и все.

– Конечно же, вот мой телефон, я вам не буду мешать и пока поменяю Вам колесо.

Он хотел было выйти, но она легким прикосновением руки остановила его:

– В такой ливень, да Вы что, я Вам не позволю, я хочу сделать только один звонок, а более я не смею Вас задерживать ни на минуту.

Он ответным легким движением нежно взял ее руку и аккуратно вернул на место:

– Прежде всего, я Вам не позволю остаться под дождем на дороге одной.

Он вышел и захлопнул дверь.

Она еще пару секунд сидела неподвижно, так как была, честно сказать, удивлена галантностью своего нового знакомого, подобного развития событий она никак не ожидала.

Затем она быстро набрала знакомый номер Севы:

– Севочка, привет, отгадай, где я сейчас нахожусь?

– Судя по твоему довольному голосу, уж боюсь и предположить.

– У него в машине, разговариваю с тобой по его телефону, поэтому я позвонила не на мобильный, а связалась с тобой через секретаря. Мой телефон разрядился. Я звоню тебя предупредить, что у меня все нормально, но связаться со мной невозможно, я забыла дома зарядное устройство, а еще, я проколола колесо, он мне его сейчас чинит.

– Какой у тебя план действий?

– Пока еще не знаю, но я что-нибудь придумаю.

– Я не сомневаюсь, удачи!

– Пока, Севочка.

Гека быстро поменял колесо и вернулся в автомобиль. Дождь слегка намочил его волосы, и они стали немного волнистыми, это ему очень шло. Можно было сказать, что Гека был красавцем, да и обаяния было ему не занимать. Она сразу отметила, что у него была очень красивая белоснежная улыбка, зеленые глаза и темно-коричневые волосы. Хотя он был не очень высокого роста, это с лихвой компенсировалось красивым спортивным телосложением.

– Ну вот, все в порядке, теперь Вы можете ехать, – сказал он, возвращаясь в автомобиль.

– Спасибо за телефон,– она протянула ему трубку и продолжила, – и огромное спасибо за помощь, я не представляю, что бы я без вас делала, мне так не ловко, вы потеряли из-за меня время.

– Пустяки, – начал было Гека, но потом решил сменить тактику и продолжал,– ах да, действительно, я потерял целых пятнадцать минут, – запричитал он артистично, затем с наигранно озабоченным видом посмотрел на часы и с юмором заметил, – а ведь за это время я бы мог проехать по этим пробкам метров сто, не меньше, – он посмотрел на нее и они вместе рассмеялись.

– Ох уж эти мне сегодняшние пробки, – сказала она.

– Вы куда-то торопитесь? – спросил он, зная, что она опоздала на самолет.

– Я уже опоздала сегодня из – за пробок на самолет, так что торопиться мне уже некуда, – ответила она, зная в свою очередь, что он сейчас тоже опоздал на самолет.

– Что Вы говорите, – сказал он, изобразив удивление, затем продолжил, – вы не поверите, я тоже опоздал сегодня на самолет,… и по той же причине.

– Невероятно, – изобразила она удивление в свою очередь.

– Так может, если Вы не возражаете, мы вернемся в аэропорт и посидим в ресторанчике, пока на дороге не будет свободнее, раз уж мы с Вами оказались сегодня друзьями по несчастью.

– Наверное, это лучший выход, я, пожалуй, приму Ваше предложение, – она лукаво прищурилась, глядя на Геку, думая о том, что как хорошо, что это предложил он, и ей не пришлось приглашать его самой.

Уже через несколько минут они сидели вместе в уютном ресторанчике. Они оба прекрасно знали, как зовут друг друга, поэтому до сих пор идея представиться не пришла никому из них в голову.

Первым опомнился Гека:

– Разрешите представиться,– начал он, – меня зовут Герман.

«Да знаю я, как тебя зовут», – подумала она, а потомпроизнесла вслух, – Очень приятно познакомиться, у вас очень красивое и редкое имя.

«А то у тебя нет», – подумал он про себя, а она продолжала,– У меня тоже редкое имя, меня зовут Васса.

– Мне тоже очень приятно познакомиться, вот у вас, действительно очень красивое имя и мне кажется, что вам оно очень подходит.

Тем временем официант принес меню.

      Она заказала свежевыжатый грейпфрутовый сок и бутерброд с икрой.

Чтобы произвести на нее впечатление и быстрее вызвать ее на откровенность, он решил подчеркнуть, что у них есть что-то общее, заказав себе то же самое.

– Надо же, у нас одинаковые вкусовые пристрастия, вы как будто сделали заказ за меня, я бы выбрал то же самое, – сказал он, хотя, на самом деле, терпеть не мог грейпфруты, а вместо бутерброда с икрой, предпочел бы съесть пирог с мясом.

Но ради достижения заветной цели, он мог пойти и на более серьезные жертвы. Ему удалось добиться своей цели и вызвать этим поступком ее положительное расположение, первый раз это случилось не по тому, что сидящий напротив субъект представлял для нее корыстный интерес.

– У вас в Лондоне какие-то дела или ваша поездка должна была носить личный характер? – поинтересовалась Васса у своего нового знакомого.

– Да, дела, ну ничего срочного, это может подождать, – моментально сориентировался он.

– А у вас? – в свою очередь полюбопытствовал он.

– У меня, в общем, то же самое, что и у вас, – ответила она.

– А чем вы вообще занимаетесь, если не секрет? – спросил он, думая про себя, ответит она ему правду или нет.

«Чем занимаюсь, он еще спрашивает, последнее время только тем и занимаюсь, что бегаю за тобой», – подумала она с ехидством, и сказала, мило улыбнувшись, – Я юрист, занимаюсь адвокатской практикой.

«Надо же не соврала, значит, совсем скоро мне удастся у нее все разузнать», – подумал он.

– А чем вы занимаетесь, позвольте полюбопытствовать? – спросила она в свою очередь, также, с интересом ждущая, что он ей ответит.

– Да, у меня небольшой бизнес, – не стал он рассекречивать себя.

Она, мягко улыбаясь, посмотрела на него и подумала про себя:

«Знаю я, что у тебя за небольшой бизнес, вот только не понятно, что за дела у тебя в Лондоне».

Почувствовав, что он достаточно неохотно разговаривает о своем бизнесе, она решила пока эту тему опустить. Но он вновь заговорил о ее работе:

– Интересная у вас работа, юристам становятся известны многие секреты их клиентов.

– Да, иногда это бывает занятно, – отреагировала она без задней мысли.

– Как же интересно, а чем, например, примечателен клиент, чье дело ведете вы сейчас? – начал допытываться он.

«Да вот я сейчас и пытаюсь это понять, чем же ты, Герман так примечателен», – подумала она про себя, и, решив приврать, сказала вслух, – Это, один человек, кстати, очень похожий на вас.

«Какой еще к черту человек, что же ты не говоришь про Маргариту Порфирьевну», – подумал с досадой, но уже после небольшой паузы, ему пришла в голову мысль о том, что не он ли и является этим человеком, о котором говорит сейчас она, он ведь сам на себя похож, – и чтобы приблизится к разгадке, намекая на Маргариту Порфирьевну, он и сказал, – А дамы среди ваших клиентов встречаются?

– Встречаются, и весьма непосредственные.

Глаза его загорелись в надежде, что сейчас уж точно последует рассказ о Маргарите Порфирьевне.

Он замер в предвкушении, а она продолжала:

– Одна моя клиентка, например, будучи дамой уже немолодой, вышла замуж аж в четырнадцатый раз, я занималась ее бракоразводным процессом с тринадцатым мужем, так представляете, за своим четырнадцатым мужем она уже была замужем семь лет назад, первоначально он был ее вторым мужем. Он натужно улыбнулся, явно разочарованный тем, что нелепо перебил Вассу, а героиней ее рассказа, явно, стала не Маргарита Порфирьевна, и решил сделать еще одну попытку:

– Вы занимаетесь только бракоразводными процессами?

– Нет, не только, – сказала она, а потом добавила, – но то, над чем я сейчас работаю, я интересным бы не назвала, поверьте, Герман, это не заслуживает вашего внимания.

Она замолчала.

«Ах, вот как, не заслуживает внимания, понятно, леди», – подумал Герман и решил больше не делать попыток выведать у нее про Маргариту Порфирьевну, однако ему стало слегка досадно, от того, что его дело оказалось для нее безынтересным.

Между тем, Вассе не давала покоя мысль, как же все-таки начать разговор об интересующем ее деле, как сделать первые попытки что-то сообщить о себе, чтобы натолкнуть его на мысль, что это именно она является тем самым юристом, у которого в руках находятся документы, являющиеся ключом к банковской ячейке. Так как у нее не было четкого плана, то она решила действовать экспромтом и сразу перейти к делу, что было для уже совсем отчаявшегося Германа, приятной неожиданностью.

– Хотя, вы знаете, Герман, я вам расскажу, про одно дело, если вам это, конечно, интересно.

– Безумно, – ответил он, и был предельно честен.

Он с интересом смотрел на нее, не сводя глаз.

А она продолжала:

– Так вот, я начала говорить про одного человека, которого, я, правда никогда не видела, но это не важно. Он приобретает сейчас некий объект у одной моей клиентки. Сделка происходит с помощью помещения денег в банковскую ячейку, которая открывается двумя ключами. Ну знаете, сейчас это очень распространено. Так вот, каждая из сторон имеет по ключу, которыми можно открыть ячейку, – она решила действовать сразу «в лоб», – а у меня, можно сказать, находится третий ключ. Это документы, которые, кстати сказать, полностью готовы, при предъявлении которых, банк обязан предоставить свой ключ.

Он, с замиранием сердца, слушал ее, а она намеренно, не давая ему опомниться, продолжала:

– А у меня, как раз сейчас, некоторые материальные затруднения, так я бы с удовольствием это сделала, – сказала она специально, не испытывая никаких затруднений на самом деле, в надежде, что Герман это проглотит, и добавила, – теоретически, я могла бы договориться с этим человеком и оставить свою клиентку без денег. Представляете?

Он выпил залпом почти весь стакан ненавистного ему грейпфрутового сока, даже не почувствовав, что это сок, а не простая вода. Он был на седьмом небе от радости, что так быстро добился своей цели и расколол ее.

– И практически, тоже, – не удержался Герман и тут же решил, воспользовавшись моментом, рассекретить себя, – вы знаете, у меня сейчас как раз проходит аналогичная сделка, а у вас на редкость удивительное имя. Юриста, занимающегося этим вопросом, тоже зовут Васса, вот я подумал, не может же быть столько совпадений, отсюда я делаю вывод, что вы и есть тот самый юрист.

«Ну, наконец-то до тебя дошло», – подумала она и сказала, – действительно, это возможно, ведь моего клиента, которого я никогда не видела, как ни странно, зовут тоже Герман.

«Какая догадливая», – иронично подумал он, а потом сказал вслух,– сегодня просто день невероятных совпадений, вначале мы оба опоздали на один и тот же самолет, потом оказалось, что мы занимаемся сейчас с вами одним делом.

«Ну, в совпадения я, конечно, не верю, ведь они сделаны моими собственными руками», – подумали они оба об одном и то же каждый про себя, смотря друг другу в глаза.

– Приятно познакомиться еще раз, – произнес он, слегка кивнув головой.

– Взаимно, – ответила она, смеясь.

– Вы что-то говорили на счет документов, Васса?

– Да, говорила.

– И вы, не шутили?

– В каждой шутке есть доля… шутки или правды, это кому как больше нравится, – кокетливо сказала она.

– И все-таки?

– А если не шутила? – она вопросительно посмотрела на него.

– А если не шутили, то я готов с этого момента пообщаться об этом поподробнее, – серьезно сказал Герман.

– У вас есть какое-то предложение?

– Да, если вам интересно, я готов его озвучить.

– Да, я не буду скрывать, мне это интересно.

– А с документами, действительно, уже все в порядке?

– Да, у меня уже есть все подписи, и пути назад уже нет.

– Отлично! Вы же не будете отрицать, что достаточно нам только захотеть и мы с вами вполне можем открыть банковскую ячейку и забрать деньги.

– Это очевидно.

– А что мешает нам захотеть?

– Лучше сказать так: что нужно сделать, чтоб у нас возникло желание это сделать.

– У вас, наверное, есть какие-нибудь мысли по этому поводу? – спросил Герман, намекая на то, чтобы Васса назвала необходимую ей сумму.

– Кое-какие мысли имеются, Герман, но и у вас, в свою очередь, что-то мне подсказывает, имеются кое-какие мысли на этот счет, вы можете их озвучить, прежде чем я озвучу свои?

– Я готов, не стану скрывать, что меня интересует только доля в учредительстве, выкуп этого магазина мне безынтересен, однако, при этом, я не хотел бы оставлять деньги в банковской ячейке.

– Иными словами, вы хотите забрать деньги из ячейки и получить от меня документы.

– Да, но при этом, разумеется, я готов учесть и ваш интерес, о котором, я надеюсь, вы мне сейчас расскажете.

– Несомненно.

– Назовите сумму, я думаю, что мы с вами договоримся, – сказал Герман.

– Вынуждена вас разочаровать, дорогой Герман, на самом деле, деньги меня не интересуют.

– Но вы же сами сказали, что…, – Герман замолчал, поняв, что поторопился с выводами насчет того, что расколол ее.

– Я пошутила, – она улыбнулась ему.

Тут он понял, что имеет дело не с такой уж простой особой, как ему казалось раньше. До него только сейчас дошло, что это она его расколола, а не он ее. И он был по настоящему восхищен ею.

– Один ноль в вашу пользу, – он похлопал в ладоши, глядя на нее. Она рассмеялась:

– Не боитесь сбиться со счета? – заметила она ему.

После этого у него не было сомнений, что она чертовски умна и с легкостью провела его, но он решил, что больше не будет так наивен и не позволит ей смеяться над ним. Ему была безумно интересно, что же она скажет дальше.

– Я смею надеяться, что вы все-таки расскажете мне, что представляет для вас интерес в этом деле.

– Расскажу, Герман, конечно, мне нужно получить долю в уставном капитале в размере двадцати процентов, только и всего.

Герман вполне мог принять предложение Вассы, ведь ему было достаточно пятидесяти процентов голосов, но он решил немного поторговаться.

– Двадцать процентов? – он хотел было изобразить удивление, но подумал, что это будет выглядеть достаточно глупо.

– Вас что-то не устраивает?

– Да нет, – замялся он.

– Двадцать и ни процента меньше, Герман, да что такое двадцать процентов против ваших пятидесяти. Не смешите меня, и соглашайтесь скорей, пока я не передумала, – сказала она.

Поняв, что дальнейший торг не уместен, Герман полюбопытствовал:

– А если это не является секретом, вы не поделитесь со мной, зачем вам двадцать процентов в этом магазинишке?

– Может быть, когда-нибудь и поделюсь, – сказала она, но через короткую паузу добавила, разочаровав его, – но не сейчас, и потом, я же не спрашиваю вас, зачем вам нужно учредительство в этом объекте.

– Ах, как же трудно об этом догадаться юристу, – с иронией в голосе сказал Герман.

– Если бы я была на вашем месте, то интересовала бы меня, прежде всего, земля. Место там отличное, бойкое. Перво-наперво, я отделила бы свою половину юридически, а физически – снесла часть этого магазина, ну а дальше выстроила бы что-нибудь, более коммерчески привлекательное.

– Именно это я и хочу сделать, – признался Герман, отдавая должное разумности и компетентности Вассы.

Васса кокетливо пожала плечами, как бы спросив, а разве может быть лучший вариант.

Спустя некоторое время, Герман сказал:

– Так получится, что мы с вами станем соучредителями, и вы сделаете то же самое, что только что озвучили?

– Нет, нет, Герман, не переживайте, строительства нет в моих планах, вам я никак не помешаю, я просто буду владеть одним помещением в этом магазине и все, мне больше ничего не нужно.

– Ну зачем вам это? Вы только что озвучили хорошую схему извлечения прибыли из этого дела, а сами не хотите ею воспользоваться?

– Не хочу, Герман, это мои дела, хорошо, я признаю, что вам это кажется странным, но я не готова их сейчас с вами обсуждать, извините.

– Да это вы меня извините за настойчивость, просто я, признаться, заинтригован, неужели существует еще более интересный вариант?

– Успокойтесь, Герман, тот вариант, который хотите использовать вы, самый выгодный, поверьте, лучшего варианта придумать не удастся. Она достала свою визитную карточку и, взглянув на часы, протянула ее ему со словами, – давайте обменяемся телефонами, все еще разок обдумаем и в понедельник к вечеру я вам позвоню, чтобы поговорить уже об этом детально, пробок на дороге уже, наверное, нет, мне пора.

Она хотела было рассчитаться с официантом, но Герман ее остановил:

– Я очень прошу вас не лишать меня этой возможности.

На такое заявление Германа, Васса отреагировала легкой улыбкой.

Более того, она считала, что женщина вообще не должна никогда за себя платить, если она находиться в обществе мужчины. Да, таковы были ее правила. И если бы Герман не предложил ей сейчас заплатить за нее, то вряд ли бы она воспринимала его в дальнейшем всерьез после такого, на ее взгляд, проступка. Разумеется она была обеспеченной женщиной и с легкостью могла заплатить не только за себя, но и за него, нет она совсем не была жадной, просто, таковы были ее принципы, поэтому она сказала Герману:

– Хорошо, эту возможность я вам предоставляю.

Герман, поблагодарив ее, также передал ей свою визитную карточку. Она протянула ему на прощанье руку.

Он, не торопился выпускать ее руку из своей руки, и пристально глядя ей в глаза, спросил:

– Васса, а завтра вы не передумаете, я точно могу на вас рассчитывать?

– Я не передумаю, не передумайте вы, – уверенно сказала она.

– Я провожу вас.

– Не стоит. Это лишнее. До понедельника, – категорично сказала она.

– Очень рад был с вами познакомиться.

– Взаимно, – сказала она и удалилась.

В воздухе еще витал едва уловимый аромат ее духов.

А она тем временем ехала по направлению к городу. Уже не было никаких пробок, дорога была совершенно свободной. Герман произвел на Вассу положительное впечатление, не сказать, что очень сильное, но, так как натура она была увлекающаяся, то без внимания оставить Германа вряд ли смогла бы.

Внешне она вела себя с мужчинами очень сдержано, никогда не выказывая им своей заинтересованности, если таковая имела место быть. Невозможно было и предположить, что на самом деле, эта дама с жестким характером довольно увлекающаяся натура. Благодаря тому, что все свои эмоции она умела хорошо контролировать, романов в ее жизни почти не случалось, да и отходила она от своих увлечений довольно быстро, чтобы по настоящему к кому-то привязаться. В общем, старалась она никого особо к себе не приближать. Васса делала это совсем не потому, что боялась привязаться к кому-то или еще чего-нибудь, нет, просто так ей было удобно, ей постоянно необходимо было легкое чувство влюбленности и не более того. Ее очень устраивало то, что об этом чувстве знала только она сама. Васса считала, что легкое чувство влюбленности, во – первых, полезно для ее здоровья, во – вторых, придает глазам особый блеск, который очень помогает при любых переговорах произвести впечатление на оппонента и быстрее добиться в конечном итоге свей цели, а в – третьих, это просто позволяло ей находиться постоянно в приподнятом настроении.

Выходные пролетели быстро, хотя Герман с нетерпением ждал, чтобы поскорей наступил понедельник.

Надо, отметить, что Васса произвела на него по настоящему сильное впечатление и его увлечение ею, уже нельзя было назвать легким. Поэтому его нетерпение было вызвано желанием поскорее снова увидеть ее. Его все сильнее и сильнее тянуло к своей новой знакомой, в которой каким-то необычным образом уживались и ум и красота, такого с ним уже давно не случалось, а может быть даже, не случалось никогда. Вообще, если честно, то все выходные она просто не выходила у него из головы. Ему крайне редко приходилось встречать подобных женщин, а такую, как Васса, он вообще, можно сказать, встретил впервые. Хотя, в их первую встречу, он, особенно не задумывался над тем, как с ней следует себя вести, а просто вел себя естественно. Однако, ему хотелось произвести на нее хорошее впечатление. Сейчас, же, он даже немного нервничал по поводу их предстоящего разговора, уж очень сильно хотелось ему выглядеть перед ней в лучшем свете. Особенно зацепила она его тем, что ей удалось так ловко его обставить. Он был в полной уверенности, что, расставив свои сети, сразу поймал ее в них, а на самом деле, запутался в них сам.

В седьмом часу вечера раздался телефонный звонок, это была она:

– Добрый вечер, как настроение? – спросила она бодрым голосом.

– Добрый вечер, все замечательно, раз вы позвонили.

– Ну что ж, раз замечательно, тогда может быть нам стоит пересечься сегодня где-нибудь.

– Скажите, где и когда вам удобно, я подъеду.

– Вы очень любезны, если вас не затруднит, давайте встретимся где-нибудь в центре, мой офис как раз рядом с вашим банком, в районе девяти часов, как вы на это смотрите?

– Там есть неплохое кафе.

– Вы говорите о «Прадо»?

– Да, вы как – будто читаете мои мысли?

– Хороший выбор, давайте, в девять, до встречи, – говорила она быстро и без лишних слов, совершенно не отвлекаясь на детали.

– До встречи.

Герман, как уже было сказано, хотел произвести на Вассу впечатление и старался выглядеть как можно лучше не только внутренне. Поэтому, он тщательно готовился к этой встрече, и долго выбирал, что надеть и, наконец, перемерев кучу вещей, остановил свой выбор на самых простых из них, своих любимых черных брюках и кашемировом джемпере. Именно в этой одежде он чувствовал себя наиболее комфортно, поэтому и решил особо не экспериментировать с одеждой.

В надежде на приятное общение и не без настроя на романтический лад, он, довольно быстро доехал до назначенного места и ровно в девять переступил порог «Прадо».

Вскоре появилась и Васса, как всегда, она потрясающе выглядела. Сегодня она была одета в деловой темно- лиловый костюм и туфли такого же цвета на высоком каблуке. Можно было предположить, что приехала она прямо из офиса, а, следовательно, напрашивался вывод, что рабочий день ее довольно продолжителен. Она была в приподнятом настроении, как будто ей только что удалось провернуть удачную сделку. Она просто вся светилась. Улыбка не сходила с ее лица, а глаза так блестели, что Герман даже на какое-то время потерял дар речи, увидев ее сегодня.

Но ему удалось быстро справиться со своим волнением.

– Рад вас видеть, – обратился он к ней, встав со стула.

– Привет, – без лишних церемоний бросила она.

– Вы потрясающе выглядите, – сказал Герман.

– Вы тоже, – ответила она.

Они перебросились еще парой фраз, заказали себе напитки, Васса периодически поглядывала на часы, было видно, что она куда-то торопится.

Теперь ее глаза уже так не блестели по сравнению с тем, когда она только вошла. Да и улыбка на ее лице появлялась все реже. Герман не мог понять, с чем это связано, но ему никак не хотелось принимать это на свой счет.

– Давайте к делу, Герман, у меня мало времени, – наконец призналась она, – а обсудить нам надо многое.

– Как скажете.

– Итак, вы принимаете мое предложение, относительно двадцати процентов, правильно я понимаю?

– Да, принимаю.

– В таком случае, я готова рассказать, как я представляю процедуру осуществления наших планов.

– Я слушаю с большим интересом.

– У меня в руках зарегистрированные документы, на основании которых, ваша доля составляет семьдесят процентов, – она достала синюю папку с документами.

Затем, вынув из нее несколько листов, продолжала:

– Это договоры уступки доли между вами и мной, а также протокол, в котором сказано, что на общем собрании учредителей принято решение, о передаче вами мне части своей доли в размере двадцати процентов, здесь уже стоят подлинные подписи Маргариты Порфирьевны, Риммы и Глафиры Александровны, недостает только вашей.

– Вы и это предусмотрели, как же вам удалось заставить их подписать? – полюбопытствовал Герман.

– Я заранее их собрала, они подписывали тогда большое количество документов, я подложила и этот протокол, на него они, даже не обратили внимания, они даже не читали его, не бойтесь, все законно, доказать что они подписаны в результате того, что я ввела их в заблуждение, невозможно.

– Я не сомневаюсь, Васса, просто восторгаюсь вами.

– Не стоит, я просто хорошо училась, – улыбнулась она и продолжала, – если вы подпишите эти документы, то моя доля составит двадцать процентов, таким образом, вы уступите мне часть своей доли, а взамен получите это, – она подвинула к нему синюю папку с документами.

– Где я должен подписать? – спросил Герман.

Он снова, почему-то, как и в случае с Маргаритой Порфирьевной, решил безоговорочно довериться своей интуиции и подписать документы, даже их не читая. Правда на этот раз, он, скорее, хотел показать, что полностью доверяет Вассе и ждет, что и она тоже будет с ним предельно откровенна.

– Вы не хотите ознакомиться с документами?

– Я доверяю вам.

– Как хотите, – Васса же, будучи уже опытным юристом, не оценила доверия Германа, а наоборот, сочла его поступок довольно неосмотрительным, хотя, как женщине, ей импонировало его поведение.

Он подписал документы и отдал их Вассе, она, в свою очередь, передала ему синюю папку с его документами.

– Поезжайте завтра с утра в банк, не откладывайте это дело, – посоветовала Васса.

– Я так и сделаю, а если мне нужна будет ваша помощь, я смогу к вам обратиться?

– Да, конечно, мой телефон у вас есть, но я надеюсь, что все пройдет гладко и моя помощь вам не понадобиться.

– Может быть, мы встретимся завтра, я расскажу, как все прошло, а вы мне расскажете о негодовании Маргариты Порфирьевны.

– Вы, если хотите, можете мне позвонить, поделиться тем как все пройдет, но мне, боюсь, рассказать вам будет нечего.

– Почему вы так думаете?

– Я не увижу завтра Маргариту Порфирьевну, поэтому не смогу наблюдать ее реакцию, да, по правде сказать, мне это и не особо интересно, – при этих словах она даже немного поморщилась.

– Да, конечно. Тогда, может быть, просто встретимся, в знак завершения успешного дела? – не сдавался Герман.

– К сожалению, это невозможно, – вздохнула Васса.

– Но почему, Васса, – досадовал Герман.

– Я завтра вечером улетаю в Лондон.

– Это потому, что опоздали на самолет и не улетели в пятницу?

– Да, отчасти, теперь я лечу самым поздним рейсом и надеюсь не опоздать, – она улыбнулась.

– А когда вы вернетесь?

– Еще не решила, может быть, останусь там на какое-то время.

Герман хотел предложить встретиться по ее возвращении, но она, посмотрев на часы, воскликнула:

– Уже без четверти десять, я опаздываю, все, удачи, пока.

– Счастливого пути.

– И вам, – бросила она ему, на ходу.

Она быстро выбежала, обронив чехол от мобильного телефона. Герман хотел было ей его вернуть, но не успел. Она уже уехала. А у Германа, несмотря на сегодняшний успех в делах, было скверно на душе от того, что их переговоры с Вассой так быстро закончились и от того, что завтра он ее уже не увидит.

Он сел за свой столик и начал крутить в руке забытый ею чехольчик. Потом он поднес его к носу и почувствовал легкий аромат ее духов. Он закрыл глаза, и ему показалось, что она сидит рядом, и никуда не уходила. Но, открыв глаза, он увидел пустой стул, одиноко стоящий напротив него. Теперь он понимал, от чего предостерегал его Саня, но изменить что-то было уже невозможно. Его чувства к ней становились настолько сильными, что они заполняли все его мысли. Все его дела, как – то сами собой, отодвинулись на второй план. Он поймал себя на мысли, что при встрече с ней, его интересовало только одно, предстать перед ней в наиболее выгодном свете. Все остальное казалось ему абсолютно неважным. А теперь, когда он осознавал, что ему не удастся видеть ее какое – то время, его душа просто разрывалась на части. Он хотел бы полететь вместе с ней, но никак не мог придумать повод. Все, что он придумывал, выглядело бы со стороны довольно глупо, а стало быть, могло только отрицательно сказаться на ее к нему отношении.

Он набрал номер телефона Сани, едва переступив порог дома. Рассказав ему о своей встрече с Вассой, он не мог не упомянуть и о том, что хотел бы отправиться вместе с ней. Саня, давно зная, об увлечении Германа Вассой, успокоил его, сказав, что время пролетит быстро, что она вернется, они все равно еще встретятся, так как оба теперь являются учредителями, но лететь вместе с ней сейчас, действительно, было бы довольно глупо. Они проговорили довольно долго, прежде чем Герман начал понемногу приходить в себя. Герман понимал, что завтра очень важное дело, что его присутствие необходимо здесь. После разговора с Саней, у Германа стало значительно лучше на душе. В конце концов, разум одержал верх над его чувствами. Он успокоился и постепенно стал засыпать.

На следующий день с самого утра Герман с ребятами поехали в банк, как и советовала Васса. Все были в хорошем расположении духа и в предвкушении удачного завершения дела. Узнав, что Герману так легко и быстро удалось договориться с Вассой и провернуть это дело, ребята не переставали наперебой его хвалить. Не был щедр на похвалу только Саня. Блондин с брюнетом упрекнули его в этом, но он объяснил это тем, что просто боится сглазить, поэтому и не радуется раньше времени. Но они решили, что он просто завидует Герману и всю дорогу всячески его подкалывали. Саня, конечно же, не обижался на них, но Герман постоянно, одергивал ребят, вступаясь за него.

– Я не могу поверить, что ты смог ее так быстро обуть, – смеялся брюнет, обращаясь к Герману.

– Ты напрасно смеешься, братец, может быть как раз все наоборот, – подвергал сомнению слова брюнета Саня, – ведь документы – то наш Герман подписал и они сейчас у нее, а деньги мы пока не взяли.

– Давайте подождем с выводами, – предложил Герман, обращаясь к брюнету, – пока не получим денег.

Больше никто не вымолвил ни слова. То ли блондин с брюнетом решили, что, действительно, лучше не говорить лишнего раньше времени, чтобы не сглазить, то ли Саня решил больше не спорить с ними. В общем, остатки пути они проехали в полной тишине.

Банк открылся в десять часов утра. В это самое время, они и переступили его порог. Банковские служащие уже находились на своих местах и создавали вид активной деятельности. В банке было прохладно и свежо из-за работающего кондиционера.

– Добрый день, что вам угодно, господа, – спросил их банковский служащий.

– Послушай, голубчик, – начал надменно Герман, – мы хотели бы открыть ячейку, прибегнув к вашей помощи, вот наши документы, а это те самые документы, на основании которых мы просим вас дать нам второй ключ от ячейки, – он протянул синюю папку.

Банковский служащий внимательно посмотрел на них, потом открыл синюю папку, и, вынув ее содержимое, сказал:

– Одну минуту, господа.

Затем он отошел и стал шушукаться с другим клерком. Потом к ним присоединился третий.

Время шло, но ключи от ячейки работники банка передавать не спешили. Когда уже вышли все разумные сроки для ожидания, Герман почувствовал что- то неладное. Легкий холод пробежал по его спине.

Спустя еще некоторое время, клерк, подойдя к Герману, наконец, сказал, возвращая ему синюю папку:

– Дело в том, что эти документы вчера уже были предъявлены, и мы уже предоставили вчера ключ на основании их предъявления, кроме того, договор аренды ячейки был вчера вечером аннулирован.

– То есть как, аннулирован? – не понял Герман.

– Да, содержимое ячейки вчера вечером было изъято хозяином на основании предъявленных документов, да у нас все документы строго проверяются, и за ненадобностью, договор аренды ячейки был расторгнут.

Герман негодовал, он не понимал, как же она могла с ним так поступить. Потом он подумал, что может быть она тут ни при чем, может быть это Маргарита Порфирьевна. Он схватился за голову.

– Хорошо она тебя обула, Герман, – сказал блондин.

– Да уж, ты ее явно недооценил, – добавил брюнет.

– А кто взял содержимое ячейки, – допытывался Герман у банковского служащего.

– Сейчас вам мой напарник все расскажет, он вчера вечером выдал вторые ключи от ячейки, – сказал тот и позвал своего напарника.

Пока подходил напарник, Саня пытался успокоить Германа, но Герман его не слушал.

– Чем могу быть вам полезен? – спросил подошедший напарник.

– Вчера вы дали второй ключ от банковской ячейки по этому договору, – Герман протянул договор напарнику.

– Я прекрасно помню, вчера около девяти вечера, перед самым закрытием, приехала молодая красивая дама.

– В темно-лиловом костюме? – перебил его Герман.

– Да, вы правы.

– Продолжайте.

– Она предъявила документы, на основании которых по договору, банк обязан предоставить второй ключ, да вы не переживайте, документы были в полном порядке, у нас все проверяет эксперт.

– По поводу подлинности документов я не сомневаюсь, – сказал Герман, – все равно не понимаю, ну хорошо, документы у нее были, но откуда она взяла еще одни ключи?

– Она предъявила сам ключ и нотариально заверенную доверенность от организации, за подписью руководителя, которой был выдан первый ключ, вот у нас и доверенность это в деле есть.

Герман вырвал ее из рук клерка. Доверенность была выписана Маргаритой Порфирьевной на имя Вассы. В ней было написано, что предъявителю сего доверяется вести любые переговоры с банком относительно заключенного договора с вышеназванной организацией, с правом получения, любых документов, денежных средств, ключей и т.д.

– Она договорилась с Маргаритой Порфирьевной и они обвели тебя вокруг пальца, – заключил блондин.

– Да эту стерву, придушить мало, – разгневался брюнет.

Герман судорожно стал искать визитную карточку с ее номером телефона. Она нашлась не сразу, и он уже было решил, что потерял ее, но в конце концов, обнаружив потерю, быстро набрал ее номер телефона. Его сердце замерло в ожидании ее ответа, но в ответ он услышал голос, сообщавший, что абонент временно не обслуживается.

– Это я виноват, я дурак, ей поверил, – досадовал Герман.

Только для Сани, случившееся не было неожиданностью. Он был спокоен и посматривал в окно.

Вдруг, он увидел, как к банку на всех парах несется раскрасневшаяся Маргарита Порфирьевна. Сразу было видно, что она чем – то встревожена.

Саня присвистнул, привлекая внимание ребят к окну:

– Похоже, Васса сумела обдурить не только нас, но и Маргариту Порфирьевну.

Было очевидно, что сейчас здесь разразится скандал.

– Какая же ты умница, Васса, – горестно, воскликнул Герман, поняв окончательно, в чем дело.

Едва Маргарита Порфирьевна успела вбежать в банк, как налетела с кулаками на Германа:

– Вы хотите нас кинуть, деньги приехали забирать, ничего у вас не выйдет, я вас от сюда не выпущу.

– Успокойтесь, Маргарита Порфирьевна, к тому же забирать нам уже нечего, – спокойно сказал Герман.

– То есть как нечего? – изумилась она.

– Ваш хваленый юрист вчера забрала все деньги и смылась, – сказал блондин.

– Не может быть, вы в своем уме, – неистово вопила Маргарита Порфирьевна.

– Мы – то в своем, а вот чем вы думали, безоговорочно доверяя своему хваленому юристу, не понятно, – ответил ей Саня.

Маргарита Порфирьевна на секунду замолчала, о чем – то задумалась, а потом начала орать с еще большей силой:

– Выходит, что вы получили семьдесят процентов, а я ничего не получу, ах вы мошенники!

– Мы ошеломлены не меньше вашего, Маргарита Порфирьевна, – сказал брюнет.

– Но как же так! Как же так! Нет, она не могла! – причитала Маргарита Порфирьевна.

– Вам все расскажут банковские работники, все законно, а нам пора, – сказал Герман, направляясь в сторону выхода.

– Молодой человек, – обратился к нему банковский работник, – вы забыли свои документы.

Действительно, Герман так расстроился, что забыл синюю папку с документами. Да они для него теперь почти и не имели значения. Он нехотя взял папку, и поблагодарив банковского работника, направился к выходу. За ним последовали и ребята.

– Ну что теперь, Герман, – спросил его Саня, после небольшой паузы.

– Пока не знаю.

– Не знаешь, а как же нам быть? – спросил блондин.

– Все вы получите обещанное,– сказал Герман.

– Каким образом, – спросил брюнет.

– Это моя забота, я свалял дурака, мне и отвечать.

– Да ладно, поделим все расходы поровну и точка, с кем не бывает, – сказал Саня.

– Нет, вы здесь ни при чем, а значит, и отвечать мне одному, я надеюсь еще что-нибудь придумать.

– Да ладно тебе играть в благородство, – сказал брюнет, – Саня прав.

Но Герман уже этого не слышал. Он погрузился в свои мысли и престал замечать что-либо вокруг. Герману было конечно досадно из-за потери денег, но больше всего его удручало не это, а то, что он выглядел полным идиотом перед Вассой. Пожалуй, впервые, он был настолько растерян, что не представлял, что ему делать дальше.

Как – то в его руке вновь очутился потерянный вчера ею чехольчик от мобильного телефона, который вновь напомнил ему их вчерашнюю встречу. Он прокручивал в голове снова и снова весь их разговор, сейчас он понимал, что с ним она встретилась сразу после того, как забрала деньги из банка, что опаздывала она, скорей всего, на самолет, на котором еще вчера улетела в Лондон, а ему солгала, что улетит сегодня. Он вспомнил, как сказал, что доверяет ей. Все эти мысли не давали Герману покоя.

Он еще раз набрал номер ее мобильного телефона, но ответ был прежним, что абонент не обслуживается.

Герман все же решил навести справки по поводу даты ее вылета в Лондон. Хотя он не верил в то, что она сказала ему правду, он попросил Саню узнать летит ли она сегодня вечерним рейсом.

Сане быстро удалось навести справки, используя прежний канал. Он узнал, что в Лондон она вчера не улетела, а билет на ее имя забронирован на сегодняшний вечерний рейс.

Когда эту информацию получил Герман, у него уже не было сомнений на счет своих планов на сегодняшний вечер. Он однозначно для себя решил, встретиться с ней сегодня в самолете.

– Мне надо лететь в Лондон, во сколько ее рейс, я должен успеть на этот самолет, – сказал Герман Сане.

– Остынь, не горячись, и что ты ей скажешь, отдай мои деньги? – рассмеялся Саня, – она сработала чисто, ты получил свои документы с семидесятью процентами, вы в расчете, – он сделал паузу

– Хотя, раз ты подписал документы о передаче ей двадцати процентов, значит, у тебя осталось пятьдесят процентов, что же, тоже не плохо, – неудачно пытался успокоить его Саня.

– Да не успокаивай ты меня, не переживаю я из –за денег, конечно же, ничего просить я у ней не буду, это, действительно, глупо.

– Я – то наивно полагал, что у вас взаимная симпатия, но теперь –то я понимаю, что ошибался, с ее стороны был только точный расчет, а значит и тебе лучше всего о ней просто забыть? Какой смысл тебе с ней встречаться после всего этого, прости, не понимаю.

– Я хочу хотя бы отдать ей это, – Герман показал Сане чехольчик от мобильного телефона, который он не выпускал из рук, – она выронила его вчера, а я не успел вернуть.

– Герман, с тобой все в порядке? Ты не болен? Ты хочешь тратить время и деньги на поездку в Лондон, чтобы вернуть чехол от мобильного телефона женщине, которая с тобой так поступила?

– Я должен ее увидеть, тебе не понять, мой внутренний голос говорит мне это.

– Как знаешь. Раз ты уверен, Герман, что тебе нужно лететь, то лети, я не буду тебя больше отговаривать.

– Уверен, Саня, как никогда.

Герману, как всегда в трудную минуту, повезло, время вылета ее самолета было достаточно позднее, чтобы он на него успел, да и с билетами в первый класс проблем не было.

Единственное, чего боялся Герман, это то, что она отложит поездку. Но для себя он решил использовать даже малейший шанс, поэтому с его сегодняшней поездкой было решено окончательно.

Он быстро собрал все необходимое и уж через полтора часа был в аэропорту.

Регистрация билетов и багажа только что началась. Герман не переставал искать ее глазами среди множества людей. Время шло, но он никак не мог найти ее в толпе пассажиров. Его успокаивало только то, что она могла зарегистрироваться раньше, или, что он ее просто просмотрел. Наконец, он подошел к стойке регистрации и протянул билет. Видимо он понравился девушке, которая стояла за стойкой регистрации, она улыбнулась ему и была с ним очень любезна, даже пыталась шутить, но не дождавшись от Германа ответной реакции, разочарованно потупила взор. Он даже не обратил на все это никакого внимания, так как был сосредоточен на поисках Вассы. Он торопился поскорее попасть в зал ожидания, чтобы узнать, не там ли она уже находится. Он совсем поник, когда не обнаружил ее и в зале ожидания. Герман в очередной раз набрал номер ее телефона, но его ожидал прежний ответ, что абонент не обслуживается. Надежда еще теплилась в его душе, ведь регистрация еще не закончилась. Он сел на свободное место, а рядом с ним разместился мужчина, который важно достал портсигар, вынул из него сигарету и, нажав на кнопку зажигалки, закурил. Впервые, за последние несколько лет, у него в голове мелькнула мысль, что хорошо бы было выкурить сейчас сигарету. Но он тут же отогнал ее от себя, так как больше ни за что не хотел возвращаться к этой привычке.

Объявили посадку. Вассы не было. Герману уже ничего не оставалось, как занять свое место в самолете и …расслабиться. Он сел на место у окна, и, открыв маленькую бутылочку Хенесси, сделал из нее несколько глотков. Коньяк приятно обжег его изнутри. Он прикрыл глаза, но тут же, вздрогнув, открыл их.

– А я думала, что вы вначале предложите мне, – раздался рядом голос Вассы.

Он поднял голову и, действительно, это была она, стояла рядом, и смотрела на него с легкой улыбкой, как ни в чем не бывало.

– Я не забыл и про вас, даже занял на вас место, на всякий случай, – сказал он, доставая вторую такую же маленькую бутылочку и протягивая ее Вассе вместе с прихваченным им стаканчиком.

– Спасибо.

– Хотите сесть у окна?

– Пожалуй, хотя, мне все равно.

Он пропустил ее к окну, а сам устроился рядом.

– Вы тоже, я вижу, решили не откладывать поездку в Лондон надолго, – с легкой издевкой спросила она, усаживаясь.

– Да, решил последовать вашему примеру, – подхватил ее игру Герман.

– Прекрасно, значит, в полете нам не придется скучать.

– Думаю, что не придется, давайте я открою вашу бутылочку, – предложил он Вассе.

Она протянула ему бутылочку, и он налил ей коньяк в стаканчик. Она выпила немного и откинула голову назад, искоса смотря на Германа хитрым взглядом. Он, не поворачивая к ней головы, видел это своим боковым зрением, думая, что она этого не замечает. И это его забавляло. Но она, будучи очень хитрой и наблюдательной, прекрасно знала, над чем он сейчас забавляется, и это, в свою очередь, очень забавляло ее.

Самолет взлетел и быстро набирал заданную высоту.

Наконец, Герман повернулся к ней и нарушил молчание:

– Да, кстати, я хочу передать вам одну вашу вещь, – сказал он, протягивая ей чехольчик от мобильного телефона.

– Спасибо, я вам тоже хочу передать кое-что, принадлежащее вам, – сказала она и протянула ему какой-то сверток.

– Что это? – спросил Герман.

– А как вы думаете?

– Я и не знаю о чем подумать, – растерянно сказал Герман, начиная догадываться, что это могут быть деньги из ячейки.

– Вы правильно догадываетесь о содержимом этого свертка, – сказала лукаво Васса.

– Но почему? – только и смог произнести Герман.

– Что именно вас интересует, Герман, почему я взяла или почему возвращаю?

– Почему возвращаете?.. Хотя, почему взяли, тоже? – не мог определиться Герман. Она рассмеялась. А потом сказала уже совершенно серьезно:

– Возвращаю, по – тому, что у нас с вами был уговор, я свое слово держу, – и через небольшую паузу, она добавила, – всегда.

Он был поражен таким поступком Вассы, и до сих пор не мог поверить, что в его руках сейчас находятся те самые деньги из ячейки.

– Так зачем же тогда брали? – растерянно спросил он.

– Брала, чтобы сейчас вернуть.

– Не понимаю, уж растолкуйте мне, а то денек у меня сегодня выдался не из легких, может быть я, действительно,схожу с ума или вы мне снитесь?

Она снова рассмеялась.

– Сейчас поймете, я вам не снюсь, а день, действительно, выдался у вас не из легких, приношу свои извинения, но иначе я поступить не могла.

– Не понимаю, зачем вам это надо?

– Немного терпения, Герман, раз уж вы здесь, то все узнаете в свое время, обещаю вам.

– Вы так уверены в том, что я нахожусь сейчас здесь не случайно?

– Уверена, – спокойно сказала она.

– Вы ошибаетесь, – хотел он слукавить.

Она снова расхохоталась:

– Зачем же тогда вы наводили справки о том, лечу ли я сегодня?

Герман молчал в ответ, а она продолжала:

– Причем делали это уже не в первый раз? – хитро подмигнула ему Васса.

– Вам и это известно?

– Как видите, – она взглянула на него и еле сдержала свой смех, – Герман, прошу вас, сделайте лицо попроще.

Он тоже рассмеялся, но напряжение не покидало его:

– Но как удалось вам это узнать?

– Все очень просто, такую информацию нельзя получить без ведома начальника соответствующего подразделения аэрофлота, а он, как порядочный человек, не мог не сообщить это своему начальнику, который интересовался этим вопросом, надо сказать, не без пристрастия.

– От вас, я вижу, ничего не скроешь.

– Пустяки, дело – то прошлое.

– Я, действительно, всеми мыслимыми способами, искал тогда встречи с вами, признаюсь вам в этом, да и вообще, как я понимаю, от вас что-то скрывать, вообще бессмысленно.

Они оба снова рассмеялись. Она решила ответить взаимностью на его откровенность:

– Я, признаться, тоже всячески искала встречи с вами. Но колесо-то мне, я надеюсь, не вы прокололи? – шутливо сказала она.

– Нет, конечно, я думал вы улетели, – серьезно сказал он, чем в очередной раз насмешил ее, – я так торопился на самолет, вы даже представить себе не можете, в моих планах было познакомиться с вами в самолете, представляете мое отчаяние, я ведь и не знал, что вы тоже не улетели.

– А я знала, что вы не улетели, – призналась она, – хотя тоже была расстроена, я тоже планировала в самолете завязать с вами знакомство.

– Вы тоже искали со мной встречи?

– Ну разумеется, у меня же тоже был свой интерес, как выяснилось.

– Ничего себе, кто бы мог подумать, а что мешало вам просто позвонить мне и переговорить?

– Наверное, те же мысли, что и вам, – улыбнулась Васса.

– Да, действительно, но вы знаете, честно, говоря, несмотря на все мои старания, наша встреча произошла совершенно случайно.

– Это действительно так, – подтвердила Васса, и добавила, – и главное, что она произошла.

– Да уж, это точно, – согласился с ней Герман, – А сегодня, получается, вы были уверены, что я захочу вас здесь найти?

Она подняла вверх глаза, как будто пыталась что-то вычислить, и, переведя взгляд на Германа, широко улыбнулась и сказала:

– Процентов на девяносто.

– А если бы я не полетел?

– Но вы же здесь, друг мой, – она снова улыбнулась, – и потом, я оставила вам столько подсказок: специально забыла чехольчик, намекая, что его хорошо бы вернуть, сообщила, что улетаю сегодня самым поздним рейсом, ну и то, что я забрала деньги, должно было у вас вызвать желание встретиться со мной еще раз.

– Вы знаете, с момента знакомства с вами, вы не перестаете меня удивлять?

– Это хорошо или плохо?

– Не знаю, пока я не понимаю, в какую игру вы со мной играете.

Она ничего не ответила. Он в упор смотрел на нее, а она сидела прямо, какое-то время, даже не поворачиваясь в его сторону. Ее лицо было спокойно. Только легкий румянец выступил на гладкой свежей коже. Было хорошо видно, что ресницы у нее длинные и красивые. Его взгляд был прикован к ней слишком долго и она, наконец, повернула голову к Герману:

– Я не играю с вами, и никогда не играла. Мне необходимо было вытащить вас сегодня сюда, мне нужно было, чтобы вы полетели со мной в Лондон, вот и все, а ничего лучшего, я придумать не смогла, – сказала она и, сделав паузу, добавила, – мне может понадобиться ваша помощь, Герман.

Герман продолжал пристально смотреть на нее и понимал по ее серьезному выражению лица, что она не шутит.

– Если это действительно так, то, по крайней мере, я готов, если это в моих силах, помочь вам, в случае необходимости. В любом случае, вы можете располагать мной.

– Спасибо, Герман, я на вас рассчитывала, мой выбор не случайно пал на вас, я думаю, что вы справитесь.

– Что мне нужно будет делать?

– Вы очень не терпеливы, Герман, вы все узнаете, у нас в запасе еще почти три часа, – она сделала паузу, а потом, приподняв свою бутылочку «Хеннесси», спросила, – итак, за что пьем?

– За вас.

– Ну, за меня мы выпить успеем, а потом, я же спросила за что, а не за кого, – она улыбалась и продолжала, – я предлагаю выпить за удачно законченное наше старое дело.

Они выпили коньяк и взяли по маленькой плитке шоколада «Мерси».

Васса взяла с орехами и, смеясь, подколола Германа:

– Мне, наверное, стоило оставить ее вам, у нас ведь так совпадают вкусовые пристрастия.

– Я предпочитаю с марципаном, с вашего позволения, – сказал он с улыбкой, решив больше не лукавить.

– Отлично, тогда я съем все с орехами, я терпеть не могу марципан.

Она была настолько естественна, что Герману было с ней очень легко, несмотря на то, что она сделала с ним утром, у него совсем не было на нее ни злости, ни обиды, была только одна восторженность ее умом и смелостью. А внешняя красота Вассы, была настолько очевидной, что не заметить ее мог только слепой. Он, конечно, был доволен, что получил деньги назад, но еще большее удовольствие ему доставляло общение с этой изящной дамой, которая была сейчас рядом с ним, и которая точно пробудет рядом как минимум еще три часа, пока не приземлиться самолет. Герману была приятна даже одна эта мысль, не говоря уже о предвкушении того, что скоро он узнает, что же еще задумала его белокурая соседка.

Бортпроводница неторопливо разносила напитки и прессу. Но Вассу с Германом это совершенно не интересовало. Они настолько увлечены были своей беседой, и друг другом, что вообще не замечали ничего вокруг, ни легкой суеты в салоне самолета, не прекрасного вида огней из иллюминатора. Они даже не пользовались всеми преимущества полета первым классом. Они не выдвигали специальной опоры для ног, не включали телевизор, не пользовались наушниками. Они даже не откинули назад спинки кресел. Они просто – напросто, позабыли про все это, вот какой увлекательной была их беседа.

– Ну что ж, Герман, я думаю, что настало время нам выпить за то, чтобы наше новое совместное дело, также, успешно закончилось, – сказала Васса.

– Первый раз в жизни пью за то, не знаю за что, – усмехнулся Герман, потом рассмеялся и сказал, как, впрочем, и первый раз лечу, не знаю куда, – и, совсем рассмеявшись, добавил, – и вас я знаю всего с пятницы, и в свете прошедших событий, можно сказать, что не знаю совсем.

Они вместе рассмеялись. А самолет продолжал свой полет, оставляя позади город за городом.

– Я могу сказать то же самое и о вас, и, поверьте, Герман, сейчас, я рискую горазда больше чем вы.

– Я же сказал, что вы можете на меня рассчитывать, пара глотков коньяка, поверьте, не вывела меня из строя, к тому же, я лучше выпью кофе, вы присоединитесь ко мне?

– Боюсь, что нет, я не пью кофе.

– Совсем?

– Совсем. Я пью зеленый чай без сахара, но зато с лимоном.

– Вы правы, и полезно, и тонизирует лучше.

– Именно.

Они пригласили бортпроводницу, чтобы заказать напитки, и та даже была обрадована, что они наконец-то ее побеспокоили, по тому, что, не смотря на легкую суету, пассажиров в бизнес – классе было не так уж и много.

Герман выпил кофе, и, обращаясь к Вассе, сказал:

– Ну вот, теперь я в полной боевой готовности.

– Отлично, тогда, пожалуй, я воспользуюсь этим и расскажу вам, наконец, какого рода помощь мне от вас нужна, – она взглянула на часы и добавила, – да и времени у меня уже почти не осталось.

– Я так понимаю, что вы располагаете некоторым временем, по тому, что дел в Лондоне у вас нет?

– Даже если бы они у меня были, я нашел бы время для вас, – ответил Герман, совершенно потерявший голову, в том числе и благодаря алкоголю, от своей соседки.

– Хорошо, тогда к делу, Герман, у меня сейчас с собой документы, представляющие огромную ценность для одного человека в Лондоне, но они, также представляют интерес и для одной структуры, которая является настолько могущественной, что сумеет сделать так, чтобы я не смогла пронести их через таможню по прилету. Под любым предлогом, меня на таможне, по заказу этой организации, подвергнут дополнительному досмотру, и, разумеется, изымут эти документы, это я знаю точно, в город меня с ними не выпустят, Не подумайте, я не занимаюсь ничем противозаконным, просто это очень серьезные документы.

– Я могу у вас спросить?

– Да, о чем угодно, я постараюсь ответить.

– А лично вам, то, что вы хотите сделать, действительно, нужно?

– И лично мне тоже. Дело в том, Герман, что документы эти ждали давно, но получить представилась возможность только вчера, и организация та об этом знает, но ей также известно и то, что в Лондоне они должны быть не позднее завтрашнего утра. Меня ждали еще вчера, но вчера я еще не знала что делать.

– А почему вместо вас не послали кого-то другого?

– Сегодня был обнаружен один человек, следивший за мной еще здесь, но явно по заказу той организации, дело в том, что именно я всегда возила различные документы в Лондон, а в этот раз документы не обычные. Нас успели, к счастью, предупредить об интересе той организации к этим документам, но мы разыграли комедию, как будто никакого предупреждения не было, и я, как ни в чем не бывало, лечу сейчас в Лондон, не подозревая о том, что меня ждет.

– Ну и летели бы вы себе просто так, для вида, а с документами бы другого человека отправили.

– Вы просто гений, Герман, – иронично улыбнулась она, – догадались, кого бы я хотела видеть этим другим человеком?

Герман, догадавшись, что речь идет о нем, улыбнулся ей в ответ и ответил:

– Считайте, что другой человек у вас есть.

Она посмотрела на него. Он был задумчив, она хотела что-то сказать, но не стала прерывать его мысли.

Через несколько секунд, он спросил:

– Но я не понимаю, почему нельзя было своего человека отправить?

– Я объясню. Во-первых: документы слишком важные, чтобы вверить их судьбу в руки человека, с которым мы работаем и, соответственно, которого им было бы легче вычислить, чем незнакомого. Во-вторых: как с этим своим человеком выходить на контакт, если за нами постоянно велось наблюдение, я не говорю о прослушивании разговоров и катастрофической нехватке времени. Мы хотели, чтобы все выглядело натурально, специально для рассекреченного нами их детектива, он, разумеется, об этом не догадывался, был разыгран целый спектакль, в котором на его глазах мне в аэропорту, перед самой регистрацией, были переданы эти документы. Иначе, если бы они не были на сто процентов уверены, что документы у меня, меня досмотрели бы и забрали документы под любым предлогом еще тут, просто в Лондоне им это сделать гораздо легче, и они решили не поднимать здесь шум и рискнуть, только поэтому документы до сих пор у меня. Ну и в-третьих, Герман, у меня уже был на примете человек, которому можно было это доверить, – она посмотрела на него с такой нежностью, что мурашки пробежали у него по спине.

Он понял, что этим человеком является он.

Она продолжала смотреть на него, а потом тихо сказала:

– Это вы.

– Я и не подозревал, что у вас в отношении меня на столько далеко идущие планы, – снова улыбнулся Герман, – прорвемся, единственное, а что, если в самолете тоже летит их человек?

– А вот это вряд – ли, я могла бы почувствовать слжку.

– И что тогда?

– Я ведь могу просто уничтожить документы. А вот это никому не нужно, в том числе и этой организации, всем интересно, чтобы документы были в целости и сохранности доставлены до Лондона, ведь эти документы представляют не меньший интерес для моего противника, чем для того человека, которому мы с вами пытаемся их предать, думаю, что так рисковать они бы не стали.

– Это вы делаете для одного из ваших клиентов?

– Нет, что вы, Герман. Это нужно одному моему другу.

Герман потупил взор. Он подумал, что она имеет в виду своего бой-френда. Он поймал себя на мысли, что этот момент, он как – то вообще не предусмотрел. Разумеется, он думал, что у такой интересной и умной женщины, наверняка кто-то есть, и если не муж, то близкий друг, уж точно. Он снова почувствовал, что она просто использует его. Но, даже, если это и так, он решил для себя, что будет помогать ей в любом случае, даже если это необходимо ее бой-френду.

– Понятно, сказал Герман, – он ваш бой-френд?

