Тень из рода Лиан [Ефимия Летова] (fb2) читать онлайн

Аннотация к книге "Тень из рода Лиан"

Я - тень.Не менее материальная, чем любой другой человек. Я чувствую боль, хотя любые синяки и порезы заживают очень быстро, нуждаюсь в еде и сне, иногда чувствую страх. Но у меня нет имени, нет прошлого и будущего. Тень рождена защищать и оберегать, но что, если однажды судьба даст мне шанс на собственную любовь и собственную жизнь?

Однотомник.

Тень из рода Лиан Ефимия Летова

Пролог.

Пролог

На самом деле, первый раз это случилось в детстве. Даже и не помню, сколько лет было нам с Агген, может быть, лет по семь. Я практически безвылазно сидела в башне, тогда как Агген, простоволосая, беспечная, бесконечно залюбленная родителями, беспрепятственно носилась по замку и близлежащим окрестностям.

Солнечный свет просачивается сквозь щели в плотных занавесях на окне, ложится на складки моего простенького коричневого платья. Я сползаю на пол, подставляя лучам щеку, греюсь и засыпаю. Тишина стоит невообразимая – господа отлучились куда-то еще на рассвете, в замке только несколько слуг и мы с Агген. Больше всего на свете мне бы хотелось увидеть ее, но нарушить заведенный здесь порядок – абсолютно немыслимо.

Из сна меня вырывает целый коктейль ощущений – я падаю на жесткую поверхность, юбка задирается чуть ли не до колен, в лицо ударяет запах мокрой прелой земли и свежей зелени, а слышу я…рычание. Хриплое, каркающее, удушливое, словно прорывающееся сквозь удавку.

Зрение возвращается медленнее всего, приходится несколько раз изо всех сил поморгать ресницами да утереть пальцами некстати выступившие слезы. Еще до того, как картинка проясняется, я чувствую запах…отвратительный запах подгнившего мяса. Поднимаю голову прямо перед собой я вижу оскаленную волчью морду. Клыки, не белоснежные, как в книжке про оборотней, которую я прочитала за день до этого на одном дыхании, а масляно-желтые, пенящаяся слюна на розовых деснах. Желто-зеленые глаза, круглые, бездумные, словно стеклянные.

Вокруг замка семьи Лиан простирается самый что ни на есть настоящий лес. Я видела из окна своей башни – на севере лес доходит до самого горизонта. Неудивительно, что здесь могут водиться волки.

Почему и с каких пор здесь вожусь еще и я?

Первая мысль, промелькнувшая с бескомпромиссностью упавшего в воду камня, была – семейство Лиан просто решило избавиться от меня, перенеся в лес и оставив тут в глухой чаще волкам на радость. Кажется, что-то такое тоже было в одной из книг со сказками, которыми меня щедро снабжала леди Сертон.

Внезапно я услышала неуместно радостный писк и перевела взгляд за волка – там на небольшой полянке мирно возились два мохнатых толстолапых щенка.

Волчица скалилась, утробно рыча, обдавая меня тошнотворным запахом своей пасти и переминаясь с лапы на лапу. Я склонилась ниже к земле, опуская голову, и вдруг рукой наткнулась на узкую кожаную девчачью туфельку. Агген?

Не поднимая головы, я заговорила, обращаясь к волчице, рассказывая ей, как грустно мне живется в замке и как я бы хотела жить привольно, вместе с ее волчатами, тут, в лесу, где никто бы не запирал меня в башне, не смотрел, как на упыря, пришедшего с ближайшего кладбища на семейный завтрак без приглашения, я говорила долго-долго, тихо, пока волчица не развернулась, махнув тяжелым серым хвостом. Потом я шла, прижимая к груди кожаную туфельку. Почему-то дальнейшее напрочь стерлось из памяти – сама ли я вернулась в замок, или семейство обнаружило мою пропажу, или Агген позвала на помощь и рассказала о случившемся – как она, отправившаяся самовольно на прогулку в лес, натолкнулась на щенную волчицу, перепугалась до икоты, а дальше – совершенно внезапно! – очутилась в маленькой комнатке своей тени, в северной башне. Взрослые тут же отвели Агген к целителю, меня отругали и заперли в комнате на весь оставшийся день, а о произошедшем больше не говорили, потому что все знали, что подобное иногда случается – не с магами, коих в нашем королевстве немного, а с тенями.

Я - тень.

Не менее материальная, чем любой другой человек. Может быть, кожа моя чуть более бледная, чем кожа Агген, потому что почти все свое время своей недолгой жизни я провела в северной башне нашего родового замка. Я редко бываю на солнце – только некоторые из самых приближенных слуг видели меня с открытым лицом и знают обо мне правду. 

Я чувствую боль, хотя любые синяки и порезы заживают очень быстро, куда быстрее, чем у других людей, я нуждаюсь в еде и сне, иногда чувствую страх. Но у меня нет имени, нет прошлого и будущего, никто и никогда не будет видеть во мне человека. Я - тень.

Круг людей, знающих о моем существовании, можно очертить двумя ладонями. Агген, ее отец и мать, фамильный целитель Алико и ещё пара-тройка доверенных лиц. Тени - привилегия и тайна рода Лиан.

Этот род награждён необычным даром. Вместо одной желанной и необходимой наследницы – наследование у нас часто идет по женской линии, дочери обычно передается родовой замок и фамилия матери, а сыну – фамилия и замок отца, так вот – вместо одной девочки иногда рождаются близнецы. Вторая, младшая девочка становится тенью. Ей не дают имени, у нее нет своей судьбы, её предназначение - охранять и беречь Сестру, брать на себя её тяготы и боль, а при необходимости и смерть. Для выполнения своей миссии тень получает особый дар. В Руане, нашем государстве, есть маги. Их немного и все они проходят длительное обучение, подобно целителям, отрекаясь от мирской жизни, и тратя всю свою жизнь на служение руанскому народу и Королю. Магия, доступная тени, иная. Тень получает ее от рождения, и никто не знает толком, в чем именно заключается эта сила – даже сама тень.

Сидя в Башне, я порой чувствую внешний мир через Агген. Не имея возможности видеть её глазами, ощущаю тепло солнечного света на коже, шероховатость земли под босыми ступнями. Пока Агген была ребёнком, в тени нечасто возникала необходимость, и я редко покидала свою обитель. Несколько раз меня наказывали вместо провинившейся Агген. Это не было особенно больно, у теней хорошо развивается умение терпеть боль. Но Агген неприятно, когда меня бьют, я знаю это, хотя она никогда не пытается за меня вступиться. Она просто очень старается не допускать промахов.

Сертон Лиан - бабушка Агген - воспитывает меня с тех пор, как отпала необходимость в кормилице. Пожилая леди обычно добра и относится ко мне почти как к обычной девочке. Иногда в детстве участие в воспитании тени принимала и Дорат, личная гувернантка Агген, однако безо всякого на то желания.

В самом раннем первом воспоминании мне и Агген по пять лет.

Я стараюсь не вертеть головой по сторонам, как учила меня леди Сертон - в отличие от Агген я не могу называть её бабушкой. Для маленькой тени в коричневом платьеце из грубого сукна, с тщательно уложенными волосами приготовлен маленький деревянный стульчик и отдельный столик, за которым я и сижу, комкая в ладони салфетку, не решаясь почесать некстати зачесавшийся нос. Изо всех сил сдерживаю детские порывистые движения и держу сдавленные в кулаки руки прижатыми к карманам моего темно-серого платья. Мне страшно, и я бы рада прижаться к строгому бордовому платью леди Сертон. Но леди Сертон беседует с целителем на какие-то свои взрослые темы, так что мне не у кого искать поддержки. Родители Агген пугают меня - высокий сильный мужчина с чёрными волосами, тронутыми ранней сединой, и женщина со светло- русыми волосами, спокойным, чуть усталым непроницаемым  лицом – люди, благодаря которым я появилась на свет, но совершенно мне не знакомые. Наше общение сводится к ежегодным поздравлениям сестры. Кроме того, раз в неделю я сопровождаю Агген на занятия по истории и культуре, которые проводит леди Адон Лиан, раз в месяц нас экзаменует Эрко Лиан. Они тоже стараются не смотреть на меня, им неуютно в присутствии молчаливого чужого ребёнка, видеть мертвенную бедность на лице любимой дочери. Я – непризнанный призрак.

Остальные уроки ведут приходящие учителя, в то время как мое лицо закрыто вуалью. Они не задают вопросом, вероятно, думая, что вторая девочка немая. Говорить я не привыкла, зато слушаю их внимательно.

***

Агген в своём жёлтом пышном платье прелестна, и щебечет, как птичка. Она порхает по залу, туда и сюда, украдкой отщипывает кусочки с дородного пирога, чуть свесившегося с праздничного блюда, вальсирует с пышной махровой щёткой суровой горничной, которая улыбается ей, не в силах ни в чем отказать этому детскому непосредственному обаянию. Я думаю, Агген с удовольствием поиграла бы со мной, в замке редко бывают дети, но она знает порядок, мы все его знаем. Негоже госпоже дружить со своей тенью, это до добра не доведёт, приговаривает гувернантка Дорат. Дорат откровенно недолюбливает меня, хотя, скорее всего, это просто страх. О тенях предпочитают умалчивать, а в простых семейства, которым не по карману целитель, близнецы не рождаются, или один из двойни непременно умирает в родах. Оттого простой люд относится к близнецам с суеверным ужасом. Для Дорат я не человек, даже упырь, по ее мнению, не так страшен – сразу же видно, упырь, в невинный детский облик тот не рядится, и верная служанка старается – совершенно излишне - оградить свою любимицу Агги от моего, вероятно, дурного влияния.

Когда Дорат и леди Сертон не смотрят, Агги подбирается ко мне и с любопытством заглядывает в лицо, как в зеркало. Несколько мгновений мы смотрим друг на дружку. Её яркие глаза кажутся голубыми, мои - серыми. Каштановые кудри Агген пушатся облаком  на плечах и спине, мои заплетены в тугую витую косу, обычную прическу слуг, маленьких детей и уставших замужних женщин, которые не собираются привлекать. Мы замираем нос к носу, словно на границе миров, на границе зеркальной глади, не зная, что сказать друг другу. Вдруг, в какой-то момент она быстро наклоняется ко мне и целует в щеку теплыми мягкими губами, и тут же убегает в другой конец комнаты.

... Мне не больно, когда Дорат бьёт меня по запястьям ольховыми ветками за то, что Агген качалась на стуле и в итоге уронила глиняный кувшин. Мне не больно.

 Глава 1.

Утро выдается солнечным, и даже на моей, северной стороне ощущается мягкое летнее тепло. Я одеваюсь, не особо приглядываясь к выбранному наряду, все равно почти все они одинаковые, чистые, невзрачные и удобные. По привычке выглядываю в окно, гадаю по облакам – сегодня облаков нет совсем, хороший это знак или не очень? Почему-то именно сегодня мне трудно усидеть в комнатке, так что я осторожно выскальзываю за дверь и спускаюсь вниз, чутко прислушиваясь. Еще очень рано, не встали даже слуги. Три крутых лестничных пролета и я оказываюсь внизу, из моей башни ведет отдельный выход, но я не иду, как обычно, в лес или к вишневой аллее, а прокрадываюсь в библиотеку в центральной части замка. Библиотека вплотную примыкает к большому праздничному залу, там кто-то ходит, позвякивая посудой и сдержанно переговариваясь, а я приоткрываю тяжелую дверь и оказываюсь в пыльном темном помещении, где стены уставлены стеллажами черного дерева. Я здесь всего лишь второй раз в своей жизни, иду этих книжных полок, тяжелые подошвы туфель гулко стучат по каменному полу. Наконец я останавливаюсь у выбранного наугад стеллажа и провожу пальцем по пыльным переплетам, достаю особо толстый том – книга явно сопротивляется, не желая покидать привычное место на полке среди собратьев. Прижимая книгу к груди, оборачиваюсь в поисках удобного уголка – и вздрагиваю. Прямо на меня из темноты смотрит Агген.

Я ни на мгновение не сомневаюсь, что это она, сердце заходится от радости, но потом понимаю, что Агген никогда бы не надела такого темного старого платья, никогда не сделала бы прическу, скрывающую красоту ее пышных волос. Это всего лишь зеркало…демоновы зеркала, расставленные по всему замку! Все еще с колотящимся комком в груди я в итоге вскарабкалась на подоконник. Книга оказалась скучной – история руанских правителей от легендарных основателей Руана до ныне правящих короля Ариго и королевы Терэн Сиан. Вереницы имен и дат успокаивали, усыпляли, и я уснула, уткнувшись лбом в колени.

- Вставай, демоново отродье!

Дорат смотрела на меня гневно, но держалась, как обычно, поодаль. Я торопливо сползла с подоконника, отряхивая юбку и всовывая ноги в туфли, путая правую и левую.

- И книгу на место поставь, еще чего не хватало, из хозяйской библиотеки без спросу брать!

Я с ужасом поняла, что не помню, где она стояла. Дорат с раздражением выдернула

том из моих рук, глянула на корешок и отнесла на место.

- Пошла к себе, нечего тебе тут шастать, - ворчит Дорат, оглядывая зал, - Ишь, схоронилась, я, когда в окне тебя увидела, чуть концы не отдала.

Я молча пошла к двери и на выходе столкнулась с целителем.

- Маленькая тень! Зашла просветиться с утра пораньше? Правильно, я всегда говорю, что нет ничего важнее знаний.

Я не могла идти вперед – его высокая худощавая фигура нависла надо мной, прижимая к стене, безволосое гладкое лицо ничего не выражало, но губы кривились в улыбке. Я попятилась обратно в библиотеку и столкнулась с выходящей служанкой.

- Я тебе что сказала?!

- Лея Дорат, - любезно сказал целитель, - я провожу масту на завтрак парадный зал.

- С какой это радости? – фыркнула Дорат.

- Леди Сертон попросила меня. Маста Агген пожелала, чтобы на ее праздничном завтраке были все.

Как я могла забыть?! Сегодня Агген исполняется семнадцать лет.

- Я сама провожу, - Дорат подозрительно косится на целителя, - чего тут провожать, зал в десяти локтях. – и, обращаясь ко мне. – Руки вымой!

***

Мы сидим за круглым деревянным столом: родители Агген и сама Агген, леди Сертон, Дорат, целитель Алико, лор Арго – управляющий замком и заведующий финансовыми делами рода Лиан.

Они поздравляют "дорогую дочь", "наследницу и надежду рода", "любимую малышку Агги". Я, как и всегда, сидящая чуть в стороне, держу в поле зрения Агген, а параллельно разглядываю целителя Алико. Окончание на "о" традиционно говорит о мужском роде владельца имени. Однако никто не знает, к какому полу принадлежит целитель. Поступая в школы милосердия, адепты – как мастеры, так и масты - навсегда отказываются от семьи и пола, так как деторождение и любовные утехи уменьшает целительский дар и магическую силу. Я практически никогда не бывала в целительском зале, потому что болезни с самого рождения обходили меня стороной, а любые детские травмы заживали практически на глазах. Но от целителя вкусно пахнет сушеными травами, и я почти зачарованно наблюдаю, как, вытащив из кармана пучок хрупких шуршащих листьев, он заливает их в чашке крутым кипятком, а потом с удовольствием вдыхает терпкий пряный запах. Иногда я ловлю на себе его взгляд – не такой, как у остальных, торопливый и чуточку виноватый. Целитель Алико рассматривает меня с интересом. Ничего интересного и достойного внимания в себе я не вижу, поэтому отвожу взгляд.

Лорд Эрко и леди Адон сидят рядом, чинно отпевая ягодное вино. Мне кажется, они очень близки, хотя я никогда не видела их обнимающимися, смеющимися или, небо упаси, целующими друг друга. На семейных торжествах родители Агген всегда вместе, как звезда и планета на ее орбите. Леди Адон обычно молчит, за исключением уроков, на которые мы с Агген ходим вместе, но и там она предельно сдержанна и тиха. 

Прерывая мои размышления, лорд Эрко поднялся. В зале воцарилась тишина.

- Агген, мы с мамой приготовили тебе небольшой подарок. Твои дедушка и бабушка не видели тебя уже седьмиц десять и ждут в гости. Кроме того, как ты знаешь, у его величества Ариго родилась дочь, и вскоре он будет устраивать традиционные празднества по этому поводу, а мы отправимся в Турин. Так что наш подарок, безусловно, тебе пригодится.

Агген смотрит восторженно, как ребенок, готовая сорваться с места в любой момент, захлопать в ладоши и запрыгать.

- Агген уже семнадцать, - тихо говорит леди Сертон.

- Не будем об этом сегодня, - леди Адон смотрит на мать своим непроницаемым взглядом. Я не сразу понимаю, что они имеют в виду, а потом меня словно озаряет: в Руане семнадцать лет - свадебный возраст. За ранние браки выступает король. Скорее всего, до наступления восемнадцати лет Агген выйдет замуж, но она сама пока и слушать об этом не желает.

Лорд Эрко с улыбкой делает приглашающий жест, и они с Агген и леди Адон выходят во двор. Я не иду, леди Сертон тоже – она ободряюще улыбается мне, подходит к окну – ее высокая стройная фигура озаряется багряным закатным солнцем – и манит меня к себе. Мы смотрим вниз, где Агген, привставая на цыпочки, обнимает за шею изящную белоснежную лошадь в черных носочках, а потом обнимает своих родителей и снова – лошадь. И леди Сертон ободряюще сжимает мое плечо, а я просто смотрю на жизнь, в которой мне нет места.

Глава 2.

Со дня рождения Агген минула седьмица или чуть больше. Лето постепенно шло к угасанию, я любила это время, особенно утро – немного прохладное, без надоедливой мошкары – мошкару ежедневно магически отгонял целитель Алико, но он вставал куда позже. Я же поднималась порой еще до рассвета, пока не встали слуги, чтобы выйти наружу, подышать воздухом, попросить доброй погоды у неба, как принято в Руане, обнять еще цветущее вишневое дерево. Немногочисленные слуги, жившие в замке, вероятно, все же видели меня, но сплетни здесь умели пресекать на корню. Кроме того, помимо слишком быстрого для обычного человека заживления ран, была у меня еще одна странная особенность – будучи долгие годы лишь тенью своей госпожи, я научилась быть незаметной. Возможно, это было той самой родовой, неощутимой никакому стороннему соглядатаю, магией семьи Лиан.

Сегодня с утра зарядил мелкий неуверенный дождь, и прогулка сократилась до минимума – пары горстей, не больше (*горсть – примерно 15 минут). Слегка замерзшая, вернулась к себе – до того момента, как хмурая недовольная Дорат принесет завтрак, было еще долго. Занятий не должно было быть, и меня ожидал еще один долгий день, в котором я буду предоставлена самой себе.

Иногда я читаю.

Иногда вышиваю.

Иногда рисую – леди Сертон вволю снабдила меня бумагой, цветными мелками, красками и кистями. Чаще всего я рисую деревья. Но сегодня, вернувшись с прогулки, я подошла к огромному – в весь мой рост – зеркалу, зачем-то стоящему в комнате. Если не всматриваться пристально в одежду, прическу – можно распустить волосы,-  легко вообразить, что передо мной стоит Агген. Так я и нарисовала – Агген, стоящую перед зеркалом в одном из своих прекрасных платьев, и себя – в ее отражении. Увлекшись, забыла о завтраке, который Дорат поставила на стол – молча, с выражением несгибаемого протеста на лице, протеста, неизменного на протяжении всех этих долгих лет нашего совместного существования. «Спасибо», - говорю я, и Дорат ушла, закрыв дверь настолько бесшумно, что я словно бы услышала, как мерно и ровно стучит в груди сердце.

Внезапно в глазах потемнело, а потом ударил резкий слепящий свет, вот только зажмуриться не получалось, было такое ощущение, что свет бьёт под веками. Тело затряслось как студень, кости словно растворились в пылающей магме кожи, и вдруг меня резко толкнуло вперёд, но каким-то чудом я удержалась на ногах. Пронзительный ветер впился в волосы, и я отчётливо поняла: где бы я не находилась, это была уже не башня. Над головой кружились зеленые кроны деревьев.

Я судорожно пыталась вдохнуть воздух, как вдруг шею обхватили и сдавили чьи-то шероховатые пальцы.

Моё обучение включал в себя навыки защиты и борьбы. Это всегда удивляло, ведь телохранительницей Агген мне стать не довелось, я сопровождала её только в замке, когда рядом не было посторонних. Сейчас... Мысли бестолково метались в моей голове. Одно дело заниматься с молчаливым старым воякой лором Ардо (во время тренировки моё лицо было закрыто, да и мастер предпочитал давать мне задания на расстоянии).

Совсем другое - вот так, в реальности, с неизвестным и очевидно сильным противником. Я потрепыхалась, ощущая какой-то бестолковый ужас от сдавленности горла, а потом размахнулась и ударила наугад ботинком по ногам. В замке Агген любила ходить босиком, я же всегда носила тяжелую тупоносую обувь, подобную той, которую обували служанки. Удар попал в цель, нападавший выругался сквозь зубы, но хватки не ослабил. Я продолжала биться и пинаться вслепую, яростно и молча, как привыкла. Говорить мне приходилось очень и очень редко, и мысль позвать на помощь мне в голову не пришла.

Наверное, в тот день моя смерть настигла бы меня – бессмысленно и глупо,  конечно, я готовилась отдать жизнь за Агген, но уж никак не дарить ее неизвестному убийце в неизвестном месте. Вдруг раздался топот копыт и ржание, ветки кустарника заколебались, через пару мгновений на поляну выскочил всадник, а еще за мгновение до этого я внезапно оказалась свободной, словно нападавший растворился в воздухе. Судорожно кашляя и пытаясь отдышаться, я развернулась, но не увидела никого и ничего. На сухой земле, развороченной в месте нашей схватки, невозможно было отследить, куда ушел несостоявшийся убийца. Возможно, он растворился в воздухе. Я все еще крутила головой, словно пытаясь проверить, так ли крепко она прикручена к туловищу, как до нападения, а всадник тем временем спешился и подбежал ко мне.

- Агги?! - всадник рухнул в пыль и схватил меня за руку.

Этот было слишком для одного дня, более насыщенного, чем вся моя жизнь. Столько прикосновений. Столько эмоций.

Но мне пришлось взять себя в руки, моё лицо принадлежало Агген, и я не имела права быть слабой.

- Агги? Что случилось?

- Кто-то... Напал на меня. Лошадь его спугнула, - голос хриплый и незнакомый. Мне редко доводилось говорить вслух, за исключением уроков и эпизодического общения с леди Сертон.

- Что ты здесь делаешь? - не унимался спешившийся всадник. Я взглянула украдкой на его лицо. Это был молодой мужчина, немногим старше Агген и выше на целую голову. Судя по его лоснящейся ухоженной лошади и бархатный куртке, он был из знатных.

Я не знала знакомых Агген, поддерживать разговор было трудно и опасно.

- Почему ты так... - мастер замялся, - так одета?

- Мне... Нужно вернуться в замок, - знать бы ещё, где я нахожусь! - горло очень болит. Тяжело говорить.

- Конечно! - он схватил за уздцы белоснежную лошадь – ту самую? - которая обнаружилась в паре шагов от меня, и подвел ко мне. Лошадь покосилась умным пронзительно-черным глазом и недовольно всхрапнула.

- Ну, же, Дайда, девочка, - приговаривал парень, - ты тоже испугалась?

Дайда, вероятно, было именем лошади. И лошадь не человек, ее трудно обмануть. Но животное, очевидно, обладало покладистым нравом и не стало сбрасывать меня. Юноша помог на нее взобраться. К счастью, меня учили ездить верхом, я должна была уметь все, что умеет Агген. Раньше это казалось совершенно излишним.

Молодой человек молчал недолго. Он пытался выяснить обстоятельства произошедшего в обмен на кивки и моргание. Судя по всему, мастер неплохо знал Агген и хорошо относился к ней. Называл так, как зовут родные. Беспокоился, переживал. Общения с людьми в моей жизни было слишком мало, и вряд ли я отличила бы ложь от правды. Я мотала головой, показывала на горло, на котором, очевидно, должны были вспухнуть лиловые синяки  – чем меньше я скажу, тем безопаснее для Агген. Мастер придерживал меня за руку, и твердое прикосновение его пальцев сквозь перчатку…выводило меня из себя. Боль в горле почти прошла, но голова кружилась от близости незнакомого человеческого существа.

А еще, где-то в глубине, где-то на дне души я чувствовала…радость? Возбуждение? Впервые за долгие годы что-то произошло, и я начала делать то, для чего была рождена.

У ворот замка – я узнала его по четырем башням из темно-серого грубого камня, особенно высокой северной башне, в которой провела столько времени –  притормозила и, игнорируя предложенную руку, соскользнула с коня.

- Пойду одна, - прохрипела я, - лучше, если никто…никто меня не увидит в таком…виде. Не нужно.

- Я провожу тебя! – молодой человек явно чувствовал себя здесь уместно. Друг? Может быть, даже жених?

- Не хочу…чтобы пошли слухи. Так нелепо одета, волосы растрепаны, синяки… Слуги начнут болтать. Я знаю укромную тропу. Сп…- я споткнулась на новом слове, - спасибо. Если бы не…

Мастер перебил меня и еще минут десять распинался о беспокойстве, необходимости поговорить с отцом, разобраться во всем и непременно уведомить его – жаль, ни своего имени, ни имени рода он так и не назвал. Наконец-то я проскользнула в полуоткрытые ворота и вдоль высокого забора пошла к своей Башне.

Разумеется, отдохнуть мне не дали. У входа в башню меня перехватила леди Сертон.

- Небо… - прошептала она, - девочка, ты жива. Что случилось? Агген так и не смогла ничего объяснить, она была в лесу, лошадь служанки понесла… Умойся, нас ждут в парадном зале. Придется объясняться…перед всеми.

В умывальне я замерла перед зеркалом, провела пальцами по уже пожелтевшим синякам на шее, смыла землю и грязь с затянувшихся ссадин. Нужно идти. Кому и что рассказывать? Я и понятия не имею, как очутилась там, на поляне, кто и зачем совершил нападение, кто и каким образом спас.

Днем в парадном зале не зажигают ни свечи, ни светляки, серый, пыльный и холодный свет проникает через огромные – от пола до потолка – окна. В зале я вижу родителей Агген, целителя Алико – высокая худощавая фигура в коричневом балахоне с капюшоном, скрывающем очертания тела, бледное бесстрастное лицо. И саму Агген в нежно-розовом струящемся платье, бледную, почти, как...я. Правильным было бы смотреть в пол, но мне так хочется смотреть на нее. У Агген испуганный и напряженный вид, она бросает на меня смущенный взгляд и закусывает пухлую губку.

Все молчат, и от этого чувство неловкости разбухает, как теплый кисель в ковше.

Леди Сертон нарушает молчание:

- Ситуация сложилась…странная. Необходимо, чтобы все были в курсе, для принятия наиболее правильного решения. Расскажи, что произошло, Агги.

- Я.. – Агген откашлялась, - Мы с Мидок… - Агген покосилась на меня, - с моей второй горничной, поехали к реке, на прогулку. Я… - снова быстрый взгляд в мою сторону, - часто езжу верхом туда в это время. Внезапно кобыла Мидок…дернулась, заржала так…жалобно, и бросилась в сторону, прямо ко мне, а я упала с Дайды, моей… лошади.

Мне казалось, что Агген испытывает очевидную неловкость, поясняя мне столь очевидные для всех остальных вещи.

- Лошадь унесла Мидок, а я сидела на земле, дыхание перехватило. Я собиралась встать и подойти к Дайде, но внезапно кто-то толкнул меня со спины и схватил за горло. Агген прикоснулась к шее, завязанной платком, и вздрогнула. Она выглядела такой прелестной и беззащитной, что-то царапнуло меня внутри. Злость. Ярость. Незнакомое, новое чувство.

- А потом… Агген замялась и взглянула уже на родителей, - потом я оказалась в северной башне. В комнате наверху.

Лорд Эрко Лиан сжал тонкие губы и взглянул на жену. Леди Адон молчала, сцепив тонкие руки на коленях.

- Агги испугалась, испытала сильные эмоции, - проговорила леди Сертон, - более сильные, чем когда-либо в ее жизни. Наша…тень – она кивнула в мою сторону, и я смешалась от внезапного внимания всех присутствующих, - как истинная тень, не так уж проста. Они с Агген поменялись местами. Думаю, так будет всегда в случае сильных негативных чувств – страха, ненависти.

- Все…такие, как она, это могут? – бесцветно произнесла леди Адон.

- За всех сказать не могу, - леди Сертон помолчала. - Основная задача тени – защищать свою госпожу. К сожалению, если наша Агген не почувствует угрозу, тень вряд ли сможет прийти ей на помощь.

- Кто хотел убить мою девочку? – внезапно выкрикнула Дорат, - Кто и зачем? Кому она могла помешать?

Лорд Эрко и леди Адон неодобрительно взглянули на служанку, но в голосе лорда не было никаких эмоций:

- Мои люди уже отправились на место происшествия. Мы будем выяснять. Никаких угроз мы не получали. Никаких причин для нападения нет и быть не может.

- Я думаю, мы должны также выслушать и тень, - тихо заметила леди Сертон, - возможно, она знает что-то важное.

Неловкое молчание сгущается, как…да, как тот злополучный кисель. Мне тоже не очень-то хочется говорить, но вариантов у меня нет.

«Представь себе, что это урок, - твержу я себе, - просто урок».

Я рассказываю, и слушают меня…недоверчиво. Не перебивая, не задавая вопросов, словно я зачитываю чье-то чужое письмо. Только когда я рассказываю о молодом человеке, у Агген вырывается: «Дрейко», видимо, это имя моего случайного спасителя.  Старшие Лиан синхронно кивают головами, судя по всему, юноша им знаком.

Эрко Лиан хмурится и все так же смотрит сквозь меня:

- Дрейко мог что-то заподозрить…Агги, тебе будет нужно встретиться с ним и постараться сделать так, чтобы он был уверен: в лесу он встретил тебя. И еще, - с огромным трудом он смотрит в мою сторону, - отныне подобная ситуация может повториться, я надеюсь, не нападение, а…перемещение. Отныне моя дочь и…ее тень, - теперь лорд Эрко обращается к леди Сертон, - должны одеваться и причесываться одинаково, тень должна быть в курсе ее знакомых и всех дел, чтобы в случае необходимости поддержать легенду. Что касается нападения…хотелось бы верить, что это была досадная случайность, и она не повторится. В любом случае, все необходимые меры безопасности будут приняты.

Он кивает, давая понять, что небольшой семейный совет завершен, а я ухожу к себе.

Глава 3.

Моя комната в башне небольшая и довольно пустая. Однотонное покрывало из овечьей шерсти на грубо сколоченной деревянной кровати, стол и стул, пара сундуков со сменной одеждой и бельем, книги и письменные принадлежности на полках.

Я жила здесь семнадцать лет и чувствовала себя…да, пожалуй, дома.

Теперь грядут перемены, и они тревожат. Я переоделась, легла на кровать и помедлила, прежде чем задуть свечу. Неожиданно свело шею, кожа заныла, а горло запершило. Я знала, что так и будет – мои раны иногда начинали болеть спустя какое-то время.

Опасное это дело – общение с людьми, всего один день, а мне почему-то стало страшно, как только я осталась в столь долгожданной тишине.

В дверь тихонько постучали, и я вздрогнула. Только один человек мог навестить меня, говорить «войдите» не имело смысла.

Леди Сертон  зашла беззвучно, присела на край кровати. Протянула руку, еще вполне крепкую, с гладкой, ничуть не морщинистой кожей, коснулась плеча через одеяло. Я вопросительно приподняла брови.

- Я знаю, что уже очень поздно… И прошло уже много дней, но лучше уж поздно, чем никогда. С днем рождения, милая.

Моё изумление трудно было передать словами. Наверное, за всю свою жизнь я не испытывала таких сильных эмоций – возможно, только тогда, в детстве, когда пятилетняя Агген поцеловала меня. У тени нет дня рождение, время ее существования подчинено ритму и жизни ее госпожи. Леди Сертон покопалась в складках платья и достала тоненький витой металлический браслет с крошечной подвеской. Я протянула руку и неуверенно коснулась пальцами блестящей серебристой вещицы. Моя кожа была такой холодной, что браслет показался живым и теплым. Подвеска представляла собой символ рода – овальное зеркало в оправе. Я всегда любила зеркала, они давали мне ощущение физической близости Агген. Невесомый браслет обхватил запястье, как неподъемная цепь, на которую в Руане сажают приговоренных к казни при перевозке из темницы к месту казни. Я никогда не носила украшений. Это было…непривычно.

Я подняла глаза на леди Сертон, даже если бы голос подчинялся мне в тот миг, подходящих правильных слов не нашлось бы. Леди Сертон улыбалась, но вместе с пониманием я видела тревогу в ее глазах.

- Я бы хотела, чтобы ты… чтобы ты никогда не забывала о том, что ты являешься частью рода Лиан. Ты – Лиан не в меньшей степени, чем твоя сестра. Знаешь, у меня есть тебе еще один подарок… - она задумалась. – Нет,  не совсем так. Я бы хотела дать тебе имя.

Я, кажется, окончательно разучусь дышать за сегодняшний день. У тени не было имени, не могло быть! Никогда. То, что делала леди Сертон… было запрещено. Было невозможно, абсурдно.

- Пусть это будет нашим маленьким секретом, - в глазах леди было столько теплоты, что мне было…неуютно. Страшно.

- У меня в детстве была подруга по имени Глен. Она была не из знатных, дочка моей няни, но мы были очень близки, в детстве. Такая хорошая девочка с двумя косами… Если ты не возражаешь, я буду звать тебя Глен.

Моих сил не хватило ни на кивок, ни на моргание ресницами. Леди Сертон снова едва уловимо коснулась моей руки и тихонько вышла.

***

- Вам с Агген надо проводить больше времени вместе, - пожилая леди задумчиво перебирала мои распущенные волосы. До этого длину волос придирчиво сверили с помощью измерительной досочки, после чего мои волосы подрезали, но совсем немного, буквально на пол-пальца. Леди Сертон делала мне новую прическу вместо прежней витой косы. Приблизительно лет с шести я сама занималась и своими волосами, и своими платьями, и осторожные прикосновения к голове чужих пальцев вызывали колючие мурашки по всему телу. Волосы были подняты на затылок в длинный высокий хвост, как у кобылы, и туго перевязаны, отчего не привыкшая к лентам и шпилькам кожа протестующе заныла. Уже целую горсть песка леди закручивала отдельные пряди волос в тугие завитки, смачивая их приторно пахнущей жидкостью из тёмной пузатой склянки.

- Ты очень похожу на мою мать, - вдруг произнесла леди Сертон. - её портрет есть в нашей семейной галерее, ты видела?

Опять. Зачем она опять говорит так, как будто… Я отрицательно качаю головой. Семейная портретная галерея располагалась в хозяйском крыле, куда я никогда не ходила. По поводу предков Агген я знала совсем не много. Прадедушка и прабабушка со стороны рода Лиан погибли много лет назад, об этом как-то упоминала леди.

- Одевайся, до визита к Агген еще не меньше трех горстей. Я свожу тебя.

Светло-голубое платье лежало на кровати облаком невесомой ткани, шелковистой, скользящей в пальцах. Обувь на небольшой танкетке, тонкая цепочка на шее.

- Придется подрумянить тебе щеки и подкрасить губы, - задумчиво пробормотала моя добровольная камеристка. Все должно быть, как надо, без исключений.

…Небо, какой стыд.

Глава 4.

Я иду след в след за своей провожатой, стараясь держать голову прямо. Леди Сертон строго приказала мне не опускать подбородок и не отводить взгляда. Это труднее, чем кажется. Немногочисленные слуги в одеждах родовых цветах рода – голубом и бордовом – торопливо кланяются. Калейдоскоп их лиц не задерживается в памяти. Для всех я Агген Лиан. Цветочный запах болтающихся вдоль лица прядей волос отвлекает меня от неуместной паники. Мы поднимаемся по высокой лестнице на третий этаж. Там темно и тихо, потолки ниже, и мне отчего-то становится там уютно и комфортно. Третий этаж хозяйской части замка похож на мою башню. Леди отбрасывает занавеси с окон, и я вижу портреты. Иногда семейные, иногда персональные. Поблизости от лестницы располагаются самые давние предки, краски на их лицах слегка поблекли. Я шла по ковру, мягкому, теплому, наслаждаясь тем, как бесшумно могу передвигаться. Наконец мы остановились у огромной картины, занимающей, как минимум, треть стены. Это был семейный портрет – мужчина в военной форме Руана – форма не менялась последнюю  пару столетий, и я узнала ее. Мужчина стоял, положив руку на предплечье женщины, между ними – маленькая девочка, жавшаяся к ногам матери. Родители леди Сертон и она сама. В верхнем правом углу было огромное арочное окно, такое же, как в парадном зале. Из окна теплым потоком лился солнечный свет.

Лицо ребенка, очень хорошо прорисованное, живое и радостное, напомнило мне лицо маленькой Агген. Леди Сертон не закрашивала седину, ее белоснежная корона из волос казалась чем-то само собой разумеющимся, и меня удивил светлый, пшеничный цвет ее витых детских косичек. Мужчина тоже был светловолосым, на его лице, как и на лице женщины, словно бы застыло напряжение. Контраст между летним светом и мрачным безрадостным состоянием супружеской четы, между настроением родителей и дочери был очевиден. Кажется, взрослые сумели оградить ее от своих проблем. «И сохранить ей жизнь», - вдруг подумала я. Мать леди Сертон, леди Зораг Лиан, действительно походила на меня. Не на Агген. Бледность лица и сжатых узких губ, русая витая коса – не самая подходящая прическа для замужней почтенной леди. Тяжелый взгляд.

- Хочешь спросить о чем-нибудь? – тихо интересуется леди. И после недолгого молчания продолжает сама, - леди Зораг и лорд Рино погибли почти сорок лет назад. Замок загорелся ночью, каменные стены выдержали, но внутри все выгорело. Погибли родители и пятеро слуг. Служанку, уснувшую со свечой в руках, похоронили отдельно. Я думаю, ты должна это знать, все члены семьи Лиан знают об этой трагедии.

Леди Сертон говорила со мной, но смотрела на портрет. В ее лице не отражалось каких-либо сильных чувств, но рука, сильная, тонкая, практически без морщин, сжала ткань платья в комок. Леди Сертон смотрела и смотрела, и мне почему-то показалось, что она смотрит только на белокурую девочку, улыбающуюся с картины так радостно, так невинно.

Глава 5

- Лорд Эрко, перед Ночью Танверины мне необходимо собрать ряд целебных растений, - целитель стоял с недрогнувшим лицом перед крайне хмурым лордом, высокий и худощавый, как всегда, с головой облаченный в какой-то темно-коричневый плащ, так что внешний мир мог лицезреть только бесстрастное лицо с правильными чертами и аристократически тонкие кисти рук. - Позже свойства некоторых из них поменяются, и потом придется ждать довольно долго.

- Можно подумать, я спорю, - недовольно процедил лорд. - Собирайте все, что вам необходимо, но почему в помощники вам нужна тень? Я могу отправить с вами пару сильных выносливых лоров или любую из служанок, либо…

- К сожалению, я должен настаивать, - вопреки словам, в голосе целителя нет ни сожаления, ни настойчивости. – Большинству несведущих, прошу прощения за дерзость, людей может показаться, что травам и древесным отросткам совершенно безразличны срывающие их руки, но с точки зрения магии и целительства маста тень (на этих словах выражение лица знатного лорда становится особенно унылым) совершенно незаменима. Вам, может быть, неизвестно, но маста обладает совершенно уникальным иммунитетом к большинству ядовитых растений, при этом много ли найдется в замке исполнительных и молчаливых девственных особ? Или вы прикажите мне проверить каждого из кандидатов? Что же касается юной масты, я так понимаю, сомнений тут быть не может.

- Небо с Вами, - лорда передергивает, - надеюсь, вы вернетесь до заката?

- Вернемся до полудня, - целитель кланяется и поворачивается ко мне. – Ступай за мной, юная тень.

Какое-то время мы идем молча – целитель с огромной корзиной впереди, я, с ворохом пустых холщовых мешочков, чуть позади. Сегодня на удивление жаркий день, остается только надеяться, что целитель взял с собой какую-то воду, потому что я совершенно об этом не подумала.

Как только замок Лиан остается далеко позади, а над нашими головами смыкаются густые ветви высоких листвиг, целитель кардинально меняется – расправляет плечи, а на лице появляется некое подобие полуулыбки.

- Ты чувствуешь это, тень – как здесь хорошо? Здесь нет нужды притворяться и играть, здесь, среди деревьев и трав, можно быть живым. Можно быть настоящим.

Я чувствую. Воздух пропитан утренней свежестью и влагой, неугомонный птичий щебет, солнечные лучи прорываются сквозь зеленый лиственный полог.

Целитель рассказывает, как правильно срезать стебельки, показывает несколько нужных ему экземпляров – одни требуется вырвать с корнем, у других – осторожно отцепить соцветия, так, чтобы лепестки не осыпались. Каждый экземпляр – в свой отдельный мешочек, а некоторые – в стеклянные колбочки с тканевой – дышащей, как пояснил целитель, - пробкой. Работа мне нравилась, тонкие и широкие, упругие и мягкие, гладкие и шершавые стебли, бархатистые трепещущие в пальцах листьях – я старалась прикасаться к ним максимально бережно и все равно казалась себе слишком грубой.

- Иди ко мне в ученицы, маленькая тень, - целитель задумчиво склонился над очередным фиолетовым невзрачным цветком, - я буду рад учить тебя.

Я удивленно взглянула на него.

- О, я знаю, ты думаешь, что твое место вечно будет возле этой прелестной, но совершенно пустоголовой малышки Агген, - целитель мотнул головой, отгоняя мошкару, которая с каждой горстью становилась все более назойливой и многочисленной. – Но маста Агген вскорости выйдет замуж и, как бы она не роняла слезы над портретом юного Дрейко Виртона, не за него. Тебе не говорили? Лорд Лиан уже выбрал для масты жениха – мастера Дэро Зордана. Между прочим, жених тоже завидный, хоть и не такой, как Виртон, но из уважаемого древнего рода и хорош собой, говорят. Многое изменится, для тебя, тень. Здесь ты не будешь никому нужна, а взять тебя с собой маста Агген не сможет, да и вряд ли захочет. Становись моей ученицей. Что так, что так – вряд ли тебе светит плотская любовь, сама понимаешь.

Целитель разворачивается ко мне, так и сжимая в руке фиолетовый цветок на длинном стебле.

- Хотя и жаль, девочка, ибо ты прекрасна, как вот этот цветок. Он называется люнтин, и его сок исцеляет даже застарелые язвы.

Комплимент не задевает меня, но я присматриваюсь к цветку – ничего прекрасного на первый взгляд в нем нет.

- Просто он еще не распустился, смотри! – хмыкает целитель Алико, и осторожно раздвигает плотно сомкнутые лепестки. Внутри цветка обнаруживаются пышные жемчужно-сиреневые лепестки и длинные золотистые тычинки. – Люнтин и танверина, да будет тебе известно, принадлежат к одному семейству. Ты что-нибудь знаешь о танверине, девочка?

Я отрицательно качаю головой – не слышала, хотя о том, что в некую «Ночь Танверины» проводятся пышные балы и празднества, конечно, представление имела. В прошлые года семейство Лиан отправлялось на подобные балы к друзьям, соседям и родственникам. В этом году бал должен состояться в нашем замке – Агген ждала его с предвкушением.

- Танверина – очень редкий цветок с серебристым окрасом миндалевидной формы венчика, крупный цветок, размером с твою ладошку, - целитель неожиданно обхватил мою руку двумя своими ладонями, сжал и посмотрел мне в глаза – от непривычно-прямого взгляда всё внутри сжалось. – Какая же ты сладкая, юная тень… Целитель поднес мою руку к своему лицу – я испугалась, что он сейчас поцелует ее, но лор – все же лор, не лея же? – только глубоко вдохнул запах кожи, а затем резко отбросил мою руку и сделал пару шагов вперед.

- Существует легенда о танверине, - совершенно буднично продолжил мойсегодняшний наставник. – Если в Ночь Танверины юноша и девушка найдут цветок и коснутся его, они предназначены друг другу Небом и будут связаны до конца своих дней. Из-за этого романтического бреда было зазря уничтожено множество ценнейших растений. К счастью, в последнее время мода на ночные лесные прогулки практически сошла на нет, но по старой традиции балы еще устраиваются. Впрочем, в любой легенде есть доля правды – вот и люнтин вопреки всякой логике предпочитает цвести, когда лето сменяется осенью, а распускается ближе к закату. Но для большинства моих зелий требуется именно нераспустившийся люнтин. Кстати, девочка, ты видишь вот то красное соцветие в зарослях папоротника? Сорви-ка его. Сорви, не срезай!

Я покорно попыталась вырвать из земли цветок, напоминающий по форме бордовый зонтик на высокой ножке. Цветок оказался упрямым и каким-то скользким на ощупь, от выступившего сока пальцы слегка защипало. Целитель наблюдал за мной с любопытством.

- Ты создана быть травницей, юная тень! Смотри сюда! – он подошел и потер измочаленный стебель левой рукой, а потом протянул мне руку. Я вздрогнула от неожиданности – пальцы целителя сильно покраснели, на коже, сморщенной, как от ожога, проступили мелкие водянистые пузырьки. Посмотрела на свою ладонь – кожу все еще слегка пощипывало, но она оставалась совершенно чистой и бледной.

- Это веха обыкновенная, ядовитый цветок, - целитель деловито извлек из корзины стеклянную колбочку с молочно-белой жидкостью, размазал по коже, - Видишь, девочка, насколько ты особенная? На вас, теней, не действуют проклятия, а яды – путь их воздействия в чем-то аналогичен проклятию… Впрочем, пока ты вряд ли поймешь.

То ли целитель утомился, то ли сказал все, что собирался, но оставшуюся часть пути мы проделали в молчании.

 ***

 Уставшая от лесных прогулок, я прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной, и, кажется, задремала.

Меня разбудил какой-то еле слышный шорох, глаза распахнулись сами собой. В комнате было совсем темно, свет свечи дрожал на стене золотым полукругом, Агген в золотистой ночной рубашке длиной до пят стояла в полный рост, сжимая в руке свечу. Она была похоже на ангела с картины великого художника Енко Дайлен.

- Прости, - неловко прошептала она, - когда я нервничаю, мне помогает уснуть шоколад. Хочешь кусочек?

Я помедлила и неуверенно кивнула. Я пробовала шоколадный бисквит и какао, но никогда не ела шоколад в чистом виде. Он, оказывается, таял на языке мягкой, чуть горьковатой сладостью. Агген  помедлила, а потом опустилась на пол перед моей кроватью.

- Мне так странно… Все так странно. Столько лет я почти не думала о тебе…старалась не думать, но вот ты здесь. Мать и отец ничего не говорят, никто не говорит, и ты тоже молчишь. Иногда мне кажется, что ты призрак, - ее шепот, быстрый и нервный, дрожал, как пламя свечи. – Поговори со мной, ведь ты же не призрак, ну же… Я даже не знаю, как тебя позвать! – в ее голосе звучало почти что отчаяние.

