Культурные люди [Елена Геннадьевна Степанова] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Елена Степанова Культурные люди

Культурные люди

(комедия в пяти действиях)


Действующие лица

Мать, моложавая женщина лет 50, преподаватель культурологии Глафира Порфирьевна

Отец, «молодой» пенсионер Виталий Андреевич

Дочь, студентка лет 20, рослая девушка Акулина

Студенты магистратуры:

Тормоз (Вася Трупунов)

Болтушка (Лиза Восторгова)

Спорщик (Валера Перебейко)

Красавица (Лола Курносова)

Тихоня (Гена Смирнов)

Зубрилка (Света Педантова)


Действие первое

Явление первое

Небольшая двухкомнатная квартира. Позднее утро воскресенья. Отец и Мать в пижамах лежат на диване. Дверь в комнату Дочери закрыта. Оттуда вдруг доносится нечто нечленораздельное.

Отец. Что она сказала?

Мать. Не знаю, не поняла.

Доносится приглушённый крик: «Идите сюда, здесь аук!»

Отец и Мать (хором). Что?!


Явление второе

Дверь резко открывается, выглядывает дочь в пижаме.

Дочь (недовольно). Вас зовёшь-зовёшь…

Родители поднимаются с дивана, идут к ней.

Отец. Ты нас звала, доча?

Мать. Что случилось-то?

Дочь. У меня паук!

Отец и Мать (хором). Паук?!

Мать. Где?

Дочь. В люстре!

Мать. Ужас!

Все проходят в комнату дочери, их не видно, слышны неразборчивые восклицания, стуки, шум падения, крики.

Мать и Дочь ведут под руки Отца, который сильно хромает.

Дочь. Папка, ну зачем ты туда полез?

Мать. Даже слова не сказал, сразу полез.

Отец. Да я хотел…

Дочь. Вот он всегда так: то лежит сутки, то вдруг вскакивает.

Мать. Ноги больные, а туда же.

Отец. Да я хотел…

Усаживают Отца на диван.

Дочь. Ну и зачем ты туда полез?

Мать. Чего ты хотел-то?

Отец. Там же паук.

Дочь и Мать. Ну?

Отец. В люстре.

Дочь и Мать. Ну?

Отец. Ты же кричала, доча, вот я и хотел его того…

Дочь. Чего того?

Мать. Прибить, чего ещё.

Дочь (истерически). Не надо никого прибивать! Паук живой! Я люблю всё живое!

Мать. Нет, не прибить. Просто поймать и…

Отец. И разда-…

Дочь. Что?!

Мать. И раз! В салфеточку. А потом – раз – в окошечко! На улицу! Пусть живёт!

Дочь (улыбается). Пусть.

Все садятся на диван и улыбаются.

Дочь. А как он там будет жить?

Отец. Кто?

Дочь. Паук!

Отец (Матери). Я что-то не понимаю.

Мать. А… Пауку на улице будет хорошо. У него там домик, семья, там хорошо.

Дочь. А тогда зачем?

Отец. Что?

Мать. Что, милая?

Дочь. Зачем он к нам полез? Если у него там домик, семья?

Отец. И правда.

Мать. Ну, доча, он, наверное, ошибся. Подумал, что здесь есть корм, мухи.

Дочь. Мухи…

Отец. Где мухи?

Мать. Ну, у нас точно нет мух, иначе я бы не заснула. Они так жужжат.

Дочь. Мухи…

Убегает в свою комнату.


Явление третье

Отец. Чего это она?

Мать. Да она ещё не проснулась.

Слышен плач.

Господи…

Родители бегут в комнату дочери. Слышны всхлипывания, восклицания и неразборчивые жалобы.


Явление четвёртое

Отец и Мать ведут под руки плачущую Дочь, усаживают на диван.

Мать. Ну кисонька…

Отец. Не плачь.

Мать. Ну что такое?

Отец. Ну не плачь.

Мать. Расскажи нам, моя рыбонька.

Дочь. Я хотела… Я хотела… Я думала… А он уже…

Отец (Матери). Ты что-нибудь понимаешь?

Мать. Что ты хотела, солнышко?

Дочь. Я хотела покормить паука-а!

Мать. Чем?

Дочь. Ма-ма!

Мать. А-а-а… Мухами?

Дочь. Да!

Мать. Но у нас же нет мух.

Дочь. Всё равно! Он уже… (Хнычет.)

Отец. Что уже?

Мать. Уже поймал муху?!

Дочь. Уже умер!

Отец. Гхы-гхы-гхы!

Дочь. Как ты можешь?

Отец. Гхы-гхы-гхы!

Дочь. Ты убийца! Вы все убийцы живой природы!

Отец. Гхы-гхы-гхы!

Мать (тычет его локтем в бок). Перестань!

Отец. Доча, я не в том смысле. Мне его жалко.

Дочь. Ну ладно, прощаю.

Уходит к себе.


Явление пятое

Отец. Господи…

Мать. Да уж… Что выросло, то выросло.

Отец. Почему они такие?

Мать. Они совсем на нас не похожи.

Отец. Вот она сейчас этого паука любит больше отца с матерью.

Мать вздыхает.


Явление шестое

Резко открывается дверь, Дочь выходит.

Дочь. Уберите его!

Отец и Мать (хором). Кого?

Дочь. Паука! Он дохлый! Я не могу на него смотреть!

Отец. Ну не смотри.

Мать. Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.

Уходят все в комнату Дочери. Слышен звук передвигаемой мебели, восклицания.

Возвращаются.

Ну вот, пока мать сама на табуретку не встанет, пока плафон не открутит, никто ничего не сделает.

Отец (Дочери). А ты видела, какой он большой?

Дочь. Паук?

Отец. Ну да.

Дочь. Противный такой.

Отец. Да ты же сама говорила, что всё живое любишь.

Дочь уходит, демонстративно хлопнув дверью.


Явление седьмое

Диван сложен, на нём сидит Отец с планшетом. Мать за столом, печатает текст на ноутбуке. Оба одеты по-домашнему.

Отец. Гхы-гхы-гхы…

Мать. Так, что у нас тут получилось? (преподавательским голосом) «Основной смысл любой мифологии – это переход от хаоса к космосу (порядку). Мифическая эпоха первотворения может быть основана на противостоянии своего (человеческого) и чужого (демонического). Таково мифологическое противопоставление якутских богатырей-демонов абаасы и добрых божеств айыы, защищающих людей».

Отец. Гхы-гхы-гхы… Гхы-гхы-гхы…

Мать. Что ты всё смеёшься?

Отец. Да…

Мать. Я не поняла, что ты всё смеёшься?

Отец. Новости читаю.

Мать. Ты мне мешаешь.

Отец вздыхает.

Ты можешь немного послушать? Я тут составляю лекцию для магистрантов, ну, для студентов магистратуры.

Отец. Давай.

Мать. «Мифы породили особый жанр якутского народного творчества – олонхо, который исследователи называли то сказкой, то былиной, то эпической поэмой, то героическим эпосом. Богатыри айыы – титаны мира, демоны абаасы тоже титаничны».

Отец. Как-как?

Мать широко улыбается.

Мать. Смешные названия, правда? Айыы – это у якутов добрые духи, а абаасы – злые. Вот смотри, как пишется.

Отец подходит, смотрит на экран ноутбука.

Вот автор, он сам якут, книжку написал, у него два варианта показано: абаасы и абааhы. Не знаю точно, что за звук, если латинское «ха», ну, английское «эйч». Звук с придыханием, что ли?

Отец. Гортанная смычка, наверное.

Мать. Гортанная смычка?

Отец. Ну да. М-м. Это… (Чешет в затылке.) В русском языке вообще-то не употребляется. Но вот, например, мы можем так сказать в слове «не-а».

Мать. «Не-а». Понятно.

Пробует несколько раз произнести слово «абааhы» с гортанной смычкой, предварительно произнося «не-а». У неё не получается.

Эх, ну ладно, в общем, по-якутски мне не произнести.

Отец. Не-а.

Оба смеются.


Явление восьмое

Входит дочь.

Дочь. Что вы тут веселитесь?

Отец. Да вот…

Мать. Смотри: у якутов добрые демоны назывались айыы…

Дочь. Как?

Мать. Айыы. Две буквы «ы».

Дочь. Айыы! Мне нравится.

Мать. А злые демоны назывались абаасы. Две буквы «а».

Дочь. Абаасы.

Мать. Да, только более правильно писать абааhы.

Дочь. Ну, а смеялись-то почему?

Мать. Да я никак не могла правильно произнести это слово.

Дочь. Ну абаахы. Что такого сложного?

Мать. Эта буква у якутов обозначает гортанную смычку, в русском языке она почти не используется. Ну разве в слове «не-а».

Дочь. Не-а.

Отец. Вот-вот.

Мать. А теперь попробуй эту смычку использовать в якутском слове.

Дочь пытается, ничего не выходит. Теперь смеются все.

Дочь. Интересные у них слова.

Мать. Хочешь почитаю названия, имена всякие?

Дочь. Давай.

Мать. Олонхо «Могучий Эр Соготох».

Дочь. А кто такой олонхо?

Мать. Это якутский героический эпос, примерно как у нас былина.

Дочь. А-а, так это не имя?

Мать. Нет, это такой жанр устного народного творчества.

Дочь. Олонхо. Эр Соготох. Давай ещё.

Мать. А исполнитель олонхо называется олонхосутом. Олонхосут.

Дочь. Олонхосут.

Мать. А вот фамилии олонхосутов какие интересные. Дыгыйар…

Дочь. Дыгыйар.

Мать. Уустарабыс…

Дочь. Уустарабыс.

Мать. Бэдьээлэ.

Дочь. Как?

Мать. Бэдь-ээ-лэ.

Дочь. Э-э-э…

Обе смеются.

Много гласных повторяется. И много Ы, как у чукчей.

Мать. Точно, вот название летнего праздника – Ысыах.

Дочь. Ысыах. Ах, Ысыах! Ах-ах, Ысыах!

Родители улыбаются.

Мать. Хороводный танец называется «осуохай». Заклинателя, исполнителя народных песнопений называют «алгысчыт». Видишь, после «че» пишется «ы».

Дочь. Ничего себе. А как это произносить?

Мать. Значит, «че» твёрдый – ч. Алгысчыт.

Дочь. Язык сломаешь.

Мать. А вот интересно. Послушайте. Это автор-якут написал, Илларионов. «Существует поверье, что дар сказителя олонхо, дар певца передаётся во сне. Народный взгляд на творчество олонхосутов: сказители бедны и несчастны, с хорошим сказителем дьявол вместе поёт. Если случится такое состязание с абааhы (дьяволом), то олонхосут должен стараться долго и вдохновенно петь, закончить сказание раньше его и тотчас воскликнуть: „Я лучше тебя пою, перегнал тебя!” Этим певец избавляется от смерти, а если абааhы „перепоёт”, то сказитель должен умереть (его съест абааhы)».

