Истинная легкого поведения [Любовь Белых] (fb2) читать онлайн

Любовь Белых Истинная легкого поведения

Пролог

Вот она черная неблагодарность! Долбанные дети! Хоть бы один из этих четверых засранцев поздравил меня с днем Рождения! 28 лет, блин, а впервые за эти годы, я чувствую себя дряхлой старухой, никому не нужной, сбагренной в какой-то дом престарелых, и успешно забытой всеми близкими!

Вы спросите, где были мои мозги, когда я решила обзавестись четырьмя отпрысками? Как такое возможно? Легко! Достаточно было родиться мной! И, да, я никого не рожала — я "счастливый" ребенок из многодетной семьи! У меня три сестры: малышка Клара, которая готовится стать молодой инста-мамочкой, на восемнадцатом году жизни; двадцатилетняя Инга, которая умотала в Мадрид с любовью всей своей жизни, забив на учебу в Стенфорде; двадцати двух летняя Светлана, которая обзавелась к своим годам двумя детьми и мужем алкоголиком, проживающая на данный момент в селе с семьей мужа, у которой, кстати, такие же способности питаться святым духом, но бабло на самогон и водку всегда почему-то находится!

Вы никогда не задумывались откуда у алкоголиков деньги на выпивку? Меня этот факт поражает. Они всегда пьют! Всегда! Кризис в стране — пьют! Нет работы — пьют! Есть работа, но малооплачиваемая — все равно пьют! Семьи, дети, обязательства — плевать, пьют. Эти бомжеватого вида "миллионеры" мне всю жизнь под откос пустили!

Один Тёма, любимый брат, близнец младшенькой Клары, усердно продолжает обучение в Суворовском и не спешит гробить свою жизнь! А девки же в нашей семье…. Как бы так выразиться покультурнее… Гениальностью и приличием не блещут!

Вы не подумайте, правда, я не чмырю свою семью, в частности сестер. Ибо я такая же! Да, даже хуже! Но мне хватило в свои 15 лет четверых спиногрызов, вечных проблем, покойной матери алкоголички, чтобы к своим годам не бросаться в материнство, замужество, алко-компании!

Я прекрасно понимаю, что это сугубо мои проблемы и проецировать свои жизненные позиции и свои взгляды на сестер глупо и неуместно. Они не обязаны жить так как мне хочется, так как вижу я правильным! Но хочется же для этих засранок лучшего! Не прозябать в глубинке с алкашами, не возиться с детскими какашками в едва восемнадцать, и не жить в чужой стране с альфа-самцом, который попросту кобель обыкновенный!

Помогаю им, конечно. А как иначе, это уже вошло в привычку…

Когда мне исполнилось пятнадцать матери не стало. И, как бы это не было странно, ведь на меня свалились четверо детей, но я вздохнула с облегчением. Нет, вы не подумайте, в моей жизни были времена, когда дом полная чаша, достаток, любящий отец, хоть он и был моим отчимом, я ни разу не чувствовала себя чем-то обделенной на фоне других детей. У нас был огромный дом в Подмосковье, все наши хотелки исполнялись, покупались, мы ходили в элитную школу, посещали желанные кружки и занятия. Гармония… Но длилось так недолго… Мне было примерно десять, когда отец впервые заговорил со мной о том, что в эти зимние каникулы мы с семьей не полетим кататься на лыжах. Дальше становилось только хуже… У отца была огромная строительная компания, они регулярно выигрывали тендеры на строительство многих объектов не только по России, но и во многих странах. И что-то пошло не так… Однажды, я застала его с открытой бутылкой виски. Он изрядно пьяным голосом, заметив меня, излил мне свою душу, но в силу своего возраста я мало что понимала, но одно уяснила точно. Марк Зальцман — сделал целью всей своей жизни, лишить моего отца бизнеса. Тогда я смотрела на обложку какого-то журнала, с броским заголовком "Мульти-миллиардер посетил Россию… " Там было что-то еще… Но я смотрела только на смуглого иностранца, в деловом костюме и заискивающей улыбкой на губах, не понимая почему этот, с виду приятный, мужчина решил отобрать все у моего папочки. И ведь ему удалось отобрать всё!

И даже больше.

С потерей компании мы потеряли отца. Сначала он пытался держаться… Пил, ругался… Нет, он не умер-он пропал. Пропал без вести. Вышел из дома одним дождливым утром и не вернулся больше. Мать тогда еще не начала спиваться, но уже прикладывалась к бутылке с крепким спиртным, обивала пороги, на тот момент еще милиции, нанимала частных сыщиков и тд. Словом не опускала руки… Хватило ее на пол года…

Дом мы вскоре продали, перебрались в Химки в унылую трешку, которую мать купила на вырученные деньги от продажи дома. И это была единственная трата — всю остальную часть денег она пропила. Малые в яслях, в детсаде, школе кое-как переживали пьянство матери, потому что, приходя домой-дома творился самый настоящий притон. Вечные собутыльники, горы бутылок и грязи, ругани и прочего. Мне одиннадцатилетней девочке приходилось разгонять и выталкивать из квартиры весь этот сброд. После их ухода у нас постоянно что-то да пропадало: украшения, посуда, техника и т. д. Мать все чаще и чаще начала уходить с ними. Видимо остатками мозга еще понимала, что детям не стоит наблюдать подобное. Мне было тяжело, и дело в не детях, даже не в младшеньких, которым едва исполнилось по два годика, мне нужна была мама. Новая школа, новое место жительство, совсем одна без привычных друзей и подруг, без папы, семейных ужинов, путешествий, походов в театры, музеи и рестораны. Но тогда я ее еще не ненавидела.

Возненавидела я ее в свои 14.

Красила волосы в глубокий черный, начинала курить сигареты и выпивать слабоалкогольную выпивку, или пиво, в компании ребят гораздо постарше. Да, подростковый бунт меня не обошел… И это было моим единственным развлечением. Глубокой ночью, потому что весь день я занята: собрать детей в детсад и школу, приготовить что-то поесть, забрать детей, загрузить стиралку, заставить всех делать уроки, сделать самой, попытаться привести квартиру в немного божеский вид, приготовить ужин, уложить мелких спать, и все в таком духе. Я частенько выходила ночью во двор и плакала, чтобы никто не видел. Именно так и познакомилась с ребятами с соседнего двора. У них не было моих проблем, да и я о них не рассказывала никому, мне было стыдно. У них была другая жизнь, клубы, дискотеки, проблемы в отношениях. Мне было интересно слушать о жизни, которую я больше не могла себе позволить. Они же и покупали пиво, или слабоалкоголку, у них я стреляла сигареты. Я не могла себе позволить это купить, поэтому была халявщицей.

И в одну из таких ночных вылазок, я вернулась домой и застала мать на кухне с бутылкой водки. Она не появлялась дома до этого двое суток. Мы поссорились, разбудили детей своими криками. На этот раз все было иначе — плохая была я. Что таскаюсь, что у меня одни гулянки на уме, что не приготовила ужин, хотя я приготовила, и всегда оставляла матери, вдруг та придёт домой. Но именно в тот день малые попросили добавки, и я разделила порцию матери им поровну. Я была обычным подростком, и я не стала молчать, меня не останавливали даже проснувшись дети и плачущие Клара с Артемом. Я высказала ей все, выхватила водку и разбила ее об раковину вдребезги, за что тут же получила оплеуху от матери. Впервые в жизни она подняла на меня руку. Вообще, кто-то впервые меня ударил. И я выгнала ее. Выволокла из квартиры в подъезд и закрыла двери, став врагом для Инги и Светки, которые все это время кричали мамочка и пытались даже меня побить, чтобы я ее не трогала. Я ее не била, ни разу не ударила! Но плохая стала я. К моему удивлению близнецы меня только поддержали. Обняв меня своими маленькими ручками, прошептали, что очень испугались за меня, что мама меня убьет. И откуда только у трехлеток были такие мысли…

И началась другая жизнь. Старшие со мной не разговаривали, только требовали денег в школу, тыкали пальцами в грязное белье, морщили носы от моей готовки. Словом, устроили мне бойкот… А деньги у меня тогда не водились от слова совсем. Пособия, которые приходили матери она успешно пропивала, и если удавалось отобрать хоть половину уже было чудо. А на нее только раз холодильник затарить, да мыльно-рыльное купить. Чего я только не делала: и подъезды ранним утром мыла, и собак вечером выгуливала, и пыталась объявления еще расклеивать. Этих копеек ни на что не хватало, а дети росли. Детям нужна одежда, так как я бы монала, как же они быстро вырастают из старой. Детям нужны фрукты, овощи, они богаты витаминами, а от того меньше болеют. А болеть дорого! Я и это прошла, благо моё самолечение ни привело к трагичным последствиям, и все дети выросли целыми и здоровыми. И выход нашелся. Нет, я не нашла работу и не бросила школу. Я нашла пьяную мать в соседнем районе, отмыла ее, приодела в нормальную одежду, ибо та, в которой она была, даже на половую тряпку, которой я мыла подъезды не годилась. Отвела в банк и собес. Мы переоформили все выплаты на карту, тогда это только начинало набирать обороты, и взяли кредит. Да, такое себе решение — ярмо на шею и растущие проценты. Но у меня дети сидели дома голодные и раздетые. На улице зима, а у младших вся зимняя одежда ни туда-ни сюда — там рукава уже по локоть, там штанины по колено! Как в таком виде на улицу, или в садик? Прямая дорога в детдом!

Деньги мы поделили. Как сейчас помню 20 000р — огромная сумма просто. Десять мне, десять матери. Карту я забрала, пообещав матери ежемесячно выделять половину. Мы съели по дороге домой из банка по чебуреку, она выглядела нормальной, почти такой, как до ухода отца и началу ее алкоголизма… Но домой она не пошла. Зачем? У нее же появились деньги! Она пошла поить на них своих собутыльников, а не со мной по секонд-хендам за вещами малым! Я жалела порой и ее, и себя. Жалела, что выставила ее за дверь. Я не отбирала у нее ключи — она могла прийти домой в любое время, но ее не было. Тогда я жалела об этом, но напрасно… Инга воротила нос от купленной мною одежды, а Света за ней повторяла, хотя это она была старше, и уместнее бы было, чтобы Инга брала пример со Светки, а не наоборот. Наслушалась я тогда за два года столько гадостей…

Но даже это меня не сломало…

У меня был полный дом детей, они постоянно что-то разбрасывали, что-то теряли, что-то перекладывали, устраивали погром и тд. Поэтому то, что у меня в квартире начали пропадать вещи я заметила не сразу. Однажды я не нашла на вешалке свою дубленку. Мы перезимовали, все было нормально. Весна пришла рано и я, достав более легкую курточку, не нашла своей дубленки на вешалке, чтобы убрать ее в шкаф до следующей зимы. Дубленка, к слову, мне досталась бесплатно, от женщины из соседнего двора, у которой в доме я мыла подъезд. Может жалко меня стало, а может и вправду не нужна была одежда, но однажды утром она сгрузила мне в подъезд три огромных пакета с вещами, со словами: "На тряпки пустишь. Моя все равно уже год, как заграницей, носить некому".

Чего там только не было, и та самая дубленка, целехонькая. До сих пор ее вспоминаю — замечательная женщина. Но мелкие утащили меня смотреть мультики, и я отложила поиски своей верхней одежды на завтра. Как оказалось, зря. На следующий день мы пришли домой со школы, а телевизора не было. Только тогда я поняла, как же я ошибалась, жалея мать, не забирая у нее ключи. Телевизор, моя дубленка, детские ходунки и коляски, сваленные за ненадобностью на балконе, часы отца, его костюмы — это только малая часть того, что она вынесла со своими дружками.

Я просто сменила замки. Я была разбита и раздавлена, даже не стала пытаться искать мать, пытаться вернуть вынесенные из дома вещи, украденное у собственных детей. Я вычеркнула ее из своей жизни! Как мне тогда казалось навсегда, но нет, не навсегда. Пришла беда откуда не ждали. Вернее, как не ждали, я боялась этого, как огня, и это рано или поздно должно было произойти, дети не должны жить без родителей, сами по себе. К нам нагрянули органы опеки. По какому-то счастливому стечению обстоятельств, у меня было чисто и убрано, я накануне, как чувствовала, драила всю квартиру с мелкими, пока старшие гуляли во дворе. Телевизора то не стало — вот им и было весело мне помогать по дому, ходя за мной хвостиком из комнаты в комнату. Врала я тогда безбожно, Голливуд плакал пожалуй по мне в три ручья. Мама — на работе, папа — без вести пропавший, никто не пьет и не курит, и вообще мы образцовая семья, хоть и без отца. Походили они, посмотрели по комнатам, поговорили со мной за чашкой чая, рассматривали детей и, не сочтя нас неблагополучными, удалились восвояси. Ну, а как иначе? Дети сытые, здоровые, опрятные, дома порядок. Отсутствие телевизора их насторожило, но я опять, вернувшись к актерскому мастерству, заверила их, что он в ремонте, и на следующий неделе только его можно будет забрать. Уйти то они ушли, а вот оставили мне одну огромную проблему — им требовалась беседа и подпись матери.

С того момента я начала искать мать и учить врать детей…

Мать нашлась спустя трое суток. Ее собутыльник показал где она живет с "мужем". Нет, она не вышла замуж и не завела новую семью — она жила у своего любовника в алко-притоне. Не квартира, а помойка. Я даже в говно человеческое вступила, волоча пьяную вдрызг мать из этого гадюшника. И все случилось по отработанной схеме — бульон, ванна, нормальная одежда и т. д. Два дня она провела дома. Сутки умирала от похмелья и посылала детей, которые к ней искренне тянулись. И сутки более или менее адекватной. Опека получила родителя, подпись и легенду о работе на рынке и помощь старшей — меня, то есть. Стоило мне это всех моих накоплений. Да, бесплатно идти она никуда не хотела, и не пошла бы. А я уже жизни своей не представляла без детей, брата и сестер. В тот день мы еще чудом успели в паспортный. И написали заявление на получение моего паспорта. Разошлись мы молча, не сказав ни слова друг другу. Я забрала у нее паспорт ее же, такой и был уговор, если она его потеряет… Я не вывезла бы просто сама по себе… Поэтому паспорт всегда оставался дома. Отдав деньги, я ушла. В тот раз я навсегда попрощалась с матерью!

Так и жили…

Итак, мне шестнадцать, мелким по пять лет, две, относительно взрослые, кобылы 9- ти и 10 лет выживали, как могли. Светку с Ингой попустило к тому времени, больше они носы не задирали и с благодарностью принимали мои покупки и заботу. Кларка с Артемом, вообще, стали называть меня мамой, еле отучила. Не дело это. Что люди подумают и скажут? С опекой вновь встречаться не хотелось вообще! Я ждала окончания школы, как чуда! Ведь у меня будет весь день, целый день! Мне не нужно будет сидеть на уроках, я смогу выйти на работу на целый день, подогнав график под малых, чтобы успевать и провожать их, и встречать, забирать.

И вот, школа позади, ненужный мне выпускной, отличный аттестат, амбиций куча, как и надежд. Но реальность была такова, что никто не горел желанием брать на работу шестнадцатилетнего подростка! Непостоянная, маленькая, ветер еще в голове, загуляешь, не серьезная — это только малая часть отказов в трудоустройстве, которые я постоянно слышала. На мне четверо детей, а меня шпыняли, как младенца, намекая и указывая на несерьезность и безответственность.

И жизнь моя "наладилась", когда я целых два с половиной часа проторчала в местном клубе. То, что коньяк не слабоалкоголка, я поняла бокала с четвертого, так как успешно его разбавляла с колой и льдом. Как только меня "накрыло" я пошуршала домой. Можно сказать отпраздновала сотый отказ в принятии на работу. А работу по уборке подъездов ведь никто не отменял. И посему, не проспавшись, ни разу не протрезвев, я почапала мыть подъезды. В таком состоянии меня и встретила Раиса Александровна — женщина, которая подарила нам три пакета вещей. Она очень долго бурчала и на меня, и на молодежь, которой ничего не надо. А я, честно сказать, была в стельку и потому выдала ей все. И про мать алкоголичку, которая год не появляется, и про четырех оболтусов, которых каждый день нужно не только обхаживать, но и заставлять учиться, а я такой же подросток! В общем, выговорилась на славу. От души. На русско-матерном…

Оказалось, у Раисы Александровны был любовник. И не просто любовник, а владелец кафе, причем не самого плохого. Она то меня и устроила к нему на работу. Сначала я мыла посуду, потом я начала обслуживать столы, и наш семейный бюджет возрос втрое! Еще я подрабатывала там же, доставляя заказы на дом на обычном велосипеде. Я думала так только в кино бывает. Но нет, будни бежали, бюджет пополнялся, я уже могла себе позволить сводить детей в цирк, или театр раз в месяц. Все было прекрасно…

Сколько бы я не зарабатывала этого всегда было мало. Коммунальные услуги мы оплачивали в самом крайнем случае, когда нам угрожали отключить свет, или отопление, воду. Одежда, опять же с чужого плеча. В порыве бессилия я, уподобляясь матери, продавала, как мне казалось, ненужное. Детские кроватки, одежду и тд. Проще стало только с едой. Я не только обеспечивала дворовых собак и кошек пищевыми отходами с кафе, но и могла купить или взять на кухне кафе, то, что мне нужно. И мы успешно с этим расправлялись в один вечер.

Если так посудить, то нормально мы жили. Крыша над головой есть, еда есть, одеть и обуть что есть. Многие и этого не имели… Но этого так ничтожно мало наравне с тем, что имеют остальные…

Все изменилось в мои семнадцать. Когда я отвозила очередной заказ по адресу. Позвонила в звонок, как у меня тут же забрали тяжелый пакет с едой, расплатились, даже оставили на чай 300р. Но, выйдя из подъезда я обнаружила страшное — моего велосипеда не было! Его попросту кто-то украл. Сколько отчаяния и боли я испытала в тот момент не передать словами. Это даже не моя вещь! Сколько с меня за нее потребуют? Где мне взять такие деньги?

Не решаясь тратить чаевые на такси, я побрела к ближайшей остановке через ночной парк, хлюпая носом и проклиная свою невнимательность. Можно же было его тащить с собой на третий этаж, а не пристегивать к перилам у крыльца подъезда!

В том парке мне и встретился он… Темный силуэт, который побежал мне навстречу, ударил по голове, обдав запахом алкоголя изо рта. Он дрожащими руками сталкивал с меня штаны и что-то бормотал, но я не понимала. Меня сковал ужас.

"Меня насилуют! " — единственная мысль, сбившаяся в моей голове.

Тогда я думала, о том, что если попробую дать отпор этому крепкому мужчине, он меня убьет! А у меня дома дети! Если он возьмет силой, лишит девственности, то возможно я смогу выжить, после того, как он получит желаемое. Нужно всего лишь быть податливой, если хочу увидеть своих сестер и брата еще раз.

И… Я не смогла… Рефлекс это, или что-то другое. Но стоило его горячему члену коснуться внутренней стороны бедра, как я закричала. Все внутри меня противилось этому. Даже еще один удар по голове не помог, и я продолжала орать во все горло. Я не звала на помощь, я просто выкрикивала растягивая согласные, до боли в собственных ушах. Но, несмотря на это, между моих ног протиснулось нечто горячее и ритмично задвигалось…. Я думала это конец… Но это стало началом… Началом новой меня….

Внезапно появились странные образы… Вот я содрогаюсь, что-то кричу и сопротивляюсь. Вот бьюсь в конвульсиях с какой-то тряпкой на шее… Мои глаза закрываются, лицо синеет… и я умираю…

Я распахнула глаза в ужасе от увиденного и осознала, что тень, напавшая на меня больше не двигается, и не собирается меня ударить… Кое-как выбравшись из-под него я, на бегу надевая штаны, побежала вперед, оглядываясь на так и оставшегося лежать на земле мужчину.

Дома, приняв ванну, меня успокаивали дети. На работу я так и не нашла сил вернуться… Разумеется, я ничего им не сказала. Я никому ничего не сказала. К нашей семье не должно быть привлечено внимание никаких органов… Иначе у меня заберут детей…

В ту ночь начала умирать Виктория Белова, и родилась Викки Вайт… Девушка, от взгляда которой мужчины сходят с ума. Самая желанная добыча альфа-самцов. Безумие женатых и свободных мужчин. Наваждение. Проклятие. Носящая и днем и ночью черные очки красотка. Самая высокооплачиваемая элитная проститутка страны… И это моя история…

Часть первая

Глава 1

Пролистав ленту Инстаграма, я удостоверилась, что отправленные сестре деньги успешно дошли, и успешно потрачены. Ее профиль пестрил фотографиями из модных магазинов детской одежды и разнообразными покупками. Как бы там ни было это ее выбор. Хочет стать мамочкой в едва восемнадцать — пожалуйста. Все, что могла, я сделала. Кларка непробиваемая. Дети счастье и все в таком духе. Единственное, что меня смущало так это пятнадцатилетний будущий отец! Ну не верю я в семью в таком возрасте…

Глядя на стройную шатенку кривляющуюся на камеру с детским комбинезоном, улыбнулась сама. Люблю же их до чертиков, а они… Хоть бы вспомнили про мой день рождения, оболтусы неблагодарные.

Кофеварка отключилась и я, спешно запахнув белый короткий халатик, разлила кофе в две чашки.

Чуть не забыла про клиента.

Растрепав волосы и покусав губы, я уверенной походкой вошла в спальню напевая веселую мелодию. Крепкий мужчина растянулся на моей кровати и видел десятый сон. Точнее он видел, как я его трахаю… Страпоном… И еще заставляю вылизывать свои туфли…

Точно! Туфли! Быстро метнувшись в прихожую я надела белые туфельки-стрипы и поспешила вернуться в спальню.

Блин! Он еще и в трусах! А это неточности по сценарию! Пришлось скривившись снять с него и трусы, оставив подтянутое мускулистое тело абсолютно обнаженными. Оглядев сию картину, без должного омерзения, я накинула на него шелковую простынь прежде чем разбудить.

— Милый, тебе пора. — вложив в голос всю свою сексуальность, вещала я. — У нас есть пара минуточек выпить кофе…

Мужчина находился еще под моим флером, и едва открыв глаза потянул свои грязные ручонки к моей груди.

— Но-но! — отскочив, я поспешила отвести взгляд. — Кофе! И только кофе.

Мы пили кофе и болтали о всяком. Я мило улыбалась и, пока он трещал без умолку, дорабатывала его воспоминания. Нельзя допустить ни малейшей погрешности. Лишняя родинка, или несостыковка разрушит всю иллюзию. Пока все было гладко. Мужчина запомнит эту ночь, как лучшую в своей жизни, оставив мне 100 000 на столике, хотя я проспала, как убитая, в квартире по соседству.

…. и нет, мне не стыдно.

— Мне все очень понравилось. — даже немного покраснев, сказал он у двери. В безупречного кроя костюме он производил отнюдь не впечатление извращенца. — Не ожидал…

— Мурр… — ласково прижавшись к нему, я чмокнула его в щеку, подталкивая к выходу. Там его уже заждалась охрана.

Как это ни странно, но стоило мне закрыть дверь, как на меня накатила усталость и скука. Мне определенно требовалось развеяться…

Распахнула шкаф и осознала, что это не тот шкаф. В этом хранилась вся экипировка для моей профессии, от ролевых костюмчиков, до бездны нижнего белья и чулок.

Эммм… Уработалась, что ли?

На кухне раздался стандартная мелодия вызова последнего Айфона и мне пришлось поспешно захлопнув шкаф, поменять дальнейшую траекторию движения.

— Анечка… — приняв вызов, пропела я коллеге по несчастью.

— Привет, Вик! С днем рождения, малышка! — несмотря на смешки, голос ее звучал сипло и простужено.

— Всего тебе, и побольше. Клиентов щедрых.

— Спасибо, дорогая… — умом я уже понимала, что звонок раздался неспроста.

— Слушай, неловко тебя даже просить… — замялась она, — День рождения, все таки. Но может найдешь часик, а? Я вообще никак! Еще и клиент залетный, не из постоянных. Примешь? А я, как очухаюсь, отблагодарю, ты даже не сомневайся.

Вот так вот люди научились вить из меня веревки…

— Во сколько?

— Через час. Чикуля, ты самая лучшая. Все сейчас сброшу ему твой адресок. Он всего-то на час, может нищий… Можешь выставить, если захочешь, но вот просто отказывать, как-то непрофессионально. Чего деньги терять? — затарахтела она в трубку.

— Хорошо, хорошо. Давай, я еще ванну успею принять. Что он там хоть предпочитает? — старалась я отделаться от ненужных рассуждений.

— Да хрен его знает.

— Значит классикой брать будем. Все, выздоравливай. И сегодня, завтра мне по таким поводам больше не звони. — предупредила я.

Мы еще минут пять все таки потрещали о том о сем, прежде чем я ушла в ванную.

И как я докатилась до такой жизни?

…а-а-а, я же рассказывала…

Аромамасла и пена с ароматом лаванды сделали свое дело. Из ванны я вышла свежая, бодрая и с ухудшившимся настроением. И так теперь постоянно. Никогда не забуду, как я принимала ванну дома: бегом, бегом, воду включила, намочилась, намылилась, голову вымыла, смыла все с себя, воду выключила. Турбо режим. Минут пять, десять. Сейчас же я могла не отказывать себе в удовольствии понежиться в теплой водичке столько сколько душе угодно. До сих пор не верю, что это была моя жизнь, а не дурной сон.

Включив стерео, я открыла шкаф и подпевая голосистой певице занырнула в его содержимое. Анька часто меня спрашивает, куда я деваю деньги, ведь мои доходы порой превышают даже недельную выручку всех девушек. В шкаф! Я их деваю в шкаф, кружевное латексное безумие. Про Марину ничего не могу сказать. Неприятная дама. Именно дама: белый блонд, розовые когти, как у коршуна, стрипы в повседневной жизни, мейк амазонок, плюс ядовито-розовая помада и мини-песик на ручках. К песику, кстати, претензий нет — он чудо. А Маринка слишком до денег жадная. Вот у меня их с рождения в достатке было, потом, вообще, ничего не стало, но я никогда не имела привычки считать чужие деньги, или жадничать, что столь щедрый клиент попался не мне. Это не мои домыслы, она сама так говорит, не стесняясь. Я вообще думала, что подобные блондинки канули еще в 90-ых, 20-ых годах. Но, как видимо, нет.

"Гулять так гулять" — подумала я, извлекая уже из вороха всего непонятного, новый черный комплект нижнего белья. Никаких вульгарных чулок в сетку и корсетов. Красный лиф с черным тончайшим кружевом идеально сел на мою грудь 2,5, а трусики в тон верху подчеркнули плоский животик и округлые бедра. Все это великолепие соединялось между собой шелковыми черными лентами, переплетая и опоясав светлую кожу. С чулками не стала заморачиваться, и поясом для них, выбрала обычные, плотные с ажурной каймой на бедрах на силиконовых вставках.

Оставшись довольной я захлопнула шкаф и занялась прической. Ввиду того, что у меня крайне непослушные волосы, а последнее ламинирование я вчера пропустила из-за клиента, это рисковало отобрать времени больше, чем ванна.

Но, я в полном всеоружии копалась в отделении с обувью, когда прозвучал вызов домофона. Наспех надев пару красных туфель, я вывела изображение на экран. То, что у меня возникнут проблемы, как-то пришло на ум само собой. Мужчина под сорок, с недовольным взглядом прожигал экран, и некрасиво сжимал челюсти.

— Бред какой-то. С таким лицом ко мне еще не приходили…

И вот чувствовала же, что не стоит впускать его в дом, в квартиру, а послать к ядрени Фени. Но нет! Тяга к деньгам и надежды на собственные силы и дар заставили меня сладким голоском пригласить его войти, назвать этаж и открыть дверь.

Встречала я его у порога, облокотившись на дверную ручку, замерев в выгодной позе. Привычка. Во-первых: так он до того, как уйдет не узнает номер моей квартиры. Во-вторых: на этом этаже не было опознавательных знаков на дверях или, боже упаси, стенах. Ну и, в-третьих: все три квартиры на этаже мои, и никто из соседей не пристыдит меня за мой внешний вид или профессию.

Это элитная новостройка, тут живут и похуже меня люди.

К слову, о людях похуже…

Выйдя из лифта мужчина с недовольным лицом замер и забавно повел носом. Сначала мне показалось, что это что-то сродни брезгливости, но, когда он еще и замотал головой, я поняла что он принюхивается к чему-то. Незаметно начала принюхиваться сама, мало ли, пожар у кого. Но ничего не почувствовала совершенно. Разве что, резкий мужской парфюм.

— Привет, я Викки. — любезно представилась я. — Что-то не так?

Мужчина вздрогнул. Перевел взгляд на меня и неожиданно улыбнулся. Выглядело это так себе, если честно. Дикая улыбка какая-то.

— Я Ник. — легко заговорил незнакомец, входя в мою квартиру и оттесняя вглубь меня. — И нет, уже все хорошо.

Действуя по отработанной схеме, я помогла ему снять куртку, невзначай касаясь его груди, отпуская томные взгляды. Позволила самому разуться и увела его за руку в гостиную.

— Присаживайся. — моё предложенное кресло он благополучно занял. — Кофе, виски, содовая, безалкогольный коктейль?

— Я не пить сюда пришел…

Хам! Однозначно хам! Но успокоив эмоции, я еще любезнее объяснила:

— Я хорошо танцую, и могла бы станцевать для тебя, пока ты расслабишься со стаканом напитка в руке. — и, не сдержав, эмоций все таки добавила, — Но если ты, как животное, увидел самку и сразу в бой, пожалуйста, мне все равно.

Нехотя пришлось признать, что прищуренные зеленые глаза мужчины напротив были очень красивыми и глубокими. Стрельнув ими мне за спину и увидев пилон, он заметно оживился.

— Пожалуй я выпью кофе с коньяком.

Вот идиот! Я же перечислила, что у меня есть. Откуда у меня коньяк? Мне, что в магазин за ним бежать? Чем виски от коньяка отличается? Надеюсь ничем.

Дождавшись окончания работы кофе машины, я перелила кофе в чашку, куда заранее налила грамм 50 виски. И подхватив блюдечко с рафинадом, ибо этот Ник не обмолвился о сахаре, поставила угощение около него на столик. Пусть только попробует остаться недовольным! Хожу тут перед ним на цыпочках, позволяю как следует рассмотреть и оценить достоинства своего тела, а он все равно недовольный!

Но включив любимый трек, я забыла о своем раздражении. Это уже похоже на рефлекс. Как только я слышу эту музыку я уже знаю, что и как мне нужно делать — моё тело воспроизводит все движения до механических действий, не лишенных женственности и чувственности.

Но что-то шло не так. Точнее все шло не так… Свое воздействие на мужчин я знала отлично. Я называла его флер. И десяти минут мне хватало, чтобы не только очаровать мужчину, ну и послать ему самые желанные и пошлые фантазии, выданные за реальные события. А тут глухо! Впервые за столько времени я встретила мужчину, который на меня вообще никак не реагирует, кажется, даже не очень заинтересован. Мне бы радоваться, ведь со своим даром я иногда волком готова была выть от безысходности и мечтала найти хоть одного мужчину, который бы не возжелал отыметь меня, спустя десять минут вблизи. Но я точно не мечтала, что этот мужчина придет ко мне, как к проститутке… Вообще. И что теперь делать?

Музыка кончилась, а моя нервозность грозила вырваться наружу в любую секунду.

Ёк-Макарёк! Я не буду спать с этим типом ни за что на свете! Я не проститутка какая-то…. Нет, я проститутка, но не такая… Даже мои собственные мысли соперничали друг с другом, пока я, замерев у пилона, глупо улыбалась. Ведь всегда и со всеми срабатывает! Я внушала им ночь любви, которую они желали, они уходили, оставляя мне деньги — все были счастливы! На секс я не подписывалась!

Сейчас я уже смотрела на мужчину другими глазами. Грубое лицо, кустистые прямые брови, большой и немного кривоватый нос, узкие губы, острые скулы. Он был хорошо сложен, явно не пренебрегал качалкой. Темно красная водолазка облегала грудные мышцы и сильные плечи. Пришлось признать, что мужчина хорош, и, тем не менее, спать я с ним не собираюсь. Но ведь такой может и не спрашивать. Даст один раз по кукушке и все, возьмет, что ему надо.

Влипла, так влипла.

Дальше тупо стоять и таращиться смысла не было, поэтому я заговорила:

— Послушай, Ник, мы явно не испытываем симпатии друг к другу. — пара шагов в его сторону. — Мы же не животные, в самом то деле. Давай я тебе поищу другую девочку. — сама не понимала, что я несу. Но пока я говорила он слушал, и не пытался меня перебить. Следил за мной довольным взглядом, не более.

А я быстренько перебирала ножками в сторону прихожей. Выдохнула, как только оказалась у спасательной двери, отперев ее настежь.

— Я думаю нам лучше попрощаться! — прикрикнула я, постукивая каблучком в нетерпении.

Вот почему он не идет за мной? Все же понятно!

Наконец-то он показался в коридоре. Мне захотелось сглотнуть. Двигаясь ко мне тяжелыми шагами, он производил впечатление злого быка, хоть на его лице и застыла посредственная улыбка. Гордо вскинув голову, я решительно встретилась с ним глазами и тут же оцепенела.

Никогда еще мой дар не работал… так, как сейчас. Я с головой окунулась в пучину боли, страха, холода, зловонного запаха. Это совершенно непривычные для меня эмоции. Я ловлю похоть, заинтересованность, желание, сексуальный голод… Но не это все… Нечем стало дышать. Я обессилено прислонилась к дверному косяку, не в силах отвести взгляда от его глаз, которые не обещали ничего хорошего. Сейчас бы по сценарию пошлые фантазии хлынули в моё сознание: я-развратница, я-скромница, анал, оральный секс, БДСМ, плетки, страпоны, цепи, качели… Я много наклонностей встречала у мужчин. Но вместо, столь желанной сейчас, порнушки в моё сознание хлынуло совершенно другое, скорее образы. Ночное небо, пожелтевшие листья деревьев, качающиеся от порывов холодного ветра, промокшая земля, усыпанная мелкими сучьями, листьями…

А после… Кровь! Голод! Адреналин! Внутри меня все словно обледенело, мне хотелось бежать, но мысли и образы стоящего напротив мужчины поглощали меня. Лишь усилием воли я цеплялась за собственные чувства и эмоции, чтобы отделять их от чужих, не позволяя поглотить меня.

Все слишком резко закончилось. Сознание прояснилось, хоть и отзывалось тупой болью в висках. Я смогла вдохнуть полной грудью и успокоить трясущиеся руки, прежде чем взглянуть на Ника.

Он смотрел на меня немигающим взглядом, замерев на полу шаге ко мне, с застывшей улыбкой на губах.

— Нравится тебе, маньячина хренов?! — зло выплюнула я, закрывая двери. — Как только земля таких тварей носит?!

А как еще объяснить это наслаждение от крови, которой было множество? Как объяснить его желание убивать? Маньяк! Самый настоящий!

Вспомнив все его липкие желания, меня передернуло. Не желая и минуты оставаться рядом с человеком, который отобрал ни одну чью-то жизнь, я поспешно нажала кнопку вызова охраны на домофоне и, скинув туфли у порога, быстро проскочила вглубь квартиры.

Я не знаю сколько у меня времени, и сколько он так простоит. А все внутри меня просто вопит в ужасе, подгоняя быстрее перебирать ногами. Телефон нашелся на кухне, я сграбастала его холодными руками. Деньги в тумбочке плотной стопкой легли к чехлу телефона, и двести баксов чаевых туда же.

— Паспорт! — командовала я сама себе дальнейший план действий.

Паспорт находился в другой квартире. Толкнув неприметную дверь у холодильника, я поспешила ее быстро закрыть, благодаря себя за ту блажь, которая сидела в моей голове, и я таки договорилась об этой двери со всеми инстанциями. Внешне она походила на картину. Да, огромное изображение бушующего моря и маяка на фоне заката. В темно вишневый интерьер моей кухни, такая дверь вписалась отлично. Теперь же, я уверена, она спасает мне жизнь.

Пробежала быстро в прихожую, открыла ящик трюмо и победно сжала в руках паспорт! Мельком взглянула на себя в зеркало и кивнула отражению. Растрепанные волосы, лихорадочным блеском, даже безумным, сверкающие глаза, бледное лицо. И, кажется, дергающийся левый глаз.

Сдернув с вешалки темно-коричневое пальто с широким капюшоном, я надела его на полуголое тело и переложила все по карманам. Телефон, деньги, паспорт — мини-набор для экстренного побега, приятно грел карман, вселяя чутка уверенности. Сунула ноги в горчичного цвета ботинки на шнуровке, наспех спрятав шнурки, схватила ключи и выбежала в подъезд. Закрывая квартиру, я лихорадочно гипнотизировала соседнюю дверь, в которой оставался мужчина с садистскими наклонностями, прислушиваясь к звукам. Вроде, тихо. Не тратя времени на лифт и ожидание, бросилась вниз, лишь после вспомнив, что забыла солнцезащитные очки!

— Плевать! Куплю в ближайшем магазине, если понадобятся! — подбодрила я себя, вывалившись запыхавшейся на улицу.

Осенний воздух остудил разгоряченное лицо, ласковым прохладным ветром огладив открытые участки тела. Щелкнув сигналкой, я поспешно прыгнула в машину и, развернувшись на сидении, бросила взгляд на вход в дом.

— Ничего. Сейчас приедет охрана и выдворит этого типа из моей квартиры! И из жизни! Все будет хорошо. Не зря же я им столько денег плачу… — я уже начала разговаривать сама с собой. Задумавшись нормально это или нет, я наблюдала, как к дому подъехала машина, как из нее выбежали бравые ребята в спец форме и скрылись в подъезде. Один остался на улице. Водитель, решила я. Мужчина закурил сигарету, открыв водительскую дверь, а я облизнулась. Зачем только курить бросала!? Сейчас бы от сигареты я не отказалась

Защелкали бардачки и сидения — я искала возможные заначки сигарет, хотя бы одной. И да, между пассажирским сидением и дверью закалялась пачка сигарет.

— Хоть бы не пустая. Хоть бы не пустая! — цепляя ее ноготками, я повторяла это, как мантру. Меня ждало разочарование — там была лишь одна сигарета, да и та нулевка, я спрыгивала на них, когда была на пути избавления от никотиновой зависимости. Ладно, на безрыбье и рак рыба.

Но тут я осознала, что понятия не имею как пользоваться прикуривателем! И есть ли он у меня вообще?

— Так, все, Вика, не твой день! Ну не твой! Сейчас выведут ребята маньячелло и ты стрельнешь сигаретку у мужчин, и подкуришь. Главное не смотри им в глаза! Не смотри им в глаза! А потом вообще блок сигарет себе купишь! И зажигалку! Закуришь весь дом, пока не проблюешься.

Я вздрогнула. Что-то слишком часто я сегодня разговариваю сама с собой. Как бы снова не пришлось психологу ползарплаты относить!

Где-то громко хлопнула входная дверь. Я дернулась и обернулась, жалея, что припарковалась задом ко входу. Трое мужчин вели согнувшегося пополам Ника, обступили со всех сторон, и выглядели они, какими-то потрепанными. Сердце моё пропустило удар, замирая и успокаиваясь. Вот все и закончилось. Я выдохнула и потерла лоб ладонью, разглаживая образовавшуюся складку.

"Не морщи лоб! Морщины будут!" — в памяти всплыли слова Аньки.

Анька! Сучка! Ну она мне и денек устроила! Я ей это припомню! За всю жизнь со мной не рассчитается!

Водительская дверь закрылась. Один из троицы отделился, обогнув машину сел рядом с водителем. Открылась задняя дверь. И тут что-то пошло не так. Маньячелло вскинулся, выпрямился и врезал руками в наручниках одному по голове, тот осел на землю, затем другому по лицу, и порвал наручники. Вот так… вжух — и они стальными браслетами остались на запястьях.

— Мамочки, да что же это такое?! — спрятав голову за сидением прошептала я, вжимаясь в обивку.

Бывший узник задрал голову и вертел ей во все стороны, пока не остановился взглядом на мне.

— Кабздец! — зачем-то выкрикнула я.

Со второй попытки ключ вошел куда надо, и я, пренебрегая всеми правилами и порядками, газанула вперед по газону мимо детских площадок и парка… Прочь от этого ненормального!

Ехала я минут тридцать, чудом не застряв в пробке. Ничего, навигатор разберется, куда я попала и как мне вернуться. Остановила машину у небольшого магазинчика одновременно со звонком телефона.

Женя-охрана — высветилось на экране.

Разговор был нервным и коротким. Мне посоветовали не возвращаться домой недельку, другую, пока все не уляжется. Предупредили, что на моего клиента заведено уголовное дело и, скорее всего его объявят в розыск. Двоих парней он отмудохал знатно, и вполне вероятно, что со мной захотят пообщаться в полиции. Но это по моему усмотрению.

Я сначала удивилась скорости привлечения органов правопорядка, и своей, как бы, непричастности. Но вспомнив, что это очень хорошее охранное агентство, я не исключала вероятности, что там работают люди в погонах. Ну не работает так быстро полиция! По крайней мере не у нас в России. А подписанный с ними контракт характеризует меня, как охраняемый объект. Все логично. И даже складывалось, как нельзя кстати, мне не нужны были ни проблемы с органами, ни тем более их внимание. И дело не в штрафе за занятие проституцией — дело в том, что я их на дух не переваривала. Пойдешь с заявлением об ограблении, а уйдешь чуть ли не под статьей. Ко всему докапываются, лишь бы на лапу дали! Ненавижу! А взятки берут, как должное. И ладно бы что-то делали! Сколько моя мать им денег перетаскала, чтобы они отца отыскали — не счесть! И что? И ничего! Приходили каждый месяц, сука, как за зарплатой, при этом палец о палец не ударяя! Твари!

Вбежав в магазин, меня все еще потряхивало. Накинув капюшон, я сразу подошла к прилавку и женщине продавцу.

— Vogue. Любой. Блок. Зажигалку. Бутылку Warsteiner.

— А это что? — женщина средних лет ходила от одной стороны прилавка к другой, складывая передо мной покупки.

— Пиво. Бутылку самого дорогого тогда. И холодного, пожалуйста. — хоть меня и била дрожь, но внутри все огнем горело от злости. К тому же, всколыхнувшие воспоминания огнем пылали в груди, сжигая меня заживо в ненависти.

— Еще что-то? — несмотря на мой резкий тон, женщина тепло и приветливо мне улыбалась.

— Пакет! И две большие пачки кукурузных чипсов.

Дождавшись, когда она все сложит в дешевый пакет-майку, протянула ей пятитысячную купюру.

— А меньше не будет? — женщина вскрыла при мне кассовый аппарат, демонстрируя пару сотен рублей и мелочь.

— Оставьте себе.

Оставив деньги и забрав пакет, я поспешила покинуть магазин. В след мне долго летели причитания: "Как же так? Это же много! Постойте, я сбегаю, тут рядом разменяю."…и все в таком духе. Но я уже ее не слышала.

Бросила пакет на пассажирское сидение, и порулила куда глаза глядят. Душа требовала эмоционального пейзажа, подходящего к моему настроению, и уединения.

Уединенное и красивое место я искала еще минут двадцать, пока не заехала в какой-то поселок. Заприметив небольшую речушку, остановилась у берега, включила музыку и, вытащив за собой пакет, уселась попой на капот.

— А красиво, — пришлось отметить полуденное солнце, играющее в верхушках желто-зеленых листьев деревьев, пение птиц, слепящие блики на почти неподвижной воде. Тишина. Никакой человеческой суеты и привычного городского шума. Только звуки природы. Где-то вдалеке даже замычала корова, и я рассмеялась от этих звуков. Как в другую вселенную попала. Час пути, а такой контраст. Ну может чуть больше часа…

Распечатав сигареты, я без раздумий сунула одну в рот, зажав между губами, и не колеблясь подкурила. Заходясь в кашле от первой же затяжки, поспешила открыть и пиво, и чипсы, используя капот вместо стола.

— С днем рождения, Вика! — отсалютовав реке и деревьям на другом берегу бутылкой пива, я сделала жадный глоток.

Вот как можно было так встрять, а? Это все моя жадность, да? Всех денег ведь незаработаешь, а я все трясусь за лишнего клиента. В это сложно поверить, да я сама до сих пор с трудом верю, лишь глядя на растущие счета, но я и мои дети миллионеры. Я начала откладывать деньги с первого же клиента. Начала с небольших сумм по 500р, иногда по 1 000р. Но после, как-то вошло в привычку 10 % от заработанных за месяц класть в банк на пять имен.

На все остальное мне хватает чаевых и оставшихся 90 %. У меня есть 3 квартиры в центре Москвы, в элитной новостройке, небольшой земельный участок в Подмосковье, свой маленький салон красоты. Но салон это так, я им не занимаюсь. Мне повезло, я нашла в свое время толкового администратора, и уместнее бы было сказать, что я выступила спонсором: место, интерьер, оборудование и тд. Мы работаем с ней 50/50, но я в ее работу совершенно не вмешиваюсь, забирая ежемесячно денежку в конверте. Ну и делаю ей отличную кассу. Мы с Анькой раз в месяц там отвисаем целый день, приводя себя в порядок.

Анька!!!

Дозвониться у меня не получилось ни с первого раза, ни со второго. Жопой, что ли, чувствует, что я ее морально потрошить буду?!

Некстати вспомнилось, что она болела, и червячок сомнения и беспокойства заставил меня набрать Марину — у них квартиры студии в одном доме.

Рыдающий вопль и сбитое дыхание было мне ответом спустя три гудка.

— Аню убили…

Я даже спросить не успела ничего, просто позвонила и сказала привет… Сказав одну единственную фразу, вызов сбросили.

Как убили? Кто убил? Зачем убили? — все это роем вертелось в моей голове, что я незаметно для себя глубоко затянулась, истлевшей за это время сигаретой. Обожгла пальцы. Закурила новую, так же бездумно уставившись в телефон.

Тот внезапно ожил, у меня потеплело в груди. Тёмочка. Братик.

— Викуль, сестричка?! С днем рождения тебя, родная. Ты у меня самая умная, самая красивая, самая заботливая… ну и самая добрая. У тебя все есть! Поэтому желаю тебе крепкого здоровья и нормальную родню! Да-да! Представляешь совсем забыл, вот такой я неблагодарный брат! Чудом вспомнил! Совсем с цифрами не дружу, ты же знаешь. Вроде сентябрь, ну и ладно! Простишь меня, Викуль?

Я слушала это все затаив дыхание. Братик мой. Маленький. А таким командным тоном меня поздравляет, словно командующему докладывает. А я же помню, как он в три года залез голожопый в чулан с овощами, и грязными руками пипирку свою пощупал. Не уследила. А в больнице как потом… Ой… Все, думала, Тёмка, без члена останется… Но нет, обошлось. С тех пор я его от себя вообще не отпускала и на всех дверях и створках щеколды повкручивала. Хорошенький такой был. Самый нежный и понимающий ребенок из четверых. Вот и сейчас не забыл… Вспомнил сестренку…

Слезы собрались у глаз и ручейком скатились на грудь. Совсем я раскисла.

— Викуль, ты там чего? Плачешь, что ли, дурында? Это в 40 плакать надо, а тебе и 30 еще нет, рано себя жалеть. — да, он прав, рано себя жалеть.

— Нет, просто дым в глаза попал… — соврала я. — Спасибо, Тёмка, ты лучший брат на свете.

— А ты, чего это опять закурила?!

Упс…

— Да так, само собой получилось.

— У тебя все хорошо? Ты в порядке? — брат не на шутку встревожился, и это, черт возьми, было приятно.

— Нет, что ты. Все хорошо. — поспешила я его успокоить. — Расскажи лучше ты там как? Когда увал? Когда ждешь в гости?

— Смотри мне! — пригрозили мне серьезно. — А я, что я, как обычно. Жизнь солдата и опасна, и трудна.

— Курсанта, балбес. Какой же ты солдат?

Мы пообщались еще минут пять, прежде чем попрощаться. Договорились через месяц поехать к Кларке в гости, уж очень Тёмка хотел пообщаться с будущим папашей своего племянника, по-мужски.

И чего я вообще раскисла?! Я молода! Красива! Богата! Нормальная у меня родня, бывают и похуже! У меня есть специфический дар то ли эмпата, толи телепата! Мужики видят то, что я укладываю им в голову и сами несут мне за это деньги! Я же с ними не сплю! Они получают свое — я свое! Это не честно? Честно! Попробуй, найди такую девушку, которая полностью удовлетворит абсолютно все сексуальные потребности и желания мужского воображения! А я это делаю! Я вообще спаситель! Так он бы травмировал психику своей жене, любовнице, другой проститутке, а так он это все получает со мной. И все его сексуальные позывы, удовлетворив свое, затихают до следующего обострения или спермотоксикоза.

Мне очень дорого стоил этот дар. Дорого обошелся и его контроль. Дорогим я пожертвовала, чтобы научиться управлять им. Еще бы научиться выключать его, когда мне нужно…

Да, нашелся маньячело, который мне оказался не по зубам. Но его обязательно поймают рано или поздно. А я? Я поживу где-нибудь недельку, отойду от дел, потом потихоньку вернусь к прошлой жизни. И все будет как раньше.

Аньку только жалко… Интересно кто ее, и за что? Хорошая девочка.

… была…

Впервые села за руль выпившая. Я наивно полагала, что лимит неприятностей, уготованных для меня судьбой, на сегодня исчерпан. А зря. Не проехав и пять минут машину качнуло и раздался звук удара. Затормозив, убрала руки с руля и осмотрелась. По бокам от дороги лесок или посадка. Сбила, что ли, кого? Но впереди ничего не было, кажется… Хлопнула дверь. Я, закутавшись плотнее в плащ, обошла машину со всех сторон дважды, так ничего и не обнаружив.

Хм… Как-то совершенно случайно, бросив взгляд на багажник, я стушевалась. Вмятина?! От куда?

Страх липкими щупальцами прошелся по телу. Разве можно кого-то сбить задом, не сдавая при этом назад? Или я просто ее не замечала раньше? Но где я могла так "вписаться", или "не вписаться"…

Так все! Вмятина меня не интересует… Хватит на сегодня… всего! Убираться теперь от сюда поскорее и подальше. Что-то я уже достаточно уединилась и сроднилась с природой, больше она мне умиротворяющей и безопасной не кажется! Скорее наоборот. Деревья, словно полумертвые, качали сухими ветвями в такт ветру. Солнце зашло за набежавшие облака. Весь пейзаж из красочного стал серым и мрачным, еще больше нагоняя на меня страх. Сетуя на свою мнительность, я забралась в машину и, взявшись за ручку, хотела ее захлопнуть, но она не поддавалась. Краем глаза заметила мужские стопы, и стоило поднять взгляд, как все внутри меня сжалось, а крик вырвался наружу. Ник стоял у моей машины, держа мою дверь, не позволяя ее закрыть и улыбался. Голый!!!! Совершенно голый! Перепачканный грязью и… бурыми пятнами, похожими на кровь.

— Попалась, птичка. Долго же ты каталась! — от его голоса волосы на затылке зашевелились. Наконец захлопнув рот, я повернула ключ и вдавила педаль газа в пол, даже не глядя куда я еду и не держа руль. Треклятый маньячелло упал. Я схватилась за дверь, пытаясь ее закрыть, и у меня получилось. Но машину уже повело в сторону и она мчалась по каким-то дебрям.

Справившись, наконец-то, с управлением я, как могла, маневрировала в этой лесопосадке, стуча зубами от холода. Да почему же так холодно, мамочки?! Готовая в любой момент распрощаться с жизнью, ибо я была абсолютно уверена, что каким бы образом меня не нашел этот псих- он это сделал не из лучших побуждений! Он меня убьет! Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела! Все во мне вопило о том, что я должна убраться от него как можно дальше. И я неслась вперед, думая, что отрываюсь от своего убийцы-преследователя.

Также, отсутствие малейшей дороги угрожало положить конец моему пути. Значительно сбавив скорость, я включила навигатор и ждала пока он загрузит маршрут, огибая ямы, кустарники, деревья. Я смотрела прямо перед собой, сжимая руль, как единственную надежду на спасение. Поэтому заметив нечто необычное справа, лишь слегка повернула голову, потому что там явно, что-то двигалось. Сказать, что я была потрясена, ничего не сказать. Что-то смутно напоминающее огромного волка припало к земле и что-то искало носом в опавших листьях. Да ну, нет! Разве волки бывают такими огромными?

Скорее всего это собака, потерялся, наверное. Тут же отругала себя:

— Вика, ты, блин, что, до хрена волков видела, что рассуждаешь, какими они большими бывают?

В самом деле — вообще не видела. Пришлось согласиться с самой собой. А между тем собако-волк следил яркими зелеными глазами за движением машины, что отлично было видно в боковом зеркале.

Может и правда потерялся? Забрать его в город, а там дать объявление? Вон какая шерсть черная, лоснящаяся, наверняка же ухоженный… Эх, совесть, не вовремя ты постоянно просыпаешься! Вот мне своих проблем сейчас хватает, а тут еще собака, нет уж. Не хочу больше ни за кого нести ответственность. Мне четверых детей по горло хватило!

— Прости, пёська, но нам не по пути… — прошептала я.

Ох, знала бы я, как ошибаюсь….

Двигаясь, следуя проложенным навигатором маршрутом, я с удивлением обнаружила, что меня преследуют. Зверь, хоть и держался в стороне, но определенно следовал за мной, перебирая массивными лапами наравне с моей машинкой.

— Ну, значит это судьба.

Вырулив на небольшую и побитую, но все таки дорогу, я остановилась и приоткрыла окно, подзывая пёсика. Это странно, но зверь, казалось, опешил от моих причмокиваний и даже "куть-куть". Вскинул голову назад, выглядывая из-за дерева, словно пытаясь убедиться в моей неадекватности, или же просто меня разглядывал. Видимо осмелев, он приблизился к машине, но к задней части, обнюхивая ее. И только сейчас, на контрасте размеров своей машины и собаки, я осознала насколько огромная вторая. Массивная спина была на уровне окон, а это он еще припадал немного к земле, вынюхивал что-то.

— Что ты такое? Собака на стероидах?

Услышав меня, продолговатая морда отвлеклась от своего занятия и воззрилась на меня зелеными глазами. Я вновь усомнилась в своей адекватности. Разве такой ярко-зеленый цвет глаз может быть естественным? Черный грязный нос шумно вдохнул, выдохнул, подбираясь к моему окну. Я же наоборот отпрянула. Ну уж очень впечатляющие размеры у этого животного. Пёсель всунул в моё окно пасть, ибо больше не помещалось, и втянул воздух. А после чихнул, обрызгав меня слюнями.

Великолепно просто!!!

Склонив голову набок он вылез из моего окна и усевшись напротив дверей рассматривал меня, время от времени склоняя голову то вправо, то влево.

Ай, да и ладно. Кое-как вытерев руки о пальто и само пальто руками от капель слюны, я, повернувшись к животному, строго произнесла:

— Сырость мне тут не разводи! И вообще, ты хоть в машину влезешь, чудо невиданное? — чудо мне не ответило. Оно и понятно.

Внезапно чудо перестало быть чудом, а превратилось в ужасного зверя. Оскалился, обнажив огромные белоснежные клыки, и утробно зарычал. Мне даже показалось, что его рычание вибрацией отдавалось внутри меня. Проследив за звериным оскалом, я увидела стоящего сзади моей машины Ника.

— Нет! Нет! — запричитала я, заблокировав двери и закрыв окно.

Пес бросился на него, сбивая с ног и угрожающе зарычал, вжимая его в землю передними лапами. Но тут же получил удар кулаком по носу. Скулеж раздался жуткий и страшный, оглушающий, даже в запертой машине. Мне не хотелось бросать собаку, вставшую на мою защиту, но еще не хотелось умирать. Я готова была тронуться с места, и всю жизнь провести колеся по свету, нигде не останавливаясь, лишь бы жить! Я толком для себя и не жила. Три года всего свободы от детей и чужих желаний, хотелок, потребностей!

Как он меня находит? Маячок? Возможно! Значит продам машину, телефон утоплю в реке — сделаю все, что потребуется. Это же безумие какое-то!!!

Вой-вопль, нечто нечеловеческое, разнеслось на множество километров и запульсировало в моих висках резкой болью. Я вскрикнула, сжав голову руками, и вновь взглянула в боковое зеркало… Лучше бы я этого не делала.

Ник… С ним творилось невообразимое… Его босая стопа удлинялась на моих глазах, сгибалась там, где не должна была сгибаться. Бедра, словно со сломанным позвоночником, резко ушли вперед и начинали покрываться чем-то серым… Он упал, спрятав голову в пожухлой листве, не прекращая издавать этот страшный звук. Руки надломились, плечи резко ушли вперед головы… Теперь передо мной был… было… нечто совершенно непохожее на человека. Звук изменился, он перешел в настоящий вой! Спустя минуту позади моей машины находились две огромные собаки!

Ник! Чертов маньяк! Человек! Стал… собакой? Волком? Переломав себе все кости, оброс шерстью и, вот так, стал собакой???

Боль стихла, и я сорвалась с места. Нет! Этого всего просто не может быть! Я рехнулась! Определенно! Просто мой организм не справляется с навалившимся на меня….

Да!

Отчего же тогда так кружится голова и тошнит? От галлюцинаций! Определенно! Может не стоило выкуривать сразу пять сигарет, после двух лет здорового образа жизни? А еще наваливается странная сонливость…

Это было моей последней мыслью. Удар машины в дерево я скорее угадала, чем почувствовала, как и выбившую из меня дух подушку безопасности.

Глава 2

Я знал что с Колей будут проблемы. Знал! И ничего не сделал, доверив присмотр за ним двум Волкам из стаи. Зачем, спрашивается? Знал же, что шавки в стае жить не умеют! Нет! Поверил ему, как наивный олень! Подвел стаю, поставил под угрозу людей. Во всем, что он успеет натворить, тоже я буду виноват! Принял в стаю! Поверил шавке! На что надеялся? На то, что он укрепит мою стаю и остепенится? Я настолько стал глуп и слеп, что допустил подобное? Неужто численность Волков, которая стремительно уменьшается, совсем лишила меня рассудка, что я стал размениваться на таких, как Коля?!

Какой я после этого Альфа?! Херовый — вот правильный ответ!

Сколько бы я не рыскал, вынюхивая безумного волка, его след постоянно терялся. Хитер, собака, меняя обличия он сбивает меня со следа. Найду, суку!

И убью!

Удивлением для меня стало то, что рядом со следами сбежавшего оборотня я нашел девушку за рулем новенькой Киа. И все бы ничего, если бы мой Волк не начал ее преследовать. Сколько бы я не сопротивлялся и не пытался взять бразды правления в свои руки-лапы, он преследовал машину до тех пор пока она не остановилась. Я знал, что девушке ничего не угрожает, мой Волк не проявлял агрессии или злости по отношению к ней, да и я не собирался оборачиваться при ней. Но было как-то не спокойно.

Как оказалось не зря. Ее машина, в отличие от всех остальных, провонялась запахом Николая. Я даже поблагодарил своенравность Волка за столь ценную находку. Оставался один интересующий меня вопрос… Что оборотню потребовалось от человеческой самки? Она была явно напугана, хоть ко мне и не проявляла страха. Значит встретила Колю в человеческом обличии… Но где?

Я обошел машину. Запах был свежим и неприятно щекотал обоняние. Но стоило мне вдохнуть ее запах, сунув нос в окно, как все изменилось. Мой хищник "поплыл" от ее запаха, совершенно не прислушиваясь к моим человеческим инстинктам! А они вопили о том, что если это тепловое размытое пятно человеческой самки понадобилось Коле, он непременно скоро объявится! Нужно быть готовым к этому! Но мы с ним лишь сидели и разглядывали какую-то девчонку! Волк был явно не в ладу с собой, и я, разумеется, вместе с ним…

Как же я оказался прав! Оборотень появился спустя пару минут. Голый, голодный, разозленный. Мой разум слился с разумом зверя и единственной задачей сейчас стояла безопасность девчонки.

Истинная…. Запоздалая догадка осенила меня, когда я ощутил невероятный приток сил.

Порвать! Уничтожить! Стереть с лица земли и следа не оставить!

Даже удар в нос не отрезвил помутившийся рассудок. Николай обернулся! На глазах у человека! Она все видела! Задрав нос, я уловил отчетливый запах страха с ее стороны. Это обосновано. Он только что подписал ей смертный приговор — никто не должен знать нашу тайну. Никто. Таков закон.

Моему Зверю было абсолютно все равно на любые законы. Он взбесился, пришел в ярость и вышел из-под контроля. Не я — он управлял мной.

Пришел в себя я от сумасшедшего холода. А учитывая, то что я теплокровный… Сон голышом на мокрой и холодной земле еще никого не согревал. Растерев окоченевшие ноги и… пардон, ягодицы, я сделал легкую разминку, разгоняя кровь по телу. Николай лежал рядом. Мой Волк постарался на славу, на оборотня было страшно взглянуть. Из целого, разве, что член и остался. Но он все еще дышал.

"Вольфганг" — пронеслось в моей голове. Я был абсолютно согласен со своим Волком. Моей стае требовалась показательная казнь — охота. А молодняк вообще еще подобного не видел. Стоит последовать традициям…

Волк заскулил внутри меня, подгоняя шевелить замерзшими булками в другую сторону.

— Вот же чёрт! — воскликнул я едва увидев машину. Сомнений не было, что это именно та самая Киа, за рулем которой девчонка… На которой помешался мой Волк…

И что мне теперь делать? Убить ее, ведь она стала невольным свидетелем нашей тайны? Или… Или что, черт возьми, мне с ней делать???

Значительных повреждений на машине я не заметил. Как и на девушке. Теперь я мог ее рассмотреть не тепловым зрением, а во всех деталях. Она красива — это бесспорно. Бледная кожа, словно бархатная. Ее даже не портили синячки и пролежни от подушки безопасности. Пришлось вытащить ее с водительского сидения на заднее, заглушив мотор. Алые, чуть припухшие губки, раскрылись и сомкнулись, словно она что-то хотела сказать и передумала. Длинные черные волосы, чем-то собранные на затылке, растрепались и сбились на одну сторону, открывая маленькое ушко и соблазнительную тоненькую шейку. Волк был в блаженстве — я в растерянности. Красива! Да! Но таких красивых и еще красивее море! Может нам следует еще… Я не успел додумать и завершить мысль, мой Волк рыкнул так, что я сам невольно начал порыкивать глоткой. Жутковато вышло. Но и от этого девушка не проснулась.

Повернув ее на спину, чтобы она лежала на сидении, как на кровати, я случайно задел полы плаща и тот распахнулся. И тут я охерел знатно. Я многое видел. Но такое белье…. Как влитое, на такой фигуре…. А чулки… Кто-то вообще носит чулки просто так? Она же явно к мужу или любовнику ехала!

От этой мысли мой Волк чуть не обезумел. Не найдя кольца на пальце мы оба облегченно выдохнули. Но рано было радоваться. Я начал проверять ее карманы и, о чудо, — паспорт. Удостоверившись, что человеческая самка Виктория Белова абсолютно свободна, я задумчиво повертел в руках стопку денег…

Тут не меньше пятидесяти тысяч… Зачем ей с собой столько денег?

Но все эти мелочи моего Зверя не интересовали. А меня, напротив.

Сложив комочком Николая в маленький багажник Киа, я вырулил на трассу и погнал к другу. Точнее к другу моего отца. Взгляд то и дело выхватывал девушку, которая все еще находилась без сознания на заднем сидении. Теперь я даже не знаю о чем, жалею больше: о том, что Николай сбежал и убил члена моей стаи, или о том, что встретил ее. Хотя тут при любых раскладах виноват херов Коля!!!

Ворота фермы были распахнуты и я без труда подъехал к самому дому. В дверях мелькнул силуэт Бахи, а через минуту, пока я глушил двигатель, а сам же пялился на заднее сидение, появилась Мила. Приятная девушка, светленькая вся, с белыми косами и голубыми глазами доброжелательно улыбалась, протягивая в открытое окно стопку одежды. Я с благодарностью ее принял, оставив приветствия на потом.

Баха не был мелким мужчиной, как и я. Но мне до него… Два раза подшить и один подвернуть. Словом, выглядел я, как пятилетняя девочка в платье мамы: мило, но жалко.

Забрав с собой ключи и заперев машину, я смог пройти в дом, придерживая штаны, которые все норовили лишний раз продемонстрировать окружающему миру мой голый зад. Да — трусов в стопке одежды не было. И на том спасибо, мне только комплексов еще не хватало, затеряйся мой член в чужих боксерах.

— Серый! — я поморщился. Не любил я это прозвище — я черный Волк. Оборотень. Вожак стаи. А Баха все не уймется с моей детской кличкой.

— Баха Джан…. - язвительно улыбнувшись, я пожал крепкую руку старика оборотня, и добродушно предположил. — Ты никак ждал меня?

— Было такое предчувствие, было… — армянин увлек меня за стол и дружески похлопал по спине, предлагая присесть. Левая лопатка уже заныла. Сделай он так еще раз и перелом мне обеспечен.

— Никогда не понимал твоих предчувствий. — признался я честно, спеша присесть и отодвинуться от "дружеских" похлопываний. А как их понять? Волки живут инстинктами, по законам стаи, следуя иерархии. А Баха со своими предчувствиями… У оборотней, положа руку на сердце, и нюх не особо хорош, по крайней мере наравне со слухом. Как и у всех волков, впрочем. А тут какие-то предчувствия…

— А тебе и не надо. У тебя другая задача — вернуть процветание своего вида. Вымрем, чует моё сердце, вымрем… — резко сник старик и внезапно глянул на меня та-ак большими карими глазами, словно я с его стола сейчас к себе в карман его деньги или драгоценности спер. — Но ты же не просто так приехал, да? — заговорщицки потирая ладони, он гаркнул во всю глотку:

— Мила! Где тебя черти носят??? Нам долго еще чай ждать? Голодом заморить нас решила?! Живее давай! — глотка у него конечно….

— Давай я тебе кое-что покажу, пока Милка на стол накроет? — решил я сгладить сложившуюся атмосферу. Поднялся, удерживая штаны на заднице за карманы. Баха хмыкнул, но последовал моему примеру и пошел за мной.

Мы вышли из дома и подошли к машине.

— Тачка, какая-то бабская… — хохотнул армянин, но тут же стих. Тонировка не скрывала лежащую девушку на заднем сидении.

— Вот поэтому я к тебе и приехал.

— Самка!!! Волчица! — старик от радости запрыгал, как молодой. Так, с виду, и не дашь 87 лет. — Мальчик мой, тебе удалось!!!

— Да погоди ты радоваться. — Баху пришлось разочаровать. — Это не ее запах. — пришлось открыть багажник и показать еще одного бессознательного пассажира этой машины. Старик втянул воздух и поджал губы. Я закрыл багажник, а вместе с ним и испарилось настроение старого Волка. — Вот, как-то так.

— Понятно… — выдохнув, он пошел обратно в дом. Больше его тут ничего не интересовало. Ну да, каждый день же ему баб на заднем сидении привозят и оборотней в багажнике. Какие могут быть вопросы и эмоции? Сарказм так и сквозил из меня, но я справился с накатившим раздражением. Вошел в дом, перехватив Милу на пути к столу и крепко обнял, нежно погладив спину.

— Как ты? Давно не виделись? Ты замечательно выглядишь. — я говорил искреннюю правду, а вот мои прикосновения уже были специальными, чтобы позлить старика.

— Отошел от моей женщины! — и его злость не заставила себя долго ждать.

— Твоей! Твоей! Не претендую! — довольный собой, я подмигнул раскрасневшейся девушке и, подхватив сползшие штаны, поковылял к столу. — А ты бы по нежнее с ней был. Хоть при посторонних. Уведут же….

— Кого? Мою женщину уведут? Ты думай, что говоришь щенок! — похоже я переборщил.

— Уймись уже! — осадил его я. — Думаешь, приятно смотреть, как ты на нее постоянно горланишь, когда пять Волчиц на четыре стаи осталось, включая мою мать! А в ее годы уже не помет, а утки больничные. Какова арифметика, а? А ты так с ней обращаешься! Надо будет — уведу! — самоуверенно заявил я. — А что? Популяцию налаживать надо? А сколько у вас Волчат? Напомни мне это число?! Ах, да! Это же цифра! Ноль! — высказался. Высказался и приготовился к худшему, но старик только рассмеялся. Я перестал понимать что-либо. Денёк у меня и до этого нервный выдался.

— Волчонок ты еще, Серый. Рано отец твой в болота ушел. — у глаз Бахи собрались слезинки от душевного хохота, и сам он излучал сейчас само радушие. — Кто же истинную у волка уведет? Только смерть. А то, что груб я… Ну такой я. Я же всегда каюсь и извиняюсь. Это моя женщина. Ее обида — моя обида. Сам порой больше нее терзаюсь за собственную грубость.

Я натурально сник, а он между тем продолжал:

— Волчат у нас не будет, стар я уже для этого. А предупреждая твою ересь, скажу, не подпустит она к себе никого, кроме меня. Это судьба так распорядилась.

Дальнейшее чаепитие и поглощение вкусных бутербродов со свиными отбивными проходили молча. Я сидел и смотрел на молодую Милу, на пожилого, но видного мужчину, и терял связь с реальностью. Почему судьба так жестока? Истинные… Почему не свела их раньше, не даровала им волчат?

На кой черт они вообще нужны…

Но глядя, как она выбирает ему кусочки пожирнее, получше, а он благодарно ей улыбается и в его глазах светится обожание, я для себя понял, что не все однозначно. Так и сидел, как дурак, наблюдая за ними пока блюдо с отбивными не опустело.

Оставив заварник на столе, Мила поцеловала Баху в щеку:

— Оставлю вас. Поболтайте наедине. Я пока посуду помою.

И ушла. И не выглядела она несчастной и обиженной.

— Какую посуду помою?! Я тебе зачем посудомоечную машинку купил, чтоб ты спину у раковины гнула?

Романтика… Если бы еще не таким криком… Я чуть не подавился чаем от его заботливого отношения к жене.

Долго молчать я не смог. Все таки слишком много в моей голове созрело вопросов:

— Баха, — осторожно начал я. — А сколько Миле лет? — нет, я, ни в коем случае, не решил увести у старого оборотня жену. Просто контрастная они пара… На вид лет 20–30 разницы, что ли… Я в этом совсем не разбираюсь.

— Ненамного младше меня. — уклончиво ответил он.

— Ненамного, это на сколько?

— Неймется?

— Неймется. — признался я.

— У нас долгая история, Серый. Очень долгая.

— Я никуда не спешу. — с сомнением ответил я. Подумаешь оборотень в багажнике и девушка без сознания в машине — это так, тьфу. А тут тайны, загадки, интриги.

— Давай вкратце. — согласился он, подливая нам черного чайку. — Мне лет двадцать было, когда я эту немощную увидел…

— Двадцать?! — воскликнул я. — Это же сколько Волчат можно было…

— Серый! — предупреждающе погрозили мне пальцем. — Не перебивай.

— Не буду. — легко согласился я.

— Так и вот, увидел, и все. Жалкая, маленькая Волчица, без как такового рода и племени. А я уже тогда с твоим папкой водился. В иерархии совсем рядышком стояли. Зачем мне она сдалась? На что? А вот Волк мой был со мной не согласен. Изводил он меня не один год, пока я присматривал себе Волчицу по уровню. Жизни не давал. Я только с одной сойдусь, а он к Милке бежит и спит у ее ног. Так извел меня своими выходками, что уже все Волчицы надо мной смеялись. Подавил его, кажется, со временем… Да вот обернуться уже не смог… Убежал. И шавкой был, и в другую стаю пробивался. А все в человеческий облик вернуться не мог. Так и истаскался. Состарился. Судьба нас потом свела случайно, я след твоей матери почуял, а она с ней. Молоденькая такая. Там я и стал человеком. Рыдал у нее в ногах голый и грязный, пока она меня не простила. А я не один с характером оказался. Милка же тоже бой-баба. Волчицы подразнили ее, перегнули, видимо. Вот она и пообещала, что ни с кем не будет. Следовательно, и не обращалась, чтоб никто не воспользовался эструсом. Течкой, то есть. Так и живем. Она сохранила молодость, а я все просрал. Лучшие годы своей жизни шавкам под хвост.

Помолчав немного он добавил:

— Папка твой меня тогда, ох, как отговаривал. Предупреждал, что с судьбой шутки плохи. Истинная ведь раз и навсегда дается. Да я, вот только, никак поверить не мог, что мне такая Волчица судьбой предначертана. Да, и мне, как человеку, она не совсем нравилась — никаких там бабочек, страсти, взглянуть особо было не на что. Твой отец пытался объяснить мне, что это нормально, что нужно время, что Волки нашли друг друга. И до человека это дойдет со временем. Куда там! Я гордец, каких свет не видывал.

— А сейчас? — заинтересованно подался вперед я. Не слишком заманчивая перспектива коротать свою жизнь с человеком, который тебе неприятен или несимпатичен.

— Сейчас, Серый, она — все, что у меня есть. Любовь? Нет. Это выше ее, гораздо глубже. Она часть меня, как рука или нога. И это навсегда. Только с ней я почувствовал себя полноценным. Это сложно объяснить молодняку. — Баха хохотнул.

— Да уж… А скажи… Теоретически, возможно ли найти истинную пару среди людей?

— Людей? — взглянул на меня так, словно я сумасшедший. — Ты, что, Серый. Истинные — это, как две части одного целого. Союз Истинных всегда выше других Волков в иерархии. Они дополняют друг друга, делают сильнее. И потомство у них тоже крепкое, не так, как у остальных, что Волчата в первый год жизни мрут, как мухи. А какая сила в человеческой самке? Да и потомство… Ты же видел десять лет назад, что рождается от таких союзов?

Я то видел…

— Ты слишком много об истинных знаешь, как для того, кто свою пару обрел на старости лет. — поддел я его. Все таки, что-то в его словах меня взбесило.

— Ну так, я бродяжничал же не впустую: наблюдал, общался. Да и, вернувшись, увлекся этой темой. Себе в наказание… Знать, что я просрал по собственной глупости и гордыне. — логичным ответом осадил меня старый Волк.

Я решил не темнить и выложить все, как есть:

— Мой Волк считает, что девушка в машине его истинная пара. — я смолк, наблюдая за нахмурившимся собеседником и поспешил дополнить рассказом про Николая, про нее, про наше "милое знакомство", про свои ощущения.

— Ой, не к добру это… — выслушав мой короткий, но емкий рассказ высказался Баха. — А почему это?! — его словно изнутри озарило. — Она может быть Волком. Из другой стаи, например. Это все объясняет!

— Из какой другой? Половозрелая Волчица? Я бы знал.

— Скажешь тоже! Ты так веришь другим вожакам, что они говорят правду? Припрятали ее от других стай и все, чтобы волкам не повадно было. Кто-то из вожаков, например, для себя. А тебе втирают в уши, что все плохо.

— А ведь могут!!! — я чуть не подпрыгнул на месте от осознания очевидного.

— Могут! — закивал он головой. — Только ты это… Смотри, как бы война стай не началась. Истинные пары неприкосновенны, но надо, чтобы ее Волчица тебя тоже признала. А то щекотливая ситуация… Оборотни на грани вымирания, и из одной стаи Волчица пропала, в твоей появилась — не хорошо… Скажут, украл… И…

— Да что и?

— И вот, ты бы простил другому вожаку, если бы он твоё себе присвоил?

— Никогда!

— То-то же! И тебе не простят. — потерев ладони, Баха заговорщицки подмигнул. — Слушай, какие страсти кипят! Прям на старости лет, в такую авантюру попал! Ты это, не смотри, что у меня возраст — нужна будет помощь, я за себя и за стаю еще повоюю. А Волчицу кто спрятал, ты выясни обязательно! Надеюсь не надо объяснять зачем и для чего? — многозначительный насмешливый взгляд я кое-как выдержал.

— Ох, Баха, совсем ты обо мне плохого мнения. — покачав головой, я поднялся. Пора было ехать. Девчонка не давала покоя. Точнее ее состояние. Волчица, которая долго без сознания, долго исцеляется…

Тоже немощная что ли…

Ох, Баха трепло. Пока я был в туалете, умывался и мыл руки, он все рассказал Милке. Провожали меня до машины все, обмениваясь заговорщицкими взглядами. А я что… Я делал вид, что ничего не вижу. Злости от чего-то я не испытывал.

— Ты прости, что так сразу, заранее. — обняла меня Мила. — Но, во-первых, я тебя искренне поздравляю! Это самое настоящее чудо! Это надежда, неспроста ты нашел свою пару сейчас, когда мы на грани вымирания. Я чувствую это. — чувствует… Похоже "талант" Бахи передается воздушно-капельным. Но, глядя в ее счастливое лицо, я не посмел съязвить на эту тему вслух. — Ну, а во-вторых, твоя мама… В общем, нужна будет помощь с Волчатами, ты только скажи. Когда последние у нас появлялись? Уже, наверно, никто и не помнит, как их выкармливать, как обучать. Мы с Бахой поможем. А надо будет — к тебе приедем! — на последней фразе она так грозно посмотрела на своего мужа… Я, кажется, начал понимать, что внешность порой обманчива. Признаться, залюбовался. Уж очень она воинственно и решительно выглядела.

Не стал ничего отвечать. Покивал головой и уехал попрощавшись. На душе от чего-то стало легко и спокойно. Былое волнение и недовольство было позабыто. Я возвращался домой с легким сердцем и огромной надеждой в нем.

Внес девушку в дом на руках. Наверху был Док с моей мамой, я услышал его бормотания, едва вошел. Дети спали, что уже являлось хорошим знаком. И только из-за детей и Дока, мне пришлось отнести девушку в подвал.

Скрипнули давно не смазанные петли. В нос ударил не очень приятный запах. Направившись к ближайшей клетке, я осторожно переложил незнакомку в нее и закрыл на замок. Рисковать своими я не хотел. Если она очнется злой, Док и дети могут пострадать. Это не в моих интересах. Меня одного мало, чтобы контролировать Волчицу полностью. Да я ее и не видел, может она безумна, как Коля?

Волк внутри меня в это не верил и потешался надо мной. Лучше, как говорится: перебдеть, чем недобдеть.

Поднялся за Доком в комнату матери. Она меня уже даже не узнавала. Безумный и пустой взгляд был устремлен в потолок. Седые волосы в пучке топорщились, от чего ее вид был еще безумнее. Поцеловав ее в щеку, глянул на Дока, тот лишь покачал головой. Я, собственно, уже и не надеялся, но интересовался все равно.

— Ты мне нужен. И срочно. Пойдем.

Док пошел следом за мной. Несмотря на свой возраст — 48 лет, а он человек, для него это немало, он бодро шагал по ступенькам. Я чуть ли не воочию ощущал его интерес и любопытство.

Отворив дверь ведущую в подвал, Док окинул меня нервным взглядом:

— Не говори, что снова, что-то придумал и воплотил в жизнь! Моей седой голове детей достаточно!

— Не дети там, Вить, не дети! Девушка!

— Девушка?! — то ли ужас, то ли волнение исказили его испещренное морщинами лицо и он уже бодрее вошел в подвал.

— Вот. Не приходит в себя. Ее немного приложило подушкой безопасности, но это же не серьезно? — взволнованно начал я разъяснения.

Хмуро окинув меня взглядом, Док показал жестом, чтобы я открыл клетку. Осуждает. Оно и понятно.

Открыв клетку, я пропустил вперед Дока, а сам вошел и остановился сбоку. Если Волчица сочтет его угрозой, мне придется вмешаться и лучше бы мне быть поблизости. Заработал очередной осуждающий взгляд.

Док уверенно прощупал ее пульс и на руке и на шее зачем-то. Послушал ее сердцебиение через снятый с шеи стетоскоп, и не найдя угрозы ее жизни, заверил:

— Она в порядке. Принеси мне нашатырь из моего кабинета. Не по щекам же ее бить…

Я не сдвинулся с места.

— Ты не знаешь, что такое нашатырь? — усмехнувшись спросил Док.

— Я не оставлю тебя наедине с ней. Пойдем, все, что меня интересовало, я услышал. А поднести ватку с нашатырным спиртом, я и сам смогу.

— С чего бы это? — заинтересованность его, повидавшего и так не мало, ощущалась физически.

— Она может обратиться и убить тебя. Я не знаю ее повадок.

Несмотря на свой ярый интерес Док все таки, миновав меня, вышел из клетки и задумчиво наблюдал, как я ее запираю на тяжелый замок.

— Можно вопрос?

Зажав в руке ключ, я кивнул.

— С чего ты взял, что она оборотень? У нее обычное сердцебиение, хоть она и без сознания, а у вас оно гораздо ускорение…

Мы поднимались наверх по скрипучим и трухлявым ступенькам. Сколько лет я уже планирую привести в порядок особняк? Два или три?

— Я знаю это. Она моя истинная пара. — не колеблясь ответил я.

Док хотел сказать или спросить еще что-то, но доносившиеся глухие удары с улицы избавили меня от этого диалога. Поддерживая штаны, и проклиная свою невнимательность, ведь можно было сначала переодеться, я поспешил к машине Волчицы.

— Очухался?! — открыл багажник и взглянул на Ника, источника всех моих сегодняшних проблем. Выглядел он лучше. Регенерация Волков работает почему-то и на шавках. Не так жалко, конечно, как в лесополосе, но все равно убого.

— Что же ты меня не прикончил? — спросил он, после того как я выкинул его из багажника на землю. Кряхтя и морщась он все еще пытался выглядеть достойно.

— Мои Волки позаботятся об этом. Вольфганг канул в лету, но ты… Ты дал множество причин, чтобы отдать дань традициям. Моей стае требуется встряска и она ее получит. Ответь мне лучше на другой вопрос… — я замялся пытаясь сформулировать свой интерес в конкретный вопрос: — Зачем ты преследовал Волчицу?

— Кого? — оборотень даже не пытался встать, лежа на земле с согнутыми ногами.

— Хозяйку этой машины, Ник! — меня злила его непонятная игра. Зачем он строит из себя идиота? Он безумен, но далеко не дурак.

— Шлюху, что ли?

На этих словах мой Волк, чуть не перехватил контроль над моим телом. Он был в ярости и требовал ее выброса немедленно.

— Следи за своим языком! Я могу и не ждать спада полнолуния, а объявить Вольфганг сегодня же!

— Прости, девицу для утех, королеву ночи, проститутку? Какое ты предпочтешь название для девки, которая торгует своим телом? Как назовешь, так и будет. От этого суть не изменится. И с чего ты взял, что она Волчица? Да, пахнет очень странно, но Волчица? Она бы не стриптиз мне танцевала, а порвала бы меня еще на своем пороге, почуяв.

С трудом я выдержал эту речь. И, игнорируя волка, потребовал детальный рассказ от шавки о его знакомстве с моей истинной…

,

Я был в бешенстве. В ярости. Волк смолк и не думал высовываться. Я не знал как это трактовать, списав на шок. Моя истинная — шлюха! Шлюха — моя истинная! За какие грехи судьба мне подкинула подобное?

Я мог бы злиться еще очень долго, но приближающиеся машины не дали такой возможности. Отлично! Вожаки пожаловали! Кто бы сомневался, что они заявятся именно сегодня!!!

А ведь это отличная возможность узнать, кто же прятал Волчицу от стай, еще и приобщив ее к такому занятию. Брезгливо сплюнул кипя от злости и вырубил Николая одним ударом. Тут же подхватил штаны одной рукой, а другой потащил шавку за ногу в дом. Не встречать же Альф трех стай со спущенными штанами!

Мне хватило времени, чтобы переодеться в чистую, а главное по размеру одежду, и затащить Николая в подвал, в одну из клеток. Недолго сомневаясь, я отпер клетку с девушкой и парой пощечин привел ее в чувство.

Светло-голубые глаза, почти бесцветные, дрогнув распахнулись, а вскоре и округлились. Как же она заорала… Пришлось зажать ее рот рукой и угрожающе пошипеть:

— Заткнись! Попробуешь еще раз закричать — я сверну твою шею! Понятно? — девушка ритмично закивала. — Хорошо. Теперь слушай меня внимательно! У тебя есть пять минут, прежде, чем тут появятся Альфы, на то, чтобы обернуться и признать меня своей парой! Никаких фокусов! Кто бы тобой раньше не пользовался, мне похеру! Мне от тебя нужен только помет! А твой бывший хозяин дорого поплатился за то, что скрыл тебя от меня. — убрав руку с ее рта, я тяжело вздохнул и быстро вышел из клетки, запирая ее. — Надеюсь мы друг друга поняли.

Ну что же, пора поговорить с предателем… Хотя, если они замешаны втроем и пользовались ей по очереди единственный, кто окажется, в полной заднице — это я. Лучше не говорить, а показать. Так у меня будет возможность проследить за реакцией всех, и кто-то обязательно себя выдаст…

Глава 3

Голова жутко раскалывается. В висках пульсировала острая боль, вместе с сумасшедшим сердцебиением. Это какой-то дурной сон! Меня похитили? Но как? Кто? Последние воспоминания были настолько размытыми и нереальным, что я не могла отличить произошедшее, от собственной фантазии. Хотя какие уж тут фантазии?! Этот смуглый тип и есть мой похититель!

Осмотревшись, я взвыла от досады. Сырость, захолустье какое-то, ржавые огромные клетки. Все увиденное смахивало на сценарий фильма ужасов про расчлененку, садизм или каннибализм… Гадать где я смысла не было. Я в полной жопе, и не важно, где это географически. А жить хотелось! Ох, как же сильно хотелось жить.

Заприметив в клетке через одну от моей, Ника я разозлилась по-настоящему:

— Ты?! Сука, это все из-за тебя!!! — мне никто не ответил. Голый и избитый парень не вызвал ни малейшей жалости. — Мало тебе, маньячелло, хренов!

Набежавшие на глаза слезы я тут же смахнула рукавом пальто. Не время раскисать. У меня есть пять минут на то, чтобы… Чтобы что?! Вспомнив слова своего похитителя, я сколько бы ни старалась не могла понять, что он от меня хочет! Чтобы я стала на четвереньки, заскулила? Повыла? Усмехнувшись, моя память тут же подкинула образы до встречи моей малышки с деревом. Этот мужчина — маньяк, и он… Мутировал в огромную собаку… В волка? Как это вообще назвать или понять мне?! И этот… Хочет, чтобы я сделала то же самое, что ли?