- У тени нет имени, - сказала я. – Я здесь только для того, чтобы защищать Вас.

- Ты можешь оказаться на моем месте, и никто не догадается, что ты – не я, - теперь в ее голосе звучала…досада? – может быть, это я твоя тень? Откуда родителям знать?

Я вскинула брови, мысль была настолько абсурдной, что я не пустила ее в свою голову.

- Тень рождается второй, - заученно произнесла я.

- Они могли перепутать, - запальчиво воскликнула Агген и отвернулась к стене, - нас так легко перепутать, мы же совершенно одинаковые!

- Я могу переноситься к Вам, - мне так хотелось к ней прикоснуться, убедиться в реальности ее присутствия здесь.- В этом смысл моей жизни.

- Да, ты можешь. Но, кто знает, может быть, могу и я – просто ты никогда ничего не боялась. Я же чувствую – ты другая. Я…боюсь тебя, - она говорила все тише, сбивчивее и быстрее. - Кто ты? Что ты?

Внезапно она обхватила руками меня за плечи и, прижавшись своим лбом к моему, уставилась мне в глаза. Ее дыхание, теплое и шоколадно-сладкое, вызывало во мне какое-то острое, болезненное чувство.

- Можете звать меня Глен, госпожа. Наедине, если никто не слышит.

Глава 6.

- Глен, - прошептала дверь голосом Агген, и я моментально пришла в себя. - Глен...

Слышать это подаренное имя со стороны было сладко и как-то немного стыдно. Я торопливо открыла дверь, и Агген вошла, торопливо оглядываясь, словно здесь мог кто-нибудь быть, кроме меня, схватила меня за руку и потащила к зеркалу. Мутная поверхность бесстрастно отразил наши лица, её - взволнованное и раскрасневшееся, живое, прекрасное лицо, и моё, белую неподвижную маску.

- Глен, - прошептала она, глядя в глаза моему отражению, - я не хочу выходить замуж за мастера Дэро. Может быть.. может быть, свадьбы не будет. Пока что это лишь планы наших родителей. Сегодня Дрейко ждёт меня в лесу. Сегодня Ночь Танверины, и если мы найдём эти цветы, родители разрешат нам быть вместе, я уверена!

Её наивные синие глаза сияли, отражаясь даже в пыльной глади зеркала.

- Глен, помоги мне.

- Как я могу помочь?

- Замени меня на вечернем балу у родителей!

Заменить Агген? Вот так, не в ситуации смертельной опасности, а на виду у её родителей, жениха, двух сотен гостей?

Я не могла возразить Агген. Только не ей.

- Госпожа, я сделаю все, что Вы скажете, но Ваши  родители... Они все поймут, у меня не получится их обмануть.

- Это совершенно неважно! - Агген опустилась на кровать, обхватив коленями руки, - до конца праздника я вернусь, пусть наказывают меня, если захотят. Я все им объясню, скажу, что ты не виновата, что ты не хотела. Они не будут выдавать тебя при гостях, ты будешь в безопасности.

- Дело совсем не в этом...

- Пожалуйста, Глен!

- Я сделаю для Вас всё, просто не хочу... Подвести Вас.

- Ты не подведешь. Если ты не понравишься моему жениху, - Агген поморщилась, - тем лучше. Твоя задача, чтобы он и гости были уверены - Агген Лиан присутствовала в замке в Ночь Танверины.

Я склонила голову. Идея Агген - кажется, в романах такие рискованные и потенциально провальные идеи называют авантюрами - идея Агген не нравилась мне. Но возражать я не стала.

Балы в Руане традиционно начинались на закате. Я знала это отлично, хотя, конечно, никогда на них не присутствовала. Но леди Сертон всегда предупреждала меня о подобных мероприятиях, потому что  только тогда у меня была возможность спокойно побродить вокруг замка, не опасаясь наткнуться на кого-нибудь из слуг или потревожить члена семьи. Стражники патрулировали снаружи высокой каменной ограды. Я почти не имела игрушек (хотя иногда леди Сертон приносила мне кое-что из игрушек Агген, но мне было боязно играть с ними по-настоящему), не имела домашних питомцев, зато наизусть выучила расположение деревьев в небольшом призамковом парке. Я давала им имена и разговаривала с ними, деревья – друзья надежные и долговечные, не выдают секретов…

Сейчас я бы тоже не против навестить старых знакомых, вместо того, чтобы пытаться сыграть роль Агген в заведомо провальном спектакле.

Вся эта кутерьма плохо на меня влияет. Я стала тревожной, пустые и чужие желания разбивали вдребезги тот покой, что я пестовали внутри долгие годы.

Платье было еще одним из парной коллекции, белоснежное. Я одевалась, почти не обращая внимания на детали, Агген быстро соорудила мне такую же прическу. Движения ее пальцев, такие легкие и быстрые, вызывали непреодолимое желание прижаться к ней. Рядом с Агген я чувствовала себя целой, почти настоящей.

Агген приобняла меня перед зеркалом. Это стало нашим маленьким ритуалом, примирявшим меня с новой действительностью, слишком тревожной и сложной. Мы выглядели практически одинаково. Даже моя бледность не слишком бросалась в глаза, что удивительно, жемчужный цвет платья контрастировал с белизной кожи, а не сливался с ней.

- Что это? – Агген заинтересованно потянулась к браслету на моей руке. У ее платья были чуть более короткие рукава, и этого оказалось достаточно, чтобы тонкая цепочка на запястье стала заметной. – Как красиво…

- Подарок леди Сертон, - я не могла врать Агген, хотя выдавать пожилую леди мне не хотелось.

- Красиво, но нужно спрятать, - задумчиво сказала Агген, словно не обратив внимания на то, что никаких подарков у меня не должно было быть в принципе, - у меня нет такого украшения, а заговорщиков всегда выдают детали… Знаешь, что? У меня есть идея.

Она расстегивает браслет и, быстро наклоняясь, приподнимает пенисто-пышный край моих нижних юбок. Одно движение – и Агген ловко застегивает цепочку на моей лодыжке. Я вздрагиваю от ее прикосновений, секунду-другую смотрю на нее, раскрасневшуюся, улыбающуюся, сидящую у моих ног. Я никогда не смогу стать такой же.

Агген снова смотрит в зеркало.

- Ты слишком серьезная, - говорит она, - улыбайся, Глен, улыбайся!

Ее мягкий голос звучит у меня в ушах, когда я иду на бал, как на эшафот.

Глава 7.

Я все же позволяю себе небольшую вольность, накидываю белый длинный плащ (он тоже является парой к плащу Агген) – и захожу в парк. Там тихо, светильники горят слабо и тускло – не для кого им гореть. Руанские вишни, цветущие белыми и розовыми облаками, стоят, раскинув пышные ветки, как прекрасные дамы, замершие в каких-то танцевальных позах. Я погладила шершавый красно-коричневый ствол. В воздухе медленно сгущалась тьма, но силуэты деревьев еще хорошо просматривались. Кажется, только у этого сорта вишен цветы засыпают не с темнотой, а спустя пару часов после захода солнца. Аромат, не столь душный, как днем, почти ощутимо холодил кожу. Я вздохнула и обняла тонкий ствол, тонкий, но гибкий, живой и сильный. Закрыла глаза и попыталась почувствовать живительную, добрую силу дерева. Что-то тряхнуло ствол, и лепестки посыпались снегопадом. Кто-то резко выдохнул совсем недалеко от меня, и я испуганно открыла глаза. Буквально в двух шагах от меня стояла маленькая худенькая черноволосая девочка.

Судя по ее платьицу, простому, но, очевидно, дорогому, девочка, вероятно, была дочерью одного из гостей. Возможно, где-то рядом ее родители… Ребенок смотрел на меня яркими шоколадными глазами, чуть приоткрыв рот. Я приложила палец к губам. Девочка вроде бы собиралась убежать, но потом, помедлив, спросила:

- Ты призрак? – ее речь была по-детски нечеткой, хотя вряд ли ей было меньше 5 лет. В этом возрасте Агген уже вовсю читала и декламировала стихи. Я помедлила и покачала головой. Еще не хватало, чтобы ребенок закричал или позвал на помощь. Однако любопытство победило страх. Девочка не убегала.

- В моей книжке есть точно такое же привидение, - тихонько проговорил ребенок, - ты не утащишь меня с собой?

Я снова помотала головой. Конечно, мое бледное лицо, белый плащ и белое цветущее дерево в полумраке могли впечатлить девочку.

- Ты давно умерла? Тебе не больно быть мертвой?

- Я не привидение, - сказала я тихонько, - я… я дух-хранитель. Я добрый дух.

- Ангел? – оживилась девочка, все так же цепко наблюдая за мной, - ангелы тоже были нарисованы в моей книжке. А у тебя есть крылья?

- Нет. Но иногда я умею летать.

- Как единорог или дракон? А где твои крылья?

- Нет, не так. Я исчезаю в одном месте и появляюсь в другом. Крылья мне не нужны…

Девочка снова приоткрыла рот, но тут неподалеку раздались голоса. Взрослые голоса.

- Мне пора уходить. Не говори никому, что ты меня видела.

- Хорошо, - с готовностью отозвалась девочка, - это меня ищут, я убежала. Меня зовут Гаман. А тебя?

- Никак, - с заминкой ответила я. – у духов нет имени.

Девочка постояла пару песчинок и вдруг сорвалась с места, помчавшись на голоса. Я подышала на замерзшие пальцы. Дальше оттягивать неизбежное не имело смысла.

Глава 8.

Бальный зал был просторным помещением с огромными окнами в четыре человеческих роста высотой. Светляки, располагавшиеся вдоль стен, сверкали теплым оранжевым сиянием. Часть гостей уже была в зале, часть восседала за длинным столом, уставленным едой и напитками. Музыка была легкая, ненавязчивая, танцы начнутся чуть позже. Меня обучали танцам, но партнерами были леди Сертон и старый Ардо, а чаще – деревянный стул из моей комнаты. Кто же знал, что мне это пригодится.

Я зашла в зал через семейный вход, не очень представляя, что делать дальше.

- Агги! – услышала я за спиной голос лорда Эрко, непривычно-теплый, большие сильные ладони обхватил меня за плечи, - Ты где была?

- Никак не могла выбрать между белым и зеленым платьем, - произнесли мои губы, здесь была бы уместна улыбка, но улыбаться я не умела, - совсем забыла о времени.

- Ну, хорошо. Ты голодна? Я бы хотел представить тебя мастеру Дэро, только, пожалуйста, не надо делать такой мрачный вид. Мастер Дэро замечательный молодой человек, из очень древнего уважаемого рода -  лорд Эрко не дал мне ответить на вопрос о еде, хотя перекус был бы сейчас очень кстати, - бокал как нельзя лучше прикрывает сжатые губы. Мы пошли сквозь гостей, постоянно здороваясь и кивая, и я вдруг подумала, что иметь поддержку - лорд так и не выпустил мои плечи - совсем неплохо, в животе закручивался тугой комок, а многочисленные лица гостей размывались разноцветным орнаментом, как в калейдоскопе - детской игрушке Агген.

- Мастер Дэро! – наконец окликнул лорд Эрко. Молодой человек, высокий, худощавый, с черными короткими волосами, обернулся на зов. Рядом с ним стояли две леди - одна из них, средних лет, тоже черноволосая и высокая, была, очевидно, его родственницей – матерью или теткой. Вторая, гораздо моложе и одетая более эффектно, наверное, была одной из приглашенных юных маст.

- Леди Дэро, маста Артан, - приветственно улыбнулся «отец» - даже мысленно я взяла это слово в кавычки. Слегка поклонилась, отметив, как девушка широко улыбнулась мне и назвала по имени. Безопаснее держаться мастера Дэро, он, по крайне мере, тоже не знает меня и так я не смогу себя выдать.

- Мастер Дэро, позвольте представить Вам мою дочь, масту Агген Лиан. Агги, это мастер Дэро Зордан. Я думаю, вам найдется, о чем поболтать, молодые люди! Агги, - он посмотрел мне прямо в глаза, и я покорно уставилась в его глаза, серо-голубые, глаза, которые я видела в те редкие мгновения, когда смотрелась в зеркало. Я ждала искры понимания, узнавания, тревоги, возмущения, гнева… Но я их не видела. Ничего. Возможно, выдержкой мы тоже похожи.

- Агги, а вот и мама, мне нужно сказать ей несколько слов. Думаю, мастер Дэро сможет позаботиться о тебе! – лорд Эрко ушел. Не узнал меня, не узнал… Я стояла столбом, а мастер Дэро смотрел на меня. Молчание затягивалась, леди Зордон, пробормотав пару ничего не значащих слов, удалилась под руку с юной мастой, явно недовольной, но безропотно ушедшей за старшей.

- Позвольте вас пригласить, - бесстрастно произнес мастер Дэро, начался первый танец, весьма своевременный выход из неловкого молчания. Молчать в танце гораздо уместнее, я кивнула. Его руки прижались к моим предплечьям, уверенно, сильно, но в меру. Я понимала, что Агген, как бы она не была увлечена мастером Дрейко, безусловно, будет расспрашивать меня о женихе, поэтому набралась решимости и взглянула ему в лицо. Он тоже смотрел на меня. Глаза и волосы у него были очень темные, редкость в нашем замке, а кожа неожиданно бледная, почти как у меня. Приятное, благородное лицо, в котором не отражалось практически никаких чувств. Он танцевал хорошо, вел в танце, так что я немного расслабилась. Может быть, все будет проще, чем я думала. Мастер Дэро сочтет меня угрюмой и необщительной, слегка невоспитанной девицей, передумает жениться, и Агген будет довольна.

Однако разговор он все-таки начал.

- У вас прекрасный замок, леди Агген.

- Спасибо.

- В нем чувствуется история. Древняя история вашего славного рода.

К сожалению, по поводу его рода я была совершенно не осведомлена и боялась попасть впросак, однако что-то надо было сказать, и я рискнула, почти скопировав фразу некоего героя из рыцарского романа:

- Не сомневаюсь, что ваш род не менее достоин уважения, мастер Дэро, а вы, безусловно, упрочите его положение своими славными деяниями.

- Это я должен делать вам комплименты, - неожиданно рассмеялся юноша, - честно говоря, я не ставлю столь честолюбивых задач. Мне хотелось бы поддерживать свой замок в достойном виде, и, конечно, завести большую и прочную семью, наполнив его стены счастливыми голосами детей и домочадцев.

Ход разговора мне решительно не понравился, к счастью, музыка закончилась, и мы замолчали, остановившись.

- Вы очень красивы, - сказал мастер Дэро, - но так серьезны. И…

Он не успел договорить, как я увидела леди Зордан, торопливо огибающую столпившихся гостей и очевидно спешащую к нам.

- Дэро, Гаман опять сбежала от своей няни!

- Нужно уволить эту девицу, - заметил мастер, на что леди нервно мотнула головой. – Это после, нужно ее найти. Куда она могла деться? Как нам искать ее здесь?

У меня в голове что-то щелкнуло, и я вспомнила о таком же черноглазом ребенке, которого встретила в саду. Гаман… Гаман…

- Простите, -  обратился ко мне мастер, - моя сестра, ей 5 лет, своевольный и непослушный – да, мама! – ребенок, не могли бы вы попросить пару слуг для того, чтобы….

- Я видела ребенка в саду, - сказала я. - Это было не так давно, перед самым началом бала. Я думаю, это была ваша сестра.

- В саду? – обеспокоенно переспросила леди Зордан, - но…

- Не беспокойтесь, - вздохнула я, - я сейчас спущусь и поищу ее.

- Я пойду с Вами, - мастер двинулся за мной, а я, радуясь неожиданной передышке, осторожно вышла в служебный проход. Мне не хотелось беспокоить ни слуг, ни тем более господ. Леди Сертон уехала в город, и я чувствовала себя слишком незащищенной и уязвимой среди этих чужих людей.

Горсть песка поиска, однако, ничего не дала. Мастер Дэро, вместо того, чтобы пойти в другую сторону, шел за мной. Может быть, он тоже боялся потеряться?

Внезапно я остановилась от пришедшей на ум догадки. Неподалеку от вишневого сада, где маленькая девочка приняла меня за призрака, в  заборе была небольшая щель. Вполне достаточная для ребенка… или меня. Щель вела в лес, а это значит…

И где-то в лесу, надеюсь, не впритык к замку, ходит Агген.

- Стойте здесь, - строго сказала я мастеру, - я боюсь, маста Гаман могла убежать в лес.

- Но как?! – мастер Дэро быстро оборачивается, в темноте и желтоватом отсвете далеких фонарных светляков его лицо и мое лицо светятся фосфором.

- Посмотрите, - я спускаюсь к высокой ограде. – Здесь есть проход. Ждите меня, вы не пройдете, а идти в обход долго.

- Но...

Я не стала слушать. Торопливо пролезла, чувствуя, как пачкаются в земле нижние юбки.

- Гаман! – позвала я, - маста Гаман!

Я шла наугад, спотыкаясь о густо переплетенные корни. Ночного зверья не боялась, все же это не лесная чаща, но встретить полевку или летучую крысу вполне вероятно.

Прерывистое всхлипывание девочки донеслось до меня задолго до того, как я увидела маленький силуэт сидящей на земле девочке. Она плакала.

- Маста Гаман, - не хотелось еще больше напугать и без того напуганного ребенка. Все равно она дернулась, отшатнулась назад, замолчала.

- Ну же, маста Гаман, - тихо, успокаивающе, как незнакомой лошадке, приговаривала я, подходя маленькими шажками, - вы сегодня видели меня в вишневом саду. Я дух из замка…

Нашла, чем успокаивать! Но девочка явно переключилась со своих страхов.

- А откуда ты знаешь, как меня зовут? Духи нашептали? – серьезно спросила она.

- Ты же сама мне сказала.

- А как ты меня нашла?

- Деревья рассказали.

- Я упала, и нога болит очень, - пожаловалась девочка. И тут же, вскрикнув, подскочила ко мне:

- Летучая крыса!

Мне не хотелось спрашивать ее, как и зачем она пошла в темноте в лес. Я просто подняла девочку на руки и почувствовала, как она прижалась к плечу теплой мокрой от слез щекой. Вся ее детская тяжесть легла на меня мягко, как зимнее одеяла из овечьей шерсти, когда замерз и хочешь спать. Я осторожно несла ее, перешагивая через корни, совершенно не заботясь о направлении. Замок манил, притягивал, словно я и в самом деле была живущим там призраком. И мне не хотелось  думать о том, как это приятно – нести на руках засыпающего ребенка.

***

У стены замка мне пришлось растормошить пригревшуюся девочку.

- Вместе мы не пролезем, вставай на ножки. Там ждет тебя брат.

- Дэро будет ругать меня!

- Будет, - согласилась я, - но он очень расстроился, что ты потерялась. Люди часто злятся, если грустят.

Я подтолкнула ее в проход и, выглянув, увидела тревожно шагающего туда-сюда мастера Дэро. Я не слышала их слов, но, убедившись, что он увидел сестру, осторожно отклонилась назад.

Пожалуй, стоило взять еще одну передышку. Я пошла – не вглубь леса, скорее вдоль него. Трава доходила до колен. На чистом небе виднелись щедрые россыпи звезд. Я засмотрелась, как в детстве, воображая гигантских звездных кур, клюющих небесное зерно.

Сзади послышались шаги.

Маста Лиан, - окликнула меня ночь голосом мастера Дэро, - Куда вы?

Я развернулась – он стоял совсем близко. В лесу затрещала какая-то птица.

- Спасибо, - просто сказал он, - с Гаман столько хлопот, хотя вообще-то она хороший ребенок. Отец умел найти к ней подход, но его нет с нами уже больше года.

- Вы перепрыгнули через ограждение? – спросила я первое, что пришло в голову.

- Нет, - засмеялся Дэро, - втянул живот и пролез. Вы – удивительная девушка, маста Лиан. За весь вечер вы не сказали мне и пяти фраз, а я уже готов лезть за вами хоть к черту в пекло.

Он потянул меня за руки, почти так же, как тогда, в замке, мягко и сильно. Не застегнутый, а всего лишь накинутый на плечи плащ соскользнул в траву. Мы присели почти одновременно и замерли, глядя друг другу в глаза. Мастер Дэро протянул руку и вдруг запустил ее мне в волосы, ломая прическу. Мне захотелось прижаться к его ладони.

- Агген, - тихонько прошептал он.

Имя развеяло очарование момента. Тень должна знать свое место. Пора возвращаться в замок.

Как жаль, что наш с Агген перенос работает только в одну сторону… Я устыдилась собственных чувств, бессмысленных, неуместных, ненужных. Поднялась и резко отошла на несколько шагов. Внезапно что-то обожгло ногу сквозь чулок, да так остро, что я чуть не вскрикнула и обернулась посмотреть, что это такое… Только бы не змея, но на укус боль не походила, скорее – внезапный ожог. Но что могло обжигать в лесу..?

Я пошарила рукой в густой, по колено, траве, раздвинула плотные стебли и вздрогнула. Среди грязно-зеленой растительной массы серебрился тяжелый на вид цветок, похожий по форме на две сомкнутые ладони. Цветок матово светился, как гигантский светляк, покачивался – при полном отсутствии ветра, тянулся ко мне… я, как завороженная, снова опустилась на колени и коснулась его рукой. Странное растение хищно потянулось ко мне, я снова ощутила мимолетный ожог, дернулась – и вдруг лепестки буквально осыпались мне в руку тающим серебристо-лунным порошком. Голос Дэро вдруг раздался совсем близко, ошеломленная, я совсем забыла о нем:

- Маста Агген?

Он схватил меня за руку, и я торопливо поднялась на ноги, не желая портить ситуацию еще больше.

- Простите, мастер Зордан. У меня закружилась голова. Все уже в порядке, давайте вернемся в замок. Я…очень устала и…поздно. Хоть я постарше Гаман, родители будут искать меня.

Он кивнул, потом перевел встревоженный взгляд на свои ладони и попытался отряхнуть их.

А у меня словно остановилось сердце.

Серебристый обжигающий цветок в лесу. Ночь Танверины. Танверина! Цветок, который находят предназначенные друг другу люди… Люди, соединенные самой судьбой. Агген хотела найти танверину с Дрейко, но нашла ее я! И вместо того, чтобы догадаться, позвать Агген или принести ей цветок, самолично его погубила из-за какого-то глупого, нет – преступного – любопытства. А юный Дэро Зордан схватился за мою руку, перепачканную порошком танверины, он был рядом, и это значит….

Стоп. Я взяла себя в руки. Ничего это не значит. Никто не знает об этом. Никто не знает, что танверина рассыпается в прах, никто ничего не докажет. Может быть, это просто детская сказка, легенда. Необычное растение романтически настроенные дамы наделили романтичными свойствами. Конечно, это так. Может быть, такие цветы растут по всему лесу, и Агген найдет его тоже… Она будет рада. Это ее дело, не мое.

С некоторым недоумением я посмотрела на ожидавшего в стороне лорда Дэро. Что ж, природу происхождения цветочной пыли он, очевидно, не понял, сверкающий цветок за моей спиной в траве не увидел, и это к лучшему. Нехорошо, что у меня появился секрет от Агген, но я не буду огорчать ее подобными пустяками.

Я держалась поодаль от мастера Дэро и торопливо распрощалась с ним у стен замка

Глава 9.

Агген вошла в свою комнату, растрепанная, с сияющими синими глазами. Я сидела на полу ее комнаты, борясь с усталостью и сном, а она лучилась силой и радостью.

- Как все прошло? – спросила она, скидывая с ног перемазанные землей узкие туфли.

- Если кто-то что-то заподозрил, мне об этом не сказали.

- Родители? – Агген посмотрела на меня пристально и удивленно.

- Леди Адон видела меня мельком. Лорд Эрко представил мне некоторых гостей, а после бала проводил сюда.

- Ну надо же, - хмыкнула она и присела рядом со мной на кровать, - честно говоря, я была о них лучшего мнения… Но, знаешь, всё к лучшему. Значит, ты можешь подменять меня при необходимости, хотя бы пока этот самый Дэро не уберется восвояси. Кстати, как он тебе? Как себя вел? Что говорил?

- Мастер Дэро был приветлив и вежлив. Мы немного поговорили о замке, о погоде, потом…

Я замолчала. Объяснять было долго и отчего-то сложно. Я вдохнула.

- Мы немного прогулялись и… вернулись.

- Одни? – удивилась Агген.

- Там была леди Зордан…

- Ааа, понятно. Самое главное, тебе не стоит привечать его. Я не выйду за него замуж, Глен, ни за что!

- Как вам угодно, госпожа, я никогда…

- Не зови меня «госпожа», - она склонилась ко мне и неожиданно положила руки мне на плечи. – Спасибо тебе, Глен, ты очень меня выручила. Могу ли я и дальше рассчитывать на тебя?

Мое сердце замерло от этого прикосновения. Запястья онемели. Мне хотелось спросить Агген о том, как прошла ее встреча с Дрейко, удалось ли ей найти танверину, рассказать о том, как колотилась внутри моя маленькая душа, когда мастер гладил волосы под звездным небом, как ужалил волшебный цветок… Никогда доныне в моей жизни не происходило столько разнообразных событий, никогда не было необходимости что-то скрывать, но и не было рядом человека, которому я хотела бы рассказать что-то о себе самой.

- Конечно. Я сделаю все, что вы скажите. Все, что в моих силах. Всё, что от меня зависит.

***

День был теплый, один из тех дней, что в наших краях называют «покосными». В эти дни господа отпускают слуг на покос травы для домашней скотины и дальнейшую заготовку корма перед долгими осенними и зимними голодными месяцами. Снег мы видим редко, леса и поля стоят голые, пожухло-серые. За зиму в бедных семьях может от голода погибнуть весь скот, и судьба разорившегося семейства незавидна. Поэтому в замке с давних пор соблюдалась «покосная» традиция, слуги обычно радовались передышке и возможности помочь родственникам. А господа ездили на пикники и наносили дружественные визиты.

Для меня особая ценность этих дней заключалась в возможности почти беспрепятственно бродить по парку, смотреть на отцветающие поздние руанские вишни и даже кататься на лошади.

Наконец-то солнце – не жаркое, но все такое же пронзительно-яркое, потянулось к горизонту, а я очнулась от спутанных бестолковых мыслей, обнаружив себя сидящей на земле, прислонившейся спиной к тонкому вишневому стволу. Лучше всего было бы выпить горячей травницы (* отвар из травяного сбора) и наконец-то переодеться – на мне по договоренности, принятой после того «несчастного случая», как выразились родители Агген, была та же самая одежда, что и на ней, и снять ее я могла лишь по возвращению Агген в замок. Но Агген с семьей куда-то уехали с утра, и теперь я мерзла в тонком светло-коричневом плаще и узком кремовом платье, немилосердно стягивающем грудь.

Можно было идти к себе, я с трудом поднялась на затекших ногах и чуть не вскрикнула, столкнувшись лицом к лицу с кем-то, укутанным в теплый темно-коричневый плащ с капюшоном.

- Здравствуй, тень Лиан, - голос почти без интонаций, холодный, бесстрастный, сухой, как покошенная трава. Я впервые видела лицо целителя так близко и удивилась неестественной правильности его черт – ровный овал, губы неожиданно пухлые, впалые щеки, глаза же оказались неразборчиво орехово-зеленого оттенка.

Тень Лиан! Я повторила про себя непривычное обращение, попробовала его на вкус.

- Доброго неба, - мне хотелось промолчать и проскользнуть мимо в свою маленькую комнату наверху северной башни. Я поклонилась и уже сделала шаг вперед, но цепкая рука ухватила тонкую ткань плаща, удерживая меня за плечо.

- Куда ты так торопишься, маленькая тень?

- Что вам угодно, лор Алико? – мне стало не по себе, по коже побежали мурашки. Мне не нравилось то, как крепко целитель вцепился в меня, не нравилось его пристальное внимание ко мне, как… ко мне.

- Ты чрезвычайно интересный случай, маленькая тень. Ты ведь знаешь, где находятся мои рабочие комнаты, верно? Знаешь… Хотя ни разу там не была. Ни разу за семнадцать лет. Юная маста Лиан не реже двух раз в год заходит за настойкой от простуды, в семь лет она растянула ногу, да так, что хромала две седьмицы, а в десять простудила ухо, и так плакала по ночам, что лорд Эрко был вынужден носить ее на руках, как младенца. После нападения юной масте были прописаны целебные мази от синяков, и она два раза приходила за добавкой, но ты! Не думаю, что твои господа столь жестоки, чтобы не давать тебе необходимых лекарств. Спустя день твоя шея была чиста, как сейчас, ни одного следа, ни одного шрама…

Он потянулся ко мне и провел пальцами по коже над воротником плаща, ледяными, словно бы замороженными пальцами, а меня передернуло от этого двусмысленного жеста.

- Приходи ко мне, маленькая Тень. О вас не принято писать в семейных хрониках, о вас почти ничего не известно. Но у меня было свое небольшое расследование, знаешь ли, хотелось бы иметь перед глазами живой…образец. У леди Адон не было тени, к сожалению. Ну, мне пора, - целитель Алико хмыкнул и, наконец-то ушел.

Я снова опустилась на землю у дерева, вдруг перестав чувствовать холод. А в следующую секунду ветер дунул мне в лицо, пространство заколебалось, в нелепом, неподвластном контролю разума жесте я вцепилась в ветку и, кажется, оборвала ее. Магический перенос вышвырнул меня в золотистое поле, полное цветущего синего василика. И в этот раз я отчетливо увидела его. Лицо моего убийцы.

Коренастый мужчина, небритый уже седьмицу, а то и больше, с темно-русыми волосами, в беспорядке падающими на лоб, должен был выглядеть обыкновенным бродягой. Но он… сквозь старую, порванную рубаху, которую обычно носил старый Ардо на наших тренировках, правда, гораздо более целую, виднелись голые мускулистые руки в шрамах и выцветших чернильных рисунках. Холщовые потертые брюки подчеркивали мощный торс. В левой руке он сжимал нож, блестящий на бледном покосном солнце.

В общем-то, мужчина был бы совершенно обычный, если бы не бурая полоса рыхлой, как вспаханная земля, изъеденной шрамами кожи на том месте, где у человека находятся глаза. Убийца был слеп.

Я стояла посреди бескрайнего золотого поля с синими вкраплениями островков небесного василика. Ветер колыхал пшеничные колоски, лепестки василика дрожали, как дрожит порой водная гладь в такой вот погожий день. Что здесь делала Агген, одна? Что нужно от нее этому человеку? Что делать мне? Смогу ли я убежать? Я застыла, стараясь даже не дышать, усмиряя бешено колотящееся сердце. Нас разделяло десятка два локтей.

Убийца прислушивался, слегка поводя головой налево-направо, ноздри его раздувались. Я сконцентрировалась на холодной блеске лезвия, матовой кожаной ручке, стараясь увести взгляд от ужасного обезображенного лица. Застыла, как в детской игре «замри» - в эту игру любила на праздниках играть Агген.

- Иди ко мне, девочка, - вдруг сказал убийца, когда я уже уверилась в том, что он нем, как камни. – Ты здесь, я слышу твое дыхание, но совершенно не чувствую твой запах… Что изменилось, девочка? Иди ко мне.

Я не могла пошевелить даже пальцем, с чего бы это мне к нему идти?

- Что произошло? – настороженно шептал убийца. Он вдруг завертелся на месте, приоткрывая рот, взмахивая руками. Десятую часть горсти песка назад он выглядел страшно, как неотвратимый рок, несмотря на свою слепоту. Сейчас же он казался…беспомощным и…ну, да, слепым.

- Иди сюда! – взвыл он, вкладывая в голос какую-то сокрушительную ярость, - Иди! Иди ко мне!

Я ждала чего-то…необычного, может быть, магического. Того, что ноги сами пойдут навстречу моей смерти, или что земля подо мной дрогнет, или что лезвие полетит ко мне само и найдет мое сердце… Ничего не происходило.

«Ну вот, - подумала я, - вот ты и убедилась, что не человек. Тень не имеет человеческого запаха». Сколько мы так стояли? Полчетверти горсти? Три горсти? От напряжения в широко распахнутых глазах – моргать я тоже не решалась – скапливались слезы. Вот одна из них поползла по щеке, подбородку, предательски закачалась, рискуя вот-вот рухнуть вниз, разбиться с грохотом о чернильно-черную землю.

Внезапно убийца свистнул, резко, пронзительно, а еще через пару мгновений я услышала стук копыт, и откуда-то из-за горизонта выскочил матерый пепельный конь, замер перед хозяином, равнодушно косясь на меня. Убийца погладил лоснящийся бок, нащупал ногою стремя и вскочил в седло, быстрее и изящнее большинства зрячих. Я стояла еще как минимум горсть после того, как он умчался, а потом побрела вперед, не зная, где нахожусь и какая сторона предпочтительнее.

Глава 10.

Через бессчетное количество горстей я набрела на небольшую деревеньку. Солнце клонилось к закату, я прислонилась к невысокой деревянной ограде. Ноги, непривычные к долгой пешей ходьбе, гудели, хотелось пить. Я смотрела на людей, идущих с покоса, снующую туда-сюда живность, бегающих детишек, длинноволосых по-деревенски мальчишек и девочек, которые еще не доросли до первой витой косы. Чистая, уютная деревенька. Такие обычно находятся под покровительством какого-либо рода. Значит, где-то поблизости есть замок, могут ли мне дать там лошадь? Где оставаться на ночлег? Меня могло перенести на место Агген, значит, я недалеко от замка Лиан, но совершенно не представляю, куда идти. Из знакомых Агген я знаю только мастера Дрейко, но я даже не помню имя его рода. Что ж, меня не готовили к трудностям обычной жизни, и вот я стою, не зная, куда деваться. Деревенские уже косятся на меня, скоро подойдут, а что тогда им говорить? Притвориться, что молодая маста немного не в себе? Это недалеко от истины….

Из большого дома с красивой резной крышей вышла женщина, резко отличающаяся от деревенских. Темные волосы и явно сложная искусная прическа вместо обычной витой косы, дорогая одежда, синий плащ… Женщина показалась смутно знакомой. Она что-то говорила высокой дородной лее из местных, а у ног женщин крутилась маленькая темноволосая девочка. Вдруг малышка остановилась, уставилась на меня, а потом бросилась ко мне со всех ног, чуть не попала под здоровенного деревенского разморенного работой коня, встала, как вкопанная, по другую сторону изгороди.

- Здравствуйте, леди дух!

- Здравствуй, маленькая маста Гаман, - я опустилась на корточки, глядя в темные глаза сестры мастера Дэро через прутья решетки.

- Вы пришли ко мне? – неожиданно спросила девочка

- Я…

- Маста! – удивленный голос старшей из рода Зордан остановил меня. – Добрый вечер! Гаман, - строго посмотрела она на дочь, - жди меня в экипаже. Девочка недовольно скривилась, но послушалась. Я понимала ее – в манерах матери было что-то неумолимо властное.

- Добрый вечер, леди Зордан, - я поднялась и неуклюже поклонилась. Как же стыдно, это же мать жениха Агген. Что бы не происходила между господами, тень не должна влиять на это без их ведома и указа. Мой пыльный усталый вид и одинокая вечерняя прогулка скомпрометируют Агген. Возможно, когда-то я привыкну врать, но как же трудно подбирать слова!

- Вы здесь одна? – с понятным недоумением огляделась леди Зордан. - Где же ваш экипаж или лошадь?

- Мы с родителями отдыхали в гостях (ох, не спрашивайте меня, у кого), я захотела прокатиться верхом, лошадь понесла, я упала и заблудилась (по крайне мере в двух романах из тех, что мне удалось прочесть, бывали подобные истории), очень устала и…вы не…будете ли столь любезны, что укажите мне направление к нашему замку?

Я хотела попросить коня, но к концу импровизированной тирады меня уже так мутило от собственного неумелого вранья, что я решила хотя бы ничего не просить.

Пару мгновений леди рассматривала меня, потом вздохнула:

- Маста, неужели вы думаете, что я оставлю одинокую девушку идти пешком в темноте? Тем более, невесту моего сына? Вы устали и заблудились. До вашего замка довольно далеко, гораздо дальше, чем до моего. Я предлагаю вам гостеприимство рода Зордан. Утром вы отправитесь домой в сопровождении горничной. Пройдемте.

Леди Зордан развернулась и отправилась к аккуратному закрытому экипажу, а мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

- Так ты не дух? – встретила меня вопросом очевидно заскучавшая Гаман.

- Гаман! – кажется, леди Зордан умудрялась вложить целое послание в одно короткое слово. Гаман притихла, а я тихо сказала:

- Меня зовут Агген.

- Маста Агген, - поправила леди Зордан. Я откинулась на сиденье и немного расслабилась, мечтая разуться и вытянуть уставшие ступни.

Мы молчали всю недолгую дорогу – пара-тройка горстей песка и под колесами экипажа гулко застучали камни мостовой. Мы прибыли в замок Зордан.

Леди предложила мне подождать в гостевом зале, пока она распорядится насчет комнаты. Я стояла во внушительном полупустом зале, который освещала лишь дюжина высоких тонких свечей. Замок понравился мне – основательный, прочный, он внушал чувство надежности и покоя. В нем не ощущалось давящих, тревожных семейных тайн, хотя и особой радостью не веяло - я вспомнила, что у мастера Дэро и Гаман не так давно погиб отец. 

Я посидела на мягкой софе и, чувствуя какое-то внутреннее желание хоть чем-то заняться, поднялась и принялась собирать в ровную стопку в беспорядке лежавшие на столе салфетки.

- Маста Агген? – я вздрогнула от звуков этого голоса и обернулась. Дэро стоял в проходе, держа в руках пустой стеклянный стакан. В белой рубахе навыпуск он казался каким-то сказочным принцем - мне стало неловко от собственных мыслей.

- Простите за вторжение, мастер Зордан, - я поклонилась ему.

- Вы знаете, маста, - перебил мои объяснения мастер Дэро, - а ведь Гаман рассказала вашу тайну.

- Тайну? – мне стало не по себе, как всегда, в минуты волнения, кончики пальцев похолодели.

- Да, - молодой человек наконец-то поставил стакан на полку, и, подойдя ко мне, присоединился к наведению порядка. – В покосный период некоторые из наших горничных возмутительно безалаберны. Да, Гаман сказала, что вы не обычный человек, а дух-хранитель замка Лиан. Вы умеете разговаривать с деревьями, видите в темноте, а ваши прикосновения лечат раны.

- Почему лечат? – растерялась я.

- А, так значит, все остальное верно, - мастер Дэро рассмеялся. – Но, на самом деле, я думаю, Гаман недалека от истины. Пока я не увидел Вас здесь, сияющую в полумраке, я каждый день страдал, пытаясь придумать предлог, чтобы увидеть вас, и вот, вы материализовались у меня в доме – и мои страдания прекращены.

- Все гораздо проще, мастер. Так получилось, что я осталась без экипажа и в результате совершенно случайной встречи леди Зордан любезно предложила свое гостеприимство. Ну вот, стоило немного потренироваться – и сплетения словесных кружев даются мне все легче и легче. Все проще смотреть в глаза людям. Все крепче иллюзия того, что…

- Главное, что вы здесь.

- Завтра рано утром я уеду, мои родные беспокоятся обо мне.

- Но сейчас вы здесь, – он смотрел на меня непроницаемыми черными глазами, и я порадовалась, что нас разделяет стол. «Не привечай его» - говорила Агген. Но разве я что-то делала специально? Он странный, и смотрит на меня так странно, а ведь мы почти не разговаривали. Или, может быть, так положено говорить жениху и невесте. Откуда ж мне знать.

Леди Зордан, к счастью, избавила меня от необходимости отвечать. Предоставленная мне комната была уютной и теплой, горничная – молчаливой, и я, наконец-то осталась в одиночестве. В долгожданном, но не спокойном. Снова нападение… а я ничего не знаю о том, где же там Агген, что с ней. Если первый случай можно было списать на случайность, то второй… Что могло связывать Агген и этого страшного человека – слепого, но, безусловно, далеко не немощного. И почему он не нашел меня?  Я постояла у окна арочной формы, глядя в темное небо, разделась и быстро уснула. Сны мне не снились.

Сны вообще никогда мне не снятся.

Глава 11.

Меня разбудил  рассвет, я оделась по привычке сама, без горничной, и спустилась вниз. Служанка, встретившая меня в просторном холле, с поклоном проводила в столовую, где уже был накрыт горячий завтрак. Есть не хотелось, не терпелось скорее увидеть Агген, но я присела за стол, рассчитывая на то, что леди Зордан спустится ко мне, и я смогу поблагодарить ее за гостеприимство и помощь.

Закончив с едой, я встала и дернулась, неожиданно уткнувшись в широкую грудь.

- Мастер Дэро… -  он оказался слишком близко. Я не привыкла спорить и протестовать, но то, что он делал, то, как смотрел… Было неправильным.

Он все же отошел, с какой-то непонятной мне досадой на лице.

- Доброе утро, маста. У матушки болит голова, она попросила меня проводить вас. Экипаж стоит у ворот.

- Спасибо, мастер. Наверное, семья волнуется за меня. Мне бы поспешить. Передайте леди Зордан… не знаю, что бы я делала без ее помощи и заботы.

- Она воспринимает вас почти что как члена семьи.

- Этот вопрос… - с трудом произнесла я, - еще не решен.

- Но мы решим его, правда, Агген? – он потянулся к моей руке, я отступила на шаг.

- На все воля неба. Прощайте, мастер.

Он не пытался меня удержать и не пошел за мной.

***

Мы действительно ехали недолго. Перед знакомыми воротами родового замка Лиан я вышла из экипажа и, обстоятельно поблагодарив пожилого степенного кучера и горничную, сидевшую со мной молчаливым укором столь раннему подъему, я направилась к входу в замок. Чуть подумав, не стала давать охране повод посплетничать лишний раз и пролезла в заветный лаз. Хорошо, что мы ни с кем не воюем. Охране следовало бы лучше следить за безопасностью.

Я вернулась к скамейке, откуда вчера переместилась на пшенично-василиковое поле.  Да, с учетом всегопроисходящего, мне стоит озаботиться экипировкой. Не мешает вшить несколько золотых монет в подол платья, а также заложить за пояс нож или…

- Глен! – звонкий голос Агген напугал меня и, в то же время, вызвал невероятное, безумное облегчение. Агген подбежала ко мне, обхватив меня за плечи мягкими тонкими руками. Мои руки были куда сильнее. Чувствовать, видеть ее – живую, реальную, невредимую – было прекрасно. Внутри словно раскололся увесистый камень.

Я хотела спросить у нее, что произошло, но так и не смогла. С трудом, но у меня получалось играть на людях, чужих людях, а с ней – нет.

***

Снова мы находились в общем зале, за исключением леди Сертон – без ее присутствия было неуютно. Лорд Эрко выслушал мой подробный отчет, поморщился при рассказе о встрече с леди Зордан. Я не говорила о словах и прикосновениях мастера Дэро, рассчитывая, что эта часть рассказа не должна предоставлять особенного интереса, но ошиблась.

- Вы виделись с мастером Дэро? – сухо спросил лорд Эрко. Мне было тяжело говорить с ним, но и ему со мной непросто. Вот только причин я понять не могла.

- Да, - произнесла я все тем же ровным голосом, которым рассказывала и о встрече с леди, и о встрече со слепым убийцей, - мастер Зордан встретил меня вечером в замке и проводил утром.

- Он что-нибудь говорил?

- Да, он…выразил удивление от встречи. Был любезен.

- Он что-нибудь говорил о…помолвке?

- Он сказал, что леди Зордан воспринимает меня почти  как члена семьи.

- Хорошо, - рассеянно заметил он, - это хорошо.

- Отец, - голос Агген задрожал, - я не хочу этой свадьбы. Пожалуйста…

- Вы так прекрасно смотрелись вместе на балу, - выступила леди Адон, - я наблюдала за вами, смотрели друг на друга, не отрываясь.

Она сейчас говорит обо мне..?

- Не могла же я смотреть в пол или танцевать с закрытыми глазами, - сердито огрызнулась Агген.  -  я выйду замуж за Дрейко.

- Мастер Дрейко не сделает тебе предложения, - размеренно произнес лорд Эрко, - поскольку с рождения помолвлен с леди Кордат Саран, которая вернется в Руан к их свадьбе в следующем году, и ты это прекрасно знаешь. Также ты прекрасно знаешь, Агген, что род Зордан идеально подходит тебе, и что по условию ныне здравствующего короля Ариго ты должна выйти замуж до достижения 18 лет, иначе наш род потеряет покровительство королевского рода, а ты как наследница должна понимать, чем это грозит.  Я ничего не имею против Дрейко, но род Виртон не пойдет на открытый конфликт с родом Саран, и мнение юного мастера Виртона не играет здесь никакой роли. Кроме того, здесь, как ты понимаешь, решает род Виртон, а вовсе не мы. Агген, твой долг перед семьей не должен быть заслонен личными склонностями.

Агген молчала, склонив голову. Я чувствовала, как разрывает ее желание взбунтоваться, нагрубить отцу, но она сдержалась, потом подняла лицо с гневными синими совершенно сухими глазами, кивнула мне:

- Идем, тень!

Лорд Эрко уже повернулся к нам спиной, когда в комнату вошла леди Сертон.

- Подожди, Эрко. Мне кажется, мы не обсудили один важный момент.

Тот обернулся с некоторым раздражение, однако быстро справился с собой.

- На нашу девочку уже второй раз совершается покушение с непонятными мотивами и второй раз Глен удаётся чудом избежать смерти.

- Глен? - раздражение лорда проскользнуло куда явственнее.

- Да, Глен! Эрко, Адон, должны же мы как-то обращаться к девочке. В конце концов, мы обязаны ей жизнью Агген!

- Это все, что вы хотели сказать мне? - холодно говорит лорд Эрко.

- Нет, не все, - леди Сертон выходит на центр зала, прямая, худая, белоснежные волосы убраны в высокую прическу, - Глен нужно заниматься, тренироваться. Она должна защищать себя, Эрко! Защищая себя, она защитит и Агген.

- Хорошо, - отрывисто бросает лорд, - лор Ардо тренировал ее, пусть продолжает.

- Ардо стар и болен, - безмятежно говорит пожилая леди, - артрит разъел его колени, и он практически не ходит.

- Что ты предлагаешь? - леди Адон подняла глаза от вышивки, которую сжимала в руках, но к которой так и не притронулась за весь разговор.

- Я не думаю, что нам стоит рисковать, приглашая постороннего человека, - леди совершенно спокойна, но я вдруг обращаю внимание на то, что ее руки сжимаются, а ногти впиваются в ладони. - Я думаю, Эрко, ты сам можешь тренировать ее.

 - Я? - лорд Эрко, кажется, настолько изумлен, что с него вмиг спадает вся холодность и надменность. Он бросает на меня недоуменный взгляд, кажется, впервые смотрит мне в глаза, а не сквозь, а я смотрю на него. Он выглядит моложаво и привлекательно, несмотря на раннюю седину, припорошившую волосы, высок и строен. Впрочем, я знаю, какими надёжными могут быть его руки, каким добрым и понимающим - взгляд. Да, все это предназначалось не мне, но все же...