– Нет, – захохотала Васса, – нет, Герман, он просто мой старый хороший друг. Большего, к сожалению, я пока вам сказать не могу.

– Понимаю, – сказал Герман, немного успокоившись, – мне достаточно того, что это нужно вам. Куда я должен буду доставить эти документы в Лондоне?

Она стала очень серьезной и сосредоточенной, Герман понял, что сейчас следует быть особенно внимательным, чтобы ничего не упустить. Надо сказать, что он очень серьезно относился ко всему, что говорила ему Васса, стараясь все запомнить.

– Вам нужно будет пройти на стоянку, там вы без труда, заметите красную Феррари, за рулем которой будет сидеть рыжеволосая девушка, вы подойдете к ней, как будто она ваша старая знакомая, она все поймет и подыграет вам, далее она отвезет вас к человеку, которому нужно передать документы, – сказала Васса, потом немного расслабилась и добавила, – это все.

– А что, если, информация об этой девушке была подслушана вашими контрагентами?

– Исключено, это мы придумали уже давно, на всякий случай, который сейчас, собственно, и представился.

– Хорошо. Предположим, я все передал, а что мне делать потом? И как же вы Васса, мы что, не встретимся в Лондоне?

– Все, вы можете быть свободны, кстати, содержимое вашего свертка увеличилось.

– Что, вы хотите сказать, что в свертке находится большая сумма, чем та, что находилась в ячейке?

– Именно.

– Мне не надо больше, чем там было, я помогу вам просто так.

– Не сердитесь, Герман, будем считать, что это набежали проценты, за то время, пока он был у меня, – улыбнулась она своей лукавой улыбкой.

Он снова хотел возразить ей, но она его перебила. – Не спорьте, мало ли что, берите, потом разберемся, в любом случае, я бы хотела, чтобы в Лондоне вы не были стеснены в средствах. Это что касается вашего вопроса о времяпрепровождении в Лондоне после передачи документов, – подвела она итог, а потом продолжила, – что же касается нашей встречи в Лондоне, то в ней, скорее всего, просто не будет необходимости.

– А если я буду настаивать, для меня есть необходимость, и потом, я не имею в виду деловую встречу, если я все сделаю, как вы говорите, неужели вы откажете мне в личной встрече с вами?

Васса заулыбалась, поняв, куда клонит Герман:

– Не знаю. Если только вы будете настаивать, тогда, я вынуждена буду согласиться. В любом случае, я могу быть занята какое-то время, у меня кое-какие дела, да, и я не знаю точно, сколько времени они займут, может день, может два.

– Васса, а для вас то, что мы сейчас делаем безопасно? Вы не думаете, что с вами может что-нибудь случиться?

– После досмотра? Не думаю, может быть, после того как они не обнаружат документов, ко мне приставят человека, который будет за мной следить какое – то время, не более того, да, Герман, для меня это, думаю, абсолютно безопасно.

– Тогда я спокоен. Я не буду настаивать на скорейшей встрече с вами. Решайте свои дела, только давайте условимся, что я каждый день, раз вы точно не знаете когда освободитесь, буду ждать вас в каком – нибудь условленном месте. У вас есть любимое место в Лондоне?

– Да, когда мне нужно побыть одной или просто о чем – нибудь подумать, я отправляюсь гулять в Собор Святого Павла. Там так красиво звонят колокола.

– Из –за их звона совсем ничего не слышно, даже звонка мобильного телефона.

– А я иногда и вовсе оставляю телефон дома, когда еду туда. Мне необходимо бывает полное отрешение. Правда это случается крайне редко, когда у меня на душе становится совсем плохо, я тогда просто стараюсь абстрагироваться от внешнего мира и от людей, которые меня окружают.

– Вот уж не думал, что такая деловая дама, как вы может…

– Может, может, – перебила его Васса и рассмеялась, – еще как может.

– Отлично! Возле Собора Святого Павла мы тогда и условимся встретиться. Каждый день, ровно в полдень я буду прогуливаться под звон колоколов в парке.

– Там где раньше был церковный двор?

– Да.

– Хорошо, давайте так и договоримся, но с одним условием.

– Все что хотите.

– Если я не появлюсь в течение трех дней, значит, у меня резко изменились планы или возникли какие-то неотложные дела. В этом случае наша встреча не состоится. Значит, увидимся мы с вами уже дома, ведь мы сейчас соучредители, но я бы вам посоветовала расслабиться в Лондоне после передачи документов, и на некоторое время вообще забыть о моем существовании. К чему вам так обременять себя заботой обо мне? Я уже итак изрядно потрепала вам нервы.

– А вот этого я вам обещать уже не могу.

– Это почему же.

– По тому, что мне кажется, что вряд ли когда-нибудь уже смогу забыть о вашем существовании.

Васса улыбаясь, накрыла его руку своей ладонью и сказала:

– Будьте осторожны, Герман, я буду очень переживать, – она заглянула в его зеленые глаза и отметила про себя, что они очень красивы и настолько глубоки, что, пожалуй, она смогла бы в них запросто утонуть, пообщайся они друг с другом немного дольше.

– Не волнуйтесь, с документами все будет в порядке, ах да, а документы то вы мне забыли передать, – спохватился Герман.

На что Васса ему спокойно ответила:

– Они уже давно у вас Герман.

– У меня? – изумился Герман.

– Да, в вашем свертке…, а переживать я буду за вас, Герман.

Самолет начал снижать высоту. Приятный голос бортпроводницы попросил пристегнуть привязные ремни и сообщил, что через тридцать минут самолет приземлится в аэропорту Хитроу в Лондоне.

Герман дотронулся до ее руки и произнес:

– У меня к вам предложение.

Васса внимательно посмотрела на него, а он продолжал:

– Может быть, мы могли бы перейти на «ты»?

– Конечно, я и сама хотела вам это предложить.

– Тебе! А не вам, – исправляя ее, шутя настаивал Герман.

– Тебе! – повторила она и рассмеялась.

Самолет выпустил шасси. В иллюминатор было видно, как все ближе и ближе становиться земля, уже можно было разглядеть людей и проезжающие автомобили. Через считанные минуты самолет приземлился. Пассажиры по традиции зааплодировали.

– Ну, что же, пришло время прощаться, нас не должны видеть вместе после выхода из самолета, ты понимаешь, – сказала Васса.

– Я надеюсь, что мы расстаемся не надолго.

– Я тоже надеюсь, удачи, Герман, выходите первым, – она пропустила его вперед, а сама встала за ним и, приблизившись сзади губами к его уху, тихо сказала, – пока. Он обернулся к ней, обнял ее и тихо шепнул на ухо:

– До скорой встречи, Васса.

Пассажиры торопливо покидали салон самолета. Герман вышел. Вокруг царила суета, и только Васса никуда не торопилась, стараясь, пропустить к выходу перед собой как можно больше людей. Она вышла предпоследней из салона бизнес – класса. В автобусе, который должен был довезти пассажиров до здания аэропорта, находились пока только пассажиры бизнес класса, поэтому Васса снова встретилась взглядом с Германом, они смотрели друг на друга до тех пор, пока из самолета не стали выходить остальные пассажиры и не заполнился весь автобус. Наконец автобус тронулся и, проехав несколько метров, остановился у входа в аэропорт.

Герман постарался как можно быстрее пройти таможенный контроль, однако, он сумел не упустить из вида, как к Вассе подошел представитель таможенной службы и предложил под каким-то предлогом пройти с ним для прохождения дополнительного досмотра, это еще раз доказывало серьезность документов, которые находились сейчас у него. Васса, убедившись, что Герман благополучно прошел таможенный контроль, спокойно направилась за представителем таможенной службы.

Герман же через мгновение был уже возле стоянки автомобилей, миновав целую вереницу такси. Несмотря на глубокую ночь, стоянка хорошо освещалась и он, действительно, сразу приметил красный «Феррари», за рулем которого, как и было обещано, сидела девушка с развивающимися по ветру рыжими волосами. Герман, не долго думая, направился прямиком к ней. Он хотел выглядеть максимально естественно, чтобы не подвести Вассу.

Герман, ловко подскочив к рыжеволосой девушке сзади, закрыл своими руками ей глаза. Девушка моментально отреагировала: она быстро обернулась, взглянула на Германа, обняла обеими руками за шею и начала страстно целовать, шепнув ему на ухо:

– Документы при вас?

– Да, все в порядке, – только и успел вымолвить Герман, как на него тут же обрушилась следующая порция поцелуев. Дальше девушка сделала короткую паузу, в которую вновь шепнула Герману:

– Садитесь за руль, так будет более естественно, я буду говорить вам куда ехать, да, и постарайтесь сделать вид, как будто вы по мне тоже соскучились.

– После того, что только что продемонстрировали вы, уже вряд ли у кого-то останется сомнение, что я могу быть не рад вас видеть.

Девушка рассмеялась. После знакомства с Вассой Германа уже вряд ли можно чем-то удивить, он начал привыкать к неожиданностям, подстерегавшим его на каждом шагу. Хотя он никогда не ездил за рулем подобного автомобиля, Герман лихо запрыгнул в него, и как ни в чем не бывало, взялся за руль. Девушка, надо отдать ей должное, очень точно и своевременно проинструктировала его по поводу вождения своего «Феррари», а потом, как профессиональный штурман подсказывала ему дорогу, а это было важно, ведь на улице было темно. Даже Герман, не будучи человеком щедрым на комплименты, похвалил ее:

– Вы отличный штурман, просто профессионал.

– У нас все профессионалы.

– Вы имеете в виду Лондон? – пытаясь закосить под дурачка, сказал Герман, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

– И Лондон тоже, – утвердительно ответила девушка, хитро взглянув на Германа.

– Да, уж это точно, – сказал в ответ Герман, имея в виду совсем не Лондон – у вас, действительно все профессионалы, – а про себя подумал, – одна только Васса чего стоит.

Девушка, сразу догадавщись об игре слов Германа, в свою очередь, желая отплатить Герману той же монетой, прищурив глаза, лукаво спросила:

– Вы имеете в виду Лондон?

Не прошло и получаса, как они уже были в центре Лондона. Они остановились поблизости от Букингемского дворца на улице Пикадилли, рядом с парком Грин-Парк возле отеля Ритц. Герман сразу узнал это элегантное здание, выполненное в стиле французского шато.

– Нам сюда, – сказала рыжеволосая девушка.

Они вышли из автомобиля и зашли во внутрь. В лифте она сказала специальному человеку, что им нужно подняться на самый верх. Он нажал на кнопку с цифрой семь, это означало, что человек, к которому они сейчас направляются, занимает один из самых дорогих номеров. Через мгновение, они уже были на месте. Она подошла к комнате с номером семьсот три и постучала.

Дверь моментально отворилась, и на пороге их встретил приятный аккуратно одетый мужчина средних лет, который любезно поздоровался с ним и пригласил пройти внутрь. Рыжеволосая дама моментально исчезла, а он спросил Германа, не хочет ли тот чего-нибудь выпить. Герман, сославшись на позднее время, сказал, что не плохо было бы выпить кофе. Пока готовился кофе, Герман успел осмотреться вокруг. Это был роскошный просторный номер, состоящий не из одной комнаты и соединяющийся с соседним семьсот четвертым номером, лучшим номером в отеле. Обстановка в номере была просто великолепной. Можно было сразу понять, на сколько серьезным является тот человек, которому Герман привез документы.

Герман размышлял как раз на эту тему, когда был приготовлен и предложен ему кофе. Он сделал глоток, кофе был очень вкусным, но с каким-то особым привкусом, раньше Герман ничего подобного не пробовал.

Едва он допил чашку, как из двери, ведущей в соседний номер, вышел невысокий худощавый мужчина, лет пятидесяти, вид его не был чем-то особенно примечательным, однако Герман почему-то сразу догадался, что это и есть тот человек, которому он вез документы, а мужчина между тем подошел к Герману быстрым шагом. У него была очень специфическая походка. Голову он слегка наклонял вперед, шаги его были не большие, его правая часть тела, была выдвинута слегка вперед, поэтому Герману вначале даже показалось, что он слегка прихрамывает, но потом он понял, что это просто так кажется, из-за того, что мужчина слишком быстро передвигается. Он был одет в серые брюки, такого же цвета жилетку и серо-голубую рубашку. Цветовая гамма его одежды была очень удачно подобрана и гармонировала с его цветом глаз. Мужчина поднял на Германа свои маленькие серо-голубые глаза, в которых Герман заметил отходящие от зрачка лучики, что делало взгляд мужчины очень пронзительным, и сказал:

– С приездом, как долетели, друг мой?

– Спасибо, все хорошо, – ответил Герман, доставая документы, – это просили передать вам.

Мужчина быстро достал документы, потом отошел немного назад, взглянул на них и быстро перелистал, потом снова убрал назад, и по его лицу пробежала легкая улыбка.

– Спасибо, я ваш должник, – сказал мужчина, обращаясь к Герману, – могу я что-нибудь сделать для вас?

– Ну что вы, это лишнее, – сказал Герман.

– Не стесняйтесь, друг мой, говорите сейчас, потом будет поздно.

– У меня есть только одно желание, я бы хотел встретиться поскорей с человеком, с которым прилетел сюда, но это дело личное и поэтому вы мне здесь помочь не сможете.

– Понимаю, – спокойно ответил мужчина, усаживаясь в кресло.

Рукой он показал Герману на другое кресло, чтобы тот присел.

После того, как оба они уже сидели, он добавил:

– У вас хороший вкус.

– Вы знаете, кого я имею в виду.

– Думаю, что да. Вы уверены, что я ничем не могу быть вам полезен?

– Если только, угостите меня еще одной чашечкой кофе, – улыбнулся Герман, посмотрев на опустевшую чашку.

– О, друг мой, с удовольствием, – заулыбался в ответ мужчина. Он нажал на кнопку и в комнате появился снова тот человек, который встретил Германа при входе. Через мгновение были поданы две чашечки кофе, так как мужчина решил составить Герману компанию.

– Никогда не пробовал ничего подобного, – признался Герман, – такой своеобразный вкус.

– Я рад, что вам нравится, это мой фирменный напиток, туда добавляется несколько дополнительных компонентов, которые мой повар держит в строжайшем секрете, поэтому больше вы нигде не найдете ничего подобного, – сказал не без гордости мужчина, сделав небольшой глоток, – как долго вы пробудете в Лондоне?

– Еще не решил, может быть два-три дня.

Мужчина, посмотрев на часы, сказал:

– Ну что ж, я буду здесь еще несколько дней. Если вам что-нибудь понадобится, заходите, буду рад, на всякий случай, оставлю вам номер телефона моего здешнего офиса, – он протянул визитную карточку, на которой был написан телефон его секретаря, – а сейчас, раз я вам не могу быть ничем полезен, позвольте мне еще раз поблагодарить вас и откланяться, – он пожал руку Германа и добавил, – ваша новая знакомая довезет вас туда, где вы сможете спокойно отдохнуть.

Он скрылся за дверью, а рыжеволосая девушка снова появилась рядом с Германом. Любезный человек, который встречал их и предлагал кофе, сейчас, не менее любезно, проводил их до выхода из номера и пожелал на прощанье всего хорошего.

Они вышли и последовали по длинному коридору к лифту. Лифтер тоже был очень любезен, он пожелал им доброй ночи, и, через мгновение, они, вновь, оказались на первом этаже. В отеле в такое позднее время, почти не было гостей, зато обслуживающий персонал был очень доброжелателен и готов в любую секунду уделить внимание любому посетителю отеля.

Через пару минут Герман и рыжеволосая девушка уже снова садились в свой автомобиль.

– Давайте я сама поведу машину, вы отдыхайте, – сказала она, обращаясь к Герману.

Он не стал возражать. Тем более, что уже действительно очень устал. Теперь их путь лежал из центра Лондона.

Было раннее утро. Герман устроился поудобнее, немного откинув назад спинку сиденья автомобиля. Он, действительно, наконец – то мог себе позволить немного расслабиться. У него было легко на душе, впервые за последние сутки. Он закрыл глаза и моментально заснул, не смотря на выпитый кофе. Надо сказать, что он очень вымотался за последнее время, поэтому, его сон был спокоен и крепок, совсем как у младенца. Девушка, увидев, что он уснул, достала одной рукой с заднего сиденья плед и накрыла Германа. Потом она очень часто поворачивалась в его сторону и смотрела, как он спит, явно, любуясь его красивым лицом.

Герман проснулся только тогда, когда автомобиль остановился, и девушка сообщила ему, что они приехали. Открыв глаза, он увидел перед собой глухие ворота, которые автоматически открылись, едва автомобиль к ним приблизился.

Заехав внутрь, Герману сразу же бросилась в глаза невероятная красота сада, по середине которого пролегала дорога, по которой ехал сейчас их автомобиль. Все было сделано настолько аккуратно и продуманно, что не могло не оставить равнодушным Германа – большого любителя незаурядного ландшафтного дизайна.

Еще с юности, он был очень увлечен различными дизайнерскими находками. После окончания архитектурного института, Герман окончил курсы ландшафтных дизайнеров, он подавал большие надежды, у него было тонкое чувство стиля, но реализовать свои возможности на деле, у него до сих пор никак не получалось, просто не было на это времени. Воплотить свои задумки и оригинальные дизайнерские решения, он мечта ни где бы то ни было, а в своем собственном доме, который, также, до сих пор не был им приобретен. Но это не мешала ему иметь четкое представление, как там все должно быть выглядеть.

Он смотрел вокруг и думал, что многие вещи из того, что предстают его взору, он бы сделал именно так как здесь. Это его даже немного удивляло. По всюду его взору открывались всевозможные беседки, статуи, фонтанчики, которые очень органично дополняли друг друга. Все это великолепие в конечном итоге превращалось в единый хорошо подобранный ансамбль.

Проехав через сад, его взору предстал особнячок, небольшой, но такого интересного дизайна, что Герман, не мог не испытать от его вида по истине эстетического удовольствия.

Его спутница заметила, что окружающее произвело впечатление на Германа, и сказала:

– Красиво, правда?

– Да, красиво, какой изысканный должен быть вкус у хозяина этого дома.

– Скорее у хозяйки.

– Вы хотите сказать, что этот дом принадлежит женщине? – спросил Герман, догадываясь, что речь идет о Вассе.

– Да, он был приобретен специально для одной дамы, чтобы она могла здесь останавливаться в связи с очень частыми визитами, – ответила рыжеволосая девушка, – по крайней мере, все, что вы видите вокруг, создавалось с учетом ее вкуса и пожеланий.

– Я, кажется, догадываюсь, о ком идет речь, ее случайно не Васса зовут?

– Да, этот дом был куплен для Вассы одним ее знакомым.

Герман задумался о человеке, который его для Вассы приобрел. Вспомнив, как в самолете она говорила, что передать документы ее попросил друг, он решил, что именно этот друг и купил ей этот дом. Герман погрустнел. Вряд ли покупают сегодня дома просто друзьям. Он снова стал думать, что это, скорее всего, не просто друг, а очень близкий друг Вассы, или, по крайней мере, когда – то был им. В любом случае, ему не очень хотелось находиться в доме, который приобрел для Вассы ее бой-френд, пусть даже и бывший. Он решил, что остановится в отеле, в прочем, как он изначально и планировал. Просто усталость свалила его с ног, и он не предупредил девушку, чтобы она высадила его где-нибудь в городе.

– Вы можете располагаться здесь как дома, весь обслуживающий персонал в вашем распоряжении, им уже даны соответствующие указания, – сказала она.

– Вы знаете, мне бы хотелось остановиться в отеле.

– В этом нет необходимости, отдохните, а после обеда, я бы на вашем месте прокатилась по городу, хотите, я составлю вам компанию? – спросила рыжеволосая девушка и протянула ему ключи от Феррари.

Вдруг Герман подумал, что, раз это дом Вассы, то может быть она и сама появиться здесь. Только мысль о том, что здесь может появиться Васса, заставила Германа изменить свое решение о поездке в отель. Он решил остаться здесь, хотя бы до завтра, а там будет видно. Он удивленно посмотрел на ключи и спросил:

– А это еще зачем?

– Возвращаю туда, где взяла, это автомобиль тоже Вассы, да не удивляйтесь вы так, – она помолчала несколько секунд, потом поняв, что Герман проигнорировал ее предложение относительно совместного времяпрепровождения в послеобеденное время, она, взглянув на часы, добавила, – меня уже ждут, ну, я вас привезла, дальше вы справитесь сами, желаю вам хорошо провести время в Лондоне.

Она скрылась за тенистыми деревьями, а Герман все еще находился под впечатлением и от окружающего его великолепия, и от новости, что все это приобретено неким человеком для Вассы.

Он думал, о том, как же это место для нее подходит, здорово, что именно она, приложила руку к созданию этой окружающей красоты, значит, со вкусом – то у нее точно все должно быть в порядке. Решив остаться здесь, он все равно, собирался поехать сегодня в полдень на условленное с Вассой место встречи, так как пообещал ей, что будет ждать ее именно там, а так как, особа она не предсказуемая, то может быть, она предпочтет встретиться с ним именно там, где они договорились. Пока Герман размышлял, между тем, его уже заботливо ждал у входа дворецкий.

– Добро пожаловать в Лондон, сэр, – с профессиональной улыбкой обратился он к Герману, – в любую минуту, вы можете сказать нам, что вам угодно и любое ваше желание мы постараемся исполнить.

Герману пришла в голову мысль, что это все происходит не с ним, или может быть это ему снова сниться. Он смотрел на дворецкого – уже не молодого мужчину приятной наружности с седыми волосами и карими маленькими глазками, который гостеприимно улыбался ему.

– Спасибо, где я могу переодеться и оставить сумку?

– Прошу вас, следуйте за мной, я покажу вам дом.

Герман проследовал за ним внутрь дома и очутился в большом холле. Надо сказать, что внутренне убранство дома тоже не оставило Германа равнодушным. Нельзя сказать, что в доме, было все через чур роскошно, но все было настолько добротно и аккуратно, что эта изысканность сразу бросалась в глаза. Каждая вещь была на своем месте.

Дворецкий показал ему дом, на это ушло совсем не много времени, так как внутри дома все располагалось очень удобно и гармонично. Герман проследовал за дворецким наверх дома, где, по-видимому, располагались спальни, так как все двери были одинаковыми, показывая на них, дворецкий сказал:

– Выбирайте любую спальню, которая вам больше понравиться, да и вообще весь дом и все, что находится в нем в вашем распоряжении. Что вы хотели бы на завтрак и как скоро прикажете подать вам его?

Герман снова был удивлен любезностью дворецкого и возможностью выбора завтрака, но чувство голода нарастало с каждой минутой все сильнее и сильнее, и он ответил:

– Спасибо, все равно что, лишь бы был кофе, а что касается времени, то, не сочтите за наглость, но, чем скорее, тем лучше.

– Через пятнадцать минут, вас устроит?

– Конечно.

Ровно через пятнадцать минут Герману были предложены французские булочки, черная икра, шампанское, различные сорта сыров, мясное ассорти, фрукты, какие – то сладости и ароматный кофе.

Герман с аппетитом попробовал все, что было ему предложено, и, надо отметить, остался очень доволен качеством отведанного.

Теперь его потянуло ко сну с новой силой. Он было задремал, но встрепенулся, от раздавшегося стука в дверь. Это был снова дворецкий, клторый поинтересовался после завтрака:

– Что вам угодно теперь?

– Спасибо, – сказал Герман, – больше ничего, теперь я хотел бы остаться один, с вашего позволения.

– Слушаюсь, сэр, – сказал дворецкий и удалился.

Герман лег на кровать и закрыл глаза, ему, конечно, было все, что он видел здесь в диковинку, но думать об этом, он пока не хотел, жуткая усталость валила его с ног, он моментально заснул крепким сном, он снова не видел никаких нов, его сон был ровным и безмятежным.

Он проснулся только спустя несколько часов, от того, что зазвонил его мобильный телефон. Он сонным голосом ответил и услышал голос Сани, которому были делегированы ребятами полномочия первым поговорить с Германом и разузнать, как прошла его встреча с Вассой. Так как ребятам жутко хотелось поскорее узнать, реакцию Вассы, они, не дождавшись звонка от Германа, решили позвонить ему сами.

– Привет, ну как ты долетел? – раздался его Сани.

– Сань, привет, а который сейчас час?

– У нас два часа дня, а у вас одиннадцать.

– Не может быть, я чуть было не проспал?

– Да что у тебя там опять стряслось?

– Да я должен быть сегодня в полдень в одном месте.

– Ну, ты хоть в двух словах расскажи, наконец, как у тебя дела, ты встретился с ней?

– Да, встретился в самолете, кстати, она сама отдала мне деньги.

– Ты шутишь?

– Нет, не шучу.

– Она что, больная?

– Нет, долго объяснять почему, расскажу, когда прилечу.

– Ну, ладно, главное, что деньги у тебя, а когда ты назад?

– Не знаю, Саня, это не от меня зависит.

– Что значит не от тебя, а от кого, – изумился Саня, а потом добавил, – я чувствую, что ты, опять, куда-то влип, и не без участия этой Вассы, я прав?

– Отчасти, – коротко отвечал Герман.

– Конечно прав, и что она придумала на этот раз? – уверенно заявил Саня.

– Ей просто нужна была помощь.

– Ну, ты ей помог?

– Помог.

– Так что же тогда ты там до сих пор делаешь? – не мог успокоиться Саня.

– Я должен здесь с ней встретиться.

– А для чего, позволь узнать, на этот раз, взял деньги, помог даме, и хорош, возвращайся домой первым же рейсом, мой тебе совет.

– Спасибо за совет, Саня, но позволь мне им не воспользоваться.

– Ты что всерьез запал на нее что ли?

– Не знаю, возможно, думаю, что да, – признался Герман.

– Мои соболезнования. Вряд ли она окажется тебе «по зубам», – разоткровенничался с ним Саня.

– Я грызть ее не собираюсь, – слегка разозлившись, ответил Герман.

– Да вот зато она тебя сгрызет одним махом, не задумываясь, а ты и не заметишь, – пытался предостеречь друга Саня.

– Будь, что будет.

– Тебе от ребят привет, они тоже все за тебя переживают. Хочешь, мы можем вылететь к тебе прямо сейчас? – сказал Саня.

И ребята, услышав это, замотали одобрительно головами, глядя на него. Было видно, что идея Сани пришлась им очень даже по вкусу.

– Я, конечно, был бы рад вас видеть, но не стоит, – сказал Герман.

– Ладно, если мы будем тебе нужны, звони, прилетим, пока, – не стал навязываться Саня.

Герман положил трубку. Ему все происходящее с ним казалось немного странным. Он должен был торопиться, по тому, что чуть не проспал. Он решил, что каждый день в полдень, несмотря ни на что, он будет, как и пообещал, ждать ее в условленном месте.

Хотя в доме, действительно, весь персонал был очень любезен и услужлив, но ему было не комфортно. Хотя он знал, что Васса, рано или поздно, все равно появится здесь, он предпочел бы, чтобы она появилась сегодня в условленном месте.

Он мигом оделся и взял с собой сумку с документами. Через мгновение он уже был готов выехать. Но, спускаясь по лестнице вниз, он вспомнил, что не взял свой мобильный телефон. Ему пришлось вернуться за ним. Герман обнаружил его лежащим на кровати, он быстро взял его в руку и, выйдя из комнаты, быстро побежал вниз по лестнице. Он хотел уже выйти на улицу, но его остановил голос дворецкого, который неожиданно появился перед ним:

– Позвольте полюбопытствовать, далеко ли вы направляетесь, сэр, могу я вам чем – нибудь быть полезен? – спросил он его.

Герман вернулся и подошел к столу, возле которого стоял дворецкий.

– Хочу покататься по Лондону, – ответил он.

– Я сейчас скажу водителю, чтобы он поехал с вами, – дворецкий хотел взять специальный колокольчик, стоявший на столе, чтобы вызвать водителя, но Герман, положив телефон, который держал до этого в руке на стол и задержал руку дворецкого:

– Не стоит, я хочу поехать сам, ведь ямогу взять автомобиль?

– Разумеется, любой, какой прикажете.

– Да мне собственно все равно, можно, я возьму тот, на котором вчера приехал, я уже к нему немного привык.

– Разумеется, сэр, абсолютно любой автомобиль из нашего гаража в вашем распоряжении, не хотите ли взглянуть на другие, среди них есть очень интересные экземпляры.

Хотя Герман питал слабость, подобно всем мужчинам, к хорошим автомобилям, сейчас у него не было ни времени, ни желания рассматривать их. Он вежливо предложил перенести осмотр на более позднее время, например, когда он вернется. А сейчас, сославшись на нехватку времени, он торопливо покинул дом. Дворецкому ничего не оставалось, как принять его предложение и пожелать ему доброго пути.

Путь Германа лежал в западную часть Лондона к холму Ладгейт Хилл, где располагался Собор Святого Павла. Заморосил дождь, небо слегка потемнело, словом, погода не располагала к прогулкам.

Он так быстро добрался до места, что приехал раньше положенного срока. Дождь продолжал моросить, и Герман решил зайти внутрь Собора. Он остановился у главного входа, чтобы посмотреть на памятник королеве Анне. Герман находился внутри Собора и под божественные звуки хора, подумал о том, что именно здесь происходило венчание принца Чарльза и принцессы Дианы, и хорошо, если бы сегодня, наконец, он встретился здесь с Вассой.

Полюбовавшись внутренним убранством Собора, Герман решил выйти на улицу. Ему повезло, дождь кончился, и, очень кстати, выглянуло солнце. Теперь погода не могла помешать его прогулке, тем более, что на улице стало достаточно тепло и безветренно.

Так, осматривая достопримечательности, он, залюбовавшись этим прекрасным архитектурным творением, даже не заметил, как прошло время, и наступил вечер, но Васса сегодня так и не появилась. Ему немного взгрустнулось, из-за того, что она не пришла сегодня, но время, проведенное здесь, он никак не считал напрасно потраченным.

Он покинул Собор Святого Павла и поехал назад. Он снова решил, что заберет сейчас свои вещи, вернет автомобиль и отправится в какой-нибудь отель. Ему совсем не хотелось оставаться в этом доме до утра. Он ехал почти по пустой дороге, автомобилей было совсем не много. От этого ему становилось еще тоскливее. Стало смеркаться. Наконец, меланхолия совсем одолела его, и он решил позвонить ребятам. Его рука машинально скользнула в карман за телефоном, но карман оказался пуст. Он пошарил рукой на сиденье, думая, что телефон мог выпасть, но там, тоже, ничего не было. Когда же он нигде не смог найти свой мобильный телефон, он, поразмыслив над тем, куда же он мог его задевать, вспомнил, что в спешке, оставил его внизу в гостиной на столе.

– Как же я так, – подумал он, – видимо сказывается усталость.

Вдруг у него мелькнула мысль, а что если Васса уже приехала. Думая об этом, он прибавил газа, и путь назад оказался для него, несмотря на пропажу телефона, довольно быстрым и приятным.

Когда он вернулся обратно, уже стемнело, он подъехал к воротам, они, как и в прошлый раз, послушно открылись перед ним. Он хотел поскорее увидеть Вассу, но не был уверен в том, действительно ли она приехала, поэтому предпочел проехаться по дорожке, ведущей к дому не спеша, чтобы, в случае ее отсутствия, как можно позже узнать об этом. Тем более, что вечером при зажженной иллюминации, вся территория, которая произвела на Германа утром приятное впечатление, выглядела еще более красиво. Теперь, множество огоньков отражалось в фонтанах, которые были здесь повсюду и которые были так оригинально подсвечены, что не любоваться этим было просто не возможно. Подсветка фонтанов плавно меняла цвета. Некоторые деревья тоже были оригинально украшены светящимися лампочками. И, наконец, сам дом, тоже был подсвечен, правда, издали Герман видел только его верхнюю часть. Подъехав чуть ближе, он увидел яркое, по – праздничному нарядное освещение перед домом. Особенно красиво был подсвечен вход в дом. По бокам от двери стояли большие колонны, которые плавно меняли свой цвет. Вначале они имели зеленоватый оттенок, потом зеленоватый цвет переходил в розовый, затем в фиолетовый, далее следовал синий, и потом, снова зеленый. Подъехав еще ближе, он услышал еле доносившиеся до него звуки музыки. Все это, на его взгляд, говорило о присутствии в доме желанных гостей.

Его сердце екнуло в груди, он был почти уверен, что приехала Васса. Он остановился и открыл дверь автомобиля, чтобы выйти. Музыка зазвучала достаточно громко, он понял, что в автомобиле хорошая шумоизоляция, поэтому музыка ему была чуть слышна, пока он не открыл дверь. Быстро выскочив из автомобиля, он поспешил завернуть за угол дома, откуда звучала музыка и доносились чьи-то голоса.

Едва он завернул за угол, как взору его предстали ребята, расположившиеся на лужайке возле дома. Герман просто обалдел. Он никак не ожидал их здесь увидеть. Да и как они могли здесь очутиться. Хотя жизнь Германа за последнее время превратилась в цепь сплошных неожиданностей, такого поворота событий, он ожидать никак не мог. Все дело в том, что ребята очень волновались за Германа, по тому, что в последнее время он вел себя достаточно странно, и этого нельзя было не заметить. А после его разговора по телефону с Саней, все трое разом пришли к единогласному мнению, что им надо срочно лететь к Герману в Лондон, пока не поздно, чтобы не дать возможности ему там куда-нибудь снова «влепаться». Да, и раз ему удалось вернуть назад свои деньги, значит ребята должны быть сейчас рядом, пока эта хитроумная Васса снова не придумала очередную свою аферу. Они, зная не понаслышке о ее проделках, просто не могли на этот раз пустить все на самотек, оставив Германа с ней одного «без присмотра». Да и потом, им просто не мешало встряхнуться. Все это и побудило их без промедления приобрести билеты на ближайший рейс до Лондона и оказаться сейчас здесь.

– Не может быть, – пробормотал Герман, увидав перед собой Саню, блондина и брюнета, устроившихся прямо перед домом.

Девушки в униформе подносил им всевозможные закуски, а рядом с ребятами пристроилось несколько полураздетых девиц.

– О, смотрите, Гека, – заметил первым его брюнет, а потом, обращаясь к Герману, добавил, – скрыть от нас хотел, как ты здесь время проводишь?

– Привет, привет, – сказал Герман, с трудом справившись со своими эмоциями, – о, да вы, я вижу, зря время не теряете, – сказал Герман, взяв в руки полупустую бутылку коньяка, стоявшую на столе.

Как всегда, незаметно, появился дворецкий, и, предугадывая вопрос Германа, начал рассказывать:

– Мы рады приветствовать вас и ваших гостей. Вы оставили на столе свой мобильный телефон, который целый день разрывался от звонков. Я подумал, может быть что-то случилось, и уже под вечер, я не выдержал и, простите, взял на себя ответственность, ответил. Оказалось, что ребята уже в Лондоне, они так переживали за вас, что решили прилететь в Лондон, потому, что вы не отвечали на звонки. Я сказал, что они смогут увидеть вас здесь, и, если они еще нигде не остановились, то я могу предложить им остановиться здесь и послал за ними автомобиль. Надеюсь, я все сделал правильно? Мне очень хотелось угодить вам!

– Да, да, конечно, – пробормотал Герман, выслушав дворецкого, – мы сейчас соберем вещи и уедем, извините, но мне не хотелось бы вас обременять.

– Что вы, какое обременение. Отдыхайте на здоровье. Я же уже вам говорил, что все здесь в вашем распоряжение. Будьте как дома, – шепнул ему на ухо дворецкий, а потом, также шепотом добавил, – Васса Олеговна звонила и просила вам передать, что завтра встретиться с вами в полдень, вы знаете где. Так что вы вполне можете, отдохнуть здесь сегодня со своими друзьями.

Это известие очень приободрило Германа, да и ребята уговаривали его остаться, и он подумал, что может быть, действительно, ничего не будет страшного, если они останутся здесь до завтра.

– Да хватит тебе, Гека, – подошел к нему блондин и похлопал по плечу, – завтра уедем, теперь мы удостоверились, что у тебя все хорошо, – он убрал руку с его плеча, – да ты, я смотрю, нам не рад?

– Не говори ерунды, спасибо что приехали.

– Да не волнуйся ты, действительно, Гека, – сказал Саня, который был самый трезвый из всех, – пусть ребята расслабятся, мы, действительно, думали, что с тобой что-то случилось, выпей и расскажи нам все по порядку.

Герман решил, что может быть они и правы, и ничего страшного не произойдет, если они останутся здесь до завтра и немного расслабятся. Тем более, к этому располагала и информация, полученная сейчас от дворецкого и предвкушение завтрашней встречи с Вассой, да и потом, немного спиртного лишь поможет скоротать эту ночь.

– Ну, налейте и мне, – сказал он.

– Да налито давно, на, – протянул ему рюмку блондин, – давай, расскажи, Гека, как это тебе удалось получить назад деньги? – спросил он.

Но тут же его перебил брюнет:

– Ты лучше расскажи, чем ты заслужил такой прием в Лондоне, или может быть, ты решил прокутить все деньги, что получил?

– Нет, деньги целы, даже приумножены.

– Это как? – изумленно спросил Саня.

– Набежали проценты, – усмехнулся Герман.

– Не понял? – удивился брюнет.

– Считайте это моральной компенсацией.

– Или подарком от Вассы Олеговны, как, впрочем, и этот любезный прием здесь всей нашей компании? – догадавшись, спросил Саня.

– Ну, скажем так, что не совсем подарком, считайте, что я был в командировке.

– Неплохие командировочные, – иронизировал блондин, осмотревшись по сторонам.

– Да, мне необходимо было оказать ей одну услугу, – сказал Герман.

– Я надеюсь, она носила не интимный характер, – с иронией и притворным налетом страсти в полголоса произнес Саня.

Брюнет засмеялся:

– Может у нее есть подруга, которой тоже требуется такая услуга, я был бы не против, ей ее оказать.

– Не интимный, – ответил Герман, а потом, заулыбавшись, добавил, – к сожалению.

– Так что же это за услуга такая, что за нее тебе тут такой прием организовали? – интересовался блондин.

– Я просто помог передать одну вещь вот и все.

– Ты стал наркокурьером или тебя завербовали? – шутливо спросил Саня.

– Никакого криминала, это были бумаги, но большего я вам сказать не могу, по тому, что сам ничего о них не знаю.

– Ну ладно, успокоил, не хочешь говорить – не надо, главное, что мы вместе и у нас все в порядке.

– Это правда, – подтвердил Герман.

– Так давайте за это и выпьем, – предложил брюнет.

После того, как ребята выпили, Саня спросил:

– Гека, а где же сама – то Васса Олеговна?

– Мы завтра с ней встретимся, в полдень, – ответил Герман.

– А-а-а, – многозначительно протянул Саня, – как все загадочно.

Между тем, время быстро летело за дружеской беседой. Герман уже был рад, что ребята прилетели к нему и не оставили здесь одного. Ему было приятно, что они были так преданы и переживали за него. Он высоко ценил их дружбу и очень дорожил ею. И это его чувство было очень сильным, единственное, что могло с ним посоперничать, так это чувство, которое Герман сейчас испытывал к Вассе. Это чувство способно было заставить Германа, просто-напросто забыть обо всем на свете, включая и друзей. Но сейчас, в ее отсутствие, находящиеся рядом друзья, были, как нельзя кстати. Он подумал, что, почему же раньше им не приходила в голову идея выбираться куда-нибудь, например, на море, отдохнуть и расслабиться, вот так всем вместе.

А в это время в центре города Лондона, в фешенебельном ресторанчике сидела все та же очень эффектная пара – респектабельного вида мужчина, которого звали просто Сева и наша старая знакомая по имени Васса. Они, как всегда, мило о чем –то беседовали, нежно глядя друг на друга, и сразу было понятно, что общение друг с другом им доставляет огромное удовольствие. За то, что Герман передал документы, Сева получил очень внушительное денежное вознаграждение, часть которого, он тут же хотел перевести Вассе на счет. Он никогда не был скуп с ней, поэтому Васса даже не утруждала себя обсуждением с ним денежных вопросов, она просто принимала, все, что он считал нужным передать ей. И надо отметить, что разочарована она никогда не была. Разумеется, с Германом она не стала бы делиться своим гонораром, полученным от Севы за последнюю услугу, так как считала, что с него вполне достаточно того, что она вернула ему деньги из ячейки, да к тому же, еще и с прибавленными ею к той сумме, так называемых, процентов.

Севу стразу же поставили в известность, как только ребята направились из аэропорта в дом, где остановился Герман. Ну а тот, не медля, рассказал Вассе, что Герман сейчас весело проводит время совсем не один, а в компании своих друзей. Васса подумала, что это более чем достаточная благодарность за его услугу.

– Ну, что, поздравляю тебя, моя дорогая, – Сева поднял бокал с красным вином, – выпьем за удачную сделку.

Васса сделала несколько глотков и откинулась на спинку стула.

Сева продолжал:

– Тебе нужны наличные или лучше перевести на твой счет?

– Переведи на счет, – сказала она с легкой улыбкой.

– Ты, как всегда, была бесподобна, и скольким же ты уже вскружила голову. Не удивительно, ты так прекрасна и молода, что я понимаю этого Германа.

– А когда тебе, Сева, в голову пришла мысль, что документы можно передать с ним?

– Да сразу же, девочка моя, как ты только рассказала мне про свою затею с банковской ячейкой.

– Невероятно.

– Да, да, а дальше мне оставалось лишь навести о нем кое-какие справки, ну и уговорить тебя, разумеется, подыграть мне, и, как видишь, я оказался прав, он прекрасно справился со своей задачей.

– Да, – задумчиво сказала она, продолжая улыбаться.

– Ты знаешь, Васса, можно мне задать тебе один вопрос?

– Попробуй, – она подняла на него свои глаза.

– Мне кажется, что я не предусмотрел на этот раз один момент.

– Разве это возможно? Я думала, что в делах ты дока.

– Я имею в виду не дело, Васса, – сказал он серьезно.

– Тогда что? – тоже серьезно спросила она.

– Тебя не заинтересовал, случайно, этот Герман? – прямо спросил ее Сева.

– Есть в нем что-то, – задумчиво сказала Васса, специально, чтобы вызвать ревность Севы и посмотреть на его реакцию.

– Значит я прав, – он опустил вниз глаза.

– Я пошутила, – рассмеялась Васса, – он слишком простоват, ты не находишь?

– Вовсе нет, он молод, красив, умен, к тому же не равнодушен к тебе, я думаю, что он будет пытаться ухаживать за тобой.

– Я думаю, что ты ошибаешься, Сева.

– К сожалению, моя дорогая, я уже забыл, когда в последний раз ошибался.

Тут у Сева впервые появилось страшно неприятное чувство, которое разрывало его изнутри, а самое страшное, то, что оно было ему не подвластно. Это была ревность. За столько лет он впервые испытал это чувство, причем ни к кому бы то не было, а именно к Вассе, хотя раньше, он никогда не рассматривал ее в качестве своей пассии. Он, пытаясь побороть свои эмоции, сделал несколько глотков вина, предложив тост за Вассу, но это только усилило его волнения. Он, как будто, смотрел сейчас на Вассу другими глазами, хотя он всегда отдавал должное ее уму и красоте, свою свободу он ценил гораздо больше. Скорее всего, он просто боялся привязаться к кому-нибудь по-настоящему, поэтому намеренно не приближал ее слишком близко к себе, довольствуясь тем, что они остаются хорошими друзьями и партнерами. Хотя, если честно, то он пытался несколько раз в начале их знакомства «прощупать» ее на предмет более близких отношений, но ее реакция была настолько однозначной, что он решил больше этого никогда не делать. Она столько лет не связывала себя узами брака, да и он, тоже, не торопился терять свою свободу, но в последнее время, он все чаще и чаще задавал себе вопрос, а почему, собственно, он так поступает, не пришло ли время, менять что-то в своей жизни. Ему размышления прервала Васса, вдруг сказав:

– Я обещала приехать к нему завтра, но я не поеду в дом, а объявлюсь в условленном с ним месте.

И это окончательно заставило Севу всерьез ревновать Вассу. Теперь он уже ни за что не хотел, дать ни малейшего шанса развитию дальнейших отношений Вассы и Германа. И тут он решился на небольшую хитрость. Зная, что Герман сейчас, расслабляясь с друзьями, совсем не ждет ее, а стало быть, выглядит не самым лучшим образом, да к тому же, эту мужскую компанию, наверняка разбавили какие-нибудь местные красотки, которых целыми пачками поставлял непонятно откуда заботливый дворецкий. Сева сам нередко устраивал там всевозможные оргии, поэтому был уверен, что появление Вассы в доме именно сегодня, было бы как нельзя кстати. Увидев Германа, мягко говоря, не в лучшем виде, она забыла бы про него раз и навсегда.

– А зачем ждать до завтра? Поезжай – ка к нему прямо сейчас, адрес тебе, я надеюсь, подсказывать не надо, – предложил коварный Сева.

– Сейчас, не поздно? – Васса задумалась, действие алкоголя настраивало ее на веселый лад и подталкивало к какому-нибудь сумасшедшему поступку.

– Если выедешь прямо сейчас, то в самый раз, да и решать тут нечего, чего ему там одному томиться, сделай ему приятный сюрприз, он его, в конце концов, заслужил, – не унимался Сева.

Васса не стала спорить с Севой, настроение у ней после успешно выполненной работы было отличное, да и увидеть Германа, по правде сказать, ей очень хотелось. Она решила, что, действительно, поедет сейчас к Герману, и не будет дожидаться завтрашнего полудня. На вопрос Вассы, не обидится ли Сева, если она оставит его, он заявил, что будет счастлив, если ей удастся хорошо провести время, а ему, из-за сильной усталости, очень хочется пораньше лечь спать. Единственное, чем он был обеспокоен, тем, что Васса не закончила ужин и отправиться голодная, но она успокоила его, сказав, что перекусит там. На этом они распрощались, и Васса уехала.

Тем временем, в доме, дворецкий поднял трубку зазвонившего телефона:

– Слушаю. Да сэр, очень рад вас слышать, – оживился он, услышав голос Всеволода.

– Как там наши гости?

– В полном порядке, уже «хорошие», сейчас с дамами развлекаются.

– Отлично! И Герман, надеюсь, тоже?

– Выпил он пока не много. Да и к дамам, почему-то холоден, я уж подумал, он, часом, не гей? Может ему прислать кого другого?

– Нет, не гей, – рассмеялся Сева, – просто он сильно увлечен Вассой Олеговной, а мне это крайне не желательно сейчас, понимаешь?

– Крепкий орешек, этот Герман. Понял вас, сэр.

– Постарайся, чтобы он не был один, ну и организуй, чтобы трезвым он тоже не был, ну ты меня понимаешь, – снова сказал он.

– Так точно, сэр.

Дворецкий, ловкий на подобные делишки, сразу смекнул, что нужно делать, чтобы угодить хозяину. А между тем, Сева продолжал:

– Торопись, она сейчас едет туда, ты, я надеюсь, понял, для кого я готовлю весь этот спектакль, она не дура, ну ты сам ее знаешь, все должно быть натурально.

– Понял, будет сделано.

Сева, хотя и считал себя другом Вассы, он, прежде всего, был мужчиной. И как всякому мужчине, ему было присуще чувство собственника. Которое и не позволило ему спокойно смотреть, как у него из-под носа уводят Вассу. Сева точно знал, одно, что сейчас он не хочет делить ее ни с кем.

Будучи старым мошенником, дворецкий, не долго думая, подсыпал Герману в бокал специального снадобья, которое всегда водилось у него для специальных случаев, таких, как, например, сегодня. Дворецкий так старался, что даже немного переусердствовал с дозой, не приняв во внимание, что Герман итак валится с ног от усталости. Ребята были уже прилично пьяны, они развлекались с присланными дворецким девушками, и лишь Саня, оставался трезвым и напевал что-то себе под нос.

Герман моментально заснул, прямо на свежем воздухе. Но друзья даже не заметили этого, дальше дворецкому лишь оставалось добавить небольшие штрихи, чтобы картина приняла не двузначный вид. Он пристроил возле Германа голую девицу. Дворецкий действовал очень быстро и вместе с тем очень аккуратно, так что все выглядело совсем не навязчиво, ребята даже не замечали, что вокруг них происходит некоторая смена декораций, так они были увлечены своим занятием, а Саня настолько глубоко погрузился в какие-то свои мысли, что просто перестал замечать что-либо вокруг.

В это самое время приехала Васса.

Дворецкий любезно доложил ей, что Герман не скучал, пока она отсутствовала, а, якобы, вызвал своих друзей и развлекался прямо здесь, как мог со всей компанией. Собственно, ей можно было ничего не объяснять. Все было очевидно, так как ее взору предстала картина недавнего кутежа, с главным действующим лицом – Германом, развалившемся на диванчике. Возле него с одной стороны лежала недопитая бутылка коньяка, с другой совершенно голая девица. Почему-то увидав это, Васса не разочаровалась в Германе, а даже совсем наоборот, у нее появилось тоже чувство, что испытывал Сева по отношению к ней самой, это было чувство ревности. Она, привыкшая к повышенному вниманию к ней со стороны респектабельных мужчин, тут увидела, что она ровным счетом ничего не значит для этого простого парня. Это разожгло в ней еще больший интерес к нему. Она теперь решила, что обязательно добьется того, чтобы понравиться ему. Но этим она займется позже, а сейчас ей надо было просто красиво выйти из ситуации.

– Похоже я не вовремя, – подумала Васса.

– Васса Олеговна, мы все вас так ждали, – засуетился дворецкий.

– Да уж, я вижу, – сказала она с иронией в голосе.

– Да вы проходите скорей в дом, – настаивал дворецкий, зная поперечный характер Вассы.

– Да, нет, дружок, позволь мне тут задержаться, поздороваться с нашими гостями, – сказала она, приближаясь к ребятам.

– Добрый вечер, господа, меня зовут Васса, у вас я смотрю вечеринка в самом разгаре, надеюсь, я вам не помешала?

Те от неожиданности в оцепенении не могли пошевелиться, застыв на месте.

Первым пришел в себя брюнет, вскочивший с шезлонга, одной рукой прикрывая полотенцем голый торс, другую он протянул Вассе и сказал:

– Добрый вечер, меня зовут Дмитрий, рад с вами познакомиться.

– Взаимно, Дмитрий, я тоже очень рада.

Следующим представился блондин:

– Я Сергей, – потом, переведя взгляд на спящего Германа, он добавил, – не понимаю, он почти не пил, я сейчас его разбужу.

– Нет, нет, не стоит, пусть отдыхает, – возразила Васса.

Тем временем, голая девица, которая еще секунду назад лежала рядом с Германом, моментально исчезла. Саня, все таки, попытался разбудить Германа и толкнул его в плечо, но Герман был под действием подсыпанного дворецким зелья, поэтому спал настолько крепко, что даже не почувствовал этого. Сане ничего не оставалось, как обратиться к Вассе:

– Добрый вечер, меня зовут Александр, рад знакомству, ну а Германа представлять вам не нужно, вы с ним хорошо знакомы.

– Да, с Германом мы знакомы, но на счет «хорошо», – сказала она, взглянув на него, крепко спящего, – я сомневаюсь.

– Извините, Васса, мы не думали, что вы сегодня приедете, – сказал Александр.

– Не стоит извиняться, это я прошу прощения, что помешала вам.

– Ну что вы, как вы можете нам помешать, может быть, вы присоединитесь к нам? – спросил Сергей.

– О, нет, нет. Продолжайте, прошу вас. Я, собственно, заехала на минутку, мне нужно взять кое-что в доме. Очень рада была со всеми вами познакомиться. Всего хорошего, – с этими словами, она удалилась.

Васса направилась в дом, поднялась на второй этаж и, перебросившись с дворецким несколькими фразами, поспешно вышла назад и уехала.

Ребята же моментально протрезвели.

– Фу, – произнес Саня, вытирая со лба пот и рухнув на стул.

– Когда же он успел так набраться то? – недоумевал Дмитрий, показывая на Германа.

– С ним вообще в последнее время творится что-то странное, как он с магазином с этим связался, – сказал Саня.

– И девица эта, не понятно откуда возле него нарисовалась, – заключил Сергей, – теперь ему трудно будет реабилитироваться в глазах Вассы.

– Ладно, давай его в дом отнесем, пусть спит, утро вечера мудренее, что-нибудь придумаем, – предложил Саня.

На этом ребята отправились спать, так как продолжать веселиться, у них отпала всякая охота.

Как только Васса покинула дом, дворецкий поспешил сообщить обо всем Всеволоду.

– Я знал, что ты справишься, старый лис, – похвалил его Сева и довольный стал дожидаться приезда Вассы.

Он прекрасно понимал, что она сейчас приедет именно к нему. Ведь она ему так доверяет, он, конечно же, постарается ее утешить, потом, непременно что-нибудь придумает, и Герман раз и навсегда пропадет из их жизни.

Сева приказал сервировать стол на двоих и зажечь свечи. У Севы в Лондоне был роскошный особняк, бывал он там не часто, как правило, приезжал один, поэтому, он держал небольшой штат прислуги. Его особняк отличался от того, что он приобрел для Вассы тем, что он был горазда больше и мрачнее. Это был настоящий средневековый замок. Севе нравился такой необычный стиль. Ему лучше думалось в этой мрачной обстановке. В его столовой стоял огромных размеров стол. Он был даже через чур длинный. На стенах висели подсвечники. В Мебель была массивной и в ее декоре преобладали темно бордовые оттенки. В углу стояли огромные часы. Похоже, что они представляли немалую ценность, так как принадлежали в свое время каким-то королевским особам. Вообще в его доме было много просто уникальных вещей, так как Сева питал слабость ко всякого рода антикварным вещам. Васса называла его дом замком вампира. И ему это импонировало. Он находил свой дом, действительно, мистически притягательным. Бывали случаи, когда Сева коротая дождливые лондонские вечера в компании привезенных сюда спутниц, обнаруживал, что дамы чувствуют себя в этом доме не уютно, они признавались, что им почему-то жутко здесь находиться. Это забавляло его. Васса была не из робкого десятка, поэтому совершенно спокойно могла остаться здесь на ночь совершенно одна. Кстати, когда она первый раз поехала в Лондон по делам Севы, он предложил ей остановиться в этом доме, так как дом для Вассы был куплен значительно позже. Это было, также своеобразной проверкой Вассы. Зная, отношение представительниц прекрасного пола к своему дому, он решил, что она там не задержится более чем на одну ночь и перебреется в отель. И каково же было его удивление, когда она, совершенно спокойно прожила там целую неделю. А на его предложение в следующий раз остановиться там снова, очень живо отреагировала и даже обрадовалась, сказав, что в его доме она чувствовала себя вполне комфортно, и что тамошняя обстановка очень помогала ей сосредоточиться на работе, и что все это в конечном итоге, способствовало получению прекрасного результата. И это было еще одним аргументом в пользу того, что именно Вассе, Сева начал полностью доверять все свои дела. Как-то раз Сева поинтересовался у нее, не было ли ей жутко в его доме, на что она ответила, что с детства обожает фильмы ужасов. Тогда то она и назвала его дом замком вампира.

Он не ошибся и на этот раз, она, действительно, приехала к нему. К ее приезду было уже все готово. Сева вышел встретить ее в брюках, рубашке и шейном платке, поверх которых был накинут роскошный домашний халат.

– Вассочка, какой сюрприз, а я, как раз, собрался ужинать, – сказал он ей ласково.

Она молчала. А он продолжал, как ни в чем не бывало:

– О, да я смотрю, на тебе лица нет, что случилось?

– Да, ничего, – отмахнулась она.

– Ты не застала Германа?

– Так было бы лучше, – произнесла Васса, сделав над собой усилие.

– Так что же тогда там случилось, девочка моя, почему ты сейчас не с ним? – допытывался Сева.

– Ничего не случилось, просто ему сейчас не до меня, он веселится с друзьями, – после небольшой паузы, Васса добавила, – и не только…

– Да ты проходи скорей, располагайся, выпьешь чего-нибудь? – засуетился Сева, – Он что, не ждал тебя?

Васса рассмеялась:

– А собственно, почему он должен меня ждать?..

Она села на диван и замолчала, задумавшись о чем-то, а Сева не стал прерывать ее мысли и молча ожидал, когда она определиться с напитком. Он бросил в свой стакан несколько кусочков льда и налил себе виски, потом сел в кресло, которое стояло напротив нее, и наклонил голову, заглядывая в ее глаза. Она еще немного посидела с опущенными глазами, а потом подняла их на Севу. Он увидел застывшие в них слезы. Ему стало не по себе. Он никак не ожидал, что ее чувство к этому парню настолько сильно. Тут он подумал, что допустил большую ошибку, отправив ее к нему сегодня. Он и представить себе не мог, что его затея только усилит ее чувства к Герману. Сева погрустнел. Он сделал глоток виски и снова попытался заглянуть ей в глаза. Она за это время быстро справилась со своими чувствами, так, что от слез не осталось и следа. Он слегка дотронулся своей рукой до ее волос, чтобы поправить выбившийся локон. Она посмотрела на Севу и улыбнулась.

