Поступь стали VI [Радислав Тартаров] (fb2) читать онлайн

Радислав Тартаров Поступь стали VI

Глава 1 — Память Демона.

Первый шок прошел не сразу. Я на место бывшего каньона смотрел еще минут так с пять. Старался переварить сие событие, ибо последствия оно будет иметь очень и очень серьезные.

Но, как говорится — чему быть, того не миновать. Эмоции постепенно начали стихать. А когда я осознал, что мне что-то очень сильно давит на плечо, то вспомнил про химеру. Спохватившись, аккуратно положил Калипсо на землю и сразу же применил “Исцеление”. Сил вложил немало, так что химера, полежав недвижимой секунд так с двадцать, начала проявлять признаки жизни. Не знаю, что там с ней произошло, но главное, чтобы демон не поплавил ей мозги. А остальное можно будет поправить.

Осмотрел поле боя. Кровь, кишки, трупы демонов, людей. А подувший ветер принес ароматы, которые обычно и сопровождают, поля битв. Очнувшиеся люди старались спасти тех, кто еще имел шансы выжить. Я, приказав Баалу охранять Калипсо, тоже отправился на помощь.

Через полдня, когда самые тяжело раненые были исцелены, меня вызвали в штаб. Точнее, в штаб палатку, которую поставили недалеко от поля боя. Размеры её были впечатляющие, человек сто она вмещала точно. Как только я зашёл, все взгляды сосредоточились на мне. А затем я услышал хлопки.

Хлоп, Хлоп, Хлоп. Смотря на меня, хлопал в ладоши стоявший во главе собравшихся Хъю Гросвенор.

Спустя ещё секунду палату заполнили звуки хлопков и выражения уважительных улыбок на лицах присутствующих. Конечно не все притворялись. Были тут и мои друзья, которые искренне за меня радовались. Зигфрид, Вурдор, Марфа, Файа. Да и Мастер-Ведьмак Вигго — все люди испытывали искренние эмоции.

— Подойди, герой, — грубым баритоном, который заглушил все хлопки, сказал Хъю Гросвенор.

Подходя к герцогу, я ловил на себе взгляды. Аристократы, Маги, Высшие воинские чины, все до последнего Мастера собрались сейчас в палатке. Это были люди, имевшие за собой немалую силу, и все они сейчас смотрели на меня, словно старались меня запомнить. Ибо для многих я открылся сейчас в новом свете.

Много ходило слухов как в домене Гросвенор, так и за его пределами о приближенном к семье Гросвенор, химерологе. Многие видели как самого Джо Логрока, так и его созданий, но именно сейчас, в битве не на жизнь, а на смерть, когда ожидалось заведомо проигрышное сражение.

А оно таковым стало, когда демоны всей своей многомиллионной ордой оказались на территории защитников. Люди тут собрались неглупые, они понимали, какой вклад внесли химеры барона Логрока. А также все, кто имел глаза, видели, как необычные химеры, врываясь в ряды врагов, уничтожали магов противника. Люди, конечно, внесли и свой вклад в ход сражения. Но все понимали, что в том положении, в котором находились войска защитников, а именно, в регулярном сдерживании нападающих на них орд демонов, выиграть сражение было бы невозможно.

Это понимали все высшие воинские чины, а аристократы умели слушать и задавать нужные вопросы. Кто, зачем и как. Вот и вышло, что паренек шестнадцати лет, правда ростом и статью барон больше смахивал на восемнадцатилетнего, благодаря своим способностям внёс более весомый вклад, чем вся армия домена Гросвенор.

Сей вопиющий факт многих раздражал, но результат налицо — армии демонов нет. А около миллиона химер, из которых минимум пятисот тысяч прошли эволюцию — есть.

— Барон Джо Логрок, за своевременное вмешательство, за спасение моего сына, за сдерживание орд демонов, приношу тебе искреннюю благодарность! — четко и ясно говорил Хъю Гросвенор. — А также за заслуги перед доменом Гросвенор дарую тебе титул Графа. Отныне ты Граф Джо Логрок! Соответствующие регалии, как и подходящая твоему титулу территория, будут выданы немного позже. Но сейчас прими сии дары.

Стоящий немного в стороне гвардеец из личной стражи герцога подошел к нам ближе, держа в руках две шкатулки. Одна вытянутая и узкая. А другая размером с два кулака. Положа шкатулки на постамент, гвардеец стал медленно открывать одну, а затем другую.

Хъю Гросвенор и Вольф стояли напротив меня. Два колосса внимательно смотрели за моей реакцией.

Один из даров меня поразил. Это был ограненный, с полтора кулака взрослого мужчины, сияющий кристалл Таафита, оплетенный золотой вязью, в которой прослеживались руны. На нем имелось нечто наподобие зацепа или захвата, я пока не понимал — что это. Вторым подарком было что-то, состоящее словно из прорезиненной ткани алого цвета. Взяв его в руки, я понял, что это плащ. Он был исписан множеством рун, но ни одна руна мне была не знакома.

— Я вижу, ты не знаешь, что это, Граф Логрок, — сказал Хъю Гросвенор.

Ностоящий недалеко от нас Магистр Огня Рактус, застыл от шока, увидев древнюю магическую реликвию.

— Этот кристалл, и плащ, является одним целым, — продолжил Хъю Гросвенор. — Эти вещи, принадлежали магистру I ранга Жизни Урта-Факарату, жившему в незапамятные времена в султанате Фаджи. В поисках того, что помогло бы нам одолеть надвигающуюся напасть, мои верные люди отправились на поиски артефактов. Не жалея денег, им удалось у одного коллекционера купить эту реликвию. И вот сейчас её доставили прямиком к тебе. Ведомо, что он увеличивает силу магии, как и способствует росту самого источника. А что еще в нем сокрыто, разбираться придётся уже тебе. Примерь.

Гвардеец, который доставил шкатулки, помог мне накинуть алый плащ, но кристалл трогать не стал. Взяв увесистый ромбовидный кристалл, я с помощью зацепов на нем соединил обе стороны плаща. И как только защелки сработали и обе части сета были собраны, кристалл стал пульсировать, а полы плаща мягко сиять.

Теплая волна прошлась по моему организму, ощущение были такие, словно меня окутал легкий летний ветерок. Стало так хорошо и уютно, что я в момент расслабился, а внутри зародилась небывалая уверенность в своих силах. Эйфория длилась около двадцати секунд, вся усталость что во мне накопилась, исчезла без следа. Всё это время в шатре стояла тишина, люди, застыв, рассматривали сияющий плащ. Посмотрев на герцога, я склонился в умеренном поклоне и сказал:

— Ваше сиятельство, благодарю, за столь ценные дары.

— Ну что же, вижу, мой дар тебе понравился, — улыбаясь, сказал Герцог. — А теперь перейдем к насущным вопросам. И первое, думаю, все заметили, что каньона больше нет, как и стены, в которую было вложено немало средств. Земные недра, поглотили не только демонов, но и множество воинов и воительниц, не говоря уже про сотню баллист. И теперь на пути у имперских легионов, не осталось никаких препятствий. Надеюсь, все понимают, что встречать имперцев в чистом поле, сродни самоубийству. Десять легионов, девять легатов. Про магов триумвирата пока не ясно, они двигались в составе имперского войска для уничтожения порождений бездны, и вступят ли они в сражение с нами, не столь важно. Силы, идущие к нам, подвигли к бегству орду демонов. И говорю вам, если у вас есть идеи, как им противостоять, предлагайте! Выслушаем всех.

Тишина в шатре стала гробовой, все запустили мозг на полную. Но, видимо, идей было маловато. А точнее, у многих вообще не было понимания того — как противостоять надвигающей армаде.

— Ваше сиятельство, — сказал Густав Грунток, немного потрепанный, но всё также преисполненный решимости. — Ответ на вопрос мне ведом, но я спрашиваю на всякий случай. Мы будем, как и в битве с демонами — одни в предстоящем сражении?

— Хороший вопрос, — сказал Хъю Гросвенор. — Его величество не дал окончательного ответа.

Среди толпы послышалась, ругань. Но когда герцог обвёл суровым взором всех присутствующих, выплески эмоций прекратились.

— Ваши эмоции справедливы, — продолжил герцог. — Но наберитесь мужества принять правду таковой, какова она есть. Вероятнее всего, мы встретим врага с имеющимися на данный момент силами. Так что попрошу не тратить зря время на бесполезную ругань, а запустить мозги на полную и высказывать идеи.

— Ваша светлость, а у вас есть идеи? — спросил, невзрачный на вид аристократ. Все почему-то моментально заткнулись, переводя взгляд с него на герцога.

Мужик был невзрачный на фоне колоссов, которыми были мастера. Впрочем, в нем имелось до двух метров роста и массивный латный доспех. Оружия при нем я не заметил. Но не это его выделяло среди толпы. Особой чертой были его черные как ночь глаза, которыми он без страха уставился на герцога.

— Граф Арду Кнаргог, моё видение предстоящей битвы будет озвучено после того, как все собравшиеся выскажутся, — недовольно произнёс Хъю Гросвенор.

Но многим стало понятно, что если идеи и есть, то явно не столь значительные.

— Вас понял, господин, — нахмурившись, сказал граф.

При этом оба знатных владетеля еще несколько секунд смотрели друг другу в глаза. Может они бы так и дальше вели безмолвную дуэль взглядов, но своё мнение решил высказать Магистр Торрус.

— Дамы и господа, прежде чем высказывать идеи, нужно в первую очередь понимать, с чем нам предстоит иметь дело. Я думаю, не одного меня удивили способности демонов. И последствия, которых устранил магистр Рактус, — посмотрев на магистра Огня, сказал Торрус. — Если в наличии у демонов была куча козырей, то что уж тут говорить про имперские легионы. Враг имеет колоссальное преимущество и уникальные козыри в рукавах. Почти год назад домен Гросвенор практически пал под натиском одного лишь шестого легиона. Да, да… Вероломное нападение и всё такое, — глядя на возмущенного Густава Грунтока, давил Торрус. — Но это не отменяет факта колоссальной силы легионов. А также, насколько нам известно, не одни только легионы движутся в нашу сторону. В их рядах сейчас множество аристократов, которые ведут свои дружины в бой. Так что ситуация еще более скверная. От себя добавлю. В чистом поле встречать легион — это, конечно, самоубийство. Но строить стены, рвы и тому подобные фортификационные сооружения, зная, что у противника есть маги земли, тоже особого смысла нет. От себя предлагаю выступить навстречу легиону, а по их пути расставить магические ловушки. Граф Джо Логрок проведет воздушную разведку, а я с коллегами расставлю ловушки. Возможно, это даст несколько лишних часов, а если повезет, то и день.

— Что собой представляют ваши ловушки? — спросил один из офицеров в чине майора.

— Отложенные земляные трясины, разрывающиеся булыжники, вырывающиеся из земли каменные колья. И это только те ловушки, которые доступны практикам моей стихии, у коллег других направлений имеются свои. Если расставить всё это по пути и хорошо замаскировать, думаю, враг понесет немалые потери. Всё зависит от доступной манны, если его светлость выделит достаточно кристаллов Таафита, то до прибытия врага можно будет усеять немалую территорию подарками для имперцев.

— А маги в рядах имперцев не смогут обнаружить артефакты? — спросил тот же офицер.

— Могут, но вряд ли смогут их отключить

— То есть, получается, что даже если враг будет иметь понимание, где ловушка, он всё равно потратит на неё время.

— Да.

— Как по мне, идея здравая. Время это тот ресурс, которого у нас нет. И если даже столь примитивные ловушки возымеют эффект, нужно реализовывать идею Магистра Торруса уже сейчас, — четко и по-военному высказался неизвестный мне Майор.

Хъю Гросвенор, внимательно выслушав предложение магистра и майора, сказал:

— Приступить к выполнению. Джо, как далеко враг?

— В двух днях пути, ваша светлость.

— Торрус со своими коллегами, — сказал герцог, — отправляйтесь и расставьте как можно больше ваших ловушек, кладовщики выдадут нужное количество таафита из моих запасов. Исполнять.

После слов герцога часть собравшихся магов покинула открытый шатер.

Далее были откровенно бредовые идеи, наподобие того, что нужно создать возвышенность и там разместить баллисты, чтобы расстреливать врагов с разных сторон. Но я вспомнил, с какой меткостью могут метать комья мастера, и мне сразу же напомнили о себе фантомные боли левой руки. И поэтому я счел сию идею бредовой. Мысли свои я, конечно, не высказал, так как у самого ничего получше не было.

Вообще, если здраво оценить обстановку, нам всей общей массой нужно отступать к столице. Ибо реально мы в чистом поле словим за щеку большой и могучий. И в любом случае отступим. Да, тема химер еще не раскрыта полностью. И мои мурахи сейчас активно пожирают трупы демонов, но я вот уже сам не сильно верю в то, что даже эволюционировавшие мои создания смогут как-то повлиять на ход боя. Допустим, они смогут толпой уничтожить какого-то ветерана первого ранга, а в лучшем случае какого-то замешкавшегося мастера меча. А что с девятью легатами, патриархом рода Фениксов, Хароном и Гектором делать? Все легаты являются мастерами второго ранга, патриарх — первого, но, говорят, он уже перерос этот титул. Харон и Гектор — вторых. В сумме двенадцать огромнейших геморроев. Как мне кажется, приди они лишь одни, проблема была бы не меньше. А что могут сделать слаженные боевые построения легионов — еще тот вопрос. Ответа на которого у меня не было.

А также, как по мне, лишняя откровенность была сейчас не нужна. Ибо, если сейчас не выработать чёткого плана, люди задумаются о целесообразности своего нахождения в рядах войск. Всё-таки одно дело иметь грамотный, внушающий доверия план на бой, а другое — идти на авантюру, суть которой — "может, повезет, а может, нет". Думаю, все это понимали, но по понятным причинам оставили своё мнение при себе. С дезертирами тут разговор короткий.

Герцога тоже можно понять, основным козырем был каньон и стена. Сотни баллист, больше километра шириной бездна. Миллионы потраченных золотых. Всё это должно было дать шанс сдержать имперские силы. Но тут такое произошло, злой рок или проклятие, не знаю. Но что-то за последний год на семейство Гросвенор свалилась куча испытаний. А особенно на моё захудалое баронство, впрочем, как и на меня. Осознание того, что тварь, погубившая моих близких, в скором времени прибудет сюда, неимоверно бесило. Особенно понимание того, что ублюдок стал еще сильнее. Желание отомстить Марку никуда не делось, вот только вступать в заведомо проигрышный бой не хотелось.

Совещание длилось еще час. Было озвучено множество идей как здравых, так и не очень. Далее герцог распустил всех до вечера. Вечером все высшие воинские чины должны были вновь собраться. А сейчас воинские силы домена Гросвенор приводили себя в порядок, латали дыры, затачивали оружие. В общем приводили себя в полную боевую готовность к предстоящей битве.

Витавшее в воздухе напряжение удачно смывалась силами надетого на меня артефакта. Было такое ощущение, что он уже стал частью меня. Источник постепенно то отдавал, то забирал манну из кристалла. Как это происходило, я не понимал, но факт остаётся фактом — они взаимодействие между собой. Также нужно будет понять, как отключить подсветку плаща, он, конечно, выглядел роскошно и в некотором роде даже пафосно, но ночью такое будет явно лишним. Был бы я архимагом по силе, тогда да. Пафос — наше всё, увидели меня — бойтесь. Но в данный момент подсветка меня — в роли цели. Даст тому же Гектору отличный ориентир.

Направившись к химерам, я увидел вставшую на ноги Калипсо, та находилась возле Баала. Тот контролировал муравьев, направляя их на особо массивные скопления демонических останков. Вообще, если так подумать, хоть Баал был молчалив по своей сути, но это не отменяло того факта, что он был очень умный. Ну, как для химеры, конечно. Было бы неплохо его как-то усилить. Вот только заказывать на него броню уже поздно.

— Как себя чувствуешь? — подойдя вплотную к Калипсо, спросил я.

— Болит голова, — ответила химера.

Я применил к ней “Восстановление” и удивился. По какой-то причине зеленый цвет, окутавший химеру, стал более концентрированный, насыщенный, что ли. Видно, так действует подаренный артефакт. Интересно, насколько эффективнее будут действовать заклинания?

По прошествии одной минуты в голове раздался голос Калипсо:

— Вождь, голова не болит.

— А почему у тебя вообще голова начала болеть?

— Воспоминания.

— В смысле — воспоминая? Твои воспоминания?

—Нет, Раката. Старшего демона разложения, самоназванного принца чумы.

— То есть — у тебя в голове обрывки его памяти?

— Не обрывки, вся память.

Эта новость меня знатно удивила. Я догадывался, что Калипсо — особая химера, вот только что-то я не думал, что её сил и умений будет достаточно, для того чтобы сломать ментальную защиту старшего демона.

Внезапно меня озарила идея. И я с затаённой надеждой спросил:

— Калипсо, а ты можешь передавать воспоминания?

— Думаю, смогу, вождь.

— Скажи, а в этих воспоминаниях есть заклинания хаоса?

— Конечно, вождь, двадцать атакующих заклинаний, несколько десятков заклинаний порчи. Десять заклинаний защиты. И два особых, Ракат считал их своими козырями. Заклинание “Расчленитель”, что обретает форму меча, так и заклинание щита “Ловец Душ”. Также есть заклинание по созданию тварей хаоса. Они как чумные мухи, гончие гнили. Младшие и старшие воплощения плоти. Пожиратели, Чумные питомники, Скульпторы плоти, Черви Хаоса, Неистовые разорители. Крикуны. Рогачи. Пожиратели утробы.

— Что за чумные питомники?

— Резервуары, где созревают порождения бездны.

— Ладно, давай ты мне по одному будешь передавать воспоминания по созданию этих заклинаний, начни из чего-то попроще.

— Как скажешь, Вождь.

В следующую секунду в голове отозвалось довольно сильной, но вполне терпимой болью, и я понял, как создавать заклинание «Плевок хаоса». Заклинание было простое и весьма примитивное. Нечто наподобие огненного шара, только вместо огня — хаос. Спрессованный в шар хаос выстреливает в противника, только вместо того, чтобы сжечь врага, пробуждает в противнике кучу мутаций. Калипсо также передала несколько воспоминаний самого Раката, тот любил в низших демонов запускать такой плевок. Получившиеся мутанты вызывали жалость и омерзение. Ибо те комки уродливой плоти, по своей сути, уже не являлись живыми существами.

Так, раз за разом исцеляя себя после каждого полученного заклинания, я в свой арсенал заимел весь спектр магических возможностей демона. Радости от открывшихся перспектив у меня были полные штаны. Вот только появился вопрос: стоит ли раскрываться перед герцогом.

Одно дело понятный химеролог, способный создавать один единственный ритуал, а другое дело уже полноценный маг хаоса. Да-да, Калипсо на одних только заклинаниях не остановилась, в голове появилась теория взаимодействия с хаосом. Тут открылась интересная информация. Сам по себе чистейший хаос крайне губителен и для самых демонов. Так что учится с ним взаимодействовать, приходится и им самим. Ибо превратишься в живой кисель и конец тебе. Или внезапно вырастет из жопы копыто, что не раз бывало, у глупцов, решившихся на необдуманные эксперименты. Многое из полученного мне предстоит еще осмыслить, но за неимением времени в данный момент придётся воспользоваться готовыми шаблонами заклинаний, не внося дополнений.

Приказав химерам перестать жрать останки демонов и зайдя в гущу моих созданий, я решил применить "Плевок хаоса". Принцип построения заклинания был несложен, и спустя секунду в покалеченного муравья полетел насыщенно зеленый сгусток. На своих созданиях, конечно, не хотелось бы использовать нечто подобное, но врагов не осталось, так что выхода особого не было.

Эффект плевка был ожидаем, заклинание со скоростью слабо пущенной стрелы устремилось к муравью. Когда плевок попал в муравья, тот сначала распух и почему-то вместо того, чтобы начать мутировать, моё создание просто лопнуло, накрыв своей жижей с десяток стоящих рядом муравьев. Я стоял в десяти метрах, так что та жижа, что была раньше моей химерой, меня не достала. Далее я применил «Сгусток хаоса», это уже было что-то на подобие фаербола.

Больше на своих применять не буду. Муравей так страшно пищал, огонь словно спрут вцепился в него и не остановился до того момента пока не выел все туловище. Следующее заклинание было «Поток огня», я его уже испробовал просто на земле. Зеленый огонь, вырвавшись из руки, буквально уничтожал земную породу, оставляя после себя глубокие борозды.

Удивительным было то, что я, создавая заклинания, не испытывал дискомфорта. Почему — не знаю, но жара от заклинания я вообще не чувствовал.

Разной степени заклинания щитов тоже создались успешно. Перед вероятной атакой противника образовывалась полусфера, которая поглощала урон. Были еще и купола и стены хаоса. Только они по понятным причинам не использовались на противниках уровня Хъю Гросвенора. Абсолютно не эффективны, тем более, когда было заклинание “Ловец Душ”. Это был не просто щит. Мало того что он поглощал любой урон, при этом на создателя заклинания не передавался урон кинетический. Так он еще и концертировал поглощенную энергию в себе, отдавая часть владельцу, а часть оставляя в себе. Ибо при желании создателя щит с ликом демона накрывал владельца или того, на кого тот укажет куполом, который может вернуть к жизни буквально любого. Минусом было то, что сам владелец не мог напитать целебный купол манной. По какому принципу работает “Ловец Душ” — не знал и сам Ракат.

Заклинание создавало щит, который подстраивался под габариты создателя. Когда я его создал, в левой руке у меня появился полностью материальный щит, которым при желании можно было закрыть как туловище с головой, так и часть ног.

Следующим был «Расчленитель», заклинание воссоздало полуторный зазубренный бастард, с шириной лезвия в мужскую ладонь, и он оказался в правой руке. Как только Меч и Щит были созданы, я просто одурел. Мне срочно нужно было кого-то зарубить. Меня прям трясло от жажды битвы. Но внезапно кристалл на груди загорелся ярко-алым цветом, и в следующую секунду меня начало отпускать. А «Расчленитель» и «Ловец душ» сменили свои темно-зеленые цвета на темный матовый. По одному только моему желанию “Расчленитель” загорелся, вот только пламя, окутавшее лезвие, было не алым и не зеленым как пламя хаоса.

Впервые за десятки тысячелетий в этом мире вновь загорелся темный огонь. Воля Ар-Атари, Темного Льва, стала еще сильнее, и темный огонь, как личный атрибут его владельца, ознаменовал о возрастающей силе избранного духом носителя.

Глава 2 — ОН

Огонь, питаемый недрами моего источника, был слишком прожорлив. Активным его долго не продержишь, но пока есть силы, грех было бы не воспользоваться обретёнными способностями. Всё-таки нужно понимать допустимые пределы своей силы. Рубить химер не было желания, так что я отправился на поиски ближайшего подходящего камня. Тот обнаружился не сразу, пришлось минут с десять полазить в поисках. Но всё-таки искомый нашёлся.

Взмах “Расчленителя” и от меча отделился темный огненный полумесяц, который, достигнув цели, разделил метровый камень на две части. При этом столь твёрдая и по идее негорючая земная порода вспыхнула словно солома, и горела до того момента пока от неё не осталось ничего. Эффект был поразительный, огонь не оставил ничего. То, что это нечто большее, чем обычное темное пламя, особой новостью для меня не стало. Но вот что будет именно такой эффект, не ожидал. По сути, даже если попадание будет неудачным, а лишь часть темного полумесяца заденет цель, ой как несладко моему врагу придётся… А то, что на живые объекты огонь будет действовать еще эффективнее, я почему-то был уверен.

Следующие несколько часов, я всячески испытывал свой арсенал. За это время я успел не только обрадоваться своему возможному усилению, а также и расстроиться. Как я полагал, логично было бы, если, имея у себя в голове такие знания, Калипсо и сама бы смогла использовать заклинания. Но, как оказалось, я был не прав, понимать-то она понимала, но применить не смогла. Баал тоже не обрадовал. Возможно, стадия эволюции у химер еще мала, или есть какие-то другие факторы, но факт остаётся фактом — химерам эти заклинания не подходят.

Долго ломать голову и расстраиваться я не стал. Да, было немного обидно от понимания того, какое бы моё войско получило усиление, если бы две химеры стадии «Генерала» могли использовать что-нибудь из арсенала возможностей демона. Но, увы и ах, имеем то, что имеем.

Радовал тот факт, что арсенал мага хаоса переводит меня из разряда "живое мясо запаса" в того, кто и сам может превратить врага в жижу нечистот, при этом не рассчитывая на химер. Применяя то "Плевок", то "Поток хаоса", я становился более уверенным, что ли. Более масштабные по разрушительной мощи атаки я пока не применял. Там нужно не только более обширное и вдумчивое понимание основ, но и колоссальный источник. К счастью, у меня в наличии был практически бесконечный источник хаоса, но также была и немалая проблема. Такого количества манны, которые требуют более убойные заклинания из арсенала Раката, не выдержат уже мои меридианы. Да и половины не выдержат. Заклинание “Рев владыки бездны”, ну, это Ракат так называл тот огнемет, который бил на сотни метров, было невероятно энергоёмким, так что знания о мега-маслинах есть, но сил, чтобы их использовать, пока не хватает.

Эх… Было бы побольше времени, чтобы даже незначительные по меркам демона заклинания натренировать до состояния пассивных рефлексов. Но, к сожалению, в двух днях пути к нам на всех порах, громыхая барабанами, прутся люди, если их конечно можно так назвать. Ибо тот же Марк III — тварь похлеще многих демонов.

Но пока было время, я решил не филонить, и более активно принялся осваивать боевые заклинания. Когда я более менее понял принцип, то понял, на что следовало бы обратить внимание в первую очередь. А именно на младшие и старшие воплощения плоти и идущие с ними рядом чумные питомники.

Воплощения плоти представляли искаженные под влиянием хаоса существа. При этом можно было использовать любые существа, было бы желание — используй хоть дракона, хоть демона, питомнику нет разницы кого преобразовывать. Чумные питомники были одним из факторов, который нужен для создания старшего воплощения плоти. Что оно собой будет представлять, зависит от существа, помещаемого в сам питомник.

Осмыслив возможности данного навыка, я задумался по поводу дальнейших своих действий. С одной стороны, создавать тварей хаоса как бы не очень. Но, с другой — а что делать-то? Уповать на чудо явно не стоит. Но, так как я пока не могу делать, всё что вздумается, решил пойти поставить в известность высшее руководство.

Герцог был у себя в каменном штабе. Там меня приняли без промедления.

Вид у Хъю Гросвенора был не таким, как на собрании. Там он предстал грозным, величественным воином, но сейчас предо мной предстало нечто, имевшее схожесть со старым трухлявым пнем. Рядом сидел мрачнее тучи Вольф Гросвенор. На столе стояла прозрачная на литра на полтора ограненная тара. С некой коричневой живей, которую оба воина активно попивали из фужеров.

При виде меня эмоции у мужиков проявились не сильно. У герцога промелькнула легкая заинтересованность, а у Вольфа как было каменное хмурое лицо, таким оно и осталось.

— С чем пожаловал Джо? — отставляя в сторону тару с напитком, спросил Хъю Гросвенор.

— Ваша светлость, у меня есть предложение…

В общем я поведал о недавних события, о памяти демона, рассказал, что Калипсо смогла увидеть фрагменты воспоминаний Раката, а благодаря нашей связи ей удалось их мне передать. А, рассказав предысторию, я поведал о чумных питомниках со старшими воплощениями плоти, и о том, что хочу нечто подобное воссоздать.

Внимательно меня выслушав, отец и сын переглянулась. И спустя мгновение герцог сказал:

— Учитывая, что твои муравьи и так малоприятны, еще более уродливыми созданиями ты никого не удивишь. Но насколько ты уверен в их послушании?

— Из-за вложенных в основу заклинания догм подчинения. Конечно, первые испытания проведем, усилив защиту. А там уже будет ясно, насколько имеет смысл вообще создавать нечто подобное.

— Значит, не будем терять времени, которого и так нет. Вставай Вольф, нужно самим глянуть. Джо, через двадцать минут мы будем готовы, ты можешь пока идти к химерам и проводить подготовку.

— Как скажете, господин.

Идя к особо большому скоплению плоти демонов, я думал, как меня задолбало всё время “господинкать”. С одной стороны, даже в прошлом мире было нормой, когда в армии к вышестоящим офицерам обращались по званию. Но я как человек, судя по всему, далекий от военщины, испытывал дискомфорт. Я понимал, что тут ничего зазорного нет, тем более со слов покойного отца мне и так многое спускали. Понимать-то я понимал, но что-то меня вечно коробило это раболепие. Хорошо, хоть мало с кем общаюсь из аристократов.

Кстати, я же теперь Граф. «Ваше сиятельство», мать его итить… Оо, плащ же мой как легонько сиял, так и сейчас сияет, так что, если ко мне так будут обращаться — то по факту, а не из-за статуса. Ха-ха!

Но герцог тоже хитрый жук, мол, ты теперь граф, но графский жетон, как и земли, выдам потом, если выживем. Так что в твоих интересах поспособствовать как моему выживанию, так и вообще успеху в предстоящих событиях. Так же старый чертов лис не выдал мне ни графского перстня, ни документа с его печатью о даровании чина Графа.

В общем я как бы уже граф, но не совсем.

Хоть у мурашек был дьявольский аппетит, но даже четверти от той массы демонов и своих бывших собратьев они не смогли съесть. Так что, дав приказ стаскивать плоть в одно место, я стал выжидать.

Команда моя была выполнена сразу же. Особенно, когда мои способности усиливал стоящий рядом Баал с Калипсо. Я их даже и не звал, вот они были относительно далеко, а вот появились рядом со мной.

Несколько минут спустя с помощью своей возросшей чувствительности я почувствовал приближение группы людей.

Черт

Я бы не хотел устраивать бесплатное представление для знати, но что уж теперь поделаешь. Вместе с генералами и остальными высшими офицерами ко мне приближался граф Арду Кнаргог со своей то ли свитой, то ли такими же аристократами. В группе были и мои друзья: Зигфрид, Марфа, Вурдор, Файа. Все быстро направлялись в мою сторону. Видно, герцог решил, что не стоит самому лезть в бой, если есть столько людей. Вот и привел, а может, и прибились, не знаю. Но факт остаётся фактом — ко мне шла группа полностью вооружённых и невероятно опасных личностей.

Подойдя ко мне вплотную, Хъю Гросвенор, как и Вольф, уставились на достигающий уже метров двадцати холм, состоящий из туш химер и демонов и растущий прямо на глазах. Всё-таки несколько десятков тысяч химер могут и не такое.

— Это и будет, как я полагаю, Чумным питомником — спросил Вольф.

— Да, ваша светлость.

— Это его стандартный размер?

— Нет, этот больше обычных, просто я подумал, что существа, должны быть такими, которые реально могут внести вклад в предполагаемые события, а от множества слабых воплощений, думаю, особого смысла не будет.

— А сил у тебя хватит? — спросил Герцог, глядя на холм, уже достигающий метров тридцати.

Я и сам, глянув на эту гору, застыл. Всё-таки зрелище производило очень своеобразный эффект — огромная, состоящая из плоти некогда живых существ, гора.

— Господин, тут немного иной принцип. Формирования такого питомника не происходит за один раз. На его создание потребуется несколько часов, всё это время мне лишь потребуется постоянно питать заклинания, которое воссоздавшись, запустит процессы преображения.

— Ну, как скажешь, действуй. Или подождем, когда гора станет побольше?

— Нет я думаю так достаточно.

Когда химеры отошли от горы плоти, я сформировал заклинание питомника. Внезапно основание горы стало покрываться зеленой сеткой, которая в свою очередь покрывалась множеством рун хаоса. Метр за метром сетка увеличивалась, постепенно накрывая гору. Достигнув центра, её рост сильно замедлился, но так было надо. Я всё это время не прекращал подпитывать заклинание, направляя потоки хаоса.

Тут я услышал крик, и крик был человеческим.

— Сдохни, тварь! — кричал аристократ лет сорока.

В глазах его застыло скрытое до этого времени безумие, а от переполняемой злобы и ненависти, из уголков рта выступила пена.

Неведомый мне аристократ мгновенно оказался рядом со мной и, целясь мне в шею, взмахнул метровым светящимся синим мечом со срубленным концом.

"И это что, конец?" — успел я подумать.

Как вдруг раздался гром. А затем обезумевшего аристократа разорвала попавшего в него молния. Ошметки кишок и всего что наполняло этого мужика, конечно же оказались на мне.

Весь в крови, кишках и дерьме я очень злой повернулся к группе сопровождения. Все из собравшихся уже успели достать мечи. Но только Вольф Гросвенор успел среагировать. Его отец хмуро и внимательно рассматривал собравшуюся компашку.

— Все отошли на десять метров от Графа Логрок! — проговорил Хъю. Глаза герцога, загорелись синим неоновым цветом. В руке у старшего члена рода Гросвенор был родовой двуручный меч, от которого с характерным звуком в землю раз за разом ударяли молнии. — Второй раз не буду повторять! — грозно произнёс герцог.

Толпа людей, очнувшись, быстро отступила на указанное расстояние. Лишь тогда герцог Гросвенор повернулся ко мне и спросил:

— Джо, ты в порядке?

— Да, ваша светилось, лишь немного, как видите, запачкался, — вытирая лицо от частей плоти, сказал я.

— Воды, — сказал Хъю

От толпы отделился человек и, применяя дух, помчался к форту. Чтобы спустя пять минут вернуться, неся в руках два ведра воды.

На очистку от остатков неведомого аристократа мне потребовалось минут десять. Тема его имени не поднималась, но по суровому взгляду герцога, направленному на графа Кнаргогу, становилось понятно, что это кто-то из его свиты. Сам граф, кстати, имел маловыразительное лицо, но сейчас осматривал своих приближенных с какой-то неистовой злобой, говорящей о том, что когда они окажутся наедине, их не ждет ничего хорошего.

Что-то происходит между герцогом и этим странным графом, словно они друг друга терпят лишь вынужденно. Хотя мне и не понятна такая ситуация. Хъю Гросвенор абсолютный владетель домена Гросвенор. Или это не совсем уж так?

Концентрация заклинания, конечно же, была сбита, я не настолько опытный маг, чтобы в таких ситуациях удерживать терять контроль. Так что пришлось по новой создавать заклинание и ждать, пока оно полностью сформируется.

В общем я вообще-то не думал, что оно займет столько времени, но на то чтобы гору из плоти накрыла растущая сетка, потребовался целый час. И ещё два с половиной часа последующей подпитки заклинания. Всё это время весь поток доступной манны хаоса отдавался в заклинание. Но и это еще было не всё. Следом началось бурление, плоть химер и демонов слилась в единое целое, образовав пологую без единого выступа гору.

У меня в воспоминания такого не было. Но я даже, черт возьми, был не сильно удивлен, у меня, как обычно, всё идет не так, как у всех.

Вскоре булькающие звуки и какое-то бурление, звучавшие со стороны горы, прекратились. Остался последний штрих. Требовалось погрузить существ в жерло питомника. Из тех знаний, что мне достались, следовало, что в маленькие питомники можно было погрузить до нескольких десятков существ, а в большие — до нескольких тысяч. Но мне не нужен был слабосильный мусор. Мне нужна была злобная тварь, которая даст просраться всему живому. Поэтому самый откормленный, прошедший эволюцию черный муравей из подвида «Чертей», был направлен вглубь питомника. Как только химера скрылась в жерле чумного питомника,я стал ждать созревания твари.

Внезапно гора засветилась, и от её основания к вершине начали пробегать вспышки. Как обычно — зеленого цвета. Процесс оказался небыстрым, еще час потребовалось ждать, пока внутри источника созреет старшее воплощение плоти. Но, как мне кажется, та тварь, что из него выползет, будет не просто старшей, а высшей.

С одной стороны, мне бы не стоило так рисковать. Но отступать некуда, нужно делать всё возможное и невозможное, чтобы выстоять перед угрозой. И если мы не сможем обуздать какую-то тварь, то о каких вообще шансах выстоять в предстоящей имперской угрозе можно говорить? Да и вообще по рожам Хъю и Вольфа всё было понятно. Толкового плана у них не было. Почему тогда молчали? Неужто решили героический подохнуть, прихватив на тот свет всё войско?

За нами уже наблюдали практически все. Что тут говорить, тридцатиметровая гора плоти не могла не вызвать интерес. Так что все войска домена Гросвенор с предвкушением, а кто и с всё нарастающим страхом, ожидали финального аккорда.

Тварь создавалась два часа. А час спустя я уже сам начал с опаской смотреть на эту хрень. Так как изнутри что-то ударило в одну из стен. На высоте метров пятнадцати! Как еще нерождённый ребенок толкается ножкой в живот матери, так и тут происходило нечто подобное, только вот этот ребенок оказался что-то сильно здоровенным. Звук удара по стенке сопровождался глухим гулом, разносившимся на добрые километры в разные стороны.

Толчки раздавались всё чаще, а то Нечто, что находилось сейчас внутри, виднелось всё лучше сквозь утончающиеся стенки. И вот, наконец, две громаднейших лапы ударили в натянутую до почти полной прозрачности стену. Прорвав стенку кокона, лапы начали разрывать её, создавая себе проход.

Гора ходила ходуном, изнутри питомника доносились неведомые мне звуки. И когда стены были разорваны, все застыли от шока, увидев невиданного в этом мире монстра. На нас с высоты метров двадцати уставилась голова твари. Некогда это была моя химера, вот только от неё ничего не осталась. Два горящих огнем бездны глаза, вытянутый назад череп, рот у этого порождения бездны был закрыт несколькими десятками многометровых толстенных постоянно извивающихся щупалец.

Чудовище, поводив головой из стороны в сторону, остановило свой взор на мне. В следующую секунду в моей голове прозвучал оглушительный рев. Если бы горы умели говорить, наверное, таким бы был их голос.

Моя голова начала раскалываться, не в силах больше терпеть боль, я применил на себе «Исцеление». И это было вовремя, ибо рёв повторился. Только в этот раз я смог понять, что говорит тварь.

— Ты звал? — треск камня, звуки волн, шум ветра — всё слилось в едином порыве, образуя голос существа, которое не имело право быть воплощенным в этом мире.

— Я, — сказал я.

— Нет, не ты! — глаза твари просвечивали меня, словно высматривая нечто в глубине души. — Срок службы!

Что за херня?! Какой еще срок службы? И как это — не я? Я же тебя из биомассы создал, а не призвал из темных уголков хаоса.

— СРОК СЛУЖБЫ! — у меня в голове вновь раздался раздраженный рев существа.

Внутри у меня всё прояснилось, я однозначно понял, что если я скажу то, что не понравится этому существу, нам всем конец.

— Се! — ответил я существу.

Глаза, твари вспыхнули от вопиющей наглости, и я, не закончив фразу, быстро себя поправил:

— ЧЕТЫРЕ ДНЯ!

Существо успокоилось.

— Плата?

— Души врагов.

— Количество?

— Сотни тысяч.

Если бы горы, моря, ветра, умели мурчать, они бы создавали подобные звуки, раздавшиеся сейчас у меня в голове.

— Где эти души?

—В полутора днях пути, движутся сюда.

Урчание в моей голове повторилось, а затем раздался четкий голос:

— Я подожду их здесь, избранный Темным котом.

Набравшись смелости, я решил спросить:

— А как вас зовут?

Но вместо ответа в моей голове раздался какой-то набор звуков:

—Пх’нглуимглв’нафхКтул, — воплощение бездны прервалось на полуслове. — Ты слишком слаб, чтобы услышать полное моё имя, — услышал я в своей голове.

Я смотрел уже не на чудище, а на разрастающиеся над тварью грозовые тучи, которые в мгновение затянули всё небо на сотни километров. Через несколько секунд я ощутил первые звуки разбивающихся об мой плащ капель дождя.

Больше это существо ничего не сказало, а лишь расставило лапы еще шире, полностью высвобождая себя из оков питомника. Затем я понял, что пятнадцать метров это был не полный его рост. Под шум дождя и звуки грома вставал гигантский левиафан. Встав в полный рост и возвышаясь над всеми на сорок метров, гуманоидная тварь взревела.

Перестав сотрясать горы, демон или кто он там, опять посмотрел на меня. В моей голове раздался голос, но в это раз голос демона был обращен не ко мне, а к кому-то другому.

— Темный кот, я когда-то задолжал твоему деду. Но его больше нет, есть лишь ты, жалкое подобие своего предка. Если еще один раз ты посмеешь меня оторвать от сна, я уничтожу ВСЁ!

Из фибр, моей души демону ответили, но вместо голоса, ответом был громогласный рык.

—Ты меня понял, — сказала эта тварь и распалась на тысячи тонн воды, которые, ударившись о землю, создали небольшое озеро, из которого спустя секунду начал бить ввысь огромный гейзер.

Следующие полтора дня шел самый настоящий ливень. Так получилось, или эта тварь была тому виной, но со всех уголков к получившемуся озерцу стекались реки, постепенно наполняя его. Точнее, уже не озерцу, потому что через день это уже было полноценное озеро, которое ведомое волей твари растеклось вдоль границы, продолжая увеличиваться в размерах.

Как только демон поменял свою плотность, я оказался на допросе. Как, зачем, почему. Но что я им мог сказать… Всё шло вначале по плану, а потом внезапно вышло то, что вышло. Меня пожурили, сказав, что ты, мол, больше так не чуди. Но пожурили уж очень как-то деликатно, скорее всего, то озеро, которое притягивало воду со всюду, напоминало о твари, засевшей в нём.

К сожалению, так вышло, что разрастающееся озеро поглотило в своих недрах и остатки туш падших демонов и химер, которых было еще множество на территории границы. Я бы мог попробовать создать еще питомники. Понятное дело, не такие большие, но, увы и ах. Так что, вместо разведения тварей я практиковался в создании заклинаний, ловя на себе от всех и каждого заинтересованные взгляды. Ведь саму тварь, как и её рев, слышали всё. Я думаю, что и до марширующих легионов донеслись звуки.

Так и прошли два дня до прибытия легионов. В обед третьего дня ливень прекратился, но небо всё также было затянуло тучами. Дул ветер, поднимавший высокие волны на темном как ночь озере.

БУМ-БУМ-БУМ. Раздались вдалеке приглушенные звуки барабанов. Войска домена Гросвенор, выстроившись в сотне метров от озера, отчетливо слышали звуки, знаменующие о приближении врага. Но, как бы не был грозен враг, все с предвкушением ждали приближение имперской погани, ибо в этот раз защитники домена Гроссвенор были не одни.

В недрах темной пучины, предвкушая пир, дожидался ОН!

Глава 3 — Весы Баланса

Марк Тиберий III Фениксийский.

Легат шестого легиона пребывал в приподнятом настроении, ибо все складывалось так, как он и планировал. Начиная с объединения под своим началом первых десяти легионов, заканчивая последующим разбитием демонов.

Изначально, конечно, он сам планировал уничтожить ту нечисть, что пришла на его земли, но вышло даже лучше. Погань хаоса отступила и успела потрепать Алтонских крыс. Марк, конечно, не переживал по поводу домена Гросвенор, военачальнику была известна вся обстановка в королевстве и он знал, что за старую побитую шавку Хъю Гросвенора никто не вступится.

Оно и лучше, так как остальных уничтожить будет еще проще.

С того момента, как отец разрешил взять «Меч Лонгина», у Марка, бывшего Аврелиана, жизнь кардинально изменилась, как в плане амбиций, так и характера. Поначалу он не понимал причину таковых перемен. Но со временем, а особенно после победы над первым старшим демоном, ему стало понятно, что каким-то образом меч, поражая врагов, накапливает в себе силу, часть которой отдает ему. Радость Марка прошла быстро, когда он осознал, что меч не только постоянно усиливает его способности, но и вносит перемены в его личность.

Марк признавал, что в своё бытие Аврелианом и легатом десятого легиона, он имел невероятно раздутое Эго. Всё это подпитывалось достигнутой силой.

Но его достижения дались ему не просто так. Чтобы достичь в столь юном возрасте такой силы, потребовались десятки лет непрерывных, на грани смерти, тренировок. Так за тридцать долгих лет он достигал ступень мастерства, позволяющей стать во главе десятого легиона. И ему заслуженно было чем гордиться.

Конечно, верхняя планка в иерархии легатов — это становление во главе двадцатого. Но двадцатый — это не только невероятная сила, но еще и политика.

С одиннадцатого по двадцатый легионы назывались преторианскими. И чтобы стать во главе одного из таких, нужно было победить легата-предшественника в честном поединке. Ну, или один из таких легатов по праву должен был признать своё поражение перед противником. Понятное дело, это бы считалось невероятным позором. Но не только желание мешало Марку бросить вызов, но и разрыв в силе. Преторианские Легаты были на ступень, а то и на две, сильнее еще находящегося на пике силы Аврелиана, не говоря уже про тело Марка. Кроме этого все преторианцы в данный момент были членами самих влиятельных родов империи, это означало, что бросивший вызов Преторианцу, бросает вызов и его роду.

И без того удручающее положение рода Финикийцев не способствовало тому, чтобы лишний раз рисковать.

Но сейчас Аврелиан шаг за шагом возвращал не только утраченное «Марком» уважение. Но и интенсивно восстанавливал былую силу. «Меч Лонгина» этому активно способствовал. Так что некие перемены в своей личности он был вынужден терпеть.

Поначалу они были даже позитивные. Марк стал способнее, разум становился яснее, что привело к более сдержанному поведению и более обдуманным поступкам и решениям.

Такие изменения вкупе, с природным талантом Аврелиана позволили ему доминировать как на поле боя, так и выстроить нормальные отношения с другими легатами. А два старших демона, убитые в поединке один на один, возвысили легата легиона до полноправного главнокомандующего. Что в свою очередь объединило десять легионов в один кулак, который и движется сейчас в сторону Алтонии с целью поставить точку как на мерзкой Крысе, так и над самим королевством.

— Марк, что-то происходит! — поравнявшись с ним, сказал легат девятого легиона Кустодий Агриппа, тем самым отвлекая Марка от раздумий.

Тот посмотрел на временного союзника.

Легат девятого легиона имел необычно утонченные черты лица и длинные кудрявые волосы почти белого цвета. Но никто в здравом уме не посмел бы его назвать женственным. Ибо выделяли Кустодия не привлекательные черты лица и даже не огромный рост. Это были глаза. Темно-красные, словно алые, постоянно слабо сияющие глаза, которые, казалось, кричали всем и каждому о скрытой внутренней силе этого человека. А вместе со светлыми волосами и белой, словно мел, кожей это смотрелось очень запоминающееся.

Марк, глядя на Кустодия, в очередной раз подумал, что с этим человеком нужно быть поосторожнее. Последний сын захудалого аристократического рода, сумевший восстановить как сам род, так и возвысить себя до легата девятого легиона по праву силы. Сейчас Кустодий Агриппа был отцом взрослых семерых сынов и пяти дочерей. Владетель двух областных городов, обширных виноградников и шахт. И всё это за неполные пятьдесят лет. Люди отдавали дань его способностям и разуму, что, в свою очередь, усиливало паранойю Марка. Именно Кустодий был одним из претендентов на титул Главнокомандующего как по эффективности ведения сражения, так и по победам, не говоря уже о силе. Но всё-таки на собрании легатов в пользу Марка было отдано больше голосов.

Кустодий мог стать проблемой, ибо шептались, что он был связан с кем-то из преторианцев. А иметь под боком шпиона легат шестого легиона не желал.

— Что ты имеешь в виду? — спокойно спросил Марк, глядя вдаль.

— Я чувствую концентрацию огромной силы в той стороне, — указал он рукой на границу с баронством Логрок.

— Это очевидно, войска Хъю Гросвенора попытаются сопротивляться, — посмотрев в алые глаза Кустодия, сказал Марк.

— Ты не понял, огромная сила сконцентрирована именно в одном месте. И это что-то живое. Я не могу сказать, что это, но чувствую. То, что нас там ожидает, невероятно сильно и враждебно.

Марк задумался. Он и сам что-то почувствовал, но его способности еще не до конца восстановились, поэтому он не понял, что конкретно имел в виду Кустодий.

— Враг готовит нам сюрприз, — не спрашивая, а утверждая, сказал Марк.

— Да. И этот сюрприз нужно учитывать в предстоящем бое.

— Насколько оно сильно?

— Не могу сказать точно, но оно очень сильно. Сильнее нас обеих вместе взятых.

Глаза Марка расширились и он с недоверием посмотрел на Кустодия.

— Если ты прав, нам нужно подготовиться. Скорее всего, химеролог на службе у герцога в очередной раз что-то создал.

—Почему он еще жив? — спокойно спросил Кустодий, высматривая что-то вдали. — Насколько я знаю, он убил твоего брата.

Слова легата больно ужалили Марка. Тот было уже хотел вспылить, ибо та часть, что осталась от Марка, воспринимала наличие жизни у Джо Логрока как личное оскорбление. Но Аврелиан не настолько любил своих братьев, а трезвый и холодный разум своевременно охлаждал пыл, оставшийся от предавшего его брата.

— Он стал приближенным герцога. Кроме этого фактора, есть созданные им существа, которые уже дважды сохранили ему жизнь. А с момента вторжения демонов бдительность как самого химеролога, так и герцога, усилилась. Всему своё время.

— Время, как видишь, на его стороне. Созданная тварь невероятно сильна, она может доставить нам множество проблем.

—Неужто из твоих уст звучит страх? — ухмыльнувшись спросил Марк.

Но Кустодий не среагировал на подначку и с той же серьёзностью ответил:

— Здравое опасение, вот что у меня зародилось. И что-то еще, я пока не могу понять. Но ничего хорошего ждущая нас впереди тварь не принесёт.

— Что бы там ни было, нам найдётся, чем ответить, — сказал Марк.

Теперь во взгляде Кустодия, появилась заинтересованность.

— Смею предположить, — сказал он, — не у нас. А у магов.

— Ты прав.

— И это то, что так опрометчиво отдал король Алтонии? — уже улыбаясь, спросил Кустодий Агриппа.

— Да, Весы Баланса Азуреуса Ванхара.

—Я слышал про этот артефакт, но его принцип действия мне неведом.

— Нюансы я и сам не знаю, но главный принцип таков: какой бы силы ни был враг, попав под действие артефакта, его силы станут меньше в три раза, а то и в четыре. Зависит от многих факторов.

—И где же тут баланс? — удивленно спросил Кустодий.

— У Азуреуса видение предполагаемого баланса противника было своеобразным, — сказал Марк. — И, как мне кажется, его тактика на такие случаи оправдана. Что в свою очередь, принесёт пользу уже нам.

— Тут ты прав. И как так получилось, что артефакт такой силы оказался у наших магов?

— Скорее всего, по причине смерти родича, одного из советников триарха, — сказал Марк. — Всех подробностей не знаю, но точно знаю, что артефакт у магов есть. Они, правда, про это молчат, но, если понадобится, используют.

— Но их цель демоны. Или я не прав? — удивился Кустодий.

— Прав, но чем та тварь хуже демонов?

—Ничем. Защищают границу силы лишь одного домена Гросвенор?

—Да. У них больше нет союзников внутри государства, — улыбаясь, ответил Марк.

— Насколько ты можешь быть в этом уверен?

— Абсолютно. С теми, кто пустил в наш мир демонов, связываться не хотят. Тем более, Алтонские придурки. Поверили, что мы остановимся на лишь одном домене, свершив месть.

— А мы не остановимся? — глаза Кустодия, расширились. — Такого в уговоре не было. Император, Триумвират в курсе?

Марк Тиберий остановил своего коня. Кустодий сделал то же самое. Два громадных воина на не менее выдающихся конях, застыли друг напротив друга.

— А разве король Алтонии, как владетель всех земель в своём государстве не был в курсе того, что творится на его территории? — спросил Марк у Кустодия.

Тот в свою очередь нахмурившись задумался.

— А раз он знал, — продолжил Марк, — то с его молчаливого одобрения земли нашей родины были изгажены порождениями бездны. И мы будем игнорировать сей факт, что скажешь, Кустодий?

— А если вмешаются «Соседи»? — всё также хмурясь спросил легат девятого легиона. — Но даже не это главное, как я понял, ты хочешь без позволения Императора, начать захват чужого государства?

— Территории много не бывает, но в данный момент рано еще говорить. К этому разговору мы вернемся, когда войска домена Гросвенор падут.

"И ты смиришься и будешь исполнять мои приказы или героически умрешь" — уже молча додумал Марк Тиберий III. И, пришпорив коня, поскакал вперед.

Как только Марк отдалился Кустодий Агриппа скривился и проводил недовольным взглядом удаляющегося военачальника.

— Мы еще посмотрим, кто героически падет, тварь. Хм… — хмыкнул легат, прокрутив в голове содержимое тайного послания, полученного утром.

«Старый петух надоедливо стал кукарекать. Зарезали. Золотой Цыплёнок полез в лес к волкам… Родич петуха. Грустно. Но родич старый. Грусть не долго»

Если бы кто сейчас посмотрел в глаза Кустодию Агриппе, то увидел бы, как на несколько мгновений в алом свечении его глаз загорелся змеиный зрачок — характерная особенность лишь одной семьи в империи.

Ночь того же дня. Родовое поместье патриарха рода Фениксов

— За что? Мы ничего не сделали Триумвирату! — закричал скованный магической цепью патриарх рода Фениксов. — Император вам это так не простит! ААААА! — взревел Тиберий

На магических цепях, которые сковали патриарха словно питон свою жертву, начали прорастать шипы. Впившись в тело мужчины они, кроме причиняемой боли, в мгновение опустошили остатки его силы.

Тиберий, немного успокоившись и больше не пытаясь встать, перевел взгляд на две засушенные мумии, которые лежали в трех метрах от него. Это были Цирон и Гектор. Еще минуту назад они были живы и здоровы, но, как и Тиберий, были скованы такой же цепью.

