Тебе не жить, братик! [Вероника Ситайло] (fb2) читать онлайн

Глава 1

— Ты тупой, Тим, хватит мешать всякую фигню, — я грубо выхватил из руки этого куска идиота стакан с мутью светло-жёлтого цвета, который он уже подносил к губам, и отодвинул в конец барной стойки от греха подальше. — Забыл, чем в прошлый раз всё закончилось?

— Так пронесло же, — отмахнулся этот пофигист и попросил у бармена уже нормальный виски со льдом.

Ага, пронесло, мля. Тим то хоть умудрился заснуть в той обшарпанном старом помойнике, который и отдалённо нельзя назвать отделением полиции, куда нас засунули за ограбление продуктового магазина, где мы расчистили прилавки со спиртным и презервативами. С чистой душой и совестью признаюсь, что никогда и ни за что мне не было так стыдно и фигово. Никогда не думал, что текила и водка, ну и другая фигня, которую додумался всунуть в стакан идиот Филатов "для вкуса", смешанные вместе могут так отрубать мозг.

А всё начиналось с обычного стакана виски. Ну, а закончилось… Ну, вы поняли где из предыдущих предложений. Так вот, этот придурок, достойно носящий почётное звание заслуженного алкаша, похоже нажрался до немогу, раз спокойно захрапел прямо на сыром полу пошарпанной камеры. Я вот бы вряд ли заснул без футболки и без одного кроссовка, кто знает где можно то потерять кроссовок. Хотя, мы сейчас говорим о Тимуре Филатове, так что чего я сомневаюсь. Странно что он ещё где-то не посеял свои крошечные мозги, которые включаются только в экстренных ситуациях. Да и как можно заснуть после принятия ледяной ванны? Да-да, этот дебил умудрился залезть на крышу того самого магазина и начать орать, как резаная свинья, песню "Нас бьют мы летаем", а потом ещё и сигануть с этой крыши с криком "Я свободная птица!" Я тогда весь голос сорвал от бешеного ржача, особенно когда он распластался в огромном сугробе, как блинчик.

И после всего этого он посапывает, как младенец. А вот мне пришлось всю ночь слушать разговоры на философские темы пьяных мужиков из соседней камеры. Господи, я реально думал, что попал в ад и это расплата за все мои совершённые грехи. Клянусь, если бы мне дали в руки пистолет, то не раздумывая нажал бы на курок. Хотя, нет, сначала бы пристрелил этих "бедолаг", отчаянно жалующихся на постоянно устраивающих истерики жён, проституток, за которых в наше время нужно отвалить кучу бабла, не то что в их то годы, где эти услуги стоили копейки, на начальника, который постоянно снижает зарплату, даже на соседских котов, которых охота придушить бесконечный рёв ночью. Ну, а потом бы застрелился сам.

— Налей мне водки, — крикнул Тим, махая рукой бармену.

Я закатил глаза.

— Сам будешь доползать до такси, тормоз, — я усмехнулся, отпивая алкоголь из стакана, зная что после первой стопки водки у Тима последует следущая.

— Один домой я точно не поеду, — с хитрой улыбочкой отчеканил друг, стреляя глазами в сидящих недалеко от нас троих симпатичных девушек.

— Не боишься, что Марианна не простит? — улыбаясь во все тридцать два, спросил я, наслаждаясь реакцией друга.

— Я вижу ты давненько по смазливой мордашке не получал, Муся, — теперь наши выражения лица поменялись местами.

Мда… Отпраздновал совершеннолетие! Итог нового дня — огромная надпись "Муся" на груди РОЗОВЫМ НЕСМЫВАЕМЫМ маркером! Да ещё и не помнил ничё с бурной попойки. Теперь до конца жизни не отвертишься от шуток двоих придурков. К слову, самый главные придурок, Пашка Погодин уже который раз не появляется на горизонте. Сегодня же у них дома какой-то семейный ужин, так что бухать приходится неполной компанией.

Опрокинув в себя уже третий стакан спиртного, чувствую как по телу медленно расползается приятное тепло, тоже начал выискивать себе "пару" на вечер.

Я уже и сам не помню, когда у меня последний раз был секс, так что нужно наверстать, а то не дай бог начну лазить по порносайтам, как малолетний девственник. Взгляд против воли наткнулся на знакомую фигуру, как змея, извивающуюся под музыку в компании трёх мужиков, чьи руки шарили по всему телу девушки.

Все мысли о сексе мгновенно выветрились из головы, как будто после увиденной картины это слово приобрело самое грязное определение. Твою мать! Сразу стало так тошно, как будто на меня вылили ведро с помоями. Алиса, а именно она, сейчас тёрлась своей задницей о каких-то пьяных мудаков, лишний раз доказывая её настоящую натуру. А мне ли не плевать? Именно сейчас мне и правда глубоко начхать, что, возможно, через несколько часов её будут иметь эти уроды где-нибудь в грязном туалете клуба, как последнюю шшш… Вот кто она на самом деле! Жаль, что я понял это слишком поздно, всё-таки влюбившись в, казалось, такую милую и светлую новенькую в десятом классе школы.

Так влюбился, что это чувство просто разрывало меня на куски при мысли о Алисе. Но через время почувствовал, как рушится весь привычный мир, когда увидел свою любовь в постели с родным отцом. До сих пор помню, как больно было тогда, как напивался до потери сознания, встревал в уличные драки, позволяя избивать себя. Даже несмотря на открывшуюся правду, где-то глубоко в мыслях, я оправдывал Алису и ненавидел отца. Не знаю, какие бы отношения сейчас были бы с отцом, если бы мы не поговорили и не выяснили правду. Я ведь даже и подумать не мог, когда увидел их вместе, когда злость полностью затуманила разум, что он просто мог не знать о наших отношениях. Отец разведённый человек и ему не чего стесняться. Тогда я понял всю сучью натуру Алисы Золотарёвой. Понял, что шл*хами всё-таки можно рождаться, а не только становиться. Вот и сейчас мне так х*во, что одна за другой заливаю в себя алкоголь, даже не думая как доберусь домой в таком обдолбанном состоянии. Сейчас мне плевать!

Два часа спустя.

— Куда вас везти? — спрашивает таксист, когда я с горем пополам загрузил свою полудохлую тушу в только что приезжую машину.

— Красноармейская, 12, - заплетающимся языком промямлил я, говоря адрес квартиры отца, так так какого-то х*я не обнаружил у себя в карманах ключи от собственной хаты. Плевать! Завтра разберусь со всеми проблемами, а сейчас мне охота впасть в медвежью спячку.

— Приехали, — эхом прозвучал у меня в ушах голос таксиста, заставив завыть от головной боли.

Значит, я всё-таки умудрился заснуть в машине. Выбрался из тачки и, нащупав в заднем кармане джинс какие-то бумажки, поднёс их к глазам, хорошенько пригляделся, поняв что это пятитысячная купюра, протянул улыбающемуся таксисту.

Слава богам, что родитель живёт на первом этаже, так как я бы точно здох в освещёном лифте от слепоты. С раза десятого, но я попал в замочную скважину, матерясь сквозь стиснутые зубы. В тёмной прихожей квартиры была мёртвая тишина.

Конечно, в третьем часу то ночи. Батя, наверное, уже видит десятый сон.

Обперевшись двумя руками на стену, начал ногами снимать с себя кроссы. С первого раза, конечно, мне это не удалось, когда я споткнулся о какую-то х*ню, распластавшись на полу, как Тим недавно в сугробе. Бл*дь! Ну что ж я спокойно не могу добраться до чёртовой комнаты? Кое-как поднявшись, кряхтя, как столетний дедуля, уже хотел наплевать на обувь и завалиться спать и так, как с первым сделанным шагом вглубь помещения мне на голову приземлилась какая-то железяка, судя по звуку удара о мою бедную ни в чём не повинную голову. Даже в темноте я увидел перед глазами танцующих чертят. Я бы даже не удивился, если сейчас у меня над головой кружатся звёздочки, как в детских мультиках, пока еле удержался на ногах, встретив спиной опору в виде стены. Первой мыслью было: "Чё за ху… "

— Мам, мама, здесь вор! — прямо над ухом прозвучал чей-то точно незнакомый голос, что для меня сейчас было, как проезд поезда прямо перед глазами.

— Бл*ть! — завыл я, когда на мою уже начавшую хоть что-то соображать опять с громким хлопком упала железяка.

Я резко вскочил на ноги и услышал отчётливый ДЕВЧАЧИЙ вскрик. В ту же секунду прихожая озарилась ярким светом.

— Что тут происходит? — это был голос отца.

Я перевёл недоуменный взгляд с отца на стоящую рядом женщину, а потом мои, стоит подчеркнуть, опущенные глаза переместились в сторону двери, как…

МЕНЯ ОТХ**РИЛ СКОВОРОДКОЙ ГНОМ!

По другому и не назовёшь то маленькое существо, которое вряд ли достало бы макушкой до моей груди в детской пижаме с мишками Гамми, с смешным пучком на голове и раскрасневшимся лицом, которое сжимало в руке сковородку. Сковородка, серьёзно?!

Что, вашу мать, тут происходит?

Вот и начало новой истории про Ярослава и Нику. Ни как не могла оставить его в стороне. Ну как вам, знакомство "братика" и "сестрички"? В книге обещаю только положительные моменты с нескончаемым юмором. Хотелось создать лёгкую, романтическую историю с бесшабашенными героями. Очень надеюсь на вашу поддержку звёздочками и комментариями. Только вы вдохновляете меня на интересный сюжет. Очень надеюсь, что роман вам понравится. Итак, война Яра И Ники официально началась! Люблю!

Глава 2

Всмысле ты женишься? — не врубился я, совершенно трезвый(после сковородки то)сидел на кожаном диване в кабинете отца где-то в пятом часу ночи, желая узнать долгожданное объяснение появления в отцовском доме двух представительниц женского пола.

— Да сын, — выдохнул мужчина, откинувшись на спинку кресла.

— П*зде… Кхм, неожиданно.

Это при бате я не захотел выражаться. В этой ситуации даже слово "п*здец" не вписывается. Это самый настрящий взрыв мирового масштаба. Мой батя и женитьба! Слова антонимы. Функция и аргумент. Полные противоположности.

Все эти десять дет, когда моя "драгоценная" мамаша укатила в штаты со своим любовником, бросив родного восьмилетнего ребёнка с души не чаявшим воды любимой жене мужем, я ни разу не видел рядом с отцом постоянной женщины. Обычно это были однодневки: молодые девушки где-то двадцати пяти лет.

Я никогда не винил папу в таком образе жизни, ведь знал, что первые годы он пытался таким образом унять боль и забыть ту водившую его за нос расчётливую стерву, свою жену. Будь я постарше, то тоже бы страдал, переживал, ненавидел мать за такое, но восьмилетний ребёнок, как правило, не воспринимает всё всерьёз. Со временем я привык к отсутствию родительницы в моей жизни и ничуть не жаловался на отцовское воспитание. И я любил его. За то, что не расклеился, не сломался, вырастил меня сам без чьей либо помощи. И я искренне желаю ему счастья, которое он заслуживает.

— А почему я об этом не знал?

Отец усмехнулся и покачал головой.

— Таких вот неловких ситуаций не возникало бы, если бы мой непутёвый сынок хоть раз взял трубку. У тебя случайно в мобильнике нигде не завалялись тысяча сообщений и сотни пропущенных звонков?

Мда… Вот тебе и посеять где-то телефон.

— Записывай новый номер, — запуская пятёрню в волосы, отчеканил я, осмыслиаая собственную тупость, — Ну потерял я старый телефон, — закатив глаза от вопросительного взгляда родителя, пояснил.

Батя засмеялся, брякнув что-то про оболтуса и вбил в свой мобильник мой новый номер.

— Так где вы познакомились с этой женщиной, — наконец-то задал я самый волнующий меня вопрос. Должен же я знать всё о моей будущей мачехе.

После моих слов лицо отца как будто засветилось, сделав черты его лица более мягкими и светлыми. Ух ты! Неужели здесь и правда любовь намечается?

— На самом деле мы уже давно были знакомы с Дашей. Она моя коллега по работе. Я помогал ей делать проект по основам маркетинга. Работа была тяжёлой и требовала много время, и мы много времени проводили вместе. Уже не помню, как успел привязаться к ней, а со временем понял, что влюбился, как пацан, — отец усмехнулся.

— Ну а дальше были долгие ухаживания, мы узнавали друг друга, и неделю назад я сделал ей предложение, ну и переезд.

— Так когда именно вы познакомились? — всё ещё остался у меня вопрос, пока я с трудом переварил полученную информацию.

— Полгода назад.

— Ого! — удивился я.

И правда. У моего бати жизнь, оказалось, даже красочнее, чем у меня. Но я действительно рад, что у отца появился близкий человек.

Ну и на десерт…

— Эта мелкая её дочь?

— Да, это Вероника, — невозмутимо ответил папа. — Я тоже знаю её давно. Она хорошая девочка, а этот случай в коридоре… Здесь больше ты виноват, сынок, — мне кажется или этот взгляд вовсю излучает насмешку? — Надо было предупреждать, что придёшь ночевать. И вы бы уже давно познакомились, если бы не твой потерянный телефон.

Все предыдущие слова я пропустил мимо ушей, кроме… Хорошая девочка? Да ну нах**н?! Скажи это моей ДВАЖДЫ пострадавшей башке.

— Ей 18 лет.

18? Я думал этому гному лет десять не больше. Хотя, вряд ли бы десятилетний ребёнок так от**здил меня сковородкой, что при одной мысли об этом голова посылает отнюдь не приятные импульсы.

— Яр, я бы очень хотел, чтобы вы с Никой подружились.

Ага, я уже побежал грабить магазин игрушек в поисках самого огромного медведя, чтобы задобрить гнома, который чуть не отправил меня на тот свет.

— Без проблем, пап, — с грязной предвкущающей улыбкой ответил я. — Из нас получатся отличные брат и сестрёнка.

— Знаю я тебя, засранец, — шутливо погрозил мне кулаком отец, глядя на улыбающегося меня. — Так же, как и твои шуточки, которые любого человека с железными нервами со свету сведут.

Я засмеялся. А кто говорил, что я собираюсь её доставать. Ещё время тратить на этого ребёнка, небось пожалуется, так ещё и от бати влетит. Но, всё-таки… Вряд ли я спущу ей с рук эту сковородку, так что…

— Иди уже спать, шутник, — глубоко зевая, отозвался папа, вставая из кресла.

Я тоже встал с дивана и посмотрел на часы. Них**на ж себе! Шесть часов. Слава Богам, что завтра нет никаких пар, так как, чтобы не превратиться в северного мишку, мне нужно дрыхнуть минимум восемь часов.

— Кстати, завтра с утра мы с Дашей уезжаем смотреть ресторан, — возле входа из кабинета подал голос папа.

— Ага, — брякнул я, топая в сторону своей комнаты.

Обессиленно рухнув на кровать, сняв только футболку, искренне надеялся, что завтра не проснусь без головы. Мало ли на что способна моя новоиспечённая сестрёнка.

Утро.

— Ааааааааа!!!

**аный в рот! Какого х*я! Почему так громко? Мои бедные уши, щяс оглохну! Я завыл, как подбитый собака и закрыл уши двумя подушками, случайно задев глазами будильник. ДЕВЯТЬ УТРА!

— Ааааааааааааа! Мамочки! Помогите!

С*ка! *б твою мать! Тебе не жить, мелкая стерва! Кажется, я вчера упоминал про северного мишку, но сейчас я полноценный терминатор. Я её на**й убью, если бл*дь сейчас не захлопнется!

— Ммааама! Кто-нибудь!

Я резко вскочил с кровати и почти в буквальном смысле полетел в ту сторону, откуда издавался бешеный визг, как ураган, сметая всё на своём пути.

Рой себе могилу, мелкая истеричка! Я её на**й в унитазе утоплю! Выброшу из окна! Повешу! Приклею к её ушам колонки и включу звук на полную мощность, чтоб почувствовала то же, что и я.

Со всей х*рачки потянул на себя ручку двери чужой комнаты, что та с оглушительным стуком отлетела от стены и застыл столбом, пялясь в одну точку.

Мелкая стояла на небольшом шкафу(как, бл*дь, она туда залезла?), отчаянно желая слиться со стеной, а на середине этого шкафа сидел…

— Хома? — искренне удивился я, глядя на белого мохнатого тарантула размером с кулак. Как он оказался в её комнате? Вроде ж должен был в клетке сидеть.

Б*я, я вообще думал, что батя его не кормит и он здох.

— Хома? — громко выкрикнула девушка, истерически смеясь. — Ты назвал это чудовище Хомой? Господи!

Ну а чё? Нормальное имя для домашнего животного.

— Убери это отсюда, — запищала она.

И тут на моём лице медленно расползлась хитрющая лыба до ушей. В голове так и крутились слова: "Месть! Месть!". Всё-таки в этом мире существует божья карма. Ну ничего, сейчас ты у меня и за сковородку и за прерванный сон ответишь, гном.

Я свистнул и тот час же верный хома, который всё ещё не забыл, как я кормил его мухами и другими насекомыми, буквально спрыгнул со шкафа и поползя по моей ноге, забрался на руку.

Побелевшая от страха мелкая расслабленно выдохнула, пока я неторопливо подошёл к её кровати, взобрался на неё, так что вершинка шкафа находилась на уровне моей шеи.

— Ты ччто делаешь? — стушевалась девушка, отползая к правому краю шкафа.

— Как что? Знакомлю вас в Хомой, — наигранно удивившись, очень медленно, видя как девушка, не моргая и не дыша, поднимаю руку, где спокойно восседает белоснежный красавец.

— Ярослав! — опомнившись, громко запищала она моё имя, увидев восемь красных глаз. — Пожалуйста, не надо! Чёрт! Прости меня за сковородку, я не специально, честно, честно, честно! — как обезумевшая прижимаясь к стенке, как будто читала на время скороговорку пищала мелкая.

Я затрясся от смеха, чуть не выпустив Хому из руки. Всё-таки стоило проснуться в девять утра, чтобы увидеть вот это зрелище. Ни на что бы не променял такую картину.

— А кто меня разбудил своим визгом с самого утра, а? — с грязной усмешкой поинтересовался я, обоперевшись плечом о стенку, неторопливо пододвигая паука к краю верхушки шкафа.

— Прости! Прости! Я не хотела, клянусь! Ммааамочки!!!

Я уже было хотел и правда убрать Хому, а то мне реально стало её жалко.

Вот б*я, объясните мне, люди, почему все девчонки визжат от вида даже маленького паучка? Но Хому то чего бояться? Это самый красивый паук, которого я видел. Белоснежный, пушистый, как котёнок. Ну, там налитые кровью глаза могут напугать, но мне кажется, они наоборот придают ему красоты. Я уже начал опускать руку, как Хома совершенно неожиданно совершил прыжок оттуда. До пункта назначения в виде Вероники он не долетел, так как эта бестолочь с оглушительным визгом, от которого у меня чуть не лопнули барабанные перепонки, свалилась со шкафа.

Твою налево!

— Больно, больно! — начала всхлипывать она, схватившись за лодышку.

Я, не мешкая, спрыгнул с кровати и опустился перед девушкой на корточки, с лёгкостью поднимая её на руки и усаживая на кровать.

Я был зол и на себя и на неё. Тупая бестолочь, как можно, бл*дь, свалиться со шкафа? Паука она испугалась! А с другой стороны злился на самого себя, потому что и правда мои шуточки вышли из под контроля. Доигрался, н*х!

Я уже протянул руку, чтобы пощупать её пострадавшую конечность и проверить где болит, ну и извиниться, наверное, как получил больной тычок ногой в бок.

— Ты идиотка? — даже не спросил, а скорее утвердил я, прижимая кулак к пострадавшему месту.

Хр*н ей, бл*дь, а не извинения!

— Я идиотка? — выкрикнула она хватая со стола первую попавшуюся вещь, которой оказался наполненный пенал и что есть мочи швырнула меня. — Ты офигел, козёл? Я десять раз попросила у тебя прощения, хотя не понимаю за что? Попробуй хоть ещё раз до меня дотронуться, упырь! Скотина! — на этот раз в меня летит толстый учебник алгебры. — Урод! — калькулятор. — Животное! — расчёска. — Д*билоид!

— Поставь лампу, придурошная! — вовремя спохватился я, отшвыривая рукой расчёску, увидев как мелкая тянется рукой к настольному прибору.

— Как я теперь в школу пойду?

Я закатил глаза от тупости этой малолетки и показательно покрутил пальцем у виска.

— Сегодня суббота, дура, бл*дь!

Мелкая на секунду заткнулась, застыв с открытым ртом, покраснела, а потом снова начала верещать.

— Вали из моей комнаты, д*билоид!

— Да с радостью! За пределами этой комнаты меньше шансов заразиться идиотизмом. — от всей души высказался я, подходя в выходу из ворот ада.

— Чудовище своё забери! — крикнула она мне вслед. — Где оно вообще?

Я ухмыльнулся.

— А вот это уже не мои проблемы, гном, — безразлично отозвался, даже не оборачиваясь.

— Кретин!

С*чка!

Как там папа говорил? Подружиться? Да проще пойти в монахи, чем найти с этой ненормальной общий язык. Она же психованная! Больная на голову истеричка! Да ну нахр*н с ней связываться.

Глава 3

Животное! Да что б тебе пусто было! Что б тебе этот паучара ночью в трусы залез! Ну и где мне его искать? Паука я имею ввиду.

Ага, если я ещё раз это мохнатое чудовище увижу, меня точно инфаркт схватит. Хватило того, что я свалилась со шкафа. А всё из-за этого животного. Это я про своего "любимого" братца если что. Ничего, я ему ещё припомню этого паука, ещё как припомню. А пока быстро стащила с кровати плед и свою любимую подушку и потопала из комнаты от греха подальше, не забыв закрыть её на ключ, чтобы Хома не дай бог не выбрался. Хома! Я до сих пор в шоке. Каким психически неуравновешенным надо быть, чтобы так назвать существо с налитыми кровью глазищами, от которых всё тело бросает в дрожь, размером с мужской кулак. Мои глаза реально чуть не вылезли из орбит, когда я, проснувшись, открыла глаза и увидела в нескольких сантиметрах от лица восемь алых глаз с чёрными зрачками.

Да-да, учитывая мою идеально белоснежное постельное бельё и такой же цвет паука, я видела только его глаза. Наверное, мой душераздирающий от услышали не только соседи, но и жувущие по ту сторону дороги.

Ну, а, исходя из обстоятельств, у нас получилась неплохая современная диснеевская сказка. Прекрасная принцесса, в нашем случае я, в помятой пижаме с мишками Гамми и вороньим гнездом на голове, так как забыла на ночь заплести косу, про сонное неумытое лицо я лучше промолчу, сидит на высокой башне, в нашем случае на шкафе с одеждой, спасаясь от беспощадного злодея, в нашем случае от мохнатого белого тарантула с красными пропастями вместо глаз, пытающегося вскарабкаться на высокую башню(шкаф). И тут мне на помощь прибегает прекрасный принц, в нашем случае разъярённый, невыспавшийся, помятый после сна братец в одних лишь джинсах, который в тот момент хотел меня закопать заживо, но точно не помочь.

И тут наш прекрасный принц, увидев, как чудовище(паук) почти добралось до принцессы, срывается с места, чтобы спасти любимую, а в нашем случаем придурок(принц) начинает сползать по стенке и ржать, как лошадь от увиденной картины. Мда, в наше время принцы уже не те.

И вот из-за этого Принца с большой буквы "П" мне теперь придёться ночевать в гостиной. К слову, он сейчас сидел на огромном меховом диване и смотрел телевизор.

— О, мелкая, ты решила переселиться вместе с Хомкой? — завидев меня, парень кивнул на моё одеяло с лыбой до ушей.

Я округлила глаза и отбросила от себя белый махровый след с громким воплем. А этот… Лежит и ржёт, уткнувшись в подушку.

— Придурок! — ему в лицо полетела всё ещё находящаяся в моих руках подушка.

— Ты повторяешься, гном, — всё с тем же выражением лица, парень откинулся на спинку дивана и сложил руки на груди, сверля меня насмешливым взглядом. — Придумай что-нибудь новенькое.

Моё лицо сейчас было насыщеннее глаз Хомы, а из ушей разве что пар не шёл.

— Ты…ты…

Ярослав с интересом приподнял брови, весело ухмыляясь.

— Ты… Да пошёл ты! — выпалила я, ураганом несся в сторону ванной.

Даже через две стены я устышала громкий мужской ржач. Весело ему, блин! Прям ухохатывается со смеху. Я ему устрою сладкую жизнь. Вот прямо сейчас и начну.

Я зашла в ванную, умылась, почистила зубы и начала оглядываться по сторонам. Тааак… Может ему в шампунь средство для облысения добавить? Не, это слишком жестоко будет даже по отношению к такому идиоту, как Ярослав. Но я бы посмотрела на его преображение. Я хихикнула в ладошку.

Моё сейчас действительное детское воображение разыгралось не на шутку. И ещё, как некстати, вспомнились приколы из фильма "Один дома". Я знаю, что месть моя будет иметь жутко детский смысл, но если всё получится, я буду хохотать до конца жизни.

Когда я вернулась из магазина с полным пакетом вещей, Ярослава уже не было дома. Мне же лучше. Встречу братца во всех традициях. О родителях я не волновалась. Они должны были сегодня ночевать в гостинице, потому что долго выбирали ресторан и ещё там были какие-то дела на другом конце города.

Для начала я сделала самый простой прикол: с помощью лески привязала к верхушке двери ведро с мукой, которое натягивала полчаса и натянута ту же леску на порог двери. Прямо напротив входа на огромном шкафу у меня была приготовлена бомбочка из декоративных перьев, которые магнитятся к телу. За одни перья я отвалила тысячу рублей. Почти весь пол в прихожей был щедро вымазан жидким мылом, а на люстре красовалась парочка сырых яиц. Впрочем, все мои ловушки, кроме мокрого пола, были соединены одной леской. Всё это заняло у меня где-то четыре часа, учитывая мой маленький рост. Если всё пройдёт хорошо, то придурок сразу же побежит в ванну отмываться.

А в ванной… А в ванной его ждёт ещё одно ведро на голову. На этот раз с горячим шоколадом. Признаюсь, чувство умора у меня железное. Да и ужас как жалко было полведра шоколада, но прикид придурка в тот момент того стоит. Ну в ванной мыло различать уже не буду, а то ещё голову себе расшибёт, а я буду виновата. Мучной и шоколадной ванны с его вполне хватит. В часам шести, когда уже было всё готово, я потихоньку свалила через балкон к своей школьной подруге, которая живёт в соседней квартире. Когда мы переехали в квартиру маминого нового мужа, я частенько так хожу в гости к Вике, когда попросту лень идти через дверь. А сейчас я просто не могу выйти через дверь по самой главной причине: жидкое мыло.

— Привет учащимся! — с улыбкой крикнула я сидящей за книгами на кровати девушкой, перекидывая вторую ногу через окно.

Вика вздрогнула, а уже потом подняла голову и увидела меня со смеющимися глазами.

— Минаева, ты до сих пор не научилась отличать дверь от окна? — снимая с глаз очки, с усмешкой поинтересовалась она.

— Неа, — пожав плечами, ответила, залезая к Вике на кровать. — Готовишься к контрольной по математике? — брезгливым взглядом оглядела многочисленные книги по ненавистному предмету. — Правильно, Викуль, готовься. Надо же мне будет у кого-то списать.

Синицына шутливо пихнула меня локтем в бок.

— Тебе бы тоже не мешало подготовиться.

Я фыркнула.

— Зачем только тратить время на бесполезное занятие.

И это чистая правда. Сколько бы я не нанимала репетиторов, сколько бы книжек не перечитала, сколько бы сайтов не переглялела — математика так для меня и осталась непреодолимой наукой. Учителя сначала даже сами иногда занимались со мной, давали какие-то учебники, но когда поняли, что толку от этого ноль, начали ставить троечки из жалости, цитирую: "к бедному ребёнку".

В будущем я даже не представляю, как я поступлю хотя бы в мало-мальское нормальное заведение со своим нулевым знанием математики.

— Ну так попроси Ярослава с тобой по заниматься, — отложив учебники, Вика села в позу лотоса. — Насколько я знаю, он учится на физмате.

— Боюсь, что единственное, о чём я его попрошу, это убить меня быстро, что б не мучалась.

Девушка округлила глаза и весь её вид так и говорил "рассказывать".

Я засмеялась, зарывшись головой в подушки.

— Там короче…

— Я, бл*дь, убью эту мелкую стерву!!!

Ооо, вот и братик!

— Ты об этом говорила? — с ухмылкой глядя на меня, спросила Синицына.

— Можно я у тебя переночую? — невинно прикусив нижнюю губу, с улыбкой спросила.

Она покачала головой, закатив глаза и цокнув языком.

— Только потому что это реально просьба жизни и смерти.

Ярослав

— Как, твою мать, можно забыть дома телефон? — смотря на меня, как на придурка, спросил Паша, пока мы в всей троицей входили в подъезд.

— Я его в другой куртке оставил, — попытался оправдаться я, нащупывая в кармане ключи от квартиры.

— А твоя эта… — Тим щёлкнул пальцем, — сестра короче, дома?

— Дома, да вы её даже не заметите, — с усмешкой отвечаю. — В буквальном смысле.

Открываю двери, перехожу через порог и…

Мука, бл*дь! Я с ног до головы стою в **аной муке. Я даже не успел сказать "какого х*я?", как услышал какой-то хлопок и в мои еле видящие от муки глаза летят…куриные перья. Я начал яростно протирать глаза и ненароком зацепился взглядом за зеркало. Мумия Фараона официально в отпуске. Видит Бог, я уже представил, что просто придушу этого гнома, но когда понял, что перья магнитные, решил, что такой лёгкой смертью она точно не отделается. Ей и в страшном сне не приснится, что я с ней сделаю. А у меня сцена расплаты уже стоит перед глазами.

Обернулся на какой-то скулёж за своей спиной. Эти два долбо*ба чуть ли не задыхались от смеха, почти валяясь на полу. Смешно им, бл*дь! А мне вот ни**ра не смешно!

Сделал один единственный шаг внутрь квартиры, как тотчас с оглушительным грохотом оказался лежачим на спине. С***ка! Больно! Только открыл зажмурившиеся глаза от резкой боли в затылке, как на моём лице оказываются разбившиеся там же сырые яйца. "б ж твою мать! В чём я так провинился? Но… Объясните мне, люди, как этот гном засунул яйца на люстру. Нашёл о чём думать, бл*! Лежу на измазанном какой-то х*рнёй полу весь в муке и куриных перьях, так ещё и с сырым омлетом на харе, пока мои лучшие друзья, ржут до потери голоса вместо того, чтобы подать руку помощи.

— Яр, я тебе не прощу, если ты не познакомишь со своей сестрёнкой, — Тим старательно пытался сдержать смех, пряча его в кулаке.

— Вряд ли вы познакомитесь, — процедил я, еле-еле вылезая из этого скользкого болота, держась за тумбочку. — Ведь я её убью.

Матерясь сквозь стиснутые зубы, вихрем понёсся в сторону ванной, как можно быстрее желая смыть всё это прилипшее к телу г*вно. И надо же мне быть таким д*билом, чтобы не посмотреть наверх, прежде чем снова переступить порог.

… Пол ведра какой-то жидкой тёплой коричневой х*йни приземляется мне на голову.

— Ох**ть… — шёпотом, округлившимися глазами прокомментировал Филатов, без дольки смеха в голосе.

Такая же реакция была и у Погодина.

— Я убью эту мелкую стерву!!!

Даже не обращая внимания на безобразные тёмные следы на идеально белом паркете, подорвался с места в сторону одной самоубийцы. Настежь распахнул дверь, но в пустой тёмной комнате лишь гулял зимний ветерок. Без намёка на мелкую. Умная девочка! Я бы в таком состоянии реально был готов сделать что-то ужасное.

Про какой-то клуб я вообще промолчу. Полночи мне светит только горячий душ и ничего больше. Про разгром дома можно не париться, с утра всегда приходит домработница и всё убирает.

А вот девчонка уже перешла черту. Если думает, что я спущу ей такое с рук, то глубоко ошибается. И я уже приготовил ей сюрприз, когда вернётся. Точнее, сюрприз больше для неё мамы. Вот завтра я хорошенько подпорчу дерзкому маленькому гномику репутацию.

Глава 4

— Ты не знаешь мою дочь, Ильюш. Я не удивлюсь, если расчленённое тело Ярослава валяется в кладовке в разных пакетах.

Папа засмеялся.

— Это ты не знаешь Яра. Если они и решили поубивать друг друга. то вряд ли кто-нибудь из них останется в живых.

М-да, хорошего же мнения оба родителя о своих детях. Хотя, если бы мелкая вчера оказалась дома. их предположения оказались бы верными. Но сегодня я хорошенько отыграюсь на малолетней стерве.

Я нехотя разлепил веки и лениво скатился с кровати. Как бы мне не хотелось слиться с тёплой и мягкой кроваткой, пары на сегодня никто не отменял. И ещё не хотел пропустить ни одной детали позора гнома, чего уж там.

Приняв все водные процедуры, пошёл одеваться. Натянув светлые джинсы и белую толстовку с капюшоном, спустился на кухню, где Дарья уже готовила завтрак, а папа сидел за столом и попивал кофе.

— А ты чего так рано поднялся, оболтус? — с насмешкой спросил бать. заприметив ещё не проснувшегося меня.

— Пары, — лениво протянул я, плюхаясь на стул напротив родителя.

— Ты не видел Нику, Яр? — женщина поставила возле меня тарелку с горячими блинами. Я вдохнул аромат свежей выпечки и чуть не застонал. Душу бы продал за её блины. Мировая тётка, жалко что доча у неё катастрофа планеты Земля.

— А вы посмотрите в её комнате, — стараясь не выдавать предвкушающую улыбку, предложил я.

Дарья хмыкнула и потопала из кухни.

— Чему ты так улыбаешься, засранец? Признавайся, что сделал с бедной девочкой?

Бедная девочка?1 если эта расчётливая стерва бедная девочка. то я Леди Гага и Джигурда в одном теле. Видел бы ты меня вчера, папа, всего в муке. облитого с ног до головы шоколадным сиропом. облеплённого куриными перьями, плюс ко всему этому омлет из сырых яиц на роже, не говорил бы ткак.

— Да барахтается где-то на дереве, — невозмутимо ответил, отпивая кофе из кружки. — Правда я уже не помню, куда её повесил.

Батя закашлялся.

— Я те дам, шутник, — он с улыбкой пригрозил мне кулаком.

— Кто говорил про шутки? — так же серьёзно спросил я.

Папаня закатил глаза.

— Мы сегодня опять уезжаем, Яр, буквально через полчаса. Подготовка к свадьбе сложная штука, — он вздохнул.

— Можешь не переживать, я присмотрю за карликом. Где-то в кладовке, наверное, завалялись ошейник с поводком.

Батя махнул рукой, как бы говоря, что взять с оболтуса.

— Ма, я ночевала у подруги!

А вот и самоубийца объявилась. Как раз к завтраку. Последнему.

— Ты не могла позвонить и предупредить?

Я встал из-за стола и направился прямиком на голоса матери и дочери, заняв место в коридоре, чтобы мне было видно всё представление.

— Мааам, — протянула мелкая, закатывая глаза.

— Ты можешь быть хоть немножко ответ…ственнее, — последние буквы Дарья протянула, так и застыв в шоке, стоя на пороге распахнутой настежь комнаты мелкой.

— Это чччто? — всё ещё с открытым ртом ошарашенно переспросила Дарья, поднимая с пола наручники.

Лицо гнома в тот момент надо было видеть. И так большие глаза всё больше и больше начали округляться, в то время как она очень медленно оглядывала свою комнату, пока не достигли полноценного блюдца. Покрасневшее лицо, как будто она совала его в костёр, больше от стыда, чем от злости. А из носа и ушей разве что пар не шёл. Я бы даже не удивился, если бы у неё на макушке прорезались красные рожки. Я хихикнул в кулак. Маленький разъярённый чертёнок!

— Это не моё, — попыталась оправдаться мелкая.

Конечно, не твоё. Такому гному вряд ли бы продали кожаный ошейник с шипами, плётку, наручники, пачку презервативов и диски с порнушкой. Но всё равно придётся объяснить мамуле. почему у тебя по всей комнате разбросаны разорванные пакетики презервативов и другие доминантские штучки.

— Не твоё? А чьё тогда? — Дарья уже начала кричать. — Да тебе даже 19 нет!

— О чём ты думакешь7 — мелкая тоже перешла на несдержанный крик.

— Знаешь, Ника, — обманчиво спокойным голосом начала Дарья, — я всегда знала, что ты безбашенная и девочка без тормозов, но это уже край.

— Ты серьёзно? — выкрикнула девушка матери в спину, когда та почти захлопнула дверь у неё перед носом.

С ликующей улыбкой я развернулся и напрвился в свою комнату. теперь посмотрим как стерва дальше будет общаться со своей матерью. Признаюсь, способ мести довольно жестокий, но ни одна малолетка не будет такими гадкими способами портить мне жизнь. Будет знать кому в этом доме не стоит переходить дорогу. А пока…

Три…

Два…

Один…

— Кретин! — входная дверь резко открывается, чуть не долбанув мне по носу, и в комнату врывается маленький тайфун, сметающий всё на своём пути и отчаянно желающий моей мучительной смерти.

— Это ты всё устроил. Козлина! Дятел!

Я громко ржу, не без смеха наблюдая за этой до жути комичной картиной. Взбесившийся гном, который даже при прыжке еле достаёт до моего плеча, своими крохотными кулачками пытается нанести мне как можно больше ударов, при этом выкрикивая проклятия в мой адрес. Мне её даже как-то жалко стало. Может хоть на корточки присесть, чтобы ребёнок так не надрывался.

— Животное! Тупоголовый мамонт! Всё из-за тебя!

Я ухохатываюсь ещё больше, что начинает болеть живот. Тупоголовый мамонт?! Это ж надо такое придумать.

Я резко подхватываю разъярённого карапуза под коленки и закидываю себе на плечо, вовремя переместив свободную руку на её рот. чтобы не начала верещать. Но я наивно полагал, что зубастый тигрёнок будет висеть спокойно. Сразу в ход пошли зубы, вцепившиеся в мою руку, как в кусок свежего мяса. Я зашипел и звонко шлёпнул заразу по заднице, заставив её вскрикнуть от неожиданности и разжать зубы. тем самым снова предоставляя моей руке доступ к её рту.

С весёлой улыбкой и бешеным чертёнком на плече я быстрым шагом направляюсь прямиком в папин винный поггреб, не забыв захватить кое-что из комнаты мелкой. Спцстившись в подвальное помещение, хлопаю по выключателю, и как только погреб озаряется тусклым светом, радуя глаз многочисленными стелажами с колекционными бутылками с алкоголем, практически швыряю это зубастое чудо на пол, которое во второй раз умудрилось чуть не откусить мне руку. Я уже придумал что подарю ей на Новый год. Лекарство от бешенства будет самое то.

— Ты охр*нел, м*дак? — сразу же рычит тигрёнок, как только понимает где находится.

Я усмехаюсь и присаживаюсь перед девушкой на корточки.

— Выучила новое слово, мелкая? Я впечатлён.

А пока карапуз пытается придумать достойный ответ, я хватаю её за левое запястье и пристёгиваю к ближайшему стелажу теми самыми наручниками.

— Ты что сделал, придурок? — выйдя из секундного ступора, мелкая начала изо всех сил дёргать рукой, как будто правда полагая, что это поможет ей освободиться. — Да твой папа тебе башку оторвёт!

— Знаешь, малыш, — я сделал задумчивое лицо, — иногда следует держать язык за зубами, сразу станет легче жить.

— Пошёл. Нахр*н.

Я усмехаюсь.

— И, к слову, наши родители уже, наверное, уехали и будут только послезавтра, так что можешь орать сколько влезет. Тут, скорее всего, специально установили такую шикарную звукоизоляцию для таких придурочных. Единственное твоё спасение сейчас лежит у меня в кармане. Так что, надеюсь, до вечера ты успеешь придумать извинительную речь. Не скучай.

— Урод! Чтоб тебя машина по дороге сбила! Сволочь! — и это только начало списка того, что я услышал себе в спину, пока медленно удалялся из помещения, весело насвистывая незатейливую песенку и крутя на указательном пальце ключи от подвала.

3:2, гном!

Глава 5

Твою мать! Что делать то? Я что и правда просижу здесь до вечера? Ага. А вот хр*н тебе, братец-покойник, я ещё не из таких ситуаций выход находила. Для начала нужен план. Пункт 1: убить урода! Не, это уже после, как выберусь, но всё равно это самый главный пункт из всех. Итак… Для начала нужно как-то выбраться из этих наручников.

Я уже как-то автоматически дёргаю прикованной рукой, думая, что эти наручники сами разожмутся и предоставят конечности полный доступ к свободе. А козёл и правда был пра, что без ключа тут без вариантов. Я уже раз в сотый осматриваю помещение с многочисленными бутылками с алкоголем, но не найдя ни единой вещи, которая бы помогла мне выбраться отсюда, совершенно отчаиваюсь. Весь мой боевой настрой мгновенно испарился, как будто его и не было. Неужели мне и правда придётся просидеть половину суток в этом полутёмном подвале и потом унижаться перед уродом, которому, если рассуждать логически, не сделала вообще ничего плохого? Та выходка с ведром была справедливой местью за паука и вывихнутую лодышку. Так этому придурку нужно было ещё разбросать по моей комнате игрушки из секс-шопа, чтобы всё это увидела моя мама. Я ещё никогда не испытывала такого стыда, боясь смотреть ей в глаза. Но самым обидным было то, что она даже не стала меня слушать, не то что дать объяснитьвсю ситуацию. Да и вряд ли бы она поверила, что всё это сделал Ярослав, ведь у Ильи такой порядочный, умный и хороший сынок, не то что неблагодарная дочка, которая вечно портит настроение.

У нас с мамой всегда были довольно напряжённые отношения, хотя… Какие вообще были отношения? Я уже и не помню, когда мы говорили, как мать с дочкой, как делали что-то вместе. Я помню только, как она вставала в семь утра, наспех одевалась, пила кофе, бежала на работу… А когда приходила, в часов одиннадцать вечера, принимала душ и ложилась спать. И так повторялось изо дня в день. Мне очень не хватало своей мамы, особенно когда я была ребёнком. Года так два назад я вставала раньше мамы и готовила завтрак, чтобы хоть о чём-то поговорить, но бывало она просто пробегала мимо кухни, даже забыв сказать доброе утро. Даже в редкие выходные она сутками сидела в своём ноутбуке, не замечая вокруг себя ничего. Я видела её лишь на праздниках.

Любые разговоры про то, что она уделяет семье мало времени, заканчивались ссорами. Мама кричала, что делает это ради меня, пытается сделать всё, чтобы я ни в чём не нуждалась, чтобы у меня было счастливое детство, которого не было у неё. Но разве это счастливое детство? Без мамы. Единственным любимым человеком в моей жизни был папа. Он был для меня всем, умным, добрым, сильным. Именно он был со мной всегда. Забирал из сада, школы, водил в парки, кинотеатры, научил всему, что нужно в жизни. Они с мамой никогда не были в хороших отношениях. И я часто удивлялась, как два женатых человека могут так относиться к друг другу. Каждодневные ночные ссоры тогда были для меня самым нормальным явлением. И тема всегда была у них одна. Мама не могла терпеть, что отец уже который год сидит без работы, а она должна с утра до ночи горбатиться на работе, чтобы содержать семью. Однажды отец принёс домой деньги, много денег, но на вопросы матери сказал, что нашёл хорошую работу. На следующий же день после этого я проснулась ночью от криков родителей. Я тихо вышла из своей комнаты и увидела распахнутую настежь входную дверь и чемодан с папиными вещами, некоторые из них валялись на лестничной площадке. Из всех маминых непотятных речей про каких-то людей я поняла только то, что она ненавидит папу и приказывает ему убираться из её дома и никогда не возвращаться. Я до сих пор помню, как за ним закрылась дверь, раздражая уши противным скрипом. Помню, как мама медленно сползала по стенке, пряча бившееся в рыданиях лицо в ладонях.

Это было всего лишь год назад, а я помню всё, как будто это случилось вчера. Я не знала, что у них произошло, но почему-то не спешила винить во всём мать. Наши и без того никакие отношения закончились именно тогда, когда она запретила мне видеться с отцом. Даже доходило до того, что она запирала меня в комнате и отбирала любые средства связи, только чтобы я не смогла связаться с папой. В те моменты я неистово ненавидела свою мать, закатывала истерики, считала эгоисткой, но её это не остановило. Я так и не поняла от чего она меня оберегала, но отношения с мамой это не улучшило.

Я подтянула колени к груди и положила на них подбородок, последний раз бросив обречённый взгляд на дверь. И тут, как в диснеевском мультике, близко возле двери, как будто зажёгся ярким светом в моём воображении, которым оказался маленький серебряный ключик. Спасибо тебе, Боже, что обделилмоего братца мозгами и наделил криворукостью! Но бешеную эйшорию и адреналил в крови подходящий в этотй ситуации вопрос. А как я дотянусь до этого ключа?

— Ну же, ещё чуть-чуть, — я пыхчу, как паровоз, изо всех сил пытаясь дотянуться носком ноги до злосчастного ключа, лёжа на спине, что, казалось, вот-вот растяну связки. Ещё каких-то жалких пару миллиметров. Запястье жжёт от того, как сильно я оттягиваю руку. Я коснулась большим пальцем ноги холодного метала, и проклятая железяка переместилась не ко мне, а от меня. — Да чтоб тебя!

Я, как законченная истеричка, начинаю дубасчсить кулаками ни в чём не повинную стену, отчаянно представляя вместо этого равнодушного сырого бетона своего братца. И тут в мою голову пришла гениальная мысль. И как только раньше не додумалась? Свободной рукой достаю бутылку неизвестного мне спиртного со стелажа и засовываю горлышло между пальцами ног. К счастью, мой план сработал на ура после пары минут пододвигания ключика к себе в той же позе лёжа. И когда долгожданная вещица оказалась у меня в руках, я начала целовать железяку и пищать, как будто держала в руках котёнка. Один щелчок и моя бедная рука наконец-то освобождена. Я растёрла рукой покрасневшее от тисков наручников запястье и и натянула тёмную кофту до самых костяшек, и уже потом поднялась на ноги. Вот дверь погреба я точно не открою без ключа, так что здесь придётся ждать братика. Я то дождусь, только вряд ли по всем русским традициям. Я наклонилась и подняла с пола ту бутылку, которая помогла мне выбраться и покрутила в руках. Бутылка вроде прочная. Вряд ли разобьётся от одного удара об башку самоуверенного идиота, так что…

Извините, пожалуйста, за такую маленькую проду, но продолжение будет завтра примерно в такое же время. Завтра рано вставать и точно не высплюсь, если буду дальше писать. Надеюсь, не сильно обидела.

Продолжение от 02.07

Я уже почти заснула, неизвестно сколько времени просидев в этом погребе без телефона, который так и остался лежать на тумбочке в моей комнате, как услышала чьи-то шаги. Я подскочила с места, как солдат, который уснул на службе, схватилась за лежащую у моих ног бутылку и поспешила спрятаться за дверь.

Поворот ключа в замке, щелчок, скрип открываемой двери.

— Уже подготовила речь, мел… — резкий замах руки — и передо мной валяется распластавшееся по полу тело так и не успевшего договорить братца.

Я присела на колени и дотронулась двумя пальцами к вздутой вене на шее придурка. Облегчённо выдохнула. Не здох. Да чёрт его не возьмёт! Для начала нужно забрать ключи от погреба. Я без всякого стеснения ныряю рукой в карман джинсов парня. Так, что там? Презервативы, презервативы… Вот бабник! Да в прочем я и не сомневалась. Ага, сигареты, зажигалка… Опять презервативы… Да сколько же их у него? Презервативы… Удивительно, как мало человеку для счастья нужно. О, вот и ключик! Прячу себе в карман и осматриваю лежащую передо мной тушу. Так, скоро он проснётся. А когда проснётся, первуым делом побежит убивать меня. Но я была бы не собой, если бы не наследила перед смертью. Хихикаю от вспыхнувшей в голове идеи и бегу из погреба, а через пару минут возвращаюсь с целой сумкой косметики. Тихо посмеиваясь, достаю из сумочки все нужные принадлежности и начинаю вдыхать жизнь в свой коварный план. Жирные стрелки, широкие брови, красная насыщенная помада на губы, яркие розовые румяна на щёки и… Я прыскаю от подступившего смехза и прячу лицо в ладонях, минут десять пытаясь проржаться. Пока парень не проснулся, я бегу в свою комнату и возвращаюсь с кокошником, к которому прикреплена толстая девичья коса и с расшитой русскими узорами рубахой. Буквально несколько месяцев назад в школе мы ставили сценку на сказку о Елене Прекрасной. Этот костюм у меня сохранился до сих пор и пригодился, как никогда. Юбка на этого мамонта точно не налезет, а вот блуза, которая была на размера три мне велика, будет ему в облипку. Минут двадцать уходит на то, чтобы натянуть блузу и прицепить кокошник и передо мной во всей красе лежит вторая копия Елены Прекрасной. Теперь то смех спрятать не получается. Я ржу так громко, что, кажется, никакая звукоизоляция не притупит мой голос. Делаю несколько памятных фоток на свой телефон, который успела засунуть в карман, когда бежала по косметичку. И я придумала кое-что по-интересней. Я снова ныряю рукой в кармн джинсов парня и вытаскиваю оттуда дорогой смартфон. Я и не сомневалась, что тут есть блокировка, но надеялась на отпечаток пальца, что в моём случае было бы идеально. А тут пароль. Ну и какое слово мог написать этот дегенерат? Можно попробрвать его имя. Ага, додумалась. Неверный. Имя папы тоже нет. Да ну на фиг! Это может быть любое слово. А что, если…Секс? Я в удивлении округляю глаза, а потом закатываю к потолку. Мда, все эти парни одинаковые. После последней буквы мне сразу же предоставился доступ ко всему телефону. Для начала включаю камеру и делаю пару шикарных фото русской красавицы. Потом загружаю их в профиль в инстаграм и ставлю обязательную подпись:

"Давно хотел сделать косплей на свою любимую Елену Прекрасную. Елена огонь. В детстве даже мечтал на ней жениться. Ну а сейчас ищу себе жену, похожую на Елену. Всем девушкам, желающим стать мой спутницей по жизни, приходить по адресу Пятигорская 17. Совпадение имени обязательно. Кому интересно, косметику можно приобрести по ссылке ниже под фото."

И, конечно, хейштеги.

#обожаюелену#моялюбовьнавеки#безтебяжизнинет#пределмоихмечтаний#всюжизньждуелену

И…разместить.

3:3, неудачник!

Глава 6

Я разлепляю веки и башку сразу же пронзает не сильная, но резкая боль, как будто меня долбанули по ней чем-то тяжёлым. Напрягаю мозг, вспоминая последние события, и сцепляю зубы. Ну стерва! Я ей эту бутылку в задницу засуну. Спросите, как я догадался, что мой череп познакомился именно с бутылкой? А чем ещё можно долбануть, сидя в винном погребе? Как она вообще из наручников то выбралась? Я к ней по-доброму, с ключиками, а она бутылкой по башке. С*чка малолетняя. А хорошенько то приложила. Ну частично я и правда виноват. Надо же было вспомнить, что если животных долго держать в клетке, они начнут бросаться на людей. А это не просто животное, а бешеный тигрёнок. Выходку с бутылкой так и быть прощу, подвала и секс-шопа для её на сегодня хватит. Да и вообще надо прекращать этот детсад с местью друг другу. Я не боюсь её фантазии и ещё одной выходки. Нисколечко. Не хватало мне ещё бояться какую-то малолетку с тараканами в голове. Мы с самого начала неправильно начали наше с ней общение. Да и не хочется растраивать отца перед свадьбой. Тем более когда она через пару дней. Нужно просто поговорить с ней и договориться о нормальном общении хотя бы до свадьбы. А потом я обратно сьеду в свою квартирку и, скоре всего, уже буду видеть мелкую только по праздникам.

Поднимаюсь на ноги и отряхиваю светлые джинсы от пыли. Надо будет сразу в стирку кинуть вместе с толстовкой. Иду по лестнице в квартиру и обнаруживаю в гостиной мелкую, сидящую на диване и смотрящую какой-то кино. Она поворачивает голову на мои шаги и тут же коротко прыскает от смеха, зажав рот рукой. Я хмурюсь и подхожу к дивану.

— Смешно тебе, гном? — практически спихиваю мелкую с дивана, садясь сам и откинувшись на спинку.

— Момент смешной в фильме.

Я усмехаюсь, глядя на экран телевизора. Знаю я этот фильм. "Проклятие" какого-то японского режиссёра, чем-то похожий на "Звонок". Только в "Звонке" призрак по телефону звонит, а в этом живёт в проклятом доме. Впрочем, оба фильма полный отстой. И что смешного в сцене, где изуродованное чудовище в кровавых пятнах на теле ползёт по телу дохлого мужика, при этом издавая устрашающие звуки?

— Чё ты ржёшь, мелкая?