От всего этого бреда голова разболелась еще больше. В ней попросту это все не укладывалось.

Я представляла своих сестер, брата — свою семью, и дергала окоченевшими пальцами прутья клетки, но те даже не скрипели, несмотря на древний вид.

Я хочу жить! Я хочу к своей семье! Это, увы, не придавало мне сил, а лишь еще больше угнетало.

Дрожь уже колотила все тело. Здесь чертовски холодно. Выдохнув, я проследила за слабым облачком пара. Отлично, просто. Не убьет ОН, так окоченею от холода!

Что вообще ему от меня надо?! Врать? Так о чем? Я понятия не имею, что он от меня хочет? Какая пара? Он хочет, чтобы я перед кем-то сыграла его девушку, жену? Запертую в клетке, в сыром и холодном подвале?!

Сил стоять на месте больше не было. Я начала пританцовывать и растирать ледяные ноги, которые уже не хотели слушаться. Сколько же я тут пробыла, что так замерзла? И где это тут, тоже не помешало бы выяснить. Внутри теплилась надежда, что ЭТОТ тоже внушаемый, как и Ник. Мне просто нужно больше времени с ним наедине для контакта, чем с другими, более или менее вменяемыми людьми. И это единственное, что во мне теплилось. Зубы стучали, отбивая чуть ли не барабанную дробь.

Дверь распахнулась. Я вздрогнула и, продолжая стучать зубами, уставилась на вошедших. Их было пятеро! Пять мужиков. Я бы застонала в голос, но этого бы никто не услышал, из-за натянутого воротника плаща.

— Мы не понимаем, зачем именно ты нас сюда привел? — голос с ярко выраженным акцентом, принадлежал мужчине средних лет в непростительно дорогом костюме.

— Ты это чувствуешь? — менее специфический акцент, удивленно выступил вперед, демонстрируя потертые джинсы и бежевый свитер крупной вязки. Глядя на его свитер я чуть ли не потянулась к нему, представляя, какой он теплый, как согревает моё тело…

— ВОЛЧИЦА! — фальцетом отозвался кто-то, кого я не могла рассмотреть.

Мой похититель и мужчина, лет пятидесяти, с благородной сединой и уставшим, но добрым взглядом, который никак не вписывался в сие действо, сохраняли молчание. А ОН, вообще даже не взглянул на меня! Прищурившись, следил за этими тремя. Я их уже окрестила туристами.

— М-мн-нее оч-чеен-нь х-х-холодно… — в последнее слово я вложила весь воздух в легких. Крупная дрожь не давала говорить связно.

— Истинная… — туристы крикнули это почти одновременно. Я, сцепив руки на груди, не могла их уже даже разогнуть, лишь ноги, еще сгибались кое-как в коленях, которые жглоиголками от холода.

И начался ор… Меня, явно, не услышали или проигнорировали. Трое мужчин что-то начали кричать, споря и толкая друг друга. Лишь мой похититель и его сподручный стояли с ошарашенным видом. К голосам примешивался еще один. Ник очнулся и, сев, таращился на происходящее, испытывая… триумф? От этого зрелища мне стало не по себе. Голый, на холодном… Взглянув под ноги, я поняла, что это очень похоже на бетон, ни разу даже не дерево! Жопа жопе и яй….

О чем я думаю?

Пока я косила глаза на Ника, на мою клетку налетел тот, что в свитере. Его тут же оттащил тот, что в костюме, залепив такой громкий подзатыльник, что звон клетки был менее громким, наравне с этим ударом. Это словно послужило сигналом к старту, и началось страшное. Самый настоящий мордобой. Я пыталась жмурить глаза, чтобы не видеть мощных ударов и крови, но те, или иные звуки, вынуждали открывать глаза, чтобы оценить изменения. В очередной раз зажмурившись, я услышала громкий хруст, или даже правильнее сказать треск, а после… Даже стены задрожали от прокатившегося внутри полупустого подвала воя.

На этот раз меня не замутило. Я смотрела на удлиняющиеся конечности, как на происходящее на экране кинотеатра. Миг и уже три огромных пса бросились друг на друга, сбившись в огромный мохнатый ком яростного рыка и клацающих клыков. Они врезались в клетки, от чего к этим ужасным звукам примешивались звон и скрежет металла. Рычали, скулили и норовили добраться до глотки друг друга.

Безумие, вот ты какое? В него отлично вписывался хохот Ника. Я бы тоже, наверное, смеялась от абсурда происходящего, если бы могла. Возможно, я просто еще не дошла до нужной стадии безумия. А возможно, и то, что я не могла. Меня начинало клонить в сон, даже несмотря на неподходящий антураж.

— Жаль, что я не могу никому рассказать!!! — перекрикивая свору собак закричал Ник. — Это нонсенс. — его хохот вызывал уже лишь раздражение. И не у меня одной. Мой похититель каким-то образом оказался у его клетки и открыл ее ключом. Убрав ключ в карман штанов, что я успела подметить слипающимися глазами, шагнул внутрь. Маньячелло попятился от него прям по полу, ползком на заднице, не переставая орать во все горло:

— Альфы, сильнейшие Волки четырех стай, готовы убить друг друга из-за какой-то ш…

Я не поняла, что произошло. Мне уже было не интересно. Я сползла на пол, вжавшись спиной в прутья, еле поджав колени. Все заволокло дымкой. Кажется, ничего не изменилось. ОН по-прежнему в клетке у Ника, возвышается рядом с ним, только держа за голову. Рядом так же скулят и рычат большие псы. Но Ник не хохотал. Мне было все равно. Я хотела спать и намеревалась это сделать сию же минуту. Как вдруг, тело Ника завалилось назад, а его голова осталась в руках у НЕГО. На минуту меня парализовало, казалось, даже мозг умер, сердце остановилось. Из обезглавленного туловища стремительно вытекала кровь, просачиваясь в соседнюю клетку. Образ разъяренного мужчины с головой в руках, дрогнул. Мужчина громко рыкнул и, резко размахнувшись, кинул голову в дальнюю стенку клетки. Хруст, звон металла, летящие, в том числе и на меня, ошметки, и мой надрывный крик. Я думала, что сойду с ума от ужаса. Я орала не смолкая, не замечая, что рядом уже трое голых мужчин. Орала во все горло широко открытым ртом, не прерываясь на вдох, глядя на то, что осталось от живого человека. В какой-то момент у меня кончился воздух, я захрипела и провалилась в спасительную темноту.

"Пусть на этом все закончится… Хоть бы я больше не очнулась. Уж лучше умереть так, чем… " — ужасающие сознание не поймало последнюю мысль, и просто выключилось.

В нос ударил едкий запах. Нехотя я открыла глаза, веки которых словно налились свинцом. Перед ними забегали пятна: светлые, темные очертания. Пришлось изрядно постараться, чтобы сфокусировать взгляд хоть на чем-то.

— Молодец! — донеслось до меня от куда-то совсем рядом. Прислушавшись к себе я осознала, что я двигаюсь. Летать я не умела, следовательно, кто-то меня несет на руках. Так и есть… ОН… Его лицо все еще подрагивало и расплывалось, но почему-то твердо знала, что это ОН.

Противный скрип, за которым последовали слова:

— Док, все готово? Выходи.

Его собеседник что-то протестующие промямлил, но ОН на него прикрикнул:

— На выход, Док, я сказал!

Я поежилась. Мне не понравился ни тон, ни громкость сказанных слов.

— Стоять можешь? — это, кажется, спросили у меня.

Я кивнула, не понимая ни, что происходит, и смогу ли. Накатили воспоминания. Отпрянув от Него, как только коснулась ногами пола, я чуть не поскользнулась на бело-голубом кафеле с незатейливым цветочным орнаментом. Удержавшись за раковину и выдохнув, меня наконец-то отпустило. Недавние события иголками ужаса засели под кожей. Холод отступил. Мои зубы были плотно сжаты, не выстукивая барабанную дробь. Зрение обрело резкость.

Почувствовав, как ОН расстегивает моё пальто, подойдя сзади, мне стало страшно и неловко. Я слабо запротестовала, взмахнув рукой, и промычала:

— Не надо, пожалуйста.

Убийца отпрянул, словно я ему залепила пощечину и медленно проговорил:

— Твоё тело и твоя доступность интересует меня сейчас лишь в аспекте сохранности. Ты перемерзла, у тебя шок. Здесь ванна с немного теплой водой. Полежи в ней немного, чтобы согреться, потом можешь разбавить горячей. — раздражение так и сквозило в каждом слове. Мне не хотелось его провоцировать. Я видела на что он способен. Становиться источником его злости я хотела меньше всего.

Сама потянулась к верхним пуговицам, не чувствуя подушечки пальцев. Маловероятно, что это от холода. Расправившись с пуговицами я запустила руки в карманы, подмечает, что телефона там уже не было, как и всего остального. Глаза защипало. Пришлось "проморгать" выступившие слезы. В самом деле, зачем телефон покойнику…

Стянула пальто и замерла с ним в руках, не зная, куда его деть. Передо мной была большая ванна, наполненная водой почти до краев, белая раковина и все… Четыре стены и дверь. Даже унитаза тут не было, чтоб можно было на его бачок или сиденье сложить вещи.

— Давай немного ускоримся. — со второй попытки ОН отобрал у меня пальто, которое я вообще не хотела выпускать из рук. — Раздевайся!

Да чтоб тебя!!! Его слова и тон раздражали. Нервно скинула ботинки, которые так и не перешнуровала по-нормальному, с ног. Психанув, не иначе, я закинула ногу на раковину, и нарочито медленно сняла один чулок. Затем второй, выпрямив ногу вверх. Да, растяжкой я могла похвастаться. Гимнастика в сытом и далеком детстве не прошла даром. Да и пул-дэнс, на который я выбиралась раз в неделю, позволял держать себя в форме.

ОН шумно выдохнул. Я развернулась к нему лицом, заведя руки за спину. Если бы мы встретились случайно и при других обстоятельствах, я бы сочла его привлекательным. Некрасивым, по современным меркам, а привлекательным. У него живые и выразительные карие глаза, которые старательно сверлили во мне дыру, где-то в области носовой перегородки. Красивая темная линия бровей, делающая его взгляд глубоким, в купе с черными ресницами. Немного не по-мужски полные губы. Темные чуть вьющиеся волосы. Лицо, образец мужественности: волевой подбородок, выступающие скулы, прямой нос, высокий лоб. А телосложение и вовсе пугало. Выступающие мускулы и рельефность именно там где надо, не делали его огромным, как большинство нынешних качков. Он крепкий, да. Пожалуй, это самое правильное определение. Без лишних бугров и пугающих вздутых вен. Его тело вызывало трепет, ведь я была абсолютно уверена, что это не труд на тренажёре, а естественно приобретенная и развитая физиология. Конечно, ни сантиметра жира, и даже намека на него.

Что-то пугающе сладкое и трепетное вспыхнуло внизу живота, напугав меня до чертиков. Поспешно стянула бюстгальтер, осторожно выпутавшись из черных лент, и буквально выпрыгнула из трусов, чтобы поскорее погрузиться в воду.

Поджав колени и прикрыв все стратегически важные места, я сидела и не решалась заговорить. Он начал первый:

— Ты правда человек? — не то чтобы я понимала, какой смысл он вкладывает в это слово, но я кивнула. От моего молчаливого ответа он устало выдохнул. — А в детстве? Вспомни у тебя не было никаких болезней, увечий, пороков? Ты родилась доношенным и здоровым ребенком?

Теперь была моя очередь устало выдыхать:

— Я правда не понимаю зачем тебе все это. И я, в частности. Но я отвечу. Нет, я родилась здоровым ребенком. Болезни? Скажи мне кто из детей не болеет? Болела, конечно, как и все. Возможно, если ты спросишь конкретнее, мне проще будет тебе "правильно" ответить.

Мой емкий, как по мне, ответ его разочаровал:

— Это насмешка Богов, не иначе… Ладно, послушай. Там внизу трое вожаков чужих стай. Они думают, что ты такая, как мы. Оборотень. Волчица. Даже если это не так, это не меняет того, что эти трое признали тебя истинной парой. С твоей профессией не составит труда сыграть любовь и послушание? — вопрос был риторическим, сказанным с издевкой. — Принимаешь ванну и спускаешься. Я тебя представляю им. Ты молчишь и киваешь, подтверждая мои слова. Нам нужно от них избавиться и поскорее. Ты моя истинная пара — ты и это подтверждаешь, признавая меня своей парой перед ними, и все. Они уезжают — все счастливы. Я не терплю чужих Волков на своей территории. Все поняла?

Ничего я не поняла.

— Если я сделаю так, как ты хочешь… ты… Ты меня отпустишь? — перешла сразу к главному.

— Если ты не сделаешь так, как я хочу, я утоплю тебя в этой ванне. Это понятно? — это сказано было таким будничным тоном, что сомнений не вызывало. Утопит! Как пить дать, утопит!

— Я хочу домой. У меня дети. Четверо! — на свой страх и риск выпалила я.

— Дети?! — от моего заявления мужчина пришел, если не в ужас, то в шоковое состояние однозначно. Окинув меня изучающим взглядом, он недоуменно захлопал глазами.

— Дети! — вскинулась я. — Знаешь, что это такое, да? Так вот, их четверо! Три сестры и брат! Понятно? Я хочу к ним!

— Это исключено. После того, что ты видела ты не вернешься к людям… — уверенно заявил он. — Не живой точно. Будь хорошей девочкой и мне не придется делать тебе больно. Надеюсь мы друг друга поняли.

С этими словами он вышел из комнаты вместе с моим пальто, оставив меня одну.

— Это к лучшему. — успокаивала я себя. Теперь у меня есть возможность, как следует все обдумать.

Включив воду погорячее, я заколола волосы так, чтобы не намочить и прикрыла глаза. О том, чтобы вымыть голову речи и не шло. Из всевозможного перечня гигиенических, моющих средств тут был лишь кусок мыла, неизвестного происхождения.

Я в полной жопе — это факт. Оборотни существуют — это теперь тоже факт. Меня отсюда не выпустят — это факт… Но кем я буду, если не попробую сбежать?

Вопрос другой, как?

Я чуть не захлебнулась от собственной тупости! Все же просто! Мне требуется просто время. Как гарант моей жизни, и, как возможность что-то придумать, воспользоваться ситуацией, втереться в доверие, и сбежать!

— Надо выиграть себе время! — я решительно поднялась из ванны, расплескав через края воду, и уже менее решительно из нее выбралась. Поскользнуться на мокром кафеле желания не было.

На раковине обнаружилось полотенце. Вдохнула запах стирального порошка и промокнула тело. Хоть убей, не помню было оно тут раньше, или нет. Надеюсь было, и никто не входил пока я откисала сиськами наружу.

Это, конечно, очень интересно?! Я попробовала закутаться в полотенце — бесполезно. Либо грудь, либо пол задницы на обозрение. Ко мне явно никто не спешил, ни с одеждой, ни с моим пальто, ни вообще… Ок! Нет, так нет. Мне же, надеюсь, лучше. Оделась в свое белье, натянула чулки, переплела немного волосы, убрав с лица пряди назад и скрепила их заколкой. Всунула ножки в свои ботиночки и потуже их зашнуровала. Образ выходил интересный и специфический. Деваться некуда, выбора у меня не было.

Толкнула дверь и замерла. Стоило сделать шаг, из безопасной, как мне казалось, ванны, как мою решительность ветром сдуло.

После короткого аутотренинга, я расправила плечи, гордо вскинув голову, и отправилась искать, где этот низ, куда мне говорил спуститься ОН. Лестница нашлась слева, почти сразу. Миновав пару дверей, обшарпанных стен и тусклых светильников, я ступила на скрипучие деревянные ступеньки. Приглушенные мужские голоса послышались и тут же смолкли, едва я преодолела половину лестницы. Благодаря им я хотя бы знала, что мне следует повернуть направо.

При виде меня все четверо мужчин повскакивали со своих мест. Три туриста и ОН.

Как можно увереннее я прошла к единственному стулу, смахивающему на трон с красной обивкой, и самодовольно осмотрела всех, встретившись глазами с каждым. А у самой все внутренности дрожали и вибрировали от страха… Я уже говорила, что Голливуд по мне плачет?

Заприметив бокалы в руках у каждого, я на свой страх и риск решила, что если наглеть, так наглеть до конца:

— Вина. Красного. — решила смягчить командный тон милым и тихим, — Пожалуйста.

Туристы просто пожирали меня глазами. А ОН… Он был зол. Дикий взгляд из-под лба пророчил нечто нехорошее. Но он сам виноват! Если бы я вышла в полотенце с голой грудью и задницей было бы гораздо хуже! Нечего хапать чужое!!!

— Пожалуйста… — мужчина с ярко выраженным акцентом сменил костюм на джинсы и футболку, но и в них он смотрелся неорганично с этим местом.

Я поняла его заминку, как ожидание знакомства:

— Виктория. Просто Виктория. — обольстительно улыбнувшись, я присела и приняла высокий бокал с вином из его рук. — А позвольте узнать ваше имя?

— Марк, но вы можете называть меня, как вам угодно. Не часто встретишь столь очаровательную девушку, еще и с привилегией истинной. — выпалил он на одном дыхании, облобызал мою свободную руку.

С трудом поборов брезгливость, я кокетливо улыбнулась и заявила:

— Вы же знаете, что я человек? Возможно, я не достойна вашего внимания… — нарочито с грустной улыбкой я поднесла бокал к губам и сделала маленький глоток. Сладкое, даже очень. Уж не прячется ли за этой сладостью ударная доза градусов?

— А я Итан. — в игру вступил кучерявый парень, который в подвале соблазнял меня своим обалденным свитером. Я со скромной улыбкой приняла из его рук одну шоколадную конфету из протянутой коробки и тут же отправила ее в рот.

— О-оу… — удивить меня удалось. Молочный шоколад с соленым миндалем пришелся, как нельзя, кстати. — Просто божественно… О-очень приятно с вами познакомиться…

— Бэнджамин. — отозвался блондин и, как мне показалось, искренне улыбнулся. — Можете обращаться ко мне Бэн, если хотите. — Я ничего для вас не приготовил. — вид самого молоденького в этой компании паренька был растерянным.

— Разве это важно? — приободрила я его. — У меня ведь тоже для вас ничего нет.

Бэнджамин моя надежда. Он самый молодой, и скорее всего не так проницателен и испорчен. Его будет проще провести и втереться к нему в доверие.

— Вы! Вы и есть наш подарок. — вмешался жгучий брюнет, Марк, оттесняя молоденького конкурента. — Все мы здесь единогласно уверены, что вас нам послали Боги. Мы все чувствуем в вас свою истинную пару! Вы наша надежда!

— На что надежда? — всматриваясь в черные, как ночь глаза невинно поинтересовалась я, закинув нога на ногу.

— На потомство. — уверенно ответили мне. — Сейчас Волчиц почти не осталось. Мы вымираем! И я уверен, что вас нам послали боги. — он спешно поправил сам себя. — МЫ уверены. Вы вернете былое величие всем оборотням.

Кусок миндаля застрял где-то в глотке. Приклеенная к моему лицу улыбка, того и гляди, норовила сползти в гримасу ужаса или, по крайней мере, разочарования. Пришлось протолкнуть миндаль большим глотком вина. Моё состояние, кажется, не укрылось от моего похитителя. И если до этого он злился и бросал на меня уничтожающие взгляды, то теперь он явно ощущал себя хозяином положения. Весь его самодовольный вид так и кричал "Я же говорил… "

Перспектива быть инкубатором для волчат, или кто там у них рождается, мне не улыбалась. И то ли вино действительно оказалось крепче предполагаемого, то ли я в кои-то веки поверила в себя, но напустив на лицо разочарование и досаду, я перешла на чистый английский:

— Простите меня. Но, если от меня требуется выбрать одного из вас, я не смогу сделать этот выбор сегодня. Вы все мне очень приятны. Мне льстит внимание таких мужчин и очень приятны ваши слова. Быть с вами со всеми я не могу, поймите. Возможно, если бы вы дали мне больше времени узнать вас получше, я бы смогла сделать свой выбор. Но в пользу одного из вас.

Мужчины слушали меня чуть дыша, словно моими устами и правда говорили боги. Я едва не рассмеялась.

— Но Сергей сказал, что он твоя истинная пара. — Марк вновь вступил со мной в диалог, на этот раз на английском. — Ты не признала его?

Если бы я еще знала, что такое это признала. Пошлятина какая-то, не иначе.

Сергей значит… Так себе имечко.

— Вы, наверное, неправильно его поняли. Мы с Сергеем познакомились незадолго до знакомства с вами. И, да, мы почувствовали некую связь, но сейчас, с вами, я тоже ее чувствую. — состроив жалобные глазки, я грустно вздохнула. — Я не знаю, как мне быть. Вы тоже говорите, что это чувствуете… Я в растерянности…

— Но-но, детка, — Итан ласково сжал мою ладонь. — Ты не виновата. — а вот его я буду остерегаться. Слишком резво он нарушает личное пространство и поспешно перешел на ты. — Тебе нужно время. Мы дадим его тебе, конечно. Мы все чувствуем неловкость от этой ситуации, и примем любой твой выбор. Это дом Сергея, нам следует придерживаться правил его стаи. Но никто не запретит оборотню видеться с его истинной. Мы будем приезжать. — горячо пообещал он. — Все вместе или по отдельности. Ты только скажи, сколько тебе нужно времени? Найти истинную и знать, что она тебя не признала весьма… неприятно и болезненно. Чем дольше ты будешь думать, тем хуже будет нам. Трое из нас отступят, как только ты выберешь одного из нас. Мы же можем это пообещать? — последний вопрос был сказан за спину, и адресован собравшимся мужчинам.

Все согласились, кроме Сергея.

— Серый? — обратился к нему Бенджамин. — Ты как, согласен?

— Конечно! — расплывшись в пугающей улыбке произнес он, сверля меня взглядом. — Еще как согласен…

Я поняла одну занимательную вещь, наблюдая за Сергеем в эту ночь — он очень плохо владеет английским. И это понимание давало мне крупные козыри в руки.

Каждый из туристов, норовил ко мне прикоснуться. И хоть это и было невзначай: касание пальцев, похлопывания по плечу, соприкосновение коленей и тд. Меня все равно не покидала мысль, что они меня… метят… Мужчины придвинули диваны ко мне ближе, вплотную я бы сказала, и мы еще очень долго сидели и болтали о всякой ерунде. Вино сделало свое дело. Я полностью расслабилась и несла, кажется, полнейший бред, но все смеялись. Временами даже Серый. Я оценила абсурдность его клички. Сам смуглый, волосы темные, глаза карие, и Серый… Глупо, как по мне. Хотя, чего это я? Возможно, у него пес, тьфу ты, Волк серого цвета…

Бэнджамин рассказывал о последнем концерте, на котором побывал. Рассказывал смешно и интересно, с эмоциями, я старалась быть внимательной, но сонливость накатывала.

— Довольно. Обсудим завтра ваши визиты. На сегодня, так и быть, можете остаться в моем доме. В виде исключения. Гостевые спальни в правом крыле.

Все послушно повскакивали. Трое мужчин протянули мне руки, чтобы помочь встать. Я засмеялась и сделала вид, что закрыла глаза и выбрала наугад, взяла за руку Бэнджамина. Тот тут же покраснел, я и в этом ему подыграла, изобразив смущение.

Пока мы поднимались на второй этаж, тем же путем, что я и проделала, когда спускалась, я старалась держать себя в руках. Но не выдержала и, вложив всю грацию и пластичность, которая мне была доступна после такого количества алкоголя, сексуальной походкой шла рядом с обступившими меня мужчинами.

— Виктория останется в левом крыле.

Между ними завязался недолгий спор. Но хозяин дома напомнил, что они на его территории и могут ее покинуть хоть сейчас. Ну и еще он заверил всех, что я буду спать не в его спальне. Пожалуй, меня это заявление порадовало больше, чем мужчин.

Я сморозила полнейшую глупость:

— И, что? Никто не проводит меня до моей комнаты? Предоставите это серому волку?

Как итог меня провожали все. Остановившись перед деревянной облупившейся дверью, все пожелали мне спокойной ночи, а Итан даже поцеловал в щеку. Все ушли…

Не успела я и пискнуть, как меня втолкнули в темную комнату, захлопнув дверь.

— Ты что себе возомнила? — свирепел Сергей. — Я думал, в проститутки идут от недостатка ума, и неспособности зарабатывать другим местом. Но ты!!! Ты!!!

— Не подходи! — осмелившись воскликнула я, выставив вперед руки. В комнате было слишком темно. А света из небольшого окна хватало на маленький пятачок на полу. — Я закричу! Ты понял?! Не подходи!

— Не закончишь завтра жеэтот цирк, пожалеешь! Ты, думаешь, в безопасности теперь, раз водишь за нос троих мужиков?! Напомнить тебе о брюхатой Кларе?! А?! Напомнить о Светулике?! — каждое его слово словно пощечиной отдавалось на моем лице. Кровь в голове закипела и прилила к лицу. Ярость, смешанная с безысходностью, бессильно отступала перед страхом за своих сестер.

— Я убью всех, кто тебе дорог! Если ты завтра же не прекратишь этот цирк и не выпроводишь своих женихов с моей территории! Ты поняла??? — больно схватив меня за плечи, он швырнул меня на что-то мягкое и вышел, тихо прикрыв дверь.

Когда шаги стихли, я ощупала поверхность, на которой лежала — это оказалась кровать, и дала волю эмоциям. Минут десять прорыдав в кулак, прикусывая пальцы и давясь слезами, я, успокоившись, подошла к окну.

Все заливал лунный свет. Полная луна, бросая свой свет на лес, делала его мистическим. Пугающим и таинственным. Присмотревшись, я увидела Волка снующего неподалеку, теперь я не сомневалась, что это оборотень. От этого мне стало еще хуже. Если я попробую сбежать через окно, что мне грозит при встрече с оборотнем? На какое расстояние простирается этот лес? Где ближайшая цивилизация? Как поступит этот убийца, если я сбегу, и меня растерзает Волк, или насмерть замерзну в лесу, или еще что-то? Его остановит моя смерть? Он не станет отыгрываться на моих сестрах? Или станет?

В груди зияла огромная ноющая рана, которая при каждом упоминании о семье разрасталась до огромных размеров. В свое время я стольким пожертвовала, на такое пошла ради этих детей… Как я теперь совсем без них? Как я могу подвергать их такой опасности???

Слезы душили и лились, словно из-под крана. Выставив вперед руки, я так же дошла до кровати на ощупь. К моему большому удивлению меня быстро сморил сон. Хоть я и обещала себе, что не буду спать, а, прислушиваясь, проведу всю ночь не теряя бдительности в этом жутком месте.

Глава 4

Со мной творилось что-то непонятное. Я готов был придушить ее собственными руками, и в то же время она меня интриговала… Второе было признать тяжелее. Если изначально я оценил по достоинству ее игру с вожаками, то после… Когда она себя столь развязно вела: смеялась вместе с ними, поощряла их прикосновения, флиртовала напропалую — меня это взбесило. Чего было ждать шлюхи?! А тут целых три кандидата, один краше другого. Четыре, если быть точнее! Но на меня ее шлюшьи повадки не действуют! А ведь провела меня? Задурила Волкам головы и рада стараться! Конечно! Корону на себя надела, какая она умница и красавица! Да, идиотка она!!! Насрать Волкам на ее кости в похабном белье, на ее слащавый голосок, на тихий и мягкий смех, на томный взгляд из-под густых ресниц… Так… Куда-то меня не туда несет… О чем это я? А! Оборотни. Плевать они на нее хотели. Она думает, это она играла с ними, но нет — они играли с ней! Каждый из них пойдет на что угодно, лишь бы она попала именно в его стаю! На что угодно в прямом смысле! Они лишь пустили ей пыль в глаза, а она же поверила, идиотка… Говорил же, что и как, нужно делать, сказать! Нет же, умная нашлась!

Если Марк прав, то она может понести от оборотня полноценных Волчат. Запах истинной, прежде всего идеальная совместимость духа, зверя, силы (ну тут, боги явно посмеялись), гарантия сильного потомства. Я не привык полагаться на богов, да никто не привык из оборотней. Но запах человеческой самки иначе трудно объяснить… Эти ощущения рядом с ней…

Мерзкая девчонка!

Как можно тише я прикрыл дверь и на носочках подошел к детям. Спят… Маленькие ангелочки. Я пойду на что угодно, чтобы защитить их. Другие стаи не должны об этом знать, а она… Она подвергает их смертельной опасности. С родственниками ее я, конечно, погорячился. Но надо же было как-то вразумить эту ненормальную, оставить подле себя и отправить вожаков восвояси! А она не понимает! Тупая, как пробка! Если хоть один чужак узнает о детях, о том, что я сделал, мне крышка. Всей моей стае не жить.

Сюсюкается с ними! Тьфу!

Прошел вглубь комнаты и улегся на диван. Закинув руки за голову, я пробормотал пару ругательств и лег спать, надеясь, или даже молясь, чтобы дети сегодня спали спокойно. Слух у оборотней отменный…

Разбудил меня плачь Миланы. Самая младшенькая была самой болезненной девочкой из трех детишек. Да и, к тому же, требовала гораздо большего внимания, чем мы с Доком могли дать.

— Тшш-шш… — зашипел я, забирая малышку на руки. — Ну? Чего мы плачем? Сейчас остальных разбудишь… Тихонько, тихонько… — карий глазик сонно моргнул.

Дверь хлопнула. На пороге появился Док с двумя бутылочками.

— Я чуть кирпичей не наложил, Док. — нервы и вправду стали ни к черту.

Он улыбнулся и, дождавшись, когда я верну малышку в кроватку, всунул ей бутылочку. Та тут же довольно зачмокала маленькими губками. Окинув Дока задумчивым взглядом, я поразился. Мужчина был свеж и бодр, гладко выбрит.

— Ты хорошо выглядишь…

— Я уже привык. — пожал мужчина плечами. — Милана встает всегда в 7 утра, не знаю с чем это связано, но вот такой у нее режим. А я в шесть. Так что у нас с ней совместимость. — улыбка озарила лицо мужчины, и тут же сникла. — Послушай, дети растут, одними смесями сыт не будешь. Да и запасы поистрепались. Пара пачек осталось. До завтра хватит, а дальше?

— Я не могу уехать и приехать с детским питанием, когда у меня полный дом чужаков! Они все поймут!

Мужчина тихо хихикнул:

— Если оставить детей голодными и недокормленными, они и так все поймут. Ты представляешь, какая тут будет симфония ора и плача? Думай, что говоришь.

— Док!

— Виктор! Моё имя Виктор. Ваш этот Док, меня уже одолел.

— Витя! Не раздражай меня с утра пораньше. — но сменив гнев на милость, добавил: — Я что-то придумаю. Сегодня эта фифа отправит всех лишних восвояси и все будет хорошо.

— Ну-ну. — дерзко и весело прошептал Док. — Мне, знаешь ли, не спалось…

— Подслушивал?

— Обижаешь… Подсматривал! И должен заметить, что безопаснее бы было отправить и ее с ними из этого дома. Крепкий орешек тебе достался и, к тому же, хитрющая…

— Предлагаешь отдать самку способную понести от меня другому Волку? Ты никак в маразм впадать начал?! — зашипел я.

— С чего ты это взял? В верующие подался?

Док отлично справился и с кормлением, и с тем, чтобы угробить моё настроение ниже плинтуса. Я и сам начал сомневаться в абсурдности наших решений… Что если мы идиоты, и эта девка на самом деле просто хорошо для нас пахнет, и это вовсе никакая ни истинная? Мы просто оголодали за такое время без Волчиц настолько, что немного двинулись умом.

Пораскинув мозгами, я освежился и наведался в комнату, где оставил на ночь девчонку. Она не спала. Сидела в изголовье кровати, укутавшись в покрывало и смотрела в окно. Не зная что сказать, вряд ли для нее утро доброе, я хлопнул дверью, привлекая к себе внимание. Вздрогнув, она обернулась, прошлась по мне беглым взглядом и вновь отвернулась к окну. А я немного растерялся… Ее уверенность и красоту заметно не было… Спутанные волосы, огромные опухшие глаза, искусанные губы. Сейчас она походила… Не знаю даже на кого. Я таких страшных еще не встречал…

— Зачем ты пришел? Так и будешь молча стоять?

Я опомнился, что так и стою в открытых дверях на пороге. Вошел в комнату и присел на кровать. Она не отреагировала.

— Ты сегодня по-другому выглядишь… — зачем-то промямлил я.

— Прости, что не дефилирую в белье и на шпильках, сияя свежестью и красотой. У меня такой день Рождения вчера выдался, что врагу не пожелаешь. Да, еще и один… психопат угрожает моим сестрам. И это все еще не считая того, что оборотни существуют… К этому или нужно привыкнуть, или забыть, как страшный сон.

— Привыкнуть. — отрезал я. — Я не отпущу тебя к людям, после всего, что ты видела.

— И, по-твоему, это нормально? Похищать человека, держать его в клетке, на его глазах обезглавить мужчину, угрожать семье, физической расправой: утопить, убить тебя тд.? Это, по-твоему, нормально?! Представь себя на моем месте?

— Тут нечего представлять. Я бы никогда не стал шл…

— Шлюхой? — взметнулась она, отшвырнув покрывало. — Ну договаривай! Чего ты замялся? Шлюхой! Только я не просто шлюха, какая-то дешевая продажная девка! Я элитная проститутка, моё время стоит бешеных денег, которые тебе и не снились! И что? Лекцию мне прочитаешь? Вперед! Давай! Только я никого и никогда не принуждала! Как бы это не звучало, но я занимаюсь честной деятельностью — мужчина получает желаемое, и я получаю желаемое. Взаимовыгода! А ты поступаешь нечестно! Ты меня похитил и удерживаешь силой и угрозами! Если все оборотни такие же, как ты, я не удивлена, почему у вас баб не осталось! Довели их до скорой смерти или затравили! Уроды моральные!

Разговор на повышенных тонах открыл мне глаза на многое. А что если она права? Нет, не касаемо проституток и прочего. А насчет Волчиц…

Ведь Волчицы и правда были ограничены во многом. По крайней мере лет 25… Их больше не пускали с другими Волками на охоту, не брали к соседним стаям, предпочитая держать подле себя или заперев дома. А как угроза вымирания замаячила более критично и вовсе… Твою мать?! Она права!

Истинных пар больше так и не образовывалось, стаи ослабли, высшая иерархия переходила к слабакам… Моя мать с отцом произвели на свет десять волчат. До сегодняшнего дня дожили, правда, всего трое. Но они были истинной парой, насколько я помню… А другим едва удавалось сохранить хоть одного Волчонка из двух-трех. Да и те были невероятно слабы и умирали в первые годы жизни. В каждом конце весны, начале лета Волчат становилось меньше и меньше… Вот уже 6 лет их нет вообще, хотя три Волчицы в стаях не так стары, чтобы не приносить помет, хоть ежегодно…

Меня озарило и впечатлило открытие настолько, что я не удержавшись сграбастал девушку в объятия и чмокнул куда-то в макушку.

— Ты откуда такая взялась умная, а? — хохоча спросил я.

Меня быстро отпихнули от себя и посмотрели так, словно я душевнобольной.

— Ты очень меня пугаешь. — только и сказала она, отстраняясь дальше ползком на кровати.

— Слушай! — мой Волк уже разомлел от близости со своей истинной и влюбленно порыкивал. Я его игнорировал, как мог. — Понимаю, это прозвучит странно: но давай заключим сделку? Я со своей стороны обещаю, что не причиню вреда тебе и твоим близким. Вообще. А ты… Сможешь вернуться к своей прежней жизни. Но не раньше июля месяца.

— Июля? Сегодня 29 сентября! Это почти год! — возмущалась она. Наивная. Я же прекрасно вижу, как ее глаза озарились надеждой.

— Ну, прости, иначе никак. Так что? Поможешь вытравить чужаков с моей территории? — неожиданно для себя я ей подмигнул, от чего она вновь округлила глаза и заерзала на кровати.

— Ты что-то принял?

— Ага, душ наспех. Даже капли кофе во рту не было. — заверил ее.

— А если я захочу уйти с одним из них?

Волка этот вопрос взбесил, как и меня:

— Поверь, если ты их узнаешь получше, по-настоящему, а не по сыгранным представлениям, ты поймешь, что я меньшее из зол. — еле выговорил я, сжав кулаки. — Они не предложат тебе условий лучше! Ни один из них! Мы договорились?

Она замялась на какое-то время, бегая глазами из угла в угол, пожевала молча и без того искусанную губу, прежде, чем сказать:

— Ладно. Что мне там нужно сказать этим туристам?

— Туристам? А, что, мне нравится…

Выслушав огромный список требований или же просто необходимого, я, порыскав по дому, принес все это ей. А именно: лед — один пакет, крем детский — одна баночка, белые футболки — две штуки из личных запасов, шорты пляжные — две штуки, расческа — одна штука. Все это бодро свалено было мной на кровати. Ее это почему-то не обрадовало. Особенно мои шорты…

— Что не так? — твердо спросил я, видя, как она мнется и хмурится.

— Мне холодно. — поежившись и спрятавшись за слоями покрывала, выдохнула она. — Вчера согревал адреналин и вино… Я в этих шортах околею…

— Ладно, надевай пока, что есть. В этом крыле всегда холодно. Внизу теплее. Я решу этот вопрос. — не думал, что человеческие самки, настолько мерзлячки. И решение этого вопроса мне тоже не нравилось. Можно взять одежду у Зака, он недалеко ушел от девушки по хрупкости и худобе… Но запах другого Волка на своей истинной…. Одна мысль злила… Единственная надежда на то, что она выполнит обещание и отправит вожаков восвояси, как мы и договорились. Я смогу выбраться за детским питанием, и, чем черт не шутит, за одеждой для нее…

Второй вариант мне нравится больше.

Оставив ее одну и проверив детей, я спустился вниз чуть раньше девчонки. Эти трое оккупировали мою кухню. Смотреть противно! Трое сильнейших Волков завалили стол всякой всячиной. Кто-то, явно, старается произвести впечатление. Неужели они думают, что яичница с беконом, различные тортики и десерты, сыр и закуски как-то могут расположить самку?

— Ничего себе. — донеслось восхищенное за моей спиной. — У меня просто слюнки текут, я вчера толком не обедала и не ужинала.

Почему-то все осуждающе посмотрели на меня. Особенно Марк, который тут же облобызал ее руку, и увлек за стол.

— Кофе?

Я едва подобрал челюсть с пола. Запахнутая на груди, моя футболка открывала соблазнительный животик и тонкую талию. Шорты, завязанные шнурком очень низко на линии бедер, так и манили оттянуть край и проверить наличие трусиков… Мой Волк рыкнул. Он наслаждался тем, что его пара пахнет нами… А я не понимал, что она такого сделала со льдом и детским кремом, что сейчас так ослепительно выглядела. Лишь мелкие ранки на губах остались из всего увиденного мной каких-то полчаса назад. Волосы собраны кверху отливали шелком, синяков под глазами как небывало. Кажется, даже румянец появился на ее щеках. От испуганной и растрепанной девушки не было и следа. Она мило улыбалась окружающим. Укусив булочку с сыром, закатила глаза и простонала:

— Ммм… Это очень вкусно…

От ее стона вздрогнул не только я. Хоть от Волков и не укрылся мой запах на самке, они все еще держали себя в руках и не предъявили мне претензии.

"Дожил, в собственном доме, на собственной кухне, глоток кофе в горло не лезет! " — раздраженно подумал я, прежде чем отставить чашку от себя.

А ведь, я могу ошибаться… Почему я решил, что я меньшее из зол, среди Альф? Потому что я знаю, какие они жестокие, как управляют стаями и тд… Но вчера я себя вел разве лучше? Угрожал девченке, ее семье, помнится, ещё и утопить ее обещал… Да что там угрозы, я бы не решился причинить ей такую боль. Но я же даже и не подумал ее просто накормить. Накормить!!!

А они подумали….

Изменилось ли бы их мнение и поведение, если бы они узнали, что она шлюха? Я уверен в этом! Ее бы не обхаживали так, а уже пустили по кругу и окончательно сломали. Я не разделяю такого же мнения, но и не имею права осуждать. Мы вымираем. Если она в самом деле может дать потомство оборотню… Здоровое потомство… Я пойду на все, как и присутствующие тут Волки.

История знала примеры выживания цивилизаций и наций гораздо ожесточеннее…

Все прошло по плану. Девчонка настолько уверенно и естественно заявила всем собравшимся, что выбрала меня, что я сам в это поверил. Но самое занимательное то, что и я, и мой Волк, после ее слов пережили пару минут кое-чего необъяснимого. Сначала захотелось завыть во всю глотку, после тело пробило на дрожь и словно окутало коконом какой-то неги и блаженства… Я ощущал себя всесильным. Способным абсолютно на все.

И пока я гадал и откровенно тупил от произошедшего, оборотни засобирались домой. Отвлекло меня лишь то, что Марк вновь начал чуть ли не облизывать пальцы моей пары. Я хотел его растерзать на месте, лишь за то, что посмел прикоснуться к моей женщине, но она меня удивила:

— Ты сказал Зальцман? — хрипло переспросила она. Марк ей кивнул, а я пожалел, что прослушал их прощальный разговор. — Знаешь, что? Катись отсюда ко всем чертям и чтобы ноги твоей в нашем доме не было! Как же я тебя ненавижу!!! — выплюнув это все в его потрясенное лицо, она врезала ему пощечину, даже не поморщившись, и резво сбежала. Вскоре ее топот послышался на ступеньках.

— Что происходит? — едва сдерживая себя спросил я, закрывая проход вглубь дома. Еще не хватало, чтобы он побежал за ней следом.

— Она сумасшедшая, Сергей. Я клянусь, я не сделал и ни сказал ничего плохого.

— Но ты ее услышал? Путь сюда тебе отныне закрыт. — мной двигали абсолютно незнакомые инстинкты. — Всего доброго, товарищи! Хорошей вам дороги! — даже пришлось подтолкнуть Бэнджамина и Марка за двери, чтобы потом ее громко захлопнуть.

Чувства были странными. Они гнали меня наверх. Удостовериться, утешить и защитить свою пару. Мозг же, с холодным рассудком, твердил, что не стоит вмешиваться. Отсюда она никуда не денется. Да и стоит ли так беспокоиться о какой-то шлюхе…

"Не ровен час, я схлопочу раздвоение личности. А я и так делю сознание со своим Волком. Мне еще влюбленного идиота в голове не хватало… " — это было последней мыслью о ней, перед тем, как я полностью погрузился в детские проблемы: колики, памперсы, купания и тд.

* * *

Ненавижу! Тварь! А как же хорошо сохранился! Больше 40 вообще не дашь на вид! Ублюдок! Из-за него вся наша жизнь пошла под откос: сначала исчез отец, потом мать спиваться начала, я, погрязшая в вечных поисках лишних десяти рублей! Тварина!!! Не могу больше! Не могу! Мало я ему врезала! Надо было по черепушке дать молотком каким, а не пощечину!!!

Выдохнула я последние капли злости только с надвигающимися сумерками. Живот возмущенно заурчал, оповещая, что неплохо было бы подкрепиться. Я его прекрасно понимала, есть хотелось. А вот выходить из комнаты и бродить по дому нет.

Но поборов свой страх и нежелание пересекаться с обитателями этого дома, я все таки спустилась вниз, и бесшумными шагами прокралась на кухню.

Со стола так никто и не удосужился убрать. Нагроможденные тарелки и блюдца тесно соседствовали так же, как и утром. Было темновато, но тратить время на поиски выключателя я не хотела. Из окна прекрасно виден чертов лес, а света из него вполне хватает, чтобы различить что примерно где. Поколебавшись немного, я подвинула к себе творожную запеканку и рядом лежащую ложку…

Зависла… И вот кто с нее ел? Боровшись между приличием и брезгливостью, брезгливость одержала верх. Отодвинув подальше ложку, я примерялась к запеканке и отщипнула пальцами кусочек. Точнее, я хотела всего кусочек, но внизу она расслоилась и у меня в руке оказалась, если не половина, то вся четверть точно.

— Да и хрен с ним… — прошептала я, сунув в рот большой кусок.

— Приятного аппетита.

Остатки запеканки, которые не поместились в рот, шмякнулись на пол, с характерным "л-ля-яп", а то, что я успела прожевать застряло в горле.

— Вы кушайте, кушайте. Я просто люблю закат, вот и ужинаю в сумерках. Вам включить свет? — присмотревшись получше, я заметила тень в дальнем конце стола от окна. Тень говорила тепло и заботливо, а ее голос, словно отеческий, сквозил заботой.

Громко сглотнув, мне удалось протолкнуть запеканку дальше и прошептать:

— Спасибо. — кашлянув пару раз, я продолжила, — Я пойду уже, я так, перекусить забегала… — и попятилась к выходу.

Свет вспыхнул неожиданно. Зажмурившись на какое-то время, я открыла глаза и дала им привыкнуть к освещению. Тень оказалась мужчиной из подвала, который все время находился рядом с Сергеем. Приятный мужчина на первый взгляд. Это странно, но седина ему придавала особый шарм, не старя, а добавляя статуса. Хотя, кто этих оборотней знает… Сколько им лет на самом деле? Вот будет смеху, если триста!

— Составьте мне компанию. Признаться, я давно не общался с… людьми. — приглашающий жест рукой к столу вышел естественным и искренним. Недолго думая, кивнула и присела на ближайший стул. Заграбастала запеканку поближе.

— Так вы человек? — спросила я, а сама вспомнила об упавшем куске. — А чем можно убрать с пола? У меня тут немного до рта не долетело…

Нет, я не чистюля. Мне от чего-то стало жалко того, кто тут убирает. Дом большой, работы навалом. Сергей не производил впечатление любителя взмахнуть веником или тряпкой.

— Абсолютно верно. — мужчина вскочил, вышел, и через минуту вернулся с веником, совком, ведром и тряпкой.

Я это все быстренько отобрала и спустя еще минуту от моего позора не осталось ни пятнышка. Благо, линолеум.

— Расскажите мне, что-нибудь. Откуда вы? — заинтриговано спросил мужчина, кивнув на кофейник. Я тоже кивнула, разрешая налить мне кофе.

— Не знаю даже, что вам может быть интересно. Я из Москвы.

— Москва! — мечтательно пропел мой собеседник. — Она так же прекрасна, как и десять лет назад?

— Ээ-эм… — стушевалась я.

— Наверное. — я задумалась на минутку. — Хотя, знаете, я ее десять лет назад и не видела, а видела бы — не запомнила. — улыбнувшись, я принялась за запеканку с черным кофе, и как бы невзначай спросила:

— А вы, что же, десять лет Москву не видели… потому что в этой глуши просидели?

Мужчина грустно улыбнулся, и пожав плечами спрятался за чашкой.

— Таков мой выбор. Вы не подумайте, я не узник или пленник. Нет. Это малая цена, которую я готов был заплатить за возвращение своей дочери. — немного погодя Виктор, как представился мужчина, поведал мне весьма странную и любопытную историю.

Я все еще пребывала в прострации после услышанного. У Виктора имеется двенадцатилетняя дочь, которая живет с матерью в Москве УЖЕ ПЯТЬ ЛЕТ! А Виктор… без вести пропавший, и столько же не видел свою семью… Это факты. Основные события мне показались до жути подозрительными. Малышка Леночка в возрасте семи лет была похищена орудующим по области педофилом. Ее выкрали со двора, сняв с качелей, в паредесятков метров от матери и увезли в неизвестном направлении. Всё списали на педофила, Виктор с этим мнением не только солидарен, но и рьяно доказывал, что Сергей вырвал девочку из рук похитителя детей и вернул семье. Дальнейшая судьба этого человека неизвестна, а вот Виктор… Виктор расплачивается за вмешательство оборотня до сих пор.

Скептицизм, эгоизм, снобизм… Не знаю, что из этого, мешали мне поверить в услышанную историю. Особенно услышав, что Виктор непризнанный гений медицины.

Вот помогла я человеку, хорошо. Зачем мне он закопался рядом пять лет? А как же альтруизм, благотворительность, безвозмездная доброта?

Мутная история однозначно.

Стоило отдать Виктору должное… Хоть я и старалась не встречаться с ним взглядом, но его вспыхнувшая похоть была дважды подавлена его же интеллигентностью. Признаться честно, это восхищало.

— Мне тяжело представить, что вы пережили. — сделав последний глоток кофе, заключила я. — Если бы исчез мой брат или кто-то из сестер… Я, наверное, и не жила бы толком. Но, простите мне мою бестактность, ваша жена… Не думаете же вы, что ей легко? А дочь? Неужели Сергей настолько бесчувственный, что не понимает того, что обрек двух женщин на страдания?

— Я еще хуже, чем бесчувственный!

Да что за дом такой!!! Один в тени сидит, кофейничает, другой со спины подкрадывается. Я так поседею.

Откуда-то раздался механический неприятный звук. Смутно похожий на детский крик. Виктор тут же подскочил со стула и, кивнув мне, быстрым шагом вышел из кухни, извлекая из кармана розовую штуковину. Звук тут же стих. Вместе с ним навалилась гнетущая тишина, в которой я явственно чувствовала бурящий затылок тяжелый взгляд и слышала громкое дыхание. Атмосфера была напряженной. Оборачиваться мне не хотелось. И я решила его игнорировать угостившись еще и чизкейком.

Выдох.

— Мне можно кофе? — более спокойное раздалось мне по-прежнему в спину. Меня это от чего-то взбесило.

— Доктор вышел. Спроси у него, можно ли тебе кофе.

— Ты невозможная… — стул слева заскрипев отодвинулся, и на него плюхнулся уставший Сергей, зашуршал внизу пакетами. Я скосила взгляд на известный логотип супермаркета на пакетах и удивленно замерла. Это что за пачки? Детское питание?

Говорят по покупкам можно многое сказать о человеке. Врут. Ну или я определенно неопределенная личность. Мои покупки порой: это и последний день диеты, и всякая всячина, словно ко мне рота солдат пожаловала, и порой доширак, вкус детства и ностальгии… Словом в моих покупках не то что черт ногу сломит, я сама в них ломаю голову, где были мои мозги в супермаркете, что столько всего разного и непонятного пособираю, еще и для себя одной.

— Долго будешь в пакеты таращиться? Помочь разобрать не хочешь, раз кофе приготовить обломишься?

— Надо же, пару пакетиков принес и устал? Сам не в состоянии? Не видишь, я ем, вообще-то!

— Ну хорошо… — запыхтел он.

Я молча жуя наблюдала за Сергеем и его маневрами. Множество пачек круп и детского питания сваливались в шкафы. Сок, молоко, какие-то пюрешки детские были в одно мгновение свалены на нижнюю полку холодильника. Баночки звякнули жалобно друг об друга. Но оборотня это не смущало. Он захлопнул дверцу холодильника с видом победителя, и схватив кофейник занялся приготовлением кофе.

Меня это немного выбило из колеи. Нет, не хаос на полках, а то, что содержимое двух больших пакетов было исключительно детским. Интересно, а меня он кормить чем собирается завтра, например? А Виктора?

Не стала ничего говорить, и никак не прокомментировав, я, улыбнувшись, встала со стула и пожелав спокойной ночи, поспешила убежать наверх. От чего-то в выделенной мне комнате было спокойнее.

— Стоять! — прогремело мне в спину.

Это только придало мне ускорения. Бросившись в сторону лестницы, резко сменила направление и нырнула под нее. Там оказалась дверь. Осторожно прокрутив округлую ручку, я вошла внутрь небольшой каморки. Внутри было темно и смутно угадывались очертания нагроможденных друг на друга коробок. А запах… Пахло не очень, пылью, сыростью, старостью… Заприметив окно, я на цыпочках пробралась к нему, маневрируя между хлама, и выглянула на улицу.

Вот это да! Моя машинка! А за ней дорога, еще чуть дальше треклятый лес, справа какое-то деревянное сооружение. Похоже, это задний двор.

Содрогнувшись всем телом от предвкушения, я решительно залезла на подоконник. Окно было огромным, разделенным на две ставни, деревянная рама с облупившейся краской. Не внушающим доверия. Дотянулась до верхней щеколды и как можно тише опустила шпингалет. Свобода так и маячила перед глазами. Но снизу обнаружился еще один. Внутренне выматерившись, я смахнула выступивший пот со лба и наклонилась к нему.

Вспыхнул свет. Я немного нахмурившись уставилась на недовольного и напряженного Сергея в дверях, прежде чем закричать:

— Аааа! Там мышь… Мышь… — мне казалось, это объяснит моё нахождение на подоконнике.

— И что? Ты боишься мышей? — довольным голосом спросил Сергей, но вокруг все таки осмотрелся. — Не вижу и намека на мышь.

— Ты не видишь, а я видела. Она ужасная. — закатив глаза, я изображала пред обморочное состояние, как могла.

— Не дури. Она тебя больше испугалась, чем ты ее. Видишь, нет ее. — быстро подхватив меня под колени и закинув на плечо, он вышел из каморки и захлопнул дверь.

Водрузил меня на стул, около стола на кухне и, как ни в чем ни бывало, разлил по чашкам обжигающий кофе.

— Угощайся. — а голосок то какой у нас милый. С чего бы такие перемены? Не верю я ни в перемирия, ни в резкую смену расположения к человеку. Что-то ему от меня нужно, не иначе.

— Спасибо, но я напилась уже кофе с Виктором. — дружелюбно произнесла я. — И вообще, я пойду наверх.

— Плохая идея. — покачал головой Сергей и задвинул стул вместе со мной почти под самый стол. — Нам с тобой немало времени предстоит повести вместе. Я же сказал, что до осени я тебя не выпущу. Июль, август, а если повезет, то и сентябрь.

Я замычала протестующе, напоминая о нашем договоре.

— Я не о сроках поговорить хочу. А вообще. Так и хочешь все это время прожить в склоках, угрозах и тд.? Давай обсудим наши разногласия, и постараемся прийти к каким-то компромиссам, сделав общее пребывание на одной территории терпимым. — он отхлебнул кофе и даже не поморщился. А ведь там кипяток! — Начинай, что тебя конкретно не устраивает?

— Прости, пожалуйста… — обескураженно прошептала я. — Но ты здоров?! В каком смысле, что меня не устраивает?! Меня не устраивает все! Какие тут могут быть компромиссы? Ты издеваешься?! — голос все повышался и нарастал, а мой собеседник слушал меня внимательно, сохраняя серьезность на лице. — Меня привезли сюда против моей воли! Да я даже не знаю куда сюда!? Где я вообще?! Какие-то мужики, оборотни, вожаки… ТЫ!!! Со своими угрозами и перепадами настроения — ты меня пугаешь! — честно призналась я. — Телефон, деньги, моя машина и пальто — где мои вещи?! Мне всего этого вообще не нужно! Я думала Ник ужасен и маньяк какой-то, но… — я перевела дыхание, шумно втягивая воздух. — Если бы я знала, чем это все обернется, ей-богу, перепихнулась бы с ним и все! Конец истории! По сравнению с тем, что произошло со мной в этом доме….

— Так ты не спала с Колей?

— С кем?!? — нет, он издевается! Это все, что он услышал?

— С Николаем.

— Это тут вообще при чем?!

— Так, просто.

— Знаешь, разговора у нас не получится! — грозно выдохнув, я кое-как выбралась из-за стола. — Утро вечера мудренее. Спокойной ночи.

В этот раз мне никто не препятствовал. Спокойно добравшись до своего "убежища", я, развалившись на кровати, принялась ждать. Чего именно? Сама не знаю. Я решила все таки попытаться сбежать. Вот полежу часик, другой и выберусь на разведку. Надеюсь этот упырь будет спать.

Но ни через час, ни через два, никуда я не пошла.

Меня разбудил стук в дверь, когда за окном уже было светло.

Глава 5

— Вставай уже, пожалуйста. У нас мало времени, мне нужно тебя подготовить к завтрашнему дню! — настойчиво рапортовал Сергей с той стороны двери.

Я осмотрелась. Как легла обутой, так и проснулась, похоже даже не ворочалась во сне. Вот я овца! Как можно было взять и уснуть?! Ну вот, как?!

— Я слышу твоё кряхтение! Вставай! Жду тебя внизу! — еще раз стукнув в дверь он наконец-то ушел. Шаги стихли, и я встала с кровати, раздраженно поправляя одежду.

После недолгих и нехитрых утренних манипуляций, я посвежевшая спустилась в кухню в скверном расположении духа. Нет, мне конечно, льстила мысль, что Сергей решил жить со мной дружно, но я в его доброту и понимание совершенно не верила. А потому решила его вывести на чистую воду.

— Молодец! Хорошо выглядишь! — не оборачиваясь ко мне заявил он.

Кухня была пуста. Только он что-то раскладывал по тарелкам. Лучше бы мне не знать, что именно. Запах стоял отвратительный. Чтобы это ни было — оно сгорело, и вряд ли пригодно к употреблению. Сергей толи не чувствовал этого запаха, толи… решил кого-то отравить.

— Овсянку будешь? — обернувшись он прошелся по мне взглядом. — На молоке…

— Ээээ… Ты ее жарил на молоке, что ли?! — побороть интерес не удалось. Заглянув в тарелки и кастрюлю я присвистнула. — Это как это ты умудрился? — видя недоуменный взгляд пришлось объяснить, — Ну она у тебя сгорела в кастрюле по центру, и вообще почему-то недоваренная. Я бы захотела, так не смогла приготовить. И где тут молоко?

Громкий выдох. Крылья носа оборотня затрепетали, взгляд уперся в меня.

— Что ты имеешь в виду? Ты намекаешь, что я не умею варить какую-то овсянку? — прошипел угрожающе он, прищурившись.

— Нет. Не намекаю! Утверждаю! Это нельзя есть!!!

— Знаешь, что!?

— Что?! — с вызовом спросила я, брезгливо отодвинув тарелку с этими помоями.

— Вообще-то еще никто не жаловался!

— А они выживали? — удивленно подняв бровь поинтересовалась я. — Может они не успели после твоих шедевров пожаловаться по пути в туалет, или вообще, в мир иной…

Кастрюля громыхнула об стол. Сергей толи заскулил, толи завыл, но развернулся и вышел из кухни ни обронив даже членораздельного звука. Не сдается, ты посмотри. Старается держать себя в руках. Похвально, конечно…

— Эх… — выдохнула я, открывая полки и ящики. На верхней полке нашлась овсянка, на нижних сахар, в холодильнике куча бутылок и пакетов с молоком. Еще нашлась неплохая, на первый взгляд консервация. Мне приглянулась малиновое и абрикосовое варенье. Порыскав еще немного, нашлись и необходимые емкости.

Поставив молоко закипать в небольшой кастрюльке, единственной с двойным дном, я налила себе чашку кофе и выглянула в окно. От туда на меня смотрел серый Волк… Сглотнув, я кивнула и поспешила отвернуться.

Руки немного затряслись, все таки волки, оборотни, для меня необычная тема. А когда такое видишь рядом… А тут вообще в окно Волк заглядывает… Мелкий, правда, Ник, и те, с подвала были гораздо крупнее, но все же… Когда я обернулась никого уже у окна не было. И, слава богу.

Вскоре в кухню вошел Виктор, приветливо мне улыбнувшись и пожелав доброго утра. Мы мило побеседовали ни о чем какое-то время, пока я помешивала ароматную кашу на плите, и пили кофе. Нашу идиллию нарушил, конечно же, Сергей. Едва войдя в кухню он сморщил лицо так, словно в общественный туалет вошел. Бросив на стол блок моих сигарет с зажигалкой и протянув мне пальто, строго произнес:

— Телефон не отдам. Сама понимаешь почему.

— Нет, не понимаю. — улыбнулась я. — У нас же уговор. И, кстати, сигареты из машины, а где еще пачка кукурузных чипсов?

— Не было там никакой пачки чипсов!

— Была!

— Нет!

— Схомячил, да?

Виктор едва не поперхнулся кофе и заливисто рассмеялся.

— Надо же, знакомы всего ничего, а по утрам на кухне собачитесь, как будто лет десять женаты.

— С кем? С ним?

— Да ни за что.

Выпалили это мы с ним одновременно. Мне вновь от чего-то стало обидно.

— Это еще почему? — удивилась я. — Готовить, в отличие от некоторых хвостатых, я умею, голова у меня не болит, убирать-стирать — это для меня так, час делов. А еще я красива и богата…

— И очень скромна… — вставил свои пять копеек оборотень.

— Конечно. Я же не все свои достоинства перечислила. Скромно умолчала большую часть.

Встретившись с карими глазами я отчетливо прочитала в них насмешку. Ну и пусть! Можно подумать этот блохастик с развалинами, вместо нормального дома, мне ровня. Ха! И не таких видали.

— Ладно, дети. Я, пожалуй, пойду. — Виктор тактично отсмеивался в кулак, прикрываясь покашливанием. Быстро достав разнос и поставив на него пару тарелок, он щедро вывалил в них пол кастрюли каши, и так же улыбаясь с ним ушел.

Я вновь зависла…

— Можно вопрос? А почему ты от меня кого-то прячешь? Даже если это дети? Они не могут спуститься сюда и по-человечески позавтракать? Я, что маньяк какой-то, или заразная?

— Это долгая история. Сейчас не время ее обсуждать. Давай лучше мы пообщаемся на более насущные темы.

Я кивнула. Так за поглощением здорового завтрака меня и огорошили еще больше, чем было за последние дни…

— Завтра вернутся Волки. Моя стая. — решил объяснить он. — Их не много, но все же. Я хочу, чтобы ты запомнила некоторые правила и придерживалась их всегда. Поверь, это может сохранить тебе жизнь.

— Что?! Я чего-то не понимаю, а мне какое дело до твоей… эээ… стаи? Пересижу в комнате, пока они не разъедутся. — махнула рукой вверх, задавая направление своей комнаты.

— Куда разъедутся? Они тут живут! — раздраженно пояснил он.

— В смысле вообще? Совсем? Всегда? Постоянно?

— Ну почему сразу постоянно…. 23–24 дня в месяц…

Видя мою растерянность Сергей лишь ухмыльнулся. Успокаивать меня никто не спешил, скорее добить:

— Смотри, каждая из четырех "промежуточных" фаз Луны насчитывает около 7,4 дня. Их продолжительность слегка меняется, из-за эллиптической формы орбиты Луны. В это время молодняк и другие оборотни дают волю Волкам. — кое что для меня было непонятным. А именно — хрень какая-то с этой Луной и ее фазой. — Перевожу — неделю, плюс- минус сутки, двое в месяц этот дом почти пустует. Так понятно?

Я интенсивно закивала. Но кое-что меня все таки заинтересовало:

— А почему ты тогда… того… не даешь волю Волку?

— Я Альфа.

— И? Ты вожак, это понятно. Но если вы, как ты сказал привязаны к фазам Луны, то почему это не работает с тобой?

— Работает. Почему нет? — развеселившись хохотнул он. — Просто я не привязан к обороту, потому что черпаю силы из своей стаи, как и наши недавние гости. Чем сильнее и больше стая, тем больше сил и привилегий получает ее каждый член. Работа в команде и все такое. — помолчав немного он задумчиво протянул, — Хотя, знаешь, я бы с удовольствием побегал со своей стаей. Эти ощущения не передать словами и не обьяснить человеку… Но я не могу. У меня много дел и забот.

— Дети. — предположила я.

— Да. И не только. Но мы отвлеклись.

Я закатила глаза. Не хотелось этого признавать, но именно сейчас, когда он рассказывал о Луне, стае, Волках, я залюбовалась его искренностью и живыми эмоциями. Все таки лицо у него не только симпатичное, но и безумно эмоциональное. Все чувства так легко угадать по горящему взгляду, шальной и мечтательной улыбке…

Стоп! Чего-то это я его вообще рассматриваю, еще и улыбаюсь при этом?! Что-то я совсем расслабилась в тылу врага.

— Итак, краткий инструктаж. От оборотня нельзя убегать! — продолжил он, отставив в сторону чашку. — Почему? Потому что мы хищники и охотники, и не перестаем ими быть меняя форму. Даже в человеческом обличии нас может захлестнуть эйфория охоты. В моей стае 13 волков. Лишь трое из них контролируют оборот полностью. Остальные могут обернуться и разорвать тебя на части, даже не отдавая себе в этом отчет. Дальше идем. — с умным видом Сергей поднялся и принялся расхаживать по кухне взад-вперед, сцепив руки в замок за спиной. Я хохотнула, чем заработала недовольный взгляд. Ничего не могу с собой поделать, он мне так напоминает моего учителя истории, который так же расхаживал между партами. — Ничего смешного, Вика! Я пытаюсь сохранить тебе жизнь. Меня не будет рядом 24/7. Так вот, не выводи волков на эмоции. Особенно негативные: раздражение, злость. Кхм… Похоть… Повторяю, далеко не все члены моей стаи контролируют себя. Многие только учатся уживаться со внутренним зверем. Для твоей же безопасности, лучше не выводи их на эмоции… В твоем случае вообще никакие. Ни при каких обстоятельствах. Понимаешь? — я кивнула. Что тут непонятного. Буду представлять, что все они психически неуравновешенные. А с психами лучше мирно и по-доброму.

Ну вот, опять! Рассуждаю так, словно собираюсь тут оставаться. Нет уж! Мне бы ключи от машины раздобыть и все! Прощай блохастые!

— Разумеется, я как Альфа повлияю на каждого из них. Но в случае чего, крайне провокационного, мой запрет Волков не удержит.

— Зачем я тут? — устало выдохнула я. Я и с одним Сергеем не могу справиться. Его эмоциональные качели порядком пугают. А тут их еще 13 штук таких же. Нет, от сюда определенно нужно делать ноги, как можно скорее.

— Я буду с тобой честен. Ты тут для того, чтобы возможно возродить численность волков. Если это не насмешки богов, и ты моя истинная пара… — на этих словах он раздражено выдохнул, как мне показалось. — Ты понесешь от меня сильное потомство.

— Я что сделаю? — обескураженно захлопав глазами, я даже привстала со стула вперев руки в стол.

— Родишь, прости. Понесешь не совсем уместно. Ты ведь человек.

— Не послышалось… — прошептала я. — Знаешь, что, — прикрикнула я. — Это уже ни в какие ворота! В смысле родишь? Это, по-твоему, так же, как ксерокс? Или что? С какого такого перепугу? И каким это образом? ЭКО, я надеюсь, ибо спать я с тобой не собираюсь?! Да и рожать в принципе! Что за чушь?!

— Я же не заставляю тебя воспитывать кого-то! Родишь и можешь быть свободна.

— Ты больной?! Признайся честно, пожалуйста, иначе мне трудно это все воспринимать! Что за мать родит ребенка и бросит его? Суррогатную мать в таком случае найди! Но я тут ни при чем! Я на это не подписывалась!

— Вика! — гаркнул он, стукнув кулаком по столу. — Насиловать я тебя не собираюсь! Мне самому не очень нравится эта ситуация, учитывая сколько у тебя было мужиков и, что ты с ними вытворяла за деньги! Ты думаешь мне приятно, зная это, лечь с тобой в постель? Да мне сама мысль об этом противна! Но на кону моя стая!

Все! Выбесил. Закусив губу, чтобы не разреветься ненароком, ударила его со всей силы по лицу. Ладонь закололо иголочками. Сергей обескураженно смотрел на меня открывая и закрывая рот, как выброшенная на сушу рыба, а на его щеке расцветало красное пятно от пощечины.

— Только попробуй прикоснуться ко мне! Только попробуй! — прошипела я. — Не знаю, что и как я с тобой сделаю! Но клянусь, ты об этом будешь жалеть всю свою жизнь! Попробуешь меня обрюхатить я убью себя! Понял? Никакого потомства ты не увидишь в любом случае!

— Уходи… — сдавлено прошептал он.

— Я не договорила! — крикнула я.

— Убирайся прочь!!! — рявкнул он, всматриваясь в меня ярко-зелеными глазами. Черты его лица дрогнули, а губы растянулась в хищный оскал. Меня словно парализовало от страха. Я не могла сдвинуться с места, наблюдая, как Сергей борется со своим Волком.

Сжав кулаки, он часто задышал и вновь прорычал:

— Уйди от сюда! Сейчас же! Поднимайся в свою комнату!

В голове что-то щелкнуло. Я отмерла и осторожно, бочком-бочком, поспешила выполнить его приказ.

Наконец-то эта идиотка ушла! Нет, ей ничего не угрожало. Скорее угрожало мне… Мой Волк, ощутив гнев и раздражение своей пары, пытался выместить свою злость на мне. Ох, как ему не понравились мои эмоции и чувства об этой шлюшке, так еще и она… Что она вообще себе позволяет?! Какая ей разница, одним мужиком больше, одним меньше, с ее то профессией?! Идиотка…

Усмирив волка, я вышел на улицу и вдохнув холодный воздух задумался. Сутки у меня еще есть. Я вполне могу позволить себе расслабиться и отдохнуть от этой ненормальной. В памяти всплыла Карина. А собственно, почему бы и нет…

Через час я уже звонил в ее дверь, находясь в крайней степени возбуждения. За дверью послышались легкие шаги, после довольный визг. В следующую минуту на меня уже набросилась с объятиями хозяйка этой квартиры, распахнув настежь дверь.

— Серень, я так соскучилась…

— Я тоже… — вдохнув сладкий запах ее волос, я поднял ее красивое лицо за подбородок и впился в чувственные чубы жадным поцелуем. Верно истолковав мои намерения, она тут же ответила, запустив свои коготки под воротник моей куртки. Ее язычок проник в мой рот, сводя с ума, и я не стал церемониться. Подхватив ее под попку заставил обвить себя ногами, и внес в квартиру, попутно закрывая дверь. Спешно избавившись от куртки, обуви и водолазки, я прошелся руками по ее телу, вызывая дрожь в податливом теле. Доверчиво прижавшись ко мне она поерзала своей попкой по моему каменному члену, невинно хлопая пушистыми ресницами.

— Ты возьмешь меня, или мы так и будем стоять в коридоре? — томно пропела она, прикусив моё ушко белоснежными зубками. Меня просить не нужно было.

— Ты еще пьешь таблетки?

— Конечно. — поспешила она заверить меня, запуская в мои штаны свою ручку. — Ммм… Теперь я вижу, что ты скучал…

— Скучал, скучал… — выдохнул я. Отодвинув маленькие трусики в стороны, я огладил ее мокрые складочки и втянул носом ее запах. Божественно… Карина сама ухитрилась спустить с меня штаны с трусами, ерзая в нетерпении. Я не стал ждать. Так и вошел в нее, придерживая ее за бедра и двигая ими на своем члене. Девушка протяжно застонала, вцепилась мне в плечи ноготками. Я ускорился, насаживая ее на себя быстрее и глубже, не отрывая взгляда от хмельных карих глаз.

— Аа-ааа, Сережа… — вздрогнув, она содрогнулась и сжалась вокруг меня, пульсируя наслаждением и накатившим оргазмом. Я не был доволен. Карина замечательная девушка. Но в сексе… Слишком невыносливая. Ей нужен частый отдых между оргазмами. Порой она баловала меня своим очаровательным ротиком отдыхая, и выдерживая паузу…

— Развернись. — поставив девушку на пол, я перешагнул штаны с трусами, и стянул с нее трусики.

— Но, Серень… — слабо запротестовала она. Меня это немного разозлило. Пришлось силой развернуть ее к стене.

Наклонив ее в нужном положении, я покрепче вцепился в ее бедра и резко вошел. Да, это именно то, что мне нужно. Сладкие погружения в податливую плоть, шлепки наших тел, быстрый темп и соблазнительные стоны. Да, это именно то, что мне нужно…

Но, как бы я не старался, не пыхтел, и не двигался, мой собственный оргазм и не думал приближаться. Озверев от этой пытки я уже вдалбливался в нее до упора, игнорируя вскрики и просьбы остановиться. Какого хера?!

Около часа я потратил на то, чтобы поменять всевозможные позы, ракурсы, темпы, но так ничего и не добился. Даже ротик Карины, сводивший меня с ума месяц назад, оказался бессилен.

— Ничего не понимаю. — шумно дыша произнес я. — Прости, дорогая. Не стоит продолжать. Я, пожалуй, приму холодный душ.

Девушка благодарно кивнула, и выпустив мой член из своего рта, блаженно растянулась на кровати, прикрыв глаза. Я не сдержался и поиграл ртом с ее грудью, уж очень она была сексуально приподняла вверх, с торчащими сосочками, прежде чем скрыться в ванной комнате.

Душ привел в порядок тело и голову. Какого хера я творю? Луна идет на спад, сегодня ночью Волки начнут двигаться в сторону дома, если уже не рядом. Кто-то может обернуться раньше срока и заявиться к Вике. Опять же дети… Я снова бросил их на Дока, как и мать… И если с матерью все печально и без изменений, то дети тянут силы, время, а порой и нервы. Это какое-то дерьмо! Разве я так раньше поступал? Что со мной происходит? Сначала я принял в стаю шавку, потом допустил убийство этой шавкой моего члена стаи, эта девченка со своим запахом… Нет, я не верующий. Ни в одного бога, ни в каких-либо других. Но отрицать то, что происходит нечто странное бессмысленно, не ровен час я двинусь рассудком…

Домой! Мне определенно нужно домой.

Прийдя к этому решению даже дышать легче стало.

Дорога домой выдалась нервной. Я то и дело вдавливал педаль газа в пол, нарушая скоростной режим, постоянно одергивал себя, сбавляя скорость. Было зудящее чувство чего-то нехорошего. Еще и обрушившийся с небес ливень размывал дороги и искажал видимость. А ощущение тревоги нарастало.

С горем пополам добравшись до дома, я уже гонимый страхами вбежал внутрь хлопая дверями. Стащил с себя мокрую насквозь одежду, швырнув ее на диван, и прислушался. В доме царила тишина. Но запахи говорили о другом… Пахло Волком, кровью и алкоголем. И я отлично знаю запах этого оборотня, ведь он из моей стаи.

Стоило ступить на второй этаж, как запах крови усилился. Взглянув себе под ноги я обомлел. Кровавые разводы и лужицы устилали пол то тут, то там. И если до меня доходило медленно, то мой Волк, молчавший всю вторую часть дня, злобно рыкнул толкая меня вперед. Его злость с тревогой отчетливо передалась мне, и я не помня себя от ярости вломился в запертую дверь, от куда шел запах моей истинной.

Зрение подвело. Мой Волк желал воочию оценить произошедшее и перехватил частично контроль. Три тепловые пятна находились в комнате. Моя пара лежала на кровати и ее очертания дрожали, подтверждая наши опасения. Еще одно пятно, оказалось Доком, уж очень у него специфический запах, склонилось над лежащей девушкой. А вот в конце комнаты… Дрожа от страха, сжавшись в комок у стены сидел Зак…

— Я не хотел, Сергей! Я не хотел! — взвыл он, еще больше сжимаясь.

— Сергей!!! — вклинился Док. — Меня слушай! — видя, что я не реагирую, а подступаю к оборотню, Док громко стукнул кулаком по спинке кровати и рявкнул, — Слушай меня, я сказал! Ты сейчас нужен ей! Оставь мальчишку в покое! Выбирай! Она! Или расправа с мальчиком!

Я не хотел выбирать. Я знал, что прикончу его в одно мгновение и свернусь калачиком у ног своей истинной. Но моим планам не суждено было сбыться:

— Ааа-ааа, приперся, да?! — хохотнула она. — И где же ты шлялся, кобель блохастый, а?! А обещал то! Обещал! Викуля, говорил, тебе ничего не угрожает, давай заключим сделку… Хотя, тут и с пометом понятно все было, чего это я сейчас возмущаюсь. Ты же не человек! Не мужчина, чтобы держать свое слово…

Волк сник, прижав уши к голове. Еще пара таких высказываний и он решит утопить нас в болоте. Слишком колкими и горькими были ее слова для него. Я всерьез струхнул, и пока меня не затопило чувство вины, вернул себе контроль.

Комната была хорошо освещена. Перепачканный кровью моей пары Зак сидел у выбеленной стены, сливаясь с ней цветом кожи. Док самодовольно улыбнулся и кивнул в сторону кровати. А на ней… В рубашке Дока лежала Вика, глядя на меня пьяным прищуренным взглядом. Ее левая нога была обмотана бинтами и марлей. Рядом стояли инструменты: нить, игла, обезболивающее, еще пара пузырьков, шприцы, окровавленные полотенца и бутылка моего вина. Полупустая.

— Чего шары выкатил? — шикнула она на меня. — Давай, проваливай туда, где был! Нечего на меня пялиться. Пациент скорее жив, чем мертв! Посещения на сегодня окончены. Проваливай, я кому говорю!!!

Я не реагировал. Я не понимал зачем Док ее напоил сорока градусным вином…

— Что произошло, Зак… — угрожающе пробасил я, подходя к мальчишке. Все моё нутро требовало уничтожить его на месте, и я еле себя сдерживал, чтобы не осуществить желаемое сейчас же.

— Я… я вернулся… В доме пахло другими Волками, а тут она… Я не знаю… Я случайно…

Его страх и блеяние не добавляли жалости, а злили.

— Ты знаешь какое последует наказание?! — прорычал я, схватив его за плечи и рывком поставив на ноги. — Знаешь?!

И тут в меня полетело окровавленное полотенце. Затем еще одно. И еще одно.

— Эй, ты, кобель позорный! Быстро отпустил мальчика! Ты чего там, своими извилинами удумал, а?! — Вика приподнялась на кровати, перехватив бутылку с остатками вина, и угрожающе прицелилась, — Фу, я сказала! Не трогай мальчика! И не стыдно тебе, — пристыдила она меня, — Такой большой, сильный, а маленьких обижаешь. Отпусти пацаненка, я меткая, в школе в баскетбол играла, не смотри, что пьяненькая, попаду в твою тупую башку, еще больше по фазе двинешься…

Я открыв рот замер, но плечи Зака отпустил. Он тут же сполз на пол и вновь захлюпал носом. Док и вовсе наслаждался происходящим, не скрывая довольной улыбки и смешков.

— Ладненько. — выдохнул я. — Отхожу. Видишь. — подойдя к ней я попытался отобрать импровизированный снаряд, но безуспешно.

— Не отдам, шалун… — расхохоталась она. — Виктор сказал у тебя это добра навалом, так что поищи себе другую…

— Я одну уже нашел… на свою голову… — буркнул я, осуждающе покачав головой Доку.

— Зак? — позвала она. — Тебе шестнадцать есть? Выпить хочешь? — оборотень только сильнее разревелся.

— Значит мне нельзя, а ему можно?

— Тебе вообще ничего нельзя!!! Затерозиро… Затерроризирол… За терроризировал! Во! Всех тут, понимаешь ли… Давай, до свидания… — отсалютовала она и упала на подушки, едва удержав в руках бутылку.

Через пять минут послышалось мерное сопение и она уснула. Мы вышли из комнаты на цыпочках, стараясь производить как можно меньше шума. Я окинул взглядом Зака и покачал головой:

— Оденься, пожалуйста. И прими душ. Отдохни. Не делай глупостей, завтра все обсудим. — проводив его до ванной мы с Доком остались одни.

— Я хочу взять свои слова обратно. — начал он. — Она именно то, что тебе нужно. Умная, упрямая, смелая. Ты не замечаешь, но она очень на тебя влияет… Даже находясь под шофе. — усмехнулся Док, пряча широкую улыбку. Как же, не замечаю я…

— Что с ней? — проигнорировав эмоциональную речь, выпалил я.

— Крови много потеряла. Оправится. Зак потрепал ей ногу знатно, но все будет хорошо. Максимум пара шрамов останется. — заверил он меня.

— За-ак… — процедил я со злостью.

— Ты это мне брось! — серьезно произнес он. — Сам понимаешь, не отъехав ты сегодня, этого бы не произошло. Ты же знал, что кто-то может вернуться раньше срока. Но все равно поступил так, как захотел.

— Ты меня сейчас обвиняешь?

— А кого мне еще обвинять? — искренне удивление отразилось на его лице. — Мне с оборотнем не справиться. Все, что я мог это всадить в него транквилизатор, что я и сделал.

— Док!!! — предостерегающие произнес я.

— Виктор, Сергей, я Виктор! — с этими словами Док мне кивнул и развернувшись ушел в обратную сторону.

Быстро поравнявшись с ним, я все таки спросил, что меня интересовало ничуть не меньше, чем произошедшее нападение:

— Виктор, — специально отчетливо приговорил я, — А зачем ты ее напоил? Да еще и до такого состояния… — присвистнул я.

— Старею! — спохватился он, и резко остановился. — Послушай, а возможно ты прав, насчет Волчицы… На нее не подействовало обезболивающее, а шить на живую… Девушку… — скорбное выражение лица тут же сменилось на довольное. — Я сразу сказал, что она хитрая. Уверен ли ты, что она не водит тебя за нос? Впрочем, это ни к чему. Регенерация ее выдаст — это легко проверить.

— А смысл? — опешил я.

— Думай, Сергей, думай… Я тут не советчик.

И я думал… Долго и мучительно. И пока кормил детей утренней вкусной кашей, и пока укладывал их спать, и пока ворочался в кровати пытаясь уснуть…

У нее семья. Брат и три сестры. Если они тоже оборотни, то это уже почти полноценная стая. Даже если они шавки, кто-то же должен был произвести их на свет. А если нет? Если она одна из семьи с геном оборотня? Но как? Если она сказала, что у нее было полноценное и нормальное детство… Соврала? Возможно… Но для чего она тогда ломает эту комедию? Особенно с нападением Зака. Никогда не поверю, что Волк позволит другому себя безнаказанно рвать… Абсурд какой-то.

Как бы там ни было, сути это не меняет. Она моя истинная и, как бы мне это не нравилось, моё отношение к ней незаметно растворяется в Волчьих инстинктах… Даже сейчас, лежа в кровати, мой Волк не знал покоя и жалобно скулил, выпрашивая свободу. На второй час я не выдержал этого сумбура и обернулся…

* * *

Улицы Лондона, окутанные туманом, скрывали три силуэта, входящих в неприметное здание. Нет, они не скрывались, даже наоборот, искали того, на ком можно выместить свой гнев. Ресторан их встретил тихой и ненавязчивой музыкой. Мужчины заняли привычный столик у окна, огражденный от остальных посетителей. Сделав заказ на спиртное и стейки подоспевшему официанту, один из них не выдержал и начал первым:

— Мы, что это просто так оставим? — тряхнув кучерявыми волосами мужчина всмотрелся в своих собеседников, видя на их лицах такой же плохо скрываемый гнев.

— Не суетись, ради Богов. — Марк Зальцман, прищурившись, осадил более молодого волка. — Нужно все хорошенько обдумать. Примерный план у меня уже есть…

— Это хорошо, что у тебя есть план. Но человеческая самка, на нас троих? — поджав брезгливо губы насупился Бенджамин. — После одного из нас от нее мало, что останется. — хладнокровно констатировал он.

— Бэн, ты идиот. — авторитетно заявил Марк, ухмыляясь. — Итан, ты хоть не поверил россказням Серого и этой шавки, что она человек? — кучерявый удивленно прислушался. — Вижу, что тоже поверил. Молодые глупцы! — воскликнул старый оборотень, повидавший немало на своем веку. — Я не настолько стар, чтобы не помнить и не знать, как пахнет молодая волчица. Серый этой ложью лишь отвадил нас от нее, чтобы она досталась только ему. Но меня не проведешь. — глаза мужчины опасно свернули.

— Но от куда она взялась?

— Какая разница от куда она взялась? Важно то, где она будет находиться… — вспыльчивый Бенджамин уже предвкушал скорую связь с вкусно пахнущей волчицей.

— Это верно. — поддержал его Зальцман. — Стая Серого — четырнадцать волков. Точнее уже тринадцать. Спасибо его глупости, что пустил в стаю шавку. — неприятно хохотнув мужчина продолжил, — Уберем четверых… Закон есть закон. Тайга будет наша, а его волков мы потом перебьем, чтобы мстить не вздумали, в случае чего. Нет стаи — нет Альфы. Нет Альфы — нет права на самку. Это уже по новым законам… Учитывая то, что мы втроем признали ее своей истинной, нам ей и владеть.

— И как же мы уберем его Волков? — Бэн задумался, прикидывая в уме, что неплохо было бы обставить своих сообщников и завладеть территорией Серого и волчицей одному. Стая, состоявшая из менее десятка волков, обязана примкнуть к другому действующему Альфе… Серый лишится территорий и главенства. А с новым законом о самках, которые обязаны доставаться только вожакам для сильного потомства, он лишится и ее. Осталось только вовремя убрать с дороги всезнающего Марка и прощелыгу Итана. А пока… Пока он поиграет по их правилам.

— Я знаю, как мы их уберем. — радостно сообщил Итан. — Шавки. Серый убил одного из них. Натравим шавок на его стаю, кому-то дадим денег, кто-то пойдет за идею… А главное — мы тут ни при чем…

— Ты не перестаешь меня удивлять. — похвалил его Марк. — Так мы и поступим, но очень осторожно. Поручим эти переговоры своим нижним, пусть они закинут эту информацию шавкам. Их пустить в расход не жалко. Но нужно поторопиться.

Мужчины смолкли, пока вышколенный официант выставлял алкоголь и еду на стол, и продолжили лишь после того, как он скрылся за оставшимся заказом. Быстро отдав распоряжения по телефону своим подручными они стукнувшись стаканами за успех задуманного мероприятия, выпили и повеселели. Впереди у каждого из них маячила собственная выгода и осуществление собственных планов. При возможности любой из них перегрызет глотку собравшимся, не сожалея. И каждый об этом знал.

Глава 6

Голова… Моя голова… Голова моя бедная и несчастная не дает мне покоя уже пять минут. Просыпаться не хотелось, как и открывать глаза. Вчерашние события пронеслись в памяти, отозвавшись болью еще и в ноге. Думала ли я, что десятилетний пацаненок может стать большим серым Волком? Конечно, нет. А ведь гаденыш застукал меня вылазающей в окно. А с другой стороны, он же никому не сказал, что препятствовал моему побегу. Выходит не такой уж и гаденыш. С такими темпами я не сбегу от сюда, ввиду отсутствия конечностей, или еще чего…

Глаза открыть пришлось. Привыкнув к рези, словно песка насыпали ей-богу, осмотрелась и перегарно выдохнула:

— Ек-Макарек… — оглядывая прикроватный коврик из черного оборотня у своей кровати, поморщилась. В горле тоже, словно песок налип.