Напротив старейшины рода фениксов, стояло трое людей. Два великана и один невысокий, метров двух, аристократического вида маг. На его происхождение указывала прямая осанка, орлиный нос, немного раскосые глаза. Но самих глаз не было видно. Их заменяло белое сияние, характерное для архимагов.

Но вместо мага ему ответил другой человек.

— Ты утратил свою полезность, Тиберий, — сказал огромный трехметровый великан, рта которого не было видно, ибо его закрывала отросшая до пояса красная борода. — Вреда от тебя и раньше было немало, но твоя авантюра привела к невиданным катаклизмам по всему миру. Те, кто спали, пробудились, мы не можем больше смотреть, как ты вредишь империи.

Великан подошел к Тиберию, и патриарх рода феникса уставился в его змеиные глаза.

Здоровенный дед имел и голос под стать. Немного хрипловатый, но переполненный невероятной силой.

— Ты будешь гореть в аду, тварь! — взревел Тиберий, смотря в глаза патриарху рода Драконов КаррагуДраклину.

— Твои потуги жалки, старая курица. Игры с тобой меня по-своему тешили, но делу время, потехе час. Твоя жизнь не несет больше пользы, а на твои земли у меня уже есть кандидат, — глядя на Тиберия, сказал Карраг.

— Мой сын отомстит всем вам. Вы сгорите в пламени, твари!

— Я и есть пламя! — сказал Драклин, одной рукой взяв голову Тиберия.

Его руку объяло пламя цвета темной вишни. В мгновение с лица патриарха Фениксов испарилась кожа. Три секунды потребовалось огню цвета крови, чтобы охватить всё тело старейшины. И еще две, чтобы от Тиберия не осталось даже пепла.

Подойдя к Архимагу, Карраг склонил голову и произнёс:

— Благодарю, Мудрейший. Род Драклинов запомнит оказанную услугу.

Архимаг, разменявший уже восьмую сотню лет, посмотрел снизу-вверх на гиганта. И добродушно произнес:

— Карраг, ты что? Мы хоть и дальняя, но всё же семья, — архимаг улыбнулся так, что у патриарха рода Драконов по спине пробежали мурашки. — Но всё же есть кое-что, что ты можешь для меня сделать.

— Мудрейший — все что в моих силах.

— Значит, слушай и запоминай. В нужное время ты…

Марк Тиберий III Фениксийский.

Ночь на дворе не способствовала сну легата, в другой раз он бы и не ложился, но завтрашний бой нужно встретить со свежей головой. Так думал Марк, пытаясь заснуть. Что-то тревожило военачальника, не давало покоя. Но что именно — он не мог понять.

Взявшись за рукоять лежащего возле кровати меча, воин начал постепенно успокаиваться. Но на мгновение ему показалось, что кровать под ним исчезла, и он падает в темную бездну. Пролетев несколько метров, легат застыл и перед ним отрылись два громадных фиолетовых глаза.

Марк, завороженный зрелищем, не моргая смотрел на морок. Молчание затягивалось. Легат смотрел в светящиеся глаза, глаза бездны смотрели на него.

— Смотри! — прозвучал у него в голове хрипловатый мужской голос.

Легат увидел всё. Картины, события, голоса. Смерть, скованного и униженного отца. Всё пронеслось у него в голове.

Видение закончилось.

— Я остался один!.. — с тоской произнёс он, глядя в глаза бездны.

— Смотри!

В голове у Марка пронеслись видения темного озера и засевшего в нем громадного чудовища. Когда легат приблизился к голове чудовища, глаза того отрылись, и тело легата пробил озноб.

Направленное видение прекратилось. Но Марк Тиберий III, еще скованный страхом, подрагивал.

— Что это?

— Тварь не из нашего мира, — раздался голос в его голове.

— И где эта тварь?

— Впереди твоего пути, в черном озере. Ждет ваше войско.

— Неужели у Джо Логрока хватило сил, чтобы призвать её?

— Нет, у него не хватило. Как и у тебя не хватит сил, чтобы победить. Ибо ОН ждет вас.

— Весы Баланса Азуреуса Ванхара помогут?

— «Его» воплощение в этом мире слабое, но даже так сил артефакта будет недостаточно, чтобы вы смогли ему что-то противопоставить.

— И что тогда делать?

— Принять!

— Кого принять?

— Меня.

— А ты кто?

— Я тот, кто даст тебе шанс, победить. И отомстить.

Марк, он же Аврелиан задумался. Но спустя несколько секунд, твердо произнес.

—Цена?

— Моя свобода.

— Ты заточен?

— Да, меч Лонгина моя темница.

— Ты подпитывал меня силой?

— Да, и могу сделать тебя еще сильнее. Нужно лишь принять меня.

— Что значит принять?

— Впустить в своё тело.

— Чтобы сменился владелец?

— Нет, я смогу дать тебе силу, дополнить. А когда ты отомстишь, я расскажу, как меня освободить.

Марк не мог понять почему, но он отчего-то верил словам незнакомца.

— Согласен.

— Договор?

— Договор!

Ночь сменилась утром, и из палаты вышел бодрый и улыбающийся главнокомандующий имперских, сил. Посмотрев по сторонам, он с интересом стал рассматривать всё свое окружение, словно видел это в первый раз.

Увидевший Марка Кустодий Агриппа нахмурился. Что-то было не так… Он пока не понимал, что именно, но чувствовал, что легат изменился.

Подойдя к главнокомандующему, как ему казалось, незаметно, Агриппахотел было поздороваться, как Марк его опередил.

— Утро доброе, Кустодий Агриппа, — не поворачивая туловища и головы, сказал Марк.

— Доброе. Войска собираются, скоро будем готовы выдвигаться.

— Я тебя понял, ступай, — сказал Марк, на мгновение посмотрев в глаза Кустодия.

Этого мгновения легату девятого легиона хватило, чтобы понять — одной из перемен в главнокомандующем стали его глаза. Но рядом с легатом чувствовалось еще что-то, нечто-то злое, пробирающее до костей.

Кустодий не страдал паранойей и чудачеством, ему не снились сны, он не видел видений. Но он доверял себе, всегда и во всем. Таким был его путь. И сейчас легат девятого легиона возвращался к себе в шатер. Там он открыл сундук, в нем он приоткрыл потайной отдел и извлёк из того Ампулу. Даже затемненное стекло не могло сдержать исходящий из неё алый свет.

Но не только ампула была в потайном отделе. Оттуда он достал нечто, что добровольно ему никогда бы не передали. Узнай кто, что у него есть реликвия бога, то, несмотря на его силу и положение, они приложили бы все усилия, чтобы его убить.

Закон империи суров — лишь императору и его наследнику дозволено владеть такими вещами. И только император может дать дозволение или наградить избранный род таким правом. У Кустодия такого права не было, как и у его дражайшей «родни». Браслет был быстро надет и скрыт под кольчугой. Волна божественной силы прошла по телу легата. Сейчас он был сравним по силе с легатом преторианцев двенадцатого-тринадцатого легиона. Но сила браслета давно почившего светлого бога была в том, что при активации оружие в руке наполнялось божественной силой. Темные твари любых рангов уничтожались мгновенно. А то, что рядом с ним уже есть одна такая, Кустодий был уверен.

Полдня двигались они к цели, темные тучи уже давно стали попутчиками легиона на его пути. Чем ближе приближались имперцы к цели, тем темнее становились тучи. Был лишь полдень, но становилось всё темнее и темнее. По прибытию к цели уже было темно как поздним вечером.

Кустодий Агриппа, двигался во главе своего девятого авангардного атакующего легиона, получившего в народе название “Раздающие”. Конечно же, раздавали они всем, и не стесняясь, лишь только пиздюлей. Десятки тысяч тяжелых пехотинцев, идущих в сформированном боевом построенит, шаг за шагом следовали они за своим легатом.

Внезапно конь Кустодия заржал, поднявшись на дыбы.

— Иерехон, тихо, — сказал легат, прислушавшись к своему жеребцу. Верный Иерехон, был словно не в себе. Сердце коня неистово билось. Ему было страшно.

Кустодий посмотрел вдаль и прислушался.

Из-за горизонта прямо-таки разило опасностью. Обратив внимание на легионеров, особенно на коней офицеров, Кустодий заметил похожую реакцию. Вот только конь Марка был спокоен, как и сам главнокомандующий. Застывшая улыбка и безумный взгляд фиолетовых глаз Марка Тиберия был устремлен вдаль. Словно там его ожидала не могучая тварь, а нечто долгожданное и вкусное.

— Барабаны! — взревел Марк.

Усиленный духовной силой голос достиг ушей каждого из легионеров.

БУМ-БУМ-БУМ! — в такт шагов начали звучать огромные барабаны, установленные на телегах, влекомых огромными быками.

Пять десятков барабанов начали громыхать в такт, возвещая о поступи легиона.

Когда вдалеке стало видно темное озеро, Марк, едущий во главе, остановился, и повернувшись к огромному воинству, взревел:

— КТО МЫ?

— ДЕТИ ИМПЕРИИ! — ответили ему легионы.

— ДЕТИ ИМПЕРИИ, КТО МЫ?

— ЛЕГИОН!

— ЛЕГИОН, ЗАЧЕМ МЫ СДЕСЬ?

—МСТИТЬ! — в такт ответили ему легионы.

— КОМУ МЫ ЯВИЛИСЬ МСТИТЬ?

— КРАСАМ!

— ЛЕГАТЫ ВСЕХ ЛЕГИОНОВ, МАГИСТРЫ! ЯВИТЕСЬ КО МНЕ!

Некоторое время спустя с главнокомандующим на боевых конях поравнялись все восемь легатов. А сразу за ними на более мелких лошадках, укрываясь за могучими воинами, оказалось двадцать древних старцев. Все они были магистрами первых-вторых рангов. Эти двадцать девять человек, собравшись воедино, могли захватывать страны. Но какой бы не была их нынешняя сила, все как один они чувствовали огромную опасность, исходящую от темного озера.

До озера было метров восемьсот, но темные воды уже сейчас манили в свои глубины. Находящееся там существо не угрожало воинам империи, оно ласково зазывало подойти ближе.

Шаг за шагом, под звуки барабанов, воины приблизились на расстояние ста метров к озеру. Затем, спешившись, начали подходить ближе.

Зов, исходящий от озера, усилился многократно. Обычные легионеры уже бы утратили разум и скрылись в этих глубинах, даже не понимая, зачем и почему они сами идут на дно.

Подойдя на метров пятьдесят, Марк вышел вперед и взревел:

— ПОКАЖИСЬ!

Голос легата был сродни спустившемуся с небес грому. На мгновение волнение на озере прекратились, бушующий ветер стих.

— ПОКАЖИСЬ, ТВАРЬ! — опять взревел легат.

Глаза его в этот момент засияли.

В одно мгновение сотни тысяч тон воды поднялись ввысь, явив во всей красе Великого Древнего.

— ПАДШИЙ ЧЕРВЬ! ТЫ ПОСМЕЛ ОСКОРБИТЬ МЕНЯ? МЕНЯ! — прозвучало в голове у каждого человека по обе стороны озера.

— ТЕБЕ НЕ МЕСТО В ЭТОМ МИРЕ! И ТЫ ЭТО ЗНАЕШЬ! ПОКИНЬ ЕГО ПО-ХОРОШЕМУ! — проревел легат.

Жалкий червь своим бубнежем утомил Древнего. Мысленный посыл распахнул врата в мир снов, открыв дорогу сотням тысяч ночных кошмаров в этот мир.

И для имперского войска настал бы конец, если бы не древняя реликвия, которая по силе превосходит множество божественных артефактов, созданных богами этого мира.

Двадцать магистров, которые ранее выстроились в замысловатую пятигранную фигуру, начали произносить заклинание. Восемь слов. Всего восемь древнейших слов, произнесенных магистрами, активировали Весы Баланса Азуреуса Ванхара. Чтобы затем стремительный белый луч ударил в грудь великого древнего, обволакивая его и скрывая от взоров собравшихся людей.

Джо

Когда от группы магов в сторону монстра отделился белый луч, я не придал ему должного внимания, Но, когда луч в своем свете укрыл того полностью, комок к горлу всё же подступил. А когда свет исчез, я и вовсе ох. ел… И не один я….

— Где он, что это за карлик? — спросил стоящий рядом со мной Вольф Гросвенор.

Но вопрос был явно риторический. Всем и так было понятно, где он…

Глава 4 — Истинный враг

Время на мгновение застыло, и скорее всего, застыло оно не только для меня. Вот только что вспышка света отделилась от группы людей, а в следующее мгновение на месте громадного монстра, нашей надежды и опоры, уже стоит его уменьшенная в пять раз копия. Стоящие со мной люди были поражены не меньше, чем я. Но оторопь прошла. И прошла она не только у людей, но и у монстра.

Великий Древний спокойно осмотрел себя. Его воплощение в этом мире было достаточно слабым, он это понимал и принимал. Но после вспышки и так небольшие силы многократно поубавились. Причина всему этому была обнаружена монстром сразу. Находящийся у группы магов артефакт светился в такт ранее окутавшему его свету. Но что больше всего поразило великого — так это сам факт существования такого артефакта в столь непримечательном мире.

Вселенная безгранична, её невозможно полностью понять и обуздать, всегда найдётся То, что сможет удивить. И Великий принял себя таким, каким он невзирая на слабость в данный момент являлся,

За доли секунды сформировано заклинание, и из черного озера вырываются сотни копий, которые со скоростью стрелы устремляются к магам и воинам.

Столь незначительная атака для собравшихся магов и воинов не вызвала особых проблем. И находящийся в группе магистр земли, уже сформировал заклинание каменной преграды. Вот только сразу за сотнями водных копий Великий древний нанес ментальный удар по противникам.

Сформированное заклинание, которое должен был воссоздать магистр, было разорвано. Невыносимая боль обрушилась на головы магов, сбивая им концентрацию. Вот только мужчин и женщин, которые уже коптили воздух этого мира по несколько веков, достигнув при этом небывалых высот в своём ремесле, обычной болью было не сломить. Тот же магистр земли, моментально скинул наваждение и уже готовил повторное заклинание.

Разум, ведомый стальной волей, повторно сформировал ту же каменную стену. Не жалея магический сил, одновременно с защитным заклинанием, маги воссоздали атакующее. Под выбравшейся на берег тварью уже вырастали три каменных шипа, которые должны были пробить тварь как булавки бабочек.

Но не только магистр земли, но и собравшиеся на этом поле его коллеги решили показать своё мастерство. В великого древнего меньше чем за секунду, полетело больше двадцати заклинаний с уровнем сложности "магистр" и "магистр плюс". Там, где у обычного мага каменный кол имел прочность обычного камня, у собравшихся магистров он не уступал металлу. Там, где был водный толчок, у магистра был водный резак, способный разрезать не только камень, но и металл. Не говоря уже про колоссальную температуру, которой магистры огня накрыли территорию с застывшей тварью.

На поляну обрушилась тишина, а в следующее мгновение уже сотни тонн грунта взлетают в воздух, леса каменных шипов поднимаются на десятки метров, магистры воздуха в дуэте с магистрами огня воссоздают огненный смерч, а тот поднимается на сотню метров, испаряя все вокруг себя. А спустя десяток секунд часть озера поднялась в воздух в виде пара, ибо столь огромна была температура огня.

Шквал заклинаний, выдаваемый магистрами, не прекращался до того момента, пока Марк Тиберий не поднял руку вверх. Из-за пара, который смешался с землей, обзора на добрые несколько сотен метров не было с обоих сторон.

Силы враждующих сторон с затаённым дыханием смотрели, как грязевое облако постепенно испаряется.

В отличие от защитников домена Гросвенор, силы имперской стороны, конечно же, желали увидеть вместо живого монстра изуродованный, с отсутствием подобия всякой жизни, кусок мяса.

Все застыли в ожидании. Когда пар, ведомый ветрами, развеялся, на том же местне перед всеми предстал целый и невредимый монстр, неподвижно стоящий и не сделавший ни шага в сторону.

Имперские воины и маги смотрели на подобие нахмуренной рожи, которая и раньше была не ахти какой красивой, а сейчас и подавно. Два алых провала глаз монстра, которые в ответ смотрели на них, внушали трепет и ужас в неподготовленные умы. Несмотря на громкие лозунги и пафос, таковых было достаточно. Великий древний молчаливо и величественно рассматривал тех, кто его атаковал. Говорить он не собирался, а медлил по одним лишь ему ведомым причинам.

Затишье уже длилось несколько секунд, но для имперских сил жалкое мгновение было сродни часу. Старейший, величественно взиравший на атакующих, не спеша поднял правую руку и из его рта начали звучать слова, которые не произносились в этом мире никогда.

Тайный язык, который не смог бы повторить ни один лингвист этого мира, нёс в себе суть заклинания. Два предложения, чуждые всему живому, воплотили волю своего создателя. В мгновение несколько сотен квадратных километров земли пошли ходуном. А по сотням образовавшихся трещин начало растекаться черное озеро. Затем земля, пропитанная водой, забурлила, образовывая вместо травяной степи громадное болото, на котором словно ранее на черном озере, гуляли многометровые волны.

Болото, достигнув части имперских войск, начало вносить хаос в образовавшиеся фаланги. Какой бы сноровки не были воины, всё же они были облачены в тяжёлую броню. А когда у тебя на десятки метров вокруг одна только булькающая земля и такие же обескураженные, растерявшиеся товарищи, спасения, нет. Ни о каких стройных рядах, не было уже и речи. Утопая в земле, всё искали своего спасения, кто старался оттолкнуться от земли, кто жертвуя товарищем, вскарабкивался на его спину, выигрывая те жалкие секунды, чтобы спустя следом за «товарищем» сгинуть, захлебываясь болотом.

Ведомая темной волей, магическая трясина не щадила никого. Все что попало в поле её действия, за жалкие секунды скрывалось в земных недрах. За несколько десятков секунд всё величие легиона испарилось, сотни тысяч человек сейчас желали лишь одного — спасения. Всё шло к тому, что величественный легион, который еще десяток минут назад сотрясал лозунгами воздух, будет уничтожен.

Всё так бы и произошло, если бы не одно.

Главнокомандующий, подняв свой меч, зачитал горланящие речи. Стоящий рядом Кустодий подумал, что если бы собака научилась говорить, говор у неё был бы таков, как у Марка Тиберия в этот час.

Легат двух легионов и главнокомандующий имперских войск, а точнее уже то, что осталось от Марка Тиберия, горлопанило древнее заклинание. «Меч Лонгина», поднятый над головой загорелся, и как только фиолетовое пламя развеяло образовавшийся мрак, Марк со всей силы направил меч остриём вниз. Клинок, войдя до гарды в земную твердь, стал наполнять её силой вложенного заклинания.

Разнёсшиеся волны магического заклинания мгновенно прервали действие трясины. Ходившая волнами земля застыла и стала на глазах засыхать. Но в её недрах уже скрылось две сотни тысяч легионеров и до двух сотен магов, которые, сгинув в земной пучине, своими же силами её и подпитывали.

Кустодий Агриппа, повернув голову, не увидел своего легиона. Верные сыны империи, стоявшие в авангарде, первыми встретили напасть и первыми же сгинули. Горечь об утрате отозвалась болью в сердце великого воина. Но взамен в глубинах души стало разрастаться неистовое пламя, воплощая гнев в реальность.

От Кустодия Агриппы на километры вокруг стала расходиться аура жажды убийства. Многие из защитников домена Гросвенор не смогли выдержать столь враждебную силу и потеряли сознание, а два юных мага, бывшие в рядах защитников, и вовсе испустили дух.

Архивраг, стоящий перед Кустодием, стал теперь первостепенным. Легата девятого легиона перестала интересовать та тварь, что засела в Марке, убийство стоящего перед ним существа стало важнее всего.

В своих мыслях он был не един. Множество легатов, потеряв своих солдат, испытывали нечто подобное. Единственным, кому было всё равно, был Марк Тиберий Фениксийский, приставку Третий уже можно не вносить, ибо он был последним живым из рода Феникса.

Осколок древнего бога, питаясь гневом и жаждой Марка отомстить убийцам отца, постепенно вытеснял мысли и сознание воина, шаг за шагом заменяя его собой. Половину пути уже было пройдено, и темному богу удалось взять частичный контроль над телом легата. Заклинание, произнесенное им, забрало часть сил, но оно того стоило — потеря всех легионов не вписывались в планы засевшего существа. Ибо ему еще нужно будет захватить домен Гросвенор, сделав его своими жертвенным алтарем.

Стоящий перед ним вонючий кальмар был силен, но увиденные взором темного божества силы этого существа, как оказалось, не открыли полной картины. Грутус предупредить предупредил, но не рассказал всего о силах этого существа, так как не имел полного понимания, того что смог увидеть.

Темный бог, а точнее часть былого божества, не утратившая сознания со времён «Этапа Древних», сейчас смотрела на восьмиметровую тварь. Страха не было, Грутус еще в бытие условно живым, забыл, что такое страх, а сейчас его и подавно не было.

В следующую секунду легат оказался возле магистров. Его горящие глаза высмотрели Весы Ванхара, и он вырывает их из рук древнего магистра. Но у Грутуса нет времени для пояснения своих действий.

Взгляд бога устремился в древнюю реликвию, которую ошибочно считали творением почившего древнего мага. Ибо не многие из ныне живущих существ еще помнили, что не Ванхар создатель этих весов. Этот артефакт существовал со времен «Этапа Древних», и уже тогда мало кто понимал, кто был его создателем. Как и то, что это были далеко не просто весы.

Поток праны бога активировал древние механизмы и руны. Весы, наполняемые силой божества, в мгновение поплыли, превращаясь в огромный сияющий мягким светом серебряный щит с крутящейся черной спиралью в центре. Как только щит приобрел полную форуму, он стал закрывать голову, туловище и колени. Древний артефакт был под стать творцу из эпохи, в которой его создали. Даже для столь громадного воина, каким был Марк, он был великоват. А также тяжеловат, и это при том, что прана темного божества частично усиливала главнокомандующего.

Передвигаться с ним было не слишком удобно, но, имея в наличии такой щит по полю не бегают, а плавно передвигаются. Вот и легат горделиво пошёл навстречу твари, а затем, используя прану, практически исчез.

Большой ошибкой было то, что не было слаженного плана действий. Марк не посчитал нужным предупредить союзников о силе твари, как и о ней самой. Но вышло даже лучше, так как ранее завладеть щитом так просто бы у него не получилось. Сила магистра огня первого ранга Архаона Виаллатуса была не той, с которой не считаются. И то, что древний старик, почти достигший звания Архимага, так просто отдал щит, говорило о том, что он оценил возможности врага.

Кстати, о враге.

Великий древний в данный момент не ликовал и не гневался. Он с внутренней тоской смотрел на горизонты вокруг, понимая, что они ему не нравятся. Нет укромных темных уголков Тихого океана, нет того согревающего и столь уютного огромного давления, которое способствовало сну великого. Кругом была лишь одна трава и куча безмозглых человечков вокруг.

Болотная пучина, насланная Древним, за несколько секунд слизала треть сил этих червяков, которые, сгинув, питали не только само заклинание, но и силы поистине Старейшего. Ну, не считая еще двоих. Приток душ на мгновение вывел Древнего из нахлынувшей апатии, но явно ненадолго.

Столь странный Артефакт, который запечатал часть его сил, в данный момент оказался у глиста, который в самом деле считает себя богом. И Древний не придал бы этому факту особого внимания, если бы Весы, оказавшись в руках у человека, не превратились в огромный, по сравнению с габаритами человека, щит. И даже не сам щит привлек внимание, а исходящая от щита энергия. Она была, как и Великий Древний, чужда этому миру.

Как только щит закончил свою трансформацию, человек используя немалые внутренние силы, за несколько секунд приблизился к Древнему. Для обычного человека это было сродни телепорту. Но Древний все хорошо видел и слышал. Человек, достигнув тени Старейшего, остановился и хотел было направить спираль, чтобы в центре щита, в сторону лица Старейшего.

Но стоять и ждать, что еще придумает этот смертный, Древний не возжелал за нужное.

Щелчок пальцев с произнесенным про себя заклинанием породил звуковую волну, которая, перемалывая все в труху, слизала несколько сотен метров грунта перед Древним. Конечно же, не земля была целью создателя столь разрушительного заклинания, им были люди, стоящие перед ним, а точнее, один человек. Но как бы Древний не принижал силы людей, собравшихся здесь, он забыл, а точнее постоянно упускал один факт. Мало того, что его воплощение в этом мире не имело и сотой части той силы, что была в его спящей основе. Так к этому еще и люди, используя артефакт, запечатали часть его и так не столь огромных сил. А без них многое этому воплощению было недоступно. Сознание живущего сотни миллионов лет существа пока еще не смогло осознать, что и части того всемогущества, которое было в его основном теле, сейчас нет.

Стоящие перед ним люди не побоялись встретить атаку на свои защитные умения и заклинания. И они были правы.

* * *

Архаон Виллатус, взирая на тварь, которая каким-то образом воплотилась в этом мире, вспоминил последствия первой его атаки, решил не сдерживаться. А наглеца, посмевшего вырвать у него из рук Весы, в другой раз он бы прожарил до состояния готовой котлеты. Хотя тот бы все равно не сдох. Член рода Фениксов как-никак. Но сейчас Архаон сдержался, ибо, как оказалось, у Марка были в памяти знания, наличие которых очень уж сильно смогло удивить магистра.

Архаон был одним из немногих, не считая триархов и архимагов, кому были доверены знания о том, как использовать Весы Баланса Азуреуса Ванхара. Но, как оказалось, те знания, что сохранились в древних свитках, были не полны. Образовавшийся огромный светящийся щит удивил Архаона. Старый магистр, счетчик лет которого уже перевалил за три сотни, уже давненько не испытывал этого чувства. Но сегодня был особенный день, его смогли удивить дважды. И, конечно же, кроме удивления появились и вопросы.

Откуда у Марка или у того, кто был сейчас в теле Марка, столь редкие знания? Ибо даже те свитки, которые читал Виллатус, были дражайшими тайнами триумвирата и имперской семьи. Та, понятное дело, тоже имела понимание — для чего нужна столь ценная реликвия. И почему за факт передачи артефакта Алтонским королем нужно согласиться на временный мир.

Архаона факт передачи такого артефакта, безусловно, удивил, ибо сразу возник вопрос: почему те четыре трутня, что зовутся Архимагами и являются правителями Алтонской Магической Ассоциации, не воспротивились сему действию? Конечно же, трутнями, увидь хоть одного из этой четверки, он бы не назвал по понятным причинам. Но не об этом. Или результат невмешательства и столь пассивных действий ассоциации и есть факт протеста? Ну, не важно. Сейчас перед ним есть персонаж поважнее.

Про легата шестого легиона сведений было немало. Все его знали не только как члена рода, члены которого являются дальними родственниками имперской семьи, но и как озабоченного, любящего затрахивать насмерть служанок, а также конченного злобного идиота. Не то чтобы это было редкостью, иногда и родовитые, да и не только, аристократки империи, таким образом умудрялись лишать жизни симпатичных слуг.

Но Марк Тиберий был уникальным в этом начинании. Его и так все знали, ибо одного из двадцати должны знать все в империи. А когда просочились еще и такие слухи, их разнесли со скоростью ветра. По ним выходило, что сей персонаж должен быть невероятно упертым идиотом.

Но с того момента, как он стал во главе защитников своего домена, всё увидели, что слухи были скорее враками. Многие заподозрили некие политические игры со стороны Тиберия, патриарха рода Феникса.

У того ещё был один сын по имени Аврелиан — гений, лидер, великий воин. Достигший немалых успехов как в воинском ремесле, так и в создании союзов. С неимоверной легкостью он обзаводился новыми влиятельными «друзьями». И многие из высших чинов империи присматривались, по недоброму присматривались, к этому молодому человеку. Если бы и второй по старшинству сын оказался подобием первого, те явно что-нибудь предприняли бы. Вот и выходит, что в роду Феникса явно скрывали силы и возможности второго столь выдающегося отпрыска. Скрывали до нужной поры. И, как оказалось — правильно делали.

Архахон Виллатус был одним из высших чинов триумвирата. Конечно, если бы не силы, он бы смог достигнуть и более серьезного положения, но в империи правит сила. Ты можешь быть умным, но, если ты не сильный, выше определенной планки тебе не достичь. Но даже то положение, которое у него было, позволяло иметь четкое представление о положении дел в империи и о событиях, связанных с действующими на политической арене главными персонажами. Всё-таки Триархи, а следом и триумвират в целом, однозначно были фигурами на этой шахматной доске, и далеко не последними. И как только Виллатус получил задание сопроводить войска Марка Тиберия Третьего Феникийского, он очень хорошо подготовился к этому мероприятию.

Вот только перемены переменами, но, когда они сегодня утром выступили к противнику, он четко и ясно почувствовал изменения, происшедшие в главнокомандующем. А окончательно убедился, что перед ним не легат, когда сила, имевшая фиолетовый окрас, вырвалась из тела Марка, чтобы затем разнестись во все стороны, прекращая действия пучины. А из горла Марка в этот момент, словно из колодца, стали раздаваться гортанные звуки. У живого существа не может быть столь враждебного оттенка силы. Уж что-что, а триста-двадцатилетний магистр в этом смыслил немало.

Но в сейчас целью магистра был не Марк, а стоящее в ста пятидесяти метрах чудовище. Какой бы силы не была перед ними тварь, её силы были не теми, которые бы внесли страх в душу магистра. Он увидел, что Марк, прикрываясь щитом, на всей доступной скорости устремился к монстру. Интересно, что это была за тварь? Из слов Марка, когда он, кричал в сторону озера, выходило, что это некий призыв. Призвать можно много кого: Духа, элементаля, монстра, демона, и, конечно же, Бога. Вот только чтобы призвать бога, и сразу же не быть убитым, нужно самому быть вровень богу. Коим юный маг, как там его… барон Джо Логрок, быть априори не мог. Ибо тот, пережив столь многое, не дожидался бы нападения, а напал сам. Про то что виновником смерти всей семьи химеролога был Марк, магистр, конечно же, тоже знал.

Кстати, а откуда Марк вообще знал, что в темном озере засела эта тварь? Или тварь смогла почувствовать себе подобного?

Так размышлял магистр, создавая одно из своих сильнейших атакующих заклинаний.

По воле магистра, который воссоздал у себя в голове заклинание, на высоте семи метров создалась огненная рамка. Поначалу никто не понимал, что происходит, лишь некоторые из магистров огня, поняв, что перед ними, быстро укрепляли защитные заклинания и советовали также поступить коллегам. углов пятиметрового квадрата устремились огненные ручейки и, столкнувшись по центру, образовали огненный шар. Когда образовался шар, уже даже те, кто не понимал, какие принципы заложены в заклинание, ощутив мгновенно разошедшийся жар, восприняли заклинание с опаской. Огненные ручейки, выползающие из углов квадрата, извивались словно змеи, показывая своё нежелание вливаться в шар, который на глазах магистра и легатов, менял свои очертания. Но заклинание не давало дикому огню проявить своеволие.

У магов, почти преступивших рубеж магистров и стоящих в преддверии титула Архимага, имеются некие возможности, владения которыми открывают двери к титулу Ахимага.

Вот и Архаон Виллатус, стоя лишь на рубеже минимально необходимых сил, смог приоткрыть щель в план первозданного огня и получить оттуда подпитку своих сил. Но напрямую оперировать живым огнем, конечно же, он пока не мог. Даже Архимаги без костылей такими силами управлять не могут, что уж тут говорить про невероятно сильного, нопока еще магистра.

Данное заклинание магистр испытывал лишь раз и в более слабой своей вариации, но и тогда он был впечатлен. Сейчас же Архаон решил не сдерживаться и шарахнуть со всей силы.

Живой огонь уже достиг белого света, пока это был максимальный предел. Чтобы создать более сильное пламя, у Архаона не хватит ни сил, ни знаний. Заклинание обрело свою конечную форму и сейчас оставалось лишь одно — направить квадрат с живым пламенем на цель, а также, что не маловажно — в эту цель попасть. Что оказалось еще той проблемой.

* * *

Сейчас происходило невиданное для Великого Древнего. Все атаки, которыми он щедро награждал Грутуса, были отбиты или поглощались вдвижущейся по кругу спирали. Поначалу Древний хотел проверить столь чудный артефакт. Но когда червь, зовущийся богом, приблизился и ранил его, стало уже вообще не до шуток. Ибо рана, нанесенная «Мечём Лонгина» мало того, что поглотила часть сил Древнего, так и нарушила потоки энергии в его воплощении, что в одно мгновение лишило его части доступных заклинаний и возможностей в целом. Как и снизило рост с восьми до семи метров. Рост был не главное для древнего, ибо он зависел лишь от желания того и силы. Но сам факт мгновенно отрезвил Старейшего и тот, порождая сотни светоносных атак, пытался поразить человека. Концентрированным потоком своих разрушительных сил Старейший уже не поражал противника. Ибо убедился в отсутствии от них пользы. Человек, прикрывшись щитом, спокойно поглощал весь тот поток манны, преобразованный в атакующую струю, которую извергал Древний.

Тогда-то Древний сделал выводы, и теперь вся территория вокруг него так и за его пределами потеряла свои очертания. Причины таких атак имели цель не только ранить человека со щитом, но его соратников. Древний, выйдя из апатии, четко контролировал обстановку вокруг себя. Поэтому прорыв в план огня, он почувствовал раньше, чем создавший его маг.

Чем больше сил применял Древний, тем более сильные катаклизмы обрушивались на поле боя. За шквальным ветром пошел дождь, а капли дождя, достигающие размеров куриного яйца, неслись к земле, превращались в град. Земля ходила ходуном, бездонные провалы появлялись то тут, то там, сотни метров каменных шипов размером с человека то вырастали, то скрывались в земной тверди.

Силы, которые призывал Древний, не разбирали, кто свой, а кто чужой. Войска рода Гросвенор в спешном порядке отступали от озера, ибо вода того, превратившись в лед, трескалась, порождая сотни летящих во все стороны черных ледяных шипов. А те, попав в цель, вмораживали человека в землю.

В центре этого безумия, сражались человек, носивший в себе часть бога, и чудище, про которое вспоминали лишь шёпотом. И тем, кто видел сие событие, могло показаться, что человек если и не побеждает, то и не проигрывает.

Но это было не так.

Великий Древний, осознавая порог своих сил, наконец вышел из тумана забвения и меланхолии. Как только он воспринял человека как своего врага, всё кардинально поменялось.

Глава 5 — Живое пламя. Редкое сокровище.

Джо.

Травяная бескрайняя степь, которая была еще недавно целой и невредимой, сейчас абсолютно на себя не походила. И кто, вы спросите, был причиной смены ландшафта? Так я вам отвечу. За той замерзшей лужей, что ранее была полноводным и широким озером, сейчас, не экономя сил, сражалась группа людей и неведомое чудище.

Кто именно был в авангарде, понятно и без особых раздумий — главнокомандующий, легаты легионов, ну и маги. Вот только один на один вышел, понятное дело кто — Марк. И этот чёртов ублюдок почему-то не собирался подыхать, а даже наоборот, главнокомандующий успешно махал своим громадным дрыном, прикрываясь магическим щитом, да так успешно прикрывался, что все атаки монстра безрезультатно разбивались, и, как мне подсказал более зоркий и понимающий магистр Торрус, поглощались щитом.

Но и кальмар, понятно дело, тоже не отставал.Когда монстр разошёлся по полной, и видимость уже снизилась почти до нуля, из-за обилия природных катаклизмов, которые начали вредить и нам самим, мы всем войском были вынуждены в срочном порядке отойти.

Но, как бы там ни было, я бы не сказал, что меня не радовало то, что сейчас происходило на поле боя. Всё было как раз наоборот. Ибо тот ущерб, который смог нанести монстр, существенно снизил шансы имперских легионов на тотальное доминирование и разгром наших войск. Да и, думаю, не я один, увидев стройные ряды имперских легионеров и возвышающихся над ними легатов, подумал о нашем провале. Но, к счастью, на нашей стороне было это кальмароподобное чудо.

Мотивы и мысли монстра были загадкой. К гадалке ходить было не нужно, чтобы понять — его появление это результат и итог желаний той сущности, что сокрыта во мне. Раздражал ли меня тот факт, что во мне сидит неведомая хрень, которая себе на уме? И тот факт, что наличие Темного Льва, или как там его, опровергало итог моих нынешних достижений, ставя под вопрос мою уникальность, как таковую? Конечно же! И это меня, черт возьми, как раздражало и бесило. Но сейчас, когда всё что было создано и совершено, шло мне на пользу, и я мирился с этим. А также я учитывал ситуацию, стараясь отринуть столь несвоевременные мысли. Ибо в данный момент на пороге стоял враг, который был заинтересован как в моей ликвидации, так и в ликвидации моего нынешнего дома. Что есть вообще не хорошо.

В управление нашим войском я по понятным причинам не лез. Было и так кому, та и в целом у меня есть своя армия, которою я отвел от края озера сразу как оно замерзло и начало неестественно взрываться, порождая сотни тысяч ледяных игл, которые несли смерть всему живому. И никакая броня моих химер не помогала.

Внезапно послышалось нарастающее жужжание, а затем, прорезав завесу из пыли и дыма, в озеро ворвался белый луч. Такого я еще не видел, ибо замерзшее озеро в мгновение превратилось в пар и в таком виде стало подниматься ввысь, словно ядерный гриб.

— Это что сейчас было? — спросил Вольф Гросвенор у находящихся возле нас магистра земли Торруса и магистра огня Рактуса.

Сам герцог нахмурился, словно он такое видел ранее.

Маги тоже выглядели несколько пораженными и ответили на вопрос не сразу.

— Магистры! Что сейчас произошло? — со всё нарастающим раздражением в голосе спросил Вольф.

— Господин, это было живое пламя! — всматриваясь в паровое облако, первым ответил Рактус.

— Нормально. Поясни! — Вольф уже вышел из себя.

Это было понятно по прорывающемуся звериному рыку. Но и его можно было понять, попади такой огненный луч в ряды наших войск, сколько бы он испарил! Половину армии? Всю?

— Господин, это означает, что в рядах противника есть или очень слабый архимаг, или приблизившийся к нему по силе, магистр. Это было живое пламя, огонь, который практик магических сил может призвать из плана огня. И это очень плохо! Так как раньше нашими главными проблемами были легаты. А сейчас, кроме них, появился еще один, очень сильный враг.

— Понятно, — сказал Вольф Гросвенор и посмотрел на стоящего мрачнее тучи герцога.

Хъю Гросвенор стоял, не проронив ни слова.

Я как бы тоже, не имея, что сказать, только слушал, что говорят. При этом всматриваясь во всё еще закрытый паром горизонт. И хоть я ничего и не видел, но вот то, что я слышал, мне не нравилось. А именно — отсутствие взрывов, громов и подобных им звуков, которые возникают в момент, когда гневается природа, ну или тот, кому она подвластна.

Несколько секунд спустя, когда, наконец, пар поднялся выше, и хоть что-то стало видно, я увидел результаты столкновения. И они были очень впечатляющими. Сразу же в глаза бросилось отсутствие стройных рядов имперских легионов. Жалкие побитые кучки выживших. Среди которых размахивали руками немногие офицеры, которые, скорее всего, пытались построить солдат в фаланги.

Но нарастающая надежда и радость от победы в секунду оборвалось, когда из-за завесы начали появляться силуэты основных действующих персонажей. Из девяти легатов уцелело... Раз… два… три…

— Су… — непроизвольно вырвалось у меня.

Четыре легата, включая главнокомандующего… Пять магов, скорее всего магистров, среди которых сразу обнаружился тот, который и стал причиной возникновения атаки, за секунду испарившей озеро. Этого персонажа было не так уж и сложно обнаружить. Ибо он был весь покрыт огненным ореолом и стоял несколько в отдалении от остальных. Так как, видимо, он мог и своим нанести повреждения.

— Смотри какой заботливый, падла! — опять непроизвольно вырвалось у меня. Кстати, что-то в последнее время такое со мной происходит часто... Надо себя лучше контролировать.

Стоявшие рядом со мной люди тоже увидели врагов. Радости от того, что те выжили, они, как и я, не испытывали от слова совсем.

Внезапно у меня появилась мысль.

— Господин, — обратился я к задумавшемуся герцогу. Тот посмотрел на меня. — Может, пока враги заняты, добить те остатки легиона, которые еще не успели сформировать боевые построения?

Герцог от услышанного словно вышел из дремы.

— Хочешь натравить химер? — спросил меня Хъю Гросвенор.

— Да, Ваша светлость. Добьём гадов.

— Половину химер отправляй. И будь что будет.

Мне дальше разъяснений не потребовалось. Сразу же последовало две команды — одна Калипсо, другая Баалу. С посылом атаковать врага, обходя по широкой дуге легатов, магов и находящегося сейчас в непрозрачном куполе кальмара. Хотя у того и было имя, но тот набор звуков, который он мне прогорланил в голове, я повторить не смогу, так что, пока он мне нормально не представится, будет Кальмаром.

Баал и Калипсо меня поняли правильно, и половина химер, разделившись, направились к остаткам легиона. Широкая дуга оказалась не такой уж и широкой, и я вот что-то начал нервничать. Но ни один легат не сдвинулся с места, как и маги — все были заняты кальмаром.

Теперь о нём по подробнее. Ну, по крайней мере, с моего места, я видел следующее.

Здоровенный, того же цвета что и испарившееся озеро, купол сейчас скрывал нашу надежду на победу от сосредоточенного на нём врага. И это было печально, так как в это же время, прямо на глазах, вокруг мага с огненным ореолом начал формироваться какой-то огненный квадрат. Что, как по мне, не есть хорошо. А также Марк Тиберий, чертова тварь, приблизившийся к куполу со своим огромным дрыном. Если это и есть “Меч Лонгина”, то сам Лонгин был метра три ростом, если не больше, ибо меч был ну очень не по размерам Марку. Но не о мече будем сейчас говорить.

Остальные легаты, аналогично главнокомандующему, были вооружены разнообразным смертоносным оружием: мечи, кувалды, моргенштерны, копья. Всё это в данный момент сияло разнообразием цветовой гаммы, свидетельствуя о том, что воины переполнены решимостью и готовы к радикальным мерам.

Марк, сделав несколько атак, породивших громоподобные звуки, отпрыгнул на метров тридцать. Скорее всего, причиной данного отступления был неестественный шар, который словно прожектор светил из огненного квадрата.

Герцог, его сын, я, генералы, мастера меча — все понимали, что должно будет сейчас произойти. Мозг работал быстро, ну у многих, по крайней мере, у большинства и открывшаяся картина проясняла многие моменты.

Во-первых, этот магистр или кто он там, в первую свою атаку наверняка не попал, так как хотел. А если и попал, то вскользь. Почему я так думаю? Поясню.

Мне хватило только одного взгляда, брошенного на белый огненный шар, чтобы у меня по спине пробежали мурашки, а внутренний зверь пробудил инстинкт самосохранения. А это уже что-то да значило.

Пока шар становился всё больше и смертоноснее. Мои химеры достигли имперских легионеров, и там началась невиданная рубка. Я не мог видеть глазами муравьёв, но расстояние было не более километра, так что не очень чётко, но я всё-таки смог увидеть, как мои химеры, словно неудержимые зерги, не сбавляя скорости, ворвались в ряды легионеров. И там началась кровавая сеча. Ведение боевых действий контролировал Баал, но, как мне кажется, если этот магистр решит вмешаться, отводить будет уже некого.

Я надеюсь, что легион удастся добить, но что более важно, эта атака по Кальмару. А тот всё также был укрыт водным щитом словно коконом.

Что-то нужно делать, вот только идей, как прервать атаку магистра, не было. По крайней мере, физически — так точно.

Пока все затаили дыхание, я решил не медлить. Химерам долго объяснять не пришлось. И слитый воедино ментальный удар, нанесённый Баалом и Калипсо, кое-что сделал. Почему я так говорю, так это потому, что магистр, овеянный огнем, после атаки, дёрнулся, как будто его долбануло шокером, и застыл. Ранее он еще руками шевелил и что-то говорил Марку, а сейчас стоит столбом, а шар всё также постепенно увеличивается.

Внезапно от квадрата, отделились несколько огненных сгустков и, извиваясь словно змеи, устремились в голову магистра. Но, судя по всему, маг смог преодолеть ментальный удар. И было уже хотел что-то сделать, но Баал и Калипсо опять ударили по мозгам древнего мага.

Огненные змеи, которые было отступили, с удвоенной скоростью устремились к голове мага и достигли желаемого.

— ААААААААААА! — заревел древний маг, и я было уже подумал, что его песенка спета.

Но, как оказалось, я был в корне не прав, а то, что стало происходить в данный момент, пояснил магистр огня первого ранга Рактус.

— Нам нужно отступить, там сейчас появится неконтролируемый аватар огня.

Тем временем недавний человек, ставший так называемым неконтролируемым аватаром огня, в самом деле начал менять свои очертания. Этому способствовали сотни извивающихся огненных потоков, которые отделились от центра белой сферы, и на наших глазах под непрекращающийся вой магистра наполняли того живым огнем. Но древний маг был силен и силы ментальной у него было достаточно. По затухающему огню становилось понятно, что маг сможет вернуть контроль. Смог бы.

— Еще раз, — приказал я химерам.

И очередной ментальный удар сломил дамбу из воли, которая сдерживала мага от потери личности.

Если ранее аватар огня не впечатлял, то вот сейчас я поменял о своё мнение. В тот момент, как полный боли и обреченности вой прекратился, древний маг окончательно потерял человеческие черты. От силуэта, овеянного огнем, отделилось пламя, словно от горящей спички.

А нет, я ошибся — это отделился огненный хвост. Когда первый хвост был сформирован и начал формироваться второй, рядом с огненным хвостатым ореолом появился проклятый легат.

Вокруг аватара огня уже давно никого не было, ибо всё, в чем было живое начало, сразу же превратилось в пепел. Но проклятый Марк, прикрываясь щитом, приближалсяи уже держал наготове меч.

Всё это произошло очень быстро, с момента ментальных атак и до момента приближения легата, не прошло и тридцати секунд. И вот проклятая тварь, лишившая меня семьи, делает взмах.

Самого удара я, понятное дело, не видел. Если еще те моменты, когда воины такой силы на мгновение останавливаются, я хоть что-то могу рассмотреть, то в моменты, когда они сражаются, находясь друг с другом, я могу видеть лишь размытые движения. Они словно не атакуют друг друга, а на невероятной скорости вибрируют, порождая размытые силуэты, которые дублируют друг друга. Когда я такое вижу, у меня в очередной раз пробуждается чувство самосохранения, оно же и спускает на землю, рубя в корень, всякие желания принять участие в сражении.

И сейчас смазанное движение громадного воина, породившее фиолетовый остаточный свет, как я думал, должно было прервать жизнь или существование неконтролированного аватара огня. Но вместо этого меч встретился с огненным хвостом, и тот, удачно заблокировав удар, удлинился и, попав в щель, словно копье врезался в легата.

Марк, уклоняясь от атаки отпрыгнул на несколько десятков метров, но по исходящему от него шлейфу дыма становилось понятно, что огненная атака, если и не смогла нанести значительного урона, то однозначно его ранила.

* * *

Легат Марк Тиберий III Фениксийский, как и любая ему подобная тварь, обладал просто невероятной живучестью. Хоть огненный хвост и пропорол борозду в его доспехе, он, не ощутив видимого сопротивления, нанес огромную рану по телу, которое уже достаточно сильно было укреплено темным богом. Но такие раны — это последнее, что интересовало Грутуса, ибо тот уже практически полностью выдавил создание легата, параллельно поглощая его суть со всеми воспоминаниями.

Кроме укрывшейся в коконе древней иномирной твари сейчас появилась еще одна. И она несла даже больше опасности, чем щупальцемордый Грутус. Он мало помнил со времен «Этапа древних», но некоторые воспоминания всё таки постепенно восстанавливаются. Так случилось и сейчас.

Ранее, сражаясь с монстром, Грутус ощутил прорыв на план огня и тогда он понял, что в скором времени станет еще хуже. В его голове прояснились некоторые моменты, связанные с магами, пытающимися подчинить себе живое пламя.

Когда появились воспоминания, Грутус чётко и ясно понял одно — каким бы умелым ни был Архаон Виллатус, силы, которые он начал черпать для создания заклинания, в таких объемах которые он зачерпнул, были ему неподвластны. Затем было сформировано заклинание и нанесен по монстру удар, который лишь вскользь того задел. Грутус знал один самый важный момент, связанный с таким пламенем. Оно неимоверно дурманило разум, по этой же причине лишь сильные архимаги могли себе позволить заигрывать с живыми стихиями.

Те были поистине живыми: Живое пламя, Текущий источник, Вечная твердь, Неуловимый шквал. Планы бытия, на которых находились эти воплощения стихий, неспроста не пересекались с живыми мирами, ибо это были не просто какие-то живые элементали — то, что там обитало, было за гранью человеческого понимания, и даже боги не могли полностью осознать и предсказать поведение таких сил и их воплощений.

И когда Архаон после первой его атаки накрыл ореолом пламени, он понял, что Живое пламя начало подтачивать волю, давая магистру еще больше дармовой силы взаймы. И Архаон, ведомый жаждой, медленно, капля за каплей, её брал.

Слова Грутуса, а точнее приказ, прекратить, Архаон проигнорировал. Тот, видя, что тварь полностью не добита, а точнее вообще не добита, начал создавать вновь свое разрушительное заклинание. В этот раз нить огня, которую он использовал ранее, стала толще, и в мага устремилось еще больше силы. Архаон вечно жаждущий силы и возвышения, совершил роковую ошибку, взяв столько сил, сколько ему было не в силах подчинить. Пламя было коварно, постепенно забирая частичку воли у мага, оно давало взамен силы. В этот момент Архаон испытывал небывалый подъем, что и привело к утрате бдительности.

Прервать заклинание силами Грутуса было практически невозможно, так как огонь начал распространяться вокруг, превращая любую вероятную попытку приблизится в смертельно опасное мероприятие. И когда всё шло относительно нормально, и даже Грутус, уже подумал, что еще не всё потеряно, по магу нанесли ментальный удар. Грутус это почувствовал, и в тот же момент почувствовал, как на доли секунды дезориентированный маг, теряет контроль за живым огнем. Но Архаон удивил! У него была сильнейшая воля и он смог вернуть себе частичный контроль. Но затем последовал повторный удар, а затем еще один. И этого времени живому пламени уже хватило, чтобы окончательно сломить волю магистра и завладеть достаточно сильным вместилищем, чтобы воплотиться в этом мире. Осознав это, древний бог постарался уничтожить еще не полностью воплотившегося аватара огня, но уже было поздно.

Сейчас у него на глазах, ранее гуманоидные очертание еще пока магистра Архаона, овеянные ослепляющим пламенем, начали постепенно меняться, превращаясь в звериные. И у существа, которое уже окончательно обрело форму лисы со сформированным огненным хвостом, начал формироваться еще один хвост — второй. Это означало, что аватар огня еще не обрел полную силу, но с формированием второго хвоста трансформация будет завершена.

Обретший контроль и за долгое время вновь ощущающий краски жизни, некогда не такой уж сильный, но всё-таки темный бог, знал четко и ясно одно — тот, кого аватар огня посчитает своим противников, скрыться уже не сможет. Тем более, когда сам Грутус по глупости постарался того убить.

И сейчас ему нужно уничтожить огненную лису, воплощенного стража живого пламени! Но как бы там ни было, одно всё-таки было хорошо — второй хвост формировался очень медленно. Значит, у лисы в конечной форме будет лишь два хвоста. А это означало, что есть шансы на победу. Так как, если бы в этот мир пробралось существо с пятью и более хвостами, на победу имели бы шансы лишь старшие боги. Вообще, воплощенные аватары могут быть любой формы и размеров, но в основном всегда есть общая черта — хвосты. И количество хвостов всегда обозначало их силу. Но вместо хвостов могут быть и другие атрибуты, указывающие на силу, Грутус не мог всего знать.

Когда-то, еще живой и обладающий немалой силой Грутус встретился с четыреххвостым каменным медведем. Из той битвы темный бог — гроза всему живому, воплощение мрака, Темный паук Грутус, вышел победителем, но уже не совсем здоровый и не такой могущественный. И это мягко сказано, если говорить откровенно, то он получил неплохих звездюлей и лишь благодаря везению смог победить. А затем смог выжить лишь потому, что его адепты на алтаре принесли тысячи существ в жертву, подпитывая своего владыку.

"Но то был четыреххвостый медведь, а сейчас была только двухвостая огненная лиса. Шансы всё-таки есть", — подумал обретший свободу темный бог. Но вдруг темный словно ночь водный кокон потерял свою прочность и взорвался.

Это привлекло внимание даже не полностью сформированного сознания огненной лисы. Ибо, когда кокон полностью исчез, все увидели поистине Нечто.

Гуманоидная форма существа была закована в доспехи, которые буквально засасывали в себя свет, и всё вокруг Великого Древнего становилось серым. Старейший взирал на поле битвы и искал того мага, что смог его ранить. Но боль, нанесенная глупцом, была ничем по сравнению с нанесенным уроном его великому Эго. Но вместо безумца, которого Великий Древний решил заточить в казематы и миллионы лет пытать, ему предстала небольшая огненная лиса, имевшая всего два хвоста.

"Глупец, сам себя погубил", — подумал Старейший, глядя на огненную лису. Но как бы там ни было, живому огню не место в этом мире.

Мгновение потребовалось, чтобы трезубец, находящийся в руках у Великого, достиг аватара огня. Он буквально разорвал того на части, а затем вернулся в руки создателя.

