Космическая катастрофа, или землянки тут ещё не водились (СИ) [Вика Вишневская] (fb2) читать онлайн

Пролог

«Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!» Как же я все это ненавижу!!

Я шла по грязным улицам города. На мне были надеты легкая голубая футболочка с цветочками, желтые легинсы, но шла я босиком по мокрому тротуару. С чего-то я решила надеть новые туфли на высоком каблуке. И поскольку я серьезно опаздывала на работу, из-за того, что поздно встала с постели, и я забыла, что единственные часы на кухне встали, я очень спешила. И надо мне было наступить на решетку колодца! Каблук попал между прутьев, и я упала, при этом сломав злосчастный каблук. Мне пришлось снять туфли, и я побежала босиком. На работе я всегда держала запасные лодочки.

Но мне не суждено было попасть в свой кабинет. Как и во всех фирмах, у которых огромная репутация, в нашем главном здании была «умная» доска, которая прикреплена к входной двери. Это такой дорогущий прибор, в который записываются данные каждого рабочего. Обращаться с доской очень просто: подходишь к ней, включаешь, набираешь свое имя. И если ты есть в списке, двери откроются, а если нет — до свидания. Вот и со мной такое случилось. Я ввела свое имя и ждала, пока главный компьютер найдет мое имя. Но на экране было выведено «Ошибка». Я набрала номер своего босса и услышала разъяренный голос:

— Твои опоздания у меня уже в печенках сидят, Лукина! Ты уволена!! — и отрубился…

Я шла обратно домой. Этой роботы я добивалась очень долго. Мне конец. Денег нет — я бомж. Хозяйка уже вторую неделю требует деньги, а их у меня нет. Я объясняла вредной старушенции, что зарплату задерживают, и я пока не могу выплатить. Но она была непреклонна. Завтра последний срок.

Я решилась пойти к Мишке. Мы были знакомы три месяца. И он признался мне в любви. О наших отношениях мы никому не рассказывали. Мишаня работал официантом в престижном ресторане. Зайдя в ресторан, я начала искать глазами Мишу. Его нигде не было. Я спросила у другого официанта, лучшего друга Миши:

— Привет, Игорь. Ты не видел Мишку?

— О, Настя! К нему его девушка пришла.

— Его девушка??!! — я сильно удивилась.

— Да. А что?

— Уже ничего.

Глаза начали щипать горькие слезы. Как только я собиралась уходить, из-за угла выскочил Михаил в не заправленной рубашке и помятой жилетке. За ним стояла рыжеволосая красавица. Я бы дала ей кличку 90-60-90. По сравнению с этой барби, я — тряпичная самодельная кукла. Посмотрев на меня, Миша все понял и промолчал.

И вот я иду под проливным дождем. Меня бьет озноб, и одежда вся промокла. Я не слышала ни шума дождя, ни гул машин.

Наконец-то я добралась в квартиру. На мое счастье хозяйки там не оказалось. Я первым делом отправилась принимать теплую ванну. К стене в ванной комнате было прикреплено огромное зеркало и с него на меня растрепанное заплаканное чудо-юдо, на лице которого была размазана косметика. Забравшись в ванну, полную воды с пеной, я задумалась, как дальше жить-поживать. Надо найти новую работу, достать где-нибудь денег.

Вылезла я из ванны, когда вода в ней остыла. Завернувшись в свое любимое полотенце с плюшевыми мишками, я опять посмотрела в зеркало. Ну вот, другое дело. В зеркале отражалась милая на вид девушка 23 лет с русыми волосами длиной ниже лопаток и зелеными глазами, хрупкая на вид.

Улыбнувшись себе, я пошла искать решения своих проблем. И мне в этом поможет современный друг человека — Интернет. Посмотрев разные вакансии, я выбрала несколько, которые я могу легко выполнять, и отправила свои анкеты, не забыв указать свой номер.

Решив скаратать время ожидания, я включила старенький телевизор. Мда… В наш 2058 год ничего не меняется. Опять в какой-то стране начался кризис. А какой-то населенный остров опять затопило большое цунами. И где-то снова крупное землетрясение прошло. Не сберегли люди планету, и она медленно разрушается. Чтобы окончательно не испортить себе настроение, я выключила телевизор. Все становится хуже и хуже с каждым днем.

Немного пораздумав, я решила пойти в любимую секцию стрельбы из лука. Надев розовый спортивный комплект, я побежала в спортивный комплекс. Добравшись до здания, я первым делом предъявила кассиру карту, с помощью которой могу пользоваться тренажерами бесплатно в течение трех недель. Мне она досталась в подарок от директора комплекса за победу в областных соревнованиях. Отстрелявшись, я вернулась домой.

Ближе к вечеру мне позвонили из маленькой фирмы и сказали, что им необходима помощница секретаря, и они заинтересовались моей анкетой. Мне предложили прийти завтра в девять утра на пробный день. Если у меня все получится, мне дадут аванс. Я с радостью согласилась.

Забравшись под одеяло, я посмотрела на стену, на которой висели все мои награды и грамоты. В самом центре находилась единственная семейная фотография. На ней были изображены маленькая девочка лет семи и обнимающие ее родители. Все были счастливы. Папа работал архитектором, мама — продавщицей. Мы был не богатой, но дружной семьей. Но однажды все изменилось. Папины работы были все менее и менее популярны, современному обществу требовались другие стили, и наш семейный бюджет заметно сократился. Отец стал много пить. Однажды, после очередной попойки, он сильно избил маму и обвинил ее в своих провалах, а меня запер в комнате. И это продолжалось четыре года. Однажды, мама и папа возвращались из школы после родительского собрания. Шел сильный ливень. До дома было идти далеко, и они заказали такси. Водитель не справился с управлением и врезался в машину, которая ехала по другой полосе. Был сильный взрыв. Родители погибли там, а шофер скончался в больнице. Кроме родителей у меня никого не было. Так что меня отдали в приют, где я пробыла пять лет.

После меня отправили учиться в юридический институт. Но из-за неуспеваемости, меня оттуда выгнали. И я пошла работать девочкой на побегушках в фирму с хорошей репутацией. Много опаздывала, теряла важные документы. Меня бы выгнали и раньше, если бы не Сергей Витальевич, Мишкин отец. Он и мой босс дружили с детства. Так что, благодаря Сергею Витальевичу, я задержалась на работе еще некоторое время.

Поразмышляв немного о жизни, я заснула.

Глава 1. Нападение "зеленых человечков"

Проснулась я раньше обычного. На улице уже было светло. В это время многие уже собираются на работу, теперь и я в их числе. Еще немного отлежав бока в постели, я все-таки встала. Как говорится: через силу, через боль встаю я в 6:00. Еле шевеля ногами, я открыла шторки и немного удивилась. Небо было каким-то кроваво-красным вперемешку со стальным цветом. Поскольку я еще не просыпалась так рано, мне, почему то казалось, что так и должно быть. Прохожие не замечали природный феномен — все были заняты звонками, работой. Ни у кого теперь нет времени на семью или отдых.

Я всегда хотела завести семью. Чтобы мои дети больше бывали у моря или в зоопарке. Я однажды побывала в этих местах и мне очень понравилось. На море очень спокойно, приятный соленый запах, и морской ветер бьет в лицо и играется с непослушными волосами. Мне даже удалось найти большую ракушку. А в зоопарке было много диких животных. От маленьких зайчат до гигантских слонов. В одном из маленьких буфетов были развешаны фотографии красивого полосатого зверя. Я читала о нем. Он назывался тигром, из семейства кошачьих. Несколько лет назад их полностью уничтожили браконьеры из-за ценной шкуры.

Позавтракав тем, что было в холодильнике, я пошла искать свой единственный деловой костюм. Порыскала сначала в тумбочке — не было, потом полезла в шкаф — тоже нет. Отправилась в ванну, искать костюм в стиральной машинке — и там не было, пошла на балкон — костюм висел на вешалке и сох. К кармашку была прикреплена прищепкой записка, которая гласила следующее: «Где ты так испоганила костюм, деточка?! Я его еле-еле отстирала! Ну, ничего. Моя помощь дорого тебе обошлась. Прибавлю ее к оплате за квартиру. Сегодня к пяти вечера приду за деньгами». Странно… Я почти не носила костюм и не трогала его.

Переодевшись в костюм, я посмотрела на время. Успеваю. Слава Богу, вчера вставила новые батарейки. Покрутившись перед зеркалом, я разочарованно вздохнула. На спине зияла дыра. Эта ведьма так терла, так называемое «пятно», что натерла дырку. Потом с ней поговорю.

Быстренько переодевшись в светло-серые джинсы и белую блузку, я пошла на собеседование. До места новой работы очень далеко и мне придется ехать в метро. Я взяла деньги и плеер с наушниками.

На улице было очень душно и дул легкий ветерок. Погода совсем не осенняя. В воздухе витал запах пепла. Где-то горит какое-то здание или хулиганы опять подожги мусорные баки. Открыв GPS в телефоне, я стала искать ближайшее метро. Я никогда не добиралась до работы через метро: всегда думала, что потолок может обвалиться, или может произойти очередное землетрясение.

Добравшись до станции, я нашла расписание своего поезда. Он будет только через пять минут. Вдруг земля под ногами начала трястись и свет начал мигать. Ко мне подбежала какая-то девочка лет пяти и обняла меня. Бедняжка была сильно напугана. Она посмотрела мне в глаза и сказала, слегка картавя:

— Тетенька, вы не видели мою мамофку? Я потеялась… — и громко заплакала. Я успокаивающее погладила ее по голове и взяла на ручки. Тяжелая…

— Как тебя зовут, малышка? — спросила я.

— Аёна, — ответила она.

— Приятно познакомится, Алена. А меня Настей зовут.

— Нафтя, — повторила она.

Полазив в сумочке, я достала леденец, развернула фантик и дала конфету малютке. Малышка с радостью закинула конфетку в ротик. Я начала осматриваться. Трясти уже перестало, и свет не мигал. В нашу сторону бежала девушка лет тридцати. Она подбежала к нам и забрала девочку с моих рук.

— Спасибо вам большое, — сказала молодая мама. — Когда начало трясти она закричала и убежала. Я боялась, что ее никто не заметит и раздавят. Была очень сильная суматоха. Еще раз, спасибо.

— Не за что, — ответила я. — А ты больше не теряйся.

— Холофо. Пока, Нафтя.

Еще раз поблагодарив меня, мама с ребенком зашли в пришедший поезд. А я села на скамейку ждать свой. За мной на соседней скамье седели три бабушки и обсуждали случившееся. Их версии были одна интереснее другой. Одна доказывала, что это кара небесная, что все люди стали очень жадными и порочными. Другая убеждала, что из земли лезут души погибших, дабы отомстить своим жадным родственникам. Третья уверяла, что под землей живут кроты мутанты и роют землю. Из их разговоров я сделала вывод, что нельзя, повторяю НЕЛЬЗЯ, смотреть телевизор допоздна.

Слушая их разговоры, я чуть не проглядела свой поезд. Но все-таки успела заскочить. Присев на свободное место, я включила плеер и начала слушать любимую музыку. Поезд медленно качался. До нужной станции мне оставалось всего ничего. Какой-то бородатый мужчина смотрел на меня всю дорогу и, когда я первый раз посмотрела на него, подмигнул мне. Внезапно раздался взрыв, и земля снова затряслась. Поезд начал накренятся. Началась паника. Очередной взрыв раздался в соседнем вагоне. Люди начали падать. Где-то заплакал ребенок. И, наконец, взорвался наш вагон.

***

Очнулась я под завалом. В боку сильно кололо и в глазах мутнело. На мое счастье я была еще жива. Кое-как выбравшись, я осмотрелась. От вагона осталось только железо. Пахло горелым мясом. С трудом встав на ноги, я схватилась за колющий бок. В боку торчал осколок бутылки, а из раны текла кровь. От вида крови у меня закружилась голова и меня затошнило. Вытащив осколок из раны, я закричала от боли. Немного отдышавшись, я оторвала чистый кусок блузки и приложила ее к ране. Прислушавшись, вдалеке я услышала крики людей и выстрелы. Держась за стеночку, я поковыляла вперед. Было темно. Иногда лампочки мигали, но тут же потухали.

Крики были слышны громче. Вдруг, откуда-то сверху на меня навалилось что-то тяжелое. Сумев извернуться, я пнула нападавшего в живот. Противник издал какой-то непонятный звук, похожий на рокот. Поднявшись на ноги, я пыталась рассмотреть врага. Он был очень высок, худ и лыс. Более мне ничего не удалось разглядеть, он снова напал, пытаясь повалить меня на землю. Я успела увернуться и пнуть противника в спину. Тот ударился лбом в стену и начал медленно вставать, угрожающе рыча. Одна из лампочек загорелась, и я ужаснулась от увиденного. Передо мной стоял не человек. Его тело было заковано в облегающий костюм, на лице была маска, возможно чтобы оно могла дышать. И как я и думала: оно было лысым. Достав из кармана какой-то круглый предмет, инопланетянин снова кинулся на меня. Я достала трубу, торчащую из земли, выставила ее вперед и в страхе закрыла глаза.

Долго ничего не происходило. Я открыла сначала один глаз, потом второй. Пришелец не шевелился. Труба застряла у него в животе. Отскочив назад, я смотрела на него. Вроде не дышит. Подойдя к трупу, я начала искать полезные вещи. Нашла какое-то оружие, но для меня оно было очень тяжелое, кинжал, его-то я и взяла, прибор похожий на рацию, его не беру. Больше ничего полезного.

— Что же тут происходит?!

Пнув своего врага, я пошла дальше. Крики все не стихали. Добравшись до места, я начала осматриваться. Кругом были мертвые тела, кровь была на стенах и потолке, скамьи были перевернуты. Выбежав на улицу, я чуть не упала в обморок. Дома были разрушены. Везде горели деревья и дома. Шел густой дым. Отовсюду были слышны крики людей и плач детей. Громко гудел сигнал тревоги. А в небе был огромный корабль.

— Мама! Мама! — услышала я знакомый голосок.

На соседней улице инопланетянин нес бессознательную женщину, а за ними бежала Алена.

— Урун ка вэра, — сказал пришелец другому. Второй схватил девочку и понес куда-то.

— Отпустите их, — закричала я. Но на меня никто внимание не обратил.

Я вытащила кинжал, который забрала у мертвого пришельца, и побежала спасать девочку и ее маму. Но я услышала выстрел и меня как будто парализовало. Я упала на землю навзничь. Мне было трудно дышать, и веки словно свинцом наливались. Последнее, что я услышала, был крик Аленки:

— Наафтяя!..

Глава 2. В космосе

Что-то щекотало мой живот. Я не чувствовала ни рук, ни ног. Все тело словно онемело. Было трудно дышать, словно что-то мешало проходить воздуху. На глаза была надета какая-то повязка, мешающая рассмотреть окружающее пространство, но мне было видно очертание нескольких предметов. Неподалеку от меня стояли три цилиндрические капсулы, в которых находились тела. Поясницу холодило что-то похожее на железо. По всему телу проходили маленькие электрические разряды. Кожу покалывало. Спустя несколько мгновения я поняла, что нахожусь без одежды. Мне сразу же захотелось прикрыться, но тело меня не слушалось.

Через повязку мне удалось увидеть, что какие-то две долговязые фигуры вошли в помещение, где я находилась. После них влетело пара «тучек» без ног. Фигуры подошли к другой капсуле и о чем-то переговаривались на своем языке. Неожиданно раздался звук, похожий на слив воды. На пол упало что-то тяжелое. Через мгновение раздался женский визг, и он сразу стих. Фигуры подошли ко мне. Снова раздался звук слива воды. Железная штука на спине ослабла, и я упала на пол. С моих глаз спала повязка, и мне удалось рассмотреть фигуры. Мне, наконец, удалось прикрыть наготу. Подняв глаза, я чуть не закричала. «Тучками» оказались два парящих овала, покрытые шерстью, с длинными выростами и маленькими красными глазками. А фигуры были мне знакомы: те же существа, что напали на нашу планету.

— Урун ка эн вир! — сказал первый.

— Оро. — ответил второй и потянулся ко мне. Он схватил меня за волосы и поднял на ноги.

Зашипев от боли, я машинально ударила наглеца в живот. Но из этого ничего хорошего не вышло: на нем была защитная форма, только ногу покалечила. На мои действия ответили «тучки»: они прикоснулись ко мне своими выростами, и меня ударило током. Тело снова онемело, и закружилась голова. Перекинув меня через плечо, пришелец понес меня прочь. Сумев поднять голову, я рассмотрела интерьер: в капсулах находились другие девушки, всем лет под тридцать. Молодые. Больше мне ничего рассмотреть не удалось, я потеряла сознание.

***

В сознание я пришла быстро. В воздухе витал запах спирта. Горел яркий свет, слепя глаза. Я лежала на чем-то холодном и жестком. Попыталась пошевелить конечностями. Тело меня слушалось — это уже хорошо. Но двинуться с места я не могла. Привыкнув к свету, я увидела, что была прикована к железному операционному столу. Неподалеку в воздухе парил поднос с ножами и хирургические инструменты, а также шприц с какой-то жидкостью и маленькая штучка похожая на карту памяти.

В помещение влетели три «тучки» и четыре пришельца, но не те, которые напали на Землю. Они были похожи на рыб, маленького роста, я бы сказала полтора метра, большие черные глаза без белков, три пальца на каждой руке.

— Кто вы такие и что вам надо?! — не удержалась от вопроса.

Пришельцы посмотрели на меня непонятным взглядом и что-то произнесли на своем языке. Он был похож на бульканье воды и свист какой-то птицы. Один из «рыб» подошел к подносу и взял шприц и подошел ко мне. В панике я попыталась вырваться. Но только натерла кожу. Одна из «тучек» подлетела ко мне и стала держать мою голову. Пришелец приставил иглу шприца к виску и начал вводить ее в кожу. Голова вновь закружилась. Мне захотелось пить. Меня снова утягивало в сон.

***

— Просыпайся, спящее чудовище! — прогремело у меня над головой и меня пнули в бок. Я пролетела несколько метров и ударилась спиной о стену. Спину обожгло резкой болью. Я схватилась за голову. Голова раскалывалась, словно на нее обрушили град камней. Кажется, что не голова, а церковный колокол, который звонит во время богослужения. Ещё хотелось пить и есть. Живот скрутило от ноющей боли. А бок жгло от удара.

Открыв глаза, я осмотрелась. Я находилась в пыльной комнате с матрасом и миской. Похоже, я находилась в тюремной камере. Посмотрела на своего обидчика, и задалась глобальным вопросом: как ТАКОЕ может ходить?! Если подумать, то его можно описать так: в большой мешок положили надутые гелиевые шары. По сравнению с его пузом, остальные части тела казались тоненькими и хрупкими, хотя и тоже не были стройными. И голова была щекастая, что почти скрывала рот. Оно было похоже на человека, но отличалось красным цветом кожи и четырьмя руками. В каждой руке оно держало по кнуту.

Видимо, на моем лице было что-то написано, что не понравилось толстяку, и он ощерился и зарычал.

— Что уставилось, ничтожество?! — прорычало оно и подняло руку с кнутом для удара.

Я зажмурилась и приготовилась к удару.

— Ты что делаешь, Жжанк?! — прогремело где-то близко, и я услышала глухой стук, а потом и падение чего-то тяжелого. — За эту особь нам дадут много денег! А если на ней окажется царапинка, получим вдвое меньше, и от хозяина влетит.

Я открыла глаза и лицезрела такое же бесформенное нечто.

— Оно оскорбило меня! — проревел надзиратель.

— А ты ведешь себя, как вирианец! — ответил ему второй. — Бери ее и отводи к остальным!

«К остальным?» Где я вообще нахожусь?! И почему я понимаю их язык?

Не успела я опомниться, как толстяк, которого звали Жжанк, схватил меня за шиворот и потащил к двери. Голова еще до сих пор гудит.

Выведя меня в коридор, толстяк отпустил меня и начал толкать в спину. Проходя по длинному коридору, я глядела по сторонам. Везде были двери, из-за них доносились плачи. Кто-то кричал о том, чтобы их отпустили, кто-то — что за них ни заплатят ни цента, что лучше они умрут. Были и угрозы, одна страшнее и ужаснее другой. И все голоса были женские. Второй толстяк шёл позади нас и стучал рукоятью кнута по дверям и приказывал, чтобы все вели себя тихо.

Когда я замедляла шаг, мой надзиратель толкал меня в спину. Заставляя двигаться быстрее. А я все думала о маленькой Аленке и ее матери. Где они сейчас? Что с ними? Вместе ли они?

Пребывая в раздумьях, я не заметила, как мы пришли к огромной двустворчатой двери. Надзиратель три раза хлопнул в ладоши и дверь открылась.

«Сим-сим откройся, забыл сказать», — подумала я.

— Чего встало, ничтожество! — проревел второй надзиратель и толкнул меня в комнату.

Комната была огромной, обставленная большими кроватями с балдахином. И на каждой кровати лежали женщины. Их было пятеро. И они не были похожи на человека. Одна высокая с рогами, другая маленького роста, я бы сказала не больше метра, есть человек, но она сейчас спала, есть звероподобная женщина из кошачьих, есть и существо похожее на человека, только у нее вместо ног был рыбий хвост. Как только я и мои надзиратели зашли, все опустили головы. Один из надзирателей грубо схватил меня за руку и повел на одну из пустых кроватей. Толкнув меня на кровать, надзиратель достал из-за пояса кандалы с цепью. Один конец одел мне на ногу, второй прикрепил к ножке кровати. Сопротивляться не было возможности: голова продолжала гудеть. Когда толстяки ушли, женщины начали разглядывать меня с любопытством.

Первой со мной заговорила серокожая женщина с рогами:

— Как тебя зовут? С какой ты планеты? Твоя раса?

— Настя. Я с Земли. Обычный человек, — ответила я с заминкой и схватилась за гудящую голову. Такой боли я не испытывала никогда. Кажется, что по мозгу бьет электрический ток.

— Необычное у тебя имя… Да и про такую планету я никогда не слышала…

— Неделю назад на Землю напали кишимовцы — сказала звероподобная женщина. — Я слышала, что осталось очень мало ее жителей. Вижу, у тебя все еще болит голова. Но боль скоро пройдет. Это из-за специального чипа. Он вживляется в мозг, и носитель может понимать языки других. Кстати, меня Раарой звать, я из Серина.

— А я Менра, — сказала «русалка». — Из Фира.

— Я Илия, — сказала женщина маленького роста. — Я из Вирия.

Наступило молчание. Все смотрели на рогатую в ожидании ответа. Та недовольно выдохнув, все же ответила:

— Мне зовут Нира из Ливра. А та, что спит это Рая, ее тоже принесли недавно, но она еще не просыпалась. Она Воительница. Это группа женщин, не слушающие воли мужчин, и они понимают язык животных. Лэя должна была стать будущим вождем. Но ее схватили на одной из миссий и передадут за хорошую плату.

В комнате снова наступило молчание. У меня было много вопросов. Но я не знала, с какого начать.

— Вижу, ты ничего не знаешь о нас и нашей истории, — начала Раара. — Я тебе все расскажу. Итак, слушай… Существует огромное количество галактик. Давным-давно несколько галактик связали союз МИР. По условию этого союза ни одна планета, входящая в союз, не должна нападать на другую, которая тоже состоит в союзе. Одна планета решила завоевать все планеты. И у нее это получилось. Но она не нападала на планеты союза. Но пару лет назад им показалось, что завоеванных планет им мало, и они напали на союзные планеты. Союз решил уничтожить эту планету. Но вся сила союза не смогла противостоять этой планете. Было много жертв и крови. В итоге все планеты союзных галактик теперь повинуются одной планете. Она называется Коори. Там правят жестокие правители. Властные и эгоистичные. Планеты, которые тоже хотели власти, присоединились к Коори. Такие как, Кишим. Завоеванные планеты разоряют и забирают в рабство жителей. Женщин забирают в гаремы, мужчин — в каменоломню или на опыты, а детей — отдают бездетным семьям, но приемные родители избивают их, отдают остатки от еды, и мало кто из детей доживают до совершеннолетия. Есть и повстанцы. Такие, как Рая, или нэйровцы. Жители Нэйра похожи на тебя, только у них есть крылья. Главой повстанцев как раз из них. Принц Нокт. Красавец, благороден и он настоящий лидер. Коори сейчас правит принц Орэн. Эгоист и придурок. Одни бабы да охота на уме. Из истории пока все. Насчет того, что будет со всеми нами. Нас продадут на рынке. Сейчас мы дрейфуем в космосе. Ждем, пока состыкуемся с кораблем-рынком. Если у тебя есть еще вопросы, задавай, не стесняйся…

На все мои вопросы мои новые знакомые отвечали ясно и понятно, хотя иногда они старались уйти от ответа. Этот правитель Коори тот еще козел: отнимает жизни у неугодных ему или избивает плетью до полусмерти, если у него плохое настроение, он может убить собственных наложниц, или же уничтожить планету. При упоминании его имени девушки то вздрагивали, то рычали. А вот принц Нокт был его противоположностью: освободил из рабства много существ, в одиночку разрушил несколько военных кораблей, разрушил стену, отделяющую жителей от источника пропитания. Произнося его имя, новые знакомые томно вздыхали.

Решив немного отдохнуть от вопросов, я откинулась на кровать. Мдаа… Нерадостное у меня положение. Не о такой жизни я мечтала.

***

Прошло уже несколько дней. Нам приносили еду и питье. Длина цепи позволяла расхаживать по комнате, что я и делала время от времени, когда затекали ноги. А Воительница Рая так и не просыпалась.

Один раз наш корабль состыковался с другим кораблем. Тогда я в очередной раз ходила по комнате туда сюда, как неожиданно корабль сильно трясло, а я, не удержалась на ногах, упала на пол, сильно ударившись об угол кровати. Синяк будет точно. Через пару минут в коридоре были слышны голоса. Два голоса были мне знакомы — надзиратели, которые привели меня сюда. И был еще один голос. Говорили они на повышенных тонах. Владелец третьего голос был в ярости. А вот голоса работорговцев были встревожены и дрожали.

Неожиданно дверь резко распахнулась. В дверном проеме стоял высокий мужчина с длинными огненно-рыжими волосами. Его можно было принять за землянина, если бы не рога, концы которых обращены вверх, и красные глаза. Он был в облегающем костюме черного цвета. Мужчина вошел в женскую обитель и обвел взглядом всех присутствующих. Реакция девочек меня удивила: Раара зарычала и ее шерсть встала дыбом, Илия спряталась под одеяло, а Нира засопела. В ответ на их реакцию мужчина лишь рассмеялся. Найдя взглядом свою цель, пришелец направился к ней. Походка у него была властная, уверенная. Мужчина подошел к кровати Раи и осмотрел спящую девушку.

— Надеюсь, она жива, — наконец произнес он. — Если это не так, то…

— Что вы, что вы, не беспокойтесь, Владыка, она жива. Ей вкололи неробоз, она проснется, если вколоть ей антидот…

— Роуд! — позвал кого-то этот Владыка.

В комнату вошел парень в доспехах и большим мечем за спиной. Короткие белые волосы по плечи украшали завитые рога. Белая незагорелая кожа. Издалека его можно было принять за фарфоровую куклу. Он подошел к своему господину и поклонился, приложив левую когтистую руку, затянутую в белую перчатку, к сердцу. Владыка резко выхватил меч из ножен и полосонул работорговца по животу. Жертва не поняла, что произошло. Сначала у него потекла кровь из раны, а после резко хлынули все внутренности. Я еле сдержала крик, но всхлип вырвался из меня.

Мужчина обратил свой кровавый взор на меня. Он отдал своему телохранителю меч и направился ко мне. Подойдя ко мне, он резко схватил меня за лицо.

— Землянка… — произнес он и отпустил. — Берем эту и эту, — указал не меня и на Раю.

Глава 3. Гарем

Глава 3

В комнату вошел еще один рогатый, но разглядеть его я не успела — обзор заслонил телохранитель. Он подошел ко мне, отстегнул конец кандалов от моей ноги и, схватив за меня руку, резко дернул на себя. И при этом лицо у него было такое… словно я грязь под его ногами. Другой рогатый перекинул Раю через плечо. Трясущийся толстяк, передал рыжеволосому мужчине маленькую ампулу с темно-фиолетовой жидкостью. Владыка пошел прочь из комнаты, посвистывая что-то веселое, а меня и бессознательную девушку повели за ним по знакомому коридору. Мы направлялись в самый конец коридора — к лифту. Как только наша делегация подошла к лифту, двери автоматически открылись и мы вошли внутрь.

Нажав на нужные кнопки, рогатый предводитель взял меня под локоток и дернул на себя. Я хотела отойти от него, но нахал придержал меня за поясницу и поднял мой подбородок, дабы я взглянула на его хищное лицо. Вблизи он казался страшнее. Его лицо украшал шрам поперек носа.

— Страшшно? — вопросил он. Да, было страшно. Но! Я же русская, а мы безбашенные…

— Нет!

Тот запрокинул голову и засмеялся, весело и с издевкой.

— Ты мне уже нравишься! — сквозь смех произнес Владыка.

— А вы мне нет… — парировала я. И тут же пожалела о своем решении

Смеяться он прекратил и посмотрел на меня. От его взгляда стало еще страшнее: в глазах горело пламя, и мне показалось, что я видела собственную смерть.

— Зачем оно тебе?! Мы же прилетели за Воительницей! — прервал наши гляделки телохранитель, чем я была ему признательна.

Владыка оторвал от меня свои очи и взглянул на своего слугу.

— Роуд! С легкой руки кишимовцев, землян осталось мало. А мне хочется разнообразия.

Недовольно покачав головой, телохранитель первый вышел из остановившегося лифта. Сделав несколько шагов, мы вошли в большой ангар, где находилось более десяти кораблей разных размеров. Мы двигались к самому большому.

— Марэ! Открывай! — прокричал Владыка.

Люк корабля медленно съехал вниз, и мы направились вверх по дорожке. В нашу к нам на встречу шёл щупленький паренек. Тоже из семейства рогатых. Волосы нежно-розового цвета достигали лопаток, рога извивались книзу, а форма плотно прилегала к телу. Рога украшали металлические браслеты.

— Господин, — начал он, — у меня для вас новость, от которой вы будите в восторге!

— Да? Что ж с нетерпением выслушаю тебя, а пока отвести этих, — он указал на нас, — в свободную каюту и запереть. А Воительнице вколоть неробоз.

— Будет исполнено, мой господин, — сказал новоприбывший и поманил пальчиком наших конвоиров.

Меня снова грубо взяли за руку, и повели вслед за пареньком. Отойдя от своего господина на большое расстояние, паренек спросил:

— Роуд, в наших планах была только Воительница, а это что такое? — и посмотрел на меня.

Эти слова стали искрой для взрыва пороховой бочки.

— А это, Марэ, внеплановая покупка! Ему, видите ли, скучно! Наложниц мало! Земляне редкие! А то, что повстанцы города захватывают, и корабли наши взрывают, это так, МЕЛОЧИ!

— Хорош орать, — приструнил собеседника Марэ и огляделся, — он может услышать. Да к тому же, теперь о повстанцах можно забыть…

Телохранитель удивленно взглянул на собеседника.

— Приходи после обеда в главную рубку — все расскажу…

Далее мы шли молча. Дальнейшие мои действия можно было описать так — мне стало скучно. И на очередном повороте я уперлась ногами в пол. Конвоир такого не ожидал и врезался в меня. А поскольку он шел быстро, то мы оба упали на пол. Я получила очередные синяки, а мой сострадалец потирал ушибленный лоб. Быстро вскочив на ноги, он приложил руку в железной перчатке к глазу, который уже наливался багрово-красным цветом.

Раздался веселый, задиристый смех. Разукрашенный мной рогатый, с яростью на лице, обернулся на заразный смех.

— Аааа! Кто-нибудь убейте меня! Я сейчас со смеху умру! Ой, не могууу! Аха-ха-ха! — сквозь смех произнес Марэ.

— Я с радостью исполню твою просьбу! — взревел телохранитель и, выхватив меч, пошёл на соплеменника.

Тот опирался на стену и держался за живот, продолжая безудержно хохотать.

— Остановитесь, ниир Роуд! Он единственный инженер на корабле и лучший техник на планете! — сказал до этого молчавший рогатый.

— Да мне плевать! Другого найдем!

— Тогда Владыка найдет другого телохранителя и генерала…

Шумно выдохнув и сделав пару глубоких вздохов, телохранитель, а оказывается, что он еще и генерал, спрятал меч в ножнах.

— Я к ней больше не притронусь! — сказал рогатый и пошел вперед.

Кое-как поднявшись на ноги, я продумывала дальнейшие действия для моей мести. Бедняга ещё не понял, что с землянками шутки плохи.

Подойдя ко мне со спины, Марэ взял за локоток и тихо прошептал в ухо:

— Судя по выражению твоей милой мордашки, ты что-то задумала. Но вот только гадить данной особи я бы не советовал. У мальчика очень слабое сердечко.

«Мальчик» нервно передернул плечами и решил прервать наш разговор:

— Что насчет твоего нового изобретения?

— Остались несколько небольших штрихов, и все будет готово.

— Я надеюсь…

Далее наш путь проходил в молчании. Вплоть до железной двери с кодовым замком. Телохранитель набрал нужный код и дверь отъехала в сторону. Комната была обстановлена скудно: две кровати с прикроватными тумбочками, неприметная дверь, ведущая в дамскую комнату. Меня и Раю разместили на кроватях. Достав из кармана ампулу, Марэ перелил жидкость в шприц и вколол его в руку бессознательной Раи.

— Ниир Роуд, как насчет стакана эля? — произнес молчаливый рогатый.

— Я не против, — ответил тот.

Первый из комнаты вышел Марэ, за ним молчаливый, а за ним, недобро посмотрев на меня, ретировался и телохранитель. ***

Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор как нас заперли в этой комнате. Еду нам доставлял робот. Ни Владыка, ни еще кто-то из рогатых нас не навещали. Рая так и не проснулась, но порой она подавала признаки жизни. У меня была хорошая возможность разглядеть ее поближе: атлетическое тело, загорелая кожа красовалась татуировками в виде лап, каштановые волосы струились по обнаженной спине, лицо почти детсткое…

Все время я думала о маленькой девочке, которую, скорее всего, забрали у матери. Теперь она не улыбнется, не увидит свих родных, не обнимет любимых… Вдруг чей-то вскрик, наполненный горем и отчаянием, заставил вздрогнуть:

— РИКА!

Я обернулась на голос и увидела, что моя подруга по несчастью очнулась и озиралась по сторонам. Заметив меня, она требовательно вопросила:

— Где она?! Где Рика?

— Успокойся, — попросила ее. — Сначала скажи: кто такая Рика?

— Это моя эйла. Так, где она?! — по глазам Рай и бытро вздымающейся груди, было видно, что девушка волновалась.

— А что за эйла?

— Ты глупая или только притворяешься?

— Нуу… Я жила своей обычной жизнь, на родной планете, как на нас нападают пришельцы. И я почти ничего о вас не знаю.

— О, — удивилась моя собеседница. — А ты из какой планеты?

— Земля.

— Ооо! Так она действительно существует?

Я смотрела на нее в недоумении. Рая правильно поняла мой взгляд:

— В детстве нам всегда рассказывали легенду о наших предках, которых забрали с Земли и увезли на другую. Вместе с ними забрали и нескольких земных диких зверей. Наши пращуры были одним единым народом, сосоящим только из женщин, вы их называете Амазонками, а звери опасные и быстрые хищники. После того, как их всех высадили, прошло несколько месяцев. Многие умирали от голода, или же были съедены местными хищниками. Но Природа не принимала более даров Смерти, и помогла пращурам обрести силу. Зверей Она наделила крыльями, а людей физической силой и способность видеть в темноте. Ни людям, ни зверям не выжить на этой планете в одиночку. Тогда наш первый вождь и их вожак скрестили свою кровь и стали одним целым, понимали друг друга с полуслова. Шли годы, наш народ построил свой город, изобрел свой язык. Но его разрушили. Другое племя захотело взять нас в рабство. И в течении многих лет наш народ борится с врагом. К нам на помощь приходили другие племена. Когда нас спросили, что за монстры стоят подле нас, мы ответили: "Эйлы, что с нашего языка переводится, как "полет".

Я была поражена рассказом Раи. Такое не каждый день услышишь. Собравшись с мыслями, я решила уточнить:

— А как выглядят эйлы?

— Они разными бывают: кто-то с полосками, кто-то с гривой, кто-то с пятнами.

— А как выглядит твоя Рика?

— Она красавица! Крупное, мускулистое тело, черные полоски на рыжей шерсти, и два прекрасных крыла, узор которых переливатся на свету.

— Как так получилось, что тебя взяли в плен?

— Среди нас предатель. Он доложил коориянцам где и когда наш отряд будет находиться во время штурма на очередную базу. На нас напали под покровом ночи. Нападавшие использовали глушители радаров и антизапах, чтобы звери не учуяли их. Отряд нападавших состоял из элиты, с ними невозможно было справиться. Сначала на эйл набросили ловчие сети. А после из засады вышли и противники. Было сразу ясно, что нам не выстаять против них, как числом, так и оружием. Элита была вооружена лучшими новинками инженеров. А возглавлял их сам генерал ниир Роуд, — произнеся его имя, Рая сплюнула на пол. — Этот гад ни во что не ставит представителей других рас. Он убивал всех, — ее глаза заблестели от слез. — Я не успела достать свой меч, как Рика вырвалась из сетей и толкнула меня в пропасть. Последнее… что я видела… как эйл запихали в клетки и увозили прочь… — и Рая не выдержала и заплакала. Я села к ней на кровать и приобняла за плечи, поглаживая по голове. Рая прижималась ко мне, как к близкому человеку. Вскинув голову, девушка взглянула мне в глаза и сказала:

— А расскажи о себе и о Земле. Пожалуйста.

— Нуу… Во-первых меня зовут Анастасия, можно просто Настя. Мне 23 года. Мои родители умерли когда мне было одиннадцать лет. Увлекаюсь стрельбой из лука…

— А ты хорошо стреляешь? — перебила меня Рая.

— Да. Одна из лучших в городе.

— А ты к нам вступить не хочешь?

Вступить в ряды Воительниц? Есть шанс нагадить рогатым. Я удовлетворительно кивнула.

— Но только надо проходить испытания. Первое — тебе надо доказать свою силу. Второе — ты должна быть чистой телом, то есть жрицы проверят, что тебя не касался мужчина. И третье — один из зверей должен принять тебя.

— Я готова, — ответила я.

— Вот это правильно!

— А теперь ты расскажи о себе. Мне не многое рассказали о тебе девушки.

— Рая — имя данное мне матерью, а Нираита — имя данное жрицами после ритуала Соединения. И мне шестнадцать лет.

Сколько? Я то думала ей за восемнадцать.

Но от дальнейших расспросов нас отвлек звук открывающейся двери. В проеме стоял тот, кого мы не ждали. Владыка, уверенный в своей безопасности. До того момента, пока Рая не спрыгнула с кровати и не метнулась к нему молнией. Будь на его месте я, от дальнейших действий молодой Воительницы я бы не смогла защититься: резкий уход в тыл противника и Рая заносит руку для удара в шею. Но рогатый не я — он резко развернулся в тот момент, когда рука была в сантиметре от своей цели, и ударил Раю по щеке и, ударив ногой в живот, заграбастал в свою лапищу ее хрупкие руки и приподнял на уровень своего лица.

— Ну здравствуй, маленькая дрянь. Думала, что ваш маленький не очень умный план сработает. Как прилетим на планету, у меня будет маленький подарок для тебя. Я уверен, он тебе понравится. А остаток своей никчемной жизни ты будешь ублажать меня…

В ответ на его слова девушка плюнула кровью в лицо Владыки. Поморщившись, словно съел ведро лимонов, предводитель рогатых вытер тыльной стороной ладони сгусток крови. Мерзко ухмыльнувшись, рогатый ударил Раю в живот ногой, и та, пролетев несколько метров, ударилась об угол кровати.

Я метнулась к девушке в надежде помочь ей. Но моим планам не суждено было сбыться — кто-то схвати меня за волосы и, дернув на себя, намотал их на кулак.

— А ты куда собралась? — голос Владыки звучал у самого уха.

Потом мое многострадальное ушко было подвергнуто укусом за мочку. Далее его горячие губы проложили влажную дорожку от уха до плечика. А в это же время его рука забиралась под подобие рубашки, сначала поглаживая живот, а затем и вверх. Я такого даже Мишке не позволяла и от возмущения я ударила нахала ногой по колену, как показывали в старых фильмах по самообороне. Но мои действия не дали никакого эффекта. Он железный, что ли? Остановив свои посягательства, Владыка развернул меня лицом к себе и, схватив за волосы на затылке, заставил меня посмотреть себе в глаза.

— А что это сейчас было? — спокойным тоном спросил рогатый. Тон то был спокойный, а в глазах горел пожар.

От жестокой расправы меня спас сигнал на браслете Владыки. Отпустив меня, рогатый нахал быстрыми шагами покинул нашу скромную обитель. А я, вспомнив о Рае, подбежала к бессознательной девушке. Проверив ее пульс и убедившись в его наличии, кряхтя и возмущаясь весом хрупкой девушки, я кое как затащила Раю на кровать.

Положив ее голову себе на колени, стала осматривать ее синяк на скуле, даже глаз зацепил. Козел одним словом! Из уголка здорового глаза потекла одинокая слезинка и девушка открыла глаза. Резко поддавшись вперед, она обняла меня за шею.

— Это не возможно! Мы никогда его не победим! Сколько? Сколько наших было взято в плен? Скольких он убил? Сколько раз мы пытались убить его? И все безуспешно! — девушка разрывалась в рыданиях.

Такие речи будущему лидеру не допустимы! Я не выдержала и влепила дурочке оплеуху.

— Ты будущий лидер! Ты не должна говорить таких слов! Твой народ должен идти за тобой, у людей… прости, и нелюдей должна быть воля сражаться. Ты должна вести их за собой даже если тебе страшно!

Опешив от моего поступка и слов, Рая очень долго смотрела на меня, а затем медленно кивнула.

— Не волнуйся, скоро… — начала я, но нас неожиданно тряхануло.

Трясло так же, как и во время крушения в метро. Я не успела схватиться за что-то стойкое и упала с кровати, сильно ударившись плечом об пол. И в добавок к этому на меня свалилась Рая.

"Да что же это такое?! Скоро от меня и мокрого места не останется! Ну Рая… На вид худенькая, а весит как стадо бегемотов! Ничего. Вот выберемся, я ей устрою фитнес по-русски…" Вот в таком виде нас и обнаружил лейтинант козлячих войск Роуд. Стон разочарования я скрыть не смогла: синяка под глазом не наблюдалось. Облокотившись о дверной косяк, он смотрел на нас с ехидной улыбкой.

— Прилетели, — единственная его фраза и он вошел в нашу скомную. обитель.

Достав свой меч из ножен он направил его на нас.

— Встаем и руки вперед, — приказал он. — Сопротивляться и бежать смысла нет: кругом охрана и мы в самом центре города.

Нам ничего не оставалось делать, как подчиниться. Встали и выставили руки вперед. На мою подругу по несчастью одели толстые массивные кандалы, а на меня надели тоненькие браслеты напичканные разными драгоценными камнями.

— На выход, девочки, — скомандовал он и, дождавшись, когда Рая пройдет мимо и окажется у него за спиной, выдал подлянку, которую девушка не ожидала. Он резко шлёпнул несчастную по попе и гаденько посмеивался. Выйдя из нашего тихого убежища, я узрела два ровных строя у стен. Аки богатыри древнерусские. Все равны как на подбор, с нимидядька Козломор. Простите Александр Сергеевич.

Идти пришлось не долго. За вторым поворотом нас ждал Владыка, одетый при параде: тело обхватывал плотно прилегающий мундир, волосы заплетены в высокий конский хвост, а макушку украшал золотой обруч, от которого шли тонкие цепи к браслетам на рогах. На нас смотрели с гаденькой ухмылкой на губах и вздернутым подбородком.

«Вот бы пообломать эти рога и стереть эту ухмылку с его лица» — подумала я.

Надоев любоваться нашим неровным строем, Владыка отвернулся и зашагал вперед к своему народу. Пришлось идти следом.

От увиденного захотелось присвистнуть. Город околдовывал своей архитектурной композицией. И больше всего поражало количество собравшихся. Нас встретили громкими криками во славу любимому повелителю и свистом, восторженные визги фанаток, серенады в честь известного козла, а воздухе витал аромат каких-то цветов, лепестки которых падали откуда-то сверху.

Но Владыке все это было до лампочки. Даже не обратив внимание на крики своих поклонниц, еле сдерживаемых стражей, он продолжал шествовать с важным видом павлина, распушившего перья, до белоснежного храма, куда нам и предстояло идти.

Преодолев около ста ступеней храма, хотелось бы передохнуть, но кто бы дал эту маленькую возможность. Возле ворот нас ждал очередной рогатый пожилого возраста, но одетый иначе: золотая бесформенная туника до пола, обломанные рога, также наличествовала редкая растительность на голове. В руках он держал мягкую подушку, на которой лежал толстый фолиант.

Недовольно поморщившись, предводитель рогатых подошел к подчительно склонившемуся старику и резким движением руки сбросил книгу с подушки. С гордым видом, как будто совершил геройский поступок, Владыка вошел в храм.

Меня, как дочь архитектора, внутренность храма заставила удивленно застыть на месте. Поражало все, красоту храма нельзя было описать словами: золотые завитки на белых колоннах, блестящий пол цвета зеленого мрамора, золотой купол с изображением местных богов. Жив был бы отец, он бы любым способом разузнал о том, как получить ту или иную форму архитектурного шедевра.

На миг я забыла обо всех перенесенных страданиях. Пока меня грубым образом не вернули в реальность — очередной толчок в спину. В центре храма над полом висела небольшая платформа, на которую могут свободно встать три человека.

— Чего стоим, моя бесстрашная? — от любованием прекрасного меня отвлек голос Владыки. Он уже стоял на платформе. — Подошла сюда и стоишь смирненько, не рыпаешься.

Делать нечего. Пришлось подчиниться. Запрыгнув на платформу, я уперлась носом в грудь Владыки. Отстраниться я не успела — была тут же прижата к каменному телу. После меня на платформе оказалась Рая. Её тоже коснулась участь быть прижатой к телу ненавистного ей рогатого.

Дальше произошло из ряда вон выходящее. Платформа под нами засветилась ослепляющим светом. Я была вынуждена закрыть глаза. Этот свет словно всасывал тело в воронку. Тело словно онемело и ослабло. Было трудно дышать и появилось чувство тошноты. Все эти чувства все усиливались. Пока одним резким толчком все не прекратилось. Если бы Владыка не придерживал, я бы упала и распласталась бы на полу.

— Смелая моя. А я и забыл что для тебя это в первый раз, — словно издалека раздался голос Владыки. И я снова потряла сознание.

***

Проснулась я от того, что моего лица касалось что-то мягкое и истощающее приятный запах.

— Не притворяйся, — до боли знакомый голос. — Я же вижу, что ты уже не спишь.

Теплый язык оставил влажную дорожку от впадины между ключицами до ушка.

— Ну же, сонная моя, открывай свои глаза. Считаю до пяти или мне придется применить к тебе санкции. И они нам обоим понравятся, — уровень опасности этих санкций я ощутила на своем бедре.

Глаза открылись сами собой. Возле меня возлежал предводитель рогатых. Причем совершенно без одежды. Видимо сегодня я не хозяйка своим глазам, а они устремились вниз… Густо покраснев, мне пришлось спрятаться под одеяло. Его… эм… желание было… внушительным.

— Ты так мило краснеешь, — издевательски протянул Владыка.

Лишив меня единственного прикрытия, он навалился сверху и прижал к кровати. Хотелось забыться в спасительном обмороке, но видимо это мне не светит. А Владыка зря времени не терял. Покрывая тело поцелуями и слегка покусывая чувствительные вершинки груди, он медленно, но верно приближался к самому сокровенному. Попытавшись спасти свою девичью честь, я со всей силы стукнула наглеца подушкой. Его взгляд не сулил ничего хорошего.

— Вкусная моя, это как понимать?

— А как понимать это? — я взглядом указала на… это.

Тихий смех был ответом на мой вопрос. Резко встав с постели, Владыка подошел к небрежно сброшенной им же одежде. Быстро одевшись, он повернулся ко мне с ненавистью в глазах.

— А ты чего разляглась? Одевайся, — он кивком указал на металический шкаф, — и выходи на завтрак.

А после развернулся и ушел. Я еще долго сидела на кровати, рассматривая обстановку. Благодаря огромным окнам во всю стену здесь было светло. Комната была выдержана в серых тонах и обстановлена скудно: шкаф, зеркало на пол стены, трюмо возле окна и две двери: одна, маленкая и незаметная, ведет в ванную комнату, а по ту сторону другой двухстворчатой двери украшенной резьбой, раздавались женские голоса и смех.

Урчащий желудок напомнил о завтраке. Накинув на себя легкий, напоминающий шелковый, халат, я прошла до шкафа и открыла его. Возникал вопрос, касающийся имеющейся там одежды — она хоть что-то прикрывает? Взяв первый попавшийся комплект, я скептически осмотрела его: лиф был украшен разными драгоценными камнями и звенящими железками, длинная юбка из невесомой, но плотной ткани и трусики. И это все безобразие было нежно-розового цвета. Все остальные комплекты были такие же, только другого цвета. Повздыхав от несчастной судьбы своей, я все таки решила надеть это безобразие.

Комплеткик идеально сел на мою фигуру, не стесняя движений. Огромное зеркало позволило разглядеть ебя во всей красе. Лиф подчеркивал грудь, юбка водопадом спускалась от бедер до пола. Комплект напоминал наряд восточных танцовщиц. Стилиста есть за что похвалить, но и было желание убить за это бесстыдство.

Мне хотелось любоваться на себя часами, но желудок не был рад такой перспективе. Выйдя из своего убежища, я пожалела об этом. Я очутилась в огромной комнате со множеством дверей. В центре комнаты был небольшой фонтанчик, повсюду были размещены диваны, пуфики и большые подушки. И везде были девушки разных рас. И одеты они были в тот же наряд, что и я. На мое появление они отреагировали одинаково: со злобой, ненавистью и каплей ревности в глазах.

— Вот у этой немощи был сегодня мой господин?! — зло произнесла рогатая, встав со своего места, и быстрыми дерганными шагами подошла ко мне.

— Если бы не эта старая кляча, я уже бы тебе выдрала волосы и выколола глаза — она в угрожающем жесте поднесла острые коготочки к моим глазам.

Ее угрозы я прощать не хотела. Схватив полный кувшин с бордовой жидкостью, я выплеснула все на рогатую выскочку. Эффект был что надо: она стояла в шоке от произошедшего, роскошные кудри прилипли к ее телу, глаза широко раскрыты.

— Ты… Ты… Я убью тебя, — она перешла на визг резущий уши и накинулась на меня.

Она бы исполнила свое обещание, если бы между нами не просвистел кнут.

— Нападение на другую девушку гарема карается пятью ударами плети, — прозвучал противный старушечий голос. — Вам обоим это, видимо, не понятно.

Обладательницей кнута была престарелая рогатая, низкого ростая, сгорбленая, с крючковатым носом. Прям наша русская Баба Яга. Во второй руке она держала массивную связку ключей.

— Она первая начала! — приходя в ярость, сказала рогатая.

— Я может и старая, но не слепая и глухая, Рисамира. Новенькая, иди за мной.

По всей видимости я находилась в гареме, а это местный евнух. Мы пошли прочь из этого гадюшника. Зайдя в небольшую каморку, евнух села за стол, обставленный папками и бумагами.

— Садись, — указала она на стул возле стола, видимо для посетителей. — Я спрашиваю, ты отвечаешь четко и внятно. Пока я не разршу — не говоришь. Все понятно?

Я молча кивнула. Достав чистый лист из папки, она задала первый вопрос:

— Твое имя?

— Анастасия.

— Ужасное, — скривив лицо, словно съела ведро лимонов, произнесла ведьма — будешь… Абигейл. — и записала. — Раса?

— Землянин.

— Угу, — написав это, она положила лист в самую объемную папку. — И так представлюсь. Я — слежу за гаремом и исполнением его правил. Зови меня Сагвин. Твое поведение выходит за рамки установленных правил, а как на Земле говорится, вернее говорилось, не знание закона не освобождает от ответственности. Но Владыка приказал не трогать тебя… пока. А сейчас я тебе расскажу правила гарема, за нарушение которых можно понести наказание разной степени тяжести, вплоть до отрубания головы.

Я нервно сглотнула. Перспектива остаться без головы меня не радовала.

— 1. Не причинять вреда другой наложнице.

2. Не ревновать господина.

