Россия: выбор пути. Становление Российского парламента. [Вячеслав Михайлович Панкратов] (fb2) читать постранично

Панкратов В.М Россия: выбор пути Становление Российского парламента

Пролог

1.

Утром 1 марта 1881 года Александр II подписал проект «конституции».

По большому счету, конечно, ни о каком введении конституции не было и речи. Это был план привлечения представителей земского самоуправления к участию в обсуждении проектов необходимых реформ. Однако прежде проект «конституции» должен был пройти через Государственный совет. У его разработчика министра внутренних дел графа М. Т. Лорис-Меликова и у поддерживающих его «либеральных бюрократов» во главе с военно-морским министром великим князем Константином Николаевичем и великой княгиней Еленой Павловной не было сомнений, что проект будет принят.

Но далее произошла страшная драма.

В самом центре столицы, на Екатерининском канале, прогремели два взрыва. Пострадали кучер, конвоировавшие императорскую карету казаки и случайные прохожие. Александру II сильно раздробило ноги и всего изрешетило осколками бомбы. Истекавшего кровью его доставили в Зимний дворец, где он и скончался.

Террористический акт имел необратимые и далеко идущие последствия не только для династии Романовых, но, прежде всего, для исторической судьбы всей Российской империи.

Ники, будущему самодержцу Николаю II, тогда было тринадцать лет. Испуганный, растерянный, он силился понять, за что, по какому праву те, кто называли себя революционерами, убили его дедушку. Мальчик слышал от взрослых о какой-то «Народной воле», о прокламации, где дедушку называли тираном. Что имеют эти безумные люди против их семьи, за что они так ненавидят Романовых, а значит, и его Ники? Что им плохого сделал дедушка? Разве не он освободил крестьян от помещичьей зависимости? Не он реформировал суды? Не он дал самоуправление земству? Царь-Освободитель. Это ведь его, Александра II, так называл народ. Значит, он был любим своими подданными. Тогда почему нигилисты травили его, как зверя? Почему и прежде на него покушались? Но тогда Господь отвел руку убийц…

2.

На восьмой день после гибели Александра II было назначено заседание Государственного совета. На нем должна была решиться судьба «конституции» графа Лорис-Меликова.

Еще год назад Александр III, в ту пору цесаревич, узнав, что император одобрил либеральную программу, писал графу: «Слава Богу! Не могу выразить, как я рад, что Господь так милостиво и с таким доверием принял Вашу записку, любезный Михаил Тариелович… Теперь смело можно идти вперед и спокойно и настойчиво проводить Вашу программу на счастье дорогой родины и на несчастье господ министров, которых, наверно, сильно покоробит эта программа и решение Государя, — да Бог с ними!»

Но теперь, после 1 марта, Александр III словно прозрел, от взрыва бомбы спало с глаз «бельмо» либерализма, а письмо К. П. Победоносцева лишь укрепило его в необходимости править твердой рукой, наводя суровый порядок в государстве, жестоко расправляться с нигилистами и революционерами.

Константин Петрович писал: «… Час страшный и время не терпит. Или теперь спасать Россию и себя, или никогда! Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжить в либеральном направлении, надобно уступить так называемому общественному мнению, — о, ради Бога, не верьте, Ваше величество, не слушайте… Это будет гибель России и Ваша… Злое семя можно вырвать только борьбой… на живот и на смерть, железом и кровью».

Беду Победоносцев видел и в «дряхлых евнухах», окруживших трон. Гнать их, изменников, надо. А так же — графа Лорис-Меликова: «Он фокусник и может еще играть в двойную игру».

3.

Заседание Государственного совета открыл император.

— Граф Лорис-Меликов докладывал покойному государю о необходимости созвать представителей земств и городов. Мысль эта в общих чертах была одобрена покойным моим отцом… — Царь прервал речь. Грузное его тело еще плотнее вдавилось в кресло, так что оно затрещало, пальцы твердо сжали подлокотники. Суровый вид Александра III не предвещал ничего хорошего. Он продолжил, пристально оглядев присутствующих: — Однако вопрос не следует считать предрешенным, так как покойный батюшка хотел прежде окончательного утверждения проекта созвать для рассмотрения его Совет.

Он предложил Михаилу Тариеловичу зачитать записку. Тот читал составленный им еще до 1 марта проект и, когда дошел до того места, где говорилось об успехах, достигнутых примирительной политикой по отношению к обществу, государь оборвал его:

— Кажется, мы на этот счет заблуждались.

Царь перевел взгляд на Победоносцева. Опытный царедворец Лорис-Меликов понял: всесильный Победоносцев уже успел переговорить с царем. Значит, предстоит серьезная схватка.

Взял слово граф Строганов. В прошлом попечитель Московского учебного округа,