– Ты не ответила мне, что ты будешь пить.

– Не ответила? – переспросила она его.

Он покачал головой. Сева все больше и больше понимал, что этот парень чем – то все же ее зацепил, и зацепил сильно, но, продолжая делать вид, что ничего не понимает, он не стал приставать к ней с расспросами, а просто предложил поужинать с ним. Поняв, что ответа по поводу того, что Васса будет пить, он не получит, Сева решил налить ей то же, что пил сам. В камине горел огонь, Сева взял в руки щипцы для льда и в них отражалось пламя огня в то время, как он накладывал в стакан кубики льда, потом, он взял бутылку с виски и добавил к ним немного ее содержимого. Он снова подошел к Вассе и молча протянул ей стакан. Она, также молча, приняла его и сделала глоток. Сева подал ей руку, чтобы она встала, и повел в столовую, где стоял тот самый огромный стол, который был сервированный на двоих.

– Ты кого-то ждешь? – спросила она.

– Нет, больше никого, ты приехала и доставила мне этим невероятное удовольствие.

– А почему стол сервирован на двоих.

– Ах, моя дорогая, когда ты столько времени ужинаешь один, хочется хотя бы создать иллюзию того, что к тебе вот – вот кто-то присоединится, – задумчиво произнес он и снова сделал несколько глотков виски.

Она последовала его примеру, а потом снова о чем-то задумалась.

Сева терпеливо ждал.

– Почему ты не женишься, Сева? – спросила Васса через некоторое время.

Он стал крутить в руках стакан с виски, подняв вверх одну бровь, и не торопился с ответом. Было видно, что она своим вопросом поставила его в тупик. Он вначале даже не знал, что ей ответить, правда, вскоре он решил, что не находит ничего лучшего, как ответить на этот вопрос встречным вопросом.

– Ты знаешь, я в последнее время все чаще и чаще задаю себе этот вопрос, но ты ведь тоже, замуж, не особо спешишь, я прав?

Она пожала плечами. Хотя Сева не получил ответа на свой вопрос, по крайней мере, ему и самому удалось уйти от ответа.

Увидев, что Васса немного успокоилась, он снова решил спросить про Германа:

– Ты не рассказала, как там Герман.

– Герман, – вздохнула она, – а что Герман? Он в полном порядке.

– Это я понял, Он обрадовался, увидев тебя?

– Он не увидел меня.

– Почему?

– Он занимался просмотром снов, по-видимому, после принятия достаточного количества коньяка, совместно с совершенно голой дамой.

– Не может быть, мне казалось, что его вообще кроме тебя никто не интересует, – притворствовал Сева.

– Сколько ты там не ошибался? Можешь считать, что ты наконец-то ошибся.

– Мне очень жаль, Васса, что все так вышло, – сказал Сева, почувствовав, что она разозлилась.

– Ты здесь ни при чем, да и потом, кто он мне, чтобы вести себя другим образом, просто человек, который не отказался помочь, он помог, и все, чего я еще ждала? Только не понимаю, что же ему там одному не сиделось, зачем он этих своих уродов туда вызвал?

Севе, привыкшему видеть Вассу уравновешенной, было в диковинку такое ее разнузданное поведение. Но, понимая, чем это вызвано, он старался не обращать на это внимания.

– Да уж, действительно, зачем? – согласился он с ней.

– Да, он такой же как все… Давай не будем больше о нем говорить… Забыли.

– Вот и славно, – обрадовался Сева, – попробуй, пожалуйста, вот эту рыбу, очень рекомендую, – он поднял крышку с тарелки, стоявшей возле нее и она почувствовала вкусный запах.

Вообще, надо отметить, что у Севы был отличный повар, который баловал его различными кулинарными изысками, а вместе с тем, старался, чтобы пища была максимально полезной для здоровья. Так Сева и Васса были сторонниками раздельного питания, то повар строго отслеживал, чтобы в состав блюд входили только строго сочетающиеся друг с другом продукты. Например, в качестве гарнира к рыбе, сегодня подавались фрукты, по тому, что почти любые овощи нельзя было сочетать с рыбой, следуя канонам раздельного питания. И даже, учитывая все эти тонкости, повару всегда удавалось угодить и хозяину дома и его гостям.

– Давай, – махнула она рукой и наконец-то улыбнулась.

– Давай выпьем за тебя, – предложил он, – за то, что ты сделала мне такой подарок, придя сегодня сюда, этот дом сразу наполнился жизнью.

– Давай, выпьем тогда уж за нас, Сева, а еще лучше за тебя, я благодарна судьбе за то, что в твоем лице приобрела такого верного и преданного друга, за тебя, Севочка.

Они, не торопясь, ужинали, Васса постепенно успокоилась, она иногда даже смеялась над некоторыми шутками Севы, который старался изо всех сил ее развлечь. Ему все больше и больше хотелось, чтобы она находилась рядом. Он снова поймал себя на мысли, что раньше он за собой такого не замечал ни по отношению к ней, ни по отношению к кому бы то не было другому.

Васса же старалась изо всех сил не думать о Германе, она прекрасно знала, что помочь ей сейчас может только увлечение другим мужчиной, так как клин надо выбивать клином, это она не раз сама советовала своим подругам, которые хотели справиться со своей безответной любовью. Теперь же, когда она сама попала в подобную ситуацию, все ее советы, самой себе почему – то, не очень – то помогали. Она готова была даже увлечься Севой, но при внешнем сравнении, он проигрывал Герману. Герман был моложе, у него была прекрасная фигура, широкие плечи, да и вообще, что-то в нем было такое, присущее только ему одному, что Васса даже не могла объяснить, какая-то особая харизма. Несомненно, Сева был ни чуть не менее харизматичен, но он на фоне Германа казался Вассе старым и совсем не притягательным, его фигура казалась не такой спортивной, хотя, на самом деле, его телосложение ни чуть не уступало телосложению Германа, даже напротив, плюс к этому, у Германа не было таких аристократических манер и королевской осанки, как у Севы. Но Васса ничего этого сейчас не замечала, в Севе она видела только недостатки, поэтому все ее попытки внушить себе, что она им заинтересована, были тщетны.

Она закончила свой ужин и сделала еще несколько глотков виски, потом посмотрела на Севу, пытаясь еще раз разглядеть в нем хоть что-нибудь, что помогло бы ей испытать к нему хоть малейшие чувства, но из ее затеи снова ничего не вышло, и она решила ее оставить. Сева же напротив, влюблялся в Вассу с каждой минутой все больше и больше. Он уже представлял себе ее в качестве своей возлюбленной. Ему бы стоило намекнуть ей о своих чувствах, чтобы узнать ее мнение по этому поводу. Но он решил, что лучше всего это будет сделать где-нибудь подальше от Германа, да и от привычной обстановки.

– Ты устала, тебе надо отдохнуть, – решился он,– не согласилась ли бы ты провести недельку другую в моей компании где-нибудь на море. Назови любое место, которое тебе нравится.

– В твоей компании, говоришь? – Васса испытующе взглянула на него. Поняв, о чем она думает, Сева моментально реабилитировался:

– Не подумай ничего, отношения у нас будут, как и прежде чисто платонические. Если ты, конечно, сама не решишь перевести их в разряд более близких.

Она рассмеялась.

Он был доволен, что ему удалось ее снова развеселить, и продолжал:

– Просто, постараемся провести неплохо вместе какое-то время.

– А зачем я-то тебе? В качестве бесплатного приложения? – она снова рассмеялась, – не лучше ли тебе провести время в компании какой-нибудь молодой особы, которая будет исполнять любые твои желания?

– Я так устал от этих особ, Васса, мне бы хотелось немного спокойствия, а так спокойно, как рядом со своим юристом, я больше себя ни с кем не чувствую.

Он снова рассмешил ее. Она пожала плечами, подумав про себя, что спокойный отдых был бы для нее сейчас как раз очень кстати.

Почувствовав, что она не против его предложения, он решил атаковать:

– Куда мы отправимся? Может быть на Маврикий, или ты бы хотела в менее избитое место?

– Нет, Сева, давай куда-нибудь поближе.

– Помнится, что раньше тебе наоборот нравилось отдыхать подальше.

– Да, но сейчас почему-то мне хочется в Испанию.

– Куда скажешь, в Испанию, так в Испанию. Тогда вылетим прямо утром, я узнаю, какой ближайший рейс на Тенерифе?

– Ближе, Сева, ближе… Мне сегодня Мальорка приснилась, представляешь?

– Все, решено, нет ничего проще, у меня есть там домик на побережье, там и остановимся, когда летим?

То, что Сева называл домиком, была огромная вилла прямо рядом с портом в самом престижном месте Мальорки, там всегда красовалась масса фешенебельных яхт. Зная то, что Васса любила пройтись по магазинам, а потом посидеть где-нибудь в ресторанчике на берегу, Сева подумал, что его дом имеет самое подходящее для этого месторасположение. Там, рядом с его виллой, как раз находились лучшие на острове бутики, а рядом на набережной были самые лучшие ресторанчики, среди посетителей которых нередко можно было встретить не только различных мировых знаменитостей, но и самого короля Испании. Сева заверил ее, что ей там понравится. И она, не долго думая, согласилась вылететь прямо сегодня. Она подумала, что это будет лучшим способом поскорее отделаться от мыслей о Германе.

– Чем раньше, тем лучше, Сева, мне в этот раз совсем не уютно в Лондоне.

– Тогда, позволь я распоряжусь на счет билет и всего прочего, а ты, девочка моя, ложись спать, я скажу массажистке, чтобы помассировала тебе ножки перед сном, как ты любишь.

Он подошел к ней и поцеловал ее руку со словами:

– Спокойной ночи.

– Какой же ты заботливый, Сева, сколько лет тебя знаю, и с каждым годом, убеждаюсь все больше и больше, что, таких как ты, больше нет.

– Это так и есть, моя дорогая.

– Спокойной ночи.

Она отправилась наверх, а он, как и обещал, дал распоряжение на счет билетов.

С утра пораньше, Сева, первым делом решил нанести визит в дом, где находились ребята. Напоследок, он хотел сделать еще одну маленькую гадость Герману. Он должен был что-нибудь придумать, чтобы Герман не искал больше встреч с Вассой. Сева не нашел ничего лучше, чем сообщить Герману, что он обручился с Вассой и они готовятся к свадьбе, тем более Сева всерьез подумывал сделать ей в ближайшее время подобное предложение. Он направился к Герману с целью известить его о предстоящей свадьбе Вассы, чтобы поставить все точки над «и» и окончательно убедить его, что с Вассой у него не может быть ничего общего.

Герман проснулся. У него жутко болела голова, и ему сильно хотелось пить. Он ничего не помнил, что было вчера вечером, однако он понимал, что пил совсем не много, во всяком случае, не столько, чтобы так чувствовать себя на утро. Он подумал, что это сказалась усталость или нервное перенапряжение. Он с трудом поднялся с кровати, затем зашел в ванную, чтобы принять ледяной душ. Это немного помогло ему взбодриться. Он накинул сатиновый халат и спустился вниз, чтобы выпить воды. Там уже ждали его ребята, которые тоже мучались от жажды и головной боли, но не так сильно, как Герман. На завтрак дворецкий предложил им в качестве главного блюда овсяную кашу. Ребята, не смотря на плохое самочувствие, от завтрака не отказались, а напротив, с удовольствием, его съели, а сейчас сидели и пили крепкий сладкий чай, обсуждая, как же лучше сказать Герману о вчерашнем визите Вассе. Увидев Германа, они резко замолчали, уставившись на него.

– Что это у вас лица такие озабоченные? – не смотря на головную боль, усмехнулся Герман.

Ребята переглянулись.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Саня.

Герман махнул рукой и ничего не ответил. Ребята поняли, что чувствует он себя хреново. Они предложили ему присоединиться к ним, и он сел за стол. Ему тотчас была подана овсяная каша, а Саня, решив за ним поухаживать, наспех намазал масло на булку и протянул бутерброд Герману. Герман посмотрел в тарелку с кашей и, немного покопавшись там ложкой, отодвинул ее, сморщив лицо. Он взял бутылку с минеральной водой, стоявшую на столе, и, не наливая ее содержимое в стакан, с жадностью сделал несколько больших глотков.

– Сейчас бы холодного пива, – сказал Герман.

– Мы хотели сказать дворецкому, чтобы принес, но потом решили, что лучше будет воздержаться сегодня от спиртного, а то вдруг еще не долетим до дома, – расхохотался Саня.

Герман поморщился.

А ты что, ничего не помнишь, что было вчера? – осторожно спросил его Дмитрий.

– Я вчера, кажется, немного перепил, а что случилось?

– Ябоюсь, что когда ты узнаешь, что здесь вчера было, у тебя лицо будет еще более озабоченное, чем у нас, – начал подготавливать его Сергей.

– Да не тяните, говорите, что случилось, я ничего не помню, – сказал Герман, откусывая бутерброд.

Дав ему прожевать, Сергей сказал:

– Мы вчера с твоей Вассой познакомились.

Герман хотел было снова откусить бутерброд и уже открыл рот, но после того, что он услышал, бутерброд вывалился у него из рук:

– То есть как? Она была здесь?

– Да, Герман, – сказал Саня, – была.

– Какой ужас, – воскликнул Герман.

– Но это не самое страшное, – собрался с духом Саня.

– Да говори ты, не тяни, – стал торопить его Герман.

– Самое страшное это то, что ты предстал перед ней спящим, прямо в шезлонге, в одних трусах.

– Да уж, не приятно, – задумался Герман, но скоро пришел в себя и сказал, – хотя с другой стороны, она могла оценить мою фигуру, что ж, это совсем даже не плохо, – воодушевился Герман и снова взял в руки свой бутерброд.

Саня, задержал его руку, не давая в очередной раз откусить бутерброд.

– Что – то еще? – спросил Герман, повернувшись к нему.

– Рядом с тобой была в это время какая-то баба.

– Ну и что, – отмахнулся от него Герман, – их тут много было, это ни о чем не говорит.

– Ты это Вассе расскажи, – засмеялся Сергей, – что делала рядом с тобой совершенно голая баба.

– Да, Герман, Сергей прав, – сказал Саня, – я думаю, что у Вассы сложилось обо всем этом однозначное мнение, и ты напрасно так радуешься, хотя впрочем, если тебе все равно…

– Нет, мне не все равно, что, действительно все выглядело таким образом?

– Да, если не сказать хуже, – сказал Дмитрий.

– А девица то откуда взялась рядом со мной? – воскликнул Герман.

– Да их тут много было разных, сам же говоришь, а потом, мы ж ребята свободные и любовью не обремененные, – пытался было пошутить Дмитрий.

Когда Герман представил себе картину, которую описали ему ребята, он схватился руками за голову:

– Как же я мог так напиться, какой же я болван.

Саня положил ему на плечо руку:

– Теперь уже ничего не сделаешь, что случилось, то случилось, я думаю, что вернуть ее расположение у тебя получиться теперь не скоро.

Герман был в отчаянии и ничего не отвечал. Ребята некоторое время сидели молча, и каждый думал о своем.

– Не пора ли нам возвращаться домой? – спросил Сергей, – загостились мы здесь.

– А как же моя с ней встреча сегодня? – воскликнул Герман.

– Ты знаешь, Герман, – прямо сказал ему Саня, – вряд ли она захочет с тобой встретиться после вчерашнего, подожди, надо чтобы прошло время, а там придумаешь что-нибудь.

– Болван, какой же я болван, – снова сказал Герман себе, не убирая рук от головы.

В это самое время вошел Всеволод в сопровождении дворецкого.

– Доброе утро, – сказал он.

Ребята совсем не в настроении были сегодня принимать гостей, тем более с самого утра. Да и одеты они были в халаты. В их планы прием гостей совсем не входил, тем более в такое время.

Но они натужно улыбнулись и поднялись со стульев, когда дворецкий произнес:

– Вчера я имел удовольствие представить вам хозяйку этого дома, а теперь, позвольте мне представить вам, господа, хозяина этого дома.

Всеволод протянул руку Герману, не дожидаясь, когда договорит дворецкий:

– Доброе утро, зовите меня просто Сева, благодарю вас за оказанную нам услугу.

Герман из-за головной боли совсем не придал значения словам дворецкого, который назвал Вассу и Севу хозяйкой и хозяином.

– Пустяки, – сказал Герман. Потом он пожал в ответ ему руку и представился, то же самое сделали и остальные ребята.

– Если вам здесь понравилось, то погостите еще какое-то время, – предложил Сева.

– Нам очень понравилось, но мы сейчас первым же рейсом возвращаемся домой, только вещи соберем, – ответил ему Герман.

– Что за спешка?

– Дела, знаете ли, – ответил Саня.

Сева поднял руки вверх:

– Понял, раз дела, значит, не буду вас более уговаривать задержаться, к тому же я и сам вот – вот улетаю, – сказал Сева, глядя на часы, – я надеюсь, что вам вчера удалось хорошо провести время?

– Да уж, спасибо, действительно удалось, – отозвался Дмитрий.

– Наслышан, не скрою, и правильно, дело-то молодое, как говориться, – Сева, улыбаясь, потер руку об руку, – бывало, я раньше такое устраивал, что волосы дыбом становились. Но теперь уже все, – сказал он многозначительно.

Герман напрягся, предположив, что Васса ему все рассказала, а стало быть, она провела эту ночь у него. Он занервничал.

– А почему же теперь все? – спросил его Саня.

– Теперь, я, можно сказать, последние дни наслаждаюсь своей холостяцкой жизнью, – довольным голосом ответил Сева, изображая из себя совершенно счастливого человека.

– Решили жениться? – насмешливо спросил его Герман, будучи уверенным, что причина в чем-то другом.

– Признаться, подумываю, – неожиданно для Германа ответил Сева, а потом романтично добавил, – уж очень девушка она особенная.

– Поздравляю, – сказал Герман удивленно, до конца не осознавая, что речь идет о Вассе.

– Спасибо, да вы ее знаете, – Сева пристально посмотрел на Германа.

– Знаю? – Герман никак не хотел поверить в самое страшное.

– Да, это Васса.

– Васса? – изумленно спросил Герман.

– Да, Васса, а что вас так удивляет?

– Нет, нет, простите, ничего, конечно, – поняв, что попал в глупую ситуацию, начал оправдываться Герман.

Но Сева, сделав свое дело, уже не слушал его и, посмотрев снова на часы, воскликнул:

– О, как быстро бежит время, я так опоздаю на самолет, и моя невеста улетит без меня, – а потом пояснил, широко улыбаясь, – мы с ней сейчас улетаем на мою виллу на море, праздновать помолвку… ну и наслаждаться обществом друг друга.

– Счастливого пути, – натянуто улыбаясь, сказал Сергей.

– И вам того же, – ответил Сева и удалился.

Герман молча сидел, уставившись в одну точку.

– Ну, вот видишь, ты зря переживал, она замуж выходит за богатого мужика, все логично, – стал «утешать» его Дмитрий.

– Ты извини, друг, – подключился Саня, – но не было у тебя шансов рассчитывать на серьезные с ней отношения, не того она полета.

– Может быть, вы и правы, – сказал Герман, – я просто возомнил о себе бог знает что… Поехали отсюда поскорее, ребята.

– И это правильно, в гостях хорошо, а дома лучше, – заключил Сергей.

Ребята быстро собрались, однако дворецкий, по заданию Севы, их все-таки уговорил, чтобы до аэропорта их довез водитель, а также предложил им воспользоваться его услугой по бронированию билетов на ближайший рейс, чтобы быть уверенным, что они точно покинули Лондон.

Первым же рейсом они должны были вылететь домой.

Васса же с Севой, тоже вылетели первым же рейсом… на Майорку. Хотя рейсы Вассы и ребят совпадали по времени, но в аэропорту они не встретились, так как Сева, решил исключить эту возможность. Он предусмотрительно разместил Вассу в зале для пассажиров первого класса, особо важных персон и делегаций, и под любым предлогом удерживал ее там, пока не закончилась посадка на самолет, на котором летели ребята.

Герман, заняв свое место, не обращая ни на кого внимания, сделал несколько глотков коньяка прямо из бутылки, потом еще и еще. Он хотел как можно скорее отключиться, чтобы не думать о Вассе.

– Э, друг, без закуски нельзя, шутливо сказал ему Дмитрий и протянул маленькую шоколадку, – с марципаном, как ты любишь.

– Дай-ка мне лучше с орехами.

– Ты же с орехами терпеть не мог, или это все произошедшее на тебя так подействовало, что изменились даже твои вкусовые пристрастия? – заинтригованно спросил Сергей.

– Может быть, – ответил Герман, – может быть.

– Держи с орехами.

– Спасибо, – задумчиво сказал Герман.

Саня не терял времени даром и заигрывал с проходящей мимо смазливенькой стюардессой. Она, хотя и была на работе, отвечала взаимностью на проявленную им заинтересованность. Она наклонилась к нему. Он что-то шептал ей на ухо, а с ее лица в это время не сходила улыбка. Герман, наблюдавший эту картину искренне позавидовал Саня, но не по – тому, что им увлеклась хорошенькая девушка, а по – тому, что он мог вот так беззаботно щебетать с ней о чем – то, свободный от каких – либо чувств. Герман вспомнил, как Саня предупреждал его об опасности влюбиться. Но разве этого можно было избежать, к сожалению, это чувство не бывает подвластно нашим желаниям. Герман отвернулся к окну и посмотрел вниз. Было видно огромное белое полотно облаков и ничего больше. Он закрыл глаза и задремал.

А в это время самолет уносил Вассу совсем в другую сторону. Едва самолет взлетел, она стала листать журнал, скинув обувь и вытянув ноги. Ей не хотелось разговаривать с Севой, но молчать было тоже не выносимо, так как все ее мысли тут же были только о Германе. По салону первого класса, где находились Сева с Вассой проходила красивая стюардесса, предлагая напитки.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросил Сева.

– Немного «Хеннесси».

– И «Мерси»?

– Точно.

Он взял две рюмки с коньяком и открыл коробку с шоколадками:

– Тебе с орешками?

– А вот и не угадал, дай с марципаном.

– С марципаном? Пожалуйста, но раньше, мне помнится, ты их совсем не любила, а всегда предпочитала с орешками.

– А теперь, почему-то, хочется еще раз попробовать с марципаном, вдруг понравится.

Она откусила половинку маленькой шоколадки и закрыла глаза, как бы пытаясь получше распробовать вкус марципана, потом сказала, думая о Германе:

– Ты знаешь, Сева, что-то в нем есть.

– Ты имеешь в виду Германа, моя дорогая? – напрягся Сева.

– Нет, – усмехнулась Васса, – я имею в виду марципан.

Сева расслабился и тоже улыбнулся.

Он решил, что не будет сейчас ее доставать разговорами, у него еще представиться такая возможность не раз за время их совместного отдыха. Он был рад уже тому, что уговорил ее лететь вместе с ним. Он тоже решил почитать и взял в руки первую попавшуюся газету. Просмотрев несколько заголовков, он отложил газету в сторону и достал книгу, заготовленную им, на всякий случай. Васса отложила журнал и повернулась е Севе, чтобы посмотреть, что за книгу он держит в руках, так как она первый раз видела его читающего художественную литературу. Она немного удивилась, увидев, что это один из томиков собрания сочинений Салтыкова-Щедрина.

– Предпочитаешь русских классиков, – спросила она.

Он перевел взгляд на Вассу:

– Да, меня забавляет, как он точно подмечает многие вещи, ты знаешь, читаешь и создается такое ощущение, что как будто описано настоящее время, столько лет прошло, а в России ничего не изменилось.

Васса поняла, что Сева имеет в виду, и улыбнулась. Он отложил книгу, и обняв Вассу, аккуратно притянул ее к себе. Это было его первым подобным проявлением чувств по отношению к ней, и она совсем эту не противилась, а даже наоборот, с удовольствием опустила голову на его плечо. Так они просидели почти всю дорогу.

Наконец самолет благополучно приземлился. Выйдя на трап, Васса почувствовала приятный теплый ветерок и запах моря. Это было великолепно. Погода на Мальорке стояла прекрасная. Было солнечно.

Кожа Вассы буквально в считанные дни покрылась красивым и ровным загаром. Ее волнистые волосы слегка выгорели на солнышке, что делало ее еще более очаровательной. Всеволод старался ее всячески развлечь то походами в аквапарки, то сумасшедшими сафари, то дорогими подарками, время проходило незаметно, она все реже и реже вспоминала Германа. Сева никак не мог решиться сказать ей то, зачем, собственно, была организована вся эта поездка. Несмотря на то, что они почти каждый вечер романтично гуляли вдвоем по набережной, мило беседовали за ужином, он никак не мог подобрать наиболее подходящего для этого момента. Ему хотелось, чтобы предложение, сделанное им, Васса не только приняла, но и запомнила на всю жизнь, ему хотелось придумать нечто особенное. Он уже давно заготовил на этот случай кольцо с огромным бриллиантом. Зная, что Васса питает слабость не столько к особо утонченным, сколько к особо дорогим вещам, его выбор пал на кольцо с самым большим бриллиантом. Каждый вечер Сева носил футляр с этим кольцом с собой, думая, что представиться удобный случай, использовать его по назначению.

Вот уже и большая половина их поездки была уже позади, они как всегда сидели в открытом кафе на берегу моря, пили «Риоху» и наслаждались закатом. Сева был сегодня как-то особенно сосредоточен, ей даже показалось, что он слегка за что-то переживает, но она этому не придала особого значения. Они разговаривали о проведенном дне, о том, что совсем не хочется отсюда уезжать, ведь отдыхать им оставалось не так много, дома Севу ждали дела, Васса, конечно, могла оставаться здесь в его доме сколько угодно, но одной ей, конечно, делать здесь было нечего. Они неторопливо ужинали. Звучала приятная музыка. С моря дул легкий ветерок, поэтому, хотя было тепло, но совсем не было душно.

После ужина они решили прогуляться вдоль берега моря. Было уже совсем темно. Повсюду вдоль береговой линии были видны яркие огни. В море можно было наблюдать несколько яхт, которые светились разными огоньками. На них громко играла музыка и ее отзвуки были слышны даже на берегу. Берег моря был почти пуст, можно было встретить только влюбленные парочки, расположившиеся на не убранных шезлонгах или прогуливающиеся вдоль берега. Васса шла совсем близко к воде. Иногда, почти бесшумная волна, накатываясь, касалась ее ног. Это ей очень нравилось, и когда волна снова откатывалась, она бежала за ней.

– Да, совсем не хочется уезжать, – сказала она, – осталось чуть больше недели, как быстро здесь бежит время.

– Я бы хотел остаться здесь с тобой навсегда, – издалека начал он, – а что, может быть, бросим все дела, да останемся тут с тобой?

– Боюсь, что это невозможно, у меня дома куча недоделанных дел.

– Будь моя воля, ты меня извини, конечно, я бы вообще не позволил тебе заниматься никакими делами.

– Я так не смогу, – рассмеялась она, – ты ведь меня знаешь.

– Знаю, конечно, и все-таки, может быть купить тебе какой-нибудь салон и занимайся в свое удовольствие.

– Нет, Севочка, спасибо, я понимаю, что она кажется тебе полной ерундой, но мне очень нравится моя работа, она меня дисциплинирует, да и мозги в порядок приводит, я люблю ее, несмотря ни на что.

– Хорошо, хорошо, Вассочка. А что это я все о работе, да о работе, давай о нас поговорим.

– Мы вернемся домой, будем, как и прежде часто видеться, – она вытянула вверх руки и потянулась, затем повернулась в сторону моря и посмотрев в даль, сказала, – пойду – ка я искупаюсь, ты знаешь, не могу на последок отказать себе в этом удовольствии. Присоединишься? – она посмотрела провоцирующее на Севу, и не дожидаясь его ответа, добавила, – я пошутила.

– Нет уж, давай искупаемся, – предусмотрительный Сева, знал, что Васса была любительницей разных неожиданностей, в том числе и об этой ее слабости купаться по ночам в море. Поэтому он был полностью экипирован для подобных ее выпадов, как, впрочем, и она сама. Быстро скинув с себя легкий белый сарафан, Васса осталась в белом купальнике. Не смотря на то, что было темно, прекрасно были видны ее изящные очертания. Когда она увидела, что у нее не получилось застать Севу врасплох, она, оценив это, подошла к нему и обняла его за шею. Он не ожидал от нее такого порыва, но был очень обрадован. Он нежно обнял ее и подумал, что сейчас было бы самое время сделать ей предложение, но вспомнив про то, что они оба стоят в одежде для плавания, засомневался. Васса тем временем ловко выскользнула из его объятий и побежала к морю, он, не долго думая, отправился вслед за ней. Вода была теплой и приятной. Не смотря на то, что Васса не плохо плавала, она предпочитала не заплывать далеко. Васса, проплыв немного, пока ноги еще могли достать дно, перевернулась на спину и решила просто немного полежать на воде. Она обожала смотреть на звезды. Сегодня на небе была огромная луна. Васса испытывала настоящее блаженство. Тут к ней подплыл Сева. Сделав круг вокруг нее, он опустился возле нее на ноги. Хотя расстояние до берега было приличное, тут было еще совсем не глубоко, вода даже не скрывала его грудь. Она продолжала лежать на спине с раскинутыми руками, как морская звезда. Он коснулся ее руки. Она улыбалась. У нее было очень счастливое выражение лица. И Сева был рад видеть ее в таком приподнятом настроении.

– Смотри, какая луна, – наконец сказала она.

Сева поднял голову и увидел огромную круглую луну, которая, действительно была очень необычной. Он принял такую же позу как она, и они стали вместе любоваться звездами и луной. Васса повернула к нему голову, и увидев, что он тоже лежит на спине, как и она, рассмеялась и больше не смогла удержаться на воде. Ее ноги коснулись дна, а она все продолжала смеяться. Сева тоже быстро принял вертикальное положение и попытался слегка придержать ее рукой, чтобы помочь ей уверенно встать на ноги. Она взяла его за обе руки и повисла на нем. Он стал кружить ее из стороны в сторону. Она весело смеялась. Она была почти невесома, но из-за сопротивления воды, делать это слишком быстро было невозможно, а Севе хотелось доставить ей как можно больше удовольствия, поэтому ему приходилось напрягать свои руки, и его бицепсы от этого становились еще рельефнее. Благодаря занятиям спортом, руки у него были достаточно красивые и мускулистые. Надо сказать, что Вассой было не только обращено на это внимание, но и оценено по достоинству.

Когда они, наплававшись, выходили на берег, она дотронулась своей рукой до его бицепса, и, не скрывая восхищения, сказала:

– Классно!

И это, как ни странно, был для Севы один из желанных и ценных комплиментов, которые он получал за всю свою жизнь.

Сева накинул на Вассу полотенце, которое, также, им было предусмотрительно захвачено, чем окончательно поразил ее. Они расположились на одиноко стоящих лежаках, чтобы немного обсохнуть, и снова уставились на эту волшебно красивую луну.

– Васса, – вдруг начал Сева, – а как ты смотришь на то, если нам вообще не расставаться?

– Не расставаться? – удивленно переспросила она, не отводя глаз от неба.

– Выходи за меня, – наконец произнес он то, к чему так долго готовился, приблизившись к ней .

– Ты делаешь мне предложение? – она повернулась к нему и увидела его серьезный и сосредоточенный взгляд.

– Именно, – Сева, наконец, протянул ей коробочку, в которой было то самое кольцо.

Размеры бриллианта, несомненно, произвели на Вассу впечатление, пожалуй, даже более сильное, чем слова Севы, она долго заворожено смотрела на кольцо, но, в конце концов, сказала:

– Прости, но…даже не знаю, что тебе сказать, это так неожиданно, я и не думала, я всегда относилась к тебе как к другу и предпочла бы оставить все как есть, – она действительно не ожидала такого поворота событий и была удивлена. По крайней мере, о замужестве она совсем не думала, и со своей свободой, расставаться никак не собиралась.

– Ты не торопись с ответом, подумай, я буду ждать столько, сколько нужно, – сказал он, накрыв ее руку своей и пристально глядя в ее глаза, а потом добавил, – только не отказывай мне сразу, обещай подумать.

Она хотела было вернуть коробочку, но Сева, уверенный в том, что она, в конечном итоге, ему не откажет, сказал, что это кольцо, в любом случае его ей подарок, вне зависимости от ее ответа, поэтому он просит ее оставить его себе, хотя бы, в качестве воспоминания об этом удивительном отдыхе. Ей очень понравились его слова, к стати сказать, другого ответа она от него и не ожидала, поэтому и сделала попытку вернуть кольцо назад. Она, вся сияя, моментально открыла коробочку, вынула кольцо и надела его себе на палец. Потом, немного полюбовавшись тем, как оно шикарно смотрится на ее руке, со словами благодарности прильнула к Севиной щеке. Он был тронут и очень доволен, что сумел ей угодить.

– Хорошо, я обещаю подумать, – ответила она.

– Все, больше пока ничего не говори, не стоит принимать решение наспех.

Хотя Сева был почти уверен в том, что Васса примет его предложение, он решил дать ей время, все как следует обдумать, чтобы немного растянуть предвкушение приятного для него события. Он имел довольно приятную наружность и знал это, так как всегда пользовался у женщин популярностью, да к тому же он был еще и очень обеспеченным человеком, соответственно очень многие дамы неоднократно делали попытки удержать его возле себя всеми силами, но до сих пор этого еще никому не удавалось. Сева, все это время, очень дорожил своей свободой. То, что Васса не согласилась сразу принять его предложение, его совсем не взволновало, так как он считал, что она должна была, чтобы соблюсти приличия, поступить именно таким образом. Поэтому ее сомнения не застали его врасплох.

Но, спустя несколько дней, когда все приличия были соблюдены и Вассе следовало бы уже дать ему ответ, по мнению Севы, она по-прежнему молчала, а на различные намеки Севы, уклончиво уходила от ответа. Только тогда Сева стал догадываться, что она не приняла сразу его предложение, совсем по другим причинам. В его голове мелькнула мысль, от которой он раньше был очень далек, она имела отношение к Вассе, точнее сказать, к ее возможному отказу Севе. Правда, до конца поверить он в это все еще не мог и надеялся, что Васса, вот – вот сдастся.

Прошло еще время, но этого не происходило, и он окончательно убедился, что Васса, действительно, не горит желанием обременять себя замужеством с ним, к тому же, своим, отказом, Васса только усилила его желание и серьезность намерений в отношении себя самой.

Остаток дней на Мальорке Сева был особенно обходителен с ней, он совсем не напоминал ей о своем предложении. Когда становилось темно, они часами сидели на берегу моря, теплая волна, как обычно, подкатывалась не слышно к самым ногам. Вдоль берега горело множество привычных огней, слышалась музыка, в море были видны яркие огоньки на яхтах, с моря дул теплый ветерок.

– Как же я люблю все это, – вырвалось у Вассы.

Сева же подумал, что сейчас имеет смысл напомнить ей о своем предложении:

– Да, я тоже, – поддержал он ее, а потом добавил, – мы завтра улетаем, я не хочу торопить тебя с ответом, но, может быть, ты уже что-то решила в отношении моего предложения?

Васса задумалась. Замуж она выходить пока не хотела, но и обидеть Севу резким отказом, тоже не решалась, так как не знала, что взбредет ей в голову завтра.

– Вот и не торопи, – сказала она, – хотя, если тебе нужен ответ сейчас, тогда я вынуждена …

Сева, понимая какое продолжение последует, быстро прервал ее, не дав договорить:

– Т-с-с, – сказал он, – не продолжай, я буду ждать.

Теперь ему все стало окончательно понятно, он немного отчаялся, но быстро отошел, успокоив себя тем, что, во – первых, она не ему пока не отказала, во – вторых, его будущая супруга именно так и должна себя вести, а не вешаться ему на шею, а в – третьих, постольку – поскольку ее так трудно добиться, то и ценить ее он будет горазда больше.

В последнюю их вечернюю прогулку по берегу моря, Сева поклялся себе, что сделает все возможное, чтобы она оказалась здесь с ним еще раз, но уже в качестве его жены.

И эта мысль больше не давала ему покоя.

По приезду домой, он, хотя и пытался быть сдержанным с ней, но чувства переполняли его. Он стал чаще звонить ей, засыпал подарками, и, в конце концов, она заметила, что все это ей стало даже немного нравиться. И к тому же, навязчивое ухаживание Севы, ей помогло отвлечься от мыслей о Германе. Хотя, она прекрасно понимала, что рано или поздно, ей с ним придется встретиться, как, собственно, и с Маргаритой Порфирьевной, чтобы решить вопрос о скорейшем отделении каждой из сторон после уступки долей и превращения в самостоятельные единицы.

По правде сказать, Вассе были уже совершенно безынтересны эти двадцать процентов, как, впрочем, и весь этот магазин вместе с Маргаритой Порфирьевной. Она уже тысячу раз пожалела, что ввязалась в это дело, но не закончить начатое Вассе мешали ее принципы, поэтому, отсидевшись немного, она решила поскорее закончить с этим раз и навсегда, поскорее завершив весь этот раздел. К тому же она не хотела откладывать в долгий ящик встречу с Германом, к которой давно уже была морально готова благодаря помощи Севы, а встреча с Маргаритой Порфирьевной для нее была лишь простой, хотя и не самой приятной, формальностью.

Васса решила стать инициатором заключительного раунда переговоров и для того, чтобы организовать встречу всех сторон сделала первый звонок.

– Доброе утро, Маргарита Порфирьевна, – как ни в чем не бывало, сказала Васса.

– Ах это ты, – заорала Маргарита Порфирьевна, – нахалка, как ты …

Васса, чтобы не слышать ор Маргариты Порфирьевны, отстранила трубку от уха на короткое время, затем, когда та немного утихла, продолжила:

– Я вижу, вы меня узнали. Это прекрасно, тогда я предлагаю организовать встречу всех сторон, это и в ваших интересах тоже, так как выбора у вас все равно нет.

Васса говорила спокойно, но настолько сухо и жестко, что пыл Маргариты Порфирьевны постепенно ослабевал.

Но у нее еще был порох в пороховницах, и она снова начала кричать:

– Да как у тебя язык поворачивается, говорить такое, какая же ты все-таки бесстыжая.

– Кстати, пользуйтесь моментом, пока он еще поворачивается. А если вы не успокоитесь, то боюсь, у меня вообще пропадет желание им ворочать. Тогда все решения будут приняты без вашего участия. Вы же знаете, что по Уставу нашего общества для принятия любого решения достаточно простого большинства голосов, так, что не упрямьтесь, а скажите когда вам удобно чтобы состоялась наша встреча.

Маргарита Порфирьевна хоть и была женщиной взрывной, но ситуация требовала от нее сдержанности, и она это понимала, ведь улучшить свое положение этим спором с Вассой она была не в состоянии, а вот усугубить запросто.

– Ты бы хоть извинилась, – пошла она напопятную.

– Незачем нам друг перед другом ногами шаркать. Что было то прошло, считайте, что я отдала вам долг. Да, да, Маргарита Порфирьевна. Да будет вам известно, что долг не всегда возвращается деньгами, да и получение долга не всегда бывает приятной процедурой, как вы привыкли, ну да ладно, мне это все уже порядком надоело.

– Я то знаю, Васса, это ты мне за тот иск с арендной платой за аптеку припомнила?

– Ну, раз знаете, так о каких извинениях, тогда говорите? Давайте к делу, завтра с утра вас устроит?

– Я каждый день на месте с девяти утра, как всегда.

– Значит до завтра.

– До завтра, – недовольно пробормотала Маргарита Порфирьевна и бросила трубку.

Следующий звонок был адресован Герману.

Она набрала номер его мобильного телефона и стала дожидаться ответа, любуясь подарком Севы на своей изящной руке. Были слышны длинные гудки, но он почему-то не отвечал. Она не знала, что Герман не отвечал лишь по – тому, что, взглянув на экран мобильного телефона, чтобы узнать, кто звонит, он увидел, что высветилось имя «Васса», и это была для него большая неожиданность, он просто собирался с духом, чтобы ответить ей.

Она уже было хотела положить трубку, как раздался его голос:

– Алло, я вас слушаю.

– Доброе утро, это Васса. Как ваши дела? – спросила Васса, специально снова перейдя на «Вы».

– Доброе, хорошо, как ваши? – спросил он сухо, тоже обратившись к ней на «Вы», полагая, что напоминание ей о том, что они перешли на «Ты» в данный момент будет, как минимум, не уместно.

Кроме того, своей сухостью Герман просто решил прикрыть волнение.

– Вы не заняты? Вам удобно сейчас разговаривать?

– Вполне.

– Я звоню, с предложением встретиться с целью проведения заключительного этапа переговоров для разделения сторон. С Маргаритой Порфирьевной я уже договорилась, – перешла она в ответ на сухость Германа на более официальный язык.

– Я не против.

– Удобно вам завтра с утра?

– Да, вполне.

– Тогда, мы ждем вас завтра в магазине в десять утра, годится?

– Я буду.

– До завтра.

– Всего хорошего.

Васса, собственно, особой любезности от Германа и не ожидала, но и не полагала, что он будет настолько холоден с ней. Не смотря, на то, что она давно распрощалась со своими иллюзиями насчет положительности Германа, она, однако, подумала, о том, что немного сожалеет, что Герман оказался не таким уж положительным, каким она себе его представляла, а таким же, как и большинство мужчин. Однако, ее личное отношение к кому бы то ни было она никогда не переносила на деловые отношения. Ее немного задела чрезмерная холодность Германа. Она снова взглянула на кольцо, украшавшее ее руку и подумала, почему же она так упорно не хочет выходить замуж, ведь Сева, действительно, великолепная партия.

После разговора с Вассой, Герман положил руку себе на грудь. Его сердце так сильно билось, что казалось, что оно вот – вот вырвется наружу. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Ему казалось, что он справился со своими чувствами к Вассе за время ее отсутствия, но тут, своим звонком, они так взбудоражила их, что они вспыхнули со значительно большей силой. И он никак этого не ожидал. Он понимал, что она выходит замуж, что он ей совершенно не интересен, она его просто использовала в своих целях и ничего больше. От этих мыслей, чувства его к ней совсем не ослабевали, а наоборот, все разгорались и разгорались. Наконец, они просто переполнили его настолько, что он решил, что должен еще раз поговорить с ней.

Не смотря на конец сентября, день выдался достаточно теплый. Васса очень любила осень, она ехала и любовалась слегка тронутыми позолотой деревьями. Она была в прекрасном расположении духа. Стрелка часов быстро подошла к цифре десять, Васса отличалась пунктуальностью и почти никогда не опаздывала, по крайней мере, если на то не было серьезной причины и это было в ее силах. Но тут, остановившись у магазина и решив, что она приехала первой, не увидев автомобиль Германа рядом с магазином, она позволила себе задержаться на пару минут, не выходя на улицу и полюбоваться желтеющими листьями. А Герман в это время сидел в своем автомобиле, припаркованном на той хитрой площадке, где всегда стоит еще несколько автомобилей и откуда хорошо просматривается вход в магазин, он спокойно в это время наблюдал за ней, и не подозревавшей об этом.

«Что же ты не выходишь, ведь уже десять», – подумал он, видя, что она не особо торопится.

Наконец она вышла, Герман сразу обратил внимание на ее красивый загар и на то, что ее волосы немного стали светлее, что делало ее совершенно неотразимой. Да еще эта легкая улыбка на лице и летящая походка, все это так взбудоражило Германа, что его сердце снова стало биться быстрее.

«Успокойся, парень, – сказал он сам себе, – она выходит замуж за богатейшего мужика, вот и довольная такая поэтому, а тебе нет до этого никакого дела».

Но сколько бы раз еще не пытался внушать себе это Герман, ничего не помогало.

Время неумолимо бежало вперед, и ему ничего не оставалось, как, наконец, направиться к магазину.

Он шел и думал, что ему следует вести себя с Вассой по другому. Ведь она, в принципе, имеет полное право выходить замуж за кого угодно, ведь он – то ей предложения руки и сердца не делал, она ему ничего не обещала, так почему, она должна отказывать другим претендентам и догадываться, вообще, о его чувствах.

«Что она мне сделала плохого? – рассуждал он, – ничего, деньги вернула, даже больше чем следовало, в Лондоне ребята неплохо провели время, сам я предстал перед ней не в лучшем виде, почему же я так зол на нее, неужели только из-за того, что она выходит замуж? Могла бы хотя бы сказать мне об этом. А зачем ей было это говорить? Тем более и повода не было. Зачем она тогда сказала, что будет переживать за меня. А почему бы ей и не переживать за меня по-дружески. Нет, она ни в чем не виновата, она была честна. Это я, дурак, напридумывал себе бог знает что, а теперь бешусь непонятно почему».

С этими мыслями Герман подошел к магазину. Войдя внутрь, Герман сразу же почувствовал едва уловимый знакомый аромат. Это были духи Вассы. У него сжалось сердце, но он совладал с собой и, сделав каменное лицо, вошел в комнату.

Первой с ним поздоровалась Маргариту Порфирьевну, которая, сидела, надувшись, как индюк. Она просматривала, подготовленные Вассой документы, но, увидев его, попыталась сделать довольное выражение лица и сказала:

– Здравствуйте, Герман, мы вас уже давно дожидаемся.

«Что-то, ты очень любезно меня приветствуешь, – подумал Герман, – значит, Васса тебе ничего не сказала, про то, что вернула мне деньги, ну что ж, еще один плюс ей».

– Доброе утро, прошу прощения, что заставил вас ждать, пробки, – соврал он на ходу.

– Ничего страшного, присаживайтесь, – сказала Васса.

Она была сегодня так свежа и притягательна, что у Германа, в буквальном смысле, закружилась голова.

– Я, как раз поясняю Маргарите Порфирьевне, каким образом нам лучше разъединиться, да, но мы дожидаемся ее юриста, постольку поскольку, она мне, доверять больше не может, – Васса улыбнулась и добавила, – и это правильно.

Герман присел на все тот же пластмассовый стул, некогда задуманный как белый, а Васса протянула ему документы со словами:

– Посмотрите и вы, что я предлагаю, – а потом с сарказмом добавила, – или вы тоже предпочтете действовать через юриста?

– Нет, отчего же, у меня нет оснований не доверять вам. К тому же насколько я понимаю, мы с вами в положении-то в одинаковом. Какой вариант вы выберите для себя, тот и будет являться наиболее приемлемым и для меня, – ответил Герман, совершенно равнодушным голосом, что окончательно вывело Вассу из себя.

Она постоянно хотела поддеть его и тем самым вывести из равновесия, но он упорно сопротивлялся.

– Железная логика, точный расчет, – подколола его Васса.

– Научился от вас, – начал сдаваться Герман.

– Неужели? – добивала его Васса.

– Да, – Герман попытался успокоиться, поняв, что ей удается манипулировать им.

– Да, вы хороший ученик, с вами надо быть осторожной, вы все схватываете на лету, я смотрю.

– Дело не в ученике, был бы хороший учитель, – намекая на Вассу, продолжал Герман обмениваться колкостями.

Маргарита Порфирьевна, открыв рот, наблюдала за перебранкой между Германом и Вассой, наивно полагая, что это плод их взаимной неприязни друг к другу, вызванной присвоением Вассой денег.

«Пусть собачатся, – думала она, – он то тоже хорош, чего тогда в банке отирался, тоже, наверное, аферу какую-нибудь придумал, как деньги забрать, да только Васса его опередила, вот и злится сейчас на нее, а ей – то уж палец в рот не клади – откусит».

А между тем подошел и юрист Маргариты Порфирьевны.

Это был высокий и статный молодой человек. С большими красивыми глазами и вьющимися светлыми волосами. По его загару, было видно, что он только что вернулся с морского курорта. Он был скорее похож на эстрадную звезду, нежели на рядового юриста.

– Вот и Степан Васильевич пожаловал, – воскликнула Маргарита Порфирьевна.

– Васса, – Васса, не дожидаясь, когда ее представят, протянула ему руку, и стала строить глазки, чтобы задеть Германа, молодой человек моментально попался в ее сети и, немного смутившись и сбиваясь, произнес, пожимая ее руку:

– Зовите меня просто, Степан.

Герман недовольно усмехнулся, тоже попавшись на ее удочку. Степан протянул руку Герману.

– Герман, – представился тот в свою очередь.

– Тогда предлагаю обсудить, какие есть замечания по поводу моей схемы, а она такова, – сказала Васса, – мы сейчас делаем разъединение, в результате которого образуются три новых юридических лица. За мной остается помещение, где была аптека. Вы с Германом определяетесь, какие площади отходят вам, какие ему. Но сделать это вам нужно быстро.

– А что если мы с ним не договоримся? – спросила Маргарита Порфирьевна.

– Договоритесь, – ответила Васса, а потом добавила, хотя, впрочем, это ваше дело, если вы не договоритесь, то все равно будет разъединение, но в результате него образуются два новых юридических лица, а не три, понятно, да? – спросила Васса, глядя на Маргариту Порфирьевну.

– Ничего не понятно Васса, а почему два?

– Да по тому, что Васса отделит тогда только свою часть, а другая часть будет наша с вами общая, – сказал Герман, повернувшись к Маргарите Порфирьевне.

– Как же так? Зачем нам с вами общая часть?

– Незачем, конечно, поэтому и должны мы с вами быстрее определяться, иначе она нас ждать не будет, – сказал Герман, специально раздувая безысходность положения, показывая тем самым, что он понял всю важность, которую имеет при решении этого вопроса Васса, но сделал вид, что для него все это не так уж и важно.

Она, конечно, это сразу поняла, но промолчала.

– У вас ничего не выйдет, – вмешался Степан с важным видом, пытаясь произвести впечатление на Вассу.

– Это почему, позвольте узнать, милостивый государь? – спросила холодно его Васса, которой наскучила игра с ним.

– Это же помещение у вас не в собственности, кто же вам разрешит сделать такое разъединение? – пытаясь произвести на нее еще большее впечатление, деловито спросил Степан.

– О, друг мой, – воскликнул Герман, который прекрасно понял всю игру, которую вела со Степаном Васса, и с колкостью добавил, – вы просто еще не знаете нашей Вассы.

– Да, кстати, напрасно иронизируете, Герман, действительно, такое согласование необходимо, и получить его совсем не просто, – пояснила Васса.

– Даже невозможно! – уточнил Степан.

Васса, тем временем, достала две бумаги и показала их Герману со словами:

– Это два разрешения на разъединение, которые отражают именно то, что мы сейчас с вами имели удовольствие обсуждать, а уж какое из них будет в работе, а какое нет, решать вам.

Герман понял, что опять остался в дураках, если она что-то делает, то делает наверняка, а он, опять, вел себя как идиот. Ему стало немного не по себе. Он хотел даже извиниться перед ней, но, взглянув ей в глаза, понял, что ей его извинения безразличны, такое равнодушное было выражение ее лица.

Она посмотрела на часы и сказала:

– Ну, мне пора. Я, собственно, сказала все, что хотела. Вы, если хотите, можете, как раз все обсудить, завтра я прошу вас дать свой ответ, всего хорошего, рада была снова увидеться.

Степан и Герман не знали что сказать, они сидели, как будто набрали в рот воды, и лишь Маргарита Порфирьевна не выдержала:

– Э, постой, а что дальше, после разъединения?

– А дальше, мои дорогие, – Васса задержалась на пороге, улыбаясь, посмотрела на Германа и Маргариту Порфирьевну, – наши с вами дорожки расходятся. Дальше каждый решает самостоятельно, что ему делать.

С этими словами она покинула магазин, а Герману и Маргарите Порфирьевне ничего не оставалось, как принять предложение Вассы и обговорить, кому отойдут какие площади, чтобы не затягивать с ответом.

Им не нужно было лишний раз напоминать, что значит слово Вассы, если она сказала, что ответ должен быть завтра, то до послезавтра ждать она точно не будет. Они решили на этот раз не испытывать судьбу.

Кстати сказать, им довольно быстро удалось придти к консенсусу в их переговорах. Они уже через тридцать минут были готовы озвучить Вассе свое решение. Маргарита Порфирьевна даже хотела позвонить ей и сообщить об этом, но Герман ее остановил, сказав, что возьмет это на себя и сам вечером ей позвонит. Маргарита Порфирьевна согласилась, а у Германа появился еще один предлог поговорить с Вассой.

В нем еще теплилась надежда, что она не выйдет замуж за Севу. Сам не зная почему, он упорно не хотел верить в ее предстоящее замужество. Анализируя прошедшую встречу, он пришел к выводу, что Васса совсем не равнодушна к нему, иначе как объяснить ее нападки. И это придавало ему еще больше уверенности.

Благодаря приподнятому настроению, все дела Германа сегодня «шли как по маслу». Ему с легкостью удавалось решать все вопросы, и даже те, над которыми он ломал голову не один день. Все это даже немного забавляло Германа, он решил, что сегодняшний день, является для него счастливым, поэтому и звонок Вассе, однозначно даст в дальнейшем свои положительные плоды.

С этими мыслями он набрал ее номер телефона. Она не заставила его долго ждать и тут же ответила. Услышав ее приятный голос, он сказал ей о своей договоренности с Маргаритой Порфирьевной.

– Вот и прекрасно, Герман, – ответила она, – значит, нам нужно побыстрее встретиться, так как вам осталось только поставить свою подпись на документах… и все.

И это ее «все», звучащее для Германа как приговор, чуть было не сбило его с толку. Он вдруг подумал, что за этим словом следует то, что это встреча будет для них последней. Потом она выйдет замуж, да и вообще, у них больше просто не будет поводов для встреч. Он чувствовал, как будто теряет что-то очень ценное и дорогое. Ему казалось, что земля уходит у него из под ног, но, ксожалению, он ничего не может изменить.

Он «собрал в кулак» всю свою волю и, решив, перехватить инициативу в свои руки и получить возможность самому выбрать место для их последней встречи, сказал:

– Давайте я подъеду сегодня вечером в «Прадо», как в прошлый раз, к девяти, сейчас половина седьмого, вы успеете?

Герману казалось, что это именно то место, которое располагает к романтическому настроению. А по поводу того, что их встреча должна произойти именно сегодня, у Германа вообще не было никаких сомнений. Она с легкостью согласилось, но это совсем не удивило Германа, по тому, что сегодня был его день.

Герман попрощался и положил трубку. Его сердце сильно билось. Он сделал глубокий вдох, чтобы восстановить дыхание. Это помогло. Вместо того, чтобы думать о деле, он размышлял совсем о других вещах. Весь его меркантильный интерес отходил на второй план, когда дело касалось встречи с ней. О делах, он сегодня больше думать не мог. Такое случалось с ним не часто. Герман больше не пытался бороться со своими чувствами, он давно понял, что это бессмысленное занятие. Через каких-то пару часов, он встретиться с ней, и этим были захвачены все его мысли.

Он с трудом просидел пол часа, постоянно глядя на часы. Он не находил себе места. Ему казалось, что эти тридцать минут тянулись бесконечно. Время, как будто остановилось на месте. Он решил выехать из дома пораньше, решив, что ему будет лучше прокатиться по городу, чтобы скоротать время.

Проезжая мимо дома Сани, он решил не на долго зайти к нему.

Саня был рад его видеть и поспешил поделиться с ним своими очередными романтическими приключениями. Герман пришелся ему как раз кстати, ведь кому, как не самому близкому другу, Саня мог так спокойно поведать некоторые свои секреты. Саня был прекрасным рассказчиком, кроме того, его последние похождения выдались на редкость комичными, и Герману удалось над ними от души посмеяться.

Так, заболтавшись с Саней, он и не заметил, как пролетело время. Приходя к Сане, Герман всегда чувствовал себя как дома, сняв пиджак, он устраивался на диване в гостиной, а Саня садился напротив. Они проводили так вместе много времени, обсуждая дела… и не только, как, например, сегодня. Герман крутил в руках ключ от машины и вдруг, посмотрев на часы, вскочил, понимая, что опаздывает.

Он пулей вылетел от Сани, даже забыв взять свой пиджак, в котором оставил все свои документы.

Саня жил в центре, не так далеко от «Прадо», но на дороге, как на зло, образовалось большое скопление автомобилей.

«Да уж, парень, скоротал ты время, если так и дальше пойдет, боюсь, что мне будет трудно попасть к ней на встречу», – подумал он про себя.

А между тем, затор становился все больше и больше. Этого Герман никак не ожидал. Теперь же наоборот, время неумолимо бежало вперед. Напряжение его нарастало с каждой минутой. Он ехал по направлению к «Прадо» и недоумевал, отчего же вечером образовались пробки на дорогах, да к тому же по направлению в центр города. Тут он вспомнил, что оставил свой пиджак у Сани, вместе со всеми документами, и если его сейчас остановят сотрудники ГАИ, то к Вассе он сегодня точно не попадет, но времени, возвращаться за ним, у него сейчас не было, и он решил, что заедет к Сане на обратном пути.

