В ожидании тебя [Sofi Virgo] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

В ожидании тебя — Sofi Virgo

Глава 1

Девушка спешит на урок, ведь сегодня ей пришлось опоздать. Как спец агент, она крадётся по коридорам, чтобы ее не заметили другие учителя, хотя у нее в кармане лежит справка, что она опоздала из-за визита к врачу. Подойдя к нужной двери, она хотела по стучать, но услышав шум, просто вошла. Учителя нет, и весь класс сходит с ума. Она окинула кабинет взглядом, все бурно, что-то обсуждают, ее подруга рисует под этот хаос, а одноклассник ей, что-то говорит, но она не слушает, и он отмахивается нее.

Но самым заметным был он. Голубоглазый блондин, который упорно не замечал всего происходящего, даже тогда, когда она вошла в класс, все обернулись, а он так же невозмутимо смотрел в окно, погруженный в свои мысли. Последняя парта, угол класса. Ему явно должны мешать два других ряда, но видимо это не так. Он смотрит в свой мир, а она пытается не смотреть на него.

— О, отличница опаздывает, — Начала Карина, звезда этого бедлама, самая популярная девочка школы.

— Она, наверное, перепила, — подхватила ее подруга, в то время, как малышка Мила прошла к своей парте, где с улыбкой чеширского кота, ее ожидала подруга.

— Привет, — шатенка присела на стул рядом. — Я думала, что опоздаю, а учителя нет еще?

— Нет, все хорошо. Как зуб? Вылечила? — заботлива спрашивает она. Светловолосая девушка притягивала к себе, но увы, эти красавицы не были звездами класса, скорее тенью, потому что им плевать на все, для них главное быть самими собой. Нет макияжа и броской одежды, только школьная форма и милые рюкзаки за плечами. Такие эти подружки.

— Да, все хорошо, записалась первой, чтобы на первый урок только опоздать, а тут бац и его нету. — они мило засмеялись, но их никто не слышал.

Девочки болтали оставшуюся часть урока, и все уже сложили вещи, ведь оставалось всего пять минут, и тут в кабинет пришла учительница, все снова начали копошиться в портфелях, недовольно фыркая ее появлению и противному голосочку.

— Так, к четвергу, думаю за три дня успеете, понедельник ведь, надо будет сделать совместную презентацию и доклад на тему, указанную на этих листиках. Работать с соседом по парте не разрешается, — весь класс пронзило возмущение. — Сейчас назову фамилии пар. Аполонская и Федоров, Безрукова и Толинская, Велентина и Беркутов, — она просто потерялась в мыслях, рот непроизвольно раскрылся.

— Это катастрофа, — единственно, что смогла произнести в шоковом состоянии.

— Все нормально будет, я мысленно рядом. Ты просто будь как в школе, и он не узнает, — она погладила ее по спине как мама дочку.

— Надеюсь он просто на все забьет, а я ему тупо все скину, и пусть учит сидит. Хотя, он явно так и сделает, — Мила была потеряна. Она украдкой посмотрела в его сторону, а он даже и не думал смотреть в ее, но ей это лишь казалось. Он видел ее реакцию, и она его удивила. Девушка быстро встала после звонка, и подбежала к парте учительницы.

— Светлана Сергеевна, а можно я возьму другого напарника, так сказать, прошу, пожалуйста, — все уже расходились, и в классе были только они и ее подруга, с неспешным Беркутовым, который взял последний листочек с темой и вышел из кабинета.

— А Беркутова все устраивает. Тему он уже забрал, так что, все. Будь у вас обоих не желание работать вместе, может быть подумала над твоими словами, и то вряд ли, — она отмахнулась от нее как от назойливой мухи, и жестом дала понять, что пора уходить.

Это был провал. Она вышла из кабинета литературы с опущенной головой, а подруга пыталась ее поддержать. Весь класс гудел, что эта «странная» парочка будет работать вместе. Всем было просто интересно, как они сработаются, не более того. Но Карина думала о другом, что ей хотелось бы быть на ее месте, ведь у нее были планы на Беркутова, и совсем не детские, но он ее в упор не замечал, а она этого не любит.

Биология, что-то со школой не так, все учителя забыли про учеников, только тут директор сказал, что урока не будет, и они могут тихо по бродить по школе. Делать нечего, и весь класс двинулся к кафетерию школы. Маленькие столики заполнились учениками. Очередь быстро расходилась, и вот подружки сидят рядом с двумя ароматными чашками малинового чая и лимоном, а на тарелках лежат круасаны со сгущенкой. Да, они не переживают о фигуре, им это не надо.

— Я просто не знаю, что мне делать. Я даже подойти к нему боюсь. Черт, зачем он забрал эту чертову тему? Аааа… — она проскулила последнее, и еле сдерживалась, чтобы не упасть головой на этот несчастный столик.

— Я не знаю, — говорит Лиза, пытаясь ее успокоить — Может он решил сделать этот доклад?

— Он? Ты серьезно? Да он даже тему не прочел, больше чем уверена! — и тут со спины девушек на стол опускается бумажка с темой: «Тема любви в творчестве Тютчева и Фета». Татуированная рука отпускает лист, и он обходит темноволосую девушку, садясь рядом. Кажется, весь кафетерий увидел это, и замер в ожидании, ведь этого парня не видели тут ни разу за все годы обучения. Нонсенс! Он небрежно кинул портфель рядом с собой, и присел на последний стул за этим столиком.

— Ошибаешься, я беру Тютчева, если ты не против? — девушки замерли от шока, пытаясь понять, как давно он тут стоит. — Ау, земля вызывает Велентину. Прием. — он пощелкал пальцами перед ее носом, параллельно окинув жутким взглядом весь кафетерий, который бесцеремонно на них глазел. Оно и не удивительно. Он никогда здесь не появлялся, и вдруг.

— А, что? Да я не против. Но может я просто тебе все потом сброшу? Как такой вариант? — сделав немного умоляющие глазки с проблеском надежды ответила она.

— Нет, так не пойдет. Не нужны мне подачки. Сергеевна итак зуб на меня точит, так что этот вариант не прокатит в этот раз, — он отрицательно покачал головой. — Так что, у тебя, у меня?

— Что? — она не испугалась, не была возмущена, она просто его не поняла.

— У тебя, у меня будем все делать? Когда, во сколько? Мне не в кайф откладывать на потом если честно. Не тупи Велнтина. Вроде отличница, а соображаешь, как тормоз, — она немного обижено фыркнула, но он сильно не обратил на это внимания.

— Мне без разницы, можем у меня. Когда тебе удобно? — она уточняла все моменты, хотя ей совсем не хотелось быть с ним рядом, особенно на его территории.

— Хорошо, сегодня, сразу после уроков. Я на машине, так что, поедем вместе, — он не оставил ей выбора, просто поставил перед фактом и ушел, но вернулся и тихо прошептал на ушко —


«Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя…
Год не прошел — спроси и сведай,
Что уцелело от нея?»

— прочитав простые строки из ее любимого стиха, он продолжил.

— Поверь, я не дурак, каким меня считают все, — он ушел, оставив ее в смятении. Интересно, откуда он узнал?

— Что он тебе сказал? — шепотом говорит Лиза, убедившись, что блондин ушел.

— Тютчева мой любимый стих процитировал. Я в шоке, — и по выражению глаз было видно, что она не столько в шоке, сколько в смятении.

— Да уж. Ну и дела…

Девушки продолжают пить чай, а все вокруг шушукаются на счет произошедшего. Никто не ожидал таких разговоров, таких нашептываний. Точнее, не ожидали от Беркутова.

***
— Мила -

Весь оставшийся день проходил спокойно. Я не знала, что мне делать с сегодняшним приходом Артема. Я попросила маму спрятать все мои рисунки и зарисовки в шкаф, ведь на них был и он. Как же я чертовски рада, что родители будут дома, ведь в Москву им только завтра. Моей сестренке нужна срочная операция на сердце, на которую мы не можем собрать денег. Я пыталась работать на разных работах, но как только родители узнавали, что я работаю, то меня тут же осекали с этим. Я решила заработать деньги так, чтобы они не были в такую нагрузку. Всегда рисую, поэтому пишу людям их портреты или заказные картины. Как бы мало это ни было, но все лучше, чем ничего.

Привести его в дом было чертовски страшно, ведь это мое убежище, где по ночам тихонько всхлипываю о нем в подушку. Да, это все банально, глупо и по-детски, влюбиться в самого симпатичного парня в школе, которому на меня откровенно плевать. Я весь день слушала наставления Лизы, как ему понравиться, и лишь послушно кивала ей, хотя, внутри знала, что ничего не буду делать. Только надеяться, что он просто уйдет после этого из моей жизни.

Вот он, последний урок и такой долгожданный звонок. Беркутова не было на последнем уроке, но я все равно иду, как и договаривались, и Лиза вместе со мной. Аргументируя это так: «Я живу чуть ближе тебя, так что вам по пути будет. Я его уговорю, не кипишуй». Парковка была напротив входа в школу, так что, не пройти мимо просто невозможно и специально никуда идти не надо. Но такого яркого матового гелентвагена нет. Я была удивлена, а возмущениям Лизы не было предела. До самого дома, поправка, ее дома, я слушала, какой он придурок. И вот мы обнимаемся на прощание.

— Блин, и все равно он козел. Ну как так можно вообще? — когда же она успокоится, для меня это лучший исход сложившейся ситуации.

— Лизунь, ну какая разница? — смеясь задаю такой детский вопрос. — Он просто пустил пыль в глаза. Сейчас же вся школа будет гудеть об этом, что великий Артем Беркутов сам делает доклад. — я подняла руки в воздух, а-ля, какой он герой. — Лично я не расстроилась.

— Ага, как же, поверила я в это. — она демонстративно скрестила руки на груди и смотрела прямо в глаза.

— Ааааа, все, я поняла, тебе хотелось на его машине прокатиться, — я еще громче за смеялась, пытаясь скрыть свои эмоции. Только кого я хотела обмануть? Подругу, которая меня знает, как свои пять пальцев?..

— Ну и это тоже! — она недовольно буркнула. — Я о тебе беспокоюсь. Ты по нему с пятого класса сохнешь. Я так хотела, чтобы ты его покорила. А он, просто струсил, и свалил, — эх, моя заботливая злюка, которая до сих пор верит в сказки.

— Какая разница. Я этому даже рада. Сейчас спокойно все сделаю, благо тему он отдал, и все. Меньше общаюсь, легче живу. — я говорила это радостно, но на душе было паршиво, поэтому крепко обняла Лизу, а она меня в ответ, даря ту самую поддержку.

— Так, ладно, потом поговорим. Маман звонит, я долго иду, — мы засмеялись, и она ответила на звонок, и поплелась домой.

Я надела наушники, и продолжила свой путь. Любовалась улицей, делая мимолетные фото на телефон, которые вечером превратятся в эскизы, и когда-нибудь, возможно, в настоящие картины. Мысли пусты, только музыка. Десять минут умиротворенности, и я оказываюсь дома, лифт снова сломан, и я бегу на свой заветный седьмой этаж. Хотя, кого я обманываю, я всегда хожу по ступенькам, это помогает держать себя в тонусе.

— Мамуль, папуль, Викуль, я дома, — прохожу в прихожую, и раздеваюсь, а из кухни все выглядывают так, словно сегодня не день, а суперважный праздник. — Чего так смотрите, словно я школу закончила?

— А где твой одноклассник? — я ударила себя по лбу, как я могла забыть об этом.

— Он с последнего урока сбежал, ну и все на этом. Он просто пошутил, наверное, — настроение вновь пропало.

— Хорошо, ужин как обычно, я пирожки испекла, иди перекуси, — как же она умеет заботиться. Ей сейчас не легко из-за Вики, ведь ей всего шесть, а уже такой удар.

— Мамуль, я пока не голодная, как проголодаюсь, заскочу, а пока быстро за домашку, — я поцеловала их в щечки и пошла к себе.

Взяв плейер, я включила его на средний уровень громкости, и достала свои картины. Самой большой, на пол ватмана был его портрет, который я рисую уже два месяца, ведь для души рисовать трудно, надо выполнять заказы. Полюбовавшись наброском, я просто порвала его. Внутри все вскипело, как он мог так поступить? Часть меня была рада, но вторая часть, просто разбита на тысячи осколков. Я сделала все уроки, и начала делать свою часть реферата, и только хотела взяться за его, как в дверь стучит мама.

— Мил, пора ужинать, — она приоткрыла дверь, и в мрачной комнате, в которой горела только настольная лампа, света от которой катастрофически не хватало, я поняла, что уже поздно.

— Уже так много времени? Иду.

Свернув, предварительно сохранив все наработки в Word, я пошла ужинать. Завтра мне предстоит делать это одной. Родители уедут, а я смогу наконец не спать ночами, и сделаю пару лишних заказов. Ведь это выгоднее работы официанткой в полтора раза, но, если работаешь и ночами.

Теплые разговоры грели душу, но все равно я думала о нем. Почему он так поступил? Почему прошептал именно этот стих? Он знал, или просто первое, что он вспомнил. Ведь почти месяц назад, нам задавали выучить его наизусть, но тогда он его не мог нормально рассказать, за что получил законную тройку. В голове тысяча мыслей, но нет ни одного ответа. Время пол девятого, и после теплой обстановки, мне не хочется делать уроки. Завтра все закончу. Я достаю новый лист, и решаюсь нарисовать его снова. Плавные линии очерчивают контур уже довольно оформленного тела для его возраста. Парень на скамейке, смотрящий в телефон. Лица нет, ведь его скрывает капюшон. Если не знаешь, кто это, то даже и не скажешь, что это Беркутов. Не заметив, как на часах на тикало почти одиннадцать, быстро выключаю свет и укутываюсь в одеяло, ведь скоро придет мама, чтобы поцеловать меня спящую…

Глава 2

— Артем —

Костя: «Темыч, сегодня в два играем с Соболями, без тебя никак».

Я: «Твою мать, у меня гребанные уроки до двух только».

Костя: «Ну без тебя нам точно крышка, прогуляй. Не в первой же. Это же Соболи. Потом начнут еще и наркоту толкать в нашем районе, если увидят, что нашего лидера нет и мы просрали».

Я: «Да понимаю я, буду».

Костя: «Ждем».

Твою же гребанную мать. Ну значит геометрии можно сказать «асталависта бейбэ». Переживут и без меня. Со звонком я вылетел из школы и пошел играть в футбол.

Спросите на счет наркотиков? Так вот. В городе четыре крупных банды, моя — самая опасная. Я то и на второй год загремел, потому что после очередной вылазки, просто не смог пошевелиться из-за сильной боли и слабости от сильной кровопотери. В итоге провалялся в коме почти год. Все бы ничего, не будь это май одиннадцатого класса. Не смог явиться на экзамены, не было итоговых оценок… Итог — я второгодник. Пока мои парни обживались в универе и показывая кто будет главным, мне суждено было валяться в больнице.

Я контролирую местных бандюков вместе со своими парнями. В девятнадцать — это забавно, иметь свой ночной клуб, крутую тачку, на которую ни копейки не дал отец, ну об этом знают только свои. На деньги отца я укрепил наш ночной клуб, а он думал, что купил машину. Но если полностью на чистоту, всего этого удалось достичь благодаря имени отца. Каждый знал Николая Беркутова и уважал за поступки. Но после того, как в его жизни появилась мама, и Варя, он начал меняться, а после моего рождения полностью завязал. Боялся, что подаст плохой пример, но видимо гены сильнее всего на свете. Он боролся с моей жизнью, а потом махнул рукой, и явно следит за всем. Спиной чувствую его поддержку, моральную поддержку. Да и друг отца занял его место со временем взяв нас с парнями под крыло, чтобы не натворили глупостей.

После той роковой вылазки и как только пришел в себя, как бы странно все это не звучало, но я встал на место отца и друга семьи в этом криминальном мире, ведь папин друг в отличии от меня — погиб. Мне же не хотелось терпеть нападки других банд, чтобы кто-то так же пострадал от их действий, как моя сестра, так что пришлось стать таким как он и даже жестче. Его я винить не могу. Все по-разному переживают смерть детей. Он вынес это стойко, но и дальше бороться с криминалом не смог. «Сын сильнее» — так он всегда говорил, «Пока малышка не будет под защитой мужа, моя обязанность оберегать ее». Но он не смог и поэтому сдался.

Но это все лирическое отступление. Без скандалов не обошлось. Отец так и не смирился с моим выбором, устал бороться… Даже все его аргументы после того как я пришел в себя не смогли меня убедить в неправильном выборе судьбы. В тот день мы спасли не одного человека спалив склад с наркотиками самого ужасного качества. Да, я пострадал больше всех, и ничуть не жалею. Все правильно. Как говорят «все должно быть в равновесии»? Вот я и есть то хорошее, что уравновешивает плохое.

Соболи — это парни Мишки Соболева, моего давнего врага и конкурента. Мы никогда не дружили. Наше знакомство и прощание произошло благодаря Варе. Он был ее парнем, а когда использовав бросил, мы стали врагами, помимо конкурентов. У нас разные взгляды на жизнь. Я поставляю серьезное оружие в город, а вот его оборот идет от сильной наркоты и средненьких стволов. Ну и плюс у него есть ресторан в центре. Но это тяжкое дело, с ночным клубом проще управляться. Приехав на место, застал всех за разминкой.

— Беркутов, приехал все же, — все же рискнул он бросить мне эту фразу, пока я здоровался со своими парнями. — Со школы сбежал, да? — он хотел меня задеть, но увы, ему не удалось вывести меня на открытое демонстрирование эмоций. Поэтому с давно вытренированной улыбкой пофигиста ответил ему.

— Да, и знаешь, не жалею, особенно, что на второй год остался, кстати, по твоей же милости. То бы в армии был, а то тебя за годик все же на место поставлю, и можно валить служить.

— Не зарывайся, ты меня не заткнешь за пояс, скорее я тебя, — выплюнул в мою сторону этот отморозок.

— Ну посмотрим, — уже тихо, стоя в полушаге от него, говорю простую фразу.

Игра началась. Точнее схватка. Мы никогда не гоняли мяч просто так, это каждый раз было сродни маленькой войне. Мы доказывали кто главнее. Мы совершенствовались во всем. В спорте, в главенстве, и всегда, моя команда побеждала. Мы были дружнее, сплоченные, чего не скажешь о его группе. Про матерившись после последнего свистка, они снова ушли с поражением. Мы же, окрылённые победой, поехали принимать душ и собирались в клубе. Басы, громкость на максимум, все как я люблю, но на нашем вип месте музыка была не столь слышна, скорее фонила, чтобы мы наслаждались ею, спокойно слыша друг друга.

— Да, ахиренно мы их уделали, — начал Гром (Громов Пашка).

— Еще как, Артем, ну ты у нас просто Бог. Вот лидер, он и есть лидер. Ты так в лоб с Соболем шел, я думал вы грохните друг друга прям на поле, — подхватил Ракета (Витя Леонов).

— Ахаха, неее, свидетелей много, — попивая безалкогольный коктейль протянул эту фразу.

— Кстати, два месяца хотим спросить, как тебе в школе? — они издевательски кольнули по больному. При Соболе, да, мне плевать, но на самом деле мне ни в кайф тусить с малолетками. Черный умеет всю обстановку испортить (Женя Чернов).

— Да как тебе сказать. Я вроде на два года старше этих придурков, но сука, какие они другие. Мы дебилы, а эти еще хлеще. Мы похоже были самым нормальным выпуском в этом городе. Ну наш, точнее сказать ваш год.

— Ну а школьницы есть, ну такие чтоб… — начал гром, поигрывая бровями.

— Есть, только честно, девки в этом клубе, наверное, приличнее. — усмехаюсь его вопросу — Мы хоть прятались, а тут такие экземпляры, что и при всем классе согласны, — мы закатились смехом, делая очередной глоток напитков. Блин, надо было брать такси, а не на машине ехать.

— Не, ну че, не одной нормальной? — от его слова меня немного передернуло.

— Твою же мать! — я резко начал искать телефон — Вот еб****н.

— Че происходит? — я отшикиваюсь от них. — Бл***, че за муха тебя укусила?

— Да погоди минутку, — смотрю на время телефона. 23–49. Ахиренно, ну, звонить явно поздно. Завтра все ей объясню. — Пи***ц просто.

— Да что произошло? — начал черный.

— Ну, ты помнишь Светлану Сергеевну, руссичку? — они все кивнули мне — Ну так вот. Эта сука собирается меня не аттестовать, если я не возьмусь, типо за ум. — я показал в воздухе кавычки.

— И с какого хера переполох? Ты с ней переспать решил, чтоб она не доекапывалась и забыл о ней? — парни начали ржать как ненормальные.

— Да нет, она парные задания дала. Ну и я бл** с мышью какой-то делать должен, она просто пи*** полный. Вот честно. Свитера эти, брюки. Прям отвращение, а вот подруга ее себя любит, девушка так девушка. Так я решил сука все сегодня сделать, сказал, что после школы поедем, сделаем и разбежимся, и черт, я забыыыыыл. Что же за нафиг? — взвыл, откидываясь на спинку диванчика.

— Ты в эту мышь смотри не влюбись, — все начали ржать, а меня задело — а то может в постели горячей окажется, ты с ней там аккуратнее, предохраняйся, а то наследника сделаете отцу твоему.

— Ты совсем рехнулся? — у меня от нервов глаз за дергался.

— Не, ну мало ли? Может ее подкрась, приодень и прям звезда. — сказал Витя.

— Вить, завались. Такие не в моем вкусе. Знаешь же, я инициативных люблю. Сука, я конечно не спорю, мужик охотник, но нет таких, за которыми было бы желание охотиться. А за теми, за кем хочется, так они сами ноги раздвигают, чуть сверкни часами или тачкой.

— Слушай, че ты так за морочился. Ну и пусть эта мышь отличница все сделает, а скажете, что вместе. — сказал Пашка.

— Паш, че вы все меня таким ничтожеством делаете? Черт, я и сам могу все сделать, нехер меня так опускать. Да и училка поймет все.

— Ой, просто скажи, что хочешь посмотреть на мышку в неформальной обстановке. Вы у тебя или у не собирались? — Начал Женя.

— У нее, — откидываю это.

— Ну тогда крепись. Она или в тебя втюханая, либо ей плевать до глубины души на тебя. Ну или предки дома. — все начали ржать.

— Последнее сто процентов. И я думаю еще второй вариант, — строго осекаю их.

— Бля, надо завтра к тебе заехать, хоть посмотреть на эту мышь, — все ржали с Пашки, а во мне, что-то кольнуло. Из его уст такое обращение к ней звучало более жестоко, что ли.

— Бля, ладно, я домой, завтра к первому гребанному уроку. Я отсыпаться.

— А как же телочку с собой и жаркий секс перед сном? — они так поиграли бровями, что очень сильно захотелось по ним врезать.

— Да идите вы.

Как я мог забыть? Просто услышав фамилию Соболева, я резко начал думать лишь о нем. Но это ведь не нормально! Завтра надо перед ней извиниться будет, и поговорить о встрече. А пока, я приехал домой и открыл ноутбук и начал искать материал по заданной теме, я думаю свою часть она точно уже написала. После полутора часов поисков спокойно закрываю ноут и ложусь спать. Два ночи, супер, ничего не скажешь. Хорошо, что вставать в пол восьмого.

Утро, противный звук будильника, и быстро иду в душ. Сложив все в портфель, беру с собой ноутбук, и ставлю в коридоре рядом с сумкой, а сам иду на кухню.

— Всем доброе утро, — папа и мама сидят за столом, и уже начали завтракать.

— И тебе, — хором ответили они — ты сегодня опять ночью только домой? — обеспокоенно говорит мама.

— Не знаю, как получится, — уплетая сырник и запивая его крепким кофе говорю ей.

— Завязывал бы. Тебе девятнадцать, ты еще школьник, позор. Все из-за своих придурков, которые между прочим уже в институте, а ты из-за них застрял. Завязывай сын, это не дело, — обеспокоенно и немного нервно говорит отец.

— Отец, я разберусь. Не переживай, следующей осенью я однозначно буду студентом. Поступлю куда скажешь, только не лезь в мою личную жизнь, договорились? — он резко стукнул ладонями по столу, от чего мать подпрыгнула на стул.

— Значит так, щенок, пока ты живешь в моем доме ты все-таки будешь со мной считаться, и наконец-таки начнешь меня слушать!

— Да я и съехать могу, — кидаю ему это.

— Ну хорошо, съезжай. Я устал биться с тобой! Себя не жалко, мать не жалко, про себя вообще молчу, хорошо, проваливай, устраивай себе жизнь, — я не стал это слушать.

— Спасибо, все было очень вкусно, ты лучше всех — целую маму в щеку, игнорируя крики отца.

Умом я его понимаю и в какой-то степени поддерживаю, но пока не могу его послушать. Чувствую, что еще не все сделал, что должен был. Не могу понять уже на протяжении скольких месяцев, почему он винит ребят. Они тоже неплохо тогда пострадали. И не из-за них я в это влезал. Все само произошло.

Дорога до школы была не долгой, но из-за этого разговора, я опоздал на урок. Но похоже по шуму около двери, то не совсем опоздал. Я вваливаюсь без стука, и иду на свое место. Все начали свистеть, а девчонки охать и ахать. Блять, ну че такого, что я приехал в рубашке? Я же не во фраке и при галстуке? Не понимаю я их, каждый раз, как надевал пиджак все просто удивлялись, а тут еще и рубашка, все, пиздец. Не школьники, а школота какая-то. Она на меня мельком взглянула вместе со своей подругой, и они продолжили вести свой разговор. Ей на телефон позвонили, и она вышла из этого балагана, а когда вернулась, то была уже расстроена.

Глава 3

— Мила —

— Да мамуль. — как только вышла из улья, сразу приняла вызов.

— Мил, мы уедем в три из дома, прости, пришлось менять билеты, — ее голос был очень виноватым, но ведь она не виновата, я все понимаю.

— Мамуль, ты чего? Ничего страшного, я все понимаю, я хоть поцеловать вас на дорожку успею?

— Да, успеешь, если не сильно задержишься в школе. — по голосу слышу, что ей и самой не хочется так прощаться и говорить мне все по телефону.

— Хорошо, ладно, я побежала на урок сейчас, и после сразу домой.

Они должны были уехать вечером, мы хотели попить чай на прощание, а теперь… Я просто мимолетно их поцелую? Это просто несправедливо, почему все так? Я зашла в класс с опущенной головой и села на свое место. Лиза начала меня спрашивать, что произошло, и я ей все рассказала, но мне было не до нее. Я погрузилась в свой мир, и она это увидела. Подружка залипла в телефон и начала зависать в социальных сетях, в то время как я взяла белый лист из рюкзака и начала вычерчивать линии мужского силуэта. Подвернутые рукава пиджака по локти, рубашка немного помялась от ремня безопасности и неаккуратности своего хозяина. Концы не заправлены, что делает образ очень сексуальным и брутальным. Вроде пай мальчик, но в тоже время дерзкий и опасный. Непослушные, чуть длинноватые волосы, слегка потрепанные на макушке, делают вид парня просто сногсшибательным.