Уши зверя дрогнули и глаза тут же распахнулись, сфокусировавшись на мне. Лениво поднявшись Волк тряхнул шерстью, как собака, и предано заглянул мне в глаза.

— Ты это чего? — прохрипела я.

Оборотень склонил голову и прижал назад ушки, как нашкодивший котенок. Весь его вид говорил о сочувствии, чувстве вины и раскаянии. Через пару минут я сдалась и осторожно коснулась его морды. Зверь не отпрянул и не изменил положения. Уже более уверено я погладила его по голове, перебирая ноготками лоснящуюся шерсть, и примирительно сказала:

— А такой ты совсем нестрашный. — легко рассмеявшись, когда он заинтриговано воззрился на меня, я объяснила, — Не знаю почему так. — пожала плечами. — Мертвых не боюсь, темноты, пауков, змей, животных и тд. А вот некоторые люди меня пугают. Очень пугают.

Волк согласно кивнул и умостил свою голову на моем животе. Должно быть я спятила. Мама дорогая, я разговариваю с оборотнем. С оборотнем! И он меня слышит и понимает. И мне ни капельки не страшно, даже учитывая вчерашнее нападение. А мелкий, зараза, в последнюю секунду меня за ногу цапнул, прежде чем я выпрыгнула в окно. Ну ничего…

Короткий стук в дверь вывел меня из воспоминаний, а Волка из блаженства, ведь я все еще продолжала гладить его голову, и ушки, и шею. Угрожающе зарычав, он удосужился удивленного взгляда вошедшего Виктора:

— Сергей? — мужчина замер, с какими-то посудинами в руках, в открытых дверях, изучая обстановку. Не найдя, видимо, угрозы отчетливо приговорил: — Будь добр, оставь нас с Викторией наедине. Мне нужно осмотреть ее ногу, померить температуру и тд. Провести осмотр.

Клянусь, оборотень состроил самодовольную мину из разряда "Проблемы индейцев вождя не колышат", и метнул головой на двери, предлагая удалиться мужчине, а не ему. Я не выдержала и рассмеялась. Правда не надолго. Голова тут же закружилась и разболелась с удвоенной силой.

— Уф, — выдохнула я. — Ну чего ты? Иди приготовь нам кофе, что ли, а после осмотра приходи. — попытка подмигнуть осталась незамеченной. Волк осуждающе посмотрел на меня, как на предателя, и нехотя поплелся в сторону двери с опущенными ушами и хвостом.

— А с кофе, я бы не торопился. Осмотр покажет, стоит ли употреблять такие напитки. — бросил вслед Волку доктор, когда тот уже вышел из комнаты, и захлопнул дверь.

— Док, а… — договорить мне не дал оглушающий звон звякнувшей посудины, которую швырнул на стол Виктор, прежде чем, взяв себя в руки, начать возмущаться.

— Вот, что за Док? Где вы эту пошлость только берете? — мужчина раздражённо покачал головой.

— Ну, я в сериале видела. Нация Z, называется. — пожала плечами и скинула одеяло, которым была укрыта ниже груди, приготовившись встать. — Правда там Док не совсем врач.

— Куда! Лежи спокойно, пожалуйста. — придержав меня, мужчина достал из широкого кармана штанов бутылку минимальной воды и понимающе протянул мне. — Это не та чушь про зомби?

— Она самая. — с благодарностью приняв воду, я тут же осушила половину бутылки под насмешливый взгляд Виктора.

— Понятно теперь от куда все этого — ДОК(!) нахватались… — поворчав немного, он принялся за тщательный осмотр моего тела, дождавшись когда я утолю жажду.

Измерив температуру, послушав меня со всех сторон, дышите-не дышите, посветив мне чем-то ярким в глаза, от чего я еще пару минут видела бенгальские огни перед глазами, доктор задумчиво кивнул:

— Как вообще себя чувствуешь? — принимаясь наконец-то за мою ногу и осторожно разматывая верхний слой марли, поинтересовался он. Я скептически закатила глаза.

— У меня дикое похмелье… — задумавшись, я осознала, что кроме головы и внутреннего мандража, я практически не ощущаю дискомфорта, или болезненных ощущений. — Голова болит и кружится, внутренности дрожат… А вот нога совсем не болит, или же я просто этого не чувствую из-за дикой головной боли… Это нормально?

Мне тут же вручили пару таблеток, объяснив, что это должно помочь и продолжили разматывать свое творение. Чувствовала себя мумией. Вся нога от самого бедра до ступни была плотно замотана в бесчисленное множество слоев бинтов и марли. И пахло от этих перевязочных материалов отвратительно… Ну, или это вновь последствия вчерашнего спиртного пойла.

— Хм… — скомкав бинты, Виктор глянул мне прямо в глаза и замер в удивлении. В моей голове тут же пронеслись образы: вот он бережно наклоняется ко мне, запускает руку в волосы, впивается поцелуем, попутно растягивая штаны… Я тут же отвернулась к окну, внутренне сжавшись. Вот и все. Теперь Виктора мой флер не отпустит при повторном столкновении взглядов. В груди стало так неприятно и тревожно. Мерзко от самой себя…

— Вика… — ошеломленно прошептал мужчина, стерев выступивший пот со лба рукавом. — Ты оборотень?

Вот сейчас еще начнет в любви признаваться…

Что???

— Я? — взмахнула руками стараясь смотреть в пол, но увидев свою поврежденную ногу замерла, боясь вздохнуть. — Это как это? Это что это? — там почти ничего не было. Розовые борозды и рытвины, словно заживающие шрамы, но никак ни свежие раны.

Села. Закинула ногу на ногу, выпрямив в колене, и осторожно провела по рубцам пальцем. Ничего. Никакой боли, или жжения. Это по-настоящему…

— Ты оборотень? — зачем-то повторил Виктор так же шепотом.

— Что за бред, нет, конечно. — отмахнулась я, не глядя. — Вы чем мне ногу обработали? Я в жизни такого не видела, и признаться, до сих пор сомневаюсь в том что вижу…

— Ничем. Это нормальная регенерация молодняка. Оборотней, Вика…

Вот как с ним разговаривать не встречаясь глазами? М?

— Я не оборотень. Я бы знала, если бы превращалась в волка, метила деревья и выла на луну. Вам так не кажется? — с видом раскаявшейся школьницы я упрямо разглядывала пол в комнате и не поднимала головы. — Вы скажете Сергею?

— Сергей конечно диковатый… — хохотнул мужчина. Мне бы его расположение духа… — Но не настолько, чтобы не понять, что такие раны за ночь не проходят. Да любые раны за ночь не проходят. — поправил себя мужчина. — В твоем случаевмешательство Сергея необходимо. Если ты оборотень, и говоришь мне правду, то тебе потребуется опытный наставник. Кандидатуры лучше Альфы нет.

— Это какое-то недоразумение… — пробормотала я, прежде чем сорвалась с места.

Босиком, в одной рубашке Виктора, я выбежала в коридор, смутно припоминая дорогу, и бросилась вниз по лестнице. Стук сердца оглушал, забивая собственные шаги и окружающие звуки. Перепрыгивая ступеньки я наконец-то спустилась на первый этаж и выбежала на улицу. Ледяной ливень тут же обрушился с небес на разгоряченную меня, приводя в чувство. Куда бежать? Как бежать? За стеной дождя даже смутно угадывались деревья, не говоря уже о какой-то дороге. В лес? Словно ответом позади раздался вой. Сорвавшись с места я бросилась прямо, куда глаза глядят, еле переставляя ноги. Ступни скользили в грязной жиже, в них впивались камешки и ветки, я дважды поскальзывалась и падала в лужи и грязь. Утратив ощущение времени, я несмотря ни на что двигалась вперед по уши в грязи, вымокшая насквозь и до ужаса перепуганная.

"От волков нельзя убегать"-всплыли в памяти наставления Сергея. Ну, что же, обратного пути нет. Лучше умереть в лесу, чем возвращаться.

Лес не кончался, как и противный ливень. Зуб на зуб не попадал от дикого холода, но я брела по лесу, придерживаясь за многочисленные деревья, стараясь падать как можно реже. Легкие горели огнем, дыхание облаками пара вырывалось из моего рта, пока я не услышала вой. Леденящий душу и пробирающий до костей звук воя шел отовсюду. Осторожничать больше смысла не было. Я побежала вперед нелепо поскальзываясь и махая руками, в попытках сохранить равновесие. Заприметив впереди раскидистый куст тут же полезла под него, оцарапав лицо и спину его ветками. Сил больше не было. Адреналин выдохся вместе со мной, и я затаилась прикрывшись кустарником. Стоя на коленях в грязной и мокрой земле, я молилась, чтобы меня не нашли, чтобы я еще увидела своего брата и сестер, чтобы этот кошмар кончился, когда в это время словно земля содрогнулась и мимо меня пробежали два крупных волка. Едва не воскликнув, закупила губу и зажала рот с носом грязными руками, стараясь не дышать.

Удар сердца. Один, второй, они пробегали мимо повергая меня в ужас и заставляя сжиматься от страха, перед этими Волками. Слишком крупные, слишком сильные, слишком опасные… Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Если я выдам себя мне не жить. Стану ужином одному из них, или нескольким…

Не знаю сколько времени я простояла на коленях, просто в какой-то момент пришло ощущение, что еще немного и я не разогнусь вовсе. Осторожно поерзала по земле, выпрямляя затекшие ноги, и плюхнулась на задницу, сломав пару веток. Даже шум дождя не заглушил этот, как мне казалось, оглушающий треск. Мгновение и острая боль пронзила шею, чтобы в следующую секунду меня выволокли из кустов.

Волк… Серо-черный, большой и опасный, выплюнул меня землю, как какую-то зубочистку и зарычал. Мне уже страшно не было, я знала что это конец. Все тело горело от царапин, после того, как меня протащили через кусты полуголую, мокрую и грязную. Дикая боль в шее пульсировала огнем….

И? Что, я просто так сдамся? Даже не попробую побороться? Да хотя бы умереть не лежа… Вспомнив Ника, я резко, что было силы, врезала в нос кулаком, принюхивающемуся ко мне Волку. Один раз, еще один, и еще один. Он заскулил и отпрянул от меня. Я тут же воспользовавшись заминкой рванула к ближайшему дереву. По крайней мере Волк туда не залезет, а с человеком, возможно, я смогу договориться.

Уцепившись в ветку я подтянулась и тут же соскользнула вниз, сбивая воду с нижних веток на себя. Утробное рычание раздалось тут же сзади, и приготовившись к прыжку Волк оскалился. Попрощалась с жизнью, сжав руки в кулаки сама шагнула вперед, чем смутила своего врага. Ага! Опешил?

Позлорадствовать мне не дали. Что-то, точнее кто-то, налетел на меня сбоку, повалив на землю и тоже зарычал. Меня это рычание уже настолько взбесило, что я даже не обращала внимание на холод и боль. Ненавижу тварей! Ненавижу!!!

Но серый волк, сбивший меня с ног, встал рядом, тряхнув головой и оскалился на предыдущего моего соперника. Тут уже опешила я. Приглядевшись, поняла, что отлично уже знакома с этим защитничком. Это определенно был Зак. Подобный оскал незабываем, особенно если он уже был нацелен на тебя…

Зажмурилась пытаясь взять себя в руки и сама невольно заскулила. Как же мне это все надоело! Ну вот за что мне все это? За что? Таким ли я была плохим человеком, что Господь послал именно мне подобные… трудности? Наказания? Разве я такого заслуживаю? Разве хоть кто-то такого заслуживает???

Скулеж, клацанье зубов, рыки и треск я слышала краем уха, боясь открыть глаза. Удивительно, почему Зак встал на мою защиту? Конечно же, я в душе болела и переживала за мальчишку, бросившегося в бой за мою жизнь… Но… Но своя шкура была дороже….

Глупо было бездействовать. Сначала ползком, а потом и поднявшись, я улизнула от ставших бесполезных кустов и деревьев, и рвущих друг друга Волков. Не пройдя и пары минут меня встретил зеленоглазый Волк. Лишь взглянув на него я поняла, что это конец. Именно Сергей меня и прикончит.

Боль, обида, тоска, отчаяние, ненависть все эти чувства были настолько ощутимыми, что я сглотнула образовавшийся в горле ком и попятилась назад. Они словно поглощали меня, давили и подчиняли. Я отчетливо знала, что это его эмоции — не мои.

Звуки стихи, их словно выключили. Ни шума дождя, ни порывов ветра, ничего. Только гипнотические зеленые глаза напротив. Мне стало чертовски стыдно… перед этим Волком. Да, я понимаю, что это Сергей, тиран и деспот, психически неустойчивый и дикий. Но я отчетливо осознала, что его Волк совсем другой, и в отличие от человека, мне он ничего плохого не делал… Ударившись в непонятные размышления, я выпала из реальности на какое-то время, продолжая отступать. Нога подвернулась, подбила вторую и я наконец сбросила оцепенение, шмякнувшись на мокрую землю. Звуки обрушились со всех сторон. Я попыталась встать, но снова поскользнулась в грязи.

— Помоги ему! Помоги! — прохрипела я, заметив как Зака трепал за горло, как тряпичную куклу другой оборотень.

Волк безразлично окинул взглядом схватку и завыл, задрав морду вверх. Ему вторили другие. Этот вой завораживал и восхищал. Протяжный, мелодичный, сильный и совсем нестрашный.

Поборовшись с грязью, я поднялась на ноги оглядывая происходящее и устало выдохнула. Добегалась, теперь уже точно… А между тем, два Волка, Зак и мой обидчик, за пару минут стали людьми. Окровавленной маленькое тельце, по сравнению с мыщцеобразной горой своего противника, упало на землю, не подавая признаков жизни. Мужчина запрокинул его голову, ничуть не стесняясь моего присутствия и своей наготы, и врезал мальчику кулаком по лицу.

Я уже была на грани. Эйфория, адреналин стихли, а нервное потрясение осталось. Меня лихорадило, трусило и дергало из стороны в сторону от порыва ветра. Увидев его удар, это стало последней каплей моего терпения. Глаза застилали слезы, но я рванула к нему и замолотила кулаками куда доставала по мужчине, посмевшему так избить ребенка. Вкладывая в удары всю свою злость, бессилие и истерику, я махала руками пока он наконец-то не перестал бить Зака. Но мне и этого было мало. Я рыкнув, почти как эти, толкнула его в спину, еще раз и еще раз, пока он не поддался и не отступил.

— Ублюдки! Да, чтоб вы все сдохли, твари!!! — опустившись на землю рядом с мальчиком, взвыла я.

— С ним все будет в порядке!!!

— В порядке??? На нем места живого нет!!! — вызверилась я на Сергея, даже не обернувшись на его голос.

— Он оборотень. Он восстановится.

— Да?! А я?! А, как же я?! Разве можно так издеваться над людьми? А над детьми?! Он всего лишь ребенок!!! Зачем с ним так?! — истерика накрывала с головой. Я что-то кричала, что-то шептала, сыпала проклятиями, приправленными горькими слезами.

Я просто выдохлась… В какой-то момент у меня не осталось сил ни на что. Ни на слова, ни на слезы, ни на движения. Меня словно выжали и опустошили до основания, не оставляя ничего. Какой-то голый незнакомый мужик унес тело Зака в неизвестном направлении. Меня подхватил на руки Сергей и зашагал следом за ним. Взглянула в его лицо, каменное и злое, устало вздохнув. Зачем он меня куда-то несет?

— Ты дрожишь… Потерпи немного, скоро согреешься. — проворчал он.

Я сонно уставилась на него, задрав голову. Это, что, попытка заботы? Но нет, лицо такое же напряженное и перекошенное злостью. А мне… а мне стало так тепло и спокойно, что я моргнув, видимо медленно, очень быстро уснула в его руках под мерное сердцебиение и шум дождя, не чувствуя больше ничего.

Часть вторая

Глава 1

Повертев бесполезный без симки и интернета телефон в руках, я непонимающе уставилась на Сергея:

— И что мне с ним делать?

— Ну ты же хотела телефон. — усмехнулся он. — Пожалуйста. — детский сад какой-то.

— Тебе сколько лет? Пять?

— Тридцать пять.

— А ведешь себя, как пятилетний. — вздохнув, я встала из-за стола и покачала головой. — Как я могу тебе доверять, если ты пытаешься меня постоянно обмануть?

— А я тебе, если ты постоянно пытаешься сбежать? — парировать было нечем.

Прошла неделя с момента моего побега в одной рубашке. Температурила я двое суток, как простывший человек, а вот раны на ноге от Зака были только в памяти. Как собственно и Мишины следы от зубов на моей шее. Я уже сама понимала, что со мной что-то не так стало, но версию с оборотнем упрямо отвергала. Ну какой из меня оборотень? Я бы знала! Да, и это же не вирус какой-то, таким нужно родиться. А я регулярно болела, травмировалась, ушибалась и так далее, чтобы не заметить, что я долбанный мутант, на котором все заживает, как на собаке.

За два дня, что я билась в лихорадке и горячем бреду меня одолевали тревожные сновидения. Обрывки каких-то убийств, растерзанные тела, мои сестры и брат отказывались от меня с лютой ненавистью в глазах… Этому не было конца… Не столько жар со всеми вытекающими изматывал меня, сколько эти ужасные сны. Но все прошло само собой. Виктор и Сергей божатся, что ничего не делали со мной, ничем не травили, не ставили опыты. На третьи сутки я просто встала с кровати полная сил и уверенности. Конечно, сказывалась некая слабость, но она не помешала мне в пять утра отправиться на кухню и выпить кофе, сварив еще и манку. Это странно, но я была уверена, что дети, о которых заботится Виктор с Сергеем, гораздо младше Зака. Сама перекусила скромным бутербродом из зернового хлеба и сыра. В голове была сумятица…

В то утро Сергей мне сказал, что он с меня не влезет, пока я не явлю ему свою врлчицу. Мои доводы были разбиты в пух и прах его фактами:

— Вика, у тебя запах Волка! Регенерация волка! Что ты еще от меня хочешь? Смирись, ты одна из нас. Я возьмусь за твое обучение и мы растормашим твою Волцицу. Не знаю, что с ней не так, она должна была с рождения быть с тобой. — он чуть замялся, к чему-то прислушиваясь, а после шепотом продолжил, — Ну или лет с семи, или восьми. Но никак не в твои годы…

Мои годы? Какие мои годы? Мне не сорок, и не пятьдесят. Мне даже тридцатника еще нет. Но вслух возмущаться не стала.

С того дня и начались издевательства надо мной…

Каждое утро, ровно в 9: 00 утра меня тащили волоком на пробежку… Настоящую пробежку с 14 — тью оборотнями чтоб их… Ни с одним из них, кроме Сергея и Зака, я не контактировала. Никак. Как и они со мной. Мы словно и не замечали друг друга. Сергей расщедрился и купил мне пару зимних спортивных костюмов и кроссовок, правда с размером угадал со второго раза. Я его щедрость не оценила ни разу. Меня в этих костюмах целый час гоняли по лесу, прикрикивая, чтобы поторапливалась и перестала прибедняться, вдохнула запах леса полной грудью и тд. Это кошмар! Потом меня под ручки вели на тренировку. Ну это оборотень ее так называл. На самом деле он просто продолжал надо мной издеваться. Дыши, не дыши, загляни внутрь себя, расслабься, разозлись, вспомни то, представь это, закрой глаза, закрой рот и тд. Только к обеду я вваливалась в свою комнату разбитая и уставшая. Потом приходил Зак. Мы чертовски сдружились за это время. Мальчишка оказался смышлёным не по годам, и ужасным игроком в карты. И, нет, мне не стыдно обыгрывать ребенка, тут больше заняться нечем, если не хочется коротать время в компании оборотней. Мне не хотелось.

Миша, качок, который меня чуть не разорвал и потрепал Зака, вообще раздражал. Это странно, потому что после произошедшего мы не обмолвились и словом. Вот только видела его и все, такая апатия и раздражение накатывали, что хоть стой, хоть падай. Бесит…

Сергей вел себя странно. То сыпал намеками и плохо скрытыми оскорблениями, то трепетно заглядывал в глаза и… лапал… Не за грудь там и попу, а вообще. Спина, плечи, волосы, колени… Это столь спонтанно и неожиданно происходило, что по-другому назвать тяжело. А вот его Волк восхищал… Каждую ночь он приходил ко мне, и мы общались. Точнее я с ним общалась. Но у него настолько эмоциональная мордаха, что даже без слов он был замечательным собеседником. У меня в голове не укладывался этот контраст между человеком и Волком. Я не знаю, как это происходит у других, но конкретно Сергей в корне отличался от своего зверя всем. И если к Волку я была нормально расположена, а временами и тосковала по нему, то его человеческая форма меня бесила чуть меньше, чем оборотень Миша.

Вчера вообще случилось непонятное, сразу после визита Виктора. Он приходил ко мне каждый вечер, слушал сердцебиение, измерял давление и допытывался почему я с ним перестала разговаривать и вообще смотреть на него. Однажды даже попросил прощения, за то, что сказал Сергею, что я удрала в одной рубашке… Я лишь сидела с опущенной головой и бормотала:

— Все хорошо. Вы ни в чем не виноваты. Оставьте меня в покое.

И до вчерашнего дня это работало. Но вчера, стоило лишь Виктору покинуть мою комнату и закрыть дверь, как ее тут же распахнул Сергей:

— Что происходит? — гневно спросил он, внимательно в меня всматриваясь. Я ему сказала, чтобы он шел куда подальше со своими непонятными вопросами и не докапывался до нормальных людей. — Ты думаешь я слепой? — не унимался он, подбираясь ко мне ближе. — Док сам не свой ходит, от него так и веет похотью и возбуждением! Ты, что удумала? Что вообще тут происходит пока меня нет???

Я глянула ему в глаза с вызовом… Мне правда хотелось отшутиться, поддеть, вывести из себя. Но я рассмеялась. Смеялась долго и звонко, пока оборотень сверлил меня взглядом. А после посоветовала выбросить этот бред из головы. Он сомневался, было видно, но я нашла чем его заинтересовать:

— Вернешь мне мой телефон, и я расскажу тебе о себе кое-что интересное. Обещаю. Многие вещи встанут на свои места. — Сергей заинтересовался, глазки забегали в поисках подвоха, или сарказма на моем лице, а после он внезапно сгреб меня в объятия, впечатав в себя.

— Не шевелись. Пожалуйста. — выдохнули мне в ухо, обдав горячим дыханием. Я сглотнула и послушно замерла. — Мне это нужно… — вымучено объяснил он, шумно дыша и зарываясь в мои волосы носом.

Ой не к добру это… Мне очень захотелось закрыть глаза и так же замереть на пару минут, оставив настоящее за чертой реальности. Но я не могла… Я не хотела… Умом не хотела ни его прикосновений, ни шумного дыхания, ни жара его тела. А вот тело… В такие его приступы с ним спокойно, комфортно, надежно, и это чертовски пугает! Ведь если бы не он…

— Вика… — выдохнул он. — Я верю тебе, правда. Но поверь и ты мне. Ты одна из нас. Даже если я отпущу тебя на все четыре стороны, рано или поздно ты обратишься и убьешь кого-то. Не дай боги, это будут твои сестры, или брат. И это изменит тебя, навсегда изменит. Ты все равно вернешься ко мне, пойми же. Ты моя истинная. Луноликая… А я твой…Ты вернешься, как бы сильно сейчас меня не ненавидела. Пожалуйста, не убегай больше. Мой Волк не переживет еще одного твоего побега.

И он меня поцеловал… Осторожно, нежно, едва коснувшись губ. Словно спрашивая разрешение. А меня так захлестнула исходящая от него нежность, что я испугалась собственного согласия на это поцелуй.

— Не делай так больше… — прошептала я едва слышно. В голове зашумело, а тело во всю протестовало против моего решения.

И он не стал. Он ушел. Спокойно, без криков, обид. Просто выпустил меня из объятий и молча не спеша вышел из комнаты, прикрыв дверь. А я сидела, как дура, как птенец выпавший из гнезда, которому одиноко, холодно и голодно…

Что это? Стокгольмский синдром? Он настолько достал меня своей жестокостью, жесткостью и грубостью, что теперь любое его внимание без этого всего подобно манне небесной?! Глаза защипало, я беспощадно потерла их кулаками и сделала глубокий вдох… Мне нельзя этого чувствовать! Ничего из этого! У меня дети! Я им нужна! Они нужны мне! Я задыхаюсь без них!!! Хоть мы и созванивались пару раз в неделю, редко виделись, но они всегда в шаговой доступности! Всего звонок и я слышу их голос. Соц сети, и я вижу, что у них произошло за прошедший день, ночь! Пару часов пути и я их вижу, обнимаю, смеюсь и плачу вместе с ними! У меня, черт побери, был выбор, возможность! Что они сейчас делают? Ищут меня? Переживают? Или им все равно? Нет, в последнее я не верю. Слишком не похоже на меня, не пихать свой нос в их жизнь в течении такого времени… Боже, как же их жалко…

Спала я эту ночь тревожно. И это мягко сказано… При моей профессии эротические сны для меня в новинку, и я никогда не ощущала подобного. Мне снился Сергей… Улыбчивый, нежный. И я… Влюбленная, податливая, согласная на все… Он раздевал меня, прожигая взглядом полным обожания, а я… А я в нетерпении ловила каждое его прикосновение, отвечая взаимностью. Столько чувственности в этом сне было…

— Твоя часть уговора. — вывел меня из воспоминаний Сергей. Я тряхнула головой, сбрасывая послевкусие сна и прищурившись всмотрелась в его лицо. Красив, зараза, и абсолютно серьезен. Он же не полагает в самом деле, что я за бесполезный телефон выдам свой секрет? Но судя по внимательному взгляду, серьезному лицу и выжидающему молчанию — полагает…

Шестеренки в моей голове закрутились быстрее, прикидывая достойный выход из этой ситуации. А в кухню между тем вошли пятеро и принялись греметь посудой и чашками. Кто бы сомневался, что Миша будет в их числе.

— Ладно, — не хотя промямлил Альфа, — Позже поговорим. — скосив взгляд на оборотней, он раздраженно выдохнул.

А у меня созрела идея. Самоубийственная идея.

— Ну почему же. — впервые обратив внимание на собравшихся за все время, я соблазнительно улыбнулась и обвела взглядом каждого. Столько пошлых и разнообразных картинок за секунды в моей голове еще не проносилось ни разу. Пока еще это не работало. Флер, словно густое желе, медленно-медленно подбирался к моим жертвам. Следовало подогреть интерес и обратить большее внимание.

Отодвинувшись на стуле, я "случайно" уронила ложку, которой все это время бездумно ковыряла творог, и с восклицанием "ой" прогнулась в спине, наклоняясь за столовым прибором. Обернувшись, еще раз обвела всех извиняющимся взглядом и подошла к Альфе, разворачивая его спиной к своей стае. Миша уже был у меня на крючке, да и остальным оставалось не долго…

— Знаешь, — склонившись к уху Сергея, томно прошептала я, прижимаясь к нему грудью. — У меня в самом деле есть тайна. — выдохнув ему в шею, я положила ладонь на его грудь. Он напрягся. — Все дело в том, что я сексуальная… — стрельнув глазами в зависших оборотней, я провокационно улыбнулась и поскользив рукой по его животу, задержалась у линии штанов, замерев, словно раздумывая. — А мужчины… Всего лишь похотливые животные… — разочарованно закатив глаза, я отступила. Сергей рвано дышал, его ноздри вновь раздувались, а на лице застыла ошарашенная гримаса непонимания. Не нужно быть экспертом, чтобы понять в каком он состоянии находился. И, несмотря на свободный крой штанов, это было видно невооруженным глазом.

— И это твоя тайна? — взяв себя в руки, ухмыльнулся он. Ну-ну, сейчас, дорогой, до тебя дойдет и начнется представление.

— Да.

— Не все же… — проворчал он, не сводя с меня глаз.

— Разве? — я вновь усмехнулась и повернулась к оборотням, — Мальчики, а вы как считаете?

А мальчики закивали со "счастливыми" лицами. Ой-йо-ой, что сейчас будет… Альфа самоуверенно хмыкнул, повернувшись к своей стае в поисках поддержки. Чистый кайф наблюдать, как меняется его выражение лица. Злющий, опасный, взбешенный… А главное — не я причина, по факту.

Абсолютно каждый из этих пяти сидел сейчас с испуганным видом, пытаясь прикрыть стояк руками.

А настроение то улучшается.

На представление я не осталась, а хохоча сбежала в свою комнату, сжимая в руке телефон. Вскоре зашел Зак, взглянув на меня своими обворожительными синими глазами, мальчишка поинтересовался:

— А пробежки сегодня не будет? 9: 05 уже…

Я вновь расхохоталась. Ничего не могу с собой поделать, смех так и вырывается наружу.

— Не знаю, — еле выговорила я, — Но я бы на твоем месте пока не уточняла у Сергея.

Вспомнили на свою голову… Вот собственно и Сергей со злобной миной ворвался ко мне в комнату, напугав ребенка.

— Ты, что творишь? — порыкивая приближался оборотень, игнорируя присутствие Зака.

— Ничего. Лишь конкретная констатация факта. Вы животные и вами движет похоть. — выпалила я, бросая успокаивающее взгляды на Зака. — И вообще, тут ребенок! Будь сдержанней!

— Вышел от сюда! Готовься к пробежке. — с запалом крикнул он мальчишке. Разумеется Зак выполнил его приказ. Я осуждающе покачала головой в след сбежавшему перепуганному ребенку. Тиран же, однозначно.

— Так пробежка будет? — с долей сарказма спросила я. — Выйди, мне нужно переодеться.

— Да сейчас же… — процедил он, облокотившись бедром на подоконник.

— Будешь смотреть, как я переодеваюсь? — довольным голосом прошептала я, а после добавила чуть громче. — Я же говорю — ЖИВОТНЫЕ…

Потянувшись к стулу, на который я вешала верхнюю одежду, я взяла штаны и громко их струсила. Обернувшись Сергея уже не застала. Похоже, этому оборотню не совсем чуждо значение личного пространства. Это радовало. Да и вообще, с чего я такая смелая? Если хоть один из них решит воплотить мои позывы флера в реальность, я буду оттрахана в то же мгновение. Что я могу противопоставить оборотню, взрослому и сильному мужчине? Ничего. Нет, мы с Заком часто занимались, а на деле просто дурачились, с битками, грушей и спаринговались. Его комната фактически полноценный спортзал, правда на одного. Он объяснил, что это условие Сергея. Мальчик должен быть физически развит, силен и устойчив, чтобы обуздать молодого Волка, без проблем и последствий. Так что, я конечно составляла ему компанию в занятиях спортом, когда мы не играли в карты, но назвать это полноценной тренировкой верх наивности.

Вряд ли эти забавы помогут мне в самообороне…

Пробежка выдалась на удивление легкой и комфортной. Я догадывалась, что это все из-за того, что сегодня Сергей бежал со мной рядом и постоянно покрикивал, угрожал и рычал на своих оборотней, временами подвисающих на мне и постоянно оглядывающихся. Да, я плелась в самом конце, на значительном от них расстоянии. Как бы мне не внушали, что я оборотень, но для меня подобный темп был самоубийственным. Я давно заметила, что плохое настроение Сергея автоматически делает моё просто великолепным. Какая ирония…

Сбежав в душ сразу после пробежки, я быстро ополоснулась, не набирая ванну и довольная поплелась на кухню. В моем распоряжении было часа пол, на кофе и сигарету, прежде чем Альфа начнет свои эксперименты над скептической мной.

По-быстрому сделала кофе, схватила сигарету с зажигалкой и вышла на задний вход, кутаясь в свое пальто от холодного ветра. Затянувшись, осмотрела свою машинку скучающим взглядом и погрузилась в воспоминания. Как я ей радовалась, как я ее выбирала, сколько мы с ней всего пережили…

— Заболеешь. — процедили мне над ухом.

— Тебе не кажется, что подкрадываться к людям невежливо!? — развернувшись выдохнула дым в лицо Сергея, наблюдая за его ужимками.

— У тебя еще и голова мокрая! Бегом в дом!

Начинается!!!

— Ты ничего не забыл? Я не твоя собачка, чтобы выполнять твои приказы. Докурю и зайду! — сжав в руках горячий кофе, я встретилась с ним взглядом и… пропала… В голове вновь так ярко всплыли картинки из моего сна, что я не сразу услышала его смешок.

— Поплыла? — самовлюбленно ухмыльнувшись, он протянул ко мне руки. Я тут же отодвинулась. Чертовщина какая-то. Мне сейчас его объятия совсем ни в кассу.

— Ага! Поплыла! — кивнув, отвернулась, чтобы он не успел заметить подрагивающие пальцы, которые дрожали совсем не от холода.

"Это нервное!" — успокоила себя я.

Выпив кофе, докурив сигарету, я послушно поплелась за Сергеем в дом. Расположились мы в гостиной, где я впервые встретилась с оборотнями в одном белье. Облюбовала я этот прекрасный стул с первого взгляда, и сейчас не отступала от своих предпочтений вальяжно раскинулась в нем, стащив пальто.

— Давай, Мастер Йода, глаголь… Чем сегодня меня донимать будешь…

— Вика, — осторожно начал он. Для меня его осторожность была, как гром среди ясного неба. Я тут же напряглась. — Я хочу, чтобы ты доверилась и поверила мне. Ты Волк! Тебе нужны тренировки, нужна гармония с самой собой, нужна стая… Я все это тебе дам. И… — он отвел взгляд, словно стыдится чего-то, — Я тебе обещаю, что не трону тебя и пальцем, пока ты сама меня об этом не попросишь.

Когда я поняла, что мне не послышалось, снова расхохоталась. Веселый денек сегодня намечается.

— А что взамен, Ален Делон? — смеясь спросила я.

— Ничего! — рявкнул он. — Как ты не понимаешь, мы нужны друг другу!!! Я стараюсь изо всех сил держать себя в руках, не обращать внимания на твоё прошлое…

— Стоять! — настала моя очередь рявкнуть. — Больная мозоль, да? Как ты не понимаешь, — ткнула его пальцем в грудь, — Я не раскаиваюсь, не ищу прощения за свое прошлое! И тем более не собираюсь оправдываться или объясняться! Ты, знаешь ли, тоже не святой! Я уверена!

Он с жадностью и надеждой ловил каждое моё слово. Но когда я смолкла его взгляд потух. Понятно! Решил, что я буду рассыпаться в объяснениях? Устыжусь? Да черта лысого!!!

— Сегодня встречаемся в 16: 00 в кухне. Я отведу тебя к остальным на полноценную тренировку. — скрежетнув зубами он быстро удалился, оставив меня в недоумении.

В 15: 30 я выставила из комнаты Зака с пустыми тарелками и колодой карт, чтобы развалившись в постели придать себе очень болезненный вид. Через десять минут пришел Сергей и, несмотря на мои жалобы и симуляции, закинув меня на плечо, спустился вниз. Я ругалась, плевалась и материлась, но удостоилась лишь шлепка по заднице. Вот же сволочь! В ответ шлепнула его по ягодицам, которые были как раз на уровне моего лица. Оборотень лишь рассмеялся. Извращенец, не иначе…

Довольно быстро мы оказались на месте. Дорогу я запомнить даже не пыталась. Это бесполезно, он столько раз сворачивал то влево, то вправо, что я сбилась со счета и плюнула на это дело. По ушам тут же резанул мужской смех, но стоило Альфе войти со своей ношей, как все смолкли.

Меня бережно поставили на ноги, позволяя осмотреться. Что я и сделала. Просторное помещение в мятных тонах, с такой же облупившейся краской на стенах, как и во всем доме. Пара деревянных лавок у одной из стен. У двери вешалка, на которой висели перчатки, панцири, скакалки и еще что-то из этого разряда. Импровизированный ринг, обтянутый канатами по четырем столбикам светлого дерева. Три боксерские груши. И огромных размеров ворсистый ковер коричневого цвета.

— Скромненько. — озвучила я свои впечатления. — Обратно так же понесешь, я дорогу не найду.

Опешив от моей наглости Альфа, округлив глаза, подтолкнул меня ко всем остальным, легким похлопыванием по спине.

"Ну, Вика, давай, покажи им терминатора!" — хихикнула про себя.

Дурдом какой-то…

Последующие пол часа мне показались Адом… Захотелось водки, к маме, и все это одновременно…

Сергей тиран и это уже не обсуждается! Сначала мы разминались, ходили широкими шагами от одной стены к другой, высоко задрав колени. Потом на присядках делали то же самое, держа руки за головой. В общем… Когда дело дошло до махов и выпадов до меня дошло, что это только разминка… Меня ноги уже не держали, а сердце стучало о ребра так, словно ему там мало места.

— Я не могу больше… — шумно дыша пробормотала я, уперев руки в подрагивающие колени.

— Что такое? — заботливо прозвучал рядом вопрос незнакомого блондинистого оборотня. — Волчонок выдохся?

В отличие от хохотавших остальных, я шутки не оценила. Более того, дебильная шутка…

— Давай пять минут перерыва и продолжишь. — не предложил, а отрезал Сергей. Нужно отдать ему должное, он не просто отдавал команды и распоряжения, а ползал, бегал, прыгал вместе с нами. И, сволочь такая, ни разу не вспотел… С меня же пот лился, как будто я под дождем побывала… А у меня же даже дезодоранта нет…

— За пять минут я даже до лавки не доползу. — проворчала я, и поплелась все таки в ту сторону. Усевшись расправила уставшие ноги и облокотилась спиной о холодную стену… Вот, сейчас еще терпимо.

— Держи. — открыв глаза встретилась взглядом с шутником блондином, протягивающем мне запотевшую бутылку воды… И все… Все обиды разом позабылись. Он мой бог… Жадно припав к горлышку, я выхлебала пол бутылки и блаженно закатила глаза.

— Спасибо, — поблагодарила опомнившись. Оборотень так и стоял рядом со мной, разглядывая меня не стесняясь.

— Да не за что… Я вот чего не понимаю, а ты точно оборотень? — на этот раз я закатила глаза вымученно. — Не пойми неправильно, но сейчас ты пахнешь, как оборотень, но твоё сердце невероятно бьет по ушам.

— У Сергея спроси… Я не знаю. — честно призналась я. — А что? — заглянув ему прямо в глаза с уверенностью спросила, — Хочешь отвезти меня домой из этой дыры?

Блондин замер, цепко перехватив мой взгляд и произошло что-то невероятное… Мокрая майка, завязанная узлом как топ, слетела с меня под его горячими руками. Кожу опали его поцелуи… Стоять!!! Проморгавши, ошарашенно уставилась на довольного оборотня. Это был не мой флер… Вообще не знаю, что это было. Как сон наяву, что ли. Не такой реальный.

— Отдохнула? — донесся голос Альфы, которому в кои то веки я обрадовалась, поспешив сбежать от оценивающего взгляда. — Стивен! Тебя это тоже касается, вернись к остальным.

Стивен значит. Стивен был хорош собой, и готова спорить, знал об этом и успешно этим пользовался. Стильная прическа с выбритыми висками, выразительные брови и по-мужски красивое лицо то и дело цепляли мой взгляд. Нет, определенно я его впервые вижу. Такой экземпляр я бы запомнила. И сложен он был, как бог… Широкий разворот плеч, каменный пресс… Вот зачем он стянул футболку, еще и так призывно глядя на меня?! Фыркнув отвернулась, ведь меня поймали с поличным, за разглядыванием мужского тела…

Это странно, но я начала получать удовольствие от дальнейших занятий. Крепкие, симпатичные парни окружали меня, и я откровенно разглядывала каждого. А почему бы и нет? Они делали то же самое. Мой внутренний эстет был доволен. За боями мне тоже понравилось наблюдать. Никогда такого прежде не видела. Они двигались быстро, очень быстро, то и дело нанося мощные удары друг другу. Кто-то успевал поставить блок, кто-то нет… Но выглядело это зрелищно и волнующе.

— Выметайтесь, бездари. — рявкнул Сергей. Странно, а его лицо было довольным.

Парни, переговариваясь, вышли за дверь оставив нас вдвоем.

— Иди сюда. — перебравшись через канат, подозвал меня Альфа.

Странно, его по голове точно не били, а идеи идиотские почему-то он выдвигает…

— И что мне там делать? — не сдвинулась с места я, буравя его недовольным взглядом.

— Иди сюда, Вика. Буду ставить тебе удар.

Нехотя поплелась к нему, бурча, что я вообще с ног валюсь, и предпочла бы быть в ванне, а не с ним. Взяв мои руки в свои он заглянул мне в глаза сочувствующее и попросил сжать кулаки. Я сжала, чем вызвала его улыбку. От чего-то захотелось поправить его челку, которая взлохматилась.

— Не так. — переместив мои пальцы в нужном положении, он кивнул. — Не прячь большой палец, сломаешь, если будешь бить сильно. Запомнила? — я осмотрела свои кулачки, которые на фоне его лапищ иначе и не назовешь, и кивнула. — Теперь ударь меня.

— Ч-что сделать? — не поверила своим ушам и переспросила.

— Ударь меня, Вика. Тебе не послышалось.

— Куда? — так же растерянно спросила я.

— Куда хочешь.

— Ну ладно. — замахнувшись врезала ему кулаком в подбородок, тут же взвыв, — ё-мое… гадство… — руку дергало и жгло неимоверно. Оборотень тоже казался удивленным.

— Неожиданно…

— Неожиданно что?! Что я руку чуть не сломала?!

— Удар. Я думал ты не будешь бить в лицо. Не настолько же ты меня ненавидишь…

— Серьезно?! — несмотря на боль в уже покрасневшей руке, рассмеялась я. — Ты отобрал мою жизнь! Это больше чем ненависть.

— Вика…

— Сергей! — перебила его я. — На сегодня с меня довольно. Проводи меня, пожалуйста, в МОЮ комнату.

Оборотень прожигал меня злобным взглядом, глядя из-под бровей, а я злобно сопела в ответ.

— Я скажу Доку, пусть тебя осмотрит. — резко сорвавшись с места бросил он. — Следуй за мной.

— Не надо Дока! — выпалила я слишком резко, что не осталось незамеченным для него. Окинув меня подозрительным взглядом он заинтересованно хмыкнул. — У меня уже ничего не болит. — нагло соврала я.

— Не хочешь видеть Дока? Пожалуйста! Но не хер мне врать, Вика! Я чувствую твою боль.

До комнаты мы добрались в полном и неловком молчании. Казалось бы, это он зло, а мне от чего-то было неловко за свои слова и поведение. Кажется, я схожу с ума с этим ненормальным…

Скинув потную одежду, я, прикрывшись полотенцем, потащилась в ванную. Плюхнулась в пустую чашу и уставилась бездумно в потолок, пока набиралась вода. Как-то так и уснула… И снился мне… Сергей, будь он неладен!!! Мы стояли на краю водопада обнаженные и счастливые, щурясь от яркого солнца. Его руки обвивали мою талию, а я прижималась к нему спиной и млела от его дыхания на своей шее.

Безумие какое-то! Распахнула глаза, содрогнувшись всем телом, и резко села. Пол в ванной комнате устилал прибывающий водный поток, плещущий через края чаши.

Зашибись скупнулась. Осторожно выбравшись я захлюпала ногами в сторону двери, около которой стояло ведро сошваброй и тряпками, выключив воду. Пол ночи я разгребала потоп, пол ночи боялась уснуть, чтобы вновь не видеть таких снов.

Уснула с рассветом, выбившись из сил.

Глава 2

Конечно же перед тяжелым днем я ни хера не выспался. Пол ночи пытался утихомирить, рвущегося к своей паре, Волка, а вторую ее часть — плачущих детей. Не выспался ни черта.

Заглянув в комнату Вики, я застал ее такую же. С черными кругами под глазами и ничего не понимающим взглядом. Интересно, а ей что не спалось? Жаль, сегодня без ее завтраков справлялся Стивен. А готовит он чуть лучше детей в песочнице…

Всю пробежку только и делал, что тормошил Вику и придерживал. Она все норовила во что-нибудь врезаться, или, подвернув ногу, растянуться на земле. Ее упадок сил остро чувствовался нам с Волком. А вот его причина интересовала только меня… Чем же она всю занималась???

— Мне покрепче… — выпалила она, как только вошла в кухню и застала меня с кофейником.

— Не выспалась? Почему же, позволь спросить?

Она испуганно дернулась, глазки забегали.

— Я плохо сплю…

— Мешает кто-то?

Выгнув бровь она вскинула голову и довольно улыбнулась:

— Да, ты! Снишься мне каждую ночь!

Мне было приятно это услышать. Тем более это взаимно. Вика чересчур часто приходила ко мне в сновидения, и с каждым разом на ней было все меньше и меньше одежды…

Видимо, что-то отразилось мечтательное на моем лице, потому что моя пара решила стереть с него довольную мину.

— Кастрирую тебя во сне! Ржавыми садовыми ножницами. Каждую ночь. Понятно? — зло прошипела она.

Врет. Я же чувствую, что врет. Или мне так хочется?

— Ладно. — кивнул я. — Пей кофе и собирайся. Мы уезжаем.

Страх, непонимание и заинтересованность тут же отразились на ее лице. А вот надежду пришлось убить:

— Не выдумывай ничего лишнего. Мы просто едем по магазинам.

— Ха-ха-ха…

Эмоциональный вихрь налетел на меня, едва не сбросив со стула. Она кричала наконец-то и хохотала, как ненормальная. А я млел… Ее объятия, взгляд… Пусть это всего лишь порыв, но как же приятно быть причиной ее радости.

Не успел принять душ, как весь дом огласили крики:

— Да сколько можно тебя ждать!!!

Меня пятнадцать минут не было. Мне кажется в моем лице теперь отомщены все парни, которые ждали своих девушек за сборами на свидание, или тоже по магазинам. Мститель херов…

Промокнув волосы, оделся и сбежал по ступенькам вниз. Иначе эта ненормальная продолжит орать во все горло, привлекая внимание всех.

— О, да ты можешь выглядеть как человек, когда захочешь. — прокомментировала она мой внешний вид. Чего там человеческого? Черный свитер, джинсы и туфли?

— Поехали уже. — подтолкнув ее к выходу, велел я.

Забравшись в мою машину, она так же язвительно отозвалась о ней. Машина человеческая. Человеческая машина. Это вообще как?

Добрались до дороги быстро. Открыв окно, Вика закурила вонючую сигарету и закинула ногу на ногу. И тут я обомлел… Чулки! Те же чулки! Не дай Боги под ее пальто нет моих шорт и футболки!!!

— Ты в чем одета? — вопрос прозвучал хрипло. Воображение уже подкидывало картинки виденные ранее. Мы с Волком тихо внутренне поскуливали.

— В чем ты меня привез, в том и одета.

Рваный выдох. Надеюсь Боги дарует мне сил и выдержки. Иначе я наброшусь на нее прямо в машине. Или же мы разобьемся…

Время тянулось словно резиновое. Только когда она задремала я смог немного успокоиться. Так мы и проделали половину пути.

Едва она открыла глаза и осознала где находится, я протянул ей телефон:

— Держи. Четыре последние контакта твои родственники. Звони кому хочешь. — разрешил я. Она лишь недоверчиво косилась на протянутый смартфон. — Не хочешь? — пожав плечами я сделал вид, что возвращаю аппарат в карман.

— Да стой ты!!! Давай сюда!

Я лишь рассмеялся. Ей так легко манипулировать…

Дав ей краткие наставления, под нетерпеливые кивки, я вручил ей телефон и уставился на дорогу.

Сколько же слез было пролито. Я ощущал ее боль, как свою. Но и это о было не так больно, как осознание, что она во всем винит меня. Этому свидетельствовали и косые взгляды на меня и злобный прищур.

Да-да, ей пришлось всем сказать, что она влюбилась и уехала в отпуск с объектом своего обожания, потеряв телефон. Лично мне до сих пор кажется, что не такая это и ложь. Так все и будет. Я в этом уверен.

— Когда позвоню? — нахмурилась она, сдвинув брови в мою сторону.

— Да когда хочешь! — спокойно отозвался я, чуть тише обычного тона.

— Да, я наберу позже, хорошо. Со мной все в порядке. Все! Чмоки-чмоки! Люблю вас, мои хорошие! — глотая слезы щебетала она в трубку родне на конференц-связи. — И маме привет передавайте. — и такой непонятный взгляд в мою сторону. А я что? Я да, не нашел номер матери в ее телефоне, и что? Что меня так сверлить глазами? Я ей зачем телефон вернул? Могла бы с собой носить и просто внести ее номер. Нет же, надо на меня пыхтеть, сопеть и хмуриться.

— Верну, как вернемся домой. — забрал телефон и сунул его в бардачок.

— Как куда вернемся? — съязвила она. — Это на дом не походит никак!!!

Я лишь хмыкнул. Девушке нужно было выпустить пар, выплеснуть злость — я не против. Тем более, мы почти приехали.

Припарковавшись на полупустой стоянке торгового центра, я дал ей знак, и обогнув машину открыл ей дверь, помогая выбраться. Она лишь фыркнула.

— Давай без фокусов? — предупредил я.

— Давай без нотаций?!

Прогуливаясь между стеллажами с одеждой, я украдкой наблюдал за оживившейся девушкой. Перебирая вешалки с разноцветным тряпьем, она так забавно морщила носик, и кривила губы. Загляденье. Так прошел час. За этот час я думал сойду с ума: подай то, унеси это, мне нужен размер меньше, мне нужно такое же, но без пуговиц, страз и еще чего-то. Но наконец это закончилось. Взвалив на меня десять, ДЕСЯТЬ, мать его, пакетов шмотья, мы вернулись на стоянку, оставить покупки в машине.

— Теперь в бытовой и косметический отдел! — тут же приказала она.

— Приехали! Ты командуешь мной? — повеселев я добавил, — Вика, у нас не так много времени. У меня сегодня еще встреча. Из-за тебя, кстати, на нейтральной территории. Если ты пообещаешь потратить на все про все меньше времени, чем в прошлый раз, я только за!

Подумав, она кивнула и сама взяла меня под локоть, увлекая к дверям торгового центра. Невозможная девушка.

Покупки затягивались. Это стало понятно по агрессивным флюидам, исходящим от моей пары. Она то и дело, что-то объясняла консультантам, кого-то тыкала, чуть ли не носом, в состав какой-то баночки и пыхтела. Пыхтела, как паровоз.

— Здесь есть просто бытовой отдел? — взревела она, обращаясь ко мне. — Понабирают имбецильный персонал на работу, а люди потом уродуются!!!

Пришлось сжалиться и спуститься на этаж ниже в обычный супермаркет. И тут случилось то, чего я никак не ожидал.

Я всего лишь притормозил в ряду моющих и чистящих средств, стаскивая мешок детского стирального порошка и отыскав кондиционер для белья той же фирмы. Нашел! Но тут я услышал рык. Странный и близкий.

— Смотри куда прешь! — рычала моя истинная. Ее пальто было испачкано чем-то белым, припорошенное, как снегом. Мужик рядом, с огромным мешком собачьего корма виновато переминался с ноги на ногу. Но мне ведь не показалось, я слышал рычание…

— Извините. Просто вы так стали на проходе… — расшаркивался мужчина в извинениях. Я перевел взгляд на девушку и пулей метнулся к ней, прикрывая собой от взгляда мужчины.

— Иди, мужик, все хорошо. Не переживай.

Спровадив ненужного свидетеля, обернулся к ней прижимая к себе.

— Дыши! Слышишь, дыши!

— Да дышу я!!! — прорычала в ответ.

— А теперь быстренько возьми себя в руки и уходим от сюда. Сейчас же…

Перехватив ее руку с удлинившимися когтями, частично трансформировавшуюся, я потащил ее на выход.

— Мамочки!!!! — завизжала она, уставившись на наши переплетенные руки. Дернулась, врезавшись спиной в стоящий позади стеллаж с алкоголем. Бутылки звякнули, угрожая обрушиться всеразом.

— Тихо! — встряхнув ее за плечи, взмолился я. — Все хорошо. Ничего страшного не произошло! Смотри мне в глаза! Смотри в глаза. — поймав ее взгляд, сказал уже чуть более мягче, — Если ты не возьмешь себя в руки, ты начнешь превращаться. В Волка, Вика! И я буду вынужден убить всех, кто это увидит. Ты поняла меня? Ты поняла?

Девушка испуганно озиралась. Мы уже начали привлекать внимание, и большая часть посетителей косилась на нас заинтересованно, ожидая, видимо, семейных разборок.

— Пожалуйста, родная, выдохни. Выдохни все: злость, обиду, ненависть. Дыши! Дыши чем-то хорошим. Найди это внутри себя и дыши этим…. Дыши… — шептал я ей в макушку.

Это подействовало. Волчица в течении каких-то пяти минут сдала позиции человеку. Вика испуганно таращилась на свои руки, которые уже были вполне человеческими, бросая на меня жалостливые и виноватые взгляды.

— Давай уйдем, пожалуйста! — прошептала требовательный она. — Только там корзинка…. Осталась. Я накидала всего по мелочи… Мне это нужно…

Я кивнул, и вернулся к прошлым рядам, цепляя корзину и все таки порошок с кондиционером. Попутно отыскал тележку, сгрузив все в нее, и вернулся к своей паре. Она так и не сдвинулась с места. Корзинка, кстати, оказалась с верхом, поэтому нам пришлось еще долго торчать на кассе. Быстро расплатившись мы пулей вылетели на парковку и прыгнули в машину. Только сейчас я осознал, что произошло.

Она оборотень! Волчица! На самом деле. Я знал! Я верил! Но сомнения, надо сказать, тоже присутствовали… Я пребывал в шоке не меньше, чем по правую руку сидящая девушка.

— Что теперь со мной будет? — подкурив подрагивающими руками сигарету, выдохнула она. — Те люди… я могла им навредить?

— Могла. И навредила бы. — не стал скрывать и обнадеживать я.

— Так это все правда… — она запнулась, переводя дух. Глаза заблестели, губы упрямо поджались… — Я…

— Скажи это. Это нужно сказать…

— Я оборотень… — выпалила она. Слезы тут же обрушились ливнем вниз. — Но я не хочу… Я не умею!!!

Не сдержавшись, выбросил ее сигарету в окно, вырвав из ледяных рук, и перетянул девушку себе на колени.

— Чтобы ты не чувствовала, помни, это пройдет. Все пройдет. Ты освоишься, научишься, привыкнешь. Это не так уж и плохо, есть свои плюсы. — в утешениях я полный профан. — Я рядом.

— Ну да, конечно. Рядом. Чтобы обрюхатить… — последний слог утонул в протяжном рыдании.

— Ну за эти две недели, разве я пробовал? Это не желание, родная… Ты тоже почувствуешь. Это наша природа… Магия истинных пар, если хочешь.

— А ты чувствуешь? Эту магию истинных пар? — хлюпая носом, спросила она.

— Конечно, чувствую. — признание вышло необыкновенно легким и правильным. Я же не Баха таскаться по свету от своей пары. Тратить лучшие годы… Я давно пообещал себе смириться с прошлым своей истинной… Вот только пообещать было гораздо проще, чем сделать.

— Мне страшно… — выдохнув произнесла она, доверчиво прижимаясь к моей, теперь уже мокрой, груди. Слезы высохли. Теперь она просто шумно дышала, время от времени шмыгая носом и подрагивая всем телом.

— Это нормально. Так и должно быть. Ты больше четверти века прожила без своей Волчицы… Это… Невероятно, и невозможно, но бояться это нормально. В осознанном возрасте… — осознав чем я могу ее развеселить, я оживился, потеребив ее волосы. — Кстати, хочешь расскажу, как Зак впервые почувствовал своего Волка?

Вика ожидаемо заинтересованно прищурилась, нетерпеливо поерзав, пока я держал театральную паузу. Получив толчок локотком в бок, я все таки сжалился и начал рассказ… А ведь, как ерзала, как ерзала….

История на самом деле длинная. Я рассказал лишь малую часть, но самое основное. Умолчал, что Зак полукровка, рожденный человеческой женщиной. Итак…

Шестилетний мальчик весело хохотал с какого-то мультфильма, как вдруг, его начали задирать оборотни. Подшучивать, подкалывать и тд. В общем дошло до того, что они чертовски вывели Зака из себя, и он впервые обратился. Да, так же как Виктория, сам и не понял, что произошло… Пока ударом хвоста не снес телевизор. Обернулся на шум, и снес стул. Затем стол. Он разгромил пол гостиной, пока остальные ржали, или разбегались от него в разные стороны. Когда же Зак осознал, что эти бедствия учинил хвост… Его хвост! Он с пылающими щеками безапелляционно заявил:

— Это не моё! — помахивая тем самым хвостом из стороны в сторону.

С самого утра ничего не заладилось… Я еле разлепила глаза. А впоследствии выяснилось, что я еще чертовски зла, у меня побаливает грудь, и очень сильно хочется кого-то стукнуть. Судя по всему у меня намечались гости… Из Краснодара… Со дня на день…

Обрадовало то, что мы едем в магазин. В цивилизацию, наконец-то!!! Поездка и шоппинг немного сняли моё булькающее внутри раздражение, а вот злость, видимо, осталась. Даже то, что я поговорила со своими кровиночками не утихомирило мой пыл. Внутри клокотала и пульсировала ярость. А ведь на меня это совсем не похоже.

Зачем я полезла к сухому шампуню? Не знаю. Отродясь им не пользовалась. А тут… Чего я там разглядывала, пока меня мужчина с мешком Pedigree чуть не сбил с ног. Равновесие то я удержала, а вот свою злость… Хотелось его тоже толкнуть, поелозить его рожей по рассыпавшемуся шампуню, заставить очищать моё пальто… Хотелось мести.

Мужчину спас, теперь я в этом уверена, Сергей. Я сначала подумала, что он защищает меня… Но когда я увидела свою руку… Темные полосы когтей от флангов пальцев меня настолько испугали, что я отпружинила в стеллаж, прижимая к себе руку. Баюкая ее, словно пытаясь унять боль, которой не было совершено.

Отрезвили только слова Сергея. Я испугалась. Не знаю правда ли, что он бы убил каждого свидетеля в супермаркете, которых в это время было немало. Я не хотела проверять. Не хотела причинить людям боль. Найти что-то хорошее… Хорошее… Потянувшись к воспоминаниям отозвались многие моменты с маленькой Кларкой, с Артемом… Дышать этим? Как, черт побери?! У меня получилось, так же неожиданно, как и с когтями… Я фактически вдохнула детский запах волос Тёмы, вдохнула разукрашенные обои старой краской, пылящейся на балконе, Кларкину сгоревшую первую яичницу…

Дрожа от шока, я пришла в себя только на руках у оборотня. Нет, я помню смутно, как просила забрать отобранные товары. Там прокладки, которые я уверена мне очень скоро понадобятся. И много всего, что существенно облегчит мне жизнь под одной крышей с оравой оборотней. Больше мысли о побеге меня не посещали. Я опасна. Все это случилось со мной не случайно. Я не знаю почему, но знаю, что это к лучшему. Чтобы случилось, если бы такая лапа деформировалась у меня на маникюре, в магазине… Да где угодно. А злость… Как же все запутанно и жутко…

Лишь история оборота Зака меня немного привела в себя. У меня всегда было хорошее воображение, и неудивительно, что я так красочно себе все представила, и хохотала во всю. Мальчишка и сейчас обаятельный и непосредственный. Готова поспорить, что в более раннем возрасте он был чертовски милым ребенком.

— Видишь, ты уже смеешься. Хотя, я не уверен, что это не нервное. — прошептал оборотень, прижимая меня к себе.

— Да, я тоже не уверена. — отшутилась отстраняясь. — И, что теперь?

— Легко не будет. Но самое страшное уже позади. Ты приняла свою сущность, теперь дело за малым… Обуздать ее.

— Почему-то мне кажется, что все не так просто, как ты говоришь…

— Ты справишься. — игнорируя мои попытки отстраниться, он вновь притянул меня к себе. — Вечность бы держал тебя в объятиях… Но мне пора. Нужно ехать… — тяжелый вздох и обжигающее дыхание коснулось моей шеи. — Поедешь со мной. Подождешь в машине, я не надолго отлучусь.

— Я могу доехать на такси, если ты назовешь мне нужный адрес. — решила схитрить я.

— Нет уж, я как-нибудь сам.

— Боишься, что я сбегу? После сегодняшнего?

— Нет. Не хочу тебя далеко отпускать от себя.

Меня бережно вернули на пассажирское сидение и вздохнув, повернули ключ в зажигании. Тойота плавно тронулась с места, освещая фарами сумрачные улицы. Я и не заметила, как существенно стемнело, потеряв счет времени.

Подъехали мы к хорошему ресторану. Я бы даже назвала его пафосным. Два амбала на входе цепким взглядом следили за припарковавшейся машиной. Сергей же мялся и не спешил выходить.

— Что-то не так? — не выдержала я молчания.

— Нет, все в порядке. — заверили меня. Затем он протянул мне телефон из бардачка, с виноватой улыбкой. — Поговори с кем-нибудь, послушай радио, покури… Только, пожалуйста, не выходи из машины.

Я кивнула, ласково улыбнувшись. И тут же спохватилась! Дети! Мама дорогая! Я же…. Ой-йо-ой…

— Конечно-конечно. — чуть ли не выпихнув его силой из машины тут же набрала номер Артема. Он ожидаемо был недоступен.

Глядя на то, как Альфа, пожав амбалам руки, скрылся за большими дверьми из темного стекла, я дозвонилась лишь Кларе.

— Клар, все в порядке честно. Я вот прям клянусь. — выпалила я.

— Да-да, я поняла еще в прошлый звонок. — напряжение так и сквозило в ее голосе вместе с тревогой.

— Да я серьезно! Со мной все хорошо. Я сейчас абсолютно одна и заявляю тебе, что все хорошо.

— Да я поняла.

— Клара! Я серьезно! Не знаю зачем я упомянула маму, извини. — вздохнув, я искренне рассыпалась в сумбурных объяснениях. Дело в том, что как только Тёме стукнуло тринадцать у него начался бунтарский период: выпивка, стрёмные компании, полиция и тд. Не миновало это и других детей, в малой степени. Поэтому у нас появился свой шифр. Если кто-то из нас находился в заднице и не мог прямо объяснить, или сказать что-либо, мы просто передавали привет маме. Остальным сразу все становилось понятным и мы, скооперировавшись, искали пути решения возникнувших проблем. Потому сейчас очень тяжело объяснить Кларе то, что я использовала шифр не по назначению…

— Вика, что ты от меня хочешь! Я в положении! Мне нельзя волноваться!!!

— Именно это я и пытаюсь тебе объяснить!!! Волноваться не о чем, со мной все хорошо!

Я всем нутром чувствовала, что она мне ни капли не верит.

— Погоди, Темка звонит. — поставив меня ненадолго на удержание, вскоре к ней присоединился еще и Артем.

Теперь я объясняла двоим, что все в порядке. Брат оказался более понятливым и после моей фразы: "Кончайте разговаривать со мной, как с умственно отсталой, лебезя! Вообще распоясались!!!", хохотнул в трубку, признав мою правоту. Дальнейшее общение уже проходило без прежнего напряжения, и я даже отвлеклась от всей этой ситуации с оборотнями, ненадолго забыв об их существовании.

Но мне очень быстро напомнили. Из распахнутых дверей ресторана появился Бенджамин. Одетый в синюю рубашку, черные брюки. С уложенными гелем волосами. В общем с иголочки. Закурив сигарету, он повел носом и вперился в меня взглядом. Готова поклясться, что тонировка авто не позволяла ему меня разглядеть. Неспешным шагом он двинулся в мою сторону, а я тут же попрощалась с близнецами. Заблокировала двери и вжалась в сидение. Все мои действа и чувства были какими-то рефлекторными, что ли. Ведь Бэн мне ничего плохого не делал. Даже наоборот, он был более человечный, чем остальные Альфы.

— Привет. — постучав костяшками пальцев по моему окну, весело произнес он. — Как у тебя дела?

Потребовалось некоторое время на осознание ситуации. Чего это я в самом деле так испереживалась? Сергей оставил меня в машине, проявив колоссальное доверие. Ключи в замке, авто не заблокировано… Разве он бы поступил так, если бы не доверял мне? Или же, если бы мне угрожала опасность? Не думаю…

— Привет. — выдохнув отозвалась я, снимая блокировку и распахивая дверцу. В лицо тут же подул ветер, заставляя отклониться в салон машины от холода. — У меня все в порядке. Спасибо, что спросил. Как ты? — стараясь быть любезной и выглядеть непринужденно поинтересовалась я.

— Я? — его брови взлетели вверх. — А мне не очень хорошо. Я не совсем в порядке, после встречи с тобой… Не могу есть, спать, охотиться. — я смотрела на него во все глаза, и не могла понять серьезно ли он это говорит, или же это юмор такой.

— Шутишь?

— Нет, я серьезен. Все это время я чувствовал твою тоску, боль, переживания… Если бы я мог что-то сделать и помочь тебе. — проникновенный голос словно обволакивал меня. — Могу я рассчитывать хотя бы на общение? Мне действительно важно знать, что с тобой все хорошо и ты… счастлива… — океаны боли расплескались в его глазах, притягивая меня словно магнитом.

Шумно сглотнула и покачав головой отказала:

— Это плохая идея. — мне одного надоедливого оборотня хватает и его стаи. А тут еще один чего-то от меня хочет. Его внимание больше не льстило, а напрягало. — Я вынужденна отказать.

— Может хоть номер телефона? — давил парень на жалость.

Я снова помотала головой.

— Тогда я буду писать любовные письма. — улыбнулся он и развернулся ко входу в ресторан. — А вот и твоя пара… — Сергей действительно вышел из здания, хмуро уставившись на Бенджамина. — Или правильнее сказать, похититель?

Я непроизвольно вздрогнула, чем наверняка выдала себя с головой.

— До свидания, Виктория. — позерски поклонившись, Бенджамин пошел навстречу Сергею, как ни в чем не бывало. Я лишь задумчиво полезла в карман за сигаретой. Вот это страсти-мордасти творятся вокруг меня.

— О чем вы говорили? — спросил оборотень едва захлопнул водительскую дверь, и дождавшись пока я выброшу окурок. — Я, кажется, просил не выходить из машины и ни с кем не контактировать! — боль отозвалась в левом плече, за которое меня ухватили наглым образом.

— Мне больно! — выкрикнула я. — Отпусти!

Удивленно проследив за своей рукой, Альфа выдохнул и оставил меня в покое. Злобно бросив:

— Ну он медленно и уверенно добивается чего хочет… — процедив это сквозь зубы он тронулся с места и больше не говорил ни слова за все время пути. Я же… Меня в очередной раз огрело его эмоциональными качелями. И именно сегодня, когда мне нужна была поддержка, когда он ее мне дал… Я почти смирилась… А он… Мне только-только начало казаться, что все не так плохо! Что я не какая-то пленница, узница, а равная ему!

Все хорошее из сегодняшнего дня было напрочь стерто его вспышкой гнева. Моя ненависть к нему и ему подобным всколыхнулась с новой силой, подчиняя и ослепляя.

Чтобы как-то ее унять пришлось впиться ногтями в ладони, закрыв глаза. Я сплю! Я сплю! Пусть только попробует со мной заговорить! Но он не пробовал.

Притворяясь джентльменом, мне в очередной раз открыли дверь, оббежав машину, и даже помогли поднять наверх пакеты. И все это молча, лишь сопровождая тяжелым взглядом каждое моё движение и поворот головы.

Не знаю чего мне хотелось больше: выслушать его извинения, или, как истеричке, вцепиться ногтями в наглую морду!

Когда я осталась одна, даже дышать стало легче.

Настроение более или менее улучшилось за разбором пакетов. В частности от вида десятка трусов и носков. Пришел Зак, застав меня за ворохом одежды. Я торжественно ему вручила пару носков, с изображением серого волка с синими-синими глазами на фоне чего-то тоже синего. Он подарок оценил. Даже сказал, что похож. А от пазлов на 10 000 деталей вообще пришел в восторг. Я давно заметила, что мальчишка тяготеет к чему-то такому. Хотя, что взять с ребенка?

В моей комнате места было больше, поэтому тут мы и начали разбор коробки и непосредственно приступили к сборке. Поначалу шло совсем туго, мы едва собрали десять частиц за пол часа, но после… Когда к нам присоединился Стивен, Кирил и Сергей все пошло гораздо быстрее. Единственное, что меня смущало, так этото то, что до сегодняшнего дня ко мне никто не стремился попасть не то, что в гости, а даже мимо не шоркал. А тут такое… Но ребенку было весело. Это главное. Для него же я эту коробку перла. Аж до самой машины…

Разошлись мы за полночь. И то, подозреваю, потому что Сергей заметил, как я пыталась дремать, положив голову на колени. Стоило Заку помахать мне носками и закрыть двери, как сон тут же сняло, как рукой. Плюхнулась на кровать и гипнотизировала потолок. Вдруг он обрушится и меня убьет? Но, нет, потолок был неподвижен, телепатией, или телекинезом я явно не отличалась…

Спустя какое-то время дверь тихо открылась. Я приподнялась на локтях и встретилась со сверкающими глазами Волка. Признаться, я по нему успела соскучиться. Он две ночи не приходил… Такой сумбур в голове… Вот как воспринимать это милое создание, как одно и то же существо с… Сергеем?

Стоило ему положить морду вблизи моей подушки, обдав мощным дыханием, как я запустила ему в шерсть свою руку. Да так и уснула.

Глава 3

Проснувшись, я обнаружила, что совершенно одна в комнате. А в не зашторенное окно пробиваются лучики солнца. Солнце! Наконец-то! Я уж было начала думать, что это какая-то аномальная зона, и тут постоянно серо, уныло и дождливо. Ухватившись тут же за телефон, обомлела — час дня! Обалдеть я поспала. И никто же не попытался разбудить, потревожить… Хм, человечность в этих хвостатых просыпается, что ли?

Хорошо то как. Потянулась, хрустнув позвонками и с улыбкой встала с кровати. Приводила себя в порядок тоже довольная. Вчерашний шоппинг позволил и почистить зубки, и увлажнить кожу, и сделать быструю маску-пленку, и помыться нормальным крем-гелем для душа, и дезодорант… Боже, кто бы мне раньше сказал, что я буду радоваться обычному дезодоранту-хохотала бы.

Спустилась в кухню в обновке, сером спортивном костюме, а под ним белое белье. Новое. Чистое. Как же мало порой человеку нужно для чувства комфорта.

Кухня была пуста. Стулья хаотично расставленные вокруг стола я тут же задвинула, освобождая себе пространство. Принялась за готовку. Ревизия холодильника впечатляла. Когда только успевают? Нет, можно было конечно довольствоваться странной перловой кашей с чем-то мясным… Но… Как показал опыт — готовить тут не умеют. Отыскав самую большую сковороду, я поставила ее греться и принялась взбивать яйца напевая:

— Самый лучший день… Заходил вчера… Ночью ехать лень — пробыл до утра… — помидорчик и колбаска отправились в сковородку.

— Но пришла пора… — сыр натерла на крупной терке. — И собрался в путь…

— Готов это слушать часами. — обернувшись, застала Стивена с приторно-соблазнительным выражением лица. Стоит отметить, что одет он был в белоснежную рубашку и строгие брюки. Начищенные туфли добавляли лоска. Волосы уложены гелем. Диссонанс какой-то.

— Ты куда-то уходишь, или уже пришел? — выливая яичную массу, спросила я. — Омлет будешь?

— Из твоих рук хоть яд…

Позер. Я нахмурилась. От чего-то его внимание и намеки раздражали.

— Перестань…

— Что делать?

— Так себя вести. Эти намеки, слова. Ты как будто издеваешься. Мне не приятно, правда. — закрыв омлет крышкой, я обернулась. Оборотень уже сидел за столом, оглядывая меня насмешливым взглядом.

— Как скажешь, малышка…

— Неисправим? — закатив глаза, я потянулась к сигаретам с зажигалкой, убавляя огонь под сковородой. — За омлетом последи. Через пару минут сыром посыпешь и закроешь крышкой. — Стивен, казалось, поперхнулся от моей просьбы. Я же довольная убежала курить на задний двор.

Неужели я и правда такая же как они? Они же поголовно все… чокнутые… А я? Вспомнив свою изуродованную коричневыми когтями руку поежилась. Нет, это не было больно — это страшно. До одури. Вот и сейчас я уставилась на руку с зажжённой сигаретой, выискивая дефекты. Мозг опровергал случившееся. Тут мизинцем стукнешься обо что-то боли, воплей и чертыханий не оберешься… А тут когти из фалангов пальцев полезли незаметненько так…

Быстро справившись, я вернулась в кухню. Омлет был почти готов. Стив выполнил все мои распоряжения, за что я его поблагодарила, назвав хорошим мальчиком. И мы сели обедать. Вскоре к нам присоединился Сергей. Лично мне, по трепы хающим крыльям носа, было понятно, что этот хвостатый пришел на запах моей еды. Но увидев Стивена Альфа тут же взял себя в руки, сбросив мечтательное выражение со своего лица и, кивнув, бросил:

— Доброе утро, что ли.

— Там еще есть. Я много пожарила. — зачем-то разулыбалась я, видя, как он таращится в мою тарелку. — Только с тебя тогда кофе.

— Не вопрос.

Закончив прием пищи я отодвинула пустую тарелку и вцепилась в чашку кофе.

— А где все? — решила разбавить тишину мучившим меня вопросом.

— Зак и Док наверху. — противно шкрябая по тарелке вилкой, ответил Сергей, подъедая последние крошки омлета. — Остальные работают.

— Работают? На человеческой работе? — Стивен хохотнул, а Сергей устало кивнул. — Не ожидала…

— Чего? Что нам нужны деньги? — вклинился Стивен.

— И где же ты работаешь? — пропустив мимо ушей его сарказм, спросила я, повернувшись к нему и пройдя внимательным взглядом. — В офисе?

— Почему в офисе? — растерялся объект моего изучения.

— Предположение. Руки ухоженные, явно не грузчик, или строитель. Одет по-деловому, явно ни какой-то курьер, или механик.

— А может я бизнесмен? — веселясь спросил он.

— Не-а. Разве что плохой бизнесмен…

— Это еще почему?

— Твои часы. Они дешевые. Даже, смею предположить, Китайские. Дешевая подделка. Хороший бизнесмен такие носить не станет. — улыбнувшись я сделала глоток кофе переведя взгляд на Сергея. Он откровенно улыбался, а в его глазах плясали смешинки.

— Спасибо за омлет. — буркнул Стивен и поднявшись из-за стола, поспешил покинуть кухню.

— Эй, а тарелку за собой кто убирать и мыть будет? — запоздало опомнилась я. Конечно же никто не вернулся и никак не отреагировал. Ты смотри, какие мы обидчивые… Что я такого сказала?

— Не обращай внимания, ему тяжело дается критика, или непризнание противоположного пола. — пояснил Альфа.

— Это как?

— Это… Это Стивен. — мужчина развел руками. — Он считает себя самым лучшим. В этом нет ничего плохого. Он хорош во многих делах. Вот только, когда кто-то его таковым не считает его немного… Обижает это. И клинит.

Синдром отличника? Только при чем тут противоположный пол? Не могут же поголовно все девушки видеть в нем мачо-мэна и объект обожания.

— Ой, ладно… — решила я сменить тему. — И что мы будем делать сегодня?

— Сегодня мы будем тренироваться. Сборы в 16: 00. - он на миг продвинулся близко-близко к моему лицу и шепотом спросил, — Или тебя забрать пораньше, чтобы отнести самому?

Ну вот, что за гадство, а?! Меня обдало таким жаром, словно он сказал, какую-то пошлость. Этот шепот дезориентировал и внес смуту в сознание.

— Вообще-то, я тебя еще простила за вчерашнее… — проблеяла я.

— Вообще-то… — перехватив бережно мой подбородок и подняв мою голову, заставляя посмотреть ему в глаза, прошептал он, — Я и не просил прощения. Бенджамин опасен. Его молодость и горячность сыграют с ним рано или поздно злую шутку. Я ясно дал тебе понять, что доверяю тебе. Ясно сказал, чтобы ты оставалась в машине. А ты вновь подорвала моё доверие.

Ну началось. Опять двадцать пять…

— Я и оставалась в машине! — со злостью выплюнула я, сбросив его руку со своего лица. — Ты упрямый баран! Я не сделала ничего пред рассудительного, не пыталась сбежать…

— Бенджамин опасен!

— А ты нет? А Михаил? А малыш Зак? А этот Стивен? Разве не все оборотни опасны?!

— Послушай…

— Нет! Пока ты мне не принесешь свои извинения за вот это, — я отодвинула воротник мастерки, демонстрируя синяк на плече, — Я тебя не стану слушать!

Сергей лишь непонимающе смотрел на мои открытые участки тела потемневшим взглядом.

— Но там ничего нет!

Взглянула на свое плечо, которое вчера даже немного припухло в области синяка, и выругалась:

— Тьфу ты!

Грозно зыркнув на него, и сопя, ушла из кухни, с остатками кофе и сигаретой. Вот же ж… Нет ну это вообще… Как так-то…

Уже ближе к 16: 00, собираясь на тренировку, я обнаружила в своей спальне нечто непонятное. Сложенный вдвое белый листок, с красивым почерком был адресован мне. Имелась даже подпись… Бенджамин. Но как? Глупо конечно, но я проверила шкаф, заглянула под кровать, намереваясь там обнаружить автора послания. Конечно же никого я там не обнаружила. А под кроватью вообще, только мусора и пыли руками нацепляла.

"Привет, моя луноликая. Я очень соскучился с нашей последней встречи. Надеюсь у тебя все хорошо, и ты пребываешь в хорошем настроении. Хочу тебя предупредить, хоть у нас так и не принято, о Сергее. Он что-то замышляет против наших стай. Боюсь, он попытается использовать тебя, зная, что я лучше умру сам, чем позволю причинить тебе вред. Будь осторожна, моя луноликая.

П. С. Я же обещал писать тебе письма.

Твой, и только твой Бенджамин. "

Ёк-Макарёк… От куда вообще это письмо? Луноликая? Сергей меня так называл пару раз… Что это значит? Не удивлюсь, если это его очередная проверка на доверие. А если нет? А, собственно, что я теряю…

Накинув мастерку на плечи, я сунула послание в карман, безбожно скомкав, и двинулась на поиски одного хвостатого и неугомонного оборотня. Я почему-то больше склоняюсь к версии о его проверки, чем о правдивости послания. Может он просто подслушивал как-то наш разговор, или в его машине какое-то записывающее устройство было. Это вполне в его духе. Чертов любитель контроля!

Проверив все знакомые мне места и не обнаружив никого, я двинулась в неизведанную часть дома. Неслась я по коридорам и лестницам, который оказалось аж три, как мамонт. По крайней мере мои топающие шаги отдавались громким топотом и скрипом половиц. Я была зла. Что он опять себе позволяет?

Одна дверь, еще одна, и еще одна. Наконец-то в одной из комнат я застала Михаила. В одном полотенце поверх бедер. Вот же ж… И нет, я не залюбовалась его мокрым и накаченным телом, хотя там было на что посмотреть. У него и плазма в комнате, и ремонт в разы лучше моей, кофе машина. Нет, нормально, а?

— Сергей в детской. Третья дверь в конце коридора. Справа. — небрежно бросил он, пока я поднимала челюсть с пола.

— С-спасибо. — промямлила я, прикрывая дверь.

Ну капец тебе, хвостатик! Ты мне сейчас еще и за спартанские условия ответишь!!! Злорадно усмехаясь, я быстро оказалась перед нужной дверью.

Прислушалась. Тихо. Может уже ушел? Помявшись некоторое время я решила не стучать, а осторожно посмотреть там ли он, и тихонько приоткрыла дверь. В щель была видна половина комнаты. Нежно-голубые стены, большая кровать, уголок белого манежа, открытая тумбочка, из которой виднелось что-то очень яркое и разноцветное… Так-с, ну это судя по всему и есть детская… А вот Сергея тут не наблюдалось… Или? Открыв дверь еще шире я окинула взглядом всю комнату, подметив еще два манежа и уголок забросанный всякой детской ерундой. А вот Сергея в самом деле не было. Тяжело вздохнув, я уже собиралась прикрыть дверь, когда моё внимание привлек какой-то непонятный звук. Хмурясь осмотрела комнату еще раз и заметила его причину. У первого от двери манежа, на полу лежала соска. И, кажется, ее раньше там не лежало. Тут послышался детский хнык. Я запаниковала. Если там трое детей… Стоит заорать одному…

— Тшш-шш-ш… — засопела я, бросившись к манежу. Я всего-то хотела покачать его чуть-чуть, чтобы успокоить ребенка. Но когда я увидела ребенка мир вокруг дрогнул и закачался. Судя по розовому бодику — это девочка… Девочка с одним глазиком, который заинтересованно меня оглядывал. Вторая же ее часть лица была обезображена. Лобная доля с бровью напоминала какую-то огромную опухоль. Уголок губ задрат к самому носику, который единственный был аккуратным и нормальным на ее личике. Я растерялась. Меня это откровенно испугало. Так и замерла с протянутой рукой к манежу.

— Что ты здесь делаешь? — донеслось шипение со стороны двери. Как в замедленной съёмке, я перевела взгляд на Сергея, который держал на руках живой сверток, судя по баюкающим движениям. Не знала что сказать. Я была шокирована и испугана. Одеяльце в его руках зашевелилось. Край сполз, явив мне скорёженную детскую ножку, с такими же наростами, как и у малышки на голове. Это было последней каплей. Дышать стало нечем, комната закружилась. Страх обдал меня диким холодом. Я покачнулась, стараясь устоять на ногах, и отключилась, приложившись головой об что-то твердое.

— Не в первый раз теряет сознание? Она точно оборотень? — слова говорившего выбивались эхом в звенящей тишине. Сознание возвращалось охотно. Только я не спешила открывать глаза и оповещать остальных. Непонятно кому принадлежал голос, но он же с кем-то разговаривает. Значит рядом не один человек.

— Да нормальная она. Оборотень. Просто слишком долго жила человеческой жизнью, игнорируя зверя, — о, а это уже голос Сергея. Такой нервный и грустный… С чего бы? — Впечатлительная она. И эмоциональная.

Что-то громыхнуло, я чуть не дёрнулась, выдавав себя.

— Что опять произошло? Сергей?! Ты решил свести девочку на тот свет? — послышались приближающийся шаги. Виктор отчитывал Альфу.

— Я ничего не делал!

Дальше притворяться смысла не было. Сжав руки в кулаки я резко села, как оказалось на кровати. И явно не в своей обшарпанной комнате. И обои свежие, и люстра хрустальная, и мебель современная, и плазма в пол стены, и ноутбук на кремовом диване… Тут же перед глазами пронеслись последние моменты до обморока…

— Ты и… вы, — тыкнув пальцем в Сергея и Виктора, — Не смейте ко мне приближаться!

— Вика… — Сергей сделал шаг в мою сторону, потупив взгляд.

— Да твою же мать! — взревела я. Неожиданно для себя резко соскочила с кровати на другую сторону.

Коснувшись ногами пола, удивленно замерла. Тело вибрировало, как натянутая струна. Но не страшно, ни больно не было.

— Виктор, — усмехнулась я, — Гений медицины… — зло выплюнула, — Что вы сделали с этими детьми? А со мной? Теперь я сомневаюсь, что всю жизнь была такой… такой… Короче, — стукнув кулаком по дивану, зашипела я, — Вы тут эксперименты над живыми людьми ставите, а я… А я… А я, что?! Я требую долбанное противоядие! Сейчас же!!!

Виктор переглянулся с Сергеем. Растерянно пожал плечами и устало опустился в кресло, стоящее неподалеку.

— Вика, я ничего не делал. Клянусь. Ни с тобой, ни с этими детьми.

— И я должна в это верить?!

— Сути это не изменит. Я ничего не делал.

— Да?! — прищурилась я, сканируя его выражение лица. — А история о вашей семье тоже правда? Вас действительно в Москве ищут? У вас вообще дочь есть?

— Разумеется.

Победно сложив руки на груди, я обвела взглядом комнату, подмечая свежий ремонт и еще одного оборотня. К своему стыду, имени его я не запомнила. Он все это время молчал и не привлекал к себе внимания, облокотившись на двери. Сейчас же он откровенно веселился над происходящим. Ну, или просто надо мной.

— Сергей, — серьезно начала я, придавая голосу решимость. — Если ты хочешь, чтобы я осталась в этом доме и хоть на йоту поверила… вам, ты отпустишь Виктора домой! Сегодня же!

Воцарилось молчание. Даже подпирающий собой дверь оборотень удивленно замер. Виктор заерзал в кресле. Его глаза вспыхнули надеждой, но тут же угасли, возвращая его лицу участливое и серьезное выражение. Все эти изменения я видела мельком. Все это время я пытливо следила за реакцией Сергея. Возмущение, гнев, злость, отчаяние, усталость, решимость… Его мимика настолько быстро менялась, что я не успевала подстраиваться под его состояние, то кивая, то хмурясь.

— Вика… — выдохнул он.

— Нет! Сейчас же дай Виктору свободу и отпусти к семье! — я знала, что последуют какие-то отговорки, объяснения, потому и позволила себе повысить голос и перебить его. — Если он тут не ставит эксперименты, зачем он тут нужен? Отпусти его к семье!

— Дети…

— Да твою же мать, Сергей!!! Дети, что?! Я что-то наблюдаю, что большую часть времени пропадаешь ты на территории дома! Ты большую часть времени с ними. Зачем тебе Виктор? Лишний раз покормить их? Хорошо, — вскинув руки, заверила я, — Если остальные без рук и без ног, — скривилась я, — Я вполне смогу тебе помочь со всем этим! Отпусти его домой!

— Ты упала в обморок. — напомнил Сергей, откровенно потешаясь.

— Да. — согласилась я. — Но это было от неожиданности. Я не готова была увидеть такое. Но я справлюсь. Повторяю, если остальные хвостатые, как ты там любишь говорить, немощные, я ничего дурного не вижу, чтобы взять на себя часть забот Виктора! Что он делает? Уколы? Я тоже умею их ставить! Хоть внутривенно, хоть внутримышечно. Что он конкретно делает? — допытывалась я.