Было уже без пяти девять, когда он проехал предпоследний перекресток, сразу же после этого, движение, вдруг, неожиданно нормализовалось, и автомобили понеслись вперед. Так иногда бывало. Самое интересное, это то, что никто из автомобилистов не понимал, каким же образом, так быстро удалось рассосаться огромному затору на дороге, но, тем не менее, их всех очень радовали подобные неожиданные перемены.

Герман прикинул, если ехать в обычном режиме, он находился, примерно, в трех минутах езды от «Прадо». Он воодушевленный тем, что не все потеряно, решил прибавить скорости, ведь сегодня ему везло. Он должен был приехать на место не просто во время, а еще и опередив ее, ведь эта не просто встреча. И если ей суждено стать последней, то пусть она хотя бы запомнит его с лучшей стороны, а может быть…

Герман, уже был просто одержим тем, что сегодня у него получиться все задуманное, но он должен приложить к этому все усилия. И первое, что он должен сделать, так это, по крайней мере, приехать первым на сегодняшнюю встречу. С этой мыслью он подъезжал к последнему перекрестку. Увидев, что замигал зеленый сигнал светофора, он решил прибавить скорости, в надежде побыстрее проскочить перекресток, он загадал себе, что если успеет проехать, то все будет в порядке, и эта их встреча с Вассой не будет последней. Не обращая внимания на то, что давно уже загорелся желтый свет, он выехал на перекресток на полной скорости.

«Да, да, еще чуть – чуть и я проскочил, надо успеть, надо успеть», – одна мысль крутилась у него в голове. Он уже почти проехал перекресток, как вдруг, с правой стороны, он увидел несущийся, прямо на него, автомобиль. Герман, моментально среагировав, нажал, что было сил, на педаль тормоза, чтобы пропустить быстро ехавший автомобиль. Но водитель несущегося на него автомобиля, видимо, подумал, что Герман, наоборот, прибавит скорость. Поэтому, он вывернул руль слегка в лево, что и привело к столкновению.

Герман почувствовал сильный удар с правого бока. Его автомобиль развернуло и протащило несколько метров по проезжей части, пока он не столкнулся с другим автомобилем. От этого столкновения, Герман, ударившись головой, потерял сознание. Его искореженный автомобиль, было, застыл на месте, пока не стал преградой для еще одного мчащегося автомобиля, который врезался в него на полной скорости, в результате чего, автомобиль Германа перевернулся.

На дороге, тем временем, уже собралось много зевак. Вскоре подъехали и представители ГАИ, которые, обнаружив водителя в бессознательном состоянии, истекающего кровью, да еще и зажатым в искореженном автомобиле, вызвали службу спасения и скорую помощь.

А в это время его ждала в «Прадо» ничего не подозревавшая Васса. Она

посмотрела на часы, была четверть десятого. Заказав зеленый чай с лимоном, она решила подождать Германа до половины десятого. Она периодически набирала его номер телефона, но в ответ раздавались лишь длинные гудки. Она выпила чай, но Герман так и не появился, через некоторое время, она снова набрала его номер телефона, но в ответ, лишь снова услышала длинные гудки. В ее голове мелькнула мысль, что он просто-напросто забыл о встрече с ней, но тут же исчезла. Во-первых, эта встрече для него имеет не меньшее значение, чем для нее, ну а во вторых, Васса была достаточно уверена в себе, чтобы исключить мысль о возможности забыть про встречу с ней. Что же тогда могло случиться, ей оставалось лишь догадываться.

Тем не менее, ждать дальше Германа она не стала и покинула «Прадо».

На следующий день, она несколько раз пыталась связаться с Германом, но теперь в ответ на свой звонок, она слышала голос, сообщавший, что абонент временно не доступен. Она решила, что если он не объявится к вечеру, то она попробует связаться с его друзьями.

Надо сказать, что и ребята все это время ничего не знали о местонахождении Германа. Вначале они наивно полагали, что он находится у Вассы. Ведь они думали, что вечером он встречался с ней. После этого, больше ничего о нем не слышали и никак не могли его найти. Его не было ни дома, ни в офисе, он не отвечал на звонки, а между тем, время шло, и нужно было что-то решать с магазином. Герман сейчас никак не мог так просто бросить все дела и пропасть. Им приходила в голову одна единственная мысль, приехать к Вассе, чтобы наконец – то разыскать Германа. Так как они уже были наслышаны о ее аферах, то и подумали, что и на этот раз она что-то выкинула этакое, а Герман, как всегда тут как тут решил ей снова помочь. Но в любом случае, он должен был, хотя бы ответить на их звонки, и это их настораживало больше всего. Наконец, они решили, что заедут к ней в офис и спросят прямо, куда еще она его успела втянуть на этот раз.

Не откладывая свой визит в долгий ящик, они втроем отправились прямиком в центр города в ее офис, в надежде застать ее там.

Зайдя в здание, их встретил охранник, у которого они поинтересовались, где можно найти офис, который занимает Васса Олеговна. На что получили ответ, что все это здание занимает Васса Олеговна. Но к ней пройти, без предварительной записи невозможно.

– Какая к черту, запись, у нас друг вчера встретился с ней и до сих пор его никто не видел, – возмутился Саня.

– Звони сам ей и скажи, что друзья Германа пришли, или мы так пройдем, – полный решимости, заявил Дмитрий.

Охранник, поначалу хотел было их просто выставить вон, но потом, зная крутой нрав Вассы Олеговны, решил связаться с ее секретарем, после чего, любезно предложил ребятам присесть и подождать.

Они, не смотря на то, что их нервы были на взводе, послушно согласились и стали спокойно ожидать. Через пару минут раздался звонок. Охранник снял трубку телефона и после короткой беседы, по – видимому с секретарем Вассы, предложил ребятам проследовать за другим охранником, так как Васса Олеговна ждет их.

Надо сказать, что ребята, не смотря на многочисленную охрану, были настроены очень решительно, сегодня, во что бы то ни стало, увидеть Вассу. А то, что она сразу согласилась их принять, было для них, прямо скажем, неожиданностью, хотя и приятной. Они прошли по длинному коридору до самого конца, пока не очутились перед большой красноватой дверью. Охранник постучал в дверь, и тут же, дверь открыл молодой человек, очень аккуратно одетый и причесанный. Он сообщил ребятам, что Васса Олеговна очень просит их немного подождать, так как у нее сейчас переговоры с Лондоном, а об их визите, она не была предупреждена, и как только она освободиться, так сразу будет рада их выслушать. Он пригласил ребят пройти и, расположив их на удобном диване в приемной, предложил им напитки. Дмитрий хотел было воспользоваться предложением, но Саня, предвидев это, опередил его и вежливо отказался, сославшись на недостаток времени.

Тем временем, осмотревшись, Сергей заметил, что, хотя приемная и обставлена со вкусом, но в ней нет ничего лишнего. Непонятно почему, но ему в голову пришла мысль, что здесь повсюду могут находиться разные шпионские штучки, в том числе подслушивающие устройства. Надо отметить, что помимо всяких микробов, Сергей также не переносил, когда его подслушивали. Он сразу становился невероятно скованным и испытывал настоящий дискомфорт. Сергей решил, что было бы не плохо прояснить ситуацию по поводу прослушивающих устройств. Он осмотрелся еще раз и заметил, что у Вассы в приемной нет телевизора. Это он и решил использовать как зацепку.

– Что ж она телевизор – то себе не купит, наверное, денег жалеет? – заметил он.

Саня еле заметно поднес указательный палец к своим губам, показав Сергею, чтобы тот был осторожнее в высказываниях, тоже намекая на то, что все здесь прослушивается.

Сергей показал ему жестом, что все в порядке, а сам продолжал:

– Ну и пусть слышит, – сказал он, а потом добавил, смотря в пустоту, как бы дожидаясь ее ответа, – Васса Олеговна, если слышите меня, то ответьте, мне очень интересно, почему телевизор не купите?

Сергей часто изображал из себя этакого дурачка, хотя на самом деле он был умен и расчетлив. Просто ему удобно было использовать эту маску, это часто помогало ему узнавать многие занимательные мелочи, которые люди выбалтывали, не воспринимая его всерьез.

– Хватит тебе дурачиться, – резко прервал его Саня, зная эту особенность Сергея.

– Да ладно тебе, уж пошутить нельзя, надо же как – то снять нервное напряжение, – пояснил Сергей.

– Ты нашел для этого не лучший способ, – не унимался Саня.

– Да хватит вам ругаться, – раздался голос наблюдавшего за перебранкой Дмитрия, – все здесь хорошо, даже очень, ничего не раздражает…

– Если здесь серьезно все прослушивается, то ты набираешь очки в глазах Вассы Олеговны, да ты, я вижу специально подхалимничаешь? – подколол его Сергей.

– Да ничего я не подхалимничаю, просто говорю, как есть, мне здесь нравится, ведь может мне здесь нравиться просто так? – насупившись, сказал Дмитрий, не понимая, юмора Сергея.

Да и вообще, с чувством юмора у Дмитрия было туговато, как, впрочем, и с сообразительностью, зато преданнее и бесстрашнее человека, трудно было бы себе представить. Невероятно, но Сергей и Дмитрий, будучи совершенно разными людьми, отлично ладили между собой. Более того, им отлично удавалось работать в паре и совместно решать многие деловые вопросы ко всеобщему удивлению.

– Так и Герману, тоже нравилось все, что с ней было связано, и где он теперь, а? – не унимался Сергей, правда, теперь он уже не шутил, а говорил вполне серьезно.

Дмитрий хотел было в очередной раз что-то возразить Сергею, но их разговор прервал, все тот же молодой человек, по видимому ее секретарь, который подошел к ним и сообщил, что Васса Олеговна их ждет, и они могут к ней пройти.

Они зашли в огромный кабинет, посредине которого стоял большой стол, а к нему был приставлен другой большой и длинный стол, вместе вся эта композиция образовывала букву «Т». За столом стояли массивные стулья. С красноватой мягкой обивкой. Вся мебель была сделана из красного дерева. На окнах висели красные шторы. У стены стоял массивный шифоньер, с широкими и длинными дверцами, который тоже был выполнен из красного дерева. В кабинете можно было наблюдать множество различных интересных аксессуаров и красивых мелочей. И в этом кабинете каждая вещь находилась на своем месте, не было только … самой хозяйки. Ребята огляделись по сторонам в надежде увидеть еще какую-нибудь дверь. Но дверей в кабинете больше не было. Они переглянулись в недоумении. Постояли, примерно, минуту, оглядывая интерьер. Кроме них в кабинете так никого и не было. Подумав, что Васса издевается над ними, они поспешили выйти и выяснить в чем дело. Дверь за ними уже почти захлопнулась, когда они услышали ее голос:

– Здравствуйте, господа, вы уже уходите? Не стоит так торопиться.

Они обернулись и увидели Вассу, как ни в чем не бывало, стоявшую посреди своего кабинета.

Дело в том, что одна из створок массивного шифоньера, служила входной дверью в другую небольшую комнатку. Это был маленький секрет этого кабинета, о котором никто никогда не догадывался. Этот секрет подсказал ей Сева, большой любитель всяких подобных фокусов. Из маленькой же комнатки был выход сразу в коридор, минуя приемную. Васса же, могла легко покидать свой кабинет в любое время, и надо сказать, не редко этим пользовалась. Сейчас же, она, за время нахождения в своей потайной комнатке, прослушала по ускоренной записи весь разговор ребят, которые они вели, находясь в приемной. Поняв, что они осторожничали, но вместе с тем, намекали на свои догадки о прослушивающих устройствах, она решила, что, возможно, в конце встречи и удовлетворит их любопытство.

– Что, даже чаю не попьете? – шутя, спросила она.

– А… как же, вас же не было…, – начал растерянно что-то лепетать Дмитрий, но она его перебила очередной шуткой:

– У меня есть шапка – невидимка, – а потом серьезно добавила, – присаживайтесь, прошу вас.

Они немного растерялись, поэтому забыли даже поздороваться. Первым опомнился Саня, когда все трое уже уселись на красные стулья:

– Здравствуйте, извините, вы нас немного шокировали.

– Вот как интересно получается, это вторая наша встреча и второй раз мое появление вызывает у вас удивление.

Они рассмеялись, по тому, что Васса, опять попала в точку. Почувствовав, что у них появился нужный ей настрой, Васса решила, что теперь можно переходить к делу. Она догадывалась, что разговор их пойдет о Германе, но не торопилась сообщить им о своей догадке.

– Чем обязана такому вниманию? – спокойно спросила она.

– А вы сами не догадываетесь? – ответил вопросом на вопрос Сергей.

– Боюсь, что для игры в догадки вы, господа выбрали не самое подходящее место и время, – поставила она его на место.

Саня, поняв, что разговор у них может не получится, предпочел игру по ее правилам и сказал:

– Дело в том, Васса Олеговна, что мы нигде не можем найти Германа, а последней его видели вчера вы.

Она с недоверчивой улыбкой посмотрела на них, усмехнулась и сказала:

– Теперь мне все понятно, ваш друг снова где-то развлекается, не удивительно. Я вчера ждала его, а он просто решил развлечься в очередной раз и забыл о встрече, – в ее голосе звучала не только ирония, но и легкое возмущение.

– Что вы такое говорите, он поехал к вам на встречу прямо от меня. Он никогда бы не забыл о встрече, тем более с вами. Вы его совсем не знаете, – начал защищать Германа Саня, но она его прервала:

– О да, конечно, я же собственными глазами видела в Лондоне…

Тут Саня не выдержал и, зная, что она сейчас скажет, не дал ей договорить:

– То, что вы видели в Лондоне, вообще не имеет никакого отношения к Герману.

– А что, это был вовсе не Герман, кто же тогда, может его двойник? Как интересно, – иронизировала она.

– Просто он совсем не такой, в Лондоне он постоянно ждал вас, – не унимался Саня.

– В обнимку с девушкой, – добавила Васса.

– Девица эта вообще неизвестно откуда появилась и пристроилась рядом, мы все можем это подтвердить, а уснул он от – того, что устал, помогая вам.

Вассе, честно говоря, было приятно услышать все это про Германа, но она не хотела останавливаться:

– Складно у вас все получается, неизвестно откуда плохая девица появилась, пристроилась рядом, а он, хороший, вообще тут ни при чем, спал как ангел.

– Хотите, верьте, хотите, нет, но именно так все и было, да и вообще какие могут быть девицы, если он о вас, только, и думал, – сказал Саня.

Ей очень польстили его слова. Она была человеком отходчивым, поэтому долго дуться не могла и решила сменить гнев на милость.

Но тут в разговор вклинился Дмитрий:

– Да, все думал о вас и думал, пока не узнал, что вы замуж выходите, кстати, наши поздравления.

– С чего вы это взяли? – возмутилась Васса, – за кого это я замуж выхожу?

– Да известно за кого, – ответил Дмитрий, – за Всеволода вашего.

Она рассмеялась и это была ее защитная реакция, по тому, что она никак не ожидала, что ребята так хорошо осведомлены о ее личной жизни, и потом, как же она может выйти замуж, если согласия своего она пока не давала. Ей показалось все это достаточно странным, и она в порыве воскликнула:

– Какой вздор! – а потом поинтересовалась, – откуда у вас такая информация?

– Так он сам нам сказал, еще тогда в Лондоне, – без утайки признался Дмитрий.

– Вот как? Интересно, с какой целью он вам это сказал? – задумчиво произнесла она.

– Наверное, хотел пригласить шаферами на свадьбу, – пошутил Сергей.

Все рассмеялись, и только на Вассу его шутка не подействовала, она сидела и задумчиво смотрела в одну точку. В голове ее сейчас был только один вопрос, зачем Сева затеял эту игру, и почему ей ничего не сказал, что сообщил зачем – то об их, якобы предстоящей свадьбе, ребятам. И как он мог, сказать им это, если она и согласия – то никакого пока не давала. И вообще, почему он сказал им об этом еще до того как сделал ей предложение.

Все эти вопросы мучили сейчас Вассу, но внешне она сохраняла спокойствие:

– Общаясь сегодня с вами, я узнала много нового и интересного не только о Германе, но и о себе.

– Так что, получается, вы замуж не выходите? – осторожно спросил ее Саня.

– Нет, – она попыталась за шуткой спрятать свою растерянность, – и если вы пришли меня поздравить, то напрасно проделали весь этот путь, увы, я вынуждена вас разочаровать, не выхожу.

– Это здорово! – обрадовался Саня, потом, немного сконфузившись, произнес, – вы извините, но мы, действительно, рады, что это оказалось не правдой. Вы не представляете, как обрадуется Герман, когда узнает эту новость.

– Да, а вы же говорите, что он опять куда-то пропал, и я уже сказала вам, что его вчера не видела, – сказала Васса.

– Это очень странно, он поехал к вам, но, получается, что до вас не доехал? – изумились ребята.

– Получается, что так, я ждала его до половины десятого вечера, но тщетно. Потом я несколько раз пыталась до него дозвониться, но все бесполезно.

– А мы были уверены, что он с вами. Только в этом случае он мог не выходить на связь, поверьте, мы хорошо его знаем и теперь уже не до шуток. Если он не с вами, тем более, если не пришел к вам на встречу, значит с ним что-то случилось. Это точно, – сказал Саня.

– И все-таки, будь я на вашем месте, я бы не стала совсем исключать вариант нахождения его в данный момент в женском обществе, – не унималась Васса.

– Я вас еще раз заверяю, – сказал Саня, – что это исключено, – а потом, немного подумав, подняв брови и искоса глядя на Вассу, добавил, – хотя, конечно, есть одна женщина, в обществе которой, он, действительно, смог бы забыть все на свете.

Васса разочарованно воскликнула:

– Вот видите, я же говорила!

Но Саня, уже с улыбкой, смотря на нее, пояснил:

– Это вы, Васса.

Обрадованная последними словами Сани, она больше не стала с ним спорить и сказала:

– Если вам удастся что-нибудь узнать о нем, дайте мне знать, а я по своим каналам, тоже постараюсь навести справки о его местонахождении в данный момент.

– Непременно, я сразу свяжусь с вами, – взял инициативу на себя Саня.

– Да, и если я смогу быть вам чем-то полезна при ваших поисках, рассчитывайте на меня, – предложила она от чистого сердца свою помощь.

– Спасибо, Васса, вы очень любезны, – сказал Саня.

Но тут в разговор влез Сергей:

– Да, мы и не думали, что вы…

– Такая любезная, – она перебила его и расхохоталась.

Он смутился. А она подошла к нему, решив, что пришло время ответить на его вопрос, заданный им в приемной в пустоту, но с надеждой, что Васса его услышит, и похлопав дружески по плечу сказала:

– Пойдемте, Сергей, я вам кое-что покажу, может быть это поможет вам поменять обо мне свое мнение. Они вышли в приемную, где до этого ожидали Вассу. Она подвела его к большой картине, висевшей на стене напротив дивана, взяла в руки пульт и нажала на нем кнопку. Изображение на картине стало подниматься вверх, пока не превратилось с тонкую полоску и не исчезло совсем, а взору Сергея предстал экран.

– Как видите, у меня есть телевизор, – сказала она, хитро улыбаясь.

– Я и не сомневался, – явно, имея ввиду не только телевизор, сказал Сергей, – спасибо, что не проигнорировали мой вопрос.

– О, я надеюсь, что сейчас я ответила сразу на несколько ваших вопросов, – многозначительно сказала Васса.

– О, да, – прекрасно поняв, что она имеет в виду, ответил Сергей, тоже, отдавая должное ее уму.

Она, прочитав это по его лицу, в ответ ему только слегка улыбнулась тому, что они поняли друг друга. Они вернулись обратно.

А ребята заинтригованно смотрели на Сергея. Им было интересно узнать, что же она ему там показала, но при ней спросить об этом они постеснялись.

Васса оставила им свой номер телефона. А в ответ на их предложение оставить свои координаты, она ответила, что в этом нет необходимости, по тому, что у нее они давно уже имеются.

Не успев выйти из здания, Дмитрий спросил Сергея:

– Ну, чего она тебе там показывала?

– Телевизор, – спокойно ответил Сергей, сочтя излишним объяснять Дмитрию все подробности того, что за этим стоит.

– Ах так, значит, у нее все-таки есть телевизор, – воскликнул Дмитрий.

– И прослушка, тоже есть, – пояснил ему Саня.

– И правда, – наконец –то додумался Дмитрий и погрузился в размышления.

– Во баба! – одобрительно воскликнул Дмитрий.

– Да уж, особа исключительная, я понимаю Германа, – сказал Сергей.

– С такой уж точно не соскучишься, – сказал Дмитрий.

– И не расслабишься, – подметил Саня, и все рассмеялись.

– Хорошо, что она не стала скрывать про прослушку и дала нам понять, что мы ей можем доверять, – сказал Саня.

– Да, и дала мне хороший отпор, что уж говорить, я впечатлен, – признался Сергей.

– Жаль только, что Германа мы так и не нашли, что-то у меня плохое предчувствие, – встревожился Саня.

А Васса, тем временем, дала поручение секретарю обзвонить все больницы и отделения милиция, чтобы навести справки о возможности нахождении там Германа. Пока секретарь выполнял ее поручение, сама она все никак не могла отделаться от мысли, зачем же Севе понадобилось ставить ребят в известность относительно своих личных планов. Другая мысль, которая пришла к ней в голову имела отношение к исчезновению Германа, она думала, а не может ли быть такое поведение Севы быть вызвано элементарной ревностью и тогда, внезапное исчезновение Германа, не дело ли это рук Севы, бог его знает, что он там еще задумал. Но эта мысль быстро улетучилась из ее головы, так как, во-первых, она слишком хорошо знала Севу, и то, что он хорошо знает ее, поэтому в этом деле на крайности он точно не пойдет, а во-вторых, Сева имеет чувство собственного достоинства и не опуститься до подобных интриг. Она думала, что, скорее всего, он был настолько уверен в ее согласии, что даже не удосужился его получить, прежде чем делиться этой новостью с другими. То, что лгут ребята, она и мысли не допускала, так как видела их, как говориться, насквозь. Ей хотелось поскорей выяснить, где же Герман, а уж после разговора с ним обо всем, решить, как вести себя дальше с Севой, но одно она знала наверняка, что замуж за Севу, она точно выходить не будет.

Ее мысли прервал звонок секретаря, которому удалось выяснить, что человек, которым она интересуется, находится в центральной больнице, куда был доставлен вчера вечером с места дорожно-транспортного происшествия.

Больше никакую информацию по телефону сообщать не стали, и Васса решила ехать туда немедленно.

Приехав в больницу, она дала охраннику денежку, чтобы тот пропустил ее внутрь в не приемное время. Она быстро поднялась по лестнице и очутилась в длинном коридоре реанимационного отделения. Ее сердце сжалось, ведь если Герман находиться здесь, значит, дела его плохи. С этой мыслью она прибавила шаг, чтобы поскорее увидеть его.

Но к Герману ей сразу попасть не удалось. В коридоре ее уже дожидался мужчина в белом халате. Он был высокого роста и очень плотного телосложения. Ей вначале показалось, что он нервничает, но потом, это чувство развеялось, как только он начал с ней говорить. Это был заведующий реанимационным отделением, который вначале попытался выяснить, кем она приходится Герману. Но, получив от Вассы утвердительный ответ, что она его сестра, а, чтобы рассеять любые сомнения на этот счет, она передала ему приличную сумму в качестве пожертвования на лекарства, только затем он перешел к делу:

– А мы боялись, что родственников у него нет, очень хорошо, что вы пришли, присядем, прошу вас, – он пригласил ее в свой кабинет, и она уже точно понимала, что дела плохи, и она не ошибалась, а между тем, доктор продолжал:

– Вы знаете, ваш брат был доставлен вчера к нам без сознания, в крайне тяжелом состоянии, из которого, к сожалению, вывести его до сих пор не удается, – он сделал паузу, – если не сказать большего, – он посмотрел Вассе в глаза.

– Он умер? – спросила она.

– Как вам сказать, пока сердце его бьется, благодаря системе жизнеобеспечения.

– Он в коме?

– Да… и я, к сожалению, вынужден предложить его родственникам принять решение об отключении аппарата жизнеобеспечения.

Васса была сильно поражена этой новостью, но держала себя в руках.

– Что, совсем никакой надежды? – спросила она.

– Надеяться надо всегда, конечно, но весь вопрос в ваших финансовых возможностях и желании, при полном отсутствии гарантий. Я буду откровенен с вами, и скажу, что в подобном случае, шансов у него практически нет, поэтому, даже если у вас, как я вижу, имеются финансовые возможности и возникнет желание ждать неопределенное количество времени, то закончится все, в конечном итоге, скорее всего одним, вы меня понимаете?

Конечно, Васса все прекрасно понимала, но ей просто не хотелось в это верить.

– Могу я его увидеть? – спросила она.

– Можете, но он все равно ничего не видит, не слышит, и не чувствует, имейте это в виду и… не обманывайте себя.

Он проводил Вассу в палату, где она увидела неподвижно лежащего Германа, вся жизнь которого, сейчас зависела от аппарата жизнеобеспечения, который стоял рядом с его кроватью.

– Я могу с ним остаться наедине?

– Конечно, только помните, что я вам сказал, – ответил доктор и вышел.

Васса подошла к Герману и аккуратно убрала волосы с его лба.

Герман лежал неподвижно, но он чувствовал, что она пришла, слышал, что она говорит и, даже, отвечал ей, хотя губы его были сомкнуты, и внешне казалось, что он, действительно, ничего не видит, не слышит и не чувствует.

– Наконец – то ты пришла, Васса, подожди, я выкарабкаюсь, ты только приходи почаще, – мысленно, сказал он.

– Ну, что скажешь, – прошептала она, смотря на его неподвижные губы, – поборемся?

– А ты еще сомневаешься? – молча отвечал он ей.

– Не знаю почему, я раньше за собой подобную сентиментальность не замечала, но мне кажется, что ты меня слышишь.

– Конечно же слышу, Васса, – продолжал он молча отвечать ей.

– Что за глупости, – подумала она про себя, – ничего ты, конечно же, не слышишь.

– Надо же, я сделал первое открытие, можешь меня поздравить, я тебя, действительно, слышу, здорово! – делился с ней молча своей радостью Герман.

– Может быть врач прав, и у тебя нет никаких шансов, может быть все это…, – сказала Васса, но во время остановилась и не стала продолжать до конца.

– И не думай о плохом, Васса, я обещаю тебе выкарабкаться, не бросай меня здесь, – мысленно умолял он ее.

Васса, еще раз, взглянув на неподвижное тело, направилась к выходу.

– Васса! – пытался он докричаться до нее, но был слышен лишь звук работающего аппарата, поддерживающего его жизнь.

Она вышла из палаты и направилась к кабинету врача.

– Ну, что? – спросил он, глядя на Вассу.

– Даже не знаю, мне надо подумать.

– Хорошо, давайте отложим наш разговор до завтра. Но если до завтра никто из его настоящих родственников не объявится и не будет настаивать на том, чтобы я не отключал машину, то сами понимаете…

– А если я, если я буду настаивать? – спросила Васса.

– Зачем вам это?

– И все же, если я буду настаивать и все оплачивать.

– Тогда он может оставаться здесь сколько угодно, но ведь я уже говорил вам, мало того, что мы не даем никаких гарантий, шансов у него не так уж и много.

– Я все поняла, я прошу вас не отключать ничего до завтра.

– Разумеется, это я могу вам гарантировать.

Васса, покинув больницу, была настолько растеряна, что ей побыстрее хотелось поделиться свей печалью с близким Герману человеком. Она не нашла ничего лучше, как прямиком направится к Сане. Его дом находился как раз поблизости, и она, отбросив все условности, решила без всяких звонков зайти к нему и рассказать то, что ей удалось узнать.

Она быстро поднялась на пятый этаж и позвонила в звонок. Дверь долго не открывали, и она решила, что не застала его дома. Она уже было хотела уходить, как дверь открылась.

На пороге стоял Саня, с голым торсом, снизу завернутый в одно полотенце. Она, еще в первую их встречу, обратила внимание на его неплохое телосложение, как, впрочем, и у остальных ребят. Васса еще тогда подумала, что, наверное, вся эта четверка ни дня не могут прожить без посещения спортзала, она и сама, признаться, очень следила за своей фигурой и постоянно поддерживала ее, благодаря не только спорту, но и своей собственной особой диете, поэтому уважительно относилась к этому пристрастию у других людей. Но сейчас ей было не до того, чтобы любоваться мужскими фигурами, все ее мысли были поглощены Германом.

– Ой, простите, – воскликнул он, – проходите, я сейчас.

Он поспешил одеться.

– Да, ладно, вам, не суетитесь, к тому же я имела удовольствие уже вас видеть в подобном виде, – сказала Васса.

Из соседней комнаты донесся его смех:

– Это точно, я и забыл.

Васса осмотрелась. В комната, где она находилась, было очень чисто и уютно. Сразу бросалось в глаза, что хозяин квартиры человек с интеллектом, о чем свидетельствовала огромная библиотека. Кроме того, некоторые элементы интерьера его квартиры, показались ей очень знакомыми. Все дело в том, что в ее квартире, было немало очень похожих дизайнерских находок, стало быть, у них с Саней был схожий вкус. Из этого следовало, что и образ мыслей у них должен примерно совпадать, а значит она не ошиблась, решив поделиться именно с ним общим горем.

– Вы извините, я без звонка, – начала Васса.

– Ничего страшного, правильно и сделали, – вежливо сказал он, выйдя к ней, одевшись, – да вы присаживайтесь, могу я вас чем-нибудь угостить, что вы будете чай, кофе?

Только сейчас Саня обратил внимание, что у нее очень грустный вид.

– Спасибо, Санечка, ничего, присядьте тоже, у меня плохие новости.

– Вы что-то узнали о Германе? – спросил он, садясь напротив ее, догадываясь, что произошло что-то страшное.

– У него есть какие-нибудь родственники?

– Его мать умерла в прошлом году, отца у него не было, братьев и сестер, тоже нет, да и ни женой, ни детьми, он обзавестись до сих пор не успел, а почему вы этим интересуетесь? Что же такое стряслось?!

Васса, пристально посмотрела ему в глаза, и он увидел, что в ее глазах стоят слезы, но она тут же отвела взгляд и, взяв себя в руки, спокойно сказала:

– Он разбился на своем автомобиле вчера вечером, по всей видимости, когда опаздывал ко мне на встречу, сейчас он в больнице, но, к сожалению, дела его очень плохи.

– Главное, что он жив, – облегченно вздохнул Саня, – а то, я было уж, подумал…, – Саня откинулся назад и пригладил свои волосы обеими руками.

– Вы, в общем – то, можно сказать, почти правильно подумали, – оборвала его Васса.

– Что значит «почти», я не понимаю, как это можно быть «почти»? – он снова сел ровно и напрягся.

– Можно, Саня, он в коме, я разговаривала с врачом, он настаивает на отключении завтра системы, искусственно поддерживающей его жизнь.

Саня схватился за голову:

– Не может быть, мне кажется, что все это происходит не с нами, что вот – вот он позвонит в дверь и раздастся его размеренный и утвердительный голос. Неужели все?! – не верил Саня тому, что слышит.

– А вот это предстоит решать нам, раз родственников у него нет, а вы его ближайшие друзья, то я хотела бы посоветоваться с вами на этот счет, прежде, чем решить что то и для себя. Вы, Саня, я так понимаю, являетесь ему самым близким другом.

– В делах он больше доверял Сергею, – начал оправдываться Саня.

– Я не о делах, Саня, а о настоящей мужской дружбе.

– Тогда, да, что касается дружбы, ближе его у меня друга не было, поэтому я совершенно растерян, простите мне это, Васса, но я, буквально, ошарашен этим известием.

– Да я сама в таком же состоянии, поэтому к вам сразу и приехала, вдвоем – то мы сможем принять верное решение.

Саня сел рядом с ней, и они обнялись, так обнимаются друзья, которых сплотило общее горе. Васса еле сдержалась, чтобы не расплакаться у него на плече. Но благодаря своей железной воле, она сдержалась и просто положила голову на плечо Сани.

– А вы его видели? – спросил он.

– Видела, Саня, – она подняла голову с его плеча и печально опустила глаза, – он ничего не видит, не слышит и не чувствует. Иногда даже кажется, что он не живой совсем.

По щеке ее покатилась слеза, она быстро смахнула ее рукой, но Саня успел это заметить, да он и сам еле держался, чтобы не прослезиться.

– Вы думаете, что стоит согласиться с врачом, Васса? – собравшись с духом, произнес Саня страшные слова.

– Я вначале, было подумала, что так будет лучше, но потом поставила себя на его место, и поняла, что мне, наверное, не хотелось бы, чтобы со мной поступили подобным образом.

– Вы ведь с ним едва знакомы, поэтому, вам, вы извините, лучше поскорее просто все это забыть.

– Да, но он пока еще жив. А приняв решение об отключении системы, не знаю как вы, а я – то уж точно, об этом никогда не забуду, – сказала она.

– Извините меня, я сам не понимаю, что говорю. Что касается меня, то я готов сделать все возможное, что в моих силах, чтобы продлить поддержание его жизни благодаря этой чертовой системе, если даже вы, так мало его знавшая, сомневаетесь, то, я, его лучший друг, уж точно, не дам согласие на отключение системы.

А она продолжала:

– Я рада, что вы это сказали, мне кажется, что пока надо оставить все как есть, хотя бы на какое-то время, а там будет видно. Но когда вы его увидите, то, предупреждаю вас, ваше мнение может измениться.

– Теперь уже нет, после разговора с вами, как бы он не выглядел, мое мнение уже не изменится.

Васса догадывалась, что ребята не стеснены в средствах. У них было содержимое ячейки, предназначавшееся для Маргариты Порфирьевны, к тому же документы на разделение подписать Герман не успел, а, следовательно, что-либо сделать с магазином, они пока не смогут, значит и деньги им пока не понадобятся. Но, тем не менее, она хотела не остаться безучастной.

Она одобрительно улыбнулась и, придумав на ходу причину, по которой она не может остаться в стороне, сказала:

– Если потребуются средства, то имейте ввиду, что я готова взять все расходы на себя. В конце концов, ехал он ко мне на встречу. Значит, косвенно в случившемся есть и моя вина.

– Причем здесь вы? Мы сами справимся, к тому же деньги Маргариты Порфирьевны нам в ближайшее время, уж точно не понадобятся. Их мы хоть все можем потратить на лечение Германа. Даже не берите это в голову, Васса.

– И все-таки, если нужна будет помощь, то имейте меня в виду, я настаиваю.

– Я буду иметь вас в виду, – пообещал Саня, а потом поинтересовался в котором часу она завтра едете в больницу.

– С утра, к десяти, – ответила Васса.

– Ничего, если я поеду с вами? – спросил Саня.

– Отлично, тогда встретимся завтра у больницы, – обрадовалась Васса тому, что он ее поддержал.

На этом они распрощались. Саня пожал на прощанье ее руку и долго не выпускал ее из своей руки. Она, задумавшись, даже не обращала на это внимания. Так они стояли в дверях какое-то время, молча, размышляя о случившейся трагедии, пока их не прервал шум соседней открывающейся двери. Он выпустил ее руку. Она приподняла ее вверх и на ходу, помахав ему, побежала вниз по лестнице.

Васса поехала домой, в офис ей возвращаться не хотелось, а Саня поехал к ребятам, чтобы сообщить им печальное известие и немного забыться за бутылочкой коньяка. Сергей и Дмитрий жили по соседству. Поэтому их часто можно было застать друг у друга в гостях. Так случилось и в этот раз. По началу, услышав от Сани о коме Германа, они было подумали, что Саня их разыгрывает, но потом, поняли, что все очень серьезно. Без лишних колебаний, все трое пришли к единогласному решению, что пока Герман жив, они не дадут отключить его от системы поддерживающей жизнеобеспечение. Коньяк помог им немного притупить душевную боль, которую они испытывали от случившегося.

Они засиделись до глубокой ночи, и Саня остался у них ночевать.

Так как Саня обладал уникальной особенностью, почти не пьянеть, то наутро, он, как всегда, проснулся вполне бодрым и быстро собравшись, отправился домой, привести себя в порядок перед встречей с Вассой.

Когда он подъехал к больнице, Васса его уже ждала там. Сегодня она выглядела уже не такой потерянной, как вчера и более спокойной.

– Привет, – сказала она, увидев его.

Ему очень импонировало то, что она ему сказала именно «привет», это говорило о том, что беда, действительно, помогла им сблизиться, и, может быть, стать друзьями. Конечно, он никак не хотел приобретать одного друга ценой потери другого, но он был доволен, что сегодня они могут общаться без всяких условностей и так запросто, что вчера с ее стороны, был не просто минутный порыв.

– Привет, – ответил он, слегка улыбнувшись ей, – я опоздал?

– Нет, нет, это я приехала раньше. Мне позвонил врач, сказал, что в десять он уже уедет от сюда, я с ним должна была успеть поговорить и сообщить о нашем решении. Но обрадовать меня ему было не чем, все по прежнему, без изменений. Он сказал, что чудес не бывает. Потом я хотела зайти к нему, но, подумав, решила, что будет лучше, если мы зайдем к нему вместе.

Они прошли по длинному коридору и оказались у входа в палату Германа.

– Нам сюда, – сказала она, и Саня постучал в дверь.

Сообразив, что Герман все равно не слышит, он открыл дверь.

– Ага, дружище, привет, привет, ты правильно сделал, что постучал, хотя, вы, наверное, были в полной уверенности, что я ничего не слышу, ан нет вот, еще как слышу, хотя вы ко мне можете заходить и без стука, – мысленно приветствовал его Герман.

Саня, увидев обездвиженного Германа и стоявший рядом аппарат искусственного поддержания жизнедеятельности, обернулся и посмотрел на Вассу, она кивнула ему головой. Саня подошел к кровати и, взяв Германа за руку, и сказал:

– Все будет хорошо, дружище.

– Кто бысомневался, дружище, – молча отвечал ему Герман.

Саня вновь обернулся к Вассе. Она тихо подошла к Герману, наклонилась к нему и поцеловала в лоб. Сегодня ей невозможно было поверить, что Герман ничего не чувствует. Казалось, что он просто заснул и вот – вот проснется.

Она чувствовала, что все больше и больше хочет находиться постоянно рядом с этим человеком. Именно теперь, когда он находился в коме и был обездвижен, у ней почему-то вспыхнуло к нему очень сильное чувство, и она не пыталась с ним бороться.

– О, какие нежности, извини, дорогая, что не могу ответить тебе тем же, но обещаю, что не заставлю тебя долго ждать, – мысленно иронизировал Герман.

– Оставить вас одних? – спросил Саня Вассу.

– Да уж ты оставь нас, пожалуйста, дружок, сейчас самое подходящее время, – продолжал молча шутить Герман.

– На минуту, – ответила Васса Сане, и он тихонько вышел, прикрыв за собой дверь.

– Ты выздоравливай, Герман, пожалуйста, очень прошу тебя, ты нужен нам всем, ты нужен мне, – говорила Васса, глядя на его лицо.

– Ну, наконец-то, сказала, что я тебе нужен, это хороший стимул, скажи что-нибудь еще, – явно находясь сегодня в веселом расположении духа, безмолвно шутил Герман.

Васса наклонилась к нему совсем близко и прошептала в самое ухо:

– Очень нужен. Помнишь, мы хотели встретиться с тобой в Лондоне. Как жаль, что нам не удалось там погулять вместе. Ты поправишься и мы обязательно поедем с тобой в Лондон в Собор Святого Павла, я так люблю это место, ты только не дай мне тебя потерять, я бы все отдала, чтобы ты был рядом, по тому, что ты мне очень нравишься.

Слеза, прокатившись, по ее щеке, капнула на щеку Германа.

– Ну, ну, не надо, – пытался безмолвно успокоить ее Герман, – ты мне тоже очень нравишься и уже давно, если не сказать большего, ну вот, я был сегодня в приподнятом настроении, а ты настроила меня на меланхолический лад.

Тут раздался стук в дверь и вошел Саня.

– Не помешал? – спросил он.

– Нет, заходи, – ответила ему Васса, – а я пойду.

– Я догоню через минуту, – сказал ей Саня и сел рядом с Германом.

– Не переживай, мы не дадим отключить эту машину, – сказал Саня.

– Я надеюсь, смотрю на нее, и не верится, что сейчас вся моя жизнь зависит от нее, странное чувство, – молча рассказывал ему Герман.

– Как же тебя угораздило так разбиться? Бедняга!.. Ну давай о хорошем: Васса не выходит замуж за Севу, все это его фантазии; мы ей все рассказали про тот случай в Лондоне, так, что можешь считать, что ты в ее глазах полностью реабилитирован, не переживай, мы за ней присмотрим, только ты скорей приходи в себя, а то мы можем переусердствовать, – пытался шутить Саня, и Герман оценил его шутку.

Саня решил больше не злоупотреблять гостеприимством Германа и встал с кровати.

– Ну, пока, братец, нам пора, увидимся завтра, – сказал он на прощанье и вышел вслед за Вассой.

Он быстро догнал ее.

Теперь она показалась ему очень задумчивой. Саня, почему–то, подумал, что ее что-то беспокоит, помимо болезни Германа. Спросить прямо он об этом пока не решился, но все больше и больше убеждался в этом, находясь рядом с ней. Он был прав. Вассе, действительно, не давала покоя одна мысль, тем более, сейчас, перед очередной встречей с Севой, который, вдруг срочно захотел с ней встретиться. С одной стороны, это ее нисколько не удивило, возможно, у него появились какие-то неотложные дела, но с другой стороны, причиной его поспешности могли оказаться совсем другие обстоятельства, например ее долгое уклонение от ответа. Если сейчас Сева попросит ее не временить больше с ответом, то она ответит ему отказом, это она знала точно, поэтому ей хотелось избежать подобного вопроса Севы. Она уже привыкла, иметь этот запасной вариант и, несмотря на то, что серьезных намерений в отношении Севы у нее не было, отказывать ему она пока не хотела. Во – первых, она чувствовала себя очень комфортно и морально и материально, пока Сева находился в ожидании ее ответа, во – вторых, она не была уверена выживет ли Герман, а соответственно, сможет ли она построить с ним отношения, в третьих, в начале ей надо было выяснить причину по которой он так разоткровенничался с ребятами, ведь она до сих пор никак не могла найти логическое объяснение этому поступку. Она колебалась по поводу того, стоит ли у него прямо спросить или нет об этом. В конце концов, после раздумий, она решила, что, непременно, должна получить от него ответ на мучающий ее вопрос. И сделать это следует именно сегодня. А потом уже можно будет решать, что делать дальше.

Тут ее раздумья прервал Саня, который решил нарушить длительное молчание:

– Васса, мне кажется, что вы сегодня чем-то особенно озабочены, может быть, я могу быть вам чем-нибудь полезен, я совершенно свободен, вы можете располагать мной.

– Спасибо, Санечка, – снова назвала она его по-свойски, – но, к сожалению, с моей стороны, было бы не корректно принять ваше предложение, я не могу себе позволить обременять вас, ведь мы едва знакомы, я не спорю, что общее горе нас, конечно, сблизило, но, тем не менее, я бы не хотела пользоваться вашей добротой.

Васса старалась быть с ним очень корректной и ласковой, но вместе с тем, она не переставала держать дистанцию. Она вела так себя со всеми мужчинами, за исключением, пожалуй, нескольких человек. Это была, своего рода ее защитная реакция, от возможных ненужных ей увлечений, к которым она была так склонна. Да, и сильный пол, был очень к ней не равнодушен и проявлял повышенный интерес при любом удобном случае.

Несмотря на трагичность момента, Васса, по сути своей, оставалась все такой же, как и прежде, внешне абсолютно неприступной, и очень ветреной внутренне.

– Ну во-первых, мне очень приятно находиться рядом с вами, а во-вторых, я настолько выбит из колеи всем произошедшим, что мне сейчас самому компания бы не помешала, а тем более, компания человека, который испытывает в данный момент подобные чувства, поэтому, если честно, я сам нуждаюсь в вашем обществе, Васса, горазда больше чем вы в моем.

– Убедительно, но, к сожалению, у меня сейчас встреча, сколько времени она займет, я не знаю, поэтому, прошу прощения, сегодня, вряд ли вам стоит рассчитывать на мою компанию.

– Понимаю, и все-таки, если вдруг понадоблюсь, я на связи.

– Спасибо, я буду иметь это в виду. Мне пора, вот и до автомобиля моего мы с вами, как раз дошли, – она небрежно указала рукой на припаркованный черный автомобиль, стоявший на другой стороне дороги.

– Знаю, – сказал Саня, прекрасно узнав его и тяжело вздохнув, не желая так быстро с ней расставаться.

На самом деле, будучи другом Германа, он не позволил бы себе, скорее всего, романтические отношения с Вассой. Правда, если бы она только сама не проявила к нему интерес. В этом случае, он не устоял бы перед ее чарами, и он об этом догадывался. Но все равно, общение с ней было настолько приятно для него, что он совсем не хотел его избегать, а напротив, решил не лишать себя такого удовольствия, даже если это стоило бы ему дружбы с Германом.

– О! У вас, я смотрю, тоже хорошие осведомители, – усмехнулась иронично Васса.

– О, да! – ответил в том же духе Саня и они оба рассмеялись. Васса махнула ему рукой и быстро направилась к проезжей части, чтобы, перейти ее и оказаться у своего автомобиля. Саня же не торопился уходить и смотрел ей вслед.

Едва она ступила на проезжую часть, как из-за угла быстро выехал огромный внедорожник. Он моментально набирал скорость, и казалось, что он несется целенаправленно, прямо на Вассу. Она застыла на месте, а Саня, что было сил, бросился прямо под его колеса и успел оттолкнуть Вассу в сторону и, чудом, увернулся сам от удара. Внедорожник моментально скрылся, так же как и появился. По счастливой случайности, в это время совсем не было на дороге других автомобилей, и Васса, после удара Сани, очутившись упавшей рядом со своим автомобилем, отделалась легким испугом. Саня моментально бросился к ней, и, увидев, что с ней все в порядке, протянул ей руку, чтобы она смогла встать.

– Как вы? – спросил он, немного отойдя от шока.

– Все в порядке, спасибо, Саня, – быстро справившись со своими эмоциями ответила она, почти спокойно.

– Извините, если сделал вам больно.

– Пустяки, вы мне жизнь спасли, – она перевела дыхание, – а на номер машины вы случайно не обратили внимание?

– Обратил, не было номера на машине.

– Не было номера, – переспросила его Васса, а потом добавила, – странно все это, вам не кажется, я в случайности не верю.

– Кажется, – сказал Саня, а потом добавил, – вначале Герман, потом… – он замолчал, не закончив свою мысль, но им обоим было понятно, что он имеет в виду.

Они оба молчали несколько секунд, осмысливая произошедшее, потом она предложила сесть в ее автомобиль, и когда они оба уселись в него, сказала:

– Не проделка ли это нашей Маргариты Порфирьевны, думаю, что она на меня зуб имеет, и хотела припугнуть.

– Возможно, но деньги же вы вернули Герману, какой смысл ей это делать?

– Только она об этом ничего не знает, она думает, что деньги у меня.

– Тогда да, вполне возможно, что это ее рук дело, – сказал Саня и немного подумав, спросил, – а больше у вас нет врагов?

– Да кто его знает, вообще – то, из таких уж явных, вроде бы и нет, – ответила она, немного задумавшись и прикинув в голове, кто бы это еще мог сводить с ней счеты.

– Поехали, – сказал он разгневанно, – поехали прямо сейчас к Маргарите Порфирьевне, – я из нее всю душу вытрясу.

– Погодите, остыньте, Саня, сейчас этого делать не стоит, во-первых, месть – это блюдо, которое подают холодным, а во-вторых, мы ведь не уверены в том, что это ее рук дело, я, честно говоря, пока и не понимаю, чего бы она этим смогла добиться?

– Да понятно чего, она напугать вас хотела, думает, что, может быть, вы испугаетесь и отдадите ей деньги, потом наняла какого-то отморозка, хотя может быть ей и нанимать-то никого не пришлось, просто она рассказала, например, обо всем своему отмороженному сыняре, а он, не от большого ума, решил действовать самостоятельно.

Васса положила руку на плечо Сани и попросила его, чтобы он не переживал так сильно, она сказала, что сама она уже успокоилась. Действительно, Васса была почти спокойна. Саня подумал, что ему тоже стоит взять себя в руки, ведь он мужчина, а ведет себя более эмоционально, чем она.

Васса задумалась не на долго и сказала:

– Да, в этом, несомненно, есть логика, может быть вы и правы, Саня, в любом случае, на сегодняшний день, такого недоброжелателя как она у меня больше нет, но прежде чем мы предпримем что-либо, а предпримем мы обязательно, вначале следует все хорошенько обдумать, не стоит спешить, поверьте мне.

– Как скажете, Васса, только вот одну я вас теперь отпускать боюсь, я Герману пообещал присмотреть за вами, пока он не очнется, и теперь я за вас перед ним отвечаю. А после случившегося, поймите меня правильно…

Она, конечно, догадалась, что такое рвение Сани оказать ей помощь, вызвано отнюдь не дружеским долгом перед Германом, а непосредственно симпатией к ней. Ей казалось все это забавным, но она совсем не была настроена на романтический лад, да к тому же ее чувства к Герману были, действительно, достаточно сильны, чтобы не увлечься сейчас Саней. С другой стороны, она решила, что ничего страшного не произойдет, если они проведут вместе какое-то время после ее встречи с Севой.

– Сейчас у меня встреча, на которую, я отправлюсь одна, что бы не случилось, – перебила она его, – а после нее, мы можем встретиться и обсудить все основательно, раз уж появился очередной малоприятный повод, идет?

– У меня есть шансы переубедить вас не ехать одной на вашу встречу?

– Ни малейших.

– Тогда идет, – с тяжелым вздохом ответил Саня, но тут же повеселел и улыбнулся ей.

Он ловко выпрыгнул из автомобиля и, подойдя к окну с ее стороны, остановился, глядя на нее. Она опустила стекло, поняв, что он хочет ей еще что-то сказать. Саня нежно накрыл своей ладонью ее руку и еще раз предупредил, чтобы она была осторожна. Васса, конечно, пообещала ему это, но тут же забыла о своем обещании, едва они расстались.

Немного проехав, она выскочила из автомобиля, чтобы купить в попавшемся навстречу ларьке воды, даже не вытащив ключ из замка зажигания автомобиля. Ей даже не пришло в голову это сделать, по тому, что она никак не хотела осознавать, что ей всерьез угрожает опасность. Еще одной особенностью ее характера была не то, чтобы беспечность, но какое – то совершенное отсутствие осторожности, которое не редко переходило просто в лихость. Это касалось и ее манеры вождения автомобиля, и вопросов безопасности, и всего остального. Все ее поведение зависела от каких-то минутных порывов. Надо сказать, что, ко всему прочему, натура ее была очень противоречива. Она, в принципе, терпеть не могла быструю езду, считала это глупостью, а порой, могла сама гнать куда-нибудь, как сумасшедшая. Хотя никаких временных ограничений, при этом у нее не было.

А сегодня, хотя и имелись небольшие временные ограничения, Васса не спешила. Благодаря чему, она первый раз приехала на встречу к Севе с опозданием. Он ждал ее в автомобиле в условленном месте и начал уже волноваться. Ведь раньше, она никогда не опаздывала. Он начал догадываться, что что-то случилось, но решил подождать пятнадцать минут и лишь потом набрал ее номер телефона. Едва он успел это сделать, как увидел, что она подъехала. Он вышел из автомобиля, чтобы она смогла поскорее его заметить.

Он почему – то сразу заметил, что она сегодня не такая как обычно. Выглядела Васса, не взирая на произошедшее, отлично, но у Севы был глаз наметан, и он сразу догадался, что, действительно, что-то случилось. Она сразу увидела его и, выйдя из автомобиля, направилась прямо к нему.

– Привет, – она чмокнула его в щеку, – извини, я опоздала.

– Здравствуй, а я думал, что это тебе не свойственно, – хотел пошутить он, но, заглянув ей в глаза, увидел, что она не просто не в духе, а даже немного встревожена.

Он стал расспрашивать ее о том, что произошло.

– Ой, даже не знаю с чего начать, так много всего ужасного случилось за последнее время.

– Ну, погоди, давай зайдем пообедать, и ты мне спокойно все расскажешь.

Швейцар любезно открыл им дверь ресторана, и они вошли внутрь.

Васса, сославшись на то, что у ней нет аппетита, хотела заказать себе только чай, но Сева, решительно настаивал, чтобы она как следует перекусила. Васса и сама понимала, что надо себя заставить что-нибудь съесть и под напором Севы, согласилась. Она долго изучала меню, а Сева терпеливо ждал. Наконец она определилась с заказом, и Сева, устремив на нее свой пристальный взгляд, спросил:

– Итак, что стряслось?

– Маргарита Порфирьевна наняла какого-то придурка, который меня сейчас чуть не сбил на огромном внедорожнике без номеров, – начала она сумбурно с самого последнего события, явно находясь до сих пор под его впечатлением. Просто с Севой она могла полностью расслабиться. Ей не надо было строить из себя железную леди, хотя, на самом деле, она большую часть своей жизни, именно таковой и была.

– Что?! Да она в своем уме?! – возмутился Сева, – ты в милицию сообщила?

– Нет пока.

– Зря, – сказал Сева и достал телефон.

Он хотел позвонить одному из высокопоставленных милицейских чиновников, но Васса, зная его связи и предвидя такой поворот событий, остановила его:

– Погоди, выслушай меня до конца, все не так просто. Это всего лишь мое предположение, выглядело все как случайность, но я точно знаю, что случайностей не бывает, к тому же, у нее и причина есть зуб на меня иметь, ну ты знаешь, она думает, что деньги я взяла. Позвонишь ты и что скажешь? Что мне вдруг показалось что – то там. А где доказательства?

– Там она быстро сознается во всем, будут тебе и доказательства. Надо ее задержать, а там разберемся, если тревога окажется ложной, перед ней извиняться, не переживай. А вдруг, она повторит подобное? Тем более, если она думает, что деньги до сих пор у тебя. Нет уж, давай с этим покончим раз и навсегда, – он уже начал набирать номер, но она протянула руку к его телефону и выхватила его.

– Нет, говорю тебе. Надо какой-то другой выход найти. Мне кажется, что тут не все так просто, а потом, с какой стати ей сознаваться? Мне кажется, что сейчас нужно занять выжидательную позицию. И не спорь, пожалуйста, надо и все, – Васса говорила так уверенно, что даже Сева, вдруг, решил прислушаться к ней.

– Тогда давай поставим к ней хотя бы прослушку, – предложил он.

– Это было бы здорово. Если мы никак не отреагируем, это вынудит ее, возможно, к дальнейшим действиям, но мы то уже будем в курсе ее планов, и если что, сможем вывести ее на чистую воду.

– Я бы не стал так рисковать, лучше сразу дать ей отпор и забыть про это, – снова стал настаивать Сева, всерьез обеспокоенный случившимся.

Но Васса была непреклонна, и он сдался. Но вначале, правда, она все же позволила ему сделать необходимые звонки, чтобы как можно скорее установить прослушку к Маргарите Порфирьевне и обсудить вопросы ее безопасности. Только после этого Сева успокоился и приступил к обеду. У Вассы, по правде сказать, тоже, к этому времени, разыгрался аппетит. Она решила, что все остальные вопросы, лучше обсудить с Севой во время десерта, поэтому, сейчас не стала отвлекать его разными расспросами и прочими не радостными новостями. Они вели отвлеченную беседу до тех пор, пока не принесли десерт.

– Ты еще не в курсе, – начала она, – вчера Герман попал в аварию, когда ехал вечером ко мне на встречу, чтобы подписать документы.

– В него тоже въехала Маргарита Порфирьевна? – иронизировал Сева.

– Не смейся, он в коме, и, по словам врача, из нее уже не выйдет.

– Извини, это ужасно, он же еще совсем молодой, неужели так все серьезно?

– Более чем.

– И что, совсем нет шансов на выздоровление?

– Врачи говорят, что абсолютно, и хотят отключить систему жизнеобеспечения.

Сева задумался и даже немного погрустнел.

Он был сильно удивлен этим известием, но успев повидать на своем веку слишком многое для обычного человека, он быстро отошел и решил разоткровенничаться с Вассой:

– А я ведь, признаться, тебя к нему дико ревновал, – сказал Сева, а потом добавил, – грешен, было дело, но парень он был хороший, что уж там говорить, поэтому я и боялся, честно говоря, что ты предпочтешь его мне.

– Поэтому и сообщил о нашей свадьбе? – решила вставить Васса.

– Да, – не стал скрывать Сева, поняв, что ей стало все известно. Он сказал ей прямо то, что думал и тем самым полностью удовлетворил ее любопытство и «поставил все точки над «и»:

– Ты ведь знаешь, моя дорогая, в любви, как и на войне – все способы хороши.