Пара минут до звонка, и я убираю листок обратно, с уже готовым образом. Как хорошо, что всем на меня плевать. Мы вышли из кабинета, и направились в буфет, ведь второго урока у нас снова нет. Все учителя готовятся к проверке, так что им не до нас. Снова сидели, попивая ароматный чай и все те же круасаны, но уже с вишней и шоколадом. Рядом с нами опустился парень, тот самый, которого я успела запомнить всего за несколько мгновений и весьма четко и точно передать на своем рисунке.

— Привет, — начал он — я хотел поговорить на счет вчерашнего.

— Привет. А что вчера? — я сделала немного удивленное лицо, хоть и прекрасно понимала, о чем идет речь.

— Не прикидывайся дурой, тебе совсем не идет. — я немного напряглась от его слов, и он это заметил. Лиза молча наблюдала за всем происходящим. — Ладно, извини. Я хотел спросить, можем сегодня встретиться? Я свою часть сделал, просто обстоятельства так сложились, что мне пришлось уйти.

— Ну хорошо. После уроков тогда? — спустя пару минут выдавила я.

— Договорились. — он встал и молча ушел, а мы так и остались сидеть с шоком на лицах. Но быстро забыли о нем.

Уроки закончились очень быстро. Беркутов сбежал с последнего урока, и я решила, что все снова повторяется словно день сурка. Мы шли по коридорам и вот уже подошли к выходу из этого ада.

— Знаешь, у меня чувство, что я живу как в фильме «День сурка», или как он там назывался, — вместе начали хохотать, и застегивая куртки на ходу, уже вышли из школы.

— Знаешь, по-моему, сегодня все случиться, — уж более серьезно говорит Лиза.

— Ты, о чем? — застегивая последнюю пуговицу на своем пальто и завязывая пояс ответила ей, а потом подняла глаза. Смотрела на нее и ждала ответа, на что она лишь кивнула головой в сторону школьных ворот.

— Да вон, сурок то, не уехал. Ждет свою принцессу, — они начали смеяться.

— Ну-ну, свою, да еще и принцессу, умеешь развеселить. — я немного толкнула в бок подругу и смеясь, добрались до парня — Я думала ты снова сбежал, — обратилась к парню.

— Ну, да. Но не со школы, а с этого дебильного урока. Поехали, — он начал обходить машину, чтобы открыть мне дверь. Мы стояли в ступоре, не ожидая, что он может быть таким галантным.

— Артем, я хотела попросить. — он вскинул одну бровь, но жестом показал, что готов хотя бы выслушать — Можем Лизу с собой взять, все равно по дороге, — он немного тяжеловато вздохнул.

— Хорошо, садитесь.

— Мил, я забыла сказать, я к репетитору. Так что, пока дорогая. Я пошла, — она обняла меня, а на душе немного взгрустнулось. Вот врет ведь, и от этого было больно.

— Хорошо, пока, — обнявшись, и увидев напряжение блондина, поспешила обойти машину, и села на сиденье, которое указал владелец авто. Хотя хотелось спрятаться на заднем.

Мы ехали в полной тишине. Сосредоточенный вид парня будоражил сознание. Я знала, каким нарисую его в следующий раз. Оперевшийся на спинку сиденья парень, суровый и строгий взгляд, который сосредоточен на дороге. Все это в сочетание с расслабленным положением одной руки на руле. За этим разглядыванием даже не заметила, что смотрю на него непозволительно долго, стараясь запомнить каждый миллиметр лица, чтобы передать на своем рисунке.

— Дыру просмотришь скоро, — сухой голос раздался по салону, от чего немного вздрогнула. Просто не ожидала, что, как мне показалось, секундное задержание взгляда на нем, уже затянулось на несколько минут.

— Прости, — поспешила отвернуть голову.

Остаток пути, ехали молча. Десять минут, и мы около дома. Он хотел открыть дверь, но успел лишь недовольно цокнуть, ведь я уже сама вышла из машины.

— Мам, пап, Вик, я дома — заходя в квартиру, это были первые слова, и два чемодана на пороге.

— Мил, мы уже убегаем, — начала мама, как застыла, увидев в коридоре Артема — Ты с другом?

— Мамуль, это Артем, он мой одноклассник. С ним я вчера должна была прейти, — в коридор вошли папа и сестренка.

— Добрый день. — Артем поздоровался со всеми, а дальше прибывал в шоке от этих теплых семейных отношений, мне даже показалось, что ему хотелось иметь такие же отношения со своей семьей. Такие нелепые наставления дочери родителям, их наставление непослушному, по их словам, ребенку. Это было очень мило для него, судя по взгляду на нас. Пять минут пребывания в коридоре, и я уже прощаюсь со своими родителями и закрываю за ними дверь.

— Ты прости, так вышло не специально. Пошли на кухню или в зал? — он застыл так, словно услышал какой-то бред.

— Как хочешь, мне лишь бы розетка рядом, а то сдохнет скоро, — он начал смеяться с моего непонимающего лица. Он выждал секунды, а потом показал ноутбук.

***
— Артем —

— Блин, туплю немного. Тогда в зал иди, я сейчас принесу удлинитель. И дай мне пять минут, я быстро переоденусь только, — до чего же она забавная.

— Хорошо, — киваю ей, и начинаю усаживаться в кресло, и тут она оборачивается.

— Блин, сегодня точно не мой день, — она так это протянула, что меня передернуло. Она не с той ноги встала?

— Что случилось? — пытаюсь хоть немного понять этого человека.

— У меня ноута нет, только комп. Так что через пять минут перебазируешься ко мне в комнату, — в ее глазах столько смущения, что я понимаю одно, девочка что-то скрывает. Не дай бог слова парней окажутся правдивыми, мне этого только не хватало.

— Нет проблем, позовешь тогда, — она кивает, и быстро скрывается за дверью. А я сижу в кресле, ожидая ее. Тихое шуршание доносится из ее комнаты. Неужели у нее может быть бардак? Слабо вериться.

У них уютная квартира. Небольшая по сравнению с моим домом, но все же… самая обычная семья. На полочках перед книгами стоят семейные фотографии, и я наглею, смотря их, встав прямо перед полками. Натыкаюсь глазами на рисунки. Особенно тронул портрет их семьи. Черные полосы, рассекающие белый лист потрясающе передают черты лица каждого члена семьи.

— Артем, — она так тихо подошла, что я немного испугался, но не подал виду.

— Твой? — указываю на рисунок, а она кивает. — Отлично рисуешь.

— Пойдем заниматься? У меня просто не так много времени, — она немного мялась.

— Пошли.

Только сейчас заметил, что на ней нет мешковатой одежды, почти облегающая футболка, спортивные штаны, которые подчеркивают не накаченную попку, но ног все равно не видно. А не настолько и дурная девчонка. Но комната ее меня удивила. Нет девчачьих розовых цветов, бежевые обои, с какими-то рисунками, одна стена увешана ее картинами, большая кровать, что для меня странно, неужели она просто любит спать звездочкой?

— Так, смотри, мое вот, — она стала листать вордовский документ. — Нам надо все докладом оформить и презентацией. Кто что делает? — и тут она перевела взгляд на меня, и немного смутившись отвела его обратно. Я вроде ничего не делал такого, просто стою опираясь на спинку стула, и стол. Ну заблокировал я выход ей, это же не приставание?

— Мне пофиг. Что то, что то могу. Выбирай сама. — ответил ей, давая пространство для маневров.

— Мне проще презентацию сделать, — начала говорить она.

— Ну тогда на почту тебе скинуть мою часть? Или на флешке?

— Мне без разницы. Wi-Fi у нас нет, так что вот, — она протянула мне свою флешку. — если надо.

— Ок, — открыл ноутбук, и пока он загружался, подключил его к зарядке. Расположившись на ее кровати, начал скидывать ей на флешку. Документ, отправить «Апельсинка». Усмехнулся, но она решила не обратить внимание. Похоже привыкла — Твое в какой папке, — она лазила у себя на почте, рядом моргал модем, и она начала отвечать.

— В папке школа, потом папка литература, и там документ Фет, — я проделал весь маршрут. С одной стороны, муторно, а с другой все понятно, а не как у меня, ищешь документ пол дня.

— Держи, — я начал протягивать ей флешку, и заметил только сейчас, что она оранжевая, и на ней брелок с апельсинчиком. Вот и название флешки. Улыбнулся как дурак.

— Можно? — она протянула руку, стараясь забрать флешку, и я понял, что сейчас за тупил я.

— Да, милая флешка кстати.

— Спасибо, — она поспешила отвернуться, и поджав одну ногу под себя, повернулась на стуле и начала копошиться в флешке.

Прошло минут десять, я только и делал, что разглядывал комнату. Вот интересно, чего она так копошилась? Вроде порядок, и реальный порядок, а не под одеяло спрятано, как у меня бывает. У не зазвонил телефон, и она так разговаривала, словно забылась, что я здесь.

— Да, добрый день. Да, конечно могу. Мне нужна конкретная фотография, что вы хотите, какой цвет, в красках или карандаше? — она замолкала на некоторое время и выдавала новую фразу, при этом достав блокнот из письменного стола — К какому числу надо? Нет, это не проблема. Нет, доплаты не надо, это не срочный заказ. Доставка за ваш счет, если хотите, чтобы я отправила с курьером и конкретно в день. Но оплата перед тем, как я отправлю работу. Да, договорились. Жду фото. До свидания.

— Ты рисуешь на заказ? — она немного вздрогнула.

— А, ой, блин, я забыла, что ты здесь, — она повернулась на стуле ко мне, оторвавшись от презентации — да, и руку набиваю, и деньги в семью, совмещаю приятное с полезным грубо говоря.

— В семью? Не на себя? — я вскинул бровь от удивления, и она отвернулась от меня, при этом сильно напряглась.

— Да, в семью.

Я не стал продолжать этот разговор, как и она. Я похоже полез не в свое дело. Да что с этим ноутбуком? Как можно так глючить сегодня? Word виснет не по детски. Я мог сделать это за пол часа, а в итоге уже два часа прошло, а я только на половине. В кармане вибрирует телефон, и не смотря на дисплей принимаю вызов.

— Да. — немного грубо отвечаю от злости.

— Артем, ты где, мы тусить собираемся? — по голосу я узнал Чернова.

— Сегодня без меня, Жень, я сейчас занят, — боже, неужели расклинило этот офис, аллилуйя.

— Чем занят? — в его голосе было столько удивления, что я не понял этого прикола. Вот живу от звонка до звонка его прям.

— Тебе как, по-нашему, или по культурному объяснить? — я начал быстро формировать совмещенный текст, ведь анализ творчества, это не тупо рассказ об одно и о другом в отдельности, их соединить надо.

— Ты не один что ли? — и столько удивления в голосе, словно кроме них, я ни с кем больше время не могу провести.

— Типо того. Что надо? Если ничего важного, тогда заканчивай лавочку.

— Кто она, чем вы там занимаетесь, и как она стонет? — боже, у него одно на уме, от этого всего глаза невольно закатываются и немой мат срывается с языка.

Глава 4

— Бл***, ты совсем еб*н что ли? — забывшись, ответил ему не очень вежливо. Смотрю на не, и замечаю, что она уже закончила. Ну отлично, это я тут тормоз. Она что-то рисует. Интересно что?

— А я что? Ну бл*, просто интересно с кем сегодня ты практикуешь… — вот уверен, он там сейчас театрально руками разводит.

— Слушай, Черный, — я тяжело вздыхаю, говоря ему всеми способами приличия, что мне не до него — если нет других тем, тогда до завтра, мне не до вас сейчас, давай, — я сбросил вызов, и сам не знаю почему, сфотографировал ее со спины, и кинул телефон на кровать — Прости, забылся.

— Ты, о чем? — немного растерянно говорит она.

— О своей лексике, так скажем.

— В школе и по круче говорят, не заметил? — она не отрывалась от своего занятия, а мне почему-то захотелось посмотреть ей в глаза.

— Ну не все, и мы не в школе.

— Артем, все нормально. Я же не твоя мама, — она немного усмехнулась — будешь чай?

— В принципе можно, — устало говорю я.

— Если хочешь, скинь мне, что уже сделал, я доделаю.

Она что, издевается? Я отрицательно мотаю головой, и она скрывается за дверьми. Быстро начинаю компоновку, пока его снова не стало глючить, но любопытство берет верх, и я откладываю ноутбук, и подхожу к ее столу. Бумажка, вторая, третья, и вот он, рисунок, точнее альбом зарисовок, и в нем только я. Что за херня? Мне только этого не хватало. Спокойно Артем, спокойно, пока она так себя держит, можно быть спокойным. Пролистываю альбом, и вырываю один лист, который мне понравился. Я сижу на школьном подоконнике. Она умеет передавать ощущения. В тот день мне реально было паршиво, и она все это изобразила. Да уж. Закрываю альбом листами, и замечаю еще такие же спиральки. Похоже другие альбомы, и я угадал. В одном ее подруга, в трех других — ее семья, и в пятом просто класс и неизвестные люди. Может просто ей хочется на мне по практиковаться? А я тут надумал чего-то?

Сел на свое место, и крайне вовремя, через несколько мгновений в комнату вернулась хозяйка и позвала меня пить чай. Я отложил все в сторону, и мы погрузились в теплую атмосферу. Сначала она была скованной, но потом раскрепостилась, и мы свободно болтали обо всем. Но на вопросы о семье она промолчала. У меня снова за звонил телефон, но теперь это была мама.

— Прости, — говорю ей, показывая экран.

— Ничего, — она улыбнулась, делая глоток уже холодного чая.

— Да мамуль. Все нормально. А сколько сейчас? Оу, черт. Ладно, я скоро буду. Ну что за допрос? А, то есть тебя смущает тишина? Я думал ты радоваться будешь, что я не в клубе зависаю. Ахахаах… Мама, все, стоп. — она умилялась представленной картиной, хоть и пыталась это скрыть — Да господи, у одноклассницы я, делаем совместный проект. Все? Теперь твоя душа спокойна? Ладно, давай, скоро приеду, — я повесил трубку, и начал крутить телефон в руках смотря в такие веселые глаза напротив.

— Милая беседа. Такой пай мальчик прям рядом с мамой, — она немного с иронизировала.

— Сударыня, вам что-то не нравиться? Да, маменька это святое. С ней нельзя иначе, она же самый лучший человек на земле. Терпит такого сына, — шутка пропитала мой голос, я был расслаблен, как никогда.

— Прости, — улыбка с ее лица в миг исчезла. Я что сделал то? Эй, объясните пожалуйста тупому. Я вроде шуткой сказал. Она встала, и поставила свою чашку в раковину, и продолжила стоять ко мне спиной. — Я не хотела как-то тебя задеть.

— Эй, ты чего, — я встал, и приобнял ее за плечи, но она испугалась и отошла он меня.

— Правда прости. Я не должна была хоть как-то комментировать твои отношения с родителями, — она смотрела куда угодно, но не на меня и это раздражает. Я снова подошел к ней, и перекрыл ей все пути отступления.

— Слушай, че ты такая правильная, а? И с чего ты взяла, что ты меня хоть как-то задела? Уж поверь, если бы тебе это удалось, я бы не смеялся с тобой, а говорил совершенно иначе. Когда я злюсь, я начинаю говорить примерно, как сейчас, — да, голос резко по грубел и приобрел стальные нотки, и ее это напрягло.

— Хорошо, я все поняла. Можно мне пройти? — она смотрела вниз, а реснички нервно подрагивали.

— Нет, пока не поймешь реально, а не на словах, — я сильнее сжимал руками крышку столешницы, о которую она опиралась своей попкой. И черт возьми, не понимаю почему так на все это реагирую, но и перестать не могу.

— Тогда дай мне пространство. Мне тяжело находиться зажатой между тобой и столом, — как же хочется продолжить все в другом ракурсе. Поднять тебя и усадить на эту столешницу, а еще если бы юбку вместо штанов, вообще было бы супер. Что-то фантазия пошла не туда. Я отсекаю все свои мысли, и отхожу на пару шагов назад.

— Так лучше? — она кивнула. — Тогда объясни мне, с чего ты взяла, что твои слова меня задели?

— Не знаю, просто показалось, — она пожала плечами.

— Когда кажется, креститься надо, — сурово произношу, что все это мне не нравиться. — Почему ты не можешь мне просто ответить? Что вообще такого произошло? — спустя пять минут тишины произношу слова с большим недовольством, при этом опираясь о кухонный стол, где недавно стояла она, а она села за стол, за которым мы пили чай совсем недавно. Она продолжает молчать. — Да ты ответишь мне уже? Я пустое место что ли?

— Ты, — она замялась.

— Чего молчишь? Или раз я типо второгодник, тогда тупица? Ошибаешься девочка. В отличии от тебя, я не живу в розовом мире, и помимо школы у меня есть дела по важнее. И чисто для справки, я хоть и второгодник, но явно по умнее некоторых буду.

— На меня намекаешь? — полу плачущим голосом говорит она, и я понимаю, что задел ее. — В розов мире? Да? Да что ты знаешь обо мне и моей жизни? — она вышла из кухни, я пошел следом. Она зашла к себе. — Забирай свои вещи и проваливай. Я без тебя все сделаю. Не нуждаюсь я в таком напарнике, — у нее зазвонил телефон, и она подняла трубку. — Да мамуль, нет, все хорошо, тебе просто показалось. Мг, хорошо. Вы с утра в больницу? А почему уже? Что-то случилось? Ей плохо стало? Мамуль, держи меня в курсе. Пока, я тоже вас всех люблю. Поцелуй папу и Вику за меня, — она опустилась на кровать, и зарылась пальцами в растрепанные волосы.

— Что произошло? — я сел рядом, и хотел приобнять, но она дернула плечами.

— Уходи. Тебя это не касается, — тихоговорит она, почти шёпотом, словно это только ее тайна, хотя так оно и есть, кто я ей? Верно, никто.

— Так, Велентина. Не хочешь в семейное посвящать, хер с тобой, но сука, у нас домашка совместная, так что будь добра…

— Ну вот к сучке и иди, и пусть она тебе будет обязана, — она взглянула на меня слишком опустошенно, что хотелось как-то поддержать ее, но она выпустила иголки, словно ежик.

— Не придирайся к словам. Я не тебя сучкой назвал. Успокойся, ладно? Что произошло? Почему ты решила, что обидела меня? — я начал прокручивать у себя в голове все, что сказал. — Ты из-за фразы «Терпит такого сына»? — она лишь кивнула. — Глупышка. Это ничего страшного. Я сам знаю, что я геморрой на задницу. Мой образ жизни беспокоит ее, поэтому я так и сказал. Тут никто не при чем. Только я. Не тяни это на свой счет, — я встал и начал убирать ноутбук.

— Прости, я правда дура. Просто…

— Ничего, я все понимаю. Просто пойми, я сам о себе все знаю и всегда говорю, как есть. Образ пай мальчика я ради кого-то надевать не собираюсь. Просто я не могу быть грубым с мамой, да и рядом с ней хочется быть другим, чтобы хотя бы в те минуты она гордилась мной.

— Понимаю. Но на счет того, чтобы доделать, я серьезно говорю. Я могу это сделать, мне не трудно.

— Мил, я не лентяй, и не тупи у меня ноут, я бы все уже сделал. Это уже дело принципа все до делать. Я никогда и ничего не бросаю на половине пути. Запомни это, — я стал снова грубым и тыкнул в нее пальцем, при этом не касаясь тела девчонки.

— Поняла. Если хочешь, сядь за мой компьютер, он вроде не виснет, — а это мысль. Мне нужно пол часа, мама не расстроится сильно.

Я поудобнее сел в ее стуле и скинув все на флешку, начал работу. Настольная лампа освящала комнату. Она взяла альбом и спрятала его в стол. Поставив на мольберт чистый лист, она открыла фото на телефоне и начала рисовать, как понимаю — заказ, на счет которого звонили, а может и другой. Работа очень затягивает. Я решил начать с самого начала. Перечитывая первую часть уже обработанного материала, я начинаю править его доводя до совершенства. Теперь могу четко сформулировать свои мысли и так же быстро их оформлять. Минутная стрелка быстро меняла свое положение. Спустя часы я наконец закончил.

— Урааа! — гортанно произношу эту фразу, при этом тяну руки вверх и поворачиваюсь к ней. — Твою мать, — уже шёпотом говорю.

Милый, сонный комочек свернулся на кровати и посапывал. Да, Мила, она и есть Мила. Свернувшись в центре кровати, я просто не знал, как ее переложить. Ничего умнее я не придумал, чем принести покрывала из гостиной. Я осмотрелся в комнате и заметил наполовину готовый портрет. Сохранив документ и сбросив себе презентацию, я выключил ее компьютер, ну и сделал ее спящее фото. Слишком это умильно.

На всякий случай я взял ее телефон, и набрал свой номер и сохранил его. Зайдя в настройки будильника, который был выключен я не увидел сохраненного времени, поэтому решил, что просто поставлю его на семь утра. Надеюсь не слишком рано. Но на всякий случай позвоню ей утром, вдруг не встанет? А на часах замечаю, как стрелки показывают начало второго. Дома уже волнуются, точнее волнуется… Я вышел, захлопнув за собой дверь.

Я добрался домой очень быстро. Как ни странно, но дом этой чудачки находится почти по моему маршруту «дом — школа», буквально лишние минуты. Время без четверти два, и аккуратно захожу в квартиру. Не включая свет, иду к себе, но тут спускаются родители и включают свет.

— Ну и где на этот раз шлялся. Я тебе внятно сказал, с таким образом жизни ты здесь жить не будешь, — голос отца был как никогда груб и жесток, а мама была напугана. Ей было все равно на слова отца, она кинулась меня обнимать.

— Я не был в клубе или где-то еще к твоему сведению, — громко и четко говорю ему, крепко обнимая маму. — Все хорошо, я жив и здоров, — тихо говорю ей, обнимая в ответ.

— Ну и где ты шлялся?

— Коля! — воскликнула мама. — Пускай идет спать, утром поговорите.

— Нет, он объяснит все сейчас, — он зло посмотрел на меня, но не слишком ли поздно он это сделал?

— А не поздно ли меня учить? — поднялся к нему и опустил руку, которой он преградил путь. — Я вроде не маленький и сам могу во всем разобраться. И да, я был у одноклассницы, — услышав вздохи мамы я поспешил договорить, пока ее мозг не выдал не пойми какой сценарий. — И нет, у нас с ней ничего не было, и нет, мы не пара, — смотрю на маму, которая уже хотела и начать переживать и в тоже время ликовать в душе. — Просто у меня эта чертова машина тупила весь вечер, — показал ноутбук в руках, — и в итоге свою часть она сделала, а я свою только на половину, ну и потом предложила свой компьютер, чем и воспользовался. Надеюсь допрос окончен, и могу пойти спать?

— Постой, — сказал отец, когда уже поднялся на несколько ступеней. — Дыхни, — я закатил глаза — давай, давай.

— Коля, — он показал ей жестом, чтобы не вмешивалась, а я спустился к нему и сделал то, что он и попросил, а после ушел к себе.

Сняв с себя одежду, я завел будильник и достав ноутбук из сумки, включил этого монстра. В нем так и лежит ее рисунок. Немного улыбнулся ему, хотя на нем было столько грусти… Поставив его на столе, просто поставил систему на обновление и лег спать. Как ни странно, но встать в семь утра оказалось не так уж и сложно сегодня. Приняв душ, взял в руки телефон не зная, стоит ли мне звонить ей? Сомнение, но все же набираю номер.

Глава 5

— Ало, — слышится на том конце. — Кто это?

— Доброе утро, это Артем, — потирая голову полотенцем, сажусь на кровать. — Ты встала?

— Доброе утро. Не ожидала твоего звонка. Встала. Спасибо.

— За что? — делаю удивленный голос, хотя подозреваю за что слышу такое простое слово, но от искренности его произношения по венам растекается блаженное тепло.

— За то, что поставил будильник, который я забыла включить. Привыкла, что мама будит, — слышу, как она стукнула себя, как мне кажется по лбу. — Ой, я не о том. Прости. Спасибо в общем, и за то, что позвонил тоже. Ладно, пока, — в ее голосе было столько смущения, похоже я заставил ее покраснеть.

Я решился на еще один поступок. Набрав сообщение: «Тебя подвести до школы?», нажал отправить контакту «Мила Велентина». Минут через пять получаю ответ: «Нет, я сама, Спасибо». Я усмехнулся ее реакции и положил телефон на стол. Застегивая последние пуговицы на рубашке, услышал, как дверь в комнату открывается и в дверях появляется мама.

— Доброе утро, сынок.

— Доброе, — подхожу и целую ее в щеку, нежно обнимая, и продолжаю одеваться. Она прошла в комнату и увидела рисунок на столе.

— А это откуда? — она с любопытством смотрит то на него, то на меня. — Знаешь, очень талантливая девушка.

— С чего ты взяла, что это девушка? — улыбаюсь ее мыслям.

— А кто, как ни влюбленная девушка может так передать чувства? Это нарисовала та девочка, у которой ты вчера был? — в ее глазах заискрилась надежда, что в мое личное пространство проникли, что этого нельзя не заметить.

— Да, это рисунок той девочки, только она рисует всех подряд, вот я и взял свой рисунок, — я начал собирать сумку.

— Точнее выкрал? — она очень задорно это сказала или мне кажется? — Она хоть знает, что этого рисунка нет в ее альбоме?

— Откуда ты?.. — я подозрительно смотрю на нее.

— Сынок, просто чувствую. Присмотрись к девочке. Уведут, потом локти кусать будешь, — она ставит рисунок обратно, а я быстро спускаюсь к завтраку.

***
— Мила —

Что сейчас происходит? Я что — сплю? Ущипните меня, Боже, так хочу понять одно. Что у него в голове? Этот парень меня явно пугает. О нем ходит дурная слава по школе, да и не только, а тут он весь из себя пай мальчик, который заботится? Да что за чушь? Собралась и пошла в школу, по дороге успев все рассказать Лизе.

— Так, и почему ты отказалась? Ты совсем что ли? — уже получая наши номерки в раздевалке, мы пошли сквозь толпу школьников.

— А что я должна была сделать? М? Сказать «ой, да, конечно, я только этого и ждала!», — с иронизировала последнюю фразу и искривила голос.

— Ну не так, но воспользоваться шансом надо было. Он ведь сам назвался, понимаешь? Сам! Ты не просила ни будильник ставить, ни утром звонить, ни тем более подвезти тебя. Ты ни о чем этом не просила. Может он влюбился?

— Что за чушь? Он на меня никогда и не посмотрит. Просто у него в мозгах закоротило — я попыталась осечь ее, но эта неугомонная замолкла на эту тему лишь тогда, когда прозвенел звонок на урок.

Артем даже не поздоровался, когда зашел в кабинет. Он просто посмотрел в мою сторону и даже не кивнул.