Дочь. Класс!

Отец. Съест?

Дочь. А как он его съест?

Мать. Об этом не написано.

Дочь. Жаль.

Мать. Наверное, это такое метафорическое выражение. Ну, душу заберёт, как дьявол.

Дочь. А-а-а… Нет, тогда не интересно.

Мать. А ты чего ожидала?

Дочь. Как чего? Что будет описание: с чего начнёт, что оторвёт, как оторвёт, чем оторвёт, в общем, как убьёт. Да, а может, он его ещё живого будет есть? Тогда с чего начнёт?.. (Оживляется.) Я бы начала с ног, чтобы не убежал. Ха-ха-ха!

Отец. Ну доча…

Мать. Насмотрелась всяких поганых ужастиков… А ещё говоришь, что природу любишь.

Дочь (с вызовом). Люблю!

Мать. А человек ведь тоже природа!

Дочь. Нет, человек – враг природы!

Уходит.


Действие второе

Явление первое

Утро понедельника. Дистантное занятие по культурологии в формате конференции для студентов магистратуры второго курса. Участники занятия сидят так, что их лица видны в макетах ноутбуков. Преподавательница (Мать) в костюме и туфлях, с аккуратной причёской, довольно ярким макияжем. Студенты одеты кто как.

Мать. Добрый день.

Студенты (нестройно). Здра-асте, Глафира Порфирьевна.

Мать. Мы продолжаем знакомиться с культурным наследием народа саха.

Тормоз. Я не понял.

Мать. Что вы не поняли, Трупунов?

Тормоз. А вот что вы последнее сказали.

Мать. Я сказала, что мы сегодня продолжаем знакомиться с культурным наследием народа саха.

Тормоз. Вот!

Мать. Что?

Тормоз. Какая-то «дасаха».

Мать. Чем вы слушаете, Трупунов? Это народ саха. Са-ха. Это якуты.

Тормоз (разочарованно). А-а-а…

Болтушка (тараторит). Ой, как хорошо, Глафира Порфирьевна, что мы опять про культурное наследие будем говорить. Это так интересно. Большое вам спасибо.

Мать. Да пока не за что, Восторгова.

Спорщик. А почему, собственно, мы должны изучать культурное наследие якутов, если мы не якуты?

Мать. Мне кажется, Перебейко, мы это уже обсуждали.

Спорщик. Нет, а всё-таки…

Мать. Мы же знакомились с положениями Конвенции ЮНЕСКО, где сказано о важности культурного наследия всех народов. Оно формирует у них чувство самобытности.

Спорщик. Ну вот якуты почувствовали себя самобытными, а нам-то зачем их олонхо?

Мать (холодно). Ваши вопросы, Перебейко, конечно, оживляют наши занятия, но вы отнимаете у меня время, которым я рассчитывала распорядиться иначе…

Спорщик. Извините, Глафира Порфирьевна.

Мать кивает в знак примирения.

Мать. Но чтобы вы не думали, что я не в состоянии ответить на ваш вопрос, я на него всё-таки отвечу.

Спорщик показывает, как ему неловко.

Мы живём в мире, где всё взаимосвязано, где каждый народ связан с другими народами множеством разнообразных связей. (Молчит.) Кажется, я несколько раз повторилась.

Красавица (поправляя волосы). Зато всё понятно.

Тормоз. А я не понял.

Мать. Что на этот раз, Трупунов?

Тормоз. Я не понял, что понятно Курносовой.

Смеются все, кроме Тормоза.

Мать. Трупунов, я и не знала, что вы способны иронизировать.

Смеются все, кроме Тормоза и Красавицы.

Тормоз. Я чего-то не понял.

Мать. Нет, всё-таки не способны.

Смеются все, кроме Тормоза.

Только непонятно, как с такими способностями вы учитесь в магистратуре.

Тихоня смеётся, закрыв рот рукой.

Разрешите мне продолжить. Мы говорили с вами на прошлом занятии, что материальное культурное наследие обращено в основном к прошлому, в то время как нематериальное культурное наследие связано и с прошлым, и с будущим.

Все кивают.

Оно поддерживает культурное разнообразие. Представьте себе мировую культуру как сад. Если в нём будут расти, например, только одни тюльпаны, в этом не будет настоящей красоты, а только искусственное единообразие, выбранное садовником. Говоря метафорически, каждая национальная культура как цветок особого сорта, со своим неповторимым обликом и ароматом.

Болтушка ахает.

Если же сад будет наполнен разными цветами, в нём отразится подлинная, естественная красота и гармония природы.

Болтушка. Как красиво! Глафира Порфирьевна, это так красиво!

Мать. Спасибо.

Спорщик (про себя). Я, кажется, что-то подобное слышал.

Тихоня (тихо). Сериал «Великолепный век».

Спорщик (громким шёпотом). Точно! Старый мудрец и султан! (Тихо смеётся.) Я и не знал, что Глафира смотрит сериалы.

Тихоня. Я тоже не знал…

Спорщик. Так и ты тоже смотрел?

Тихоня. Мне только этот старик и понравился.

Мать. Для того чтобы сохранить культурную сокровищницу человечества, мы должны изучать разные национальные культуры, особенно те достижения в области фольклора, ремёсел, народного зодчества, которые уже признаны ЮНЕСКО в качестве культурного наследия. Надеюсь, это понятно?

Все кивают.

Вы знаете, в каком мире мы живём. Глобализация разрушила и продолжает разрушать социокультурные миры. Национальные сообщества трансформируются, языки вымирают, традиционные культуры исчезают. Это необратимые изменения. Мировая культура и так слишком многое потеряла, чтобы терять то, что осталось.

Тормоз. Я не понял.

Мать. На кого вы учитесь, ангел мой?

Тормоз. На этого, культуролога.

Мать. Культуролог как раз и занимается изучением культурного наследия, чтобы сохранить его и передать следующим поколениям.

Тормоз. Но вы, Глафира Порфирьевна, говорили что-то про потери.

Мать. Боже, дай мне терпения… Да, Трупунов, я говорила о культурных потерях, которые нельзя допускать. Представьте, что вы работаете в культурной полиции. Нет, не так. В полиции культуры.

Тормоз. Круто!

Все смеются.

Это что, памятники охранять?

Мать. В общем смысле да. Вот олонхо – памятник якутского устного народного творчества. Его тоже нужно охранять. От всяких Перебейко.

Спорщик. Ну зачем вы так, Глафира Порфирьевна? Я всё понял.

Мать. Я рада, что вы хоть чем-то отличаетесь от Трупунова.

Все смеются, кроме Тормоза.

Тормоз. А оружие мне полагается?

Мать. Что?

Тормоз. Ну, если я из культурной полиции, мне же оружие должны выдать.

Все громко смеются.

Мать (улыбаясь). Какое же оружие вы хотите?

Тормоз. Ну, лазерный меч какой-нибудь.

Все громко смеются.

Мать. И что вы будете им делать?

Некоторые от смеха уже лежат на ноутбуках.

Спорщик. Нет-нет, не давайте ему меч! Я ещё жить хочу!

Общий гогот.

Мать. Какое весёлое у нас занятие…

Все радостно кивают.

Самое смешное в нём то, что оно подходит к концу, а тема осталась нераскрытой. Я, знаете ли, готовилась к этому занятию, читала труды, источники, делала сравнительный анализ и надеялась удивить вас некоторыми фактами. Однако вы выбрали иной путь. Я бы сказала, путь культурных потерь… Что ж, это ваше право.

Молчание.

Чтобы восполнить культурную лакуну…

Тормоз. Я не понял.

Мать молчит, борясь с желанием отругать студента.

Я не понял вот это последнее слово.

Мать. Лакуна?

Тормоз. Ага.

Мать. В данном случае это пустота, отсутствие…

Спорщик выразительно стучит по виску.

Раз занятие как таковое не состоялось, раз я не донесла до вас нужные знания, у вас образовалась культурная пустота, лакуна. Её нужно восполнить. И вы, мои дорогие, сделаете это самостоятельно.

Все хмурятся, кроме Зубрилки.

Каждый из вас к следующему занятию подготовит сообщение на три минуты по теме «Опыт Якутии в сохранении нематериального культурного наследия» или по теме «Особенности якутской мифологии».

Спорщик. Ну…

Болтушка. А что вы мне посоветуете взять, Глафира Порфирьевна?

Мать. Хм. Ну что ж, записывайте. «Знаменитые олонхосуты: традиции и новаторство».

Болтушка. Ой, как красиво! Сейчас запишу. (Записывает.)

Спорщик. А можно узнать, почему вы Восторговой дали такую тему?

Мать. Да потому, что олонхосут должен уметь рассказывать своё олонхо очень долго, например трое суток подряд!

Все смеются, кроме Болтушки.

Зубрилка. Глафира Порфирьевна, а если сообщение получится чуть длиннее, чем вы сказали?

Мать. Насколько длиннее? Вы, Педантова, хотите выступить в роли олонхосута?

Все смеются, кроме Тормоза.

Зубрилка. Нет, что вы. Ну можно хотя бы пять минут?

Мать. Вам – да.

Зубрилка. Ой, спасибо большое.

Мать. Не за что. Благодарю вас за внимание. Очень надеюсь на то, что каждый из вас достойно выступит на следующем занятии. За день до занятия вы должны мне прислать тексты своих выступлений. Не забывайте, это всё идёт в зачётную копилку.

Тормоз. Я понял!

Мать. Я очень рада. Всего доброго.

Отключается. Все лица исчезают.


Явление второе

Появляются лица в макетах ноутбуков Спорщика и Тихони (первый связался со вторым по скайпу).

Тихоня. Что тебе?

Спорщик. Ты какую тему выбрал?

Тихоня. Никакую пока. А что?

Спорщик. Слушай, может, ты мне тоже сделаешь сообщение?

Тихоня. Ну, ты же сам можешь.

Спорщик. Да я-то могу, только, понимаешь, сильно занят, много дел, не успею.

Тихоня. Да какие у тебя на фиг дела?

Спорщик. У нас туса наклёвывается, только ты никому.

Тихоня. Какая туса?

Спорщик. Тематическая на фиг, какая.

Тихоня. Не понял.

Спорщик (смеясь). Ты мне щас кого-то сильно напоминаешь…

Тихоня (делает вид, что бьёт его в лоб). Вот к Трупунову и обращайся.

Спорщик (делает вид, что ему больно). Ну чё ты, ты же самый умный из нас, на дураков не обижаются.

Тихоня. Я тебе напишу, если хочешь, только ты про тусовку свою расскажи.

Спорщик. У Восторговой в субботу день рождения. Её родители разрешили приехать к ним на дачу. Представляешь? Шашлыки, бухло, девочки…

Тихоня. Какие девочки? Наши, что ли?

Спорщик. Ну да.

Тихоня. И Педантова?

