Воскресный Армагедец областного масштаба [Ал Коруд] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Ал Коруд Воскресный Армагедец областного масштаба

Глава 1 Окно на передовую

При слове Армагедонн, Катастрофа, Катаклизм нашим глазам сразу представляются тщательно вырисованные компьютерной графикой голливудские блокбастеры: огромные тектонические разломы, бушующие магмой вулканы, гигантские волны цунами или, на худой конец, падающие с неба звездолеты жадных до нашей крови пришельцев. Но в тихом областном городке Добрынинске воскресное утро начиналось так же, как и все остальные: неторопливо, сонно и тихо.


Весна хоть и запоздало, но вступала в свои права. На улице светлело раньше, утренний морозный дымок очень быстро рассеивался поднимающимся и уже греющим по-весеннему солнышком. Замерзшие за ночь лужи начинали заново наполняться талой водой, а остатки снега на крышах стекали шустрой капелью вниз.

По причине воскресенья в Зареченском районе, который находился на окраине города, было тихо и безлюдно. Этот чисто спальный район перемежался внутри себя, как кварталами с типичной советской пятиэтажной застройки, так и улицами с частными домами. Между старыми однотипными деревяшками то тут, то там возвышались коттеджи людей обеспеченных, начавших понемногу согласно общемировым стандартам осваивать пригород. У старого обрыва вяло тянулись ряды кирпичных гаражей. Там то все и началось.


Точное время столкновения миров уже никто и никогда не узнает, да это уже и не суть важно. Важно, что в этот момент жизнь миллионов людей изменилась навсегда, а для многих она и вовсе завершилась. Как это произошло: открылось ли некое окно, как в сериале "Звездные врата" или произошел взрыв, разорвавший местный континуум, этот момент также никто не смог запечатлеть для истории. Поэтому роликов об этом на Ю-Тубе вы не найдете. Просто в близлежащих к оврагу домах неожиданно вздрогнули окна, заверещали собаки, завыли коты, кое-где сработала автосигнализация.

Дворник Рахмат Нигматулин поднял свою голову и внимательно прислушался. Звуки, прозвучавшие за квартал отсюда, его сильно насторожили. Несколько лет назад дома, в Ферганской долине он оказался свидетелем очередных межнациональных разборок и очень хорошо запомнил, как звучат выстрелы из огнестрельного оружия. Поэтому в следующий миг крепкий узбек уже бросал свой рабочий ледоруб и опрометью кинулся к служебной квартире, где мыкали горе такие же бедолаги-мигранты, как и он сам. Случившаяся некогда с человеком беда обычно всегда положительно влияет на его будущую способность к выживанию.


Дворник опрометью пронесся мимо расфуфыренной дамочки из сороковой квартиры. Незамужняя Ирина еще не оставляла надежды найти себе подходящего мужичка и поэтому сейчас дисциплинированно вышагивала к своему автомобилю, взятому в кредит, и собиралась ехать в финтесс-центр, чтобы физическими упражнения поддержать свои еще далеко не увядшие формы. Ее же лучшая подруга Ольга наоборот, придерживалась другой точки зрения, что эти формы следует поддерживать хорошим питанием и регулярными сексуальными разминками. Когда-то эта пухловатая дама вычитала в женском журнале, сколько во время этих весьма приятственных упражнений тратится калорий, и это произвело на нее неизгладимое впечатление. И в самом деле, зачем тратить деньги на то, что можно получить совершенно бесплатно?

Ирина чертыхнулась вслед мигранту: — "Понаехали тут" и сделала шаг к машине. Внимание молодой женщины привлекла непонятно откуда взявшаяся аккуратная дырочка на заднем стекле ее новехонького седана; а затем она и сама свалилась на лед, не произнеся при этом ни звука. Такое, весьма странное падение соседки не ушло от внимания мужчины средних лет, проживающего в соседнем подъезде и сейчас как раз возвращающегося с ночной смены. Он уже давно питал тайную симпатию к Ирине, но как-то все боялся к ней подойти. Больно уж неприступно выглядела эта молодящаяся дама.


— Что с вами? Давайте, я вам помогу.

Мужчина наклонилась к женщине, взялся, было за ее локоть, но неожиданно захрипел и упал рядом. Антон Семеныч, как обычно прогуливающий утром свою собаку, разглядел растекающуюся по светлой куртке мужчины кровавую кляксу и тут же уловил, казалось бы, уже совсем позабытый звук далекой, но частой стрельбы. Он вдруг осознал, что Это начало вовсю "фьиркать" и по улице. Бывший прапорщик и вдобавок ветеран полузабытой войны на окраине некогда могучего Союза тут же свалился на голый, мокрый от талой воды асфальт и пополз к подъезду.

— Дружок, ко мне!

Собака оказалась умнее многих людей и команду выполнила четко, также упав на землю, и начав ползти вслед за хозяином. Она всем своим собачьим нутром ощутила неведомую опасность и тихонько заскулила. Ну почему вот многие собаки на поверку намного умнее и честнее людей?


Дмитрий, которого разбудил неведомый звук, а может и просто чувство похмелья, с усмешкой наблюдал ползущего Семеныча и неожиданно сам отлетел от окна, как будто ударенный чем-то тяжелым. По нему и в самом деле ударило, нечто весьма быстрое, да так, что выбило из его торса нехилый такой кусок красного мясца.

Ближние к гаражам дома пострадали первыми: кто-то из жильцов с искренним непониманием вслушивался в странные звуки, доносящиеся с улицы, и вскоре сам становился жертвой или свидетелем ужасного, кто-то яростно названивал в МЧС, полицию или Скорую помощь. Редкие прохожие или шустро разбегались по подъездам или устилали собой ледяные тротуары некогда тихого городского района.

Малыш на откатившейся под козырек подъезда синей коляске горько расплакался; он неожиданно потерял бывшую до сего момента безразрывной связь с тем милым существом, от которого так вкусно пахло молоком; а, может быть, он почувствовал, что навеки остался сиротой. Его же молодая мамка обмякла в луже крови, удивленно взирая остекленевшим взглядом на такое радостное сегодня весеннее небо.


Торчавшая в середине квартала чужеродным объектом новая железобетонная "башня" также приняла на себя «пламенный привет" из открывшегося ниоткуда портала. Проживающий на восьмом этаже молодой парень только закончил субботнюю "игровую ночь". Его красные, как у кролика глаза щурились на пышущее светом окно, а уши неожиданно для него самого почуяли до боли знакомые звуки пулеметной стрельбы. Он с недоумением бросил взгляд на ноутбук, но тот уже был закрыт, а затем начал с осторожностью подходить к окну. Внезапно стекло разлетелось вдребезги, а в противоположную от него стенку что-то шмякнулось с характерным смачным звуком.

Парень тут же упал на пол, сработали воспринятые из компьютерных игр рефлексы, а затем подполз к тому, что упало на пол. "Твою дивизию! Это же самая настоящая пуля! И калибр такой не хилый, блин, еще горячая. Это что же у нас такое происходит?"

Он тут же сделал снимок на смартфон и зашел в свой игровой чат: — "Чуваки, у нас на районе стреляют. Смотрите, что ко мне только что прилетело!". Так новость попала в мировую сеть. На другом конце города только что проснувшийся паренек, мнящий себя популярным Ю-Тубером, получил сообщение с чата и тут же начал собираться, упаковывая в маленький рюкзачок компактную съемочную технику.


Но самое интересное в это время происходило в районе гаражей. Еще от того первого межконтинуумного хлопка часть из них полностью разрушилась, чадили дымом загоревшиеся автомобили, пылали спрятанные в боксах запасные канистры с бензином и прочими смазочными материалами.

В воздухе нежданными гостями залетали пули и что-то более серьезное. Огромный черный джип "Тахо" жалобно звякнул от очередного попадания и медленно осел на пробитых шинах. Большой и крепкий мужик, вышедший на звук из нового двухэтажного коттеджа, только матюгнулся и начал гневно озираться в поисках неведомого хулигана. В следующий момент он уже лежал за машиной, сработал рефлекс, полученный еще в девяностые годы. Поездил он в те времена на всевозможные стрелки, поэтому настоящую пальбу уж как-нибудь распознает.

А движуха, творившаяся за гаражами, которую он успел хорошо рассмотреть, уверенности в скором разрешении конфликта не прибавила. Верзила встал на четвереньки и быстро-быстро вполз во двор. В доме он устроил нагоняй жене, бродившей по кухне еще совершенно не одетой. Яркая молодая блондинка хотела, было устроить очередной скандал, но, увидев глаза мужа, сразу же смекнула, что сейчас лучше бы ей не возникать.