Я опускаю глаза.

- Вы с ума сошли?!

Внезапно леди Адон поднялась со своего места.

- Мама, мы обсудим Ваше предложение, - ровно сказала она, - Эрко, пойдем. Она положила тонкую узкую руку на плечо мужа, почти прозрачную, но лорд Эрко внезапно успокоился, кивнул Агген и леди Сертон и беспрекословно вышел вслед за женой.

Мы с Агген вышли тоже.

Я пошла за ней. Никто и не ждал, что я стану прощаться, и никто не попрощался со мной.

Глава 12

Агген отправилась в свою комнату, а я шла за ней, как настоящая Тень за своим хозяином.

- Прости, - повернулась она ко мне, - как только за мной захлопнулась дверь, - Я не могла назвать тебя по имени при них. Ты же видишь, что это за люди. Держатся за свои дурацкие традиции, можно подумать, что они совершенно разучились думать собственной головой! Одна бабушка что-то соображает, но это ничего не меняет.

- Вы можете называть меня, как Вам угодно, - сказала я.

- Прекрати… - Агген поморщилась, - я позвала тебя, чтобы рассказать, что произошло. Никому и в голову не пришло поставить тебя в известность! А ведь ты тоже должна знать все детали, это и тебя касается, не в последнюю очередь. Впрочем…рассказать, как есть, будет очень трудно. Они… что-то сделали со мной. Я была как будто не в себе.

- Они?

- Они или он, - Агген раздраженно дернула плечами. - Я выехала на лошади. Сынок Бертан, надо полагать, запасной вариант для меня на случай, если сорвется Зордан, прилип ко мне, как мокрый лист, поэтому я пошла в конюшню, никому ничего не сказав, чета Бертан до этого уверяла нас, что конюшня в полном распоряжении гостей, так что…

В конюшне ко мне подошел человек. Я смутно помню его облик, но это был явно не тот, о котором говорила ты. Этот уж точно не был слеп. Он подошел, мужчина, высокий… И я пошла. Просто пошла. Он…как заколдовал меня, что ли. Я не помню, как вышла из конюшни, как пришла на поле. Я открыла глаза и увидела нож в его руке. Даже на лицо не успела взглянуть. Может быть, маг, хотя все известные маги находятся непосредственно в личном ведомстве его величества.

Агген подняла на меня глаза:

- Ты…такая смелая, Глен. Если бы я не испугалась так сильно…мы бы не поменялись местами, верно?

- Это хорошо, что мы поменялись, - сказала я. - Мое призвание – охранять Вас. Я буду стараться, изо всех сил.

***

По правде сказать, я была уверена, что идея с тренировками под руководством лорда Эрко останется просто идеей. Когда-то леди Сертон вот так же предлагала отдать меня в школу – под вуалью или монашьей накидкой или разрешить мне поехать на городской праздник. Тогда это всё так и осталось словами, но теперь уже на следующее утро я стояла в одном из просторных холлов в одном из СВОИХ платьев – немарких, простых, удобных. Лорд Эрко с лицом человека, вынужденного присутствовать на казни своего родича и при этом скрывать собственные чувства под угрозой смерти, смерил меня мрачным  взглядом.

- Это полный бред! – высказался он, видимо, за неимением других собеседников. – Как я могу тебя тренировать? Будь ты юношей, я бы… но как мне работать с хилой девчонкой?!

Я не привыкла вступать в разговоры, но не ответить на прямой вопрос не могла, даже если он был довольно-таки риторическим:

- Вы можете заниматься со мной, как с хилым юношей.

- Все равно… эта нагрузка будет для тебя непомерной. А в этом платье ты даже пошевелиться толком не сможешь!

Вопроса не было, и я промолчала, подумав, что, когда речь шла о тренировках со старым Ардо, вопросов не возникало ни у кого. Ардо не особо обременял себя «ближним боем», но охотно загружал ученицу бегом (в основном, по пересеченной лесной местности), верховой ездой и различными упражнениями для укрепления мышц.

- Так, - выдохнул лорд Эрко, - тебе нужно переодеться… в мужской костюм. Если…наши тренировки будут продолжаться.  И, не придумав, видимо, ничего нового, он скомандовал:

 – Бегом! Вот до того снопа сена и обратно.

Я и побежала. Бежать в платье было не очень удобно, но, по сути, это не имело никакого значения. Можно подумать, убийца, нападая, вежливо даст мне возможность переодеться. Я вернулась, практически не устав, хотя чувствовалось почти полсотни седьмиц перерыва. Лорд Эрко ожидал меня с корзиной яблок в руках. Я остановилась в том же месте, где он нашел меня в прошлый раз. Замерла. Лорд Эрко тоже молчал.

- Почему ты всегда молчишь? – вдруг спросил он.

- Вы ни о чем меня не спрашиваете.

- Чтобы говорить, тебе нужен прямой вопрос?

- Да.

- Почему?

- Так правильно, - это было единственное, что я смогла подобрать в качестве ответа.

- Когда на тебя нападают, - тихо сказал лорд Эрко, - ты не всегда должна просто отвечать, тень. Иногда нужно… делать что-то на опережение. Начинать самой, говорить, отвлекать, забалтывать…

Он замолчал. Ветер зашелестел сохнущей листвой.

- Ты понимаешь меня, тень?!

- Да.

- Что ж… Первый раз наемник, если это был наемник, пытался тебя задушить. Второй раз он был с ножом. Мы должны учитывать оба эти варианта.

Он вдруг размахнулся и швырнул в меня яблоко. Я отклонилась, яблоко просвистело мимо моего виска. Лорд Эрко склонил голову. Швырнул еще одно, потом еще и еще… где-то на пятом яблоке он попал мне в руку, еще через десяток попаданий – разбил мне губу до крови и остановился, тяжело дыша и глядя на меня опять с тем самым непонятным, странным ощущением.

- О, небо… тебе больно? – его рука словно сама потянулась к моему лицу и замерла на полпути. Я вытащила платок из кармана, промокнула текущую по подбородку кровь. Да, если лорд будет так реагировать на каждое мое ранение – никаких тренировок у нас не выйдет. «Вероятно, - пришла мне в голову новая мысль, - дело в том, что глядя на меня, он видит Агген».

- Мне не больно, - сказала я. Это была не совсем правда, но и не совсем ложь. Боль была, острая и резкая, но она быстро отступала, сменяясь онемением. Кровь уже перестала идти, но я не отняла платок от лица, дожидаясь полного восстановления разрезанной ткани.

- Лорд Эрко, я мало чувствую боль, и мои раны быстро заживают. Я готова тренироваться так, как это будет нужно, если это поможет Агген. Безопасность Агген – главная цель.

Он молчал. Я повернулась и стала собирать с земли яблоки в обратно корзину. А собрав, протянула ему. Мужчина помедлил и взял корзину.

- Реакция…У тебя неплохая реакция для… - он споткнулся, видимо, не в силах определить, кто я такая. – Не следи за моей рукой. Что бы я не держал в руке – яблоко или нож… не смотри мне на руку. Движение рождается здесь, - лорд ткнул себя в грудь. – Сюда и смотри.

Дальнейшая тренировка прошла в молчании. До крови дело больше не доходило – подозреваю, лорд решил поберечь мое лицо, - но, будь я обычным человеком, мое тело было бы покрыто синяками, как лицо Дорат – веснушками. Яблоки превратились в кашу от ударов об землю, мое тело и деревья – последние горсти три песка мы бегали в роще. Уворачиваться от стоящего лорда даже посреди пустого пространства отчего-то оказалось легче.

- Через день, - бросил напоследок лорд Эрко и вдруг резко развернулся, а потом, прикоснувшись к моему подбородку, бегло осмотрел ранку, о которой я уже успела забыть. Взглянул в глаза и только после этого, наконец-то, ушел.

Глава 13.

Лорд Эрко взялся обучать меня самозащите с подозрительным энтузиазмом. То ли он действительно считал, что моя хорошая подготовка может помочь Агген, то ли…ему на самом деле нравились эти занятия. Насколько я знала из редких разговоров леди Сертон, в прошлом лорд Эрко делал весьма успешную военную карьеру. Однако последние двадцать лет Руан вел исключительно мирную внешнюю политику, и благородный лорд остался не у дел. Пусть в такой изощренной форме, но на наших тренировках он чувствовал себя в своей стихии.

Лорд Эрко позаботился о том, чтобы у меня появился брючный костюм, немаркий и удобный. Мне он нравился, если бы это было возможно, носила бы такой постоянно. Бег и прочие физические упражнения давались легко. У меня оказалось довольно сильное, гибкое тело, однако временами казалось, что лорд преувеличивает мои возможности. К тому же не хотелось бы слишком отличаться от худощавой, тоненькой Агген.

Помимо общего физического развития лорд обучал меня навыкам самообороны в целом, не придерживаясь какой-либо системы. Иногда он был спокоен и объяснял мне, как и куда встать, как действовать, куда бить, отрабатывал приемы. Однако иногда он приходил раздраженный и нервный, и тогда он мог метать в меня ножи, поставив у дерева и строго приказав не двигаться. Мог пытаться поймать, завязав себе глаза, а мне - прицепив на рукав маленький серебряный колокольчик. Один раз он приехал верхом и скакал вокруг меня, размахивая копьем, как сказочный кентавр.  Прикасаться к нему было…трудно. Леди Сертон иногда называла его «отцом», но понимание нашей родственной связи находилось где-то далеко за гранью моего восприятия. «Тем лучше, - внушала я себе, - чем более чужим он мне кажется, тем больше это похоже на реальное нападение». Не меньшее, если не большее смущение чувствовал и сам новоявленный педагог. Неловкость он маскировал преувеличенной резкостью и какой-то злой, отчаянной скоростью, что заканчивалось многочисленными синяками, ссадинами, кровоподтеками… Однако, осознав, что спустя день-два я прихожу в новом, небитом виде, лорд вскоре перестал как-либо жалеть и беречь меня.

В один из таких дней я возвращалась в самом красочном виде: разбитая бровь, кровь на лице, разорванный рукав – жаль, этот сам собой не зашьется, прореха также пропиталась кровью – сегодня как раз была отработка приемов защиты при нападении с ножом, и я была не на высоте. Синяк на скуле, вероятно, уже поблек, так как был получен в самом начале – из-за банального древесного корня, о который я запнулась и улетела лицом о землю. На подходе к башне я и столкнулась с леди Сертон.

- Глен! – ахнула пожилая леди, хватая меня за предплечье и тут же отдергивая руку от мокрой грязной ткани. – Что случилось, девочка? На тебя опять напали?!

-  Все в порядке, - торопливо сказала я, - лорд Эрко учил меня.

- Да он с ума сошел! Он тебя убьет быстрее, чем те мерзавцы. Давай, я отведу тебя к целителю…

Я рьяно замотала головой.

- Все в порядке, не нужно волноваться. Вы же знаете, на мне быстро все заживает. К вечеру уже буду как новенькая.

- Да, если речь шла о детских царапинах, но вот так… - леди потащила меня в умывальню и долго отмывала пыль, кровь и грязь с лица, рук и шеи. Я терпела холодную воду, острую саднящую щекотку в покореженных местах, как-то по-детски наслаждаясь ее заботой.

- Леди Сертон, - я выдохнула, набираясь смелости, - почему...

- Да, Глен? - пожилая леди быстро вернула себе обычную невозмутимость, и я восхитилась ее выдержкой. - Спрашивай, не бойся.

- Почему вы так добры ко мне?

- Немного доброты тебе досталось, - невесело усмехнулась леди, - отчего бы не быть, милая? Ну, так послушай, что бы не говорили легенды и обычаи… Ты Лиан, ты родилась в нашей семье, и знаешь ли, на мой взгляд, ты ничем не отличаешься от Агген. Ты тоже моя внучка. К сожалению, в нашем мире слишком много условностей и странных традиций. Ты ошибаешься, я была недостаточно добра к тебе, я просто старалась, чтобы ты жила... хотя бы на сотую долю от того, как должна была жить.

Я смотрела на нее, почти не понимая смысла сказанных ею слов.

- Кроме того... - леди помолчала, - есть еще одна причина. Но, я думаю, ты узнаешь о ней сама, если на то будет воля небес.

Глава 14.

Целитель Алико возник перед мной внезапно, отчего я, совершенно не задумываясь, приняла боевую стойку и сделала пару шагов назад.

- Ох, маленькая тень! - губы целителя исказились в усмешке. - А ты не так уж беззащитна, как кажешься на первый взгляд. Я ожидаю тебя, идем.

Целитель схватил меня за плечо и буквально потащил по темному коридору за собой.

Что ж, он был прав - я ни разу не появлялась в целительских покоях. Это была достаточно просторная комната, но она казалась узкой и тесной из-за множества длинных деревянных полок, установленных вдоль стен, уставленных какими-то ящиками, колбами из темно-зеленого и коричневого стекла, ветками и охапками сушеных трав, корешков, соцветий. Ничего зловещего или демонического там не было - ни туш животных, ни скелетов, ни прочих атрибутов ведьмаков и колдунов.

И все же я замерла, оглядываясь, на секунду забыв о целители и о его цепких руках, стискивающих мою. Целитель Алико вдруг резко развернул меня к себе и сжал запястья, словно собираясь поцеловать руки. Это было отчего-то неприятно, и я прикрыла глаза, не зная, как отстраниться. Внезапно запястье обожгла резкая боль, я с трудом подавила крик и дернулась, прижав руки к груди, чуть не врезавшись в очередной ряд высоких полок. Целитель более не держал меня, зато в руке он сжимал окровавленный нож с коротким тупым лезвием, а его глаза возбужденно мерцали мокрой глубокой зеленью. Я почувствовала теплую густую жидкость, стекающую по руке, почувствовала, как намокает платье. "Вот и все, - подумала я, - вот и все. Все думали, что убийцы гоняются за Агген, а убить хотели меня...зачем?"

Но целитель не нападал, более того, он отступил, краткая вспышка вожделения, промелькнувшая на его всегда таком неподвижном лице, пропала, и теперь оно снова было равнодушным и холодным.

- Зачем вы это сделали?! - я посмотрела на испорченное, залитое кровью платье.

- Зачем ТЫ так дергаешься, - целитель аккуратно вытирал лезвие какой-то тряпкой, словно был фехтовальщиком, готовым выйти на показательный бой перед самим королем.

- Но... - я растерялась, подбирая слова, - но...

- Я давно хотел выяснить скорость и степень твоей регенерации, - целитель заговорил скучным учительским голосом, словно объясняя донельзя простую тему нерадивому ученику, - но, боюсь, потребовалось бы слишком много усилий для того, чтобы объяснить тебе все и уговорить добровольно подставиться под нож. Платье, конечно, жаль, но платье - всего лишь вещь, тогда как ты - источник удивительных открытий. Смотри!

Он попытался снова схватить меня за руку, но я уже была начеку и увернулась, умудрившись не сбить ничего. Уроки лорда Эрко явно не проходили даром.

- Да стой же ты, глупое существо, - целитель почти шипел, - просто покажи мне руку, ну!

Я вытянула руку. Пока мы с целителем препирались, кровь остановилась. Теперь она запеклась на запястье бугристой змеей.

- Не дергайся, - возбужденно пробормотал целитель, - это всего лишь вода.

После крови вряд ли что-то могло испортить платье, и я безропотно позволила вылить себе на руки плошку с холодной, почти студеной водой - кровавая лужа на полу, похоже, совершенно не беспокоила Целителя.

- Посмотри! - прошептал целитель, - ты только посмотри!

Я посмотрела - на него, на окровавленный мокрый пол и только потом догадалась взглянуть на свою руку. Шрам на руке остался - бледный, розовый. Я знала, что к утру от него не останется и следа. Боли не было тоже.

- Маленькая тень, - Целитель провел пальцами по запястью медленным тягучим движением, а меня снова передернуло от отвращения, - маленькая тень, ты так прекрасна, совсем не то, что твоя сестра… Твои глаза как глубокие омуты, а сколько тайн скрывает в себе твоя кровь… - целитель скользнул рукой под рукав платья почти до локтя, потянувшись к еще не засохшей кровавой струйке, мазнул пальцем и медленно облизал его. – Я знаю, что слепой убийца не смог почувствовать тебя, так? И я знаю, почему. У твоей непутевой сестрицы женские дни начались еще 5 лет назад, тогда как у тебя их не было, верно? Ты – чистое создание, невинное, твоя кровь сладка, но ты не пахнешь женщиной, ты не сможешь выносить дитя, если только твое женское начало не пробудить извне. Но ведь никто не видел тебя, так ведь, тень из рода Лиан? Никто не узнает, как ты прекрасна…

Внезапно целитель выпустил мою руку и даже затряс головой, словно пытаясь прийти в себя. Его глаза будто бы потускнели, а голос потерял свою змеиную силу.

- Будь осторожна, маленькая тень, - совершенно бесстрастно закончил он  (или все же она?), - если уж слепые убийцы охотятся за Агген, уж не знаю, на что она им сдалась.

- Слепые убийцы? – повторила я, - убийцы был один.

- Ты видела одного, - поправил целитель, - тогда как говорят о том, что их несколько. Несколько, да, и все они слепы, потому что приносят в жертву свои глаза в обмен на звериный нюх и другие опасные дары, помогающие им обрывать жизни за золото.

- Вы хотите сказать… их кто-то нанял?

- О, да, мое сообразительное дитя. Кто-то, у кого есть немало золота и связей, желает смерти твоей пустоголовой сестрицы. Будь осторожна. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Мне хотелось бы узнать еще столько нового о тебе!

Я беспрепятственно вышла, стараясь прикрыть руками кровавые пятна на платье.

Глава 15.

Как ни странно, но платье удалось отстирать и не пришлось ничего никому объяснять – это было одно из любимых домашних, «непарадных» платьев Агген, и она часто его надевала.

Приближалась важная дата – выезд Агген в столицу. У короля родилась долгожданная наследница, по руанским традициям праздник устраивался через одиннадцать седьмиц с момента рождения. Программа ожидалась солидная – балы и гуляния для различных слоев населения, от бесплатных угощений и различных ярмарок на площадях для бедных до пышного королевского бала во дворце для благородных. Соответственно, Агген брала дополнительные уроки некоторых столичных танцев, а я… а я интенсивно осваивала навыки самозащиты под руководством лорда Эрко, который уже без особых церемоний гонял меня, как новобранца королевской армии. Не то что бы занятия мне нравились, но в их время я совершенно не могла думать ни о чем другом. Свободная голова без тягостных переживаний – что может быть лучше? Но стоило остаться одной – и мысли атаковали похлеще воинственного лорда.

Я переживала за Агген. Успею ли я ее защитить в случае необходимости? Не подведу ли, не выдам? Я казалась самой себе неуклюжей и слабой, неумелой, медлительной, нерешительной, и не знала, что хуже – оказаться перед лицом убийцы или в разгаре шумного чужого веселья.

На очередной «семейной» встрече, напоминающей встречу военачальников перед битвой, лорд Эрко выступил с неожиданным предложением:

- А что, если в столицу поедет Глен? – и, несколько смутившись под нашим общим изумленным взглядом, с несвойственной для себя нерешительностью добавил, - я имел в виду, что с учетом того, что мы так и не знаем, кто заказчик и каковы его цели, а в столице будет огромное количество народа…это очень опасно и…

- Отец, я не могу не поехать! – чуть ли не с отчаянием воскликнула Агген, - как я могу пропустить Руанский бал?! Это последний праздник перед этой проклятой свадьбой, там будет Дрейко, отец!

- К тому же – там будет Дрейко, - с вызовом продолжил лорд Эрко, - и мастер Дэро, несомненно, тоже там будет. Мне не хотелось бы, чтобы ты… демонстрировала свои сердечные привязанности перед женихом.

- Отец!

- Я просто предложил, - лорд Эрко растер ладони. – С последнего покушения прошло четыре седьмицы…но и возможности действовать у убийц не было. В столице такая возможность может появиться. Целая седьмица дней, два бала и уличный турнир, и…. Семья обязана принимать участие во всех мероприятиях, иначе король сочтет это оскорблением…

- Отец!!! – умоляюще воскликнула Агген. Она всегда любила развлечения, игры и мероприятия. Наверное, отказ от бала ради прогулки с Дрейко был высшим показателем ее привязанности.

- Не кричи! – резко отозвался лорд Эрко. – Я просто предположил. Конечно, ты поедешь. Но Глен поедет с нами. На всякий случай.

Что ж, это было разумно, хотя я чувствовала, что расстояние не было бы препятствием для переноса. Другое дело, что считать перенос панацеей явно не следовало. В случае чего… я не могла придумать, в каком таком «случае», но я могла бы помочь Агген…

… и увидеть мастера Дэро.

Мне стало стыдно.

 ***

- Знаешь, - тихо сказала Агген, - я, конечно, благодарна тебе за все, что ты делала и делаешь для меня. Я обязана тебе жизнью. Но… понимаешь, такое чувство, будто кто-то решил все за меня. Я…я даже не могу испугаться, не могу почувствовать свой страх на вкус, не могу получить даже шанса на то, чтобы попробовать побороть его. Это происходит все чаще и чаще… скоро, наверное, мы поменяемся с тобой местами окончательно. Ты будешь жить, бороться за жизнь, общаться с родителями, друзьями, может быть, даже Дрейко, а я…буду в башне ждать, когда ты вернешься. Впрочем, наверное, это даже справедливо.

- Все наладится, - шепнула я, голос вдруг отказал мне, - все наладится, и будет так, как было.

- Нет, - тихо сказала она, встала и пошла по направлению к замку, обернулась, - так, как было, уже точно не будет никогда, Глен.

***

- На примерку поедет тень, - безапелляционно заявил лорд Эрко, и у Агген не нашлось достойных причин возразить. Она, безусловно, злилась на временное заточение, а, возможно, и на меня, - я затруднялась сказать. Предстоящая прогулка не радовала, мне было жаль Агген.

«Мы могли бы поменяться и сейчас», - вдруг подумала я, но не стала предлагать Агген такой вариант – все и так запуталось, стоило ли запутывать еще больше. Так или иначе, мы оделись опять одинаково – в этом я могла убедиться лично, так она зашла ко мне в башню – и сердце затопила такая волна облегчения, что я опустилась на кровать, не в силах стоять – Агген на меня не злится! Агген пришла… Что могло иметь большее значение?

- Глен… - нерешительно сказала Агген, - я никому не могу доверять, кроме тебя…ну, может быть, Дорат, но она слишком трясется надо мной. Мне нужно передать письмо Дрейко. Я…должна объяснить ему – про свадьбу, про мастера Дэро…это нужно сделать, пока он не узнал сам и не подумал, ну…что я предаю его, понимаешь? Я не могу никому доверять, кроме тебя.

- Госпожа…

- Не зови меня госпожой! – Агген чуть ли не топнула ногой в досаде, - какая я тебе госпожа!

- Это будет странно, - осторожно сказала я, - мастер Дрейко может начать задавать мне вопросы, подумав, что я – это вы, или…он знает?

Агген вздрогнула.

- Нет, он не знает, и я не собираюсь ему рассказывать без лишней необходимости. Ты передашь ему письмо, скажешь, что у тебя нет времени…нет возможности говорить, что отец тебя ждет, и уйдешь. Мы давно уже говорили об этой поездке, Дрейко ждет меня. Накинешь вуаль, он даже лицо твое не увидит.

Она протянула мне свиток, перевязанный лентами и заклеенный сургучной печатью, объяснила условленное место и время – бирюзовая беседка в небольшом сквере у центральной площади, две горсти песка до и две горсти песка после полудня.

- А повод придумай сама, - заключила Агген напоследок и взяла меня за руку, - спасибо, Глен…

- Вот ты где, - на пороге стоял лорд Эрко. Я дернулась – на самом деле, где-то в глубине души я была уверена, что лорд и понятия не имеет, где я живу.

Мы обернулись на голос одновременно, посмотрели на говорившего – и что-то в лице строгого лорда изменилось, дрогнуло. И вдруг я поняла, что он не знает, кто из нас кто. Не имеет ни малейшего понятия. Полумрак башенной комнаты скрывал мою бледность, а лицо Агген в этот момент было столь же серьезно, как и мое. Растерянность, страх…и что-то еще, непонятное мне, неуловимое, отчего я вдруг смутилась и поспешно опустилась в поклоне.

- Я готова, лорд Эрко.

Он кивнул и торопливо вышел, не сказав более ни слова.

Глава 16.

Беседки в городском сквере были закрытые, для приватных встреч. Для приватных, но не для интимных, конечно – конфиденциальность обеспечивали плотные разноцветные занавески, которые при желании можно было и поднять, а обстановка внутри была сугубо деловая: длинные скамьи и прямоугольные добротные столы. Основными посетителями беседок были горожане так называемого «среднего класса»: за весьма умеренную плату здесь встречались студенты городских школ, лавочники и зажиточные фермеры, приличные люди без особых тайн. Обо всем этом вполголоса поведала мне Агген за те полгорсти песка, пока она провожала меня до экипажа – не до самого экипажа, конечно, до выхода из башни. И у меня было большое подозрение, что она вернется в мою комнату, для большей ли достоверности или, на самом деле, потому что моя комната ей действительно нравилась.

От походов по магазинам, лавкам и примерочным я устала больше, чем от целого дня зубодробительных тренировок с лордом. Город, в котором я была первый раз за всю свою жизнь, вызывал головную боль, о которой я только и читала до этого в книгах – глаза разбегались, в ушах шумело от многоголосого гомона. К счастью, лорд Эрко не стал сопровождать меня – достаточно было Дорат, незнакомой мне горничной, кучера и молчаливого стражника, который невероятным волевым усилием разгонял скуку на лице. О покушениях ему известно не было. «Конечно, - вдруг царапнула сердце непрошенная обида, - если покушение будет и даже будет удачным, род Лиан потеряет лишь безвестную тень, стоит ли утруждаться с охраной». Мысль была странной, неприятной, горькой… Захотелось потрясти головой или облиться ледяной водой, чтобы прогнать ее прочь. Я сдержалась. Дорат кисло покосилась на меня. В ее обязанности входило сопровождение тени от экипажа до нужной лавки, контроль приобретенных вещей и оплата оных. Я же, бесплатный манекен, вместо неуместных обид, должна была придумать повод избавиться от сопровождающих, найти каким-то образом нужную беседку в некоем сквере и передать письмо мастеру Дрейко, не выдав себя ни ему, ни своим спутникам. Письмо лежало в маленькой кожаной сумочке Агген. Сумочку я крепко сжимала в руках – мне еще не приходилось ходить с подобным аксессуаром, и было страшно потерять доверенную ценную вещь.

К своему невиданному счастью, выглянув в окно, я, в какой-то момент заметила пестрые разноцветные домики с хлопающими на ветру занавесками. Некоторые занавеси были плотно закрыты, некоторые - собраны в тугие узлы, и там весело толпился люд, видимо, не имеющий страшных тайн и секретов. Я посмотрела на них с невольной жалостью к себе – мужчины в мундирах военных младших чинов весело смеялись, хлопая друг друга по плечам. На столе стояли в ряд, очевидно, кушанья и напитки. Да что со мной сегодня? Я решительно задвинула зановесь окна экипажа, правда, особенно ничего не выиграла – буквально через четверть горсти песка мы прибыли в первую лавку.

Моего мнения о нарядах не ждал никто – ни Дорат, решительная, как военачальник, ведущий бравую армию на штурм крепости, ни лавочницы, окружившие меня пестрым галдящим роем во главе с толстой, почему-то сердитой на весь мир портнихой. К тому же заказы были почти готовы, оставалось лишь слегка подогнать их по фигуре и росту, а далее их доставит в замок почтовый гонец.

Я перемерила более десятка платьев, преимущественно светлых тонов, какие принято носить знатным незамужним девушкам в Руане: голубое, сиреневое, светло-бирюзовое, лимонное, платье цвета густого топленого молока…

- Вы уверены, что все наряды нужны вам в двух экземплярах, маста? - осторожно спросила старшая служащая.

- Да, - как можно беззаботнее ответила я, - я такая неаккуратная, одежда приходит в негодность слишком быстро.

Краем глаза я заметила недовольство на лице Дорат, но не обратила на него внимания. Портниха смотрела на меня задумчиво, видимо, изначально более здоровый цвет кожи Агген лучше сочетался с этим ворохом нежности, нежели мой. Впрочем, парадом командовала Дорат, так что, оставив портниху еще более сумрачной, чем вначале, и приобретя аж восемь платьев, мы проследовали дальше – к обувных дел мастеру.

Никакого подвоха здесь не ожидалось – наши с Агген ступни были совершенно идентичны по размеру, но тут, смиренно присевший на колени передо мной мастер вдруг улыбнулся.

- Какое у вас необычное украшение, маста Лиан!

Я вздрогнула, вспомнив о своем подарке – с легкой руки Агген переместившейся с запястья на лодыжку тонкой цепочкой. Дорат взглянула на меня уничтожающим свирепым взглядом и тоже опустилась на колени.

- Ох уж эти юные масты, не знают, что и придумать! – демонстративно проворчала она, расстегивая браслет. Я с тоской проследила его путь в карман Дорат.

Далее мы отправились в шляпную лавку, потом – в лавку нижнего белья, где я, смирившаяся с любыми действиями бесцеремонных швей и хозяек лавок, примерила уже три или четыре десятка панталон, ночных рубашек и даже чулок, уже накрепко уверившаяся в том, что эти предметы женского гардероба куда важнее платьев. Между тем, начинала изрядно нервничать, так как время уже подошло к полудню, о чем беспардонно громко возвестил колокол на центральной площади, а мой план встречи с Дрейко был не продуман и ничего не гарантировал. Последней должна была стать ювелирная лавка, и я собиралась остаться в экипаже, отговорившись слабостью и усталостью. Одну Дорат со столь ценным грузом, как заказанное еще три десятка седмиц назад ожерелье, отпускать нельзя – стражник пойдет с ней, тогда как договориться с горничной не составит труда. Но все пошло не так, как я задумала. На выходе из бельевой лавки, деликатно именуемой «Сладкий сон», Дорат вдруг ухватила меня за локоть.

- Госпожа передала тебе письмо, тень?

Я молчала, пытаясь справится с растерянностью, окатившей меня, как ледяной душ.

- Ну же, не стой столбом! – Дорат шептала мне в ухо, оглядываясь. – Я уведу стражника и эту дуру, которую приставил к тебе лорд Эрко. Смогу задержать их на три горсти, не больше. Беседки в той стороне, где высокий каменный дом, сразу за ним деревянный мост, туда-обратно горсть, да горсть на передачу, а лучше меньше. Вуаль в сумочке, накинешь на лицо, и смотри, поторопись.

- Но… - прошептала я.

- Не нокай мне тут! Не одна ты для госпожи в лепешку разбиться горазда, – Дорат хмыкнула и тут же отвернулась, подхватывая выпадающие свертки.

***

Каким образом старшая горничная смогла увести вяло сопротивляющуюся младшую, я не знала. Кучер, не обязанный меня сторожить, отошел на десяток шагов, задымив трубкой, как плохо прочищенный очаг, а я, еще в экипаже натянув душную, плотную вуаль, выпрыгнула на гладкие, отполированные веками камни и, едва не срываясь на бег, поспешила в сторону «высокого каменного дома», указанного мне Дорат.

Глава 17.

Как назло, бирюзовая беседка стояла в самом последнем ряду. Стражники у входа в сквер лениво поинтересовались цветом интересующей беседки и спросили своеобразный пароль – пароль представлял собой набор чисел, и им меня тоже снабдила Агген, двенадцать цифр, идущих друг за другом без какой-либо логики. Далее я пошла одна – провожать меня никто не собирался, и это было к лучшему.

Я видела мастера Дрейко только один раз, при этом давно и при не самых приятных обстоятельствах. Он оставил положительное впечатление о себе – внимательный, обходительный молодой человек, высокий и стройный, с длинными – почти до плеч – светлыми волосами. По сравнению с мастером Дэро – вторым и последним известным мне молодым человеком, он выглядел…эффектнее, если это слово будет уместнее. Сравнивать их было глупо, однако я вдруг подумала, что Агген делает неверный выбор. Мастера Дрейко легко было представить за мольбертом или за виолиной, однако лично мне импонировала серьезность мастера Дэро. Как у…лорда Эрко? Пожалуй, да.

Сейчас мне только и оставалось надеяться на обходительность и воспитание юного Виртона.

Кругом царило безмолвие, даже ветер притих. Я невольно сбавила шаг, подчиняясь общей неподвижной атмосфере, осторожно раздвинула плотные пыльные занавеси и вошла. Внутри было темно и тихо, темная ткань гасила любые звуки.

Чьи-то руки обхватили меня со спины, сжали плечи. Не успев ни задуматься, ни испугаться толком, я наугад вдавила острый каблучок туфли в чью-то небрежно выставленную ногу, присела и вывернулась из объятий совершенно таким же образом, как делала с лордом Эрко не далее как вчера. Тело отреагировало само, а мастер Дрейко приглушенно охнул. Я тут же прекратила боевые действия, ужаснувшись самой себе.

- Простите… - нет, опять все не правильно, - прости, я испугалась, само получилось…

- Тебе каждый раз удается все больше меня удивить, - мастер Дрейко протянул руку и медленно поднял закрывающую лицо вуаль.

Пару мгновений мы зачарованно смотрим друг на друга, потом я спохватываюсь и напускаю на себя максимально деловой и отстраненный вид:

- Дрейко, я очень спешу, меня ждет экипаж. Возьми это письмо, и…

Он сгреб меня в охапку, как сноп сухих осенних листьев, прижал к себе.

- Дрейко, я ушла тайком, меня будут иск…

- Я люблю тебя, - сказал практически незнакомый мне мужчина, с нежностью обхватывая мое деревянное тело, - ты даже не представляешь…

- Ты женишься, - сказала я первое, что пришло в голову. – Ты женишься на масте…Саран, - имя само собой всплыло в голове и, сказать по правде, я не была уверена в его правильности, - ты женишься, а у меня… все тоже сложно. Нам нужно все хорошенько обдумать и…

Я отступила, вытаскивая письмо из сумки:

- Возьми.

- Я не женюсь, и мне без разницы, о чем там договаривались мои родители, когда я был размером с рогожник! – сердито выкрикнул Дрейко. – я решу вопрос с мастой Саран, а ты…

- А меня ждет экипаж.

- Агги…

Он больше не пытался схватить меня, но руку не выпустил, медленно, тягуче, поцеловал тыльную сторону ладони, скользнув на запястье, отчего по телу жаркой волной пронеслись мурашки, волоски на руках стали дыбом. Я испугалась себя самой.

- Мне. Нужно. Идти, – холодно, по слогам произнесла я и наконец-то выскочила из беседки, на ходу нацепляя вуаль.

***

Я боялась заблудиться и потерять экипаж, но дорогу отыскала на удивление легко. Кучер, уже сидевший на козлах, смотрел в другую сторону. Я не стала забираться внутрь, все равно это не удалось бы осуществить без шума, а просто остановилась рядом. По моим ощущениям, с момента начала вылазки прошел целый день, кучер нисколько не проявлял нетерпения. Увидев меня, он с улыбкой приподнял шляпу:

- Долгонько что-то они в лавке, маста, и ведь даже и без вас. Притомились уже, наверное?

- Немного, - кивнула я. – в экипаже… душно.

- А и верно, воздух снаружи свежий.

Для моего обостренного нюха совсем свежим он не был. Пахло лошадьми, булочками и жареным мясом из ближайших таверн, а еще – неуловимо пахло людьми, их тревогами и суетой. Люди пробегали, проезжали, проходили мимо – множество, огромное множество незнакомых людей. На них можно было смотреть бесконечно. За четверть горсти песка мимо меня прошло больше людей, чем встретишь за седьмицу в замке. Но, пожалуй, эта толчея нравилась мне. Здесь было легко потеряться.

Я вдруг представила Дрейко, в одиночестве читающего письмо Агген. А ведь в этом письме она говорит ему о своем женихе.  Представила, как мрачнеет его лицо, темнеют глаза, как он сдувает прядь волос, случайно упавшую на лицо, едва заметные  морщинки на переносице…

Отчего-то мне стало совсем не по себе. Я повертела головой, пытаясь вспомнить, в какую именно лавку ушла Дорат и направилась туда же. Впрочем, вспоминать было без надобности. Ювелирная лавка существенно отличалась от предыдущих. Двухэтажная, из благородного белого камня, она внушала уважение всем своим видом. Уже на пороге меня почтительно встретил младший служащий, помог снять пальто и торжественно провел внутрь. Стоявшая в центре с весьма воинственным видом Дорат обернулась и развела руками:

- Маста Лиан, как вы вовремя!

В углу неподвижным изваянием высился стражник. Горничная с утомленным скорбным лицом покорно держала в руках стопочку из небольших бумажных  коробочек, которые так и норовили рассыпаться в разные стороны.

- Вот, вот эта молодая особа, очаровательная и свежая, как морской воздух, без горсти песка невеста, а вы предлагаете ей это убожество, которое стыдно носить даже такой старухе, как я?!

Я мысленно поклонилась выдающимся способностям Дорат, ее не менее выдающейся выносливости и стремлению логично завершить начатую сцену.

Дородный мужчина с массивной золотой цепью на полной потной шее взглянул на меня неожиданно острым пытливым взглядом.

- Вы позволите, маста..? – он осторожно протянул руку к моей вуали.

- Маста Лиан, - сказала я, не желая ударить в грязь лицом перед Дорат, и сама откинула вуаль, открывая лицо. Мужчина – вероятно, старший служащий или, может быть, даже управляющий, осмотрел меня внимательно, без малейшего намека на скабрёзность или фривольность. Он смотрел, словно прикидывал, какой камень наилучшим образом подойдет оправе, и я подумала, что ошиблась: не управляющий и не служащий – хозяин.

- Маста красива, - негромко заговорил ювелир, - маста молода и полна загадок, но в ней чувствуется характер и стойкость, а также самоотверженность. Вы правы, лея Дорат, то, что я предлагал ранее, не подходит ей, слишком легкомысленно для такой девушки. Есть у меня на примете одна вещица…

Вдоль стены залы стояли в ряд тяжелые кованые сундуки. Лор подошел к одному из них, открыл массивный замок тяжелым на вид ключом и достал еще один сундучок, поменьше.

- Если мне будет позволена такая вольность, маста похожа на один прекрасный цветок, который цветет редко, и мало кому удается увидеть его цветение, но счастливчики запоминают его на всю жизнь… - лор достал из сундучка бархатную подставку, на которой лежала…диадема. Витая линия, в которой сплетались воедино серебряная нить и нить белого золота, а увенчивал все аккуратно вплетенный в нити цветок, напоминающий две сложенные ладошки… Проклятая танверина, да сколько можно.

- Это миф, - максимально холодно произнесла я.

- Вы так считаете, маста? – ювелир улыбнулся. – Позвольте примерить?

Дорат возложила диадему мне на голову, перекинула пряди волос. Один из младших служащих с поклоном поднес зеркало. Мне казалось, я снова чувствую рассыпчатую пыль на ладонях, руку мастера Дэро, сжимающего мою, но я безропотно смотрела в зеркало – как будто на Агген, которая не могла, да и не хотела мне улыбнуться.

- Вам нравится, маста? – смиренно спросила Дорат, поскольку своевольничать на людях в моем присутствии уже не могла себепозволить.

- Хотелось бы услышать ваше мнение, лея. Вещь очаровательна, но будет ли она уместна на празднованиях?

- Если масте нравится, мы берем, - решила Дорат и добавила, - а также то, что было заказано ранее. Маста желает посмотреть?

- Нет, я помню, мы берем то, что было и диадему с танвериной. Я…устала и хочу домой. Спасибо, лор, вы были очень любезны. Лея Дорат, закончите здесь со всем необходимым, я буду ждать вас в экипаже.

Вместе с горничной я вышла на крыльцо, с удовольствием щурясь на блеклое нежаркое солнце. Горничная подошла к карете и принялась болтать с кучером, очевидно, радуясь завершению столь утомительной для всех поездки.

Внезапно я услышала тихий свист и, невольно обернувшись, увидела грязного оборванного мальчишку, выглядывающего из-за каменного края ювелирной лавки.

- Это не ваше, а, маста? – он помахал кулаком. Что-то блеснуло на солнце, тонкая блестящая нить…нет, цепочка! Это же…

Неужели Дорат выронила подаренный леди Сертон браслет?

Я торопливо подошла к мальчику, одновременно нащупывая монетки в маленькой сумочке Агген, желая наградить мальчишку за находку… Если это находка, а не кража, конечно. Впрочем…

Я не успела додумать. Чья-то рука – взрослая, мускулистая – резко схватила меня, а потом... плечо словно было онемело, онемение и вялость распространилось на все тело, я перестала чувствовать ноги, а потом и вовсе провалилась – словно ушла под воду, перестав ощущать вес собственного тела, звуки и запахи.

Глава 18.

Я пришла в себя, попыталась глубоко вдохнуть – но на лицо была накинута плотная непрозрачная ткань. Хотелось забиться пойманной рыбой в рыболовном сачке, я сдержалась с огромнейшим трудом, буквально по клеточке восстанавливая утраченный контроль над собственным телом. Вот только сколько у меня есть времени? И почему я еще жива? Или…

Я лежала, поверхность была не жесткой, но твердой, голова и ноги упирались в стены. Моя лежанка мерно тряслась, из чего я сделала вывод, что меня куда-то везут. К моему удивлению, ни руки, ни ноги связаны не были. Попытаться выбраться сейчас или подождать конца поездки? Судя по характеру потрясываний, скорость у экипажа была средняя, ветра не ощущалось, значит, просторный, закрытый и, вероятно, не самый дешевый экипаж. Скорее всего, я здесь не одна, какой смысл похищать и оставлять без охраны…Какой вообще смысл похищать меня?

На миг мелькнула мысль, что Дрейко решил предпринять решительные действия и спасти любимую от постылого брака, все-таки меня не связали, возможно, воздействовали магически или вкололи какое-то усыпляющее средство… Дрейко?

Но я не могла рисковать. Бороться в закрытом экипаже, в узком тесном пространстве, без оружия и с неизвестным противником опасно и глупо. Судя по всему, он уверен, что я не очнусь. Значит, нужно ждать и попробовать сбежать, покинув экипаж… Как же все-таки поступить?

Я представила себе убийцу, слепого убийцу с обветренным лицом и кровавым наростом на месте глаз, сидящего в локте от меня, томительно и даже чувственно проводящего рукой в одном волоске от покрывала, а в другой сжимающего нож… Снова захотелось закричать, сорвать ткань и вырваться наружу, ощущение всепоглощающей паники и удушья охватило меня. Еще секунда - и я бы поддалась, начала колотиться бы головой и руками, кричать что-то бессвязное, но на какой-то колдобине экипаж вдруг особо резко дернулся, и одуряющее оцепенение прошло само собой. Надо держаться, надо собраться изо всех сил, сосредоточиться. Как минимум выжить, как максимум – выяснить что-то о неведомых врагах, их целях и мотивах. Мое убийство лишь усложнит жизнь Агген, а потому…

Спустя три-четыре горсти песка меня начало укачивать и клонить в сон. Сколько еще я смогу продержаться, прежде чем засну, потеряю сознание от духоты и неподвижности?

***

Карета остановилась, когда я, совершенно измученная убаюкивающей тряской и тряпкой на лице, была готова провалиться в беспамятство. Хлопнула дверь, что-то выкрикнули гортанные низкие голоса, из чего я сделала нерадостный вывод, что похитителей как минимум двое. Скрипнула дверца экипажа, даже сквозь ткань я ощутила дуновение холодного ветра. Внезапно сильные и крепкие руки ухватились за мои ноги и резко потянули меня прочь, как мешок. Я постаралась расслабить мышцы и не вскрикнуть, со всего маха ударившись головой о ступени. Меня…волокли, как мешок, за ноги, не стараясь ни придерживать, ни удерживать, словно ничуть не сомневаясь в полной недееспособности похищенного тела. Дорога, по которой меня тащили, определенно была неровной, земляной и пыльной, попадались то камни, то кочки.

- Помоги, - отрывисто бросает мужской незнакомый голос. После этих слов меня подхватывают еще и под плечи и несут уже вдвоем. Тело ноет от многочисленных ушибов, голова гудит медным колоколом, но я изо всех сил стараюсь обмякнуть и не шевелиться, как полагается порядочному дисциплинированному трупу.

- Закопаем ее по-быстрому? – предлагает все тот же первый голос.

- Нет, – это был второй голос. Голос безглазого убийцы..? Я не была уверена. – Леди приказала иначе. Раздеть ее, одежду закопать или сжечь, а тело на алтарь в склеп.

- За каким небом ей это? – удивился первый голос.

- Это не наше дело. Раздевай маленькую тварь.

Они, наконец-то, сорвали с лица мешок, за веками вспыхнул розовый слепящий свет. Бесцеремонные шершавые пальцы попытались стянуть платье, потом, чертыхаясь, отстранились. Послышался треск разрываемой – или разрезаемой? – ткани, обнаженной кожей я ощутила воздух, бодрящий, прохладный и свежий, словно мы были в лесу.

- Красивая маста! – почти восхищенно произнес первый, которого я условно определила как «молодого», - Жаль, что ты не можешь ее увидеть, Сако…

- Тебе нравятся дохлые девки, Луто? – хмуро, но так же совершенно спокойно, словно обсуждая картину, а не мертвое тело, - спросил «старший».

- Мне нравятся красивые девки, Сако. А эта, хоть и дохлая, хоть и синяя…

По груди пробежались чужие ладони, смяли мягкую кожу. Мне было страшно – что не сумею сдержать свое тело, дрожь отвращения, мурашки, бегущие по рукам, пот – или что там выдаст во мне, по их мнению, трупе, живое существо…

- Убери руки, - совершенно не меняя равнодушной интонации, произнес старший, но чужие ладони тут же убрались прочь. - Леди сказала: закопать одежду, а голую девку на алтарь. Может, она ей невинной нужна.

- Да зачем госпоже дохлая девка, почему эта? Демонов она вызывать будет, что ли? – обиженно возмутился «младший».

- А хоть бы и демонов, дело не наше. Копай.

Пара горстей песка прошла без разговоров, мне нестерпимо хотелось сжать раскинутые ноги.

- Готово, Сако. Тащи тряпки. Сако, что…

Внезапно голос оборвался с каким-то свистяще-хлюпнyвшим звуком.

И наступила тишина. Мертвая, звенящая, невыносимая, страшная. Потом в этой тишине что-то зашуршало, словно по земле поползла гигантская змея. И я не выдержала и открыла глаза. Чуть-чуть. Приноравливаясь к зрению.

Вокруг действительно был лес, перелесок, солнечный свет свободно проникал сквозь неплотно сомкнутые ветви. Я отчаянно скосила глаза в сторону и увидела его.