Она плотно стискает зубы, а потом падает на подушку и начинает громко хохотать. Я подрываюсь с дивана и бегу в ванную к зеркалу. То, что я увидел, невозможно описать даже крепким русским матом. Всё моё лицо было разрисовано какой-то х*рнёй, что бабы называют косметикой. *б твою ж мать, да даже матрёшки так не выглядели. Я включил горячую воду и начал отчаянно тереть руками это художество, но вода не только не помогла, а сделала ещё хуже, размазав эту х*рню по всему лицу. Я яростно хлопаю по крану, выключая воду и хватаю с верхней полки баночку с мицелятной водой, которая как никогда кстати оказалась здесь стоять. Её, кажется, нужно на ватные диски выдавливать. Да по**й! Выдавливаю сразу полбутылки на руки и начинаю полоскать лицо. Фух, вроде полегчало. После парочки умываний ко мне пришло чувство облегчения. Но появилось кое-что другое: неистовое желание хорошенько отшлёпать одну мелкую заразу, которая слишком много на себя берёт. Я говорил, что не буду её трогать? Беру свои слова обратно. Я её убью! Если я проживу со своей новоиспечённой сестрёнкой ещё пару недель, то эти слова станут моей любимой фразой.

Открываю дверь и прямо перед лицом проносится молния в виде моей сестрички, которая пытается прошмыгнуть в свою комнату. Тигрёнок знает, когда нужно уносить ноги. Я плотоядно усмехаюсь и бросаюсь за ней. Наверное, дело в нашей разнице в росте, раз я в два шага догоняю гнома прямо у порога её комнаты, когда она уже схватилась за ручку двери. Обвиваю за талию одной рукой и прижимаю дрыгающую ногами мелкую к своему боку.

— Туда мы не пойдём, малыш.

Сворачиваю влево и открываю ногой дверь своей комнаты. Швыряю мелкую на свою кровать и так же быстро и ловко пристёгиваю её руку наручниками к изголовью кровати.

— Знакомая ситуация, не находишь? — я усмехаюсь, стараясь запечатлить в памяти растерянное и, конечно же, злое лицо Вероники.

— Ты что творишь?

Я не планировал это делать, но искушение подразнить тигрёнка было слишком велико.

— Знаешь, мелкая, в том погребе я использовал эти наручники не по назначению, — делаю продолжительную паузу, внимательно следя за эмоциями на лице девушки, — но ты и сама знаешь для чего они.

— Ты придурок? — как и в прошлый раз она начала дёргать пристёгнутой рукой.

— А чем ты думала, когда устраивала мне все эти пакости? М? — подхожу ближе к кровати, оглядывая тело девушки с головы до ног. Видит Бог, эта история бы плохо закончилась, если бы мелкая не была моей сводной сестрой и наши родители скоро не женились. Сейчас, лёжа в моей кровати в коротких шортиках и облегающей тонкой маечке, пристёгнутая наручникками к моей кровати и часто дышащая девушка не казалась мне ребёнком. Скорее девушкой, которую можно грубо взять за волосы, перевернуть на живот, поставить на колени, спустить шортики по стройным ногам, а потом… Твою мать! Эта картина так живо предстала перед глазами, что в штанах в геометрической прогрессии начало расти напряжение. Я просто хочу её подразнить! Ничего больше.

— Раздевайся, — серьёзным голосом проговариваю, без тени улыбки глядя на неё.

Мелкая нахохлилась и округлила глаза.

— Охр*нел? Пошёл ты, — смелая девочка, пытается спрятать лицо за грубостью, но я же вижу, как боязливо забегали в стороны её глазки.

— Тогда я начну, — одним движением стягиваю с себя толстовку и бросаю куда-то к батарее.

Тело девушки как будто приросло к кровати, пока она в шоке то открывала, то закрывала рот, не произнося ни слова. До этого момента она думала, что я шучу. Ага, я привык все дела доводить до конца. Пользуясь её шоковым состоянием, накрываю тело девушки своим.

— Ты ведь наверняка смотрела порнушку, мелкая, знаешь как это делается, — грязно и горячо шепчу на ухо, просовывала ладонь под тонкую маечку, пробегаясь пальцами по плоскому животу.

Эти слова как будто отрезвили Веронику.

— Козёл! — выкривнула она, влепив мне хорошую пощёчину свободной рукой.

Мне не было больно, отнюдь. Этот удар только похлеще разыграл мою до жути неприличную фантазию с её участием. Теперь это никакая не игра. Я точно свихнулся.

Хватаю мелкую за запястье, прижимая оба локтя к кровати.

— Ты не понимаешь, что творишь, — не говорю, хриплю.

Она молчит, приоткрыв губы. Такая растерянная, беззащитная, твою мать! Короткие тёмные волосы раскиданы по подушке, майка задрана почти до груди, одна нога отведена в сторону. Вот чёрт!

Я спешно достаю из кармана ключик от наручников и освобождаю её руки.

— Иди в свою комнату, — тихо проговариваю, скатываясь с неё и запуская пальцы в волосы, отворачиваясь к стене.

Первый раз за всё время подчиняется, даже не крикнув никакой колкости в мой адрес. Она не ожидала такой выходки. Да что там, я и сам от себя такого не ожидал. Я просто хотел немножко её подразнить. Шепнуть какую-нибудь пошлую фразочку на ухо, заставив покраснеть, а потом протянуть руку и взять с полки за её головой чистую футболку вместо толстовки, которая запачкалась после погреба. Да я вообще с самого начала хотел пристегнуть мелкую к кровати, чтобы не выбралась, и выпустить из клетки Хому. Ну поорала бы немного, но зато бы хоть урок усвоила. Хотя, если после четырёх часов в подвале ей мозгов не прибавилось, то паук тут вряд ли поможет.

А что получилось в итоге? Я, бл*дь, чуть не тр**нул её на этой чёртовой кровати! И я тотел ёё. Я так сильно хотел свою пятнадцатилетнюю сестру,

Наверное, напугал девочку этим. Надо будет завтра извиниться, мститель хр*нов. Надеюсь, клуб поможет мне остудиться. Ну а сейчас единственное моё спасение — это холодный душ.

Глава 7

Просыпаюсь от назойливого звонка в дверь, который ещё и ещё давит на уши, перебивая весь сон. Я бы поспал ещё часов пару, если бы не эта пищалка. Вот готов поставить любые части тела, что за дверью баба. Мужик бы понял, что раз никто не открывает, значит никого нет дома, ну или спят в конце концов.

— Мелкая, открой дверь! — кричу, один раз ударив кулаком в стену, которая разделяла наши комнаты.

— Сам открывай! — было мне ответом.

Я скатился с кровати и понёсся открывать не входную, а дверь комнаты мелкой. Подхожу к кровати и стягиваю одеяло.

— Подъём, гном, — весело прикрикиваю, вытягивая из-под головы девушки подушку и сам плюхаясь на кровать.

— Идиот, вали отсюда, — мелкая сонно стонет, ногами стараясь спихнуть меня с кровати и пытаясь натянуть на себя простынь вместо одеяла.

Я ржу с её жалких попыток меня спихнуть. Бедняжка так пыхтит, что, казалось, сейчас пар из ушей пойдёт.

— Дай поспать, животное, — наконец поняв, что даже с места даже меня не сдвинет, тигрёнок решает вырвать из моей головы подушку.

— Без двадцати девять уже, сонька.

— Сколько? — она так заорала, что я сам чуть не свалился с кровати.

— Ты почему меня не разбудил? Как же ч*ртов будильник? — скороговоркой затараторила она, туда-сюда бегая по комнаты, вываливая из шкафа и тумбочек какие-то вещи.

— Порежь скотч! — ко мне на кровать летят норжницы и упаковка с большим скотчем. — Большими кусками, быстрей.

Видимо, она действительно так сильно опаздывала, раз даже не стесняясь парня в своей комнате, начала быстро стягивать с себя одежду и натягивать школьную форму, как кузнечик прыгая по комнате в незастёгнутой белой рубашке, пытаясь натянуть на вторую ногу чёрные колготки. В этой спешке она выглядела довольно смешно. И без улыбки за этой сценой наблюдать было невозможно.

— Ты режешь скотч? — рявкнула она, застёгивая чёрную джинсовую юбку.

Ах да, скотч. А нах*р ей вообще скотч? Это я и спросил, но в ответ получил лишь крик "Бестолочь, дай сюда!" и она сама начала нарезать скотч, наклеивая его на какие-то бумажки на тумбочке.

А рубашку она так и не застегнула, что полностью предоставляло моим глазам доступ к её груди второго или даже третьего размера в розовом кружевном белье. И я бесстыдно пялился, но нарастающее в штанах напряжение заставило отвернуться. П*здец! У меня встаёт на свою сестру! Ну хотя, никакая она мне не сестра, но всё-таки. Не такое это удивительное явление, если подумать. Она красивая девушка, а я здоровый молодой организм. Рост тут ни при чём, мне просто нравится подкалывать коротышку этим, нравится её реакции. Настоящая проблема в её пятнадцати. Да она реально ребёнок. Я даже не имею права думать о ней так.

Девушка уже полностью привела себя впорядок и приклеивала к бёдрам уже готовенькие шпоры.

— Так вот зачем тебе скотч, двоечница, — не удержался я от подкола.

— А ты у нас такой умный?

Усмехаюсь, подхожу к тумбочке и беру одну бумажку в руку, с интересом всматриваясь в текст.

— Интерваллы, квадратные уравнения, особенности функции? — я в удивлении щурюсь. — Ты серьёзно? Это ж детсад.

— Много ты понимаешь, мистер Явсёзнаю, — фыркает девушка, вырывая у меня из рук шпору.

— У тебя проблемы с математикой? — спрашиваю, садясь на кровать и постукивая пальцем по колену.

Мелкая круто развернулась в мою сторону и уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь колкое, как тишину комнаты прервал звон будильника. Казалось, даже ветер перестал дуть через приоткрытое окно. Были только вспыхнувшие адским пламенем глаза мелкой и её руки, сжавшие в кулаке ножницы до хруста костей.

— Мелкая, только без рук, — я ржу, слезая на пол, чтобы нас разделяла кровать, — мы ещё не настолько близки.

— Не волнуйся, я просто тебе кое-что отрежу, жить будешь, — тоном врача лечебницы для душевнобольных проговорила она, показательно щёлкая ножницами и обходя кровать.

— Мои поклонницы тебя повесят и сожгут, — перепрыгиваю на другую сторону кровати.

— Как нибудь выживу. А вот как ты выживешь без своего лучшего друга?

— Так сильно хочешь его увидеть, что ищешь любой повод? — я хитро ухмыляюсь, медленно развязывая шнурок спортивных штанов.

— Извращенец! — выкрикивает, швыряя в меня вешалкой.

— Только в твоих фантазиях, — весело подмигиваю и посылаю воздушный поцелуй.

— В моих фантазиях ты хладный труп! — в меня летит плюшевый заяц. И не надоело ей постоянно бросаться в меня всем подряд?

— Не жалко своего любимого? — с широченной лыбой киваю на огромного розового зайца, которого я держу за уши.

— Дай сюда зайца, — выкрикивает так, как будто я какой-то игрушечный маньяк и прямо сейчас выпотрошу его ножницами.

— Минуту назад тебя не заботило его состояние, когда ты швыряла его в меня.

— Козёл! Отдай чёртового зайца!

Мда, давненько я так не ржал, как сейчас. Сама ситуация казалась настолько глупой и смешной, что меня просто скручивало. Мы носились по всей комнате мелкой, как два ребёнка. Один ребёнок в школьной форме, всё ещё с ножницами в руках никак не может догнать второго(этот ребёнок коротышка, оно и понятно), у которого в кулаке подвешенный за уши плюшевый заяц первого ребёнка. В итоге я останавливаюсь, с одной стороны кровати, а мелкая напротив, чтобы отдышаться. Уфф. давно у меня детство в одном месте не играло. Хотя, я жуву с дитём, чему тут удивляться.

— Отдай. Зайца. По хорошему, — предупреждающе выпаливает девушка, сверля меня глазами.

Боже, дай мне сил сейчас не сползти по стенке и погрузиться в состояние "полная неадекватность". Как же комично звучит этот разговор, да и вся ситуация в целом.

— А если по плохому? — с наигранным интересом спрашиваю.

— Идея с ножницами всё ещё в силе, — притворно улыбается, крутя острый предмет на большом пальце.

— Ну тогда… - не успеваю договорить, как раздаётся какой-то треск и от зайца, которого я начал крутить, как вертушку, в моём кулаке остались только уши. — Ой!

Кажется, я покойник.

Ника

— Ой!

Тоооопааа! Нееееееет!!!

Ты… Ты! ТЫ! — я несдержанно сжимаю кулаки и зубы. часто и тяжело дыша, даже не подобрав слова, которые бы могли охарактеризовать этого…

Это. Был. Мой. Любимый. Заяц. Мой телохранитель от ночных кошмаров ночью. Моё успокоительное в трудные дни. Мой антистресс. Тооооопаааааа!

— Мелкая, давай адекватно обсудим ситуацию, — делая наигранно серьёзное лицо, выкидывает всё, что осталось от моего Топы и вытирает ладони о штаны.

— Убийца! — рявкаю, перепрыгивая через кровать и накидываясь на него. — Ненавистник плюшевых животных! Чтоб он тебе в кошмарах снился!

Он пытается что-то сказать, но сквозь его животный ржач я не разбираю ни слова. Я запрыгиваю на него, как обезьянка и начинаю бить руками и ногами. Меня сейчас совершенно не волнует, что я выгляжу, как сбежавшая из психиатрической больницы, но по-другому не могу. Этот придурок каждый раз пробуждает во мне какой-то животный инстинкт, заставляя вести себя далеко не по-человечески.

— Гном, куплю я тебе нового зайца, — заразительно хохочет, — Да слезь ты с меня, твою мать! Я тебе лиана что ли? — начинает дёргаться в разные сторны, пытаясь сбросить меняс себя. Но сейчас легче сдвинуть целый поезд. В одиночку. Я так сильно вцепилась в его грудь ногтями, что если разожму руки, там останутся вмятины гот моего маникюра.

— Купишь себе новое достоинство, упырь!

В одну секунду парень запутывается в сьехавшем на пол одеяле и вместе мо мной падает на кровать под мой вскрик и свой "*б ты ж.." Ничего, Топочка, сейчас я отомщу за твою несправедливую смерть.

— Ненормальная, бл*дь, — еле слышно раздаётся из-под подушки. которую я прижимаю к физиономии братика изо всех своих силёнок.

— Сколько! Можно! Меня бесить? — выкрикивая каждое слово, ударяя подушкой по наглой роже, сидя верхом на парне.

— Чшш! — неожиданно шикает парень с серьёзным выражением лица, прижимая палец к губам, заставив меня замереть с подушкой над своей головой. — Слышишь? — шепчет. — Петух пропел.

И в тоже мгновение скидывает меня с себя на мягкий ковёр, а сам спрыгивает с кровати и несётся из комнаты, ухохатываясь на всю квартиру.

Смешно ему, петух, блин!

Глава 8

— Нового зайца мне купишь, козёл!

Я улыбаюсь и иду в сторону входной двери, за которой всё ещё кто-то стоит и трезвонит. Ну нафиг! Даже для девушки это железная выдержка. Кому я надо в такую рань? Почему именно я? Так к кому ещё бабы приходят? Ну не к мелкой же. Будь то подруга какая-нибудь, наверняка бы позвонила на мобильный.

Как только я открываю дверь, обнаруживаю на пороге высокую брюнетку в минишубке и в сапогах на высоком каблуке. Как ни странно, первой мыслью было не то, что у моего дома делает эта незнакомка, а как она ходит в

такую погоду на таких ходулях.

— Ты кто? — задал я самый умный вопрос.

— Как кто? — искренне удивляется девушка, как будто я заделал ей ребёнка, а сам свалил в закат. — Елена.

Смотрю на неё скептически взглядом. Ну и? Что мне это дало?

— Вообще-то я пришла по адресу, — не выдерживает брюнетка, скрещивая руки на груди. — Вы же жену ищете.

И тут я конкретно прифигел. Какая нахр*н жена? Тааак… Вариантов два. Либо когда я бухал с Тимом, переспал с этой кралей и успел наговорить ей всякой х*рни и пообщещать замок на облачке. Ну под действием волшебного коктейля Филатова я вполне мог завести её в загс. А второй…

— Я в школу, — бросает мелкая, собираясь незаметно

прошмыгнуть через приоткрытую дверь.

— Стоять, — рявкаю, перемещая руку на стену, прекращая ей пути к отступлению.

— Так что там у нас с женитьбой, милая? — ласковым голосом спрашиваю у всё ещё стоящей за дверью брюнетки, при этом сверля глазами ещё одну брюнеточку, пониже и понаглее.

— Эээ…может вы сами разберётесь со своей женитьбой, а я в школу пойду? — прикрывая не заметную только слепому улыбку за кашлем, сказала девочка, делая попытку прошмыгнуть под мою руку.

Перемещаю руку ниже, прямо слева от её груди, чтобы уж точно не сбежала. Теперь я на сто процентов уверен, что это дело рук маленькой заразы. Вот как светятся озорством какие глаза.

— Ну вот, — встревает брюнетка, суя мне практически под нос дорогой смартфон, — это же твой инстаграмм.

Ну это уже ни в какие ворота, б*я! С***чка! Себя то я сразу узнал по утреннему макияжу, который я ей простил, как подобревший братик. Ну а вот кокошник с толстой бабской косой х*ра с два я прощу. А подпись… *б ты ж твою мать! Как подумаю, сколько человек это успело увидеть… За подпись она у

меня получит по двойному тарифу. Ищу жену с именем Елена! Это ж надо такое придумать. Ещё и адрес указала. Уууу, зараза!

— Ой, у меня живот с утра болит, захныкала мелкая, — Мне ещё в аптеку забежать надо, срочно.

— Щяс у тебя кое-что другое заболит, — многообещающего гляжу на неё, делая решительный шаг в её сторону, захлопнув дверь прямо перед лицом разочарованной брюнетки. — Задница например. Когда встретится с моим ремнём.

— Тты, сам виноват! — уже так предсказуемо и знакомо пятится

назад. — Не надо было меня там запирать.

С каждым днём всё больше и больше поражаюсь наглости этой малолетки.

— Мелкая, — рычу, — ты хоть представляешь насколько сильно ты меня бесишь?

— Я к тебе тоже далеко не тёплые чувства испытываю, — фыркает, кривля лицо.

В ближайшем будущем я точно буду зарабатывать миллиарды, так как предоставлю медицине образец бессмертного человека.

— Обычно я не бью детей и умственно отсталых, но сегодня сделаю исключение.

— Не подходи, — кричит и совсем по детски закрывает ладошками глаза, встретив спиной стену, как только я в два шага преодолевают расстояние между нами и полностью прижимаю мелкую к стене, переместив руки по обе стороны от её головы. — Я кричать буду, — это уже шёпотом.

Я не могу сдержать улыбки. Она сейчас такая милая. Совсем ещё ребёнок. Прежней злости как будто не бывало. Да её и не было. Мне плевать на фотку. Один щелк и её уже нет. Сначала просто хотел немножко припугнуть девочку, чтобы знала, как себя нужно нормально вести. А сейчас уже не хочется. Х" р знает почему.

— Мелкая, — шепчу, убирая её ладони от лица. — Ну и что мне с тобой делать мелкая? — тяжело вздыхаю, как наученный жизнью родитель.

— Понять и простить, — выдаёт, неуверенно прикусив губу.

Я широко улыбаюсь и опускаю голову, содрогаясь от подступившего хохота.

Пользуясь моим невменяемым состоянием девочка ловко выскальзывает из моих рук и бежит к выходу. Я даже не успел обернуться, как услышал ЭТО. Громкий крик мелкой перемешанный с животным рёвом…кота и грохот. Пару секунд мне понадобилось, чтобы понять, что только что произошло. Ну, а дальше вернуть меня в нормальное состояние могло бы только ведро холодной воды на голову. Я столько не ржал даже с того, когда придурок Тим, сиганул с крыши супермаркета в сугроб. ЭТА. ДУРА. ПОСКОЛЬЗНУЛАСЬ. НА КОТЕ.

Я говорил, что мне поможет только ведро холодной воды на голову? Забудьте. В чувство меня привело кое-что другое.

— ЛЕОПОЛЬД!!!!!!

Клянусь, на пару секунд я оглох. Я конечно много раз слышал, чтобы наша не нормальная соседка орала, как резаная на нивчем не повинных людей за всякую херню. Но тут… Бедная мелкая, я не убил, так Афросинья Пална точно пристрелит из охотничьего ружья. Тааак нужно срочно спасать мелкую задницу, а то я на себе уже испытывал ярость этой ненормальной кошатницы. Однажды припёрся бухой в хлам домой, ну и перепутал туалеты и посцал прямо на дверь любимой соседки. Шо там було! И крики на весь подъезд. И летающие предметы в мою сторону. Я до сих пор помню как она хлестала меня веником по спине. А за кота она вообще готова убить. Не дай бог на хвост нечаянно наступишь, рой себе могилу.

— Вставай, мелочь, пора спасать твою любящую приключения задницу, — посмеиваясь, поднимаю лежащую в шоке девочку, хватаю за локоть и завожу в квартиру, вовремя захлопнув дверь перед лежащей к нам с веником старушкой. Оу…тот самый веник! Как мило. А она всех им лупит? Хорошо хоть ружьё не приперла. А есть за что. Хорошо то мелкая упала. Бедный кошак был точной копией Тима, когда тот приземлился в сугроб с крыши. Вот это получился блинчик! Я про кота если что. Я опять начал ржать. Ну нафиг! Я никогда в жизни не забуду этого размазанного по полу кошака.

— Что это было? — зажимая рот рукой, со страхом и каким-то омерзением вывела меня из транса мелкая.

— Поздравляю, гном, — тчетно пытаюсь сделать серьёзное лицо, — ты только что убила ни в чём не повинного кота.

— Мамочки, — стонет она, кусая костяшки.

— Расслабься, мелкая, — откашлявшись в кулак, забрасываю руку ей на плечо. — У неё их ещё 999.

Она смотрит на меня, округлив и так большие глаза.

— Ну зато она никогда не пробовала кота всмятку.

Мы переглядываемся и уже вдвоём начинаем ухохатываться, как ненормальные.

— Быстро открывайте эту дверь!

— По моему ей не очень понравился кот всмятку, — мотаю головой и цокаю языком.

Девушка легонько ударяет кулачком мне в грудь и откидывает голову, поддерживая мой смех.

Глава 9

В школу я пришла, точнее прибежала сломя голову, чуть не забыв заплатить таксисту, за две минуты до звонка. Две! Это точно мой рекорд. Ни один из моих одноклассников не решались так рисковать на свой страх и безопасность. И тем более на контрольную. Эту гиену математичку боится полшколы, включая учителей. И дело даже не в гнилом характере, а во внешности Марьи Антоновны. По коридорам она плыла, а не ходила. Могла с одного вхмаха руки запросто прибить двухметрового спортсмена.

А если это двухсоткиллограмовое чудовище начнёт орать, можно сразу же заказывать себе по интернету слуховые аппараты, как только она откроет рот. Больше всего попадает бедным младшеклашкам, которые любят на переменках носиться по коридорах. Ну и на сладкое — она наша классная. Официально заявляею, в жизни у меня не было ничего хуже и страшнее. А нет, есть…

— Минаева, садишься за одну парту с Лизочкой, — практически над ухом прогремел рев чудовища, а следом на стол плюхается тонкая папка с заданиями.

Сказать, что мои глаза вылезли из орбит, это мягко сказать. Вика на соседнем стуле беззвучно заржала, а потом, увидев мой убийственный взгляд, состроила сочувственное выражение лица. Зашибись просто! Я мля вчера полдня печатала шпоры, чтобы хоть раз в жизни хотя бы на худо малую троечку написать эту долбанную контрольную. И хр*н я её теперь спишу. Вот прямо знала змея подколодная! А не спишу почему? А потому что Лизочка у нас дочурка этой стервы. Точная копия своей мамаши, как и внешне, так и по характеру. Умница(при мамуле, лепящей ей в журнал круглые пятёрки за сидение за партой), красавица(все парни ей так говорят, потомучто хотят прожить спокойную жизнь, а не пасть в неравной схватке с африканским слоном). И я сижу с ней за одной партой. Офигеть! Проснулась на полчаса раньше нормы из-за одного козла, не выспалась, тоже из-за одного козла, потеряла любимого зайца, и тоже из-за одного козла, подскользнулась на коте, и это тоже из-за одного козла. Ну и чуть не опоздала на контрольную, потому что пришлось совать шпоры в лифчик, а самой надевать джинсы вместо юбки, так как юбка была вся в шерсти. Ну денёк!

— Время на работу два часа, тоесть два урока подряд. Можете не спешить и внимательно всматриваться в задания, чтобы не наделать ошибок.

Отодвигаюсь подальше от туши, чьё тело прилично выходило за пределы стула и тут же услышала недовольный фырк. Думаете, я стерва и высмеиваю толстых людей? Да вес тут вообще ни причём. Если б она была нормальной и вела себя, как люди, а не как скот, возможно с ней бы даже хорошо общались.

Да и сколько раз было таких случаев, что она стучала на нас своей мамуле. Сколько раз мы всем дружным классом стояли в кабинете директора и объясняли почему мы пытались исправить свои оценки. Если мы всегда действовали дружно и могли стоять друг за друга до конца, то эта ссс…была использованным окурком среди пачки сигарет. Её ненавидели все. Не не любили, а именно ненавидели.

Ай да ладно. Мне на неё плевать. Посмотрю хоть задания, может попадется что-нибудь лёгкое что ли. Ну а вдруг повезёт. Открываю папку и мысленно стону. Удача явно сегодня не на моей стороне. Везде эти функции, графики, уравнения. Да ну его! Если умирать, так с гордостью. В первом задании нужно определить график функции. Эта бумажка у меня лежит в левой чашечке самая первая. Мы сидим на предпоследней парте, так что вряд ли будет заметно, если сделать всё быстро. Специально тереблю золотой крестик на шее и одним лишь пальчиком выслвываю крохотную бумажку, молниеносно ложа на стол возле папки и накрывая её черновиками. Теперь стоит отодвинуть листки и легко можно будет скатать ответ, потом задвинуть обратно и бумажка спрятана. Вуаля! Я мастер.

— Мария Анатольевна, а разве на контрольной можно пользоваться подсказками?

Училка в два шага подходит к нашей парте с разъярённым лицом.

— Да, разве можно использовать подсказки? — с невозмутимым лицом спрашиваю, невинно поиграв глазками и поднимая папку соседки, где лежала МОЯ шпора. Магия, спросите вы? Ловкость рук, отвечу я. Мой совершенный провал в математике, но такие офигенные навыки обращаться со шпорами. Спрятать, достать, переместить, для меня пустяковое дело. И ещё ни один учитель меня не ловил. Можно сказать, я профессиональная списывальщица. И в этот раз всё было проще простого. Нечаянно скользнуть локтем по столу и шпора скользит вперёд, как коньки на лыжах. В моём случае прямо под папочку одной свиньи.

— Это её, — нахохлилась типа жертва и её и так огромное лицо стало ещё больше от возмущения.

— Более жалкое оправдание и не придумаешь, — продолжаю изображать саму невинность, а сама наслаждаюсь реакцией обеих чудовищ. Первое, оно же Лиза, что-то невнятно мычит, а второе хмурит брови, сверля дочурку, видимо злясь за то, что выставила её в плохом свете. Ах да, я забыла упомянуть, что на контрольной у нас присутствует директор.

— На первый раз прощаю и снимаю с работы три балла, — ледяным голосом отчеканивает Лариса Андреевна.

У обеих родственничков лицо в секунду приобретает розовый оттенок, а я мысленно ликую, еле сдерживаясь, чтобы победоносно не ухмыльнуться. Поворачиваю голову и вижу, как некоторые парни показывают мне большие пальцы в знак уважения. Всё таки улыбаюсь.

— С*ка, — еле слышно, но я услышала.

— Ещё раз повториться, рот будешь у стоматолога открывать, когда он будет ржать, проверяя количество твоих зубов. И я сейчас не о ругательстве и не о себе. Здесь огромное количество желающий проехаться тебе по морде за крысятничество.

— Ты мне угрожаешь что ли? — насмешливо фыркает.

Я улыбаюсь и смотрю на неё жалостливым взглядом, как на котёнка, которому переехали обе лапы.

— Зачем угрожать? Природа уже давно всё сделала за меня.

С ухмылкой отворачиваюсь и тут же чувствую, как моен запястье сжали настолько крепко, что, казалось, хрустнули кости. Я вскрикнула от неожиданности и сильной боли.

— Килимчук! — голос такой громкий, что заложило уши. — Быстро встала и вышла из класса! Твоя работа аннулируется! Вон!

Я почти ничего не услышала. Очнулась только тогда, когда хлопнула дверь класса. Запястье саднила сильная боль. Опустила глаза вниз м ужаснулась. Оно было полностью посиневшее. Боже, да она могла мне руку сломать! Хотя, чего я удивляюсь от такой туши. Она же ходячая машина для убийств. Если бы ещё чуть-чуть сжала, лопнули бы сосуды. Надо быть по осторожнее со словами впредь. И таких ненормальных стороной обходить. Разве я знала, что она руки начнёт распускать?

— Ника, Минаева, — меня легонько встряхнули за плечи.

— А? — я и не заметила, как застыла, неотрывно глядя на ещё казалось больше синеющее запястье.

— Пойдём, я тебя в медпункт отведу, — голос ласковый что ли, руки бережно поднимают меня за плечи.

— Если вы не можете следить за поведением своей дочери, как вы можете обучать детей? — опять кричит, только в этот раз обращение к заметно побелевшей классной. — Второй раз повторится, другой человек займёт это кресло.

Я смотрю на это, как через солнечные очки. До сих пор не верится, что такое произошло. У нас была самая элитная школа во всей Москве и ни разу не случалось похожих случаев. Неужели эти слова её так сильно задели? Это чистая правда. Нигде не любят крыс. Перед тем как закрывается дверь, я успела увидеть застывшее и бледное лицо Вики.

Даже в медпункте удивились моему случаю. Даже если и не часто дерутся, то только парни, а тут… Вообще, мне около получаса пришлось терпеть росказни полной тётки про нынешнее и прошедшее поколение, пока мне мазали запястье какой-то мазью. Потом меня отпустили домой, сказав, что контрольную я могу написать потом. Хоть что то хорошее за целый день.

В гардеробе надеваю верхнюю одежду и выхожу на улицу. Достаю из кармана телефон, чтобы вызвать такси и вспоминаю, что нужно обязательно позвонить Викуле и поговорить. Хотя, сейчас я ей точно не позвоню, контрольная. А вечером можно зайти к ней домой. Да, так и сделаю.

Не поднимая головы, иду по дороге, запуская руку в карман за наушниками, как в долю секунды моё лицо перестаёт видеть. Что за..? Меня только что окатили грязью из лужи! Я чуть не закричала от злости и бессилия. Кошмарный! Невезучий! Паршивый! Очень плохой день! Ааааааааааааааааааа!!!!!!!! Да что тебя!

— Что? — не выдерживаю и рявкаю на весь подъезд на дедулю, который оглядывает меня с вылупленными глазами.

Я млядь сейчай начну материться на чём свет стоит. Не то, что меня облили с ног до головы грязью, так меня ещё и не пустили в салон такси. Этот лысый урод сказал, что я запачкаю сидения. Пускай моей! За какой хр*н ему деньги платят? Уууу, ненавижу! Достаю ключи и яростно тыкаю в дверной проём, и тут дверь резко открывается и бьёт мне по лицу.

THE END!

— Аааааа! Ну сколько можнаааа? — тормоза окончательно слетели и я уже реву, как истеричный ребёнок, махая кулаками в разные стороны.

— Мелкая? — с вылупленными глазами застыл Ярослав, глядя на психованную меня. — Ты чё?

— Я чё? — ору, сопровождая голос громкими завываниями. — Вы задолбали меня все! Всё задолбало! Почему мне так не везёт? Почему? Почему? — сползаю на пол по стенке и начинаю реветь.

— Гном, — улыбается парень, присаживаясь возле меня на корточки.

— Это ты меня с утра разбудил и всё наперекосяк пошло, — вою, громко всхлипывая. — Чуть свинья не убила, ззззаец любимый сдох, кккота раздавииилааа, ммашина грязью облилааа! И ещё ты дверью пппо носу! Козёл!

— Пошли в квартиру, — в голосе ни капли смеха или издевательства. Как директор недавно, бережно поднимает меня с пола и ведёт по направлению к двери.

— Я в душ хочу, — шмыгаю носом, помогая парню снять с себя грязную куртку. — Я сейчас воняю, как бомж вокзальныый, — и опять начинаю выть.

Мне даже не стыдно. Я всегда отличалась терпеливостью и сдержанностью, а сейчас терпение лопнуло. Ну не выдержали мои нервишки такого насыщенного дня.

— Дуй в душ, мелкая, — о, вот эту насмешливую интонацию я узнаю. — А то на телефон сниму и на ютуб выложу.

— Ненавиииижууу!

— Выложу! — смеётся и звонко шлепает меня по заднице, толкая в приоткрытую ванную.

Глава 10

И как она умудряется постоянно попадать в неприятности? Я уже думал, хуже раздавленного кота быть не может. А тут на те. Я, когда увидел её всю облитую с ног до головы коричневой жижей, даже не знал, что больше хочу сделать: заржать или снять на телефон на память. А когда мелкая начала реветь, и то и другое делать расхотелось. Ну не могу я смотреть на плачующих женщин, терпеть не могу, когда они разводят потоп. А опыта в этом у меня было предостаточно. Я уже и не помню сколько тысяч раз бабы выносили мне мозг темами об отношениях. Пфф… Я вас умоляю! Какие отношения? Тёлки для меня всегда были, как одноразовые перчатки: раз по пользовался и выкинул. Признаюсь, я самый настоящий м*дак. Но ничуть этого не стесняюсь. Мне нравится такая жизнь.

Ну а когда эта зараза начала реветь, во мне ни на секунду не вспыхнуло чувство отвращения. Скорее даже какое-то сочувствие. Ведь и правда нервы сдали. Я б тоже психанул, если бы на меня так и липла всякая хрень.

— Принеси мне чистый шмот!

А вот это уже наглость!

— …пожалуйста.

Ну, хоть так. Пойду и правда принесу, а то опять реветь начнёт. Я чего её то ждал, да и с приготовленным обедом. Ну как приготовленным? В ресторане заказал. Если я начну готовить, придётся вызывать пожарных. Надо наконец-то поговорить и решить эту маленькую проблемку с нашими отношениями. Буквально через пару дней у отца и Даши свадьба, и мне точно не хочется, чтобы вместо того, чтобы наслаждаться этим днём они постоянно высматривали не поубивали ли их детишки друг друга. Да и мелкая должна понять. Вроде не тупая. Вроде. В любом случае вкусная еда настроит её на хороший разговор. А пока… Шмот, шмот, шмот. Джинсы, юбки, блузки, сарафаны, платья. *б, она что торговый центр ограбила? Даже у моих баб на квартирах столько шмоток не было. Да чё я парюсь? Отнесу ей пижаму, делов то. Достаю из ящика хлопковый комплект из топа и шортов в жёлтую раскраску с Винни пухами. Пару раз хохотнул в кулак. Тут у неё целый мультик. И розовая с пятачком, и красная с Машей и Медведем. Какая большая девочка! Оу, а это у нас что, бельё? Уже поинтересней. Хм, странный у девочки стиль. То сексуальные кружева, то пижамки с мультяшными героями.

— На своих тряпки, — стучу ногой один раз по двери и сую одежду в тут же высунутую из приоткрытой двери руку.

— Сам ты тряпка, — слышу в ответ, прежде чем перед моим носом громко захлопывается дверь. Похвально, Ярослав. А ты ещё ожидал "спасибо". — Ты ничего нормального притащить не мог?

— Мелкая, ты в край уже обнаглела? — не выдерживаю уже достигшей предела наглости. — Щяс обратно заберу и будешь в одном полотенце шастать.

— Бе-бе-бе.

Я запускаю пальцы в волосы и возвожу глаза к потолку. За что мне всё это, а? А я уже размечтался, что приготовлю обед, мы поговорим в расслабляющей обстановке, расставим все точки и будем общаться как два хороших знакомых. Х*рас два! Размечтался, бл" дь! С ней можно нормально разговаривать, только когда заклеить ей скотчем рот. А что, это идея!

Спустя пару минут её Нервотрепательство выходит из ванной, на ходу вытирая полотенцем влажные волосы и даже не глядя на меня, направляется к своей комнате. Так, сейчас или никогда. Хоть слово лишнее скажет, реально рот заклею. Делаю два шага и ловлю гнома за запястье.

— Мне с тобой поговорить…

Я не успеваю закончить фразу, потомучто мелкая шипит, выдернув руку из моего практически никакого захвата и прижимает её к груди. Причем на её лице я отчётливо заметил признаки боли. Что? Я ведь даже ничего не сделал.

— Что такое? — хмурюсь, полходя ближе.

Девочка отскакивает от меня, как от гремучей змеи.

— Давай потом поговорим, я занята сейчас, — невнятно бормочет, пряча глаза, разворачиваясь в том направлении, куда шла сразу.

Не так быстро, мелкая. Я вот ни хр*на не понял, что сейчас произошло. Повторяю манёвр, поитормаживая её прямо у комнаты.

— Больно, Яр, — слышу несдержанный всхлип и замираю на месте.

Опускаю глаза вниз и тут же вздрагиваю. Всё дело в запястье, которое я держу. Вся кожа на пару сантиметров вперёд от кисти не просто красная, анастоящего темно синего цвета. Аккуратно разжимаю пальцы и сглатываю. Это ведь не я?

— Не ты, — тихий шёпот прорезает звенящую тишину, и я понимаю, что спросил вслух. — Я пойду в свою комнату.

— Гном, — поучилось даже мягко, ласково что ли, хотя всегда использовал это слово, как ругательство. — Откуда у тебя это?

— Ударилась об косяк, — врёт и не краснеет, даже смотрит прямо в глаза, чтобы убедительней получалось.

Втягиваю воздух со свистом и прикрываю глаза.

— Дурочка, — невесело усмехаюсь, подходя ближе, — почему не хочешь рассказать правду?

— Тебе это не нужно.

Вздыхаю, так и не добившись ответа. Что ж, не хочет говорить, пусть не говорит, это её дело. Тогда почему мне не плевать? Ещё как не плевать. Возможно потому, что глядя, на эту её рану вспоминаю ту девушку… Пускай я и считал себя м*даком и козлом по отношению к девушкам, но никогда в жизни не делал им больно физически. Я не считал мужчиной того, кто поднимает руку на девушку, скорее моральным ч*ом и слабаком. Только слабак будет поднимать руку на женщину, на ту, которая не сможет ответить. И однажды я видел это муд**бство своими глазами. Не просто избиение. Изнасилование, твою мать! Я не помню всего, что тогда происходило. В отрывках воспоминаний только разбитая в мясо рожа пьяного ублюдка, ослепляющие глаза мигалки машин и её глаза. Мне некоторое время снились глаза той девушки. Почти мёртвые, пустые, безжизненные…

— Пойдём, — легонько беру девушку за руку повыше запястья и молча веду обратно к кухне. — Обработать нужно, — поясняю, потому что мелкая начинает притормаживать.

— Мне в школе обрабатывали, — охает, когда я подхватываю её за талию и сажаю на кухонную столешницу. А что? Мне так проще с ней разговаривать, а то постоянно опущенная шея затекает.

— Серьёзно думаешь, что в твоей школе тебе обработают чем-нибудь нормальным? — я усмехаюсь и достаю из верхнего шкафчика аптечку.

Мелкая в ответ лишь еле слышно фыркает и протягивает мне руку. Прежде чем выдавить мазь на палец, ещё раз смотрю на посиневшие запястье и стискиваю зубы. Что за могла такое сделать? Собираюсь с мыслями и совсем чуть-чуть касаюсь мазью запястья, как мелкая вздрагивает и накрывает мою руку своей.

Мы синхронно поднимаем головы и встречаемся взглядами. Мой вопросительный, её смущённый.

— Прости, — шепчет, убирая руку, — мазь холодная.

— Потерпишь, — надеваю маску уже знакомого ей придурка, чтобы хоть как-то разрядить повиснувшее в воздухе незнакомое напряжение. Не поднимая на девушку глаз, начинаю медленно и аккуратно растирать прохладную массу круговыми движениями.

— Кому-то списать не дала? — решаю пошутить, вспоминаю, что утром она готовилась к контрольной. А вдруг и добьюсь ответа.

Она еле видно усмехается.

— Скорее, мне списать не дали.

— Всмысле?

Всё-таки я добился своего и уже через пару минут получил всю историю с дочкой классной, которая пыталась сдать её на контрольной и вылетела сама. Признаться, я был впечатлён. Не бесстрашием в едких словечках, конечно. В этом случае, я мягко, но метко указал, что она дура. Ну а кто как не дура будет бросать вызов человеку в три раза больше тебя. Это тоже самое что послать пьяного здорового мужика в тёмном переулке.

— Так ты у нас мастер по шпорам? — иронично изгибаю бровь. — А учить не пробовала?

— Не пробовала, — без замедлений выпаливает, воинственно складывая руки на груди, чем заставляет меня широко улыбнуться.

— Мелкая, — вспоминаю о чём хотел поговорить и ложу руки по обе стороны от её бёдер, — У наших родителей скоро свадьба.

— И?

— И я хотел предложить тебе мирное существование рядом друг с другом, — подходящие слова явно не мой конёк.

— Да неужели? — она хитро улыбается. — Решил наконец-то оставить меня в покое?

Кто кого? Еле слержался, чтобы не сказать вслух, иначе бы это никогда не закончилось.

— Никаких детских приколов, — наклоняюсь ближе к её лицу, смотря прямо в глаза с предупреждением и вызовом, — шуток, подстав, ругательств, ничего.

— Тогда у меня тоже условие, — ничуть не смутившись пододвигается ещё ближе и теперь наши лица находятся в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Мы даже не закончили, а ты уже наглеешь, мелочь? — я ухмыляюсь.

— Никаких… — задерживает дыхание, — гномов, карликов, мелких, карапузов, ребёнков, понял?

Я уже не сдерживаю смеха. Молодец, все мои словечки запомнила.

— Хорошо, малыш, — щелкаю её по носу и отодвигаюсь от столешницы.

— Ты…

— Ты ничего не говорила про малыша, — состраиваю невинное выражение лица. — И боюсь, что твоё желание выходит за пределы разумного. Я тебе джин с тремя желаниями что ли? Придумай что-нибудь из реального.

— Тогда будешь у меня гоблином, понял?

Улыбаюсь во все тридцать два. Вот и поговорили.

Глава 11

Вот и настал этот день. Мамина свадьба. Казалось, даже само предложение должно вызвать во мне злость и какую-то грусть, от того, что мама выходит замуж не за моего отца, но сегодня я проснулась с утра в отличном настроении. За все эти пасмурные недели я уже и забыла, что такое солнце, а сегодня на улице светит яркое солнце, пропуская через окно ярких солнечных лучей. Казалось, даже природа по содействовала этому дню. Я подтягиваюсь на колени и одной рукой открываю окно, пропуская в комнату морозный воздух. Ммм… Это в сто раз лучше душа с утра.

— Ника! — ко мне, как ураган врывается моя любимая тётушка Лиза, мамина родная сестра, чуть не выбив входную дверь. — Ты проснулась? Фух, я думала тебя танком придётся будить.

Я широко улыбаюсь и протягиваю вперёд руки, всё ещё стоя на коленях.

— Зайка, — смеётся и заключает меня в крепкие объятия, — как я долго тебя не видела.

Я тоже очень соскучилась. Последний раз мы виделись на её дне рождения в начале осени. Телефонные разговоры не считаются. Лизка была именно той по которой невозможно не скучать. Как новогодний подарок: весёлая, смешная, непредсказуемая. Я могла спокойно считать её своей лучшей подругой, хоть разница в возрасте была, как у мамы с дочерью. Но это не мешало нам обсуждать все на свете, перемывать косточки парням и п все романтические фильмы, комментируя постельные сцены и закидывая телевизор попкорном.

— Нету времени, котик, — отстраняется от меня и с сожалением смотрит в глаза. — У твоей мамы уже началась предсвадебная депрессия. То платье жмёт, то туфли натирают, то шпилька в причёске не так прикреплена. Короче, у меня также перед свадьбой было, — махает рукой, усмехаясь. — Обещаю, сразу после свадьбы мы с тобой обворуем холодильник и пересмотрим все части "Сумерек" ты мне расскажешь всё всё всё.

Я уже говорила, что обожаю её?

— Иди пока в душ, через полчаса к тебе придёт девочка и сделает причёску и макияж, — целует меня в щёку и ещё раз крепко прижимает к себе. — Ууу, моя Дюймовочка.

— Да иди уже, — смеясь, толкаю Лизу от себя, — а то мама сама тебе эти шпильки в одно место воткнёт, если не будет моральной поддержки.

— Платье купила? — поворачивает голову прямо перед дверью.

— Купила, — я закатываю глаза.

Не успела дверь закрыться, как оттуда снова высунулась голова улыбающейся Лизки.

— А ты почему мне не сказала, что у тебя братик такой красавчик, предательница?

В этот раз в девушку летит моя пушистая подушка, которую я каждую ночь использую вместо покойного Топы.

— Красавчик, — перекривляю, падая обратно на кровать, — гоблин да и только.

— Кто-нибудь, купите мне новые туфли, я в них и шага не ступлю, — больше похожий на поросячий визг, слышу голос мамы. Мда, похоже сильный то депрессняк. Да и мне самой уже надо как-то шевелиться, пока у мамули не появился новый повод поистерить в виде неготовой дочи.

Сперва горячий душ, со всякими маслами, бальзамами и гелями, и моё тело уже не помнит, что такое сон и усталость, наоборот у меня настолько поднялось настроение, будто я нажралась десяти килограммов шоколада. Ну а если я не встречу на пути своего братца, этот день можно будет официально назвать самым лучшим за последние месяцы. В моей комнате меня уже ждала молодая девушка лет двадцати с чемоданом транмформером на пол моей кровати с целым состоянием косметики. Возле её ног стоял ещё один такой же чемоданчик, как я поняла, с парихмакерскими принадлежностями.

— Привет, я Катя, — подходит и протягивает мне руку, — мне сказали, я могу работать здесь.

— Да конечно, — я жму тонкую ручку с изящным маникюром, — я Вероника, можешь меня Никой звать.

— Ника, — как бы пробует моё имя, а потом хмыкает. — Ника, хорошо. Я буду делать тебе праздничную причёску и макияж, но сначала мне нужно увидеть твоё платье, чтобы понять, что подойдёт.

Я прикусываю губу и иду к своему шкафу. Платье я купила ещен позавчера с мамой, когда мы обходили все возможные магазины. В итоге остановились на светло красном вечернем платье с красивым вырезом на груди, доходящем до середины бедра. Само платье было в обтяжку и отлично подчёркивало мою фигуру. Образ мы решили дополнить чёрными туфлями на высоком каблуке и золотом в виде тоненького браслета и кулона с подвеской. Я его не меряла, поэтому оно до сих пор было в огромном пакете.

— Идеально сидит по фигуре, — девушка осматривает меня с разных сторон, поворачивая меня в туда-сюда. — В принципе сюда подойдёт неброский макияж. Брови чуть подвести чёрным карандашом, немножко подвести глаза, совсем чуть-чуть, сделать тон кожи чуть светлее, ну и здесь идеально впишется красная помада. Что тебе больше матовая или блеск? Здесь два варианта подойдут.

— Блеск лучше будет, — мне никогда не нравилась матовая помада, по части из-за того, что однажды на вечере она размазалась, а у меня под рукой не было ничего подходящего, чтобы смыть макияж.

— Угу, — Катя прикусила большой палец и ещё раз покрутила меня то в одну, то в другую сторону. — А насчёт причёски я не знаю пока. У тебя волосы коротковатые, но в принципе это не проблема. Я даже не знаю что лучше будет укладка или высокая прическа, чтобы подчеркнуть украшения и шею. Укладка тоже красиво будет, это моё самое любимое.

— Ну давай укладку что ли, — пожала плечами, садясь на кровать. Мне было без разницы, что делать из этого. Что-то мне подсказывало, что оба варианта будут смотреться хорошо.

Девушка колдовала надо мной больше часа наверное. За всё это время я вдоволь нанюхалась лаков, спреев и всякой другой химии, но когда увидела себя в зеркале, поняла, что результат стоил моего бедного обаняния. Это всё ещё была я, но в то же время какая-то другая девушка, более повзрослевшая и красивая. Укладка и правда была шикарная. Девушка сделала из моих прямых чёрных волос, которые не может завить ни одна плойка, аккуратные мягкие локоны, которые свободно спадали мне на шею и на плечи, переливаясь ярким блеском при попадании на них солнечных лучей. Длина не только осталась прежней, но ещё, казалось, мои волосы стали ещё длиннее. К макияжу тоже невозможно было придраться, он был мягким, не бросающимся в глаза, красиво подчеркивающим все черты моего лица.

— Спасибо, — улыбаясь, поблагодарила я, — очень красиво.

— Это моя работа, — отмахнулась та, тряхнув блондинистыми волосами, собирая чемоданчики.

А дальше всё было по знакомым традициям русских свадеб. Сначала выкуп. Оооо, это было что-то. Наша тётка Лариса, чуть не отобрала у бедного Ильи последние штаны. Мужчине пришлось отправлять своих родственников в банк за деньгами. Потом мама её чуть не огрела бутылкой шампанского, когда узнала, сколько та сдёрла с её будущего мужа. Потом загс, куча совместных фото, слёз, поцелуев, криков уже подвипивших гостей со стороны невесты. Охренеть, мы даже в ресторан не заехали, а они уже где-то нажрались. На сто процентов дядя Коля из Брянска притащил свой фирменный самогон. Да-да, у нас родственнички что закачаешься. Вот именно по этому поводу мама так стушевалась, можно подумать она не знает их характеры. А дальше и был ресторан в центре Москвы, где и проходила свадьба. Шикарное помещение, похожее на царский зал, изысканные блюда, расслабляющая музыка, и я и не заметила, как наступил вечер. И за все это время я так и не увидела Ярослава. Хотя, здесь полно народу, ничего странного и нет.

— Девушка, подайте, пожалуйста, шампанское.

На лице против воли появляется улыбка. А вот и братик. Не узнал, значит.

— А вам на голову или в лицо?

— Чего?

— Вылить, — поясняю, с ухмылкой поворачиваюсь в его сторону обопираясь попой о край стола.

Ооо, этот взгляд того стоит! Такое чувство, что увидел перед собой греческого бога. Стоит, даже не моргает, округлившимися глазами мучительно медленно водя по моему телу, пока в конце концов окончательно не залипли в вырезе на груди. Удивлён, что у меня есть грудь?

— Мои глаза выше, придурок, — не выдерживаю и щёлкаю перед застывшим лицом пальцами, когда он продолжал пялиться наверное минуты три.

Он тряхнул головой, как бы сбрасывая наваждение и взъерошил светлые волосы, которые даже не постарался уложить. Хотя, о чём это я? Только этот идиот мог припёртись на свадьбу отца в джинсах, хорошо хоть ботинки и рубашку додумался надеть, а не футболку и кроссовки. Но всё равно был хорош, гад. Белая рубашка с закатанными по локти рукавами и расстёгнутая на две верхние пуговицы была небрежно заправлена в стильные чёрные джинсы с каким-то ультрамодным ремнём. На голове, как всегда творческий беспорядок, в руках чёрный пинджак, в глазах черти, ну а в голове секс и похоть.

— Мелкая, ты что ли?

— Апостол Пётр, — ну не могу я с ним не язвить, это уже срабатывает как-то автоматически.

Губы парня расползаются в привычной ухмылке.

— Ника, я тебя везде ищу, — упс, неполадочка, а я от него везде пряталась. Мой "горячо любимый" одноклассник Вовочка, который бегает за мной с класса пятого. На привычном для нас языке маменькин сынок и задрот. Вот и сейчас на нём до жути смешной костюм в клетку с красной бабочкой, который он наверное одолжил у своего дедули. Нет, я не говорю, что он бедный и высмеиваю. В нашей школе учатся одни мажоры и наследники целых состояний, так что бабла у каждого навалом, просто у мальчика нету никакого чувства стиля. — Потанцуем?

— Эмм… — я искала в голове маломальскую отмазку, но совершенно случайно уловила в глазах Полянского танцующих чертят. Думает, раз одет, как модель с рекламы, то все остальные куски дерьма?

— С удовольствием, — улыбаюсь и иду за парнем куда-то в центр зала.

Весь танец Вовочка без умолку болбочет о всякой фигне про каких-то моллюсков и осьминогов, так что мне приходиться считать каждую строчку до окончания песни. Ненароком смотрю в сторону, где недавно стоял Ярослав и замечаю, что его компания пополнилась. Рядом с ним стоит высокая блондинка модельной внешности в шикарном белом платье в пол. Наверняка, уже студентка. Я не слышу о чём они говорят, но отчётливо вижу, что парень не рад её компании, его глаза так и излучают скуку и презрение, пока блондинка пытается заполучить его внимание. Когда танец кончается, иду к ближайшему столику что-нибудь выпить, так как в горле настоящая засуха и замечаю, как в мою сторону идёт та самая девушка, с которой разговаривал Яр.