— Вот тебе и подтверждение, что ему плевать, — тихо говорю ей опуская на секунду голову.

— Ну и пошел он тогда, — говорит она. — Ты же у меня самая милая Мила! — тихо, но очень воодушевленно говорит она.

Уроки проходили тихо, снова отменили один урок, который мы провели в кафетерии, но Артема не было с нами, что и радовало, и огорчало. Душу не покидало тревожное чувство, и я не могла понять какое именно. С мамой я говорила, у них все хорошо, тогда почему на душе неспокойно? Мы пошли к следующему кабинету, но до начала урока было минут сорок точно вместе с переменой. Мы уютно расположились на школьном подоконнике. Я достала альбом со своими рисунками и начала рисовать Лизу, которая вертелась как неугомонная, но мне и не нужно было, чтобы она позировала мне.

— И все же, ты очень хорошо рисуешь, — мы вздрогнули от неожиданного голоса позади меня. Мы так заболтались, что не заметили, как появился Артем. Он оперся о стену за моей спиной.

— Спасибо, — немного поворачиваюсь к нему, и снова возвращаю взгляд к рисунку и продолжаю выводить линии.

— У меня к тебе заказ будет. Возьмёшься? — он как-то странно это спрашивает.

— Смотря какой.

— Ну, сама понимаешь, как я косячу перед ней, нарисуешь? — он показывает их совместное фото с мамой, можно только ее, если я — это проблема, — знал бы ты, что не проблема…

— Хорошо, только чуть позже, у меня два заказа. Нарисую, где-то через неделю. Подойдет? — смотрю на него и пытаюсь найти подвох в его словах, но ничего не выходит.

— Нет проблем. Сколько? — говорит он, и я вижу, как он заходит на телефоне в банк-онлайн.

— Нисколько, — отведя от него взгляд, тихо отвечаю, продолжая рисовать подругу.

— Нет, так не пойдет. Все имеет цену в жизни. Ты потратишь время, так что, труд должен оплачиваться, — он мило скрестил руки на груди и начал хмуриться. Я посмотрела на него и тут же захотелось изобразить его таким. Серьезным и суровым, но в тоже время с нотками добра.

— Артем, я не беру деньги со знакомых. — я снова отвела глаза и посмотрела на Лизу, у которой глаза были по пять рублей, но я увидела в них какую-то искру, и мне это чертовски не понравилось, а потом на лице засияла хитрая улыбка. Все, сушите весла люди, я сейчас влипну с ней.

— Так, апельсинка, либо говоришь ценник на работу в карандаше, либо я узнаю это от других. Советую самой сказать, — он встал передо мной все в той же позе. До чего же в нем много мужества и стойкости, а главное уверенности в самом себе.

— Артем, я все сказала, — я положила альбом на колени и засунула карандаш в спиральку.

— У нее в инсте ценник есть, — начала говорить Лиза.

— Лиза, — я повысила голос, почти крича на нее. Зачем она это делает? А она лишь пожимает плечами «а-ля, что я сказала?»

— Спасибо, — развернувшись говорит он. — Я же сказал, что узнаю цену твоего времени, — он резко начал копаться в телефоне и подал мне свой телефон. — Найди себя, я дольше буду.

Нехотя беру телефон в руки и вижу, что он в вк. Странный, но да ладно, у меня там есть ссылка на другие социальные сети. Набираю в поисковик «Мила Milka» и вижу, как ему пришло сообщение в WatsApp от Паша Гром в переписке «Демоны»: «Ни че такая, но спящей хер поймешь личико. Ты бы хоть профиль скинул. Но я бы ей…», а дальше не было видно текста. Меня передернуло от этого. Лучше бы не смотрела. Я сделала вид, что интернет долго грузит, и вот выбираю свою страничку и протягиваю ему — сначала он опустил оповещение, и начал улыбаться. Похоже не обо мне речь, слава Богу. На душе стало легче.

— Ну все, я отправил. Посмотришь сама какая лучше, — и тут у меня сработало оповещение. — Слабо берешь, — я непонимающе смотрю на него.

— Не поняла, ты, о чем? — Я вскинула одну бровь.

— Да цены у тебя слишком скромные. Вот о чем я. Ценить себя надо, — вот только этого мне не хватало, будет он меня учить. Я закатываю глаза и закинув сумку на плечо с альбомом в руках иду мимо него, — Оплата куда и когда?

— Все после выполнения работы, — бурчу ему и набирая номер мамы иду по дальше, слыша, как он начинает тихо ухмыляться.

***

— Артем —

Ахаха, до чего же это сейчас было забавно. Тоже мне, обиделась она. Как же я рад, что Громов не стал писать ее имя, иначе сейчас был бы конфликт, мне это ни к чему. Вот зачем я вообще скинул ее фотку в общий диалог? Все ребячество.

— Не обращай внимание, она просто реально не берет со знакомых деньги. Ее не так воспитывали. Если хочешь с ней расплатиться, лучше подари цветы или в кино своди, — начала говорить ее подруга.

— Сам разберусь, — фыркнул ей и начал разворачиваться.

— Она хризантемы любит махровые и главное белые. А розы она просто выкинет, хотя и улыбку натянет, — проходя мимо говорит она.

Она пошла за ней, а я решил остаться тут, все равно один и зашел в WatsApp, где висит сообщение от Громова, а чуть выше ее фотка.

«Ни че такая, но спящей хер поймешь личико. Ты бы хоть профиль скинул. Но я бы ей точно спать не дал. По крайней мере в таком полумраке смотрится ничего» — Громов.

«Так, все завязываем с этим. Фото идет в утиль» — отправляю это сообщение и удаляю недавно отправленное сообщение у всех пользователей. Иначе это не закончится.

«Да ладно, все равно увидим, мы к тебе приедем после уроков… Ахахаха» — это уже от Вити. Я просто выхожу из сети и тут звенит звонок, и толпа тупых школьников вываливается в коридор.

Два урока прошли незаметно. Она давно прочитала сообщение, но ничего не ответила, так же была проигнорирована и заявка в друзья. Ну и хрен с тобой. Пока отменять не буду. Перебесится и ответит и заявку одобрит.

***
— Мила —

Почему она не берет трубку? И папа тоже… Что происходит? Еще час назад отвечали. Может, что-то случилось. Нет, нет, все хорошо, просто выключили звук и не слышат. С пятой попытки дозваниваюсь маме. У них все хорошо, и я облегченно вздыхая, сажусь на скамейку у кабинета. И тут звенит звонок. Пора двигаться обратно. Тут на встречу моя Лиза.

— Предательница, — демонстративно встаю в обиженную стойку.

— Да Боже ты мой. Святой Артем прям, вот прям парень душа, лучший друг. Я правильно поступила, — серьезно говорит она.

— Это мне решать, понятно? — я немного начала истерить.

— Да не дуйся ты. Все равно ему пофиг на тебя, это видно. Не стоит он того, тебе все равно нужны деньги. А на любви к нему ты далеко не уедешь. Или ты думаешь, если нарисуешь портрет его мамы просто так, то он в тебя влюбится? Мил, ну не бывает такого. Он максимум просто по играет и выбросит, как ненужную вещь. Так что, он ничуть не лучше других людей, которые заказывают у тебя картины, — как же она права. Но так не хочется это признавать.

— Я это понимаю, но я так не могу. Дело даже не в чувствах. Ты сама прекрасно все знаешь, я не могу взять с него деньги, так как мы знакомы!

— Да вот именно, что просто знакомы! Ребятам с других классов спокойно за деньги рисовала, и ваши отношения были такими же, как с ним. Или я чего-то не знаю?

— Знаешь ты все, просто я не могу. Он хороший, лучше, чем все его считают. Я не могу взять с него деньги.

— Знаешь, что, засунь хоть раз своё воспитание и просто отнесись как к рядовому клиенту. Он от этого не растает и не влюбится в тебя, а ты сможешь отложить деньги на подарок к годовщине родителей. Сама говорила, что взяла лишние заказы из-за этого. И выброси эту чушь из головы. Артем не может быть хорошим по определению!

— Может, ты с ним не общалась. Он хороший и закрыли тему.

Подругу это сильно обидело, но также быстро и отпустило, спусти всего-то пол часика.

Глава 6

— Артем —

Впервые заметил, что она не оборачивалась даже мельком в мою сторону. В какой-то степени меня это задело, сам не знаю почему. Последние уроки закончились, и я направился к машине. Эти демоны реально приперлись в школу. Боже, впервые перед школой столько народу собралось. Что за бред. Все так на них пялятся, даже противно. Парни ладно — зависть, оценка авто, но от этих «девушек» воротит.

— Привет демоны, — я поздоровался со всеми. — Я думал вы шутите.

— Э нет, — начал Паша. — Я лично очень хочу взглянуть на эту мышку. Где она в этой толпе? — этот голос меня напрягает, знаю я чем это заканчивается.

— Ноги в руки и по машинам, нечего тут глазеть, — шуткой-рыком отвечаю ему и махая руками, давая понять, что пора развернуться.

— О, кто-то похоже ревнует, — прокомментировал Женя. — Да тут любовь, а мы мешаем? Паша, ты в пролете, — он печально похлопал друга по плечу.

— Да, что ты несешь? — я начинаю смеяться.

— Бл*, а это часом не та, что в черной куртке на порожках застыла и на нас сейчас смотрит? — начал Витя. — Рядом вон еще ничего такая, в желтом, — я нехотя обернулся, но она уже не смотрела, а вот Лиза наоборот, очень оценивающе смотрела на нашу компанию.

— Случайно она, все, посмотрели, вперед и с песней, — мы все еще раз посмотрели в ее сторону и тут я увидел, как парень из нашего класса, Толик, кажется толкнул ее, и ее шапка выпала из рук и оказалась испачкана.

***
— Мила —

Мы взяли куртки, и как всегда давка у раздевалки заставила нас выйти на улицу. Застегивая последние пуговицы на пальто, я продолжала слушать какую-то чушь от Лизы.

— Вау, а он с друзьями, так еще и на нас смотрят, точнее на тебя — ее голос стал более игривым, а я непонимающе подняла на нее глаза, а потом и в сторону парковки.

— Ну и что теперь? — я быстро отвела взгляд, и начала оправляться, доставая из сумки шапку, середина ноября дает о себе знать.

— Да так, просто интересно, что они тут делают, — она начала идти вперед, ну а я за ней.

— Аккуратнее курица, — Толик, наш одноклассник специально задел меня, при этом смеясь с друзьями.

— Черт, — я подняла шапку с земли. — Ну вот как мне идти теперь? — я показываю шапку подруге и вывернув ее наизнанку, кладу в пакет со сменкой.

— Ты посмотри, как его друзья на нас смотрят. Сто процентов у вас, что-то было, и ты мне не рассказываешь. — она немного обиженно поджимает губки, а потом, когда доходит, что произошло, всполошилась. — Блин, давай моим шарфом хоть накроешься? Он широкий, самое то будет. Все не так холодно.

— Лиз, ты с ума сошла? У нас ничего не было с ним, не веришь, пожалуйста, я ухожу, — скрестив руки на груди и ежась от холодного и сильного ветра, игнорируя ее предложение о шарфе. Знаю я ее особенность. Чуть шею продует, она с ангиной сильной лежит.

— Ну, Мил, ну прости, я не хотела, — она подбегает ко мне и подхватывает под руку. — Давай забудем, — я лишь положительно киваю, и мы начинаем идти мимо этого квартета, во главе которого блондин.

— Подвести? — Слышу знакомый голос, но стараюсь сделать вид, что не поняла, что он обращается ко мне. — Мил? — мы останавливаемся, и я поворачиваюсь к нему.

— Нет, спасибо, — и начинаем идти дальше.

— Садись, это не обсуждается. Завтра сляжешь с температурой, и пиз…, конец моей положительной оценке, и я имею ввиду трояк. Сергеевна меня с потрохами сожрет, — мы замечаем с Лизой, как вся его компания ухмыляется.

— Артем, правда, спасибо, но я пешком, — осекаю его и тяну подругу за руку, которая строит невинные глазки одному из его друзей. Закатив глаза, просто разворачиваюсь и иду одна, пока она флиртует с ним.

— Да стой же ты, — он подбегает и разворачивает к себе, беря за локоть. — Я серьезно, пошли в машину.

— Артем, отпусти меня. Я сама прекрасно дойду.

— Конечно, по тебе заметно, уже синяя вся. У тебя два варианта. Либо ты идешь сама в машину, либо я тебя заволоку. Пользуйся моментом, мышка. Когда еще по катаешься? Завтра четверг, сказка закончится, — на глаза начали наворачиваться слезы, но я сумела их сдержать.

— А ты типо волшебница? — он положительно кивнул. — Ну так вот, добрая фея, в твоих услугах я не нуждаюсь. И на машину твою мне пофиг. Я и пешком дойду, мне не привыкать. Отпусти меня, у меня слишком много дел и слишком мало времени.

— А, ну окей, то есть лучше замерзнуть, чем нормально доехать? Тут можно засунуть свою гордость и сесть в машину, не кажется? Я тебя в конце концов не тр**** зову! — а вот это было уже слишком, и не только в плане перегиба палки. От его тона на нас обратили внимание многие школьники.

— Спасибо за всеобщее унижение, — тихо и сухо говорю ему, понимая, что теперь вся школа будет думать, что у нас что-то было и я оказалась никчемной. Спасибо ему за это. — Зачем ты вообще начал меня останавливать? Издеваться нравиться над людьми? Это подло, Артем, очень подло.

— Мил, да подожди ты, я не это хотел сказать, — говорил он мне в след. Самое главное, что не стал идти за мной.

- — — -

Весь школьный двор смотрел на эту картину. Второгодник — Артем Беркутов, объект зависти всех парней и поголовного обожания среди девушек спокойно общается с мышкой всей школы. Все начали шептаться, что похоже ссора неудовлетворенного парня, или она его провоцирует на отношения. Ведь с понедельника все обсуждают то, что эта парочка делает совместное домашнее задание у Нее дома! Блондин сел в свое авто и рванул с места даже не попрощавшись с друзьями, а Лиза пошла за подругой, но та уже скрылась из виду.

Груша в спортивном зале летала как ненормальная под очередной серией ударов парня. Он просто выпускал пар. В какой-то степени он понимал, почему она так сказала, что он спровоцировал это в ней. Что теперь именно на нее выльется весь поток негатива. Он ведь сказал это не для того, чтобы ее обидеть. Это просто его характер. Он просто говорит факты, при этом забывая, что его жизнью живет только он, и никто из окружающих не знает, что было между ними. Его никто не тронет, ведь его боятся, а бедную девочку просто заклюют.

Девушка вернулась домой в слезах, переодевшись в домашнюю одежду, она залезла на подоконник и начала плакать. Слезы наконец получили волю и не спешили останавливаться. Все звонки подруги складывались в копилку пропущенных вызовов, и дополнялись десятками сообщений…

Вечером девушка ответила на сообщение подруги, сказав, что все хорошо и ей просто хотелось побыть одной. Выслушав нотации, она хотела отложить телефон в сторону, но тут пришло оповещение в «ВКонтакте», которое она быстро просмотрела, не заходя в приложение. Новое сообщение от Артема Беркутова «Ответь на звонки, или хотя бы на сообщение, если противно меня слушать!». Она отложила телефон строну и решила доделать заказ. Пара часов и она довольная написала заказчику, что все готово и курьер может приезжать хоть сейчас. В десять вечера дверь захлопнулась, и работа уехала к получателю. Заказов больше нет, и она открыла сохранённые фото Артема и его мамы. Она взяла новый лист уже большего формата и приступила к рисунку. Телефон разрывался от звонков, но она не брала трубку, полностью погрузившись в черты лица его матери, которые появлялись на листе бумаги…

***
— Артем —

Семь вечера, я уже давно не возвращался домой так рано. Зайдя в квартиру, я понял, что родителей нет, но спустя минут десять услышал, как они пришли. Пройдя мимо комнаты, они заглянули ко мне.

— Артем, милый, ты сегодня рано, — сказала мама и обняла меня со спины в то время, как я делал домашнее задание по химии. Не понимаю этот предмет с его химическими формулами.

— Ну ты же просила, — приобнимаю ее руки и немного повернувшись, целую в щеку.

— Уроки? — киваю головой. — Не буду отвлекать. Ужин через пол часа, — все тем же милым голосом говорит она.

— Надеюсь это будет каждый день? В противном случае, вылетишь как пробка отсюда, — сурово говорит отец, когда мама скрывается в их комнате.

Проигнорировал эту фразу и так и не дождавшись ответа отец ушел. Через пол часа услышал мамин голос и спустился вниз. Ужин протекал как-то слишком спокойно. Мама рассказывала, как дела в фирме, иногда задевая и увлекая папу в разговор. Я был рад, что они не трогают меня в плане школы. Похоже мое появление так рано дает свои плоды. После поднялся к себе и сел дальше делать дурацкие уроки. Особенно литературу. Завтра меня будут топить. Взяв телефон в руки в который раз зашел в вк, ее так и нет в сети. Отправил ей сообщение, может хоть тут ответит.

— Артем, можно? — тихо спрашивает мама.

— Спрашиваешь? — удивленно смотрю на нее. — Конечно можно, ты чего? — она прошла в комнату и села на диванчик рядом с компьютерным столом.

— Артем, что у тебя случилось? Ты сам не свой весь вечер? У тебя проблемы в твоей второй жизни? Обратись к отцу, он поможет все уладить, — ее голос такой родной и заботливый, что мне порой стыдно, что у нее нет нормального сына, за которого ее сердце бы не болело каждый день.

— Мамуль, там все хорошо, — взял ее руки в свои. — Честное слово. Просто, — не знал, как ей это сказать.

— Что случилось? Это все из-за девушки? Ты влюбился, а она нет? — в ее глазах загорелся огонек радости.

— Не совсем. Просто я обидел неосознанно девочку, с которой у нас задание общее. Предложил ее подвести домой сегодня, сама видела погоду, а один наш дебил из класса толкнул ее, и шапка упала в грязь.

— А дальше, — начала мама.

— Ну а дальше она отказалась, а ты сама меня знаешь, — откинулся на спинку стула. — В общем, начал ее останавливать, пока ее подруга Вите глазки строила, ну и ляпнул слишком громко оду фразу, на нас все глазели в тот момент. Просто понимаю, что теперь вся школа ее подкалывать будет из-за моей глупости.

— А ты с ней говорил после?

— Нет, она ни на звонки не отвечает, ни на сообщения, — встряхнул волосы на голове и наклонился вперед на стуле.

— Поговори с ней в школе, на уроки она по любому придет. Думаю ты сможешь найти момент, чтобы вас никто не видел. Просто извинись, скажи, что был не прав и все осознал. Что от твоих слов уже мало что изменится и гул в школе не остановить. Но тебе искренне жаль. Главное скажи это искренне, — она встала и обняла меня со спины. — Если она не глупая, тогда поймет тебя и простит. Пару дней по дуется ради приличия, и все.

— Спасибо. Ты лучшая, — крепко обнимаю ее руки и целую в щеку.

— Знаешь, мне эта девочка уже нравиться. Ты стал добрее за один вечер с ней. Ты просто обязан меня с ней познакомить, — я засмеялся.

— Мам, не говори ерунды, я все такой же.

— Нет сынок, ты не пошел на конфликт с отцом сегодня, не на пился, как обычно делаешь в таких непонятных ситуациях, а приехал домой. Да и плюс, когда тебя волновало, что чувствует девушка и что о ней будут говорить другие?

— Просто все разные мамуль. Эта ситуация отлична. Раньше не переживал, потому что эти стервы сами кого хочешь загрызут. А эта девчонка. Ну, серая мышка в школе, ее будут гнобить, а она и слова не скажет. Спрячется в своей норке и будет плакать. И все из-за того, что я сказал.

— Ну если не секрет. Скажи мне то, что сказал ей, — я опустил голову, понимая, что мне сейчас так прилетит, но делать нечего. Такой взгляд говорил лишь то, что я не смогу ей не ответить.

— Тогда мини цитирование, — она кивнула. — Я сказал ей «конечно, по тебе заметно, уже синяя вся. У тебя два варианта. Либо ты идешь сама в машину, либо я тебя заволоку. Пользуйся моментом, мышка. Когда еще по катаешься? Завтра четверг, сказка закончится», в ответ лишь «а ты типо волшебница?», ну я естественно я кивнул ей. — развожу перед мамой руками и потом оперевшись о колени складываю их в замок и опускаю голову. — Она мне дальше отвечает «ну так вот, добрая фея, в твоих услугах я не нуждаюсь. И на машину твою мне пофиг. Я и пешком дойду, мне не привыкать. Отпусти меня, у меня слишком много дел и слишком мало времени». Ну и как понимаешь я не промолчал «а, ну окей, то есть лучше замерзнуть, чем нормально доехать? Тут можно засунуть свою гордость и сесть в машину, не кажется? Я тебя в конце концов не тр*** зову!» — на последних словах я отвел глаза, чувствуя, что сейчас меня убьют.

Глава 7

— Значит так, залетный, — за спиной я услышал голос отца — ты иногда, но фильтруй то, что выходит из твоей, судя по тому, что ты сказал девушке, помойки. Я понимаю, весь из себя, бандит, мачо-срачо, по-другому не назову. Но ты хоть иногда контролируй свою речь. Да, ты пошёл по моим стопам и все такое. Но главного ты не перенял. Я при твоей матери выражался очень жёстко, но в её адрес никогда не применял ни одного грубого слова. А ты девочку грубо говоря при всей школе ночной бабочкой назвал. Тут извинениями ты не отделаешься. Нет, если девочка тебе по боку, то лучше вообще с ней не говори, думаю она лучше без тебя справится. А если дорога, тогда тут нужны поступки, Артем. И это не просто цветы или коробка конфет у всех на глазах. Так что. Ты определить, что вас связывает, только домашнее задание, или как нас с мамой?

— Ну этого я тебе не скажу, — впервые мы с отцом не собачимся за последние годы. Мама сидит и смотрит на нас.

— Коль, он как ты. Сюда посмотри, — она показала ему на рисунок за моей спиной. — Расскажи о нем.

— Да что рассказывать. У меня эта техника дурацкая висла поминутно, — я показал на ноутбук. — Я не мог свою часть работы делать. Она своё сделала и сидела рисовала, потом чай предложила, ну и пока выходила на кухню, меня любопытство пробрало, и нашёл её альбомы. Взял свой рисунок и все. У неё все равно целый альбом со мной, — вот тут я понял, что сказал это зря. В маминых глазах читалось, что она уже выбрала дату свадьбы и решила сколько у неё будет внуков. — Стоп. Успокойся, — я посмотрел на маму. — У неё ещё штук пять альбомов с её семьёй, пара с её подругой и один с классом и случайными людьми, — отец не смог ничего сказать. Лишь встал с кровати и похлопав меня по плечу начал выходить из комнаты, все же на последок сказал.

— Оставь девочку. Она сама справится с нападками в школе. У вас не будет отношений, тебе на неё плевать, так что, дай ей жить самой. Поверь, она разберется.

Родители ушли, а я остался сидеть с кучей вопросов в голове. Может быть мне надо в самом себе разобраться. Она действительно что-то значит для меня, или все же она пустышка? Я просто запутался. Созвонился с ребятами в групповом чате по скайпу. Не бухаю, трезвые все. За это их обожаю.

— О, Артемян, мы уже думали ты сдох, — начал черный.

— Черный, а ты прям ждешь не дождёшься, — мы все за смеялись.

— Да нет, просто интересно. Кстати, мышка ничего, — продолжил он.

— Артем, вопрос один. Ее подруга, она как, свободна? — вмешался Витя.

— Вроде да, но точно не могу сказать, — отвечаю ему, а сам не пойму реакции черного.

— Бл*, Артем, у меня тоже вопрос, мышка твоя, или как? Просто я бы не прочь с девочкой развлечься, — сказал Паша.

— Кастрацию на живую применить? — я выгнул бровь, и ответ так молниеносно слетел с губ, что я не заметил этого.

— А я сказал, что он на крючке. Девственниц он чует. А тут экземпляр высший класс. Явно не умеет сама себя удовлетворять. В постели, — Пашка продолжил гнать свой бред.

— Так, что за ху*** вы гоните? Вы бл* понимаете о ком говорите? О девочке семнадцатилетней! Мозги про фильтруйте, — я оборвал его. — Мне на нее насрать в этом плане, — хотя, кого я обманываю. Мое подсознание все решило. — Считайте, что она моя сестра. Так понятно?

— Да понятно все, понятно. Че завелся то так? — Витя вмешался в эту бредятину.

— Да ничего. Хера вы все что-то пытаетесь выяснить в моей жизни? М? Я бл* не мальчик в конце концов. А вы, хуже пятнадцатилетних пацанов себя с девчонкой ведете. Ничего что малолетка? Нет? Факт неба в клеточку и друзей в полосочку не смущает?

— Да что с тобой? — начал Женя.

— Да ничего. Впервые в жизни появился человек, с которым приятно просто поговорить, мать мне ее в жены записала, и плевать, что она мне не нравится. Так и вы туда же. Проверяют они, влюбился или нет. Да *** вы с ней, как хотите. Я-то тут причем? Главное дайте мне чертов четверг пережить, мне она в адекватном состоянии нужна. А нет, стоп. Она через неделю мамин портрет нарисует, вот тогда, вперед, — я нервно закрыл крышку ноутбука и свалился на кровать.

Что же мне со всем этим делать? Я ничерта не понимаю, что чувствую к этой мышке малышке. Почему так сказал Паше, почему от всей ситуации перед школой так заморачиваюсь… Что мне делать завтра тоже непонятно. Литература вторым уроком, надо поговорить с ней, но как это сделать.

— Аааааа.

Взвыл в комнате от того, что впервые не знаю, что мне делать? Побил грушу в комнате и приняв душ уже лёг в кровать и закрыл глаза, как сработало оповещение. Открываю сообщение от Милы: «…».

И как мне на это реагировать?

***
— Мила —

Я уже закончила с наброском мамы Артема, и на половину набросала его. Музыка расслабила, рисунок убаюкал мою нервную систему. Я просто растворилась, убегая от посторонних проблем. На часах уже почти одиннадцать, и мне приходит сообщение от Артема. Именно смс, ни в вк, ни где-то еще, а простая смс-ка.

«Просто ответь мне, я засранец, не спорю. Я правда не хотел этого. Мне казалось, что ты понимаешь меня… Прошу, дай объясниться».

Ну и как на это реагировать? У меня просто вакуум в голове образовался. Я отложила телефон и начала рисовать дальше, пытаясь осмыслить все сказанное. Что значит фраза «Мне казалось, что ты понимаешь меня…»? неужели он все же был со мной настоящим, а не пускал пыль в глаза? Я просто запуталась. Спустя полтора часа я решаюсь ему ответить, но не нашлась нужных слов, и отправила лишь многоточие.

Пока я сходила в душ мне пришел ответ, который и следовало ожидать: «И как мне это понять?», при этом было штук пять пропущенных от него. Не стала ничего отвечать, просто легла спать, поставив телефон на зарядку и включила будильник.