Грутус, наблюдавший эту картину, осознал, что его ждет, если он вступит в схватку с этим существом. Укрытый в темные доспехи монстр с трезубцем в одной руке и с хлыстом в другой, буквально вмораживал своей силой темного бога. И Грутус, приняв наиболее верное решение, развернулся на сто восемьдесят градусов и, используя все доступные силы, помчался с поля боя. Вновь умирать бог не хотел.

Три выживших легата седьмого, восьмого и девятого легиона в немом бешенстве наблюдали за ходом противостояния. Во главе их был Кустодий Агриппа, который видел сейчас, как ненавистный Марк Тиберий Фениксийский, порождая пылевую завесу, мчится к спасению.

Выжившие магистры, как и легаты, глядя на происходящее, поняв, что шансов на победу нет, последовали примеру главнокомандующего. Все как один они развернулись и дали дёру.

Сгорая от стыда, Кустодий Агриппа не отставал от остальных. Внезапно водный хлыст, пролетевший над головами, достиг магов. Несмотря на возникшие магические щиты, хлыст буквально разорвал старцев на части. Водный хлыст, не останавливаясь на достигнутом, продолжил движение. Но легаты, это не неловкие маги, а сильнейшие воины империи, они с легкостью смогли уклониться, продолжив движение к спасению.

Вот только сразу за хлыстом, над их головами полетел трезубец с тянущейся за ним цепью. Скрывшись за горизонтом, трезубец всё-таки попал в то, на что целился Великий Древний.

Пробитый насквозь, не имеющий возможности освободиться, создавая борозду в земле, визжал Марк Тиберий Фениксийский. А точнее, визжала завладевшая его телом часть падшего божества. Тот на забытом ныне языке неистово кричал, но сила что его пленила и тянула к себе, была намного сильнее его.

Кустодий Агриппа со своими товарищами увидели сию картину в движении. Мыслей остановиться и как-то помочь у легата девятого легиона по понятным причинам не возникло. А легат восьмого и седьмого легионов просто поступили так, как их более сильный собрат.

Преодолев еще восемьсот метров, они, увидев лежащий на земле щит и меч, остановились. Кустодий Агриппа, как и его товарищи, знали, что право на доставшийся в бою трофей незыблемо. И все приняли одно решение.

Вот только если остальные легаты медлили и еще не решались вступить в битву за такие артефакты, то Кустодий не медлил. Надетый божественный артефакт был активирован, и силы великого воина возросли. Как только воин вышел на ранг двенадцатого преторианского легата, голова его «товарища» из восьмого легиона, пролетев по дуге, направилась в лоб легату седьмого легиона, перекрывая тому обзор. В следующее мгновение тот был убит. Разница в силе между военачальниками была слишком велика, у тех не было и шанса. А нажива лежащая перед ним, была бесценна.

Сейчас Кустодий Агриппа, беря в руки «Меч Лонгина», ликовал. А наклонившись к щиту, он почувствовал холодок, который внезапно прошелся по спине. Ведомый инстинктами, легат, используя максимум своих сил, отпрыгнул в сторону.

Чтобы, приземлившись, увидеть поворачивающийся в его сторону человеческий силуэт, а точнее не совсем уже человеческий. Кустодий Агриппа понимал, что он видит, и сразу же достал ампулу с эссенцией дракона.

— Не стоит, мой сладкий, — произнёс словно змея, бледный как покойник, не уступающий ростом легату мужчина, в красоте его даже превосходящий.

— Что вы забыли в этих землях? Империя не враждует с князем крови, — взяв себя в руки, спросил Кустодий Агриппа.

— Так уж и не враждует? — улыбнулся мужчина, показывая два громадных клыка. — Мой сладкий, я не за тобой явился, я здесь лишь для того, чтобы забрать то, что по праву моего владыки. И раз Алтонский царек не в состоянии оценить дар, то он его не достоин, и тем более не достойны его вы. Мой сладкий, но я поистине благороден, и дам тебе шанс скрыться с этой вульгарной палкой. Или ты хочешь дать мне повод передумать?

Кустодий Агриппа такого повода не хотел давать. Ибо понимал по заостренным ушам и громадным клыкам, что перед ним не меньше, чем Лорд крови. А рисковать жизнью, пережив столь многое, легат не хотел.

Щит ваш, Лорд. Только можно вопрос?

Лорд крови демонстративно и протяжно втянул воздух.

— Какая юная кровь. Ах, какой аромат, — театрально водя из стороны в сторону носом, протянул сильный адепт крови. — Божественный нектар, и самое главное! — Лорд замолчал на секунду. — Обладающий ростками мудрости. Хорошо, спрашивай, Кустодий Агриппа, несущий в себе кровь дракона.

— Что будет с Алтонией?

— Ха-ха! Какой неуместный в твоём случае вопрос. Ха-ха! Там появилась очень интересная кровь, очень… Ступай, воин. И моли своих богов, чтобы мы больше не встретились…

Кустодия Агриппу уговаривать не требовалось, воспользовавшись советом, он сорвался на бег.

А Лорд крови уже смотрел в сторону баронства Логрок. Втянув воздух, он снова облизнулся. Но взяв себя в руки, сбросил наваждение.

— Какие тут, оказывается, есть сокровища, — блаженно произнёс он. — Скоро, мой сладкий, очень скоро.

А затем, превратившись в огромного нетопыря, Лорд устремился ввысь.

Глава 6 — Казнь

Джо

Живое пламя, аватары огня... Всё это не внушало особых надежд на будущее, на душе становилось всё тревожнее. Но в тот момент, когда нервы были словно струны натянуты до предела, а ситуация на поле боя вновь внесла неприятные сюрпризы, явился наш укрывшийся коконом кальмар. Вот только в этот раз, монстр был на себя не похож.

Я говорю не только про темную броню, которая была настолько идеально подогнана, что казалась не защитной броней, а естественно наросшим хитином. А про исходящую невиданную угрозу всему живому, и многократно возросшую силу кальмара. Как такое вообще возможно? Не понятно... Его же, судя по всему, ранил этот луч живого огня? Или не ранил?.. В общем не важно факт, как говорится, налицо. Кальмар мало того что выжил, так еще и неведомым образом прокачался.

То как он метнул трезубец, я, как бы не тужил свои глазки, рассмотреть не смог. Вот была огненная лиса с двумя хвостами, она, кстати, мне кого-то напоминала, а вот её не стало, лишь огненные ошметки разлетелись в разные стороны. Но вот то, что было дальше, я уже смог рассмотреть и понять. А происходило следующее. Главнокомандующий и его прихвостни, пришедшие на эту землю чтобы убивать, захватывать и нести несправедливость, все как один начали драпать, оставляя после себя лишь облака пыли. При виде этой картины меня посетила странная мысль — главное, чтобы те, драпая, не теряли по пути свои каловые массы, а то и так гадости всякой тут хватает.

По правде говоря, имперские войска даже ногой не переступили границу с баронством. Но ветер-то их зловония может донести!

Кальмар вдогонку беглецам разок запустил своим водным хлыстом, а потом, выждав секунду, вновь метнул свой импровизированный гарпун. Если с хлыстом было слабо понятно — достиг он желаемого или нет, то с пущенным трезубцем всем стало сразу понятно, что цель была поражена.

Как человек, или не совсем человек, может так громогласно визжать, было непонятно, а наличие в нём еще и жизни вызывало еще больше вопросов. Ибо трезубец был под стать немного измельчавшему, но всё еще достигающему шести метров в высоту кальмару. Марк Тиберий III Фениксийский, главнокомандующий легионов, лидер войска вторжения, пробитый насквозь, теряющий огромное количество крови, был жив. При этом громко визжа, он оставлял за собой кукую-то неестественную борозду.

Глядя на то, как нечто издаёт горланящие звуки, разносящиеся на километры вокруг, уже ясно понял, что Марфа Сабо была права, и в человеческом теле явно засела чужеродная сущность.

В правую руку, которую кальмар направил в сторону Марка, постепенно, шаг за шагом втягивалась энергетическая черные звенья цепи, и с каждой секундой туша главнокомандующего приближалась все ближе. Когда оставалось метров сто, монстр резко дёрнул рукой, и трезубец с насаженным на нём человеком взлетел ввысь. Пролетев над кальмаром, он устремился дальше, чтобы изломанной тушей грохнуться уже на нашей стороне.

Черт возьми, когда легат был на таком расстоянии, я поистине впечатлился его размерам. Даже не знаю, как объяснить, возможно, кролик, находящийся рядом с крокодилом, может испытать то, что испытал, и я сейчас. Я смотрел на морду этой всё ещё живой твари и в моей голове всплыли воспоминания той битвы, и его слова, адресованные в мою сторону. А когда я вспомнил, что я увидел после той битвы, страх полностью исчез.

Пока все защитники домена Гросвенор стояли, мои ноги пошли сами собой, а взгляд уже не видел ничего, кроме лежащей недалеко твари. Мне что-то говорили, но я не слушал, ибо той ненависти, что мной завладела, не было дела до слов людей. Лишь одно вело меня сейчас к члену этого выродковатого рода Фениксов — это была Месть!

Легат, хоть и был весь изломан, не говоря уже про торчащие из его туловища зубья громадного трезубца, но руки его шевелились, а пасть издавала непонятные звуки и возгласы. Эта тварь, которая лишь имела очертания человека, увидев, что я к ней приближаюсь, засуетилась. Но вместе с её возобновившимися движениями засветился и трезубец. Словно оружие кальмара вновь возобновило откачку сил легата.

Но всё это меня мало интересовало. Остановившись на расстоянии трех метров, я всмотрелся в глаза главнокомандующего. Судя по тому, как тот начал их пучить, Марк меня узнал.

— Ты! — прохрипел монстр с телом человека. — Я тебя помню! Как тебе мой подарок, а? Твоя мама и сёстры порадовали тебя улыбкой?

Я вскользь услышал то, что сказала эта тварь. Как только сделал шаг ему навстречу, “Расчленитель” был уже воссоздан. А когда зубастый темный меч воспламенился, выражение морды легата сразу же зменилось.

— Не может быть! — прохрипел человек, а его голос дублировался звуком собачей глотки. — Ты мертв! Ты давно уже мёртв!

Эта тварь вновь возобновила визг, барахтая руками, стараясь отползти в сторону. Но сил в теле было очень мало, и единственное что у того получалось, так это возить руками из стороны в сторону.

Наполнив себя манной, я подошел в твари и не дрогнувшей рукой пробил голову главнокомандующего насквозь. Вот тут-то я вышел из нахлынувшего наваждения мести… А причиной было увиденное — легат с пробитой головой, тварь такая, не помер! Хоть темное пламя, практически уничтожило его череп, но тварь еще визжала и дрыгала руками.

Такая ситуация мне вообще не нравилась, и я, используя всю доступную манну, направил её в меч.

Темный огонь, создал десятисантиметровый ореол вокруг меча. И лишь тогда тварь поистине оглушающе взвыла. Предсмертный вой был такой силы, что у меня дрогнула рука и я чуть не отпустил меч. Но собрав волю в кулак, глядя на морду столь ненавистного мне существа, я держался. А тварь тем временем буквально плавилась на глазах. Когда голова испарилась, туловище еще дрыгалось, и я немедля пронзил его мечом. Лишь спустя секунд десять, выжатый словно лимон, я смог уничтожить тушу легата полностью. Даже тогда, когда тела не осталось, в воздухе еще ощущался смрад от твари. Даже сдохнув, эта погань оставила вонючий след после себя.

Постояв так еще с несколько секунд и рассматривая то место, где ранее лежал столь ненавистный мне враг, я увидел прошедшие по цепи колебания и посмотрел в сторону кальмара. Два красных прожектора, внимательно смотрели в мою сторону. Монстр, величественно возвышаясь над землей, смотрел как я совершал месть. А когда враг был уничтожен, цепь вновь стала уменьшаться.

Двадцать секунд потребовалось, чтобы в руках у Древнего оказался трезубец. Он еще раз осмотрел поле боя, после чего, как несколько дней ранее, превратился в воду. А в моей голове раздался голос, но адресованный явно не мне:

— Договор исполнен в полной мере!

Это было последнее, что сказал призванный монстр. Затем остатки темного озера и та вода, что осталась от монстра, начала быстро впитываться в землю. Чтобы секунд десять спустя явить собой изувеченную магическими атаками и следами боёв высохшую землю.

Посмотрев по сторонам, я увидел вдали застывших на месте химер, которые ни на секунду не останавливаясь, пожирали остатки павших легионов. Они были столь успешны в своём начинании, что я не стал их отвлекать. А когда я повернулся к войскам домена Гросвенор, то увидел направленные в мою сторону сотни тысяч взглядов.

Так мы и стояли еще с минуту, а потом кому-то в голову дошла очень здравая мысль.

— Победа за нами! — закричал, кто-то из солдат.

— Мы победили! — поддержал стоящий возле него товарищ.

А затем всё собравшиеся воины и маги, словно не до конца ещё поверив в победу, наконец, смогли осознать, что только что произошло, заревели. А своим криком они не уступали ору легионов. Я и сам, будучи всё еще напряженным до предела, услышав полный радости победный рев союзников, сам взбодрился, словно от энергетика. После чего понемногу начал расслабляться. Подумав, что не стоит стоять столбом, я направился в сторону Хъю Гросвенора.

Пока я шёл к герцогу, ловил на себе восхищённые взгляды. Солдаты смотрели на меня так, словно это не кальмар недавно прибил всех легатов и параллельно утопил в болоте большую часть легионов, а я. Аристократы уважительно кивали, а мои соратники и вовсе лыбились до ушей. Среди моих особенно выделялся Зигфрид. Тот смотрел на всех с такой напыщенной миной, словно я был его сыном. Мол, смотрите все и знайте — это мой «Пиздюк».

Хе-хе… Ну что можно сказать — для войска домена Гросвенор всё закончилось относительно нормально. Потери в битве с демонами, безусловно, были, и было их немало. Несколько десятков тысяч человек, к сожалению, пали в бою. Но если бы сегодня довелось вступить в бой своими силами, то, скорее всего, нам бы пришёл конец. Многие это понимали, и внезапная победа была сродни шоку, так что радость реально была оправдана. Правда есть мысль, что радовались не столько победе, а тому, что не подохли тут все разом. Но чему бы не радовались — повод реально был.

Герцог встретил меня величественно и гордо, но по краям губ было видно, что и он рад победе. А вот Вольф Гросвенор не особо старался скрывать свои чувства и открыто улыбался.

— Ну что, Герой, — по-доброму сказал Хъю Гросвенор. — Скажу честно, не ожидал такого исхода боя. И очень рад, что ты вновь удивил меня. Сколько уже живу, такой битвы еще не довелось видеть.

Герцог на несколько секунд задумался и заговорил вновь.

— Есть поговорка: “Дай дорогу молодым”. И знаешь, глядя на тебя, скажу, что и вправду есть в ней что-то…

— Рад стараться, Ваша светлость, — улыбнувшись, сказал я.

Ибо похвала и вправду радовала. Но всё же не так, как та лёгкость, которую я начал чувствовал после убийства Марка.

— Нам много о чем стоит поговорить, Джо, но не сейчас. Сейчас нужно организовать невиданный доселе пир! Густав, сообщи окрестным баронам и братьям Кроусвик — пусть везут в форт продовольствие и вина, да побольше! Сегодня мы будем праздновать!

Как сказал герцог, так и получилось. Не знаю, были ли ранее пиры на сто плюс тысяч человек, но отныне один такой был. За организацию праздничного места взялись все. Вот только к лесу напротив границы никто не полез. Ибо еще были свежи воспоминания о тварях, там обитающих. Но даже так древесины хватило, и самодельные десятки тысяч столов и лавок желающие прибухнуть солдаты соорудили очень быстро. К вечеру, когда сотни телег начали подвозить жратву и алкоголь, всё было готово. Затем загорелись костры, и пять сотен поваров и поварих принялись кулинарить.

Была дана строгая команда — не пить до момента появления закуски, ибо некоторые умельцы напивались на голодный желудок буквально за двадцать минут. Так что часик пришлось подождать, и тогда уже начался долгожданный пир в честь победы. С таким аппетитом и в таких количествах мясное рагу еще никогда не поглощалось, а сколько бочек вина эти проглоты выпивали за час, я даже предположить не могу. У меня в загашнике было бочек сорок, и те пошли в общей котел. А телеги всё прибывали и полевые кухни не прекращали готовить закуску.

Конечно же были выставлены посты. Караульные демонстрировали печальные морды, но по-другому было никак. Ибо полностью оставить всё на моих химер было нельзя. Они под контролем Баала и Калипсо живо сформировали вокруг нас кольцо, впуская и выпуская повозки с продовольствием. Поначалу еще на химер смотрели с опаской, ибо помнили, с каким аппетитом они доедали остатки легиона. Но народ тут собрался суровый, а поедали они, в конце концов, не своих, а лютого врага. Так что народ поначалу еще поглядывал с опаской, а когда приняли в себя несколько кубков вина, химеры перестали быть чем-то опасным, и даже наоборот. Вот тогда-то и понадобились расставленные патрули, которые и отгоняли нажравшихся воинов.

Освещение организовали маги. Маги земли вырастили по всему полю сотню каменных столбов, а маги огня каким-то образом создали из них магические факелы. Так что, хоть и перевалило за полночь, всё наше застолье на сотню с гаком тысяч человек, продолжало с комфортом, прямо скажем, квасить и жрать.

Безобразие? По сути оно так и было. Но и людьми тоже надо быть. Многие тут умудрились пережить три нашествия демонов и выжить. Многие двадцатилетние и тридцатилетние молодые люди за время кампании седели, теряли друзей, братьев, сестер, отцов. Но выживали и с еще большей яростью и злобой вновь вставали в ряды защитников. Чтобы вновь разить врага. Так что собравшиеся здесь люди заслуживали, чтобы за три месяца боёв разок хорошо отдохнуть.

Прогуливаясь, я то и дело слышал, как люди делились своими впечатлениями.

— И оно прет на меня, пасть громадная, зубы с локоть! Но я лишь харкнул тому в рыло и вонзил меч в глотку. Еще не успела первая подохнуть, как я вторую уже разрубил от головы до шеи, — рассказывал тяжёлый пехотинец своему товарищу. А тот, выслушав историю собрата, тоже принялся делиться впечатлениями от прошлых битв и своём вкладе в общее дело. Такие россказни можно было слышать кругом, темой были прошлые победы. Между тостами за победу всё старались поделиться самым запоминающимся. А увидев меня, приглашали присоединиться, провозглашая здравицы.

Так я и бродил, слушая россказни солдат, пока ко мне не подбежал гонец.

— Ваше сиятельство, — обратился ко мне гвардеец из личной стражи герцога.

Я сначала не понял, к кому это он, но, вспомнив, что я же теперь с позволения Хъю Гросвенора являюсь графом, ответил.

— Что?

— Ваша светлость, Его сиятельство Хъю Гросвенор предлагает вам присоединиться к своему столу.

— Сейчас буду, — ответил я согласием, так как поводов отказывать не было.

Посыльный мордоворот скупо кивнул и удалился.

Почему солдаты уже вовсю квасят, а знать еще нет? Ответ простой: каким бы сегодня значимым не был праздник, местный бомонд не привык есть одно лишь тушёное мясо с овощами. Собрание местной знати было назначено как раз на полночь, и вот сейчас, когда столы были накрыты, стали всех созывать.

Признаюсь, мне очень не хотелось туда идти. Как бы там ни было, но та публика мне не очень нравится. Да, я понимаю, что с титулом графа и после недавних событий мне придётся намного чаще участвовать во всякого рода застольях, приёмах и собраниях, но я бы по возможности не хотел в этом учувствовать. А что я искренне сейчас желал — так это чтобы вся эта толпа свалила к себе и не топтала мою землю. Её еще потом долго придётся восстанавливать. А я бы со своими друзьями тихо и уютно отпраздновал победу у себя в замке. А потом и понежился со служанкой, а лучше и с двумя. "Кстати, так оно и будет", — мечтательно задумался я, представляя будущие постельные свершения.

Скорее всего мои эротические фантазии каким-то образом отразились на лице и были явно восприняты не так и не теми. Ибо внезапно я ощутил горячее дыхание за спиной, а когда я повернулся, мне во всей красе предстала Калипсо.

— Вождь! — прозвучал в моей голове мурлыкающий женский голос.

— Что?

Я уже было хотел пойти к герцогу, как меня обеими руками обняла эта бестия. Не совсем обычно обняла.

Такое не могло не привлечь внимание. Вокруг меня в момент наступилатишина.

Солдатня, прекратив травить байки, уставилась на происходящее. А оно было очень необычным и странным. Трехметровая химера, немного склонившись, стояла за спиной графа и обнимала того обеими руками. Вот только если левой рукой она прижимала к своей груди Джо Логрока, держа того за грудь, то правая была опущена на его пах и легонько сжималась и разжималась. При этом сама химера, наклонившись, терлась щекой о щеку молодого аристократа.

Глаза Джо Логрока, осознавшего, что сейчас происходит, в момент стали больше имперского золотого, а цвет кожи сменил свой оттенок на красный буквально за секунду.

Я, как только понял, за что ухватилась Калипсо, чуть не умер со стыда. А когда увидел, что за этим всем наблюдает несколько сотен мужчин и женщин, и впрямь захотел провалиться сквозь землю.

— Калипсо отпусти! Мне нужно идти, меня ждет герцог! — мысленно рявкнул я химере, не узнавая при этом свой голос. Ибо в нем в этот момент прорезались рычащие нотки.

В ответ я услышал лишь кошачье мурчание. Но спустя несколько секунд химера хоть с явной неохотой, но всё-таки медленно выполнила приказ. Последним, что она отпустила, было моё мужское естество. И как только я был освобожден из плена, всё еще красный как свекла, стараясь не смотреть по сторонам, я отправился к герцогу. Лишь напоследок мысленно сказав химере, чтобы та вернулась к Баалу и помогла ему охранять округу.

Всё еще с горящими от стыда щеками я двигался к сбору местных цветов общества. Масштабы застолья были столь велики, что добирался я туда минут двадцать. И когда добрался, мне предстала совсем не та обстановка, что у солдат.

Каждый стол буквально ломился от переполняющих его яств, и был накрыт роскошным тентом-шатром синего цвета. Рядом возле каждого из такого сооружения были возведены несколько каменных колон с ярким теплым пламенем, которое кроме того, что освещало, еще и создавало уют.

Двадцать огромных шатров были расположены таким образом, чтобы образовать полукольцо вокруг одного огромного тента-шатра, на вершине которого, развеваясь по ветру, было зафиксировано огромное знамя — оно же родовой герб семьи Гросвенор. Знамя, котороеговорило, чей этот шатер, ещё как следует и осветили. Четыре магические колонны, пылая белым огнем, идеально освещали громадный восьмиметровый широченный стол, во главе которого был возведен самый настоящих трон.

Смотря на полные шатры людей, я понял, что в своём блуждании несколько задержался. Сейчас, придя на сие торжество, я оказался одним из последних. Аристократы уже не были столь вооружены и облачены в доспехи, всё-таки недалеко был форт, и времени хватило, чтобы пойти и переодеться. А я вот что-то, как обычно, не допер. Но, если честно, мне среди всей этой толпы было намного комфортнее находиться полностью облачённым в доспехи. Но, к сожалению, мой ярко алый плащ не только усиливал меня, но и конкретно так демаскировал, и моё появление сразу же было замечено.

Я еще не успел подойти поближе, как ко мне подошел тот же гонец, что сообщил новость ранее и попросил следовать за ним, чтобы показать, где моё место.

Я не совсем уверен, но мне кажется, что то, каким путем он меня повел, было явно неспроста, ибо сопровождающий по непонятной для меня причине, вел меня за собой точно по центру, чтобы все уж точно обратили своё внимание на овеянного алым ореолом мага, и проследили, где я буду восседать.

Я не сильно удивился тому, что буду сидеть в шатре герцога, но вот то, что я буду сидеть слева от герцога, рядом с Вольфом Гросвенором, меня удивило еще как. Ибо, если я не ошибаюсь, то моё расположение за этим столом было немалой такой честью. Мало того, что сижу на почетной стороне, так еще и возле самого наследника. И судя по некоторым взглядам, нашлись уже те, кому данный факт пришёлся не по душе. Рожи этих персонажей я постараюсь запомнить. Ибо не любить меня нельзя!

Моё седалище было обычным, ну относительно обычным, ибо было пропорционально той стати, которой обладали те двадцать гибридов, что лишь по ошибке еще назывались людьми, и восседали по разные стороны вокруг меня. Среди сидящих за столом людей, имевших телосложение подобное моему, были лишь два магистра первого ранга: Торрус и Рактус. И ещё один странноватый и овеянный ореолом тайны Граф. Также, кроме этих людей, из знакомых мне был сидящий напротив Вольфа генерал Густав Грунток, мастер Ведьмак Вигго Легрон и Граф Кроусвик, который сидел напротив меня. Персонажи такого уровня и немного ниже по социальной лестнице и составляли тот костяк, который сейчас восседал своими жопами в данном шатре. Явившись, я занял последнее свободное место, забронированное лично для меня.

Взгляды от окружающих меня персонажей я ловил странные. Мне и так было малость неуютно, а когда на тебя периодически палят такие персонажи, то и вообще, аппетит моментально куда-то делся. И это если учесть, что прямо напротив меня, фоня расчудесными ароматами, лежала зажаренная до хрустящей корочки сочная курочка.

С моим появлением обстановка за столом изменилась, а, возможно, это герцог, начав есть, таким образом подал вербальный посыл — мол, можно. Но, как бы то ни было, все принялись, соблюдая аристократические постные морды, изображать что они не так уже и хотят жрать. Но при этом с регулярной частотой закидывать в себя всякое разное съестное.

Так продолжалось с минут двадцать, герцог видимо хотел, чтобы все за это время нормально так наполнили свои желудки. И когда уже люди начали больше пить вино, чем есть, Хъю Гросвенор изволил говорить.

— Дамы и господа, у меня есть важная новость, — когда за столом образовалась гробовая тишина, сказал герцог. — Как мне часом ранее стало известно, наш славный король и «уважаемые» соседи, собрав войско, и не жалея сил, сегодня было уже выдвинулись нам на помощь. И к их несчастью, преодолев полпути, они узнали, что их вмешательство уже не требуется. Но как оказалось, больше их поразило не то, что вмешательства как такового уже и не требуется, а то что мы, как оказалось, победили, при этом не потеряв не одного солдата. И чтобы нас поздравить, его высочество, спустя пять дней прибудет в Вуллигтон, чтобы самолично поздравить с победой и наградить героев.

Герцог на несколько секунд замолчал.

У всех до последнего из гостей рожи были настолько скривившимися, что казалось те услышали новость не про визит короля, а съели самый термоядерный лимон.

Герцог тем временем продолжил:

— Так что, друзья, не разъезжаемся, а через день всех собравшихся в этом шатре прошу отправиться со мной в столицу.

Герцог закончил говорить, но гробовое молчание продолжилось.

Каждый за столом переваривал услышанную новость, но самым выразительным и показательным результатом мозговой деятельности было лицо Вольфа Гросвенора. Ибо вместо нормального выражения лица на нём застыл оскал, выражающий мнение по этому поводу всех собравшихся.

Глава 7 — Мёртвая Княжна

Новость, высказанная Хъю Гросвенором, была просто феноменальной по своей несуразности, учитывая недавние события. Говорить, почему это было так, надеюсь, не нужно. Но особенно поражала циничность. Судя по всему, как у Арна Каринтийского, нашего славного короля, так и у его прихвостней, не входила в планы победа защитников домена Гросвенор в этой кампании. И тот на всех порах во главе армии уже шел восседать своей жопой в столичном дворце бесхозного Вуллингтона. А тут такие новости… И то, что он всё-таки вознамерился не прерывать свой визит и явиться с якобы дарами, выглядело еще более мерзко и, откровенно говоря, странно. Почему и вызывало немало вопросов. Ну, не может глава государства не понимать, что брошенное на растерзание герцогство будет абсолютно не радо ни ему, ни тем, кто явится с ним следом.

Но после такой новости в следующей своей речи герцог не произнес, как по мне, главного и очевидного, что должно было прозвучать в такой ситуации. Я лично полагал, что после того, как он сообщит такое известие, следующей новость будет о том, что нам следует не распускать войска, а искать самые сильные яды, которыми мы и будем угощать нежданных визитёров. Но кроме здравиц и всякого рода ненужной болтовни больше ничего толкового не было произнесено.

Понятное дело после таких новостей торжественность застолья была малость подпорчена, и настроение у собравшегося бомонда было, мягко говоря, гневным. Но и Хъю Гросвенора винить незачем, так как не он приглашал короля и добреньких соседей. Да, потом все собравшиеся конечно же натянули на рожи улыбки и делали вид, будто всё хорошо, но так оно, понятное дело, не было.

Застолье продолжалось недолго, посидели часа два-три, люди немного расслабились, наелись и в конце концов разошлись. А когда я уже покинул застолье, меня настиг тот же суровый гонец, и сообщил, что герцог желает меня видеть поутру в своём штабе.

Как бы мне было ни лень, но ради своего блага я с помощью Баала вызвал вирна и полетел ночевать в замок. Всё-таки нездоровая тяга Калипсо к спариванию меня напрягала. Ладно бы она была человеком, то понятное дело, я бы не создавал проблему и не отказался сделать то, что она желает. Но блин, она не была женщиной, она была львиноподобной химерой, к тому же ещё с каким-то непонятно откуда взявшимся своеволием. Тем более после сегодняшнего инцидента я вспомнил забавный в кавычках факт. Оказывается, львицы хотят спариваться с львом по двадцать-тридцать раз в день, и если лев не хочет, то львица кусает его за яйца, таким образом выражая своё недовольство в сложившемся положении дел. Вот и я ради своего же блага решил спать за закрытыми и усиленными рунами дверями, чем остаться в дырявой насквозь палате. Не хотелось бы мне, знаете ли, прочувствовать то, что чувствуют львы, когда их львицы недовольны.

Когда я вернулся в замок, хоть и было уже за полночь, но стража бдела и встретила меня как полагается. Кстати, Петра уже каким-то образом прознала, что меня повысили, и то, что победа в кампании была как бы моей заслугой. Так что еще не переступив порога, я получил поклоны чуть ли не до пояса, и раболепское “Ваше Сиятельство”. Ехх… Всё-таки эпоха средневековья имеет свои устои, которых не искоренить. Хотя что уж тут говорить, сам не лучше…

Хоть я и не просил накрывать стол, но меня вежливо и очень аккуратно попросили отведать то, что приготовили мои кухарки. Видя чуть ли не молящие глаза Петры, я всё-таки не стал разочаровывать домочадцев и немного перекусив, рассказал вкратце как сегодняшние события, так и в целом летающие в блогосфере новости. А когда немного ввёл в курс событий и заверил, что Зигфрид и остальные всё в полном порядке, пошел спать.

Вот только ночью, довелось проснуться. Ибо было ощущение некой знакомой персоны. Вот только оно как появилось, так и сразу же и пропало…

Фухх… Всё-таки с этим что-то нужно срочно делать, ибо я не представляю, что бы произошло если бы я согласился оставить на ночь одну пышногрудую служанку, которая давала недвусмысленные намеки насчет себя.

Утром следующего дня поужинав, я отправился в форт, где как обычно моё приземление было замечено всем лагерем. По приземлению меня уже встречали мои соратники. Когда все друг с другом перездоровались, меня отвели в сторону, и начали расспрашивать.

— Что нового, герой? — как обычно, с ехидством спросила меня сильно похорошевшая Марфа Сабо. С того момента, как после лечения у неё почернели волосы, я особо и не всматривался в данную персону. А вот сейчас смотрю и не скажу, что этой обворожительной воительнице перевалило за полторы сотни лет. Сейчас Марфе дашь не больше тридцати пяти.

— Ну что застыл?

Видя, что я ушел в себя, прищурившись, она переспросила.

— Та особо ничего, — пожал я плечами, — кроме как того, что через пять дней Арн Киринтийский прибудет в Вуллингтон.

Реакция на визит короля, у собравшихся была ожидаемой, исключая саму Марфу. Та не изменилась в лице, чем и привлекла моё повышенное внимание.

— Для тебя это не новость? — спросил я у воительницы.

— Не то чтобы не новость, я просто думала, что король не явится самолично, а пришлет наследника. А вот оно как вышло... — задумчиво проговорила Марфа.

— А откуда ты вообще можешь знать или догадываться — явится король или нет? — спросил нахмуренный Зигфрид.

У Файи и Вурдора, реакции были схожи.

— Ой, трухлявый пень, ты меня решил разозлить что ли? Что за подозрения? — лицо Марфы в момент сделалось свирепым, а глаза, налившись кровью, уставились на Зигфрида.

Но на капитана эмоции Марфы не произвели должного эффекта, и он с ехидцей спросил:

— А что это ты так разозлилась? В управе что, не учат контролировать эмоции?

— Ты же не думаешь, что, работай я на управу, то так бы легко прокололась? Расслабь булки, пенёк, с управой меня связывает лишь то, что у меня в тех кругах есть пара знакомых, не более, — Марфа на несколько секунд задумалась, словно собиралась с мыслями, решая, говорить дальше или нет. — А визит кого-то из монаршей семьи это очевидная реакция на события.

И видя, что все с таким же интересом ожидают более подробного пояснения, продолжила:

— Думаю, все видели, что Марк Тиберий вчера на поле боя показал не совсем человеческие способности, а это означает, что я была права. Так вот, явилась я сюда не совсем по своему желанию. Я, скажем так, выполняю по старой дружбе некоторые поручения одной венценосной особы.

Воительница закончила говорить, уже всматриваясь в мои глаза.

— Продолжай, — спокойно сказал я, ибо ожидал услышать нечто такое.

— Эта особа очень заинтересована в благополучии домена Гросвенор, но больше всего его тревожит нынешняя раздробленность государства.

— Что ты несешь! — сорвался Зигрифд. — Если бы того, про которого ты говоришь, нечто подобное тревожило, то вчера бы рядом с нами была вся Магическая Ассоциация, со всеми сильнейшими практиками Алтонии. Вчера, если бы не тварь, призванная Джо, мы бы все подохли, а ты говоришь про то, что где-то кто-то желает добра и всё такое! Кого ты хочешь обмануть? Говори, кто это? И не тяни кота за яйца, а то я начинаю нервничать!

Немного покрасневший Зигфрид хрустнул кулаками.

— Ты, это… Костями предо мной не хрусти! — серьёзно сказала Марфа, собираясь продолжить перепалку.

— Тихо! — рявкнул я. В голосе у меня прорезался рык. — Марфа, давай чётко и ясно объясни — кто тот человек, про которого ты сейчас говоришь.

Воительница, как и все собравшиеся, как-то странно на меня посмотрели, а затем Марфа, тяжело вздохнув, продолжила:

— Юлуна Каринтийская.

Фраза, сказанная Марфой, судя по выражению лиц, удивила всех. Кроме меня, так как я не знал кто это.

— Младшая дочь короля? — с явным недоверием на лице спросил Вурдор. — Я слышал, что она давно отошла от политических игрищ и спокойно с семьёй проживает в родовой усадьбе.

— Ты слышал ровно то, что должен был слышать, — расслабленно проговорила Марфа. — Юлуна — моя в каком-то роде старая подруга, и я точно могу сказать, что от, как ты выразился, политических игрищ она не отошла. То, что не афиширует своё участие — так это да.

— И что нужно этой принцессе? Почему её помощь была столь незначительна? — спросил я.

— А столь уж незначительна? — прищурившись, переспросила Марфа.

— Как по мне, так ответ очевиден. Не считая тебя, помощи я не видел.

— А разве моё вмешательство не поспособствовало твоему росту силы?

— Поспособствовало, но ты серьёзно намекаешь, что такое вмешательство имеет некую ценность на фоне того что происходило? Три раза вторгались демоны! Не говоря уже про стоящие на пороге десять имперских легионов! Марфа, давай не юли!

— Джо, её помощь была не совсем явной, ты просто до конца не понимаешь, как обстоят дела в королевстве. Домен Гросвенор был уже списан со счетов, три герцогских семьи хотели его стереть с лица земли. Её влияние на короля и поспособствовало тому, чтобы король не прикрыл глаза на то, что запланировали свершить высшие аристократы. Ты не совсем понимаешь расклад сил.

Марфа остановилась. Видя, что я не совсем понимаю, к чему она ведет, опять, тяжело вздохнув, продолжила:

— Ладно, поясню. Как тебе, наверное, известно, королевство Алтония поделено на пять секторов, по-другому доменов. Первый домен, он же королевский, находится условно в центре и является самый большим среди всех. Как по размерам, так и по численности войск, а также по количеству членов рода Киринтийского. Вероятное количество войск — триста тысяч. На службе у королевского рода пятьдесят мастеров меча и, по сути, вся Магическая Ассоциация. И, конечно же, своя Королевская Магическая Академия. Силы всех членов королевской семьи мне не ведомы, кроме как того, что Арн Киринтийский — виртуоз меча и, по сути, сильнейший мечник королевства. Одновременно он рунный мастер. Его жена, королева Азула Киринтийская, является магистром огня первого ранга. А также младшая принцесса Юлуна Киринтийская, насколько я знаю, была мастером меча второго ранга. Еще есть три принца и четверо старших сестер. У тех тоже есть дети, так что реальной силы, доступной королевской семье, мы не знаем. Но не об этом.

В данный момент, главными конкурентами Киринтийцам являются Барадоры. Крокус Барадор является, как и король, виртуозом меча. Он, конечно, это не афиширует, но те, кому нужно уже знают. У герцога Барадора вторая по размерам армия, двести пятьдесят тысяч, а в последнее время количество мастеров меча достигло, как и у короля, пятидесяти. Также есть Магический университет домена Барадор. Про членов рода мало знаю, кроме того, что в данный момент одних только сыновей у Крокуса Барадора десять. А сколько там дочерей, внуков и правнуков, не известно. Так вот, за счёт Таафитовых рудников этот род является не только вторым по силе, но и вторыми по богатству.

Следующий род это Гронтум. Китто Гротум является вторым по старшинству после короля. У того была какая-то травма, и порог мастера меча первого ранга он не смог переступить. Но род очень древний и очень могучий. Всех моментов не знаю, но членов рода около двадцати. Войск сто тысяч, но их сила в родовых техниках, связанных с металлом. Говорят, что у тех в роду затесался каменный элементаль, ибо члены этого рода сильно выделяются своеобразной статью. Так что у тех самые что ни есть крепчайшие доспехи во всём королевстве.

Далее идет Санза. Во главе рода Заркел Санза. Это самый, по сути, молодой род, но за счет чистейших золотых рудников и нескольких Таафитовых этот род перегнал по силе и влиянию род Гросвенор. Из войск — около ста восьмидесяти или двухсот тысяч. Двадцать пять мастеров меча. В роду лишь пятеро человек, но Агида Санза, обещана Гансу Киринтийскому, наследному принцу. Так что сам понимаешь.

И все эти три рода являются своеобразной гидрой с сотней наследников. И из-за недавних событий они имеют огромное влияние на короля, так как тот залез в долги перед султанатом Фаджи. И еще совершил большую глупость, отдав на откуп древнюю реликвию, подаренную князем Цеппелином предку нашего короля. Что, кстати говоря, стало известно княжескому роду Цеппелинов. Кстати, если вы не знали, эта реликвия была символом мира между нашими государствами. И её теперь нет. Так что проблем у короля выше крыши. И то, что он не отдал на растерзание герцогским родам столь желанный и проблемный домен Гросвенор, в немалой степени заслуга Юлуны Киринтийской. И её правильных слов, достигших ушей короля.

Марфа прекратила говорить, а я задумался. Услышанное мне сильно не нравилось, очень сильно. Я, оказывается, даже не представлял, насколько велика разница в силах меж родами. Оказывается, я в своих надеждах сильно приукрасил возможности рода Гросвенор. И если трезво посмотреть, то, несмотря на былую силу рода, нынешнее его состояние печально. Хъю Гросвенор, мастер меча первого ранга, Вольф Гросвенор — второго ранга, до недавнего времени калека, его жена Асса Гросвенор, силу её не знаю, ну и Сабина и Урсула. До недавнего времени тоже являлись калеками, и их сила по факту незначительна. Еще есть десять мастеров меча и сто десятитысячное войско. Вот и все. Печаль, однако.

Теперь стало понятно, почему герцог и все остальные особо-то и не муркали, когда услышали новость. Да, рожи у всех перекосило, но на этом всё. Силы-то, если что, совсем не равны…

— А демоны? Имперцы? Почему? — ледяным голосом спросил Зигфрид.

— Испытание… Выстоим — хорошо, нет — так невелика потеря. Может, королевский род и не желает падения рода Гросвенор, но герцоги уж точно хотят, чтобы территория освободилась от владельцев, — ответила в той же манере Марфа.

— Почему тогда при первом вторжении был дан откуп, а сейчас оставили всё на нас?

— Насколько я знаю, в тот момент так совпало, что императору на пятки наступал род Драклинов, и ещё тогда была выгодна война с Алтонией. Сейчас она не актуальна. Фениксов, по сути, нет. И есть свободная провинция Фулрицио, бывшая вотчина Фениксов, так что у императора, несмотря на потерю дальних родственников, появилось много возможностей для маневра.

— И нам что, простят уничтожение десяти легионов? — спросил я.

— Ты что! Нет, конечно! Но лезть пока явно не будут. Но в скором времени на территории домена Гросвенор будут шастать тысячи шпионов, еще больше убийц, и все они придут за твоей головой. Про тебя больше сотни тысяч рыл судачат уже второй день, а через месяц будут знать миллионы.

— А как думаешь, с какой реальной целью король посетит Вуллингтон? — спросил я у Марфы.

— Сам факт того, что мы всё-таки выжили, внес, скорее всего, переполох. Вполне вероятно это разведка, с целью узнать, как слабейший на данный момент герцогский род смог отбить три нападения демонов и уничтожить подчистую десять имперских легионов. Но и оценить силы членов рода Гросвенор. И конечно же посмотреть на тебя. Так что, скорее всего, жди разного рода предложений: силы, титулов, предложений присоединится к родам с помощью женитьбы. Ты же сказал, что будут члены герцогских родов? — переспросила Марфа, на что я кивнул. — Ну вот, будут переманивать тебя на свою сторону, не иначе. Но также вполне ожидаемо, что постараются спровоцировать и убить. Всё может быть. Но если бы меня спросили, то я считаю, что тебя не стоит тянуть в столицу, ты не готов. Но не мне, к сожалению, решать.

— Так я же уже как бы граф, и у меня вот земля есть, — растерянно сказал я.

— Ну что я могу сказать, граф графу рознь.

— Понятно. А ты что планируешь делать дальше?

— Я вольная птица, мне тут нравится, так что побуду с вами, и чем смогу, тем помогу. Та и у меня перед Джо должок, — обведя себя обеими руками и указывая на изменившуюся внешность, сказала Марфа.

— И, конечно же, будешь докладывать своей подруге, да? — немного скривившись, сказал Зигфрид, хотя это больше было театральщиной, чем то, что он реально ощущал.

Капитан, услышав о положении дел, и сам был малость поражен, так что гонор у него поубавился.

— Не совсем, последний раз я говорила с Юлуной перед прибытием сюда, так что наша связь скорее более условная, чем реальна.

—Я тебя понял. Ладно, мне нужно к герцогу, так что поговорим потом, — сказал я, и пошел в сторону штаба.

Шел не спеша, размышляя.

Ситуация серьезная и в данный момент абсолютно непонятная. Если с силой рода Гросвенор стало понятно, что они нубы на местной геолокации, то вот если принять как данность то, что сказала Марфа, и добавить то, что она еще не знает, выходит, что те, кто явятся в Вуллингтон, будут не просто разведывать, но и прощупывать меня на прочность. Что уже вообще не хорошо. Когда соберется такая публика, я уж точно за спиной герцога не скроюсь. И самое главное, что-то мне подсказывает, что Хъю Гросвенор был в курсе происходящей ситуации. И эта его задержка в столице… И еще вчерашнее демонстративное приближение меня к роду. Уже официальное.

Ох, бедный я… Ну, не дадут мне покоя. А я-то думал, сейчас восстановлю ферму, попрактикую новые возможности, наберусь силы и смогу вершить эпик. А тут назревает новая ветка, к которой я откровенно не готов…

Ну что же… Будем живы, а там посмотрим.

— Герцог у себя? — спросил я у бабы Сканера, сидящей в проходной. Та, как биомашина, меня просканировала и, кивнув головой, уставилась снова куда-то вниз.

Поднявшись, я было хотел постучать, но дверь отрылась и из недр кабинета я услышал, голос Хъю Гросвенора.

— Проходи, Джо, нам нужно многое обсудить.

Отступление.

Король Алтонии Арн IV Киринтийский.

В зале горели тысяча свечей, но, несмотря на их количество, света, который они испускали, не хватало, чтобы полностью осветить помещение. Ибо столь велик был малый торжественный зал, вмещающий до пяти тысяч человек. Но не свечами и размерами было примечательно это помещение, не множеством гобеленов, на которых были изображены легендарные события прошлого. А тем, кто сейчас восседал во главе зала в гордом одиночестве.

На темном, словно ночь, громадном троне, подперев голову рукой, сидел громадный старик. Темная, под стать трону борода, заплетенная в толстую косу, достигала пояса древнего воина. Хоть выцветшие глаза воина и были открыты и смотрели в находящуюся в противоположной от него стороне парадную рунную дверь, но они ничего не видели. Ибо он уже вторые сутки пребывал в медитативном состоянии.

Арн Киринтийский, король Алтонии, наследник легендарного Кирина, Убийцы гигантов в данный момент думал, и мысли его были не радостны. За триста два года, что он живёт в мире, который имеет название Этеа, он успел повидать достаточно. Испытывал он горесть утраты от смертей членов семьи и соратников. Но и довелось ему ощущать великую радостью и счастье, держа на руках своих новорожденных дочерей и сыновей.

Он правит уже больше двухсот лет. К счастью, два века, что на его лысой голове возлежит корона, припали на спокойные времена. Не было великих битв, как в прошлые века и тысячелетия. И старался Арн, как мог, за это время укрепить свои позиции, но не всё удавалось древнему королю. Когда-то его предки пригрели возле себя, как они тогда думали, союзников и товарищей. Но они ошибались, змеи были то, а не друзья. И за столько лет они превратились из ужей в мифических василисков.

Барадоры, Гротумы, Санза — они были силой королевства Алтония, но и его слабостью. Кто-то считал, что королевство, которым он управляет, уже утратило былое величие, и тот, кто так считал, был однозначно прав. Несмотря на некое укрепление, в целом они стали слабее. Нет той сплоченности, что была ранее, остались лишь склоки и интриги, которые идут на пользу многочисленным внешним врагам. А всё началось с того, когда королевский род допустил падение Гросвеноров, их опоры и вернейших союзников. Падение столь древнего рода воинов началось не при Арне, а при его отце. Но именно тогда Киринтийцам затуманили разум, и они сквозь пальцы смотрели на то, как верные королевскому роду великие воины погибали один за другим. А когда Арн стал во главе трона, он не до конца понимал, насколько важно было тогда их поддержать. А сейчас поздно.

Империя Алат, ранее бывшая болтом, стала великой силой, и когда враг пришел на их землю, король понял, что королевство не выстоит. И он понимал, во что королевству и ему в целом, в будущем выльется принятое им решение отдать древнюю реликвию. Цеппелины ничего не забывают, и то, что он отдал на откуп их подарок, сказалось сразу.

Не прошло и месяца, как в столицу прибыли посланники Кровавого Трона. Мертвые алые глаза этих некогда людей… Они выслушали то, что сказал Арн, но не приняли. Спустя неделю они прибыли вновь с просьбой выделить им участок под консульство. Как бы Арн не хотел этого делать, но отказать он не мог, ибо это было бы чревато крайне неприятными последствиями.

За пять месяцев, столицу наводнило уже больше тысячи Адептов крови. Но так как они вели себя тихо, король на время забыл про них. Были события поважнее, в которых необходимо было его непосредственное участие. Про события, произошедшие на границе, король думал уже больше дня, а именно — как он довел до такого, и самое главное, как он мог такое позволить. А также многократно он переваривал столь мудрые слова своей младшей дочери… Юлуна, несмотря на возраст, раньше отца смогла узреть, что происходит. Но буквально сегодня Арн действительно признался себе, что, несмотря на возраст, он был не столь мудр и разумен, как он раньше про себя думал, ибо одна правда было в тех речах, что пыталась донести его дочь. Но он не хотел её видеть и слушать…

Внезапно двери открылись.

Арн Киринтийский вышел из медитации и с суровым выражение лица посмотрел на гвардейца, который в закрытом шлеме, склонившись в поклоне, ожидал дозволения говорить.

— Говори, — сказал король и его глубокий бас раздался эхом по всему залу.

— Ваше высочество, на въезде в город появился вооруженный кортеж с гербом правящей семьи княжества Сильвернон.

Новость короля не обрадовала. Он, нахмурившись еще сильнее, спросил:

— Кто явился?

— Дочь Князя Крови Вильгерта Цеппелин.

"Моя ровесница явилась", — подумал король и произнес.

— Передай, чтобы оказали все почести и проводили княжну в главный зал.

— Будет исполнено, Ваше высочество.

— С чем же ты пожаловала и какие твои цели, мёртвая княжна? — спросил у воздуха старый король, когда двери вновь закрылись.

Глава 8

После отданного приказа, Арн Киринтийский, не сдвинувшись со своего трона, еще некоторое время пребывал в задумчивости. Его не мог потревожить приезд Кровавой княжны, ибо он уже давно перестал бояться кого бы то ни было. Но вот вопросы у него в голове появлялись. Явление к его двору второй дочери князя Цеппелина — это событие далеко не рядовое и недооценивать его не стоит. Ибо, зная закрытость княжеской семьи и их суровый нрав, причина, по которой князь отправил свою дочь с дипломатической миссией, не может быть незначительной.

Так и пребывал старый король на троне, сам себе задавая вопросы, и сам же на них и отвечая. Но слишком чуждо было княжество Сильвернон хоть и для древнего, но всё-таки ещё человека. Так и прошло время до визита явившегося на пороге гонца, которое король потратил, пытаясь понять и предугадать мотивы князя. Но однозначного вывода Арн так и не сделал.

Из раздумий короля вывел звук открывшихся дверей.

Дверь в малый зал открылась и на пороге, не проронив ни слова, появился гвардеец. Только в этот раз к королю явился сам капитан личной гвардии короля. Черноволосый мужчина, облачённый в тяжёлые латы, и с мечом на поясе, лишь немного склонив голову, застыл на месте, дожидаясь позволения говорить.

— Говори, Венор. Не заставляй меня ждать, — обратился король к своему верному воину.

— Ваше высочество, Вильгерта Сильвернон, как и её свита, дожидается вас в тронном зале.

— Ну что же, не будем заставлять княжну ждать, — сказал старый король, но всё еще сильнейший воин королевства, вставая со своего трона.

При этом в его движениях не было старческой немощи, лишь монументальная духовная сила, которая в случае нужды повергнет в небытие любого.

Арн Киринтийский, облаченный в родовые латы, ставшие уже давно его повседневной одеждой, величественно и не спеша подошёл к капитану личной стражи. Поравнявшись с ним и посмотрев сверху вниз на воина, он сказал:

— Следуй за своим королём, Венор Баррагота, пришло время узнать, с чем пожаловала Мёртвая княжна.

Капитан стражи, склонив голову перед королём и отойдя в сторону, пропустил трехметрового старца, а когда тот прошёл, отправился за ним, бесшумно следуя за своим лидером.

* * *

Тем временем в тронном зале уже как десять минут стояла группа из десяти мужчин и одиннадцати женщин. То, что это были уже далеко не люди, могли с уверенностью сказать все до единого придворные, которые сейчас в немалом количестве собрались посмотреть на невиданных гостей.

И гости были поистине уникальны. Все, как один — около двух с половиной метра, уточненные черты лица, в алых, украшенных золотом плащах, бледные словно покойники и некогда люди. Сейчас они застыли в ожидании появления короля Арна Киринтийского, владыки по праву рождения и силы, королевства Алтонии.

Но какими бы ни были необычными посланники трона крови, их уникальность была ничем, по сравнению с их лидером, стоящей во главе процессии. Невиданной красоты красноволосая женщина, возвышаясь на голову над остальными, застыв, стояла прямо напротив трона. Исходящую от неё страшную и чужеродную силу ощущали все собравшиеся. Но люди не интересовали княжну. Её черные, как безлунная ночь, глаза сейчас рассматривали заполняющую собой всю стену позади трона величественную картину, изображавшую былое.

На ней было изображено сражение, прапрапрадеда нынешнего короля — Кирина Великого. Убийцу гигантов, который с воинственным ликом сразил темного змея Таккаруса, последнего из гигантов ушедшей эпохи. Но не только он был изображен на этом творении. Вильгерта Цеппелин также распознала находящегося возле Кирина основателя рода Гросвенор. И конечно же она узнала находящегося на небольшом отдалении своего дремлющего тысячелетним сном родича…

Ранее никогда не посещавшая королевство Алтонию княжна поразилась и возмутилась увиденным на картине. Она с удовольствием бы высосала всю жизненную силу с лицемера, который столь пренебрежительно отнесся к её предку, оттеснив его таким образом на задворки истории. Но, как говорил её отец, кровь помнит… И Вильгерта запомнит, как отнеслись к её роду, ибо кому как не члену рода Цеппелин соблюдать закон, установленный семьей.

Тем временем глашатай объявил о прибытии короля.