Спорщик. Ну, мне-то она лично не того, у меня с Курносовой отношения завязываются, да и Восторгова ничего.

Тихоня. Значит, вас будет четверо?

Спорщик. Нет, пятеро.

Тихоня. А, ещё одна девочка?

Спорщик. Нет, один тупой Трупунов.

Тихоня. А он-то зачем?

Спорщик. И я говорил: «Зачем?» Но надо же кому-то тяжести таскать, мебель передвигать и тэпэ, а он сильный, как носорог.

Тихоня. Подожди, я не понял.

Спорщик ржёт.

Ты подожди ржать. Смотри, какая интересная картина получается: нас в группе всего шесть человек.

Спорщик. Ну да.

Тихоня. Всех пригласили, а я что?

Спорщик. Да, некрасиво получается. Но, понимаешь, это же инициатива Восторговой. Она сказала тебя не звать.

Тихоня. Вот как…

Спорщик. Ты не обижайся, слышь, я же не виноват…

Тихоня. Ты знаешь, я, пожалуй, не смогу тебе помочь. у меня тоже очень много дел. Пока. (Отключается.)

Спорщик. Не понял. (Отключается.)


Явление третье

Появляются лица в макетах ноутбуков Болтушки и Красавицы (Болтушка связалась с одногруппницей по скайпу).

Красавица. А, это ты.

Болтушка. Да, слушай, надо кое-что обсудить. Ты в чём придёшь?

Красавица. Не знаю.

Болтушка. У тебя есть платье такое облегающее, в блёстках, помнишь?

Красавица. Да у меня их несколько.

Болтушка. Вот везёт. Я только одно у тебя видела, зелёное. Ты в нём прямо как Хозяйка Медной горы, когда она ящеркой была.

Красавица. Чего?

Болтушка. Ладно, проехали. В общем, оно такое красивое и очень тебе идёт.

Красавица. Сама знаю.

Болтушка. Я чего звоню: хочу попросить тебя, чтобы ты его не надевала.

Красавица. Да я и не собиралась.

Болтушка. Я себе недавно похожее купила, вот хочу его на день рождения надеть. Ну чтобы мы с тобой не были похожи, как сёстры. (Смеётся.)

Красавица (рассматривая длинные ногти). Не бойся, мы с тобой ни в каких платьях не будем похожи.

Болтушка. Не поняла.

Красавица. У тебя мозгов, как у Тормоза.

Болтушка. Ну спасибо, дорогая, за комплимент. Даже не знаю, будет ли теперь у меня настроение что-либо праздновать.

Красавица. Тебе слово сказать нельзя.

Болтушка. Смотря какое слово. Я вот стараюсь так с людьми разговаривать, чтобы им было приятно.

Красавица. Ну да, слушать противно, как ты стелешься перед Глафирой.

Болтушка. Если противно, так не слушай. Я, между прочим, говорю ей комплименты не просто так, а чтобы она о нашей группе была хорошего мнения.

Красавица. Ну-ну, Восторгова Лиза-жополиза.

Болтушка. А тебя, Курносова Лола, некоторые считают девушкой с низкой социальной ответственностью.

Красавица. Не поняла.

Болтушка. А ты погугли. (Отключается.)

Красавица. Дрянь! Чтоб ты утопилась! (Отключается.)


Явление четвёртое

Появляются лица в макетах ноутбуков Тормоза и Зубрилки (он связался с ней по скайпу).

Зубрилка. Тебе что?

Тормоз. Ты пойдёшь к Восторговой на день рождения?

Зубрилка. Не знаю.

Тормоз. А чё так? Приходи.

Зубрилка. Да только время зря терять.

Тормоз. Не понял.

Зубрилка. Ну, тебе интересно есть шашлыки, пить водку с пивом, громкую музыку слушать, с девчонками танцевать?

Тормоз. Само собой!

Зубрилка. А мне неинтересно.

Тормоз. А ты с девчонками не танцуй.

Зубрилка смеётся.

Ты со мной танцуй.

Зубрилка. Не ожидала…

Тормоз. Правда, ты мне больше всех нравишься.

Зубрилка молчит.

Ты мне старшую сестру напоминаешь. Она тоже строгая была и умная.

Зубрилка. Была?!

Тормоз. Ну… Э… Так она и сейчас есть, только я её давно не видел.

Зубрилка (облегчённо). А… Но я как-то не слышала, чтобы девушку выбирали только потому, что она похожа на старшую сестру.

Тормоз. Я… Только ты никому.

Зубрилка. Не беспокойся.

Тормоз. Мамка-то нами сильно не занималась, я вот говорить научился только лет в пять.

Зубрилка. Как это?

Тормоз. Мамка меня родила да и отвезла в другую деревню, к бабке, а ей я тоже был не нужен. Она всё ворчала, что лишний рот. А со мной даже и не разговаривала, больше по затылку била.

Зубрилка. Какой кошмар.

Тормоз. А потом за мной Аня приехала. Она меня на десять лет старше. Поругалась с мамкой, с бабкой и забрала меня.

Зубрилка. Куда?

Тормоз. Куда ещё? К мамке! Там же у нас половина деревянного дома, места много. Народу тоже, правда, много было.

Зубрилка. Много детей?

Тормоз. Много пьянчуг, они к мамке в гости каждый день ходили, самогонку пили, песни орали, дрались да всяко-разно.

Зубрилка. Ужас.

Тормоз. Ну вот Аня одну комнату у мамки забрала, дверь там железную поставила, чтобы гости не вломились, и мы там жили. Аня мне сказки читала, истории всякие рассказывала. И я заговорил.

Зубрилка. Какая хорошая у тебя сестра!

Тормоз. А я что говорю!

Зубрилка. А где она сейчас?

Тормоз. Там осталась, в деревне. Мамку паралич разбил, так Аня за ней ухаживает.

Зубрилка. Ах… А работа у неё есть, деньги? На что они живут?

Тормоз. У мамки пенсия по инвалидности, сестра на почте работает, зарплата маленькая, конечно, но Аня экономная, всё так рассчитывает, чтобы и мамке на лекарства хватало.

Зубрилка. А ведь ты тоже мог бы им помогать.

Тормоз. Как?

Зубрилка. Учись и подрабатывай одновременно, а деньги посылай сестре.

Тормоз. Так я и так подрабатываю. Грузчиком. Только мне одному этих денег еле хватает.

Зубрилка. Я не знала. (Молчит.) Хочешь, я буду помогать тебе с учёбой?

Тормоз (широко улыбаясь). Хочу.

Зубрилка. Договорились.

Тормоз. Так ты придёшь к Восторговой?

Зубрилка. Ладно, уговорил.

Смеётся. Он хохочет в ответ. Оба смеются.

Тормоз. Ты лучшая.

Зубрилка закрывает лицо руками. Она счастлива.

Пока-пока!

Зубрилка. Пока!

Тормоз отключается.

Вот тебе и Тормоз… (Отключается.)


Явление пятое

Появляются лица в макетах ноутбуков Болтушки и Тихони (он связался с ней по скайпу).

Болтушка. Тихоня?..

Тихоня. Что?!

Болтушка. Ой, извини, Смирнов, вырвалось. Это я нечаянно.

Тихоня. Так вот вы, значит, как меня называете. А кто это придумал?

Болтушка. Извини, пожалуйста, я не хотела. Э-э, я не помню, кто первый сказал, но остальные подхватили.

Тихоня. И что, у всех есть прозвища?

Болтушка. Конечно. Меня зовут Болтушкой, Трупунова – Тормозом, Педантову – Зубрилкой, Перебейко – Спорщиком, Курносову – Красавицей. Хм.

Тихоня. Надо же, а я всех только по фамилии и имени знаю. Странно.

Болтушка. Что странно?

Тихоня. Ну мы же не в школе, чтобы клички друг другу давать, всё-таки уже взрослые.

Болтушка. Ой-ой-ой. Да это же в природе человеческой – кликухи давать. (Смеётся.) Надо будет подкинуть эту идею Глафире. Пусть устроит коллоквиум про культурное значение кликух. (Смеётся.)

Тихоня. А у Глафиры тоже прозвище есть?

Болтушка. Зачем? У неё такое имя, что лучше всякой кликухи. (Заразительно смеётся.)

Тихоня. Ну… Просто редкое имя. Кстати, говорящее.

Болтушка. Не поняла.

Тихоня. Я проверял как-то по словарю имён: это греческое слово, обозначает «изящная». А отчество тоже со смыслом: «Порфирьевна» от имени «Порфирий». Тоже греческое слово со значением «пурпурный».

Болтушка. А при чём здесь цвет?

Тихоня. У пурпурного цвета особая символика: он считался знаком роскоши и высокого положения. Ты что, не помнишь? Мы же изучали. Древние римляне очень ценили пурпур, особенно такой оттенок, близкий к фиолетовому, его только императоры могли использовать в одежде.

Болтушка. И что это значит?

Тихоня. А то, что Порфирий имеет отношение к власти. Вот и получается, что Глафира Порфирьевна – это изящная высокопоставленная дама, может быть, дочь императора.

Болтушка. Ну надо же. А я над её именем всегда потешалась. То есть мы все.

Тихоня. Вы как дети. Глупые дети.

Болтушка. А зачем позвонил-то, папаша?

Тихоня. Да ладно, что уж теперь. Что с ребёнка спрашивать.

Болтушка. Ты уж лучше спроси, а то я не усну, всё буду думать о твоём неожиданном романтическом звонке. (Хихикает.)

Тихоня. Спрошу прямо: почему ты решила пригласить к себе всех, кроме меня?

Болтушка. Кто тебе это сказал?

Тихоня. Перебейко.

Болтушка. Вот дурак.

Тихоня. Не смею спорить.

Болтушка. Ужасно неудобно получилось. Случайно получилось, поверь. Просто в пятницу, перед парой, все собрались, а тебя ещё не было. Я и сказала, что, мол, приглашаю к себе на день рождения. Ну тут ребята обрадовались, стали расспрашивать, как, что. Я сказала, что родители у меня мировые, сами всё подготовят и уедут, чтобы нам не мешать. На даче это тебе не в городе: больше свободы, ори не хочу, музыку на полную громкость включай, на земле валяйся, хоть голым бегай.

Тихоня. Представляю…

Болтушка. Ну и стали решать, кто за что отвечать будет. Тормоз сразу сказал, что он может тяжести таскать, если нужно, там, передвинуть, что надо, в общем, помогать всем будет. Идиоты тоже бывают полезными.

Тихоня. Не называй его так.

Болтушка (отмахиваясь). Педантова сказала, что не любит гулянки, но если придёт, то поможет посуду помыть, прибрать всё. Ну, не мне ведь одной потом разгребать. Курносова… Ну эта ничего не обещала, она только о себе думает. Но, понимаешь, на каждой тусовке должна быть такая лолитка-кокетка, красотка-кокотка, чтобы вокруг неё вились парни.