Утро выдалось спешным, надо было вставать не в семь, а в половину седьмого. Ничего не успеваю, и все из-за его смс-ки: «Я заеду за тобой, и мне плевать на то что ты не хочешь». Не могла знать, когда он приедет, значит мне нужно уйти раньше. А портфель не собран, волосы невозможно уложить. Все против меня. Шапка не высохла — вообще замечательно.

Время без пяти восемь, он приедет в любой момент, значит срочно надо бежать, но без шапки не могу, слишком холодно, а меня итак знобит, и температура только растет.

— Точно!

Бью себя полбу и иду в шкаф в спальне. У меня был широкий шарф, который сшит кругом. Вот он, я поспешила одеваться. Поверх куртки окутываю свою голову и только хотела выйти, как пришло смс.

«Выходи»

Черт! Черт! Черт! Я звоню Лизе.

— Лизок, доброе утро. Прикрой, я не приду к первому уроку. Отмажешь?

— Доброе утро, что случилось? — она была обеспокоена и в непонимании.

— Артем под окнами, ждет меня. Хочет поговорить. А я не хочу.

— Ну и дура, поговори с ним. Может что умное скажет. Тебе плохо итак, не мерзни. Он виноват, пусть и расхлебывает.

— Виноват не он, а Толик если на то пошло! Ты прикроешь? — грубею на глаза.

— Да. — я смотрю в окно, говоря с ней, но шпион из меня не очень. Он заметил меня у краешка окошка и поморгал фарами. Я влипла. — Что сказать хоть? — и в этот момент он начал выходить из машины.

— Блин, он меня заметил и из машины вышел. Черт. Я похоже приду вовремя.

— Ладно, давай. Я с тобой.

Я отключилась и пошла на выход из квартиры. Мы столкнулись у подъезда. Его задержали бабушки у подъезда, потому что не хотели его пропускать, ведь он чужак.

— Мил, привет. — увидев меня, он облегченно вздохнул, и начал идти навстречу.

Глава 8

— Мил, привет. — увидев меня, он облегченно вздохнул, и начал идти навстречу.

— Мил, так это правда к тебе? Родители в курсе кого ты к себе водишь, чуть они за порог. — начала бабушка Аглая.

— А была же такой хорошей, — подхватила бабушка Вера. Отлично, и тут наследил.

— А это не тот милок, что во втором часу ночи уходил? — продолжила бабушка Дуня.

— Ой срам-то какой.

Я не смогла это слушать и прошла мимо всего этого зоопарка вырвав руку из хватки Артема.

— Мил, прошу, сядь в машину. Надо поговорить.

— Нам не о чем разговаривать. Отпусти, я опаздываю. — он судорожно смотрел на меня, и что было в его взгляде сложно разобрать. Такая палитра чувств, что я не могу выделить не одной эмоции.

— Прошу.

— Нет.

— Ну и черт с тобой.

Он махнул руками, и пошел в машину, что-то бубня себе под нос, а я достала наушники и пошла в школу. При этом практически опоздав, ведь пошла чуть более долгой дорогой. Вся школа смотрела на меня с пренебрежением, кроме моей Лизки. Мы сидели, не обращая внимания на все пересуды. Хотя, кого обманываю, мы с ней все слышали. То и дело до нас доходили фразы: «Да ну, из нее?», «Да она просто бревно, но надо же грамотно ей манипулировать», «Не, он не мог, она же страшная»…

Половина урока физики прошла ужасно, учителя нет, никто не может их унять. Артем пришел минут через двадцать после начала урока с папкой в руках. Точно, я забыла все распечатать. Как он это не забыл я удивляюсь. Это ли не доказательство, что он просто пытался бросить пыль в глаза? Но я рада его появлению, ведь моментально все обсуждения стихли, и смогла спокойно продолжить умирать от температуры. Он даже не взглянул на меня, это к лучшему. Так быстрее перестанут обсуждать. Даже на перемене не стал пытаться поговорить со мной, что радовало, хотя, как мы будем сейчас защищать наш доклад? Мы же не готовились!

— Итак, все готовы? — начала Светлана Сергеевна.

По классу прошелся недовольный гул. Начать было решено в том же порядке, что и номера выбранных тем. Мы были третьими. По скорости защиты одноклассников, было понятно, что всех сегодня не послушаем. И вот наша очередь.

— Велентина и Беркутов. Ну что же. Сразу вопрос, Мила, сколько по времени делала его часть?

— Нисколько. Мы разделили тему, он готовил Тютчева. — в ее взгляде было что-то странное, словно она пыталась дать понять, что Артему не выплыть сегодня ни при каком раскладе.

— Слабо вериться. Ну хорошо, начинайте.

Артем скинул презентацию и включил ее. Как ни странно, но больше говорил он, похоже смотрел презентацию и разбирался в ней, я лишь иногда дополняла его рассказ стихами, чтобы было куда красочнее. Минут десять нашего диалога, и у всего класса округлились глаза, а руссичку просто взорвало.

— Ну хорошо, раз Беркутов так тебя запугал, что ты ему еще и речь написала, и при этом не хочешь сознаваться, вопросы к тебе.

— Но мы, — я хотела сказать хоть слово, но она начала бомбардировку.

— Назови годы написания каждого стиха, который цитировала. — я ответила, хорошо, что запомнила это, хотя не хотела. — Какая лирика чаще сравнивается в их творчестве? — и так продолжалось минуты три, пока не выдержал Артем.

— Светлана Сергеевна, я все понимаю, я вам как кость в горле, но Мила то тут причем? Если вам так проще, ну хорошо, пусть будет по-вашему, она все сделала, а я такой козлина просто выучил. Довольны? Зачем ее топить так? Вы не видите в каком она состоянии? Еще пара минут и ее на скорой можно увозить, а вы пытаетесь что-то доказать, и главное кому?

— Замолчи. Вон из класса. Обоим двойки.

— Палку не перегибай. — Артем начал бычится на нее.

— Субординацию соблюдай. Ты ученик, будь добр. — но закончить ей было не суждено.

— А ты будь добра объективно оценивай. Злость берет, что я тогда послал с олимпиадой? Если так нужно, окей, записывай. Надо, первое место возьму, сама знаешь, что смогу, девчонку не смей трогать. Претензия ко мне, решай со мной. — он так начал орать на нее, что весь класс афигел, а я почти потеряла сознание, но он успел меня придержать за талию.

— С тобой все хорошо? — я лишь кивнула. — Пошли в мед пункт.

— О, Артемка, когда свадьба. Беременность не кстати в выпускном классе, — Начала Карина.

— Рот закрой, иначе пожалеешь, что вообще родилась на свет. Приличнее будь, может уважать начнут.

Рыкнул Артем, а я вырвалась из его хватки и забрав свои вещи убежала из класса под всеобщие насмешки. Лиза осталась в классе, за что я ей благодарна. Сейчас хочу быть одна, просто одна.

За что она так со мной? Что я ей сделала? Теперь вообще можно со школы уходить, так просто ведь эти слухи не утихнут. Я забежала в аптеку и пошла плакать и лечиться домой. Вызвав врача на дом, мне оформили справку, теперь можно спокойно отлеживаться. Лиза пришла ко мне сразу после уроков и рассказала о произошедшем.

Оказалось, что Артем выволок Карину в коридор и о чем-то говорил, но после этого она смотрела на него как на врага, при этом не комментируя всю ситуацию ни единым словом, а Толику, который решил продолжить начатое, он сломал нос, за что его вызывали к директору. Но на этом вроде все и утихло.

— Ты все же решила нарисовать портрет его мамы.

— Да, но не знаю, наверное, не буду отдавать. Не хочу, чтобы он совал мне свои деньги.

— А портрет крутой. Мама у него красивая. — она рассматривала картину, словно великий критик, при этом она в этом совершенно не понимает. — Отдай его ему, пусть женщина поднимет себе настроение. Кстати, как думаешь, что он имел ввиду с олимпиадой? Он же не знает литературу. Какое первое место?

— Он знает литературу, и очень хорошо знает. Он стихов знает очень много, а «Евгения Онегина», «Ромео и Джульетту», «Короля Лира» он цитирует минут по двадцать.

— Да ну нафиг. У тебя бред. — она демонстративно приложила ладонь к моему лбу.

— Нет, не бред, он во вторник мне цитировал, когда мы пили чай. И он так круто читает, что слушаешь с открытым ртом.

— Афигеть. Тогда я не понимаю, к чему все эти притворства? Не проще было бы показать учителям, что нормальный, жил бы проще. — она была удивлена.

— Я не знаю. — встала и начала рисовать портрет, точнее продолжила.

— Знаешь, мне стыдно. Ты и в правду узнала его с другой стороны, и мне стыдно, что я сужу по обложке, игнорируя слова подруги, которая знает больше.

— Все хорошо, не переживай.

Она просидела со мной до вечера, и ушла в десятом часу. Завтра можно быть дома, и решила, что сегодня закончу портрет мамы Артема, а завтра приступлю к заказам, потому что пора уже и к ним приступить, иначе сорву сроки, а мне это не нужно. Хотя, если завтра мне будет так же плохо, то я уже ничего не сделаю, буду отсыпаться. Тут раздался звонок в дверь, и на пороге меня ждал курьер.

— Мила Велентина? — я кивнула, любуясь букетом белых махровых хризантем в купе с бело розовыми розами. Мозг просто отключился. —Распишитесь пожалуйста. — я поставила подпись где просили и в моих руках оказалось это чудо.

Что за чертовщина, кто их прислал? Я поставила их в вазу, и тут снова звонок в дверь.

— Простите, с ним еще открытка, совсем забыл.

Я закрыла за ним дверь и пошла на кухню, где источал свои ароматы букет. Открыв конверт с резным узором, достала оттуда листок, где красивым почерком было написано много текста. Не читая, просто прошлась по нему глазами и поняла, что особо и мне помню этот почерк, хотя на чей-то он все же похож.

«Мил, прости меня. Я не знаю, что мне сделать и сказать тебе, чтобы ты ответила, просто не знаю. Понимаю, что после сегодняшнего, а что именно произошло думаю Лиза успела тебе рассказать, ты меня возненавидишь еще больше, но все же, не могу так опустить всю эту ситуацию. Я импульсивный придурок, я это признаю, и мне стыдно, что в итоге все это обернулось так для тебя. Честно, у меня были только добрые намерения, не знаю, что в головах у большинства школьников, и уже ничего не смогу изменить, но мне жаль. Ответь мне, не привык так извиняться. Всегда это делаю, глядя в глаза, мне это важно. Важно видеть глаза человека, и важно, чтобы этот человек видел мои — ведь глаза — это и в правду зеркало души. И мне противно, что по моей вине видел столько боли в твоих. Понимаю, что сейчас ты явно не веришь, но я правда умею просить прощения, и я знаю, когда это нужно делать. Пусть этого удосуживалась пока только моя семья, но я никогда еще не косячил за ее пределами так, чтобы приходилось извиняться. Прости и оттай, снежная королева)».

На глазах появились слезы, и я просто не знала, что со всем этим делать. Хочется забыть все и помириться, ведь по сути его вины тут нет, но не могу, мне просто тяжело сказать ему эти простые слова. Я не могу сказать ничего, поэтому отправляю смс.

***
— Артем —

После всего, что произошло сегодня, я понял, что я влюбился в эту девчушку. И не сейчас, ни во вторник, а много раньше. Всегда замечал ее, просто не придавал значение этому. Все эти два с небольшого месяца мельком поглядывал на нее в этом хаосе. Она выделялась, хотя я и считал ее серой мышкой. Но было что-то в этой мышке, что притягивало взгляд именно к ней. Если она меня простит, больше не сделаю ей больно. Открыться? Нет, этого не сделаю, не сейчас, потому что еще сомневаюсь. Но вот завязать дружбу — это мы можем. Просто беседы, когда никто нас не видит, ведь вряд ли она решиться демонстрировать наше общение в школе после всего, что произошло. Не могу ее осудить, еще месяц прощение буду выпрашивать, и готов к этому.

— Да, Вить. — нехотя отвечаю на надоедливый звонок.

— Слышь, Артем, тут Соболь кипишь поднимает. Будем реагировать?

— Повод?

— Птичка на хвосте принесла, что собирается разбить витрины банка, а-ля это мы, и чтобы мы там были и нас взяли с поличным.

— Спите все дома и без самодеятельности. Вас должны видеть семья, еще кто-то. Они по любому подставят, но нам надо сделать так, чтобы в случае чего, каждый мог предоставить свидетелей. Все понятно? Пусть и менты, и он, поймут, насколько они облажались. Когда все это будет?

— Завтра.

— Хорошо, — с тяжестью говорю ему. — Без самодеятельности.

— Все нормально? Голос пиздец. — он лучше остальных знал каждую нотку моего голоса.

— Все норм, — вздыхаю в трубку, падая на постель.

— Мышка? Все дело в вашей ссоре? Неужели все же она твоя? — и ни тени смешка или подколки. Просто дружеский разговор с серьезным голосом.

— Да не моя она, Вить, не моя. — цежу каждое слово, но он знает меня лучше всех.

— Но хотел бы? — он как-то особенно это говорит, словно надеется на мой положительный ответ.

— Я не знаю, как тебе ответить.

— Тогда скажу я. Ты запутался, она тебе нравится, но ты боишься всего этого. Понимаю. Но могу сказать лишь одно. Она отойдет, будь рядом, соверши поступок. Главное на коленях при всех прощения не проси, иначе сделаешь только хуже, — мы оба смеемся, ведь только друг с другом, мы говорим на такие темы. — Она с характером, будет сложно, но поверь, оно того стоит. Может хоть что-то наконец будет тебя держать на этом свете и перестанешь как ненормальный под пули лезть.

— Я понял. Ладно, спасибо, но пора спать.

Молча сбрасываю, потому что говорить не хочется ни с кем. На часах почти одиннадцать, ей уже должны были давно прислать цветы, похоже она решила, что мне надо идти в жопку. Улегшись по удобнее, пришло смс. Я поднялся на кровати, ведь оно от нее.

Глава 9

«Спасибо за цветы и искренние слова. Да, ты прав, Лиза все рассказала, но это ничего не меняет. Я не злюсь на тебя, это правда, и извиняться тебе не за что. Но продолжать наше общение не хочу, это ни к чему не приведет. Не стоит звонить мне и писать, просто оставь меня в покое. Так будет лучше, прости и еще раз спасибо…».

Ну что же, обидно, даже гадко внутри, но чего я ожидал? Что от одного букета она изменит отношение ко мне? Да, отец прав, нужны поступки, но не уверен, что мне нужна именно она. Но если разложить вес по полочкам, ведь никогда так не заморачивался ни на счет одной серой мышки, ведь они и раньше были в моем поле зрения.

«Мы сможем хоть иногда общаться? Мне это и в правду важно.» — записал голосовое и отправил в ватсап. Прочла быстро, но долго не отвечала, а потом пришло оповещение о новом сообщении. Тоже голосовое, ну хоть радует, что услышу ее голосок, который просто умиляет.

«Я не знаю, не сейчас во всяком случае. Я боюсь того, что пойдет новая волна в школе. Думаю, нам не стоит общаться вообще». — простые слова, но гадко на душе, хоть я ее и понимаю.

«А если за пределами школы, в смс? Мне с тобой интересно, даже скучаю по вторнику, когда мы читали друг другу стихи.».

«Думаю не стоит, не хочу ничего. Просто устала от школы и ее проблем, а ты ходячее напоминание. Не обижайся, но так будет лучше.».

Бл**, впервые меня шлет девушка, а я унижаюсь. Да что она о себе возомнила? Это не та девочка, с которой я общался пару дней назад, не та девчушка, которая сегодня так отбивалась, это не моя Мила.

«Знаешь, я не понимаю одного. У тебя что, раздвоение личности? Где та милая и приветливая девочка, с которой общался во вторник? Где та красотка, которая так самозабвенно рисует что-то? Ты изменилась, и с такой Милой не очень хочу общаться, удачи в клубе стерв, тебе там похоже нравится!».

Рыкаю все это в голосовом и отправляю. Хочется удалить, ведь понимаю, что моя мышка сейчас в ней плачет, слушая все эти слова. Но не могу, пусть поймет, что не из тех, кто бегает как послушная собачонка. Завтра сама в школе со мной заговорит, уверен в этом.

- — — - — -

Весь день ходил злой как собака, рычал на всех и готов был убить кого угодно, но Витя помог успокоиться, ведь сегодня надо быть максимально на виду у людей и в поле зрения камер днем, и ночью дома за разговорами с родителями, иначе нас точно упекут. Мы как дебилы вместо вечера в клубе, общались по скайпу.

— Артем, кстати, что там мышка, не заболела? — начал Витя.

— Не знаю, ее не было в школе, поэтому, — развел руками, давая понять, что просто не спрашивал. Хотя кого я обманываю, первым делом после первого урока спросил у Лизы, что с ней, и как оказалось, что ей только хуже становиться. Еле усмирил в себе желание, чтобы не поехать к ней и не забрать к себе, чтобы мама ее на ноги за день поставила. Она это умеет.

— Что, даже ни у кого не спросил? — подхватил Паша, а я потянулся к чашке с крепким кофе.

— А должен был?

— Просто ты так впрягся за нее на литературе, и элементарно не знаешь, как она? — вот же не угомонный черт, этот Пашка.

— Тебе надо, ты и узнавай. Я сказал, меня она интересует как партнер по домашке и художница, у которой заказал портрет мамы. Первое готово, второе вскоре тоже будет готово, и вперед, раз так нравится, охмуряй.

— Так, собачиться в личке будете, у меня такой вопросик, — вмешался Витя — Ты о подруге ее узнал?

— Ну, зовут Лиза, свободна. Все, это надо было?

— Ты чего такой тухлый, я думал ты узнаешь о ее бывших, что любит. Тоже мне, друг. — он шуточно обиделся.

— Бл***, да не знаю я ничего. Парни за ней вьются, но ей пофиг на них. За то время, что я с ними учусь, она свободна. А узнавать, что она любит и все такое, увольте. Мне еще одного тра*** предмета в глазах школы ни хватало.

— Твою мать, Беркутов, не бычься, ты же мог это у Милы узнать, — встрял Женя.

— Я с ней не общаюсь, поэтому не мог спросить. Все, допрос окончен? — я поставил чашку на стол слишком сильно, что все недовольно загудели.

Мы общались не долго, сохранили это видео, чтобы было алиби, что в этот момент мы были дома, ведь поставили время на сохранение. Черт, так паршиво было, когда они о моем мышонке заговорили, что захотелось убить каждого из них, особенно Пашу. Чувствую я, что, когда все закончится, мне придется по воевать за нее с ним. Черт! Что я сейчас сказал? По воевать? Сука, а она хоть и мышка, а умеет завоевывать без особых усилий.

Время двенадцать и приходит смс, от малышки моей. Как же легко называть ее своей. Открываю приложение и челюсть отвисает от его содержимого.

«Заказ будет готов в воскресенье вечером. Выслать курьером?».

Она что, серьёзно? Как можно так игнорировать. Я звонил ей несколько раз, даже после школы заезжал, но там эти бабки, что просто решил проехать мимо, чтобы не подливать масла в огонь, но я точно знаю, что она меня видела, ведь она сидела на подоконнике в тот момент.

«А вариант забрать самому возможен?».

Я даже не заметил, как нажал на отправку, хотя хотел написать совсем другое. Со мной явно что-то происходит и мне это не нравится. Тут приходит ответ. Так хочется ей позвонить, и я это делаю, не читая сообщение, но она сбрасывает вызов. Да что за нафиг, так трудно ответить?

«Этот вариант невозможен. Мне хватит и без этого слухов, с которыми предстоит разобраться. Надеюсь на твою благоразумность, и ты не выставишь на показ то, что я рисую портрет твоей матери. Поэтому если не приедет курьер, найду способ передать тебе его, но в школу не принесу.».

Эта девчушка сведет меня с ума, все же решили, но я вчера похоже все испортил. Теперь она вся из себя, неприступная и еще большая, снежная королева Антарктики.

«Мил, ответь мне! Что за игнор? Нам надо поговорить! И это срочно!👿»

Я нервно хожу по комнате ожидая ее ответа.

«Нам не о чем говорить. Ситуация в школе лишь обычное явление, все понимаю. Обсуждать тут нечего. Удачного вечера в клубе с друзьями! И верни мне мой рисунок! Ты поступил подло, лазя в моих вещах. Мне он нужен!»

Да что она творит? Какой клуб, это что за издевательство? И как она узнала про рисунок? Неужели помнит каждый? Я не понял, как, но быстро оделся и взяв ключи от машины начал выходить из квартиры.

— Сынок, ты куда? — голос матери пронзил током, и немного остановился, шнуруя кроссовки.

— Артем, если ты опять, — начал отец, но я его прервал.

— Я не на разборки, не начинай. У меня дела по важнее.

— Оставь её, она сама справится. — вот поражаюсь его проницательности. Когда надо, она вечно отсутствует, а тут ее прям хоть себе откладывай.

— А я? Обо мне кто-то подумал? Что же вы все из меня урода морального делаете, тварь такую бездушную! Я что такая гнида по-твоему?

Я был взбешён. Мама подошла ко мне и начала поправлять куртку.

— Ответь только, ты в этом уверен? Уверен, что именно это, точнее то, что она так тебе важна, её чувства и отношение к тебе так важно? Она влюблена в тебя, твоё появление заставит её лишь страдать, потому что если ты к ней ничего не испытываешь, то для влюбленной девочки — это хуже, чем удар в сердце.

— Я ни в чем не уверен мам. Но в одном уверен точно, мне комфортно в её обществе и, хотя бы как друга, я её хочу сохранить. Я не знаю, что к ней чувствую, но мне важно знать, что мы можем продолжить нормальное общение. Надо было дураку сразу ехать к ней.

— Знаешь, она мне уже нравиться. В воскресенье она должна быть у нас на ужине. Не знаю, как ты это сделаешь, но, чтобы она была. — она мне широко улыбнулась, хоть один раз за последние годы увидел одобрение в глазах отца.

— Постараюсь.

Поцеловал ее и начал уходить.

— Артем, не облажайся. Сдерживай свой пыл, он должен быть уместен всегда. Довела, лучше поцелуй. Но никогда не ори на неё в таком тоне и теми же словами, как в школе тогда.

Кивнул и вышел из дома. Не знаю, чего добиваюсь, что жду от этой поездки, но нам точно нужно поговорить. Понять друг друга в конце то концов. Что за бредятина с игрой в молчанку, не привык не понимать. За двадцать минут добрался до ее дома и немного струсил. У подъезда никого, в ее окнах горит свет, даже забавно, больной трудоголик. Ее только за это надо треснуть, но жаль, что девочка, придется воздержаться. Хотя, смотря как шлепнуть. Стооооп, опять фантазия не туда пошла. Собрался с духом и пошел к ней.

— Артем, уходи. — раздается с той стороны двери в ее квартиру.

— Я не уйду, пока мы нормально не поговорим. Не откроешь, тогда я лягу на лавочке у тебя во дворе и пусть бабушки удивятся утром тому, что ты меня не впустила.

С минуту была тишина, а потом раздался щелчок замка, и она открыла дверь, жестом приглашая в квартиру. Быстро пошел на кухню и поставил чайник, ведь по пути к ней все же заскочил в круглосуточную аптеку и купил от простуды кучу лекарств.

— Ты принес рисунок? — не глядя в глаза, говорит она.

— Нет, он мне понравился, и пока у меня не будет копии, оригинал остается у меня. Зачем он тебе? У тебя же целый альбом? Ты в меня влюблена? — сел напротив нее, и в этот момент она странно смотрит на меня.

— Нет, просто для поступления надо предоставить свои рисунки, а тот эскиз, что ты забрал, получился очень чувственным. Поэтому он мне нужен. — что-то странное в ее словах есть, тон какой-то не такой, каким должен быть, но она ведь болеет. — Это об этом ты хотел поговорить?

— Нет, не об этом, точнее не только об том. Теперь жить проще, зная, что ты не маньячка и мы сможем нормально общаться.

— Маньячка? Артем, ты в своем уме? Ты приперся ко мне в первом часу ночи, строишь из себя заботливого папашу, — она тыкает на таблетки, которые я разложил на столе, рядом с теми, которые у нее уже есть. — Что тебе нужно? Еще больше меня унизить? Не хватило в школе, пришел дома добить? Зачем ты так со мной? Зачем ты притворяешься добрым ко мне, мне не нужна жалость! Боишься, что не нарисую портрет, так не переживай, он готов почти, пять минут и все в шоколаде, или как принято говорить в твоих кругах. Все, фенита ля комедия, я устала от твоей игры, пять минут подожди и забирай портрет, мне плевать уже на все. Только исчезни из моей жизни.

Не понял этой истерики, но пошел следом за ней. Моему взору предстало сразу три картины. Один портрет черно-белый вместе со мной, на другом она с папой, а на третьем, мы все вместе. Его она как раз и начала рисовать. Пара движений карандашом, и она убирает его с какой-то штуковины, на которой рисовала.

— Вот, забирай и уходи. — свернув все листы и стянув их резинкой протягивает мне сверток.

— Ну хорошо, не хочешь по-человечески, будем по товарно-денежному. Сколько?

— Мне твои деньги не нужны. Считай, что я рисовала для души, от тебя мне ни копейки не нужно, как ты не поймешь! Я слишком хорошо отношусь к тебе, чтобы взять хоть что-то. Каким бы козлом ты не был, ты стал другом, но таким другом, с которым больше не хочу общаться. Уходи, хватит всего этого.

— Да чего хватит, Мил? Чего? Нам же хорошо вместе, я это вижу! — откинул рисунки в сторону и схватил ее за плечи. — Мы же хорошо поладили, к чему прекращать общаться. Мне казалось, что во вторник за чаем, мы стали хорошими друзьями. Нет, понимаю, разговоры в школе, и все такое, но никто же не говорит, что горю желанием демонстрировать, что общаюсь с тобой. Мне это не нужно. Даже рад, что так сложилось, потому что я не знал, как попросить тебя не рассказывать никому о том, каким бываю. Но сложилось так, рад. Тебе никто не поверит, мне это на руку, не буду отрицать это.

Договорить мне не удалось, тут на мою щеку приземлилась ее ладошка с хлестким ударом. Не сильным, но ошеломляющим.

— Убирайся. Я думала, что ты хороший парень, что ты просто запутался. Тебе плевать на меня было с первой секунды, главное цель достигнута, да? Тебе плевать на меня, на других! Не друзей тоже плевать? Они вообще у тебя есть? — она уже плакала, и не понял почему. Появилось желание обнять ее и поцеловать, чтобы успокоилась, остыла, но я не могу. Ей плевать на меня как на парня, а дружбу этим жестом убью. Да, я еще надеюсь, что, когда она остынет, и смогу с ней нормально все обсудить.