Ни один мускул на лице княгини не дрогнул при виде венценосного древнего по человеческим меркам воина, который демонстративно не скрывал исходящую от него силу. За время пока Арн IV Киринтийский расслабленно и величественно приближался к трону, температура в зале успела повыситься на несколько градусов, столь велика была наполняющая короля сила стихии огня. Когда старый король, который лишь на тридцать лет был старше самой княжны, умостил свой венценосный зад, лишь тогда исходящее давление стихии стало ослабевать, но глаза короля всё также пылали синим огнём. Не переставая демонстрировать великую силу, сокрытую в главе государства, король медленно окинул всех собравшихся взглядом, остановив свой взор на княжне. Глаза их встретились, огненная буря сражались с черной бездной лишь несколько секунд, и Княжна великого княжества Сильвернон опустила глаза и, склонив голову, уступила. Ибо еще было не время… Слишком рано.

Следом за ней, таким же образом, но с более выразительным поклоном, повторили церемонию сопровождающие. Титулованные Витязи крови и Банши, сильнейшие воины княжества Сильвернон, уступающие лишь Архонтам крови — все они состояли на службе лишь у её отца, деда и Лордов наследного княжича. Кроме них были еще слуги у князей крови — десять крамольных предвестников великих воплощений крови, про которых среди её народа ходит дурная молва. Но, к счастью, или к сожалению, про них уже не слышали, как и не видели их уже две тысячи лет.Ибо они, как и её прадед, погрузились в тысячелетнюю спячку. И страшнейшие, по своей сути, слуги рода Цеппелин, пробудятся лишь в тот момент, когда Патриарх крови, соизволит пробудиться.

Из мимолетных размышлений княжну вывел голос короля.

— Вы явились без предупреждения. Еще бы день и мы бы и вовсе не свиделись.

— Здравствуйте,Ваша Светлость. К сожалению, посыльный с известием о нашем визите странным образом утонул в болоте. А так как между нами была двухдневная разница в пути, то мы узнали про это событие не сразу. Прошу вас, Ваша Светлость, проявить снисхождение и понимание.

— Пути нынче лихие для всех, неприятелей у каждого хватает, и они не дремлют. Я рад тебя видеть, Великая княжна крови.

Король замолчал, принимая повторные поклоны от гостей.

— Но позволь мне удовлетворить любопытство — с чем и зачем ты прибыла в моё королевство?

— Ваша Светлость, цели мои просты и ясны. Мой мудрейший отец решил, что засиделась я у себя на родине, говорит мол, проведай соседей наших, друзей давних. Заодно и посмотри на мир. Надеюсь, вам ведомо, что с Султанатом Фаджи мы не дружны, и единственный союзник возле нас — это королевство Алтония. Вот я и прибыла в гости.

Как только Вильгерта Цеппелин замолчала, в тронном зале, где нынче собралось двести придворных и три герцога, воцарилась тишина. Король, выслушав речь, замолчал. Однако не найдя весомой причины чтобы отказать, он прервал молчание.

— Рад слышать, что Владыка крови и его род, как раньше, так и впредь еще считает мою вотчину союзниками. И ваше появление, княжна, не может не радовать. Прошу вас быть моей гостьей. Сегодня вечером в вашу честь будет организован торжественный приём. А нынче, я так понимаю, вы устали с дороги и хотели бы несколько часов отдохнуть?

— Ваша светлость, вы очень мудры. Мы и правду немного устали, путь был длинный и неспокойный. Нам действительно стоило бы отдохнуть. Я весьма польщена вашей заботой, и непременно одевшись в более пристойный наряд, вечером со своими сопровождающими прибуду на пиршество.

Королю не понравилось известие о сопровождающих, ибо княжна умолчала об их количестве. Но, чтобы не портить впечатление, он промолчал.

— Ну что же, не буду вас задерживать, Великая княжна. Я так понимаю, вы отправитесь отдыхать в свой район?

— Да, Ваше высочество, первое время пока не свыкнусь, я бы хотела пребывать там.

— Значит, не буду вас задерживать и до скорой встречи. Но, Великая княжна, если что-то изволите, почетный конвой выполнит все ваши поручения.

Княжна, услышав известие о надзирателях, улыбнувшись, лишь кивнула. Явив всем собравшимся трехсантиметровые клыки, она плавно развернулась и, бесшумно ступая, пошла прочь из торжественного зала. Следом за ней вышли её слуги.

Лишь когда “гости” удалились, в зале зазвучали голоса.

Титулованные аристократы и аристократки восторгались неземной красотой княжны, но были среди них и те, кто был мрачнее тучи. Трое из них были главы герцогских родов. Как только двери за гостями закрылись, они словно единый механизм явились перед троном короля.

Арн Киринтийский, уже было вновь ушедший в раздумья, обратил внимание на эти персоны.

Первым и самым выделяющемся был Крокус Барадор. Глава рода Барадор был под стать королю — лыс, бородат, облачен в древние родовые доспехи, на которых были изображены лики тигра, родового зверя семьи Бародор. Молва гласила ещё об изображении всё еще живого сопутствующего удаче древнего духа.

Справа возле Крокуса находился Китто Гротум. Огромный, выше Барадора, воин был словно высечен из камня. В отличие от находящихся рядом герцогов, Китто был одет в обычные темно-коричневые тяжёлые доспехи. Они не имели вычурных рунных вязей, как и украшений из драгоценных металлов и камней, но все присутствующие хорошо слышали про этот род, и понимали, какая сила была сокрытая в этих, с виду невзрачных, латах. Сам Китто Грутум был под стать камню. Рубленые черты лица, широкий подбородок и коричневые глаза. Дополняли портрет косматые коричневые волосы, которые не поддавались ни одному из известных в Алтонии цирюльников.

И последним из герцогов был Заркел Санза. Слабейший их герцогов носил самые яркие одеяния. Сотни извивающихся змей, сползались к его груди, вытягивая свои раздвоенные языки, словно желали лизнуть находящийся по центру сияющий, переполненный силой таафитовый накопитель в виде слезы. Такие доспехи вызывали восхищение, но и порождали ростки зависти у присутствующих. Ибо, несмотря на возраст, а Заркелу Санза было уже за двести лет, он имел лик молодцеватый, на вид лет сорока. В то время, когда остальные герцоги, как и король, уже выглядели почтенными старцами. Причиной тому были эти чудесные латы, в определенный кругах прозванные “Слезой Змея”. Принципа их действия никто не знал, но версию того, что герцог Санза сохраняет столь моложавый вид именно благодаря им, додумали в своих головах многие. Но сам герцог не подтверждал и не опровергал эти слухи. А на вопрос о латах отвечал, что это тайна рода, и был таков.

Король осмотрел три головы одно гидры, сказал:

— Через час в зале для совещаний.

Герцоги кивнули и удалились по своим делам.

Спустя час в шикарно обставленной комнате во главе квадратного громадного дубового стола, который был в самом деле громадным даже с учётом размеров собравшихся мужчин, восседал король. Перед ним на значительном расстоянии друг от друга сидели герцоги. Кроме них в зале находились ещё два советника короля, не посмевших по праву крови и чести восседать за “Столом Высших”.

Так что воин и маг, один в чине мастера второго ранга, а другой в чине магистра воздуха первого ранга, недвижимо стояли по правую сторону от короля, ожидая вопросов от своего господина.

— Ваши мнения, каковы истинные цели княжны? — прервал витавшую в воздухе тишину спросил король, внимательно глядя на каждого из собравшихся, оценивая реакцию и вид герцогов.

Спустя несколько секунд первым высказался Китто Гротум. Голос был под стать его облику, глухой и тяжёлый, разошедшийся по залу непонятно откуда взявшимся эхом.

— Кровососущая тварь явилась, чтобы пустить своё жало, а следом и корни возле вашего трона. А так как они уже открыли посольство в столице и заселили его тысячью кровососов, единственно, что у них пока не хватало, так это постоянного доступа к вашей персоне и семье. Который она непременно захочет приобрести, находясь некоторое время возле вас.

Говоривший глава рода Китто не спешил с произнесением слов, его речь была словно замедлена. Но, несмотря на это, он очень чётко и ясно формулировал свои мысли, с которыми согласились все из присутствующих, выражая своё согласие сдержанными кивками. Даже сам король после слов герцога кивнул, ибо и он размышлял в подобном ключе.

— Я, как и уважаемый герцог Гротум, мыслю в подобном русле, но остаётся еще один вопрос, и как по мне он самый важный, — сказал Крокус Барадор, внимательно глядя на короля. — Каковы конечные цели пребывания кровопийц в столице? Приблизившись к вам — что они планируют обрести и достичь? Как по мне, рассчитывать, что они смогут вами манипулировать, глупо, а если не манипулировать, то зачем? Погостить? Так в этот бред даже занюханный пьяный конюх не поверил бы. Мои мысли следующие: цель их — разведка положения при дворе. А дальше — путем манипуляций, подкупов, убийств внести разлад в целостность нашего общества. Княжна не сказала, как долго она будет “Гостить”?

Сказав последнее слово, герцог демонстративно скривился, показывая своё отношение к гостье, и продолжил:

— Её нахождение может затянуться на месяцы.А если учитывать, что она засядет в своём анклаве, то и, возможно, на годы.

— Как сейчас обстоят дела в районе Крови? — спросил Король, используя разошедшееся в простонародье название обитания гостей из Сильвернона.

Вопрос был адресован не к герцогам, а к советникам. Высокий и худой мужчина, привлекая внимание, сделал шаг вперед. Выждав мгновение, он заговорил:

— Ваша светлость, консул княжества Сильвернон, как и посол, путём денежных предложений начали скупать осужденных к смертной казни. А также выкупать должников, у которых долг перед короной таков, что за их невыплату их ждала каторга. И так как такого рода людей может для своих целей купить каждый, кто имеет деньги, препятствий в покупке черни послу не было оказано.

Реакции у собравшихся на то, что алтонцев покупают как скот, не случилось. Всем собравшимся уже давно было, извините за сквернословие, «насрать» на чернь. Пускай тех используют как корм, или их телами укладывают фундамент, опять-таки «насрать» до того момента, пока это не станет вредить собравшихся здесь владетелям и пересекаться с их интересами.

Советник, выждав немного и не заметив никакой реакции от собравшихся, продолжил.

— В данный момент столичные казематы опустели на треть. А королевская казна пополнилась на двадцать тысяч золотых Сильвернонских лир.

— А кровососы не экономят, — сказал Заркел Санза, единственный из герцогов, который до сих пор молчал. — Я так понимаю, что они на своей территории устроили бойни крови и, подпитывая целебной маной туши черни, сцеживают кровь?

— Так и есть, Ваша светлость, — посмотрев на герцога, ответил советник-магистр. — Но доступ на их территорию уже как два месяца полностью закрыт, так что истинного происходящего там мы в полной мере не ведаем.

— Причины? — спросил король.

— Ваша светлость, несколько месяцев ранее было совершено два нападения на владения посла, а именно, поджог одного из домов гостей и одно нападение на пеших гуляющих Сильвернонцев на выделенной им же территории. С того момента Сильвернонцы воздвигли рунный забор и пускают на территорию лишь немногих и только в те места, который не являются закрытыми.

— Нашлись безумцы, решившие напасть на ту территорию? — удивившись услышанному, спросил Заркел Санза.

— Господин, виновники самого нападения были умерщвлены гостями мгновенно, так что причины и дальнейшие замысли разбойников, не удалось узнать.

— Какое количество нападавших было? — спросил нахмурившийся король.

— Ваше величество, в поджоге участвовало двадцать человек, а в нападении тридцать, — ответил не сменивший спокойного выражения лица советник.

— Такие большие группы смутьянов, — не спрашивая, а утверждая, сказал король. — И как я понимаю, под предлогом защитных мер, посол и решил воздвигнуть защиту?

— Да, ваша светлость. Так как посол княжества Сильвернон, Тядош Васара, получил вами одобрение на создание посольства и пребывания там немалого количества гостей. Им были отданы свободные территории на третьем кольце, возле юго-западных малых ворот в размере трех квадратных километров. А потом, когда гостей стало побольше, они прикупили еще три.

— То есть им были даны во владения кварталы бедняков, а затем они докупили еще малый рынок черни? — переспросил король, закипая от услышанного.

Что сразу отразилось на повышении температуры в зале.

— Да, мой господин. Вы сами подписали указ. А Тядош Васара с ним отправился к главе администрации. Где ему и были даны на выбор условно свободные участки. От второго кольца посол отказался, сославшись на то, что там мало места. И выбрал доселе проблемную малую часть территории столицы, где чернь создавала множество проблем, — советник, видя возбужденное состоянии короля, начал уже нервничать.

Король посмотрел на советника и обвел всех взглядом. Тяжело выдохнув, он дал себе зарок срочно провести кадровые перемены. А затем медленно, чтобы не сорваться на крик, спросил:

— Ты хочешь сказать, что кровососов поселили в место, которое населяет до сотни тысяч бедняков? И пропажа которых никого абсолютно не потревожит?

— Ваша светлость, если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, то так оно и есть. Но хочу заметить, что периодически гвардейцы Вашего величества и так проводили рейды в тех местах, не щадя местный люд. И лишь ваша воля не позволяла уничтожить ту публику под корень. Так что, зная положение дел в том месте, и учитывая, что посольство Сильвернонцев на том участке как бы решало уже вековую проблему с порядком, не было поводов, чтобы не отдавать на откуп ту территорию. И Тядош Васара, за месяцы пребывания там, построил уже тридцать зданий и малый дворец в архитектурном стиле княжества Сильвернон. При этом, покупая строительный материал у гильдий строителей и платя существенную арендную плату. С того момента, как в том месте обосновалось посольство, было заплачено больше податей, чем за сто лет, когда там проживали бедняки.

Собравшиеся герцоги и король задумались, ибо в словах советника было рациональное зерно. Но и вопросов было не меньше. Со столь отдаленным участком с неблагополучными социальными элементами мало бы кто хотел соседствовать. Но, видимо, именно такое отдаленное место и было особо желанным для кровососов. Там они, зная, что следить за ними будет проблемно, устроили логово. Создали сами провокации, чтобы был повод оградить территорию от остальных нищих. А скорее, чтобы никто не видел и не слышал, что они там собираются совершать. И так как район был проблемный, то они получили разрешение на возведение стены. Такие мысли посещали головы собравшихся сейчас в этом зале высших владетелей.

— Насколько сократилась численность нищих в тех районах? — спросил Китто Гротум, нарушая воцарившуюся в зале тишину.

— Ваша светлость, таких сведений у меня нет.

— После собрания отправишься в управу и вместе с Гюнтером явишься ко мне. У меня к нему немало вопросов, — приказал король. — А сейчас обсудим следующее. Допустим, сказанное вами ранее и есть корень ситуации. И Вильгерта Цеппелин явилась с целью проращивания корней для последующего разрастания влияния в королевстве. Вопрос — зачем? У королевства Алтонии с Сильверноном уже больше четырех веков нет точек пересечения. Чем мы могли так разгневать их или, вообще, заинтересовать?

— Ваше высочество, возможно, вопрос нужно поставить по-другому, — сказал Заркел Санза, внимательно посмотрев на короля.

Когда нахмуренный король кивком головы дал понять, мол, продолжай, тот продолжил:

— Возможно, что-то произошло в самом Сильверноне, из-за чего они были вынуждены обратить на нас внимание. Дело в том, что у нас на границе есть один химеролог. Он создаёт невиданных в этом мире тварей, которые потом производят на территории империи Алат, замечу — империи, с которой у Алтонии существует перемирие, проколы в планы хаоса. Ваша светлость, возможно, эти события как-то связаны…

— Если вспомнить слова Вильгерты, то с султанатом Фаджи у них недружественные отношения, — сказал Крокус Барадор. — А если говорить более точно, то это затянувшийся тысячелетний военный конфликт. Может, они хотят втянуть нас в их войну. Но перед этим прорастить ростки, которые, созрев и обретя силу, будут способны вынудить наше королевство их поддержать.

— Вряд ли, — ответил Заркел. — Думаю, уже всем на континенте известно, что у Алтонии есть проблемы в виде потерявшей десять легионов Империи Алат.

— Кстати об этом, — ухмыльнулся Арн Киринтийский. — Вы все выразили желание отправиться со мной в Вуллингтон. Неужто, чтобы поздравить герцога с победой?

— Гросвенор проявил стойкость и силу, выстояв против такой грозной силы. Хочу их проведать и поздравить с победой, — сказал Китто Грутум, самый молчаливый из собравшихся.

— Цели мои схожи, — высказался Крокус Барадор.

— Ваше величество, думаю, все собравшиеся знают, что у моего рода с Гросвенорами есть уходящие в даль ушедших веков конфликты. Мои цели благие, хочу, воспользовавшись ситуацией, поздравить соседа, — сказал Заркел Санза.

Король, выслушав сказанное, не поверил ни единому слову. Но ситуация была сложная, и существенной причины отказывать герцогам сопроводить его в Вуллингтон у Арна не было. Но один уточняющий вопрос он всё-таки решил напоследок задать.

— Вашими речами, якобы ради блага королевства, вы уговорили меня отдать на растерзание Гросвеноров, — осматривая собравшихся с едва скрываемым оскалом, спросил Арн Киринтийский. — А теперь хотите отправится к Хъю Гросвенору с поздравительными речами?

В зале вновь образовалась тишина, которую нарушил Крокус Барадор:

— Хъю Гросвенор, зная ситуацию в королевстве, поощряя своего любимчика и трясясь за его шкуру, мог втянуть государство в войну на полное уничтожение, — сказал он. — И то, что нам повезло, и конфликт коснулся лишь герцогства Гросвенор, есть большая удача. Тем более Гросвенор вышел победителем в конфликте, решив созданную им же проблему. А право победителя священно. И несмотря на разногласия, поздравить победителя не является чем-то зазорным.

— Право победителя священно, — повторил за Крокусом король. — Право победителя священно, — повторил он еще раз, но в этот раз тише, сосредоточенно глядя на отрывающиеся двери.

На пороге стоял Венор Баррагота. Визит капитана личной гвардии ознаменовал приближение времени пира. Но не про пир в данную секунду думал король.

"И кто в этот раз выйдет победителем? — думал король, вставая со своего малого трона. — Очень, уж вы, крысы, хотите это узнать…"

Король посмотрел на лики герцогов, и ему показалось, что все они росли из одного змееподобного туловища.

Глава 9 — Пир

Празднование приезда княжны вышло чрезвычайно помпезным, но при этом в какой-то мере и неоправданным. Ибо актуальность такого торжества была не интересна самой гостье, а именно Вильгерте Цеппелин.

В организации пира Алтонские аристократы, не зная предпочтений княжны Цеппелин, подошли к нему с давно полюбившимся им пусканием пыли в глаза и чрезмерным пафосом, ибо по-другому попросту не могли и не умели. Так что торжественный зал был приукрашен по высшему разряду, столы ломились от съестного, а драгоценное игристое вино исчезало бочками.

Сотни придворных аристократов, которые десятилетиями паразитировали у престола, насыщали свои бездонные чрева, не жалея денег короля, что, впрочем, было не ново. При этом зал был полон смеха, лицемерных здравиц в честь княжны, про существование которой они еще часом ранее и не слышали вовсе.

А некоторые из молодых аристократов, сильно захмелев, начали слагать и петь песни в честь аловолосой гостьи, красота которой, по их мнению, могла сравниться с былинной красотой богинь, которые ранее топтали землю этого полного чудес мира.

Их блеяния получались, мягко говоря, незвучно и уныло. Но сегодняшние гости с нейтральной миной переносили тяготы этого представления, ибо на нём заседали высшие владетели королевства, а если они молчат и не прекращают это свинство, то и гостям не стоит показывать свой нрав. Пока не стоит.

Молодая по меркам рода Цеппелин княжна, откровенно говоря, не понимала, зачем всё это было организовано изначально, а когда пиршество затянулось, единственное, что она чувствовала, это раздражение и пренебрежение к собравшимся людям. Но если говорить в целом, пренебрежение у неё было практически ко всем, кто не является членом её рода, не говоря уже про тех, кто не является адептом крови. Но Вильгерта была вынуждена терпеть исходящий от людей смрад. Что, впрочем, удавалось ей без всяких проблем. Так как выдержка и терпение — одно из первых качеств, к которому в их семье приобщают с младенчества. И если учитывать нездоровые взгляды представителей высших аристократов, направленные в её сторону, то приходилось вести себя демонстративно скоромно и проявлять почтение к собравшимся. Ибо в этом королевстве она лишь гость. Пока. Так думала Вильгерта Цепепелин, учтиво кивая и принимая здравицы в свою сторону.

На пиршестве гостья сидела рядом с послом Тядошем Вассара, верным слугой её рода. За те несколько часов, которые она отдыхала в посольстве, посол успел внести коррективы в полученные ею знания как про само королевство, так и про события, происходящие в нём. И если изначально она планировала пребывать в столице, то, узнав последние события на границе, решила напроситься в путешествие с королём. Уж больно занимательными были некоторые персоны, находящиеся в герцогстве Гросвенор. А пока её не будет, слуги справятся и сами, ибо уже успели создать и подготовить всё необходимое для организации того, что было задумано её отцом.

— Как поживает ваш отец, княжна? — спросил Вильгерту сидящий напротив неё герцог Санза.

Княжну не обманула улыбка, которую натянул на своё обличие этот змей. Хоть патриарх рода Санза старался не выказывать явное недовольства факту её пребывания здесь, но умудренную жизнью и имевшую повышенное чутьё Вильгерту, лживой маской было не обмануть.

— Спасибо, что интересуетесь, Ваша светлость. Мой батюшка пребывает в полном здравии как духовном, так и физическом, — ответила Вильгерта, добавив в голос мягкости, при этом отмечая реакцию собравшихся за столом людей.

А отследить она смогла всех, кроме короля и герцога Гротум — уж больно его каменное лицо было неживым. В некоторой степени это её удивило, ибо она думала, что не найдётся людей, которых она будет не в силах прочитать.

Наследный принц, в отличие от венценосного отца, читался легко. Умело скрытая похоть и оценивающий взгляд проскальзывал в те моменты, когда он смотрел на неё, а точнее на её открытое декольте, из-под которого виднелись объёмные, под стать выдающемуся росту княжны, груди. Реакцию принца подметила не только княжна крови, но и нареченная невеста наследного принца — Агида Санза. Реакция дочери рода Санза удивила княжну, и она сразу же сделала отметку по поводу этой персоны. Ибо, несмотря на милую улыбку и натянутую маску некой недалекости, которую Агида так старательно демонстрировала всем, Вильгерта смогла увидеть истинное лицо дочери рода Санза. Холод, расчёт и умелая театральная игра Агиды показывали, что эта рептилия не так проста, какой хочет казаться.

Подметив внимательный взгляд короля, направленный в её сторону, Вильгерта отвлеклась от раздумий и учтиво ему улыбнулась. Восседающий напротив неё Арн Киринтийский вызывал больше всех вопросов, ибо те сведения, которые она получила, мягко говоря, не соответствовали тому, что она видела перед собой. Реакция герцогов была понятна — Санза, Грутум и Барадор являлись триадой, которая уже давно находилась возле трона и подтачивала влияние короля, при этом кусок за куском откусывая частички власти. Но, даже если они не полностью читались княжной, то их мотивы были очевидны и ясны. Княжну воспринимали угрозой и не собирались подпускать к венценосной семье. Это было ожидаемо и учитывалось при формировании плана. Но, вот сам король, был фигурой странной. Он словно древний лис, знающий и понимающий многое, но при этом до поры до времени выжидающий нужного момента. По крайней мере, в данный момент воин, сидящей перед нею, вызывал именно такие эмоции. А княжна, прожив на этом свете довольно внушительный срок, привыкла доверять себе.

Король, натянув на себя улыбку, спросил:

— Как вам столица, княжна Цеппелин? Всё ли вас устраивает? Может что надобно, так вы лишь скажите! — король и сама княжна присматривались друг к другу, отмечая для себя все детали.

И детали, подмеченные королем, были очень уж интересными, при этом не свидетельствующие в пользу гостье.

— Ваше высочество, столица мне понравилась, я пока мало где побывала, но то, что уже увидела, меня порадовало, — постаралась как можно искренне соврать княжна.

Ибо, на её взгляд, это место было не краше свиного загона, и если бы не отстроенный Тядошем район, где она смогла учуять столь манящий аромат и дух своего дома, то её настроение было бы намного хуже, чем сейчас. Потому что, несмотря на подготовку, такого Кровавая княжна не ожидала увидеть. А именно — снующие туда-сюда мешки с кровью и исходящие от мяса похотливые взгляды, которых она не видела уже давным-давно. Ибо на её родине людям уже давно было указанно их истинное место. Роль корма для высших созданий, которые уже тысячелетия назад преступили жалкое бремя бытия людьми.

Король выслушал ответ и с легкой улыбкой на лице кивнул, вызвав еще больше вопросов у княжны. И вновь заговорил:

— Что скажете про район вашего пребывания? Меня, скажу по правде, удивило, что ваш уважаемый посол решился обосновать посольство именно в том месте, несмотря на соседей… — выделив последнее слово, Арн дал понять, что кварталы бедняков это не то место, где Великое Княжество Сильвернон должно было обосновать своё представительство.

— Ваше высочество, члены княжества Сильвернон не чураются любой территории, ибо мы стараемся любое место, где бы мы не обосновались, сделать лучше и краше, — сказала Княжна, ловя на себе взгляды собравшихся.

Две из трех голов гидры чуть не взорвались от переполнявшего их гнева, но маски на лице исправно держались, пытаясь обмануть княжну. А вот король с той же странноватой улыбочкой легонько кивал, принимая ответ Вильгерты.

— У вас, как я заметил, неплохо получилось. Архитектурный стиль Сильвернона красив, но, как по мне, немного мрачноват и кровав… — учтиво подметил король.

Два его огненных глаза взирали на княжну так, что та почувствовала опасность, хотя король не сменил выражения лица и всё так же был доброжелателен внешне.

"Неужто они знают? Или догадываются?" — проскользнуло в голове у Кровавой княжны за доли секунды. "Нет, если бы знали, то не сидели бы сейчас так обыденно, предо мной" — сама себе ответила Вильгерта, и продемонстрировав всем белейшие клыки, учтиво кивнула, принимая похвалу.

— Ваше Высочество, особенности моих краёв и устоявшийся образ жизни которого мы придерживаемся тысячелетия, не мог не внести свою лепту в формировании подхода к архитектуре строений. Там, где вы видите кровь, там мы видим жизнь, — сказала княжна, заметив, что все собравшиеся внимательно её слушают.

— Госпожа Вильгерта, — обратилась к ней Агида Санза.

Княжна посмотрела на недалекую маску члена по крови рода Санза. Агида, словно малое дитё, в свойственной ей простоте и открытости задала интересующий многих вопрос:

— Я заметила, что вы не чураетесь есть наполняющие этот стол яства. Но как я слышала, вы предпочитаете несколько иную пищу? Или ваши пристрастия — это преувеличения? А может, и вовсе сказки, придуманные чернью?

Ответ на этот вопрос знали многие, но, несмотря на познания, с интересом ожидали, что же ответит Кровавая княжна.

Вильгерта с улыбкой посмотрела на Агиду. Всё еще дитя, внушившее себе, что оно стало хищником. Маска у нареченной принцессы не спала, и та, играя роль простушки и демонстрируя лживую заинтересованность, ожидала ответа.

И он был дан.

— Ваше Сиятельство, молва про нашу жажду крови и вправду не лжива. Кровь — источник наших сил и долголетия, только вот количество её, которое нам требуется, очень незначительно, — выкручивая на максимум своё актерское мастерство, соврала княжна.

Ибо недавно что-то произошло в мире. Душа мира сильно отдалилась от бремени своих детей, что почему-то сильно сказалось на истинных адептах крови. Времена, когда адептам крови нужно было лишь три литра крови для поддержания в течение месяца жизни и полноты внутренних сил, прошли. Теперь жажда всех последователей крови стала поистине проклятием. Ежедневно мучающая проклятая жажда лишь временами отступала, если получалось выпить не меньше чем пол-литра крови. А если учитывать их кровавые способности, на поддержание которых требуется еще больше крови, ситуация у воюющего княжества становилась печальной.

Загоны с человеческим скотом стали заканчиваться, те не успевали плодиться, ибо десяткам тысяч адептов крови, которых мерзкая чернь прозвала Вампирами, нужно было постоянно сдерживать на границах княжества проклятых джинов. Они, словно почувствовав неладное в княжестве Сильвернон, усилили натиск, переводя вялотекущий конфликт в активную фазу противостояния. Эти события и поспособствовали самому настоящему геноциду человеческой расы на подконтрольной княжеству территории. И лишь абсолютная закрытость границ Сильвернона не породила панику у соседей.

— Значит, это правда… И как много вам требуется крови? — вновь задала вопрос Агида, не удовлетворившись полнотой ответа княжны.

— Немного, Ваше Сиятельство, бокал на неделю, — вновь соврала княжна, начав уже закипать изнутри.

— Не то чтобы мне были важны жизни отбросов, но всё-таки… — сказал молчавший весь вечер герцог Китто Гротум. — Если ваши потребности не столь велики как вы нам сказали, то чем вызвана массовая скупка всех приговоренных каторжников и убийц? Если мне не изменяет память, то их уже около пяти тысяч. И все они, зайдя в ваш квартал на территории столицы, не вышли обратно.

Обстановка за столом моментально изменилась. Ранее нейтральное общение переросло в нечто иное. В воздухе повисло напряжение, и Вильгерта Цеппелин заметно напряглась.

Сидевшие за столом витязи и банши крови, почувствовав напряжение своей госпожи, моментально перестали имитировать активное желания поесть, при этом всё так же отстранённо отвечая на вопросы аристократов-попрошаек.

Слуги рода крови были готовы при одном лишь намеке разорвать всё и вся, если на то будет воля их владычицы. Страха и сомнений нет, есть лишь воля, воля госпожи! Она — истинный закон!

Вильгерта демонстративно удивилась, мол, а что такого? И ответила с простотой свойственной детям, которую, откровенно говоря, не ожидали услышать собравшиеся:

— В квартале княжества Сильвернон уже семьсот представителей княжества, так что кто-то лишним не будет. И у них, знаете ли, есть потребности.

Тишина, накрывшая зал, стала абсолютной. Раскрывшиеся глаза у герцогов и остальных присутствующих могли посоперничать размерами с имперскими золотыми. Ибо настолько нелепого ответа они точно не ожидали. Но при этом он был вполне логичен, так что заострять внимание на столь нелепом факте как скупка и так заведомо обреченной черни, никто не собирался. Ибо не было разницы: секира палача, несколько месяцев на рудниках или клыки кровососов — судьба этих несчастных людей заведомо была лишь одна — смерть.

— Ну, раз так, то вопрос исчерпан, — сказал Китто Гротум.

Он кивнул, н всё также не давая возможности прочитать княжне те выводы, которые он сделал из услышанного. Чтобы перевести тему в иное русло, Вильгерта Цеппелин решила перейти к главному:

— Ваше Высочество, извольте полюбопытствовать, — сказала княжна и, получив от короля одобрительный кивок, продолжила: — При первой нашей встрече вы сказали, что мы могли не свидеться. Что вы имели в виду?

— Я, кажется, говорил, что завтра отправляюсь в путь.

Ответ короля не был полон, но так Арн Киринтийский и задумывал, ожидая реакции княжны. Она в полной мере и ожидаемо последовала:

— Что же произошло такого, что вы вынуждены сами отправиться в путь?

— Победа моего верного вассала, — ответил король и окинул взглядом членов гидры, подмечая их реакции. — Хочу проведать, а заодно и поздравить героев. Всё-таки выстоять против десяти легионов — это в некоторой степени события, достойные запечатления на картинах, барельефах и фресках. Поэтому я и беру с собой мастеров этих искусств, чтобы они услышали события из первых уст, а затем запечатлели сказанное на века и с королевским размахом. Ибо, именно так великий художник Жиодор Нурбо, живший во времена моего великого предка Кирина, создал картину, которую вы видели в нашу первую встречу. Так и я хочу последовать примеру своего родича, увековечив память, хоть и не своего подвига, но верного короне рода.

— Вы столь мудры, Ваше Высочество, — улыбнулась Вильгерта, демонстрируя не то улыбку, не то оскал. — Картина, увиденная мной ранее, была необычайно глубока и поистине красива. Не подскажете — кто был изображен на ней еще, кроме, как я понимаю, вашего предка.

Король, внимательно рассматривая Кровавую княжну, ответил не сразу.

— Рядом с моим предком находится тот, кто и основал ныне Герцогский род Гросвенор. К ним же мы завтра и отправляемся.

Вильгерта Сильвернон наигранно удивилась. А про себя подмела тот факт, что про её родича, изображенного на полотне, король не посчитал нужным обмолвиться. Такое пренебрежение вызвало внутренний гнев дочери рода крови. И княжна пообещала себе изничтожить сидящего перед ней воина. Хотя, по правде, цель её прибытия не сильно отличались от данного только что обещания. Но сам факт, что мясо такое себе позволяет, не могло не нарушить душевного покоя княжны. Если, конечно, у неё оно еще осталась. Ибо существо, сидящее напротив герцогов, высших дворян, королевской четы и их детей, за прожитые века в условиях деспотизма и властвования рода крови Цеппелин, просто не могло быть человечным. Ибо, как она сказала ранее: «Вековые устои наложили свой отпечаток». И её нынешнее представление есть не что иное, как спектакль, к которому княжну в спешке подготовили.

Но не только несвоевременность задуманной участи столицы и королевства было сейчас тем фактором, который останавливал княжну от праведной мести. Ну, в её понимании праведной. Самым главным фактором было то, что тех воинских сил, которыми она управляла в столице на данный момент, а также её личных возможностей было недостаточно, чтобы совладать с сидящими головами змеи. Не говоря уже про короля.

Вильгерта Цеппелин пообещала себе по возвращению наказать Тядоша за то, что он не в полной мере смог оценить возможности как самого короля, так и его, хоть и имитирующих верность, но подданных.

— Ваше Высочество, и как далеко находится обитель героев, заслуживших похвалы и столь лестное мнение?

— До Вуллингтона, столицы домена Гросвенор, пять дней неспешной и комфортной езды.

— Господин, позвольте мне сопроводить вас в вашем путешествии? Заодно в дороге я смогу повидать ваше прекрасное королевство и познакомиться ближе со столь выдающимися личностями как вы и ваши сопровождающие. Будет что батюшке рассказать, — сказала Вильгерта, немного выгнувшись и подчеркивая свои женские прелести.

На сей крючок, сразу же попалась рыба.

— Отец, — обратился принц к королю.

Арн Киринтийский медленно перевёл свой взгляд на Ганса — того, кто должен в будущем, когда век правления его самого закончится, стать королём. Но Ганс, являющийся здоровым и полным силы, в том числе и силы мужской, по донесениям соглядатаев был разбалованным ребенком.

— Что, сын? — спросил король, уже заранее понимая, чего попросит его чадо. Вековые устои, установленные его великим предком, гласили: “Не место бабе делами государства заниматься, пущай ноги раздвигают и наследников рожают! Га-га-га”. Да уж, сил у Кирина было много, но тактичность отсутствовала вовсе. Но, несмотря на это, некогда сказанная фраза соблюдалась как строжайший закон, который переняли все древнейшие роды Алтонии, а следом за ними и получившая титулы за заслуги «юная» знать.

— Отец, позволь нас сопроводить, — сказал принц. — Ничто так не сближает как пройденная вместе дорога. Княжна, увидев наши просторы, я уверен, поразится! А столица никуда не денется, по приезду я лично покажу красоты нашего славного града.

Король внимательно глядел на своего отпрыска, размышляя. Какой же ты, сын мой, глупый. Неужто ты думаешь, что сидящая напротив тварь хоть на долю секунды тобой заинтересуется? Но ладно, был бы ты еще не обручен. Так твоя, корчащая глупышку невеста, сидит же рядом! Если нареченной принцессе до одного места, то вот Заркел Санза смотрит на тебя так, что, будь его воля, то змеи, которых превеликое множество на его доспехе, в самом деле ожили бы, набросились на тебя и сожрали!

Но глупость — даже не это. Как можно не понимать очевидного — Вильгерта Цеппелин не узница столицы, и дав ей дозволение сразу, я бы не отказал и сейчас. Эх, глупый сын, прошу тебя — молчи и не давай больше поводов разочароваться в тебе, ибо я, возможно, буду первым, кто порушит вековые устои, уступив трон не тебе, а Юлоне. Которая, кстати, не явилась по пир.

Мысли короля, пролетали быстрее, чем дни старика, потерявшего смысл и разочаровавшегося в жизни. Старый король вновь посмотрел на Кровавую княжну. В том, что это было не фигуральное выражение, а описание её сути, Арн Киринтийский уже однозначно убедился. Вильгерта Цеппелин внимательно с лисиной улыбочкой смотрела то на короля, то на его сына. При этом глаза её по-прежнему были темными и мёртвыми. Такими они были, скорее всего, не по причине физиологии, а из-за состояния души.

— Княжна, буду рад, если вы сопроводите нас в столь неблизком пути. Я так понимаю, вы поедете не одна?

— Благодарю за дозволение, Ваша Светлость, если разрешите, я бы хотела взять с собой моё сопровождение.

— Разрешаю, — ответил король, размышляя о том, что в дороге может случиться всякое. И с всякой.

Но он сделал роковую ошибку, на долю мгновения утратив контроль. Дочь рода крови почувствовала отголоски эмоций. Но лицо не дрогнуло у дочери рода крови. Всё та же учтивая улыбка… Словно маска воздвигнута, но бушующее пламя гнева и кары уже обещаны тем, кто в её понимании мироздания даже на секунду мог о таком задуматься в отношении неё.

Пир продолжался еще несколько часов. Всё это время все собравшиеся играли свои роли. Кто играл гостеприимного хозяина, а кто доброжелательного гостя. Но как только торжество было завершено, Вильгерта Цеппелин на всех парах помчалась в квартал крови.

Её дворец был укреплен рунами крови, на которые пошло до двух сотен человеческий туш. По-другому Вильгерта не называла подвешенных на крюках людей, питаемых манной жизни и генерирующих вещество, бывшее для вампиров самой настоящей амброзией.

Витиеватый стул, который лишь немногим уступал малому королевскому трону, принял седалище княжны сразу по прибытию зал. Вольготно усевшись, женщина, которую с рождения вскармливали кровью новорожденных, осмотрела застывших в немом молчании две сотни адептов крови.

— Подойди, — властно приказала княжна.

От толпы отделился высокий породистый мужчина. Его кудрявые волосы, острые скулы и глаза цвета крови говорили о принадлежности этого вампира к одному из главных кланов Сильвернона.

Тядош Васара подошёл к трону и склонился перед своей госпожой. Та посмотрела на него, и не меняя выражения лица, нанесла чудовищный по своей силе удар.

Взмах тыльной стороны ладони по затылку посла был такой силы, что наполовину погрузил голову мужчины в драгоценный красный гранит. Скорость удара, превысившая скорость звука, породил звучный хлопок, а падание головы на пол вызвало грохот и треск разрастающихся трещин.

Но удар, который разнес бы в кровавое месиво голову алтонского ветерана первого ранга, не умертвил и так по сути мертвого посла.

Вильгерта Цеппелин надменно смотрела на расползающуюся возле её ног лужу крови. Выждав несколько секунд, она вновь приказала:

— Поднимись!

Застывший недвижимо посол, из головы которого уже растеклась большая лужа крови, медленно уперся руками о красный гранит. Потом он не спеша освободил голову, при этом оставив в образовавшейся ямке половину кожи лица с множеством мышечных жил.

Поднявшись, изувеченный благородный вампир вновь предстал перед своей госпожой, только в новом облике. Ранее утонченное лицо, затмевавшее даже лица некоторых женщин, теперь было превращено в месиво. Отсутствующие куски лица оголили белый череп, а нечеловеческая клыкастая челюсть при ударе о землю, разорвала в клочья щеки и губы, превратившихся в свисающее трухно.

Тядош Васара молча смотрел на свою госпожу, ожидая её воли.

— Ты больше подобного не допустишь, — констатировала Вильгерта Цеппелин, исполнив ранее обещанное наказание.

Тядош ничего не сказал, ибо попросту не мог. Поэтому он склонился в глубоком поклоне.

— Ускорьте забой скота, всё должно быть готово к моему возвращению, — сказала княжна со сталью в голосе.

Собравшиеся вампиры, услышав веление госпожи, склонились в легких полупоклонах, выказывая дань уважение и давая понять, что её воля будет исполнена. Один за другим они стали удаляться из зала.

Лишь две избранные банши остались возле своей госпожи. Вильгерта посмотрела на одну из них.

— Доставь пару свежих новорожденных туш в мои покои, — приказала княжна, подумав, что нужно перебить вкус дерьма, которым её кормили на пиру будущие покойники.

Глава 10 — Род Волка.

В кабинете у герцога помимо него самого находился Вольф Гросвенор, что, впрочем, было ожидаемо и не ново. Отец и сын в свойственной им манере попивали коричневую бурду, название которой я так и не удосужился до этого времени узнать, и восседали своими задами на мягких креслах, имея вид задумчивый, но при этом решительный.

Поздоровавшись с начальством и уместивши своё седалище на кресло напротив, я принялся слушать, что же мне сейчас будут втирать в уши. Ибо после поучительного рассказа Марфы Сабо я малость по-другому взглянул на ситуацию, которая, несмотря на победу, лично для меня была всё еще напряженной и непонятной в будущем.

Хоть я и заседал напротив, но учитывая рост сидевших предо мной владетелей, что пучили глаза в мою сторону, и если брать в учет доспехи, то все они имели пафосный вид самодержавцев, принимающих холопа. Глядя снизу вверх на две этих горы, я начал малость нервничать, ибо что Хъю Гросвенор, что его сын смотрели на меня очень внимательно, словно выискивая для себя нечто новое и незнакомое. Такие взгляды были мне не в новинку, но ситуация, знаете ли, тоже очень странная. Раньше хоть всё понятно было — кто враг, а кто друг, а сейчас всё иначе.

За то время пока меня рассматривали, я уже мысленно дал приказ Баалу, который дожидался возле здания штаба, быть готовым вмешаться. Ибо, вспомнив поговорку “Мавр сделал свое дело — Мавр может уходить”, а также учитывая столь странное молчание герцога, лучше предпринять хоть какую-то подстраховку. Хотя понятное дело, что будь на то воля сидящего напротив меня сурового деда, я был бы уже зажарен молниями до состояния “Well Done” — то есть "хорошо прожаренный". И никакой Баал бы меня не спас, ибо скорость которой обладают эти гиганты, не даст мне времени создать щит, выиграв те несколько секунд, которые ко мне будет добираться Баал. А если учитывать исписанное неизвестными мне рунами здание, то, скорее всего, это будут далеко не несколько секунд…

Молчание нарушил герцог.

— Думаю, стоит прояснить ситуацию по поводу приезда короля и его свиты, а также высказать наши мысли по этому поводу, — твёрдо произнес Хъю, на что я непроизвольно кивнул, мол, да, не мешало бы.

— Скорее всего, ты думаешь, мол, раз нас кинули, то визит короля с поздравлениями после всего, что мы пережили — это в некотором роде издевательство, — сказал герцог.

На несколько секунд замолчав, он продолжил:

— Да, так и есть, но тут есть моменты, которые и заставляют нас проявить сдержанность и мудрость.

Произнося последнее слово, герцог глянул на Вольфа, а тот, уловив взгляд отца, посмотрел на меня.

— Нужно учесть один момент, — продолжил герцог. — Даже при том, что к королю есть много вопросов, ибо в одном государстве не отдают на растерзание союзников, он является сдерживающим фактором в отношении остальных герцогских родов.

— Скорее всего, он и его свита едут узнать, как это мы все не передохли, — вырвалось у меня,ибо слушать бред по поводу доброты короля что-то не хотелось. — А узнав все моменты, удалится. Последнее, что заботит короля — это благополучие рода Гросвенор и жителей, проживающих в их домене.

Хъю Гросвенор нахмурился. А я, осознав, что поступил неприемлемо, решил быстро извиниться:

— Прошу прощения, Ваша Светлость, накипело.

— Не будь суров, отец. Я юного графа могу понять, — разрядил обстановку Вольф Гросвенор, глядя на герцога.

Хъю Гросвенор посмотрел сначала на меня, а потом устроил непродолжительные гляделки с Вольфом. Затем, выдохнув, сказал:

— Наверное, Джо, ты вправе гневаться. И скорее всего, ты прав по поводу мотивов короля, не говоря уже про его свиту. Их мотивы понятны и очевидны. Особенно мотивы Санза. Но нужно не забывать, что в данный момент нам нужна передышка, и чтобы не дать повод для возможных провокаций, нужно в этот раз проявить сдержанность. Выждать, высмотреть. Ибо, если раньше я воспринимал герцогов Санза, Грутум и Барадок как недоброжелателей, то теперь они для нашего домена явные враги. Я уверен, что в случае войны с нами они объединятся, поэтому нужно подготовиться. Горячие головы, — герцог опять глянул на Вольфа, — внесли предложение умертвить гостей в Вуллингтоне. Но такое событие проблему не решит, а даже усугубит. Не нужно забывать, что конфликт с империей не исчерпан, и целостность государства нам в некотором роде необходима.

— Государство, это ширма, — сказал я. — Именно оно отдало нас на растерзание. Какой смысл придерживаться его границ? Может, раз Алтония не способна нас уберечь в случае беды, то стоит создать своё?

Оба владетеля внимательно на меня посмотрели.

— Поясни, — откинувшись в кресле, сказал герцог.

— Состроить доброжелательную мину при визите гостей. А затем, когда те удалятся восвояси, пустить все ресурсы на усиление домена. И усилить его настолько, чтобы в случае угрозы иметь возможность решать любые проблемы, вплоть до военных. Затем пооткусывать прилегающие территории у соседей, чтобы иметь возможность называться «Великим Герцогством», и уже формировать своё государство, со своей политикой и устоями. При этом находясь в составе Алтонии. А когда достаточно усилимся, отделиться и провозгласить независимость.

После сказанного еще несколько минут продолжалось молчание. Герцог думал, его сын думал. Но, если Хъю Гросвенор был хмур, то вот Вольфа предложенный мной возможный вариант развития событий более чем радовал.

— Нам не дадут возможности такое совершить, — сказал герцог. — Увидят, что мы усилились настолько, что способны выстоять, по сути, против всего королевства, договорятся с имперцами и ударят с обеих сторон. Если и этого не хватит, наймут джинов и, возможно, скинутся на шайтана. Возьмут у султаната. Вариантов много, есть и другие возможности. Мир большой, и при желании вариантов можно найти более чем достаточно.

— В таком случае почему нам самим не нанять наёмников? — спросил я у герцога.

— Деньги. У нас нет таких возможностей. Вложения нас выжмут и ослабят. А за идею мало кто в домене будет воевать. Если демоны еще понятно, как и имперские войска вторжения, общий враг и всё такое, то гражданская война — это другое. Тут сложнее и по факту кровавее. А по поводу усиления, то как его свершить достаточно быстро и эффективно? Допустим, с золотом как-то решим. А с войсками что делать? Магами, мастерами? Золотом всё не решишь, нужны надежные люди. Десятки лет потребовалось, чтобы взрастить даже такую армию, как в нашем домене. Не говоря уже про “союзников” — сказал герцог, при этом, тяжело сопя, еще сильнее нахмурился. — Но если у тебя есть толковые предложения, то говори, я выслушаю. Только если твоя идея состоит в том, чтобы создать миллионы химер и воевать со всеми до победного конца — сразу нет. Как вариант усиления, дополнения — да. Но не как замена всех сил.

Я задумался и не спешил отвечать. Действительно, если с деньгами еще можно будет что-то придумать, то вот с людьми есть реальная проблема. Да и нежелание формировать армию из одних только химер понятно. Если, по сути, я даже смогу вывести такое количество химер, которое решит проблему с “соседями”, то в таком случае — почему бы мне самому не стать герцогом, раз именно я и являюсь гарантом? Всё герцог понимает и потому стерпит и короля, и его свиту. Я и так уже, по сути, знаменитость, благодаря которой мы отбились от врагов практически без потерь. Еще большего усиления моего влияния герцог не потерпит, потому и решил пойти на такие меры.

Если ранее я хотел предложить создание теплиц и всевозможных полезных химер, а следом, когда разберусь со своими способностями, то модифицировать и людей. То после сказанного герцогом я решил не афишировать эти возможности. Лучше я такое изначально проверну со своими людьми и верной мне дружиной, а там и поглядим.

— Ваша светлость, пока мыслей нет, — сказал я, после чего Хъю перестал буравить меня взглядом.

Хъю Гросвенор заметно успокоился и уже с напускным добродушием сказал:

— По приезду в Вуллингтон мы проведём торжество в твою честь. Там получишь награду как жетон, так и графскую корону. А учитывая то, что сам король будет на приёме, никто потом не посмеет и пискнуть по поводу твоей родословной. Но есть один момент — готовься переехать. Твои владения слишком малы для нового статуса, а из баронства делать графство, это глупость. Так что нынешние твои территории отдадим под формирование лично подчиненного мне гвардейского пограничного корпуса. А ты займешь территорию на месте освободившихся баронств. Я удивленно посмотрел на Хъю, а тот, заметив мой вопросительный взгляд, пояснил:

— Их бароны оказались неблагонадежны. Они посматривали в сторону Санза, поэтому преисполнились в иной мир, так сказать, на всякий случай. Так что баронство Логрок переименуем в Армейскую вотчину, а свободные баронства объединим в одно Графство Логрок. С подобающим графу замком и всем остальным разберемся потом. Я сейчас просто ввёл тебя в курс дела, чтобы это не было новостью на самом награждении. Но и кроме факта размеров территории твоё нахождение на границе в данный момент опасно. А так, когда твои земли будут находиться недалеко от моих личных владений, скорее всего желающих добраться к тебе, поубавится.

Герцог замолчал, дожидаясь моей реакции.

А она была, и я был очень даже не рад происходящему, ибо быть под постоянным контролем мне вот что-то не улыбалось. Только и отказываться от новых возможностей было глупо, да и не поймут. От такого в средневековом обществе с махровой родовой социальной лестницей не отказываются. Всё-таки, имея титул графа и соответствующий такому титулу удел земли, моё слово будет уже повесомей. Да и оставаться в баронстве, когда тут будет целый армейский корпус, смысла нет, лишь вызову подозрения.

Ох... Глубоко внутри себя я очень тяжело вздохнул. Ибо вроде как и наградили, но в тоже время и награда как-то уже не радует. Всё-таки,когда герцог почувствовал, что сраки его семьи в скором времени не окажутся на вертеле, моя самостоятельность стала уже не очень устраивать Хъю. В то время как меня как раз наоборот, всё очень даже устаивало. Соседей знаю, и повоевать успели и помириться. Через границу — разоренный имперский домен. Откуда пока, как я надеюсь, ничего существенного не попрет. Но, к сожалению, моё самостоятельное развитие на столь отдаленной территории не входит в планы герцогской семьи. А точнее, сидящего напротив меня Хъю Гросвенора.

— Я вас понял, господин, вот только позвольте мне взять всех своих людей на новое место, — высказался я, ловя на себе странный взгляд и молчаливый кивок.

— Будь готов, завтра поутру мы отправляемся в Вулингтон. Джо, ты отправишься с нами на коне. Думаю, ты понимаешь, что в столицу с победой негоже возвращаться врознь, тем более раньше самого герцога, — улыбнувшись сказал Хъю Гросвенор.

На что я согласно кивнул, хотя и эта новость не добавила мне настроения. Отбивать жопу на коне я не люблю.

— Ваша светлость, есть еще один момент, нужно что-то делать с химерами. В скором времени они проголодаются. А когда они хотят жрать, мой контроль над ними пропадает.

Хъю и Вольф, услышав новость, нахмурились.

— И сколько у нас есть времени? — спросил Вольф.

— Если учитывать тот момент что они заметно отожрались на легионах, не больше месяца.

— А направить их на пожирание друг друга можно? — вновь спросил наследник.

— Вполне, вот только результат прогнозировать я не могу.

— Не стоит, — сказал Хъю Гросвенор, и, уловив наши взгляды, продолжил: — Пускай две недели еще побудут на страже границ, посмотрим, как пройдет визит короля, а там решим.

— Как скажете, Ваша Светлость.

— Тогда на сегодня всё. Ступай, Джо, и будь готов.

Я встал и немного склонил голову, отдавая дань уважения как герцогу, так и его сыну. А затем, развернувшись, отравился на выход.

Добрался к своей палатке быстро, так как всю дорогу думал. И мысли мои были двоякие. Лишь увидев свои пенаты, я посмотрел по сторонам и заметил свою дружную компанию.

— Как всё прошло? — спросил меня Зигфрид.

Капитан был хмур и задумчив. Увидев меня, он первый подошел и проявил интерес.

— Двояко, Зиг. Узнал, что в скором времени нас ждёт переезд.

— Что ты имеешь в виду? — переспросил капитан.

— Да вот узнал, что эти земли будут отданы под военные нужды, а мне в награду дадут объединенные земли трёх баронств.

— Какие именно? — спросила Марфа.

— Герцог не уточнил, но сказал, что они рядом с его владениями, и что те три барона посматривали в сторону Санза.

Мои соратники уже подошли и, услышав новость, задумались, так как тех, кто посматривал в сторону Санза, как я думаю, было немало.

— Ладно, это уже прошлое. Я так понимаю, и нам пора собираться? — спросила Марфа.

На что я сильно удивился. И как оказалось, не я один.

— Нам? — переспросил Зигфрид. — Переезд, как я понимаю, касается лишь близкого круга Джо Логрока. Ты-то каким боком?

Воительница скептически посмотрела на капитана и с интонацией, более подходящей для общения с умалишёнными, заговорила:

— Я, кажется, говорила, что мне нравится с вами находиться. И почему это ты меня вычеркнул из близкого круга?