3. Не хамить господину. Выполнять все его приказы. Не открывать рот пока он не разрешит.

4. Обо всех своих передвижениях вне гарема докладывать мне.

5. Не услаждать другого мужчину.

6. Не изморять себя голодом.

7. Не причинять вред себе.

— Соблюдая эти правила ты останешься целой и невредимой. Все уяснила?

Молча кивнула.

— Теперь свободна. Стража, увести девченку.

Дверь отворилась и на пороге стоял рогатый облоченный в доспехи. По пути обратно было о чем подумать. Эта сколопендра — та еще ведьма. В гареме у нее по-любому есть глаза и уши. Мои мысли перебил вечно голодающая часть тела — желудок. Открыв передо мной двери, стражник грубо втолкнул меня в проем и запер дверь ключем. В комната была почти пустой.

— Настя, с тобой все хорошо! — вихрем из ткани на меня набросилась Рая и попыталась задушить меня в своих обьятиях. — Как только я узнала, что ты ввязалась в перепалку с местной гадюкой, я места себе не находила. О жестокости этой ведьмы ходят всякие страшилки. Я тут себе такое навообразила, что… — ее сло вестный монолог прервал все тот же несчастный орган. — Ой, ты когда ела в последний раз?

— На корабле…

— Я для тебя оставила немножко еды. Поесть нало. И не спорь

Взяв крепко меня за руку, девушка повела меня на диван, на котором до моего прихода Рая сидела с двумя другими девушками.

— Насть, познакомся. Это Атета — она указала на высокую девушку с остроконечными ушками. — А это Сандрема, — темнокожая девушка с пухлыми губами, из-под которых торчали клыки, склонила голову в приветственном жесте. — А это Настя, — указала на меня. — О ее подвиге вы уже знаете.

— Приятно познакомиться, — смущенно произнесла я.

— Взаимно, — произнесла Сандрема. — Круто же ты утерла нос этой стерве Рисамире. Она это надолго запомнит.

— Разговоры потом. Насте нужно поесть, — произнесла Атета. Я уже ее люблю.

На столике пред нами лежали разные виды фруктов, овощей и салатов. В общем диетические продукты.

— Ты три пролежала без сознания, — сказала Рая. — Этими продуктами много не наешься, но силы восстановить само то.

Только сейчас я поняла как сильно устала и ослабла. Проявляя правила этикета за столом, наколола вилкой немного салата и запустила все в рот. Чуть терпкий вкус с привкусом лимона.

— Ты пока ешь, а мы составим план наших действий.

— Каких? — прожевав, спросила я.

Атета молча пододвинула ко мне исписанный листок, гласивший:

" — Надо выбираться от сюда.

— Но как? Тут и у стен есть уши и глаза.

— Есть маленькая лазейка в темнице. Мы четверо хрупких девушек пролезут.

— Да. Но как туда попасть? И не залатали ли ее?

— Нет. Про нее толком никто не знает. Мне доложила прислуга, которая убиралась в той клетке.

— А в темницу как попадем?

— Я все расскажу вечером, когда все четверо будут свободны.

— Ок.

— Хорошо.

— И насчет этой темы пишем на листочках, а после сжигаем."

Глава 4. Побег

Мы успели сжечь исписанный пергамент до того, как главные двустворчатые двери распахнулись. На пороге стоял мой утренний гость — Владыка собственной персоной, а позади него трое из стражей и их прямой начальник. Осмотрев нашу скромную компанию мимолетным взглядом, он направлся к двери, за которой недавно скрылась главная Гадюка, и удалился в этом же направлении.

Несколько мгновений стояла гробовая тишина, а после рвануло как из вулкана. Я узнала о себе много нового и интересного: про свою новообретенную родословную, о том в какой позе меня зачали, и в каком месте я должна подрабатывать. И все это дополнялось громкими эпитетами в мой же адрес и возгласами. Ве закончилось сдавленым вскриком.

Открылась дверь, являя взору Повелителя, вытерающего окровавленные ладони белоснежным платком. Позади него лежала в кроваво-красной луже его фаворитка и смотрела на своего Повелителя стеклянными глазами. Медленным, неспешным шагом, словно большая кошка приближается к своей жертве, главный Рогатый направился к нашей перепуганной компании.

— Ну что, маленькая дрянь, — обратился он к Рае. — У меня для тебя подарок, который тебе ТОЧНО понравится.

— Ты собрался повеситься? — парировала девушка.

Глаза оппонента налились кровью, желваки зашевелились, ноздри вздутись. Глубокий вздох — Владыка успокоился.

— Ты можешь говорить все, что хочешь. Мне будет приятно увидеть твоё лицо. А ты, — он обратился ко мне — идёшь с нами. Посмотришь на мои трофеи, — и направился на выход.

Стражи обнажили мечи и выставили на нас. Их начальник держал в руке две золотые цепи.

— Руки, — приказал главнокомандующий рогатый и нацепил нам на руках кандалы. — Вперёд.

И мы пошли. Нас окружили стражи, держа мечи наготове. Знакомый коридор, каменное выражение лиц конвоя и весёлый свист Владыки, обнимающий нас за талии.

— Надеюсь, тебе нравится твоё нынешнее положение, маленькая дрянь, — саркастически произнёс Владыка.

— Ну что вы, владыка козьих морд, как девушку меня от вас тошнит, а с точки зрения война мне интересно где бы вам крысу дохлую подложить.

— Говори, что хочешь, все равно вашей жалкой идеи свободы очень скоро придёт конец.

— Обещай, что хочешь, пока я здесь — тебе будет не сладко.

Тихий смех был ей ответом.

Мы спускались в подвал. За железной двустворсатой дверью шумели, кричали от боли, плакали, рычали, лязг цепей. Отпустилв нас, Владыка подошел к маленькой панели и приложил к ней руку. Послышался щелчок и дверь со скрипом отъехала в сторону, являя нам ужасную картину: темный коридор с клетками, чучела необычных животных на стенах, окровавленное мужское тело подвешано за крюки и кажется он уже не дышал. В моих глазах потемнело, тошнота подкатывала к горлу, было нечем дышать…

— Вы остаетесь здесь, — приказал Владыка своим подчиненным и подтолкнул нас в помещение.

Вой не человеческий привел меня в чуства. В этом звуке было отражение всего: утрата чего-то родного, желание избавиться от мук, отомстить обидчику.

Всхлип… Рая упала на колени, прикрыв рот ладонями еле сдерживая слезы и смотря вперед пустыми глазами. Словно почувстовал эти беззвучные рыдания, предводитель рогатых обернулся, смерив девушку полным презрения и превосходства взглядом. Весело посвистывая и крутя связкой ключей на пальце, Владыка подошел к одной из клеток и весело ухмыльнулся. Отворив двери он язвительно произнес:

— И чего расселась? Ты должна меня сейчас благодарить и в ножки кланяться.

Девушка резко подскочита и побежала в тюремную камеру. На ее действия Владыка отреагировал заливистым, издевательским смехом. Мне хотелось двинуть этому… не очень хорошему чело… козлу в морду и я сорвалась с места. Но меня остановило что-то невесомое, нематериальное, внимательное. Справа от меня, за решеткой лежала большая белая пятнистая кошка, от шеи которой тянулась массивная цепь. В старом учебнике по зоологии такую кошку называли снежным барсом. Ее спину украшали два белоснежных крыла. А взгляд был направлен на меня. В нем читалось понимание, желание доверять. Мы были словно родными. Зверь поднялся и пару раз дергал шеей и смотрел на меня, он хотел, чтобы я его освободила. Но я была не в силах ему помочь и лишь губами прошептала: "Осталось недолго. Я скоро вернусь. Обещаю." Зверь лишь кивнул, словно поняв меня, и обратно лег на каменный пол.

А скандал все нарастал. Рая уже не могла скрывать слезы, а Владыка выпускал язвительные высказывания по поводу положения девушки. Теперь мне ничто не мешало дать козлу по морде, чем я и воспользовалась. Быстрый шаг, резкий удар под ребра, а потом и в нос. Да, немного драться меня научили мальчишки в детдоме, среди них я была "своей".

Еще один удар в живот я нанести не успела — мою руку остановили на пол пути. Нависая надо мной, Владыка со сломанным носом смотрел убийственным взглядом, думая как меня расчленить получше.

— Ты за это ответишь. Десять ударов петью! Не меньше!

— Ублюдок… — раздалось от стены, где висел мужчина.

Владыка недоуменно посмотрел на бедолагу.

— Ты еще жив? — с горечью и удивлением произнес он.

— К твоему несчастью — да, — ответил тот.

— Как же мне надоели ваши бессмысленные угрозы, — Владыка подошел к столу, на которм лежали ножи разной формы. Взяв один из ножей, главный рогатый провел им по телу мужчины. Выступила кровь. Мужчина плотно сжал зубы, чтобы не доставить удовольствие своему мучителю.

Отбросив окровавленный нож, Владыка со всей силы ударил по месту, куда входил крюк в тело. И бил до тех пор, пока пленный не начал издавать стоны боли. Но рогатый не остановливался.

Мне хотелось остановить его. Разум мне твердил не делать этого, что будет только хуже. Но я не могла смотреть на избиение беззащитного. Мне казалось, что если что-то не предприниму будет поздно.

Такое у меня уже было. Это было когда я уже жила в приюте. Дети намного старше меня избивали беззащитного котёнка на задворках гаражей. Я не выдержала и помчалась в толпу. Главному задире Сергею, он же глава этой банды, я вцепилась зубами и ногтями в руку, чтобы он отпустил маленький почти безжизненный комочек. Мои старания достигли цели. Котёнка отпустили и переключились на меня. Грубо толкнув меня, Сергей занёс руку для удара. Но бегать я научилась быстро. Схватив котёнка, я помчалась в женский блок. Но мальчишки бегали быстрее меня и сразу же догнали. Упав на землю, я прикрыла своим телом котёнка пока задиры меня избивали. Ко мне на помощь пришли мальчишки, уже ходившие в школу. Прогнав банду, они помогли мне встать и научили защищаться в случае очередного нападения. А котёнка забрал один из мальчишек.

Вот и сейчас тело само дернулось вперёд. Подойдя к цели, со всей силой пнула ногой в подколенную ямку и кулаком ударила в правый бок…. Он даже не пошелохнулся… Как такое может быть? Почему в первый раз все получилось? Медленно повернувшись ко мне, Владыка занес руку для удара…

Рука резко приблизилась к моему лицу. От страха я закрыла глаза… И… Удара не последовало… Запрокинув голову, Владыка заливисто засмеялся и, заложив руку за спину, пошёл в сторону выхода. Встав напротив Раи, он произнёс:

— У вас пять минут на все, — и ушёл.

С момента его ухода напряжение, царившее в помещении испарилось. Висевший мужчина тяжело дышал. Белые длинные волосы обрамляли его волевое со шрамами лицо. Голубые глаза небесного оттенка завораживали.

— Спасибо, — глубокий баритон мужчины задевал струны души.

— Не за что, — промямлила я.

— Подойди ближе.

Я присела перед ним корточи.

— Здесь есть пролом в стене. От последней клетки в правом крыле будет старая пыточная, она не закрыта, там за пустым, почти разволившимся шкафом будет пролом. Этот пролом ведёт через пещеру. Выйдя из пещеры будьте осторожнее — там обрыв.

Я не знала, что ответить. Вблизи мне удалось рассмотреть два больших белоснежных крыла, перевязанных веревкой.

— Иди, скоро время истечёт и он зайдет сюда. За меня не волнуйтесь — я крепкий.

Лишь кивнув, я пошла к Рае. Девушка обнимала… тигра? Большой полосатый зверь с хрупкими крыльями бабочки. Зверь подгреб под себя девушку и не желал отпускать. Поглаживая по мощной шее, Рая приговаривала:

— Скоро, девочка моя, скоро. Они рога кусать будут, они будут молить нас о пощаде. Держись. Это долго не продлится. Мы теперь в месте.

Дверь со скрипом отворилась и в помещение вошли конвоиры с электрошокерами. Они окружили нас, направив оружия на зверя. Не став сопротивляться, Рая нехотя отпустила тигра. Военачальник рогатых грубо схватил девушку за запястье и толкнул её ко мне. Окружив нас, конвоиры направились в обратном направлении, но уже без своего повелителя.

Генерал рогатых шёл впереди нас. Рваные движения, сжатые кулаки выдавали его гневное состояние. Шли мы молча, даже Рая не хотела подкалывать рогатого. Девушка шла в глубокой задумчивости.

Дойдя до знакомой двери, с нас сняли цепи. Отворив двери и загнав нас внутрь, стражники закрыли двери. Мы наблюдали нерадостную картину: все женщины были одеты в чёрные хламиды и стояли покругу. В центре круга стоял стол, на котором лежала мёртвая фаворитка. Старая карга читала девушкам нравоучения о том, что не стоит перечить господину. С нашим появлением все стихло. Трое девиц, с которыми сидела гадюка на диванчике до нашего первого знакомства, глядели на меня с яростью в глазах. У остальных же наблюдалось смятение, неверие и капелька благодарности.

А вот взгляд карги не обещал мне ничего хорошего. Сжимая и разжимая свой кнут в руке, она провела большим пальцем поперёк шеи. Закончив свою речь, она скрылась за главной дверью, а тело, накрыв тёмной тканью С её уходом все девушки, кроме моих новых знакомых, разошлись по комнатам.

Мы присели к ним. Взяв один листок из стопки, Рая написала:

"— Никакой дырки в темнице я не увидела, ни в одной камере.

— Как? Эти сведения стопроцентны! Ты точно хорошо искала? — Сандерма забрала у неё перо.

— Да! Я смотрела глазами Рики — никакого результата.

— А он был там? — приписала Атета

— Да. — ответила Рая

— И как он?

— Плохо. Его подвесили за крюи, кажется и на них был яд.

— Ужасно!!"

Забрав перо у Атеты я накорябола, все таки не учили нас им писать:

"— Он сказал мне, что дырка находится в старой пыточной, которая за последней клеткой в правом крыле, за шкафом. Пыточная не закрыта.

— Ты молодец, Настька. Осталось самое сложно — добыть ключи от всех дверей и выбраться.

— А кто этот мужчина, и почему с ним так обошлись? — спросила я.

— Известная венценосная личность, которой тоже нужно помочь.

— О нем мечтает каждая девушка, — внесла свою лепту Атета. — Сама посуди: красивая внешность, сила воли, мужество, задатки лидера, и много чего ещё. Ах, мечта моего девичества!

— Атета! Мы сейчас не об этом! Рай, ты код узнала?

— Спрашиваешь? Для меня это было проще простого. Только вот нужно достать ещё и его отпечаток руки.

— В комнате умершей много чего интересного хранится, связанного с Владыкой. Я не удивляюсь если там и отпечаток будет. Я его достану.

— Хорошо. Как будет больше информации можно план разрабатывать. Сейчас расходимся, вечером у Сандермы."

И листок был сожжён. И мы разошлись по своим комнатам. На моей двери отныне красовалось мое новое "имя", данное каргой. Зайдя в свою комнату, я смогла вздохнуть полной грудью. За этой дверью на меня что-то давило, а сейчас я чувствовала себя в мнимой, но безопасности. Устало упав на ковать, я распласталась на ней в форме звзды. Наконец, я осталась одна со своими мыслями. А подумать было о чем.

С тех пор как меня похитили инопланетяне, или как их называют кишимовцы, я не задумывалась ни о чем и ни о ком. Сейчас я очень волновалась за маленькую Аленку и ее мать, судя по тому как тут обращаются с женщинами я надеюсь, что у них дела обстоят намного лучше моих и что их жизням ничего не угрожает. В своем списке я мысленно поставила галочку над пунктом о спасении этих двоих, после своего побега конечно. Это первое. Второе, и самое приятное, мне теперь не нужно искать деньги за квартплату. Зная хозяйку, во время вторжения она, скорее всего, побежала в близжайшую церковь и просила бы о мумифицировании, чтобы, как она говорит: "Не досталась рожам зеленым". Она была одной из тех бабок, которые насмотрятся документальных фильмов про инопланетян, про аппокалипсис, про паранормальные явления, и после собираются на шабаш во дворе и обсуждают это. Но у нас во дворе она была такой единственной, и поэтому ее слушателем, к сожалению была я. Третье, Мишка, хоть он и разбил мне сердце, но это не повод творачиваться от него. Его тоже надо найти.

Мои размышления прервал стук в двери. Владыка бы и без стука зашел.

— Войдите.

Дверь приоткрылась и в комнату проскользнула Сандерма, в ее руках был поднос с чашей и бокалом. Присев ко мне на край кровати, она поставила подос на прикроватную тумбочку.

— Как ты? — спросила она, смотря в открытое окно. Она была несколько взволнована.

— Да вроде все в порядке.

Тяжело вздохнув, словно держала огромный груз на плечах, она продолжила;

— Здесь не принято говорить что-то об умершей в течении трёх дней. Но я хочу тебя предупредить. Она была любимой дочерью нашей ведьмы. Карга сделает все, чтобы отомстить тебе. Все подружки умершей уверены, что ты причина её смерти и доложили об этом карге.

— А разве карга не хотела наказать умершую ударами плети, после нашей стычки?

— Хотела. Но это так для вида. Она бы её не била, а просто запачкала бы чужой кровью бинты и тряпки, а тебя бы до смерти выпорола. Теперь любой прокол будут вешать на тебя. И наказывать в десятки раз сильнее.

Что тут говорить. От этих новостей по моей спине пришлись мурашки и сердце забилось в быстром темпе. Надо поскорее выбраться из этого серпентария.

— И ещё кое что, — нарушила молчание Сандрема. — Мне кажется, что… — она тяжело выдохнула — Атета, она докладывает о наших разговорах Владыке.

— Почему ты так решила? — я не могла поверить, что девушка может нас предасть. Она активно старается нам помочь. — Атета сама не рада жить в этом месте.

— Её очень часто зовёт к себе Владыка последнее время, мы были более-менее сплоченными, а сейчас она меня избегает. Послушай меня, — Сандрема пододвинулась ближе, — обещай, что если она встанет на вашем пути к побегу, ты убьешь её, — и положила возле меня кинжал и, не слушая возражение, вышла.

Пребывая в лёгком шоке, я вышла на балкон подышать свежим воздухом. Широкий балкон с резными перилами открывал вид на город, архитектурой которой я не перестаю восхищаться. Здесь жизнь текла ро своим правилам. Вдалеке виднелся порт, мощные корабли стояли на почти зеркальной воде.

За городом были могучие горы, в кольце которых город и находился. Великие гиганты, казалось, пронзали само небо.

Неожиданно дверь открылась и с громким стуком ударилось о стену. От испуга я чуть не выпрыгрула с балкона. На пороге стояла карга, но без своего оружия. Вместе с ней стояли трое стражников.

— Ты не только убила мою дочь, — начала она, — но и сделала ОЧЕНЬ грубую ошибку — ты посмела поднять руку на Владыку. Он сам хочет покарать тебя. С глаз моих увести это ничтожество, пока я не сорвалась, — и быстрым шагом покинула гарем.

Охранники зашли в мои покои, двое встали с разных сторон от меня, третий за моей спиной. Он же грубо толкнул меня в спину, заставляя двигаться вперёд.

На сей раз мы вышли не через главные двери. Отодвинув портрет обнажённого Владыки во всю стену, за которым находился тёмный проход, я и мои конвоиры пошли через этот проход прямо к покоям венценосного рогатика.

А нас уже ждали. Венценосная особа сидела в чёрном кресле с золотыми подлокотениками и ножками. Напротив него стоял такой же стол, а между ними стол, на котором стояли бутылка с рубиновой жидкостью и два высоких фужера, нарезанные фрукты и мясной деликатес.

Взмахом руки Владыка велел стражниками оставить нас одних. Мне сразу стало не по себе. Чуть заметная улыбка, огненного цвета глаза с жадностью смотрели на меня, влажные волосы спадали на мускулистую грудь, а образ альфа-самца дополняла ветвящаяся по всему телу тонкими полосками с завитками и со странными иероглифами.

— Чего ты так испугалась, — насмешливо произнёс он. — Садись. Я хочу с тобой поговорить, поближе познакомиться.

Он плавно поднялся с кресла. Из одежды на нем было только полотенце на бедрах. Зайдя ко мне за спину, он расположил свои широкие ладони на мои хрупкие плечи, мягко толкая к креслу и усаживая на него. А сам снова расположился на своём кресле.

— Наше знакомство началось не лучшим образом, — начал Владыка, открывая бутылку и разливая рубиновую жидкость по фужерам. — Давай это исправим.

Взяв в руки фужеры с напитком, один он протянул мне, другой оставил себе. Владыка сделал пару глотков, смакуя каждый и прикрывая глаза от удовольствия, и произнёс:

— А правду говорят наши повора, земное вино очень даже ничего. Интересно, сколько вкусов придумал человек. Я пил много вашего алкоголя, но все они были ужасными на вкус. А вино в меру приторное, чуть сладковатое. Но мы отошли от нашей темы. Итак, я сначала хочу рассказать тебе о себе. Знаю, что на черном рынке тебе уже успели рассказать обо мне. Но будь уверена — это все ложь. Я не такой, каким они меня видят. До восхода моего дяди на престол, наша планета была в упадке. Нас использовали как рабов. Но с его правлением все изменилось. Он отомстил тем, кто нас порабощал, развил военное дело, дал народу образование. А когда пришла моя очередь править, я решил продолжить его дело. Начал с отомщения. Из-за всех них мои родители погибли, а остался только дядя. Я подписал мирные соглашения с большей частью планет. Уничтожил, тех кто хотел разрушить это соглашение. А повстанцы зря сеят панику.

Мне хотелось этому верить, но то, что я увидела в подвале не связывалось с его словами.

— По твоему личику видно, что ты не веришь. Пройдут года и ты поймёшь, что здесь я единственный кто защищает свой народ…

Неожиданно в комнату ворвался один из охранников. Рывками подбежав к своему господину, он сел на одно колено и произнёс:

— Владыка, у меня для Вас плохие новости. На восточную часть города напали повстанцы, они подорвали… — резкий стон прервал его речь и несчастный упал на пол в красную лужу.

Посмотрев на Владыку, я не сдержала вскрик. Его тело покрылось чешуйками, а рисунки на теле светились. Он стремительно подошёл ко мне, и, схватив за руку, повёл в дальний угол комнаты. Прижав к стене, Владыка поставил ладони у меня над головой, а дальше… Произошёл взрыв… От страха я закрыла глаза и прикрыла уши. Пыль забивалась в горле.

Когда грохот закончился, я открыла глаза. Все, что я увидела была широкая чешуйчатая грудь Владыки. Эти самые чешуйки словно впитывались в кожу. Гробовую тишину, царившую в комнате, оборвало тихое рычание. Владыка оттолкнулся от стены и, заложив руки за спину, подошёл к зияющей в стене дыре. Осколок булыжника разрушил всю стену. А в городе царил хаос: величественные здания падали под ударами ядер, из горящих домов выбегали коориянцы, дым от пожаров затмевал высокое небо. В этом небе летали мужчины с большими крыльями, такими же как и у мужчины в подвале.

— Как я от вас всех устал — протянул Владыка. — Ну ничего, не долго вам осталось мне мешать. Стража!

В это же мгновение на пороге стояли двое охранников.

— Увести землянку безопасным ходом и усилитт охрану моего крыла!

Накинув на тело костюм из неизвестного материала, Владыка покинул свои покои через дырку в стене. Меня же отступили с двух сторон и вывели тем же путём каким сюда и привели. Гарем встретил нас стонами и криками боли. На полу лужи крови, гобелены на стенах пораны, диваны и подушки вспорты и пух был везде, некоторые двери, ведущие в комнаты выдернуты с петелей и разломаны по кускам. Охранники так застыли на пороге от увиденного.

— Они же не могли добраться до сюда, — с дрожью в голосе проговорил один.

— Этого не может быть! Это самое защищенное крыло!

Внезапно на них набросилось гибкое существо. Из-за излишних лент костюма я не сразу узнала Раю. Девушка с дикой скоростью била по точкам тел, плохо защищенных бронёй. Стражники не успели среагировать и упали на пол замертво.

Переведя дух, Рая схватила меня за руку и повела прочь из этого места. Она не могла бежать из-за кровоточащей раны на ноге, поэтому мы быстро шли. Стражники, пробегавшие возле нас, словно не видели Воительницу. Они бежали в самую гущу развернувшегося в замке сражения. Мы же шли в другую сторону — в подвал, где был наш путь к спасению. Заветная дверь была в шаге от нас, когда на нас бросилась с ножом Сандерма. Рая толкнула меня в сторону, но сама не успела отскочить и попала под удар. Нож прошёлся ей по руке, оставляя кровавый след.

— Ничего личного, девочки, таков приказ Повелителя, — с этими словами она занесла руку для удара.

Невольно глаза закрыла от страха. Удар чего-то железного о тело последовало вместо моей скоропостижной гибели. Любопытство было сильнее и пришлось открыть глаза. Железная дверь, ведущая в темницу, снесла девушку, придавив ее. Меня же придавило нечто большое и живое, смотревшее на меня ярко-желтыми глазами. Снежный барс медленно обнюхал меня, после чего лизнул саднившее бедро. Наш зрительный контакт прервал звук приближающихся шагов. Кошка, прижав уши, умчалась обратно в темницу. Встав, я помогла подняться раненой Рае и мы шли к своей свободе. На середине коридора темницы теплое дыхание коснулось моей спины. Это оказалась Рика

Эйла Раи осторожно обнюхала меня. Узнав в моей ноше свою хозяйку, она лизнула мою руку, удерживающую бессознательную девушку. После мягко поднырнула между нами, ложа тело себе на спину. В холке это могучее животное доставало мне до плеча. И тут я вспомнила о бедном парне-ангеле, который в прошлое наше посещение висел на крючьях. Сорвалась с места, позабыв о саднившем бедре, стараясь помочь ему. Но его там уже не было. Ко мне подбежала Рика и тихо прорычала, а в глазах застыл немой вопрос. Задумчиво покачала головой. Как же он освободился? Или ему помогли? От вопросов меня отвлек толчек в спину. Эйла толкала остолбеневшую меня вперед, мол чего стоим кого ждем выход на свободу впереди. Мы и пошли.

Как он там говорил? От последней камеры налево? Или на право? Я так и застыла. Помотав головой, Рика пошла на право, пока у нас на пути не встала Атета.

— Я знаю о чем тебе говорила Сандрема, — начала она. — Я хочу, чтобы ты услышала — я этого не делала. Даже под угрозой смерти я бы не выдала Владыке нас. Я и Нокт — мы друзья с детства. Я пришла сюда, чтобы всех освободить. Выпустила эйл из клеток. Но Нокта здесь уже не было.

— Сандрема встретила нас с кинжалом возле входа, — сказала я. — Мне не хотелось ей верить с самого начала. В моей земной жизни мне много встречалось людей кто за мой счет хотели избавиться от других. И в ее словах была несостыковка — как ты могла встречаться с Владыкой если ты не относишься к числу женщин местного гарема: у всех на нарядах были иероглифы, а у тебя нет. Как мне потом объяснили это означает "наложница". И кто такой Нокт?

— Да я не тхара. Я была прислугой для вас: носила еду, купала… Ахх… Прости я не хочу об этом говорить. Нокт это предводитель повстанцев. Нокт должен был стать кшэрем, то есть будущим правителем. Но и его планету завоевали коориянцы. Это он висел на крючьях. На все разъяснения потом. Сейчас надо поскорее выбираться отсюда, пока Владыка не узнал о нашем побеге, — и побежала в глубь темницы.

Я и эйла сразу же за ней. Открывая неприметную пошарпаную дверь, Атета шмыгнула внутрь и мы вместе с ней, после чего дверь плотно закрыли. Как и говорил Нокт здесь уже давно никого не было. Тому свидетельствовал толстый слой пыли на столе и шкафу. Что примечательно — в других пыточных двери были стеклянные и интерьер был современный: железные столы с инопланетной техникой, шкафы встроенны в стены. Здесь же все было деревянное.

Звук приближающися шагов стал нам сигналом о немедленном побеге с этой комнаты. Уперевшись плечом о старый шкаф, я попыталась его сдвинуть. Мне помогла Атета. Но сдвинуть массивный антиквар нам не удалось. Шум за дверями становился все громче. Стражники были все ближе. На помощь нам пришла Рика, уткнувшись лбом в шкаф. Голос Владыки прям за дверью заставил вздрогнуть:

— Ищите их! Убейте найритянку! Кошака на шкуру! Воительницу вздернуть! Землянку отдать на корм мирвам! — после этих слов дверь разлетелась на щепки.

Глаза Владыки горели огнем. Ярость в его глазах и желание прожить еще немножко помогло нам сдвинуть шкаф и открыть заветный проход. Не мешкая мы сиганули туда. Проход тоже был пыльный и темный. Рика на своих четырех лапах уже далеко убежала вперед и скрылась из вида. Сил придавали нагонявшие нас стражники. Вскоре потянуло свежим воздухом. Значит выхо был недалеко. И вот выход был передо мной. Но поздно я вспомнила о главном предупреждении Нокта — в конце прохода был обвал. и о своем преждевременном склерозе я рассуждала падая со злосчастного обрыва.

Глава 5. Среди друзей

Ветер бил в лицо. Казалось, что я падаю уже вечность. Кричать я уже не могла — сорвала голос в первые минуты падения с обрыва. Оставалось только глотать слезы. Вскоре показались скалы, но лететь всё же было далеко.

Правду говорят, что перед смертью видишь картины из своей жизни. Я увидела родителей. Когда мы еще были счастливой семьей. Тогда был день рождения мамы. Папы очень долго не было. На телефонные звонки он не отвечал, а на работе сказали, что ушел полчаса назад. По секрету папа мне сказал, что задержится, чтобы забрать сюрприз для мамы. А была очень сильная метель. Мама стояла и смотрела в окно, вздрагивая при каждом сильном порыве ветра. Ведущий новостей рассказывал о пробках на дороге, несколько машин попали в аварии, в которых пострадали люди. Неожиданно в дверь постучали. Мама бросилась открывать дверь. Я побежала следом за ней. Я не сразу узнала папу — его одежда была вся в снегу, и мне показалось, что снеговик, слепленный детьми во дворе, ожил и пришел к нам в квартиру. «Снеговик» держал в руке большой букет белых роз — мамины любимые. В другой руке — торт. Мама тепло улыбнулась, сдерживая слезы, и забрала свой подарок. Папа снял верхнюю одежду. Я побежала к нему. Папа подхватил крохотную меня и закружился вместе со мной. Когда мама поставила цветы в вазу с водой, а торт на стол, папа поставил меня на пол и вытащил из-за пазухи маленькую красную коробочку. В этой коробочке оказалось красивое ожерелье, украшенное рубинами. Когда папа надел его на маму, я сказала, что мама распрекрасная принцесса. Родители посмеялись, и мы все пошли за стол праздновать день рождения.

Слезы накатили еще с большей силой. Вдруг сильные руки подхватили меня. Рывок, и я уже летела не вниз на скалы, а вверх. Лица своего спасителя я не смогла увидеть — я была прижата к нему спиной. Иногда в поле зрения попадали белоснежные крылья. Шум крыльев потихоньку отрезвлял.

Вслед нам доносились яростные выкрики рогатых. И не только голоса. По нам стреляли. Мой спаситель ловко уворачивался от пуль. Но обстрел длился недолго. С поля зрения врага мы улетели быстро.

— Сильно испугалась? — спросил обладатель знакомого голоса.

Все, что я могла лишь прохрипеть в ответ. Было очень больно что-то произносить, да и горло не слушалось.

— Тише, — мягко сказал он, — постарайся не тревожить голосовые связки. А то станет еще хуже. Честно, если бы ты не закричала, я бы тебя не заметил.

Мы приземлились на горизонтальный выступ на скале. Моим спасителем оказался ангел с подземелья — Нокт. Он стоял спиной ко мне, и я увидела, что от кровавых порезов и дырок от крюков остались только шрамы. Нокт медленно сложил крылья. Они были большими и белоснежными. В сложенном виде они казались мягкими. Я не удержалась и протянула руку к одному крылу и медленно провела вниз, поглаживая пушистые перья. Обладатель этого совершенства повернулся ко мне и с пониманием улыбнулся. Невольно я улыбнулась в ответ.

— Сейчас отдохну и можно поискать для тебя лекарство. Кстати, насчет Атеты не волнуйся — ее подхватила эйла Раи. Они уже летят к нашему штабу. Атета говорила, что ты хочешь стать Воительницей. Мы все будем рады новобранцу. Каждое существо на счету. Ладно, поговорили и хватит. Пора отправляться, — с этими словами он подхватил меня на руки, и мы сиганули вниз.

От страха я прикрыла глаза, но с первым же порывом верх я открыла их. И обомлела от увиденного: внизу расстилались огромные леса, текла лазурная река, среди деревьев виднелись пробегающие стаи местных животных, которые тоже не уступали по красоте нашим — земным. Мы снова опустились возле небольшого озерца. Наказав мне ждать возле него, Нокт отправился вглубь леса искать растение, которое сможет облегчить боль в горле.

Нокт долго не возвращался. Из леса доносились голоса птиц (я на это надеюсь). Я уже успела обойти озеро вокруг, как за моей спиной хрустнула ветка. Подпрыгнув на месте от неожиданности, я медленно развернулась в сторону леса. Под весом тяжелого существа гнулись ветки кустарников. Когда же треск веток закончился, из кустов на меня смотрели два золотых глаза. Вскоре показался и нос. Обладатель выступающей части морды медленно принюхивался. Поняв, что я слаба и без оружия, животное в два прыжка оказалось возле меня и повалило на землю. Большая лапа давила на грудь, не давая подняться, а мокрый нос тыкался в щеки, выпуская теплый воздух. Обнюхав всю меня, зверь открыл большую клыкастую пасть.

«Всё, съест.» — подумала я. Но моей щеки коснулся шершавый язык. Зверь слез с меня и уселся рядом. Приподнявшись на локтях, я наконец смогла разглядеть его. Это была та эйла, которая была в темнице у рогатых и которая спасла мне жизнь. Снежный барс с любопытством заглядывал мне в лицо, а я смотрела на него. Но вскоре большой кошке надоело играть в гляделки и она решила повыделывать кульбиты, катаясь на спине. Эйла почти не отличалась от земной кошки, что я спасла от хулиганов. Я боялась, что она повредит крылья, но животное продолжало кувыркаться. Я же, неудержавшись, потрепала ее по пушистому животу. Животное замерло, в глазах мелькал шок. Но еще поерзав животом, эйла поняла кайф и сама потребовала погладить ей за ушком, сев ко мне боком и запуская ухо мне под руку.

Так мы и провели время до прибытия Нокта. Когда он показался в поле зрения, эйла уже лежала на траве, дрыгая лапой от удовольствия. Когда же он спикировал на землю, эйла поднялась на четыре лапы и недоверчиво зарычала. Шерсть на ее загривке встала дыбом. Нокт замер. Он словно ожидал нападения.

— Тихо, девочка, — мягко сказала я, поглаживая кошку между ушами, — это свои.

Я была услышана. Эйла отступила, встав полукругом за моей спиной, чтобы следить за гипотетическим врагом. Нокт же, удостоверившись, что кошка больше не собирается нападать, подошел к нам, вытащив из-за пояса пучок местных трав.

— Вкус может быть и не очень, — произнес он, — но сок этих трав может облегчит боль в горле и вылечить после будет легче.

Положив мне на лоб широкую ладонь, Нокт запрокинул мою голову. Сломав пополам стебли, он попросил приоткрыть рот и выдавил туда сок. Горькая жидкость потекла по горлу, обжигая. Когда же мою голову отпустили, я схватилась сейчас горло, с хрипом вдыхая воздух. Мне под нос был подсунут бурдюк, наполненный водой из озёра. Пока я пыталась вспомнить как дышать, Нокт набрал кристально чистую воду. Схавитв ёмкость с желанной влагой, я стала пить ее большими глотками. словно путник, который долго шел по пустыне и наконец он добрался до спасительной жидкости. Разочарованный стон сдержать я не смогла, когда последние капли упали в рот. Тихий смех, не такой, как у рогатых, полный превосходства и злорадства, а по-дружески понимающий, искренний. Забрав бурдюк, Нокт снова набрал туда воды и привязал к поясу.

— Ну, полетели, — только и сказал он и, подхватив меня на руки, сделал резкий рывок вверх.

Пейзажи быстро сменялись: с величественного леса на безжизненную пустыню, на луга и поля, на небольшой разрушенный город. В каждом месте также прослеживались свои красоты. Горло теперь не болело как раньше, и я смогла смущённо, но ещё с хрипцой в голосе, произнести:

— Спа… Спасибо.

В ответ лёгкая улыбка и тихое:

— Да не за что.

Поймав себя на мысли, что разглядываю голую мужскую грудь, стало стыдно. Нет, я и раньше её видела, но у Мишки была не такая… эм… широкая. И я сделала фатальную ошибку, подняв глаза вверх. Его лицо было близко: глаза небесно-голубого цвета смотрели в мои, пухлые губы были слегка раздвинуты, хотелось к ним потянутся. Я зависла, разглядывая его лицо. Точно ангел во плоти. Тихое покашливание было мне сигналом. Чувствуя, как пылает моё лицо, мне захотелось провалиться под землю. Но я лишь смогла отпустить голову.

Весь остальной путь мы летели молча. Я все пребывала в цвете спелого помидора, а инопланетный ангел лишь крепче прижал себе, заставляя щеки пылать ещё сильнее. Более приличного занятия, как разглядывать очередной пейзаж я не нашла. Сейчас это было бескрайнее море. Правда. Даже с высоты нашего полета я не видела края. Эйла летела за ними. Посмотрев на мое наверняка красное лицо, она округлила глаза и дергала головой, мол, что случилось.

Мы постепенно начали снижаться. Неужто утопить хочет. Может я как-то не так посмотрела на него, как у них не положено и это оскорбило его. В страхе я начала ерзать. "Спасите помогите, утопят". С этими мыслями мы погрузились под воду. А вода ледяная. И шли мы к самому дну. Пока не показалась воронка. В неё то и поплыл утопитель. Воронка была узкая, и, чтобы в неё пролезть, Нокт взял меня за руку и поплыл, ведя за собой. Подводное явление быстро нас затянуло внутрь. От быстрого вращения закружилась голова. Но это все быстро закончилось. И вода стала на удивление тёплой. Я поздно поняла, что у меня почти кончился воздух. Лёгкие горели, сил почти не осталось. В этот момент я была благодарна Нокту, что он держал меня за руку. Резкими гребками мы добрались до поверхности. Благо глубина, на которой мы оказались после воронки, была незначительной. Глоток воздуха стал моим спасением. Мокрые волосы прилипли к лицу, закрывая обзор. Пришлось убрать их назад. И то, что я увидела не шло ни в какое сравнение по красоте с тем, что видела раньше. Это была гора… Нет не так — ГОРА, которая парила в воздухе. Огромный водопад начинался с самой верхушки и ниспадал в море. Величественные деревья росли у подножия горы и на протяжении всей возвышенности. Также под горой стоял большой город. Разглядеть его я не успела — вода подо мной запенилась и меня резко дернуло вверх. От страха я схватилась за что-то мягкое и тёплое. Оказывается это эйла подсадила меня на свою спину и за её шею я сейчас держусь.

Когда я перевела дух то заметила, что из города к нам быстро приближаются три тени. По мере приближения они росли и росли пока я чётко не увидела женщин верхом на эйлах. Подлетев к нам, они наставили на нас копья. Их лиц я разглядеть не смогла — они были прикрыты защитными шлемами.

— Тихо, дамы, — сказал Нокт. — Свои.

Но они продолжали держать оружие на готове.

— Я Нокт — ваш союзник, глава повстанцев, а это Аби… Ой, прости, я не спросил твоего настоящего имени.

— Настя, — представилась я.

— Я привёл её сюда, чтобы она стала одной из вас.

Девушки сложили оружие и одна из них подала мне руку. Но у эйлы, на спине которой я сидела, было другое мнение. Она выпрыгнула вместе со мной из воды и полетела в сторону города. Боясь упасть, я вцепилась руками за шею эйлы, ногами обхватила бока. Не знаю, что в этот момент делали местные амазонки, потому что эйла летела слишком быстро и от ветра я ничего не слышала, а глаза спрятала в шерсти эйлы. Когда же я осмелилась открыть глаза, эта авантюристка уже подлетала к подобию посадочной площадки. И на моё счастье села мягко. Три амазонки сели несколько позже. Но Нокта с ними не было. Оставшись одна с незнакомыми девушками, а здесь были только девушки, противоположный пол не появлялся в зоне видимости, я на прево слезла с эйлы и хотела спросить на счёт Раи. Но Воительница уже бежала ко мне. А за ней шла статная, воинстаенная мадам с белыми волосами. И естественно с ними были их эйлы. Снежный барс сразу ощетинтлась, но, поняв, что перед ней её сородичи, расслабилась. Я же была заключена в объятия до треска в ребрах. Меня спасла мадам, которая положила руку на плечо Раи. Девушка не хотя отпустила, нл улыбалась во все 32 зуба.

— Приветствуем тебя, Анастасия, жительница Земли, в нашем доме — горе Слез тысячи воительниц — начала мадам, — я царица Воительниц Нейла. А мою дочь Раю ты уже знаешь. Зная свою дурочку, уверена она тебе уже все проболтала. Прошу тебя следуй за мной.

Только сейчас заметила параллельно стоящих в два ровных ряда женщин. А за их спинами сидели их эйлы. Как и говорила Рая они все были крупными хищниками — волки медведи, большие кошки, и многие другие. Каждая была под стать своей хозяйке. И мы шли вдоль этих рядов. Когда мы проходиди мимо девушек, каждая вставала на одно колено и склоняла голову. Их царица отвечала им сдержанным кивком. Мы шли вплоть до маленького храма, над которым клубился дым. Царица покачала головой и сказала:

— Эти старые кошолки опять нанюхаются трав, — с пинком ноги она открыла резную дверь.

На нас недовольно смотрели три старые женщины. Они сидели и курилки трупки с сильно пахнущими травами. Одна из них произнесла скрипучим голосом:

— Твоё хамство переходит все границы, Нейла.

— А вы мне сейчас угробите новобранца, жрицы!

Отношение к посетителям у них сразу изменилось. Были выброшены в окно трубки. Царицу и её дочь попросили покинуть храм. Меня же пригласили присесть на подушку, возле одной из жриц. Главная жрица села в позу лотоса, слева стала колдовать над котлом, над которым клубился дым, справа стала читать мантру. Когда же в котел был добавлен последний ингредиент произошёл громкий пшик. Из котла полез густой пар. Мне приказали вдыхать едкий дым. Главная жрица взяла меня за руку, сказав, что это для подстраховки. Я втянула дым и тут же закружилась голова.

​​​​​То, что я увидела, нельзя было назвать иначе, как галюцинациями. Я видела себя. Не такую как сейчас, а немного старше. И я была связана по рукам и ногам и лежала возле костра. А на против меня сидел облаченный во все чёрное индивид с короткостриженными волосами. Я проклинала его, угрожала, ненавидела всей душой и желала ему смерти. Все закончилось, когда старуха, все это время державшая меня, сильно сжала мою ладонь. От резкого перехода в реальность закружилась голова. Жрица протянула мне блюдце с водой. Когда же я все выпила она спросила:

— Что ты увидела, девочка моя, прошлое, настоящее или же будущее?

— Скорее всего будущее, — ответила я.

​- Хорошо. Итак, мы верховные жрицы даруем тебе имя Анрисия. Носи его с честью.

Она встала со своего места и вышла из храма докладывать своей царице. Минуту спустя они вошли в храм и царица произнесла:

— Второй этап пройден. Пройдём со мной на арену. Тебе осталось доказать своё мастерство. Манекены и зрители уже готовы. Всего вам доброго, старейшие жрицы.

И мы шли к месту второго этапа. Я решилась задать вопрос:

— Царица Нейла, а как теперь ко мне будут обращаться?

— Как ты сама представишься, — немного грубо ответила она. — Имя данное жрицами оно нужно для все возможных ритуалов.

Потом она ускорила шаг. А её дочь наоборот замедлилась, чтобы встать рядом со мной и тихо сказала:

— Не обращай внимание это она немного расстроена из-за того, что ты смогла увидеть. Если девушка увидела прошлое значит она тронута мужчиной, если увидела настоящее значит это скоро произойдёт. Ну а если будущее — значит, что в том возрасте, в котором она увидела себя, и произойдёт слияние. Она расстроена тем, что ты с нами не навсегда.

— Рая, — громко позвала свою дочь царица и та встала за спину матери.

Мы как раз подошли к месту последнего этапа. Нас встречали две девушки. Они встретили нас поклоном. Одна девушка провела царицу и её дочь наверх, а вторая дала мне лук и колчан со стрелами. И, поддавшись вперёд, тихо произнесла:

— А ты молодец. Не каждой всегда сразу находит свою эйлу. Последний этап он не самый тяжёлый. Просто покажи, что умеешь. Удачи!

И я пошла на арену. В центре уже стояли соломенные чучела, похожие на человечков с мишенью на голове, некоторые даже двигались. Меня встретили громкими криками и аплодисментами. Оратор произносила речь и объясняла мои задачи. В первом раунде мне необходимо поразить цели на длинных дистанциях. На втором цели будут двигаться. На третьем буду двигаться уже я. А га четвёртом будут двигаться и я, и мишени. Для меня представлял сложность только четвёртый раунд.

Мне предстояло встать на платформу и первая дистанция сто метров. Для меня это не представляло большую сложность. Так что этот раундом я преодолела быстро. Как и второй. Но с третьим оказалось немного посложнее и три раза я попала не в мишень а ниже. Но все равно мне подарили громкие авиации и этот раунд мне засчитали. Фухххх. Остался последний и самый тяжёлый. Платформы задвигались. На этот раз дела обстояли хуже. Ни одна стрела не попала в мишень. Но чучела были истыканы стрелами как ежи. Стрелы в колчане закончились и прозвучал гонг. Я уже начала волноваться. Но послышались аплодисменты. Царица Воительниц в одиночку аплодировала мне и громко произнесла:

— Воины мои, сегодня в наши ряды присоединяется ещё одна девушка. Её имя Анастасия, и имя данное жрицами Анрисия. Сегодня вечером проведем слияние эйлы и Воина. А пока занимаетесь своими делами.

Все встали со своих мест и уходили даже царица. Только Рая осталась стоять на своём месте. Когда все ушли, она спустилась ко мне. Подойдя, она крепко обняла меня и ободряюще похлопала по плечу:

— Ты молодец! Пройти этот этап так быстро не смог никто. Обычно все затягивается на часы. Пойдём проведаем эйл.

— Пошли, — улыбнулась я. Настроение поднялось на несколько градусов вверх.

Мы пошли в ангар, где содержали эйл. Там нас уже ждали Рикаи и, ну наверно, моя будущая эйла. Они встретили нас громким урчанием и как домашние кошки терлись о ноги. Содержали их хорошо. Стойла были чисчистыми, звери могли спокойно перемещатьмя по ангару, в мисках крупные куски мяса и в поилках достаточно воды.

Другие эйлы продолжали заниматься своими делами: кто ел, кто спал, свернувшись в клубок, кто вылизывал шерстку, кто занимался воспитанием детёнышей. Но иногда эйлы искоса посматривали на нас.

Мы сидели молча, прижавшись к тёплым бокам своих эйл. Рая потрепаоа мою за ушком и произнесла:

— Уже совсем скоро вы станете едины, будете чувствовать друг друга, ты дашь ей имя и назовешь своё. Но все это после ритуала соединения. А он, скажу я тебе, не очень приятный. Для эйл так особенно. Они очень чувствительны к дыму и чужой крови. Во время ритуала Рика взбесилась и снесла чашку с кровью. А когда её кровь течёт по твоим жилам, все внутри будто огнём горит.

Снежный барс положил свою голову ко мне на колени и прикрыл глаза. Я была уверена — вместе мы справимся. О чем я и сказала Рае. Она ободрительно улыбнулась. В ангар зашли две Воительницы и сказали, что им нужно подготовить эйлу к ритуалу, а нам необходимо твыйти из ангара.

День близился к закату. С хитрым выражением лица Рая повела меня, как она выразилась, в сказочное место.

— Если ты меня туда не отведешь, я умру от любопытства, — ответила я ей, — и это будет на твоей совести.

С веселым смехом мы побежали осматривать местные чудеса. Под сказочным местом Рая имела в виду огромный сад, который пестрел от изобилия в нем цветов. А по словам девушки в вечернее время уходящее за горизонт солнце освещало цветы по-особенному. Мы сидели в беседке, которая находилась в центре сада, и молча попивали свои напитки. Рая пила обычный чай из местных трав, а мне достался отвар для успокоения нервов и вообще, чтобы я во время ритуала сильно не нервничала. Что же там будет происходить, Рая не говорила — все держалось в строжайшем секрете. Вскоре к нам присоединилась Атета. На горе она пребывала в качестве гостьи и завтра должна вернуться в лагерь к повстанцам.

— Нагоре не терпят посторонних — объяснила Рая, — даже девушек. Да, они могут войти в город, но дальше старых кварталов им путь запрещён. И то, долгое время им здесь быть не разрешают. Но а ты, считай, почти стала своей.

Неожиданно прозвучал сигнал рога. Значит уже начинается ритуал. Мы быстро кинулись к месту проведения ритуала. Оно было на самой высокой горе. Пока добежали сильно выдохлись. Атета с нам не пошла — ей строжайше запрещалось там появляться. Когда мы преодолели крутую лестницу, нас ожидали три Воительницы. Одна увела Раю к матери, а две другие отвели меня в нишу неподалёку. Там меня окунули в большую ванну с тёплой водой и терли тело до красноты. Потом мне передали комплект одежды, в которую мне предстояло одеться, и вышли. Через минуту на мне красовались белая лёгкая рубашка с разорванными рукавами, расклешенные брюки и высокие чёрные сапоги. Когда я была готова меня повели к вершине горы. Там уже в кругу стояли Воительницы. Они ожидали только меня. В центре круга была одна из старейших жриц. Она держала в руках пустую чашку. Слева от неё сидела моя эйла. Мне же сказали встать с правой. Сердце билось пойманной в силки птицей.

И вот ритуал начался. Жрица распевалв слова на неизвестном наречии. После оня взяла мою руку и сделала надрез. Пара капель упала в поставленную чашу. Продолжая распевать, жрица подняла увесистую лапу эйлы и тоже сделала порез на подушечке. Когда лишь дернулась, но стойко терпела боль. Чаша наполнилась багряной жидкостью до середины. Жрица сыпала в чашу приготовленными порошками. Жидкость задымилась и пошёл не очень приятный запах. Хромая на одну лапу, эйла попятилась назад, но её тут же придержали. Отдав чашу другой, неизвестной мне жрице, старшая взяла наши раненые конечности и соединила их порезами. Я почувствовала, как кровь эйлы сливается с моей, обжигая моё нутро. Я чувствовала, как пот течёт по всему телу и вот-вот упаду в обморок. Я попыталась вырвать ладонь, но цепкие костлявые пальцы жрицы не отпускали, наоборот, вцепились ещё сильнее. Эйле было ещё хуже: она вся извивалась, рычала, пыталась укусить жрицу. Наконец жрица отпустила нас и страдания закончились. Разлив жидкость по двум чашам, одну жрица протянула мне, другую поставила перед эйлой.

— Душа к душе, — произнесла жрица, возведя руки к небу, — тело к телу, кровь к крови. Да сольються двое в одно. Да будет их душа одна на двоих. Так испейте кровь общую и дайте друг другу имена.

Я подняла чашу губам. Привкус металла коснулся языка и мне еле удалось сдержать рвотный порыв. Отступать уже было нельзя и, резко выдохнув, я отрила содержимое чаши. Сделать больше одного глотка не удалось — перед глазами все попдыло, разум помутнился и я упала в обморок.

***

Я шла по мерцающему туману. Всё казалось таким реальным, хотя я точно помнила, что упала в убморок и это глюки моей больной фантазии. На уровне интуиции мне казалась знакома эта дорога. Я шла вперёд. Жёсткая трава колода босые ноги. Сейчас я точно знала, что впереди обрыв. Его можно перейти по шатающемуся мосту. А несколько досточек отсутствуют. И мне почему-то казалось, что я знаю какие именно. Я решила закрыть глаза и сделать ошибку всех женщин — довериться интуиции. Осторожный первый шаг и босые ноги касаются мокрой дощечки. Лестница подо мной сильно зашаталась. Мне удалось удержать равновесие. Ещё две дощечки и придётся перепрыгивать. Я боялась, что, после того как перепрыгнуть, дощечка сломается под моим весом. Но и просто стоять на месте или уйти назад не хотелось. Что-то тянуло меня идти вперёд. Я чувствовала необходимость идти на этот зов. И я решилась. Разбежавшись, я прыгнула, но тут случилось то, чего я так боялась — доска с треском сломалась и я падала вниз. Но я не разбилась. В нос ударил запах морского бриза. Песок под ногами обжигал. Пришлось открыть глаза. Я оказалась на песчаном берегу возле моря. Несмотря на отстутвие солнца здесь было тепло, но все равно все заволокло пеленой тумана. А передо мной стояла высокая девушка с желтыми глазами и крыльями. Из одежды на ней были меха снежного барса.