— Ты меня не знаешь. Думаешь узнала за один вечер? Так вот я тебе скажу, ты увидела вершинку, а то что там, — я показал в области сердца, — ты не в курсе. Не надо говорить, что мне на тебя, на друзей плевать, ты ни черта обо мне не знаешь! Остынешь, позвони, я буду ждать.

Вылетел из ее квартиры, и заметил, как эта ненормальная выкинула в окно свои рисунки. Я подошел и забрал их. В порыве гнева и забыл, что их можно забирать. Кинул их на заднее сиденье тачки и поехал домой.

Глава 10

— Мила —

Проплакала после ухода Артема больше часа, но после этого уже не хотелось, и не потому что я его простила, или меня больше не ранят его слова. Просто мозг отключился в нем воцарился вакуум. У сестренки был приступ, решила отвлечься, заглушить боль, в итоге приперся он и только подлил масла в огонь. Даже не стал отрицать, что рисунок у него, хотя бы про честность не солгал, и то радует.

Выходные и понедельник были как в тумане. Я сделала все заказы, подтянула все хвосты, и успела выздороветь. Лекарства, что привез Артем, должна признать, куда эффективнее, но они и стоят куда дороже. Если он заикнётся на счет денег, скажу, что лекарств хватило, чтобы оплатить картины.

Вот и вторник, уже иду в школу, болтая с подружкой, как оказалось, переступив порог школы, не угодила в рой слухов и сплетен, все шептались о чем-то другом, и повод был. В школе весь день ходят полицейские. Сейчас физика и к нам заходят эти служители правопорядка.

— Лизок, что случилось?

— Я не знала, как тебе это сказать. Артема вчера не было, и по школе пошли слухи, что в пятницу он ограбил банк, и убил охранника, и сейчас следствие идет. А теперь похоже слухи подтвердились.

— Лиза, Мила, прекратите. — строго начал физик, и полицейский продолжил.

— Нам важны показания каждого, кто мог видеть его в ту ночь. Возможно он и не виновен, хотя это вряд ли. — во взгляде этого дядечки читалась победа, похоже Артем им уже насолил, и они рады, что он за решеткой. Он хоть и не святой, но мне его жалко. Понимаю, он мог все это совершить, но не в пятницу уж точно.

Пока я в мыслях прокручивала весь вечер пятницы, потерялась во времени, и очнулась, когда мужчины в форме уже не было в кабинете. Я хотела побежать в догонку, но не смогла. Не хочу сплетен, они ведь разрастутся с новой силой. Пойду после урока, ведь он последний. Пятнадцать минут уже погоды не сыграют.

Участок полиции был дальше моего дома, поэтому мы с Лизой шли по нашему обычному маршруту, хотя очень хотелось бежать, но я не могла, я боялась.

— Даже не верится, что Беркутова посадили, казался неуловимым. Убил человека, а теперь отнекивается. Вот же гад.

— Да не убивал он никого, и банк он это не грабил. Хватит! — уже не выдержав осекаю подругу.

— Мил, очнись! Он убийца! Ты его защищаешь? Да радоваться надо, что наконец его поймали. Как он мог так притворяться? Ведь ты так в него поверила, даже убедила, что он хороший. А по факту…

— Не совершал он этого! А если в прошлом и убивал, то кого? Вот кого?

— Ты спятила, как можно его защищать? Ты его все-таки не знаешь! Он просто пустил тебе пыль в глаза. Хорошая моя, я же о тебе забочусь! — она хотела меня обнять, но я не позволила.

— Знаю, и точно знаю, что это не он!

Я обиделась на подругу и пошла в участок. Получив пропуск, прошла куда сказали. Около кабинета был шум, а под кабинетом сидели его друзья. Стало не по себе, ведь они смотрели на меня с таким презрением, словно я его сюда спрятала.

— Что, пришла злорадствовать? — сказал один парень.

— Паш, угомонись, а! — второй осадил его. — Я Витя, ты, наверное, нас не помнишь, мы на той неделе виделись.

— Я помню, вы еще с Лизой флиртовали. — он немного усмехнулся, но он был добр ко мне, и это радует.

— Че ты с ней милуешься? Она друга подставляет, а ты!

— Паш, хватит, сам же знаешь, Артем сам молчит.

— Бл***, и ты туда же. Жень, если бы эта сучка не стала отказываться от показаний, то он был бы уже на свободе!

— Каких показаний? — тихо спрашиваю у разгоряченного парня.

— Нет, вы еще на нее посмотрите. Дурой прикидывается. Да таких, где ты сказала, что не в курсе, где он был. На кой хер он к тебе суке поехал?

— Я не давала никаких показаний. Я только часа полтора назад узнала в школе, что его арестовали. Вы несправедливы. — предательский ком уже подкатил к горлу и стало так горько от несправедливых нападок в мою сторону.

Я почти заплакала и вошла в кабинет, где меня настигла толпа взрослых. Среди них были родители Артема, следователь, но его не было у нас в школе и еще шестеро взрослых. Они замолчали, увидев меня.

— Здравствуйте. Я бы хотела дать показания. — робко говорю при всех.

— Девочка, какие показания? — начал уставший следователь. — Я занят, а ты иди в песочницу и там давай показания.

— Нет, это важно! Вы арестовали невиновного! — уже более твердым голосом остановила этого мужчину.

— И кто же у нас невиновный? — в его голосе слышалась издевка.

— Артем Беркутов. — Следователь нервно засмеялся.

— Девочка, иди туда, откуда пришла. — он мне не нравится, а мама Артема еще больше, она на грани, это видно.

— Я не уйду, пока вы не возьмете у меня показания, или как это правильно называется. Артем в пятницу был у меня, я готова это подтвердить. — я начала изрядно злиться. Не люблю, когда полицейские продажные. Это очень пугает.

— Ты понимаешь, что сядешь за ложные показания. — следователь начал грубеть и рычать на меня, а ко мне подошел папа Артем и приобнял за плечи.

— Не пугайте девочку. Она говорит правду, он действительно срывался к ней как раз во время ограбления. — его голос был непоколебим.

— А, то есть до этого вы отказывались говорить, а как появилась девочка, которая куплена, так вы сразу заговорили.

— Артем не хотел ее вмешивать, а я уважаю мнение сына. Вам этого не понять. — он резко отрубил это, и тут в кабинет зашел еще один мужчина.

— Что здесь происходит?

— Мила, я ведь не путаю? — начал папа Артема, и я кивнула. — Это адвокат Артема, без него ничего не говори и не подписывай, иначе они вывернут все твои слова. Ты еще несовершеннолетняя, и без адвоката или родителей они не могут с тобой говорить.

— Хорошо.

Родители Артема и все другие взрослые покинули кабинет. Адвокат попросил удалиться и следователя, чтобы поговорить со мной наедине, и после всего, что я ему рассказала, он был готов меня расцеловать. Ведь у меня было все, чтобы спасти Артема. Бабушки, которые, как оказалось видели, что Артем приезжал, у них даже до минуты все расписано было. Когда пришел, когда ушел, и все такое. После разговора со мной, адвокат позвал следователя и начался допрос.

— Итак, готовы дать показания? — я кивнула, пока он написал шапку к заявлению. — Диктуйте.

— В двенадцатом часу я написала Артему, что портрет его мамы можно будет забрать в воскресенье, мы с ним до этого поссорились и я не отвечала на его звонки, а когда написала, он сорвался ко мне. После нашей переписки прошло минут двадцать, млюодет чуть больше, и он уже был у меня под порогом. Я его впустила. Потом мы снова поссорились. Спустя минут пятнадцать, он уехал. Бабушки в подъезде смогут вам сказать точное время, когда он пришел и ушел. Но это точно все происходило в тот момент, когда ограбление совершалось. Он не мог быть в двух местах одновременно.

— Хорошо, какого рода ссора была у вас? — я посмотрела на адвоката, и он дал положительный кивок.

— Во вторник он приезжал ко мне, и мы делали совместную домашнюю работу по литературе, а в среду, когда я выходила из школы, меня толкнул одноклассник и шапка упала в грязь.

— А покороче?

— Не торопите ее, она итак нервничает. Не советую на нее давить, иначе я подам иск за давление на свидетеля. — полицейский был недоволен и жестом дал понять, чтобы я продолжала.

— Я шла мимо Артем и его друзей, у нас парковка перед центральным входом. Он предложил подвести меня, я отказалась. Он хотел помочь, настаивал, и в силу импульсивного характера, сказал, не подумав обидные фразы, которые услышал весь двор и это стали обсуждать.

— Что за фразы?

— Это не имеет никакого отношения к делу. — осек адвокат. — У вас есть показания свиделся, теперь проверьте их, бабушки у подъезда страшная сила, так что поторопитесь, мой клиент у вас уже четвертый день, и вы его удерживаете незаконно.

Лицо стража порядка надо было видеть. Я ему как кость в горле. Он попросил нас выйти, а сам отдал распоряжение проверить мои слова. Я была окружена толпой взрослых, но больше всего говорила Надежда Павловна, она так искренне меня благодарила, что я пришла и не побоялась. После часа диких восторжений в мою строну, я все же выбралась от взрослых и села на скамейку, и тут ко мне подсели друзья Артема, но все молчали. Мне же и лучше. Могу подумать наконец над произошедшим. Мы молчали пол часа, и в голове был вакуум, ни одной мыли. Думала только о том, что с ним могли сделать за эти дни в камере.

— Почему он не сказал следователю, что был у меня? — тихо говорю их компании.

— Он не хотел тебя впутывать. Знал, что начнется давление со стороны следака, что тебя будут таскать, что в школе могут слухи поползти, о том, что вы были так поздно вместе. Он просто не хотел все усложнять между вами. — сказал Витя, кажется.

— Дурак он, не та ситуация, характер свой показывать. Его же могут посадить без моих показаний! Он этого не понимает?

— Все он понимает, просто ты же его мышонок, — Усмехнулся, Женя.

— Его мышонок? — я удивленно посмотрела на них.

— Он сказал, чтобы мы к тебе не приближались, ты под его крылом в статусе младшей сестренки, а значит неприкосновенна и он за тебя впряжется если что. — парирует Павел.

— Мне казалось, что он меня ненавидит. — очень тихо говорю, потому что боюсь начать плакать.

Мы просидели еще около часа, и ко мне подошли и сказали, что показания подтвердились, и я могу идти домой, а так не хочется, бабушки начнут осуждать, плюс теперь надо успеть все рассказать маме до них. Хотя, я ей итак все рассказала, все, кроме полиции сегодня. На это времени просто не было. Я уже почти ушла ото всех, как поняла, что вокруг тишина гробовая, и тут меня резко хватают за руку и тащат из отделения. Понимаю, что это Артем. В его глазах столько ярости, что становится страшно. Его вид ужасен, его явно избили, ведь не упал же он так удачно: губой, бровью, щекой… Выйдя на улицу он начал свои пламенные крики, и на нас все смотрели.

— Ты в своем уме? Какого черта ты пришла? Кто тебя просил? Так нравиться быть мать Терезой? Так вот, в твоих услугах не нуждаюсь. Сам бы выкарабкался! Сплетен захотела еще больше? Теперь не вини меня в них. Я тебя не трогал, нет же, приперлась она. Вот кто тебя идиотку просил? — он то трусил меня за плечи, то махал руками, при этом меняя уровень крика, но я все равно ежилась от неприятного тона, а не от страха. — Какого черта тебе дома не сидится? Ты понимаешь, чем тебе это грозит? Ты хоть иногда думаешь головой? Ой дура, какая же ты дура! Опять винить будешь? Так вот, тут извинений не будет.

Все, с меня хватит, я итак на нервах. Влепила ему хорошую пощечину, потому что достал. Даже рука колоть начала от силы удара.

— Спасибо лучше бы сказал, чем устраивать демонстрацию. Сама со всем разберусь, тоже мне, герой нашелся, впутывать он не хотел. Лучше бы тогда за языком следил! Ты о матери с отцом подумал? Что они пережили за эти дни? Нет? Не думал? Тут можно было засунуть свое самолюбие и сказать, где ты был. Не та ситуация, чтобы строить из себя героя. Ты как всегда думаешь только о себе, эгоистичный придурок. Пошел ты к черту! — кричу все это ему, потому что у меня истерика, и плевать, что на нас все смотрят. Я хочу уже уйти, как он останавливает меня.

— Снова думаю только о себе? Ты себя слышишь? Да я о тебе в первую очередь думал! Чтобы тебя не тронули! Ведешь себя как обиженный ребенок!

— Так я и есть ребенок, но ты еще больший! Не понимаешь почему снова поступил как эгоист?

— Нет, — протяжно и грубо говорит он.

— Ну хорошо, для тех, кто в танке. Сейчас молодец, герой, я не при делах, меня не тронули. Супер просто! А потом? Ты подумал какого мне будет, когда я узнаю, что тебя посадили, а я могла этого не допустить? Думаешь мне было бы весело, думаешь я была бы тебе за это благодарна? — в его взгляде что-то изменилось.

Он словно только сейчас все это осознал. Хотя, похоже он был ослеплен нашей ссорой в тот момент, и не мог думать разумно. Он притягивает меня к себе и крепко обнимает, просто стискивает в своих объятьях, а я утыкаюсь лицом в его мощную грудь.

— Спасибо тебе, и прости, я такой идиот. Ты очень храбрая, я буду тебе по гроб жизни обязан. — он говорит это только для меня.

— Я поступила как должна была, а сейчас мне пора, прости, и не влипай больше.

Он нехотя отпустил меня из своих объятий, и отбившись от всеобщих уговоров подвести меня, направилась домой, где сидит трио бабушек, которые меня морально убьют.

Глава 11

— Артем —

До сих пор не могу поверить, что она пришла в полицию и спасла мою чертову задницу. Она могла спокойно промолчать, к чему ей эти проблемы? Но нет, она вступилась за меня, даже несмотря на то, что прекрасно знала, что я способен убить. Эта мышка-малышка меня поражает. Уже десять вечера, мама крепко меня обнимает до сих пор. Парни и их родители сидят с нами и хвалят ее, а у меня в голове совершенно иной мир. Я не слышу голосов, перед глазами эта девчонка. Ее взгляд ужаса и облегчения, когда вышел к ним всем. А ее фразы. Они роем вьются у меня в голове.

Но одна зацепила больше всего: «Я поступила как должна была, а сейчас мне пора, прости, и не влипай больше». Вроде бы дежурная фраза, но на душе стало очень тепло и уютно. «Не влипай больше» — так и вижу ее заботливый взгляд, милые ямочки от улыбки облегчения, что я свободен. Почему она так тепло отнеслась ко мне? Не верю ее словам, что в меня не влюблена, хотя, если влюблена, то это кошмар. Просто кошмар, потому что такая девушка мне точно не нужна, она ведь не будет достойной парой. Она не будет дерзкой и активной, не будет вправлять мне мозги и помогать в делах. Она станет пилить меня не меньше отца, а мне это не нужно. Надо оставить все как есть, ведь все сейчас шикарно.

Одергиваю себя от желания написать ей смс или отправить цветы в знак благодарности, не хочу даже дружбы между нами. Из этого ничего хорошего не выйдет. Ей нужен нормальный парень, и когда она его найдет, я не хочу быть причиной их ссор. Ведь ее ко мне приревнует любой, а она будет страдать из-за выбора между мной и парнем.

После того как все взрослые решили уйти на кухню, мы с парнями поднялись ко мне, вот тут и начался полный и безоговорочный писец.

— Артем, ты даже не представляешь, как мы труханули. Вроде сам нам начал заливать, чтобы мы сидели дома, а в итоге! На кой черт ты к ней поехал? Я бы понял, была бы она твоей телкой, но… — я не выдержал такого к ней обращения, и резко осек.

— Девушкой.

— Что? — Паша немного сузил глаза от шока.

— Она не телка. Усеки это раз и навсегда. У нее есть имя. В конце концов, она спасла мою задницу. Да поехал к ней, потому что внутри все рвет. Ты это хотел услышать? Сука, да, она мне нравится, но она мне нафиг не сдалась. Пусть ищет себе смазливого паренька, который не будет ей геморроем на задницу.

— Да?

— Да! — ору, словно обезумевший.

— Ну тогда я ее себе заберу. От меня геморроя не будет. Как вариант? — он похоже бессмертным себя возомнил.

— Только подойди к ней, я тебе все черепушку раскрою, понял меня? — я резко бью его по челюсти, и парни начинают нас держать, потому что Паша дернулся мне отвечать, но я снова ему врезал.

— Да ты посмотри на себя, тряпка половая. Когда тебя так волновали чувства девушек? Когда? Они же трах*** объект для тебя. Так и с ней будет. В трусы залезешь и все, спадет маска такого пай мальчика, она тебе сразу надоест. Очнись. Тебя к ней тянет только потому, что она недоступна тебе, не вешается на шею как все, а на самом деле самая настоящая дешёвка.

— Заткнись, Паш. — Витя решил вмешаться, пока мы не наговорили друг другу лишнего.

— Что заткнись то? Что заткнись? Сам на него посмотри! Он же в тюфяка превратился, его баба волнует больше собственной шкуры! Причем ладно бы баба была шикарная, а то мышь!

— Допрыгался скотина. — я подлетаю к нему, и мы начинаем драться. Парни не могут нас разнять.

Мы не слышали ничего вокруг, только наши кулаки и разъяренные фразы. По увеличенному шуму стало понятно, что собрались уже и родители. Только одно имя вывело меня из коматозного состояния избиения друга.

— Артем, Артем, это Мила. Остановись, она уже в третий раз звонит. — голос мамы был паническим, словно она сейчас умрет на этом месте. Я беру в руки телефон, и вижу на дисплее ее фото, то самое, которое сделал в прошлый вторник, когда она спала клубочком.

— Если ты так думаешь обо мне, то мы больше не друзья, можешь жить своей жизнью, да и вообще все. Все, лавочка закрыта, с этих пор я сам по себе, раз всем так поперек мое состояние. Знаете, что, друзья мои? Да я безумно счастлив, что в моей жизни все это случилось! Сука, да я рад, что Мила в ней есть. А вы, просто эгоистичные придурки, которые боятся изменений. Мне жаль вас.

Плюю на всех и с грохотом закрываю дверь в комнату и спускаюсь вниз. Только в этот момент понял, что не желаю отпускать ее от себя. Хочу прижать к своей груди так крепко, чтобы она вросла в нее. Но тут понимаю, что Мила мне и не звонила, только ее фото на заставке телефона и оповещение из социальной сети вк. Отец нагоняет меня уже у входа в квартиру.

— Я конечно рад с одной стороны, что ты меняешься, но друзьями то не разбрасывайся. Они остынут и все поймут, не исключай их из своей жизни. Может я и против твоего образа жизни, но раз ты его ведешь, то пусть рядом будут те, кому ты доверяешь. Ну только если Паша уйдет, тут я возражать не стану, но Витю и Женю не гони, они твой тыл, не менее надежный чем Мила и мы с мамой. Каждый из нас это важный кусочек твоей нерушимой стены. Если ты к ней, не буду задерживать.

— Спасибо тебе, я рад, что мы стали понимать друг друга. — мы крепко обнялись.

— Это не понимание Артем, это надежда, что Мила вытянет тебя из криминала так же, как твоя мать меня в свое время.

Я кивнул ему и поехал к ней. Заехав в цветочный магазин по пути к ее дому взял большой букет розовых роз с какими-то белыми цветами, даже не запомнил, как их назвала девушка, делая из ник шикарный букет. Думаю, Мила оценит его, она ведь творческая личность. И вот я уже стою у ее подъезда, в ее окнах горит бледная лампа, значит не спит. Из подъезда выходит ее подруга и тут во мне, что-то предательски екнуло. И тут в очередной раз срабатывает оповещение из вк. Только сейчас понимаю, что это отметка в каком-то посте. Открываю его, и смотрю название «Главный бандюк Артем Беркутов и его тайная ведьма». Играет интерес, и я открываю видео запись. Что же, посмотрим.

Играет незамысловатая песенка и идет надпись: «Ну что же, пора бы всем узнать, что прячется за скромной маской Милославы Вилентиной. Такая ли она тихая и скромная или алчнее любой другой девушки? Так коварно подобраться к бандиту может только эта мадам. Посмотрим? Все завтра, актовый зал школы №…».

Желание подняться в квартиру вмиг исчезло, я сорвался с места и поехал к дому в надежде, что Витя еще не уехал, но его не было. Дозвонившись, попросил его все выяснить, но как оказалось этого поста уже нет. Как только я прочел сообщение со ссылкой и просмотрел видео, оно исчезло из сети.

В школе я все же появился, хотя мама просила остаться денек дома. Вся атмосфера в учебном заведении была пропитана опаской в мою сторону. Как выяснилось сегодня решили устроить вечеринку в актовом зале, но все это вечером. Мила сегодня не пришла, но я слышал, как Лиза уговорила ее прийти на вечеринку, ведь там надо заранее сказать, сколько человек будет, чтобы заказали еду. Я после этого сказал, что приду и со мной еще трое парней. Карина просто засияла улыбкой до ушей, ведь эта оторва давно пытается обратить на себя мое внимание. Сука она и есть сука, чтобы она из себя ни строила.

В шесть вечера начался этот хаос, мы с парнями стояли около колонны в углу зала и говорили ни о чем. Паша уехал из города, чтобы проветриться, поэтому мы стояли втроем. Я заметил Милу ближе к семи вечера в компании Лизы. Витя на глазах расцвел. Мы подошли к этой паре.

— Привет красавицы, — сказал Витя. А Мила была волшебна. Красивое черное платье, матовое по всей длине, и лишь на талии и низе юбки платья была атласная лента того же цвета. Строгая милашка, которая и ждет, что ее украдут в счастливую жизнь.

— Привет девчонки, — повторил Женя.

— Привет, — коротко говорю я, смотря в глубь ее души.

— Привет ребят, — хором говорят они.

— Ты обеспокоена? — прочел в ее глазах какой-то страх, и прислушался к своему чутью. Вчерашний внутренний щелчок вновь сработал. Может что-то случилось все же и мне не показалось?

— Нет, все хорошо.

Женя танцевал с какой-то девушкой, да и Витя принялся обхаживать Лизу, а мы стояли в сторонке от этого праздника жизни и молчали.

— Потанцуем? — прерываю тишину, когда начинается медленная музыка.

Она кивает мне, и мы идем на танцплощадку и кружимся в медленном ритме. Мир словно перестал существовать, и только когда резко погасло и без того тусклое освещение зала, мы смогли выбраться из коматоза, в который погрузились рядом друг с другом.

— Итак, вишенка этого вечера! Видео разоблачение Велентиной! — на сцене ликовала Карина, и я увидел страх в глазах малышки, но она не успела среагировать ни на долю секунды. На экране появилось видео, и все смотрели на экран. На нем Мила и ее подруга.

— Предательница — она демонстративно встала в обиженную стойку.

— Да Боже ты мой. Святой Артем прям, вот прям парень душа, лучший друг. Я правильно поступила! — серьезно говорит Лиза.

— Это мне решать, понятно? — она немного начала истерить.

— Да не дуйся ты. Все равно ему пофиг на тебя, это видно. Не стоит он того, тебе все равно нужны деньги. А на любви к нему ты далеко не уедешь.

Тут прерывается эта запись и я вижу видео в формате воспоминаний, ведь оно в белой дымке.

— И все же, ты очень хорошо рисуешь — тут появился я.

— Спасибо.

— У меня к тебе заказ будет. Возьмёшься?

— Смотря какой.

— Ну, сама понимаешь, как я косячу перед ней, нарисуешь? Можно только ее, если я — это проблема.

— Хорошо, только чуть позже, у меня два заказа, потом нарисую, где-то через неделю. Подойдет?

— Нет проблем. Сколько?

— Нисколько.

— Не, так не пойдет. Все имеет цену в жизни. Ты потратишь время, так что, труд должен оплачиваться.

— Артем, я не беру деньги со знакомых.

— Так, апельсинка, либо говоришь ценник на работу в карандаше, либо я узнаю это от других. Советую самой сказать.

— Артем, я все сказала.

— У нее в инсте ценник есть.

— Лиза!

— Спасибо, я же сказал, что узнаю цену твоего времени.

— Или ты думаешь, если нарисуешь портрет его мамы просто так, то он в тебя влюбится? Мил, ну не бывает такого. Он максимум просто по играет и выбросит, как ненужную вещь. Так что, он ничуть не лучше других людей, которые заказывают у тебя картины.

— Я это понимаю, но я так не могу. Дело даже не в чувствах. Ты сама прекрасно все знаешь, я не могу взять с него деньги, так как мы знакомы!

— Да вот именно, что просто знакомы! Ребятам с других классов спокойно за деньги рисовала, и ваши отношения были такими же, как с ним. Или я чего-то не знаю?

— Знаешь ты все, просто я не могу. Он хороший, лучше, чем все его считают. Я не могу взять с него деньги.

— Знаешь, что, засунь хоть раз своё воспитание и просто отнесись как к рядовому клиенту. Он от этого не растает и не влюбится в тебя, а ты сможешь отложить деньги на подарок к годовщине родителей. Сама говорила, что взяла лишние заказы из-за этого. И выброси эту чушь из головы. Артем не может быть хорошим по определению!

— Может, ты с ним не общалась. Он хороший и закрыли тему.

- — — -

А после этого было видео, как мы обнимаемся у отделения полиции.

И тут пошли комментарии от Карины.

— Ну что, Апельсинка, поделишься приворотным зельем? У Вас двоих как, до секса то хоть дошло? Или ведьмам нельзя? — Все вокруг засмеялись, а она была растеряна и на глазах выступили слезы. — И кстати, Артем, как помощь, она с Мишкой Соболевым крутит, так что зря купился на ее удочку.

Я взглянул на нее, и во мне уже пылал гнев, одного имени этого упыря достаточно, чтобы вывести меня из себя. Она была напугана, унижена, но мне куда хуже.

— Так значит спектакль, все для того, чтобы еба** помочь? Что же тогда приперлась вызволять? — я начал орать на нее, а она только сжалась от шума и усмешек, но мне было на это пофиг, сейчас мне нужны ответы. Она хотела уйти, но я не пустил. Схватил за плечи и немного трухнул. — Отвечай!

— Отпусти, мне больно, — она из последних сил, я не выдержал, мне стало мерзко от всего, от ее вранья и коварства, от того, что сейчас унизили и меня, и больше всего меня сейчас убивал тот факт, что Паша был прав, она самая настоящая дрянь.

Она убежала из школы. И когда я начал уходить, на шею мне кинулась Карина с поцелуями, но я ее откинул так, что она упала и все начали с нее смеяться. Витя отошел от Лизы, она назвала его трусом и кретином, а мне показала жест, что я идиот. Ближе к двенадцати, я все же успокоился и решил поехать к ней и все выяснить. Хочу понять, как она могла оказаться такой дрянью. Просто хочу понять, что я ей сделал, что она так со мной играла? И у подъезда меня ждало разочарование.