Мужик опрометью бросился в кабинет и, напяливая на себя по пути охотничье снаряжение, суетливо открыл небольшой сейф. В рюкзак полетели пачки банкнот, какие то монеты и драгоценности. Прихватив с собой некие длинные сумки, он побежал к задней двери, попутно подталкивая блондинку, тащившую за собой обычный вояжный чемодан на колесиках.


Пока верзила закидывал вещи в небольшой багажник старой Нивы, женщина открывала задние ворота. Машина быстро перевалила узкую дорожку и съехала в овраг, на дне которого скопился насыщенный влагой залежалый снег. Но специальные внедорожные покрышки старого советского недоджипа уверенно пробарахтались по этой каше, и вскоре Нива исчезла за склоном холма.

За всем этим действом из большого окна соседнего, модно выглядевшего коттеджа наблюдал холеный мужчина средних лет. Ушлый карьерист областного масштаба уже успел понять, что их райончик попал в какую-то серьезную передрягу. В его дворе не было задних ворот, у чиновника просто еще не имелось такого богатого жизненного опыта, какой был у соседа. Карьера то ему в целом досталась только благодаря связям родителей.

Но кувалда и лом решали и не такие проблемы. Два выбитых из держателей металлических листа упали на грязную землю, и проезд оказался свободен. Молодая блондинка, да представляете, тоже блондинка, только еще моложе, чем соседская, тащила за собой упирающуюся девочку лет шести. Женщина в спешке неожиданных сборов обломала наманикюринный ноготь и теперь шипела и на дочку, и на мужа. Ее начинающуюся истерику останавливал только страх, в их коттедж уже несколько раз попали пули, а маленькая собачонка, любимица блондинки осталась в доме на ковре в виде нескольких клочков мяса.


Но мужчина, привыкший чувствовать себя в комфортных кабинетах власти, как рыба в воде, не учел несколько существенных мелочей. Его модная машина хоть и была большой и достаточно дорогой, но совершенно не являлась внедорожником. Ведь такой статус автомобили получают вовсе не за шильдик и хромированные диски.

По этой, вполне ожидаемой причине его большой джип тут же застрял в снежной каше и начал безбожно буксовать. Блондинка смачно выругалась, вот никак нельзя от ангелоподобной мордашки ожидать таких матерных слов, но ее истерика вскоре прервались отчаянным визгом.

В трех метрах от их автомобиля что-то громко взорвалось, мужчина тихонько екнул и сразу поник головой. А блондинка с ужасом уставилась на рассыпавшееся лобовое стекло и на странный штырь, торчащий из спины мужа. Затем ее взгляд перешел вниз, и она завизжала еще сильнее: из ее левой титьки торчала большущая игла. Женщина с яростным криком вырвала ее и завыла белугой, игла то оказалось с крючком на конце. Но через пару минут ее крик постепенно перешел в тихий хрип, и блондинка откинулась назад, закатив глаза наверх, уже не в истерике, а навсегда.

Их дочка в итоге оказалась самой умной, после взрыва она сразу же выкатилась с детского креслица вниз, затем потихоньку открыла дверь машины, подхватила своего любимого плюшевого котенка и потрусила вверх по склону, к жилым домам. Они прикрывали собой от свистящих вокруг пуль и осколков тропинку, идущую по краю оврага. Девочка знала куда бежать, со своей бабушкой они часто ходила по этой дорожке пешком. Бабуля всю жизнь занималась спортом и была человеком твердых убеждений. В ее комнате повсюду висели различные медали за победы, и на особенном месте значок КМС по самбо. Что такой КМС девочка еще не знала, но двигалась прямо, уверенно и с дороги не сбивалась.


Патрульный "Патриот" нырнул между пятиэтажками и резко остановился, машина вздрогнула от прямых попаданий, явно произведенным огнестрельным оружием. Два сержанта, один в возрасте, другой молодой очень быстро ссыпались с сидений, а вот водитель не успел и повис в дверце головой вниз. Снег под машиной тут же начал набухать красным. Полицейские же, хоть и ругают их в обществе за бестолковость, парни были хваткие, в один момент прыгнули за бетонный парапет, выхватывая на ходу свои укороченные автоматы Калашникова.

— Б..ть, да что это такое! — усатое лицо старшего наряда побагровело. Воскресное утро начиналось совсем не так, как хотелось бы. Его напарник, светловолосый паренек с бледной кожей истинного северянина только моргал глазами. Старший передернул затвор АКСУ, чертыхнулся и снял оружие с предохранителя, — Чего столбом стоишь! — закричал он на лежащего напарника, — Оружие к бою приготовь, не видишь, что творится? Да б…я, я уж лучше сяду, но живым останусь. Пошли дворами!


Они проскользнули между трансформаторной будкой и чьим-то незаконно поставленным гаражом и побежали вперед, чуть оступаясь на размякших сугробах. Увиденное за домом шокировало их еще больше. Дальние гаражи уже во всю пылали, где-то вдали слышалась сирена пожарной службы, дым наверняка был виден издалека.

Но больше всего патрульных поразил вид широкого проезда между гаражными секциями. Ближние к ним строения оказались совершенно разбиты, а за ними мерцало нечто в виде арки, с клубящейся тьмой внутри, в ней то и дело ярко вспыхивали зарницы, выбрасывая вперед завихрения плотного черного дыма. А за бетонной стеной, опоясывающей гаражный кооператив, стояла неизвестная полицейским четырехколесная машина, явно военного назначения, поверх высокого корпуса вращалась большая башня с толстым обрубком, напоминающим крупнокалиберный пулемет.

Вот и сейчас он выплюнул в сторону тьмы короткую очередь. Под защитой бетона копошилась и группа вооруженных людей в зеленой форме. Некоторые военные прятались за развалинами и также стреляли в направлении тьмы, очередями и одиночными. А за двумя бетонными блоками пятеро военных устанавливали некую конструкцию. Старший патруля автоматически для себя отметил, что она весьма смахивает на безоткатное орудие.


— Михалыч, а что тут вояки делают?

— Не знаю, молодой, но сейчас спросим. Пригнись, давай, и за мной!

Младший сержант также отслужил в армии, других сейчас в полицию не брали, но в какой-то тыловой части. Он даже из оружия стрелял только два раза: перед присягой и перед дембелем. Поэтому свист пуль и вообще стрельбу воспринимал несколько отстраненно и даже не успел испугаться, как свалился рядом с Михалычем за бетонной защитой.


В них тут же уставились зрачки автоматов неизвестной конструкции.

— Вы чего, мужики? Мы свои! — заорал благим матом старший патруля, не хватало еще пулю словить от неизвестных вояк.

— Кто таков? — к нему подскочил тип с зелеными погонами. "Видать, их офицер".

— Полиция мы, патруль. Нам жители уже полчаса как названивают.

— Городская стража? — светлые глаза офицера взглянули поверх голов, на ближайшие дома.

— Точно городские.

— Благо. Вы Русь?

— Да, мы русские! — это уже залепетал молодой патрульный, неожиданно ощутив себя совершенно не в своей тарелке. Он то уже начал понемногу привыкать к ощущению власти и безнаказанности от ее применения. Обычная профессиональная трансформация.


— Добре, — еще раз кивнул неизвестный командир и что-то зло заорал "артиллеристам", и как оказалось вовремя. С ужасающим скрежетом из тьмы показалась массивная туша бронированной машины, но расчет орудия уже был готов и тут же выстрелил. Черная махина полыхнула желтоватым огнем и загорелась, а из тьмы уже бежали десятки… их нельзя было даже назвать людьми, некие чужеродные создания с цилиндрическими телами и странной формы головами.

— Огонь!

Кругом дружно ударили из пулеметов, автоматов и винтовок. Кто-то злобно толкнул Михалыча в плечо: — "Стреляй!"

Бегущих созданий было очень много, они падали, кувыркались во взрывных бурунах, но все также яростно перли вперед. Последние из нападающих тварей успели добежать до бетонной стены, почти достигнув позиции, где сидели полицейские.