Мужчина стоял боком ко мне, а точнее шёл, волоча безвольно обмякшее тело - без особых, впрочем, усилий, неторопливо, размеренно. Подтащил к вырытой насыпи земли, около которой виделись два воткнутых в землю черенка лопат. Так же неторопливо нагнулся и скинул тело бывшего напарника в невидимую мне яму. Вытащил одну из лопат и стал сбрасывать землю.

Глава 19.

Сложно бить живого, - говорил лорд Эрко, - самое трудное - решиться на удар, а вовсе не сила или правильность удара. Умение отрабатывается повторением, а удар зависит от силы духа. Но у нас нет мишеней, будем отрабатывать силу и умение... И надеяться на твою отчаянность.

Я училась бить - бесформенные изваяния из песка и дерева, мешки, набитые тряпками и мешки, набитые камнями. На практике человеческий череп оказался твёрже тряпок и мягче камней. Незнакомец рухнул лицом вперёд в услужливо раскопанную яму. Выемка была не глубокой, тем более, что одно тело там уже лежало.

Человек упал и лежал ничком, неподвижный, но я-то знала, как легко ошибиться, приняв живого за мёртвого. Подняла тяжелую лопату, прицелилась и ударила – не в голову, а в оголенную шею. Лопата вошла в плоть с легким хрустом. «Он хочет убить Агген», - я твердила как мантру, опускаясь на колени, как дикий зверь – голая, покрытая синяками, с потными спутанными волосами, окровавленными грязными ступнями. Я протянула руку и, ухватившись за рукав лежащего, с силой перевернула его на спину. Голова мотнулась вбок, но я увидела то, что хотела. Человек был слеп. Тот же это слепец, что стоял напротив меня на поле с василиками, или другой, я сказать не могла. Поднялась, взяла окровавленную лопату и принялась щвырять землю на тела. Работа продвигалась медленно, тяжелая лопата оттягивала руки, и я поразилась тому, как быстро выкопали яму похитители.

Наконец тела были прикрыты землей – получился небольшой холмик, не особо надежный – любая собака или дикий зверь мигом разроет. Но мне это было безразлично. Я отбросила ненавистный, пусть и спасший меня сегодня инструмент и вдруг увидела ворох тряпья, бывший некогда одеждой Агген. Это оставлять было нельзя, я отыскала почти целый плащ и накинула на голое тело, обтерла остатками платья ноги, всунула их в валявшиеся тут же туфли и побрела, комкая в руках куль с одеждой. Начинало смеркаться. Пройдя от силы двести шагов – крошечных, вымученных шагов – я с изумлением заметила запряженный парой лошадей экипаж. Странно, что я забыла о нем, хотя, скорее, не забыла, а вовсе не думала… Мы с лошадьми посмотрели друг на друга. Мне показалась, они не меньше меня хотели убраться подальше отсюда. Не особо задумываясь о дальнейших действиях, взобралась на козлы и сипло каркнула «Трогай!». Лошади все так же пощипывали траву, обмахиваясь длинными неухоженными хвостами, и пришлось взять в руки вожжи и отыскать небольшой кнут, отвратительный даже на ощупь. Стегать животное не хотелось, но проводить ночь в лесу рядом с убитым мной человеком не хотелось еще больше. Однако кнута не потребовалась. Лошади смиренно тронулись по дороге – узкой, проселочной.

Слева темнел пролесок, справа – поле, усыпанное высокими треугольными снопами. Да что ж их так тянет в поля… Их или его?

Иногда, если раны бывали глубокими, боль приходила ко мне спустя некоторое время. Вот и сейчас голова заныла, завибрировала в такт движению, а я окончательно перестала думать, и ехала, бездумно глядя в темноту, слегка подстегивая коней вожжами.

Ночью мы остановились на краю какой-то очередной деревеньки – тихой, спящей, с изредка  всхрапывающими лошадьми. Что делать с лошадьми, я не знала, надо бы их распрячь, вот только вряд ли я смогу запрячь их потом обратно. И все же я слезла со своего немудреного насеста и подошла к животинам уже без особого смущения. Люди – вот кого надо бояться. Ослабила подпруги, отсоединила шлеи, еле-еле приподняла  и высвободила оглобли. Небо, неужели нельзя было придумать что-то попроще? Еще раньше заприметила речку – так, лужицу, притащила миску с водой, удачно нашедшуюся под сидением. Лошади пили, шумно хлебая воду бархатистыми лоснящимися губами. Набрала камней на берегу, утопила мешок с одеждой, отмыла гудящие ступни и ладони.

Лошади не пропадут, а вот что делать мне? Я решилась, и подошла к забору – нищенка да и только.

- Ээй! – на пороге стояла невысокая, по-деревенски одетая женщина с ребенком на руках. – Что случилось, маста? Помощь нужна?

Я прочистила горло, вмиг растерявшись:

- Доброй ночи, лея, простите, что нарушила ваш сон. Я ехала в своем экипаже, на нас напали разбойники, мои братья отправили меня с экипажем прочь, а сами погнались за ними. Я распрягла коней, а теперь… Далеко ли до замка Лиан, лея?

- Разбойники? – изумилась женщина, покрепче прижимая к себе укутанного в шаль малыша. – Отродясь ни о каких разбойниках я не слышала. Из ближайших здесь замок рода Зордон, замок Лиан дальше.

Да что ж такое!

- Подождите, - строго сказала женщина, - сейчас…

Она зашла в дом, а через полгорсти вышел заспанный мужчина.

- Где ваш экипаж, маста? – спросил он недовольно, но не агрессивно. - Зачем же вы их распрягли?! И в одиночку?

- Они устали, - растерянно сказала я.

- Ох, маста, и откуда вы такая нам тут с неба ночью упали?!

- Мне очень надо в замок Лиан, - просительно сказала я, - не могли бы вы довести меня до него? А взамен оставите себе экипаж и коней.

Фермер посмотрел на меня так, словно я и впрямь превратилась в тень. Или, как минимум, отрастила себе вторую голову.

- А что скажут ваши родные, маста?!

- Мои родные будут счастливы увидеть меня, - сказала я, стараясь не обращать внимание на некий холодок внутри, появившийся от этих слов.

- Что ж, - хмыкнул лор, - поехали, маста. Экипаж мне без надобности, а вот вороную лошадку из этой пары заберу с удовольствием. Славная лошадка. К утру будем в замке, только предупрежу жену…

Фермер ловко запряг лошадей обратно, видимо, уже по-хозяйски прицениваясь к черной кобылке, и мы тронулись в путь. Я села в экипаж, на удивление чистый, и неожиданно нащупала в складках потертого мехового одеяла металлическую тонкую цепочку. Подарок леди Сертон… Я подтянула колени к груди руками и наконец-то заснула.

Фермер, чье имя я так и не узнала, разбудил меня, когда замок Лиан оказался в паре горстей пешего хода. Мы распрягли лошадей, белую я взяла под уздцы, а на вороной ускакал мой случайный помощник. Экипаж я оставила у пролеска. Я уже не ощущала ни холода, ни голода, раздумывая, как только бы пробраться в замок без особого шума.

Вспомнилась детская сказка, которую иногда читала мне на ночь леди Сертон. Сказка о старом коте, который уже не мог ловить мышей и потому надоел своему лору – хозяину небольшой гостиницы, поэтому был отвезен в дальний лес на растерзание волкам, но кот смог найти дорогу обратно и вернулся домой. Тогда хозяин стал увозить его еще дальше и еще, а кот все возвращался и возвращался, потрепанный, облезлый. А однажды у кота не хватило сил вернуться, но следующей же ночью хвостатый, орущий дурниной призрак стал наводить ужас на постояльцев. Хозяин разорился. Призрак угомонился только тогда, когда старый лор пешком прошел его путь и захоронил, как положено, кошачье тельце.

Вот и я, как тот кот, все возвращаюсь и возвращаюсь…

Было совсем рано – возможно, приходить со стычек с убийцами на рассвете станет моей маленькой традицией. Через дыру в ограждении, которую так никто и не заделал, мою персональную дверь в замок Лиан, я пробралась к своей башне, тихо поднялась наверх.

На кровати, обхватив руками одеяло из овечьей шерсти, крепко спала зареванная растрепанная Агген. Я несколько мгновений постояла, глядя на ее русую голову, потом присела рядом, как была, в уличном пыльном плаще на голое грязное тело, прижалась лбом к ее боку и тоже уснула.

 Глава 20.

- Глеееен! - Агген распахивает дверь и кружится по моей крохотной комнате в пышном платье цвета листвы молодого розана – бледно-зеленом, одном из тех, что я примеряла в городе перед встречей с мастером Дрейко. В мою дверь никто не вставлял замков, потому что никто не предполагал, что у тени могут быть гости.

- Глен, ты готова?

Я, конечно, готова, потому что с рассвета сижу одетая и обутая на кровати, безуспешно пытаясь читать какую-то книгу. Прошла всего какая-то седьмица дней с моего триумфального возвращения домой после похищения. Агген, проснувшись и обнаружив меня рядом с собой, разрыдалась от счастья. Я смотрела в ее мокрые сияющие глаза и нисколько не жалела о тех страшных мгновениях, что пришлось пережить мне в руках похитителей. Агген буквально за руку потащила меня, всячески  упирающуюся, к родителям. Я просила ее дать мне возможность привести себя в порядок, дабы не появляться перед господами в виде грязной оборванки, но она и слышать ничего не желала.

- Где ты была, что произошло? – требовательно выкриккивал лорд Эрко, и мне захотелось, вытянувшись, как ствол елия, по-военному «доложить обстановку». Но тут вмешалась леди Адон, совершенно неожиданно для меня, она подтолкнула меня за плечи к собственной ванной и потребовала горничную, сообщив, что маста Агген желает переодеться и позавтракать в спальне с родителями.

Это утро было таким счастливым и…полным. Мне не хватало такой полноты все последующие шесть утр и предыдущие семнадцать лет.

Короткий сжатый до предела рассказ вызвал у слушателей целую бурю чувств. Мне не хотелось говорить об убийстве слепого Сако – все эти годы, ловя на себе редкие взгляды – настороженные, недобрые, острые, - я понимала, что они чего-то ждут от меня, ждут и бояться. Того ли, что я оправдаю древние легенды про теней, чьи души приходят из другого мира, или что однажды я уйду в зазеркальный мир, уведя с собой Агген, или любой другой противной светлому Небу потусторонней мерзости. Боялись – и ждали, не желая видеть во мне ребенка, девочку, девушку, человека, избегали – и следили, стараясь лишний раз не моргать, и чем дольше от меня не поступало «ничего такого», тем плотнее, крепче становился этот внутренний страх и отравленное им ожидание. И вот теперь тень семьи Лиан, тень, разрывающая пространство, получившая имя в обход всех установленных порядков, скажет, что убила человека. Собственно, мой предел вранья на этот год был исчерпан на балу в Ночь Танверины, и я, покорная любой возможной участи, рассказала обо всем, не скрывая ни единого факта. Не скрывая – просто не всё произнося вслух. То, что я ударила слепца со спины, а потом удостоверилась ударом в шею. То, как пахла свежая жирная земля, полная корешков и дождевых червей, смешиваясь с кровью, пока я бросала ее на мертвые тела. То, как шелестела листва в лесу, и невыразимо прекрасно цвел розоновый куст над случайной могилой.

Даже в урезанном, облагороженном виде рассказ о похищении и освобождении имел просто сокрушительный эффект. Агген так и замерла на месте, широко распахнув глаза. Леди Адон, всегда такая холодная и практически неподвижная, прикрыла лицо платком. Лорд Эрко нахмурился, задумался, сжатые пальцы выдавали его напряжение и растерянность.

- Леди? – недоуменно произнёс он.

- Да. Старший из похитителей сказал, что убийство заказала леди.

- Имя, они не называли имени? Что-то еще? Возраст, внешность..?

- Нет, лорд.

Мы снова помолчали.

- Глен, - наконец сказал он (кажется, называть меня по имени постепенно входило в его привычку), - тебе нужно заглянуть к целителю. Неизвестно, что тебе вкололи… Иди прямо сейчас, целитель должен быть у себя.

Идти мне, естественно, не хотелось. Хотя вслух возражать не стала, молча склонила голову и направилась к целительскому крылу.

- О, маленькая тень вернулась! – гладкое лицо целителя изогнулось улыбающейся маской, - проходи, проходи! С чем пожаловала? Просто так? Соскучилась?

- Нет, - коротко отозвалась я, - на меня…напали два дня назад. Сделали какой-то укол, после которого я потеряла сознание, горсти на три приблизительно. По мнению нападавших, я должна была умереть. Лорд Эрко настоял на визите сюда.

- А ты, тень? Тебя не волнует собственная жизнь?

- Не очень, - вдруг неожиданно для себя сказала я.

Целитель Алико пугал меня, был странным…а может, была. Но он единственный из всех говорил со мной – обо мне. И это было непривычно – но и заинтриговывало.

Целитель взял меня за запястье, провел длинным чистым, как у куклы, ногтем по проступающим голубоватым венам.

- Тяжело тебе приходится, маленькая тень? – он почти шептал, а в его шепоте звучало не сочувствие – вожделение, тяжелое, неприкрытое. Пальцы – неживые, гладкие, словно перчатка, скользнули чуть выше, к сгибу локтя, надавили – и вдруг я почувствовала точечную боль – целитель надрезал мне кожу, и снова сдавил руку, побуждая кровь стекать в узкую стеклянную пробирку. Зачарованно полюбовался красной струйкой. После чего, совершенно равнодушно отбросил мою руку, понюхал стеклянную емкость с ее багровым содержимым. Мне подумалось, что сейчас, с таким почти живым от удовольствия лицом, он выпьет содержимое. Но нет. С явным сожалением отодвинул пробирку от себя, посмотрел на свет. И, наконец, отыскав на полке с десяток пергаментных конвертиков начал по очереди аккуратно разворачивать их и ссыпать невидимые мне порошки крохотной деревянной ложечкой, более похожей на лопатку. 

Я подошла ближе – здесь, в целительской, любопытство не было пороком. Порошки, разного цвета – серые, зеленоватые, бурые, - растворялись в крови без какого-либо эффекта. Лицо целителя оставалось все той же непроницаемой маской. Однако, очередной порошок – темно-красного, даже бурого оттенка – повел себя иначе. Кровь вдруг запузырилась крохотными темными, почти черными пузырьками. Лор Алико торжествующе выдохнул и еще раз взглянул на пробирку на свет.

- Интересный яд, маста! Довольно редкий, хотя не сказать, чтобы фантастический. Ты, конечно, знаешь о танверине?

Да что же это такое-то.

- Знаю, лор.

- Не зови меня так… - поморщился целитель.

- Лея..?

- Достаточно просто «целитель». Так вот, танверина, наделяемая волшебными свойствами романтичными перезрелыми девицами, не нашедшими себе достойного супруга – то есть, кого угодно, кто согласился бы взять в жены этих несчастных, - танверина на самом деле, совершенно реальный цветок, однако редкий и постоянно уничтожаемый этими самыми девицами. Предел мечтаний этих несчастных называется среди ученых и лекарей «белой танвериной», хотя говорят, что она не белая, а скорее серебристая.

«И светится», - мысленно добавила я.

- Яд, который попал в твою кровь и все еще в малых дозах там пребывает, сделан из так называемой «красной танверины». Не менее редкого экземпляра и, в отличие от своего белого собрата, смертельно ядовитого. Ее собирают обязательно на закате, сушат лепестки и… Почему же ты не умерла, маленькая?

Это был вопрос, хотя я с трудом понимала, какого ответа ожидает от меня целитель.

- Я… - я задумалась. Возможно, танверина, попав в мою кровь через кожу, даровала мне противоядие от всех ядов своих опасных сестер? Вслух же я сказала:

- Возможно, это свойства крови тени. Раны залечиваются быстро, и яды тоже выводятся быстрее.

- Возможно, возможно… - пробормотал Целитель. – Иди, тень. Мне надо подумать. Хотя нет, стой.

Он схватил какую-то белую тряпицу, намочил ее из стоящего рядом кувшина и молниеносным движением протер мою руку, предватительно подцепив небольшой стеклянной пипеткой выступившую каплю крови. Потянувшись к какой-то верхней полке выудил небольшую клетку - две деревянные дощечки, частокол металлических колышков. В клетке пищали крошечные мохнатые зверьки. Сквозь прутья свисала пара длинных лысых хвостов. Целитель ловко приоткыл дверцу, извлек существо - какого-то грызуна с большими глазами и трепетно поджатыми передними лапками. Далее лор выдавил пипетку грызуну в пасть и ткнул мне в лицо моментально обмякшее тельце. Я попятилась, стараясь не смотреть на несчастное животное.

- Если захочешь в ближайшее время кого-нибудь убить – влей в него своей крови! Такой яд выводится очень долго. – настроение целителя явно повышалось. – А сейчас иди, моя смертоносная красавица!

 Глава 21.

Агген прибывала в приподнятом настроении. Она любила балы, танцы, встречи, разговоры и путешествия, любила выезды из замка и очень, очень ждала встречи с мастером Дрейко.

Я имела слабое представление, что ожидает нас в городе. Но Агген рассказала мне все, суматошно перемещаясь по моей комнатке, как шаровая молния по полю. Я никак не могла взять в толк, почему ей так нравится здесь бывать, ведь, кроме множества книг и пары-тройки заготовок по рукоделию, которое давалось мне плохо, ничего интересного или красивого здесь не было.

- Мы будем жить у двоюродной сестры мамы, ее зовут леди Айвен. В детстве я иногда играла с ее детьми, Вернон и Грино, но уже много лет их не видела. Замок леди находится почти в самом сердце Турина. До королевского замка рукой подать, какая-то горсть песка пешком! А если пройти горсти две в противоположную сторону, то можно выйти на центральную площадь увеселений…

Я кивала на ее восторженные речи, стараясь запомнить нужную информацию, и гадала, а где же буду все это время пребывать я – не в карете же меня оставят на ближайший десяток дней! Хотя от лорда Эрко можно ожидать и этого. Может быть, лорд осознает всю невозможность моего тайного пребывания в чужом доме и оставит меня в моей башне?

- Одно не могу понять, - продолжала Агген, вторя моим сомнениям, - где же отец собирается поселить тебя? Ведь в доме у тетушки тебя не спрячешь. Может быть, отец собирается поселить тебя в гостинице?

«Может быть, - подумала я, - хотя это все равно опасно. Гостиницы в преддверии праздника такого масштаба должны быть переполнены».

- А может быть, - Агген присела на пол и обняла мои ноги. Ее беззаботные искренние ласки всегда выбивали меня из колеи. – Он пронесет тебя в мою комнату в огромном саквояже?

«Так, рациональные теории закончились. Как, впрочем, и у меня».

- Или переоденет тебя в мундир и выдаст за моего внебрачного брата ?! Я читала в одном романе о таком…

«Тетушка, вероятно, тоже его читала».

- Мне так жаль, Глен, - тут я удивленно посмотрела на Агген, прижавшуюся щекой к моему колену, - Так жаль, что ты будешь в стороне…ведь ты могла бы тоже…и может быть, встретить молодого мастера, который понравился бы тебе и…

«И ведь она это серьезно говорит»

- Пойдем, - с неохотой Агген поднялась и потянула меня за руку, - сейчас узнаем, что отец нам приготовил. Знаешь, Глен, ты, должно быть, думаешь, что от тебя ничего не зависит, но от меня – от меня тоже ничего не зависит.

***

Агген по-бунтарски хмурилась и норовила так и спуститься вниз, держа меня за руку, но пальцы я осторожно высвободила, сделав вид, что споткнулась на ступеньке. Я заметила, что больше всего лорд Эрко раздражается, когда не может нас различить, поэтому пониже склонила голову и отстала от Агген на четыре локтя.

Я знала, что Агген хотела поехать со мной в одном экипаже, но мы, конечно же, оказались в разных. В первом – Агген с родителями и личной горничной леди Адон (она уже сидела внутри и не видела меня), во втором – Дорат, я и вещи. Так и поехали.

***

Турин был шумным и многолюдным с самого рассвета. Кучер лорда Лиана предъявил охране  при въезде фамильный лист с гербом и наши экипажи не досматривали. Всю дорогу я просидела молча и неподвижно, чтобы не потревожить Дорат, которая сначала безуспешно пыталась вышивать, но сдалась буквально через горсть – экипаж трясло невероятно. За всю дорогу мы с Дорат не обмолвились и словом. Лошади звонко цокали по каменным мостовым, мерный звук успокаивал. Наконец, экипаж начал замедляться, и я стряхнула сонное оцепенение.

Мы с Дорат вышли у небольшого одноэтажного домика, окруженного крошечным неухоженным, но богатым садом – заросли отцветающего рогожника, высокие елии в беспорядке перемежались с плодоносящими яблонями и вишнями. Стены домика были вишневого цвета. Я вышла, Дорат вынесла вещи – довольно внушительный чемодан платьев, приготовленных Агген для балов и празднеств. Экипаж не уезжал, из чего я сделала вывод, что остановка предназначалась мне одной. Навстречу из домика торопливо вышла пожилая, но крепкая женщина, молча обняла Дорат и кивнула мне.

- Это Синон, моя дальняя родственница, - сухо сказала Дорат, - она немая с рождения, но слух у нее в порядке, и она может читать по губам. Ты будешь жить с ней, она тебе все покажет. Если необходимости в тебе не будет, господа заберут тебя по окончании празднеств. Никуда не выходи, все необходимое принесет Синон.

Замок леди Айвен вон в той стороне. Если что-то нужно будет передать, напиши записку и отдай Синон. Платья и украшения надевай в строгом порядке, вот список по дням. Ясно?

Я молча склонила голову.

- Вот и отлично. – Дорат развернулась, и через четверть горсти об экипаже не напоминал даже стук копыт.

***

Лея Синон доброжелательно улыбнулась мне – зубы у нее, в отличие от многих наших слуг, оказались отменные - и проводила в комнату, небольшую, зато от пола до потолка украшенную вышивкой и прочим рукоделием. На кровати – вязаное покрывало и стопка веселых подушечек, на каждом стуле – мягкая, вышитая цветами накидка, на столике у окна – салфетки… Может быть, рукодельных безделиц было слишком много, но они создавали ощущение уюта и домашнего тепла. На совсем уж крохотной, но столь же щедро украшенной кухне (гостиной в этом маленьком пространстве не предполагалось, так что кухня являлась и гостиной) меня накормили простым ужином – овощное рагу и домашний хлеб. В отличие от Агген никаких предпочтений в еде я не имела и была рада любой. Лея Синон добродушно покивала самым искренним благодарностям и категорически воспротивилась предложению помочь с уборкой посуды. Делать мне было совершенно нечего, и я попросила позволения заняться садом. Лея, казалось бы, была в принципе удивлена, что садом можно «заниматься», но после недолгого сомнения провела меня в сарайчик, где валялись старые, слегка заржавевшие грабли, лопата и ведра, одолжила старый фартук и огромные матерчатые перчатки. Так я до вечера и провозилась в земле, чувствуя приятную и какую-то добрую усталость в мышцах, с некоторым злорадством думая о том, что внезапно напавшие убийцы могли бы быть крайне удивлены, обнаружив, что у беззащитной жертвы внезапно в руках появляются грабли. Или мотыга.

Когда стемнело, лея поднесла мне стакан молока и ломоть хлеба, одобряюще похлопав по плечу. Я помыла руки и лицо тут же, в саду, из небольшого глиняного кувшина, и, перекусив, собиралась идти в дом – уже совсем стемнело.

Внезапно раздался оглушительный треск – и черное небо надо мной взорвалось десятками разноцветных сияющих молний – бирюзовых, золотых, алых. Я вздрогнула, инстинктивно закрывая голову руками, но молнии не долетали до земли, таяли прямо в небе и тут же с тем же треском появлялись вновь. Спустя пару мгновений я уже с изумлением наблюдала невероятное зрелище – молнии не просто появлялись и исчезали, они складывались в узоры, орнаменты, раскрашивая небо диковинной вышивкой.

- Это называется фейерверк, Глен. Их часто устраивают в столице, - я резко обернулась и увидела прямо за оградой экипаж семьи Лиан, незаметно подъехавший во время такого шума. Лорд и леди Лиан стояли прямо, с теми же мрачно-непроницаемыми лицами, что и родители леди Сертон. Я поразилась схожести их выражений.

На секунду страх, что что-то случилось с Агген, едва ли не парализовал меня, но лорд уловил непроизнесенный вопрос и качнул головой.

Фейерверк закончился через полгорсти, молнии, сложившись напоследок в огромную золотую звезду – символ правящего королевского рода, медленно истлели. В воздухе витал легкий дым, и пахло почему-то елием.

Супруги Лиан прошли в калитку и остановились передо мной.

- Послушай, тень, - сказала леди Адон, и я вздрогнула от неожиданности – она практически никогда напрямую ко мне не обращалась, - мастер Дрейко…завтра ты должна встретиться с ним от лица Агген и отказать ему. Ты поняла меня?

Видимо, со слов мужа она уже знала, что я отвечаю только на прямые вопросы. Это вдруг показалось мне забавным – как будто родители Агген стали играть по моим правилам.

- Агген не хочет отказывать мастеру Дрейко, - ответила я.

- Агген не думает о семье! Но ты… ты тень рода Лиан. Ты должна… заботиться о благополучии рода! Слышишь меня, тень?

- Я тень масты Агген.

- А я ее мать! И я знаю, что будет для нее лучше. Ей только семнадцать, как она может решать за всю свою жизнь наперед?

- Я не могу действовать против масты Агген, - мне вдруг стало страшно, муторно. Этому меня не учили. Действовать за спиной Агген, делать то, что расстроит ее..? Я так не могу. Не смогу никак. Но отказывать ее родителям было…больно.  Словно ломаешь собственные кости.

- Хорошо, Глен, - вдруг выступил лорд Эрко. – мы понимаем твою позицию (леди Адон яростно сверкнула глазами, но промолчала). В любом случае завтра понадобится твой выход. Агген отправится посмотреть на королевские скачки на Северном Ипподроме. Инкогнито. Одновременно с этим будет благотворительный бал в королевском дворце, в котором примет участие мастер Зордан. Ты отправишься на бал. Вопросы есть?

- Что от меня требуется?

- Ничего особенного. Будь милой, улыбчивой… - лорд Эрко осекся, - милой, вежливой. Ты ведь уже видела мастера Дэро?

- Да, лорд.

- Еще одна доброжелательная встреча перед помолвкой и свадьбой будет нелишней. Завтра мы за тобой заедем, через шесть горстей после рассвета. Доброй ночи, строптивая тень, - лорд Эрко вдруг хмыкнул.

- Нетрудно стать строптивой, если тебе потакают, - холодно ответила ему леди Адон, и, не прощаясь, первая направилась к экипажу.

Глава 22.

Сон, который приснился мне впервые за все семнадцать лет моей жизни, был на удивление реальным. Я снова почувствовала смещение, смятие пространства, как при переносе к Агген, но я отчего-то знала, что Агген ничего не угрожает. И все же меня переносило, и сердце стучало, как бешеное, хотелось зажмуриться и заткнуть уши, но тело несколько мгновений совершенно меня не слушалось.

Я выпала из воздуха на жесткий камень, стукнувшись голыми коленями, осознав, что на мне только  короткая ночная сорочка Агген, доходящая до середины бедер. По правде говоря, эта тонкая полупрозрачная рубашка должна была одеваться под длинную и непрозрачную кружевную. Беда в том, что я намочила ее, неосторожно положив на влажное полотенце и потому сегодня не надела. Я торопливо вскочила. Вокруг было темно, глаза тщетно пытались зацепиться хоть за один лучик света.

«Это сон», - сказала я себе, невольно скрещивая руки на груди. Не то что бы мне было стыдно, но в таком наряде я чувствовала собственную уязвимость. Стало холодно, босые ноги отчетливо ощущали стылый неровный камень. Глаза постепенно привыкали к темноте, вокруг проявлялись неровные очертания предметов - слепые светильники на стенах, массивные рамы картин. Вдруг откуда-то подул ветер, сырой, до ужаса реальный осенний ветер. Я сделала несколько шагов вперед наугад, моргая отчего-то слезящимися глазами, уткнулась в преграду, оказавшуюся неплотно прикрытой деревянной дверью, и вышла на площадку под открытым небом. Надо мной рассыпались и молчаливо мигали звезды. Ветер закружился с новой силой, бесцеремонно задирая и без того короткую рубашку, прижимаясь к коленкам.

Я сделала еще несколько шагов и подошла к краю площадки. Вздрогнула. За невысоким, по пояс, ограждением расстилалась пустота. Внизу, далеко внизу, локтей тридцать, а может, и все сорок – блестела черная неподвижная вода в окружении деревьев. Озеро… или пруд? Было очень и очень тихо.

Сзади негромко скрипнула дверь, я резко обернулась и увидела темный высокий силуэт. Инстинктивно отшатнулась назад и вдруг узнала медленно идущего ко мне человека.

Не могла не узнать.

Это был мастер Дэро.

***

Мастер Дэро был одет в легкие льняные светлые брюки. Я отчего-то сперва посмотрела на его босые, как и у меня, ступни и лишь потом – в лицо. Лицо мастера было…странным. Открытые глаза смотрели сквозь меня, не моргая, не видя. Впрочем, это же сон. Хотя, - с некоторой обидой подумалось мне, - неужели даже в моем сне он не будет смотреть на меня?

Мастер прошел мимо, никак не отреагировав на мое пристутствие, замер в каких-то двух локтях левее и уставился вниз, на черное озеро ничего не выражающим взглядом. Ветер продолжал трепать тонкую ткань, путать волосы – я стянула с головы ленту, позволяя волосам хоть немного скрыть наготу.

Мастер Дэро бездумно и до нелепости сосредоточенно смотрел и смотрел вниз, а потом резким движением перекинул через ограждение ногу и, подтянувшись на руках, очевидно, собрался спрыгнуть.

- О, небо! – ладони соскользнули с его голых плеч, волосы короткие…не найдя ничего лучше, я вцепилась в пояс его брюк и резко дернула на себя. Он совершенно не сопротивлялся и через несколько мгновений – через целую вечность – мы свалились на каменный пол, он и я. Теперь я ударилась локтем.

- Небо… - изумленно выдохнул мастер, в его глаза разом вернулась осмысленность и появилось крайнее изумление, - откуда вы… Он легко поднялся, поставив меня прямо перед собой, как куклу. Мне не хотелось, чтобы он убирал руки с талии – большие и теплые, на ветру я совсем закоченела.

- Ну вот, - теперь он шептал, поглаживая меня по спутанным разметавшимся волосам, задевая шею, плечи, скулы, словно вылепливая из глины тело, которое никогда мне не принадлежало, - ты снова здесь и снова молчишь, как призрак, но какой же прекрасный сон…

- Сон на двоих, - отозвалась я в ответ, свободная от всего - условностей и обязательств.

И не мешала его рукам убрать мои длинные пряди за спину. Рядом с ним всегда, и даже во сне, было такое изумительное чувство собственной реальности и целостности, и даже стоять вот так, в полупрозрачной короткой рубашке на ледяном ветру было чем-то правильным. Мастер Дэро прижал меня к себе.

- Не закрывай глаза.

И поцеловал. Его губы – сухие и прохладные, а язык горячий и влажный, слишком контрастно. Я, конечно, знала, что люди так делают, читала в книгах, но никогда не видела и не думала как о чем-то возможном. Слишком близкое, слишком интимное, слишком глубокое прикосновение. Тело задрожало, ноги подкосились, и мы снова опустились на холодный пол, обнимая друг друга, его пальцы одну за другой расстегивали мелкие жемчужные пуговки ночной рубашки, я чувствовала каждый вздох, каждое движение, словно его тело было продолжением моего.

- Агги…

Живот сдавило, звезды на небе защатались и закружились, в какой-то миг я увидела, как руки мастера Дэро сжали пустоту, и меня снова вышвырнуло – в остывшую кровать, укрытую вязаным покрывалом, где я забилась,  как рыба, выброшенная на берег, подтягивая к животу ледяные ступни, к которым прилипли крошечные песчинки и камушки. Пуговицы рубашки были рассегнуты, и я уткнулась лицом в подушку, ничего не понимая и не желая ничего понимать.

Глава 23.

Если бы кто-нибудь спросил, почему я сижу на высоком елие во время Королевского бала, босая и окровавленная, сжимая в руке королевский перстень, я бы ответила…

Но благородные масты, как и их скромные тени, так не выражаются.

Идея благотворительного бала для знатных семей была, на мой взгляд, невероятно…неумная. Дурная, одним словом, идея. Неудивительно, что Агген не стала в этом участвовать. Уставшие от традиционных танцев аристократы устраивали различные испытания для молодых и незамужних девушек, в изобилии прибывших в столицу. Молодые люди делали ставки на масту – каждый юноша только на одну девущку – и по результатам маста могла выбрать одного из голосовавших за нее мастеров (по понятным причинам женатые лорды в этом не принимали участие), подарить ему танец и поцелуй (целомудренный, хотя и прилюдный поцелуй в щеку), а поставленные средства уважаемых перспективных и неженатых уходили в здравницы и многочисленные крестьянские школы.

Два десятка юных и прекрасных невест – будем говорить прямо – в течение пяти горстей изнуряли беседами и каверзными публичными вопросами. Я не всматривалась в толпу оживленных зрителей – лордов и леди, а также потенциальных женихов. Между прочим, кто и на кого ставил, сохранялось в тайне до последнего. Задача, поставленная мне, заключалась в «участии», о победе не было сказано ни слова, и я решила держаться в достойной середине. И сначала сие вполне удавалось.  Второй этап испытаний и вовсе показался детским: это были задания на силу и ловкость. Сбить горящую свечу, стоящую в паре десятков локтей (после тренировок с лордом - полная безделица), пройти с завязанными глазами через «тропу препятствий» (как тень, я прекрасно ориентировалась в темноте), за четверть горсти собрать разбросанные на полу легчайшие шифоновые платки, разлетавшиеся, казалось бы, от каждого выдоха… Пребывая в полнейшей уверенности, что и остальные девушки не испытывают никаких сложностей, я с некоторым недоумением поймала на себе полдесятка гневных уничижительных взглядов. Кто-то из девушек явно дышал с трудом, кто-то запнулся или поскользнулся на отполированных до блеска камнях королевского зала, кто-то уже две горсти не мог попасть в цель. Я внезапно выхватила из толпы пристальные взгляды четы Лиан: острый, но непроницаемый – леди Адон и какой-то веселый, даже дерзкий, но, несомненно, одобряющий – лорда Эрко.

Предварительных итогов не подводилось. Результаты должны были стать сюрпризом.

«Последнее испытание выигрывать нельзя, - подумала я. – А то дело решится и без подосланных убийц, достаточно пары-тройки обиженных конкуренток».

Состязаниями потенциальных невест руководила пышно одетая рыжеволосая леди, чье имя я сразу же позабыла. В перерыве, отделяющем нас от заключительной части действа, она подошла ко мне, сияя улыбкой, затмевающей огромный хрустальный светляк под потолком в центре зала.

- Маста Лиан, рада вас видеть! Хотела бы вас поздравить, в отличие от большинства светских изнеженных девушек сельская жизнь явно идет вам на пользу!

- Свежий воздух творит чудеса, леди, - как же все-таки ее зовут?

- Вы так изменились, повзрослели, стали на удивление серьезной молодой леди, маста Агген! Еще на весеннем празднестве Пробуждения жизни вы показались мне такой смешливой, чуть легкомысленной малышкой… А теперь, думаю, в следующий раз вы будете уже замужней леди!

- Одному небу ведомо, - почему людям так просто даются улыбки? – Но сегодня, признаться, я всю ночь не могла уснуть и немного устала. Хотя, - надо быть вежливой, небо, как же это сложно, - сам праздник выше всяких похвал, так интересно…

- Немного устали, это верно, маста. Но остальные – остальные просто валятся с ног! Что ж, дождемся финала, но, будь я мастером, несомненно, поставила бы на вас!

Я поблагодарила рыжеволосую разговорчивую леди и с удовольствием отпила сок из предложенного мне слугой вишневого коктейля – темно-красного, с пышной шапкой взбитых сливок. Отошла к окну и вдруг… чуть не подавилась. В бокале что-то было. Небольшой металлический предмет. Я осторожно промокнула рот кружевным платком, заботливо вложенным в незаметный карман на рукаве платья, и вытащила попавший в рот предмет. Это было кольцо, крупное, явно на мужскую руку, с внушительным ярко-красным камнем в центре.

И…что дальше?

Это тоже – часть испытания?

Я стояла в стороне от толпы, стараясь слиться с тяжелыми бордовыми портьерами. «Слишком много красного, - подумалось, - сок, портьеры, кольцо…». Внезапно гомон толпы смолк, и я повернула голову. У тронного возвышения, доселе пустого, стоялвысокий светловолосый мужчина. На его груди золотела королевская шестиконечная звезда, точь-в-точь, как во вчерашнем фейерверке. Его величество король Ариго собственной персоной.

***

Многословное приветствие короля, как оказалось, наблюдавшего за соревнованиями из тайной высокой ложи – я не удивилась, странно, если бы таковой не было, - оставило меня совершенно равнодушной, тогда как дамы, чьи лица я могла видеть, жадно пожирали монарха глазами. К чему эта жадность, было не очень понятно, ведь король недавно женился и стал отцом (по этой причине королева и отсутствовала, занятая заботами о наследнице), хотя, возможно, для правящей особы это не являлось преградой. В любом случае, короля, несомненно, можно было назвать сильным и привлекательным мужчиной. «Что ж, таким и должен быть король», - рассудила я, прекрасно помня не самые радужные страницы истории Руана, возглавляемого в прошлом королями, склонными к возлияниям и прочим многочисленным порокам. Чего только стоил Крэго Смертный, имевший сильную страсть к попыткам отправиться в мир иной. На десятом самоубийственном выпаде, вроде бы, отравлении соком рогожника, правитель был все же отправлен в обитель отдохновения, а на его место взошел…

- И сейчас наступает заключительный этап состязаний Ежегодного благотворительного Бала! – с некоторым, как мне показалось, упреком возвысил голос король Ариго. – Следить за его выполнением я буду лично.

…Очень приятно.

- А теперь перейдем к сути! Молодым мастам, участвующим в испытаниях, необходимо отыскать одну заветную вещицу. Вещица спрятана на территории замка, там, где любая юная особа сможет достать ее руками. Время на поиски ограничено, - король подошел к огромным часам с бордовым – разумеется! – песком. – Четыре горсти, я думаю, хватит. Сегодня мы будем искать…есть ли предположения?!

«О, да, - мрачно подумала я, - Одно такое предположение я сейчас держу в руке. Но как? Кто? И зачем?! Знает ли король, а если нет – кто посмел обманывать его?»

- Это золотой перстень из руанской сокровищницы, принадлежавший ….

«Кто и зачем сейчас не так важно, вопрос в том, что мне сейчас делать».

- Именно его юная маста должна будет надеть на палец своего сегодняшнего избранника!

Металлически лязгнул гонг, и песчинки полетели на дно королевских часов.

Глава 24.

Девушки, как по команде, рассыпались по залу – заглядывая под портьеры, приподнимая тяжелые литые канделябры, зачем-то ощупывая лепнину на стенах… Я покрепче стиснула в пальцах холодный тяжелый перстень и попятилась к выходу. Прочие гости, о недопустимости помощи со стороны которых король предупредил особо, сплотились в соседнем «банкетном» зале, нейтральной территории. Для маскировки и чтобы немного потянуть время я поворошила ближайшие портьеры.

Вытащить кольцо и спрятать, а потом отойти? Победа и излишнее внимание, а также поцелуи с неизвестным меценатом в мои планы не входили. Но в чьей игре я участвую и нужно ли нарушать игру, в правила которой меня не удосужились посвятить?

Я слишком промедлила. Тройка решительно настроенных маст оттеснила меня от заманчивых портьер. Почти каждая из претенденток поглядывала на других внимательно и недобро.  Нет, в таких условиях от перстня незаметно избавиться не удастся…

В какой-то момент мелькнула совершенно безумная идея открыто швырнуть находку на центр зала и посмотреть, как будут сражаться за него в открытом бою честолюбивые масты, вырывая друг другу волосы, распихивая локтями и вцепляясь ногтями. Но… на своем месте все так же стоял внимательно наблюдающий за действием король. Кругами по залу проходилась рыжеволосая леди.

Тут я заметила, что несколько претенденток вышли на террасу, конечно, круг поисков не был ограничен бальным залом. Что ж, этим надо было воспользоваться, по крайне мере, король не будет на меня смотреть. Я последовала за девушками, а потом, чуть отстав от них, шагнула в какую-то занавешенную нишу, намереваясь избавиться от «подарка».

Чья-то рука резко толкнула меня к стене, и спину под лопатками кольнуло ледяное лезвие.

- Как тебе удалось спастись? – прошипел голос за спиной, влажное, на удивление свежее дыхание обдало ушную раковину. - Как ты смогла избавиться от слепца?! Отвечай, стервь! – тяжелая ладонь резко ударила в затылок, голова мотнулась вперед, от неожиданности я прикусила язык.

«Нет, только не сейчас, не здесь», - я застыла, ощущая во рту ржавый металлический привкус крови. Но нападавший почему-то медлил и не убивал меня. Ему был важен ответ на этот вопрос?

- Яд… - булькнула собственной кровью я, - это все яд…

- Яд? – выдохнул голос.

- Яд, который мне вкололи на торговой площади… вытяжка из красной танверины… она не действует на меня.

- Почему? – что ж, профессиональный убийца должен знать причины осечек, это, наверно, естественно…для убийц.

- Все дело в моей крови, - я потихоньку подтянула ладонь ко рту, сплевывая кровавую слюну на пальцы, - моя кровь – сама по себе яд, - тяну руку к уху, стараясь не касаться волос. -  Смертельный в течение еще минимум половины седьмицы дней… Я резко рванула окровавленными, острыми по последней руанской моде ногтями, зацепив кожу стоящего вплотную человека, ощущая как глубже проникает под кожу лезвие и кровь начинает течь по спине. Он – это явно мужчина – выплескивается бранью,

- Прими противоядие, у тебя же есть! – выкрикиваю я, - прими в течение двух горстей или умрешь!

И вдруг я остаюсь одна. Его больше нет рядом, я точно знаю… я стою, с испачканными кровью губами и пальцами, почти потерявшая сознание от собственной слабости и – живая.

***

С распущенными вдоль спины волосами – необходимо скрыть кровавое пятно посередине спины, облизав губы и обтерев пальцы нижними юбками - я выбираюсь из проклятой ниши, судорожно пытаясь понять, не вышло ли отмерянное его величеством Ариго время на поиски. Мимо, сосредоточенно глядя под ноги, шествует очередная кандидатка, и я выдыхаю.

- Простите, маста… Не подскажите, где здесь выход в сад?

Девушка поднимает голову от пола, недоуменно смотрит на меня, словно забыв руанский язык.

- Выход вон за той занавесью. Но перстня нет в саду, по словам его величества, искать следует только в замке.

Я кивнула доброжелательной конкурентке:

- Да, просто хочу глотнуть немного воздуха. Голова закружилась…

И вышла в сад. Небо, как же хорошо быть одной, совсем…

Сзади раздалось нестройное рычание. Я обернулась и к своему ужасу увидела двух огромных, совершенно демонических по виду собак, короткошерстных, белоснежных, с торчащими ушами, оскаленными зубами… Что это, убийца не смог завершить свое дело, теперь меня разорвут псы бешеные?!

В едином прыжке я скинула туфли и буквально взмыла по ветвистому елию локтей на восемь над землей, цепляясь за острые ветви.

Небо, небо… Что же ты со мной делаешь?!

***

Спустя целую вечность – как мне показалось – я наконец-то услышала насмешливый голос… голос короля?! Вокруг меня постепенно собиралась небольшая толпа.

- А что это за экзотический фрукт вырос в королевском саду?! – король смотрел на меня с явным удовольствием.

- Агген Лиан, ваше величество, - подсказала рыжеволосая. Собаки, радостно виляя куцыми хвостами, подскочили к его величеству.

Кажется, я вляпалась даже больше, чем думала.

- Слезайте, милая маста! Они не опасны, это королевские псы, отлично выученные…

Я спустилась, неохотно опершись о предложенную королевскую руку, спрыгнула на землю, поймав заинтересованный цепкий взгляд, - отлично выученные стеречь драгоценности туринского замка! Покажите мне его, маста.

Я обреченно подняла руку с треклятым перстнем.

- Итак, у нас есть победительница, - произнес король со странной непонятной улыбкой. – Жаль, что я не могу принимать участие в ставках, маста! Надеюсь, неприятный инцидент с собачками не помешает вашему триумфу. Давайте вернемся в зал! Состязание окончено.

***

- По результатам трех конкурсных испытаний победительницей сегодняшнего Королевского Благотворительного Бала становится маста Агген Лиан! – торжественно провозгласила леди Бертан – да, точно, так ее звали. А теперь я попрошу выйти тех молодых людей, что делали благотворительные ставки в пользу масты Лиан.

В какой-то момент мне показалось, что не выйдет никто, но потом несколько фигур направились ко мне…их было семь или восемь. Мастера Дэро я увидела сразу, я ожидала его увидеть, и все же вздрогнула, невольно вспомнив сегодняшний сон. Перевела взгляд на других претендентов, и ладони онемели. Среди прочих был и мастер Дрейко.

Глава 25.

Мне же обещали, что его здесь не будет! Нет, не обещали… как глупо делать собственные выводы из чужих слов. Леди Бертан говорила что-то, а мне нужно было срочно принять решение. Но принимать решения – вот так, когда речь шла не о спасении жизни, а всего лишь о выборе между двумя мужчинами, одного из которых, помолвленного с другой, Агген любила, а второго…

Что же мне делать?

В этот момент рыжеволосая леди с улыбкой протянула мне злосчастный перстень. Я взглянула на юношей перед собой, никого, кроме этих двоих, не в силах заметить и краем глаза. Молодые люди тоже косо посмотрели друг на друга, словно звериным чутьем почувствовав соперников. Вот только соперничают они за ту, кого здесь и вовсе нет…

Я будто очнулась. Тень масты Лиан не должна поддаваться чувствам, никаких чувств, даже теней чувств. Слишком ты много о себе возомнила, Глен.

Выпрямила спину, игнорируя жжение от кинжального укола, взглянула на всех поочередно, отметила молодого рыжего паренька, вероятно, сына леди Бертан – не рядом ли с их домом то самое василиковое поле? И решительно вышла вперед. Мастер  Дэро стоял, заложив руки за спину, глядя куда-то в сторону, внешне невозмутимый,  словно безразличный ко всему происходящему. Высокий, сильный. Но я теперь знаю, что он может быть и другим, - тогда, на вершине башни, когда он чуть не сорвался вниз по какой-то нелепой прихоти судьбы. Я тень, меня не пугает и не отвращает людская слабость. Только тот, кто позволил себе оступиться, может оказаться и на другой стороне спектра. Мне проще быть безрассудно-храброй, ведь, по сути, терять-то нечего, да и с детства все подряд твердили о предназначении и самоотдаче.... А мастер Дрейко, напротив, переминался с ноги на ногу, светлые золотистые волосы падали ему на лицо. В нем я ощущала неуверенность и даже стыд? Вину? Как странно, что оба они стали вдруг небезразличны мне, хотя, по сути, нас ничего не должно было связывать. Что же мне делать, госпожа Агген Лиан? Могу ли я сделать выбор ради вас, лучше для вас, но не одобряемый вами? Поймете ли вы меня? Чувства столь обманчивы, столь заманчивы, столь сильны, даже я, не имеющая на них никакого права, поддавалась им. Почувствовав мое движение, мастер Дрейко инстинктивно потянулся навстречу.