Таким образом, Васса уже получила ответ хотя бы на один из своих вопросов. Она теперь больше может не ломать голову над тем, зачем же Севе было говорить ребятам о том, что она выходит за него замуж. Она могла догадаться и сама об истинной причине такого поведения Севы, но теперь, узнав об этом, наверняка, успокоилась. Она была рада, что снова может доверять ему.

– Раз уж ты об этом заговорила, – лукаво начал он, – то может быть, я уже могу рассчитывать на твой положительный ответ? – спросил он ее, подумав, что не было бы счастье, да несчастье помогло, имея в виду Германа, и сделав вывод, что путь к ее сердцу теперь свободен.

Как бы не хотелось ей оттянуть время принятия окончательного решения, ситуация сложилась таким образом, что она вынуждена была покончить с этим раз и навсегда.

– Я буду откровенна с тобой, я не выйду за тебя замуж, прости, – прямо сказала она.

– Неужели я слишком стар для тебя?

– Не кокетничай, – сказала ему Васса, – ты сам прекрасно знаешь, что дело не в этом, и то, что быть на моем месте мечтали бы очень многие.

– Так в чем же тогда дело, почему нет тебя в их числе, Васса?

– Я, кажется, люблю другого человека, Сева.

– Я думал, что у меня только один конкурент – Герман, неужели, я просмотрел еще кого-то.

– Я его и имею в виду.

– Но ведь ты только что сказала, что … – Сева остановился, чтобы перевести дух. А она тут же его перебила:

– Но пока-то он жив.

– И сколько ты намерена ждать, моя дорогая?

– Не знаю, Сева, думаю, что достаточно долго.

– Значит, все-таки у него есть шансы на выздоровление?

– Нет, но я верю в то, что он поправится, я не знаю, как тебе это объяснить, но мне кажется, что он слышит, что я ему говорю…

Она замолчала, поймав на себе удивленный, если не сказать не понимающий ее, взгляд Севы. Хотя, он, конечно, не сомневался в том, что этот, несвойственный Вассе сентиментализм, быстро пройдет, и она снова вернется к здравым рассуждениям на этот счет. Поэтому, он решил не переубеждать ее сейчас, а выждать время, пока все само собой не закончится так или иначе, тем более, что он был не из тех, кто верит в подобные чудеса, он был просто настоящим реалистом. Да Васса и сама понимала, что находится в данный момент под впечатлением от недавно случившегося, поэтому ее и переполняет весь этот наивный сентиментализм.

– Хорошо, будем ждать вместе, – ответил он ей, – я могу что-нибудь сделать для него, может быть перевести его в другую больницу?

Вассе совсем не хотелось сейчас прибегать к помощи Севы, тем более, что это касалось Германа. Она была достаточно тактична, чтобы избавить Севу от забот о его конкуренте. Пусть даже эти заботы были бы от чистого сердца.

– Нет, сейчас его лучше не трогать, сейчас все зависит совсем не от врачей и не от больниц, сейчас все зависит только от него самого… и, может быть, чуточку от меня.

– Хорошо, – сказал Сева, а потом вдруг задумался и через мгновение произнес, – а ты полагаешь, то, что он попал в аварию, и то, что сегодня произошло с тобой – как-то связано между собой?

– А ты как думаешь? – ответила вопросом на вопрос Васса, так как это уже приходило ей в голову.

Сева задумался, а потом произнес:

– Не знаю, ну если с тобой, скажем, все понятно, Маргарита Порфирьевна имеет на тебя зуб, думает, что деньги у тебя. В принципе, она, действительно, могла предпринять подобный шаг, в надежде, что ты испугаешься и вернешь ей деньги, ну или просто испугаешься, и она получит от этого хотя бы моральное удовлетворение. Но что касается Германа, тут мне совсем не понятно чем она должна была руководствоваться. Во-первых, она не знает, что ты вернула ему деньги, поэтому, повода у нее, мстить ему, нет, а во-вторых, если у нее и был повод, мне кажется, что она бы просто припугнула его, как и тебя сегодня, и не стала бы заходить так далеко, это точно.

– А если вчера это вышло случайно, если она заказала припугнуть его, а исполнитель перестарался? Ты знаешь, сегодня, если бы не Саня – друг Германа, я думаю, что все бы закончилось горазда хуже. Ему пришлось кинуться прямо под колеса этого внедорожника, чтобы успеть меня столкнуть с места.

Хотя Сева и подумал, что участие Сани она слишком переоценивает, он не мог не отдать должное его поступку. На самом деле, Сева думал, что у Вассы просто разыгралось воображение после произошедшего с Германом, а сегодня, ее хотели просто слегка припугнуть, а она приняла это за покушение. Но это ни коим образом, не говорило о том, что он отнесся к проделке Маргариты Порфирьевны не серьезно. Он искренне хотел поскорей разобраться во всем этом, так как испытывал к ней чувства. И уж совсем не хотел, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Если бы вчера это вышло случайно, если бы исполнитель, как ты говоришь, перестарался, то сегодня, она уж точно не стала бы продолжать осуществлять свою затею. Зачем ей так подставлять себя? Да она бы была настолько напугана, что даже не смогла бы и думать сегодня о сведении с тобой счетов.

– Это точно, – немного поразмыслив, сказала Васса, – так что, ты думаешь, что это простое совпадение?

– Похоже, что так оно и есть. В любом случае, я сейчас организую прослушку, а там посмотрим. Да, и к тебе я человека приставлю, на всякий случай, тебе сейчас не безопасно ездить одной.

– Можешь считать, что у меня уже есть такой человек, поэтому я постараюсь не находиться одна вне офиса и дома. А если ты приставишь человека, то это сразу наведет Маргариту Порфирьевну на мысль, что я испугана и что ее замысел сработал. А если меня сопровождать будет мой знакомый, то это будет выглядеть вполне естественно.

– Я хотя бы могу узнать, человек-то он надежный?

– Надежный, Севочка, надежный.

– Ну, раз он спас тебе сегодня жизнь, значит, будем считать его надежным, – хитро улыбался Сева.

– От тебя ничего не скроешь, как ты узнал, что это Саня?

– О! Трудно было догадаться, похоже, у меня появляется еще один конкурент.

Да, кстати, не у меня одного, вот уж не думал, что Герман из моего конкурента превратиться в друга по несчастной любви, – иронизировал Сева.

– У тебя черный юмор, – подметила Васса, – а Герман, между прочим, может в любой момент умереть.

– Но пока-то он жив, – повторил Сева ее слова, не оставляя ей шансов на отрицательный ответ – не так ли, моя дорогая?

– Да, ты прав, конечно, – растерялась она, а Сева, намеренно, подведя ее к такому ответу, тут же вставил:

– Это ты по поводу себя и Сани?

Она, поняв, его уловку, ткнула его легонько в бок, и, специально нахмурив брови, сказала:

– Не манипулируй.

– Ты первая начала, моя дорогая.

В конце встречи, он пообещал Вассе, что поделиться сегодня с ней информацией, которую получит относительно Маргариты Порфирьевны и обязательно позвонит, даже не смотря на позднее время. Сева решил, что таким образом он сможет заодно проконтролировать Вассу, так как ему совсем не хотелось, чтобы сейчас в качестве своего телохранителя, она имела этого красивого парня, тем более, что, как она утверждает, он спас ей жизнь, а следовательно, она может почувствовать себя обязанной ему. А там… бог знает чем это может закончиться. Сева решил не продолжать эту логическую цепочку до конца, так как у него уже разыгралось по этому поводу достаточно бурное воображение. Он решил сконцентрировать свое внимание на вопросе безопасности Вассы, чтобы избавиться от мыслей, которые раньше были ему совершенно неведомы. В глубине души, он все еще не терял надежды, быть с Вассой. Не такой он был человек, чтобы так легко сдаться. Он решил запастись терпением и не говорить больше с Вассой о своих чувствах и планах в отношении ее. Он привык основательно подходить к решению любого вопроса, в том числе и личного характера, поэтому второго отказа от Вассы, он, попросту, не допустил бы.

В тот же день магазин и квартиру Маргариты Порфирьевны взяли на прослушку. А Сева пообещал, как выясниться что-либо, имеющее к ней отношение, он сразу даст ей об этом знать. Севой, также, был приставлен специальный человек, следивший за всеми ее перемещениями.

После встречи с Севой, Васса, как и обещала, позвонила Сане. Он признался, что уже начал беспокоиться по поводу ее долгого отсутствия. Васса поделилась с ним своими планами, которые только что обсудила с Севой, в отношении Маргариты Порфирьевны и получила полное его одобрение. Потом Васса предложила Сане встретиться завтра в полдень в больнице у Германа, а сегодня, сославшись на усталость и желание побыть одной, она сказала ему, что хотела бы поехать домой. На самом же деле ехать домой ей совсем не хотелось, она с удовольствием провела бы еще несколько часов в компании Сани, но она не хотела показаться ему назойливой, поэтому и сделала вид, что спешит. Саня же никак не хотел отпускать ее сегодня так рано, поэтому всеми силами старался задержать у себя. Она, поняв это, позволяла ему увлечь себя всевозможными рассказами и хитрыми уловками. Он был рад, что у него получается развлечь ее должным образом, и он старался еще сильнее произвести на нее впечатление.

Так они заговорились до позднего вечера. Саня напросился проводить ее, и она согласилась, так как было уже совсем поздно. Нет, она совсем не боялась темноты, просто он был очень настойчив, а ей, как раз, именно сегодня, хотелось иметь компанию.

Его проводы со стороны выглядели очень забавно. Васса ехала на своем автомобиле первой. Саня же на своем автомобиле ехал вслед за ней, только иногда он прибавлял скорости, чтобы поравняться с ней и посмотреть в тонированное стекло, за которым ему не было ничего видно, но он знал, что она его видит, так как дорога была хорошо освещена. Ее это очень забавляло.

Вдруг, она потеряла из виду свое сопровождение. Она подумала, что Саня просто отстал от нее на светофоре. Васса поехала медленнее, но автомобиля Сани так и не было видно. В голове ее мелькнула мысль, что в свете последних событий, он мог пропасть совсем не случайно. Почти совсем поверив в то, что с ним что-то случилось, она увидела, как быстро догоняет ее Саня. Его автомобиль ехал на огромной скорости, пока не поравнялся с автомобилем Вассы. В этот раз она опустила стекло, и он увидел ее вопросительный взгляд. Саня опустил на ходу стекло, которое располагалось рядом с соседним сидением и протянул через него Вассе огромный букет цветов. При этом их автомобили ехали, поравнявшись, на достаточно приличной скорости. Ехавшим навстречу автомобилям приходилось слегка уходить вправо, чтобы объехать автомобиль Сани, но он не обращал на это внимание, и это тоже импонировало Вассе. Ей нравились мужчины, способные на небольшие безрассудства. Тем не менее, ей хотелось, чтобы он скорей вернулся на прежнее место, поэтому она протянула руку и взяла цветы. Было видно, что она обрадована. Она, действительно, была приятно удивлена поступком Сани. Васса вдохнула аромат букета и посмотрела в зеркало заднего вида. Увидев там автомобиль Сани, она улыбнулась, хотя знала, что увидеть он этого не сможет. Просто, ему удалось сделать ей настолько приятный сюрприз, что впервые за последнее время, она почувствовала себя вполне счастливой.

Пока Васса весело проводила время, Сева занимался обеспечением ее безопасности. Он несколько раз справлялся о том, не удалось ли с помощью прослушивания узнать что – нибудь важное о Маргарите Порфирьевне. Но ему упорно отвечали, что ничего интересного для него узнать не удалось.

Наконец, когда было уже совсем поздно, Севе позвонили и сообщили, что на сегодня прослушивание закончено, так как в такое время его продолжение не имеет смысла. Его результаты вряд ли можно было назвать положительными, так как остаток дня Маргарита Порфирьевна провела в магазине, в девять вечера она поехала прямиком домой, в контакты ни с кем, кроме работников магазина и поставщиков не вступала. Да и о Вассе она вообще ни разу не упоминала.

«Вот хитрая шельма, как маскируется, а с виду и не скажешь», – подумал о ней Сева после того, как он все это выслушал. У него мелькнула в голове мысль, что она догадывается, что ее могут прослушивать, поэтому специально ничего не говорит о Вассе, чтобы не выдать себя. Он решил, что Вассе, было бы не плохо завтра, встретиться с ней под каким-нибудь предлогом и посмотреть на ее реакцию, возможно, тогда она себя как-то проявит. Например, потребует вернуть деньги, намекнув, что иначе, Вассе не поздоровится. Хотя, конечно, если Васса решит, что это для нее безопасно. Сам же Сева считал, что Маргарита Порфирьевна не будет учинять расправу над Вассой так открыто, посреди белого дня, даже, если она и вынашивает такие мысли, то предпочтет это сделать в другой время.

Он позвонил Вассе, зная, что она ждет звонка от него в любое время, чтобы поделится своими соображениями на этот счет, а заодно рассказать, что результатов от прослушивания им пока получить не удалось. Он набрал номер ее домашнего телефона, но не дождавшись ответа, понял, что ее до сих пор нет дома. Это ему было достаточно странно. Он позвонил ей на мобильный телефон, когда она уже подъезжала к своему дому в сопровождении Сани. Она ответила на звонок Севы, не маскируя своего приподнятого настроения. Узнав, что ее провожает Саня, Сева расстроился, но вида не показал. Сева предложил ей перенести их разговор на более позднее время и поговорить с ней, когда она уже будет дома. Но Васса сказала, что не сможет вытерпеть столько времени и попросила, чтобы Сева прямо сейчас поделился с ней всеми новостями. Он согласился и обстоятельно рассказал ей о результатах прослушивания и о том, что хотел бы предложить ей встретиться с Маргаритой Порфирьевной. Как не странно, но Васса совсем не удивилась и не расстроилась, что ничего не удалось узнать. И ей, между прочим, тоже, пришла в голову эта же идея, относительно встречи с Маргаритой Порфирьевной. Она придумала следующее: она скажет, что, якобы, Герман тогда приехал к ней на встречу и подписал документы на разъединение площадей, и, осталось их подписать только Маргарите Порфирьевне, таким образом, будет точно известно, причастна ли она к произошедшей с ним аварии, ведь, если она ее подстроила, то точно знает, что встретиться с ним Васса тогда не могла и под любым предлогом, документы она не подпишет, подумав, что Васса затеяла очередную аферу. А может быть, она сразу выдаст себя, начнет угрожать Вассе и требовать вернуть деньги. Тем лучше, тогда они точно будут знать своего врага и смогут обеспечить безопасность. Васса рассказала Севе о своих мыслях на этот счет, и они решили, что Васса с самого утра, отправится к Маргарите Порфирьевне, зная, что та приходит в магазин рано.

Сева с трудом сдерживал свои эмоции по поводу затянувшихся проводов Вассы Саней, но никак не выдал их. Как бы ему не хотелось, чтобы они сдружились, повлиять на этот процесс, он пока не мог, поэтому и решил, что сейчас ему следует выждать время, правда слишком затягивать с ожиданием, он намерен тоже не был. В разговоре с Вассой он был дружелюбен, но никаких чувств не проявлял, чем заставил ее задуматься над своим отказом ему. Но сегодня у нее было слишком хорошее настроение, поэтому эта маленькая деталь, хоть и пришлась ей не по вкусу, но окончательно расстроить ее не смогла.

Сева, же после разговора с ней помрачнел, но не долго думая, быстро нашел утешение в объятиях первой подвернувшейся из его многочисленных подружек.

Васса, закончив разговор с Севой, была уже возле своего дома. Саня помог ей выйти из автомобиля и увидев, что она чем-то озабочена, спросил об этом. Она рассказала ему о звонке Севы и о том, что прослушивание Маргариты Порфирьевны не дало результата, и о том, что завтра она поедет к ней сама. Саня предположил, что это затея небезопасна и предложил, как всегда, сопровождать ее, но Васса возразила ему, сказав, что поедет одна, по тому, что его домыслы относительно опасности преувеличены. Немного поразмыслив, Саня согласился с ней, но все равно сказал, что желает составить ей компанию. Васса поразмыслила и решила, что Саня достаточно умен и наблюдателен, и возможно, что ему удастся заметить что-то особенное в поведении Маргариты Порфирьевны, что не удастся разглядеть ей. Она пообещала ему подумать над его предложением, чем вселила в него надежду на продолжение завтра общения с ней. Он проводил ее до квартиры, они еще немного постояли. Саня, конечно, понимал, что зайти она его не пригласит, но в глубине души у него все-таки была надежда… Она не пригласила…, но зато, согласилась, чтобы завтра он поехал вместе с ней к Маргарите Порфирьевне.

Маргарита Порфирьевна была уже на месте, когда Васса с Саней приехали к магазину. Они застали ее за чаепитием. В одной руке Маргарита Порфирьевна держала большую пивную кружку, которую использовала в качестве чайной чашки, в другой руке она держала продолговатый сухарик, который вначале обмакивала в чай, а только потом надкусывала. Увидев Вассу и Саню, Маргарита Порфирьевна совсем не растерялась, а приняла их, как ни в чем не бывало, даже предложила чаю.

«Ага, – подумала Васса, – значит точно это ее рук дело, перестаралась, а теперь хочет замести следы, раз строит из себя саму любезность».

Когда Васса рассказала ей о цели своего визита, Маргарита Порфирьевна, без всяких вопросов, подписала все документы и даже была обрадована, что, наконец – то, это все закончится, и она попытается забыть об этом, как о страшном сне.

«Значит точно, перестарались они со мной, и она решила пойти на попятную, как – будто она здесь не при чем. А про Германа, она, скорей всего, и действительно ничего не знает, иначе не стала бы подписывать документы. Значит, получается, что Герман просто торопился ко мне на встречу, не справился с управлением, просто несчастный случай, да, скорее всего так оно и есть», – думала Васса.

Ей было очень удивительно то, как держалась Маргарита Порфирьевна. И если это все, действительно, ее проделки, то в ней пропадает талант актрисы. О таких артистических способностях мечтала бы и сама Васса. Саня решил задать Маргарите Порфирьевне несколько наводящих вопросов относительно Германа, покупки магазина, планов на будущее, но на все вопросы Маргарита Порфирьевна отвечала совершенно спокойно и уверенно. При беседе с ней не возникало и мысли, что она говорит не то, что думает.

Саня в артистический талант Маргариты Порфирьевны не верил, поэтому сразу решил, что она, скорее всего, никакого отношения к произошедшему с Германом не имеет. Он поделился с Вассой своими соображениями на этот счет в то время, как Маргарита Порфирьевна не на долго вышла, чтобы уладить какой-то срочный вопрос с одним из поставщиков.

Васса согласилась с Саней и предложила ему подождать ее на улице, чтобы тем самым дать Маргарите Порфирьевне возможность разоткровенничаться с ней, по поводу покушения, если это, конечно, входило в ее планы.

Но Маргарита Порфирьевна ничем себя на этот раз не выдала, хотя их беседа после ухода Сани, стала носить, действительно, более непринужденный характер. Маргарита Порфирьевна была с Вассой не груба, но и не особенно ласкова. Выражение ее лица было совершенно спокойно и безмятежно. Была она совершенно трезвой, в магазине, по-прежнему, было полно покупателей, также Маргарита Порфирьевна периодически покрикивала на неповоротливых продавцов.

Она, даже, предложила бы Вассе остаться на обед, задержись та подольше, хотя, чувствовалось, что на Вассу она в душе до сих пор зла. Но Васса просто так сдаваться не собиралась и, разумеется, просто так всего этого оставлять не хотела. Ведь врагов, которые могли бы подстроить наезд этого ужасного автомобиля, у нее кроме Маргариты Порфирьевны не было. Хотя она и делала вид, что ничего не произошло, и вела себя, как ни в чем не бывало, в душе ее кипели настоящие страсти.

«Ну, ничего, – думала Васса, – по крайней мере, мы знаем, что к аварии Германа, ты, скорее всего, отношения не имеешь, и это уже хорошо, а о том, что произошло со мной, поговорить нам еще предстоит, у меня время есть, я подожду, пусть, сегодня тебе и удалось продержаться, все равно проговоришься рано или поздно».

Не смотря на то, что Маргарита Порфирьевна никак себя не выдала, Васса не отчаивалась. Отрицательный результат – тоже результат. По крайней мере, раз Маргарита Порфирьевна пошла на попятную, то Вассе можно расслабиться. В любом случае, ее разговор с Маргаритой Порфирьевной никак не способствовал повторениям на Вассу новых нападений.

После встречи с Маргаритой Порфирьевной, Васса тотчас хотела поделиться этой мыслью с Саней, который ждал ее в автомобиле.

После того, как она высказалась, Саня рискнул предположить, что Маргарита Порфирьевна не имеет никакого отношения к наезду на Вассу. Васса не на долго задумалась, анализируя сказанное Саней, но согласия своего с ним, она не продемонстрировала. Она была убеждена, что наезд – это затея ни какого иного, как Маргариты Порфирьевны, хотя, к случившемуся с Германом, она, судя по всему, действительно, не причастна.

– Не понимаю, – сказал он, – если она все – таки имеет отношение к этому наезду, то как тогда можно объяснить ее сегодняшнее поведение, если начинаешь что-то делать, то доделывай до конца, сказала «А», говори и «Б», почему она так странно себя ведет?

– Думаю, что она попугала меня и успокоилась, а теперь хочет сделать все возможное, чтобы скрыть свою причастность к этому, или просто испугалась, что, увлекшись мщением мне, слегка перестаралась, это ты допускаешь?

– Черт ее знает, вас женщин не поймешь, – сказал он с досадой, но, тут же, испугавшись своими словами обидеть Вассу как представительницу слабого пола, извинился перед ней, уточнив, что она является исключением из правил.

– Да все правильно вы говорите, не извиняйтесь, по тому, что так оно и есть, – к его удивлению ответила Васса, что еще раз доказывала, что она, действительно, особенная женщина, раз про себя, в том числе, заявляет такое.

– И все-таки, я бы никогда не подумал, что Маргарита Порфирьевна способна так маскироваться. И если бы мне сказал об этом кто-то другой, я бы не поверил.

– Я и сама удивлена не меньше, но факт остается фактом.

– Может быть, она вообще так и не проговориться, что это ее рук дело?

– Вполне возможно, но пару деньков мы ее, все-таки еще послушаем, чтобы знать наверняка, что больше она не замышляет ничего подобного.

– А потом?

– Сама пока не знаю, вначале, я так была на нее зла, а сейчас, после встречи с ней, куда-то вся злоба улетучилась, не знаю, что со мной происходит в последнее время, – Васса задумалась, а потом добавила, – если она больше ничего не замышляет и решила пойти на попятную, тогда я, наверное, просто поговорю с ней и выясню, чего она хотела добиться, может быть придется пожурить немного непосредственного исполнителя, посмотрим.

Погода сегодня резко изменилась в худшую сторону,небо было затянуто серыми тучами, накрапывал дождь, хотя еще вчера светило солнце. Подобное изменение было закономерно, ведь на дворе уже стоял октябрь.

После встречи с Маргаритой Порфирьевной, Васса и Саня направились в больницу, чтобы навестить Германа. На сердце у того и у другого было не спокойно, хотя они не говорили об этом вслух, но каждый из них понимал, что рано или поздно им все – таки придется принимать решение об отключении системы жизнеобеспечения. Но сейчас они изо всех сил гнали от себя эту мысль.

Они дошли до палаты Германа и остановились перед самым ее входом, по тому, что услышали, как их окликает врач.

Он подошел к ним и, поздоровавшись, снова спросил, не передумали ли она по поводу отключения системы. Но Васса с Саней, снова, уверенно ответили, что не передумали, тогда врач сказал, что сегодня третьи сутки, как Герман в коме, и его мозг постепенно умирает, потом он снова настоятельно просил обдумать его слова и в конце добавил:

– И если чуда не произойдет, а я уверяю вас, что так оно и будет, то дальнейшее подключение Германа к системе жизнеобеспечения просто не имеет смысла.

– Я поняла, что вы имеете в виду, я не сторонница пассивной эвтаназии, но обещаю подумать над вашими словами. Поговорим позже, а сейчас мы бы хотели его увидеть, если вы, конечно, не против, – сказала Васса и они с Саней зашли в палату.

Герман по-прежнему оставался неподвижен. Все выглядело точно так же, как и в их предыдущий визит к нему.

– Привет, дружище, – Саня потрепал его по волосам, – все лежишь? Пора просыпаться, – пытался он шутить.

Васса подошла к Герману и взяла его за руку. На нее снова нахлынули чувства к нему. Возможно, это было чувство жалости, которое Васса упорно принимала за любовь. Во всяком случае, она уже не могла справиться со своей сентиментальностью, и по ее щекам покатились слезы. Саня, увидев это, подошел к ней и положил руку на плечо:

– Не надо, Васса, прошу вас. Она перестала плакать и он, наклонившись к ней, сказал:

– Я оставлю вас.

Оставшись с Германом наедине, Васса дала волю чувствам, она положила свою голову на грудь Германа и разрыдалась:

– Почему, почему так все вышло, почему это случилось именно с тобой? Ты должен бороться за жизнь, я знаю, ты меня слышишь, ну постарайся очнуться. Герман, я прошу тебя. Меня вчера чуть не сбил огромный внедорожник. Я постоянно думаю о тебе, мне так тебя не хватает.

– Внедорожник? Тебя чуть не сбил? Что ты говоришь, слава богу, с тобой все в порядке. Да уж, действительно, нельзя мне здесь валяться, да я и сам не хочу, только, почему-то у меня никак не получается очнуться, оказывается это очень сложно сделать. Это ужасно, как в страшном сне, хочешь проснуться и не можешь. Нужен какой-то толчок, что – ли. Это невозможно описать словами. Мне страшно, Васса, а вдруг у меня это никогда не получится, – мысленно делился он с ней своими переживаниями.

А она продолжала плакать. Ее слезы капали на его грудь. Он безумно хотел успокоить ее, встать, обнять, прижать к себе, но вынужден был оставаться неподвижным и безмолвным, если бы он мог, то разрыдался бы сейчас вместе с ней, но это, к сожалению, было ему не под силу. Так ее, лежащую на груди Германа и застал Саня, когда вошел обратно в палату.

Он аккуратно поднял ее и вывел в коридор.

– Может быть нам, действительно, подумать над тем, что сказал врач? Я и сам начинаю сомневаться, когда вижу, как вы мучаетесь? Мне больно видеть, ваши переживания.

– Я хочу как-то помочь ему прийти в себя, но у меня ничего не получается, а наоборот, я делаю только хуже. Я не хочу сейчас ничего решать, отвезите меня домой, пожалуйста.

Она успокоилась только тогда, когда они покинули здание больницы и сели в автомобиль. Васса не хотела ни кого видеть, она решила, что сегодня ей лучше всего остаться одной. Саня не стал ее утомлять на этот раз своим присутствием и послушно выполнил ее желание.

Ну а Герман, после того, как его покинули Васса и Саня, делал многократные попытки пересилить себя и очнуться, но все было бесполезно и, внешне, он оставался совершенно неподвижным.

Вдруг, он почувствовал какой-то странный холод, затем в коридоре он услышал чьи-то шаги.

«Кто это еще ко мне пожаловал», – подумал он.

И действительно, через мгновение к нему зашли двое мужчин, один из них был врач, Герман сразу узнал его по голосу, а вот второй мужчина был Герману не знаком, и именно от него веяло этим странным холодом.

Мужчины встали возле кровати Германы и, будучи в полной уверенности, что он их не слышит, а соответственно, не обращая на него никакого внимания начали свой разговор.

– Почему он до сих пор жив? – спросил незнакомец.

– Мне нужен еще один день, и я все улажу, они уже вот – вот дадут согласие на отключение системы, подпишут бумаги, они в полной уверенности, что он безнадежен, родственников у него нет, никто копаться дальше не будет, и тогда все будет выглядеть так, что комар носа не подточит, – ответил врач.

– Смотри, а то мой заказчик уже начинает нервничать, времени у нас мало, но день я тебе дам, но только один день, запомни, и если не удастся все обставить так как ты хочешь, то тебе придется просто ввести ему один из своих препаратов, а им скажешь, что он сам умер.

– Это рискованно, а что если вскрытие…

– А если он оживет, тогда ты сам окажешься на его месте, – резко оборвал его незнакомец, а потом, посмотрев на Германа, добавил, – ведь что-то колешь ты ему сейчас, что он не может пошевелиться.

– Хорошо, что быстро привезли его именно ко мне, пока он был без сознания, а то бы вряд ли мне удалось потом, придумать все это с комой.

– Да, тогда я действовал, в отличие от тебя, наверняка, ты ведь в курсе, я итак уже потратил слишком много времени, чтобы наконец-то подстроить эту аварию, но парень оказался на редкость живуч, но я предвидел и подобный исход, поэтому сделал все, чтобы первой на месте аварии оказалась твоя машина скорой помощи, и ты знал, на что идешь, поэтому день, только день, больше ждать не могу, – сказал незнакомец врачу, а потом добавил, – еще бабу эту, с которой дела он сейчас крутит, убирать надо, ладно, вначале с этим разберемся, а потом за нее возьмусь.

Мужчины вышли из палаты, а Герман, прекрасно слышав все, о чем они говорили, начал это анализировать, как раз сейчас, когда тело его оставалось неподвижным, голова работала особенно хорошо:

– Так, значит, авария была подстроена, но кем и зачем? Совершенно не понятно. Я не в коме, странно, я был в полной уверенности, что в коме, хотя я слышу, о чем говорят, не могу двигаться, чертовщина какая-то, что же он мне такое колет, что я, действительно, одной ногой на том свете. Один день, у меня остался один день, какой кошмар. Но, самое ужасное, что они хотят убить Вассу, она, как раз, и есть тот человек, с которым у меня сейчас общие дела, значит, внедорожник, о котором она говорила и который только чудом ее вчера не сбил, это тоже их рук дело. Ее точно хотят убить, и это один и тот же человек, кто бы это мог быть. Чего же я здесь лежу, надо срочно ее предупредить, да и свою шкуру спасать быстрей надо. Мне нужен был какой-то толчок, вот получил, но, похоже, мне этого не достаточно?

      Васса, вернувшись домой, не раздеваясь, легла на кровать. Видимо, нервное перенапряжение дало о себе знать. Ей нужно было, как следует, отдохнуть. За последнее время, ей все эти окружавшие ее персонажи порядком надоели и она просто – на просто не хотела их видеть, поэтому намеренно отключила свои телефоны и легла спать. Она была утомлена их чрезмерной опекой, переходящей в назойливость, это касалось Сани и Севы. К Герману же наоборот, чувства ее снова усилились, но здесь ей оставалось только ждать и надеяться на чудо, что она и делала.

Герман же промучился до позднего вечера, пытаясь разгадать, кто хочет с ним и с Вассой расквитаться. А самое главное – за что.

Его размышления прервал поздний визит врача, который был уже изрядно пьян. Он завалился к Герману в палату с полупустой бутылкой виски и плюхнулся на кровать. Потом он начал разговаривать не то сам с собой, не то с Германом:

– Составишь мне компанию? Ха-ха-ха, у тебя скорей всего уже больше никогда не представиться такой возможности, – он отхлебнул виски и продолжил, – я сейчас на тебе испытываю свой новый препарат, это уникальное средство, я настоящий гений по этой части, – он снова отхлебнул виски, – одно мне не дает покоя, что ты чувствуешь, находясь под его воздействием, если что – то чувствуешь вообще, ха-ха-ха, слышишь ли ты? А вот мы это сейчас и проверим, ха-ха-ха. Я введу тебе сегодня другое лекарство, и, примерно через час, твоя правая рука сможет дотянуться до рта. Я вложу тебе в руку еще один препарат, который вернет твою подвижность, если ты его проглотишь. А я понаблюдаю за тобой. Если ты слышишь, то обязательно захочешь его проглотить ха-ха-ха. А завтра ты все равно умрешь, но зато я продвинусь на один шаг в своих исследованиях. Вернее на два, я ведь еще и понаблюдаю, как к тебе будет возвращаться подвижность.

Он, действительно, вложил в руку Германа какую-то пилюлю. Потом, набрав в шприц какой-то жидкости, ввел ее Герману и стал пристально смотреть на него, периодически отвлекаясь только за тем, чтобы сделать очередной глоток виски. Герман же, все это прекрасно слышав, понимал, что сейчас – то снова в его, пока еще, жизни настал такой момент, когда уже кажется, что все кончено. Глаза Германа были закрыты, но он почему – то чувствовал, как врач пристально смотрит на него.

Прошло около пятнадцати минут. Герман начал чувствовать в правой руке легкую дрожь. Это еще раз подтверждало то, что врач не шутил. Герман видел, как слипаются глаза врача, под действием алкоголя. Прошло еще пятнадцать минут. Герман чувствовал, что уже вот-вот сможет пошевелить рукой. У него в душе затеплилась надежда, что, может быть, пока врач спит, он получит шанс на спасение. Но вдруг, неожиданно в кармане врача зазвонил мобильный телефон. Он моментально проснулся. Взглянул на Германа, который продолжал лежать неподвижно, достал телефон. Оказалось, что кто-то просто ошибся номером, врач выругался, посмотрел на часы, протер глаза руками и снова уставился на Германа. Теперь Герман думал, что какой – то ошибочный звонок все испортил и лишил его последней надежды. Он был просто вне себя от ярости. Но тут он почувствовал, как – будто ток пустили по его правой руке, и он понял, что теперь может пошевелить рукой. Врач продолжал на него пристально смотреть. Герман лежал неподвижно, не желая себя выдавать. Через некоторое время, врач снова решил выпить виски, в бутылке оставался последний глоток, и чтобы его сделать, врачу пришлось запрокинуть голову назад и на какое-то время отвлечься от Германа. Герман, моментально сообразив, что больше случая не представиться, незаметно для врача выпить пилюлю, быстро поднеся руку ко рту. Врач тем временем допил содержимое бутылки и швырнул ее в угол палаты. Потом он взглянул на Германа, и, увидев, что тот до сих пор лежит неподвижно, снова посмотрел на часы. А Герман уже чувствовал, как подвижность возвращается к нему, одновременно с этим, он перестал слышать мысли врача. За последние три дня он уже привык к своим новым умениям, поэтому сейчас испытывал даже некий дискомфорт.

Наконец врач сказал вслух:

– Почему же ты не двигаешься? Неужели я перепутал лекарство? Ну ничего, сейчас я пойду и наберу в шприц еще одну дозу и на этот раз уж не ошибусь и мы с тобой продолжим наш опыт, не скучай тут без меня, я скоро.

Он вышел из палаты, и Герман тут же вскочил с кровати. У него сильно закружилась голова, он чуть было не упал. В ногах была сильная слабость, но он, что было сил, поковылял прочь, обернувшись простыней.

В больнице в это время почти не было врачей, пациенты спали, ему без труда удалось прошмыгнуть мимо поста дежурной медсестры, которая тоже спала, а возле нее на вешалке висели несколько белых халатов для посетителей. Ему, проходя мимо, удалось стащить один халат и надеть его на себя вместо простыни. Едва он успел миновать коридор и выйти на лестницу, как из своего кабинета вышел врач, чтобы вернуться в палату. Таким образом, они разминулись, и Герман через минуту был уже у выхода из больницы.

Герман собрал остаток сил и побрел к дому, где жил Саня. Его путь лежал через широкую липовую аллею. Когда силы совсем покидали его, он наваливался на встречающиеся деревья, которые стояли вдоль этой аллеи. Таким образом, короткими отрезками, он преодолевал расстояние от больницы до дома Сани, который, к счастью, жил совсем рядом. На улице было темно. Фонари, когда-то освещавшие эту аллею, были давно разбиты, поэтому Герман с трудом мог различать то, что встречалось ему на пути, единственное, что он видел, это были стоявшие вдоль деревья и пар, который образовывался при его выдохе. В его лицо дул холодный октябрьский ветерок, который придавал ему сил. Он с жадностью вдыхал его открытым ртом, совсем не боясь простудиться. Да разве страшен был ему сейчас холод! Он его почти не чувствовал. Если бы не этот пар, который образовывался, когда Герман делал выдох, он вообще бы не думал о том, что на улице так холодно.

Уже через четверть часа, он стоял возле Саниной квартиры. Хотя Герман был очень слаб, ему удалось собраться с силами и подняться до квартиры Сани. Ему оставалось только поднять руку и позвонить в звонок. Но он чувствовал, что не может этого сделать. Так он простоял около минуты, глядя на этот звонок и навалившись на дверь. Потом Герман что было сил потянулся к звонку и ему удалось сделать легкое нажатие. Он услышал, неуверенный звук звонка.

Саня уже лег спать, но все ворочался и никак не мог заснуть, поэтому, не смотря на то, что звонок получился очень слабым, он услышал его. Он подумал, что это решили навестить его ребята, а может быть и сама Васса, и поспешил открыть дверь. А Герман тем временем совсем обессилел, он навалился на дверь Саниной квартиры и закрыл глаза, поэтому, когда Саня открыл ему дверь, Герман просто-напросто рухнул на него. Саня хотя и испугался от неожиданности, но успел его подхватить. Герман поднял голову и взглянул на Саню.

– 

О, боже, Герман, это ты? – не веря своим глазам, спросил Саня.

Но Герман был не в состоянии от усталости много говорить, он только слабо улыбнулся и кивнул головой. Саня помог ему дойти до дивана, который стоял в гостиной и был излюбленным местом отдыха Германа во время его прежних визитов к Сане.

Саня подложил подушку, чтобы Герман мог поудобнее расположиться. Обстановка в доме Сани была привычна для Германа, поэтому тут он смог наконец перевести дух и расслабиться. Саня присел рядом с Германом и какое-то время пристально смотрел на него, не веря до сих пор своим глазам. Вид у Германа, прямо скажем, был не самый лучший. Он был обросший. Под глазами его были темные круги, чувствовалось, что он очень устал.

– Почему ночью? Ты вышел из комы? Я сейчас вызову скорую помощь, – засуетился Саня.

Но Герман сильно сжал Санину руку, как бы задерживая его и, негромко произнес:

– Ни в коем случае.

Саня понял, что что-то не так и вопросительно посмотрел на Германа. Наконец, Герман сказал:

– Где Васса? Ей грозит опасность, – он перевел дыхание и продолжил, – надо ее срочно предупредить.

– Я сейчас позвоню ей, – Саня взял телефон, еще не успев опомниться от визита пришедшего в себя Германа.

– Авария, кома и наезд на нее были подстроены. Кто-то всерьез за нас взялся.

– А кто подстроил все это, давай сразу ей скажем, – предложил Саня.

– Я не знаю кто это. Пусть будет очень осторожна.

– Я привезу ее сейчас сюда, и ты все расскажешь.

– Да. Ей не стоит ехать одной.

Саня набрал номер Вассы, она спала, ему пришлось ее разбудить, это он понял по ее сонному голосу. Но она, услышав его голос, сразу взбодрилась и на его извинения, ответила, что все в порядке, что он ее совсем не потревожил.

– Васса, Герман у меня, – выпалил он сразу, – он сбежал из больницы.

– Саня, это не удачная шутка, – сказала Васса.

– Я не шучу, я могу дать ему трубку, хотя он очень слаб, но пару слов сказать сможет, – ответил Саня и передал Герману трубку.

– Привет, – раздался в трубке голос Германа.

– Не может быть, Герман, это действительно ты? – узнав его голос, залепетала Васса, – как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?

– Да, да, все хорошо, – ответил Герман.

– Я сейчас приеду.

– Саня за тобой заедет.

– Да я сама быстрее…

– Нет, – перебил ее Герман, потом добавил, – нет, Васса, пусть Саня, ты без него не уезжай.

– Что – то случилось, Герман?

– Я все расскажу здесь, когда ты приедешь, пока ни кому не звони и ничего не говори. Саня уже выезжает. До встречи, целую, – разговорился Герман.

Саня помог ему побриться и навел в ванну воды.

После ванны Герман стал выглядеть лучше, и теперь ему можно было встречаться с Вассой.

Саня уехал. Герман моментально заснул. Прошло время, и вернулся Саня, привезя с собой Вассу.

Она, не смотря на то, что Герман спал, бросилась к нему и разрыдалась, он проснулся, и, увидев ее рядом, наконец, обнял обеими руками. Саня не стал им мешать и отправился на кухню, чтобы заварить чай и сообразить что-нибудь перекусить на скорую руку.

– Как же я давно мечтал обнять тебя, Васса, – прошептал он и по щеке его, тоже, покатилась слеза.

– Я так рада, что ты пришел в себя, Герман, я верила, что ты выкарабкаешься, и очень ждала этого, я умоляла тебя, чтобы ты поскорей выздоравливал, – сказала она.

– Я знаю, Васса, – ответил Герман, – я все знаю, я слышал каждое твое слово, чувствовал каждое твое дыхание и каждый раз ждал с нетерпением встречи с тобой.

Зашел Саня и принес всем чай с бутербродами. Васса, размешав в чашке сахар, поднесла ее к Герману:

– Выпей чаю, тебе надо набираться сил.

Он приподнялся и сделал несколько глотков.

– Молодец, а теперь тебе надо немного перекусить, открывай рот, я буду тебя кормить, – сказала она, взяв в руку бутерброд с икрой.

Он послушно съел бутерброд и запил его чаем. На ее лице появилась довольная улыбка. И Герман, улыбаясь ей в ответ, снова прилег. Он подумал, что ради этого момента был бы готов пройти снова все то, что с ним произошло, лишь бы дождаться его. Васса сидела рядом, а Саня сел напротив них.

Немного помолчав, Герман, взяв ее за руку, начал рассказывать про то, что с ним только, что произошло, про незнакомца, про врача, про то, что ему удалось услышать, и про то, что Васса должна быть сейчас особенно осторожна, по тому, что наезд на нее внедорожника, произошел неслучайно. В общем, он рассказал все, что ему было известно. Он изредка делал передышки. В это время, его никто не перебивал, все молча ждали, когда он продолжит. И он продолжал. Его рассказ был сбивчивым, но Васса с Саней его прекрасно понимали. Спешить им было некуда, поэтому они и не торопили Германа.

Когда Герман рассказал все, Саня сказал:

– Надо обратиться в милицию, пусть задержат врача.

Герман рассмеялся:

– Кто мне поверит, да и потом, ты что, Сань, не знаешь нашу милицию? Теперь, самое главное, – продолжал он, – выяснить, кому это все надо, кто заказчик, и чем мы вызвали у него такую немилость, у тебя есть какие-нибудь предположения, – спросил он у Вассы.

– Да, – ответила Васса, – мы уже и прослушку к ней поставили, ждем, что будет дальше, но, скорее всего, она больше ничего предпринимать не будет, поэтому успокойся, нам ничего не угрожает.

– Ты это о ком, родная? – не понял Герман.

– О Маргарите Порфирьевне, конечно, – ответила Васса и пояснила, -ведь именно у нее, как ни у кого другого, есть мотив, согласен?

Герман на минуту задумался и сказал:

– Я думаю, что все гораздо серьезнее.

Тут вмешался Саня:

– Действительно, предположим, что аварию, не смотря на подписанные документы, подстроила Маргарита Порфирьевна, но зачем ей понадобилось, чтобы его прикончили в больнице, да еще и так срочно? Тем более, она думает, что деньги у Вассы, да и ты сама говорила, – обратился он к Вассе, что ведет она себя как ни в чем не бывало, так может быть она вообще здесь ни при чем?

– Не знаю, – задумалась Васса, – но тогда кто?

– Вот это мы и должны выяснить, – сказал Герман, и добавил, – а Маргарита Порфирьевна, я думаю, что не имеет к этой истории ни малейшего отношения, хотя, с другой стороны, исключать это на сто процентов, я бы не стал.

– Надо завтра же, в первую очередь, найти этого врача, – предложил Саня, – а что, увезем его куда-нибудь, да поспрашиваем, с пристрастием, обо всем.

– Ну, к чему нам криминал, – возразила Васса, – я устрою то же самое, что предложили вы, Саня, допрос с пристрастием, но совершенно законным путем.

– Может быть, тот человек, которого ты хочешь попросить об этом, и есть заказчик, тебе не приходила в голову такая мысль, Васса, – спросил ее Герман.

– Нет, Севе можно доверять на сто процентов. Он не Отелло, поверьте мне. А потом, зачем ему меня убивать? И даже если он хотел бы это сделать, то у него имелась масса более простых способов.

– Тоже верно, – согласился Саня.

– Ах, простите, – ехидничал Герман, ревнуя Вассу к Севе, – что я позволил себе говорить такое о вашем женихе.

Она, поняв это, тоже решила поиронизировать и сказала Герману с улыбкой:

– А говорил, что все слышал, когда был в больнице, выходит, ты слышал только выборочно, а?

Она наклонилась к нему и, поцеловав, добавила:

– Сева, просто мой хороший друг и ничего больше, и оставим это, хорошо?

Герман смягчился, хотя так ничего ей и не ответил.

– Значит, решено, завтра с утра займемся врачом, а там посмотрим, раз других предположений нет, – подытожил Герман.

Они посидели еще немного, поразмышляли. И все – таки вариант с Маргаритой Порфирьевной, никак сюда не подходил. Надо было искать еще кого-то, кто был бы заинтересован в гибели Вассы и Германа. Но сколько бы они сегодня не бились в догадках, ничего им придумать так и не удалось. Они решили отправиться спать, по тому, что утро вечера – мудренее.

– Я постелю Вам, Васса, в моей спальне, а сам лягу здесь, – сказал Саня.

Она отправилась в ванную.

– Интересно, а куда же лягу я? – удивленно спросил Герман Саню.

Саня взглянул на него удивленно и расхохотался.

– Я думал, что ты уже большой мальчик и сам сделаешь выбор к кому присоединиться, – сказал он, а потом снова рассмеялся и добавил, – хотя, я бы на твоем месте, предпочел общество дамы.

Герман, поняв, куда клонит Саня, заулыбался, а Саня не унимался:

– О, да я смотрю, что восстановилось то у тебя не все, – сказал Саня, иронично покачивая головой.

– И что же, по-твоему, у меня не восстановилось, дружок?

– Тебе лучше знать, – продолжал иронично не двузначно намекать Саня, покачивая головой и хитро глядя на Германа.

– Не переживай, у меня все восстановилось, и то, что ты имеешь в виду, тоже, – ответил, улыбаясь, Герман.

А Саня расхохотался еще сильнее и сказал:

– А я имел в виду мозги.

Настало утро, ребята сели завтракать. Герман был снова полон сил и по настоящему счастлив, по тому, что была счастлива Васса, которая сидела рядом с ним. Правой рукой он обнимал ее, а в левой руке держал кусочек французской булочки, на который она намазывала масло. После того, как их совместный шедевр кулинарного искусства был закончен, он поднес его к ее губам, она откусила половинку, а вторую половинку он съел сам.

Она была совсем без косметики. Было очень необычно впервые видеть ее в таком виде. Она казалась такой милой и домашней, совсем не той железной леди, которой они знали ее раньше.

Саня невольно завидовал Герману, но что поделаешь, Герману на этот раз повезло больше. Сане оставалось лишь спокойно наблюдать за этой счастливой парой, вместо его желания, быть ее составной частью.

– Смотреть на вас – одно загляденье, – сказал Саня, – даже зависть берет.

– А ты не смотри на нас, – заулыбался Герман, – на-ка вон, посмотри телевизор, сейчас как раз будут новости, – он нажал кнопку на пульте и включился телевизор.

Саня тупо уставился в телевизор, а Герман с Вассой продолжали свой завтрак, мило о чем-то шепчась, не замечая ничего вокруг, пока их не отвлек резкий окрик Сани:

– Э! Ребята! Смотрите!

Они повернулись к телевизору и замерли, увидев там, показанную во весь экран физиономию врача, изображенную на фотографическом снимке. Диктор равнодушным голосом сообщал, что этой ночью скоропостижно скончался главный врач центральной больницы от сердечного приступа прямо на рабочем месте. Далее сообщалось о дате и месте прощальной церемонии. Потом диктор перешел к спортивным новостям, а ребята все сидели уставившись в телевизор. Для них это было настоящим шоком.

Наконец, Герман воскликнул:

– Его убили!

– Может быть, перебрал со спиртным? Ты же говорил, что он выпил целую бутылку виски, вот сердце и не выдержало, – предположил Саня.

– 

Не думаю, он врач и не допустил бы этого, – ответил Герман.

После рассказа Германа, почти не оставалось сомнений, что смерть врача была насильственной. Однако верить в это совсем не хотелось. До сих пор Васса старалась не придавать такого уж серьезного значения всей этой истории, но после сегодняшнего сообщения, она впервые по – настоящему испугалась.

– Тебя, наверное, в больнице сейчас хватятся? – спросил Саня.

– Не хватятся, – ответил Герман, – врач больше никого в известность обо мне и не ставил, я там находился все равно нелегально, на меня и документы-то никакие не заводили, я же говорил, что приезд скорой помощи и помещение меня именно к этому врачу, все это было подстроено. Да ко мне кроме этого врача и вас больше и в палату-то никто не заходил за эти три дня, нет, там меня точно никто не хватится.

– Неужели, действительно, все настолько серьезно, – сказала Васса.

– Теперь – то вы понимаете, что Маргарита Порфирьевна тут совсем ни при чем? – спросил Герман, – за всем этим стоит кто-то более серьезный, держу пари, что прослушка не даст никаких результатов.

– Что же нам теперь делать? – растерянно спросила Васса.

– Возможно, нам скоро потребуется помощь, но в курс дела мы можем ввести только тех людей, которым доверяем на сто процентов. С нашей стороны – это Сергей и Дмитрий, ну и для начала, я думаю, что этого вполне достаточно, – сказал Герман, намекая, на то, что он бы не хотел, чтобы Васса связывалась пока с Севой.

– Что ты снова задумал, Герман? – спросил Саня.

– В первую очередь, надо как можно быстрее завершить дело с разделом. Я пока не знаю, каким образом, но что-то мне подсказывает, что все случившееся имеет непосредственное отношение к этому магазину.

– Но ты же сказал, что Маргарита Порфирьевна здесь ни при чем, – возразила Васса.

– Да, она здесь ни при чем, есть еще кто-то, для кого этот представляет интерес, – сказал Герман, – а вот по какой причине, это вопрос.

– Как же я об этом раньше не додумался, – воскликнул Саня.

– Правда, Васса, – продолжал Герман, – хотя сейчас совсем не до магазина, но мы должны как можно скорее закончить все, связанные с ним формальности, и теперь, я думаю, что мы наши с тобой части помещения, просто отделим юридически от помещений Маргариты Порфирьевны, а между собой нам производить раздел нет никакого смысла, если хочешь, просто обе части оформим на тебя, затем оформим право на земельный участок, снесем старое здание и построим новое, согласна? Кстати, это мы вполне можем поручить Сергею, он справиться, если ты все ему объяснишь.

– Без проблем, я скажу, где к кому подойти, мы выпишем ему недостающие доверенности, на все про все уйдет не более недели, – сказала Васса.

– Тогда надо ехать к Маргарите Порфирьевне? – спросил Саня.

– Вовсе нет, – ответила Васса, у меня уже давно есть от нее действующая доверенность на представление ее интересов относительно магазина, причем, с правом передоверия, поэтому, она нам совсем не нужна, тем более, на словах с Германом они уже обо всем договорились, правда, Герман? – она хитро посмотрела на него.

– С этим понятно, но как Герман выпишет доверенность без документов, насколько мне помнится, вчера ты явился точно без них, – удивился Саня.

– Ну, во-первых, у Сергея есть все необходимые документы на случай моего внезапного исчезновения куда-либо, мы уже давно об этом позаботились и оформили на него все необходимые документы, подумав, мало-ли что может произойти. А что касается моих документов, то вчера, действительно, я пришел без них, но они в надежном месте, – ответил Герман, – если ты, конечно, не выбросил оставленный мной пиджак?

Саня достал из шифоньера аккуратно повешенный им туда пиджак Германа и не без обиды, сказал:

– Как ты мог такое подумать, я его повесил на плечики и убрал, чтобы он не пылился, вот, возвращаю в целости и сохранности, – Саня протянул его Герману.

Герман же, ловко сунув руку во внутренний карман, возвращенного Саней пиджака, вынул от туда все свои документы в целости и сохранности.

– Невероятно, – воскликнул Саня.

– Я хотел вернуться тогда за ними на обратном пути, но, прости, задержался на три дня, – рассмеялся Герман и, нежно прижав к себе Вассу, сказал ей, – а ты, моя дорогая, сегодня же отправишься подальше отсюда.

– Это куда же, позволь узнать, – она изобразила удивление.

– Да хоть в свой Лондон, ты же хотела посетить Собор Святого Павла.

– Во первых, я хотела посетить его с тобой, во вторых, я никуда без тебя не уеду, в третьих, то что было сказано мной во первых и во вторых обсуждению не подлежит, – настолько категорично заявила она, что Герман подумал о том, что лучше сейчас с ней не спорить.

– А что, может быть вам, действительно, отправиться в Лондон вместе? – предложил Саня, – пока все не утихнет.

– А если это никогда не утихнет, сколько нам там сидеть? Нет, это не вариант, – сказал Герман.

– Лондон… Лондон… Герман и я… документы…. – доносились обрывки каких-то раздумий Вассы, – точно, Герман, у меня, кажется есть кое-какое предположение, кто нас заказал, правда к магазину это не имеет никакого отношения.

– Кто же, как ты думаешь?

– Те люди, в Лондоне, из под чьего носа, ушли документы, мстят нам сейчас за то, что нам удалось провести их.

– А что? Вполне возможно, – задумался Герман, – а что это были за документы, Васса, я никогда тебя не спрашивал, но теперь, я думаю, что должен это сделать.

– Я, как и ты их не вскрывала, но могу сказать одно, что они являлись серьезным компроматом на того человека, которому ты их передал, Сева, вероятно, более в курсе.

– Да, к стати, твой хваленый Сева, это ведь он тебя заставил передать их.

– Не заставил, а попросил и если бы он знал, что может так все обернуться, то никогда не сделал бы этого, я уверена. А потом, насчет этих людей, это всего лишь на всего мое предположение.

– Мне это предположение кажется вполне реальным, – сказал Герман.

– Почему бы и нет, – поддержал его Саня, который теперь был уже согласен с мнением Вассы.

Что свидетельствовало о том, что теперь у них есть уже несколько предположений, в отличие от вчерашнего вечера. Но это их совсем не радовало, ведь они не стали ближе ни на шаг к разгадке. Теперь в их головах был полный сумбур. Надо было сплести все воедино, чтобы получить хотя бы какую-нибудь из версий. Поэтому первым делом, они решили встретиться с Севой. Заодно у них появилась бы возможность сказать ему, что в прослушке Маргариты Порфирьевны более нет никакой необходимости, так как все были уверены, что она не дала положительных результатов.

Герман не очень – то хотел, чтобы Васса встречалась с Севой, но, в конце концов, он подчинился здравому смыслу и сказал:

– Действительно, разговор с ним нам бы сейчас не помешал.

– Гека, мне кажется, что будет больше пользы, если Васса с ним встретиться без нас, – сказал Саня.

– Да я уж и сам об этом подумал, но мне бы не хотелось отпускать ее одну или, по крайней мере, я должен постоянно видеть что с ней все в порядке.

– Мы можем встретиться с ним в «Прадо», – предложила Васса.

– А мы будем сидеть в машине напротив, – сообразил Саня, – и все видеть.

– Зачем в машине, вы можете сидеть просто за другим столиком, вот и все, – сказала Васса.

– А вдруг он нас увидит? – спросил Саня.

– Нет, это не серьезно, – сказал Герман.

– Тогда ждите в машине, я не думаю, что со мной что-то случится, за это время.

Она позвонила Севе и договорилась встретиться с ним в «Прадо» через час. У него были дела, но он отложил их, так как Васса сказала ему, что дело, по которому она хочет с ним встретиться, очень важное и не терпит отлагательства. Хотя он не считал, что у Вассы могут быть дела, которые не терпят отлагательства, отказываться от встречи с ней он не стал, так как все еще питал к ней чувства. Любая встреча с ней, а тем более та, на которой настаивала она сама, была ему в радость, по крайней мере, сейчас, когда на горизонте замаячил его очередной конкурент, которого он, не безосновательно, видел в лице Сани. Про Германа же Сева пока ничего не знал, поэтому о чем пойдет разговор на встрече с Вассой, он не догадывался.

Он приехал в назначенный час. Она уже была на месте, чем вызвала его удивление. Администратор любезно поприветствовал его и проводил к столику, где ожидала его Васса. Она сегодня еще не заезжала домой, поэтому была без косметики, и ее локоны свободно свисали на ее плечи. Она произвела на Севу своим видом такое впечатление, что он невольно потянулся к ней, чтобы обнять. Она была сегодня особенно мила. Севе она показалась такой беззащитной, что у него даже не было сомнений, что он сделает все возможное, чтобы его сильное плечо было всегда рядом с ней.

При встрече с ним, она была вынуждена рассказать ему ту историю, которая произошла с Германом. Ей, признаться, первый раз удалось по-настоящему удивить его, он даже вначале не поверил ей, но ее вид говорил о том, что она не шутит.