Молодой патрульный по неопытности очень быстро исстрелял весь рожок и теперь беспомощно шарил рукой по подсумкам. А его старший товарищ давно перешел на одиночный огонь. АКСУ вообще не очень подходит для стрельбы очередями, слишком короткий ствол задирал оружие вверх. Михалыч от накатившегося внезапно стресса тут же вспомнил все, чему его научили в десанте. "А руки то помнят!", и целился достаточно метко. Последний враг, застреленный буквально у ног ударившегося в панику молодого патрульного, рухнул на враз почерневший снег.


— Б..я е…й ты нах…й, че за ху…ня здесь зае…ся?! — выдал Михалыч весьма заковыристую руладу, поймав на себе восхищенный взгляд пожилого солдата, толкнувшего его в начале атаки, — А это что за дрянь такая?

Старший патруля перевернул труп чужака и застыл на месте. Лицо убитого не очень то напоминало человеческое: круглое, с темной пупырчатой кожей, длинными клыками, торчащими изо рта, а самое главное это его глаза, злобные и красные, казалось все еще живущие собственной жизнью.

— Охренеть, это что вообще было? — выдохнул Михалыч и сел на подвернувшийся кстати ящик, ноги его уже не держали. Солдат пнул ногой остывающий труп и глухо ответил:

— Уурдалаки.

— Вурдалаки? А вы кто, военные?

— Да воины, русичи.

— Михалыч, — подсел с другой стороны пришедший, наконец, в себямолодой, — тут точно дело нечисто. Какой-то отряд спецназа Русич, а это то ли бандиты, то ли упыри какие экспериментальные. Наверняка ученые мужи что-то напортачили. Я такое в кино видел.

— Ага, б. ть, кино и немцы! Пошли за угол.


Михалыч достал из "Пэтрола" рацию начал вызывать дежурного:

— Кубрик, это третий. Слышишь меня?

— Я то слышу, слышу, а вы чего не отвечаете? Данилов где, опять у машины, небось, курит? Что там у вас вообще творится? У меня телефон скоро от звонков расплавится.

— Что-что, писец тут полный, — выдохнул тяжело Михалыч — Короче, Данилов груз двести.

— Чего груз… Да что там у вас б..!

— Да заткнись ты, Шевелев, и слушай сюда, — адреналин еще не вышел из крови старого десантника, и он буквально кричал в рацию, — Перед гаражным кооперативом, который рядом с оврагом группа какого то спецназа воюет с самыми настоящими упырями. Дело, видать, секретное, никто ничего не объясняет. Есть жертвы среди гражданских, мы по пути сюда как минимум трупов пять видели.

— Б..я — зашипела в ответ рация и враз умолкла.

— Шепелев, чего молчишь? Звони, сука, в область, поднимай СОБР, ОМОН или чего там сейчас у нас. Давай шустрее! Народ отсюда срочно вывозить надо, тут же бабы и дети!


Дежурный по району капитан Шепелев мрачно уставился на пульт, так и не убрав руку с трубки телефона, а он, сволочь такая и не думал умолкать. Поднимать в воскресное утро высокое начальство, отсыпающееся после субботнего опохмела, никак не хотелось. Полиция давно уже не служила своему народу, а занималась больше обслуживанием власти и "срубанием палок".

Вот и сейчас в итоге он набрал номер дежурного по городу, свалив на того тяжкую ношу непростых решений. Два работающих сейчас патруля находились на другом конце района. Один "принимал" очередную пьяную гоп компанию, не хотевшую расплачиваться за услуги ночного клуба "Аиша". Другой как уехал на семейные разборки, так до сих пор и не отчитался. "Скорей всего волынят, гады" — подумал Шевелев и полез в шкафчик, где у него была замыкана бутылка перцовки. Скоро в дежурку подойдет сменщик, пусть он все и расхлебывает.


Дежурил по городу также капитан, только по фамилии Нечуйдо. Такое вот коротконогое чудо быстротечного школомилицейского разлива. Городское дежурство не было таким напряжным, как районное: собирай потихоньку сводку происшествий и главное отчет подай вовремя, и грамотно. С точки зрения начальства, конечно. Чтобы "без шума и пыли".

По этой причине неожиданное ЧП в Зареченском районе оптимизма капитану как-то не прибавило. Шевелев вообще нес конкретную околесицу, и Нечуйдо подозревал, что дежурный просто-напросто напился в хлам. Будучи в настоящий момент канцелярской крысой, капитан же всегда мечтал о подвигах или о таком отчете, где он фигурировал бы лично, чтобы показать начальству свое неподдельное усердие.

Поэтому он допил кофе и "пнул" дежурного водилу на выезд. Городские любили кататься по городу на Форд-Фокусах, машинах неплохих, но совершенно негодных для Добрынинских разбитых дорог. Вот и сейчас, переехав мост, автомобиль сразу сбавил темп движения, объезжая вскрывшиеся по весне ямы. Дорожное покрытие, как и водится на Руси, ушло вместе со снегом.


— Да что там у них с рацией? — выругался Нечуйдо, — Никто не отвечает и помехи какие-то странные.

Он переключился на канал МЧС и после нескольких минут прослушивания их сообщений начал обморочно озираться вокруг: — "Да что за. уйня здесь твориться?". Рации Скорой буквально надрывались, большой поток раненых огнестрельным оружием, пара обстрелянных неизвестными медицинских машин. Пожарные сообщали о многочисленных возгораниях и невозможности проехать к объекту. Они уже потеряли одну машину сгоревшей. Спасатели вытаскивали жильцов с верхних этажей зданий с помощью раздвижных лестниц, выйти с фасадной стороны дома не представлялось возможным.

Капитан почувствовал, что волосы на его голове зашевелились, и он сразу полез рукой к кобуре. Слава тебе хоспади, взял! Молодой вихрастый водитель выглядел спокойным, его АКСУ висел рядом с ним на хитром самодельном креплении.


Форд выскочил к крайнему кварталу спального района и тут же остановился. За домами стелился черный дым, оттуда слышался какой-то странный и громкий треск. Нечуйдо не сразу понял, что это звуки стрельбы. Вот впереди что-то однозначно ухнуло, и капитан заорал:

— Давай вперед, между домами!

— Не проедем, тащ капитан, надо было на Уазе ехать.

— На газ дави!

Сказано — сделано. Форд, пролетев пятьдесят метров, попросту застрял на дороге, сев на брюхо, колея для импортной машины оказалась слишком глубокой.

— Я вас предупреждал, тащ капитан.

— Вылезай, горе мое.


Нечуйдо осторожно потрусил к торцу пятиэтажки, и сразу за ней наткнулся на машину Скорой помощи. Упершись спиной об колесо, около нее сидел перемотанный бинтами человек и курил папиросу.

— Ты кто? Где врачи? — посыпались вопросы от капитана.

— О! Менты пожаловали!

— Ты чего о. л?

— Б..ть здесь стреляют, а вы как всегда пьяных шманаете.

— Не гони, мужик, нам только сообщили, — разрядил назревающий конфликт сержант.

— Водитель я этот машинки, — мужик кивнул в сторону продырявленного Фиата, — Как только за угол завернул, тут же меня и продырявили. Ребята вот замотали и здесь пока оставили.

— А сами где? — снова спросил сержант, Нечуйдо решил пока помолчать, а водитель Скорой наметанным взглядом отметил, как молодой полицейский держит оружие.

— Служил где?

— Ага, внутряки. Командировки в солнечные края и всякое прочее.

— Значит, понимаешь, это хорошо. Врач и фельдшер в доме, бабу какую-то спасают, вышла дуреха покурить на балкон. Первая партия раненых уже отправлена, сейчас спасателей ждем. А там, кстати, впереди, на линии фронта двое ваших ошиваются.

Нечуйдо молча переваривал слова "на линии фронта" и "партия раненых". Все это скорее попахивало уголовным делом по халатности, но уж никак не медалями за безупречную службу. Но делать нечего, раз приехал, то надо идти вперед.

— Сержант, за мной!

— Тащ капитан, куда вы?


Но дежурного уже несло прямо по тротуару, не оглядываясь, туда, откуда слышались выстрелы и метались неясные в дыму фигуры. Добежать до места капитан не успел, что-то внезапно ожгло его бок и толкнуло на дорогу. Уже валяясь в весенней стылой луже, дежурный по городу почувствовал резкую боль.

— Ну что же вы, тащ капитан, — пробормотал сержант, подхватив низкорослого офицера прямо за китель, затащил того за техническую будку. Сам то сержант во время движения держался стены здания и вдобавок постоянно пригибался.