— Уколы уже в прошлом, слава богу, все нормализовалось… — Виктор тут же смолк, под угрожающим взглядом Альфы.

— Тем более! — выпалила я. — Зачем тебе Виктор?! Ну?!

Впервые в жизни мне захотелось поверить. Всем им поверить. Особенно Виктору. Я прониклась всей душой к этому мужчине. Не знаю почему. Чутье подсказывает, что ему можно верить. И то же чутье подсказывало мне, что в ситуации десятилетней давности Сергей сыграл роль, далеко не спасителя. Не удивлюсь, если он и похитил малышку, чтобы потом торжественно вернуть, обязав отца ко всему этому. С него станется… Но мне все равно хотелось верить им обоим сейчас. Не знаю зачем доктор понадобился Альфе десять лет назад, но сейчас, разве нельзя дать ему свободу? Должно же быть в нем что-то человеческое. И есть. Я это не раз видела. Порой под фасадом жесткости и злости он далеко не безнадежен.

— Вика, об этом не может быть и речи! — зло чеканил каждое слово Сергей, уперев руки в кровать, с которой я сбежала. — Любой, узнавший нашу тайну, должен умереть! Док жив, лишь потому что он не контактирует с внешним миром, сохраняя наш секрет. Это не обсуждается! Я не пойду на это. Я все сказал. — он развернулся резко на пятках и намеревался покинуть комнату. Я тут же его окликнула.

— Сергей! — дождавшись поворота головы, попыталась так же злобно ему ответить, — Выбирай! Здесь останется, или Виктор, или я. Только один! Я все сказала! — последнее я уже истерично прокричала.

Обогнув Альфу и другого оборотня, толкнув второго плечом так, что он отступил от двери, я выскочила в коридор. Злость клокотала во мне, а по венам бежала чистая ярость. Упертый баран! Но вскоре, я поняла, что успешно заблудилась. И это взбесило еще больше. Не знаю сколько я так шагала по коридорам, пока меня не поймал Альфа. На очередном повороте он просто выскочил из ниоткуда и, схватив меня за руку, потащил в неизвестном направлении.

— Пусти меня. — зашипела я.

Ничего не ответив мне он продолжил упрямо меня куда-то уводить.

— Ты оглох что ли? Я сказала — отпусти меня.

— Заткнись! Мы почти пришли.

— Да ты издеваешься?! Никуда я с тобой не пойду. — к моему удивлению, мне все таки удалось вырвать свою руку из его лапищи. Остановившись, перевела сбившееся дыхание, злобно на него зыркая.

— Не брыкайся. — прорычал он, вновь схватив меня за руку. Правда в этот раз уже за другую.

— Да пусти же ты меня!!! — отшатнулась я. Не долго думая, ударила его по лицу, вложив в эту пощечину всю свою ненависть и бессилие.

— Что… — Альфа смолк на полуслове, удивленно прижав руку к щеке. Освободив свою руку, я в очередной раз выдохнула.

— Хватит так себя со мной вести!!! Я не твоя вещь! Ты мне никто!!! — выпалила я, закипая от злости. Но кое-что меня немного остудило. Удивленный взгляд карих глаз метался по моему лицу, словно выискивая изменения. Из-под прижатой к щеке ладони струйками начала вытекать кровь. Она быстро залила половину его лица и тяжелыми каплями падала на пол. Уже догадываясь о случившемся я, сглотнув, перевела взгляд на свою руку, чтобы удостовериться в своих догадках. И удостоверилась. Почти звериная мощная лапа с устрашающими когтями была прижата к моему бедру.

Опять… Это опять случилось… В этот раз я даже попробовала ей управлять: подняла, опустила, попробовать спрятать когти. Когти никуда не делись, а в остальном она полностью меня слушалась, как и нормальная рука, нога. помнившись, Сергей шагнул было ко мне, но я с утробным рычанием оттолкнула его от себя, впечатав в стену. И сбежала, позорно, испугавшись саму себя.

— Выдохни плохое! Дыши хорошим! — донеслось мне в спину. Он не стал меня преследовать, позволяя петляя по коридорам выбежать наконец-то в нужном месте. Тело звенело от переполняющей злости, вибрируя силой. Как никогда я ощущала себя довольной собой. Пусть и небольшой, но я сумела дать отпор! Сумела постоять за себя и отстоять хоть иллюзию свободы выбора.

— Вика?! Кто это кричал? — сонный Зак появился в коридоре неожиданно. Он казался испуганные. Внутри меня что-то надломилось и дрогнуло. Я даже не знала сколько времени находилась в отключке. Должно быть уже ночь и ребенок видел десятый сон…

— Прости, малыш, мы с Сергеем играли в догонялки…

— Ночью? — лупая на меня удивленными синими озерами глаз, спросил Зак.

Я кивнула. Поспешила протянуть к нему руки, чтобы заключить в объятия и успокоить. Но тут же одернула их за спину. Не хочу пугать ребенка своей изуродованной конечностью. Ребенок лишь непонимающе ткнулся мне в живот, сонное бормоча, что теперь он не уснет. Осторожно погладила его по спине нормальной рукой и, набравшись храбрости, пока он не смотрит взглянула на другую. Ничего. Рука, как рука. Абсолютно нормальная и человеческая.

Подавив вздох облегчения я, присев на корточки, притянула мелкого к себе и подхватив на руки, понесла его обратно в постель.

Уснул он только взяв с меня клятвенное обещание взять его в следующий раз с собой, когда мы с Сергеем вновь будем играть в догонялки…

Проснулась внезапно. Не пойми от чего и с затекшей шеей. Сонно моргая осмотрелась и неожиданно для себя обнаружила, что уснула в комнате Зака. Кресло оказалось обманчиво удобным.

Шорох возле двери привлек моё внимание и я, растирая шею, повернулась к источнику возни.

Ну конечно! Двуногий Сергей меня выбесил, а четвероногий пришел успокаивать!

— Кыш-ш. — тихонько шикнув на наглую морду, торчащую в дверном приеме, я осторожно поднялась.

Зак спал, как звезда. Широко растопырив и руки, и ноги на всю кровать, он умиротворённо сопел во сне. Я даже капельку позавидовала.

Выйдя на цыпочках из комнаты и прикрыв дверь, я чуть не споткнулась у разлегшегося на моем пути Волка.

— Никак не уймешься? — зашипела я. Лишь его глаза в потемках сверкали зеленым светом, позволяя мне быстро обнаружить его наглую морду. — Ты смотри, закамуфлировался тут… — бормоча себе под нос я поспешила скрыться в своей комнате от всяких мохнатых. Но не тут то было. Волк заперся со мной в комнату.

Переминаясь с лапы на лапу, меня изучающе исследовали зеленые глазищи. Сделал небольшой шаг и замер, вновь потоптавшись на одном месте.

— Уходи, не сегодня. Я слишком зла… — проговорила я, стягивая одежду. Нет, Волк, меня ни чуть не смущал.

Конечно же, я не благородный рыцарь. У меня имеются свои мотивы выдворить от сюда Виктора. Он единственный из местных по-настоящему "плывет" от моего флера. Он ставит под угрозу мой секрет. От куда мне знать, какие будут действия Виктора и Сергея, когда они узнают, что я манипулирую похотью, да и к тому же еще заставляю видеть то чего нет, и верить в это. А вдруг столь частое действие флера чревато какими-то последствиями для человека? Я же не знаю… Нет, у меня были постоянные клиенты бесспорно. Но они же не ежедневно ему подвергались, а раз в неделю, в месяц. А тут же каждый божий день, мне приходится избегать Виктора… Мне нужно от него избавиться, как можно скорее. Это самая главная причина моего "благородства". Была, конечно, еще одна. Виктор не похож на какого-то злого ученого, доктора и тд. Мне не давали покоя эти дети. И я. Сама мысль о том, что нас чем-то заразили, или использовали, как подопытных кроликов была отвратительна. Толи от нежелания признавать реальность, толи из-за веры в человечность, но я не хотела рассматривать больше эту мысль. Виктор-жертва. Такая же, как и я. И если у меня уже нет шансов вернуться к нормальной жизни, у него он есть. Он человек. Он не несет угрозу.

С тяжелым вздохом я забралась под одеяло, устало откинувшись на подушки. И на что я подписалась. Ведь это все моё упрямство и личная выгода. Если Сергей отпустит Виктора, что я буду делать? Взвалю на себя троих малышей в таком состоянии? А если они нуждаются в постоянном наблюдении врача? А если это заразно? Господи, какой только бред среди ночи не лезет в голову…

— Уходи! — решительно повторила я, заметив, что Волк двинулся к кровати. — Пожалуйста! — но он лишь замер, внимательно меня разглядывая. — Да я серьезно!!! Оставь же меня в покое!!! — подкрепила свои слова метким броском подушки в оборотня.

Он фыркнул, рыкнул и выбежал из моей комнаты. А я же, добившись уединения, вновь ощутила себя опустошенной и одинокой. Опять накатила истерика. Большую часть ночи я проревела в подушку, кусая губы и заламывая пальцы. С горем пополам уснула, скорее отключилась.

Проспала недолго. За окном было едва посветлевшее небо над верхушками деревьев, и, ставший привычным, дождик. Чувствовала себя разбитой. Еще и месячные пошли, хотя им я была рада. ПМС в этом месяце совсем меня вымотал.

Хоть мне и не хотелось заговаривать с Сергеем первой, но пришлось:

— Это все, что нужно купить, — произнесла я, подвигая листок с перечнем необходимого. Я его целый час составляла, пока жарила сырники, варила каши и готовила горячие бутерброды. — Готовь деньги, если конечно у тебя всего этого уже нет.

Альфа взял в руки листок, бросая голодные взгляды на мои бутерброды с ветчиной, сыром и помидорами. Даже потянулся к тарелке, на которую я их свалила.

— Список! — хлопнув его руке на пол дороги к пище, принялась я за шантаж. Оборотень хоть и опешил от моей наглости, но послушно забурчал себе под нос написанные мною позиции.

— Что такое ходунки? — серьезно спросил он.

— Ты серьезно? — нахмурившись я принялась объяснять.

— Но, они же еще не ходят. — убил он меня своей логикой.

— А ты пробовал? — фыркнула я. — Как они пойдут, если они сутками лежат? Я вообще поражаюсь, как в таком возрасте… Ой, ладно. — махнула рукой и сделала глоток кофе, — Что еще из списка для тебя не понятно?

— Прогулочная коляска и игровой манеж…

— Это тоже все нужно! — заявила я, впиваясь зубами в теплый бутерброд. Показательно закатила глаза, выражая крайнюю степень наслаждения.

— Ты садист… — буркнул он, но продолжил бегать глазами по списку. — Хорошо. — после пары минут заявил он, и все таки успел сцапать бутерброд. — Тогда допиши еще сюда, что-то из еды. Возьму сегодня кого-нибудь с собой. Мы на двух машинах за один заход скорее всего справимся.

— Из еды… — задумалась я. — А сколько другим детям лет? Явидела, — нервно сглотнула, — Только девочку. Ей два?

— Год и восемь, — кивнул он. — Год и два, и два года.

— И чем ты их кормишь?

— Всем, что есть в супермаркетах и аптеках.

— В смысле? — растерялась я. — А кроме этого?

— Каши.

— Так, понятно! — выхватив листок из его руки, я вновь засела за составление необходимого. — Это ты садист, Сергей. Детям нужно хорошо кушать, а твои кашки в этом возрасте… это так, на один зуб. Разве что завтрак, но не более.

Пока я его отчитывала, он сидел и улыбался какой-то идиотской улыбкой. Ну и еще тырил бутерброды.

Хе-хе, это он еще сырники не видел…

Пробежка принесла удовольствие. Возможность проветрить голову не омрачала даже морось. Я действительно постаралась прислушаться не только к себе, но и к природе. Запах хвои, ковер из листьев под ногами, пение птиц сегодня умиротворяли. Как бальзам на мою душу… Хотя, я все таки была в шоке, с того, как дети вообще выжили с такой-то заботой, и в таких условиях.

Может он их тоже похитил? Хобби у него такое…

— Вика! Ты сейчас врежешься во что-нибудь. — раздался крик Стивена, бегущего на значительном от меня расстоянии. Разумеется, впереди. — Хватит думать — наслаждайся.

— Ага, конечно… — проворчала я себе под нос.

Ускорив темп я вполне легко поравнялась с оборотнем, который замедлился, видимо ожидая меня.

— О чем думала?

— О жизни.

Дальше мы бежали молча. Я в который раз задумалась о наушниках. Мне показалась эта мысль стоящей, чтобы избежать лишних разговоров.

— Это Милана, — тепло сказал оборотень, улыбаясь малышке в манеже. — Это Ваня, — немного отойдя в сторону продолжил он моё знакомство с детьми. — Ну, а это непоседа Джон. — я лишь закатила глаза. Он вообще знает значение этого слова? Непоседа? Да он лежит постоянно!!! Как он может быть непоседой? — А это Вика. — от меня не укрылось его напряжение и внимательный взгляд, наблюдающий за каждой моей эмоцией. Я, как могла, старалась не выдавать своих эмоций, когда на душе тысячи кошек скребли.

Бедные дети…

— Доброе утро, — заглянув в детскую, Виктор нам кивнул. — Ну, как прошла ночь? — вопрос адресовался Сергею.

— Хорошо. Даже удалось пару часов поспать.

— Судорог, лихорадки не было? — меня на этих словах вновь оглушило.

— Нет, Док! Все было в порядке.

— Ну и отлично. Уже три месяца, как все стабилизировалось. Кризис позади. — я слушала весь этот ужас и не могла поверить в то, что эти крохи такое пережили.

— Мы тебя оставим. — схватив меня за руку он увлек меня в коридор, а после и вниз, на кухню. — Ну ты как? — спросил заботливо он.

— Ты слышал Виктора, — я упрямо уходила от его вопроса, — Кризис миновал уже как три месяца… Отпусти его домой… Пожалуйста…

— Почему ты так о нем печешься?! — зло рыкнул он, прижав меня к столу своим телом.

Я же, хватая воздух, от такой тесной близости ответила полу правдой:

— Мне его жаль… — не хотела смотреть на него, поэтому уставилась на его тапки. О! Он носит тапки. — Не было ведь никакого педофила, да? — еле слышно спросила я.

— Был конечно.

Он невыносим! Все таки подняла на него взгляд. Его глаза победно сияли триумфом, наблюдая за моей растерянностью. Не может же он так хорошо врать? Или…

— Но он не похищал дочь Виктора, да?

— Да. — выдохнул он. На какое-то мгновение мне показалось, что это был выдох облегчения. Словно с ним с его плеч свалился тяжкий груз. В груди что-то закололо, побуждая провести пальцами по колючему ежику щетины, стереть напряжение с его лица… Сама себя одернула. Что вообще за мысли?! Он только что признался, что спер ребенка, чтобы шантажировать ее отца!

— Зачем? — пересохшими губами спросила я, не отводя взгляда. — Что случилось в твоей жизни, что ты разрушил три другие? Что более свято чем семья, которую ты сломал?

— Зак… — шепнув это, он отодвинулся и, в свойственной ему манере, уже серьезно сказал, — Нам пора ехать. Не беспокойся, Док присмотрит за детьми.

— Я не беспокоюсь… Я…

— Миша уже спускается. — я недоумённо уставилась на лестницу. Через минуту там действительно появился Михаил.

Вот же ж ушастые….

Глава 4

Третья чашка кофе была лишней. Я ведь могла спокойно завалиться спать, а не готовить гору стейков. Попытка заснуть была разбита в пух и прах мельтешащими в голове мыслями. Все обдумывая слова Альфы я проворочалась в постели пол часа бес толку. Вот что он имел в виду? Зак что? При чем тут Зак? Осознав, что я не усну в таком раздрае я отправилась готовить. Меня это успокаивало.

Глядя на полную кастрюлю ароматного мяса, неизвестного происхождения, я устало потерла виски. Схватив полотенце обмотала стейки, чтобы дольше сохранять их горячими, и с чистой совестью ушла курить. Все это так странно…

Еще спустя пол часа я готова была лезть на стену от безделья. Зак играл с кем-то из оборотней в приставку, бросив меня в одиночестве. Ну и пусть…

Холодильник…

— Так-с… — оценив содержимое холодильника и отыскав пачку риса, я пробормотала, — Ну значит плов…

Я успела и приготовить плов, и загрузить стиралку, и пообщаться по телефону с Кларкой, а противных оборотней с покупками все не было. А время близилось к 16: 00. А Сергей обещал к этому времени вернуться! Еще и пошутил, что я вчера отлынивала от тренировки. Конечно, это же всего лишь обморок…

Заслышав возню и шуршание, бросилась в коридор, тут же встретившись взглядом с Сергеем.

— Ты чего? — с ног до головы увешанный пакетами, он удивленно замер глядя на меня. Мгновение и его губы дрогнули в теплой улыбке. — Соскучилась? Я тоже…

— Да я… Я тут умираю со скуки! — попыталась отобрать у него хоть один пакет, но он не отдал.

— Приготовь лучше нам с Михой кофе, пожалуйста. Пакеты мы сами выгрузим в кухню, а от туда уже, куда скажешь. В этом аспекте сегодня ты командуешь.

— Ну хорошо… — вздохнув, я поплелась следом за ним на кухню и принялась готовить кофе. Оборотни метались туда-сюда, сваливая в углу кухни покупки.

В какой-то момент я зависла, задумалась, погрузившись в себя. Выпала из реальности на мгновение, глядя в окно.

— Спасибо. — меня притянули спиной к себе и поцеловали в макушку. Я же, опешившая от такого, боялась признаться самой себе, насколько это было естественным и правильным по собственным ощущениям. Я, явно, не в ладу не только со своим телом, но и с головой у меня тоже беда какая-то. От куда эти мурашки? От куда чувство безопасности и комфорта? А о тянущем ощущении внизу живота и думать страшно…

— У нас тренировка… — барабаня пальцами по подоконнику в третий раз напомнил мне Альфа.

— Я сейчас… — кряхтя мне наконец удалось собрать чертов пазл "столик для кормления". — Вот! Ты правда никогда такого не видел, или просто отмазался от работы под предлогом не знаю, как это должно выглядеть?

— Я правда не знаю как это должно было выглядеть. Теперь вижу. — недовольно засопел он. — Тут непонятная схема…

— Ну конечно… — смеясь протянула я, поднимаясь с пола. — Пошли уже…

На тренировке я была молодцом. Продержалась не 5–7 минут, как в прошлый раз, а целых 10–12. Стивен сказал, что это прогресс. А я сказала, что его эволюционный прогресс обошел стороной, пока пыталась отдышаться. Ожидаемо, после всех экзекуций Сергей вновь попросил меня задержаться, когда остальные пошли заниматься своими делами и отдыхать.

— Может не сегодня? — моляще спросила я, провожая всех с легкой завистью.

— А когда? Через год? — он резко посерьезнее произнес: — Что-то намечается нехорошее. Ты должна, если не постоять за себя, то хотя бы дать отпор и сбежать. — перепрыгнув через канаты ринга, поманил к себе.

— Ну, если тебе снова надо будет врезать… — улыбнувшись протянула я.

Болело все тело. Меня столько раз бросали на пол, что я удивлялась, как это до сих пор у меня ничего не сломано.

— Повтори. — приказал оборотень, протягивая мне руку, чтобы помочь встать после очередного падения.

Я покрутила пальцем у виска. Сдурел? Он же считай в два раза больше меньше весит!? Как я его перекину через бедро, когда он еще и выше меня на голову… и шире меня… И вообще…

Перехватила его руку с тяжелым вздохом. Нет мне покоя ни ночью, ни днем. Подавшись слегка вперед быстро подбила его ноги подлой подножкой и победно рассмеялась. Сергей рухнул вперед лицом на пол и удивленно взглянул на меня приподнявшись:

— Зря радуешься. Я оценил твои старания, честно. Но если бы я хотел тебя убить, у тебя бы этих пяти минут на раздумья не было.

— Это звучит, как оправдание… — хохоча призналась я. — Пытаешься выкрутиться…

Миг и он нависает надо мной сверху прожигая насмешливым взглядом. Смех тут же застрял в горле от вибрирующего напряжение. Что-то темное промелькнуло в его глазах за миг до того, как он впился в мои губы. Стон сорвался с моих губ раньше, чем я успела понять, что сама прижимаю его к себе отвечая на поцелуй. Эйфория, блаженство, нечто необъяснимое внутри меня вынуждало рычать от страсти и удовольствия. Тело не просто его желало, оно требовало более тесного контакта между нашими телами, более глубоких поцелуев, более откровенных ласк…

— Останови меня… — хрипло взмолился он, отстраняясь.

Не хочу. Не могу. Дыхание сбилось, а все тело горело огнем. Я нашла в себе силы отшутиться:

— Какая разница когда это произойдет. Ты сам сказал магия истинных, — слабо улыбнувшись продолжила, — И потом, вдруг это все прекратиться. Эти сны, напряжение. Может нам стоит переспать хотя бы поэтому и все исчезнет.

Воцарилось молчание. Мою шутку не оценили. Более того сейчас на меня смотрел абсолютно другой человек злобным взглядом.

— Хм… — он резко поднялся, поправляя майку, под которую я запускала свои руки пару минут назад. — Одним больше, одним меньше… — выплюнув это он быстро ушел, оставив меня лежащую на полу одну.

Отлично! Молодец, Вика! Пошутила на свою голову! А он? А он тоже хорош! Кабель хвостатый! Опять за свои колкости… А я, идиотка, уже начала думать, что он хоть немного пересмотрел ко мне свое отношение. Как же… Пусть думает, что хочет. Меня уже это все достало.

Мысленно я была настроена очень воинственно, а вот душевно… Руки потряхивало, когда я застегивала мастерку, поправляла одежду и волосы. Низ живота болел и сводил с ума спазмами. Глаза слезились. Как бы мне не хотелось это признавать, но он меня ранил своей фразой… Мы никуда не продвинулись со дня нашего знакомства… Кроме того, что я оборотень и понимаю это, не изменилось ничего… Я для него шлюха, а он для меня неуравновешенный псих! И какой это я вообще секс удумала с месячными то?

Какое-то рычание, что ли… Осмотревшись по сторонам и не найдя никого, пришла к выводу, что сон действительно необходимость. Так и до белочки недалеко. Но рычание повторилось. Такое же робкое, тихое и какое-то далекое. Что за…? Вышла в коридор и осмотрелась уже там. Тоже никого. Я удивлялась ровно до того момента пока не поняла, что больше не злюсь. Не злюсь, и не собираюсь биться в слезах, а вот в груди все по-прежнему дрожало и вибрировало.

Мамочка, моя дорогая!!! Быть такого не может!!! Это мой рык что ли?! Как можно рычать и не знать, что ты рычала?

Опыт совы из Винни-Пуха подсказывал, что вполне себе можно…

Бегом убежав в спальню я даже не запыхалась, когда с разбега прыгнула на кровать. А ведь пробежала две лестницы и три не маленьких коридора.

Похоже чертов Сергей прав… Мне нужен хоть кто-то, кто поможет со всем этим хотя бы разобраться. Но так не хотелось просить его о помощи после его слов…

Рычание вновь повторилось. Я положила руку на грудь, чуть ниже линии спортивного топика, и ощутила вибрацию.

— Погоди-ка… — прошептала я, ни к кому конкретно на самом деле не обращаясь. — Это ты на Сергея так рычишь? — клянусь, я ощутила и услышала еще и фырканье. Но это было последнее странное восприятие в этот день.

Ошеломленная, я еще долго лежала в кровати, погруженная в свои мысли, прежде чем наконец-то уснуть и выспаться.

Следующие два дня тянулись мучительно долго. И это не потому, что я просыпалась по пять раз за ночь от эротических снов с участием Сергея. Это потому что тот самый Сергей — кобель облезлый. Он со мной не разговаривал. Вообще. Команды на тренировках и насмешки не считаются. И меня это чертовски злило. Выходит, извиняться мы не умеем… Гордые… Я по своей натуре вообще быстро отходчивая. Но на этот раз я не собиралась уступать ему в упертости. Не у него одного есть чувства собственного достоинства и гордость.

Сегодня случилось невероятное. Зак спер бутылку ядреного пойла у кого-то из оборотней. Воспитательную беседу провела, бутылку отобрала, даже налила ему пятьдесят грамм, чтобы попробовал и не тырил больше всякую гадость. Синие глазищи полезли на лоб после маленького глотка и, ругаясь и отплевываясь, меня заверили, что миссия выполнена и его такое не интересует. Наивный. Я так тоже говорила. И про алкоголь, и про сигареты. Но, дай бог, чтоб так и было. Алкоголь творит с людьми страшное…

Единственным моим желанием было побыстрее отбыть на тренировке и скрыться в своей комнате. Такая апатия и тихая злость накатывала, когда я этого барана упертого видела. А тут еще минимум час лицезреть его недовольный фейс. Ну неужели так трудно поговорить?! Извиниться, в конце концов?!

— Опять выдохлась?

— Отвали, Стивен… — прохрипела я, рухнув на лавку. Ноги дрожали, пот стекал в глаза, перед которыми все расплывалось. Целых 20 минут выдержала! Так глядишь и до часа дотяну… в следующей жизни…

Припав к бутылке воды сделала жадный глоток, смахивая рукой пот со лба. И зачем оно мне все надо? Я же вроде пообещала, что уйду, если Виктор тут останется. Виктор по-прежнему здесь, как и я… Балаболка я какая-то… У меня есть неплохой домик в тихой местности. Могу перекантоваться там, пока не разберусь со всеми изменениями внутри себя. Все равно никто тут не горит желанием мне что-то объяснять. Все нужно клещами вытягивать, трижды переспрашивая и уточняя. Так и что я тут делаю? Сергей? А что Сергей… Стоит себе спокойно штангу жмет и даже не смотрит в мою сторону. Два дня я так — интерьер для него, не более. Так почему же хочется обратного? Слов его этих дурацких о парах, истинных и тд. Касаний… Он же определенно не тот, кто мне нужен. Совершенно не тот. Властный, помешанный на контроле, вспыльчивый, жесткий, грубый… Да так до бесконечности можно продолжать список его недостатков. Я ухмыльнулась. А эти… ничуть не лучше, скорее всего. Взять хотя бы Мишу. Не понимаю из-за чего, но он меня бесит, вот прям необоснованно хочется ему врезать. Он и сейчас что-то рассказывает двоим другим оборотням и хохочет чуть ли не хрюкая. Вроде ничего существенного… А врезать хочется…

Прикрыла глаза и глубоко вдохнула, разгоняя кислород по организму. Сколько я еще так выдержу?

— … давно бы запер ее в клетке и отходил палкой. Что за самка такая изнеженная? Принцесса что ли… Пусть знает свое место!

Я тут же распахнула глаза. В груди опять отозвалась знакомая, спавшая эти двое суток, вибрация с едва уловимым рыком. Осмотревшись, поймала на себе взгляд Миши и его собеседников. Неужели это я его противный голос услышала? Но как?

Хохот вывел меня из размышлений. Очевидно Миша балагур в этой компании, потому что двое его речь поддержали, правда не таким громким смехом. А меня это от чего-то так обрадовало:

— Миша, а ты от бродячего цирка не отбился? — ехидно спросила я, значительно повысив голос. Сергей удивленно отложил штангу, но в мою сторону так и не посмотрел. Замер. Кобелина!

— Ты что-то сказала? — смеясь отозвался мой источник радости.

— У тебя профессиональная травма после цирковой карьеры, или малыш Зак в драке уши повредил? — я тоже рассмеялась. Надеюсь не так же противно, как он. Но мне по-настоящему было весело.

— Сергей… — ух ты, как у него лицо побагровело от злости. Какие они тут все ранимые…

— Я не вмешиваюсь. — отрезал Сергей.

Ах так! Не вмешиваюсь?! Меня тут значит с грязью мешают, а он не вмешивается, кобель блохастый!!! И дураку же понятно, что он эти все репризы обо мне катал! Если даже я услышала, как Сергей мог этого не услышать?!

— Ну это, знаешь ли, это уже слишком! Хватит с меня этого дурдома. — решительно встала, рывком поднимая с лавки мастерку. — Сборище идиотов.

— И ты позволишь ей так говорить? Какой-то сучке?

— А ты самый конченый идиот из всех! Не знаю почему… Просто прими, как факт!

— Она не член нашей стаи… — медленно и расслаблено протянул Сергей, наблюдая наконец-то ЗА МНОЙ.

— Еще чего не хватало! — выплюнула я, просовывая руки в рукава.

— Знай свое место! — а вот это прогремело устрашающе. У Миши даже вены на висках выступили. И одна на лбу, особо противная.

— Место? Твоё место у моих ног, придурок. Из-за таких конченых, как ты, вы без баб и живете! С тобой же ни одна не уживется… Ты же…

Мгновение, и он бросился в мою сторону. Нас отделяли, каких-то десять метров друг от друга, когда вибрация в груди перешла на все тело. Не понимаю, как это произошло… Я просто прыгнула. Точнее, я даже не старалась прыгать, просто оттолкнулась от пола и взлетела. Я не могу назвать это по-другому, потому что, вряд ли прыжок в длину на 7–8 метров с места, нельзя назвать кратковременным полетом. Эйфория и радость — вот что я ощущала, сбивая оборотня с ног и заваливаясь на него сверху. Так же радостно, без капли злости, я вцепилась когтями в его глотку, впечатав в пол. Тело пело. Эмоции зашкаливали, радость гнала сумасшедший экстаз по венам.

Миша попытался сбросить меня с себя, но я крепко схватила его за горло и уверенно оседлала. Резкий рывок подомной чуть не изменил всю ситуацию. Я удержалась, запуская когти глубже в его шею. Он захрипел. Кровь уже стекала на пол, сочась между моих… пальцев. И мне это нравилось…

Три хлопка его ладони по полу, ненавидящий и молящий взгляд. Я не знала, что это значит.

— Где теперь твоё место, если тебя уложила какая-то принцесса? — собственный голос казался чужим и неестественным. Разве от своего же голоса по телу бегут мурашки?

— Отпусти его. Он признал поражение. — грозным, но довольным голосом потребовал Альфа.

Ха!

— Займешь его место? — так же хладнокровно спросила я, растягивая губы в улыбке.

— Я сказал ОТПУСТИ ЕГО. - прорычал Сергей. Буквально. Остальные почему-то попятились. Видя, что я не спешу выпускать свою добычу, он зарычал еще раз. Что-то такое неприятное в голове щелкнуло, что я поморщилась. Как отголосок зубной боли, затихший, но не исчезнувший.

— Хватит на меня рычать! — я ответно рыкнула на него. Вышло какое-то недоразумение, что я сама чуть не рассмеялась со своего рычания. — Забирай. — поднявшись я переступила через бессознательного Мишу и спокойно, как ни в чем ни бывало, уселась обратно на лавку. Уезжать больше не хотелось. И довольное сопение внутри было тому прямым доказательством. Моя Волчица от этих зарвавшихся идиотов в восторге.

А шуму то было. Через пять минут Миша уже оклемался. А суетились же, как все суетились…

— Куда это ты пошла?! — удивленно окрикнул меня Сергей, когда я пыталась улизнуть из тренировочной комнаты. И на пол пути же, собака…

— Мне нужно принять вану… Выпить чашечку кофе… — растягивая произнесла я, не оборачиваясь. Но шаг замедлила. Зачем? Хотела чтоб он меня нагнал? Скорее всего… Как тяжело быть девушкой…

— Я с тобой. — рядом тут же оказался Сергей, внимательно в меня всматриваясь.

— Ммм… Значит, как не разговаривать со мной двое суток — это перебьется. А в ванну — так я с тобой. Нет, спасибо.

— Да брось…

— Да брось…

— Что?

— Что?

— Ты так и будешь за мной все повторять?

— Ты так и будешь за мной все повторять?

— Детский сад какой-то…

— Да ну? А два дня дуть губы, играть в молчанку и не смотреть в мою сторону, не детский сад?

— Я…

— Ты!

— Был не прав…

Мне послышалось? Нога так и замерла на полушаге в коридор. Он только, что признался свою неправоту?

— Закрой дверь, — улыбнувшись попросила я.

— Хорошо. — отрезав нас от лишних свидетелей, Сергей понуро пожал плечами, оказавшись в коридоре.

— Спасибо. — выдохнула я, прижавшись к его груди. Замерев, слушала его удары сердца, пока не отмерла. — Я правда очень ценю то, что ты делаешь шажки мне навстречу. — приподнявшись на носочках я осторожно поцеловала его в щеку, огладив ладошкой жесткую щетину.

— Ты… сводишь меня с ума… Ты невозможная… — заключил он, а сам обнял меня так, как будто отпусти он меня на миг из своих рук сейчас и я растаю. Мне было легко и спокойно. Умиротворённо. Но…

— Мне в самом деле нужно в ванну… Эта кровь… Она засохла и теперь стягивает кожу — это неприятно. К тому же это не моя кровь. — объяснила я. — Я брезгую. — сморщив носик, я выскользнула из кольца его рук, чтобы в следующее мгновение шепнуть ему в ухо: — Приходи ко мне в девять. — осмелев окончательно, провела кончиком языка по его мочке. Альфа вздрогнул и потянулся было ко мне, но я, хохоча, сбежала. Догонять меня никто не стал.

— Я же прейду! — донеслось мне в след.

— Да, пожалуйста! — выкрикнула я вбегая на лестницу.

"Радуюсь, как какая-то дурочка" — посетила мысль, соответствующая глупейшей улыбке на моем лице.

Ну и пусть… Надоело притворяться! Да, мне нравится этот тиран! Да, от взгляда этого невозможного оборотня у меня голова идет кругом. Хоть это он меня невозможной называет, но попробовал бы он с таким, как он пожить бок о бок хоть недельку. Я бы понаблюдала за таким представлением. Как бы он запел по-другому…

Так, счастливая и довольная, я быстро забежала в свою комнату, и прихватив чистую одежду отправилась отмываться. Руки пришлось долго держать под струей теплой воды в раковине, прежде чем тщательно намылив вымыть. Только сейчас мне стало не по себе. Я чуть не прикончила человека… Оборотня… Но, если бы был на его месте человек…

— И чего притихла? — шепнула сама себе прислушиваясь ко внутренним ощущениям. Ничего. Тишина. Понятно. Кажется, переживать откат меня оставили в одиночестве…

К тому моменту, как я вылезла из ванны и нервными движениями нанесла крем на очищенное лицо, совесть голосила на меня матом. Мне было стыдно, обидно и совестно за свой поступок. Помаявшись еще какое-то время, я твердо решила принести Мише извинения. Не за то, что врезала — он это заслужил! А за то, что насмехалась над ним и унизила при всех. Он тоже хорош… Но Миша только трепал языком, а вот я… мы, чуть не наделали глупостей. К тому же, меня преследовала навязчивая мысль, что обиженный оборотень все это так не оставит, и в скором времени меня… нас настигнет мстя — страшная и беспощадная…

Черт бы побрал всю эту ситуацию!

За ужином детям кралась на кухню вздрагивая от каждого шороха. Мне повсюду мерещился притаившийся Миша, готовый в любую секунду свернуть мою бедную шейку. Но нет. Успешно разогрев рис с овощами и куриную грудку, я схватила посуду, разнос, еду и умчалась наверх, так никого и не встретив. Кошмар какой-то! Нельзя же быть такой трусихой! Всю дорогу мысленно отчитывала себя, прежде чем толкнуть дверь в детскую.

— Смотри кто пришел? А кто это пришел? — ласково подсюсюкивал Виктор, наблюдая за надутым личиком малышки.

— Она стоит! — воскликнула я, едва от радости не выронив разнос и еду на пол. — Сама! Стоит!

— Я вышел на минуточку… — Виктор замялся, — По делам. А когда открыл двери она уже так стояла.

Поставив все лишнее на стол, я освободив руки, тут же потянулась к Милане:

— Иди ко мне, моя умничка. — подхватив ее на руки и чмокнув в макушку, я довольно разулыбалась.

Сомневались ли я? О, да! Милане не повезло больше всех, у нее не только было особенное личико, но и ручки, и правая ступня. При чем ножка совершенно не выглядела… эм.. Устойчивой и подвижной. Я боялась она на нее не встанет пока совсем не окрепнет и не подрастет. Но она смогла! Мой маленький герой! Не сдержавшись от шквала эмоций еще раз ее чмокнула, а мальчишкам показала язык:

— Н-ннн… Эх вы! Сестренка у вас боец! А вы тут разлеглись. — что обычный манеж, что игровой, Ваня и Джон предпочитали лежать и блымать глазками. С той лишь разницей, что теперь они хотя бы все вместе и смотрят друг на друга, а порой и ползают, щупая и толкая друг дружку.

Малышка хихикнула и показала кончик розового язычка, повторяя за мной.

— А вот это я похоже зря. Отвыкла уже, что дети постоянно всякую ерунду за другими повторяют. — тоже хихикнула я. Какая разница, какой там у нее диагноз, если она такая очаровашка. — Все! Кушать! Ням-ням… — перехватив девочку под животик, я отправила ее полетом за стол, с характерным звуком: — Вж-ж-вж-жжж…

Виктор тут же принялся кормить девочку, пока я вытаскивала из манежа мальчишек.

После ужина пришел черед купания. Ванна была просто огромная, в отличие от моей, со множеством детских шампуней, пенки и всякой всячины. Поэтому сегодня я, не долго думая, решила купать их оптом, так сказать. Им даже понравилось. А Джон так, вообще, не орал в кои то веке. Еле выпроводила Виктора отдохнуть, выпить кофе, заняться своими делами. Он все нерешительно мятлил, что уже привык справляться сам, что не хочет меня напрягать и прочую ересь.

— Виктор, будьте спокойны! Я имела возможность растить и пытаться воспитывать четверых детей. Троих разновозрастных! И все живы и здоровы. Четыре из четырех — неплохая статистика, чтобы доверить мне купание. Вы так не считаете?

— Ну…

— Без ну, Виктор! Я обещаю, что как только мы закончим купаться я дам вам знать.

Пришлось подтолкнуть мужчину к двери, давая ясно понять, что я решительно настроена.

— Ха-ха, мои карапузики. — победно воскликнула я, когда захлопнула дверь за мужчиной. Этот раунд был за мной.

В восемь вечера я уже металась по комнате в вечной проблеме что такого надеть. Дети очень быстро после купания уснули и Виктор, вооружившись радио-няней, на этот раз выставил из комнаты меня. Я сомневалась, что это к добру. Попросыпаются эти горластики среди ночи и зададут жару, я бы их час-другой помариновала. Но мои аргументы были отвергнуты, хоть и выслушаны с участливым выражением лица.

Чем ближе подбиралось время к девяти, тем нервозней я себя чувствовала. После смены трех вещей я психанула и надела шорты с футболкой. Какая вообще разница в чем я буду? Чего я так заморачиваюсь? Это же Сергей! Он меня видел разной: и при параде, я надеюсь, когда мы только встретились, и зареванную, и не расчёсанную, и грязную, и мокрую, и голую… Что я с этой одеждой перед зеркалом носилась, как дурень со ступою?

Половина девятого. Волнение усилилось. Теперь страдали волосы, которые я нещадно чесала уже раз триста, то стягивая в хвост, то распуская, то закалывая, оставляя пряди, отбрасывая вперед, назад…

Опять психанула. Сцепила свою шевелюру заколкой и, зарычав от бессилия, со страдальческим стоном завалилась на кровать, закрывая лицо руками. Чертовщина какая-то…

Девять. Сергей все еще не пришел. Я уже начала сомневаться в своем приглашении. Правильно ли я поступила? Что если он прейдёт только с одним намерением… продолжить начатое в тренировочной? От воспоминаний о наших поцелуях лицо вспыхнуло, кровь тут же прилила к щекам. Сумею ли я сдержать оборону, когда ее держать вообще не хочется?

Половина десятого. Сергей так и не пришел. Да ну и черт с ним! Даже выдохнула с облегчением. Весьма противоречивые эмоции одолевали последний час. Я очень хотела, до дрожи, чтобы он пришел. И в то же время боялась его прихода. Я ненормальная, это, похоже, тоже уже факт.

Выдохнув, я открыла ящик, в который спрятала отобранный у Зака алкоголь и пошла разбираться со своими другими страхами.

Глава 5

Долго мялась у запертой двери, прислушиваясь. Кажется, там вообще никого нет… Выдох… Вдох… Поглубже… Набравшись смелости решительно постучала, пока не передумала и позорно не сбежала. Дверь вскоре открылась, от куда на меня уставился, некрасиво открыв рот, мужчина:

— Зачем пришла?

— Мириться. — выдохнула я, окинув взглядом внушительную мускулатуру и забавные шорты с пальмами, в которые был одет Миша.

— У меня друзья! Я занят! — холодно бросил он.

— Это же отлично! — осмелев окончательно, я похлопала его плечу и протиснулась в двери. — У меня как раз ни одного. — помахала бутылкой с пойлом перед его лицом, стараясь выглядеть уверенной и невозмутимой.

— А ты наглая.

— Какая есть. — грустно вздохнула я.

Послышались шаги и к нам присоединился Стивен, который удивленным ничуть не казался.

— Не смотри на меня так. Я знал, что это ты. Больше никто стучать бы не стал. — отобрав у меня бутылку меня похлопали по спине, явно одобряя мой визит.

— Да проходи уже, что встала… — проворчал Миша, захлопывая за мной дверь.

Три! У него целых три комнаты! Маленькое подобие гостиной, большая спальня и туалет с душем! Вот как это называется, если не издевательство? Недовольно посопев, что-то о хоромах, я уселась на диван рядом со Стивеном. Напротив на стуле сидел Кирилл, его я помню, правда особо и не общались. На столике уже стояла початая бутылка такого же пойла с тремя стаканами, а под столом еще одна. Они явно или что-то празднуют, или пьют с горя. Куда сколько-то?! И я еще одну притащила.

Разувшись, я подмяла под себя ноги и со вздохом спросила:

— У вас траур? Если нет, то, пожалуйста, начните уже что-то говорить, потому что я не знаю с чего начать…

— Начнем с того, что добродушный хозяин сейчас отроет что-то в мини-холодильнике закусить, загрызнуть даме. — обворожительно улыбнулся Стивен, отправляя мою бутылку под стол. Меня немного кажется перекосило. У него тут еще и мини-холодильник есть!!! Ну, мохнато-хвостатый Волчище, держись! Я тебе еще припомню!

Закатив глаза Миша встал и отошел в спальню, от куда уже вышел с тарелкой всякой всячины. Я покосилась на нее с недоверием.

— Ты, что таскаешь еду с кухни в комнату? — уж свою стряпню я узнаю. Вот и стейки мои, трехдневной давности, и сырники, и говядина. И все в одной куче.

— Нравится мне, что не понятного! — рыкнул хозяин этих хором.

— Да ладно-ладно… — примирительно произнесла я. — А конфеток не найдется? Или там колбаски с сырком? — состроив жалобные глазки, я моляще уставилась на опешившего оборотня.

— Ладно! Я схожу на кухню… — громыхнув тарелкой по столу он вышел из комнаты.

Странно. Я только хмыкнула. Моя неприязнь к нему больше никак не проявлялась. Абсолютно нормальный мужик, со своими тараканами… А у кого их нет?

— Колись! — придвинулся ко мне Кирилл, возвышаясь над столом. — Пришла Мишу добить? — я внимательно посмотрела в трезвые серьезные глаза парня, оценивая постановку вопроса.

— Эмм… Нет…

— А зачем? — парень был явно удивлен.

— Капитуляция. Белый флаг. Перемирие. И все такое…

— Ну нет, так не интересно. — переглянувшись со Стивеном, они дружно рассмеялись.

— Ты крутыха, черт возьми. — отсмеявшись восхищенно произнес блондин. — Я глазам своим не поверил, когда лицо твоё увидел. А уж когда ты Миху оседлала, вообще, как в транс впал. Ты красотка.

— Сомнительный комплимент, но спасибо. — поблагодарила я, немного расслабляясь.

— Ты молодец, правда. — поддержал его Кирилл. — Миха иногда без баб… без женщины, становится жутким женоненавистником. Он получил свое. И скажу по секрету он на тебя не обижается. Даже восхищается!

— Мной? — хохотнула я.

— Тобой. Правда он ни за что в этом не признается. — вставил Стивен, тоже рассмеявшись.

— Эммм….

— Ты просто себя не видела. Загляденье. — причмокнул Кирилл, забавно сложив губы. — Да-да, я тебе даже больше скажу, все ждут полнолуния, чтобы взглянуть на твою Волчицу. Мы только когти и цвет глаз оценить успели. — подняв палец вверх поддакивал Стивен.

Что вообще происходит? Что им от меня нужно? Сидят, нахваливают меня… Это странно. И подозрительно.

— А что с глазами то не так? — насторожилась я.

— А ты не знаешь цвет своих глаз? — парни выглядели изумленными. — Они золотые! Ярко-оранжевые. Очень красивые.

— У м-м-меня?

Воцарилось молчание. А я оказалась под прицелом двух пар настороженных глаз. Тишину разбавил Миша, вошедший с тарелкой, палкой колбасы, ножом и сыром. Окинув нашу компанию хмурым взглядом, он пробормотал: "вот", и с грузил мне все это великолепие на ноги. Делать нечего, пришлось нарезать.

— Ну-ка наливай! — отмер Стивен, кивая Кириллу. Меня его решительность насторожила. Явно же что-то задумал. Но я решила не заморачиваться. Много пить я не собираясь, а орать я умею дай боже. Кто-то да прибежит на помощь.

Как же я ошибалась… Спустя полторы бутылки этого пойла я начала нести такую ахинею…

— Миша! — в сотый раз я подергала его за локоть. — А ты точно мне мстить не собираешься? Там, спать спокойно можно, перебежками не передвигаться?

— Слушай, я тебе сейчас врежу! Я тебе уже сколько раз сказал, что все в порядке? Нет, не собираюсь я тебе мстить!

— Много! Много раз, Миш, сказал… Но как-то неубедительно… — выдохнула я, пытаясь попутно сцапать с тарелки сыр. — Я позже еще спрошу…

В голове стоял туман, но не сказать, что мне было плохо. Даже наоборот. Я чувствовала себя легко и свободно. А они классные ребята оказывается!

— Я предлагаю тост, — довольно покосившись на меня, поднял свой стакан Миша, — За красивых женщин! — Стивен и Кирилл заулюлюкали поддерживая оратора. — Жаль только, что среди нас их нет! — оба-на… Так значит? Хмельно окинула его смеющуюся моську и стукнулась с ним стаканом.

— Следующий тост мой! — безапелляционно произнесла я, закусывая.

Из этой попойки я узнала куда больше, чем от Сергея за все время. Волк — хищник, бла-бла-бла… Итак.

Мише 32 годика. Миша родился и вырос в другой стае, но пять лет назад примкнул к Сергею по личным причинам. Причины он не озвучил, как бы я не выспрашивала. Ну да ладно. Эпическим моментом стало то, что Миша ПЯТЫЙ ВОЛЧОНОК! В смысле он родился… зверем. Как бы я не старалась удержать глаза в орбитах, но они так и норовили вывалиться с каждым новым словом.

Кирилла же, мать выносила, как и подобает обычной женщине — 9 месяцев великолепия и привет ребенок. А около четырех лет он впервые обернулся в волчонка.

Эта информация мне не давала покоя. Это вам не кесарево, или естественные роды. Это вообще фантастика! Ты не только выбираешь кого тебе рожать и в каком обличии первое время воспитывать ребенка! Ты выбираешь и срок беременности! Есть же разница между двумя месяцами, немного плюс-минус, и девятью? И количество — Волчицы по одному не рожают… Кошмар какой-то эти… Волчицы… Но парни заверили наивную меня, что мол это дело случая. Какого случая? Не хочешь сексом заниматься или там спариваться — не занимаешься. Хочешь, но не хочешь беременеть — предохраняешься. Как по мне все просто. Но мои собутыльники клятвенно уверяли меня, что еще буду со своих сегодняшних рассуждений смеяться вспоминая. Пока что я смеялась только с них.

— Ну, а ты, Стив? Как проходили твои первые годы жизни? — заинтересованно спросила я, потому что от меня не укрылось его напряжение и молчаливость, как только мы завели этот разговор.

— А я особенный. — нервно улыбнувшись ответил он. — Младенцем. Ничего особенного. — его руки сжали обивку дивана, пока он отрешенно смотрел в стену.

Я решила не давить, судя по всему, на больную мозоль и пьяно крикнула, опомнившись:

— Я же тост обещала! Наливай! — ехидно усмехнулась я. А нечего было с Мишей чокаться за его тост о красивых женщинах, которых с ними, понимаешь ли, нет. Дождавшись когда все поднимут стаканы, я воодушевлённо произнесла, — За настоящих мужчин! — парни приободрились, похоже забыли, что предыдущий тост был с изюминкой. — И других мифических животных!

Пока все замерли я стукнулась стаканом с каждым и спешно выпила. Сидим мы, конечно, хорошо. Но пока автопилот работает надо тащить свой зад к себе. Еще не хватало тут уснуть.

— Я же говорю — наглая… — заключил Миша и, шумно выдохнув, опрокинул содержимое стакана в себя.

Еле отвязалась от пьяных оборотней, которые в свою очередь пытались увязаться за мной. Мне вот только пьяной компании не хватало. Я лучше сама как-нибудь тихонечко доберусь до своей кроватки. Да и попадаться на глаза с ними в таком виде не хотелось никому… Сергею так тем более.

Тихонько ступая по лестнице я пьяно хихикала, зажав рукой рот. Хоть я и делала малюсенький глоток каждый раз, как все поднимали стаканы, меня все равно это пойло убрало к чертям. Кровать — единственное что мне нужно.

Чуть пошатываясь я шагнула в коридор, сфокусировавшись на тусклых светильниках. Кажется… Нет, не кажется! Кто-то идет. Заметавшись на одном месте я панически искала куда бы спрятаться. Не найдя ничего подходящего замерла у стены, ведущей к лестнице, в самом темном месте и затаилась.

— Вика? — голос Сергея, заставил распахнуть глаза, которые я закрыла, в бесполезной попытке слиться со стеной в темноте.

— Привет. — выдавив улыбку я обратила внимание на громилу рядом с ним. Выше Сергея, больше двух метров даже, шире в плечах и старше. При этом освещении тяжело было угадать его возраст. Разбег от тридцати до пятидесяти. Брови густеющие, нос кавказский, глаза на выкате. Явно не русской национальности. Очень смахивает на медведя.

— Ты что тут делаешь? — принюхиваясь спросил Альфа. С каждой секундой его глаза расширялись все больше, почти как у не русского стали. А лицо и вовсе приобрело потерянный вид, когда я шумно вздохнув, стыдливо потупила взор.

Надо же что-то ответить…

Подбирала слова долго…

Царапающие шаги приблизились и я удивленно замерла. Это еще что такое? Через мгновение у лестницы стояла крупная белая Волчица.

— Вот это да-а. — протянула я к ней свои ручки, намереваясь потискать. Не русский кашлянул, Сергей сгорал со стыда, а меня так впечатлил этот мех, что я пошатнувшись, чуть и вовсе на нее не упала.

"Дожилась, пьянь… " — самокритичная мысль была тут же отодвинута в сторону выпученными глазами Волчицы. Никак к таким выкрутасам не привыкну. Мой смешок утонул в коридоре.

— Вика, — намереваясь оторвать меня от белоснежного чуда, Сергей шагнул ко мне, — Ты где так наклюкалась? Немедленно прекрати ломать комедию.

— Цыц! — остановила я его. — Она такая красивая!!! — мечтательно протянула я. — А как ее зовут?

— Это моя жена Мила. А я… Зови меня Баха. — удивил меня громила чистейшим русским языком. — Приятно видеть тебя в сознании, Виктория. — улыбка тронула его губы, стирая всю грозность с его лица.

— Жена?! — удивилась я, пьяная башка. Удивить то должно было совсем другое. — А разве Волк из оборотня только не в полнолуние получается? Если он не Альфа? — прищурилась я. Не хотелось верить в то, что мои собутыльники, выдав мне гору информации, просто ее выдумали, или поиздевались.

— Ты скажешь? — хохотнул Сергей.

— Есть еще один аспект жизни оборотня, позволяющий находиться в обличии Волка, независимо от фазы Луны. — радостно поведал этот добряк. Да, теперь он мне напоминал добряка, особенно когда так тепло и радостно говорит. Его голос словно звенит счастьем. — Это беременность! — радостно заключил он.

— Ты, что беременна? — прошептала я Волчице в ухо, склонившись немного к ней. — И тебе не страшно? А вдруг 15 волчат? — перепуганным голосом озвучила свои худшие опасения.

Волчица лишь тяжело вздохнула, и улеглась на пол, прикрыв лапами глаза. Мама моя, дорогая. Она же тоже боится…. А тут я… пьяная… со своими тараканами. Решила ее приободрить:

— Не переживай! Это временно! Два месяца и все. А вот если б девять! — глубокомысленно задрала указательный палец вверх. — Ого-го, как дольше. Кстати, а Волчиц токсикоз мучает? А триместры есть? А…

— Вика! — остановил меня Сергей. — Я польщен твоей заинтересованностью в данной теме. Но в твоем состоянии я бы вспомнил о приличиях и принес поздравления семье. Они ждут первенцев. И после этого пошел спать. — засопел он. — Ты же на ногах еле держишься!

— Ой, не начинай! — отмахнулась я. — Сейчас уйду…. - просунула пальцы в белоснежный мех и ласково почесала шейку будущей маме. — Видишь, с кем иметь дело приходиться? — зашептала я ей, — Ты же погостишь с нами, правда?

Волчица порыкивая от удовольствия кивнула, наконец-то показав продолговатую мордочку с голубыми глазами.

Повернувшись к Бахе я показала, как ее нужно чесать и где гладить, демонстрируя все это под широкие улыбки.

— Вы чего ржете? — обиделась я. — Вон, этому, — ткнула пальцем в Сергея, — очень сильно это нравится, между прочим!

Будущий отец затрясся от хохота, еле переводя дыхание:

— Спасибо, Вика. — поблагодарили меня, как мне показалось, искренне. — Я прислушаюсь к твоим советам. Раз даже Серому нравится… — он с минуту всматривался в моё лицо, возвращая серьезное выражение. — Ты мне кое-кого напоминаешь своей непосредственностью и прямотой. А сейчас смотрю, и внешне что-то схожее есть… Ты из какой стаи? — я напряглась. Неужели Сергей не рассказал своим друзьям обо мне. Покосилась на него, но он сохранял безучастие.

— Я не из стаи. Я из Москвы. — пожала плечами.

— Так, отцепись уже от Милы и иди спать, ради Богов. — взмолился Сергей. — Завтра пообщаетесь. Мы так весь дом перебудим.

* * *

Вначале я готов был сгореть со стыда, стоило Вике просто дыхнуть в мою сторону. Узнаю с кем пила, накажу идиотов. Кто додумался молодняк перед первым оборотом накачивать? Но тут же себя одёрнул. Я ведь так и не сказал стае, что она еще ни разу не оборачивалась, не зная чем это объяснить. Как-никак не девочка уже… После, меня, слава Богам, отпустило. Пьяная Вика — это нечто. Злость тут же испарилась, стоило ей заговорить с Волчицей, а одобрение в глазах Бахи для меня тоже не мало значило.

Баха! Старый извращенец, вот ведь! Кто бы мог подумать, что меня выдернет из душа мотор его пикапа. А ведь я собирался к своей истинной, договорившись с Доком о его дежурстве в детской. Но новость меня потрясла. Я выбежал из дома с нехорошим предчувствием, которое не покидает меня уже как неделю. И тут же удивленно замер, когда из накрытого брезента показалась уставшая морда Милы. От неожиданности я замер, как идиот, переводя взгляд с нее на Баху, наблюдая как он помогает ей выбраться из кузова. Моему счастью не было предела. Беременная самка! Баха будет отцом! Это открытие затмило все остальное: и встречу с моей парой, и голодное урчание живота, и жужжащие отголоски дурного предчувствия. Я чертовски рад за старика, он заслужил это, несмотря на ошибкимолодости.

Допрос с пристрастием длился долго, около часа. Пока Волчица и старый оборотень опустошали запасы нашего холодильника я пытался найти хоть какую-то ниточку, зацепку, которая даст надежду остальным. И не находил… Истинные — единственное, что отличало их от других пар. В рассказе не было ничего необычного. Полнолуние, оборот, пробежка, заигрывание, спаривание. Я долго выспрашивал о течке, об овуляции под недовольный взгляд Милки. Ей явно такие подробности не хотелось обсуждать со мной. Но выбора у нее особого не было. Беременная Волчица не может перекинуться в человека, пока не выносит потомство, а Баху мои вопросы ничуть не смущали и он с радостью на них отвечал.

Столкновение с Викой на какое-то время выбило меня из колеи. Пришлось отдирать ее от Милы и тащить в постель. Не так уж она и сопротивлялась. Поорала немного, но я ей напомнил про время, спящих детей и она тут же обиженного замолчала. А на половине пути вообще уснула в моих руках.

Что за девченка…

Вернувшись, я выделил гостям лучшую комнату, подальше от детской. Нужно еще подготовить их ко встрече с детьми. Больше я это скрывать не мог. Полукровки, при сложившихся обстоятельствах, наша единственная надежда. Баха видел Зака еще новорожденным, это повергло его в шок. Младенец ничем не уступал Милане. Тогда мы приняли тяжелое решение от него избавиться. И я собирался именно так и поступить, не обрекать ребенка на мучительное существование, избавив от страданий. Но не смог… Баха уехал, я наврал ему, что вопрос решен и больше мы к этой теме не возвращались, каждый по своим причинам. Я знал, что по холке меня за такое не погладят, узнай кто-то посторонний и тщательно оберегал свой секрет… Пока мне не попался на глаза подающий большие надежды в области медицины Виктор…. И все как-то закрутилось, завертелось… Сам с содроганием вспоминаю первые годы Зака. К четырем годам почти все прошло и ребенок выглядел гораздо лучше. А после первого оборота и вовсе он словно совершенно исцелился, вернувшись в человеческий облик. Док тогда шмякнулся в обморок, я был на грани к тому, чтобы присоединиться к нему… Но в конечном итоге оно все того стоило. Сейчас Зак развивается, как и подобает оборотням, ничуть не уступая остальным в его возрасте.

Все это тяжело объяснить Бахе и Миле. В голове все складывается обосновано и понятно, а вот как рассказать, с чего начать, я не знал. Решив, что на сегодня достаточно новостей, я, пожелав им спокойной ночи, оставил будущих родителей одних.

Запах моей пары привел меня к комнате Михи. Краем сознания я предполагал, что она вполне себе могла его добить и напиться с горя. Но верилось в это смутно, к тому же пьяный храп из его комнаты и соответствующее амбре свидетельствовали о том, что он пока еще жив. Наутро он будет страдать не только от похмелья… Рыкнув, поспешил удалиться к себе, нужно было все хорошенько обдумать. Я сам много дров наломал. Решения Альфы не оспариваются, но я мог представить Вику стае, как свою истинную пару, как подобают традиции. Но эта ее профессия!!! Злость берет, стоит только подумать… Да и позориться не хотелось. Вика ясно давала понять, что парой меня не видит, хотя в последнее время перемены в ней меня радуют. Не хотелось этих разборок при стае…

Утро выдалось ясным, как и моя голова. Не помню когда именно я отключился, но чувствовал себя как никогда бодро и отдохнувшим. Спешно умывшись холодной водой и почистив зубы я спустился вниз, размышляя, как бы поступить правильнее с Бахой и Милкой. Бахе я верю, как себе, как и его паре. Скрывать дальше детей смысла нет, они услышат, или увидят их рано или поздно. Лучше сказать самому. Да. Поговорю с Бахой, позову Зака, объясню все и, так и быть, принесу извинения за ложь. Уж если он увидит живое свидетельство тому, что моя ложь была во благо, поймет обязательно.

Но мои планы пошли прахом стоило мне войти на кухню. Я еще с лестницы уловил ароматы чего-то чесночно-жаренного.

На лицо набежала довольная ухмылка. Вика встала, уже что-то готовит… Замечательная, удивительная девушка, если б еще не ее профессия… Войдя, на мгновение залюбовался. Ритмичные движения бедрами и руками под тихую музыку завораживали. Даже с деревянной лопаточкой в руках она выглядела изящной и сексуальной. А эти шортики…

Итак, загон для детей, как я называл игровой манеж, я увидел далеко не сразу. Как и белую Волчицу…

Если Баха все еще не набросился на меня с кулаками, вырвав из постели — надежда смягчить "удар" есть.

— Доброе утро. — хихикнула Вика. — Ты чего встал там? — действительно, чего это я топчусь на пороге… Кивнул в ответ, прожигая взглядом Милку, которая при виде меня демонстративно отвернулась и осуждающе фыркнула. — А где Баха?

— Он уехал куда-то, еще на рассвете. — пожав плечами, Вика выложила поджаренные гренки рядом с яичницей и выдохнув спросила: — А есть чё от головы, а? Я умираю…

— А с виду и не скажешь.

— Ну так, талант не пропьешь! Хотя вчерашняя попытка…

— А дети, что тут делают? — все еще продолжал тормозить я.

— В смысле? Мы только покушали, вот — играем. — она указала рукой на загон, в котором кроме детей были еще и игрушки, как на нечто очевидное.

— На кухне?

— С тобой все хорошо? — участливо спросила она. — Выглядишь потерянным. Конечно же на кухне.

— Это место для игр?

Ситуация становилась абсурдной.

— А что не так? — нахмурив брови, прищурилась она. — Места тут много. Виктор спит на ходу. Хотя, я ему вчера говорила, что не надо так рано детей спать класть, ночка будет еще так. Но он же что, он не послушал, грамотей. — закатив глаза, она поставила передо мной чашку кофе и задумалась. — О чем это я? — пожевала губу, показав кончик языка. — А-а-а! Так что не так?

— Все так! — сдался я. А какой был смысл спорить. Тогда придется объяснять, как она меня подставила. Милка, явно, со мной теперь не будет разговаривать год, а от Бахи я и в ухо могу получить. Хотел же все оформить правильно, размерено, дозировано… — А Баха не сказал, куда именно и на сколько он уехал? — я вообще не понимал, какого хера он уехал. Мало того, что в такую рань, так еще и один, без беременной жены.

— Не-а. — подхватив Джона на руки, Вика показала ему язык. — Смотри, чего мы умеем.

Она поставила мальчика на пол, крепко перехватив его ручку и он сделал шаг. И еще один. И еще один.

— Круто, да? — просияла она.

Я, не помня себя от нахлынувших чувств, подскочил к ним и сгреб обоих в объятия, оторвав от пола. Вика звонко рассмеялась, за ней захихикал Джон, и довольно зарычала Волчица. Похоже, со сроками я ошибся — Милка года пол всего знать меня не пожелает.

Нехотя пришлось выпускать их из объятий, на лестнице уже послышался топот ног. Разочарованно вздохнув, я уже пробурчал Милке:

— Не злись! Тебе это не идет.

Лес встретил привычной тишиной и порывами прохладного ветра. Следуя привычному маршруту мы продвигались вглубь, как обычно, переговариваясь. Позади всех бежала Вика. Сегодня ей компанию составил Миха и Стивен. Милка побежала с нами, двигаясь параллельно нам справа, то ныряя, то выныривая в кустах. Стая была в восторге. Еще бы, впервые за долгие годы у нас появилась надежда, подкрепленная реальным фактом. Милка беременна! Я думал, что Волчицы после 30–35 лет уже не размножаются, так, только пытаются. Воодушевление и радость среди моих Волков грела сердце. Мы обязательно это отпразднуем, как только вернется будущий папаша. Нам всем нужен праздник, мы устали от будней, одиночества, безнадеги и угрозы вымирания.

— Стоять! — рявкнул я, учуяв запах чужака. Кирилл с Леней тоже уловив запах, настороженно принюхивались. Ветер доносил запах с севера, но и на западе к привычному аромату леса примешался посторонний. — Женщин в дом! Быстро! Зак, Стивен, позаботьтесь о Вике и Миле. — отослав мальчишку от опасности подальше, я присел на корточки вслушиваясь в звуки природы.

— Я не пойду никуда! — заголосила Вика, чем изрядно меня отвлекала. — Сергей, что происходит?

— Возвращайтесь. Сейчас же!!! Здесь посторонние. Они прячутся не для того, чтобы поздороваться.

Она широко улыбнулась, прежде чем выдать очередной бред:

— Я вас не брошу!

Упрямая и глупая Волчица. Махнув Михе, он правильно меня понял и, взвалив Вику на плечо, побежал обратно, под ее маты и писк.

Шавки вылетели из ближайшего бугра, скаля клыки и бросились прямо на нас. Пока мы явно теряли драгоценное время. Когти по мановению мыслей тут же вспороли живот первому бежавшему. Хлынула кровь, орошая осеннюю листву. Остальными занялись другие. Через пять минут три трупа лежали на земле и мы смогли выдохнуть.

— Шавки? — брезгливо вытирая руки о штаны спросил Влас, — Что им от нас нужно? Решили массово покончить жизнь самоубийством?

Смех застрял в горле. Лес встрепенулся от крика моей истинной. Я не ощущал ничего. Ей не причинили боль, но она в ужасе. Тут же раздался рык Миши.

— Нас разделили специально! — прорычал я, тут же перекидываясь в Волка. Одежда разлетелась лоскутами. Тряхнув шерстью я убежал спасать свою пару, оглашая всем приказ обращаться. Через минуту рядом со мной уже бежали остальные Волки.

Выбежав на поляну я тут же оценил ситуацию, как человек. Миха отбивался от троих, с какой-то железной штуковиной на руках, смахивающей на колодки. Секундное удивление, что он не подчинился приказу Альфы прошло. Он попросту не мог обратиться, его руки сковывали оковы, мешая суставам занять нужное положение. Грязные ублюдки! Шавки при виде нас оживились и рассредоточились. Смертники. Что они сделают против пяти Волков? Даже десятеро, а именно столько их тут оказалось. Прыгнул на удерживающего Миху патлатого мужика, сбил с ног и тут же порвал ему бедро, разрывая мышцы и сухожилия. Миха же, воодушевившись, жахнул этой железякой другого. Началась схватка.

Я не ошибся. Смертники. Мы разорвали их в течение десяти минут, окропив землю кровью и утонув в адреналине.

— Вика там!!! — докричался до меня Миша, уже бросившись в направлении дома. Даже со скованными руками он довольно резво перебирал ногами, получая ветками по лицу то и дело.

Мне не нужно было следовать за ним. Я учуял ее запах: дурманящий и манящий, с нотками горечи. Около дома нас ждала кучка растерзанных трупов, которая пополнялась благодаря Стивену, стаскивающему оторванные конечности в одно место. Вернув себе человеческий облик всмотрелся внимательнее. Вика стояла рядом со входом в дом и курила, стараясь не смотреть на происходящее. Невероятно бледная, невероятно испуганная, невероятно дерганная. Зак лежал около моей машины, над ним суетится Док. Взглянув еще раз на Вику, я впервые в жизни устыдился своей наготы, опустив взгляд. Тут же увидел окровавленную Милу, лежащую у ног моей истинной.

Нет! Нет!!! Только не это! Этого не может быть!!!

Глава 6

— С Волчицей все в порядке. В нее выстрелили пару раз транквилизатором. — остановил меня Док, встав на пути. — Помоги Заку, его нужно перенести в дом.

— Почему он не превращается? — подхватив Волчонка на руки, спросил я.

— Я предполагаю, что слишком слаб. Его сильно потрепали. — Док замельтешил под ногами, показывая куда отнести Зака так, как будто это не мой дом. Быстро миновав лестницу Док повел меня в соседнюю со своей комнату, которая пустовала до этого момента. — Сюда. Все, возвращайся. Девочке не помешает твоя поддержка.

Я понял, что он говорил о Вике, но ноги словно к полу приросли. Серый Волчонок рвано дышал и не приходил в создание, даже когда я уложил его на кровать.

Я даже не различал его ли это кровь. Все смешалось: запахи, звуки, картинки. Я люблю этого ребенка, но сейчас в моей голове засели самые циничные мысли. Если он умрет, кого я представляю Бахе? Как заставлю поверить, что мальчик, рожденный человеческой женщиной десять лет назад полноценный оборотень? Тряхнул головой, сбрасывая эгоистичный туман. Нет, это не правильно. Он всего лишь ребенок.

Херовы шавки!

Забежал в свою комнату и в кладовку за стопками одежды, и уже одетым выбежал во двор к стае. Все были заняты, кто-то даже успел одеться, но большинство щеголяли голышом. Тут же вспомнил о Вике, она снова курила и морщилась глядя то на одного, то на другого оборотня. К ее лицу вернулся румянец.

— Где Влас? — обведя всех взглядом и подмечая полученные раны, поинтересовался я, не найдя одного из своих Волков.

— Сергей… — Миха зажимая одной рукой глубокую рану на плече, хмуро кивнул в сторону Стивена. Больше он не сказал ни слова, все, итак, было понятным, по наброшенному брезенту с чьей-то машины на чье-то тело. Медленно двинулся туда на ватных ногах, по пути раздавая одежду.

— Я решил, что ему не место рядом с шавками. — голос оборотня дрогнул, зазвенел яростью. Грязные руки сжались в кулаки и тут же ударили по боковой двери машины, оставляя на ней пару вмятин. — Что им нужно было? Мрази!

— Кто. — похлопав его по плечу, я заставил его посмотреть в нужную сторону. — Им нужен был кто, а не что.

Вика сидела на корточках и перебирала пальцами слипшуюся шерсть Волчицы, что-то ей приговаривая, без тени брезгливости. Одежда на ней была грязная, с бурными пятнами, и местами порвана. Сердце защемило. Ее могли убить! Украсть!

— Это все из-за одной бабы?! — в неверие выдохнул Стивен, разжимая кулаки.

— Это возможность, Стив, усилить свою стаю, а за нее мы все могли бы лежать рядом с Власом, подойдя кто-то более ответственно к этому нападению.

— Расскажи, что произошло, когда вы выдвинулись от нас обратно в сторону дома? — хмуро попросил я. Стоило представить, что Вику похитили, или убили, как зверь вздыбился и забил лапой, меня это тоже привело в ярость. Но нужно знать, с кем мы играем, а для этого я должен знать подробности. С браслетами, которыми, сковали Мишу, возникло много вопросов. Они знали против кого шли и на что. Транквилизаторы, железяка — какая никакая, а подготовка. Вот только я не мог понять какого хера?

Шавки, живущие и скитающиеся по свету оборотни слабее нас в разы. Мало кто из них превращается в полноценного Волка даже в полнолуние, а вот когти с клыками выпускают при необходимости. В них нет силы, единства, чести… Ну не могли же они мстить мне за Колю? Да и тогда бы расклад сил был другой. Нас изначально встретили лишь трое, явно, чтобы отвлечь и потянуть время, пока десяток бросится за скрывшимися. А у дома их еще десяток ждал. Они знали то, чего знать никак не могли — я не стану рисковать своей парой, или Заком, почуяв угрозу. Но узнали! Иначе бы атаковали всей своей сворой.

— Вика орала, как резаная, Миха с бодуна, ты знаешь, не особо ласковый, ну он и "красиво" велел ей заткнуться. Та обиделась, и даже заткнулась. Милка бежала вообще впереди нас, мы скорее прикрывали ее тыл, чем как-то сопровождали. — Стив достал из машины пачку сигарет и затянувшись, предложил мне. Я отказался. Пожав плечами, он кинул сигареты на заднее сидение и продолжил. — Тут какой-то гусь, как выпрыгнет из кустов! Я к нему! А он, как привороженный, к Михе. Сбил того с ног, вместе с Викой, ну те и покатились с холма. А там внизу их еще куча. Они быстренько чего-то надели на Миху до того, как ты отдал приказ. Я расправился с гусем, Зак сиганул вниз на подмогу, вроде как вклинился. Милка следом, потрепала нескольких и давай толкать носом Вику в сторону дома и рычать на нее. Убежали с горем пополам. Потом эта ненормальная опять заорала. Я побежал на крик, думая, что Зак поможет Михе, а он увязался следом, гаденыш. Прибежали все так и было, только в разброс. — заключил Стив обводя взглядом останки тел.

— А кто стрелял в Милу?

— Не видел. — сплюнув на землю, оборотень выкинул окурок и поежился. — Если Мила их всех уложила, то не дай Боги встать когда-нибудь на пути беременной волчицы…

Это были правильные выводы. Но кое-чем я был не доволен:

— Вы бросили Мишу и убежали, оставив его там одного, даже без возможности обороняться. — злобный рык все таки вырвался из моего горла. — Ты отдаешь отчет в том, что чуть не угробил своего товарища?

— Отдаю. — хмуро отозвался он, отводя глаза. — Я же не знал, что мелкий тоже побежит. И вообще, толку, что он бежал? Прибежал и упал, пока Док не вышел чего-то скулил и все, а потом вообще отключился.

— Ну ты и будешь копать яму. — заявил я, указывая на сарай с инструментами. — И подальше от дома. — но смягчившись, я добавил, — Возьми еще кого-то себе в помощь, с кем не ладишь. Чтобы хоть какое-то наказание было, а не трепня языком.

— Сходи к Доку, он подлатает, — шагнув к Мише, я осмотрел его рану, края, которой уже немного стянулись. — Быстрее же будет. Нужно заняться погребальным костром для Власа. А тут все… — я смолк, только выдохнув. Стая была потрепана и ошеломлена. Как именно погиб Влас и почему никто этого не видел, так никто и не ответил. — Мы проводим его в последний путь, как подобает. Он отдал жизнь за свою стаю, нужно собраться.

И начался калейдоскоп мельтешения, длящийся два часа. Стивен быстро закончил с ямой и мы занялись переброской останков. Справившись, облили бензином, кинув вглубь ямы еще канистру, и подожгли, отходя на безопасное расстояние от этой вони. Вика никуда не пошла. На все мои вопросы и попытки ее успокоить и поддержать, видел же, что она испуганна, отнекивалась и огрызалась. Впрочем, как всегда, но уже без огонька что ли.

Погребальный костер для Власа развели на заднем дворе. Под ветви ели, как подобает, высыпали сушеную мяту, огородив возвышенность для тела, брусьями из дуба. Получился своеобразный открытый деревянный гроб, внутри которого лежал совсем молодой оборотень, в окружении сухих ветвей и дерева, на белом саване. Несмотря на то, что у нас так не принято, я взял слово, как только каждый взял в руки по горящему факелу, чтобы отдать искру огня ушедшему:

— Его смерть не должна быть напрасной. — пробасил я, срываясь на крик от бушующей ярости. — Шавки вернутся, мы должны дать достойный отпор, чтобы не разводить больше погребальных костров. — в повисшей тишине слышался лишь треск, едва занявшихся ветвей. — Прах к праху, дух к духу, зов к зову…

— Прах к праху, дух к духу, зов к зову. — вторили мне остальные, поднося огонь к костру и прощаясь с сородичем.

Стая перешла на вой и лес с содроганием разнес нашу панихиду по окрестностям.

— Светлой дороги, брат… — прошептал я и первым покинул костер.

Сегодня я потерял брата. Чуть не потерял приемного сына и истинную. При всех тренировках, пробежках и нагрузках мы не готовы к войне даже с шавками. За ними стоит чья-то стая, не сойти мне с этого места. Альфа, дергающий за ниточки, мерзкий и ничтожный, которому не достает духу бросить мне вызов открыто. Под это описание подходят все три, даже местами я.

Найду суку и убью…

* * *

Порыв холодного ветра сбросил с лица капюшон и растрепал мокрые волосы. Зажигалка постоянно гасла, мешая спокойно вытравить из себя злость никотином. С десятого раза я смогла глубоко затянуться и вновь спрятать голову под капюшон. Хуже дня в моей жизни еще не было. Я считала, что встреча с Ником и Сергеем, была отправной точкой, поделившей мою жизнь на до и после. Наивная. Жесткость, жестокость, ярость, кровожадность… Все это переплюнуло сегодняшнее побоище. Умом я, конечно, понимала, что оборотням даны клыки и когти, отнюдь не крючком вязать и ваять шедевры из глины. А вот сердце замирало от ужаса до сих пор, стоило лишь вспомнить… Стая и Мила воспринимались проще. Звери, Волки, трепали тела каких-то уродцев с огромными когтями и острыми, как иглы, клыками, торчащими из человеческого рта. Руки, ноги, внутренности — все летело в разные стороны.

Финалом этого безумия стала Мила, вытянувшая из живота уродца кишки и растащив их по двору. Меня рвало долго и отчаянно, так словно, я сейчас выплюну собственные. Я знала что они пришли за мной. Чувствовала это, как и не отходящая далеко от меня буро-белая Волчица. Охранника лучше нее быть не может. На краю сознания билась единственная разумная мысль — она беременна. От чего-то вспоминалось: отдых, никаких переживаний, витамины, гуляние на свежем воздухе и прочие наставления, выданные Кларке врачом.

Она заставила меня бросить Мишу. Когда один из уродцев налетел на него со спины, как только мы кубарем свалились с холма, я успела его оттолкнуть и подставить собственную спину под взмах крючковатых когтей. Конечно же, я не планировала самоубиваться, просто он оказался быстрее меня. Я просто не успела увернуться. Пока пыталась встать, на Мишу надели какую-то штуковину с массивными железными болтами, а тут уже и Стив с Заком подоспели.

Но стоило нам приблизиться к дому, как мы наткнулись на новых уродцев, окруживших нас со всех сторон. Я голосила как никогда — Лепсу такое не приснится, мечтать и мечтать. Мила же тут же бросилась в бой, сваливая одного на землю и вырывая пастью кадык. Меня не пытались убить. Покалечить, возможно. Но не убить. Даже наступали как-то бережно и осторожно.

В какой-то момент появился совсем незнакомый мужчина, с большой и острой железякой. Судя по тому, какие рваные раны она оставляла на уродцах, как диск бензопилы, ей-богу, только по форме меча, с такими же зазубринами. Одет в защитные цвета, почти сливаясь с окружающей средой, он мелькал то тут, то там, появлялся и исчезал из поля моего зрения. Расправившись со всеми он всадил из какого-то оружия две пули в Милу. Я хотела закричать, даже открыла рот, набирая воздух.

— Тише, детка, тише. Это всего-то транквилизатор. А ты будешь умницей и помалкивать. Мне просто нужно выиграть время. — впечатав свою руку в мой рот, он с силой надавил на подбородок сверкая голубыми глазами. — Я не враг. — пытался заверить меня тот, кто только что стрелял в беременную! — Я вам помог, и прошу всего-то пару часов, чтобы успеть уйти, детка. Хорошо? — я кивнула. В конце концов он ведь и правда не пытался прикончить своей штуковиной нас, а только уродцев. — Умница. — озорно подмигнув мне, он убрал ладонь от моего лица и тут же убежал, скрывшись за ближайшими кустами.

Спустя пару минут выбежал заспанный Виктор. Я даже не знала радоваться или огорчаться, что он не выбежал парой минут раньше, потому что я не знала как поступить с нашим спасителем.

После недолгих манипуляций Виктор подтвердил слова любителя слова "детка", заверил, что Мила под действием транквилизатора. Чем воззвал к моей совести. Пару часов не так уж и много, чтобы сохранить вмешательство чужака в тайне, и держать рот на замке?

Накатившая слабость и головная боль все решили за меня. Я курила, прятала от всех глаза, дрожала от холода и вообще была, скорее всего не в себе. Только когда все ушли, ушла и я. Сначала к Заку и Миле, а после в ванную, в которой терла тело до царапин, смывая грязь и кровь.

Ветер вновь скинул с головы капюшон, заставляя вынырнуть из воспоминаний. Я поежилась. Сейчас все на заднем дворе, и мне тошно от одной мысли, что там сжигают тело погибшего оборотня. Без морга, гроба, кладбища… Меня не должно там быть. Это все произошло из-за меня, и ни для кого это не было секретом. Одни только взгляды чего стоили. Если б ими можно было убивать, я бы уже как кот, подохла девятой по счету смертью.

Войдя в дом я побрела на кухню за порцией кофе. Пришлось обходить пол дома, потому что кухня была расположена вблизи выхода на задний двор, которого я сейчас избегала.

Быстро приготовив кофе, я схватила чашку и ушла в тренажерку, попивая на ходу обжигающую жидкость и не чувствуя вкуса.

— Что ты здесь делаешь? — вопрос Сергея повис в воздухе, сопровождаемый звуками моих ударов.

— А ты? — я вновь бросилась в атаку на грушу, вымещая злость.

— А я искал тебя. — тяжелый вздох заставил обернуться. Уставший и растрепанный, он смотрел на меня из-под бровей, глазами полными жалости и тоски, в обрамлении черных кругов.

— Поздравляю! Ты меня нашел! — проведя серию ударов, я откинула волосы, упавшие на глаза и уже приветливее спросила, — Присоединишься?

— Не хочу. — Сергей прошел к лавке и, присев, спрятал лицо в руках.

— А чего хочешь?

— Покоя… Уверенности… Тепла…

Я хмыкнула.

— Винишко, на ручки и сериальчик.

Сбив руки в кровь окончательно, я отошла от груши на шаг, замахиваясь уже ногой.

— А давай! — подскочил оживившийся Сергей.

— Чего давай? — не поняла я.

— Вино, сериал, на ручки. — и меня тут же потянули на выход из тренажерки. Не то чтобы я хотела сопротивляться, но возразить что-то нужно было:

— Какое винишко? Ваше волчье пойло…

— У меня есть нормальное вино. — оборвал меня Сергей, выводя за ручку в коридор и уверено шагая вперед.

— А сериальчик?

— А ты сейчас его сможешь смотреть? — вот ведь, волчара…

— Нет… — честно призналась. — У меня перед глазами такое… Стоит только отвлечься, перестать что-то гонять в голове, как все всплывает… Словно я вновь это все переживаю заново…

Я замолчала, а он никак это не прокомментировал. Позволила вести себя в известном ему направлении, послушно ступая рядом. Через минуту Альфа усмехнулся и на мой тычок в бок хмыкнул:

— Вопросов касаемо на ручки не будет?

— Ну можешь присесть ко мне на ручки. — пожала я плечами, тяжело вздохнув.

У него тоже было три комнаты, как у Миши, и я, оказывается тут уже была, когда шлепнулась в обморок в детской, тут очнулась. Хоть и не к месту, но решила разрядить обстановку:

— Слишком шикарно, особенно если сравнивать с моей комнатушкой.

— Можешь выбрать себе комнату в этом крыле. — легко произнес Сергей, подталкивая меня в небольшую дверь. — Там ванна, — объяснил он, — Твои руки. — я вспыхнула от стыда за собственные мысли. Душ, сериальчик и тд…

Ванна была огромной и очень светлой. В тон другой комнате, преимущественно преобладали кремовые цвета. Вымыв руки, я струсила их, не решаясь вытереть их белым полотенцем и запачкать его кровью. Хоть руки и выглядели нормально, но счёсанные места кое-где остались, и возможно будут кровить.

Вышла и обомлела. Стол был придвинут к разложенному дивану. На столе стояли пять бутылок, явно алкогольных, большая тарелка с бананами и виноградом, бокалы, коробка конфет, а посередине стоял ноутбук.

— Вот это скорость. — присвистнула я. Забравшись на краешек дивана с ногами я нерешительно повернула бутылку этикеткой вперед. Итого: вино красное полусладкое, вино белое полусухое, вино красное сухое, виски и текила.

— С чего начнем?

— С новой печени…

Ожидаемо, скоро пришло долгожданное расслабление и тело обмякло на диване в спокойном состоянии, вместе с опьянением. На экране ноута мелькали знакомые мне герои, убегая и сражаясь с зомби. Мы же молчали. В конце концов я не выдержала:

— Она умрет… — зачем-то разрушила я интригу.

— Кто? Люсси?

— Ага. Я его уже весь посмотрела.

— Ну и зачем ты мне это сказала? — нахмурившийся и пьяненький Сергей такой умилительный.

— Чтобы ты не привязывался к персонажу, потому что ее сольют очень скоро. — объяснила я свои лучшие побуждения.

— Только больше никому не говори. — пригрозил мне Альфа, подливая текилу в бокал, и подвигая лимон с солью. Вино мы уже прикончили, а от виски я отказалась.

— Не буду! — пообещала я.

Мы выпили и снова замолчали. Это не было неловко, даже в какой-то степени приятно, это было нормально после произошедшего. Я не хотела обсуждать это. Потому что прийдется сказать, что я позволила уйти постороннему и промолчала, когда стая вернулась домой. Что уже сейчас говорить. После драки кулаками не машут, как известно. Да и Сергей, только начал "послаблять поводок"…

— Какую музыку ты слушаешь? — выключив фильм, поинтересовался он.

— Никакую. Предпочтений нет. Я слушаю вообще все. — честно призналась я.

— Тогда…. - пощелкав недолго мышкой, он вдумчиво поизучал экран ноутбука, прежде чем послышалась тихая, незнакомая мне, мелодия. — Потанцуем. — это не был вопрос. Он рывком поднял меня на ноги, от чего у меня закружилась голова, и прижал к себе, уводя от стола подальше.

Рука обожгла жаром талию, вторая бережно перехватила мою руку, переплетая наши пальцы и мы уверено двинулись по комнате в такт музыке. Он двигался легко и уверено, о таком партнере можно только мечтать. Я расслабилась и позволила себя вести в танце мужчине, ловко угадывая его следующие движения.

— Ты великолепно танцуешь… — горячее дыхание обожгло шею, а его шепот — сердце. Сейчас я как никогда осознавала притягательность этого мужчины и его власть над моим телом. Оно отзывалось, томилось и плавилось рядом с ним, кружа голову и опьяняя похлеще волчьего пойла.

— Спасибо… Ты тоже… — хрипло произнесла я, не узнавая собственный голос. Наши глаза встретились, стоило мне поднять голову и в комнате повис шумный выдох.

Мы выдохнули одновременно, словно чувствовали одно и тоже. Словно оба пытались протестовать и сопротивляться притяжению между нами.

— Можно я тебя поцелую?

— Глупый вопрос… — кто вообще об этом спрашивает?