Тихоня. Не знаю, наверное.

Болтушка. Перебейко обещал анекдоты рассказывать, песни под гитару петь, конкурсы какие-то устраивать. Массовик-затейник.

Тихоня. То есть все оказались полезными, кроме меня?

Болтушка. Я, правда, не помню, кто первый сказал, что тебя не стоит приглашать, но развил эту тему Перебейко, он сказал, что ты всё испортишь, что ты лох, жизни не знаешь, пить не умеешь, с девчонками ни разу не целовался… Остальные поддакивали, головами кивали. Только Педантова нахмурилась и сказала, что она, наверное, тоже не придёт. Потом её уламывать пришлось. (смущённо) Мне, правда, неловко, что так получилось. (Молчит.) А вообще, почему это Перебейко раскомандовался? Хозяйка я, день рождения мой. Я тебя приглашаю!

Тихоня. Спасибо, не стоит.

Болтушка. Нет-нет. Ты точно приезжай, я тебе сейчас адрес скину и как добраться. Только никому не говори. Представляешь, какие у всех будут рожи? (Хохочет.)

Тихоня. Представляю.

Болтушка. Ну так что, принимаешь моё приглашение?

Тихоня (колеблясь). Принимаю!

Болтушка. Ну всё, пока-пока! (Отключается.)

Тихоня задумчиво смотрит на монитор и тоже отключается.


Действие третье

Явление первое

Вечер того же дня. Квартира Глафиры Порфирьевны.

Мать. Я так устала сегодня.

Отец. М-м.

Мать. Слышишь, что говорю? Я так устала сегодня.

Отец. Понятно. А что случилось?

Мать. Не люблю дистанционные занятия, а первое просто все соки из меня выжало.

Отец. Да?

Мать. Вместо нормальной лекции получилось чёрт-те что.

Отец. Так они же вроде взрослые, не школьники уже.

Мать. Вроде… Там такие кадры… Один вечно ничего не понимает, другой спорит по любому поводу, одна трещит, как сорока, другая только своей внешностью интересуется…

Отец. Что, вообще нормальных нет?

Мать. Ну почему, есть двое приличных студентов: Смирнов и Педантова, толковые, самостоятельно мыслят, работы интересные пишут.

Отец. Ну вот.

Мать. Только они погоду там не делают, молчат как рыбы.

Отец (мечтательно). Рыбы…

Мать. Что?

Отец. Рыбы…

Мать. Не поняла.

Отец. Да давно не рыбачил.

Мать. А-а-а… Теперь поняла. А я уж думала, что у тебя гастрономический интерес.

Отец. Нет, ты же знаешь, что я больше люблю процесс, чем результат.

Оба улыбаются. В комнате дочери слышна возня.

Мать (приглушённо). Вот и наш «результат» зашевелился.

Оба хихикают.


Явление второе

Выходит заспанная Дочь.

Мать. Опять спала?

Дочь (зевает). Ага.

Мать. А я думала, ты занимаешься.

Дочь. У нас дистант.

Мать. Я знаю. У меня тоже, но я вот целый день работала.

Дочь. М-м-м. (Падает на диван.)

Мать. Хочешь чаю?

Дочь. Кофе.

Мать. Сейчас сделаю.

Уходит на кухню, которую не видно, гремит посудой.

Дочь. Пап…

Отец. Да, киса.

Дочь. Пап…

Отец. Да.

Дочь. Пап… Ты меня любишь?

Отец. Ну ты спрашиваешь… Конечно. (Прижимает её к себе.) Устала?

Дочь. Да. Всё время спать хочу.

Отец. Бедная…

Дочь. А мама ругается.

Отец. Ну, мама у нас для порядка.

Дочь. А ты меня не защищаешь.

Отец. Киса, ты сама можешь себя защитить.

Дочь. Не называй меня кисой! (Отстраняется.)

Отец. А раньше тебе нравилось. Ну ладно, не буду.

Из кухни раздаётся: «Кофе готов!»

Может, я тоже кофейку попью?

Дочь. Это для меня! (Уходит.)

Отец. А маленькая такая хорошая была…

Мать и Дочь возвращаются. Дочь повеселела.

Ну вот, кофе попила, взбодрилась, да?

Дочь. Да, теперь немного лучше.

Мать. Что вам задали?

Дочь. Контрольную.

Мать. Сама справишься или, может, тебе помочь?

Дочь. Да ты ничего в этом не понимаешь. Конечно, сама. (Зевает.) Я так устаю.

Мать. Тебе нужно хорошо отдохнуть перед сессией.

Дочь. Хорошо бы. А где? Здесь не отдохнёшь.

Мать. У тёти Али есть дача в садовом товариществе.

Дочь. У какой тёти Али?

Мать. Ну… Ты же её знаешь. Это младшая сестра моего покойного папы. Помнишь, мы к ним в гости ходили перед Новым годом?

Дочь. А-а-а. Салаты были вкусные, да.

Мать. Тётя Аля болеет, ей на даче работать тяжело, а продавать дачу не хочет. С ней столько связано…

Дочь. А её муж?

Мать. Он и молодой там не работал, а теперь куда? Операция на сердце, ноги больные… Нет.

Дочь. Ну и?

Мать. Я позвоню сейчас тёте Але и спрошу, можно ли нам туда приехать на выходные.

Дочь. Давай звони!

Мать уходит куда-то в другую комнату, слышны звуки разговора, вскоре возвращается.

Мать. Ну всё, договорились. Завтра я заеду к Але, возьму ключи от дачи и список цэу.

Дочь. Чего?

Мать. Ценных указаний.

Дочь. А-а.

Мать. В субботу утром поедем. С собой надо взять на всякий случай воды и еды. Я даже не знаю, есть ли там хоть какой-то магазин.

Отец. Раньше был.

Мать. Что?

Отец. Говорю – раньше был.

Мать. Рядом с дачей? Ничего там не было. Врёшь ты всё.

Отец. Не рядом, а на выезде. Мы там с Сашей водку покупали.

Мать. Понятно… Что-что, а выпивку ты помнишь.

Отец. Да я уже и не пью почти.

Мать. Ну-ну.

Отец. Если магазин остался, там продукты должны быть, вода, соки.

Мать. Ты мне зубы-то не заговаривай.

Отец. Ну, ей-богу, Глаша, на природе хоть одну бутылочку, а? Вдвоём, а?

Дочь. Втроём!

Мать. Ну смотрите у меня, алкаши несчастные!

Все смеются.


Действие четвёртое

Явление первое

Дача тёти Али. Скромный домик, небольшой участок. Мать ходит между деревьями и грядками, Дочь и Отец сидят на лавке за деревянным столом, вкопанным в землю.

Мать. Да, тут пахать не перепахать.

Дочь. А что надо делать?

Мать. Землю разрыхлить, сорняки вырвать. Потом подумать, где что посадить. Семена я взяла.

Отец. Да не суетись ты, Глаша.

Мать. Ну-ну. Тебе-то что, это ведь я обещала Але…

Отец. Что ты обещала? Землю перевернуть?

Мать. Если точно, то посмотреть, как здесь, на даче, всё ли в порядке.

Отец. Ну вот и смотри. Потом доложишь.

Мать. Всё равно нехорошо, некрасиво. Надо хоть что-нибудь сделать.

Отец. Хоть что-нибудь мы и так сделаем.

Дочь. Да, мам, мы отдыхать приехали. Я работать не буду.

Мать. Отдых – это смена деятельности!

Дочь. Мам, ну не начинай, а? Я пойду спать.

Мать. Ну пойдём вместе, посмотрим, что в домике. Надо, наверное, одеяла вытрясти хорошенько. Отец!..

Уходят все в домик, потом выносят какие-то покрывала, одеяла, вытряхивают, уносят.


Явление второе

Дача Восторговых. Двухэтажный дом, большой участок, беседки, фонтан, деревья, клумбы, фонари. Открываются ворота.

Болтушка. Заходите! Ха-ха!

За ней вваливаются одногруппники с рюкзаками и сумками.

Тормоз. Ну и хоромы!

Зубрилка. А воздух какой!

Красавица. А фонтан-то не действует…

Спорщик. Хорошо тут у вас!

Болтушка. Прошу в дом, гости дорогие, отобедать чем бог послал!

Зубрилка. Молодец! На презентациях научилась?

Болтушка. Ха-ха! Должна же быть какая-то польза от всей этой говорильни!

Гости оглядываются и проходят в дом. Слышна музыка, возгласы, смех.


Явление третье

Из дома выходит Красавица, она тянет за руку Спорщика.

Красавица. Пошли-пошли…

Спорщик. Да куда ты?

Красавица. Пошли скорей…

Скрываются в одной из беседок.

Спорщик (шёпотом). Что ты так торопишься?

Красавица (шёпотом). Хватит болтать.

Звуки поцелуев, ахи, взвизги, смех.


Явление четвёртое

Из дома выходят Тормоз и Зубрилка. Они стоят на крыльце, потом спускаются по ступенькам.

Тормоз. Пойдём посидим.

Зубрилка. Да я уж насиделась. Лучше погуляем.

Недолго прохаживаются.

Тормоз. Давай посидим.

Зубрилка. Ну ладно.

Заходят в другую беседку.

Здесь так хорошо, тихо.

Из первой беседки раздаётся смешок Красавицы.

Ой, кто это?

Тормоз. Кто?

Зубрилка. Ты не слышал?

Тормоз. Что?

Зубрилка. Как будто смех…

Тормоз. Нет. Я ничего не слышу и не вижу.

Зубрилка. Почему?

Тормоз. Потому что на тебя смотрю.

Зубрилка (краснеет). Как в романах…

Тормоз. А я почти ничего не читал, даже стыдно.

Зубрилка. Хочешь, вместе будем читать?

Тормоз. Хочу…

Зубрилка. Хочешь, вместе будем к занятиям готовиться?

Тормоз. Хочу…

Зубрилка. Хочешь…

Тормоз. Хочу…

Зубрилка тихо и мелодично смеётся.

Спорщик. Здесь кто-то есть!

Красавица. Па-че-му?

Спорщик. Я что-то слышал.

Красавица. А я ничего не слышала. Иди сюда.

Звуки поцелуев и так далее.

Зубрилка. Здесь кто-то есть!

Тормоз. Тебе кажется, Света, светленькая моя.

Обнимает её, они сидят прижавшись.

Зубрилка. Вася, у тебя такое хорошее имя…

Тормоз. Да ты что? Как кот Васька.

Зубрилка. Ой, глупый.

Тормоз. Кот Васька-то? Конечно!

Смеются.

Зубрилка. Я читала, что имя «Василий» по-гречески обозначает «правитель», «царь» – базилевс!

Тормоз. Шутишь?

Зубрилка. Точно!

Тормоз. Я царь…

Зубрилка. Так что у тебя замечательное имя.

Тормоз. Я царь…

Зубрилка. Мне всегда нравилось это слово – базилевс.