— С того момента, когда твои мотивы нахождения рядом стали полностью ясны. Трёшься рядом, непонятно почему и зачем, выполняешь непонятно чьи просьбы, может у тебя еще кто чего-то попросит, а ты и будешь рада, — с кривой ухмылкой, но с ледяными глазами сказал Зигфрид.

—Давай-ка не наглей, трухлявый лысый пень! Ибо за слова могу и вломить! — сказала немного покрасневшая от услышанного Марфа. — Думаешь, разок победил, так можешь себе такое позволять говорить?

— Ну, пойдём, отойдем. И вломишь, — кивнул в сторону капитан. — Нужно бы тебе уже давно язык укоротить, так не хотел, ибо баба, — уже полностью серьёзно сказал Зигфрид.

От услышанного Марфа так покраснела, я даже подумал, что она сейчас загорится от той ярости, которая накрыла воительницу.

Но прекратил это непотребство не я, а стоящий рядом Вурдор. Громадный воин хоть не восстановил свои былые силы, но был на пути к этому. И оказавшись возле обоих, положил Марфе и Зигфриду на плечи руки. И медленно произнес с интонацией, которая была настолько холодна, что понизила вокруг нас на несколько градусов температуру.

— Прекратить непотребство! — сказал Вурдор, поочередно посмотрев в глаза сначала Марфе, а потом Зигфриду. — Как Джо решит, — Вурдор сделал небольшую паузу, делая акцент на каждом слове, — так и будет!

В этот момент Зигфрид, нахмурившись смотрел на Вурдора, но осознав, что действительно погорячился и позволил себе лишнего, согласно кивнул. На что получил довольную улыбку Вурдора и недовольный хмык Марфы.

Капитан посмотрел на воительницу и как-то смущенно выдал:

— Прости, возможно, был не прав.

Такое своеобразное извинение было не тем, что ожидала услышать воительница, но в тоже время она понимала пользу своевременной подозрительности капитана. Тот всё-таки больше всех находился на службе у Джо, привык к юнцу и в некотором роде даже привязался к парню. А если учесть недавние события, и то, что врагов стало ненамного меньше, Зигфрид имел полное право подозревать всех и вся. Хоть Марфа бы в жизни не призналась, но её несколько обижала реакция капитана, ибо она надеялась, что она уже стала “своей” для людей, находящихся рядом. Женщина много где побывала, многое повидала на своём веку. Жизненный путь проходил у воительницы в основном в одиночестве. Впервые она нашла группу людей, с которыми ей было очень комфортно и даже как-то тепло. "Видимо вновь придётся быть одной, ну не в первый раз", — подумала Марфа.

Но её мысли прервал голос Джо:

— Марфа отправляется с нами, — сказал еще вчера юный барон, а сегодня уже граф. — Завтра утром Зигфрид, Файа, Вурдор и ты Марфа отправляетесь в роли моих сопровождающих со мной в столицу. А пока отправьте своих людей, чтобы они организовали сборы замкового имущества и сбор дружины. В тот момент, когда это будет известно, они должны быть готовыми отправиться в новый дом. Собирайтесь и чтобы все поутру были готовы.

Сказав это, молодой барон отправился к себе в палату.

Джо

Со сборами как своими, так и своих людей, вообще не оказалось проблем. Одежда, доспехи, вторые доспехи, книги. В общем всё моё добро уместилось в лишь одну бронированную телегу. Про деньги я молчу, те, понятное дело, были там же. Собирался я основательно, понимая, что, скорее всего, больше сюда не вернусь. И вечером, когда моё добро прибыло, я, блуждая по форту и смотря в далекие дали, вспомнил еще про кое-кого. И в срочном порядке, оседлав вирна, устремился в замок.

Подходя к комнате Ганзеля и Гретель, я услышал рев, а когда открыл двери, увидел две зареванные обнимающие друг друга мордашки. Те, увидев меня, подскочили и накинулись на меня, мгновенно заковав в объятиях.

— Мы думали, что ты нас здесь оставил, — улыбаясь и сверкая отсутствующим одним верхним зубом, сказала Гретель.

А Ганзель вцепился в меня намертво, словно клещ, при этом не переставая хлюпать.

— Почему ты так решила? Почему у Петры не поинтересовалась? — спросил я у Гретель.

— Занята она, — выдала девочка. — Но ты так быстро собрался и улетел, и я подумала, что ты нас здесь оставишь.

Вытерев её слезы, я поднял обоих ребятишек на руки.

— Так, даю вам полчаса, собирайте свои книги и вещи. Вы полетите с нами.

— На Драконе? — радостно улыбаясь, спросил Ганзель.

— Да, на драконе, но только к форту. Там вы рядом со мной на коне поедете в столицу.

Ганзель и Гретель закивали, стирая рукавами остатки слез, и побежали собираться.

Собрались на удивление быстро. Гретель за десять минут собрала свой мешок, а затем помогла собрать вещи и Ганзелю. Мы отправились на выход, по пути зайдя к Петре, чтобы предупредить её, что я забираю детей. Она, кстати, тоже была малость расстроена. Она с наёмниками Вурдора и остальная дружина с их семьями отправятся в путь лишь тогда, когда я уже пребуду на новое место. А это будет не завтра.

В полете на меня что-то нашло, то ли тоска, то ли горечь. И я, не выдержав, повернул вирна, чтобы вновь вернуться к замку. Пролетев над ним несколько раз, я отправился к ферме, потом к лесу, где я, Зигфрид, и Раксы сражались с лесными монстрами. Так я и летал по местам недавних событий и былой славы, наслаждаясь видами места, которое я уже начал считать домом.

Поутру были сборы, я не знаю сколько нас собралось, то ли тысяча то ли две, но как по мне — много. Хотя, по сути, сам герцог возвращается домой, и не комильфо будет, если владетель домена Гросвенор преступит городские врата Вуллингтона в сопровождении двух десятков человек. Тем более с победой вернулся и всё такое.

Покучковавшись так с полчаса и сделав перекличку, мы отправились в путь. Мне как-то никто не объяснил, где ехать, ибо тут были и графы и множество баронов, мастера меча, так что я ехал со своими людьми и телегами где-то в середине. И вроде всё было нормально, за те три часа пути я даже освоил способность на ходу подлечивать свой зад.

Как обо мне начали вспоминать.

Сначала к нашей колонне пристроился один барон, с которым мы обмолвились приветствиями, и я в свою сторону получил множество любезностей, как и приглашения в гости. Затем следующий барон, с другими словами, но с тем же поводом. Когда подъехал третий, незнакомый мне барон, меня это уже начало конкретно раздражать. Ибо я не понимал, что им надо, как говорится: “Схера ли?”

Увидев мою гневную и раздраженную рожу, ко мне подъехала Марфа.

— Что не так? — спросила воительница, улыбаясь во все сколько-то там зуба. Кто его знает, этих мастеров, может у них зубов как у акулы. Три ряда, а то и больше.

— Да ты видишь, лезут и лезут. Что им надо?

— Джо… — сказала Марфа, тяжело вздохнув. — У них у всех есть дочери. Понимаешь, к чему я клоню?

— Ааа… Познакомить хотят.

— Да не просто познакомить. А напоить и подсунуть будущую невесту ночью. А если поутру вас увидят в одной постели, значит свадьбе быть.

— Я как-то не интересовался по этому поводу, что действительно так сурово?

— Зигфрид! — чуть ли не шипя, позвала его Марфа.

А когда тот подъехал, уже с реальным шипением Марфа спросила:

— Ты почему не разъяснил ему по поводу бракосочетания знати?!

Зигфрид вылупился на Марфу, как баран на новые ворота. И с таким же взглядом посмотрел на меня.

— А что такое? Ты что не знаешь? — спросил капитан, но сразу же хлопнул себя по лбу, осознав очевидное.

Конечно же, я не знаю нюансов бракосочетания у знати. Но, учитывая последние события, это последнее что меня сейчас интересовало.

— Ладно, старый пень! Иди и не мозоль глаза! — тихо, но с суровой интонацией сказала Марфа.

Зигфрид сиюминутно исполнил указание.

— Я знала, что ты малообразован, но что ты такой неук, я и не догадывалась. Ты парень или где вообще? Как мог таким не поинтересоваться?

— Занят был, — пробурчал я.

Марфа, кивнув, тяжело вдохнула и сказала:

— Запомни, Джо, свободно трахать аристократок, как ты трахал у себя в замке служанок, даже и не думай. Ибо с этим все сурово. Знатная дева с помощью целителя очень быстро сможет доказать — кто лишил её девственности. И побежит жаловаться батюшке. А батюшка побежит уже к тебе, отстаивать, честь кровинушки. Если откажешься взять в жены его дочь, то опорочишь себя и получишь кровников. Далее оскорбленный отец или вызовет тебя на дуэль, что вряд ли, или побежит, если учитывать, что ты граф, к герцогу. А там уже будет просить через него с тебя виру. И поверь, отдать придётся немало, так как окажется что она была целомудренна и обещана другому, а ты, змей-искуситель, её обесчестил, нанеся таким образом ущерб чести рода, в том числе и финансовый. Всё это, конечно, смешно, учитывая, что у половины таки целомудренных давним давно уже хорошо разработанная жопа и очень глубокая глотка. Но тем не менее, тем, кто оказался в таких ситуация, в основном не радостно.

— Ты серьезно считаешь, что я еду порочить знатных дев? — удивленно спросил я.

Но при этом мотая на ус услышанное. Особенно про разработанные жопы и глубокие глотки.

— У тебя-то таких целей, понятное дело, нет. Но поверь, в Вуллингтоне найдётся очень много дев, желающих быть тобой опороченными. Но запомни одно, с графами будет по-другому. Особенно, если трахнешь старшую дочь, то знай — жениться придётся и уже не отвертишься. Про дочерей короля или герцога то вообще смысла нет говорить — или убьют на месте или обяжут жениться. С теми, кто опорочил честь высших дворянок, разговор всегда был короткий.

— Ладно, ладно! — поднял я руки в примирительном жесте. — Я внял твоей мудрости, не спариваться с аристократками!

Марфа закатила глаза и с лисьей ухмылкой произнесла двусмысленную фразу:

— Вот и правильно, но спариваться очень даже надо, но ищи умную и умудренную жизненным опытом женщину. Такая уж точно не обидит.

— Как скажешь, — немного смущенно сказал я.

В этот момент к нам приближался очередной неизвестный мне барон.

— У тебя вновь гости, — сказала воительница, увидев приближение знатной персоны.

Пришпорив коня, она вырвалась вперед, чтобы поравняться с одиноко едущей Файей.

В таком духе и продолжался путь. Но в тот момент, когда до Вуллингтона оставалось где-то полчаса пути, ко мне явился гонец от герцога с вестью привести себя в порядок, облачиться в парадные, если есть, доспехи и прибыть во главу колонны к его светлости.

Так я и сделал. Когда я достиг колонны, то увидел оживление. Вся самая знатная знать, пестря красками и дороговизной доспехов, формировала построение, во главе которого был сам Хъю Гросвенор, а сразу же за ним были Вольф Гросвенор и остальные знатные перцы.

Увидев данное образование, я застыл. Ибо не знал, что делать и куда идти. Но тут услышал голос:

— Граф Логрок!

Голос был Вольфа Гросвенора. Посмотрев на него, я увидел характерный приглашающий жест рукой.

Поравнявшись с его тяжеловозом, я поздоровался.

— Здравствуйте, Ваша Светлость.

— Здравствуй, Джо. Ровняй коня с моим, будем в таком построении ехать к самой пощади торжеств.

— А это точно моё место? — спросил я, посматривая назад, ибо позади были такие же тяжеловозы с графами и остальной старой знатью.

— Да, Джо, здесь твоё место по праву. Всё, ровняйся и отправляемся, — сказал Вольф, заметив, что его отец уже поднял над собой родовой стяг с победным гербом и двинулся в путь.

В таком порядке мы и двигали. А когда достигли ворот, на мои уши обрушился шум, шум бурлящего города. Ибо в этот день весь город собрался, чтобы поздравить прибывших победителей. Пестрящие красочными нарядами женщины, дети, мужчины, старики — все надели свои лучшие наряды и, кидая цветы, устилали ими нашу дорогу прямиком до торжественной площади. Думаю, в колонне никто не остался обижен приветствием, но на себе я ловил какие-то поистине особые взгляды. У кого завистливые, а у кого вожделенные. Некоторые женщины на меня смотрели так, что я невольно вспоминал слова Марфы про глубокую глотку.

В общем с некоторой теснотой в паху, я дождался того момента, когда мы прибыли на площадь торжеств. Там уже не было обычных людей, те остались позади. Впереди по обе стороны нас ожидало что-то наподобие почетного караула, а в самом конце находилось три женщины. Одетые в потрясающие платья, с утонченными золотыми вставками в виде волков, подчеркивающие их красоту и дополняя образ. По центру была Асса Гросвенор, жена Вольфа Гросвенора. Она держала в руках неестественно огромную черную голову волка, а по обе стороны от неё находились Сабина и Урсула Гросвенор.

Когда до женщин оставалось двадцать метров, Хъю Гросвенор спешился, а следом, последовав его примеру, спешились все мы. Пока я слазил, то с удивлением подметил, что наши ряды заметно опустели. И в данный момент нас осталось лишь человек тридцать. Остальная часть процессии остановилась намного раньше и смотрела на нас с расстояния.

— Здрав будь, владыка всех земель окружных! — с невероятной силой в голосе, под стать своим габаритам и, будучи лишь на сантиметров тридцать ниже герцога, громогласно сказала Асса Гросвенор

—Здравствуй, невеста рода!

— С чем ты прибыл, глава стаи? — в этот раз голос Ассы дополнился рыком, я, правда, не понял, чьим именно.

— С победой! — переполненным громом и рычащими нотами голосом ответил Хъю.

—Честь рода не была задета? — спросила Асса.

— Не была.

— Ты был во главе победы? — спросила Асса, но в этот раз её голос дублировался шевелящей челюстью головы волка.

— Нет, в этот раз роду помогли.

— Тот, кто помог — среди вас? — спросила голова волка, вспыхнув красными глазами.

— Да.

— Покажи его! — сказала то ли Асса, то ли сама по себе голова черного волка.

Я, почувствовав легонький толчок в спину от Вольфа, не совсем уверенно пошел. Пока я подходил, Хъю Гросвенор отошёл на шаг в сторону. Я стал ровно напротив Ассы Гросвенор. А так как голову волка жена Вольфа держала на уровне своей груди, то я практически поравнялся с алыми глазами черного волка. Те даже были немного выше.

Я, признаюсь, довольно сильно нервничал. Ибо такой дичи уж точно не ожидал. Голова волка была словно живой, а её светящиеся алые глаза смотрели так, словно видели мою душу.

Молчание затянулось. Но в тот момент, когда по моей спине пробежала первая капля пота, было одновременно сказано две фразы, произнесенных на разных языках. Фразы были сказаны Ассой и головой волка.

— Варта-Атор! — нечеловеческим голосом произнесла голова.

— Друг Рода! — улыбнувшись сказала Асса Гросвенор.

А затем голова взвыла в победном вое, и силы в этом вое было столь много, словно та хотела передать радостные новости не только живым, но и достучаться до давно почивших славных предков рода Волка.

Глава 11 — Король

— Друг рода, — произнесла Асса Гросвенор.

У меня внутри сразу же возникло легкое раздражение, которое постепенно нарастало. Ибо мне бы не хотелось записываться в чьи-то друзья, не дав на то своего согласия. Союзник — да, но друг… уж слишком громко сказано. Я всё-таки человек, как мне кажется, порядочный и друзей мне подводить не хотелось бы. Конечно же, если так называемые друзья и меня другом считают.

Но судя по рожам Вольфа Гросвенора и его отца, фраза, сказанная головой волка, была и для них малость неожиданной, явно не простым сотрясанием воздуха, а имевшим глубокий смысл. И вообще, странно всё: что это за говорящая голова без туловища? Какое-то колдовство лютое, и некромантией попахивает…

Слава всем богам, которые мне благоволят, церемония на этом практически закончилась. Как только я вернулся к Вольфу и встал рядом, к Ассе Гросвенор подбежало двое слуг, точнее воинов в полных доспехахи с нечитаемыми квадратными рожами. Два мордоворота держали в руках увесистый сундук, в котором было инкрустировано больше кристаллов Таафита, чем было у магистров, приехавших на стройку пограничной стены. Положив сундук перед Ассой, они, достав какие-то ромбовидные предметы, одновременно поместили их в специальные отверстия, а затем отошли на два метра, положив руки на висящие на поясе короткие мечи, схожие с римскими, но под стать мордоворотам, и застыли словно истуканы. Эти действия были настолько синхронны, что у меня даже возникли сомнения о принадлежности этих стражей к роду людскому, ибо говорящую голову сегодня я уже увидел, так что всякое может быть. Тем временем Асса Гросвенор с особым почтением положила голову в сундук и отошла назад.

Голова волка была направлена в нашу сторону, и перед тем, как крышка сундука сама по себе закрылась, я смог вновь заметить его загоревшиеся глаза. Вот только как мне показалось, в этот раз волк бросил свой взгляд не на меня, а на Хъю Гросвенорм. Герцог в момент секундного свечения глаз еле заметно вздрогнул, так что я скорее всего прав.

Как только сундук с говорящей головой забрали слуги, Вольф Гросвенор подошел к жене и трижды поцеловал ту в губы, а затем расцеловал щеки как Сабины, так и Урсулы. К счастью, на этом всё и закончилось, и с площади торжеств мы переместились во дворец. Там в малом зале нас уже дожидались переполненные всякой снедью столы, за которые мы уместились. Меня вновь посадили возле Вольфа Гросвенора, а напротив нас сидели женщины рода. Напротив Вольфа — Асса, напротив меня — Сабина и Урсула. Во главе, понятное дело, герцог.

Признаюсь, в этот раз меня как-то несильно напрягало моё нахождение на данном сабантуе. Возможно, слегка попривык, а может и обстановка сыграла роль. Всё-таки люди были в основном знакомы. Как я понял, данное застолье — это чисто символический дружный перекус, ибо в скором времени явится Король, и тогда уже будет и пир, и торжественная церемония с соответствующим размахом. Вот туда бы я предпочёл не являться, но слова герцога про то, что если меня при Арне Киринтийском повысят до Графа, то это якобы приоткроет двери в определённые круги и будет моему нынешнему положению полезно. Что же, хочу-не хочу, но мне там появиться будет нужно.

Когда немного перекусил и попривык к удобного креслу, обратил внимание на дам. Ну что я могу сказать: если бы меня попросили описать этих женщин, я бы сказал одно слово: «Порода». Асса Гросвенор. Не знаю, из какого она в девичестве рода, но думаю, там явно не чурались проводить селекцию, ибо настолько величественного и красивого лица я пока еще не видел. Скажем так, матриарх рода Гросвенор был настолько сочный персик, что сочнее не бывает, недалеко ушли и её дочери. Те уже в скором времени дозреют и будут не уступать матери.

Застолье продолжалось недолго. Немного поговорили, женщины, конечно же, интересовались недавними битвами. И когда выяснилось, что конфликт с имперскими легионами себя исчерпал, по сути, без прямого вмешательства воинов-защитников рода Гроссвенор. А благодаря невиданной твари, которую призвал его величество я, вот тогда уже и ко мне посыпались со всех сторон вопросы.

Я, конечно же, сразу дал понять, что больше таких чудес не будет, и это была лишь удачная случайность. Но мне почему-то не поверили, скорее всего подумали, что я скромничаю. Почему открываю правду о своих возможностях? Так это потому, что не хочу, чтобы в противостоянии с кем бы то ни было делался упор на то, что, если запахнет жареным, на поле битвы появлюсь я и создам мегадрын, который порешает всё и вся. Соглашусь, было бы хорошо, если бы у меня были такие возможности, но увы, чего нет, того нет. Кальмар ясно сказал, что еще раз разбудишь — уничтожит всё. И испытывать его терпения я уж точно не стану.

В процессе разговора выяснилось, что его величество король в двух днях пути, и с ним едет немало так приживал, в числе которых оказались заграничные гости. А точнее одна княжной со свитой, вот только княжна эта была Вильгерта Цеппелин.

Как только была произнесена фамилия Цеппелин, за герцогским столом образовалось гробовое молчание. И было понятно почему. Дочь Вильгельма Цеппелина — это малость не та персона, которая не может вызвать вопросы. Если мне не изменяет память, то Сильвернон в три раза больше Алтонии, и если Вильгельм Цеппелин там всем руководит, то, по сути, к нам движется принцесса очень даже сильного государства. И что ей тут надобно — вопрос, на который никто за столом не смог дать ответа. А когда нет ответа, есть повод задуматься и начать заранее бдеть, мало ли.

В процессе разговора выяснились детали по поводу вкусовых предпочтений княжны и вообще довольно большого количества персонажей, населяющих княжество Сильвернон. И то, что княжна — вампиресса, меня малость поразило. Я сразу почувствовал какое-то внутренне отторжение, ибо очевидным становилось, что эта тварь кровососущая и предпочитает кровь явно не стариков. Получается, к нам едет враг рода людского, и отличие княжны и её свиты от тех же демонов незначительное. И вообще то, что рядом с Алтоние логово кровососов — это плохо. Ибо добрыми кровососы не бывают и рано или поздно постараются вонзить клыки в шею.

— Говорят, что Сильвернонцы уже как с месяцев пять обживаются в столице. Сначала создали посольство, а потом и подселили своих обитателей, — сказала Асса Гросвенор.

Герцог был сильно удивлен сказанному, но вот Вольф, удивился.

— И Арн Киринтийский дал своё дозволение. Странно, — ответил наследник.

— Если учитывать, что в качестве откупных империи были отданы Весы Баланса Азуреуса Ванхара, которые были символом мира между Алтонией и Сильверноном, то ничего странного, — прояснил ситуацию герцог. — Явились прояснить ситуацию. Но то, что явились так быстро — да, немного странно.

—Для княжеского рода договор их предка был священен. И раз символа мира в Алтонии нет, то и мирного договора уже тоже нет, — сказала Асса Гросвенор, которая оказалась более осведомленной и на удивление дающая очень грамотные комментарии. Хотя и неудивительно, всё-таки жена наследника и будущего герцога.

Действительно, а если единственное, что сдерживало кровососов от агрессии в сторону Алтонии, был древний договор, который наш королёк умудрился сам же и нарушить? Конечно, причины, чтобы отдать реликвию были очень весомые. Но это не отменяет того факта, что кровососы, как оказалось, не дремлют. Как только реликвии не стало, начали наводнять своими клыкастыми пастями столицу королевства. Ой чует моя жопа приключений, и этот визит княжны…

Пребывающие в пути гости и так были, мягко говоря, нежеланные, так и всякая нежить еще прется.

Благоприятная атмосфера застолья после новостей была сильно подпорчена, так что еще с часик все дружненько посидели, и герцог позволил всем разойтись, а точнее он поднялся со своего трона, и произнёс нечто в духе: «Хорошо есть — хорошо, но надобно и отдыхать», и ушёл. А следом, последовав примеру Хъю Гросвенора, все дружно начали расходиться, чему я был непременно рад. И я было уже вышел из дворца, как меня настиг посыльный, передав новость от Вольфа, чтобы я явился завтра в обед во дворец, ибо нужно обговорить детали и обсудить деталицеремонии. Я внял и дал согласие.

Когда вышел за ограду дворца, увидел, что возле Баала, стерегущего моего коня, собралась немалая такая толпа людей, поделенных на группы по интересам. Сразу стало понятно, что это были отпрыски аристократов. В таких группах были девушки и парни разного возраста, были и младше меня и старше. Как только подошел, взгляды, направленные на Баала, упали на меня, но мне было не до стеснений, так что я не медлил и сразу же оседлал коня. Но не успел я того пришпорить, как услышал звонкий женский, а точнее девичий голос, направленный в мою сторону.

— Ваше благородие, не будете ли вы так добры унять наше любопытство?

Посмотрев на говорившую, увидел наряженную в бирюзовое платье молодую аристократку, лет шестнадцати. Девушка была хороша собой: высокий рост, тёмные как смола волосы, заплетенные в конский хвост, асимметричные черты лица и пухленькие розовые губки создавали приятный женский образ. На девушке не было чванливых украшений, лишь ювелирно оформленный жетон, глядя на который можно было понять, что передо мной дочь барона, и серебряные серёжки, оформленные в тактузору жетона. В общем, юная леди мне понравилась сразу, но не успел я нафантазировать всякого разного, как в моей голове вновь всплыли наставления Марфы, особенно про глубокую глотку.

Тьфу ты блин… эта баба меня испортила. Но всё-таки я внял на вооружение её нравоучения и уже по-другому глянул на стоящую рядом аристократку.

— Да, достопочтенная, с радостью, — ответил я юной леди, а та прям загорелась от восхищения.

Вот только театральная игра этой особы была малость непрофессиональной. И я смог распознать притворство. Но так как уже ожидал нечто подобное, моё настроение никак не изменилось.

— Будьте так добры, расскажите нам о этом чуде дивном, с ликом устрашающим? — смотря то на меня, то на Баала, спросила прелестница.

«Ех-х-х, юная леди, вы еще в самом деле устрашающего лика не видели», — подумал я про себя. Но сказал другое.

— Это чудо дивное — есть созданный мною зверь. Он полностью послушен и, достопочтенная, является разумным, — выдал я, ибо нужно сразу дать понять, что Баала оскорблять не стоит.

—Ах-х-х, ваше благородие, вы такой кудесник. Господин, я Амалия Аттарок, старшая дочь барона Грегора Аттарока, — представилась девушка, подойдя ко мне ближе. Мне её фамилия показалась знакомой.

Заметив движение Амалии на сближение, я спрыгнул с коня и, оказавшись возле аристократической девы, с прискорбием осознал тот факт, что в росте аристократка мне слабо-то и уступает. А если учесть наш возраст и то, что у аристократов не может быть слабого потомства, то выводы следовали нерадостные. Получается, Амелия Аттарок несильно-то мне уступалав плане духовной силы, а может и вообще не уступала.

Юная леди ожидала моего представления. Выплыв из своих грез и прискорбных осознаний реальности, решил не тупить и немного криво, но, как мне кажется, вполне по правилам этикета взял вовремя подставленную ручку дамы и легонько чмокнул. А затем, выровнявшись, представился:

— Барон Джо Логрок. К вашим услугам, достопочтенная, — смотря в дивные синие глаза, сказал я.

У дамы расширились глаза, затем она с улыбкой и неким придыханием ответила:

— Так это на территории вашего баронства недавно была война?

— Вы правы, достопочтенная. Но чтобы уж совсем было верно, скажу, что война была не на самой территории баронства, а на границе с Империей Алат.

— Так вы получается воевали?

«Ну как бы да, но не совсем» — подумал я, но, понятное дело, ответил по-другому.

— Достопочтенная, я был в числе тех, кто принимал участие в минувших недавно битвах.

— Так вы один из тех героев, благодаря которым юные девы, как я, могут спать спокойно? Как же я несказанно рада тому, что в нашем королевстве есть такие благородные лорды, как вы, господин. И как бы мне хотелось более подробно узнать о ваших победах, — Амалия на несколько секунд замолчала, а потом с явным или не совсем стеснением продолжила. — Ваше благородие, не сочтите за дерзость, но позвольте мне вас пригласить отобедать со мной. Рядом есть очень хорошее место, где вы сможете отдохнуть как душой, там и телом. Там очень хорошо жарят мясо. Вы такого блюда уж точно не пробовали, — с напускным восхищением и покрасневшими щеками, делая паузы между словами, сказала Амалия.

Сказанная фраза, особенно с такой подобострастной и бархатистой интонацией, моментально пробудила моё мужское начало, и я, смотря на обольстительницу, моментально почувствовал тесноту в штанах.

Ах ты, демоница! Такое-то парню говорить! Ах, блядища… И не смущает её, что мы в данный момент не одни. Правда, последние слова она говорила довольно тихо, может потому себе такое и позволила. Но как бы я не хотел задрать её платьице и… ну вы понимаете. Но всё-таки в моём случае это было бы лишним.

— Почтеннейшая, я сильно польщен вашим вниманием, но дорога была длинная, а у меня еще остались незаконченные на сегодня дела. Так что прошу меня простить, но вынужден вам отказать. Может как-то в другой раз.

Юная леди надула губки и состроила постную мину. Но затем, улыбнувшись, произнесла:

— Ну что же, господин, Амалия Аттарок всегда будет рада вашей компании, — затем, склонив голову, слегка присела, приподнимая подолы платья, и развернулась. Обольстительно виляя попой, пошла к заждавшимся её аристократкам.

Немного проводив взглядом девушку, я вновь оседлал коня, и в этот раз, успев его пришпорить, отправился к себе домой. За время пути прокручивал в голове недавние события, вновь поражаясь напору аристократки и её завуалированным намёкам.

Так как Баал был рядом, дорогу преодолел быстро и без особых преград. Спустя двадцать минут дороги предо мной предстала моя облагороженная казарма. Не скажу, что при её виде меня овеяло ощущением дома, ибо я всё-таки мало тут успел пожить, но своё есть своё. А так как при отъезде я оставил оптимальное количество слуг, требующихся для поддержания уюта и чистоты как в здании, так и на подконтрольной территории, и выделил достаточное количество денег на оплату труда, а также в случае нужды, на наём работников для ремонта, то мой особняк предстал предо мной, будучи ухоженным, и по-суровому, но красивым. Всё-таки как казарму не драй, она дворцом не станет.

Мои соратники уже обустроились, люд собрался военный, и такие пенаты им были не новы. Так что, когда я зашел в здание, узнал, что на подконтрольной территории всё спокойно. Велел слугам позвать всех на всеобщее совещание.

Когда все собрались, прояснил обстановку и огорошил новостью о визите княжны. Реакция была схожей той, что витала за герцогским столом. Всё-таки у меня складывается понимание, что я в полной мере не осознаю то ли величие княжны, именуемой Вильгерта Цеппелин, то ли не придаю должной значимости этому всепроникающему духу средневекового раболепия, который в глазах, скажем, приближенного к земле простого люда, вынуждает как-то более подобострастно смотреть на власть имущих. Но как бы то там ни было, народ впечатлился и начал задавать такие же вопросы, которые я слышал за праздничным столом. Впрочем, и выводы были несильно отличающимися от моих.

Я периодически посматривал на Марфу, в ожидании того, что она хоть как-то прояснит обстановку. Всё-таки Юлуна Киринтийская, если она и вправду благоволит роду Гросвенорм, дала бы весточку по этому поводу. Однако воительница слабо отличалась в уникальности выводов и предположений от остальных. В заключении нашего совещания мы смогли прийти только к одному довольно рациональному выводу — мне по возможности нужно избегать компании княжны и не оставаться с ней наедине. Ибо Вурдор обмолвился, что ранее в бытности наёмником, он как-то завёл беседу с одним купцом, и слово за слово тема их разговора коснулась княжества Сильвернон. Купец, трижды сплюнув, поведал Вурдору историю, мол, больше дел с кровососами иметь не будет никогда, так как его добросовестно торговца загипнотизировал кровосос, вынудив за бесценок продать его добро. Понятное дело, за правдивость рассказа Вурдор не ручался. Но если есть хоть малая вероятность обладания кровососами, такой уникальной способности, как гипноз, следует быть очень осторожным. Ибо если допустить, что купец не лгал и он в самом деле добропорядочный торговец, то я посмею предположить, что он свою сделку заключал не с членом правящей семьи, а с каким-то рядовым по статусу вампиром. Если даже обычная нежить таким владеет, то что уж говорить про Вильгерту Цеппелин. Княжна принадлежала к древнейшему роду кровососов, чуть ли не Носферату прям. Это означает, что у нее способностей как побольше, так они и посильнее.

Кстати, на мой вопрос, кто в данный момент Сильвернонцы — люди или уже нечто иное, ответа не получил. Но из сильно недостоверных источников, которыми в этот раз обладал Зигфрид, следовало, что Адепты крови, так величаво называют себя кровососы, не отрицают принадлежность к роду людскому, но и не подтверждают. Если в целом говорить, то когда зашел разговор о княжестве, оказалось, что это полностью закрытое государство, и что там может твориться — мало кто знает. А если кто и знает, то почему-то не говорит. Возможно, герцог обладает более подробной информацией, но он почему-то не внёс ясность за столом. Хотя может лишних ушей было много, но вряд ли.

Не придя к чему-то более-менее стоящему, я отправился спать. Правда, нормально поспать не получилось, ибо всю ночь мне снились очень реалистичные картины битв, в которых я принимал непосредственное участие. Это были не битвы с демонами и не с людьми. Я в них был в роли зверя и сражался с такими же созданиями, вот только тот мрак, который они вызывали в фибрах моей души, ужасал. Что-то подобное я чувствовал от Грутуса, но во сне всё было настолько реалистично, что выводило ощущения на новый лад. Вся ночь прошла в пробуждениях, особенно когда какая-то очередная эпическая тварь пыталась меня сожрать. Я чуть ли не подпрыгивал до потолка, залитый своим же потом. Так повторилось два раза, и я больше не рисковал заснул, ибо ну его. То, что это картины прошлого, где в главных ролях был Ар-Атари, Тёмный лев, очевидно. Вот только к чему они мне? Не понятно.

Не пытаясь больше заснуть, я принялся грызть гранит науки, а именно руны, выискивая в книге нечто для себя новое. В этот раз я был очень даже успешен в своих начинаниях. При поисках рун в книге всплыли нужные воспоминания, доставшиеся мне от Раката, и таких принципах, как ментальный пробой и ментальная защита. Там, конечно, всё на врожденных способностях завязано, но был некий способ — остановить незваного вторженца, при этом сильно подпалить его ментальный щуп, а тот, в свою очередь, сильно шандарахнет по мозгам уже его создателю.

Принцип заключался в создании специальной связи из демонических рун и крови владельца. Такой способ, конечно, не подходил для поистине сильных созданий, но в их понимании входили существа иного порядка. Думаю, некая княжна, а именно Вильгерта Цеппелин, такой не является. Так что, найдя квадратную деревяшку, я стал пропитывать её кровью и маной. Дерево, конечно, слабо подходило для создания артефакта, но из воспоминаний Раката всё, кроме Кости Врага, не подходило для создания таких артефактов. А так как ни костей врагов, ни чего-то имевшее такое же пафосное название, рядом не оказалось, я использовал то, что было в наличии, а именно непонятно откуда взявшийся ровный деревянный куб, пять на пять сантиметров. И судя по довольной увесистости такого небольшого количества дерева, это был дуб. В общем, куб подошел отлично.

Руна накопления сработала как надо, и чашка моей крови полностью впиталась в деревяшку, а та следом сменила цвет и легонько засияла. Затем я начал шкрябать руны хаоса, но столкнулся с проблемой. Деревяшка превратилась в нечто иное по своим свойствам, и я уже не мог как раньше ногтем нацарапать на ней руны. А когда взял нож и напитал тот хаосом, клинок с шипением расплавился и так быстро, что шипящая раскаленная жижа чуть было не попала мне на пах. Пришлось менять облик на Ар-Атари и царапать руны уже когтём. Сказать, что такие утонченные работы дались легко, нет. Но особой сложности я не испытал, и красный куб дополнился сияющими зелеными рунами. Одни из немногих доступных мне рун хаоса, которые в данном сочетании не были направлены на убийство или придание смертоносного эффекта чему бы то ни было.

Моё состояние, несмотря на отсутствие сна, было бодрое. Всё-таки организм давно имеет нестандартные особенности. Чтобы не терять время зря, я решил протестировать куб и получил заведомо предполагаемый результат. Баал, которому я давал приказ, очень хорошо меня понимал. Но его ответа я не слышал. Эта хрень не блокировала отдачу, но полностью блокировала телепатический приём. Такой момент, по правде говоря, был сильно неудобным. Однако так как в той обстановке, в которой обитал Ракат, принимать вызовы прямиком в голову отважился бы только полнейший идиот, а приказы, отдаваемые старшим демоном слугам, не подлежали обсуждению и исполнялись вплоть до лишения себя же самолично жизни, то становились понятны особенности такого одностороннего подхода.

Несмотря ни на что, надеюсь, что силы, вложенной в артефакт, хватит, дабы уберечь свой разум и быть нечитаемым для княжны. Да, может я не та птица, которая заинтересует такую кровососущую особь, но опять же, лучше перебдеть, чем недобдеть. А может еще и осиновый кол выстрогать? И заделать из него артефактный осиновый кол? Однако реализацию этой идеи я пока оставлю на потом.

Время подходило к обеду, и я отправился во дворец.

Вольф Гросвенор встретил меня лично. Проводив в кабинет, он внёс ясность по поводу Друга рода и того, что мне нужно будет делать. По сути, всё оказалось просто и даже шло мне на пользу.

Говорящая голова волка, как оказалось, принадлежала питомцу основателя рода. Волк за время жизни и множеств битв патриарха подвергался множеству ритуалов усиления, а также заливался всевозможными целебными и усиливающими зельями. Так как сам волк изначально был необычный, то благодаря таким процедурам жил он очень долго, и за время жизни у него появилось сознание. Далеко не человеческое, но перенявшее взгляды и принципы своего хозяина, при этом научился говорить. Далее обнаружилось, что магической химии в том мозгу оказалось столько, что она подменяла жизнетворную силу организма волка, и последующие поколения Гросвеноров не давали иссякнуть мане, которая и была тем, что сохраняло возможность волку как мыслить, так и говорить. И так как волк присутствовал при всех церемониях своего господина, то как попугайскопировал всё, что говорил хозяин. Наподобие ритуальных фразочек, как друг рода и тому подобного.

Я вот слушал рассказ Вольфа и чётко понимал, что он что-то не договаривает, а точнее конкретно пи…здит. Ибо потусторонний вой, изданный головой, не мог принадлежать обычному чучелу, набитым заранее готовыми шаблонными фразочками. Видно, что-то в значении «Друг рода», адресованного ко мне, не вписывалось в планы семейки Гросвенор, и это мне уже начинало сильно не нравиться.

А по поводу торжества, то всё стандартно: много не говорить, делать подобострастную мину, ждать, пока обратятся, и всем герцогам и королю кланяться при встрече. И не так как склоняться, как я обычно проявляю уважение к членам семьи Гросвенор, а по-настоящему, по-раболепски. Причина проста — так как я еще пока официально не в статусе графа, а в данный момент какой-то захудалый приграничный барон, то для столичной аристократии недостаток высказанного мной уважения воспримется как неуважение, что может привести к неприятным событиям, и всё зависит от социального положения обиженки. Я слушал данные мне указания, заодно вспоминая опять-таки рассказ Марфа о вероятных событиях на приёме, и в очередной раз убедился в понимании того, что нахрен мне все эти сабантуи всрались с их герцогами, графами и лживыми блядями. Как бы и была польза, в отдаленном будущем от получения связей, но в то же время, еще не понятно, насколько то будущее будет отдалённым. Ибо я понимаю, что вряд ли смогу талантливо сыграть послушного болванчика и ожидаемо влипну в неприятности.

Тем более как оказалось, каждый из герцогов тянет с собой некоторое количество отпрысков, также их сопровождает до десятка графов, а те уже тащат своих. Не говоря уже про короля, королеву и наследника. Может кто еще есть, но пока не известно. Многие, кто не успел отправиться с королём из столицы, настигали процессию в пути. Получалось, что количество тех, кто в скором времени посетит Вуллингтон, многократноувеличилось. Это меня вообще не радовало, но и по роже Вольфа можно было сказать, что и он несильно был рад такому повороту событий.

Инструктаж был получен, и я отправился к себе в казарму, чтобы через день вновь вернуться во дворец, в котором велись все необходимые приготовления для визита тех, кто в час нужды бросил род на растерзание. Я-то ладно, мелкое звено. По сути, легко заменим, да и, по их мнению, не стою, чтобы за меня впрягалось королевство и шло на конфронтацию с империей. Но Гросвеноры-то герцогский род и очень старый. В общем, слов было сказано много, а вывод один — едут пи…арасы, от которых ничего хорошего не стоит ждать. Так что я за эти пару дней подлечил своих людей и выдал указания — в случае неисправимых проблем делать ноги.

Днём ранее прилетел Вирн, в лапах которого была Калипсо. Ту я оставил на время в баронстве, чтобы присматривала за химерами, но на пару деньков она мне нужна здесь. Как оказалось, эта дамочка способна в лёгкой форме обижаться. И её обида стала проявляться в демонстративном крушении сельхозинвентаря, якобы по причине неуклюжести. Я заверил дамочку, что внял, и такого больше не повторится. Однако та, демонстративно сопя и виляя хвостатой жопой, удалилась.

Такие вот дела.

В назначенный день явился Солнцеликий Арн Киринтийский. Про его прибытие мы узнали по разрастающемуся шуму на границе города. Возможно, если бы не указания, данные заводилам на ликование при виде короля, встреча была бы не столь радужной. Однако Хъю Гросвенору нужно было создать видимость полностью лояльного к престолу рода Гросвенор. Так что те пару дней до прибытия короля Вуллингтон отдраивался и приукрашался.

Я находился в некотором отдаления от всех членов семьи Гросвенор, но всё-равно имел возможность видеть всё практически из первых рядов. Когда явился король, моя ухмылка сама по себе вмиг пропала.

Мать его за ногу этого короля! Едущий во главе колонны венценосный пенсионер был просто гигантом, не говоря уже про его коня. Тот был в полтора раза больше, чем тяжеловоз Хъю Гросвенора! А когда тот на расстоянии двадцати метров от встречающей процессии слез со своего транспорта, я убедился, что дед явно превысил стандартный рост для местных духовных практиков. Трехметровая туша, закованная в тяжеленные латы, ступая по плитке создавала маленькие толчки. Лысая и изрытая бороздами морщин голова с символической узкой короной была словно наклонена немного вперед, так что длинная заплетенная в густую косу борода, свисавшая до пояса, колыхалась из стороны в сторону в такт шагам Арна Киринтийского. Но всё это меркло, по сравнению с исходящей от короля силой. Могущество, пробивающееся огнём бездны из глаз короля Алтонии, просто подавляло.

Осознав то, что у меня от одного лишь вида короля прошли мурашки по коже, я разозлился как на себя, так и на своё малодушие. Пришедшая злость дала сил сбросить подавляющее наваждение и прийти в себя. Следом обратил внимание на тех, кто следует за королём.За ним шли не менее подавляющие гиганты. Как я понимаю, это были герцоги, но не они привлекли моё внимание. Рядом с ними шла та, принадлежность которой я сразу же определил.

Вильгерца Цеппелин была той женщиной, которую, увидев раз, больше никогда не забудешь. За два с половиной метра ростом, бледная белая кожа и густая копна опускающихся до талии алых волос. Княжна не шла, она словно плыла. Столь неестественными были шаги этого существа. В данный момент Вильгерта Цеппелин смотрела в сторону герцогской семьи. Внезапно она повернула голову в мою сторону. Однако перед тем, как наши глаза встретились, я не понятно по чьей воле активировать куб, и это было чертовски верным решением.

Княжна крови еле заметно вздрогнула, а потом меня в самом деле пробил озноб, ибо эта тварь слегка улыбнулась мне и, сощурив направленные в мою сторону абсолютно чёрные глаза, облизнулась.

Глава 12 — Награда

Княжна настолько быстро перевела свой взор с меня обратно на герцога, что я даже задумался, а не показалось ли мне. Но так как мурашки никуда не делись, и всё еще напоминали про себя, то, наверное, мне всё-таки не показалось. А это очень печально, ибо кровососка, лишь ступив на порог города, уже успела выразить неподдельный интереск моей персоне. А то, что она смотрела с гастрономическим интересом не на меня, а на кого-то другого, думаю, маловероятно.

Тем временем, король подошёл к Хъю Гросвенору и его семейству, а те дружно склонились, проявляя должное уважение, и в таком же положении застыли, ожидая позволения встать. Арн Киринтийский, выждав несколько секунд, сделал жест рукой, мол, поднимитесь, и семейство сразу же подчинилось.

— Здравствуйте, ваше высочество. Рады приветствовать вас в домене Гросвенор, — обратился к государю Хью Гросвенор.

Герцог, как и его сын, были одеты в тяжелые, темно-синие доспехи, с выгравированными на них волками, а женщины рода встречали короля в платьях.

Возможно, есть какой-то церемониальный смысл в том, что мужчины в доспехах, а женщины в платьях. Но даже так, смотрелось семейство Гросвенор очень величественно и, как говорится, пабагатому. Правда. перед роскошью доспехов королевской семьи меркло практически все.

Венценосный дед обвел взглядом всё знатное семейство и лишь тогда, натянув нечто, что должно было напоминать улыбку, ответил:

— Рад видеть, что древний и славный род Гросвенор цел и невредим. Как видишь, восславить тебя и твоё семейство выразил желание не один я. Так что принимай гостей.

— С радостью, господин, — с такой же декоративной улыбкой ответил Хью Гросвенор.

Очень необычно было наблюдать за тем, как герцог лебезит перед кем-то. Но, как говорится, на каждую рыбу найдется рыба покрупнее, и вот она явилась.

Король в окружающее пространство транслировал столько пафоса и величия, что уже и не понятно, кто тут владыка «Земель окрестных» - Хью или Арн. Король был малость эпичен и не только из-за размеров, но и из-за ощутимой внутренней силушки. Моё чутье не давало понять всей полноты мощи того, чью силу я хочу оценить, но даже поверхностно мне становилось понятно, что дед как минимум в три раза сильнее герцога. Что было просто запредельным показателем и вызывало тревогу. Ибо дедуган мог единолично закрутить в бараний рог весь род Гросвенор, не говоря уже про кого-то попроще. А на остальных он взял свою личную гвардию, про неё разговор вообще отдельный, там те еще персонажи.

Глядя на семейство Гросвенор, мне сразу вспомнился такой злобный и воинственный оскал Вольфа. Теперь-то при виде короля, я уже больше понимаю Хъю Гросвенора. И были бы у меня полномочия, то первым, что спросил наследника: «Ты что, дурень, в себя поверил?», ибо, как мне кажется, неспроста деда еще не прогнули остальные герцогские рода. Что-то они уж точно знают… Потому, если и наращивают влияние, то лишь скользкими и декоративными путями…

Три данных персонажа, имею ввиду герцогов Санза, Грутум, Барадор тоже внушали. Что уж тут говорить, должен признаться, я со своей колокольни внушался вообще при виде всех, кто сейчас явился. И слова Вольфа про то, как я должен себя вести при общении, всплыли в моей памяти по новой. Ибо если кто-то в приступе гнева снесёт мне рукой голову, я уже не смогу посокрушаться о моём нежелании соблюдать местные нормы поведения. Как мне кажется, что, как и в любой технике безопасности, все эти нормы этического поведения при высшей знати были написаны кровью тех, кто не хотел их соблюдать…

За королём подошли и поздоровались принц с нареченной принцессой, а за ними явилась уже княжна. Дама проплыла к Хъю Гросвенору и, слегка склонив голову, заговорила:

— Рада приветствовать, ваша светлость. Как только я прибыла в славное королевство Алтония, моих ушей достигли вести о героическом противостоянии домена Гросвенор с порождением бездны и с соседями захватчиками в одиночку, — Вильгерта Цеппелин подчеркнула интонацией последнее слово, что привело к секундному перекосу рожи как короля, так и явившихся герцогов, но княжне было откровенно плевать, и она продолжила. — Слава вашего рода уже разошлась далеко за пределы домена Гросвенор. Вот я и решила самолично увидеть в живую столь славное семейство, и наяву из первых уст внять о подвигах достойных легенд, — бархатный и одновременно властный голос Вильгерты чуть ли не вводил в гипноз, ибо её тембр голоса был поистине музыкой для ушей.

Как только княжна заговорила, на площадь опустилась чуть ли не гробовая тишина, ибо все хотели услышать, что же скажет столь чуждая и одновременно прекрасная дама.

Как по мне, нежить очень профессионально играла свою роль. Но даже понимание того, что эта тварь питается кровью людей, не перебило притягательность шарма, которым овеивала всех и каждого княжна, даже я был малость впечатлён. А может, чары какие?

В заключение дама очаровательно улыбнулась, явив белоснежную улыбку с трехсантиметровыми клыками. Увиденное удивило, но несильно, нечто подобное я и ожидал увидеть. Я вообще не удивлюсь, если и человеческий облик — это так, маскировка, а за ним прячется чудовищного вида тварь.

А пока я себе думал всякое, герцог поприветствовал гостью, наговорил ей комплиментов, на что княжна почтительно кивала, и сказал, что и её нахождение в гостях будет очень даже желанным для рода Гросвенор. Следом подошли и выразили своё почтению «добрые соседи», но почтение было выражено настолько сухо, что мне показалось, был слышен скрип челюстей, произносящих данные слова.

Смотря за всем этим театральным представлением, у меня во рту появилась кислинка, и я чуть было не скривился, но слава Агне, смог сдержаться, и как и все сделать вид, будто всё идет как нужно.

Далее к Гросвенорам подходили всякие разные не обделенные силой и положением личности. Среди них были как мужчины, так и женщины, и я от такого количества персонажей очень даже впечатлялся. Ибо если бы хоть половина из явившихся пришла нам на подмогу, мы бы смели демонов вообще без проблем. Да, с Легионами не всё так однозначно, но даже если бы «Кальмара» и не было, все-равно шансы бы остались, наверное…

В общем, всё так и продолжалось. К герцогу подходили, перекидывались парочкой слов и отходили. А я болванчиком стоял в стороне и наблюдал за происходящим.

Спустя полчаса приветствие наконец-то закончилось, так как самые титулованные закончились, а те, кто попроще, не доросли по статусу, чтобы время герцога тратить, и всю нашу кодлу пригласили в большой церемониальный зал, где будет званый банкет. Понятное дело, тех, кто отказался от предложения Хью Гровенора, на данном сборище не нашлось, и мы все дружно, но на определенной дистанции, отправились в указанном направлении.

К сожалению, Вольф Гросвенор заранее мне сказал, где я буду находиться, и сослаться на незнание у меня бы уже не получилось. Так что я в первых рядах засеменил за четой Гросвенор.

Описывать зал нет смысла. Всё было сделано с помпой, и чтобы впечатлить золотишком, редкостными гобеленами и драгоценными камнями, нужно было по крайней мере постараться, ибо тех, кто сегодня явился, вряд ли можно удивить. Данных персонажей власть, роскошь и силы сопровождают всю их жизнь, так что приоритеты уже другие, как и взгляды на жизнь. Но не могу не рассказать об одном характерном изменении. Источником света сегодня были огромные магические фонари, которые очень эффективно освещали зал белым светом. Мне бы такие в мой подвальчик, вот было бы хорошо. А то тусклый свет свечей уже чертовски надоел.

Как я и полагал, быть невидимым и неслышимым у меня не получилось, ибо как только я уселся за стол, во главе которого в этот раз заседал король, на несколько секунд всё внимание сосредоточилось уже на мне. Чёрт возьми, рожи у персонажей были настолько кислые, что я чуть было и сам не скукожился под ними.

Данный стол, как я думаю, вы понимаете, был что называется для избранных, прям очень избранных. И заседание на нём хоть и в конце, но всё-таки какого-то барона, не могло не вызвать интереса. Даже король приподнял свою густую бровь при виде усевшегося меня, и глянул на сидящую по правую сторону Хъю Гросвенора, но тот никак не прореагировал на мой визит, дав таким образом понять, что всё нормально, и мне, наглецу такому, не надо за конюшней рубить голову.

Но что меня очень даже не на шутку удивило, так это нахождение на столе своеобразного стеклянного кувшина с жижей, имеющей характерный металлический запах крови. Стол просто ломился от обилия яств, и на нем были всякого рода вина и алкогольные напитки. Но этот своеобразныйкувшинчик слуги принесли и поставили возле Вильгерты Цеппелин, которая уселась возле принцессы.

Как только внесли сию тару, на Хъю Гросвенора вновь были направлены разного толка взгляды, в том числе и неодобрительные.

Меня и самого не радовало умасливание этой твари, но видимо, Хью Гросвенор имел свои резоны так поступать. Будем посмотреть, что дальше будет. Но среди всех этих осуждающих морд была одна очень довольная, и принадлежала она, конечно, Вильгерте Цеппелин. Княжна, не выжидая, когда слуги нальют ей в бокал крови, самолично обслужила себя сама, а затем, немного пригубив, довольно улыбнулась Хъю Гросвенору, благодаря за оказанное уважение её специфическим предпочтениям.

За данным действием наблюдал весь стол, и когда слуги разлили по хрустальным кубкам вино, король поднял уже свой наполненный до краёв церемониальный кубок. Выждав, когда взгляды сосредоточатся на нём, произнёс тост:

— За славный род Гросвенор и за его героев! — с силой в голосе сказал Арн Киринтийский и залпом влил в себя всё содержимое кубка.

— За славный род Гросвенор и за его героев! — прозвучало одновременно со всех находящихся в зале столов, сразу же после тоста короля.

Слитый воедино голос, звучавший из нескольких сотен глоток, громогласно разнёсся по всему залу. Я не отставал и тоже повторил за королём, подмечая тот момент, что все собравшиеся не позволили себе сделать даже одного глотка вина раньше, чем это сделал король, кроме одной персоны. И что это значит?

Гадать долго не пришлось. Я было подумал, что «особые» гости будут набивать кишку, но видимо, несмотря на дорогу, явившиеся были не столь голодны. Уже спустя десяток минут, начался постепенно назревать разговор. А именно Арн Киринтийский, съев килограммовый стейк и следом запив все это своим литровым кувшином с вином, обратился к Хъю Гросвенору с одним конкретным и очевидным предложением:

— Герцог Гросвенор, не соблаговолите нам поведать, что же всё-таки происходило до недавнего времени на вашей земле? Мы-то в общих чертах имеем представление, но ваши уста внесут полную ясность в произошедшем и отбросят слухи и домыслы, сказанные вашими недоброжелателями.