Прослушивание Маргариты Порфирьевны не дало никаких результатов. Она ни слова не говорила, ни про Вассу, ни про желание отомстить ей, ничего, даже близко к этому, не было услышано, да и никаких угрызений совести у Маргариты Порфирьевны, тоже, выявлено не было. Васса попросила Севу больше не прослушивать Маргариту Порфирьевну, убедив его, что это не имеет смысла.

– Если все, что ты мне рассказала, правда, а у меня нет повода сомневаться, то с проверкой Маргариты Порфирьевны, мы просто теряем время, – согласился Сева, – значит, есть еще кто-то другой, кому вы перешли дорогу, и у тебя должны быть еще какие-нибудь предположения.

– Да, поэтому я тебя и пригласила. Я думаю, что это из-за тех документов, что Герман передал в Лондоне, люди, у которых мы под носом все это проделали, мстят нам сейчас, кстати, что было в этих документах?

Сева задумался. Его взгляд поник. Лицо его стало напряженным. Подумав немного, он был вынужден согласиться с Вассой, что вариант с документами исключать нельзя.

– Я все выясню, – сказал он по поводу причины вашего беспокойства и если она, действительно, существует, то мы что-нибудь придумаем.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Ты сама не догадываешься об их содержании, поразмысли о ситуации в мире сегодня, может быть придут какие-то мысли?

– Догадываюсь, Сева.

– Ну и молодец, а тот человек имел к этому самое прямое отношение, и эти документы доказывали факт его причастности. Ты удовлетворена, моя дорогая?

– Вполне.

– Не переживай, если на вас охотятся из-за этого, я смогу все уладить. В любом случае, я отвечаю в этом случае и за тебя и за него.

– Как скоро ты сможешь это выяснить?

– Я сегодня же вылечу в Лондон, думаю, что пары дней, мне будет вполне достаточно. Но, мне бы хотелось прежде поговорить и с самим Германом, что он думает на этот счет. Наверняка, он где-то рядом, позвони, пусть подойдет.

Васса рассмеялась:

– От тебя ничего не скроешь, – и набрала номер телефона Германа.

Как бы ей не хотелось, чтобы они общались между собой, но ситуация требовала от нее этой жертвы.

Вассе не очень нравилось, что за глаза, Герман мог позволить себе сказать о Севе какую – нибудь гадость, тогда, как Сева, такого себе никогда не позволял, чем заслуживал ее симпатию. Она понимала, что Герман просто не может справиться со своим чувством ревности, однако всякий раз, когда он снова пытался не лестно отозваться о Севе, она резко обрывала его. Однако, она боялась, что Герман может не совладать со своими эмоциями при разговоре с Севой, что приведет к невозможности их дальнейшего общения и еще больше усугубит ситуацию. Но другого выхода, как свести их снова вместе, у Вассы на сей раз просто не было.

Герман не заставил себя долго ждать и тут же, поприветствовав Севу, присоединился к их разговору. Сева увидев Германа, был очень удивлен его видом. Он бы никогда не поверил, что этот человек совсем недавно сбежал из больницы, а еще вчера был совершенно не подвижен. И если бы он не знал так хорошо Вассу, то никогда бы не поверил во всю эту историю, которую она ему поведала.

Конечно, Сева был не в восторге от неожиданного выздоровления Германа, но он всегда с достоинством держал удары, которые ему преподносила жизнь. В любом случае, он не хотел портить отношения с Вассой, поэтому был вынужден проявлять внешне к Герману доброжелательность. Да и потом, он был достаточно хорошо воспитан, чтобы вести себя должным образом. И это делало ему честь. Герман же тоже не проявлял к Севе враждебности, но не по тому, что считал это необходимой составляющей приличного поведения, а по тому, что им сейчас нужна была его поддержка, если не сказать большего. Он подтвердил, что все, рассказанное Вассой, есть чистая правда.

– Поверьте, если бы все не было на столько серьезно, мы бы не стали вас беспокоить, – сказал Герман Севе.

– Какое беспокойство, Герман, в конце концов, все это произошло по моей инициативе, значит, я и виноват в произошедшем, и, именно я должен решать теперь эту проблему. Я уже сказал Вассе, что пару дней буду отсутствовать и за это время попытаюсь все уладить, а вы пока, будьте осторожны, друг мой, и я прошу вас, берегите Вассу.

– Конечно, об этом меня можете даже и не просить, – улыбнулся Герман в ответ.

– Васса рассказала мне о вашем подозрении, но мне бы хотелось сказать кое-что вам обоим, дело в том, что те люди, на которых пало ваше подозрение, больше вообще не представляют никакой опасности, ни для кого, вы меня понимаете? – Сева посмотрел на Германа так пронзительно, что по-другому понять его было просто не возможно.

– А если они заказали нас еще до того, как перестали представлять опасность, – постарался максимально корректно спросить Герман.

– Исключено, они бы просто не успели сделать это физически, все произошло достаточно быстро.

– И все-таки, простите мое любопытство, но я должен быть уверен, насколько быстро? – настаивал Герман.

– Они даже не успели узнать, что документы, вообще, доставлены по назначению, – сказал Сева, и, сделав глоток кофе, добавил, как ни в чем не бывало, как будто речь вообще не шла о человеческой жизни, – я рассеял ваши сомнения?

Сева прекрасно понимал, что не может вызывать у Германа положительных эмоций, не смотря на его внешнее спокойствие. Он всякий раз старался спровоцировать Германа обнажить свои истинные чувства по отношению к своей персоне, тем самым показав Вассе наглядно, что разница между ним и ее избранником огромна. Сева не нашел ничего лучше, как подыграть воображению Германа, который по его мнению, должен считать его, по меньшей мере, безжалостным и беспринципным беспредельщиком. По мнению Севы, рано или поздно, Герман должен был проколоться, и тогда у него появился бы повод затеять небольшую перебранку, из которой, он, однозначно, вышел бы победителем и красиво прекратить с ним раз и навсегда свое общение, которое совсем не доставляло Севе ни малейшего удовольствия. Но Сева не предусмотрел одного, а именно того, что Васса будет так пристально контролировать почти каждую фразу Германа, что сделает невозможным осуществить затею Севы.

– Думаю, что да, – в свою очередь ответил ему Герман и снова подумал о Севе не самое лучшее, если не сказать большего.

Герман не понимал, как же можно вот так спокойно решать чужие судьбы. Ему казалось, что Сева – это само воплощение зла. Его деньги он считал грязными. Его дела он считал не законными. Его самого он считал мерзким типом, которому ничего не стоить убить человека, даже не отрываясь при этом от своей чашки утреннего кофе. Единственное, что было ему не понятно, так это то, как с ним может столько лет быть дружна Васса, неужели она не понимает, что он за человек, ведь наверняка она знает, что на его счету не один десяток гнусных делишек, да и человеческих жизней.

Герман не смотря на свое отношение к Севе, внешне казался вполне дружелюбным, но давалось ему это с большим трудом. Васса то и дело давала ему различные знаки, чтобы он был как можно обходительнее с Севой. Так и сейчас, он хотел сказать Севе какую-то колкость, но почувствовав на себе пристальный взгляд Вассы, продолжил беседу в спокойном тоне:

– Тогда получается, что это не связано с Маргаритой Порфирьевной, не связано с документами, тогда что же это такое может быть? – терялся он вдогадках, – и что, тогда вы полетите улаживать в Лондоне?

– Думаю, что у меня есть кое-какие предположения о причине покушений на вас и о том, кому это понадобилось, – сказал Сева, – по крайней мере, если я ошибаюсь, то хочу как можно скорее убедиться в этом.

– Так может быть, просветите и нас? – спросил Герман.

Васса напряглась, боясь, что Герман позволяет себе слишком фамильярное общение с Севой, но, увидев спокойное выражение лица Севы, поняла, что пока ничего страшного не произошло. Она, на всякий случай, специально наступила на ногу Германа, намекая ему тем самым, чтобы он сбавил обороты.

– Обязательно, друг мой, обязательно, как только буду знать наверняка, – ответил Сева.

– Все, можешь больше его не пытать, это бесполезно, – пояснила Васса Герману, – подождем пару дней.

Сева оставил Герману свой номер телефона и сказал, что тот может звонить ему в любое время без всяких стеснений.

На прощанье Сева и Герман пожали друг другу руки, и казалось, что они подружились, но так ли это было на самом деле? Уж Васса то точно знала, что нет. В душе Сева, удивляясь сам себе, иногда даже почти не желал Герману ничего плохого. Герман же еще больше стал ревновать его к Вассе, и продолжал испытывать по отношению к Севе массу отрицательных эмоций, как прежде. И эти перемены, конечно, не могла не заметить Васса, которая все прекрасно понимала, но изменить что-либо была не в силах.

Сева, как и обещал, вечером того же дня вылетел в Лондон.

Его цель была встретиться здесь с тем самым человеком, которому Герман передал документы, и который, любезно согласился уделить Севе время в Лондоне.

Сева направился прямиком в отель Ритц, место, где обычно останавливался этот человек, и где в прошлый раз был Герман. Но Севе ответили, что сегодня интересующий его человек не прилетит в Лондон, и что, какая-то срочная встреча задержала его. Сева решил дождаться следующего дня, не огорчая пока Вассу и Германа. Он отправился в свой дом, так как там он мог спокойно еще раз поразмыслить обо всем.

Весь вечер он просидел у камина с бокалом виски, слушая, как потрескивают дрова, и глядя, как отражаются в его бокале языки пламени. Это был один из немногих вечеров, которые он проводил таким образом. Он сам не понимал, что с ним происходит, но ему совсем не хотелось никаких увеселений. Он погрустнел, когда ему в голову пришла мысль по поводу надвигающейся старости, которая имеет такое своеобразное проявление. Сегодня ему было по-настоящему неуютно и одиноко. Он впервые пожалел, что до сих пор не обзавелся детьми, которых всю свою жизнь считал обузой и всячески старался, как можно дольше не становиться отцом. А сегодня он сидел в своем огромном доме, и ему так не хватало рядом детского смеха.

На следующее утро Севу разбудил ранний телефонный звонок. Ему сообщили, что тот, кем он интересовался, только что прилетел в Лондон и у него есть несколько свободных минут для встречи с Севой. Обрадованный таким стечением обстоятельств, Сева моментально собрался и отправился в отель Ритц.

Он постучал в 704 номер, ему открыли дверь и попросили подождать, спросив, не желает ли он чего-нибудь. Через некоторое время, пред ним появился невысокий и худощавый мужчина, именно тот, встречи с которым так ждал Сева. Он выглядел очень бодрым, не смотря на то, что только что прилетел в Лондон. Было такое чувство, что этот прекрасно одетый и причесанный господин, только что собрался на какой-либо светский раут. Сколько бы раз не видел его Сева, который, также, отличался аккуратностью и внимательным отношением к своему здоровью и внешнему виду, он всякий раз удивлялся, как же этому человеку удается, не смотря на немолодой возраст, держать себя в такой прекрасной форме.

– Здравствуй, Сева, чем вызвана такая поспешность? – протянул мужчина руку Севе и похлопал другой рукой его по плечу.

Было видно, что, не смотря на ранний час, он абсолютно бодр и находится в прекрасном расположении духа.

– Доброе утро, мне неловко беспокоить вас, но дело не терпит отлагательства, – сказал Сева, пожимая его руку в ответ.

– Присядем, – сказал мужчина, и пригласил Севу в другую комнату, – здесь нам будет удобнее.

Они перешли в просторный кабинет, в котором стоял красивый стол из красного дерева и такие же стулья. Мужчина же, указал Севе на стоящий рядом кожаный диван, и они присели. Мужчина вытянул ноги и положил их на специальный пуфик, стоявший возле дивана. Он предложил сделать то же самое Севе, но Сева, посмотрев на такой же пуфик стоявший напротив него, поблагодарил хозяина, но решил воздержаться.

– Вы, наверное, догадываетесь о цели моего визита? – начал он.

– Вовсе нет. Не имею ни малейшего представления, – спокойно ответил мужчина, глядя на Севу.

– 

Вы как-то сказали мне, что я могу просить вас о чем угодно.

– 

Я не забыл.

– 

Я бы хотел просить вас об одной вещи.

– 

Понимаю, прошу тебя, говори, что случилось?

– 

Васса и тот парень, что передал тебе документы, – сказал Сева и

замолчал, наблюдая за ответной реакцией.

– 

Да, помню его прекрасно, и что они? – совершенно не изменившись в

лице, спросил мужчина.

– Они в беде, и я предполагал, что не без вашего участия, простите?

– 

Не говори загадками, выкладывай все начистоту, если хочешь, чтобы я,

действительно, помог тебе, да, и будем считать, что последней твоей фразы я не слышал.

Севе стало ясно, что он ошибся. Этот человек, который сидел рядом с ним,

не стал бы вести себя подобным образом, будь он к этому причастен.

– Кто – то затеял на них охоту. Которую надо прекратить.

– Я не узнаю тебя, Сева, ты подумал, что это могу быть я? – мужчина покачал головой, и Севе стало стыдно, за то, что он, действительно, считал раньше своего собеседника причастным к этому делу.

– Я подумал, что вы сочли их лишними свидетелями, ведь они теоретически могли прочесть те бумаги, которые доставили вам. Хотя, на самом деле, я просто ручаюсь, что они не представляют никакой опасности.

– Помилуй, Сева, о чем ты говоришь. Ты думал, что я хочу их обезвредить, по тому, что они могут знать, что было в этих бумажках. Сева, да пол мира, догадывается, что в них было, и точно знает, что в них было, как минимум не один десяток человек, да только нет больше этих бумажек, а значит, и не было ничего. Доказательств нет и концы в воду. Что, по-твоему, я теперь должен всех, кто успел ознакомиться с их содержанием, перестрелять? Что за глупости! Сева! Ты разочаровал меня.

Сева, еще раз проанализировал, все услышанное, и, действительно, понял, что выглядит полным идиотом. Видимо, рассказ Вассы так подействовал на него, что он, не обдумав все до конца, поспешил быстрее устранить причину ее беспокойства.

– Простите меня, – Сева не нашел ничего лучшего, как принести извинения и попытаться объяснить свое поведение, – просто за них кто-то серьезно взялся, а я сразу, почему-то, подумал на вас.

– Бывает, ничего, – смягчился мужчина и добавил, – я помогу вам, если говоришь все так серьезно, мне нравится Васса, да и парнишка, ничего.

– Да, лишь бы было не поздно, – переживал Сева, – я-то был в полной уверенности, что это твоих рук дело, бог знает, что там могло случиться за это время, ума не приложу, кто тогда за всем этим стоит, первый раз со мной такое.

– И все-таки, я постараюсь помочь, – сказал мужчина, а потом, поднялся и махнув рукой, добавил, – ладно, давай посидим вместе сегодня вечером, давно не виделись, чувствую, я, на этот раз, что для тебя дело, с которым ты сюда прилетел, имеет значение, расскажешь мне все, может что-нибудь и сообразим.

– Спасибо, я очень вам признателен, правда, мне так неловко перед вами, за свое поведение.

– Да ладно тебе выкать, сто лет знакомы, – он похлопал Севу по плечу, специально игнорируя все его извинения, чтобы Сева не чувствовал себя виноватым.

– Но ваши высоты, по – прежнему, остаются для меня не досягаемыми, как тридцать лет назад, так и сейчас.

– Да, своей головокружительной карьерой, я обязан и тебе тоже, поэтому, говори мне ты, или ты до сих пор меня подозреваешь? – шутя спросил мужчина, и Сева снова сконфузился, но потом, глянув на улыбающегося собеседника, тоже заулыбался, поняв, что тот подкалывает его.

Что ж теперь Сева был готов к тому, что ему не скоро придется отделаться от подобных подколов, ведь он так нелепо опростоволосился, что это казалось удивительным даже ему самому.

Уже второй раз ему в голову пришла мысль, что это все плоды надвигающейся старости, и ему снова стало тоскливо и не уютно. Он захотел как можно скорее отделаться от этой скверной мысли, поэтому был очень рад, что его собеседник сделал приглашение, вместе провести время, тем более, что более веселого времяпрепровождения, чем с ним, припомнить он не мог.

– Ну и хорошо, тогда вечером я тебя разыщу, как освобожусь, посидим, выпьем, развлечемся…, ну и дело твое обсудим, конечно, – прищурившись говорил мужчина, а Сева прекрасно понимал, что кроется за этой лукавым выражением лица…

Сева был с одной стороны обрадован тем, что причиной его беспокойства оказался не этот могущественный человек, который теперь готов им помочь, но с другой стороны, он был расстроен тем, что до сих пор остается не в ведении, кто заварил эту кашу против Вассы и Германа.

Он решил пройтись немного пешком по центру Лондона и немного поразмышлять. Теперь для него было так очевидно то, что этого не мог сделать никогда человек, с которым он только что встретился, хотя бы по – тому, что если бы он захотел это сделать, то для Вассы и Германа все давно было бы уже кончено. Он не допустил бы помарки в своей работе. Да и с почерком Сева ошибся, здесь действовали грубо и грязно, человек же этот, хоть в рай, конечно, путь у него и заказан, но сделал бы все очень тонко и аккуратно. И никто бы никогда даже и не догадался, что это его рук дело, даже, наверное, в том числе и Сева.

Небо стало затягивать тучами, пошел мелкий дождь, Сева решил вернуться к себе и остаться там до вечера, он махнул рукой проезжавшему мимо такси, которое и доставило его до места, которое он покинул сегодняшним ранним утром.

Сева не мог сосредоточиться на своих собственных делах, как ни старался, из головы у него не выходила та, неизвестная пока что, личность, которая начала охоту на Вассу и Германа.

Отвлечь его от мрачных мыслей, смог только обещанный звонок и сообщение о предстоящей встрече. Сева понимал, что, скорее всего, встреча эта закончится только на утре, зная об умении принимающей стороны организовывать подобные развлечения «на высшем уровне», уж скучать там ему точно не придется, но и о деле забыто не будет, раз пообещал, значит, сделает.

И действительно, все вышло именно так, как представлял себе Сева. И погуляли на год вперед, и о деле переговорили. Севе пришлось рассказать ту историю, которая приключилась с ребятами. На что им был получен ответ, что, скорее всего, это дело рук каких-то дилетантов, которые по своей глупости, привлекли к выполнению поставленной задачи каких-то отморозков, только они могли действовать так грязно, но еще одним вопросом во всей этой истории, является связь заказчика с главным врачом больницы, человеком достаточно серьезным; скорее всего, здесь не обошлось без наличия какого-либо компромата, вот от сюда и следует начинать поиски, как у заказчика, мог появиться этот компромат? Получается, он был в курсе каких-то дел главного врача, потому, что просто материальной заинтересованности в данном случае было бы точно не достаточно для того, чтобы он пошел на такое. Сева, выслушав все, что сказал ему его собеседник, подумал, что полностью разделяет эту точку зрения, и как же это все ему самому раньше не пришло в голову. Было решено, что Сева полетит назад не один. Ему составит компанию специально выделенный человек, который, в подобных ситуациях много раз оказывался очень полезным. Для Севы не было секретом, что представляют из себя люди из личной охраны человека, с которым он проводил сегодня время, поэтому он с радостью принял его предложение.

Прилетев обратно, он первым делом набрал номер телефона Вассы, и, услышав ее бодрый голос, обрадовался, во-первых, тому, что с ней все в порядке, а во-вторых, тому, что она не пала духом. Он сообщил ей, что его предположение относительно документов, оказалось ошибочным. Он также сказал, что с Лондоном их проблема никак не может быть связана, поэтому они должны искать причину случившегося в другом месте, а по сему, быть крайне осторожны. Он поделился с ней мнением небезызвестного ей человека, а также сообщил, что полностью его разделяет. На ее вопрос, по поводу помощи, он сказал, что у него есть хорошие новости, а также он сказал ей, что прилетел не один. Васса начала допытываться, кто составил ему компанию, на что Сева ответил ей, что она может называть этого человека своим ангелом хранителем… или телохранителем, это уж как ей больше нравиться, суть от этого не меняется.

За время отсутствия Севы, действительно, все было спокойно, Васса и Герман решили, что начнут заниматься строительством несмотря ни на что, а потом, не могут же они находиться без дела столько времени. Они обдумали проект будущего строения и приступили к подготовке документов для его согласования с различными инстанциями. Параллельно они уже начали строительство, как это обычно бывает, чтобы не терять время впустую. Они постоянно старались находиться ни только вдвоем, но и в обществе кого-нибудь из ребят, которые просто никуда не выпускали их одних, поэтому, привезенный Севой человек, пришелся очень кстати, теперь Васса была под надежной охраной, и ребята могли немного расслабиться и заняться своими делами.

Сергей, с помощью Вассы, быстро справился с оформлением раздела магазина на две части. Васса подметила, что Сергей очень способный, Герман сказал, что она абсолютно права, и что Сергей бесконечно предан ему, на что получил утвердительный ответ Вассы, которая заявила, что в этом она не сомневается. Например, по тому, что, узнав о желании Германа оформить все на нее, Сергей, проявил заботу и предложил Вассе, все-таки, не обделять так Германа, на что она, конечно, согласилась. У Сергея был всегда очень опрятный внешний вид, что подкупало Вассу. Он каждый день одевался в деловой костюм, так как имел ежедневные поездки в различные государственные инстанции. Когда он приезжал в магазин или офис, чтобы доложить Васе все новости, спросив ее разрешения, он снимал пиджак и оставался в совершенно чистой белоснежной рубашке. Казалось, что каждый день он надевает не просто безупречно чистую рубашку, а абсолютно новую. И потом, его едва уловимый запах парфюма был очень знаком Вассе, она пыталась вспомнить, кто же из ее знакомых предпочитает этот аромат, но память ей изменяла. Ей было так странно, ведь, что касается запахов, то к ним она была особенно чувствительна, и вряд ли забыла бы человека, от которого исходил столь чарующий аромат. Спросить, как называется его парфюм, она не решалась, так как считала это не совсем корректным.

На Сергее просто прекрасно сидела одежда, ведь он, как и остальные ребята, имел хорошую спортивную фигуру. Единственное, что Вассе не нравилось в Сергее, это его грустные глаза. Они оставались такими, даже когда он шутил или смеялся. Васса решила, что это вызвано какой-то пережитой им драмой, но спросить об этом у Германа, ей было все никак не досуг.

Маргарита Порфирьевна никак не ожидала, что ее новые соседи так быстро начнут такую грандиозную реконструкцию своих площадей. Признаться, ей удалось уговорить своих компаньонок продать их общую долю и на вырученные деньги, каждая смогла бы приобрести по маленькому павильончику, где спокойно бы занималась своими делами, ни от кого не завися. Развернувшееся же строительств, сильно осложняло данную задачу, так как потенциальные покупатели, оценивая масштабы соседнего строительства, начинали бояться возможной конкуренции и отказывались от покупки. В конечном итоге, Маргарита Порфирьевна и ее соучредительницы были вынуждены продолжать осуществлять торговлю на прежнем месте. Правда, на горазда меньших площадях. Маргарита Порфирьевна прекрасно понимала, что как только Васса закончит строительство и сдаст новые площади в аренду, в том числе и под реализацию продуктов питания, им здесь будет совсем не сладко. Арендаторы больших площадей – это, как правило, крупные торговые сети, у которых есть возможность демпинга, а значит, все покупатели станут их клиентами, и Маргарите Порфирьевне не останется ничего большего, чем сдать свои площади первому встречному арендатору за чисто символическую плату. Таким образом, можно сказать, что она в один момент потеряла весь свой бизнес. Маргарита Порфирьевна понимала, что за этим последует уход от нее мужа, потеря уважения сына, все родственники отвернуться от нее, соседи в деревне, где стоит ее огромный беспутный дом, начнут насмехаться над ней. Когда она рисовала в своем воображении эту картину, то готова была разорвать Вассу собственными руками.

Римма и Глафира Александровна переживали все происходящее не так сильно. Римма ушла в очередной запой, поэтому ей было все абсолютно безразлично, а Глафира Александровна, так устала жить в постоянном страхе, что у них могут отнять их магазин, что когда это произошло, даже обрадовалась. Она скинула с себя этот обременительный для женщины пенсионного возраста груз и спокойно проводила время у себя на даче с внуками.

Таким образом, строительство, задуманное Вассой и Германом, было воспринято в штыки только Маргаритой Порфирьевной. Правда внешне, она показывать это не могла, поэтому действовала из – под тешка. Она всячески препятствовала его ходу, разумеется, по мере своих сил. Она пыталась сделать все возможное, чтобы как можно замедлить строительство, и еще раз попытаться найти покупателя. С каждым днем становилось все понятнее, что совсем скоро здесь выстроится большое, современное здание.

В присутствии Вассы и Германа, Маргарита Порфирьевна, вела себя спокойно, но стоило им куда – нибудь, отлучиться, как она превращалась в настоящего монстра и начинала под любым предлогом препятствовать нормальному ходу строительных работ.

Васса же с Германом сейчас были заняты решением не только строительных вопросов, но в первую очередь, проблем, связанных со своей безопасностью. Поэтому, они с целью ее обеспечения, внутри помещения, по настоянию телохранителя, полностью изолировались от магазинчика Маргариты Порфирьевны, и пройти к ним минуя надежную охрану, подобранную их новым помощником, было просто невозможно. Теперь, Маргарита Порфирьевна имела только одну возможность наблюдать за всем происходящим у соседей – через небольшое окно на втором этаже.

Она могла смотреть на часть крыши, возводимого рядом здания. И делала это всякий раз, когда выдавалась свободная минута. Так и сегодня она сидела у окна и смотрела на соседнюю крышу.

Ее покой нарушила Римма, которая, как гром среди ясного неба, под вечер приехала в магазин. Маргарита Порфирьевна была удивлена, увидев свою подругу совершенно трезвой. Еще больше удивилась Маргарита Порфирьевна, когда Римма заявила ей, что бросила пить. Видимо на нее так сильно подействовало происходящее, подумала Маргарита Порфирьевна.

Римма села за свой стол и начала, как всегда аккуратно выводить цифры на ценниках. Она была совершенно спокойна, как будто ничего вообще не изменилось. Спустя несколько минут, ее «кропотливого» труда, она начала зевать, потом, утомившись, она отбросила свое занятие и тупо уставилась в телевизор, где начиналась очередная серия какого-то очередного сериала.

Маргарита Порфирьевна в это время собрала выручку, сделала заказы, отпустила продавцов и вернулась к Римме. Римма никак не реагировала на нее, пока не пошли титры. Только тут она уставилась вопросительно на Маргариту Порфирьевну. И этот вопросительный взгляд был ей хорошо знаком. Да и как же она могла поверить словам Риммы, что та бросила пить! Такого быть просто не могло. Поняв это, Маргарита Порфирьевна отправилась в торговый зал и принесла бутылку водки, глаза Риммы заблестели, и … понеслась душа в рай!

Уже было совсем темно, когда Маргарита Порфирьевна выехала с работы. И надо же такому случиться, что именно сегодня она умудрилась оставить в магазине свою сумку, заговорившись с Риммой. Она уже почти доехала до дома, когда вспомнила об этом, а завтра начиналась смена Глафиры Александровны, и ей ничего не оставалось делать, как вернуться обратно.

Войдя в магазин, она не включая свет, на ощупь пробралась к тому месту, где была ею забыта сумочка, и, отыскав ее, направилась к выходу. Тут у нее возникло непреодолимое желание выглянуть из окна, чтобы посмотреть на соседнюю крышу, для этого она пробралась к маленькому оконцу. И каково же было ее удивление, когда она заметила на этой крыше каких – то людей. По инструменту в их руках, и по шуму, она догадалась, что они там хотят делать какое-то отверстие. Было видно не очень хорошо, что они там пытаются сделать, так как их освещал только слабый свет луны и тусклого фонаря. Их присутствие на крыше в столь позднее время окончательно ее вывело из себя. Она подумала, что если они начнут работать еще и по ночам, то времени у нее для подбора покупателя точно не останется.

Она окрикнула их, приоткрыв окно, и поинтересовалась, что они делают. Мужчины переглянулись. Было видно, что они никак не ожидали быть замеченными здесь в такое время. Из – за полумрака было невозможно определить их возраст, Маргарита Порфирьевна заметила только, что оба они достаточно высокого роста.

– Вот, черт, откуда взялась эта баба, – буркнул один из них.

– Вежливо, только вежливо, ответь ей, – сказал ему другой.

– Дырку для вентиляционной вытяжки, – сказал первый, изо всех сил пытаясь показаться очень доброжелательным, специально изменив голос на более высокий, – мы быстро, уже почти доделали, – потом он тихо спросил другого, – ну и что будем делать?

– 

Продолжай, как ни в чем не бывало, а там посмотрим.

Мужчины снова взялись за работу, тихо переговариваясь при этом, друг с другом.

– Нам свидетели не нужны.

– Да ладно, ладно, она скоро свалит, не будет же она здесь всю ночь сидеть.

– Я же не идиот, понимаю.

– Кто бы мог подумать, что она здесь появится, ведь босс утверждал, что никого быть в магазине не должно.

Маргарита Порфирьевна не понимала, вежливого тона, он просто выводил ее из себя:

– Перестаньте сейчас же так шуметь, – завопила она.

Но рабочие не унимались и продолжали свою работу, как ни в чем не бывало.

Этого она уже не выдержала и начала стучать по окну, чтобы привлечь их внимание. Когда и это не помогло, она вскарабкалась на рядом стоявший стул и вылезла через свое окно, еле-еле протиснувшись в него. Затем она потянулась за стулом, и, схватив его, вытащила на крышу.

Маргарита Порфирьевна, растолкав рабочих руками, поставила этот стул на уже проделанную дырку в крыше. Потом и сама уселась на него, заявив, что делать она им ничего не даст, так как они должны были предупредить ее о проведении подобных работ, ведь здание пока не построено, и крыша, пока на две части не поделена, поэтому они должны согласовывать с ней время проведения работ, вызывающий такой шум.

Один из рабочих попытался было продолжить пробивать дырку, но она схватилась обеими руками за отбойный молоток и заорала:

– Ты думаешь, что я шучу?!

Когда он попытался ее отстранить, она, не ожидая от себя такого поворота событий, схватила стул, и, что было сил, ударила им по голове одному из рабочих.

Он хотел наброситься в ответ на Маргариту Порфирьевну, но его напарник удержал его, а потом тихо шепнул ему на ухо:

– Не надо этого, спокойно, сделаем вид, что уходим, а потом, когда она свалит, придем и доделаем все до конца.

Таким образом, то ли не желая связываться с ней, то ли не желая наделать лишнего шума, рабочие предпочли покинуть крышу.

После их ухода, Маргарита Порфирьевна подошла к проделанной ими дырке и, нагнулась, чтобы посмотреть в нее. Дырка была проделана насквозь, так, что в нее был виден пол комнаты на первом этаже.

– Дождь сегодня не обещали, надеюсь до завтра не затопит, – подумала вслух Маргарита Порфирьевна, но, на всякий случай, решила оставить стул на крыше.

Она вернулась к себе точно таким же путем, как и попала на крышу, но уходить не торопилась, ей почему-то показались эти люди подозрительными, во-первых, остальные работы к этому времени уже были прекращены, во-вторых, на улице уже смеркалось, что, также, нельзя назвать самым подходящим временем для проведения подобных работ, в третьих, зачем им делать дырку, на ночь глядя, если установить на нее оборудование, они сегодня точно не успеют, ведь удобнее это было сделать одновременно.

Она притаилась у себя в комнате.

После того, как Маргарита Порфирьевна просидела там порядка пятнадцати минут, ее терпение иссякло, и любопытство взяло верх. Она снова высунулась в окно, и, каково же было ее удивление, когда она вновь увидела этих людей, взбирающихся на крышу. Теперь у нее уже точно не было сомнений, что дело не чисто, она решила какое-то время не обнаруживать себя, а понаблюдать за ними.

Они поднялись на крышу, осмотрелись, отодвинули в сторону стул, и один из них полез вниз через эту дыру. Она все ждала, когда он появиться снова на верху, но он так и не появился, а второй, тем временем, возился возле этой дыры. Маргарита Порфирьевна подумала, что тот, который спустился через дыру вниз, вышел через дверь, по тому, что другой, после того, как какое-то время повозился возле дыры, не дожидаясь напарника, покинул крышу обычным путем через лестницу, вернув стул на прежнее место. Подождав еще немного, и предположив, что они ушли и больше не вернуться, Маргарита Порфирьевна вновь вылезла через окно на крышу, и, подойдя к месту, где была дыра, отодвинула свой стул. Каково же было ее удивление, когда она не обнаружила под ним никакой дыры. И вообще, все выглядело так, как – будто, никакой дыры там никогда не было. Она встала ногами на то самое место, где еще несколько минут назад была дыра, и под ее весом, то место слегка прогнулось. Потом, сообразив, что дыра перекрыта каким-то тонким материалом, который можно легко проломить, она встала на корячки и прильнула к ней ухом. Внизу, почти возле самого ее уха, были слышно какое – то шебуршание. Маргарита Порфирьевна поняла, что эту дыру хотят замаскировать с обеих сторон. Теперь она не понимала, зачем эта замаскированная дыра нужна Вассе.

«Вот дела! – подумала она, – вот тебе и вытяжка, что-же, Васса Олеговна, вы задумали такое, но уж я – то постараюсь это узнать, будьте уверены».

Теперь Маргарита Порфирьевна была просто одержима идеей выяснить, для чего Вассе на крыше замаскированная дыра.

Как только она приходила в магазин, она первым делом взбиралась на второй этаж и смотрела на то место, где была заделанная дыра, и только, убедившись, что все выглядит по-прежнему, она надевала свой синий халат, специальную одежду для продавцов, и приступала к работе. Каждый день, она то и дело выглядывала в окно, которое выходило на крышу, как бы боясь пропустить нечто интересное, что там могло бы произойти. Не трудно догадаться, что и день ее заканчивался, так же как и начинался, с обзора все той же крыши.

Вассе и Герману, несмотря на занятость, постоянно не давала покоя мысль, о человеке, который мог бы стоять за покушениями на них. И, несмотря на присутствие рядом надежного и опытного телохранителя, постоянное чувство опасности не покидало их, так как они были уверены, что он повторит свои попытки.

При очередной встрече с Севой, Васса призналась ему, что совсем сломала голову, думая об этом, но никаких больше предположений у нее нет. Сева, после того, как в очередной раз, ее внимательно выслушал, напомнил ей, что она совсем забыла про одну немаловажную деталь, с которой, возможно ей и ее друзьям и следовало бы начать свои поиски. По крайней мере, они имеют на сегодняшний день, хотя бы одну зацепку – это то, что этот человек имеет какое-то отношение к медицине, иначе как бы он мог так хорошо знать о делах главного врача.

Васса согласилась с Севой и поспешила поделиться этим с Германом, который, в свою очередь, принимая в штыки любое предположение Севы, немного поразмыслив, вынужден был признать, что тот снова оказался прав. Германа просто бесило то, почему же ему первому не приходят в голову такие мысли, он иногда думал, что Сева, действительно умнее его.

Теперь надо было решить с чего начать свои поиски, но ему снова ничего не приходило в голову.

– Мало ли людей имеет отношение к медицине, – сказал Герман, – так можно многих подозревать.

– Например, – спросила Васса.

– Да вон, хоть нашего Сергея, он тоже у нас врач по специальности, – без задних мыслей произнес Герман.

Васса вопросительно посмотрела на Германа и подумала, как же ей это раньше не пришло в голову. Герман, увидав этот взгляд, сразу догадался о ее мыслях и сказал:

– Даже не смотрите на меня так, я знаю, что вы с Севой готовы подозревать каждого, но с Сергеем мы вместе со школы, он в бизнесе давно моя правая рука, я доверяю ему как самому себе, да я ручаюсь за него, а потом, какой у него может быть мотив?

– Напрасно, Герман, ты исключаешь наличие мотива, – ответила Васса, – мотив не виден только на поверхности, а если капнуть глубже…но, впрочем, раз ты ручаешься за него…, – она решила не продолжать спор.

– Ручаюсь, и оставим это, иначе мы начнем подозревать друг друга.

Васса, посидев немного, задумавшись над словами Германа, вдруг снова сказала:

– А мотив-то у него, все – таки, есть.

– Васса, ты снова за свое, – недовольным тоном сказал Герман.

– Постой, не перебивай, ты просто выслушай меня, а выводы сделаешь потом, я же не утверждаю, что это он, просто говорю, что мотив у него есть. Ты сам говорил, что на тот случай, если с тобой что-то произойдет, он будет делать распоряжения относительно доли в магазине от твоего имени, ты об этом позаботился, а что мешает ему делать эти распоряжения в свою пользу?

– И что? – не унимался Герман.

– Лучше сказать «Кто».

– Ну и кто?

– Угадай с трех раз. Я, конечно. Ведь я вела всю эту сделку от начала и до конца, я в курсе каждого ее шага, если бы он обернул все в свою пользу, то я сразу бы заподозрила неладное, а со своими возможностями, я смогла бы его быстро вывести на чистую воду. От сюда можно сделать вывод и о наличия и у него мотива, устранить меня.

– Это все твои предположения, – сказал Герман, гоня от себя сомнения.

– А то, что он подходит уже по трем признакам: он имеет отношение к медицине, у него есть мотив убрать тебя и у него, наконец, есть мотив, разделаться со мной, тебе не кажется все это довольно странным совпадением?

Герман задумался. В словах Вассы, бесспорно, была логика. Он даже подумал о том, что она может быть права.

А она продолжала:

– Конечно, тяжело подозревать в совершении такого лучшего друга, но мне приходилось видеть разное, и я бы, на твоем месте, присмотрелась бы к твоему другу повнимательнее, тем более, что опасность угрожает не только тебе, но и мне.

Сердцем Герман не мог смириться, с тем, что должен подозревать в случившемся Сергея, но разум подсказывал ему обратное, ведь факты оставались фактами. Он вспоминал, как Васса рассказывала, что именно Сергей предложил ей оформить все документы на долю в магазине не на нее. Герман подумал, что, может быть, реальной причиной этому послужила забота Сергея о себе самом, ведь оформи они все на Вассу, и у него не было бы мотива желать его смерти, ведь в этом случае, ему не досталось бы ни копейки. Получается, если это, действительно, он, то они сами дали ему второй раз повод для охоты на самих себя.

– Фу, бред какой-то, не может этого быть, – снова стал гнать от себя эти мысли Герман.

– Во всяком случае, – сказала Васса, – нужно будет сообщить моему телохранителю, чтобы он обратил особое внимание на этого Сергея, а тебе не стоит исключать его из лиц подозреваемых.

Васса пригласила телохранителя и сказала ему о своих подозрениях. Герман же сидел и усмехался в это время, считая, что у Вассы разыгралось воображение.

– Так может быть, вы что нибудь скажете на этот счет? – саркастично спросил Герман.

– Извольте, – спокойно ответил телохранитель.

Каково же было их удивление, когда, телохранитель, никогда ранее не отличавшийся многословностью, вдруг разговорился. Он сказал, что давно хотел завести с ней этот разговор, но все ждал, доказательств предположения Вассы. Он поделился своими мыслями о том, что Сергей в курсе дела очень многих вещей, например, что в офисе и дома Васса и Герман находятся в безопасности, так как там постарались это обеспечить, и Сергею это известно. Вне дома, их невозможно застигнуть без сопровождения, это тоже ему известно, остается еще одно место – магазин, конечно, там размещена охрана, но так как сейчас идет строительство, проникнуть на объект может кто угодно, тем более в сопровождении одного из доверенных лиц, он имел ввиду Сергея. Он также предположил, что сейчас, проще всего очередное нападение на Вассу и Германа предпринять именно в магазине, постольку, в отсутствии Вассы и Германа, а отсутствуют они, надо отметить не редко, строительством руководит Сергей, то и осуществить ему задуманное, не составляет особого труда.

– Вот как? – спросил Герман.

– Именно так, – сухо ответил телохранитель.

– Вы так говорите, как будто Сергей вынашивал какой-то план, а где доказательства, назовите хотя бы одно, и я вам поверю, – никак не мог смириться Герман.

– Пожалуйста, – все так же спокойно продолжал телохранитель, – вот, например такое обстоятельство, что в комнате, которую Васса использует сейчас как рабочий кабинет, в той самой, на первом этаже, прямо над ее рабочим столом, какие-то люди проделали дыру, думаю, что вам этого известно не было.

Васса удивленно посмотрела на рассказывающего все это телохранителя.

Он, поймав ее взгляд, продолжал:

– Да, да, вы и не думали, что там была, да в общем то и осталась, дыра.

– Там точно нет никакой дыры, – сказала Васса.

– Ее сразу же замаскировали, но если встать ногами на крышу в нужное место и как следует прыгнуть, то можно оказаться прямо у вас на столе.

– Не может быть! – воскликнула Васса.

А телохранитель продолжал:

– А это именно так. И Сергею об этом известно, по тому, что он один присутствовал, когда это все было сделано. Да к тому же, он, лично, вывел из здания человека, который спрыгнул в эту дыру к вам в кабинет, а потом, заделав ее изнутри, вышел через дверь, которую открыл ему, как вы думаете кто?

– Сергей? – спросила Васса.

– Да, именно он.

– А почему же вы тогда разрешаете мне находиться в этом кабинете, ведь вы обещали обеспечивать мою безопасность, – возмутилась Васса.

Телохранитель, посмотрев на нее, поднес ко рту указательный палец, дав ей понять, чтобы она больше ничего не говорила, чтобы не обидеть его и с чувством собственного достоинства ответил:

– Чем я и занимаюсь.

Васса виновато посмотрела на телохранителя и принесла извинения, которые были им моментально приняты.

– Ведь откуда-то ему все это известно, значит и ситуация у него под контролем, – подметила она, а потом добавила, – я не зайду больше в эту комнату.

– А вот это напрасно, – снова спокойно сказал телохранитель, – нам осталось только дождаться момента, когда они явятся.

– И что тогда? – наконец – то заволновался Герман, начиная убеждаться, что в их словах есть доля здравого смысла.

– Тогда они спрыгнут вниз.

– И окажутся нос к носу с Вассой, им только этого и надо, – сказал Герман.

– И окажутся у нас в ловушке, – продолжал сохранять спокойствие телохранитель.

– Но каким образом, будет защищена Васса? – настойчиво интересовался Герман.

– Я уже все продумал, мы тайком немного перенесли стенки комнаты, так что, нос к носу они с ней не окажутся, а попадут как раз в маленькую изолированную комнату, о которой, кроме вас и меня никто не знает, которая образовалась после моей небольшой перепланировки кабинета Вассы, вызванной ожиданием непрошенных гостей. Внешне ничего не заметно, но если измерить площадь кабинета сейчас и сравнить ее с размером, указанным в справке БТИ, то она будет меньше, как раз, на пару квадратных метров, в которых и окажутся наши гости.

– И как долго нам ждать? – спросил Герман.

– Это зависит и от нас, действовать они будут наверняка, поэтому, осуществить свое грязное дело они захотят именно тогда, когда вы будете находиться там оба. Поэтому, мы можем сейчас выбрать удобное для нас время, в которое вы каждый день оба будете приезжать в магазин и вместе запираться в кабинете, якобы для решения каких-то дел. Сергей быстро вычислит эту закономерность и сообщит нашим непрошенным гостям.

– Здорово придумано, – обрадовалась Васса.

– Прекрасная работа, – вырвалась похвала и у Германа.

– Не торопитесь, прошу вас, есть одно «но», – вдруг озабоченно сказал телохранитель.

– Какое же? – спросила Васса.

– Видите ли, можно предугадывать действия людей, когда они действуют по плану, или когда ты понимаешь, какая у них цель, но хуже всего, когда приходится сталкиваться с людьми, которые действуют хаотично, сами не знают, чего хотят, и вообще не понимают, зачем они что-либо делают.

– Это вы кого же имеете в виду, позвольте узнать, – спросил его Герман.

– Есть тут одна особа, которая может нам все испортить. Маргарита Порфирьевна. Ее принесла нелегкая в магазин, когда Сергей привел своих подельщиков делать на крыше дыру.

– И что?

– Она вылезла на крышу через окно и стала с ними драться.

– Почему?

– Спросите ее. Им насилу удалось дождаться, когда она уйдет и замаскировать эту дыру. Зато сейчас, она денно и нощно следит за этим местом.

– Извините мне мое любопытство, но откуда вам все это известно? – удивлялась Васса.

Телохранитель улыбнулся и сказал:

– Привычка, везде иметь глаза и уши, а если честно, я сразу предпринял все меры по защите дома и офиса, не оставляя другого выхода вашим недругам, как только совершить очередное покушение именно в этом магазине. Потом мне осталось только организовать особо тщательное слежение за ним, которое очень скоро дало первые плоды. Когда они явятся, Маргарита Порфирьевна может их спугнуть, снова забравшись на крышу, поэтому надо что-то предпринять, чтобы этого не произошло, и по поводу ее обезвреживания, я хотел бы с вами сейчас посоветоваться. Вы ее давно знаете, как можно ее отвлечь?

– Пригласить к ней Римму, – рассмеялась Васса.

– А как может повлиять на нее Римма? – спросил серьезно телохранитель, не поняв, что Васса шутит.

– Ее собутыльница и то, что стоит у нее в сейфе в полулитровой бутылке – это именно то, что сможет ее лучше всего отвлечь.

– Я вполне серьезно, – поняв, наконец-то, что она шутит, сказал телохранитель.

– А если серьезно, то мы что-нибудь придумаем, – сказал Герман.

– Хорошо, да к тому же, я думаю, что вы придумывать будете не одни, а вместе со своей правой рукой – Сергеем, – заметил телохранитель Герману, а потом добавил, – у него сейчас голова должна болеть не меньше нашего, как от этой тетки избавиться. Поэтому, он, возможно, сам вас к какому-нибудь варианту и подтолкнет, вам останется только согласиться с ним, да это и будет вам еще одним доказательством его прямой причастности к произошедшему с вами и Вассой. Вы же до сих пор сомневаетесь в этом, не правда ли?

– Не то что бы сомневаюсь, просто, действительно, для меня это большая неожиданность. Но после вашего рассказа, я бы уже не стал отрицать на сто процентов, причастность к этому делу кого бы то ни было.

– Я вам скажу одну вещь, может быть, это вас как-то успокоит, из всех известных мне случаев покушений, по крайней мере, больше половины из них были организованы лучшими друзьями. К сожалению, как это не печально, но это правда.

Действительно, теперь, анализируя поступки Сергея, многое Герману стало казаться в них странным и подозрительным, о чем раньше он даже не задумывался, теперь стало для него настолько очевидным, что не могло не отразиться отрицательным образом на его вере в настоящую мужскую дружбу.

Чем больше Герман задумывался над поведением Сергея, тем больше его поступков начинали казаться, по меньшей мере, странными.

– Сергей любил, когда его принимали не за того, кто он есть на самом деле, я давно поняла это, он постоянно строил из себя не особо отягощенного интеллектом молодого человека, хотя, я могу ошибаться на его счет, – отметила Васса.

– Не смотря на неплохое образование и приличный уровень интеллекта, за ним это водилось, ты не ошибаешься, Васса. Сергей, действительно, иногда любил выставить себя этаким придурковатым малым, – признался ей Герман.

– Да уж это я заметила, – сказала Васса.

Они замолчали на какое – то время, размышляя каждый про себя.

– Все равно, не понимаю, – продолжал удивляться Герман, – то, что он может получить в результате успешного исхода его аферы, это не бог весть какие деньги, конечно, людей и за меньшие суммы убивают, но Сергей вполне мог бы и сам заработать такие деньги.

– Все дело в том, – ответилтелохранитель, – что заработать он их смог бы примерно за пару лет, не раньше, если бы его дела шли так же, как сейчас. А после того, как мною были наведены справки по поводу его финансового состояния и возможных кредиторов, мне удалось выяснить, что он задолжал приличную сумму денег одним ребятам, которые, опять же по моим данным, шутить с ним не будут, вот вам и ответ.

– Но каким образом у него появился такой крупный долг, он ведь не делал в последнее время никаких крупных покупок? – спроси Герман.

– Он проигрался в игровые автоматы.

– Неужели такую сумму можно проиграть в игровые автоматы? – недоумевал Герман.

– О, еще как, это же такая же зависимость, как и алкоголизм, тебе кажется, что ты вот – вот выиграешь, и остановиться очень трудно.

– И что, он увлекается этим до сих пор? – спросил Герман.

– Я уверен, что да, просто так завязать с этим почти не возможно, и поэтому, он вынужден предпринимать такие отчаянные шаги.

– Как вам удалось за такой короткий срок, столько узнать? – недоумевал Герман.

– У меня хорошие осведомители, вот и все.

– Не скромничайте, – сказала Васса телохранителю, а потом, обратившись к Герману добавил, – просто мы имеем дело с профессионалом, и этим все сказано.

Сделав небольшую паузу, она продолжала, обращаясь к телохранителю:

– Я невероятно признательна вам, без вас, мы вряд ли бы догадались, кто стоит за всем этим.

– Со временем, догадались бы, – ответил телохранитель.

– Если бы к этому времени, он с нами уже не расправился, – заметила Васса.

Герман и телохранитель переглянулись. Ответа Вассе не последовало, по тому, что ее слова, были абсолютно точны, и все присутствовавшие это прекрасно понимали.

Было решено вести себя с Сергеем, как ни в чем не бывало, каждый должен был играть свою роль, отведенную ему по заранее оговоренному сценарию. Васса с Германом должны были появляться в магазине в определенное время, телохранитель должен был продолжать свои наблюдения, а Сева любезно согласился содействовать ему в получении необходимой информации.

Надо отметить, что Сева с телохранителем не только быстро нашли общий язык, но и немного сдружились, у них легко получалось работать вместе, а кроме того, у них было немало общих интересов. Оба они питали слабость к различного рода антикварным штучкам. Что касается Севы, то это его пристрастие не вызывало удивления, другое дело телохранитель, при его профессии подобное хобби является даже немного странным. Все объясняется довольно просто. Он был не простым телохранителем, работал он только с невероятно богатыми или очень высокопоставленными людьми, а следовательно, помимо своих основных навыков должен был иметь соответствующее образование и уровень интеллекта. Он являлся потомком одной из аристократических семей. После окончания одного из самых престижных университетов Лондона, он мог сделать потрясающую карьеру по своему специальному профилю, но в один момент планы его резко поменялись, и он решил круто изменить свою жизнь. Будучи от природы здоровым и крепким молодым человеком, он несколько лет серьезно занимался биатлоном, где и приобрел навыки меткой стрельбы и прекрасную физическую форму. А дальше, все произошло само собой, он просто оказался в нужное время в нужном месте, что в один миг и перевернуло всю его жизнь. Кстати, ему ни разу не пришлось об этом пожалеть. Его гонорары были несравнимо выше заработка многих из его бывших сокурсников, что позволяло ему, а главное, его семье, жить совершенно комфортно. Так что свою тягу к антиквариату, он приобрел еще в юности, в отличие от Севы, который по происхождению хотя и не был выходцем из аристократов, но мог позволить себе не только любоваться внешне красивыми старинными вещами, но и обладать не малым их количеством.

Когда Сева показал телохранителю некоторые экземпляры своей коллекции, то тот пришел просто в восторг, особенно, на него произвела впечатление маленькая фарфоровая шкатулка восемнадцатого века. Все дело в том, что этих шкатулок было всего только две штуки, их специально сделали в двух экземплярах. И надо же такому случиться, что вторая точно такая же шкатулка находилась в личной коллекции телохранителя, которая досталась ему еще от его отца. Он долго выпрашивал у Севы продать ее ему, но Сева был не преклонен, так как сам с трудом приобрел эту вещицу и очень дорожил ей.

Так, вначале они встречались, чтобы обсудить рабочие вопросы, потом их беседы носили все больше дружеский характер, а потом, они могли уже открыто делиться друг с другом и личными проблемами.

Однажды, коротая вечер за рюмочкой коньяка, Сева разоткровенничался и поделился с ним своим отношением к Вассе.

– Я давно заметил, что вы так заботитесь о ней не спроста.

– Это так заметно?

– Вовсе нет, но, как вы изволили однажды выразиться, я же профессионал.

– Да, с этим не поспоришь, – рассмеялся Сева.

– А вы были бы прекрасной парой, – заметил телохранитель, пригубив рюмку коньяка.

– Вы думаете, у меня есть шанс?

– Скажу вам больше, я в этом уверен.

Эти слова подействовали на Севу, как бальзам на старую рану и он улыбнулся.

Затем он сделал глоток коньяка и спросил:

– И что же послужило основание для вашей уверенности, поделитесь, мне интересно вас послушать?

– Извольте, я заметил, что ее взгляд уже не такой горящий, как в первые дни нашей встречи. Это говорит о том, что Герман становиться для нее обыденностью. Когда он был в больнице, он был для нее недосягаем, потом, как всякой женщине, ей присуща элементарная жалость, которую мы часто путаем с любовью. Все это вместе, максимально разбудило ее чувства к нему, теперь же, когда он здоров и рядом, интерес ее к нему постепенно угасает. И поверьте мне, со временем, он угаснет совсем. Васса очень живой и увлекающийся человек. А Герман, извините, скучноват, да и простоват для нее. Васса любит бурную жизнь и всякого рода авантюры, даже угрожающие ее жизни. Кстати, это еще одна причина, удерживающая ее сейчас рядом с ним, она пока позволяет ей быть увлеченной ей, а не только им. Будьте уверены, Сева, как только ей ничего не будет угрожать, процесс разочарования в Германе, пойдет у Вассы горазда быстрее.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. Я готов даже с вами поспорить.

Сева понял, что предметом спора будет та самая фарфоровая шкатулка, которую так долго выпрашивал у него телохранитель, но он готов был с ней расстаться, если бы Васса, действительно, отдала ему предпочтение.

– Тогда надо поскорей уладить вопрос ее безопасности, – сказал Сева, прекрасно понимая, что телохранитель снова поднимет вопрос о споре, и он, конечно же, не ошибся.

– Мы уладим его, немного терпения, главное, мы знаем зачинщика, сейчас все зависит от его действий, а времени у него, как нам известно, ограничено, поэтому и вам, Сева, ждать осталось не долго. Так как же насчет спора?

Сева рассмеялся, и телохранитель поддержал его в этом.

– Спорить будем, конечно же, на шкатулку? – продолжая смеяться спросил Сева.

Телохранитель развел руки в стороны, что означало полное согласие, а потом сказал:

– 

Эти шкатулки должны быть вместе, поэтому, пусть они будут у меня.

– 

Вы так уверены, что не проиграете спор?

– 

Если бы я не был уверен, то тогда бы я не спорил, по-моему, это

логично?

Они снова рассмеялись.

– 

Но хорошо, – сказал Сева, а если все – таки вы проспорите мне?

– 

Тогда я отдам вам свою шкатулку, – ответил телохранитель, а потом

добавил, снова пригубив рюмку коньяка, – но этого не произойдет.

– Вы снова вдохнули в меня надежду, а я уже, признаться, почти отчаялся.

– На свадьбу то не забудете пригласить? – шутливо говорил телохранитель.

– Выпьем за это, – предложил Сева и с довольным видом развалился в кресле, – а вам, наверное, сложно в личной жизни, вы ведь сразу все подмечаете.

– О, вовсе нет, у меня прекрасная жена, три сына, и потом, что касается меня лично, то у себя «под носом», я не замечаю совсем ничего, может быть по тому, что дома я расслабляюсь, на работе – это одно, а дома – это совсем другое.

Они в очередной раз рассмеялись, поняв друг друга, и снова пригубили коньяк.

Хотя роль для Маргариты Порфирьевны, их сценарий пока и не предусматривал, она, очень гармонично в него вписалась и ежедневно, очень прилежно, следила из своего окна за тем, что происходило на крыше. Чем приводила в бешенство Сергея, заставляя его, таким образом, поскорее придумывать причину, по которой, она лишилась бы возможности продолжать в том же духе.

Однажды под вечер к Маргарите Порфирьевне забежала Римма. Она хотела было что-то взять в магазине и поехать домой, однако, увидев на столе Маргариты Порфирьевы почти полную бутылку водки, планы ее, неожиданно, поменялись и она решила, что ей стоит немного здесь задержаться. Ее бирюзовые глаза вновь заблестели, и Маргарита Порфирьевна поняла, что вечер ей коротать одной сегодня уж точно не придется. Она достала вторую рюмку, даже не спросив у Риммы, не выпьет ли она с ней за компанию, и налила в нее до краев водки.

Римма едва дождалась этого момента, но для приличия спросила:

– Что, прямо так, без закуски?

Маргарита Порфирьевна кивнула головой, но Римма этого кивка уже не увидела, так как, не дожидаясь, что ей ответит Маргарита Порфирьевна, моментально опрокинула рюмку себе в рот. Маргарита Порфирьевна, зная Римму, тут же налила ей следующую рюмку.

Римма же, сказав свое:

– Между первой и второй – перерывчик не большой, – тут же выпила и вторую рюмку.