— Ну, здраствуй, — подходит ко мне изящной походкой от бедра и улыбается, только как-то искусственно, будто играет роль.

— Мы знакомы? — смотрю на блондинку с вопросом в глазах ничуть не стушевавшись под её цепким оценивающим взглядом. Наверняка, сравнивает меня и себя. Хотя, зачем? Мне точно до неё, как до неба. Я никогда не комплексовала по поводу своей внешности, но здесь у меня явный проигрыш. Девушка и правда была идеальна. Платье, прическа, грация, походка, она прямо излучала роскошь.

— Мне достаточно того, что я знаю тебя. Ты ведь сестра Ярослава Полянского. Как тебя там? — небрежно бросает, будто спрашивает имя какой-то дворовой собаки.

— Можешь сразу скажешь, что хотела и покинешь мою скромную компанию, — отнюдь не скромно намекаю, поворачиваюсь всем корпусом в её сторону.

Она смотрит презрительно и насмешливо, не как Яр. Он смотрит, как будто мелкий гном в очередной раз бросает здоровому парню вызов, а эта, как будто грязная дворовая собака начала тереться о её дизайнерские брюки.

— Ты думаешь, раз остра на язык, он тебя не сломает? — щурит глаза.

— Может мы будем говорить на одном языке, а?

— Мне просто жаль тебя, девочка, — опять поактерски изображает жалость, — ты должна знать, что твой брат бабник и козёл, он просто попользуется тобой и выкинет, как и всех своих предыдущих. Он любит ломать вот таких, как ты. Наивных дурочек.

Господи, что за бред она городит?

— А теперь послушай ты меня, женщина, — уверенно изрекаю, делая особенный акцент на последнем слове. — я как нибудь сама разберусь со своим братом и мне точно не нужны советы всяких больно умных кукол. И если он однажды уже послал тебя, может быть дело было в тебе. Послушай мой совет, не пытайся рыть яму другому, сама в неё свалишься.

— Как знаешь, — спокойным тоном говорит, но я видела в её глазах отблески злости.

Мда, мой братик точно умеет выбирать девушек. Одни сумасшедшие. Неужели эта Барби меня заревновала. Это ж смешно. Я и Ярослав. Пфф…

— Пошли потанцуем, мелкая.

Рука сама вложилась в твердую мужскую ладонь, а ноги пошли в центр зала.

Глава 12

— Что она тебе сказала? — как только мы начали покачиваться в такт медленной музыке, спросил парень.

Ни привет, ни как дела, ни как свадьба. Ай, да и хр*н с ним. Но я сразу поняла о ком он говорил.

— Ты про ту блондинку с силиконовыми мозгами? — театрально при задумалась.

Он привычно ухмыльнулся, глядя на меня из-под полуопущенных ресниц. Хоть я и была на приличных каблуках, братцу всё равно приходилось опускать голову, чтобы встречаться со мной глазами. Ну теперь то я хоть доставала ему до плеча.

— Я слышал окончание вашего разговора. Мелкая, где ты научилась так хамить?

— Смотрела Дом-2.

— А если чесно? — продолжал лыбиться придурок.

— Жизнь научила, — тяжело выдыхаю, — просто на моём пути постоянно встречались всякие придурки.

— Язва, — легонько щипает за талию. — Так что?

— Нуууу, — я прикусываю губу и щурюсь, призадумываясь, — она сказала, что ты бабник, — загибаю один палец на руке, в то время как ухмылка парня начала расти, — козёл, — второй палец, — и что мне не стоит с тобой общаться, — третий палец.

— Только и всего? — както разочарованно фыркнул Ярослав. — Честно ожидал от её большей проявлении фантазии.

Так значит я была права, думая, что у них что-то было. Видимо, он хорошо её знает. Только вот я никак не вписываюсь в этот клубок.

— В принципе ничего нового от этой куклы о тебе я не узнала.

— Никогда не слушай помешанных людей, мелкая. Всё рано ничего путного не услышись.

— Ты с ней спал? — как умно, Ника. Ревнивая жена отдыхает. Так, это просто любопытство.

Ярослав ничуть не смутился от вопроса, а даже наоборот улыбнулся, только как-то невесело.

— Почему сразу спал?

Ну и как понять этих парней?

— Ну ты не похож на…

— По-твоему я не способен на серьёзные отношения? — впивается в меня колким взглядом.

— Прости, — я ведь действительно ничего не знаю о нём и как и все люди в этом мире сужу по обложке.

На секунду прикрывает глаза, как бы успокаиваясь.

— Забей, мелкая. Просто не забивай этим свою маленькую головку.

Отшил так отшил. И не оставил ни одного шанса узнать правду. Хотя, какое мне дело до его отношений? Меня это не касается. Его проблемы, пусть решает сам.

— Угу, — как-то угрюмо отзываюсь.

— Серьёзно, гном, я не хочу впутывать тебя во всё это грязное прошлое. Увидишь эту ещё раз, сразу шли нахуй, как ты умеешь.

— Как тебя? — против воли улыбаюсь, чувствуя, что это напряжение между нами начало рассеиваться.

— Как меня, — на его губах тоже появляется улыбка. — Только вот я и ответить могу.

— Опять в подвале запрёшь?

— Если понадобиться. А ты специально такие высокие каблуки искала, чтобы на фоне меня не казаться такой коротышкой? — поддевает, уже вовсю посмеиваясь надо мной.

— Ага, специально искала такую твердую подошву, чтобы потом по твоей гоблинской роже ею проехаться, — невинно хлопаю глазками.

— Опять дерзишь, маленький гномик? — с насмешкой смотрит на меня сверху вниз.

— Не я первая нарушила моё же условие. — ставлю шах и мат.

— Вроде крошечная, а столько яда, — неслышно бурчит себе под нос.

— Уже сами с собой разговариваем, господин Полянский? — как наученный доктор цокаю языком. — Я могу посоветовать одного хорошего врача.

— Тебе уже помогал, раз советуешь, — стискивает мою крошечную талию своими лапищами.

— Ника, можно тебя… — целуй Вовочке пяточки, гоблин, он спас твою лапу от моего беспощадного каблука.

— Исчезни, — рыкает, даже не поворачивая головы.

Я еле сдержала смешок, когда Вовочка испуганно вдрогнул и практически бегом понёсся от нашей неадекватной компании.

— А разве партнёры не должны меняться.

— Расслабься, гном, — фыркает. — Ты спасаешь меня от толпы прекрасных дам, которые разорвут меня на части, чтобы отвоевать хотя бы один танец.

Что взять с козла? Животное оно и в Африке животное.

— Ты такой высокомерный с*кин сын, — впрямь от чистого сердца изрекаю.

— А ты… — задерживает дыхание, явно забавляясь всей ситуацией. — Такая сссс…скромная девочка.

— Даа, из меня скромность так и прёт.

— Ну а я о чём? — усмехается в ответ.

Тем временем за свадебным столом.

— А ты говорила, что они не поладят, — Илья улыбается жене, обнимая её за плечи. — Смотри, как улыбаются друг другу.

— Ну и слава богу, — выдыхает она. Я уж думала они никогда не найдут общий язык.

В зале.

— Как же я хочу запустить в тебя свадебным тортом.

— Да ты прям телепат, мелкая. Только я не запустить хочу, а окунуть. С твоим ростом ты прекрасно туда нырнёшь.

— Гоблин.

— Стерва.

— Ой, я такая неуклюжая, — хихикаю, придавливая каблуком его ногу.

— Тебе хана, гном, — шипит, как подбитый кошак.

— Доковыляешь, хромуля? — истерически смеюсь, отскакивая от парня и уносясь в танцующую толпу.

А вот и вечер. Как ни странно наши пришибленные, извините за выражение и за правду, родственнички вели себя вполне спокойно, а не как обезьяны в клетке. Никаких тебе драк, пьяных выкриков, ничего. Наверное мамка пригрозила. Но в любом случае я рада, что эту свадьбу пока ничто не испортило.

— Привет, красавица.

Конечно, что может испортить настроение? Только пьяный бас незнакомого мужика. Хотя, стойте-ка, почему незнакомого? Этож племянник моей двоюродной тётки. Я уже и не помню, как его там, но видела пару раз на семейных праздниках.

— Скучаешь тут одна? — пьяно ухмыляется, укладывая тяжелую руку мне на плечо. — Хочешь скрашу твою компанию.

Я отскакиваю от парня, как от удара током, случайно задев локтем стакан шампанского, отчего тот разлетается по полу мелкими осколками. Но конечно это никто не услышит. Всё помещение потонуло в полу мраке. На улице уже глубокая ночь, все пьяные, не замечающие вокруг себя никого. А я ещё стою в самом отдаленном углу зала. Все мои язвительные словечки исчезают, как только я оказываюсь в таких вот ситуациях. Именно в таких моменты я становлюсь просто маленькой беззащитной девочкой, которую сковывает страх. Потому что она уже испытывала все эти эмоции однажды, только тогда они были в тысячи раз острее. Это было время, которое хочется забыть, выкинуть из головы и больше никогда не вспоминать. Но ночные кошмары и осколки прошлого в мыслях думают иначе вот уже полгода.

— Испугалась что ли, малышка? — рвано смеётся, и я чувствую резкий запах перегара и спиртного. — Иди сюда, я не кусаюсь, если не попросишь, — делает шаг ко мне.

Когда я упираюсь спиной в прохладную поверхность двери, паника захлестывает меня с головой, а руки начинают подрагивать. Даже, если я закричу через эту музыку меня никто не услышит. Да я бы и не смогла кричать. Изо рта сейчас могут вырываться лишь судорожные вдохи. У меня дежавю. Полгода назад я находилась в такой же ситуации. Прохлада стены за спиной, пьяный голос ублюдка, щекочущий шею, неподвижное состояние, дрожь по всему телу, слёзы в глазах. Я никогда не смогу забыть…

— Пойдём со мной, — шепчет мне куда-то в волосы.

А я просто не могу пошевелиться. Стою, как безвольная кукла в руках кукловода. В голове крутятся масса вопросов. Почему не закричу? Почему не оттолкну? Почему позволяю этому случиться снова? Почему не борюсь? И ответы на них. Потому что меня никто не услышит. А хватит ли у меня сил? Потому что я слабая внутри, хоть и пытаюсь казаться сильной снаружи.

— Кроме что в могилу, — слышу знакомый голос и пьяное тело отлетает от меня в считанные секунды.

— Решила повеселиться, мелкая? — едко и ядовито звучат его слова. — Может мне не стоило вмешиваться, а?

Отворачиваюсь к парню спиной, обопираясь обеими руками о стену. Я тяжело дышу, как будто пробежала пару километров, дрожь в руках никак не хотела успокаиваться. Меня определённо задели его слова. Неужели он такого обо мне мнения? Зато теперь я поняла, что значит выражение слёзы душат. Не из-за такого ко мне обращения. У меня, мать его, выработалась фобия. Иначе, как объяснить такое поведение своего тела. Я не могу сделать вдох и выдох, не могу дышать, перед глазами туман. Пытаюсь сосчитать до десяти, как обычно делала это раньше, чтобы успокоиться, но огромный ком во мне не даёт этого сделать. Я просто задыхаюсь.

— Мелкая, — к моему плечу прикасается рука.

Он не должен узнать. Не должен видеть меня такой. Поэтому я просто срываюсь с места и проскальзываю в толпу. Я бегу не разбирая дороги, пока не оказываюсь на улице без верхней одежды. Я не чувствую холода, только страх, хоть мне уже ничего не угрожает. Мне приходиться крепко зажать рот руками, потому что изо рта вырывается не всхлип, а настоящий крик. Слёзы сдерживать уже не получается, моё лицо промокло настолько, как будто меня окунули в воду. Какая же я дура! Почему не послушала Вику и не пошла тогда к психологу? Почему пыталась справиться сама? И добилась результата. Вонзаю зубы в ладонь, чтобы подавить вырвавшийся наружу крик. Это не помогает мне. Так больно… Больно, что хочется царапать ногтями бетонную стену и орать во весь голос.

— Ненормальная, какого хр*на! — сквозь вату в ушах слышу голос Ярослава. Не вижу, но чувствую, как меня трясут за плечи, хлопают по щекам, пытаюсь привести в чувство, выкрикивают моё имя. Я уже не могу сдерживаться, сдаваясь эмоциям, кричу во весь голос, разрывая голосовые связки. Меня прижимают к крепкому телу и громкие всхлипы тонут в мужской груди. И вместе с этим чувствую, что моё тело начинает освобождаться от этих эмоций, которые просто душили меня изнутри. Мне просто нужно было отпустить себя.

— Чшшшш… — рвано шепчет куда-то мне в макушку, крепко стискивая меня в руках поверх своей куртки, которую он когда-то успел накинуть мне на плечи. Он так же тяжело дышит, как и я. Я чувствую, как тяжело поднимается и опускается его грудная клетка. Я не знаю сколько мы так простояли. Рыдания прекратились, из моего рта вырывались только тихие всхлипы, пока я до побелевших костяшек стискивала в кулаке его промокшую рубашку.

— Я хочу домой, — я не понимала от чего дрожу больше, от холода и от неушедшего страха. — Отвези меня домой, пожалуйста.

— Ты вся холодная, — прижимается губами к моему виску и я вздрагиваю от горячего прикосновения к моей ледяной коже, поплотнее укутывая меня в свою куртку, а потом и вовсе поднимает меня на руки и куда-то несёт. Но я уже ничего не соображаю. Мне холодно и жарко одновременно, а ещё меня трясёт, как в лихорадке. Последнее о чём я подумала перед тем, как отключиться, это то, что я завтра же запишусь к психологу.

Глава 13

Просыпаюсь утром из-за мешающей спать головной боли. А ещё чувствую, как болит горло. Я хорошо помню эти ощущения, так как очень часто болела даже в хорошую погоду из-за слабого иммунитета. Ну сейчас на улице зима, так что не удивительно. А ещё более подходит вчерашняя причина. Разумеется, я всё помнила. Вряд ли смогла бы забыть, даже если бы хотела. Судя по тому, как я вчера разрывала свои голосовые связки, то что горло болит вполне предсказуемое явление. А ещё меня почему-то накрыл стыд, ведь сорвалась я вчера перед своим братом. И если он начнёт задавать вопросы, то я не смогу на них ответить, тогда я точно умру от стыда. Даже моя мама ни о чём не знает. Только Вика, да и то только потому что на утро я проснулась у неё и рассказать пришлось. Хотя, может ему вообще это ни к чему. Зачем ему лезть в дела своей надоедливой сестрички? Лучше, если бы это действительно было так.

Встаю с кровати и тут же зажмуриваю глаза от резкой боли в голове. Всё-таки я погорячилась со словами о температуре. Мне действительно было плохо. Всё тело горело так, будто бы я находилась в бане в зимней одежде. Волосы прилипали к мокрой шее, как и пижама к телу. Я прикасаюсь ко лбу и чувствую рукой разгорячённую лаву. Плюс ко всему на меня, как лавиной, накатывает глухой кашель. Если бы я подавилась огромной костью, было бы не так больно. Сгибаюсь пополам и не замечаю, как падаю на колени. Из глаз брызгают слёзы. Отнюдь не из-за беспомощности или слабости, а автоматически. Ненавижу, ненавижу болеть! Всегда эти дни кажутся для меня адом. И не совру, если скажу, что я частенько бывала в больницах из-за своего слабого здоровья. Я могу заболеть в любой день и переносить эти симптомы более двух недель. Я не понимаю. Я занимаюсь спортом. У меня нет вредных привычек. Нормально питаюсь. Тогда почему моё тело ведёт себя так?

Хватаюсь одной рукой за край стола, пытаясь подняться, но кашель душит не по-детски. Додумалась со своим здоровьем выбежать на мороз в платье без рукавов. Вот теперь терпи. Скорее отдалённо слышу, как открывается дверь моей комнаты.

— Ника, — я не знаю чему удивляться больше. Что Ярослав первый раз за всё время назвал меня по имени или тому, что сейчас его голос был не на шутку обеспокоенный, а не насмешливый, как всегда.

Меня аккуратно приподнимают с пола и усаживают на кровать с неподдельным беспокойством на лице.

— Я слышал как что-то грохнулось, а потом кашель на всю квартиру, — пояснил парень, пока я яростно пыталась наконец-то откашляться.

— Всё нормально, — прохрипела я в прямом смысле никаким голосом.

— Твоё нормально это совсем хреново, — усмехается парень, всё ещё сидя на полу. — Ну и видок твой говорит сам за себя. Дура ты, мелкая, — как-то устало выдыхает, проводя рукой по волосам.

И меня ничуть не обижают его слова, ведь действительно дура. Сама виновата.

— У тебя руки дрожат, — внезапно шепчет, беря мои и правда дрожащие ладони в свои. — Да и вообще всё тело. Действительно так плохо?

Сил хватает только на то, чтобы неуверенно кивнуть головой. Пререкаться я действительно не хочу, да и не могу. Парень растерянно и как-то беспомощно оглядывает меня с ног до головы, а потом приподнимается на колени и укладывает ладонь на мой лоб.

— Бл*, - ругнулся он, отводя глаза, — у тебя температура недетская, гном. Сегодня точно не твой день.

Я каждый день себе это говорю. Просто я такая везучая по жизни.

— Ты не обязан возиться со мной. Правда, всё нормально, — пытаюсь подняться, но слабость во всём теле не даёт этого сделать, и я чуть ли не валюсь с кровати, но сильные мужские руки не дают мне этого сделать.

— Тихо, мелкая, куда рванула? Нормально всё с ней. Ага, ходячий труп и то лучше выглядит. Где у тебя аптечка?

— А ты знаешь, что делать? — в недоверии врищуриваю глаза.

— Ну уж температуру померять я точно смогу.

— В верхней тумбочке с лева от кровати.

Кивает и уже поднимается.

— Яр, — неосознанно ложу свои руки поверх его, удерживая на месте. — Спасибо тебе.

— Я ж даже ничего не сделал, — усмехается в ответ.

— За вчерашнее, — поясняю, хотя вижу в его глазах, что он с начала понял за что я его благодарю.

— Наоборот я должен был извиняться за вчерашнее, — улыбается, не убирая рук от моих, а наоборот легонько поглаживая. — Я тогда наговорил много лишнего.

— Я бы никогда…

— Я знаю, малыш, — и снова эта не насмешливая, не презрительная, тёплая улыбка. — Это я вспылил. Почему ты так испугалась?

Вот и то, чего я так боялась.

— Я не могу рассказать. Прости.

— Ну выманивать из тебя информацию силой я точно не буду, — отводит глаза, как будто собирается сказать мне что-то, но не решается. — Я уезжаю сегодня, мелкая. Папа попросил остаться до свадьбы, а уже потом я могу обратно съехать на свою квартиру.

— И ты не собирался мне говорить, — прикусываю губу, понимая всю суть. Если б он не услышал этот кашель, вряд ли бы зашёл в эту комнату. Пару дней назад я бы прыгала до потолка от мысли, что он съедет отсюда, а сейчас мне почему-то стало как-то грустно. Не знаю почему.

— Я думал, ты наоборот обрадуешься, что я уеду, — пожимает плечами. — Да и не хотел ни перед кем объясняться.

— С чего ты взял, что я не обрадовалась?

— Сейчас на твоём лице невозможно прочитать ни одну из эмоций.

— Ника! — а вот и моя тётушка, которая обещала провести со мной кино марафон, но хорошо, что не получилось. Вряд ли бы ей понравился мой видок. — Ой, что это с тобой? На тебе лица нет.

— Она заболела, — поясняет парень, отползая от меня и поднимаясь на ноги.

— Мы срочно едем к тёте Свете, — Лиза обратно натягивает куртку, которую держала в руках и шарится в моём шкафу в поисках одежды для меня.

Я и была не против тёти Светы. Она хороший врач и не раз помогала мне справляться ч частыми болезнями. А сейчас я как никогда хочу избавиться от этого состояния хоть немножко и готова ехать хоть на край света, только чтобы мне помогли.

И я действительно не пожалела. У вечеру я уже вернулась домой со сбитой температурой и более и менее нормальным видом после качественного лечения любимой тёти. Но всё равно болеть я буду ещё долговато, учитывая плохую погоду, как сказала моя тётя. Ну хоть получила освобождение от школы, хоть это хорошо. А через пару минут ко мне должна была зайти Вика и было бы не так скучно. Захожу в свою комнату и на глаза сразу же бросается огромный розовый заяц почти на полкровати, а на тумбочке записка.

" Назовёшь его в честь меня. Выздоравливай, мелочь! "

Я смеюсь и целую зайца в нос.

— Ну привет, гоблин.

Глава 14

— Яр пришёл! — не успеваю снять ботинки в прихожей, как меня почти сметает с ног маленький тайфун, запрыгивая на меня, как обезьянка на пальму.

— Ну привет, чудо, — смеюсь, поудобнее устраивая на себе девочку.

— А я думаю, куда это она так рванула? — высовывается из гостиной ухмыляющийся Тим.

Малышка высовывает язык в сторону парня, пряча улыбку на моём плече, на что теперь усмехаюсь уже я, а Тим притворно показывает крошке кулак.

— Ты чего так долго? Пробки? — спрашивает парень, когда мы втроём проходим в гостиную, где Пашку избивает хлопушкой ещё один не менее вредный спеногрыз, трёхлетний Лёшка.

— Я вижу, у вас тут веселье в самом разгаре, — ржу с физиономии бедного Погодина, который всерьёз как может пытается прикрыть рожу от безжалостных ударов маленького монстра с видом озлобленного самурая, а детская хлопушка это его катана.

— Я тут пострадавшая сторона, Полянский, имей совесть! — бурчит парень, пытаясь схватить бессёнка за ноги, и тут же получает смачный шлепок по лицу, которое осталось без прикрытия. — Да ёлки-палки! Тим, твою ж…лису за хвост, убери это безжалостное существо.

— Нееее, бро, — махает руками, — я уже сегодня получил изподтишка пистолетом по башке, на сегодня хватит.

— И как Алиса с ними справляется? — в который раз удивляюсь характеру и стойкости этой женщины. Тоесть мамы двух дьяволят и собственно родной сестры Филатова. Это ж какую силу воли надо иметь, чтобы каждый день терпеть все их пакости.

— Она на них как вякнет, сразу в угол забьются, — фыркает Тим, падая на диван.

— На нас не надо кричать, мы хорошие, — запротестовала семилетняя Ирочка на моём плече.

— Ага, — насмешливо сощуривает глаза Тим, — кто мне в аквариум залез и рыбок вилками вылавливал?

Мелкая на моём плече начинает подрагивать, так как ржач сдерживать у меня не получается. Да и у Погодина тоже, который, кстати, покорил гору в виде Алёшки, и теперь просто держит его у себя на коленях, а хлопушка, которую так отчаянно исчет глазами мальчик, покоится под задницей у парня.

— Прикиньте, прихожу я сюда, а эти двое фиг знает как вскарабкались в аквариум. Эта вилкой там ковыряет, а это чудо зубастое, — кивает на надувшего щёчки малыша, — вообще чуть последнюю золотую рыбку не сожрал. Серьёзно, смотрю, а у него изо рта только хвост золотой торчит. А я только на минуту в туалет вышел.

— Я куфать фател, — обиделся Лёшка на наше невменяемое состояние.

— А каша это не еда? — улыбается Тим.

— Фуууу, — скривившись, одновременно протянули два малыша.

— Значит каша для вас не еда? А что тогда еда? Сырая рыба из аквариума?

— Ана касивая была, — протестует Лёшка.

— Если красивая, то её обязательно нужно было сожрать? — хохотнул парень.

— И мне ещё три дня с ними мучаться, — обречённо качает головой Филатов.

— А Дима с Алисой укатили куда-то? — спрашивает Паша.

— Да балдеют они дома без этих вот и всё. Они ж любому нормальному человеку за пару дней так мозг вынесут, что потом пешим ходом в психушку побежишь. Хоть три дня дома отдохнут.

— Ай! — мы с Тимом оборачивается на скулёж и видим, как Погодин потирает покрасневшую щёку, а Алёшка в это время бессовестно ухохатывается. — Он меня укусил.

— Теперь станешь таким же оборотнем, как и этот засранец, — усмехаюсь я, снимая Иру с плеча и тоже усаживая к себе на колени.

— Я не обаватень, — качает головой малыш, на что мы все снова заходимся в смехе.

— Конечно не оборотень, ты просто мелкий кусачий крысёнок, — и начинает щекотать хохочущего мальчугана.

Мы проводим впятером почти целый день, смотря всякие мультики, играя в приставку, переводя всю возможную еду. Короче, с этими охламонами мы точно не скучали. И домой я возвращался уже под одиннадцать. В свою уютненькую холостяцкую берлогу. Уже больше недели прошло с тех пор, как я переехал обратно на свою квартиру с папиной хаты. Жизнь постепенно начинала возвращаться в привычное русло. Утро, универ, клубы, девочки. Всё, как и раньше. Но, не совру себе, если скажу, что начал скучать. Не по жизни в папиной квартире, а по одному конкретному человеку. По моей мелкой идиотине. Всего за пару недель я успел привыкнуть к ней. К нам. К нашим перепалкам, шуточкам, к времени, когда я видел её каждый день. Признаюсь, она бесила меня. Ла что там, она и не переставала меня бесить. Только постепенно я начал узнавать её и постепенно привыкать. Эта девочка стала мне намного ближе, чем чужой человек. Может дело в том, что я всегда рос один в семье и у меня никогда не было кого-то вроде младшей сестрёнки. В любом случае я скучал по ней. Но я не собирался возвращаться обратно к папане под крыло. Мне нравилась моя самостоятельная жизнь, без отчитываний где я был и что делал и без всего этого. Живи, как хочешь, только не забывай приезжать на семейные праздники. Ну вот и на Новый год я и увижусь со своей семьёй, который уже довольно скоро.

…Утром просыпаюсь от назойливого звука, раздражающего уши. И это отнюдь не будильник. Кому я понадобился в такую рань?

— Ммм…выключи эту жужжалку.

Усмехаясь, переворачиваюсь на спину и тянусь за мобильником, лежащим на тумбочке.

— Ты в курсе, сколько сейчас времени? — сощуриваю брови, при поднимаясь и обопираясь голой спиной о изголовье кровати.

— Не думаю, что отвлёк тебя от важных дел, сын.

Блондинка, что с интересом решила послушать наш разговор, раздражённо фыркнула и отвернулась.

— Так что ты хотел, бать?

— Ты мне нужен в моём офисе через полчаса.

— Ты серьёзно? Сейчас?

— Это срочно, Яр. Пожалуйста.

— Хорошо, буду, — бурчу, откладывая телефон в сторону. Ну раз мой отец расщедрился на "пожалуйста", то для него и правда дело важное. Ну что ж, всё равно же разбудил.

— Ты куда то собираешься? — обращает на себя внимание объект моего вчерашнего хорошего времяпровождения. Ну а сегодня оставляет только осадок. Так всегда.

— Мне нужно уехать. Когда я вернусь, надеюсь моя квартира будет пуста, — без предисловий начинаю, натягивая джинсы и положив на тумбочку пятитысячную купюру. — Мы друг друга поняли?

Безразлично хмыкнув на слово "козёл", продолжил натягивать остальную одежду. Меня никогда не корит чувство вины, когда на утро из моей квартиры уходит очередная обиженная девушка. Они сами соглашаются на все мои условия, и мне плевать, что на утро у них всех включается какая-то кнопочка, которая даёт им думать, что эта ночь для меня что-то значила. Мне плевать. Было и будет. Просто секс и ничего лишнего. Просто хорошее времяпровождение. Я даже имён их не запоминаю. Да и зачем, если на утро их уже не увижу?

В офис попадаю только через час из-за ежедневных столичных пробок. Дааа, Москва это именно тот город, где можно родиться, достойно прожить и умереть в пробке. Офис отца располагается тридцать седьмом этаже огромного небоскрёба около центра Москвы. Мой папаша заправляет сетями банков по всей стране. Ну и за границей у него тоже есть такой бизнес.

— Отец у себя? — на ходу спрашиваю у отцовской секретарши, которая перебирает какие-то бумаги за столом.

— Конечно, он уже давно вас ждёт, — поднимает на меня глаза и поправляет круглые очки.

— Полчаса, Яр, — приподнимая брови, сдержанно стучит по стеклянному столу господин директор.

— Это хорошо, что я не сдох в этой пробке, бать, — бесцеремонно падаю на дорогой кожаный диван. — Так что там за важное дело?

Он закатывает глаза, а после сдержанно выдыхает, как будто собирая слова, чтобы озвучить мне свою просьбу.

— Мы с Дашей решили слетать в свадебное путешествие.

— Перед Новым годом? — с удивлением спрашиваю.

— Мы вернёмся через три недели, как раз к Новому году, — ничуть не смущается он.

— И что требуется от меня?

— Мы хотим, чтобы эти три недели ты присмотрел за своей сестрой.

Глава 15

— Пап, я тебе на няньку что ли похож? — устало вздохнул я, уже без капли интереса. Ну серьёзно. Какая из меня нянька? Да и тем более для этой мелкой заразы. Сколько я с ней прожил? Меньше недели. А нервы себе стрепал на три года вперёд. Я понимаю там, на праздниках видеться. Я б тогда даже был рад её видеть. А тут три недели. Да я ж с катушек съеду на первой же неделе, если не на первом дне. Она ж ходячая катастрофа,а не девушка.

— Яр, — папа повторяет мой жест, собираясь с мыслями. — Мы не можем оставить девочку без присмотра.

— Так наймите ей нормальную няньку, — предлагаю самый нормальный вариант.

— Ей пятнадцать, — смотрит на меня скептическим взглядом, будто я действительно дебил и не знаю этого.

— И что? — фыркаю. — Скажем, что ей десять. Любой нормальный человек, который её не знает сразу поверит.

— А она так сразу и согласилась.

— А кто у неё спрашивать будет?

— Неужели вы так плохо ладите? — пропуская все мои речи мимо ушей, спрашивает тот и заглядывает мне прямо в глаза, будто пытаясь там прочесть ответы на все свои вопросы.

— С чего ты взял?

— Тогда почему ты так избегаешь встречи с этой девочкой?

Я смеюсь. Нет, правда, не могу сдержать смех. Клянусь, у него сейчас такое выражение лица, будто он подозревает, что между нами были отнюдь не семейные отношения и я отчаянно прячусь за отмазками. Нееее, такие девочки точно не для меня. Ну нахр*н. Свяжись с такой, а она потом всю жизнь мозг будет выносить, что повесишься на ближайшем дубе, не доживя до сорока.

— Сделай лицо попроще пап, — хохотнул я, — а то такое чувство, будто ты подозреваешь меня в совращении несовершеннолетних.

Отец как-то странно посмотрел на меня, приглядываясь.

— Господи, — закатываю глаза, — сдался мне твой гном. Я чист, как пёрышко.

Мужчина усмехается, включает телефон и сразу же выключает, наверное, смотря время. Всё-таки, наш директор очень занятой человек. И вместо того, чтобы решать жизненно важные вопросы по работе он сейчас попусту тратит время на своего непутёвого сыночка. Эти эмоции сейчас отчётливо были видны на его лице, будто написаны чёрным жирным маркером.

— Так ты поможешь? — вижу же, что не отстанет. Но всё равно держусь до последнего. Если идти до конца, то до конца. Нужно искать достойные отмазки. Что-то типа:

— Пап, у нас сейчас всё зачётами завалено. Вообще ни на что времени нет. Целыми днями дома сижу за учебниками, — делаю как можно больше измученное лицо бедного студента, который вкалывает из последних сил.

И тут батя делает то, чего я совершенно не ожидал. Бессовестно ржёт. Да так громко и открыто, что услышал, наверное, весь этаж. Что ж, не прокатило. Не судьба.

— Мне кажется, ты со специальностью попутал, бедняга, — не прекращает посмеиваться родитель. — Тебе надо было на актёра поступать. А лучше на клоуна.

— Ты ранил меня до глубины души, — притворно хватаюсь за сердце. — Теперь у меня на всю жизнь останется моральная травма.

— Эх, понял я, что обычное "пожалуйста" тебя не возьмёт.

— Какой же ты у меня сообразительный, бать, — ухмыляюсь, откидывая голову на спинку дивана.

— Как насчёт договорённости?

— Ммм? — уже с подогревшимся интересом мычу.

— Ты три недели присматриваешь за Вероникой, а я к лету покупаю тебе мотоцикл, — с явной неохотой и внутренней борьбой поясняет он.

— Тот мотоцикл, который ты клялся мне не покупать, потому что я вынесу из своей и так пустой головы последние крохи мозга? — улыбаясь во все тридцать два, переспрашиваю, решая подразнить родителя.

— Тот самый, — недовольно бурчит.

Видимо отцу и правды так важны отношения с Дашей и её дочкой, что он решил пойти на такой шаг. Я ему буквально полгода назад мозг выносил по поводу этого мотоцикла, но отец и слушать не хотел, постоянно цитируя мою последнюю фразу, прекрасно зная, как я люблю скорость. А сейчас вот так сразу.

— Тогда я согласен.

— Я и не сомневался.

— А куда едете хоть? — ради интереса спрашиваю.

— Мы решили слетать в Австралию.

— Австралия? — присвистываю. — Море, солнце, кенгуру?

— Бананы, пальмы и кокосы, — заканчивает с усмешкой.

— Я тоже хочу туда, где солнце, а задолбалась эта зима.

— А больше ты ничего не хочешь? — не прекращает улыбаться.

— Нууу, — призадумываюсь. — Можно пентхаус в центре города, а то эта трёхкомнатная квартира слишком маленькая, ещё Ауди новую можно, а то у моей цвет какой-то немодный. Ну ещё там по мелочам.

— А в армию не хочешь? Там как раз форму новую выдают, последний писк моды, — мы переглядываемся и вдвоём начинаем хохотать.

— Удачно вам отдохнуть, — перед тем как уходить добавляю. — И чтоб без селфи с кенгуру не возвращался.

Ну а теперь надо чтото делать с моим обещанием. Сам подписал себе смертельный приговор, самому надо и разбираться. Так, что там входит в обязанности няньки? Накормить, напоить и спать уложить? Да без проблем! На завтрак снотворное, на обед снотворное, на ужин снотворное. Сон — это полезно, это здоровье и красота. Она мне ещё спасибо скажет. Ну а в другом случае куплю собачий ошейник с шипами, а лучше с электрошокером, чтоб наверняка. Впрочем, хорошо время проведём.

И вот на следующий день я уже стою под дверью папаниного дома с покупкой из магазина игрушек и огромными пакетами жрачки. Уверен, что она питается там одними пельменями и сухомятками. Я буду героем, потому что не дам нам обоим сдохнуть с голоду.

— Кто там? — раздаётся по ту сторону знакомый голос.

— Открывай, гном, твоя нянька притащилась!

Глава 16

— Открывай, мелкая, твоя нянька притащилась!

Закатываю глаза. Ну вот и олень припёрся. А я то, мечтательница, надеялась, что мой братец будет искать любые поводы, лишь бы не видеться со мной. Согласна, за пару недель совместного проживания в одной квартире я хорошенько подпортила ему нервы. Но это не я. Это мой характер. Это само получается. Ну не виновата же я, что родилась такой. Человек мне одно слово, а я ему десять. Ну и в конце концов я ж не виновата, что он меня так бесил. Бесил. А последние дни, в дни свадьбы, я поняла, что мы вполне можем нормально разговаривать, а не только собачиться. И я даже немножко скучала пр нему, когда тот съехал. Ну чуть-чуть. Вы не подумайте, я в другом смысле скучала. Как по брату, которого у меня никогда не было. Но новость, что на время путешествия родителей буквально вынесла мне мозг. Они решили прицепить ко мне няньку! И не просто няньку, а моего сводного братца. Это ж вообще абсурд! Я понимаю там семейные праздники, тогда я была бы даже рада его видеть. А тут три недели! Я когда услышала про их планы насчёт совместного отдыха, чуть в мыслях до потолка не прыгала. Это ж офигенно! Три недели дом в моём распоряжении. Пиццы, музыка на весь дом(пох на соседей, потерпят, я ж терплю, когда они какого-то лешего сверлить что-то начинают в три часа ночи), бардак, который я обожаю и за который не получу от мамы по шапке, гулянки с Викой. Короче веселье на полную катушку. А тут они мне такую свинью подложили.

Открываю дверь, и первое, что вижу это медвежья рожа. В прямом смысле этого слова. Не, не настоящего медведя, а то это было бы совсем странно. Живой медведь у меня на пороге. Хотя, мы же в России живём, где гордостью нашей страны являются мохнатые и балалайки, так что не так и удивительно. Но в моём случае я видела плюшевого медведя. Точнее, половину. Вторая половина попросту не пролезала в дверь. И когда мохнатый друг был успешно просунут в проём, тогда я и заметила улыбающуюся рожу. Не медведя, братца.

— Эээ… — заторможенно перевожу взгляд с парня на плюшевого монстра в его рост и в три раза шире.

— И это твоё "я безумно рада тебя видеть, любимый мой братик"? — усмехается.

А мне ещё раз хочется закатить глаза. Всё таки я жутко наивная, раз полагала, что мы продолжим нормально общаться. Всё таки аура " я жутко самоуверенный и офигенный красавчик, которого всего хотят. Целуйте мои пяточки, холопы!" всегда при нём.

— Я так и понял, что прав, — с таким же выражением лица, качает головой, встретив мой взгляд "кому ты нужен, лох?". — Ну что ты стала, как истукан? Медведя забирай.

И тут случается самая неожиданная и…жутко позорная вещь. Как только здоровяк оказывается в моих руках, я теряю равновесие и шлёпаюсь на пол, а это чудо заваливается сверху.

— Ну как тебе друг? — ожидаемо ржёт на всю квартиру, быстро доставая телефон и щёлкая всю картину на камеру. И тут меня осеняет, и зубы плотно смыкаются от злости. Этот чёртов медведь был набит не ватой, а какой-то тяжёлой фигнёй, поэтому я свалилась. Не удивительно, учитывая рост медведя и мой. И он это прекрасно знал, раз так беспалевно ухохатывается. А я даже не нанеялась, что он просто подарит мне плюшевого мишку, потому что соскучился и хотел меня порадовать. Тысячу раз "ха"! Ему просто поржать не с кого видимо было. Ну гоблин!

Пытаюсь подняться, чтобы во всех красках пересказать, как сильно я рада его видеть, но фиг там. Я как макаронина начинаю дрыгать ногами, пытаясь выбраться из-под мохнатого монстра. Да что за БИП в его напихали? А в то время смех становится ещё громче. Я точно убью этого гоблина!

— Помочь? — лыбясь во все свои пока ещё тридцать два зуба, полстёбывает.

Я спокойна. Я вполне спокойна. Только спокойствие. Я нахожусь в гармонии с собой и со своим телом. Я поддерживаю духовное равновесие. Я всё ещё спокойна. ТОЛЬКО НЕ ОРАТЬ. Я полностью излучаю спокойствие. Вдох-выдох. Фух.

— Помоги, пожалуйста.

В удивлении приподнимает брови, и не стирая усмешки с лица, пардон с рожи, ну у гоблинов же рожа, свидывает тушу с меня и даже помогает подняться. Как только оказываюсь на ногах, хватаю со стола стакан с недавно налитым томатным соком и щедро выплёскиваю на ухмыляющуюся физиономию.

— С приездом, братишка, — натягиваю на лицо самую ангельскую улыбочку.

Я ожидала чего угодно, но только не ржача. Вот серьёзно! Он просто взял и начал ржать, как лошадь. На меня сразу же накатило разочарование. Эээээ! А где ор? Где исказившаяся от злости физиономия? Где моё насыщение местью? Не, ну он точно дебил! Чё он ржёт, а?

— Всё-таки я жутко раз тебя видеть, — не затывается эта жалкая пародия на человека.

Два раза хлопаю глазами.

Я только что вылила на него поллитровый стакан томатного сока, а он рад меня видеть? Сто процентов ему на голову кирпич упал.

— Отомри, мелочь, — щёлкает у меня перед глазами. — Я не сошёл с ума, — потом пристально смотрит на меня и добавляет, — пока.

А вот я в этом сомневаюсь. Вот прям ооооочень. Ну не может нормальный человек с мозгами ржать от того, что его облили соком. Тогда либо он без мозгов, либо он не человек. Хотя, оба варианта верны. Он безмозглый гоблин.

— Я те щяс дам безмозглого гоблина, гном, — хмурится парень, на мои последние слова, которые я очевидно произнесла вслух.

И тут не выдерживаю уже я и начинаю хохотать. Очухалась только тогда, когда он припёрся на кухню с совершенно чистым лицом и начал копаться в холодильнике.

— Мелкая, это что? — вздыхает он, показательно открывая все дверцы холодильника. Подчёркиваю: совершенно пустого холодильника. —

— Холодильник, это гоблин. Гоблин, это холодильник. Познакомились?

Возводит глаза к потолку.

— Ты чем вообще питаешься? Святым духом?

— Почему сразу духом? — невозмутимо спрашиваю. — Я пью кровь младенцев.

— Тогда понятно почему ты сама вылитый младенец, — давит лыбу.

— Сказал человек, который ржал с томатного сока на роже, — повторяю его жест. — И я всё больше и больше уверяюсь, что в нашу первую встречу полностью отбила твой крохотный мозг своей сковородочкой.

— Не такой крохотный, как ты.

Гоблин!

— Короче, мелкая, — выдыхает, поворачиваясь в мою сторону всем корпусом. — Давай нормально разберёмся. Родители оставили нас вместе на три недели. Поэтому нам надо как-то научиться выживать с тобой. Говорю сразу, готовить я не умею, так что есть риск сдохнуть с голоду. Так что мои условия простые: ты в течении трёх недель готовишь жрать, а я в свою очередь не долаживаю на тебя родителям.

Я офигела от такой прямой наглости.

— Не подавишься?

— Я запасусь активированным углём, — улыбается.

— Иди БИП!

— Еще раз материться будешь, на день в подвале запру, молоко на губах не обсохло. Серьёзно, гном. Ты же хочешь нормально отдохнуть эти три недели. Ты спокойно можешь шляться где угодно и до сколька угодно, мне похуй. При звонке родителей я буду говорить, что ты была хорошей девочкой и ничего плохого не делала. Ну а если откажешься. Ты просто будешь вечерами торчать в своей комнатке под замком. Поверь мне, я найду, что наплести предкам, чтобы они полностью одобрили мой метод воспитания. Возиться я с тобой не хочу. Делай, что хочешь. Главное, чтоб в этом доме была нормальная еда.

— Хорошо, — рычу сквозь зубы.

Он меня просто убил своей речью. А я ведь так надеялась настоять на своём. Но ведь он и правда может меня запереть, в подвале же запирал. Козёл! Я умела готовить, и очень даже неплохо, но он ведь об этом не знает. Хорошо, я буду ему готовить, только вот не уверена, что пачка активированного угля ему поможет. Скорее операция.

— Вот и умница, — усмехается. — А теперь жду свой обед.

Обед, значит? Будет тебе обед!

Глава 17

Нуссс, приступим. Что там жрёт это животное? Может мясо? Рыба? Что такое может ему понравится? Ахахахахааахха! Вы серьёзно думали, что я буду готовить этому дегенерату безмозглому нормальную жрачку? Подавится сто раз. Пускай нажрётся помоев из свинячего корыта и скажет спасибо. Ммм, а это неплохая идея. Ну если бы мы жили в деревне, а не в городе. Короче, гоблин хочет жрать. Ну и сейчас мы его накормим. Хех, так накормим, что всю жизнь благодарить будет. Я ж повар от Бога.

Ныряю носом в пакеты и исследую территорию. Так, что там у нас? Колбаса, сыр, полуфабрикаты(как будто их и правда кто-то будет готовить), пиво, сметана, пельмени, печеньки, макароны и куча всякой другой мелочи. Впрочем, вся еда, которая находится в холодильнике у нормального человека. Эх, а я могла приготовить шикарный обед из всего этого. Например огромные куриные отбивные с соусом, пасту или… Блин, в подтверждение предатель-желудок уже три дня питавшийся только сухомятками начинает подавать заметные сигналы, что он очень уж хочет, чтобы мои мысли воплотились в жизни. НО! Этот гоблин чуть не раздавил бедную меня долбаным медведем и оборжал с ног до головы и я ему шикарный обед?! Есть у меня тут одна идейка… Противно хихикая, вытаскиваю из пакетов всё необходимое для творожной запеканки, разлаживаю продукты на кухонную тумбу и достаю с верхней полки большую миску. И я тут же берусь за приготовление теста для моего пирога. А именно для моего любимого братишки. Высыпаю муку, творог, выбиваю яйца, лью молоко, сыплю сахар. Впрочем, всё как для обычной запеканки. Ну а потом берусь за самое основное. Селёдка, колбаса, перец, полбанки горчицы, простокваша, йогурт, брокколи, лук. Короче, все продукты, которые и в мыслях смешивать нельзя. Перемешиваю всё блендером до однородной массы и отправляю в духовку на двадцать минут. И вуаля! Блюдо от шефповара под названием "Да здраствуйет дорогая рвота!". Себе то я приготовила нормальный пирог, который ничем не отличается от этого внешне. За минут десять разлаживаю всё своё художество на стол и с нетерпением жду прихода главного виновника сего "банкета". Эх, жаль, что нельзя будет снять на телефон рожу этого гоблина, когда он отправит в рот первый кусок.

— Пахнет вроде съедобно.

Вспомнили г*"но… Кхм, извиняюсь. Ааа, запах. Так это просто мой пирог вытесняет " запах" того, что сейчас лежит у тебя в тарелке.

— А я то думал, ты меня помоями кормить будешь, — усмехается, усаживаясь на стол напротив меня.

Держу невозмутимое лицо. Правильно думал. У меня и правда была такая идейка.

— Принеси мне воды, мелкая, — с подозрением оглядел моё творение.

— А с ложечки тебя не покормить?

Хватило того, что я на него своё драгоценное время потратила.

— Ну у меня же должно быть, чем запить, если я резко начну задыхаться, — типа тонко мне намекнул, что у него в тарелке отнюдь не еда.

Ничего, вода тебе не понадобится. Твоей главной задачей будет как можно быстрее добежать до толчка и не обблевать весь дом по дороге. Уж я то не сомневаюсь в своих кулинарных способностях.

— Принеси.

— Подними свой зад и возьми.

— Мне доставать телефон?

— Гоблин! — вспрыгиваю со стола и резко хлопаю по крану, подставляя под него кружку. Это что он по каждому поводу будет меня гонять, шантажируя родителями? Ууу, ненавижу!

— Жри и не подавись, — с грохотом опускаю кружку на стол, слева от тарелки, расплескав половину на стол. — Тоесть, приятного аппетита.

— Тебе того же, — и я сразу поняла, что он имеет ввиду мою первую фразу.

С самой предвкушающей улыбкой сажусь за стол и сразу же отправляю себе в рот хороший кусок пирога.

…Секунда понадобилась мне для того, чтобы осознать, что что-то не так.

— Мелкая, вы уже изучали в школе такую книгу "Пропала совесть?", — улыбается во все тридцать два зуба, подперев подбородок кулаком и внимательно уставившись на меня. — С очень глубоким смыслом.

Широко распахиваю глаза и со скоростью света срываюсь из-за стола под громкий ржач.

Глава 18

— Волосы помочь подержать? — раздаётся язвительный голосок за спиной.

Достойно я сейчас точно ответить не смогу, так как удачно заблёвываю унитаз, стоя раком на коленях, поэтому просто засовываю за спину комбинацию из моего любимого пальца.

— Мелкая, ну я ж не виноват, что ты притягиваещь неприятности, как крохотный магнитик, — ржёт братик. — И если б ты не приготовила тот тортик, то не мучалась бы сейчас над толчком. Это, гном, карма называется, — важно подмечает он, не переставая насмехаться.

Ох, если бы я только могла говорить! Я б ему целую поэму тут выложила насчёт кармы. Все соседи в красках бы услышали, как я его ОБОЖАЮ. И у них и у него не кровь, а лава бы из ушей потекла.

— Ты там скоро, а то я в туалет хочу?

Ссы в штаны, гоблин чёртов! Никакого уважение в бедной мне. Я тут между прочим умираю, а он меня из единственного места избавления от всей этой блевотины прогоняет. В ответ на оскорбительную тираду просто поднимаю руку у кривым почерком вырисовываю на пыльном зеркале "ч*о". Это единственное самое короткое слово, которое я знаю, кроме

"лох", а лох — это вообще необидно.

Я не вижу, что он делает в этот момент, но очень хорошо чувствую тычок по своей заднице, что от неожиданности бьюсь макушкой о крышку унитаза. "Виновник" моей будущей шишки покатился по полу и остановился возле ног парня. Этот гоблин запустил в меня яблоком! Яблоком?!

— Ой, мимо мусорки промазал, — захихикал будущий труп.

— Я тебя уррою, — вложив в свои первые слова после получасовой рвоты как можно больше ненависти и предвкушения пообещала я, угрожающе поднимаясь с колен, обопираясь обеими руками о сидение унитаза.

— Воу, мелкая! — заржал живой мертвец, наигранно махая руками и отступая назад. — Полегче со словами, а то мне очень уж далко свои штаны и футболочку. По тебе сразу видно, что пирог был очень вкусный.

— Тебе тоже надо было наслаждаться едой, а то в гробу уже не испытаешь эту сладость жизни, — ещё два шага вперёд, а придурок синхронно делает два шага назад. Было видно, что его забавляет эта ситуация: вон какая на лице улыбочка обожравшегося сметаны котяры.

— А если я скажу, что у тебя был отличный вид сзади, когда ты блевала над унитазом на коленках? — ухмыляется, проигрывая бровями.

Я вспыхнула. Не от смущения, конечно. Не дождётся, плейбой-тупица недоделанный! От злости и возмущения. Тоесть пока я стонала там от бессилия, он внаглую пялился? Котяра оборзевшая! А я ещё додумалась надеть короткие шорты.

— Тебе сделают скидку в 1 % за плату коммуналки в аду.

Заливисто хохочет, продолжая отступать назад.

— Всего-то? Может хотя бы 2? — состраивает жалостливое лицо.

Дебил! Он до сих пор думает, что я шучу? Чтобы доказать обратное хватаю апельсин из вазочки для фруктов и выбрасываю вперёд. К моему полному удивлению парень ловко ловит фрукт одной рукой, хотя метаю я довольно неплохо.

— Слабовато, гном, — усмехается, подкидывая фрукт в воздух. — Ещё попробуешь.

Теперь усмехаюсь уже я, бросая лукавые взгляды на стол. Молоко точно не промажет. Парень замечает мой взгляд и с предупреждением сверлит меня глазами.

— Только попробуй, малявка.

Как будто для меня что-то значили эти слова. Наивный! Через пару секунд всё содержимое стакана оказывается точно между ног зазнавшегося красавца. Так и хотелось, как в детсаде, кричать "Обоссался! Обоссался! Какашка-промокашка!". Зажала рот рукой, чтобы позорно не заржать от подобной мысли. И увидев взгляд, каким меня наградил промокашик, сама начала невольно отступать назад.

— Мелкая… — а голос такой угрожающе спокойный, что аж затрястись хочется.

— Ибо нефиг! — покачала головой, слаживая руки на груди, оставаясь полностью невозмутимой.

— Я с тобой сейчас поспорю кому из нас скидку на коммуналку в аду дадут, — шипит, уверенно надвигаясь на меня и сверля многообещающим взглядом. И тут в голову сразу же полезли недавние картинки: подвал, наручники, паук… Ааааааа! Режим ЧП! Я ж про Хому забыла! Упираюсь спиной в открытый холодильник и понимая, что сбежать не получиться, так как в два шага этот мамонт вжмёт меня в дверцу, протягиваю руку и на ощупь высовываю оттуда что-то толстое и длинное. Должно помочь, неважно что это… Баклажан?! Ёшкин кот, что я за дура? Эх! На войне все средства хороши.

— Не подходи! — многообещающе посмотрела на парня, замахиваясь…баклажаном.

— Баклажан? — хохочет на всю квартиру. — Мелкая, ты нечто!

— И это нечно сейчас выбьет тебе остаток мозга, если не отойдёшь от меня, нечисть!

— Ты серьёзно сейчас угрожаешь мне баклажаном? — всё его тело подрагивает от непрекращающегося ржача.

Мне даже обидно немножно стало. За баклажана. Он что не овощ, что ли? Это он просто тебя недооценивает тебя, баклажанчик! Ну сейчас мы покажем злому гоблину, что баклажаны тоже умеют обижаться.

ХРЯСЬ!

Глава 19

— Мелкая! *б твою мать! Овца тупая!

— Мало? — ору я, щедро шлёпая своим "оружием" по бедру парня, который зажимает руками нос из которого вытекает струями красная жидкость.

И я сейчас ни капли не сожалею о совершённом. Я говорила, что не стоит меня выбешивать. А он вообще должен под стол прятаться от стыда. Здорового спортивного амбала девчонка в метр без кепли отфигачила…БАКЛАЖАНОМ!

— С*чка! — стонет он, теперь зажимая и пострадавшую конечность.

— Тупой гоблин, ещё и глухой, — новый удар по колену.

— Да бл*дь! — рявкает пришибленный как в прямом так и в переносном смысле. — Хватит меня лупить, придурошная истеричка! И так почти прибила!