Тормоз. Я царь… Ну ладно, ты меня примирила с моим именем. Спасибо, Светик. (Пытается её поцеловать, она отстраняется.) Не хочешь?

Зубрилка. Не так сразу. Не торопись, мой базилевс.

Тормоз улыбается во весь рот.

Спорщик. Что-то темнеет уже, пошли в дом.

Красавица. Чёрт, я туфли потеряла.

Спорщик. Фонари есть, а света нет. Эй, дайте света!

Зубрилка. Меня зовут…

Тормоз. Тебе кажется, Света.

Спорщик. Света!

Тормоз. Какое здесь громкое эхо…

Спорщик. Эй, свет включите!

Тормоз. Нет, это не эхо.

Зубрилка. Кто это?

Тормоз. Давай пойдём в дом.

Они уходят.


Явление пятое

Из боковой двери выходит Болтушка.

Болтушка. Где они все? Куда-то ушли. Сначала те двое, потом эти двое. Вот так парочки… Как моя бабуля-то говорит? Вот так парочка – гусь да гагарочка! (Смеётся.) Куда они подевались? К пруду, что ли, пошли? Где я их искать должна? Ну компашка… Я с них уже не могу. Чесслово, больше никогда… А больше всех меня бесит эта Лолитка. Вот имечко дали… Это же хуже, чем Параша какая-нибудь. Нет, правда. Ха-ха! Вот мы поржали тогда… Разбирали с Глафирой старые имена… Ха-ха! Она такая: «Вам знакомо имя Прасковья?» Мы: ну да, слыхали. Она такая: «А вы знаете уменьшительную форму?» Мы: нет, не знаем. А Глафира как рявкнет: «Параша!» Мы даже испугались: решили, что она спятила совсем. А оказалось, это имя… Ха-ха-ха! Вот это имя! Вот это имя! (Молчание.) Жила бы я в девятнадцатом веке, в семье купцов например, и назвали бы меня Прасковьей, и полюбила бы я парня, а он меня. И вышли бы мы с ним вот так же вечерком погулять, а он мне так нежно: «Параша…» (Хихикает.) А что? Раньше-то, наверно, смешно не казалось. А я ему тоже нежно: «Ванюша…» Нет, лучше: «Тиша…» Да, кстати, а где же наш Тихоня?

Спорщик. Лол, слушай, я уже проголодался. Пойдём в дом.

Красавица. Тебе еда важнее меня, да?

Спорщик. Ну, без еды-то тоже нельзя. Пойдём, а? А потом вернёмся…

Красавица. Ха-ха-ха!

Болтушка. Тут кто-то есть… Эй, кто тут есть?

Спорщик. Лол, хочу есть!

Болтушка. Тут кто-нибудь есть?

Спорщик. Есть!

Болтушка. Какое тут сильное эхо…

Спорщик. Я ухожу!

Болтушка. Нет, это не эхо.

Красавица. Жуть как не хочется в дом идти, на Лизкину морду смотреть. Довольная такая: надо же, приём устроила. Аристократка…

Болтушка. Очуметь…

Спорщик. Да ладно, Лизка нормальная, у неё только рот не закрывается.

Красавица. Ха-ха-ха!

Спорщик. Ты чего?

Красавица. Да представила себе, что у неё действительно рот не закрывается. Вот так с открытым ртом и ходит… Ха-ха-ха! Ой, я бы посмотрела!

Болтушка. Вот гадина, змеища, амёба двуногая. Мозгов как у курицы, а туда же, рассуждать. У самой рот не закрывается: пихает туда что попало. Сейчас вот Валерку Перебейко запихнула, и не подавится ведь. Уже которого сожрала, только косточки выплюнула… Ну ладно, я тебе устрою ужин…

Уходит в дом. Оттуда раздаются весёлые вскрикивания, смех, звон посуды.

Спорщик. Всё, я больше не могу. Жрать хочу.

Выходит из беседки.

Красавица. Ну ладно, подожди.

Медленно выходит из беседки, тянется.

Оба уходят в дом, откуда раздаются звуки пирушки.


Явление шестое

Дача тёти Али. Мать возится у грядок, Отец разжигает костерок, Дочь достаёт из пакета картофелины.

Дочь. Вот, шесть штук.

Отец. Нормально. Сейчас мы их запечём.

Мать. Что вы там запекать собрались?

Дочь. Картошку.

Отец. Картошечку.

Мать (улыбается). Картошечка… А помнишь? (Поёт.) Здравствуй, милая картошка-тошка-тошка-тошка… Низко бьём тебе челом-лом-лом! Даже дальняя дорожка-рожка-рожка-рожка нам с тобою нипочём-чём-чём!

Отец. Да, хорошая песня. Тошка-тошка.

Дочь. Это вы такие песни пели?!

Мать. Ну да.

Дочь. Да ну.

Мать. В пионерском лагере пели.

Дочь. В пионерском лагере!

Мать. А что ты удивляешься?

Дочь. Как из другой жизни. Из другой Вселенной…

Отец. Ты, в общем, права.

Мать. Всё так изменилось, что даже непонятно…

Дочь. Что?

Мать. Как мы к этому приспособились.

Отец. Помнишь, что об этом сказал Достоевский?

Мать. «Ко всему-то подлец-человек привыкает!»

Отец. Точно!

Дочь. Ну почему? Мы не подлецы, мы хорошие.

Отец. Иди сюда, моя хорошая. Давайкартошку.

Палкой просовывает картофелины в угли. Костёр разгорается.

Мать. Устала я что-то. Давно физическим трудом не занималась. Поясница прямо отнимается.

Отец. Давай, мать, выпьем немножко да закусим.

Мать. У тебя уже всё приготовлено? Ты смотри-ка! (Дочери) Отец-то, смотри, какой активный стал!

Дочь. А то!

Все смеются, садятся за деревянный стол, где лежит снедь и стоит бутылка.


Явление седьмое

Дача Восторговых. Из дома вываливаются пьяные студенты. Красавица истерически смеётся, икает, падает.

Спорщик. Лол!

Зубрилка. Что это с ней?

Тормоз. Я не понял.

Болтушка. Пе-перепила.

Кое-как Красавицу поднимают, усаживают на крыльце, она снова падает.

Зубрилка. Может, её в дом отнести?

Болтушка. Не-ет, на свежем воздухе быстрее очухается.

Тормоз. Смотрите! Там огонь!

Спорщик. Ты чё? Где?

Зубрилка. Точно, кто-то костёр разжёг.

Спорщик. Опа, а почему бы и нам…

Болтушка. Э, нет. Меня родители убьют.

Спорщик. Да мы аккуратно, вот тут, где земля, потом приберём.

Зубрилка. Ах… Сто лет у костра не сидела…

Болтушка. Я и не знала, что тебе уже сто лет…

Тормоз. Я тоже за.

Болтушка. Чего за?

Тормоз. За костёр.

Болтушка. Вы тут голосовать решили, что ли? Ха-ха-ха!

Спорщик, Тормоз и Зубрилка (хором). Костёр! Костёр!

Красавица (очнувшись). Нне… Нне ннадо…

Спорщик. Лолка!

Красавица. Нне ннадо меня жечь. Я нне ведьма.

Болтушка (заливаясь смехом). Надо, надо! Ха-ха-ха! Хорошая идея, я тоже за!

Красавица отрубается.

Тормоз. А что жечь будем?

Болтушка (корчась от смеха). Не что, а кого…

Тормоз. Ну, дрова там, ветки, хворост, сено… Я не знаю. Есть что-нибудь?

Зубрилка. Можно поискать за дачей. Пойдём посмотрим?

Болтушка. Да ладно, не ходите, в сарае я что-то видела, доски какие-то, рейки.

Спорщик. А родители не заругают?

Болтушка. Ну поругают немного. Да забей!

Идут к сараю, вытаскивают доски, рейки, палки.

Зубрилка. Ой, ребята, а давайте в Масленицу поиграем!

Болтушка. В Масленицу?

Зубрилка. Ну да, проводим старое, встретим новое!

Тормоз. Я за!

Спорщик. Смешно!

Тормоз. Что смешно?

Кто бегает с палкой, кто «фехтует», кто машет рейкой в воздухе.

Спорщик. Словно семинар по славянским обрядам!

Зубрилка. Интерактив!

Болтушка. Обучающие игры!

Спорщик. Ролевые!

Болтушка. Ха-ха-ха!

Спорщик. А ты что подумала?

Болтушка. Ха-ха-ха!

Зубрилка. Или придумаем свой праздник!

Тормоз. Какой?

Болтушка. Ха-ха-ха!

Зубрилка. Прощание с магистратурой!

Тормоз. Ура!

Спорщик. Троекратное ура!

Зубрилка, Тормоз, Спорщик (хором). Ура, ура, ура!

Красавица (очнувшись). Нне надо…

Болтушка. Ой, не могу!

Красавица. Мне плохо… (Падает.)

Спорщик. Лола, Лола…

Болтушка. Вот упилась, дура.

Зубрилка. Какая ты злая, Лизка. А кто ей подливал всё время? Ты её и споила.

Тормоз. Девчонки, не ссорьтесь. (Уводит Зубрилку в сторону.) Свет, ты такую хорошую штуку придумала. Я бы никогда не догадался.

Зубрилка. Да… С ними как-то и не хочется.

Тормоз. Ну подожди немного. (Подходит к Болтушке.) Слушай, Лиза, у тебя есть тут старая одежда какая-нибудь?

Болтушка. А тебе зачем?

Тормоз. Как зачем? Помнишь, мы изучали эти, масленичные обряды. Там чучело нужно было сделать из старого тряпья, а потом сжечь.

Болтушка. Да ну вас с вашей Масленицей.

Тормоз. Да нет, мы же решили свой праздник отметить – проводы магистратуры. Вот надо чучело сделать.

Болтушка. Чучело Магистратуры? Ха-ха! Ну ты даёшь!

Тормоз. Ну… Как бы символ…

Болтушка. Эй, слышите, наш Тормоз совсем не тормознутый! Он придумал чучело Магистратуры сжечь!

Спорщик. Это дело!

Болтушка. Да у меня тут куча ненужных тряпок! Сейчас голову сделаем, глаза-губы нарисуем, юбочку наденем! Красавица будет! Ха-ха-ха!

Зубрилка. Давай помогу. Ни разу чучела не делала.

Болтушка. Ха-ха-ха!

Уходят в дом вместе с Тормозом. Спорщик пытается привести в чувство Красавицу.


Явление восьмое

Между заборами пробирается Тихоня с небольшим рюкзаком за спиной.

Тихоня. И где эта дача? Телефон не ловит. И гугл не помогает. (Рассматривает листок бумаги.) Надо бы поспрашивать. Неловко, правда. Может, тут злые собаки. Ну, злые люди ещё хуже, конечно…

За ним из-за забора наблюдает Дочь, она в резиновых сапогах, штанах и рубашке с засученными рукавами.