— Не глупый, учитывая то, что в прошлый раз, я наломал дров… Я пойму… — я сама привстала на цыпочки, сама потянулась к нему…

— Вика…

Он спрашивал разрешения о поцелуе, но перед ним он обнял меня, как самое драгоценное в мире, крепко прижав к себе, огладил бедра, и только после этого накрыл мои губы своими. Маняще, дурманящее, дразня… Сводя с ума каждую клеточку моего тела. И я сошла с ума, и он сошел с ума… Эйфория блаженства и наслаждения патокой растекалась по телу, вторя его ласкам и поцелуям. Я не плавилась — я горела, и в этот огонь делил со мной Сергей. Мой похититель, оборотень, Альфа, помешанный на контроле тиран, баран, деспот…. Самый желанный мужчина на свете…

Границы, рамки, условности все взрывалось, не оставляя и следа, от этого взгляда. Карие глаза искрили зеленым светом, мерцая и переливаясь, не оставляя кроме них ничего вокруг. С таким восхищением и страстью на меня еще никто никогда не смотрел. И это было по-настоящему. Не действие моего флера, не результат вызывающих нарядов и походов в салоны красоты, а просто я — источник его желания, его центр вселенной в эту минуту.

Диван вовремя оказался рядом. Я даже не заметила, что мы сходили с места и куда-то двигались. Меня бережно подтолкнули на него, заваливаясь сверху и все снова закружилось в эйфории его шершавых рук, обветренных губ и умопомрачительного взгляда. Одежда слетела с наших тел, стоило лишь одному из нас к ней прикоснуться, падая на пол лоскутками ткани.

— Останови меня, если ты не готова… — обжигающее дыхание спустилось к моей шее, затем к груди, и его рот завладел моим соском, выписывая невероятные узоры языком на разгорячённом теле.

— Не в этот раз… — меня выгнуло дугой навстречу его ласкам и я дрожащим голосом то и дело срывалась на стон, не в силах связно разговаривать.

— Ты божественно пахнешь… — зелено-карие глаза вновь сверкнули, пока он коленом раздвинул мои ноги в разные стороны. — Я не могу… — что он не может он так и не договорил, ворвавшись в меня одним резким движением. Я вздрогнула и напряглась. Боль внутри прострелила острой вспышкой, остужая страсть. Но встретившись с его глазами меня снова затянуло в пучину наслаждения. Руки, губы продолжали исследовать моё тело, не давая опомниться, или выдохнуть, срывая стоны и лишая рассудка.

Когда он начал двигать бедрами мой мир взорвался, рассыпался блестками и оглушил взрывной волной. Я, кажется, отключилась, или потерялась, на какое-то время. Острая боль пронзившая шею заставила опомниться, очнуться и вернуться в реальность.

Сильные руки были прижаты к дивану, удерживая меня, взгляд зеленых глаз смотрел настороженно и испуганно.

— Ты в порядке? — шепотом спросил он, шумно дыша.

В порядке? Я кажется, что-то пропустила. Точнее похоже вообще все. Дотронувшись рукой к шее, где все еще ощущалось жжение, я ощутила теплую влагу подрагивающими пальцами. Кровь?

— Ты укусил меня? — шокировано спросила я, хотя прекрасно знала ответ.

— Ты моя пара, Вика. — подарив мне нежный поцелуй отозвался он. — Это всего лишь метка. Рана очень быстро затянется…

— Метка? — я честно хотела начать возмущаться и сказать что-то такое, эдакое, но он мне не дал. Проникнув языком в мой рот, он тут же скользнул рукой мне между ног, где все горело огнем и пульсировало. Раздвинув влажные складочки, он огладил пальцами чувствительный бугорок, шумно выдохнув мне в рот. Я подалась вперед, навстречу его движениям, вжимаясь в него всем телом. Дурманящее ощущение мутило сознание, заставляя срываться на крик от его движений пальцами внутри меня. И вот, когда я была так близка к развязке, когда тело застыло натянутой струной подрагивая, он резко отпрянул:

— Что?! Вика, это кровь? От куда? — резкий возглас испортил всю атмосферу, отзываясь болью внизу живота.

— Какая кровь? — разочарованно спросила я, сжимая кулаки. — Ты же сам меня укусил?

— Я тебя там не кусал!

— Что?!

Да как же это… Я же помню… Нет, ну он точно вошел в меня, повалив на землю… И мне было больно там… Крови, правда, не было, но она ведь и не у всех прям есть… Да и месячные у меня пошли в ту же ночь… Нет, я точно помню, что он меня начал насиловать…

Боже, какой бред в моей голове! А Сергей стоит передо мной голый и прожигает настороженным взглядом. Надо что-то ответить… Знать бы еще что!

— Вика, — осторожно начал он, — я слышал есть такие операции… — замявшись он присел рядом, пряча уже глаза в пол, — если я что-то испортил, ты только скажи…

Испортил… Вот прям сейчас, взял и испортил. Что мне ему сказать? Что я не знаю от куда у меня девственность в 28 лет, при такой профессии? Это же звучит как бред! Да это и есть бред! Единственное о чем я сейчас думала, так это о том, что не обследовалась у частного гинеколога, как остальные девченки, а прибегала к своему флеру, заставляя подписывать необходимые справки и выдавать поддельные результаты анализов. Но я же не знала, что я девственница!!! Зачем мне этот гинеколог, если я ни с кем не спала вообще, кроме того нападения?! Дурдом какой-то… Вся моя жизнь сплошной дурдом! Чем я думала все эти годы? Раз! Один только раз стоило залезть на это поганое пугающие гинекологическое кресло и все — проблем бы не было. А сейчас я себя чувствую какой-то идиоткой. Да и выгляжу соответствующее. Лежу тут голая, безумным взглядом таращусь в потолок и впиваюсь ногтями в диван. Нет, так не подойдет.

В один рывок встала, заприметив шкаф двинулась к нему. Перебрав бегло содержимое, сцапала красную борцовку и натянула на себя, печальным взглядом окинув порванное белье и одежду.

— Извини, я сейчас не хочу об этом разговаривать. — мне требовалось время и уединение, чтобы привести голову в порядок и не наделать глупостей.

Рассказать все ему? А зачем? Он не спешит мне рассказывать ни об истинных, ни об особенностях оборотней, ни о детях, ни толком о Викторе… Почему я должна ему довериться и открыться?!

Ухватив кроссовки, выбежала за дверь и понеслась к себе в комнату. Слезы душили, хотелось кричать от несправедливости и бессилия. Может даже разломать что-нибудь. Давя внутри рыдания я и не заметила, как со мной поравнялась белоснежная Волчица. И кто ее только искупал?

Оказывается это так хорошо… Высказаться, рассказать половину своей жизни, выплакаться хоть кому-то… Мила была отличным собеседником: она то била лапой, кивала, прятала глаза в пол, прижимая ушки, то рычала, фыркала, утыкалась мокрым носом мне в плечо, когда меня особенно разбирали рыдания… И я успокоилась. Просто в какой-то момент пришло равнодушие ко всему и слезы сами высохли, дыхание выровнялось. Теперь хоть кто-то знает большую часть странных аспектов моей жизни. И мысль, что этот кто-то еще пару месяцев будет беременной, не способной к обороту, грела сердце. Пару месяцев она меня точно не выдаст, а там я обязательно что-то придумаю…

— Ты такая хорошая… — рассмеялась я. — Кушать хочешь? — Волчица лишь спрыгнула с кровати, кивнув на дверь.

Глава 7

Борцовку переодевать не стала, лишь надела под нее шорты, да так и пошла вниз. Дом спал, вместе со своими обитателями, лишь скрип половиц под моими ногами и легки цокот коготков Милы, нарушали повисшую тишину. Добравшись до кухни, я щелкнула выключателем, да так и замерла. У окна стоял растрепанный и потерянный Сергей с дымящейся чашкой кофе. Я не ожидала, что мы так скоро вновь встретимся и готова была попятиться назад, обратно в свою комнату. Но хитрая Волчица умостила свой зад за моими ногами, не позволяя мне пройти. Он молчал и я молчала, и это так глупо. Шумно вдохнув, я решительно направилась к холодильнику, распахнув его настежь.

Так-с… Не хитрые остатки еды летели на стол, как и колбаса с яйцами. Затылок буквально свербел от тяжелого взгляда. Не выдержав, я обернувшись "любезно" спросила:

— Есть с нами будешь?

Он шарахнулся от моего вопроса, словно я его о чем-то страшном спросила.

— В три часа ночи? — а вот и привычная ухмылка, быстро же он взял себя в руки.

— Я у тебя время что ли спросила? — фыркнув, я опустила тесак на ни в чем неповинную палку колбасы, и отдала Миле кусок, та тут же его проглотила пару секунд почавкав.

— Сегодня умер мой брат… — и этот шепот заставил меня замереть, настолько поникшим и горьким он был.

— Влас твой брат? — удивилась я, не зная что сказать.

— Да. Младший. — усевшись за стол, он сложил пальцы в замок, поставив рядом чашку. — Что ты хочешь знать? Спрашивай, я расскажу…

Вот так вот просто… Но это же нечестно. Он только что сказал, что его брат умер! У меня весь дух из тела вышибло, не говоря уже о мыслях. Отвернувшись к плите я поставила сковороду на огонь, не решаясь встретиться с Альфой взглядом.

— Расскажи о своей семье… О Власе… — шепотом попросила я.

— Я вырос здесь. Родился 32 года назад 12 июня, в помете с еще пятью волчатами. Мои родители истинная пара. Отец был Альфой, мать Альфа-самкой, до сегодняшнего дня у было два брата, остальные погибли. Кирилл мой второй брат. Отец погиб более десяти лет назад, времена были неспокойные. Обессиленный, после схватки с чужаками, угодил в болота. Я подчинил остатки стаи и сам занял его место. Пара оборотней покинула стаю, не желая моего правления. Моя мать… — он смолк, а я напряглась, вслушиваясь в чужую и совсем нерадостную биографию. — Когда сердце отца остановилось она это почувствовала… Она должна была умереть, но я не смог потерять в тот день еще и мать, и заставил ее жить…

— Заставил? — просто мурашки по коже от услышанного.

— Истинные пары — это единая сила, вместе живут, вместе умирают. Подчинив Волков и став Альфой, я заставил обернуться мать в человеческое обличие. Она не могла ослушаться приказа Альфы и… И я жалею об этом по сей день… Она сошла с ума, билась и кричала в истерике, а после просто угасла физически, а вместе с тем угас и разум. Сейчас моя мать овощ… — он замолчал, а пыталась переварить услышанное.

— Ты знал?

— Что именно?

— Что она станет… такой?

— Нет, конечно. От куда? Я был слишком молод, чтобы интересоваться особенностями союза истинных. Никто до меня не пытался удержать кого-то от ухода за своей парой… А я уже никому и не советую. Я нарушил естественный ход вещей и расплачиваясь за это до сих пор. Сейчас я понимаю насколько эгоистичным и отвратительным был мой поступок. Тогда же мне казалось абсурдным уходить на болота здоровой волчице вслед за мужем… Разумеется, знай я, что таков будет исход, я бы отпустил ее, как бы мне тяжело не было.

— Это не совсем эгоизм… — прошептала я, в одно мгновение забравшись на его колени. — Ты просто не хотел потерять еще и мать, остаться одному… Это нормально… Я бы поступила так же. И большинство поступило бы так же. Когда мы любим мы все немного эгоисты. А кто это отрицает, тот еще больший эгоист… — крепко прижавшись к нему, я вдохнула приятный мужской аромат, толи шампуня, толи геля для душа. В груди щемило от его слов и его боль затопила с головой, ощущаясь моей собственной. — Но неужели ничего нельзя сделать? Медицина, бабки-знахарки, не знаю, не ровен час я и в ведьм поверю… Возможно…

— Я перепробовал все, Вика. Ее мозг мертв, а тело каким-то немыслимым образом продолжает существовать — это не лечится. Она ближе к тому свету, чем к этому.

— Ты из-за этого похитил Виктора? — осторожно спросила я.

— Что? Нет же! Никого я не похищал. Он просто увидел то, что не должен был.

— Ну, а его дочь?

— А, что его дочь? Посмотрела мультики, поела сладкой ваты, покаталась на аттракционах…

— Ну, а педофил? — не выдержала я, повысила голос.

— А педофила мы с Власом убили еще в начале его карьеры. — ослепительная улыбка сверкнула в уголке губ. — Нечего было тела в лесу прятать, так и выследили.

Мороз по коже. Кошмар какой-то.

— Да и Док не слишком горит желанием уходить. Для него тут раздолье.

— Он просто благородный. Скажи ему правду и он покажет свое искренне отношение к этому. — поморщилась я. — Е-мое, яйца!!! — подорвавшись тут же бросилась к плите, на которой чуть не сгорела яичница с колбаской.

— Док мне дорог. — внезапно оказавшись позади меня, Сергей забрал у меня из рук лопаточку и принялся хозяйничать сам. Достал сыр, потер его на крупной терке, измельчил зелень, не прекращая разговор. — Но это не плавный переход от темы к теме. Его жена хорошая мать, пока рядом нет другого смазливого и заинтересованного парня. Ты думаешь, как я увел девочку? Ее отвлекал Кирилл. Ему даже стараться не пришлось, как она напрочь забыла о ребенке и переключилась на флирт с незнакомцем. Виктор — человек увлеченный своим занятием, карьерой, лабораторией… Я не могу судить о том, какого женщине при живом муже месяцами его не видеть и воздерживаться. Но это уже лирика. Реальность такова, что Елизавета, жена Дока, пять лет, как замужем, и три года как мама Дениса. У нее новая жизнь. Виктору нет в ней места.

Я обескуражено наблюдала, как мужчина плавит сыр, завершая моё блюдо, и хмурилась. Вообще ничего из того, что я только что услышала мне не нравилось. Кроме недосказанного:

— Но его дочь, она имеет право знать отца. Знать хотя бы, что он просто жив.

— И как ты себе это представляешь? Привет доча, я десять лет был не знаю где?

— Да какая разница! Можно же что-то придумать! Сколько людей пропадают постоянно, а сколько потом находятся при странных обстоятельствах, потеряв память, похищенные инопланетянами? Ничего же, люди как-то в это верят и живут дальше. — ха, мне только дай волю, я Виктору такую историю придумаю, все райотделы заслушиваться будут, а местами промакивать глазки платочком. — Он ничего никому не расскажет! Сергей, послушай, дажеесли расскажет, кто ему поверит? Его десять лет не было, а он жив, здоров, упитан и свеж.

— Вика…. - рваный выдох разбавило рычание Милы. Я залилась краской, ведь совсем о ней забыла, пока мы переговаривались с Сергеем. Пришлось сунуть ей еще четверть палки колбасы. И как Волчиц беременных прокормить? Это же не желудок, а бездонный колодец. Она уже и вчерашние котлеты со стола сперла.

— Сергей! Давай накормим будущую мать, и продолжим разговор за едой. — перебила я. Он был согласен. В кои-то веке мы не начали спорить.

— Расскажи мне о Заке, пожалуйста. Виктора оставим на потом. — попросила я, разрезая пищу.

— Зак мой племянник. Он сын Власа. Тот его не особо жаловал при жизни, тем не менее в нем моя кровь тоже. Он родился от человеческой женщины… — немного подумав, он положил и себе в тарелку яичницу, вооружившись вилкой. — Он был, скорее, как Мила.

— Как Мила, это значит такой… особенный? — ни меня одну интересовала эта тема, Волчица заинтересованно прислушивалась к словам Альфы, хоть и не смотрела в его сторону.

— Да, Вика… И, да, Мила. Это пройдет после первого оборота. Просто нужно перетерпеть. — констатировал он, лукаво прищурившись.

— Это же замечательно, Господи… Нет. Не в том смысле… Короче, замечательно, что это пройдет, это весьма затруднило бы им жизнь в социуме… Даже среди оборотней. А Зак выглядит…

— Не утруждайся, я тебя понял. Думаю, как и Мила. — Волчица лишь фыркнула в его сторону и показательно откусила половину сосиски клацнув клыками. — Мне, кажется, она мне угрожает…

Я не выдержала и рассмеялась, едва не теряя еду со рта. Неужели все на самом деле не так страшно? Я же черте чего себе напридумывала, нарисовала в воображении ужасающие картинки… Не знаю, новость о детях, вселяла надежду, отодвигая опасения и пережитый страх чуть дальше, позволяя порадоваться и искренне посмеяться.

— Тебе не кажется… — выдохнула я хохоча, и кинула в него полотенцем, сорвав со спинки стула.

Внезапно Мила завозилась, от чего чуть не опрокинула рядом стоящий стул, а после… улыбнулась. Выглядело это жутко и пугающе, но то, как качалась ее голова и обнаженные клыки — походило на смех, хоть и отдаленно.

— Он сзади, да? — серьезно спросил Сергей, бледнея.

— Кто? — не поняла я, ведь никого на кухне кроме нас не было.

— Я, наверное! — донеслось из-за дверного проема. В следующую секунду Сергею в голову прилетела какая-то книга в коричневом переплете. Тот успел отклониться и поймать ее в каких-то миллиметрах от цели. — Ну, что гаденыш… — пробасил разъяренный Баха. Мамочка моя, дорогая! Это же как его перекосило. Глаза кровью налитые, того и гляди вывалятся, вздутые вены по всему мускулистому телу, которое он стыдливо прикрывал… эмм… моим пальто. — Убивать тебя сейчас буду. — метнувшись отвесил Сергею оплеуху такую, что стекла зазвенели. — Так, а это… — ткнул пальцем в книгу, — На стол положи, не для тебя это.

— Баха! — взревел Сергей. — Хватит! Я сполна уже заплатил за все!

— Я тебе сейчас покажу заплатил, я тебе покажу сейчас хватит… — пока Сергей отбежал на другой конец стола, Баха стыдливо прикрывал срамные места и изучающие осматривался. Цель была найдена — в Сергея полетела хлебница.

— Да хватит вам! — опомнилась я, увидев как Сергей сжимает кулаки и играет желваками. Бросилась к голому оборотню. — Послушайте, Сергей сегодня потерял брата, он не хотел рисковать вашей женой, честное слово. — затараторила я, — Он вообще нас сразу отправил подальше от опасности! — о том, что он нас отправил в еще большую опасность, я решила благоразумно промолчать.

— Девушка! — гаркнул он, что у меня в ушах зазвенело. — Вы не могли бы заткнуться, до вас еще дойдет черед! — интересно, а я что сделала?

— Ладно! — подняла вверх руки, признавая поражение. — Я тогда принесу вам хотя бы штаны, чтобы не отсвечивали тут… тем самым… А вы, хоть поубивайте тут друг друга, раз мозгов нет, я бессильна. Своими же не могу поделиться… — последнее уже бормотала выходя из кухни.

Разложенная стопками одежда лежала на втором этаже в кладовой, туда я и направилась. Больше времени у меня занял поиск подходящего размера для этого громилы, чем проделанный путь туда и обратно. Вернувшись я застала скучающую Милу, чахнувшую над сковородой с остатками яичницы, как Кощей над златом.

— Никак? — заботливо спросила я. Еще бы что-то в нее влезло, столько всего слопать. Она кивнула тяжело вздохнув. — А эти Альфа-самцы где? — она мотнула головой в сторону окна и вновь уставилась в сковороду печальным взглядом.

Выглянув в окно, я побледнела: два Волка, не уступающих размерами и силой друг другу, норовили вцепиться в глотку и завалить противника.

— Они поубивают друг друга?! — воскликнула я. Мила язвительно фыркнула, равнодушно смотря в окно.

Все закончилось быстро. Никто никого не победил, они попросту извалялись по земле и выпустили пар. Ну, судя по тому, что вошли уже, чуть ли не в обнимку. Я с них шизею…

Окинув голого Сергея надменным взглядом поймала озорно-подмигивающий. Я просто в шоке от его перепадов настроения… Может у него настройки какие заводские слетели?

— Штаны надень… — приземлила его я.

— Обязательно, после того, как ты потрешь мне спинку… — мурча, он рывком прижал меня к себе, ткнулся носом в шею, шумно дыша. — Моя пара же не откажет мне в этой прихоти?

— Знаешь ли…

— Пара? — Баха вновь прикрылся МОИМ пальто… Я закатила глаза. Господи, в этом доме только моё пальто на вешалке у дверей что ли?

— Да, Вика моя истинная пара. — счастливо выдохнул довольный волчара.

— Ну это я по ее метке понял, а твоя где? — хохотнул басом громила, вжимая в себя Волчицу

— В процессе.

— Не признала?

— В процессе. Вика еще ни разу не обращалась… — нехотя произнес Сергей, сдвинув свою руку на мою задницу. Я тут же заерзала, выравнивая положение. Хам какой-то.

— Я так и понял, не кипятись… Знаешь, — он помолчал, хмуря густые брови, тронутые сединой, а потом закатил глаза, — Давайте завтра с утра поговорим с глазу на глаз. У меня, кажется, есть ответы на твои молитвы… — глядя в глаза Сергею серьезно произнес он. Сергей непонимающе кивнул, соглашаясь и потащил меня из кухни.

— Тебе, что не интересно? — спросила я, оглядываясь на оставшуюся пару. Такая нежность и гармония, что поплевать охота, чтоб не сглазить.

— Интересно. Но если Баха решил, что завтра утром, то значит — завтра утром. Ты меня бараном называешь, но скажу по секрету: присмотрись к Бахе, и ты поменяешь своё мнение.

— Вот уж не думаю. — тихо хохотнула я. — И вообще, куда ты меня тащишь? — запротестовала я.

— Как куда? Я разве не сказал? Спинку мне потрешь… — дебильная и мечтательная улыбка растянулась на его лице, вызывая мой зубной скрежет.

— С какого такого…

— Вика!!! — наигранно опешил он, — Как можно так выражаться!

— Да я серьезно! Не буду я тебе ничего тереть!

— У тебя нет выбора. — пожав плечами, меня наглым образом втолкнули в его комнату и, злорадно усмехаясь, закрыли на ключ двери.

— Подумаешь! Я и тут поспать могу! — фыркнула я. Незаметно для себя я поняла, что больше его не боюсь, не чувствую в нем угрозы. Когда это произошло? Он же пугал меня до чертиков!

— Вика-аа… — протянул этот самодовольный тип, — Ты моя истинная пара, тебе нужно привыкать ко мне. Решено! Ты переезжаешь ко мне.

— Тебе Баха мозг повредил? Если ты меня грызнул за шею, это еще ничего не значит. Я не глухая, я слышала, что говорил Баха — у тебя такая же отметина от меня должна быть. — победно парировала я.

— И будет…

— А вот и нет!

— Будет-будет. Ты захочешь… Очень сильно захочешь…

— Чего ты ко мне крадешься? — прищурилась я, наблюдая, как он медленными-медленными шагами приближается ко мне. — Ничего я не захочу. И жить с тобой не буду. Мне обои не нравятся!

— Переклеем!

— И потолок!

— Переделаем!

— И мебель!

— Поменяем!

— И ты!

— Врешь…

В одно мгновение он прыгнул на меня, повалив на диван и впился требовательным поцелуем в мои губы. Сколько бы я ни упиралась в его грудь кулаками, сдвинуть мамонта проще, чем этого мужчину. И только мне стоило сбавить протест и ответить на его поцелуй, приоткрыв рот, как Сергей победно воскликнул:

— Все! Теперь ты тоже грязная, и идешь со мной в душ!

Что?! Осмотрев свою одежду и ноги, я пришла к неутешительным выводам — этот… он меня испачкал своим грязным туловищем, собака. Избегая смотреть на него ниже плеч, прищурилась:

— В детсад смотри не проспи, бестолочь!

В душе мы все таки не были. Мы были в ванне. Вдвоем. Нет, меня не уговорил Сергей. Меня уговорили его руки, губы, объятия, шепот… Медленно намыливая тела мы пожирали взглядом друг друга, пока притяжение между нами не стало невыносимым. Скользящие нежные движения, наполненная ванная, близость прижатых тел не позволяли долго сдерживаться обоим. Поцелуй за поцелуем, объятия за объятиями, открывали все новые и новые ощущения. Осмелев, я провела рукой по мыльному животу, скользя по твердым мышцам пресса и тяжело вздохнула. Сергей сам перехватил мою ладонь и осторожно положил на свое достоинство, позволяя оценить степень его возбуждения. Я заерзала, несмело проведя рукой вдоль ствола к головке и ахнула, когда рука Сергея потянулась к моему животу. Как двое робких и неумелых влюбленных мы с осторожностью и трепетом изучали друг друга, узнавая по-новому… Обхватив член крепче я увереннее провела вверх-вниз, застонав от проникнувшего в меня пальца. Так горячо, возбуждающе, откровенно, невыносимо… Сергей отозвался стоном на мой, не отрывая глаз от моего лица. Я же все норовила их закрыть от накрывающего с головой удовольствия и смущения.

Он первым потянулся ко мне ближе, заставляя откинуться на край ванны. Первым сжал мою грудь, перебирая пальцами соски и шумно дыша. Первым поцеловал, глубоко, неистово, страстно… Я крепче прижимала его к себе замирая от особо приятных ощущений и млела от удовольствия, застывшего на его лице.

Потом он вошел в меня, на этот раз бережно и осторожно, давая мне время привыкнуть к новым ощущениям, растягивая и наполняя. Его глаза вновь переливались зелено-карим цветом и неотрывно следили за каждой моей эмоцией, угадывая, когда нужно остановиться, перейти на ласки, а когда и усилить напор…

Вода давно расплескалась на пол от наших движений, мы лишь еще добавили, когда я несмело отстранила его и забралась сверху. Пробуя задавать сама темп я поднималась и опускалась на горячую плоть, двигая бедрами. Надолго нас не хватило. Сергей обхватил мои бедра и до упора вошел в меня, помогая мне двигаться в более быстром темпе. Я стонала и кричала от наслаждения, срываясь на хрип, вместе с ним. Потянув меня осторожно за волосы, заставляя откинуть назад голову, его язык завладел моей грудью, дразня и лаская.

А после ей завладели его руки. Я с какой-то нелепой радостью осознала, что он мне больше не помогает, и я сама управляю всем процессом. Это еще больше расплавило мозг. Я скользнула языком в его рот, случайно стукнувшись с ним зубами и поймала такую эйфорию вседозволенности, контроля, желания, что тут же впервые в жизни кончила. Мне было хорошо. Безумно хорошо. Но оргазм приукрашивают… Делов то секунды. Процесс мне понравился больше…

Сергей продолжал удерживать меня, покрывая шею и лицо поцелуями, давал выдохнуть.

— Если не хочешь мы можем…

— Не можем… — я сама задвигала бедрами, на этот раз взад-вперед, от чего у Сергея сбило дыхание и он вцепился руками в края ванны, чем доставил мне несказанно удовольствие и добавил азарта.

Обессиленные мы легли спать мокрые и голые на том самом диване, прижимаясь друг к другу. Никто из нас так ничего толком и не сказал, не спросил. А на его плече и в кольце его рук было настолько комфортно и уютно, что я очень быстро уснула, буквально провалившись в сон.

В удивительно удобных объятиях я проснулась, ощущая легкое возбуждение. Не моё.

— Привет. Не хотел тебя будить… — простынку бережно поправили на моем плече, укутывая по шею и поприветствовали нежным поцелуем.

— Привет… — выдохнула я, млея от его касаний. — Это странно, но я чувствую возбуждение… И, кажется, оно не моё… — ответом мне был задумчивый взгляд. — Ты ответишь мне, или мне стоит самой проверить? — угрожающе я потянулась к его краю простыни, намереваясь ее стащить.

В кухню мы спустились только через час. Сергей был невозможно заботлив и нежен. Постоянно старался меня касаться, обнимать, целовать, и не важно, мешало ли мне это сейчас. Так я чуть не обожглась кофе, когда меня резко притянул к себе наглый оборотень, так чуть не порезалась, когда нарезала овощи, а он удумал закопаться в мои волосы сзади. В конечном итоге я не выдержала:

— У тебя дел нет никаких? — безусловно, мне все это нравилось и было приятным, но все таки это слишком резкие перемены. — Давай ты через пол часика подойдешь, хорошо?

Нахмурившись, и пробормотав, что-то о женщинах, которым только одно и надо, он все таки убежал наверх, будить Баху, если он еще не встал. Я спокойно выдохнула. Меня до сих пор пугали его слова о моей метке, от которой, кстати, и правда не осталось и следа. Метки помогают парам быстрее друг друга почувствовать и скрепить союз истинных. Я никогда не привыкну к этой фантастике… Что это значит полностью, не знал даже Сергей, объяснял, что ему вот просто захотелось, вот он просто почувствовал, что должен ее поставить, не в силах противиться. Мы надеялись на Баху, уж он с Милой, явно, прошел через это и многое может объяснить и пролить свет на ситуацию в целом.

И как я до этого всего докатилась?

Телефон ожил, объявилась Светка, и я с удовольствием проболтала с ней все это время ни о чем. Завтрак был абсолютно готов, а Сергея и никого другого все не было. Я заскучала и наткнулась взглядом на бывший метательный снаряд Бахи, который сиротливо лежал на краю стола. Подумав немного, раскрыла книгу на первой странице и тут же обнаружила, что это никакая не книга, а блокнот, или даже дневник. Меня разъедали противоречивые чувства — читать чужие рукописи не хорошо, будь то заметки, стихи, дневник. Без разрешения не совсем…

Но тут взгляд выхватил знакомое имя, и я, умостившись с чашкой кофе за столом, погрузилась в чтение.

— Вика! — голос Сергея, привел в чувство, как ушат холодной воды. Я перевела на него непонимающий взгляд и обнаружила его за столом, рядом с Бахой и Стивеном. Когда только войти успели? — Ты хорошо себя чувствуешь, побледнела вся?

Язык мгновенно прилип к небу, а глаз, готова поклясться, задергался. Нет, я не хорошо себя чувствую.

— Начала уже читать? Я для тебя его вез, что-нибудь вспомнила? — Баха пытливо всматривался вмоё лицо, выдавая свою заинтересованность, пока ничего не понимающий Стивен переводил взгляд с одного на другого.

— Что она должна была вспомнить? Что ты там привез? — хмуро спросил Альфа, и попытался выдернуть у меня из рук дневник. Потерпев неудачу он удивленно уставился на меня, ожидая обьяснение, а я все еще сидела, словно в рот воды набрала.

— Дневник Лени Белова, ты не помнишь его, наверное… — не сводя с меня глаз, ответил Сергею этот громила. — Он когда-то первым забил тревогу, что мы вымираем помаленьку…

— Это не тот, кому Марк вызов бросил и победил, подмяв его стаю?

— Тот.

— Очень смутно, что-то припоминаю. Если он и гостил у нас, то, явно, это было еще во времена моего отца. Тупая история, тупой Альфа, херов Зальцман… — равнодушно пожав плечами он опустил руки на мои плечи, замирая сзади моего стула.

— Ты бы помолчал что ли… — шепотом попросил Баха, и тут же в моей руке треснула чашка. Остывший кофе пролился на стол, стекая на пол темными струйками.

Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Сбросив с абсолютно целой ладони осколки, я дрожащим голосом произнесла страшное:

— Он мой отчим. Он мой отец!!! Я Белова Виктория Леонидовна!

Баха с Сергеем замерли, а Стивен от чего-то выглядел растерянным и шокированным. Повисло гнетущие молчание…

Часть третья

Глава 1

Я больше не живу на пороховой бочке, но я продолжаю ждать подвоха и насмешек судьбы. Прошел месяц, позади полнолуние, а я так никакой Волчицей и не стала… Но и были свои плюсы: всю неделю, что дом был свободен, мы отрывались с Сергеем по полной, примеряя на себя роль родителей и страстных любовников. Виктора он все таки отпустил, точнее пересмотрел условия сотрудничества, это Альфа так назвал. Но я же знаю, что отпустил. Теперь Док приезжает к нам каждую пятницу и порой его не выгонишь до понедельника. Все таки Сергей был прав, Виктор немного не от мира сего… С дочерью он увиделся, даже там что-то налаживаться стало, но большую часть времени он торчал или с нами, или в арендованной лаборатории на краю города. Еще бы, у него теперь много работы. Я, я, и еще раз я. Вслух никто не решался это произносить, но я чувствовала, что все больше склоняются к тому, что я уродец. Ну, или шавка, как их называют оборотни. Что думаю я? Я боюсь, мне страшно… за Артема и Клару… По всему выходит, что они тоже являются детьми Белова, значит этот ген проснется и в них. Я не хочу… Об этом знают только самые близкие: Сергей, Баха, Виктор, Стивен, и конечно же Мила, но ввиду своей пушистости, последняя меня не выдаст, а вот остальные… Не знаю… Сергей сам решил, что информация не должна просочиться за эти стены, ни коим образом, и я ему была за это безмерно благодарна. Хоть он и не скрывал, что предпочел бы перевезти сюда Тёмку с Кларисой.

Все чаще и чаще, зачитываясь дневником отца, я осознавала, что мы с Виктором пропускаем что-то важное, что-то ускользает нужное… История Альфы на бумаге вызывала двоякие чувства. Его отношения с моей матерью, человеческой женщиной, то, как он ее бросил беременную… — отзывалось покалывающей злостью на кончиках пальцев и медным привкусом на кончике языка. То, как его тянуло к ней все шесть лет, что он стоял во главе стаи — вызывало трепет и восхищение. Он писал обо всем не стесняясь, предполагая и то, что моя мать мертва, и то, что она нагуляла ребенка, пыталась навязать лже-отцовство. Порой эти записи походили на бред одержимого, но чаще в них скользила тоска и холодные расчеты, данные о Волчицах, которые погибали, умирали, были бесплодными и тд. Удручающая статистика в кривом списке, разлинеенном от руки второпях. И вот не в силах противиться больше тяге к своей Женщине, как все время отец называл мою мать в записях, он собрал волю в кулак, засунул поглубже гордость и заявился к ней на порог. На этом моменте большой пробел во времени — два месяца, перед следующей записью. Это была по-прежнему его женщина, а вот тянуло его не к ней все это время, а ко мне. Больше он не сомневался, что мать где-то нагуляла ребенка, а был уверен, что я его дочь. Почуял свою кровь… Всем бы такую возможность, насколько бы сократились разводы в мире, и расходы на ДНК тесты…

Я так понимаю, в эти два месяца они и забалабенили на радостях близнецов… Одно не вязалось в этой истории — кто отец Инги и Светы? Ведь если у матери был мужчина, муж, сожитель, от кого она родила двоих девочек, почему я его совсем не помню? Куда он делся? Тоже того, поматросил и бросил, наигравшись в семью? А может Белов устранил конкурента? Судя по записям он мог… И это странно… Он был великолепным отцом… Серьезно, только вспоминая сейчас все моменты гармонии семейных отношений, я поражаюсь своему отцу… Никто из детей не чувствовал себя обделенным, недолюбленным, чужим — мы все были Его дети. Он с каждым старался заниматься, проводить время, чему-то научить, во всех вкладывался: подарки, игрушки, кружки, занятия и тд, одинаково. Вот просто гордость за него берет… Я знала, что он мне не родной отец, всю свою жизнь до 28 лет, но называла его папой, а он всегда был ко мне добр и ласков. Мы тянулись друг к другу и другого отца мне не нужно было, у меня был самый лучший в мире отчим… Как я считала… Так почему же у меня все внутри зудит от этой новости, что он мой биологический отец?! Не понимаю себя, не понимаю…

Еще и этот Марк Зальцман….

Отец не считал его ни конкурентом, ни соперником, ни врагом, он его вообще ни во что не ставил и редко упоминал его в записях. От куда он вообще свалился, непонятно. Но я верю Бахе, и это можно считать уже фактом, что он прикончил моего отца, чтобы занять его место. Отец это предполагал, что жить на две стороны, как порядочный семьянин и Альфа стаи Волков, он долго не сможет, и рано или поздно ему бросят вызов, оспаривая право вожака. Но он не брал в расчет Зальцмана. Почему спрашивается? И как тогда Марку это все удалось?

— Ты опять хмуришься и кусаешь губы? — Сергей осторожно отобрал у меня дневник отца, отложив его на тумбочку, и завалился на меня сверху. — Я скоро начну к нему ревновать, как бы абсурдно это не звучало. Ты слишком поглощена… — договорить я ему не дала, приложив ладонь к его губам, а другой огладив щеку, которой он сразу прильнул мне навстречу.

— Не надо. Я знаю. — покорно согласилась я. — Просто я чувствую, что мы что-то упускаем постоянно, что-то важное… Обещаю, перед сном, больше никаких тяжких дум. — убрав ладонь от его рта, я тут же прильнула к его губам, растворяясь и отдаваясь поцелую. С тихим рыком Сергей набросился на мои губы жадно отвечая на поцелуй и повозившись, стащил с себя штаны, сверкнув своим достоинством. Фишка оборотней, я ее называю экономия на трусах, при обороте одежда рвется в клочья, если ее не снять, а с трусами видимо, долго заморачиваться…

— Я никак не привыкну, что вы тут все без трусов щеголяете, — хохотнула я, наигранно отбиваясь от оборотня.

— Кто это все, женщина? Ты, что это мужиков разглядываешь? — весело отозвался он, перехватив мои руки и заведя их за голову. — Наказать! — я еще больше рассмеялась, хотя уже предвкушала наказание.

Его возбуждение передалось мне, усилив моё собственное, и я уже в нетерпении заерзала под ним, обнажая задравшейся футболкой Альфы бедра. Действие метки усиливалось, я все чаще и чище ловила эмоции Сергея, точно отсекая от своих, даже на расстоянии. Он возмущался, хотя выглядел довольным, что стоит озаботиться, какими-то щитами, чтобы я не копалась у него в голове. Пока еще он этим явно не озаботился. Я же, так и не смогла трансформировать клыки, чтобы поставить ему такую же… Так что пока еще это игра в одни ворота. Хотела ли я пускать его к себе в голову, в свои эмоции? Теперь, да! Он мой! Весь мой и безоговорочно!

Какая разница, есть на нем моя метка, или нет, если он мой мир, моя вселенная, как и я его? Но мы пытались, честно. Мой отец в записях упоминал, что сдерживает себя, не применяя ко мне императив, который оказался подчинением, доступным Альфам. Приказ Альфы, его вой, вызвал у меня лишь мурашки по коже и смех… Ну очень забавно Сергей тужился и выл, пытаясь заставить меня обратиться. Но, увы и ах, я по-прежнему я, и не хожу на четырех, и не вою. Как работает подчинение-императив я видела ни раз, на других членах стаи, но до сих пор так и не поняла, как в вой, можно вложить какой-то приказ, а тем более его разобрать и подчиниться. Но это работает, я видела. Но не со мной… И это печально, я все еще отчетливо помнила тех уродцев, напавших на нас, и мне было жутко осознавать, что я такая же, как они. Сергей в это не верил, или не хотел верить…

Мой флер тоже изменился с тех пор, как наши отношения с Альфой перешли в горизонтальную плоскость. Он наконец-то уснул, не совсем, а просыпался лишь по моему желанию. Подопытных у меня было много, что ни могло не бесить моего мужчину, но он никого не убил, и даже не побил, слава богу. Разумеется, я ему все рассказала, и это был еще тот разговор, меня так оглушили его чувства, что я думала, что сойду с ума. Непонимание, радость, удивление, счастье, шок, удовольствие — разом ударили по моему сознанию, дезориентируя. Секретов между нами почти не стало, если не считать записки Бенджамина и голубоглазого чужака, который спас нас с Милой от уродцев, шавок. Какой смысл уже об этом говорить, если все, кажется, устаканилось и утихомирилось? Сергей, правда, продолжал вынюхивать по окрестностям, опасаясь нового нападения, каждую ночь. Но все было спокойно и "чисто", никто не спешил соваться на его территорию. А я все мучилась от собственных мыслей, предположений и догадок, уходя в себя в тренажёрке и избивая груши. Отвлекали Сергей и дети, которые уже во всю топали и требовали постоянного внимания. То ли Сергей повлиял, толи у них совесть проснулась, но стая начала заботиться о будущих Волчатах, почти наравне с нами. Даже графики составляли, уминая мои оладьи.

Виктор же, еженедельно, втягивал меня в пучину научной ереси, потому что то, что он нес, было понятным лишь ему. Мы иногда даже вместе выезжали в его лабораторию, где он проводил "осмотр" со всеми вытекающими… Сколько там было техники и приборов, что становилось жутко — это считай полноценный диагностический центр! Но до сегодняшнего дня ничего определенного известно не было, да и сегодня все лишь добавило вопросов.

Виктор влетел в кухню в утро пятницы, взлохмаченный и помятый, не здороваясь:

— Помнишь, я не брал у тебя кровь на прошлой неделе?

— И вам доброе утро, — усмехнулась я, отодвигая чашку подальше от Джона, он так уже три штуки разбил, оставив на краю стола и смахнув. — Нет, не помню, потому что вы ее брали в лаборатории. Вам не терпелось опробовать новый аппарат какой-то и мы с вами спешно уехали.

— Да-да, — согласился мужчина, буквально рухнув на стул, от чего я забеспокоилась. Он так совсем себя изведет, явно же снова не спал. — В этом и дело. Твои анализы. — он замолчал, переводя сбитое дыхание, — Они разные, — заключил он. — Твоя кровь отличается от образцов взятых здесь и в лаборатории.

— В каком смысле? — заинтересованно подавшись вперед, я отхлебнула кофе.

— Вика, ты человек-оборотень. Это я сам придумал, — озвучил он очередной бред. Дальше последовала какая-то неразбериха о лейкоцитах, гемоглобине, резусе и тд, заключением которой стало: — Твоя ДНК меняется от местоположения, или других факторов, не исключая и тесный контакт с представителями оборотней. Только кровь! Это невероятно.

— Что обсуждаете? — вошедший Сергей, сразу же поцеловал меня, трепетно обхватив моё лицо ладонями, и только потом пожал руку Виктору. Я разомлела от его близости и глупо таращилась на мокрого после душа, своего мужчину, пока Док пересказывал все ему. — И что ты предполагаешь? — нарушил он мои мысли, своим вопросом к мужчине.

— Я предполагаю, что это следует проверить не один раз, чтобы сделать точные выводы. И лучше не только с Викторией, привлечь бы ее брата с сестрой…

— Стоп! Это не обсуждается. — отрезал он, за что я с благодарностью погладила его по плечу. Его поддержка и понимание подкупали. — Вики вполне достаточно, пока она не против, и ей не надоело играть роль лабораторной мышки.

— Ну тогда, мои версии остаются прежними — ген оборотня спит вдали от этого места. А толи окружающая среда на нее влияет, толи само окружение, нужно еще выяснить, чтобы быть уверенным. — отчеканил недовольно Виктор, заискивающе поглядывая на нас. — А кофе не нальете? — резко сменил тему разговора он.

— Виктор, вы бы поберегли сердце, а! — возмутилась я. — Вы же явно ночь не спали, еще и мчались сюда за рулем сонным, рисковали. Сколько вы уже на кофеине сидите и не спите? Не многовато? — отчитывала я безответственного мужчину, еще и в возрасте. — Я вам снотворного быстрее накапаю, чем кофе дам! Идите поспите, ради бога, на вас лица нет, да и выглядите вы, как будто вас из центрифуги только достали.

С трудом, но нам все таки удалось отправить мужчину отдыхать, заперев его в комнате, чтобы наверняка не шлялся по дому в поисках новых открытий, или кофе. Через десять минут из комнаты раздался храп, о чем мне сообщил Сергей. Мой слух тоже обострился, но все равно не так, как у Сергея и я никакого храпа не слышала, но своему мужчине я верила безоговорочно.

На кухне мы застали Мишу, Кирила и Стива, которые развлекали детей плюшевым медведем с платочком, он говорил ку-ку. Малые от него были в восторге.

— Доброе утро, малыха, — кивнул мне Миша, после рукопожатия с Сергеем. Ох, уж эта его манера… Всего… Думать, делать, говорить. Но он мне нравился, хороший парень. Просто его нужно было узнать чуть лучше.

— Мишка, Мишка, где твоя сберкнижка? — поддела я его, протягивая Стивену чашку под кофе. Тот ее молча взял и плеснул в нее коричневую жидкость из кофейника, даже не взглянув на меня. Я покосилась на Сергея, но Альфа лишь пожал плечами.

После нападения шавок Стивен так и не отошел… Если раньше меня бесили его подколы, шуточки, издевки и подкаты, то теперь меня бесила его задумчивая мина и полный игнор в мою сторону. Остальные же, как-то справились… Даже Сергей, а он вообще потерял брата. Все оттаяли, кроме блондина, будь он неладен…

— Кофеек… — многозначительно поиграл бровями Кирилл, усмехаясь. — После бурной то ночки… — я тут же стушевалась и спрятала лицо с красными щеками за широкой чашкой, игнорируя. Кирил-Младший, как окрестила я его, как-то незаметно прибился в наш тесный круг "посвященных", но никто особо и не возражал. На данный момент он отлично заменял Стива прежнего, хоть и вгонял меня постоянно в краску. Кирил-Старший — это брат Сергея, и он едва ли озвучил пару фраз за все это время. Сергей говорит, что это не я тому виной, а характер и образ жизни оборотня, у него с детства проблемы с общением. Мне же хотелось ему верить.

— На минуточку, у нас звукоизоляция в комнате, и не шляйся ты по коридорам… — не менее многозначительно пояснил Альфа. — Так что не начинай даже эту шарманку сначала… Развивайся, придумай что-то другое.

— Так и будет. — заверил его Кирилл.

Когда большая часть мужчин и парней разъехались по работам, я предприняла еще одну попытку перехватить Стива на выходе из дома. Стояла себе минут пять с незажженной сигаретой, как дура, ожидая его выхода. А он… А он бросил в меня зажигалку и ушел! Молча! Нет, ну это нормально? Я тоже подумала, что нет и окликнула его. Хотелось эту зажигалку ему в удаляющуюся бестолковку запустить.

— Себе оставь! — крикнул он, даже не оборачиваясь.

Я еще какое-то время грозно выдыхала сигаретный дым, пока он выезжал с территории двора и откровенно злилась. Будучи уверенной в том, что он не хочет со мной говорить при Сергее, который постоянно за мной хвостиком носится, я испытала все прелести разочарования.

"Да в чем же дело, кобель блохастый? — мысленно рычала я, пока тушила сигарету. Ну ничего, приедешь ты со своего охранного агентства, я тебя припру к стенке. От меня так просто не избавиться"

А пока… В тренажерку я вбежала на всех парах, которые валили у меня из ноздрей от негодования, и тут же бросилась на самую большую грушу с кулаками и диким визгом. Хотелось тут попросту все разломать к чертям собачьим! Но приходилось почти сдержанно контролировать свои позывы. Потянет ли Альфа еще один ремонт, сразу после, уже нашей, спальни? Я думаю, да! Чего там… Лесопилка, строительная фирма в его владениях, правда это все ни разу не нажито непосильным трудом, а перешло по наследству от деда и отца. Но! Плевать… Он может себе это позволить.

Взгляд выхватил штангу Сергея, красивую, изогнутую, натертую до блеска, и хищная улыбка тронула мои губы. Так-с…

— Я знал, что найду тебя здесь… — Тьфу ты!!! Вот не мог он на пять минут позже прийти? — Ты сюда зачастила…

— Я. Правда. Не. Понимаю. Какого. Фига. Он. Себя. Так. Ведет? — сопровождая каждое слово ударом кулаков по груше, чеканила я. Обернулась. — И вообще, ты сказал, что поговоришь с ним?

— Я и поговорил. — дверь захлопнулась, а Сергей кивком указал мне на ринг. Я поддержала. — Он же ничего не делает плохого и не говорит, что я мог ему сказать? Заставить, или приказать ему с тобой общаться? — его слова меня разозлили. Я перепрыгнула через канат и встала в стойку, ожидая готовности оборотня.

— Спасибо за помощь. — выплюнула я. — Ты мне очень помог! По-моему, стало только хуже!!!

— Такой ты нравишься мне еще больше… — его глаза сверкнули зеленым светом, не предвещая мне ничего хорошего. Вот только, фиг там! Я без боя не сдамся!

…ну пять минут же можно считать боем? Ведь только после серии ударов и многочисленных блоков, я была прижата к канату и захвачена в плен его бесстыжими руками… Боже, какие у него руки…

Довольная и растрепанная я шагала рядом с Альфой по коридорам, держа его руку и мурлыкала, как кошка, от удовольствия. Чего не скажешь об Альфе:

— Ночью, даже не вздумай просить пощады… — многозначительно прошептал он, оставляя легкий поцелуй на моем плече. Я лишь хмыкнула. Когда это я просила пощады? Врун… Мой врун… Но какие же у него руки… и что он ими вытворяет с моим телом…

— Эй, ты сам не стал продолжать, после того, как я… — вслух сказала я, собравшись.

— Кончила? — смех Сергея отбился от потолка, и словно эхом отозвался ото всюду. — Вика, ты само очарование, скажи уже это вслух. Твой ротик произносил и не такое.

— Может хватит ржать, а?! Я же и обидеться могу.

— Не можешь. — и тут он был прав. Не могла. Старалась. Хотелось пару раз. Но никак. Секундная вспышка злости, минутная обида, и вот я уже отвечаю на его поцелуй, выгибаясь и млея в его объятиях.

Меня это немного пугает. Вряд ли это можно назвать здоровыми отношениями, когда нас связывает, какая-то фантастическая неразбериха с истинными и невозможное влечение.

"Интересно, а среди них есть психолог? Хоть самый завалявшийся. Может нам посетить пару сеансов у семейного психотерапевта, или психолога? Хотя, нам прямой путь к психиатру… " — думала я, пока Сергей копошился в кармане, в поисках зазвонившего телефона.

Взглянув на экран он даже, как-то напрягся: брови нахмурились, глаза прищурились, рука, сжимающая мою, усилила давление, от чего я с визгом "эй" выскользнула из его хватки. Сергей дернулся и взглянул на меня, словно моля о помощи, жалостливым взглядом.

— Ты чего? — растерялась я. — Может ты ответишь, а то у меня такое впечатление, что тебе сейчас президент позвонил.

— Да, — решительно кивнув, он принял вызов, произнеся стандартное "алло", уже уверенным голосом.

Я лишь пожала плечами и, оставив его одного, поспешила в детскую. Нам уже, как пол часа нужно было гулять. Отбиваемся от графика, с этими… Эээ… Просто отбиваемся от графика.

Дети весело перекатывали и перебрасывали мяч друг другу, укутанные по самый нос, а я подбадривала и смеялась вместе с ними, на особенно "удачных" моментах. Джон уже весь извалялся, но мы к этому давно привыкли. Даже бытовало такая примета внутри этих стен: Джон везде грязь найдет, где Джон, там и грязь. Они неразлучны. Сколько бы меня не уверяли, что дети не простудятся из-за гена оборотня, я была непреклонна. До сих пор, с содроганием вспоминаю, как болели мои дети, и не хочу эти "обворожительные" моменты проживать по новой. Так что, я их кутала по погоде, а с погодой тут не очень. Ребята, правда, молодцы, соорудили большую беседку, построили песочницу с навесом, и даже повесили качели, правда на дереве, а не забетонировали. Но мне нравилось.

— Мила, зайка, дай мальчикам мячик, они тоже хотят поиграть. — взмолилась я, когда розовый плюшевый мишка, вновь отобрал у мальчуганов мяч, и кривой походкой попытался скрыться.

— Не-еть! — донеслось решительное, а следом за ним, — Си-иееёжа!

Мячик был тут же забыт, и девочка потопала навстречу вышедшему Сергею. Он успел переодеться и даже воспользоваться парфюмом, нотки которого коснулись моего обоняния. Я нахмурилась, впоймав нерешительный взгляд.

"И куда это мы так вырядились? Даже трусы надели!"

Его волнение коснулось меня, обволакивая, и я нахмурилась еще сильнее, угрожающе сдвинув брови.

Покружив малышку несколько минут, он поставил ее на ножки и за ручку привел к нам. И все это, почему-то, не глядя на меня.

"Я чего-то не поняла, это что ли заразно?! На него Стивен надышал? "- как могла, разгоняла сомнения сарказмом.

— Ты куда? — постаралась придать голосу равнодушие.

— Я отъеду ненадолго, по делам. К ужину вернусь. — наконец он посмотрел на меня и даже улыбнулся, перед тем как поцеловать. Но в этот раз, видимо, вышла осечка, потому что поцелуй не подействовал как обычно. Земля не дрожала под ногами, дыхание не сбило, воздух не стал горячим и тягучим, мысли из головы не выбило, тело не отозвалось… Я так и не поняла почувствовал ли он то же самое, потому что он поспешил уйти. Застыла. Захотелось догнать, пристать с расспросами, поехать с ним в конце концов! Это что за дела такие, что он даже трусы надел и парфюмом так навонял?! Что-то раньше он по делам собирался по проще! Но я лишь глупо таращилась на отъезжающую машину, одолеваемая ревностью, подозрениями и непониманием.

"Все в порядке! Пусть катится! Еще ни одна яйцеклетка за сперматозоидом не бегала! Вот и я не побегу!" — успокаивала я себя, подбадривая.

Сейчас бы закурить…

Мише и Кирилу-Младшему не повезло больше всех. Они приехали первыми, и именно на них я сгрузила уставших детей. Не знаю, как они это сделают, но детей надо уложить спать, они с ног уже валятся. Джона я отмыла, так что, самое страшное их миновало. А я, дико хочу курить! И материться… И позвонить Сергею… И вообще!!!

Выбежала из дома в футболке и штанах, спешно закуривая. Холод тут же обласкал все открытые участки кожи, но я быстро к нему привыкла и довольно комфортно себя чувствовала в этой одежде.

Звук мотора вобрал все моё внимание. Я разочарованно выдохнула. Нет, не Сергей. Но в сложившейся ситуации и Стивен тоже подходит. Машина остановилась, мотор затих, но из нее так никто и не вышел. Это уже действительно детский сад какой-то, прятаться от меня в машине, избегая!

Сугубо для приличия постучала в окно костяшками пальцев, намереваясь сразу же распахнуть дверцу, но не тут то было. Заперта. Ладно! Дернула заднюю дверцу, и облегченно вздохнув, устроилась на заднем сидении, буравя белобрысый затылок.

Щелчок блокировки. Дверь открылась, и Стивен выбрался на улицу. Я уже говорила про детский сад?!

— Ты надо мной издеваешься? — взревела я, выбираясь из чужой, пропахшей никотином машины. — Долго бегать будешь? Давай поговорим!!!

Наши желания явно не совпадали, он так и стоял спиной ко мне, не шевелясь. Я тоже замерла. Пока не чиркнула зажигалка. Я выровняла дыхание, и приняв это за хороший знак, очень мягко спросила:

— За что ты со мной так? — тишина. — Что я тебе сделала?

— Ступай в дом. Ты можешь заболеть, а я не намерен продолжать этот разговор.

— Браво! — воскликнула я, — Это твоя самая длинная речь за прошедший месяц! Я тоже покурю! — кивнула и полезла в карман штанов за сигаретами. Быстро подкурив, я решила вернуть зажигалку владельцу и тронула его плечо.

Ба-ам-с! Меня резко впечатали в машину, нависнув над моим лицом:

— Никогда! Слышишь! Никогда не смей ко мне прикасаться! — разъяренный взгляд полыхнул желтым, а руки больно сдавали плечи. Физической боли я не почувствовала, как ни странно. А вот внутри все дрожало и ныло. За что он со мной так? Да, что я ему сделала в конце то концов?

Сигарета с зажигалкой выпала из дрожащих рук, к глазам подступали слезы, а он все нависал надо мной, не ослабляя хватки. Я мельком взглянула на его руки… Когтистые лапы прорвали ткань футболки, впиваясь в кожу. Пришлось закусить губу, чтобы не разреветься:

— Стивен… — прошептала я, — Я ничего не хотела плохого… просто вернуть тебе зажигалку…

Утробное рычание вырвалось из его горла, взгляд приобрел осмысленность и шумно втянув воздух, он выдохнул. Прикрыл глаза на несколько секунд, переводя дыхание и неожиданно ткнулся подбородком в мой лоб. Щетина заколола вспотевший лоб, а я ошарашенная не решалась даже пошевелиться. Он сделал вскоре это сам. Отодвинувшись, посмотрел на меня с какой-то тоской и печалью во взгляде и ласково провел ладонью по моей щеке. Необъяснимо, но я потянулась за его рукой, прильнув лицом к шероховатым пальцам. Наши глаза встретились. Я сглотнула, стараясь унять бушующую дрожь от его взгляда. Он улыбнулся, как-то грустно, одним уголком губ и очертил большим пальцем мои.

Наконец-то! Внутри меня все знакомо завибрировало, Волчица зарычала и вернула мой спятивший мозг на место!

— Стив… — собственный шепот показался раскатами грома в тишине. — Я с Сергеем… Только с Сергеем…

Стив кивнул и отошел от меня на шаг, шумно дыша и хмурясь. Я поежилась, стало холодно.

— Друзья? — прошептала я, коря себя за эту слабость.

— Друзья! — решительно кивнул он. — Прости меня, слышишь, я не знаю, как так получилось…

— Я не скажу Сергею, — пообещала я.

— Я не о нем беспокоюсь, — вытянув руки, он огладил мои окровавленные плечи, — А о тебе. Извини, но нам лучше держаться на расстоянии друг от друга. — еще раз извинившись он развернулся на пятках, и убежал. Куда, я даже не поняла, вот только что стоял передо мной, а тут раз — и никого.

Вот и вышла покурить…. на свою голову!

Глава 2

В доме я кралась под стенками, передвигаясь перебежками, чтобы меня в таком виде никто не застал. Мне везло. Быстро переодевшись и смыв кровь, я вошла на кухню, чтобы заняться ужином и как-то отвлечься.

Кофе уже привычно кочевал с одной поверхности на другую, пока я варила борщ и запекала в духовке картофель с овощами, а еще на сковороде пыхтели сырники. За разговором на громкой связи с Кларой и за ее рассказами о плановом осмотре, незаметно пробежало время. Беременность протекала хорошо, плод развивался, как и положено — это радовало, а вот сходка в следующие выходные — нет. Клариса продолжала жить в Мытищах, в нашей квартире, вместе с малолетним будущим папашей, который не удосужился даже представить ее своей семье. Не зря Артем хочет с ним побеседовать по-мужски. Мне это тоже не нравилось, никому это не нравилось, лишь одна семнадцатилетняя влюбленная дурочка не видела в этом повода для беспокойства. Хотя, в ее случае, все можно списать на гормоны. И вот на следующих выходных, было решено всем собраться и штурмом брать семейку будущих родственников. Лешка, вроде, даже был не против и пообещал Кларе подготовить к сему событию родителей.

Итак, отвлечься у меня получилось более чем. Протерев плиту и прочие поверхности, задействованные в приготовлении, я отключилась, попрощавшись с сестрой и вновь подлила себе кофе. Таращилась в окно, пока входная дверь не хлопнула, заставив меня вздрогнуть. Напряжение сковало все тело, пока я слушала приближающиеся шаги. Я хотела лишь одного, пусть это будет не Стивен. Теперь я была совсем не против составить емукомпанию в игноре, прятках и игре в молчанку.

Облегченный вздох вырвался, когда в кухню вошел Миша и поведя носом заискивающе оглядывал столы и плиту.

— Даже не думай! — предупредила я его. — До ужина ни-ни! — отрезала я. — Могу дать пару сырников, а борщ пусть настоится. Но тебе, боюсь, эти сырники на один зуб…

— Угости хоть кофе, малыха. — разочарованно пробурчал он, отодвигая себе стул.

— Это можно.

Едва мы уселись за непринужденной беседой, попивая кофеек, как в кухню ворвался Кирилл, сверкая глазами в спину Миши.

— Вот, значит, как? — Миша чуть не подавился, и медленно обернулся, состроив разочарованное и виноватое лицо. — Водички попить отошел, да? А я там один, значит сторожить детей должен?

Я прыснула со смеху. До меня дошло, что провернул Миша. Я же слышала, как хлопнула входная дверь. Этот умник сбежал из детской, вышел из дома, обойдя его, и зашел с заднего двора, чтобы не привлекать внимание.

— Ты мой кумир! — аплодируя призналась я, извлекая из ящика радио-няню и включая ее. — Расслабься, Кир, кофейку выпей, дети спят, все хорошо, нет причин ругаться.

Довольно быстро атмосфера сменилась на дружескую, Кирил даже посмеялся с того, как легко его обвел вокруг пальца Миша, уже без злости и негодования. Мы болтали о всякой чепухе, пока в кухню не вошел Стив. Стоило мне его заметить, как я напряглась, отводя взгляд в пол, а Волчица рыкнула, пригвоздив меня к стулу. Не то чтобы мне хотелось сорваться и сбежать… Хотя, нет, то! Хотелось. Миша, наблюдающий за мной, удивленно поднял брови, выпучив глаза, да и Кирил был не менее заинтересован моим лицом.

"Что вы так уставились? — вопрошал внутренний голос. — Гладиолусы у меня на лице растут что ли…"

— Интересно… — прокомментировал Кирил, весело щурясь.

— Заткнись. — попросил его Стив, отодвигая стул, но тут же опомнился и отошел за чашкой, плеснув в нее кофе. Умостился, обвел всех взглядом, не избегая меня, и устало выдохнул, — Денек был еще тот… Когда следующее полнолуние?

— Так было же, неделю назад. — напомнил Миша.

— Да? Ну ладно… — выдохнул он, хлестнув меня грустным взглядом.

— Мы чего-то не знаем? — не унимался, веселясь Кир, поглядывая то на меня, то на Стивена.

Вот ведь влипла!

— Да, мы с Викой любовники, балуемся БДСМ и групповукшкой в свободное время. Кстати, а вы сегодня ночью, что делаете? — надо признать, что это, хоть и возмутило меня, но сработало. Мужчины переглянулись и рассмеялись, оценив его шутку. Я смеяться не стала, подозревала, что смех выйдет жутким и не искренним. — Где Сергей? Уже четыре, тренировка… — и этот проницательный взгляд замер на мне, изучая моё лицо, которое, в который раз за сегодня, нахмурилось.

— Уехал! По делам! — сама не заметила, как злость просочилась в голос. Стало стыдно, и я мягче добавила: — Обещал к ужину успеть вернуться.

— Да? — хмыкнул Стивен, отодвинув пустую чашку и откинувшись на стуле, — Ужином пахнет, а Сергеем нет…

Он меня провоцирует, это очевидно. Но вот на что и зачем? Как бы не соображал мозг, эмоции, как наживку, проглотили эту провокацию:

— Если есть что сказать, говори! А нет, оставь свои шуточки при себе! Ты говоришь о своем Альфе! Забылся? — прорычала я.

— Ну, конечно, истинные, да? Будешь защищать его до последнего вздоха? — ничуть не смутившись продолжал он, в отличие от остальных, которые уже без былой веселости замерли.

— Ты меня плохо расслышал?! — прорычали мы вместе с Волчицей, которой, как и мне, совершенно не нравилась эта тема, эти слова, этот собеседник!

— Дура! — выплюнул он, вскочив с места, опрокинув стул и намереваясь уйти.

И чего мне спокойно не сиделось?

Я вскочила следом, в один прыжок преодолев разделяющее нас расстояние и впечатала его в стену. Кухонный шкаф рядом звякнул дрогнувшей утварью.

— Извинись… — прошипела я, выпуская когти в его плечи, нависая над ним, как и он совсем недавно надо мной. Удивленный, но решительный, он замер, бегая глазами по моему лицу тяжелым взглядом.

— Ты прекрасна… — еле прошептали его губы, которые мне болезненно захотелось поцеловать, ощутить на вкус, распробовать… — Извини, ты не дура…

— Так, хорош! — Миша в один рывок поднял меня от пола за шкирку, как котенка, и поставил подальше от Стивена. — А ты, — он пригрозил кулаком блондину, красноречиво играя желваками, — Остынь, пока не натворил глупостей.

Это слишком… Все было слишком: эмоции, происходящее, собственные мысли — всё норовило свести меня с ума. Вот куда он уехал? Почему я, пустоголовая овца, не прицепилась к нему с расспросами? Теперь этот Стивен… С чего я на него так реагирую? Особенно при близком контакте, ведь ну ничегошеньки из разряда ВАУ в нем нет! А его слова и метания? Он словно решил свести меня с ума своими фразами и поступками, распаляя мою злость. Влюблен? Вот уж не думаю… Что-то до шавок его влюбленности заметно не было, а тут активизировалась. Бред… Тогда что? Климакс???

Нет, я скоро сойду с ума от этих мыслей! Девять вечера!!! Где этого паршивца носит, а? Тут же укорила себя, а вдруг с ним что-то случилось? Беспокойство всколыхнулось во мне, но тут же стихло под мерное фырканье Волчицы.

— А с тобой я вообще не разговариваю! — пробурчала обижено я. — Вот где тебя месяц носило, что ты ни слуху, ни духу о себе знать не давала? Бесстыжая! — так, ведя беседы сама с собой, я гипнотизировала окно и прислушивалась к каждому шороху. Я бы давным-давно оборвала телефон Сергея звонками, если бы он был доступен. Какая может быть тут гордость, когда внутри меня все шумит и клокочет от гнева и беспокойства? Этот ядреный коктейль раздражает и сбивает с толку.

Свет фар выхватил амбар, который тут использовался, как гараж для машин, и я наконец-то выдохнула с облегчением. От чего-то глаза защипало, пока я наблюдала, как Сергей двигается в сторону дома, с тревогой оглядывая окна. Все желания, по типу: свернуть ему шею, открутить голову, оттаскать за хвост, испарились в нахлынувшем спокойствии. Не в силах больше сидеть на месте я побежала ему навстречу, перехватив у порога, и повисла на его шее, вдыхая родной аромат выветрившегося парфюма.

— Малышка, ты чего? — обеспокоенно спросил он, сбитый с толку моим поведением. Я же зарылась в него, мечтая вжаться, как можно теснее и раствориться в нем без остатка. — Вика, ты, что плачешь? — попытавшись отлепить от своей груди мою голову ошарашенно прошептал он. Я не заметила, как пара слезинок скатилась вниз от радости, что он жив и здоров, и наконец-то рядом. Мой! — Родная, я сойду с ума, если ты не начнешь разговаривать… Поговори со мной… — попросил он, хватая меня за задницу и подбрасывая, чтобы перехватить поудобнее. — Ну? — обхватив его теперь еще и ногами я счастливо засопела, пока он понес меня в дом. — Женщина, ты, что там, ржешь?

Я не смеялась, а улыбалась. По крайней мере до этого вопроса. Смешок все таки вырвался, разбавляя атмосферу. Меня усадили на стол, рядом с кофеваркой и зарылись в мои волосы шумно дыша.

— Я тебя пять минут назад убить была готова… — прошептала я, млея от близости и тесного контакта. — А сейчас не могу надышаться тобой…

— Прости меня, родная… Прости… Ты даже не представляешь, как я скучал…

Он ошибался, я представляла. Как тут не представить, когда в тебя вжимается возбужденная плоть, сдерживаемая хрупкой тканью наших штанов? Пульс участился, сердце пропустило удар, пока я, немного помешкав, дернула его голову на себя и порывисто поцеловала. С тихим стоном он тут же проникся моей решительностью. Его руки заскользили по моим бедрам, талии, оставляя после прикосновения огненные, казалось, полосы на теле. Реальность переставала существовать под его переборы пальцами к моей груди по ребрам, а обхватив ее, я и вовсе "потерялась". Соски болезненно заныли, требуя внимания. Поцелуй сбивался и прерывался от нашего напора и дыхания. Одновременно мы оторвались друг от друга, чтобы наброситься вновь, уже стащив футболки.

— Горячая…. Мокрая… Вкусная… — прошептал он, запустив руку в мои штаны и спуская их осторожно вниз. Я лишь крепче ухватилась за его плечи руками, не в силах терпеть и минуту промедления. Внизу живота все сжималось, горело, пульсировало и требовало разрядки, моего мужчину.

С ухмылкой он скользнул пальцами под мои трусики, сдвигая их в сторону и шумно выдохнул. Я вздрогнула и выгнулась дугой, вцепившись в каменный член рукой, желая совершенно иного… контакта. Ох, уж эти трусы!

— Тише-тише, — приостановил он меня, помогая мне вызволить его плоть из тугой резинки трусов. — Родная… — рваный выдох. Он закатил глаза, прижав меня ближе к себе, стоило мне обхватить его ствол рукой. К нему было страшно прикасаться, казалось, всего миг и он сольет все скопившееся напряжение наружу. Долго баловаться мне не дали. Приподняв, меня осторожно спустили со стола, развернув от себя и, обхватив грудь, толкнулись между моих ног. От скольжения головки по моему пульсирующему клитору, ноги подогнулись, заставляя крепче вцепиться в стол. Приглушенный стон вырвался из моего горла жидким пламенем.

— Еще… Мне нравится, как ты стонешь…. Мне нравишься ты вся, Вика… Но когда ты кончаешь… Я как маленький мальчик, получивший самый желанный подарок на Рождество… — и без того набухшие соски начали оглаживать и сжимать шероховатыми пальцами, вторая движениям бедер.

"Хорошо. Очень хорошо, но не то… "

— Да войди же ты, — не выдержав этой мучительной пытки, взмолилась я. Он держал меня на грани и не позволял закончить, включиться полноценно в процесс, как я не выгибала спину и не двигала бедрами. Садист!

С глубоким рыком он отстранился, и скользнул в меня по влажным складочкам вызвав настоящее блаженство.

— Это не надолго… блядь. — выругался он, сместив свою руку мне между ног. — Давай, родная, пожалуйста, для меня… — его пальцы творили, что-то невероятное, не позволяя сконцентрироваться на одном ощущение. Грубая ласка на груди, требовательные пальцы на чувствительной горошине, выписывающие невероятные узоры, и размеренные толчки его члена внутри лишали рассудка, растворяли, подчиняли всю мою сущность.

Мы кончили почти одновременно. Я едва ли продержалась дольше минуты, а он тут же последовал за мной, излившись в меня горячей влагой.

Довольной и обессиленной мне, с дрожащими ногами, было очень комфортно у него на руках, пока он нес меня в нашу спальню. Точнее, в ванную, заботливо прижимая к себе и нашептывая пошлости, к которым мы вскоре вернемся.

Вода коснулась моего тела в пустой ванне, вызвав еще большую расслабленность. Я просто лежала и позволяла воде подниматься все выше, наполняя чашу, пока Сергей сбежал за оставшейся на кухне одеждой. В голове стоял приятный туман, не давая собраться с мыслями, а тело все еще ощущало послевкусие близости. Рука непроизвольно двинулась к внутренней стороне бедра, двигаясь к сокровенному месту. Я вздрогнула, сбрасывая наваждение. Что вообще за ерунда вокруг меня творится? Эта зависимость, одержимость им — это ненормально же! И если, увидев его в окно, какой-то червячок сомнения и совести из-за произошедшего со Стивеном, толкнул меня не устраивать разбор полетов, у самой рыльце в пушку, то что же сейчас? Душа поет, тело горит, внутри звенит эйфория удовольствия, каждая клеточка моего мозга занята им, все мысли, все действия…

— Готов смотреть на тебя вечно. — я приоткрыла глаза, окинув взглядом голого мужчину и шумно сглотнула. Высокий, спортивный, жилистый, каждая мышца идеально прорисована и на своем месте.

— Где ты был? — все же попыталась унять вспыхнувшее наваждение, поджав ноги, позволяя Сергею забраться в ванну. — Мне есть о чем беспокоиться? — голос в самом деле прозвучал собрано и ровно.

— Нет, уверяю тебя, тебе не о чем беспокоиться. — а у самого беспокойство всколыхнулось не только в глазах, но и внутри. Врет? — Возникла проблема — я ее решил, ничего сверхъестественного. Не волнуйся. — от его слов я значительно успокоилась, хоть и не расслабилась полностью.

— Не скажешь. — констатировала я, а не спрашивала.

— Зачем? Проблемы больше нет, смысл ее обсуждать. — перехватив мою ногу он легонько сжал ступню, перебирая пальчики и принялся ее массировать. Черт бы побрал этого оборотня. У меня дыхание перехватило, и глаза закатились от удовольствия. Я не подозревала, что мои мышцы были настолько напряжены, пока им не уделили внимание руки Сергея. Нет, так нет. Ладно. Я же тоже не сказала о мужчине в камуфляже и о записке Бенджамина. Внутренний голос нашептывал, что это честно, а вот разум сопротивлялся, напоминая, что не такую модель отношений я себе представляла, с секретами, тайнами друг от друга…

— Здесь чужой! — резко прокричал он, выпрыгнув из ванны и, чуть подскользнувшись, едва не встрял в дверной косяк. Я испуганно выбралась, более аккуратно, чем он, и натянула его футболку, желая скрыть наготу. — Будь здесь! — прорычал он, и бросился на выход. Я только успела футболку натянуть, а его уже след простыл! Вот ведь, кобель блохастый! Не буду я тут отсиживаться, не зная, что там будет происходить!

— Так ведь? — шепнула себе под нос, прислушиваясь. — Ты же не бросишь меня в такой момент? — Волчица провокационно зарычала, вызвав знакомую вибрацию в груди, чем только подтвердила мои мысли. Уж с ее то поддержкой я смогу, в случае чего, помочь Сергею.

Прошлепав босыми и мокрыми ногами по коридору, я в непонимание заглядывала в каждый угол. Во всем доме было тихо, Волки не носились по коридорам, звуков схватки или драки тоже не было. Что опять за чертовщина? Чужой в доме, а он даже не поднял стаю? Вот, что мне сейчас делать? Если у него глюки, я буду ненормальной, переполошившей весь дом просто так. А если нет… Ну уж нет, лучше перебдеть, чем недобдеть!

Волчица фыркнула, явно желая нарваться на драку, а не бегать по комнатам. Но надежды и желания не оправдались у нас обеих.

У главного входа, кто-то разговаривал на крыльце, обустроенном под открытую террасу, и разговор был даже не на повышенных тонах. Подслушивать нехорошо, знаю… Знаю, но ничего не смогла с собой поделать. Стоило только подойти к двери, как чертова половица издала протяжный скрип. Вот и послушала… Вот и осторожно подкралась. Проклятый старый дом!!! Под небезызвестную мелодию КиШа в голове, я распахнула дверь, взглянув из проема. Проклятая половица не оставила мне никакого выбора! Выглянула, и тут же об этом пожалела. Захотелось вновь вернуться в ванну и запереться на все замки. Ладони тут же вспотели, страх и растерянность окутали сознание, заставив вздрогнуть. На пороге стояла моя нераскрытая тайна и удивленно насмешливо таращилась на меня. Стоял рядом с ним, конечно, Сергей, уже в надетых черных штанах, хмурил брови, но мне не было сейчас до него дела. Сейчас доверие между нами пошатнется в очередной раз. Теплилась надежда, что поздний гость меня не выдаст, как и я его в свое время.

— О, привет, детка. — мои надежды осыпались прахом. — Так это не ты, та пузатая? Это хорошо, я за тебя волновался. Тогда получается…. - растерянный взгляд на мертвецки бледного Сергея, отрезвил моё, скованное беспокойством и страхом, тело.

— Пузатая?

— Вы знакомы?

Выпалили мы одновременно напряженными голосами.

— Я, пожалуй, пойду. — схватив из-под ног спортивную сумку, которую я и не заметила, мужчина двинулся к дверям, бережно отодвинув меня чуть в сторону. — Гостевые комнаты там же?

Мы кивнули тоже одновременно, не сводя друг с друга виноватого и злого взгляда.

Стоило ему шагнуть ко мне, как мир ожил. Я и не замечала происходящее абсолютно: порывы ветра, забирающиеся и продувающие тело до самых костей через ткань футболки, вспыхнувшей где-то на втором этаже свет, освещающий сейчас островок на котором мы стояли, капающую с мокрых волос по спине влагу, леденящую позвоночник. Мою жизнь словно, кто-то поставил на паузу, а сейчас вновь включил, оглушая меня реальностью и возвращая в неё. Волчица поскуливала где-то на задворках сознания. Сергей смотрел настороженно, но злость, просачивалась на его лицо, делая его хищным и отрешенным.

Молчать больше сил не было. Покрепче обхватив себя руками, я решительно вскинула подбородок и прямо спросила:

— Что это значит, Сергей? — голос дрогнул, но дрогнул от холода, а не от нерешительности. Наоборот, во мне её сейчас было хоть отбавляй. — О чем он говорил? — но он лишь молчал и сверлил меня одному ему понятным взглядом. — Сергей! — я повысила голос, добившись его вздоха. — О ком он говорил? — повысила голос, переминаясь с ноги на ногу. Пальцы, казалось, примерзли к дощатому настилу.

— Вика, — собравшись отстранённо начал он, — Ты с ним знакома? — отвратительный ход переводить стрелки, не отвечая на мои вопросы. Ненавижу стрелочников!

— Нет, Сергей. Я даже имени его не знаю! — увильнула я, озвучив полу правду. — О ЧЕМ ОН ГОВОРИЛ? О КОМ? — теряя контроль, требовала я ответа. — О Кларе? Ты передумал? Что, сука, происходит?!

— Я дал тебе слово, что с твоими родными все будет впорядке и их никто не тронет, пока мы будем держать язык за зубами. Моё слово больше для тебя ничего не значит?

— Оно перестанет что-то значить, если ты сейчас же не начнешь говорить! — пообещала я, не оценив его настрой, хоть и выдохнула с облегчением от его ответа. — Ты целый день вёл себя странно. После звонка тебя как подменили! Кто тебе звонил? Куда ты уехал? Где ты был? Что за проблема? Что за чужой, если ты даже никого не поднял на ноги? Кто этот тип и о чём он, чёрт побери, говорил?! — я понимала, что скорее всего выгляжу и веду себя, как истеричка и мозгоё… Но замалчивать и верить до сих пор, когда сюрпризы и непонятное только продолжается, казалось верхом глупости.

— Хорошо. Пойдём. — он резко перехватил меня за талию и закинул на своё плечо. Тепло дома острыми иглами вонзилось в перемерзшее тело, заставив меня заскулить. Вопреки моим ожиданиям, меня собирались отнести таким образом в спальню.

— Нет! Я перебужу весь дом своими криками, если ты не сменишь траекторию! Мне нужен кофе, с градусом… — подытожила я, мысленно добавляя, что можно и без кофе.

— Хорошо… — процедил он сквозь зубы, разворачиваясь.

Усадив меня на стул и укутав детским пледом из нижнего ящика, он молча, развернувшись к кофеварке, приступил к приготовлению кофе. Если бы взглядом можно было бурить в затылке у человека дыры, у Сергея бы уже был там громадный кратер. Однозначно не совместимый с жизнью.

— Сегодня мне позвонила Карина. Карина — это сродни моей бывшей, так скажем. — неожиданно начал он, что я выпустила из пальцев край пледа, таращась на него. Он в самом деле сейчас так спокойно признаётся мне в том, что провёл все это время с "бывшей, так скажем"? — Последний раз я с ней виделся в ночь, когда на тебя напал Зак. С тех пор мы не поддерживали контакт и не встречались НИ РАЗУ. - выделил он. Я нахмурилась, понимая, что отношения более чем странные были, есть… между ними. — Не смотри на меня так. У каждого второго в этом доме есть девушка, к которой он время от времени заезжает, чтобы выпустить пар, взамен на финансовую помощь, или обоюдное желание. — он смолк, разливая кофе по чашкам, а я поймала себя на том, что не дышу, ожидая продолжения. — Она беременна. — не ходя вокруг да около огорошил он меня, наблюдая за моей реакцией. Не знаю, какой она должна была быть, но её не было, как мне казалось. Я восприняла это, как нечто обыденное, с равнодушием. — Когда она мне сказала, я понял, что обязан проверить. Не новость, что некоторые девушки используют беременность, лживую или настоящую, чтобы манипулировать мужчинами. И я поехал…

— И не сказал ничего мне… — прошептала я, вздохнув запах кофе, исходивший от чашки.

— Я не думал, что это правда. И я не думал, что её придётся искать не только по Москве, но и по области. Она была в одной больнице, потом в другой, потом уехала в какой-то центр, потом в торговый цент шопиться, потом ужинать в ресторан. Я клянусь тебе, я провёл с ней не больше получаса. Все остальное время я прилаживал путь через навигатор к ней, в диком желании придушить на месте, когда доберусь!

Я хмыкнула улыбнувшись.

— От меня сейчас ты что хочешь услышать? Продолжай…

— Ничего. Ты хотела ответов — вот они.

— Она беременна? — нервно спросила я.

— … Да… Почти девять недель… — признался он и обдал меня тоской и надеждой. Но не в этот раз! Я его жалеть и приободрять не намерена. — Мы поговорили, как цивилизованные люди. — продолжал он. — Ни мне, ни тем более Карине, ребёнок не нужен. — я поежилась от этих слов, совсем иначе взглянув на мужчину. Вот так просто говорить об абортах, прерывании, пусть и не от любимой женщины, но твоего ребёнка… — Мы мирно утрясли все. Мне это даже не так дорого обошлось… — в рывок, не удержавшись, влепила ему пощёчину, закусив подрагивающую губу.

— Как же это мерзко! — процедила я, наслаждаясь его растерянностью. — Ты заделал какой-то девке ребёнка, а теперь рассуждаешь об этом так, как будто речь идёт о выносе мусора! Не так дорого обошлось… Ты себя вообще слышишь???

— Вика, я решил проблему.

— Ты её создал, если не готов был к ребёнку, нужно было заботиться о девушке!!! Не отправлять её на дешёвый аборт!!!

— Женщина!!! — взревел он. — Она была на таблетках! Дешёвый?200 000 кусов — это дёшево?

Я задохнулась от возмущения и поспешно отхлебнула кофе. Чашка в руках подрагивала, хотя я странным образом согрелась после фразы "она беременна".

— Я надеюсь ей эти таблетки не Виктор назначил, как и мне? — усмехнулась я. Сергей дернулся, как от пощёчины, но помотал головой. — Прекрасно… А ты вообще проверяешься? Или Виктор тут у вас и за венеролога и за воспитателя с нянечкой? Ты мне что-то говорил о моём, теперь уже, прошлом, профессии. А сам? Сам то что? Пихаешь свой член куда ни попадя, без должной защиты. Беременность твоей девки ещё не худший вариант из всех возможных! — яд так и сочился в моём голосе. Я упивалась его болью и властью над ним, желая ранить побольнее. — Мне следует беспокоиться, Сергей. Я связалась с тобой!!! Что мне делать? Что говорить? Как мне себя вести? Сделать вид, что ничего не было? Что я ничего не слышала и не знаю? Принять это? Понять? Как, чёрт возьми??? Чёрт с ним, с твоим прошлым, с перепихонами до меня! Ты соврал! Скрыл! Я целый день чувствовала себя идиоткой!!! Твои речи об истинных, единении? Где, сука, оно? Аборт? Прекрасно! Мне тебе поаплодировать, что нашёл решение проблемы, которую сам и создал? И, кстати, а чего это аборт сразу? Четвёртый ребёнок будет с этим блядским геном! А вдруг девочка? Ты же так трясешься за ваш вид и его популяцию! Не хорошо упускать такую возможность, Сергей, Ты же Альфа, подумай о стае!

— Вика, — он метнулся ко мне, но я вовремя отскочила, немного запутавшись в пледе.

— Не подходи! — прошипела я. — Слышишь, не сейчас! — он не послушал. Вскинула чашку с кофе в его сторону, вылив на него остатки. — Не подходи!!! — стерев со лба и бровей темную жидкость, он замер, посылая мне волны беспокойства и…боли. Чего хотела я? Лишь разобраться в себе. Я чувствовала и знала, что стоит ему подойти, обнять, или поцеловать, как я вновь попаду в его власть, и от его близости мои чувства притупятся, концентрируясь исключительно на нем.

— С тобой я бы поступил точно так же, если бы ты была человеком… — растирая лоб произнёс он.

— Что?!

— Я поступил бы с тобой так же, как и с Кариной. Ты много раз спрашивала, но я уходил от этих вопросов… Дети… Милана названа в честь матери, остальные в честь отцов матерей… Они… Все эти женщины, и мать Зака в том числе, мертвы… Они все скончались при родах… Я не испытываю к Карине тех же чувств, что и к тебе, но и смерти ей не желаю. Если бы она оставила этого ребёнка, её бы жизнь оборвалась давая ему жизнь.

— Что ты сказал? — онемевшими губами глупо переспросила я. — Ты сказал, что вы трахаете баб, зная, что в случае беременности и родов они умрут???

— Вика…

— Не подходи ко мне, тварь! — толкнув ему под ноги стул, прокричала я. Ноги сами понеслись прочь от этого человека. Я вбежала на лестницу с полными слёз глазами и преодолела едва десяток, когда сзади появился Сергей. Прижав меня спиной к себе он молча сцепил руки на моём животе, удерживая. Привычное томление разнеслось по телу.

— Уйди… — взмолилась я.

— Я не могу, не могу, родная…

Родная? Отлично нынче с родными поступают… Я развернулась к нему лицом, осторожно перехватив его ладони в свои и сжав. Слезы бежали из глаз и внутри все дрожало от переполняющих эмоций.

— Разве? Помнится, когда ты считал меня человеком, ты выдвигал условие, чтобы я тебе родила, а после, ты подаришь мне свободу? Помнишь?

Тяжёлый выдох. Прикрытые глаза. Кивок. Надо же, помнит! Я тоже! Чуть отступила назад, и не сомневаясь, вскинула колено. Сергей согнулся, вытаращив глаза, а я рыдая, ударом в живот столкнула его с лестницы, пользуясь заминкой.

Тварь!

Лжец!

Забежала в ванную рядом со своей прежней комнатой и, открыв кран, сунула голову под струю в раковину. Такое ощущение, что мой мозг жарится. Накатившая слабость и жар ни капли не беспокоили, лишь приносили дискомфорт. Больнее было морально… Впрочем, как и обычно. Пора бы уже к этому привыкнуть… Он мне врал. С самого начала врал! Он знал, что я не переживу роды, но обещал и клялся мне, что отпустит меня почти через год! Девять месяцев плюс-минус и вау-ля. Разумеется, я бы не стала ни спать с ним, ни рожать, на то время! Но, как же он честно заявлял, что выполнит обещание и отпустит меня… На тот свет, видимо. Гадкий ублюдок!!! Как можно так распоряжаться чужими жизнями, девушками?! Как?! По трупам к собственному благополучию?! Ненависть к самой себе всколыхнулась во мне, заставляя крепче вцепиться руками в раковину. Идиотка! Конченая идиотка! Где мой мозг?! Где он был до сегодняшнего дня, блядь?! Все же тупо перед моим носом было, лежало на поверхности! Я же видела и слышала только Сергея… Только его… Как можно быть настолько тупой?!