— Видимо не до конца, раз не затыкаешься, сейчас исправлю.

— Убери отсюда этот *баный баклажан!

Ага, щяс! Это моё оружие от психически неуравновешенных людей, тоесть его.

— Дай полотенце, — раздражённо выпаливает, закидывая голову назад.

— А в морду ещё раз тебе не дать?

— Я сейчас побои сниму, гном, — не поняла я пошутил ли он или говорил всерьёз. По его тону больше казалось, что говорит он всерьёз.

— Ага, я посмотрю, как ты будешь объяснять ментам, что тебя побил ребёнок, — усмехаюсь я.

— Видишь, сама призналась, что ты ребёнок, — повторяет моё выражение лица, не отрывая взгляда от потолка.

Он ещё может шутить? Точно мало ему врезала.

— Мелкая, если я сейчас захлебнусь собственной кровью, я каждую ночь буду являться тебе во сне и избивать БАКЛАЖАНОМ. Поверь на том свете я не буду жалеть о избиении женщин, особенно своей убийцы.

— Сам возьми!

— Мне двигаться неоьзя, идиотина!

— Сам ты идиот!

— Мелкая!

— Нефиг меня бесить!

— Быстро! Принесла! Ч*ртово! Полотенце!

— Да пошёл ты нахр*н! Тряпка! Позорная баба! Баба!

Рычит, как стая волков и в одно движение забрасывает меня на плечо, огромными шагами передвигаясь по дому.

— Я тебе щяс покажу бабу, новорождённый медведь! Ты меня конкретно достала уже!

— Это ты меня достал, недоразвитая породия на человека! Лапы от меня убери, чудовище! Вернул обратно, где взял, лопух! Вислоухая обезьяна! Я тебе твои последние зубы выбью баклажаном.

— Поп**ди мне ещё тут, панда-недоросток!

Как он меня назвал?

— Сволочь! Сам ты панда! Пустил меня! Аааааааааа! Ты что творишь, гоблин? — ору я, оказываясь под струями холодной воды.

Он засунул меня в душевую кабинку и закрыл её изнутри.

— Охладись, стерва! — перекрикивает мой поросячий визг и спокойно начинает промывать свой нос у раковины.

— Выпустил меня, свинья вонючая! — верещу во весь голос не потому, что боюсь, что не услышит, а потому что бешено зла, вымокла с ног до головы, продрогла до самых костей, пока около десяти минут торчала в этой кабине, колотя непробиваемую конструкцию и срывая голос, и безумно хочу убить гоблина. — Петушара беременный!

— Так Петушара или свинья? Может определишься уже, дура?

— Чм*рь недоразвитый!

— Ты конкретно допизделась уже, гном! — не вижу, что он сейчас делает, но подсознательно могу угадать план его действий. Как я и думала, дверца резко распахивается, и мыльцо летит точно в глаз.

— С****ка!

— В яблочко! — хохочу я, быстро выскакивая из кабинки, и поднырнув под его руку со всех ног несусь в единственное своё убежище: свою комнату, которая, слава Богам, закрывается на ключ. А оттуда я благополучно могу позвонить в психушку, ну или в службу отлова животных, если ситуация полностью выйдет из под контроля.

— Стоять!

— Мамочки! — неосознанно кричу я, спотыкаясь о кучу всяких тряпок, которые как назло попадались под ноги. Он вякнул таким голосом, что появилось чувство, что я убегаю от серийного убийцы. А впрочем… Сейчас он вполне мог сойти за него. Говорила мне мама: контролируй свой характер. Эх, быть мне заколотой кухонным ножом. Почему кухонным? А потому что поняв, что до своей комнаты я точно не добегу, так как этот маньяк мог догнать меня в два шага, и свернула на кухню, где есть не только холодные оружия, но и закрывающийся балкон. Ну и что, что на улице за -40°, всё же лучше, чем уютный маленький гробик.

— Жизнь тебя и наказала оборзевший медведь, — спокойным, полным удовлетворения голосом, замечает парень, когда я спотыкаюсь о свой БАКЛАЖАН и бухаюсь на пол, когда до балкона оставалось два метра.

— Аааааааааааааааааа!!!!!!!

— Дура, ты чё орёшь? — прифигев, спрашивает так, будто застал меня ночью возле холодильника и спросил, чего я не сплю.

— А ты меня убивать не будешь? — так же резко заткнувшись, как и заорав, таким же тоном отвечаю.

— Только руки о тебя пачкать, младенец, — фыркает. — Я вообще-то планировал на тебя Хому спустить.

— Ааааааааааааааааа!!!!!!!

— Да захлопнись ты, ненормальная!

Вскакиваю на ноги и в секунду выворачиваю на скривившегося парня оставшееся в миске после пирога тесто и заработав себе выигрышные пару секунд рванула на спасительный балкон. Но звёзды ко мне сегодня были равнодушны, как и всегда впрочем, раз в одно мгновение перед тем, как бы захлопнулась дверь, в проёме появляется половина мужской ноги. Я выпала в осадок. Огромный фингал под глазом, засохшие струйки крови на лице, футболка, волосы, лицо "украшала" вязкая белая жидкость, полубелые джинсы от молока. И всё это навевает лишь на одну мысль. МНЕ ХАНА!

— Мелкая, — я дрожу не холода, отнюдь. От его голоса, — я тутот подумал, что обычным совместным сном с Хомой ты не отделаешься. Я запру тебя в подвале, выключу свет, пристегну наручниками, наклею на тебя кучу мух и выпущу из клетки Хому. Поверь мне, мелочь, последнее время у Хомы зверский аппетит.

У меня подкосились коленки от представленной картины. Как эта тварь ползёт по моим ногам, пробираясь всё выше, прямо к лицу, клацая своими клешнями. И в тёмном подвале этот звук до жути громкий и ужасающий. Я так сильно вжимаюсь в прутья, что не замечаю, как переворачиваюсь через балкон, так как он был слишком низким…

Глава 20

— Твою ж налево! — удержался от более крепкого высказывания, молнией сиганул на улицу, всё-таки как-то сумев захватить с крючка куртку. На улице мороз адский, а я в одной футболке. Хотя, эта куртка понадобится не мне. А одной бестолковой идиотине, которая сейчас валялась в огромном сугробе под окном нашей квартиры. У меня в тот момент чуть сердце не остановилось, когда она с громким криком совершила кувырок через наш балкон. Я секунд десять находился в полном шоке, а уже потом в моей голове включилась та самая кнопочка, которая заставила сорваться с места. Слава всемлзможным богам, что у нас первый этаж. В худшем случае я бы даже не знал, насколько ужасно бы всё закончилось. А всё дело в погоде, из-за которой снег сейчас твёрдый, как асфальт. И жили бы мы на этаж выше, она бы просто разбилась. Прямо как моя совесть сейчас. Я должен был смотреть за ней… А сам в очередной раз повёлся на детские пакости. Я действительно был зол, когда она пятилась к прутьям балкона. И все эти слова про Хому, которые так напугали девочку, я вполне готов был воплотить в жизнь, настолько был взбешён. Эта малолетка ростом с новорождённого медведя отфигачила меня похуже толпы пьяных гопников. И чем? Баклажаном! И мылом! А я ведь и правда не со зла купил того медведя, просто хотел подшутить. Откуда мне было знать, что мелкая сразу меня травить побежит? В любом случае я должен был быть поумнее.

— Мелкая… — застываю столбом, увидев картину, которую так отчаянно гнал от себя, пока какие-то пару минут, которые казались мне часами, бежал сюда. Всё, что я вижу заставляет меня сделать для себя один единственный вывод: я не просто мудак, я настоящее животное. Раз допустил такое… Я уже говорил, что сейчас снег ничем не отличается от асфальта? Вот представьте себе, что было бы, при падении с нескольких метров на асфальт.

— Больно, — еле слышно простонала она, даже не пытаясь двигаться. А может не могла? А я как полный дебил стоял на одном месте столбом. Только её голос заставил очухаться.

— Ёлки-палки, гном, — отчаянно выругался я, матеря себя всевозможными матерными словами, очень аккуратно, чтобы не причинить боль, поднимаю девочку на руки. — Что ж мы за идиоты то?

И она тоже хорошо. Нахер только попёрлась на тот балкон?

"От тебя невменяемого убегала" — не забывает напомнить могз и подчеркнуть, что идиот здесь только один. Думаю, не стоит говорить, кто это, вы и так всё поняли.

— Мелкая, потерпи немножко, хорошо? — не на шутку испугавшись её болезненного вида, попросил я и вдвое прибавил шаг, ногой открывая дверь подъезда. — Сейчас зайдём в квартиру и мы всё обработаем. Там ничего серьёзного, не смотри туда, — и здесь я нагло соврал, и она сама это прекрасно знала. Оба локтя и костяшки левой руки были разбиты до крови. Головой она, наверное, тоже приложилась хорошо, раз всё время так болезненно кривится, не открывая глаза, видимо думая, что так будет легче. Да и на левом плече у неё похоже вывих. Нянька года, бл*! Высший бал, Яр! Просто за*бись! Только ты можешь чуть не угробить ребёнка в первый же день.

— Бог ты мой, чего это с ней? — уставился на нас во все глаза какой-то незнакомый дедуля, звстывая перед дверью соседней квартиры с ключом в руках.

— Слушайте, вот только вы не лезте, а! — грубо выпаливаю, так же ногой открывая приоткрытую по тупости квартиру и посадив мелкую на тумбочку в прихожей, закрываю квартиру на ключ, а то сейчас, не дай бог, припрутся сюда престарелые вершители закона и будут обвинять в избиении бедной девочки или чего и похуже.

— Мне холодно, — подаёт слабый голос моя трёхнедельная проблема.

Бл***, нахер я куртку брал, тупица? В секунду метнулся в спальню и обратно и притащил оттуда своё огромное махровое одеяло, закутывая в его мелкую.

— Прости… — всего одно слово, на которое у меня хватило сил. Я вообще не знал, что сейчас говорить. Что я козёл? Что м*дак? Что из-за меня ей больно? Что это я веду себя, как ребёнок, а не она? Да, чёрт возьми, она сама это прекрасно знает. — Сильно болит?

— Терпимо, — выдыхает, плотнее закутываясь в одеяло.

— Сейчас согреешься и я обработаю тебе твои ушибы, — думал найти в её глазах недоверие, но там вообще ничего. В мыслях она сейчас где-то далеко. Наверное обдумывает как поскорее сбежать от ненормального, хотя бы к подруге, чтобы подобное не повторилось. И от этого ещё хуже.

— Ты правда хотел закрыть меня в подвале с тарантулом?

Молчу. Долго. Не потому что не ожидал такого вопроса и ищу оправдания, а потому что действительно бы закрыл. Я уже говорил, что у меня действительно было помутнение рассудка.

И она читает всё по моим глазам. Ей уже не нужен ответ.

— Мне не стыдно за то, что я вела себя, как ребёнок, — сверлит меня мгновенно изменившимся взглядом. — Но ты действительно собирался запереть меня в подвале с тарантулом, которого я боюсь до смерти? Тебе бы принесло какое-то моральное удовлетворение, если бы я орала и звала на помощь? Если бы не спала ночами и тряслась, каждый раз вспоминая как эта тварь ползала по мне? Да всё, что я понапредставляла себе там на балконе и близко не стоит с моими детскими выходками.

— Я был зол, мелкая, — запускаю руку в волосы, выпуская из себя это самое жалкое оправдание. — Но это было минутное помутнение. Да, я не скрываю, что действительно хотел запереть тебя с пауком, но это было только в мыслях. Я говорил на эмоциях. Мне просто нужно было немножко времени, чтобы прийти в себя. Возможно я бы и правда немножко припугнул тебя пауком, чтобы хоть немножко дошло, что со мной шутки плохи. Но я бы никогда не допустил, чтобы ты по-настоящему кричала от страха. Тем более из-за меня. И мне правда жаль, что с тобой так получилось.

— И знаешь какой из этого можно сделать вывод? — опустив глаза, пожимает плечами.

— Ммм?

— Что мы никак не можем ужиться с тобой в одной квартире.

— С чего ты взяла? — обопираюсь спиной о поверхность зеркала.

— Серьёзно, Яр, — цокает языком, вздыхая, — мы ведь постоянно собачимся. Уже пробовали заключать всякие перемирия и прочее. Да, у нас получалось некоторое время нормально общаться, но стоит кому-то ляпнуть хоть малейшую глупость или совершить какой-то незначительный поступок, мы снова запускаем эту бессмысленную цепочку. Я мщу тебе, ты мне. И ведём себя, как дети. Нам лучше…

— Я не сьеду, мелкая, и не надейся, — я усмехаюсь, сразу пронюхав её гениальную фишку жить "в кайф", пока родители в отъезде. Мне и правда стало легче, ведь увидел на её лице уже не ту злость и презрение после своих извинений. Она их приняла, хоть и не сразу.

— Ты видишь, к чему привело наше совместное проживание? — высовывает из-под одеяла свой пострадавший локоть, и я скривливаюсь.

— Бл*, мелочь, — ну почему с ней так сложно? — мне правда жаль, что так получилось. И готов гарантировать, что такого больше никогда не повторится. Но то, что ты говоришь про проживание, полная херня. Думаешь, я правда оставлю тебя одну в квартире на три недели. Ты же сама за себя не отвечаешь. Тебе по любому нужен присмотр взрослого человека. Ты ж хуже ребёнка. Это больше вопрос безопасности квартиры и соседей, чем твоей.

— Тебе что-то пообещали? — как будто взяв в смысл всего пару ключевых предложений, спрашивает.

— При чём тут это?

— Это да?

— Да, — без угрызения совести спокойно отвечаю. Совесть меня не мучает не потому, что я няньчусь с мелкой только из-за мотоцикла, а потому что мне действительно не пофиг, что с ней будет, когда она будет жить одна в квартире. И мне вообще в целом не пофиг на неё. И я только недавно начал это чувствовать. И мне это пиздец как не нравится.

— Впрочем я уже давно это поняла, — безразлично усмехается.

— Когда это? — удивляюсь.

— Да когда ты ещё в дверь не позвонил. Можно подумать ты бы сразу сюда прибежал под предлогом присмотреть за сестричкой?

Ну впрочем она полностью права. Хоть и немножко колют её слова. Такое чувство, что я её продал. На мотоцикл.

— И я тебя не простила за балкон.

Ох, не нравится мне, как загорелись её глаза. Но я давно уже понял, что простила.

— Что? — вздыхаю, как многодетный папаша, который спрашивает, насколько дорогую игрушку его дети-дармоеды хотят на Новый год.

— Ключи от твоей машины, — хитро улыбается, будто выиграла джек-пот.

Мою что? МАШИНУ? Мою малышку? Моё сокровище? Единственное счастье в моей тусклой жизни? Да она даже пары месяцов не прожила. Не успела испытать все прелести жизни. Мне кажется, или она специально слетела с балкона, чтобы заполучить мою красавицу? Может это и был её коварный план?

— Да у тебя ж машину на первом перекрёстке заберут, гном, — прищуриваюсь, глядя на неё с насмешкой.

— Не заберут, — уверенно отмахивается, — ты будешь меня учить.

— Так ты даже водить не умеешь?

— Ты научишь, — так невозмутимо, будто это раз плюнуть. — И я тебя прощу.

— Сначала ушибы, — киваю на голые коленки с заметными синяками, полностью давая девушке зелёный свет на её требование. Всё-таки, я действительно сегодня хорошенько облажался, так что хоть моя душа будет чиста, в отличие от моей машинки. Уверен, что мелкая попросит покататься сама и одной автомастерской и автрмойкой она точно не от делается.

— А тебе самому в душ не надо? — незаметно улыбается, оглядывая меня с ног до головы.

Мда, я уж и забыл, что из себя представляю…

Глава 21

— Ты действительно так хочешь покататься на этой машине? — делаю самый скучающий вид, тем самым пытаясь убедить мелкую, что на это даже время тратить не стоит. — Вдруг ещё собьёшь кого-нибудь? — а вот по этому поводу я тушевался больше всего. И уже прикидывал, где можно достать новые номера.

— Даже не думай, — твёрдо отрезает, закатывая глаза от очередной моей бесполезной попытки спасти жизнь своей машинке, и натягивает короткую чёрную куртку в прихожей. — Ты сам согласился.

Да. Моё чувство вины когда-нибудь меня погубит. А может даже сегодня. Меня передёрнуло, стоит только представить, как машина срывается с моста. Так, ещё один пунктик: держаться подальше от мостов. Да у меня этих пунктов за пару часов штук сто набралось. Держаться подальше от деревьев, людей, скользких дорог и многого другого. А учитывая, где мы живём, ни одного пункта осуществить не получиться. И в итоге либо мы покалечимся, либо моя машина покалечится, либо мы покалечим кого-то из прохожих или чужую машину. А ещё можем мы покалеченые покалечить чужую машину и пешехода на моей покалеченой тачке. Как говорится, язык мой враг мой. Надо будет хоть с собой денег побольше взять, чтоб не загреметь в тюрягу за порчу чужого имущества, ну и за причинение тяжких телесных повреждений, чего уж там.

— Мелкая, может я куплю тебе огромного медведя или что там детям нравится, и мы спокойно будем смотреть фильмец. И я даже соглашусь смотреть с тобой мультики, — жалкая попытка, но я хоть как-то попытался. Ага. Именно так я буду объясняться перед своей машинкой. Извиняюсь, перед куском металлолома.

— Нет!

— Сломаешь мою машину, будешь платить натурой, — трижды испытав провал, рычу, натягивая на лицо мелкой её шапку с помпончиком и шутливо смыкая пальцы на её шее, выталкиваю за дверь.

Мелкая уже открывает рот, пытаясь отдавить мне ноги.

— Шастают тут всякая гопота, топчут, обжимаются по углам, бесстыдники, — высовывается из своей квартиры вечно ворчущая кошатница с огромной сумкой в руках. Наверняка ещё за парочкой котов намылилась. — Знаю я, чем вы в этом подъезде по ночам занимаетесь. Тьфу!

Я хохотнул в кулак. Не от слов сумасшедшей. Я уже давно понял, что у бабули не все дома. Видели бы вы лицо мелкой. Я даже не понял кого именно она сейчас хотела убить больше. Меня, который выставил её в таком свете, или бабку, оскорбившую её честь. Она зло зыркнула на меня и я тут же сделал невинное выражение лица. Ну правда ни разу я не тащил девок на папкину хату. Нахер надо, если есть своя. Без психованных пенсионеров.

— Можно я скажу плохое слово? — с волчьим оскалом спрашивает, кидая многообещающие взгляды на бабулю.

Вовремя закрываю рот мелкой ладонью перед тем как бы из его вылетело "ласковое" словечко. Зная, насколько девочка остра на язык, одним бы избиением веником мы бы не отделались.

— Хочешь, чтобы она армию своих котяр на нас спустила? — посмеиваясь, подталкиваю гнома к выходу из подъезда от греха подальше.

— Карга старая! — подпрыгивая, громко выкрикивает через моё плечо.

— Мелкая ты… — кручу пальцем у виска.

— Хамка! — заканчивает за меня бабуля, решительно двигаясь в нашу сторону.

— Сама… — решаю срочно спасать ситуацию, поднимаю мелкую за талию и прижимаю к своему боку так, что она находится в горизонтальном положении и выбегаю на улицу.

— Пусти меня! — дрыгает руками и ногами. — Я ей щяс покажу хамку! Дряхлая кашолка! Да какое она вообще имеет право? Баба Яга! — орёт во всё горло.

— Вот теперь я точно убедился, что вы обе ненормальные, — закатываю глаза, запихивая взбесившегося гнома в машину.

— Она первая начала!

Господи! С кем я живу?

— Ты как в детском саду, ей-богу, — обречённо качаю головой, садясь на водительское сидение и закрывая все двери.

— Эээ! Я ж буду водить, — просовывает голову между сидений.

— Водить ты будешь, когда права получишь, — усмехаюсь, щёлкая пальцами по её огромному помпону. — А сейчас ты просто будешь учиться.

— Где? На пассажирском сидении?

— Ко мне перелезай.

— Что?

— Мелкая, ты глухая что ли? Говорю, сюда лезь, — киваю на свободное пространство на кресле, раздвигая ноги. Что-то я был на сто процентов уверен, что на колени она мне точно не сядет.

— Ты дебил? — переводит на меня растерянные глаза.

— Бл*, гном, ты как в монатрыре! — подавляю смешок. — Ты хочешь учиться водить или нет?

— Хочу.

— Ну так перелезай. Я просто буду помогать тебе держать руль. Я тебе не доверяю свою машинку.

Пару раз хлопает глазами, а потом чуть поерзав на сидении перелезает ко мне, пару минут пытаясь усесться поудобнее, что вызывает во мне хоть и маленькую, но реакцию. Всё-таки сидим мы в довольно недетской позе. И мелкая тоже об этом думает, что видно по её заметно порозовевшим щёкам. Может это от мороза? Хотя, кого я обманываю? Уверен, ляпни я сейчас что-нибудь пошлое, они бы точно окрасились в красный цвет.

— Ну и? — скрещивает руки на груди.

— Что и? — улыбаюсь, наклоняясь к её уху.

— Ты дебил? — устало цокает языком, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

— Ты это уже второй раз говоришь, — смеюсь, откидываясь на спинку сидения.

— Могу и сто раз сказать, это не изменит того, что ты дебил.

С каждым днём желание заткнуть ей рот становится всё непреодолимее. И сейчас в такой интересной позе я просто могу взять её за волосы, развернуть в свою сторону и исполнить желание. Хотя, есть шанс, что я могу остаться без потомства. Так что воздержусь.

— Поехали уже! — кладёт руки на руль.

— Где тормоз, где газ знаешь?

— Угу, —кивает, опуская глаза вниз.

Завожу машину и кладу свои руки поверх её.

— А ты мне дашь самой поводить? — когда мы выезжаем на пустую дорогу, спрашивает.

— От дороги не отвлекайся.

Я не знаю был ли мой метод обучения действенным. Я просто держал руки на руках мелкой и сам сворачивал на перекрёстках, по улицах. И я видел, что ей это нравилось. Водить. У неё и правда глаза горели, хоть она практически ничего не делала.

— Теперь я сама.

Вот и настал тот момент.

— Ты всё запомнила? — перелезаю на соседнее сидение.

— Дааа, — нетерпеливо произносит. — Газ, тормоз, рычаг, руль, скорость. Я знаю как всем этим пользоваться.

— Я тебя предупредил ещё у подъезда.

— Да поняла я, ничего с твоей машиной не будет. Аааа, как классно! — почти пищит от восторга, когда машина плавно двигается по дороге. — Самой водить гораздо круче.

— Смотри мне, гном, щяс врежешься в какое-нибудь дерево.

— Да не бурчи ты, как тот старый пень, — смеётся, включая большую скорость. — Всё нормально будет. Это же вообще не сложно. Я в гонки на приставке играла. Это тоже самое.

— Скорость сбавь, куда увеличила? Здесь дороги скользкие. Сейчас поворот будет. Осторожнее.

— Ага, поняла.

А ведь я с самого начала знал, что добром это не кончится. Га повороте мелкая не справляется с управлением, так как замёрзшие дороги действительно похожи на каток, и машину заносит куда-то в сторону. Она останавливается лишь тогда, когда сталкивается с чем-то или с кем-то, потому что слышится странный звук вроде толчка. Мы оба выбегаем из машины, как черти из табакерки и…

— Мамочки! — мелкая зажимает рот рукой.

— Твою мать! — запускаю руку в волосы, закрывая глаза.

Каким местом я думал, когда давал мелкой садиться за руль? Но я знаю одно. Я чёртова Ванга!

Глава 22

Нас посадят. Посадят, — приглушённо мычу, кусая костяшки и наматывая по комнате уже сотый круг.

— Надеюсь не в одну камеру, — совершенно спокойно выдаёт парень, прикуривая сигарету.

— Я же тебе говорила не курить в квартире! — с силой вырываю эту дрянь у его изо рта и кидаю себе за спину, совершенно не заботясь о том, что та могла попасть на ткань и поджечь её. — Да я вообще не о том, блин! Придурок! Ты говоришь таким тоном, как будто мы колбасу в магазине купить забыли, а не человека сбили! Хотя бы лицо виноватое сделай ради приличия.

Как он может себя так вести? Мы реально врезались в человека. И не просто в человека, а в нашу придурошную соседку. Ну не может быть в мире таких совпадений. Мы сначала попытались вызвать скорую, уже набирали номер, как старуха начала подавать первые признаки жизни, тоесть, потихоньку разлеплять глаза и стонать, видимо удар был хорошеньким. И, угадайте, что мы сделали? Мы… Мы позорно свалили, сославшись на то, что с бабулей всё в порядке и заметила бы она нас. Да здравствует кладбище! И это было первое решение, которое мы приняли вместе. Свалить, я имею ввиду.

— Во первых, истеричка, — идёт ко мне за спину и выкидывает непотушенный окурок в мусорку. — Не мы сбили, а ты, — и опять этот будничный тон.

— Ты совсем дебил? — ору на всю квартиру. — Машина на тебя оформлена, тормоз! А у меня даже прав нет. Соучастником у меня пойдёшь, понял?

— Ты головой стукнулась, гном? — крутит пальцем у виска. — Какой нахр*н соучастник? Она нас даже не видела.

— А вдруг ей помощь нужна была?

— Мелкая, это не я верещал на всю улицу "Валим!". Так что единственное, о чём нам стоит волноваться, не слышала ли она твой ор. Лично у меня чуть уши не заложило. Ты б хоть чуть-чуть сдерживала свои эмоции что ли, — ему, блин, смешно. А мне вот ничегошеньки не смешно. Вот вообще никак.

— Я испугалась, — никчёмно оправдываюсь, надувшись как хомяк под смеюшимся взглядом братца. Его что вообще не колышет, что с нами будет, если старуха пойдёт в участок? Хотя, мне кажется, что он там уже бывал и не парится. А вот я точно туда не хочу. Ни капельки.

— Я тоже испугался, — замолкает, делая серьёзное лицо. — Твоего ора.

— Я тебе щяс в морду дам, дебила кусок!

Клоун! Чёртов пофигист! Я его собственно лично сдам ментам, и скажу, что он меня силой принудил сесть за руль. И плюс ко всему припишу извинения о домагательстве. Сядет за причинение вреда человеку и за совращение несовершеннолетних. И надолго сядет. Зато будет уроком. Хм… А я то голову ломала как от него избавится. Какая ж я всё-таки умничка.

— Убери с лица эту мину, гном, — кривится парень. — А то я серьёзное начну думать, что ты продумываешь план расплаты надо мной.

— Думай, думай, — усмехаюсь, делая загадочное выражение лица. — Тебе полезно. Люди уже давно прошли все этапы эволюции, но некоторые недоэволюционировали. Так что тренируй мыслительную систему.

— А если я расскажу старухе, что ты её на машина подрезала? — стреляет в меня глазами.

— А если я расскажу, что ты выкинул её кота с балкона?

И да, такое тоже было. Дело в том, что наши с соседкой балконы находятся почти впритык друг к другу. И её котяры как-то перелезают в нашу квартиру. И не раз, а много раз. В один день братец не выдержал и запустил, в прямом смысле, кошака в далёкий полёт с балкона. Мне даже самой стало жаль животное, когда то с растопыренными конечностями впечаталось в дерево, так и залипнув там, как жвачка на диване. Я тогда стояла с открытым ртом и глазами блюдцами. А парень лишь довольно хмыкнул и промычал что-то вроде "в следующий раз надо посильней". Этого беднягу потом весь подъезд пытался снять под громкий ор соседки. Я уже тогда заприметила, что у бабули словарный запас в разы насыщеннее любого заправского сапожника.

— А чем докажешь? — слаживает руки на груди, смотря на меня с победным ожиданием.

Я открываю рот, но ничего путного в голову не приходит.

— Аааа…ты чем докажешь?

— А отпечатки на руле?

Козёл! Я в дерьме!

— Ааааа… Иди нахр*н, — не нарыв в своей черепной коробке ни одного компромата на это человекообразное.

Ржёт. Ожидаемо. Почему бы и не поржать с меня дуры. Какой чёрт меня дёрнул сесть за руль?

Звонок в дведь заставляет нас заткнуться и вперится друг в друга взглядами. Знаете, какой сейчас звук у нас в ушах? ТАТАТАТАМ! ДЗЗЫНЬ! ДЗЗЫНЬ! У меня нехорошее предчувствие. Кто ещё может сейчас звонить в дверь, кроме как…

МАМА!

— Дверь открой, — шепчет братец, не отрывая от меня цепкого взгляда.

— Почему я? — тоже перехожу на шёпот, не знаю почему.

— Чего шепчешь?

— А ты чего?

— Не знаю.

— Я тоже не знаю.

Тупизм. Чистый. Махаю рукой и на цыпочках подкрадываюсь к двери, поднимаясь на носочки, чтобы посмотреть в глазок. ОНА!

Не знаю, что в меня вселилось, когда я запрыгиваю на оторопевшего парня, карабкаясь на нём вверх, как обезьяна по пальме.

— Это она. Она. Спрячь меня. Быстрей, — шёпотом пищу, забравшись почти на голову.

— Ты бешеный гном, слезь с меня, твою девизию, — приглушённо матерится, крутясь из стороны в сторону, тчетно пытаясь скинуть меня с себя. Но не тут то было, я вцепилась, как клещ. — Да ёлы-палы!

— Что делать? Что делать?

— Сначала слезь с меня, медведь бамбуковый! — наконец-то отцепляет мои руки и скидывает с себя.

— Она нас посадит, — прижимаю руки ко рту.

— Тебя то точно, — смотрит на меня недовольным взглядом, поправляя свою мятую одежду, — в клетку для бешеных животных.

— Ты тупой? Я серьёзно.

— И я серьёзно, — пожимает плечами, хмыкая. — Ничего она нам не сделает, она нас не видела, а значит мы не виноваты, — с этими словами этот бессмертный спокойно поворачивает ключ в замке и открывает дверь.

Ааааааааааааа!!!!!!

— Где мой кот?

ЧТО?

Я ожидала чего угодно, ну точно не ржача этого куска идиота. У меня всегда возникало желание стукнуть его чем-нибудь, но в данный момент оно стало невыносимым. Тупое создание! Как можно в такой момент ржать?

— Где мой кот? — твёрже повторяет бабуля, сверля нас обоих расчленяющими взглядами.

На секунду через пелену шока у меня возникла мысль, что она чуресчур сильно ударилась головой, но потом… Она серьёзно пришла к нам искать своего кота?!

— Извините, но никаких котов мы не видели, — ударив невменяемого братца, который никак не мог заткнуться, по ноге, буднично ответила, как будто мы тут смотрели кино, а она нас отвлекла со своим котом. Только этот ржущий идиот портил всю малину. И старуха странно на него поглядывала. — Он просто валерьянку с сиропом от кашля перепутал. Полбутылки забахал, идиот. А так он вполне вменяемый. Ну, с намордником я имею ввиду, — как будто озвучиваю диагноз больного.

Теперь придурок не смеётся, а громко кашляет в кулак, подавившись моим ответом.

Бабуля ещё раз брезгливо осматривает нас и гордо удаляется, не забыв нас обозвать себе под нос.

— Пошли.

— Куда? — оборачиваюсь на обманчиво спокойный голос парня.

— Тебе за намордником. И ещё парочку уколов от бешенства купим на всякий случай. И ремень в придачу. И ошейник. С шипами.

Упс… Переборщила.

— Про поводок чуть не забыл.

Глава 23

— Как тебе живётся с братиком? — улыбается Вика, листая ленты с фильмами на моём ноутбуку.

Мы в кой-то веки смогли собраться вместе и посмотреть какой-нибудь фильмец. В отличие от меня у Викуси был парень, с которым она проводила почти всё время. Мне, как любимой подруге, конечно же, было немножко обидно, но всё же её личное счастье меня волновало больше. Да и парень у неё был очень хорошим. Не пил, не курил, хорошо учился, вёл себя по отношению к девушкам, как настоящий мужчина, а не как свинья(это я тоненько намекнула на одну личность, ну я думаю вы поймёте). Вообщем, мне было спокойно за подругу. Ну а насчёт совместного проживания со своим братцем, это отдельный разговор. Про это целую поэму можно было бы написать. Неделя! Мы всего лишь неделю живём вместе. И что? Самое страшное в том, что мне последнее время перехотелось его убивать. Правда. Он серьёзно перестал меня бесить. Ну если только чуть-чуть. Например, когда везде разбрасывает свои шмотки и не моет за собой посуду. Ну или курит в квартире, видите ли, на балконе и на улице холодно. За что я деликатно намекнула, что оторву ему самое дорогое, что в его есть. Ненавижу сигареты и их запах, терпеть не могу с детства. И вообще не понимаю, как от этой мерзости можно стать зависимым. А ещё выбешивает, как он по вечерам и утрам расхаживает по дому в полуголом виде, будь то полотенце или отсутствие рубашки. А потом противненько хихикает, наблюдая за моей реакцией. А я ведь девушка, у меня тоже есть там всякие гормоны и прочее. Короче! Мне начал нравится мой брат!!! Не из-за того, что он разгуливает полуголым по квартире, нет конечно, я не такая. Как поприличнее сказать, я перепривыкла к нему. Вот совсем. После того случая с соседкой мы всё-таки опять договорились не провоцировать друг друга. И у нас отлично это получалось. Когда он не ведёт себя как придурок, Ярослав совершенно другой человек. Мы впервые за долгое время общались, как друзья. Жрали по утрам вместе(ну завтрак всегда я готовила, он то безрукий недотёпа). Один раз братец попытался попробовать, но ничем хорошим это не кончилось, мы полчаса вытирали кухню от убежавшего кофе, а потом кидались друг в друга едой. Короче, весело было. Смотрели мультики(бедняга так и не смог добиться смотреть фильм, иногда я бываю очень настойчивой, ну а если честно, то мы поспорили. Знаете как? Камень, ножницы, бумага самый лучший способ). Ходили за покупками, где затарились целой упаковкой кашек для детей от 2 месяцев и пюрешек для малышей. По поводу моего роста он никогда не перестанет меня стебать. А так мы оба виделись только по утрам и вечерам, хотя и по вечерам не часто, так как были кто в школе, кто в универе, а потом смывался на вечеринки со своими друзьями. Но даже не смотря на столь небольшой промежуток времени проведённый вместе, я начала что-то чувствовать к своему брату. Это не любовь. Я любила однажды и это ни с чем не сравниться с теми чувствами к моему брату. Но и не дружба. Какое-то странное чувство, застрявшее между любовью и дружбой. Меня просто как-то тянет к нему. Не как к брату, а как к парню. Да какой он мне брат? Мы даже не родные.

— У тебя сейчас такое лицо, будто ты размышляешь, как решить проблему массового голодания на планете, — хохочет подруга, махая рукой перед моими глазами.

— Я просто задумалась, — широко улыбаюсь, накрывая ей голову подушкой.

— О чём, если не секрет? — продолжает смеяться.

— О том, что самым правильным решением человечества было бы отменить математику во всех странах мира, — быстро снимаю с носа девушки очки и примеряю себе, делая важный вид.

— Может тебе в политики податься? — возвращает свою вещь на место.

— Нее. Там математику сдавать надо.

А я математику никогда и нигде не сдам без шпор. Как говорится, для меня эта миссия невыполнима.

— Везде математику сдавать надо, — закатывает глаза к потолку.

— Неправда, — пихаю Вику в сторону, тоже ложась на живот, подпирая подбородок кулаками. — На мента сдавать не надо.

Плотно стискает зубы и находится в громком хохоте, ради приличия утыкаясь носом в подушку. Ахааахааа! Смешно! Нифига. Что смешного в том, что я могу быть ментом?

— Я уже представила тебя на фотке среди десятка двухметровых мужиков, — ржёт моя любимая подружка, моя поддержка и опора. Пшла она! Коза.

— Молчи, бессовестная, — шутливо топлю её голову в подушке. — Я ещё вырасту.

— Утешай себя этим, — качает головой, хихикая.

— Ты прям, как мой братец.

— Прозвучало, как оскорбление.

— Это и было оскорбление.

— Вы так и не перестали стебать друг друга? — забив на ноут, усаживается в вертикальное положение, сосредоточив всё своё внимание на мне.

— Ну вообще-то нет. Мы уже давно заключили перемирие.

— И как надолго вас хватит? — усмехается.

— Не знаю, — буднично пожимаю плечами. — Пока всё нормально.

— Значит он отпустит тебя сегодня в клуб? — с загоревшимися глазами спрашивает.

— В клуб? — сощуриваюсь. — Стой. А почему это я должна отпрашиваться у него, куда идти?

— Ну он же вроде твоя нянька.

— Не собираюсь я у него ещё и разрешения спрашивать, куда идти и что делать. Мне что пять лет? И вообще какой клуб?

— Ну Игорь сегодня у родителей в другом городе, я подумала мы можем хорошенько погулять, — играет бровями, прикусывая губу сквозь улыбку. — Подумай только, когда мы последний раз весело время проводили вместе?

— В какой клуб хоть?

И правда. Мы с Викой и так видимся только в школе, и если выпадает такой шанс, то грех им не воспользоваться. Тем более я целыми днями сижу дома за книгами и фильмами, пока мой братишка шляется по вечеринкам.

— Фаворит. Знаешь? — слезает с кровати, поправляя волосы у каморк

— Да вроде ни разу не была, — задумываюсь, где могла слышать такое название, но в голову ничего не приходит. Может недавно открылся? Хотя, я редко хожу по клубам, так что могу и не знать даже самый известный.

— Ну вот и побудешь, — утягивает меня с кровати, завлекая в импровизированный смазанный танец. — Доставай свой шмот.

Спустя полтора часа мы смогли определится и с одеждой и с макияжем и с причёской. Я выбрала джинсовую юбку с завышенной талией и пуговицами посередине и тёмнокрасную кашемировую кофточку. Волосы я просто распустила, а в макияже ограничилась блеском для губ и подводкой. Вика тоже не стала сильно краситься, заплела длинные шоколадные волосы в высокий хвост и выбрала из одежды чёрные джинсы с завышенной посадкой и мягкую кофту с открытыми плечами. Готовы мы были к одиннадцати. И уже надевали верхнюю одежду, как в прихожей с нами случился небольшой сюрпризик.

— Ну и куда вы намылились? — братец стоял в дверном проёме своей комнаты с потушенным светом, пристально оглядывая МЕНЯ с ног до головы. Стало неуютно, потому что чувствовала, что мой внешний вид ему не нравится.

— К подруге на день рождения, — люди дорогие, отрежьте мне язык, пожалуйста, чтобы оттуда не вылетал подобный бред. Ничего поумней придумать не могла? Впрочем и Викин и взгляд Ярослава говорили тоже самое.

— Мы действительно к подруге. Я не вру, честно, — состраиваю самое невинное выражение лица, чтобы и правда я выглядела располагающей к правде.

Ещё раз пристально вглядывается в моё лицо, а потом просто разворачивается и уходит. И как это понимать? Он просто хотел сделать вид, что ему не всё равно что ли? Ну да пофиг. Главное, что не стал лезть со своей родительской опекой.

— Пошли?

— Ага, — киваю, обматывая вокруг шеи объёмный вязаный шарф.

Я и правда ни разу не была в этом "Фаворите", хоть и узнала от Вики, что это самый популярный клуб в городе. Здесь действительно была нереальная атмосфера. Вкусные коктейли, нереальное сборище людей, отличные места для отдыха, громкая зажигательная музыка. Вообщем всё, что поможет забыть о всех проблемах и навсегда расслабиться. А успела встретить здесь половину своих одноклассников за пару часов в клубе, даже потанцевать с Вовчиком, чего уж там. И я вообще не хотела уходить. Моя комната по сравнению с этим местом казалась комнаткой у бабушки в глухой деревне.

— Тебе принести что-нибудь?

Вовчик! А где Вика? Осматриваюсь по сторонам, но нигде не вижу подругу среди танцующей массы. Только что же была здесь.

— Сока принеси, пожалуйста, — улыбаюсь парню, бегая глазами по залу.

Ну и куда она смылась? Блин! Мне самой здесь как-то неуютно. Я здесь вообще никого не знаю, везде мелькают одни незнакомые лица, и ещё Вовчика слила. Звонить Вике бесполезно, через эти басы я ничего не услышу. Обопираюсь спиной о стену и продолжаю исследовать глазами зал, надеясь всё-таки найти подругу.

— Это ты так к подруге на день рождения пошла, мелочь?

Чёрт! Только не это! Везучесть, ты где?

— Я у тебя спрашиваю, твою мать! — не дожидаясь ответа, больно хватает меня за локоть и тянет за собой.

Больно. Только это чувствую, но не могу ничего сказать. Хотя, ещё кое-что: он пьян, сюдя по затуманенным глазам. И очень-очень зол. И это ещё одна причина моей нарастающей паники.

— Отпусти меня, никуда я не пойду! — мне действительно было страшно, мне нужно было найти Вику, поэтому я начала отчаянно вырываться из его захвата, но он так сильно сжимал мой локоть, что это было практически невозможно.

— Ещё как пойдёшь! — рыкнул на меня парень, продолжая тащить меня, наверное, к выходу. — Ты сейчас дома должна сидеть и мультики смотреть, а не по клубам расхаживать, гном!

Да какое он вообще имеет право мне указывать?

— У тебя не спросила, что мне делать, козлина! Руки убрал от меня!

Чёртов терминатор! Да его с места не сдвинуть.

— Поговори мне ещё тут, гном! Давно не спала в кровати с нашим общим другом? Какой дебил сюда малолеток пускает?

И опять на те же грабли. Как будто и не было тех нормальных дней, проведённых вместе.

Я сейчас действительно в ярости. Кто он мне вообще такой, чтобы обращаться со мной, как с половой тряпкой?

— Нахр*н пошёл! Кто таких дебилов сюда пускает?

— Эй! Ты кто такой вообще? — Вовчик, слава богу! Хоть кто-то мне поможет. — Ника, ты в порядке? — протягивает ко мне руки, но меня тут же дёргают в сторону, как настоящую игрушку.

— С**би на**й отсюда, пока по роже не получил, — резко отпускает мой локоть и поворачивается в сторону одноклассника. И его могильный тон действительно пугает. Я боюсь за Вову.

— Девушку отпусти, — почти пискнул, заметно стушевавшись.

— Ну ты и тупой, бл*дь!

Я не сдерживаю крика, когда Вова падает на пол, хватаясь за нос из которого вовсю начинает хлестать кровь. Он психопат!

— Что ты сделал придурок? — всхлипываю я, пока мои дрожащие руки мечутся по телу одноклассника, не понимая, как ему помочь.

— Я придурок? — меня грубо поднимают с пола за локоть и сильно встряхивают. — Это ты дура!

— Мне больно, — хнычу, даже не пытаясь вырваться. Какой смысл? Даже если захочу, то не смогу. Он просто слетел с катушек. И я бы не удивилась, если бы он ударил и меня сейчас. В ушах шумит, перед глазами пелена. Я слышу, как сквозь вату, крик какого-то парня. Потом рука на моей руку разжимается, оставляя после этого жгучую боль. Слышу неразборчивые извинения, которые дают полную волю истерике. После этого он ещё и извиняется? Я уже не контролируют себя, дрожь по всему телу, крик, что ненавижу. Не знаю, как смогла пробраться сквозь всю эту толпу, попасть в замочную скважину в подъезде, а не упасть прямо там. Только когда тихо рыдала в пустой тёмной квартире на полу поняла, что открыла ещё одну сторону своего брата. Ту, из-за которой никогда не смогу в него влюбиться. Он такой же, как они. Мои бывшие одноклассники.

Глава 24

— Открой эту чёртову дверь!

Бросаю взгляд на настенные часы. 00.15. Уже больше получаса он барабанит в ни в чём не повинную дверь, выкрикивая ругательства. Пару раз доходило до угроз. Потом извинения, признания, какой он подонок и как жалеет. Потом опять ругательства, ругательства, извинения, и так по десятому кругу.

Но мне было плевать. Я слышала это всё, как сквозь вату в ушах. Просто сидела на холодном полу в одной позе, подмяв под себя колени и уложив на них голову. Слёзы давно высохли, оставив после себя только безобразные подтёки от туши. Меня не заботило, что я сейчас выгляжу, как чучело. Наверное, случившееся так сильно потрясло меня, что другие вещи просто перестали иметь значение. Я вновь ошиблась. Думала, что смогу доверять ему. Почему то ни капли не боялась, когда он иногда приходил домой пьяным после вечеринок с друзьями, хотя любой пьяный парень вселял в меня страх после той ночи на выпускном девятого класса с моими бывшими одноклассниками. Я как-то подсознательно чувствовала, что он мне ничего не сделает. А сегодня, тоесть уже вчера, я полностью убедилась в обратном. Это чистая биология. Все люди в нетрезвом состоянии просто теряют голову и не контролируют свои эмоции. Глупо было думать, что Ярослав не такой. Это чувство, которое сейчас полностью наполняет меня… Разочарование.

— Я выбью её к чёртовой матери, если не откроешь прямо сейчас! — уже не вздрагиваю от резкого стука ногой по металлической поверхности. — Я просто хочу поговорить.

— Уходи, пожалуйста, — сдавленным голосом шепчу, надеясь что он всё же услышит и послушает.

— Я не уйду, мелкая, — спокойно произносит, видимо устав срывать голос, и, судя по звукам, присаживается на пол, обопираясь спиной о поверхность двери. — Пока мы не поговорим.

Грустно и в то же время насмешливо усмехаюсь. Он серьёзно думает, что я сейчас стану с ним разговаривать, после всего, что было. Я ему в глаза не смогу посмотреть.

— Пожалуйста, открой. Я клянусь, что и пальцем к тебе не притронусь. Ника… — шепчет с лёгкой хрипотой, еле слышно постукивая костяшками по двери.

— Уйди, прошу тебя, — прикусываю подрагивающую губу, потому что слёзы неожиданно подскочили с новой силой.

— Я знаю, что ты сейчас плачешь. Знаю, что из-за меня. Знаю, что поступил, как последняя скотина. Знаю, что потерял твоё доверие. Ты не представляешь, как мне жаль. Я хочу всё исправить. И я не уйду отсюда, пока не увижу твоё лицо, пока не услышу, что ты меня простила. Прошу тебя…

— Проваливай, Яр! — голос уже полностью сорван от слёз. — Я не хочу тебя видеть, разве не ясно? Что ты мне докажешь своими пустыми словами? Что ты скажешь? Что такого больше не повторится? Ты не сможешь мне этого гарантировать! Ты прав, что навсегда потерял моё доверие. И никакие слова этого не исправят. Единственное, чем ты мне поможешь, это уйдёшь. Оставь меня в покое! — закрываю рот рукой, чтобы не было слышно новых рыданий, сотрясаюших всё телорискПо ту сторону двери уже не слышно никаких звуков. Можно надеяться, что он действительно меня послушал. Так действительно он сделает лучше мне и себе в том числе. Может когда-то нам и придётся поговорить и расставить все точки, ведь нам жить вместе, но только не сейчас. Сейчас я и морально и эмоционально раздавлена.

Укладываюсь спиной на мягкий ворсовой ковёр, приковывая взгляд к обычному белому потолку, полностью погружаясь в свои мысли. Не проходит и пары минут, как в стороне окна слышится какой-то шум, больше похожий на скрип, а потом ещё и мат. Резко распахиваю глаза и срываюсь к окну, от внезапной догадки.

— Ты свихнулся? — громко вскрикиваю я с открытым ртом наблюдая, как этот ненормальный стоит на тонком выступе между моим окном и балконом. Этот чёртов выступ сантиметров десять не больше. Как он там держится? До балкона не малое расстояние. Хоть мы и жили на первом этаже, квартиры находятся довольно высоко. Наш балкон в более десяти метрах от земли.

— Ты сама не захотела меня впускать через дверь, — его голос вовсю искрится весельем. Он сейчас серьёзно смеётся?! Ему смешно?! — Я буду лезть через окно.

— Вали обратно, самоубийца! — верещу на всю улицу, не думая о том, что могут проснуться все соседи.

— Да брось, мелкая, ты же не хочешь, чтобы я распластался на асфальте, — кивает на дорогу, — Я и так еле-еле стою тут, ещё чуть-чуть и сорвусь.

— Залезай, придурок ненормальный, — настежь распахиваю окно, не желая становиться причиной самоубийства. Он действительно мог насмерть разбиться, ну или в лучшем случае покалечиться точно. Под моим окном был только твёрдый асфальт, который бы точно не смягчил его падение.

А в это время из подъезда начинают высовываться люди, которые решили посмотреть, что за представление творится у них под окнами в первом часу ночи. И тут пошло-поехало:

— Да что ж вы то людям спать не даёте, ироды!

— Смотри-ка, что вытворяет!

— Мать честная, разобьётся ведь!

— Хоть бы цветы купил, что ли.

— Я в свои годы на пожарной машине к своей поднимался.

Они что думают, что он мне предложение делать собирается? Господи, за что мне всё это?

— Ты своей смерти ждёшь, идиот?

— Неее, так не пойдёт. Я сейчас залезу, а ты в другую комнату свалишь и там запрёшься. Давай проверено. Я залезу, только когда простишь.

— Ты совсем придурок? — у меня уже начинается истерика. Как человеку может быть настолько плевать на свою жизнь. Это ведь не шутки, твою мать! Он в любую секунду может сорваться.

— Выступ скользкий, мелкая, долго не продержусь.

— Заставить меня простить шантажом? — истерически смеюсь. — Это и был твой план?

— Я правда поступил, как последнее чмо, Ник, — в голосе ни капли смеха. — Я правда не хотел делать тебе больно, всё вышло из-под контроля. Я разозлился из-за твоего вранья. Но это меня никак не оправдывает. Если бы я мог повернуть время, никогда бы не сделал такого. Ты сказала, что я не могу гарантировать, что такого больше не повторится. Так вот ты не права. Я могу гарантировать. Что б я здох, если я ещё хоть раз сделаю тебе больно! — орёт во весь голос, поднимая голову к небу.

— Он что её изнасиловал?

— Во мужики пошли, тьфу!

— Скидывай его оттуда!

— Дурак, так нельзя говорить, — кривлюсь я.

— Можно, если не собираешься нарушать обещание.

— Ты долго здесь будешь стоять? — меня уже раздражает этот театр, особенно нескончаемые комментарии соседей.

— Пока не услышу прощение, — упрямо выпаливает.

— Да прощай его уже, еле держится!

— Не прощай! Насильников не прощают!

— Говорю, скидывай его оттуда!

— Хорошо, я прощаю тебя.

— Поклянись, — пристально вглядывается в лицо, но судя по его лицу не видит искренности. Потому что её нет. Я правда не простила. Изза его идиотского поведения. Что он тут вообще устроил?

— Ты тупой? Тебе жить перехотелось?

— У меня ноги почти затекли, еле держусь.

Чёртов манипулятор! Как я его ненавижу!

— Я клянусь! — рявкаю, полностью капитулируя, понимая, что этот бой проиграла. Любой человек позавидует наплевательскому отношению к жизни и терпению моего братца. — Залезай в это чёртово окно!

Смеётся, начиная медленно передвигать ноги по выступу, но останавливается прямо у окна, даже не думая перелезать.

— Поцелуй меня.

— Что не так с твоей головой, идиот? Может и правда надо было тебя спихнуть? Может мозги бы на место встали? — у меня сейчас по венам течёт не кровь, а раскалённая лава.

Я и так еле выбросила из себя эти слова о прощении, а он просит ещё и это.

— В щёку, мелкая, — его всё ещё веселит эта ситуация. — А то я не очень верю, что ты меня простила.

— Он тебя изнасиловал, а ты целовать его собралась!

— Да не насиловал я её! — закатывая глаза, рявкает парень, поворачивая голову к "зрителям".

— А за что тогда прощения просишь? — не сдаётся настойчивый дедуля.

Теперь уже я закатываю глаза и перегибаясь через окно, быстро прикасаюсь губами к почти ледяной щеке.

— Доволен? — рычу, отвррачиваясь от окна и заходя в комнату, не подав руку помощи суициднику.

Ловко перелезает через окно с широченной лыбой на всё лицо и проходя мимо меня, наклоняется и так же быстро чмокает в щёку, удаляясь из комнаты быстрее, чем я бы успела прийти в себя.

И что это сейчас было?

Глава 25

— Тоесть ты хочешь сказать, что видела Антона с какой-то бабой и сразу подумала, что он тебе изменяет? — я сижу на подоконнике, свесив вниз одну ногу, уже больше получаса успокаивая Вику, которая сегодня застукала своего парня с девушкой в кафе. — Вик, это могла быть кто угодно: родственница, подруга, однокурсница, да вариантов масса.

— Ага, и он всех одногрупниц в щёку целует, — язвительно фыркает подруга. — Да ещё и с такой улыбочкой.

— Господи! — тяжело вздыхаю, закатывая глаза. — Он же её не взасос поцеловал, Вик. Может она ему чем-то помогла или…ну я не знаю. Ну я никогда не поверю, что твой Антошка ходит налево.

— А что ещё и взасос должен был? — оба, а подружка уже не на шутку начинает беситься.

— Ты после этого предложения меня слушала вообще? — вывожу на окне замысловатые узоры.

— Ты на чьей стороне?

— На стороне справедливости. Нельзя делать такие поспешные выводы, ни в чём не разобравшись. Ты разговаривала с ним?