Глава 12

— Мила —

За что они все так на меня накинулись? Что я им сделал, и причем тут Миша вообще? Я бегу со школы вся в слезах. К школе на такси подъезжает запоздалый ученик, похоже единственный, не видевший моего позора. Я быстро сажусь в такси и назвав адрес еле держусь. Но как только за мной закрывается входная дверь, я даю волю слезам.

Я впервые видела во взгляде Артема столько отвращения, и стало так паршиво от того, что оно было направленно в мою сторону. Я просто чувствую себя такой гадиной, но я ведь не виновата ни в чем. Даже не вериться, что еще вчера он обнимал меня так, словно я его спасательный круг, а сегодня после такоготеплого взгляда во время танца, он сделал меня врагом народа. Я судорожно нажимаю по экрану телефона и набираю давно не набираемый номер. Гудок, второй, третий.

— Привет, Милки вэй. — раздается немного уставший голос, а я только всхлипываю в трубку, ведь из глаз до сих пор предательски текут слезы. — Милка, что случилось? Ты где?

— Я дома. Приезжай скорее, прошу, — захлебываюсь в слезах и скатываюсь на пол и начинаю плакать в гостиной.

Пока он ехал, я просто рыдала, вся боль, которая копилась во мне резко приумножилась после сообщения Артема: «Сука, я так думал, что ты особенная, думал, что ты та самая милашка, которая может стать моим другом, которому я могу довериться, а ты оказалась такой тварью. Что, хорошо Соболь е**, да? В ваш план входило то, что я мог тебя тра*** в реале? Или вы думали, что я не смогу на такую как ты залезть? Интересно, как давно вы начали воплощение плана?».

Каждое написанное слово просто обжигало душу, я откинула телефон, но он не разбился, как никогда. Я кричала в отчаянии, но тут меня обняли крепкие мужские руки, и я поняла, он уже приехал.

— Тише, тише, девочка моя. Я радом, все будет хорошо, я убью любого, кто к этому причастен. Не плачь, маленькая моя. Я здесь, теперь все будет хорошо.

Он немного раскачивал меня в своих руках, и я повернулась к нему, уткнувшись носиком в грудь и вдыхала крепкий мужской аромат. Прошло четыре года, а он не изменился. Все тот же хвойный оттенок. Спустя пол часа я все же успокоилась.

— Вот и хорошо, перестала плакать. — он взял мое лицо в свои руки и вытер большими пальцами слезы со щек.

— Миш, зачем ты хотел посадить Артема? — он смотрел на меня недоуменно.

— Какого Артема? — я внимательно посмотрела на него и только хотела сказать, как он опередил меня. — Только не говори, что это ты Беркутова имеешь ввиду, не говори мне, что это ты этого индюка вытащила из тюрьмы! — он был зол, в ярости, но не кричал.

— Да, я о нем. Так зачем все это?

— Да за тем, что он, как и я, в криминальном мире, и мы конкуренты. Вопрос в другом, ты откуда его знаешь? Хера интересуешься? Хера ты его вызволяешь?

— Да что он тебе сделал, что ты так с ним? — мы уже начали кричать друг на друга стоя в полный рост, и он так же как и Артем, возвышался надо мной словно скала и готов был задавить авторитетом.

— Дорогу мне перешёл. Не смей к нему приближаться! Поняла меня? Узнаю, что третесь рядом, я его убью, поняла меня?

— Нет! Я не позволю, я его, — но он меня осек.

— Не смей говорить, что любишь. Не смей, поняла меня! Меня ты прогнала, вычеркнула из своей жизни, а с ним будешь таскаться? Не позволю! Он же с тобой как с игрушкой по играет, оттра*** и выкинет. На большее этот урод не способен. Для него девушки все на одну ночь. Мил, прошу тебя, — он схватил меня за плечи, а меня накрыла новая истерика.

— Да откуда тебе-то знать? — я скинула его руки с моих плеч. — Ты не хотел меняться, и только сильнее грязнешь в этом мире, а он, он пытается выйти из игры, я это чувствую! Он другой рядом со мной. Ты его не знаешь, он бывает таким чутким, романтичным. Ты его не знаешь!

— Да я знаю его дольше тебя. Очнись, это Беркутов, и я его ненавижу, за его взгляды чистой зоны.

— Да он лучше тебя. Если бы ты был таким как он я бы не вычеркнула тебя из своей жизни! Думаешь мне приятно видеть, как мама всегда мечется между мной и тобой? Нифига неприятно, но что я могу поделать если ты не меняешься?

— Однако позвонила ты мне, а не этому упырю.

Крикнув это, он прошел от меня в сторону к упавшему телефону и поднял его и как на зло, он все еще горел, и он принялся читать смс-ки. Его лицо стремительно менялось. Я пыталась выхватить гаджет, но все бесполезно. Прочитав все наши сообщения, но заблокировал телефон, сильно сдавив его в руке.

— Значит так, сестренка, если я еще раз увижу этого упыря рядом с тобой, я сделаю все, чтобы он сдох. Мне нахер не нужно, чтобы он с тобой переспал, разбил сердце, а нам его потом склеивай по кусочкам тебя. Я не собираюсь быть с ним любезным и только потому, что ты его любишь, я его не убью, — я вздохнула немного с облегчением, но радость была недолгой. — Все это до его первого залета, и как только мы с ним пересечёмся, мы его уничтожим с парнями. Ты под нашей опекой, и он не имеет права к тебе приближаться.

Тут на телефон пришло оповещение, и он его смотрит. Там видео какое-то, и он его открывает. И тут я слышу те же слова, что и в актовом зале.

— Отдай, не смотри, верни. — но он держит мои руки сцепленными за спиной, а сам смотрит его.

Минуты тянутся мучительно долго, и тут слышен голос Артема на записи. Все, теперь начнется война.

— Ты его любишь на сколько по десятибальной шкале?

— Десять. — тихо говорю ему, при этом опуская голову.

— А меня?

— Десять.

— Ну тогда возможен лишь один вариант. Тебе придется выбрать, кто из нас важнее, брат или какой-то там Артем? Тебе придется сделать выбор, и тогда я сделаю свой. Я тебе обещаю, я стану лучше. Хочешь, чтобы я стал придерживаться политики как Артем, окей, сделаю. Вернусь к тебе, но его не должно быть в твоей жизни.

— Я не могу сделать этот выбор. — мы уже сидим в обнимку на диване.

— Зато он смог. Он не выслушал тебя, не дал объясниться, а сразу отверг. В этом он весь, Мил. Ты с ним не будешь счастлива. Я знаю его дольше, и я слишком много видел.

— А я чувствую. Он другой, он просто скрывает свою ранимость за маской бездушья. Он боится, что ему сделают больно. Это его защитный панцирь.

— Давай я сейчас схожу в магазин, куплю мороженое, и мы его съедим, и ты ляжешь спать. Иначе я позвоню отцу и будет кирдык всей семье Беркутова.

— Не трогайте их. Это касается только нас с Артемом. Я уверена, он уже жалеет, что так мне сказал, просто гордый и не знает, как извиниться.

Я кивнула ему, и улеглась на диванчике, в ожидании брата. Вы, наверное, ничего не понимаете? Сейчас я все объясню. Моя мама до свадьбы с отчимом, закрутила роман с моим отцом — Соболевым Константином Дмитриевичем, но он оказался женатым человеком и у него уже был сын. Мама скрыла от него факт беременности сначала, а потом, когда рассказала, он не дал ей сделать аборт, обещал, что будет помогать, он и сдержал это обещание, хоть мама и вышла за отчима, когда мне было три месяца. Он воспитывает меня, как родную, я называю их обоих папами. Мы с Мишей были очень дружны, да и с его мамой. Она не считала меня врагом, потому что она всегда хотела дочь, но не могла родить второго ребенка. Я была и ее радостью. Но когда я узнала, что Миша поставляет в город наркотики, я просто не выдержала, перестала с ним общаться. Надеялась, что он прекратит. Я мирилась с тем, что он преступник, но блин, наркотики — это слишком.

Миша ушел минут пять назад, и придёт не меньше чем через час, как бы не уснуть. Он ведь точно поедет за мои любимым мороженым, а это на другом конце города. И тут раздается звонок в дверь. Очень странно, у него же есть ключи. Может он что-то забыл, в том числе и ключи.

— Мишка топтыжка, что ты забыл? — я не глядя в глазок, все еще плачущим голосом говорю, открывая дверь. Но передо мной не мой Мишка. Тут злой, разъяренный Артем.

— Уже и прозвища есть? Молодец, не тянешь резину. Довольна собой? — он протолкнул меня в квартиру — Я как идиот мчусь к тебе, думал, что все это ошибка, страшный сон, а тут бац, и ни хрена, вы реально еб***!

— Артем, что ты несешь?

— Нехер на меня так смотреть! Что, плохо успокаивает, да? Раз глаза до сих пор на мокром месте?

— Ты приехал, чтобы оскорблять меня? Так мне это не нужно! Я не делала того, в чем ты меня обвиняешь! И так, для справки, мы не можем спать друг с другом. — он только хотел мне возразить, как я продолжила. Все, это истерика. Сушите весла, я разошлась. — Мы сводные брат и сестра. Константин Соболев наш отец, матери разные. Все, допрос окончен? А, нет, тебя же интересует как давно у меня с ним? Так вот, мы не общались последние четыре года, все из-за того, что он ввозит в город наркотики, но тебе это итак известно. Вы же в одних кругах крутитесь. Сегодня, я нарушила наше молчание, потому что мне было плохо, мамы нет, а он родной мне человек! Или что, думаешь я буду сидеть и унижаться перед тобой? Ничерта подобного, во мне слишком много гордости. Попадешь в беду, приду и помогу, но терпеть издевки, насмешки, унижения, это не про меня. Я даже рада, что она это подстроила, ну и пусть, что знает вся школа, завтра заберу документы, папа поможет с этим. И все, не увидишь меня, раз я так тебе ненавистна. И вообще, уходи, прочь из моей квартиры, раз тебе на меня плевать! Да тебе же и было на меня плевать, я как дура, думала, что между нами что-то возможно, но ты сам все перечеркнул сейчас. Ненавижу! — я начала бить его кулачками в грудь.

— Ненавидишь? Убираться значит? — спустя минуту умозаключений, которые он сделал у себя в голове, произнес он. — Хорошо, я уйду, но после того, как кое-что проверю.

— И что же? — я не успеваю среагировать, как он приближается ко мне и начинает страстно целовать в губы. Я не могу ответить ему, просто не знаю, как, но ему все равно.

Он двигает нас к стене и вталкивает меня в нее, при этом подложив руку под мою голову, иначе бы я просто ушиблась ею очень сильно. Он стискивает сильнее мою талию, от чего я взвизгиваю ему в губы, и он довольно улыбается, проникая языком в мой приоткрывшийся ротик. Поцелуй сразу становится иным, он становится нежнее, спокойнее, словно я валерьянка, а он кот, который получает кайф. Я просто замираю в его руках, но спустя минуту, уже начинаю отбиваться, тогда он перехватывает руки и держит их над головой. А когда я начинаю успокаиваться, тая в его руках и под его напором, он отпускает меня, крепче держа за талию. Я непроизвольно зарываюсь пальцами в его волосах, и спустя минут пять, мы отрываемся друг от друга тяжело дыша. Он прижимается своим лбом к моему, и мы оба в ступоре.

— Господи, скажи мне, что ты снова перестанешь с ним общаться, иначе я не переживу эту ночь, я сдохну, зная, что ты с ним. И похер мне, что вы родня, он мой враг. — не знаю откуда во мне столько сил, но отталкиваю его и резко закипаю.

— Да идите вы оба к черту, ставят они мне условия! Почему я? Почему я должна выбирать? Почему девочка, должна решать пацанские проблемы? Почему? — я не сдержалась, слезы градом потекли по щекам. — Убирайтесь оба, ненавижу обоих. Вон. — пользуясь его растерянностью, вытолкала его за дверь, но все же не до конца. Он вновь ввалился в квартиру, но я заперлась в ванной, и села оперевшись на дверь.

— Мил, я не знаю, что он тебе сказал, но я не играюсь с тобой, я не смогу просто. Я слишком хорошо к тебе отношусь. Если бы так, я бы уже давно тебя тр***. Но я боюсь быть с тобой, потому что не знаю до конца, что именно я к тебе чувствую. Толи — это опека, то ли что-то большее. Дай нам шанс быть хотя бы друзьями. Прошу, — от его голоса стало тоскливо и паршиво. Он так нуждается во мне, я это чувствую, но не могу иначе.

— Нет, я не дам шанс ни одному из вас. И все потому, что я не хочу ни иметь в своей жизни вас обоих, ни терять одного из вас, приобретая другого. Уходи. Я хочу побыть одна. Я люблю тебя, я не хочу это отрицать, но он мой брат, и я не хочу быть между вами. Лучше откажусь от обоих, чем сделаю выбор.

В ответ тишина, и хлопок двери. Он ушел. А следом пришло смс: «Я все понял. Прости за все. Может я и тварь, но не мразь. Семья главнее, не стоит делать выбор, когда одна из противоборствующих сторон не может тебе даже объяснить, что испытывает к тебе… Я просто хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь рассчитывать на меня».

Я расплакалась вновь, и заперла дверь. Слезы быстро исчезли, и я уснула на ковре в зале вся в слезах и отчаянии.

Глава 13

Миша пришел тогда, когда я уже спала. Утром меня сильно знобило, и братик не пустил меня в школу. Он запичкал меня до упора таблетками, а после обеда уехал по делам. Интересно, он прочитал последнее сообщение от Артема? Я похожа на зомби, шатаюсь по квартире. Зайдя в социальные сети и не нашла видео, которое вчера гуляло по интернету. Это видно по тому, что люди пишут в комментариях, куда оно пропало.

Я решила по пить чай, и уже отпивая первый глоток, решила зайти в сообщения с Артемом. Я немного подавилась, ведь там было еще одно, и причем прочитанное, я убью Мишу. Интересно, он ему ответил и удалил? Или смолчал? Я делаю очередной глоток и вчитываюсь в строчки.

«Видео в сети не появиться больше, можешь не волноваться, а в школе… Тут прости, я не в силах. В лицо то тебя не тронут, но за спиной, тут гарантии ноль, я не властен над злыми языками. Прости…».

Неужели он и вправду так заморачивается над моим состоянием? К чему все это? Продолжаю читать сообщение, потом буду думать.


«Мой Друг, твоя любовь и доброта
Заполнили глубокий след проклятья,
Который выжгла злая клевета
На лбу моем каленою печатью.
Лишь похвала твоя и твой укор
Моей отрадой будут и печалью.
Для всех других я умер с этих пор
И чувства оковал незримой сталью.
В такую бездну страх я зашвырнул,
Что не боюсь гадюк, сплетенных вместе,
И до меня едва доходит гул
Лукавой клеветы и лживой лести.
Я слышу сердце друга моего,
А все кругом беззвучно и мертво».

Шекспир, мой любимый Шекспир. Он знает, как ударить по моим нервам по сильнее. К чему он так убивает меня. Мы ведь в тот вторник даже обсуждали этот стих и разошлись во мнении. Для меня друг в этом стихе — это любимый человек, а не просто товарищ. Но почему-то мне от этих строчек стало тепло. Не удерживаюсь и пишу ему ответ, надеюсь брат этого не делал.

«Спасибо за все, особенно за Шекспира…».

Ответ пришел не так уж и скоро, хотя был прочитан почти мгновенно. Я успела допить чай, помыть за собой посуду и немного убрать в комнате.

«Сначала шлешь, а теперь «спасибо»? Ты уже определись, мышка!». Для антуража не хватает только гневного смайлика, как в тот раз, когда он тогда не мог дозвониться.

«Если у тебя есть сообщения от меня до этого, прошу прощения, это была не я.»

«А кто тогда?», я даже не успела набрать ответ, как пришло еще одно сообщение.

«Соболь?».

«Да, брат. Я даже боюсь представить на что хватило его фантазии, и знать не хочу, чтобы не пить валерьянку, поэтому просто прости. Обещаю, он больше так не сделает.»

«Можешь не волноваться, это последнее сообщение от меня, так что скажу раз и на всегда, что я не жалею, что знаю тебя. Жалею лишь о том, что доверился, сейчас бы не было всего этого. Прощай»

Эти слова просто лезвие по сердцу. Жалеет, ну и здорово, я тоже вычеркну, забуду, как страшный сон. Пошел он к черту.

«Знаешь, а я жалею, что влюбилась в такого как ты. В тот вечер я думала, что ты надежный, серьезный, ранимый, романтичный, добрый и много другого, просто скрываешь это для избранных. Даже стала окутывать гордость, что ты открылся мне, надеялась, что ты все же хоть капельку, но испытываешь симпатию. А большего мне и не надо было. Мне для счастья и этого хватало, маленькой надежды, что мы можем быть друзьями. Я влюбилась еще больше в тебя, и зря. Мне жаль, что я доставила проблемы, но решать я их не просила. Никогда не думала, что люди могут жалеть о том, что помогли другим. И я не о себе. Я о тебе. Я тебя не просила впрягаться за меня ни разу, не стоит теперь мне так швырять свои сожаления. Боже, как же я жалею, что люблю размазню. Вот теперь прощай, Беркутов, надеюсь, что не сдохнешь в очередной разборке.»

Я была в не себя от ярости и пошла к школе, ведь мне так нужна моя Лизка, которая на занятиях сидит без меня. Стало плевать, что телефон разрывается, я просто оставила его дома, пусть теперь ищут, сколько им влезет. Вот вам и конец ноября, даже снежок срывается, на сердце так тоскливо, даже зубы сводит. Перед тем как идти в школу, решила немного свернуть с привычной тропинки и пойти в парк, часто тут бываем с Лизкой, когда лень возвращаться домой.

Снег растворяется в водной глади, и быстро прекращает срываться с небес. Отрицательный градус на улице сохраняет снежинки и делает землю грязной. Не люблю легкое порошение, нет во мне чувства эстетического удовлетворения. Постояв у ограждения минут двадцать, иду в школу, потому что уже опаздываю.

***
— Артем —

Вот зачем она мне все это написала, какого черта Соболь отвечал с ее телефона? Может они и в правда брат и сестра, а я ее уже во всех грехах обвиняю, слишком искренним было непонимание в ее глазах, когда Карина сказала, что она с ним общается. И потом, в квартире, я просто слетел с катушек. Нет, я не влюблен, я по уши в этом романтическом дерьме. Но если он и в правду ее брат, то как мне от нее отказаться? Вот как? Ответ — черт его знает, как. Наладить отношение с Соболевым? Нет, тут общее решение нужно. Попросил парней подъехать к школе после уроков, нам надо всем вместе поехать в одно местечко, только в наше местечко и все обсудить. А добираться туда лучше толпой, не по одному, колеса вязнут на раз, надо будет дергать друг друга.

Еще и она трубку не берет, твою мать! Как же все это невыносимо. Ее подруга во мне уже дыру протерла, бесит выдра, за Витей лучше бы так смотрела. За мной есть кому присмотреть. Да и без нее вариант уже есть, который меня зацепил.

Я вышел из школы вместе с основной массой школьников и прям на ступенях ахирел. Мила стоит между Витей и Соболевым, а за Витьком еще и Пашка с Женей. Я резко иду к ним, и замечаю, что там же уже появилась Лиза и паркуются парни Соболя.

— Да отстань ты от него, к своему главарю докапывайся, а к нему не лезь. — Это уже орет Лиза.

— Заткнись ушлепок, не вякай в ее адрес, — пискнул Соболь. Ой ошибка, ракета подсел на эту сумасбродную девицу, как и я на мышонка, не стоит лезть на него в этом вопросе.

— Миша хватит! Не лезь к ним! — а это уже моя бестия. — Отправляйся со всей своей сворой отсюда, здесь школа, а не место для ваших разборок!

— В машину иди, еще надо тебе объяснить, что нехорошо не брать трубку, когда я звоню, — он схватил ее за руку так, что ей пришлось привстать на носочках.

— Руку от нее убрал. — уже спокойно и ровно говорю ему.

— Я сам разберусь, что мне делать с ней. И вообще, тебе разве не доходчиво было сказано. Будешь тереться, я тебя закопаю.

— Сам разберусь с твоим «закопаю». А сейчас отпусти ее, живо! — последнее я уже крикнул. Он отпустил ее руку, но она осталась стоять между нами. — Мил, сядь в машину, пока я по-хорошему прошу. Нам очень надо поговорить, и ты все потом сама решишь, давить не буду.

— По-хорошему? Это я тебе по-хорошему сказал, свинти из ее жизни! Найдутся по лучше кандидаты.

— Не вмешивайся Соболь, наши отношения касаются только нас. — я не могу спокойно говорить ему, но и орать не могу, как, в прочем и по-свойски ответить. Не хочу еще раз делать унизительные жесть перед всеми. Итак, вся школа наблюдает.

— Между вами нет и не будет никаких отношений, уясни это раз и навсегда!

— А меня спросить ты не хочешь? — она сказала это спокойно, но чувствую, что в горле ком и она еле сдерживает слезы.

— Что? Милка, не дури, сядь в машину, дай нам поговорить, и поедем в больницу, мне не нравится твой вид.

— Ты заболела? — смотрю на нее давая понять, что нужна только честность.

— Нет, просто знобит. Все, удовлетворен? А ты, — она перевела взгляд на Мишу, — что ты вообще в школе забыл? Что за цирк ты тут устроил?

— Отец сказал, забрать твои документы, доучишься в нормальной школе, где нет этого…

— Ну, договаривай, весь во внимании. — скрестил руки на груди, становясь на вид еще более опасным.

— Отец так решил? А я?

— Мы знаем, как для тебя лучше. И вообще, тебе придется сделать выбор, семья или.

— Слыш, не ахирел? Че за шантаж? Вы ебан***? Вы ее мнение учитываете вообще? Она никуда переводиться не будет, она не будет выбирать, кто из нас останется в ее жизни. Понятно тебе? Это подло, заставлять ее выбирать между людьми, которых она любит. — я уже не выдерживаю, и ору в его сторону. Мы уже забыли, что у нас есть и рабочие конфликты, все сфокусировалось вокруг этой крошки.

— А ты? Ты ее любишь? Что она для тебя? Очередная игрушка? Беркутов, не смеши меня, ты и чувства на постоянной основе? Это абсурд. Ты можешь сделать только несчастной ее, свали из ее жизни.

— Хватит! — резко кричит она, привлекая всеобщее внимание. — Значит так, Мишка, едь домой, скажи папе, что я не собираюсь менять хоть что-то в своей жизни. Я не буду между кем-либо выбирать, мне надоело. Я устала подстраиваться под всех, теперь пришел ваш черед. Хотите, чтобы я вернулась в семью, окей, докажите, что вы скучали по мне. И ты, — она повернулась ко мне — я уже все сказала, мне чертовски жаль, что встретила тебя на своем жизненном пути, не стала бы героиней какой-то дешёвой мелодрамы. Знаешь, всему в жизни приходит конец, — она скинула с плеча портфель и достала альбомы, догадываюсь что в них, точнее кто. — Вот, ну ты их уже видел, ведь так? Не отвечай, — она опережает меня с этим ответом. — Я хочу обо всем забыть, я не хочу выбирать, я не хочу бороться. Я девочка, это за меня должны биться. Пока всем, и идите в баню со своими разборками. Завяжете с криминалом, знаете где меня искать.

Она просто убежала, вся школа была в оцепенении, да и мы тоже. Никто не знал, как на это все реагировать. Спустя пару минут, я просто сел в машину, и поехал к ней, но струсил около подъезда. Припарковался напротив входа, и стоял, точнее сидел в салоне, думаю, нужно ли мне все это вообще? Чего я хочу? Серьезные ли это чувства, или мы разбежимся через неделю, а я уже упустил и свою привычную жизнь. И что тогда делать? Она уже успела прийти домой и одарит меня взглядом, а-ля «Иди к черту, ты ведь не решил ничего…». И я просто уехал спустя часа четыре туда, где мне дадут совет — домой.

Если бы я знал, что все это будет самой большой ошибкой в моей жизни, ведь в тот день я видел ее в последний раз. Она переехала с этой квартиры, в городе ее никто не видел, Лиза сказала, что Мила говорит, что у нее все хорошо, но где она, не рассказывает. Соболь шлет к чертям, а я просто схожу с ума. С криминалом я завязал, но и завязал с чувствами. Эта мышка навсегда осталась в моем сердце, и никто ее из него не выселит. Ее не было даже на выпускном, хотя, она ведь и сама где-то в тот момент получала аттестат.

Может оно и к лучшему, что все сложилось именно так? Может мне просто не любовь нужна была, а человек, который дал бы тот самый правильный рывок? Тот, кто придал бы жизни красок и смысла? Если так, то судьба очень жестока, но справедлива. С этого дня началась новая жизнь …

Глава 14

Семь лет спустя

Москва

— Артем Николаевич, — послышалось из селектора.

— Да.

— К вам дизайнер пришел, на счет вашей квартиры. Вы просили встречу сюда перенести. — говорит елейным голосом очередная секретарша. Как же я от них устал. Все видят смазливого и перспективного миллионера, который совсем скоро станет миллиардером.

— Да, Оксана, пусть пройдет. — стараюсь не показывать свое уставшее состояние никому. А так хочется вернуться в квартиру, где меня будут ждать…

— Хорошо, я скажу охране, чтобы ее впустили, и она сразу к вам. — как же меня бесит слащавый голос секретарши. Надо искать ей замену, вертихвостка очередная.

— ЕЕ? Это женщина? — спохватился только через минуту.

— Да, что-то не так? — и столько недоумения в голосе…

— Нет, все нормально.

Черт, просил же, чтобы прислали парня. Надоели мне охотницы уже. Вы, наверное, не понимаете, что сейчас происходит? Так вот, со школы прошло уже шесть лет, а с нашего расставания с Милой почти семь. Сейчас начало октября. Я отучился и сейчас у нас с парнями свой бизнес в Москве. У меня маркетинговая фирма, у Вити — ресторанчики по городу, а Женя стал цветочником. Мы были в шоке, когда он нам сказал. Но это бизнес довольно прибыльный, как оказалось.

Пашка спился после того, как уехала Мила. Он был вне себя от ярости, ведь он хотел убить меня через нее. Влюбить, когда она будет со мной и заснять их утехи, чтобы я пошел на рожон, а он занял мое место. Что же, все бывает. Женя сейчас женился, буквально два месяца назад, а Витя и Лиза уже два года с небольшим, как счастливые родители. У них подрастает крепкий парень. Часто с ним вожусь, когда приезжаю к ним в гости. А я так и бегаю по бабам, как говориться. Я думал, что Мила — это моя блажь, но сильной эта блажь оказалась. Я устал искать ее замены, нужен оригинал, который перестал выходить четыре года на связь даже с Лизой.

Мне часто среди прохожих мерещится ее силуэт и хочется, чтобы это была она. Но уже год, как я ее вспоминаю лишь во снах, потому что надело страдать, пора жить заново, ведь пошел двадцать седьмой год. Да и семью хочется, устал возвращаться в пустую квартиру. И вот она, мой дизайнер. Легкий стук, и я кротко говорю.