Нечуйдо очухался, уже сидя на зеленом ящике, его китель оказался сорван и незнакомый солдат в странной форме накладывал на его тело повязку.

— Че, милок, рана малая, заживет до дружения, — пробормотал странным говором солдатик, а напротив глаз капитана оказались светло-голубые глаза его водителя.

— Вы как, тащ капитан? Задело вас малехо, навылет. Пустяки!


— Да что тут…? — Нечуйдо заполошно оглянулся. Окраина квартала больше всего походила сейчас на поле боя, какие он наблюдал пока только на кадрах военных кинофильмов. Дымовые вихри, потемневший снег, обломки деревянных ящиков, горы стреляных гильз. Впереди одиноко чадил броневик, из дыры в его корпусе вырывались клубы совершенно черного дыма, а из заднего люка доставали чье-то тело. За кучами разбитого кирпича и бетона засели люди в зеленой форме, выставив вперед стволы разнообразного оружия.

"Это все правда? Это на самом деле?" Капитан повернул голову назад, за углом теплового узла скучковались группы раненых людей, в форме и без нее. А перед ними, прямо на грязном, поникшем снегу лежали… "О боже, это трупы! Несколько гражданских, военные и…». Нечуйдо остановил свой взгляд на худощавом пареньке в сером камуфляжном костюме. "Наш!".


Неизвестно, что тогда провернулось в голове обычного, в общем-то, для нашей страны полицейского офицера, в меру угодливого перед начальством, в меру тащившего нелюбимую им службу, и не самого плохого, заметьте, парня. Но из самых глубин души правнука Героя Советского Союза поднялась неведомая ему доселе волна ярости. И сейчас Нечуйдо стало невыносимо стыдно, что вот он, взрослый мужик занимается всякой х. ей, прости хоспади. А тут такое творится!


— Это тебя что ли этот придурок Шевелев прислал? — перед дежурным по городу присел смутно знакомый ему старший сержант. Форма порвана, лицо в копоти, в руках большое ружье с массивной ствольной коробкой.

— Я тебя знаю.

— Еще бы. Где люди, где спецназ?

— Так, тихо! — Нечуйдо уже начал действовать, в голове чудесным образом прояснилось, мысли потекли быстрее движений языка, — Старший, докладывай, что тут, черт побери, происходит?

Михалыч побагровел, но дисциплинированно ответил:

— Да полная х… я тут происходит, тащ капитан. Вон, какие-то вояки сцепились с настоящими тварями. Мы уже три атаки отразили, и эти чертовы уурдалаки Данилова убили, и вон Петьку тоже.

— Что еще за уурдалаки? — капитан накинул на плечи лежащую на снегу куртку и начал доставать из кобуры Ярыгина.

— Пошли.


Нечуйдо внимательно осмотрел убитую тварь, покосился на его клыки и достал смартфон. Заснял труп неизвестного существа в двух ракурсах, затем позиции неизвестных военных, чадящий броневик, раненых и убитых.

— Сейчас, суки, они у меня зачешутся.

Михалыч переглянулся в водителем Фокуса и удовлетворенно кивнув, отошел в сторону. Проняло, значит, и этого штабного, и то дело!

В течение полутора часа все полицейское и военное начальство города было поднято с домашних и не домашних постелей, оторвано от любовниц, любовников, доставлено с загородных дач и саун. В прифронтовом квартале уже заканчивалась спасательная операция, а рядом с Михалычем находился почти весь наличный состав райотдела: патрульные, опера, участковые и прочие писари, удивленно озиравшие такие знакомые, и уже совершенно незнакомые очертания района.

С "той" стороны темного проема за это время ввалилось еще несколько десятков фигур в зеленом, а также вкатились два рычащих бронированных монстра на гусеницах. Опер убойного отдела Свистулин только присвистнул и тут же начал требовать себе вместо табельного Макарова чего поубойнее.


Нечуйдо вышагивал по спортзалу школы, находившейся в центре "прифронтового" квартала, отдавая распоряжения и принимая звонки сверху. На принесенных сюда школьных партах уж были выставлены городские телефоны, армейские рации, суетились МЧСовцы, ГИБДДшники и какие-то люди в штатском. Сам капитан с выглядывающей из-под кителя перевязкой, измазанным сажей лицом и открытой кобурой выглядел, как бывалый ветеран. А сам он ощущал себя самым настоящим командиром фронтового подразделения.

Еще по рассказам прадеда Нечуйдо помнил, что исход войны решили вовсе не высшие военачальники Ставки, склонившиеся в раздумьях над стратегическими картами; не мифические штрафбаты, и не крутые диверсанты Судоплатова, стреляющие без промаха с колена и пьющие водку ведрами; а вот именно такие командиры среднего звена, которые со своими бойцами как раз и находились или на острие стремительной кровомесительной атаки, или в глубокой заднице тяжких оборонительных сражений.

Видимо лихой дух его командирства подействовал и на остальных: к нему то и дело подбегали офицеры различных ведомств, подходили гражданские начальники, именно ему передавали трубку телефона, или гарнитуру рации. Нечуйдо и в самом деле командовал, распоряжался, и как ни странно, у него это получалось. Постепенно хаос судорожных телодвижений в этом спортивном зале сменился деловой расторопностью и армейским порядком.


Через час в проеме входа нарисовалась заспанная физиономия не очень трезвого начальника ГУВД полковника Красопятова. До самого утра он куролесил на одной загородной вилле, пытаясь после обильного возлияния сочетаться сексуальным актом с пышногрудой блондинкой, да так в итоге и заснувшим на ней. Сейчас перед его не очень четким взором предстали убранные в стороны спортивные снаряды, мячи, турники и масса бегающих и что-то кричащих сотрудников, которые принадлежали различным ведомствам.

Мимо важного полицейского чина вереницей проносились какие-то люди, спешащие по только им ведомым делам и совершенно не обращающим внимания на главного городского мента. Полный сюрреализм наблюдаемой им сейчас сцены заставил полковника даже затрясти головой, как будто бы это ему помогло. Но Нечуйдо начальство заметил вовремя и тут же подбежал рапортовать, пройдя последние шаги военным строевым шагом и по-военному же отсалютовав:

— Тащ полковник, имею честь доложить!

— Докладывайте, капитан! — Красопятову стало не по себе от этой слышанной не раз в кино фразы, и он сам ответил на автомате.

— Тащ полковник, во вверенном мне районе наблюдается боестолкновение отряда военного спецназа с неизвестными существами. Личный состав Зареченского РУВД собран на линии фронта и выполняет задачи по защите гражданского населения!


— Какой, какой линии? — подскочивший с заднего ряда майор из отдела кадров тактично поддержал начальство за локоть и подал ему стакан воды.

— Гражданское население квартала полностью эвакуировано, все раненые доставлены в клиники! — Нечуйдо развел руками, показывая зал, — А здесь у нас разбит временный оперативный штаб, тащ полковник. Единственное, что пока не знаем, куда девать убитых. Улицы до сих пор простреливаются, вывозить их пока опасно.

После последних слов рапорта Красопятову стало окончательно дурно, и на разошедшегося капитана замахали рукой члены его свиты. К Нечуйдо подкатил кто-то из полицейского начальства и тихо спросил:

— Капитан, а где тут можно устроить штаб ГУВД?

— Кабинет директора, второй этаж, вас проводят.

— Отлично! Товарищ полковник, пройдемте.


После высокого начальства к Нечуйдо подскочил рассерженный невысокий человечек:

— Вы что себе позволяете! Что вы тут устроили со школьным имуществом? Ведь завтра в школу придут дети! Как они будут учиться?

Капитан с минуту смотрел на завхоза этой самой школы, осмысливая его слова, а затем невежливо ругнулся:

— Да б…ть, какие дети! Неизвестно, будет ли завтра эта школа вообще стоять!

Завхоз после такого ответа на несколько минут оторопел, даже присел на скамейку, а затем потихоньку двинулся к себе в каптерку, "налить пять капель".


Наверху, в кабинете директора школы также разливали "пять капель". Эту совершено фантасмагоричную для полицейского начальства ситуацию надо было чем-то обязательно залить. Кадровик деловито засуетился и отыскал чашки, достал из-за пазухи фляжку с коньяком, а также нарезанный лимон в пакетике. Глава ГУВД только молча кивнул головой и тут же опрокинул налитое в рот.

"Хорошо пошла!". Мысли в голове у него как-то понемногу сдвинулись с места, а рука полезла к мобильному телефону, поставленному на виброзвук. Столько уже пришло не отвеченных вызовов и СМСэк! Полковник собрался с духом и начал с самого важного номера.