- Жаль, что маста Саран не принимала участие в состязании? – тихо шепнула я, почти не задействовав мышцы лица. Глаза мастера Дрейко вспыхнули, как у нелюдя, но я уже сделала следующий шаг вперед и протянула руку.

- Мастер Зордан, вы позволите?

Он не стал надевать кольцо, просто взял, улыбнулся, чуть склоняя голову. Толпа вокруг взорвались одобрительными хлопками и выкриками, мастер Дрейко, резко развернувшись, покинул зал.

Мы посмотрели друг другу в глаза – совсем как тогда, во сне, на вершине башни под черным озером, и вдруг мастер Дэро еле слышно шепнул:

- Какой же прекрасный сон…

- Сон на двоих, - эхом откликнулась я.

Мы уставились друг на друга уже совсем другими глазами.

- Какая прекрасная пара! – король с улыбкой остановился буквально локтях в четырех от нас. – Мастер Зордан, вы готовы получить свою награду?

Я потянулась к мастеру, прикоснулась губами к шершавой щеке. Вот и все. Такая мелочь, но внутри что-то восторженно замерло, и вдруг я увидела себя легкой длинноногой серебристой птицей, летящей над морем, о котором я только читала, но никогда, конечно, не видела. Птица гортанно и резко вскрикивала, распахнув огромные, в два моих роста крылья, пикировала, то чуть ли не врезаясь в соленую темную толщу, то взмывая в безоблачное небо, полное белого света.

***

Я сидела в саду, точнее - ползала на коленях по земле, освобождая от сборников очередной участок, когда через забор увидела два женских силуэт в тёмных дорожных плащах. И сердце сжалось - не от страха, даже не от стыда, - от печали. Огорчать Агген противно самой моей природе тени, появившейся лишь для её защиты и покоя.

- Подожди меня в доме, - бросила Агген, и Дорат смиренно кивнула, не забыв бросить на меня упрекающий взгляд. Он был излишним. Никто не мог упрекнуть меня сильнее, чем я сама. Агген подошла и присела на скамейку, комкая в руках носовой платок.

- Ну вот, - вдруг сказала Агген, глядя куда-то в вечернюю пустоту, - ты, наверное, надеялась, что тебя наконец-то оставят в покое, а не тут-то было. На самом деле, в этом огромном замке тетушки, где множество людей, ежевечерние выезды на турниры и балы, где большая конюшня и прекрасная библиотека, мне кажется пусто и безлюдно. А здесь, с тобой, мне так спокойно, словно самое главное уже найдено. Это так странно, Глен, наша связь, твое преодоление пространства, и… Вчера, на закате, я вдруг почувствовала резкую боль в спине, под левой лопаткой. Там до сих пор кровоподтек, будто ее проткнули спицей.

Что вчера произошло, Глен? Ведь что-то произошло с тобой, верно? Мама и папа ничего мне не рассказывают, абсолютно ничего. Я…боюсь, они могут использовать тебя.

Что ж, Агген, ты права, ты только кажешься легкомысленным созданием, но при этом ты так хорошо меня чувствуешь.

- Да, - сказала я, - вчера действительно кое-что произошло.

Агген сидела, слушая мой рассказ, задумчивая и совершенно на себя не похожая.

- Я не злюсь на тебя, Глен, - вдруг сказала она и посмотрела на меня сверху вниз: я все еще сидела на земле у ее ног. – Тебе пришлось делать выбор, и ты его сделала. В конце концов, Дрейко…Дрейко мог бы сделать какой-то решительный шаг, но все, на что он сподобился – участие в идиотских состязаниях! Как только небо от смеха не лопнуло, да на землю не рухнуло…

Я подумала, что на улице темнеет и идти пешком, пусть даже вдвоем с Дорат, слишком опасно с учетом всего. Лорд Эрко ведет себя слишком легкомысленно.

Агген, словно прочтя мои мысли, поднялась.

- Пожалуй, мне пора, Глен. Отец и мать не знают, что я ушла…

- Вам не стоит ходить без охраны, - сказала я тихо. Мне не хотелось, чтобы в словах прозвучал упрек.

- Ты права, но отец меня бы просто не выпустил.

- Я провожу Вас, - я спешно поднялась, Агген сначала отнекивалась, но потом неожиданно кивнула. Видимо, ей хотелось поговорить еще.

Дорат плелась за нами локтях в восьми, было видно, что она далеко не в восторге от происходящего. Вуаль на лице мешала мне, я не могла следить за окрестностями, обзор сузился, а в отличие от слепых убийц, зрение было мне нужно.

Понадеявшись на темноту улиц, почти что пустых и темных, за исключением всполохов светляков и  белых проемов харчевен, около которых толпился городской люд, я откинула вуаль и почти с наслаждением вдохнула ночной воздух.

- А ведь он тебе нравится, да, Глен, - не то спросила, не то заключила Агген.

В городах сажали какие-то незнакомые мне деревья. Извилистые, ветвистые, с бирюзового оттенка листьями. На высоких металлических палках крепились тусклые белые светляки. Деревья отбрасывали на мостовые причудливые колеблющиеся тени, светляки то гасли, то вспыхивали снова, в результате чего улица шевелилась, ершилась и казалась просыпающимся неведомым существом.

- Завтра ожидается насыщенный день, - я была рада, что Агген сменила тему, и с готовностью уставилась в ее затылок, - Королевские прятки. Нет, ну ты представляешь? В детстве я играла в прятки в замке с Дорат, а иногда с двоюродными братьями и сестрами. Но вот так, взрослые придворные игры…

Королевские прятки! - Агген белозубо улыбнулась, - Глен, почему ты никогда ни о чем меня не спрашиваешь? - Она остановилась и развернулась ко мне лицом к лицу, прямо под очередным тускло белеющим светляком. Мне это не понравилось, и я шагнула, побуждая и её двигаться за собой в темноту.

- Тебе это все не интересно? - Она пытливо вглядывалась в меня.

- Мне интересно, но я тень, госпожа. Нам не положено спрашивать. И говорить, пока не спросят.

- Ты и на приемах так же молчала?

- По большей части да, но на приемах было иначе. Там я играла вашу роль и могла быть совершенно другой.

- Но... Тень - это просто слово. Я прошу тебя...не притворяться со мной.

- Я притворяюсь на приемах. С вами нет, - ответила я и вдруг подумала - притворялась я тогда, во сне, с мастером Дэро - или нет?

- Расскажите про прятки, госпожа, - примирительно попросила я. – Мне интересно, к тому же это – полезная информация.

- Королевские прятки – традиционная игра для знати. На краю Турина, к югу от королевского дворца, расположен огромный туринский лес, руанский заповедник, в котором под страхом смерти запрещена охота за исключением членов королевской семьи в определенный период. Прятки – давняя традиция, в принципе, та же детская игра, представители знати прячутся в лесу, а королевская семья их ищет. Змеи и опасные насекомые давно истреблены, правда, от встречи с некоторыми дикими животными никто не застрахован. Разрешается прятаться везде, только не закапываться в землю. Заранее необходимо приобрести специальный пропуск для входа во избежание жульничества. Тем, кого не найдут до заката, полагается ценный подарок из королевских рук, что считается очень почетным. Что думаешь?

- Вы пойдете туда, госпожа? Это может быть опасно, - про себя я подумала, что развлечения знати не пойму никогда: то бал с испытаниями, теперь вот это...

- Если уж сам король и королева будут там без охраны, - Агген дернула плечом и замедлила ход. Вдали угрожающе нависало темное здание, локтей 40-50 в высоту. Вероятно, это и был дом тетушки Агген. – Думаю, охрана и проверка безопасности будут там на уровне. Весь туринский лес патрулируют стражники, дабы никто посторонний туда не проник. Сомневаюсь, что слепые убийцы приобретут билетик.

«О покушениях на короля никто и не говорит», - подумала я. Внезапно Агген замолчала и схватила меня за руку, я резко обернулась, но ничего опасного не увидела.

- Глен! А как же ты пойдешь обратно, в ночи? Надо отправить с тобой Дорат или…Глен, оставайся со мной! Тебя никто не увидит, и…

- Агген! – голос лорда Эрко не предвещал ничего хорошего, я мысленно съежилась. – Где ты, небо тебя раздери, была последние четыре горсти?!

…Домой лорд Эрко отвез меня самолично, на лошади, предварительно предупредив тут же разрыдавшуюся Агген, что за ее легкомыслие «будут страдать другие». Я была готова к любому наказанию, но его не последовало. Лорд крепко придерживал меня одной рукой за плечи, и я неожиданно расслабилась, доверившись ему, настолько, что задремала, а пришла в себя уже в кровати, в маленьком домике немой женщины.

Глава 26.

В боку заломило, уши заложило совершенно внезапно. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этим внезапным, пугающим ощущениям, да когда же это все закончится? Каждый раз гадать, окажусь ли я перед кровавой маской вместо лица бездушного монстра с непонятными мотивами или, может быть, закопанной заживо, или...

Я открыла глаза, которые инстинктивно зажмурила. Голова мигом разболелась, виски заломило, казалось, кровь вот-вот хлынет из ушей. Вокруг меня был живой зеленый шумяший лес, а я сама сидела на жесткой неровной земле, прижимаясь щекой к шершавому древесному боку. Я выпрямилась, отряхнула с ладони налипшие хвоинки, невольно потирла ободранную щеку, и только потом заметила, что из ствола торчит крепко вошедшая деревянная стрела. Наконечник целиком вошел в древесину… Это же арбалетный болт! Древко стрелы словно бы еще вибрировало, горячило воздух вокруг. Я была уверена, что оно вонзилось сюда пару мгновений назад.

Услышав какой-то неявный шум, я обернулась и чуть не взвыла с досады. Боком, огибая кусты и перешагивая корни ко мне пробирался мастер Дэро. Он явно никого не видел, погруженный в собственные мысли. Темно-зеленая куртка и темные брюки - наряд, не привлекающий внимания. Ну почему опять он, хотя…проклятая танверина. Может быть, в этом и заключается ее магия – постоянное столкновение двух несчастных, имевших неосторожность отыскать магический цветок.

Я нутром ощутила опасность, дернулась, не зная, в какую сторону нырнуть. Если бы я была одна, все было бы куда проще. Может быть, Дэро здесь не один и неведомый нападавший испугается посторонних свидетелей, и… Я опустилась на колени и на четвереньках рванулась к мастеру, обхватывая его колени и пытаясь свалить на землю. Он рефлекторно вздрогнул, носком сапога довольно чувствительно пнув меня в грудь. Я охнула, но дернула еще раз, и он-таки скатился вниз, уставившись мне в лицо, открыл рот, собираясь что-то сказать. Я прижала ладонь к его рту, побуждая мастера лечь прямо на землю, в густые заросли папоротника. Теперь Дэро молчал и не сопротивлялся, но, судя по выражению глаз, мнение о состоянии моего рассудка имел незавидное.

Раздался резкий пронзительный свист, я вжалась в мастера, закрывая его собой, хотя очередной болт пролетел куда выше. Глаза Дэро расширились, и, казалось, стали еще чернее. Он схватил мои пальцы, пытаясь отвести их от своего рта.

- Мастер Дэро, лежите тихо, - прошептала я, - те, кто стреляют, вряд ли нас видят, зато слух у них прекрасный.

- Агген, да вы с ума сошли, - Дэро зашипел в ответ не менее яро и довольно болезненно ухватил меня за плечо, - какие прятки, в нас кто-то стреляет! Из арбалета!

- Не в нас, а только в меня, - небо, сколько же можно болтать?! - мне нужно вычислить стрелка, помогите мне. Я скатилась с его тела и поползла к ближайшей листвиге.

- Агген, нас сейчас уб...

Очередная стрела с шумом рассекла густую листву и вонзилась в дерево в локте от Дэро, на уровне его глаз.

Он наконец-то замолчал, я тоже. Тишины в лесу, конечно, не было: трещали на разные лады птицы, что-то постукивало, шелестело и покряхтывало, но не было никаких следов того, что где-то здесь притаился человек с тяжелым оружием в руках. Очередной болт превратил твердую древесную мякоть в бахрому, создав подобие воронки, в которой было заметно, что наконечник болта – металлический. Страшное оружие. С таким у нас в замке ходили на самую крупную живность.

- Мне нужно, чтобы вы отползи локтей на двадцать, прижались к земле и создали небольшой шум. Я буду смотреть, откуда стреляют. Попробую подобраться к стрелку.

- Агген, вы явно не в себе, - почти с отчаянием выдохнул Дэро и потянулся к моему лицу, - Вы ранены?

- Пройдет, не трогайте. Делайте, что вам говорят! Иначе я сейчас закричу, и нас обнаружат, - я ловко увернулась от его руки, - Некогда спорить, идите!

Мастер злобно зыркнул на меня глазами и довольно ловко пополз в указанном направлении. Я попыталась вытащить ближайший болт, раскачивая его вверх-вниз, и мне это удалось. Сжав стрелу онемевшими пальцами, прижала наконечник к окровавленной щеке. Судя по всему, кровь уже засохла, и пришлось тревожить рану по новой, царапая корочку. Я так и не удосужилась проверить убийственное действие отравленной крови, но подстраховаться не мешало. Подумав, встала во весь рост, прижимаясь к тому самому дереву, из которого вытащила болт, пристально вглядываясь в переплетение густых ветвей листвиг и елиев. За спиной раздался тихий, но ощутимый стук, а затем приглушенный стон. Я пыталась уловить движение, но не заметила ничего. Ни единого лишнего, неправильного колыхания листвы, искажения зелёного рисунка листьев, не было лишнего хруста ветки или вспуганной птицы. Но внезапно мне вспомнились ощущения детства, когда я сидела в башне, почти безвылазно, и при этом ощущала солнечное тепло через волосы Агген и шероховатую прохладу каменного пола - её ступнями. Всё повторялось - под ногами громоздились склизкой сырой кучей раздавленные лужевики - грибы, столь сильно пропитывающиеся влагой, что скорее напоминали мшистого цвета пузыри. Глаза убийцы - их не было, но всем телом, сухим и сильным, я пыталась ощутить животный запах испуганной человеческой самки, на которую велась сейчас охота.

Мозолистые пальцы привычно вставили деревянный болт с жёстким оперением и, не замедлившись ни на мгновение, отправили в путь короткую, с локоть, узкую острую смерть. Смерть должна была найти цель, он знал это доподлинно.

Я пришла в себя вновь, стоя в двух локтях за спиной крепкого русоволосого мужчины. На спине висел потертый кожаный колчан, из которого торчало три или четыре коротких стрелы с уже знакомым оперением, - желто-коричневые перья. Мужчина, ростом примерно на полголовы выше тех, с кем я встречалась ранее, возился с арбалетом, вероятно, заправляя очередной болт. Я размахнулась, впиваясь своим окровавленным болтом в основание шеи, и тут же приседая и откатываясь в сторону, как учил меня лорд Эрко. Убийца с коротким шипением прижал руку к шее, по которой потекли тоненькие алые струйки, но вместо того, чтобы бросится на меня, побежал в сторону, удивительно быстро для такого долговязого парня. Я тихо и недобро помянула темное небо – откуда только во мне объявилась эта смелость и кровожадность? С того момента в лесу я вдруг перестала считать себя жертвой и сама стала чуть ли не охотником, страх ушел, и вслед очередному не случившемуся убийце я смотрела с долей сожаления.

Из зарослей выбрался Дэро, о котором я успела забыть. Выглядел он забавно – из волос торчала какая-то ветка, колени перепачканы в земле, вид до нелепости воинственный.

- Вы объясните мне, что происходит?! – Дэро сердито вытащил ветку и пару мгновений испепелял ее взглядом.

- Нападавший сбежал, - я поднялась и стала отряхиваться.

- Агген, повторяю, что происходит? Кто на вас напал и почему? Вы его знаете? Агген, вы моя невеста, вам не кажется…

- Мастер Дэро, личность нападавшего мне не известна. Но подобный инцидент уже был, просто в прошлый раз его сочли за случайность. Не стоит…

Где-то вдалеке раздался мягкий топот копыт и лай собак. Мастер Дэро схватил меня за руку и резко потянул за собой. Через пару шагов мы буквально скатились в небольшую низину, густо заросшую папоротником.

Длинные тонкие стебли папоротника заканчивались пышной шапкой овальных серо-зеленых листьев. Мы упали на землю, оказавшись под колпаком зелени, словно в воде, в полумраке, так и не расцепив рук.

Дэро с трудом протянул свободную руку к моему лицу и вдруг замер:

-Твоя  щека… царапины больше нет!

- Ее и не было, - сказала я, - ничего не было, тебе всё привиделось.

- Агген… - выдохнул мне в губы мастер Дэро. – Агген, я схожу с ума.

- Вы уж определитесь, кто из нас сумасшедший.

- Схожу с ума по тебе…

Глава 27.

Мы прижались друг к другу чуть крепче, всего на мгновение, но этого оказалось достаточно. Мастер поцеловал меня – горячо и влажно, под стать окружающему лесу, и я снова на миг забыла о том, что происходит вокруг – убийца, королевские прятки, арбалетные болты. Одной рукой он поглаживал мою руку, очерчивая каждую линию на ладони, а другой проводил по спине, вырисовывал неведомые узоры, и мне казалось, что мы стали каким-то одним слитым воедино существом, сплавом. Своим новым обострившимся чувственным восприятием я ощущала его смятение и его желание. Ранее мастеру Дэро не были знакомы такие чувства. Но он держал себя в руках – и именно благодаря смятению и растерянности. Он чувствовал, что что-то со мной не так, но нас тянуло, неумолимо тянуло друг к другу, тем больше, чем больше мы отстранялись.

Спустя неведомое мне количество горстей (мы так и лежали под папоротниковым тентом, я положила голову ему на плечо, а он тихонько поглаживал мои волосы), земля ощутимо остыла, и стало куда прохладнее. Мы выбрались наружу и обнаружили, что вокруг стемнело. Я резво собрала болты – тот, которым оцарапала стрелка, а еще два с огромным трудом выдернул из стволов мастер. Мы закопали их в мягкой, но уже совсем холодной земле, раскапывая ее туфлями. Надо было выбираться.

Над нашими головами незамедлительно собрался рой мелкой, надоедливой, точечно, но очень болезненно кусающей мошкары. Мастер накинул мне на плечи свой черный бархатный плащ, я пыталась снять его и вернуть обратно, но тут вдалеке прозвучал мощный требовательный звук охотничьего рога, снова залаяли собаки.

В этот раз прятаться мы не стали – про то, что мы участвуем в прятках, к тому моменту я совершенно забыла, хотелось пить, есть, спать, да и прочие физиологические надобности требовали своего. Казалось, что волосы спутаны в один большой колтун, а платье потемнело от пыли и местами приобрело несколько характерных пятен яркого травяного цвета. Нас вежливо и учтиво встретили конные стражники, один из которых уступил мне своего коня. Как ни странно, но выход из леса оказался совсем неподалеку. За совершенно неприметными воротами (по всему периметру лес был окружен высоким забором локтей десяти в высоту, зачарованным охранными заклинаниями). Там нас проводили до небольшого экипажа. Сердобольный стражник дал мне бутыль с водой - напиться и умыть грязное лицо, и даже где-то отыскал гребень – представать перед кем-либо с видом выспавшейся на сеновале служанке Агген Лиан было не с руки. Попытку сбежать на корню пресек мастер Дэро, мрачный, как чучело руанской лисы.

- Мастер… - я подергала его за рукав.

- Агген, после всего, я думаю, будет вполне естественно обращаться ко мне просто по имени, - вздохнул молодой человек.

- Хорошо, Дэро, - смиренно кивнула я, поставив мысленную зарубку о необходимости предупредить Агген. – у меня к вам очень важная просьба. Не нужно никому рассказывать о произошедшем.

- Почему? – он резко развернулся ко мне. – Агген, Ваше поведение более чем странно! Ни одна девушка из тех, кого я знаю, не реагировала бы так! Вы…так спокойны. Так невероятно, фантастически спокойны. Ни одна маста из благородной семьи не отправилась бы ловить убийцу на живца, не попыталась бы обезвредить его, заколов стрелой, и…

- Дэро, - я набрала поблольше воздуха, -  я такая, какая есть. Иногда, - но только иногда! – я действительно бываю очень спокойна. Что касается всего остального, после этих странных покушений отец стал тренировать меня.

- Благородный лорд Эрко хочет вырастить из наследницы следователя? – иронично осведомился мастер.

- Не преувеличивайте. Всего лишь самозащита. И я еще раз прошу вас не обсуждать ни с кем произошедшее.

- Вы моя невеста!

- И ничто не мешает Вам немедленно разорвать помолвку в случае, если невеста Вас не устраивает, - уже произнося эти слова, я вдруг подумала о том, что для Агген это было бы наилучшим выходом.

- Невеста меня устраивает, - тихо произнес  мастер Дэро, - Агген, не смейте…не смей так говорить, даже допускать подобную мысль, неужели ты не видишь, что я…

Экипаж остановился, и двери распахнулись перед нами.

***

Его величество король Ариго встретил нас на открытой площадке, по периметру которой бились на вечернем ветру костры.

- Мастер Зордан, маста Лиан, как же я рад встрече! Не скажу, что удивлен, хотя не ожидал, что с нашей последней встречи пройдет так мало времени! Похоже, вы вознамерились собрать все возможные призы, милая Агген!

- Это чистая случайность, ваше величество, - скорбно произнесла я, впервые осознав, что мы с Дэро, по всей вероятности, выиграли Королевские прятки, то есть опять привлекли к себе максимум внимания со стороны власть имеющих и разных других особ. Помимо короля в  импровизированной бальной зале, окутанной магическим пологом защиты – пройдя его, я сразу ощутила тепло, да и мошки отстали, - находились несколько придворных и стражников, Кроме того, в отдалении я заметила закутанную в плащ стройную женскую фигуру. На голове женщины тускло блеснула диадема представительницы королевского рода. Королева Терэн.

- Что ж, дорогие победители, на завтрашнем заключительном балу, мы поздравим вас при всех, а сейчас… традиционно, в прятках всегда выигрывал кто-то один, что же нам с вами делать! – король говорил покровительственно-мягко, но смотрел при этом лишь на меня. Мне стало неуютно, но как-то прерывать венценосную особу я не решилась.

- Ваше величество, маста Лиан – моя невеста, так что одно поздравление на двоих будет более чем уместно, - смиренно, но твердо произнес мастер Дэро.

- Невеста? – с интересом откликнулся король, но мне почему-то послышались нотки хорошо скрываемой досады. – Что ж, это прекрасно, молодые люди!

- Наша помолвка еще не состоялась, - торопливо добаввила я.

- Никаких сложностей, дорогие мои, как начет того, чтобы отпраздновать на завтрашнем балу еще и помолвку? Леди Терэн!

Королева подошла к нам. Она была высокой, стройной, даже какой-то высохшей – не скажешь, что родила ребенка. Лицо леди – уставшее, безэмоциональное, узкое - было не просто бледным, а каким-то земельно-серым. Ее приветствие оказалось таким же – серым, уставшим и тихим.

- Дорогая Терэн, - король же, напротив, весь лучился энергией и жизнелюбивой, солнечной силой. – Расскажите нашему удачливому юному мастеру о том, какова его роль на завтрашнем праздновании, а у меня есть несколько слов для молодой масты.

Королева бесстрастно кивнула – не так, ох, не так должна выглядеть молодая любимая и любящая жена и мать. Они с Дэро отошли куда-то к костру, а я осталась стоять рядом с королем. Его властная рука все так же сжимала мой локоть, но мне показалось, что в тот момент, когда королева отвернулась от нас, это прикосновение стало крепче. Король смотрел мне в лицо, снизу вверх, улыбался покровительственно и ласково, а мне вдруг стало страшнее, чем рядом с неведомым врагом.

- Вы такая необычная, маста Лиан, - певуче говорил король, - такая милая и юная, и от вас совершенно не несет магией, но… сегодня вас не смогли найти мои гончие, а до этого вы отыскали спрятанный перстень. Кстати, а где вы его нашли, маста? Мне все недосуг было спросить Вас, а между тем так любопытно…очень любопытно…

Его голос гипнотизировал, словно увлекал в некую сверкающую вращающуюся воронку, у меня опасно закружилась голова. Вместо того, чтобы закрыть глаза, я с усилием открыла их еще шире и уставилась в глаза его величества. Они были серые, идеально серого цвета осеннего пасмурного неба. Красивые, завораживающие глаза. 

- Любопы-ы-ы-тно, - снова нараспев произнес король, - так где же?

- Там, где он был оставлен, - пожала я плечами, с трудом, но восстанавливая контроль над собственным телом, - впрочем, мне тоже не очень понятно, какой был резон прятать перстень туда, где я его нашла.

- Дело в том, сладкая моя девочка, что я не прятал перстень. Вообще. Он лежал в укромном месте, ожидая своего часа…и вдруг вы его находите. Это довольно странно, как вы считаете? И заставляет меня думать о том, что у вас есть покровитель среди приближенных ко мне людей…и кто же это?

Мысли завертелись, заметались в голове, как поднятые ветром с земли осенние сухие листья. Зачем, зачем было красть перстень – у короля! – и подкладывать его мне? В зале находится некто, кто знает Агген Лиан и отсылает слугу с бокалом ко мне. Зачем? Слишком сложно… Я могла сразу сообщить о находке, могла сразу же выбросить ее, могла отказаться от напитка, но я беру, выхожу – и тут же натыкаюсь на убийцу. Слишком сложно, слишком рискованно – убивать меня в буквально двух шагах от короля. Зачем вообще меня убивать? А может быть, это он? - пришла вдруг непрошенная мысль. Король мог и провернуть авантюру с перстнем, и пропустить убийцу на прятки, и...

Задумавшись о возможных мотивах, я почти забыла о реальном присутствии короля, а он вдруг протянул руку вперед и неожиданно медленно провел пальцами по щеке, спустился на шею и чуть сжал пальцы.

- Я привык доверять своему чутью, сладкая. Что-то с тобой не так. Ты смотришь на меня так спокойно, девочка, без страха, хотя любая другая уже тряслась бы, как мышь под веником.

- Я ничего не знаю, ваше величество. Чего мне боятся?

- Хотя бы того, что будет трудно отдать мальчишке Зордану столь необычный цветочек, - совершенно неожиданно для меня и с другой, незнакомой мне интонацией проговорил король Ариго. – Такая свежая, такая рассудительная…закрытая. Именно в закрытой ракушке хочется отыскать жемчужину, верно?

Его рука, все еще лежавшая на моей шее, скользнула вниз, по коже, в вырез платья,  тогда как другая все еще крепко держала меня за руку. В глазах короля мерцали ночные костры, и я почувствовала, как углубилось его дыхание. Тонкие упругие пальцы нащупали впадинку у стыка ключиц и опустились немного ниже, медля, словно ожидая приглашения продолжать.

- Вам интереснее открывать раковины, нежели отыскать манипулятора и предателя? - голос слегка хрипел, ничего не могла с этим поделать. Прикосновения короля не то что бы были мне отвратительны, я чувствовала магию его рода – обольщающую, убеждающую подчиниться, признать силу, но она растворялась в магии тени, гасла, как лучины в воде. И все же его касания не вызывали жгучего протеста, но были  чужеродны – да, и однозначно они были совершенно не нужны Агген. Однако я понимала, что будить инстинкты охотника, догоняющего испуганную жертву, в короле нельзя.

И король отстранился.

- Сколько тебе лет, Агген Лиан?

- Семнадцать, Ваше величество.

Он снова посмотрел на меня.

- И оба раза ты одержала победу случайно, не вступая ни с кем в сговор?

- Да.

- Не врешь, - задумчиво сказал король. – Не врешь, не боишься, не соблазняешь, ничего не просишь. Я найду игрока, цветочек. Ох, как жаль отдавать тебя тому, кто не оценит, какое сокровище он приобрел.

Я посмотрела на королеву, что-то бесстрастно говорящую вытянувшемуся мастеру Дэро.

- Королева, как ты видишь, не здорова. Материнство и…различные хвори подкосили ее и без того слабое здоровье, - тихо продолжил король. Потом вздрогнул, словно очнувшись, и медленно, влажно коснулся губами моей руки.

- До скорой встречи, цветочек. Экипажи отвезут тебя и твоего…жениха, - почти печально проговорил венценосный лорд Ариго, и, отвернувшись, двинулся к королеве.

Глава 28.

С Дэро мы больше не сказали друг другу ни слова – вспомнившие о правилах приличия королевские стражники рассадили нас по разным экипажам. Я бездумно смотрела в темное окно на мелькающие дома. Слишком многое произошло за сегодняшний день, все это не укладывалось в голове – очередное нападение, королевские прятки, встреча с мастером, разговор с королем… Впереди намечались долгие переговоры с лордом Эрко, беседа с Агген…завтрашние празднества с возможной публичной помолвкой. Так много всего. Надо было оттолкнуть мастера сразу, надо было дать ему понять, что этот брак мне не нужен, потому что он не нужен Агген. Надо было, а я поддалась себе и чувствам, на которые не имела никакого права.

Я задумалась и очнулась только тогда, когда экипаж высадил меня у ворот замка леди Айвен. Этот момент я совершенно упустила из виду, рассчитывая, как обычно, что Агген или ее родители встретят меня. Но у внушительных металлических ворот с выгравированной на них огромной металлической птицей, вроде сороки, никого не было. Тем временем стражник, сидевший рядом с кучером, бодро соскочил с козел и ударил в высоко расположенный придверный колокол. Тут же распахнулась маленькая неприметная дверь сбоку, кто-то высунулся, а уж потом местные стражи порядка беспрепятственно пропустили экипаж с королевской символикой. Стражник предупредительно открыл дверцу и торжественно объявил:

- Маста Лиан!

Да уж, явление при всем параде. Особенно, если настоящая Агген тут же. Хотя, вероятно, так опрометчиво мои не поступят.

Я чуть не хмыкнула в голос от этой мысли. «Мои»! Да, как-то так получилось, что не только Агген, но и лорд Эрко, и леди Адон, да что там, даже неприветливая Дорат стали неожиданно частью «моего круга», того, перед которым не нужно было притворяться и строить из себя кого-то другого. Того, к кому можно возвращаться по вечерам.

.Стражник  - не королевский, из замка, - взглянул на меня с недоумением: я все еще стояла на месте. Пришлось идти вперед. Небо, как же узнать, где моя комната, где все? Наверное, надо выйти наружу, перед стражником можно и не оправдываться, и пойти в маленький домик, который вдруг показался мне самым желанным местом на свете. Хотя леди и тем более масты не ходят в одиночестве пешком по ночам. Но я не успела. Внезапно входные двери распахнулись, и на пороге показалась грузная, но кокетливо одетая женщина средних лет с легкомысленно распущенными по округлым плечам длинными рыжевато-каштановыми волосами.

- Малышка Агги, небо, в каком ты виде? – взвыла женщина – у нее оказался мелодичный певучий голос, густой, как остывшее какао, - Мы тебя заждались! Как прошли Королевские прятки? Эрко так переволновался, что едва личную аудиенцию у короля требовать не пошел. Мою Вернон отыскали через пару горстей после начала, представляешь? Где же ты пряталась, судя по твоему виду – в медвежьей берлоге, не иначе.

- Доброго вечернего неба, - смиренно произнесла я. - Мне бы не помешало…привести себя в порядок.

- Непременно, дорогая, непременно! А потом мы ждем тебя на небольшой семейный ужин, и ты нам все-все расскажешь!

К счастью, в холле я нос к носу столкнулась с Дорат.

- Госпожа Агген, наконец-то! – выдохнула Дорат, прижимая руки к груди, а я почти зашипела:

- Лея Дорат, это я, это Глен, тень, мы с Агген поменялись в лесу, срочно отправляйтесь в мой дом, она должна быть там!

Лицо Дорат перекосилось,  она инстинктивно отшатнулась от меня, потом молча склонила голову и уже собиралась уйти, как я ойкнула:

- Лея, где моя комната, то есть, комната Агген? И куда потом пойти на ужин?

- Ваша комната с бирюзовыми дверями, украшенная резьбой с цветами, - сухо, спиной отчеканила Дорат, - второй этаж направо по той лестнице. По поводу ужина к вам поднимутся.

Я торопливо отправилась в указанном направлении, стараясь прогнать из души все тревоги – за Агген, за грядущий ужин – ох, только бы Агген вернулась раньше, - а еще  за мастера Дэро. Отчего-то вспомнились его слова «невеста меня устраивает», и снова щекам стало жарко.

К счастью, бирюзовые двери с искусно вырезанными по периметру цветами отыскались без особого труда, я вымылась и переоделась в платье, максимально похожее на то, что было на мне с утра. Оглядела до крайности заманчивую и какую-то воздушную кровать с балдахином, туалетный столик с какими-то баночками и скляночками. Подумала, что можно было притвориться случайно, но очень крепко уснувшей (притворяться особо и не пришлось бы) и избежать семейного сборища, но в дверь деликатно постучали, и я с надеждой на Дорат распахнула ее.

На пороге стояла незнакомая мне молоденькая служанка.

- МастаАгген, леди Айвен ожидает вас в большой зале.

Ну, да, конечно, когда это мне везло.

Где-то по дороге – такой долгой, словно замок являл собой воплощение Великого Руанского лабиринта (по давней легенде, под землей на юге Руана располагаются подземелья в виде запутанного лабиринта – этакая военная задумка предков), по дороге я столкнулась с леди Адон. Она уставилась на меня, а потом порывисто обняла.

- Агги, доченька…

Я открыла было рот, чтобы поправить ее, дать понять, но в этот момент со мной внезапно случилась совершенно невообразимая вещь. Я промолчала и прижалась к леди, ощущая что-то странное, щемящее, незнакомое доселе, теплое. По моим ощущениям это продолжалось не дольше мгновения, но потом вдруг разом хлынул ослепительный свет множества светляков, появились люди, незнакомая просторная комната, запах вкусной горячей еды.

***

За огромным овальным столом, накрытом на несомненно праздничный ужин, сидели я, леди Адон и лорд Эрко, встретившая меня полная леди – хозяйка леди Айвен, маста Вернон – ее дочь, двоюродная сестра и ровесница Агген, сын леди Айвен мастер Грино – несколько старше и несколько других человек, чьи имена я никак не могла запомнить.

- Агги! – радостно закричала Вернон, рыжеволосая, отчаянно веснушчатая девушка, - Ты так поздно приехала! Неужели ты все же выиграла королевские прятки?

- Судя по всему, да, - осторожно ответила я, прикрывая лицо бокал с каким-то ягодным нектаром, - Завтра король объявит обо всем на заключительном  балу.

- А ты откуда знаешь? – глаза Вернон загорелись вожделеющимм огнем, а все остальные как по команде замолчали и уставились на меня.

«А чего ты ожидала? – мысленно вздохнула я, - даже если Агген уже здесь, незаметно вам теперь не поменяться, придется терпеть».

- В Королевских прятках выиграли мы с мастером Зорданом (Вернон восторженно охнула, а леди Айвен буквально подпрыгнула на стуле). После того, как мы вышли к королевским стражникам, они проводили нас к Его величеству и Ее величеству, которые сказали, что завтра о нашем выигрыше будет объявлено на заключительном балу.

- Вы с мастером Дэро прятались вместе? Как это романтично! – Вернон чуть не опрокинула блюдо.

- Конечно, нет, - решительно ответила я, - это вышло абсолютно случайно.

- Так же случайно, как и в прошлый раз? – кузина Агген лукаво ухмыльнулась.

Я набила рот первой попавшейся едой, как назло, оказавшейся невероятно острой. Пока я давилась кашлем и выдыхала огнем, лорд Эрко постарался сменить тему. Но против леди Айвен и ее дочери он поделать ничего не мог.

- А король, он такой красавчик! – мечтательно произнесла Вернон.

- Вер, но он женатый человек, - укоризненно и в то же время со смешком ответила леди Айвен.

- Все знают, что это ненадолго, - девушка пожала плечами, в отличие от меня, она умудрялась есть и говорить одновременно, - все говорят о том, что королева чувствует себя все хуже и хуже. Кстати, ты же видела королеву, Агги! Она действительно так плоха?

- Да я бы не сказала…

- Не будем о королеве, - решительно оборвала леди Айвен, - лучше расскажи нам о юном Зордане. Как тебе мастер Дэро? Согласись, в этой вашей случайной встрече есть некий перст судьбы! Я видела его года два назад на Балу падающих листьев, - леди мечтательно причмокнула полными губами, - такой воспитанный молодой человек, может быть, несколько неразговорчивый, но очень милый.

- Тогда он прекрасно подойдет тебе, Агги, - внезапно вступил в разговор доселе молчавший мастер Грино – по возрасту он, вероятно, был ровесником Дэро, но из легкомысленной рыжины казался младше. Мне не понравился его взгляд – насмешливый и какой-то недобрый.

- Сегодня я слишком устала для подробных разговоров, - я демонстративно зевнула.

- Ну, Агги! – Вернон даже привстала, - Как он хоть выглядит?

- У него темные волосы и темные глаза, - послушно начала я, - Кожа светлая, высокий… и… - я споткнулась, не знаю, что говорить дальше, - а можешь дать мне лист бумаги и карандаш? Я его тебе нарисую.

Вернон тут же вскочила и через пару мгновений примчалась со всем необходимым. Пока я рисовала мастера, она восторженно и бестолково толкалась за моей спиной, подошел даже Грино.

- Ух ты! – Вернон чуть ли не выхватила листок у меня из рук. – Какой очаровательный! Как здорово у тебя получается, я и не знала, что ты так умеешь рисовать!

Я мысленно отвесила себе подзатыльник. Умеет ли рисовать Агген, я не имела ни малейшего понятия, никаких рисунков у нее в комнате я не видела. Короткий, острый взгляд леди Адон тоже не предвещал ничего хорошего.

- Вообще-то, я очень редко рисую, - пробормотала я, - а мастер Дэро, что можно еще о нем сказать… - я вдруг задумалась. Не так уж много мы и общались, чтобы сказать – какой он. Вспыльчивый или спокойный? Общительный или замкнутый? Любит ли он деревья и животных? Что предпочитает из еды? Рано встает или поздно? Как проводит досуг? Учился ли он в школе или к нему, как и к нам, приходили приглашенные учителя? Часто ли шалил в детстве?

Этого всего я не знала. Наши встречи напоминали всполохи пламени в черном ночном небе – всегда отрывистые, странные, словно без начала и конца.

Ясно одно – мне с ним спокойно. Надежно. Немного волшебно. Мне не страшно к нему прикоснуться, и когда он прикасается ко мне, я чувствую, словно моя душа – душа тени, не имеющей право на чувства, на этот свет, - распускается словно цветок. Он сильный, он горячий, не бесчувственный, но и не вспыльчивый. Заботливый брат – а значит, будет хорошим отцом. Как лорд Эрко… Наверное, он будет хорошим мужем для Агген. Она узнает его получше и полюбит.

Тени не краснеют. Тени не плачут. Тени держат глаза широко открытыми. Всегда, всегда, всегда.

- Айвен, Агген и вправду пора спать, - вмешивается лорд Эрко, - завтра такой насыщенный день. Пойдем, дорогая!

Они с леди Адон выводят меня из-за стола, рассыпаясь в ничего не значащих любезностях, сопровождающих отход ко сну.

- Где Агген? – яростно шипит леди Адон, прижимая меня к стене. Лорд Эрко стоит рядом, мрачный и неколебимый, как скала.

- Лея Дорат должна была привести ее, - шепчу я, шепчу не специально, просто голос неожиданно отказывает мне.

- Что произошло? – отрывисто спрашивает лорд Эрко.

Пока я пересказываю ему события сегодняшнего дня, леди Адон торопливо уходит. Я вдруг понимаю, что ноги совершенно меня не держат, и всем весом спиной опираюсь на стену.

- Ты что-то недоговариваешь? – вдруг спрашивает лорд Эрко.

Мы смотрим друг другу в глаза.

Конечно, я недоговариваю, и очень многое. Я не сказала про отраву в своей крови, потому что не хотела, чтобы Агген боялась меня и потому, что не была уверена, действует ли она еще. Я не сказала про странное поведение короля, потому что сама не понимала, чем оно вызвано и чем грозит, и не была уверена в том, что лорд Эрко адекватно отреагирует на фактически домогательства его величества к любимой дочери. Более того, я почему-то не была уверена, что домогательства продолжатся, если на месте Агген наконец-то будет сама Агген. И, наконец, я не сказала про мастера Дэро. Про то, что связывает нас – танверина, сон, который вовсе и не был сном, и поцелуи, которые я и рада бы пресечь, да не могу.

- Мне кажется, мастер Дэро влюблен в Агген, - наконец отвечаю я.

- Ты хочешь сказать, влюблен в тебя, - лорд Эрко скорее утверждает, нежели спрашивает, и я молчу.

Леди Адон появляется бесшумно.

- Ты можешь идти, - коротко бросает она мне. После того, как она ошиблась, приняла меня за Агген, мне кажется, ее неприязнь стала ощутима на физическом уровне. Лорд Эрко поморщился, кивнул:

- Провожу.

Я не выдерживаю:

- Как Агген?

Леди Адон молчит, потом неохотно отвечает:

- В порядке, но устала. Ей надо отдохнуть перед завтрашним днем. В полдень мы заедем, расскажешь еще раз вчерашний разговор с его величеством и мастером Дэро.

Глава 29.

Утро, уже по традиции, должно было выдаться бездеятельным и спокойным. К тому же хотелось бы надеяться, что сегодня спокойным будет и вечер. Однако расслабиться не получалось – меня тревожила Агген и то, не заметят ли подмены король и королева. Тревожил король, его странные намеки, то ли страстный, то ли провоцируеще-испытывающий взгляд. Поведение лорда Ариго не следовало пускать на самотек, - я мысленно хмыкнула. Да уж, на редкость самоуверенная тень - теперь еще и его величество контролировать собралась. Смело, однако, что уж.

Тревожил мастер Дэро. Тревожила его встреча с Агген.

Странное чувство, незнакомое прежде, едкое, безнадежное.

Побездельничать вволю мне не дали. Проснулась я с рассветом – во-первых, по старой привычке, а во-вторых, к сожалению, небо  наградило меня сверхчутким слухом, а немая хозяйка домика вставала рано. Едва только мы с леей Синон позавтракали горячим домашним хлебом и молоком, я отправилась в свою комнату с намерением поспать – выспаться за ночь совершенно не удалось. Но стоило мне прилечь, как пространство вокруг меня задрожало, слово студень, в этот раз я отчего-то отчетливо видела движение словно бы каждой частицы воздуха, стремительно теряющего прозрачность.

Нет, нет, ну нет же! Как Агген могла попасть в переплет, находясь в замке под присмотром родных?!

Я оказалась в переулке, совершенно мне незнакомом и абсолютно непритязательном на вид. Мимо, совершенно не обращая на меня внимания, сновали люди – женщины среднего на вид достатка в пыльных платьях отчего-то одинакового кофейного оттенка, мужчины в надвинутых на глаза шляпах, дети – маленькие оборванцы с хитрыми жадными и жалкими глазами. Торопливо проезжали закрытые конные экипажи. Никто не пытался меня убить или просто завести со мной беседу, ничего и никого пугающего не наблюдалось. На мне было обычное скромное платье из моего личного гардероба, цвета молочного шоколада, так что среди этих людей, замотанных бытовыми проблемами, нищетой и делами, я не выделялась.

Что здесь могло понадобиться Агген? Зачем я здесь?

На улице было прохладно, я накинула на голову шаль, которую, по счастью, сжимала в руках, и двинулась вперед.

Полгорсти, горсть, две горсти – ничего не происходило. Вдалеке виднелись чуть скособоченные одно-двухэтажные жилые дома, дешевые лавки с обшарпанными вывесками. Голова кружилась от недосыпа и усталости. Внезапно я остановилась у высокой внушительной на вид таверны с несколько обуглившимися дверьми и угрожающего вида парнем при входе. От осознания собственной грозности – совершенно безволосая голова, мускулистые голые руки, покрытые вязью чернильно-синих рисунков, уродливый шрам от носа до уха, - парень буквально лоснился самодовольством, что придавало ему довольно комичный вид.

- Куда ты, милашка? – хмыкнул наконец он, так как я отчего-то решительно не могла заставить себя пройти мимо этого заведения, в котором, несомненно, знатной масте Агген Лиан было совершенно нечего делать. – Если горло промочить, зайди лучше воон в ту лавку к лее Атин, у нее есть лимонад. А тут любая маста будет считаться миссой (*мисса – женщина легкого поведения) со всеми вытекающими последствиями! На этом доброжелательный настрой местного вышибалы закончился и он добавил:

- Изо всех щелей вытекающими, маста!

Конечно, мне было туда не нужно. Но магия – та самая, которую не мог определить ни один маг, и все же живущая в моей крови, заставляла и требовала: иди.

- А мне все же нужно туда зайти, лор… - тихо сказала я.

- Лор? – жутковатый парень расхохотался, демонстрируя наполовину беззубый рот. Впрочем, те зубы, которые уцелели, радовали глаз отменной белизной. – Я тебе не лор, девочка. Неужто голубка своего прижучить хочешь?

- Совсем стыд потерял, - покаянно кивнула я, поражаясь тому, как легко вести разговор «на стороне» и как трудно – находясь в доме Агген, среди людей, знакомых мне с детства. То ли маска, которую я мысленно надеваю, дает мне такую волю, то ли наоборот – именно сейчас и здесь я снимаю маски, навязанные мне годами беспросветного одиночества и муштры в северной башне замка Лиан?

- Совсем стыд потерял, а у нас свадьба скоро, - почему-то я представила себе мастера Дэро. – То сущее облачко небесное, а то пьет как лошадь, то есть, простите, как конь, а уж как выпьет – так и норовит по девкам. А мне рыдай по ночам, – я подумала и добавила. – Все подушки промочила.

 - А что ты можешь поделать, милая? – хмыкнул заскучавший и оттого заслушавшийся парень. – Наши клиенты от нас не уходят! От жены да детей – запросто, от бутылки – никогда, помяни мое слово… Но с такой сладкой мордашкой тебе там делать нечего. А впрочем, есть у меня одна идея. Погодь-ка.

Парень куда-то метнулся, а я нетерпеливо затопталась на месте. Что-то внутри меня требовало немедленных действий – бежать, вмешаться…спасти. Я почти уже готова была поддаться этому ноющему тягучему, как свежесваренная карамель, чувству, как появился еще более довольный собой привратник, неся в руках некую темную непонятного вида конструкцию.

- Держи, - протянул он. – Давай помогу, не дергайся!

- А что это? – я вертела в руках платок, похожий на тот, что носят в наших краях пчеловоды – густая сетка, защищающая лицо, плотная ткань, закрывающая волосы и шею. – Я пчеловодкой буду?