— Нет, конечно. Ещё посчитает, что я ревнивая дура.

Я уже почти шестнадцать лет девушка, но до сих пор не могу понять женской логики. Разве сейчас она не похожа на ревнивую дуру, выплёскивая на меня это всё? Хоть Вика и моя подруга, но временами я её вообще не понимаю.

— Неужели ты за столько времени, что вы вместе, не научилась ему доверять?

— Да дело не только в этом, Ник, — мне показалось, что её голос задрожал. — Он последнее время вообще не такой, как раньше, понимаешь? На меня у него времени нет постоянно из-за каких-то непонятных дел. Да какие у обычного студента могут быть дела столько часов в неделю? Грубить начал, ссоримся по каждому пустяку.

Грубить? Антон и грубить? Да я от него за всё время ни одного мата не слышала.

— Может у него в семье проблемы?

— Нормально у него всё с семьёй. Меня его. А мама недавно в гости звала. У них всё замечательно. А вот Антона как будто подменили. Такое чувство, что это совсем другой человек. Да ещё и это. Как думаешь, к чему это всё ведёт?

— Вам надо поговорить, Вик. Вдруг у него какие-то серьёзные проблемы, вот он и срывается. Просто он не хочет рассказывать. В любом случае вам надо объясниться. Вот увидишь, всё будет нормально.

— Ты думаешь, он мне сразу всю правду расскажет? Все мужики врут. Я вообще не знаю что мне делать, Ника.

— А я не знаю чем тебе ещё помочь. Ты же знаешь, какой у меня горький опыт в отношениях, — горько усмехаюсь я, вспоминая чем закончилась моя любовь.

Тем временем где-то в квартире слышится какой-то грохот, вроде ваза разбилась. Братик пришёл с попойки. Что-то я сомневаюсь, что он там со своими друзьями мультики смотрел. Конечно же он пьяный. Хоть бы до комнаты спокойно дошёл, не разгромив полквартиры.

— Что у тебя там? Я даже отсюда услышала.

— Братишка, наверное, хорошо пятничный вечер провёл, — пускаю смешок.

— Ну спокойной ночи тогда, — слышу, как она чмокает телефон. — Завтра ещё поговорим.

— Тебе тоже, Вик. И не загоняйся сильно по этому поводу, плохо спать будешь.

— Хорошо, — тихо смеётся подруга и на том конце трубки слышатся короткие гудки.

Всё-таки спрыгиваю с подоконника, желая увидеть во что превращается наша прихожая, так как грохот становится ещё громче. Одной вазой она не отделалась похоже. В помещении темно, видно только тёмную фугуру, которая обопирается одной рукой о стену и тяжело дышит.

— С тобой всё нормально? — хмурюсь я, пристально его осматривая, но из-за отсутствия света это сложновато.

— Иди спать, Ника, — охрипшим голосом просит, отворачивая от меня голову.

Что-то тут не так. Не мелкая, не гном, Ника. Сюдя по тому, что парень очень редко называет меня по имени, значит действительно хочет, чтобы я поскорее ушла. Но в чём вообще дело? И почему он так тяжело дышит и прячет лицо?

…Мне уже не нужен ответ, когда его рука опускается, а на стене остаётся даже в темноте заметный бордовый след.

Пытаюсь сдержать вскрик, но не получается. И он это замечает, полностью поворачиваюсь в мою сторону. Глаза злые и в тоже время виноватые, как будто он виноват в том, что я вижу его таким.

— Я же сказал тебе идти в свою комнату, мелкая! — глухо рычит.

— Никуда я не пойду! Ты… Да что с тобой такое? — я уже не сдерживаю нервного крика. Глаза давно привыкли к темноте и я могу видеть всё это "произведение искусства" на нём. Куртка разорвана, джинсы мокрые и в грязи, которую дополняет ещё и кровь. Белую рубашку тоже уже невозможно назвать белой, да и вообще рубашкой. Руки полностью в кровавых разводах. Огромный синяк на скуле и под правым глазом, из губы вытекает тёмная струйка крови. Волосы вообще одно название "взрыв на химической фабрике".

— Иди спать!

— У тебя пластинка заела, что ли? Ты сам себе поможешь? В зеркало себя видел?

— А ты мне поможешь? — усмехается он, как будто я вот прямо сейчас могу выставить его из квартиры за то, что пачкает своей кровью пол и стены.

— Помогу, если из твоего рта не вылетит ни одно слово, — раздражённо выплёвываю. — Что с тобой вообще произошло?

— Я помогал другу, — наконец-то стаскивает с себя ботинки, направляясь прямиком в мою комнату.

— Ты куда?

— Ты же сама сказала, что будешь меня лечить, — даже не поворачивается в мою сторону.

Что ж, я сама на это подписалась. Ну, конечно же, я бы не оставила его в таком состоянии, будь он хоть последней скотиной на планете. Я же не бесчувкраснеюе чудовище. Тем более он помогал другу, и это стоит уважения. Я бы тоже никогда в жизни не оставила Вику, если бы ей нужна была помощь. И я всегда слышала, что мужская дружба гораздо крепче женской.

В свою комнату возвращаюсь уже с аптечкой, но брата там не обнаруживаю. Уже хотела позвать, как слышу, как льётся вода в ванной. Обопираюсь о косяк двери, молча смотря как парень смывает с себя следы крови.

— Сколько их было?

— Шестеро, — набирает в рот воды, выплёвывая её в раковину вместе с кровью. Я кривлюсь. Всё-таки при свете последствия драки кажутся ещё страшнее. И мне от этого не лучше. Я всегда боялась этого. Насилия. Я никогда не могла видеть этого вживую, видеть любое издевательство. Для меня это было сродни чему-то ужасному.

— Ты не обязана мне помогать, мелкая, — не поворачивая головы в мою сторону, обопирается друмя руками о умывальник. — Я же вижу, что тебе страшно.

— Я не боюсь тебя, — эти слова сами вылетают изо рта. Но я и правда его не боюсь, хоть и он поступил со мной ужасно тогда в клубе. Я как то чувствовала, что мне не стоит его бояться.

Поворачивается ко мне, слишком пристально вглядываясь мне в глаза. Делает пару шагов, пока не останавливается возле меня. Слишком близко. Он почти вжимает меня в стену. Осторожно приподнимает мой подбородок слишком пристально рассматривая меня.

— Повтори, — еле слышно выдыхает.

Чувствую, как моё лицо начинает гореть. Что он делает?

— Я тебя не боюсь, — таким же тоном выдыхаю, очень хотелось спрятать глаза, но его пальцы, всё ещё державшие мой подбородок, не давали этого сделать.

— Тогда пошли, — чему-то криво улыбается, кивая на открытую дверь моей комнаты.

Выскальзываю из-под его руки, чувствуя что всё моё лицо пылает в прямом смысле этого слова. Мне не нравится эта реакция на него. Вообще не нравится. Когда я начала его стесняться. Лучше бы действительно всегда было то время, когда меня просто бесил мой брат и ни чего больше. Я не знаю, что страшнее. Что он перестал меня бесить? Или что он перестал быть для меня братом.

Впрочем, больше у нас не было неловких ситуаций. Серьёзных повреждений у парня не было, синяки пройдут за несколько дней, ничего страшного я уже не видела. С лицом я справилась быстро. Осталось только…

— Тебе нужно снять рубашку, киваю на одно только название, которое осталось от этой одежды, скидывая испорченные салфетки в мусорницу.

— Признайся, что всегда мечтала меня раздеть, — весело подмигивает, растёгивая оставшиеся пуговицы.

В этот раз я уже не краснею. Это уже давно знакомые мне подколы моего поидурошного братца.

— Ага, раздеть и вскрыть тебя. Это ж мечта всей моей жизни, — невозмутимо отвечаю.

Тихо смеётся, отбрасывая в сторону испорченную вещь. Я уже видела брата голым по пояс, так что для меня этот стриптиз не новый. Но всё равно в голове появляется мыслишка, что парень очень красивый и… Да чёрт! Если реально надо думать, например, на математике, то у меня не мозг, а только что купленный смартфон, а в таких случаях конечно.

Но всё-таки ему и правда не хило досталось. Вдоль живота была не глубокая, но весьма внушительная царапина и огромная гематома внизу.

— Тебе нужно в душ, — осторожно касаюсь пальцами кровоточащей царапины, понимая, что ватки здесь не помогут.

— Ты же пойдёшь со мной? — поднимается с постели.

— С чего это? — фыркаю.

— Ты сама подписалась быть моим доктором, так что заканчивай начатое, — показывает на свою травму.

— Я справлюсь за минуту, — слаживаю руки на груди, направляясь в сторону ванной.

— Ты и со мной в одной кабинке вниз смотреть не будешь? — смеётся, когда я отворачиваюсь, когда начинает снимать с себя штаны.

— Я просто промою тебе раны за минуту, дальше хоть утопись здесь, — смотрю на стену перед собой.

— Ты сама раздеваться не собираешься?

— Что, всегда мечтал меня раздеть? — вторю его недавнему вопросу.

— А почему бы и нет? — даже спиной чувствую, что он ухмыляется.

— Ты закончил? — рявкаю.

— Да ладно, мелкая, поворачивайся, я трусы оставил, а то совсем, бедняжка, сгоришь от стыда, — громко смеётся он.

— Я сгорю от стыда, когда кто-нибудь узнает, что ты мой брат, — почти плююсь я, круто поворачиваюсь в его сторону.

— Дамы вперёд, — улыбается, открывая мне дверцу душевой кабины.

— Я не буду раздеваться, — упрямо выпаливаю, заходя в кабину, следом за мной парень, закрывая двери.

— Как знаешь, — пожимает плечами, включая воду на полную.

— Ты придурок? — кричу я, чувствуя, что моя одежда промокла насквозь за секунды. — Сделай мельше воду.

— Что не нравится? — смеётся, но все же выполняет мою просьбу. — Не дури, мелкая. Раздевайся.

— Пошёл ты знаешь куда? — уже начинаю злиться. Я бы уже давно закончила и свалила, если бы он не приставал, а даже ещё не начала.

— Заболеть не боишься, помниться ты говорила, что частенько болеешь.

Чего он добивается, извращенец чёртов?

Быстро снимаю майку через голову и что есть мочи швыряю в него. Я уже сделаю что угодно, чтобы свалить отсюда.

— Вполне, — по-кошачьи улыбается, медленно скользя глазами по моему телу.

Не краснеть. Не краснеть, твою мать! Сохранять невозмутимое выражение лица! Почему это так сложно? Я должна сейчас его ненавидеть, что б тебя!

— Это единственное, что ты хочешь снять!

— Что ты хочешь от меня? — резко поворачиваюсь к полочке, где оставила ватные тампоны и спирт, но не успеваю, потому что меня резко, но осторожно разворачивают в другую сторону, снова прижимая к стенке.

— Я тебе потом скажу, — выдыхает прямо в губы, впиваясь в них глубоким поцелуем.

Глава 26

Я не знаю почему не оттолкнула, когда парень настойчиво смял мои губы в жёстком поцелуе, в котором не было и капли нежности и осторожности. Как будто он добрался до куска еды после нескольких недель дикого голода. Всё случилось настолько быстро, что я даже не успела сообразить. Так себе отмазка, скажу я вам. Я ответила… Почти сразу же… И самым страшным быто то, что я хотела этого сама. Во мне как будто взорвалось тысяча фейерверков, когда наги губы соприкоснулись. Всё было настолько ярко и чувственно, что колени начали подкашиваться, а дрожащие руки отчаянно цепляться за единственную опору в виде крепкой шеи. Но, видимо, парня совершенно не заботило, что на участках, куда впивались мои ногти, останутся заметные следы. Его же руки, в отличие от моих, находились на стене по обе стороны от моей головы и были крепко сжаты в кулаки до побелевших костяшек, что говорило о том, что, окажись они на моём теле, я бы вряд ли захотела продолжить. За всё время совместного проживания с ним я смогла понять, что терпением он не отличался.

… Я не знаю сколько прошло времени, только чувствую, что начинаю задыхаться. Наш поцелуй уже на грани безумия. Меня даже не заботит жгучая боль в губах и привкус крови на языке.

… Я не хочу прекращать. Хочу, чтобы это безумие продолжалось как можно дольше. Потому что потом я не смогу посмотреть ему в глаза. Потому что потом мне всё время придётся прятаться в своей комнате, как трусливый заяц. Но это будет потом. Мне важно только "сейчас".

Наши языки сплетаются в бешеном ритме и в этой игре нет победителя.

… Моя рука поднимается выше, сжимая мягкие волосы в кулаке, прижимая его голову ближе к себе, хотя ближе уже невозможно.

… Парень тоже чувствует невыносимую нехватку кислорода и, оставляя мой рот в покое, еле ощутимыми поцелуями скользит по щеке, чтобы потом впиться зубами в шею.

… И это происходит. Глупо было надеяться, что спокойно смогу жить с этой психологической травмой. Глупо было думать, что не останется след.

… Яркая вспышка перед глазами…

— Неужели тебе не надоело быть хорошей девочкой, Ника? — чувствую ощутимый запах спиртного и перегара на своей шее, который постепенно вьедается в моё сознание, вызывая рвотный позыв и слабость во всём теле.

Я только пару минут назад начала чувствовать, что моё тело перестало слушаться: ноги стали тяжёлыми и ватными, а перед глазами появился слабый туман, зрение ухудшилось. Они что-то подмешали мне в газировку! В панике оглядываюсь по сторонам, но нигде не вижу Его. Он не мог меня здесь оставить! Я никогда не поверю. Он сам привёл мнря сюда и пообещал, что ни на шаг не отойдёт. Тогда где Он?

Эти все люди — мои одноклассники — которых я знаю девять лет. Кажется, чтоя вижу их впервые. Все смотрят с ненавистью, презрением и брезгливостью, как будто я вообще не должна существовать на этом свете. Неужели я столько лет ходила в "розовых очках", не замечая очевидного. Я чувствую себя здесь чужой.

— Я хочу уйти, — слабо выдыхаю, понимая, что комната вдруг начала вращаться перед глазами, а рука, которой я пыталась оттолкнуть человека, всем телом прижимавшего меня к стене, ьак и повисла в воздухе. Я с каждой секундой переставала чувствовать своё тело.

— Почему так рано? — глухо смеётся парень, с которым я девять лет сидела за одной партой на биологии, но сейчас я как будто видела его впервые, и опускает руки на подол моего платья, пробираясь пол тонкую ткань.

Всё тело дрожит от стыда и дикого отвращения, но я НИ-ЧЕ-ГО не могу сделать, даже пошевелить рукой. Оказывается, так легко с помощью какой-то дряни сделать из человека куклу. — Это же выпускной, детка. Его ты запомнишь на всю жизнь. Мы поможем тебе с этим, — шепчет, больно вонзая зубы в мою шею под громкий хохот стоявших рядом парней и такой же громкий треск ткани.

— Яр, пусти, — дёргаюсь из стороны в сторону, всё-таки видя сейчас рядом с собой не своего брата, а совершенно другого человека. Я никогда не смогу этого забыть.

— Тихо… — шикает, перемещая свою руку мне на шею, удерживая на месте.

Паника подступает внезапно. Это уже не те чувства, которые я испытывала минуту назад. Теперь мне страшно и… Неужели я снова ошиблась с нём?

— Пусти, пожалуйста, Яр, я прошу тебя, — он почувствовал, как меня сострясла мелкая дрожь, а к глазам подступили слёзы от накативших эмоций.

Отстраняется и с полным непониманием вглядывается в моё лицо, уберживая его в ладонях.

— Что с тобой такое?

Резко отворачиваюсь, как от пощёчины, садясь на мокрый пол, подтянув колени к животу и спрятав на них лицо, погрузив руки в волосы.

— Уходи! — получается, как крик, но я действительно себя сейчас не контролирую. Я не могу его видеть сейчас. Мне нужно побыть одной, успокоится и собраться, привести мысли в порядок. Я не могу думать, когда он рядом после всего, что было.

— Мелкая… — слышу, как садится на корточки напротив меня. — Я сделал больно? Только скажи, я…

— Пожалуйста, уйди, — как де сильно напоминает наш разговор после того вечера в клубе. Только в этот раз виновата я. Это не он сотворил со мной то на выпускном девятого класса. И я не имела права представлять на месте брата того урода. Он не такой и уж точно не виноват. Это я виновата, что допустила. Этот поцелуй, который не был нужен нам обоим. Минутная слабость, которая навсегда изменит наши с ним отношения. Я понимала, что начала что-то чувствовать к своему брату и с каждым днём это чувство растёт, постепенно превращаясь в то, чего я больше всего на свете боялась. Но я была уверена, что для парня это просто игра, увлечение. Такой как он никогда не заинтересуется глупой десятиклассницей. А ещё когда узнает о моём прошлом, то точно станет обходить стороной. Кому нужна девочка с поломанной психикой?

Может мы и поговорим об этом и расставим все точки, но только не сейчас. Сейчас мне нужно время.

… Слышу, как хлопает дверь ванной, а через несколько минут и входная. Ушёл. Так действительно будет лучше. Для нас обоих.

Я думала, что мне просто сниться звонок в дверь, но когда разлепила веки от дополняемых его ещё и стуков кулаками и ногами, поняла, что все это не сон. На будильнике было два часа ночи. Какой нормальный человек будет барабанить в дверь в два часа ночи? Может соседям что-то нужно? В такое время? Серьёзно? Остаётся только один вариант. Моего братца нет в своей комнате и за дверью он.

— Открывай давай!

Я впринципе предполагала, что он пойдёт не книжки в библиотеку читать, но чтоб так нажраться… Даю миллион, что он еле на ногах держится. Становлюсь на цыпочки, выглялывая в глазок. Не прогадала. Парень правда еле стоит, обопираясь одной рукой о стену, а во второй держит бутылку коньяка. Во мне начала бурлить злость. Как вообще можнл быть таким безответственным? Что ни есть какая-нибудь малейшая проблема, сразу едёт бухать. Все эти мужики одинаковые. Трусы и ноющие бабы — вот какое сейчас мужское поколение. И это будуюшее нашей страны?

— Ты где был? — выкрикиваю, слаживая руки на груди.

— Да посидели чуточку с друзьями, — неразборчиво мямлит заплетающимся языком. Ну и понятно где он так накидался, тут и думать то нечего.

— Вот и живи со своими придурками-друзьями!

— Если ты мне сейчас не откроешь… — с каждой буквой его голос становится всё громче, что выглядит довольно смешно, учитывая его алкашеское состояние.

— То что? — усмехаюсь, крутя ключи на указательном пальце.

— Я щяс возьму и через эту дверь пройду! — ещё один удар ногой по разделяющей нас поверхности и звук разбившейся бутылки, перемешанный отборным матом. Так ему и надо!

— Через железную дверь? — пускаю несдержанный смешок, в который раз удивляясь насколько сильно алкаши тупеют от спиртного.

— Да! — что и требовалось доказать.

— Да если ты через неё пройдёшь, тебя на той стороне апостол Пётр ждать будет!

— Тьфу ты, баба! — с раздражением выплёвывает. — Что вы за существа то такие?

— Поумнее вас, обезьян, будем, — хмыкаю.

— Пшла ты, мелкая, я и не в таких условиях спал, — сперва слышится какая-то возня, а потом шорох.

Он же не серьёзно сейчас?

Осторожно приоткрываю дверь и хихикаю в ладошку. Этот огромный кот улёгся прямо на коврике для ног, подложив пол голову куртку, соорудив из неё подушку. Вот я и правда дура. Вместо того, чтобы сразу впустить его в квартиру, теперь самой придётся тащить эту здоровенную тушу в его комнату. Не оставлю де я его спать на пороге, каким бы козлом он ни был.

За эти жалкие десять минут казалось, что я прохожу все круги ада. Я спотыкалась, потом спихивала пьяного медведя с себя, поднималась, потом опять спотыкалась, и так раз сто, а когда всё-таки дотащила его до кровати, еле держалась на ногах и так и свалилась на ворсовый ковёр в гостиной, не доползя до дивана. Я настолько устала, что у меня даже нет сил думать, что будет завтра. А завтра будет ад. Тоесть разговор, которого не избежать нам обоим. И первый раз за всю жизнь я реально не хочу просыпаться вообще.

Глава 27

Просыпаюсь от того, что меня кто-то дёргает за ногу. Учитывая, что живу я с одним живым существом, тоесть с моим братом(Хому можно не считать, когда братца не будет дома, я его усыплю), не жалея сил, выбрасываю конечность вперёд, желая, чтобы она достигла своей цели, ибо будить меня с утра сплошной грех.

— Ай! — какая же я меткая умничка. — Ты во сне в футбол что ли играешь, гном? — шипит парень, держась за пострадавшую руку. — До кровати не могла доползти? Чего на полу?

— Это тебе стоит спасибо сказать, — сонно мямлю, широко зевая, и удобнее устраиваю у себя пол головой своего плюшевого Гоблина.

— Всмысле?

— А ты ничего не помнишь что ли? — ещё один зевок, не открывая глаза.

— Ну просвяти меня тогда, — не вижу, но чувствую, что его губы растягиваются в улыбке.

— Ты вчера пришёл пьяный домой, — сворачиваюсь калачиком, забирая у парня из рук моего белого мишку и прижимая к себе, потому что было немножко холодно, — а я тебе дверь не открыла, потому что разозлилась на тебя, что ты сразу пить пошёл, — всё это я рассказываю с закрытыми глазами, потому что до сих пор не могу проснуться, — а ты потом под дверью спать лёг. Ну я и начала тебя в квартиру запихивать. Ты такой тяжёлый, прям медведь, — уфаю, причмокивая губами. Почему я чувствую, что с его лица не сходит улыбка? — Я сто раз с тобой падала, ты меня постоянно собой придавливала. Я такая маленькая, а ты такой огромный, еле до твоей комнаты дотащила. Ты вот в своей кровати спал, а я вот тут, мне сил не хватило до своей… Принеси ещё мишку, пожалуйста, тут холодно чутьмальчик,

— Может потому, что ты в одной майке на полу спишь? На диван перелезай.

— Нет, — прижимаю к себе плюшевого друга ещё крепче, будто у меня собирались его отбирать, — на кровати холодно.

— Горе ты, — вздыхает и накидывает на меня лёгкий плед, в который я закутываюсь как в кокон, понимая, что действительно замёрзла. — Это всё, что было вчера?

— Ещё мы с тобой поцеловались, — я не краснею от этой фразы, когда я сплю, мне вообще фиолетово, что я несу. Часто забываю, что говорила. Это как не до конца проснуться и думать, что всё ещё видишь сон, и все события вокруг тебя окажутся нереальными, когда проснёшься.

— Я помню это, мелкая, — усмехается.

— Ты жалеешь? — я уже говорила, что во сне могу нести такое, за что в реальности могу краснеть вечно. Сейчас меня не волнуют сказанные фразы, какими бы они не были. Даже если я сейчас сделаю ему предложение руки и сердца(Господи, помилуй), у меня будет железное алиби, что я просто спала и вообще не помню, что несла.

— А ты?

Он не ответил. Как это понимать? Да или нет?

— Нет, — улыбаюсь уголком рта, — мне понравилось.

— Мне тоже понравилось, мелкая, — спустя долгих нескольких минут улыбается. — но ты же сама понимаешь, что это всё неправильно.

— Потому что я твоя сестра? — разлепляю веки, сразу же встречая внимательных взгляд карих глаз. Я совершенно не стесняюсь этого разговора, не знаю почему.

Встаёт с корточек и подходит к окну.

— Это здесь вообще ни при чём. Тебе не нужен такой как я.

И я готова завыть в голос. Господи, как же я могла забыть коронную отмазку всех парней. "Дело не в тебе, дело во мне, тебе нужен другой. Извини, детка." За всё время никто из них не придумал ничего нового. Хоть бы фантазию включил.

— А кто же мне нужен? — хмыкаю через выступающую улыбку.

— Хороший мальчик, который никогда не скажет плохого слова о тебе, не будет пить, курить, не заставит плакать и страдать. Полная противоположность мне, — поворачивается в мою сторону и я по глазам вижу, что не врёт, ни капли не врёт.

— Найдёшь мне такого, буду всю жизнь твоей домработницей.

Выдавливает улыбку, усаживаясь напротив меня на ковёр.

— Ты зря думаешь, что хороших мальчиков не бывает, — скрещивает руки на колене.

— А разве бывают? — насмешливо фыркаю, поправляя съехавший с плеча плед.

— А тот твой верблюд, которому я врезал в клубе?

Бедный Вовчик, до сих пор с фингалом ходит.

— Почему верблюд? — тихо хихикаю я.

— Не сползай с темы, — тоже улыбается, — ещё скажи, что он не хороший мальчик.

— Он тоже заглядывается на короткие юбки и смотрит порно, — привожу весомый аргумент, победно стреляя в его глазами.

— Тоесть ты считаешь, что мы все заглядываемся на короткие юбки и смотрим порно? — хохотнул парень.

— Да, — невозмутимо отвечаю.

— Не все, — ага, давай, защищай ваше мужское достоинство.

— Все!

— Не все!

— Ну большая часть.

— Ну не все же.

— Ещё скажи, что ты так не делаешь? — я уже разошлась, отчаянно защищая свою точку зрения.

— Да, — таким же невозмутимым тоном, как и я минуту назад.

— Своей первой учительнице это рассказывай! — сжимая губу в издевательской ухмылке, киваю головой.

Приглушённо смеётся.

— По-твоему, исключения только геи?

— Как вариант, — пожимаю плечами.

— Но всё равно ты не права, — продолжает стоять на своём, — не все парни такие как ты думаешь.

— Я уже говорила, что будет, если убедишь меня в обратном.

— Я просто не хочу, чтобы между нами были лишние неловкости и недопонимания. Я правда затупил, когда полез к тебе. Ты, наверное, считаешь меня озабоченным бабуином.

— Я считаю тебя озабоченным бабуином с той ночи, когда врезала тебе сковородкой по башке, — сдавленно хихикаю, понимая, что мы смогли разобраться со всей этой хренью, не потеряв связь друг с другом.

— Брат и сестра? — с улыбкой протягивает мне мезинец.

— Чёрт с тобой, — отвечаю на импровизированное пожатие.

— А теперь дуй завтрак готовить, мелкая, я есть хочу.

— А больше ничего не хочешь? — фигею от такой наглости, сравнивая, как мы разговаривали секунду назад.

— Ну мелкая, — состраивает морду кота из "Шрека", — я с вчерашнего дня ничего не ел, только пил. Знаешь, как это отражается на желудке?

— Ты специально на жалость давишь? — прищуриваю глаза.

— Тогда давай сделку. Ты готовишь мне завтрак, а я покупаю тебе ещё одного зайца.

— Правда? — почти пищу от радости. — Ты купишь мне ещё одного Гоблина?

Я отношусь именно к такому типу людей, которые просто обожают плюшевые игрушки. Я уже настолько себя запустила, что не могу спать без мягких друзей.

— Гоблина? — хмурит брови, а потом смотрит на своего же подаренного зайца и закатывает глаза. — Мелкая, ты, по-моему, не так поняла значение выражения "назови в мою честь".

— Я поняла как никогда правильно, — невинно ему улыбаюсь.

— Иди уже, — вздыхает, как наученный жизнью родитель и подталкивает меня в спину.

На ходу прокручиваю в голове, что в холодильнике у нас есть из еды для более или менее нормального завтрака. Открываю дверцу и…

— Ааааааааааааааа!!!!!!

— Тебе когда-нибудь так орали после пьянки, бессердечная? — воет парень за моей спиной.

— Ты идиот? Это что, твою мать? — настежь распахиваю дверцу холодильника, чуть не долбанув Ярославу по лицу.

Глава 28

Кот! У нас в холодильнике валяется дохлый кот! Как тут не орать?

— Ну? — глядит на меня так, как будто я только что сморозила полнейшую глупость.

— Тоесть ничего, что у нас в холодильнике кот? Ничего что он дохлый? — спокойным тоном спрашиваю, хотя внутри уже вовсю представляю вместо этого бедного животного(а я ненавижу котов) своего братца. Понятно же, что не я тут лунатила ночью, и под руку попался этот котик, которого мне стукнуло в голову запихнуть в холодильник. Я уже начинаю привыкать к такому типу совместного проживания: "мне нравится мой брат", а через минуту "я реально хочу его убить".

— Да задолбали эти котяры по дому шастать, — выплёвывает, будто "это не я, это он сам туда залез и закрылся" и достаёт из холодильника, где сдох кот, бутылку минералки.

— И ты решил таким способом его проучить?

— Я бухой был, мелкая, — фыркает, делая большой глоток, и возвращает бутылку на место. — Странно, что в духовку не засунул. Ты жрать будешь готовить?

Не знаю, отразился ли на моём лице весь тот шок, который я испытала в этот момент. Скажите мне, пожалуйста, что у этого человека с головой. У нас в холодильнике подох котяра, а он просит у меня завтрак? Либо ему всё пофигу, либо он реальный дебил. Скорее, второе. Я вот уже во всех красках представила, как сумасшедшая бабулька расстреливает нас из ружья или в худшем случае поступает с нами так же, как и мы с её любимым котиком. Хотя, таких любимых у неё ещё тысяча, но я уверена, что за одного она готова порвать глотку. Вот мы попали! Что нам уже кухню не проветривать, чтобы эти котяры к нам не лезли?

— Ты реально хочешь завтрак из холодильника, где сдох кот? — смотрю на него, как на последнего идиота на планете. Ну, я часто на братца так смотрю, так что вряд ли его удивит этот взгляд.

— Ну а в чём проблема? — швыряет животное в мусорку, будто его там никогда и не было. Он и правда последний идиот на планете.

— Ты серьёзно?

— Ну а в чём проблема? — повторяет, в этот раз улыбаясь.

Господи, подари моему брату мозг, пожалуйста!

— Давай лучше в кафе сходим, — пытаюсь другим способом достучаться до его сознания, спасая свою психику.

— Пошли уже, — вздыхает, закатывая глаза, понимая, что готовить завтрак я точно не настроена.

— Подожди, — останавливаю его за руку, конкретно прифигевая от невозмутимого состояния парня. — Тебе что реально пофиг, что наша соседка нас прикончит?

Пару секунд задумчиво вглядывается в моё лицо, а потом ржёт на всю квартиру.

— А я думаю, что ты на меня смотришь как на пришибленного? — вытирает выступившую слезинку. — Да по дороге зайдём в зоомагазин и купим ей нового котяру. Уверен, она даже не отличает их друг от друга.

Оказывается, есть у него что-то в черепной коробке.

— Мусор сразу выкинь, а то вся кухня уже провоняться успела, машу рукой в воздухе, кривя лицо. Надо будет ещё холодильник помыть, когда придём.

— Одевайся иди, а то я быстрей с голоду сдохну, чем от вони, снимает с мусорки пакет и выходит из кухни.

После кафе, где голодный медведь сожрал половину меню, а мне заказал манную кашку в разделе "для детей" (сволочь), мы и правда пошли в зоомагазин на конце той же улицы. Здание было огромным, с тремя этажами и из стекла. И там можно было встретить не только котов и собак, но и самых экзотических животных.

— Пошли покажу кое-что, — весело шепчет мне на ухо парень, увлекая меня за руку в какой-то маленький магазинчик. Я не успела увидеть вывеску и понятия не имела, что там, так как мне сразу же закрыли глаза.

— Если там будет что-то ужасное, я тебя убью, — грозным тоном предупреждаю, когда мы останавливаемся.

— Тебе точно понравится, — хихикает, отнимая ладони от моего лица.

— Аааааааааааааа!!!!!!!!!! — верещу на всё здание под заразительный хохот придурка-покойника, отскакивая назад в омерзении дрыгая руками, чуть не сбив клетку с каким-то скорпионом. — Это что за чудовище?

— Обижаешь, мелкая, — продолжает посмеиваться в кулак парень, оглядываясь на людей, которые смотрят на меня, как на психически неуравновешенную. Это же птицеед — самый огромный паук в мире. Биологию не читала?

— Видимо ты читал, тогда знаешь, что будет с твоими органами, когда я засуну тебя в огромную мясорубку! — мне уже пофиг, что ору, как психованная и такой и выгляжу со стороны. Как можно быть таким кретином? Он же знает, что я до смерти боюсь этих чудовищ, а это вообще самый страшный ночной кошмар в ближайшие дни, а может и недели. Да ещё и лицом под самую клетку подсунул. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло, до сих пор руки подрагивают.

— Я ж пошутил, мелкая, — отвечает смешком на мой испепеляющий взгляд.

— Пошёл ты…

— Вам что-нибудь показать? — не даёт мне закончить очень "деликатную" фразу симпатичная девушка-консультант. Если бы она меня не перебила, я бы не постеснялась того, что девушка, и большая часть посетителей пополнила бы свой словарный запас словами, не очень характерными этому прекрасному полу. Братец по себе знает, что будет, если конкретно вывести меня из себя.

— Клетку для обезьян! — выкрикиваю, толкая парня от выхода.

— У моей сестры месячные, — слышу у себя за спиной, когда, надутая, как хомяк, топаю к кошачьему отделу, чтобы поскорее свалить отсюда. У меня то месячные, а у моего братца идиотизм.

— Ты куда, истеричка? — нагоняет меня кусок только что вспоминаемого…кхм…солнышка.

— Лучше молчи, гоблин, — собираю по крупицам всё своё терпение, чтобы ещё раз не рявкнуть.

— Ты мне угрожаешь, мелкая? — хохотнул парень. — Да ты ж разбушевавшийся гном, не больше.

Аааааааааа! Ну неужели так сложно меня не бесить?

— И что мы делаем в собачьем отделе? — оглядывается по сторонам.

А я и правда не смотрела куда иду. Кошки находились в противоположной стороне, а сейчас нас окружали клетки с маленькими щенками. Господи, неужели я настолько зациклилась в этот момент на брате, что не замечала этой красоты? Мне захотелось визжать и прыгать, прижимая к себе кулаки, как модельки от вида красивого платья. У меня было такое чувство, что я попала в рай. Эти создания были настолько миленькими, что захватывало дух. Хотелось каждого из них взять на руки и тискать вечность.

— Мелкая, убери с лица это ванильное выражение, — кривится Ярослав, совершенно скучающе поглядывая на щенков. — На наркоманку похожа.

— Ты бесчувственное животное, вот ты кто, — беззлобно улыбаюсь, садясь на корточки возле одной из клеток, протягивая руку, о которую начинает тереться маленькое чудо.

Я так сильно хотела себе щенка в детстве, но мама всегда была против, потому что за животным нужен был уход, я была маленькая, а мама всегда пропадала на работе. Так что моя мечта не сбылась.

Смотрю на щеночка, который лижет розовым язычком мою руку. Он такой красивый, с мягкой белоснежной шёрсткой, большими голубыми глазками и смешными свисающими ушками. Мне кажется, мы сразу влюбились друг в друга.

— Пошли?

— Ага, — поднимаюсь с места, грустно опустив глаза.

Мама не позволит мне завести щенка. Он никогда не позволяет мне то, что хочу по-настоящему.

Зайцы, давайте так. Я сегодня написала огромную главу размером в 18 тетрадных страниц. Если моя книга сегодня до 20.00 наберёт хотя бы 65–70 лайков, то после этого времени я размещу главу на сайте и буду выкладывать главы 3 раза в неделю в благодарность вам. Тем более это не сложно, а мне очень приятно. Если уж нет, то главушка будет разделена на 3 поменьше и сегодня в любом случае будет только часть. Ну и главы будут выходить, как всегда, 2 раза в неделю. Всех люблю!

Глава 29

— Кто-нибудь знает, где Вершинина? — чуть ли не залезает на стул, чтобы перекричать стаю бешеных возмущающихся обезьян после самостоятельной работы, наш учитель биологии.

Скажу честно, сейчас всех больше волновала предстоящая вечеринка в честь Нового года. Сегодня как раз проходит кастинг на роль будующей диснеевской постановке на праздник в нашей школе. Так что девчонки сейчас напоминали верещущих поросят, перекидвающихся кучей косметики и записок. Вика рассказывала, что Принц уже выбран — Егор Калинин из параллельного класса. Его я знала совсем чуть-чуть и понимала, почему это стадо поросят убивает барабанные перепонки вменяемых людей. И даже наличие девушки не спасёт парня от нашествия ненормальных девиц. Бедный Егор! От всей души ему сочувствую.

Ну а вот на обезьян сейчас реально была похожа наша мужская половина, которая вовсю гоготала, придумывая план "напоить побольше тёлок". Да нафиг их поить, если через полчаса и так все бухие будут? Я сто раз была на школьных вечеринках, и впечатления, я вам скажу, не самые радужные.

Так что всем было откровенно пофиг на какую-то там Вершинину. Уверена, восемьдесят процентов класса учителя даже не слышали.

— Я вчера в зоопарке была, а такое ощущение, что до сих пор там, — оглядывая наш 11В, качает головой Огнева.

— Уверена, что там не спокойней? — пускаю смешок.

— Ти-хо!

Ну, старичок хотя бы попытался.

— Да что же это такое? — маленький щупленький мужичок с размаху кидает стопку книг на стол, но, сюдя по атмосфере в классе, это как звук упавшей ручки. — А ну-ка сели всеееееее!!!

Я прячу лицо в плечо подруги, чтобы заглушить истерический смех. Николай Васильевич — и без того вечный повод для шуток — настолько сильно втянул в себя воздух, что, казалось, вот-вот взлетит и начнёт сдуваться, как шарик. Господи, видели бы вы его лицо, когда он орал.

К огромному удивлению, зоопарк отреагировал и уставился на педагога так, будто он только что отвлёк их от ужасно важного дела. Ну впринципе все так и считали.

— Сейчас один человек, на которого я тыкну пальцем в журнале, отнесёт материалы для научной работы домой Вершининой. А потом можете проваливать на все четыре стороны.

Класс неодобрительно загудел. Уж точно никому не хотелось валить неизвестно куда после школы отдавать какую-то домашку. Тем более на улице лютая зима, когда из дому даже носа высовывать не хочется. Да ещё вдруг одноклассница живёт на окраине города. Москва, всё-таки.

Не завидую я этому бедолаге.

— Минаева Вероника.

Зашибись! Я прямо услышала, как мерзко захихикала моя врождённая невезучесть.

Вика лишь посмотрела на меня с жалостью и пожала плечами, а остальные, поняв, что худшее обошло их стороной, принялись дальше обсуждать тему Зимнего бала.

— Подойди сюда, Минаева, — постучал по столу учитель.

— Николай Васильевич, а может…

— Никаких "может", — предупреждающе поднимает вверх указательный палец, не давая мне сказать больше и слова.

Не прокатило. А я уже сделала такую правдоподобную жалостливую моську.

— Соседей что ли не нашлось? — разочарованно буркнула я.

— Ты у меня сейчас будешь всем отсутствующим домашнее задание на дом разносить.

И типа я виновата, что эти дауны его так взбесили. Я вообще сидела и молчала, а срываются на мне. Где справедливость? Там же, где и моё везение.

— Молчу, — окончательно надулась.

— Задания, — возгружает мне на руки стопку папок, — и адрес, — а сверху кидает бумажку, где корявым почерком написано место жительства моей любимой одноклашки.

— Это самый лучший день в моей жизни, — подходя к нашей с Викой парте и резко опрокидывая весь этот хлам на стол, улыбаюсь, так же резко убирая улыбку.

— Крепись, подруга, — хихикает девушка.

— Вот делать мне больше вечером нефиг, как шляться неизвестно где с этим хламом, — яростно шлёпаюсь на соседний стул.

— Ты же ещё адрес не видела. Вдруг она через дорогу живёт? — подруга с интересом берёт в руки криво оторванный кусок блокнота.

Ну, давай, везение, помаши мне ручкой.

— Комиссарская, 17, - читает, а потом заливается хохотом, но тут же меняет выражение на сочувственное, сдавленно хихикая под моим убийственным взглядом.

Спасибо тебе, несуществующее везение, что мне теперь придётся валить на конец огромного мегаполиса. За что меня жизнь постоянно наказывает? Братца придурошного подсунули. Куда уж хуже, люди? Я и так самый несчастный человек на Земле.

— Скучаете, девочки? — к нам подходит Илья Смирнов, высокий смуглый парень, капитан нашей школьной команды по информатике. Но на ботана он точно не похож, вполне себе высокий и симпатичный. Он единственный из нашего класса, как я считаю, кто не пытается заглянуть девушкам под юбку при первой встрече. Илья хороший парень. Мы с ним вполне так хорошо общаемся в пределах школы. Первое время он мне даже симпатизировал как мужчина, но потом всё опять стало, как было.

— Ника уж точно нет, — не сдерживает смеха подруженька, а потом встаёт из-за парты, сославшись на важные дела, с улыбкой незаметно мне подмигнув. Она что серьёзно?

— Я вижу вы с везением окончательно разругались, — усмехаясь, кивая на стопку папок на столе.

— Мы с ним никогда и не дружили, — выдавливаю полуулыбку, пряча лицо в кольце рук.

— Ты уже решила с кем идёшь на этот бал?

Ну обычно такой вопрос задают, когда хотят пригласить пойти вдвоём. С чего вдруг Илье у меня такое спрашивать. В нашем классе полно девушек, которые побегут за ним по щелчку пальцев. А я вообще не собиралась идти. Хватило с меня одного выпускного. Не сомневаюсь, что даже в старости буду помнить.

— Нууу… — театрально призадумываюсь, поднимая голову. — С Вовчиком пойду.

— А Вовчик фингалы коллекционирует? — смеётся брюнет.

Хотела сказать "всмысле?", но это бы прозвучало слишком глупо. И так же всё ясно.

— Ты тоже тогда был в клубе?

— Я видел только, как кулак этого блондина впечатывается в лицо Вовчика, — без улыбки поясняет Илья. — Кто он тебе?

— Брат, — в груди что-то неприятно зашевелилось от собственных слов. Я с каждым днём понимаю, что обманываю саму себя. — Ты знаешь его?

— Первый раз видел, — пожимая плечами, отвечает.

Смотрю на часы и поднимаюсь с места, так как до звонка была одна минута, а сейчас у половины класса история на первом этаже.

— Ник, — останавливает меня за руку.

— Ммм? — вопросительно приподнимая брови.

— Сходишь со мной куда-нибудь? Как друзья.

На лице появляется лёгкая улыбка. Я не раздумываю над "да" и "нет". Я хочу с ним пойти. Чувствую, что этот парень отличается от других. Мне правда легко с ним, я могу ему доверять и мы давно нашли общий язык. И я понимаю, что мы действительно можем стать хорошими друзьями, вопреки мнениям о дружбе между парнем и девушкой. Я верю в эту дружбу и не вижу причин отказываться.

— Хорошо, — улыбаюсь ему, собирая с парты всё своё "добро".

— Хорошо, — повторяет мой тон и выражение лица, — я позвоню тебе.

После ещё двух уроков прихожу домой и сразу же заваливаюсь спать, не забыв поставить будильник на шесть вечера, чтобы отнести домашку. Я обычно не сплю в такое время, но сегодня жуть как потянуло в тёплую кроватку. И вставать было до невозможности сложно, ну как всегда впрочем.

Когда собиралась в прихожей, за окном было уже темновато, и пришлось корить себя за то, что не поставила будильник раньше. Я же так до утра домой не доберусь.

Ярослава тоже не было дома, хотя сейчас было довольно раннее время для вечеринок. Хотя, какая мне разница? Он уже большой мальчик и ни перед кем отчитываться не должен.

Выкидываю из рюкзака все книжки, оставляя только полученные папки и, засунув ключи в карман, спускаюсь на улицу.

Если б я знала, что эта Ксюша так далеко живёт, вообще бы в школу не пошла. До её старого района я добралась за часа четыре на трёх автобусах. Полчаса кралась чуть ли не на цыпочках до нужного мне подъезда, боясь, что меня съедят дворовые собаки. Потом ещё столько же времени пыталась отвязаться от пьяного мужика, который так и не добился у меня адрес какой-то Тоньки Рыжей. Чуть не сломала себе ногу на поломанной лестничной клетке в тёмном подъезде, когда полезла в карман за фонариком. В итоге мне лишь немножко приоткрыли дверь, вырвали из рук папки и громко захлопнули обратно. Вот это я называю "культура России". Да ну это всё нафиг!

Я уже думала, что так же без происшествий доберусь до дома и завалюсь спать, но… Я и спокойно? Конечно всё пошло к чёртовой бабушке. Сначала я проворонила свой автобус, перепутав остановки. И пришлось думать, как добраться до более оживленных улиц, где можно было бы поймать такси. Отсюда я на такси я свалить не смогу, так как у меня, мля, сдох телефон. Я вообще такси не люблю, не знаю почему. Может потому что я с детства ездила на автобусах и уже к ним привыкла?

Ну а тут уже крайний случай. Так что мне пришлось спрашивать дорогу у прохожих. Человек десять точно прошли мимо. Одна лишь пожалевшая бедную меня старушка показала направление. Её подходящий выход к "цивилизации" был через тёмные улочки, не освешающиеся ни одним фонарём, что было для меня самым худшим кошмаром, но другого выхода не было. У бабули была просто космическая память, как я поняла, когда чёркала ручкой по блокноту направления, я бы такое в жизни не запомнила. Да там прям лабиринт какой-то получился. Почти каждые сто метров я долго стояла, всматриваясь в рисунок, пока мои глаза не привыкнут к темноте и смогут разглядеть свой же почерк. Конечно, было страшно, но я старалась лишний раз не накручивать себя. В таких местах стоит бояться людей, а не несуществующих чудовищ, а людей я здесь ни разу не встретила, пройдя большую половину пути, что было большим плюсом.

Я надеялась всё-таки пройти этот путь без приключений, пока в нескольких метрах на повороте не увидела тёмные силуэты. В темноте не было хорошо видно, но я поняла, что это молодые парни, о чем что негромко переговаривающиеся между собой.

Сердце с привычного ритма начало отдавать барабанную дробь, а руки стали горячими и потными.

Я понимала такую реакцию своего тела. Если бы сейчас на меня выпрыгнула огромная собака, страх был бы не такой, как сейчас.

Главное правило — не накручивать себя. Это могут быть кто угодно: обычные старшеклассники вышли покурить. Я просто пройду мимо, и они даже не обратят на меня внимания.

"Ничего не случится" — повторяла я в мыслях, как заклинание, быстрыми шагами идя вперёд.

— Заблудилась, малышка? — прямо передо мной встаёт высокая тёмная фигура.

Продолжение главы уже написано на бумаге. А когда переносить её в компьютер(завтра или на следующей неделе) зависит только от вас. Я очень надеюсь, что вы порадуете меня звёздочками и комментарии. Мне тоже очень непросто после потери стольких лайков на моих книгах, и надеюсь, что вы меня поддержите. Люблю!

Глава 30

Сердце болезненно сжалось, а в горле стало невыносимо сухо. Вот почему я не могу жить спокойно? Почему со мной всегда случается подобная хрень?

— Тебе делать нехуй, Цыпа? — слышу другой голос, более грубый и холодный, как сталь. Этот парень в капюшоне и весь в чёрной одежде. Он подпирает плечом стену и курит. Рядом с ним ещё трое таких же здоровых парней, а напротив них ещё один.

— Так я просто спросил. Вдруг заблудилась девочка? — со смешком оправдывается, делая шаг в мою сторону, когда я неосознанно начинаю отступать назад. — Я бы помог дорогу найти.

Ноги сами двигаются назад, пока моё тело не натыкается на широкую спину. Отскакиваю, как от укола, а глаза начинают постепенно увлажняться. Я не могу поверить, что это снова повторяется.

— Мозг найди себе. Ты как? — тот парень, в которого я врезалась, поворачивается в мою сторону, кладя руки на плечи, чтобы заглянуть в лицо.

… И я готова рыдать в голос. Я, чёрт, уже почти смирилась, что произойдёт что-то ужасное. В таких местах избить, изнасиловать или того хуже убить человека может любой. Здесь никто не станет разбираться, искать без доказательств и свидетелей, которых попросту не было. Это самые страшные места. Но как ОН здесь оказался?

— Мелкая? — я никогда не смогу описать того удивления, отразившегося на лице Ярослава. Как будто пришельца увидел.

— Мы ещё даже не познакомились, — мурлычет стоящий за моей спиной парень, протягивая руки в мою сторону.

— Я щяс твою рожу с асфальтом познакомлю, — меня резковато, чем следовало бы, дёргают за спину брата.

— Знакомая твоя? — мельком обращает на меня взгляд, как я поняла, самый главный из них.

— Ты меня сюда знакомых привёл обсуждать? — сплёвывает на землю. Он не хочет, чтобы на меня обращали внимания, ибо это не в мою пользу. Да я сейчас и сама хочу просто исчезнуть.

— Мы с тобой не закончили, Ярослав. Я тебя давно знаю, и ты хорошо знаешь меня. И знаешь, что для меня значит сестра. Алиса часто делает из мухи слона, но в этот раз она была слишком убелительна.

Алиса? Это та девушка, с которой я разговаривала на свадьбе? Она сестра этого типа? Господи! Во что он вляпался? Во что мы вляпались?

— Так вот в чём дело, — неожиданно начинает смеяться парень. — А я думаю с какой кстати тебе мне звонить спустя столько лет. Сестрёнка уже нажаловаться успела?

— Она бы не стала строить трагедию, если бы повода не было.

— А может проблема в том, что она избалованная шлюха, которая не любит делиться своими игрушками? — резким тоном выдаёт брат, чувствуя себя в этой ситуации полностью расслабленным, словно он хозяин положения. — И мне кажется, что те слова она полностью заслужила. Вернуть меня хочет? Пфф… Надо было думать, прежде чем в койку к моему отцу прыгать. Или ты не знал такие подробности жизни своей Алисочки?

Я просто в шоке. Предполагая, что эту Алису и Яра что-то связывает, я и подумать не могла, что там всё так серьёзно. Тоесть она изменила брату с его отцом? Так вот почему он с таким пренебрежением разговаривал с ней, а когда я задала вопрос на эту тему, разозлился. Тогда я не знала, насколько это больной для него разговор. Я бы и представить не могла, что Ярослав, которого я знала всё это время, пережил такой кошмар.

Я не видела выражение лиц других парней: была полностью спрятана за широкой спиной брата, нервно сжимая в кулаке его куртку. Но я понимала, что все они не на шутку завелись. Мне было страшно. Очень. А ещё я не знала, что будет дальше, от чего становились ещё хуже.

— Мне плевать какая она. Она моя сестра, и я за неё любого закопаю. Так что за свои слова придётся ответить, друг.

— Да ну? — хохотнул Яр, в то время как я сжалась в комок от страха, до крови прикусив губу. — И давно ты стал личным палачом этой стервы? Может ещё скажешь сколько сестрёнка тебе платит?

Я ожидала самого худшего, но тот парень лишь очень странно ухмыльнулся.

— А может ты нас познакомишь со своей, — сделал акцент на этом слове, — сестричкой.

В горле пересохло. Я прямо почувствовала на себе ледяной цепкий взгляд, от которого по всему телу разбежались мерзкие мурашки. А вот тело парня, к которому я прижималась, по-настоящему напряглось, как будто…они смогли его напугать.

… Откуда этот тип узнал?

— Да последние недели во всех газетах была свадьба твоего папаши, — с усмешкой пояснил. — Я уже давно знал, что у тебя появилась сестрёнка. Да и странно, что ты так яро принялся защищать эту девочку. Не познакомишь нас?

Блондин нашёл мою холодную руку и сильно сжал, переплетая наши пальцы, как будто давая надежду, что всё будет хорошо. Но я всё равно дрожала, как осиновый лист. Не от холода.

— Зачем тебе это? — грубо выплюнул он.

— Брат за брат, — невыносимо долгая пауза, от которой перехватило дыхание, — сестра за сестру.

— Только тронь, мразь! — почти ледяные пальцы настолько сильно сжали мою руку, что, казалось, захрустели костяшки, но я не могла вскрикнуть из-за отсутствия голоса. Мне никогда не было так страшно. Что с нами будет?

Парень лишь противно улыбнулся и сделал шаг в нашу сторону, как изза поворота неожиданно вылетела чёрная машина. Именно вылетела на бешеной скорости. Ярослав резким рывком припечатал меня к стене, закрывая собой. Когда я открыла глаза, тех отморозков и след простыл, как будто их и не было.

— Надеюсь не опоздали? — слышу за спиной мужской голос и звук захлопнувшейся дверцы машины.

— Опоздали, бл*дь! — рявкает парень над моей головой.

Я вздрагиваю от его голоса. Что с ним? Всё же обошлось. С нами ничего не сделали. Я не понимала его поведения в тот момент. Радоваться надо было. И в какой смысле "опоздали"?

— Сука! — отходит от меня и резко впечатывает кулак в бетонную стену.

Что, чёрт возьми, с ним такое?

— Яр, ты чё? — высокий брюнет в синей куртке с серым капюшоном кладёт руку ему на плечо, но тот лишь дёргает им.

— Мелкая, в машину быстро! — рыкает на меня, будто это я во всем виновата. Но несмотря на такой тон всё же подчиняюсь. Что-то не хочется ещё больше выводить брата из себя.

— Что он хотел? — как только машина двигается с места, спрашивает второй парень, которого, как я услышала, зовут Паша.

— Эта сука ему надаловалась на меня, — плюётся Ярослав. — Ну можно было предугадать, что её королевская персона не потерпит к себе такого пренебрежительного отношения.