— Ты долго ещё будешь так стоять? Я уже закончил, мне выходить надо, но если ты хочешь остаться и взглянуть… — дернувшись, стукнулась о кран затылком, поморщившись от боли. Твою же… О, спаситель…

"Опять я дальше своего носа ничего не рассмотрела, и вломилась к мужику в ванную… А ничего так, ему идёт пена."

Отжав и струсив воду с волос, я выпрямилась, взглянув на таинственного мужчину, сидящего в ванне полной пены. Моей, кстати, пены для ванны. Ёжик коротких волос с выбритыми висками отливал цветом кофейной гущи с проседью, мужественное лицо с крупноватым носом и волевым подбородком, узкие губы, голубые глаза, рельефная линия плеч — вот, собственно, и все что мне было видно, остальное оставалось под пеной в ванне. Но и этого было достаточно, чтобы понять, что мужчина хорош собой. Под стать оборотням, которые бесспорно привлекательны все как на подбор.

— Мне встать? Чтобы ты лучше все рассмотрела? — самовлюбленно поинтересовался он, видя, как я его разглядываю. Зачем, спрашивается, спрашивал, если сразу и поднялся в ванной?

Кхм… Все там было, как надо, а местами даже с избытком, как мне показалось.

— Ты всегда причиндалами трясешь перед незнакомыми девушками? — равнодушно спросила я. Чего я там не видела? Хотя, взглянув мельком на его агрегат, меня посетила мысль, что я до этого, можно сказать, ничего не видела. Как там говорят? Да им же дрова колоть можно…

— Только перед теми, кто сам вламывается ко мне в ванную. — вытираясь полотенцем произнёс он. — Да и, знаешь ли, я тебя спас, а это сближает. Ты так не считаешь?

— Я считаю, что тебе нужно надеть штаны, для таких длинных речей! — фыркнув, я покинула смеющегося мужчину, хлопнув дверь.

Да они тут все больные на голову….

Рухнув на кровать, бывшую почти месяц назад моей, я вжалась лицом в подушку и выдохнула. Что делать дальше не знала совершенно, ни как дальше жить, ни что делать, что думать. Этот день стал каким-то безумным и…траурным… Я ощущала именно скорбь. О потраченном времени, о неоправданном доверии, о вере в, как мне казалось, моего мужчину, о зародившихся чувствах, о помрачённом времени в никуда, о тупорылой себе(!)… Скорбь…

Волчица подвывала, поскуливая, а мне хотелось к ней присоединиться. Очень жаль, что Мила с Бахой уехали готовиться к будущему пополнению… Там свои нюансы, в общем. Незаметно для себя, я успела привязаться к белой Волчице и…подружиться, как бы это глупо не звучало… Мне её чертовски не хватало… Как и Сергея в своей кровати… Так, наверное, всегда… Стоит привязаться к кому-то, как его отсутствие воспринимается слишком остро, а привычные вещи с этим человеком, без него становятся бессмысленными, холодными, пустыми… Ничего не хочется… Даже курить…вообще ничего, абсолютно… Пустота…

Глава 3

Темнота… Вот, что мне снилось. Сплошная, беспросветная, в которой не было ничего, кроме тоски, боли и одиночества, раздирающего на части. Это сводило с ума… Внезапно, два желтых огонька впереди сверкнули. Я пыталась хоть что-то рассмотреть в этой чёрной пустоте, фокусируясь на них. У меня ничего не выходило, пока они не начали приближаться, разрастаясь и увеличиваясь.

"Это…это же глаза…" — изумилось моё сознание, наблюдая за движущимися глазами, горящими желто-золотым светом. И чем ближе они были ко мне, тем отчётливее я ощущала тоску, одиночество, бессилие… Этот шквал эмоций заставил меня рухнуть на колени, вцепившись в голову, не в силах устоять на ногах. А после и на четвереньки. Горячая влага потекла из носа, а после и из ушей.

— Не надо! Не надо!!! Хватит, пожалуйста!!! — мои крики оглушили, словно усиленные в замкнутом пространстве, заставив сжать уши, в которых звенели мои же слова набатом. — Перестань!!! Перестань!!! Хватит!!! Чего ты хочешь??? — еле оторвав лицо от пола, или что это вообще было, я встретилась с огромными глазами, вокруг которых не было ничего, но в глубине них плескались океаны тоски и боли. — Что…тебе…надо? — захлебываясь собственной кровью прохрипела я.

"Впусти…" — тихий шелест в моей голове тут же заставил очнуться.

Сев на кровати, я ошарашенно ощупала своё тело, особое внимание уделив ушам, лицу. Сердце стучало в груди, как сумасшедшие, угрожая сломать ребра, а онемевшие губы не шевелились, лишь втягивая с шумом воздух. Стерев липкий пот со лба, я удостоверилась, что это никакая ни кровь… Это просто сон… Просто сон…

Телефон высветил 3:56 утра уже, надо полагать, и тут же был отброшен на прикроватную тумбочку. Это телефон, который мне отдал Сергей для связи с родными, а мой же, надо полагать, был успешно забыт на кухне… И чего я его ему не вернула, когда он мне торжественно отдал мою сим-карту?

Спать больше не хотелось совершенно… Не хотелось ничего. Меня вполне устраивало молчаливое созерцание потолка. Так я его созерцала ещё час, ни о чем конкретно не думая. Курить? Кофе? Чего-то же мне должно хотеться? Но не хотелось. Пришлось себя заставлять встать с кровати и распахнуть шкаф, чтобы одеться по-человечески, а не светить открытыми ногами и едва прикрытой задницей в футболке предателя. Все содержимое шкафа составляли футболки, штаны, майки, спортивные костюмы — только спортивная одежда, никакого исключения. Ну и мой комплект белья, в котором я тут и оказалась. Воспоминания нахлынули, пробуждая злость.

Надо делать от сюда ноги…

Переодевшись в шорты и футболку на одно плечо, я окинула прощальным взглядом комнату. Отыскав в тумбочке свои документы и деньги, я уже хотела выходить, как обнаружила лишние листки на одной из полок. Что за… Бенджамин… Три письма были ни о чем, а вот четвёртое заставило напрячься:

"Дорогая, Вика. В этот раз я не стану описывать и рассказывать тебе о своих чувствах. Я прошу тебя покинуть особняк Сергея, всей душой, сразу же, как ты это прочитаешь. Восьмого числа стая Зальцмана бросит вызов Сергею. Как мне не жаль тебе это сообщать, но он нарушил закон. Наш закон, который запрещает деторождение от человеческих женщин. Девушка Карина беременна его ребёнком. Зальцман выступит против него на закате, я же прошу тебя в этот момент находиться, как можно дальше от этого. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Спасайся, пока можешь… Участь Сергея предрешена, увы… Прости, что не уберег тебя от этой боли… Если бы я знал, что Сергей лжет о связи истинных, и будет оплотворять нивчем неповинных женщин, обрекая их на мучительную смерть, я бы давно тебя украл у него. Прости, луноликая.

Твой, и только твой Бенджамин.

П.С. Ещё есть шанс, я — свет."

Ощущения были странные… Я поняла не так много. Во-первых: все, сука, знают, кто такая эта Карина, а я это узнала часов 7–8 назад! Где справедливость? Во-вторых: всем в этом доме угрожает опасность, о которой они и не подозревают. И я отчётливо знала, как поступить. Разумеется, я покажу это письмо Сергею. Дата на мобильном подтвердила, что восьмое уже сегодня, и опасность очень близка. В-третьих: какой, к черту, свет? Что там не поздно? Пришлось перечитывать прошлые письма, в надежде найти подсказку на эти вопросы. Но ничего в них даже похожего не было. Ну, или я продолжаю деградировать…Так-с… Глянув в окно я задумчиво пожевала губу, выстраивая план действий.

— Это ещё что такое? — вырвалось у меня. Прищурившись, я подошла к окну, чтобы убедиться в том, что у меня не галлюцинации. Вдалеке, очень-очень далеко, что-то блымало. Толи фонарь, толи прожектор какой-то… Минута, и свет исчез. Я уже начала думать, что мне показалось, как спустя пару минут всполохи возобновились.

— Свет, говоришь… — прошептала я, отходя от окна. — Будет забавно, если я ошибаюсь…

Стоя перед дверью в нашу спальню, я не решалась её открыть. Так странно, такие необычные ощущения, как будто здесь я и не была счастлива…хотя была, очень счастлива…

Пришлось отругать себя за ненужные воспоминания и толкнуть дверь. Пусто. Сергея тут не было. Кровать, в которой мы занимались любовью прошлым утром была в хаосе, как мы её и оставили, осознав, что увлеклись и уже опаздываем… Подушка на полу, где я её и скинула с кровати, когда… Нет, это все лишнее и ненужное…

В детской мирно посапывали дети, а Миша, спящий до этого на кровати рядом, уставился сонно на меня, едва я приоткрыла дверь. Я поманила его пальцем, и не дождавшись, когда он выйдет, ушла на кухню. Он все равно первым делом пойдёт туда за кофеином и перекусом. Это я уже хорошо выучила. У меня же начинали заканчиваться предположительные места нахождения Сергея.

Зря волновалась. Вот он! Сидит с чашкой кофе и смотрит на меня с тоской и жалостью. Не проняло. Ни взгляд обречённого человека, ни тёмные круги под глазами, ни опущенные плечи — ничего!

— Читай! — хлопнув по столу перед его носом, я положила послание Бенджамина, и уверено добавила, — Поздравляю, Альфа, в твоей стае крыса! Письмо не первое, есть другие, но в них только романтический бред и четверостишие Ахматовой. Ты веришь, что Бен мог пройти через весь дом в мою комнату и оставить это там? Я нет!

— Малыха, сырники остались? — шаркая ногами спросил Миша, едва спустившись с лестницы. Отлично. Я закатила глаза. Чего орать спрашивается? Нельзя, разве, сначала войти в комнату, а потом спрашивать?

— Остались. В холодильнике возьмёшь! — высокомерно заявила я. Я отдавала себе отчёт в том, что Миша тут ни при чем и грубить, или язвить ему совсем не обязательно. Но… Это чёртово но… — Привыкли тут к обслуживанию! Руки, ноги есть? Дотянешься до холодильника!

— Ты чего? — опешил он, замерев.

— Да ничего я! Все! Лавочка закрыта!

Чему-то хмыкнув он полез в холодильник за кастрюлей с остатками сырников, пока Сергей дочитывал. Я же спокойно налила себе горячего кофе, наблюдая, как меняется лицо Альфы и торжественно сообщила:

— Я, кстати, прибегну к его совету.

— Что это значит? — резко спросил он.

— Это значит, что я сегодня же покинул этот дом. И если меня, кто-то будет удерживать силой… — прошипела решительно я, блефуя. Я с одним то едва справлялась, а чтобы я сделала удерживая меня двое, или трое. Ничего. — Можешь считать меня крысой, бегущей с тонущего корабля. Мне пошарабану, если честно. Все, что мне нужно — это выдохнуть! А внутри этих стен — это непозволенная для меня роскошь.

Сергей досчитал. Я это поняла по изменившемуся лицу. Сейчас передо мной сидел, мой похититель — высокомерный, самоуверенный, жёсткий и…злой… Ни тени былой усталости и отчаяния не осталось на лице, лишь холодная маска.

— Что значит свет? — спросил он, медленно поднимаясь из-за стола.

— Что происходит, Серый? — заподозрив неладное, отозвался Миша. — О чем вы говорите?

— Я не поняла, что это значит. — соврала я, без тени сомнения. — Миша, кстати, вас тут идут убивать, потому что ваш Альфа неудачно присунул своей девке! И ещё, это не ты случайно крыса, помогавшая Бенджамину таскать любовные послания в мою комнату?

— Карина беременна?

— Да твою же мать!!! Вы, что все знали об этой Карине??? Ты, кроме этого, что-то услышал?! — не выдержав, я схватила пачку сигарет из ящика и, матерясь, быстрым шагом отправилась на воздух.

В этот раз я прихватила пальто, кутаясь в него от холода и ветра. Хотела чего-то захотеть? Пожалуйста! Хочу! До безумия хочу проломить Сергею голову!!! И Мише! А ещё в друзья набивался, гад ползучий! И Стивен знал, сто процентов знал! Все, сука, всё знали… И молчали…

Я почувствовала его приближение раньше чем услышала звук открываемой двери. Чужая грусть коснулась моего сознания.

— Хорошо. — остановившись в шаге от меня произнёс он. — Ты можешь уезжать хоть сейчас. Это правильное решение.

— Это все, что ты можешь сказать? — выпалила я ему в спину. Вот так просто… Я могу ехать? А он собирается сейчас уйти, оставив именно эти слова крайними перед нашей разлукой?

— Береги себя. — не оборачиваясь бросил он, скрывшись в доме.

Тварь! Однозначно, тварь!!!

Куда в это раннее утро без Стивена? Столкнувшись с ним на лестнице, он долго и сочувствующие на меня смотрел, прежде чем сказать:

— Мне жаль, Вика. Но уезжать не лучший выход. Мы сможем тебя защитить… — его рука протянулась к моему лицу, а я отпрыгнула от неё в сторону.

— Не надо… Вот этого… Не надо… — прохрипела я слабым голосом. И повысив его, добавила, — Я прощаюсь с детьми, когда они проснутся и покину этот дом. Это не обсуждается. — какая-то решительность мелькнула на его лице и он, убрав руку, улыбнулся кивая.

— Стивен, блядь! Быстро в гостиную! — раздался крик Кирила.

— Тебе пора, похоже у вас собрание…

— Я в курсе… — вдохнув, он обошел меня и скрылся из виду.

Может до этого у меня и атрофировался мозг, но сейчас его, кажется, отпускает. Он меня не выпустит из дома. Вплоть до препирательств и выяснения отношений с Альфой…

Как хорошо, что я ухожу сейчас…

Одетая в тёплый спортивный костюм, не забыв телефон, документы, ключи и деньги, я тихонечко выбиралась из окна кладовой, с которого начиналась серия моих неудачных побегов. Мотор они услышат и ещё чего доброго, кто-то заставит Сергея передумать и оставить меня подле себя. Если вообще не в клетке. Плавали, знаем. Ничего, доберусь пешочком. Рассвет едва коснулся ещё тёмного неба, и световые всполохи ещё видны. С направлением я не ошибусь, ещё с час, а там, я планировала, вообще выйду в цивилизацию.

Перевела дух и побежала. Некстати вспомнилась фраза об огне, или свете, и бабочке… Ловушка? Возможно, но это мой шанс на побег. Не выглядит Бен опасным, или жёстким. Скорее наоборот, наивным и легкомысленным. Волчица посылала мне волны спокойствия и уверенности, и кажется, млела от моего бега. Ну хоть кому-то это нравилось. Бежать по сырой земле, спотыкаясь и налетая на ветки и выступающие корни деревьев, то ещё удовольствие. Но азарт Волчицы придавал сил. И толи я ошиблась со временем, толи тоже начала получать удовольствие от сумасшедшего бега и пожара в лёгких, но я и не заметила, как рассвело окончательно. Всполохи прекратились, или я просто их уже не видела, но по-прежнему были очень-очень далеко от меня…

— Надо было бросать курить опять… — задыхаясь прошептала я, прислонившись к дереву. С интересом посмотрела на телефон и присвистнула. Это я ещё ого-го, полтора часа бега в потемках. Могу. Умею. Практикую. Водички бы, что ли…

Передохнув пару минут я побежала снова в предположительном направлении. Стало проще. Корни, ветки, лужи, холмики и рытвины были уже хорошо видны и я могла оббегать их, а не налетать на них и спотыкаться.

Не знаю сколько прошло времени, когда я поняла, что что-то изменилось… Звуки… Я словно слышала голос леса нутром: и щебетание птиц, и топот лося, даже рев медведя, но самое шокирующее то, что никого из этих зверей я и в глаза не видела. Я просто знала, что они рядом… Вот тебе и пообщалась с Тайгой… Волшебство…

Над лесом раздался вой, от которого я споткнулась на ровном месте. Ему вторили десятки других, сливаясь в нечто ужасное и опасное. Мне захотелось присоединиться к вспорхнувшим с деревьев птицам, и улететь от этого места так же, как и они, подальше… Но… Неужели это стая Сергея? Хоть звук и шёл, казалось, ото всюду, я ощущала его далеко-далеко за пределами дома из которого я сбежала… Или?

Волчица зарычала, обдав мощной вибрацией мою грудь и, скуля, подвывала в противоположную от моего побега сторону.

"Не знаю, что она удумала, но я отступать не намерена!" — подумала я, и продолжила бег.

Не надолго… Ноги начали спотыкаться друг об друга ни с того ни с сего! Я выматерилась! От всей широкой души! И вспомнила…детей… Зачем, спрашивается? Я же почти воплотила задуманное в жизнь! Почти вырвалась, пусть и на время, от всего этого! Что если это все ловушка? Этот вой… Что если в письме ошибка, и нападение на стаю Сергея не на закате? Они не готовы!!! Там дети!!!

Волчица, соглашаясь, подвывала и просто таки тащила меня обратно чудесным образом. Я как будто шла обхваченная спортивной резинкой, каждый мой шаг в противоположную сторону от дома становился все труднее и труднее.

— Ну, блядь!!! — выругалась я, бросив бесполезные попытки оттянуть это напряжение. — Овца упертая!!!

Лес словно замер, или умер. Моё учащённое дыхание, скрип кроссовок, хруст, попадающихся под ноги веток, и чавканье подошвы в лужах, были единственными окружающими меня звуками. Вполне возможно, что все из-за бешаного ритма моего сердца, который фоном стоял в ушах. Но больше проходило на какой-то фильм пост апокалипсиса, в котором все живое было бесчеловечно стерто с лица земли.

Черно-красный теплый спортивный костюм по колено превратился в грязные трубы, штанины стояли колом, от грязи и влаги. Бежать было некомфортно. И самым обидным было то, что бежала я одна! Волчица лишь подгоняла меня тихими рыками и подвыванием. А ведь сбежать не давала! Моглабы и помочь, засранка… В подтверждение моих слов, я заплетающимися ногами вновь упала на ствол дерева, обняв его как родного и переводя дыхание. Долго я так не протяну… Стоило позволить себе пару минут отдыха и самобичевания, как на небо набежали черные тучи, делая моё настроение точь-в-точь таким же:

-;Прекрасно! Моему счастью нет предела!!! Я могла бы уже быть в какой-нибудь кафешке, или вообще дома!!! — в конце концов, моя жизнь тоже важна! У меня есть два родных человечка о которых нужно заботиться! Да, там дети, дети на которых мне совершенно не плевать, скорее наоборот… Но их есть кому защитить? Ведь так? Там много оборотней, а у Тёмы с Кларкой я одна.

Воззвать к своей циничности не получилось. Слишком велико было беспокойство и переживание за детей, которые смели мои зачатки эгоизма напрочь. Посему, чуть расстегнув молнию на воротнике под липучками, я сжала зубы и побежала вновь.

Следующая волна воя раздалась гораздо позже, когда я поняла, что заблудилась окончательно, хоть и старалась бежать сугубо прямо, не огибая трудные места в обход. И вой, черт возьми, мне помог!!!! Я была уже близка, и слышала отчетливо выбивающийся вой Сергея среди вторящих ему Волков. Миновав холм, с которого мы кубарем свалились с Мишей, я уже точно знала где я нахожусь. Можно было спокойно выдохнуть и оставшийся путь проделать крадучись за кустарниками и хвойными деревьями.

Вокруг дома творилось черт знает что, и если со стороны главного входа и заезда совершенно никого не было, то на заднем дворе и дальше, углубляясь в лес, кипела самая настоящая битва. Десятки! Десятки Волков кубарем валялись по земле. Десятки Волков намеревались пробраться к дому. Были тут и уродцы… Они, в самом деле, вели себя как шавки-норовили напасть исподтишка, подло набрасываясь со спины. От увиденного зубы заскрипели. Но туда мне путь заказан… Сергей, явно, лидировал в этой схватке, не смотря ни на что. Но стоит мне появиться, я заберу внимание на себя и Альфа уже будет не столь сосредоточен на охране своей территории, а переключится еще и на мою. Когда схватка начала приобретать более масштабные размеры территориально, я поняла, что сидеть больше в кустах смысла нет, и перебежками, пригнувшись, побежала в сторону дома. Каких-то несчастных сто-сто пятьдесят метров мне показались километрами, прежде чем руки схватились за приоткрытое окно и вдавили стекло внутрь. Силенок было маловато, потому моя попытка была бесполезной. Пришлось, извиваясь, просовывать руку и часть головы, чтобы открыть защелку.

Рухнув на пол, я осмотрелась. Ага, чуть ниже тренажерка, справа лестница, слева гостиная, прямо длинный коридор.

"Думай, Вика, думай! " — корила я расположение комнат, чертыхаясь, и вообще проектировку дома.

Детский плач фонил вдалеке, а я никак не могла сообразить, как туда попасть. Более того, крик "Выпустите, сволочи", и звуки вышибаемой двери заставили меня только опомниться, подтверждая, что я такой же эгоист, как и Сергей, только я еще и трусливая. Как можно было забыть о запертом Викторе?

" А нечего так долго спать!" — оправдался внутренний голосок.

Я тупила конкретно, осматриваясь в поисках "оружия", пока не послышался звон битого стекла. Ноги тут же понесли меня наверх, подгоняемые надвигающейся опасностью. Замерев у двери комнаты Виктора, я подергала ручку, прекрасно осознавая, что ключ был у Сергея, а я в вышибании дверей неопытна, и скорее всего бесполезна.

— Виктор! — прокричала я, навалившись на тяжелые двери. — У вас есть там что-то тяжелое?

— Вика?? — голос мужчины звенел беспокойством.

— Вика-Вика! Виктор, пожалуйста, осмотритесь. Статуэтка, гиря, что-нибудь чем можно снести сам замок… Двери нам не осилить… — обреченно признала я.

— От куда?

— Ищите, Виктор, ищите. — бросила я, прекрасно осознавая, что до тренажерки и обратно я могу не успеть сбегать…

…но я успею в комнату Миши.

Спустя пару минут мы молотили по дверной ручке с обеих сторон. Я гирей, а Виктор ножкой от стула. Когда дверь поддалась и ручка с моей стороны слетела с "мясом", руки уже горели огнем, как и легкие, словно приросли и сроднились с металлом, из ноздрей вырывалось горячее дыхание. Пара ударов и Виктор, выломал остатки замка, выглянув в коридор.

— Я к детям… — вздохнула я, выбросив из рук гирю.

— Погоди… — мужчина скрылся в комнате буквально на пол минуты, и появился со странным пистолетом. — Держи. Это транквилизатор. Хватает на пять выстрелов.

— А вы? — принимая странную штуковину, лишь курком смахивающую на пистолет, обеспокоенно спросила я.

— У меня есть еще. — его глаза сверкнули азартом, заставив меня усомниться в его реальном возрасте. Как мальчишка, ей-богу.

— Так давайте мне еще. — возмутилась я. Стрелок из меня так себе, будет отлично, если хоть в кого-то попаду.

— Ты все равно не сменишь вакцину, а таскать две-три такие штуковины не рационально. — я была с ним согласна, поэтому выслушав краткую инструкцию и, увидев на его кровати еще с десяток таких пистолетов, мы распрощались. Хотя, я предлагала ему отсидеться в детской. И чего ему в его возрасте не сидится, а несет на приключения, навстречу опасности?

"Второй этаж-это плохо! " — думала я, прижимая к себе притихших детей. Мы острожными шагами крались вниз, к заветной коморке, из которой я сбежала. Постоять за себя и детей, я вряд ли смогу, а со второго этажа ни на улицу не сбежать, ни толком спрятаться. Не под кроватью же нам сидеть? Тем более Джон, явно не осознающий опасности, лепетал постоянно "ням-ням-няма" — у меня уже в ушах от этого звенело. Дети голодны и испуганны, что делало нас уязвимыми. Спрятаться не получится, будь то запах, или голос, нас найдут. А судя по еще не раз звеневшим стеклам, в дом рано или поздно проникнут. Я очень надеялась на слова Виктора и Сергея, что дети не заболеют и являются теплокровными, потому что времени, как собственно и теплой одежды как таковой, у меня не было.

— Я вас очень прошу, оставайтесь на месте. — расчистив немного места, сдвинув пыльные коробки и хлам в сторону, шепотом попросила я.

— Ням-ням-няма… — начал хныкать Джон.

— Тихо, маленький, тихо… — зашипела я. — Сейчас я принесу покушать, обещаю. Потерпи немного. — не знаю, что из сказанного он понял, но хныкать перестал, хоть и до сих пор очаровывал меня "надутым" личиком. Остальные же удобно устроились на расстеленном мною старом покрывале, потроша коробки.

Выскользнув в коридор, я тут же пробежала на кухню, пригибаясь рядом с окнами. Кухня была перевернута. Стол, стулья, холодильник и его содержимое, все валялось на полу. От бессилия чуть не заплакала, перелезая через сваленную и разбросанную мебель, превратившуюся в груду мусора. Благо настенный шкаф уцелел. Сложив в скатерть батон, банки варенья, кухонный нож(самый большой) и найденные фрукты, я перекинула ее через плечо, связав узелком и побежала обратно. Мне казалось прошла целая вечность, с того момента, как я прикрыла дверь кладовой. Притормозив у вешалки, схватила детские теплые комбинезоны, кроме комбеза Джона, его я после того, как отмыла самого грязнулю, сунула в стиралку и благополучно о нем забыла. Чем ему это поможет, я не знала, но прихватила чей-то пуховик.

Дети устроили самый настоящий погром, пока меня не было. Знала бы, что им так интересно будет копаться в старье… Пришлось расчищать от всего этого одеяло, чтобы "накрыть на стол".

Мы успели перекусить, а дети даже начали дремать, когда весь дом сотрясся от грохота. Милана дернулась в полусне и тут же разревелась. Внутри меня все похолодело, я тут же прижала ей ладонь ко рту, моляще приговаривая:

— Т-ссс, малышка, т-ссс…

Звуки драки вверху подсказали, что время пришло и пора делать ноги. В доме чужие… Открыв окно, я свесила ноги и подхватила Джона, перекинув через плечо. В кои то веки он не хныкал, а радостно хихикал. Это вселяло надежду. Пара Волков в метрах пятнадцати от нас не обратила никакого внимания на девушку, сползшую с окна и помчавшуюся к машине.

— Малыш, я сейчас. Посиди тихонечко. — сунув ему яблоко в руки, я оставила его на заднем сидении машины и побежала за остальными.

Вскоре все трое сидели на заднем сидении, а я за рулем, в тщетно попытках унять нервную дрожь. Милана немного покапризничала, не желая идти ко мне на руки, пришлось пригрозить ей пальцем и силой схватить девочку, спрыгивая с окна. Поголосила, конечно. Но быстро успокоилась, слава богу. Теперь дело оставалось за малым, но самым тяжелым…. Выехать из этого побоища целыми и добраться до города, там я что-то придумаю.

Глава 4

Мои планы полетели прахом стоило повернуть ключ в замке. Почти пустующий двор тут же наполнился Волками, шавками, которые были отнюдь не дружелюбно настроены. Укорив себя за недальновидность, я мгновенно заблокировала двери, и преклонилась к детям, кое-как пристегнув, или обмотав в моем случае, их ремнями. Защелкнув свой ремень безопасности, я решительно вцепилась в руль и развернула машину в обратную сторону. Это позволило мне выиграть ровно минутку, так как все стекались на перерез машины, но ее оказалось ничтожно мало.

Первый удар пришелся по багажнику, я даже не взглянула в зеркало заднего вида. А вот второй по капоту. Бурый Волк запрыгнул на капот машины невероятным образом и лапой ударил в лобовое стекло. Раз, другой и тоненькая паутинка пробежала от его когтей.

— Ну, сука! — не сдерживаясь выругалась я, резко вдавив педаль тормоза. Машину тряхнуло, она, дернувшись, замерла, подбросив своих пассажиров вперед-назад. Волчара слетел с капота, и я не раздумывая тронулась с места, переезжая не успевшего сориентироваться оборотня. Хруст костей чарующей музыкой прозвучал, стоило колесам вдавить его тушку в землю. А сзади уже обрушивались все новые и удары.

— Да, что вы ко мне пристали, твари!? — закричала я, перепутав детей до невозможности. Их визг и плачь уже было не остановить. Я лишь проклинала себя за излишнюю эмоциональность и сжав зубы терпела. Впереди показались три Волка, больших и оскаленных. Взглянув в зеркало заднего вида, я поняла, что и сзади дела обстоят не лучше. За машиной гнались шавки. Я приняла самое безумное решение за всю мою жизнь и дала задний ход, разгоняясь.

Похоже я никогда от сюда не уеду с такими темпами!!!

Многие успели отскочить в сторону, но кого-то я успела хорошо задеть, и это приятным бальзамом растекалось по моей израненной душе.

Мне не могло долго везти. Удача от меня отвернулась, не оставляя мне выбора, едва прошло пять минут. Нас окружают. И им вполне себе это успешно дается. Особенно Волкам. Уродцев показывалось все меньше и меньше. Последний просвет заполнился двумя Волками и я остановила машину, достав ключи из замка. Сняла блокировку и вышла из машины, щёлкнув пультом вновь. Расчет был верным. Стоило мне со всей силы ударить по стеклу, как лес сотрясся мерзкими звуками сигнализации.

— Поиграем, мальчики?! — усмехнулась я, доставая пистолет из-за пазухи.

Руки хоть и дрожали, но я отдавала себе отчет в том, что все равно ни в кого не попаду с такого расстояния. Внутри же велась борьба между страхом и разумом: первый подталкивал выпустить весь запас транквилизатора сейчас же и достать еще два пистолета, пустив в ход на авось и их; а второй, упрямо заставлял выжидать подходящий момент. И он очень скоро настал. Волк, черный как беззвездная ночь, с темными провалами глаз, что из-за черноты в них, их казалось вообще не было, прыгнул вперед. Я тут же примерно прицелившись, нажала на курок и похожая на дротик пуля с подобием ампулы на конце, вонзилась ему в бок. А красиво получилось… Налету Волк обмяк и рухнул метрах в пяти от меня, замирая и подавая пример остальным. Теперь же они чувствовали во мне угрозу и не спешили нападать. Так я думала, пока они чуть ли не ровным строем двинулись ко мне, уплотняя кольцо. Сглотнув, я ледяной рукой вытащила второй пистолет, отчетливо понимая, что он мне не поможет. Я левой рукой то и отбивную перевернуть на сковороде не могу, а тут стрелять. Но они же этого не знают…

Еще один рыжий Волк гордо шагнул вперед, скаля клыки, рука дрогнула, и я случайно нажала на курок, зацепив механизм. Пуля тут же встряла ему прямо в лоб, сбивая с него спесь, и заставив меня гордо расправить плечи. Казалось бы, просто случайность, но я ее приняла за хороший знак и вскинула руку в направлении соседа рыжего. Выстрелила. Волк пригнулся, и моя пуля исчезла где-то в кустах.

— Черт! — выругалась я, прижимаясь к боку машины. Меня это раззадорило, и я принялась отстреливать их, как банки в тире из моего детства.

Итогом стало: минус десять пуль, минус два пистолета, и семеро спящих Волков. Их оставалось еще четверо, а сигнализация, увы, так и не привела подмогу. Последний пистолет я высадила весь в одного изворотливого Волка с синими-синими глазами, напомнившего мне ими Зака.

Трое… Что же…. Не раздумывая швырнула с размаху бесполезный пистолет в еще одного, угодив прямо в нос. Почти обрадовалась, но сразу же заметила еще пятерых выступающих позади машины. Понятно — это финал….

В подтверждение моих мыслей ногу прострелила острая боль от вонзившихся в нее клыков, того, в кого я метнула "снаряд". Когти тут же выступили из пальцев, и я с силой разодрала ему морду, отбиваясь. Это только его разозлило, потому что клыки начали рвать плоть, а дернувшись назад, он повалил меня на землю и протащил метров пять, прежде чем я успела попасть наконец-то в нос и высвободиться. Кровь хлестала, как из крана, но я смогла встать на ноги и даже выпрямиться. Звон битого стекла сковал льдом сердце. Резко развернувшись, я увидела страшную картину, как огромное туловище Волка, пытается всунуться, или достать кого-то, из разбитого заднего стекла моей машины. Ледяные иглы прошили все тело от ужаса, заставляя волосы на голове зашевелиться. И я побежала… Точнее, я думала, что побежала…

Рывок, и мир совершил неописуемый кульбит, словно на особо экстремальном аттракционе, мелкая окружающим вверх ногами. В этой суматохе я выдохнула, но наружу вырвались два облачка пара, озвученные звериным фырканьем. Лапы приземлились на багажник, продавливая метал, под тяжелой тушей Волчицы. Точный выпад туловищем, и противник слетает кубарем с моей машины, замерев лишь в десятке метров, после встречи с деревом. Моё рычание прокатилось вибрацией по железной конструкции, заставив других отступить. Усевшись на багажник, на котором я едва помещалась, я поджала хвост и внимательно следила за врагами. Дети голосили, как резаные, и теперь их визг оглушал с устроенной силой. Казалось, эти проказники орут прямо в моей голове. Мне хотелось их успокоить, утешить, стереть слезинки с раскрасневшихся личиков… Но как это сделать… продолговатой мордой и лапами?

Вскоре этот плачь начал плавить мне мозг! Нет, дети были, к счастью, целы и невредимы, но напуганные до чертиков. Оно и понятно. Я бы с радостью к ним присоединилась, но не могла. Попробовала сказать "тише-тише" и только перепутала их еще больше, вырвавшимся полу скулежом — полу фырканьем. Они заорали пуще прежнего, хотя, казалось это невозможно… Я не выдержала. После того, как дважды поцарапала морду, пытаясь просунуться к ним через битое стекло, я уже завыла. Натурально так, по-волчьи… Волков, как ветром сдуло, пока я надрывалась и воем проклинала происходящее: орущих детей, которых я не могу успокоить; орущую сигнализацию, которую не могу выключить; оборотней, которые хоть и отошли, не оставляли меня в покое; Сергея, с его беременными бабами и разборками с другими Волками; себя, что вообще родилась на свет.

В общем, я проклинала всё и всех…

"Господи, неужели они заткнулись… " — подумала я, захлопнув пасть. Хотела снова всунуться в машину, но появление Зака нарушило мои планы. Пришлось спасать его, потому что меня явно жалели, или щадили. Ему же не повезло. Стоило выпрыгнуть из-за кустов, как к нему бросились сразу трое, метя в горло.

"Отошел!" — крутилось в сознании, пока я с утробным рыком бросилась на одного из нападавших. Понятия не имею, как это все работает, но я ощущаю четыре лапы, как свои руки и ноги, обычные руки и ноги с рождения. Вот только грызть мне никого не хотелось, так что я просто отпихивала с прыжка врагов, чтобы освободить путь серому Волчонку.

"Ты больной? Я же чуть оглохла"- подумала я, когда один из противников чуть не разодрал мне ухо, клацнув громко над ним зубами.

Кое-как справившись, мы сидели у багажника моей побитой машины и оглядывались по сторонам, подмечая передвижения и пополнения Волков. Не к добру это. Да и Заку тут грозит большая опасность, чем в особняке. Меня они охраняют, что ли…. А вот он вполне может отгрести за нас двоих. Но, как и куда его прогнать, если в радиусе десяти метров расхаживают Волки?

Мои размышления прервал Стивен. Только глядя на него я поняла, какая жопа творится в нашем доме. В боку дыра, ухо ободранное. Передняя лапа оставляет кровавый след, и он бежит прихрамывая, наискосок. Шерсть грязнющая, слипшаяся, висит клоками. Морда поцарапанная… Теперь уже мы вместе с Заком бросились на Волков, помогая расчистить Стиву дорогу к машине. Как бы страшно мне ни было, я по-прежнему не пускала в ход зубы. Брезговала что ли… Ну не привыкла я тянуть в рот что попало! Бодалась, толкалась и прыгала на противников, сбивая их с лап и рычала. Пожалуй, рычать мне нравилось больше всего… определенно.

Кирил подоспел вовремя. Мы только расчистили четверть пути и отогнали прочь половину Волков, как он появился справа, набрасываясь на бурого Волка и вгрызаясь ему в глотку.

Вот это я понимаю эффектное появление…

Постепенно к машине начали подтягиваться наши: Виталик, Кирил-Старший, Миша. Все они выглядели ужасно и жалко. У многих продолжала течь кровь, хоть они и зализывали постоянно кровоточащие раны. Досталось всем — это единственное, что я поняла.

Уловив краем глаза какое-то движение, завертела мордой до того, как к нам выбежал белый Волк. Я приготовилась к прыжку, зарычав на незнакомца, когда впереди меня встал Стивен, отрицательно качая головой. Такого я еще не видела: ловко уходя от опасных клыков и когтей, маневрируя между противниками, словно балуясь, он почти не вступал в схватку, виртуозно преодолев все расстояние до машины.

"Ух какой!" — восхитилось моё сознание. Когда наши глаза встретились он опустил морду, словно кивая. Наверное, так оно и было. Но кто это, черт побери? Кроме Милы я белых Волков не знаю. Он же разлегся рядом с Мишей и спрятал нос в лапах, словно вокруг и не было врагов.

То, что Волки чего-то выжидают стало понятным через хренову тучу времени, как по мне. Давно бы уже напали. Чего лес топтать? Ходят там всякие…

Я, как волшебник! Стоило только об этом подумать, как среди Волков показался Марк Зальцман. Как я его узнала? Под два метра мерзости и под сто килограмм говна, вышагивало голым вперед с премерзкой улыбочкой. А следом за ним…

Моё сердце пропустило удар. Нет, этого же не может быть. Потому что не мог Сергей идти следом за этим подонком по своей воле!!! Не мог! Но он шел… Шел, и старался смотреть на нашу компанию приободряющим взглядом. Я зарычала, подмечая, как остальные Волки с хрустом и кто-то даже со стонами принимают человеческое обличие. Наши глаза с Сергеем встретились, его расширились, а мои наполнились влагой. Он гордо усмехнулся, продолжая ступать за чужаком. Его руки были закованы в какую-то штуковину, которую я уже видела раньше, когда на нас напали шавки, и мне это не понравилось.

Стивен толкнул меня носом в бок, словно успокаивая. Но какое тут может быть спокойствие, господи помилуй?!

— Итак, проясню ситуацию. — мерзкий Зальцман начал говорить не дойдя до нас пяти метров, благоразумно остановившись на расстоянии и облепив себя голыми оборотнями. — Ваш Альфа нарушил закон, за что и поплатился. Это все лирика. Беременные женщины, рождение уродов, смерть и прочее. Опустим лишние детали. — с насмешкой приговорил он. — Реалии же таковы, что вас… — помолчав он осмотрел нашу четвероногую компанию и продолжил: — Восемь… — его взгляд зацепился за меня, вызывая на его лице мерзкую и широкую улыбку. — Я рассчитывал на меньшее, но не суть. Я вновь отвлекаюсь… Ваш бывший Альфа благородно мне сдался, чтобы моя стая вас не истребила. Но не спешите аплодировать и пускать слезу. — он вновь хохотнул. А у меня все звенели его слова в голове — бывший Альфа, бывший Альфа… Черт возьми, что это значит? — Есть закон! И он неоспорим! Восемь Волков не стая, а свора… — не отрывая взгляда от меня цедил он, упиваясь своей же речью. — Поскольку мы разрешили вопрос с деторождением уродов, сейчас у меня к Сергею претензий нет. Даже более, мы вынесем это на голосование с другими Альфами и, скорее всего, сами прибегнем к подобному возрождения нашего вида. Но сейчас вопрос в другом. Сергей больше не может быть Альфой, у него нет даже десяти Волков в стае. Точнее не осталось…. - цинично уточнил он. — Так что, выбор вашей судьбы, в ваших руках. Примкнуть в мою стаю на полноправным основаниях, или исчезнуть…

— Что? — опомнился Сергей. — Какого хера? Мы уже всё обсудили? Марк лишь кивнул в сторону, и один из его телохранителей ударил Сергея по лицу, от чего у него побежала носом кровь.

— Зальцман! Ублюдок! Дай им уйти! Ты дал мне слово!!!

— Серый, не порть мне день своими детскими иллюзиями.

— Сука! — еще один присоседился к избиению Сергея, нанося беспощадные удары наотмашь кулаками.

Я не могла на это смотреть… Не могла… Внутри меня растекалась самая настоящая лава, сметающая рассудок, расчет, страх и все хорошие чувства. Он пожертвовал собой, чтобы его стая ушла и выжила. Это многое значит. И так думала не одна я. Волки один за другим скалились и рычали, припадая к земле, выражая протест Зальцману и поддержку Сергею. Я чуть не расплакалась… Несмотря на то, что все больше и больше Волков и оборотней в человеческом обличие, вместе с шавками прибывали на сторону Марка, все те, кто находился рядом со мной были готовы идти на смерть ради своего Альфы… Я же… Я оптимистка! Я не хотела умирать, даже за любимого человека, поэтому уверяла себя, что мы надерем им зад и свалим в закат… Или как там сказать по красивее? Хеппи-энд и все такое… У меня дети! Я не имею права подохнуть и оставить их одних, по крайней мере, пока младшим не исполнится двадцать один год, и они по моему завещанию не получат все мои деньги и недвижимость, смогут ей распоряжаться на законных основаниях. Дети наше…

Стоп!!!

Я завертела мордой в ужасе осознавая, что дети! Дети, мать его, молчат;!! Вообще молчат!!! Охвативший ужас заставил распахнуть пасть и фыркая броситься к двери, с молотившим в груди сердцем. Замерев у задней двери, я сглотнула и подгребла лапой землю. Сигнализация давно молчала, как и дети… Как?! Как я могла забыть о самом главном?! Я ведь только из-за них вернулась, будучи уверенной, что уж о себе и стае Сергей сумеет позаботиться!!! Идиотка!!! Конченая идиотка!!!

Когти бесполезно карябали дверь, оставляя глубокие борозды на ставшем податливом металле…. Как открыть? Как открыть??? Я в отчаянии заскулила и просто представила, что дверь открывается… Открывается… Я ее открываю…

Изменилось все. Мир вновь совершил сумасшедший кульбит, заставив зажмуриться и сжать зубы, и я ухватилась пальцами за ручку… Рука?! Моя рука!! Огонек привлек моё внимание, и я вспомнила о блокировке. Оглянулась в поисках остатков своей одежды и не найдя ее со своей силы и отчаяния рванула ручку на себя. Вырванная дверь в моих руках так и намекала мне посмотреть в зеркало, не позеленела ли я. По моим ощущениям я Халк, не меньше.

Никого. Тут никого не было!!!

— Они пропали!!!! — заорала я во все горло.

— О, я вижу, что вас семь, а не восемь. Как это Виктория все еще не стала членом стаи?! — этот чертов противный хохот царапает по, и без того, оголенным нервам.

Да как же это?! Они же были здесь… Слезы застилали глаза, из горла вырвались громкие рыдания. Я себя не контролировала. Молотила руками по крыше машины и билась в истерике, проклиная себя.

Я! Я их увезла! Я не уследила! Я о них забыла! Как вообще можно забыть о детях!? Это же дети, они не могут о себе сами позаботиться, а я… Я повела себя, как тварь! Как Зальцман!!! Вот куда они делись???

Я не видела ничего и никого, лишь пустое заднее сидение, забыв и о Сергее, и о Марке, хоть его голос еще что-то пытался до кого-то донести. Отдаленно послышался вой, рычание, затем звуки схватки… Я все пыталась прийти в себя и перестать бить машину, крыша которой уже была сродни кабриолету без верха.

… а-а-а… А это… Реальность вернулась, ну или я в нее, и я ошалело захлопала глазами.

— Стоять!!! Стойте!!! — заорала я во все горло. — Да остановитесь же вы!!! — пытаясь докричаться до дерущихся Волков и Зальцмана, я лишь захрипела от напряжения. Меня никто не слышал. Ладно! Плавали, знаем…

Мир пару раз перевернулся перед глазами, я в прыжке сбила чужака со Стивена. Времени было мало, поэтому не обращая внимание на остальных, я вскарабкалась на багажник и завыла, высоко задрав голову. Закончив, осмотрела притихших оборотней и почти умиротворенно качнула мордой. Я смогла… Фу-ух… Тряхнув головой, я выхватила взглядом Зака, которого прижал к земле похожий на него Волк, метя клыками в шею. Волчонок даже не сопротивлялся, дыша рвано и слишком медленно. Прыжок, и впиваюсь клыками в горло Волка, желающего прикончить десятилетнего ребенка, до хруста, до хрипа и конвульсии. Что-то изменилось во мне и я ощущала это всей своей новой сущностью. Прихватив шею врага покрепче я, рыча, затрусила головой в разные стороны, выплескивая свою боль и ненависть. Пока трусить было чем… Она… Она оторвалась… Туловище отлетело в сторону, а голова выпала из пасти, отдав меня холодом безжизненных глаз.

Вой подпирал глотку, и я не сопротивляясь завыла, ударяя лапами окровавленную землю. Маленькие, тоненькие и слабые голосочки мне вторили, присоединившись лохматым трио. Я закрыла пасть и лизнула ткнувшихся в меня Волчат. Очень красивые… Правда, я не знаю кто из них кто. Один черно-белый с выделяющимися щечками, один натурально серый, как седой, и безумно лохматый, и еще один иссиня-черный с очень короткой шерсткой. Мои дети…. Мои!!!

— Нас десять, Зальцман! Отпусти Сергея и проваливай, раз ты так чтишь и интерпретируешь под себя законы!

Волчат перехватил Миша, отвлекая и развлекая их, а я смогла обернуться и, стерев тыльной стороной ладони кровь с лица, подойти вплотную к Зальцману. Я говорила, но мне не хотелось с ним разговаривать, словно только то, что я к нему обращаюсь, уже делает меня грязной, мерзкой, немыслимым образом перекидываясь с него. Он был зол. Это было понятно каждому присутствующему тут.

— Это твои Волчата?! — зло спросил он, игнорируя мои требования. — Ты не в стае Серого, значит и они тоже!

— Сними с него это орудие инквизиции и проверь! Пусть он обратится и завоет. — уверено заявила я, хотя, не была уверена, что это сработает… Кое-что в моей голове уже начало складываться в общую картину.

— Ты понимаешь, что требуешь?! — я понимала, причем очень хорошо, как и то, что у меня руки чешутся оторвать ему прямо сейчас голову. — Этот не жилец! — ткнув пальцем в Зака, выплюнул он.

— Слышишь, ты! — вспомнился мне забытый дворовой язык. — Когда тебе выгодно, законы нужно соблюдать, а когда нет — на них можно положить большой и толстый?! — ткнула его пальцем в грудь, глядя прямо в глаза и выпуская флер.

— Она права. — не ожидая поддержки в тылу врага, я осмотрела пожилого мужчину цепким взглядом. Разумеется по пояс… — И мы с некоторыми… — мужчина кашлянул, собираясь с мыслями, и выпалил: — Кажется, почувствовали ее зов. — я не знала, что можно подавиться языком, но можно, как оказалось. Я что-то хотела сказать, но возникший ступор позволил мне оценить все прелести этого явления.

— Кажется, что?! — небрежно и зло процедил Зальцман, состроив брезгливое лицо.

— Она завыла-мы почти откликнулись… Она Альфа. — пожав плечами мужчина мне тепло улыбнулся. Меня же затошнило от таких перспектив.

— Что ты несешь?! — закричал Альфа, или уже бывший Альфа. Мужичка, чьего имени я так и не знала, обступили еще пятеро, решительно взглянув на Марка.

Страсти-мордасти, ё-моё….

— Это правда, Альфа-она Альфа. — выдал какую-то ересь один из подошедших заступиться за мужичка парней.

— Отпустите уже моего мужика и разбирайтесь дальше! — закипела я, выдохнув шумно ноздрями пар. Ну, а чего он там бедненький шавками облепленный, лежит без сознания. А все потому что, как только он в него приходит, как его тут же отправляют в нокаут обратно. Суки…

— У нее есть только один путь стать Альфой — бросить мне вызов. — самодовольно произнес он, чем выбесил невероятно. Я тут для мебели стою?

Наконец-то флер заработал. Мужчины жадно оглядели мою обнаженную грудь, с бурыми кровавыми потеками, тонкую талию, округлые бедра со рваной раной на провом, и облизнулись. Ну правда, по-настоящему облизнулись. Мне стало и дурно, и смешно одновременно. Я до этого момента внимания не обращала на то, что щеголяю прелестями на обозрение.

— Как это сделать? — томно промурлыкала я, "невзначай" отбросив волосы за спину и задевая легким движением грудь.

— Что? — с шумом сглотнув Зальцман. Не понял, или не расслышал моего вопроса. Похоже, я увлеклась. Вздохнула, отгораживаясь от флера, и повторила свой вопрос. Карие глаза мужчины в этот раз сфокусировались на моем лице, а не на том, что пониже и округлились. — Ты в своем уме? — он все таки махнул рукой шавками, и те наконец-то расступились от моего Сергея. Кто-то над ним склонился. Я было дёрнулась к нему, но увидела, как этот кто-то снял с него эти жуткие колодки, и облегченно выдохнула. — Ты женщина! — констатировал мой собеседник очевидные вещи. — В нынешнем положении меня не поймут, если я приму вызов от тебя. Вас единицы остались — это не разумно.

— Боишься? — как будто невзначай спросила я. — Тогда отдай свое место добровольно. — улыбка тронула мои губы, а ярость на лице Альфы заставила растянуть ее еще шире. — Ты, видимо, кое-что упустил, плетя интриги против Сергея… И при знакомстве со мной. — я замолчала, ощутив всколыхнувшуюся в груди уверенность со ставшей уже родной вибрацией, и более жестко продолжила, стирая улыбку со своего лица: — Хвастаешься и прячешься за вашими законами? Увы и ах, я их не знаю. Но я знаю один почти закон, правило, человеческое. Не зная врага, не бросайся в схватку.

— Пожалуйста, не нужно этих пафосных речей… — закатил глаза мужчина, изображая равнодушного. Но зря, я видела, как сжалась его челюсть, как мимолетно прищурились глаза…

— Я не договорила! — зло перебила я. — Так вот, я о тебе, Марк Зальцман, знаю многое. О-ооо, дай мне время и я узнаю о тебе абсолютно всё. Но у меня его нет. А у тебя было. И, что же узнал ты? Что из стаи Сергея можно минусовать Волков, как расходный материал, ради собственной выгоды? И это все? А я? Ты обо мне вообще думал? Не тем, что у тебя в штанах, а головой, мозгами?

— Ты не мой враг, Виктория. — усмехнулся он.

— Ты так думаешь только потому что меня им не посчитал. И еще потому, что не удосужился узнать обо мне хоть паспортные данные.

— И чтобы мне это дало?

— Страх! — уверено заявила я.

— Страх? — мужчина откровенно рассмеялся, чуть ли не брызжа в меня слюной. — И чего же мне бояться?

— Того, что я заберу своё по праву рождения. Я Белова Виктория Леонидовна, и я отниму у тебя всё…

В гробовой тишине мы простояли минут пять. Я с интересом подметила, что у нашего разговора нашлось с десятка три слушателей и зрителей. И все сейчас молчали.

— Хорошо. — опомнившись, Зальцман быстро взял себя в руки, нацепив на лицо пренебрежительное выражение. — Я принимаю твой вызов. Бой состоится через месяц. Довольна?

— Как он будет происходить?

— В полнолуние. Один на один. Ты даже этого не знаешь, куда ты лезешь?! — зло, рыча, бормотал он.

— Без свидетелей? — насторожилась я.

— В ближайшем километре. И, да, девочка, бой насмерть, хоть об этом ты в курсе?

— Нет!

— Нет что?!

— С тобой, без свидетелей, один на один, — принялась перечислять я. — Нет, я не согласна на эти условия. Ты не играешь по правилам, не держишь свое данное слово, пренебрегаешь законами… И это только за сегодня… — улыбка вышла сама собой.

— Такие законы! — почти искренне возмутился он.

— Значит пора их менять!!! — прорычала я, придвинувшись к мужчине. — Какое там голосование? Дом-2, блядь, какой-то, а не оборотни! Вотум недоверия в ваших законах есть? Я тебе не доверяю! Я с тобой в одном поле с…. Короче!!! Через месяц, в полнолуние, но со свидетелями, я надеру тебе зад и отправлю на свалку, где тебе самое место. Как к этому всему добавить свидетелей, чтобы ты снова не присвоил себе чужое незаслужено и нечестно, я найду, уж поверь мне! — я специально повысила голос, чтобы как можно больше оборотней услышали брошенные мною обвинения. Не зная наверняка, но я была уверена, что Зальцман не победил моего отца в честном бою, схватке, драке, поединке, у меня теплилась надежда, что в ком-то проснется сомнение.

— Сука!

— Спасибо, я знаю!

До сих пор не верилось, что этот безумный день кончился… И мы живы, почти все…

Глава 5

Погребальные костры не угасали почти до рассвета. Я сдерживал свою злость лишь из-за той, которая сейчас стояла рядом, упрямо глядя в огонь. Она вернулась… Пусть не ко мне, а к детям, это стало понятным по мотору ее машины в первые секунды, но все же… Она вернулась, и она все еще рядом. Да чего уже лирику разводить, она спасла не только мой зад. Малыш-Зак жив только благодаря ей. А я… Все, что я вынес из сегодняшнего дня, это только то, что я не только херовый Альфа, но и то, что я чуть не лишился главного — своей семьи. Всех тех, кто сейчас стояли полукругом у костров, с решительностью и ненавистью на лицах. Другой семьи мне и не нужно, да я ее и не помню уже… И Вика… Только Вика, одна она вбирает в себя весь мой мир, одна она мне нужна… Даже если бы на кону стоял статус Альфы и она, я бы не колебался. Только Вика…

— Пойдем в дом, — взглянув на меня своими светло-голубыми глазами, почти прозрачными, она перехватила мою руку, переплетая наши пальцы, и подтолкнула в сторону дома.

В дом… Сейчас это больше похоже на какие-то развалины, хоть он и до этого не отличался ухоженностью и презентабельностью. Большинство стекол в окнах выбиты, торец дома справа зиял темным провалом дыры, двери сорваны с петель. Внутри творилось все еще хуже, чем снаружи. Но переборов себя, я последовал за ней. Хоть на край света, лишь бы она так же крепко держала мою руку в своей всю жизнь.

— Белый волк? Кто он? — я с отвисшей челюстью наблюдал, как моя хрупкая девочка собственноручно подняла холодильник и вернула его в вертикальное положение, захлопав дверцами. Я предполагал, что в ней скрыта большая сила, не зря ей выпало столько испытаний в жизни, они ни могут не закалять… Но, чтобы настолько. Захотелось положить холодильник и поднять, примерно сопоставив нашу физическую силу. — Ты меня слышишь? — заботливо спросила она, обеспокоенно заглядывая в моё лицо. — а все думал о холодильнике… Пришлось собраться.

— Мэт.

— И как он оказался в твоей стае? — с задором и любопытством спросила она.

— Мы давно знаем друг друга, — я пожал плечами, и смахнул со стола осколки, рассыпанные крупы и сахар на пол, чтобы добраться до чудом уцелевший кофеварки. Вика тут же, оценив мои рвения, отыскала на полу чашки, передавая их мне. — Он стал членом моей стаи только сегодня. Не то чтобы я ему не предлагал… — смешок вырвался непроизвольно. Я спрятал его, отвернувшись к раковине и включая воду. Тяжело говорить о другом Альфе, пусть и бывшем, своей истинной, осознавая, что она Альфа-самка и ей вровень никак не ниже в иерархии оборотней. Словно я рекламирую конкурента. Волк был недоволен этим вопросом, он ощущал исходивший интерес от своей пары к этому самцу, и ему это не нравилось. — Он полярный Волк. Его стая всегда жила обособленно и на другой территории.

— Я Альфа полярных Волков, хоть и бывший. — внес уточнения Мэт, появившись с бутылкой домашнего вина и…. метлой.

— Ну, давай тогда рассказывай ты. — скрежетнул я зубами, домывая чашки.

— Отойди. — слишком бережно он отодвинул за талию Вику в сторону, чтобы протиснуться вперед к столу и взмахнул метлой. Должен признать, метлой он орудовал очень умело. — Не кипятись, я чту традиции и ее метка красноречивее твоего гневного и ревностного сопения. — не глядя на меня, усмехнулся он, а после, как ни в чем ни бывало, повернувшись к Вике, которая копалась в свалке на полу, в попытках отыскать нужное и уцелевшее, наигранно радостно произнес: — Нечего особо рассказывать. Оборотень, по праву рождения ставший Альфой, теперь уже не существующей стаи. Познакомился с этим засранцем лет десять назад. Он очень хотел заполучить меня в свою стаю, — врет же! Ну врет же! А Вика вон, какие заинтересованные взгляды на него бросает. — Я был непреклонен, у меня были другие планы и цели. Сегодня… Сегодня мне пришлось выбрать сторону. И пока что я об этом не жалею. — как бы меня не раздражал интерес мой пары к этому оборотню, но его слова для меня многое значили. Это Вике он рассказывает краткие сухие факты из своей биографии, но я же знаю…

— Почему несуществующей стаи? — грусть просочилась в ее голос, и она обеспокоенно взглянула на него, держа большой осколок в руке.

— Потому что я остался один. Альфа без стаи та еще ирония, не находишь?

— Теперь у тебя есть стая. — вмешался я, все еще взвинченный.

— Да, и это радует. Не скучно.

— Что стало… С твоей… Семьей? — спросила она и стушевалась, отводя взгляд, — Прости. Можешь не отвечать. Мне жаль.

— Ну почему же, я скажу. — он оперся о древко метлы и холодно отчеканил: — Их истребили. Чистильщики. Более десяти лет назад, так что пустить слезу не могу, прости. — этим он только подтвердил мои догадки. Никто не забыт и ничто не забыто. Я сам часто прячусь за такой же маской, прикрываясь равнодушием и напускной веселостью, когда в груди вот-вот разверзнется дыра. Да и, не зря же он столько лет кочевал по свету, как шавка, вынюхивая все о чистильщиках и других стая.

Два года назад, когда наши пути пересеклись случайным образом, он с фанатизмом доказывал мне, что за чистильщиками стоит кто-то из Альф, или высшей иерархии. Разумеется, я ему не поверил. А вчера он, как нельзя вовремя, хоть и с плохими новостями объявился на моем пороге.

— Чистильщики? Кто это? — закатив глаза, спросила Вика. Мне стало ее жаль. В один день, скопом, на нее столько всего свалилось.

— Люди. Хорошо вооруженные и обученные люди, которые знают против кого сражаются.

— Люди… Эээ… Охотятся на оборотней? — прошептала она. — Это же странно. Вы сильнее.

— Мы-сильнее! — поправил ее Мэт, делая вид, что очень увлечен подметанием. — Дело в том, что у них особенное оружие, особенные методы, особенные цели и особенные разработки.

— Ты говоришь, как о Пентагоне…

— Эти люди худшее, что видел этот мир. Если ты попал к ним в руки, самый черед молиться всем существующим Богам, чтобы умереть и принять смерть достойно, а не отправиться к ним в лаборатории. — едва сдерживая злость, перебил он ее. — От туда не возвращаются. Прежними. Почти. Я встречал одного оборотня, и он уверял меня, что его просто в какой-то момент, бесконечной череды пыток и исследований, выпустили. Вырубили. Отвезли в лес, где он очнулся, совершенно голый и свободный. И все бы ничего, но он потерял своего Волка. Его просто не стало. Они нашли способ устранить наш ген, и не остановятся на достигнутом, пока все мы не умрем.

— Умрем? Ты же сказал, что он жив!

— Был жив. Но умер, спустя месяц от воспаления легких в районной больнице. Оборотень. Умер. От. Воспаления. Легких. Звучит, Вика?

— Ты обьясняешь это не той, — уверенно заявила она, сверкнув лихорадочным блеском в глазах, — Я большую часть жизни жила и не знала, что я оборотень. И я не скажу, что это была очень плохая жизнь. — нервно улыбнусь, она отвела взгляд прежде чем спросить: — Значит эти чистильщики нашли способ из оборотня сделать человека? — я напрягся, как и мой Волк, как и Мэтти.

— Можно сказать и так. Если месяц человеческой жизни стоит того, чтобы подвергать себя подобному… — не нравился мне этот разговор. Не нравилась напряженная спина Вики, ее интерес.

— Это да, но, возможно, если ты и не обращался, ты и не поймешь, что у тебя что-то отняли, чего-то лишили. Ты же и не знал, что это у тебя есть… Мне, кажется, смерть не обязательное условие.

— Ты их защищаешь, что ли?! — ярость вспыхнула в тоне полярного Волка.

— Нет. Но возможно кто-то не хочет быть оборотнем, и эта…. процедура, даст ему желаемое. — нерешительно пробормотала она, закончив разбирать завалы на полу.

— Нет таких оборотней. — выдыхая утверждал Мэт. А я…. А я знал, что есть… Двое. Те, кто даже об этом не догадываются… Только хотят этого не они, а она, пусть и в глупой попытке защитить.

Скрип половиц резанул по ушам. Странный звук, учитывая, что все всё еще на заднем дворе. До сегодняшнего дня я ничего и никого не боялся в своем доме. Сейчас же этот звук заставил напрячься.

— Она еще тут? — перепачканный и взлохмаченный Виктор, прижимал к груди транквилизатор, оглядывая нашу компанию. Вздох облегчения прокатился по комнате. Оказывается, я не один, кто насторожился.

— Кто??! — чуть ли не хором нервно спросили мы.

— Волчица! — подтвердив свои слова тем, что еще крепче прижал оружие к себе, ответил он, продолжая осматриваться. Бедный Виктор, у него шок. — Не надо на меня так смотреть, Сергей! — словно прочитав мои мысли вскинулся он. — Степная. Глаза карие. Клыки, — шумно сглотнув, он задумался о чем-то, и всплеснув руками, чуть не выронил транквилизатор, продолжил. — Справа, кажется, двух нет. Но этот оскал я никогда не забуду. А я в этом доме повидал всякого…

Вика тут же бросилась к мужчине, пододвигая ему стул и усаживая. Требовательный взглянула на меня, кивнул на кофеварку, о которой я и думать забыл. А сейчас мне и подавно было не до нее, и не до утешения мужчины.

Он только что в точности описал мою мать.

— Я…,- я осекся, мне катастрофически не хватало воздуха. — Ты в этом уверен? — нечленораздельно выпалил я, пятясь к выходу.

— Сергей? — бросившаяся за мной Вика выглядела испуганной и взволнованной. — Ты знаешь о ком он говорит? — я кивнул. — Боже мой, — побледнела она, — Это твоя мать? И где же она? Куда она могла пойти?

— За отцом… — мой голос дрогнул. Сейчас я чувствовал себя десятилетним мальчишкой, а никак ни Альфой, илисамостоятельным мужчиной. Моя мать, скорее всего, отправилась на болота, куда ее следовало отпустить много лет назад. Я ее больше никогда не увижу. Даже Виктор, и тот…

— Сергей! — испуганно взвизгнула Вика, повиснув на моем плече. — Сзади…

Она… Моя мать… Все еще тут… Здесь, позади меня. Выжидающе замерла, сверля меня уставшим взглядом на пороге, наклонив голову. Ее взгляд переместился к Доку, она оскалилась. Затем к Мэту, и ее морда выразила крайнюю степень удивления. А на Вике она тяжело вздохнула, потрусив к нам. Мгновение и черная морда моей матери ткнулась в опущенную руку моей пары, прикрывая глаза.

— Что происходит? — обескураженная Вика, неловко, соскользнула с моего плеча, разжимая хватку.

— Она тебя благодарит… — дрогнувшим голосом, объяснил я. — До того, как мои родители скрепили союз истинных, моя мать была в стае твоего отца. Должно быть твой вой, кровь в тебе, заставили обратиться не только детей, но и задели ее. У меня нет другого объяснения.

— Вика, что сделала? — опомнившийся Виктор, вскочил со стула, лихорадочно приглаживая волосы. — Минуточку… Ты стала Волком? Полностью…

— Виктор! — прикрикнула моя пара в унисон с рычанием моей матери.

— Хорошо! Все потом! — сдался мужчина, любовно оглядывая кофеварку. Мэтти усмехнулся, и принялся разливать кофе по чашкам. Я покосился на свою и осознал, что мне сейчас здесь не место. Нам здесь не место.

— Идите! — решительно скомандовала Вика, угадав мои желания, и сжавала ободряюще мою ладонь. — Все будет в порядке. Тебе это нужно, и ей… — присев на корточки перед моей матерью, она бережно провела ладонями вдоль ее морды, стирая скользящую по черной шерсти влагу. Погладила ее по голове, совсем как Милку, и едва слышно прошептала: — Рада была с вами познакомиться…

После ее слов я осознал, что безгранично люблю ее не только, как оборотень свою пару, но и как человек человека. Принимая ее хорошие и плохие стороны, острый язычок, импульсивность, излишнюю эмоциональность. Она лучшее, что могло со мной произойти… Надо было быть последним идиотом, чтобы отпустить ее сегодня.

Эмоции меня переполняли. Смерть моих Волков, чувства к Вике, моя мать, которую мне предстоит провести в последний путь, расставшись с ней навсегда. Раньше я мог ночами пробираться в ее комнату и сидеть у ее кровати, прижавшись щекой к безвольным ладоням родных рук, а теперь… Теперь у меня не будет и этого…

Но я должен! Должен! Хватить беспокоиться о себе, я достаточно насмотрелся на то, к чему меня привел мой эгоизм и страх потери… Она… это заслужила…

* * *

Вернувшись с болот, Сергей застал меня со стаей на втором этаже. Мы почти закончили приводить дом в порядок. Забитые пленкой и фанерой окна, кое-как отремонтированные двери, и груды мусора на заднем дворе тяжело назвать порядком. Но по крайней мере, теперь можно было безопасно передвигаться по дому, не рискуя загнать занозы, осколки и расшибиться в лепешку, споткнувшись о груды поломанного и разбитого. Выглядел он… молодо. Очень молодо. Словно передо мной стоял едва двадцатилетний мальчик с грустными глазами и печальной полуулыбкой на губах. Даже его поза и сжатые руки в кулаки в карманах, навевали какой-то юношеский максимализм, отбавляя ему лет. Вздохнув, я протиснулась к нему, бережно обхватив за спину и прижалась щекой к груди:

— Все будет хорошо… Ты правильно поступил… — прошептала я, уверяя и его и себя в этом.

— Но не с тобой… — таким же шепотом отозвался он, притягивая меня к себе.

— Не надо! — опередила его я, приложив ладонь к его губам. — Не сегодня. Мы поговорим завтра. Не сегодня… Пусть этот день наконец-то закончится…

Я была уставшей и растерянной. Мои эмоции сливались с его эмоциями, и его эмоции порой брали верх. Это угнетало и тревожило одновременно. Тяжело держать это все в себе, но я отчетливо понимала, что сегодня не время. Нет, утро не решит наши проблемы. Просто утром я смогу сказать самой себе: "Все в прошлом. Это было вчера и это прошло!". Так проще отпустить пережитое сегодня…

Все в прошлом. Это было вчера и это прошло… Открыв глаза в нашей с Сергеем спальне, я улыбнулась ни с того ни с сего, резко разворачиваясь.

— Ауч! Полегче. — возмутился, пялившийся на меня оборотень, наигранно потирая плечо, по которому я стукнула.

— Ты, как маньяк какой-то, ей-богу… Это иногда пугает. — смеясь продвинулась ближе, поцеловала ушибленное плечо вырвав глубокий вдох мужчины. — И никакого траурного секса! Даже не вздыхай мне тут!

— Какого секса?

— Траурного. — объяснила я. — А ты не заметил, что, как только кто-то погибает, или случается, какая-то задница — мы занимаемся крышесносным сексом? Он и в обычные дни хорош, конечно, но траурный, — многозначительно поиграв бровями, я, перекатившись, встала с кровати под разочарованное бормотание Сергея.

— И куда ты в такую рань?

— К детям.

— С ними Стив и Миха, они в норме. — уверено заявил он. А я не знала, как озвучить свои переживания, преобразовав в подходящие слова.

Чем кормить Волчат? Как? Сколько? Как за ними ухаживать? Если не так, то смогу ли я заставить их обратиться обратно в детей… двуногих. Сергей еще вчера сказал, что это невозможно, но я ведь считала невозможным и наличие во мне внутреннего зверя. Всем нам свойственно ошибаться. А вдруг это повредит каким-то образом детям? Я же ничегошеньки не знаю!

— Они должно быть голодны… — выпалила я вместо тысячи своих мыслей, вопросов и сомнений, стягивая волосы в высокий хвост.

— В подвале полно свежего мяса, еще с прошлой охоты. Не переживай, они сыты. Не знаю, как Стивен, а Миха, знает в этих делах толк. Его бывшая стая, преобладала численностью Волков над всеми. Так что, выкормить мы их сможем, не волнуйся.

— Подвал? Охота? Мясо? — если он думал, что успокоил меня своей речью, спешу заверить его в обратном.

— Не тот, подвал, женщина… — оказавшись рядом, меня все таки заключили в объятия, поглаживая напряженные плечи. — Мы охотимся, Вика. Это нормально, мы же хищники по своей натуре. И, разумеется, это не зайчики, хотя бывают и они. Чего мясу в лесу пропадать, вот у нас и оборудован один подвал, как холодный мясной цех.

— Я сейчас правильно все понимаю… Поправь меня, если что. — перевела дыхание, сбитое от его близости, и принялась рассуждать, — Вы охотитесь… Волками. А потом, кто-то из вас забирает бедную тушку убитого животного, чтобы притащить сюда?

— Почти так.

— И кто это, — изобразив на лице вселенский ужас, пробормотала я, — Потом ест?

— Все.

— Я не буду.

— Больше…

— Что больше? — разомлев от его дыхания на моем лице и теплых пальцев на своих плечах, я начинала терять мысли из головы с огро-омной скоростью.

— Ну ты уже его ела. Поэтому, уместнее говорить Я НЕ БУДУ БОЛЬШЕ.

— Серьезно? — простонала я.

— А что в этом такого? Чем это мясо отличается от магазинного? Ты сама ела и не почувствовала, что ешь свежее, недавно бегающее. А сейчас и подавно, оно необходимо детям.

Эх… Как же гладко стоит. Главное обосновано. Но… Собрав волю в кулак, я решительно отодвинулась и поманила его за собой навстречу новому дню. До дрожи хотелось остаться с ним в этой комнате, вдвоем. Прильнуть губами к его, ощутить его касания на своей коже. Все это так ранило и сбивало с толку, что я, как выдрессированный, но голодный пес, смотрела на Сергея, как на сочную мясную вырезку на столе, не решаясь опуститься до воровства и запятнать свою репутацию… или даже родословную.

К тому же мы все еще не поговорили. Ничего не ясно с этой Кариной, о которой знает весь белый свет. Ничего мне не ясно с уходом и присмотром за Волчатами. Не ясно, как я стала оборотнем и, как с этим теперь жить. Не ясно, вообще, как это быть оборотнем, что это значит, и какие у них повадки, законы. А еще этот Зальцман… Но о нем в это утро мне хотелось думать меньше всего. В конце концов, у меня впереди целый месяц.

Вид уставшего Волка с тремя Волчатами под боком вызывал улыбку. Они еще спали, поэтому я не стала их тревожить и бесшумно вышла из гостиной, где они со вчерашнего дня расположились. Ничего, подожду.

Сергей уже приготовил кофе и нарезал бутерброды. О том, от куда взялась ветчина и сыр, я как-то не подумала, сцапав один сразу же.

— Кирил заезжал в магазин, после дежурства. — пояснил он, показывая на пару литров молока, — Кофе с молоком?

— Нет. — я покачала головой, нахмурившись. Мысль о том, что Кирил, после схватки не спал, а прочесывал лес, пока мы с Сергеем отсыпались в теплой кровати, взывала к моему состраданию. Это нечестно, как-то. — Он уже отдыхает? — прожевав уточнила я, и немного успокоилась, когда Сергей кивнул.

— Поговорим?

— Поговорим… — выдохнула я. То, что разговор будет нелегким, и большинство ответов мне не понравятся, было очевидным. Но лучше такая правда, чем продолжать деградировать и не видеть ничего дальше своего носа и этого мужчины.

Собраться с мыслями и озвучить вопрос мне не дали. Вой раздался снаружи дома и я вслед за Сергеем выбежала на улицу, вдыхая сырой и морозный воздух.

— Что происходит? — поежилась я, ведь вой приближался.

— Чужой на территории… — сквозь зубы процедил Альфа, вглядываясь в лес. Очень скоро от туда показался белоснежный Волк и Стив. Точно, это же Мэтти. — Иди в дом.

— Да сейчас же! — огрызнулась я на его командный тон. — Ты что их понимаешь? — изумилась я, глядя, как мужчина пристально и эмоционально смотрит на Волков. Его мимика была то удивленной, то заинтересованной и движения губ заставили меня насторожиться.

— Понимаю, Вика, понимаю.

— Ты их… слышишь?

— Вижу, более подходящее слово.

— Ничего себе! — выдохнула я. — А почему мы еще не готовимся к драке? — не могла не спросить я.

— Потому что к нам пожаловал Итан! — зло выплюнул он. — Один. Просит принять его для разговора.

— Так иди. — неопределенно махнув в сторону леса, я пожалела, что не прихватила сигареты. Испереживаюсь же вся, пока его не будет….

— Не меня, Вика. Он тебя об этом просит!

— О-оу…

Минут пять мы спорили, орали друг на друга, от чего Волки прижимали уши и морщились кривляясь. Еще пять минут пытались найти компромисс. Но это чертовски трудно сделать, если твой собеседник понятия не имеет, что это такое.

— Мы только отвязались от Зальцмана! Ты хочешь еще одного врага из Альф, Сергей?? Я — нет! Что он мне сделает?

— Женщина, мы не отвязались от Зальцмана — это, во-первых, Уж он не отступится от идеи подмять мою стаю и территорию! Да и ты ему при всех вызов бросила. — кипя гневом, он говорил и говорил, взмахивая время от времени руками. — Во-вторых: ты же не думаешь, что все те Волки напавшие на нас его стая? Нет, дорогая! Там были и оборотни из стаи Бенджамина, и не исключено, что не было подмоги Марку от Итана! Ты никуда не пойдешь!

— Мужчина! — прикрикнула я. — Ты сам себя слышишь? Ты даже не уверен, что он враг, а уже так настроен. И потом, я не собираюсь никуда идти! Если он выпьет чашку кофе в этом доме конец света не наступит, услышь меня!

— Нет!

— Но я же права! Разве нам помешает союзник? Мы должны его выслушать!

— Для этого есть телефон!

— Я же права? — устало выдохнула, я обратилась к притихшим Волкам. Стивен никак не отреагировал, а вот Мэт кивнул. — Вот, видишь? Я права!

— Я сказал нет! Что не ясно? — злобно и угрожающе припечатал он, заставив меня дрогнуть. Стало немножко страшновато. Но я, гордо вскинув голову, упрямо пошагала в лес, оставляя позади всех в растерянности. — И куда ты пошла? — донеслось мне в спину.

— К Итану, Сергей. Плевать я хотела на твои запреты, если ты плюешь на моё мнение.

— Стой!

— Перебьешься!

— Ты же не знаешь куда идти!

— Разберусь как-нибудь!

— Да стой ты! Хорошо…. - устало вздохнув он процедил сквозь зубы, — Твоя взяла. Но ни на шаг от меня, поняла?

Что же тут непонятно. Победно усмехнувшись, я скорчила язвительную рожицу и только после этого развернулась, нацепив на лицу маску невозмутимости.

Итана я узнала с трудом. Его кудряшки сменила стильная короткая прическа, да и строгий костюм, вместо потертых джинсов, разительно отличался от прошлого образа. Мы расположились на кухне. Позади меня стоял Сергей, положив руки мне на плечи, словно удерживая меня. По бокам сидели Волки: Стив и Мэтти. Сидящий напротив меня Альфа, явно собирался с мыслями и его напрягала такая обстановка.

— Начинай уже… — Сергей терял терпение.

— Хорошо. — легко согласился тот, и перевел взгляд на меня. — Мне нужна твоя помощь. В моей стае есть Волчица. Из прошлой стаи Лёни… Я знаю, что ты его потомок и прямая наследница. Так что, только ты сможешь помочь мне вернуть ей тягу к жизни.

Сергей фыркнул.

— Тягу к жизни? Она больна?

— Можно и так сказать… Она не поддается моему контролю и норовит постоянно сбежать. Но беспокоит не это, а то, что с ней случаются своего рода… припадки. И она вредит не столько окружающим, сколько себе. — мужчина выглядел встревоженным и искренним, сколько бы мне не хотелось найти на его лице, какие-то отблески лжи или коварных планов, я натыкалась лишь на обеспокоенность.

— Я не смогу помочь ей. Я не умею. — признание далось легко, хоть и огорошило мужчину, стоящего позади меня. Брови Итана медленно поползли вверх, а лицо нахмурилось, стоило ему услышать о моей ущербности столь откровенно.

— Возможно, стоит попробовать? — после недолгих раздумий предложил он.

— Возможно. — хохотнула я. — Если ты считаешь, что риск оправдан…

— Что получит Вика за эту попытку? — вмешался Сергей. — Ты прости, Итан, но учитывая обстоятельства и вчерашнее нападение, твой сегодняшний визит не внушает к тебе доверия. Ты просишь о помощи, но, что ты можешь предложить взамен?

Воцарилась новая волна молчания.

— Я не пойду против Зальцмана, если ты об этом. — приняв какое-то решение, мужчина решительно отхлебнул кофе и полез во внутренний карман пиджака. Визитка легла на стол, обратной стороной вверх, на которой было что-то от руки написано. — Мне нечего предложить тебе, — извиняющимся тоном обратился он ко мне. — Но мне есть что предложить тебе. — Итан кивнул на визитку, взглянув на Сергея.

— И что это? — тот не спешил отходить от меня, и лишь краем глаза покосился на лежащий клочок бумаги.

— Адрес, где удерживают Карину. И, да, предупреждая твой последующий вопрос, это территория Бэна.

Я сама, подскочив и сбросив руки Сергея с плеч, схватила эту визитку и злобно уставилась на чужака:

— Так просто? Значит против Зальцмана ты не пойдешь, а против Бенджамина, пожалуйста? От куда мне знать, что это не ловушка?

— Ни от куда. Но это не она. Зачем мне это? Я сразу сказал, что это территория Бэна. — не шелохнувшись ответил он. — Я прошу о помощи. Ты вправе мне отказать. Выбор за тобой, но адрес вам уже известен. Так что…

— Вика…

— Не сейчас, Сергей…. - продолжая буравить взглядом Итана, я раздраженно взмахнула рукой с визиткой и кивнула. — Я отказываю тебе, Итан. Если предоставленная тобой информация подтвердится, считай это маленьким шажком в сторону моего доверия. Для того, чтобы я тебе помогла одного такого поступка мало.

— Что же ты хочешь еще? — выжидающе спросил он, сцепив пальцы в замок.

— Ты отпустишь эту Волчицу.

— Что?

— Что слышал! От чего, или куда она убегает? М? Ты не думал, что вы вырождаетесь из-за своего отношения к… самкам? Возможно, ее где-то ждет истинная пара? Или более достойный? Физиология — это хорошо, конечно, но и о духовности не следует забывать. Подвергаясь насилию вряд ли хоть одна девушка в состоянии родить, выносить здоровый плод. Подумай об этом.

— В чем тогда моя уже выгода? — веселясь спросил он.

— Альтруизм, Итан. Благая цель для всего вида оборотней. Сколько она у тебя уже?

— Семь лет.

— И, за семь лет нет ни потомства, ни здоровья, ничего, кроме припадков от этой Волчицы?

— Нет. — злобно процедил он.

— Так задумайся! Ответ очевиден!

— Я подумаю.

— Подумай!

На прощание мне нехотя пришлось продиктовать Альфе чужой стаи свой номер мобильного. Рассудив, что уж лучше голос в трубке, чем возможные визиты, с целью добиться своего, я не колеблясь вбила и его номер в телефонную книгу. Само прощание вышло смазанным, мы обменялись номерами, кивнули друг другу, и он вышел за дверь, которую тут же за ним закрыл с грохотом Сергей.

Кажется, у меня проблемы.

— Ты вчера потерял мать… — я решила идти в наступление, потому что обороняться и сопротивляться этому мужчине мне не всегда по силам. — Это тебя ни к чему не обязывает, — я потрясла визиткой в воздухе. — Но ты подумал о том, что ее там удерживают против ее воли, возможно бьют, и твой ребенок… — я стушевалась, но взяла себя в руки, звеня злостью в голосе: — Родится в неволе, убив мать, на территории врага, да и бог весь что с ним может сделать Бэнджамин, раз он в одной упряжке с Зальцманом. Это же твой ребенок! Аборт? Прекрасно! Но для этого, мне кажется, нужно как минимум посетить врача и обратиться в клинику. Я не думаю, что это адрес частной клиники.

— Вика…

— Сергей!

— Вика! Ты говоришь о том, чего не понимаешь. Я не имею права без разрешения, или приглашения находиться на его территории! Моя стая будет измотана одной дорогой, против его стаи здоровых Волков. Нужно все хорошо обдумать…. - он сник, глядя куда-то вдаль меня отрешенным взглядом. — Сейчас мне нужно найти Баху с Милой. Я должен их предупредить о возможной опасности. Зальцман не успокоится.

— Хорошо, как скажешь, ступай. — приняв самый обреченный вид, я потупила взгляд.

Это, как нельзя кстати…

Глава 6

Переодевшись, и разложив по карманам деньги и телефон, я схватила ключи от машины Сергея, едва выждав пол часа после его ухода. Я посягнула на наследие своего отца, бросила вызов Альфе — пришла пора самой принимать решения и брать ситуацию в свои руки. Уверено шагала по коридорам. Я была уверена, что чем спокойней и увереннее я себя веду, тем меньше вызываю подозрений. Толкнув входную дверь, замерла и едва не попятилась обратно в дом. Миша, даже в белой футболке и синих джинсах вызывал настороженность своим хмурым видом.

— А-а-а… А с кем дети? — сипло спросила я, оглядывая свежего и бодрого оборотня, стоящего на моем пути, скрестив внушительные руки.

— Со Стивеном. — произнес он, прищурившись. — И куда это ты собралась, Птаха?

— В магазин! — слишком поспешно выдала я заготовленную версию.

— Да? А под мастеркой у тебя что? — вот ведь собака. И как узнал только? Заметив замешательство на моем лице он хохотнул, — Вика, я видел тебя входящей в комнату Дока. И выходящей, с опаской озирающейся. Транквилизатор? — пришлось кивнуть и повинно опустить голову. Было стыдно. Стыдно не за воровство запасов транквилизатора Виктора, а за то, что так глупо спалилась. — И сколько ты взяла?

— Три.

— Маловато будет. — он задумался, что-то прикидывая в голове, прежде чем приказать, — Жди меня в машине, я сейчас. Ты же и ключи умыкнула? — пришлось снова кивнуть, настороженно наблюдая, как мужчина скрылся в доме.

Толком обдумать сложившуюся ситуацию я не успела. Едва выехала из амбара, как на перерез машине вышел Миша, держа в руках еще пять "пистолетов". Запрыгнув на пассажирское сидение, он улыбнулся и поддел: " Шеф, трогай".

Дорога была слишком долгой. Уже через час у меня затекла задница. А мы не проделали ни четверти пути.

— Зачем тебе это? — спросила я, ничуть не веря закрытым глазам и мерному дыханию оборотня. Я сама так могу притворяться спящей.

— У меня свой интерес. — пробурчал он, даже не шевелясь.

— И какой? — мужчина снова делал вид, что спит, поэтому я продолжила: — Пойми меня правильно, Сергей будет в бешенстве! Предположительно, мне он не навредит… А вот тебе… Так какой интерес, раз ты идешь, явно, против воли своего вожака?

— Женский.

— Женский? Что это значит?

— Это значит, что у Бэнджамина мы заберем не одну Карину, а плюс одну Волчицу. Понятно?

— А-а-а… — опешившая я, не знала, что сказать. Я на чье-либо похищение не подписывалась. Одно дело похитить того, кто уже похищен, а совсем другой… Господи, чушь какая-то получается. — Миша, мы не можем так поступить… Это же похищение! У Сергея будут проблемы.

— Она возможно моя истинная пара. — огорошил он меня еще больше.

— Возможно? Что это, черт побери, значит? Ты не уверен?

— Не уверен! — мужчина распахнул глаза, обдав меня какой-то жалостью. — Я видел ее, когда ей было 15 лет. Пять лет назад. Она не считалась половозрелой, и то, что почувствовали мы со зверем… Это было не взаимно, поэтому она меня не приняла. Поэтому у меня на нее нет прав. Но теперь она совершеннолетняя и взрослая, и она меня примет. Истинные пары вне законов!

— А если нет?

— Примет!

— А если нет??

— Вика, не береди мне душу. Я и так с ума схожу все эти годы.

Я замолчала, разглядывая дорогу. Мы наконец-то выехали на трассу и вклинились в поток машин, следуя навигатору. Мне почти удалось выбросить этот разговор из головы, когда меня посетила страшная догадка:

— Это ведь ты… — голос дрогнул.

— Что я?

— Крыса… Ты подкидывал мне письма от Бэна…

— Я… — его вымученный шепот меня надломил. Резко вдавив педаль тормоза, я остановила машину, переводя дух. Все засигналили, кто-то даже не удержался от мата, объезжая нас и выкрикивая ругательства в окно.

— Что ты еще делал, Миша, по указке Бэна? М? Что еще? И зачем? — голос наполнился силой и ненавистью. Хотелось просто плюнуть ему в лицо.