Хью Гросвенор глянул на короля. Несколько секунд была игра в гляделки, и герцог, отведя свой взор, ответил:

— Ваше величество, для начала нужно пояснить один момент. Все те слухи, которые распространяли злоязычные уста имперских говорунов, есть ничто иное, как враки, направленные на то, чтобы ополчить всех добропорядочных граждан как их государства, так и нашего против моего рода. Как я думаю, вам было известно, что нас винят в открытии портала на демонический план? — спросил герцог у короля, на что тот молчаливо кивнул. — Так вот, сам портал с помощью своего призрачного духа открыл по злому умыслу или по случайности сам же Тиберий Просперус Фениксийский. Дабы гнев своих граждан и императора не пал на него самого, быстро начал обвинять во всех бедах мою семью и одного добропорядочного и храброго юношу. Он, кстати, сейчас за этим столом, — Хью Гросвенор посмотрел в мою сторону.

Король на секунду бросил на меня взгляд, но сразу же опять вернулся к герцогу. Но вот собравшиеся медлили и уже как-то по-другому начали меня рассматривать. Правда, среди всех кидаемых на меня взглядов интерес одной конкретной особы мне уж очень сильно не нравился. Та чуть ли не дольше всех на меня смотрела, вызывая во мне не самые лучшие ощущения.

— Мои мысли такие — разрыв реальности дал слабину в естественной защите нашего мира, и этим сразу же воспользовались демоны, пытаясь прорваться на нашу сторону. Вот так и началось вторжение иномирных тварей, в которых нас начали обвинять и свои, и чужие. Следом было несколько вторжений тварей. А точнее три, во главе которых были старшие демоны. К счастью, демонические атаки мы благополучно смогли отбили. К сожалению, павших воинов было немало, но если смотреть в целом, то мы отделались легкой кровью.

— Ну что же, отдаю честь вашему воинству. Не знал, что подготовка у ваших солдат настолько сильна, — признал король.

— Ваша светлость, как бы мне не хотелось подтвердить сказанное вами, но не могу себе позволить ввести вас в омут заблуждения. Хоть наше воинство и достойно встретило врага, но одну из решающих ролей в этой битве сыграл опять-таки Барон Джо Логрок.

Как только битва против демонических воинств завершилась в нашу пользу, сразу же явились имперские легиона, видимо, имевшие надежды воспользоваться нашим ослаблением после тяжёлых сражений, но и они были нами повержены.

— Нами? — уточнил король.

— Действительно, ваша светлость, вы правильно подметили. Монстром, который был вхож в ряды нашего воинства, — без явной охоты пояснил герцог.

На что король одним краем губы улыбнулся и сказал:

— Смею предположить, монстр оказался вновь созданный юным Бароном Логрок? — в этот раз Арн Киринтийский смотрел уже конкретно на меня, и по тому что Хью Гросвенор не спешил с ответом, я предположил, что вопрос был задан не ему, а мне.

Хоть я и постарался встать несильно быстро, но от нервов я чуть ли не выровнялся со скоростью сжатой пружины. Видимо, даже немного подлетел, так как на секунду почувствовал невесомость у себя под ногами.

— Ваше высочество, — обратился я и немного смущенно склонил голову, ловя на себе взгляды всех собравшихся. Кстати, я, даже встав, был лишь немного выше, чем большинство сидящих за столом людей. Это так, чтобы вы понимали, где и среди кого я заседал и почему так нервничал. — Вы правы, созданное мной существо действительно внесло весомый вклад в той битве.

Арн Киринтийский на мои слова откровенно улыбнулся и благосклонно сказал:

— Вижу, вы, молодой человек, скромничаете. Не стоит умалчивать то, что в действительности было. Будучи в дороге, мне донесли известие о том, что произошло на поле боя. Как мне сказали, существо, которое ты призвал, не просто внесло существенный вклад в битве. Оно единолично победило все легионы с легатами и магистрами триумвирата. А затем преподнесло тебе под ноги закованного в цепях Марка Тиберия Фениксийского, главнокомандующего десяти легионов, которого ты, в свою очередь, и добил. Так ли это было, ничего я не упустил?

Заинтересованные взгляды собравшихся начали меня чуть ли не резать, настолько острыми и цепки они были.

Я, ища хоть какой-то поддержки, глянул на Вольфа, на что тот на секунду прикрыл глаза, говоря, мол, говори.

Только я вот не совсем понял, Вольф имел ввиду, мол, «говори, так и задумано» или, мол, «говори, что уж тут поделаешь, правду и так уже не скроешь».

— Да, ваша светлость, вы правы, все было именно так.

Арн Киринтийский, всё также улыбаясь, откинулся на спинку специально подготовленного для него трона и внимательно на меня уставился, при этом за столом образовалась тишина, за время которой моя спина пропиталась потом. Уж очень мне было неудобно находиться под таким давлением.

Десять секунд длилось молчание, а затем король вновь заговорил:

— Слыхал я раньше про могучих чудищ, что одним своим видом пугали до дрожи героев былых времен. Слыхал я и про легендарные битвы с ними, и героев, что прославились в тех битва. Но не думал, что на своём веку смогу узреть того, кто не просто создал, но и подчинил монстра, ввергнувшего в пучины мрака легионы империи с их предводителями, — признал король и вновь замолчал, затем продолжил. — И знаешь, что я нахожу неправильным? — задал он опять-таки вопрос, адресованный мне.

Понятное дело, я не знал верный ответ, так что ответил очевидное:

— Ваше высочество, и что же?

—А то, что герой, отстоявший честь рода Гросвенор, еще не получил должного чина и соответствующей награды, — король хотел было продолжить, но его перебил Хью Гросвенор, вызвав явное недовольство, отразившееся на лице Арна Киринтийского. Однако король сдержал себя, в этот раз сдержал.

Кивнув головой Хъю Гросвенору, мол, говори, тот вновь откинулся на спинку кресла, ожидая того, что скажет герцог.

— Ваше высочество, — обратился Хью, сделав небольшую паузу. — Не буду скрывать, задержка с награждением столь выдающегося юноши была по причине того, что мы дожидались вас. А именно я решил наградить Барона Логрок титулом графа, с соответствующим его чину наделом земли. И так как Джо Логрок получил чин барона не по крови, а за заслуги, то награждение титулом графа было решено провести при вашем присутствии и уважаемых гостей.

Король, внимательно выслушав герцога, глянул на мгновение на меня. Одобрительно кивнув, заговорил:

— Я вас понял, герцог. Ну что же, действительно, юноша и вправду заслуживает столь весомый и почётный титул. И я с радостью поучаствую в награждении героя. Но если вы, герцог, даёте титул и земли, то что же в таком случае мне предложить ему? — король театрально задумался, затем, якобы определившись с наградой, сказал. — Единственное, что в нашем мире поистине ценно - так это сила. Сказали бы многие из нас. Но я отвечу вам так: кроме силы не менее ценными являются знания. И с этим я могу помочь как никто другой. Моя академия магии переполнена теми, кто сможет обучить вас полноте магических искусств. Барон, а в скором граф, в данный момент ты имеешь ранг мага, но вижу, что потенциал у тебя поистине огромный. Сколько тебе лет, Джо Логрок?

— Шестнадцать, ваша светлость.

— Шестнадцать, — повторил король. — Значит решено. В восемнадцать лет королевская академия магии ждет тебя в своих пенатах на индивидуальном факультете. Там тебе откроются все тайны магии, в которых, я уверен, ты непременно преуспеешь. Но в то же время, ты будешь управлять графским наделом, который непременно нужно будет привести в порядок. А на всё это нужны деньги, и что я скажу. Отныне и на три года вперёд, домен Гросвенор освобождён от королевской подати. Я надеюсь, — Арн Киринтийский посмотрел на герцога, — что герцог Гросвенор пустит часть освободившихся средств на помощь юному графу с его наделом, — закончил свою речь король, на что я и герцог с благосклонностью покивали.

Правда, у Хъю Гросвенора вместо лица застыла неживая маска, настолько он скрывал свои эмоции.

Тем временем тема разговора переключилась с меня на праздные темы, и спустя час произошло ожидаемое. Герцог и стоящий рядом с ним король при всех собравшихся торжественно наградили меня титулом и землями. А в подтверждение законности подарка, и чтобы увековечить моё законное право на землю, были выданы именная графская корона, печатка и здоровенный талмуд, в котором мелким шрифтом было расписано право на мою землю, с магической печатью герцога и короля. Печати ставились последними и были как бы завершающими штрихами. Так что Хью Гросвенор, а затем Арн Киринтийский вдавили свои печатки в специальный воск, который, вспыхнув, навеки застыл с отпечатавшимися в нём духовными силами владельцев.

Значимость момента оценили лишь знающие. Для остальных же, кто я и за какие заслуги мне был дан такой титул, моё награждение было лишь одним из элементов сегодняшнего торжества, так как после меня еще с десятка два человек получили свои награды. Кто-то получил титул барона, кто-то золото на развитие своих земель. В общем, я был не центром вселенной, и вокруг меня не крутилась планета. Так что меня, конечно же, поздравили, наградили, но дальше разбились на кружки по интересам, в которые я, несмотря за заслуги, был пока несильно вхож.

К моменту моего награждения, праздничные столы были расставлены слугами по краям огромного зала, который мог вместить и в три раза больше людей, чем было сейчас. Люди, находясь в центре, маневрировали один к другому, обсуждая всякое разное.

Поначалу ко мне подходили с поздравлением, но спустя десяток минут, я остался в одиночестве. Чтобы не стоять по центру зала, я решил отойти к столам, тем более вновь разыгрался аппетит, и я решил вновь подкрепиться.

Подойдя к столу, в глаза сразу же бросился пахнущий ароматными травами хорошо прожаренный кусок мяса. Правда, как я понял, то, что я принял за прожаренную корочку, было своеобразным кляром. А само мясо оказалось сильно недожаренным, с обилием крови внутри. Наколов еще несколько кусочков мяса, понял одно, что повара нужно выгонять, ибо за всей внешней красотой блюд был один и тот же косяк — кровь.

Когда обратил внимание на напитки, меня поразила догадка, и я понял очевидное. На этом столе не было обычных кувшинов с вином, а вместо них было три прозрачных ёмкости с кровью, чтобы никто не перепутал.

Пока дегустировал съестное, рядом со мной кто-то появился. Однако так как я в это время пытался пережевать резиновый, залитый кровью кусок мяса, то несильно обращал внимание по сторонам. А зря.

— Вижу, вы, граф, как и я, не чураетесь крови в своём рационе? — донёсся со стороны голос Вильгерты Цеппелин.

Повернув голову, я уперся взглядом в огромную приоткрытую грудь, а посмотрев выше, увидел очаровательную клыкастую улыбку и холодные провалы бездны, смотрящие мне прямиком в душу.

Глава 13 — Новый дом

В этот раз Вильгерта демонстративно не облизывалась, но от этого её взгляд не стал менее плотоядным.

Молчание затягивалось, я смотрел на княжну, она смотрела на меня.

— Бывает, госпожа. Но редко, — чтобы не стоять столбом, ответил первое, что пришло в голову.

— И как вам? — прищурившись и подперев одной рукой бок, с легкой улыбкой спросила вампирша.

Вот только её приторная улыбочка абсолютно не соответствовала её глазам. От тех прямо-таки тянуло могильным холодом.

— На особого ценителя, я таким не являюсь, — улыбнувшись в ответ, сказал я.

— Тут вы правы, граф, только истинный гурман сможет по достоинству оценить данную субстанцию, — улыбка княжны стала еще шире, явив её очаровательную клыкастую пасть. — Вы в каком-то роде тоже являетесь гурманом, только в магии. Практика химерологии очень непопулярная дисциплина, и еще меньше тех, кто в ней смог поистине достичь чего-то выдающегося. Но как оказалось, многие — это не вы. Не приоткроете ли частичку вашей тайны? Всё-таки управление таким количеством химер поистине впечатляет, — сказала Вильгерта Цеппелин, наклонив в сторону голову, при этом сощурив глаза. И в ожидании застыла.

— Госпожа, тайны как таковой нет, скорее всего виной тому создатель ритуала. Талантливый маг всё продумал и вложил алгоритмы подчинения, которые и не дают химерам возможность утратить контроль.

— Вы имеете в виду ритуал Искажения?

— Вы правы, госпожа. А вы искусны и в такого рода магии?

— Не то чтобы искусна, но азы мне ведомы, — ответила Вильгерта, не сводя с меня взгляда.

На таком расстоянии мне было не очень комфортно находиться с княжной, но что уж поделаешь, не бегать же мне от неё?

К счастью, наше уединение было нарушено визитом Вольфа Гросвенора и его супруги. Держа супруга под локоть, чета Гросвенор внезапно оказалась возле нас, в такой же манере, как Вильгерта, очутилась возле меня ранее. Вот их не было, а вот они уже стоит рядом.

— Ваше высочество, позвольте нам составить вам компанию, — обратилась Асса Гросвенор к Вильгерте Цеппелин, привлекая внимание гостьи.

Улыбка, направленная на меня, стала еще шире, и княжна, демонстрируя радушие, медленно повернула голову к чете Гросвенор. Но я чётко и ясно понял, что за улыбкой было срыто поистине звериное раздражение.

— Конечно, господа. Хочу заметить, учтивость вашей семьи меня очень балует. Очень редко где такое встречается. Я очень ценю ваше радушие, — ответила Вильгерта, не меняя напускного расположения.

— Рада это слышать. Как вам столица королевства? Должна признать, мы уже давненько там не бывали, — призналась Асса Гросвенор, но в её взгляде было что-то странное. Словно сейчас на Вильгерту смотрела не супруга Вольфа Гросвенора, а могущественная волчица, принявшая человеческое обличие.

Княжна пригубила бокал с кровью, тот всё время находился у неё в руке, и, осмотрев застывшую в ожидании пару, демонстративно ахнув, начала свою речь:

— Столица Алтонии очень необычная, господа. Где-то грязь и бездна невежества, а где-то поистине дивный сад, радующий глаз. Мне там понравилось, — смотря в глаза Ассе, сказал Вильгерта.

Дамы внимательно смотрели друг на друга. Вильгерта была повыше Ассы, но даже это не мешало супруге Вольфа на равных смотреть на могущественную вампиршу. Какие сейчас были мысли в голове у княжны, мне неведомо. Но посмотрев на её руку, увидел, что по кисти, сложенной в кулак, медленно опускается капелька крови. Но вместо того, чтобы упасть, она вмиг вернулась обратно, скрывшись в месте ранения. И когда Вильгерта раскрыла ладонь, там была лишь чистейшая бледная кожа, без видимых следов повреждения.

— Как вы красочно описали главный город Алтонии. Что же, как оказывается, ничего не изменилось. В те времена, когда мы его посещали, он вызывал подобные эмоции и у нас. Говорят, с недавнего времени у вас там целый квартал?

— Да, вы правы. Его высочество Арн Киринтийский был настолько великодушен, что выделил нам значительную территорию.

— Рада это слышать, а Вуллингтон вам понравился?

— Очень, господа, уникальный город с уникальными людьми, — сказала Вильгерта Цеппелин, при этом демонстративно посмотрев на меня и еще шире улыбнувшись.

От такой открытой демонстрации внимания мне стало кто-то не по себе.

Интерес Вильгерты не остался не замечен.

— Действительно, граф Логрок и вправду уникальный молодой человек. В таком юном возрасте успел многое достичь и многое узнать. И то ли еще будет, рядом с нами у него отроется еще больше дверей, — с намёком и словно говоря сама с собой, но всё еще смотря на Вильгерту, высказалась Асса.

— Говорят, когда юная кровь истинно возжелает, ей откроются любые двери и любые пути. И какие бы оковы её не сдерживали, она найдет дорогу к свободе. Раньше я думала, что это преувеличения, но узнав истерию молодого графа, мне уже кажется, что в словах, сказанных мне отцом в детстве, больше смысла, чем я ранее полагала и теперь мне их нужно вновь тщательно переосмыслить, — натянув на лицо оскал, сказала Княжна.

— Ваш отец мудрейший человек, — вставил своё слово Вольф Гросвенор, пытаясь разрядить обстановку.

На слове «человек» у Вильгерты непроизвольно сжалась рука, и княжна чуть было вновь не ранила себя своими же темными как ночь ногтями.

— Вы правы, господин, истинно его мудрость далеко уже превысила человеческий предел, — расслабившись, ответила княжна.

— Какие ваши дальнейшие планы, госпожа? — спросил Вольф.

— Вы знаете, при выезде из столицы, я планировала в сопровождении короля побывать в Вуллингтоне и познакомиться с вамаи, заслуженными героями, — сказала княжна, а затем на мгновение прервалась, чтобы вновь выпить крови из бокала. — И в целом познакомиться с вашим краем, а затем сразу же отправиться назад, ибо в столице есть еще незаконченные дела. Но прибыв сюда, мне захотелось тут на некоторое время остаться. Уж больно ароматен и свеж в ваших краях воздух, — ответила Вильгерта, посматривая со странной улыбочкой то на Вольфа, то на Ассу. — И я уже отдала повеление свои людям приобрести свободный участок.

— Ну что вы, княжна, мы были бы рады, если бы вы погостили у нас во дворце, — сказал Вольф, но как бы он не скрывал эмоции, даже мне стало понятно, что настроение у наследника довольно сильно подпортилось. Но возвышающаяся над ним аловолосая женщина, была птица очень высокого полёта, и в данный момент он не мог себе позволить прогневать и её. Врагов было и так уже достаточно.

— Как скажете, госпожа. Не желаете вместе с нами составить компанию моем отцу и королю?

Княжна немного помедлила с ответом, потом залпом выпила оставшуюся кровь и, улыбнувшись, ответила:

— С радостью, думаю, ваш отец и его высочество не сочтут нашу компанию излишне назойливой.

— Ну что вы, госпожа, уверен, нам найдётся, о чем поговорить.

Перед тем, как удалиться с четой Гросвенор, Вильгерта Цеппелин повернулась ко мне и, обворожительно улыбнувшись, сказала:

— Мы еще встретимся, граф. Надеюсь, вы навестите меня в моей новой обители? Или мне придётся навестить уже вас… — а затем не дожидаясь моего ответа, последовала за Гросвенорами.

Проводив взглядом удаляющихся персонажей, я решил, что пока не поздно нужно отступать в своё убежище. Уж очень странные взгляды на меня кидались со всех сторон.

К нынешнему моменту церемониальный зал уже поредел. Нахождение малозначимых персонажей на торжестве до последнего было вовсе не обязательно. И в тот момент, когда толпа стала поменьше, повышенное внимание к моей персоне стало очевидным. Но что-то всех заинтересованных явно сдерживало.

Долго ответа на данный вопрос не пришлось искать, он нашелся сам по себе. Стоило посмотреть по сторонам, и я увидел причину, по которой ко мне никто не приближается.

По краям стола для «особых» гостей стояло две дамы. Утонченные черты лица, алые глаза, серебряные волосы и красивые пышные платья очень контрастно смотрелись с мертвецки-бледной кожей, особенно если учитывать их двух с половиной метровый рост. Их появление вновь стало для меня неожиданностью.

Дамы стояли спиной к столу, в руках держали по бокалу с характерной алой жидкостью и ехидненько так улыбались, транслируя явные намеки всем желающим приблизиться. Вот только не понятно — приблизится к ним или ко мне?

Стоять и смотреть по сторонам было глупо. И так как налаживание связей как-то не задалось, я решил отчаливать к себе домой. По пути явных сопротивлений мне не было оказано, лишь изредка приходилось останавливаться, чтобы перекинутся здравицами и выслушивать лживые до краёв пожелания.

Навязываться в компании высших аристократов, чтобы заиметь знакомства самому, я посчитал глупой затеей, ибо в такие компании попадают по знакомству или по инициативе кого-то из этого же круга. А меня что-то вовсе никто не приглашал. Заинтересованные взгляды кидали приезжие аристократы, но к ним я лезть совсем не желал. Я хоть далеко не гений, но и вовсе не дурак, чтобы самолично влезть в змеиное гнездо. Что-то висюлька на шее и колечко на пальце не дали мне полноты ощущения графских привилегий. Корону, понятное дело, я не надевал. На сегодняшнем торжестве её вправе был носить лишь Арн Киринтийский.

Правда, на выходе, когда я уже залез на коня, меня всё-таки догнали. Это были две вампирши.

— Господин, — привлекла моё внимание одна из них. Кстати, женщины были очень похожи, скорее всего, сёстры. — Госпожа переживает о вашей сохранности и нам было велено сопроводить вас.

— Очень польщен, но я справлюсь и сам.

Сестры переглянулись.

— Господин, уже стемнело, позвольте всё-таки вас сопроводить. Времена нынче опасные, осторожность не помешает, — сказано было с довольно странными игривыми интонациями, при этом я не обманывался. Нечеловеческие глаза на бледном, хоть и с натянутой улыбкой, лице очень сильно напоминали Вильгерту Цеппелин, та тоже играла некую роль. Вот только не зная конечной цели этой твари, я сближаться с ней абсолютно не хотел.

— Не стоит, у меня уже есть надежные сопровождающие.

— Но позвольте, господин, мы вам не помешаем.

— Не стоит! — немного громче, чем хотел, ответил я.

Вампирша было еще что-то хотела сказать, но её внимание привлёк раздавшийся за спиной легкий рык. Не успел я среагировать, как вампирши со звериной грацией отпрыгнули в разные стороны и, приземлившись, зашипели, демонстрируя огромные клыки и расправив пальцы, оголив довольно-таки впечатляющие когти.

Скажу я вам, у этих дамочек зубки были остренькие и побольше, чем у самой княжны.

А что же так всполошило слуг княжны?

За их спинами, возвышаясь на добрый метр, стояли подросшие Калипсо и Баал. И что у одного, что у другой в тот момент, когда вампирши отпрыгнули, загорелись рога. Я уже не говорю про глаза, пылать огнём хаоса первозданного — их естественная функция. Таким образом мои химеры обозначили своё присутствие.

Бледные дамы, увидев, что мои создания не предпринимают агрессивных действий, словно зеркальные клоны одновременно выровнялись, поправили подолы платья. Говорившая ранее вампирша, посмотрев на меня, сказала:

— Прошу прощения, господин, наша забота была ради вашего же блага. Но как я вижу, вы в полной безопасности. И затем, раз наша помощь не нужна, нам пора возвращаться к госпоже, — не дожидаясь моего ответа, вампирши исчезли, оставив после себя лишь воздушные завихрения и мою удивленную рожу.

Посмотрев еще немного на воздушные вихри, я пришпорил коня и, вливая ману жизни в животное, помчался к себе в казарму, в родную гавань, так сказать.

Появление Баала и Калипсо для меня не было чем-то удивительным. Возможно, следовало кроме химер вызвать еще и мастеров, но как я полагал, никто не посмеет на меня открыто напасть, а с незначительными проблемами и сил моих созданий будет достаточно.

Как только явился в казарму, устроил переполох. Дал команду собираться, и чтобы завтра утром все были готовы отправится в дорогу к новому дому.

Почему спешу?

Всё просто — ну их всех нахер, что этого короля, чих которого меня скорее всего превратит в пепел, что очень заботливую титулованную вампиршу с её: «Если не явишься, то явлюсь я». Хоть баба внешне и огонь, но она явно меня то ли схарчить хочет, то ли по-другому как-то использовать. Как бы то там ни было, цел я точно не останусь. В общем, интерес собравшихся персонажей вызывает у меня тревогу и единственным выходом будет прибыть в свои владения, а там уже окопаться так, чтобы меня хер кто смог выкурить.

Вместе к регалиям и документами мне была дана подробнейшая карта моих объединенных территорий. И теперь я граф, правда, особенный. Баронов у меня в подчинении нет, есть только три замка и пятьдесят сёл, среди которых пять наподобие маленьких городов, вроде районных центров.

До объединения мои владения состояли из баронств: Удрод, Скурп и Рисвер. Теперь же, когда аристократы, носившие такие фамилии, канули в Лету, я стал владетелем трех замков. И отправляюсь в заботливо выделенный красным крестиком замок барона Удрод, носивший название Сломанный клык. Ибо тот, по бумаге с пояснениями, является самым крепким, самым защищенным и самым здоровым, да и вообще находится по центру.

Откровенно говоря, бедную землю и отсутствие городов мне было компенсировано территорией. Мои нынешние владения, как оказалось, не в три раза больше за баронство Логрок, а во все четыре. И смотря на такой размер территории, я брался за голову. Что же мне со всем этим добром делать?

Соратники, увидев мою тревогу, прервали ход недобрых мыслей:

— Джо, мы рядом, не переживай, справимся. Не важно, какой величины земли, важны люди. И поверь, мы поможем, — подбодрила Зигфрид, легонько хлопнув меня по плечу.

— Что там еще было на пиру? Что еще сказал король? — поинтересовалась Марфа, оторвавшись от карты. Ту сейчас рассматривали все собравшиеся, запоминая основные ориентиры, так как рек, речушек и болот на ней хватало.

— Когда исполнится восемнадцать лет, предложил поступить в его Академию магии.

— И понятное дело, ты не смог от какого предложения отказаться. Но оно и понятно, — покивала головой воительница. — Видно, король таким образом хочет тебя отдалить от Гросвеноров и приблизить к себе. Конечно, не сразу, но учеба в академии длится сем лет, за это время многое может произойти.

— Территорию тебе дали опять же странную. Из плюсов — отделяющий тебя от всех соседей горный хребет. Но в то же время есть и огромный минус, и он меня тревожит. Вот тут, — Вурдор тыкнул в карту на границу моих территорий, — течет великая река Наата. А её размеры позволяют сплавляться даже кораблям, но не это главное. По ней много кто сможет приплыть, так как она протекает по территории Санза, Барадор, но и имеет выход к морю, что даёт доступ уже из других государств, а именно Сильвернон и султаната Фанджи.

Безусловно, кусок территорий тебе выделили приличный, защищенный, но трехсотметровую реку шириной ты никак не сможешь заблокировать. А от неё берут начало куча мелких рек и протоков, которые уже словно паучьи сети разрастаются на твоей территории. Так что контроль за рекой будет первоочередной задачей. И с имеющимися у нас силами практически невыполнимой.

— Ну как-то же эту проблему решали бароны? — смотря на Вурдора, уточнил я.

Наёмник, хмыкнул, а затем ответил:

— Как видишь, решали они её плохо. Но есть небольшой плюс — если эта бумажка с цифрами не врёт, то у тебя в подчинении будет около тридцати пяти тысяч человек. И набрать среди них людей, которые выразят желание послужить, думаю, проблем не составит.

— На месте будет видно. Ладно, давайте отдыхать. Завтра рано утром в путь.

На моё предложение все согласно кивнули и отправились на боковую. А утром, когда наша колонна уже собралась в дорогу, ко мне подъехал гвардеец с письмом. Вручив письмо, гвардеец сразу же развернул коня и поехал обратно.

Взяв письмо, приложил к восковой печати уже свою печатку, что привело к тусклой вспышке и треску воска. Таким образом я получил возможность прочитать содержимое. А там было следующее:

«Твоя тревога обоснована. Интерес гостьи вызывает вопросы, на которые пока нет ответа. Очевидно, ничего хорошего ждать не стоит. Следуй в Урдрод. Сломанный клык не совсем обычный замок, на месте поймешь. В скором времени туда приедет фортификатор и артефактор, оба из нашего магического университета. Восстановят всё, что требуется. Также в замке в кабинете барона для тебя еще подарок от меня.

Что-то происходит, будь осторожен, накапливай силы. Помни, враги не дремлют. Через месяц жди гостей.

Твой друг. В.Г.»

«Ну хотя бы не препятствуют, а то, что тучи сгущаются, я и сам допёр и без тебя, «друг» Вольф Гросвенор», — подумал я и пришпорил коня. Пора бы уже покинуть столь дружелюбное место.

Дорога заняла пять дней. Двигались мы быстро. Если бы не моё лечение, то кони бы не пережили дорогу и наконец-то достигли нужного места, а именно каменного ущелья, в котором всё утопало в растительности. По его центру находился возвышающийся над всем горный пик, на котором и был возведен Сломанный Клык.

Замокбыл, откровенно говоря, не таким, как я его ожидал увидеть. Привыкнув к своей развалине, я рассчитывал и тут что-то подобное узреть. Однако оказался приятно удивлен, ибо раскинувшийся вдалеке гигант впечатлял: монументальное каменное сооружение, огромные стены, шпили, возвышающиеся на несколько десятков метров и дающие осмотр во все стороны ущелья, среди которых был виден донжон. Замок был поистине огромен, в раза четыре больше, если не пять, чем мой прежний.

— Судя по всему, Сломанным клыком этого красавца назвали не по тому, что он убог и страшен. А из-за тысяч врагов, которые обломали свои клыки, пытаясь его захватить, — сказал Зигфрид, смотрящий с открытым ртом на это архитектурное чудо, как и все мы.

— Кто-то здесь был раньше? — спросил я у собравшихся.

— Не доводилось ранее в таком красивом месте побывать, — отозвался Зигфрид.

Остальные мои соратники промолчали.

— Как же его захватили? — спросила Файа.

— Его не захватывали. Барона убили не в замке, как и его сына. А жена убила дочь и повесилась, ибо знала, что судьба предательницы — быть демонстративно замученной и убитой, — без особой радости, пояснила Марфа.

Слова воительницы привлекли внимание всех собравшихся, но сказать было нечего, и мы промолчали.

Полюбовавшись видами, мы отправились дальше. Скажу я вам, даже добраться к замку та еще задача. Узкая дорожка, тянущаяся через густой лес, создавала довольно сильное напряжение. Сам лес был странный, темный какой-то, недобрый. Не могу понять почему, но от него тянуло чем-то опасным. Казалось, что лишь одна эта дорога была своеобразным очагом спокойствия и безопасности, и за пределы которой уходить явно не стоит.

Так мы и ехали, а точнее шли, чтобы быть готовыми ко всему, пока не подошли к двадцатиметровой каменной стене. По её центру были небольшие замковые ворота, четыре на четыре метра.

Став перед воротами, застыли.

— И что делать? — спросил я у окружающих.

— Ау-у-у, есть кто? — крикнула Марфа.

В ответ тишина. Лишь эхо, расходящееся вдаль.

Опять постояли. Молчание от замковых слуг и стражи напрягло.

— Есть кто в замке? — в этот раз крикнул Зигфрид.

— Может не слышат? — задал я вполне очевидный вопрос.

Мне не ответили, а лишь наградили скептическими взглядами.

— Ворота странные, словно новые, — заметила Марфа.

— И? — спросил Зигфрид.

— Значит, недавно установили. И ворота очень необычные, словно артефакты. Слушай, Джо, тебе же поменяли жетон?

— Да, — ответил я, доставая его из-под плаща.

— А приложи-ка его к дверям.

Сняв с шеи жетон, я подошел к вратам и исполнил сказанное Марфой. Поначалу ничего не происходило, но затем двери содрогнулись и медленно, но очень плавно, стали открываться.

Как только замковые врата открылись, мы ощутили донесшийся смрад и дуновение могильного холода.

— Джо, назад, всем вооружиться! — моментально оказавшись предо мной, серьёзно сказал держащий в руках меч Вурдор.

Повторять не потребовалось. Мгновение спустя, мои соратники и два десятка дружинников оголили мечи.

— Я первый. Зигфрид, Марфа, прикрываете, — скомандовал наёмник и шаг за шагом стал идти к замку.

Внезапно солнечные лучи исчезли. Это громадное дождевое облако достигло ущелья и погрузило его во мрак, как только на замок упала тень.

Мы услышали замогильный вой. Один, второй, третий, десятый, сотый. А когда вой утих, из всех замковых щелей в нашу сторону ломанулись клыкастые твари.

— Вуркалаки! Вампирское отродья! — заревел Вурдор, ударяя ногой по земле и создавая сильный толчок.

Вот только по удивленной роже наёмника стало понятно, что что-то пошло не по его плану.

Медлить было некогда, твари уже с неимоверной скоростью приближалась, и мгновение спустя началась сеча. Мастера, молниеносно передвигаясь, рубили тупых тварей в капустку. Те, несмотря на потери, всё продолжали нестись в нашу сторону. Но когда я уже подумал, что узкие врата будут нашим преимуществом, возле меня, спрыгнув с стены, приземлился лысый гуманоидный ублюдок, который лишь отдаленно напоминал человека. Вуркалак несколько раз омерзительно заклокотал и сразу же заревел, смотря прямиком на меня, демонстрируя открытую пасть, с четырьмя десятисантиметровыми клыками.

А затем, не прекращая реветь, оттолкнулся задними лапами и со скоростью арбалетный болта полетел в мою сторону, при этом безумно ревя и направляя в мою сторону трехпалые когтистые лапы. Пролетев с полметра, тварь была поймана громадной лапой Баала и моментально сдавлена. Из всего отверстия твари под огромным давлением прыснуло дерьмо, перемешанное с кровью и кишками. Но даже когда тварь превратилась в скукоженное чучело, она продолжало конвульсивно трусить головой и повизгивать.

Спустя секунду, меня долбануло током, и я чуть было не закатил глаза. Стоящие недалеко дружинник, начали массово блевать. Женщины, которые от природы имею повышенное обоняние и также находящиеся в рядах моих солдат, дружно попадали на землю, потеряв сознания.

Причиной всему этому была вонь, которую мне еще не довелось никогда чуять. Ближайшей ассоциацией будет полежавшая на солнце с дней пятнадцать дохлая собака, но даже тогда от такой собаки запах покажется ароматом цветов, по сравнению со смрадом, исходящего от Вуркалака.

Оборвав край рубахи, я поделил его надвое и начал заталкивать тканевые куски в ноздри. А пока я всё это совершал, рядом со мной продолжалась резня. Калипсо, Баал и Файа раз за разом превращали врагов в фарш, а остатки зловонных тушь уничтожались огнём хаоса.

Создав Пожиратель душ, принялся небольшими потоками огня хаоса уничтожать остатки и по возможности разить тварей, ибо это было невыносимо!

Спустя двадцать минут, бойня прекратилась. Но не для меня, я не прекращал жечь туши тварей, подключив к этому Баала и Калипсо.

Перед замком и внутри него был самый настоящий могильник из двухсот тушь, и его нужно было моментально уничтожить, ибо если дать хоть минуту этому смраду впитаться в замковые стены, то Сломанный клык больше не будет пригоден для жизни, если, конечно же, еще пригоден…

Как только нечисть была уничтожена, мы все дружно стали прочесывать замок, пытаясь залезть во все видимые и невидимые щели и стараясь выявить погань. Однако спустя три часа поисков, не удалось найти никого, ни живого, ни мёртвого.

Последним, что мы посетили, был кабинет барона. Зайдя в него, мы обнаружили красного цвета пергамент, который прижимала к столу отрубленная детская голова.

Подойдя ближе, я увидел аккуратно выведенные строки, которые гласили.:

«Мой юный и наивный граф, должна признать, ты меня обидел. Но не думал же ты, что я стерплю обиду? И чтобы впредь ты был более тактичным с дамой, я решила тебя проучить. Мой слуга оставил некое напоминание, из которого ты, как умница, должен сделать выводы. Поверь мне, мой сладкий, я слова на ветер не бросаю и в скором времени тебя обязательно навещу. Но пока у меня есть дела в столице.

В скором жди гостей.

Великая княжна Вильгерта Цеппелин».

А спустя две недели ко мне явилась Урсула Гросвенор с Сабиной, сообщив, что столица королевства превратилась в могильник. Ментальная бомба выжгла разум у миллиона человек, превратив их в туши с мясом и кровью.

Также Сабина рассказала то, что реально ошарашило меня, ибо в списке вероятно погибших числились: король Арн Киринтийский с супругой, герцог Заркел Санза, герцог Китто Гротум, герцог Крокус Барадор, а также отправившиеся в столицу Алтонии по просьбе короля герцог Хью Гросвенор, Вольф Гросвенор, Асса Гросвенор…

Глава 14 — Арду Кнагрок

После сказанного Сабиной, на собравшихся в торжественном зале Сломанного клыка обрушилось гробовое молчание. Рожи у присутствующих нахмурились, а настроение катастрофически испортилось. Я не был исключением, ибо смотрел на сестер с их сопровождающими и, откровенно говоря, хотел послать их к чёрту. Ну ни минуты покоя!

До визита сестер, мы в какой-то мере смогли наладить быт, частично обустроили замок. Разобрали тот срач, который остался от вампирских выблядков. Спустя неделю после сражения, прибыла моя дружина, ведомая Корвинами и Вирном, который транспортировал Калипсо. А на границу каменного ущелья, в котором и находился Сломанный клык, со дня надень должны прибыть две сотни тысяч Кровавых кусачей, а если быть точнее, то уже отдаленно напоминающих изначальный вариант адских тварей.

Как только прибыли дружинники, самые здоровые и на вид смышленые, вместе с мастерами разъехались в районные центры, вооруженные бумагами и регалиями, которые свидетельствовали о новом владельце всех земель окрестных. Цель отправки была сообщить, что через две недели все главы поселений должны явиться в Сломанный клык на всеобщий сбор. Не буду же я объезжать пятьдесят деревень и три десятка хуторов, которые, как оказалось, тоже здесь были. Может, в Логроке еще был какой-то смысл такого действия, но не сейчас, я всё-таки уже граф.

Но визит Сабины и Урсулы Гросвенор всё изменил. Я было уже спать спокойно начал, книжки почитывал. Не буду лукавить, “любил” служанок по несколько раз в день, в общем, как только я подумал, что всё устаканилось, как нагрянули новости, которые поменяют не только мою спокойную жизнь, но и всего королевства. Если оно, конечно, еще существует.

За здоровенным, гранитным столом в данный момент находились все мастера, Алан Бонвиль и именитые сёстры Гросвенор. Однако внимание было сосредоточено на Сабине, которая и поведала «радостные» новости.

Новость о смерти всех старших отпрысков рода Гросвенор сильно ударила по моему самообладанию. Как бы там я не фыркал по поводу Вольфа или Хью, всё-таки понимал, что был незримо прикрыт этими именитыми персонажами от всякого рода недоброжелателей. А если их не стало, то ситуация в корне усложняется. Я уже не говорю про уничтоженную столицу, которая в скором времени превратится в кровавую доильню, где вместо коров будут доить людей, а когда тех высушат до капли, превратят во всяком роде нечисть, наподобие той, что оставил слуга княжны.

Всё-таки моё чутьё меня не подвело, и Вильгерта Цеппелин была той ещё тварью. Но даже я не в полной мере осознавал масштабы злодеяний, на которые она и её последователи вообще способны. Граждане Алтонии для них были и есть лишь корм, не более…

Всё эти мысли пронеслись у меня в голове за доли секунды. Кулаки без моего ведома сжались настолько сильно, что я услышал хруст, повлёкший за собой боль. Она меня и вывела из тяжких дум, и я задал, как мне кажется, наиболее очевидный вопрос:

— Госпожа, а почему вы не в Вуллингтоне? Разве присутствие членов правящего рода не должно должным образом успокоить думы населяющих ваш славный город людей?

После сказанного мной, сестры как-то странно переглянулись. Я не уверен, но мне показалось, что на их лице появилось смущение и даже стыд. Но потом Сабина выровнялась, набрала полные легкие воздуха и ровным голосом сообщила еще одну пренеприятнейшую новость:

— Граф Джо Логрок, в час беды вы проявили доблесть в служении моему отцу и деду. Ваши заслуги известны многим, как и ваше благородство и порядочность. Но я и моя сестра явились к вам не затем, чтобы сообщить об одном только горе, обрушившемся на нас после утраты старших представителей рода Гросвенор. Случилось еще одно событие, которое и повлекло наш визит. Как оказалось, в домене Гросвенор нашлись те, кто воспользовались ослаблением рода Гросвенор, и как только стало ясно, что мужская ветвь моей семьи прервалась, проявили своё истинное звериное нутро.

Вместо того, чтобы в час беды сплотиться, мятежники, которыми был переполнен Вуллингтон, ведомые своим лидером, графом Арду Кнаргогом, захватили столицу. Мы были вынуждены бежать, ибо нас ждала лишь смерть или нечто похуже… — в последний момент голос Сабины дрогнул, и она на несколько секунд замолчала, проглотив образовавшийся комок в горле. Затем начала вставать со своего места, а одновременно с ней встала и Урсула. Когда женщины рода Гросвенор поднялись, Сабина Гросвенор сказала. — Ваше сиятельство Джо Логрок, просим вас нас приютить, дав нам на время убежище, — затем две гордые женщины, которые еще недавно были полноправными владетелями, как и их старшие родичи, склонили головы. Так и застыли.

То, что только что произошло, выбило меня из колеи еще больше, чем новости, сказанные ранее. А затем я не понял, как оказался рядом с Сабиной и Урсулой, затем сразу же сказал:

— Госпожа Сабина, Госпожа Урсула. Прошу вас, поднимите головы, — подождав, когда девы рода Гросвенор подняли головы, продолжил. — В час нужды я не могу отдать вас на растерзание врагам. Знайте, мой замок послужит вам убежищем до того момент, пока вам не будут угрожать враги, или вы не возжелаете его покинуть сами.

Сабина и Урсула, не улыбаясь, кивнули и, дождавшись, когда я сяду на свой трон, сели сами.

— А теперь рассказывайте, как так получилось, что не нашлось тех, кто стал бы между вами и мятежниками? И вообще, что вело их? В общем, рассказывайте всё с начала.

— Мы всего не знаем, но как только стало ясно, что столица стала могильником, где нашли свой покой отец, дед и мама, организаторы мятежа стали наводить смуту в Вуллингтоне. Посыл их был прост — кровососы не остановятся на одной лишь столице и рано или поздно нагрянут со своим воинством к нам. И, как кричали смутьяны, род Гросвенор утратил свою силу после смерти Хью и Вольфа Гросвенора. Если оставить домен Гросвенор под правлением малолетних баб, то есть меня с сестрой, им всем будет конец. Слова эти принадлежали Арду Кнаргогу, и, как оказалось, этого хватило, чтобы вчерашние союзники предали и последовали за смутьяном. За нас вступился главнокомандующий Густав Грунток, но в поединке один на один был убит графом. Также, отстаивая справедливость, пал в бою магистр Торрус Болотная Буря. На него трусливо, ударив в спину, напал со своими приспешниками Магистр огня Рактус. Мы бы тоже вряд ли пережили те события, если бы не благородный Агат Вугга и его сын. Они дали нам время на отступление. В живых они или нет, я знаю. Но мы с сестрой и с группой наших сторонников решили не отправляться в наш родовой замок, ибо опасаемся предателей и там. Вы были нашей единственной надеждой, и мы отправились прямиком к вам.

— Вас преследовали? — спросил Вурдор после того, как Сабина замолчала.

— Да, но только первые два дня. В дне пути от вашего баронства преследователи сильно отстали. Почему, мне не ведомо.

— Побоялись, — резюмировал услышанное Вурдор.

— Силы Джо Логрока не известны, решили пока не связываться, — также выразил своё мнение Зигфрид.

— Неизвестность вынуждает проявлять осторожность, — добавила к сказанному Марфа.

— Как бы то там ни было, вы целы и невредимы. И, как я думаю, дорога выдалась у вас напряженной и безрадостной. Дамы, слуги проводят вас в ваши покои, а завтра утром мы вновь встретимся и всё обговорим.

— Благодарю за понимание, граф, — сказала Сабина Гросвенор, вставая, а за ней повторила молчавшая всё время Урсула. Встав, дамы на прощание кивнули и последовали за служанкой.

А мы всей дружной компанией с Аланом Бонвилем остались сидеть за столом. Баронет было хотел последовать примеру сестер, но я его остановил:

— Останься, — то ли прося, то ли приказывая, сказал я.

Алан Бонвиль выполнил приказ, и с вопросительным взглядом, адресованным мне, уселся обратно за стол.

— Есть чем дополнить рассказ графини, может, мысли какие есть?

Молодой мастер меча на несколько секунд задумался, а потом сказал:

— Нам ведомо, что столица превратилась в могильник лишь со слов беженцев и тех, кто бежал от неё. А также те люди, которые сообщили известия о произошедшем, вряд ли могли полностью быть уверенными в смерти четы Гросвенор и остальных именитых владетелей. Есть вероятность, что кто-то из них всё-таки выжил. Но одно известно точно — те, кто бежал, спасались не от самой ментальной бомбы, а от зверского бесчинства и кровавой жатвы, что устроили вампиры. Твари явили свой истинный облик, о котором позабыли в королевстве, и это стало роковой ошибкой.

— Что известно о мятежниках и их силах? — поинтересовался я у посмурневшего воина.

— Мы покидали Вуллингтон в спешке. Так что мне доподлинно ничего не известно. Но знаю, что многие, если не все мастера, участвовавшие в сражении с демонами, встали на сторону Графа Кнаргога. Многие из генералов и высших чинов в Ассоциации, если и не помогали, то препятствия мятежникам не чинили. Также могу утверждать, что скрытая управа домена Гросвенор была на стороне Кнаргога, без этого бы нас не застали бы врасплох.

Выслушав дополнение баронета, я отпустил его отдыхать. Когда тот покинул чертоги, обвёл всех взглядом и спросил то, что меня реально интересовало:

— Что нам делать?

— Если попрёмся в столицу, встретим там свою смерть, — ответила Марфа. — Живы Гросвеноры или нет, мы их не сможем спасти.

— Откуда такая уверенность? — спросил Вурдор.

— Тут не уверенность, а логика. Как ты думаешь, какими нужно обладать силами и навыками, чтобы создать такой силы ментальную бомбу? — не дожидаясь ответа наёмника, сама ответила. — Правильно, выдающимся! Если учитывать целый район кровососов и полный город жмуров, встретим мы там не только княжну со своими слугами, но и тех, кто нас встретил по прибытии в Сломанный клык, если не кто похуже.

— То есть зная, что кто-то из Гросвеноров жив, мы всё-таки их оставим? — уточнила Файа.

— А тебе что, не терпится умереть? Я лично чётко осознаю обреченность данного замысла. Ты вообще видела Вильгерту Цеппелин? Ты понимаешь, что она нас всех перебьёт, а потом вечером будет плавать в ванне и попивать нашу кровушку? А если кто-то еще из её семьи явится? Геройствовать тоже нужно правильно! — ответила наёмнице Марфа.

— Вы как-то быстро забыли один момент, — привлёк внимание Зигфрид. А когда всё сосредоточили своё внимание на капитане, продолжил. — Вуркалаки, которые напали на нас, были предупреждением от Вильгерты Цеппелин. Чем-то Джо её заинтересовал, ибо, как мне кажется, возжелай она его смерти, то мы бы вряд ли смогли бы этому воспрепятствовать.

У нас есть время, пока кровососы будут поглощать столицу и не только. Думаю, что отпрыски герцогов будут мстить за родичей и явно попробуют отбить её. А пока это всё будет происходить, нам стоит стать сильнее самим, укрепить владения. В общем, сделать всё, чтобы иметь хоть какие-то шансы противостоять врагу на равных.

— О силах врага мы вообще не имеем никаких представлений. Если вы видели короля, то должны понимать, его одного хватило бы, чтобы всех нас перебить. Вильгерта Цеппелин явно была не сильно слабее. Так что прежде чем что-то планировать, нужно больше узнать о происходящем. Идея укрепиться мне нравится, но рано или поздно к нам явятся. Сидеть и ждать визитёров, как по мне, тоже неправильно. В общем, нужно пару дней, чтобы остыть и хорошенько обо всём подумать, — подытожил я, на что не сразу, но всё-таки получил одобрительные кивки.

Просто так засиживаться смысла не было, и мы разошлись. А я, вернувшись в уже свой кабинет, стал вновь рассматривать подарок Вольфа и перечитывать прикрепленную к нему записку:

«Арн Киринтийский, сказал про важность знаний. И он был прав. Данная книга тебе точно пригодится».

Эти строки были единственным, что написал Вольф Гросвенор на бумажном конверте, прикрепленном к тонкой книжечке, которая и была его подарком.

Книгу, спрятанную в сундуке, я по прибытии в кабинет не сразу заметил. Всё-таки в тот момент еще был на взводе. И письмо от Вильгерты вообще внесло чуть ли не панику в мой разум. Но когда через пару дней я начал искать всякое ценное в замке, был найден этот незаметный сундучок, с непримечательной книгой, хранящейся в нём под названием «Живое и не живое”.

Чем думал Вольф, когда отправлял мне данную книгу — не знаю. Возможно, не совсем был согласен с отцом или по другой причине. Но талмуд был, и чтиво было поистине уникальным.

Поначалу я подумал, что это была очередная книга по целительству, но лишь до того момента, пока некий Морт, по прозвищу Серый, автор книги сам себя так назвал, не начал писать строки, за которые в королевстве сжигают на костре. Правда, в основном носителей знаний просто убивали, ибо попробуй их еще живыми до костра довести.

В общем, Морт писал следующее:

«В познании жизни я пришёл к пониманию того, что было очевидным, но из-за зашоренности и трусости коллег не принимающееся, как данность. А именно, что путь мага жизни имеет две грани: живой и неживой материи»,

Если кратко, то Морт, по прозвищу Серый, открыл темную сторону взаимодействия магии жизни с неживой материей, точнее сказать, вообще с неживой. Если называть практику, которой он занимался без лишнего, то это некромантия. Но какая-то странная некромантия — он не использовал людей для проведения экспериментов, ему хватало животных, чтобы результат его практики дал плоды.

Далее мне стало понятно, что это был то ли какой-то подвид темной химерологии или нечто похожего, но с помощью, как он назвал, обратной жизни, он мог сотворил страшную вещь.

Как писал Морт:

«Уловив с помощью креста Ульта, обратную жизнь Волка, я постарался поместить её в собаку. В ходе эксперимента произошел непонятный и спонтанный рост энергии, которая начала преобразовывать пса. Ранее метровая, не имевшая породы, дворняга стала увеличиваться в росте, при этом меняя свое естество. Получившееся создание утратило прежний облик и было живым и неживым одновременно. Половина собаки была живой, а вторая половина словно давно погибшей и выделяло вокруг себя трупный яд, погубивших половину обитателей зверинца.

Спустя два дня, существо начало проявлять агрессию. В ходе эксперимента стало понятно, что оно питается жизненной энергией, которая трансформируется в обратную. Когда процесс преображения был завершен, пёс достиг двух метров ростом, обзавёлся усиленным костяком, с набором шипов, а также утратив всю живую массу, став сплошным костяным созданием, при этом начал выделять концентрированную обратную энергию в радиусе пяти метров. Как оказалось, концентрированная обратная энергия, а если по-простому, энергия смерти, является, не только враждебной всему сущему, она и меняет окружающий мир в нечто иное. Обратное жизни.

Ещё спустя два дня, я вынужден был сменить место своей обители, ибо растения, которые я выращивал ради многочисленных зелий, поддерживающих мою жизнь, сменили свои свойства и стали активно выделять ядовитую пыльцу. Левую руку пришлось удалить, ибо по незнанию коснувшись чаши, на которой осела пыльца, я испытал разрастающееся от кисти к плечу жжение и активное преображение руки, которая сразу же перестала мне подчиняться и на глазах увядала.

Отсечённая рука спустя минуту преобразилась в темную булькающую массу, на которой стало активно что-то прорастать. Запахи описать не могу, ибо успел наложить на себя кокон Гульта.

Что именно начало прорастать, мне не ведомо. Так как неживое существо вырвалось на свободу, и я, спасаясь, уничтожил свою подземную обитель вместе со всеми результатами.

В заключение могу сказать одно — эксперименты с обратной жизнью чрезвычайно опасны. Защиты от данной силы нет, кроме одного — постоянно бурлящий котел двух энергий в кресте Ульта, который создаёт малое нейтральное поле, не дающее обратной энергии поглотить живую, но и воздействие маной жизни в этом поле невозможно, как и любой другой магической силы.

Эффект креста Ульта прояснил причину того, почему я еще жив. Но так как крест был мал, и я был непостоянно в зоне его действия, вынужден признать, что попал под влияние обратной энергии, что сказалось в постепенной потере памяти, и на глазах ухудшающемуся здоровью, которое я не в состоянии поправить, несмотря на силу и знания.

Пишу эти строки я уже не для себя. В скором времени я покину мир. Мир праху моему. Но хочу, чтобы ты, идущий по пути жизни, знал, что есть еще одна грань знаний. Грань опасная, неизведанная и которую без должной подготовки приоткрывать чрезвычайно опасно. В заключение к частичке своей истории, где я допустил непозволительную ошибку, оставляю тебе принципы создания Креста Ульта и заклинаний-ловушек, которые граничат на грани бытия и небытия. Ты поймёшь, о чём я, постаравшись их освоить.

Морт Серый. Магистр Жизни. Азартный глупец.

Данная книжечка и сказанное в ней вызывало очень большие вопросы. Особенно знания, которые там подробно описываются, очень сильно могут сказаться на здоровье всех окружающих. Несмотря на риск, есть то, что вызывало очень большой интерес. Крест Ульта, а если по-другому его называть, то этой самый настоящий негатор магии, который ой как бы пригодился мне в противостоянии с демонами.

Маг хаоса, да и любой другой магический практик или создание, если действие артефакта описывается правильно, не сможет применять как свои навыки, так и заклинания. И почему Морт не допёр какое сокровище он создал, мне не понятно. Возможно, голову повредил эманациями смерти или он не только терял память, но и тупел. Но факт остаётся фактом, Крест Ульта жизненно необходимо создать и испробовать.

Вот только когда я с огнём глазах стал изучать заклинания, необходимые для кражи эманаций смерти, столкнулся с кучей рун непонятного мне назначения, и вообще с символами, закорючками.