— Ну здр-р-р-р-равствуй, — произнесла она, слегка мурча, как кошка, и указала на песок.

Я села на появившийся на песке коврик. Странная девушка села напротив меня. Мы долго смотрели друг на друга, изучая. Первой не выдержала я:

— Кто ты?

— А ты не узнаешь? — рассмеялась она.

Была какой-то знакомый блеск в её глазах.

— Ты та эйла, что спасла меня и станет моей спутницей?

Она радостно захлопала в ладоши, словно маленький ребёнок, и встала передо мной на четвереньки, заглядывая в глаза. Я несколько опешила от её поведения.

— Как твоё имя? — спросила она?

— Настя моё родное имя, а жрицы дали мне имя Анрисия…

Эйла-человек недовольно сморщила носик.

— Никакой фантазии у этих жриц нет. Значит Настя… Настя… Настя, — проговаривала она, пробуя моё имя на слух. — Но твоё имя мне нравится больше. А меня можешь звать Наной!

— Очень прият… — отозвалась я, но была перебита фонтаном слов.

— Я как тебя увидела сразу поняла — мой человек. А когда ты на меня посмотрела, прям родную душу встретила! Как я перепугалась, когда ты атаковала моего пленителя! Никогда больше так не делай, а то съем, — особуподтверждении этому клацнула зубами. — Нет, ну надо же было додуматься пойти на него и без оружия, да ещё и мужика постороннего защищать! Нет, вы только подумайте, с голыми руками она кинулась на коронованную особу да ещё и увечья ему не нанесла! Лишь сама ушиблась! Да и вообще… — её голос стал потихоньку утихать, а туман вокруг сгущался все сильнее.

И меня словно выбросило вреальность. Очнулась я на том же месте, где и упала в обморок.

— И да, — прозвучал голос эйлы в моей голове, — добро пожаловать в семью.

Глава 6. Первая миссия

Мне выделили маленький домик со стеклянной крышей в центре города. Мое новое жилище было обстановлено скромно: стол со стулом, удобная кровать, застеленная шкурами, небольшой деревянный комод с одеждой (уже успела убедиться, что одежда в нем моего размера) и стойка с оружием. За окном с веселым смехом бегали девочки. На мой вопрос как они появляются, если мужчины тут под запретом, Рая ответила:

— Девочки попадают к нам по разному. У кого родителей убили. Матери некоторых ушли от нас из-за мужчины. Если эти женщины по своей воли сошлись с мужчиной у них два варианта: либо казнь, либо отдают первую дочь нам. Сама понимаешь какой вариант выбирают. Есть те девочки, которых подбрасывают. На самом деле Царица мне не родная мать. Так получилось, что она и моя настоящая мать были сестрами. В ходе одной из битв мою маму взяли в плен и… сама понимаешь. Она смогла сбежать, но уже с круглым животиком. И тогда было принято решение, что если родится девочка — маму оставят в живых, а если нет — казнят. Многие Воительницы унижали маму, некоторые пытались убить, будучи уверены, что она отдалась добровольно. Через девять месяцев родилась я. Но мама не выдержала издевательств и сразу, как родила меня, бросилась со скалы. А Царица Нейра назвала меня своей дочерью.

Я лежала в глубокой задумчивости. Теперь я принадлежу ордену феминисток. Вчерашний вечер помню смутно, словно кадры фильмов. После того, как я очнулась, закатился большой пир. Было много алкоголя. Столы вынесли на главную площадь. Девочки тринадцати — пятнадцати лет разставляли снедь и напитки, более взрослые еще тренировались. После дети играли в стороне, а мы пошли праздновать мое вступление в ряды. Были ритуальные танцы у костра, после выпили, обсуждение дальнейших планов, пока голова была трезвой, потом опять выпили, выступление девушек… вот только я не помню с чем они выступали, выпили, горланили песни, пили, пили и все больше я ничего не помню. На удивление голова была легкой, а ум ясен.

Вскоре в мою дверь постучали. Незнакомая мне девушка стояла на пороге, держа в руках пачку бумаг. — Привет, Настя — сказала она. — Как ты? Голова не болит?

— Привет, вроде нет.

— Отлично. Вот, это тебе от Царицы, — и она передала мне небольшой конвертик. — Все я побежала. Дел еще полно.

И как ветром сдуло. Вскрыв конверт, прочла, что Царица ждет меня в главном штабе вместе с эйлой. По дороге в ангар все радостно махали мне, звали меня по имени, хотя я никого не помню. Зайдя в ангар, я была встречена огромной тушей и шершавым языком. В моей голове раздался голос эйлы: "Рада тебя видеть, подруга. Куда отправляемся?"

— Начальство вызывает, — потрепала я ее по голове.

— "Я готова! Садись."

Мне досталась нетерпеливая эйла — она не собиралась ждать пока я сама усядусь, а сама поднырнула подо мной и взлетела вверх. От неожиданности я сильно сжала ноги, за что получила недовольный рык от эйлы: "Поосторожнее! Мне мои внутренности нужны!"

— Прости, — тихо прошептала я.

В ответ недоольное фырчание. Летели мы в самый центр города. Город представлял собой лабиринт улиц, но все дороги вели к большому зданию — главному штабу, где располагались большинство стратегически важных ресурсов, здесь решались военные вопросы. Дома города были похожи на мои — простенькие и уютные. Не смотря на военное положение, город жил довольно весёлой жизнью, словно нам не угрожают козломордые.

Когда мы полетели, нас уже ждали высший совет Воительниц и два десятка воинов. И все на своих эйлах. Перед всеми стояла Царица возле своей эйлы. Большая львица была лишена одной лапы и крыла. На их месте были вставлены протезы. Недавно я узнада, что и среди эйл нет самцов. Посадка была жёсткой. Мне кое-как удалось удержаться в седле и не свалиться на голову нахалке. Понятно было, что она специально подпрыгнула после того, как встала на пол. За, что я её дернула за ухо.

— Последняя прибыла, — раздраженно произнесла Царица, — можно отправляемся.

И вскочила в седло и направила эйлу вверх. Другие эйлы сорвались с места вслед за ней. Хотя в первый раз мы прибыли сюда через воронку в море, сейчас мы летели прямо. Внизу мелькал знакомый пейзаж. Сегодня га море поднимались большие волны. Мы летели достаточно высоко, но холодные капли воды все равно доставали до лица.

Весь полёт в мою голову лезли мысли эйлы. Нескончаемым потоком слов Нана не давала мне сосредоточиться на своих мыслях. Она говорила об одном, но прерывалась и затрагивала другую тему, и резко возвращалась к первой мысли:

— "Ой, а долго ещё лететь? Зачем нас подняли с утра по раньше? Надо тебе было вчера так напиться? А ты завтракала? Надо тебе было нападать на того рогатого? А надо тебе было того пернатого спасать? И зачем тебе он сдался?…"

Ответить на вопрос я толком не могла. Вероятно детское воспоминание заставило меня пойти на тот рискованный шаг.

Тёмное пятно, пролетевшее надо мной, отвлекло меня и я чуть не свалилась с седла. Нас окружали неизвестные существа на летающих платформах с оружием в лапах. Во главе этой бригады летел своим ходом мужчина, чем-то похожий на того, что привёл меня к Воительницам. Только у него были чёрные крылья и иссиня чёрные волосы. Если у Нокта была бледная кожа, то данный индивид отличался хорошим загаром. Его цепкий взгляд заставил меня поежиться.

"Да уж… — пронеслось в голове. — Не очень тёплый приём."

Тихое рычание Наны перебило шум крыльев. И все оружие было направлено на неё. Рычание стало громче. Но после рыка эйлы царицы, моя немного притихла.

Среди горной местности, над которой мы пролетали, скрывались палатки. Мы пошли на снижение. Приземлилась я уже без всяких прыжков и шуток, но тело эйлы было напряженно, шерсть на загривке торчала дыбом. Погладив её между ушами, успокаивая, я тихо произнесла:

— Тише, девочка. Что с тобой?

— " Не знаю, — прорычала Нана. — Мне тут что-то не нравится…"

Потрепав ее по макушке, я встала рядом с Воительницами. К нам навстречу шли вооруженные крылатики во главе со знакомым индивидом. Он махнул рукой, подавая знак своим, чтобы они опустили алебарды со встроенной мини пушкой. Нокт и Царица отвесили друг другу поклон.

— Рад, что вы прибыли так быстро — время поджимает, — произнёс Нокт. — Троих наших шпионов поймали и собираются казнить. А все оружие со склада переместить в другое место. Нужно действовать как можно быстрее. Пройдёмте со мной.

Нас повели в самую большую палатку. При нашем приближении двое охранников выпрямили спины и приложили кисть левой руки к правому боку, где у человека бы заканчивались лёгкие.

В высокой палатке стоял стол с спроектированной голограммой небольшого склада и прилежащие к нему территории. Небольшая наша группа девушек встала у входа в палатку, а предводители встали у противоположных сторон стола.

— Склад находится на Юго-Востоке от пустыни Мханки и на Востоке от предгорий Хонрока, — произнёс предводитель повстанцев, указывая на карте названные места, — точное местоположение нам не известно — камень, из которого построен склад, глушит наши приемники на расстоянии 100 километров. Охранников по периметру около пятидесяти на десять мит (1 мит = 100 кв. км). Элитных войск обнаружено не было. Нужно, чтобы вы со своими воинами подлетели к самой высокой вышке и установили этот прибор, — на стол был положен небольшой прибор, — он заглушит действие радаров и нас сразу не засекут. Нужно, чтобы это сделала самая быстрая и ловкая Воительница. С воздуха территория не так жестко охраняется, как на земле. И как только группа под руководством Сонеда отвлечет охранников на главном посте, я и моя группа полетим с вами. Часть отправится спасать пленных, часть — устанавливать динамиты. Потом скрывается в лесах Родга. Деревья там высокие ветвистые и можно легко скрыться в листве.

Предводитель говорил четко, никаких пауз, оговорок, запинок. Где то на подсознательном уровне я была уверена, что ему можно доверять. Ощущалось твердость его духа, он излучал уверенность и силу. На лице не дрогнул ни один мускул.

— … вам хватит тридцати минут на подготовку? — спросил он

— Нам хватит и меньше, — с ироничной улыбкой ответила его собеседница.

— Не стройте из себя гордых! — не выдержал Нокт. — Речь идёт не только о удачной миссии или вашей показухе, а о ЖИЗНИ пленных и всех нас. Мне напомнить чем закончилась ваша прошлая подготовка?! Чем закончилась ваша инициатива? Вашу дочь взяли в плен, а других пленных казнили…

— Не смей повышать на меня голос, мальчишка! — перебила его Царица. — Это ваша разведка не заметила элиту. Этотваша разведка донесла, что там должены были провозить груз, а ничего не было! Нас ждали с распростёртыми объятиями. Это вы не пришли к нам на подмогу…

— Мы тоже понесли потери! По вашей милости они раскрыли наше местоположение…

— Пока вы тут крыситесь друг с другом, — в спор вмешался "ангел", тот что встретил нас при подлёте, — они уже успеют перебросить оружие в другое место.

Предводители притихли, но все ещё старались испепелить друг друга взглядом. Даже на расстоянии чувстваволось напряжение, какое-то негатив между ними. Глубоко вздохнув и резко выдохнув, Царица произнесла:

— Хорошо. Мы будем готовы через тридцать минут. Я выдам девочкам инструкции и выберу того кто установит прибор. Встретимся на взлетной горе через тридцать минут, — и равными движениями вышла из палатки, приказав нам следовать за ней.

Когда мы шли до выделенной нам палатки я чувствовала на себе много взглядов: от негативных и агрессивных до заинтересованных. Все это заставило меня напрячься ощущать себя неуютно. Лишь войдя в палатку меня отпустило. Когда мы уселись на подушки полукругом перед Царицей, она начала инструктаж:

— Что ж, девочки, вы все сами слышали. Этот дрянной мальчишка посмел мне перечить. Следует ли нам продолжать с ними сотрудничать? Его идея мне кажется провальной!

— Успокойся, Нейра, — произнесла одна из её верных подруг, по совместительству и правая рука, — лишь когда мы в союзе с ними наших девочек не трогают и исход войны пока течёт в нашу пользу. Варгаллы считаются самыми уважаемыми в нашей галактике и величайшими стратегами.

— Считаешь, что его дерзость следует простить?! Может их планета и была когда-то великая, но сейчас все равны. Именно варгаллы предложили тот союз, который как раз и развязал войну. Что ж… Ладно. Криста, — окликнула она одну из девушек.

— Я, — девушка поднялась со своего места и приложила опустила голову в знак покорности.

— Ты установить тот чертов прибор. Прикрывать тебя будут Рая и Валета. А остальные пролетят со мной отвлекать охрану и вытаскивать пленных. А сейчас готовимся к вылету — крепким седла и пробуем новое оружие. Свободны.

В лагере началось движение. То тут, то там сновали войны, готовясь к важной операции. Голоса, отдающие приказы, шум стоял оглушительный. Удивительно, что лагерь ещё не обнаружили. Дети разных рас таскали оружия, от алебастр со встроенными ружьями до "лазерных" пушек прямиком из Звездных войн, и боеприпасы — гранаты и пули разного диаметра, жидкие составные тех самых пушек. Дети покрепче несли тяжелый на вид стальной круг с парой кнопок. Один ребенок дал этот неизвестный мне агрегат своему сородичу, тот, закрепив его на груди ремнями, нажал на пару кнопок, и из той штуки трансформировалась вполне себе крепкая броня. Женщины обнимали тех, кто, вероятно, пойдёт с нами на дело, а в глазах застыли слёзы. Видимо, были прецеденты, что кто-то не возвращался с вылазок. Были и те, кто не хотел отпускать своих: одна женщина неизвестной расы вцепилась когтями в одежду воина и надрывно плакала непереставая, тот что-то шептал ей, успокаивающее гладя по чешуйчатой спине. Но эффект возымел обратный — женщина лишь крепче обняла его взвыв в три раза громче.

— Последний из своего рода остался, — раздалось за моей спиной. От неожиданности я подпрыгнула, чем вызвала тихий смех у Наны.

За моей спиной стоял предводитель повстанцев Нокт.

— Свет твоим грезам.

— И вам добрый день, — опешила я.

— Эмм… На вашей планете так приветствуют друг друга?

— Ну да.

— Ох уж эти трудности с представителями новых рас. Времени на дипломатию нет, вот и приходится говорить то, что приходит в голову. Простите, я не хотел вас напугать.

— Ничего. Я просто засмотрелась и ослабила бдительность.

— "Ты да — а я нет. Так что все держится на мне," — раздалось в моей голове. " Ты держи мужика на дистанции, а то он уже клинья-то подбивает. Щас наверно про погоду спросит. Ну или о тебе. "

— Как вы устроились? Надеюсь, наше с вами внезапное появление не доставило вам никаких неудобств. А то прошлый такой поход к Воительницам чуть не закончился трогической смертью половины нашего отряда. Это ваш первый поход? Волнуетесь?

"О, ты погляди — угадала! А как улыбается тебе! Во все свои тридцать два зуба и два клыка! И флиртовать скоро начнет. А ему за это голову — чик! — и нет мужика. Ай! Не щипайся."

— Благодарю, все было просто замечательно. Атмосфера, царствующая в их городе действует на меня успокаивающее — некой безмятежностью, которой окутаны почти все, заразилась и я. Они все стараются не думать о войне. Но и бдительность не ослабевает. Чему подтверждение быстрое реагирование на прибытие незванных гостей. Да я очень волнуюсь — не знаю, как действовать в случаи опасности. Да и в живых существ я никогда не стреляла.

— На счет этого не переживайте — наши инженеры недалеко ушли от вражеских. Он разработали стрелы с ядом на наконечнике и со сверхточным прицелом. Яд действует быстро — сначала парализует, а потом тормозит действие головного мозга и в конце медленно разлагает тело. И яд в организме не обнаружить. Как и само тело.

— Мдаа, успокоили, — скептически ответила я.

— Если вы так боитесь убивать, вы можете спасти пленных.

— Да пожалуй это лучший вариант. И давай на "ты".

Лёгкая полуулыбка тронула его губы.

— Намиловались, голубчики?! — знакомый голос Царицы раздался у нас за спинами. — Анастасия, потрудитесь, пожалуйста, объясниться, почему все уже получили своё новое оружие, а вы — нет?

Вопрос поставил меня в тупик. Но зато слова нашлись у предводителя повстанцев.

— Простите, Царица, это моя вина — мы тут немного заболтались. Все таки она представитель новой расы. Мне стало интересно узнать что-нибудь новое, а вы как обычно разрушаете даже намек на положительный контакт.

— Мне плевать на вашу дипломатию, ксьер Нокт. Она моя подчиненная, и мне решать, будете вы разговаривать с ней или нет. И у нас, если вы помните, соглашение, что вы не подходите к моим девочкам ближе, чем на три шага. А сейчас извините нас, но нам надо готовиться к миссии.

— "Огонь баба! Ай, да не щипайся ты!"

И схватив меня за руку потащила к группке Воительниц. Меня начало уже это раздражать. Прям с самого нападения меня куда-то тащат, везут, несут, как высокопродуктивную корову на продажу. "Мне такое отношение надоело". С этими мыслями я дернула руку из стальной хватки.

— Я конечно извиняюсь за свои слова и действия, уважаемая Царица, на я не какое-то бесправное существо, чтобы меня вот так таскали туда сюда, когда я сама могу идти без чьей-либо помощи. И вам не кажется, что вы и вправду перегибаете палку. В том, чтобы наладить отношение с новым знакомым не было ничего плохого.

Лицо Царицы в начале моего монолога было каменным но с каждой произнесенной фразой Царица приходила в ярость. Она положила ладонь мне на затылок и резким движением приблизила моё лицо к своему и тихо прошептала мне в ухо:

— Я не потерплю, чтобы меня унижали на глазах у всех, — только сейчас заметила, что на нас открыто смотрит почти весь лагерь и мои боевые подруги. — Такую выходку я не потерплю даже от своих сестёр и дочерей. Когда вернёмся домой, ты будешь наказана по всей строгости наших законов. За твою наглость тебе полагается десять ударов плетью.

Все это она говорила с легкой улыбкой на губах, и после молча ушла к своей эйле. А я так и стояла, как вкопанная и смотрела ей в спину, а в голове пусто, как в бездонной яме. На первый взгляд Царица показалась мне нормальной женщиной, а оказалась обычной стервой.

— "Ты, это… лучше не зли её… Пока я была в стойле, мне другие эйлы много про неё всякой жути рассказали. Даже вспоминать не хочется. Бррр.."

Вернулась я в реальность после того как чьи-то пальцы пощелкали перед моими глазами. Окончательно отрезвил меня коснувшийся моей щеки холодный и мокрый нос Наны.

— Напугала ты нас, Настька, — полушепотом произнесла Рая. — Обычно мама за это сразу голову отсекает. Мы думвли все — кирдык тебе. Видно у неё от чего-то хорошее настроение было.

— Да уж, повезло мне, — я нервно потеряла шею. — И часто у неё такое хорошее настроение?

— Довольно редкое явление. Мама всегда отличалась от своих сестёр жестоким характером. Пойдём, выберем тебе оружие.

Мы зашли в неприметную серую палатку на окраине лагеря. За столом сидел щупленький парень из крылатиков и что-то записывал на бумагу. Он поднял на нас свои глаза и хмыкнул:

— Что ещё одна? И что же на этот раз будет выбирать ксьера?

— Простите, как вы меня обозвали? — не удержалась я от колкости. За спиной послышался одобрительный смех.

— Ох уж эти дикарки, — пробурчал мой собеседник себе под нос, — мы им оружие выдаем, а они никак не научаться простым правилам этикета. Выбирайте, — обвел рукой вокруг себя.

В железных контейнерахлежало разнообразное огнестрельное оружие, в стойках для оружия луки, мечи, арбалеты, молоты, секиры. В ящиках поменьшебоеприпасы: патроны в магазинах, гранаты или мины, стрелы в колчанах, по двадцать стрел в каждом. Сами стрелы почти ничем не отличались от земных, только от черешка наконечника отходили еще пара острых зубев и в перо была встроена небольшая капсула с ядовито-зеленой субстанцией.

— Выдайте мне, пожалуйста, вот тот лук, — я указала на менее массивное стрелковое оружие, — и три колчана со стрелами.

Парень нехотя встал из-за стола и взял мой заказ. После с большим трудом, кряхтя, достал из под стола толстую книгу, что-то и в ней записал.

— Распишитьесь, — подошла и расписалась. — Забирайте свое оружие и убирайтесь от сюда. Лук можете не возвращать. Таким старьем, как вы никто не пользуется, — и опять уткнулся в свои бумажки.

— Вот зануда, — произнесла одна из девушек, когда мы вышли из палатки. — Ни тебе здрасте, ни до свидания.

— И всегда он такой? — поинтересовалась я.

— Да все они всегда такие, — ответила Рая. — Понимаешь, Насть, мы для них дикарки, грязь под ногами, старухи древние. Они считают себя выше нас. И все это из-за гордости "мамочки". Она казнила трех повстанцев лишь за то, что они пожали руки нашим девушкам на первых переговорах. Сначала хотели уладить этот инцидент нормальным способом, но мать поступила так. После того случая с нами не хотели больше идти на контакт. Но Нокт проявил благоразумие и пошел на примерение. Но мать просто так не хотела мириться и поставила ультиматум, что после войны мы получаем столицу врага. Скрипя зубами Нокт и его сторонники согласились. Но нас все еще не долюбливали. А окончательно нам стали не доверять после того провала, на котором меня взяли в плен.

— Ладно, — перебила ее Воительница. — Хватит трепать языком, пора седлать эйл. Осталось мало времени.

Против никто не был. Эйлы все еще не сдвинулись с места, так и остались сидеть на попах смирно. Один колчан со стрелами я перекинула через одно плечо, а другие два привязала к седлу.

Царица, все ещё пребывая в благом настроени, скамандовала нам построиться в ряд.

— Девочки мои, дочери мои, через несколько минут мы отправился в тыл врага, чтобы разрушить кусок фундамента, на котором стоит власть коориянцев. И мы покажем повстанцев наши возможности и силу. Мы заставим их уважать нас! Они будут есть их наших рук! А сейчас по седлам и на взлет.

Царица посмотрела в сторону Нокта и кивнула ему, мол мы готовы. Он дал своим людям знак рукой и они взлетели. Мы тоже оседлали эйл и одним рывком метнулись вверх.

***

Летели мы пол дня. За это время мы успели повздорить со всей группой повстанцев. Сейчас так и летим молча и все надули щеки. Повстанцы объявили нам бойкот, а мы заявили, что нам все равно. Но больше всех припералась Царица. При каждой агрессии она подливала масла в огонь и от этого становилось грустно. Внизу мелькала пустыня, о которой говорилось в лагере.

Ещё пара минут полёта и на горизонте уже виднелся густой лес. Я не удержала облегчённого выдоха потому, что палящее солнце уже напекало макушку, не спасали даже специальные лосьоны. Они то и стали одной из причин наших разногласий. Когда до кожи уже стало больно дотрагиваться, мне предложили солнцезащитный лосьон, но на большой скорости его трудно было нанести не свалившись с седла. Пришлось сбавлять ход из-за чего повстанцы проявили недовольство. И вот наконец-то палящее солнце заменилось на прохладный ветерок. Нокт начал снижатся на более менее просторную полянку, дав нам знак рукой, чтобы мы летели за ним.

— За той горой находится вражеский склад. Кратко напомню план. Сейчас Воительница летит и устанавливает прибор. Через десять минут группа Сонеда вылетает и отвлекает охрану. Когда охранники уйдут со своего поста остальная группа полетит в склад и установит динамиты и спасёт пленных. После встречаемся здесь, но вы должны быть уверены что хвоста нет. Начали.

Воительница Криста, а также Рая и Валета полетели выполнять своё поручение. Эти десять минут тянулись как часы. Смогли ли девочки установить тот чертов прибор? Не поймали ли их? Мне было не по себе и от липких неприятных взглядов, иногда бросающих на меня, и от переживаний за подруг. Видимо часы уже пробили десять минут, потому что группа под командованием темноволосого крылатика, что встретил нас у лагеря, взлетела вверх и полетела по направлению к складу.

— Готовимся, — приказал оставшимся Нокт и тихо шепнул мне, — не волнуйся если что я прикрою.

Он смотрел куда-то вдаль. А я поймала себя на мысли, чтотопять любуюсь им. Шальной ветер играл в его белокурых волосах, широкая грудь вздымалась от каждого вздоха, а голубый глаза смотрели на меня. Ой… Я покраснела, как школьница после первого поцелуя, но к счастью этого никто не заметил.

— Ну-с на взлет.

Сердце билось где-то в районе горла. Ободряющее похлопывание хвостом Наны по плечу заставил нервно передернуться.

— "Нервная ты какая-то сегодня. Опятьприходится брать все в свои лапы" — и Нана резко рванула вверх.

Так, сейчас главное успокоиться и следить за врагом. Я достала одну стрелу и положила её на изготовку. Послышались выстрелы и крики. Ещё один взмах крыльев и нам открылся кровавый бой между повстанцами и охранниками. Я не могла смотреть на кровь и Нана, почувствовав мои эмоции полетела быстрее. Дверь на склад была сломана, поэтому мы залетели туда без труда. Спешившись, мы дастали из седельных сумок динамиты и установили таймер на пять минут. Осталось только найти пленных.

— Вы четверо, — он указал на меня и трёх крылатиков, — ищите пленных. Все остальные идут на помощь группе Сонеда.

— Держи, — мне в руку всунули гарнитуру. — Как только кто-то найдёт пленных сообщит остальным. Также в наушники встроен таймер бомб, оно известии вас когда останется мало времени.

— А если мы не успеем спасти их?

— Это уже их проблемы, не надо было попадаться, — грубо ответили мне.

И мы разделились. Не представляю как можно успеть за три минуты обойти весь склад. Шум за стенами все не стихал. На каждый крик моё сердце сжималось до боли. Гарнитур в ухе запищал, уведомляя, что осталось четыре минуты.

​​​​​​- По… мо… Кх-кх… Есть здесь кто?

Сначала я не поверила своим ушам. Я не понимала откуда отходит звук. Нажав на кнопочку на гарнитуре, я сообщила другим:

— Кажется я слышала чей-то голос, но не могу понять откуда он исходит.

— Поняли тебя, дикарка, сейчас прибудем.

Я осмотрелась. Голые стены и ничего более. Снова писк в ухе — осталось три минуты. И снова надсадный кашель.

— Мы слышали чей-то голос, отзовитесь кто здесь?

— Где вы? — спросила я.

— Мы не… кх-кх-кх… знаем, тут очень темно и сыро.

Звук шагов и в комнату зашли остальные. Установив какой-то прибор, они просканировали помещение.

— Не бойтесь, ребята, подмога пришла, — крылатик подошёл к дальнему углу комнаты и сломал пару досок.

В яме под досками лежало шестеро мужчин: пятеро наших пленных, а вот шестой…

— Мишка?! — удивилась я. — Что ты тут делаешь?

Осунувшееся лицо с припухшими глазами было направлено на меня. Гарнитура снова запищала. Оставалось две минуты.

— Поторопимся. Вытаскивайте их от туда.

Мысленно я позвала Нану, с её помощью будет быстрее вытащить пленных. Перекинув двоих через седло, а остальных парни взгромоздили себе на плечи, мы помчались к выходу. Оставалась минута.

А на улице ещё продолжалась битва. Крикнув своим, о том, что мы закончили, наша группа побежала в лес. Резкая боль в плече заставила меня ничком упасть на землю. Плечо горело и пульсировало. Чьи-то сильные руки подхватили меня. А дальше я уплыла в небытие.

***

Тем временем во дворце.

Ночь опустилась на город. Холодная для этого времени года. Столицу освещала полная луна, а в его глазах отражался огонь от взрыва. Бокал треснул в сжавшемся кулаке и по руке потекла рубиновая жидкость. Две служанки испуганно вздрогнули. Они знали к чему может привести вот этот огонь горящий в глазах Владыки. Его ярость может выплеснуться на них.

— Новый бокал мне, и налейте нашему гостю.

​​​Они безропотно подчинились и склонили головы в ожидании новых приказов.

— Вон, — прозвучало для них, как спасение.

Владыка опустился в кресло, рассматривая своего собеседника.

— Я не люблю использовать такие грубые методы, которые используете вы, уважаемый Алан, но без них сейчас никак. Если сейчас ничего не предпринять все закончится крахом нашей Империи. Надеюсь, — он кивнул на массивный мешочек золота, — этого хватит?

​​​​​Рука, затянутая в чёрную перчатку, протянулась к мешку. Подбросив его пару раз вверх и измерив на тяжесть, охотник за головами ответил:

— Один такой мешочек за одну голову.

— Разумеется, уважаемый. Работать можете преступать с завтрашнего утра. Если позволите я вам облегчил задачу, повстанцы поглотили мою наживку.

— Разрешите откланятся.

​​​- Вы свободны.

Когда за охотником закрылась дверь, Владыка отпил из бокала. В постели его ждала уже холодное тело земной девушки. Он побрезговал ложится на ложе. Поэтому Владыка решил согреться в постели одной из наложниц….

Глава 7. Новый враг (окончена)

Из состояния полудремы меня выдернули громкие голоса, ведущие ожесточенные споры. Налитые свинцом веки кое-как удалось раскрыть. Яркий свет резанул глаза, заставив крепко зажмурится. Боль пульсировала в висках, а плечо саднило. В голову вернулись обрывки памяти, как плечо горело и как ударилась головой о землю. Когда глаза привыкли к свету, я поняла, что нахожусь у себя в доме. Головой особо мотать было невозможно — любое движение отзывалось болью. На прикроватной тумбочки лежали окровавленные и пачка чистых бинтов. На полу валялась моя окровавленная рубашка.

А за окном споры не утихали, скорее наоборот разрастались. Я долго прислушивалась к спорам, но никак не могла, ничего разобрать. Вскоре я заметила кое-что очень странное — спорили два голоса: один мужской другой женский. И отсюда вытекает вопрос: что делает мужчина на горе Воительниц? Как его пустили сюда? Мне казалось, что это запрещено. Я попыталась подняться, чтобы разобраться в чем дело, но резкая боль в плече заставила вскрикнуть и лечь обратно. Разговоры на улице стихли. Скрип двери возвестил о приходе гостей. В дверном проеме стояли Воительница Криста и Нокт.

Первым в дом вошел Нокт. Он присел на край постели и приложил широкую ладонь мне на лоб. Его светло-голубые глаза со слегка расширенными зрачками смотрели в мои, а пухлые губы медленно растягивались в улыбке. Потом он сделал неожиданный жест — положил свою ладонь поверх моей и сжал пальцы.

— Как ты, Насть? — шепотом спросил он.

— Голова болит, — сипло ответила я.

— Мы волновались за тебя. Ты спала четыре дня. Думали не выкарабкаешься. Рана оказалась очень глубокой и ты потеряла очень много крови. И твоя эйла…

— Нана! Что с ней?! — страх потерять единственное близкое существо заставил биться сердце почти у самого горла. И я была готова подскочить с кровати если бы Нокт не положил руку на здоровое плечо, заставив лечь обратно.

— С ней все хорошо. Она тоже получила ранение. Не буду скрывать, все участники операции ранены, но большая часть убита, — он сплюнул от досады. — Не понимаю, как там оказались элитные войска, мы бы их засекли по радарам. Они выскочили словно из ниоткуда и сразу начали стрелять. Ты первая попала под удар. Если бы я был более дальновиден, — он опустил голову и крепче сжал мою ладонь.

— Ты ж не пророк, — попыталась преободрить его я. — Ошибки допускает даже опытный стратег.

— Я понимаю, ты хочешь меня преободрить. Но ты не знакома с законами моего народа: плохой стратег это позор семьи, неудачник, недоразвитый бастард. От таких детей сразу отрекаются. А семью лишают всех привилегий, статуса, все-го. Я теперь не знаю, как буду смотреть в глаза своим людям, их родных.

— Хорош правитель, — съязвила Криста, — плачет в жилетку первой попавшейся девушке.

— Криста! — возмутилась я.

— Что "Криста"? Вот, что сразу "Криста"? Настя, очнись! Это не Земля, тут другие законы, правила и традиции. Тут все течёт по-другому. Сейчас идёт война, а на войне слабаков не терпят. Пора бы тебе выйти из своего мирка и жить реальностью.

— Но, — начала я.

— Тише, Настя, она права. Я не имею права опускать руки и плакаться тебе.

— Возможно она и права. Но ты всё-таки не ответил на мой вопрос: что с Наной?

— Ей подстрелили крыло и засадили нож в спину. Из-за вашей ментальной связи вы страдаете обе. Она терпит твою боль, ты терпишь её боль. И поэтому риск вашей смерти был велик.

— Ясно, — оценила я свои перспективы. — Но мне не понятие ещё один момент. А ты то, что тут делаешь? Вам разве не запрещено?

Мои собеседники както странно переглянулись, но тут же отвели глаза. Никто не хотел отвечать на мой вопрос. На глазах Кристы наворачивались слёзы. Она отвернулась, чтобы скрыть свою слабость. И, вытирая рукой нос, произнесла сквозь слёзы:

— Ответьте вы ей, Нокт, я не смогу произнести больше ни слова.

— Царица Нейра… она… погибла. Когда прозвучали первые выстрелы, кто-то попал в Раю. Царица, обнажив меч, с яростью бросились на врага, и все пушки были наставлены на неё. Ваши Воительницы бросились на её защиту. Их всех перестреляли. Царица впала в гнев и понеслась на ближайшего противника. Он успел выстрелить раньше, чем она успела замахнуться. А дальше выбежали вы. Что было потом я разглядеть не успел, тебя подстрелили, а я помчался к тебе. Оставшиеся выжившие рванули в лес скрываться. Но на точку сбора вернулось меньше половины отрядряда. А сейчас, когда Царицы нет, мне и лекарю временно разрешено находиться на вашей территории пока не выберут новую предводительницу.

— А когда это случится?

— Когда Рая придёт в себя. Её тоже серьёзно ранили. Ей повезло меньше твоего. Лихорадка третий день не проходит. Лекари говорят, что она может и не очнуться, но они делают все возможное

В дверь неожиданно постучали

— Войдите, — ответила я.

Мой маленький домик пополнился ещё тремя гостями в белых костюмах. "Лекари" — догадалась я. Вам следует уйти, — сказал главный лекарь, — пока мы залечим рану пациентке.

Нокт крепче сжал мою ладонь и ободряюще улыбнулся. А я сновп не удержалась и погладила его крылья. Потянувшись ко мне, Нокт коснулся разбитыми губами моего лба и погладил большим пальцем щеку. Вскоре за ним и Кристой закрылась дверь, а лекари разложили свои инструменты и ампулы. Главный лекарь нацепил мне на руку какой-то прибор. Нажав пару кнопок на экране прибора, он вынес итоги осмотра:

— Вы слишком истощены, поэтому мы не сможем поместить вас в куратоскоп. Ваш организм может не выдержать излучении. Вам следует сначала поесть. Тогда мы сможем залечить вам рану.

— Простите, куда вы меня собираетесь поместить?

— Куратоскоп — это прибор, который залечивает раны быстро и без шрамов. Новейшая разработка коориянцев. На одной из облав нашим удалось украсть один из этих аппарат. Сестра! Накормите пациентку и подготовте прибор. А я осмотрю других пострадавших, — и удалился с одной из медсестер.

Оставшаяся медсестра достала из переносного, видимо, холодильника небольшие контейнеры. Помещение заполнилось приятным ароматом еды, что желудок жалобно заурчал и сжался до боли. Положив мне на ноги небольшой накроватный столик и разложив контейнеры с едой и столовые приборы, она спросила, может ли она помочь мне — покормить меня.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась я. — Я сама справлюсь.

— Но если что — зовите меня. Я посижу в соседней комнате, — и скрылась в соседней комнате.

Открыв один контейнер, на дне которого лежала жаренная курочка с золотистой корочкой в обрамлении тушенных овощей. Приятный запах специй распространился по комнате, от чего пустой желудок, проклиная во всех грехах свою нерадивую хозяйку, требовательно заурчал. Я надрезала золотистую корочку, от чего по мясу потек сок, а у меня потекли слюни. Отрезав кусочек мяса, я запустила его в рот. Как только аппетитный кусочек мяса коснулся языка, его вкус заставил меня тихонько застонать от удовольствия. Приоткрыв крышку второго контейнера, я почувствовала подлянку. Носа коснулся неприятный запах. Это был салат из… броколей… Неприятный запах этой капусты отбил все желание есть. Эту гадасть нам пихали в приюте, но взаимная любовь между нами так и не вспыхнула. Решив все таки не есть этот салат, я отложила его в сторону. Когда курочка почти была съедена, вернулся лекарь.

— Вижу, — произнес он, — аппетит у вас хороший. Но очень жаль, что вы не стали есть овощной салат. Без нужных элементов лечение займет больше времени. Но решать вам. А сейчас встаем и идем со мной. Сестра, помогите больной одеться.

Медсестра подбежала ко мне и помогла встать. Выбрав из моего гардероба чистую просторную рубашку, она подошла ко мне со спины. На мой отказ от помощи медсестра заговорила со мной, как с маленькой:

— Я должна помочь тебе, а иначе швы на ране разойдутся и будет много крови и бо-бо.

Неожиданно дверь с грохотом отворилась, а на пороге стоял запыхавшийся Нокт. Его мощная грудь вздымалась от каждого хриплого вздоха, а в глазах застыл страх. И эти полныие ужаса глаза были направлены на меня. Рванув ко мне, Нокт схватил за плечи с силой сжал.

— Настя, — с каждым словом Нокт тряс меня, — скажи… скажи, что ты не ела салат! Скажи!

— Нет, — опешила я. — Я этот овощ не переношу с детства.

Выдохнув с облегчением, Нокт заключил меня в свои объятия. Мое ухо оказалось на уровне его серда, так что мне удалось услышать как быстро колотится его сердце. С каждым ударом оно утихало. А "ангел" успокаивающее гладил меня по волосам. Прикосновение теплых губ к виску, заставил удивленно взглянуть на их обладателя. Тот лшь сжал крепче в объятиях.

— Ксьер Нокт, объяснитесь! — гневно проворчал лекарь.

Выпустив меня из своих медвежьих объятий, Нокт грубо ответил:

— В следующий раз, когда вы будете кормить пациентов, проверяйте еду дна наличие ядов. В салате был обнаружен яд тхакарского паука. Уже скончалось пять пациенток.

Лекарь стоял как громом пораженный. Все еще пребывая в состоянии шока. он грохнулся на пол. Схватившись за голову он бормотал под нос:

— Я убил генералов Воительниц, меня казнят, я труп. Откуда этот яд взялся? Он же очень редок. Его сложно достать. На черном рынке его продают за очень большие деньги. Только у одного бы хватило средств на покупку этого яда.

И лекарь, и Нокт побледнели в лице, а медсестры схватились за сердце. Только я не поняла степень проблем.

— У кого? — поинтересовалась я.

— У охотника за головами Рагдана.

— А кто это? — снова я.

— Никто не знает кто он. Откуда. Чем до этого занимался. Какой он расы. Но за каждой разоренной планетой, чуть ли не за каждой смертью тянулось его имя. Его имя звучит из каждых уст, за каждым углом. Его можно назвать мастером своего дела. На моей планете его называли Кватеро де Утоно, что переводится как Любовник Смерти. Цену за свою работу он берет запредельную. Не каждый может позволить себе его услуги. Видимо, Владыка нанял его, чтобы устарнить наших генералов. Убирать "мелочь" он бы не взялся. Нет, — протянул Нокт, — его привлекает добыча покрупнее. С ним нужно что-то делать. Оставлять такого грозного противника без внимания опрометчивый поступок.

Вот теперь я осознала, что мы по уши застряли в грязи и выбраться будет не просто.

— Что теперь будем делать?

— Во-первых, нам надо будет проверять еду на наличие ядов и сжигать отравленое. Во-вторых, начать выращивать овощи и фрукты на других плантациях, возможно почва была заражена ядом, и контролировать корма и воду животных, построить новые хранилища. И в-третьих, устранить охотника. Только потом можно будет продолжать облавы. Ну все, ты иди лечись, а я полечу отдавать приказы своим, — и удалился.

Лекарь встал с пола, отряхнул полы халата и, запинаясь, произнес:

— Пройдемте со мной.

Со смертью Царицы жизнь в городе изменилась: не бегали и не играли в шумные игры дети, не слышно ни смеха, ни криков. Казалось, что это был мертвый город, но редкие прохожие шли мимо. Хмурые бледные лица, пустые, полные грусти глаза, опущенные плечи, и медленная походка. И казалось, что солнце светит не так ярко, хотя оно находилось в зените и на небе не было ни облачка. Шторы на окнах домов были задернуты. Точно зомби-аппокалипсис какой-то. Тихий плач был слышен почти во всех домах. Сердце сжималось от каждого горького вздоха.

Наконец, мы дошли до местп, где у Воительниц располагался лечебный центр. Изнутри центр не отличался от земных больниц: белые стены, полная тишина, нарушаемая лишь переговорами врачей и стонами боли. Мы вошли в ближайшую открытую комнату. В этом помещении находилось двое медсестр и один медбрат в дальнем о нас углу и необычный аппарат.

— Раздевайтесь, — тихо сказал лекарь, — и заходите в куратоскоп. Медсестры все сделают, а я выйду, чтобы не смущать вас. Ой!

— Что такое, ньер Ленгри? — спросила одна из медсестр.

— Я только что заметил, что на мне нет моих очков. Как-то странно. Я же их никогда не снимаю. Может кто-то из местных хулиганов стащил. Пойду возьму запасные, — и вышел.

Стянув с себя одежду за приготовленной ширмой, при этом оставаясь в одном белье, я вошла в это чудо внеземной техники. Этот куратоскоп представлял собой капсулу в человеческий рост. Изнутри он был обшит множеством кнопок и проводов. Одна из медсестр подошла и прицепила провода к ране и нажала на пару кнопок.

— Не волнуйтесь. Это не больно, вы даже ничего не почувствуете, — и нажала кнопку закрытия двери. Когда двери сомкнулись на верху и внизу капсулы вспыхнул свет и загуднл прибор.

Не знаю сколько времени я тут провела но рану стало жечь. И с каждой секундой все сильнее.

— Эй! — закричала я. — Что происходит?

Но меня никто не услышал. А терпеть боль уже не было сил. Запахло паленым мясом. От боли в плече я дернулась. Из-за своего опрометчивого поступка я получила сильный удар током, что вынудило меня громко закричать. Но меня все равно не услышали. Я почувствовала, что по коже бежит теплая струя. Кровь сочилась из раны, и что еще хуже с гноем. От боли подкосились ноги, а грудь разрывало от горячево воздуха. Больно было даже дышать. Из глаз потекли слезы.

Дверь со скрипом отворилась и чьи-то сильные руки выдернули меня из куратоскопа. Эти же руки укутали в какую-то ткань. Легкий ветерок коснулся лица и что-то невесомое пощекатала нос, заставив чихнуть. Сквозь пелену слез я рассмотрела встревоженное лицо Нокта. Знакомы голос лекаря отдавал какие-то приказы, но я не смогла разобрать ни слова.

— Менто ре тунве до, Настя? — произнес Нокт.

Голос меня не слушал. Тело тоже. Казалось, что оно отделилось от головы.

— Реве, Настя? Реве?!

— Я тебя не понимаю, — с трудом и тихим шепотом произнесла я.

Лицо Нокта побелело. Он повернулся к лекарю и опять что-то произнес. Встревоженное лицо Нокта заменилось хмурым лекаря. Перед глазами замельтешил маленький луч света, резанув глаза. Лекарь сново произнес что-то на своем шипящем языке, а сильные руки Нокта подхватили меня и понесли за лекарем. Мне удалось рассмотреть комнату: она была запачкана кровью мертвых медсестр. Они лежали на полу со вспоротой грудной клеткой и смотрели пустыми глазами. А я провалилась в спасительный обморок.

***

Мне снился кошмар. Один из тех что приходили ко мне в сиротском приюте. И все время о родителях. О их смерти. С каждым кошмаром, раз за разом, опять переживая тот момент. Я сидела с пожилой соседкой, Людмилой Митрофановной, которая приглядывала за мной пока родителей не было. Своих внуков у нее не было, а ей хотелось посидеть с маленьким ребенком. После очередной попойки отца мама договорилась с ней, что я буду сидеть у нее, когда возвращался пьяный отец. Но в тот вечер все было по-другому. Отца хотели вернуть на работу. И он пришел с цветами для мамы и подарком для меня. И рассказал про эту радостную новость. Мама сказала отцу, что сегодня должно состояться родительское собрание и моего отца хотели бы видеть на нем. Отец сразу же согласился. Через некоторое время они уехали. А баба Люда, как она просила себя называть, принесла пирожки, специально испеченные для меня. Пока я уминала за щеками угощение, она включила телевизор. А там как раз городские новости показывали. Репортаж прервали срочные новости. И показали тот ужасный перекресток. Перевернутая машина всмятку, три окровавленных тела. Корреспондент говорил в камеру какие-то слова: "Личности пострадавших были установлены. Ими являются водитель такси, а также Наталья и Владимир Лукины." Я тогда замерла с пирожком в зубах, а баба Люда выронила кружку из ослабевших рук. Схватившись за сердце она что-то причитала. А я… так и сидела на стуле и ничего не понимала. Вдруг к нам в дверь постучали. Баба Люда побежала открывать дверь. Я хвостиком за ней. В квартиру зашли трое мужчин и одна женщина в строгих костюмах. Мадам мне не понравилась сразу. Чопорная, перекрашенная, со скрипучим голосом, и необхватной талией. А на лице было написано: "Что я делаю в этом гадюшнике". Баба Люда поинтересовалась кто они и что им здесь нужно, на что мадам грубо ответила:

— Новости смотрели? Родители девочки сдохли в автокатастрофе. У девочки более родственников нет, поэтому мы ее забираем в приют!

После этих слов пол под ногами ушел. Не хотелось верить этой страшной женщине. Она врала! Глаза защипали слезы. Я заревела в голос. На мои крики сбежался весь подъезд. Жильцы думали, что опять папа пришел и хотели нас с мамой защитить. Но перед их носом захлопнули дверь.

— Как в приют? — баба Люда схватилась за сердце. — У нее же я есть.

— А вы ей кто?! Бабушка?

— Нет, я соседка…

— Тогда не лезьте не в свое дело! Я больше ничего не хочу слушать! Берем ребенка и уходим уже поскорее.

Я упиралась ногами, кусала дядек за руки, а баба Люда молила, чтобы меня оставили ей. Но мадам была непреклонна. Позже я узнала, что эта мадам директриса сиротского приюта, куда меня и повезли. Баба Люда все хотела забрать меня, собрала все необходимые документы, но ей отказывали. Последний поход в приют закончился для бабы Люды инфарктом.

***

Очнулась я в больничной палате в окружении медицинских инструментов, приборов. Возле моей кровати на стуле полусидя, оперевшись на мою кровать, дремал Нокт. Волны его белых волос разметались на моих ногах. Дотянувшись до его головы, я накрутила один локон себе на палец. От моих действий обладатель этой шикарной шевелюры, которой бы позавидовала бы любая земная девушка, вскинул голову и посмотрел на меня сонными глазами. Нокт протер заспанные глаза и сел ровно на стуле. Все еще отходя от состояния дремы, он потянулся, разминая затекшую от неудобного положения спину.

— Доброе утро, — пошутила я.

— И тебе того же. Как спалось? Ты плакала во сне.

— Мне кошмар приснился.

В мое уже очнувшееся сознание рванули обрывки недавнего происшествия. Но для целой картины все еще недоставало пазлов. Боль в висках мешала собрать мысли в одну кучу.

— Что произошло? — полушепотом спросила я.

— Кто-то повредил куратоскоп, — хриплым ото сна голосом ответил Нокт. — И что еще хуже — починить его будет невозможно. Материнская плата и провода перегорели, а достать новые невозможно — их производят на засекреченном заводе, местоположение которого нам не известно.

— Ты же улетал в свой лагерь. Как же ты оказался в лечебнице?

— Я и летел туда. Но по дороге заметил, что в заброшенном районе лежит чей-то труп. Труп оказался женским. Но это точно была не Воительница. Её личность сейчас устанавливают. Поскольку я не успел далеко улететь от лечебницы, я услышал сигнал тревоги и помчался обратно. Когда я вернулся, куратоскоп уде плавился. Я еле успел вытащить тебя. Еще бы чучуть и сгоревший чип в твоей уничтожил бы твой мозг. И из-за его поломки ты не понимала нас. Мы вставили тебе новый. А того кто испортил аппарат разыскивают, но еще даже следов не нашли. Такое ощущение, что работал профессионал, — Нокт посмотрел мне в глаза. — У тебя есть хоть какие-нибудь мысли?

Я задумалась. Но ничего в голову не приходило. Хотя… В тот момент, когда мы с лекарем зашли в помещение, мне что-то не понравилось. И это что-то сейчас мне не дает покоя. О чем я и сообщила Нокту.

— Когда ты выносил меня из комнаты в ней лежало только два трупа медсестер. А тела медбрата я не видела.

— Подожди! — нахмурился Нокт. — Медбрат? Ты уверена? На тот момент из мужчин только я и лекарь находились в городе.

Я задумалась. Тогда Я не обратила на него внимание, только мельком взглянула на него. И те же медсестры как будто не замечали его. Неожиданно стук в двери прервал поток моих мыслей. В больничную палату вошел коренастый варгалл в строгом мундире.

— Разрешите доложить! — произнес он.

— Докладывай, — вяло ответил ему Нокт

— В помещении, где стоял куратоскоп, была обнаружена пыльца вердэнского цветка. Также установили личность мертвой женщины — это была третья медсестра, обслуживающая куратоскоп. Следов преступника все еще не обнаружено.

— Так ищите! — отрезал Нокт.

— Есть! — и удалился.

Со стоном Нокт опустил голову на сложенные руки.

— Час от часу не легче, — тихо сказал он. — Теперь все сходится. Пыльца этого цветка отравляет разум и живое существо не фокусируется ни на чем. А когда заработал куратоскоп, заработали и вентиляторы и помещение начало проветриваться. Пришедшие в себя медсестры заметили лишнего и хотели забить тревогу, но их убили раньше. На лекаря пыльца не действует, но он был без очков. Ньер Ленгри слеп, как крот. Так что и он преступника не заметил.

Повисло гробовое молчание. Я чувствовала себя виноватой перед ним — Нокт спасает меня уже не в первый раз. Аки принц на белом коне. Тьфу ты, на белом крыле.

— Слушай, — смущенно произнесла я. — Ты много раз спасал мне жизнь: рассказал про тот проход, поймал во время падения, забрал с перестрелки, с тем салатом, считай, спас. Ну и с куратоскопом. А я была тебе обузой.

— Не смей так говорить о себе! — прервал меня Нокт. — Если бы ты тогда не остановила Владыку, он бы меня избил, а я бы обессилел и не слез бы с крюков. И был бы казнен на рассвете. Так что мы в расчете.

— Спасибо тебе. За все.

Его пухлые губы растянулись в мягкой улыбке. Поймала себя на мысли, что любуюсь чертами его лица. Прямоугольное лицо с чуть раскосыми глазами, блуждающими по моему лицу, мясистый нос с пластырем на горбинке и его манящие губы. Его лицо становилось все ближе и ближе, пока кончик его носа не коснулся моего. Сердце стучало все сильнее. Жар его тела я чувствовала даже через одеяло. Теплая ладонь коснулась моей щеки, поглаживая большим пальцем скулу. Прикрыв глаза, Нокт медленно потянулся своими губами к моим. Еще немного и его мягкие губы коснуться моих засохших.

Резкая боль в висках заставила вскрикнуть и откинуться головой на подушку. Мягкие подушечки мужских пальцев легли на пульсирующее место и медленно его массировали. Постепенно боль начала отходить.

— Может, позвать лекаря? — все еще массируя виски, спросил Нокт

— Да, — со стоном ответила я.

Налив встакан воды, Нокт помог мне принять положение полусидя на кровати. Со словами: "Пей, я сейчас вернусь.", Нокт скрылся за дверью.

Вот что сейчас за облом был?!

— " Не что, а кто. Не облом, а я." — раздалось в моей голове.