Дочь. Ты кто?

Тихоня (роняет листок). А-а-а… Тихоня.

Дочь. Ха-ха! Тихоня!

Тихоня. То есть Гена.

Дочь. Так Гена или Тихоня? Ты уж разберись.

Тихоня. Ну, на самом деле меня зовут Гена Смирнов, а ребята прозвали Тихоней.

Дочь. Да? А за что так прозвали? А-а-а… Понимаю. Ты тихий.

Тихоня. Ну…

Дочь. Вот и хорошо, а то громких у нас хватает. Ты что тут делаешь? Кого ищешь?

Тихоня. Да дачу одну. Мы там должны были сегодня собраться.

Дочь. Кто это мы?

Тихоня. Ребята из нашей группы.

Дочь. Так ты студент?

Тихоня. Ну да, магистратуру заканчиваю.

Дочь. Мощно. А на кого учишься?

Тихоня. На культуролога.

Дочь. На кого?!

Тихоня. Нна культуролога.

Дочь. Не может быть!

Тихоня. Почему?

Дочь. Да потому, что у меня мама культуролог. У меня эта культурология вот где сидит (показывает жестом). И ещё один культуролог объявился! Охренеть!

Тихоня. Ну извини, я же не знал.

Дочь. Да ладно, ты не виноват. Только что парню делать на такой девчачьей специальности? Не понимаю.

Тихоня. Мне интересно. А ты тоже учишься?

Дочь. Ну да.

Тихоня. Можно узнать где?

Дочь. Можно. В МИФИ, на втором курсе.

Тихоня. Ух ты, серьёзный вуз. А какая специальность?

Дочь. Ядерные физика и космофизика.

Тихоня чуть не падает.

Тихоня. Вот это да! Впервые вижу такую девушку! Только что ты там делаешь? Это же мужская специальность!

Дочь. А мне нравится. Только трудно. Преподы очень требовательные. Ну что торчишь за забором? Заходи!

Тихоня заходит.

Давай садись. Успеешь свою дачу найти.

Тихоня. Да темновато уже, наверное, не найду.

Дочь. Ну не найдёшь, и не надо, с нами посидишь. Есть хочешь?

Тихоня. Вообще-то да. Только ты не беспокойся.

Дочь. Как это не беспокойся? Живое существо, можно сказать, помирает от голода на моих глазах, а я, значит, не беспокойся? Нет уж, накормлю как миленького.

Тихоня ёрзает на лавке. Дочь пододвигает ему тарелку с едой.

Дочь. Ешь давай!

Тихоня. Спасибо. (Осторожно ест.) Можно попить что-нибудь?

Дочь. Чай вроде остался. Чаю хочешь?

Тихоня. Да-да, пожалуйста.

Дочь. Ну точно культуролог… (Наливает ему чай в кружку.) Пей.

Подпирает лицо руками и внимательно смотрит на Тихоню. Тот смущается и давится, кашляет.

Господи, как маленький, даже есть сам не может.

Тихоня. Извини…те…

Дочь. А ты мне нравишься.

Тихоня. Что?!

Дочь. Мне нравятся всякие животные, даже пауки. Понимаешь, они живые, хрупкие, им трудно жить в нашем мире. Люди скоро уничтожат планету, она и так вся загажена. Животным остаётся всё меньше места. Мне их так жалко!

Тихоня. Так тебе надо было на эколога учиться!

Дочь. Нет, тогда бы у меня сердце разорвалось! Я всегда так переживаю, когда вижу птицу со сломанным крылом или тюленя, который в пластике запутался. Я бы каждый день плакала. Зачем такая учёба?

Тихоня. Вот оно что…

Дочь. А так… Физика ядра, элементарных частиц – ничего живого, одни абстракции. Мне так спокойнее.

Тихоня. Ты удивительная девушка.

Дочь. Ты думаешь?

Тихоня. Я до сих пор не знаю твоего имени…

Дочь. Акулина я.

Тихоня. Как?

Дочь. Акулина. Мама то Акулькой зовёт, то Акулой, а мне Лина больше нравится.

Тихоня. Акулина…

Дочь. А папка по имени не зовёт, всё «доча-доча». Может, он забыл?

Тихоня. Акулина…

Дочь. Что ты там бормочешь?

Тихоня. У тебя и имя удивительное.

Дочь. Вот точно культуролог. Ты ещё давай скажи, что оно обозначает.

Тихоня. Прости, я не знаю.

Дочь. Зато я знаю. Мама просветила. Есть, мол, гипотеза, что «Акулина» произошла от латинского слова «орлица», а есть гипотеза, что от древнегреческого слова «неповоротливый». Неповоротливая орлица… Смешно, правда?

Тихоня. Нет. Красиво.

Дочь. Господи… Заладил. Ты что, влюбился, что ли?

Тихоня. В кого?

Дочь. В меня!

Тихоня. Не знаю. Я ещё не влюблялся.

Дочь. Я тоже. Только в жаб.

Тихоня. Как это?

Дочь. Ну, маленькая я очень любила жаб. И кузнечиков. И жуков. Я и сейчас их всех люблю. Только раньше я лапки насекомым отрывала, головы… Нечаянно. Ну, потому что вот я такая – неуклюжая. А теперь и не трогаю. Чтоб ничего не оторвать.

Тихоня (протягивает ей руки). На.

Дочь. Ты чего?

Тихоня. Я не боюсь.

Дочь. Не поняла.

Тихоня. Можешь даже оторвать…

Дочь смотрит на него влажным взглядом, потом начинает тихо плакать.

Акулочка… Акулечка… Линочка… Ну что ты?

Дочь. Спасибо тебе.

Тихоня. За что?

Дочь. Ты один во мне человека увидел. (Садится рядом, гладит его по голове.) Хороший такой, маленький… Я тебя никому в обиду не дам…


Явление девятое

Из домика выходят родители. Увидев Дочь с Тихоней, застывают от изумления.

Мать (тихо). Господи… Мне это кажется? Это видение?

Отец. Нет, это не видение. Это наша дочь с молодым человеком.

Мать. Глазам не верю.

Отец. Как видишь… Я так рад.

Мать. Не могу разглядеть, кто это с ней рядом. Что-то знакомое…

Отец. Пошли знакомиться.

Подходят ближе.

Добрый вечер!

Дочь. Ой, папка!

Тихоня. Здравствуйте!

Мать. О, какие гости! Да это же сам Геннадий Смирнов!

Тихоня (в ужасе). Глафира Порфирьевна…

Мать. Расслабьтесь, у нас не занятие. Рассказывайте, каким ветром вас сюда занесло.

Тихоня. Понимаете, у Лизы Восторговой сегодня день рождения.

Мать. Вот как.

Тихоня. И она пригласила нас всех на дачу своих родителей.

Мать смотрит на Отца.

Меня, правда, не хотели приглашать, но потом всё-таки пригласили.

Дочь. Почему это тебя не хотели приглашать?

Тихоня. Я им лишним показался.

Дочь сжимает кулаки.

Лиза дала мне адрес и сказала приехать позже, чтобы всех удивить. А я заблудился и к вам попал.

Мать. Просто рождественская история. Значит, дача Восторговых где-то рядом…

Тихоня. А вы не знаете, где она?

Мать. Увы. Это же (показывает руками) не наша дача, а моей тёти. Мы тут почти не бываем. И соседей не знаем.

Отец. Можно покричать.

Мать. Это некультурно. (Оглядывается по сторонам.) Вон там какое-то движение. Можно попробовать сходить, спросить.

Остальные кивают. Тихоня берёт свой рюкзак, но Дочь надевает его себе на плечо. Все вчетвером уходят к даче Восторговых.


Явление десятое

Дача Восторговых. Красавица уже сидит, покачиваясь, рядом с ней Спорщик. Посередине сцены на палке стоит чучело: на тряпичной голове ярко нарисованы глаза и рот, на руках-палках растянут старый свитер, Зубрилка с Болтушкой прилаживают юбку. Тормоз что-то ищет.

Зубрилка. Слушай, как хорошо получилось!

Болтушка. Ваще! Вот красавица!

Красавица. Что?

Спорщик. Это не тебя.

Красавица. А… (Роняет голову ему на плечо.)

Зубрилка. Вася, что ты ищешь?

Тормоз. Кукла-то должна быть хохлатой, а на голове у неё ничего нет.

Болтушка. Точно. Надо волосы какие-нибудь сделать или корону.

Зубрилка. Корону? Зачем?

Болтушка. Для красоты.

Зубрилка. Подожди. Каждый элемент целого должен быть значимым. А какой смысл в короне?

Болтушка. Ну ты даёшь! Тебе лекцию, что ли, прочитать?

Зубрилка. Я и без тебя знаю символику короны. Но у нас чучело Магистратуры. Мы решили по аналогии с Масленицей сжечь старое ради прихода нового. А корона символизирует власть прежде всего.

Болтушка. Ой-ой-ой. Я вот просто надеваю на себя юбку и не думаю о её символическом значении. Просто ем, просто пью, просто живу. Хватит теорий.

Спорщик. Слышь, Лизон, а ведь Светка права. Мы эту фантасмагорию затеяли ради смысла. Решили придумать новый обряд. Он не может быть бессмысленным, как твоя жизнь.

Болтушка с прищуром смотрит на него и Красавицу.

Болтушка. Я бы сказала, у кого тут бессмысленная жизнь…

Тормоз. Э, хватит уже. Ну, что решили? Волосы будем делать?

Зубрилка. Давайте волосы. Только из чего?

Тормоз. Паклю можно, мочало, верёвки, рогожу…

Болтушка. Чего? Слова-то какие: пакля, мочало, рогожа… У нас древнерусский язык, что ли?

Зубрилка. А есть что-то лохматое и ненужное?

Болтушка. Есть! Вон оно пьяное сидит! (Показывает на Красавицу.) Ладно, будет вам парик.

Уходит в дом, гремит, приносит верёвочную швабру.

Тормоз. Ух ты! (Отрывает верёвочную насадку и надевает её на голову чучела.) Класс!

Зубрилка. Молодец!

Болтушка. А неплохо вышло…

Спорщик. На кого-то похоже…

Тормоз с Зубрилкой раскладывают ветки, палки, всякую рухлядь, чтобы было что поджечь под чучелом. Тормоз ломает рейки и кидает в общую кучу. Болтушка выносит бутылку коньяка.

Болтушка. Давайте выпьем за упокой души новопреставленной рабы божией Магистратуууры…

Красавица. Браво!

Тормоз. Ничё сказанула…

Зубрилка. Карнавальная смеховая культура. Верх и низ поменялись местами.

Болтушка. Промочи горлышко, зубрилушка!

Все по очереди пьют из бутылки. Остаток коньяка Болтушка выливает в кучу рухляди под чучелом и поджигает.

Красавица. Ой!

Спорщик. Ого!

Тормоз. Ура!