Через полчаса кабинет директора совершенно преобразился, там появился очкастый капитан с ноутбуком, кадровик где-то раздобыл рацию и распечатку доклада Нечуйдо. Полковник уже оценил по достоинству пыл этого смутно знакомого ему капитана и даже дал тому свой личный номер телефона для ежечасного доклада.

"Ну, хоть кто-то здесь работает", — отметил он, дав себе зарок, что по окончанию заварухи этот капитан обязательно станет майором. Нельзя себя окружать только подхалимами и карьеристами, вредно для собственной карьеры.

Хотя с другой стороны, этот бывалый полицейский задницей чуял, что сия заваруха только начинается. С Области ему уже доложили, что никаких воинских частей здесь быть не должно, и тем более куда попало стрелять. Кто-то, наконец-то, догадался поднять в ружье отряд Росгвардии и СОБР, их броневики уже ехали сюда. Смежники также отзвонились, им ничего не было известно, или просто не хотели говорить. Перед Краснопятовым на столе появился стакан с крепко заваренным чаем, бутерброд, и планшет с новостями.


— Б…я, — только и произнес полковник, увидев весьма красочный ролик с Ю-Туба. Какой-то умник умудрился поднять в воздух дрон и заснял все это "Ледовое побоище" крупным планом. И, гадство, были показаны убитые, а также черные дымы над гаражами. На экране отчетливо виднелись горящие автомобили жильцов района, полыхающий полицейский УАЗик, одиноко стоящая между домами подстреленная машина Скорой помощи. С близкого ракурса были показаны выбоины на стенах домов и разбитые в хлам окна.

Неожиданно ролик остановился и вместо него на планшете появился черный квадрат. "Ну, все, удалили, слава те хоспади, но Москва, значит, уже знает", — у полковника сразу же заныла поджелудочная, — "Твою ж мать!" Москва, это значит высокая комиссия, а комиссия, значит, будут увольнения и перестановки. "А где вы были этим утром, гражданин полковник?". И что он скажет? Лежал плашмя на голой шлюхе? Даже вставить ей не успел, с Серегой вискаря перебрал. Обидно, б…я! Телка то была зачетная. Надо срочно что-то предпринять!

Глава 2 Тылы и резервы

Главный врач Первой городской больницы Билюлькин так и так собирался в воскресенье в больницу, по этой причине он был относительно трезв и даже приехал пораньше. Уже по пути на работу его несколько насторожили странные звуки, раздающиеся со стороны центрального въезда в клинику. Он то сам обычно пользовался служебным заездом, но сейчас, поставив машину на парковку, решил посмотреть, что же там такое творится.

Подойдя ближе, главный врач больницы ошарашенно остановился. Все пространство парковки между Приемным отделением и главным входом для посетителей было полностью забито машинами. Здесь застыли микроавтобусы Скорой, автомобили Службы Спасения и просто гражданские машины. Между ними мелькали каталки, кто-то тащился с обычными носилками, в воздухе повисли крики, ругань, автомобильные гудки и табачный дым. А со стороны въезда яростно заревела сирена. Короче, бедлам наблюдался полнейший!

— Да что, черт возьми, тут происходит? — Билюлькин тут же поспешил к входу в Приемное отделение, места, где для большинства больных и начинается сама больница.


А ведь что такое обычная городская больница в воскресенье? Большая часть лечащих врачей заслуженно отдыхают, в этот день нет плановых операций и большей части процедур. Тихий и вполне спокойный до обморочности день. А для всяческих экстренных случаев дежурят немногие специалисты. Ведь понятно, что в жизни такого большого города всякое бывает: аварии, пьяные драки, несчастные случаи.

Но то, что увидел в приемном отделении Билюлькин, выходило за все рамки того, что он считал нормой. Большая зала и весь широкий коридор, ведущий внутрь, сейчас были полностью забиты сидящими, лежащими и бегающими людьми, большая часть из которых нуждалась в срочной медицинской помощи.

Кто-то громко стонал в забытье, кто-то отчаянно и с надрывом требовал врача, кто-то в сером ментовском камуфляже суетливо прыгал среди носилок, дрыгая в воздухе окровавленной конечностью, а вот медперсонал выглядел весьма растерянным, здесь еще никогда не бывало наплыва стольких пациентов.

Мимо главврача провезли молодого парня, из которого фонтанчиком брызгала кровь, шокированная медсестра склонилась над ним, даже не зная, что и предпринять. "Да что ты дура делаешь! Прижимай!" — кричал на нее фельдшер из Скорой. Рядом, на скамье, лежал человек в зеленой, явно военной форме. Он тихо стонал, уже был перевязан, и сейчас кто-то совсем незнакомый главврачу ставил ему капельницу.

Перед взглядом Билюлькина все поплыло: — "Да что же это…?".


Он, наконец, смог сфокусировать зрение и схватил первого попавшегося человека в зеленом халате.

— Это что такое?

— Это? — врач с инфекционного отделения удивленно оглянулся и признал, наконец, начальство. Его закатанные по локоть руки был испачканы кровью, а лоб покрыт испариной:

— Это раненые, все везут и везут.

— Откуда?

— С Заречного, мы же первые по пути. Сейчас там все подстанции Скорой работают. Говорят, скоро еще привезут. И как мы тут…, - врач беспомощно оглянулся.

— Понятно, — Билюлькину было еще ничего непонятно, но хоть какая-то ясность — Какая-то авария?

— Нет, в большей части огнестрельные раны, есть и осколочные, видел пару человек с ожогами, — рядом с ними остановился молодой паренек, с глазами человека еще не потерявшего интереса к окружающему миру.

— Ты кто?

— Я Оленин, интерн.

— Откуда тут столько огнестрелов?

— "Так стреляли", — сумничал в ответ интерн, тут же получив тычок от врача с инфекционной.


Билюлькин не был хорошим врачом, вернее в тайне души таким себя не считал. Его юношеское горение и желание спасать жизни давно ушло в прошлое, когда он сразу после интернатуры перешел на административную должность. Но его больница была самой продвинутой в городе, и он справедливо считал, что собрал здесь лучших практикующих врачей, правдами и неправдами платя им хорошие деньги. Он искренне гордился своей клиникой, ее новым ремонтом и широкими коридорами, улыбчивым персоналом.

Но сейчас главврач видел только испачканные кровью стены, грязный, истоптанный сапогами пол, а также судорожные и бессвязные действия его подчиненных. "Ну и что стоим? Ты же, Саня, сам был врачом! Ты же мечтал о таком, просматривая в девяностые американский сериал "Скорая Помощь"! Так дерзай! Вот оно… б. я счастье!"


— Всем слушать меня! — заревело в приемной, — Всем врачам заняться самыми тяжелыми ранеными! Ординаторы и медсестры, займитесь сортировкой! Легкие ранения к правой стенке, самых тяжелых в перевязочную, остальных распределить по кабинетам. Регистратура, срочно вызвать весь отсутствующий персонал на работу! Хоть из-под земли доставайте!

— Уже, Иван Николаевич.

— Так, дальше, — задумался Билюлькин, — весь младший персонал больницы сюда, санитаров и техников, всех сюда. Пусть помогают ставить капельницы, делать перевязки, уколы. Что у нас с кровью? По глазам вижу, что хреново. Вера, звони в областную службу, пусть высылают все, что у них есть!

— Нужны доноры, — рядом появился умничающий интерн.

— Да, нужны, — задумался главврач, — надо позвонить на телевидение.

— Иван Николаевич, может, через соцсети? Это будет быстрее — опять сунулся с незваным советом Оленин.

— Тогда ты этим и займись! — не стал спорить Билюлькин.

— Я еще и волонтеров подтяну.

— Давай! Вера, у тебя есть телефоны МЧС и Облздрава?


Главный врач уже отметил для себя, как люди кинулись исполнять его указания, и направился прямо к регистратуре. Ему в голову пришла весьма здравая мысль, что сами они с таким потоком раненых не справятся. Он уже успел заметить пару человек, которым требовалась срочная операция, узнал их показания пульса и давления. И еще очень большое впечатление на него произвел парень в полицейской форме, из его бронежилета со стороны спины торчал изогнутый, как червяк, зазубренный осколок. А ведь скольким людям надо еще доставать пули!