— " Нана" — возмущенно подумала я — " У меня чуть голова не треснула"

— " Не треснула бы" — ответили мне. — " Ты что творишь, Настя? Я между прочим твою девичью честь спасаю. А ты лезишь на пику. А если бы вас застукали? И тебе, и ему отрубили бы головы."

— "Угу " — пробурчала я. — "Я на тебя обиделась."

— "За что?!" — пронеслось в моей голове.

Время тянулось, а Нокт все не возвращался. Нана все еще пыталась до меня достучаться, но я включила два режима: Игнор и Хатико.

— "Настя" — Нана все еще пыталась взывать к моей совести. — "А не влюбилась ли ты случаем."

Я густо покраснела. И активно завертела головой. Ну не может такого быть! Или может… В моей голове тихо присвистнули. Со стыда спрятала лицо в коленях. И что с этим делать?

— "Вот мне тоже интересно."

Мои раздумия прервал осторожный стук в дверь. Посетительницей оказалась затянутая в медицинский халат фигура, которая несла перед собой железный поднос со шприцом. И этот халат был заметно маловат в плечах и спине, что даже швы разошлись. Что примечательно — халат то был женским, а фигурой оказался высокий мужчина.

— Как ты, милочка? — заговорил мужчина… женским голосом.

— Да вроде нормально, — с запинкой ответила я. — А с вами что? Что с вашим голосом?

— А что с ним не так? — несколько нервно поинтересовалась она.

— Нуу, вы мужчина, а голос у вас старческий, — указала я на очевидное.

Медицинский работник недоуменно похлопал ресницами. Повернувшись к прикроватной тумбочке, он положил поднос на нее.

— Милочка, тебе наверное показалось, — тихо произнес он. — Все таки у тебя пострадала голова, вот тебе и кажутся всякие глупости. Сейчас сделаем укол и все пройдет, — последная часть фразы была произнесена мужским баритоном.

Может быть, но в моей голове Нана била тревогу. Она кричала, чтобы я уходила, разрывая и так больную голову. Протерев мои вены спиртовой салфеткой, мужчина хотел возить иголку в тело.

— Ой, бабушка! А что у вас такие большие руки? — вспомнила я детскую сказку.

Мужчина замер. Ну а я продолжила.

— Ой, бабушка! А что у вас такие волосатые руки? — такого количества волос на женских руках я еще не видела.

У него начал дергаться глаз. Заметно так. А я что? А я не что.

— Ой, бабушка! А что у вас такая мускулистая грудь? — ему халат на груди узкий был, и поэтому пара пуговиц отсутствовала, открывая накаченную часть тела.

У ее хозяина задергался второй глаз. Ну а я во вкус вошла.

— Ой, бабушка! А что у вас такая большая борода? — правда ее не было видно за медицинской маской.

У индивида сдали нервы. Резким движением руки он сорвал с себя маску. Гневные, пылающие огнем глаза с ненавистью взирали на меня. И все таки бороды под маской не оказалось.

— Милочка, — прорычал мужчина, — еще хоть одно слово и я вас зарежу! Чисто из жалости!

— Ик! — выдала я. — А у вас бороды нет.

Взбешенный рык и стеклянный шприц с треском разбивается о пол. Трясущиеся руки мужчины тянулись к моей шее. Холодные пальцы сомкнулись на этой части тела. Навалившись всем телом на меня, прерывая попытки вырваться, мужчина выдохнул мне в лицо:

— Меня еще никто и никогда не выводил из себя. Я хотел сжалиться — дать тебе еще немного пожить, но ты, — последнюю фразу он прорычал, — не захотела принять мо. й скромный дар. И поэтому все завершиться быстро, — с этими словами он занес руку с ножом.

Дверь с грохотом распахнулась, слетев с петель. На моего убийцу прыгнула Нана. Небольшая схватка между ними закончилась тем, что Нана получила ногой по нижней челюсти и порез от ножа на морде. А мой несостоявшийся убийца остался с порванной рукой и царапиной на лице.

Вошедшие в комнату Воительницы в боевой готовности узрели сверкающие пятки преступника лишь когда пыль, которая поднялась от взорванной динамитом часть стены, опустилась на пол. Откашлявшись и протерев глаза, Воительница Элая скомандовала своим подчиненным, чтобы следовали за преступником. А сама подошла ко мне и спросила о моем самочувствии. Получив положительный ответ, она села на стул, на котором недавно сидел Нокт.

— Откуда он здесь? — с паникой в голосе спросила Элая.

— Он опять прикинулся медицинским работником, — ответила я.

— М-да. Видимо, Владыка заплатил ему слишком мало, раз он действует такими неосторожными шагами.

— А кто это был?

— Охотник за головами Рагдан.

Припоминаю это имя. О нем говорил Нокт в моем доме. Тихое поскуливание Наны, которая терла лапой глаза, пытаясь прочистить их, заставило меня встать с постели. Обмочив чистый бинт водой из графина, одним чистым концом я протерла глаза, другим прочистила рану.

Шелест крыльев и в комнату, через дыру в стене, влетел Нокт. Оглядывая разрушенную стену, он удивленно просвистел:

— Вот это был взрыв. Все целы?

— Вроде да.

— Без тебя было лучше, — Элая одарила единственного мужчину в женском царстве полным ненависти взглядом.

— «Как мило с его стороны!»

— Что тебе здесь надо? — яда в голосе Элаи было больше, чем огня в глазах моего несостоявшегося убийцы.

— Не твое дело, — не менее грубо ответил ее собеседник. — Если вы не можете обеспечить безопасность одного воина, что уж говорить о целом народе.

— Не твоего ума дела! Лети от сюда и следи за своими, пока я тебе перья не общипала.

— Замолчи, Элая! — осадила ее вошедшая в комнату Криста. — Занимайся лучше своими обязанностями. Марш!

— Да, генерал, — девушка приложила ладонь к сердцу, поклонилась и быстрыми, резкими шагами удалилась из комнаты.

Неодобрительно покачав головой, Криста в знак примерения предложила Нокту принять участие в сегодняшнем банкете.

— Не могу не отказаться, — дружелюбно ответил тот.

Взглянув на меня, Нокт ободрительно улыбнулся и улетел. "На этот раз до вечера" — с грустью подумала я.

— "Тили тили тесто, жених и невеста!"

— "Уйди, зараза."

— "Даже не проси. Тут такие страсти разворачиваются."

Наш мысленный разговор прервал подзатыльник. Мне. Злая, как тысяча голодных собак Криста, усадила меня на стул. Принеся из соседней комнаты еще один стул, она села напротив меня и гневно смотрела мне в глаза. Когда ей надоело, она повернула мою голову в сторону и вверх и указала на дальний угол.

— Там висит камера. Ваши терки с ксьером Ноктом видели охранницы. Ты чем думаешь? Считаешь, если Царицы Нейры больше нет, то можно себе такое позволять? Скажи спасибо, что я стерла запись. Иначе бы ее передали бы жрицам, а те не церемоняться с теми, кто нарушают наш порядок. Вставай и переодевайся, нам пора на площадь. Раю выбрали новой Царицей. Она хочет выступить перед своим народом.

***

Тем временем во дворце

Генерал Роуд шел к своему господину с отчетами. Он был доволен тем, что скоро эта суматоха с повстанцами в скором времени закончится. При его приближении, стража на постах вытягивается по стойке смирно. Его боятся, его уважают, его слушаются. И ему это нравится. Ему с детства нравилось командовать. Ещё с того времени, как он сиротой бегал по улицам столицы, у него были множество банд в каждом районе. А сейчас у него в подчинении целая армия. Многие задавались вопросом: как отброс общества добился такой высокой должности? А ответ прост. Впервые он познакомился с Владыкой, когда тот сбежал из дворца, со скучного урока истории. А Роуд бежал с охапкой сворованных фруктов. Тогда, на перекрестке, они столкнулись лбами. Солидно одетый рыжеволосый мальчик отделался синяком на левом глазу, а Роуд на правом. Сбегая от стражи, они вместе сиганули в один узкий проход, куда бы не влез взрослый солдат. Когда Роуд понял, что за ним следует посторонний, он решил сразиться с ним, как со всеми, кто отнимал власть у него на районах. Резкое столкновение в лоб рогами соперник не ожидал и полетел на землю. "Слабак" — понял Роуд, но получил крепкий кулак в нос. Противник не хотел принимать его игру. Тогда Роуд ударил его кулаком в живот. Драка ещё долго не прекращалась. Уже обессилевшие мальчишки лежали на земле. Подбитые, в синяках, садинах, порезах от рогов, в запыленной одежде. "А он хорош" — подумал Роуд. — "Его можно ко мне в шестерку". Голодный желудок дал о себе знать. А еда осталась лежать на перекрестке. На звук урчавшего живота рыжеволосый мальчик поднял голову и посмотрел на своего противника целым глазом. Не говоря ни слова тот взял Роуда за руку и повёл за собой. Шли они обходными путями, стараясь не попадаться на глаза страже. Вскоре мальчик завёл Роуда в неприметную деревянную дверь в большом особняке. Тут пахло копченостями, свежеиспеченным хлебом, специями. Приказав сидеть тут и не высовываться, новый знакомый ушёл за дверь, откуда доносились громкие споры и крики. Вернулись с тарелкой супа и ломтиком хлеба, парнишка поставил тарелку с едой перед Роудом. С недоверием посмотрев на своего все еще противника, как считал Роуд, он осторожно поднес ложку наваристого супа ко рту. Вкус этого супа Роуд помнил до сих пор. Он ел его так, что за щеками трещало.

— Кто ты? — наконец заговорил мальчик.

" Вот дурак" — подумал Роуд. — " Надо сначала спрашивать, а потом кормить "

— Роуд. А ты?

— Наследник этого королевства, последний представитель рода Огненных — Орэн Кровавый.

Роуд так и застыл с ложкой во рту. "Слабак" оказался не таким уж и слабаком. Принц Орэн побеждал на рингах даже знаменитых бойцов. Отбросив ложку в сторону, Роуд встал перед ним на колени, прося прощения. Тот лишь отмахнулся. Сидя в подсобке, мальчики разговорились. Разговор прервал вошедшие в помещение правитель Корно Завоеватель и упитанный мужчина с трясущимися подбородками. Получив подзатыльники за пропущенный урок, принц Орэн представил своего нового знакомого дяде. Правитель долго рассматривал Роуда. После, кивнув своим мыслям, он сказал, что Роуд остаётся во дворце и занимается на равные с принцем.

Шли годы. Мальчики росли. Из двух сорванцов выросли статные мужчины. Они имели успех у женщин, сбегали вместе со скучных уроков в ближайшие таверны и крепко напивались до беспамятсва. Их постоянно сравнивали: Орэн жаркий, страстный, горячий, как огонь, Роуд холодный, равнодышный ко всему. Они были огонь и пламя. Когда Орэна провозгласили новым Владыкой, Роуд получил звание генерала.

Постучавшись, как велит закон этикета, хотя Роуд не переносит его надух, он вошёл в спальню Владыки. А тот времени зря не терял. Владыка расположился в своей постели в окружении трёх жриц любви. Со стоном он прервался от любимого дела. С затуманеным взором он смотрел на своего друга.

— Владыка, я принёс вам отчёт.

— Кратко, — ответил Орэн и принялся целовать лежащую на его правой руке наложницу.

— Охотник за головами вернулся и передал шесть голов генералов повстанцев и Воительниц и удалился для дальнейшего исполнения контракта. Нам известно месторасположение горы Воительниц и лагеря повстанцев. Мы можем выступить прямо сейчас..

— Не стоит, — лениво ответил ему Орэн.

— Но почему, Владыка?

— Скоро зима, а нам неудобно будет искать их в снегу. Лучше переждем.

Ближайшая к Роуду наложница сладко потянулась к нему, протягиваю ему руку с аккуратно остриженными пальчиками. Две другие встали к Роуду по разные стороны, оглаживая его напряженные руки.

​​​​​- Ниир Роуд, мы надеямся, что вы к нам присоединитесь! — сказала первая.

— Мы поможем вам расслабиться, — сказала вторая, покусывая мочку уха.

— Обещаем вам понравится, — оглаживая его белую кожу, произнесла третья.

И повели его к постели, стягивая с него одежду. Раз Орэн спокоен, то можно подождать пару месяцев. Забывшись в объятиях любовниц, Роуд отдался своему желанию.

Глава 8. Друг или враг (не окончена, прода за недельку)

На площади, на которой располагался главный дворец, уже было достаточно много народа. Я не думала, что на горе так много Воительниц. Мне казалось это был маленький городок, но на площади было столько людей, что не пропихнуться. В осовном мелькали знакомые лица, но были и те кого я видела впервые. Когда я прибыла на гору в первый раз, здесь жили только женщины похожие на земных, а сейчас были не только они. Я и не думала, что в наши ряды вступают иные расы.

Торжественно запели трубы. На балкон, выступающий на площадь, вышла Рая в церемониальных одеждах: нежно-бежевый топ, ушитый росопью жемчугов, длинная юбка из легкой ткани, открывающая одну ножку, босые ноги, украшенные изысканными барефутами, на голове золотой обруч с изумрудом. Картину портили лишь окровавленные бинты и шрамыпо всему телу. Легкий взмах руки и народ на площади замер, глядя на свою предводительницу. Было заметно, что она волновалась: то опустит голову, то поднимет ее, чуть дрожащие коленки, и тонкие пальцы перебирающие складки юбки.

— Сестры мои, — наконец начала Рая. — В этот день мне бы хотелось поприветствовать наших новичков, — она вскинула руку в сторону большой обособленной группы девушек, — а также отдать почтение погибшим сестрам и матушке, и огласить новые законы.

Тиший шепот недоумевающих Воительниц разнесся по площади."Где это видано, чтоб новоявленная Царица изменяла наши устои," — шептали Воительницы в возрасте. "Тело матери не успело остыть, а она уже законы меняет!" — переговаривались Воительницы помоложе. А новички и такие как я, не так давно живущие на горе, молча пребывали в состоянии шока.

— Мы рады, что в наших пополнение, — особенно были "рады" матёрые Воительницы, ведь среди новичков были и представители других рас. При Царице Нэйре их не впускали вообще на гору, как было с Атетой.

Тихое сопение и старческий голос за спиной:

— Да что с Царицей Раей не так? Она всегда хотела продолжать дело матери. Ей были противны другие расы. Что случилось с девочкой? Неужели подменили? Или головой ударилась?

— Полно тебе, Нарга, — сказала девушка моего возраста. — С годами мы все меняемся.

Тихое сопение было ей ответом. Их переговоры отвлекли меня от речи Раи.

— … и теперь им дозволено вступать в наши ряды. Даже если эйлы не выберут никого из девушек, то они воспользуются технологиями наших союзников.

Неодобрительный шепот пробежался по рядам Воительниц.

— Тише, сестры мои. Эти девушки имеют право вступать к нам. Вспомните наших предков. Ведь они охотились на предков наших эйл. Казалось, что они никогда не примирятся. Но общий враг сплотил из. Так и сейчас, чтобы справится с завоевателями, нам нужны новые силы и возможности.

В эту минуту Рая отличалась от той девушки, которую я встретила два года назад. Казалось, что со смертью своей матери она постарела лет на тридцать. Не было больше ни смешинок в глазах, ни складок возле губ от улыбки. Только сосредоточенное выражение лица.

— А сейчас давайте отдадим дань погибшим сестрам, матерям и дочерям.

Гнетущая тишина опустилась на площадь. Лишь тихая грустная мелодия нарушала ее. Эту песню всегда играли на похоронах. Переливы ее нот рассказывали о горькой судьбе легендарной Воительницы. О том, как она влюбилась в незнакомого воина, красивого и изящного, как самый искусный меч. Ее влюбленное сердце таяло перед ним, как кусок льда на летнем солнце. А его сердце оставалось все таким же каменным. Но вот он открыл дверь своего сердце. Девушка была опьянена от радости. Они вместе ездили по неизведанным местам, лишали жизней ни в чем неповинных, грабили деревни. Умом девушка понимала, что так нельзя. Но плененное сердце девушки овладело ее разумом. Каждую ночь у костра она наигрывала на лютне эту песню, которая, как говорил он, очень нравилась ему. И однажды, после завоевания неприступного города, спутник девушки проткнул ее мечом. И на прощание сказал ей: "Ты была мне очень полезна."

Эту легенду я прочитала в местной библиотеке и на одном из вечерних посиделок у костра одна пожилая Воительница рассказывалаее девочкам, назидая их не верить мужчинам.

Мелодия стихла. Самые чувствительные вытирали слезинки, катившиеся по бледным щекам. Придя в себя после пролитых слез, Рая продолжила:

— А теперь хотелось бы коснуться важной темы нашего сегодняшнего собрания. Первое, что мне хотелось бы ввести это то, что Воительница может покинуть нас, но назвав вескую причину, ее просьбу будут рассматривать совет жриц, они же и решать уйдет ли она или нет. Второе, Воительница имеет права родить одного ребенка. И наконец третье, и всем уже понятное: каждая девушка имеет право вступать в наши ряды. На сегодня закончим. Всем приятного дня. Встретимся за вечерним банкетом.

Из толпы меня коснулась чья-то рука. Это оказалась Криста.

— Тебя хочет видеть Царица Рая, — тихо произнесла она. — Иди за мной.

Сквозь толпу мы пробрались с трудом. Дворец встретил нас звенящей тишиной. Когда я была здесь в прошлый раз, тут повсюду бегали Воительницы, кто с бумагами, кто с коробками. А сейчас здесь было пусто. Криста повела меня туда, где располагались покои Раи. Девушка стояла перед окном и молча наблюдала за суетой на улице. Когда дверь за мной захлопнулась, она повернулась ко мне и улыбнулась уставшей улыбкой. Присев на свою постель, Рая похлопала ладонью возле себя. Замешкав, я присела рядом с ней.

— Я знаю, что произошло в твоей больничной палате, — тихо произнесла девушка, а я густо покрылась краской. — Я не буду тебя наказывать или кричать на тебя. Это твой выбор. И даже если ты уйдешь я пойму, но… Хочу тебя предупредить… — она плотно сжала губы в одну белую линию.

— О чем? — ее молчание заставило меня нервно передернуться.

— У него есть невеста…

Сердце ёкнуло и забилось быстрее. В глазах защипали слезы. Вот откуда они взялись? Я же не привязалась к Нокту. Или все таки привязалась? Когда в легкие стали гореть, я поняла, что все это время не дышала. Холодные руки Рая обвили мою шею, а ладони гладили спину, которая содрагалась от рыданий.

***

Тем временем в замке.

Они лежали на широкой кровати потягивая дым из кальяна. А уставшие от страстного напора Владыки наложницы, спали рядом. Сам же Владыка довольный, как кот съевший миску сметаны, слушал отчет о проделанной работе.

— Так значит в середине весны? — уточнил его друг.

— Да. Месяцем раньше, месяцем позже — разницы нет. Они все равно обреченены на гибель. И про этот "геморрой" можно забыть. Вот крысеныши, сидели бы в своих норах и никто бы их не тронул.

Задумчивое лицо Роуда, заставило недоумевать Владыку.

— Что-то случилось?

— Ничего серьезного. С появлением Охотника священник по вечерам начал пропадать из церкви. Я установил за ним слежку, но он каким-то чудесным образом исчезает. И мне это не нравится.

— Плюнь ты на этого старикашку, — оборвал его Владыка. — Даже если он помогает повстанцам, то зря. Главное ждать. А ждать ты всегда не умел, — и рассмеялся под сверлящим взглядом Роуда.

Тихий стук в дверь прервал их гляделки. Заскрипела дверь и на пороге на одном колене стоял стражник.

— Простите, Владыка, пришел ваш гость.

— О, — протянул Владыка. — Как хорошо. Мы скоро подойдем.

— Да, Владыка, — и закрыл за собой дверь.

Не мешкая, Владыка и его телохранитель встали с постели, не потревожив спящих. По-военному быстро одевшись, они покинули спальню и вышли в просторный кабинет Владыки, уже с заделанной стеной. В углу комнаты их ждал гость, которого так ждал Владыка. Расплывшись в самой доброжелательной улыбке, похожую на оскал хищника, загнавшего дичь в ловушку, Владыка протянул руку гостю. Тот молча, с каменным лицом, пожал ее.

— Я рад, — пропел Владыка, — что ты принял мое предложение, и раздумывал над ним не так долго.

— Я хочу видеть ее, — безапилляционно сказал гость.

Не произнеся больше ни слова, Владыка повел дорогого гостя в темницу. После побега ненавистной девчонки и землянки, у него почти не осталось "трофеев". Но один очень ценный был скрыт в секретной комнате. Где находилась потойная дверь знал только Владыка. Словно незначай коснувшись стены, Владыка коснулся спрятанной в стене панели, открывающей дверь. Стена со скрипом сдвинулась вниз, открывая темный проход. По щелчку бра на стенах зажглись, освещая коридор, в конце которого стояла дверь из титанового сплава. Уколов палец о острый кол, Владыка толкнул дверь. Но, не заходя в комнату, освещенную лишь лучом солнца, Владыка произнес:

— Нам стоило больших усилий поймать ее. Так что ее лицо немного испортилось.

Гость плотно сжал губы и яростно сузил глаза. Легким движением руки он потянулся к пистолету на поясе. Но звук вытаскиваемого из ножен меча заставил его передумать. Владыка лишь издевательски хмыкнул и отошел в сторону, приглашая гостя первым войти в комнату. К сырой стене была прикована цепями молодая варгаллка. Гость недовольно фыркнул и сжал ладони в крепкий кулак — Владыка смолчал, что у его цели было сломано крыло и вывернута рука, а на лице кровоподтеки и шрамы

Когда девушка услышала шаги она с трудом подняла налитую свинцом голову. Из-за застывшей крови на глазах, она с трудом смогла разлепить их. Но лучше бы она этого не делала. Девушка смотрела на него, бледнея с каждой мыслью. Варгалл, которому она доверяла с детства, смотрел на нее с превосходством во взгляде.

— Как ты мог? — хриплым шепотом спросила она. — Вы же росли вместе? Он же доверяет тебе? Он же твой… — звонкая оплеуха заставила девушку замолчать.

— Заткнись! — гневно прокричал гость. — Не тебе решать, как мне поступать с этим упертым бараном. Он не умеет руководить армией, что уж говорить о целой планете.

— Он еще молод..

— В его возрасте любой другой мужчина уже давно за ум взялся, а он все в солдатиков играет. Это он начал эту бессмысленную борьбу, из-за его необдуманных решение погибают наши люди. А я исправлю его ошибки. Наш народ снова станет таким же величественным, как и при его отце.

— Это глупо! — в слезах произнесла девушка.

— Глупо было не послушать меня. Теперь мы все расплачиваемся за его ошибки. А ты расплатишься со мной за свои.

— Нет! — прокричала девушка.

Крики девушки заглушила хлопнувшая дверь. Владыка не стал смотреть, как его гость расправится с ней. Его даже начинало тошнить от мысли, что можно развлекаться с таким изуродованным материалом. Плотоядно облизнув пересохшие губы, Владыка направился туда, где его с нетерпнием ждали.

***

На каменистую дорогу опускались белые невесомые хлопья. Говорят, что это явление здесь редкое, и поэтому дети выбегают из домов, подставляя ладони холодному снегу. Ну и я стала не исключением. По-детски вынула язык, ловя им снежинки. Дети, посмотрев на меня, тоже повысовывали языки. Снег начал сыпать еще с утра, уже в полдень улицы города были завалени снегом, и ходить было тяжело. Одним детям было хорошо — они уже успели слепить снежную бабу. Здесь зимой было не так холодно, как на Земле, но все равно приходилось закутываться в теплые накидки. Посильнее затянувшись в шерстяной платок, я направилась в ангар, где содержали эйл. Главные ворота ангара завалило снегом, так что провинившиеся дети чистили все в округе. Чей-то знакомы голос прокричал мое имя. Я обернулась на окрик. Мне на встречу шел Нокт. Вот только этого мне не хватало. Хотелось спрятаться где-нибудь. Я озиралась по сторонам в поисках знакомых лиц. Но все были заняты своими делами.

— Привет, Настя, давно не виделись, — прозвучал голос Нокта за моей спиной.

— Привет, Нокт, — пискнула я.

— Давно тебя не видел. Где ты была?

— Вот мне тоже интересно, — пропел голос неподлеку.

Из своего дома выходила, закутавшись в жилетку, Воительница Элая. Она же, стоя на пороге, махала мне рукой. Подбежав по утоптанному снегу ко мне, она положила ладонь мне на плечо и сказала, широко улыбаясь:

— Привет, Насть! Давно тебя не было видно. Где пропадала?

После разговора с Раей я не выходила из своего домика месяц. Не хотелось никого видеть. Было очень больно от новости о невесте Нокта. Не знаю почему. Но сердце ныло об одной мысли о нём. Я даже не пошла на банкет в честь воцарения Раи. Потому что знала, что он будет там. Было стыдно встречаться с ним — я стыдилась своих мыслей, своей глупой ревности. Новый закон Раи о детях все восприняли спокойно. Так что многие молодые Воительницы уже ходят с развивающимся плодом. А другие скрывают свои отношения. Я тоже скрыла свои отношения с мужчиной. Одним утром курьер из лагеря повстанцев принёс два письма — одно от Нокта, другое, что удивительно, от Мишки. Первый я даже читать не стала — сожгла. Другой развернула и сразу узнала корявый почерк Мишки. Он писал, что был очень удивлён, услышав, что я жива и что сразу не узнал в той девушке меня. Он очень хотел встретиться. Без сожаления сожгла и это письмо и снова ушла в себя. Нана устала от моей постоянной депрессии и, ворвавшись в мою голову, предложила сегодня пролететь развеяться. А сегодня утром, взглянув в зеркало, увидела бледное осунувшееся нечто и приняла предложение Наны.

— Привет, Элая. Рада тебя видеть. Я улетала по приказу Раи, — не хотелось говорить о настоящей причине, все таки крылатых она не переносит на дух, да и стыдно признаваться в глупостях, которые сама себе и надумала.

— Вон оно как! А мне ничего не сказала, — девушка обиженно надула губы. — Пойдём ко мне, немочь бледная, чай попьем, пьёшь наконец.

И не получив от меня согласия, Элая схватила меня за руку и повела к себе, уводя от Нокта. Тот хотел что-то сказать, но махнул рукой, развернулся и ушел.

Её домик не отличался от моего. Усадив меня за стол, Элая сноровистыми движениями сыпала в кружки набор ароматных трав и залила их кипятком. Приятный запах разнесся по домику. Когда Элая поставила кружку перед мной, хмельные пары коснулись носа — на поверхности плавала сушеная ягода мирсы — местной разновидности винограда, из которой делали по-особому крепкое вино. Похоже, что Элая решила меня споить, чтобы узнать правду о моем долгом отсутствии — в моей кружке плавало достаточно ягодок, чтобы развязать мне язык. А сама девушка села напротив меня, хитро улыбаясь.

— Ну, рассказывай, — пододвинула она ко мне ближе кружку. — Что за задание? Что делала? Куда летала?

— Искала других пленных. — не моргнув глазом соврала я и отпила совсем чуть-чуть.

Элая специально удержала чашку возле моих губ, чтобы я выпила чаю побольше, и я на свою голову сделала большой глоток. Горячий чай обжог горло, а хмель ударил в голову. Перед глазами все расплывалось и собиралось в кучу.

— И многих нашла? — теперь передо мной сидело три Элаи и улыбались все шире и шире, ожидая ответа.

— Никого, — запинаясь ответила я. — Все…ик…пусто.

— Так, — протянула она и поднеса чашку к моим губам, заставив сделать еще один большой глоток, — а ты была одна?

— Да, совершенно одна, — язык уже заплетался. Три девушки заглядывали мне в глаза с недоверчивым прищуром.

— А о чем вы говорили с ксьером Ноктом?

— Интересовался, как пройти в библиотеку, — нашла, что ответить. Глупо конечно, но ничего другого в голову не пришло.

По лицам Элай было понятно, что девушки мне не поверили. От дальнейших расспросов меня спасло настойчивое поскрябование двери. Постепенно Элаи слились в одну, а хмель выветрился из головы. Пошкрябывание стали настойчивее. Элая поднялась со своего места и открыла дверь. Усевшаяся на заснеженном пороге Нана водила когтями сначала по двери, а когда двери открылись, то по воздуху. Поняв, что ей открыли дверь, элая без приглашения вошла в дом, толкнув Элаю. Словно невзначай махнув хвостом, Нана разбила чашку и уселась напротив меня. Осуждающий взгляд был направлен на меня, чтобы возвать к совести. Но мой внутренний сверчок не желал просыпаться. Не дождавшись нужной ей реакции, Нана схватила зубами рукав рубашки и потащила прочь из домика. Не выдржав напора эйлы, часть рукава с треском оторвалась. Нана плюхнулась на свою большую попу, держа в зубах кусок ткани.

— "На большую!?" — возмутился голос в моей голове. — "Не очен она и большая!"

— А ты себя в зеркало видела? Всего за год отъела ее. Уже и в дверной проем не влазиешь. Скоро уже и летать не сможешь!

Недовольное рычание и широкий лоб силой вытолкнул меня из дома. Потрепав ушастую подругу по макушке, я еще раз убедилась, что ксьер Нокт улетел по своим делам и дальнейших расспросовждать не пришлось. Рычание заменилось блаженным урчанием. Когда моя рука останавливалась, большая кошка требовала продолжения блаженства шершавым языком. А я просто стояла посреди дороги и думала. А подумать было о чем. Например, почему Мишка оказался на том складе? Рая говорила, что земных мужчин заставляют горбатиться на шахтах и другой тяжелой работе, где их костей бьют кнутам и плетями. Отсюда вытекает вопрос: почему на нем не было ни царапины, ни шрами? Не думаю, что на рабов будут тратить энергию куратоскопов.

— "Да, что-то не складывается" — подтвердила мои мысли Нана. — "Предлагаю слетать в лагерь и допросить его."

— Не мешало бы… — задумчиво протянула я.

— "Так садись и полетели" — эта торопышка поднырнула между моими ногами, усадив меня на спину.

Расправив белые в черные пятна крылья, Нана взлетела вверх, а я ухватилась за шерсть, ведь на этой склеротичке не было седла!

— Зараза! — прокричала ей в ухо. — Не гони так, я же свалюсь!

— "Не ори — я же оглохну. Держись крепче и не свалишься. Ноги не так сильно сжимай — ребра сломаешь," — но все же сбросила скорость.

Здесь, на высоте девятиэтажного здания, снег летел прямо в глаза. А внизу жизнь снова била ключем: дети продолжали играть в снежки, пожилые Воительницы, несмотря на погоду, проводили ежедневную зарядку, Воительницы помоложе тренировались на арене. В беседке на заснеженном саду сидела Царица Рая. Заметив нас, она весело помахала рукой. Я помахала в ответ. Резкий рывок и я чуть не сваливаюсь с эйлы, но успела ухватится за густую шерсть. Но боюсь после таких полетов останутся только проплешины.

А дальше мы летели к воронке в море. Никак не могу понять — почему иногда летаем через нее, а почему, чаще всего, пролетаем весь долгий путь. Из-за сильного обилия снега в этом году на поверхности моря образовалась толстая корка льда. Сейчас трое мужчин из лагеря ксьера Нокта прорубали путь к воронке. Ждать оставалось не долго, поэтому мы с Наной приземлились ноподалеку. Заметив нас, один из рабочих взял что-то из небольшой сумки и пошел к нам. Растянув губы в улыбке, мужчина заговорил чарующим голосом;

— Здравствуй, дикарка. Я рад, что с тобой все в порядке, — и открутив крышку у сосуда, похожего н термос, протянул его мне.

Обняв ладонями горячую емкость, я внимательнее посмотрела на крылатика. Голос данного индивида был знаком, да и внешность тоже. Порывшись еще несколько раз в своей голове я все таки вспомнила его — это тот самый варгалл, который был со мной на том складе, где нашли пленных. Тогда он смотрел на меня как на врага, с ярко выраженным превосходством, сейчас же расплылся в улыбке и даже предложил горячий напиток.

— Меня, кстати, Соул зовут. А тебя, дикарка? — последнее слово он выдохнул мне в лицо, одной рукой приобнимая за талию.

Как только мужская половина лагеря узнала о разрешении Воительницам забеременеть, у них сразу начался брачный сезон — то цветы пришлют, то письмо с одой на три листа. А молодые Воительницы млеют и бегут к сладкоголосым повстанцам. Лично мне тоже приходила такая "приятная" посылочка. Что интересно, у меня было такое ощущение, что пишет все эти письма один мужчина и начиналось оно всегда с одних и тех же слов. После третьего похожего письма я стала сжигать их, даже не вскрывая.

В то время, когда я отквлеклась на воспоминания и стояла ступором на льду, крылатик Соул опусти ладонь на жаждущее приключений место. А я, нечаянно, пролила на его ногу содержимое термоса. Перекошенное от боли лицо и обладател сего выражения отступил. Отряхивая мокрую штанину, варгалл поднял на еня свои холодные глаза:

— Путь к переходу будет открыт через пять минут. Отойди в сторону и не мешайся, — металла в его голосе было больше, чем на свалке металлолома.

И я была забыта. В это время Нана молча сидела на заснеженном льду и смотрела золотыми глазами на творящееся безбразие. Даже не рыкнула, зараза.

— "То помогай тебе — ты обижаешься, то не помогай — ты опять обижаешься. Люди, вас не понять."

— Да ладно тебе. Не злись.

Эйла фыркнула и повернулась к мне спиной. Пока обиженная кошка не смотрела в мою сторону, я медленно наклонилась, зачерпнув горсть снега. Взмах рукой, и снежный ком полетел в спину Наны. Когда снежок достиг цели, эйла подскочила и, пролетев несколько метров вверх, приземлилась на четыре лапы, смешно распушив хвости вздыбив шерсть на загривке. Мотая головой по сторонам в поисках опасности, Нана яростно рычала, но, когда услышала мой смех, замерла. Издав утробный рык, она припала к земле. Резкий рывок и Нана бежит на меня. От страха я сорвалась с места. В три прыжка эйла нагнала меня и повалила в сугроб. Снег забился за шиворот от чего по спине потекли холодные капли. Заверещав от неожиданности, я поднялась с сугроба и попрыгала на месте в попытке стряхнуть с себя снег. Заливистый смех заставил меня остановится. Нана лежала в снегу и громко смеялась надо мной. Со стороны мужчин тоже послышались смешки.

И тут произошло то, что никто не ожидал. Когда рабочий нажал на кнопку взрыва детонатора, на воздух взлетел не только нужный участо льда, но и тот, который был под ногами. Детонатор, который устанавливали рабочие, не должен был дать такой взрыв. Ударной волной меня сбросило со льда и я улетела прямиком в холодную воду. Меня медленно затягивало в воронку. Ледяная вода парализовала руки и ноги и из-за сильной боли в мышцах невозможно было двигать телом. Удар в полете о глыбу льда выбил весь воздух из легких. Пыталась шевельнуть рукой — ничего. Еще мгновение и меня все таки затянуло в злосчастную воронку. Но это все равно мне не помогло. Тьма опять затянула меня в свои обьятия.

***

Тьма не хотела отпускать мое сознание. В себя я приходила долго. Сначала я поняла одно — я жива. И это радовало. Огорчало другое — голова нещадно болела, я по-прежнему не чувствовала ни рук, ни ног, но двигать плечом уже могла. Темно хоть глаза выколи, или это у меня в глазах потемнело. Несмотря на то, что я лежала на чем-то мягком и я была укрыта чем-то теплым меня морозило. Пыталась встать голова закружилась, как на карусели и я грохнулась обратно. Горло сдавило спазмом и хриплый кашель вырвался из горла. Кликнула Нану, думала она лежит где-то рядом, но та не отзывалась. Послала ей мысленный зов — снова тишина, только голова сильнее разболелась.

Лежала я в полной темноте одна — одинешенька, пока глаза не резанул яркий луч света. Боль в голове стала невыносимой. Стук кованного каблука о камень только усиливал эту боль. Резкий запах крови коснулся носа, заставив содержимое желудка подскочить к горлу.

Щелчок пальцами и помещение вновь погрузилось во тьму. Два хлопка — тусклый свет над потолком осветил небольшую пещеру, где мы собственно и находились. Небольшое озеро в дальнем углу, люстру заменяли парящие лампы, шкура, на которой я лежала, большое одеяло и аккуратно поставленные возле стенки оружия убийств от холодного до огнестрельного. А вот хозяина данного жилища я никак не ожидала увидеть. Им оказался мой несостоявшийся убийца. И его взгляд не обещал мне ничего хорошего. Одет он был в обляпанный кровью черный плащ, плотно облегающий фигуру, черные армейские ботинки все в той же крови, и держал окровавленную катану. Резким движением кисти охотник извлек из кармана белый платок и протер им меч. Медленно водя уже не белой ткани по чистому клинку, охотник все не сводил с меня огненного взгляда. И почему этот взгляд кажется мне знакомым? Отбросив подальше платок, охотник со звоном вогнал катану в ножны и поставил в ряд к другим мечам. Следя за мной, охотник рванул ворот плаща и, не заморачиваясь с пуговицами, дернул остальную часть. На оголенном торсе не было живого места, а лишь шрамы и рубцы.

Понимаю, что нахожусь в несладком положении, но откровенно любуюсь голым торсом. Год назад бы я отвела смущенный взгляд. Но сейчас мне как-то все равно — на миссиях с варгаллами насмотрелась. Последние часто щеголяли в одних штанах. Краснеющая я отводила глаза. А те были и рады откровенно поржать. Но Воительницы научили не обращать на такую мелочь.

Раздраженное покашливание отвлекло меня от созерцания столь накаченной части тела. Я без зазрения совести посмотрела в злые глаза охотника. Одна его бровь взлетела вверх. От злости мускулистая грудь резко вздымалась. Мощные руки скрестились на не менее мощной груди и гляделки продолжились. Я облизнула пересохшие губы. Уже вторая бровь полетела вверх. Шумно выдохнув, охотник, широко шагая, оказался возле меня. Рывком он сомкнул пальцы руки у меня на шее, но не с желанием удушить, а с целью пригвоздить к месту. Попытка дернуться ни к чему хорошему не привела — руки, ровно как и ноги, оказались крепко связаны.

— Ты, — выдохнул охотник. — Шел я, значит, по своим делам и вижу, что в реке плавает чье-то тельце. Приборы показали, что это тельце все еще живо. Ну по доброте своей душевной я его вытаскиваю. И кто же им оказывается? — последнюю часть своего монолога охотник прорычал мне в лицо. — Ты! Твое тело было ледяным, но ты каким-то образом была жива. Вам, людишкам, требуется всего -15 градусов, чтоб сдохнуть. Хотел снова выбросить тебя в реку, но тут подумал: «А почему бы и не отомстить ей за провал той миссии?!» И заметь — это был мой ПЕРВЫЙ провал. Вот я и решил притащить тебя сюда, а потом со вкусом, как жизнь учила, — он показал на свои шрамы, — расчленить тебя.

— Ну ничего себе доброта душевная, — прохрипела я. — Тебе бы матерью-настоятельницей при храме работать!

— Закрой свой рот, человек! — охотник занес кулак для удара, но удар пришелся на камень возле моего виска. — Вот что мне в тебе поражает, так это то, что ты перед смертью начинаешь острить. Если ты считаешь, что это отсрочит твою смерть, то ты сильно ошибаешься. Тот раз был просто случайностью. Сейчас же никто тебе не поможет. В этой пещере есть камни, которые глушат любые сигналы. А до эйлы ты не дозовешься — слишком большое расстояние. И так переходим к самому интересному. Что ты предпочтёшь — кинжал или может пистолет. Я бы выбрал кинжал.

И не дожидаясь от меня ответа, охотник пошел к стойке с кинжалами. За его широкой спиной ничего не было видно. А пока он отвлекся, я, подобно гусинице, засеменила к выходу.

— Куда! — возмущенный крик и на моих бедрах сомкнулись мозолистые пальцы, оттаскивая обратно на лежанку.

Перевернув меня на спину, охотник зафиксировал мои связанные руки над головой, а сам уселса на меня. Свободной рукой он поводил кинжалом по моему лицу, приговаривая:

— Далеко ты бы все равно не уползла бы. Зачем же тогда дергаться. А я вот там стоял и думал, с чего бы мне начать. А начну-ка я с этого прекрасного личика, — охатник посильнее надовил на нож, оставляя кровавые царапины. — а потом примусь за отрубание рук и ног, чтобы больше не убежала. Но сначала я вколю тебе эндотрофизол, чтобы ты чувствовала все, но при этом оставалась живой.

Тут мои нервы не сдали — я закричала во все больное горло:

— Уйди, псих ненормальный! Тебе же лечиться надо. Изыди, черт безрогий!

Холодная сталь была убрана от моего лица, но охотник никуда не делся. А наоборот еще сильнее разозлился. Крылья носа раздувались от злости, а глаза налились кровью. Сам же кинжал оказался напротив моего сердца. Рыча, охотник направил кинжал к груди. В страхе я закрыла глаза.

— Братик, не надо! — закричал тоненький детский голосок.

Лезвие остановилось в сантиметре от кожи. С той стороны, откуда доносился голосок, бежал белокурый мальчик. Хлюпая носом и глотая слезы, он накинулся на шею охотника и крепко сжал того в объятиях. На мгновенье помешкав, охотник обнял мальчика в ответ, поднимая свой немалый вес на ноги. Малыш уткнулся ему в шею и сбивчивым шепотом просил о чем-то. Тот гладил мальчика по спутанным кучерявым волосам, шепча успокаивающие слова.

Осторожный стук о камень и в пещеру входит старик в знакомой рясе. Да и лицо старика казалось знакомым. Медленно шагая к охотнику и мальчику, с его лица не сходила улыбка. Та самая улыбка, с которой любящий отец смотрит на свое чадо. С которой он готов прощать все его выходки. А вот глаза охотника, посмотревшие на старика, выражали лишь гнев. Мягко опустив на пол мальчика, охотник поднялся и направился к старику. Схватив того за ворот рясы, охотник прорычал:

— Зачем ты привел его сюда? А если бы вас заметили! Ты же знаешь, что за тобой ведется наблюдение!

— Тише, Рагдан, — успокаивающим тоном, произнес старик. — Наши союзники отводили хвост совсем в другую сторону.

— А ты уверен, что им можно доверять?! И главное — верят ли они тебе?! Как по мне, это было бы подозрительно, заявись какой-то коориянец с заявлением, что он их предводитель. Я бы не поверил. К тому же он был БЕЗРОГИМ, — последнее он прорычал так, что мелкие камешки посыпались с потолка.

— Ты же сам понимаешь, что это было необходимо. Иначе ты бы здесь не стоял! — старик тоже перешел на повышенный тон.

Рык охотника и в стену полетел огненный шар, разломав оную вдребезги. Теплый ветерок заполнил затхлое помещение. Когда пыль улеглась, в просвет стены заглянул пейзаж гор. Многовековые вершины пронзали небо, где светило одно из четырех солнц. В это время года ярчайшие звезды данной Галактики выстраиваются в одну линию. С каждым сезоном они смещаются на одну четверть и в небе видно все четыре солнца. Я долго привыкала к такому феномену.

А вот охотник поразил меня. По его телу пробежали огненные линии и узоры. Точно такие же, как у главного рогатого в тот день. Яркие полосы светились по коже подобно новогодним гирляндам — то на груди вспыхнет, то на руке. Мальчик подошел к охотнику и провел ладошкой по напряженной руке. Охотник сжал кулаки и шумно сделал вдох носом. Потрепав мальчонка по голове, он провел средним и указательным пальцами от сердца к животу, следуя горящим линиям. Рисунок на его теле потух, и сам охотник выглядил успокоившимся.

— Рагдан, — произнес мальчик, закидывая голову вверх, — а мы пойдем сегодня тренероваться? Ты же научишь меня стрелять из пистолета.

— Да, малыш, — охотник потрепал его по голове. — Вы с мьеном Маренти идите наружу, а я, как только закончу дела, — взгляд в мою сторону и охотник сильнее сжал нож в руке, — присоеденюсь к вам.

Мальчик сильнее прильнул к охотнику. Старик подошел ближе к ним и положил сморщенную ладонь на плечо охотника.

— Не торопись, сынок, позволь мне с ней поговорить. Да отпусти ее.

Охотник дернул плечом, сбрасывая старческую длань.

— Хорошо, говори. Но я не оставлю ее в живых — она расскажет о нас, а мне не нужны лишние проблемы в лице повстанцев.

Подхватив ребенка на руки, он направился к выходу из пещеры. Старик лишь неодобрительно покачал головой. Присев возле меня, он заправил мне за ухо сбившуюся прядь волос.

— Здравствуй, дитя земное, — мягко произнес он. — Скорее всего, ты не помнишь меня, но я тот священник, который встречал Владыку, когда он вернулся с переговоров, и прилетел с тобой и Воительницей.

Точно! Вот теперь я вспомнила этого старика.

— Не злись на Рагдана, деточка. Он не со зла. Мальчик многое пережил за свою недолгую жизнь — смерть родителей, крах империи… Но обо всем по порядку…

***

Охотник

Он хорошо помнил тот злосчастный день. Хоть и прошло около трехсот лет, но у него до сих пор перед глазами стот картины прошлого.

Он сидел в личном кабинете отца и играл с редким наврийским псом — подарок дяди. Щенок весело прыгал вокруг него, пытаясь лизнуть всеми тремя языками лицо. Отец же сидел за своим столом и читал отчеты, иногда поглядывая на сынаи тихо посмеиваясь. Великий Харван правил этим миром довольно давно. Его светлые длинные волосы были собраны в высокий конский хвост. Величественнные рога укрошали пара золотых браслетов. Всегда хмурое выражение лица оставило морщины на широком лбу. По-волчьи ясные глаза бегали по строчкам отчетов. Взгляд на сына и отец расплывался в доброй улыбке, которую дарил лишь сыне и его погибшей матери. Мика… Он скучал по ней. Смотря на сына он вспоминал ее. Они были, похожи, как две капли воды: белоснежные волосы едва доставали до плечь, аккуратный носик. Это сходство портили лишь серые глаза отца и его волевой подбородок. Также от матери Рагдану передалось редкое заболевание — он часто падал в обморок, слабость в теле заставляло его проводиь большую часть времени сидя или лежа. Поэтому Рагдан не появлялся на раутах или праздниках. Народ видел его лишь после рождения. Маленького слабого, едва дышащего. Харван забывал обо всех делах, когда видел улыбку сына. Улыбку Мики…

Тихий стук в дверь и в кабинет вошла миловидная женщина с водопадом огненных волос, с округлившимся животиком. Рагдан побежал к мачехе, нежно обняв ту за талию, погладив живот. Скрип стула и к ним подошел отец. Он отстранил Рагдана от Элаизы. Сватив мачеху за руку, Великий вывел ее из кабинета, захлопнув за собой дверь. Рагдан не любил, его отец кричал на мачеху, от его голоса дрожали стекла в соседних комнатах. В эти моменты он боялся его.

— Сколько раз я тебе говорил не приближаться к моему сыну?! Вообще держаться от него подальше. Думаешь, я не знаю, что твой жалкий род хочет убить его. Он имеет больше прав на престо, чем твой бастард!

Императрица была очень чувствительна. Поэтому каждый спор заканчивался ее слезами. Великого это очень сильно раздражало. Звонкая оплеуха зставила Элаизу прекратить лить слезы. Она прижала нежную ладошку к краснющей щеке.

— Молчи, женщина. Я уже давно подозреваю, что именно ты стоишь за смертью матери моего сына. Твоя рука перерезала ее горло. Моему отце надо было подкорень выкосить твой род. Всех!

— Харван, я не виновна в смерти матери Рагдана. Как и мой род. Расследование доказало, что это было самоубийство. Поверь мне, я не хочу навредить Рагдану. Он стал мне как сын. Прошу, позволь мне видеться с ним и дай шанс нашему малышу.

— Никогда! — прорычал отец.

На крики отца в холл вошел брат Императрицы, любящий дядюшка Веремир.

— Великий Харван, я не хотел подслушать ваш разговор, простите мне мою дерзость. Но как Вы знаете, Совет не примет Вашего сын Рагдана II, как будущего правителя. А среди высшей знати есть те, кто хочет его убить. И поэтому было принято решение свести Ваш правящий род с нашим, некогда правящим. Именно с помощью этого союза мы успокоили некоторых недовольных. А Рагдан и часа не продержится, как его тут же свергнут. Никто не примет бастарда от какой-то на голову больной коориянки. Мы даже не знаем точно ли мальчик Ваш сын…

Огненный столб впечатал его в стену. На сей раз стена выдержала гнев Великого. Рабочие сбились с ног, выстраивая заново сломанные стены. Поэтому они использовали более прочные камни, оправдавшие все ожидания. Дядя Веремир со стоном отлип от стены, похлопывая по всплохам огня на одежде.

— Говори зачем пришел или убирайс вон! — с угрозой в голосе произнес отец.

— Приехали наши дальние родственники и они просят у Вас аудиенции.

Отец, раздумывая, прошелся по комнате. Дел у него было по горло, да сына одного долго оставлять нельзя. Кивнув своим мыслям, он произнес:

— Отвести их в гостевой зал. Я скоро приму их.

Уверенными шагами Великий направился кабинет. Рагдан отпрянул от смотрового окошка, подползая к ковру, на котором недавно играл. В тот же миг отец вошел в кабинет. По грустному лицу сына он понял, что Рагдан опять подглядывал. Подхватив его на руки и подбросив пару раз в воздух, Великий понес сына в спальню.

Спальная комната встретила их полной тишиной, нарушаемой лишь потрескиванием дров в камине. Два хлопка маленькими ладошками и загорелись лампы под потолком. В комнату вошли две служанки. Они встали перед Великим на колени и после взмаха руки принялись готовить постель для Рагдана. Когда одна из служанок подошла, чтобы забрать Рагдана и уложить ребенка в постель, она была остановлена Великим. Тот жестом руки отправил служанок вон.

Уложив любимого сына в его постель, отец сел рядом на стул, поглаживая мозолистой рукой по белобрысой голове. Он невольно улыбнулся, когда почувствовал под рукой две шершавые шишки.

— Пап, — произнес Рагдан, — я не хочу спать, я хочу с тобой.

— Нельзя, Рагдан, здесь ты в безопасности.

— Но, папа, Элаиза любит меня…

— Ложь! — отец редко повышал голос на сына. — Если она еще раз подойдет к тебе, я выставлю охрану.

— Но, пап… — попытался возразить Рагдан.

— Никаких "но"! — отрезал отец. — Ты прекрасно знаешь, что тебя хотят убить ее прихвостни. Но ты продолжаешь общаться с ней. Тебе мамы было мало?!

Мама… Он почти её не помнил. Лишь её нежные руки и звонкий голос. Сидя возле мамы, лежащей в кровати, он смотрел на неё. Бледную, слабую, истощавшую. Её тихий голос попросил о чем-то, что Рагдан уже не помнит. А когда вернулся по материнской груди текла алая кровь. Крик малыша разнесся по пустым коридорам. Прибежала стража лишь разводила руками. Руки отца оторвали плачущего мальчика от мертвого тела. Траур даже не провели — никто не оплакивал смерть последней представительницы проклятого рода. Лишь отец пил без остановки три недели, что привело к сожжению четырех крупных Домов (имеется ввиду резиденции высокопоставленных родов). А расследование показало, что это было самоубийство.

Глаза Рагдана защипали горькие слезы обиды. Шмыгнув носом, он завернулся в одеяло и повернулся спиной к отцу. Тяжелый вздох и отец приглушил свет в спальне и удалился.

Несмотря на слабость в теле, Рагдан был любопытным ребёнком. Исследуя пыльные книжные полки затхлой библиотеки, он нашёл старые схемы замка, где были изображены потайные комнаты и коридоры. О своей находке он рассказал лишь Главнокомандующему Элитного отряда нииру Волдару Кхьери. Он был коориянцем чести. Маленький Рагдан всегда хотел быть, как он. Великий мастер клинка, гениальнейший военный всей истории Коории. За свою карьеру он не проиграл ни одного сражения. Но все же он предпочитал решать все дипломатичным путем. Если бы не традиции Коории ниира Волдара давно бы казнили. Рагдан очень любил эту историю и при каждой встрече с нииром Волдаром он просил рассказать ему эту историю. И каждый раз сердце Рагдана сжималось.