Зубрилка. Ах!

Болтушка. Получилось!

Все вскакивают, подбегают к чучелу.

Красавица. Гори, гори ясно, чтобы не погасло!

Болтушка. Дура, это другое.

Красавица. Сама дура.

Зубрилка. Это песня к игре горелки.

Красавица. Горит? Горит! Значит, подходит. Гори, гори ясно, чтобы не погасло!

Зубрилка (подхватывает). Глянь на небо – птички летят, колокольчики звенят!

Все (вместе).

Гори, гори ясно, чтобы не погасло!

Глянь на небо – птички летят,

Колокольчики звенят!

Гляди не воронь, беги, как огонь!

Разбегаются со смехом, пытаясь поймать друг друга. Красавица спотыкается, чуть не падает, хватается то за одного, то за другого.


Явление одиннадцатое

К даче Восторговых подходят Тихоня, Дочь, Мать, Отец. Они смотрят через забор на происходящее с изумлением.

Мать. И это мои студенты…

Дочь. Отпад!

Тихоня. Настоящая вакханалия…

Отец. Ха-ха! Эти люди умеют веселиться!

Тормоз неожиданно замечает группу за забором и застывает. На него натыкаются остальные бегущие.

Болтушка. Ты чего встал? Помчали!

Тормоз мычит.

Ваще речь потерял? Ха-ха-ха!

Тормоз показывает рукой. Немая сцена.

Красавица. Порфира…

Спорщик. Глафира…

Зубрилка. Глафира Порфирьевна…

Болтушка (кланяясь в пояс). Здравствуйте, Глафира Порфирьевна! Добро пожаловать к нам на огонёк!

Мать. Спасибо на добром слове, Елизавета Батьковна, не откажусь.

Гости проходят на территорию дачи.

Спорщик (шёпотом). Я понял!

Красавица. Что ты понял?

Спорщик. На кого похоже чучело…

Красавица. На кого?

Спорщик. Включи свой моск. У тебя же есть моск. Или у тебя нет моска?

Красавица. Ой. Это же Порфира. То есть Глафира.

Спорщик. Тсс.

Мать. Что тут у вас?

Болтушка. Мы решили, ха-ха, устроить проводы Магистратуры, ну как проводы Зимы, по аналогии с Масленицей.

Мать. Интересно. Значит, это чучело Магистратуры?

Тормоз. Ну да.

Мать. А почему вы пели песню из горелок?

Болтушка. Да просто Лолита начала, у неё ассоциации такие.

Тихоня. Привет.

Болтушка. Не прошло и суток, как ты добрался!

Все остальные студенты магистратуры. Тихоня!..

Спорщик. Надо же. Тебя же не приглашали.

Тихоня. Ну почему? Хозяйка и пригласила. Иначе как бы я здесь оказался? А ты, оказывается, меня подло обманул.

Спорщик. Что?! А по шее хочешь?

Дочь (раздельно). Я тебе сейчас дам разок по шее, и ты больше уже ничего не захочешь.

Спорщик. Ты смотри, и девицу себе подцепил, прямо дева-богатырша.

Дочь. Так тебе дать по шее?

Спорщик. Нет, спасибо.

Дочь. Пожалуйста.

Мать. Всё-таки поподробнее объясните мне суть вашего обряда.

Зубрилка. Это, знаете, как-то так возникло, спонтанно. У кого-то возникла идея чучела, мы и вспомнили про Масленицу. Это ведь праздник, где некоторые ритуалы трудно объяснить однозначно: то ли культ предков, то ли проводы Зимы, то ли встреча Весны… Мы тут выпили, знаете…

Мать. Я вижу.

Зубрилка. У меня даже голова кружится.

Отец. А что вы пили?

Болтушка. Коньяк!

Мать. Светлана, не отвлекайтесь.

Зубрилка. Ну… Решили устроить что-то своё, по аналогии с Масленицей. Там ведь тоже проводы старого, встреча нового, обновление природы, новый цикл…

Мать. Вы повторяетесь.

Зубрилка. Ой, простите.

Дочь. Точно культурологи.

Зубрилка. У нас же конец второго курса, скоро сессия, экзамены, диплом, конец учёбе, конец универу, новая жизнь, новый цикл. Да. Мы и решили как бы проводить свою учёбу, попрощаться с ней, по-хорошему, с благодарностью. Вот куклу делали, старались.

Мать. Кого-то она мне напоминает…

Отец. Гм…

Мать. Не могу понять…

Отец. Гхы-гхы…

Мать. Ты чего смеёшься?

Отец. Гхы-гхы-гхы!

Дочь. Мам, ну ты что, слепая? Это же ты!

Немая сцена.

Тормоз. Глафира Порфирьевна, не слушайте их. Это просто чучело Магистратуры. Мы его из старых тряпок сделали, а волосы – это то, что от верёвочной швабры осталось.

Болтушка. Я лицо рисовала, глаза там, губы. Про вас, Глафира Порфирьевна, вообще не думала, честно слово. Если кто случайное сходство видит, то его проблема.

Зубрилка. Я тоже помогала, свитер на палки надевала, юбку. Мы, правда, про вас не думали в этот момент, мы про учёбу думали, веселились.

Мать (придя в себя). Хорошее чучело.

Все (радостно). Ура!

Мать. Даже красивое. Значит, это Магистратура?

Все (радостно). Да!

Мать. Ну давайте провожать Магистратуру, пока она не сгорела.

Все (радостно). Давайте!

Мать. Вы давайте активнее, старайтесь, чтоб каждый внёс свою лепту, тогда зачёт поставлю автоматом.

Все (радостно). Ура!

Мать. Праздник у нас новый, сразу трудно что-то совсем новое придумать, вспомним старое, Масленицу. Я начну, а вы подпевайте.

Ой, блины мои, блины,

Вы, блиночки мои!

Мы давно блинов не ели,

Мы блиночков захотели! (Машет рукой.)

Все.

Ой, блины мои, блины,

Вы, блиночки мои!

Мать.

Напекли блинов мы кучу,

Но блины живот не мучат. (Машет рукой.)

Все.

Ой, блины мои, блины,

Вы, блиночки мои!

Мать.

Мы на масленой неделе

До сытá1 блинов поели. (Машет рукой.)

Все.

Ой, блины мои, блины,

Вы, блиночки мои!

Мать.

До сытá блинов поели,

А потом кишки болели! (Машет рукой.)

Все.

Ой, блины мои, блины,

Вы, блиночки мои!

Все смеются.

Тормоз. Обжорная Масленица! Масленица-объедуха, денег приберуха!

Зубрилка. Весёлая, широкая, разгульная и пьяная – наша Масленица!

Все. Наша Масленица!

Зубрилка. Сусленица-Масленица! Блин-блин Масленица-бабасленица!

Отец. Нету тут моей вины, еду к тёще на блины!

Все. Это Масленица, наша Масленица!

Дочь. Вясна красна, вясна красна!

Тихоня. Гори, Масленица, ярче, чтобы лето было жарче!

Все. Это Масленица, наша Масленица!

Спорщик. Вот с Маслёною сгорели молоко и масло, остался редькин хвост на Великий пост!

Все. Это Масленица, наша Масленица!

Красавица. Ищем девке жениха, не то останется труха!

Все. Это Масленица, наша Масленица!

Зубрилка. Длиннозубая старуха ты курносая, долгоносая!

Болтушка. Вот Маслёна так Маслёна, обманула нас, посадила на редьку да на квас! Эх-эх-эх-эх! Веселиться не грех!

Все кружатся, смеются.

Мать. Это вот Магистратура! Назовём попроще…

Все. Дура!

Мать. Лучше – тонкая натура…

Дочь. Лучше – дикая скульптура.

Мать. Это дéвица-учебница!

Спорщик. Она ещё девúца?

Зубрилка. Вечная зубрилка-ученица!

Тормоз. Умница-красавица. Мне вот очень нравится!

Красавица. Это я красавица. Мне тоже очень нравится!

Тихоня. Дéвица-учебница, мы с тобой прощаемся! Ты нас прости, с добром-миром отпусти!

Болтушка. Не блинами угости, а пятёркой угости!

Чучело сильно трещит и падает.

Она с нами попрощалась! Прощай!

Все (нестройно). Прощай! Прощай! Прощай!

Медленно идут в хороводе вокруг гаснущего костра.


Действие пятое

Явление первое

Утро понедельника. Дистантное занятие по культурологии в формате конференции для студентов магистратуры второго курса. Участники занятия сидят так, что их лица видны в макетах ноутбуков. Преподавательница (Мать) в костюме и туфлях, с аккуратной причёской, скромным макияжем. Студенты одеты кто как.


Мать. Добрый день.

Студенты (дружно). Здравствуйте, Глафира Порфирьевна!

Мать. Мы продолжаем знакомиться с культурным наследием народа саха.

Пауза. Все внимательно смотрят на преподавателя.

Да не забыла я про зачёт! Не волнуйтесь!

Все облегчённо вздыхают.

Я уже всем поставила зачёт в своей заветной тетради. Он ещё не в ведомости, но всё равно, что там. Я своих решений не меняю.

Все радостно улыбаются.

Но, дорогие мои, учебный план никто не отменял, так что занятия проводим, отчётные работы пишем.

Все, кроме Зубрилки и Тихони, разочарованно смотрят и «укают».

Никаких «у-у-у». Пока мне из всей группы только двое прислали работы по мифологии якутов – Светлана и Геннадий. В течение недели я жду сообщения от остальных. Вы отчитываетесь передо мной, а я – перед заведующей кафедрой. Что я ей покажу? Вы же меня подводите!

Болтушка. Ну ладно…

Тормоз. Сделаем.

Спорщик. Надо так надо.

Красавица. Ок.

Мать. Ну спасибо, утешили. (Пауза.) Помните, я советовала вам книгу Илларионова «Якутское сказительство и проблемы возрождения олонхо». Кто из вас с ней ознакомился?

Зубрилка. Я прочитала, Глафира Порфирьевна.

Тихоня. Я тоже.

Спорщик. Я посмотрел.

Болтушка. Я тоже местами прочитала, честное слово.

Красавица смотрит в сторону.

Мать. А вы, Василий?

Тормоз. Мне Света пересказала.

Все хихикают.

Мать. А могли бы и сами прочитать. Автора, кстати, зовут Василий Васильевич.

Тормоз. Ух ты! Царь Царевич, Король Королевич!

Мать. Не поняла.

Зубрилка. Это он этимологию имени «Василий» вспомнил.

Мать. М-м. Похвально. Трупунов, вы делаете успехи. (Пауза.) Ну что ж, давайте поговорим о книге Илларионова. Кому что запомнилось больше всего?