Поэтому самых тяжелых раненых требуется отправлять в другие больницы, срочно загружая их операционные, а возможно кого-то санитарной авиацией доставить прямо в столицу. Он уже предвидел бледные лица облздравовского начальства, их кривые ухмылки, но был неумолим. Это его день!


В спортзал шумно ввалилась группа вооруженных до зубов людей в краповых беретах на квадратных головах. Майор Невеселин, командир подразделения Росгвардии хмуро огляделся и кивнул в сторону свободных столов. Хотя они не были свободными, а оставлены как раз специально для них. Майор еще в составе областного ОМОНа успел поучаствовать в кавказской заварушке, поэтому поначалу странные новости с Заречного принял с изрядной долей скептицизма. Неизвестные вояки, монстры, эвакуированный квартал. Но по дороге сюда он уже успел заметить все признаки грядущего большого писеца, то есть крайне чрезвычайной ситуации.

— Разворачивайтесь! — крикнул он штабным, а сам взялся за гарнитуру рации, — Пивоваров, что у тебя?

— Это первый, выдвинулись нормально.

— Что наблюдаешь?

— Интенсивная стрельба, с применением крупнокалиберного оружия и артиллерии.


— Твою мать? — почва под ногами майора несколько поплыла, и он начал сомневаться в собственной адекватности. Ну, или адекватности его командира взвода разведки, — Да что ты несешь, Пивоваров! Бухал всю ночь?

— Никак нет, товарищ майор. Какие-то странные твари прямо из дыма атакуют группу военных, которые вместе с нашими ментами отстреливаются. У наших две единицы техники, на БМПэхи смахивают, орудие, минометы. С той стороны применяется реактивная артиллерия. О! Твою….

— Что там у тебя, Пивоваров?

— Разряд рядом прошел. Знатно бахнуло! Нам бы, товарищ майор, срочно подкрепление сюда, всютехнику и это, граники тоже нужны. С той стороны вижу танки.

— Чего видишь?


Реальность для Невеселина стала какой-то мягкой, обманчиво податливой, как во сне. Он даже замотал головой, что отогнать накатившуюся вдруг дурь. А может это все розыгрыш? Какие к черту танки в городе? Майор по-детски растерянно оглянулся вокруг.

Он еще на входе в зал заметил странного полицейского капитана, больше смахивающего на малохольного придурка, но сейчас разглядел, что именно вокруг него и находится центр местной движухи. Невеселин решительно направился прямо к этому капитану, но тот только отмахнулся рукой, принимая важный вызов по рации. Рассерженного майора в этот момент кто-то осторожно дернул за рукав. Этим кто-то оказался молодой паренек весьма "ботанического" вида.

— Вы из Росгвардии?

— Да, — взгляд майора не предвещал ничего хорошего.

— Тогда ознакомьтесь, пожалуйста, с обстановкой, — паренек кивнул в сторону несколько мониторов, и матюги застряли у росгвардейца прямо в горле.


На двух экранах была видна карта квартала, с какими то интерактивными значками, а на самом большом красовалась картинка с летящего над полем боя дрона. У гаражей и в самом деле шел самый настоящий бой. Из странной колеблющейся тьмы выплыли две больших гусеничных машины, с округлыми башнями танков времен второй мировой войны, и они обе выплюнули вперед огонь. За танками перла целая колонна неизвестных майору существ. В их сторону сразу понеслись огненные струи, мелькнула траектория чего-то ракетообразного, закончившаяся на бронированном монстре. Тот остановился, немного подумал, а потом распух в багряно-оранжевом взрыве.

— Твою ж мать! — раздалось над ухом майора, а Невеселин заметил на краю экрана группу бойцов в до боли знакомой форме, они бежали наперерез прорвавшимся в этот мир существам. Обе группы интенсивно стреляли друг в друга. Майор с ужасом заметил, как несколько фигурок в зеленой цифре распласталось на грязной земле.

— Прошин! — он обернулся к командиру второго взвода, — Бери всех людей, оба Бэтэра и мухой туда. Раненых вытащите! — кричал он им вслед, а потом повернулся к старшему сержанту-связисту, — Огашин, звони на базу, все тяжелое вооружение сюда срочно! Все гранатометы и выстрелы к ним, гранаты, подствольники, спецтехнику, быстро!


Невеселин отдал команды, затем, отдышавшись, повернулся и наткнулся взглядом на того самого капитана, что-то втолковывавшему полицейскому майору, а после начал отдавать приказания офицеру МЧСнику, в котором к своему удивлению майор признал самого главу МЧС города. Да кто, в конце концов, этот парень? Видимо этот вопрос командир подразделения Росгвардии произнес вслух, и ему тут же ответили.

— Капитан здесь с самого начала, и именно он тут все процессом рулит. Так что считайте себя, майор, приданным ему в подчинении, — последние слова уже произносились с заметным смешком.

— Валера! — Невеселин признал командира отряда Собровцев — И вас сюда?

— Да уже час как. Мои люди сейчас правый фланг прикрывают, армейцы не всегда успевают сдерживать там вурдалаков, ну и снайперов заодно разместил, за обстановкой следят.

— Какие армейцы, какие вурдалаки? — Невеселов никак не мог обвинить хорошо знакомого ему спецназовца в желании его разыграть.

— Обычные, Олег. И в то же время… Если бы не увидел, то сам не поверил. Иди ка сюда.


Они отошли в сторону, Собровец достал планшет и начал листать картинки:

— Как тебе такая рожа? И такое оружие ты у нас где-нибудь видел?

Невеселин сдвинул краповый берет и изумленно почесал лоб.

— Да это просто пис…ц какой-то. А кто главный у вояк?

— Нашли одного, ротмистр.

— Кто? Рот..

— А чего удивляешься? В нашей армии постоянно реформы, после Сундукова и Койго черте что творится.

— Охренеть. И что делать будем?

— Что делать, оборону держать, Олежа.

— Чем, Валера? Мы же не армия.

— А, кстати, где она? Наша задача все-таки бандитов давить и гражданских отводить.

— Сейчас пойду наверх звонить, — мрачно сплюнул Невеселов, но сначала набрал номер жены.


Кабинет был сумрачен, и вытянут в длину, как школьный пенал. В торце такого же вытянутого в длину стола находился начальник областного ФСБ генерал Гутин. Над его головой висел хорошо знакомые всем портрет человека с вальяжной бородкой и взглядом законченного кокаиниста.

— Что у нас есть на это час? — начал Гутин внеплановое воскресное совещание. Генерал не выспался и у него ныл зуб, поэтому настроение сейчас было никакое.

— Тут много неясного…, - начал расплывчато его заместитель.

— Николай Владимирович, давайте только без воды. У нас здесь самое настоящее ЧП! В Москву уже сообщили.

Заместитель сглотнул комок в горле. Москва означала, прежде всего, будущие оргвыводы. Лет так столько то назад эти выводы приводили прямиком в расстрельный подвал. Кстати, он так и находится там же, ничего оттуда не убрано: ни тяжелые железные двери, ни стоки для крови.


— Можно мне? — подал голос молодой начальник оперативного отдела.

— Давайте, — от Гутина не ускользнул взгляд, брошенный на молодого его заместителем. Да пускай, нечего сопли жевать!

— Ситуация на самом деле критическая, но пока держится под контролем. Группа неизвестных агрессивных объектов заблокирована в районе гаражного кооператива "Магнит", Заречного района. Сейчас туда стянуты силы городского УВД, отряды Росгвардии и СОБРа. Гражданское население эвакуировано или эвакуируется.

— Выяснили, что за военные там?

— Пока не получается, товарищ генерал. Ближайшие к нам военные части отказались от них, с Москвы мы еще ничего не получили.

— Уже получили, — откликнулся дородный мужчина в домашнем пуловере. Он стукнул пальцем по своему планшету и заявил, — Нет в нашем районе никакого спецназа, ни ГРУ, ни нашего, ни остальных.

— Занятно, — хмыкнул заместитель.

— Версии?

— Пока только одна, товарищ генерал. Закрытая группа ученых что-то, видать, натворила, военный отряд также скорей всего из этого засекреченного проекта, пытаются локализировать очаг.

— Хм, но Москва….

— Если проект закрытый, то вряд ли там об этом знают, — веско ответил дородный мужчина.

— Может быть ты и прав, Илья, — Гутин задумался, — Я бы даже сказал больше: если проект и в самом деле такой закрытый, то люди, знающие о нем могли и погибнуть во время катастрофы.