Когда ниир Воладар был еще молод он прогуливался по центральному рынку столицы и наткнулся на клетки полные рабов. Один из пленных стоял вне клетки и держал корзину с редкими фруктами. Поскольку рабов плохо кормили, то они все выглядили, как ходячие скелеты и сил у них почти не оставалось, даже стоять на ногах. Так что раб не удержал корзину и фрукты выкатились. Разгневанный торговец достал плеть и нанес жертве пару ударов. Толпа зевак, увидев интересное зрелище в обыденном дне, тут же все бросили дела и замерли в ожидании пролитой крови. Будучи по своей сути затычкой в каждой бочке, Воладар встал между рабом и его надзирателем, приняв удар на свою руку. Плеть оставила на конечности рваную кровоточащую рану, шрам от которой остался у него до сих пор, на память о последней бездумной глупости. Работорговец не ожидал подскочившего между ним и его жертвой юнца. И уж точно не ожидал удара в нос. Приятный для ушей хруст сломанной кости опьянил разум и Володар повалил толстяка на землю, избивая того до сломанных костяшек. Резкий удар сбросил его уже с бездыханного тела. Кувырок и Володар встал перед своим соперником. Им оказался наследный принц Харван. А толпа зрителей все наполнялась. Круг замкнулся, не оставив путь к отступлению. Бороться с наследником было себе дороже. У него были довольно мощные рога и в боях ему не было равных. Даже если и удастся его уложить, то тут же подбежит стража и арестует тебя. Но времени раздумывать было некогда — наследник бежал на него с кулаками. Удар достик скулы, заставив Володара пошатнутся. Он сжал кулак сильнее и ударил соперника в живот. Эта схватка могла длиться весь день, но подбежавшая стража разлепила их. Наследника затолкали в подъехавший гиробраер (карета отдаленном управлении). А Володара повалили на землю и избивали ногами до полусмерти, а после поволокли в тюрьму, где он провел две недели, пока Совет не вынес вердикт о его казни. Избитого, но не сломленного его волокли на главную площадь, где и должна состояться казнь. С гордо поднятой головой он поднимался на место своей гибели, с вызовом смотрел на толпу зрителей, на зажравшийся Совет. Бой барабанов, гул заинтересованной толпы и речь палача. Последний закинул петлю на шею Володара, стянув ее потуже. Барабаны ускорились и послышались свистки из толпы. В предвкушении Володар закрыл глаза. Скрип досок и палач положил ладонь на рычаг. Крик старого коориянца заставил Володара открыть глаза, палач отошел от рычага, а толпа замолчала. Трое неизвестных в плаще с капюшоном стояли посреди толпы, а тот, что в середине привлек внимание толпу зрителей. Он стянул капюшон с лица и все увидели лицо мьера Маренти. Он призвал всех к тишине и поприветствовал королевскую семью. Потом он говорил о традициях народа Коории и упомянул такую важную вещь, как танец оравэ. Это был боевой танец предков, когда великий вождь выбирал себе кивари, брата и советника. Если его соперник прошел испытнание боем, значит он достоин стоять рядом с вождем.

— Ты бы видел лицо своего отца, когда он услышал это — через смех рассказывал ниир Володар. — Глазищи во — и он изображал большие, как яблоки, глаза. — И рот открыл широко — широко, что птица могла залететь. После чего Харван получил подзатыльник от Императора, твоего деда. Ведь кивари выбирали среди приближенного круга, а я был внебрачным ребенком вечно пьяного чиновника и его служанки. Дааа, — протянул он, — скандал тогда был… Но меня все же помиловали. А Императору пришлось дать мне дом, образование, ну и свободу. Долго я обучался всяким наукам, но все же дослужился до ниира.

— Когда я вырасту, — тихо произносил Рагдан, засыпая, — то стану таким, как ты…

— Когда я вырасту, то стану таким, как ты — сказал Эльдар, обнимая брата.

Помотав головой, Рагдан отогнал от себя воспоминания тех дней.

***

— … Оставив в постели вместо себя подушки, малыш Рагдан шел по тайным коридорам, прямиком к гостевому залу, — рассказывал священник. — Там уже обсуждали светские вопросы Великий и его гости. Но выходить к ним было опасно для жизни Рагдана — род Огненных намеривался убить малыша. И отец строго-настрого запретил появляться ему при посторонних. Так что, он засел в за стеной и смотрел на все происходящее через щели. Напротив Великого сидели Корно, его племянник Орэн, его нянька и свита. Жестокий для своего возраста мальчишка. Он то и делал, что издевался над нянькой — резал ножом ее и так израненную кожу. Та еле терпела, пытаясь скрыть боль, сжимая подол юбки, а мальчишка только ухмылялся. Его дядя лишь улыбался, смотря на это, и машинально поглаживал племянника по голове, словно давая ему команду "фас". А Великий закрывал на это глаза. Лишь малыша Рагдана воротило.

— Прекрати называть меня "малышом"! — раздалось у дальней стены.

— Разговор шел спокойно, — священник не прервался, словно не заметил слов охотника. — Корно был расположен к этому разговору, а Великий излучал равнодушие, иногда проскальзывало и раздражение. Но все изменилось в один миг. В комнату вбежал ниир Володар Кхьери. Его лицо было испуганным, а тело тряслось от страха. Хриплым ото сна голосом он сказал, что Рагдана не было в его комнате. Великий встал со своего кресла и оторопел. В это же мгновение по городу прошла волна взрывов. Стены замка затряслись. Корно поднялся со своего места и мерзко улыбнулся, щелкнув пальцами. Свита активировала браслеты на руках и вместо прислуги уже стояли телохранители рода Огненных. Орэн проткнул кинжалом няньку. Бедняжка издала стон и упала замертво на пол. Корно снова погладил мальчишку по голове, встал перед ним на корточки и произнес ужасные слова так, чтобы Великий услышал: "Это твой шанс, малыш. Убей его сейчас и ты станешь правителем всей Коории." Мальчик улыбнулся своей хищной улыбкой и кинул нож прямо в сердце Великого…

— Хватит! — рявкнул охотник. — Ваше время закончилось!

— Рагдан… — попытался упрекнуть его священник.

— Я сказал "хватит"!

Перехватив кинжал поудобнее, он пошел ко мне. От страха я закрыла глаза и завизжала, что есть мочи и выставила руки вперед в защитом жесте. Веревка на руках ослабла, что заставило меня открыть глаза. Охотник присел передо мной на корточках и разрезал веревку на ногах. Поморщившись, он раздраженно произнес:

— Замолчи, женщина, а не то сам заткну. От твоего визга у меня в ушах заложило.

Молчу, молчу. Разобравшись с веревками, охотник кинул подальше нож.

— Свободна.

Продолжаю лежать, пребывая в шоке. Раздраженное бурчание и охотник продолжил:

— А я могу и передумать.

Больше повторять не пришлось. На ватных ногах стоять было тяжело, но жизнь была дороже. Когда дошла до выхода позади раздалось:

— Хоть оружие ей дай.

— Обойдется! Неподалеку есть лагерь охотников.

— Проводи ее.

— Дойти к ним может любой ребенок.

Ну и ладно. Не очень то и хотелось. За деревьями стоял густой столб дыма. Охотники видимо были в той стороне. "Давай, Настя, шевели ластами, а то солнце уже садится." Побрела я через лес, прямо, надеясь дойти до источника дыма.

Лес встретил меня зловещей тишиной, нарушаемая лишь воем волков… очень надеюсь, что это не будет какая-нибудь тварь пострашнее. Пробираясь через дебри, невольно ловила себя на мысли, что сочувствую тому мальчику, который лишился всего из-за алчности жадности других. Казалось что я нашла родственную душу. Но только прямо у него на глазах убили последнего родного человека. Как так получилось, что никто не защитил своего правителя. Где были стражники? Почему ниир Володар дал так просто дал убить своего друга?

Хруст ветки за спиной заставил от испуга подскочить на месте. Сердце ёкнуло и забилось в ускоренном темпе. За спиной темный лес, а на этом фоне девять пар красных глаз. Металась между мыслями бежать или остаться на месте. Из-за деревьев выглянула зубостая пасть, с помощью которой мня можно легко перекусить пополам, причем одна часть была бы вся в пасти. Апосле показалась и вся морда. Лучше бы это были волки. Медленно переставляя трехпалые лапы, монстр аышел из тени деревьев. Его чешуйчатое тело украшали свежие и старые раны, от холки по всему позвоночнику шел гребень, заканчивающийся на шипастом хвосте. Монстр, с размером лошадь, открыл пасть, с которой потекли слюни, и издал громогласный рык. Поддавшись первобытному инстинкту, я сиганула прочь. Из леса выпрыгнули еще двое чудовищ.

С детства я научилась быстро бегать. Одним из развлечением в детдоме была игра "Кто сможет сбежать из Ада". Но все равно всех рано или поздно ловили и возвращали обратно. К сожалению мои ноги все еще были слабы, так что чудовища нагнали меня в несколько прыжков. Ударив плашмя когтистой лапой, вожак повалил меня наземь. Шипастая морда приблизилась к моему лицу. С громким ревом монстр открыл пасть, намериваясь съесть меня.

***

Охотник

Священник смотрел на него недовольным взглядом с примесью злости. Поборов в себе раздражение, он посмотрел на старика, спавшего ему жизнь, хоть и большой ценой.

… Когда нож плавно вошел в тело отца, Рагдан не смог сдержать крика, на который убицы повернулись в сторону стены, за которой сидел Рагдан. Приказав своим телохранителям разрушить стену, Корно пнул тело Великого. Подручные заложили стену взрывчаткой. Рагдан понял, что ему нужно бежать. Кое-как поднявшись с колен, он, спотыкаясь, побежал обратно в свою комнату. Рагдан успел добежать до спальни, когда взрыв снес всю стену и в коридор вбежали слуги убийц. Закрыв за собой потайную дверь, Рагдан хотел заложить ее чем-то тяжелым, чтобы заблокировать проход для преследователей, Но целй мебели не оказалось. В его спальне творился полный беспорядок: перевернутые стулья и стол, разбросанные по всей комнате книги и осколки зеркала и разбитых ваз, а подушки, которые он подложил вместо себя, скорее были похожи на сито с большими дырками, а пух валялся по всей кровати.

— Попался! — кто-то схватил его за шиворот и поднял вверх.

Тугой воротник впился в шею, лишая доступа к кислороду. Рагдан хрипел и бил руками в пустоту. Его мучитель лишь громко заржал. Пытаясь ослабить хватку, мальчик оцарапал руку, держащую его. Мужчина зашипел и бросил ребенка на пол.

— Ты, дрянной мальчишка, — сказал он, потирая разодранную руку, — еще раз выкинешь, что-то подобное и я тебя доставлю господину Корну по кусочкам, — и потянул руку к Рагдану.

Мальчик закричал и в страхе закрыл глаза. Телохранитель схватил его за руку и поволок к своему хозяину. Рагдан всяческие старался выбраться из стальной хватки мучителя, упирался ногами и звал на помощь. Когда мужчине надоело все это, он ударил ребенка по лицу. На пару минут Рагдан потерял сознание. Когда же он пришел в себя, он висел уже на плече мужчины. Тот быстро шагал по длинному коридору, насвистывая веселую песенку. Рагдан понял, что бессмысленно звать на помощь и горькие слезы потекли по припухшей щеке. Быстрый перестук каблучков по мраморной плитке и из-за угла выбегает Элаиза наперевес с вазой. Подбежав к телохранителю Корно, она ударила того вазой по темечку. Мужчина остановился и медленно повернулся к мачехе. Поняв, что её удар не оглушил врага, Элаиза отступала. С хищным оскалом мужчина двинулся к ней, сбросив Рагдана с плеча.

— Беги, Рагдан! — закричала Элаиза и побежала в другой конец коридора.

Но реакция у врага была отменная, так что не успела его очередная жертва далеко убежать, как он догнал её и схватил за волосы, дернув на себя. Женщина зашипела от боли, вцепившись ногтями в руку врага. Развернув её лицом к себе, слуга Корно хотел влепить ей пощёчину, но на его руку набросился Рагдан. Отвлекшись на нахального мальчишку, он не заметил, как Императрица достала из складок платья небольшой складной нож. Она без колебания прошла этим ножом по горлу, перерезая сонную артерию. До конца не поняв, что произошло, слуга Корно приложил ладонь к шее, а когда увидел на пальцах кровь, то попытался зажать рану, но было уже поздно. Уже мгновение и он мертвый лежит на запачканном кровью полу. Элаиза выбросила нож подальше и, взяв Рагдана за руку, хотела повести в укромное место, но мальчик не сдвинулся с места. Увидев его она ужаснулась. С каждой секундой его лицо становилось на тон бледнее, из глаз текли кровавые слёзы, по коже бежали крупные капли пота, а тело содрагалось крупной дрожью. Мальчик вот-вот упадёт в обморок. Большими пальцами она вытерла слёзы и пыталась дозваться до сознания мальчика. Но он стоял на месте, как каменное изваяние. Императрица не выдержала и заплакала, прижав голову ребёнка к своей груди.

Он никогда не видел столько крови. Темно-красная жидкость текла по полу, касаясь носа сапог. Он еле слышал голос мачехи, зовущей его куда-то. Сердце билось под горлом, намереваясь прыгнуть в голову. Ноги то и дело подкашивались, а из глаз потекли слезы. Кровавые слезы были очень нехорошим признаком — у Рагдана начался приступ. Из горла вырвался резкий кашель, свет в глазах постепенно мерк, все тело забилось в конвульсиях. Если не принять лекарство он может погибнуть. Белая пена потекла из уголков рта. И он упал на руки мачехи.

Элаиза еле успела подхватить холодное тело ее любимого пасынка. Увидев пену у его рта, она закричала во все горло. Мысли быстро проносились в голове, она никак не могла сфокусироваться на одной. Элаиза впервые видела Рагдана в подобном состоянии и не знала, что ей делать. А за стеной уже слышны чьи-то голоса и звуки выстрелов. Взрыв снес стену и в коридор вошла крепко сложенная фигура. Она долго смотрела на Императрицу с умирающи мальчиком пока на нее не набросился противник с эмблемой рода Огненных. Тот замахнулся с ножом в руке и вонзил его в ногу неизвестного. Фигура издала крик боли. Второй нож вошел в правый бок, задев печень. Вытащив нож с ноги, фигура вонзила его в сердце противника, а другой нож в горло. Не мешкая больше, фигура побежала к Императрице. Когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки, сквозь слезы Элаиза разглядела взволнованное лицо ниира Воладара. Она испугалась и оттолкнула предателя от мальчика, когда тот протянул к нему руки.

— Не трожь его, предатель! — закричала Элаиза. — Иначе я расцарапаю твою самодовольную рожу так, что мать родная не узнает!

— Молчи, женщина, — огрызнулся Воладар. — Я хочу помочь.

— Так же как помог Харвану? — сквозь слезы спросила Императрица.

— У меня не было выбора! Они бы убили мою жену и дочь!

— Дурак! — закричала она. — Я знаю Корно, он никогда не выполняет обещания в отношении своих врагов. Твоя семья мертва!

Хмурое выражение лица Воладара сменилось сначала тревогой, затем полным ужасом. Его ноги не выдержали, и он упал на колени, закрыв лицо руками. Судорожное рыдание вырвалось из его горла. Миг и разъяренный рык заполнил коридор. Крепко сжатые кулаки бились о пол, кроша плитку на мелкие камни.

Хрип Рагдана и разум Воладара протрезвел. Не обращая внимание на протест Императрицы, он выхватил ребенка из ее рук и помчался подальше от гущи сражения, туда где ему смогут помочь. Элаиза вытерла слезы и побежала за нииром Воладаром.

— Куда ты его несешь? — кричала она ему в спину.

— В храм, — коротко ответил тот.

Смех за спиной и три пули просвистели над ухом. Воладар обернулся и увидел трех солдат Корно. Они смотрели на них с гадкой ухмылкой на лицах.

— Сдавайтесь, — произнес тот, что посередине. — И мы гарантируем, что не тронем вас.

— Но разве что только Императрицу, — крайний слева плотоядно облизнулся.

Третий убрал пистолет в кобуру. Не было сомнений, что стрелял именно он.

Элаиза спряталась за спину Воладара, чем вызвала смех наглой троицы. А Воладар понимал, что с такими ранами он не сможет долго протянуть. Незаметно для противников по браслету он вызвал свой мини отряд, называемый элитным. Он передал Рагдана в руки Элаизы. Это на вид она была хрупкой, на самом деле могла потягаться с мужчинами. Хромая на правую ногу, Воладар вытащил из ножен рапиру. Смех противников и те двинулись на него, окружая раненого. Они долго ходили вокруг, словно стервятники парят над жертвой, пока один из них не напал. Воладар успел отразить этот удар, но, отвлекшись на этот, он пропустил удар в спину. Острое лезвие прошлось по его хребту, заставив упасть на колено. Удар с ноги в раненный бок и Воладар полностью падает. Императрица в ужасе прижимала тело ребенка к себе.

Писк на браслете сообщил, что отряд Воладара пришел на помощь к своему командиру. По щелчку ниира отряд хорошо вооруженных коориянцев снял режим невидимости и напал на противников. Элаиза не успела глазом моргнуть, как мертвая троица уже лежала на полу.

Он никогда не видел столько крови. Темно-красная жидкость текла по полу, касаясь носа сапог. Он еле слышал голос мачехи, зовущей его куда-то. Сердце билось под горлом, намереваясь прыгнуть в голову. Ноги то и дело подкашивались, а из глаз потекли слезы. Кровавые слезы были очень нехорошим признаком — у Рагдана начался приступ. Из горла вырвался резкий кашель, свет в глазах постепенно мерк, все тело забилось в конвульсиях. Если не принять лекарство он может погибнуть. Белая пена потекла из уголков рта. И он упал на руки мачехи.

Элаиза еле успела подхватить холодное тело ее любимого пасынка. Увидев пену у его рта, она закричала во все горло. Мысли быстро проносились в голове, она никак не могла сфокусироваться на одной. Элаиза впервые видела Рагдана в подобном состоянии и не знала, что ей делать. А за стеной уже слышны чьи-то голоса и звуки выстрелов. Взрыв снес стену и в коридор вошла крепко сложенная фигура. Она долго смотрела на Императрицу с умирающи мальчиком пока на нее не набросился противник с эмблемой рода Огненных. Тот замахнулся с ножом в руке и вонзил его в ногу неизвестного. Фигура издала крик боли. Второй нож вошел в правый бок, задев печень. Вытащив нож с ноги, фигура вонзила его в сердце противника, а другой нож в горло. Не мешкая больше, фигура побежала к Императрице. Когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки, сквозь слезы Элаиза разглядела взволнованное лицо ниира Воладара. Она испугалась и оттолкнула предателя от мальчика, когда тот протянул к нему руки.

— Не трожь его, предатель! — закричала Элаиза. — Иначе я расцарапаю твою самодовольную рожу так, что мать родная не узнает!

— Молчи, женщина, — огрызнулся Воладар. — Я хочу помочь.

— Так же как помог Харвану? — сквозь слезы спросила Императрица.

— У меня не было выбора! Они бы убили мою жену и дочь!

— Дурак! — закричала она. — Я знаю Корно, он никогда не выполняет обещания в отношении своих врагов. Твоя семья мертва!

Хмурое выражение лица Воладара сменилось сначала тревогой, затем полным ужасом. Его ноги не выдержали, и он упал на колени, закрыв лицо руками. Судорожное рыдание вырвалось из его горла. Миг и разъяренный рык заполнил коридор. Крепко сжатые кулаки бились о пол, кроша плитку на мелкие камни.

Хрип Рагдана и разум Воладара протрезвел. Не обращая внимание на протест Императрицы, он выхватил ребенка из ее рук и помчался подальше от гущи сражения, туда где ему смогут помочь. Элаиза вытерла слезы и побежала за нииром Воладаром.

— Куда ты его несешь? — кричала она ему в спину.

— В храм, — коротко ответил тот.

Смех за спиной и три пули просвистели над ухом. Воладар обернулся и увидел трех солдат Корно. Они смотрели на них с гадкой ухмылкой на лицах.

— Сдавайтесь, — произнес тот, что посередине. — И мы гарантируем, что не тронем вас.

— Но разве что только Императрицу, — крайний слева плотоядно облизнулся.

Третий убрал пистолет в кобуру. Не было сомнений, что стрелял именно он.

Элаиза спряталась за спину Воладара, чем вызвала смех наглой троицы. А Воладар понимал, что с такими ранами он не сможет долго протянуть. Незаметно для противников по браслету он вызвал свой мини отряд, называемый элитным. Из сотни добровольцев ниир сам выбирал тех коориянцев, чьи результаты экзаменов устраивали его. Все происходило в строжайшем секрете — тех, кто пришел вступить в отряд, заставляли одевать бесформенные плащи с капюшоном, маску и ботинки на высокой платформе. А дальше они шли по едва освещенным коридорам к месту экзамена. Тет а тет с нииром Воладаром. Сам экзамен он считал фарсом — просто набор физических и, в большей степени, умственных тестов. Новобранцы могли даже не набирать всех ста баллов, но если они правильно ответили самые важные для Воладара вопросы, то он лично приглашал в свой кабинет и знакомился со своим новоиспеченным подчинненым. Даже после принесения клятвы лиц членов элитного отряда никто не видел.

Воладар передал Рагдана в руки Элаизы. Это на вид она была хрупкой, на самом деле могла потягаться с мужчинами. Она бы хотела помочь нииру, но понимала, что если бросит ребенка одного, то он погибнет. Но и бежать без защитника было нельзя — враги могли находится за каждым углом.

Хромая на правую ногу, Воладар вытащил из ножен рапиру. Смех противников и те двинулись на него, окружая раненого. Они долго ходили вокруг, словно стервятники, парящие над жертвой, пока один из них не напал. Воладар успел отразить этот удар, но, отвлекшись, он пропустил удар в спину. Острое лезвие прошлось по его хребту, заставив упасть на колено. Удар с ноги в раненный бок и Воладар полностью падает. Императрица в ужасе прижимала тело ребенка к себе.

Писк на браслете сообщил, что отряд Воладара пришел на помощь к своему командиру. По щелчку ниира отряд хорошо вооруженных коориянцев снял режим невидимости и напал на противников. Элаиза не успела глазом моргнуть, как мертвая троица уже лежала на полу. Двое из отряда помогли поднятся своему нииру, попутно осматривая его раны. Солдат с повязкой медика вколол нииру Воладару обезболивающее.

По приказу командующего отрядом солдаты без промедления встали в строй. Несмотря на то, что противники были ликвидированы "кровавым" способом, на мундирах членов седьмого элитного отряда не было ни капли крови. Седьмой отряд считался самым молоды, но "дети", как называл их про себя Воладар, быстро учились и выполняли все его приказы с особым рвением.

— Разрешите обратиться, ниир, — командующий отрядом сделал шаг из строя, обращаясь к своему главнокомандующему.

Тот поднял на него усталые глаза и просто кивнул, сил не было даже на короткий разговор.

— А это правда, что вы… — он не договорил, но Воладар все понял.

— Да, — был его короткий ответ.

— Но как же так, — тихо произнесла единственная коориянка из отряда, но ее все равно услышали.

— Я не мог ничего сделать, — сокрушенно ответил Воладар, понуро опуская голову. — Я позвал вас сюда не только ради помощи мне. Вы отведете Императрицу и Рагдана в святилище. Но сначала…

Он достал свой меч из ноже и протянул командующему.

— Отруби мне голову.

Глава 8. Друг или враг (2)

— Отруби мне голову.

Парень в ужасе отступил. К сожалению ниир не мог видеть ту палитру страха, что побежала по лицу юноши​. Тот замотал головой и выставил руки вперёд. Он понимал, какая сейчас лежит на нем ответственность. Но его терзали противоречивые чувства — казнить предателя, последовав требованию кодекса, или оставить жизнь тому, кого он называл отцом. Для сироты это был трудный выбор. Но его решила Императрица:

— Потом будете решать свои вопросы! Если вы и дальше будете тянуть время — Рагдан умрёт.

​​​​​Это и трезвило Воладара. Поднявшись с колен и вернув меч в ножны, он отдал приказ двум солдатам отправиться вперёд — на разведку, остальным же приказал окружить Императрицу и двигаться вперёд. Командующий отрядом подошёл к своему нииру и предложил тому свою помощь. Ниир попытался отказать, но парень сам взял его руку и перекинул её через свою шею. Воладар в знак благодарности лишь кивнул головой.

​​​​​​Не прошло и минуты, как двое вернулись с разведки и сообщили, что нашли кротчайший путь до Собора Святых, где и должны были помочь Рагдану. Воладар махнул рукой и они, чуть ли ни бегом, пустились по коридорам.

Когда до выхода оставалось всего пара шагов, решетки на окнах и дверях с грохотом опустились, отрезая им путь к побегу. Со всех углов на них были направлены дуло орудий, а за спиной веселый издевательский смех и некая пародия на аплодисменты. За их спинами стояли виновники всех этих бед — Корно и его племянник, жилет которого был запачкан кровью. Корно наигранно поклонился Императрице и на его лице появилась самодовольная ухмылка. Два хлопка в ладоши звуки выстрелов заполнили коридор. Половина членов элитного отряда замертво упали на каменный пол. Элаиза не сдержала истошного крика, а Корно громко рассмеялся. Щелчек пальцами — в живых остались только Императрица, парень, несший Рагдана, и Воладар, упавший на пол вместе с командующим. Крика не было — были слезы. Мах руки и окружившие их солдаты отступили, оставив наедине с предателями.

Неторопливым шагом Корно, одной рукой приобнимая племянника за плечи, другой — играя ножом, приближался к перепуганной Императрице. Его взгляд медленно блуждал по ее дрожащему телу. Он остановился напротив Императрицы на расстоянии вытянутой руки — в его мощную шею уперлось остреё меча. Воладар вскинул свой меч, пытаясь защитить Элаизу. Но Корно лишь усмехнулся и взял двумя пальцами лезвие и отвел от своей шеи. Удар ногой и Воладар снова падает на пол, но поднятся уже не сможет — на него сел Орэн, приставив кинжал к уже его шее.

После долгого молчания Корно произнес:

— У тебя два варианта, Элаиза, — ее имя он словно выплюнул, — либо ты отдаешь мне это отродье, — кивок на Рагдана, — либо я вырезаю половину города, в том числе и всю твою семью.

— Не надо, — взмолила Императрица.

По ее бледным щекам прокатились горькие слезы. От бессилия она закрыла лицо дрожащими ладонями. Она любила своих родных: обезумевших от власти родителей, жестоких братьев и сестер. Но Рагдан был для нее лучиком счастья в жестоком мире, хоть и был не родным. Она всегда мечтала о том, что он и ее малыш будут весело играть вместе, а не вот это всё.

Сейчас стоя возле убийцы ее мужа, Элаиза молилась всем Богам лишь бы кто-нибудь пришел на помощь. Возможно, Боги услышали в ее сбивчивом шепоте просьбу о помощи, может, это была чистая случайность, но потолок над головами предателями покрылся трещинами и тут же отвалился. Каменные глыбы упали между испуганной Элаизой и пришедшим в ярость Корно. Тот попытался схватить Императрицу, но переключил свое вимание на крик племянника. Отвлекшись на падающие камни, Орэн ослабил бдительность, что не укрылось от Воладара. Ниир сумел извернуться и скинул с себя мальчика. От боли сжав зубы до скрипа, он стремительно поднялся и, подняв свой меч, отрубил Корно кисть. Крик боли предятеля потонул в грохоте падающих обломков, упавших на пол хрупкой баррикадой.

Когда пыль осела, Императрица до красноты терла слезящиеся глаза пока сухонькая ручка не остановила ее. Мьен Маренти стоял перед ней и улыбался ей своей спокойной улыбкой. Его лицо помрачнело когда он заглянул ей за спину. Элаиза обернулась и крик застрял у нее в горле — под обломками потолка корчился от боли ниир Воладар. Императрица упала перед ним на колени, в ужасе смотря на текущую из-под камней кровь. Священник присел с ней рядом, положив ладонь на ее плечо. Осторожно поддавшись вперед, он тихо прошептал ей у самого уха:

— Пойдем, дитя. Мы ничем не сможем ему помочь.

Но Императрица в протесте замотала головой, не желая все вот так оставлять. А по ту сторону "баррикады" приходил в бешенство Корно: он сыпал проклятиями, бил кулаками камни.

Хрупкий на вид священник поднял упирающуюся Императрицу, но слова умирающего ниира и она перестала сопротивляться:

— Бегите, Ваше Величество. Я все равно умру. Если не здесь, то на плахе. А Вам нужно родить сильного наследника, чтобы он спас наши земли, — и уже громче. — Беги!

Глава 8. Друг или враг (3)

И они сорвались на бег. Стремительный забег по пустым улицам разрушенного города закончился в центральном Храме Первородных. Послушники шустро закрыли дверные створки, отрезая преследователям путь. Сестры милосердия, завидев умирающего ребенка, и, причитая, бросились к хромающему верзиле, держащего Рагдана. Они махали платками возле его осунувшегося лица. Лишь после четкого приказа мьена Маренти женщины удосужились забрать ребенка и отнести его в целительскую комнату.

Императрица, облокотившись о стену, медленно сползла на пол, закрыв распухшие глаза ладонями. Рядом засуетились послушники, предлагая то воды, то махая широкими полами ряс. Но Элаиза лишь отмахивалась от них. Она хотела умереть там, рядом с мужем. И еще она четко понимала — умрет Рагдан — умрет и она. Не сможет выдержать потерю последнего дорогого ей коориянца. Обрушившиеся на хрупкие плечи Императрицы проблемы окончательно сломали ее, и она легла на холодный пол, поджав ноги к груди и приобнимая живот. Слуги просили и умоляли ее лечь на приготовленную кровать, но она их не слышала. Не хотела слышать. Хотела лишь наконец побыть одной. Умереть в конце концов. Но нужно было жить рад своего малыша, на которого возложил большие надежды не только ниир Воладар, но в глубине души каждого жителя столицы поселился лучик надежды на освобождение.

Элаиза так и осталась лежать на полу до прихода мьена Маренти. Она успела собраться с мыслями и уже была готова начать нелегкий разговор. Миг и ее осанка стала прямее, взгляд увереннее, а глаза полны решимости. Но она несколько стушевалась, когда заглянула в пустые глаза священника. Она осторожно спросила его:

— Что с Рагданом? Он жив?

Мьен Маренти молчал ровно минуту, преодолевая какие-то внутренние препятствия, но все же произнес:

— Нам удалось его спасти, но… — и снова продолжительное молчание.

Императрица не выдержала этой затянувшейся паузы и сорвалась на крик:

— Не молчите! Скажите, что случилось! Иначе клянусь перед Первородными я выбью из вас ответ.

— Лекарям пришлось ампутировать его рожки, — через силу произнес священник.

— Что? — хрипло переспросила Элаиза, не веря в услышанное.

Но мьен повторил то, что так не желала услышать любая мать. Ведь рога были не просто часть анатомического строения черепа, но и символом величия для коориянца, особенно для мужчины, по величине рогов определяли силу мужчины, любые споры решались посредством них, а конкретно схваткой на этих рогах. Если по какой причине этих рогов нет, то автоматически становятся изгоями.

— Зачем?! — полный боли крик утонул в стенах храма, заставляя дрожать стекла, грозящиеся упасть на головы спрятавшимся от наемников Корно.

***

Выстрел… И здоровенная туша падает на меня, выбивая весь воздух из легких. И тут же раздались еще пара выстрелов. Один убил еще одного монстра, другой лишь ранил зверюгу в предплечье. Мужской голос, раздавшийся из ближайших кустов, неприлично выругался, да так, что все мое лицо покраснело. Раненный монстр взвыл и кинулся в ту сторону, откуда доносилась ругань. Обладатель мужского голоса возмутился сильнее, когда встретился с кровожадной мордой чудовища. А что было дальше я могла слышать лишь краем уха, пытаясь спихнуть с себя многотонную тушу. Но как бы я ни старалась, мертвую плоть с себя не спихнула. А бой в кустах закончился воем чудовища. Наступившая тишина невольно заставила насторожиться. Лишь сердце, как бешенное колотилось, грозясь выпрыгнуть из груди. Хруст веток лишь усиливал нарастающую панику.

— Попалась! — кроны деревьев перекрыла голова Охотника, резко выглянувшего из темноты, заставив невольно вскрикнуть. Но тут же мой рот закрыла его кровоточащая ладонь. — Тише ты, остальная стая услышит.

И словно не напрягаясь, он спихнул тушу с моего распластанного тела. А потом не говоря ни слова подхватил на руки и понес известном ему одному направлении.

Спустя час легкого бега по лесу Охотник все же произнес:

— Проблемы тянутся к тебе, как к магниту. А умереть нормально никак не можешь.

Обидно было до слез. Поэтому я молча отвернулась, разглядывая темнеющий пейзаж леса. Я же не виновата, что мою родную планету уничтожили, меня продали в рабство, чуть ли не домогались, я сорвалась с обрыва — если бы не Нокт, то была бы живописной лужицей на скалах; меня подстрелили — чудом осталась жива; пытались отравить — жива; тонула — до сих пор дышу; даже съесть пытались — и ничего. Предательские слезы все же покатились по щекам от всех накотившихся событий. Невольно хлюпнула носом, что не укрылось от Охотника:

— Э, ты чего? Я же пошутил! — встал в ступор Охотник.

— Ничего, — шмыгая носом, прошептала я.

— Угу, — пробурчал тот. — Все таки, странный вы, земляне, народ: плачете не из за чего, уничтожаете то, что вам дорого, жадны до денег и власти, да и помереть норально не можете.

Я рассержено стукнула кулаком в его грудь. Охотник лишь пожал плечами и улыбнулся уголками губ.

Когда окончательно стемнелои из-за крон деревьев были видны редкие звезды, мы в полном молчании добрались до пещеры, на наше счастье — пустующей. Меня аккуратно уложили на заранее постеленную листву — Охотник рысью выбежал из пещеры и, не успела я моргнуть глазом, он уже расстилил подобие лежанки. Еще миг и он разжигает небольшой костер. Пошарив в своих кармнах, мой негаданный спаситель достал небольшой технологический куб и бросил его у входа в пещеру. Куб пару раз пикнули развернулся непроницаемой стеной. Теперь пещера освещалась лишь костром.

Наскоро проверив целостность моих костей, уделяя больше внимания ногам, Охотник вынес вердикт о невредимости моего скелета.

Глава 8. Друг или враг (4)

Несмотря на горящий неподалеку костер, я все равно продрогла до костей. Вскоре стук моих зубов перекрыл потрескивание дров в костре. Охотнк, который все это время забился в себя, раздраженно зыркнул на меня из-под ресниц. Когда стук стал еще громче, он рывком поднялся со своего темного угла и накинул мне на голову свой плащ. А я снова невольно засмотрелась на его оголенную спину. Точнее на шрамы. И нет, я вовсе не смотрю, как под кожей перекатываются его мышцы.

Медленно поднимаю взгляд по его спине от поясницы до лопаток. Поднимаю глаза выше и встречаюсь с удивленным взглядом Охотника. В панике отвожу глаза в сторону.

— Хочешь знать, кая я смог спастись от преследования и почему меня до сих пор не узнали?

Я молча кивнула, пораженная тем, что Охотник решил пойти на откровения. Он сел рядом со мной на подстилку, плотнее укрыв своим плащом. Он долго молчал, смотря на горящие в костре ветки. Я и не собиралась его торопить — отчетливо понимала, что ему нужно собраться с мыслями.

Наконец он рассказал, как его спасли от Владыки и его дяди:

— … Очнулся от громкого крика мачехи, а еще от невыносимой головной боли, которой никогда не было после припадков. Я лежал в больничной палате при храме Первородных. Вокруг меня суетились лекари и послушники, вынося тряпки и хирургические инструменты. Разъяренной фурией мачеха влетела в палату, так и застыла на месте, с полными слез глазами смотря на меня. А я не понимал, что происходит — почему она плачет. Вслед за ней зашел мьен Маренти тоже не блеща радостью в глазах. Когда силой увели мачеху, только тогда мне рассказали причину ее слез — мне удалили только-только прорезавшиеся рожки.

Охотник сжал кисть в кулак, да так, что побелели костяшки. Я накрыла его кулак своими пальцами. Охотник, видимо, сам того не заметив, переплел наши пальцы.

— Но ни слез, ни истерики не было — со смертью отца я повзрослел. Единственное, что я испытывал — жажду мести. Ощутить ее вкус, почувствовать радость от принесенной победы. В ту же ночь я, мачеха и мой еще неродившийся брат покинули Коорию тайными путями. Остановились мы на заброшенной планете, где не растет ничего и воды толком не было, а остались лишь опасные хищники и приговоренные к смерти преступники. Все свое детство я пытался втереться в доверия самых ужасных преступников. И у меня это получилось. Один обучал меня искусству фехтования и тренировал мое физическое тело, другой рассказывал о ядах и способах их добычи, а также о противоядиях. Меня учили и скрытым убийствам, кражах, способах выживания, операции в полевых условиях и многому другому, что могло мне помочь совершить мою месть. Прошло чуть более трехсот лет. За это время родился мой брат Эльдар, мачеха погибла в тяжелых родах, ну а я, проходя одно испытание своего учителя, излечился от своей болезни — меня укусил Тхакарский паук, и кто бы подумал, что его яд простимулировал работу моих мышц, и в конечном итоге приступов у меня больше не было. В свои триста девять лет я впервые выполнил контракт на убийство, прославивший меня чуть ли на весь космос. А когда Огненные захватили последнюю планету, мне пришло сообщение от священника, мол у него есть план, как вернуть мне трон. Вернувшись на родную планету, первым делом отправился во дворец получать новый контракт на убийства, а именно на ликвидацию ваших генералов, тем самым получить уважения Владыки.

— Ты встречался с ним лично? — не удержалась я от вопроса.

— Да. У меня рук чесались пырнуть его ножом, но я четко понимал, что это ни к чему хорошему не приведет.

— Почему?

— Когда правитель восходит на престол, он проходи своеобразный ритуал. Пройдя его, правитель получает так называемую чешую Первородных, а ее ничем не пробьешь: ни сталью, ни огнем, ни пулей. Она окутывает тело хозяина вне зависимости от его желаний — только когда тому грозит опасность.

— А почему… — хотела спросить, но тут же осеклась.

— Почему моего отца так легко убили, — догадался Охотник. — Он не проходил тот ритуал — у него была непереносимость яда тахора — главного составляющего. Есть еще вопросы? — и внимательный взгляд серых глаз на меня.

— Угу. Как Владыка не узнал тебя?

— Прошло много лет. Я изменился — это раз. Во-вторых, мьен Маренти, чтобы защитить храм, отдал Корно мои рожки в знак того, что я сдох в мучениях. Так что они все думают, что мое тело до сих пор гниет в канаве.

Глава 8. Друг или враг (5)

Неожиданно моя рука была сжата словно в тисках, а яростно суженные глаза смотрели в мои перепуганные. Охотник резко дернул мою руку на себя. Миг и я уже лежу на спине, а Охотник нависает надо мной.

— Если расскажешь кому-то о моем существовании, — дальше он молча провел большим пальцем по горлу.

Я активно закивала головой. Надо мной сжалились и отустили. Охотник молча сидел на подстилке, словно сейчас ничего не произошло. Раздосадованная я подскочила со своего места, похлопывая по поясу в поисках ножа или чего-нибудь острого. Только под насмешливым взглядом Охотника я вспомнила, что оружия никакого у меня и нет. С дури схватила под ногами лежащий камень и кинула тому в голову. Неудивительно, что он увернулся, удивленно таращась на меня. Потом на его лице мелькали различные эмоции: от негодования до неистовой ярости. Казалось, миг и он достане из кобуры пистолет и сделает в моей голове живописную дыру. Но произошло все в точности наоборот — веселый смех огласил всю пещеру да так, что сталактиты под потолком заходили ходунами. Я была шокирована столь необычной реакцией. Весёлый смех перешел в неудиржимый. Смех больше подходящий психу. Охотник в истерике бил кулаками по земле.

— С тобой все хорошо? — спросила шепотом.

Но меня все равно услышали. Прекратив держаться за живот от смеха, Охотник пустым глазами посмотрел на меня. Долго смотрел, пока я не начала пятиться назад. А то вдруг что задумал.

— У тебя очень красивые глаза, — было мне ответом.

На этом дар речи покинул меня окончательно собрав с собой вещички.

— А. Ээээ. Ааа, — все, что удалось из себя выдавить.

Тихий смех и Охотник медленно подошел ко мне и, продолжая смеяться, одной рукой прижимал к своему мощному телу, другой гладил по спутавшимся волосам. Стальная хватка не давала ни оттолкнуть мужчину, ни отойти.

— Расскажи что-нибудь о себе, — на удивление его голос прозвучал мягко.

— А что рассказвать? — промямлила я. — Я обычная сирота с Земли, жизнь которой перевернулась с ног на голову после одного злополучного дня, когда ее похители инопланетяне. Родители погибли когда мне было двенадцать. Несчастный случай…

Рука, поглаживающая макушку, замерла, а обнимающая стиснула еще сильнее.

— Сочувтсвую.

Я недоверчиво покосилась на того, кто не испытывал жалости убивая свои цели. И сейчас он сочувствут своей жертве.

Неожиданная, резка боль взорвала виски. Полнй боли голос звал меня. Нана! Она цела. И сейчас пытается дозваться до меня. Но большое расстояние создает помехи в связи, доставляя невыносимую боль. Это если бы микрофон, установив колонки на полной громкости, уронили на пол. Прохладные пальцы массировали виски и боль постепенно уходила.

— Отсюда недалеко лагерь повстанцев, — сказал Охотник. — Я провожу тебя.

Сегодня день открытий? Или у меня крыша окончательно поехала? Или я все таки отошла в мир иной?

Потушив костер и забрав свой плащ, Охотник открыл проход пещеры. Холодный ветер ворвался в пещеру, принося с собой мелкие капли дождя. Только я собиралась выйти из пещеры, как в ближайшее высокое дерево шарахнула молния и от раскатов грома на миг заложило уши. И пошел ливень. Охотник, уже успевший выйти, стоял промокал под ливнем, утопая в грязи. Тяжелый вздох и Охотник вернулся обратно. Изображая статую, он долго стоял на одном месте пока под ним не образовалась лужица. Кивнув своим мыслям, Охотник снял с себя верхнюю часть одежды и принялся ее выжимать.

Мне стало стыдно, что я никого не предупредила о том, что улечу. Они вероятно думали, что я умерла после того взрыва, обнаружив эйлу без седока. И сейчас вместо того, чтобы спешить к друзьям, я сижу со своим несостояшимся убийцей, разговриваю о жизни. Неприятный озноб прошелся по коже, заставив поёжиться. Обняв дрожащими ладоними себя за плечи, я невольно всхлипнула.

— Не разводи сырость в пещере, мне еще тут спать, — хрипло сказал Охотник.

Под моим гневным взглядом Охотник лишь язвительно улыбался. Ведомый своими мыслями он достал из ножен один из ножей и бросил его мне в ноги. Картино снял пояс, бросил куда подальше. И бровями водит, разведя руки в стороны. Мол давай, я тут готовенький, безоружный. Возьми меня тепленьким. Гнев ударил в голову, рука сама потянулась к ножу, ноги сами подкосились и побежали к Охотнику. Стоило мне оказаться возле него, как я неожиданно оказалась на земле, а сверху опять нависает Охотник. Стало так обидно, до слез. Что я — обычный хрупкий человек, могу противопоставить высокоразвитому инопланетянину.

Предательские слёзы потекли по скулам. Стыдно. Опять разревелась перед посторонним. Моё лицо уткнули в широкую грудь и снисходительно произнесли:

— Ну ладно уж, поработаю разок подушкой для слез, — поймав мой немой вопрос, Охотник ответил. — Естественно за отдельную плату. Но о ней потом. Я и сам не решил, что с тебя взять. У сироты с Земли не найдётся денег.

И получил мой тычок кулаком в живот. Но он лишь грустно улыбнулся. А я дала волю слезам.

Глава 10. Предательство (1)

Утро выдалось пасмурным. Лишь редкие лучи солнца пробивались через серые облачные массы. Утренний туман медленно таял, как мороженное на жаре. Не смотря на ранее утро, мелкие грызуны уже роют норы. Мокрые птички, хохлясь, вили новые гнезда. Их старые жилища затопило минувшим ливнем.

Нехотя разлепила распухшие от вчерашних слез глаза. Тело онемело после долгого лежания в неудобной позе, и теперь после каждого движения неприятно покалывало во всем теле.

Небольшой лучик света проникал в пещеру, освещая её нутро. Оказалось, что проснулась я в полном одиночестве. Ни Охотника, ни его приборов. Может это было и к лучшему не пришлось бы извиняться перед ним за вчерашнее слезопролитие.

Совершив несколько небольших кругов вокруг недавно потухшего костра, от которого ещё подеимася дым, разминая затекшие мышцы и размышляя о дальнейших действиях. Неизвестно куда делся Охотник, как скоро он вернется, и вернется ли вообще. Ищут ли меня? Как долго я была без сознания?

Я бы посидела в сухой пещере, дожидаясь возможного возвращения Охотника, но природа звала в ближайшие кустики. Так что, шлепая босыми ногами по холодным лужицам, я побежала искать места уединения, где мне не встретится очередная зубастая тварь. Благо густой туман скрывал мою одинокую фигуру.

Бродила я долго. Как оказалось, наша пещера располагалась где-то у подножия горы, а рядом ни дерева, ни кустика. Нужное мне место я нашла в лесу.

С чувством глубокого облегчения я вышла из-за дерева, озираясь по сторонам, вглядываясь в тьму деревьев. А то вдруг там какая зубастая зверушка притаилась. Внезапно меня посетила тревожная мысль. Я заблудилась! Моё "Ау!" затерялась в шуме листвы.

Неприятный холодок прошелся по всему телу. Я же вроде шла по прямой, никуда не сворачивая. Но в памяти никак не отзывались картины минутного прошлого. И почему я отказалась от курсов по ориентированию в лесу? Сейчас лишь я испуганно озиралась по сторонам. Казалось, что в этой непроглядной тени деревьев на меня уже смотрят хищники, готовые к смертельному прыжку.

Громадная птица пролетела словно молния над головой, а я испугалась и побежала куда глаза глядели. Опять! Не отбежав даже и десяти метров как путь мне преградила эта птичка. А точнее не "птичка". Это был варгалл. Очень хорошо мне знакомы варгалл с белыми крыльями.

— Нокт! — закричала я и бросилась мужчине на шею.

Меня тут же сжали в крепких мужских объятиях. Нокт запустил пальца в мои спутанные волосы, сильнее прижимая к своей груди. Тихо шепча мое имя, он осыпал мою макушку поцелуями. Называл дурой безголовой, говорил о том, как переживал за меня, обещал, что самолично придушит меня.

— Чем ты думала, отправляясь, нрарг тебя пойми, куда?! — все не унимался Нокт. — Никому ни о чем не сообщив! Почему я тебя сейчас, как маленькую отчитываю?

А я, как дурочка, улыбалась всему: за меня переживали, меня нашли, даже тому, что меня сейчас отчитывают. Крепче обнимаю мужскую шею, продолжая улыбаться. Нокт понял, что его слова проходили мимо ушей. От тяжелого вздоха его грудная клетка высоко вздымалась.

— Я так рада видеть тебя, — прошептала я.

И, повинуясь какому-то внутреннему порыву, я его поцеловала. На долю секунды Нокт находился в состоянии шока. Но дальше это был ураган страсти. На мое легкое прикосновение Нокт ответил страстно и жадно, словно путнику в пустыни дали бутылку воды. Он словно выпивал всю меня. Его руки нежно прижимали меня к его горячему телу. Мы оторвались друг от друга, когда воздуха в легких уже не хватало.

— Нам пора возвращаться в лагерь, — выдохнул он мне в губы.

Меня легко, словно пушинку, подхватили на руки. Мощный взмах крыльев и мы срываемся с места в небо. Еще пара взмахов и мы уже парим над кронами высоких деревьев.

Глава 10. Предательство (2)

В соответствии со снежным сезоном года в этой части планеты, где располагался лагерь, был снег. И сейчас я утонула в сугробе, в прямом смысле этого слова. Как громко я не пыталась звать Нокта, он не прилетал. Ещё минута и пурга заметет мою светлую макушку, похороня меня в этом снегу.

Как оказалось, мы полетели совсем в другую сторону. Из-за начинающейся метели Нокт не смог разобрать дорогу до лагеря. А сейчас мы находились в полном снегу поле, где не спрятаться от непогоды. Проклиная все на свете, я стояла посреди этого снежного поля, кутаясь в выданным Ноктом меховым плащом. Сам же варгалл улетел в неизвестном направлении. По моим ощущениям его не было больше десяти минут. Я уже начала волноваться. Что с ним? Неужели он забыл дорогу назад? Или вспомнил, но забыл где меня оставил? От досады я взвыла. Стоило только порадоваться чудесному спасению, как очередная преграда появилась на горизонте.

Мое тело уже устало содрогаться от сильных порывов ледяного ветра, пальцы на ругах и ногах готовы отвалиться, а волосы давно представляли собой одну сплошную сосульку. Не согревал даже теплый плащ. Еще чуть-чуть и превращусь в героиню детских сказок — Снегурочку. От мороза я уже вся синяя, щеки неприятно кололо от холода, отросшая за этот долгий год коса отросла до поясницы. Не хватает только кокошника и развеселого дедушку в красном.

Моим спасением стала громадная фигура, закрывшая меня от холодной стихии. Нокт обнял мое содрогающееся от холода тела, закрывая нас своими мощными крыльями, попутно укрывая меня еще одним плащом.

— Прости, что так долго, — жаркий шепот у ушка. — По пути к тебе я заметил вражески шпионов, которые ошивались у нашего лагеря. Но мы с ними быстро разобрались.

Это конечно большой плюс, но:

— Я замерзла, — отбивая зубами быструю дробь, произнесла я. — Пожалуйста, полетели в лагерь.

Еще раз прошептав извинения, Нокт взял меня на руки и, взмахнув крыльями, рванул вверх.

***

Как только мы прибыли в лагерь, меня тут же отнесли в палатку главнокомандующего, где уже было тепло благодаря спертыми у рогатых на одной из вылазок обогревателями. Саму меня усадили как можно ближе к одному обогревателю, предварительно укутав с головы до ног всеми свободными одеялами. Мне в руки была любезно всунута чашка горячего чая, почти кипяток. Нокту показалось, что одеял на мне мало и он хотел укутать еще одним одеялом, но после небольшого словесного батла, он все же унес лишнее одеяло.

Когда добрая половина чая была выпита, Нокт вернулся с двумя контейнерами еды. Сложенные за спиной крылья ничуть не помешали ему устроиться рядом со мной. Мне на колени был воздружен один из контейнеров. Лишнее три одеяла медленно сползли с моих плеч.

— Настя, с твоим хрупким телом заболеть при местных температурах на раз два! — возмутился Нокт и попытался эти одеяла вернуть обратно. — Я уступил тебе в последнем одеяле, но заболеть я тебе не дам!

Это было мило с его стороны. В груди вспыхнуло щемящее чувство, а глаза заблестели от слез. Обо мне никто так не заботился с тех пор, как оказалась в детдоме.

Скрывая не прошенные слезы, я уткнула нос в широкую грудь Нокта.

— Настя? — спросила жертва моих слез, пребывая в легком шоке.

В ответ слезы.

***

Тем временем в замке.

Легкий пушистый снег оседал на ярко-огненные волосы Владыки. Его груднаяклетка резко вздымалась при любом вздохе, а при выдохе изо рта вылетал клуб пара. Несмотря на не по-зимнему холодную погоду, Владыка стоял посреди уличной бойцовской арены в одних штанах. Утопая по щиколотку в снегу, он стоял в расслабленной позе, убрав дзё за спину. Его оппонент валялся на заснеженной арене со сломанной поясницей и мычал от боли. Завершив этот бой за два удара, Владыка остался недоволен.

Ему нужны были тренировки, а его лучший друг улетел по приказу на другой конец планеты, ожидая возможность одной стычкой выкосить всех повстанцев. Все пешки уже давно расставлены, остались лишь ходы короля, ферзя и слона. Ну и не маловажный ход лишней пешки на этой шахматной доске. И многолетняя головная боль снимется одним выстрелом.

Ждать весны, как это было задумано раньше, смысла не имело. С помощью последней разработки Марэ, на которую, к слову, было выделено не мало денег, успешно прошедшее все тесты, операция пройдет за считанные секунды. Повстанцы не успеют моргнуть глазом, как все закончится. А зимняя пурга прогнозируемая гением техники только ускорит военную операцию. Лишь бы только "слон" и "пешка" все сделали по плану.

Та земная особь мужского пола подвернулась под руку так вовремя. А его знакомство со сбежавшей землянкой из гарема стало приятной неожиданностью.

Когда Владыка об этом узнал, план тут же сформировался в его голове. За успешно проведенную миссию ему обещали свободу, деньги и землю. Но, естественно, его ничего хорошего не ждет. Только лишь пуля в лоб. Владыка не собирался разоряться на рабе.