— Письма, кое-какая информация о стае Сергея, о Карине, о тебе… В частности то, что ты так и не инициировала своего зверя и не поставила метку Сергею. — он перевел дух, расслабляясь. — Клянусь, я ни слова не говорил о детях и, о твоей семье, Вика. Только сухие факты.

— Зачем?

— Если коротко то — шантаж. Пока я слушался Бэна он и гарантировал мне безопасность Амалии, и то, что ее не тронут.

— Ты тупой?! — вскричала я. — А гарантии? Если ее нет в живых уже давным-давно? — Миша дернулся от этих слов, а я продолжала: — Если она замужем? Если у нее детей пять штук? Если она не твоя пара, Миша? Если ее насилует Бэн каждую ночь? Ты тупой, Миша???

— Она моя пара!!! Она не подпустит!!!

— Да? А долго ли сломать и взять силой? Пять лет, твою мать!! Мне бы твой оптимизм! — выдохнув, я закурила и приоткрыла окно. Плевать, что я стою посреди дороги, мешая всем. — Выходи из машины!

— Что?

— Что слышал! Выходи из машины! — не глядя на него приказала я. — Я не по-русски говорю? Пошел вон!

— Ты не знаешь куда ты едешь, не знаешь территорию, не знаешь ничего. Я там был, и не раз, ты без меня не справишься.

— Миша, — выдохнула я, возвращая себе спокойствие. — Пусть я буду действовать наобум, нахрапом и попаду в ловушку, чем все это время буду отвлекаться на тебя, ожидая удара в спину. Выйди, пожалуйста, из машины.

— Вика, мне жаль! Жаль! Я бы никогда с тобой не поступил! Ты спасла мою жизнь, оттолкнув меня от шавки, я в долгу перед тобой. — бормотал сбивчиво мужчина, ища контакт с моим взглядом.

— Хорошо же ты мне отплатил… Видимо, твоей жизни не было достаточно, чтобы перестать прислуживать врагу! Письма же продолжил таскать!? Выметайся, я сказала!

На этот раз он послушался. Я даже не взглянула в его сторону, лишь прислушивалась к шуршанию джинсов, хлопкам двери. Выбросила окурок на проезжую часть и дала по глазам, сдерживая слезы. Вот, как-то так со всей моей жизнью. Сплошные разочарования… Дружба? Нет, куда уж мне. Всем от меня только что-то и надо. Предатель…. Возможно, поэтому меня так привлекают дети… Они бескорыстны и искренни, не способные на предательство и подставы. А взрослые…

"Тварь!" — скрежетнув зубами, я покрепче вцепилась в руль и потрясла головой. Сейчас не время оплакивать человечность, дружбу. Мне нужна холодная голова. Врубив на всю громкость радио, я подпевала невпопад и коверкая слова исполнителям, упрямо двигаясь к своей цели.

В вечерних сумерках я миновала успешно границу, без воздействия моего флера не обошлось — очереди и досмотр адский. Я была, если верить навигатору, уже близка к цели. Первый звонок Сергея я пропустила, выбежав в интересный магазин "Все для охоты", а вот вернувшись с биноклем и ружьем, распрощавшись с солидной суммой, я попала как раз под следующий вызов:

— Да, Сереж… — выдохнула я, захлопнув дверь и пристегиваясь.

— Дай трубку Мише! — вместо всяких приветствий скомандовал он.

— Прости, но я не могу. Он не со мной. У него… эээ… изменились планы. Если ты рассчитывал на какой-то приказ, или зов, Альфы, смею тебя огорчить… Только я… — я плавно двинулась в путь, умостив телефон на торпеде, из его динамиков на громкой связи слышалось рокочущие дыхание. А сама задумалась, прикидывая в уме временные интервалы. Разве, по идеи, Миша не должен был уже вернуться в особняк… Не мог же он из-за моих слов уйти из стаи и сбежать? Хотя, нет, мог… Жаль…

— Ты слышишь меня? — в трубке воцарилось молчание, давая мне время осознать, что я что-то пропустила.

— Прости, дорогой, задумалась. Что ты говорил?

— ГДЕ ТЫ? — аж волосы на руках стали дыбом.

— В Караганде… — спокойно ответила я.

— Мне не до шуток, Вика!

— Так и я не шучу, Сергей. Я пару часов назад пересекла границу с Казахстаном! Не кипятись!

— Ты в своем уме? Куда ты едешь? Я думал ты все таки решила сбежать!!!!

— От тебя? — я удивилась. Что за страхи и сомнения непонятного содержания в его голове? Разве я бы так поступила, после вчерашнего дня? — Нет, Сергей. Я вернусь и очень скоро…

— Боги, ты едешь к Бэну!!!

— Как там Мила? Баха?

— В отличие от тебя, нормально. Клянусь тебе, Вика, как только я до тебя доберусь, я свяжу твое неугомонное тельце, прикую к кровати и ты месяц… Нет, год, не выйдешь из комнаты! Остановись и дождись нас! Сейчас же! Зайди в кафе, сходи по магазинам — только не суйся туда одна, я прошу тебя…

— Сергей, я все уже решила…

— Вика!!!

— Если ты не прекратишь, я отключу телефон и выйду на связь только на обратном пути….

— Ты сошла с ума, женщина!!!!

Возможно, он прав… Сбросив вызов и быстро настрочив ему сообщение в котором написала, что люблю и все будет ок — краткость сестра таланта, я отключила телефон и вновь врубила радио. Странно, что мне не было страшно ни капли. Вот совсем. Волчица наоборот пребывала в приподнятом настроении и предвкушала схватку, поскуливая и посылая мне волны спокойствия. Как-то так мы проделали оставшийся путь.

Сердце в груди гулко стучало. Я проехала мимо огромного дома с высоким кованным забором и остановилась далеко позади него, переводя дух. Это он. Я не сомневалась, хоть и изначально не поверила, и даже поругалась с навигатором. Все оказалось проще. Просто заявленный дом занимал сразу три участка, от того мы и "поспорили" с техникой. Большая территория, большой белый дом в два этажа далеко простирающийся, с крышей из красной черепицы и открытыми балконами. Пара строений неизвестного происхождения, въезд в подземный гараж, милый фонтанчик со статуей волка, идеальный газон — все это я рассмотрела в купленный бинокль. Но никого не рассмотрела в него. Хоть свет в доме и горел в некоторых комнатах, но его обитателей скрывали стены дома, как бы я не всматривалась в окна. Спустя десять минут у меня от напряжения заболели глаза. А еще через минуту из дома по массивным ступенькам спустились двое, и двинулись вокруг дома, а после и вдоль всего забора. Крупные мужчины действовали слаженно и наработано. Охрана-догадалась я. Оборотни-подсказали мне они, вздернув носы и втянув воздух. Что же, это ожидаемо. Дождавшись, когда мужчины закончат свой обход, я открыла пачку чипсов и принялась ждать.

Ждать пришлось долго. Если верить приборной панели прошел целый час, прежде чем все те же ребята вышли из дома и двинулись все тем же маршрутом.

— Ну-с, надеюсь вы не ляжете спать и еще через час повторите свое шествие. Будет смешно, если я ошибаюсь и только зря теряю столько времени. — прошептала я отложив бинокль, и удобнее устроившись на сидении.

Тихое рычание вибрацией отдалось по ребрам и я встрепенулась, сбрасывая остатки сна.

"Понятно, шпионаж — это не моё!" — подумала я, потирая глаза и поблагодарив мысленно Волчицу. Вот-вот должна была выйти охрана на новый заход… Еще раз осмотрев дом и окна в бинокль, я заметила какое-то мельтешение на первом этаже. Тени мелькали в зашторенном наглухо окне. Там явно кто-то был, метался по комнате. Ну, или танцевал…

Схватив транквилизатор, я сунула его за спину под резинку штанов, а еще один крепко сжала в руке, молясь, чтобы случайно себе же в зад не выстрелить. Еще один застегнула под мастерку, умостив во внутреннем кармане половину пистолета. Сборы были окончены и я, крадучись, выбежала из машины, сжимая в руках оружие.

Пробежав вдоль бокового забора я затаилась в темном углу, выравнивая дыхание. Дверь щелкнула. Двое вышли на улицу и двинулись вокруг дома. На этот раз один из них даже закурил. До меня доносились обрывки ничего не значащего разговора и гулкие шаги.

"Ну же! Давайте!" — подбадривала я себя, считая секунды, пока мужчины дойдут до темного участка забора. В моей голове все было просто: тень, пиф-паф, дождаться следующих кто выйдет на поиски этих. И как-то так и получилось. Когда тень от забора скрыла мужчин от посторонних глаз, я выстрелила. Один раз, и еще один, и еще один, потому что промазала в того, кто пытался подхватить своего товарища. В итоге, оба растянулись на ухоженном газоне мерно посапывая. Пока все шло хорошо. Я осторожно перебралась через забор с этой же стороны, спрыгнула и осмотрелась. До дома не меньше пятнадцати метров, вход с другой стороны с боку. Не придумав ничего лучше, вжалась в прутья, замерев с оружием наготове около отдыхающий охраны. Мне казалось это умной мыслью. Во всех фильмах вор, убийца и тд, почему-то стремится покинуть место преступления, мне же сейчас это казалось выгодной позицией.

"Вот, черт!" — ругнулась я, когда показались сразу трое мужчин. Мужчин трое — транквилизатора в руках хватит только на двоих…

— Сюда! — позвал мужской голос рассредоточившихся по территории оборотней. Все трое начали стекаться в моем направлении.

Заведя руку за спину я, стараясь не шуршать тканью мастерки, осторожно вытянула оружие положив его рядом на землю. Выстрел. Один, второй. Двое оседают на землю, пока третий безошибочно определяет моё местонахождение и набрасывается в прыжке, подминая меня под себя.

— Самка?! — втянув воздух, он утробно прорычал мне это в миллиметрах от моего лица.

— Самка, самка… — зашипела я, морщась от боли в спине, на которую пришелся удар об землю. Вскинув колено, угодила точно в пах, растерявшемуся мужчине. Дальнейшее пронеслось под пеленой адреналина. Вот я хватаю с земли оружие, спускаю курок, прижимаю его к себе и мчусь в сторону дома, замирая сбоку у двери и вжимаясь в стену всем телом. Сердце громко стучит в груди, руки потряхивает, на лице какая-то предвкушающая улыбка…

Приближающиеся шаги тут же стихли, стоило кому-то сказать: "Чувствуешь запах?". Понятно, меня рассекретили. Вскинув голову я покосилась на все еще запертую дверь. Ну не будут же они вечность с той стороны топтаться?

Они и не стали. Дверь распахнулась резко, как от удара, возможно, это он и был. Через порог переступил мужчина бритый налысо и безошибочно повернул голову в моем направлении. Выстрел. Я просто испугалась этого взгляда, он какой-то безумный был что ли, и выстрелила не задумываясь. Он рухнул, а я обогнув дверь лишь вскинула руку, щелкая курком в проход, где стояли другие. Транквилизатор быстро закончился, но я уже это проходила. Швырнула кому-то в голову оружие и захлопнула дверь, привалившись к ней всем телом и расстегнула молнию, доставая последние запасы транквилизатора.

Хлопки. Оглушающие и звонкие, плохо пахнущие, прошили дверь насквозь в паре сантиметров от меня.

"Твою же… " — пришлось отпрыгнуть от двери подальше. Я, как-то и не задумывалась, что у оборотней может быть огнестрельное оружие, надеялась на когти, зубы, шерсть… Это не с транквилизатором баловаться…

Зажав уши я лежала сбоку от двери на газоне, пока дверь прошивали пули, оставляя маленькие дырочки и поднимая в воздух микрочастицы дерева. В какой-то момент звуки изменились. Раздалась возня, звуки ударов, громкие вскрики. Через минуту дверь открылась и что-то несуразное, черное показалось в проеме.

"Чудище!" — подсказали моё больное воображение, дорисовав ему еще и хвост с копытами.

— Птаха?! — а вот голос у чудища был очень знакомым.

— Миша?! — пробормотала я, морщась от яркого света за его спиной. Все таки решив, что мне ничего не угрожает, после недолгих колебаний встала и подошла ближе. — Что это? Глина? — я покосилась на голого и перемазанного чем-то мужчину, у которого лишь глаза оставались нормальными и губы, которые потрескались и осыпались чем-то.

— Почти, грязь.

— Пиздец… — только и смогла выдать я. — Одним твоим видом можно устранять особо впечатлительных врагов. Ты как черт, какой-то…

— Запах, Вика. Это отбивает запах. — это черное чудище, с рыхлой и потрескавшейся черной субстанцией на теле закатило глаза, вызвав у меня новое шевеление волос.

— Жуть какая! Не делай так больше… — попросила я, едва не наставив на него оружие. — Куда дальше? Ты нашел Карину.

— Карину да, она на первом этаже, а вот Амалию нет.

— Я за Кариной, а ты иди ищи свою любофф… — настал мой черед закатывать глаза. Странно, но боль и обида на этого оборотня, куда-то испарилась…

— Будь осторожна! Я не полностью проверил дом. — напутствовал меня Миша, пока я, перешагивая через тела, распростертые в коридоре, пыталась подавить рвотные позывы. М-да, опять же, это мне не транквилизатором баловаться…

Во всей этой суматохе я толком не рассмотрела дом, убранство которого сродни музею: множество картин на стенах, растений, статуэток, гобеленов, охотничьих трофеев, в виде медвежьей шкуры и прибитых голов к стенам иных животных. Все это проносилось мимо меня мельком, размытыми пятнами. С позолоченных дверных ручек то и дело соскальзывала вспотевшая рука, распахивая встречающиеся двери со второй, а то и с третьей попытки.

"Она! Черт, а у Сергея определенно имеется вкус… " — несколько разочарованно подметила я, наткнувшись в одной из комнат на жгучую брюнетку, явно восточных кровей. Большие, чуть раскосые карие глаза, смотрели на меня с испугом. Пухлые губки тут же поджались, когда девушка попятилась от двери, едва не вжавшись в стену. Черное мини с золотыми вставками подчеркивало внушительный бюст и неплохую фигурку. Оторвавшись от разглядывания "той самой Карины", я попыталась улыбнуться, но как-то не вышло. Я сама это поняла по округлившимся глазам девушки.

— Привет, Карина. Собирайся, мы уезжаем!

— Я никуда не поеду…. - зашептала она низким голосом, уже вжимаясь в стену.

— Не дури, Бэн тебя очень быстро убьет, со мной у тебя хоть есть шанс. — на этот раз улыбнуться получилось, я даже ей подмигнула, огорошив еще больше.

— Ты правда не с ними? — не знаю зачем она это спросила, потому что ее грудь поднялась и опустилась. Девушка облегченно выдохнула.

— С кем с ними? — хочет поговорить — пусть. Кто знает, что она тут пережила.

— С Бэнджамином и Сергеем. Ты правда отвезёшь меня домой? — красивое лицо скривилось, глаза покраснели. Все. Трындец. Привет, истерика…

— Ну-ну, не реви. Поехали от сюда. По дороге расскажешь при чем тут Сергей. — протянула ей руку, в которую она вцепилась ледяными руками, и повела быстрым шагом на выход. — В твоем положении по такой погоде лучше одеваться по теплее. — не смогла не поддеть я.

— В моем положении? Так ты правда не с ними… — девушка вновь облегченно выдохнула, даже ослабила хватку. — Нет никакого положения. Я это Бэнджамину второй день объясняю! Если Сергей хотел проучить меня за этот развод, мог бы просто попросить меня вернуть деньги. Он такой жуткий! Стоит только на него посмотреть, как мороз по коже. А говорит так, что под кровать спрятаться хочется. Это страшный человек, как Сергей только с такими водится…

— Ты не беременна? — теряя суть ее слов, я задала единственный мучивший меня вопрос.

— Нет, конечно. — она хихикнула. Мне бы ее выдержку! Но в следующее мгновение разоралась так, что я не просто растерялась, я чуть не умерла от разрыва сердца! Все внутренности сжались от этого крика. А мы всего-то, оказалось, дошли до двери на свободу, и Карина увидела растерзанные и исполосованные тела оборотней.

Ну, упс… Что тут еще скажешь?

Не сдержавшись грубо заткнула ей рот рукой, резко дернув на себя. Девушка чуть не упала, заскользив ступнями по крови, которой был залит весь узкий проход к дверям.

— Заткнись! Иначе мы ляжем рядом! — теперь в ее глаза вернулся прежний ужас, и, красноречиво закивав, она посмотрела на меня, как на Рэмбо. Даже если в ее башку пришла мысль, что их укокошила я, переубеждать я ее не стала. Пусть лучше боится, чем трепет языком без умолку, или орет. — Молодец. Шагай.

Относительно без приключений мы добрались до забора. И вот тут началось веселье:

— Я не умею лазать по заборам… — чуть ли не плача сказала она, зажмурившись. Пришлось ей напомнить о трупах в доме. Помогло. Минут пять, правда, ушло не ее попытки перемахнуть забор, не без моей помощи, прежде чем мы обе бежали в сторону оставленной мной машины, оставляя всё позади.

Обойдя со всех сторон машину и осмотревшись, я все таки села за руль и потрясено выдохнула. Да я круче, чем Рэмбо, черт возьми. У того были мускулы, яйца, и куча боевого арсенала! У меня вообще ничего из этого.

— Тебе особое приглашение нужно? — спохватилась я, возвращая задумчивую девушку в реальность.

Дождалась, когда она умостится на заднем сидении и стянула с себя мастерку, протягивая ей:

— Накинь. Ты дрожишь. Еще и босиком столько пробежала по холодной земле. — не стоило мне этого говорить. У нее началась истерика, к моему счастью тихая.

— Почему мы не уезжаем? — всхлипывая, она бросила на меня жалобный взгляд.

— Ждем друга… — процедила я, хватая бинокль.

Разглядывая дом и его территорию я так ничего нового и не увидела. Ни в окнах, ни во дворе. Тишина. Слишком, как-то просто… И слишком тихо…

— А он долго? — трясясь от страха, разнервничалась она, кутаясь по самый нос в мою мастерку.

— А он ищет девушку… — прошептала я, напряженно всматриваясь вдаль.

"Давай же, Миха! Черт бы тебя побрал! Скорее… "

— Девушку? О, нет! Это плохая идея, очень плохая… — испуганно затараторила она, хватаясь ногтями за передние сидения. — Этот… Бэнджамин, он мне показывал, что со мной будет… Девушки… Там девушки, они сидят в клетках в подвале, все побитые и изуродованные. Пожалуйста, давай уедем… Я не хочу туда…

— И ты только сейчас мне об этом говоришь? — разозлилась я. — Где этот блядский подвал конкретнее?!

"Вот, Вика, а была же хорошей девочкой, пока с Сергеем не повелась. Теперь блядь через каждое слово… М-да… "

Глава 7

Не добившись толковых ответов от Карины, я минуты две раздумывала, что ей оставить: ружье, или транквилизатор? В конечном итоге плюнула на все и оставила ружье, пересказав краткую инструкцию по эксплуатации, которую мне сегодня рассказал продавец. Я, если честно, тоже не очень многое поняла, поэтому недоуменный взгляд девушки мне был более чем понятен. Игнорируя ее полностью, я немного подъехала ближе к дому и вышла из машины, заблокировав ее и забрав с собой ключи. Еще не хватало, чтобы она без нас умотала на Сергея тачке.

Оказавшись в уже знакомом коридоре я тяжело вздохнула, вскинув в вытянутой руке транквилизатор, и зашагала медленно вперед, в предположительном направлении. В доме царила тишина, на ум приходила приставка мертвая… Заглядывая с опаской во все углы и повороты, я изводила сама себя страхами и переживаниями. Вскоре разболелась голова, а вместе с этой ноющей болью нашлась и похожая по описанию дверь. Привалившись к ней я прислушалась к звукам исходившим из этой комнаты, и ничего не услышала, кроме отдаленного лязганья металла.

"Была-не была!" — толкнула дверь провернув ручку, и заглянула внутрь. Лестница. Большая лестница. Поборов желание сбежать от сюда, к чертовой матери, я все таки вошла, бережно прикрыв за собой дверь.

Половину лестницы я преодолела вслушиваясь, оглядываясь, боясь произвести малейший шум, или, боже упаси, скрип. На вторую половину меня не хватило. Такая волна раздражения и злости накатила, что я тяжелыми шагами гупала по ступенькам, словно на мне берцы, а не обычные женские кроссовки.

Представшая моим глазам картина вызвала нотку ностальгии. Та же сырость, те же клетки, все прям как у Сергея в доме. За исключением черной стены и девушек в этих жутких каналах, сидящих в этих самых клетках.

— Я помогу. — бросившись к первой из клеток, которая была ближе ко мне, я бегло осмотрела замок и принялась колотить по нему руками. Совсем молоденькая девушка завыла, округлив синие, полные ужаса, глаза. Затем замычала. Присмотревшись, я поняла, что у нее что-то железное и на шее, переходящее в массивный кляп, и сама она бледная, измученная, худая, даже слишком худая… — Твари! — зло выплюнула я, от чего девушка забилась в истерике и замычала еще громче. Что-то ругательное выкрикнув я снесла чертов замок со второго удара и вбежала в клетку, подхватывая за плечи пленницу, помогая встать. Как снимать эти кандалы я не знала, поэтому просто принялась разгибать руками метал. Он плохо поддавался, и меня это очень сильно злило. Моя спасенная вообще, очевидно, тронулась умом, потому что даже пыталась от меня отбиваться, брыкаясь и мыча. Никакой благодарности. Наконец-то метал достаточно согнулся и треснул. Я с облегчением сняла с хрупкой шеи металлический обод и выдохнула, высвобождая половину заплаканного лица девушки. В остальных клетках творился дурдом: девушки набрасывались на прутья, стучали по ним головами и издавали ужаснейшие звуки.

— Он… здесь… — прошептала она онемевшими губами, заставив меня напрячься.

Спрашивать кто уже смысла не было. Позади меня раздались хлопки. Мне аплодировали. Я схватила брошенный транквилизатор с пола и резко развернулась. Впереди стоял Бэнджамин, рядом с ним трое, а позади еще с десяток оборотней.

— Я восхищен тобой, Вика. Такая смелая, и такая предсказуемая… — триумф и азарт отразились на его лице, пока он продолжал, как болван, хлопать в ладоши.

— Дай нам уйти! — прошипела я.

— С чего бы? Ты вторглась на мою территорию,уложила моих парней, пусть и низших, пришла добровольно… — похоть сверкнула в его глазах, подсказывая мне дальнейшие возможные пути отхода.

— Так ты же меня не дождался, — замурлыкала я, продолжая держать оружие наготове. — Помнишь? — я выпустила флер, обводя взглядом каждого, и стараясь удержать контакт подольше, — Ты — свет… Вот, я соскучилась и пришла… — пленница рядом, кажется, свалилась в обморок…

— Да? Оригинально… — он кивнул на единственную пустую клетку, — Не терпится ее занять? Для тебя берег…

— Милый, я по собственному желанию трахаюсь куда лучше — это понятно? — усмешка вышла кривой. Но мне и не нужно было очаровывать Альфу, мне нужна была его свита. Многие из них уже неотрывно следили за моими губами, за кончиком языка, которым я облизала и прикусила нижнюю губу. Их выдавали кадыки и шум, с которым они сглатывали. — И почему вообще ты? Твои парни гораздо симпатичнее…. - томно пропела я, улыбаясь. — Одолжишь на ночь парочку…

— После меня, хоть десяток. — хохотнул он, ничуть не сбитый с толку. — Я знаю, как сделать тебя послушной…

Серьезно? Мне даже в какой-то момент стало интересно. Но интерес очень быстро пропал. Бэнджамин трансформировался в Волка. И как-то долго, у меня, например, и у Сергея это занимает меньше времени. Одежда затрещала и упала на пол под могучим телом зверя. Я едва от страха не всадила в него весь запас транквилизатора, но сумела сдержать испуг и не дрогнуть. После того, как он завыл я долго сдерживала смех, интуитивно предполагая, что он пытается меня подчинить силой Альфы. Предположение было верным, судя по тому, как протяжно и старательно он завывал еще два таких подхода.

Пришлось отвлечься от увлекательного зрелища, потому что оборотни были готовы. Признаться мою фантазию смело напрочь, поэтому я транслировала в головы мужчинам воспоминания о нашем последнем сексе с Сергеем. Кого-то пробрало сразу, кого-то чуть позже, в меру своей распущенности, но вскоре застыли все, кроме Альфы.

— А теперь молись, сука! — угрожающе прорычала я, уверено выйдя из клетки. Этот болван даже не чувствовал во мне угрозу, и старательно пытался дальше что-то до меня этим всем донести. Бесит, вот правда!

Первая пуля ушла куда-то в сторону от его головы. От второй он увернулся, прекратив выть и оскалившись на меня.

— Изворотливая тварь! — третья пуля так и не добралась до цели. — Я тебя, сука, усыплю и отдам Волчицам, гнида, чтобы ты хоть что-то понял, перед тем как сдохнуть….

И тут произошло вообще непонятно что. Сбоку от меня выскочило огромное черное чудище, заслонивший моё тело собой и приняв прыжок Волка на себя. Пленница оказалась не в обмороке, заголосила, как ненормальная… Лужа крови под валяющимися Мишей и Волком начала разрастаться прямо на глазах. Мгновение, я позволила миру встать с ног на голову пару раз, и бросилась всем весом на чудище, оттолкнув от разъярённого Волка.

"Убить! Растерзать! Разодрать по кусочкам, живой плоти не оставив! "- журчанием тоненького ручейка звучали в моей голове мысли.

Но воплотить мне их не дали. Стоило прыгнуть на пригнувшегося Волка, как тот отскочил резво к стене, избегая столкновения и возможной угрозы. Я прогнулась, повыла немного, скорее от досады, чем от злости, и прыгнула вновь. Он упал раньше, чем я достигла своей цели. Мне показалось, я даже споткнулась от неожиданности о воздух, настолько это было ошеломляюще. Пленница держала транквилизатор, чуть ли не выкрученными руками в колодках и ревела в три ручья, сотрясаясь всем телом. Ее взгляд метнулся к лежачему чудищу.

Она, выронив пистолет, похромала к нему, рыдая еще громче. Меня это отрезвило. Я бросилась проверять Мишу. Потыкалась мордой в неподвижное тело и испугалась… По-настоящему испугалась. Да, я видела погребальные костры, видела смерти, но, честно признаться, не таких уж и близких мне людей. Миша же им стал. И он просто не мог умереть. Не здесь, не сейчас, не так! Девушка бросилась ему на шею, уронив голову на грудь и заголосила во все горло. Столько боли и отчаяния было в этом крике, что я завыла, пытаясь передать ей свою поддержку и сожаление. Перестала лишь услышав хруст костей. Воззрилась на нее непонимающе, и увидела, как ее суставы и кости ходуном ходят.

— Помоги… — сжав зубы, прошипела она, протягивая ко мне закованные руки. Я помогла. Не быстро, но мне удалось пережевать металл до первых трещин, дальше она справилась сама. Благодарно мне кивнув, она разорвала оковы и завыла, трансформируясь. Мне снова вой начал подпирать глотку, и я присоединилась, наблюдая краем глаза за тем, как рыжая Волчица сомкнула клыки на шее, так и не пришедшего в себя Миши. Миг, и я уже дернулась, рывком отталкивая ее от своего друга и утробно зарычала.

"Сука! Что она творит!"

— Вика… Вика… — тихий голос Миши, заставил меня ой-кнуть, правда наружу вырвался какой-то "скул-скул". — Не надо… Это Амалия… Спасибо… — я потыкалась во вновь отключившегося оборотня мордой, затем поскребла " чешую" на нем лапами, но он так и не вернулся в сознание.

"И что мне сейчас делать?" — я уставилась выжидательно на теперь уже Амалию. Та мотнула головой и, вильнув хвостом, убежала к клеткам. Теперь она выжидательно уставилась на меня, замерев на задних лапах перед замком.

" Дело ясное, что дело темное… "

Мы освободили трех девушек, и из клеток, и от оков. Выглядели они ужасно. Вот если меня месяц ни кормить, ни разрешать курить, давать воды раз в сутки и чашку кофе раз в неделю — я буду выглядеть так же. Скелеты обтянутые костями, с ввалившимися глазами в обрамлении черных кругов. И все чего-то от меня ждали…

Амалия задрала голову вверх и немного повыв, уселась на задние лапы и кивнула мне. Я повыла, надеясь, что правильно ее поняла. Но так покачала мордой. Я повыла еще раз, и еще раз, и еще раз. И каждый раз она мотала худющей мордой отрицательно. Я начинала злиться… А тут еще, как только я завыла в сотый, должно быть, раз начала оживать свита Альфы. Кино кончилось… Толи испуг заставил меня взять новую ноту, толи злость, от того, что Волчица вновь затрусила мордой… Но это возымело эффект. И какой! Три девушки присоединились к моему вымученному вою, труся костлявыми боками. И тут я почувствовала силу, эйфорию, блаженство, кураж, вседозволенность, жажду. Восприятие полностью изменилось, а физически мне вообще показалось, что я увеличилась в размерах. Чтобы это ни было, но спасибо этому. Потому что вспоминать детали того, как мы разорвали всю стаю Бэнджамина и его самого, мне решительно не хотелось. А желудок обеими руками меня поддерживал, стоило взглянуть на последствия уже стоя на двух ногах.

Я попыталась, конечно еще повыть и заставить Волчиц перейти в человеческую форму, но видимо свой запас везения я на сегодня исчерпала. Спасибо, что вспомнила о содержимом карманов, в порванной одежде, которая больше походила на лоскутки с торчащими нитками… Итак, в компании четверых Волчиц, еле дотащив до машины тяжелое туловище Миши, голая, злая и перепачканная кровью я предстала перед зеленым лицом Карины.

— Не вздумай блевать в салоне!!! — запричитала я, молниеносно разблокировав дверь и выпихнув согнувшуюся в спазме девушку наружу. Характерные звуки раздались в ту же минуту. — Ничего… Все пройдет… И это тоже… — ничуть не смущаясь, я похлопала ее по спине, и тут же потянулась в машину за своим телефоном.

Гудки. Гудки… Да сколько можно? Проверив содержимое бардачка, в который я закинула, кроме телефона еще и деньги с документами, я гневно дышала в трубку.

— Вика!!! — наконец-то…

— Сереж… — расслабляясь выдохнула я. — У меня проблемы, — обвела взглядом четырех Волчиц, топчущихся на месте, блюющую Карину, голую и грязную себя, у меня не нашлось более точного определения сложившейся ситуации.

— Дай ему трубку! Что он хочет? Если с тобой что-то случится, я клянусь… — его речь оборвал визг тормозов, заставив ледяной озноб прошить тело.

— Сергей? Что это было? Сергей!!!

— Все хорошо. Я скоро буду.

— Да подожди ты! — успокаиваясь, прикрикнула я. Вот всем нутром чувствовала, что этот горе-спасатель сейчас бросит трубку и приедет наказывать плохого дядю. — У меня… эээ… все хорошо. Меня не спасать нужно. Выручать! Со мной Карина, четыре оборотня, смертельно раненый Миша, и у меня нет одежды… И… Как помочь Мише?

— Ты говоришь правду? — так и хотелось сказать, что не совсем. Сама не понимаю, почему я Волчиц оборотнями назвала… В очередной раз во мне что-то изменилось.

— Просто скажи, что мне делать…

Спасибо тебе, добрая тетя, не снявшая бельё на ночь с улицы! Благодаря тебе я укутана до пят, в почти три слоя домашнего халата, отдельное спасибо за завязки, а не молнию или пуговицы. Как-то так, в рассветных сумерках я перемахнула через забор дома, который мы проезжали, и сперла чужую одежду, заприметив ее развешанную на бельевой веревке. И спасибо за "поливайку". Я не сильна в огородных делах, но чтобы ты тут не посадила, я удачно сумела немного умыться и привести себя в порядок, балансируя между стройных рядов каких-то культур. Я и так сперла халат, еще не хватало чужой труд затоптать. Эх… напорчик бы побольше…

Вернувшись в машину, я погнала на нужную трассу, выискивая хоть какой-то магазин, или ларек. Хотелось пить, курить, есть и… заниматься любовью…

Магазин нашелся нескоро, но мне это не помешало равнодушно схватив деньги и телефон, зашлепать босыми ногами в его сторону. М-да, кроссы жалко… Совсем новые были… С гордо поднятой головой я, оказавшись внутри стандартного мини-маркета, взяла корзину покупателя и неистово принялась сгружать туда колбасы: буженину, колбасу Столичную, сардельки с сыром, копченые окорока, вяленую колбаску, махан… Остановилась я даже не из-за полной корзины, а из-за того, что уже награбленное всех предоставленных на витрине видов были изъяты по образцу и больше — ассортимент кончился. Вода… Влажные салфетки… Два больших батона…

Отыскав на кассе нужные сигареты, я попросила заинтересованного моим видом парня подать пакет, зажигалку и презервативы. Прием таблеток я пропустила вчера, сегодня, а тело требовало…. чего-то грандиозного. От моей просьбы молодой паренек заинтересовался еще больше, кося на мой странный прикид.

"Ха-х! Это ты еще моих босых ног не видел. И вообще, нормально я в него завернулась, хороший халат, ситцевый, в мелкий цветочек. Подумаешь размеров на пять больше, это же все нюансы…. "

Сарказм ветром сдуло, когда он озвучил сумму покупки. И не потому что это было больше, чем я могла позволить себе потратить.

— Я могу расплатиться российскими рублями? — простонала я.

— Нет.

Вот и приплыли. Вот и покушала, Вика. Знала бы, ей-богу, кусок колбасы бы по пути на кассу откусила… Решение пришло быстро и неожиданно — мне это свойственно в последние месяцы:

— Молодой человек, — промурлыкала я, хлопая ресницами, — А у вас есть мобильный банк?

Волчицы уплетали колбасу за обе щеки, клацая зубами и блаженно закатывая глаза. То, как они изначально расправились с батоном повергло меня в шок, а сейчас я уже без жалости и конфуза наблюдала за вот-вот насытившимися Волчицами, сидя на капоте и вгрызаясь в окорок. Карина спала, и я благодарила небеса за это. Знавала я многих бесячих особ, но эта… Да, и потом, я не знала, как мне себя с ней вести, что говорить, что отвечать на ее поток вопросов, порой лишенных логики. Припала к двухлитровой бутылке воды, и в меня тут же вперились четыре пары жадных глаз.

— Я же подавиться могу… — покашляв для вида, спрыгнула и подошла к ним, потрепав каждую между ушами. — Ну, давайте пробовать… — после того, как все утолили жажду из моей согнутой ладони, я снова уселась за руль, не забыв собрать оставшийся после нас мусор.

Волчиц было жалко… Я даже не видела, как они следовали за машиной и за чем скрывались, но чувствовала, что они рядом. Сумеют ли они преодолеть такой путь, после долгого заточения? У меня и то уже зад болит, а тут на своих, пусть и на четырех, такое расстояние…

Я выехала на нужную трассу уже ранним утром, и тут же меня чуть не протаранил ни весь откуда ваявшийся грузовик, несущийся навстречу.

— Вот… — емкие словечки вертелись на языке, все они были из лексикона Сергея. К моему удивлению, а после и облегчению, машина-самоубийца ударила по тормозам и из водительской двери показался Сергей. Волна щенячьей радости затопила, стоило ему приблизиться и напряженно всмотреться в меня, изучая, подмечая и отыскивая мои ранения. Не задумываясь распахнула дверь и выпорхнула в его медвежьи крепкие объятия, отогреваясь и успокаиваясь.

Один за другим из грузовика выбирались помятые оборотни, стая Сергея, и к моей Великой радости вскоре выбрался из машины и Виктор. Я расплакалась от полноты и эмоциональности момента, уткнувшись в нервно вздымающуюся грудь своего мужчины, пока остальные суетились с Мишей, выполняя распоряжения Дока.

— Серень!!! — я опомниться не успела, как на втором плече МОЕГО мужчины повисла Карина, видимо проснувшаяся от наплыва новых персонажей, громко всхлипывая и дрожа от страха.

"Дура, не тех боишься… "- подметило моё подсознание, ревностно хрустя пальчиками.

— Все в порядке, молодые люди. Все в порядке… — пробормотал Виктор, слишком выверенным движением, что-то вколов в оголенное бедро жгучей брюнетки.

— Если вы мне сейчас скажите, что это вакцина стирающая память, я окончательно тронусь умом… — видя, как взгляд девушки теряет осмысленность и она растекается лужей на МОЕМ мужчине, пробормотала я.

— Наркотик. Синтетический. Очень малая доза… — задумчиво ответил Виктор, что-то обдумывая. — Но в ее состоянии… видимо я ошибся в расчетах… — как-то виновато произнес он, кося на Сергея, подхватившего Карину, опасливые взгляды.

— Док, — я впервые обратилась к мужчине по его прозвищу, — Не юлите. К тому же она не беременна — это не моя больная мозоль.

— Как это не беременна?

Пришлось рассказывать все с самого начала, опустив момент с крысятничеством Миши, и остановившись на разговоре с Кариной в машине. Остальное я не хотела говорить во всеуслышание и решила рассказать Сергею позже, с глазу на глаз. Мой краткий рассказ и так озвучивался охами, ахами, вздохами, приободрением, даже свистом. Я и сама еще не определилась, как дальше быть, а выносить на всеобщее обозрение то, чего еще сама не понимаю, не решилась.

Мы остановились в какой-то посадке, съехав с дороги, и припарковались у старого дуба. Не сговариваясь, и не говоря друг другу и слова, вышли из машины и тут же набросились друг на друга срывая одежду. Все время пути наше притяжение и возбуждение только усиливалось, становясь невозможным, а сейчас…

— Стой! Стой! — запротестовал мой разум, затуманенный ласками любимого мужчины. — Презервативы… Я не пила таблетки…

— Вика… — подсадив меня на капот, мне настойчиво продемонстрировали свое желание, потеревшись пахом между моих ног, вырвав стон предвкушения. Горячий и тугой узел внизу живота запульсировал с утроенной силой, сводя меня с ума.

— Сергей, пожалуйста, я не готова… — я ненавидела себя за эти слова, понимая, что сейчас он вынужден будет отстранить, пусть и ненадолго, оставив меня гореть от желания одну…

— Хорошо… — рыкнули мне в губы, прикусив нижнюю.

Невероятно быстро он вернулся. Невероятно неловко мы вдвоем пытались натянуть презерватив на возбужденный член. Почему никто не проводит по этим манипуляциям мастер-классы? Это же издевательство какое-то!

Невероятное блаженство расплескалось внутри от его проникновения. Я откинулась чуть назад на капоте, обхватив ногами бедра Сергея и томно прикрыла глаза. Я, он, все происходящее казалось настолько естественным и правильным, что сдерживаться не было ни сил, ни желания… Оргазм заставил выгнуться дугой и выкрикнуть его имя хриплым голосом, задыхаясь от удовольствия. Мы бы пробыли здесь еще целую вечность, если бы я не почувствовала… это…

В пелене сладкой истомы, я перебирала темные волосы пальцами, припавшего к моему животу мужчины, когда моё внимание привлекла жилка на его шее справа. Словно гипнотизируя меня, она пульсировала и взывала припасть к ней губами, слизнуть капельку пота, укусить… Не в силах противиться этим ощущениям, я подалась вперед и так и застыла. Разве это правильно? Разве это естественно? Разве я не должна быть полностью уверена в своем мужчине? Один на всю жизнь… Умереть вслед за ним, или забрать его с собой после смерти… Делить свои чувства и эмоции с кем-то…

Резко оттолкнула Сергея, неловко спрыгивая с капота машины. Сердце стучало в области горла, десна горели огнем, а руки упрямо сжимались в кулаки. Мне столько всего предстоит! Найти решение для близнецов, чтобы не пришлось их во все это впутывать! Зальцман, который будет не Зальцман, если не попытается навредить мне и моим близким! Предстоящий вызов! А, что мне грозит за смерть целой стаи Волков и их Вожака?

Нет, я не имею права подвергать его опасности. Не имею права осознанно скрепить наш союз до того, как не решу свои проблемы. Если со мной, что-то случится…. Дети как-то проживут без меня, без денег до 21 года, не безмозглые. А Сергей…. Нет…

— Все нормально. Тебе это нужно. — улыбаясь, придвинулся ко мне Сергей, догадавшись о причинах моего поведения. И я ненавидела себя за это:

— Мне это не нужно!!! — зло выплюнула я. — Садись за руль, давай двигаться в сторону дома!

— Вика, что происходит? — хмурым он мне нравился еще больше.

— Сергей, я не поставлю тебе метку, как бы этого сильно не хотелось тебе, или мне. Не до того, как разберусь с Зальцманом!

— Брось, родная, ты умыкнула Карину из загородного дома Бэна — да, ты молодец, но Зальцман… — он замолчал, оставив попытки сократить расстояние между нами и меня обнять, — Предоставь это мне. Мы с парнями разберемся.

Не знаю, что меня больше всего выбесило! Его самоуверенный взгляд, его желание оставить меня не у дел, его интерпретация ночных событий, где я чуть ли не по красной дорожке вывела бедную Кариночку, отдав ее через сто метров стае Сергея? Рык вырвался непроизвольно:

— Послушай, ты мой любимый человек, но выполнять твои приказы я не намерена. Это понятно? Еще раз ты заговоришь со мной в подобном тоне, и я клянусь, пожалеешь! За тебя решают проблемы? Будь благодарен!

Хлопнув дверцей машины, я закуталась в халат и прикрыла глаза, не желая смотреть на злого и обиженного мужчину, который с места не сдвинулся после моих слов. Пришлось посигналить через пару минут, как только завязала свое одеяние, возвращая мужчину в реальность.

Проснувшись, я резко села чуть не стукнувшись в потолок машины, испуганно озираясь. Тепло разлилось в моей груди вместе с вибрацией, и я облегченно выдохнула. Волчицы были недалеко. Недалеко от… Присмотревшись поняла, что мы вот-вот будем дома. Оказывается, я проспала всю дорогу.

"И слава богу, еще бы расцарапала это самодовольное, хоть и любимое, лицо ноготками"

— Приехали. — зачем-то озвучил Сергей. — Отдохнула немного? — его забота и беспокойство окутали меня в теплый кокон, заставляя пожалеть о своей резкости.

— Да, спасибо. А остальные уже приехали? — резко сменив тему разговора, я открыла дверь и вышла наружу, спрашивая на ходу. — А Миша? Ты разговаривал с остальными? Как он?

— Полегче. — хохотнул он, приобняв меня за талию и уводя к дому. Я, сделав пяток шагов, остановилась. — Да, все приехали. У Миши есть все шансы на благополучный исход. Все? Вопросы кончились? — меня вновь подтолкнули в сторону дома. На этот раз я уже уперлась пятками в землю, не позволяя сдвинуть меня с места. Он нахмурился.

— Есть еще один… — я потупилась… — Сколько в твоем доме гостевых комнат?

— Зачем тебе? Решила перевезти сюда близнецов? Правильное решение, не исключено, что на них выйдет Зальцман. Тут мы сможем о них позаботиться. — мужчина, решивший за меня, как мне жить мою жизнь, все говорил и говорил, разбрасываясь обещаниями. — В полнолуние перед предстоящим вызовом вступишь в мою стаю. Это даст тебе дополнительную подписку, придаст сил, повысит выносливость. А там мы обязательно, что-то придумаем, не переживай. Может беременность позволит нам избежать этого боя. Варианты есть. Моя пара не будет рисковать… — крылья его носа затрепетали, глаза округлились, слова, застрявшие в горле, вырвались наружу невнятным бормотанием.

Мне не нужно было поворачиваться, чтобы знать, что очень скоро сюда доберутся Волчицы, и Сергей уловил их запах по ветру.

— Четыре оборотня… — перейдя на шепот, я опустила глаза, словно стыдясь того, что ухожу от его распланированной жизни, произнесла я, сжав ладони.

— Ты их вырубила транквилизатором… — с сомнением напомнил мне Сергей мою предыдущую версию событий.

— Нет… — выдохнув, я встретилась с его округленными глазами, хоть они и были направлены не на меня, а на лес позади моей спины, он все таки взглянул на меня с настороженностью. — Это Волчицы… Одна из них истинная Миши. Ее зовут Амалия…

Видит бог, я пыталась его подготовить. Но это не помогло. Когда Волчицы выступили на территорию двора, мой мужчина, мой большой и сильный, жесткий мужчина, шарахнулся от них в сторону, сдавая назад.

— Вика… Как это объяснить?

— Знакомься, Сергей… Это моя стая… — Волчицы улеглись у моих ног, устало вытянув лапы и вывалив языки, чем поверили Альфу в шок. — Так, что там с гостевыми комнатами?

Часть четвертая

Глава 1

Морально за эти две недели я устала так, как никогда в жизни не уставала. С ноткой зависти вспоминался утренний марафет подъездов, свора собак, с которыми я гуляла за пару лишних десятков рублей, горы посуды… Все это было просто — мне платили, мне дышали в спину органы опеки и возможная голодная жизнь. Сейчас же… Порой я не понимала зачем я все это делаю? Зачем уезжаю каждый вечер от сюда, чтобы провести бессонную ночь с Кларкой, или в своей квартире? Зачем ни свет ни заря сажусь за руль, купленного недавно опеля, и мчусь сюда? Зачем избегаю лишних разговоров с Сергеем, чувствуя, как мы отдаляемся друг от друга с каждым днем все больше? Зачем каждый божий день ухожу с ним или с Метти в лес, учусь медитировать, общаться с Волками — у меня все равно мало, что получается? Зачем тренируюсь со всеми, ведь очень быстро стало понятным, что я сильнее всех Волков в стае Сергея, хоть мне и не хватает техники… Она у меня есть, но она у меня хромает… Разве что, он, Альфа, составляет мне конкуренцию. Но наши спарринги больше похожи на поединки, где ни один не собирается уступать другому, атакуя с обидой и злостью, по-настоящему… Зачем мне все это? Я устала! Я хочу в отпуск. Туда, где тепло, солнечно, где морской воздух наполняет легкие….

Но, покой нам только снится…

— Ты опоздала! — вместо приветствия или пожелания доброго утра, бросил Сергей, встретив меня на пороге. Его взгляд прошелся по идеальному макияжу, белому полушубку, сапожкам на высокой шпильке и задержался на моих ногах выше коленей. Сама не знаю зачем, привожу себя настолько в порядок перед тем, как приехать сюда. Скорее всего мне некуда девать бессонные ночи, нечем заняться, поэтому я долго подбираю одежду, долго наношу макияж, укладываю волосы. Сергей ревновал, это ощущалось в его каждом взгляде на меня. Особенно острыми иглы ревности становились, когда я, переодевшись, уходила в лес с Метом.

— И тебе доброе утро, Сергей. — не смотря ни на что, я ласково растрепала его взъерошенные волосы и поцеловала нежно в губы. На большее я не готова. Притяжение между нами не отпускало, несмотря на все наши разногласия и противостояния, от того зуд, требующий скрепить союз истинных и поставить ему метку, только усиливался с каждым мгновением близости этого мужчины. Это была сущая пытка… — Я переодеваться! — не дав ему сжать меня в объятиях и расцеловать, я спешно сбежала, стуча каблучками по ступенькам.

Сердце в груди билось запертой птицей в клетке, требуя разум отступить и вернуться к своему мужчине, быть с ним, быть его, стать одним целым на всю жизнь.

"Уж лучше бы мне, как и прежде снились эротические сны, изводя, чем это… безумное наваждение!" — подумала я, распахивая двери в свою обитель.

Спустя десять минут я уже стояла на кухне в спортивном костюме, с чашкой кофе, изучая содержимое холодильника и кастрюль на плите. Мои запасы, очевидно, поистрепались и кто-то отважился отужинать недоваренным гороховым супом… Точнее недоваренным горохом. В этой жиже только картофель и мясо подсказали мне, что планировался суп…

Быстро нарезав овощи, я поставила их тушиться, а сама быстренько поставила воду на спагетти. С чем, а с мясом в этом доме проблем никогда не было, поэтому я, пока закипала вода, порубала и его, отложив в сторону, чтобы немного разморозилось.

— Вика дома!!! — прокричал Кирил, едва войдя на кухню.

— Чего ты так орешь?

— Ну не одному же мне страдать от стука твоих каблуков каждое утро! — ухмыльнулся он, протягивая рученьки к кофейнику.

— Ты переехал в это крыло? — удивилась я, подавая ему чашку.

— Да. Миха идет на поправку и наблюдать за их зоофилией с Амалией у меня желания нет. Он постоянно ей что-то рассказывает! Или ржет… — без тени злости возмущался он. — Спать невозможно!!!

Я улыбнулась, вспоминая, как сама разговаривала так с Милой: и ревела, и кричала, и смеялась. Да и сейчас я только так общаюсь со своими девочками. По-другому у меня по-прежнему не выходит. Собственно, как и заставить их обратиться.

— Да ну, так уж тебя смущает эта парочка, пусть и неформатная, что ты заселился в это крыло? — вот я ничуть не верила в эту причину. — Не верю.

— Ну, еще Стив… — задумавшись он закусил щеку, оглядывая меня. — Рядом с ним жить невозможно, орущие дети были ангельскими тихими созданиями по сравнению с ним.

Хоть меня и разбирало любопытство, но ничего я спрашивать о блондине не стала, хотя бы потому что Кирил выжидающе на меня посматривал. Ему только дай повод, такого нагородит…

— Не надо на меня так смотреть, пристально. Мне это не интересно!

— Зря… — интригующе произнес он, откидываясь на спинку стула.

— Доброе утро, детка. — вошедший Метти сверкнул белозубой улыбкой, попутно к кофеварке чмокнув меня в щеку. — Отлично выглядишь, как и всегда. — Кирил чуть не подавился кофе, наблюдая за этой картиной. Не то чтобы я поощряла подобное поведение, но этому оборотню тяжело объяснить то, что норма для него, не является общепринятыми нормами, и тем более не норма для меня.

— Эх… — выдохнула я, хлопнув по его спине кухонным полотенцем, — Я тебе твою белозубую улыбку когда-нибудь подправлю на минус несколько зубов. — он еще громче рассмеялся, отхлёбывая кофе.

И почему он меня совсем не боится?

День тянулся размеренно. Мы небольшой компанией успели позавтракать. Я навестить Волчат и Волчиц, которые не отходили от маленьких проказников, за исключением Амалии. Она все время проводила с Мишей, и сейчас мне было не очень комфортно просить её удалиться. Она, вроде как, в моей стае, Миша её истинная пара, а я упрямо ждала пока она покинет его комнату, чтобы переговорить с ним с глазу на глаз. Волчица недовольно фыркнула, но послушно вышла. Вскоре её поступь послышалась на ступеньках.

— Птаха, ты чего? — удивленный Миша сидел в кровати с перебинтованной грудью и посматривал на меня с настороженностью.

— Пришло время поговорить… — выдохнув, я уселась на край кровати. Он выглядел лучше, значительно лучше, и это меня пугало. — Я последнее время много читаю… — начала издалека я. У Сергея нашлось много записей, и даже пара рукописных книг ещё его деда, которые я маниакально штудировала. — Как ты скрывал от Сергея… ситуацию с Амарой и Бенджамином? Разве он в полнолуние не видел… — я осеклась…

— Предательства? — договорил он за меня, напрягаясь.

— Миша, не будь ребёнком. Я не злюсь больше. И здесь я именно из-за этого. Скоро полнолуние, я читала, что стая…становится одним целым на духовном уровне и Альфа чувствует своих Волков… Если Сергей увидит…

— Это так не работает, — немного расслабившись, он откинулся на подушки, объясняя: — Это эмоциональная связь, Вика. Он ничего не увидит, только почувствует мой стыд и сожаление. Я виноват перед ним, мне лучше рассказать все самому…

— Только попробуй! — прошипела я. — Ты меня за собой потащишь!

— Но…

— Никаких но, Миша! Ты мне должен! Забыл?

— Ты ему вообще ничего не рассказала? — догадался он.

— А, что я должна была рассказать? Что стала Альфой Волчиц Бэна? Так он сам это увидел и понял, смысл вдаваться в полемику. Что мы с девочками уничтожили целую стаю, вместе с Альфой? У него могут проблемы. А так, вроде как, не знает и не при делах. — я устало выдохнула. Все становилось слишком запутанным. — О тебе? Зачем его провоцировать? Он не простит, а мне не хочется лишаться, такого друга, как ты…

— Птаха… — эмоционально протянул он, тронутый моими словами.

— Вот только давай без этой нежности. — наигранно надулась я. — Для меня это все слишком сложно, но мне кажется я поступаю правильно…мне тяжело это объяснить…

— А метка? Я, например, чувствую Амалию, как самого себя. Даже сейчас, — он трогательно улыбнулся, — Я знаю, что она ест, и ей очень нравится. И ещё она немного бесится из-за тебя и Стивена. Но Стивен, по-моему, последнее время всех бесит. Сергей узнает все, что ты от него скрываешь, стоит ему захотеть копнуть поглубже, вывести тебя на разговор, чтобы считать эмоции и картинки. Это бесполезно, Птаха, нужно признаться.

— Не узнает! У него нет метки! Знать могу только я! Но и с этим у меня не густо… — разочарованно закатила глаза, вспоминая свои успехи, точнее неуспехи, в медитации. — Я не понимаю, как это все работает. Ни с Волчицами разобраться не могу, не с Сергеем, не с этим подчинением… Не с чем. Зато у меня есть клыки и когти!

— Ты справишься!

— Ага… Справлюсь… Как же… Время поджимает, а я так никуда и не продвинулась толком…

— Ты умная. Ни как Альфа, или оборотень. Как человек. Ты просто умная. Ты что-то обязательно придумаешь, всегда же придумывала.

— Хоть кто-то меня поддержал!

Разговор с Мишей стал тем самым толчком, который заставил меня пересмотреть ситуацию с другой стороны, не со стороны силы. Глубоко уйдя в размышления, я пропускала удар за ударом, вяло защищаясь и атакуя. Опомнилась лишь когда очередной выпад Сергея сбил меня с ног и мужчина решающим ударом под дых опрокинул меня на пол, заставив хватать ртом воздух.

— Ты не готова! Будь здесь Зальцман, ты была бы мертва пол часа назад! — протянув мне руку, отчеканил он. Я послушно вложила свою ладонь в его, абсолютно согласная с его словами. Но и сдаваться, как-то не хотелось.

— Но у меня есть клыки и когти, а в полнолуние будет и сила от моей стаи! — улыбнувшись, я резко вскинула ноги, перекрутилась вокруг своей оси и подножкой опрокинула самоуверенного Альфу на пол, где только что сама лежала.

— В-ввпечатляет…

— Мэтти показал пару трюков. — пожала плечами, протягивая руку ему.

Он в рывок встал сам, проигнорировав мою помощь.

— Я думал, вы занимаетесь в лесу медитацией. — зло прошипел он.

— И ей тоже, — я кивнула, не желая ссориться. — С борьбой легче: увидел, понял принцип, повторил. А с познанием своего внутреннего я…

— Ты идиотка, если надеешься на силу от стаи! Твоя стая четыре облезлые Волчицы, измученные и сломленные! Какая сила? — и я ещё не хотела с ним ссориться? А я и не буду.

— Ещё раз ты заговоришь о моей стае в подобном тоне, я брошу вызов тебе, и размажу тебя по стенке. Никогда! Никогда не семей так о них говорить! Не стоит недооценивать женщин, их дух и силу! Они прошли через такое, от чего бы ты вздрагивал, поджав хвост, весь остаток своей жизни! Я тебя предупредила. — резко развернувшись на пятках, я быстрым шагом вышла из тренажерки, оставив напряженного мужчину одного.

Ярость клокотала во мне, ища выход… и жертву…

— Мет! — пристала я к оборотню, поймав его в коридоре. — Стой! Пойдём в лес!?

— А пойдём! — легко согласился он.

Немного пробежавшись, мы с Метти расстелили коврики для йоги на нашей любимой полянке и уселись на них, приступив к медитации. Меня хватило минут на пять его расслабляющего бубнежа, прежде чем я высказалась:

— Это не работает, Мэт. И не заработает…

— Давай попробуем иначе… — подумав пару минут, он загорелся новой идеей. — Закрывай глаза, — я послушалась. — Загляни в себя и расскажи мне, что ты чувствуешь.

— Очень смешно, Метти, я и без закрытых глаз и этой ерунды могу сказать тебе, что я чувствую злость, ярость, раздражение! — выдохнула я, усмехнувшись.

— Отлично. Давай остановимся на чем-то одном. Ярость! Потянись к ней, почувствуй её, только её… Попытайся с ней сродниться, стать ею… — я пыталась выполнить то, что от меня требовалось, хоть и сама не понимала как. Сконцентрироваться не получалось, перед глазами вставал Сергей, сыпящий оскорблениями, которого хотелось в порошок стереть!!! И тут словно какая-то белесая ниточка потянулась ко мне, натягиваясь. Я нахмурилась, не открывая глаз, и попыталась за неё потянуть, как тут же меня окатило острыми иглами: злость, раздражение, стыд, отчаяние, ревность… Каких только отголосков не было.

— Мне, кажется, я поняла, как это работает, — выдохнула я, распахнув глаза. — Из вас вышли очень плохие учителя! — усмехнувшись, я поняла, что эта нить никуда не исчезла, просто больше не была так натянута и не оглушала чужими эмоциями. — Не себя познавать надо, а других! — уверено заявила я. — Я просто нашла эмоцию, она привела меня к её виновнику, и все. Связь налажена, провайдер выполнил условия договора!

— Хорошее сравнение. — похвалил меня мужчина, похлопав по плечу. — Теперь давай, детка, разберёмся с твоими Волчицами.

— Давай. — решительно кивнув, я вспоминала все эмоции, особенно самые сильные, связанные с Волчицами. Коктейль из жалости и злобы привёл меня к тому, что я ощутила единение и с ними. Словно в подтверждении моего успеха из дома раздался протяжный вой.

— Да, ты крута, детка. — горделиво высказался Метт.

— Ну так… — самодовольно произнесла я, начав раздаваться. — Брысь от сюда, костюм жалко, — пояснила я, снимая мастерку. — Пора как следует познакомиться со своей стаей!

Дождавшись когда земли коснутся тяжелые лапы я завыла в нетерпении. Я не думала ни о каких приказах или зове, я просто хотела поговорить с этими девушками! Хотела, чтобы они поговорили со мной! Спеша, я очень быстро вернула себе человеческий облик и неуклюже, чуть ли не на ходу натягивала на себя одежду, чертыхаясь и спотыкаясь.

В дом я вбежала под сумасшедший стук сердца, замерев на пороге. Четыре девушки, уже не так плохо выглядевшие, как при нашей первой встречи, столкнулись со мной нос к носу у самого порога. Мы долго и пристально рассматривали друг друга, прежде чем Амалия звонко рассмеялась:

— У тебя получилось! Я верила! — меня заключили в трогательные объятия, к которым вскоре присоединились и остальные. Мне было весьма неловко, учитывая то, что они голые и трех из них я даже не знала как зовут. — Ой, что это я. — засмущалась рыжая бестия отстраняясь, — Знакомьтесь.

— Я Лина. — блондинка около тридцати с карими глазами, дружелюбно протянула мне руку, которую поспешила пожать. — Я очень рада с тобой наконец-то нормально познакомиться! — я лишь назвала свое имя и пробормотала взаимно.

— А я Богдана. — черноволосая девченка с короткой и грубой стрижкой, вновь протянула меня в объятия, хотя они только-только меня из них выпустили. — Спасибо тебе! — грустно произнесла она мне на ухо.

— Катия. — сухо представилась последняя Волчица, так же как и Лина протянув мне руку. Я с интересом рассматривала необычную внешность девушки. Если вы смотрели мультфильм Храбрая сердцем и помните шевелюру главной героини, вы меня поймете. Нет, она не была такого же цвета, она была такого же объёма. Прости господи, как пуделя током шандарахнуло. Русые волосы, невероятной пушистости, торчали во все стороны непослушными спиральками. Нет, это были отнюдь не локоны! И глаза у девушки были зеленые-зеленые, как два блестящих изумрудика.

— А я Вика! — выпалила я, закончив рассматривать Катию и остальных. Робко улыбнулась и позвала всех к себе в комнату, чтобы подобрать что-то подходящее из одежды. Оказывается голые худющие девушки абсолютно не радовали мой глаз, хотя к голым мужикам я уже даже привыкла, что ли.

Одежда, ванная, ничего не значащие разговоры, тактичное молчание, во избежание ненужных тем… Все это оказалось для меня пыткой… Все их эмоции: страх, недоверие, настороженность, грусть, просто убивали… Не выдержав, я объяснила Амалии, где их будущие комнаты относительно комнаты Миши, и позорно сбежала…

Мы обязательно найдем общий язык. Им просто нужно время… И мне… Я представляю какого им: мало того, что над ними издевались и держали в заточении; тут появилась я — недо-Альфа; еще дом полный мужиков, которым вряд ли можно вот так просто довериться и спать спокойно… М-да…

В расстроенных чувствах, я ворвалась на кухню, опустошая холодильник. На стол летело все, разве что кроме яиц. Так: из этого выйдет борщ, из этого творожная запеканка, из этого зафеячу буженину, их этого… может выйти гуляш… А это… Я осмотрела скудный ассортимент оставшийся после моей сортировки и решила все обжарить и потушить в сметанном соусе. Плевать, эти обжоры все сметут, да и, ингредиенты сочетаемые… кажется… О, фрукты! Ну и компот! Или кисель?

Когда по кухне поползли ароматы, на них поползли обитатели. Одними из последних, ожидаемо, вошли Волчицы, неловко прижимаясь друг к другу. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что они сторонятся мужчин. А тут еще и вошел Сергей, заставив их вжаться в стену настолько синхронно, что я чуть не разревелась.

Атмосферу разрядили Миша с Амалией. Войдя, они даже не обратили ни на кого внимания, излучая счастье и легкие улыбки на лицах. Миша все таки вернулся в реальность, правда не надолго:

— Парни, Альфа, это моя истинная пара, Амалия. — и столько нежности с нотками гордости и счастья было в его голосе, что улыбка поползла на моё лицо, широко растягиваясь.

Влюбленные уселись за стол, не размыкая рук, под "оглушительную" тишину. Амалия и вовсе не смотрела ни на кого, в отличие от стаи Сергея, которая пожирала ее и остальных девушек глазами.

— Поздравляю! — совсем не искренне, как мне показалось, пробормотал Сергей. И тут же все словно снялись с тормоза. Кто-то загалдел, кто-то присвистнул, но в целом комната стала живой.

Атмосфера во время ужина постоянно менялась, от напряженной к веселой, от тихой к громкой.

"Очередные качели"- с ноткой грусти подметила я, отставляя тарелку в сторону. Аппетита толком не было, поэтому я налегала на кисель. Девченки же уже доедали и добавку, под мои одобрительно кивки и улыбки. Во-первых: их животы орали на меня матом, бурча и проклиная мою недальновидность. А во-вторых: ну тощие они, слишком. В общем, теперь идея-фикс у меня — откормить девушек хотя бы до 44–46 размера одежды, а то футболки болтаются…

От Сергея фонило раздражение, но он очень быстро опустошил содержимое тарелок и, бросив спасибо, поднялся из-за стола, оставив пустую посуду и смятые салфетки.

— Сергей, — поспешно остановила я его, — Пожалуйста, убери после себя. — я кивнула на его место за столом, как на нечто очевидное. Но не для него… Раздражение вспыхнуло в нем с новой силой.

— Нет!

— Что? — я некрасиво открыла рот, пребывая в глубочайшей степени удивления. — За тебя это сделает кто?

— Мне все равно. — улыбка дрогнула на его губах, обнажая ровный ряд белых зубов. — Может ты, может кто-то другой. — если это и была шутка, то не смешная. Да, я люблю готовить. Это мой персональный антистресс. После своей готовки я провожу кухню в порядок, потому что чаще всего она походит на место побоища. Но убирать я ни за кем не собираюсь!

— Сергей… — прорычала я.

Волки притихли, Зак присвистнул и опустил глаза в тарелку, словно раздумывая доесть или не стоит.

— Чисто там, где не сорят! Слышал?

— Что ты от меня еще хочешь? — зло выдохнул он, начиная набирать обороты. — Сколько и чего тебе не дай, тебе все время мало. Чтобы я для тебя не делал, для тебя все не то, не так, не достаточно! Что ты от меня хочешь, Вика?!

— Да убери после себя со стола! — в сердцах прикрикнула я. — Я так о многом прошу?

— Нет! С меня хватит…

— Остановись. — скрипнув зубами, я обвела взглядом оборотней, и смягчившись добавила: — Не здесь! Просто убери со стола…

— Я сказал, нет!

Громко хохотнув, он развернулся и вышел бодрой походкой, держа руки в карманах. Какого такого Лешего происходит?! Перехватив перепуганный взгляд Ланы, Катии и Богданы, я резво вскочила со стула и понеслась следом за этим невменяемым.

Чего бы он не добивался, но добился моей злости, непонимания и бурлящего в крови адреналина.

— Стой! — мой оклик остался незамеченным, хотя я уверена, мужчина его прекрасно слышал. — Сергей! — в этот раз он остановился. Я быстро сократила дистанцию между нами и вцепилась ему в плечо. — Что-то случилось?

— Ты, Вика, случилась.

— Перестань так говорить. Я не понимаю, ни твою речь там, ни сейчас. Что происходит?

— Хорошо, я объясню. — процедил он, окинув меня пристальным взглядом. — Ты появилась, Вика, и с твоим появлением все пошло наперекосяк. Сначала, ты кричала, как ненавидишь оборотней, теперь сама оборотень. Альфы, подчинение — тебе это все претило и было неприятным. Теперь, ты сама заделалась Альфой ни с того, ни с сего. Чудеса, да, Вика? А мы? Мы с тобой, наши отношения? Ты то бросаешь меня, НАС, то возвращаешься. Хаешь меня и мои поступки, то поддерживаешь и заботишься. Ты постоянно рискуешь собой! Постоянно! У тебя не голова, а рассадник тараканов-самоубийц, к которым ты прислушиваешься! Но у тебя теперь есть своя стая, да? Четыре Волчицы? Это не стая, Вика! Ты понятия не имеешь, что ты делаешь, ты понятия не имеешь насколько быстро Зальцман сотрет тебя в порошок! Но ты ведешь себя как ни в чем ни бывало, ограждаясь от меня полностью! — он приобнял мои плечи, вырвав болезненный стон. Мне не хотелось выяснять с ним отношения, мне хотелось иного… Горизонтально-горячего иного. — Я уже начал думать, что это из-за Метти, и изводил себя ревностью, Вика! Мне было бы проще принять тот факт, что твоя Волчица выбрала другого, чем выстраивать безумные умозаключения и версии твоего неадекватного поведения! Я устал! Я не железный, Вика! Я не понимаю тебя. Чего ты хочешь, почему ты от меня закрылась, почему непопросишь МОЕЙ помощи?

— Я попросила… — сипло возразила я, сжав руки в кулаки. — Мои родные… Твои Волки их охраняют… — и я была за это ему безгранично благодарна. Виталик, Кирил, приглядывали за Кларой и Светкой. К Суворовскому училищу не так-то и просто подобраться, ну, а Инга… вечный путник.

— И все? А Волки, Альфа? В остальном тебе не нужна моя помощь, не говоря уже о вызове? — трепетно очертив пару кругов на моих плечах, его руки замерли.

Вот и конец моим первым отношениям. Потому что врать и увиливать я была не намеренна.

"Давай же, Вика, это так просто, Объясни ему это… убей его морально…"

Глава 2

— Я тебе доверяю, как никому в этом мире! Кроме тебя, как мужчины, любимого мужчины, мне никто не нужен! Мне нет дела до других мужчин, оборотней, Альф в этом самом смысле. — вторя его сумбурным объяснениям, слова полились из меня мощной рекой. — Но! Сергей! Если ты захочешь быть со мной, когда я разберусь с Зальцманом, я буду с тобой, твоей! Не сейчас! Я не хочу рисковать всеми в этом доме, если с кем-то из нас что-то случится, что будет с ними? Да, я когда-то сказала, что любовь подразумевает под собой эгоизм, но тут слишком много жизней и судеб замешано! Я не стану скреплять союз, а сопротивляться этому инстинкту все труднее и труднее. Ты моя пара! Никто другой, никого лишнего! Все это время, рискуя собой, выкидывая сюрпризы и слушая своих тараканов, я пыталась понять кто я такая и как мне дальше жить. Меня не надо учить, Сергей. Ты — это ты, а я — это я. Мы разные. Ты ничему меня не сможешь научить! — я сбросила его руки с плеч, переводя дыхание.

— Альфой, по-твоему, быть просто? — тихо спросил он, а я не решалась встретиться с ним глазами, предпочитая смотреть в пол.

— Нет. Не просто. Но я не хочу быть таким Альфой, как ты, как другие. Я другая! Я большую часть жизни была человеком, у меня другие ценности, другие понятия!

— Все совершают ошибки, Вика, и ты их будешь совершать.

— Ошибки? Сергей, вы укокошили четырех женщин, которые умерли рожая от вас детей! Ты привез меня сюда в первую нашу встречу и запер в подвале, в клетке! Ты позволил другим Вожакам гостить в своем доме! Поверил им! Ты спровоцировал их на планы по собственному уничтожению. Ты терял людей, семью, но и тут ты решил не останавливаться, а проколоться с Кариной и ее лже-беременностью. Вновь погибли люди. Дети… Как они вообще с тобой выжили? Зак! Почему он не ходит в школу? Он хоть писать умеет? Сергей, я не хочу быть таким Альфой! Поэтому я не спрашиваю советов у тебя, а набиваю собственные шишки… Пойми правильно… Хотя бы попытайся…

— Я ошибся, да… Пусть не раз, но не все так глобально! — вскинулся он.

— Ошибся? Ошибся, Сергей — это под холодной водой вымыть голову Head Shoulders ментоловым… это ошибка. А ты… В общем, у нас разное отношение к этому, у нас даже значения разные для этого слова. Для меня это… жестокость и глупость… не просветная…

— Все сказала? — я кивнула, вздрогнув от его голоса. — Молодец! Вот и удачи тебе! Ты же у нас другая, особенная! Вперед! Сама и разбирайся со своим дерьмом!

Я, как-то разом сникла и печально взглянула ему в след. Вот он сейчас уходит, такой обиженный, гордый, даже не обернувшись, а я ничуть не жалею о сказанном. Жалею, что сейчас именно это пришлось сделать, когда между нами и так устаканились натянутые отношения. Слезы предательски защипали глаза. Ну, а что я хотела? Где же моя хваленая женская гордость? Могла же все это высказать по-доброму, по-хитрому… Замылив глаза и пустив в них пыль… Осторожно… Намеками… Могла, конечно… Раньше так и делала… А сейчас, как-то все навалилось. Только мне показалось, что что-то в моей жизни идет на поправку, как случается новая лажа… Я такая тупица…

— Птаха… — тихий голос позади заставил зажмуриться и поспешно проморгать слезы, прежде чем обернуться. Миша и Амалия смотрели на меня тепло и участливо, даже жалостливо, настолько, что я чуть опять не разревелась.

— Вы все слышали?

— Не только мы, — поморщившись признался Миша.

— Они в восторге от тебя, Вика. Его стая любит тебя, и будет сражаться за тебя, как за его самого. — включилась Амалия. — Дай ему время. Он отойдет…

— Я дала. — обижено просопела я. Но он только что меня, кажется, бросил и не захотел это самое время брать… — Что мне делать? Уезжать? А дети? А вы? — глаза вновь защипало, а я разозлилась на саму себя, впившись ногтями в ладони.

— Эй, ты чего?! — перепугался Миша.

Незаметно нас начали окружать люди, точнее оборотни. Кирил, Стивен, еще один Кирил, Зак, мои девочки. Они все мне говорили что-то хорошее, пока я откровенно ушла в себя основательно. Даже Катия… И мне это помогло, правда. Поддержка и теплые слова со стороны они окрыляют, придают сил… И хоть я и чувствовала себя, как на собственных похоронах, но мой мозг резко зафонтанировал гениальными идеями… И плевать, что они самоубийственные… Как будто в первый раз…

Я уехала в этот же вечер, полностью выбросив из головы наш разрыв с Сергеем. Он временный — я уверена. Пара дней нам понадобилось на оформление документов девушкам. Спасибо моему флеру, я только сейчас начала осознавать, какая власть в моих руках. Ну случаю… Начальник паспортного стола оказался мужчиной. Девушки оттаяли немного за это время, а увидев мою квартиру вообще выпали в осадок.

Время наступало на пятки, поэтому мы забрали документы и тут же забронировали билеты на ближайший рейс.

Едва мы спустились с трапа самолета, как тут же взяли минивэн в аренду. Амалия с Мишей вовсю ворковали на задних сидениях, вызывая приторно сладкие спазмы. До того эта парочка была ванильной. А грозного и хмурого Миху, я вообще не узнавала. Мои девченки сидели тоже позади, кроме Катии, она сидела рядом со мной, а ей в затылок время от времени бросал задумчивые взгляды Стивен. Уж кого я не ожидала увидеть в своих попутчиках, уезжая из особняка Сергея, так это его. У меня уже сложились определенные догадки, причиной которых и были эти самые его взгляды в сторону кучерявой девушки.

— Итан, малыш, привет… — пропела я нежным голоском в трубку, явно не ожидавшему моего звонка оборотню.

— Вика?! Приятно удивлен… — врет, однозначно. Он, кажется, даже чем-то подавился. — Чем обязан?

— В гости звал? Я еду! Диктуй адрес. — сразу же взяла быка за рога я.

— Гости? Едешь? Адрес?

— Итан, снимай с тормоза, я тебя прошу. Куда подъехать? — позади послышались приглушенные смешки.

— Хорошо… Есть куда записать? — недолго подумав отозвался он.

— Сообщение скинь на этот номер, так будет проще. — Др встречи. Чмоки-чмоки. — нажав отбой, я тоже рассмеялась вместе с хихикающими кто в ладонь, кто в кулак, а кто и в плечо, оборотнями. — Сколько вы там говорили у него Волчиц?

— Трое. — отозвалась Лана. — По крайней мере месяц назад было трое.

— Я же правильно понимаю, все согласны с будущим пополнением в наших рядах?

Все дружно загалдели, заулю-лю-кали и я со спокойным сердцем проложила путь по полученному в сообщении от Итана адресу.

"Четыре Волчицы не стая, бла-бла-бла… "- вспоминала я слова Сергея, злорадствуя. Посмотрим, что ты скажешь, когда нас будет еще больше!

Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать. Нас встретил огромных размеров особняк, с большим заездом и парком перед домом. Настолько ухоженным и современным все было вокруг, что мне стало стыдно за обитель Сергея. Да и оборотни этой стаи не норовили меня убить, на первый взгляд, скорее контролировали, чтобы это я никого не убила. Мне разом вспомнились все фильмы про шпионов, спец агентов и телохранителей, когда трое в черных костюмах и начищенных туфлях двинулись к воротам, открывать их для нас. Нам даже это трио кивнули, прежде чем один из них что-то нажал сбоку и ворота пришли в движение.

— Как думаешь, Итан их приодел для нас, чтобы произвести впечатление? — тихо спросила я у своих пассажиров.

— Не думаю, — пожала плечами Лина, — Вон какие вышколенные… — что-то мечтательное промелькнуло в ее глазах, что я непроизвольно дернулась. Странный взгляд определенно: толи она раздумывает, как их особо жестоко убить; толи реально ест их глазами и вот-вот облизнется.

— Спасибо, мальчики. — поблагодарив ошарашенных от моего веселого тона охранников, я поехала по дороге к дому, поглядывая в окна. И лавочки, и кованые беседки, небольшой пруд с мостиком, фруктовый сад, цветочные клумбы, чего тут только не было. Здесь было умиротворяюще красиво, именно так я представляла себе свой будущий дом, для меня и моей стаи, возможно и близнецов — красиво, спокойно, просторно и штукатурка чтобы на голову не сыпалась, как у Сергея.

— Еще… — присвистнула Лина, когда я уже припарковалась. Я проследила за ее взглядом замечая еще двоих в костюмах, выходящих из дома и направляющихся к нам.

— Не нравится мне это, Птаха… — поворчал Миша, — Странные они какие-то…

— Все вопросы к производителю. — хохотнула я, выбираясь из машины. — Что-то мне подсказывает, что это блажь местного Альфы, а не желание парней по жаре расхаживать в костюмах и закрытых туфлях.

Нас окинули равнодушными взглядами, удостоив кивками и приглашением следовать за ними. Мы и последовали. Дом поражал размерами и чистотой. В глаза то и дело бросались просторные комнаты и натертые до блеска предметы. Мебель, рамы, перила, картины, зеркала — все сверкает до рези в глазах. Моё воображение живо подкинуло мне картинку, как оборотни вылизывают и полируют весь дом.

— Виктория… — томно протянул Альфа, вперившись в меня напряженным взглядом, — И ее друзья. — тут его взгляд стал еще и хмурым, стоило заметить Волчиц. — Рад видеть вас в качестве своих гостей, и просто жажду узнать последние новости… — махнув в сторону красивых диванов и большого стола, он первым занял место и молчаливо ждал, когда вся наша компания усядется. — Что будете пить?

— Напитки. Освежающие. Безалкогольные. На твой выбор. — улыбнулась я.

— Как скажешь. — мужчина обернулся и от куда-то тут же выступил очередной костюм, слушая распоряжения Альфы. Вот это ничего себе… — Как прошла дорога? — спросил он, едва костюм скрылся из виду, вновь повернувшись к нам.

— Отлично, Итан. Спасибо, что спросил. — улыбнулась я, внутренне негодуя. Мы видели уже достаточно оборотней и все они мужского пола. — Я приехала, чтобы тебе помочь, потому что теперь у тебя есть, что мне предложить…

— И что же это? — заинтересованно подался вперед оборотень.

— Ты сказал, что не пойдешь против Зальцмана, верно? — дождавшись его кивка, я удовлетворенно кивнула: — Я попрошу от тебя того же: не идти против меня. — его брови нахмурились и поспешила внести ясность:

— Меня не надо поддерживать, сражаться на моей стороне, даже не надо за меня голосовать, ничего из этого и тому подобного. Просто, чтобы не задумал Зальцман, ты его не поддержишь, сохранишь нейтралитет. Ни мне, ни ему. Улавливаешь понемногу о чем я?

— Я прекрасно тебя понял, Вика. — усмехнулся он, видимо уже приняв решение. — Я, конечно же, даю тебе слово не учавствовать в делах Зальцмана, касающихся тебя…

— И моей стаи! — поправила я мужчину, перебив.

— Твоей… стаи… — задумчивость с шоком отразились на его лице всего на мгновение. Но надо отдать этому мужику должное, он толи быстро соображал, толи быстро брал себя в руки, контролируя свои эмоции. — И твоей стаи. — дополнил он, откинувшись на спинку дивана.

Нам принесли напитки в больших блестящих стаканах, со льдом, мятой и лаймом. Если это Мохито, я надеюсь он безалкогольный. Девушка в черном платье средней длинны и белым воротничком, молча поставила тяжелый, заставленный разнос на стол и так же молча удалилась, под мой недоуменный взгляд. Я покосилась на Лину, так уж сложилось, что мы вдвоем оговаривали всевозможные ситуации на чужой территории, пока остальные предпочитали слушать, и она, верно поняв мой молчаливый вопрос, покачала головой. Я немного зависла:

— Ээээ… Итан, а почему тут люди? — в том что девушка была человеком у меня сомнений не осталось. — Разве оборотни не избегают их? А, как же сохранение тайны?

— Я тебя понял, Вика. — он был приятно удивлен, и его улыбка в кои то веке не походила на ухмылку, или оскал. — В моем доме другие законы, но они никак не нарушают наши. У меня есть прислуга, пара садовников, дворник и шеф-повар, все они люди. Моя стая контролирует себя и не создает мне проблем в контакте с людьми. Я хорошо плачу всем кто заботится о нашем доме, подстраивая их график под фазы Луны. Да, какое-то время нам приходится справляться с готовкой самостоятельно, а горничным после десятидневного отсутствия с особой маниакальностью драить то, во что мы превратили за это время дом, но оно того стоит. Мы цивилизованные люди. — я почувствовала себя мороженкой, вот чем больше он говорил, тем больше я таяла. Я же именно этого и хотела: жить бок-о-бок с людьми, чтобы дети ходили в школы, возможно и детские сады, чтобы Волки не чурались и не брезговали соседством с обычными людьми. Мы же по факту ничем особым не отличаемся, у нас даже наоборот больше проблем, обязанностей и тд.

Смешок Катии заставил меня сбросить сладкую пелену с глаз и вспомнить, что я имею дело с Альфой. Двое из четырех меня ни разу не порадовали, а лишь врали, пытались манипулировать и совершенно не отличались человечностью, да и вообще рациональным подходом к чему-либо.

— Это впечатляет… — вынуждена я была признать. — И это в корне отличается от…

— Порядков Серого? — предположил Альфа во время моей заминки.

— От того, что я ожидала увидеть. — тактично уйдя от ответа, я решила сменить тему разговора: — Так, и где твоя Волчица?

— Внизу.

Все! Больше он мне не нравится. Точно такой же, как и все остальные, только разве что фасадом прикрылся. Рядом дрогнула Катия, я нащупала ее ладонь на диване и слегка сжала, поделившись спокойствием и поддержкой. Признаться, это было непросто, когда внутри меня самой клокотали злость и разочарование.

— Я думаю, мои друзья могут остаться здесь! — я не спрашивала, я приказывала. — А мы с тобой отлучимся. — Миша со Стивом было дернулись, но я взглядом усадила их на место. То-то же!

— Нет проблем. — Итан поднялся и галантно предложил мне локоть, за который я тут же взялась, бросив грозный взгляд на своих парней. Еще не хватало, чтобы они нам все запороли.

Недолго петляя по коридорам мы остановились у тяжелой двери, за которой была широкая лестница. Я послушно семенила рядом с мужчиной, подстраиваясь под его шаг, игнорируя его любопытные взгляды.

За еще одной дверью оказался подвал, но в нем не оказалось того, что я ожидала увидеть. Вместо клеток тут стояла больничная койка, на которой привязанная ремнями лежала девушка. На стуле рядом с койкой сидел очередной костюм, который подскочил с места при нашем появлении, а после кивка Итана и вовсе удалился. Я смотрела на выкрашенные белой краской стены, на какие-то приборы и шкафчик с бутылочками, скляночками, баночками, таблетками за стеклом, как на нечто пугающее. Рядом стояла небольшая кушетка, тоже больничного образца. Под потолком небольшое окно без решеток, ставней, просто окно. Я была в шоке. Если бы Итан не начал говорить, я бы обязательно спросила: "Где клетки? Где колодки? Где всё???".

— Мы не можем держать ее на успокоительном и транквилизаторах постоянно. Ремни и охрана — это вынужденная мера, Вика.

Вика… Вика была в шоке…

— Итан, а другие Волчицы… Они где?

— Наверху, а что? — любопытный взгляд прошелся по моему опешившему лицу.

— Просто… Спросила…

— Я, кажется, понял от куда ветер дует. — изрек он с видом всезнайки. — Подвал Серого…

— Итан, все в порядке. Не бери в голову. — отмахнулась я.

— А Волчицы, которые с тобой приехали, они от куда взялись? Пойми правильно мой интерес, на счету каждая, а с тобой прибыло четыре. Столько только у Зальцмана, но с ним я разговаривал сегодня утром. Если бы не его звонок, я бы решил, что ты его укокошила и подмяла под себя его Волчиц. — вот оно значит, как… А Лина мне говорила, что у Марка не четыре, а шесть Волчиц… Неужели Итан, в самом деле, такой беспросветный кретин, что верит этим двоим? То, что он не учавствовал в обмене самками мне сказала Амалия, ей я верила. Но это еще не делает его хорошим. Ну подумаешь не стал делиться своим, и что? Просто жадный, но не хороший…

— Они моя стая. — я пожала плечами, переключившись на девушку. Взгляд затуманенных карих глаз бездумно уперся в потолок. Худощавость проступала острыми ключицами в вырезе белой длинной майки. Нос с небольшой горбинкой. Чувственные губы чуть приоткрыты с ярко выраженным контуром. Она была симпатичной, но от нее за версту разило опасностью. Я ощущала это каждой клеточкой своего тела и вздыбленным волосяным покровом.

— Раз уж мы с тобой подружились, позволь дать тебе совет. — отвлек меня Итан. — Я, конечно, дал тебе слово и сдержу его, не участвуя в делах Зальцмана и твоих. Но не могу не сказать, что ты не к тому с этой просьбой пришла. Я ему и так не помогал в ситуации с Серым, отказавшись выделить Волков для наступления. Тебе договариваться об этом нужно с Бэнджамином, а не со мной. Я не позволю своим людям гибнуть из-за чужих распрей… пусть даже и в которых ты трофей. А вот Бэн… С этими двумя нужно быть настороже. Действеннее бы было отделить его от Марка.

Я слушала в пол уха. Да, он прав. Если бы мы не убили Бэнджамина, я бы именно так и поступила, и ноги бы моей не было в этом доме в такие короткие сроки.

— Спасибо, Итан. Еще немного и я подумаю, что ты обо мне переживаешь. Осторожнее, я могу решить, что ты ко мне неравнодушен.

— Так и есть. — кивнул он. — А теперь, когда у тебя Волчицы, которые якобы в твоей стае, ты оставляешь меня еще более неравнодушным к себе, Виктория. Это интригует и волнует…

— Сбавь обороты, я с Сергеем.

— Это не мешает мне быть заинтересованным тобой и восхищаться. Я же не домогаюсь к тебе.

— И то верно. — улыбка вышла напряженной. — Я могу обратиться?

— Конечно.

— Чего стоишь? Выйди.

Хохотнув, мужчина скрылся за дверью, позволяя мне раздеться и, сложив вещи в стопочку на стуле, обратиться.

Усилившийся запах медикаментов резанул по обонянию. Я поморщилась и чихнула. Итан тут же вошел обратно, не удивлюсь, если, собака такая, подглядывал. Извиняющее взглянув на него, я задрала голову вверх и завыла, пытаясь установить связь наобум, не трогая своих. Не знаю, как Итан пояснит людям, пребывающим в доме, все вот это- я к такому не готовилась. Пришлось действовать на свой страх и риск.