— Очень правдоподобная версия, — тут же подобрастно поддакнул его заместитель.


— Можно еще одну? — в конце длинного стола поднялся спортивного вида сухощавый человек. Гутин поднял глаза на командира ФСБшного спецназа и кивнул головой, а спецназовец вышел к большому экрану и подключил к нему свою флешку:

— Мои люди находятся сейчас на самой передовой и уже нарыли достаточно материала. Обратите внимание на это существо, одного из них мы уже вывезли в лабораторию и сделали вскрытие, — на экране появилось голое тело, камера подробно фиксировало его части, вроде бы так похожие на человеческие, но в то же время неуловимо от него отличающиеся, — Вот его лицо, обратите внимание на клыки и глаза, внутренние органы также претерпели изменения.

— То есть вы хотите сказать…?

— Это существо было когда-то человеком, но сейчас однозначно нет. Идем дальше: вот образцы оружия… ратников, там себя называют эти военные.

— Обычное название для отряда спецназа, — пробормотал заместитель.


— Вот именно на спецназ они как раз и не похожи, товарищ полковник. Много людей возрастных, сами себя они называют ополчением. И звания у них странные: ротмистр, урядник. И обратите внимание на оружие: вот самозарядная винтовка калибра 8-мм, такие образцы у нас не производят. Пистолет-пулемет на 9-мм.

— Под Парабеллум что ли, как для МП-40? — встрепенулся человек в пуловере.

— Нет, 9 × 25 мм. Мы также засняли их подбитую бронетехнику и безоткатное орудие. Могу сказать точно, что такая техника на вооружении нашей армии и спецслужб не состоит.

— Хм, но если они такие секретные, то …

— Вряд ли, Николай Владимирович, для маленького проекта будут выдумывать особое вооружение, — срезал заместителя человек в пуловере.

— Капитан, твоя версия?

— Пусть это звучит фантастично, но это люди из другого мира. Это темное мерцающее марево не дым, а некий портал. Не знаю, почему и как, я не ученый, а солдат.


— Дела… — в кабинете повисло тяжкое молчание, прерываемое только стуком пальцев по столу, издаваемое хозяином кабинета, так он делал, когда сильно нервничал.

— Товарищ ге…

— Примем за одну из версий, — генерал осмотрел подчиненных, — Видеокадры происшествия уже попали в интернет, соцсети начинают распространять слухи, поэтому, Илья, пусть твои не расслабляются, отслеживают настроения общественности. Сейчас из Москвы вылетает специальная группа, это дело выше нашей компетенции. Так что все по рабочим местам, соберите для москвичей как можно больше информации.

Когда все вышли из кабинета, Гутин набрал личный номер губернатора. Он был уже полностью уверен, что пора начинать всеобщую эвакуацию.

Глава 3 Дело труба

Билюлькин распрямился и вздохнул, очередная рана заштопана, остановлено кровотечение и сделан дренаж. К его удивлению этот человек в военной форме был далеко не молод, с любопытством озирая стоматологический кабинет, где им пришлось работать.

— Богато живете, лекарь.

— Да, кабинет новый, — порадовался главврач замечанию военного, — А вы сейчас в палату и отдыхайте.

— О-хо-хо, господин лекарь, но отдохнуть вряд ли придется. Уурдалаки прут и их просто так не остановишь. Ты бы, мил человек увозил своих куда подальше. Скоро и здесь стрелять начнут. Моя то деревня как далеко от эпицентра стояла, но и сейчас там одни головешки.

— Матвей! — Билюлькин махнул рукой санитару, — Отведи товарища в палату.

Он списал странные слова пожилого военного на шок, но в голове они все-равно остались. И в самом деле, само воскресенье началось очень даже странно. Главврач вышел в коридор и бросил взгляд в сторону приемного отделения.

Большую часть людей уже обработали, привлекли обе других городских больницы и станцию Медицины Катастроф. А нефиг им штаны протирать и тратить бюджетные средства! Надо и поработать иногда. Самых тяжелых больных уже отправляли вертолетами МЧС в Москву, благо столица недалеко. Для посадки расчистили близлежащий парк, убрав скамейки и оттащив в сторону киоски. Места там для посадки достаточно. Мимо него пронесся ураганом худощавый парень.


— Оленин!

— Я!

— Пройдем ка ко мне, чаю выпьем.

Они прошли к лифту, а затем поднялись на четвертый этаж. Билюлькин включил чайник, достал из шкафчика варенье и пряники.

— Давай, рассказывай, что в мире происходит.

Молодой интерн был польщен вниманием самого главного врача, поэтому начал сразу сыпать новостями. По мере их развития и так вытянутое лицо Билюлькина вытягивалось еще больше.

— Это типа серьезно? Про портал?

— Ну, вы сами гляньте. Сейчас войду через Одина, это такой тайный Интернет.


На экране ноутбука появился ролик, смонтированный из нескольких съемок разными камерами. Главврач заметил, что титры шли на русском и английских языках. Крупным планом показали темное, аркообразное колышущееся марево, откуда в этот момент выезжал очередной бронированный монстр. Затем появилась спутниковая карта с привязкой, откуда однозначно было понятно, что вместо марева в кадре должны быть видны гаражи. Крупным планом показали снимки неизвестных науке монстров, их оружие. В ролик попали и кадры с дрона, который попытался войти в темное облако, висевшее над полем боя. Последний снимок, посланный им, был специально увеличен, и на нем виднелась подернутая осенью низменность, по которой текла река, освещенная низким вечерним солнцем.

— Это можно и нарисовать, — озадаченно хмыкнул Билюлькин.

— Можно, — согласился интерн, — Раненые также нарисованы? Я просмотрел извлеченные из них пули и те странные стрелки. У нас на вооружении ничего подобного нет.

— Ладно, иди, работай, — разговор главврачу перестал нравиться. Как только за молодым парнем закрылась дверь, он тут же набрал телефон жены.


— Вот это. бануло! — ругнулся Михалыч, соскребая с куртки шматки грязи. Он сидел за бетонными плитами на деревянном ящике и снаряжал магазины. Рядом с ним тем же делом занимался военный с той стороны, ратник. Тоже в возрасте, побитый жизнью мужичок, назвавшийся урядником, это что-то вроде нашего сержанта.

— Да ниччё, так, кидают без толку. Уурдалаки тупые твари, вот когда придут демоны, нам точно труба.

Михалыч покосился на ратника и подхватил следующий магазин. Ему вообще понравилась эта "запортальная" самозарядная винтовка, стреляла она без сильной отдачи, магазины на двадцать патронов, бьет врага наповал. Свою Ксюху он потерял в одной из контратак. А сейчас они с урядником представляли собой нечто вроде тылового охранения.


— Остатняя! — рядом присел устало кудлатый мужичок в форме, и достал из большого кармана портсигар с папиросами, закурил и посмотрел, щурясь на солнце — А у вас весна, лепота.

— Ратмиров, ты чего тут прохлаждаешься?

— Да ладно, — махнул рукой Михалыч, — не видишь, запыхался человек. Вон, какой тяжелый ящик притащил.

— А нечего рассиживаться, воины патроны ждут.

Ратмиров вздохнул, пару раз затянулся и подхватил вещмешок с заряженными магазинами.


— Ты чего так с ним строго?

— А! Да эти хуторские лишь бы увильнуть от работы. Глаз да глаз нужон.

— Это да, — философски хмыкнул полицейский и начал вскрывать окрашенный синей краской ящик. На его боку трафаретом была сделана надпись — "Демидовский патронный завод".

— Слышь, стражник, — обратился к нему служивый — А как у вас вообще платят в городе?

— Сейчас нормально. На жизнь с маслом хватает.

— Эх, гляжу богато живете! Дома каменные, самоходы вон, какие красивые, — он кивнул в сторону побитых пулями автомобилей.

— Это да, лучше народ стал жить.

— У нас, в Глюкаево тоже неплохо жилось, пока эти… не пришли. Потом война, забрили обратно в полк, где служил по молодости. Сначала стояли на Долге, а вон аж до куда докатились.


— А Глюкаево?

— Кончилось Глюкаево, одни головешки остались.

— Жисть, — у патрульного засосало под ложечкой, — Ну где…ля эти вояки? Десант гребаный! Мы тут своими пукалками этих тварей никак не остановим.

— А эти… — урядник махнул в сторону Собровцев, — разве не ратники?

— Не, разбойников давить и…мятежников.