— Ты же знаешь, что Золотарёв это так не отставит. Сейчас ты вышел сухим из воды. Что делать будешь?

— Я, бл*дь, ему нах*й не нужен, Тим! — несдержанно рявкает он.

— Тоесть?

За весь разговор я не поняла ни слова, хоть и пыталась сложить картинку из мелких пазлов. Всё это было слишком сложно для моего сознания. Я не могла понять одно. Почему Яр такой нервный?

— Завтра в клубе, — машина останавливается возле нашего подъезда, — разберёмся со всем этим.

Брюнет задумчиво кивает, напоследок странно взглянув на меня, а через минуту автомобиль уже скрывается за поворотом.

— Ты мне объяснишь что происходит? — я тоже перехожу на крик. Мне уже надоели все эти зашифрованные фразы.

Не глядя на меня, вытаскивает сигареты, но с третьей неудачной попытки закурить с рыком швыряет зажигалку куда-то в кусты. Потом хватает меня за руку и тащит в дом.

— Да что с тобой? — кидаю ключи от квартиры на тумбочку.

— Ты что делала в том переулке? — он зол. Я всеми клеточками тела чувствую это. Но почему? В чём причина?

— Мне нужно было домашнее задание однокласснице отдать, — заметно стушевавшись, тихо отвечаю.

— Мелкая, — кладёт обе ладони на мои плечи, внимательно и с тревогой вглядываясь в моё растерянное лицо, — слушай меня очень внимательно. Как только начинает стемняться, из дома не выходи, если уж крайний случай, всегда держись с толпой. Тёмных переулков вообще всегда избегай. Если меня дома нет, все двери и окна должны быть заперты. Увидишь какого-то подозрительного человека, сразу звони мне. — Мелкая, ты слышишь? Поняла меня?

— Ты псих? — со злостью пытаюсь отпихнуть парня от себя. — Что ты за бред несёшь? Это шутки у тебя такие?

Я была в не себя от недоумения и злости. То, что я услышала, больше походило на бред сумасшедшего. Что успело с ним произойти за это время?

Как-то неестественно смеётся, и мне реально становится страшно. Моего брата как будто подметили.

— Нееет, Ник. Это тот парень, которого ты видела, псих. Вот он настоящий психопат. Ты и в мыслях не сможешь себе представить, что он делает с людьми, которые переходят ему дорогу. Он заметил тебя, и теперь ты ему нужна.

Бум! Что-то ударило мне в голову, заставляя заново прокрутить те ужасные последние полчаса, когда я вжималась в спину брата, желая раствориться в воздухе.

"Я уже давно знал, что у тебя появилась сестрёнка?"

"Не познакомишь нас?"

"Брат за брата, сестра за сестру"

"Я ему нах*й не нужен, Тим!"

Сестра за сестру…

Колени начали полкашиваться, а перед глазами появилась лёгкая дымка.

Только руки Ярослава помогли мне удержаться на месте. Как? Неужели мне было мало того, что со мной прсожаленияЗа что меня жизнь так не любит?

— Мелкая. Ника, — лёгкий хлопок по щекам, — посмотри на меня. Он и пальцем к тебе не притронется. Я буду рядом. Всегда.

— Почему я? — я и не заметила, как глаза наполнились солёной влагой. Я ведь даже ничего ему не сделала. Да я даже его лица не видела толком.

— Ты ни при чём, — его лицо искажает гримаса боли и сожаления, — он мстит мне таким образом. Я обидел его сестру, и он решил отплатить мне той же монетой.

— Но это же нечестно!

— Ему плевать, Ника, — отворачивается, — ты не знаешь этого человека. Его строит бояться.

— Что мне теперь делать? — всхлипываю, но мои слёзы тут же тонут в светлом свитшоте.

— Делать так, как я тебе говорил, — гладит рукой рукой мои волосы. — Раньше мне было плевать, а сейчас я подключу всех и всё, что могу, чтобы нарыть нужную информацию, за которую он надолго сядет. Поверь, такой предостаточно, просто нужно время и усилия. Я поклялся, что ты никогда не будешь страдать из-за меня. И этого не будет. Просто верь мне, ладно?

Поднимаю голову, уверенно кивая, и снова прячу лицо на крепкой груди. Сейчас я успокаиваюсь, но не знаю, что со мной будет завтра.

И я так и не смогла понять когда моя жизнь пошла наперекосяк. Может когда мама перестала обращать на свою дочь внимания? Или когда от нас ушёл папа? Может когда меня пытались изнасиловать на выпускном девятого класса? Когда любимый человек так подло предал? А теперь меня преследует какой-то чокнутый психопат, которого стоит бояться.

А смогу ли я когда-нибудь стать счастливой?

Глава 31

А может ну это всё?

Догрызая несчастную ручку, оглядываю свой письменный стол, заваленный самыми разными книжками по математике, которые я вчера набрала в библиотеке, тетрадками, вырванными и скомканными листами и предметами канцелярии. На полу тоже валяется куча скомканной бумаги, промазанной мимо мусорки.

Это яготовлюсь к очередной контрольной по алгебре. Пока вообще неудачно, но всё же хоть как-то пытаюсь. Я решила, что если сейчас серьёзно не возьмусь за учёбу, то точно никуда не поступлю. А я уж точно не хочу пролететь мимо универа. А во всех нормальных заведениях математика — обязательный предмет.

Я не была двоечницей, да и отличницей тоже. У меня были вполне обычные средние оценки, с которыми я вообщем-то смогла бы кое-как поступить в нормальный универ, если бы не математика. В школе то получается списывать и получать халявные оценки. А дальше как?

Математика с начальных классов была для меня непроходимыми джунглями. Может быть, если бы я тогда начала что-то делать, а не послала бы всё к чёртовой позориэол позориэолославшись, что у меня ещё куча лет впереди, сейчас было бы не так туго. Самом готовится у меня никак не получалось. Не понимала, что мне было нужно важнее всего. Не знала, с чего начинать. Проблема в том, что мне просто нужен был учитель, который помог бы мне персонально. Вариант с нашей классной я сразу же исключаю: она ненавидит меня всей душой, особенно после той подставы с её любимой дочуркой на контрольной.

Ну и где мне найти нормального учителя?

А что если… Эх, была не была! Тем более это довольно таки неплохой вариант для меня. Если он согласится мне помогать.

Собираю в кучу всё своё книжное богатство и направляюсь прямиком к двери брата. Даже если он не захочет мне помогать, я хотя бы попыталась. Сама точно не справлюсь.

Без стука захожу в чужую комнату и обнаруживаю парня, лежащим на кровати и подкидывающим вверх баскетбольный мяч. Ну, я не сильно ему помешаю, вижу.

— Ты что-то хотела? — не поворачивая головы, спрашивает.

Мнусь на одном месте. Когда я успела стать такой неуверенной рядом с ним?

— Мне нужна твоя помощь, — еле слышно отвечаю, царапая ногтем обложку верхней книги.

Теперь обращает на меня внимание с каким-то прищуром в глазах, как будто сам пытается додумать, о чём я могу его просить.

— Случилось что-то? — я смогла прочитать тревогу в его глазах.

— У меня контрольная скоро, — поднимаю вверх стопку книг. Всё-таки для меня это и правда большое происшествие. Я первый раз хочу реально попробовать самой написать, а не скатать со шпоры.

— Всё-таки я был прав, думая, что у тебя проблемы с математикой, — легко усмехается, принимая горизонтальное положение на кровати. — Так ты же профессиональная списывальщица, — а вот это уже с насмешкой, — сейчас в чём проблема?

— У меня экзамены скоро, а я вообще ничего не понимаю, — обречённо пожимаю плечами.

— Раньше надо было учить, мелкая. Если ты сейчас ничего не понимаешь, то за полгода к экзаменам ты точно не подготовишься.

— Так ты мне поможешь или нет? — уже начинаю злиться. Я сама всё это знаю. Зачем мне ещё и учитель по жизни?

— Проходи давай, — устало выдыхает, убирая весь хлам со своего письменного стола. — И книжки тебе не нужны, в всё можно в интернете найти.

Хмыкаю, оставляя весь свой склад на тумбочке возле двери.

— И ещё кое-что, — в карих глазах зажигается озорной огонёк, — раз уж я учитель, обращайся ко мне на "Вы" и по имя-отчеству.

— Обязательно, Идиот Ильич, — хорошо, что под руку попался тот самый баскетбольный мяч, чтобы запустить им в смеющуюся физиономию. Отчасти я была ему благодарна. Этой фразой он полностью разрядил немножко напряжённую атмосферу между нами.

— Что именно тебе непонятно?

— Всё, — протягиваю, возведя глаза к потолку.

— Да, нелегко будет…

Но всё же хоть какой-то прогресс был. Мы составили кучу самых важных таблиц по самым важным темам, которые нужно было попросту выучить, чтобы понимать. Повыделяли самое важное, просмотрели в интернете ЕГЭ за последние пять лет, выдели часто встречающие там задания и некоторое время уделяли внимание именно им. Я даже смогла без его помощи решить парочку несложных задач, чему была безумно рада. Оказывается, алгебра не такой уж ужасный предмет, если хорошо в ней покопаться.

— Так сильно не радуйся, мелкая, — увидев мою физиономию, говорит Ярослав, — с тобой ещё куча работы.

— Ты будешь мне помогать? — вот тут я действительно удивляюсь.

— Ну, если будешь мне готовить.

— А ты никогда ничего не делаешь просто так? — усмехаясь, немножко резко встаю из-за стола, из-за чего комната начинает кружиться перед глазами, а ноги перестают держать тело. Это не из-за того, что я резко встала. Я знаю причину.

— Ника, — наверное, мне показалось, голос брата не может быть таким настолько обеспокоенным, особенно из-за меня.

Столкновения с полом не происходит. Меня поднимают на руки и мягко усаживают на кровать.

— Это что такое? — вот теперь узнаю родительский тон. — Ты когда последний раз ела?

Не помню. Да и вряд ли вообще вспомню. Последние два дня точно нет. Я просто замкнулась после того, как мы разговаривали с Ярославом в коридоре. Его все эти два дня почти не было дома, а я все выходные пролежала в своей комнате, сканируя потолок пустыми глазами. Надеюсь, стоит опустить, что я эти дни вообще не спала. Косметика хорошо скрывала недосыпы, но собственное тело не обманешь.

— Я не знаю, — не поняла в какой момент мой голос стал таким сухим и безжизненным.

— Мелкая, ты в своём уме? — срывается на крик. — Ты себя видела? Ходячий мертвец. Да и видно, что не спала. Так нельзя!

— Мне страшно, — пропускаю все его слова мимо ушей. Мне нужно кому-то выговориться. Просто поговорить с кем-то. Мне надоело держать это в себе. — Мне страшно и… Тебя не было дома…

— Прости… — в его взгляде столько боли и чувств, — ты не заслужила всего этого. Ника, посмотри на меня, — мягко касается ладонью моей щеки, поддаваясь вперёд, совсем близко ко мне, поглаживая кожу. — Ты не должна так над собой издеваться. Тебе никто не сделает больно, слышишь? Я искал выход, и вчера, и позавчера. Пока безрезультатно, но я сделаю всё, чтобы эту скотину упекли за решётку. Просто нужно немножко подождать.

— Ты сказал, его стоит бояться, — еле слышно спрашиваю. — Что это значит?

Отворачивается. Не хочет отвечать. Сразу ясно.

— Ты и так не спишь, мелкая. Хочешь вообще перестать?

— Я не сплю, потому что ничего не знаю, и меня съедают догадки. От правды мне не станет хуже.

— Уверена? — издаёт нервный смешок. — Я бы поспорил.

— Пожалуйста, — сама, не стесняясь, переплетаю наши пальцы. — Мне нужно знать.

Сжимает челюсть, борясь с собой, невыносимо долго вглядываясь в моё лицо, будто проверяя, готова ли я.

Я и сама не знаю, но уверена, что ожидание и неведение просто сожгут меня заживо.

Глава 32

— Денис с раннего детства рос сложным ребёнком. Его постоянно манили улицы, приключения и прочая хрень. Ему было скучно жить, потому и вытворял всякие глупости. Но больше из-за того, чтобы привлечь внимание родителей. Его вечно занятому отцу было плевать на ребёнка, и то, что он вечно позориэоъл его в газетах, не улучшило ситуации. С мамашей была та же ситуация. Её волновали только дорогие шмотки и она сама. Это всё отразилось на его характере. Он стал агрессивным, вспыльчивым и даже жестоким, черезчур. Я вырос с ним. Мы познакомились в десять лет. Моя мамаша тоже кинула нашу семью, и в детстве я тоже искал всякие приключения на свою задницу. По началу я просто не обращал внимания на его ненормальное отношение к людям, но с годами всё стало ещё хуже: он начал конкретно избивать и даже уродовать людей. Я пытался вправить ему мозги, но закончилось это тем, что я просто свалил, не желая дальше наблюдать, как он друг превращается в бесчувственное чудовище.

Он полностью слетел с катушек. Однажды Золотарёв почти до смерти избил сына какой-то крупной шишки. Конечно же, папаша накатал заяву в полицию. Денису было плевать, потому что был уверен, что отец в очередной раз откупится за сынка. Но тот не стал. Ему просто надоело терпеть эти выходки.

Я не знаю сколько Денис сидел и когда вышел. Знаю только, что отец не пустил его в дом после тюрьмы. Он отказался от своего сына ещё тогда, в участке. Я понятия не имею, где и как он жил дальше, как зарабатывал на жизнь, да, впрочем, мне и нужно было. Думаю ты поняла, почему он стал таким чудовищем. Любой мы сломался, если бы его так поимела жизнь.

Ну и насчёт Алисы. В своей жизни этот ублюдок не забил только на сестру. Детство у неё было такое же: без родителей, так что он всегда заботился о ней. С возрастом эта девушка стала, как мамаша, но отношения к брату не изменила. Я слышал, что она только одна часто ходила к нему в тюрьму, даже пыталась вытащить, то там всё было слишком серьёзно. Думаю, это она помогала ему выживать одному. Теперь ты понимаешь, что они значат друг для друга? Денис реально готов убить за неё, а эта стерва и не прочь этим воспользоваться. Если у Золотарёвой и есть чувства, то только к своему брату.

— Но ты же говорил, что она хотела тебя вернуть. Зачем ей натравливать на тебя своего брата, зная, какой он жестокий?

— Она бы испытала максимальное удовольствие, если бы увидела, как мне ломают кости, — усмехается, — Она такой человек, что если ей хреново, то другим должно быть втройне. Алиса просто не привыкла к отказам. Для неё это как что-то сверхъестественное.

Я не знала, как реагировать. Буквально неделю назад моя жизнь была вполне нормальной, а за эти пару дней она перевернулась с ног на голову. Всё это слишком сложно. И я, как никогда, хочу изменить время, чтобы в пятницу не прийти в школу и со мной ничего бы этого не было. Но, увы, это невозможно.

— Ты мне не всё рассказал, так ведь? — по глазам вижу, что он скрывает то, что мне ни в коем случае не стоит слышать. Я и сама боялась, что услышу что-то ужасное, но находиться в неведении просто не могла. Я не смогу мучать себя догадками, которые одна хуже другой. Лучше уж ужасная правда, чем бессонные ночи и грызущее изнутри неведение.

— Почему его стоит бояться? Что такого ты от меня скрываешь? Я не уйду отсюда, пока не услышу всё. Ты даже не представляешь какого мне.

Как ни странно, мои слова как-то подействовали на парня. Поднимается с кровати и долгие пару минут просто расхаживает по комнате, собираясь с мыслями.

— Помнишь, я говорил, что можно найти информацию, за которую он сядет? Так вот был один интересный случай. Я там не был, но был в больнице, когда привезли одного парня. Через пару дней я встретился со своим старым знакомым, который водился с Денисом. Я спросил про него, и тот мне выложил почти все, хоть предупредил, чтобы никому не трепался. Как оказалось он ввязался в нелегальные игры, он сам даже точно не знал какие, то ли казино, то ли что-то другое. Какой-то парень задолжал Золотарёву бабла, а когда пришло время возвращать, решил слиться и подался в ментовку. Денис был реально никем, и посадить его могли на раз-два, если бы был, хоть и небольшой компромат, который, как оказалось, откуда-то был у этого парня. До участка он так и не дошёл. Я лично видел, как его везли в реанимацию на кушетке. На парне и места живого не было. Ну а на теле… На теле ножом был вырезан его долг: 800 000. Я без понятия, как его спасли после такого кровотечения. Когда тот давал показания в полиции, о Денисе не сказал ни слова. Наверное, он нашёл, чем его припугнуть. Да вообще я понял, что Золотарёв надеялся, что тот парень сдохнет.

После того случая этот бедолага просто исчез: никаких данных, соцсетей, номеров, как будто этого человева вообще никогда не было. Мы сейчас с друзьями ищем этого парня. Если удастся уговорить его дать показания против Золотарёва, тюрьмы ему не избежать, тем более это была довольно шумная история, виноватого так и не нашли. Мы без понятия, куда он запропастился. Но не бывает, чтобы на человека не было ничего. Мы найдём его, я тебе обещаю.

Всё это просто не укладывалось в голове. Я знала, что услышанное меня точно не порадует, но чтобы настолько… Как ни странно, но страха не было вообще. И внутри, и снаружи я была совершенно спокойна. Может у меня сильный шок? Нормальный человек не может так реагировать на такую информацию.

— А что он сделает со мной? — я столько раз мучила себя этим вопросом, и мне действительно стало легче, что я произнесла его вслух.

Отворачивает лицо, глухо матерясь сквозь стиснутые зубы.

— Он ничего тебе не сделает. Я не допущу этого, поняла? — уверенно изрекает. — Тебе не станет лучше, если будешь постоянно накручивать себя. Ничего не случится, если будешь делать так, как я тебе говорил. У ублюдка просто не будет возможности к тебе подобраться. Просто живи, как раньше и постарайся выкинуть всю хрень из головы.

Так легко сказать "выкинь" из головы.

— А если вы не найдёте этого парня?

Запускает руки в волосы, со свистом выдыхая. Понимаю, что ему не нравится мои вопросы, но остановится просто не могу.

— Я не опущу руки, пока урод не сядет. Неизвестно сколько ещё людей пострадает от его руки. Он уже не человек, а настоящее животное. Таким место только за решёткой.

— Почему ты уверен, что тот парень даст показания? Если он не сделал этого сразу, то почему согласится сейчас? Наверное, у него есть на это причины. Вдруг тот угрожал его семье?

— Ты всегда так негативно настроена? — выдавливает пооуулыбку.

— А ты всегда так уверен, что всё будет по-твоему?

— Да, — ответ настоящего мужчины. Чего и следовало ожидать.

— Я верю тебе, — откидываю голову на изголовье кровати. — Но это не отменяет того, что я боюсь завтрашнего дня. Мы оба не знаем, что у этого типа в голове.

— Знаешь что тебе сейчас нужно, мелкая? — с лёгкой усмешкой оглядывает меня, уверена, пропустив мои последние слова мимо ушей. Он же уверен, что всё будет, как он задумал.

— Ммм?

— Еда и сон. При тусклом свете этой лампы ты реально на призрака похожа, мне даже жутко стало.

Я даже не обиделась на эти слова, ведь два дня без еды и сна точно не сделали из меня принцессу.

Встаёт с кровати и кидает мне пульт от плазмы.

— Ищи кино, я закажу пиццу, а то на тебя смотреть больно.

Кручу в руках пульт и, пожимая плечами, нажимаю на кнопку включения. Вопрос в том, влезет ли в меня хоть кусок еды. Начинаю листать ленты с фильмами и в итоге останавливаюсь на ужастике, на другие жанры меня вообще не тянуло. А через десять минут рядом со мной на кровать летит три коробки пиццы и туша брата.

— Не будешь есть, мелкая, я в тебя силой запихну, — прозвучало точно не как шутка. Но я сама, учуяв запах еды, чуть слюни не пустила. Всё таки я не ела, потому что попросту не видела еды и не думала о ней, вот и не хотелось. А сейчас аппетит проснулся просто зверский. После двух дней голода то.

— Астрал. Последний ключ? — в удивлении щурит брови, в то время как я, как голодный волк, набрасываюсь на ароматную выпечку. — С чего это тебя на ужастики потянуло?

— Не хочешь, не смотри, — пробубнила я с набитым ртом. На самом деле я давно хотела посмотреть этот фильм, но боялась одна. А Вика вообще не переносит этот жанр.

— Ну хоть есть начала, — со смешком удобнее устраивается на подушке возле меня, выключая в комнате свет.

— Только громко не кричи, мелкая, — опять смешок, — знаю я, как девчонки ужастики смотрят.

— Смотри, чтобы сам не кричал, — фыркаю я, засовывая в рот уже пятый кусок пиццы.

Загадочно усмехается, точно уверенный в своих словах, которые полностью оправдались. Я и представить не могла, что этот фильм настолько страшный. Никому не советую его смотреть ночью, хоть и в компании. Как бы позорно это не звучало, но почти полфильма я пролежала, пряча лицо на плече у подрагиваюшего от смеха парня, ещё и закрывая уши руками.

…Я и не заметила, как глаза начали слипаться. Я правда хотела встать и пойти в свою комнату, но было такое чувство, что я уже сплю и хочу пойти к себе уже во сне. Оказывается, я и правда уснула раньше. Я снилось мне, как Ярослав в золотых доспехах на коне, который на самом деле был не с копытами, а с восемью клешнями, а на кольчуге было написано "Хома", отрубает голову Денису с драконьей головой, которых было три.

Я знаю, что постоянно говорю во сне и знаю, что на утро Полянский будет меня жёстко стебать.

…Уснула то я в его комнате.

Глава 33

Понедельник. Даже одно название заставляет кривить лицо. Это обязательно начало новой недели, новых дел, новых проблем. Последнее точно про меня.

Чёёёрт, а так не хочется вставать. Это утро не похоже на любое другое утро понедельника. Сейчас мне и правда охота просто быть приклееной к месту. Может дело в том, что сплю я не у себя в комнате. У Ярослава такая мягкая кровать, и такая уютная. Но почему сегодня не воскресенье? Я бы провалялась здесь до обеда. И брату точно бы не удалось выпроводить меня из своей комнаты.

Я уже проснулась и просто лежу с закрытыми глазами, свернувшись калачиком. У меня под боком Гоблин, хотя я точно помню, что когда засыпала, игрушки не было. Да ну ладно. Не хочу ни о чём думать. Хочу, чтобы секунды превратились в минуты. Сильнее прижимаю к себе зайца, ближе подтягивая колени к животу и улыбаясь.

…Широко распахиваю глаза, вскакивая с кровати, как ошпаренная. На мне сейчас, чёрт возьми, топик и шорты! Вы, наверное, подумаете, что я психованная, раз подорвалась из-за совершенно нормальной вещи, как ночная пижама. Но уснула то я в джинсах и футболке. Если бы я переоделась сама и могла об этом забыть, то точно бы осталась спать в своей комнате. Зачем мне возвращаться к брату? Вариант ответа один — меня переодевал ОН.

Я даже не знаю, что хочу сделать больше: убить парня или спрятаться под кровать от стыда.

— О, мелкая, ты уже проснулась? — "солнышко" пришло с мокрой головой и с полотенцем на плече. — А я думал уже водой тебя обливать. Я тебя раз сто будил.

Меня будить бесполезно, пока сама не проснусь. Впрочем, мы сейчас не об этом.

— Это что? — без какого-либо стеснения, которое заменили совершенно другие чувства, тыкаю на свою пижаму, которая больше походила на нижнее бельё. И почему он выбрал именно эту?

Медленно скользит по мне взглядом с какой-то странной ухмылкой и с играющими чертями в глазах.

— Одеться не хочешь, мелкая? — обопираясь плечом о косяк двери, теперь уже с широкой улыбкой спрашивает. — Мне ночного стриптиза вполне хватило.

— Стриптиза?!

— А ты разве не знала, что ночью лунатишь?

У меня в этот момент глаза были шире блюдца. Я прекрасно знала, что с детства говорю во сне, но то, что я ещё и луначу, слышу впервые.

Мне не нравится его выражение лица. Я что серьёзно… Господи, я реально… Застрелите меня!

Пару секунд смотрит на моё лицо, плотно сжав губы, а потом почти сгибается пополам от не сдержанного ржача. Смехом это и близко нельзя было назвать. Конь, блин!

— Расслабься, гном, — уже заикается, не переставая хохотать. — Под словом "стриптиз" я не это имел ввиду.

А какое ещё определение может быть у слова "стриптиз", идиот ты безмозглый? Я еле сдержалась, чтобы не проорать это. Да я чуть не поседела за эту минуту, пока он бессовестно ухохатывался.

— Может хватит ржать уже? — закатываю глаза, реально начиная злится.

— Ну вообще надо предупреждать, что ты бродишь во сне, мелкая, — подавляет смешок. — Я реально испугался, когда ты в час ночи встала с кровати и куда-то пошла, причём даже не откликалась. Зрелище, знаешь, жуткое, когда я перед твоими открытыми глазами рукой махаю, а от тебя ноль внимания.

— И? — торопливо спрашиваю, комкая край своего топа, уже самой поскорее желая узнать о своих ночных "приключениях".

— Сначала думал, что, как все нормальные лунатики, пойдёшь жрать, — усмехается, а я фыркаю, — а ты в свою комнату попёрлась и в шкафу начала ковыряться.

— А ты, конечно же, смотрел на это и ржал, — с ехидной улыбкой больше подтверждаю.

— Ну я подумывал заснять на телефон.

Не верится, что часов десять назад он был серьёзным нормальным парнем. У него, наверное, где-то есть специальная кнопочка переключения с дебила на нормального человека.

— Иии???

— А потом ты начала раздеваться. Тоесть, я хотел сказать "переодеваться", — скрывает смех за кашлем.

— А ты стоял и смотрел? — слишком громко получилось. В таком случае сложно контролировать эмоции.

— Когда ты начала снимать лифчик, я отвернулся, — поднимает ладони вверх, не меняя выражения лица.

— Извращенец, — надув щёки, отворачиваюсь, чтобы парень не видел, как пылает моё лицо.

Какого! Лешего! Я осталась ночевать в его комнате? Почему я хоть один день не могу пожить, как нормальный человек?

— Да ладно тебе, мелкая. Я там в темноте ничего не видел, так что можешь не переживать за своё достоинство, — посмеивается в кулак. — Если бы был извращенцем, не только бы не отвернулся, но ещё бы и галерею в телефоне пополнил.

— Мне тебе спасибо надо сказать? — скрещиваю руки на груди.

— Можешь мне завтрак приготовить.

Кто-нибудь, дайте ему медаль в номинации "самый охреневший".

— Да ладно, пошли уже, — заметив, как я в любую секунду могу начать рвать и метать, легко улыбается.

— Куда?

— Завтракать.

— Соседи живы? — про кухню я не спрашиваю, уже пожелав ей царства небесного в мебельном раю.

Смотрит на меня, как на непутёвое дитё, закатывая глаза.

— Мелкая, я похож на того, кто будет готовить?

Если я сейчас начну перечислять, на кого он похож, в школу я попаду только к третьему уроку, если не позже.

— Через дорогу пекарня открылась.

— Ну тогда понятно, — я рада, что кухня жива.

— Мелкая, — останавливается посреди коридора с зажёгшимся огоньком в глазах, поворачиваясь всем корпусом ко мне, — мне, конечно, нравится, но тебе не холодно?

— Отвернись, блин! — только сейчас осознаю, что до сих пор в этом, мля, белье.

Коротко, но звонко смеётся.

— Тоесть тебя не заботило, что я всё время на тебя пялился?

— Ты когда-нибудь станешь нормальным? — выкрикиваю парню в спину, когда тот уже сворачивает на кухню.

— Когда ты лишишься девственности!

Глава 34

Этот понедельник ничем не отличался от других дней последних недель. Школа как всегда прошла незаметно, не оставив после себя весёлых воспоминаний, как это бывает у подростков. Я просто сижу на всех уроках, сухо кивая и большую часть информации пропуская мимо ушей, погружаясь в свои бесконечные мысли. Плюс к этому незначительные недолгие разговоры с Викой, за эти полтора года я нашла общий язык только с парой человек, — и вот все мои воспоминания из школьных дней.

Дом последнее время часто пустовал. Ярослав все вечера проводил, как он рассказывал, в своего приятеля, который бы помог нарыть нужную нам информацию или с друзьями в клубе. Я видела его, точнее слышала, как хлопала входная дверь уже глубоко под ночь, когда я давно спала, так что общением я была обделена. Это относится и к моей любимой Виктории. Сейчас она больше занята своим парнем, ищя хоть малейшую зацепку, подтверждающую неверность любимого, хотя я говорила сто раз, что она попросту тратит время и реально ведёт себя, как помешанная. Но разве она кого-то слушает? Так что теперь фильмы по вечерам я смотрю в одиночестве, больше выбирая слезливые мелодрамы. Так как настроение в это время у меня было самое отстойное. Я больше всего чувствовала себя никому не нужной. Даже родная мать ни разу не позвонила мне из своего свадебного путешествия. Даже Илья пару раз звонил, и с братом, я слышала, они разговаривают каждый день.

От просмотра какой-то странной и непонятной мелодрамы меня отвлекает входящий звонок телефона. Протягивая руку к тумбочке, уже прикидываю кому я понадобилась в одиннадцать ночи. Вика. Пожимаю плечами, начиная кнопку вызова. Как ни странно, но у меня появилось чувство, что звонит она не просто так.

— Ну, нашла? — с насмешкой спрашиваю, имея ввиду компромат на Исаева.

— Здравствуйте, я бармен из клуба "Фаворит", я не знал, кому позвонить, выбрал первый номер, — на той стороне трубки прозвучал незнакомый мужской голос, заставив меня нахмуриться, — ваша подруга сейчас вряд ли сможет ответить, в её то состоянии. Вы можете забрать её сейчас? Не знаю сколько она выпила, но и слова вымолвить не может, не то, что передвигаться.

— Дда, я сейчас приеду, спасибо, — не раздумывая бросила я внезапно заикающимся голосом, сбрасывая звонок.

Я реально не могла поверить своим ушам. Буквально пару часов назад мы говорили с подругой по телефону и со смехом обсуждали недавно вышедшую комедию. С ней всё было нормально. Какого чёрта она сейчас в ночном клубе без сознания? То, что случилось что-то нехорошее, я поняла сразу. Но, какого лешего она не позвонила мне, своей лучшей подруге? Разве не для этого мы нужны: помогать и поддерживать в трудных ситуациях? Обязательно было идти и напиваться? Что такого могло произойти, чтобы моя сильная подруга так сорвалась. Внезапная догадка вихрем врывается в голову. Какая же я дура. Она нашла… Другой причины быть не может. Антон ей и правда изменяет…

Я не знала, что мне делать. Я должна, да я просто обязана сейчас мчатся на всех парах в этот долбанный клуб к разбитой подруге, для которой я единственная поддержке. Но… НО! Огромное жирное "НО". Если я сейчас выйду на улицу, есть ли шанс, что я всё-таки вернусь домой целой и невредимой? Или вообще вернусь? Разумеется, я не забыла, что со мной желает "сходить на свидание" психованный маньяк. Я бы сказала, что страха не было, из-за переживаний о подруге, но соврала бы самой себе. Он был. Противный, липкий и какой-то первобытный. Я так не боялась, даже когда стояла рядом с теми отморозками. Плюс ко всему вспомнилось каждое слово Ярослава о том бедном парне. Именно в это время я чувствовала, что сегодня случится что-то страшное, именно сегодня.

ОНА. МОЯ. ПОДРУГА. Вика сойдёт с ума, если меня не будет рядом. Ей никто не поможет, кроме меня! Я нужна своей лучшей подруге! Я повторяла эти фразы, как заклинание, с рыком кусая костяшки. Меня просто разрывало от противоречий. Мне нужно собраться и прямо сейчас. Я уже должна быть с Викой, а я сижу на диване и взвешиваю "за" и "против".

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я не знаю, как мне сейчас быть! Ярослав меня просто убьёт, если узнает, что я собираюсь сделать в глубокую ночь. Если успеет… Если я сейчас ему позвоню и попрошу пойти со мной, то точно никуда не выйду за пределы этой квартиры, и он сам поедет забирать подругу из клуба.

Даже если я приму окончательное решение, предам одного из дорогих мне людей. Если сейчас останусь дома, оберегая от опасности себя любимую, навсегда потеряю доверие и саму Вику. А если поеду в клуб, плюну на все усилия своего брата, который каждый день пытается отгородить меня от этого психа и тем самым подвергну свою жизнь большому риску. Как бы странно это не звучало, но первое сейчас показалось мне страшнее. И со стороны я выгляжу самой безрассудной плюющей на свою жизнь тупицей, поспешно натягивая верхнюю одежду в прихожей.

Я обязательно вымолю прощения у Ярослава, когда с Викой всё будет нормально.

Всё будет хорошо.

Ничего не случится. Я наивная, раз полагаю, что если буду в это верить, то так и будет. Но уже поздно возвращаться.

Вызываю по телефону такси прямо к дому, не оглядываясь по сторонам быстро запрыгивая в салон, как трусливый заяц. Когда машина уже подъехала к огромному зданию, в таком же темпе забегаю внутрь, как будто за мной гонится банда серийных убийц.

…Сердце сжимается от того, что я вижу, с укором напоминая какая я "подруга года". Девушка полулежит на кожаном диване в помятом коротком светло-синем платье. Спутанные растрёпанные волосы полностью облепило мокрое от слёз лицо. С ресниц кривыми линиями спускались безобразные разводы от туши до самой шеи. Лицо всё красное и распухшее, будто она рыдала очень долгое время. А может так и было. Меня ведь не было рядом. Я никогда не видела Вику такой…

— Это вы Вероника? — слышу за спиной знакомый голос, который я и слышала в трубке. Тот самый бармен.

— Вы можете мне помочь донести её в машину? — сдавленным хриплым голосом прошу, глядя на мужчину умоляющим взглядом. Одна я точно не справлясь. Вряд ли сейчас мне удастся привести подругу в чувства.

Пару секунд раздумывает, но потом со вздохом кивает, легко поднимая крепко спящуюю Огневу на руки. Хорошо, что сейчас можно встретить таких сочувствующих людей. Я думала, он плюнет и пошлёт меня куда подальше. Но хорошо, что мне не пришлось тащить тушу подруги в одиночку.

Поблагодарив бармена за помощь, нахожу в Викином телефоне номер Олеси, её двоюродной сестры. Она говорила, что часто у неё ночевала, когда были проблемы дома. Домой её сейчас вести никак нельзя. Зная Викину маму, мне ещё и скорую придётся вызывать, с её что слабым здоровьем. Вот почему подруга никогда не пила, она очень любила маму и старалась её не разочаровывать. Олеся, конечно же, всё поняла и сказала, что предупредит Марию Дмитриевну, что дочка обещала ей с чем-то помочь. Она встретила меня у подъезда и мы кое-как дотащили девушку на второй этаж. Олеся не стала задавать лишних вопросов, за что я была ей очень благодарна. Да я думаю, она сама всё поняла, сама же знала все подробности жизни своей сестры.

Вот сейчас моя совесть полностью чиста. Если я ещё доберусь домой целой и невредимой до прихода брата, я больше никогда не буду материться. Честно-честно. Господи, что я говорю? Совсем крыша поехала. А и правда. Сложно оставаться спокойной, когда я в такое время не в своей комнате в тёплой кровати под одеялом, учитывая мою ситуацию. Сейчас любое посторонней движение за окном пробуждало во мне жуткий ужас. Я до крови сгрызла кожу на пальцах, внимательно следя за быстро сменяющимся пейзажем за окном, считая секунды до появления знакомых многоэтажек.

Водитель такси, наверное, подумал, что я какая-то наркоманка, когда со стеклянными глазами и дрожащими руками протягивала ему смятую купюру. Выскочив из машины, вихрем понеслась в сторону подъезда, где везде не было ни капли света.

…Мои пальцы так и не дотягиваются до ручки двери. Какая-то сила резко дёргает меня в сторону, и мой истошный визг сразу же тонет в холодной ладони…

Добегалась…

Глава 35

— Что будешь делать?

Господи! Ддда я… Да я чуть не умерла от страха. У меня чуть сердце не остановилось. Да я уже мысленно завещание написала.

Какого чёрта он вытворяет?

— Я спрашиваю, что ты, блядь, будешь делать в такой ситуации?

…Я догадывалась, нет, точно знала, что он будет зол. Но не до такой же степени. Я никогда не видела брата таким взбешённым. Его глаза просто метали молниями, из них чуть ли не искры сыпались. И мне было страшно… Сейчас я правда боялась его. Все те колкие слова, которые я собиралась высказать ему, просто застряли в горле.

— Ттты с ума сошёл так пугать? — мой голос сейчас был больше похож на слабый писк испуганной мыши. — Я думала…

— Думала? — рявкает, заставляя меня и так прижатой к бетонной стене, испуганно вздрогнуть и насколько это возможно вжаться в холодную поверхность. — Если бы у тебя было чем думать, ты бы не свалила хуй знает куда посреди ночи! Ты мне скажи, тебе вообще похуй на то, что я целыми ночами пытаюсь найти способ отгородить от тебя этого мудака? Тебе на свою жизнь похуй, да? Адреналина тебе мало? А если бы на моём месте оказался он? Что бы ты делала? Где твои мозги, блядь? Ты хоть знаешь, что я испытал, когда не застал тебя дома в час ночи? Ты можешь хотя бы представить, блядь, что я чувствовал, когда набирал твой номер и слышал только бесконечные ебаные гудки?

Телефон. Чёрт, я ведь поставила его на беззвучный, когда ехала домой на такси, боясь лишнего шороха и звука. Но я ведь не знала, что всё так обернётся.

— Какая же ты дура! — за плечи грубо отталкивает меня от себя, разворачиваясь и удаляясь.

А я и не отрицаю этого. Я и правда дура, самая что ни есть настоящая. Я правда виновата. Только я. Если бы я и правда позвонила… В тот момент, когда надо было принимать важное решение, я мало соображала. Я только знала, что нужна своей подруге, остальное для меня было неважно. А если бы на его месте и правда был бы тот псих?

За эти последние несколько минут я, как будто, сама испытсилтвсе те эмоции Ярослава. Ярость, импульсивность, страх, боль, разочарование… Всё это я ощутила на себе.

Я должна всё исправить…

Срываюсь с места и в несколько секунд оказываюсь перед парнем, со всех своих сил обвивая его живот руками, не давая сдвинуться с места.

— Прости меня, я должна была тебе позвонить, но… Я тогда не могла нормально мыслить. Ты прав, я полная дура, я подставила тебя, предала и… Я не могла… Вика… Она… Ей нужна была помощь… Прости меня, — слёзы уже навернулись на глаза, но я даже не обращаю внимания, неразборчиво шепча дурацкие оправдания, которые вряд ли вернут утерянное доверие, цепляясь за тело брата так сильно, как будто, если отпущу, то больше никогда его не увижу.

— Мелкая, отцепись от меня.

Не простил. Ни капли не простил. Голос такой же злой и холодный. Черта с два я его отпущу. В таком состоянии ему вообще нельзя с людьми пересекаться. Пусть попробует меня отцепить.

— Нет, — упрямо заявляю, не обращая внимания на тчетные попытки отодрать меня от себя, — если ты сейчас уйдёшь, то точно натворишь глупостей. Я точно знаю, что домой ты не пойдёшь. Тебе нужно успокоится. Пожалуйста…

— Успокоится? — несдержанно выпаливает парень у меня над ухом, на что я не по своей воле разжимаю руки. — Ты слышишь, что говоришь вообще? Я буду спокоен, если в подвале тебя запру до приезда родителей, поняла?

Это провал. Этот взгляд, каким он смотрит на меня… Сейчас он уйдёт, и я навсегда его потеряю. И опять все эти чувства наполняют меня. Я всеми рецепторами чувствую его боль и холодную ярость, которая волнами исходит от парня. Я должна разделить с ним это всё. Я не смогу его потерять… Он слишком глубоко забрался под кожу.

В эту секунду отключаю свой мозг, делая решительный шаг вперёд, без стеснения прикасаясь к чуть шершавым от мороза почти ледяным губам. Он уже целовал меня так. Я тоже могу. И смело могу сказать, что это было самым импульсивным решением в моей жизни. И самым правильным… Он не уйдёт…

Невинный лёгкий поцелуй, который в мгновение превратил мою кровь в раскалённую лаву, отправив по всему телу разряды электрического тока, остался таким всего несколько секунд, больше из-за оцепенния и удивления со стороны парня. Дальше всё происходило, как в мгновение ока.

Один рывок — и я снова крепко прижата в бетонной стене, а поцелуй становится таким… Это просто взрыв атомной бомбы. Тот случай, который был между нами в ванной, сродни детского поцелуя в щёчку. Вот теперь я полностью почувствовала всю ту наполнявшую его злость. Он вгрызался в мои губы, как изголодавший зверь, забирая весь кислород и постепенно передавая мне все свои негативные эмоции. Я задыхалась, но никогда бы не попросила его остановится. Нам обеим катастрофически не хватало кислорода, но никто не мог разорвать этот безумный поцелуй.

…Звук растёгивающейся молнии. Его руки нетерпеливо начинают блуждать по моему телу, пробираясь под кофту и больно сжимая руки на месте, ниже поясницы. В любой другой момент мне было страшно, но сейчас я готова была забыть, если он остановится. На улице лютый холод, а я чувствую себя, как на невыносимой жаре. Те участки кожи, куда прикасаются его руки, просто пылают огнём, так как и мои искусанные в кровь губы.

Я не позволю ему закрыться от меня. Я найду способ снова вернуть его доверие. Если я ему хоть немножко дорога, он поймёт меня. Я чувствую, что… Что мы нужны друг другу. Не как сестра и брат. Как же я ненавижу эту фразу.

…Волшебство заканчивается так же внезапно, как и началось. Парень отскакивает от меня, как будто его кто-то укусил. В лицо сразу же ударяет холодный порыв ветра, отрезвляя разгорячённую кожу похлеще ледяной воды. То тепло, окутывающее всё тело пару секунд назад сейчас превратилось в какое-то липкое ожидание.

— Что мы творим? — отходя подальше от меня, обопираясь рукой о стену, опуская голову и прикрывая глаза, хрипло воет парень. — Что я, блядь, творю! Ты же моя сестра, твою мать!

Сестра… Обычное слово больно врезается в сердце, оставляя после себя ноющую рану. Я для него всего лишь сестра. Дура, наивно полагавшая, что после двух поцелуей он изменит ко мне своё отношение. Это для него просто физическое влечение. Я для Ярослава так и осталась ребёнком, младшей сводной сестрой. Только вот для меня он перестал быть братом…

— Какого чёрта ты свалила из дома?

— Вике парень изменил. Она в клубе отключилась, кому-то нужно было её забрать. Она моя лучшая подруга, Яр.

Поднимает глаза на меня, как-то вымученно вглядываясь в моё лицо. Подходит и просто молча прижимает меня к себе, только в этот раз он расслаблен, только дыхание немножко сбито, как и у меня впрочем.

— Ты в первую очередь должна была позвонить мне, мелкая, — устраивает подбородок на моей макушке. — Я чуть с ума не сошёл, когда не нашёл тебя в квартире.

Он волновался. Значит я не так безразлична ему. Хотя, да, не безразлична. Как сестрёнка. Может он просто чувствует за меня ответственность перед родителями. От этого намного хуже.

— И что ты сделал?

— Начал набирать твой номер, — с укором отвечает, опуская на меня глаза.

— Если бы я тебе позвонила, ты бы меня точно не пустил, — шмыгаю носом.

— Конечно не пустил, сам бы поехал.

— Но она тебя почти не знает. Что бы ты сказал ей, когда приехал?

— Минаева, — ого, первый раз слышу, чтобы Ярослав называл меня по фамилии, — тебе твоя жизнь важнее или кто заберёт из клуба твою подругу?

Ниже опускаю плечо, понимая, что он в очередной раз прав.

— Я всегда буду тебе звонить, если мне понадобится помощь.

Не вижу, но чувствую, как он улыбается. У меня на лице тоже против воли появляется лёгкая улыбка. Он не ушёл. Он со мной. Всё будет хорошо теперь.

— Пошли в дом, мне тебе нужно кое-что рассказать.

— Вы нашли того парня? — с надеждой поднимаю на его глаза, больше всего желая, чтобы парень кивнул головой.

— Пока нет, — отводит взгляд, — но ты же знаешь, что я слов на ветер не бросаю.

Знаю. И верю ему. Просто всё сейчас так сложно.

Отстраняется от меня и тянет вверх замочек, застёгивая куртку. Он на некоторое время задерживает взгляд на моём лице, осторожно прикасаясь к припухшей и потресканной нижней губе.

— Больно?

Господи, что он творит? Лицо сразу же окрашивается в ярко-пунцовый цвет. Пусть он подумает, что это от мороза. Фиг там, парень сразу всё понял, со свистом втянув в себя воздух.

— Пошли, — тянет меня за руку в тёмный подъезд.

— Новость плохая или хорошая? — сняв с себя верхнюю одежду, спрашиваю, усаживаясь на тумбочку в прихожей.

— Пятьдесят на пятьдесят, — роется в карманах и достаёт оттуда какие-то фотографии, потом присаживается напротив меня на корточки и размещает ладони на коленях, внимательно смотря в моё лицо, будто пытается подготовить меня к чему-то.

— Ты знаешь этих людей? — ложит мне на колени пять или больше небольших фото.

Щурю глаза, с интересом и каким-то беспокойством разглядывая фотографии. На первых двух совершенно незнакомые мне парни лет так за двадцать с обычной, ничем не примечательной внешностью, которых в толпе увидишь, и забудешь. На третьей уже был мужик постарше, с щетиной и вьющимися чёрными волосами, да и взгляд бандитский. Вот такого я бы точно запомнила, если бы увидела где-нибудь. Четвёртый вообще подросток лет шестнадцати, никак не вяжется со всеми этими фотками. И последняя… Вот это уже интересно.

— Это мой одноклассник, — показываю Ярославу последнюю фотографию Артёма Мореева. Я о нём не знаю вообще ничего, мы с ним никогда не общались, в нас были только совместные уроки.

— Уверена? — парень заметно напрягся.

— Конечно. К чему все эти фото?

Проводит языком по внутренней стороне щеки, пару секунд думая, как правильно мне всё объяснить.

— От этих людей тебе следует держаться подальше, Ник. Они все приятели Золотарёва.

Вот теперь напрягаюсь уже я. А я уже думала, что больше ничто не испортит мне настроение. Размечталась.

— Пятьдесят на пятьдесят? — с рваным смешком переспрашиваю.

— Теперь ты хотя бы знаешь каких людей стоит остерегаться даже при свете дня.

Так себе новость.

— Класс, мне прямо полегчало, — вышло резковато.

— Если ты научишься слушать, мелкая, то ничего тебе не грозит, — с улыбкой щёлкает меня по носу, как ребёнка.

— Тоесть я всегда должна делать, что ты мне скажешь.

— Ты, мелкая, меня никогда не слушала, и что-то мне подсказывает, что ничего не изменится.

Открываю рот, чтобы ответить в своей привычной манере.

— Иди, спать, мелкая, — выдыхает парень, похлопывая по моим коленкам. — Не грузи себя на ночь всякой хернёй, а то опять спать не будешь.

— А ты никуда не уйдёшь? — не знаю, почему спросила. Просто хотелось знать, что не одна буду в квартире. Это не из-за страха. Я не хочу, чтобы он уходил. Я не смогу обьяснить эту потребность даже самой себе.

— Конечно уйду, — легко усмехается, поднимаясь на ноги, — спать. Ложись, — прежде чем уйти в свою комнату, притягивает меня к себе за затылок и касается губами лба, шепнув "ничего не бойся".

Я и не боюсь.

Когда он рядом.

Глава 36

— Ник, Ник, ну ты чего? — тыкает меня Вика в плечо, то и дело крутясь на стуле. Не сидится ей целую биологию видите ли. Да ей вообще на всех уроках не сидится сегодня. Хоть бы хоть вид сделала, что слушает, ещё и одна из лучших отличниц. Она как будто выпила какой-то эликсир бодрости, в отличие от меня. С меня спокойно можно было рисовать героя на Хеллоуин. Зомби я имею ввиду. Вчера ночью о сне не шло и речи. Уснула только под утро, выпив таблетку снотворного. И это никак не связано с тем психом или моими страхами. На этот раз причина была в моём брате. Да-да, я наивно полагала, что вчерашний кошмарный день так легко закончится.

Он ушёл…

Часа через два после того, как сказал, что пойдёт спать, видимо, думая, что я уже вижу десятый сон. Я и правда почти уснула, перед тем как услышала хлопок входной двери. И… Прощай сон. Всю ночь я мучила себя вопросами. Куда он пошёл? К кому? Зачем? Почему сейчас? Может ему кто-то позвонил? Может девушка? Что он там будет делает? И много много другого. Ну вы понимаете, что я бы никогда не уснула. Итог: я помешалась на парне, для которого я маленькая сестрёнка. Обидно, но так и есть. И позже я в этом убедилась, плюнув на отсутствие сна и принявшись шарится в соцсетях, чтобы как-то отвлечься. И что я там увидела? Точнее, кого? Я всего лишь навестила прямой эфир своей одноклассницы, которая на то время проводила время в "Фаворите" и заметила на заднем фоне своего горячо любимого братишку, которому приспичило куда-то свалить в час ночи, целующимся с некой блондинкой.

То, что я была в полном ахуе, извините за выражение, это ничего не сказать. Слёзразочарования и от разбитого сердца не было, отнюдь, хоть было очень и очень обидно. 99 % меня заполняла злость, заставляя вспомнить, как меньше месяца назад я всем сердцем ненавидела своего брата. Конечно, он мне ничего не обещал и не должен, но… Почему я так реагирую, как будто я его девушка? Мне должно быть плевать. А меня разрывало на куски от противоречий. Но он тоже хорош. После того, как я встала, чтобы пойти спать в свою комнату, парень остановил меня за руку, во второй раз прижал к стене и, я уже не буду стесняться выражений, во мне ураган, засосал. Я не буду объяснять почему ответила, можно целую поэму написать. После чего выдохнул, что дуреет от меня и если я сейчас не свалю в свою комнату, то сегодня ночью он точно станет нормальным(смотрите последние фразы 33 главы). А через полчаса побежал сосаться с левой шваброй. И как после этого называть парня. Шлюха, блин!

— Да что тебе всё не сидится, Огнева? Избавь меня от своего присутствия, — дёргаю плечом.

— Ты что злишься до сих пор? Я же извинилась.

— Да не злюсь я, Вик, — я и правда не держала зла на подругу, хоть и с неё начался тот ужасный день. Ей нужно было побыть одной и я это понимала. Да и вообще мы почти никогда не ссорились и на эту девушку просто невозможно долго злиться. — Просто настроение фиговое.

— Почему?

Я и не надеялась, что она на этом ответе отстанет.

— Если я скажу, что я уже третий раз целовалась с мистером Лучший братишка на свете, ты поверишь? — поворачиваясь всем корпусом к подруге, подпираю подбородок руками.

— Ну я уже давно подозревала, что между вами что-то есть, — с понимающей усмешкой отвечает.

Это не та реакция, которую я ожидала. Точнее, вообще не та.

— И сколько вы встречаетесь?

Я чуть не расхохоталась. Ага, пару раз пососались и сразу же конфетно-букетный период. Может быть у некоторых так и бывает, но точно не у нас.

— Вик, — негромко, чтобы не привлекать внимание, откашливаюсь. — Я сказала "поцеловались". Мы не встречаемся.

— Ты поэтому такая тухлая?

Хоть я и отгоняю от себя эти мысли, но это чистая правда. Официально! Я ВЛЮБИЛАСЬ В БРАТА. Поздравляю, Вероника. Удачно тебе сохнуть по королю бабников. Похлопаем!

— Теперь всё понятно, — хихикает подруга. — Ну ты и попала, Минаева.

И не поспоришь.

— Ну а как же Ильюшка?

Чуть сдуру не ляпнула, кто это. Ильюшка, Ильюшка… Каким боком тут он до наших с братцем несуществующих отношений?

— Мы с ним хорошие друзья, — пожимаю плечами.

— Дурочка ты слепая, — закатывает глаза, делая вид, что пишет в тетради, поймав строгий взгляд учителя на себе. — Что не заметила, как он слюни на тебя пускает.

— Тебе кажется, — отмахиваюсь, фыркая. Никогда не замечала за Смирновым такого.

— Ага, — брюнетка качает головой, улыбаясь уголком губ.

Телефон еле слышно оповещает о пришедшем сообщении. Открываю контакты и вижу новое сообщение от Ильи.

"Свободна завтра утром?"

Только секунду назад о нём говорили. Ищу глазами одноклассника. Сидит за третьей партой, параллельной нашей и улыбается, заметив мой взгляд.

"Завтра среда."

"Один раз можно школу прогулять. Хочу тебе кое-что показать. Можешь считать это за свидание."

"…как друзья, конечно".

Улыбаясь, отправляю согласие. Вообще не вижу никаких причин отказываться, тем более и школу можно прогулять. И хоть на день забуду о своём братце.