Оставались считанные часы до того, как солнце уплывет за горизонт и лагерь повстанцев охватит огонь. Владыке и самому хотелось там присутствовать. Он бы с радостью снес пару десятков голов. Но титул повелителя планеты возлагал на него целый ряд обязанностей (в основном скучных). Владыка хотел действовать, а не сидеть на попе ровно. Не для этого он днём и ночью тренировался, доводя своё мастерство до высокого уровня. Но требовалось его присутствие в столице — среди старых членов элитного отряда ходят слухи, которые, по словам шпионов Владыки, сильно подрывают их верность, даже среди обычных солдат. Они что-то против него замышляют. Но вот что? Пока Владыка в замке они ведут себя смирно. Стоит куда-то уйти — члены элитного отряда пропадают. По совету своего друга Владыка остался в замке и ведёт собственное расследование.

Стонущего от боли оппонента медики волокли по заснеженной земле до лазарета, оставляя за собой кровавый след. Владыка окинул напряжённым взглядом арену и зрительские трибуны. С последним ударом дзё количество желающих поучаствовать в спаринге с Владыкой резко поубавилось. Владыка сжал своё дзё покрепче. Чтобы размять своё тело после длительного простживания в кабинете, пары ударов будет мало. Придётся долбить тренировочные столбы.

​​​​​​Солнце уже было готово уплыть за горизонт, когда последние столб с треском разрушился от мощного удара дзё. Сам Владыка за это время ни капельки не устал. Для него это было единственной возможностью расслабиться и выпустить пар. Он был зол — во время тренировки к нему подошёл шпион и доложил, что они нашли гору Воительниц, но забраться на неё не предоставлялось возможности, только по воздуху. Было принято решение отправить воздушные корабли. Лишь одна мысль об этом заставляла закипать кровь, а кулаки сжимать от ярости. По-хорошему, использовать воздушную технику не желательно — в любой из машин могла находится бомба замедленного действия. Впав в неудержимую ярость, Владыка замахнулся дзё и ударил им о землю. Боевой шест, встретившись с землёй, с громким треском раскололся на двое.

Тихий восторженный свист прозвучал за спиной Владыки, заставив того резко развернуться. Позади него стоял гений техники Марэ. Худощавый парень кутался в комбинезон с функцией обогрева и улыбался своему повелителю во все тридцать два зуба и два клыка:

— Ваше дзё было сделано из коры дерева хассанша, — со смешинкой в голосе сказал Марэ, — я поражен с какой лёгкостью вы сломали эту палку!

Владыка сверлил своего выдающегося техника взглядом, ожидая доклада. Марэ не заставил своего повелителя ждать:

— Наши солдаты уже на своих позициях, ожидают сигнала нашего союзника.

Это порадовало Владыку. Широко улыбаясь, он приобнял своего техника, уводя того в увесилительную комнату. После тяжёлого дня им обоим надо было расслабиться.

​​​​​​

Предательство (3)

Я не хотела, чтобы Нокт видел мои слёзы, поэтому попросила его выйти. Он долго упирался, как баран, честное слово, но все же вышел, периодически заглядывая в палатку.

К счастью моя истерика длилась не долго. Уже час как слёзы высохли, но я продолжала кутаться в одеяла, обхватив колени руками.

Шелест крыльев прямо у входа в палатку и неизвестная личность попыталась войти в палатку. Попыталась потому, что ей тут же преградили путь двое охранников-варгаллов. Личность чо знакомым голосом в приказном тоне велела впустить в палатке, но охранники были непреклоны. Последовали угрозы, куда же без них.

Все прекратилось в одно мгновение. Ноут пересёк водопад угроз одним хлопком крыльев.

Усталым голосом он поинтересовался:

— Что здесь происходит?

И махом руки велел охранникам пойти по своим делам. Те низко поклонились и разлетелись в разные стороны. Странная личность совершила ещё одну попытку ворваться в палатку, но Нокт преградил ему путь своей широкой грудью. Они ещё долго смотрели друг на друга.

— Может мы поговорим в твоей палатке, брат? — звенящим от ярости голосом спросила личность. — Мне не нужны лишние уши.

— У меня нет секретов от своих людей, — невозмутимо ответил Нокт. — Либо говори здесь и сейчас, либо вали в свою нору.

Невняьное ругательство, после которого последовал резкий удар и брат Нокта, как оказалось, провалившись на землю, принимал ладонь к розбитому носу. От бушующей ярости могучая грудь Нокта ходила ходуном.

— Ещё хоть одно слово в её сторону… — Нокт рычал от закипающей злости.

— Ха! Так я оказался прав! — от чего-то в голосе брата Нокта послышались радостно-злые нотки. — Эта земная подстилка уже и в твоей постели!

Вот сейчас было обидно! До очередных слез. Охватило жгучее желание подняться и отбить все… репродуктивные органы. Были б только силы. Пара жёстких ударов ногой о живот и болезненные стоны приятно таскали слух.

— Я предупреждал тебя, Сонед! Я не потерплю…

— Тебе так неприятно слышать правду о ней? — Сонед, видимо, любил перебивать брата. — Ты же уже знаешь, что на Земле у неё был муж, иначе она бы его не спасла! Я не удивлюсь, если она не раз согревала Владыке постель в холодные ночи! Я уверен, что она не смогла бы выжить в одиночку в лесу Рогда — Владыка не пустил бы столь дорогую игрушку в опасный лес одну. Целый год не было ни одного нападения — а все из-за неё. Пока она находится тут, её скользкие пальчики набирают сообщение своему господину. А спит с тобой, чтобы отвести от себя подозрения. У этой шл…

Все закончилось одним ударом головой о лёд. Сонед обмяк на заснеженной земле. От ярости Нокт сжимал побелевшие кулаки. Шестое чувство подсказывало — он готов был убить брата. Резкое движение он выхватывает из пояса пистолет и навел дуло ружья в голосу бессознательному варгаллу. Но кто-то бросился ему в ноги, отгораживая дуло от цели. Через многослойные бинты на голове распознать кто это было невозможно. Но голос:

— Великий господин! — хриплый Мишкин голос разрушил царящую тишину. — Я видел, как вы принесли девушку, смутно похожую на мою возлюбленную.

Захотелось взвыть. Миша, вот зачем?! Теперь все в лагере будут думать, что братец Нокта оказался прав.

А сам Нокт стоял перед ним неподвижно. Михаил был уже готов чуть не целовать его ноги, лишь бы впустили ко мне. В глубине души я надеялась, что Нокт откажет. Но нет. Он лишь взмахнул мощными крыльями и был таков.

Не мешкая, мечта моих девичьих грёз ворвался в палатку, что бы тут же застыть на входе. Моё лицо сразу скисло, как только он вошёл. Я помнила, что летела в лагерь, чтобы допросить Михаила, но не при таких обстоятельствах.

С минуту он стоял там, пока гробовое молчание не нарушилось его:

— Настя, любимая! — закричал он радостно.

Миша, ковыляя, засеменил ко мне. В его положении он двигался довольно шустро. Не успела я отпрянуть, как герой моих земных грёз зажал в своих хлипких объятиях. Замотанная в три слоя одеял, я не смогла ни отстраниться, ни треснуть кулаком по носу

Предательство (4)

Миша бездумно покрывал моё лицо поцелуями, шепча любовные словечки достойные дешового романтического кинца. Год назад я бы растаяла, но за этот год я сильно изменилась.

Я высвободила одну руку из плена одеял и сильно толкнула настойчивого парня от себя. Пара удивленных моргающих глаз уставилась на меня и Михаил предпринял очередную попытку облобызания. За что схлопотал кулаком в нос. На вопль: " За что?!" парень получил мой равнодушный взгляд и спокойное:

— За дело.

Потерая ушибленную часть лица, Миша продолжал недоумевать по поводу моего поступка. Стоило ему легонько коснуться моей ладони, как впалый живот встретился с моих острым локотком. Миша даже не собирался стоечески терпеть эту боль. Он согнулся попалам, приложив забинтованные руки к ушибленному месту, хватая ртом воздух. Хотя ударила я его не сильно.

Быстро отойдя от моего слабенького тычка, Михаил выжидательно уставился на меня, ожидая, наверно, извинений. Но извиняться мне было не за что. Стоит отдать должное его терпению — ждал он долго.

Сейчас мне очень хотелось, чтобы парень поскорее ушёл, а я пошла бы искать Нокта и все ему объяснить. Поэтому я спросила:

— Ты о чем-то хотел поговорить?

Такое серьёзное выражение лица у Мишки я не видела никогда. От греха подальше я отодвинулась от него на расстоянии вытянутой руки. Стоило ему пододвинуться, как Михаил упёрся в мою вытянутую руку. Резкий выдох и моя земная любовь сдался в этой неравной борьбе.

— Ты не представляешь, как я был рад, когда узнал что ты жива! Все мои мысли, все сны были только о тебе…

Ну о чем я говорила? Михаилу давно надо было завязать с просмотром дешёвых российских фильмов по выходным. От творящегося абсурда я невольно закатила глаза к небу.

— О чем ВАЖНОМ ты хотелось со мной поговорить, — с нажимом повторила я. — У меня есть дела поважнее.

Со стороны Миши послышались недовольное мычание. Но он продолжал травить свою басню:

— Истекая кровью в тех грязных шахтах после убийственных работ, лишь твой образ стоял у меня перед глазами, давая сил новому дню. Я говорил самому себе — ради Насти, ради её памяти мне стоит жить. А тогда, теряя последние силы, я услышал твой голос. Думал — брежу. Но через пелены слез я увидел твоё лицо. Признаюсь, я не узнал тебя сразу. А сегодня, спустя год, я снова увидел тебя и в моём сердце зародилась надежда, что мы, вместо, начнём новую жизнь на новой планете.

За что мне такое наказание? Раньше он не был таким сопливо-романтичным. Обычным земным парнем. Видимо, его голова часто встречалась с дубинкой надзирателя. Или же… Невнятная догадка пробежалась шустрой искрой по мыслям, но тут же затухла. Пока я размышляла о умственном здоровье своего бывшего, он, фоном, продолжал изливать свою балладу о счастливой любви до гроба. При этом он крепко держал мою ладонь в своих.

Ну правда! Сейчас идёт война, а он, как заведенный, говорил о счастливом будущем.

Прерывая поток его слов, я вырвала свою ладонь из его рук и в лоб задала интересующий меня вопрос:

— Как так получилось, что ты оказался на том самом секретном складе?

​​​​​​А в ответ — молчание. Лично мне не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор. Поэтому я скинула с себя все три одеяла на голову Михаилу, продолжающий сидеть ошарашенный моим вопросом. Не обращая на него внимания, я взяла оставленную Ноктом теплую одежду и пошла переодеваться за ширму. Задвинув за собой дверцу, я стянула с себя всю истрепанную, грязную одежду. Стенка ширмы была не проницаема, а дверца закрывалась на замок, поэтому Миша не смог подсмотреть.

Когда я вышла из-за ширмы в зимней одежде, Михаил продолжал сидеть на скамейке, словно окаменел. Видеть я его не хотела.

Жизнь в лагере шла своим ходом: с каждого угла велись споры о войне, с дальней палатки, где держали больных и раненных, доносились истошные крики боли, со стороны тренировочной площадки — звуки выстрелов, лязга металла.

Приметив двух солдат-варгаллов, я решила узнать у них — не знают ли они куда пропал их командир.

— Спокойного неба вам, господа, — в соответствии с нормами этикета, поздаровалась я с мужчинами.

Те ответили сдержанными кивками и тихим: "И тебе того же." Я все надеялась, что Нокт был где-то поблизости. Однако, я не видела его белобрысой головы.

— По приказу царицы Раи, мне необходимо переговорить с вашим командиром, — не говорить же им, что мне надо поговорить с Ноктом о личном. — Где я могу его найти?

Они молча указали в сторону леса. Это было последним местом, куда бы мне хотелось пойти. Но, чтобы расставить все точки над "ё", мне нужно найти Нокта, даже в лесу.

Как только я подошла к кромке леса, один из солдат окликнул меня:

— Эй, дикарка!

Звавший меня варгалл подбежал ко мне приградив дорожку к лесу. На мой вопросительный взгляд, солдат кивнул в сторону леса и ответил:

— Тебе так сильно умереть хочется, что ты идёшь в опасный лес без оружия?

Стуките меня семеро! Съедаемая желанием объясниться с Ноктом, я совсем забыла хотя бы о простом ноже. Да уж, жизнь меня ничему не учит. Не вразумив бы меня кто-нибудь, от меня бы остались одни косточки. Или вообще ничего. Мало ли какой зубаствй хищник там ходит. По спине побежали холодные мурашки. Сейчас придётся идти через весь лагерь, к тому неприятному типу в оружейной и присить у него нож. Я не удержала разочарованного вздоха.

Тут мой взгляд упал на пояс стоящего рядом варгалла. С боку у него как раз висел хорошо заточенный нож. Поднимаю умоляющий взгляд на лицо солдата. Мою просьбу об одолжении колюще-режущего инструмента, он перебил насмешливым:

— Так уж и быть я провожу тебя.

И он ушёл в глубь леса. Ну и ладно. Скажу Нокту, что нужно переговорить тет-а-тет, возможно, лишние уши сами уйдут.

Солдат шёл впереди, сверяясь со странным прибором в руке, периодически ругаясь. Я шла хвостиком. Неожиданно, сопровождающий резко остановился, а я не успела среагировать и врезалась в него.

— Что случилось? — потирая ушибленный лоб, спросила я.

Варгалл продолжал ругаться на прибор и бить его о ладонь. На дисплее возникали сильные помехи. Вроде от лагеря отошли не далеко, но было такое ощущение, что мы заблудились. Опять. Хруст веток за спиной и варгалл резко разворачивается в сторону шума, выстреливая из пистолета. Но патрон ушёл в пустоту. Там никого не было. Но ещё мгновение и в его шею прилетает дротик. Мой крик о помощи нагло прервали, зажав мне рот рукой. А солдат замертво упал на снег, с ужасом глядя мне за спину.

Предательство (5)

Меня тащили в глубь леса, продолжая зажимать рот рукой, а второй схватили поперёк тела. Как ни старалась я извернуться, чтобы ударить похитителя ногой, меня лишь сильнее сжимали, до хруста в ребрах. Когда мне удалось немного вывернуться, я вцепилась зубами в ладонь неизвестного. Мужчина позади выругался. Мы резко оказались у широкого дерева, в кое меня грубо толкнули, выбивая весь воздух из лёгких. Мой крик снова утонул в закрывшей мой рот ладони. И злые серые глаза вперились в мои перепуганные. Охотник навис надо мной, угрожающе рыча.

— Поднимешь шум… — к моему горлу был красноречиво приставлен нож.

Я согласно закивала подобно китайскому болванчику. Охотник медленно убрал ладонь с моего лица. Но не было сил ни кричать, ни сопротивляться. Хотя один вопрос все же вертелся у меня на языке.

— Что ты здесь делаешь?

И получила такой убийственный взгляд, что захотелось вырыть самой себе могильную яму. От страха я сильнее вжалась в ствол дерева. Охотник упёрся о дерево, поставив ладони по обе стороны от моего лица. Видимо, посчитал, что я захочу сбежать.

Я не ждала ответа на свой вопрос, однако, Охотник был на удивление сговорчив:

— Во-первых, я здесь по работе.

От этой фразы у меня все внутри похолодело. Неужели он хочет убить Нокта?

Мне кажется или земля и вправду ушла из под ног?

Шокированная своей догадкой, я медленно сползала по шершавой коре. Почувствовать мягмим местом заснеженную землю я не успела — меня тут же подхватили под подмышки и резко вздернули вверх на уровень недовольных серых глаз, не забыв хорошенько встряхнуть.

— Э! Куда поползла? — меня ещё раз тряхнули. — И, во-вторых, я пришёл забрать долг с одной землянки, которая сбежала от меня сегодня утром.

Что он потребует? Заманит Нокта в ловушку?

— Нет, — решительно ответила я. — Я не буду тебе помогать! Я ни за что не предам друга!

Собрав остатки сил, я ударила ногой в "святое" место Охотника. Не ожидая от меня такого хода, он упал на колени, придерживая ушибленное место руками. А я убегала в направлении лагеря. По крайней мне я надеюсь, что лагерь в той стороне. За спиной прозвучала отборная ругань, да такая, что уши невольно покраснели. Не отбежала я и пяти метров, как Охотник отошёл от удара и пустился за мной, на бегу обещая мне долгую и мучительную смерть. Неожиданно силы нашлись и я побежала быстрее. Как выражался наш школьный физрук — у меня открылось второе дыхание. Как бы быстро я не бежала, мне, хрупкой землянки, было далеко до поофессионального убийцы.

Забег по лесу был долгим. Лично у меня перед глазами бегали мушки, ноги с трудом удавалось оторвать от земли, в легких уже не хватало воздуха. А Охотник, заметив моё состояние, с бега перешёл га прогулочную ходьбу, но не отставая. Загонял в ловушку, словно хищник.

Обессиленная, я была готова свалиться на землю. Но мы земляне гордые, поэтому вместо земли я обнимала тоненькое деревце. Охотник облокотился плечом в дерево, в десяти метрах стоячее от меня. Сказать, что он был зол, не сказать ничего. Я вообще удивляюсь, почему он сдерживается — вот она я готовенькая, без сил куда-либо бежать. А он просто стоит и смотрит. Чего ждёт не понятно.

— Набегалась? — крикнул он.

— Нет, — а жить-то хочется.

— Ммм, — протянул Охотник. — Ну если ты хотела побеждать в лагерь, то он совсем в другой стороне.

Какая же я дура! От досады я постучала лбом о ствол деревца.

За спиной донеслось язвительное:

— Помочь?

Вот как он так быстро и бесшумно двигается? Не успела я ударить Охотника локтем, как мои руки завели за спину. Тихий щелчок и мои руки оказались в плену стальных наручников. Меня стремительно развернули лицом к себе и, предотвращая очередной удар в пах, Охотник просунул коленку между моих ног.

— А вот теперь мы поговорим, — рык на последнем слове не обещал мне ничего хорошего.

Его лицо приблизилось к моему до неприличия близко.

— Не смей так больше делать! — рыкнули мне в лицо.

И тут мне окончательно снесло башню.

— А не то что? Ты уже который раз пытаешься меня убить. И каждый раз заканчивается провалом — я до сих пор дышу, — не говорю, кричу. — Не умеешь — не берись. Но я не позволю тебе убить предводителя повстанцев. Он их последний шанс освободить от гнета тирана. В то время как их "истинный" правитель тратит время на жалкие потуги прикончить одну землянку, — и с вызовом смотрю Охотнику в глаза.

​Буря эмоций захлестнула его. От шока до растущего гнева. А в глазах неутолимая жажда убийства. Довела называется. Как в замедленной съёмке я вижу, как Охотник достаёт из кобуры пистолет. Холодное дуло упирается мне в висок.

Было ли страшно? Конечно! Я чувствовала, как все внутри трясётся от страха. Как сердце готово выпрыгнуть из груди. А душа давно ухнула в пятки. Но я продолжала смотреть в глаза своему убийце.

А он все не нажимал на курок. Чего-то ждал. Съязвить возможности не было — от страха во рту все пересохло и язык прилип к небу.

Предательство (6)

Со звонким свистом огромная фигура разрезала воздух недалеко от нас. Не успела я моргнуть глазом, как эта фигура смела Охотника с ног, наваливаясь своим немалым весом. Отойдя от шока, я обернулась узнать, кем является мой спаситель и взгляд наткнулся на упитанную попу своей эйлы.

— " Не упитанную, а пушистую!" — раздалось злое в моей голове. — " Ты будешь мне помогать или продолжишь изображать деревце?"

— Как ты себе это представляешь? — возмутилась я. — У меня руки в оковах.

— "Вечно с тобой одни проблемы." — проворчали в моей голове. — "А ноги тебе на что? Не только же для того, чтобы светить перед известным нам пернатым."

Казалось, что сильнее возмущаться было уже некуда. Но обладательница самой большой попы в ангаре Воительниц каждый раз доказывала обратное. А смысла отпираться, юлить, недоговаривать я не видела. Нокт мне нравился. С ним мне было легко. Когда он рядом, я чувствую себя споконее. Хоть нам редко и мало удавалось поговорить, но мне этого хватало, чтобы забыть о плохих событиях. Один его голос чего стоил — ласковый и бархатный, но в тоже время властный и громкий. А улыбка, которую он изредка дарил мне — я готова была растаять. Если Охотник до него доберется и исполнит свой контракт… Даже мысль об этом резанула по сердцу острым ножом, а холодная рука сдавливала горло, перекрывая доступ к кислороду.

— "Это конечно все здорово, но от помощи я бы не отказалась!"

Пока я стояла и бледнела возле дерева, эйла с Охотником изрядно потрепали друг друга. Весь снег вокруг был заляпан кровью, клочками одежды и шерсти. А я стояда и продолжала думать о своем.

Нана была права — эту вершину мне не взять. У Нокта есть невеста, он правитель целой планеты. А я… Просто землянка без работы и особых заслуг. От хода собственных мыслей мои губы невольно растянулись в кривой улыбке. Моя жизнь скатывается к банальной детской сказке о простушке и принце. Из горла вылетел нервный смешок. Потом еще один. В конечном итоге я, надрывая горло от смеха, сползла на снег. В том сугробе я еще продолжала смеяться, когда на проявление моей истерики ото всюду повылезали повстанцы. Дальше произошедшее обрывками отложилось в моей голове. Первым к нам вылетел Нокт. Он же со всего маху налетел на Охотника, сбивая того с ног. Не сумев сгруппироваться во время падения, Охотник полетел лицом в снег. Лежал он там не долго — встав рывком, он с ненавистью смотрел на нового противника, отплевываясь от снега. Эта картина вызвала новую волну смеха, сильнее прежнего. С минуту мужчины таращились на меня, а Нана мысленно крутила пальцем у виска. Вспомнив о своем здесь нахождении, Охотник потянулся за пистолетом. Но оружие находилось в кобуре, которое, в пылу схватки с эйлой, оторвалось от пояса и валялось в двадцати метрах от владельца. Поэтому дальнейшая схватка продолжалась в рукопашную. Которая закончилась прилетевшей из-за дерева пулей. Видимо, у драчунов был удачный день ведь пуля пролетела между их головами, с громких хрустом встретившись с деревом. Выругались оба. Охотник с облегчением. Нокт с упоминанием косоглазия снайпера. А потом… Снова мой безудержный хохот, который я была не в силах остановить. На сей раз Охотник крутил пальцем у виска, Нокт лишь дернул рукой. Понятно, что он хотел сделать то же самое, но воспитание не позволило. Дальше около десяти мужчин выбежали из леса и скрутили. Охотник особо и не сопротивлялся. Только сломал одному все ребра, двум другим сломал челюсти. Дальнейший обзор заслонило встревоженное лицо Нокта, пытавшегося выяснить причину моего гомерического хохота. Когда несопротивляющегося Охотника уводили, кем-то мне незнакомым было принято решение вколоть мне снотворное. Но из-за постоянно трясущегося тела вколоть углу в вену сразу не удалось. Конец иглы зацепил нерв и на мгновение смех сменился криком боли. Но потом опять накатилась волна смеха вперемешку со слезами. Усилиями врача и Нокта, державшего меня, жидкость все же ввели. И я медленно засыпала в теплых объятиях Нокта, продолжая тихо хихикать. Мда… Нервишки шалят.

Предательство (7)

Проснулась я от громкого чиха. Своего. Все проведенное в бессознательности время мой нос щекотало что-то мягкое, из-за чего я пребывала в состоянии дремы нежели сна. Как только я смогла продрать глаза, которые были против открываться и встречать заката двух солнц, лучи которых пробивались через узкую щелочку палатки, от слепящих лучей и головной боли к горлу поступило чувство тошноты. Вероятно, последствия снотворного.

Палатка оказалась знакомой, что не могло не радовать. Я проснулась в теплом спальном мешке, пропитанном знакомым запахом. И что самое интересное — проснулась я не одна. Укрывая нас своими крыльями как одеялом, Нокт спал рядом со мной. Именно, что спал — своим громким "Апчхи" я разбудила не только себя. И сейчас его по-небесному голубые глаза смотрели ясно, как будто он сейчас и не спал. Но его взгляд был другим — мягкость сменилась холодной отрешонностью, а радужку постепенно заполнял арктический лед.

— Рад, что ты проснулась так скоро, — льда в его голосе было не меньше.

Аккуратно складывая крылья за спину, он поднялся со спального места и старался не смотреть на меня. Предчувствуя неладное, я тоже поднялась с мешка, попутно натягивая штаны, так как проснулась я в одной лишь рубашке до колен. Нокт был заметно напряжен.

— Что-то случилось? — от предчувствия чего то нехорошо сердце билось, как бешенное.

Тишина длилась долго. И чем дольше она длилась, тем страшнее мне становилось. Мне показалось, что меня не услышали. Или не захотели слышать.

— Я не могу поверить, что ты предала нас, — тихий лаконичный ответ.

Вот это… заявление. Пребывая в шоке, я стояла и просто открывала рот, не в силах произнести ни звука. Все мысли улетели из головы после его слов. Глаза были готовы выпрыгнуть из орбит.

— Почему ты так смотришь на меня? — на меня все таки соизволили взглять из-за плеча.

Странный вопрос. Сегодня по календарю день странностей?

— А как должен смотреть человек, которого обвиняют в том, чего он не совершал?

Вполне логичный вопрос, но от него в глазах Нокта пробежала искра недоверия. Сдерживая свои внутренние порывы, он вцепился пальцами за края амарайтового стола (От автора: Амарайт — самый прочный металл на Коории). Нокт тяжело дышал, видимо, сказываются тяжелые раны после схватки с Охотником. Я не удивлюсь, если в ходе той схватки Охотник не пырнул его какой-нибудь отравленной иглой и у Нокта сейчас галлюцинации… Я очень на это надеюсь.

— Объясни, откуда взялись такие выводы?

Очередной закономерный вопрос вызвал волну гнева у мужчины — противный скрип прочного металла почти оглушил. Что же произошло пока я спала, что мои простые вопросы доводят до погнутых краев стола?

— Не прикидывайся дурой, Анастасия, — по голосу, по напряженному телу видно, что Нокт едва сдерживается, чтобы не накричать. — Охотник все нам рассказал.

А о чем таком он может рассказать? В голове я мысленно перебирала варианты, но ничего не приходило на ум о моем предательстве. Я ни о чем ему не рассказывала: ни о численности повстанцах, ни о местоположении лагеря, то есть ни о чем, что могло навредить нашим союзникам.

— Ничего не хочешь сказать в свое оправдание? — Нокт всячески не хотел оборачиваться, поэтому я лицезрела лишь его напряженную, как струна, спину.

— Во-первых, себя оскорблять я не позволю, могу и в челюсть дать! — да, я тоже уже начинала злиться. — И во-вторых, у тебя кукушка не поехала?

Края стола все таки не выжили. Нокт стремительно оборачивается, сжимая в кулаках куски оторванного метала, как какую-нибудь бумагу. А страх исчез. Его сменили гнев и негодование. Как он мог поверить своему врагу и стоять сейчас и слепо обвинять меня в предательстве, которого, по сути-то, и нет?

— Знай свое место, дикарка! — куски железа полетели мне за спину.

Мое возмущение потонуло в очередном лже-обвинении:

— Охотник добровольно поделился о том, как вы плодотворно провели эту ночь!

Ага, со слезами на глазах, мокрым носом и мокрыми пятнами на его рубашке.

— В тот день я направлялась к вам в лагерь…

— Чтобы шпионить?

— Чтобы с бывшим парнем поговорить!

— Ну-ну, — видимо, мне не верят.

— Произошел взрыв на льду и я угодила в воду. Очнулась в плену у Охотника. В ходе длительного разговора он решил меня отпустить.

— Просто так? — с недовольным выражением лица Нокт скрестил руки на груди.

— Я не знаю. Когда я проснулась, его уже не было. Он ничего не сказал, а мысли читать не умею, — немного подумав, добавила. — Он спас мне жизнь и сегодня потребовал вернуть ему долг — помочь убить тебя, но я отказалась. Ты стал мне дорог.

— Достаточно!

Порывшись в хламе на столе, из которого Нокт извлек маленькую, с ноготок, штучку с красной мигающей кнопочкой. Если я правильно поняла, это "жучек".

— Я нашел это у тебя в волосах. Ты привела его к нам! — Нокт сорвался на крик. — А если он здесь — значит Владыка скоро узнает о нашем местоположении! Если бы ты сразу сказала, что Охотник взял тебя в плен, мы бы переместили лагерь! А твое молчание — признак предательства! Еще вопросы есть? Или тебе фактов недостаточно?!

Действительно, что мне мешало раньше рассказать о произошедшем? Может, я поверила в то, что Охотник, рассказав мне своё прошлое, не станет убивать Нокта и остальных. Что он не так жесток каким хочет казаться. А оказалось, все наоборот.

— Молчишь.

А что мне ещё сказать.? Для него " факты" весомее моих слов. Он заботится о своих товарищах, о их благополучии. Ему, как лидеру, нужно думать о всех возможных развитиях событий. И для него я — прямая угроза.

На душе так горько и противно стало. Как в тот день, когда меня и уволили, и бросили.

— Мне больше нечего тебе рассказать. Тогда я думала, что это неважно.

— Неважно? — эхом повторил Нокт. — Ты ДОЛЖНА была об этом рассказать.

От его крика сердце болезненно сжалось и ухнуло вниз, где от страха уже все крутилось, как на центрифуге.

С оглушительным грохотом остатки стола свалились на землю, не выдержав удар кулаком. Выпуская пар, Нокт ещё попинал куски сломанного стола. Успокоился. Сразу опустились его напряжённые плечи, немного сгорбилась спина, лицо приобрело спокойно-отрешенное выражение. С таким же спокойным тоном мне сообщили:

— Сонед был прав насчет тебя.

Просто слова. Но по ощущениям — окатил ледяной водой. Сохраняя отрешенный вид, Нокт вышел их палатки. А я опять осталась одна. Чёрт! Когда я обнаружила Мишку с другой мне было все равно. Почему же сейчас все внутри разрывается? Почему слёзы текут по щекам?

Когда за Ноктом запахнулись края палатки, стало холоднее, не смотря на то, что работали обогреватели. В этот момент все обрушилось: его доверие, мои надежды на что-то хорошее.

Предательство (8)

Не прошло и минуты и за моей спиной раздался треск разрываемой ткани. Черный коготь с моего пальца размером медленно опускался вниз, разрывая плотную ткань палатки до самой земли. В образовавшуюся щель заглянула усатая морда снежного барса, уставив свои любопытные глаза на пытающуюся сдержать слёзы хозяйку. Но лично у меня не было никакого желания ни видеться с кем-то, ни тем более говорить. Но кого бы интересовало моё мнение. Еле втиснувшись в щель, Нана с видом женщины, которая оказалась права в затянувшемся споре — нос забрала кверху, хвост поднят трубой, направилась ко мне походкой шальной императрицы. С этим же видом возле меня соизволили плюхнуться на седалищное место.

— Не начинай! — уже предчувствуя к чему это все идёт, попросила я.

"Я же говорила!" — не вняв моей просьбе, начала эйла.

— Ты много о чем говорила! — вспылила я. — И всегда все на зло мне!

"Ты ещё на весь лагерь закричи! — зарычала Нана.

Но тут же затихла и, прижимая уши к голове, а хвост поджимая под себя, с опаской озиралась по сторонам.

За пределами палатки нарастала паника. Неготовые к резким переменам повстанцы сворачивали лагерь под четким руководством своего лидера. За всей этой суматохой никто и не заметил вторжения в ноктовскую палатку.

— "Так," — эйла отвлекла меня от созерцания творящегося хаоса. — "Я здесь не за тем, чтобы выслушивать твои мысли и обиды. Я пришла вытащить тебя отсюда."

— Вытащить? Зачем? — после устроенного Ноктом скандала мозг отказывался работать.

— "А ты думаешь, что связь с Охотником тебе простят?" — возмутилась Нана. — "Кто-то отослал Королеве сообщение о твоем проступке. Совет Старейшин требует твоей немедленной сдачи. Воительницы в гневе и требуют жестокой казни. Королева обещала лично оторвать тебе голову!"

Было что-то в ее словах… неправильное. Что-то выбивалось из общего уклада жизни Воительниц. И это что-то меня смущало. Я прожила с ними достаточно времени, чтобы понять — те не поверят информации от третьих лиц. На уровне интуиции мне казалось, что Рая так не поступит. Она хоть молода и горяча, но рубить головы направо и налево без суда и следствия не станет.

— Когда пришел ответ от Раи?

— "Сразу же", — после недолгого молчания ответила Нана. На уровне эмоций я чувствовала, что эйла тоже начала что-то подозревать.

Дело в том, что в последнее время наши враги с завидной регулярностью находят способы прослушать наши сообщения. Чтобы избежать этого, главнокомандующими было принято решение создать несколько станций, которые шифруют зашифрованные сообщения. То есть от, например, нас, Воительниц, идет сообщение, допустим, о наступлении врага. Сообщение уже шифрованное. Это сообщение поступает в первый центр шифровки. Его еще раз шифруют, но уже по своему шифру. И так несколько раз. И вся эта суматоха продолжается до пяти минут. Но уж никак сообщение не может прийти сразу. Остается только одно…

— Предатель где-то в лагере, — я направилась к выходу из палатки. — Надо сообщить Нокту!

Но не успела я сделать и шага, как Нана перегородила мне дорогу.

— "Сама-то поняла, что сейчас сказала?" — зарычала эйла. — "Тебя и так подозревают в предательстве, а эта информация только усугубит твое положение. Не знаю почему, но братец Нокта тебя не долюбливает, я это его по глазам вижу. И он постарается обвинить тебя во всех бедах."

— Нана, брось, что за глупости…

— "А по-твоему он тебя от большой любви оскорблял при свидетелях?!"

Да, Нана в очередной раз права. Идти сейчас к Нокту, когда неподалеку шарахается его брат, равносильно самоубийству. Да и сам он сейчас в таком состоянии, что мне проще самой повешаться.

— "Насть, — привлекла мое внимание эйла. — Забирайся на меня и полетели отсюда. Для тебя любое промедление опасно!"

В ее словах был здравый смысл. А в моих поступках он отсутствовал.

— Нет, — уверенно ответила я и обогнула эйлу по дуге, выходя из палатки.

— "Что значит ""нет"?" — опешила Нана. — "Тебя сильно головой к дереву припечатали или в детстве часто роняли?"

Очередные оскорбления и обвинения. Мне уже кажется, что я не взрослая девушка, а, как минимум пятилетний ребенок.

— "Почему до тебя не дойдет простая истина — тебе сваливать надо! "

— Нана, если я сбегу — Нокт окончательно уверует в тот бред, что он тут мне наговорил. Пойми — только преступники бегут с места преступления.

— "А дуры смиренно ждут своей казни." — парировала эйла.

Но меня уже было не остановить. Я решительно направлялась к еще неразобранной палатке, от которой еще доносились крики и ругань. А так же звук ломаемой кости. Бррр.

Моя решимость мигом улетучилась, когда я услышала два знакомых голоса, яростно спорящих обо мне.

Предательство (9)

Когда человеку грозит опасность, он, как разумное существо, возьмет руки в ноги и сбежит. Но инстинкт самосохранения у меня давно отбит, поэтому я пошла на крики знакомых голосов. Нана всячески пыталась отговорить меня от затеи пойти туда, но любопытность одержало верх.

Крики доносились из самой дальней палатки, которую еще не успели сложить. Поблизости не было ни одного повстанца, так что спорящие не опасались, что их кто-нибудь услышит. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, скрываясь за ближайшими деревьями и кустарникам, я вплотную подобралась до нужной палатки. А спор все нарастал. Неизвестные, из которых, по голосу, я узнала Мишу, спорили о моей дальнейшей судьбе. И чем же я заслужила столь сомнительное внимание?

Хоть я и стояла впритык к палатке разговор доносился до меня обрывками:

— С какого перепугу нам оставлять ее в живых? — если не ошибаюсь это голос брата Нокта.

— … заплатил за нее немалую сумму… а мне гарантировали свободу, — Миша.

— … святая ты наивность. У него и так куча баб в гареме. Зачем ему еще одна, пускай и дорогая?

— Он сам мне говорил, что…

Что именно я не расслышала — неподалеку проходил небольшой отряд повстанцев, пришлось скрываться в кустах. Как только они отошли подальше я вернулась на насиженное место. Диалог про меня уже закончился.

Следующие слова Сонеда ввергли меня в первобытный ужас:

— Хоть Охотник не справился со своим заданием и Нокт приказал немедленно покинуть это место, им не сбежать и этому болвану все равно не жить.

— … в смысле?

Тот же вопрос застрял у меня в голове.

— Какой же ты идиот! — хоть в чем-то я с тобой согласна. — Солдаты Владыки окружили этот лагерь еще с утра и ждут лишь моей команды. Все произойдет быстрее, чем они успеют поднять тревогу. Еще вчера вечером, с большим успехом, была разрушена гора Воительниц.

От этих новостей у меня все внутри похолодело.

"Как?" — был единственным вопросом, что крутился на языке.

Дослушать разговор мне не дали — тяжелая мохнатая лапа неожиданно опустилась на мои плечи, от чего я чуть себя не выдала. Усы Наны пощекотали мои щеки, когда я повернулась к ней лицом.

— "Мы и дальше будем здесь сидеть или все же пойдем к Нокту?"

Ее глаза, как, впрочем, и мои, блестели от слез. А голос дрожал от беззвучных рыданий. Место, которое стало для нас домом, сейчас в руинах. Пытаясь поддержать свою подругу, и самой успокоиться, я крепко обняла подругу за шею.

***

Сломя голову я мчалась к палатке Нокта, а позади догонял меня патруль повстанцев. Я нечаянно наткнулась на них, когда направлялась в сторону Нокта, озираясь по сторонам. Не пробежав и десяти метров, я врезалась во что-то твердое и полетела носом в снег. Пока пыталась понять все ли конечности на месте и цела ли я сама, меня вытащили из снега за шиворот. Темноволосый варгалл держал меня навесу, недобрый прищур глаз которого изучали мое лицо. Стоящий с боку молодой варгалл произнес что-то про сбежавшую предательницу, похожую на меня. Кто-то постарше шикнул на него и заявил, что это я и есть.

— Мне срочно нужно к Нокту, — с трудом прохрипела я. — Вам грозит опасность.

— Отведем ее к главнокомандующему? — спросил державший меня.

Я согласно закивала головой. Тот, постарше, еще раз презрительно окинул меня взглядом и тихо произнес:

— У ксьера Нокта сейчас забот хватает. Давайте просто ее застрелим.

И меня повели… Точнее пытались увести в лес. Но не зря же говорили, что эйлы чувствуют своих наездниц. Как только я оказалась в опасности, Нана выпрыгнула из сугроба на держащего меня мужчину. Тот нападения не ожидал. В попытке хоть как-то защититься, варгалл выставил руки вперед, собственно разжав кулак с шиворота. Не медля ни секунды я сорвалась с места.

Запыхавшаяся и раскрасневшаяся я влетела в палатку Нокта, на ходу выбрасывая:

— Нокт, я знаю кто предатель!

И так замерла. Потому что от увиденного слова застряли у меня в горле. Повсюду была кровь! Трое повстанцев лежали с разорванными животами. И, по-моему, чье-то сердце валялось у дальнего края палатки. Сам Нокт, бледный, лежал на покрасневшей от крови земле. С пробитой головой. Его белоснежные волосы и крылья были все в крови.

И в центре всей этой ужасной картины ко мне спиной стоял генерал козлячих войск.

— Роуд! — прошипела я.

Он медленно повернулся ко мне, обхватывая пальцами рукоять своего двуручного меча. Но увидев меня он как-то… расстроился что ли. Даже руку с рукоятки убрал и плечи опустил. И вздохнул так грустно.

— О-о-о, — протянул он, но уже повеселее. — Нашлась пропажа.

По поводу пропаж. Эта палатка являлась чем-то вроде пыточной. Сюда должны были привести пытать Охотника. Только его здесь не было. У столба, у которого обычно держали племенных, валялись разорванные кандалы и цепи.

Я вовремя заметила, как в мою сторону сделал шаг Роуд, поэтому я попятилась к выходу. Заметив мой маневр, козлорогий поманил к себе своим изящным пальчиком, приговаривав:

— Кис-кис-кис.

От этого обращения меня передернуло. Не желая больше церемониться со мной, Роуд достал из-за пояса ловочную сеть. Но он не оставил мысли, что я сдамся добровольно:

— Цыпа-цыпа-цыпа!

Это уже переходит все грани разумного. Я запустила в него тем, что было под рукой. Даже не знаю. что это было — как только оно полетело в цель я выбежала из палатки. Вокруг не было ни души. Неразобранные палатки еще стояли. И толь сейчас до меня дошла мысль. А почему после меня в пыточную палатку не вбежали преследовавшие меня повстанцы? И почему Нана не отреагировала на мои мысли о Роуде?!

Шуршание ткани за моей спиной означало, что генерал козлячих войск вышел и палатки вслед за мной.

— Почему бы тебе не убить меня, как вы поступили с остальными? — я задала не менее интересующий меня вопрос.

— Пфф, — фыркнул Роуд. — Владыка заплатил за тебя целое состояние. Глупо, конечно, было бросать деньги на ветер. Ты же из себя ничего не представляешь: ни выпуклостей, ни красоты. Просто редкое животное, на которое сил тратить не хочется, но и прибивать жалко.

От обиды и гнева я вспылила. Именно гнев залепил алой пеленой мои глаза и обезумевшая я подбежала к этому козлу и попыталась влепить ему пощечину. У самой щеки мою руку перехватили у запястья. Широко ухмыляясь, Роуд провел болевой прием, заставив меня развернуться к нему спиной. Но запястье он так и не отпустил. А свободной рукой он ударило мне по спине,прямо по позвоночнику. Острая боль прострелила по всему телу. От этой невыносимой боли хотелось кричать. Но из горла не вылетело ни звука, ни хрипа.

— Я бы убил тебя за такую дерзость, — сказал Роуд, перекидывая меня через плечо, как мешок с картошкой, — но Владыке ты нужна живой.

Пошурудив у себя в кармане брюк он достал от туда небольшой брелок. Тихий щелчок и над лесом, где когда-то располагался лагерь повстанцев, оглушительно зашумел рев двигателей космического корабля. Огромная тень легла на истоптанную поляну. С противным скрежетом отворился люк и съехала лестница. Генерал козлячих войск первый поднялся по лестнице. А вслед за нами шли солдаты владыки, по земле волоча за собой бессознательные тела повстанцев. Сердце болезненно сжалось, когда я увидела, как в клетке везут умирающую Нану. Слезы молча скатывались по моим щекам.

Почему я не сообщила Нокту о встрече с Охотником!

***

Спустя какое-то время в замке.

Наконец-то он мог расслабиться. С повстанцами покончено. Многолетняя война закончится уже на следующей неделе, когда схватят спрятавшихся генералов Воительниц. А для самого принца Варгаллы Орэн придумает ТАКОЕ наказание, после которого он будет молить о смерти.

А что до земного мужчины и варгалла…Они уже лежат в грязной канаве, съедаемые грязными версами (местная разновидность крыс). Предав одну сторону, почему бы они не предали бы его?

Охотник же, поджав хвост после неудачи, скрылся в неизвестном направлении. Оно даже и к лучшему — не придется доплачивать заоблачную сумму за невыполненный контракт.

Сидя в обвитом бархатом кресле, Владыка сидел и смотрел на широкий экран, где отображалась его беспомощная добыча. О, как он мечтал о том, что накажет ее за побег, как будет кричать под ним и будет молить о проведении ночи с ним. Потягивая вино из широкого бокала, он невольно засмотрелся на себя в зеркале. Хищно улыбнувшись он отсалютовал своему отражению

P.S. от автора: дорогие читатели крепитесь осталось немного (1–2 главы + коротенький эпилог). И готовьтесь следующая глава будет полна стекла/ангста/момент, после которого в меня (наверно) будут лететь тапки/камни (надо будет зонтиком запастись)

Глава 11. Каждой ошибке свое наказание (1)

Весь полет до места заключения я провела лежа на жесткой постели без возможности пошевелиться, удушаемая собственными слезами. Первые полчаса полета я чувствовала, как из тела эйлы уходит жизнь. Эта жестокая пытка кончилась так же неожиданно, как и началась. Просто — раз — и все исчезло. А в голове роилась всего одна мысль: "Что же я наделала?!"

Почему, когда все идет хорошо, то в следующее мгновение все переворачивается с ног на голову и кажется, что хуже уже и быть не может.

Меня поместили в небольшую каюту, обставленную только одной железной кроватью. Не особо заботясь о появлении синяков и ссадин, меня бросили на эту самую кровать, как мешок с теми самыми овощами.

Уходя, генерал козлячих войск бросил через плечо:

— Лететь нам не далеко, так что не жди, что тебе принесут еду. И сбежать ты не сможешь.

И грохнул железной дверью так, что уши заложило.

Сбежать — это последнее что мне хотелось. Больше всего мне хотелось умереть. Зачем же жить, когда те кто мне дороги уже отправились в небытие.

Именно в этом состоянии я вернулась в вычурный дворец Владыки. Сейчас он мне не кажется таким красивым. Скорее, как очередное место заключения. Хотя и в прошлый раз я была там пленницей. Как же мной распорядиться судьба? За побег и участие в подрывной деятельности своей репутации Владыка по головке не погладит.

Корабль приземлился не на главной площади, как в прошлый раз. Сейчас он сел на небольшой посадочной площадке. Которая оказалась платформой. Корабль медленно спускался вниз под землю. Платформа резко остановилась, отчего меня подбросило по инерции вверх. Как бы после такого приземления остались только ушибы. Меньше всего мне хочется получить перелом позвоночника.

Через некоторое время после "мягкой" посадки по коридору раздался быстрый перестук каблуков. С каждым шагом он становился громче, а у меня все внутри сжималось. Если это Владыка… даже страшно представлять, что меня ждет.

Шаг. Сердце пропускает удар.

Остался последний шаг до двери. Тело покрывается мурашками от леденящего ужаса.

С последним шагом я уже была готова к инфаркту. Пиликанье панели-открытия за стеной и невыносимым скрипом дверь отъезжает в сторону. Пора готовиться к самому худшему. От страха я даже глаза зажмурила.

— О! — протянул веселый голос. — Давно не виделись. Я даже успел немного соскучиться.

В жизни бы не подумала, что буду рада видеть коориянца. В дверном пороге стоял щупленький розоволосый рогатый. Кажется, его звали Марэ.

Веселым козликом он вприпрыжку дошел до моей кровати, не переставая улыбаться.

— Ну, привет, красота ты наша земная! — с лукавой улыбкой мне шутливо подмигнули.

Из горла не выдалось и хрипа, чем рогатый был заметно расстроен. Вон, даже обиженно надул свои пухлые губы.

— Ни здрасти, ни привет. А я думал ты девочка воспитанная!

Марэ присел рядом. Мне только и оставалось, что глазами следить за ним. Мало ли чего от него ожидать можно. Встретились всего-то один раз. Рогатый взял мою руку, повертел, осматривая ее и осторожно положил ее на место. Его тонкие длинные пальцы пробежались по моей шее, нажимая на определенные точки. После этих прикосновений мне становилось как-то легче дышать. Особо не напрягаясь, Марэ перевернул меня на живот. Продолжая водить пальцами по позвоночнику, он давил пальцами на каждый позвонок и те с хрустом вставали на место. Из горла вырвался хрип боли, а пальцы на руках сами задергались. Это уже радует — генерал козлорогих не сломал мне позвоночник, как казалось ранее.

Провозился Марэ со мной недолго. Но каждой клеточкой тела я чувствовала невыносимую боль. Спустя некоторое время он размял пальцы после самого ужасного массажа в моей жизни и с тоном врача специалиста произнес:

— Двигательная активность возобновиться только через три часа. А ты молодец. Тренированные коориянцы кричат от боли при этой процедуре, — и задумчивое. — Были даже смертельные исходы.

Ну спасибо, блин, что не угробил! Я была готова высказать ему все, что думала о его массаже, но речь ко мне еще не вернулась.

— Но не волнуйся ты попала в руки хорошего специалиста! — без зазрения совести меня похлопали по полупопиям.

Это до крайности возмутительно! От негодования я дернулась всем телом, сама того не ожидая. Но рогатый этого не заметил. В это время он набирал кому-то сообщение на своем браслете. Получив ответ, он развернулся ко мне и с похабной улыбкой произнес:

— А сейчас вернем тебя Владыке! Он очень соскучился!

А давайте лучше сразу на плаху! Но кто бы считался с моим мнением. Щуплый на вид коориянец легко закинул меня себе на плечо. Парень, на вид, тоньше меня, а даже не загнулся, гад!

Меня несли по длинным знакомым коридорам. При встрече с кем-нибудь рогатый каждому отвечал кивком на приветствие.

До нужной двери оставалось довольно далеко, дворец все таки немаленький, а молчаливое шествие ему, видимо, надоело:

— Я не понимаю вот чего, — задумчиво произнес Марэ. — Вот у тебя было все: крыша над головой, еды вдоволь, дорогие модные тряпки, приятная компания, красивый, сильный, молодой покровитель и, не маловажно, правитель ЦЕЛОЙ планеты. Ничего бы не делала целыми днями, а только нежилась в руках Орэна. Так вот, — протянул рогатый, — какого черта ты сбежала? Владыка очень расстроился. Он же спас тебя! Сейчас лежала бы сплюснутая камушком. А вместо благодарности ты удираешь куда-то с Воительницей, взрываешь наши склады. Вот чего тебе не хватало?

Все очень просто — мне все это не нужно! Мне нужна такая жизнь! А судьба наложницы меня не устраивает! Это и не жизнь вовсе, а простое существование. Я всегда мечтала найти мужчину, о которого в трудную минуту можно опереться плечом, зная, что тебе помогут. Мне хотелось, чтобы наши дети всегда улыбались. Чтобы мы проводили время вместе. А разве можно быть по-настоящему счастливой в такой ситуации? Когда ты знаешь, что другие страдают от твоего "покровителя", ты с натянутой улыбкой будешь встречать его. Слушать сплетни о его грехах, а самой ласково говорить ему комплименты. Такое не по мне!

— Пришли наконец!

Широкие двери открылись, впуская нас в обитель гадюк. Мне очень сильно хотелось видеть лица присутствующих девушек, но на глаза мне попадались только дорогущие ковры и сверкающие пятки быстро идущего рогатого. Меня поместили в мою старую комнату. Бережно уложив на постель, мне пообещали, что Владыка скоро явится, как только закончит с делами. Этого момента я ждала с содроганием. P.S.от автора: мне пора запастись бинтами, мазью от синяков — следующая часть главы обещает быть болезненной для всех. И прошу заинтересованных в моей дальнейшей писательской судьбе (или просто любопытных) отписаться в блоге https://litnet.com/ru/blogs/post/166792

Каждой ошибке свое наказание (2)

Держитесь осталось совсем немного. К сожалению эта часть главы не дописана до нужного момента, но и здесь хватит тяжелых моментов. Выложить решила потому, что во-первых затянула с продочкой, во-вторых, не могу неподелится написанным.

Лежи отдыхай, блин! Владыка сейчас подойдет! Прошло уже достаточно времени, мне наконец удалось сесть на кровати, но его светлость так и не явилось.

Двигаться в полной мере у меня еще не получалось. Любые движения любой частью ниже поясницы вызывало невыносимую боль, Поэтому я, стиснув зубы, сидела в ожидании Владыки.

Комната почти не изменилась. Разве что на окнах и балконе появились массивные решетки, деревянную дверь на входе заменили на железную.

При каждом шорохе, топоте, смехе за дверью сердце на миг замирало. Никогда не была верующим человеком, но сейчас я молча молила о том, что Владыка вообще забудет о моем существовании.

Неожиданно по ту сторону двери раздался такой грохот, что на стене пошла трещина, а с потолка посыпалась пыль. Сразу стихли смех и разговоры. И, судя по характерному "Бум!", кто-то еще и в обморок упал. После громового: " Где она?!" — раздалось еще три "Бум!". Владыка, по голосу его невозможно было не узнать, покрыл трехэтажным матом уж очень впечатлительных. В непонятном мычании местного евнуха мне еле удалось разобрать, что искомая особа находится в своей старой комнате.

— Ну хоть кто-то из вас сохранил дар речи! — прорычал главный козлина. — Прочь с мой дороги, идиот!