К моему вою подключались все новые и новые голоса, давая понять, что избежать своей стаи у меня не вышло. Затем примешался треск. Я взглянула на койку, где уже сидела девушка, лихорадочным взглядом изучая меня. Пара мгновений, и она полностью освободилась, обернувшись в белую Волчицу с милой рыжиной на ушках и мордочке. Затем к нам вбежали мои девочки, а за ними в подвал вошли еще две незнакомые Волчицы.

От вида испуганного и шокированного Итана стало стыдно. Некрасивая ситуация получается. Приехала помочь, вроде как, одной, а забрала всех в свою стаю. Я вновь извиняюще взглянула на Альфу, оставшегося без самок. Он хмуро кивнул и тут же обратился.

"Силен, собака!" — подумала я, глядя на черно-белого Волка. Зверь у него донельзя красивый. Он завыл монотонно, громко, протяжно. У меня засвербело в голове от этого воя. Взглянув на поморщившихся Волчиц, бьющими хвостами о пол, я поняла, что не одной мне доставляет это дискомфорт.

Через пару минут Волк сжалился над нами и прекратил свои песнопения. А еще через минуту встал на две ноги абсолютно голый с ненавидящим взглядом, устремленным на меня. Волчицы облегченно выдохнули. Я обратилась и поспешила натянуть хотя бы штаны, прежде чем заговорить:

— Прости, Итан. — начала я. — Ты не так плох, как остальные, но я вынуждена была использовать подчинение. Мы можем поговорить спокойно?

Мужчина кипел гневом. Его ноздри трепета ли от учащенного дыхания, а мускулы на теле то и дело вздувались.

— Пожалуйста, выслушай. — доверительно попросила я, положив ладонь на его грудь. Меня тут же обжог жар его тела.

— Я выслушал, принял себя в своем доме! И как ты поступила?

— Итан, оглянись. — попросила я, обводя рукой притихших Волчиц. — Что ты видишь? Кого? Я не отобрала у тебя стаю, пойми. Здесь нет ни одного мужчины.

— Вика-а-а, — впадая в ярость, протянул он.

— Итан! Я не знаю, как это работает! Возможно, я ущербная или немощная какая-то, но моему подчинению подчиняются только женщины! Ну и три Волчонка тоже. Уж прости за каламбур. С мужиками это УУУ-УУУ-ууу, не работает! Прости! — выговорившись я доверительно взглянула в его лицо, состроив жалобные глазки.

— И от куда ты взялась на мою голову?! — рыча пробасил он.

— Это спорный вопрос, что именно на твою. — осознав, что рвать на лоскуты меня не собираются, я кивнула на бело рыжую Волчицу. — Она кажется в порядке…

— У меня очень много вопросов Виктория…

— Леонидовна Белова. — дополнила я и обезоруживающе улыбнулась. Не знаю, что подействовало: улыбка, или то, что я так и не успела надеть хотя бы лифчик. Итан смягчился.

— Ах вот оно в чем дело… Ну теперь дорогуша ты должна, нет ОБЯЗАНА, ответить на все мои вопросы… — с соблазнительным прищуром поставил он меня перед фактом.

— Хорошо. — я сдалась. В конце концов, что я теряю? — Выйди, пожалуйста, мне нужно девочек вернуть в… удобное состояние.

— И чего я там не видел?

— Видел? Запомнил? Вот и вспоминай по памяти! Будь человеком, день только начался, я не хочу так безрассудно и расточительно уничтожать одежду.

Выдохнув он вышел, оставив меня наедине со своей стаей. Времени особо на знакомство не было, поэтому мы лишь бегло познакомились с новыми членами нашей стаи — Ириной, Ксенией и Агнией. Удостоверившись, что ни в каких подвалах и прочих пыточных девушек не содержали, они не подвергались насилию и тд, я с легким сердцем поспешила выйти за дверь, чтобы продолжить разговор с Итаном, спихнув новеньких на Амалию с остальными.

— Ээээ-эээ… — только и вырвалось у меня, стоило открыть дверь и увидеть троих костюмов. — Я, типо, под конвоем?

— Виктория? — сам спросил, сам себе кивнул один из них. — Следуйте за мной. Девушек проводят остальные.

А вот хрена вам лысого!

— Я никуда не пойду, пока мы не отведем девушек к моим друзьям и я не буду уверена в их безопасности.

Костюм скрежетнул зубами, но кивнул двум собратьям. Дождавшись когда девушки закончат и присоединяться к нашей процессии мы отвели их в ту же гостиную, из которой мы с Итаном и удалились в подвал. Миша и Стивен застыли в напряженных позах, их окружал добрый десяток совсем недобрых костюмов.

— Что здесь происходит? Вас били? — повертев головы своих оборотней в разные стороны, и не найдя следов побоев, я выдохнула.

— Они доставили легкий дискомфорт обитателям этого дома, своим чрезмерным любопытством. — отчитался все тот же костюм. А я, что-то не поняла: остальные, что глухонемые, или языки куда засунули?

— Все в порядке? — дождавшись двух кивков, я стрельнула глазами в ряды костюмов. Эх, хороши, заразы. Вот как на подбор. Плечистые, красивые, фигуристые, мужественные… Рассадник, ё-моё. И все пожирают глазами моих девочек. А я то думаю, что Миша так покраснел от напряжения. Ревность, она, знаете ли, не красит.

— Стив, принеси одежду из машины для девочек. — оборотень ушел, а за ним следом пошли два костюма. Нет, ну охрана, ей-богу. — Ты, разговорчивый, веди меня к своему главному, и смотри мне… — пригрозила я, — не дай бог, он не вернется, или кто-то из них мне пожалуется! — дальше я как-то угрозу не придумала, поэтому просто помахала кулаком перед безэмоциональной физиономией. — Шагай.

Меня привели не в кабинет, как я ожидала, а в спальню. В спальню, мать его, Итана! Вот какого хрена он делает? Зачем меня дискриминировать? Это вообще нормально? Пересуды еще пойдут…

— Не стой на пороге. — его голос прозвучал вместе с хлопком двери. Это сбежал костюм, которого я допекала всю дорогу, измываясь. Кремень мужик! Правда, часто скрипит зубами. Я слышала, так при солитёрах в организме бывает…

— И куда мне идти? — я осмотрелась. Большая кровать с персиковым постельным и покрывалом. Большой стол и стул, всего один. На стене огромная плазма, под которой столик с бутылками. Справа стереосистема. Сам Итан стоял в пижамных штанах в широкую полоску, держа стакан в руках, у стены с напитками и плазмой, что-то себе подливая. Я улыбнулась. Штанишки занимательные, точь-в-точь, как в моем детстве клоуны в цирке носили, только эти на бедрах надеты, да и на скульптурное тело. Наглеть — так до конца. Я уселась за его стол, крутанувшись на удобном белом офисном стуле, и расслабленно закинула ноги на стол.

— Выпить хочешь? — хмыкнув, спросил он.

— А не отравишь?

— А это выход… — он сделал вид, что задумался… или и в правду задумался.

— Спасибо, воздержусь. — ухмыльнулась я. — Что ты хочешь знать?

— Я хочу знать кто и в чем мне врет, Виктория. Ты или Зальцман… Второму у меня есть причины не доверять, но даже он не вторгался на мою территорию и не подчинял себе Волчиц. Моих Волчиц! Тебя я знаю… Я тебя вообще не знаю… — отхлебнув их стакана, он изучающе прошелся по мне взглядом, прежде чем добавить:

— Но одно могу сказать точно, ты, как то шампанское, всегда бьешь в голову, хотя на первый взгляд и послевкусие легкая, ранимая и слабая… Сказать почему, я не помог Зальцману и прекратил интриги против тебя? — дождавшись моего кивка, он продолжил, — Ты, Вика, очень хорошо врешь… И это не комплимент. Это констатация факта. Но я тоже. Моя стая превыше всего. Пусть все остальные хоть глотки себе перегрызают — меньше потенциальных врагов останется. Мне плевать. Я солгал раз, второй и третий, во благо своей стаи. И посмотри итог: вот мы, два врага, лгущих человека, мирно беседуем, после того, как стая Зальцмана поредела почти в двое, стая Серого лишилась… пяти, кажется. Бэнджамина низшие тоже мертвы и прикопаны где-то в лесах Серого. Это не наши методы…

— Ты ошибаешься… — улыбнувшись, я потянулась и, заложив руки за голову, попросила плеснуть мне того же, что пьет он сам. — Хотел знать все и правду? Я расскажу! Но будь уверен это изменит твои взгляды на все: на мир, оборотней, женщин, хорошо-плохо. И ты пообещаешь мне перед своей и моей стаей, что не тронешь человеческих женщин и не возьмешь силой ни одну Волчицу. Если это выполнимо, я готова к рассказу и более того, приму тебя в круг своих друзей. — мужчина думал пару минут, пока я принюхивалась к стакану и его содержимому. Абсолютно ничего не смыслю в алкоголе, но это явно не вино, а значительно покрепче.

— Рассказ будет занимательным, я чувствую! — передо мной на стол поставили бутылку, почти полную янтарной жидкости, и уверено пробасили:

— Это чушь, собачья, и я, разумеется, могу тебе это пообещать. Прости, Вика, но Зальцман рассказал мне о детях из стаи Серого. Я не готов на ближайшие, считай, пять лет становиться нянькой, неполноценным детям, даже если будут гарантии, а не только слова Зальцмана. К тому же, ты нарушаешь сейчас закон — самки стаи собственность Альф. Никак иначе. Я имею право убить тебя на этом самом месте, и не только вернуть своё, но и забрать твоё, Вика!

— И что же не убиваешь? — прищурившись спросила я, глядя в глаза мужчины, в которых уже плескался ответ — похоть и выгода.

— Что-то мне подсказывает, что ты можешь мне предложить гораздо большее в перспективе…

— Это здравый смысл подсказывает, Итан!

Глава 3

Впервые за долгое время я чувствовала себя хорошо. По-настоящему хорошо. Мы расположились на газоне в парке у пруда, где заботливые костюмы расстелили кучу пледов и устроили настоящий пир. Рядом суетились костюмы и сам Итан, ловко орудуя грилем и мангалом, вино и более крепкие напитки лились рекой, а непринужденная легкая музыка доносилась из портативных колонок. Мои девочки пили и веселились, хоть и держались только друг друга, но все же они потихоньку оттаивали, и меня это несказанно радовало. Миша суетился рядом с Амалией, подкладывая ей незаметно, как он думал, кусочки горячего мяса в тарелку, с видом Агента 007 — не меньше. Атмосфера была… правильной… Я откровенно любовалась, как Итан успевает сунуться во все кучки оборотней, с каждым перекинуться парой фраз, посмеяться, пошептаться, и как его стая реагирует на него. Да, они уважают его и бояться, но сейчас, в этой атмосфере… они походили на семью… На большую, полную тестостерона семью. Легкий укол зависти кольнул в грудь. Не знаю, к чему приведет наше соглашение, но я ни капельки не жалею, что отправилась сюда и проделала этот долгий путь. Хотя бы потому что я увидела немного другую сторону жизни оборотней, другую стаю с их правилами, привычками и порядком. И увиденное, да, меня очень вдохновило…

— Он опять… — простонал Миша. Я проследила за его взглядом и обнаружила Стива, спорящим с костюмом у мангала. — Он опять пристал к нему и учит его как правильно жарить мясо…

— А сам он не хочет пожарить шашлык? — хохотнула я. — Советы раздавать все мастера, пусть покажет как надо.

— Шутишь? Он на ногах еле стоит!

Тяжело вздохнув, я признала очевидное, шатает его явно не от ветра. Пришлось вмешаться.

— Стивен, отойдем? — вклинившись между мужчинами, я потянула блондина подальше от стресоустойчивого оборотня, ставшего жертвой пьяного собеседника.

— Оооо… Вот и ты… — тяжело вздохнув, он все таки поплелся послушно за мной к отдаленной ото всех лавочке.

— Садись. — похлопав по свободному месту рядом, я добродушно улыбнулась. Он уселся и тут же потер виски, прежде чем посмотреть на меня.

— Пол часа и я буду в норме, Вика. Не беспокойся… — заверил он меня, пока я разглядывала его напряженной лицо. Странно, он был пьян, очень сильно пьян, а сейчас напряжен так, словно за пару минут, что мы шли к этой лавке, успел не только протрезветь, но и принять ледяной душ.

— Ты на меня так реагируешь? — озвучив свою догадку, даже напряглась в ожидании ответа.

— Очень много всего происходит, происходило и будет происходить… Я чуть-чуть, самую малость, не справляюсь…

— Расскажи. Я помогу, а не смогу помочь, так может что-то посоветую. Свежим взглядом, так сказать. — я приободряюще сжала его плечо.

— А что… Это хорошая идея… Ты смотрела Игру Престолов?

— Ээээ… Стив, ты помнишь о чем мы говорили? При чем тут сериал?

— Смотрела, то есть?

— Ну, смотрела.

— Инцест — дело семейное и все такое… — пьяный смешок все таки вырвался из него наружу. — Я не знаю, как вкратце это всё обрисовать… Чтобы не рассказывать вообще всё…

— Сергей знает?

— Конечно нет! Я сам, можно сказать, недавно узнал…

— Расскажи тогда вообще всё. — предложила я, положив голову на его плечо, готовясь к долгому рассказу.

— Тогда не вывезешь ты…

— Ты меня плохо знаешь! — хохотнула я.

— Не без этого…

Ветер всколыхнул мои волосы, растрепав и бросив в лицо мужчине пару прядей. Я отвлеклась, пока скручивала их в жгут и прятала концы под бретелькой лифчика, за неимением резинки или заколки. Повернув голову, я встретилась с глубоким гипнотическим взглядом, который засасывал меня в какую-то пучину страсти. Дыхание участилось, во рту пересохло, я попыталась сглотнуть образовавшийся ком в горле, но из моих приоткрытых губ сорвался тихий стон. Внизу живота развивалась горячая волна, болезненно отзываясь пульсацией между ног. Грудь напряглась. Я даже не заметила, как ее обхватили руки блондина, пусть и через ткань майки и лифчика. Шеи коснулось горячее и рваное дыхание. Скользнув по чувствительной впадинке губами и языком, мужчина страстно сжал мою грудь, притянув меня второй рукой к себе еще ближе. Меня тут же окутал его запах: дурманящий, манящий, возбуждающий, как сильнейший афродизиак… Страсть вспыхнула во мне так же резко, как зажигается огонь в зажигалке, путем недолгих манипуляций. И если бы не отдаленный скулеж внутри меня, я не знаю, чем бы это все закончилось. Я чувствовала этого мужчину, я хотела его, всего его, безоговорочно. Ощутить внутри себя, познать вкус его настоящих поцелуев, жар прикосновений… Но скулеж становился громче…

Когда в мой рот проникли глубоким и страстным поцелуем, мои трусики можно было смело выжимать. Но именно поцелуй вернул меня в реальность. Мы на лавочке, в доме Итана, в другой стране, вокруг полно народа, а я готова отдаться и оттрахать этого мужчину несмотря на это всё. И бог с ним со всем предыдущим! У меня есть мужчина от которого мне срывает голову, мокреют трусики и, который одним своим взглядом обещает мне жаркую ночь, в предвкушении которой я изнываю от желания весь день. Пусть большинство из этого всего лишь из-за связи истинных, а не мой осознанный выбор — но я люблю его, черт возьми. Так какого хрена я творю???

Резко отпрянув, я всмотрелась в его глаза шумно дыша. Низ живота уже отзывался болью от сумасшедшего желания и пустоты внутри.

— Стив, что за… — договорить я не смогла, горло першило и саднило, грозя вот-вот разразиться кашлем.

— Малышка… Я люблю тебя… Я так тебя люблю… Я ненавижу себя за это… Ненавижу… Но я же не знал! Не знал раньше! А как в тебя можно не влюбиться? Как? Сильная, красивая, хозяйственная, нежная, заботливая, эмоциональная… Ты… Ты самая лучшая… И ты моя сестра, Вика! Сестра, понимаешь? Я схожу с ума просто… Я обещал себе, что убью свою сестру, когда найду, за то, что она отобрала у меня семью. Обещал! Но это ты! Ты, та которую я люблю, моя сестра. Та, которую мать оставила, а от меня отказалась, понимаешь? Как от ненужной обузы, от лишнего рта… Я так долго искал тебя, чтобы убить… Но, когда нашел, ты убиваешь меня… Я люблю тебя и ненавижу! Я хочу тебя всем телом и мыслями и одновременно мне хочется сбежать от тебя, как можно дальше, чтобы никогда больше не видеть! Я хочу убить тебя, но еще больше я просто хочу тебя! Твоё тело, руки, губы, мысли — всю тебя!

— Стоять! — не выдержала я, весь этот словесный поток. — С чего ты взял, что я твоя сестра? Что значит люблю, хочу? Я с Сергеем — это не обсуждается! Убью? Что ты вообще несешь? — в сердцах ударила его в лицо, особо не целясь и вскочила на ноги. — Отвечай.

Мужчина ой-кнул и схватился за глаз.

— У меня есть документы, я тебе покажу. Я твой брат, близнец, которого твоя мать оставила в больнице сразу после родов, а тебя забрала с собой в счастливую жизнь, в семью! Когда я услышал, что твой отец Белов мой мир рухнул… Я видел дневник. Имя твоей матери, даты… Все сходится, Вика, можем вместе проверить.

— Какие документы у тебя есть и от куда?

— Украл. — как само разумеющееся объяснил он. — Справки и отказное заявление из больницы, как ты понимаешь, твоя мать зарегистрировала только тебя… Так что похвастаться свидетельством о рождении с ее фамилией я не могу.

— Поклянись, что говоришь правду? — нелепо, по-детски пробормотала я, смахивая с лица слезы.

— Клянусь.

— Этот флер у тебя с рождения? — зачем-то спросила я, совсем неважное в данную минуту.

— Флер?

— Ну это… Сексуальная энергетика, которую ты излучаешь, похабные картинки, которые ты посылаешь в чужой мозг… Я называю это флер…

— А я хочун.

— Что?

— Ну, я называю эту особенность хочун.

Я не выдержала и рассмеялась, сквозь слезы.

— У тебя название по оригинальнее, хоть и детское какое-то.

— Это из-за него я схожу по тебе с ума? — напрягся он, внимательно в меня всматриваясь. — Да у меня же крыша могла поехать основательно. Ты конченая?

— Я ничего не делала! — рефлекторно отступила на шаг. — На тебе я не использовала… эту способность…

— Ну ты и сука…

— Я не делала ничего, Стив!!! — прикрикнула я, осознавая, что мужчина впадает в ярость и попросту меня не слышит. — Успокойся!!!

— Какая же ты тварь… — в рывок поднявшись, он вцепился мне в горло мертвой хваткой, злобно прошептав в лицо:

— А я еще думал, что ты достойна любви, моей любви. Достойна жить! Ты такая же сука, как и все остальные! Знал бы, что ты тоже умеешь поворачивать такие фокусы, давно бы свернул твою шейку!!! Тварь! Какая же тварь! А я дебил! Понятно же теперь от чего Волки так охотно и легко тебя приняли, суку. И Альфу развела, как лоха, мразь конченая…

Резкий хлопок и Стивен заваливается на меня, ослабляя хватку. Я успела отпрыгнуть в сторону раньше, чем его тело придавило бы меня к земле. Итан и испуганная Богдана, жавшаяся к нему, стояли в паре метров. У мужчины был транквилизатор. И толи Виктор его не запатентовал, и его разработку растащили все кому не лень, толи это мои запасы из машины пошли в ход.

— Ты нормально? — строго спросил Альфа, опуская пистолет.

Нормально? Я? Меня душили слезы, истерика уже открывала хилые дверки в мой мозг, горло ныло и саднило, внутри все болело и дрожало. Только сейчас я осознала всю плачевность своего положения. Я была настолько шокирована, поглощена эмоциями, что чуть не позволила мужчине меня задушить, слушая его оскорбления в свой адрес. Даже не пытаясь дать ему отпор! Меня настолько разобрало все это, что я и сейчас поглядывала на лежащего блондина с жалостью и сочувствием, не испытывая злости.

— Казним? — вопрос Альфы завис в воздухе. Пришлось брать себя в руки и вытирать ладонями слезы.

— Нет. Ты же все слышал? — я знала, что слышал. По его тупому и сочувствующему выражению лица было понятно, что слышал. — Он мой брат. И он не умрет из-за меня.

— Сворачиваем гуляние. — пробасил Итан, брезгливо отдав Богдане транквилизатор.

— Даже не вздумай! — метнулась я в его сторону. — Им это нужно! Просто нужно куда-то его оттащить от сюда.

Итан нахмурился, глядя на меня, как на сумасшедшую. Он хотел что-то сказать, но передумал. Рядом затрещали ветки и послышались обеспокоенные женские голоса:

— … если ты тоже это почувствовала, значит что-то случилось. Мне не показалось…

— Это Богдана! С ней что-то случилось. Почему она вообще ушла от нас? — Лина пыталась строить предположения, вместе с Амалией.

— Я видела ее в машине. Может она устала… А может это… Альфа… — взволнованный голосок Катии, послышался совсем рядом.

— Если бы с ней что-то случилось серьезное, мы бы поняли, не выдумывай!

— А может хватит трепаться? — закатив глаза, прикрикнула я. — Мы тут. Живы и здоровы. — Итан на этих словах выпучил глаза, нелепо надув щеки.

Успокоив девушек, я смогла успокоиться и сама. Итан без лишних разговоров потащил Стива за ноги в гараж. Я надеялась, что он его не тронет, иначе… Не знаю, я ведь даже не видела никаких доказательств, а уже морально настраиваю себя на то, что у меня появился второй брат. Злой, непутевый, но брат. Мы же совсем непохожи…

— Богдана, золотце, ты зачем взяла транквилизатор из машины? — отвлеклась я.

— Не знаю… Страшно здесь… Все чужие. Ты сердишься? — это хрупкое создание обхватило себя за плечи в защитном жесте, и вновь меня удивила.

— Конечно же нет. Я не сержусь. Но мы на чужой территории, нельзя тут расхаживать с транквилизатором или оружием. Мало ли, как кто воспримет… — я похлопала ее по спине, притянув в быстрые объятия. — Тут с нами ничего плохого не случится…

— И ты ему веришь? — удивилась Катия.

— Да, верю. — решительно кивнула я, вглядываясь с огни огромного дома. — Отдыхайте, напейтесь, мясо, я уверена, вкуснейшее — набивайте животы, расслабьтесь немного. Вы это заслужили…

— МЫ это заслужили. — поправила меня Амалия, хохотнув, чем вызвала мою улыбку. — Кстати, а ты Мишу не видела? Я думала он ушел на твои поиски, чтобы убедиться, что ты в порядке.

— Нет, не видела. Возможно, застрял с кем-то за разговором…

— Я тут! — появившийся так вовремя Миша, заставил меня напрячься. Моя мнительность сейчас достигла запредельной шкалы. Как-то вовремя он появился: где он был все это время, если до этого момента ни на шаг не отходил от своей пары; он видел, как мы со Стивом уходили от мангала и точно знал в каком направлении мы находились…

— Надо же… — прищурившись процедила я, — Как вовремя…

— Простите, что-то не то съел. — извиняюще пробормотал он, сцепив руки на животе Амалии, которая тут же успокоившись прижилась к нему спиной. Но он же не думает, что я в это поверю?!

— Хорошо, — кивнула. — Я отойду ненадолго, Миша. Присмотри за девочками, а поговорим мы позже. Кое-что случилось, пока ты… Ну ты понял… Потом обсудим.

Мне нужно было удостовериться, что Стивен в порядке и Итан не станет ему вредить. Заверив всех, что я очень скоро вернусь, я двинулась в сторону гаража, куда Альфа утащил свою ношу.

С десяток идеальных машин встретили меня в подземном гараже, заставив присвистнуть. Все чистенькие, красивенькие, до блеска отполированные. Я бы еще долго любовалась, если бы не смешок Альфы:

— Вика, сколько я сегодня за тобой не наблюдаю, постоянно поражаюсь твоей мимике. Как тебе вообще врать удается, у тебя же все эмоции на лице написаны? Ты, как в другое измерение попала… — закончив привязывать Стива к столбу белым кабелем, он обернулся ко мне, поймав осуждающий взгляд.

— Это обязательно? — шепотом спросила я, игнорируя его предыдущие слова.

— Он пытался тебя задушить. Он безумен, Вика. Я не стану рисковать, раз уж ты не хочешь его…

— Нет-нет, — тут же засуетилась я. — Связан, так связан. Как скажешь, это твоя территория.

— Спасибо. — хохотнул он. — Выпить хочешь?

Я решительно кивнула, и Альфа тут же достал от куда-то бутылку вина. Красного, запотевшего, словно угадывая мои желания. Да, я извращенка, я люблю ледяное красное вино. Еще бы чуть-чуть и я облизнулась на бутылку в его руках.

— Бокалов не жди. Угощайся. — он ловко вытянул пробку и протянул мне всю бутылку.

— А ты? — нерешительно протянув руки к алкоголю, я замялась.

— А у меня другие предпочтения. — вновь отвернувшись ненадолго, он повернулся уже с полупустой бутылкой виски. Я обошла его, заглянув за спину, и увидела большое ведерко со льдом, в котором еще находились пара бутылок.

— Впечатляет. — похвалила.

— Пойдем. — подхватив меня за руку, он торопливо вывел меня из гаража, словно боялся, что я вот-вот брошусь освобождать Стива. Мы прошли пару десятков метров, прежде чем он привел меня в одну из беседок, из которой прекрасно просматривался пруд, поляна, на которой по-прежнему суетились его и мои оборотни. Я благодарно улыбнулась и присела на лавочку, лицом к пруду, наблюдая за происходящим.

— И как так вышло, что самки слушаются тебя?

— Итан… — я вздохнула, — Я же уже объясняла. Я не вру, я действительно не знаю.

— Но какой смысл в подобнойстае? Сила? Волчицы всегда были слабее Волков…

— Твои, да. — глотнув ледяное вино, я согласно закивала, чем заметно озадачила мужчину.

— В каком это смысле?

— Ну смотри… Амалия, — я ткнула пальцем на рыжую девушку, страстно целующуюся с Мишей, — Она племянница Бэнджамина, и истинная этого самого оборотня, с которым сейчас целуется. Это не помешало Бэну засунуть ее в подвал и издеваться. Ты знал, что они с Марком менялись Волчицами, Итан? — видя его замешательство я не стала ждать ответа, а продолжила:

— Она просидела в его подвале три года. Три года! Три года ее избивали и издевались, иногда насиловали… Хотя Бэн прекрасно знал, что у нее есть истинная пара… Это не мешало ему пускать в ее клетку своих высших и Зальцмана с его свитой, отправляясь к другим Волчицам. А вот эта девушка, — я указала на Катию, сидящую с шампуром мяса, около остальных девченок, — Ее Зальцман подарил Бэну за будущую помощь в нападении на Сергея, она там относительно недавно. Но Зальцман вряд ли обращался с ней лучше, чем Бэн со своими Волчицами. Ее семья бежала на север: мама, папа, брат, когда Зальцман перехватил их и убил всех, кроме нее, на ее же глазах. Пять лет назад, Итан. Она была у Марка пять лет, прежде чем оказаться в подвале у Бэнджамина… — я вздохнула, и указала на другую девушку, которая подливала подругам вино, — Это Лина. Она родилась и всю жизнь провела в стае Бэна, и последние годы в клетке, с фиксаторами, не позволяющими обернуться в зверя и дать достойный отпор. Они все были с ними, Итан. Ей не повезло просто родиться женщиной, в ее теле очень сильный дух. — я перевела взгляд на Богдану, так же указав на нее пальцем замершему Альфе. — Эта малышка Богдана. Да, ей почти 35 лет, но учитывая нечеловеческие условия и неспособность к обороту, она выглядит едва на двадцать прожитых лет при Голодоморе. У нее нет семьи, потому что и ее мужа и сыновей убил Бэн. Она и Катия пострадали больше всех, потому что лишились семьи, и психологически, потому что они, словно отрицают это. Морально ограждают себя от этого и ведут себя, как девченки… — я вновь глотнула вина, чтобы промочить горло. — Были и другие, Итан. Они мне все рассказали. Еще двое. Одна погибла за месяц то того, как я попала в тот подвал. Ее пустую клетку держал для меня Бэн, представляешь? Ее просто замучили настолько, что она умерла, после того, как ее изнасиловали толпой… Тихо и спокойно… Это заметили лишь спустя двое суток, которые эти девушки провели в компании мертвой соседки в клетке. Их плохо кормили, мало давали воды и часто насиловали… Психологически и морально, они мертвы… Я не могу тебе передать какого это улавливать их эмоции, которые в корне отличаются от натянутых улыбок и напускной беззаботности. Постоянно хочется плакать… Проще с Амалией. Эти истинные пары, их союз, действительно нечто магическое. Все ее эмоции легкие, пушистые и невесомые, как облачко. И почти все о ее паре. Он словно исцелил ее душу и разум… Я не могу найти более подходящие слова… Остальные… Бомбы замедленного действия, и они рванут рано или поздно. Дай бог, чтобы не разом…

Я замолчала, давая возможность себе еще глотнуть вина и подкурить сигарету, пока мой собеседник молчал. Затянувшись, я выпустила облачко дыма и хохотнула:

— Я рассказала тебе это не для того, чтобы надавить на жалость, или очернить других Альф в твоих глазах. Я это к тому, что когда они присоединились к моему вою, когда стали членами моей стаи, я стала всемогущей. Не в прямом смысле, конечно. А может и в прямом. — я пожала плечами. — Они словно разделили со мной свою силу и эта сила по ощущениям была безграничной. Они невероятно сильные, и это я поняла лишь сегодня, когда ко мне присоединились твои Волчицы. Жалкий пшик силы и эйфории от их подчинения едва донесся до меня, по сравнению с этой четверкой. Возможно, вы все таки немного ошибаетесь, и сила не зависит от иерархии, потомства, тренировок… Возможно, человеческие эмоции, пережитый опыт… тренируют силу Зверя так же, как и все остальное физическое… — тряхнув головой, отгоняя тяжелые мысли я позволила себе расслабиться. — Не хочу больше об этом…

— Ты сдержишь свое слово? Наши стаи будут видеться раз в пару месяцев? — убитым голосом уточнил он. — Я просто теперь понимаю, почему ты сказала, что не оставишь Волчиц с Альфами…

— Конечно, Итан. — я улыбнулась, чувствуя, как хмелеет мой мозг. — Каждый вправе найти свою любовь, пару, завести семью и детишек без этой всей жести. Мы будем встречаться… Вот, как сейчас, например! А почему нет? Парни твои… ууххх… парни твои отлично жарят мясо, особо с разговорами к девченкам не лезут. Не самый плохой вариант… Правда, шашлык я так и не оценила, но стейки были что надо.

Не говоря ни слова, Итан соскочил с лавки и направился бегом к мангалу. Через пару минут он уже бежал ко мне, тряся в руках пятью шампурами с мясом.

"Эх, какой мужик пропадает… "

…а мой мужик мне даже ни разу не позвонил за все эти дни…

Глава 4

Какого хера она творит? Как такое вообще возможно?!

— Ты уверен, что Итан добровольно отпускает с ней Волчиц? С чего бы это? Он впал в маразм? — гневно орал я в трубку. Меня чертовски злила и музыка на заднем плане, и смешки, голоса, выпивший голос оборотня, который должен был охранять мою пару, а не отрываться, всё… Меня злило всё!

— Не ори. Оглохну. — попросил собеседник. — Я не знаю о чем они договорились, они разговаривали наедине.

— Как это ты не знаешь?!

— Мне, что нужно было ворваться в спальню чужого Альфы, минуя десяток оборотней, чтобы узнать детали? — разозлился Миша. — Это же Вика. Она сама нам все расскажет. Запасись терпением.

— В спальню??? — нет, меня определенно уверено подводят к нервному срыву.

— Так все. Тут какой-то кипиш. Я перезвоню, как будет возможность. — слушая тишину в телефоне, я пытался взять себя в руки, чтобы не разломать мебель и чужую раковину в щепки.

План был другой! Совершенно другой! Я наговорил своей паре такого… довел ее до слез и боли, на пару со своим Волком, ради того, чтобы в моей стае укрепились ее позиции. Вика права, многое решают чувства и эмоции, а не законы и сила. Моя стая и так готова была ради нее на многое, но это следовало укрепить и дать себе время, чтобы самому разобраться с Зальцманом.

Вот какого хера она поперлась к Итану?! Какого хера с ней поперся Стивен?! И Миша тоже хорош, что за самодеятельность? Позвонил второй раз за три дня! Я чуть с ума не сошел!

— У тебя все в порядке? — постучалась в дверь ванной, где я заперся Карина.

— Да! — рявкнул я.

Еще эта Карина на мою голову! Почему так тяжело убедить человека, что она под наркотой видела "фильм", а не реальные события? Она же верит мне, я чувствую. Но все равно своему психологу рассказывает обратное. Странные эти женщины.

Может я зря стараюсь меняться? Ее же в самом деле проще убить, чтобы не болтала лишнего! Женщины… Все ради вас, а вы…

— Дорогая, мне пора. — выйдя из ванной, я чмокнул ее в лоб. — Не скучай. Звони, если что.

— Сергей… — вздохнула она раздраженно. — Мы не вместе, но ты приезжаешь и заботишься обо мне. Ты влюблен в меня, не надо сопротивляться своим чувствам, тем более они взаимны… — девушка скользнула своими ручками по моей груди, плавно ведя пальчики вниз, призывно заглядывая мне в глаза.

— Карина, — я поморщился, вовремя удержав ее руки до того, как она добралась до паха. — Мне не все равно на тебя и на то, что с тобой происходит. Я просто хочу помочь, не следует в этом видеть большее. Тот наркотический передоз… Я чувствую свою вину, ведь мы расстались и ты сразу пустилась во все тяжкие…

— Я этого не помню, Сергей! — разозлилась она.

— Но я помню, дорогая. Уже поздно, отдыхай. Мне нужно ехать.

— Не приезжай тогда больше, если ничего ко мне не чувствуешь! — выдвинула девушка ультиматум мне в спину. — Мне это надоело. Я как будто в отношениях, а как будто и нет.

— Как скажешь…

Вскоре я уже сидел в своей машине и гнал ее в сторону дома. Несмотря на то, что Волчата подросли, они по-прежнему не могут самостоятельно питаться и им нужен уход. Не говоря уже о том, что Джон постоянно норовит сбежать и застрять где-то, попытавшись при этом самоубиться. Еще они очень тоскуют по Вике… Но последнее скоро изменится, а вот Кирилл, наверняка уже умаялся с ними и проклинает меня последними словами.

Пришлось заезжать в кафе и забирать еду на вынос. Вика разбаловала моих Волков так, что теперь их не заставишь питаться бутербродами или по пути домой в кафе и ресторанах. Вчера Кирюха даже экспериментировал и нажарил нам две сковороды картошки на сале. Было вкусно, хоть и немного сыровато. Поужинав, я до ночи провозился с Волчатами. Мы даже выбрались на небольшую пробежку по лесу. И только дождавшись когда они, измотанные и накормленные до отвала, уснут, я смог принять душ и спуститься на кухню.

Дом без Вики казался пустым и безжизненным. Неужели он всегда таким был до ее появления? Наполнив чашку горячим кофе, я вновь уставился в экран телефона. Это уже начинает входить в привычку, гипнотизировать мобильный в ожидании звонка.

За последний месяц столько всего навалилось, что я забил на бизнес и лесопилку. Казалось бы, сейчас есть возможность, есть время засесть за бумаги и вникнуть во все как следует, разобраться… Но мой мозг был далеко от этого дома, и ни в какую не желал работать, отключаясь лишь при упоминании бумаг, договоров и налогов.

Ничего. Скоро все наладится и Вика простит меня обязательно. Куда она денется, она моя истинная… А с Зальцманом я разберусь…

Как я умудрился уснуть за кухонным столом, уронив голову на руки, я не знаю. Но проснулся именно в такой позе от настойчивой мелодии мобильного телефона.

Проспал! Все проспал, болван!

Схватив телефон я раздраженно фыркнул. Нет, не Миша, и не Вика, даже не Стив, которому я бы сейчас был тоже рад — Марк Зальцман…

— Ты хотел меня видеть? — властный голос из динамиков сразу перешел к делу, игнорируя приветствие.

— Да, Марк. У нас с Викторией вышли разногласия… В общем, я хочу обсудить предстоящий бой и возможность его отмены, чтобы поделить самку на двоих. — уверено заявил я. — Безумно убивать половозрелую Волчиц, когда мы в таком положении. Тем более это можно сделать и после ее помета. — я заставил себя рассмеяться, разминая затекшую шею.

— Ты думаешь я вам двоим поверю? Ищи дурака, Серый.

— Не надо верить. Нужно искать компромиссы. Ее жизнь принесет больше пользы, чем ее смерть — это очевидно. Но одному мне не справиться. Так что выбирай: или ты мне поможешь ее запереть; или я позвоню с таким же предложением Бэнджамину.

— Запереть? — оживился мой собеседник.

— Так вышло, да, она сбежала.

— И сейчас она не рядом с тобой?

— Марк, тебя никак слух подводит? Не рядом.

— Если я сейчас приеду, я ее не застану в твоем доме? — беззаботность скользнула в его голос, предвкушая скорую развязку.

— Я сбрасываю вызов, ты слишком много говоришь не по делу. Надо было звонить сначала Бэну. — раздраженно вздохнул, я почти отключился.

— Я буду через час. Не один. И если ты мне наврал, я доведу начатое до конца, Серый! — конечно он сразу же сбросил вызов, предпочитая свои слова оставить последними. Я даже на него не обижаюсь.

Я уже все просчитал. Если Итан, в самом деле спятил, и отпустит Вику со своими Волчицами, мы имеем в сухом остатке семь оборотней + три Волчонка. Уже десять. Зальцману прийдется с этим считаться. Она Альфа и это уже дошло до законов нынешнего времени. Она бесценна! Ее жизнь превыше всего. Надо будет убью Бэна, Марка, Итана. Но я все таки надеюсь их образумить и настоять на голосовании. К херам этот вызов! Моя малышка к нему не готова! Окрепнет, наберется сил, отдохнет от всего этого, пожалуйста! Не сейчас! Смотреть молча на то, как ее убьют из-за ее импульсивности и взрывного характера я не намерен. Пусть ненавидит меня. Что пошел ей наперекор, и можно сказать против нее, но она хотя бы сможет это делать и будет жива. А там я уж как-то заглажу свою вину…

Пора готовится к встрече чужаков.

Зальцман явился не через час, а через два. В сопровождении свиты из особо крупных и высоких оборотней, он с видом властелина мира вошел в мой дом и принюхался к запахам. Идиот… Самый настоящий. И оборотней взял для устрашения, сразу видно, что эти мордатые тут для того, чтобы лишь придать ему веса и важности. Мне на них было ровно. Габариты человеческого тела не подразумевают силу оборотня в наше время, когда сплошь и рядом добавки, анаболики, протеин и тд.

— Неужели ты упустил Волчицу, Серый? — со смехом спросил Марк, усаживаясь без разрешения на мой диван в гостиной. — А запах ладана для чего тогда тут? — в этом он был конечно прав. Я погорячился и подстраховался ладаном, чтобы скорее вывести запах своей пары из этого дома. Не грязью же мне было все стены перемазывать…

— Мои беснуются. — соврал я. — Чуть меня не свергли, представляешь? Она им мозги промыла основательно, пришлось включить грозного Альфу…

— Что еще возьмешь от шлюхи. — со смехом произнес он. Волк оскалился на того, кто посмел оскорбить его пару столь открыто.

— Знаешь? — усилием воли я подавил инстинкты своего зверя и сумел взять себя в руки.

— Конечно, Серый. — хохотнул он. — Не кипятись, я знаю и то, что она от сюда сбежала. Не знаю, правда, как давно. Но тут ее пару дней не было. Так что я не безумен, если приперся в эту дыру.

— Следишь значит. — кивнул я, одобряя.

— Держи друзей близко, а врагов еще ближе… — философски изрек Марк, устало потирая виски. Сейчас он выглядел на все сто, лет разумеется. Оборотни не намного дольше живут, чем люди. Десяток, два десятка лет, но молодость и силы у нас долговечнее. До пятидесяти можно не задумываться о морщинах или проблемах со здоровьем, если регулярно обращаться и давать свободу Волку. Зальцман же выглядел старым. Испещренное морщинами лицо, дряблые руки, уставший взгляд и какие-то хрипы, вырывающиеся из его груди, просто кричали о том, что передо мной старик! Неужели я и этого раньше не замечал? Или он так резко за пару недель с хвостиком постарел? Но как такое возможно?

— Зальцман, я устал. — решил схитрить я. — Можешь остаться, я не буду звонить Бэнджамину. А завтра мы обсудим детали. Надеюсь цели у нас схожие?

— Конечно, Серый. Я только за. Я не собственник, могу бабой и поделиться.

Мы разошлись по комнатам. Его оборотни буквально облепили его в живой кокон пока мы поднимались наверх и шли к гостевым комнатам. Страхуется, старый пердун… Я даже не удивился, что двое из его свиты вошли в его комнату вместе с ним, а остальные выстроились в ряд перед дверью.

Мне становилось все смешнее… и интереснее…

Ничего, я выжду момент…

* * *

Прощание со стаей костюмов вышло смазанным и поверхностным. А все из-за того, что Миша взялся за старое. Шпион недоделанный… Так уж получилось, что крадущуюся походку на цыпочках с утра пораньше заметила я, засидевшаяся в беседке со спиртным и девченками. Хорошо хоть долго отнекиваться не стал, а почти сразу выложил и про Сергея, и про его планы, и про его в них участие. Я взбесилась и разбила его телефон… Жалею, правда, но видимо Сергей прав, я очень часто излишне эмоциональна.

Стивен послушно вел машину до аэропорта, после того, как тысячу раз принес мне извинения. Надо заметить, что ни разу не искренне. Я конечно выслушала и посмотрев на его недовольное лицо предложила отложить разбирательства до возвращения в особняк Сергея.

Как дорогу в аэропорт, так и дорогу до особняка Сергея, я бессовестно проспала на заднем сидении машины. Стыдно не было, а вот плохо было. Выдыхала, как могла.

— З-зальцман! — заикаясь закричала Катия, от чего проснулась я, и Миша сидящий за рулем чуть не угробил всех пассажиров вместительного микроавтобуса, потеряв управление от резкого крика.

— Мне приснилось, или кто-то упоминал имя того, кого упоминать нельзя? — сонно потирая глаза пробормотала я.

— Там Зальцман! Честное слово! Я этот запах из миллиардов узнаю! — заметно побледневшая девушка вжалась в сидение, бросая на меня безумные взгляды.

— Так-с! А вы что-то чувствуете?

Никто ничего не чувствовал. Пришлось выбираться из машины. Я с удовольствием разминала отсидевший зад и затекшие ноги, пока остальные водили носами по и против ветра.

— Да. Не знаю как насчет Марка, но чужаками пахнет. — насторожился Миша. — И запах очень близко от дома.

— Оборотнями? — спросила я, полнейшую глупость. Ответом мне стали осуждающие взгляды. — Ладно, ладно… И что будем делать?

— Ты же Альфа! — поддел меня Стивен.

Я то Альфа, вот только вряд ли кому-то из них понравились бы мои идеи и планы. Раньше же не нравились…

Мужчины поехали в сторону дома, оставив нас на лесной развилке. Выждав десять минут, я обратилась и повела стаю за запахом Миши и Стивена. Если на особняк напали в очередной раз для врагов это будет смертельный сюрприз. А если кто-то затаился в лесу и выжидает… Впрочем, при любых обстоятельствах я уничтожу любого, кто покусился на моих друзей, детей и истинную пару. Нечего по лесам шляться на чужой территории!

Десяти минут форы оказалось мало и мы довольно быстро не только нагнали движущуюся на большой скорости машину, но и оставили ее позади. Мне ни к чему больше были ориентиры, эту местность я изучила, как свои пять пальцев: тут мы бегаем; под этой елью я пряталась от Мета и его унылых медитаций; опять этот холм, с которого я когда-то свалилась кубарем; и дом… Когда я успела так полюбить это шаткое, на первый взгляд, строение, огромное по своим размерам?

Три чужие, незнакомые и вонючие машины стояли поодаль, но я все равно зарычала. Внезапно меня охватила самая настоящая паника. Все внутри заледенело, зазвенело и надломилось что-то очень важное… Запах… Я не чувствую ЕГО запах… С трудом удерживая вой, я поняла, что я вообще не чувствую запахов: ни детей, ни оборотней, ставших моими, если не друзьями, то товарищами, ни свою пару. Видимо это что-то поступательное, потому что в следующее мгновение меня накрыло еще и бешенство. Иначе я это не могу описать. Оскал не сходивший с морды был направлен на входную дверь, за которой не было никого, кто был мне дорог и должен был быть там. Тягучая слюна каплями падала на промерзлую землю и подрагивающие лапы. Короткий взгляд на Волчиц, которые топтались позади меня, обеспокоенно порыкивая… и всё…

До сих пор не понимаю почему я прыгнула в окно?! Смотрела же на дверь!!!

Лапы заскользили по паркету, но я с грацией струсила с шерсти осколки и бросилась вперед по коридору. Позади меня послышались царапающие звуки. Да, паркет и когти не лучшее сочетание для любого, кто наделен минимальным музыкальным слухом.

Коридоры сменялись одни за другим, из комнат никто не спешил выбегать на шум, вокруг царила тишина и пустота. Безумный прыжок на ступеньки чуть не отбросил меня назад, когда лапы соскользнули с гладкой поверхности. Мыслей, чувств, эмоций не было. Было какое-то бешенство и азарт охоты. Найти и порвать посторонних!

Сначала я увидела какого-то громилу, затем еще одного и еще одного, и только затем рассмотрела за столом Сергея… и Зальцмана… мирно беседующих за чашками кофе. Были тут и остальные члены стаи… И тут чувства начали потихоньку возвращаться… Первой была злость: она причина тому, что я настроила картинку обезглавленного тела своей стае, прежде чем прыгнуть на первого громилу и вцепиться в горло, зажимая лапами. Второй пришла ярость: из-за нее я эту самую голову и отгрызла, с упоением перегрызая и трепая плоть. Звуки схватки и вой моих девочек подстегнули азарт и взметнувшийся в крови адреналин вернул интерес. Я с наслаждением смотрела, как Волчицы подминают под себя чужаков, разбирая их по частям и на органы. Должно быть так смотрят ценители живописи на редкую картину талантливого и известного художника: умиротворенно, спокойно, смакуя момент… Стая Сергея подключилась к схватке, итог которой и так был предрешён, на мой взгляд. В рукопашную рядом с Волчицами дрались Кирилл-Младший, Кирилл-Старший, Виталик и даже малыш Зак огрел чужака стулом. Загляденье… Если бы не один спокойный мужчина, которого я все больше и больше ненавидела, не сидел напротив удивленного Сергея, пожирая меня глазами.

Подцепив зубами оторванную голову, я, минуя чужие выпады и удары, неспешно двинулась к нему, крепко держа свою добычу. Взгляд Зальцмана веял равнодушием. Это чертовски раздражало. Подойдя вплотную к нему я разжала челюсти, выплюнув на его колени человеческую голову. Мужчина дернулся, но по-прежнему не выказывал страха, или удивления. Лишь когда Сергей бросился в его сторону, а он по-прежнему сидел, как статуя, я начала догадываться в чем дело. Пришлось остановить Сергея ударом передних лап чуть ли не в полёте.

— Майку! — скомандовала я, как только обратилась и прикрыла некоторые стратегически важные места руками. Кто бы мог подумать, но опомнился Сергей, стянув свою и протянув ее мне. — Зальцман! Привет! — натянув майку, я хлопнула мужчину по плечу, от чего тот дернулся и голова скатилась с его колен, покатившись в столпотворение закончивших схватку оборотней. Не удивлюсь, если ее кто-то еще и пнет. — Какими судьбами? — мой взгляд был направлен на Сергея, который стушевался под ним. Марк молчал, как партизан на допросе. — Кстати… Помнишь некоторых их них? — я кивнула в сторону сбившихся в отдельную кучку Волчиц. Но и этот мой вопрос был проигнорирован. — А я напомню…

Глубоко вдохнув, я постаралась выбросить все из головы лишнее, кроме моих девочек и настроилась на нашу связь. Принцип мне был понятен уже, так что я предполагала, что выть и находиться в обличье Волчицы не нужно, чтобы заставить свою стаю обернуться. У меня вышло лишь с закрытыми глазами, потому что взгляд то и дело натыкался на чьи-то конечности разбросанные по дому, или оборотней, которые сбивали мои и без того шаткие настройки управления сознанием. Мелкая дрожь волной прошлась по моему телу приятно задевая кожу головы, прежде чем я открыла глаза.

— Стоять!!! — ворвавшиеся Миша с Кириллом испортили мой триумф перед всеми. Все переключили свое внимание на вбежавших парней. Но я видела… Видела, как при взгляде на Амалию, Катию, Богдану и Лину лицо Зальцмана перекосило от страха и ужаса. Не более минуты я всматривалась в эти бегающие глазенки, прежде чем он вновь нацепил на лицо маску отрешенности и равнодушия.

"Поздно! Это мой триумф… " — усмехнулось моё сознание вместе со мной. Боится, и правильно делает! Просто так сдохнуть я ему не позволю, не заслужил. Иначе для чего бы он сюда приперся? Осунувшийся, постаревший… Ничего больше, кроме отвращения я не испытывала. А вот волны ненависти, злости и мстительности были не моими. Волчицы смотрели на Марка, как на ничтожество и готовы были вот-вот наброситься на него, нанося смертельные удары… Но и они колебались. Не заслужил он и быстрой смерти…

— Ну что, Зальцман, в подвал? — рассмеялась я. — Приступим к воспитательным моментам…

— Надо было прикончить тебя еще на той поляне… — тихо отозвался он, усмехаясь. — Истинная, кто бы мог подумать…

— Хватит заливать! Большинство из вас не заслужили истинных пар, вы мерзкие садисты… Кончай свои сказки рассказывать…

— Я не о парах, Волчонок… — его взгляд стал цепким и злым. — Истинный Альфа — это редкое явление, не зависящее от семьи, генов, иерархии. Такое случалось пару тройку раз…

— Чего?

— Видишь, Вика… Я могу быть полезен… Я многое знаю и могу рассказать… Считай это авансом к нашему сотрудничеству. Так вот, — выудив из кармана белый платок он смахнул им со лба пот, и расслабленно откинулся на стуле, продолжая рассказ:

— Давно, когда нас было гораздо больше, одна стая насчитывала пятьдесят Волков. Это сейчас жалкий десяток и ты уже, вроде как, король и Вожак, Альфа. Альфа сильнейший — так было всегда. Он не только получал силу от стаи, но и способствовал ее процветанию, подчиняя всех Волков, без исключения. Ты представляешь, какая это мощь? А я это помню… — блаженная улыбка озарила его лицо. Я поморщилась.

— Зальцман, не заговаривай мне зубы. Я уже забыла о чем ты начал рассказывать…

— Об истинном Альфе, Вика. О тебе. Я встречал такого уже… Быстрый оборот, человеческое детальное зрение в Волчьем обличие, ментальная связь со своей стаей непрерывная, в любой ипостаси. Его стая насчитывала пятерых Волков, всего пятерых, что для нас неприемлемо. Но какая силища в нем была… Он порвал твоего отца за считанные минуты… — злобный хохот прокатился по помещению.

— Моего отца? Зальцман, ты здоров? Разве это не ты бросил вызов моему отцу, чтобы стать Альфой? Уже не знаешь, что соврать…

— Нет, это был я. Но Лёня игнорировал меня всегда, пока я не начал копать под его бизнес и не уничтожать его репутацию. Фокс, так звали Истинного Альфу, появился, как нельзя вовремя. У него был ряд претензий к твоему отцу и к другим оборотням в целом. Я просто оказался в нужном месте и в нужное время. Фокс бросил вызов твоему отцу. Они сразились, истинный его убил, а я убил его во время оборота. — хищный оскал дрогнул на его губах. — Один Альфа мертв, а я убил другого, избавляясь разом от обоих. Только тогда я понял, что все чему нас учили с детства ложь, игра в благородство. Не нужно соблюдать традиции: полнолуние, вызов, всю эту херню. Убив истинного Альфу я забрал его силу, и силу твоего отца одним махом. Стая Белова ни могла не подчиниться такой силище. Тем более кто бы им рассказал правду. Больше я никого похожего на Фокса не встречал. Уже моя стая разобралась с его Волками, и я думать забыл об этом феномене… Пока не появилась ты… — очередной злой взгляд прошелся по моему телу. — С того дня, как ты мне бросила вызов я начал терять силу. Это не точно, но мне кажется, что сила истинного Альфы перешла, каким-то образом к тебе. Моё зрение упало, я не могу обернуться в Волка без боли и мучительных минут агонии…

— Зачем ты приехал? — Я устала. Да, информация для размышления есть, но обсуждать это с ним совершенно не хотелось. — Чтобы убить меня и вернуть себе силы?

— По обстоятельствам. Мне бы и смерть Серого помогла прийти в себя и немного отправиться.

— Это неправда ведь, Зальцман… — я закатила глаза, улыбаясь. — Посмотри на себя, ты слаб и жалок. Ты приехал сюда, чтобы кто-то из нас тебя прикончил по-быстрому и тебе не пришлось позориться перед своей стаей. Я права? Если все, что ты мне рассказал правда, то тогда, на поляне, когда был мой первый оборот, ты же уже узнал об этом… Я оборачивалась при тебе. Что же ты в самом деле меня там не прикончил?

— Я не знал, что сила истинного Альфы может быть только у одного. Что непонятного?

— Непонятно почему ты хочешь тихонечко сдохнуть тут! — крикнула я, теряя терпение. — Боишься, что твои тебя свергнут сами? Не хочешь позориться? Что, Зальцман?

— Я не хочу сдохнуть! — решительно возразил он, вскакивая с места. Сергей его тут же усадил обратно.

— Я тебе не верю. Ты приехал, чтобы найти тут легкую смерть, но ее не будет. Вопрос только в том, что же ты мне за дерьмо приготовил после этого?

— Бэнджамин и Итан не оставят так просто мою смерть! Я сильнейший…

— БЫЛ! И то спорное утверждение, — вновь повысив голос, я опомнилась. — Кстати, Бэн и Итан тебе не помогут. Они мертвы. — ложь получилась легкой и убедительной, судя по вперившимся в меня потрясенным взглядам. Врать просто, если хотя бы часть из этого вранья является правдой. А подставлять Итана, не зная, что это ничтожество задумало, мне не хотелось. Пришлось его тоже "убить".

— Что ты несешь? Я говорил с ним вчера утром!!!

— Какое совпадение, а мы только от него приехали… Всё, мне этот балаган надоел… — потерев переносицу, я обратилась к Сергею, скользнув жадным взглядом по его обнаженному торсу:

— Запри его в клетке, пусть посидит там пока мы все не обговорим и не пройдем к чему-то…

— Вика! — вмешалась Катия, — Эта мразь… Ты не можешь лишить нас права мести… — вызов горевший в ее глазах, вызывал во мне сочувствие. Знать бы еще, что со смертью Марка, моим девочкам станет действительно лучше…

— Я не лишаю вас ничего. — заверила их я, встретившись взглядом с остальными. — Он никуда не денется. Я лишь прошу вас подождать… Верьте мне, пожалуйста.

Дождавшись, когда каждая склонит голову, я кивнула Сергею. Они с Кириллом тут же подхватив Зальцмана, сыпавшего проклятия на наши головы и выволокли его из комнаты.

— Нужно избавиться от тел… — устало выдохнула я. — И чем это так воняет???

— Ладан. — усмехнулся Миша, пояснив, — Он убивает запах оборотня.

Ну да, оборотень… чёрт — один чёрт… Что-то в этом есть…

Глава 5

Дом в порядок приводили оборотни Сергея, выпроводив Волчиц в соседнюю комнату. Заприметив новые лица в женском коллективе они как-то разом подтянулись и выхаживали с ведрами, тряпками и мешками с таким видом, словно на каком-то чемпионате бодибилдинга. Мой внутренний эстет был доволен, наблюдая на играющими мускулами на обнаженных по пояс телах. А внутренняя язвочка пищала от восторга, как только слышала ревностное сопение Миши. Смотреть ведь никто не запрещает, никакая связь истинных, чем мы с Амалией и пользовались. Тем более посмотреть было на что.

— Поговорим. — волна грусти и колкой ревности омыла меня, стоило Сергею присесть рядом.

— Не сейчас. — я вспомнила… Стукнув себя по лбу, я подозвала Стива и попросила принести его имеющиеся бумаги, документы, прихватив из моей комнаты дневник отца.

— Что происходит?

— Он мой брат. — пожала я плечами, как только блондин поднялся наверх.

— Брат???

— Спокойствие, только спокойствие… Я сама еще этого не понимаю до конца. Мы ведь совершенно непохожи… А вот флер, ты представляешь, у нас почти одинаковый… А я все думала, чего это я так на него иногда реагирую, когда он меня зажимал, или подкатывал…

— Зажимал? Подкатывал?

— Сереж, снимай с тормоза, я тебя прошу. Мы только от одного такого тормознутого приехали… — сболтнув лишнего, я резко решила сменить тему. — Так и, что ты собственно собирался делать с Зальцманом, заманив сюда?

— Убить при первой возможности, так, чтобы не пострадали мои ребята. Я многое переосмыслил… — его голос перешел на шепот, а тепло карих глаз полыхнуло сожалением. — Но раз уж все сложилось, как сложилось, пусть твоя Стая его убьет и покончим со всем этим.

— Стая? — я горько усмехнулась. — А недавно ты называл их жалкими и утверждал обратное…

— Я очень многое переосмыслил… Они заслужили право на месть. И раз уж Итан и Бэн мертвы, никто за этого шакала не вступится. Но я даже не хочу знать, как и когда ты все это провернула…

— Расслабься, Итан жив и здоров.

— А Бэн?

— А Бэн — нет. И пока я тащила эту громадную тушку по земле, — я кивнула на улыбающегося Мишу, — Волчицы добили и всю его стаю… Так что, ваша популяция снизилась вообще до критической отметки. Прости за тавтологию, но это не критично. Они это заслужили…

Появление Стивена спасло меня от дальнейших расспросов, которые, я уверена, последовали бы. Взглянув на данные моей матери на помятых бумажках, я облегченно выдохнула. Да, я была рада, что он не соврал. А с его ненавистью ко мне, я даже смогу жить. В конце концов, я устрою ему беглую экскурсию по своему прошлому: свожу в небольшой домик моей матери; потом в дом Белова, который стал нам не по карману, с его исчезновением, точнее со смертью; в квартиру в Мытищах; познакомлю с остальными членами семьи, которые, я уверена, его примут, как родного; расскажу как нам приходилось выживать; покажу свои квартиры, в частности рабочую, где я проработала шлюхой, пусть и элитной, многие годы. Он думает, что ему не повезло… Ха-ха-ха! Наивный. Я с этим справлюсь… Кстати, есть еще дядя Паша, мамин двоюродный брат. Может он помнит эту историю с первыми родами моей матери, если самогоном мозг не пропил до конца. Похоже это с матерью у них семейное… Странно, что они не общались все годы. Я бы о нем и не узнала, если бы мать не умерла до совершеннолетия детей, и мне не пришлось разыскивать хоть какую-то родню, под угрозой детдома, нависшую над близнецами и сестрами. За очень скромное содержание он и оформил опеку на себя — мне ее не давали.

Вынырнув из своих мыслей, я заметила, как подрагивает моя рука, сжимающая бумаги:

— Ты сын Белова, Стивен… И… Ты заберешь его стаю… Станешь Альфой… Пусть Волчицы делают с ним, что хотят, но последний удар нанесешь ты… Он должен умереть от твоей руки… Если Зальцман прав… То его смерти будет достаточно, чтобы получить главенство… — я кашлянула в кулак, проглатывая ком в горле. — Кто не согласен, никого не держу… Но имейте в виду, что это самое компромиссное и подходящее решение в этой ситуации.

— Совсем всё, что хотим? — Катия решительно сжала кулаки, бросая на Стивена ненавидящие взгляды.

— Совсем все, что оставит жизнь теплиться в его теле. Время у вас до полнолуния.

— А моё помешательство?! — скрежетнул зубами Стивен. — Что делать с ним? Допустим долг за детский дом, приемную семью, которой до меня не было дело, ты мне вернешь. А рассудок от твоего… флера? — последнее слово он буквально выплюнул.

— Стив, не портит всё. — припечатала я. — Твоё детство — это твоё детство. Я не собираюсь расплачиваться за действия своей матери. Ты хоть узнал, какая жизнь у меня была с ней, когда отца не стало? Ты хоть подумал, что тебе повезло в разы больше, не оказаться в том болоте, в котором я варилась годами, выживая и тянув на себе мелких спиногрызов? К этому мы еще вернемся! Я не собираюсь тут разводить нюни и жаловаться на жизнь! А по поводу флера, я тебе сказала еще у Итана — Я НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛА! НИЧЕГО! С тобой так точно!

— Я тебе не верю…

Стук в дверь оборвал не только нашу перепалку, но и вообще все разговоры. Все напряглись и настороженно покосились друг на друга. Никто никого в гости не ждал, да и так культурно стучаться оборотням было неприсуще.

— Хорошо! Тормозите дальше! — зло пробормотала я, направляясь к двери. Сергей поспешил следом, тоже заинтересованный, кто бы это мог быть.

Распахнув дверь я оглядела двоих девушек, безумно похожих друг на друга. Запутанные в белые шарфы по самые глаза, они испуганно отступили от двери, стоило Сергею замаячить сзади меня.

— Чего надо? — прорычала я, находясь еще в раздражении от разговора с "любимым братиком".

— Пойдем отсюда… — прошептала одна из них, и они тут же рванули в лес.

— Нет, ну нормально, а? — возмутилась я. Кажется, я начинаю понимать, что имел в виду Сергей, говоря, что от Волков лучше не убегать. Азарт погони тут же затопил сознание, и уже через минуту я неслась следом за ними, поскуливая от восторга.

Быстро нагнав их, я встала поперек тропы, отрезая жертв от дальнейшего побега. Волк подбирался к ним сзади. Я размышляла, бросятся ли они в лес, ведь другие пути мы с Сергеем им перекрыли. И да, они ломанулись в кусты можжевельника, словно занимались этим каждый день. Наивные. Цапнув одну их них за края полушубка, я повалила ее на землю и злобно зарычала, пока второй занимался Сергей. Девушка истошно заорала и вмазала мне по морде. Боль, граничащая с удивлением, заставила меня немного сбавить обороты. Когти! Твою же маму… У нее когти… На мгновение глаза девушки сверкнули красным. Самки! Я обернулась и увидела уже голого Сергея, стоящего на двух ногах и помогающего подняться другой девушке. Это он зря…

Я завыла…

Две Волчицы, стоящие друг напротив друга испуганно шарахнулись, стоило им встретиться взглядами и одновременно на разъехавшихся лапах растянулись на земле. Мы с Сергеем озадачено переглянулись. Слишком испуганные, слишком шокированные, слишком потерянные они какие-то…

Пришлось завыть еще раз.

— Оля и Яна Абромсоновы, уроженки города Москва. 1990 года рождения. Сестры близнецы… И именно с этого начала свою речь одна из них, кутаясь в мягкий плед на нашей кухне, пока вторая молчала, как рыба вцепившись в чашку с чаем.

— Постой… — я поморщилась от ее официального тона. — Нельзя как-нибудь человеческим языком?

— Прости. Профессиональное. Я следователь. — выдохнула она. Я изумленно подняла бровь и еще раз осмотрела девушку. Маленькая, хрупкая, худенькая… Следак? Хм… Миловидное личико с правильными чертами лица украшала легкая россыпь веснушек, а взгляд серых глаз светился решительностью, но все равно был наивным. Точь-в-точь, как у ее сестры. Да они как отксерокопированные. Обеим не дашь больше восемнадцати… Мы с Сергеем еще гадали, как они без прав сюда вообще доехали, когда перегоняли их машину, оставленную неподалеку.

— … и вот перевелась наконец-то в Барвиху. — продолжала девушка, пока я бессовестно прослушала всю предысторию.

— Да постой ты! — всплеснув руками, я откинулась на спинку стула, предчувствуя долгий разговор. — Давай хотя бы начнем с того, кто из вас Ольга, а кто Яна?

— Я Ольга. — девушка следователь протянула мне руку, которую я машинально пожала.

— А я Вика. — обернувшись к ее сестре, улыбнулась. Девушка, которая Яна, смущенно отвела взгляд, пробормотав свое имя. — Хорошо. И, как получилось, что Альфы упустили двух самок?

— Альфы? — между бровями Оли залегла глубокая складка, пока она что-то обдумывала. — А-а-а, ну да, точно. Альфы. Мы не знаем.

— Это сейчас, как вообще понимать?

— Видишь ли мы немного в шоке… — вновь пустилась в объяснения Ольга. — Два года назад мы встретили одну компанию. Они оказались оборотнями, представляешь? Мы, конечно же, им сначала не поверили и всё такое. Потом они уехали, а потом с нами начало что-то происходить… Ну ты видела… — она тяжело вздохнула, словно слова вертящиеся на ее языке были ей неприятны. — Это становилось чаще и чаще… Клыки, когти, отсвет глаз — это всё ужасно… Мы поняли, что они нас чем-то заразили! Я начала искать этих уродов пол года назад. Нашла только месяц назад одного — Мета. Он и посоветовал приехать сюда. Сказал, что тут есть Альфа и он-она нам поможет. Посоветовал быть осторожными. Мы испугались и какое-то время носа из дома не показывали, но в конечном итоге всякому терпению приходит конец, и нашему пришел. Вот мы здесь! Шокированные и тупые телки, припершиеся непонятно куда и к кому, три часа нарезающие круги по лесу, собственными персонами. — хм, а она мне начинает нравиться, когда выключает официальный режим.

— Серг-ее-ей! — прокричала я.

Дождавшись, когда он войдет в кухню, я с самой мерзкой улыбочкой задала лишь один вопрос:

— Где Метти, милый?

— Мет? Следит за Кларисой. — от его ответа Яна побледнела еще больше и испуганно придвинулась к сестре.

— Ясненько…. Девочки, — торжественно начала я, — Вы оборотни! Волчицы! Я вас поздравляю. Я так понимаю, обратились вы сегодня в Волчиц впервые? — обе переглянулись и нерешительно кивнули. — Так вот… добро пожаловать в семью! — закончив свою торжественную речь, я переглянулась с Сергеем и рассмеялась. Меня просто начал разбирать приступ смеха, пока близняшки и Сергей на меня удивленно и настороженно таращились. — Девочки, — выдохнула я, смахивая выступившие от безумного ржача слезы, — Простите за бестактность, но мне нужно удостовериться кое в чем… Где ваши родители?

— Моя мама Амбронсонова Нина Сергеевна…

— Стоять… — перебила я следователя. — Не надо говорить кто. Просто скажи где ваши ближайшие родственники.

— Мама умерла от рака еще три года назад, хоть врачи и пророчили ремиссию. Папу знать не знаем. Других братьев и сестер нет. Бабушка живет в Украине…

— Соболезную… — искренне произнесла я. — На счет матери. Еще буквально один вопрос… Вы же в детстве не болели? В очень раннем детстве, имеется ввиду.

— Нет… — в голос Ольги просочился страх. Не удивлюсь, если они решат, что мы их на органы распродать решили.

— Ну ты понял? — повернувшись к Сергею, спросила я. — Они же, как я. Жили себе спокойненько, пока какие-то хвостатые не нарисовались!

— Это я понял. Я не понял твоей радости от этого… Вспомни себя… — его руки заботливо легли мне на плечи и слегка помассировали. — Тебе нужно отдохнуть немного…

— Ох уж эти мужчины… — разомлела я от сеанса лайтового массажа. — Где Виктор? Тащи его сюда! Все же понятно!

— Вика-а…

Его сомнение и сочувствие в голосе мне совершенно не понравились. Пришлось разжёвывать:

— Зак и остальные дети рождались единственными детьми у женщин. Не знаю, как обьяснить эту научную абракадабру, но я, Стивен и эти девушки родились вдвоем? Чисто логически можно же предположить, что этот ген на два эмбриона, как-то слабо повлиял, в отличие от одного. — я нахмурилась. Странно в моей голове все было просто и очевидно, а начала объяснять и мысли со словами начали путаться… — Фу-ух… Тащи сюда Виктора… Я не могу все таки это нормально объяснить…

Следующие пару часов мы с близняшками одевались и болтали га кухне. Я чувствовала себя, как сэнсэй, передающим мудрость более незрелым. Но мне в целом понравилось. Яна смогла расслабиться лишь когда я начала рассказывать про то, как чуть не прибила мужика с кормом в супермаркете, когда у меня впервые прорезались когти. На моменте моего полета в полки со спиртным она уже открыто улыбалась, и перебив меня рассказала, как поцарапала бывшему парню машину, поймав на переписках с другими девушками.

Виктор приехал ближе к ночи, когда мы с девченками хозяйничали на кухне и откровенно веселились. Едва успев войти, он сграбастал меня в обьятия, бормоча, что аренда лаборатории простаивает, и как он счастлив, что я жива и здорова. Беспокойство сомнительное, но мне все равно было приятно.

Изложив ему свои сумбурные мысли наедине, в его комнате, мне пришлось запереть на десять минут там мужчину. Этот ненормальный, схватив свой чемоданчик с иголочками, пробирками, вакутайнерами и прочим, ринулся вниз, чтобы взять новые образцы для исследования. Непробиваемый мужик. Выпустила его, когда он дал честное слово, что пока они не будут готовы, он к ним не полезет со своими штуковинами. Отделалась малой кровью. Правда, своей. Четыре вакутайнера с меня выкачал, бессовестный. Ну и еще он назвал меня гением, потому что мои предположения, на его взгляд, единственно верные.

— Существует большая вероятность, что женщины, в которых генетически заложено плодовитость, — эвоно, как он это обозвал. — Вынашивают двойню, тройню с минимальной интоксикацией гена оборотня, смертельного для матери. А твои предположения имеют место быть… Но… Нам бы образцы… — тяжелый вздох и интерес в глазах этого мужчины заставил меня поежиться.

— Виктор, побойтесьбога! Где мы их возьмем? Двойняшки, тройняшки — редкость. Вы, что предлагаете найти женщину с подобной предрасположенностью и подложить под кого-то? — шокированная я часто моргала и сопела от возмущения. — Я от вас такого не ожидала…

— Да я, так, к слову… — стушевался он, и я почти устыдилась своих предположений, если бы он не продолжил: — Но можно же прибегнуть к искусственному оплодотворению. И количество эмбрионов…

— Стоять!!! — рявкнула я. — Вы сейчас же об этом забудьте! Никому…. НИКОМУ вот это вот всё даже не вздумайте сказать! Это понятно?

— Вика, я же так просто…

— От так просто лицо не сияет, глаза не блестят и руки не трусятся! Прекратите это немедленно! Вы же взрослый человек, добрый… У вас дочь! И я! Вот нами и занимайтесь. А еще, мне до сих пор нужна вакцина, которая блокировала бы ген оборотня. Вы помните? Какие-то там чистильщики до нее додумались, а такой умный человек, как вы еще нет… Несправедливо…

— Викуля, вот ты удивительная женщина… — рассмеялся он, заключив меня в объятия. — И пристыдила, и обозвала, и польстила… И с таким огоньком… Что даже не обидно…

— Я правду между прочим сказала… — обижено просопела я.

Оставшееся время до полнолуния прошло плодотворно. Я еще больше сблизилась с девочками, вставила пилюлей Метти, провела экскурсию Стивену по страницам своей жизни, помирилась с Сергеем, тоже вставив ему пилюлей… Еще мы часто выезжали в мой салон с девочками и просто за покупками. Хоть я и не одобряла большинство того, что они проворачивали с Зальцманом, то и дело наблюдая, как кто-то из них с тисками, плоскогубцами, монтировкой, спускается в подвал — им это шло на пользу. Близняшки отлично вписались в нашу компанию, ожидая с волнением полнолуния. Я тоже волновалась, мне впервые прийдется вести свою стаю на охоту в пик нашей силы под полной Луной. Но меня поддерживал Сергей, не давая извести себя этими беспокойными мыслями.

Стивен и Катия — истинная пара, правда, они этого еще не понимают… Одна — ввиду пережитого, сопротивляется своим чувствам и зову, а второй — просто болван, вбивший в свою голову, что он меня любит, ну или я его приворожила флером. Его версии менялись вместе с его настроением. Я уже не обижалась, пусть думает, что хочет. Уверена, у него все будет хорошо. После полнолуния он добьет Зальцмана и ему полегчает. Альфа без головняка — не Альфа. Опять же расстояние. Надеюсь до него не будет доходить слишком долго почему он постоянно оказывается с лохматой красоткой… он баран еще тот…

У моих родных все в порядке. Клариса начинает потихоньку догадываться, что ее малолетний Дон Жуан не просто так в очередной раз динамит ее со знакомством с семьей. Да, на семейный ужин мы так и не попали. Остальные живут своей жизнью и счастливы. И мне очень хочется верить, что так будет всегда…

Мэтти и Агния тоже обрели друг друга. Кто бы знал, что и она полярная Волчица. Едва эти двое встретились, я думала мир взорвется от летящих между ними искр. Та еще горячая парочка… И вообще, парочек становится слишком много! Я уже стесняюсь в коридор выходить, чтобы не застукать кого-то обжимающегося под стеной. И это еще хорошо если просто обжимающихся! Короче, полярные Волки плодотворно подошли к популяции своего вида. Я так поняла, от того Волчица у Итана и бесновалась, что как-то чувствовала свою пару, своего самца. По крайней мере, тут ее сумасшествие исключительно из-за Метти, и исключительно страстно-громкое…

— Ты что делаешь? — выйдя из ванны Сергей застал меня за толстым блокнотом с ручкой в руках.

— Решила вести дневник. — выдохнула я, захлопывая его. Все равно мысли в голове путались. — Глупо, да?

— Если ты там все пишешь цензурно и прилично — нет. Его будут читать наши дети… Круто же? — его улыбка заставила сердце биться чаще, а голос дрогнуть.

— Я, честное слово, не хочу детей!

— Я подожду… Захочешь. Ты слишком женственная, чтобы не хотеть детей…

— Это я то? — едва успела пискнуть, прежде чем меня подхватили на руки и отнесли на кровать.

— Ты, моё сокровище, ты! — нависнув надо мной сверху, он заговорщицки прошептал:

— Ну что, давай и мы пошумим, пока Миха с Амалией взяли перерыв? — я счастливо рассмеялась. Я же говорю — слишком много парочек…

Мой смех оборвал нежный поцелуй. Мысли в голове выстроились в рядок и скрылись строевым в неизвестном направлении. С этим ничего нельзя поделать — это магия истинных и упорство моего мужчины. Он очень старался измениться, и ему это превосходно удавалось. Одни наши два свидания, чего стоят, когда он заявился ко мне в костюме с дизайнерским платьем в чехле, туфельками и обворожительной сумочкой. Человеческое свидание, настоящее! Целых два! И плевать, что эти вещи с витрины магазина, снятые с лука манекена, это несколько не омрачало моё восхищение его поступками и вниманием…

— Ммм…

— Опять? — оторвавшись от стягивания моих шортиков, он обеспокоенно заглянул в моё лицо. Я кивнула, закусив губу. Это чертово жжение в деснах и пелена перед глазами мешали весьма увлекательному процессу. Но мой мужчина больше не настаивал на метке, заняв выжидательную позицию… Это подкупало еще больше. — Опять сбежишь курить, а прейдёшь с мокрыми волосами, холодная, как сосулька?

— Ну уж нет! — психанула я, так психанула, резко притянув его к себе и поцеловав в этот манящий участок шеи. — Надоело… Зальцман вот-вот сдохнет, а я, как дура, выжидаю какую-то новую опасность… — я медленно провела кончиком языка, к его мочке, дразня и лаская при этом пальчиками его обнаженный живот. — Какого черта я вообще в нашей постели думаю о Зальцмане? Тебе должно быть стыдно…

— Ах так?! Я тебе сейч… — тяжелый вздох с сопутствующей волной дрожи ощущался каждой клеточной моего тела, когда я мучительно сладко куснула его клыками за шею, быстро отстраняясь. Надеюсь этого достаточно… Все таки вся эта вампирская тематика с садистскими наклонностями немного не моё… — Вика…

… он говорил, что-то еще, пока я начала куда-то стремительно уплывать на волнах эйфории, взвизгнув от неожиданности. Ощущения качки и неги были настолько реальными, словно меня качает на плоту посреди океана. Я слышала его голос, ощущала его любовь и радость, чувствовала сумасшедший приток сил, теряя себя и растворяясь в безумных ощущениях…

— Сергей… — шепотом позвала я, медленно возвращаясь в реальность.

"Да, любимая"- раздалось в моей голове.

Я в ужасе уставилась на неподвижные улыбающиеся губы этого невыносимого оборотня, прежде чем со стоном закрыть глаза и зарыться лицом в подушку. Почему о таких вещах никто не предупреждает, не пишет на заборе?! КАПСОМ!!!

— Вика, я же уже тебя не выпущу, ты же знаешь… — соблазнительно приговорил он. Я знала… — Разберемся. Мы со всем разберемся. Вместе.

Припав к моим губам он вновь выкинул из моей головы все страхи и сомнения. Этот вечер, этот секс был лучшим в моей жизни… Мы чувствовали друг друга как никогда. Его удовольствие обостряло моё. Мои стоны сливались с его прерывистым дыханием. Я ощущала, как ему хорошо, так же как и мне, и испытывала чистейший кайф от нашей совместимости…

Усталых и счастливых нас выдернули из блаженной тишины, во время которой мы лежали тесно обнявшись друг с другом, сначала настойчивый топот, а затем и стук в дверь.

— Альфы! — голос Кирилла сочился весельем и самодовольством. Я даже несмотря на запертую дверь знала, что эта сволочь ржет под дверью. — Началось. Ира и Зак ломают гостиную, мы не стали прерывать… Эээ… Прерывать…

— Пошел вон! — крикнул Сергей.

— Как началось? Уже началось? Да погоди ты!? Я же совсем неготова!!! — паника с ноги распахнула двери в мой затуманенный мозг, весело хлопая в ладоши.

— Ты справишься! Мы справимся! Нам не о чем волноваться, вот увидишь…

…. но я заволновалась еще не выбежав даже со двора, едва обернувшись и тряхнув шерсткой…

"Это что такое?!" — взволнованно прорычала я.

"А сама, как думаешь?" — весело отозвался Сергей в моей голове. Я раздраженно фыркнула. Пар повалил из ноздрей от возмущенного сопения:

"Что обе? Сразу?" — оглядывая голых и растерянных Амалию и Агнию обреченным взглядом, я шумно вздохнула.

"Сам в шоке. Плодотворная вышла неделька… При чем в буквальном смысле."

Пришлось обращаться и поздравлять девушек с будущим пополнением. Метти и Миша счастливо вылизывали им ноги, виляя хвостами и прыгая похлеще маленьких Волчат, которые, кстати, хоть и не понимали в чем дело, но прыгали и радовались вместе со всеми. Только глядя на радость и сияющие счастьем глаза будущих родителей, я смогла успокоиться и искренне порадоваться за них.

— Это же прекрасно. Почему ты хмуришься? — укорил меня Сергей, обняв сзади.

— Почему… Почему? А ты не понимаешь? Посмотри на этот дом! Скоро в нем будут маленькие детки, совсем маленькие, понимаешь? Он вообще не обустроен! Там штукатурка сыпется, там полы прогнили, там проводка вообще искрит — это небезопасное место в принципе, не говоря уже о детях! Это столько всего надо закупить! Столько всего отремонтировать! Сергей?! — я обиженно стукнула его, смеющегося, локтем в живот. — Вот что ты ржешь?! Потом в последний момент с горящей задницей все будут бегать!!! Кошмар, какой-то!!! А роды?! — побледнела я. — Как они будут рожать? Сами? В больнице? Виктор еще и акушер-гинеколог? Мамочки…

— Я тебя так люблю… — хохоча прошептал он, разворачивая меня к себе и нежно целуя.

— Знаешь ли, у нас две беременные девушки, разваливающийся дом… Тут одной любовью не отделаешься….

— Вика, ты невозможная… — не переставая смеяться, правда уже не так громко, он ласково провел пальцами по моему позвоночнику, вызвав дрожь во всем теле. — Оставим родителей наедине, пусть радуются, пора вести стаи…

Я кивнула. В голове все равно сидели миллионы опасений и пунктов, что нужно узнать, купить, исправить, отремонтировать и построить…

Знала бы я, что сама рожу раньше них, вообще бы из дома не выходила в следующее полнолуние!!!

Эпилог

Знаете, быть беременной Волчицей мне не понравилось вообще: охотиться не дают, ни в интернете посидеть, ни в ванне нормально полежать, ни сериал какой-то включить… Ничего без посторонней помощи… Бедная Милка, как она это пережила… Кстати, у нее восемь Волчат… Восемь, Карл! Меня пробрало до дрожи во всех четырех лапах, когда она счастливая мне их показывала. Я бы тогда порадовалась за нее, если бы не тряслась от страха и не завидовала ее двум ногам, рукам… Ну и еще тому, что она уже это пережила!!!

А вот быть молодой мамочкой Волчат мне понравилось. Во-первых: Сергей оказался безупречно хорошим отцом, и неустанно не отходил от наших шести сорванцов, постоянно благодаря меня за них. Во-вторых: о Волчатах в самом деле заботилась вся стая, не только о моих, и о Милкиных тоже. Инстинкт — объясняли мне они. Я вот что-то глядя на чужих Волчат не горела желанием охотиться для них, пережевывать мясо, вылизывать… Похоже этот инстинкт во мне отдыхал, или же просто так совпало, что наши с Милой Волчата появились с разницей во всего два месяца, и я просто слишком циклилась на своих… Ну и в-третьих: это кайф после двух месяцев вычёсывания, купания, насильной кормежки и прочих издевательств, залезть в ванну, пока твой муж спит с детьми, растянуться вширь на кровати, звездой растопырив и руки, и ноги… и выспаться… А о готовке я вообще молчу!!! Если бы не разродилась так вовремя Мила, я наверное бы умерла от пищевого отравления еще беременной!

Слава богу, это уже в прошлом!

Стивен стал Альфой. Стая не только его приняла, но и вздохнула с облегчением, избавившись от Зальцмана. У него все хорошо. Завтра они с Катией идут на первое свидание! Рада за них, как за себя!

Итан обижается… на мою беременность… Потому что получившийся форс-мажор не позволил нашим стаям встретиться, как я и обещала. Я конечно проскулила ему свои извинения в трубку, которую, смеясь, держал перед моей мордой Сергей, но не думаю, что он что-то понял…

Амалия и Агния теперь бросают на меня завистливые взгляды, а я, как только их на этом ловлю сразу выкрикиваю: "Ха! А я уже отстрелялась!". После этого мы всегда дружно ржем и я их успокаиваю — не так все и страшно, это того стоит, и все в таком духе… Они верят, наивные… К слову теперь в моей стае пятнадцать Волчиц, семь из которых я наглым образом "отжала" у Стива… Я ему обещала стаю, про самок я ничего не говорила… Все честно. Да и поместье Зальцмана не лучшее для них место. Слишком многое они там пережили.

Ремонт и стройка идут полным ходом. Мне приходится буквально оттаскивать Сергея от Волчат, чтобы он проконтролировал закупку стройматериалов, объёмы, разобрался с бумагами и тд. Детская огромная площадка уже почти готова, чего не скажешь о доме, а нас становится все больше и больше… Пока все перебрались в одно крыло, чтобы планомерно заниматься благоустройством, а не разворотить дом к чертям собачьим… Ютимся, но мне нравится…

Я уже говорила, как мне нравится быть мамой Волчат? Никаких коликов, срыгиваний, зубов… эээ… зубов у нас и правда пока еще нет… ночных кормлений и криков. А желающих взять мои обязанности на себя целая очередь! Красота! Кто бы мне сказал, что материнство включает в себя и страстные оголодавшие ночи с любимым, и просмотры сериала, здоровый сон, постоянные прогулки на свежем воздухе, в компании толпы красивых мужиков — не поверила бы… Волчата все крепенькие и здоровые, моя радость. Имена мы решили им не давать до их оборота, но я уже слышала, как Сергей приговаривал нашей малышке "Ксюшенька, опять всю мордочку извозюкала? И когда только успела?". Но он это отрицает, не признается ни в какую, гад такой!

Любимый и невозможный гад…

Увы, без ложки дегтя в моей медовой бочке жизни не обошлось…

Меня часто не бывает дома, я оббиваю пороги полиции, контор по розыску, частных сыщиков и просто рыскаю по дорогам в надежде уловить родной запах… Это не приносит результата, и я убиваюсь от чувства вины и сожаления. Если бы я не забеременела и смогла обратиться в человека, моя сестра бы не пропала… Я бы обязательно ее отыскала сразу же! Уверенность в этом была безграничной, как и в том, что она жива. Я просто знала и чувствовала это, хоть со стороны это и может казаться отрицанием, или слепой надеждой…

Я обязательно ее найду! Обязательно! Мы ее найдем! Ее ищут все оборотни со всех стай по всему миру. Да, прошло два месяца, но я не опускаю руки. Даже моя мать искала отца долгие годы, как я могу сдаться сейчас или вообще?

Я счастлива! Для абсолютного счастья мне нехватает лишь моей сестры… Ей вот-вот рожать… И я стану тетей, какой-то прелестной девочки.

А пока… Я счастливая мать, достойная жена невыносимого и упрямого оборотня, Альфа-самка первой в мире стаи Волчиц, с чьей силой считаются, и упрямая сестра, которая костьми ляжет, но отыщет свою беременную сестренку…

Я уверена, это не конец моей истории.

Нашей истории…

Конец

Оглавление

Пролог

Часть первая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

Часть вторая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

Часть третья

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

Часть четвертая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

Эпилог