Парень от души расхохотался.

- У нас изредка из других государств приезжие бывают, одеваются иначе. Из Гриона того же, там женщины должны с закрытым лицом ходить. Не помню как называется, но лицо скрывает хорошо. Но, кстати, грионские миссы самые разбитные бабенки! Надевай.

Я торопливо натянула конструкцию из ткани и сетки, накинула на плечи шаль и пошла. «Как же туда попала Агген? – я поежилась, - А главное, зачем?»

В темном, несмотря на утро, помещении пахло жареным мясом и потом. Женщины в грязно-белых застиранных передниках деловито сновали туда-сюда. Я присела за крайний столик, попросила травяного отвара (по счастью, в кармане платья отыскалось несколько монеток – монеты и кинжал были моим неприкосновенным запасом, вшитым с недавних пор в любое платье) – заказ приняли, хотя и с неохотой.

Все посетители таверны, кроме работниц, были мужчинами – две группы и чуть меньше десятка одиноких гостей. Однозначно. Я обвела глазами зал один раз, другой – сетка мешала и выбивала из равновесия. Присмотрелась к раздатчицам. Несколько мужчин покосились на меня без особого интереса – в это холодное утро снятие похмелья и горячий завтрак явно были более насущными проблемами, нежели знакомство с одинокой грионской мастой…

Внезапно мой взгляд зацепился за мужской силуэт за одним из столов – я видела только очертания головы и спины под черным походным плащом. Сердце зашлось в бешеной скачке, я чуть не подавилась обжигающе-горячим напитком.

Агген Лиан не было в этой таверне. Меня снова перенесло к мастеру Дэро.

***

Я судорожно сжала пальцы. Проклятая танверина! Что же это такое?! Совершенно непонятно, что делает здесь, в низкопробной таверне, молодой благородный мастер, не напивается же он с утра пораньше, спрятавшись от опеки докучливой маменьки и проказ младшей сестры! Впрочем, разве ж это мое дело, хочет – пусть напивается, хочет – просто сидит… Кому я вру. Мне есть до него дело.

Я снова осмотрелась – в таверне было тихо и спокойно, но… В прошлый раз, в замке Зордан, мастер чуть не свалился с башни – и это тоже случилось не сразу. Может быть, он и сейчас спит и пришел сюда во сне?!

Между тем, в таверну вошли двое, одетые в серые плащи – повыше и пониже, тот, что повыше, неторопливо обвел глазами зал и двинулся по направлению к мастеру Дэро. Высокий сел напротив, а низкий – рядом с мастером, что мне почему-то не понравилось. Вообще происходящее нравилось мне все меньше и меньше, но что делать и когда вмешиваться, я и понятия не имела. Троица беседовала за столом тихо, слов было не разобрать, никаких резких движений, но мое сердце заходилось в беззвучном вопле, а запястья холодели. И я не выдержала.

Достала из корсета кинжал, гибкое лезвие легко спрятала в складках юбки. Расстегнула безумную сетку, открывая лицо – теперь ткань покрывала волосы, словно платок. Встала и пошла. На меня никто не смотрел, никто не замечал, не слышал, как скользит в проходе безликая безымянная тень – я твердила это про себя, крепко сжимая ручку лезвия, глядя на шею откинувшего капюшон «низкого» - массивную загорелую шею с черной щетинкой коротких волос. Никто не обратил на меня внимания, когда я подошла совсем близко, и одним резким движением прижала лезвие к темной коже, голос чуть дрогнул:

- Руки на стол. Быстро.

Они среагировали на мгновение позже, чем нужно. Со стороны казалось, что я обняла мужчину, его грузное тело дернулось, я вдавила лезвие чуть сильнее, скользнув вбок и вниз – туда, где пульсировала жизнь.

- Руки на стол. А ты – сидеть.

Что-то звякнуло, он-таки положил руки на стол, мастер Дэро выскользнул одним движением, «высокий» напротив выдохнул:

- Бабу привел?!

Искреннее изумление в его голосе было даже забавным.

- Мы уходим, - резко сказала я, - Более никаких вопросов, никаких резких движений. Если через десятую часть горсти нас не будет на улице, вся эта демонова таверна взлетит на воздух.

Я подняла сверкающую гневным серебром ладонь к высокому, блеф чистой воды, но это магическое сияние, видимое, я надеюсь, лишь сидящему напротив человеку – с изможденным, чуть опухшим пропитым лицом, - сработало лучше всех ножей и угроз. «Высокий» отшатнулся.

- Уходите, - сипло сказал он.

- Но… - я схватила мастера за рукав и потащила его к выходу, кинжал болтался в руке, абсурдный до нелепости.

- Что вы вытворяете! – от незнакомой мне прежде ярости свело губы.  – Небо, что вы здесь делаете, мастер Дэро?! У них было оружие! Кто это вообще за люди?

Мы отошли в какой-то переулок, не тот, кажется, по которому я шла сюда, но тоже серый и людный.

- Агген! А Вы…что, как…как вы узнали? Как, откуда?

Мы стояли друг напротив друга, в нелепейшем виде – он в черном плаще, словно сбежавший с карнавала принц, и я, все еще в головном уборе иноземных леди, с кинжалом в руке. Я чувствовала, как истекает отпущенное мне время – чудодейственная сила, переносящая меня к мастеру, заканчивалась, тело сжималось в предвкушении скорого переноса. Мои руки сами обхватили его лицо, приблизили к своему:

- Скажи, скажи мне, что ты там делал? Они могли убить тебя…

- Ведьма… - он прижался холодным лбом к моему, раскаленному, выдохнул. – Тебя хотели убить. Я должен был узнать… есть люди, которые всегда знают обо всех подобных заказах. Но…

- Не должен, мастер. Ты же видишь, - мои руки на его лице бледнели, истлевали, - ты же видишь, я могу за себя постоять. Я не ведьма, мастер. Просто тень, стоящая за твоей спиной.

Он, вероятно, ударился бы лбом о бетонную стену, стремясь прикоснуться ко мне, уже улетающей прочь, увидел бы, понял бы многое, но тут сзади судорожно всхрапнула тяжеловесная серая лошадка, везущая неподъемную даже на вид телегу, груженую глиняной посудой. Лошадка резко подалась вбок, глиняные сосуды, опасно покачивающиеся сверху безо всякой поддержки, слетели чуть ли не под ноги мастеру Дэро. И он, конечно же, обернулся на шум. Именно в этот момент меня и не стало.

Глава 30.

Я приземлилась или, правильнее будет сказать, очутилась не в самом доме леи Синон, а неподалеку – рядом с массивной деревянной скамейкой и клумбами мелких сиреневых цветочков, отдаленно напоминающих люнтины. Скамейка на удивление оказалась пустой – обычно на ней обретались местные кумушки в цветастых юбках, отдыхали, сплетничали, шумно ругали мужей, ленивых и гулящих, а заодно и детей, лейтмотивом звучало «весь в отца, прости небо». Но сейчас я увидела только пару пестрых и тощих кур, не обративших на меня ни малейшего внимания.

Странно, когда я переносилась к Агген, перемещение всегда было точным, клетка в клетку, а с мастером Дэро – приблизительным…

Я тряхнула головой. Взлохмаченные волосы пропахли дымом дешевых сигарет и утренним перегаром. Туфли перепачканы, нижний край юбки, более длинный, нежели принято у работающих женщин, запылился. Сказать по правде, я не хотела возвращаться в домик леи Синон. Мне хотелось остаться наедине со своими мыслями, а может быть – пойти к ближайшему озеру, сесть на песчаный берег, подстелив для тепла прихваченную шаль, и просто смотреть вдаль на воду. Просто смотреть, молчать, перебирая пальцами холодные мокрые камушки. Может быть, вечно.

Но я, конечно, иду в дом. И тут меня поджидает сюрприз – на кухне за сытным обедом леи сидят Агген и лорд Эрко. Я жадно всматриваюсь в Агген – и сразу же левое плечо сводит ноющая боль. Почти не соображая, что делаю, даже не поздоровавшись с лордом, я подхожу к Агген, слегка прикасаясь к плечу, ощущая сквозь ткань пульсирующий трепещущий источник, а еще – плотную повязку под нежной материей платья. Как странно – Агген и раньше болела, падала, ударялась, но никогда ранее внутренняя сила моей крови не вела меня столь явно, столь уверенно. Что-то изменилось – может быть, я стала старше. Может быть, мы с Агген стали ближе.

Я закрыла глаза, но чувствовала ее, как саму себя – ее беспокойство, смятение, усталость, боль – нетрудно было догадаться, что непосредственно перед моим перемещением один из болтов нападавшего задел мою Агги… Я испугалась самой себя – чувств, всколыхнувшихся внутри, смеси нежности и нечеловеческой ярости, такой клыкастой и всепоглощающей, что пришлось резко открыть глаза – ресницы потяжелели – я посмотрела в лица Агген и лорда – одинаково вытянувшиеся, растерянные.

- Глен, - лорд нарушает молчание, - ты…

Я перевожу взгляд на рукав своего платья – он промок от крови. Но больше я не чувствую боли Агген, и тревога за нее чуть-чуть отступает.

***

- Зачем ты это сделала, вот зачем? – отчитывает меня Агген – она настояла на том, чтобы мы пошли в сад без сопровождающих.

- Я не специально, - вяло отнекиваюсь я, - это само вышло. Да и вы же знаете, на мне всё быстро заживает, а вам еще на бал сегодня ехать…

- Не зови меня «Вы»! – Агген стремительно вскакивает с места, пинает аккуратно сложенную пирамидку желто-багряных листьев. Смотрит на меня.

- Рассказывай, Глен. Честно говоря… - она вся как-то сжимается, морщится, словно от яркого света, хотя солнце в небе бледное, и его болезненным светом невозможно ни согреться, ни утешиться.

- Честно говоря, я никуда не хочу идти. Это неправильно, Глен, все это! Идти должна ты! Это ты выиграла те соревнования, ты познакомилась с его величеством, а мастера Дэро я видела только на рисунке! – она повозилась и вытащила сложенный вчетверо листок со вчерашним наброском. - Вер все уши мне прожужжала – нарисуй меня, а я не умею. Я ничего не умею и не могу, Глен, я абсолютно бес-по-лез-на!

Агген смотрела на меня сухими и какими-то злыми глазами. Я достала первое, что попалось под руку – это был гибкий кинжал, которым сегодня утром я пригрозила неведомому пройдохе из сумеречной таверны. Повела кинжалом над землей – полоска металла отбрасывала тень на стылую твердую поверхность.

- Тень невозможно сломать, - прошептала я, - тень не ржавеет, она кажется неуловимой, непобедимой, волшебной. Но это только тень. Спрячется солнце – и тень перестанет существовать. Садись. Я расскажу тебе все, что нужно знать…

Агген слушает меня, непривычно молча.

На пороге дома встал и стал нетерпеливо поглядывать на нас лорд Эрко.

- Агген, - я выдыхаю, потому что должна ей сказать то, что отчего-то не говорится. – Если вдруг…если вдруг мастер Дэро скажет…или спросит у тебя что-то, что ты не знаешь, что-нибудь странное…говори, что ничего не было и ему все приснилось.

- А что-то было? – Агген смотрит на меня.

- Ничего не было… почти. Просто мастер Дэро любит выдавать свои сны за действительность.

Агген безучастно смотрит в несколько размазавшийся рисунок.

- Может ли мастер Дэро разорвать помолвку? – в ее голосе звучит тоска.

- Вряд ли. Он…он хочет этой свадьбы, Агген. Ты ему нравишься. Прости.

- Мне не за что тебя прощать, - она поднимается, отряхивает юбку от невидимых пылинок. – Я должна была сама…а я не смогла. Теперь вот получу мастера Дэро, а не…

Агген идет к отцу, а я прячу кинжал в корсет.

***

День проходит безо всяких для меня событий. Я, наконец-то, вымылась – с некоторым злорадством представив себе изумление и оторопь возможного убийцы, если жертва внезапно окажется перед ним обнаженной и в мыльной пене. Постирала белье, отчистила обувь – Синон рвалась на помощь, но я отказалась: простые действия успокаивали, отвлекали от тягостных мыслей. Ближе к сумеркам надела заранее заготовленное платье, бледно-розовое, сверкающее россыпью множества мельчайших бусинок и страз, подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. В маленьком домике, где еще несколько дней назад я благословляла тишину и одиночество, мне вдруг стало тесно и страшно, настолько, что захотелось рвануть к двери, распахнуть ее, немедленно убедиться, что путь свободен, а потом…бежать со всех ног по сумеречному вымершему городу, туда, во дворец, казалось, единственное средоточие жизни в моей новой вселенной.

Я тряхнула головой, стараясь избавиться от наваждения, но стены продолжали сдвигаться, потолок давил на голову, и при этом комната ходила ходуном, как корабельная каюта. Я ухватилась покрепче за узкий деревянный подоконник, стремясь удержаться здесь, в этом мире, где всё было понятно и просто, хотя совершенно невесело. Доски пола стали поскрипывать, светляки погасли с тихим хлопком, по рукам словно бы поползли крошечные мураши. И тогда я сдалась, подалась навстречу потоку, ветру, который дул на меня одну. И ветер подхватил меня и понес.

Перелетная тень оказалась в небольшой комнате, которая, однако, все же была больше моего уголка у леи Синон. Потолки выше, а на полу – ковер, дивно пушистый ковер с меховым ворсом. Я опустилась на корточки и разулась, не особенно обдумывая, что делаю. Мне не хотелось оставлять тут грязные следы. Мех приятно щекотал ступни.

Глаза привыкали к темноте, постепенно все четче проявлялись очертания мебели – массивный шкаф, погасшие светляки на стенах, раскрытое окно с длинными распахнутыми занавесками, через которое в комнату проникала вечерняя прохлада, совсем маленькие столик и стульчик, сундук на полу, кровать, а это – игрушечная лошадка? Детская комната? Я осторожно направилась к кровати, боясь наступить на какую-нибудь оставленную на полу игрушку. В голове зазвучала детская песенка-страшилка – не помню, кто же мне ее пел? Леди Сертон или Дорат?

Из могилы вылезает,

Смотрит мертвыми глазами,

Он выходит из ворот,

И домой к тебе идет,

Не стучась, проходит в двери,

Комнату шагами мерит,

Ночь плывет за мертвецом

И глядит тебе в лицо.

Там, в лесу, мороз трескучий,

Заслонили месяц тучи,

В темноте и тишине,

Тень скользнула по стене.

Он уйдет в свою могилу,

Мертвый демон чернокрылый,

Помни, что в момент любой

Тень его всегда с тобой…

Глава 31.

И вот сейчас я сама, как этот демон, тихо подхожу к детской кроватке. Внезапно до меня донеслись какие-то странные звуки – прерывистое тихое дыхание, всхлипывания… Ребенок в кровати плакал – тихонько, не стараясь привлечь к себе чье-то внимание, так безутешно и горько, что я остановилась на миг, не зная, подойти или напротив, остаться незамеченной, не напугать…

Склоняясь ко второму, я отступила назад и – что за наказание! – все-таки наступила ногой на россыпь небольших деревянных кубиков. Постройка обрушилась с глухим стуком, а ребенок моментально прекратил плакать и затих. Мы притихли оба, как охотник и зверь, вот только было непонятно, кто из нас кто.

- Привет, - тихонько сказала я, - я заблудилась и зашла к тебе случайно. Как тебя зовут?

Над кроватью взметнулась темная макушка, но ребенок ничего не ответил.

- Я наступила на кубики, и они рассыпались, извини, - тихонько продолжала я, - темно, ничего не видно, а ты тут, наверное, все знаешь. Помоги мне выбраться на улицу. Можешь включить светляк?

Ребенок все еще молчал.

- Ну, или просто посиди немного, я найду дверь и уйду, - сдаваясь, проговорила я, мечтая только об одном – чтобы малыш не поднял крик на весь дом.

Я сделала шаг туда, где по неявным очертаниям наметилась дверь, еще шаг, когда вдруг услышала детский голос:

- Дух?!

И светляк загорелся.

***

Я обернулась, глядя в ее черные глаза, совершенно такие же, как у брата. Гаман уже стояла в кровати, робко улыбаясь припухшими от слез губами. Ее черные волосы были распущены и стекали шелковым покрывалом по кружевной ночной рубашке. В теплом сиянии светляка она была похожа на глиняную куколку. Сходству мешало только заплаканное личико.

- Ты прилетела через окно? – Гаман села в кровати, накручивая черную прядь на палец.

- Нет, - я присела прямо на пушистый ковер, - я же тебе говорила, что летать по воздуху не умею. Ты почему не спишь?

Губы у девочки задрожали, она вылезла из кровати и прошлепала босыми ногами к сундуку, откинула тяжелую крышку.

- Смотри, какая у меня кукла есть!

Мне не хотелось сейчас играть с Гаман, вообще находится здесь – еще хотелось бы понять, где это самое «здесь».

- Гаман, мы у тебя дома? В замке?

- Нет, - ответила девочка, упрямо стягивая с большой, почему-то почти безволосой куклы пышное, искусно сшитое платье. - Мы в доме у маминой подруги, леди, в городе, забыла, как он называется.

- Мама, наверное, спит? – осторожно спросила я.

Гаман подняла подозрительно увлажнившиеся глаза.

- Мама уехала. И Дэро уехал, меня с собою не взяли! Они никогда меня с собой не берут!

- Ну почему никогда, у меня в замке ты же была, - вот так и сказала «у меня». Само собой вырвалось.

 - Это, наверное, было твое волшебство.

- Ты поэтому плакала? Потому что они уехали?

Гаман резко повернулась.

- Уехали и оставили меня одну! Я боюсь спать одна, а няня не идет ко мне, потому что они с леей Викон сидят в столовой и болтают! И я тоже хочу на бал, и увидеть короля и королеву. Ты видела короля и королеву?

- Видела, - сказала я, - могу и тебе показать.

Лицо девочки засияло.

- Ты можешь меня туда отвезти?!

- Нет, отвезти не могу, я летаю только одна, да и брат с мамой будут сердиться… Но я могу тебе его  нарисовать.

После недолгих поисков мы обнаружили стопку листов и карандаши, и я нарисовала сначала короля и королеву – лицо королевы вспомнить было трудно, так что на рисунке она стояла боком, а затем саму Гаман – девочка следила за процессом крайне внимательно, так и продолжая накручивать на палец волосы.

- А нарисуй Дэро! – попросила Гаман.

- Я устала рисовать, маста Гаман. Да и до полуночи мне нужно будет уйти.

- Почему до полуночи?

- Так нам, духам, положено, - в конце концов, не сидеть же мне здесь всю ночь. Я очень надеялась на ту же самую волшебную силу, послушно возвращавшую меня обратно, но кто знает.

- Тогда нарисуй, еще один, самый последний! С Дэро…

- Хорошо, - сдалась я, - с тобой нарисовать?

- Нарисуй с собой, чтобы вы так красиво танцевали, как принц с принцессой.

Откуда она может это знать…

- А как тебя зовут, ну, по-настоящему, я забыла?

- Агген, - по привычке ответила я и тут же пожалела об этом. Надо было придумать что-то другое.

Я почти закончила рисунок мастера, танцующего с Агген – не нужно даже мыслей допускать о том, что это была не Агген, подумала, что надо бы забрать рисунки с собой, когда внезапно услышала в коридоре тихие шаги.

- Гаси светляк и ложись, кто-то идет, - прошептала я маленькой масте. На удивление ловко она скользнула к кровати, хлопнув по пути в ладоши, гася светляк.

Дверь чуть приоткрылась, я съежилась за сундуком, представляя, что можно сказать леди Зордан, как объяснить собственное появление ночью в спальне ее дочери. В куклы захотелось поиграть?

Но это была служанка или няня – дверь приоткрылась, впуская в комнату полосу света коридорных светляков и спустя пару мгновений закрылась.

- Мы с тобой как настоящие заговорщики! – прошептала Гаман.

- А настоящие заговорщики не выдают друг друга, - в тон ей сказала я. – Не выдавай меня.

- Но ведь мама и Дэро уже тебя видели.

- Да, но они не знают, что я дух, не верят. А если узнают, что я могу летать, то сразу поймут. А это… это моя тайна.

Нехорошо учить ребенка врать. Но с другой стороны – не так уж я и вру.

- А ты еще прилетишь?

- Не знаю. Это не от меня зависит.

Я сидела молча, надеясь, что малышка уснет, ругая безумную магию собственной крови – что-то она совсем сбила прицел. Негромко постукивало окно. Ветер усиливался, зашелестел дождь, занавески по бокам открытого окна забились. Я подумала, что окно лучше бы закрыть, но решила подождать хотя бы еще горсть.

- Расскажи мне еще чего-нибудь о духах, - внезапно нарушила тишину Гаман.

- Уже поздно, давай-ка спи.

- Я боюсь грозы.

А за окнами действительно разгоралась гроза – небо разрезало несколько молний, загрохотал гром.

- В дождь как раз хорошо спится…

- А гроза страшная.

- Я же рядом. Духи…духи нужны для того, чтобы охранять, защищать. Если случается какая-то опасность, дух может переместиться из одного места в другое и помочь.

- Но ведь сейчас никакой опасности нет? Почему ты здесь?

Я открыла рот, чтобы ответить, да так и замерла с открытым ртом, глядя в окно.

В окно медленно вплывал светящийся шар.

Размером он был почти с голову Гаман, слегка искрил и потрескивал.

-Дух, - выдохнула Гаман. Я резко повернула голову и увидела, что ее макушка опять торчит из кровати. Шар внезапно отреагировал на мое движение: хищно заколыхался, потянулся ко мне стремительным рывком, словно был живым. Я застыла.

- Гаман, не двигайся, - прошептала я, стараясь не шевелить даже губами, - Ничего не говори и не двигайся. Замри.

Шар всплыл вверх, будто обозревая окрестности, поплыл над потолком. Сквозь шум дождя и периодические раскаты грома мы слышали его легкое дребезжание, словно где-то внутри него были заперты сотни, тысячи микроскопических пчел.

- Ду-ух, - почти простонала Гаман, затоптавшись на месте.

И снова шар словно почувствовал ее движение, наклонился и потянулся вниз.

- Замри, - приказала я. – Закрой глаза и не дыши. Я досчитаю до...тридцати. Потом откроешь. Оно уйдет.

- Правда? – она мне верила. Она правда боялась, но верила мне.

- Конечно. Я дух. Я знаю. Закрывай глаза, не двигайся. Один, два…

Я считала, медленно, громко. Шар вдруг хаотично заметался по комнате, чуть ли не мазнув боков по слепому висящему светляку.

- Девятнадцать, двадцать, двадцать один… Очередной порыв ветра мотнул занавески, шар отшатнулся от окна, а потом словно втянулся в черный оконный проем. Я вскочила и захлопнула окно. Прямо перед нами серебристая вспышка ударила в одиноко стоящую листвигу, ветки моментально вспыхнули, искрясь и словно сражаясь с дождевыми потоками.

- Двадцать девять, тридцать. Ты не спишь?

- Его нет? – пискнула Гаман.

Я подошла к кровати и взяла девочку на руки.

- Нет. Он улетел.

 Мы походили по комнате, я укачивала ее – это было нужно скорее мне, чем ей. Гаман опустила голову, прижалась к плечу, а я стала напевать ей ту самую приевшуюся мне детскую колыбельную. Но так как слова в ней были поистине страшные, я напевала ее без слов.

***

Рассвет позолотил бледные щечки спящей на меховом ковре девочки. И разбудил меня. Кажется, таинственная сила, переносящая сквозь пространство, сегодня взяла выходной. Надо как-то выбираться, но как?

«Хочу обратно», - подумала я и зажмурилась. Ничего.

Осторожно высвободившись из-под руки девочки, я встала, оглядываясь в поисках туфель, а найдя их, заозиралась в поисках ванной комнаты. Она, к счастью, обнаружилась, и я, нервно оборачиваясь на дверь, попыталась привести себя хоть в какой-то порядок. Комнатка была чистая, аккуратная, тут было даже небольшое зеркало в розовой деревянной рамке.  И вдруг я замерла, выключила низко подвешенный светляк – каждый светляк включается и выключается по-своему, этот вот, в ванной, отключался простым поглаживанием по стеклянному рябому боку.

Из комнаты доносился голос, который невозможно было не узнать – голос мастера Дэро.

- Ты почему спишь на полу, соня?

Я должна была испугаться – неминуемо испугаться, оттого, что я тут, в чужом доме, в шаге от разоблачения, но на самом деле только и слушала жадно его такие непривычно-ласковые, домашние, уютные интонации. И не боялась. Это же мастер Дэро, который, которого… Не будет же он сидеть тут вечно, поболтает и уйдет. В тоненьком голосе девочки было трудно различить отдельные слова, но слова мастера я слышала очень хорошо.

- Гам, откуда у тебя эти рисунки?

Небо, ну как я могла забыть!

- Что значит, не знаешь? Еще вчера их не было!

…

- Не обманывай, ты не могла так нарисовать!

…

- Гам, ты никогда не видела короля, я сейчас посажу тебя за стол и не выпущу, пока ты не нарисуешь точно так же. Если моя сестра магичка, я должен это знать.

…

- Прекрати реветь немедленно!

…

- Кто здесь был ночью?!

Ну вот. Гаман раскололась довольно быстро. Впрочем, странно было бы ожидать чего-то другого от пятилетнего ребенка. Я выдохнула и чуть-чуть приоткрыла тяжелую деревянную дверь.

- Это был дух, - в голосе Агген отчетливо звучало отчаянное упрямство. – Ко мне ночью прилетал дух. Но об этом нельзя никому рассказывать, это секрет!

В голосе мастера зазвенело беспокойство:

- Что это за дух, Гам? Как он выглядел? Ты же знаешь, мне можно доверять, я никому не расскажу.

- Дэр, это был тот же самый дух, которого мы видели тогда в замке, когда я потерялась в лесу.

- Гам, - мастер Дэро вздохнул, - это был не дух, а маста Агген Лиан, и…

- Точно, Агген!

- Гам, этого не может быть. Вчера на королевском балу Агген Лиан была у меня на виду весь вечер до глубокой ночи.

- Это не та Агген Лиан, я же тебе говорю, это дух, ее просто так же зовут!

- То есть твой дух – девушка?

- Да!

- А как она выглядит?

- Так вот же она, нарисована. Она сама себя нарисовала, очень похоже. Только у нее было другое платье. Вот тут, с тобой. Она танцевала с тобой на балу в тот замке, где цветущие вишни и шоколадный бисквит, где я потерялась в лесу...

- Гам, ты меня слышишь? Этой ночью маста Агген была со мной в королевском замке!

- Агген была там с тобой, а ее дух был здесь со мной! Мы играли. Я испугалась быть одна, а она со мной играла и пела, и прогнала страшный шар, который громко трещал и хотел нас съесть!

- Ты была не одна, а с няней.

- Няня ко мне не зашла!

Я вздохнула и оперлась спиной об стену. И вдруг раздался просто чудовищный – в наступившей на мгновение тишине – грохот. Зеркало, случайно задетое моим плечом, сорвалось и разлетелось на осколки.

В этот же миг я исчезла.

Глава 32.

Мы с Дорат снова трясемся в одном экипаже. Агген и ее родители – в другом. Так же мерно, как руки, сложенные на моих коленях, в голове трясутся невеселые мысли.

Насколько я смогла понять, вечер у короля прошел спокойно – в том смысле, что никакие убийцы не появлялись. Король был немногословен, а королевы и вовсе не было, из-за чего вновь взметнулось множество самых различных, по большей части недобрых слухов.

К сожалению, никаких подробностей я не узнала – попросту потому, что ни с Агген, ни с лордом Эрко не говорила. Как только я очутилась в вишневом домике немой леи, вытащила несколько стеклянных осколков из голых стоп (туфли я так и держала в руке), как  почти сразу же подъехал экипаж с донельзя хмурой Дорат. Я торопливо собрала вещи, неловко кивнула лее Синон, а она вдруг спрятала в рукав моего платья едва ли не заплаканное лицо.

***

Вся в растрепанных разрозненных мыслях я промучилась в своей комнате в северной башне замка Лиан до заката, а после оделась, распустила косу, взяла светляк размером с небольшую тыкву и неожиданно для себя, удивляясь собственной смелости и наглости, поднялась в родовую картинную галерею. Прошла через все портреты и остановилась у семейного, того самого, на котором были изображены родители леди Сертон и маленькая девочка, ставшая впоследствии бабушкой Агген. Что-то в этой картине…нервировало, тревожило, что-то было не так. И дело было не только в непонятной напряженности лиц молодых родителей – богатых, свободных, вероятно, влюбленных друг в друга….

За спиной у изображенных людей находилось большое арочное окно, картина была светлая, словно бы наполненная солнцем. Тени… Я присмотрелась к теням на картине. Похолодела. Да нет, не может быть..! Солнечный свет падал на три прямо стоящие фигуры. Странно, что художник не посадил своих моделей, все же это трудно – позировать стоя, особенно с маленьким ребенком… Семья стоит, а сзади буквально-таки льется свет, каменный блестящий пол, но тень отбрасывает только ребенок. Словно бы… словно двух других людей уже и нет рядом, словно бы они… призраки?  Могла ли картина быть написана уже после пожара? Это самое вероятное объяснение, вряд ли художник, с такой тщательностью прорисовавший мельчайшие детали, легкие морщинки у губ женщины, нахмуренность густых бровей мужчины, складки одежды, даже вот торчащая, выбившаяся нитка на платье...  вряд ли бы упустил тени, тем более, что у девочки тень есть.

Есть тень?

У Агген тоже есть тень, и это я. Я вспомнила, как спросила леди о том, почему она так добра ко мне и услышала в ответ что-то вроде «Есть причина, но ты узнаешь о ней сама, если на то будет воля неба». Возможно, доброта объяснялась тем, что у леди Сертон тоже когда-то была тень. И художник, зная об этом или по просьбе заказчика, нарисовал тень маленькой девочки, чудом оставшейся в живых…

Тогда где же она?

Ответ очевиден – погибла в том же пожаре, что и ее родители. Маленькая тень погибла, навсегда оставшись мазком на картине и в памяти своей девочки.

Это ли не счастье – для тени?

***

- Доброго вечернего неба, девочка.

Я поклонилась пожилой леди.

- Ты умная девочка, Глен. Я уверена, что ты обо всем догадалась.

- У вас была тень, леди Сертон. Я видела ее на портрете.

- Пожар, - задумчиво сказала старая леди, - пожар случился вскоре после того, как родилась твоя мать. Мне было девятнадцать лет, Глен. Старше, чем ты сейчас, но в душе совершеннейший ребенок. Меня не было в замке в ту ночь. Все это… очень непросто рассказать.

Ты права и не права, - вдруг перебила саму себя леди Сертон. – тень, конечно же, была. Вот только у меня – ее не было. Я сама была тенью, Глен, а Сертон – моя сестра. У меня не было имени. - она замолчала, а я просто была не в силах произнести ни слова. - Меня растили почти так же, как и тебя. Мне выделили няньку, она даже привязалась ко мне и по-своему любила… А вот Сертон – нет. Ее равнодушие убивало. Я так рада, что Агген совсем не такая. Ее матери стоило бы у нее поучиться. Но Адон всегда была такой закрытой девочкой. Иногда мне кажется, что она видит в тебе свое отражение.

Сказать, что я былаошеломлена в этот момент – не сказать ничего. Я поверила ей, сразу и бесповоротно. Но…это было немыслимо.

- Что же… произошло? – с трудом спросила я.

- Наши родители были суровыми и строгими людьми, Глен. Я знаю, сейчас тебе трудно посещать эти балы и встречаться с людьми, и роль Агген кажется тебе сложной и незаслуженной, но поверь, это нормальная жизнь, и ты создана для нее, не меньше, чем Агген или кто-либо другой, и ты заслуживаешь ее ничуть не меньше, чем кто-либо другой. Все это предрассудки, поработившие разум людей. Я жила, как и ты, в башне, выходя из нее лишь ночью. Няня надевала на меня белую пелерину, чтобы никто не узнал меня, а слуги думали, что в башне обитает призрак и боялись выходить из своих комнат после заката. Я была дикая и нелюдимая, как неприрученный зверек. На Сертон, конечно, покушений никаких не было, с посещением балов она справлялась самостоятельно, и я была ей не нужна. До определенного момента.

Многое поменялось, когда мы выросли. Сертон полюбила одного мастера, а он был обручен с другой. Но моя сестра была упорной девушкой, первая помолвка была разорвана, Сертон и мастер Руто поженились, родилась Адон. Ей было всего пять  месяцев, когда случился пожар. Но его ничего не предвещало.

Замок…огромный каменный замок вспыхнул, как лист пергамента. Мы с няней еще не спали, это было наше время, точнее, мой час прогулок. Бессчетное количество горстей я металась перед стеной огня, а потом… - леди замолчала и посмотрела на меня.

- Вы перенеслись к ней, - подсказала я.

- Да. Я вытащила ее из огня, ее и Адон, но спасти сестру не смогла. Сертон надышалась дыма, получила множественные ожоги, она так и не пришла в сознание. Наверное, наша связь с ней была совсем слабой, все дело в этом... Ребенка она закутала в свою накидку, тем, наверное, и спасла.

Надеюсь, ты никогда не узнаешь того, что пережила я. Впрочем, переживать я не собиралась, но…няня перехватила меня. Я с трудом понимала, что происходит, а когда пришла в себя – все уже было кончено. Не осталось никого из семьи Лиан, никого, кто знал о существовании тени. Я не планировала ничего, разумеется. Первые дни после смерти Сертон прошли, словно в темноте…это было ужасно, ужасно больно, Глен. Словно из тебя живьем вытягивают жилы. А может, их и вытягивало. Те невидимые, но очень прочные нити, которыми каждая тень связана со своей сестрой. Когда я очнулась, няня протянула мне Адон и сказала жить ради нее. Моя няня знала, о чем говорила, малышка. Ее дочь, единственная подруга моего безрадостного детства, тоже погибла в том пожаре.

Что ж… У Адон были глаза моей Сертон, такая же родинка на левой щеке. Я осталась и стала ей матерью.

Человек вообще может выжить в любых обстоятельствах, было бы ради чего жить.

Мы с леди Сертон – я не могла называть ее иначе - помолчали, потом она пытливо взглянула на меня:

- Без кого ты тоскуешь, девочка?

Я закусила губу. Желтеющие листья вишни спикировали мне на голову. Леди вздохнула.

- Я не любила Руто. Он, в свою очередь, конечно, не узнал о подмене, но перемену в отношении супруги не мог не почувствовать. Вероятно, изменения списал на шок после пожара и гибели родных. Лорд Руто не требовал от меня исполнения супружеского долга, увлекся охотой и скачками и скончался спустя пять лет после вашего с Агген рождения от одной из бессчетных болотных хворей. Я не горевала о нем. Руто был суровым человеком, требовавшим досконального соблюдения правил. Именно он рассказал Адон и Эрко об особенности рода Лиан, именно он настоял на том, чтобы ты росла отдельно. Он был нетерпим к магии и всему инаковому, непохожему, неправильному – с его точки зрения. Я любила сестру, полюбила племянницу, как не каждая мать любит собственную дочь, но та, другая, чувственная любовь, прошла мимо меня. Мне трудно что-то советовать тебе, девочка.

Мы смотрели на закат, отдающий лиловым.

- А как звали масту, которой лорд Руто предпочел вашу сестру? – неожиданно для самой себя спросила я. – Если вы помните, конечно.

- Может быть, лет мне и не так мало, как тебе, но на память я пока не жалуюсь. Ее звали маста Лукан. Но после разрыва помолвки мы о ней ничего более не слышали.

- Леди Адон так и не знает правды? – снова спросила я, удивляясь новоприобретенной способности задавать вопросы без насущной на то необходимости, а просто так – из любопытства.

- Нет. Я думаю, правда не всегда бывает нужна. Как и память, милая.

Глава 33.

- Глен! – Агген ворвалась ко мне на рассвете, и тут же принялась извиняться за раннее вторжение громким шепотом. Я уже не спала по детской привычке раннего подъема, но и вставать не видела смысла – с ночи шел дождь, пузырился в лужах, отстукивал по карнизу замысловатую мелодию. Так что Агген с извинениями закончила быстро и приступила непосредственно к делу:

- Дрейко прислал мне записку! Его родители куда-то уехали, и он приглашает меня к себе в замок, Глен! Я так по нему соскучилась, я так хочу его увидеть, объяснить ему все, ведь мы даже не поговорили, и после королевских состязаний… Глен, помоги мне! Мне нужно незаметно выбраться из замка. Вот, я принесла тебе платье, переодевайся.

- Как он смог передать Вам записку? – только и смогла выговорить я.

- Его слуга передал Дорат, - Агген отмахнулась. Казалось, она подпрыгивает на месте, как резиновый мяч в руках непоседливого ребенка.

- Госпожа, не стоит вам отправляться далеко от дома и без охраны, - я выдохнула и добавила, - честно говоря, с каждым разом они становятся все изобретательнее.

- Прекрати называть меня «Госпожа»! – Агген сердито подпрыгнула на месте, - скажи «Агги», ну же, скажи…

- Агги, пожалуйста, не надо никуда ехать, давайте…давай сначала разберемся, кто стоит за этими покушениями.

- Там будет Дрейко, - резко оборвала меня Агген, - ты ничего не понимаешь в чувствах, Глен.

- Не знаю, как насчет чувств, а вот ума у Глен явно побольше твоего, - мы обе одновременно обернулись на голос. В дверях стояли лорд Эрко и леди Адон.

Агген взглянула на меня в панике, леди Адон молча схватила меня за руку и потянула прочь. Я посмотрела на лорда.

- Ступай, Глен, - устало произнес он, - мы с Агген немного…поговорим. Все будет в порядке, я присмотрю за ней. Агги, прекрати! Неужели ты думаешь, что я еще когда-нибудь смогу вас перепутать?

Я еще раз взглянула на Агген, по ее щекам струились слезы, настолько же недоступные мне, как и смех.

***

Леди Адон спускалась вниз по лестнице, решительная и молчаливая. Я шла за ней – других вариантов у меня все равно не было. Конечно, можно было демонстративно усесться на ступеньки, а то и вовсе побежать обратно, колотиться в дверь комнаты и требовать открыть дверь и пустить меня к Агген... Какие странные мысли стали приходить ко мне в голову! Наконец, леди Адон остановилась и обернулась ко мне:

- Мастер Виртон ждет мою дочь у ворот. Естественно, она никуда не пойдет. Но и оставлять все на самотек мы не считаешь нужным, необходимо знать его планы в отношении Агген и дать ему понять, что эти планы неосуществимы. Пойдешь ты.

Желание бежать по лестнице и колотиться в дверь стало практически нестерпимым. А еще меня вдруг охватила злость, - злость, которой не было и в помине, когда убийца приставил нож к спине, или когда король бесцеременно прикасался ко мне… Злость была направлена именно на леди, в лице которой я видела такую неприязнь по отношению к себе, ничем не оправданную неприязнь, более того - полное отрицание самого факта моего права на существование. Я сжала руки, вжимаясь в ладони короткими ногтями, борясь с немыслимым порывом швырнуть чем-нибудь в  надменное, холодное лицо женщины, которая за эти семнадцать лет не сказала мне ни одного доброго слова…вообще ничего мне не сказала. Женщины, которая… Я резко выдохнула, справляясь с этим новым незнакомым чувством, и шагнула вперед.

Мастер Дрейко стоял, держа под уздцы двух лошадок, совершенно одинаковых на первый взгляд. При виде меня его лицо озарилось совершенно противоречивыми чувствами – радостью и…смущением?  Что ж, сейчас я была как никогда хладнокровна.

- Агги, ты пришла! Что-то случилось? Ты такая бледная? Что родителям сказала?

- Посылать записки через служанку – не лучшая идея, - холодно ответила я. - К сожалению, за три седьмицы до свадьбы мои родители особенно бдительны.

- До свадьбы? – Дрейко притормозил, - Ты говорила, что свадьбы с Зорданом не будет! Клялась!

- Ты делаешь мне предложение? – я тоже остановила лошадь. – Дрейко, если ты готов назвать Агген Лиан своей невестой, мы можем прямо сейчас развернуться и отправиться к моим родителям. Они расторгнут помолвку с мастером Дэро, а если не расторгнут, мы можем обратиться напрямую к королю.

- О том, что Ариго, похотливый идиот, к тебе неравнодушен, кажется, знает уже весь Руан. Агген, ты не понимаешь…

- Так объясни.

Мы смотрели друг другу в глаза, и Дрейко первым отвел взгляд.

- Это трудно объяснить, но я тебе покажу. В замке.

Он пришпорил коня, и мы помчались вперед, ветер трепал мои волосы, которые из-за внезапного появления родителей Агги я не успела собрать.

Что ж, зря леди Адон так не любит меня. Я, кажется, вела себя именно, как ей и хотелось.

Замок рода Виртон был поистине огромен и совершенно не уступал королевскому дворцу. Ранее я воображала, как мы с Дрейко прокрадываемся в замок, подобный нашему, стараясь, чтобы слуги и его родные не заметили нас, но сейчас подобное предположение показалось просто абсурдным. Замок Дрейко напоминал маленький город. Вероятно, род Лиан был недостаточно богатым и знатным, чтобы породниться с ними. Да и замок Зорданов тоже не мог и близко сравниться с этой роскошью, хотя – поймала я себя на мысли – лично мне показался куда уютнее.

За огромными коваными воротами располагались поля и деревни, ремесленные лавки, конюшни. Мы ехали еще 2-3 горсти, прежде чем добрались непосредственно до небольшого изящного парка, за которым явно ухаживал добрый десяток садовников.  Кроны деревьев были подстрижены и являли собой огромные зеленые кубы, шары и конусы. Только сейчас я поняла, что не имею ни малейшего понятия, была ли здесь уже Агген. Если они с Дрейко давно знакомы, вероятно, была… Пока что мне оставалось только следовать за юношей, потихоньку озираясь по сторонам, пытаясь запомнить путь и рассмотреть окружающее великолепие.

В самом замке также было довольно людно. То тут, то там сновали люди – слуги и служащие, а также мимо нас торопливо проследовало несколько знатных особ, уважительно поприветствовавших Дрейко, а затем и меня, при этом безо всякого интереса к моему тут присутствию.

- Родители сегодня в Турине, - сказал Дрейко, - нас никто не потревожит, расслабься.

Легко сказать – «расслабься»! По огромной белокаменной лестнице, покрытой толстой ковровой дорожкой мы поднимались наверх, я перестала считать лестничные пролеты, глядя в спину мастера Дрейко, все еще продолжая держаться позади него.

«Почему? – вдруг резко пришла мне в голову мысль, - почему родители Агген против ее брака с таким завидным женихом? Да, у мастера есть невеста, но они ни разу не выразили свое сожаление по этому поводу».

Верхний этаж, до которого мы наконец-то поднялись – лишь благодаря тренировкам лорда Эрко я одолела весь путь без запинки, - чем-то напоминал нашу портретную галерею, столь же пустынный и темный. Кстати, здесь тоже были портреты. Я не особенно старалась скрыть интерес, в конце концов, Агген, вероятно, тоже было бы интересно. У одного из портретов я даже замедлила шаг – на портрете были изображены мальчик и девочка, светловолосые и очень похожие друг на друга. Дрейко словно почувствовал мое отсутствие и обернулся.

- Это мой отец, - тихо сказал он, - со своей сестрицей, будь она неладна.

Я не стала спрашивать, чем не угодила юноше его тетка – умное узкое лицо девочки не казалось мне, как пишут в романах, «отягченным печатью порока». Неожиданно я подумала, что где-то видела женщину, похожую на нее. Одна Дрейко отвлек меня от копания в собственной памяти, без предупреждения схватив за руку, останавливаясь перед незаметной на первый взгляд деревянной дверью.

- Есть причина, по которой я не могу на тебе жениться, - тихо сказал мастер Дрейко. – И дело тут не в моей невесте, и не в твоем женихе, и даже не в наших родителях. Ты знаешь, что такое завет?

Я покачала головой. Само по себе слово было простым, но объяснить значение я бы не смогла.

- По указу короля Апиро, дедушки ныне здравствующего Ариго, каждый пребывающий в здравом уме и твердой памяти старший из рода может указать наследника своего имущества и земель рода на специальном бланке с королевской печатью в присутствии свидетелей, это называется завещанием.

Я кивнула. Об этом я знала. Ситуации, когда завещание нарушало традиционные нормы наследования, были крайне редки, но случались.

- В случае с заветом все немного иначе, - Дрейко положил руку на ручку двери, - Завет – это форма магического завещания. Старший из рода может наложить некое… требование на наследников крови. И здесь речь не идет о риске потери имущества и земель. Это кровное проклятие, Агги. Родовое кровное проклятие, цена которому – жизнь. Никто, кроме создавшего завет, не может его снять, а иногда он не снимается даже после смерти создателя. В нашем роду старшей из рода уже несколько десятилетий была моя бабушка. Она…тяжело больна, практически не встает и…ее сознание замутнено безумием. Я не знаю, почему она сделала это. Мы даже не можем ее спросить! – Дрейко взглянул на меня с отчаянием и открыл дверь.

После столь долгих предисловий и разговоров о проклятиях я ожидала увидеть убранство ведьминской хижины. Но мы попали в чистый пустой кабинет, практически посередине которого стоял массивный деревянный стол. На полу лежал ковер строгой бордово-коричневой расцветки, вдоль стен – стеллажи с книгами, несколько стульев, тоже массивных. На столе чернильница с перьями. Я вопросительно обернулась к мастеру – он подошел к столу и, присев на корточки, стал сражаться с замочком на одном из внутренних ящиков. Я подошла поближе. Идеально чистый и готовый к работе на первый взгляд кабинет при более близком рассмотрении оказался покрыт пылью, чернила в чернильнице давно и безнадежно высохли, документы, лежащие на столе в идеальном порядке, пожелтели. Мне стало не по себе.

Наконец, Дрейко открыл ящик и вытащил самый настоящий пергаментный сверток – хрупкий, хрусткий свиток темной и старой на вид бумаги, осторожно развернул на столе – буквы были самыми обычными, разве что слишком ровными, словно писал специально обученный каллиграф – такие были на королевской службе, ну а все остальные писали кто во что горазд.

- Читай, - просто сказал мастер Дрейко.

Я вчитывалась в короткий текст снова и снова. Не то что бы была удивлена или обескуражена, скорее, никак не могла уловить некую простую и в то же время важную мысль.

Глава 34.

Внезапно распахнулась дверь – не та, через которую вошли мы с Дрейко, другая, незаметная, маленькая узкая дверь в стене между двумя стеллажами. Распахнулась резко, словно человек, стоявший за ней, пнул ее ногой. И в кабинет вошла женщина.