Звук удара сопроводился криком боли. Тот, кому непосчастливилось встать между Владыкой и дверью полетел в стену, прилегающей к моей комнате. От встречи тела со стеной трещина змейкой поползла до потолка. А в следующее мгновение в комнату влетел Владыка. Сначала в комнату влетела сорванная с петель железная дверь. Та, описав дугу, с гулким свистом влетела в окно, снеся железную решетку вместе с оной. А уж затем Владыка огненным бураном вплыл в комнату. И про огненную стихию была не метафора. Он реально был охвачен огнем словно мантией. Тогда понятна причина обмороков некоторых особ. Потому что зрелище было не для слабонервных. Алая стихия взревела громче стоило Владыке посмотреть не меня.

— Ой! — пискнула я и задрала одеяло до макушки, авось спасет.

Не спасла. С той стороны кровати одеяло рванули на себя. Владыка стоял злой и сжимал его в руках. Хоть не горел уже хорошо. Но комнату тут же охватил запах гари. Это оказывается одеяло горело. Владыка обратил таки внимание на постельную принадлежность. Горящая ткань была тут же выкинута в окно в след за дверью и решеткой.

— Здрасте, — что-что, а родители воспитали меня вежливым человеком. Так что здороваться даже с козлами мне не чуждо.

В ответ на меня зарычали.

— Фи! — сморщила носик. — Твой дядя тебя только подлым убийствам обучил, а о манерах забыл?

В комнате снова неприятно запахло. Но уже горящей древесиной — Владыка оказался горячим парнем. И никакого эротического подтекста. На сей раз горела уже кровать.

Сигнализация под потолком жалобно запищала. Холодный душ оказался в самый раз для остужения некоторых огонь неконтролирующих. Пламя потухло в миг. И в это же мгновение лицо Владыки изменилось. Исчезло звериное выражение лица, огонь в глазах потух, как спичка на ветру. Прямо на глазах из хищного зверя он становился домашним котом, добравшегося до кувшина сметаны. Взгляд потеплел, черты лица смягчились, уголки губ растянулись в плотоядной улыбке. Эти губы медленно облизнули. Размышляя о причине нестандартного поведения данного козла, я проследила за его взглядом и наткнулась на…

— Твою мать! — из-за непредвиденного душа тонкая рубашка намокла, а я еще и без нижнего белья.

Сгорая от стыда, мне только и оставалось, что прикрыть грудь руками.

Топот многочисленных ног отвлек от созерцания намокшей рубашки в области груди. Звериный рык окончательно перепугал целую свору солдат и одну землянку. Владыку снова охватило пламя. Если солдатам удалось молча ретироваться, то куда деваться мне, прижатой к кровати пылающим телом и с зажатыми в лапе руками? Хорошо, что огонь не обжигал.

Горящий Владыка наклонился ближе, накрывая мои приоткрытые губы жестким поцелуем. Тем временем свободной рукой Владыка исследовал то, что было под рубашкой. А конкретно под намокшей частью! От возмущения я задергалась под козлом. Но он словно этого не замечал, продолжая лапать мою грудь рукой.

— Моя! — прорычали мне в губы, обжигая их.

— Все твое в туалете! — разозлилась я.

Владыка тут же отстранился от моих губ, выпячив свои страшные глаза. Опять сработала противопожарная система. Но а сей раз на вой сигнализации никто не бежал. А хотелось бы!

— Не понял? — Владыка отошел от шока.

— Во-первых, я твоя собственность, — жуть как руки чесались вытереть губы, но Владыка вцепился в них мертвой хваткой. — Во-вторых, убрал руки козлина!

— Ты моя вещь! — у кого-то сдали нервы. — Дешевка, которая не стоило тех больших денег, что я выплатил за тебя. Ты не имеешь ни права выбора, ни собственного мнения.

Обидно. Очень. Прям до слез. Я крепко зажмурила глаза, скрывая предательскую влагу. Но одна маленькая капелька все таки пробежала сквозь небольшую щелочку и скатилась по щеке

— Тебе только нужно попросить прощения, — горячий язык прошелся по соленой дорожке. — И я обо всем забуду.

Спешу и падаю! Да, мне было страшно. А кто не боится умереть. Но у человека есть особенность — у него пропадает желание жить, когда он лишается самого дорогого. Для меня это были Нана и друзья. И Нокт.

Черт, ну почему все так обернулось?

Стоп. Мысли опять побежали не в у сторону. Я буду цепляться за жизнь! Не за ее подобие! Владыка еще пожалеет, что оставил мне жизнь.

— Козлина! — судорожно выдохнула я. — Черта с два я встану перед тобой на колени и умолять о прощении! Мне противно даже от того, что в тот день ты прикрыл меня от обломков стены. Мимолетная, напускная добродетель не повод думать о тебе как о хорошем человеке. Я каждый день слышала о твоих делах. О погубленных по твоей прихоти ни в чем не повинных. О сожженных городах и разрушенных планетах.

В глазах Владыки ревел огонь, набирая обороты при каждом моем слове. Но меня понесло и было уже не остановить.

— Как ты выразился в тот день? "Но будь уверена — это все ложь. Я не такой, каким они меня видят". Чушь собачья! Все несчастные видели тебя наизнанку, твою истинную суть. Твой дядя вдолбил в тебя, что только путь, проложенный кровью, приведет к миру и порядку? Трижды "Ха!" Я ни разу не пожалела о том, что вступила к Воительницам! В лагере повстанцев я видела до чего довело народ твое правление. Разрушенные мечты и семьи, загубленные жизни. Многие просыпались утром, всю ночь терзаемые кошмарами. И поэтому я сделаю все, чтобы тебе несладко жилось!

В добавлении к своим слова я плюнула ему в самодовольную рожу. Попала прямо в глаз.

— Тварь! — тихо сказал он, платком вытирая слюну.

От его тона по телу пробежали мурашки. Я говорила, что мы русские — безбашенные? Да? Ну тогда я еще раз повторюсь! В голову бил адреналин от высказанных слов. И ни о чем не жалела. Пусть хоть казнит собственноручно. Мне принесло некое удовольствие, что я смогла высказать все это ему в лицо.

— А известно ли тебе, — угрожающе рыча, произнес рогатый, — что предшественник дяди — Харван Грэдс — превратил нашу планету в рабскую. Коориянцев вообще не считали за разумных существ, нас нанимали только для грязных работ. С большим трудом найденные минералы и руды он продавал почти даром нашим, как он их называл, союзникам, хотя наш народ тоже нуждался в них. Изначально в состав Коории входило три планеты, ТРИ, но из-за слабо развитой армии примитивные народы захватили две планеты. И что же союзники? Он просто смотрели на все это и сочувственно мотали головами!

Вся моя боевая спесь куда-то улетучилась в миг.

— Он не мог адекватно смотреть на ситуацию! И причиной этому была полудохлая любовница и ее бастард, из-за которых мой род вырезали до третьего колена! Мне повезло, что в тот день дядя забрал меня в экспедицию за три световых года от сюда.

Не в силах больше это слушать, я попыталась вырвать руки из стальной хватки. Но куда там?

— Больше сказать нечего? — Владыка искривил губы в горькой улыбке.

— А моя родная планета тут при чем? — честно признаться, слова Владыки превратили мои мысли в кашу. — Что сделали тебе земляне? Земля вообще находилась совсем в другой Галактике.

Мои руки наконец отпустили, а сам Владыка выпрямился, перестав нависать надо мной.

— Я не хотел, чтобы на любой другой планете, повторилась та же история. Поэтому я решил взять слабые планеты под свое крыло.

— Как-то неправильно бороться с рабством, надевая на людей рабские ошейники.

— До этого бы не дошло, если бы повстанцы не вмешались! Они видели в дяде и мне большую угрозу. С чего бы? Мы всего лишь повысили цены на редкие ископаемые, и защищали свои территории. В течении трех месяцев проводились реформы в армии, мы строили заводы по выпуску новых вооружений для нашей защиты. И вскоре дядя отвоевал те планеты, что принадлежали нам. Бывшим союзникам все это не понравилось. И они пошли на нас войной. Но как оказалось, за те три месяца наши ученые добились большего прорыва в военной индустрии, используя наши редкие ресурсы, чем они. Поэтому нам удалось быстро, без особых потерь одержать победу в войне. А когда дядя стал завоевывать новые территории, чтобы их защитить, варгаллы полезли в то, в чем они не разбираются! Уровень военного развития Коории на тот момент был еще слаб. Нам с тяжелым трудом удалось договориться с кишимовцами о союзе. А они обладали довольно мощным военным арсеналом. Они бы завоевывали планеты — мы предоставляли бы населению кров, еду работу. Но эти пернатые не подумали своими куриными мозгами! Они затеяли очередную битву, тем самым разрушив наш договор с кишимовцами. Варгаллы создали проблему, а мы потеряли сильного союзника! Кишимовцы посчитали, что мы натравили пернатых на них, подумали, что мы не хотели выплачивать им очередную долю от завоеванных земель. К каким Первородным я сейчас тут перед тобой оправдываюсь! Стража!

На его крик прибежала та группа стражей, что примчалась на вой сирены. Владыка поднялся со с кровати. Стремительно шагая он направился прочь из комнаты, на ходу бросая:

— Ты ещё пожалеешь о своих словах, землянка! Вы двое, с глаз моих эту девчонку. Отвести её на нижний этаж, в подвал где подыхает её эйла, и заковать в цепи. Никакой еды и воды!

***

Меня поместили в одиночную камеру без мебели и окон. Только сырые стены, ржавая решетка и прочные кандалы на руках. Эти самые железки плотно вжимались в кожу. Останутся синяки. И не только на руках.

Когда Владыка отдал приказ, те двое стражников, не медля ни секунды, подошли, схватили меня под локти и поволокли, собственно, сюда. За это время меня успели потолкать в спину железными палками, ими же бить меня по ногам. А когда вошли в камеру толкнули в стенку, вышибая весь воздух из легкий. Быстро застегнув на руках цепи, они молниеносно ретировались.

Неожиданно накатила усталость. И не удивительно. Из-за переживаний мне не удалось поспать по пути во дворец. В мир грез я уплыла сразу, как только прикрыла глаза.

***

Сон. Если бы он был обычным. Когда попадаешь в царство грез не сразу разбираешь ту тонкую грань между реальностью и сном. Сейчас же я была точно уверенна, что уснула в той страшной, холодной и сырой камере. Однако я отчетливо чувствовала острые камни под ногами, капельки плотного тумана скатывались по коже, ветер доносил соленый запах моря и стон… Стон полный боли. На уровне интуиции, особо не разбирая дорогу, я помчалась на этот знакомый голос. Из тумана на встречу летели ветки, оцарапывая лицо, мелкий гравий впивался в ноги. Но я продолжала бежать. Я надеялась успеть.

Туман постепенно рассеивался. Оказалось, что я бежала по чахлому лесу. Это место погибало вместе с человеком. Только бы успеть!

Наконец уже виднелся песчаный берег. Смутно знакомый, единожды отмеченный в моей памяти. Жуткий шторм крутил частицы песка в воздухе. Мелкие камушки царапали кожу, норовились попасть в глаза. Избегая этого, я прикрыла лицо руками, оставив маленькую щелочку. Это и немного, но помогало. Еще один стон.

На сей раз ближе. Точнее слева от меня. Я повернулась к источнику звука. И тут же замерла. От увиденного опустились ослабленные руки, глаза начали щипать горькие слезы. Потому что умирающим человеком была…

— Нана! — мой крик утонул в завывании ветра.

Преодолевая порывы сильного ветра, я подбежала к умирающей эйле. Ноги подкосились и я рухнула возле ее еле дышащего тела. Руки сами потянулись к ее голове. Дрожащими руками прикасаясь к бледному лицу Наны, я глотала горькие слезы. Что я могу сделать в этой ситуации? Когда Нана сделала последний выдох, я заревела во весь голос.

***

В реальность я вернулась резко, словно толчком, от чего закружилась голова. Даже наяву у меня текли слезы, отчего ворот рубашки оказался мокрым. Сквозь пелену слез я увидела тело большого барса в соседней камере.

— Нет! — закричала я.

Тюрьма заполнилась лязгом цепей, криками и рыданием. Моим. Нана умерла. Я пыталась дозваться до нее и голосом, и мыслями. Но она даже ухом не повела. Не издала ни звука. Она покинула меня, захлебываясь в собственной крови.

Солнце уже опустилось за холмы, а слезы все не переставали течь. Почему я не умерла вместе с ней? Вместе с друзьями. Почему я до сих пор жива, хотя в меня стреляли, пытались отравить, тонула в ледяной воде, кто-то даже съесть пытался? В очередной раз меня покидало желание жить. Я потеряла все: родителей, работу, первую влюбленность, родной дом, друзей, Наны. Неужели это мое наказание за все мои ошибки, дурные поступки, грубые слова, которые говорила родителям, когда обижалась? Если это так, то прошу избавьте меня от всего.

***

Он стоял возле нужной стены и слышал абсолютно все. При каждом крике его сердце сжималось. При судорожных рыданиях ему хотелось вбежать в тюрьму, перестрелять всю охрану, освободить ее и увезти на далекую планету подальше от всех.

Почему он вернулся во дворец после провала? Что делать дальше?

Почему ему тоже больно? С каких пор он так привязался к этой землянке? А привязанность ли это или это что-то другое? Почему он все время думает о ней, ее красивых глазах?

"Обычные глаза" — говорил он себе. Но что-то в них привлекало его. И не только глаза. Наблюдая за ней исподтишка, он невольно прислушивался к ее голосу, любовался ею. Казалось бы, обычная землянка. Но что-то цепляло его. Но что?

Вопросы и вопросы. Одни вопросы, на которые он не знал ответа.

Когда-то родные стены теперь казались мрачными непреступными исполинами. Придется применить необычайную ловкость, чтобы забраться на стену и оставаться незамеченным в самом дворце.

Угораздило же его в то утро отправиться по ее следу и попасть прямо в руки повстанцам. И ради чего он вообще пошел за ней, спрашивается? Увидел же, что ее нашли, вернули, она теперь в тепле и уюте. Надо было к священнику вернуться. Так нет же! Он дождался удобного момента, поговорить хотел. А она закричала. Его и поймали. Еще и избили, оставляя синяки и сломанные кости. Благо современные медицинские технологии творят чудеса и от тех последствий не осталось и следа.

Он обернулся, рассматривая тех отважившихся, кто посмел пойти против Владыки.

— Все поняли свои роли?

В ответ ему молча закивал весь его небольшой отряд.

— Тогда по местам, — короткий приказ и неприметная группа растворилась в ночи.

***

Как Владыка и обещал, мне не приносили ни еды ни воды. Еже второй день я одна находилась в этой камере. Лишь изредка приходила охрана проверять жива ли еще землянка. На их издевательские ухмылки и улюлюканье я не обращала никакого внимания. С того самого дня на меня нахлынула апатия. Мне было все равно. Даже если под ногами исчезла земля, я бы молча падала в неизвестность. За стенами этого дворца во всю кипела жизнь. Через маленькое окошко до меня доносились крики матерей, зовущих своих детей, старые сплетники обсуждали готовящуюся казнь, кто-то ругался на мальчишек, разбивших дорогую ваз, спуганные отрядом солдат птицы вспорхнули в едином порыве. Скрежет ржавой двери привлек мое внимание. Эти самые двери с грохотом закрылись, отзываясь эхом в полупустой тюрьме. По длинному коридору раздавался стук кованных сапог. Кто-то приближался к камере. Казалось, что даже воздух замер в ожидании этого неизвестного.

Хотя какой это неизвестный — Владыка собственной козлиной персоной. И лыбиться гад! На белоснежной рубашке красовались свежие красные пятна. И не только на ней. Он был весь заляпан кровью: на щеке, брюках, носке сапога. В руках у него были ключи, коими он играл, круча на пальце. Позади него на парящем подносе летело небольшое блюдце, закрытое железной крышкой.

— Вау, — прокомментировала я его явление. — Неужели до меня снизошли? И чем же я обязана столь нежеланному вниманию?

Мой сарказм пропустили мимо ушей. Сердце забилось в ускоренном темпе, когда Владыка вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Хищно скалясь, он вошел в камеру. Поднос, собственно, за ним. С каждым ударом моего сердца Владыка подходил все ближе. Так, Настя, не смей трястись! Черт, как же страшно! И видит же гад, что трясусь совершенно не от холода. Подойдя почти вплотную он потянул за висящую под потолком цепь, заставляя меня подняться. Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы кандалы не впивались и так ноющие от боли кисти. Но даже в этом случае я не доставала Владыке до плеча.

Не позволяя хоть на шаг отстраниться, Владыка обхватил мою талию одной рукой, прижимая к себе, другой схватил за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. Его внимательный взгляд изучал мое лицо. Представляю как сейчас выгляжу: красные разбухшие глаза от недавно пролитых слез, искусанные до крови губы и бледное лицо. Красавица, ничего не скажешь.

— Что тебе нужно, козел? — повторила вопрос, прерывая эти не очень приятные гляделки.

Владыка сокрушенно покачал головой и пробурчал что-то про глупых землянок. Его длинные пальцы перебрались на затылок, хватая за волосы и впиваясь в губы жадным поцелуем. Из-за голода на сопротивление сил не было. Получив невольный зеленый свет, главный рогатый просунул язык через неплотно сжатые зубы и зашевелил им, исследуя мой рот.

В нос ударил резкий запах крови. Так что я не удержала рвотный позыв. Приняв это на свой счет, Владыка отстранился от меня. А в глазах уже горел огонь ненависти.

— Че приперся? — жадно заглатывая воздух, еще раз спросила я.

Владыка, наконец, отпустил меня. Подойдя к парящему подносу, он убрал крышку с блюдца. Аромат свежепожаренного мяса заполнил тюремную камеру. Пододвигая этот летающий сервиз, козел снова принялся меня облапывать. На сей раз его руки забрались под тонкую рубашку. Видимо, он посчитал наличие на мне одежды лишней преградой — схватив за края рубашки, он резко рванул их в разные стороны. Ткань разошлась по пуговицам до солнечного сплетения. Спасибо, что хоть грудь не оголил. Холодный воздух помещения пробежался по коже, оставляя мурашки.

— Ты не голодна? — жаркий шепот у ушка, а горячие пальцы пробежались по оголенному животу.

— Нет, не хочется, — я отрицательно замотала головой, но урчащий желудок был не согласен.

— Хочешь, — уверенно произнес Владыка. — Я лично накормлю тебя, если ты ответишь на вопрос.

— Какой? — не голод одержал верх — любопытство.

По лицу Владыки побежала хищная улыбка. Продолжая удерживать мою талию одной рукой, он повернулся к подносу и оторвал от куска мяса небольшой полоску. После чего мясо неизвестного происхождения запустили в мой приоткрытый рот вместе с пальцем. Надеюсь он хотя бы руки помыл. Я мстительно хватанула зубами этот палец, с наслаждением смотря на гримасу боли, проскользнувшую на лице Владыки.

— Как связаны священник храма Первородных и повстанцы?

— Никак, — честно ответила я, пережевывая кусок мяса.

Мясо оказалось на удивление вкусным. Мягкое, сочное, хорошо прожаренное. Сок тек между каждым волокном. И специи были идеально подобраны — в меру соленое, в меру острое. Только вкус испортил палец Владыки.

— М-м-м, — протянул Владыка.

— Угу, — вторила ему.

— Как получилось, что ты попала к Охотнику, сладкая моя?

— Как твои солдаты бесшумно попали в лагерь? — этот вопрос интересовал меня очень давно.

— Марэ не зря ест свой хлеб, — задумчиво ответил Владыка. — Он разработал прибор, благодаря которому можно перемещаться на небольшие расстояния. Однако переместиться можно лишь туда, где находится второй прибор. Пока мои люди находились где-то в лесу, предатели оставляли эти самые приборы по всему лагерю. Им всего лишь оставалось нажать на кнопочку и они тут же, без проблем, перемещались на нужную точку.

М-да уж. До этих технологий Земле было далеко. Вон даже, телепорт придумали.

— А какое тебе вообще дело, что я делала у Охотника? — предупреждая очередной вопрос, спросила я.

— Потому что шпионы донесли мне, что у вас с Охотником была незабываемая ночка! — закричал козлорогий.

Че ж мы так нервничаем? То, что ночь оказалась незабываемой это точно. Да и в целом тот день был богат на события.

Мое молчание затянулось надолго, что очень нервировало одного козла. Отстранившись, он запустил руку в карман. И вытащил от туда, кто бы мог подумать, фотографию. И, собственно, мне ее показали. На ней я целовалась с Ноктом. Да, тот самый поцелуй. На тот момент он мне казался легким, на фотографии же смотрелось так, как будто я вжимаюсь в предводителя повстанцев.

— И последний вопрос, — рычание. — Неужели я тебе настолько противен? Что такого в этой пернатой курице и безродной выскочке, что ты готова лезть к ним в постель, а со мной тебе противно? Ты же обычная земная потаскушка.

Все! Мое терпение лопнуло! Владыка никак не ожидал удара. А уж тем более удара ниже пояса. Приятный для моих ушей вой боли разнесся по всей темнице. В этот удар я вложила немалую силу. С наслаждением я наблюдала, как от боли козел складывается пополам, оседает на пол. Как со свистом втягивает воздух. Как рычит корчась на полу.

Но улыбка мигом слетела с лица, когда Владыка резко поднялся с пола. В следующее мгновение щеку обожгло болью. Боль была такой сильной, что перед глазами закрутились мушки и подкосились ноги. Неожиданно стало не хватать воздуха — Владыка схватил за горло и поднял меня на уровень своего лица.

— Ты пожалеешь о каждом сделанном вздохе на моей земле, тварь!

Замах и по второй щеке прошелся удар. От головокружения и слабости я повисла на цепях. Звук удаляющихся шагов и щелчок замка — Владыка, наконец-то, ушел.

Глава 11. Каждой ошибке свое наказание (3)

Не знаю, что было в том куске мяса, но три дня я не чувствовала голода. Точнее голод был, но другой. Мне не хотелось ни есть, ни пить. Все тело ныло стоило лишь вспомнить о горячих руках Владыки на оголенном животе. Каждое утро встречала с мыслью, что снова хочу тех мимолетных прикосновений. Козел! Неужели в еде находился афродизак в лошадиных дозах? Убью гада! Только бы добраться до него. Тогда я обхвачу ему его козлиную шею и буду душить… в своих объятиях, пока его руки гладят меня по спине, а желанные губы целуют шею…

"Так! Стоп, Настя! Не о том думаешь!" — шикнула я на себя.

Стоит мне только подумать о Владыке, как больное воображение тут же переводит все в горизонтальную плоскость. И так уже третий день. Не думать об этом козле! Я активно пыталась себе представить небольшую солнечную полянку. Пестрящую изобилием полевых цветов. Прямо в центре расположилась дружная семья, приехавшая сюда на пикник. Отец готовит мангал для жарки шашлыков, мама раскладывает по тарелочкам заранее нарезанные фрукты и овощи, маленькая девочка босиком бегает по росистой траве и собирает желтые одуванчики для венка. Только она совсем не умеет его плести. Ее маленькие ручки сгибают хрупкие стебли цветка, сплетая их между собой. Но каждый раз стебли расплетались и все валилось из маленьких ручек. Маленькая девочка захныкала. Неожиданно мягкие, теплые, нежные руки обняли ее. На пухленьком заплаканном лице расцвела улыбка. Мамины руки взяли один цветок и сплели его с другим. Ловкие движения пальцев и венок был сплетен. Улыбаясь девочка взяла венок, чтобы надеть его мамочке на голову, как принцессе. Улыбка тут же исчезла с моего лица. Потому что позади меня стояла не мама. Владыка собственной козлячьей персоной. Его образ всплывал даже в невинных детских воспоминаниях. Наклоняясь уже ко взрослой мне, он накрыл своими аппетитными губами мои. Его сильные руки забираются под тоненькую рубашку, прижимая к себе.

Я мысленно стукнула себя по лбу несколько раз. Если бы руки не были в цепях, то шику бы набила себе точно. Еще немного и сойду с ума. Соберись, Настя. Возьми себя в руки.

Я представила, как по телу Владыки ползут насекомые. Коротконогие создания бегали по его лицу. Улитки оставляли скользкие следы, пауки уже сплели в его волосах свою паутину, а один мохнатый паучок спускался по паутине прямо на нос, кольчатые черви переползли с его рук на меня. Фу, гадость! Всегда боялась насекомых.

Я поняла, что это помогло — жар желания постепенно стихал стоило лишь подумать о марширующем по Владыке войске насекомых. Ближе к вечеру от действия афродизака не осталось и следа. Я с облегчением выдохнула. Наконец можно поспать спокойно — в эту ночь не присниться обнаженный Владыка. Или чего похуже…

***

Первородные, как же он был зол! На всех! На повстанцев, на Воительниц, на мерзкую землянку! С ее появлением все его планы идут наперекосяк! Сначала он убил свою фаворитку (хотя даже имени ее не помнил), лишился ценных трофеев, половину замка, большую часть ангаров и складов.

Завтра нужно выходить к своему народу. Сказать речь. О чем? Владыка неопределенно махнул рукой. Что-нибудь придумает. Главное не речь. Завтра все закончится.

Владыка устало опустился на кресло, пряча замученное лицо в ладонях. К нему тут же подбежали две наложницы и принялись массировать напряженные плечи. Это немного успокоило. Наслаждаясь нежными руками девушек, он закрыл глаза. Минуты через три он был готов уже мурчать от удовольствия. Если бы не фотография, которую он увидел сквозь полуопущенные ресницы. Эта земная тварь, его собственность, целовалась с его врагом. И эта счастливая улыбка на их лицах.

— Посмотрим, как они будут улыбаться, когда у них не останется ничего, — произнес Владыка своему верному другу.

Роуд бесшумно вошел в комнату. Наконец-то он вернулся домой после затяжных поисков Воительниц. Однако скрылись не только эти девушки.

— Что опять не так? — Владыка скорчил недовольную рожу, заметив хмурое выражение лица друга.

— Из элитного отряда начали пропадать солдаты. Их никто не видел с момента захвата повстанцев.

— Это же элита — эти могут и в воздухе раствориться, — прыснул от смеха Владыка. Но веселье как рукой смело — Роуд шутку не оценил, так и стался сидеть, хмуро глядя на стол.

— Что прям вообще никто не видел?

Медленный кивок в ответ. Таки да, никто не видел.

В комнате резко стало жарко. Шипя от боли, наложницы отдернули обожженные руки от Владыки. Он опять потерял контроль. Уже который день подряд. Наблюдавший не один раз данную картину Роуд не растерялся. Схватив из кармана пульт управления системы безопасности дворца, он активировал противопожарную систему. Огонь с шипением погасал на дорогой деревянной мебели и одежде. Не удержав тихий смешок, он со смешинками в глазах наблюдал, как по волосам друга бегут ледяные капли воды, как Владыка содрогается от холода. Да, Орэн не любил холодный душ. Поэтому каждого, кто совал его в холодную воду ждала жестокая расправа.

— Ты жалкое миринийское отродье (Миринийск — заброшенная планета с ужасным климатом, радиоактивной флорой и фауной; земли этой планеты кишат разнообразием червей различной противности), чтоб тебя… во всех позах… Порождение вермигса (фауна Миринийска — чем-то похожа на земную сколопендру, только имеет длинный ядовитый хвост и гигантские размеры. Их гнездо найти не сложно — яйца имеют настолько зловонный запах, что разом можно отравить целый город)…

— Что ты решил по завтрашнему дню? — прерывая гневную речь друга, спросил Роуд. — Просто казнишь кшэра варгаллов и его сброд?

— Просто? — рассмеялся Орэн. — Нееет, — мимолетный взгляд на фотографию. — Я лишу их того, что им дорого.

***

Рано утром меня разбудил какой-то непонятный гул на улице. И что местным в такую рань не спиться? Все оживленно что-то обсуждали. Но до меня доносился только неопределенный гул голосов. Спустя час стоял такой шум, что голова была готова разбиться надвое. Но как я не пыталась рассмотреть происходящее за крохотным окошком, на глаза лишь попадалась чья-то обувь. Солдаты кричали, чтобы народ отошел на приличное расстояние от виселиц. От этой новости у меня все внутри похолодело. Не смотря на жаркое утро, меня била крупная дрожь. Железные двери тюрьмы распахнулись и по длинному коридору строем зашагали солдаты Владыки. Возле моей решетки остановился, кто бы мог подумать, генерал козлорогих. Словно не замечая меня, он отдавал приказы выводить пленных на казнь.

— Выходим девочки, — весело сказал он, — зрители уже собрались, только вас и ждем.

В голове крутились панические мысли. Что происходит? Неужели именно нам приготовили виселицы?

По всему коридору раздались скрипы отворяющихся решеток. Под издевательский смех и улюлюканье солдат из клеток начали выходить повстанцы. Откуда они здесь появились, если я никого не видела, когда меня вели в камеру? Были просто пустые камеры. Если подумать, что я просто не могла их заметить… Бред, согласна. Но в любом случае я бы хотя бы слышала их голоса.

Сердце болезненно сжалось, когда мимо меня провели Кристу. На бедной девушке не было и живого места: все тело в синяках и ожогах, одна рука обвисла плетью, из нее торчали отломки костей, другой рукой она обхватила левый бок, пытаясь остановить кровотечение.

— Криста! — кликнула боевую подругу.

Но она меня не услышала. Она ковыляла за всеми остальными. На смерть. Попытки дозваться до нее еще раз провалились с тем же успехом. Мимо меня мелькали знакомые лица, но никто не обернулся на окрик. Я была готова сорваться на крик.

Пленные все шли и шли. Сколько же их тут было? На семьдесят пятом я уже сбилась со счета — Роуд не хотел тянуть время и приказал подгонять осужденных. Когда за последним закрылась входная дверь, Роуд, с присущей ему мерзкой ухмылочкой, открыл мою камеру.

— Надеюсь ты с удобствами провела здесь целую неделю.

— Можешь не сомневаться, — прошипела я.

Генерал козлорогих подошел вплотную. Очень хотелось применить женский прием, но у рогатый явился в своих незабываемых, начищенных до блеска, доспехах. Только получу синяк на ноге.

Меня отстегнули от висящих цепей, оставив лишь кандалы на руках. Упирающуюся меня повели за всеми остальными. Пленные хранили гробовое молчание — все боялись произносить хоть слово. Они мысленно прощались со своими друзьями и товарищами. Не было слез. Никто не сопротивлялся. Все понимали — бессмысленно, уже все кончено. Годы, силы, жизни были потрачены зря. Стоит выйти на улицу — осознание неизбежного накроет всех.

Мы уже подходили к неприметной двери, когда Роуд дернул меня совсем в другую сторону. Поймав мой недоуменный взгляд, он хитро улыбнулся и втолкнул меня в скрытую толстым гобеленом комнату. Мрачное помещение освещалось лишь тонкой полоской света, тянущуюся от единственного окна. Из-за окна доносились приветственные крики. Народ приветствовал своего Владыку.

— Ты и вправду подумала, что Орэн казнит тебя вместе со всеми, — издевательский смешок за спиной.

— Тогда какого черта ты меня сюда привел! — вспылила я.

— Наслаждайся, — рогатый пожал плечами. — Орэн подумал, что тебе будет интересно в последний раз увидеть своего любимого.

Это он про Мишку?

— Мы уже давно разорвали с ним отношения.

— Ну-ну, — протянули у окна. — Тебе повезло — отсюда хорошо видно площадь. Никто не будет загораживать обзор.

Съедаемая любопытством, я подошла к окну. Вся площадь кишила собравшимся народом. Пришли дети и старики, мужчины и женщины. Всё смотрели на наскоро сооруженные деревянные конструкции. Перед дворцом стояла стража в добротой броне и многочисленным арсеналом оружия. На ступенях дворца стоял Владыка, охваченный ярким ореолом, чем, несомненно, привлекал к себе внимание. Даже одет был запоминающе: его длинные вьющиеся волосы спадали на спину, начищенные до блеска рога, которые так хочется обломать, украшали золотые браслеты, золотая корона пестрила разнообразием драгоценных камней, поверх белоснежной рубашки накинут черный с позолоченной вышивкой плащ, штаны исапоги повторяли узор на плаще.

Прошло ещё немного времени. Большие электронные часы над дворцом побили полдень. Призывая народ к тишине, Владыка поднял руку вверх. Собравшиеся безропотно подчинились. Довольный этим он возвел руки к небу и понеслось:

— Жители Коории, мои верные подданные, братья и сестры…

Ого, как соловьем-то изливается! Прям заслушаться можно. Хотя народ уже ушки навострил — все с блаженны взглядом взирали на своего повелителя. А может все дело в задравшейся рубашке, оголившей пресс? Вот поэтому женская половина и смотрит так. Хорошо, что до слюноотделения не дошло. А нет, у стоящая в первых рядах дама уже принялась за этот процесс.

— … наша планета много лет увядала и гнила под гнетом так называемого Союза…

Те, кто постарше, активно закивали головами. А Владыка сделал такое скорбное лицо, что невольно жалко стало. Он мученически опустил голову, храня минуту молчания. Также медленно он её поднял. Стоило ему медленно провести по выбившимся из причёски волосам по всей площади прошёлся нестройный хор девичьих стонов. Я скептически пожала губы. А на площади этого словно не заметили. Понятно, они к этому привыкшие.

— … но они на этом не остановились! Они продолжили разорять наши земли бессмысленной войной. Сколько невинных убито, сколько потерянных амбаров и водохранилищ…

И все это он говорил таким тоном, что кто-то даже не сдержал горестного стона. Особо не вслушиваясь в его речь, я всматривалась в толпу, надеясь увидеть знакомые лица. В самом дальнем углу, подальше ото всех, стояла небольшая группа рогатых в неприметных хламидах. Среди них я узнала того самого старика, что спас меня от скоропостижно смерти в пещере Охотника. Он смотрел на все это с нескрываемым недовольством. Что-то шептали ему на ухо другие служители храма, но он лишь отмахивался от них.

— … и сегодня свершится справедливый суд над узурпаторами! Прошу! Приведите главного обвиняемого!

Под грозный бой барабанов тяжёлые ворота боковой двери дворца отворились. Из помещения вышли солдаты, окружившие фигуру, скрытую тенью своих крыльев. Варгалл активно сопротивлялся — он упирался ногами в землю, дёргал руками, закованные в прочные каналы, все время норовил хлопнуть кого-нибудь крыльями.

— Нокт? — прошептала шокированная я.

Было трудно узнать в искалеченном мужчине предводителя повстанцев. Всё лицо в жутких порезах и ссадинах, спина исполосована кнутом, на могучей шее алел след от удавки.

Конвой, живым коридором, выстроился вдоль зрителей до места казни. С гордо поднятой головой и выпрямленной спиной Нокт неторопливо шагал. Даже отсюда было видно, что мужчина испытывал страшную боль — он плотно сжимал губы, сдерживая болезненные стоны, по телу пробегали крупные капельки пота.

"Прошу, остановись" — безмолвно шепчут губы. Но он уверенно делает каждый шаг.

Кто-то из разъяренной толпы выкрикивает:

— Смерть узурпаторам!

Вся толпа подхватила возглас и дружно скандировала его. Со свистом рассекая воздух, в Нокта летели камни. Многие пролетали мимо, но те, что попадали оставляли серьезные ушибы. Но Нокт не останавливался и продолжал идти к плахе. Он гордо выпрямил спину, когда взошел по ветхой лестнице и с вызовом смотрел на своего врага. На палача. Они были так похожи на двух мифических существ. На ангела и демона. Какая ирония судьбы.

Ход мыслей прервал громкий бас "демона":

— Кшэр Нокт Салнгат, ты обвиняешься в преступлениях против Коории и его народа, краже государственной казны и принадлежавших нам земель, убийствах моих верных подданных. Признаешь ли твою вину и готов ли понести соответствующее наказание?

Нокт молчал недолго. Надо быть безумцем, чтобы сказать следующие слова:

— Я виновен в другом- мне не удалось сберечь своих родных и людей, я подвел людей, доверившихся мне, я не прикончил тебя, крысу помойную, когда была такая возможность.

По толпе прошелся яростный возглас недовольной толпы. В спину варгалла посыпались проклятия и пожелания мучительной смерти. Один из стражников подошел к Нокту со спины и резким ударом ноги по подколенной впадине, заставляя мужчину упасть на колени. Стоящие рядом другие стражники присоединились к избиению связанного мужчины. Стараясь не закричать в голос, я прикрыла рот руками. К чему все это зверское представление?

Нет, у меня не было сил смотреть на трусливое избиение Нокта. Я отвернулась от окна, скрывая слезы в дрожащих ладонях.

Холодная сталь коснулась руки, сжимая ее в тисках, и меня резко дернули вперед. Холодные глаза генерала козлорогих недовольно смотрели на меня.

— Ты пропустишь самое интересное, — прошипели мне в лицо.

Роуд снова подвел к узкой щели окна, скручивая руки за спину и заставляя смотреть на эту ужасную картину. Казалось, еще пара ударов и казнить будет уже некого. Но Владыка выбросил вперед руку, приказывая своим солдатам остановиться. Те, нехотя, но отошли от своей жертвы. Двое солдат по приказу Владыки подняли едва живого Нокта и подвели к колодкам, на которых его и закрепили.

Когда все эти манипуляции солдаты выполнили беспрекословно, Владыка торжественно объявил:

— Я Владыка Коории, Орэн Огненный, приговариваю тебя к пожизненному заключению на планете Тирмерис.

Мне название планеты ничего не говорило, но Нокт заметно напрягся. А толпа, мягко говоря, была недовольна.

— Я услышал вас, мои верные подданные! И, как справедливый правитель, я ужесточаю наказание.

От этого сладко-приторной речи сводило скулы. Или это от стальной хватки на моем лице? Как бы то ни было, но Владыка умел заговаривать зубы.

По толпе прошелся одобрительный возглас. А дальше для народа произошел сход Бога, или, как тут их называют — Первородного. Точнее Владыка сдвинулся со своего места и спускался по лестнице к народу. Народ был безумно счастлив. Девичья половина толпы издавала блаженные стоны, стоило Владыке хоть на миллиметр сдвинуть свой царский взгляд в их сторону. Аж тошно становится.

Важной павлиньей походкой он прошелся по каменной дорожке до закованного в кандалах Нокта. Пафосный мах руки вызвал очередной блаженный стон. В раскрытую ладонь один из солдат вложил рукоять изящного меча.

— Ты отнял с трудом нажитые посевы и добытую воду у моего народа. Мы же отнимем то, что вам, варгаллам, дороже жизни.

С этими словами Владыка схватил одно крыло за плечевую кость, поближе к лопатке. И одним резким ударом он рубанул по крылу. Крик боли разнесся по хранившей гробовое молчание площади. Владыка в победном жесте поднял вверх руку с отрезанным крылом. Крик потонул в оглушительных аплодисментов. Народ ликовал.

— Сволочи! — тихо прошептала я, глотая слезы.

А тем временем Владыка принялся за другое крыло. Но Нокт не собирался просто так сдаваться. Выдернув крыло из захвата, он ударил им Владыку, снося того с ног. Рогатый, описав дугу, шмякнулся в своих почитательниц. Те своего шанса не упустили — помогая ему подняться, они умудрялись залезть под рубашку.

Потрепанный и Владыка забрался по ступеням разъяренной фурией. Вырывая у стражника оружие, похожее на алебарду, он пригвоздил крыло острым концом к деревянным доскам. Наслаждаясь стоном боли Нокта, эта козлина ударила ногой по крылу, переламывая кости.

Очередной крик доставил удовольствие всей толпе. Гады! Сволочи! Мне хотелось выбежать на улицу и каждому рогатому эти самые рога пообломать. Почему чужая боль доставляет людям (и не только им) удовольствие? Почему они мучают слабых?

Не желая больше мешкать, Владыка поднял меч и отрубил второе крыло. Поле перелома Нокт потерял сознание и поэтому толпа разочарованно простонала. Хромая на одной ноге, Владыка вернулся на свое царское место, волоча за собой два огромных крыла, с которых еще стекала кровь.

Что он говорил дальше, как самоутверждался через этот поступок, я не слышала. Одолеваемая яростью я вырвала лицо из захвата и вцепилась зубами в бледную ладонь. Генерал-козел зашипел от боли и, развернув к себе лицом, влепил пощечину от которой перед глазами забегали мушки и я потеряла сознание.

Глава 12. Одна ночь решает все (1)

В этот вечер вооруженный до зубов конвой с пленными с опозданием вылетел на безжизненную планету Тирмерис. Три космических крейсера, битком набитые пленными, покидали орбиту Коории. Так было доложено Владыке. На деле же все было немного иначе…

Прихлебывая из расписной чашки бодрящий напиток, Рагдан с равнодушием следил с балкона храма Первородных за передвижением крейсеров. В каждом из них сейчас находились по пять тысяч существ, среди которых были верные ему наемники в качестве стражи и пленных, тяжело раненые повстанцы и оглушенные солдаты Владыки. При свете дня оказалось нелегко заменить конвой и часть пленных. Но Рагдан выбрал опытных и разозленных на Владыку сторонников для этого дела. Поэтому все произошло без особого труда.

За спиной скрипнула дверь. полуобернувшись на звук, Охотник встретился глазами с Ноктом. Варгалл как раз запирал на засов массивные двери.

— Прости, не знал, что в этой комнате кто-то есть, — произнес Нокт и устало опустился на кресло.

Рагдан молча развел руками, мол, видишь все таки есть. Но выгонять гостя не стал — им нужно было обсудить план действий.

По ту сторону, разрываясь в проклятиях, кричала служительница храма:

— Кшэр Нокт Салнгат, немедленно вернитесь! Я обязана зашить ваши раны. Иначе попадет инфекция и вы умрете от заражения. Немедленно откройте!

В дверь забарабанили с такой силой, словно за ней не хрупкая женщина, а киборг. Нокт скривился, словно съел ведро лимонов за раз. Рагдан недоуменно поднял бровь, делая последний глоток.

— В этой жизни я терпеть не мог, когда меня называли по титулу и полным именем, — короткий ответ на немой вопрос. — К этому добавились и жалостливые взгляды на мою спину.

— А ты расскажи им более слезливую историю, — вспоминая прошлое, предложил Рагдан. — Поверь мне они быстро от тебя отстанут.

Нот бросил мимолетный взгляд на белобрысую голову коориянца.

— И че мы там хотим увидеть? — Охотник начинал злиться.

Нокт только и успел открыть рот, как в дверь задолбили уже в четыре руки. Как радушный хозяин, Рагдан направился открывать двери, бурча себе под нос:

— Это не личные комнаты, а проходной двор.

Широко растворив двустворчатые двери, едва не набив шишки двум представительницам слабого пола. Хотя слабыми назвать язык не повернется.

Первая дама, служительница храма, уроженка Коории, обладала хрупким, но сильным телом, как и все представительницы этой расы. Вторая — дородная дама, кажется, землянка, принявшая сан служительницы. У первой в руках был лоток с хирургическими инструментами — пара пинцетов, специальные саморассасывающиеся нитки, изогнутые иглы, ватные шарики и бутыль со спиртом.

Обогнув Рагдана по дуге, служительница храма поставила на стол железный поднос и, уперев руки в бока, заявила, спрятавшемуся за шторой Нокту:

— Кшэр Нокт Салнгат, немедленно прекратите это ребячество! Вы же взрослый мужчина!

Не желая больше слышать мозговыносящих речей, Нокт обхватил руками тонкую талию служительницы и вынес ее за пределы комнаты, бросая мимолетный взгляд на землянку. В его голове всплыл образ другой земной девушки.

Проклиная себя за те слова, Нокт устало опустился на кресло. Как он мог поверить брату, предававшего его, и не раз? Настя никогда его не обманывала. Да, не договаривала, но не врала. Стуча головой о деревянную поверхность стола, Нокт с болью вспоминал ее лицо при их споре. Боль, страх, неверие, злость. Все эмоции отразились на ее прекрасном личике.

От мрачных мыслей его отвлекло осторожное прикосновение к культям когда-то прекрасных крыльев. Варгалл с грустью вспоминал глаза Насти стоило ей даже мельком увидеть его крылья. Детская радость плескалась в ее зеленых глазах стоило ей легонько прикоснуться к нежному оперению.

Мозолистые пальцы Рагдана скептически осматривал кривые культи и неровные швы на них. Сняв кривые швы, он вооружился иглодержателем, пинцетом и иглой с ниткой. Обладая хорошими знаниями в хирургической практике, он легко орудовал инструментами, протыкая кожу иглой и ловко связывал концы нитей. Когда с первой культей было закончено, Нокт невольно задал вопрос:

— У тебя и Насти что-то было?

На мгновение Охотник замер.

— Ты о чем? — нахмурился он.

— Как вы провели ту ночь?

— Ну, — протянул Охотник. — Твоя землянка прорыдала пол ночи, потом сразу уснула. А я остался помятый и весь в мокрых слезах.

Затянув последний узел, Рагдан заглянул в небесно-голубые глаза варгалла.

— Это что — приступ ревности?

— С ума сошел! — Нокт покрутил пальцем у виска, но тут же опустил плечи. — За всю свою жизнь при дворе я наслушался лестных высказываний от высокородных дам, насмотрелся на их немое восхищение. За эти годы мне это все осточертело. Даже в повстанческом лагере ото всюду я ловил восхищенные взгляды женщин. Но так как смотрит и разговаривает со мной Настя… Просто и легко, без лишних упоминаний титула. Открытая улыбка, а не та вымученная, которую я видел каждый день. Она вся чистая, открытая, добрая. А я поступил с ней по свински в тот день, о чем сейчас и жалею.

В глубине души Рагдан был с ним согласен. Он тоже ценил эти качества в близких. Этим она и его зацепила. Он смог сдержать нервный смешок. Сейчас он вместо согласования плана, обсуждает девушку. До чего же судьба хитрая дама.

— Ты что-нибудь слышал про яд тирмериского цветка? — уходя от предыдущей темы, спросил Рагдан.

— Нет, — тихий лаконичной ответ.

— Этот яд способен "временно" убить жертву, — получив недоуменный взгляд Охотник пояснил. — жертва испытывает все предсмертные симптомы. В зависимости от дозы, могут пройти пара дней, а могут и месяцы, пока жертва не "оживет".

До Нокта дошло осознание некоторых происшествий недалекой давности. Его невеста ни с того ни с сего захворала. Лекари бились за ее жизнь, но спасти не смогли. Также не удалось установить причину смерти. А за три дня до засады у Воительниц заболели все эйлы.

— Ты хочешь сказать, что…

— Владыка использовал этот яд, чтобы получить над всеми вами контроль. В твоем случае невеста. Ее "смерть" лишила тебя возможности логически мыслить и ты атаковал торговые суда кишимовцев. В случае воительниц — для них эйлы это частичка их самих. Они все сделают ради эйл.

Нокт устало опустил голову на сложенные руки. Его возлюбленная жива и сейчас находится где-то во дворце Владыки. Его радость не описать словами. Будущий правитель Варгаллы резко поднял голову вверх, рассматривая своего собеседника.

— Давай обсудим план…

Когда часы показывали десять часов ночи, план захвата был оговорен до мелких деталей.

— А что потом будешь делать ты? — в конце спросил Нокт. — Займешь трон Коории.

— Нет, — после недолгих раздумий ответил Охотник. — Меня не готовили к этому. И к тому же я умер для всех много лет назад. Я просто скроюсь в неизвестном направлении, оставив младшего брата править. Но поскольку он еще мал, регентом назначим мьера Маренти.

— Ты ему доверяешь?

— Как самому себе…

Глава 12. Одна ночь решает многое

Из бессознательного состояния меня выдернули резким толчком. Сжимая больную голову, я хаотично вспоминала события сегодняшнего дня. Слезы покатились по щекам, оставляя мокрую дорожку. Как можно поступать так бесчеловечно?

Общую обстановку нагнетала старая обстановка в гаремных покоях. И почему меня опять сюда вернули? Неужели у Владыки болезнь Альцгеймера?

От мрачных размышлений меня отвлек стук в окно. От неожиданности я свалилась с кровати. Потирая ушибленный бок и проклиная все на свете, я одернула плотные занавески. Кого-кого, а Охотника я не ожидала увидеть. Мужчина широко улыбнулся и весело махал мне. Пребывая в шоке, я помахала ему в ответ. Достав из кармана что-то напоминающее пистолет, он нанес с помощью этого инструмента жидкую смесь на окно. На моих глазах стекло медленно начало плавиться. Когда стекла последняя капля, Охотник ловко протиснулся между прутьев.

Бесшумно спрыгнув с подоконника, он поплотнее задернул шторы и занавески. Словно меня здесь и не было, ночной гость наскоро осмотрел другие комнаты, не забыв проверить входную дверь, но как и ожидалось она оказалась закрыта. Но Охотник ничуть не расстроился. Даже наоборот обрадовался этому.

Сделав резкий поворот на сто восемьдесят градусов, лицом к шокированной мне, Охотник хмуро спросил:

— Мы собираемся кричать, визжать, верещать, выть, рыдать, звать стражу, устраивать истерики и заниматься другим любимым женским делом?

Отрицательно машу головой.

— Кусаться, брыкаться, царапаться, драться, бегать от меня по всему дворцу?

— Нет! — дар речи ко мне вернулся вовремя.

— Ты ж моя хорошая! — радостно воскликнул Охотник и заключил в свои стальные объятия.

Да так сжал, что весь воздух вышел из легких. Еще и не забыл устроить незапланированную карусель, раскружив по всей комнате.

— Эй-эй! Хватит! — попросила я, чувствуя что у меня уже закружилась голова.

В ту же секунду ноги ощутили прохладу мягкого ковра. На удивление, Охотник был каким-то развеселым.

— И чего ты тут забыл? — задала интригующий вопрос.

— Во-первых, мы тут с повстанцами решили устроить дворцовый переворот.

Не сказать что я была в шоке — значит ничего не сказать. Сказать то можно, но не цензурными словами.

— Не ты ли недавно грозился мне жесткой расправой, если я выдала бы твои намерения?

— Да угрожал, — согласился Охотник. — Но, детка, обстоятельства изменились.

За "детку" Охотник схлопотал от меня подзатыльник. В ответ меня шлепнули по попе.

— Охотник! — вспылила я. — Прекращай это домогательство!

— Детка, ты первая начала, — фыркнул Охотник. — И да, мое имя — Рагдан.

Я вздрогнула от неожиданного щелчка по носу. Три тихих чиха раздались в погрузившейся в тишину комнату.

— Слушай, милый, — ему можно, а почему мне нельзя. — А какая вторая причина твоего появления в этой спальне?

Лицо Охотника смягчилось, пропала язвительная ухмылка, стального цвета глаза приобрели какой-то снисходительный взгляд и на меня посмотрели, как на… Да как на ненормальную!

— Одна сбежавшая землянка задолжала мне поцелуй.

С этими словами Охотник наклонился ко мне и захватил в сладкий плен мой приоткрытый от удивления рот. Никогда бы не подумала, что поцелуи могут сводить с ума. Охотник уверенно касался своими губами, от которых, с каждой секундой, по телу пробегала сладкая дрожь. Эти тонкие губы на деле оказались мягкими, теплыми, податливыми. Сама не заметила, когда робко ответила на это прикосновение. По коже пробежал строй мурашек, когда на талии сомкнулись сильные мужские руки. Теплые ладони перебрались с талии на оголенные плечи, прижимая к сильному мужскому телу, от которого приятно пахло каким-то местным цветком. С трудом оторвавшись от моих губ, Охотник переместил свои вездесущие руки выше, обнимая покрасневшие щеки.

— Это когда я так задолжать успела? — черт дернул спросить.

Легкая улыбка коснулась мягких губ Охотника.

— А не у землян ли принято, что после спасения прекрасной девы от чудовища, она дарит спасителю благодарственный поцелуй?

— Может тебе еще и грамоту благодарственную выписать? И пол царства в придачу?

— Нет, — Охотник пропустил сарказм мимо ушей. — Мне с трудом удалось от целого царства избавиться, а половину мне и даром не надо. За этому стаду козлов нужен более ответственный лидер, чем я.

— Да иди ты, революцию устраивать! — прыснула от смеха.

— Нее, — протянули в ответ. — Один я не хочу. Мне с тобой веселее.

Достав из-за пазухи кожаный сверток, Охотник развернул его на полу. Разнообразие оружия, ножей поражало воображение. Пробежав пальцами по аккуратным рядам металлических брусков, он вытащил нужную железку.

— Это тебе, — и мне торжественно вручили эту диковину инопланетного происхождения.

Поймав мой недоуменный взгляд, Рагдан забрал эту штуку. Стоило ему провести пальцами по всей длине железяки, та сразу засветилась голубоватым сиянием. Резкий взмах руки и чудо современной технологии раскладывается в полноценный лук.

— Вау! — только и смогла выдохнуть я.