— Войдите, — а сам сажусь на стул. Надеюсь эта пигалица не будет предлагать себя, чтобы заполучить молодого и богатого парня? И надеюсь, что сделает квартиру уютной.

— Давайте я вам помогу, вам не удобно, наверное, — слышу голос секретарши.

— Да, спасибо, не рассчитала немного. — голос слишком знакомый, и я отрываюсь от документов и поднимаю голову на источник звука. Внутри все кольнула предательски сильно. Ее профиль, ее милые ямочки и все такая же совершенная фигурка, разве что очки, нет, не может быть, чтобы это была она.

— Ничего, это у вас эскизы? — с любопытством спрашивает она, словно является хозяйкой квартиры.

— Да, без них никуда. — они мило общаются, пока, не смотря в мою сторону, но с каждой пройденной секундой я понимаю, что это все же она.

— Мила? — срывается с моих губ? Девушки замерли и посмотрели на меня. Да, это моя девочка, это именно она, я не обманулся, только не сегодня.

— Я, наверное, пойду. — скованно говорит Оксана, но я уже успел изучить ее, она злится.

— Да, мы тут сами разберемся. — она вежливо мне улыбнулась, и я перевел взгляд на малышку, которая завороженно изучала мое лицо. Она словно в трансе, и звук закрывающейся двери, выводит ее из себя. А я встаю из-за стола.

— Артем? Это… Это ошибка, просто нелепица. Тебе пришлют другого дизайнера, — пролепетала она, когда я уже подходил к ней все ближе, и как только она хотела открыть дверь, я одним хлопком закрыл ее снова.

Я внимательно рассматриваю ее, она стала поворачиваться ко мне лицом, и я могу рассмотреть всю усталость, которую она пытается скрыть косметикой. Я слишком хорошо ее знаю, чтобы не заметить, что она устала, что сейчас, она боится происходящего, но в тоже время это ее волнует и в хорошем смысле слова.

— Ты изменилась. Стала ярче, только без макияжа тебе лучше. — тихо говорю в непростительной близости от ее губ.

— Не для тебя старалась. — сбивчиво говорит она. — И комплиментом обычно радуют, а не оскорбляют.

— А для кого же? — она отводит взгляд, но мне это не нравится, старые привычки до сих пор во мне живы. Нуждаюсь во взгляде во время разговора. Аккуратно взяв за подбородок, поворачиваю ее лицо на себя — Ну, не злись, знаешь же, что я не из тех, кто нагло льстит, и извини, если обидел.

Она все так же молчит, а я не могу насмотреться в ее глаза, и ее молчание убивает.

— Я тебя искал, все эти чертовы семь лет искал. Во всех городах, даже в мизерных, а ты оказалась тут. Почему?.. Почему ты уехала? Почему ты мне ничего не сказала? — она отводит глаза куда угодно, лишь бы не смотреть в мои, это убивает, и я срываюсь с катушек. — Почему? — кричу на нее и мой кулак встречается со стеной около ее лица — Ты понимаешь, что у нас все могло быть иначе? Мы могли бы быть счастливы!

— Ты серьезно? — она спросила это дрожащим голосом. — Мы и счастливы? — она ухмыльнулась, а меня это взбесило, и я хотел было пожурить ее указательным пальцем, но она продолжила. — Ты себя слышишь? — я немного отступил, чтобы было легче говорить, потому что, когда мы тесно прижаты друг к другу думаешь совершенно о другом.

— Слышу! Ты свалила, всех кинула, и не слова не сказала! Ты всем сделала больно! Ты мне сделала больно, убила к черту то, что до этого воскресила в моей поганой душе.

— Ты как всегда, Беркутов. — она опустила руки, и с ее плеч свалились сумки, от чего она немного вздрогнула, и хотела было поднять, но я ее опередил и отставил все в сторону.

— Что как всегда? Вот что? — во мне все так же клокотала ярость, но и счастье подкидывало дров, распаляя отправившиеся немного подремать, чувства.

— Думаешь только о себе. Мне было это нужно, мне! Я не могла оставаться дома. Но вам ведь всем плевать, вам было удобно, чтобы я была под боком. Но ты посмотри вокруг. Как раз потому что я так поступила, мы имеем то, что имеем. У тебя фирма, у меня хорошая работа. Все счастливы.

— Мил, — она прерывает меня.

— Подожди. А что было бы, не сделай я этого тогда? Так бы и застряли в нашем городке, и никто бы не пришел к этому.

— То есть, все вот это для тебя важнее, чем наше счастье? — я поражаюсь, моя малышка бы никогда так не сказала.

— Не знаю, но я точно не жалею о случившимся, и вообще, давай оставим прошлое в прошлом, завтра к тебе придет другой дизайнер, надеюсь ты не будешь включать свои бандитские связи, чтобы… Ну ты и сам понял. — последнюю фразу она сказала очень тихо, словно это ключевая фраза в ее монологе.

— Я с этим завязал, Мил, все ради тебя. Еще тогда, когда ты уехала. Я просто понял, что ты намного важнее, твоя безопасность — главное. А если бы я не прекратил, никогда не смог бы дать тебе это.

— Значит кому-то повезет. Прощай, — она начала брать свои вещи, но я схватил ее за руку и начал тянуть в свои объятья.

— Мне никто не нужен, только ты, — сбившимся голосом, полным желания говорю ей. — Только ты, малышка моя. Все эти годы, каждый день, я жил надеясь, что однажды мы сможем быть вместе. Не отталкивай, умоляю… — и все же голос дрогнул, слишком сильны были эмоции в этот момент.

— Нет, Артем, подож… — но она не успевает договорить, как я начинаю сминать ее губки, растирая помаду.

Она сначала сопротивляется, но потом сдается под моим напором, хотя ручки еще продолжают отталкивать меня, но и это длится не долго. Она сдалась и в мои губы влетел ее отчаянный стон. Мышка хотела этого поцелуя не меньше чем я. Но всему приходит конец, и я отстраняюсь от нее, когда воздуха катастрофически не хватает. Я облизнул покусанные ею губы, пока она пыталась отдышаться. Но это длилось недолго, буквально секунда, и на мою щеку с оглушительным звуком приземляется ее ладонь. Потираю место пощечины, слушая ее крики.

— Ты с ума сошел? Кто дал тебе право, — и я прижимаю ее к стене, держа руку над головой, она явно возмущена моими действиями.

— А ты изменилась. Старая Мила бы меня не ударила, да еще и так хлестко. Даже не знаю, радоваться, что можешь за себя постоять, или огорчаться, что перестала быть такой беззащитной?

— Отпусти меня, что ты творишь?!

— Ничего, просто не хочу отпускать. — она начала брыкаться и теснее таким образом прижималась ко мне. — Да успокойся, ведешь себя как дикая кошка. Мурр. Перестань шипеть и спрячь свой вздыбленный хвостик.

— Не дождешься, ты прав, я изменилась, — она треснула меня по ноге, и я отстранился от нее, и она рванула в противоположную от выхода сторону.

Меня это взбесило. Ладно пощечина, показала характер — и хватит. Но по ноге бить, это перебор. Чувствую, что уже не мило улыбаюсь, а хищно скалюсь, ведь на ее лице появился страх.

— Не подходи, — она взяла со стола вазу, которую регулярно меняет секретарша. На кой черт она там стоит до сих пор не понимаю, всегда хотел убрать, но не мешала как-то и ладно. А вот сейчас, когда массивный кусок хрусталя в руках Милы, начал жалеть. — Не приближайся, — но я все равно иду на нее. Замах, и ваза летит в меня. Еле успеваю увернуться. Нет, и в правду дикая.

— Ты могла убить меня! — истерически кричу на нее. — Тебе конец. — уже зло говорю ей отяжелевшим голосом злости. Она начала оббегать стол, но я в гневе слишком быстрый. Хватаю ее и припечатываю к стенке.

Снова она зажата между моим телом и стеной. Это слишком волнительно.

— Я тебя предупреждала, — в ее голове нет должного страха, только сбившееся дыхание.

— Мне казалось, что ты знаешь меня. Могла бы понять, что меня. — мне не дали закончить. В кабинет ввалилась секретарша.

— Артем Николаевич, у вас все в порядке?

Пока я отвлекся на нее, Мила ловко увернулась между моих рук и выбежала из кабинета.

— Черт! — стукнул со всей дури в стену.

— Артем Николаевич, — снова этот голосок, я ее сейчас разорву.

— Вон пошла! Ты уволена.

— Но.

— Еще один звук, и по статье уволю. Убирайся.

Я орал как ненормальный. Все, что попадалось под руку летело в стену. В кабинете самый настоящий разгром. За что со мной все это? Почему, для чего она снова в моей жизни? Я только начал успокаиваться, нет же, надо снова масла в огонь подлить. У судьбы странное чувство юмора. Как только под руку попадается фото Милы, я тут же останавливаюсь в желании запустить его в стену. Только сажусь, упираясь спиной в стену и поглаживаю знакомые черты лица.

— Теперь ты не убежишь от меня. Найду и привяжу к батарее если придется… — достаю телефон из кармана, и набираю номер. — Ракета, привет, сегодня в клубе, как всегда. Позвони Жене, женам скажите, что полный писец у меня, отпустят.

Скидываю номер, и выхожу из разгромленного кабинета, отдав последнее распоряжение секретарю, уже бывшему секретарю об уборке в кабинете. А в руках остались ее рисунке, ведь она успела схватить только сумку…

Глава 15

— Мила —

Да что же это такое? Ну вот как чувствовала, когда не хотела соглашаться на этот проект, но черт, так хотела подзаработать, ведь выживать в Москве без поддержки отца трудно. Семь лет, уже прошло почти семь лет, как нет родителей и Вики, чертова авария, когда они ехали домой, фура снесла их в кювет, причем пьяный водитель так и не понес наказание. Мне так не хотелось жалости, что я сдалась под натиском родного отца и перебралась сюда, и все было хорошо, пока однажды он не услышал твердое «нет» от меня.

Я отказалась выходить замуж за его бизнес партнера, и таким образом впала в немилость отца, а брат… Он не участвует в этом, у него свои проблемы и дела. Я фурией влетела в офис, все были в шоке, такой взбешённой они меня никогда не видели. Я пронеслась мимо всех отнекиваясь от вопроса о том, что случилось и без объявления ворвалась к шефу. Хорошо, что никого в кабинете не было.

— Я требую, чтобы заказ Беркутова был передан другому сотруднику. Вы сами сказали, он хотел, чтобы этим занимался мужчина, так давайте исполним его просьбу!

— Что произошло? — спокойно говорит шеф. Хотя, чему я удивляюсь, у него работа нервная, отбивайся от дурацких клиентов, которые сначала утверждают эскизы, а потом им все не нравится в момент сдачи.

— Сергей Михайлович, все как бы и нормально, но в тоже время я не могу работать с этим человеком. — уже спокойно говорю ему, хотя внутри все клокочет от переизбытка эмоций, но надо быть собранной и сдержанной. — Он такой, такой, аааа…

— Понравился что ли? Ты смотри, он вешалок быстро откидывает. Поэтому мы тебя ему и отправили, он уже четвертое агентство меняет, мы должны стать теми, кто ему угодит. Такие клиенты на дороге не валяются, Мила. Ты должна все сделать!

— То есть вы выбрали меня из-за того, что я не вешаюсь на клиентов? А если я специально стану на него вешаться? Что тогда? — кого я обманываю? Да он сразу меня в постельку утащит, дай я ему зеленый свет. Он прекрасно дал это понять.

— Тогда я тебя уволю к чертовой матери. Соберись уже в конце концов! Ты профессионал или вертихвостка? Ты самый востребованный дизайнер в нашем агентстве, так что элитными клиентами будь добра заняться.

— Но…

— Я все сказал! Или ты хочешь слететь с очереди на трешку в новостройку? Подумай, этот заказ резко приблизит тебя к заселению.

Мне ничего не осталось, как выйти из его кабинета. Он четко дал понять, что у меня выбор не велик. Я три года пашу в этой компании дни и ночи напролет, чтобы получить бесплатное жилье. Как ни странно, но тут жилье в собственность отдают не от стажа работы, а от принесенных денег в фирму. Девушку я бы уже давно забрала, но хочу трешку, чтобы можно было жить с ребенком спокойно.

Потому что замуж я по любому не выйду, а малыша хочу. Беркутов меня заразил своим вирусом и в качестве мужа могу принять только его. Хоть режьте. Я хоть и встречаюсь сейчас с одним парнем, но не могу. Не получиться у нас ничего. Я никогда не смогу дать ему то, что он хочет. А просто позволять ему себя любить — это выше моих сил. Не смогу притворяться.

Итак, что я могу? Либо быть ледышкой с ним, настоящим профи, и он будет меня добиваться. Или, начать откровенно вешаться на него? Может это его наоборот оттолкнет? Показать, что я стала легкомысленной и ветреной? Нет, это слишком, не хочу слухов о себе. Показать, что я вешаюсь на кошелек, как другие дамочки до меня? Опять же, слухи могут пойти… Аааа, я запуталась.

Я включила компьютер, и только сейчас поняла, что все уже расходятся. Рабочий день закончился, но я не спешила домой, кто меня там ждет? Только цветочки мои. Я открыла программу и начала доделывать свой проект, завтра надо отправить его на согласование с заказчиком.

***
— Артем —

Я уже сидел в клубе и пил безалкогольный коктейль, а в душе хотелось нажраться по полной программе. Витя и Женя быстро отпросились у своих жён и приехали ко мне. Чертовски им за это благодарен.

— Ну, рассказывай, что стряслось? — начал Витя.

— Да, и без лишней лирики, моя меня отпустила не на долго. Если не вернусь домой до двенадцати, то семейного долга мне не видать, а я стремлюсь к его последствиям. — продолжил Женя.

— Окей. Я Милу встретил.

Лица парней в этот момент надо было видеть. Шок, негодование, радость и сожаление. Официантка была отправлена далеко и на долго, как говориться.

— Подожди. Ты уверен, что это была именно она? Может ты обознался?

— Нет, не обознался. Я даже успел урвать поцелуй, а потом получил по морде, и чуть не был убит вазой. — попытался ровно перечислить все события нашей довольно «милой» и «жаркой» встречи.

— Таааак, официантка. — Женя махнул рукой девушке, и мы быстро сделали заказ. — А теперь по порядку. Если что, один прогул мне погоды не сыграет. А тут все…

— Да, давай по порядку. Моя меня убьет потом, когда узнает, что её лучшая подруга нашлась, а я ничего не могу ей нормально рассказать.

— Я сидел на работе, ко мне должен был прийти дизайнер по поводу квартиры. Ну и в итоге это оказалась Мила. Она хотела уйти, но я не дал, наорал на неё, за то что исчезла. Поцеловал, она дала мне пощечину, начала убегать, схватила вазу. Просила не подходить, ну а я не послушал, и она в меня её реально кинула. Я разозлился, к стенке прижал, почти поцеловал снова, но тут заперлась секретарша и она ускользнула от меня.

— Да, как всегда, берёшь нахрапом. — показал головой Витя.

— Тебя только это тревожит? А то что я её встретил нет? — вот тут я уже перешел на возмущенный крик.

А где сочувствие к другу? Где поддержка? Не он ли громче всех мне говорил, что свое надо быстро прибирать к рукам, пока другие не сделали этого? Вспомнить только с кокой скоростью он окрутил бедную Лизу. Сколько девчонка слез пролила из-за его взрывного характера. Он ревновал ее по черному. Нет, к ней претензий не было, он верил ей без сомнения. Но вот парням он не доверял, поэтому тихонько, то руку, то ногу, то еще что-нибудь ломал. Она так злилась, просила прекратить. Однажды сказала, что они расстаются. Ох, тогда небу было даже жарко от этой парочки. Как итог, она быстро забеременела.

— Артем, угомонись! — начал Женя. — Какая разница, что он сказал? Ты свою девушку нашёл и так по-скотски повёл! Уже не пацан в конце концов! Да и она выросла. Включи мозг. Надо быть взрослым и думать, что творишь!

— Да я бы на тебя посмотрел, свали твоя Снежанка на семь лет! Прибил бы сразу! — орал на него, привлекая ненужное внимание.

— Не перегибай. Ты на неё накинулся, а надо было просто узнать, что случилось, почему ушла. — только хотел его перебить и сказать, что хорошо так говорить только когда со стороны смотришь, а на деле ой как трудно. — И не надо говорить какой я фиговый. Ладно, может быть в начале бы и кинулся целовать, обнимать, но и стребовал бы объяснений. А ты как животное, чисто на первобытных инстинктах. Она наверняка растерялась и испугалась.

— Так, брейк. Ну причину, допустим, я знаю. — вмешался Витя — Просто Лизка с меня слово взяла, что я никому не скажу. Сказала, что уйдёт вместе с Сашкой, а сына лишаться я не хочу.

— Погоди, то есть ты все знал? Знал и не сказал? — я был взбешён и возмущён. — И это ещё друг называется.

— Да, Артем, не сказал. И было много причин.

— Да каких, мать твою, причин? — снова срываюсь на крик.

— Да таких. Я сына и жены не хотел лишиться. Для меня первостепенная причина. — хотел ему возразить и только открыл рот, как он заставил промолчать. — Не перебивай. Хотел правду, получай! А вообще, этого сама Мила не хотела. Она родителей и сестру потеряла в тот день, когда произошла стычка перед школой. Она поддалась на уговоры отца, и он увез её в Москву. Сам виноват, что она уехала. Ты кинул её, когда надо было наплевать на все, брать в охапку и держать рядом. А теперь он герой, посмотрите на него. Девочка выросла и давно обеспечивает себя сама. Ей нафиг мужики не нужны. Разве что для того, чтобы ребёнка сделать. Так что нехер на нас орать. В себе разберись. А если любишь, так борись за неё. Добивайся, а не лезь нахрапом.

Я хотел ему возразить, но передумал, обдумывая каждое его слово. А ведь и в правду, я мог наплевать на все, и быть рядом тогда. Даже родители советовали плюнуть на гордость и быть рядом, но я лишь отмахивался, и как оказалось — зря. Может быть мне действительно пора меняться. Она изменилась, больше нет той малышки, которая нуждается в защите. Или же она просто спрятала ее где-то внутри себя, и сейчас мне предстоит ее выманить оттуда.

— Я не могу понять лишь одного. — разрезая тишину, нарушаю мысли каждого.

— И что? — хором говорят они.

— Почему я не нашел ее? Ведь я узнавал в каждом чертовом институте, есть ли такая студентка, в училищах, в колледжах, везде. А она работает в фирме — которая на третьем месте в столице. Там явно без диплома делать нечего.

— А вот это уже интересный вопрос. Появись завтра у нее на работе, и узнаешь. Только надо придумать повод. — сказал Женя.

— Я вас умоляю, она явно уже попросила, чтобы этот заказ отдали другому. Она все равно с тобой работать не будет. — критикует нас Витя.

— Но так я буду хотя бы знать ее новые данные. Может она замужем уже, поэтому так и шарахнулась, а лезть в чужую семью я не буду. Я не гнида. Да и повод есть. Она у меня эскизы забыла свои. Надо вернуть.

— Главное не накинься нанее прямо при всех — мы все засмеялись.

Вечер прошел в более спокойной обстановке. Вспомнили школу, все наши чудачества. Даже до той переписки дошли, и самое смешное, что у меня до сих пор сохранены те фотки как оказалось. Хотя, я думал, что уже давно удалил.

— Так, я на воздух. Кто со мной? — спросил Женька.

— Не, мы тут. — сказали мы с Витей.

***
— Женя —

Прошло столько лет, а мы снова вернулись к теме Милы. Я удивлен. Хочется, чтобы она была одна, Артему без нее тяжело, слишком сильные у него чувства. Мы столько раз пытались свести его с похожими на нее, или полностью другими девушками, и все в пустую. Это не бзик, это любовь. Выхожу на крыльцо у заднего входа и слышу уже давно забытый, но все также узнаваемый голос. Похоже судьба решила с нами пошутить. Выглядываю из-за угла и вижу Мишу Соболева, курящего с каким-то парнем.

— Кстати, Мих, а что с твоей сестрой не так?

— В каком смысле не так? — соболь напрягся.

— Да блин, я за ней приударить пытаюсь, а она нос воротит.

— А, ну тут все сложно. У нее в нашем городе родном, любовь на всю жизнь осталась. Она никого не подпускает. И с ним быть не хочет.

— А хрена бережется. Не хочет быть с ним, пусть другим шанс даст. Она ничего так, миленькая Мила — она заржали, а мне захотелось им врезать прямо сейчас. Я хоть ее и не люблю, но как человека, который вытащил Артема из задницы, уважаю сильно.

— Я сам не знаю. У нас эта тема сродни войне.

— Ну а так, что ей там нравится, чтобы поняла, что я с конкретными темами к ней иду.

— Цветы, конфеты. Да и все вроде. Украшениями она тебя задушит, или швырнет ими в тебя, и гордо уйдет. Для нее это приравнивается к тому, что ее пытаются купить.

— Ок. Кстати, а почему она фамилию изменила с Велентиной на Соболеву?

— А, тут как раз с бывшим связано. Ну как с бывшим, они так и не начали встречаться. И все потому, что ему на нее похрен, а она в это не верит. Когда пацан любит, он не отпускает. Но ей этого не доказать было. Она боялась, что он ее будет искать, наивная дура, ну и сменила.

— Ну у вас и страсти. Ничего, забудет она этого пацана. Я постараюсь.

— Ага, и папаша наш рад будет, если сможешь это сделать. Потому что Беркутова он на дух не переносит. Хорошо, что больше мы не пересекаемся.

— Ладно, пошли внутрь.

Я быстро ретировался в здание, пока они меня не поймали, и поспешил к парням, Артему будет полезно узнать все, что я услышал. Я не просто шел, я практически бежал к нашему столику, и схватив стакан с водой на столике, переведя дух начал.

— Я сейчас встретил Соболева, и такое узнал…

Глава 16

— Мила —

Рабочий день начался довольно спокойно. Делать нечего, придётся взяться за заказ Артема. Никто не хочет с ним связываться, наслышаны о его придирках. Все боятся. Вся надежда на шефа. Если он прикажет, никто не денется. Других вариантов нет. Полтора часа болтовни самых неугомонный девиц отдела дались тяжело. Они так расписывает Артема, аж зубы сводит от ревности, которой не должно быть по идее. У меня есть парень в конце концов. Хотя, кому я вру. Я согласилась встречаться с Матвеем только потому, что в двадцать четыре уже ненормально быть одной. И все было хорошо до вчерашнего дня. Раньше мне нравился Матвейка, милый, добрый, обходительный, терпеливый. Но не то. И я всегда это чувствовала и знала. Артем просто заставил меня объективно посмотреть на наши отношения. Никогда я не испытывала тех чувств целуя Матвея, как в те секунды с Артемом.

Я окунулась в прошлое, оно снова начало душить меня. Я до последнего не хотела тогда уезжать, чувствовала, что только с ним буду счастлива, но поддалась убеждениям и уехала. А потом все успокоились. Учёба, подработки, все так закружило, что и стало все утихать внутри. Как же я ошиблась… Ничего не утихло, только затаилось. Моё сердце словно знало, что однажды мы встретимся и не впустили никого другого.

Осталось понять одно! А нужен ли он мне? Любовь ли это? Или же это просто детская влюбленность, первая любовь, не получившая развязки? И теперь, когда мы все начнём, как скоро это прекратится? Или не прекратится вовсе и нам суждено быть вместе?

— Мил, ау! — перед моими глазами появились пальчики с шикарным маникюром.

— А? Что? — немного потеряно отвечаю. Вот это ушла в себя.

— Я говорю, давай заберу Артема? Я не против за него замуж выскочить. Молодой, с разбитым сердцем. То, что нужно. Главное все правильно разыграть. — я смотрела на них с удивлением. — Нет, ну я могу понять ту идиотку. Он говорят бандитом был в прошлом, в городе его родном, был одним из ведущих, так сказать. Вроде как у него там с одноклассницей закрутилось, а она его кинула или предала. Не знаю точно. — щебечет Оксана.

— А как по мне, так она сука. Я бы с ним даже с бандитом замутила. Он же такой секси. — вот это воодушевление в голосе. — Нет, не спорю, может и не перспективный, но все же. Бабки были, мордашка при нем, ниже пояса думаю тоже все супер. Идиотка зажравшаяся. Видать вся из себя ФИФА была и высказывала своё «фи,» — вот же стерва, ещё и жесты свои показывает. Это я «фи» высказывала? Вот же… Гадины.

— Не, наверное, цену набивала.

— Мил, а что ты отказываешься-то? Или тоже, как та краля? — начинают ни весело смеяться.

— Ты что, её же Матвей будет ревновать.

Я не выдержала и встала со своего места. Да как встала! Стул чуть не свалился.

— Мил, что такое? — кричит в след Оксана.

— Да ничего! Идите вы все, — не успев договорить, врезаюсь в чью-то мощную грудь, и мне не надо поднимать глаза, чтобы понять, кто это.

— Аккуратнее, мышонок. Ты куда-то убегаешь? — очень тихо говорит он, а я не могу ответить. Просто онемела. Такой не выспавшийся, с лёгкой щетиной. — Беги, я пока к твоему шефу.

Я кивнула и медленно побрела сама не знаю куда. Тишина оглушала, весь офис смотрел на нас.

— Мышонок, — обращается он ко мне так громко, что весь офис смотрит на нас удивлённо, — а где твой стол? Не хочу брать их с собой, — и показывает букет моих любимых белых хризантем.

Я с трудом разрезают тишину. Все так на нас смотрят, что меня сковывает ужас публичного не унижения, скорее самовольного присвоения.

— Оставь их себе. — разворачиваюсь к нему спиной, но быстро разворачиваюсь, сталкиваясь с потерянными глазами парня, который видимо ждал, что я кинусь в его объятья. Но девочка выросла, и способна сказать сердцу нет, а разуму да. — И, Артем, я уже давно чужой мышонок. Прощай, и найди другого дизайнера, а лучше агентство.

Я не успела сделать и пары шагов, как он схватил меня за локоть и резко развернул к себе. Я и пискнуть не успела, как он целует меня. В такой свойственной ему манере. Нежно, мягко, так по родному. Так, как целовал семь лет назад.

— Никто, слышишь меня, никто не заберет тебя у меня больше. И ты сама хочешь быть со мной, я в лепешку разобьюсь, но докажу тебе, что я единственный, кто может сделать тебя счастливой. Я семь лет, семь гребанных лет с ума сходил без тебя. А ты мне говоришь, что ты не моя? Да хер тому, кто решил, что ты его, ты моя. И я чувствую, что ты все так же чувствуешь меня, испытываешь те же чувства, что и тогда. Да, я решаю за двоих, снова. Ори сколько хочешь на меня за это! Но я никогда, слышишь меня? Никогда не отдам тебя другому. Я не совершу больше такой ошибки. За любовь надо бороться, окей. Буду! Раз ты боишься, я буду бороться за двоих!