– Нормально? – спросила Маргарита Порфирьевна.

– Нормально, – ответила Римма, а потом добавила, – пойду что – ли, возьму котлет, да быстренько пожарю.

– Давай, а я пока выручку соберу, – сказала Маргарита Порфирьевна.

Через несколько минут Римма уже не только нажарила котлет, но успела, и отварить картошку, и сделать салат. Она притащила банку соленых огурцов, и ловко вытащив от туда небольшой огурчик, уже уплетала его, в качестве закуски после принятой очередной рюмочки.

Собрав выручку, к ней присоединилась и Маргарита Порфирьевна.

Как всегда, в подобных случаях, их застолье затянулось до позднего вечера. Ими была давно распита эта бутылка водки, да и следующая, была уже почти пуста, когда Маргарита Порфирьевна потянула Римму к окну на втором этаже.

– Пойдем, что я тебе покажу, подруга.

Римма, беспрерывно, над чем-то смеясь, поковыляла за ней.

– Видишь? – спросила Маргарита Порфирьевна, тыча пальцем в окно.

Римма напряглась, пытаясь что-то там разглядеть, но, не увидев ровным счетом ничего, она вымолвила:

– Неа.

– Ну как же нет, видишь, там была дыра.

– В самом деле?

– Приглядись получше.

– Не вижу я никакой дыры.

– Да ее сейчас уже и нет.

– Так зачем же ты тогда спрашиваешь у меня, вижу ли я ее? – удивлялась Римма.

– Ай, да ну тебя, – махнула на нее рукой Маргарита Порфирьевна.

Римма пожала плечами и хотела вернуться к столу, но Маргарита Порфирьевна, удержав ее за рукав, сказала:

– Ладно, пойдем, покажу тебе.

Римма, не понимая, что собирается ей показать Маргарита Порфирьевна, заупрямилась.

– Да не упирайся ты, пойдем.

– Куда?

– На крышу.

– Как?

– Как, как? – передразнила ее Маргарита Порфирьевна, – одним местом об косяк. Через окно.

– Ты хочешь, чтобы я полезла в это окно? – спросила Римма, указывая на небольшое оконце.

– Не переживай, в него даже я пролажу, ты и подавно пролезешь, – не унималась Маргарита Порфирьевна.

– Да не хочу я лезть туда, – упиралась Римма, – ну была там дыра и бог с ней.

Римме совсем не хотелось лезть на крышу. Она бы с удовольствием вернулась сейчас к столу и продолжила свое занятие.

– Ну как же ты не понимаешь, Римма, сейчас-то дыры нет.

– Так тем более, зачем туда лезть?

– Посмотришь, как ее зачем-то замаскировали, – настаивала Маргарита Порфирьевна.

– Кто?

– Васса Олеговна, это ведь ее крыша, а дырка-то над самым ее кабинетом, пошли.

– Ну если ты так настаиваешь, то лезь одна и покажи мне где была твоя дырка, а я из окна посмотрю.

– Черт с тобой, – сказала Маргарита Порфирьевна и полезла в окно. Римма вслед за ней подошла к окну. Смеркалось. Она высунулась в него

и стала смотреть на Маргариту Порфирьевну. Та уверенными шагами продвигалась по крыше.

Вдруг она остановилась и завопила:

– Вот она, дыра, здесь была дыра!

– 

Хорошо, я вижу, возвращайся скорей, – крикнула ей Римма.

Но Маргарита Порфирьевна и не думала возвращаться, она продолжала вопить из –за всех сил:

– Я сейчас встану на нее!

Надо сказать, что Маргариту Порфирьевну в этот момент видела и слышала не только одна Римма. Лондонский телохранитель Вассы, наблюдавший за всем этим с помощью специально установленной на крыше скрытой видеокамеры, в этот момент испытывал не меньшее напряжение. Но пожалуй, еще большее напряжение в этот самый момент испытывал еще один наблюдатель, это был Сергей, следивший за происходящим на крыше, через мизерное оконце на чердаке.

Маргарита Порфирьевна встала на то самое место, где была заделанная дыра и начала прыгать на нем.

– О, боже! – вырвалось у телохранителя, – что она делает.

– Нет, только не это! – заклинал ее Сергей.

– 

Ты что делаешь? – спросила Римма.

Но ответ она уже получить не успела, так как Маргарита Порфирьевна уже провалилась вниз и таким образом полностью исчезла из поля зрения всех наблюдавших.

– Все кончено, – подумал Сергей, – столько дней работы, когда оставалось совсем чуть-чуть, эта дура умудрилась все испортить, и почему я до сих пор не убрал ее? Мне следовало начать с нее, а не с Германа, тогда все было бы в порядке, какой же я идиот.

– Какой ужас, – подумал телохранитель, – столько дней работы, когда оставалось совсем чуть-чуть, эта дура умудрилась все испортить, а я

всем хвалился, что проблема почти решена, а на самом деле, первый раз со мной случилось то, чего я не смог предвидеть, какой же я идиот, в этой стране просто невозможно работать, будь оно неладно это русское любопытство.

– Ой, Рита! – вскрикнула Римма и захлопала глазами, – где ты, Рита, – спрашивала она пустоту.

В ответ была тишина. Все трое, на чьих глазах все это только что произошло, замерли, всех мучил один и тот же вопрос: «Почему Маргарита Порфирьевна не подает голоса?»

Римма вылезла таки через окно и подошла к дыре. Заглянув в нее, она тихо позвала:

– Рита-а-а.

Не получив ответа, она стала кричать:

– Рита! Рита! Где ты?! Хватит шутить! Почему ты молчишь?! Помогите!

Телохранитель, решив, что случилась беда, поспешил удостовериться в этом лично. Он, предвидев самое страшное, пошел смотреть, в чем там дело не один. Медлить было нельзя, воспользовавшись суетой, Сергей хотел проскользнуть вслед за телохранителем и несколькими его сопровождающими в кабинет Вассы, но перед тем, как открыть дверь, телохранитель заметил его и, предусмотрительно, послал на крышу, как доверенное лицо, чтобы он следил, не вылезла ли Маргарита Порфирьевна обратно. Сергею ничего не оставалось, как удалиться, и только после этого, дверь в кабинет была открыта, но там, разумеется, было пусто, и лишь когда открыли дверь, ведущую из кабинета Вассы, то обнаружили там тело Маргариты Порфирьевны, бездыханно лежащее на полу.

Телохранитель прослушал ее пульс и констатировал:

– Она мертва.

Тем же вечером, о случившемся узнали Васса и Герман. Было уже совсем поздно, когда Сева позвонил Вассе и сообщил эту неприятную новость. То, что произошло с Маргаритой Порфирьевной, просто не укладывалось в ее голове, но особенно обидно ей было за то, что теперь они не знают, каким образом будет действовать Сергей дальше.

Васса тотчас связалась с Германом и рассказала ему все, о чем только что узнала от Севы.

– Все, мне это все надоело, – сказал Герман, – я пойду и поговорю с ним по – мужски. Не хочу больше ждать, да, собственно, так давно следовало сделать, как только мы узнали об этом.

– Не спеши, давай дождемся телохранителя, пусть расскажет все подробно, посоветуемся с ним, что дальше делать, – пыталась она его остановить.

Но все ее попытки были бесполезны. Она уже пожалела, что сразу рассказала обо всем Герману, ей следовало дождаться утра.

– Он, конечно, помог нам, но дальше я справлюсь сам, и не останавливайте меня, – сказал решительно Герман.

– И все-таки, я думаю, что ты можешь все испортить, давай хотя бы посоветуемся с Севой, – предложила Васса.

– Советоваться с Севой? А зачем мне советы Севы? – раздраженно ответил Герман, – я, в отличие от тебя, в состоянии самостоятельно решать, что мне делать следует, а что – нет.

Васса, не нашла, что ему ответить на очередную грубость, а он бросил трубку и, выскочив из квартиры, побежал вниз по лестнице своего дома.

Васса набрала номер телефона Севы и, еле сдерживая досаду, попросила его заехать за ней. Сева сказал, что он уже возле ее дома, так как не вытерпел и решил заехать к ней после случившегося.

Она была очень рада ему. Сева сразу понял, что она снова поругалась с Германом. Она не стала скрывать от него, что он прав и все рассказала.

Его реакция не заставила себя долго ждать, он, приподняв одну бровь и пожав плечами, сказал:

– Эмоции, сплошные эмоции, никакой выдержки, меня главным образом удивило, как он позволяет себе разговаривать с тобой в таком тоне, – Сева многозначительно покачал головой.

Вассу, не привыкшую к подобному обращению, удивило это не меньше, поэтому какое-то время она была просто шокирована поведением Германа.

Придя в себя, она, конечно, не пожелала так просто оставлять все это. Она попросила Севу отвезти ее к Герману, чтобы она смогла забрать там свои вещи и оставить ключи от его квартиры, так как видеть его она больше не хотела. Действительно, она уже устала от его выходок и постоянной грубости по отношению к Севе, да, в последнее время, и к себе самой.

Они быстро доехали по ночному городу до дома Германа.

– Подождешь меня здесь? – спросила она Севу, не выходя из автомобиля.

– Конечно, родная, о чем ты говоришь, я подожду на улице, хорошо?

Она вошла в квартиру Германа, ее сердце разрывалось от боли, но она не могла простить нанесенную ей обиду. Немного постояв, она быстро собрала свои вещи, затем выложила ключи от квартиры Германа на тумбочку возле входной двери. И, захлопнув дверь, вышла прочь.

– Отвезешь меня домой? – спросила она Севу, который, как и обещал, ожидал ее на улице.

– Куда прикажешь, Вассочка, может быть, только вначале заедем куда-нибудь развлечемся? – Сева, как ни старался, но другого предлога побыть с ней еще какое-то время, больше не нашел.

– Почему бы и нет, – сказала Васса, подумав, что лучше ей сейчас не оставаться одной, чтобы не думать о Германе.

Они заехали в казино. Была полночь. Сева был сегодня особенно вальяжен и остроумен, заметив это, Васса отметила про себя, что Сева очень даже интересный мужчина, и почему она так зациклилась на этом Германе, который и общаться то с ней толком не умеет. Севе удалось поднять ее настроение меткими шутками, несмотря на известие о гибели Маргариты Порфирьевны. Ее настроение поднялось и от того, что ей сегодня особенно везло. Она выиграла крупную сумму в рулетку и была так поглощена игрой, что ей, на какое – то время, действительно, удалось отделаться от мыслей о Германе. Сева был безмерно счастлив, видя, что она не переживает из – за ссоры со своим приятелем, и всячески старался угодить ей в любой мелочи. Вассе снова улыбнулась удача, и она, в восторге, повисла на шее у Севы. Они казались со стороны прекрасной влюбленной парой. Еще бы, они просто идеально подходили друг к другу, в чем, к стати сказать, с каждым часом, убеждались все больше и больше.

Так они не заметили, как наступило утро. И только ранний звонок телохранителя напомнил им об этом. Пройдя все необходимые процедуры, он, моментально связался с Севой по телефону. Сева, закрыв трубку ладонью, спросил у Вассы, хочет ли она с ним поговорить. Васса кивнула головой, и Сева пригласил телохранителя на завтрак.

Через четверть часа они все встретились у казино. Телохранитель одобрительно улыбнулся им, поняв, что все это время, они провели в компании друг друга.

Рассказав подробно про случившееся с Маргаритой Порфирьевной и про полное урегулирование всех дальнейших вопросов, которые могли всплыть в этой связи, он сообщил также, что смерть Маргариты Порфирьевны наступила в результате неудачного падения, она сломала себе шею. Оставался открытым только один единственный вопрос, что же делать дальше с Сергеем?

– Этот вопрос отправился решать Герман, – заявила Васса, так как Сева намеренно молчал об этом как рыба.

– Как решать? – удивился телохранитель.

– По-мужски, – ответила Васса с иронией в голосе словами Германа.

– Вы не шутите? Это не самый лучший вариант, – сказал телохранитель.

– Да уж какие шутки, – вмешался Сева, – она не смогла его остановить.

Телохранитель понял, что Васса поссорилась с Германом, и решил воспользоваться этим, чтобы подыграть Севе, уж больно сильно ему хотелось поскорее стать обладателем второй шкатулки.

– Ну пусть, кулаками помашет, может быть поумнеет, – сказал он, а потом, якобы, подумав, что Вассе может быть неприятно слышать такое о своем возлюбленном, засуетился:

– Ой, извините, Васса, у меня вырвалось, да я совсем не то имел в виду…

– Оставьте, – прервала его Васса, – к тому же я полностью с вами согласна.

– Ну и славненько, – сказал телохранитель, – ничего страшного не произойдет, Сергей уже все равно вот-вот догадался бы, что нам все известно, пусть разбирается с ним сам, а мы подумаем, как проучить этого Сергея.

– Может быть, заедем ко мне и выпьем чайку, Вассочка? – спросил Сева.

– Почему бы и нет.

Беседу они продолжили уже у Севы. У него всегда был припасен для Вассы прекрасный зеленый чай и ее любимые шоколадки «Мерси».

Увидев, что Сева даже в мелочах проявляет заботу о ней, она была обрадована, и, чтобы подчеркнуть это, сказала:

– Надо же как здорово, у тебя есть даже мой любимый шоколад, а я хотела тебе сказать, чтобы ты купил его к чаю.

– Об этом мне можно не говорить, девочка моя, я хорошо знаю, что ты их любишь.

Все трое с удовольствием выпили по чашке ароматного чаю. Сева все ждал, когда Васса возьмет шоколадку, ему не терпелось узнать, предпочтет она с марципаном или с орешками, он даже загадал себе, что, если она возьмет с орешками, то останется, в конце концов, с ним, а если с марципаном, то Герман одержит над ним верх. Васса взяла шоколадку. Сева облегченно вздохнул. Это была шоколадка с орешками…

Тут зазвонил мобильный телефон Вассы. Она хотела не отвечать, подумав, что звонит Герман, но, увидев, что на экране высветился номер телефона Сергея, засомневалась. Она посмотрела на часы. Было девять часов утра. Время довольно раннее для звонков, а, следовательно, беспокоить по пустякам, ее бы не решились. Телефон продолжал настойчиво звонить. Сева с телохранителем замерли в ожидании реакции Вассы. Она сказала им, что это звонит Сергей.

– Надо ответить, – сказал телохранитель.

Сева кивнул ей головой в знак своего с ним согласия.

Она послушала их и ответила.

Сергей сбивчивым голосом просил ее встретиться с ним, так как он хочет ей сообщить нечто важное, он также сообщил, что дело не терпит отлагательства и имеет для него очень важное значение.

Она накрыла трубку рукой и передала его слова сидевшим рядом мужчинам. В ответ они оба закивали головой и сказали, чтобы он приезжал в «Прадо», если хочет ее видеть. Васса согласилась и предложила Сергею приехать к одиннадцати часам в тот самый ресторанчик, который был излюбленным местом ее встреч. Он сразу же согласился.

Пока было время, они поехали в «Прадо», решив, что он, скорее всего, он не захочет говорить с Вассой при свидетелях, они предупредили администратора о том, чтобы для них был занят еще один столик, стоящий неподалеку, специально, чтобы Васса могла с ним переговорить, находясь в их поле зрения. Хотя все уже были уверены в том, что Сергей сейчас не будет предпринимать никаких попыток, которые могли бы причинить вред Вассе, тем более, не будет делать это, так открыто, и, встречу эту считали абсолютно безопасной для Вассы, все же было решено принять все возможные меры безопасности.

Ровно в одиннадцать Сергей уже был на месте. Было видно, что он немного нервничает, но самообладания он не терял. Поздоровавшись со всеми присутствующими, он сказал, что его разговор носит конфиденциальный характер и попросил прощения за то, что на несколько минут займет Вассу.

Сева с телохранителем пересели за занятый ими столик. Официант, по их просьбе, принес им коньяк и шоколад, чтобы они не очень скучали в отсутствии Вассы.

Едва они ушли, Сергей без отлагательства начал разговор:

– Я хотел поговорить с вами, но не знаю с чего начать, я совсем запутался, – начал он. Было видно, что он сильно взволнован. Да и выглядел он неважно. Казалось, что он всю ночь не спал, хотя и Васса до сих пор не смыкала глаз. Но после Севиного чая, она чувствовала себя вполне нормально.

Она спокойно смотрела на него, и это помогало ему собраться с силами и сказать ей то, что он давно хотел:

– Все это произошло несколько месяцев назад. Я увлекся игрой на аппаратах. Вначале мне удавалось выигрывать, но потом я крупно проигрался, дальше думал, что отыграюсь, но ошибся и совсем залез в долги. Месяц назад те люди, которым я задолжал, сказали мне, чтобы я вернул деньги, и дали мне срок, который истекает в ближайшие дни. Если я не верну им деньги, то сами понимаете, что мне конец… Они полные отморозки и шутить не будут…

Васса внимательно его слушала, хотя он говорил сбивчиво, она понимала, что он хочет ей рассказать, так как была в курсе его дел.

Он продолжал:

– Но это не самое худшее. Самое худшее, – он тяжело вздохнул, – что я сделал кое-что страшное, но, слава богу, что мне не удалось осуществить свой замысел до конца. Если бы вы только смогли понять меня и помочь выпутаться из всего этого.

Он замолчал.

– Продолжайте, я слушаю вас очень внимательно.

– Словом, это я организовал покушение на Германа, более того, это по моему заданию его держали обездвиженным и пытались убедить вас, что он в коме, со всеми вытекающими из итого последствиями…

Он пристально посмотрел на Вассу:

– Вы совсем не удивлены?

– Я жду продолжения, это ведь еще не все, Герман ведь не единственный, кого вы хотели убрать, – спокойно сказала Васса.

– Откуда вам это известно? – недоумевал Сергей.

Васса продолжала сохранять спокойствие. И ему ничего не оставалось, как продолжить:

– Вы правы… Но к ее смерти я не имею никакого отношения, то, что произошло с ней, не моих рук дело, она сама провалилась, хотя, конечно, косвенно я может быть и виноват, ведь эту дыру сделали мои люди…

– Нет, нет, перебила его Васса, я не имею в виду Маргариту Порфирьевну.

– Тогда кого? – удивился Сергей, – у меня больше не было в планах ни кого убирать, – сказал он растерянно.

– Я думала, что вам хватит мужества признаться мне. Я то думала, что вы будете искрении со мной, – разочарованно сказала Васса, – но видимо я ошиблась, в какую игру вы решили сейчас сыграть со мной? Вам почти удалось сделать так, чтобы я вам поверила. Правильно говорил о вас Герман, вы очень не простой человек, я же, к сожалению, раньше вас недооценивала, теперь, отдаю вам должное. А теперь, я вижу, что зря потратила время.

Она хотела встать и удалиться.

Сергей же, не понимая, чего она так взъелась, решил разобраться до конца и остановить ее:

– Мы не договорили! – сказал он.

Это звучало так, как последний призыв о помощи, не понятно почему, но это подействовало на нее. Она замерла.

А он уже спокойно повторил, глядя ей в глаза:

– Мы не договорили, Васса.

Он усадил ее на прежнее место, и, не сводя с нее глаз, сказал:

– Уверяю вас, что я сказал вам все, и что сделать мне было это совсем не легко. Я надеялся на ваше понимание, но реакция ваша мне совершенно не понятно, после того, как я сказал вам про Германа, вы не были так раздражены, если вы считаете, что на моей совести убийство Маргариты Порфирьевны, то вы ошибаетесь, я прошу вас объяснить, чем вызвано ваше негодование?

– Вы что, действительно не понимаете?

– Абсолютно. Я только догадался по вашей реакции, что то, о чем я вам рассказал, для вас новостью не было, но для меня является неожиданностью то, что вы подозреваете меня еще в чем-то.

– Вы хотите сказать, что покушение на меня организовано было не вами? – наконец спросила она.

– Да как вам такое могло в голову придти? – опешил он, – конечно нет!

Васса удивленно посмотрела на него, но потом, удивление ее пропало, и она сказала:

– Я знаю, что вы достаточно умны и расчетливы, я подозреваю, что вы решили сыграть со мной в очередную свою игру и хотите, при этом, чтобы я играла по вашим правилам, не так ли, Сергей?

– Какого же вы обо мне низкого мнения, ну что ж, значит я это заслужил. Вы можете думать обо мне все, что угодно, только, прошу вас, поверьте, что я говорю правду. Уверяю вас, я никогда бы не позволил себе причинить вам нечто подобное. Я не имею никакого отношения к произошедшему с вами, более того, я не меньше вашего хотел бы скорее выяснить, чьих это рук дело, чтобы вы, наконец – то чувствовали себя в безопасности.

– 

Чем же вызвана такая забота? – с иронией сказала Васса.

– 

А вы сами не догадываетесь? – серьезно спросил Сергей.

Васса замолчала, поняв, на что намекает Сергей, но решила немного пококетничать:

– 

Нет, не догадываюсь.

– 

О, боже, по моему, это очевидно, – сказал Сергей, не двузначно намекая

ей, разве существуют еще мужчины, которые остались к вам равнодушны?

Потешив свое самолюбие, она решила не продолжать и переменить тему.

– Но человек, которому вы заказали Германа, отчетливо произнес, что ему поручено убрать еще и женщину, с которой Герман сейчас имеет общие дела, все очень конкретно.

Сергей взялся за голову и нервно рассмеялся:

– Он имел в виду Маргариту Порфирьевну, это она та женщина, с которой Герман имел тогда общие дела, речь шла о магазине. Вы тут совсем ни при чем.

– Не при чем, а почему тогда внедорожник несся с бешенной скоростью на меня, а не на Маргариту Порфирьевну, нас спутать друг с другом, извините, очень трудно.

– На этот вопрос, к сожалению, я не знаю ответа, но еще раз прошу вас мне поверить, что я не имею к этому никакого отношения.

– Получается, что вы хотели разделаться с Маргаритой Порфирьевной, но просто не успели?

– Да, это звучит ужасно, но таковы были мои планы на самом деле.

– Чем выгодна была бы вам ее смерть?

– Вы же сами прекрасно можете об этом догадаться Герман и Маргарита Порфирьевна стали бы хозяевами магазина. Герман, безгранично доверяя мне, выписал мне все необходимые документы, чтобы я мог свободно распоряжаться всем его имуществом, в том числе и в случае его, простите, смерти.

Васса покачала головой, удивляясь предусмотрительности Сергея. Он продолжал:

– Следовательно, доля Германа стала бы моей сама по себе. Наследники Маргариты Порфирьевны, как вы сами знаете, люди недалекие, я бы быстро нашел возможность за небольшую плату, забрать себе их долю. То же самое касается остальных участниц, с ними бы вообще не было никаких проблем, все же держалось на Маргарите Порфирьевны. С ее кончиной, воспользовавшись всеобщей растерянностью, я бы смог достаточно быстро стать хозяином всего магазина.

– Вам было мало доли Германа?

– Именно так, мало, Васса, мой долг не перекрыла бы одна доля Германа. Кроме того, мои кредиторы согласились принять сам этот магазинчик в качестве оплаты долга, поэтому, мне бы даже не пришлось его реализовывать.

– А как вы объясните то, что дыра была проделана вами над моим кабинетом.

– Насколько мне известно, в настоящее время, Герман бывает здесь не реже чем вы, в любом случае, вы сейчас постоянно вместе, поэтому мы и выбрали кратчайший путь к нему, извините, через вас. И потом, я надеялся, что он там, в скором времени начнет появляться и без вашего сопровождения.

– 

Это почему же вы так решили? – удивилась Васса.

Сергей слегка улыбнулся, но с ответом не спешил. Она повторила свой

вопрос.

– 

Я просто хорошо его знаю. Он интересуется бизнесом горазда больше,

чем дамами…, даже если эта дама – такая уникальная девушка, как вы, Васса. Однажды он увел у меня девушку, в отношении которой, я имел серьезные намерения. Она предпочла его. Что ж, я не встал у них на пути, а молча пережил ее предательство. Германа же я не винил, так как он объяснил мне, что не хотел бы обидеть девушку своим отказом встречаться с ней. У девушки были влиятельные родители. Герман тогда проворачивал одно дело, ему никак не удавалось получить важный документ. Я думал, что он всерьез увлекся ею, но оказалось, что именно ее отец принимает решения о выдаче подобных документов. Герман добился своей цели.

Сергей заулыбался.

– И что же было потом? – спросила Васса.

– А потом, он просто бросил эту девушку на следующий же день. Она прибежала ко мне вся в слезах и умоляла меня поговорить с ним.

– И что же вы?

– Поговорил. Герман сказал, что это ее проблемы и чтобы я не лез в это дело. Он очень удивился, что я сразу не понял, что она была ему нужна для достижения своей цели, не более того.

Вассу поразили его слова, и она была вынуждена призадуматься, после чего, ей пришла в голову мысль, что Сергей, скорее всего, прав по поводу Германа. Хотя, с другой стороны, сама она многократно прибегала к подобному решению проблем, поэтому, в принципе, поведение Германа, ей было понятно. Но желая скрыть свое отношение к рассказанному Сергеем, чтобы не обидеть его, она поспешила продолжить разговор, не отдаляясь от его основной темы.

– И если бы не случайная гибель Маргариты Порфирьевны, то вы осуществили бы свой план в отношении Германа до конца? – спросила Васса.

– Нет, я еще до случившегося с Маргаритой Порфирьевной принял решение, что не буду больше ничего делать Герману.

– Отчего же?

– Просто мне бы пришлось с этим жить, понимаете меня?

– Пытаюсь. Но почему вы раньше об этом не думали, тогда когда подстроили эту аварию?

– Тогда я был напуган и не знал, что мне делать, а сейчас, спустя время, я успокоился и понял, что не смогу жить с тем, что спасаю себя, ценой жизни другого, пусть даже не самого лучшего, человека.

Васса снова напряглась, услышав от Сергея нелестные слова о Германе, но решила, обдумать это позже.

– Почему вы не рассказали все Герману сразу и просто не попросили у него денег?

– 

Я рассказал все Герману сразу и попросил у него денег…

– 

И что Герман?

– 

Он сказал, что я себе напридумывал какую – то чепуху, деньги, правда,

пообещал дать, если они понадобятся, но только после того, как он провернет это дело с магазином, ведь деньги, вы сами знаете, ему тогда были нужны, он ведь должен был что-то положить в ячейку… А потом вы забрали деньги…

– Я же их вернула.

– 

Да, но к тому времени, Герман был так поглощен своими проблемами,

что забыл о нашем с ним разговоре.

– 

Как же так может быть? – удивлялась Васса.

– 

Я же говорю, что он не считал, что у меня могут быть серьезные

проблемы, я же, никак не ожидал, что он забудет об этом, ведь я считал его своим другом.

– Вы не стали больше просить его об этом, а решили действовать по – другому?

– Второй раз, я просить не стал, вы правы.

Вроде бы все сходилось, но Васса, зная о коварстве Сергея, не могла отделаться от мысли, что он снова что-то придумал. Она теперь уже не знала кому следует доверять, а кому нет, поэтому, она была даже рада, что ушла от Германа, с другой стороны, она понимала, что, несмотря на то, что Сергей совершил гнусный поступок, ему, тоже может быть оправдание. Еще не известно, как бы себя повел Герман, будь он на месте Сергея.

– Что вы хотите сейчас от меня? – спросила Васса.

– Помогите мне рассказать все Герману, еще лучше, если вы согласитесь рассказать ему все сами, передайте ему, что я очень сожалею, что так все вышло. Он был мне другом. Я не надеюсь, конечно, на его полное прощение, но может быть, мне удастся хотя бы немного смягчить его реакцию, если он узнает об этом от вас.

– Только и всего? И ради этого вы звонили мне в такую рань?

– Я просто знал, что вы не спите и находитесь в хорошем настроении, не смотря на последние события, поэтому и решил, что могу вас сейчас немного побеспокоить.

– Интересно?

– Я был в казино, да я частенько там бываю, просто вы меня не заметили, так сильно увлечены были игрой. Я знаю не понаслышке, что такое азарт! Правда, мне в этот раз снова совсем не везло. Вообще, в последнее время, удача от меня отвернулась. Это, наверное, знак свыше…

Сергей задумался.

Васса прервала тишину и спросила:

– А что потом? Как вы будете рассчитываться с кредиторами?

– Для меня сейчас главное, чтобы Герман поскорее узнал обо всем и постарался понять меня. А что касается кредиторов, то денег я им не отдам, у меня их, просто нет, пусть что хотят, то и делают, мне все равно, главное, лишь бы Герман не держал на меня зла. Передайте ему, что я прошу у него прощения.

Сергей посмотрел на часы и добавил:

– О, мне пора, да и вас уже заждались ваши друзья, прощайте, Васса, очень приятно было вас еще раз увидеть.

С этими словами, он хотел было встать, но тут, она его остановила:

– 

Мы не договорили!

И теперь уже он застыл на месте. Она дала ему глазами знак, чтобы он сел на место.

– Сожалею, Сергей, но вы потратили сейчас, беседуя со мной, время впустую.

– Понимаю, вы презираете меня и не хотите помочь, – спокойно сказал он.

– Вовсе нет, как ни странно, я, в какой-то степени, понимаю, что подтолкнуло вас к тому, что вы сделали, но это не говорит о том, что я вас оправдываю.

– Спасибо, я рад это слышать, вот уже и не впустую прошла моя встреча с вами, – он слегка улыбнулся.

– Дело в том, что Германа…, – начала она говорить и остановилась. Он уставился на нее, ожидая, что же она скажет.

Она вздохнула и продолжила:

– Дело в том, что я его не увижу.

– Не понял? – удивился Сергей.

– Что тут непонятного? Не увижу и все, как видите, мы не всегда бываем вместе.

– Вы поссорились?

– Что за детство? Сергей! Мы расстались.

– Не может быть.

– 

Может, может.

Они помолчали немного, но вскоре Сергей прервал это молчание, сказав:

– 

Ну, что ж, я рад за вас…

От Вассы ответа не последовало.

– И где сейчас он? – спросил Сергей.

– Я думаю, что ищет вас.

– Зачем?

– Чтобы вы рассказали ему то, что рассказали сейчас мне, я полагаю.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать? – задал вопрос Сергей и не дожидаясь ответа сам на него ответил, – вы догадались о моей причастности ко всему этому, значит, он уже все знает.

Он посмотрел на Вассу, она покачала головой в знак согласия:

– Да.

– И как он отреагировал?

– 

О, у вас есть возможность узнать это лично, если направитесь к себе

домой, то там его и обнаружите.

– Боюсь, что я отсутствовал дома слишком долго и сейчас он уже меня не ждет, во всяком случае, так было бы лучше, – сказал Сергей, снова посмотрев на часы, – и все – таки, если вдруг увидите его, скажите, что я надеюсь на его прощение, а сейчас мне пора.

– 

Желаю удачи, – сказала Васса и встала из-за стола.

Сергей поцеловал на прощанье ее руку, попросил еще раз прощенья за то,

что отнял у нее время. Она еще раз заглянула в его грустные глаза, теперь – то ей была совершенно понятна истинная причина этой грусти.

Она направилась к столику Севы и телохранителя, которые все время ее отсутствия находились в постоянном напряжении и ни на секунду не выпускали ее из вида.

– Ну, что он сказал тебе? – спросил Сева.

– Признался.

– Мы так и думали, – сказал телохранитель, потянувшись, так как только теперь ему можно было немного расслабиться.

– 

Но он уверяет, что к покушению на меня никакого отношения не имеет.

– 

class="book">А зачем он тогда с тобой встречался? – спросил Сева, – что за

неотложное дело? К чему такая спешка?

– 

Я и сама не поняла…, прощенья просил.

– 

У тебя?

– 

И у меня. А вообще, хотел, чтобы я все Герману рассказала, ну, про то,

что это его рук дело, но, главное о том, что он очень сожалеет о случившемся.

Думаете, что врет?

– Я думаю, что врет, – сказал Сева.

– Погодите, не торопитесь, расскажите все по порядку, я, кажется, вижу одно объяснение этой спешки, – сказал телохранитель.

Васса слово в слово передала весь свой разговор с Сергеем. Она старалась не упустить ни одну деталь, поэтому слова ее были отчетливы и обдуманны. Телохранитель внимательно выслушал ее, потом задал несколько вопросов относительно некоторых фраз Сергея, на которые Васса постаралась ответить максимально точно и открыто. После этого, он потер свой подбородок и покачал головой. Васса с Севой вопросительно смотрели на телохранителя.

Он, не отвечая им, развел руки в стороны.

Потом он, наконец, сказал:

– 

Боюсь, что тут мы уже сделать ничего не сможем.

Эти слова не удовлетворили любопытства Вассы и Севы, они продолжали смотреть на телохранителя. В глазах их по-прежнему можно было прочесть вопрос: «Что вы имеете в виду?».

Наконец до них стало доходить, что имеет в виду телохранитель. Они поняли, что, скорее всего, они видели сейчас Сергея в последний раз. Первой не выдержала Васса и прямо спросила об этом. Телохранитель лишь молча покачал головой в знак согласия. Васса не могла это оставить просто так и набрала номер телефона Сергея. В ответ она услышала, что абонент временно не доступен. Голос автоответчика просил перезвонить позднее. Сева с телохранителем, глядя на переживания Вассы, решили, что им стоит попробовать предотвратить самое страшное. Все трое решили тот час направиться домой к Сергею, чтобы помешать его попытке, которая, по их мнению, была просто неизбежна, наложить на себя руки.

Васса всю дорогу корила себя, за то, что не догадалась сразу о намерении Сергея и не остановила его от необдуманных действий. Она считала, что из любой ситуации есть выход, только надо как следует подумать. Вся проблема заключалась в том, что она считала, что так думают и все остальные, поэтому ей и в голову не могли прийти мысли о самоубийстве. Теперь она молила бога только об одном, чтобы не было слишком поздно. Хотя их дорога заняла несколько минут, Вассе показалось, что прошло несколько долгих часов.

Наконец, они подъехали к дому. Васса, не дожидаясь своих спутников, быстро выпрыгнула из автомобиля и вбежала в подъезд. Она стала бегом подниматься вверх по лестнице. Телохранитель пустился вслед за ней, крикнув, чтобы она остановилась, но она его не расслышала и уже почти добежала до самой квартиры Сергея. Она хотела начать стучать в квартиру, но тут ее настиг телохранитель и аккуратно, но достаточно сильно отстранил от двери. Она замерла от неожиданности. Тут подоспел Сева и обнял свою растерянную подругу. Телохранитель, глядя на них, поднес указательный палец к своим губам, показывая, чтобы они вели себя спокойно и тихо.

Он слегка толкнул дверь рукой, предварительно, надев на нее черную кожаную перчатку. Дверь скрипнула и отворилась, так как была не заперта снаружи. Телохранитель имел большой опыт по части подобных дел и знал, что именно так, чаще всего поступают самоубийцы. Это еще раз доказывало, что произошло что-то ужасное, и его догадки были не напрасны. Не понятно откуда, у него оказались бахилы, которые он ловко нацепил на свои ботинки. Потом, он подал знак рукой, чтобы Васса и Сева оставались на месте, а сам осторожно скользнул за дверь. Васса с Севой, которые, так и стояли, обнявшись, переглянулись и продолжали строго следовать указаниям телохранителя.

Когда же тот зашел внутрь, то в квартире, на первый взгляд, не было ничего необычного. Было прибрано, чувствовалось, что Сергей следил за порядком в доме. Вещи были аккуратно разложены. Словом, все выглядело так, как будто, хозяин вот – вот вернется домой. Телохранитель старался быть очень аккуратным, поэтому передвигался по квартире достаточно осторожно. Вначале он проверил комнаты и кухню, затем ванную и туалет, убедившись, что там никого нет, он последовал к темной комнате. Его интуиция подсказывала ему, что именно там Сергей осуществил свой план.

Телохранитель осторожно потянул на себя дверь маленькой темной комнаты, и …увидел бездыханное тело Сергея, висевшее прямо перед ним. Его шею обвивала самодельная петля, которая была закреплена за крюк на потолке. На полу валялась небольшая табуретка. Он приложил пальцы к его шее, чтобы прослушать пульс, но сердце Сергея уже не билось. Он попытался приоткрыть его глаза, чтобы окончательно удостовериться в том, что уже слишком поздно, что-то изменить. Все было кончено. Телохранитель обшарил карманы Сергея в надежде найти какую-нибудь записку, но там было пусто, в квартире также ничего обнаружить, что могло бы его заинтересовать, не удалось, и он поспешил к выходу.

Сева с Вассой стояли все это время как вкопанные. Телохранитель посмотрел на них и молча опустил вниз глаза, покачав головой. Они поняли, что случилось именно то, чего они боялись. Он дал им знак, что нужно спускаться вниз, и они снова послушно последовали его рекомендации. У Вассы перехватило дыхание, она чувствовала себя виноватой в случившемся.

И только, когда они вышли на улицу, и она вдохнула прохладный осенний воздух, дышать ей стало легче. Сева помог ей сесть в автомобиль, затем сел рядом с ней и обнял ее.

Телохранитель сел за руль, и они поехали прочь. Васса молчала. Телохранитель предложил Севе сообщить о случившемся в соответствующие органы. Но сделать это, он посоветовал через свои каналы, чтобы все было оформлено тихо и быстро. Сева согласился, и через четверть часа в квартире Сергея уже работала специальная выездная группа.

– 

Как это произошло? – наконец спросила Васса.

– 

Все произошло быстро, без мучений…, он повесился, чистое

самоубийство в порыве отчаяния, – ответил спокойно телохранитель.

– 

Это я виновата, – тяжело вздохнула Васса.

– 

Вы тут совершенно не причем, даже наоборот, вы пытались его спасти,

но, увы, было слишком поздно. Он сам довел себя до такого исхода, поэтому не стоит вам даже и думать об этом больше. Был человек, и нет. Так часто бывает. Вам необходимо как следует выспаться, а завтра будет новый день, и вы начнете его, как ни в чем не бывало. Так надо, Васса. Вы умный и сильный человек. Не стоит думать о том, чего уже не исправить. Следует думать о том, что делать дальше.

Слова телохранителя были так убедительны, что отрезвляюще подействовали на Вассу, и она взяла себя в руки, отогнав все эти назойливые мысли. Сева крепко обнимал ее, и это было ей сейчас необходимо.

Она смотрела в окно на моросящий дождь, и, вдруг, поймала себя на мысли, что совсем перестала переживать из-за разлуки с Германом. Это было удивительно, но она совсем не хотела его снова увидеть, более того, ей было совершенно безразлично, где он сейчас находится и с кем. С ней впервые случилось такое. Она считала, что уже успела достаточно сильно привязаться к нему за это время, если не сказать большего. Она почувствовала какую – то внутреннюю свободу и облегчение. На ее лице мелькнула даже легкая улыбка, едва уловимая.

Но наблюдательный Сева, заметил это, и еще сильнее прижав к себе, поцеловал в голову. Теперь она заулыбалась по – настоящему и повернулась к нему. Она какое – то время смотрела ему прямо в глаза. А потом, нежно прикоснулась губами к его щеке. Со стороны это выглядело, как обычный дружеский поцелуй. Но всем присутствующим было хорошо известно, что еще один шаг на пути сближения ее с Севой. Телохранитель, молча, подъехал к дому Севы. Он не стал задавать лишних вопросов по поводу того, поедет ли Васса домой, или останется у Севы. Было итак понятно, что сейчас совсем не время, оставлять ее одну. Да и Сева, ни за что не согласился бы, расстаться с ней. Когда у него снова появился шанс завоевать ее сердце, он готов был на любые ухищрения, лишь бы свести к нулю возможность ее встречи с Германом. Он совсем не боялся его, просто, не хотел устраивать лишние осложнения. Васса тоже не хотела встречаться с Германом, по крайней мере, в ближайшее время. Рядом с Севой ей было абсолютно комфортно и спокойно, поэтому она ничего не имела против того, чтобы побыть какое-то время у Севы.

Он попросил ее сделать ему одолжение и пожить у него несколько дней, на что Васса одобрительно покачала головой. На этот раз Сева расположил Вассу не в комнате для гостей, как обычно, а в своей собственной спальне. Сам же он сказал, что у него в последнее время накопилось много работы, поэтому, ему сейчас удобнее всего ночевать в своем кабинете, в крайнем, случае, он может отдохнуть в комнате для гостей. Васса сначала не хотела занимать его спальню, так как не хотела его стеснять, но он настаивал, даже сказал, что она его обижает и, в шутку, надулся. Это на нее подействовало, она рассмеялась и согласилась, к тому же в спальне Севы стояла просто огромная кровать, а Васса всегда питала слабость к простору и всякого рода излишествам.

Она быстро заснула на новом месте и так крепко спала, что проснулась только утром. Как ни странно, у нее было хорошее настроение, она чувствовала невероятный прилив сил. Даже все произошедшее вчера, ей не казалось уже таким страшным, она решила, что телохранитель дал ей прекрасный совет, и она будет считать, что все это ей приснилось, так как нет смысла переживать из-за того, что уже нельзя исправить. А что касается Германа, то он казался ей уже совсем чужим человеком. Когда она сегодня подумала о нем, то в ее сердце ничего не шевельнулось. Ей было странно, что все чувства к нему так быстро исчезли. Она решила, что, значит, их и не было вовсе. Васса потянулась. В окно пробивался тонкий лучик света, который падал на кровать, потом переходил на паркет и на коврик, что лежал возле кровати. Васса подняла руку, чтобы лучик попал на нее, и в этот самый момент услышала стук в дверь. Она подумала, что это Сева. Ведь он всегда появляется во – время. Она не ошиблась. Он пришел пожелать ей доброго утра и принес завтрак. Он спросил разрешения войти, и она махнула ему рукой, чтобы он прошел. Она улыбалась, глядя на него. Он был бесконечно рад, что у нее такое хорошее настроение.

– 

Я солнышко поймала, – сказала она ему, показывая свою руку, на

которую падал солнечный свет.

Он поставил поднос с завтраком возле кровати и, наклонившись к ней, и взяв за руку, ласково посмотрел в глаза и сказал:

– 

Это я солнышко поймал… Ты мое солнышко, Васса.

Его слова вызвали у нее улыбку.

– 

Что ты мне принес? – спросила она, глядя на поднос, – я ужасно

проголодалась.

На подносе стоял свежевыжатый апельсиновый сок, французская булка,

черная икра, фрукты, несколько видов сыров и мясных деликатесов. Сева хорошо знал, чему из еды Васса отдавала предпочтенье, поэтому, как всегда, угодить ей ему не составило труда.

После завтрака они решили немного обновить ее гардероб, да и вообще, просто пройтись по магазинам, чтобы развеяться. Васса быстро собралась, она вообще была легка на подъем, а особенно, когда речь шла о чем – то для нее приятном. Сева был рад стараться. Он, как никто другой, знал, что для девушки, поход по магазинам, является очень приятным времяпрепровождением. Васса не была исключением. Правда, процедуру эту она особо затягивать не любила, так как привыкла делать все очень быстро, в том числе и выбор обновок. Она никогда не сомневалась по поводу покупки той или иной вещи, она всегда четко знала, что она хочет и что ей нравится, поэтому поход по магазинам с Вассой был абсолютно не обременительным в плане времени, зато счет, который приходилось оплачивать за ее покупки, был очень даже приличным. Но только не для Севы, который вполне мог себе позволить заплатить и большие денежные суммы. Васса не была наглой, просто она считала, что если что – то делать, то надо делать, как следует. Она сама была такой, поэтому не поняла бы мужчину, который стал бы мелочиться в таких вопросах. Тут они были похожи с Севой, как две капли воды, поэтому, чем больше был счет, который Васса ему позволяла за себя оплачивать, тем больше он был рад этому. Она никогда не переходила границ приличия. Покупая что-либо, она исходила из простого правила: «Я могу позволить себе, разрешить мужчине оплатить мой счет только в таких пределах, которые не будут казаться для него существенными…, а если они покажутся для него существенными, то это не мой мужчина». Этому нехитрому правилу, Васса следовала всю свою жизнь…возможно, по – этому, она была до сих пор не замужем.

Пока Васса проводила время в компании Севы, Герман не расставался с бутылкой. Вначале он пытался ее разыскать. В день смерти Сергея, он несколько часов провел возле дома Вассы, в надежде дождаться ее, но это оказалось бесполезной тратой времени. Тогда он решил вернуться к себе домой. Войдя, он обнаружил оставленные ею ключи от его квартиры. У него екнуло сердце, он вбежал в комнату, и, увидев, что там нет ее вещей, понял, что она сюда больше не вернется. Он только спустя сутки узнал, что случилось с Сергеем, которого ему так и не удалось разыскать в ту ночь, когда он нагрубил Вассе. Это было для него очередным ударом. Герман не понимал, что происходит вокруг него. В один момент он потерял лучшего друга и любимую женщину, земля уходила у него из – под ног. Он был в полном отчаянии. Он не смог справиться со своими страданиями и решил, что успокоить его сможет только изрядная порция коньяка. Он забросил все дела и совсем не выходил из дома. Вначале он винил себя в смерти Сергея, потом винил Сергея в том, что тот хотел расправиться с ним и Вассой, так как об их разговоре, он ничего не знал, то считал Сергея причастным к покушению и на Вассу. Потом Герман винил Вассу, за то, что она его бросила в такой момент, не обходил он и Севы, который был виноват в том, что волочился за Вассой. Этими мыслями он окончательно разрушил себя, что привело к очередному срыву. Он пил коньяк до тех пор, пока полностью не отключался. Потом он какое-то время спал, а когда просыпался, все повторялось снова.

Бог знает, чем бы это все закончилось, если бы к нему не пришел Саня, который уже несколько дней не мог до него дозвониться.

Увидев Германа, Саня обомлел. Он еще никогда не выглядел так ужасно, как сейчас, даже когда сбежал из больницы. Когда Герман, весь обросший, грязный, похудевший, с трясущимися руками и огромными черными кругами под глазами, открыл дверь Сане, то тот подумал, что он ошибся дверью, не узнав своего друга. Саня тогда еще не знал, что Сергей покончил с собой, а Васса ушла от Германа, поэтому он был просто шокирован увиденным. Герман взял в руку, недопитую бутылку коньяка и, поднеся ее ко рту, прямо при Сане, выпил остатки ее содержимого.

– 

Ты что делаешь? – закричал Саня.

Герман в ответ только поморщился, даже не взглянув в его сторону. Саня понял, что дела плохи. Он, что было сил, вцепился в Германа и потащил его в ванную. Герман упирался, но ноги его не слушались. Саня пустил холодную воду и стал поливать Германа, силой удерживая его. Герман пытался сопротивляться, но вскоре, поняв, что у него ничего не выходит, смирился.

После этой процедуры, Саня переодел Германа в то, что попалось под руку, и вытащил на улицу. Герман сморщился от света солнца.

Саня усадил Германа в свой автомобиль и отвез к себе домой. Он понимал, что сейчас что-либо спрашивать у него бесполезно поэтому, он решил дать Герману возможность как следует выспаться, а потом уже пристать с расспросами.

Герман, не сопротивляясь Сане, плюхнулся на кровать, куда его тот доставил, и моментально захрапел. Сердце уже подсказывало Сане, что причина запоя Германа должна быть очень серьезной, по тому, что парнем он был крепким, и не «расклеился» бы так из-за пустяков. Но он набрался терпения, и стал дожидаться, пока не наступит утро и Герман немного не придет в себя.

Утром Саню разбудил какой-то грохот, который раздавался на кухне. Он встал с кровати, протер глаза, и, накинув черный сатиновый халат, вышел из спальни. На кухне он увидал Германа, который открывал все подряд дверцы шкафов, и, видимо, не найдя, того, чего искал, с шумом закрывал их. Саня не стал его прерывать, он зевнул и спокойно сел на стул, наблюдая за Германом.

Герман, обернувшись, увидел Саню, и с силой толкнул дверцу очередного раскрытого шкафчика. Саня прекрасно понимал, как чувствует себя сейчас Герман, но идти у него на поводу и предлагать спиртное, которое, Герман так неистово искал на кухне, он не собирался. Герман сел на стул рядом с Саней и, облокотившись об стол, приложил ладонь к наклоненной голове. Он ничего не говорил. Саня похлопал его по плечу и попытался заглянуть ему в глаза. Они были закрыты.

Саня, молча, встал и заварил Герману чай. Он надеялся, что Герман найдет в себе силы и ограничится в ближайшее время только безалкогольными напитками. Герман тоже на это надеялся, но, взглянув на чай, он почему – то рассвирепел и хотел было уже опрокинуть чашку на пол, как Саня поставил на стол тарелку с бутербродами, которые приготовил только что наспех. Внутри у Германа, что – то оборвалось.

«Что же я делаю?» – подумал он про себя, – «человек старается для меня, кто бы еще стал за мной так ухаживать? Правда он пока не понимает, что мне теперь все равно. Даже было бы лучше, если бы меня все оставили в покое и дали спокойно умереть».

У Германа жутко болела голова. Он подвинул к себе чашку с чаем и спросил у Сани:

– 

У тебя есть таблетка от головы?

– 

Конечно есть, извини, что сам не догадался ее тебе дать, а заставил тебя

обыскать весь дом, – сказал Саня, прекрасно понимая, что Герман искал совсем не таблетку.

Герман не стал спорить с Саней, у него просто не было сил, он только усмехнулся, поражаясь Сане, как тот о нем хорошо думает. Саня понял, что Герман «проглотил его наживку», это значило, что теперь, он сможет заставить Германа хотя бы поесть. Он протянул Герману таблетку, которую тот моментально проглотил. Затем Герман через силу выпил залпом несколько глотков чая. После чего сморщился и отодвинул чашку. Саня же придвинул ее назад к Герману, а вместе с ней и тарелку с бутербродами. У Германа не было сил сопротивляться, да он и понимал, что уже давно ничего не ел, и ему просто необходимо что – нибудь съесть. Он, совсем без аппетита, заставил съесть себя один бутерброд и, дожевывая его, откинулся назад и навалился на стену.

– 

Молодец, дружище, – сказал Саня, – я бы так не смог, а ты просто

молодец, – специально подбадривал он Германа.

Герман снова усмехнулся, но ничего не ответил. Саня хотел, наконец, узнать, что же послужило причиной такого поведения Германа, но начать приставать с расспросами к Герману, он пока не решался. Почувствовав на себе вопросительный взгляд Сани, Герман понял, что у того есть к нему ряд вопросов. Хотя сейчас было не лучшее время для беседы, но таблетка начинала действовать, и Герману становилось немного лучше, поэтому он кивнул Сане, чтобы они перешли в гостиную на его излюбленное место.

Саня помог Герману устроиться на диване и тот начал свой рассказ. Он без утайки рассказал Сане все, что случилось с Сергеем и Вассой. Познакомил со всеми новыми деталями предыстории этих событий, словом, выложил Сане абсолютно все, как на исповеди. Его рассказ был спутанным и не последовательным, зато очень эмоциональным и поэтому ярким. Закончил Герман свой рассказ тяжелым вздохом. Хотя на самом деле, Герман вздохнул с облегчением от того, что всем этим он, наконец, поделился с Саней. Он как будто сбросил тяжелый груз, который очень тяготил его и у него на душе стало горазда легче. Саня был очень удивлен всем произошедшим, а то, что Сергей повесился, так и вовсе его шокировало. Он и не подумал бы никогда, что этот удачливый с виду парень, способен одним махом оборвать свою жизнь по собственной воле. Чтобы «переварить» всю эту информацию, Саня и сам бы с удовольствием пропустил рюмочку другую коньячка, но этого делать сейчас было никак нельзя, чтобы, не дай бог, не спровоцировать на новый запой Германа. Он налил себе чая, и этим ограничился.

Что же касается Вассы, то Саня, по правде сказать, всегда считал, что она не пара Герману, хотя он прекрасно понимал, что ей трудно не увлечься всерьез, ведь она зацепила и его самого. С одной стороны, нельзя сказать, что он расстроен из – за того, что она ушла от Германа, но с другой стороны, ему было жаль своего друга, чисто по – человечески, поэтому он вполне искренне сочувствовал ему. Что же касается бывших взаимоотношений Сергея и Германа, то сюда Саня предпочел вообще не соваться, так как Герман всецело доверял Сергею, и это только их дела. Да и потом, хотя все и считали Сергея виновным в этих покушениях, но о покойниках плохо не говорят, поэтому, этот вопрос, Саня вообще решил оставить без комментариев. Сейчас было главное, чтобы Герман, как можно скорее, вернулся к нормальной жизни. Поэтому Саня, по мере возможности, говорил ему только позитивные вещи.

Надо сказать, что Саня проявлял в эти дни, просто невообразимое терпение и преданность Герману. Он оставил все свои дела и неустанно контролировал процесс возвращения Германа к прежней жизни. И это давало свои плоды. У Германа спустя некоторое время, снова стал появляться оптимизм, а затем, снова пришла и уверенность в своих силах.

Теперь Сане можно было немного расслабиться, по тому, что состояние Германа уже не вызывало опасений и у него уже совсем пропала болезненная тяга к алкоголю. Герман, все это время живший у Сани, решил возвратиться домой. Саня не возражал, но предложил ему провести пару первых дней дома в его компании. Герман согласился, и они поехали туда, откуда еще несколько дней назад, Германа силой выволок Саня.

Раз в неделю у Германа в квартире делала уборку приходящая помощница по хозяйству, поэтому ребята не опасались того, что их взору предстанет удручающая картина – грязная и неубранная квартира Германа, с разбросанными по полу пустыми бутылками, ведь именно такой она была во время предыдущего визита Сани. Так и случилось, в квартире Германа было чисто и уютно, не было никаких посторонних предметов, абсолютно ничего не напоминало ни о его депрессии, ни об алкоголе…, ни о Вассе.

– 

Как хорошо дома, – сказал Герман, садясь на диван.

Он уже успел соскучиться по домашней обстановке, поэтому, действительно, был рад своему возвращению.

– 

Спасибо тебе, Саня, – сказал Герман, глядя на Саню.

Саня засмущался:

– 

Пустяки, ты бы на моем месте поступил точно так же, уж я – то знаю.

– 

Я только думаю, что вот ты – то бы вряд ли оказался на моем месте.

Они засмеялись, и в это время раздался звонок в дверь. Они совсем не

ждали гостей, поэтому очень удивились тому, кто бы это мог быть. Герман поспешил к двери. А Саня остался в гостиной, сгорая от любопытства, кто это пожаловал к Герману. Ведь это могла быть и Васса. Сердце Сани сжалось при этой мысли, что еще раз доказывало, что он к ней, тоже, не равнодушен.

Герман возвратился, держа в руке конверт.

– 

Это почтальон, – пояснил он, – принес письмо.

– 

От кого?

– 

Сейчас посмотрим, – ответил Герман и посмотрел на адрес отправителя.

Было видно не отчетливо, поэтому он поспешил вскрыть конверт.

– 

Ну, что там? – поторапливал его Саня, увидев, что тот остолбенел,

читая послание.

– 

Это от Вассы, – наконец сказал Герман.

– 

От Вассы? – удивился Саня.

– 

Да, это дарственная на ее часть магазина, – грустно сказал Герман и

опустил голову.

– 

Ну так это же хорошо, – пытался приободрить его Саня, подумав, что

Герман снова может сорваться.

– 

Это ужасно, не лукавь, я в порядке, не переживай, я уже переболел

этим, вот только, доля ее мне совсем не нужна, да я бы с радостью подарил ей свою, только вот, делать теперь это глупо.

Саня молчал, не найдя, что ответить, ведь Герман был прав.

– 

Она просто не хочет больше меня видеть и не хочет иметь ничего

общего, поэтому так и поступила. Как всегда, она выиграла. Ее поступок, снова можно оценить только на пять с плюсом, впрочем, а как же может быть иначе. Это же моя благородная и гордая Васса.

Саня только молча качал головой в знак согласия.

– 

Ты все еще надеешься вернуть ее, – наконец спросил он.

Герман пожал плечами.

– 

Скорее всего, уже слишком поздно.

– 

Что ты имеешь в виду?

– 

Ты думаешь, кто науськал ее сделать мне этот «подарок»?

– 

Не знаю.

– 

А я знаю, я даже вижу за всем этим его почерк, – глаза Германа

засверкали от злости.

– 

Ты имеешь в виду Севу? – спросил Саня.

– 

Его, – ответил Герман, – кого же еще.

– Надеюсь, что замуж за него она так и не собралась, – сказал Саня.

– Трудно сказать, – пожал плечами Герман, пытаясь показать, что ему это безразлично, но внутри него просто все кипело, – за эту неделю, что я валял дурака, возможно, что он ее и уговорил.

– Так ты позвони ей и поговори, чтобы поставить все точки над «и», – предложил Саня, – тем более, что сейчас и повод есть, обсуди с ней причину этого письма.

– Нет, нет, – возражал Герман, – сейчас я еще не готов к разговору с ней.

– Прекрасно, он сейчас не готов, – передразнил его Саня, – а когда ты, милый мой, будешь готов, тогда может быть уже, действительно, слишком поздно.