Если бы я знала, чем для меня обернётся эта поездка…

— Ты точно не хочешь сбежать, — щенячьими глазами смотрю на Вику, которая остаётся на дополнительный урок по английскому, когда я уже собираюсь идти домой. — Ты же и так всё на свете знаешь.

— Нет, — выпускает из рта смешок, видя моё смешное выражение лица. — Привыкай ходить домой одна, Минаева.

— Предательница, — безобидно бурчу, направляясь к выходу.

Как только оказываюсь на улице, понимаю, что сама домой я точно не пойду. Вот это сюрпризик! С какого перепугу?

Хмыкаю и с высокоподнятой головой и невозмутимым лицом спокойно прохожу мимо чёрного внедорожника с прислонившимся к капоту братцу.

Вы б видели его лицо, когда я прошла мимо, будто первый раз этого человека вижу.

— Это что за прикол, мелкая? — не успеваю и ста метров пройти, как меня останавливают за плечи и разворачивают на 180 градусов.

Глаза злые, дышит тяжело — зеркальное отражение меня. Не думала, что как только его увижу, внутри поднимется такая буря эмоций. Не положительных, разумеется.

— Прикол то, что ты сюда припёрся, — шиплю, — тебя никто, по-моему, не просил. Вали обратно, придурок!

Смотрит удивлённо, как будто инопланетянина увидел. Конечно, вчера ночью, когда мы последний раз виделись я была более покладистой и вменяемой. Ууу, сволочь!

— Ты где уже головой грохнулась, гном? Сейчас вроде уже на каждом шагу таблички "Осторожно, гололёд!". А ты, я вижу, знаки не читаешь.

Значит, я головой грохнулась. А если один неандерталец ведёт себя, как… Хорошим девочкам такие слова говорит нельзя. Воздержусь.

— Зато ты, я вижу, часто падал. Это объясняет отсутствие в твоей черепной коробке мозгов! — вырываю из захвата руку и разворачиваюсь, чтобы эффектно свалить, но кое-кто не собирался так просто сдаваться.

— Не так быстро, мелкая, — узнаю эту знакомую предвкушающую ухмылку и притворно-спокойный тон. — Сейчас ты мне в подробностях объяснишь, что за чёртик вселился в твою маленькую головку и мы нормально поговорим, как только сядешь в машину.

Здравствуйте, те прекрасные дни, когда я мечтала повесить своего братца на ближайшей ветке дуба!

— Пошёл сам к чёрту, осёл! Никуда я с тобой не поеду! — дёргаю рукой и вообще всем телом, но попробуй вырваться из рук двухметрового медведя. Ну и амбал, блин!

— Десять часов, блядь! — громко матерится, имея ввиду моё нормальное состояние, возводя глаза к небу и в секунду перекидывает меня через плечо.

— Ты что делаешь, тупица? — ору на всю округу. Меня даже не заботит, что эту эффектную сцену видит полшколы. Я никогда не была так взбешена, как сейчас. — Идиотина глухонемая, я же сказала, что никуда с тобой не поеду! Пусти меня! Тупое непонимающее животное!

— С твоим последним прилагательным я полностью согласен, гном, — трясёт меня из стороны в сторону. — Я сейчас нухуя не понимаю одну взбесившуюся панду.

— Помогитееееееееееее!!!!!! — верещу во всю глотку, насколько это вообще возможно.

Ошалев от столь неожиданной и очень громкой выходки, парень теряет равновесие и вместе со мной плюхается на скользкий тротуар.

"Осторожно, гололёд!" — гласит табличка слева от нас.

Округляю глаза. Охренеть, совпадение!

— За какие грехи ты мне на башку свалилась? — вымученно ноет Ярослав, пока я, пользуясь шансом, пытаюсь улизнуть.

И мне это удаётся. Почти. Ну по крайней мере я хоть пару метров пробежать успела, пока меня опять же не дёрнули над землёй, как резиновую куклу.

— Я тебе отличную промывку мозгов устрою дома, гном, — рычит, как бешеный волчара. — С нашими любимыми наручниками. Подвал и Хома по тебе уже соскучились.

Он же это не серьёзно?

…Убеждаюсь в обратном через пару секунд, когда падаю спиной в багажник автомобиля, а сверху громко хлопает крышка.

Охренеть!

Глава 37

Сколько бы я не колотила ногами крышку багажника и сколько бы не верещала во всю глотку, от парня было ноль реакции. Мне даже обидно стало. Я думала, по части ругательств мне нет равных, а этому хоть бы хны. Как будто мешок муки в багажнике везёт, а не кроющего во весь голос стоэтажным матом человека.

Машина резковато тормозит, отчего моё тело подпрыгивает, и лоб ударяется о обивку. Ууу, больно! Не дай бог шишка будет. Ну в любом случае моя месть будет жестокой.

— Приехали, ненормальная, — оно заговорило! Какая честь для меня, не прошло и полгода, — надеюсь, у тебя закончился словарный запас закончился, а то наши соседи уже давно поняли, что ты далеко не ангельское создание.

Ну что ты, это только малая часть моего словарного запаса. Насчёт соседей, доля правды в этом есть. Особенно, если вспомнить нашу психованную старушку-соседку. А сам то он божий одуванчик, по сравнению с такой злой мной! Только на днях кошачий яд в сосиски колол и на балконе оставлял. Кошачий убийца! Узнай бы это наша кошатница, быть тебе, братик, застреленным, расчленённым и съеденым…оставшимися котами.

Крышка багажника открывается, давая мне вздохнуть долгожданного свежего воздуха и…

— Да блядь! — падает на колени, прижимая обе руки к своему "драгоценному". — Как будто я что-то другого от неё ожидал, — а это уже самому себе.

Бедненький братик, как же он ***** то будет в ближайшие дни? Горе-горюшко. Впрочем, я довольна, хоть как-то почувствовала облегчение, что отомстила частично. Просто я от природы меткая. Ха!

Ну а оставшуюся часть мести я собралась осуществлять с помощью…снежков. Ну а как в такой ситуации по-другому.

— Это тебе за выходку у школы! — первый снаряд попадает прямиком в лоб, красиво там рассыпаясь.

— Ай! — подскакивает с места, как ужалённый, держась за пострадавшую часть лица. — Я думал ты уже бешенством переболела, гном.

— Это ты им всю жизнь болеешь, козёл! — ещё один летит в бедро. — Я же русским языком сказала, что сама домой пойду! — в грудь. — Какого лешего ты полез? И я тебе мешок картошки что ли, животное ты? — куда-то в бок. — И за багажник, неандерталец чёртов!

Все импровизированные снаряды я швыряла настолько быстро, что парень не успевал от них отбиваться, только приглушённо матерился. А я завелась настолько, что вряд ли бы закончила обстреливать брата, пока он не превратится в огромную снежную бабу.

— Да что ты съела, гном? — искренне недоумевает парень, не успевая уворачиваться и отряхиваться от снега. — Ты же сама эту сцену возле школы устроила. Нельзя было нормально в машину сесть?

— Нельзя! — рявкаю я, прекращая снежную атаку из-за сбившегося дыхания. — Какого ты ко мне полез вчера?

— Так ты из-за этого что ли? — в удивлении округляет глаза. — Что за херня, мелкая? Ничего же не было. В чём проблема?

Проблема в том, что я влюбилась в парня, для которого ничего не значу. Ну может что-то и значу, но как сестра. И сейчас мне противно от самой себя, что веду себя, как дура, как будто имея права на этого человека, который мне вообще ничего не должен. Да, я была зла на него из-за багажника и прочего, но сейчас это для меня больше как никчёмное оправдание моей ревности.

— Ни в чём! — не сумев сдержать бурю эмоций, выкрикиваю. Чёрт, я веду себя как ненормальная истеричка и не могу себя сдерживать. — Забудь, что я только что сказала и отвали от меня. И вообще, можешь сваливать обратно на свою квартиру, я скажу родителям, что ты выполнил их требования и получишь, что они тебе обещали. Мне больше не нужна нянька, и тебе больше не придётся тратить на меня время. Ты ведь этого хотел?

— Ты совсем дура что ли? — вот сейчас он реально злой, я почувствовала это даже через большое расстояние, всё как вчера. — Ты реально думаешь, что я с тобой из-за какой-то дорогой игрушки?

— А разве нет? — выпускаю изо рта смех, хотя внутри бушует такой пожар, что еле-еле получается сдержать предательские слёзы.

— Нет, бля! — рявкает. — Мелкая, почему ты такая тупая?

— Конечно, я тупая, а ты у нас самый умный. Вы все парни такие умные, что п****ец! Вам можно заговаривать зубы одной девушке про чувства и всякий бред, а потом трахаться с другой, можно…

— Да что ты несёшь, блядь!

И это у меня нет мозгов? Боже, что тут вообще происходит?

— Привееет! — я даже не успела заметить, как какой-то белый ураган повис на шее у Ярослава. Этим ураганом оказалась симпатичная девушка, вообщем та самая, которую я вчера видела в прямом эфире одноклассницы. Вот это уже поворот! А я думала, хуже быть не может. — Ты почему мне не позвонил? Я ждала.

— Тим, сука, — тихо сматерился себе пол нос, но я услышала, в отличие от этой снегурочки, которая начала поправлять свои волосы перед экраном телефона. Как я поняла, Тим это его лучший друг, но он тут до чего? Не он же вчера весело проводил ночь с этой красавицей. Одна маленькая слезинка всё-таки успела скатиться по моей щеке. Не могу на это смотреть. Какая же я наивная идиотка!

— Ника, стой! — слышу в спину, когда делаю всего пару шагов по направлению к дому. — Прошу тебя, подожди пару минут и мы нормально поговорим. Пару минут.

Усмехаюсь. Интересно о чём мы будем говорить? О его вчерашнем сексе?

— А это твоя та самая сестра? — обращает на меня внимание внучка Деда Мороза и с интересом оглядывает меня с ног до головы. — Меня Катя зовут. Ты такая маленькая, тебе, наверное, лет десять.

Ну, пора уже привыкнуть, что все незнакомые люди видят во мне ребёнка.

— Ей восемнадцать, — заканчивает за меня без капли прежних насмешек, когда дело касалось моего возраста. Наоборот, он был раздражён. — Что ты тут вообще делаешь? Кто тебе адрес дал?

— Ну ты же сам вчера сказал, что мы встречаемся, ты что не помнишь?

Это что я тут делаю? Разворачиваюсь и почти бегом лечу в подъезд. Счастья и удачи в личной жизни тебе, БРАТИШКА.

— Мелкая! Да стой же ты!

…Первый раз за всё время запираю на ключ дверь комнаты, сползая по стенке в беззвучных рыданиях. Как я могла полюбить такого человека? Как я могла довериться ему? Я сама себя уничтожила… Сама. Дважды… Когда доверилась людям, которые были мне дороже всего на свете. Жизнь меня ничему не учит.

Домой он пришёл только под утро, когда я уже вставала с кровати. Кто бы сомневался. Если бы я была парнем, тоже бы не пришла ночевать домой, будь рядом такая красавица. С сегодняшнего дня плевать я на него хотела. Скоро приедут родители, и он свалит на свою квартиру и я буду его видеть пару раз в год. Шикарно. Я забуду. Должна.

Тем более как раз сегодня у меня свидание с Ильёй. И думаю, что ничто не испортит мне настроения.

Протянувшись, поднимаюсь с кровати и тихо, чтобы не пересечься с братом, иду умываться. После водных процедур принимаюсь за макияж. Именно сегодня мне хотелось выглядеть как можно красивее, хоть это и было дружеское свидание. А Вика вчера весь вечер впаривала мне, что у Смирнова на уме далеко не дружеские мысли. Бред это всё. Может сегодня я и правда обрету себе нового друга. Просидев около получаса перед зеркалом, а потом ещё перерыв весь шкаф, остановившись на тёплом вязаном платье с кожаным ремешком, я была готова. Волосы собирать не стала, воспользовавшись утюжком. Думаю, для такой встречи сойдёт. Да и я даже не знаю, куда он меня поведёт. Тем более утром. У меня в голове ноль предположений.

Так же незаметно пытаюсь выскользнуть из квартиры, но тут удача меня обошла стороной.

— И куда это ты собралась? — по помятому видку видно, чем это вечно бухающее существо занималось всю ночь.

— Куда я собралась, тебя волновать не должно, братик, — нарочисто выделила последнее слово, от чего и так кислая мужская физиономия ещё больше скривилась.

— Мне ещё раз повторить или сразу твоей мамочке звонить и рассказывать, что её дочурка прогуливается школу и валит неизвестно куда в десять утра, ничего не объяснив? — обопирается плечом об косяк двери, с прищуром оглядывая мой внешний вид.

Тупой козёл! Тупая опека! Тупые все! Как же это ненавижу! Только не сорваться. Этот даун реально может меня запереть и ничего я не сделаю. Уже проходили.

— У меня свидание, — застёгиваю на пуговицы джинсовую дублёнку и обматываю вокруг шеи белый шарф. — Это запрещено?

— Какое к чёрту свидание? — это что, злость? Да ну? Это что-то навенькое. С какой-то радости?

— Я про другое свидание, братишка, — натянуто улыбаюсь. — Про долгие разговоры, еду и прогулки, а не про быстрый секс после минутной пудри мозгов. Привет Кате!

— А ну-ка подожди, красавица, — неожиданно смеётся парень, крадя свою руку поверх мой на ручке двери. — Ну и кто это?

— Тебе какое дело, кто это? — уже начинаю злиться. Не дай бог за этими бессмысленными расспросами я опоздаю. — Я же не спрашиваю имена всех твоих шлю…девушек.

— Я подожду, мелкая, — усмехается, не убирая руки с дверной ручки. — Мы же никуда не спешим? Тем более я твой любимый братик и должен быть уверен, что моя любимая сестрёнка будет в надёжных руках.

Ууу, противное создание!

— Он капитан школьной команды по информатике, учится в моём классе и ведёт здоровый образ жизни, придурок! Пусти эту чёртову ручку!

— Так себе биография, конечно, — пускает смешок. Можно я его убью?

— Теперь с вашего царского(гоблинского) позволения я могу идти? — спокойно спрашиваю, хотя прямо сейчас готова заорать в его улыбающуюся физиономию.

— Шапку надень.

Что? Это прикол такой?

— Ты придурок? Отвали от меня! — изо всех сил дёргаю на себя ручку. Ещё и с какой-то шапкой докопался. Точно идиот.

— Мелкая, ты не выйдешь из дома, пока не натянешь на свою глупую маленькую голову шапку. Так понятно?

Да что он пристал ко мне?

— Доволен, кретин? — мои нервы лопаются, как шарик, когда я натягиваю на голову ненавистный убор.

— Теперь да, — открывает настежь дверь. — Удачи на свидании, — это уже с явной насмешкой.

— Что б тебе Катька не дала, тупой гоблин, — уже отойдя на пару метров, бормочу себе под нос. — Удачи на свидании, — перекривляю.

Кто ж знал, что эта самая удача конкретно обойдёт меня стороной, а сама свидание будет стоить мне жизни…

Глава 38

— Чтоб к обеду дома была! — орёт с балкона эта ошибка эволюции.

Не оборачиваясь и не сбавляя шаг по направлению к уже стоящей возле нашей многоэтажки машины Ильи, поднимаю вверх свой любимый палец. Пускай о своей Катьке так печётся, лицемер несчастный.

— Брат твой? — усмехается Волков, кивая на уже пустой балкон.

— Сводное наказание, — закатываю глаза. — Привет.

— Привет, — улыбается, отчего на смуглом лице парня появляются ямочки. Странно, я раньше не замечала этого. Ему очень идёт. Сегодня Илья был одет обычно: тёмные джинсы, красный свитер под горло под чёрной расстёгнутой курткой и светлые кроссовки.

— Скажешь, куда мы едем или это секрет? — меня правда одолевало любопытство.

— Не буду портить сюрприз, — загадочно улыбается парень, что только подзадорило мой интерес. Прикольно, если мы поедем в лес в проруби рыбу ловить. Хихикаю в кулак, на что получаю в ответ вопросительный взгляд.

— Шутку вспомнила, — прячу улыбку в шарф. — Может хотя бы намекнёшь?

— Тебе точно понравится, — так себе намёк, если честно.

Спустя 5 часов.

— Лыжи? — удивил так удивил. Про лыжи я бы точно никогда не догадалась. Особенно, когда мы 5 часов ехали мимо густого леса и мимо богом забытых деревень и каких-то полей и пустырей. На некоторое мгновение мне становилось реально страшно. Я не на сто процентов доверяла этому парню и, случись что угодно сегодня, я бы никогда в жизни не смогла бы добраться домой, попросту не зная, где вообще нахожусь. В итоге мы приехали в какие-то Марьино, где находился небольшой лыжный комплекс. Сразу возникает вопрос. С фига ли мы пять часов тащились в эту глушь, если за городом есть огромный лыжный комплекс?

Признаться, Илья меня и правда удивил. Только я пока не пойму в какую из сторон. Честно сказать, мне некомфортно здесь, за десятки километров от города, и Илья это заметил.

— Ты напряжена, — заключает он, когда я задумчивым взглядом оглядываю местность. Здесь вполне себе красиво. Небольшие домишки, выстроенные в ряд по обеим бокам от дороги, за которыми размещались заснеженные небольшие вершины с небольшим колличеством людей. Пожалуй, единственное, что завораживало это нереальный воздух.

— Каталась на лыжах когда-нибудь?

— Не очень люблю лыжи. Когда в детстве чуть ногу не сломала, мне больше коньки заходят.

- Я научу тебя кататься, — ничуть не обиделся Волков.

И почему всё это не нравится мне всё больше и больше? Подумаешь, лыжи. Кого я обманываю? Лыжи тут совершенно ни при чём. Какое-то странное предчувствие чего-то плохого начало постепенно заполнять всё моё существо.

— Илья, — рассеянно мемлю я, — я очень не хочу тебя обидеть, но мне что-то плохо, правда. Давай поедем домой.(пока не стемнело) Я обещаю, что в любой день я пойду с тобой куда угодно.

— Ты боишься меня, Ник? — уже точно обиженным голосом спрашивает.

— Ну что ты говоришь? — стараюсь придать голосу как можно больше уверенности. Не хочу его обидеть. В любом случае Илья хотел меня порадовать и не виноват, что я такая со своими тараканами. — Конечно нет. Просто понимаешь, я себя некомфортно чувствую вдали от дома, — и пофиг, что звучит, как бред сумасшедшей, зато выговорилась.

— Так тебя это тревожит? — неожиданно усмехается парень. — Мне казалось, что моя компания.

И это тоже. Только я этого не скажу, а то пешком домой добираться буду. Шучу, конечно. Ну а вдруг?

И только сейчас я поняла, что совершенно не знаю этого человека. Вообще. Я придумала себе что-то про хорошего одноклассника, будущего друга. Я сейчас нахожусь за десятки километров от дома с чужим человеком. И я не знаю, что будет через минуту, через час. Вот это напрягает.

— А мы вообще нормально домой доберемся? Я в этой глуши ни одного фонаря не видела.

— Нууу, я собирался здесь заночевать.

Скажите, что мне послышалось.

— Ты…что?

— Ник, я понял, на свидание ты не настроена, — разводит руками, открывая дверь машины.

— Ты куда? — самый умный вопрос в этой ситуации.

— Садись уже, лыжененавистница, — без капли обиды в голосе выглядывает из пассажирского сидения.

— Прости, — всё, что я могу сейчас сказать. Шикарное свидание.

— В следующий раз тебя на каток поведу, — усмехается, заводя мотор.

— Ты правда не обижаешься? — раз в десятый, кажется, спрашивала я, потомучто в салоне все время висела звенящая тишина, заставляя в который раз чувствовать меня вину.

— Ник, я тебе говорю, всё нормально. Зато теперь я знаю, что тебе не нравится, — выдавливает полуулыбку. — Небольшой просвет в наших отношениях уже есть, согласись?

— Ага, — усмехаюсь.

— Я бы очень хотел узнать тебя поближе.

От возникшей неловкости отворачиваю голову к стеклу. Только вот мне вообще не хочется начинать разговор, который пошёл не в ту степь. У меня в голове один вопрос. Что я здесь делаю?

…Старые яры…

Странное название, замечаю знак на краю дороги.

Признание парня остаётся без ответа. Через некоторое время автомобиль вовсе сворачивает с дороги и останавливается у обочины.

— Что случилось? — напрягаюсь я, заерзав в кресле.

— А ты не считаешь, что нам нужно поговорить? — поворачивается всем корпусом в мою сторону.

— Я не понимаю тебя.

Лес, глушь, темнота, почти незнакомый мне парень, часа два до города. Привет, паника!

— Почему мы остановились?

— Ника, — берёт мою руку в свои в успокаивающем жесте, — ты не должна меня бояться.

Постарайся убедить в этом мой мозг.

— Что у тебя с твоим братом?

Вот это вопросики пошли.

— Он же тебе не родной, так ведь?

— При чём тут Ярослав? Нет у меня ничего с ним и никогда не было. Ты о чём?

— Это хорошо, — улыбается, — потомучто ты мне очень нравишся. — неожиданно начинает тянуться к моему лицу, но я резко отворачиваюсь и его губы проезжаются по моей щеке.

— Что ты делаешь? — шарахаюсь, как от удара, прижимаясь к дверце машины.

— Да что ты как маленькая, Минаева? — скалится, откидываясь на спинку сидения. — О братике вспомнила?

Вот такого поворота я точно не ожидала. Сейчас передо мной сидел совершенно другой человек. Во что я опять вляпалась?

— Кончай строить недотрогу, можно подумать я не знаю, что ты с ним спишь.

Думаю, не стоит сравнивать мои глаза и блюдце.

— Что ты сказал?

— Ради бога, Ника. Под Полянского все бабы ложатся, а ты у нас типа святая и недоступная. С хера он ьак о тебе печётся? Долго ломалась?

Звук звонкой пощёчины разлетается по всему салону.

Не знаю куда делся мой прежний страх и когда его заменила животная ярость. Как я могла быть такой слепой и не разглядеть в этом парне такое ничтожество?

— Любишь поиграть, сучка? — резко дергает меня на себя, отчего я оказываюсь у него на коленях. — Давай поиграем тогда.

Наглые руки начинают со скоростью света грубо лапать все тело, пока до меня доходит вся суть ситуации. Мои ногти с особым удовольствием проезжаются по лицу ублюдка, и за небольшое время я успеваю открыть дверь со стороны водителя и чуть ли не вывалиться из салона.

Пацанчик не заставляет себя долго ждать и подобно вихрю вываливается следом.

— Только подойди ко мне, сволочь! — верещу, отбегая на безопасное расстояние, вытягивая из кармана фиг откуда взявшиеся маникюрные ножницы. — Ярослав знает, что я с тобой поехала. Что-нибудь мне сделаешь, он тебя закопает!

Смотрит на меня и начинает громко ржать.

— Тупая шлюха. Я бы заставил тебя ответить прямо сейчас, но у меня есть идейка получше. Прекрасная зимняя ночка тебе пойдёт на пользу. А шлюхи есть и поадекватнее.

Он уехал. Просто взял и уехал. Оставил меня одну ночью посреди тёмной дороги, окруженной густым лесом. Вряд ли в этой глуши проедет хоть одна машина. Слезы страха и паники начинают застилать глаза. Уже через минуты зубы начинают стучать друг о друга, а руки постепенно неметь.

Что мне делать?

Телефон. Как я могла забыть?

Дрожащими пальцами достаю мобильник и ищу номер человека, в котором сейчас нуждаюсь больше всего на свете.

Два часа. Надеюсь, я не умру от холода, пока дождусь. Очень надеюсь.

— Забери меня отсюда!

Глава 39

Я чуть с ума не сошел за эти ебаные три часа. Я был похож на чокнутую мамашу, которая велела своему отребью придти к ужину, а оно шляется хер знает где до ночи. Я даже дозвониться до нее не мог. Чертовка вырубила телефон. Свидание у нее, видите ли! Больно взрослая. Бля, я и сейчас говорю, как мамаша. Ну нахуй! В кого меня превратила эта маленькая стерва? От меня скоро пацаны шарахаться будут. Они и так ржут, что меня "дерзкая малышка" окольцевала. И хрен им докажешь, что она мне просто сестра, за которой вечно приглядывать надо.

Только вот в последнее время я и сам начал забывать, что она моя сестра. Чертово отсутствие секса! Да если б его не было. Кому расскажешь, помрут со смеху. Я ведь правда в тот вечер в клубе не спал с той блондинкой. Бухнул немножко с друзьями за компанию, а эта дура весь вечер ко мне липла. Ну и решил выпустить пар, а то с этой занозой в монаха превращаюсь. Ну и нихрена у меня не вышло. Я не захотел шикарную красотку с охренительными формами. Это пиздец! Я сам от себя такого не ожидал. Полчаса оглядывал этих полураздетых размалёванных кукол на танцполе, и все они вызывали лишь отвращение и рвотный рефлекс, когда пару недель назад я был не прочь трахнуть любую из них. Что ты со мной сделала, сестренка?

Пашка подкалывал, что я попал в тебя же сети, что и он, но я лишь отмахивался, не желая и близко подпускать к себе эту пугающую мысль. Я не мог. Ну, бля, я не мог влюбиться в свою сводную сестру.

Тогда почему я готов был порвать на мелкие кусочки Золотарева, когда тот положил глаз на Нику?

Почему я много лет так не боялся, когда тварь пообещала отомстить ей? Ей, а не мне! Сука почувствовал, что девочка для меня значит.

Почему я две недели не спал, шатался по знакомым и людям, которые бы помогли отгородить от Вероники ублюдка?

Почему когда целую ее, крышу сносит напрочь, чего не было даже с Алисой?

Почему я так привязался к ней?

Почему хотел переехать того мудака, к которому она села в машину сегодня утром?

Почему наворачиваю по квартире уже сотый круг, набирая один четров номер, прекрасно зная, что дурочка не ответит и не перезвонит, даже когда увидит тысячу пропущенных. Я слишком хорошо ее знаю.

И какого лешего ее до сих пор нет дома в восемь часов вечера? Убью урода, в снегу закопаю и цветочка не воткну, а ее наручниками к батарее привяжу, пока родители не приедут.

— Абонент недоступен или находится…

— Да еб твою твою мать! — швыряю бесполезную железяку на кровать. Не дозвонюсь мелкой, дозвонюсь этому пуделю комнатному.

Снимаю с вешалки куртку и поднимаюсь по лестнице на второй этаж.

— Пошел вон отсюда, животное! — из квартиры подруженьки мелкой выбегает какой-то мужик, а следом ему прямо в рожу летит букет красных роз.

Походу я не вовремя.

— Викуля…

— Я сказала вали отсюда, чудовище, иначе я твою пустую башку сковородкой на сто восемдесят градусов поверну!

Я бы знатно поржал, если бы не вся дерьмовость моей ситуации. На лбу бедолаги красовался свежий насыщенно красный отпечаток вафельницы. И мне показалось, что про сковородку она говорила на полном серьёзе. Мда, я бы с такой бабой не связывался. Умеет же мелкая подруг выбирать. Хотя чего? Под свой характер.

После столь реальных угроз пацан так же быстро, как и выскочил из квартиры, изчезает из подъезда. Ну я бы так же сделал.

— Ты ко мне? — замечает меня девушка.

— К тебе, — киваю. — Поговорить нужно, срочно.

— Заходи, — отходит в сторону, пропуская меня в квартиру. — С Никой что-то?

— Дай мне номер этого осла, с которым мелкая сейчас, — решил не ходить вокруг да около.

— Ильи?

— Да хоть Калывана, мне пофиг, как зовут это насекомое. Номер есть?

— Ну должен быть. Вроде где-то есть номера всех одноклассников, — начинает шарится у себя в тумбочке, перебирая какие-то тетради. — А Ника, как я поняла, телефон отключила?

— Правильно поняла, — фыркаю. — Нашла?

— Подожди минутку, — отвлекается на звонок телефона. — Это Вероника, — удивленно хмурится.

— Дай сюда, — подскакиваю с кресла и без разрешения выхватываю у девушки мобильник.

— Забери меня отсюда! Вика, пожалуйста, помоги мне!

Сердце начинает биться с бешеной скоростью. Что за херня?

— Мелкая! Ты… Ты где? Что случилось? — от накатившего волнения начинаю нарезать круги по комнате. Что вообще происходит? Какого хрена она одна? Что это чмо сделал? Не дай Бог хоть пальцем ее тронул. Убью гада! Живьем закопаю!

— Ты? Где Вика?

— Мелкая, блядь! — срываюсь на крик. — Что за дебильные вопросы? Где этот дятел? Почему ты не с ним? Я верну тебе телефон, — говорю стоящей рядом девушке, а сам бегу в свою квартиру за ключами от машины. — Ника, не тупи. Адрес.

— Я не знаю, — это что, слезы? Твою мать, его ждет самая худшая из смертей!

— Как ты не знаешь? — не могу не орать. Я на взводе, черт возьми! Со всей херачки бью ладонью по рулю. Куда мне, блядь, ехать? — Ты вообще в городе?

— Нет, — снова всхлип. — Яр, здесь так страшно и ужасно холодно. Здесь лес и… Я боюсь, забери меня отсюда, пожалуйста!!! Я прошу тебя! — похоже, у нее началась нехилая истерика.

Лес?! Куда он ее завез? Сука! Если с ней что-нибудь случиться я в жизни себе этого не прощу. Как можно было быть таким дебилом и пустить свою девочку неизвестно с кем неизвестно куда. Да, свою! Она моя и я больше никому ее не отдам. Главное, найти ее и вернуть домой. Все остальное сейчас не имеет значения.

— Ника, Ника, успокойся, я прошу тебя, — у меня самого очень хреново получается успокоиться, но я стараюсь говорить спокойно. — Выдохни и соберись, хорошо? Вспомни хоть какое-то название, которое вы проезжали. Пожалуйста, постарайся, иначе ничего не выйдет.

Пару секунд в трубке повисает тишина и слышны лишь частные вздохи.

— Подожди… Я помню. Старые…ямы вроде. Нет, Яры! Старые Яры. Мы никуда не сворачивали, это так дорога.

Завожу машину и, как только выезжаю на главную дорогу, включаю всю возможную скорость. Слава Богу, что у меня спорткар. О чём я? Слава Богу, что мой навигатор найдет любую дыру. Старые Яры! В какой жопе это находится? Романтик, блядь!

Два часа на допустимой скорости! Думаю, за минут сорок я успею добраться, если не сдохну от инфаркта.

— Мелкая, ты слышишь меня? Я уже еду, только не бросай трубку. Говори со мной.

— Здесь очень холодно, — голос девушки сейчас еле слышен. — Я ничего не чувствую, Яр… Это плохо, да? Глаза…закрываются.

— Вероника, твою мать! — ору во весь голос, а внутри такой животный страх. Я не испытывал такого даже в том переулке. Я никогда в жизни так не боялся. — Не смей спать, слышишь? Не смей отключаться! Говори со мной, Ника! Ты мне нужна!

Гудки… Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Только не это… Нет!

Я уже не мог сжимать руль, настолько сильно у меня дрожали руки. Господи! Господи, я никогда ничего у тебя не просил. Пожалуйста, сделай так, чтобы я успел… Боже…

Я должен успеть… Если нет, то я сам похороню себя заживо. Я не смогу без нее! Неужели нужно потерять ее, чтобы понять это? Я люблю тебя, сестренка. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Полчаса спустя.

…Замечаю на краю дороги тёмную фигуру, свернувшуюся калачиком у дорожного знака. Сердце начинает биться в тысячу раз быстрее. Нашел!

Резко бью по тормозам и головой со всей херачки ударяюсь о лобовушку. Сука! Надо ж было пристегнуться. В глазах темнеет… Открываю дверь и вываливаюсь из машины, шатаясь в разные стороны.

— Яр? — полустон-полувсхлип.

Успел…

Вдох безумного облегчения и вот я уже прижимаю к себе маленький ледяной комочек. Поднимаю глаза к небу и плачу. Я! Это был самый безумный день в моей жизни.

— Быстро в машину, от тебя можно в ледяную статую превратиться.

— Что с тобой? — замечает мою походочку.

— Не пристегнулся, — аккуратно сажаю малышку в салон, включая печку на полную.

Я нашел ее. Все позади. Все будет хорошо.

Оббегаю машину, залезая на свое сидение и поворачиваюсь в сторону девушки, которая сидит с закрытыми глазами и опустившейся головой.

— Ника? — ноль реакции.

Твою мать!

Глава 40

…Я ничего не чувствовала. Вообще ничего. Я и не помню в какой момент моё тело перестало меня слушаться. Не помню, когда пальцы на руках перестали шевелиться, а губы отказывались двигаться. Мне просто хотелось спать… Почему я не могу просто заснуть и отпустить это всё? Почему громкий голос непрерывно раздражает моё сознание, не давая окончательно потухнуть? Не хочу возвращаться обратно. Так хочу… Так хочу спать. Но не могу. Не могу отключиться из-за голоса, выкрикивающего моё имя.

Очень медленно веки разлепляются и голос становится в разы громче.

— Мелкая, — чувствую на своей щеке горячую ладонь, — потерпи ещё чуть-чуть, мы скоро приедем. Только не засыпай опять, всё уже позади. Мы скоро будем дома, только не закрывай глаза. Поговори со мной, — гладит ладонью кожу на щеке, сжимая руль до побелевших костяшек.

Я чувствую, что он очень напряжён и боится. За меня. И я не знаю чему удивляться больше: чтоя чувствую или что не безралична своему брату.

— Почему ты приехал за мной?

Мне показалось или я слышу глухой рык?

— Мелкая, ты такая… Блядь, ты такая дура! Какого чёрта ты отключила телефон? Какого чёрта позвонила ей, а не мне? Ей, а не мне! Чёрт! — всё это было сказано с такой жалостью и разочарованием, что тот холод, который наполнил всё тело, добрался и до сердца.

А правда почему? Да потомучто он сам дал понять, что я не нужна ему. Зачем тогда всё это?

— Ты хоть понимааешь, сколько временип вы бы потеряли? Ты понимаешь, что было бы, если б она не успела? Ты чуть не умерла сегодня, мелкая! Ты это понимаешь? Твою мать… — понимает, что перегнул палку, я и так еле нахожусь в сознании и держусь из последних сил, но это не отменяет того, что его слова проникают в самую душу отстрыми осколками правды.

Сегодня я сама вырыла себе могилу.

— Прости… Ппости меня, прости…Я чуть не поседел за эти два часа, мелкая. Я так испугался. Ну почему ты так мне не доверяешь?

— У тебя разве нет девушки?

— Какая к чёрту девушка? — искренне недоумевает он. — Когда ты научишься спокойно выслушивать людей, а не убегать, сломя голову. У меня даже не было ничего с ней. только не говори, что всё дело в такой мелочи.

У меня слишком мало сил, чтобы вести разговоры. Моё сознание держится на тоненькой ниточке, которая очень скоро порвётся.

— Мы с тобой обязательно поговорим, когда придёшь в себя и, наконец, расставим всё на свои места. Нам много в чём нужно разобраться.

А теперь мне можно уснуть?

— Эй-эй-эй! — в апнике дергается парень, когда моя голова опускается на моё плечо. — Вероника! Мы уже приехали. Ник. Ещё пару минут Потерпи ещё пару минут. Мы уже в городе.

Пару минут… Я потерплю… Попробую. Пару минут…

— Мелкая! — хорошенько гаркнул Ярослав.

Я не сплю. Не сплю…

— Всё приехали. Ника, мы уже дома. Давай, просыпайся, — легонько хлопает по щекам и за секунду оббежав машину, открывает дверь с моей стороны и на руках заносит меня в подъезд. Сама бы я точно не смогла передвигаться.

— Ну вот и всё, — аккуратно ставит меня у стены в прихожей и врубает выключатель. Слишком яркий свет настолько сильно режет глаза, что я издаю полустон.

— Пару минут точно не отключишься, — роняет парень и убегает вглубь квартиры, чтобы через минуту вернуться с горой одеял и сделать из меня гигантскую снежную бабу. В итоге я оказалась припечатаной к батарее, закутанная в гору одеял, пока брат набирал горячую ванну. Но почему-то тепла телу не прибавилось. И пахло это нехилым переохлаждением.

— Иди сюда, — вытягивает меня из импровизированного утеплителя, таща в сторону ванной. — Хоть чуть-чуть лучше стало?

Нет!

— Ничего не чувствую, — в тепле только зубы начали стучать друг о друга, как сумашедшие, а руки дрожать, как у наркомана.

— Хорошо, — что-то обдумывает у себя в голове, смотря куда-то в одну точку. — Чтоб ещё раз ты у меня из дома вышла, — а вот это уже мне.

— Ты что делаешь? — останавливаю мужские руки на своей талии, которые расстёгивают ремень.

— Мелкая, если ты сейчас грохнешься в обморок, мы потеряем кучу времени, пока дождёмся скорую. И не факт, что ты доедешь до больницы. Так что не выделывайся. Я не буду пялиться, обещаю.

— Я буду в белье, — предупреждаю, опуская руки, в то же время ремень приземляется на кафель.

— Да пожалуйста, ты заболеешь по-любому, — хмыкает, не опуская глаз, подцепляет край платья и быстро стягивает его через голову.

— Глаза закрывать не буду, мелкая. Что за детсад? — закатывает глаза, приподнимая меня и опуская в горячую воду. — Ты часто свои мысли озвучиваешь., - поясняет.

— Не уходи, — ловлю ег руку, когда собирается уже выходить из ванной с чувством исполненного "долга". Я не знала, что руководило мной в тот момент, понимала, что выгляжу глупой, но в этот момент я действительно очень нуждалась в нём. Я как-то подсознательно чувствовала, что если останусь одна, опять мысленно окажусь у той пустой тёмной дороги. — Не оставляй мен. Мне страшно.

Смотрит. Долго. Мне кажется, его взгляд проникает в самую душу.

— Скажи, что он ничего тебе не сделал.

Вот что его волнует. И что-то мне подсказывает, что он хотел задать этот вопрос намного раньше, только не знал готова ли я. А готова ли? Рассказать такое без истерик. И тем более я не хочу видеть жалость в глазах напротив. Это последнее чего бы мне сейчас хотелось.

— Сделал бы, если б я не расцарапала ему лицо, — спокойно отвечаю, стараясь не смотреть на парня.

— Ну от тебя подобного можно было ожидать. На мне натренировалась, — выдавливает полуусмешку, хотя я очень хорошо чувствую насколько сильно он зол. И я всерьёз начинаю бояться за жизнь Волкова. Не за его здоровье, а за жизнь. В таком состоянии он реально был способен на убийство. И я себе не прощу, если из-за моей глупости парень сломает свою жизнь.

— Пообещай, что не полезешь к нему, — с мольюой смотрю в родные глаза, которые сейчас далеко от меня.

— Я приенесу тебе халат, — сухо роняет, намеренно пропуская мимо ушей мою просьбу, отпуская мою руку и чуть ли не вылетая из ванной.

Он же не собирается сейчас срываться из дома? Игнорирую ломящую и жуткую боль во всё теле, вылезая из своего рая. Снима. с вешалки огромное махровое полотенце, которое, к слову, не моё, кутаюсь в него, как в кокон, и бегу в сторону двери.

— Ты куда рванула? — больно ударяюсь лбом о плечо сводного брата, который появляется на пороге с моим халатом в руках. — Отогрелась уже?

— Яр, я прошу тебя…

— Мелкая, ты слышишь себя? — отходит от меня, зарываясь пальцами в волосы. — Какого хера ты защищаешь уёбка, который тебя чуть не изнасиловал, а с меня не пускаешь ни малейшего косяка? Что у тебя с ним? Нравится? Любишь его?

— Да что ты несёшь? — больше не могу слышать этот бред, который непрерывно вылетает из его рта. — Это ты себя не слышишь. И меня в том числе. Как я могу любить человека, который меня… Да я за тебя переживаю, дурак! Ты же никогда никого не слушаешь! Пёшь напролом, не соображая ничего! Вот что ты собираешься делать? Убить его? А дальше что? Ты о своём отце подумал? Тебе же это так просто не сойдёт. Ты думаешь, что я ребёнок и несу один бред? Конечно, зачем меня слушать? Лучше пойти и напиться, как всегда! Что ты лыбишься?

— Ничего, — не стирая с лица улыбки, каким-то самодовольным голосом отвечает.

— Ты идиот? Я серьёзные вещи говорю!

— Я понял, мелкая, — усмехается, — Ты аправда переживаешь за меня?

Это единственное, что он услышал? Как будто со стеной говорю.

— Да! — выкрикиваю, чувствуя, как розовеют щёки. — Потомучто ты осёл и мне не пофиг, что с тобой будет и ещё потомучто ты…осёл.

— Просто скажи, что я тебе нравлюсь.

— А чегог я ожидала от него? Признаний в любви? Обещаний, которых ждала? Он такой же придурок, какимс и был до этого.

— Ты идиот, Полянский, — заключаю от чистого сердца, отпихивая тушу брата в сторону, борясь с волной подступивших слёз.

Не успеваю сделать и пары шагов, как меня останавливают за руку и осторожно разворачивают. Мужские пальцы медленно и неторопливо прочерчивают дорожку по моей руке вверх и останавливаются у основания шеи.

Я не двигаюсь. Просто не могу сделать лишнее движение в каком-то немом ожидании. Вот парень опускает голову и наши дыхания смешиваются. Так близко…

— Я вот не стесняюсь в этом признаться, — выдыхает мне в губы, чтобы в ту же секунду накрыть их своими.

Легко… Осторожно… Нежно… Медленно… Этот поцелуй не идёт ни в какое сравнение со всеми предыдущими. В этом столько чувств, недосказанности, боли, сожаления, признания, нежности, отчаяния, заботы. Всё это смешалось воедино, оставляя где-то далеко всё несказанное, плохое, оставляя лишь чувство окрыления, заставляя забыть всё на свете.

Он правда это сказал?

— Не думай, — шепчет мне в губы, лаская их своим горячим дыханием. — Тебе сейчас вредно. Мы поговорим завтра, как я и обещал, а сейчас тебе нужно поспать.

И как после этого заснуть?

Глава 41

Я уже была морально готова, что на утро я буду похожа на испорченный овощ, даже приготовила на прикроватной тумбочке градусник, воду и кучу таблеток. И одному Богу известно как япроснулась с совершенно нормальной температурой и без малейшего намека на ненавистную простуду. Обычно я могу заболеть от открытой на пару минут форточки, чтобы проветрить комнату, а тут… Приятная неожиданность, скажем так.

— В больницу пое…дем? — дверь в комнату открывается, и на пороге появляется Ярослав с аптечкой в руках. Похоже, не одна я думала, что проснусь полуживая.

— Мир перевернулся, как видишь, — развожу руками и пожимаю плечами, показывая, что я в самом что ни есть нормальном состоянии.

— Повезло тебе, мелкая, — усмехается, оставляя аптечку на тумбочке возле двери. — Я еще ночью хотел тебе скорую вызывать, думал, на утро будет совсем хреново.

— А что было ночью? — не совсем поняла я. Последнее, что я помнила со вчерашнего дня — это тот поцелуй. Черт, я начинаю краснеть. Ирациональные уравнения, Мария Андреевна, косинус триста шестидесяти, нули функции. Вроде полегчало.

— Не помнишь? — щурится парень, застряв в дверном проеме.

Ни-че-го.

— Ну ты кричала во сне, дергалась, я тебя будить начал, так ты резко затихла и спокойно спать начала.

— Ну значит мне просто приснился кошмар, — хмыкаю, не понимая повода вызывать скорую.

— Мелкая, у тебя температура под сорок была, — смотрит, нет, прожигает меня каким-то задумчивым взглядом.

— Ты вообще спал? — только сейчас замечаю какие красные у него глаза. Из этого можно сделать вывод, что ночь он провел не в своей комнате. Да и вряд ли я бы вообще проснулась с такой температурой.

— Чуть-чуть, — вымученно усмехается, усевшись на пол у стены и вытянув ноги. — Так все-таки волнуешься за меня?

— Дурак, — фыркаю, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей(перекидываю волосы на плечи). — Даже после своих вечных пьянок ты не такой помятый. Иди выспись.

— Это "да"? Можешь не отвечать, я знаю, что "да", — довольно скалится с закрытыми глазами.

— Клоун, — бурчу себе под нос, не сумев скрыть улыбку. — И вообще… Это вода льется?

— Твою ж налево! — резко распахивает глаза и срывается с места.

Скажите, что это не то о чем я сейчас думаю.

Класс, мое предчувствие меня не подвело.

— Кухарка ты криворукая! — с ужасом оглядываю то плачевное состояние, в котором оказалась наша бедная кухня.

Слава Богу, что мы живем на первом этаже и топить нам по сути некого, кроме что крыс и мышей.

Что ни день, то сюрприз.

— Принеси тряпки какие-нибудь, — неожиданно ржет парень, ползая по полу с полотенцем. У нас потоп, а ему смешно, блин.

— Тебе повезло, что под нами не живет наша придурочная кошатница, — притаскиваю из ванной таз и кучу полотенец.

— Не бурчи, мелкая, — продолжает веселитиься идиот, — а то морщины появятся.

— Лучше б у тебя мозги появились, — бросаю в него пару полотенец, а сама начинаю вытирать воду, щедро залившую всю немалую кухню.

— Ты всегда с утра такая злая или дело во мне, а? — он специально это делает: провоцирует меня. И я ведусь на эти провокации. И почему мне тоже хочется улыбаться?

— Ну и самомнение, Полянский. Я злая, потомучто не могу тебя утопить в этой же раковине.

— Мелкая, тут такое дело, — в мгновение его выражение лица меняется на удивленное и в тоже время какое-то предвкушающее. — Что у тебя с биологией?

Хлоркой надышался что ли?

— Ты только не двигайся. Видимо Хома принял твое плечо за ветку, тарантулы же воды боятся.

Медленно поворачиваю голову влево и втречаюсь лицом к морде с четырьмя парами красных глаз.

— Аааааааааааааааааа!

Мне кажется, мой визг слышали даже на восьмом этаже. А парень, еле сдерживающий ржач, уж точно не ожидал, что я использую его в качестве дерева для спасения. Как говрят, у страха глаза велики. Ну и мокрый пол только усугубил и без того никчемное положение. Вообщем мы оба хорошенько приложились головой, в большем случае я, котоая упала первой, а сверху еще этот медведь.

— Выпрыгни из окна, гоблин тупой, — стону я, избивая ржущего идиота ногами, — и чудовище это с собой забери.

— Так первый этаж, мелкая, — шуточно отбивается парень, не слезая с меня. То ветка, то коврик. Задолбали!

— Сожри своего Хому, подавись и сдохни! — не прекращаю попыток вылезти из-под этой туши, который начал ржать на всю квартиру.

- Я знал, что у тебя извращенная фантазия, но чтоб настолько. И вообще я уверен, что Хома тебя боится намного больше, чем ты его.

— Посади только его в клетку, отдам на ужин соседским котам. Да слезь ты с меня уже!

— Помни про морщины, мелкая.

— Да ты бесишь меня!

— А я тебя люблю.

Если б мне позвонили и сказали. что я приемный ребенок, реакция была бы такая же. Хотя, нет, вру. ейчас хуже. Клянусь, у меня пропал весь словарный запас.

— А ты меня все равно бесишь! — прячу свой офигенный шок за колкими фразами, потомучто это все не похоже на правду. Мой придурошный брат. которого я две недели бесила как только можно, доводила чуть ли не до самоубийства признается мне в любви. Варианта два. Либо он ударился головой при падении и не соображает, что говорит, либо я ударилась головой и мне это снится.

— Врунья, — шуточно дует мне в шею, заставив улыбнуться от легкой щекотки. — Вообще разговор плпнировался совершенно другой и в другой обстановке. Сначала я хотел попросит прощения за все съеденные из-за меня нервы.

— Опять валерьянку с сиропом от кашля перепутал? — трогаю мокрый лоб, спрашивая голосом врача психушки.

— Мелкая, лучше заткнись, 0 прикусываю губу, чтобы не расхохотаться. Он сейчас такой милый и смешной, когда так волнуется.

— Вообщем, когда я чуть не потерял тебя вчера…

Господи, такому парню точно не в чувствах признаваться. Я сейчас взорвусь от смеха и испорчу всю романтику. Заткните его.

— У тебя нифига не получается говорить красивыми словами.

— Бля, — обреченно закатывает глаза и в ту же секунду впивается в мои губы. Импульсивно, дерзко, немножко грубо, как бы наказывая за то, что не могу держать язык за зубами. А я не могу сдержать смеха, потомучто первый раз за долгое время чувствую себя по-настоящему счастливой. Сейчас, лежащей на полу затопленной кухни в мокрых шмотках, обнимая и целуя любимого олуха.

— И только попробуй сказать, что не было сопливого признания в любви, — то ли в шутку, то ли реально обиженно фыркает парень. — Ну чего ты ржешь?

— Ты такой лопух, — хихикаю.

— Но ты меня любишь, — вот опять это самоуверенное лицо короля положения.

— Ммм…нет! — смеюсь, сцепляя руки в замок на шее у Ярослава. — Я люблю гоблина и буду верна ему всю жизнь.

— Так вот чего ты свою комнату на ночь закрываешь. А с виду вроде приличная девушка. Может тебе еще одного зайца купить, чтоб тройничок?

Теперь уже он ржет, а я краснею. И как он безобидную фразу может перековеркать в пошлятину?

— Осёл! Почему мы все еще лежим на мокром полу, блин?

— Мы не встанем, пока я не услышу ответ, — лыбится парень, фиксируя мои ноги в одном положении.

— Я уже сказала, что ты осел.

— Какой?

— Старый, тупой и вонючий, — хохочу, потомучто парень начинает меня щекотать.

— Хорошо, — беру его лицо в ладони, не стирая с лица улыбки, — Ты старый, тупой, вонючий и любимый осел.

— Ну другого я от тебя точно не дождусь, — усмехается Ярослав, наклоняясь к моему лицу.

Глава 42

— Яяяр, — дёргаюсь в руках парня, подтягивая ноги к его животу, сгибая их в коленях. — Твоё чудовище сейчас ползёт по твоей ноге. Да засунь ты его в клетку, блин!

— Только когда ты его погладишь, — смеётся мне в губы, ловко снимая мохнатое Это и подсовывая мне к лицу.

— Аааааааа! — в секунду выбираюсь из-под ржущего брата, грохнувшись головой о столешницу. — Да ты задолбал уже! Усыпи его нахрен!

— Мелкая, — посмеивается в кулак, убирая паука в клетку. У тебя такая забавная реакция на нашего друга. Извини, сильно ударилась? — проводит рукай по моим волосам, убирая выбившуюся прядь за ухо.

Отворачиваюсь под усмешку Ярослава. Ибо нефиг меня совращать. Сейчас опять перестанет быть гоблином, идиотом и тупорылием. Хоть я и люблю его, эти прозвища всегда будут на первом месте в моём отношении к брату.

— Ждёшь кого-то? — спрашивает, когда по другую сторону кухни слышится звонок в дверь.

— Да нет вроде, — пожимаю плечами. Да и кому я могла понадобиться в такую рань? — Может Елена пришла? — улыбаюсь, вспоминая мою пакость.

— Издеваешься, мелочь? — усмехается парень, щёлкая меня по носу, и идёт открывать дверь.

Эээ…

— Тебя свой видок не смущает?

— Привыкай, что ты дома, мелкая. Я и в трусах могу выйти дверь открыть, чего тут стесняться.

Закатываю глаза. Я и не сомневаюсь, что вышел бы. Это же Ярослав.

— Походу это к тебе. Я точно не знаю такой тётки.

— Как она выглядит? — начинаю от нервов кусать нижнюю губу, моля Бога, чтоб я ошибалась в своих предположениях.

— Бля, малая, иди открывай. Вид у нашей гостьи не очень дружелюбный.

По-любому она.

Поднимаюсь с пола и бегу к двери. Чёртов глазок точно не рассчитан на жильцов ростом метр с кепкой, так что я даже на носочках не достаю. Поворачиваю голову. Так и знала: стоит и ржёт.

Бросаю на него убийственный взгляд и влезаю в свои босоножки на десятисантиметровых каблуках.

Та-да-да-дам…

— Божечки-кошечки, — хватаюсь за лицо, отскакивая от двери.

Ну почему случись что-то хорошее, обязательно за эти последует хреновое?

— Это моя классна, — отвечаю на вопросительный взгляд брата.

- Сочувствую, — хохотнул Ярослав.

Мне вот вообще смеяться не хочется. И что делать? Бежать, спрятаться, умереть… Господи, что я несу? Просто дверь не открою, подумает, что никого нет и свалит, делов-то.

— Мелкая, да не сожрёт же она тебя, — поворачивает ключ в замке и толкает дверь.

Тоооормоз. Убейте его.

— Здравствуйте, — по глазам вижу, что ждать она жуть как не любит, чуть ли не молнии из глаз летят.

И что мы, точнее она, видит? Два человека в мокрых шмотках, которые как будто мыли друг другом пол. Хотя, в некотором смысле это и правда так. Не надо его убивать. Я сама это сделаю, желательно самым извращённым способом.

— Проходите, пожалуйста, — первым пришёл в себя Ярослав, оттягивая в свою стону застывшую прямо напротив выхода меня. — Прямо, в гостинную.

— Ты смотришь на меня таким взглядом, будто собираешься изнасиловать, — как только змеяы продвигается вглубь квартиры, бросая на нас странные взгляды, шепчет мне на ухо парень, тихо посмеиваясь. — Ну впринципе я не против.