— Слышь, пацан. Ты от неё отвали. — за моей спиной раздается знакомый голос. Я со страхом поворачиваюсь к нему.

— Матвей, пожалуйста, это не то, что ты себе придумал.

— Нет, именно то. — Артем прижимает меня к себе и потом заводит за спину. — Ты на занятую девушку глаз положил. Так что отваливай пока ребра целы. — я слышу знакомые нотки в его тоне. Это тон перед крахом, когда он сорвется в любую секунду.

— Да мне как-то побоку твои слова. Это моя невеста, так что лучше бы тебе убрать от неё свои руки. — как всегда, Матвей спокоен внешне, не то что Артем. Смотрю на этих таких разных мужчин и чувствую, что в объятьях не уравновешенного Артема защищённой. На своём месте.

— Невеста? — он оборачивается на меня с вопросом.

— Со вчерашнего дня. — тихо говорю ему.

— Сама то ты чего хочешь? — Артем впервые спрашивает меня. Это удар ниже пояса. Неужели он повзрослел?

— Я… Я ничего не хочу. Я не хочу быть ни с одним их вас! Матвей, прости. Я не смогла тебя полюбить, и ты все знал.

— Все нормально, маленькая. Я все понимаю. — и столько боли в этих глазах. Он ведь любил за двоих, принимал все как было, знал, что мое сердечко принадлежит другому.

— Да ничего ты не понимаешь! Никто из вас. Я сама по себе. Свадьбы не будет никогда. Прости. А ты, — я повернулась к Артему. — Как был самовольным мальчишкой, так им и остался. Чего ты от меня ждёшь? Чего? Что брошусь на шею? Не будет этого. Переросла, переболела. Баста! Нужен дизайн квартиры, окей! И на этом все. Жирная точка на прошлом. Вопросы есть? Вопросов нет. — не даю никому ничего сказать и убегаю из офиса.

И плевать, что это все увидели все. Закончу этот проект и уеду отсюда. И я даже знаю с чем я уеду. Я уеду с ребёнком. Мы не сможем с ним долго держаться. Один город для нас слишком. Мы притягивается друг к другу всегда. Остаётся только одно, разбить ему сердце. А за одно и себе…

Глава 17

— Артем —

Я стоял в ступоре. На губах все еще чувствую ее губы, но рядом пусто. Вокруг тишина, которую не замечаю. Невеста! Она согласилась стать его женой, матерью его детей сразу после нашей встречи. Как это возможно? Она ведь не могла так поступить! Или могла? Неужели она так изменилась? Или она просто испугалась меня, того что было? Может она боится дать нам шанс, поэтому и соглашается быть с другим? Черт!

Я был уверен, что у нее нет никого. Хотя, это же было очевидно, что у нее мог быть парень. Семь лет в конце-то концов прошло. Но черт, я думал, что она до сих пор меня ждет, ведь Соболев и его дружок так о ней говорили в клубе… Неужели она так ловко скрыла от них отношения с ним? Из мыслей меня выдергивает этот пацан.

— Ты Артем похоже? — я лишь киваю, игнорируя протянутую руку. — Я Матвей, теперь уже бывший Милы. Ты как, нашел ее для «поиграть и выбросить» или…

— Пасть завали, пока не помог. Увижу, что трёшься рядом с ней, на первый раз пары зубов не досчитаешься, во второй, в больничку, в третий, на два метра. Все уяснил? — на нас смотрели все вокруг с открытыми ртами и шоковым выражением лица.

— Ты прошлые замашки засунь по глубже, пугать меня нет смысла, сам напугать могу. Ты тут парень новенький, не знаешь здешний контингент. Со мной стоит дружить. — самое странное, что в его взгляде было понимание, и не было той ненависти, которую я ожидал. Обида? Может быть, но не ненависть и желание убить меня.

— Ты хотел забрать себе Мою девушку, а сейчас говоришь о дружбе? Ты с головой дружишь? Я может здешних и не знаю, но и сам не промах, мня не запугает никто. — я все же решил дать понять ему, что так просто и меня не взять.

— Я знал, что она не будет говорить «да». Она не отпустила прошлое. Предупреждаю сразу, она слишком дорога мне, чтобы я перестал о ней заботиться.

— Я сам справлюсь, так что отчаливай, — я начинаю закипать и еле сдерживаюсь, чтобы не разукрасить его физиономию.

— Я понял, давай, удачи. Но если что, поверь, я тебя закопаю.

— Аналогично. — рычу ему, и он гордо уходит. Выкидываю цветы в урну, и под шок толпы иду к ее начальнику, чтобы решить все вопросы раз и навсегда.

Зайдя в кабинет, я был застигнут врасплох. Мужик начал на меня орать, у него чуть пена изо рта не пошла. От фраз: «то вы тут устроили?», «Это офис, а не ваше рандеву!», мы пришли к фразам «Я подам в суд за нарушение покоя работников, за подавление персонала агентства…». Бла, бла, бла…

— Я понял, сколько?

— Да ты хоть слушал, что я тебе говорил сейчас? — этот индивид опешил от моего спокойствия и наглости.

— Да, и, если вы не хотите проблем и черного пиара, тогда она возьмется за мой проект.

Не оставляя ему больше шансов на возражения, выхожу из кабинета. Все девушки смотрят на меня с немым обожанием. Уже подсчитали стоимость моего прикида, плюс сцена моего унижения от Милы, да, впрочем, и ее унижения из-за меня, подогрела их интерес ко мне. Не удивлюсь, если видео уже в сети. Двадцать первый век на дворе, что поделать…

Зашел в приехавший лифт, и уже строю планы нашего совместного будущего. Хорошо, что мне всего двадцать шесть, а ей двадцать четыре, еще не так много лет потеряли. Хотя, если подумать, она права. Не уедь она тогда, мы бы с ней съехались после школы, и жили бы там, оставив все как есть. Я бы не обосновался в Москве, она бы не стала дизайнером… Сложно сказать, что было правильным, а что нет. Но одно я знаю точно, я ее люблю и больше не отпущу.

Три недели прошли как в аду для обоих героев. Скандал в прессе разразился куда раньше, чем ожидал Артем. Уже утром вся желтая пресса пестрила заголовками «Бывшая молодого миллионера вновь подбивает клинья», «Ради денег дизайнер возобновляет любовь», «Беркутов ворошит прошлое»… А к вечеру уже в новостных лентах различных групп и страницах инстаграмма появилось видео из офиса.

Милу выставляли коварной акулой, которая охотится за чужими деньгами. За неделю все усугубилось, и уже все знали о их романе в школе. Тут душа Артема не выдержала, и он заткнул их так, как умел лучше всего. Старые связи не ржавеют. За неделю весь гул утих, но легче не стало. Девушка сходила с ума от надменных взглядов. Бос пошёл ей на уступки, и разрешил работать дома, но дал понять, что после этого заказа, она уже не будет частью компании. Это очень угнетало ее. Радовало, что трехкомнатную квартиру оформили уже сейчас, как отступные от фирмы.

Параллельно с выполнением заказа, Мила искала новую работу, но все, что было в интернете на протяжении двух недель уничтожило ее карьеру. Даже в маленьких городках ей были не рады.

Артем ненавидел себя за несдержанность в тот день. Он снова сломал ей жизнь. Страх отказа била набатом в его голове. Он боялся, что в его любимой зарождался огонек ненависти, который может окутать ее всю своими лозами сжигающего огня. Но в ней не было ненависти к нему. В ее понимании виноваты лишь люди. Да, он импульсивен, не сдержан, но ведь именно за это она его и любит.

Сидя по вечерам одна и делая эскизы его квартиры, она представляла, что это их дом, что она делает это не для какой-то там мадам, а для себя, для него, для них. Но ведь в реальности невозможно так. У них уже был шанс, и она его потеряла. Теперь остается по максимуму урвать от подарка судьбы. И она четко поняла, что именно ей нужно — малыш. Их малыш. Ее и Артема. И пусть, что воспитает одна, пусть, что будут трудности, но пока есть возможность, она хочет забрать у судьбы максимальный приз за годы разлуки.

— Ало, Артем? — на том конце провода послышалось шуршание одеяла и заспанный голос. Только сейчас она поняла, что звонит человеку в три часа ночи.

— Ало, кто это?

— Это Мила, когда мы можем встретиться и обсудить эскизы? Через две недели я закачиваю работать в фирме, и хотелось бы завершить все заказы. — она кривила душой. Ее лишили всех заказов, кроме его. Точнее, от ее услуг отказались заказчики после статей в желтой прессе.

— Во сколько за тобой подъехать и когда? Я заберу. — его голос немного изменился. До спящего сознания дошло осознание, что она сама позвонила, когда он уже не надеялся. Думал, что она специально тянет время, чтобы он отказался от заказа. Но она позвонила.

— Я сама подъеду. Если можно, то уже сегодня вечером. Во сколько это лучше сделать?

— Давай к семи. Я с работы приду.

— Хорошо.

Она резко сбрасывает вызов, чтобы не говорить лишних фраз, ведь боится струсить. Но она дает себе такой шанс. В душе стало теплее, когда он проявил заботу, предложив забрать ее. В памяти сразу вспыхнули те дни, когда она впервые села в его машину, как он предложил ее подвести в тот день, когда пришли его друзья и одноклассник толкнул ее. Но ей нужен шанс сбежать, струсить, сделать финальный выбор. А если он ее заберет, у нее уже не будет шанса исчезнуть.

И вот заветные семь часов. Маленький пальчик нажимает на звонок и в ту же секунду дверь отворяется. Он ждал ее прямо за дверью. Как только она прошла мимо консьержа, он об этом знал и смотрел, как она решается на этот шаг. Он боялся, что она сбежит и не мог проворонить этот момент.

***
— Мила —

Какой же он красивый. Он смотрел на меня с такой надеждой, словно не верил, что я сегодня приду. Хотя, я сама этого не ждала, несколько раз разворачивалась, но снова возвращалась на изначальный маршрут. Я должна попробовать быть счастливой. Хотя бы эти пару недель.

— Привет, проходи. — он пригласил войти, но меня смутил его вид. Лишь белое полотенце на бёдрах украшало его фигуру. — Прости, тяжелые переговоры, хотел освежиться до твоего прихода, но немного не успел. — Внутри вспыхнула ревность.

— И как, удачно поработал? — ехидно отвечаю ему, намекая на определенные трудовые подвиги.

— Вполне. — он ухмыляется, видя мою реакцию. Я разулась и уже прошла в комнату, как почувствовала его руки на своей талии. — Не ревнуй. Я только твой, мышонок, только твой. Но мне приятно, что ты чувствуешь.

— Что? Ты в своем уме? — усмехаюсь как можно легче, старюсь показать, что мне плевать на него. — Если бы меня это волновало, ты бы уже услышал кучу претензий в свой адрес.

— Ахаха, — он смеется прямо в мою шею, слегка потираясь мою попку своими бедрами, и я чувствую его настрой очень четко, хоть это и было мимолётное касание. — Будем считать, что убедила. — его теплое дыхание сводило с ума, заставляя плавиться в его руках. Хотелось большего, но не так быстро. Надо хоть немного осмотреться, чтобы он ничего не понял. — Я на минутку, оденусь и вернусь, не хочу тебя смущать.

Спустя мгновения, как мне показалось, он уже вернулся, и мы начали просмотр эскизов. Ему нравились все варианты, и это раздражало. Мы решили пройтись по квартире, и начали диспут на счет того, что лучше. Итоге по не многу останавливаясь на различных вариантах. С ним просто невозможно. От его фантазий меня кидало из крайности в крайность. Квартира была наполнена разыми стилями и это выводило из себя. Мы успели даже поругаться на подходе в последнюю комнату. В Его комнату. Не скрою, я полюбопытствовала у консьержа ненавязчиво, часто ли бываю у него гости и не помешаю ли я ему сейчас, на что получила простой ответ: «Вы первый посторонний человек, который к нему приходит за последние три года. Тут бывают только два его друга совместно с женами или в одиночку.». Не скрою, что этот ответ меня воодушевил. Значит он хранит свой дом.

Открыв дверь, я ахнула. По всей комнате стоят букеты из роз и хризантем и этот аромат чарует. Горящие свечи создают романтический полумрак, от этого сердце предательски замирает. Он готовился к моему приходу. Причем основательно. Попытка анализа прервалась, кода лопатками почувствовала его мощную грудь свое спиной, крепкие руки на талии и теплые губы на шее.

— Артем, что ты творишь? — уже задыхаясь от переизбытка чувств, томно говорю в его сторону.

— Я дурак, Мил, полный дурак. Прости меня, я прошу тебя, не отталкивай, позволь чувствам унести нас, хватит думать, давай просто жить, прошу. Я ведь чувствую, что ты тоже этого хочешь…

— Хочу, но…

— Что?

— Я не хочу страдать, Артем. Это все детские чувства, они быстро исчезнут. Мы просто пытаемся завершить школьную дилемму. Вот и все. У нас ничего не выйдет, — он прижимает нас друг к другу и мы смотрим друг другу в глаза.

— Я докажу тебе обратное, — а дальше все, мы срываемся на красный, вступая в опасную игру. Он грубо целует меня, подхватывая под попку и несет к кровати.

— Артем, подожди, прошу, — странно, шла с этой целью сюда, а в итоге боюсь. Боюсь всего.

— Тшш, мышонок, я тебя люблю и сделаю все, чтобы мы были счастливы, дай мне шанс. — и новый поцелуй, который уносит в нирвану.

Страсть быстро охватывает нас, и одежда слетает слишком быстро. Его хаотичные движения заставляют мой мозг отключиться, выпуская наужу все животные инстинкты. Нагота меня смущает, и он это чувствует, но похоже не понимает истинной причины смущения. Он исследует мое тело своими губами, а у мня внутри все скручивается, желая его. Я не могу бездействовать и подставляюсь под его ласки, и каждый раз, когда он возвращается к моим губам, я могу погладить его шевелюру, которая колется из-за короткой длины. Слова здесь излишни, только наше тяжелое дыхание сейчас уместно и стоны блаженства. Я не думала, что это может быть так прекрасно. Очередной поцелуй и я чувствую резкую боль, пронзающую меня изнутри. Вскрикиваю ему в губы и разорвав поцелуй утыкаюсь в его плечо, а из глаз идут слезы. Он замер, словно не верит в произошедшее.

Глава 18

— Почему ты мне не сказала, что вы с этим, Матвеем кажется, не зашли так далеко? Да и как черт возьми ты семь лет умудрялась себя хранить?

Он был изнеможен как физически, так и эмоционально, впрочем, как и я. Крепко держал меня на себе, боясь, что убегу. А я не могла пошевелиться. Он забрал меня всю и без остатка. Я не знаю, как смогу сбежать от него, ведь теперь он меня точно найдет. Я это чувствую, где-то там, внутри, глубоко-глубоко.

— Мил? — он выдернул меня из мыслей.

— Прости, задумалась. Мы с ним не так давно вместе. Он ухаживал за мной примерно полгода, — он немного заворочался, и я поняла, что ему все же неприятен разговор, но сам спросил, так что пусть терпит. — Два месяца назад я все же сдалась и мы начали встречаться. Меня похоже тянет на плохих парней. Карма видимо. Он не торопил меня, и дальше легких поцелуев у нас пока не заходило.

— Я бы столько не смог… — мне показалось, он сказал это немного надломлено.

— Знаю. — почти шепотом отвечаю ему, желая таким образом успокоить.

— Мил? — он сказал это тихо и тревожно, что я подняла на него взгляд и лежала подбородком на татуированной груди, водя пальчиком по очертаниям города.

— М?

— Ты понимаешь, что я тебя не отпущу? — он так это сказал, что я поверила.

Он невесомо гладил мои волосы, отчего стало тепло внутри.

— Я знаю…

Он притянул меня ближе и жадно поцеловал. Блуждал руками по оголённой спине, а потом и вовсе накрыл меня своим мощным телом, удобно устраиваясь для продолжения наших взрослых шалостей. Поцелуи, рваные вздохи вперемешку со стонами пропитали эту квартиру впервые, я это чувствовала. Он отдавался мне с такой силой и любовью, что сердце разрывало в клочья, и я понимала, какую ошибку тогда совершила, сбежав от него. Может у нас ничего бы этого не было, но он прав, мы потеряли семь лет и все из-за меня.

— Ты чего? — остановившись в своих бешеных толчках, он окутал мое лицо своими ладонями и поцелуями начал собирать слезы.

— Я дура, Артем, полная дура. Почему мы были такими глупыми? Почему не доверились тогда друг другу? Почему я такая трусиха? Зачем я сомневалась в тебе, в себе, в нас? Зачем?

Я почувствовала, как истерика начала окутывать меня, как страх начал оплетать меня своими холодными руками, распространяя по телу импульсы душевной боли.

— Тише, успокойся. Я не дал тебе уверенности, а на тебя слишком много всего свалилось. Я должен был плюнуть на все еще тогда, когда ты пришла в участок и спасла мою шкуру. Просто взять и забрать домой, а не отпускать. Я люблю тебя, мышонок, и всегда буду любить, не смей сомневаться в этом.

— Поцелуй меня.

Долго упрашивать его не пришлось. Он быстро нашел мои губы своими, и я потерялась. Он действовал на меня как самое лучшее успокоительного, после приема которого тоже хотелось спать.

Утро наступило неожиданно, когда я услышала позвякивание посуды. Сев в постели, я прекрасно понимала, что вчера произошло. Белые просты были ужасно скомканы, а вторая подушка сиротливо смотрела на меня. Но ее хозяин быстро появился в комнате с подносом в руках.

— Доброе утро, мышонок. — почему-то от этого прозвища на душе потеплело.

— Доброе. — он расположился рядом со мной, а на подносе чай и блинчики. Мысленно облизнулась и потерла в ладоши, готовясь к вкусному завтраку.

— Мил? Выйдешь за меня замуж? — я застыла с чашкой около губ. Он смотрел на меня не моргая, ждал, когда я смогу ответить ему. А я не могла. Я уже знала, что через пару недель, если произойдет задержка, я уеду из этого города, все равно меня там уже ждут.

— Артем, я хочу сказать тебе да, но давай пока не будем торопить события. Ты сейчас на эмоциях, готов на все, но это слишком быстро. Давай посмотрим, что будет через пару месяцев? — он заметно разозлился.

— Мил! Да что черт побери происходит? Мы давно скучаем друг без друга, оба не заводили отношений, потому что внутри знали, что в один прекрасный момент мы будем вместе. Так к чему тянуть?

Он метался по комнате как бешеный. А я уже представляла себе чертиков в его голове, которые привязывают меня к кровати и готовятся наказать, а потом пожалеют и не выпустят из объятий. Невольно усмехнулась своим фантазиям.

— Чего ты смеешься? Вот чего? — резко среагировал он на мой смех.

— Да так, представила смешную картинку. — попыталась прикрыть смех за ладошкой.

— Мил, я сейчас серьезно! — мне показалось, что он даже немного зарычал от злости.

— И я. Иди ко мне, — и маню его пальчиком, а он лишь отрицательно мотает головой, тогда маню еще, но снова ворчит, тогда просто скидываю одеяла, и залившись краской, и подхватывая вещи, ухожу. — Ну и фиг с тобой. К Матвею пойду. Он мне не откажет. — Три, две, одна.

— Совсем ахирела? — он притянул меня к себе. — Не буди во мне зверя, пока я не убил его. Мне то насрать, а вот тебе нет. Будешь винить себя.

— Ну тебе же пофиг на меня, вот и пойду к тому, кому не пофиг. — попыталась состроить равнодушную физиономию и похоже у меня это получилось.

— Посмотрим, когда ты сможешь начать ходить в принципе.

Рыкнул и снова утащил в постельку, предварительно заглянув душ и смыв с меня разводы крови после ночи…

Две недели пролетели незаметно, а за ними и мое увольнение. Но я так и не смогла пока отказаться от кусочка счастья, подброшенного судьбой. За эти четырнадцать дней я вернула себе себя. Лизка меня сначала игнорировала, потом орала, потом плакала и крепко обнимала. Артем даже приревновал. Витя и Женя довольно возмужали со школьных времен, впрочем, Артем тоже. Я позволила себе еще немного счастья, потому что обо мне впервые так заботятся, так тепло относятся. Последние семь лет мне этого не хватало. Но все же баловала я себя недолго. Еще один месяц пролетел как в тумане, но я не заметила даже, что задержка все же наступила, причем с самого начала. А значит, уже полтора месяца во мне зарождается наш малыш. Гладила пока еще не округлившийся животик, и понимала, что надо срочно удирать, пока еще меня ждут в северной столице, чтобы уйти в декрет, а не мучатся от безработицы и не дай бог, чтобы забрали мою крошку.

— Милка, привет. Чего ты тут назначила встречу? И чего только вдвоем? — пришла моя школьная мигерка.

— Лиз, нам поговорить надо. — тихо и серьезно говорю ей, и улыбка сходит с лица подруги.

— Когда? — резко говорит она.

— Что? — недоуменно смотрю на нее.

— Когда сваливаешь? И это все, теперь я снова тебя потеряю? Ты зачем тогда появлялась, если собираешься исчезнуть?

— Я беременна. И я не хочу быть с Артемом, вот и все. Это школьные тараканы в голове просто бесились. — пытаюсь говорить, как можно ровнее, но по давно знакомому хитрому взгляду понимаю, что мне не поверили.

— А теперь успокоились? — зло шипит подруга.

— Да. Но тебя терять я не хочу! — она притихла, давая высказаться. — Я хочу оставаться на связи, но никто, даже твой муж не должны знать, что мы общаемся. Я просто хочу уехать, разобраться. Если не смогу без него, вот прям сердце начнется разрываться от тоски, тогда я вернусь. Пожалуйста! — умоляющим голосом протянула последнее слово.

— Ладно, пошли чемодан собирать. И не смотри так! Просто завтра утром тебя Артем в ЗАГС вообще-то потащит, и паспорт с вечера заберет. Вот и все.

— Спасибо.

Я не ожидала таких слов от подруги. Она просто боится снова меня потерять, как и я ее. В душе она надеется, что передумаю, что вернусь с вокзала, или приеду на обратном поезде. Но этого не будет. Только она ко мне в гости, если удастся тайком слинять от цербера.

Мы разговариваем ни о чем, пока собираем чемодан, вспоминаем школу. От этих моментов нас знатно распирает на смех. Оказалось, что она так и не нашла больше подруг в своей жизни, и свидетельницей на свадьбе была мама Вити. Я искренне была поражена. Но тут дверь в квартиру странно громыхнула. Артем должен был вернуться после половины одиннадцатого вечера, а сейчас начало десятого. Слишком рано. Мы обеспокоенно пошли в гостиную, и я чуть не упала в обморок, потому что в комнате обнаружились наши мужчины. Все! В крови!

— Господи, Артем! — я подлетела к нему, бегло осматривая и падая перед ним на колени. Лиза в этот момент орала на своего мужа, а Третий орел, поспешил ретироваться, пока и ему не досталось. Ну ничего, Снежана ему задаст, я не сомневаюсь.

— Все хорошо. Теперь все хорошо, мышонок. — он поцеловал мою руку, и криво улыбнулся, но я чувствовала, что это все же улыбка счастья.

Витя помог донести его до кровати, и сладкая парочка ворчащих супругов ушла. Я пришла в комнату с тазиком теплой воды и полотенцами. И застала я своего ненаглядного не лежащим, а роющимся в моем чемодане, и с чертовым тестом в руках. Он перевел на меня взгляд, и я увидела в нем бурю эмоций, от радости до ярости.

— Куда-то собралась?

— Н-нет, — немного запинаясь, ответила ему, ставя тазик в сторонку. И продолжила, но уже значительно тише. — Уже нет.

— Мил, ты ахирела? Я твоего бывшего на жопу смирно сажаю, чтобы он мне палки в колеса не ставил, не рушил то, что я так упорно строю с тобой, и твою же ж мать! Я думал, что у нас все хорошо! А ты оказывается тупо играла! И ради чего? Чтобы бл***, две полоски получилось? Ты хоть понимаешь, — но договорить ему было не суждено.

— Да, ради этих чертовых полосок! Потому что я не верила, что я для тебя всерьез. Я думала, что это всего лишь детство в тебе играет. И да, я хотела уехать.

— Идиотка. Ты думаешь я бы отпустил? Да я бы тебя прибил потом, когда нашел! Привязал бы к батарее, чтобы ты рыпнуться без разрешения не могла! Тебя на цепь посадить, чтобы ты мне верила? Я думал, что ты мне веришь, что чувствуешь тоже, что и я! Ты меня хоть немного любишь? — последнее он уже сказал так тихо и сломлено, что я почувствовала себя самым ужасным человеком на планете. Хотя, так оно и есть.

— Да! Доволен? Поэтому и бегу! Я не хочу терять любимых, не хочу! А ты похоже, так и живешь криминалом! Я так не смогу!

— Выбора нет! — я вопросительно на него смотрю — Что? В паспорт посмотри. Штамп уже полтора месяца в нем красуется. Так и знал, что правильно поступил. А теперь брысь с моих глаз долой, я в душ. — он проходит мимо, но потом разворачивается, и говорит последнее. — Если я выйду, и тебя не будет. Я тебя ей богу прикую к себе кандалами. А криминал, да малышка, Матвейке скажи спасибо. Нехер мне угрожать, ты моя, и сегодня он это уяснил окончательно.

И тут он скрылся за пределами спальни. Я поняла одно, что не могу от него уехать. Мы помешанные. Я на нем, он на мне. Но осталось понять одно, и я иду в ванну. Он стоит под струями воды, и она прекрасно смывает с него кровь, остаются последние капли, я решаюсь нарушить тишину.

— А ребенок?

— А что ребенок? Я ждал этого уже давно, и в отличии от тебя, я давно понял, что удачно забил. Когда через месяц понял, что у тебя так и не пришли веселые денечки. Но и отказать себе в радостях поиграть с тобой по-взрослому не смог.

— Так вот почему две недели назад ты три дня со счастливой лыбой ходил?

— Да, — он повернулся и затащил меня в кабинку, а потом не церемонясь начал целовать. — Я люблю тебя глупышка, и я чувствовал, что ты сопротивляешься нам, поэтому перешел сразу в активное наступление, чтобы привязать тебя к себе. Но я не думал, что ты, поняв, что мы будем родителями, надумаешь слинять, надеялся, что сдашься.

— Я люблю тебя, и никуда не уйду, — тихо прошептала эти слова.

— А кто сказал, что я тебя отпущу? Пойми, мне ты можешь доверять. Я только твой и все для тебя сделаю, для вас, — и нежно гладит животик. — Вы центр моей вселенной и оно, — он взял мою ладонь и положил на свое сердце, — только для вас будет биться.

— Я верю тебе… Безумно люблю тебя. И прости за всю ту боль, что причиняла.

Ответом был нежный поцелуй, но и его оказалось достаточно, чтобы понять одно — мы на пороге счастливой жизни.


Конец.


Оглавление

  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18