Меня непроизвольно передернуло. Женщина была стара и больна, скрюченная почти под прямым углом, она опиралась на диковинную деревянную конструкцию, напоминающую табурет без сидения на длинных ножках. Длинные желтовато-серые волосы спускались по вдоль ее лица почти до самого пола. Белое одеяние – не то платье, не то плащ, - чистое и свежее, но когда она подняла до этого направленное в пол лицо, я чуть не вскрикнула, так как кожа пожилой леди была покрыта какими-то струпьями, язвами, ранками, влажно поблескивающая красно-серая кровавая маска, на которой выделялись глаза, удивительно юные и живые.

Увидев меня, она замерла на мгновение, а потом затряслась, захрипела, словно безуспешно пытаясь выдавить из себя какие-то слова, тыча в меня пальцем, настолько же изуродованным, как и лицо.

Мастер Дрейко кинулся к женщине, попытался увести ее обратно, безо всякого отвращения ухватил за руку, но она вдруг с неожиданной силой отпихнула юношу, загораживающего меня.

- Зораг! – прохрипела она, - Зораг…ты родила чудовище!

Картинка из разрозненных кусочков мигом сложилась в моей голове.

- Леди Лукан? – я вглядывалась в женщину, которая должна была быть ровесницей леди Сертон, но выглядела раза в два старше. Мне стало безумно жаль женщину, сначала оставленную любимым человеком, потом, очевидно, потерявшую законного супруга, а также подхватившую такую страшную болезнь, изувечившую тело и разум.

Неудивительно, что в завете леди Лукан Виртон значился категорический запрет на заключение брака между представителями рода Виртон и рода Лиан.

- Зораг! – старая женщина протягивала ко мне трясущуюся руку, тонкую, почти костлявую, - Зораг, прости меня, прости, прости…я не хотела, чтобы ты умерла, не ты, а она, это чудовище, она не человек, ничто ее не берет…

Дрейко, замерший на несколько мгновений, пришел в себя.

- Бабушка, вам надо вернуться к себе, - он протянул руку к пожилой леди, но та отшатнулась.

- Не трогай меня, - хрип сорвался на визг, - Не трогай, иначе ты тоже, тоже можешь… Лиан! Держись подальше от проклятого рода, рода зеркал, тебе нельзя, нельзя…

- Кто такая Зораг? – повернулся ко мне Дрейко

- Ма..Бабушка леди Адон, - споткнулась я, но Дрейко явно не был в курсе давней истории.

- Мать леди Сертон?

Я не успела остановить его, ожидая чего-то страшного. Не просто ожидая – твердо зная, что оно, страшное, вот-вот должно произойти. Леди Виртон среагировала на имя мгновенно – дернулась всем телом, как старое дряхлое дерево, в которое попала молния, затряслась и вдруг швырнула в меня деревянный «табурет». Я едва успела отвернуться, а леди грузно опустилась на землю и что-то бормотала, завывала, закрывая руками обезображенное лицо.

Дальше Дрейко схватил меня за руку и чуть ли не на руках вытащил из кабинета, отвел в какую-то пустую безликую комнату, умоляя подождать какую-то горсть, уверяя, что сейчас приведет целителя – плечо, в которое прилетели ходунки старой леди, немилосердно ныло, но после всех злоключений последнего времени это казалось такой мелочью. Хотелось просто подумать, но Дрейко, метавшийся туда-сюда, наводил суету. Я категорически отказалась от целителя, а после того, как леди Лукан была успешно водворена в свои покои и обеспечена охраной, попросила спуститься в парк – огромный замок начал давить на меня до почти физического ощущения удушья.

Мы молча шли мимо сюрреалистических геометрических деревьев. Несмотря на то, что в замке и его окрестностях находилось огромное множество людей, парк оказался совершенно пустынным – как пояснил Дрейко, прогулки по парку являлись привилегией именно членов семьи Виртон, да фамильных садовников, которых оказалось вовсе не десять, а только трое, и все из одной семьи. Геометрические деревья были произведением садового искусства, но мне они не нравились. Я сама росла как дикое дерево и чувствовала болезненную ломоту ветвей, заключенных в проволочный корсет человеческих вкусов и правил.

Мы говорили о посторонних вещах, избегая касаться больной темы. Агген не должна была страдать из-за каких-то давних событий, из-за дурацких проклятий полусумасшедшей женщины. Сказать по правде, ни в какие проклятия мне не верилось, но Дрейко, судя по всему, верил. Он посматривал на меня, видимо, удивляясь моему спокойствию. Наверное, стоило бы разыграть слезы, может быть, твердо потребовать возвращения домой, но мне так хотелось обдумать все сейчас. На реплики юноши я отвечала все более невпопад, и он наконец замолчал.

Мы остановились у небольшой полянки с ровным изумрудно-зеленым газоном, травинка к травинке. По периметру поляны были высажены желтые пушистые  лютыши. Дрейко вдруг наклонился, собираясь сорвать цветок, и я перехватила его руку.

- Ты что?

- Венок хотел сплести, - растерянно сказал Дрейко.

- Не рви, пусть растут.

Он все стоял и смотрел на меня, смотрел, смотрел.

-Ты не Агген. – лицо мастера, красивое, даже чуть женственное, подрагивало, словно он собирался вот-вот разреветься. Волнистые светло-русые волосы, почти такого же цвета, как и у Агген, спускались до плеч. Дрейко смотрел мне в глаза, не было возможности отвести их, выиграть время, подумать. Он любит Агген, - мелькнула мысль, - что такого страшного, что он узнает? Меня заставляли хранить тайну, но в ней нет ничего постыдного. Не Дрейко же пытается убить ее… Что-то тихонько звякнуло в голове, тревожно и просительно, но Дрейко ждал ответа. В любом случае, не мне рассказывать ему, это право Агген, а семья Лиан недвусмысленно рассказывать запретила. Я молчала. В этом, наверное, моя ошибка. Я слишком много молчу, вот окружающие и наделяют мое молчание своими мыслями. Сначала Дэро, теперь вот Дрейко.

- У тебя ее же лицо, ее волосы, тело… он протянул руку и провел по щеке, медленно, тягуче,  - но в глазах я вижу… что это? Магия? Кто ты? Ты дух? Кто занял ее тело? – напряжение в его голосе нарастало, - или я с ума схожу? Я знаю ее с детства, а тебя – не знаю, кто ты?!

- Агген Лиан, - ответила я, - Дрейко…

- Все то же самое, - он словно обессилил после недавней вспышки, уронил голову на руки, - все то же самое, но… это просто безумие. Почему ты выбрала его тогда, почему?!

- Потому что для всех мастер Дэро мой жених, разве нам нужен публичный скандал, подумай сам. У тебя есть невеста. В зале стояли мои родители, они категорически против нашего брака, так как уверены, что ты не разорвешь помолвку, а, возможно, они даже знают о завете. И ты ее не разрываешь, Дрейко, ты веришь в родовые проклятия, ты считаешь, что я это не я, так чего ты от меня хочешь?

«А самое главное, что бы почувствовала Агген, узнав, что я по собственному выбору поцеловала тебя на виду у всех. Нет уж, никаких поцелуев».

Словно услышав мои мысли Дрейко дернул меня на себя, почти грубо, я тоже не узнавала его в этот момент.

- Поцелуй меня. Сейчас. Здесь.

«Небо, да что ж такое».

- Успокойся, Дрейко, - тихо сказала я, - успокойся. Ты переволновался, я тоже, эти тайны, эти истерики кого угодно выведут из себя…

- Поцелуй меня, - прорычал он, ухватывая меня за шею требовательной сильной рукой.

Как быстро и резко меняется моя жизнь. Семнадцать лет я жила почти что затворницей в башне, и вот за какой-то месяц я успела встретиться с наемными убийцами и убить самой, познакомиться с королем и королевой, а вот теперь целую уже второго мужчину…

Это причинит боль Агген.  Но Агген должна сказать ему, не я! Я отвлеклась на эти противоречивые мысли, а мастер Дрейко привлек меня к себе и поцеловал. Я приоткрыла губы – так, как наверняка сделала бы Агген. Что еще она сделала бы? Насколько далеко зашла в ласках с Дрейко? Этого я не знала. Я провела рукой по волосам юноши, невольно сравнивая их с волосами мастера Дэро, более короткими и жесткими. Длинные и мягкие волосы скользили в пальцах, я легонько погладила гладкую ушную раковину и коснулась гладко выбритой, но все равно более жесткой, чем у девушки щеки. Не застонала, только выдохнула ему в рот, когда Дрейко прикусил губу, стремясь то ли отомстить мне, то ли оставить свой след на моем теле.

Дрейко отпустил меня, даже оттолкнул. Судя по его виду, поцелуй произвел на него гораздо более сильное впечатление, чем на меня, щеки порозовели, дыхание сбилось. Я взяла его за руку и погладила узкое запястье. Счет пульса всегда успокаивал . Дрейко снова замер, потом тихо выругался и вырвал руку.

- Прости, - прошептал он, - не знаю, что на меня нашло. Я люблю тебя и желаю тебя… всегда любил и всегда желал, но иногда… я словно теряю самого себя, становлюсь просто одержимым тобой. Вот как сейчас или тогда, в беседке…Ты вдруг становишься такой серьезной, а лицо – почти что прозрачным, и это… Наверное, ты права, я просто беспокоюсь за тебя, чувствую себя таким беспомощным и злюсь. Я должен разорвать эту помолвку, но они все…словно сговорились, и я…

- Небо тебе советчик, Дрейко, - я решительно расправила юбки, - А мне пора.

Глава 35.

-Лорд Эрко, - внезапно решилась я, - разрешите мне поприсутствовать на свадьбе Агген.

- Зачем? - отрывисто спрашивает он.

В моей голове проносится множество вариантов ответа, но я выдаю самый безобидный и, безусловно, тоже правдивый:

- Агген очень дорога мне. После замужества мы будем видеться очень редко, не хотелось бы упускать возможность побыть рядом. Это важно для нас...теней. К тому же, я волнуюсь за её безопасность. Вы знаете, что я наблюдательна.

Лорд помедлил и нехотя кивнул.

Мой ответ был правдив, но всей правды он не исчерпывал.

Остальная, неприятная, часть правды заключалась в том, что мне казалось - моё присутствие сможет что-то изменить. Может быть, Дэро – мой мастер Дэро, прости меня, небо, - что-то почувствует и...

Если бы только Агген хотела этой свадьбы! Я никогда бы и близко не подошла к нему, к ним, я бы скорее отрезала свою испачканную в пыльце танверины руку. Но Агген плакала по ночам - я знала это так точно, словно это были мои собственные слезы, а по утрам приходила ко мне, сидела молча, наблюдая, как я рисую или вышиваю, или читаю. Я не могла проникнуть в ее мысли. О том, как прошел заключительный бал в королевском дворце, она рассказала мне весьма скупо: мастер Дэро смотрел пристально и со значением, задавал вопросы, смысла которых она не понимала, она отвечала коротко и неопределенно, и он быстро замолчал. Король был мрачен – поговаривали, что королеве стало хуже. В качестве награды за победу в Королевских прятках Агген и Дэро открывали бал своим танцем, а к помолвке король подарил что тяжелое и ценное в большом коробе, они не стали смотреть, что именно.

- Ты ничего не пропустила, Глен, - невесело хмыкнула Агги.

День свадьбы наступил незаметно.

Свадьбы в Руане традиционно проводятся под открытым небом, тем самым больше вероятность получить благословение Великого Неба. Погода выдалась морозная и прохладная, хотя и солнечная. Брак заключается в присутствии королевского наместника, жених и невеста произносят Брачные обеты, заранее заготовленные слова – интересно, как и когда они их заучивают? Собираются гости, а после произнесения обетов перед Великим Небом и подтверждения их королевским наместником начинается обыкновенный праздник с шумным застольем, танцами и фейерверком.

Гостей было много, но я, с головой закутанная в плащ с меховой оторочкой, не вглядывалась в лица, стараясь держаться с краю. Не знаю, на какое чудо я рассчитывала – что небо разверзнется над нашими головами и не даст благословения? По такому мелкому поводу вряд ли великие силы снизойдут до нас. Я ни на кого не хотела смотреть и все же видела всех. Леди Адон со скупой улыбкой на бледном лице, лорд Эрко, преувеличенно активный и деловитый. Леди Сертон, в противовес им, печальная и молчаливая. Я могла бы подойти к ней, но мне не хотелось сочувствия и жалости даже от нее. Леди Зордан – эта, единственная из всех, была безмятежно счастлива, порхала от одного гостя к другому, собирая поздравления, как цветы в букет, и упиваясь ароматом этого букета. Малышки Гаман отчего-то не было видно, оно и к лучшему – единственный человечек, перед кем я не смогла притвориться, мог невольно выдать меня сейчас.

До самой Церемонии Брачных обетов оставалась пара-тройка горстей. Агген находилась в своей комнате и по старинному обычаю не показывалась гостям. Где был Дэро, оставалось неизвестным, и спросить было некого. Да и не хотела я спрашивать.

Еще раз осмотрелась – снующие по слегка припорошенной первым снегом траве гости, слуги, раздающие горячие дымящиеся напитки, на деревьях – светящиеся серебристо-сиреневым цветом светляки. Почувствовав присутствие за спиной, я замерла, чья-то рука тихонько ухватила меня за локоть. Напряжение отпустило, но оборачиваться я не стала.

- Что случилось?

- Иди в сад через полгорсти, - прошептала Агген.

Мы встретились в саду. Агген была в точно таком же плаще, что и я. Это могло бы показаться даже смешным, - даже прячась и скрываясь, мы выглядели абсолютно одинаковыми.

- Госпожа?

- Глен, у нас нет времени! Надевай, – она кинула мне пакет. – Представляешь, они приготовили для тебя свадебное платье! Глен, ты представляешь?! Нет, погоди, не сейчас, не здесь… - у нее тряслись руки, губы дрожали, а глаза сверкали лихорадочно и нездорово.

- Госпожа, что случилось?

- Не бывать этой свадьбе! – в голосе Агген звучала истерика. – Я не выйду за него, нет, ни за что. Дрейко…он приедет, он заберет меня. А ты…он же нравится тебе, Глен? Этот Дэро Зордан? Глен, замени меня, я не хочу, я не могу! Давай поменяемся, Глен, никому не скажем, им всем без разницы, кто из нас кто, ты же знаешь! – Агген расхохоталась, в ее глазах сверкали слезы.

Я смотрела на белое платье в своих руках – прекрасное, дорогое, невообразимо, нереально…желанное. Не мое, чужое платье. Не моя свадьба. Не мой жених. Мне хотелось отказаться, но отказаться я не могла. Как не могла и зареветь, подобно Агген, выплескивая все то, что рвалось наружу, но никак не решалось вырваться.

Агген сползла на землю, уткнулась головой в колени, плечи ее мелко подрагивали.

- Где мне переодеться?

Она подняла голову.

- Глен, я… - беспомощно моргая, она кривила губы, поглаживала влажные пряди волос. – Я не заслуживаю тебя.

- Где мне переодеться?

- В мою комнату, - Агген вскочила.

Я не была уверена, что леди Адон или еще кто-либо не нанесет визит молодой и столь неуступчивой невесте – странным было, что они вообще оставили ее без присмотра, зная о ее отношении к грядущему браку и неразрешенной опасности. Мы поднялись в комнату Агген – она находилась в западной башне, была просторной и светлой. На ее кровати небрежно брошенным беспорядочным облаком лежало ее собственное свадебное платье.

- Садись! – скомандовала Агген. – Сделаю тебе прическу.

В Руане делать прически господам не считалась зазорным, даже наоборот – не все знатные масты и леди соглашались на то, что с их волосами и головой будут соприкасаться чужие пальцы, хотя в том же Грионе дело обстояло с точностью до наоборот. Ловкие пальцы Агген укладывали мои послушные волосы, закалывали множеством шпилек и серебристых заколочек  в виде бабочек. Она полюбовалась собственной работой – кажется, простые механические движения ее успокаивали.

Я скинула платье, оставшись в тонкой нижней сорочке, и протянула руку к свадебному платью, но в этот момент распахнулась дверь, и в проеме я увидела темную фигуру с пышным букетов белоснежных иллий в руках. В нос ударил душный и сладкий аромат.

Глава 36.

Что касается меня, то никакого стеснения я не испытывала – просто не воспринимая свое тело как объект мужского желания. Хотя это желание ощущала – и более всего не с Дэро, и не с Дрейко – здесь его можно было списать на магию демонова цветка или обаяние Агген, - более всего я ощущала его с королем Ариго. Неприкрытое желание обладания этим молодым стройным и сильным телом, - но для меня оно было словно дано мне, как долг, который однажды придется вернуть.

Зато Агген возмутилась:

- Целитель, что вы себе позволяете?!

- Прошу прощения, маста! – с поклоном сказал целитель. – Вы же знаете, в замке за травы отвечаю я, а цветы – они в некотором смысле травы… Ваши родители, да будет небо над ними высоким и светлым, поручили мне вручить вам эти прекрасные иллии, которые несомненно подойдут к вашему чудесному пышному платью и оттенят голубые глаза, вот, давайте посмотрим, – он практически ткнул букетом Агген в лицо. У меня закружилась голова, и ослабли ноги, но это не было похоже на перенос. Агген замолчала и только смотрела на цветы странно неподвижным взглядом.

- Более того, они даже знают: иллии снежные обладают столь сильным ароматом, что не предприняв кое-каких предварительных мер, вдыхать их аромат не стоит – это грозит непродолжительным… - у Агген закатились глаза и она тихо осела на пол - …обмороком.

Целитель ловко открыл окно и вышвырнул букет.

- Идем, сладкая моя девочка. Твоя сестрица придет в себя буквально через горсть, а нам с тобой здесь делать нечего. Не сердись, но обойти приказ лорда я не имею права, а твоя сестра столь проста и предсказуема, уверен, будь это твоя нежеланная свадьба, все обстояло бы гораздо интереснее.

Мое вялое тело меня не слушалось. Целитель схватил меня за руку, накинул плащ с капюшоном, укрывший меня с головой, быстро повертев головой, обнаружил платье и прихватил и его. После чего потянул меня прочь из комнаты.

Спуск по лестнице я не запомнила.

***

Сознание и контроль вернулись ко мне резко, даже болезненно, словно кто-то сперва оглоушил, а потом плеснул в лицо ледяной воды. Голова не болела, но ощущения притупились.

- Агген..?

Я сидела в своей комнате на кровати, одетая в белое свадебное платье, чуть помятое по подолу – более жалкого зрелища трудно было представить. За окном струился все тот же по-зимнему серый свет, из чего можно было сделать выводы, что времени прошло совсем немного. Очевидно, меня заперли, а Агген…если даже на меня аромат иллий оказал столь сильное воздействие, Агген, скорее всего, пришедшая в себя, все еще недостаточно сильна для сопротивления.

Да и будет ли она сопротивляться? Я сомневалась в этом.

И все же я в платье, которое не надевала…а это значит, что леди и лорд Лиан допускают возможность моего участия в свадьбе. Вот так…ничего не сказав. Что ж, ожидаемо. Я не могу перенестись к Агген, если она не будет испытывать достаточно сильных эмоций.

Но я могу попробовать сбежать, и…

- Мне бесконечно приятно увидеть тебя в здравом рассудке, маленькая. Твои бездумные глаза – слишком тяжелое испытание для такого старого человека.

Целитель сидел на полу, у двери. В его глазах не было насмешки – только бесконечное восхищение, которое пугало меня куда больше.

***

- Лор Алико, - я постаралась подняться. – Выпустите меня.

- Сожалею, малышка. Я тоже не в восторге от всего происходящего, но мы с тобой люди подневольные. Правда, у меня это был добровольный выбор, а тебе выбирать-то особо не приходилось, но у тебя еще вся жизнь впереди. Долгая жизнь, тень, и ты можешь прозябать в своей башне, а можешь сделать множество удивительных открытий.

- Прозябая в вашей башне? – я отчего-то разозлилась. Во дворе звонко прогудел колокол – созывал гостей на церемонию. Огромным усилием я опустила ослабевшие ноги на пол и попыталась встать.

- Тут не только аромат иллий?

- Конечно, нет, умница ты моя. Аромата иллий достаточно для худосочной девицы вроде масты Агген, но тень он выведет из строя на четверть горсти, не более. Яд степного песчанника! Смертельная вещь для обычных смертных. Всего лишь на время ослабивший тебя, тень.

Я подумала об Агген. Следовало думать о ней, а не слушать безумца, без особых раздумий угостившего меня змеиным ядом. Можно ли пойти проторенной дорожкой и воспользоваться собственной отравленной кровью?

Мне нужно было подойти к окну – часть лужайки, на которой проходила церемония, будет видна из него. И я встала, усилием одной воли, так как ступни онемели, и сделала шаг, другой – за онемением пришел легкий озноб, но я шла и шла, бесконечное расстояние в восемь локтей от кровати до окна, ухватилась за створку и распахнула его одним резким движением. В то же мгновение целитель подлетел ко мне и ухватил за локоть:

- Стой!

Я и не могла выпасть из окна, даже если бы и захотела – пришлось бы вставать на стул или залезать на него, мне хотелось лишь посмотреть. Целитель все еще сжимал мою руку, а другой подхватил выпавшую из прически прядь волос, поднес к лицу, вдохнул, развернул к себе – у него оказались просто стальные по силе руки, несмотря на немалый возраст.

- Да что вам от меня надо? – выдохнула я.

- Знаешь, маленькая тень, - Целитель внезапно откинул с лица капюшон, и я чуть не вскрикнула от неожиданности. Его голова, ровной и правильной формы, как и черты его лица, была испещрена шрамами, бугристыми, белесыми. Ни единого волоска на черепе, только причудливые узоры взрезанной вспухшей кожи. – Маленькая тень, в далеком детстве родители рассказывали мне одну историю.

Глава 37.

Да, крошка, - продолжал Целитель, - у меня тоже были родители, мой отец был не бедным человеком, довольно уважаемым в своем городе. А моя мать была добрейшей и прекраснейшей из женщин. У нее были волосы цвета лунного диска в ночь Желтого круга, и от нее пахло теплым дрожжевым тестом. Она часто рассказывала мне сказки. И одна из этих сказок была о Серебряном царстве.

Ты не знаешь ее, маленькая тень?

Я покачала головой, не в силах отвести взгляд от изувеченной кожи.

- В серебряном царстве жили тени нашего мира, - охотно продолжил целитель. – Лунный диск представлял собой тень Солнечного диска, подобно тому, как серебро являлось лишь тенью золота. У каждого человека была тень, хранящая в себе магию и все те возможности, о каких только мечтают люди. Некий человек узнал о Серебряном царстве и всю свою жизнь искал туда дверь. И нашел. И солнце с луной объединились на одном небосклоне, а в карманах зазвенели золотые и серебряные монеты. А еще этот человек нашел свою тень, и забрал ее с собой. И так он стал первым магом в нашем мире, обрел невероятную силу, здоровье и власть над пространством. И многие завидовали ему и хотели отыскать свои тени, но человек не открыл им местонахождение секретной двери. Зато эту дверь отыскали сами тени и теперь иногда пробираются в наш мир, притворяясь людьми.

- Бред, - сказала я. – Тень не может причинить вреда другому человеку.

- Я хотел бы побывать там, - сказал целитель. – Побывать в серебряном царстве. Ну, что ты так смотришь, девочка моя? Это просто сказка, и я шучу.

- Знаешь, - совершенно другим тоном продолжил он, - Когда моя мать заболела, отец буквально сошел с ума. К ней ходили все известные целители нашего города, потом – известные целители соседних городов, потом – королевский маг, а когда и он уехал ни с чем, вереницей потянулись уличные лекари, шарлатаны и пройдохи. Наконец, мой отец дал клятву небу, что если мать выздоровеет, он отдаст в целители своего единственного ребенка.

- Ваша мать выжила? – предположила я, хотя и не собиралась вмешиваться в рассказ, но молчание затягивалось.

- Нет, - с усмешкой ответил целитель, - моя мать умерла.

Я недоверчиво уставилась на него.

- Умерла, - он покивал обезображенной головой. – Но…видишь ли…кроме меня об этом никто не узнал. Ведь никому иному мать не рассказывала историю о Серебряном царстве. Один из бесконечной череды мошенников, притворяющихся лекарями и уличными ведьмаками, нашел путь к ее тени из потустороннего мира, и тень заменила мою мать. Она была так похожа на нее, не отличишь, веришь, тень? Кто, как не ты, может мне поверить, хотя ты, родившаяся из чрева обычной женщины, слишком человечна. Но та…та, что пришла на смену матери, была другой. Она очень хорошо притворялась, но в глубине ее серых глаз я видел смерть.

У моей матери были зеленые глаза, девочка.

Эта женщина никогда больше не рассказывала мне сказок, не улыбалась, никого и никогда не жалела. Она порола слуг, до мяса, до костей, самолично сворачивала головы курам и ненавидела всех, каждую живую дышащую тварь из нашего мира. И она не сказала ни слова, когда через год отец отдал меня, малолетнее дитя, туринским целителям. Ты спрашивала, что мне надо от тебя? – целитель Алико ухватил меня обеими руками, разворачивая, прижимаясь лбом ко лбу. Внутри своей неизменно спокойной отрешенной оболочки я колотилась от ужаса, от приближения этого существа, то такого нечеловечески отрешенного, то полубезумного и почти дикого. Мне было больно от его рук и страшно смотреть в исказившуюся маску обычно неподвижного лица.

- Найди мою мать, тень. Найди ее в Серебряном царстве.

- Вы бредите, - просипела я: его руки сместились с плеч на горло, я задыхалась. – Я не знаю никакого иного мира, кроме этого, все, что я могу, связано только с Агген! Я хотела бы помочь вам, но я…

Внезапно целитель отпустил меня, так резко, что мои ноги, еще не целиком отошедшие от недавнего воздействия то ли ядов, то ли снотворного, подкосились. Я села на пол.

- Я знаю, что на месте моей матери была тень. Я проверял – даже в детстве я любил исследовать разные вещества, малышка. То, что убило корову за горсть, не причинило ей никакого вреда, - уже едва слышно, но четко выговорил целитель. - И ты, маленькая тень, конечно, не знаешь пути в тот мир, откуда родом такие, как ты. Но ты можешь узнать. Прости, я не хотел напугать тебя.

Я поднялась и, слегка пошатываясь, подошла к окну. Немного стемнело, светляки на деревьях сияли вовсю. Я хотела найти Агген. Но увидела мастера Дэро – так ясно, словно какое-то потустороннее свечение подсвечивало его для меня.

Он стоял, в черном брючном костюме, сложив руки в карманы, и выглядел немного потерянным. Черная одежда еще больше подчеркивала бледность его кожи. Судя по спокойствию мирно бродящих туда-сюда гостей, с Агген было все в порядке, не было и намека на переполох, который, несомненно, вызвало бы ее отсутствие.

- Это сделала Ваша мать? – я больше не смотрела на целителя, но тот понял, о чем я.

- О, нет, малышка, - совершенно обычным тоном отозвался целитель. – Это случилось много позже. Наши наставники внушали нам необходимость отказаться от плотских удовольствий и наслаждений, сосредоточиться на науке и духовных практиках. Но, видишь ли, у молоденьких мастеров и маст, из которых никто не пришел к ним добровольно, на такие отказы зачастую не хватало никаких сил. Тогда наставники любезно поили нас различными травяными отварами, эффективными, но... Травы были редкие, непростые, и их воздействие на различные организмы было различным, как правило, у девяноста девяти из сотни такие отвары действительно снимали плотские позывы, но я оказался сотым. Меня мучили сильнейшие головные боли и  галлюцинации, моя жалостливая тень, - невпопад заметил целитель, снова накидывая капюшон на голову. – В одну из ночей я взял нож, отнюдь не желая покончить с собой, просто в моем бреду мне казалось, что длинные белые черви ползают внутри моего черепа, причиняя сильнейшую муку. И знаешь, тень, в ту ночь я избавился навсегда и от боли, и от желаний тела. Что иногда довольно печально, особенно, если рядом столь свежий и очаровательный невинный цветок.

Целитель посмотрел в окно, посмотрела и я – Агген в сопровождении лорда Эрко подошла к мастеру Дэро. Поверх роскошного платья был накинут белый меховой плащ. Внезапно она кинулась на шею отцу, замерев, уткнувшись лицом в его грудь, как маленькая девочка.

Лорд Эрко похлопал ее по спине, потом решительно отступил и вложил тонкую ладошку дочери в руку мастера Дэро. Так они и стояли, держась за руки, напоминая заблудившихся в ночном лесу детей, а вокруг по-прежнемусновали люди, слуги с напитками, сверкали светляки, звучала далекая музыка.

Глава 38.

Я смотрела на небо из окна своей комнаты. Невыносимо хотелось сбежать, сесть на лошадь и нестись, не разбирая дороги, прочь. Свадьба Агген и Дэро, вероятно, подошла к концу, гости разошлись. Время неуклонно приближалось к полуночи, целитель давно ушел, не позаботившись о том, чтобы запереть меня. Что-то во мне перегорело, истерлось, и я не делала и попыток выйти.

В дверь постучали, и я бросилась открывать, радуясь любому гостю, который позволит мне не думать, не чувствовать, не ощущать себя живым человеком – то, что еще недавно казалось столь желанным, недостижимо желанным, вдруг стало кошмаром. Пусть за порогом будет хоть кто-нибудь – может быть, леди Сертон, которая все понимает и пришла утешить меня, или маленькая Гаман, или слепой убийца! Но на пороге стояла Дорат со свертком в руках.

- Держи, - хмуро сказала горничная, сунув мне в руки что-то легкое, шуршащее, белоснежное… - надевай. На голое тело, белье сними. И волосы распусти!

Дверь захлопнулась прямо перед носом, несколько мгновений я смотрела на темную деревянную поверхность, потом развернула сверток.

Тени не плачут.

Тени не плачут, не видят сны, не имеют имени, не чувствуют боль. Тень не может пускать в свое сердце никого, кроме своей госпожи. Просидев свадьбу мастера Дэро и Агген в белом свадебном платье, вышитом жемчугом и розанами, я не могла дождаться, когда сниму его. Но последнее, что бы я хотела надеть – это легкую полупрозрачную ночную рубашку с глубоким вырезом, изящным кружевом по подолу… Руки одну за другой вытаскивали из волос тонкие шпильки, освобожденные волосы падали на спину.

За что, небо. За что?

Ноги сами понесли меня к зеркалу. Я смотрела на свое лицо – еще более белое, чем обычно, на пышную волну вьющихся после недавней тугой прически волос – и видела, как наяву, мастера Дэро. Где-то в другой жизни…там, где она у меня была, мастер Дэро сам бы освободил мои волосы и, запустив в них ладони, погладил бы ноющую кожу на голове, прижал к себе. Впрочем, все, что я по своей невинности и неопытности могу вообразить, мастер Дэро сейчас и делает – но не со мной, с Агген…с Агген, которая не любит и боится его.

Я постояла перед зеркалом, обхватив руками плечи, не плача, пытаясь сдержать дрожь и заглушить нескончаемый поток мыслеобразов. Видела бы меня Гаман – и никто на свете больше не убедил бы ее, что я человек. Чуть подумав, сняла ботинки с ног, осталась босиком. Чего я жду? Можно ложиться спать. Хорошо, что Агген уедет, что она будет далеко… Нет, не хорошо. Правильно.

В небе набирала силу гроза. В Руане грозы бывают редко, но, как правило, очень сильные и оглушающие. Внезапно вспомнился тот самый искрящийся серебряный шар, блуждавший по спальне малышки Гаман. Захотелось выскочить в лес и брести, не разбирая дороги… Подумав о лесе, я вспомнила и о найденной танверине, и о нежном, первом прикосновении к волосам, досадливо сморщилась. Пора спать. Еще немного посмотрела в окно на молнии, рассекающие небо, с наслаждением ощущая, как постепенно затуманивается сном сознание. Тело дернулось, как бывает во сне, я распахнула глаза – и чуть не закричала. Рядом с моим лицом, буквально на расстоянии шерстяной нити, было лицо мастера Дэро.

Я так хотела его увидеть, я так грезила им – и вот он. Правда, в моих немудреных мечтах мастер Дэро нежно обнимал меня, а сейчас – смотрел чуть ли не с испугом и какой-то…тоской? Мне совершенно неосознанно захотелось его утешить. Я протянула руку и погладила обнаженные горячие плечи. Во сне слишком просто быть смелой, делать то, чего нельзя делать. Он был такой, каким я и представляла – гладкий и теплый, незнакомый и в то же время родной насквозь, настолько, что его тело было словно бы продолжением моего. Мне нечего было бояться или стесняться, я не испытывала той безумной порочной страсти, о которой писали в романах, но все внутри меня замирало при взгляде на него, дух захватывало, как при взгляде в пропасть. Я гладила его плечи, шею, короткие волосы, напоминавшие мне на ощупь нежные иголочки листвиги – на вид один в один колючий рогожник, а на ощупь что шелковые нитки. Всё в нем было прекрасно – тоненькие волоски на руках и шее, детские, давно зажившие шрамы, открывавшиеся моим чутким пальцам. Мастер Дэро словно замер, застыл, а я стянула через голову ночную рубашку – чужую, ненужную в своей пошлой откровенности и прижалась к нему, распластываясь, как моллюск, оплетая руками, ногами, корнями врастая в его тело, прикусывая за ухо, покрывая поцелуями шею, вдыхая его запах – совершенно незнакомый, но такой приятный запах чистой, чуть влажной кожи и волос.

Он не выдержал. Обнял, стал целовать до немоты в руках и искр в глазах – не сразу в губы, - в шею, в сгибы локтей, очерчивая пальцами контуры ключиц и ребер, поглаживая скулы, вдавливаясь куда-то под лопатки.

Слишком реально, слишком волшебно. Слишком горько.

- Ведьма! – шептал мастер Дэро, опрокидывая мое расплавленное свечным воском тело на кровать, куда просторнее моей, - Все-таки ты ведьма, Агген Лиан! Что ты со мной делаешь?! Ты плакала и отталкивала меня, на твоих щеках пылали факелы, и я думал, что жизнь с тобой будет горькой, как цветки василика, как слезы. Но вот пробила полночь, и стоило мне моргнуть – я вижу тебя настоящую, белую, прозрачную, как морок, мою, единственную, любимую. Ты как воздух, поймать невозможно, и дышать без тебя невозможно…

Мастер прижал меня, тяжелый, немного соленый на вкус, так, что я чувствовала все его тело своим обнаженным телом, мои чуть влажные длинные волосы путались, прилипали к спине и груди, иногда Дэро цеплял их пальцами, но даже боль в этот момент была неотъемлемой частью жизни.

Он сделал меня больше, чем женщиной, он сделал меня живой – и я радовалась боли, как доказательству того, что дышу и существую. И лишь тоска от того, что небо отмерило нам так мало – несколько песчинок из бесконечности, да и эти песчинки невозвратно утекали, горсть за горстью, заставляла сердце сжиматься, не позволяя забыться, раствориться в нем полностью.

Глава 39.

Я проснулась с первым лучом солнца – многолетняя привычка тени, проявляющейся лишь на свету. Полежала с закрытыми глазами, вспоминая свой сон – теперь-то, поутру, стыдный, с влажноватым привкусом пота, но все равно, - тягучий и сладкий, как рогожниковый мед. Волшебный сон, слишком реальный, слишком…

Почему я сплю нагишом?

 Я резко открыла глаза, но не шевельнулась. Медленно, медленно, по крохотному шажку заставляя послушные, слегка ноющие мышцы приподнимать тело. Я была не в своей спальне. Окно, арочное по тогдашней моде, прикрывают занавеси благородного шоколадного цвета, на стенах тускло, приглушенно горят металлические светляки. Кровать в спальне мастера – впрочем, теперь уже лорда -  Дэро была огромная, а сам благородный лорд спал, уткнувшись лицом в перину так, что торчала лишь черная макушка. Я встала – скомканная ночная рубашка нашлась на полу, но идти в ней – все равно, что идти обнаженной. Через арочный проем была еще одна комната. Личные покои лорда..? Возможно. Надо было торопиться. За узкой деревянной дверью находилась ванная комната, на тяжелом крюке в углу – два халата, мужской побольше и женский поменьше. Что ж, за неимением лучшего… Я наскоро вымылась, завернулась в халат, нашла белые домашние туфли и выскользнула из комнаты, беззвучно ступая. Лестница оказалась совсем рядом, я спустилась вниз. Навстречу поспешила чуть заспанная юная горничная.

- Светлого неба, леди!

Ничего не ответила, кивнула и вышла на залитую утренним солнцем свободу. Далеко в этих туфлях мне не уйти, но я рассчитывала на то, что Агген подготовит пути отхода – и не ошиблась. Лорд Эрко выскочил из небольшого неприметного экипажа, торопливо открыл дверь. Агген сидела внутри, бледная до серости, заплаканная.

- Переодевайтесь, - холодно бросил лорд, отворачиваясь.

После халата из тонкого шелка мягкое шерстяное платье, поданное мне Агген, показалось теплым, согревающим. Я хотела сказать ей хоть что-то, успокоить, ее стыд, страх, смущение и чувство вины охватили меня, как рой зудящих комаров – но лорд Эрко уже обернулся снова.

- Что произошло ночью? – его голос был мерзлым, стылым, но я каким-то чудом сохраняла полнейшее спокойствие.

- Лорд Дэро ничего не заметил. Не заметил…подмены.

Лорд Эрко открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но вдруг передумал и просто кивнул.

- Ты, - обратился он к Агген, и в голосе явственно проступил сдавленный гнев, совершенно для меня неожиданный, - ты сейчас возвращаешься к своему мужу и ни словом, ни жестом не даешь ему понять о том, что в первую брачную ночь с ним была не ты, понятно? Я не знаю, как ты уладишь этот вопрос, но ты будешь смирной, радостной и доброй женой. Это твой долг! Ты продолжишь род Лиан или род Зордан, а лучше оба, и никаких выкрутасов. Глен… - он выдохнул, - Глен должна защищать тебя в бою, а не в постели, трусливая ты курица, и…

- Прекратите. Я буду защищать ее там, где нужно, когда нужно, и как она сочтет нужным, - сказал мой язык, хотя я – я собиралась молчать, как василик в поле. – Агген ни в чем не виновата. Ни в чем!

Лорд Эрко взглянул на меня, без ожидаемой ярости.

- Даже от меня защищать? – он словно бы хмыкнул.

- Даже от вас.

Агген повернулась ко мне и порывисто обняла:

- Прости меня, Глен, прости, прости, прости, я не хотела, не знала, не… - слезы текли из ее глаз.

- Хватит ныть, - устало сказал лорд Эрко. – иди, и сделай так, чтобы жертва Глен не была напрасной, небо тебя дери.

Я снова хотела что-то сказать, но Агген резко отстранилась и пошла – медленно, прямая, как маяк. Лорд Эрко подождал пару мгновений, захлопнул дверцу экипажа и сам вскочил на место возницы.

- Жаль, что ты не родилась мальчиком, - вдруг тихо, но отчетливо сказал он, - я был бы горд иметь такого сына.

***

В замке без Агген было пусто, гулко и бессмысленно. Я чувствовала себя птицей, запертой в клетке, хотелось биться головой об стены и двери. Промучившись до заката, я завернулась в теплый плащ и выскользнула в сад. Небо было пасмурным, серым, оно давило на плечи и голову. Я обняла свою вишню, голую, мерзлую, вжимая щеку в шершавую кору.

Иногда кажется, что то, чего ты так страшишься – никогда не настанет, эта детская иррациональная вера в чудо до последнего держит нас на плаву. А уж если и настанет – после этого все закончится, потому что жизнь «после» просто не может быть… Но это не правда. И ты встаешь, умываешь холодной водой лицо и дрожащие руки, расчесываешь волосы стареньким костяным гребнем, выбираешь, не глядя, одежду, нужно же что-то одевать, может быть, даже ешь – нужно же что-то есть. И живешь, вот такой, потерянный, обездоленный, располовиненный, опустошенный, не понимая, чем так не угодил судьбе, которая не захотела даже закончить весь этот фарс, именуемый – твоя жизнь.

Я даже не заплела косу, поэтому волосы бились на ветру пепельным разорванным на полосы флагом.

Шаги лорда Эрко были слышны издалека, но оборачиваться не хотелось.

- Как ты себя чувствуешь, Глен?

- Нормально, лорд Эрко.

- Может быть, стоит сходить к целителю?

- Нет необходимости, - я обхватила руками плечи, стараясь унять дрожь.

Лорд Эрко посмотрел куда-то вдаль, сквозь меня - туда, где багровело умирающее солнце, и вползали в леса и поля туманы.

- Завтра спустя четыре горсти после рассвета жду тебя на тренировку, - неожиданно сказал он.

Я только удивлённо на него посмотрела.

- Отказы не принимаются. Вечером леди Адон будет ждать тебя на урок

- Нет! - вырвалось у меня, - не надо.

- Почему? - на его лице было совершенно искреннее изумление.

На прямой вопрос я не могла ни промолчать, ни солгать.

- Какой в этом смысл? Да и к тому же... Она не любит меня. Леди это будет... Неприятно.

Странно. Что значит "любит" по отношению ко мне?

- Это не совсем так, Глен, - тихо сказал лорд. – Точнее… ей нужно было очень много сил, чтобы от тебя отказаться. Тогда, когда вы только родились, она была как не в себе. Вы были совершенно одинаковые, как две горошины, как две капли воды. Вы…вы даже держались за руки. Тебе надо было найти кормилицу, по сути, ей нужно было отдать тебя, при этом знать, что ты совсем рядом, может быть, плачешь, совершенно одна… Ты даже тогда часто оставалась одна. Хотя ты так редко плакала… Леди Сертон предложила…не разделять вас. Говорила о том, что ты ничем не отличаешься от сестры. Но лорд Руто был категорически против. Сила была на его стороне. Никто не знал, что и думать, а он…взял свечу и обжег тебе палец. Я думал, Адон его убьет. Но через несколько мгновений рана затянулась. И жена перестала спорить.

Что бы ты ни предполагала, Глен, Адон этого не хотела. Она должна была заглушить в себе все, что могла испытывать к крохотной новорожденной девочке.

Лорд тряхнул головой, словно отгоняя непрошенные воспоминания.

- Прости ее, Глен, хотя бы потому, что сама себя она простить не может. И я не могу.

И он ушел, а солнце, почти коснувшееся горизонта, тяжело дышало густыми туманами.

***

Все словно бы шло своим чередом. Я вставала с рассветом, приводила себя в порядок и шла на тренировки с лордом. То ли жалея о своей недавней откровенности, то ли по каким-то другим причинам, лорд был неразговорчив и замкнут. Дорат приносила завтрак, днем я обычно поднималась к леди Сертон, вышивала или рисовала, сидя на полу в ее комнате, пару раз леди Адон заставала меня там, поджимала губы, но ничего не говорила. Раз в несколько дней по вечерам она так же продолжала вести занятия, столь же  отстраненно, как и ее супруг.

Меня это вполне устраивало. Пусть бы они все молчали, молчали, делали вид, что меня не существует, пусть бы это длилось бесконечно, ноющая тоска по Агген, мое безмолвие, тишина и одиночество.

Но все выходило не так.

Практически каждую ночь я оказывалась в спальне мастера – нет, теперь уже лорда Дэро.

Мы с ним тоже не разговаривали.

После самой первой ночи я никогда не оказывалась близко от него, вероятно, Агген так и не смогла переступить через себя и подпустить к себе лорда. Всегда на расстоянии трех – пяти локтей, глядя глаза в глаза. Я продолжала смотреть на него, наблюдая, как меняется выражение его черных отчаянных глаз. Мне было невдомек, как они с Агген проводили дни и вечера, что говорили, что при этом чувствовали. Он так и не мог ничего заподозрить – для сторонних наблюдателей процесс переноса был абсолютно незаметен, но вот выражение глаз – его Дэро считывал на отлично. Считывала что-то и Агген, раз уж это пугало ее до такой степени, что здесь появлялась я.

Он никогда не подходил ко мне первый, то ли не желая пугать еще сильнее, то ли теряясь в догадках, сходя с ума, отчего его жена столь кардинально меняется в полночь. А может быть, ему было важно, чтобы я сделала эти шаги сама – один, два, три разделяющих нас шага. И я их делала, не отрывая от него взгляда, не говоря ни слова. Грелась в его руках, заворачиваясь в них, утыкаясь макушкой в твердый подбородок, целуя так, словно прощаясь – и действительно, всякий раз прощаясь, потому что каждая предыдущая ночь могла быть последней, а каждая новая становилась подарком. Он бывал со мной резок, почти прокусывая губу, сжимая руки на запястьях до синяков, словно наказывая за то пренебрежение и холодность, которые получал от Агген. А бывал и нежен, и жаден, и в каждом прикосновении ощущалось, как он скучал по мне – не по Агген, по мне! В силу невозможности общаться с ним языком слов, я пыталась отвечать ему телом – то, что понимаю и принимаю и его обиду, и непонимание, и горечь, и даже робость, принимаю его целиком и полностью, первого, единственного, почти украденное у судьбы счастье. Мне тоже хотелось оставить на нем хоть какой-то след – прикусить мягкую кожу у основания шеи, вжаться ногтями в мускулистую гладкую спину, но я думала об Агген – даже тогда, даже с Дэро, я не могла совсем не думать о ней.

Глава 40.

Прошло седьмицы три со свадьбы – период, который в Руане традиционно отводится молодым супругам на утоление страсти. В простом народе так и говорят – «три седьмицы всего слаще». По истечению этого периода, опять же, в строгом соответствии с традициями, Агген приехала навестить родителей. Я ждала этого дня и в то же время почему-то страшилась его. По утрам мы не встречались. Выходя из спальни лорда Дэро в тонком шелковом халате и наброшенном поверх него плотном драповом плаще, уже не особо заботясь о том, проснется он или нет, я спускалась вниз, здоровалась с прислугой и выходила прочь из замка до небольшой речки. В раннее немного морозное утро над речкой поднимался белесый пар. Здесь и забирал меня лорд Эрко, угрюмый и молчаливый. К счастью, он больше не задавал вопросов, ответов на которые я не имела. Сегодня я спала в своей башне, вернее, бессонно металась по ней, и мне вдруг подумалось, что всё могло быть не так. И Агги совершенно ничего не боялась, и может быть, даже хотела этих ночей со своим законным мужем, но магия танверины оказалась сильнее? И пока я бесстыдно – небо, совершенно бесстыдно, отдавалась – небо, а как еще это можно назвать? – лорду Дэро, Агген беспомощно рыдала, уткнувшись в мою подушку, вне себя от ревности и обиды? А в те редкие ночи, когда я оставалась у себя, она... Эта мысль оказалась такой ошеломительно внезапной, что теперь, в ожидании приезда юной теперь уже леди Лиан, я вся извелась. В конце концов, Агги могла бы оставить мне какую-то записку, дать понять, как она относится к происходящему – но ничего не было.

Экипаж Зорданов – кажется, тот же самый, на котором я когда-то вернулась после того, как чуть не была принесена в жертву, показался на дороге, когда меня уже просто трясло, пальцы заледенели, а глаза покраснели и припухли от бессонной ночи.

После того, как он скрылся из виду – въездные ворота из моего окна не просматривались – я сползла по стене и устроилась на полу, обхватив руками колени.