Радость моя прошла очень быстро, так как полистав книженцию и дойдя до самого Креста Ульта, я понял, что на сам крест мне не хватит не только знаний, но еще и ресурсов. Ибо сам крест-то был небольшой, сантиметров сорок в длину и тридцать в ширину. Вот только кристалл Таафита в нём должен быть чистейший и не меньше, чем кулак взрослого человека. Один такой у меня, конечно, был, вот только он был частью другого сета, не менее важного уже для моего личного и внутреннего развития.

И так как знаний, чтобы объединить оба артефакта в один, у меня не было, тоска накрыла меня полностью. В общем, книжечка мне пока не по рангу. Конечно, попытки из неё что-то вытянуть я прекращать не буду. Но стараться воплотить на практике описанное, в данный момент не имеет смысла. Тёмная химерология не только мутная, но еще и очень сложная…

Следующие несколько дней создавались попытки привести имеющиеся силы в боевую готовность, так как преследователи герцогских дочек вполне могли объединится и нагрянуть. Но прошла еще неделя, а на горизонте тишина.

За это время прошел всеобщий созыв, на который явились все почтенные старосты, главы поселений, а также приехали какие-то мутные деды с бородами по колена. Те без особого уважения на меня смотрели, но роптать не посмели. Стоящий за моей спиной Баал и Калисто очень внимательно отслеживали реакции собравшихся. Когда первый шпион, явившийся, чтобы то ли разведать, то ли убить меня был демонстративно зажарен до состояния обугленного куска мяса, взгляды моментально сменились, и почтенная публика начала демонстрировать явную охоту исполнить что бы то ни было, лишь бы оно было сказанное мной.

Просьбы были пустяковые. С каждого поселения по десять сильных и здоровых парней, а если есть такие женщины, то и их. Все они пойдут в мою дружину. И, конечно же, жизненно необходимый регулярный подвоз продовольствия. Ибо, как мне кажется, просто взять и купить у соседей уже вряд ли получится…

Я хотел было сделать два других пустых замка некими перевалочными пунктами или тренировочными фортами, но как оказалось, из моей затеи ничего не выйдет. Так как если барона Удрода словили и упокоили вне своего замка, то вот двоих других баронов пришлось доставать в их родовых обителях, что привело к полным их разрушениям. Не под ноль, конечно, но те рухляди восстановлению не подлежат. Да и некому их будет восстанавливать? Строителей среди нас не завелось.

В общем, в скором времени около пятисот новобранцев прибудет в Сломанный клык, а вмести с ними и продовольствие на год. А там уже будет видно.

Воспользовавшись свободным временем, Марфа, Файа и Зигфрид под чутким руководством Вурдора дружно старались достичь второго ранга. Я их периодически подлечивал, ибо тренировки у мастеров были очень жёсткие, но даже если бы и не лечил, они бы все равно не прекращали тренировки. Так как поняли, насколько слабы по сравнению с противниками, и осознание слабости болезненно било по их эгу. Вот и тренируются мои соратники по пятнадцать часов в сутки, жрут как химеры и с особым рвением уничтожают на себе одежду.

Так получалось, что рубахи и штаны, в которых они тренировались, приходилось по несколько раз в день перешивать, особенно женские нагрудные повязки, ибо по какой-то причине они рвались даже чаще, чем мужские. И полуобнаженные грудища Файи и Марфы уже даже несколько раз являлись мне по ночам, нарушая моё умиротворение. Я тоже не отставал от остальных и тренировался, учил руны, практиковался в магии хаоса, а также потихоньку контролировал великую миграцию химер.

За неимением продовольствия и врагов, а также желающих на меня напасть, принял решение устроить массовый замес химер все против всех. Оставшаяся сотня тысяч победителей будет сжирать уже своих собратьев, которых, как я надеюсь, хватит надолго. Как было давно проверено, каннибализм у моих созданий не новое явление, но за неимением понимание «что будет после» не часто практикуемое, особенно в таких масштабах. Однако в данной ситуации, как оно и бывает, особого выбора нет.

Не знаю, удача это или происки богов, но в тот момент, когда я хотел было запустить массовую бойню, далеко на горизонте появились визитёры. И явились они явно не с добрыми намерениями, ибо гостей было до четырех десятков тысяч. Осознав масштаб проблем, отправили группу переговоров, которую я встретил, находясь в полукольце из миллиона химер и моих соратников.

И когда два десятка всадников приблизились, первым, что кинулось в глаза, была их подозрительная бледность. Особенно одного.

— С чем пожаловали, граф Арду Кнаргог? — спросил я у сидящего на коне полутрупа, уже догадываясь, как так получилось, что данный персонаж обзавёлся такой глобальной поддержкой в свершении мятежа.

— Здравствуй, Джо Логрок, — с перекошенным в злобной гримасе и с немного увеличенными клыками, сказал сей персонаж. — Ты знаешь, зачем я явился? До тебя и твоего захолустья мне дела нет. Но Сабину и Урсулу отдай.

— Не скажу, что мне очень интересно, но всё-таки зачем они тебе? Ты же уже захватил власть в герцогстве, что тебе еще не хватает?

— Они должны принадлежать мне! — с загоревшимся глазами, полными похоти, гаркнул граф.

— Мало тебе было связаться с вампирами, предав герцога. Так еще и герцогских дочек возжелал.

— Замолчи. Ты! Вчерашний безродный крестьянин! Не тебе судить меня! Род Гросвенор заслуживает быть уничтоженным и обесчещенным, после всех тех унижений, что довелось вытерпеть мне и моим предкам! — гаркнул граф с потусторонними нотками в голосе.

Рожа и так ранее болезненно бледная на глазах становилась жёлтой и вытягивалась. Глаза налились кровью и засветились.

Арду снял с пояса литровый сосуд и начал с жадностью пить алую жидкость, которая была ничем иным, как кровью.

В этот момент рожа у человека сменила очертание, превратившись в рожу уродливой твари, а затем очередь дошла и до туловища. Оно следом за мордой начало быстро увеличиваться. Спустя тридцать секунд, размер твари стал настолько огромный, что конь, на котором он восседал, начал погружаться копытами в землю, а затем и вовсе ноги бедного животного подломились. Но выровнявшейся перед нами твари не было дела до животного. Тот, взяв когтистой лапой за туловище лошади, с легкостью поднял ту на высоту своего четырехметрового роста и, раскрыв уродливую клыкастую пасть, демонстративно вгрызся ей в шею. Кровь хлынула рекой, вырываясь из пасти монстра. Она стекала по туловищу, но не достигала земли, ибо на глазах впитывалась в костлявого монстра.

Арду Кнагрок, ранее бывший человеком, сейчас предстал в иной ипостаси и, глянув на меня, явил уродливый оскал.

— Думаешь, стены замка защитят тебя? Думаешь, это уродливые твари, что окружат тебя, защитят тебя? Думаешь, эти жалкие мастера защитят тебя? — тяжёлым, не человеческим голосом ревело это существо.

В этот момент за его спиной медленно раскрывались огромные перепончатые крылья.

Взмах крыльев и Арду Кнагрок взлетел на десяток метров ввысь. Застыв, словно пушинка в воздухе, вампирская тварь посмотрела по сторонам, а затем направила огромную когтистую лапу в сторону моих ползучих химер. Это привело к тому, что спустя секунду пять сотня химер без лишних звуков упали замертво, а от них в сторону твари, паря по воздуху, полетели струйки крови.

— День, — находясь на высоте уже двадцати метров, взмахивая здоровенными крыльями и впитывая в себя кровь, взревело существо. — Спустя день! Я явлюсь вновь, и ты отдашь их мне! — и перед тем, как улететь, вновь взмахнуло рукой.

А у Баала грудь взорвалась кровавыми ошметками, при этом откинув его на десяток метров, вбив по приземлению в землю.

Глава 15 — Эволюция

Думать, как такое возможно и преследовать тварь не было времени. Оказавшись возле Баала, я трансформировался в форму Ар-Атари и от нервов, не рассчитав вложенную ману, создал заклинание усиления и восстановления, истратив на них половину резерва. Моментально образовавшаяся зеленая полусфера подняла в воздух Баала. Лишь тогда я посмотрел на морду моего генерала. А когда наши глаза встретились, увидел осознанный взгляд, в котором читался невероятный гнев на сотворившего и желание отомстить.

Я уже позабыл, когда видел вечно спокойного Баала в таком состоянии, но сейчас при виде пылающих глаз химеры, которая уже перевела взгляд с меня на улетающего Арду Кнагрога, я понял, что граф поступил очень опрометчиво, решив продемонстрировать таким образом силу на моем друге.

Баал вновь посмотрел на меня, и в моей голове раздался тяжёлый рычащий голос:

«Нужно больше силы»

Какую силу он попросил, я понял сразу. Потянувшись к источнику хаоса и пустив чистейшую ману через дублирующие каналы, не сдерживаясь направил поток прямиком в затягивающуюся грудь Баала. От моих пятипалых лап

отделились две реки маны, осветив пространство режущим глаза, невозможным в реальном мире по яркости цветом. Но в данный момент это было не тем, что занимало мои мысли. Раз друг попросил, я исполню его просьбу и буду питать его маной хаоса столько, сколько тому потребуется.

Как бы я не хотел, но форма Ар-Атари спустя пару минут исчерпала себя, и я обрёл вновь человеческий лик. Хоть поток рек хаоса заметно уменьшился, я всё ещё его не прерывал, а так и стоял, отдавая столько, насколько был способен.

Понемногу начал успокаиваться, и так как голова в простой отдаче маны не требовалась, стал размышлять над событиями ранее. Одновременно подметил, что соратники выстроились за моей спиной полукольцом, таким образом защищая от вероятного нападения.

Арду Кнагрог продал себя вампирам. И не просто продал, а заручился поддержкой в своих злодеяния от нечисти и, не остановившись на захвате власти, сам возжелал стать кровососом. Вот только его нынешний образ вряд ли был им же желаем. Скорее всего, граф, смотря на Вильгерту Цеппелин и её сопровождение, хотел стать подобным им, но вместо величественных мрачных созданий стал омерзительной тварью.

Также возможно, что это и есть истинный лик юных Адептов Крови, а человеческий образ — это уже следующая стадия развития, когда кровососущая тварь обладает более высоким контролем в магии крови и может возвратить человеческий облик. Если это, конечно, только одна магия крови, ибо, как мне кажется, тут вместе с ней намешано еще что-то.

Но даже так, то, что эта погань продемонстрировала ранее, уже внушает и вызывает большие вопросы. Первый вопрос: как он смог поглотить кровь химер? Она же переполнена хаосом и должна быть токсичной для живых организмов. Второй: каким образом ему удалось атаковать Баала, что даже он не смог отреагировать? И третий вопрос: чем обусловлено его нежелание атаковать сегодня? Неужели он настолько отупел, что подумал, будто я перепугаюсь и отдам ему сестер? Конечно, демонстрация силы была очень эффективной, и он ответит за нанесённый ущерб. Но разве ему не очевидной, что вечно летать над землёй и атаковать он не сможет? Всё-таки скорость его полёта и маневрирования в воздухе соответствует его огромным размерам, и при первом же энергетическом серпе он лишится своих крыльев, а затем мои ползучие химеры вдоволь насытятся его плотью. Всех-то он точно не перебьет.

Вот такие мысли меня и посетили. По какой-то причине страха или дрожи перед силой противника не было. Погибать, конечно, не хотелось, учитывая, в каких событиях я поучаствовал и смог выжить. Но и отступать я не собирался. Всё-таки у меня тоже имелись козыри. Смертельно опасные козыри!

От размышлений меня отвлёк вновь раздавшийся в голове рык Баала:

«Больше силы!» — в этот раз голос моего генерала изменился, стал более потусторонний что ли.

Как мог ускорил поток маны, став наблюдать за изменениями химеры. А изменения начались после того, как грудная клетка полностью заросла. Вот тогда я понял, что будет происходить дальше. А подтверждением моих мыслей стал вырвавшийся из Баала полный боли рык, который сопровождался хрустом костей и регулярными спазмами мышц. Я не мог спрогнозировать, что последует после моего вмешательства, но раз сам Баал просит, значит в этом есть смысл.

Кости хрустели, постоянно меняя своё расположение, периодически прорываясь наружу и пробиваясь через темный мех химеры. Но я не прекращал подачу маны, ибо понимал, что изменения, происходящие с химерой, пойдут ей только на пользу. И если потребуется, я буду до завтра напитывать того маной.

Спустя полчаса после начала трансформации, трех с половиной метровую химеру покрыла непрозрачная зелёная плёнка, полностью скрыв звуки и вид происходящего с ней. Но даже так поток маны, исходящий от меня, не прекратился. Хотя я уже и начал чувствовать дискомфорт, который с каждой минутой становился ощутимей. Всё-таки мои дублирующие каналы, по которым течёт чистейший хаос, не настолько развиты как основные, и идущий через них в данный момент поток избыточен. Пока силы есть, буду держаться.

Спустя час мои руки горели огнём, периодически мышцы на руках сводили судорогами, от которых я чуть было не раскрошил зубы, но вовремя вставленная кем-то из соратников в зубы деревяха меня выручала.

Кокон, покрывающий Баала, стал заметно меньше, как и сама химера под ним. Трансформация происходила не совсем по плану — я думал, он станет больше, но вместо этого Баал наоборот стал уменьшаться.

Последующие полчаса я уже откровенно пребывал в аду, каналы горели, а за ними горели и руки. И это не образно, а в самом деле. Небольшие языки зеленого пламени вырывались через кожу, но при этом почему-то не нанося видимого вреда. Боль была адской, но шкуру и мышцы не разъело. Как и почему такое происходит — загадка, но факт остаётся фактом.

«Достаточно», — прозвучал в моей голове властный принадлежащий мужчине голос.

Я сразу и не понял, что это был голос Баала, ибо из него полностью исчезли рычащие ноты, а вместо них прозвучал грубый мужской баритон.

Как только прекратил подачу, сразу же оказался на земле. Ноги сами собой подкосились, а руки еле работали. Хорошо, что хоть голова еще работала, и мне хватило сил наложить уже на себя Исцеление. Откинувшись на спину, я лежал на земле и смотрел в чистое небо, наслаждаясь приятными мурашками, которые периодически пробегали по коже благодаря заклинанию. А когда исцеляющий купол, накрывающий меня, исчез, я посмотрел в сторону Баала и увидел его самого. Вот только это уже был не прежний Баал, который хоть и был гуманоидом, но по-прежнему имел звериные очертания: короткая шерсть, увеличенные когтистые кисти рук, шипастая костяная грива и морда, отдаленно напоминающая медвежью. Но всё это в прошлом, в данный момент на меня смотрел чрезвычайно массивный трехметровый темно-зеленый гуманоид, с мощными костяными наростами, которые прикрывали все уязвимые места, защищая их, а также абсолютно лысой головой, имевшей лишь относительное сходство с человеком. Из глаз в самом деле вырывались огненные языки хаоса.

— Ты изменился, — сказал я Баалу, не вставая с места.

Тот осмотрел себя, подвигал громадными бугрящимися жилами мышц руками. Затем поднёс массивные кисти к лицу.

«Стал сильнее, под стать врагу», — раздался его голос в моей голове.

— Справишься с той тварью?

«Или умру, — ответил мне Баал. Сжав руку в кулак, который постепенно начинал светиться, и когда свет её стал нестерпим для человеческого глаза, свечение внезапно прекратилось, и вновь прозвучал его голос. — Позволь мне его догнать».

— Нет, завтра он вернётся сам. И тогда ты ему в полной мере отомстишь.

Вместо ответа он кивнул и посмотрел вдаль, в то место, где находились войска Арду Кнаргога, если, конечно, он еще называет себя прежним именем.

Прислушавшись к себе, понял, что боли больше нет, начал подниматься. И когда встал уже посмотрел на застывших мастеров. Те с явным интересом рассматривали изменившегося Баала. А когда я поднялся и отряхнул себя, подошли ближе.

— Ты цел? — спросила Марфа.

— Цел, не меня же ранили, а его!

— Ему-то точно ничего не угрожает, скорее, он своим одним только видом демонстрирует явную угрозу всему живому. Это точно Баал? — спросил меня уже Зигфрид.

— Точно он.

— Это хорошо, уж больно ощущения от него неприятные. Такого давно я не чувствовал.

— Согласен, — добавил Вурдор.

Осмотрев окружающих меня мужчин и женщин, те смотрели на меня с явным ожиданием того, что я сейчас всё проясню.

— В общем, если говорить упрощенно, то каждая из химер, чтобы стать сильнее, должна эволюционировать. Толчком к этому может стать эмоция или битва. В этот раз стали эмоции. Ну и хорошо, что я был рядом и имел то, что и поспособствовало полноценному развитию Баала. Раньше я хаосом не мог управлять.

— Как вовремя, — подметила Марфа.

— Ага, получил взбучку и захотел стать сильнее, — добавил Вурдор.

— Это, конечно, так, но что можете сказать о той твари, что сейчас скрылась за горизонтом? — спросил я, осматривая мастеров.

— Думаю, что он стал какой-то вампирской тварью, — ответил Вурдор.

— Не самим вампиром? — спросил я у наёмника.

— То, что это кровососущая тварь, точно. Но вот что это именно вампир, я сомневаюсь. Нечто подобное, так это точно. Но вряд ли истинный кровосос имеет такой омерзительный облик.

—Это если мы считаем, что вампиры имеют человеческий облик. В что, если за всем тем лоском и красотой скрываются именно такие вот твари? — поинтересовался у наёмника Зигфрид.

— Всё может быть, но мне кажется, что эта вот тварь какая-то бракованная.

— Бракованная или нет, но лишь взмахнув лапой, он разворотил грудную клетку Баалу. Про себя не говорю, но вы-то хоть заметили атаку? — сказал я.

Все промолчали кроме Вурдора.

— Я заметил, как только монстр взмахнул рукой, практически незримый энергетический сгусток полетел в нашу сторону. Но увидеть я смог лишь начало атаки, а следом сразу же разорвало грудь Баала. Так что увидеть я что-то смог, но вряд ли бы сам смог отбить такую атаку.

— И что будем делать? — спросила Марфа, привлекая внимание.

— Думаю, ему перед именно этой атакой нужно поглотить большое количество крови. И он явно не может так атаковать постоянно.

— Может он так атаковать постоянно или нет, это не важно. Он может и заранее подготовиться, а затем, если пожелает, то убьёт любого из нас. Мы вряд ли как Баал сможем пережить такую атаку, — добавила Марфа.

— Та и он бы не смог, — сказал я.

— Перед атакой у того засветилась лапа. Это, конечно, мало что нам даёт, но всё-таки знать, что тварь собирается, атаковать, не помешает, — сказала Файа. — И летает он медленно, я бы с лёгкостью могла бы его подбить.

— Ну хоть что-то. Получается, нам нельзя давать ему времени, чтобы собраться и атаковать, — сказала Марфа.

— Идея, конечно, сложно реализуемая, но за неимением других вариантов, действительно сочтём за решение, — добавил Зигфрид.

— В чистом поле с ним сражаться вообще не нужно. Как только заметим на горизонте, натравим химер, взлетит Файа и его в воздухе срубит. Я лишь по причине раны Баала не направил на него химер, но завтра у него шансов не будет, — заключил я.

— Если бы всё так просто получилось, было бы неплохо. Но ты слышал, что он кричал? Скорее всего, у того есть еще несколько козырей в рукаве. Как мне кажется, нужно что-то еще, — сказала Файа.

— А если он нас решил обмануть? Что если он с его войском нападут ночью? — предположил вышедший из раздумий Вурдор.

— Военная хитрость? — спросил у наёмника Зигфрид.

— Вполне может быть, ибо зачем он нам обозначил время своего прибытия? Всем и так понятно, что сестер Гросвенор ты ему не отдашь, так что он мог вернуться к своим и атаковать уже всеми своим силами. Видели его сопровождение? Все они, подобно графу, такие же бледные твари. Думаю, что стоит их ожидать уже сегодня ночью.

— А что, если по какой-то причине ему нельзя атаковать именно Джо? — спросила Марфа и сама же начала отвечать. — Если это так, то он не может навредить ему, но в то же время у него какое-то маниакально-похотливое желание овладеть сёстрами. И он поначалу решил попробовать договориться, но так как не получилось, решил уже действовать, как сказал Вурдор.

— Так стоять и гадать можно до завтра. Примем версию с нападением сегодня ночью и будем готовиться, а там будь что будет. Отдавать им сестер я и вправду не собираюсь. Так что встретим тварь во всеоружии и будем действовать по ситуации.

Мастера согласно закивали, и мы по дороге вернулись в замок. Конечно же Корвины, контролируемые Калипсо, летали на границе, высматривая нарушителей спокойствия. А та уже отчитывалась мне.

В замке обрадовали сестёр, сообщив о платоническом интересе графа. Те, вооружившись невиданной яростью и праведным гневом, принялись облачаться в доспехи и проситься в помощники. Но вместо сестёр взяли в свои ряды лишь Алана Бонвиля. А Сабину и Урсулу закрыли в моих опочивальнях. Так как это было, по сути, самое защищенное место в замке. Обилие рун укрепления, защиты и еще множества других густо покрывали все стены и двери моих апартаментов. Я-то тоже такой себе воин, но и не планировал лезть в лобовую. У меня есть наручи Рева Дракона так что из-за угла, но кого-то точно смогу смертельно поразить.

В общем, замок перешёл в боевое положение. Все точили мечи, пили зелья усиления и бдели, бдели, бдели аж до следующего утра. Но ничего не произошло. Как не было ночного нападения, так не было и сорокатысячной армии то ли людей, то ли уже нежити, на горизонте.

Утром Калипсо сообщила, что последняя сотня непрошенных гостей отправилась туда, откуда и пришла, оставив после себя лишь утоптанную землю и кучу нечистот.

Когда все дружно сели завтракать, то поначалу было лишь дружное молчание, так как сказать-то особо ничего и не было, ибо никто не понимал, что происходит.

— Может, есть какие-то предположения? — нарушил я молчание.

— Возможно, что-то произошло поважнее, чем желание Арду, — сказала Сабина Гросвенор. Она, её сестра и Алан Бонвиль тоже были за одним столом с нами.

— Если учитывать тот факт, что граф стал шестёркой вампиров, то ему могли приказать прибыть с подмогой в столицу. Всё-таки им принадлежит пока лишь одна только столица королевства, и, как мы говорили, желающие её отбить найдутся, — сказал Вурдор.

— А может нашлись желающие отбить Вуллигтон? Думаю, одно дело, когда правит хоть и подонок, но человек. А другое дело, когда это вампирский ублюдок. Не могли же они абсолютно всех превратить в подобных тварей или промыть мозги, — добавил я.

— Даже если так, то что? — спросил меня Зигфрид.

— Нужно узнать точно. Думаю, если Вуллигтон не превратился в могильник, то есть смысл прощупывать почву и найти союзников. А потом вместе атаковать заразу и выжечь под корень. Надеюсь, вы все поняли, что если у врага куча воздушных тварей, то ни горное ущелье, ни высокие стены замка не поспособствуют нашей защите. Сидеть и ждать, пока твари, как та зараза, разрастутся по всей Алтонии, и ожидать, что нас оставят в покое — глупо. Рано или поздно явятся. По сути, уже вчера явились. И вряд ли нам так повезет в следующий раз.

— Что будем делать?

— Для начала разведаем обстановку, а затем уже решим точно. Марфа, Вурдор, Файа, Зигфрид. Нужно, чтобы вы отправились к ближайшим баронам и узнали, как там обстоят дела. И так шаг за шагом доберемся до Вуллингтона. В общем, будем смотреть по ситуации. Но отправитесь где-то через неделю. Пока вы нужны в замке.

Спрашивать никто не стал и, насытившись, все разошлись по своим делам.

Для начала я с помощью Баала и Калипсо решил обследовать еще раз весь замок. Всё-таки химеры более чувствительны к проявлениям магии, так что есть возможность, что что-то и найдём. Искал я, понятное дело, либо что-то магически ценное, либо потайные ходы.

Занятие, которому я решил посвятить несколько часов, затянуло меня на два дня, ибо на трёх подвальных этажах замка было столько развилок, комнат и коридоров, что ползать по ним пришлось очень долго. Особенно, когда каждый странно выглядящий кирпич вызывал подозрения.

Так я и бродил, пока результат моих поисков не дал плоды. Спустя полдня моих поисков, на первом подвальном этаже нашёл скрытую дверь в комнату, где были замотаны в мешковину несколько давно сгнивших людей. Драгоценных цацек на них не было, как в целом и вообще хоть чего-то. Так что обозначить хоть приблизительно кто это, было невозможно. Но долго я покойникам времени не уделил и в сопровождении химер отправился на поиски дальше. Габариты коридоров соответствовали замку в целом и были довольно-таки на вырост, по метра четыре, так что Баал и Калипсо ходили по ним свободно. Зачем в скале прорывать именно такие коридоры, я не имел понятия, но мне запасливость строителей очень даже пригодилась.

Далее в своих поисках потайных ходов и выходов, нашёл скрытую пыточную. Размеры её были приличными, где-то десять на десять. Вот любят всякие владетели пытать людей. Она, как и комната трупами, мало меня увлекла.

Зачем я это всё делаю? Так ответ очевиден — попросту не хочу, чтобы в один момент враг явился не снаружи, а изнутри, застав нас врасплох. Я не могу быть уверенным, что в Вуллингтоне, в дворце герцога где-то в архивах не найдется каких-то древних чертежей Сломанного Клыка, на которых специально для таких ситуаций будут обозначены варианты, как пробраться в замок. Но даже если и там таких нет, то самому бы не мешало знать, как в случае чего незаметно выбраться из замка. Всякое может быть, так что лучше уж перебдеть.

Сломанный клык оказался очень уж скуп на всякие там скрытые и потайные ходы. К великому моему сожалению, отступных путей из замка не оказалось. Может, я что-то пропустил, но как мне кажется, каждый видимый закуток был пройден. Так что не найдя искомого, я покинул наконец-то подземные чертоги с непонятными чувствами.

На следующий день, убедившись, что на подступах к долине нет видимых врагов, устроил бойню. Миллион химер, сражаясь каждая за себя, с завидной скоростью убивали друг друга. Многие из сражающихся в некотором роде частично прошли эволюцию, или не частично. В общем, замес был лютый и длился он целый день, оглашая близлежащие территории всякого рода писком, звоном и шипением. Возможно, голод был тому виной, ибо химеры давно уже не ели, но это, по сути, не важно. Твари исполнили мой приказ выше всяких похвал. И от здоровенной бесполезной кучи голодных созданий осталась одна десятая, может чуть больше, условно живых. Условно живые потому как целых химер не осталось. Скажем так, выжившие ветераны были отмечены с ног и до последних конечностей, полностью. Были, конечно, и инвалиды, по сути, практически все выжившие были инвалидами, но это не беда. Жратвы на поляне раскинуто столько, что не только отрастёт утраченное, но прирастёт новое.

Так оно и вышло. Когда заслуженные ветераны без всяких колебаний кинулись поглощать своих павших собратьев, то не сразу, но включилась их регенерация, и началось самовосстановление. Когда все повреждения были устранены, химеры всё также жрали, потом они опять жрали и опять. Так продолжалось долго. Первые эволюционировавшие особи появились после двух дней такого насыщения, и с каждым последующим днем таковых становилось всё больше и больше.

Сложно описать существ, которые получились спустя пять дней. То ли эффект от каннибализма так себя проявил, может еще какой-то фактор сыграл свою роль. Но существа вместо того, чтобы становиться крабами и обрастать клешнями, наоборот начали терять лишние конечности и обретать подобие гуманоидных тел, с двумя изогнутыми задними лапами и подобные им, только более подвижными передними. При этом покрывшись, схоже драконьей, чешуей, которая даже с виду была очень прочной и широкой. Твари в спокойной обстановке передвигались на четырех лапах, но могли при нужде встать и на две. В таком положении рост у Ворков, так я их назвал, не вечно же своих созданий тварями назвать, так вот, рост был немал — от двух с половиной метров. Рост почему-то был разный, не могу сказать почему, но некоторые были около двух с половиной метров, а некоторые достигали и почти трех. Но жратвы было еще очень много, так что есть что жрать и куда расти.

Понаблюдав за химерами несколько дней и убедившись, что результат достигнут и был он положителен, цель же была не только уменьшить поголовье химер, но и получить что-то более сильное в итоге. Так и получилось. Зигфрид, прибив парочку в поединках, установил, что силы Ворков достигают ветерана первого ранга и, возможно, нижней планки мастера меча. Сила, понятное дело, грозная, вот только если брать в расчёт возможности врага, не достаточная. Однако таких ожиданий и не было и, приняв за данность возможности Ворков, стали решать, что делать дальше.

Неделей ранее. Арду Кнаргог

— Сука-а-а, тварь! — выругался в очередной раз Граф, а затем его вновь вырвало.

Вот уже три часа после того, как он продемонстрировал обретённую силу, мужчина страдал. Его буквально разрывало изнутри, а виной тому была поглощенная кровь. К сожалению, он еще не в полной мере мог себя контролировать, и из-за нахлынувшей злобы он утратил контроль. Дальше было, что было: убил своего верного коня, а затем и вовсе совершил дурацкий поступок. Ибо, как оказалось, кровь химер была ядовитой на нынешнем этапе его эволюции.

Проклятые вампиры его обманули. Вместо вечной жизни и огромной силы он стал тварью, которая всё чаще теряет над собой контроль. Эти мерзкие одинаковые суки одурачила ему голову, а он и поверил, и понеслась. Не этого Арду Кнаргог ожидал, не этого.

Внезапно его вновь скрутил вдвое рвотный спазм, вот только всё, что можно было выблевать, он уже давно выблевал, теперь же из его рта вырвалась кровь. Упав на карачки и застыв в таком положении, граф пытался прийти в себя. Помогала ему в этом выпитая кровь, несколько кувшинов которой он уже маленькими глотками выхлебал.

— Ну ничего, — прохрипел Арду Кнаргог. — Как только очухаюсь, я заберу этих сук, по праву принадлежащих мне, — сказал граф, имея при этом жалкий вид, так как блевал он уже долго, и вся его перекошенная рожа, имевшая уродливые остаточные мутации, так еще в данный момент была залита соплями и слезами.

—Тебе было сказано пока его не трогать, — раздался рядом с ним мягкий мужской голос.

Арду Кнаргог посмотрел в сторону говорившего и чуть было с места не прыгнул вылизывать тому ноги. Ибо явившийся вампир и был тем, кто провёл над ним кровавый обряд, и он же стал его хозяином. Графу было многое не сказано, в том числе и то, что его дальнейшая судьба после обряда - быть рабом.

— Господин, у него скрываются сёстры Гросвенор, — проскулил некогда граф, а сейчас жалкий слуга.

— У тебя, тварь, больше нет своей воли, возвращайся в Вуллингтон, — ответил ему утончённый вампир, подойдя и наступив Арду на голову.

— Как скажете, господин, — с трудом проговорил Арду, так как его рот начала заполнять его же блевота, которой был обильный слой на земле.

— Но перед этим тебя стоит проучить, — сказал лорд крови, приставленный князем крови в качестве незримого защитника. Мысленно он дал указание Арду вылизать до последней капли всё ранее освобожденное наружу содержимое желудка.

Арду Кнаргог, ныне безвольная тварь, скуля, словно собака, но не в силах противостоять воле хозяина, начал исполнять то, что было велено.

—Ха-ха-ха, — смеялся за его спиной его недавно обретенный господин. — Жалкая псина, неужели ты, никчемный человек, подумал, что ты станешь подобный нам? Ха-ха-ха. Еще раз ты позволишь себе своеволие, и твоя жалкая жизнь прекратится! Ты меня понял, слизняк?

— Да, господин, — не отрываясь от вылизывания блевоты, сказал Арду Кнаргог.

А его новый господин, понаблюдав еще несколько секунд за дурнем, который предал свой род ради силы, плюнул тому на голову и, превратившись в огромного нетопыря, улетел.

Глава 16 — Полезная добавка.

Существенной проблемой было не отсутствие еды или чего-то бытового, а незнание и, по сути, одиночество в сложившейся ситуации. Представители центральной власти, находящейся сейчас у меня в замке, были ею лишь условно, так как предатели уже крепко засели в Вуллингтоне, и, несмотря на мои силы, вряд ли мы можем справиться сами. Так что единственное, что мы в данной ситуации могли сделать — разведать обстановку и настроение в близлежащих территориях и, возможно, обзавестись там союзниками.

Мои мысли были не радостные, ибо, несмотря на ситуацию, положение в котором мы сейчас находились, оказалось довольно шаткое. Признаюсь, я бы не хотел воевать с аристократами домена Гросвенор, так как это единственные люди, которые не так явно, как остальные, хотели от меня отделаться. Но чем дольше мы медлим, тем шире разрастается вампирская паутина, и рано или поздно твари обратят внимание и на нас, и тогда уж точно не получится отсидеться в стороне. Так что попытка хоть как-то дать отпор этой нежити была не только для того, чтобы поспособствовать восстановлению нормального государства, но и в моих личных, так сказать, шкурных интересах.

Первым звоночком был проклятый граф. Новоиспечённый кровосос стал реальной проблемой, когда явился к моим владениям. Чтобы наверняка гарантировать безопасность, как себе, так и своим близким, его нужно убить. Не знаю, почему он отступил, при этом забрав с собой всё войско. Но он точно вернётся. По его безумному взгляду было понятно, что просто так тварь не отступит и рано или поздно явится вновь. Так что к этому моменту нужно быть готовым дать отпор, или, что было бы более правильным, нанести упреждающий удар. Только для того, чтобы получить такую возможность, нужно обзавестись как сильными союзниками, так и более внушающими военные силами, и я сейчас не про количество, а про качество войск, про разведку я уже не говорю, это само самой разумеющееся.

Всё-таки те люди, конечно, если там были еще люди, находившиеся в составе войске Арду Кнагрока, являлись скорее всего не слепыми и должны были понимать, во что превратился граф. Но даже так их не смутила новая личина аристократа, и они всё равно явились по его зову. А сколько таких вот союзников у вампирской твари как в столице, так и за её пределами есть, мне неведомо, но нужно готовиться к тому, что их будет немало.

Вот такие мысли меня посещали, когда я, сидя за баронским столом, попивая вино, смотрел на медленно уходящий кровавый Солл.

Светило постепенно скрывалось за горной вершиной и угасая освещало ущелье своими кровавыми лучами, добавляя моим и так не особо радужным владениям особой мрачной загадочности. Долина, скрытая каменным хребтом, была огромной, но и одновременно пустой. Лишь одиноко стоящий замок, тропа, ведущая из ущелья, и заполняющий всё остальное пространство темный мрачный лес. Вот и всё, что находилось в этом месте. Раньше это было разумным расположением, но не сейчас, когда противник может летать. А новые обстоятельства вынуждают искать новые решения проблем.

Одной из таких проблем стала воздушная разведка, но решение было найдено быстро. Калипсо, руководящая группой Корвинов, эффективно справлялась с поставленной задачей. Решение я воспринимал как временное, но, возможно, если и дальше за ней косяков не будет, то весь воздух будет контролироваться ею.

С момента отбытия графа и до сегодняшнего дня, Корвины под её руководством днём и ночью патрулировали с воздуха долину, но так ничего и не обнаружили, не считая немногих животных, агрессивно настроенных и не очень. Как и всякая живность, которую я встречал ранее, животные, населяющие подвластный мне лес, были довольно крупными. Обрывки воспоминаний Корвинов, которые мне следом транслировала Калипсо, были своеобразными и не давали полного понимания о размерах фауны этого леса. Но что-то в той живности было странное. Пока я не понял, что именно, но нутром чуял, что размеры — это далеко не всё.

За имением более насущных проблем, проблему фауны леса отложили в сторону и занялись более важными делами. В данный момент все доступные ресурсы были сосредоточены на расчистке территории для возведения приграничной стены. Которую, по моему разумению и моих соратников, почивший владетель этих земель должен был бы и сам давно возвести, но почему-то не возвёл.

Три стороны ущелья были закрыты горным хребтом, но четвертая, северная сторона, через которую мы и добрались к замку, открыта. Пустота между горными склонами была метров пятьсот, и эту брешь я и решил устранить. Понятное дело, что защитная преграда не даст никакой толковой защиты, но если враг явится, то пока его наземные силы будут преодолевать возведённый барьер, мы, я надеюсь, справимся с воздушными, которых должно быть не так много. Ну не может же каждый упырь иметь возможность летать!

Одновременно с расчисткой территории под стену, началась вырубка леса возле замка. Если по началу этим занимались люди, то потом я подключил Ворков. Химеры, пройдя эволюцию, исполняли приказы более качественно, особенно когда эти приказы проходили через Баала и Калипсо. В общем, если вначале было задействовано несколько сотен химер, то через два дня, когда они показали свою невероятную эффективность, уже около двух десятков тысяч Ворков исполняли роль лесорубов, а где нужно рудокопов и пахарей. Срубленные стволы Ворки же и перетягивали на кучу, где уже мои дружинники, переквалифицированные в лесорубов, чистили их от веток.

Сломанный клык был возведен на одинокой скале и возле него невозможно было возвести хоть какое-то строение. Однако ниже, на освободившейся от леса территории, места хватало, и когда её стало достаточно, начали возводиться теплицы. Сначала для растений, а когда расширят территорию, уже и для животных. Причина проста — животные гадят, и мне бы не хотелось у себя в доме дышать их нечистотами.

Хоть той еды, которой в скором времени должны подвезти, хватит на год полноценного пропитания, крайне важно иметь свой не зависящий ни от кого и ни от чего источник продовольствия, ибо обстановка меняется быстро, и кто его знает, что будет завтра. Конечно, продовольствие на фоне кровососов — это не главная и не первоочерёдная задача, но несмотря на витающую в воздухе опасность, что-то нужно делать, и этими задачами и занимались мои люди, кроме двоих. Вурдор и Зигрфрид, как наиболее сильные из моих соратников, отправились на разведку к ближайшим соседям, и через пару дней они должны вернуться назад. Цель их отправки была простой — мне нужно было понять, соседи уже переметнулись на сторону вампирюг или еще нет.

Прямо возле меня находились владения двух баронств Беком и Мойскам, и через одно из них и явился ко мне граф. Так что не мешало бы знать, что там происходит.

А спустя два дня явились разведчики.

— Барон Деррек Беком, как и вся его семья, перебиты, — когда мы собрались за столом, сообщил печальную новость Зигфрид. — В данный момент вместо него управляет какой-то упырь, точнее не управляет, а просто превратил замок в бойню. А по территории баронства разъезжают отряды, которые и отлавливают простой люд, затем отвозят в замок, где их и высасывают до последней капли. Так что в скором времени нужно ждать беженцев.

— У меня такая же картина, только от рода Мойскам остался какой-то бастард, то ли он присягнул упырям или сам обратился, но ситуация схожа. Добрых соседей у нас уже нет, — добавил Вурдор.

— Зачем им столько крови? — спросила Файа.

— Консервируют стазисом и отправляют в Вуллингтон. Дальше не знаю. — ответил ей Зигфрид.

— Зная это, что будем делать? — смотря мне в глаза, спросила Марфа. Вид её был решительный и воинственный, и я уже догадывался, чего она от меня желает.

Я обдумывал сказанное и не находил однозначно правильных решений. Собрать войско и с боевым настроем отправиться отбивать оба баронства, конечно, можно, но что дальше? Отобью баронства, привлеку внимание сильных вампиров, которым служат управляющие замков, и тогда что, война? А готовы ли мы к ней — большой вопрос…

Но в то же время, просто сидеть в замке, зная, что рядом истребляют род людской, я не мог. Захватить баронства мы вряд ли сможем, так как у меня нет сил, чтобы их контролировать, то перебить изводящую людей нежить и дать время и возможность беженцам свободно ко мне эмигрировать, я всё-таки могу. Заодно и заявлю о себе как о не утратившем человеческий облик владетеле.

— Захватывать баронства не будем, но нежить, засевшую в замке, мы просто обязаны перебить, а замки уничтожить. Заодно нужно распустить слухи, что всех беженцев, спасающихся от кровососов, мы примем и обустроим, — сказал я, на что получил одобрительные кивки.

— Привлечём внимание тех, кому служат шестерки в замках, — ответил помрачневший Вурдор.

— И хер на них! Всех гадов убьем, а иначе они весь люд заморят, — бахнув кулаком по столу, гневно прокричала Марфа.

— Я полностью согласен, но даже если мы отобьём несколько баронств, что дальше? И за их пределами может быть что-то подобное, и рано или поздно к нам явится кто-то посерьезнее. И вопрос: сможем ли мы отбиться?..

— Плевать! — сказал я. — Отобьём эти баронства, а там уже будет видно.

— Сразу в лоб атаковать нельзя, мы обладаем не всеми сведениями. Сколько в замке воинов, каких они рангов, может в замке, которым управляет бастард рода Мойскам, есть еще кто-то, помимо него, как и в замке барона Беком. Кто его знает, может там сильные вампиры, так что перед атакой нужно лучше разведать обстановку и подготовиться, — смотря в мои глаза, спокойно сказал наёмник.

— Согласен с Вурдором, спешка в данной ситуации неуместна. И нужно учесть, что замок — это не изба, и в него еще попасть нужно, — добавил Зигфрид.

— По воздуху попасть не так уж и сложно. Десять Корвинов есть, могу еще с десяток создать и будет проще, — обведя взглядом каждого из собравшихся, сказал я. — Сомневаюсь, что они ожидают атаки с воздуха. А скорее всего они вообще ничего не ожидают, так как противостоять им на той территории уже некому.

— Кстати, а баронские дружины где? — немного успокоившись, спросила Марфа, переводя взгляд с Зигфрида на Вурдора.

— В основном отправились за баронами на тот свет, но нашлись и те, кто присягнул новым хозяевам. Сведения, конечно, не точны, так как к самим замкам мы не приближались, и говорю то, что удалось узнать у обычных крестьян, но что есть, то есть, — сказал ей Вурдор.

— А кто вообще их так быстро уничтожил? — спросил я.

— Граф, к нам он ехал через баронство Беком, а назад уже через Мойскам, — ответил Зигфрид.

— Скорее всего, такое происходит по всем территориям, где граф разъезжал со своим воинством. А возле нас по какой-то причине специально опустошают земли, создают, так сказать, зону отчуждения, — подтвердил я.

— Возможно. Особенно, если предположить, что люди кровососам и их прихвостням нужны лишь в качестве источника питания, то такая ситуация действительно может быть кругом. Но бароны Беком и Мойскам показали, что не вся знать готова встать под знамёна тварей, возможно, таких вот владетелей еще много, — предположил Зигфрид.

— Надеюсь, что где-то всё-таки успели организовались сопротивления, — добавил я.

— Наверняка так и есть, но в близлежащих территориях на поддержку не стоит рассчитывать, даже наоборот помощь может быть нужна им.

— Будем смотреть по ситуации и по нашим возможностям. Госпожа, а куда делись гвардейские полки? Как они могли перейти на сторону врага? — спросил я у молчаливо нас слушающей Сабины Гросвенор.

— Не могу ответить на этот вопрос, так как я и сестра в спешке покинули столицу. Возможно, перешли на сторону врага, а возможно и нет.

— Это нужно обязательно узнать. Вы знаете, где они расквартированы?

— Конечно.

— Сколько полков было в ваших силах?

— Четыре: два тяжелых конных и два пехотных. Сорок тысяч конницы и шесть десятков тысяч пехоты.

— Как только решим проблему с баронствами Беком и Мойскам, нужно будет обязательно выяснить, есть ли кто еще верный присяге, — заключил я, так как такими силами разбрасываться нельзя, и если есть хоть малейший шанс, что войска ещё на стороне законных владетелей, нужно им воспользоваться.

На следующий день в разведку отправились уже все четыре мастера. Всё-таки даже когда геройствуешь, то нужно делать это правильно. К данному мероприятию было решено подойти основательно и не торопясь. По условиям договора было решено, что, несмотря на результат, все должны вернуться спустя неделю. Во-первых, мне так будет спокойнее, ибо как бы мне не хотелось всех спасти, над нами самими не так давно еще летала вампирская тварь, и когда она вернётся — не понятно, но и недели, как по мне, должно было быть достаточно, чтобы обзавестись нужными сведениями.

Эту неделю я не сидел без дела. Всё-таки когда моя дружина явилась к чертогам замка, в их телегах были не только припасы, но и мои заготовки под химер. Десяток полутораметровых воронов и четыре паука. Их транспортировка была еще той задачкой, но дружина под предводительством Петры и наёмников Вурдора справилась.

Кстати, в моих глубоких практиках познаниях себя и вообще направленному изменению физических свойств организма, я пришёл к понимаю, что в достаточной степени напрактиковался, чтобы начать проводить незначительные изменения и на людях. И в скором времени Петра заимеет новые возможности и силы. Ну, я надеюсь.

Так вот, неделя вышла продуктивной, обзавёлся новым десятком Корвинов, а также четырьмя Рухами. В этот раз пауки имели вид чрезвычайно агрессивный и устрашающий. Именно такое первое впечатление они вызывали, когда я смотрел на пятиметровых в длину и трехметровых в высоту шипастых тварей. Те только одним своим видом могли вызвать у неподготовленного человека запор. В подмогу Рухам я наловил четыре десятка паучков, которые в этой местности были тоже теми еще милашками. С одной стороны — обычный такой домовой паук, вот только длиной с ладонь.

В общем, после ритуала на каждого Руха приходилось по десятку Арахнидов, и вся эта дружная компания поначалу отправилась в лес на разведку близлежащей обстановки, заодно и искать себе пропитание, избавляясь от особо агрессивной живности. Всё-таки Рухи вышли довольно смышлёными, и как их почившие собраться умели говорить, так что если их эффективность будет доказана на близлежащие местности, то можно будет отсылать в разведку арахнидов под контролем Рухов. Кстати, новые арахниды обзавелись очень уж опасным ядом, который весьма эффективно убивал, так что к концу недели с помощью дружины было отловлено еще с пять десятков пауков, и все они послужили заготовками для арахнидов.

Паучки получались все разных размеров и свойств, но то, что яд у них мог убить даже Ворка, я проверил опытным путём.

«Суровые времена требуют суровых решений», — думал я, смотря на то, как на спине Ворка, куда ужалил арахнид, пробив чешуйчатую броню, начали отваливаться хитиновые пластинки, открывая вид на довольно быстро разрастающийся нарыв.

В это время химера начала безумно реветь и извиваться, но, к счастью, мучения долго не продлились. Спустя пятнадцать секунд, лапы Ворка дружно подкосились, и тот, благополучно распластавшись на земле, скончался. А затем и скончалось еще с десяток Ворков, которым я приказал сожрать собрата. А тех я уже сам уничтожил, так как эффект домино с самоуничтожением химер устраивать не хотел.

В последующем я сквозь не хочу проверил, что бывает с лошадью после укуса моего паучка. Однако описывать происходящее не буду, так как еще до того момента, как старенькая кобылка померла, я её самолично аннигилировал огнём хаоса, и поверьте, это я проявил со своей стороны милость. Когда на месте животинки осталась лишь выжженная земля, дал себе зарок, что использовать арахнидов буду только лишь на врагах.

Сцедить или как-то еще собрать яд не пытался по причине его чрезвычайной токсичности и, честно говоря, было страшновато, а вдруг тот еще пары какие испускает, и я вдохну и откинусь. Так что решил не рисковать, и до того момента, пока не выясню всё о возможностях яда, решил заняться другими испытаниями. Пока моих разведчиков не было, проводились учения и испытания с арахнидами и Корвинами.

Учения были незамысловатые, наподобие вскарабкивания своими силами по самым отвесным стенам замка, затем по каменным ровным стенам. В общем, для арахнидов и Рухов и даже Ворков вылезти на отвесную стену не составляло проблем. Когда стало понятно, что химеры заберутся куда угодно, дай им лишь цель, стало интересно, что они будут делать с движимыми объектами, которых в теории нужно будет убить или обездвижить.

Поначалу целью Арахнидов стали Ворки, не для того, чтобы убить, а просто чтобы залезть тем на спину.

Тут Арахнидики меня вновь удивили. Недолго думая, те для начала выстрелами паутинок быстро заклеили всю морду химере, затем один начал трещать лапками, отвлекая Ворка на звук, а другой без проблем взобрался тому на спину. Конечно, нужно учитывать тот момент, что Ворку был дан приказ не атаковать, а просто не подпускать к себе арахнидов. Но даже так, химеры проявили себя с лучшей стороны. Учитывая, что там и мозгов-то, по сути, нет, показали себя все очень достойно.

Еще до того, как в замок вернулись разведчики, служанки уже ткали плотные сети, а стражники разыскивали всех пауков, которых только можно было найти. План был прост — с помощью Корвинов доставить несколько сотен арахнидов и два Руха. Высадить их ночью в километрах трех возле захваченных замков и просто-напросто всех по-тихому перебить. Сетка паутины в морду, жало в спину, и враг превращается в зловонную жижу. Есть мнение, что на вампирюг это не так эффективно будет действовать. Но тогда можно натравить два арахнида, а то и три. Главное, чтобы хватило времени ввести весь яд, ибо там его хватает на три раза, но химера сама определяет врага и может ввести за раз всё имеющееся добро.

Когда мои соратники вернулись, перемен было немало: на расчищенных под замком десятигектаровой площадке возводились два десятка стометровых теплиц. Также была расчищена территория под стену, на всю длину была вырыта траншея десятиметровая в глубину и семи в ширину. А возле замка сторожили мой покой две сотни арахнидов, которые по первому приказу были готовы погрузиться в сети, чтобы полететь на ликвидацию врагов.

Также за прошедшую неделю появились несколько сотен беженцев, тех заметила Калипсо. Всё-таки перед входом в каньон расположилась сотня тысяч Ворков, и даже при особом желании они ко мне не могли подобраться.

Конечно, воздушная защита была послабее, но я с ней тоже начал работать. Три десятка ворон, несколько орлов и даже пару дятлов находились у меня в клетках. Все они вскармливались для дальнейшего преображения. Всё-таки я питал надежду, что не все вампиры поголовно умеют летать, а такое могут совершать либо уже совсем твари, как граф, либо высшие. К сожалению, бестиария по вампирам в наличии не было, и оставалось лишь гадать, либо отловить вампира и пытать, что, кстати, я и намеревался сделать.

Я немного отвлёкся. В общем, тех несколько сотен крестьян, которые умудрились бежать с помощью дружинников, допросили, а затем сопроводили в близлежащие деревни, с моим наказом приютить. Ибо из своего замка я устрою приют лишь в крайнем случае. Опыт в баронстве Логрок уже имеется, и он уж очень негативный. Ничего особо нового простой люд мне не смог поведать, кроме того, что новоиспеченные дружины состояли как из пришлых, так и из местных, и что те, что эти уже далеко не люди.

В общем, со слов крестьян, кровососы под видом местных устраивают налёты, безжалостно и жёстко портят девок, женщин, баб, судя по всему тем уже без разницы, и затем всех крутят и отвозят в замок. Сопротивляющихся убивают, тоже пакуют и отвозят. Зачем — не поведали, но, наверное, на котлеты или ради создания всяких тварей. В общем, мечта, а не соседи.

Разведчики, слава Агне, явились полным составом в целостности и сохранности. Дал денёк им отдохнуть, а затем мы всем составом собрались и начали планировать захват, учитывая новые вводные.

— Резюмируем, значит, как мы и думали, в замках правят вампиры. Имею в виду не низшие кровососы, в которых превратили дружинников, а полноценные. Бастарда барона Мойскам, когда прибыли управляющие вампиры, за ненадобностью сразу же прибили. Далее переметнувшиеся на сторону кровососов дружинники в составе пришлых отлавливают местных, далее пакуют и везут в замок, где тех перерабатывают на сырьё, консервируют и отвозят. Раз в три дня от каждого из замков отбывают телеги, полные сосудов. Во главе каждого из таких караванов стоит вампир. Понять это можно по утонченной роже, бледной коже, ощутимой силе и, конечно же, росту.

Определить возможный потенциал вампира не удалось, но точно не слабее мастера меча. Также нужно допускать, что вампиры — не люди. Из этого выходит, что кровососы одновременно могут являться как воинами, так и магами, ну или имеют возможность оперировать магией крови. А что ей подвластно, пока не удалось узнать, кроме того, что чистый вампир может создавать низших, которыми и кишат оба замка.

В каждом из замков минимум по два чистых вампира: один занимается переработкой, другой доставкой. Из подслушанного удалось узнать, что низшим разбавляют кровь, так как чистая положена лишь истинным вампирам, а подчинённым-низшим идет треть литра, разбавленная водой. Далее, судя по количеству вампиров, можем предположить, что их не так уж и много, а основное количество их слуг и воинства исполняют обращённые, а также множество созданных монстров, которых полно в их воинстве. Также удалось узнать, что потребность в крови у чистых вампиров ежедневная, от этого зависит их сила, если не питаются — слабеют. Наиболее ценной у них считается молодая кровь прямиком их живого сосуда. Из этого можно предположить, что высшие вампиры, за имением власти и возможностей, предпочитают питаться юношами, детьми, младенцами, — заключил Вурдор и на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями.

Рожи у всех собравшихся были сродни застывшему камню, столь мало было на них эмоций, но в глазах было их не скрыть, и в тех отображались истинные эмоции. Даже мой внутренний зверь, после сказанного Вурдором, проснувшись от спячки, неистово ревел, подталкивал обрушить на головы тварей праведный гнев. Я был согласен с Тёмным львом, но был вынужден себя сдерживать, так как объективно оценивал свои возможности и силы.

— Допустим, основное воинство составляют низшие вампиры, далее идут чистые, но из этого следует, что есть еще и высшие, такие как Вильгерта Цеппелин и остальная знать Сильвернона, — подытожил я.