– Ну и пусть, – насупился Герман.

Саня подумал, что, может быть, и не стоит ему сейчас настаивать, может быть Герману лучше не беспокоить ее сейчас. Он решил не наседать больше на Германа с этим и заговорил о его планах в отношении подаренной Вассой доли. На что Герман ответил, что и это сейчас обсуждать не готов, так как не знает, что ему со всем этим делать. Он сказал, что, если бы была жива Маргарита Порфирьевна, то он подарил бы ей обратно все, что у нее отнял, включая долю Вассы, или, если бы был жив Сергей, то он нал бы дарственную на него и забыл об этом магазине раз и навсегда. Но их больше нет, поэтому он не знал, как ему быть дальше с этим злосчастным магазином.

Прошло еще несколько дней. Герман постепенно полностью восстановился и вернулся к делам. Только до всего, что касалось магазина, его руки намеренно не доходили. Он, даже подсознательно, старался отложить все эти вопросы на потом, видимо, предвидя, что, как только, он появится в магазине, так сразу на него нахлынут воспоминания о Вассе, и он будет не в силах совладать с собой.

Но время поджимало, строительство было завершено, и нужно было принимать работу и, собственно, уже решать что-то конкретно о его дальнейшем использовании. И вот, настал момент, когда дальнейшее откладывание этого вопроса, просто, не представлялось возможным.

Он приехал в магазин ранним утром. Сначала он принял и оплатил все работы, потом отпустил рабочих, перебросился парой слов с охранником и закрылся в той самой комнате, которая считалась кабинетом. Он сел за стол, на котором лежал толстый слой пыли. Герман протер каким – то клочком бумаги, который попался ему под руку, небольшую часть стола, которая находилась прямо перед ним и положил на очищенное место свою руку. Потом его взгляд упал на запылившуюся фотографию, которая стояла на столе. На снимке были запечатлены они вместе Вассой. Снимок был сделан не за долго до того, как они расстались, но как раз тогда, они были еще очень счастливы вместе и ничего не предвещало быстрой разлуки. Он взял фотографию в руки. Потом долго смотрел на нее, вспоминая былое время, которое Герман считал, самым счастливым временем в своей жизни. Комок подкатывал к его горлу. Чувство отчаяния и дикое желание вернуть назад Вассу, просто одолевали его. Все вышло именно так, как он и думал, стоило ему явиться сюда, как на него нахлынули воспоминания. Герман думал, что после внезапного самоубийства Сергея, Вассе, как и ему, больше ничего не угрожает. Поэтому, он был совершенно спокоен за ее безопасность, хотя, если честно, то он готов был пережить снова и снова опасения за свою жизнь, лишь бы постоянно слышать рядом ее голос, видеть ее глаза, чувствовать во всем ее поддержку. Герман подумал, что жизнь устроена очень странным образом. Сначала ты хочешь, чтобы как можно быстрее прошел какой-нибудь промежуток твоей жизни, а потом, вдруг, получается, что это было самое счастливое ее временем. Его рука невольно потянулась к стоявшему на столе телефону. Он снял трубку и удивился, поднеся ее к уху. Герман услышал длинный гудок, это означало, что телефон работает, хотя в последний его визит сюда, при поднятии трубки с этого аппарата, кроме непонятного шебуршания, услышать ничего не удавалось. Его рука по памяти набрала номер Вассы. Он совсем не знал, с чего начнет свой разговор, но удержаться от того, чтобы услышать ее голос, он уже не мог.

В трубке раздались длинные гудки, и сердце его сжалось. Она долго не отвечала. Но он был настойчив. Наконец, ему ответили. Правда это была совсем не Васса. Он услышал голос Севы. Герман уже хотел положить трубку, но потом, подумал, что это будет не по – мужски, и решил пригласить к телефону Вассу. Однако, Сева не выполнил просьбу Германа, а заявил, что им необходимо поговорить друг с другом, но сделать эту лучше всего не по телефону. Сева попросил Германа о встрече с ним в «Прадо». Но Герман не очень то хотел принимать его приглашение. Герман вначале решил спросить, как дела у Вассы, на что Сева ответил, что ему удалось уговорить ее улететь в Лондон в целях безопасности. Герман удивился. Он не понимал, о какой безопасности идет речь, если Сергея больше нет. Только после того, как Сева сказал ему, что покушение на Вассу было организовано совсем не Сергеем, Герман серьезно отнесся к его предложению встретиться.

Сева же хотел как можно скорее увидеть Германа, так как через пару дней сам улетал в Лондон к Вассе, правда, об этом, он при разговоре с Германом умолчал, во избежание всплеска лишних эмоций последнего.

Герман какое – то время находился в легком шоке от того, что услышал, поэтому, тоже, как можно скорее хотел узнать все то, о чем до сих пор и не догадывался.

Сева предложил встретиться сегодня вечером, спросив у Германа, располагает ли тот временем. Герман ответил, что не имеет на вечер никаких планов и готов приехать в «Прадо». Так они и договорились, и теперь каждый из них, снова мог вернуться к своим мыслям о Вассе. Правда Германа, теперь уже мучил один единственный вопрос, почему Вассе до сих пор угрожает опасность.

«Если Сергей не имеет отношения к покушению на Вассу, то тогда кто же это может быть?» – думал он, – «ведь больше нет и Маргариты Порфирьевны».

Герман надеялся, что удастся что – нибудь прояснить с помощью Севы. В конце концов, сейчас ведь именно он старается обеспечить ее безопасность.

Герман был очень встревожен, да и воспоминания нахлынули на него с новой силой после посещения кабинета Вассы, поэтому, он, как это часто бывало, чтобы скоротать время, решил заехать к Сане, который после благополучного выздоровления Германа, уже успел снова переехать к себе на квартиру.

Саня, был обрадован его визиту, так как был дома один. Он внимательно выслушал Германа, который прямо с порога, ошарашил его новым известием о том, что Васса все еще продолжает находиться в опасности. Саня удивился не меньше Германа. Он подумал, что все это, может быть, простые выдумки Севы, чтобы иметь влияние на Вассу. Герману идея Сани показалась вполне вероятной, ведь не спроста, Сева сам даже отвечает на адресованные Вассе звонки. Даже, если он делает это в целях безопасности, то мог дать ей поговорить, хотя бы с ним. Герман был уверен, что Сева, умело, перевернул ситуацию таким образом, чтобы получить для себя максимальную выгоду. Вот только зачем же тогда он настаивает на встрече, было Герману непонятно. Саня предложил Герману, чтобы они поехали на встречу с Севой вместе, во первых, ему было не безынтересно узнать все новости из первых рук, а во – вторых, слишком много всяких событий произошло за последнее время, которые вынуждают держаться вместе. Герман был не против, присутствия Сани на встрече, но он не знал, как на это отреагирует Сева. Саня предложил, что, если его присутствие будет Севой воспринято отрицательно, то он оставит их. Об этом они и договорились.

Когда ребята приехали на место встречи, Сева уже был на месте. Он сидел за столиком, пил кофе и читал газету. Администратор, с профессиональной улыбкой, встретил ребят, едва те успели снять верхнюю одежду, и провел их к Севе. Саня ткнул Германа в бок и шепнул ему, что оказывается, Сева здесь очень уважаемый и желанный гость. Герман отмахнулся от него и ничего не ответил. У него не было желания возражать Сане, да и какой смысл, если то, что он заметил, было чистой правдой.

На то, что Герман явился в компании Сани, Сева отреагировал вполне спокойно, он даже сам распорядился, чтобы принесли еще один стул и сервировали стол еще на одну персону. Сева вполне учтиво поприветствовал обоих ребят, затем предложил что – нибудь перекусить и выпить по рюмочке коньячка, чем вызвал у Сани еще большую симпатию. Герман от предложения отказался, по причине недавнего переусердствования с алкоголем, однако причину эту вслух он озвучивать не стал. Сане же она была прекрасно известна, а Севе это было безразлично. Он, как человек воспитанный, не стал настаивать. А Саня решил присоединиться к Севе, тем более, что пока он просто не понимал, почему Герман так не любит этого, с виду вполне приличного и любезного господина. Еще бы, ведь Сева, быстро проанализировав ситуацию, решил сыграть с ними в очередную свою игру, и первым делом, он решил произвести приятное впечатление на Саню, чтобы сделать его своим союзником. Со стороны все выглядело, как – будто Сева, действительно, проникся к Сане глубокой симпатией. Он даже, предлагая Сане отведать здешнее фирменное блюдо, которое постоянно заказывал сам, собственноручно, выбрал лучший кусок и положил его на тарелку Сане. Чем привел его, в полный восторг от своей персоны. Герман наблюдал за ними, и ему показалось, что он присутствует при встрече двух хороших друзей. Вот только что делает тут он сам, оставалось вопросом. Герман усмехнулся от этих мыслей, чем привлек, наконец – то их внимание.

– Может быть, наконец, поговорим о деле, – сказал Герман.

– Отчего бы не поговорить, – сказал Сева, – действительно, давайте поговорим.

– Вы сказали, что Васса до сих пор в опасности, – начал Герман.

– Но, сейчас она живет в моем доме, поэтому находится в полной безопасности, – усмехнулся Сева.

– Вы понимаете, что я имею в виду, – немного грубовато ответил Герман.

– Понимаю, – спокойно сказал Сева, – как я вам уже сказал, Сергей был не причастен к покушению на Вассу.

– Но откуда вы это знаете? – спросил Герман.

– Оказывается, вы не так хорошо знали своего друга, как вам казалось.

– Ладно вам, я сюда пришел не Сергея обсуждать, давайте ближе к делу, – не церемонился Герман.

Сева не удивился бестактности Германа, но продолжать беседу с ним не спешил, предложив тем временем Сане еще один кусок фирменного блюда.

Саня к этому времени уже успешно разделался с первым куском, и, надо сказать, что с удовольствием съел бы еще, поэтому предложение Севы воспринял одобрительно.

Герман ткнул Саню локтем в бок и сказал:

– Ты что, лопать сюда пришел?

– Почему бы и нет, – ответил ему Саня и демонстративно запихнул себе в рот большой кусок.

– А вы, Герман, напрасно не едите, – сказал Сева, – на сытый желудок, и разговор вести легче, да и мысли могут хорошие в голову придти.

Герман ничего не ответил, только лишь насупился и отвернулся в сторону. Он вел себя, просто, как ребенок, и это Севу слегка умиляло.

Однако, разговор, который он имел к Герману, был личного плана, поэтому он не начинал его так долго.

Тарелка Сани к этому времени снова опустела, он сделал глоток коньяка и откинулся на спинку стула. Было видно, что он, наконец, насытился. Герман недовольно посмотрел на него, но ничего не сказал.

Сева решил, что пауза слишком затянулась, и произнес:

– Вы Герман спросили, откуда мне это известно?

– Да, – немного раздраженно ответил Герман.

– Просто Сергей встречался с Вассой, буквально, за несколько минут до трагедии, – Сева выпил немного коньяка и продолжал, – возможно, Васса была последним человеком, с кем он вообще разговаривал.

– О чем же они говорили? Вам ведь это, конечно, известно?

– Известно. Он сообщил Вассе, что долго вынашивал планы расправы с вами, Герман, и не с кем иным, как с Маргаритой Порфирьевной, да, да, не удивляйтесь. Это именно ее имели в виду те люди, которые говорили о женщине, у которой дела с вами. А против Вассы он никогда не замышлял ничего подобного, поэтому то, что случилось с ней, к несчастью, может иметь продолжение.

– Так с Маргаритой Порфирьевной же вышел несчастный случай, – сказал Герман.

– Да, да, Сергей здесь ни при чем, он вначале хотел разделаться с ней, но потом его планы в отношении ее поменялись, как, впрочем, и в отношении вас. Он раскаялся и решил оставить свою затею раз и навсегда. Он это сам сказал.

– И вы ему сразу поверили? – спросил Герман, – ведь раньше вы не были так доверчивы?

– Поверил, по тому, что во – первых, не верить у меня нет оснований, так как его объяснения, кажутся мне вполне логичными.

Сева сделал глоток коньяка.

– А во – вторых? – спросил Герман.

– А во – вторых, перед смертью, как правило, люди не лгут.

Все трое помолчали какое – то время, а потом Сева продолжил:

– Собственно, одной из причин, нашей встречи, является то, что я обещал Вассе, что передам последнюю просьбу Сергея, которая была адресована именно вам.

– Интересно, – медленно произнес Герман и с внимание посмотрел на Севу, – и что же он у меня просил?

– Прощения.

– Прощения?!

– Да, прощения, он очень раскаивался в содеянном. Вначале Сергей рассказал Вассе, что это он хотел с вами расправиться. Думал, что вы об этом ничего не знаете, а потом, когда Васса дала ему понять, что это для нее не новость, он попросил ее передать вам, что заставило его так поступить безысходность положения и, в какой – то степени ваше равнодушие. Ведь он обращался к вам за помощью, не правда ли?

Саня удивленно смотрел на Германа и не понимал, как же так, он мог отказать в помощи своему лучшему партнеру. Он был уверен, что Сева что – то напутал, по тому, что и мысли не допускал, что это могло быть на самом деле.

Герман же опустил голову, нахмурился, вспоминая нечто подобное, потом невнятно произнес:

– Припоминаю, что – то он мне говорил, кажется…

Саня опешил.

А Сева тем временем продолжал:

– Ну, вот видите, вспомнили. Просто Сергей понял, что его проблемы вы в серьез никогда не воспринимали…А зря…

– Ой, да не вините вы во всем меня! – взорвался Герман.

– Боже упаси, – сказал Сева и скрестил руки у себя на груди, – мне бы и в голову не пришло, вас винить, я просто передаю слова Сергея… Вот и все…Хотя, впрочем, я могу опустить подробности, ведь главное, он хотел, чтобы вы его поняли и простили, а все остальное не так уж и важно.

– Постойте, постойте, – вмешался Саня, потом он посмотрел на Германа и спросил, – неужели это правда? Он просил тебя о помощи, а ты ему отказал?

– Да не отказал я ему, просто столько дел тогда навалилось, я и забыл о его просьбе, по правде говоря, – начал оправдываться Герман, чувствуя свою вину, чего, собственно говоря, и пытался добиться Сева.

– Просто забыл?! – удивился Саня, – А если бы я к тебе обратился с подобной просьбой, ты бы тоже, просто забыл?

– Да перестань, ты, – отмахнулся Герман, мне итак тошно от того, что я оказываюсь косвенным виновником его смерти.

– Так ты раньше об этом даже не задумывался?

– Извини, нет, было как-то не до этого, и потом, тогда я только по счастливой случайности не оказался на месте Сергея.

Видя, что между ребятами вышла небольшая перебранка, Севе оставалось просто «долить масла в огонь» и он сказал:

– Знай я раньше, что у Сергея проблемы, хотя я с ним, можно сказать, едва знаком, я бы сам, с радостью дал ему нужную сумму, да вот беда, ко мне он за этим обратиться уже не успел.

Эта фраза еще большее негодование вызвала у Сани. Он был уже просто взбешен. Он никак не мог поверить, что это правда. Хотя он не был настолько близок с Сергеем, как Герман, но обратись тот к нему с подобной просьбой, он обязательно бы придумал, как ему помочь. И как он мог раньше считать Германа несчастной жертвой обстоятельств, теперь уже не укладывалось у Сани в голове. Теперь он понимал, что его друг оказался, всего лишь на всего, слабаком. Саня был настолько разочарован в Германе, что, просто, не мог больше находиться рядом с ним. Хотя, конечно, Сергея он тоже не оправдывал, однако спокойно воспринять такое о лучшем друге, было выше его сил.

Он сказал, что хотел бы немного проветрится и вышел из – за стола, извинившись перед Севой.

А Сева,ожидавший именно этого, безотлагательно начал разговор с Германом:

– Ну а теперь, Герман, мы с вами остались одни, и я, воспользовавшись этим, хотел бы с вами поговорить о том, зачем, собственно я вас сюда и пригласил.

– Я весь во внимании, – ответил Герман, – как я полагаю, речь пойдет о Вассе?

– Да, вы правильно меня понимаете, – сказал Сева и, сделав глоток коньяка, продолжал, – как вы знаете, мы с Вассой давно знакомы и хорошо знаем друг друга. Я скажу вам больше, у меня в отношении ее самые серьезные намерения.

– Но она не любит вас! – возмутился Герман.

– Подождите, не перебивайте. Если бы я не чувствовал, что моя глубокая симпатия к ней взаимна, я не стал бы отнимать сейчас у вас время, поэтому дайте мне сказать то, что я хочу.

Герман собрал всю свою выдержку и молча кивнул головой.

Сева продолжал:

– У меня был с Вассой серьезный разговор по поводу ее отношения к вам.

Герман стал еще более напряженным. Его скулы задвигались. Было видно, что он нервничает.

Сева продолжал:

– Она, действительно, была увлечена вами какое – то время. Но сейчас, она к вам больше ничего не испытывает, и встречаться с вами желания не имеет. Да, да, она мне прямо так и сказала. Поэтому, я считаю, что будет лучше, если и вы не будете искать больше встреч с ней. К тому же, я надеюсь, что в очень скором времени, она согласиться принять мое предложение. Ну и потом, пока она рядом со мной, я могу полностью гарантировать ее безопасность. А здесь ей находиться не следует, по крайней мере, до тех пор, пока не удастся выяснить, кто на нее покушался. Над этим, как раз, я сейчас, также, активно работаю. Как только нам удастся обезвредить ее недоброжелателя, так мы вернемся домой…, и я надеюсь, что она быстро забудет все неприятности, которые с ней здесь произошли. Вы меня понимаете?

Сева заглянул Герману в глаза и сразу понял, что тот все еще не равнодушен к Вассе.

Герману выдавил из себя только одно:

– Понимаю.

– Вот и прекрасно, – сказал Сева, – так я могу рассчитывать, что вы не будете больше искать встреч с Вассой после нашего возвращения?

– Можете, – тихо сказал Герман и налив себе полную рюмку коньяка, залпом ее выпил.

– Только помните, что мы с вами договорились.

– Сказал же, что не буду вас беспокоить, – раздраженно сказал Герман.

Сева решил, что ему удалось добиться своего, раз Герман говорит, что не будет их беспокоить, значит, действительно, не будет. Сева знал, что Герман парень гордый, на это он и делал ставку.

– Тогда, собственно, у меня все, я с вашего позволения, вас оставлю, время позднее, а у меня еще много работы, мне надо многое успеть, я завтра вечером улетаю в Лондон.

Он оставил на столе несколько купюр, которых было вполне достаточно не только для оплаты всего заказа, но и приличная сумма оставалась еще и официанту на чай. Сева пояснил Герману, что он пригласил его, поэтому и счет оплачивать должен сам. Герман сказал, что это лишнее, но Сева настаивал. Герману было не до споров с Севой, ему надо было о многом подумать, поэтом он не стал заставлять Севу себя уговаривать. Сева направился к выходу и в дверях столкнулся с Саней, который, по видимому, уже проветрился и хотел вернуться к другу.

– О, вы как раз кстати, а то ваш друг немного загрустил, – сказал ему Сева.

– Вы уже уходите? – спросил Саня.

– Да, дела, знаете, ли, – а ваше дело молодое, – Сева подмигнул Сане и вышел на улицу.

Саня вернулся к Герману и сел рядом с ним.

Герман взглянул на него. Саня положил руку на плечо Германа и улыбнулся.

– Ладно, не сердись, сам он во всем виноват, даже не знаю, чего я на тебя взъелся? – сказал Саня.

– Да есть причина, чего уж там, – ответил Герман, – я и сам на себя в обиде за это.

– Да нет, действительно, ты совсем не причем, ведь это он тебя, чуть не угробил. А то, что ты не воспринял всерьез его просьбу, так это вполне понятно, откуда ты мог знать о его контактах и пристрастиях. Я бы тоже никогда не подумал, что он может связаться с такой публикой.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Герман, – не стоит меня утешать, давай лучше выпьем в знак нашего примирения, это самое главное, – Герман выпил еще одну рюмку коньяка, не дожидаясь Сани.

– Что еще сказал тебе Сева? – спросил, обеспокоено, Саня, видя, что Герман сам не свой.

– Просил не искать встреч с Вассой, так как она больше ко мне ничего не испытывает.

– Странно, – сказал Саня, – раз она к тебе больше ничего не испытывает, так что же он тогда боится, что вы встретитесь, что – то здесь не так, – на лице у Сани появилась улыбка.

Герман заметил это и тоже усмехнулся.

– Он перестраховывается, – сказал Герман, – я выполню его просьбу, ведь если бы она хотела со мной встретиться, то не стала бы дарить свою долю и все такое, да я ему и пообещал, что больше не буду обременять их своим присутствием.

Саня пожал плечами, как бы соглашаясь с Германом. Его чувства к Вассе не были настолько сильны, как у Германа, поэтому ему было легко рассуждать об этом. И если честно, то Саня решил, что Герман так легко отказался сейчас от Вассы только по тому, что на него подействовал коньяк.

Он тоже выпил рюмку коньяка и немного помолчав, сказал знаменитую фразу, приписываемую Галилео Галилею:

– А все – таки она вертится.

Герман усмехнулся. А Саня, действительно, был уверен, что чувства Вассы к Герману все еще не остыли.

– Ты знаешь, Саня, – вдруг Герман стал очень серьезным, – я даже не представляю, кто же тогда является недоброжелателем Вассы.

– И правда, вот уж вопрос так вопрос, – ответил Саня, но, немного подумав, добавил, – хотя, мы ее не так уж хорошо знаем, чтобы быть уверенными, что у нее нет каких-то своих врагов. Вполне возможно, что она с нами поделилась далеко не всеми факты из своей биографии, поэтому, я думаю, что это ее какие – то личные дела, о которых она умолчала.

– Мне казалось, что она со мной была достаточно откровенна.

– Конечно, конечно, но ты ведь допускаешь мысль, что у нее до тебя были поклонники?

– Разумеется.

– Ну и вот, может быть ей и мстит один из ее бывших отвергнутых ухажеров.

Герман задумался.

Саня продолжал:

– Согласись, что она вряд ли стала бы тебя вводить в курс своей прежней личной жизни, да еще и не утаивая при этом не самые приятные, на ее взгляд моменты, ты понимаешь, куда я клоню?

– Не очень.

– Ну ведь ты же не рассказывал ей о своих бывших подружках? Ни об Ольге, ни о Тане?

Герман стал отмахиваться от Сани обеими руками и скривил лицо.

Саня рассмеялся:

– Ну вот видишь, и она не рассказывала тебе ничего подобного, это нормально, и совсем не значит, что она тебе не доверяла.

– В общем, да, – согласился Герман.

Ребята выпили еще по одной рюмочке. Саня порекомендовал Герману попробовать фирменное блюдо. Герман немного поломался, но потом согласился и, надо сказать, был совсем не разочарован. Саня вопросительно посмотрел на Германа, когда тот, наконец, распробовал вкус этого блюда, и Герман одобрительно улыбнулся. Саня кивнул головой и тоже улыбнулся ему в ответ.

Ребята посидели в «Прадо» еще несколько минут и решили, что пора отправляться домой. Когда они вышли на улицу, Саня спросил у Германа, что он думает теперь делать относительно Вассы. Герман уткнулся носом в ворот пальто, прячась от ветра, и задумался. Его волосы раздувал в разные стороны осенний ветер. Было довольно таки холодно и почему – то светлее чем обычно.

– Смотри, выпал снег, – сказал Саня.

Герман посмотрел по сторонам, и, действительно, земля была покрыта тонким слоем первого белого снега. Герман достал руку из кармана и развернул ее ладонью к нему. Ему тотчас на руку опустилась маленькая снежинка, потом еще и еще.

Он улыбнулся и сказал:

– Вот уже и первый снег, значит скоро зима.

– Так что же с Вассой? – снова спросил его Саня.

– Я полечу в Лондон, Саня, – вдруг сказал Герман.

– Ты серьезно? А как же обещание? – удивленно спросил Саня.

– Я его нарушу, – сказал спокойно Герман.

– Но раньше ты никогда ничего подобного не делал, – изумился Саня.

Герман положил руку на плечо Сани и сказал:

– Раньше я много чего не делал…, а следовало бы, поэтому, будь что будет.

– Но это не по – джентельменски.

– Ну и что, я и не претендую на это высокое звание, – рассмеялся Герман, -да и потом помнишь, что Сева тоже вел не как джентльмен, когда сказал нам, что Васса выходит за него за муж.

– Это точно, – сказал Саня и добавил, – но про него – то все понятно, ты же совсем другое дело…

– Да, я – другое дело, поэтому она и должна быть со мной, а не с ним.

Саня не хотел отговаривать Германа, это все происходило как – то само собой, возможно, из – за того, что ему тоже нравилась Васса. Он думал, что если Герман полетит в Лондон, то они обязательно помирятся, и тогда, у него самого уже больше не останется ни единого шанса реализовать свои чувства.

Саня все – таки смог совладать со своими эмоциями и подчинить их здравому смыслу.

Он положил руку на плечо Герману и, «собрав всю свою волю в кулак», сказал:

– Знаешь, если бы я был на твоем месте, то улетел бы в Лондон первым же рейсом. Не трать зря времени, дерзай. Она, действительно, замечательная девушка, я бы никогда не отказался от нее просто так, знай я, что она испытывает ко мне хоть каплю тех чувств, что испытывает к тебе. Желаю удачи.

– Тебе что, она тоже нравиться? – удивленно спросил Герман.

– А как же она может не нравиться? – честно признался Саня, но видя вопросительный взгляд Германа, сразу добавил, – у нас ничего не было, не смотри на меня так, просто платоническая симпатия с моей стороны и ничего более…, но если ты будешь медлить, то я за свои поступки не отвечаю.

Герман рассмеялся, а Саня был серьезен. Герман быстро умолк, видя, что тому не до смеха. А Саня сказал:

– Я вполне серьезно.

Герман насупился, а Саня, видя, что тот стал таким серьезным, расхохотался:

– Гека, сделай лицо попроще и расслабься. Ну, совсем холодно, стало, по машинам! – скомандовал Саня.

Герман улыбнулся ему и махнул рукой.

Саня побежал к своему автомобилю, потом обернулся к Герману и крикнул:

–Желаю удачи!

Герман поднял вверх правую руку и еще раз махнул Сане.

Саня уехал, а Герман, не смотря на холодную погоду, не торопясь, пошел к своему автомобилю. Ему хотелось немного побыть одному и подумать о том, что же действительно ему делать дальше. Герман поднял голову и посмотрел на фонарь, который освещал улицу. В его свете было особенно отчетливо видно, как порошил легкий снежок. Ветер внезапно стих, и снежинки плавно опускались на запорошенную снегом землю. Вокруг было белым – белом. Будь Герман чуть большим романтиком, то он обязательно заметил бы, что все вокруг стало выглядеть каким – то сказочным.

Но Герман до такой степени романтиком не был, поэтому снег ему казался обычным снегом, хотя он, почему – то был рад, совсем как в детстве, этому первому снегу. Герман наклонился и собрал в ладонь немного снега, и стал лепить из него комок. Потом он прицелился в ближайший столб и, размахнувшись, бросил в него этот комок. Герман пришел в мальчишеский восторг, когда на столбе остался след от брошенного им снежка.

Его автомобиль находился уже совсем рядом с ним, но Герман не спешил в него садиться, он как – будто не мог надышаться этим морозным воздухом. Он встал рядом с автомобилем, взялся рукой за ручку двери, но, не открывая ее, замер на месте.

Он, вдруг, подумал о том, как же он сможет найти в Лондоне Вассу. Он решил, что, конечно, первым делом направиться в тот дом, где раньше останавливался. Но тут он вспомнил слова Севы, который говорил, что она находится в его доме. У Германа перехватило дыхание. Он совсем растерялся и не мог представить, как же он сможет ее найти. А в запасе у него было не более суток, ведь завтра вечером, Сева будет в Лондоне, и тогда, Герман уже точно не сможет увидеть Вассу. У него были только сутки на то, чтобы лететь в Лондон и разыскать ее там. Герман решил, что это его последний шанс, а стало быть, упускать его он просто не имеет права.

Он запрыгнул в автомобиль, чтобы направиться прямиком в аэропорт. Он хотел, как можно скорее вылететь в Лондон. Герман решил, что пока летит, придумает, с чего начнет свои поиски. В любом случае, он считал, что ему следует сейчас довериться судьбе.

«Если суждено мне ее найти, значит, найду», – сказал он сам себе и нажал на педаль газа.

По пустой ночной дороге он быстро добрался до аэропорта. Первый утренний самолет в Лондон вылетал через три с половиной часа, так что он приехал, как раз во время. Герман достал свой паспорт, чтобы купить билет и протянул в кассовое окно. Продавец авиабилетов, раскрыла паспорт и от туда выпала небольшая визитная карточка. Девушка вернула ее Герману, а сама стала выписывать билет. Герман даже и забыл про эту визитную карточку, которую он получил от того самого мужчины, которому передавал документы по просьбе Вассы, будучи в шикарнейшем номере отеля «Ритц». Герман подумал, что это знак свыше. Он держал визитную карточку в руке, и теперь у него уже совсем не оставалось сомнений в том, что он все делает правильно.

Девушка протянула ему билет и сказала, что с минуты на минуту начнется регистрация на его рейс. Герман поблагодарил ее и отошел от кассы.

Он достал мобильный телефон и набрал номер, указанный на визитной карточке. Он совсем не подумал о том, что сейчас не самое лучшее время для звонка, однако на другом конце ему вскоре ответили. Это был приятный женский голос, который, почему – то, показался Герману знакомым. Герман извинился за беспокойство и спросил, туда ли он попал куда хотел. Оказалось, что он не ошибся. Ему очень приветливо ответили, а затем спросили, о цели его звонка.

Герман все никак не мог вспомнить, где же он раньше слышал этот голос. Он представился и стал объяснять, каким образом он узнал этот номер. На что получил ответ, что его прекрасно помнят и сразу узнали, что это звонит именно он. Герман удивился и спросил, не встречались ли они раньше. Девушка на другом конце рассмеялась и сказала, что это именно она встречала его в Лондоне. Он сразу вспомнил ту рыжеволосую красавицу на красном «Феррари».

Он был так обрадован, что воскликнул:

– Это просто мне бог вас послал, как же здорово, что это именно вы!

– Я тоже очень рада, что именно я ответила вам сегодня, и надо же мне было засидеться допоздна сегодня на работе, я как чувствовала, что вы позвоните, это судьба!

– Точно, это судьба! – подтвердил Герман.

Она сказала, что сделает все, чтобы помочь Герману, если он расскажет ей что ему нужно. Он сказал, что ему необходима помощь, чтобы разыскать одного человека. Голос девушки стал немного грустным, но когда Герман сказал, что ищет дом Севы, девушка снова развеселилась. Герман на ходу придумал легенду, что хочет сделать Севе сюрприз, поэтому не обращается к нему самому с этим вопросом. Девушка не стала допытываться до всяких мелочей, она даже не стала дослушивать Германа до конца. Ее почему – то очень обрадовало то обстоятельство, что Герман интересуется адресом Севы. Она сказала, что непременно узнает его и скажет Герману, когда тот прибудет в Лондон. Девушка была на столько любезна, что предложила Герману встретить его в аэропорту, и это не смотря на то, что в Лондоне в это время будет около пяти часов утра! Герман был приятно удивлен подобным вниманием. Хотя, он уже тысячу раз говорил себе, что не стоит ничему удивляться. Он подумал, что, просто, он сделал хорошее дело, а сейчас люди в ответ помогают ему, поэтому с радостью принял ее предложение, тем более, что она пообещала тут же сообщить ему адрес Севы.

В самолете Герман попросил бортпроводницу, чтобы его не беспокоили, и, накрывшись пледом, крепко уснул, еще до того, как самолет набрал заданную высоту. Он так и не просыпался до тех пор, пока шасси не коснулись земли.

Он спал всего три часа, но смог хорошо выспаться, чему сам удивился.

Совершенно бодрым он вышел из самолета на трап и вдохнул осенний лондонский воздух. На улице было темно. Шел дождь. В общем, сегодня Лондон выглядел совсем не приветливым. Но это Германа ничуть не огорчило. Ведь ему уже почти удалось узнать то, что он хотел, да и вообще, судьба ему уже сделала не один приятный сюрприз, поэтому обижаться на нее за плохую погоду, было бы просто смешно. Быстро пройдя таможенный контроль, Герман направился к выходу в город, где они договорились встретиться с рыжеволосой девушкой.

Вдруг он почувствовал, что кто-то быстро подбежал к нему сзади и закрыл своими руками его глаза. Он обернулся и увидел перед собой ту самую рыжеволосую красавицу, которая встречала его в прошлый раз, и которой он точно так же закрыл глаза, подкравшись сзади. Они рассмеялись, узнав друг друга. Надо отметить, что в этот раз она выглядела совсем по – другому. Ее одежда была не такой броской, хотя очень добротной, умеренный макияж делал ее внешность еще более привлекательной. Герман даже подумал, что, если бы не Васса, он вполне бы мог увлечься этой девушкой. Пока он раздумывал, она обняла его за шею и поцеловала. Герман удивился этому. Это никак не могло выглядеть, как, тоже, одно из проявлений любезности принимающей стороны, а носило конкретный характер, поэтому он шутливо намекнул, что сегодня за ними нет слежки. Она поняла его намек и надула губки, игриво посматривая на Германа.

– Ты что не рад меня видеть? – спросила она.

– Рад, конечно, – сказал Герман, понимая, что лучше ее сейчас не сердить, чтобы она сказала ему адрес Севы.

– Тогда почему бы тебе не поцеловать меня в ответ? – настаивала она.

Герману ничего не оставалось, как выполнить ее просьбу. Девушка тотчас засияла от счастья и передала Германа листок с адресом Севы. Герман прочел его и попросил, чтобы она отвезла его туда, так как он очень спешит.

Но она снова надулась:

– Ты что, даже не заедешь ко мне на минутку? – спросила она.

Герман подумал, что не стоит ее обижать, хотя, ехать к ней ему совсем не хотелось. С другой стороны, время было раннее, все равно сейчас у него была, как минимум пара свободных часов, поэтому он согласился заехать к рыжеволосой девушке.

Она снова стала веселой.

Тем временем, они подошли к стоянке автомобилей, и девушка подвела Германа к белоснежному «Мерседесу».

– Не «Феррари», конечно, но тоже ничего? – спросила она, глядя на Германа.

– Вполне, – ответил он.

Они сели в автомобиль и поехали в сторону центра города. Именно там находилась ее квартира, в которую она везла Германа.

– Меня зовут Лика, – сказала девушка.

– Очень приятно, – ответил Герман, – только сейчас подумав о том, что до сих пор, почему – то, не спросил ее имени, – а меня Герман.

Она рассмеялась:

– Это я знаю.

Герман улыбнулся ей в ответ, а их автомобиль быстро ехал по почти пустой дороге, освещаемой фонарями звездами и круглой луной.

Вскоре они доехали до центра Лондона. Дальше их путь лежал из центра на восток. Ее дом находился в Ист-Энде, то, что в Тауэр-Хамлетсе.

Здесь было много многоэтажных домов, в одном из которых и располагалась квартира Лики.

«Что ж, не густо», – подумал Герман, оценивая этот район Лондона, который не отличался особой престижностью, а был обычным средним районом Лондона. Этот квартал был когда – то заселен этническими меньшинствами. И даже до сих пор в некоторых местах здесь можно было почувствовать ту атмосферу.

Автомобиль Лики, был последней модели, поэтому, он был слишком хорош для этого района.

– Вот здесь я и живу, – сказала Лика, паркую автомобиль возле многоэтажного дома.

– Отлично, – сказал Герман и вышел на улицу.

Они зашли в подъезд и поднялись в ее квартиру. Лика предупредила его, что ее квартира не большая, хотя на самом деле, она показалась Герману достаточно просторной.

Он присел на диван в гостиной, а она оставила его ненадолго, чтобы сделать кофе. Он посмотрел по сторонам. Обстановка в квартире была самая обычная. Диван, кресла, столик, телевизор, музыкальный центр, все, как у всех нормальных людей. Здесь было очень чисто и вполне уютно, но что – то постоянно настораживало Германа, он сам не понимал что, просто что – то непонятное держало его в постоянном напряжении, не давая расслабиться.

Вот он почувствовал вкусный запах кофе, но даже это было ему не по душе. В принципе, он мог в любой момент уйти и скоротать время на улице, но это выглядело бы с его стороны не красиво, да и потом, он не хотел обидеть Лику.

Она принесла кофе. Он взял чашку. Лика села рядом, и Герман чувствовал, что она смотрит на него. Ему стало совсем не комфортно от ее пристального взгляда, и он поставил чашку на стол. Она, воспользовавшись этим, снова налетела на него с поцелуями. Герман решил прекратить это и аккуратно отстранил ее от себя. Она удивленно посмотрела на него и повторила свою попытку. Он снова отстранил ее, но уже более грубо и встал с дивана.

– Не стоит, – сказал он, – я вам весьма признателен за ваше участие, но это лишнее.

– Не понимаю, что с тобой? – спросила она.

– Со мной все в порядке, – ответил он.

– Тогда не понимаю, – удивленно сказала она.

– Извини, Лика, но я приехал, чтобы встретиться с Вассой, поэтому, сама понимаешь…

– С Вассой?! – удивилась Лика, – но ведь она вот – вот выйдет замуж за Севу.

– Вот я и прилетел, боясь пропустить это радостное событие, – пытался неудачно пошутить Герман.

– Не понимаю, я думала, что между вами все кончено, да я и с ней разговаривала…

Лика вдруг замолчала, и на ее глазах появились слезы.

Герман стоял и ровным счетом ничего не понимал, а она продолжала:

– Ты до сих пор любишь ее?

– Да, – признался Герман.

– Но я люблю тебя, причем давно, я влюбилась в тебя с первого взгляда, как только увидела, зачем тебе Васса, которая тебя не любит? – сказала Лика и разрыдалась.

Герман подошел к ней и попробовал успокоить. Он конечно был ошарашен услышанным, но держал себя в руках.

Она снова бросилась на него и, обвив его шею руками, начала истерично кричать:

– Я все равно не отдам тебя ей! Лучше тебе остаться со мной и не искать ее!

– Успокойся, что ты такое говоришь, Лика, – пытался вразумить ее Герман.

Но она не унималась:

– Я тебя не отпущу к ней!

– То есть как не отпустишь? – рассмеялся Герман.

На что она вполне серьезно ответила, мигом утерев слезы:

– Я убью ее, если ты уйдешь к ней.

– Что за ерунду ты несешь, – отмахнулся от нее Герман.

– Я не шучу. Зря ты думаешь, что я не способна на такое. Ведь я уже пыталась один раз с ней разделаться, когда думала, что она стоит у меня на пути.

Она истерично смеялась и продолжала кричать:

– Ты разве не знаешь, что ее чуть не сбил автомобиль?! Это я подговорила одного отморозка, понятно? Поэтому не советую тебе со мной шутить. Я все равно буду с тобой. И в этом мне никто не помешает! Ни Васса, ни кто – либо другой.

Она говорила все это настолько серьезно, что у Германа по спине пробежали мурашки. Он готов был разорвать ее на клочья, но, по – прежнему, держал себя в руках и не перебивал, давая тем самым возможность ей выговориться.

– Я думала, что вы расстались, и ты ее забыл, только поэтому она до сих пор жива.

– Что ты такое говоришь? – уже серьезно спросил Герман.

Лика замолчала, придя в себя от его голоса. Она поняла, что в порыве истерики сболтнула лишнее.

Но тут уже не выдержал Герман, который схватил ее за плечи и начал трясти:

– Что ты сказала, повтори! – кричал он.

Но она молчала, как рыба, не проронив больше ни слова.

– Даже не смей приближаться к ней! Слышишь! Иначе я сам убью тебя!

Он оттолкнул ее и стал доставать из кармана мобильный телефон.

Герман хотел сию минуту вызвать полицию и рассказать обо всем Севе, чтобы тот смог предупредить Вассу, о виновнике покушения на нее.

Он на секунду отвлекся, а Лика, воспользовавшись моментом, быстро оглядела комнату и, вдруг, схватила в руки массивный светильник, стоящий рядом и, что было сил, ударила им Германа по голове.

Кровь полилась по его лицу, и он моментально потерял сознание.

Лика же, не осознавая до конца, что натворила, находилась в шоке. Она, уставившись на Германа, неподвижно просидела несколько минут, потом быстро вскочила, достала пистолет и, бросив его в свою сумочку, тотчас выбежала из квартиры, с шумом захлопнув за собой дверь.

Спустя несколько минут, Герман пришел в себя. Его одежда была залита кровью. Голова сильно болела и кружилась. Он с трудом достал телефон и набрал номер Вассы, зная, что на том конце трубку возьмет Сева.

Действительно, так и вышло. Сева был удивлен звонком Германа. Но Герман попросил его не задавать вопросов и не перебивать его, так как он еле мог говорить.

Герман сказал, чтобы тот срочно вызвал полицию в то место, где сейчас находится Васса, потом он сказал, что покушение на нее заказала рыжеволосая Лика.

Сева догадался о ком идет речь, так как неоднократно видел ее в Лондоне. Единственное, что смутило Севу, так это то, откуда это все известно Герману. На что Герман был вынужден признаться, что он сейчас в Лондоне, в квартире Лики, лежит на диване с разбитой головой. Сева сказал, чтобы Герман не клал трубку, пока он свяжется по другому телефону с полицией и Вассой. Он, как и обещал, вызвал полицию и стал пытаться дозвониться до Вассы.

– Что за чертовщина! – воскликнул Сева.

Услышав эти слова в трубку, у Германа замерло сердце, он понял, что возможно, Лика уже добралась до Вассы, и… в голове у него промелькнула страшная мысль.

– Дома ее нет, она выехала куда – то несколько минут назад, не сказав никому, куда направляется, я звоню ей на мобильный телефон, но она не берет трубку, – сказал Сева Герману.

– Я боюсь, что случилось что – то страшное, – сказал Герман.

– Герман, я надеюсь, что ты меня не разыгрываешь, – сказал ему Сева, – а какой резон этой Лике убивать Вассу?

– Дело во мне, я и не знал, что она моя давняя поклонница, – ответил прямо Герман.

В это время, он попытался встать с дивана и заглянуть в другую комнату. Его голова кружилась. Ноги не слушались. Но он, все таки, дошел до двери, которая вела в спальню. Герман толкнул ее, и она отворилась.

– О ужас! – воскликнул Герман, заглянув внутрь.

– Что такое?! – закричал Сева.

– Тут вся комната увешана моими фотографиями. Да она просто ненормальная! – закричал Герман, который был шокирован увиденным.

Действительно, все стены ее спальни были увешаны фотографиями, на которых был запечатлен Герман.

Он присмотрелся и понял, что все эти фотографии сделаны в то время, когда он ждал Вассу возле Собора Святого Павла.

– Конечно ненормальная, – согласился Сева, а потом добавил, – раз запала именно на тебя.

– Мне не до шуток, здесь невероятное количество фотографий с моим изображением. Она все время следила за мной! – ужасался Герман.

– Да это я так, разрядить обстановку, не стоит сердиться, у меня у самого нервы на пределе, что же она до сих пор не берет трубку, – ответил Сева.

– Сева, я сейчас должен поехать к ней, – решил Герман.

– Но ты же говоришь, что ты не можешь встать.

– Сейчас уже могу… вот только идти пока получается с трудом. О! – Герман посмотрел на себя в зеркало, – в таком виде меня никто не согласиться довезти до вашего дома.

– Я пришлю за тобой автомобиль, ты знаешь, где находишься?

– Да, в Ист-Энде.

– О боже, куда тебя занесло.

– Да уж.

– Ну ладно, автомобиль уже выезжает, – сказал Сева, делая распоряжение на этот счет по параллельному телефону.

– Спасибо, – сказал Герман.

– Да ладно, сейчас не до благодарностей, держите меня в курсе дела, хорошо? Насколько я понимаю, я в данный момент помочь ничем не могу. Единственное, что я могу сделать, так это вылететь ближайшим рейсом в Лондон.

– Это было бы не плохо.

– Да, я уже сказал, чтобы мне поменяли билет, я буду пытаться дозвониться до нее и предупрежу всех в доме об опасности, ну, в общем, постараюсь предпринять все возможные меры. Если что – то удастся узнать о местонахождении Вассы, дайте мне срочно об этом знать. И вообще, держите меня в курсе всех дел, раз уж вы там оказались вперед меня.

– Обязательно, – сказал Герман, – до встречи в Лондоне и спасибо за все.

Герман положил трубку. Теперь он должен был раздобыть какую – нибудь чистую одежду и умыться. Герман вытряхнул из шкафа какие – то вещи. Среди них оказалась футболка, которая была ему велика, но он решил надеть ее, так как все остальные вещи были женскими и явно не налезли бы на него. С трудом, справляясь с болью и нервным напряжением, он умылся и переоделся.

Когда он вышел из квартиры, было еще темно.

Вскоре подъехал автомобиль, о котором говорил Сева. Герман сел в него на заднее сиденье, а водитель, поздоровался с ним и больше, не спрашивая ни о чем, повез его в дом Севы, то и дело, оглядываясь на Германа в зеркало заднего вида, которое было в салоне.

Потом он, наконец, произнес:

– Неважно спали, сэр?

– Да, не сомкнул глаз, – ответил вежливо Герман.

– Заметно, – отозвался водитель.

Не более чем через тридцать минут, Герман был уже на месте. Это был тот самый дом, который Васса, когда – то назвала замком вампира. Он, действительно, был похож на дом из фильмов ужасов. И Герман, тоже, сразу это отметил.

Сейчас ему нужно было догадаться, куда же могла направиться Васса. А главное, он должен был догадаться об этом вперед Лики.

В доме Севы в это время уже были полицейские, которые расспрашивали обслуживающий персонал обо всем, что могло иметь отношение к покушению на жизнь Вассы. Герман постарался как можно быстрее рассказать полицейскому, все, что с ним произошло, а также, все, что могло, хоть как – то помочь расследованию, хотя, он понимал, что на полицию надежды почти нет и он только зря потерял почти целый час драгоценного времени.

Они направили несколько человек на квартиру Лики. Герману стало немного спокойнее. Теперь он отчаянно пытался справиться со своим недомоганием и подумать где ему стоит искать Вассу. Он решил действовать наверняка, поэтому сразу решил поговорить с дворецким. Герман почему – то решил, что если в этом доме кто – то и может сказать что – то дельное, так это только этот человек. Тем более, что Герману показалось, что у него очень умные глаза и такой проникновенный взгляд, что от его взора мало что могло ускользнуть.

Дворецкий, приветствуя Германа, тут же послал за доктором, чтобы тот смог осмотреть его рану. Герман сказал дворецкому, что дело не терпит отлагательства, поэтому он прямо сейчас хотел бы задать ему несколько вопросов, на что получил положительный ответ. Первым делом Герман расспросил о том, чем занималась Васса в последние несколько дней. Дворецкий довольно подробно рассказал все, что ему было известно, на основании чего, Герман сделал вывод, что ничего особенного в поведении Вассы не было, вполне спокойное и размеренное времяпрепровождение, не более того. Тогда Герман спросил, не было ли чего подозрительного в ее поведении сегодня перед тем, как она вышла из дома. Дворецкий задумался. Потом покачал головой, в знак того, что ничего такого он не заметил. Герман продолжал спрашивать его о сегодняшнем утре, о телефонных звонках, которые были, о всех визитах. Дворецкий уверенно отвечал, что в такое раннее время не было никаких звонков, а тем более, никаких визитов. Все это было очень странно. Васса уезжает одна, и никто не знает, куда и зачем она поехала. Дворецкий снова покачал головой, потом немного подумал и сказал, что единственное, что он заметил, так это то, что в последнее время Васса была какая – то грустная. Вроде бы все было хорошо, но она постоянно о чем – то думала.

Дворецкий предложил Герману пройти в ее комнату, возможно, ему удалось бы там обнаружить для себя какую – нибудь подсказку. Герман охотно согласился и последовал за дворецким по огромной мрачной лестнице на второй этаж. Дом был очень большой. Герману показалось, что пока они шли в комнату Вассы, прошло несколько минут. Всюду, были расставлены различные статуэтки и прочие старинные вещи, которые делали внутреннее убранство этого дома еще более жутким. Герман подумал, что понимает, отчего у Вассы было такое печальное настроение. Ему казалось, что если бы он должен был здесь жить, то, точно, умер бы со скуки. Когда он вошел в комнату Вассы, то сразу же почувствовал аромат ее духов, который оживил приятные воспоминания. У него снова защемило сердце. Он сделал глубокий вдох, чтобы совладать со своими чувствами.

Подойдя к прикроватному столику, куда, почему – то он сразу направился, он увидел огромное красивое кольцо, которое Вассе подарил Сева. Рядом с ним лежали ее часы, и еще какие – то украшения. Здесь же лежал, оставленный ею мобильный телефон, который был полностью разряжен, от настойчивых звонков Севы. А чуть дальше лежала открытка с изображением Собора Святого Павла. Германа сразу осенило, что она может быть как раз именно там. Герман не понимал, почему он так решил, возможно на эту мысль его натолкнуло то обстоятельство, что она оставила дома мобильный телефон. Но почему – то, он был уверен, что свои поиски начнет именно с этого места. Герман решил прислушаться к своей интуиции.

Дворецкий предложил ему воспользоваться услугами водителя. Правда, вначале, он настоял на том, чтобы Германа осмотрел врач. Герман согласился, но с одним условием, что это не займет много времени.

Действительно, врач достаточно быстро осмотрел его и, наложив несколько швов, дал ряд рекомендаций, одной из которых была срочная госпитализация с целью прохождения полного обследования. Герман не воспринял всерьез его слова. Тем более, что сейчас, он такой возможности, просто не имел. Герман поблагодарил врача и попросил дворецкого, чтобы водитель, как можно скорее доставил его в Собор Святого Павла.

Через несколько минут, он уже был там. Вначале Герман решил зайти внутрь Собора, чтобы убедиться, что Вассы там нет.

Он старался как можно быстрее обойти его, внимательно всматриваясь в лица прихожан и туристов. В Соборе Вассы, действительно, не было. Герман вышел на улицу и направился в парк, в котором он прогуливался в прошлый свой визит. Погода была солнечная, что совершенно было не типично для осеннего Лондона. Герман посмотрел на часы. Был полдень. Как всегда был слышан громкий звон колоколов. Герман старался быстро идти, не смотря на сильное головокружение, которое усиливалось от того, что он смотрел по сторонам, ища в толпе, среди прохожих, Вассу.

Вдруг впереди себя он увидел белокурую стройную девушку.

«Васса!», – мелькнуло у него в голове.

Он со всех ног пустился вдогонку за ней.

Подбежав, он взял ее за руку и развернул к себе. Не лице у Германа была такая лучезарная улыбка, что казалось, что счастливей его, сейчас нет никого на свете.

– Извините, – сконфузившись, произнес он, взглянув на девушку и поняв…, что обознался.

После этого, он решил, что надо успокоиться и взять себя в руки, иначе он растратит остаток своих сил, прежде чем отыщет ее. Он замедлил шаг, продолжая все так же внимательно всматриваться в лица встречающихся ему людей.

Обойдя весь парк, он так и не нашел ее. Однако покидать этого места он и не думал. Герман снова вошел внутрь Собора.

Еще раз обошел его. Только теперь, он подошел к одной из икон и немного постоял возле нее.

Потом Герман решил еще раз обойти парк и вышел из Собора.

Только теперь он решил пойти в другую и сторону и его путь лежал, как раз, мимо колокольни. Он отошел от входа на несколько шагов, но звон колоколов уже был настолько силен, что кроме него ничего не было слышно. У Германа сильно закружилась голова, и он остановился, наклонив голову. Постояв так несколько секунд, он почувствовал, что ему стало лучше. После чего, он решил продолжить поиски. Правда, у него уже почти не было сил. Герман обернулся назад к входу в Собор, какая– то странная неведомая сила заставила его это сделать. И снова он увидел, белокурую хрупкую девушку. Он подумал, что это ему кажется, и протер глаза. Но это было не видение. Более того, это точно была Васса. Она бросился к входу в Собор. Хотя Васса была сейчас совсем рядом с Германом, но по причине большого скопления народа, она его не видела.

– Васса! – крикнул Герман, но тут же понял, что из – за колокольного звона она его не услышит.

Он бросился ей навстречу. Наконец она тоже увидела его, и ее лицо озарила улыбка. Ему оставалось сделать пару шагов, чтобы обнять ее, но в этот момент, не смотря на звон колоколов, он услышал несколько хлопков. В ту же секунду Васса рухнула на землю.

Герман упал на колени возле нее, и только сейчас до него дошло, что в нее стреляли.

В тот же миг не понятно откуда, появилось много полицейских. Как оказалось, они направились вслед за Германом, намеренно не ставя его об этом в известность. Они предвидели, что в любой момент может произойти убийство, которое необходимо предотвратить.

Но сейчас Герман уже никого не замечал. Он прижал к себе тело Вассы и разрыдался, не обращая внимания ни на кого вокруг. Мимо него провели стрелявшую в Вассу рыжеволосую Лику. Полицейским, без особого труда, удалось ее задержать прямо на месте. Она даже не оказала никакого сопротивления. Проходя мимо, она попыталась замедлить шаг и посмотреть на Германа. Их взгляды встретились. Но его глаза были пусты, а взгляд настолько отсутствующим, что Лика опустила голову. Герман понял, что Лика снова следила за ним, и, именно он вывел ее на Вассу. Он уткнулся Вассе в грудь и, крепко прижав ее к себе, разрыдался с новой силой, виня себя во всем.

– Полегче, – вдруг услышал Герман голос Вассы.

Он подумал, что это ему кажется, но голос раздался вновь:

– Я итак уже получила несколько синяков от пуль.

Герман быстро успокоился и взглянул на лицо Вассы. Глаза ее были открыты, а на лице была улыбка.

– О, боже мой, ты жива! – буквально ошалел от радости Герман.

– Вроде бы да, – засмеялась Васса, – но я готова была бы еще несколько минут побыть мертвой, чтобы убедиться, что ты об этом сильно сожалеешь, но ты так сильно меня сжимал, что я не смогла больше терпеть.

Он так и стоял на коленях, не поднимаясь с земли, обнимая ее, и не веря своим глазам. Она, предугадывая его вопрос, расстегнула пальто и ткнула себя пальцем в грудь:

– Бронежилет, я сейчас не выхожу без него из дома. Телохранитель раздобыл для меня специальный облегченный вариант. Очень удобно и совсем не заметно, зато, как видишь, достаточно надежно.

– Какой же он молодец! Ты даже не представляешь, как я ему благодарен за это! – восторженно говорил Герман.

– А уж как я – то благодарна! – рассмеялась Васса.

– Ты совсем не испугана, это здорово! – сказал Герман, но с тобой, правда, все в порядке?! Тебе не больно?!

– Немного больно, в тех мессах, куда попали пули, но это ерунда, могло быть хуже, – ответила Васса, но увидев встревоженный взгляд Германа, она добавила, – да не переживай ты так, все хорошо.

– Если бы с тобой что – то случилось, я покончил бы с собой! – серьезно сказал Герман.

Васса посмотрела на него, и поняла, что он не шутит. Она протянула руку к его волосам и убрала прядь волос, небрежно упавшую на его лоб. Он пристально смотрел ей в глаза. Васса молчала, только легкая улыбка не сходила с ее лица.

– Сейчас не самый подходящий момент для моего предложения, но я больше не хочу это откладывать, – сказал Герман, – выходи за меня замуж.

Васса, конечно, знала об отношении к ней Германа, но подобное предложение было для нее неожиданностью.

– Прямо сейчас, – попыталась она отшутиться.

– Да, – серьезно сказал Герман, – здесь и обвенчаемся.

Она решила еще немного помучить Германа, и поэтому спросила:

– А как же Сева?

– А Сева будет шафером на нашей свадьбе, – Герман посмотрел на часы, – он как раз только что прилетел в Лондон и с минуты на минуту будет здесь.

– Ты и это предусмотрел? – рассмеялась Васса, – ну тогда, похоже, что у меня нет другого выхода, как принять твое предложение, только, знаешь что, я не одета для такого случая, поэтому, давай сделаем это дома, если захочешь, – Васса снова рассмеялась.

Герман снова прижал ее к себе. Он понимал, что ему еще придется, как следует потрудиться, прежде, чем он сможет всерьез добиться ее согласия, но все равно он был очень рад, что сделал первый шаг, который ему вполне удался. Они обнялись, и молча сидели, не обращая ни на кого внимания.

А вокруг них было множество полицейских, которые уже заканчивали необходимые процедуры, то и дело, проходили толпы туристов, осматривающих лондонские достопримечательности. Все были чем – то заняты и куда – то спешили, только Герман с Вассой, так и оставались сидеть на земле. По-прежнему звонили колокола. Небо было совершенно безоблачным и светило солнце, что было большой редкостью для лондонской поздней осени.