Друг, брат, отец: Персональные связи московского правителя с татарской элитой в конце XV — начале XVI вв. [Булат Раимович Рахимзянов] (fb2) читать постранично

Друг, брат, отец: Персональные связи московского правителя с татарской элитой в конце XV — начале XVI вв.

С распадом Золотой Орды связи между ее отдельными частями не были разрушены. Общее пространство, правильно называемое иногда позднезолотоордынским (в значении того, что империя не умерла, а перешла в стадию трансформации), было скреплено множеством факторов: географическим, торговым, военным, политическим и, несомненно, наиболее важным для средневекового периода, — личным, — персональными связями между правителями. Москва выступала в данных взаимоотношениях не как внешняя сила, а как равноправная сторона. Текст постарается штрихами обозначить личные связи между московскими правителями Иваном III, Василием III и их татарскими коллегами-друзьями-оппонентами: крымским ханом Менгли-Гиреем, его женой из Ногаев Нур-Салтан, ее сыновьями казанскими ханами Мухаммад-Амином и Абдыл-Латифом (1485—1518 гг.). Использование этих связей как связей политических также будет в фокусе тезисов.

К середине 80‑х гг. XV в. Казань была в тисках борьбы за ханский трон. Она началась как внутренний конфликт, когда различные группы знати поддержали разных сыновей умершего в 1479 г. хана Ибрагима: одна — Алегама (Али-Ибрагим), другая — его единоутробного брата Мухаммад-Амина. Этот конфликт недолго оставался внутренним. Примерно в 1485—1486 гг. молодой претендент на трон Мухаммад-Амин покинул Казань и осел в Московском княжестве. Ему была дана Кашира в удел.

В это же время мать Мухаммад-Амина, ханша Нур-Салтан, также покинула Казань. К 1486 году она переехала в Крым, где стала очередной женой хана Менгли-Гирея. К июлю 1487 года внимание Нур-Салтан было приковано к ее младшему сыну, Абдыл-Латифу, которого она привезла с собой в Крым. Абдыл-Латиф, младший сын казанского хана Ибрагима и Нур-Салтан, родился в Казани около 1475 г. При выходе матери замуж за крымского хана Менгли-Гирея в 1480 г., султан был увезен из Казани в Бахчисарай и провел детство и юность в Крыму.

Вскоре после прибытия на черноморский полуостров, Нур-Салтан поняла, что Крым был не лучшим местом для Абдыл-Латифа («сия земля лиха» (Сб. РИО. Т. 41). Нур-Салтан начала выяснять возможности отсылки сына на север — либо к своему брату Мухаммад-Амину в Казань, либо к Ивану III в Москву. Первое такое письмо в Москву пришло в течение года после ее прибытия в Крым: Здесе ему (Абдыл-Латифу) Менли-Гирей царь отец; а коли его к тобе (Ивану III) пошлю, то ведает Бог, да ты ему и отец.

В январе 1493 г. Абдыл-Латиф прибыл в Москву. По прибытии Джучид был пожалован городом Звенигородом. Несколько лет спустя, во время событий 1496—97 гг., двое братьев вновь оказались в фокусе московско-крымских отношений. Нур-Салтан и Менгли-Гирей получили известия, что Мамук, Джучид шибанидской ветви, атаковал Казань, сместил Мухаммад-Амина и взошел на трон. В отчаянии они обратились к Ивану за подробностями и попросили его присмотреть за смещенным ханом. Чтобы подчеркнуть ответственность Ивана за смещенного Джучида, Менгли-Гирей напомнил Ивану его прежние отношения с Мухаммад-Амином: «Магмед Аминя царя гораздо бы еси подчивал названой тебе сын и друг».

В 1502 году двое братьев вновь оказались в водовороте московско-крымских контактов. Как и ранее, причиной была политическая неурядица в Казани, но на этот раз вследствие этих событий политические отношения между Крымом и Москвой ухудшатся надолго. Прелюдией послужило короткое сообщение из Москвы в Крым по поводу последних событий в Казани:

Прислал еси ко мне (Ивану III) своего сына Абды-Летифа царевича; и тебе (Менгли-Гирею) ведомо, как есми его жаловал, да и на отца его юрте его есми посадил. И он как на чем мне молвил и правду учинил, в том мне ни в чем не исправился. И яз ныне твоего же сына Магмет-Аминя царя на том юрте посадил. То бы тебе ведомо было.

Подразумевалось, но не говорилось об этом прямо, что в результате «неисправления» Абдыл-Летифа он был смещен великим князем с ханского трона в Казани. Сообщение о том, что молодой Джучид был лишен трона своим недавним московским покровителем, вызвало всеобщее недовольство властных кругов Крыма. Хан добавлял, что и ранее, и сейчас он сам готов присматривать за мальчиком в Крыму. Нур-Салтан вторила ему, опасаясь за его безопасность. Она жаловалась, что, согласно ее источникам, мальчик вообще затерялся в Степи. Она вновь повторяла ранее звучавшую просьбу отправиться на север (Казань-Москва) посетить ее сыновей.

Фактически юный хан содержался под стражей («нятство») в Белоозере. В апреле 1503 г. Менгли-Гирей настаивал, что адекватное отношение к нему является предпосылкой дальнейших нормальных отношений между Крымом и Москвой:

У тебя прошенье наше то стоит: Абдыл-Летифу царю поместье дав, у себя его добром держишь, нам он дитя стоит, а он к тебе не лихом ехал, ты просил добром, и мы отпустили дитя свое добром, немочно ли нам было его кормити; нашим