— Да, скорее всего все офицеры из высших, все сержанты из чистых, а расходное мясо — это монстры и низшие, — кивая в знак согласия, сказал Вурдор.

— Но если даже обычных чистых не так много, то высших должно быть и того меньше, — заключил я, на что получил согласные кивки.

— Как и в любой армии нужно учитывать то, что есть особые войска, элитные, так сказать. И в их составе точно будут отборные воины из чистых, а может и из высших. Слава Агне, ситуация с соседями не столь критична. Удалось узнать, что много где идут сражения с тварями, но вампиры давят массой вулкалаков и низших.

Также радует, что сопротивление есть по всей территории домена, но это ненадолго. Войско Арду Кнагрока постепенно увеличивается, и в скором времени ему уже будет практически невозможно противостоять.

— Это так, и для того, чтобы знать планы врага наверняка, нужно узнать больше о возможностях тварей. Для этого захватим одного их кровососов, — сказал я.

— Как? Редко, когда ветерана первого ранга удавалось в плен захватить, а тут противник, возможности которого мы не знаем, — уточнил Зигфрид.

— Арахниды умеют плеваться паутиной, десяток-другой натравлю, они его и скрутят. А там уже доставим к нам в замок и допросим как надо, — пояснил я. — Кстати, когда возвращается вампир, который сопровождает телеги с кровью? И точное место консервирования удалось узнать?

— Где находятся бойни можно понять даже по запаху, так что, где они, мы знаем наверняка. А что ты хочешь сделать?

— Яд Арахнидов, — сказал я. Спустя несколько секунд, на лицах собравшихся начали разрастаться демонические оскалы.

Два дня спустя. Замок Беком

— Стой спокойно и не дергайся, — сказал своему коллеге бывший дружинник, а сейчас обращенный низший вампир.

— Кург! Дай крови! — ответил ему его более молодой коллега, которого уже довольно сильно начала мучать жажда.

— Тавр, у тебя есть своя, ничем не отличимая от моей! — тихонько рявкнул прозванный Кургом.

Тавр демонстративно скривился, явив свои немного увеличенные, но заметно больше, чем у обычного человека, клыки.

— Нам еще всю ночь стоять! Давай по кварте наберём, чан за стеной же полон! — проскулил юный Тавр.

— Кровь из чана завтра разольют по сосудам и отправят! Господин узнает — душу выймет! — нахмурившись, начал разъяснять Кург.

Сказать сказал, но его и самого довольно-таки сильно мучала жажда, и он сам не отказался бы сделать несколько глотков чистой кровушки, которая с недавнего времени для него стала сродни божественной амброзии.

— Полкварты, давай наберём полкварты. Я сделаю всего два глотка, а остальное выпьешь уже ты! Ну не могу я больше лакать воду, ты же знаешь, я проштрафился и мне вместо трети добавили одну пятую! Мы же родня, Кург, у нас же бабки сёстры! Удружи разок! — но видя, что старший дружинник не поддаётся, решил подсластить. — Как только меня вновь в ловчую бригаду определят, обещаю тебе сочную бабу привезти! Ты же вечно за чанами глядишь, наверно, и не пробовал ещё, какова юная девичья кровь на вкус!

— Не ври мне, Тавр! Не в твоей власти живыми юными девами распоряжаться!

— Ну живой, да, но на ловле всё может быть. Скажу, что на вилы упала и закололась, и наберу тебе кровушки сполна. Поверь, не обижу! — юный кровосос Тавр замолчал, видя по задумчивому лицу Курга, что тот почти созрел, чтобы дать согласие. — Полкварты, Кург, полкварты, большая часть которой пойдёт тебе. Ты давно тут, я знаю, что ключи от этих дверей тебе уже доверили!

— Потому-то и доверили, ибо служу чинно! А ты девок ценных портишь, за что и наказан вечно!

— Ага, вот только не я один портил в тот раз девок. Старший ловчий не отставал, я его не сдал главному, и он про должок за собой знает! Так что разок он глаза-то и отведёт! Не ломайся, Кург, поверь, я тебя потом не обижу! — натянув лисью улыбку, сказал Тавр.

Была бы воля у того, кто был в детстве назван Тавром, он бы никогда не стал кровососущей мерзкой тварью. Лишь страх перед господином стал с недавнего времени тем, что не давало недалекому дружиннику пуститься во все тяжкие. Но жажда крови с каждым днём всё усиливалась, постепенно подтачивая те полторы извилины, наполняющие его голову. Тиски подчиненного раболепия начали разжиматься, а тут еще Тавр с обещанием достать крови девичьей и столь желанной, от мыслей о которой у Тавра даже привстал.

Глянув на Тавра, Кург отошел от двери и с опаской посмотрел в обе стороны, чтобы разузнать, не идёт ли кто. Убедившись, что всё спокойно, вернулся к двери и, стараясь не издавать лишнего шума, очень аккуратно вставил ключ в замок, затем медленно начал приоткрывать дверь.

В это время два Арахнида, ведомых волей Руха, недвижимо застыли на потолке, специально созданных из не домовых не ядовитых пауков, а из лесных, маленьких, но смертельно опасных, вследствие чего яд у тех стал еще сильнее, сорвались с места и бесшумно пробрались в комнату.

Удача от Тавра и Курга отвернулась уже вначале их замысла. Если поначалу дверь открываясь не скрипела, то как только Кург постарался её открыть до минимально необходимой щели, позволяющей протиснуться в комнату, мерзкий скрип разнёсся по коридору. В полнейшей тишине дверной скрип был, в понимании воинов, печальным концом их бытия.

Низшие вампиры, скривившись и зажмурившись от страха, застыли на месте, врастая в землю. И когда они было подумали, что пронесло, и скрип от дверейникто не услышал, за их спинами раздался слащавый, но отдающий могильным холодом голос:

—Так-так-так, господа, — произнес высокий, статный черноволосый мужчина, кровавое свечение глаз которого осветило полную мрака комнату и практический довело до смертельного ступора стражу.

Стражники смотрели на их господина, открывая то закрывая рты, не зная, что ответить или соврать. Страх проник в их чёрные сердца, а те вместо замедленного биения начали сокращаться со скоростью загнанного собаками зайца. Всё это без лишних слов дало понять Альберту Щевславу, чистокровному по отцу вампиру, что стража замыслила святотатство.

За дверями, которые находились за спинами застывших, словно статую Тавра и Курга, находилась комната с чаном, кровь в которой была особой, ибо её Альберту Щевслав отбирал для особых адептов крови. А именно для своего отца, Ватслава Щевслава, который принял его в клан, несмотря на то, что по матери он был нечистокровным. И сейчас два низших червяка хотели его обокрасть!

Улыбка Альбету превратилась в оскал, и тот явил свои немалые клыки. За долю секунды вампир одним движением когтистой руки оторвал Кургу его головешку. Тупая башка еще не успела упасть на землю, а шея юного Тавра была сжата в тисках клыкастой пасти истинного вампира. Вязкая кровь по воле Альберту устремилась к нему в желудок, захватывая с собой остатки души дурня. Глаза Тавра закатились, став чистыми белками, рот издавал мучительные стоны, кожа иссыхала на глазах, а в тот момент, когда последняя капля крови покинула тело низшего кровососа, тело Тавра покинула и его поганая жизнь.

Легким движением руки Альберту Щевслав откинул высушенное тело низшего кровососа в сторону. Затем, переступив труп Курга, вампир полностью открыл небольшую комнату с чаном. Осмотрев всё, улыбнулся при виде полностью заполненного кровью чана, при этом предвкушая, как он представит дар главе клана и его сородичам. Удостоверившись, что в комнате никого и ничего нет, вампир закрыл дверь и, вынув ключ, удалился за новыми стражами.

А когда двери закрылись, два Арахнида, неприлично маленьких по сравнению со своими сородичами размеров, всего-то длиной сантиметров по двадцать, появились из-под стоящего на ножках чана. Ценна эта парочка Арахнидов была не размерами, а по тому количеству смертоносного магического яда, которого было вдвое больше, чем у их более габаритных собратьев.

Затем два собрата, с белыми крестами на жопке, очень аккуратно взобрались на столитровый чан и спустили в алый нектар весь имеющийся в наличии прозрачный яд. Когда запасы яда иссякли, оба, ведомые инстинктами, скрылись в узкой, но позволяющей скрыться, дыре в нижнем углу стены, оставив в одиночестве столь драгоценный подарок, который в скором времени Альберту Щевслав представит своей драгоценной родне…

Глава 17 — Клан Щевслав

На план с Арахнидами потребовался целый день приготовлений, а затем еще день. чтобы добраться к замку. Конечно, было бы лучше захватить оба замка одновременно, но, к сожалению, имеющихся сил было недостаточно. Два вампира — это сила пока не изведанная, и вполне может быть, что разведчики не совсем правильно оценили потенциал сил, так как никогда не сталкивались ранее с кровососущими тварями. Хотя из описания выходит, что низшие вампиры, или как мы про себя их начали называть — обращенные, не превращались в монстров в физическом плане. Дух и мораль тем существам уже, наверное, не ведомы, но вид и поведение у них схожи с людьми. А если судить по силе, то не впечатляют, конечно, для вчерашнего дружинника обращение в кровососа и становление ветераном третьего ранга. Нереальный такой скачок в силе. По сути, это сродни чуду, так как если за тобой нет рода или подходящего мага жизни, то ты можешь всю жизнь барахтаться на одном уровне. Конечно, есть исключения, но это уникумы лишь исключения из статистики, не более.

В некотором роде я даже понимаю, почему находится так много желающих изменить свою суть, но не принимаю. К сожалению, они не ведают, что их участь — быть мясом, которое даст несколько секунд времени, если они столкнутся с поистине серьезным противником, а таких, к сожалению, в этом мире очень много. Ну, они сделали свой выбор, а мы сделали свой, и если следовать нашему плану, участь перебежчиков и дезертиров — быть мучительно убитыми прямиком насмерть.

Перед штурмом учли момент того, что вампиры могут вполне сносно видеть как ночью, так и днем. А также, скорее всего, благодаря магии крови, у кровососов есть возможность заранее ощутить приближение врага.

К сожалению, настолько сильного контроля за телом, чтобы скрыть от вампира своё приближение, не было ни у кого. За неимением вариантов приняли решение, что воспользуемся услугами Каллипсо, как в плане обнаружения врага. Если получится в момент непосредственного боя, было бы хорошо его оглушить ментальной атакой, чтобы без лишнего геморроя прирезать. От себя на совещании добавил, что нужно чистым вампирам либо пробивать сердца, либо обезглавить. Моё предположение сочли резонным и своевременным, соглашаясь рубить козлу башку под корень.

Чтобы не испытывать судьбу, рисковать и рубиться с двумя кровососами, всё-таки надо начинать с малого, а когда станет понятен потенциал их возможностей, можно будет и добавлять сложности.

На раннее утро третьего дня, затаившись, разведка наблюдала за окрестной территорией замка. В ней участвовали Вурдор и Файа, как наиболее зрячая из нас всех.

Замковые врата раскрылись, и оттуда появилась одинокая телега. Телега крайне отличалась от тех, на которых крестьяне перевозили свои товары. Она была в два раза меньше, но при этом имела множество металлических креплений, которые превращали телегу в нечто бронированное и прочное. Металл на телеге был исписан рунами, которые подпитывались полностью заполненным кристаллом Таафита, спрятанным и защищенным под днищем телеги. Рунная колесница была практически неразрушима по прочности и благодаря рунным вязям создавала в нужных местах воздушную подушку, таким образом выполняя роль очень эффективной подвески.

Сейчас место возницы занимал Альберту Ватслав, что было редкостью для обычных перевозок, но и кровь, которую он сегодня вёз, была не абы для кого, а для его семьи. Адепт крови восседал на специально подготовленном для него мягком седалище и, держа за вожжи, управлял четырьмя жеребцами, которые лишь имели вид коней. На самом деле это были Арангары, кровавые извозчики. Что такое холод, жара, и усталость эти кони не ведали, лишь вовремя подпитывай их кровью, и всё будет в порядке.

Альберту Ватслав вдохнул аромат, а затем улыбнулся и волевой командой дал приказ отправляться. Стоило команде достигнуть разума Арангаров, как те сорвались с места и за считанные секунды достигли скорости, не уступающей ветерану второго ранга. А как только окрестности замка исчезли из виду, улыбка Альберту сменилась оскалом.

Стоило вампиру захотеть, и ноготь на указательном пальце левой руки увеличился и заострился, затем Альберту легким движением разрезал вены на запястье левой. Разрез был глубокий, но у вампира даже глаз не дёрнулся, настолько хорошо он владел собой и магией крови. Кровь хлынула рекой и устремилась вниз, но вместо того, чтобы подчиниться гравитации, сменила направление и перетекла на раскрытую ладонь, где за считанные секунды сформировались три маленькие летучие мышки. Как только Альберту вложил в каждую из них ментальный посыл, кровавые летучие мышки стремительно взлетели и на огромной скорости полетели в разные направления. Одна к его отцу, другая в замок Мойскам, а третья в замок Беком к его подчиненному Ваку по прозвищу Кровопускатель, который и был тем, кто занимался переработкой человеческого скота.

Цель отправки летучих вестников была простой — предупредить всех о предстоящем нападении на его вотчину. Чему жизнь его и научила, так это тому, что геройство заканчивается всегда плохо, и чтобы не стать жертвой глупости и обрести покой по причине недооценки врага. Нужно в сражении знать точно, что ты не просто сильнее врага, а ты можешь его уверенно уничтожить. С поддержкой семьи и подчинённых в замке Мойскам враг будет уничтожен наверняка.

О предстоящем нападении Альберту узнал, как только переступил порог замка. Стоило вампиру вздохнуть чистейший утренний воздух, и он сразу же уловил еле уловимый запах наблюдателей, а благодаря чутью крови оценил их потенциал. Расстояние до воинов было приличным, метров триста, но и Альберту не был глупцом и контролировать территорию при выезде, особенно сейчас, когда у него такой ценный груз, был обязан. Хоть чутье не дало полного понимания о враге, но даже того, что удалось узнать, хватило, чтобы вампир не кинулся уничтожать их сломя голову. Два духовных практика в ранге мастеров, не меньше, были не теми, с кем Альберту мог так запросто справиться. Как воин логично предположил, что если целых два духовных мастера отправились в разведку, значит вероятные силы врага были ещё более существенны.

Создание и отправку летучих гонцов Альберту совершил, не сбавляя ходу. Арангары всё так же неслись галопом, ветер дул в лицо, но это было не важно. Если его просьба будет услышана, родовитый вампир встретится со своей семьей еще на полпути к небольшому городку Чарвинтон. Именно там его клан успел осесть и укрепиться, а оттуда уже принялся распространять сети влияния и контроль за остальными условно враждебными территориями. К сожалению, покорение территорий человеческого скота шло не так быстро, как предполагалось. Человеки посмели сопротивляться своей участи, но это в скором времени изменится. Поставки крови на границу с султанатом Фаджи идут регулярно, и рано или поздно проклятые пустынники дрогнут, и уж тогда все адепты крови воистину попируют на территории Алтонии.

Семь часов непрерывной скачки потребовалось Альберту, чтобы почувствовать приближение членов клана и еще полчаса, чтобы встретиться с ними лично.

Резко потянув за вожжи, он остановил телегу с ценнейшими сосудами, и спустя десяток секунд возле него одна за одной появились пять мужских фигур и три женских. Взгляд, которым его братья и сестры наградили Альберту, был слегка надменен, но даже это уже радовало вампира. Альберту ранее часто напоминали о его нечистокровной матери, но время шло, он раз за разом чинно служил роду, принося одну только пользу. Также с годами возросла и его сила, она же и была тем, что кардинально поменяло к нему отношение. Изменилось отношение всех, кроме отца. Ватслав Щевслав всегда относился к нему по-особому, по-теплому. Альберту это знал и ценил, а также вампир знал, что именно он был наиболее схож с главой рода. Отец, как и он, был плодом любви чистого вампира и обращённой.

Глава рода был одет в редчайшую чёрно-алую мантию, а сочетание данных цветов говорило знающему уже немало. Вампир, посмевший её одеть в такие одежды, давал понять всем, что приблизился к рангу высшего не по роду, а по силе. Редко кто мог так возвыситься, но его отец был уникальным — всего двести лет Ватславу потребовалось на то, чтобы обрести силу, практически не уступающую высшим. А сила главы клана всегда поднимает статус в глазах их непростого общества, где ценна не только сила, но и родословная. Но бывают исключения, и им стал Ватслав Щевслав.

Глава рода, появившись последним, на несколько секунд застыл при виде своего отпрыска, а затем мягко улыбнувшись, практически поплыл в его сторону. Колышущиеся под влиянием ветра белоснежные кудрявые волосы, темно-алые глаза и белая кожа завладели вниманием Альберту, столь красив был его отец. Опомнившись, тот полноценно склонился в знак уважения перед своим главой клана, и так и застыл, ожидая дозволения подняться.

Внезапно он почувствовал, как рука его отца легонько коснулась плеча. Такой простой жест вызвал улыбку на лице Альберту, ибо это было редкостью, Ватслав такое делал только с любимчиками.

— Ты звал клан, и клан явился на твой зов, сын, — мягкий и в то же время сильный голос отца был невероятно приятен для ушей Альберту. — Поднимись, мой сын, посмотри в глаза мои и поведай всё что произошло.

Альберту исполнил веление отца и рассказал о том, что произошло, добавив в конце свои умозаключения.

Ватслав Щевслав молча выслушал сказанное сыном, а когда тот замолчал, задумался.

— Сыновья мои и дочери, поведайте мне свои мысли, — выйдя из раздумий, сказал глава.

— Отец, мерзкие мятежники, подавшиеся в бега отродья объединились в стаю и хотят навредить нам, — вышла вперед высокая утонченная женщина, острые черты лица которой были следствием скверного характера и очень агрессивного нрава.

Это была старшая из явившихся дев и сильнейшая. Софья Щевслав подошла к отцу и лишь мимолётно глянула на Альберту, чтобы затем демонстративно отвернуться. Она, как и все собравшиеся, видели, как сейчас глава выделил Альберту, и ей это очень не понравилось, так как отец редко проявлял такую заботу к ней самой.

— Отец, позволь мне отправиться в замок и вырвать хребты наших врагов, кровь которых мы изопьем всем кланом. Брат еще юн, страх, передавшийся ему с изъяном матери, еще не полностью покинул его кровь, и он не позволяет ему оценивать силу скота, как нужно, — сказала Софья, намекая таким образом про худородность женщины, родившую Альберту.

Софья было ещё что-то хотела сказать, но Ватслав плавно поднял правую ладонь. Этот жест моментально обрубил на корню воинственный спич Софьи, и та покорно замолчала, дожидаясь, что скажет отец.

Улыбка Патриарха рода покинула лицо, испускающие теплоту глаза при виде младшего сына, при взгляде на Софью стали обмораживающими. Женщина, увидев взор, направленный на неё, практически закаменела от страха, понимая, что ляпнула лишнего. Покорно дожидалась наказания, поледенела внутри, увидев вырастающие когти отца.

Ватслав не терпел, когда его возлюбленных, кем бы они ни были, хоть как-то порочили, и последствие сказанного Софьей сразу же её и настигло. Пощечина, нанесённая старшей дочери, породила противный тягучий треск, схожий со звуком ломающегося сырого дерева. А итогом этого действия стала отправившаяся в полёт Софья Щевслав. Пролетев тридцать метров, снеся при этом несколько деревьев, старшая дочь клана приземлилась.

Глава рода не собирался убивать своё дитя, но за сказанные слова она должна была ответить. И ответила. Чутьё крови чётко давало понять мужчине, что его дочь цела и невредима, а её недвижимое возлежание на земле ничто иное, как притворство.

— Вставай, дочь моя, я больше не гневаюсь.

Хоть сказано это было тихо, но как только патриарх замолчал, Софья моментально встала и спустя секунду уже находилась возле главы, застыв в глубоком поклоне.

— Отец, ведомая гневом к врагам клана, я в своих речах забылась. Прошу простить мою глупость, такого больше не повторится, — не поднимая головы, ровным голосом сказала старшая дочь рода.

— Будь смиренна, дочь, и впредь думай наперёд, что будет сказано твоими устами.

— Повинуюсь вашей воле, глава, — не смея поднять голову, ответила Софья.

— Можешь подняться .

Ватслав Щевслав, осмотрев собравшихся сыновей и дочерей, пришёл к пониманию, что больше предложений ни от кого не последует. Не то чтобы его интересовало чьё-то мнение, что делать он решил сразу же после рассказа Альберту. Однако иллюзию того, что у них есть выбор как поступать, он всегда театрально разыгрывал, чтобы не зарубать на корню инициативу, давая возможность выслужиться. Это тешило разросшееся до высочайших шпилей Сильвернона эго Ватслава Щевслава.

Выждав еще несколько секунд и окончательно убедившись, что больше ни от кого идей не последует, он сказал:

— Не будем давать скоту и пище малейшего проблеска надежды. Их воля должна быть сломлена, а дух к свободе уничтожен. И если на вотчину сына покусились враги, покажем же силу нашего клана, стерев пищу в пыль! — если поначалу Ватслав говорил мягко, то закончил свою воинственную речь он уже с натуральным змеиным шипением, а также с выросшими до пяти сантиметров клыками и кроваво-чёрным свечением из глаз.

— Отец, а что если это Граф Логрок полез в нашу вотчину? — предположил Вальтер Щевслав, старший сын клана.

При упоминании Джо Логрока, лицо патриарха исказилось. И причиной тому была Вильгерта Цеппелин. Ватслав считал, что эта женщина была аватаром бога крови Цуррара, духа жажды и наслаждения, поспособствовавшего тому, кем сейчас и являлись адепты крови. И она, красивейшая из красивейших, неистово им желанна, обратила свой взор на червяка, который и плевка её не стоит. Ватслав уже давно считал Вильгету своей, и то, что они не переплелись ещё телами и не испили крови друг друга, являлось лишь временным недоразумением.

Долгие годы он шёл к силе лишь из-за неё одной. На своём пути он сотни раз опускал руки, сдавался, терял рассудок, но лишь одна только мысль о Мёртвой госпоже способствовала тому, чтобы Ватслав Щевслав выживал и, несмотря ни на что, становился сильнее. И когда план его возвышения с завидной скоростью для многих воплощался согласно задуманному, ему доносят, что прекраснейшая госпожа Вильгерта проявляет внимание к какому-то червяку и даёт понять, что его пока трогать не стоит.

Узнав про это, Ватслав возжелал отправиться и съесть душу этого недостойного. И это не пустой звук, он в самом деле это уже умел делать. Древний позабытый ритуал, найденный им в заброшенным всеми подземелье, и был тем, что помогало ему в культивировании силы. Но как обычно, ярость, направленная на Джо Логрока, была приглушена силой разума, которая была под стать силе главе клана. И тогда он решил не рубить с плеча и разузнать, чем же был так примечателен это червяк. Интерес главы и был той причиной, по которой его сын отправился как управляющий за двумя баронствами практически на окраину.

Когда к Сломанному Клыку отправился жалкий идиот Арду Кнаргог, Ватслав был неистово рад. Желание его было лишь одним — не навлечь на себя гнев желанной девы, и, если он падёт на жалкого слугу, которого курирует Лорд Крови, Кнарвиол “Колыбель Алых Роз”, оно же и к лучшему. Просто если Кнарвиол еще сможет пережить гнев мёртвой госпожи, то он с имеющимися силами вряд ли.

И сейчас, услышав имя, которое не давало ему покоя долгие ночи, Ватслав вновь озверел. Увидев, что отец сжал зубы и с безумным взглядом смотрел в сторону графства Логрок, дети не смели даже пошевелиться, зная, на что способен глава клана в гневе.

Спустя десяток секунд, Ватслав пришёл в себя. Посмотрев по сторонам, а затем на сжатые кулаки и на когти, пробившие кожу в мясо, мужчина окончательно успокоился и с предвкушением спросил:

— Думаешь, он со своими слугами решил отбить баронства?

— Допускаю возможность таких событий. К нему же явился Арду Кнаргог и ушёл ни с чем. Может, он и поверил в себя, решив таким образом отбить наши угодья, расширить территорию и стать неким знаменем для скота. Кто его знает, что у того в червивой голове. Был бы мудр, прорыл бы в своих скалах тоннель на тот свет, залез бы и сидел там до скончания веков, и никто бы его не трогал. Но духовные практики в ранге мастеров на той территории есть только у него в услужении, так что этот курдюк с кровью точно замешан.

— Сколько у него мастеров в подчинении? — спросила Софья.

— Слышал, что четыре, ну и твари разные, — ответил ей Вальтер

— Ну так в чём проблема? Отправимся и выпотрошим гада, — явно не понимая, с чем связанно промедление, спросила Софья.

Вальтер на мгновение глянул на отца, отмечая про себя его реакцию, и заметив, что тот успокоился, ответил:

— Ты не слышала, наверное, но на него обратила внимание Госпожа Вильгерта Цеппелин, и она пока не желает, чтобы с графа спускали шкуру.

Софья задумалась, смотря то на отца, то на Вальтера, а затем глянула на молчавшего Альберту, а затем и на телегу с сосудами. Улыбнувшись, обратилась к тому:

— Братец, вижу, ты решил порадовать нас чистейшей кровушкой?

Альберту был всё еще зол на сестру за её высказывание, так как он уже думал, что его приняли, а тут сама Софья позволяет себе такое.

— Ты не входишь в число тех, кого я хотел угостить ценнейшим содержимым сосудом.

— Не гневайся на неё, сын, мы все семья, и раздор в рядах семьи делает клан слабее. Запомните, Софья, Альберту, мы — одно целое!

Слова про семью, сказанные отцом, сыграли по нужным струнам в душе Альберту. Видя, как того расстроило одно лишь имя Джо Логрока, решил вновь отплатить отцу сполна.

— Я убью графа. И, если нужно, отвечу перед мертвой госпожой. Он сам к нам полез, мы в праве!

На слова Альберту Софья выкрутила свои актёрские способности на максимум, и со слащавым дружелюбием сказала:

— Братец, ты всегда помогал роду и сейчас, несмотря ни на что, вновь решил оказать нам услугу, — подойдя к Альберту, заключила того в объятьях, про себя думая, что в скором времени глупого братца, оттесняющего её от отца, не станет.

Пришедшие мысли главы клана несильно уступали думам Софьи. Плод созрел, и вот он тот час, когда Альберту с наибольшей пользой послужит роду, послужит ему. К тому же устранит препятствие, которое стоит между ним и Вильгертой. Ватслав был готов принять потерю младшего сына, которая непременно последует в тот же час, когда Вильгерта узнает, кто вынул душу из червя, зовущемся Джо Логрок.

— Альберту, вижу, ты явился к нам на встречу с дарами. Давайте же, мои дочери и сыновья, насладимся этим нектаром, перед тем как отправимся вершить праведную месть! Софья! Раздай всем по кувшину!

Старшая дочь рода исполнила повеление отца, раздав все кувшины родне, отдала отцу самый вместительный!

Когда с кувшинов была снята крышка, пространство в мгновение заполнилось этим чудеснейшим, по мнению кровососов, ароматом. И как только замах достигал каждого из кровавой семейки, на их лицах появлялись их истинные звериные лики. Уши удлинялись и заострялись, клыки вырастали, носы оттопыривались, глаза выпучивались. Долго терпеть кровососы не стали и накинулись на кувшины.

Двадцать секундпо округе раздавались звуки глотков тварей, что наслаждались живой силой замученных и выпотрошенных сотен девушек и парней. Но находящимся на поляне тварям не было дела до того, как они презренно называли людей тушами. Им было откровенно насрать, ибо ничего, что род людской называет “человечностью” там уже не осталось.

Практически одновременно у всех членов рода Ватслав в кувшинах закончилась кровь. Хмурые рожи тварей вновь вернули подобия человеческих, и на них повылазили улыбки, словно у наркоманов после дозы. Головы их качались из стороны в сторону. Не отставал от дочерей и сыновей и сам Ватслав, тот выпил литров десять крови, не меньше, и сейчас его переполняла не только сила, но и блаженное наслаждение. Блаженные, именно так можно было назвать застывших на пять минут вампиров.

Первой пришла в себя Софья:

— Какое наслаждение, — протянула тварь, вытянув длинный язык и слизав с губ последние капельки крови.

Разум Софьи в этот момент размяк и, увидев кровь на губах у Альберта, вампирша подошла и впилась в того поцелуем, а секунду спустя в рот Альберту проник, подобно змее, её раздвоенный длинный язык.

Альберту пришёл в себя позже сестры, осознал себя он уже заключённым в стальные тиски. И если поначалу он был и не так против страстного поцелуя с сестрой, то дальше началось странное. Если сначала она вылизывала из его рта лишь кровь, то когда последние капли той иссякли, Софья не прекратила страстный поцелуй и непроизвольно начала того буквально засасывать всё крепче, словно удав, сжимать в тисках тело брата.

Демоническая похоть после выпитого нектара полностью сорвала башню вампирше, клыки той увеличились до полноценных, и она начала буквально грызть рот Альберту, все сильнее и сильнее вгрызаясь тому в рот, превращая плоть в кровавые ошмётки. Напор Софьи становился звериным, движение её головы и челюстей напоминали уже движение тигра, рвущего свою добычу, даже свойственный хищнику удовлетворённый рык появился. Правда, у скованного Алберту вместо рыка появилось скуление, и лишь обширная практика в повелении крови притупляла неимоверную боль, которую испытывал он. И быть бы ему загрызенным сестрой, ибо зверь, засевший в ней, уже полностью завладел контролем. Рта Софье стало мало, её кровавый взор упал на шею брата. Но в тот момент, когда она на секунду отпрянула от рта брата, чтобы вцепится в шею, чудовищный удар настиг её височную долю.

На помощь Альберту пришёл старший брат. Не сдерживаясь, сильнейший после отца член клана буквально выключил той свет, единственным ударом доведя до потери сознания. Сила удара была такова, что отправила в полёт как Софью, так и закованного в тисках объятий Альберту. Пролетев так в обнимку два десятка метров, они приземлились, но уже порознь. Софья, потеряв сознание, даже в полёте еще некоторое время крепко удерживала брата, но земля их окончательно разделила. Потерянное сознание было малой ценой за такую провинность, ибо Вальтер успел ударить раньше пришедшего в себя отца, тот бы точно не рассчитал силы и снес ей голову.

Получивший свободу Альберту вскочил с земли, ощупал порванные на мясные лоскуты губы и щеки, а когда нащупал три здоровенные дырки, прикрытые немногими жилами, заревел и в мгновение сформировал «Кровавое потрошение», направив его в улыбающуюся бессознательную сестру.

Попади бы это чудовищное по своей силе заклинание в Софью, её бы не спасло то, что она старше и сильнее. Деву буквально бы превратило в кровавый фонтан, оросивший всю землю на десяток метров вокруг. Но если вырубить сестру Вальтер успел, то вот уже спасти её нет, в отличие от главы клана.

Кровавый купол накрыл Софью раньше, чем её достигло заклинание, а затем патриарх появился возле обезумевшего от желания отомстить Альберту.

— Сын, не вини её! Виной тому преподнесённая в дар кровь, признаю, что и я не вкушал ранее нектара слаще, даже меня он пошатнул, а в сестре и впрямь пробудил зверя, — удерживая сына, сказал Ватслав.

Смотря тому на лицо, мясные лоскуты вместо нормальной кожи которого превратили родовитого вампира в какое-то осьминогоподобное чучело.

Не в силах больше смотреть на изуродованное лицо сына, Ватслав прикусил левую руку и размазал выступившую кровь по лицу Альберту. А затем взяв под контроль нанесённую кровь, начал исцелять тому лицо. Минута потребовалась на восстановление гладкости лица Альберту. Как только исцеление было завершено, Ватслав выпустил сына из рук.

— Лицо твоё полностью исцелено, ты бы и сам справился, но я быстрее, пока быстрее, сын, — мягким ровным голосом сказал патриарх.

Мягкий голос отца и исцеление лица быстро привело Альберту в себя, и он, окончательно придя в себя, успокоился.

— Сыновья мои и дочери, не забывайте, что контроль внутреннего зверя — это основа основ! Ибо вы утратите себя!

Лица вампиров, засвидетельствовавших, как их сестра буквально обезумев грызла лицо брата, сильно исказились от удивления, картина произошедших событий на долгие годы отпечаталась в их памяти.

Ватслав еще раз обвёл взглядом клан, подошёл к Софье и, положив ладонь на её висок, начал восстанавливать немного проломленный череп. Силы после выпитой крови его переполняли, но в данный момент он был уже не таким радостным как ранее, ибо понимал, что от Софьи нужно избавляться. После такой утраты контроля над собой, зверь будет пробуждаться всё чаще. Ранее он такое видел только у обретённой это был признак слабости, и нет в его клане места гнилому плоду.

Несколько минут спустя, пришедшая в себя Софья не помнила, что творила. Но Ватслав не стал заострять внимание на её срыве и, дав повеление всем выступать, вампирский род Щевслав, сорвавшись с места, отправился за добычей, которая даже не подозревала, с чем ей в ближайшее время придётся столкнуться.

Следующая глава последняя.

Больше новинок на http://litres.ucoz.site/

Или на нашем телеграмм канале https://t.me/martin_2015

Глава 18 — Роковая встреча

Джо

Почти все приготовления к нападению были готовы, и как только вернулся Вурдор, с подтверждением того, что кровосос отбыл из замка, сразу же дал команду погружаться в сети Арахнидам, также и мы сами принялись перепроверять всё ли готово. Всё-таки мероприятие опасное, лучше перебдеть. По воздуху нас доставят Вирн и двадцать Корвинов, из которых десяток уже успел заметно подрасти, так что грузоподъёмность у тех стала побольше и должно хватить для наших планов.

В это время Баал и Калипсо уже выдвинулись к Файе своим ходом, а лучница осталась дежурить в окрестностях замка, на случай непредвиденных событий и, если что, должна сообщить Калипсо, а та уже передаст мне.

Расстояние до замка было не таким уж и маленьким, так что как только стало вечереть, наша флотилия поднялась в воздух. Сети, наполненные Арахнидами, слава Агне, выдержали, но всё-таки издавали какие-то непонятные звуки. Это говорило о том, что особо затягивать грузоперевозку не стоило. Двигались поначалу медленно, но когда стало понятно, что сети в скором времени не собираются рваться, мы начали ускорятьсяи набирать высоту, метр за метром приближаясь к своей цели. Выжидали вечера не потому, что дожидались темноты. Было и так понятно — для кровососов что ночь, что день не имели разницы. Возможно, ночью они даже лучше себя чувствуют, а для того, чтобы окончательно убедиться в том, что кровосос, отбывший с кровью, не вернётся.Всё-таки небольшая повозка, на которой тот отбыл, была малость не стандартной, и вероятность того, что он вернётся, чтобы сделать вторую ходку, всё же оставалась.

Замок Беком был несильно впечатляющим внешне: ромбовидная форма, несколько возвышающихся башен, стены по метров пятнадцать, в общем, захолустье, с моим не сравнить. Правда, всё было сделано добротно и на века, сразу чувствовалось, что почивший хозяин поддерживал свои угодья на достойном уровне. При этом барон Беком явно не ожидал, что из его дома сделают скотобойню, где вместо животинки будут забивать уже людей. В свете заходящего Солла и его лучей, замок, в котором происходило такое злодеяние, выглядел очень устрашающе. Я даже не хотел представлять, что мы увидим в его недрах, так что отстранённо смотрел за обстановкой, дожидаясь, когда мы застынем над ним. Когда до замка оставалось пятьсот метров, почувствовал, как химеры сорвались с места и двинулись вместе с нами на штурм.

Началось!

Корвины резко спланировал вниз и с высоты десяти метров скинули сети, которые, приземлившись, раскрылись, а затем начали магией атаковать и уничтожать немногих защитников, расположившихся на стенах. Вот только оказалась, что нас уже ждали несколько сотен мужчин в полном обмундировании и с очень свирепыми рожами. Они начали выбегать из замковых строений и без какого-либо страха с воплями и криками, словно безумные, кидались на моих химер. Что удивительно, очень даже эффективно шинковали Арахнидом. А в ответ на рев низших упырей, Арахниды отвечали устрашающим противным писком и залпом паутины. Еще недавняя умиротворённая тишина сменилась звуками происходящего сражения. Не прошло и минуты боя, а четверо Корвинов уже были разорваны. Это постарались появившиеся из-за углов арбалетчики. Артефактные болты очень эффективно пробивали броню и разрывали моих летающих химер.

В воздухе находиться стало чересчур опасно. Да и окончательно уже понятно, что быстрой и чистой зачистки точно не получится. Так что и мы спустились на стены замка. Как только к бою подключились мастера, сразу начались перемены в нашу сторону. Несмотря на то, что низшие упыри были явно сильнее, чем ожидалось, это им все равно не помогло. Против отдохнувших и полных сил духовных практиков, уже давно переступивших начальный порог ранга мастера, они были никем.

Рев сменился криком ужаса. Кровососы дристали в штаны и пытались спастись бегством, но о жалости к тварям не могло быть и речи. А когда Баал и Калипсо присоединились к бою, началось тотальное доминирование над врагом.

Баал был несокрушим, его удары, нанесённые светящимися кулаками, буквально аннигилировали врагом, оставляя от тех небольшие лужи из плоти и крови. Когти Калипсо разрезали на фарш не только по несколько десятков врагов за раз, но и пропарывали стоящими за них стены, столь грозными были её магические атаки, а скорость движения была такова, что я и сам её смутно видел.

Когда стало поспокойнее, я уже находился на стенах замка, внося и свою лепту в умерщвлении врага.

Для огненных атак перчаток Рева Дракона пробить броню низших кровососов не составляло проблем. И точечными атаками я, словно снайпер, разил врагов одного за другим, превращая их в обгоревшие куски плоти, а иногда и просто водил луч из стороны в сторону, шинкуя упырей на дольки. Защитники, повыскакивавшие из укрытий, закончились спустя пять минут с начала боя. Когда пал последний низший упырь, я успел было обрадоваться, но как оказалось, радость моя была преждевременная.

Калипсо благодаря своей повышенной чувствительности уловила приближение большого количества врагов и сразу же сообщила мне. Стоило мне глянуть за край стены и посмотреть сколько их, моё приподнятое настроение испортилось мигом. Ибо к замку Беком на полной скорости приближалось не меньше трех-четырёх тысяч Вулкалак, а за ордой монстров двигалось два вампира с их дружиной в виде низших упырей. Те мчались на своих конях сразу же за тварями.

Дожидаться приближения кровососов не стал, нацелился на одного покрупнее, доверился чутью и секунду спустя атаковал. Вырвавшаяся огненная атака меньше чем за секунду практически достигла тварь, но тот в последний момент отпрыгнул, и вместо упыря огонь ударил в спину коню, разрезая того на две части. Кровосос взревел и что-то кричал, но мне не было дело до его воплей и криков, я уже выцеливал другого.

Вторая атака последовала сразу жев его собрата, но целясь уже не в кровососа, а в его коня. У второго выродка почти получилось спасти своего коня от смерти, но к моему счастью и на горесть ему, атака всё-таки достигла цели, срезая животинке часть жопы и поделив надвое его копыта. Крик второго вампира сопровождался неописуемой жаждой убийства, но и я не пальцем деланный. Когда он заревел, я, уже направив в его сторону сложенный кулак с оттопыренным средним пальцем, атаковал, но не с целью попасть в вампиров, а чтобы поразить ту тучу из монстров, которые уже были в метрах двухстах от замка. За огненной атакой из правой перчатки сразу же последовала атака из левой, и в тех местах, куда я попадал, оставалась лишь просека из расчлененных тел вампирских созданий.

Но тварей было слишком много. Несмотря на потери, менее чем через десять секунд они достигли стен замка и с паучьей грацией начали взбираться по отвесной стене. Пока я атаковал монстров, два кровососа успели приблизиться. И вместо того, чтобы последовать примеру своих созданий, начали формировать заклинания.

В тот миг, когда два кровососа застыли, я сразу атаковал, но за результатом своей атаки уже не смог проследить, так как отпрыгивал от стены, ибо в мою сторону на большой скорости неслось два красных сгустка. В тот момент, когда я приземлился на ноги, часть стены буквально взорвалась, поднимая в воздух сотни камней и тучу каменной крошки, которая словно шрапнель на огромной скорости разлетелась в разные стороны, выбивая искры в местах попадания и нанося урон моим созданиям.

Пыль еще не успела развеяться, а из образовавшейся выбоины в нашу сторону хлынули монстры. Поток тварей был огромен, но и нам было чем ответить. Калипсо одновременно с Баалом отправили в приближающуюся визжащую орду тварей поток их огня хаоса, который, достигнув тварей, уничтожил их в мгновение. Так повторялось несколько раз. Твари, не ведая страха, подгоняемыеприказом своих хозяев, неслись непрерывным потоком в нашу сторону, а мои химеры отвечали им своим всепожирающим огнём. Вот только меня начало тревожить, что два вампира не следуют за своими существами, и где, мать его, третий, тот, что должен был засесть в замке, тоже было вопросом.

Мои размышления прервались в тот момент, когда из замковых недр хлынул поток таких же Вулкалаков. Спасало то, что проходы не позволяли ручейку образовать стремительный поток и завалить нас телами. Огонь хаоса, вырвавшийся из моих рук, огласил пространство реактивным рёвом. Уничтожив мчащихся ко мне тварей, я подбежал к проходу, ведущего вниз, и с двух рук атаковал на опережение. Устрашающее клокотание из недр замковых коридоров сменилось гулом всепожирающего огня хаоса и визгом боли чудовищ. Я не сдерживался, стараясь, пока твари не нашли других проходов, уничтожать как можно больше.

Химеры жгли выбирающийся на замковые стены не иссякающий поток тварей, я атаковал тварей выползающих из всех щелий, мастера прикрывали мою спину, уничтожая тех везунчиков, которые не погибали с общим потоком. Затея, которая должна была пройти тихо, превратилась в битву не на жизнь, а на смерть. И это при том, что Вампиры ещё даже не подключались.

Арахниды, которые должны были быстро разбежаться по коридорам, в открытом столкновении показали свою полнейшую не боеготовность и явное неумение грамотно атаковать в такой ситуации. А спустя пять минут от начала боя, от Арахнидов и вовсе не осталось и следа. Это привело к тому, что в данный момент отбивали атаки тварей только я, Калипсо, Баал и мастера.

Еще с десяток минут мы уничтожали тварей, но всё-таки смогли победить и перебить всю ту мерзость, что безумно пёрла на нас. Когда последняя тварь была зажарена, остались все мы и практически уничтоженный замок Бером. Но оплавленные стены и смрад от обгорелых частей монстров были не тем, что нас сейчас интересовало. Выждав несколько десятков секунд и убедившись, что тварей больше нет, мы подошли к стене.

Открывшиеся виды сразу прояснили, почему в бой не вступил третий вампир и где он сейчас находится. На расстоянии двухсот метров от замка, во главе трехсот низших упырей в нашу сторону смотрели три вампира.

— Что-то мы не подумали о возможности того, что замковый кровосос не вступит в схватку, а воспользуется подземным проходом и в нужный момент отступит к подкреплению… — мрачно сказал Зигфрид.

— Как и о том, что нашу слежку могут заметить и подготовиться к отражению атаки, вызвав при этом себе подкрепление, — добавил Вурдор.

— Но почему они стоят и не атакуют? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, смотря на трех ухмыляющихся упырей.

Тем временем кровососы сорвались с места и застыли в метрах ста от замка.

— Граф Джо Логрок, не так ли? — выйдя вперёд, сказал огромный лысый вампир. При этом его голос был магически усилен так, что даже пыль, осевшая на замковых стенах, задрожала.

Понятное дело, отвечать я ему не собирался, дураков нет.

— Да ладно вам, неужто вы думаете, что своим молчанием сможете утаить свою личность? Ха-ха-ха, — заржал вампир. — Мы, как новые хозяева земель, не могли не узнать о наших соседях, а ваши летающие химеры говорят вместо вас, кто вы и откуда. Так что не стоит таиться, граф Джо Логрок, мы точно знаем, кто вы.

— С каких это пор вы стали новыми владельцами земель? — усилив голос, спросил я.

— С тех пор, как столица вашего королевства пала, и герцогский род Гросвенор отправился к праотцам. Следовательно, центральной власти не осталось, и вернулись старые порядки, права сильного. Вот мы и стали владетелями окрестных земель по праву силы, и что-то кроме вас до этого времени не нашлось желающих их отбить и вообще противников сложившегося положения дел, — с ехидной улыбочкой сказал вампир и замолчал.

— Что будем делать? — спросил я у соратников.

— Может, атакуем их? — предположила Марфа.

— Еще не время, не понятно, почему они сами медлят, — сказал нахмурившийся Зигфрид, а потом его глаза расширились, словно к нему пришло озарение. — Джо, нужно отступать, они тянут время, ждут подкрепление…

— Скорее всего так и есть… — добавил Вурдор, смотря куда-то вдаль.

Тем временем кровосос вновь заговорил:

— Ваша светлость, позвольте представиться, меня зовут Ваку, я являюсь заместителем смотрителя разрушенного вами замка. Возможно, вы спуститесь, и мы обсудим, как вы будете компенсировать нанесённый вами ущерб? Уверя-я-яю, вам ничего не угрожает, — выдал вампир с неспадающей мерзкой ухмылкой, которая разрослась и на стоящих возле него рядом вампирах.

Отвечать не было никакого смысла, и я приказал всем Корвинам атаковать кровососов.

— За мной, будем по земле прорываться, — крикнул я и сорвался на бег.

Достигнув другой стороны замка, спрыгнул, частично трансформировавшись. За мной, не сбавляя скорости, последовали и остальные. Еще не достигнув земли, я ощутил смерть семи Корвинов, но не это было главное. Важно то, что к нам приближалось двое вампиров.

Спрыгнув, мы помчались в сторону моего графства, чувствуя при этом погоню. Но через несколько минут погони стало понятно, что вампиры по какой-то причине держали дистанцию. Через несколько километров бега, я запрыгнул на спину Баалу, ибо понял, что своим темпом сдерживают остальных.

Баал как транспортное средство был очень неудобен, но это было не важно. Я приклеился к нему намертво, постоянно смотря назад, ожидая атаки, и в случае чего был готов создать щит.

Тем временем от несущихся за нами вампиров постоянно что-то отделялось. С моего расстояния и при постоянной тряске я не мог точно определить, что это было точно, то ли летучие мыши, то ли птицы какие. Оставался факт того, что кровососы не просто гонятся за нами, они при этом еще и весточки кому-то отправляют.

Суки координируют движение! И судя по тому, что сначала мыши летели им за спины, а теперь в сторону, подмога их догнала и движется нам на перехват.

«Калипсо, сколько их?» — мысленно спросил я.

«Десять».

«Насколько сильны?»

«Сильнее нас», — коротко ответила химера, давая понять, что силы неравные.

— Кроме троих за нами, нам на перехват движется еще с десяток, — предупредил я соратников.

— Ни в коем случае не разделяемся, цель не мы, а Джо! — крикнул Вурдор!

— Ребят, спасайтесь! Я их уведу за собой! — прокричал я, понимая, к чему всё идет.

Но никто не отделился. Крикнув еще несколько раз, получил в ответ лишь тишину.

— И не надейся, друг мой, что в час нужды мы оставим тебя одного, — услышал я голос Зигфрида.

Посмотрев в его сторону, увидел лишь спокойную улыбку своего соратника, нет, друга! Взгляды остальных были схожи, и в этот момент что-то во мне поменялось. Не знаю, какобъяснить, но какая-то теплота пробудилась во мне.

Так же тепло мне было в те моменты, когда я, отец, мама и сёстры собирались возле очага за ужином и делились с друг другом историями. Отец рассказывал забавные моменты из его похождений, будучи наёмником, мама и сёстры делились последними новостями, произошедшими в нашей глухой деревушке, а я впечатлениями от охоты. То тепло, которое уже давно не согревало мою душу, почему-то решило пробудиться вновь, именно сейчас, в момент, когда моим близким грозит смертельная опасность.

Рык бессилия вырвался у меня из нутра. Зачем? Зачем я полез?! С силой сцепив зубы, корил себя, понимая, что своим геройством обрёк на смерть себя и своих друзей. Ничему меня жизнь не учит! Ебучий, сука, герой…

Километры сменялись километрами, а гонцы тварей уже летели в нашу сторону. Возможно, кровососы, несущиеся позади, были и слабее нас, но вот в скорости мы явно им уступали. Следующий десяток километров летающих гонцов не было, а этоуже совсем плохо, ибо давало понять, что подмога кровососов всё-таки нас догнала.

Так оно и случилось. В тот момент, когда мы пробежали небольшой лесок, в ста метрах от него на ровной травяной поляне нас уже дожидался десяток вампиров: семь огромных мужчин и три не менее выдающихся женщины.

Увидев, кто нас ждёт впереди, моё сердце буквально ушло в пятки, ибо я понял, что несущиеся позади вампиры были никем по сравнению с тварями, застывшими впереди. Особенно выделялся возвышающийся над остальными блондин. Угроза, идущая от него, была буквально физически ощутима.

Пробежав еще несколько десятков метров по инерции, мы остановились, внимательно смотря за ухмыляющимися тварями, а в скором времени появилась и преследовавшая нас тройка вампиров. Остановившись на мгновение, они, быстро оббежав нас по кругу, застыли перед своими хозяевами в полупоклоне. А то, что это хозяева, было понятно по одному только виду. Дожидающихся нас вампиров можно было охарактеризовать одним словом — откормленные. Выше на две головы, массивнее. Я нутром чувствовал, что «хозяева» намного сильнее той шушеры, что нас догоняла. В общем, попытка побега не удалась…

Главный вампир небрежно махнул рукой, и Ваку с прихвостнями стал позади главных тварей.

Мы застыли, а твари замерли напротив нас. И что удивительно, блондин с гневной рожей, поначалу лупившийся на меня, перевёл взгляд на Баала и так и застыл, внимательно его рассматривая. Тот, как и Калипсо, стоял передо мной, прикрывая, не подавая и малейшей тревоги. Кстати, а он вообще может испытывать что-то похожее на тревогу или страх?

В скором времени глава кровососов перевёл взгляд на моих друзей и, натянув добрую улыбку, начал приближаться к нам, а следом за ним двинулись и остальные. Главный кровосос двигался как-то странно, один его небольшой шаг буквально телепортировал того на несколько метров, так что несколько секунд спустя, тварь преодолела метров шестьдесят и застыла напротив нас.

— Вот хоть убей, не пойму, — остановившись в десяти метрах от нас и уставившись на меня, мягким голосом выдал кровосос, — чем же ты, жалкий червяк, мог привлечь внимание госпожи?

— Большим и крепким стержнем! — ответил я твари, сразу догадавшись, о какой госпоже этот урод говорит.

Сюсюкаться смысла не было, так как этот ублюдок в любом случае меня не отпустит. Тем более он и сам начал с оскорблений.

Кровосос еще было что-то хотел сказать, но после сказанного мной, его натянутая улыбка вмиг исчезла, морда нахмурилась, глаза засветились, когти начали удлиняться.

— А еще длительной выдержкой! И не один раз!

Этого кровосос уже не смог перенести. Спустя мгновение, морда у твари мгновенно утратила былое очертание, уши удлинились и заострились, ноздри, как и нос, оттопырились, глаза выпучились.

— Посмотрите, друзья, красавец неописуемый. Ну и рожа… — тыча в кровососа пальцем, сказал я своим, затем скривившись, демонстративно сплюнул.

— Отец, — подойдя к главной твари, сказала вампирша. Морда у кровососки была под стать “отцу“.

В общем, судя по всему, я был не прав, думая, что только некоторые кровососы имею вид, схожий с уродливыми монстрами. Наверное, все они так или иначе мерзкие твари, которые при малейшей утрате контроля лишаются личины, демонстрируя скрытое внутри себя. Разница лишь в том, что одни себя контролируют лучше, а другие как эта дамочка, хуже. Ибо к моменту обращения, рожа у главного обратно трансформировалась в человеческую, а у барышни, даже наоборот, еще сильнее исказилась, даже небольшой шерстью обросла.

Главный кровосос, посмотрев на, как я понимаю, дочь, вмиг нахмурился. Оно и понятно, если рожа у дочери напоминает рожу уродливой мутировавшей летучей мыши, любой бы отец нахмурился.

— Софья, — мягко сказал “отец“, — приди в себя, верни контроль.

— Отец, я в норме, — ответило существо уже нечеловеческим голосом.

Кровосос тяжело вздохнул и, смотря на мутантшу, сказал:

— Доченька, ты уверена, что всё хорошо?

— Конечно, отец, дай мне согласие, и я вмиг оторву наглецу голову.

“Отец” еще раз тяжело вздохнул и приказал:

— Альберту, Софья, убейте всех, кроме этого, — кровосос ткнул в меня когтистым пальцем. — Он должен быть живым, чтобы я выпил его душу.

 Конец шестой части.

Больше новинок на http://litres.ucoz.site/

Или на нашем телеграмм канале https://t.me/martin_2015

Оглавление

Глава 1 — Память Демона.

Глава 2 — ОН

Глава 3 — Весы Баланса

Глава 4 — Истинный враг

Глава 5 — Живое пламя. Редкое сокровище.

Глава 6 — Казнь

Глава 7 — Мёртвая Княжна

Глава 8

Глава 9 — Пир

Глава 10 — Род Волка.

Глава 11 — Король

Глава 12 — Награда

Глава 13 — Новый дом

Глава 14 — Арду Кнагрок

Глава 15 — Эволюция

Глава 16 — Полезная добавка.

Глава 17 — Клан Щевслав

Глава 18 — Роковая встреча