Когда-то Великое Небо заскучало в своей неизмеримой вечности, и тогда оно накрошило тяжелые дождевые тучи в мелкий песок, создало огромные хрустальные часы и стало смотреть, как песок сыпется вниз. Так по легенде появилось время, а после времени и земля. Именно сейчас я чувствовала, как сыпется мне на голову мелкий небесный песок, ибо та же легенда говорит о том, что каждому из людей отведен свой срок, свое количество горстей, которые погребут его под собой.

Дверь открылась почти неслышно. Я сидела на полу, пряча глаза, а Агген стояла в дверном проеме, не заходя и не говоря ни слова. Я не выдержала первой.

Как на одном из моих давних рисунках мы очень близко и глядим друг другу в лицо – она, с модной прической замужней дамы, в белом нарядном дорогом наряде, и я – в стареньком, застиранном темном платье, с распущенными волосами. И мы одновременно говорим друг другу:

- Прости.

***

Агген рассказывала мне о жизни в замке – леди Зордан относилась к ней хорошо, они часто вместе наведываются в деревню, помогают тамошним жителям, следят за порядком. У Зорданов великолепная конюшня, прекрасный сад. Про Дэро она молчит. Словно и нет в ее жизни высокого черноглазого мужчины, мужа, спутника всей оставшейся жизни. Вычеркнула ночи с ним, не говорит о днях.

- Как поживает Гаман? – осторожно спрашиваю я.

- Забавная девочка, - Агген рассеяно присаживается на кровать, тормошит пальцами мягкую овечью шерсть одеяла. – Знаешь, она ведь нас различает. Сразу мне сказала, как увидела – это не ты, это не дух.

- А ты?

- А я говорю – ты же знаешь, про дух никому говорить нельзя. Так и договорились. Ох, Глен, а ведь она напросилась сегодня приехать со мной.

И сразу, без перехода:

- Глен, мне нужно увидеться с Дрейко.

- Агги…

- Не говори ничего. Я все сама понимаю. Но и ты меня пойми. Мне нужно увидеться с ним. Через три горсти примерно он будет ждать меня за лесом. Вот мое платье, переодевайся.

- Но лорд и леди…

- Они знают, - обрывает меня Агген. – Теперь я уже замужняя… - она немного споткнулась, - дама, и сама могу принимать решения относительно того, с кем мне встречаться. К тому же это не будет любовным свиданием или изменой. Просто разговор.

Гаман, немного вытянувшаяся за то время, что я ее не видела, болтала с Дорат на кухне, служанка улыбалась девочке и кормила булочками. После памятного «предательства» с тогдашней встречей с Дрейко, Агген демонстративно сторонилась бывшей гувернантки, отчего Дорат ходила еще более хмурая и сварливая, чем обычно. Но малышка Гаман, такая же смешливая и солнечная, как Агген когда-то, сумела растопить ее мрачное настроение.

- Агген! – обратилась ко мне Гаман, - Пойдем, поиграем в лесу! Где я тогда ночью  потерялась, когда была еще маленькая.

- Пойдем, - кивнула я, - можем пойти прямо сейчас.

Девочка замерла и посмотрела на меня, а потом, с опаской, на Дорат. Гувернантка только фыркнула и молча стала собирать корзину с припасами.

- Так ты все это время была тут? – спросила меня Гаман, как только мы вышли за пределы замка. Двое стражников следовали за нами чуть поодаль.

- Конечно, я же тебе говорила. Я дух замка Лиан.

- Я по тебе скучала. Леди Агген хорошая и добрая, но я скучала по тебе.

Гаман побежала вперед, размахивая корзинкой с булочками, и весело подергивая длинной черной косичкой.

- Я тоже скучала, - неожиданно призналась я ей вслед.

Тревога охватила меня внезапно, скрутила где-то в животе, вынуждая остановиться и крикнуть:

- Гаман!

Я схватила ее за руку, рванула к себе, прижимая, закрывая ее лицо, уходя с широкой дороги в лес. Не то что бы услышала – почувствовала тревожно колебание воздуха, рассекаемого арбалетным болтом – одним, вторым… Стражников было двое, но короткий крик был только один. Мы стояли с Гаман, укрывшись за тяжелыми сине-зелеными разлапистыми ветвями рогожника. Девочка подняла на меня перепуганное лицо, а я прижала палец к губам. Стало очень тихо

Я знала, что убийца – или убийцы - совсем рядом, почти слышала их тяжелое дыхание, ощущала резкий запах пота и почти звериного возбуждения перед охотой.

- Выходи! – почти лениво приказал мужской голос. – На этот раз твоя маскировка не сработала, ведьма. Я чую тебя. Хозяйка приказала не убивать, ты нужна ей живой.

Вот только чуять меня они не могли. Меня – нет, а Гаман?

Я снова посмотрела на замершую девочку. Насколько хватит ее выдержки, чтобы не разреветься, не закричать? Пощадят ли ребенка слепые монстры? Хотя, с какой стати им ее щадить… Вариантов не было. Я присела и прижалась губами к уху ребенка.

- Гам, мне надо к ним выйти, - девочка яростно замотала головой, на что я лишь крепче обхватила ее руками, испугавшись, что треснет какая-нибудь ветка. – Со мной все будет в порядке, мы просто… поговорим. Оставайся здесь, пока все не станет тихо, потом иди в замок по этой дороге, никуда не сворачивая. Расскажи обо всем лорду Эрко или…Агген. Скажи: они нашли ее. Поняла меня? Для Дэро наш секрет остается секретом. Ты поняла меня? Только Агген или лорду Эрко! И, разжав руки, вышла на лесную дорогу, стараясь ступать как можно громче.

Их действительно было двое, как и тогда, в лесу. Слепой с арбалетом – какая ирония! – и зрячий, хмурый донельзя, сидевший на коне и держащий второго коня под уздцы. Я остановилась, стараясь не смотреть на тела стражников, лежащих неподалеку.

- Кто ваша госпожа? Зачем я ей нужна?

- Ведьма! – хмыкнул слепой, в отличие от своего напарника, он улыбался. – Ведьма без запаха с отравленной кровью… Какая тебе разница? Ты вернешься к своим демонам. Госпожа разберется с тобой.

- Молчи, - бросил мрачный наездник, - слишком много болтаешь. Нужно уходить отсюда, слишком близко к замку.

- Здесь был еще ребенок, - неожиданно бросил слепой, и я замерла от ужаса.

- Мне не нужен ребенок, - почти зарычал зрячий. – Мне нужна девка! Госпожа Сиан больше не намерена ждать!

Слепой поднял арбалет и стрела, свистнув, вонзилась в грудь всадника. Лошадь тревожно закрутилась на месте.  Я впервые видела столь близко, как работает профессиональный убийца – запекшаяся кровавая корка на его лице притягивала взгляд, но была мертвой, неподвижной. Нос – крупный, породистый, - двигался, как у собаки, он принюхивался, с легким свистом втягивая воздух. А еще – улыбался узкими бледными губами, и эта его улыбка была страшнее угроз.

- Иди ко мне, ведьма, - арбалетчик пошел к лошади, абсолютно ровно, уверенно, по прямой. – Ты безоружна, но можешь убежать… но тогда я поймаю и убью твоего щенка. Я чувствую его запах…его страх. Ты убила Сако, ведьма, Тано умер спустя пару десятков горстей после того, как ты его оцарапала. Я бы убил тебя и твоего щенка, но ты нужна госпоже, так что даю слово Клана Небесного Ока, что отпущу щенка живым в обмен на твое послушание.

-  Ты проклят Небом, что мне твое слово, - я сделала шаг, потом еще шаг. – Но те, кто так легко отнимают чужие жизни, обычно дрожат за свои.

- Почему ты ничем не пахнешь, ведьма? – задумчиво проговорил слепой, - Впрочем, я знаю. Ты не боишься меня. Все боялись…ты нет. Неужели тебе не нужна твоя жизнь? Он протянул ко мне руку – вокруг пальцев были массивные металлические кольца, странная, невиданная мною прежде конструкция. Сухие мозолистые пальцы едва ощутимо обежали мое лицо, проскользнули по волосам.

- Красивая… - а через мгновение я ощутила сильнейший удар по голове и свет померк.

Глава 41.

Женщину, стоявшую прямо передо мной, я узнала не сразу. Что-то в ее лице, с правильными ровными чертами, но слишком узком, тонком, как у охотничьих борзых, было определенно знакомым. Светлые волосы, светлые брови и ресницы на бледном, даже немного сером лице… я с огромным усилием удержалась от движения. Королева Терэн!

Королева была в привычном темном плаще, скрывающем фигуру и платье. На светлые, золотисто-пепельные волосы накинут мягкий капюшон. Глаза были закрыты, кисти рук сжаты и приподняты к подбородку, как у людей, пытающихся говорить с Небом. Место, в котором мы находились, было мне незнакомым. Каменные, чуть голубоватые стены, холод. На одной из стен бледное выцветшее изображение – женщина с птичьими крыльями за спиной. Крылья были выписаны старательно, так, что отчетливо просматривалось каждое перышко, тогда как лицо женщины было, напротив, смазанным, едва различимым.

Мои руки и ноги были плотно прижаты к холодной ровной каменной поверхности. Странно – не чувствовалось ни веревок, ни еще каких-либо внешних сдерживателей, но тело сохраняло полную неподвижность. Чуть приподняться могла лишь голова. Помещение оказалось не очень большим, темным, с низким скругленным потолком, но достаточно вместительным. Светляков на стенах не было, свет проникал естественным путем – через небольшие округлые окошечки. Земляной пол. Вдоль стен я увидела несколько небольших каменных вытянутых ящиков, невысоких, не выше колена.

Звук, который раздался следом, напугал больше, чем напугал бы жуткий демонический вой. В склепе – а это был именно склеп, вероятно, фамильный, с аккуратными захоронениями вдоль стен,- плакал ребенок.

Королева открыла глаза и метнулась в сторону, а моя голова, измученная невероятным напряжением, опустилась обратно на мерзлый камень. Сильно скосив глаза, я увидела королеву, укачивающую младенца. Она смотрела на меня – без злости, вожделения или предвкушения. В ее светлых глазах не было ничего, кроме безграничной усталости. Я перевела взгляд на руки женщины. Изящные кисти с аристократичными длинными пальцами были покрыты красной сыпью и сероватыми чешуйками кожи.

- Ваше величество, - шепнула я.

- Хорошо, что ты пришла в себя, Агген Лиан, – королева продолжала укачивать ребенка, - у меня очень мало времени.

- Расскажите мне, леди. Может быть, можно найти другой выход.

- Ты умная девочка, Агген. А знаешь ли ты, что сложись история немного иначе, и мы, возможно, могли бы быть сестрами?

Это было неожиданно.

- По отцу или матери?

- По дедушке, - печально усмехнулась королева. – Лорд Руто Крон изначально был женихом моей бабушки.

- А ваша бабушка… - пазл сложился, но этого я совсем не ожидала.

- Мою бабушку зовут Лукан Сиан, - королева посмотрела на успокоившуюся дочь, легонько подула ей в лицо, – но достопочтенный лорд Руто выбрал леди Сертон, а бабушка выбрала путь отчаяния и мести. Не надо ничего говорить, - королева остановила меня коротким, властным жестом. - Я знаю и о пожаре, и о гибели твоих предков, знаю, и не оправдываю бабушку. Она была ослеплена ненавистью, и она сполна поплатилась за это. Ты же видела ее, верно?

- Мастер Дрейко…

- Дрейко – мой непутевый двоюродный брат, - презрительно проговорила королева. – Как видишь, судьба стремится вновь свести воедино наши рода, этот идиот Дрейко влюбился в одну из рода Лиан! Это было бы смешно, но... Как я уже сказала, у нас немного времени.

Королева наклонилась и положила ребенка – куда, я не могла видеть, но когда она вновь выпрямилась, вместо младенца в ее руках был короткий кинжал, из тех, что лорд Эрко презрительно называл «дамскими». Коротким движением леди Терэн надрезала мне запястье. Кровь потекла струйкой.

- Ну вот, теперь у нас есть в запасе пара горстей. Может, чуть меньше или чуть больше, - королева присела с краю импровизированного алтаря.

- Зачем вам всё это? – боли не было, но волнами накатывала слабость и растерянность – я не понимала, что мне делать.

- Как я уже сказала, бабушка поплатилась сполна за свое преступление, но в результате пожара погибли только родители твоей бабушки, сама же она, она и ее ребенок от лорда Рута, остались живы и здоровы. Ненависть бабушки не утихла, и она прокляла род Лиан. Вот только что-то пошло не так, - королева невесело хмыкнула, - и проклятие вернулось. Вернулось и обрушилось на саму леди Лукан и ее потомков женского пола…

«Тень невозможно проклясть», - вспомнила я слова Целителя.

- Бабушка заболела вскоре после рождения моей матери, хотя ей еще хватило сил на сына. А вот моя мать угасла через несколько лет после того, как родила меня. Я ее совсем не помню. И о проклятии я узнала совсем недавно. Оно…становится сильнее, с каждым поколением набирает силу. Прошло немногим больше десяти седьмиц с рождения Элан, а я уже едва стою на ногах. Но это все пустое… После родов несколько целителей осмотрели мою девочку…все они уверены, что она не доживет до зимы.

Я не могла отвести глаз от лица королевы, - похожего на маску, неподвижного, серого, узкого. В этот момент я почувствовала, как прекратила течь кровь – мое тело не потеряло своих животворящих сил.  Тем не менее, накатила слабость, потолок над головой кружился.

- Мне так жаль, госпожа, - проговорила я, - но чем вам поможет моя смерть? Я не виновата в проклятии, хотя…

- Я и не говорю о твоей вине, - холодно перебила королева, - я прошла огонь и воду, и никто не мог сказать мне, как снять проклятие. Возможно, твоя смерть ничего не решит, хотя вначала я думала иначе…но потом одна из магинь рассказала мне об обряде, основанном на крови того, на кого было направлено проклятие. Идиот Дрейко…эта его «любовь», похоже, послужила катализатором. Бабушка строго-настрого завещала никому из родов Сиан и Виртон не сходиться с лианскими девками. Ты знаешь, что такое «завет»? Лукан написала его более сорока лет назад, и он все еще в силе…

Королева наконец-то взглянула на мою руку и с досадой вновь провела лезвием по запястью. В этот раз я не смогла сдержать болезненный выдох.

- Что с тобой не так? – пробормотала королева, - что не так с вашим треклятым родом? Но сегодня это все должно закончиться. Круг замкнется, моя дочь будет жить. Я и ты отправимся к демонам, но она не виновата ни в чем, она должна жить… Я подожгу твою кровь на углях. Проклятую, но такую живучую кровь… А замок Лиан должен быть сожжен. Круг замкнется.

***

Она схватила мою вторую руку, уже без прежней осторожности остервенело нанося порезы. Сколько еще я продержусь? Я должна держаться, замок…Агген в замке, нужно спасти Агген. Сознание мутилось, очертания потолка расплывались, снова пронзительно и жалобно закричал ребенок. А потом закричала женщина, суматошно, резко, перекрывая детский плач.

Внезапно тело оказалось свободным. Магические путы разом пропали, я чуть подтянулась на локтях и увидела мастера Дрейко. Слишком высокий для низкого склепа, он обхватил руками извивающуюся королеву, удерживая ее, пытаясь то ли вытащить наружу, то ли просто удержать. С огромным трудом я села на каменном выступе, ощущая, как ломит и болит тело. На запястьях и предплечьях засохли кровавые подтеки. Потом картинка размылась, растеклась, закружилась в очередном водовороте переноса.

Агген! Агген нельзя сюда, нельзя, нельзя...я хочу оказаться рядом с ней, рядом, а не вместо нее...

Запах гари ударил в нос, казалось, еще до того, как тело коснулось твердой земли. Я закашлялась, ладони были перепачканы кровью. Пахло гарью, в воздухе клубился густой серый дым, опалял кожу.

Замок Лиан горел.

Глава 42.

Я почти ничего не видела из-за дыма, дышать было невозможно. Меня шатало, слабость в ногах была почти непреодолимой. Я стояла на маленькой открытой  площадке северной башни замка Лиан. Как может гореть камень? Даже земля казалась горячей.

 Надо было торопиться, некогда было погружаться в свою слабость, в свой страх, в свою боль. Голова закружилась, я слизнула с губ осевший пепел, тяжело опершись о каменную ограду. Внезапно каменная кладка под рукой побежала в разные стороны, камни брызнули, пол под ногами осыпался, а я рухнула вниз.

Нога нехорошо хрустнула, я стояла на корточках, как собака, потрясывая головой.

«Что не так с нашим треклятым родом», - мысленно передразнила я королеву.

Ворота оказались  закрытыми, перед дверями бестолково метались слуги.

Увидев меня, они замерли на мгновение, потом кинулись ко мне:

- Леди Агген! Вы здесь! Мы думали, вы остались в замке…

- Почему вы не открываете дверь? – хрипло спросила я. – Почему?

- Леди Агген, вы вся в крови! – ужаснулась какая-то из служанок.

- Молчать, - прикрикнула я. – в замке могут быть люди, почему вы не открываете дверь?!

Слуги переглянулись.

- Мы не можем, леди Агген, - тихо сказал лор Ардо. - Мы пытались, но мы не можем войти в замок. Нас туда не пускает.

- Кто не пускает?!

- Не знаю. Это какое-то колдовство, леди. Смотрите сами, - и старый вояка вцепился в металлические ручки на дверях, с усилием подергал и развел руками. Я вытерла окровавленные руки о подол и с силой дернула ручку. Дверь  открылась легко, и я чуть не рухнула в задымленный коридор.

Слуги слаженно подались назад, потом лор Ардол шагнул вперед и словно бы врезался в невидимую преграду.

- Леди, это какая-то демонова магия!

- Где мои родители?

- Лорд и леди несколько горстей назад уехали из замка вместе с мастером Дрейко… А потом так полыхнуло, одновременно, во всех башнях. Маленькую масту увела с собой лея Дорат. А вы…мы думали, что вы в замке, но…

Я пошла вперед, хромая, не слушая уже никого – видимо, черная магия королевы с ее изощренными представлениями о справедливости, закрыла замок для всех, кроме членов семьи Лиан. Ускорилась, как могла, то и дело налетая на какие-то предметы мебели. Полуприкрытая дверь стала почти непреодолимым препятствием, но я смогла открыть ее и стала подниматься по лестнице, подволакивая сломанную ногу.

В маленькой комнате в северной башне огонь пылал вовсю. Агген лежала на полу, закрывая лицо обожженными ладонями. Я упала на колени перед ней и попыталась взять ее на руки. Тонкая и легкая, она показалась мне неподъемной. С трудом я открыла шкаф, ощущая жжение на коже и почти не вдыхая. Металлические ручки шкафа почти оплавились, на руке всколыхнулись кровавые пузыри. Здоровой рукой я выбросила из шкафа на пол накидку из дубленой шкуры, перекатила на нее Агген. Ее глаза были закрыты, на щеке кровоточил свежий порез.

Я волокла Агген сколько могла -  прочь из горящего ада. Наконец, где-то у выхода – свежий воздух показался мне обжигающе-ледяным - упала рядом и схватила ее за предплечье. То, что я чувствовала, не было отчаянием или болью, это было…крушением мира. Агген было плохо, Агген умирала. Агген не дышала. Я не могла это вынести. Я не могла кричать или звать на помощь, никто не знал, что мы здесь, никто не мог войти.

На секунду я вдруг словно увидела картинку из прошлого. Юную тень, которая смотрит на дымную завесу, за которой задыхается белокурая девушка, прижимая к себе крошечного младенца, закрывая плащом личико ребенка. Тень знает, что должна спасать госпожу, но несколько мгновений – крохотных, как крупинки песка, - медлит. Медлит, потому что во всем этом мире нет ни одного человека, которому была бы нужна бледная тень, отражение прелестной Сертон Лиан. Медлит, а затем бросается в огонь и дым… А потом всю свою долгую жизнь не может простить себе этих крупинок вечности, которые, конечно же, ничего не изменили бы.

Я держалась за Агген, не понимая, почему не могу поменяться с ней сейчас. Не могу? Но это же моя магия, моя стихия, единственное, в чем я могу быть сильна. Тело тени отражает проклятия, но оно впитывает, как губка, слезы своей сестры… Кожа словно вскипела, кровь потекла по лицу вулканической магмой, волосы нагрелись и начали тлеть, капая на плечи расплавленным металлом. Я чувствовала боль, гораздо более сильную, чем мне довелось за всю мою жизнь – боль Агген, и вдруг ощущение величайшего счастья нахлынуло на меня. Получилось. Она будет жить. Смех, первый смех в моей жизни, забулькал на губах кровавыми пузырями. Я упала, не желая прижиматься своим искалеченным телом к Агген. Жаль, что ей придется потом меня увидеть.

Или не придется?

Может быть, после смерти тени исчезают, как и обычные тени в темноте. Исчезают и обретают свободу… Хорошо, если так.

В последний момент расшатывающимся, распадающимся на атомы сознанием я подумала о Дэро. Жаль, что я ничего не говорила ему в те наши ночи. Жаль, что ничего не сказала ему напоследок. Если бы моя жизнь принадлежала бы только мне… Если бы мы встретились в какой-то другой жизни… Я бы любила только его. Танверина не ошиблась. Я любила бы его.

Глава 43.

- Хочешь к нам, хочешь к нам, хочешшшшь? - шелестели, шептались во тьме неясные силуэты, ни живые, ни мертвые. - Ты же наша, наша, становись такой же, вечной, чистой, у нас нет желаний, нет боли, вся боль от желаний, страстей, печалей.

- У нас их нет, нет, нет - эхом подхватывали другие тени, - у нас тихо, темно, хорошо, спокойно, спи, будь нашей.

Звали меня. Меня. Именно меня.

- Оставайся, оставайся... Ты там чужая...

Да, я чужая.

- Ты спасала всех, никто не спасёт тебя...

Да, никто.

- Ты любила их всех, а они, они... Оставайся, оставайся, оставайся!

Голоса разрывают голову изнутри.

"У нас.

С нами.

Закрой глаза и ты увидишь..."

Я закрываю глаза, и чёрные мороки разливаются слепящим серебром. Прекрасные серебряные тени, очень похожие на людей. Лёгкие. И я сама теряю вес и взмываю.

"Серебряное царство, - где же я это слышала? - Серебряное царство..." Я должна найти... Меня просили... Где же она?

Среди множества сверкающих образов я замечаю один тёмный. Женский силует, очень худой женщины с длинными волосами. Она словно бьётся в решётке из сплетенных серебряных рук. Но руки опускаются, отстраняются, когда я подхожу и прикасаюсь к плечу женщины. Она отшатывается от меня в ужасе.

- Не подходи! Ты одна из них?

- Нет, - неожиданно говорю я. - Я человек. Просто я умею летать.

- Ты заберёшь меня?! - в голосе женщины звучит надежда.

- Да, ваш сын просил за вас... Просил меня об этом. Идем.

Мы движемся прочь, я держу её за руку. Прочь из царства сумрака к слепящему свету. Женщина напоследок улыбается мне, машет рукой, растворяясь в свете, слишком белом и остром для солнца, тени - снова бесформенные и чёрные - шелестят позади, бесцветно, горько.

- А кто попросит за тебя, маленькая тень?

***

Мне снова будто бы снился сон, хотя я так и не засыпала, и не приходила в сознание, а словно находилась на границе. Мои руки стали прозрачными, бесцветными, как у настоящей тени, боль ушла, совсем, и даже душевная боль. Я больше не тревожилась ни об Агген, ни о Дэро, ни о ком-либо еще. Став невидимой птицей, маленькая тень кружила над величественным черным замком, обгоревшей полуразрушенной башней, но и это казалось чем-то бессмысленным и далеким, пустым и прошлым. Махнув крылом, тень помчалась прочь, удивляясь тому, что не ощущает ни ветра, ни холода. Но далеко от замка улететь не удалось. Натянулась невидимая нить, ощутимо впиваясь в ребра, словно стискивая легкие, острая и тонкая, как лезвие. А потом нить потянула странницу, как детскую забаву – бумажного небесного дракона. Замок опять приближался, издалека слегка потянуло гарью.

Меня втянуло в высокое арочное окно парадного зала, а далее – по коридорам, в больничное крыло, у входа в которое я с недоумением увидела леди Сертон, леди Адон и лорда Эрко. Даже сквозь пелену охватившего меня благословенного равнодушия ощущался отзвук давней тревоги, давней боли. Ее – Агген – у входа в целительскую я не увидела. Невидимая никому тень заметалась в поиске сестры, хотя, может быть, Агген вернулась в замок Зордан? Это было бы естественно. Но – нет.

Агген была в целительском крыле, и там же находилось и тело маленькой странницы-тени. На мгновение я растерялась, пытаясь понять, кто из этих двоих – я, та, что недвижимо лежит на высоком каменном постаменте, или та, кто сидит на полу, уткнув лицо в поднятые колени?

Целитель Алико вошел в зал, бросил мимолетный равнодушный взгляд на меня-сидящую, подошел ко мне-лежащей.  Наклонился, погладил по голове, пропуская сквозь пальцы потускневшие пряди светлых волос. Прошептал едва слышно: «Держись, девочка».

Я расхохоталась в голос беззвучным порывом ветра. «Девочка», «человек» - все это больше было не обо мне, и это ничуть не огорчало. Столько лет мне внушали, что я – не человек! А чтобы понять это, нужно было всего лишь умереть.

Девушка, сидящая на полу, подняла на целителя зареванные заспанные глаза. Голубые или серые? Я не знала.

А потом и это потеряло значение.

***

Всадник показался издалека. Его конь приближался к замку, и я отчего-то чувствовала, как он становится ближе с каждым преодоленным локтем пространства. За последние седьмицы он почти не изменился, только волосы немного отросли и теперь закрывали уши... Я смотрела на него, спускаясь все ниже и ниже, с северной обгоревшей полуразрушенной башни. В башне, кроме меня, поселились аисты. Соседство с птицами мне нравилось. В отличие от других животных, они меня не боялись – или не видели.

Сестра сидела в вишневой аллее, сложив руки на шоколадно-коричневом, столь непривычном для нее темном платье. Со своей обычной высоты я и не видела, насколько бледное у неё лицо. Мастер Дэро спешился и стоял теперь в двух шагах от Агген, а моё призрачное прозрачное сердцезаходилось от болезненной нежности, глядя на двух самых любимых, самых близких мне – той, живой мне из прошлого - людей. Я морщилась, мечтая о прежнем спокойствии. На мгновение стало жаль, что они так и не смогли принять, полюбить друг друга. В моем сердце не было места ревности, я никогда не могла считать кого-либо «своим», а если бы они остались вместе, я бы, возможно, смогла бы успокоиться и уйти навсегда.

- Что тебе нужно?

- Ты три седьмицы не возвращаешься домой. Ты не отвечаешь мне, не выходишь ко мне. Что нужно тебе?

- Моим родителям нужна помощь. Их дом, место, где я провела детство и юность, практически уничтожен. Ты считаешь, это не важно?

- Я предлагал и предлагаю свою помощь. Но ты игнорируешь мои слова, меня, нашу жизнь.

- Наша жизнь была слишком короткой и не слишком приятной, чтобы принимать ее в расчет, - Агген холодно отвернулась.

- Тогда, может, ответишь, что это? – не менее холодно спросил Дэро, снимая перчатку и протягивая к ней ладонь. В полумраке рука мастера светилась, как светляк, мягким, ровным серебряным светом. Агген равнодушно взглянула на руку супруга.

- Откуда мне знать? Позови целителя.

- Я позвал, - Дэро натянул перчатку, и свет угас, как светлячок в ладони. – И знаешь, что он мне сказал, дорогая?

- Не имею ни малейшего понятия, - «и не желаю иметь», очевидно, хотела сказать она.

- Это пыльца танверины. Танверины, в ночь имени которой я познакомился с тобой! Я был с тобой в лесу! Ты ничего не хочешь мне объяснить?

Агген открыла было рот, но ничего не сказала. Ее взгляд стал чуть потерянным, как всегда, когда она глубоко задумывалась или пыталась что-то вспомнить.

- И не надо мне говорить, что я мог найти танверину с кем-то другим! Я ни с кем и никогда, - потерянно зашептал мастер Дэро, и мне пришлось спуститься еще ниже, чтобы расслышать его голос. – Я никого не любил, не желал так, как тебя! Я не понимаю, что с тобой происходило, что происходит… в чем моя вина, за что ты ненавидишь меня, Агген. В ночь танверины… я только увидел тебя и уже был готов ради тебя на все. В нашу брачную ночь…ты любила меня, ты хотела меня, я знаю. Что произошло? Когда, как, Агген, Агги…

Он поднял измученное, усталое лицо:

- Если танверину мы нашли вместе, значит у тебя должно быть то же самое, но… Ты же не врешь мне сейчас? Не врешь… Как это может быть?!

Агген резко выдохнула и сжала руки.

- Это может быть, Дэро. Ты же сам знаешь ответ, просто не можешь его принять. А вот Гаман сразу поняла… В ночь танверины и в ночь после свадьбы с тобой была не я. Это была другая женщина, Дэро, и только такой безмозглый самовлюбленный идиот мог нас спутать! Ладно все остальные, но ты…ты же спал с ней, Дэро. Как ты мог не заметить?!

- О чем ты? – мастер вдруг резко схватил Агген за запястья и дернул к себе, вглядываясь в лицо бешеными, почти безумными глазами. – О чем ты, небо тебя дери?!

«Зачем? - с тоской подумала я. – Зачем, Агген?»

- Идем, - отрывисто сказала Агген и вырвалась из его рук. – Идем, я покажу тебе.

 Я смотрела, как мастер Дэро шел за Агген в сторону целительского крыла. Как он поднимался по лестнице, темнея глазами и бледнея лицом. Целителя Алико не было видно, Агген открыла своим ключом. На целительском каменном столе мое тело в полумраке казалось таким же каменным изваянием, и мастер Дэро остановился в паре шагов. Агген же подошла ближе и подняла мою руку – безвольную, исхудавшую, почти прозрачную. Ладонь светилась тем же мягким светом.

- Она не говорила мне, что нашла танверину, - тихо сказала Агген, - наверное, она и сама не знала об этом. Если бы я только догадалась… Впрочем, что бы это изменило.

Застарелая вина за обман. Жалость к Агген. Жалость к Дэро – он тоже напоминал сейчас изваяние… Тоска по его рукам – таким сильным, таким надежным… Столь тяжелые чувства, они словно придавливали, прижимали меня к земле.  Я проникала сквозь камень и уже парила над потолком в целительской.

- Кто…это? – с трудом выговорил Дэро, - Что это, как это может быть?!

- Это моя сестра. Ее зовут Глен. Я… я не любила тебя, Дэро. Не хотела ни этого брака, ни тебя, я много лет назад отдала свое сердце совершенно другому человеку. Злилась на тебя за это, хотя ты совершенно не был ни в чем виноват. Но нашему роду нужен был этот брак. Я стала твоей женой перед людьми, но не перед небом. Я никогда не делила с тобой постель, все эти разы с тобой была Глен. Она похожа на меня, как отражение. К сожалению, я никогда не была такой же храброй, самоотверженной и доброй, как она. Я думаю, Глен любила тебя, хотя она никогда не призналась бы в собственных чувствах. Для нее то, что хочет и чувствует она сама, всегда стояло на последнем месте. Я не могу сейчас рассказать все, но поверь – в чем-то ты знаешь Глен лучше меня.

- Что… с ней? – Дэро все еще стоял, уставившись на мое тело, не решаясь поверить, и не находя в себе сил ни приблизиться, ни уйти.

- Был…пожар. Это долгая история. Глен спасла меня, как много раз спасала, но сама сильно пострадала. Ее раны всегда заживали быстро, но с тех пор уже прошло почти четыре седьмицы, а она так и не приходит в себя.

Дэро собирался что-то сказать, но Агген перебила его:

- Наш целитель Алико говорит, что ее тело здорово, но…но она не хочет возвращаться. Сказать по правде…наверное, у нее нет никаких причин ценить здешнюю жизнь. – Агген замолчала и вдруг посмотрела на Дэро без прежнего холода, с каким-то отчаянием. – Мне так не хватает ее, как… чего-то неуловимого, невидимого, но совершенно необходимого. Я скучаю по ней. Я просто не могу без нее жить.

Дэро протянул руку и погладил меня по лбу, наверное, холодному и гладкому, как камень.

- Может быть, ты можешь вернуть ее?! Верни ее…верни ее мне! Нам… сюда.

Агген заплакала, сползая, опускаясь на пол, утыкаясь лицом в ладони.

Мы замерли втроем в холодной целительской зале, моя сестра, мой любимый человек и я – незримый бестелесный призрак, единые своей печалью и неверием в чудо. Где-то в глубине зала о каменный пол звонко капала вода.

Глава 44.

Очень трудно вернуться на землю, если ты уже научился летать по-настоящему. Иногда это удается, но платой за возвращение всегда является какая-то потеря. Некоторую часть вечности я пролежала в небольшом деревянном домике целителя Алико, слабая, худая, как щепка, ничего не помнившая о себе. Целитель долго выхаживал меня, поил травами и отварами, водил гулять по лесу, учил собирать травы и готовить целебные зелья. Сначала это были простые сочетания цветов и трав, потом я стала заговаривать их – на здоровье. Однажды целитель пришел необычайно серьезный и даже мрачный, долго молчал, но после моих уговоров рассказал, что есть одна старая женщина, натворившая много зла, но давно расплатившаяся за это страданиями тела и духа, и только я могу помочь ей, сделав зелье из люнтина с капелькой собственной крови. Мне было не жалко и не трудно, я давно заметила, что любые царапины на мне заживают буквально на глазах, да и вида крови я не боялась.

Целитель унес зелье, а потом неожиданно спросил меня, хочу ли я увидеть свою семью.

Семья? У меня есть семья? Отчего-то это слово отзывалось затаенной болью внутри, но я неуверенно кивнула. Они пришли на следующий день – высокий мужчина, седовласый, но сильный и стройный, с моложавым лицом, и женщина, с лицом сдержанным и красивым, а еще девушка, похожая на меня как две капли воды, и молодой мужчина с длинными светлыми волосами. Девушка плакала и обнимала меня, называла сестренкой, а мужчина и женщина стояли в отдалении молча, но в глазах женщины я заметила слезы. Они звали меня уйти с собой, но я отчего-то медлила, словно не зная, могу ли выйти из леса или принадлежу ему теперь целиком.

- Она ждала другого, - заметил доселе молчавший светловолосый мастер.

Меня смутил его взгляд, слишком быстро он отвел глаза в сторону.

Я не пошла с ними. Лес дарил покой. Я хотела покоя.

Покой пронизывал меня, как солнечный свет густую крону. Он был безмолвен и печален, и я бесцельно бродила туда и сюда, пока не вышла из леса на простор. Покрытая высохшей буроватой травой поляна круто обрывалась, открывая взгляду широкую темную реку.  Река текла бурно, полноводно, особенно после недавних осенних дождей. От нее веяло холодом. От высоты привычно закружилась голова и почему-то вспомнилась другая глубокая темнота, в которую мне хотелось упасть, провалиться, в которой было страшно и хорошо до одури... Я подошла к краю поближе, еще поближе, сдвигаясь по полшага, по десятой части локтя. Река звала, высота, темнота, покой - звали меня, их голоса звучали в голове все отчетливее и громче. Еще полшага. Под ногой поплыла рыхлая земля, потянула меня к краю.

Чья-то рука ухватила за локоть, за талию, потянула назад.

- Отпусти, - попросила я. Потом попыталась оттолкнуть, лягнуть, вырваться, выскользнуть - но хватка была крепка, твердая.

- Отпусти! - закричала я. - Я хочу туда, я хочу...

- Тогда давай вместе, - шепнул на ухо знакомый голос.

Я смотрела вниз еще несколько мгновений, словно выбирая между холодной темнотой воды и теплой темнотой его глаз.

- Не говори так, - сказала я и вдруг поняла, что неважно, увижу ли я его...ее...их всех, неважно, будут ли они любить меня и ждать. То, что жило внутри меня, было слишком огромным, слишком настоящим, слишком вросло в мою плоть и кровь, и оно стоило всего. В голове словно грохотал колокол. Я возвращалась не к ним, я возращалась к себе самой.

***

Сон? Да, возможно.

Тень из рода Лиан пришла в себя все там же, на каменном постаменте целителя. Агген тихо дремала здесь же, на полу, сидя на меховом одеяле. Была такая потрясающая тишина, в которой зависали солнечные пылинки, и даже сам воздух казался теплым. Я несколько мгновений сидела, глядя на ее, даже во сне уставшее, лицо, стараясь найти следы ожогов или шрамов…ничего. Ее лицо было так же прекрасно, как и раньше.

- Агги, - шепнула я, - Агги...

Она подняла на меня еще сонные замутненные глаза, вскочила, обхватила тонкими руками, зарылась в волосы. Отстранилась, хлопая мокрыми ресницами, уставилась на меня, по-детски приоткрыв рот:

- Глен, ты улыбаешься! – и вдруг осеклась, выдохнула и отвернулась.

- Глен…ты как?

- Нормально, - сказала я и вдруг поняла, что да - действительно, все нормально. Так, как и должно быть. Несмотря ни на что я не чувствовала ни боли, ни даже голода. Вероятно, одно из целительских заклинаний и несколько целебных отваров - казалось, я смогу вспомнить, что входило в их состав. - Как ты?

- Все хорошо, Глен. Что со мной сделается, теперь-то.

Она помогла мне спуститься и сжала в руках мои пальцы.

- Вообще-то, столько всего произошло, пока ты… Дэро… Ты знаешь, мы…

Я постаралась не обращать внимания на боль где-то в области грудной клетки. Мастер Дэро и эта боль должны были остаться в прошлом. Хорошо, если они с Агген нашли общий язык и помирились. Я должна это выдержать. Я смогу теперь выдержать, все, что угодно.

- Дай мне воды, - тихо попросила я. Тело казалось высохшим, горло саднило.

Агген мигом притащила воды в глиняной чашке и смотрела, как я пью, словно это был какой-то древний обряд. Капли воды стекали по подбородку на серую холщовую накидку.

- Нас развели, - Агген закусила губу и наконец-то посмотрела на меня. – Наш брак расторгнут.

-Как? – только и смогла выговорить я. – Как так?

Мы слышали о расторжении брака, но обычно подобное случалось лишь у королевских пар в самых крайних случаях. Подумав об этом, я вспомнила о королеве Терэн.

- А королева…?

- Королева Терэн умерла, Глен. По официальной версии, скончалась после неизвестной болезни. Впрочем, так оно и есть. Когда Дрейко очутился в склепе, ты исчезла, а королева потеряла сознание. Она и малышка были незамедлительно доставлены во дворец, но леди Терэн так и не пришла в себя. А вот маленькая Элан неожиданно пошла на поправку. Конечно, король объявил траур по безвременно погибшей любимой жене. С его стороны расторжение брака в обмен за молчание довольно небольшая цена. Особенно, если учесть, что спустя такое длительное время брака супруга осталась невинной. – Агген невесело хмыкнула. – Знаешь, он ведь мне - тебе - практически предложение сделал.

- Король?

- Король. Так и сказал – цветочек, я с того самого момента, как увидел тебя сидящей на елие, был готов назвать тебя своей королевой. Что еще за лазания по деревьям, Глен? А ты оказалась вполне себе роковой женщиной!

- Как Дрейко узнал, где я?

- Гаман. Мы встретили ее в лесу. Она запомнила имя Сиан. Ну и... Королева находилась с официальным визитом в поместье Виртон. Собиралась отдать дань почтения усопшим предкам.

- Что теперь будет? – немного подумав, спросила я.

- Леди Лукан Виртон, - Агген поморщилась, - Ты же ее видела, так вот, ей стало лучше. Никто не знает, почему, но после пожара ее болезнь прошла. И…она сожгла завет, согласно которому род Виртон и род Лиан не могут породниться. Дрейко расторг помолвку с мастой Саран. И теперь мы…

Внезапно, голос Агген дрогнул.

- Ты…ты же не против, Глен?

Я смотрела на нее, не понимая, в чем, собственно, дело. Потом почти рассмеялась – это было непривычно, но не так уж и трудно.

- Конечно, не против, Агги. Как я могу быть против! Я очень за тебя рада. И за мастера Дрейко. А что сказали лорд Эрко и леди Адон?

- Они ничего не сказали, - Агген задумчиво посмотрела на меня. – Знаешь, мне кажется, они многое передумали за эти дни. Замок сильно обгорел и им теперь есть, чем заняться. И…знаешь, Глен, мне кажется, тебе стоит с ними поговорить. Им есть, что сказать - тебе.

Я так не думала, но не стала спорить с Агген, сделала несколько шагов, ощущая, как дрожат ноги и что-то предательски ноет в животе, словно из меня вытянули пару центральных жил.

Дверь открылась, и на пороге показался целитель.

- О, маленькая тень! Все же уходишь? Я буду скучать по тебе и по... Знай, если тебе будет некуда идти, я всегда готов ждать свою лучшую ученицу.

- Она не вернется, - серьезно сказала Агген. – ее ждут там.

Иногда сны бывают вещими. По крайне мере, что касается слез в уголках глаз суровой леди Адон. Хотя именно это казалось таким невозможным.

Шатаясь от слабости, я наконец-то поднялась в свою башню, упала в кровать, ощущая невероятную тишину внутри, и проспала почти  до заката. Проснулась от легкого стука двери – Дорат, как в старые времена, принесла мне ужин.

- Приятного аппетита, маста Глен, – я только и успела, что вытаращить глаза.

Закатное солнце кровавило небо, когда я вышла за ворота замка Лиан. Странное чувство, какая-то ноющая, тягучая потребность гнали меня прочь. Трава была совершенно сухой, остро колола ноги, но я шла и шла – и почти не удивилась, услышав глухой стук копыт. Не удивилась и не обернулась, только сердце застучало быстро и нервно, стало страшно, что я, выдержавшая, столь многое, могу вдруг порваться в последний миг, как узкая шелковая лента.

Глава 45. Финальная.

Небесный песок оглушительными горстями сыпется с неба.

Руки, горячие, сильные, крепкие, легли  мне на плечи, такое знакомое, почти привычное, но волнующее, как и в первый раз, прикосновение.

- Глен…

Сколько раз он называл меня именем Агген. Сколько раз я откликалась, сколько раз не замечала, пропускал мимо ушей и все же... Музыка собственного имени оказалась слишком чарующей - даже для меня.

- Ты уверен? – спросила я, не оборачиваясь.

- В чем?

- Кто я.

- Ты моя жена перед небом, Глен Лиан. – В надвигающемся полумраке его ладонь и моя серебрились легким искристым светом, - а если захочешь, то и перед людьми.

Я спрятала ладони в складках пышной юбки.

- А если так – ты уверен?

- Конечно, - он прижал меня к себе, - ты моя, а я твой. Был, есть и буду.

- Может быть, всё это только магия танверины, мастер?

Задавать вопросы было теперь несложно. Мы переплели светящиеся пальцы, и сияние приглушилось, словно впитавшись в кожу. Пыльца будто осыпалась семенами в землю. Какая ирония судьбы, мы нашли волшебный цветок почти на этом же самом месте, и если подумать, это было не так уж давно, но кажется, прошла вечность.

- Ты знаешь, - Дэро вжался подбородком мне в макушку и обхватил руками под грудью, - магия, конечно, была. Без магии ты не смогла бы оказаться со мной там, в башне, когда мне снился какой-то безумный сон, или тогда, в таверне, где я стал задавать не те вопросы не тем людям. Или тогда, когда ты оказалась в комнате Гаман – она что-то говорила, про страшный свет, который ее дух прогнал в окно, я не понял, о чем это она, но знаю точно – это добрая магия, Глен. Мне совсем не жаль, что она была в нашей жизни. И кроме того, я знаю, что кроме магии есть что-то еще.

- Что же, мастер?

¬ Тогда, на балу, когда мы впервые увиделись... Знаешь, я был не в восторге от идеи матери по поводу нашего брака. Дело было не в тебе, я вообще не собирался жениться сейчас, желание короля, а, точнее, королевы пристроить всех юных маст было попросту смешным.

При упоминании о королеве меня передернуло.

-  Я понимал, что после смерти отца мать чувствует себя... Ненадежно. Ей хотелось пристроить меня и найти опору в моей семье. В общем, все это было ради неё, но... Только до той поры, как я увидел тебя. Мать представила меня лорду Эрко заранее, я смотрел, как он ведёт за руку бедную, почти прозрачную девушку, невероятно серьёзную, и вдруг испугался. Испугался того, что это может быть не она. 

-  Я тень, мастер, - первый раз в жизни я сказала это вслух. - Неужели ты не боишься? Не испытываешь отторжение или неприязни?

-Наша жизнь, Глен, такая странная вещь, мы можем бояться и зачастую боимся чего-то неведомого, невиданного, чужого, но ты... Ты моя, Глен, а тень или нет... Я не стал бы так тебя называть. Скорее, вы отражения, только я не знаю, кто из вас в зазеркалье. Я слишком много болтаю, да?

-Возможно, это я слишком часто молчу.

-Молчишь, но делаешь. Ты спасала меня, спасала Агген... Ты заслужила выбирать, Глен Лиан, с кем и где ты хочешь остаться.

-Знаешь, - сказала я вдруг. - Никто не знает, может ли тень иметь детей. Но если вдруг...есди когда-нибудь... Просто представить, что их будет двое, похожих, как две горошины, как две капли воды... Возможно, они будут даже держаться за руки, ты...

-Что ж... Я никогда не спрошу, кто из них родился второй.

Маленькая тень наконец-то обернулась и посмотрела в глаза черноглазому мастеру из рода Зордан. Она всегда целовала его с открытыми глазами.

***

Никому особо не было дело, откуда в семействе Лиан взялась дальняя родственница по имени Глен. Очень похожая на Агген Лиан, но… отчего-то никто более не путал нас. Может быть, пережитый опыт отражается не только в душе, но и на лице? Тем более, что спустя пару седьмиц Глен Лиан стала Глен Зордан. Может, соседи и судачили обо всех этих необыкновенных делах, но ни мне, ни Агген не было до этого никакого дела.

Я ни на мгновение не забываю, кто я есть. Но – за последние несколько лет мне ни разу не пришлось переноситься к Агген. Может быть, вместе с Дрейко она чувствует себя в безопасности. А может быть, она стала куда смелее. Мы часто видимся – в конце концов, между замками Виртон и Зордан всего несколько горстей пути. Впрочем, говоря о замке Виртон, я не имею в виду резиденцию родителей Дрейко, это отдельный замок, без леди Лукан и призраков прошлого.

Когда-нибудь мы обязательно будем возить друг к другу в гости наших детей. По словам целителя рода Зордан, я ничем не отличаюсь от любой другой девушки моих лет. В это трудно поверить, но у меня – у меня! – действительно могут быть дети.

Иногда мы приезжаем в замок Лиан.

- Какие вы красивые, мои девочки, - сказала недавно леди Адон. И мне вдруг показалось, что я счастлива.

Впрочем, нет. Я действительно счастлива.

Конец.

Оглавление

Тень из рода Лиан Ефимия Летова