Болтушка. Ой, я там прочитала про бедных олонхосутов. Это же просто жуть какая-то. Как можно было так обращаться со своими сказителями? Вот я выписала, что (медленно) знаменитого певца Артамона из Намского улуса закабалил его богатый сородич Княхия за одну кобылу! (Тараторит.) Он ему такие условия поставил, что хоть вешайся! Человек ест, спит, в поле работает, отдыхает – всё равно! Этот его сородич в любой момент мог приказать ему петь.

Спорщик (хмыкает). Пение по требованию.

Мать. Да, я помню этот момент у Илларионова. Действительно, судьба олонхосутов была непростой. И всё-таки якуты очень гордились своими певцами, а многие юноши и девушки мечтали ими стать. Как вы думаете, почему?

Красавица. Так популярность же.

Зубрилка. Просто так стать, по желанию, наверное, нельзя было. Это же дар, который должен быть от природы. В книге приводятся воспоминания одного русского интеллигента, который в конце девятнадцатого века был в ссылке на севере Якутии. Он разговаривал с олонхосутами, и те ему говорили, что у них всегда в душе песня, что они не могут не петь, иначе им будет плохо. Вот цитата: «Если не петь – мысли путаются, в груди томит… Не петь певцу нельзя, как нельзя шаману не шаманить».

Мать. Спасибо, Светлана.

Спорщик. Ну, если продолжить эту тему, про олонхосутов, мне запомнилось, что за обучение одной песне платили от тридцати копеек до одного рубля. Там приводится пример, когда старая мать ругала сына за то, что он променял безмен масла на песню. Только я не помню, что такое безмен.

Мать. Были такие ручные весы, да они и сейчас есть. В домашнем хозяйстве, на рыбалке, на даче ими удобно пользоваться. (Показывает руками.) Берёте предмет, цепляете его крюком безмена и держите, а на шкале виден вес.

Спорщик. А-а-а. Точно, я такое где-то видел.

Мать. Но здесь подразумевается нечто другое. Безмен масла – это как килограмм масла, значит, безмен – единица измерения веса.

Спорщик. А сколько это – безмен?

Мать. Надо посмотреть в словаре.

Зубрилка. Я уже посмотрела. Старинная русская мера веса, равная двум с половиной фунтам (около одного килограмма).

Тормоз. Ничего себе, Глафира Порфирьевна, вы угадали!

Мать. Это случайность. Но я ещё ничего не услышала от Лолиты и Геннадия.

Красавица. Ну, я… Я не успела.

Мать. Жаль. Я всё-таки прошу вас открыть книгу Илларионова и прочитать хотя бы фрагмент. Я обязательно вас ещё раз спрошу.

Тихоня. Я просмотрел всю книгу, Глафира Порфирьевна, и фрагментарно прочитал. Действительно интересно, хотя кое-что мне не понравилось.

Мать. Например?

Тихоня. Ну, автор, по-моему, преувеличивает художественную ценность олонхо.

Мать. Это субъективный взгляд. Олонхо похоже на русские былины мотивом богатырства, и художественные приёмы во многом совпадают. Хотя, конечно, есть и отличия. Вам, наверное, бросилась в глаза многословность, нанизывание образов?

Тихоня. Да.

Мать. Но и в этом есть своя красота. Давайте я вам прочитаю перевод небольшого фрагмента олонхо «Тойон Нюргун». Его пела олонхосут Давыдова. Богатырь айыы лучший из лучший, вот описание его внешности.

Словно две лежащие

Камчатские чернобурки,

Густые брови у него;

Словно две бегущие

Сеймчанские лисицы,

Румяные щёки у него;

Словно кость голеннáя

Ретивого коня,

Прямой нос у него.

Красавица. Ха-ха-ха!

Спорщик. Ну и сравнения.

Тихоня. Да, это какая-то особая красота…

Зубрилка. А с чем им было сравнивать? Якуты ценили животных, их меха, вот и сравнивали брови с чёрно-бурыми лисицами, румянец – с рыжими лисицами.

Тормоз. А нос – с костью коня. Нормально.

Мать (смеётся). Вот критиканы…

Болтушка. А мне понравилась сказка, ну то есть олонхо, про то, как прилетали семь стерхов. На самом деле это были девушки айыы. Там главный герой ловит одну из девушек, забирает у неё перья и женится на ней. А потом бросает перья в огонь.

Зубрилка. Это похоже на нашу сказку «Царевна-лягушка».

Красавица. Точно!

Мать. Да, в фольклористике это считается одним из бродячих сюжетов о заколдованной невесте.

Тихоня. И ещё: этот Илларионов с таким восторгом пишет об олонхосутах, обо всём якутском, что теряет всякую меру. Это необъективно. Вот такой пассаж, например: якуты говорили ссыльному: «А у вас, русский, есть песни про старинных богатырей? У нас есть чудные песни».

Мать. Вы, Геннадий, тоже субъективны. Каждый народ гордится своими достижениями в области культуры. Не нужно в этом видеть национализм и неприятие других народов и культур.

Тихоня. Но это напрашивается.

За спиной Матери незаметно появляется Дочь, она подмигивает, делает всякие знаки Тихоне. Все студенты улыбаются. Дочь исчезает.

А-а. Глафира Порфирьевна, можно остановиться ещё на одном моменте?

Мать. Я вас слушаю.

Тихоня. Илларионов цитирует материалы других исследователей олонхо.

Мать. Да.

Тихоня. Там есть фрагменты из книги Худякова о мелодических особенностях пения разных персонажей.

Мать. Я об этом как-то забыла. Напомните, пожалуйста.

Тихоня. Песню абааhы (дьявола) поют грубо фальшивыми нотами и сопровождают неприличными жестами.

Красавица. Ха-ха-ха!

Спорщик. Интересно, какими?

Тихоня. Песню дьявола начинают и заканчивают густым неприятным басом: «Буйакка-буйакка-ооо!»

Тормоз. Мощно!

Тихоня. А вот песни женщин всегда жалостливые, это как бы плачи. Они начинаются и заканчиваются так: «Ыыйбын-ый, ыыйбын-ый».

Красавица. Ха-ха-ха!

Тормоз. Гы-гы-гы.

Болтушка. Одни «ы»!

Спорщик. Да уж… Очень жалостливо.

Мать (улыбается). Замечательный фольклорный материал!

Тихоня. Мне ещё понравились якутские пословицы. Например, такая: «Танцор, певец, сказочник не бывают людьми».

Тормоз. Я не понял.

Тихоня. То есть они в люди не выходят, ну, судьба у них такая.

Тормоз. А-а-а…

Тихоня. И ещё интересный момент про состязание с дьяволом.

Спорщик. Ого!

Мать качает головой.

Тихоня. У якутов распространены легенды о том, что вместе с хорошим сказителем дьявол вместе поёт. Олонхосут должен петь долго, успеть закончить песню раньше абаасы и воскликнуть: «Я лучше тебя пою, перегнал тебя!» Этим певец избавляется от смерти. А если абаасы перепоёт, то он съест певца.

Красавица. Класс!

Спорщик. Съест?

Тормоз. А как он его съест?

Тихоня. Об этом не написано.

Красавица. Жаль.

Зубрилка. Наверное, это такое метафорическое выражение. Ну, душу заберёт, как дьявол.

Болтушка. А-а-а… Нет, тогда не интересно.

Тихоня. А ты чего ожидала?

Болтушка. Как чего? Что будет описание: с чего начнёт…

Красавица. Что оторвёт…

Тормоз. Как оторвёт…

Спорщик. Чем оторвёт…

Красавица. В общем, как убьёт. Да, а может, он его ещё живого будет есть? Тогда с чего начнёт?.. (Оживляется.) Я бы начала с ног, чтобы не убежал. Ха-ха-ха!

Мать (в ужасе). Вы что, меня разыгрываете?

Зубрилка. Нет, что вы, Глафира Порфирьевна, мы просто рассуждаем. Хотя, по-моему, ребята увлеклись.

Тормоз. А почему бы нам не инсценировать состязание олонхосута с дьяволом?

Спорщик. Скоро придётся тебе прозвище менять.

Тормоз. Не понял.

Спорщик. Нет, не скоро.

Красавица. Чур я дьявол!

Болтушка. Ты уж так прямо-то себя не выдавай…

Красавица. А ты олонхосут. Я тебя съем.

Болтушка. Ты, Кур-кур-курносова, жуть как надоела. Я, честно, в шоке. Заткните её кто-нибудь.

Мать. Девушки… У нас же занятие… Вы же культурологи… Давайте как-то более культурно выражать свои мысли и чувства.

Болтушка. Извините, Глафира Порфирьевна.

Мать. Василий, а у вас интересная идея – инсценировать фрагмент культурного наследия якутов. У нас на кафедре любят презентации, а это тоже представление, только другого типа. Мы можем подать это как коллективную творческую работу.

Зубрилка. И войти в историю факультета!

Тихоня. Стать частью культурного наследия магистратуры!

Спорщик. Нет, лучше инсценировать проводы Магистратуры!

Зубрилка. Сочинить сценарий!

Тормоз. Придумать частушки!

Тихоня. Плачи-причитания!

Спорщик. Исторические песни!

Красавица. Лучше любовные!

Зубрилка. Поминальные молитвы!

Спорщик. Поминальную трапезу!

Тормоз. Что будем есть на поминках?

Болтушка. Ха-ха-ха! Будем грызть свои дипломы!

Мать делает большие глаза.

Тихоня. Нет, нужно придумать другую обрядовую еду!

Тормоз. Жареные курсовые!

Зубрилка. Засахаренные доклады!

Спорщик. Сообщения с молоком и маслом!

Тихоня. С редькой и квасом!

Зубрилка. Рефераты мочёные!

Тормоз. Дипломы печёные!

Красавица. Медовые презентации!

Болтушка. Липовые диссертации!

Тихоня. Прочь халтуру!

Тормоз. Похоронить Магистратуру!

Зубрилка. Проводить с почестями!

Спорщик. Попросить друг у друга прощения!

Зубрилка. Раздать прощёнки!

Тормоз. Я забыл, что такое прощёнки!

Зубрилка. Это маленькие подарки: платочки, сладости!

Красавица. Не надо мне сладости!

Зубрилка. Раньше раздавали прощёнки и целовались, друг у друга прощения просили.

Тормоз. Я за!

Красавица. Не надо мне поцелуев!

Спорщик. А чего тебе надо?

Красавица. Хочу сделать чучело завкафедрой! И сжечь её, как ведьму!

Болтушка. Предлагаю сжечь другое чучело!

Красавица. Какое?

Болтушка. Тебя, чучело!

Мать. Что вы такое говорите?! Как вы можете?! Вы же культурные люди!

Все говорят, кричат, хохочут, жестикулируют, но звуков не слышно. «Культурное» обсуждение продолжается.

Занавес.

Примечания

1

Текст песни взят из диссертации Г.Н. Алпатовой «Тамбовская масленица как текст: семантика, символика и терминология обрядов: На общерусском фоне» (2002). Орфография сохранена.

(обратно)

Оглавление

  • *** Примечания ***