Худеющие [Галина Николаевна Полынская] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Галина Полынская ХУДЕЮЩИЕ

С. Кингу и не снилось!

Вечером долго рассматривала себя в огромном зеркале прихожей. Печально вздыхала. На кухне муж жарил семечки, готовясь к просмотру вечернего кинофильма. Временами он подходил ко мне, тоже рассматривал себя в зеркале, и печально вздыхал.

— Пузо уже ни в один костюм не помещается, — наконец, был вынужден признаться Толя, и тут же принял решение. Он всегда быстро находит выход из ситуации, поэтому у него такой процветающий бизнес. — Завтра же поедем, купим пару новых костюмов!

Я с трудом оторвала взгляд от собственного ужасающего отражения, и посмотрела на мужа с громадной тарелкой семечек в руках. Из одного кармана роскошного махрового халата высовывался едва ли не килограммовый пакет чипсов, из другого торчала банка чешского пива. Супруг был во всеоружии перед стотысячным просмотром «Криминального чтива».

— Толя… — мой взор туманился слезами, и это хоть как-то мешало разглядывать собственную фигурищу в чересчур правдивом зеркале. — Толечка… худеть нам надо!

Толя уставился на меня так, словно увидел впервые в жизни.

— Вот, посмотри сюда! — я ткнула пальцем в зеркало. — Неужели тебе нравится то, что ты видишь?! Я тебе нравлюсь?!

— Нравишься, — пожал плечами муж.

— А сам себе ты нравишься?!

Он присмотрелся. Даже глаза прищурил.

— Ну, так… — промямлил Толя, — так… нормально…

— Это никуда не годится! Мы похожи на двух хрюнделей!

Из кухни чинно выполз наш десятикилограммовый кот Бегемот, полностью оправдывающий свое имя, и скрылся в комнате. Вскоре под ним скрипнуло кресло, киса любила дремать под фильмы.

— Ладно уж, — буркнул муж, — хватит в коридоре стоять! Пойдем, началось уже.

Пока они с Бегемотом уничтожали чипсы, глядя в экран, я сидела на диване, сосредоточенно размышляя, каким же наименее болезненным и наиболее эффективным способом нанести массированный удар по проклятым килограммам? Всякие там липосакции и прочие страшные хирургические вмешательства, отметались сразу. И вовсе не потому, что средств недостаточно, просто слишком жива была еще в памяти история одной из моих приятельниц. Желая возродить угасающий интерес к себе со стороны супруга, все чаще и чаще подвозившего на своем «мерсе» эфемерных красоток, она решила идти по пути наименьшего сопротивления. Обратившись в известную, дорогую клинику пластической хирургии, она с лихвой оплатила какому-то доброму доктору Франкенштейну свое дальнейшее преображение по полной программе.

Пройдя сквозь все круги ада, в рекламных проспектах обозначенных, как «абсолютно безопасные и безболезненные», бедняжка возненавидела супруга, по вине которого она прошла сквозь такие муки. «Выйдя на свободу», она продемонстрировала дамскому кругу рубцы на животе, бедрах, за ушами, а так же абсолютно невыносимый характер, приобретенный в стенах клиники. И я поняла для себя раз и навсегда, что так отравить жизнь себе и окружающим из-за стремления к тонкой талии я не способна ни при каких обстоятельствах. Других же способов масса!

— Ева, — муж со вздохом отставил пустую пивную банку на журнальный столик, — ты права, худеть надо… сбросить бы килограмчиков эдак пять…

— Да ты что?! Минимум на десяток больше!

Муж замолчал, погрузившись в размышления. Во время сцены насилия над Марселасом Уоллесом, он мрачно изрек:

— В спортзал ходить не буду!

— И не надо! — обрадовалась я. Кажется, согласен! В одиночку мне все равно не победить собственную тушку! — Купим тренажеры, привезем сюда, и будем тренироваться в свое удовольствие!

— Таблеткам всяким я это… не особо-то доверяю!

— Да я вообще ни одного человека не видела, который похудел бы от этих пилюль! — подхватила я, слезая с дивана, выбрасывая кота из кресла, и усаживаясь рядом с супругом. — Сядем на какую-нибудь диету, их сейчас в каждом журнале по сотне! Будем худеть не во вред здоровью, а во благо!

— Диеты из журналов… — засомневался Толик.

— Погоди… — осенило, — сейчас Любаше позвоню!

Любаша, самая интеллектульно-просвященная из нашего дамского общества, была целиком и полностью погружена в восточную культуру. Она неизменно носила гладкие черные волосы, умопомрачительно непонятные наряды, множество ожерелий, браслетов и колец, сыпала загадочными фразами, и всегда питалась по каким-то сложным схемам.

— Любонька! — обрадовано задышала я в трубку, услышав ее томный голос, — миленькая на тебя вся надежда осталась!

— Что такое еще? — протянула она.

— Прости, я тебя ни от чего не отрываю?

— Нет-нет! — ехидно ответила она. — Всего-навсего от вечерней медитации!

— Ой, прости, но у меня срочное дело! Мы с Толянчиком решили на диету сесть, хотелось бы у тебя проконсультироваться…

— Ну, наконец-то! Наконец-то и вы осознали, какое преступление против самих себя совершаете!

Минут двадцать она казнила нас с Толиком, затем я робко