Анатомия теургии [Вадим Скумбриев] (fb2) читать постранично

Вадим Скумбриев Анатомия теургии

Глава 1

Казалось, эта мрачная ночь не закончится никогда.

Джаана успела возненавидеть север за тот короткий срок, что пробыла в Хельвеге. На её родине солнце вставало и садилось в одно и то же время круглый год, и было очень странно просыпаться и видеть за окном чернильную темноту, которая никак не хотела рассеиваться. Только когда утро подходило к концу, из-за горизонта показывалось тусклое светило, а вскоре уходило обратно.

День длиной в четыре часа — это было слишком чуждым для неё. Конечно, Кенельм говорил, что летом всё будет по-другому, и уже ночь уступит дню, но до лета ещё надо дожить.

Ей нравился этот северянин — спокойный, рассудительный и до невозможности честный. Там, в Джумаре, лицемерие было чем-то естественным, там считалось нормальным скрывать свои истинные мысли и говорить только то, что следовало говорить, и лишь в бескрайних песках Феззе-Кавир никто не скрывал правды. Пустыне были безразличны титулы и заслуги. То же самое царило и в снегах.

Она ненавидела лицемерие. Каприз характера, странное смешение крови — её родители происходили из разных родов и сошлись вопреки желаниям семей, и, наверное, передали этот дух бунтарства дочери. Джаана росла в одиночестве, презирая древние традиции и этикет, и только встреча с Магнусом Эриксоном показала, что она не единственная. Северянин был себе на уме, держась особняком и мало общаясь с высшим светом Джумара, где его боялись и не любили. Впрочем, многие маги крепости Фец могли сказать о себе то же самое, особенно те, кто прожил там достаточно долго. Пустыня меняет людей.

Так или иначе, кириос Шапур не прогадал, отдав девушку Магнусу. Другой учитель не стерпел бы излишнюю прямолинейность Джааны, северянин же воспринимал её с улыбкой. К тому же он обладал собственным подходом к изучению законов природы, и подход этот нравился Джаане куда больше, чем то, что она изучала в медресе.

Теперь всё это осталось позади. Теперь она живёт в снегах, и холод пробирает её до костей. Король подарил джумарке лучшие меха Севера, но даже в них она старалась не выходить лишний раз на улицы Ранкорна, да и в холодные залы замка тоже, предпочитая отсиживаться в своей башне. А недавно, решив, что Джаана просто опасается ходить по столице в одиночку, Тостиг добавил молодого хускэрла. Она не нуждалась в такой защите, но ничего не сказала. Пустыня успела показать, что никогда не стоит отказываться от лишних мечей.

Лишь этой ночью Кенельм отошёл от неё, отправившись в раздираемый хаосом город. Почему-то король приказал идти именно ему, будто забыв, что говорил раньше. Что ж, такое тоже бывает.

Ей тоже не удалось остаться в стороне. Безумная затея Тостига — впустить в город демонов, чтобы люди забыли друг о друге — совершенно не понравилась Джаане, но король так и не прислушался к ней. И противиться ему она тоже не могла: Тостиг прекрасно понимал, что после случившегося с экспедицией ей уже некуда идти. Выбора не оставалось. Пришлось взять заготовки, выдать одну Йону и одну — ученику, которого навязал ей король. Парень не так давно вернулся из Ветеринга и считал себя умелым теургом — ровно до того момента, как повстречался с Джааной. Теперь он боготворил джумарку и искренне презирал своих бывших учителей, а та не знала, радоваться этому или печалиться. И, конечно, он без всяких вопросов согласился выполнить этот новый приказ.

Сама Джаана тоже отправилась на улицы, окружённая десятком хускэрлов. И без того неулыбчивые северяне готовы были убивать любого, кто встанет на пути, но никто так и не решился на такое. А потом Джаана открыла проход, проклиная себя, и в город хлынули демоны.

Она сразу закрыла проход, пустив лишь немногих — их должно было хватить. Где-то вдалеке небо полыхало причудливым не-цветом пространственного перехода, это работал кто-то из её подчинённых. Джаана считала обоих слишком безрассудными, чтобы допускать к подобной магии, вот только выбора у неё не было. Оставалось надеяться, что артефакты не подведут, и порталы приоткроются на короткое время — иначе им всем несдобровать.

Третий проход пока так и не открылся. Тем лучше, она успеет проверить второй.

— Идём туда — как можно быстрее, — она указала на затухающее сияние.

— Как пожелаете, — ответил хускэрл.

* * *

За свою жизнь Магнус нашёл выход из множества тупиков. Ему доводилось остаться одному в жаркой пустыне, где на дни пути вокруг обитали только демоны, он оказывался на тонущем в ледяной воде корабле, однажды его даже замуровали в древнем некрополе — но все эти перипетии уступали тому, что произошло сейчас.

Это совершенно точно не был их собственный мир: ни в каких неведомых землях не нашлось бы такого солнца и неба. Магнус допускал, что где-то в terra incognita могла существовать подобная жизнь, но не знал способа, который мог бы переместить их туда. Куда очевидней было объяснение, что они угодили в разлом