— Хвостиком идешь за мной, — улыбнулся Охотник, — и прикрываешь мне спину. Хоть сейчас и глубокая ночь, но патруль каждую минуту обследует коридоры и докладывает начальству. Если мы на него натолкнемся, мне придется убить всех. Следовательно мы поднимем шумиху во всем дворце. А по хорошему нам нужно не привлекая к себе внимания добраться до покоев Владыки.

— А почему бы не пройти тайными коридорами?

— Если бы через них можно пройти — я бы тут не стоял.

— А ты собираешься от сюда идти к покоям Владыки. В этом крыле стражи больше, чем на улицах города.

В ответ хитрая улыбка. Меня молча взяли за руку и повели к выходу.

— Стой! А как же стрелы к луку!

Охотник зашел ко мне за спину, накрывая своими большими ладонями мои. Двигая моими руками, словно кукловод, он натянул тетиву. От рукоятки за пальцами потянулась голубая линия.

— Отпускай, — тихий приказ.

Я медленно разжимаю пальцы. Тетива толкает эту линию. "Стрела" полетела прямо в запертую дверь. Стоило кончику коснуться расписной двери произошел взрыв. Дверь с грохотом развалилась на мелкие щепки.

И мы рванули прочь.

Глава 12. Одна ночь решает все

— И это по твоему тихо? — сипло прошептала я, когда отошла от шока.

Я ожидала, что на грохот кто-нибудь явится. Но никто из стражи не прибежал. Спят они что ли? Но даже если стража сейчас не стояла под дверями гарема — серпентарий-то должен же был всполошиться! Однако все мирно спали.

Хотя вру! Неожиданно железные двустворчатые двери резко распахнулись и белая тень снесла меня на пол, вышибая весь воздух из легких.

— "Настя!" — от этого вопля моя голова чуть не раскололась на две ровные половинки.

— Нана?! — еще немного и я утону в ее слюнях.

Не до конца веря своим глазам, я зарылась в белоснежную шерстку эйлы. Слезы радости покатились по щекам. Руки сильнее обхватили могучую шею. Теплый язык слизывал соленую дорожку.

— Наночка, — тихо прошептала я. — Ты жива.

— "Просто так ты от меня не избавишься" — по ее голосу сразу понятно — эйла тоже плакала.

— Девочки, — протянули сверху. — Это конечно же мило, но нас ждут.

Нана недовольно фыркнула мне в лицо, но с меня слезла. Опираясь на подставленное эйловское плечо, я быстро встала, невинно хлопая Охотнику глазами. Он страдальчески закатил глаза и пробурчал что-то про девичьи штучки. Невозмутимо пройдя перед носом эйлы, никак не среагировав на ее угрожающее клацанье зубами, Охотник молча вышел через распахнутую Наной дверь. Я собралась идти за ним, но чьи-то зубы сомкнулись на полах рубашки и оттащили назад.

— "Настя, а поведай мне интересную историю — откуда у тебя такие красные губы?"

Я аккуратно прикоснулась к своим губам. По ощущениям они были горячие и припухлые. Мимолетный взгляд на зеркало, коих тут было больше, чем в комнате смеха. Таки да — губы были красные, как свежие помидоры.

— "Ай-яй-яй! Ничему тебя жизнь не учит, Настька."

— Ты это к чему?

— "С тем землянином ты когда-то шашни крутила — он тебя променял, у варгалла оказалась невеста, а теперь еще и этот!"

— С чего ты взяла, что у нас что-то будет? — фыркнула я.

— "Ну я же вижу как ты на него смотришь!" — не унималась эйла.

В мысли прокрались воспоминания недавнего прошлого. Когда я впервые прибыла на гору. Царица Нейра отвела меня к жрицам. И тогда со мной провели довольно странный ритуал, как-то связанный с моим будущим.

— Знаешь, Нана, а ведь когда я вдохнула тот пар, я увидела именно его — Охотника.

Эйла медленно опустилась на ковер, и смотрела на меня выпучив свои желтые глаза.

— "Если ты его упустишь — я тебя покусаю!"

До чего же странная эйла мне попалась — то ей не нравится, что я романы кручу, то она грозится съесть если я рогатого упущу.

— Детка! — крикнули в коридоре. — Поторапливай свою жирную эйлу — скоро сменится патруль и нам нужно успеть добраться до главного балкона и подать сигнал повстанцам!

Нана повернула морду в сторону дверного проема, в шоке раззявив пасть.

— "Это я то жирная?! Настя, ты слышала?! Я этому козлу глотку перегрызу! Пожую и выплюну!"

Я медленно перевела взгляд на бока Наны.

— Что есть — то есть, Нана. Красивые самцы на жирных дам не засматриваются. У тебя мужика не было — от того ты и вредная такая.

И я скрылась за дверь, где меня ждал улыбающийся Охотник.

— И прекрати звать меня "деткой"! — прошипела я.

Меня в очередной раз щелкнули по носу.

— Когда ты мое имя запомнишь, Настенька, тогда и прекращу звать "деткой".

Мое имя из его уст прозвучало как-то… волнительно. В последнее время у меня что-то организм шалит. И каждый раз это происходит рядом с Ох… Рагданом.

— Эйла, ты долго там сидеть собираешься? — коориянец осторожно взял меня за руку и повел по ведомому только ему коридору.

***

Сопящая от обиды Нана яростно сверлила наши спины кровожадным взглядом. Рагдана совсем не смущало, что мы продолжаем идти, взявшись за руки. А что я? Лично мне очень даже приятно. Никто не переплетал мои пальцы со своими, и, не торопясь, вести куда-то, совершать дворцовый переворот.

Это смутило разве что два патруля, встретивших нас с бутылками в руках. Солдаты мирно сидели на ступенях лестницы и пили с горла прозрачную жидкость. Узрев нашу троицу, они похватались за свое оружие. Под звонкие щелчки предохранителей, Рагдан сильнее прижал меня к себе.

— Кто таки? — заплетающимся языком спросил, видимо, главный. — Что забыли на территории дворца, голубки? Ик!

— А мы это… — начала я.

— … ищем Владыку, продолжил Рагдан. — Хотим попросить у него благословления нашего брака.

Рты пораскрывали все: я, эйла и патруль. Невозмутимым остался только Охотник, приобнимавший меня за талию с самой счастливой лыбой. Удрученные стражи покоя Владыки печально плюхнулись обратно на ступени. Тот главный раздосадовано плюнул на пол и схватил у ближайшего подчиненного бутылку, когда тот уже был готов отпить.

— Горько! — рявкнул солдат и за один присест выпил добрую половину содержимого бутылки.

Развернув к себе лицом, Рагдан аккуратно коснулся моих губ своими, изображая поцелуй.

— Горько! — вторили ему остальные и залпом осушили свою тару.

Стою краснею. Рагдан стоит со счастливой лыбой жениха и только плечи вздрагивают от сдерживаемого смеха. Нана бессовестно ухохатывается за углом.

— Эта зараза еще и ржет! — шепотом возмутилась я.

— "Настя, ты бы видела свое лицо!" — сквозь смех произнесла эйла.

— Шкуру спущу, зараза жирная…

— А че это вы решили пожениться? — грустно спросил солдат, у которого отобрали бутылку.

Настала моя очередь отрываться!

— А я жду от этого козла ребеночка, — и аккуратно погладила плоский животик. — Отец, прознав о проступке сына, велел ему немедленно жениться на меня. Иначе лишит наследства.

Теперь только мужская половина шокировано смотрит на мой неокруглившийся животик. Кто-то даже поперхнулся пойлом. Рагдан переводит удивленный взгляд с живота на мое лицо. А я мило улыбаюсь ему в ответ.

— Здоровья малышу! — очередной громогласный тост.

— Или малышки!

В говорившего полетела пустая бутыль, спикировав прямо в лоб.

— Совсем ума не хватает! — возмутился "снайпер". — Для мужика главное вырастить сына, а не сюсюкаться с дочкой до кона своих дней.

— Лайр! — рявкнул командир. — Ты всех под свою гребенку не пихай! Дочка — радость каждого отца. Это ты виноват, что разрешаешь Диктри заплетать на твоих рогах розовые бантики. Вот моя Алой уже пятого горного гортейна (местная разновидность саблезубого тигра) завалила. В свои-то двенадцать лет.

— Господа, — миролюбиво прервал спор "муж". — Это все очень даже замечательно. Но нам бы Владыку найти.

Все молча указали нам за спину. Рагдан состроил такую удивленную мину, что они невольно засомневались в выданной им информации.

— А другой патруль сказал нам, что Владыка находится вон там, — сказала я и указала на лестницу за их спинами, обиженно надув губки.

Сжимающая мою талию рука, одобрительно погладила живот. "Муж" наклонился ко мне и, чмокнув в висок, тихо прошептал: — Умница.

До чего же приятно! Быстро клюнула Рагдана в щеку и крепко обняла. Муж как никак!

— Ну раз вам сказали, что Владыка там, — после недолгих раздумий произнес командир, — значит он там.

— Спасибо, господа! — поблагодарил "муж" и мы пошли на лестницу.

— Приятного вечера! — попрощалась я.

Неожиданного в руку Рагдана вцепились пальцы командира патрулей. Он заговорщицки подмигнул и потянул нас за угол.

— Только Владыке нас не выдавайте, — шепотом попросил он, указывая на бутылку. — Это была моя идея. Все таки пятый убитый гортейн — это моя гордость! Сам дочку муштровал!

Рагдан провел двумя пальцами по сжатым губам, изображая застегиваемую молнию. Похлопав Охотника по плечу, командир вернулся к подчиненным. А мы пошли дальше. К нам в спину еще долго летели фразы типа "За молодых!", "За здоровье матери", "За сына!", "За дочку!". И кажется началась потасовка.

Глава 12. Одна ночь решает все

Мы тихо пробирались по тёмным коридорам дворца. Всю дорогу Рагдан не отпускал моей руки, прочно переплетя наши пальцы, боясь потерять. Нана была послана им в неизвестном направлении — мужчина что-то шепнул ей на ушко, а она, счастливая, улетела в окно.

Может, чистая случайность или удача, но больше нам не попадались стражники. Охотник все равно тщательно осматривала каждый коридор из-за угла. Пока он не убеждался в безопасности прохода, мы никуда не двигались с места. В свете луны его глаза казались ярче и, кажется, отражали свет ночного диска, а острые черты лица выделялись сильнее, придавая ему облик вышедшего на охоту опасного хищника

Следующий коридор оказался тупиковым. Только одни голые серые стены и порушенные колонны, видавшие лучшие времена. Но Охотник целенаправленно шёл в самый конец. У самой стены он отпустил мою руку. Водя рукой по голой стене, он периодически нажимал на какие-то камни. Раздался тихий щелчок, но ничего не произошло. Рагдан со всей силы стукнул по каменной кладке. Стена отъехала с ужасным скрипом, что пришлось закрыть уши. Но это даже не помогло.

Охотник вошел в открывшийся темный проход, поманив рукой. Не прошли мы и пяти шагов, как вход в тайный коридор завалило. Мужчина зло выругался. Найдя в кромешной темноте мою руку, он повел меня по темному коридору. Шли мы медленно, на ощупь. Ход оказался почти прямым и почти ровным: приходилось где-то сворачивать, где-то Охотник предупреждал про камни на полу. Плутали мы не долго — через некоторое время мы наткнулись на очередной тупик, и Охотник снова ударил по стене кулаком. Но в этот раз стена не отъехала в сторону, часть стены просто рассыпалась в каменную крошку, поднимая слой пыли.

Рагдан легко ориентировался в очередном темном пространстве. Он сдернул с окон грязные рваные лоскуты ткани, служившие когда-то занавесками. В помещение ворвался луч лунного света, освещая просторную комнату. Судя по творившемуся погрому и слоя пыли — сюда не заходили очень давно. У дальней стены стояла маленькая сломанная кроватка, щепки от деревянной мебели валялись повсюду.

В голову пришла мысль, что это комната маленького слабенького ребенка — Рагдана. Сам Охотник стоял возле окна и молча наблюдал за ночным городом. Я встала с другой стороны и, приобняв себя за плечи, рассматривала столицу чужой планеты. Несколько часов назад жители этого города казались мне счастливыми. Неужели Владыка и вправду хороший правитель?

— Что-то случилось? — Охотник подошел ко мне вплотную и обнял, прижимая к себе.

Я долго думала, как правильнее передать ему свои мысли. Они роились в голове сотнями маленьких мошек. Подумаешь об одном, всплывает сразу десять других.

Поймав хрупкую нить нужно мысли, я неуверенно начала:

— Понимаешь, там на площади коориянцы были… не знаю… счастливыми. И его слова не дают мне покоя. Владыка говорил, что вы были рабами, что его дядя поднял с колен вашу планету, что…

— Настенька, — Рагдан прижался губами к макушке, — это лишь вершина творящегося ада. Да, Огненные много чего сделали для Коории. Но ничего для своего народа. О простом народе все забыли. А аристократия творит все, что ей вздумается. Весь этот фарс с казнью был проведен, чтобы развлечь приближенных Владыки.

До этой ночи у меня и так в голове была каша, теперь там одно непонятное сплошное месиво.

— Я запуталась, — честно призналась, пряча лицо на широкой мужской груди.

— Поверь, — Рагдан обхватил мое лицо ладонями и мягко улыбнулся, — для всех нас будет лучше, если Орэн покинет пост действующего повелителя Коории. Он с дядей и так натворили много дел, которые за год не исправишь.

Охотник осторожно коснулся моих губ в легком поцелуе. Мне тепло улыбнулись и попросили отойти подальше, чтобы не задело отдачей от сигнальной ракеты.

Яркая красная вспышка осветила ночное небо. Прошли какие-то доли секунды и по всей столице прошелся град взрывов, сотрясая землю, вздымая на воздух дома, пыль, обломки камней. Звуковая волна дошла и до дворца, выбивая стекла, заставляя прикрыть уши. От осколков стекла меня прикрыл Рагдан, накрывая нас своим плащом. Плотная черная ткань застыла прочным материалом стоило долетевшим до нас осколкам наткнуться на преграду.

Стряхивая с плаща воткнувшиеся осколки, Рагдан помог мне подняться. Он приложил пальцы к уху, а точнее к наушнику, принимая чей-то звонок.

— Перестарались, — он нервно дернул плечом, посмотрев на город. — Нокт, мы за твой счет будет восстанавливать столицу?

При упоминании имени предводителя повстанцем у меня все внутри сжалось в тугой узел. Осознав, что Нокт жив, эти ощущения сразу отступили, уступая чувствам радости и облегчения.

— Ну раз ТЫ так говоришь, то уверяю тебя — я буду спокоен, как гренг в брачный сезон…. Что значит твое "ха-ха-ха"? Поверь моему опыту — эти парнокопытные более спокойные во время гона… Хорош мне голову всякой чушью забивать. К назначенному времени встречаемся у тронного зала. И да, я буду не один.

Рагдан убрал пальцы от уха, прерывая вызов.

— Пошли творить революцию? — Охотник протянул мне ладонь.

Сначала, я неуверенно потянула руку к нему. Мужские губы растянулись в улыбке, и во мне словно разлилось тепло и я улыбнулась в ответ. Вкладывая свою ладонь в его, я была на все сто процентов уверена в своем выборе.

Дорогие читатели, помогите пожалуйста. Ответьте, пожалуйста, на вопрос.

Стоит ли мне закончить этот бред зачатого в попыхах суслика? Осталось-то совсем чуть-чуть

Перечитываю некоторые главы и испытываю весь спектр стыда, который может быть.

Буду благодарна за любой ответ.

Глава 12. Одна ночь решает все

Взрыв прогремел посреди ночи, когда Владыка видел третий сон. Орэн вскочил с кровати под визг трех наложниц. Хрупкие девушки, прикрываясь тонкими тканями с криками убежали в соседнюю комнату, которую специально построили для таких случаев после первой осады на дворец. Владыка накинул на голое тело темно-бордовый мундир и вышел на широкий балкон, оперевшись на железное ограждение. В его пылающих глазах отражался каждый взрыв, каждое взметнувшееся пламя.

В коридоре раздался быстрый перестук железных каблуков. Роуд влетает в покои своего друга, тяжело дыша. Он только направлялся к себе на виллу, когда беззвездное небо осветила вспышка от сигнальной ракеты. Ему пришлось воспользоваться телепортом, чтобы как можно быстрее попасть во дворец. С холодной яростью он смотрел на пылающий город, сто за спиной друга.

— Какого Первородного в нашем небе летают варгаллы, Роуд?! — Владыка схватил генерала за ворот серебристо-белого мундира и впечатал друга в стену.

— Я не понимаю! — вспылил Роуд. — Я лично курировал отправку заключенных: проверял каждого повстанца, сверял все документы, следил за отправкой каждого крейсера. Осечки быть не могло!

Владыка занес руку для удара, но краем глаза уловил движение на нижних этажах замка.

— Как трогательно, — язвительно прокомментировал Орэн увиденное.

Генерал Коории проследил за взглядом друга и на его лице застыла маска яростного гнева. Он с отвращением следил за пробегающей по крытой галерее парочке. Охотник с наложницей землянкой крепко держались за руки. Белобрысый то и дело метал в сторону девушки восхищенные взгляды.

— Что Охотник делает в столице? — нахмурился Роуд. — Его шатл три дня назад покинул орбиту планеты.

— Удивительно, — протянул Владыка. — Я только сейчас увидел его лицо, — поймав удивленный взгляд друга пояснил, — на наших встречах он скрывал лицо, либо находился в тени. И знаешь что?

— Хмм?

— Мне его рожа кажется знакомой. А тебе?

Они проводили взглядом парочку до поворота. В голове обоих крутилась одна мысль. Но она казалась такой бредовой, что ее можно было смело отмести.

— Ну не может же он быть первым ребенком Харвана, — мотанул головой Роуд. — Даже если каким-то чудом им удалось сбежать, то с нифтольской болезнью долго не живут. Его матери не исполнилось и двухсот лет, когда она скончалась.

— Она сдохла не от болезни, — Орэн выразительно посмотрел на друга и, развернувшись, вошел в комнату приводить себя в порядок ко встрече с дорогими гостями.

Роуд молча направился в казармы.

***

Мы долго бежали по дворцовым коридорам. У меня уже начало колоть в боку, легкие горели огнем, а перед глазами мельтешили цветные мушки. Маленькие передышки все таки были: приходилось прятаться в нишах, за колоннами, за углами, когда пробегал отряд хорошо вооруженных, готовых нафаршировать посторонних свинцом солдат.

Куда конкретно мы бежали мне так и не сказали. Рагдан лишь обмолвился, что нам отведена главная роль в этом хаосе.

На очередном повороте Охотник резко затормозил, а я не успела среагировать. В итоге мы выскочили из-за угла прямо навстречу очередному отряду. Эти были трезвыми и настроенными на сражение. Рагдан принял первый удар на себя, отразив мечом полетевшую в нас гранату. Меня же оттолкнули ближе к стене, себе за спину. Пятеро коориянцев окружили Охотника, двое других обходили его с двух сторон, направляясь ко мне. Выстрел за окном прозвучал словно сигнал к нападению. Рагдан атаковал первым — одним уверенным выпадом рассек противнику грудь. Коориянец отпрянул от Охотника, прикрывая рукой кровоточащую рану. Но толку от этого не было — кровь хлынула фонтаном. Солдат харкнул кровью и обмяк. Остальные даже не обратили внимание на павшего товарища и одновременно набросились на нас. Хоть противники и были в численном превосходстве, Рагдан ловко парировал каждый удар, и не забывал наносить стремительные удары мечом. Он метался между противниками как смертоносный ураган, щедро раздавая режущие выпады.

Что не скажешь обо мне — и с одним противником не факт что справлюсь, а их тут двое и они хорошо обучены. Хоть я и тренировалась целый год это мало что дало. Я только и успевала, что уклоняться от града ударов, норовящих отделить голову от шеи. В какой-то момент мне удалось натянуть стрелу. Голубая нить холодила пальцы, готовое выпрыгнуть из груди сердце бешено колотилось. Я задержала дыхание, целясь в своего противника. Острое лезвие прошло в нескольких сантиметрах от моего лица. Я испуганно вскрикнула, разжимая пальцы. От испуга рука дернулась и стрела полетела мимо цели, взорвав стену. Летящие обломки отвлекли наших противников и Рагдан одним ударом отсек головы двум солдатам.

Меня скрутили в одно мгновение: мужская рука обвила талию, вздергивая вверх, холодная сталь прижалась к моей шее и чей-то прокуренный голос пробасил у меня над головой:

— Сложи оружие, Охотник, или твоя подружка умрет медленно и мучительно.

Рагдан замер, повернув голову в нашу сторону. Я замерла в чужих руках, боясь совершить лишнее, способное спровоцировать солдата движение.

— Ну! — требовательно приказал мужчина, прижимая нож к моей шее.

Я чувствовала как по коже потекла теплая капелька крови. Охотник бросил свои мечи на пол и медленно поднял руки вверх.

— Прости, — произнесла губами.

Рагдан лишь улыбнулся уголками губ и покачал головой.

— На колени! — скомандовал стоящий за его спиной солдат, которому мой коориянец во время драки отломал рог.

Не дожидаясь исполнения своего приказа, солдат пнул Охотника под колено. Рагдан со стоном упал на каменный пол.

— Ниир Роуд, — кто-то связался со своим генералом по браслету связи, — мы задержали двух нарушителей в западном крыле дворца… Да… Да это охотник за головами и землянка. Принято, мы немедленно приведем их к Владыке! Рады служить нашему Владыке, Орэну Огненному!

Рагдан посмотрел мне в глаза и тепло улыбнулся.

— Не бойся, — беззвучно зашевелились его губы.

P. S. отдельное спасибо читателям Энджеле, Елене Шманёвой (Меркуловой) и Issa Larson за отклик))

Глава 12. Одна ночь решает все

Нас вели по темным коридорам, освещаемым лишь тусклыми бра на стенах. Дворец периодически сотрясался от взрывов, но битва еще не дошла до стен высоких ворот. В небе, рассекая крыльями черный дым, парили варгаллы. Они пикировали на противников, скидывали с крыш стрелков, сбивали военные планеры.

— Шевелись! — меня толкнули в спину, подгоняя к конвою.

Я чуть не клюнула носом пол. Рагдан было дернулся, но его лицо полосонуло острым копьем. Темно-красная струйка потекла по бледной щеке.

— Только попробуй, Охотник. Ниир Роуд приказал доставить вас к Владыке. Но вот не уточнил: живыми или мертвыми.

Рагдан с отвращением сплюнул прямо на начищенные до блеска сапоги. Лицосолдата исказилось от ярости. Он наотмашь ударил Охотника в челюсть. От удара тот не устоял и на радость солдатам упал на холодный каменный пол. Те не желали упускать своего шанса: они набросились на скованного цепями противника, словно стервятники. Они били его ногами, стараясь попасть по лицу.

— Что вы делаете?! — мой голос дрогнул, когда Рагдан перестал стонать от боли.

Меня прижали к стене, вышибая весь воздух из легких.

— Ш-ш-ш-ш, — мое лицо обняли затянутые в холодные железные перчатки ладони. Мужское лицо находилось в нескольких сантиметрах от моего. — Мне совсем не хочется портить женское личико. Давай ты не будешь дергаться. Мы же не хотим расстраивать Владыку?

Я сделала то же самое, что и Рагдан минуту назад — плюнула коориянцу в лицо. Теперь мне можно посмертно вручать награду, как самому меткому верблюду среди землян. Почему посмертно? Не думаю, что можно выжить, когда тебе протыкают живот острым мечом.

— Долго же вас пришлось ждать… — прохрипел Охотник, приподнимаясь на колено.

Сверкающее лезвие остановилось в миллиметре от старательно втянутого живота. Солдаты одновременно повернулись лицом к Охотнику, но сделать ничего не смогли — они просто осели на пол, упав в лужу собственной крови.

Передо мной пронеслось три тени, одна из которых замерла возле меня. Высокая, стройная, затянутая в кожаный комбинезон фигура смотрела на меня сверху-вниз, изучала. Двое других помогли Охотнику подняться и освободили его от наручников. Не успела я моргнуть, как и мои руки были свободны от холодного металла.

— Сдаешь, старина! — прошипел самый крупный из спасителей, похлопывая Рагдана по плечу.

— Я тоже рад видеть твою змеиную рожу, Сар`Хатем.

Они пожали друг другу руки. Рагдан тепло мне улыбнулся разбитыми губами и обнял. Кто-то офигевающи просвистел. Тот, с кем мой коориянец перекинулся парой фраз, смотрел на нас широко распахнутыми желтыми глазами с вертикальными зрачками. То что в тени мне показалось комбинезоном на самом деле оказалось кожей.

— Все хорошо, Насть? — глаза охотника смеялись, когда он взглянул на мое скривленное лицо.

— Да так, — я передернула плечами. — У всех инопланетян в моде щеголять голым торсом?

Трое спасителей залились в дружеском хохоте.

Я не понимала их веселый настрой. Тут за каждым углом притаился враг, а они даже не удосужились надеть защиту. Улыбаясь, Охотник наклонился к мертвым солдатам, отбирая у них наше оружие. Сложенный лук он кинул в меня, полностью уверенный в том, что я его поймаю.

— Так вы та самая лучница, — спросил Сар`Хатем, вытирая набежавшие от смеха слезы, — ради которой Рагдан стащил у моего сына его лук?

Я испуганно ойкнула. Тихо извиняясь, протянула ему сложенное оружие. Человек-змей лишь покачал головой и прошипел:

— Ради благого дела мой сын позволит вам воспользоваться им. Верно, Хеджусс?

Ему ответил тот, кто освободил меня от наручников:

— Только если она умеет им пользоваться.

— А в этом, благородные вуйеши, можете не сомневаться, — Рагдан щелкнул меня по носу. — Время поджимает — нам нужно выдвигаться к месту встречи с кшэром Ноктом и его отрядом.

Согласны были все.

Потирая ушибленный нос, я подошла очень близка к Охотнику, чем вызвала загадочные улыбки на лицах спутников.

— Прости за глупый вопрос, — тихо прошептала. — Но разве у Нокта не титул" ксьер"?

— Был, пока ему не отрубили крылья, — Рагдан накрыл мою ладонь своей. — Титулом "кшэр" дают тем, кто по какой-то причине лишился крыльев. В случае Нокта он не может претендовать на роль правителя, пока не восстановит свои крылья.

— А это возможно? — появилась надежда, что, возможно, есть способ помочь Нокту.

— Давай сначала решим вопрос с моей планетой, а уже потом будем помогать остальным по доброте твоей земной души.

Глава 12. Одна ночь решает все

Наша компания остановилась в тайном проходе. Охотник высматривал что-то сквозь узенькую щелочку. За каменной стеной была слышна отборная ругань двух мужских голосов. Владыка со своим козьим генералом ожесточенно спорили. Несмотря на толстую стену перед нами, слышимость была отличная.

***

— Почему элита игнорирует твои приказы?!

Владыка был зол. Воздух вокруг него искрился от охваченного коориянцем пламени. Стоя рядом с ним, невозможно было сделать даже маленький глоток воздуха — огонь сжигал все.

— Мне-то откуда знать?! — Роуд тоже был не в самом лучшем расположении духа. — Они перестали выходить на связь после информирования о столицы штурме.

Пока они спорили, армия повстанцев подбиралась все ближе к главным воротам.

Браслет связи на руке Роуда оповестил коориянцев о входящем звонке. Генерал ответил на видеозвонок, выводя его на специальный экран тронного зала.

— Теплых ночей вам, генерал, Владыка, — поджарый коориянец отсалютовал им высоким бокалом с содержимым салатово-зеленого цвета и схватил губами торчащую из прохладительного напитка трубочку, отпивая алкогольный коктейль.

Владыка и Роуд хмуро смотрели на коориянцев, на элитных воинов армии, расположившихся на широких деревянных лежанках и потягивающих свои коктейли. Яркое солнце освещало тридцать воинов и горячие пески курортной планеты Мертури. Беседующий с бывшими хозяевами коориянец жадно втянул носом морской воздух.

— Как это понимать, Вольтер?! — вместе с ярко-красными всплохами огня на теле Владыки всполохнулись фиолетовые огоньки.

— Все очень просто, мой дорогой бывший повелитель, — коориянец перебросил черную косу с плеча, — законный правитель Коории, Эльдар Грэдс, со свойственным ему великодушием, отпустил нас в заслуженный отпуск. А мы не дураки, чтобы отказываться.

Зубы Владыки заскрипели от ярости. Его бросало в крупную дрожь от язвительного тона командира первого элитного отряда. А Вольтер словно не замечал направленного на него двух гневных взглядов — он миролюбиво улыбался, допивая дорогостоящий коктейль.

— Кто?! — хрипло спросил Владыка.

— Девушка, — Вольтер позвал официантку, чтобы попросить новый коктейль. — Так вы ничего не знаете о родившемся сыне Элаизы из рода Огненных? М-м-м-м! Мое безграничное уважение нииру Рагдану Грэдсу, он же один из лучших охотников за головами, так обвести вашего дядю вокруг пальца.

— Я ваш правитель! — взревел Орэн.

— Ну-у-у-у, это спорное утверждение, — Вольтер сохранял хладнокровие и спокойствие. — В академии мы приносили присягу ИСТИННОМУ правителю Коории, а на тот момент это был… Силейф, напомни нашим дорогим собеседникам, кто правил Планетой, когда мы были на первом курсе.

Лежащая на соседнем лежаке блондинка приподнялась на локтях и, сдвинув солнцезащитные очки на лоб, ответила:

— Мы давали клятву Харвану Великому, — ее голубые глаза насмешливо взирали на Владыку и Роуда.

— А, следовательно, мы служим и его потомкам, — закончил Вольтер, весело подмигивая собеседникам.

На камеру попало изящное женское тело в откровенном купальнике. Официантка принесла коориянцу новый бокал, но уже с другим коктейлем.

— Спасибо, милая, — Вольтер одарил девушку клыкастой улыбкой. Он посмотрел на наручные часы. — Ой! Владыка, с минуту на минуту к вам заявятся дорогие гости. Встретьте их, пожалуйста, со всеми почестями. Фанфары, фейерверк, усеянную лепестками цветов красную дорожку, пир, как выражаются земляне, на весь мир, пафосную торжественную речь — то есть так, как вы любите.

И отключился.

Владыку полностью охватило фиолетовое пламя. Он собрал всю энергию в кулак и швырнул огненный сгусток в стену.

***

За какой-то миг Рагдан толкнул меня в сторону, в соседний проход. Раздался грохот. Взрыв снес скрывающую нас стену. Меня отрезало от остальных обломками стены. Я пыталась убрать камни, но моих хлипким ручкам не удавалось сдвинуть их даже на миллиметр.

Возле меня вспыхнул дисплей связного браслета, на котором светились красные буквы: "Иди за стрелкой".

Какой, я стесняюсь спросить?

Словно прочитав мои мысли на экране высветилась маленькая стрелочка. Я послушно следовала указанному направлению, медленно шагая по темным коридорам. Стрелочка в основном указывала прямо. Темный проход освещался только тускло горящим экраном.

Дисплей несколько раз моргнул, уведомляя о пришедшем сообщении.

"Поторопись!"

Я вбежала на лестницу, молясь, чтобы каменные ступени выдержали мой вес, и я не упала в пустоту. Первые шаги дались с особой осторожностью, но я уговаривала себя идти вперед. Меня подгоняли и доносившиеся за стеной звуки борьбы.

В какой-то момент проход резко сузился. Пришлось идти бочком, чуть ли не крабиком, собирая лбом все неровности.

Неожиданно я наткнулась на тупик. Но стрелочка упорно показывала вперед. Освещая стену экраном браслета, я прощупывала рукой гладкую каменную кладку. Кончиков пальцев коснулся прохладный воздух. Я провела пальцами по этой част стены пока пальцы не споткнулись о неровность. По ощущениям это был небольшой камушек. Не совсем уверенная в своей догадке я надавила на него. Стена плавно отъехала.

Передо мной открылся вид на ноги каменного изваяния. Большая статуя из белого камня располагалась в нише и возвышалась над просторной комнатой. Меня привлекло быстрое движение внизу.

Охотник перекрестил мечи с Владыкой. От остро заточенных клинков летели искры. Они обменивались смертоносными ударами, ловко их блокировали, стремительно контратаковали.

Сердце каждый раз болезненно сжималось, стоило огненному клинку пронестись очень близко от Рагдана. И мысленно ликовала, когда Охотнику удавалось задеть ударить Владыку.

Одним движением я распрямила лук. Натягивая тетиву до максимума, я направила наконечник стрелы на Владыку. Но коориянцы двигались так стремительно, что мне с трудом удавалось навестись на цель. Светящаяся тетива жужжала между пальцами. Беспомощно кусая губы, я осмотрела всю комнату. В тронном зале царил хаос, яблоку негде упасть: солдаты Владыки теснили трех людей-змей, в другой части комнаты отбивались варгаллы под предводительством Нокта.

Я не удержала горестного вздоха. По моей вине он потерял крылья. И все, что я сейчас могу сделать это выстрелить в железную цепь, держащую массивную люстру. Голубая стрела сорвалась с тетивы, со свистом рассекая воздух она попала в цель. Раздался оглушительный грохот и потолок пошел трещинами. Здоровенная люстра свалилась на головы коориянцам. Тех, кто не успел отбежать, придавило огромной металлической конструкцией. А кто не попадал под диаметр люстры, засыпало грудой камней.

Пока не слегла пыль, я спряталась за ногой статуи. Благо она широкая была. Воины глухо кашляли от попавшей в рот пыли.

Когда черная пыль осела на пол, раздался разъяренный голос Владыки, потонувший в надсадном кашле:

— Найти стрелка!

То что меня не заметили — жирный плюс. Но вот захлопнувшаяся дверь тайного прохода совсем не гуд. Я пробегала пальцами по предполагаемой двери, но ни кнопки, ни скрытой ручки я не нашла. Пуля просвистела у меня над головой. От испуга я упала на колени, прикрывая голову руками. Секунда. Вторая. По мне больше не палили. Если бы шальная пуля летела на миллиметр ниже — стену бы украшало кровавое пятно.

Я прижалась спиной к статуе, выглядывая из-за плеча. Народу меньше не стало, скорее наоборот, солдаты Владыки все пребывали и пребывали из широко распахнутых входных дверей. На глубоком вдохе натягиваю тетиву, целюсь чуть выше входа. На этот раз я скрылась за ногой статуи раньше, чем стена взорвалась.

Завал камней заблокировал солдатам Владыки путь.

— Вайшерский лук, семейна реликвия рода Хатем, — прозвучал насмешливый знакомый голос у меня над головой.

В следующее мгновение рука в белой перчатке схватила меня за шею, отрывая меня от земли. Я беспомощно пинала ногами воздух, вцепившись ногтями в руку и пытаясь сделать маленький глоток воздуха. Лук валялся у Роуда у ног. Коориянец насмешливо хмыкнул и скинул носком сапога лук.

— Ты мне сразу не понравилась, — задумчиво протянул генерал козлорогих. И уже громче, — Орэн я нашел стрелка.

— Убей! — короткий приказ.

Роуд самодовольно хмыкнул и разжал руку. Я полетела с высоты третьего этажа вниз.

Глава 12. Одна ночь решает все

Стремительно приближаясь к белой плитке, ловлю себя на мысли, что на этой планете я часто падаю с большой высоты с рисками смертельного исхода.

Все происходящее вокруг я видела словно в замедленной съемке: как Рагдан ринулся ко мне, на его лице застывает ужас, как мимо меня пролетает варгалл, пытаясь схватить за ногу, но его рука соскальзывает. Я лишь закрываю глаза. Я давно должна была умереть — еще там в метро, от потери большого количества крови или заражения. Мне было страшно самую малость. Интересно, почувствую ли я боль?

— "К чему суицидальные мысли, подруга?!" — просмеялись у меня в голове.

И вместо твердого и холодного пола, я почувствовала мягкую шкурку и резкий рывок вверх. Нана мягко приземлилась подальше от места сражений.

— "Настя, хорош отрывать мне клочки шерсти!" — визгливый голос эйли помог мне прийти в себя.

Оказалось, что я вцепилась в эйлу руками и ногами, как мартышка на пальме. И при приземлении я нечаянно оторвала пару перьев.

— В сторону, Нана! — крикнула, заметив направленное на нас дуло пистолета. Роуд все еще прятался за статуей.

Эйла ловко прыгнула вперед, повалив нескольких солдат. Кончиком хвоста она подцепила железный брусок и кинула его мне в руки. В моих руках он снова стал полноценным луком. Уворачиваясь от очередной пули, я успела натянуть тетиву. От резкого скачка стрела полетела не в цель — Роуда — а несколько левее. Мощный выстрел разнес вдребезки статую Владыки. Всю нишу завалило камнями и я сомневаюсь, что кто-нибудь выжил после такого.

— НЕТ! — Владыка был абсолютно и полностью согласен с моим мнением.

Я почувствовала на себе прожигающий взгляд. Владыка летел на меня, махая пылающим мечом. Его лицо покрывали черные чешуйки, а в глазах горел огонь. На моем месте люди с чувством самосохранения с криками убежали бы от разъяренного мужчины. Я же с чувством совершенного подвига показала Владыке средний палец. Мужчину охватил столб ревущего пламени.

Отбросив страх на задворки сознания, я натянула тетиву, выпуская стрелу в мужчину. Владыка потерялся в клубах дыма и пыли. Казалось, все вокруг замерло: время тянулось неестественно медленно, звуки сражения стихли, все завороженно уставились на парящие в туче пыли искорки пламени.

Выход чешуйчатого монстра из черного столба сопроводилось громовым ликованием солдат. Я вспомнила разговор с Охотником о неуязвимости данного индивида. Гулко сглотнув вязкую слюну, мысленно приказываю Нане взлетать. Но эйла словно меня не слышала мои слова. Она еле дышала, завороженная переливами рун на чешуйчатом торсе. Я пыталась дозваться до эйлы, дергала за шкирку, хлопала по макушке, щелкала пальцами перед желтыми глазами, но Нана даже не реагировала на мои попытки привести ее в чувства.

Я испуганно вздрогнула, когда Владыка оказался в опасной близости. Все, что я успела увидеть это занесенную для удара руку с мечом. Крик застрял в груди, разрывая легкие, болезненно сжимая сердце. Лук выпал из ослабевших пальцев. От страха я зажмурилась, вжимая голову в плечи.

Звенящую тишину нарушил быстрый перестук каблуков и знакомый мужской рык. В воздухе просвистел металл.

Секунда. Вторая.

Я широко распахивая глаза, уставившись на тяжело дышащего Рагдана. Его серые глаза хаотично бегали по моему телу. Невольно опускаю глаза в низ. Возле лап эйлы лежало обезглавленное тело. От вида крови меня замутило, а сознание готово было помахать белым платочком. Охотник поймал падающую со спины эйлы меня, крепко прижимая к себе. Вместе со мной на руках он убежал прочь из зала. Я обняла мужчину на шею, краем глаза отмечая, как солдаты бросают свое оружие на пол и встают на колени.

Кажется, мы одержали победу.

***

Рагдан бежал по пустым коридорам заброшенного крыла. Потершись щекой о грудь мужчины, я устало прикрываю глаза. Спать хотелось жутко. Сил на ликование не было. И чувства этого не было. Была лишь пустота и какая-то апатия.

Охотник ударом ноги открыл первую попавшуюся дверь и вошел. Дверь, ударившись о стену и двинувшись по инерции, захлопнулась. Меня поставили на пол у окна. Рагдан сорвал плотные шторы и расстелил толстую ткань на подоконнике. Мужчина дернул ручку окна. Та не поддалась и Охотник плечом выбил стекло. В затхлую комнату ворвался свежий воздух. В нос ударил прохладный ветерок, принесший частички пепла и запах гари, неприятно щекочущий нос. Очистив плед от осколков стекла, Рагдан усадил меня на подоконник и сам присел позади, прижимая к себе. Его мощные израненные руки нежно обнимали, даря ощущение защищенности. Меньше всего мне сейчас хотелось быть одной. Я облокотилась на мужчину и, задрав голову, посмотрела в глаза Охотнику. Мне ответили теплом улыбкой и легким прикосновением губ в лоб.

Мы долго сидели на подоконник, обнимаясь и любуясь горящим от лучей восходящего солнца небом. Он положил голову мне на макушку, я обняла ладонями его руки. Постепенно чувство безразличия покидало меня. По телу проходили волны тепла и нежности. Легкая, ничего незначащая улыбка коснулась моих губ. Рука Охотника переместилась с моей талии на подбородок, заставляя посмотреть в лицо мужчины.

— Все закончилось? — тихо спросила я.

— Нет, — Рагдан покачал головой, — для моего народа все только начинается. Предстоит много работы. Нужно подготовить почву для будущего правителя. Мой брат займет престол после Владыки, а регентом будет священник. Мужик он с мозгами, так что он поможет Эльдару.

— А что будешь делать ты? — мой голос дрогнул.

— Найдутся недовольные. Мне придется либо договариваться с ними, либо убивать. И я не совершу ошибку отца, оставив хоть кого-то из врагов в живых, даже детей на другом конце вселенной. А сейчас я хочу просто отдохнуть.

Мои губы накрыли собственническим поцелуем. Руки мужчины ласкали дрожащее от холода тело, согревая. Хриплые стоны срывались моих губ. Охотник приглушал каждый стон страстным поцелуем. Его губы опьяняли, а прикосновения будоражили кровь. Я отвечала на поцелуи.

В какой-то момент моя рубашка упала к ногам, а мужские руки коснулись обнаженной спины. Меня уложили на простыню. Холодная ткань и горячее мужское тело разрушили последнюю преграду моего самообладания, и я утонула в нежности мужских прикосновений.

***

Я проснулась посреди ночи одна в неизвестной комнате. Меня укрывало толстое одеяло, но холод все равно поразил каждую клеточку тела. Я осматривала помещение — это была та самая комната, в которой мы провели с Охотником в объятиях. О его здесь присутствии напоминало только помятая подушка. Не было ни его одежды, ни какой-либо записки. Я обнаружила свою одежду на спинке стула.

Упав на подушку, я прикрыла глаза, с уголков которых текли слезы. В миг мне стало еще холоднее и на душе зарождалось чувство одиночества.

Эпилог

— Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — я летела разъяренной фурией по длинным коридорам дворца. — Только попадется мне эта скотина на глаза — я его урою!

А как бы на моем месте вела себя другая девушка, после того как ее бросит парень. Гад! Только рассвело, а его уже сдуло!

С момента захвата власти прошло три недели. Столица под четким руководством мьера Маренти, который стал регентом при Эльдаре, сводном брате Рагдана, поднималась с колен. Как и предвещал Охотник недовольные нашлись. И их было много. В основном это были представители высшего сословия. Кто-то даже пытался устроить дворцовый переворот. Но каким-то чудесным образом они исчезали на следующий день. Хотя почему чудесным. Мне было известно кто за этим стоит.

Мне и Нане разрешили остаться жить во дворце. Гора Воительниц не была разрушена полностью, как все думали, а лишь только ее часть. После нескольких дней тишины я отправилась к Рае. Девушки ничего не знали о предстоящем перевороте и были очень огорчены узнав, что все закончилось без них.

— Конспираторы хреновы! — так Рая кратко обозвала всю сложившуюся ситуацию.

Мы дружно посмеялись. И на этом мой путь в рядах Воительниц закончился. У меня было достаточно времени все обдумать, и я пришла к выводу, что подобная жизнь не для меня. Рая и члены совета прислушались к моим словам и отпустили меня. Вот так просто, без обязательного рождения девочки. Ворвавшаяся в зал совета эйла заявила, что она уходит вместе со мной. Воительницы только рукой махнули, мол достали всех, идите на все четыре стороны. Но мы иногда навещаем девушек в свободное время.

— Настя! — позади меня раздался радостный крик.

Я обернулась на окрик. Сама того не заметив я пробралась в крыло для послов. На этой неделе к нам приехала делегация варгаллов во главе с повелителем и его супругой. Нокт, как и обещал Рагдану, выделил деньги из бюджета своей планеты на покрытие части расходов на восстановление столицы.

Честно признаться, я рада, что невеста Нокта жива. Как мне рассказали, когда повстанцы обнаружили варгаллку в подземельях дворца на ней живого места не было: синяки, кровавые полосы на спине, сломанные крылья. Ее сразу же увезли на родную планету.

И спустя две недели мы пересеклись в саду дворца. Мы как раз возвращались с Наной с горы и приземлились прямо в саду. Инициатива приземлиться именно там принадлежала эйле — с цветущей поляны было проще добраться до кухни. А мне на свежем воздухе захотелось прогуляться. Не спеша идя среди высоких деревьев, я заметила сидящую на лавочке парочку. Только подойдя поближе, узнала Нокта. Рядом с ним сидела златоволосая девушка, за спиной у нее были такие же белоснежные крылья, как были когда-то у Нокта. Парочка сразу меня заметила. Я подошла к ним, чтобы поздороваться.

Лиора, оказалась очень доброй девушкой. Мы приятно провели время за легкой беседой. В какой-то момент за девушкой пришли служительницы храма, чтобы отвести на лечебные процедуры. Без лишних ушей мы с Ноктом обсудили все, что произошло между нами. И пришли к выводу, что останемся друзьями. С крыльями Нокту повезло не так, как его невесте. У Лиоры были только сломаны кости, которые постепенно восстанавливают. Предводителю варгаллов поставили самые новейшие протезы.

Сейчас девушка выглядела намного лучше. Крылья почти восстановили, но летать она сможет только через месяц. Лиора была очень расстроена этим фактом. Чтобы девушка не скучала, я решила научить ее древнему русскому искусству — вышиванию. Варгаллка вошла во вкус и целыми днями сидела за пяльцами, вышивая жениху подарок. Получается очень красиво. Лиора каждый раз показывает мне новые кусочки картины, а я с восторгом рассматриваю словно живых обитателей вышивки.

Варгаллка приветливо махала мне рукой и предложила присоединиться. Девушка сидела в окружении ниток и двух подруг. Мое плохое настроение вмиг улетучилось и я присела на диванчик рядом с Лиорой.

— Я почти закончила! — радостно сообщила девушка, ловко орудуя иглой с розовой ниткой.

Лиора сделала пару стежков крестом и, отрезав нитку, радостно закружилась по комнате вместе с тканью. На большом полотне варгаллка вышила целую картину: среди облаков в ореоле света стоял Нокт, сложив ладони на рукояти двуручного меча и Лиора в белоснежном платье обнимает мужчину со спины. Они были как живые: в глазах живой блеск, волосы словно развивались от порывов ветра, каждая складочка была до безумия реалистична, был заметен каждый шов на одежде.

— Ура-а-а-а! — девушка отбросила вышивку и бросилась на меня, обнимая за шею.

В нос ударил резкий цветочный запах. Как-то раз Лиора рассказала, что пользуется шампунями только натурального происхождения. По началу мне очень нравился этот запах, но сейчас живот скрутило в тугой узел и к горлу подобрался ком. Я еле успела добежать до санузла.

Попрощавшись со своим завтраком, я вернулась к шокированным девушкам.

— Насть, — голос варгаллки был взволнованным, — а ты как себя чувствуешь?

— Как обычно, — ответила резко, но на секунду задумавшись, я нервно повела плечом, — но в последнее время грудь как-то тяжелее стала, что ли. И тошнит в последнее время часто, может, к местной еде не привыкла, — махнула рукой.

— А ты не беременная? — девушка подошла ко мне и обняла лицо ладонями, выжидающе посмотрев в глаза.

Ее вопрос поставил меня в тупик. И резко, девятым валом, на меня накатило воспоминание, что в ту ночь мы с Охотником не предохранялись.

Я невольно закусила губу, забыв, как дышать. Руки сами потянулись к плоскому животу, накрывая его. Я до конца не верила в случившееся, но факты были на лицо: ночь, токсикозы, поедание несовместимых продуктов.

Одним утром я пришла на кухню, приготовить себе завтрак. И так увлеклась, что не замечала какие ингредиенты я ложу в миску. Только после окрика одного из поварят я заметила что ем. В составе утреннего салата лежал странный набор продуктов: кубики свежих помидоров, крупные дольки лимона, какие-то печенья, еще какое-то мучное изделие, острый соус (нашла самый жгучий), и все это было щедро затравленно растопленным шоколадом.

Лиора накрыла мои ладони своими. Мы обменялись потрясенными взглядами.

— Кто отец? — тихо спросила девушка.

— Сбежал, — горькая усмешка.

— Гад! — раздалось слаженно в три голоса.

В дверной косяк вежливо постучали. На пороге стоял Нокт с букетом в руках. Подружки Лиоры, тихо хихикая, закрыли собой вышитое полотно. Нокт поймал невесту налету и закружил по комнате.

— О чем говорили, девочки? — спросил Нокт, нежно целуя Лиору в висок.

Четыре пары глаз вопросительно уставились на меня. Но не дождавшись от меня хоть слова, Лиора сказала:

— Настя, возможно, беременна.

Нокт сначала резко покраснел, затем побледнел. Он сел вместе с Лиорой на руках на пуфик, едва с него не рухнув.

— Отец ребенка — Орэн Огненный? — сипло спросил варгалл.

— Дурак? — Лиора отвесила жениху подзатыльник.

— А кто тогда?! — Нокт перехватил руки девушки, предотвращая жестокое избиение. — Она неделю была в плену у бывшего Владыки. За это время все могло случиться.

— Нет, — перебила я влюбленную парочку, предчувствуя их ссору. Густо краснея, уточнила, — это произошло после вашего нападения.

— Я, кажется, догадываюсь кто отец, — прозвучало из коридора.

Охотник подпирал плечом дверной косяк. Его губы растянулись в приветливой улыбке, но в глазах боль.

Все мое желание придушить этого коориянцо исчезло. Я просто ушла, скрылась от вопрошающих взглядов. Если Охотник захочет сохранить это в тайне — он промолчит или соврет.

Я спряталась ото всех в саду, в его самой густой части. Сидя на краюшке фонтана, я нежно поглаживала живот. Новость, что стану мамой меня ошеломила. На кого будет похож ребенок? Кто будет: мальчик или девочка? Здоров? И главное — разрешит ли Рагдан оставить его или скажет сделать аборт, чтобы сохранить свой секрет? От последней мысли по телу пробежали волны холодных мурашек. Я не смогу убить это маленькое крохотное существо, пусть даже в этот период оно только начинает развиваться.

— Вот где ты! — солнце заслонила высокая фигура.

От неожиданности я закричала. Секунда свободного падения и упала бы в холодную воду, но сильные руки помогли не соскользнуть.

— Тихо, суицидница моя! — Охотник крепко прижимал к своему телу, поглаживая по дрожащей спине.

Я грустно посмотрела в его серые глаза, пытаясь найти ответы на свои вопросы.

— Рагдан, я хочу оставить этого ребенка! — заявляю уверенно, с вызовом глядя в глаза мужчины.

Охотник погладил большим пальцем мою щеку.

— Ты уверена? — тихо спросил мужчина.

— Да, — я потерлась бледной щекой о мужскую грудь.

— Ты не представляешь, как я рад! — меня несколько раз подбросили в воздух.

Лицо Рагдана светилось от счастья. Его смех спугнул стайку пташек, строящих свои гнезда. Меня заключили в объятия, страстно касаясь губами моих.

С неба упало что-то большое и тяжелое. Нана отряхнулась от листвы и уселась рядом с нами. Она облизнула перепачканные усы и лениво спросила:

— "Как малышей назовете?"

— М-малышей? — мой голос дрогнул.

— "Я уже слышу два чужих голоса в своей голове." — мне подмигнули желтым глазом.

— Двойня? Или тройня? — Рагдан выжидательно посмотрел на меня.

— Мальчик и девочка.

В этот момент почувствовала себя самой счастливой девушкой во всей вселенной.

Оглавление

Пролог

Глава 1. Нападение "зеленых человечков"

Глава 2. В космосе

Глава 3. Гарем

Глава 4. Побег

Глава 5. Среди друзей

Глава 6. Первая миссия

Глава 7. Новый враг (окончена)

Глава 8. Друг или враг (не окончена, прода за недельку)

Глава 8. Друг или враг (2)

Глава 8. Друг или враг (3)

Глава 8. Друг или враг (4)

Глава 8. Друг или враг (5)

Глава 10. Предательство (1)

Глава 10. Предательство (2)

Предательство (3)

Предательство (4)

Предательство (5)

Предательство (6)

Предательство (7)

Предательство (8)

Предательство (9)

Глава 11. Каждой ошибке свое наказание (1)

Каждой ошибке свое наказание (2)

Глава 11. Каждой ошибке свое наказание (3)

Глава 12. Одна ночь решает все (1)

Глава 12. Одна ночь решает многое

Глава 12. Одна ночь решает все

Глава 12. Одна ночь решает все

Глава 12. Одна ночь решает все

Глава 12. Одна ночь решает все

Глава 12. Одна ночь решает все

Глава 12. Одна ночь решает все

Эпилог