— Так даже? А по виду ничего, сброя справная и дело похоже свое знают. Как они тех уурдалаков разделали, под орех таки кончили!

— А если те еще раз с танками попрут?

— Железными колесницами? Ох, тяжко будет, брат. Наше то орудие ворог разбил.

— И не говори. Сидим тут, мля, как двадцать с дристом панфиловцев. Велика Россия, да воевать некому! Зато начальства, как тараканов неморенных.

Михалыч подхватил из кучи еще один магазин и начал набивать его длинными, латунными патронами. Что еще ему оставалось делать?


Генерал Шкуро был хмур. Вместо воскресного выходного дня в кругу семьи он наблюдал сейчас, как из боксов, чадя выхлопами не разогретых толком двигателей, выдвигалась бронетехника десантно-штурмового полка.

— Тащ генерал, вторая рота готова к движению! — молодцевато козырнул перед ним молодой старший лейтенант.

— Боекомплект погружен?

— Так точно! Тройной.

— Держите связь и выдвигайтесь, на перекрестке дождитесь ГАИ, будут вас сопровождать. Мне только ДТП не хватало, — приказал мрачным тоном генерал.

— Тащ генерал, — молодой старлей выглядел смущенным.

— Что еще?

— А правда, что в Добрынинске настоящий бой идет?

— Отставить слухи, товарищ старший лейтенант! Выполняйте боевую задачу!

Ротный отдал честь и крутанулся на месте, вид у командира бригады сейчас был достаточно злой, и попадать под его горячую руку не хотелось.


— Товарищ генерал, вам сообщение, — полковой связист подал Шкуро армейский планшет.

— Это еще что за бл…во? — не поверил своим глазам командир бригады, — Михаил Николаевич, гляньте! — позвал он командира Николаевского полка.

— Подготовить две штурмовые роты для посадки в вертолеты. Вывести из ПДД всю тяжелую технику и доставить в Добрынинск немедленно, тройной боекомплект, подпись Начальник генштаба Калядин.

— Михаил Николаевич, мы что, воевать с кем собрались?

— Не могу знать, товарищ генерал, — комполка ответил слишком официозно, что явно не понравилось генералу.

— Тогда выполняйте поставленную задачу.

— Есть!

Шкуро оглянулся и увидел майора из оперативного отдела штаба.

— Потапов, что там в сети творится, можешь показать?

— Так точно, пройдемте ко мне.

— Чай у тебя есть, майор, а то и позавтракать не успел?

— Найдется, тащ генерал.

Вот ответ штабиста Шкуро понравился, хоть кто-то без нервов спокойно свою работу делает. А то боевая тревога, а все ползают, как сонные мухи!


После трех чашек чая с двумя толстенными бутербродами генерал обреченно откинулся на спинку стула.

— Ни…уя себе х…я, ху… раз…иншься. А что Москва, Потапов?

— Сопли жуют, тащ генерал.

Честный ответ штабиста Шкуро также понравился. Он сделал себе заметку в голове, что этого офицера неплохо бы и продвинуть по службе, а сам начал набирать телефон соседней гвардейской бригады.

— Сергей Степанович? Это Шкуро вас беспокоит. Вы в курсе последних событий в Добрынинске? Не совсем? Тогда я сейчас вам по ЗАС материал пришлю. У нас тут не то чтобы ЧП, а полная катастрофа намечается, а эти утырки в Генштабе не мычат, не телятся. Переговорим минут через двадцать? Отлично, на связи!

Генерал уверенным движением повернулся к майору и коротко приказал:

— Второй и третий полк также поднимаем по тревоге, дивизион самоходок, батальон связи, и все тыловые службы. Всех офицеров из дома в части и срочно! Выгребай из складов все вооружение и боеприпасы, которые там имеются. И зам по тылу со старшинами объясни популярно, чтобы никак у меня нычек!

Генерал молодцевато выскочил на крыльцо и оглянулся. В воздухе плыли клубы сизого дыма, армейский мат и ощущение беды.


Город сдавал, сдавал потихоньку позиции. Армия пришла слишком поздно, и теперь жители Добрынинска расхлебывали последствия этого разгильдяйства. Эвакуация населения также началась поздно. И скоро все окружающие областной центр дороги были буквально забиты автомобилями и людьми. Областное и городское начальство слишком долго пытались выслужиться перед столичным начальством, показывая этим, что будто бы держат ситуацию под контролем. В Совете Безопасности страны еще пару дней решали, кому поручить военную часть операции: Росгвардии или все-таки военным. А в Генштабе еще некоторое время продолжалось препирательство между различными родами войск.

Именно этого потерянного навсегда времени и не хватило обычным людям, чтобы спокойно собраться и выехать. Итогом набирающего силу бардака были новые жертвы и бесконечные страдания пойманных врасплох жителей области. В спешке эвакуации терялись дети, ценности, родственники. Стоящие на выездах из города военные бесцеремонно выхватывали из толпы беженцев мужчин призывного возраста, оставляя семьи без опоры и защиты. Обозленные "призывники" стреляли в спину ментам и собственным командирам, только усиливая прифронтовой хаос. Слишком ретивые начальники воссоздали военные трибуналы, рубя головы налево и направо. Русь снова и снова производила новые реки крови.


А город горел. Михалыч и урядник с мрачным выражением лица наблюдали многочисленные пожарища, охватившие кварталы областной столицы. Они оба были ранены и теперь их вывозили из госпиталя на попутном военном транспорте.

— Как у нас, — вздохнул ратник из неведомого мира, и попросил папиросу у лежащего тут же рядом Ратмирова, тот был бледен, но все еще с папиросами, — Начудили чародеи с окнами в тайные миры, вот и расхлебываем.

— Чародеи это маги? — спросил паренек-ютубер, так он себя называл, держа сейчас в перевязанной бинтами руке маленькую камеру и продолжая снимать "Историю".

— Не, это ученые мужи. Магов у нас жгут… как поймают, или на кол. В Церкви специальный приказ есть, магический.

— Ну, все, как всегда …ля, — матюгнулся Михалыч, — Эти пи… асы наукой своей занимаются, а в заднице мы оказываемся. Как с атомом, та же история.


В соседнем санитарном автобусе ехал капитан, нет, уже майор Нечуйдо. Он до самого конца руководил обороной Заречного района, и на его бледном лице отражалась только решимость сразу после выздоровления снова встать в строй.

Начальник полевого госпиталя капитан запаса Билюлькин вышел из походного кунга, где проводилось очередное совещание, и с дикой тоской смотрел на далекое зарево. Его успокаивало только то, что жена с детьми успела уехать к сестре на Дальний Восток, еще до того, как все перевозки по стране в свои руки взяли военные.

Генерал Шкуро со своим начальником штаба был занят тем, что из остатков своих батальонов пытался заново создать рубеж обороны и укрепиться на восточном берегу речки Лязьмы. Он был уверен, что его солдаты и офицеры лягут костьми, но дадут уйти на достаточное расстояние многочисленным колоннам беженцев. Лично себя он в живых уже не числил, в эти страшные дни генерал увидел слишком много ликов смерти. Он уже нутром чувствовал, что старуха с косой уже накрыла его своей костлявой дланью, оставив только короткую отсрочку для окончания земных дел.


Губернатор так и не успел с семьей улететь зарубеж. Когда заказанный в столице вертолет взлетел с лужайки загородного губернаторского дома и направился на запад, то, буквально пройдя сто метров, влетел в открывшееся внезапно "окно" и канул в чужой для нас мир. Эти мрачные, колеблющиеся в черном тумане "окна" то там, то тут начались появляться в различных районах Добрынинской области. Оттуда вываливались полчища Уурдалаков, появлялись грохочущие бронированные машины, несущие в этот мир миллионы семян смерти.


"Батарея огонь!", "Третий, это первый, противник на холме у одинокой березы. Как слышите меня?", "Всем срочно! Деревня Мухяево нуждается в экстренной эвакуации. Здесь раненые и дети!", "Это папа-орел, орлы один, два, три, заходим на второй круг". "И пришла на мир моровая язва, и не спастись грешникам, и погибнет мир….", «Беседка, это куст два, вызываем огонь на себя. Как слышите меня, огонь на себя» «Петька!!!» "Бобры, отходим. Грачи прикроют. Что значит, не хотите отходить?!" "Прощайте, братцы!"


"Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской"


Оглавление

  • Глава 1 Окно на передовую
  • Глава 2 Тылы и резервы
  • Глава 3 Дело труба