— Я собиралась принять ванну из твоей крови, а всё остальное скормить бездомным собачкам, — будничным тоном отвечаю.

— Я уже говорил, что у тебя извращённая фантазия, мелкая? — давится воздухом и смехом. — Но, пожалуй, я знаю, как её правильно применить.

— Извращенец, заткнись, — против воли щёки заливает предательский румянец. И что теперь всегда так будет? Вот попала! — Мелкая, я тебя в боевые искусства отдам, — кашляет, прижимая руку к своему боку, куда только что хорошенько приземлился мой локоть. — Меня за всю жизнь столько бабы не били, сколько ты за пару недель. — Я бы хотела поговрить с твоими родителями, Вероника, — прерывает наш недоразговор Мария Андреевна, усаживаясь на большое белое кресло. — С моими родителями? — переспрашиваю, занимая место на диване рядом с Яром напротив учительницы.

— Ну я так поняла, вы переехали.

Ааа… Блин, дура я, откуда она знает?

— Родители развелись год назад. А это квартира моего отчима. Их сейчас нет дома.

— Ну тогда мне бы хотелось с твоей мамой поговорить. Когда она будет?

Дело дрянь.

— Родители сейчас находятся на другом материке, и вряд ли вы их дождётесь раньше чем через неделю, — отвечает за меня Ярослав. — Я старший брат Вероники. Вы вполне можете разговаривать со мной, — обнимает меня за плечи, нагло улыбаясь. Позёр.

— Перекинь волосы, с улыбкой шепчет мне на ухо, делая вид, что ищет что-то на диване позади меня.

Не понимаю, что он имеет ввиду сначала, а потомв вижу в большом зеркале кое-что интересное, а именно внушительный бордовый след на шее. Ну кот!

— Ты раньше сказать не мог, идиотина? — краснея до кончиков ушей, как можно тише шиплю на него, разделяя волосы на две части и прикрывая шею. Только чтоб она не заметила. Ну что за лажа вечно?

Лицо недовольное и хмурое. Как всегда впрочем. А фиг поймёшь.

— Мне не нравится успеваемость вашей сестры, — смотрит только на Ярослава. Решили сделать вид, что меня тут нет? Как мило. ещё бы она тебе нравилась. Только по твоему предмету у меня даже не худенькие троечки, а изящные лебеди.

— По какому предмету? — серьёзно спрашивает парень.

Как на родительском собрании, ей-Богу.

— Да по всем.

Чего? Наглая ложь. По остальным предметам у меня одни четвёрки. ну по физике три. Если б не эта математика, я б вообще отличницей была.

— Вообще-то… — пытаюсь вставить свои пять копеек, но меня так затыкают. что забываю, что хотела сказать.

— Не стобой разговаривают!

Отлично, блин! Смотрю на Ярослава. Видно, что его забавляет вся эта ситуация.

— Я надеялась поговорить с родителями, но раз такое дело, то я прошу вас, чтобы Вероника занималась как можно чаще, особенно по математике. Ваша сестра не сдаст экзамен.

А вот это уже без шуток. Я и правда не думала об этом.

— Впринципе это всё, что я хотела сказать. Наша школа в первую очередь заботится о том, чтобы наши выпускники поступили в высшие учебные заведения, а не остались на второй год. Наш персонал прилагает к этому максимум усилий, но если сам ученик ничего не делает, тут хоть профессора найми, толку не будет. Надеюсь, вы меня услышали. До свидания.

— До свидания. — сухо бурчу, смотря вслед уходящей учительнице.

— Мелкая…

— Ммм?

— Мы же с тобой занимались, — тоном родителя никчёмного ребёнка говорит.

— Пары часов недостаточно, чтобы понять всю математику.

— Не нужно знать всю математику, чтобы сдать экзамен хотя бы на три. Если твы не собираешься поступать туда, где есть этот предмет, этого будет достаточно, разворачивает меня к себе. — Я буду чаще с тобой заниматься.

— Ну почему я не могу понять даже самые элементарные вещи в этой математике?

— Да не парься ты так. У каждого человека свои качества. Вот у тебя отлично получается бесить меня. Правда, не знаю в какой профессии это поможет, — усмехается.

А у тебя поднимать мне настроение, но я этого не скажу, а то окончательно зазнается.

— Кстати, я хотел съездить купить что-нибудь пожрать, а то в нашем холодильнике мышь повесилась.

Поедешь со мной? Чтоб опять скупил поотдела детского питания?

— Неа, я дома побуду. Телефон разрывается от Викиных звонков. Шоколад купи.

— Если не забуду, — треплет меня по волосам, как дитё.

— Я тебе забуду, — бурчу себе под нос, возвращаясь в свою комнату за телефоном. А теперь самое сложное.

— Только не ори. — как тольтко прекращаюся гудки, предупреждаю, зная характер подруги.

— Мне жалко твои барабанные перепонки, подруга. Если ты мне прямо сейчас не расскажешь, что вчера произошло, я собственноручно тебя убью. Я всю ночь не спала, блин, после того, как твой братец ко мне вломился. Я уже такого напридумывала, что у тебя мозг взорвётся.

Прекрасно зная, что иногда творится в голове у Викули. даже мне стало страшно.

— Короче…

Короче вообще не получилось, так как впечатлительная подруга после каждой реплики так орала в трубку, что я реально чуть не оглохла. Я же говорила, что она ненормальная. Мне даже чуть-чуть жалко стало Илью, если говрить про Викины угрозы.

— Охренеть, подруга, — выдыхает Огнева. — Только с тобой могло такое случиться. Ну Ярослав же успел?

— Ещё чуть-чуть и не успел бы, — плюхаюсь на кровать, сложив ноги по-турецки. — И самое смешное, что я чуть не умерла вчера ночью, а на утро даже голова не болела.

— Смешное ещё впереди, Ник. Хотя. вряд ли тебе это смешным покажется. Я тебе сейчас один интересный видосик пришлю. Только сразу сядь.

А я думала, что лимит сюрпризов на сегодня исчерпан.

Глава 43

Хмурю брови и открываю входящее сообщение.

…в шоке это очень мягко сказано. На видео я вижу Ярослава и Смирного возле небольшого озера в лесу. Я знаю это место — ходили пару раз в поход летом с классом. Шокирует не то, что они оба там делали, а то, что дальше происходит.

Картинка смазана, и ничего не слышно, так как снято с приличного расстояния. Но хорошо видно, как Полянский начинает бить Олега головой о корку льда раз семь, наверное, пока та не разбивается, и голова парня начинает погружаться в ледяную воду. Еле слышен неразборчивый мат, крики и уже отчетливо громкий ржач снимающих. Прижимаю руку ко рту и отбрасываю телефон, видя, на что стало похоже лицо одноклассника.

Смотрю на время под видео. Шесть утра.

— Кто это снимал?

— Не узнала гогот? Это ж Малиновский и Резанов.

Что в лесу в шесть утра делали наши одноклассники? Этот вопрос я и спешу задать подруге.

— Ночевали они там. Ты что этих двоих дегенератов не знаешь? Тупее их только морские звезды.

Слышу, как хлопает входная дверь.

— Вик, я тебе потом перезвоню, прости, — смешно бросаю трубку и спрыгиваю с кровати.

— Не знал, какой ты ешь, — вытаскивает из пакета четыре разные плитки. — Ты чего такая хмурая?

— Яр, скажи мне, где твой мозг? — чувствую, что к глазам подкатывают слезы, нервы уже на пределе.

— Тааак, — замечает мою смену настроения, оставляя пакеты и подходя ко мне вплотную, — что уже успело произойти за десять минут?

— Ты же обещал мне! — срываюсь на крик, наоборот отходя от парня.

— Я не понимаю тебя, мелкая.

— Я поясню, — тычу ему в лицо телефоном с тем видео. По постепенно меняющемуся выражению его лица, убедилась, что понял.

— Какого черта, Яр? Зачем тебе это было надо? — слезы начинают медленно стекать по лицу. Я никогда не испытывала столько чувств к одному человеку. И сейчас я ужасно боюсь за него.

— Маленькая, ну ты чего? — берёт меня за руки и усаживается в кресло, где недавно сидела классная, посадив меня к себе на колени. — Начнем с того, что я ничего тебе не обещал. Забыла? — вытирает большим пальцем следы моей истерики. — А во вторых, таким ублюдкам нельзя спускать с рук такие вещи, иначе одной девушкой он не ограничится. Я больше никому не позволю тебя обижать, — оставляет нежный поцелуй на моем виске.

— А если он пойдет в полицию? Что тогда?

— Вряд ли после того, что сделал с тобой у него хватит ума туда сунуться. За меня не волнуйся, я живучий.

— Ты вечно во что-то вляпываешься, живучий он, — бурчу я, слаживая руки на груди, пока парень, улыбаясь, начинает покрывать мою шею почти невесомыми поцелуями. Приятно. — Давно еле до кровати доползал?

— Мелкая, ты как моя бабуля, Ей-богу, — усмехается у меня на коже. — И вообще, это только один раз было. Вместо бухла мой придурок-друг подсунул мне свой чудо-коктейль.

Пускаю смешок, а потом на меня вовсе находит приступ безудержного смеха. Как вспомню ту ночь…

Просыпаюсь я ночью от громкого хрохота и мата. Ну вставать я даже не собиралась, такое частенько повторялось. Попыталась заснуть, проклиная идиота-алкаша, а потом когда стало невероятно тихо, а в комнате брата, которая находилась за стеной не было слышно ни шороха, показалось мне странным. Выхожу я в колидор, а это существо сидит раком и медленно передвигает свои конечности в сторону своей комнаты.

— Мелкая, земля шатается, — шепотом, — садись, а то упадешь.

Не знаю, как не умерла от смеха тогда. Я знала, что можно нажраться, что на утро ничего и помнить не будешь, но чтоб до такой степени.

— Земля не шатается? — продолжаю хохотать.

— Зараза мелкая, — нажимает мне на ребра, отчего я дергаюсь. Ненавижу щекотку. — Всю жизнь напоминать будешь?

— Ага.

— Я ведь того много чего могу вспомнить. Не я один часто лажаю.

— Ой, что ты там вспомнишь? У тебя мозг размером с камешек, — а он чертовски прав: мне безумно нравится его бесить.

— По-моему, кто-то давно не получал, а, мелкая?

— Только попробуй сказать что-то, связаное с Хомой.

Коротко смеется.

— В кой-то веки у меня нашлась на тебя управа. А почему пауки? — смотрит заинтересованно, удобнее устраивая меня на себе.

А я и сама не знаю. Вряд ли мы знаем, откуда берутся наши страхи. Со мной ничего такого ужасного, связанного с пауками не происходило, чтобы я люто боялась их всю жизнь. Наверное, эта фобия у меня с рождения.

— Без понятия, — пожимаю плечами, глядя куда-то перед собой. — Каждый чего-то боится. И не обязательно этому должна быть причина, типа в детстве на меня упал большой паук. И, вообще, как это чудовище можно не бояться?

— Мне всегда нравились пауки, — начинает парень с полуулыбкой, — будь то большие или маленькие. Папа часто разъезжал по командировкам в разные страны и привозил мне пауков. Мама плевалась и боялась даже в мою комнату заходить. К восьми годам у меня была почти целая комната этих членистоногих. Там были самые разные виды, некоторые вообще мало на пауков походили. Я был мелким и жутко гордился этой "фермой". Пока… — Ярослав замялся, а руки на моей талии заметно напряглись.

— Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — мне было жутко интересно, но, глядя на парня, видела, что продолжение дается ему очень тяжело. Этот рассказ начинался так безобидно. Что могло произойти?

Грустно усмехается.

— Я не хочу от тебя ничего скрывать, Ник. Просто я так давно это не вспоминал… Все клетки были надежно закрыты, и ни разу не было такого, чтобы… Чтобы пауки выбирались, тем более они были немаленькие. Это была паучиха… Я тогда был в школе, а папа на работе. Когда зашел в комнату, на полу валялась пустая клетка. Я сразу почувствовал, что что-то случилось, еще когда переступил порог, позвал маму, а она не ответила. Думал, может спит. Нашел ее на кухне… — парень тяжело сглотнул, а я задержала дыхание. — Наверное, в тот момент моя детская психика сломалась. Она лежала на полу белая, как мел. Хоть я и был мелким, точно знал, как выглядят мертвые. Я кричал до тех пор, пока мне что-то не вкололи и перед глазами все не поплыло.

Она не умерла. Этот яд был ядовитым, но не смертельным. Папа корил во всем себя, потомучто мексиканец, у которого он покупал паука, собой клялся, что САМЕЦ не ядовитый. Нг я то знал, что это моя вина. Когда ложился спать, вспомнил, что забыл покормить того самого паука и просто захлопнул клетку. Вспомнил, что паучиха и раньше пыталась выбраться. Я со смехом смотрел, как это немаленькое существо прыгало по всей клетке и раскачивало ее в разные стороны. Меня это забавляло. Никто не знал, что она ядовитая. И по моей тупости мама чуть не умерла. Врачи сказали, что яд самки этого вида в чуть большем количестве мог убить. Я пришел домой и наполнил клетки всех пауков газом. Больше у меня не было похожих увлечений. А через некоторое время детство кончилось вообще.

— Ты не виноват в том, что случилось, — робко начинаю я, чувствуя, что в мыслях Ярослав сейчас далеко в прошлом. — Такое могло произойти с каждым. Ты же не знал.

— Не надо искать мне оправдание, мелкая, — выводит узоры на моем запястье, опять же не смотря на меня. — Я знаю, что виноват. Это было давно, и уже ничего не изменить. И давай сменим тему, я не хочу говорить о Ней. И я же вижу, что ты хочешь спросить. Я обязательно расскажу, но не сейчас. Слишком много больных воспоминаний.

— Прости, что считала тебя тупым гоблином, — обнимаю парня за шею и укладываю голову ему на плечо. — Ты вовсе не тупой и не гоблин. — чувствую, как грудь брата начинает подрагивать от смеха.

— Уж от тебя не ожидал таких откровений, мелкая, — оставляет поцелуй на плече.

— Молчи, — улыбаюсь, — а то передумаю.

— Давай выберемся куда-нибудь прямо сейчас. Ты когда последний раз в школе была, двоечница?

— Давай в кино сходим, — съезжаю с темы. И правда, что-то я дома засиделась. А еще в выпускном классе. Завтра пойду, не переживай, мамуль. Я пошла одеваться.

— Подожди, — удерживает меня на месте, пару секунд о чем-то думая, а потом кладет руку мне на шею и притягивает к себе. Мягкое, почти невинное касание, а внутри меня разговается самый настоящий пожар. Нежно ласкает мри губы, поглаживая большим пальцем скачущий пульс. Сама поддаюсь вперед, и он тут же углубляет поцелуй, проникая языком в мой рот. Откидываю волосы назад. Божечки-кошечки, как же это приятно. Одна рука парня продолжает гладить мне шею, а вторая опускается на талию, пробираясь под тонкую маечку, приподнимая меня и опуская. Прекращая терзать мой рот, губы Ярослава опускаются на горло, прокладывая дорожку вправо по плечу, опустив бретельку майки и лифчика. Все это чувствуется настолько остро, что я закусываю губу, чтобы звуки, которые так рвались из моего тела, не выбрались наружу. Где-то далеко звенит тревожная кнопочка, но парень сам останавливается, уткнувшись мне в шею и тяжело дыша.

— Иди переодевайся, мелкая, — хрипит. — А то мы так далеко не уедем.

— Можно я за рулем? — подбегаю к машине и дергаю за ручку.

Ярослав закатывает глаза, тихо посмеиваясь и бурча себе пол нос что-то типа "связался с дитем".

— Даже не думай, мелочь. Кого на этот раз собьем? Твою классную? — смотрит на меня насмешливым взглядом, разблокирывая двери.

— А ты мне об этом всю жизнь напоминать будешь?

— Не сомневайся, мелкая, — подмигивает, залезая в салон. — Моя малышка мне слишком дорога, чтобы сдавать ее на металлолом. Тем более она еще молода.

— Вот и женись на своей малышке, идиот, — фыркаю я, отворачиваясь к окну, чтобы через секунду услышать громкий ржач.

— С тобой точно не соскучишься, мелкая. Меня еще ни одна девка к машине не ревновала. Я польщен, — прижимает руку к сердцу. Точно идиот.

— Поехали уже! — рявкаю.

— Малыш, поверь, у тебя нет ни малейшего повода, — актер из него хороший, даже я улыбнулась.

— Да ты задолбал уже, пихаю парня в плечо, у которого начался новый приступ смеха, насколько хватает сил. — Тормоз!

— Можно мне сфоткать?

— Чего?

— Твое надутое лицо. Это так мило, — зохотнулх хохотнул Полянский, поворачивая ключ зажигания.

— Сейчас вместо классной в претенденты на место в реанимации окажешься ты, — с размаху бью носком ботинка ему в голень.

— Бляяя, — завывает парень, — мелкая, я, конечно, прнимаю, бьет, значит любит, но давай ты будешь доказывать мне свою любовь пореже, а то с твоим ударом и до инвалидного кресла недалеко.

— Расскажи кому-нибудь, что тебя побила девушка на две головы ниже, амбал.

— И что не так с нашей компанией? — бурчит себе пол нос, усмехаясь. — Один Тим непобитый.

В итоге на фильм мы так и не попали, потомучто один кошак решил поприставать ко мне в машине, даже избить его не получилось, блин. Против меня была использована щекотка, и я капитулировала.

Попали мы только в дельфинарий. Но, похоже, этому блохастому было мало, раз он купил билеты на последние ряды, и даже полный зал людей его не смутил. Тут то ему уже ничего не перепало, потому что я слишком увлеклась шоу с дельфинами. Ну почему ничего? Только избиение моим рюкзачком.

Под конец представления поворачиваюсь к парню. Сидит с недовольным лицом, уткнувшись в телефон. Тихо хихикаю, не часто то его обламывали.

Возвращаясь домой, когда на улице уже начинает темнеть, мы решили посмотреть кино дома и по пути заезжаем в супермаркет, закупаясь вредной едой.

— Мелкая, сразу говорю, мультики смотреть не буду, — заходит в мою комнату, глядя как я рассыпаю еду по мискам и наполняю стаканы колой.

— А я и не говорила, что хочу мультики, — хитро улыбаюсь.

— И тупую плаксивую мелодраму тоже, — сразу читает все по моему лицу.

Смеюсь.

— Давай в карты на желание, — выжидающе смотрит на меня заинтересованным взглядом.

Если честно, я тоже не очень то хотела смотреть кино.

— Я не умею в карты, давай другую.

— Ну тогда "Правда или действие"?

А вот это интересно. У меня к нему давно накопилось миллион вопросов.

— А давай, — запрыгиваю на кровать, усевшись в позу лотоса. — Только на все отвечаем честно. На все отвечаем, — делаю акцент на втором слове, — и правду можно брать два раза подряд, а то неинтересно.

— Ты сама поставила такие условия, тянет лыбу, усаживаясь напротив меня. — Правда или действие, мелкая?

Глава 44

— Правда.

— Ну хорошо, — удобнее устраивается на кровати, — начнем с начала. Ты девственница?

Закатываю глаза. Как будто я чего-то другого ожидала от этого пошлого осла.

— Нет, блин, у меня три дочери, два внебрачных сына и страусиная ферма, идиот.

Заразительно ржет, откинув голову.

— Правда или действие?

— С твоей фантазией лучше правда.

Да-да, братик, с моей фантазией и правда лучше правда. Ну, ничего, игра только начинается. Я еще успею хорошенько над ним поиздеваться. А пока тоже начнем сначала.

— Твое первое впечатление обо мне, самая первая мысль.

Смотрит на меня с ухмылкой. Ну сразу понятно, что не "ура, у меня появилась сестричка". У меня тоже не что-то подобное.

— Меня отфигачил сковородкой гном.

Не сдерживаю смеха, как и Ярослав.

Что-то такое я и думала.

— Ну тогда у меня к тебе тот же вопрос.

— Я еще не выбрала вообще-то.

— А ты хочешь действие? — мне не нравится этот взгляд. Нафиг я согласилась. Вот блин!

— Нет!

— Ну тогда ответ.

— Илья говорил, что у него сын, а не свинья, — громко хохочет, запрокинув голову. Я тоже улыбаюсь. А что? Мы ведь договорились, что на все отвечаем честно. — Что выбираешь?

— Я, пожалуй, испытаю судьбу, — усмехается. — Давай действие.

Блин, он что реально почувствовал, что я хочу задать вопрос про Алису? Ну а как по другому объяснить его самопожертвование? Теперь усмехаюсь уже я, только улыбка получается, как оскал.

— Я ведь тоже могу отыграться, мелкая, — смотрит предупреждающе.

Пару секунд раздумываю. Нифига! Не буду его жалеть. Это такой шанс над ним поиздеваться.

Ярослав

Хрен знает какого лешего я подписался на это. Играть с мелкой в правду или действие всмысле. Если б я только знал, насколько коварная у нее фантазия.

— Пхаахаахххаааа! — мелкая заканчивает свое издевательство над моим идеальным фейсом, и, судя по оглушающему ржачу, от которого она еле удержалась на ногах, смотреть в зеркало мне не стоило. Но любопытство пересилило, чего уж там.

— Мелкая, я тебя убью!

Наверное, мой смех даже был громче. Ебаный полицейский, мне даже стыдно говорить, что она со мной сделала. Я думал, это опять безобидный макияж в стиле Елены Прекрасной. Хотя, нихера не безобидный, мля. Ну а это… Короче, в этот раз в ее маленькой голове проснулся злобный чертенок. Ну не будем тянуть кота за хвост.

Из меня сделали шалаву. В прямом смысле. Кроме шлюхецкого макияжа, который я не раз видал у ночных бабочек в отрезвителе(каюсь, был грешок там побывать и не раз), в подтверждение у меня на лбу красной помадой было написано "шалава".

— Только не говори, что эта херня не смывается, — тыкаю на "изюминку" своего макияжа.

— Она то смывается, — несдержанно хихикает девушка, — но буду я еще свою мицелярку на какую-то шалаву тратить. — и опять новый поток ржача.

С улыбкой качаю головой. Похвально Яр, ты опять использовал свой мозг не по назначению. Прекрасно зная, какая ненормальная твоя сестра согласился на эту провокационную игру. Чего греха таить, искушение было слишком велико. Да и душу грела мысль, что я отыграюсь, и еще как. Так что остаётся только перетерпеть это тупое задание. Да и что-то подсказывало мне, что мейк это далеко не все издевательство.

— Продолжим строить твой шикарный образ, моя дорогая подруженька, — слишком уж хитро убывается мелкая, поднимаясь с кровати.

Надеюсь, она не заставит меня надеть миниюбку и топ с париком и щеголять по кварталу. Да ну нахрен! Меня от одной мысли передернуло.

Убегает из комнаты и через минуту возвращается с…

Да еб твою мать!

— Надевай, — в лицо мне летит то самое мини и леопардовая блузка. Леопардовая, блядь! Откуда?

— Чего встал? — угарает с моей шокированной физии Ника, сложив руки на груди. — Это бабулины шмотки, мамка с прошлой квартиры собрала, ее бы на тебя точно не налезли.

— Мне страшно спросить сколько ей лет, — не могу сдержаться и ржу на всю квартиру, вертя в руках кожаную миниюбку и леопард.

Закатывает глаза, запуская в меня подушку.

— Хватит ржать с моей бабули, идиот. Это не то, что ты подумал, озабоченный. У бабушки рост 150 см, и то, что на тебе будет сидеть, как блуза и мини, для нее туника и юбка до колен.

Так вот в кого пошла моя мелочь. Не могу перестать ржать. Почему это так смешно?

— Я так и подумал, мелкая. А вот кто из нас озабоченный, я бы поспорил.

— Смейся, смейся, — предвкушающе ухмыляется, — я тоже посмеюсь, когда ты в этом гулять пойдешь.

— Все, молчу, — хохотнул я, поднимая руки вверх.

— Я тебе их полюбоваться принесла? — кивает на шмотки. — Давай, давай.

— Ты же в курсе, что я отыграюсь?

— Ага, жду не дождусь.

Это она мне не верит. Хотя… Глазки то забегали.

Усмехаюсь. Предвкушение скорой расплаты стоит того, чтобы потерпеть.

— Пхахааххааахааахххааааа! Я не могу! Живоооот!

Вот сейчас я лучше воздержусь от поворота к зеркалу. Само невменяемое состояние мелкой говорило о том, что лучше этого не делать.

— Ты у меня бутылки будешь по району собирать, гном.

— А вот теперь можно перейти к самому приятному, — пропустив мор слова мимо ушей, в нетерпении потерла руки.

К самому приятному? Бля, мне реально страшно стало.

— Телефон доставай.

Ну началось… Лучше б это была прогулка по кварталу, ей-Богу.

— И губки бантиком сделай, — хихикает мелкая, делая несколько фото. — А теперь порадуем твоих подписчиков.

Как будто я надеялся, что она просто сделает фото на память.

— Тааак… — предвкушающе тянет, коварно ухмыляясь.

Пожалуй, мне пора завязывать с соцсетями, а то от меня в университете точно шарахаться начнуть. Хватило и Елены.

— Помогу отлично провести время в любое время дня и ночи. 50 рублей за час. Целую, ваша Снежана, — нажимает "опубликовать", кидает айфон на кровать и громко хохочет.

Ничего, мелочь, нам еще долго жить в одной квартире. Отыграюсь. Ну и по сути мне еще долго придется терпеть ее детские фокусы. Этот ребенок еще долго не наиграется.

Снежана! Снежана, блядь! Вряд ли на земле вообще существует еще одна такая ненормальная. Улыбаюсь, как дурак. Бля, стою сейчас в прикиде проститутки, и через пару секунд мои угарные фотки увидит полунивера, и думаю, что такому ослу досталась самая охрененная девчонка.

— Давай гони мицеллярку, гном, а то вся твоя херня проетит через окно.

— Только потому что у меня живот сейчас лопнет от смеха, — кидает мне прозрачную бутылочку.

— И какого хрена 50 рублей за час, мелкая? Я что так дешево выгляжу.

— Вали уже, — задыхается от смеха Ника.

И правда сейчас сдохнет. А мне потом кого бесить? Усмехаюсь. Да, офигенная из нас парочка.

— Продолжим, мелочь, — вернувшись из ванной с умытым фейсом и полу восстановленной психикой, плюхаюсь на кровать рядом с Вероникой, зависнувшей в телефоне.

— Долго свою сущность смывал? — подтягивает колени к животу, улыбаясь.

Стерва мелкая!

— А у меня к тебе встречный вопрос. Ты стриприз танцевать умеешь?

Ржу в голос. Надо было видеть лицо мелкой.

— Ты же не думала, что после твоего издевательства надо мной, я заставлю тебе десять раз присесть? Скажи спасибо, что не будешь по району ходить бутылки собирать.

Стараюсь сохранять серьезное выражение лица, чтобы и дальше думала, что я не шучу. Но честно скажу, у меня очень хреново получается. Ой, дите!

Глава 45

-

— Даже не думай, идиот, я буду танцевать стриптиз только в твоих снах, — закатываю глаза, кидая в парня подушкой, когда он не выдержал и расхохотался. Клоун! А я ведь и правда поверила, что он заставит меня выполнять это желание. Должно быть, мое лицо выглядело очень смешно. Чего тут думать? Вот идиот до сих пор проржаться не может. — Хотя нет, ты и это не заслужил. Могу только сковородкой треснуть. И я не про сон, если что.

— Сковородкой говоришь? — хитро улыбается, резко тянет меня за ноги, опрокидывая на спину и нависая сверху. — А сейчас ты будешь отвечать за все свои издевательства, гном.

Язык мой, враг мой. И какого лешего я когда-то ляпнула, что боюсь щекотки?

— Тоооормоз, пусти меня! — извиваюсь покруче любой змеи, умирая от хохота. Не-на-вижу! Ну почему только у меня такие тупые страхи? Щекотка, блин!

— Оу, мелкая, пару таких уроков и завоешь покруче Моцарта.

— Это композитор, дебил, — смеюсь ещё громче. Господи, с кем я живу?

— Один хрен, — хмыкает, продолжая насиловать мои ребра.

— Я тебе средство для облысения в шампунь налью!

— Не боишься сама им голову помыть? — усмехается, полностью оседлав мои ноги, чтоб я вообще не могла пошевелиться. Да куда я против этого слона? — Забыла как после своей запеканочки над толчком сидела?

— Да хватит уже, изверг!

К моему величайшему облегчению у парня в кармане зазвонил мобильник.

— Не радуйся, гном, я еще не закончил, — оставляет мои ребра в покое, все еще сидя на мне, засовывая руку в карман джинс.

— Соскучилась, мамочка? — ухмыляется Ярослав, удерживая в кулаке оба моих запястья, потому что я начала использовать ногти в качестве оружия.

— Безумно, мусик, — кашляют на том конце провода. — Дорогая Снежаночка, не составишь мне сегодня компанию на ночь? Я тебе даже больше заплачу, а то на пятьдесят рублей даже трусы не купишь.

— Сука, — громко гогочет Полянский. — Не прошло и пяти минут.

— Яр, бля, я когда эту фотку увидел так едой давиться начал, чуть не сдох. Я вообще подумал, что тебя там в сексуальное рабство забрали.

Да, а я думала что только у меня повернутая на всю голову подруга.

Ярослав продолжает давиться смехом, чуть ли не задыхаясь.

— Паш… Я такой версии ожидал от Тима, но точно не от тебя. Да сестричка моя психованная поиздеваться решила, — лыбится во все тридцать два, смотря еа меня. — Я ж тебе рассказывал какая она… Ай! — забыл, братик, что у меня еще и зубы есть? — бешеная. Вот усмирить пытаюсь.

— Соседи не жалуются?

Парень пытается скрыть улыбку, а я закатываю глаза.

— У тебя такие же долбанутые друзья, как и ты.

— Ну ладно, Паш, давай, а то гном совсем разбушевался, — подмигивает мне, намекая, что со мной только начал, и бросает трубку. — Ну что гном? — постукивает пальцами по моим ребрам, недобро усмехаясь. — Обсудим твое желание.

— Может сначала меня слезешь, слон? — смотрю на него скептическим взглядом, слаживая руки на груди.

— Обязательно, мелочь. Ты на меня все время таким взглядом смотришь, что, боюсь, если я слезу, в ту же секунду останусь без яиц, ну или без лица.

Правильно думаешь, ой, правильно.

— Я обещаю, что покалечу тебя только половину.

Смеется.

— Это как?

— Ну лицо я твое пожалею, а вот без секса и детей как-нибудь проживешь.

— Всегда знал, что ты коварная женщина, — не без усмешки проводит по волосам. — Не, мелкая, я могу прожить без лица, но точно не без секса.

— Да кто тебя захочет без хари то, идиот? — не выдерживаю и громко фыркаю, отчего Ярослава пропирает на громкий ржач.

— Такой умный разговор не находишь?

— Не вижу рядом ни одного умного человека.

— А вот как ты без секса то проживешь, а, мелкая? — хитро прищуривается.

Видит бог, я заплюю всю комнату, так возмущаясь.

— Откуда столько самоуверенности, гоблин? Ты что единственный мужик на планете?

Это была самая настоящая провокация для парня, и он с легкостью на нее повелся.

— А ты единственная зараза на планете, которая сейчас останется без языка.

Мне капец не нравится этот чересчур откровенный взгляд. И правда, язык без костей, блин!

Между тем парень снова начинает меня щекотать еще более безжалостно, что я тысячу раз проклинаю свой дебильный характер. Тупая щекотка!

— Да хватит уже, пожалуйстаааа! Ну честно больше не буду тебя обзывать, правдаааа!

— Твое честно, это нихрена не честно, мелкая, — улыбаясь, оставляет меня в покое, давая мне сделать громкий облегченный вдох.

— Как же ты меня бесишь, изверг. Все, все, все, молчу! — кричу я, когда он начинает снова тянуть ко мне руки.

— Какого черта у тебя майки такие короткие, гном? — проводит рукой по моему обнаженному животу, потому что топ задрался почти до груги, когда я вертелась.

Хочется выкинуть что-нибудь колкое, но все слова куда-то исчезают, когда натыкаюсь на потемневший взгляд парня.

Опускает глаза на мой живот и почти невесомо прикается к нему губами. Из груди вырывается судорожный вдох. Это даже не поцелуй, он просто коснулся губами моей кожи, а по телу резко прошлись разряды электрического тока. Я с каждым разом все острее реагирую на его прикосновения. Мне нравится это и в то же время пугает. Поднимает голову и наши взгляды встречаются.

К черту все! Хочу его поцеловать. Сам тянется ко мне, и наши губы не касаются, а практически врезаются друг в друга. Нет никакой нежности, только страсть. И это напоминает мне тот день, когда я поцеловала Ярослава у подъезда. Губы парня просто терзали мои, но вот свои руки он контролировал, поглаживая мою талию, живот, спину. И от этого нежно-грубо просто сносит крышу. Когда я уже начинаю задыхаться, он спускается поцелуями ниже на мою шею, уже не так себя контролируя. По любому останутся засосы. Пофигу, у меня каникулы. Позволяю парню оттягивать мою кожу зубами, кайфуя от его прерывистого дыхания на ней. Его руки на моей талии спускаются вниз, обхватывая бедра и обвивая их вокруг своего торса. Я не планировала заходить так далеко, но такое чувство, что я сама себе не принадлежала, не могла себя контролировать. И это такое офигенное чувство, когда можешь забыться, раствориться в любимом человеке.

— Я же не железный, мелкая, — выдыхает Ярослав, оставляя влажную дорожку до ложбинки груди. — Я же чувствую, ты тоже хочешь. Я тебя не обижу.

Вспышка…

— Я же вижу, ты тоже хочешь. Тебе понравится, малышка.

Нет! Нет! Нет! Нет! Не надо! Не хочу это вспоминать! Не хочу туда возвращаться! Только не сейчас! Никогда! Что мне с этим делать?

Между тем рука Ярослава пробирается под майку и расстегивает застежку бюстгалтера. Это отрезвляет похуже ведра ледяной воды на голову.

— Яр, не надо, я не хочу, — пищу не своим голосом.

Реагирует сразу же, отпуская руки, что дает мне возможность за считанные секунды выползти из-под парня и спрыгнуть с кровати.

— Опять? — смотрит на меня вопросительным и все еще затуманенным взглядом. — Что с тобой происходит, мелкая? Почему ты уже второй раз смотришь на пеня так, будто бы я тебя изнасиловать пытаюсь? Что втвоей голове?

Мне нужно… Грудь сдавило железными тисками. Дышать с каждым разом становилось все сложнее.

…это опять начинается. И я понятия не имею, что с этим делать.

— Мне нужно в ванную, Яр. Нет! — выставляю руку вперед, когда парень поднимается с кровати. — Не ходи за мной, пожалуйста. Ничего не случилось. Пять минут, — стараюсь говорить максимально ровным голосом, но дрожь, охватившая все тело, добралась и до горла.

Мне нужно побыть одной!

Пока у брата в голове вертятся шестеренки, успеваю сбежать в ванную и закрыть дверь на замок.

Обопираюсь руками о раковину, позволяя дать волю рыданиям. От слабости, от безысходности, от боли, от жалости к самой себе. Как же это невыносимо жить с таким… Неужели это будет преследовать меня всю жизнь? Неужели все девушки, над которыми так по издевалась судьба, испытывают тоже самое? Или только я такая "везучая"?

Зажимаю рот рукой, чтобы заглушить звуки, которые так рвутся из меня.

Больно…

Настолько больно, что не могу дышать!

Поднимаю глаза к потолку. Господи, я никогда ничего у тебя не просила. Я просто хочу… Хочу, чтобы боль ушла…

— У тебя все в порядке?

Мой сводный брат. Единственный человек, которого я подпустила невыносимо близко к сердцу. Человек, с которым я могу забыть обр всем на свете. Тот, с кем я чувствую себя в безопасности. Тот, который выводит, но дарит мне жизнь. Тот, которому доверяю. Которого люблю…

Но я не заслужила такое чувство, как любовь. Не заслужила быть любимой. И он уж точно не заслужил той правды, которую я бы вывалила на него. После такого он уж точно не посмотрит на меня, как раньше, как сейчас. Он не поймет. Как бы сильно я его не любила и как бы сильно не хотела быть с ним, он все равно все узнает, не буду же я вечно прятаться по углам. Он и так достаточно настрадался из-за меня. Золотарев, Смирнов… И он уж точно не воспримет спокойно информацию о тех ублюдкам. Я не могу испортить его жизнь. Я слишком сильно его люблю. Поэтому должна… Отпустить…

— Твою мать, мелкая! Какого черта ты молчишь? Либо открывай сама, либо я выбью эту дверь.

Резко поднимаюсь на ноги, включая воду и ополаскивая лицо.

— Минута!

Меня все еще трясет, и я не знаю, как я буду начинать такой разговор с ним. Мне быть собранной и убедительной. Он не должен догадаться. Мне нужно сделать так, чтобы мою ложь было невозможно отличить от правды. Потому что так нужно. Нам обоим.

Делаю глубокий вдох и поворачиваю ручку двери.

Выдерживаю очень пристальный взгляд голубых глаз, которые прямо прожигают меня насквозь.

— Мелкая, что…

— Яр, ты должен съехать! — на одном дыхании выпаливаю. — Сегодня.

Непонимающе хмурится. Видимо не ожидал такого крутого поворота событий.

— Ты там головой ударилась?

Знала, что легко не будет и с первой фразы он не поймет.

— Я не хочу быть с тобой. Я совершила ошибку, я только недавно это поняла. Это все была ошибка. Я…

— Заткнись! — рявкает, заставляя меня испуганно вздрогнуть. Прикрывает глаза, видимо пытаясь успокоится. — Просто заткнись, Ника, — уже намного тише и спокойнее. Подходит ко мне вплотную, беря мое лицо в ладони. — Я не знаю, что произошло с тобой за эти пять минут и я не знаю, что за бред вылетает из твоего рта сейчас, поэтому просто не буду это слушать.

— Но…

— Молчи, — нежно касается большим пальцем моей нижней губы, и от этого простого жеста мое сердце сжимается от боли. — Сейчас ты выкинешь всю хрень из головы и спокойно расскажешь мне в чем дело.

— Ты не понимаешь, — прикусываю губу, чтобы сдержать подступающие слезы. — Тебе не нужно знать.

— Что мне не нужно знать, детка? — мягким голосом шепчет, поглаживая мою щеку.

И эти его все манипуляции и правда уносят все гадкие мысли из моей головы. Оставляя только его глубокие голубые глаза, полные нежности.

Я уже не могу сдержать слезы, которые водопадом начинают катиться по моим щекам.

Опять в полном непонимании хмурится, но потом заводит руку мне за затылок и прижимает к себе.

— Девочка моя… — наглаживает мои волосы, покрывая мелкими поцелуями лицо.

— Почему ты не можешь просто уйти? — проглатывая слезы, сдавленно шепчу.

Отстраняется настолько, чтобы наши носы соприкасались, а глаза находились в жалких сантиметрах друг от друга.

— Я не уйду, Ник, — твердо и уверенно, чтобы у меня не осталось никаких сомнений. — Не из этой квартиры, не из твоей жизни. Не сейчас и никогда, поняла? Чтобы ты мне не рассказала.

И я поверила ему. Просто отбросила все свои страхи и позволила себе эту слабость. Просто довериться, не думая ни о чем. Я смотрела в его глаза и видела в них то самое, о чем мечтает любая девушка… Настоящую любовь. Понимала, что чтобы я не сказала, он примет это и не бросит. Никогда не бросит…

Я не знаю сколько мы смотрели друг другу прямо в глаза, как будто заглядывая в самую душу. Не знаю, что мы хотели найти в них.

— Ты девственница, Ник?

Бах! Стрела в самое сердце. Вопрос-убийца, который сразил на повал. Неужели во время игры он заметил, как я напряглась при этом вопросе. Я обратила все в шутку, хотя внутри меня начался самый настоящий пожар тогда.

— Я не знаю, — пустым еле слышным голосом пищу.

— Как ты не знаешь?

А что я ему отвечу? Что ничего не помнила на утро после той ночи, кроме пьяных голосов тех уродов.

— Пойдем со мной, — берет меня за руку, и усаживает на диван. — А сейчас ты соберешься с мыслями и расскажешь мне все. Все, Ника.

— Это было в девятом классе. Наверное, стоит начать с самого первого класса. Я училась так сказать в не очень престижной школе. Точнее, вообще не престижной. Это была очень старая школа, в которой почти все ученики были из бедных семей. Воры, хулиганы, девки, одевающиеся как шлюхи, бывало даже наркоманы. Конечно, я бы предпочла учиться в другой школе с радостью, но у меня не было выбора. Ты, наверное, не поверишь, но у нас мамой далеко не хорошие отношения дочери и мамы. Она впахивала ночами на пролет на своей работе, почти никогда не бывая дома, а за дочкой нужен был присмотр. Меня воспитывал отец, но это вообще другая история. В той школе работала мамина родная сестра. Она была завучем. Та еще сука. Не только за мной не присматривала, но еще и палки в колеса мне вставляла. Жаловалась маме, что я черти что вытворяю, грублю и прочее. Наверное, дело в зависти. Кто она по жизни? Бедная училка в заброшенной школе, живущая в хрущовке. А мама за годы очень хорошо устроилась в своей профессии, и я с детства ни в чем не нуждалась. Игрушки, одежда, гаджеты. Все, кроме материнского внимания. Она постоянно говорила, что делает это ради меня, что она из бедной семьи, и ее дочь не будет жить так же, как и она. Вот из-за этого все и началось. Из-за денег всмысле. Я была белой вороной среди всех этих детей. Как бы я не пыталась неприметно одеваться и не носить все побрякушки в школу, типа золота, часов, наушников и прочей фигни, за девять лет никто со мной ни разу не заговорил. Ни разу, Яр! Я жила в аду девять лет. И я даже была бы рада, что меня не трогали первое время, а в старших классах уже началось самое интересное. Правду говорят, то подростки самые жестокие существа. Много раз я приходила домой в порванной или запачканной одежде, порой даже в синяках. Сколько бы раз я не устраивала маме истерик по переводу в другую школу, она лишь орала на меня, что я не ценю все ее жертвы ради меня. Конечно, я была подростком, и верила она своей конченой сестре, которая такую чушь про меня плела. Типа я сама себя уродую и порчу вещи, чтобы привлечь внимание и не учиться в этой школе. Она так и поверила мне ни разу… — всхлипываю и роняю лицо в ладони, потому что эмоции снова связи верх надо мной. Я снова окунулась в те ужасные дни, когда я рыдала в туалете, оттирая краску с одежды, когда ползала по школе, собирая пуговицы от своей блузки, когда… Я не хочу это вспоминать! Это слишком больно. Слишком много открытых ран на сердце, которые до сих пор кровоточат. Детство? Какое к черту детство?

Тянет меня к себе на колени и крепко обнимает.

— Не плачь, маленькая моя… Тебя больше никто не обидит.

Достаю из кармана телефон и начинаю листать галерею. Ярослав внимательно за мной наблюдает.

— Это фото сделано за неделю до выпускного.

— Твою мать, — глухо матерится, стискивая зубы.

На фото была я у себя в комнате. Он сразу заметил очень примечательную деталь. Мои волосы были до самой поясницы. Я растила их всю жизнь, ни разу не постригала, даже концы. И я очень ими гордилась, пока…

— Это они сделали?

— Да, — отстраненно киваю, — девочки решили помочь мне со сменой имиджа перед выпускным. В тот день я сбежала из дома впервые. Как я и думала, мама снова мне не поверила. И тогда к поломанной психике мне прибавилась еще и пощечина от матери, что выходка с волосами это уже край.

— Как ты вынесла все это?

Я и сама не знаю. Через раз были мысли о самоубийстве, но ненависть к этим всем ублюдкам была сильнее. Я не могла допустить, чтобы они жили и спокойно ходили по земле без угрызений совести, а я бы гнила в гробу. Я не доставлю им такой радости.

— Я не помню, что произошло тогда на выпускном, Яр, — к удивлению спокойно начала я. — Я не знаю зачем пошла туда тогда, правда не знаю. У меня тогда был парень, это тоже долго рассказывать, это потом. Я попросила отвезти меня в дом, который мы снимали для выпускного. Он сказал, что все время будет рядом и мне было спокойно от этого. Первое время все было обычно. Музыка, выпивка, танцы. Потом Артему кто-то позвонил и он отошел. Я взяла стакан с колой со стола и ждала, пока он вернется. Но он не возвращался. Не через пяти минут, не через полчаса, и на звонки не отвечал. Я не могла поверить, что он оставил меня здесь, ведь знал, что для меня значит "школа". Уже тогда я начала чувствовать себя по-другому. Резко стало жарко и голова начала кружиться. Я думала, что может в коле был какой-то алкоголь или водка. Я сразу же собралась уходить… Но уйти мне никто не дал, — огромный ком застрял в горле, и этот взгляд парня… Мне стыдно рассказывать ему о таком.

— Что произошло тогда?

— Я помню только то, как меня лапали несколько человек, шептали всякую пошлятину, а потом темнота. Больше ничего, — поднимаю на брата глаза. Видит бог, он сейчас был готов крушить все вокруг. Кулаки сжаты до выступающих костяшек, жевалки на лице ходили ходуном. Внешне он старался оставаться спокойным, но я понимала, что творится у него внутри.

— Ну где-то же ты проснулась.

— У Вики. Меня привез Артем. Тогда вечером я видела его последний раз. После того дня я почти на коленях вымолила маму перевести меня в другую школу. Я так и не решилась поговорить с ним о том вечере. Я оставила всю ту ужасную жизнь позади, начав новую.

— Почему ты не пошла к гинекологу? Нужно было разрешение матери?

Пускаю истерический смешок.

— Думаешь, я бы рассказала об этом маме? Думаешь, она бы мне поверила, хоть и в такой ситуации? Да она бы сказала, что я сама напилась и прыгнула к ним в койку. Я бы никогда ей этого не рассказала. Я просто пыталась забыть. Но, как видишь, не получается.

— Херня, — выдыхает парень, взерошивая волосы. — А в чем проблема сейчас? Тебе восемнадцать. Ты спокойно можешь пойти к врачу, твоя мать ни о чем не узнает.

Грустно улыбаюсь.

— Я трусиха, Яр. Это хуже любой фобии. Я боюсь этой правды. Может быть меня не изнасиловали, и Артем тогда успел забрать меня. А что если нет? Что если не успел? Я боюсь этого, понимаешь? — у меня уже началась истерика. — Да я лучше всю жизнь буду жить в неведении, шарахаясь от мужиков, чем жить с такой правдой. Как я буду жить, зная, что меня изнасиловали? Я слабая! Я слабая, хоть и пытаюсь казаться сильной.

— Это не жизнь, Ника, — ловит мои руки, переплетая со своими. — Ни один даже самый сильный человек не выдержит такого. Я не понимаю, как ты живешь с этим. Даже если тебя и правда изнасиловали. Это ничего не изменит. Ничего. Ты думаешь, я перестану тебя любить? Думаешь, начну чувствовать к тебе отвращение? Да бред собачий! Ничто не изменит моих чувств к тебе, мелкая. Посмотри на меня, — вытирает с моих щек крупные слезинки, — ни-что. А теперь читай по губам, мелкая. Завтра ты вдвоем идем в поликлиннику и ты записываешься на прием к врачу. Я уверен, что как только ты узнаешь правду, все твои страхи исчезнут, какой бы она ни была. А я всегда буду рядом с тобой. Всегда буду рядом. Ты моя маленькая любимая девочка, которую я больше никогда не дам в обиду. И никакое прошлое это не изменит. Я люблю тебя, мелкая. Веришь?

Бросаюсь на шею парню, обвивая руками изо всех сих.

— Верю… Я тоже тебя люблю. Очень сильно.

Глава 46

Ярослав

— Мелкая, сдался тебе этот каток. Давай лучше в кино сходим, там хоть не покалечимся, — выруливаю со двора, вбивая в навигаторе ближайшее сборище идиотов, желающих сломать себе что-нибудь, прекрасно зная, что гном не передумает.

— Чем тебе каток не нравится? — ничуть не дуется девушка. — Кто умеет кататься, тот не покалечится.

Ну, попытаться стоило. Эх, костылять мне сегодня на одной ноге. Мелкая замечает мое выражение лица и громко ржет, доставая телефон и начиная что-то печатать.

— Что ты там строчишь, зараза? — одной рукой веду машину, а второй тянусь к ее телефону.

Дергается в сторону, пряча смартфон, не переставая смеяться.

— Ищу как называется боязнь катков.

С усмешкой резковато поворачиваю руль влево на повороте, отчего мелкая заваливается на меня, и выхватываю из ее рук мобилу.

— Эй!

— Конфискация, — прячу игрушку в карман джинс, подальше от цепких пальцев, натягивая смешную шапку с огромным помпоном на лицо девушки до самого носа(это недалекое существо до сих пор не признает ремень безопасности). — И я не боюсь катков, дурында.

— Сам осел! — смешно буркает Вероника, поправляя шапку и принимая нормальное положение. — Я поржу, когда будешь валяться блинчиком на льду.

И тут уже мне нечего сказать. С детства терпеть не могу катки. С тех пор, как батя часто таскал меня по всевозможными секциям, чтобы я чем то заинтересовался, а не шлялся по дворам со шпаной. Где я только не побывал: футбол, баскетбол, теннис, плаванье, бокс, гандбол, даже на танцы запихнул, прости Господи. Ну и чертов хоккей. После того, как бахнулся башкой о борт на скорости, туда соваться мне больше не хотелось.

— Ты то сама кататься умеешь, мелочь? — второй раз проделываю жест с шапкой(капец как нравится так делать).

С шипением стягивает головной убор и швыряет его в меня. Ржу. Обожаю, когда она бесится.

— Я до семи лет фигурным катанием занималась.

Присвистываю.

— Чего бросила?

Невесело усмехается.

— С первого месяца школа уничтожила во мне желание чем либо заниматься.

Пальцы сжимают руль сильнее. Как бы то ни было, это всегда будет преследовать ее. Такая херня не забывается.

Прошло уже три дня с того нашего разговора, когда мелкая полностью открылась мне. И сказать честно, я был в полном ахуе, если можно сказать еще мягче. Я еще давно подозревал, что с психикой девочки что-то не так, после того вечера на свадьбе, но упорно гнал от себя эту мысль, боясь узнать правду…

Хоть правда оказалась куда суровее, чем я ожидал. Дурочка думала, что меня это оттолкнет, испугает. Черт возьми, я тогда выпал из реальности, но даже тогда у меня и мысли не возникало оставить ее.

Позавчерашний день я прожил словно не своей жизнью. Даже не представляю какого было мелкой. Я сейчас о результатах анализов. И я благодарен Богу, что судьба оказалась к нам благосклонна. Она оказалась девственницей… Мы тогда оба заново родились. Я тогда часа два успокаивал мелкую, когда у нее началась истерика прямо в больнице. Не скажу, что это был самый ужасный день в моей жизни. Чертово ожидание и неведение сжирали меня изнутри. И хуже было от того, что я не мог помочь сестре, шепча только дебильные слова утешения, пока в голове крутилась одна фраза. Что будет если..?

Все обошлось. Мы пережили этот день. И тогда в больнице я поклялся себе, что никогда не оставлю свою мелкую и что больше эта тема никогда не поднимется.

Ну и еще жизнь оказалась крутым бумерангом. Тем же вечером я пробил по своим связям всех одноклассников мелкой и узнал информацию о двоих любителей экстрима. Оказалось, что через четыре месяца они оба разбились на местных уличных гонках, их по кускам из их ржавой колымаги вырезали. А говорят, что в мире нет справедливости.

— Еще не поздно свернуть, если не хочешь встречать Новый год в больничке, держа меня за перебинтованую руку, — шучу, замечая, как притихла девушка.

— Даже не пытайся, Полянский. Я месяц мечтаю выбраться на каток, — забирает у меня шапку, когда я припарковываюсь у торгового центра, — но больше закидать тебя снежками.

— Зараза, — усмехаюсь, выходя из машины.

Обреченно стону. Да, самоубийц здесь дофига. И дернул меня черт поехать именно на центральный каток, где скучковалось пол-Москвы.

— Класс! — мелкая прикрывает глаза, вдыхая морозный воздух. — Такое чувство, что всю жизнь в башне сидела. Тут так здорово, пошли скорее.

Привел ребенка на каток.

Обреченно застонав, поплелся за девушкой за коньками, надеясь, что сломаю себе малую часть конечностей.

Час спустя…

— Ты задолбал ржать, идиот. Я больше никуда с тобой не поеду.

Как бы я не пытался, перестать ржать никак не получалось.

— Мелкая, откуда я знал, что на каток с едой пускают?

Не, сначала все было ничего. Мы пару минут катались как два косолапые медведи. Ну я понятно, а мелкая еле-еле пыталась удержаться на коньках меня. Потом сказала, цитирую "косолапие не лечиться. Свали с глаз и дай мне покататься". А мне только на руку. Встал у бортика и наблюдал. А потом хрен откуда на гнома налетел крошечный колобок с огромным хотдогом в руке. Ну я, как истинный джентльмен, должен был помочь своей девушке подняться, а меня просто скрутило пополам. Весь нехилый обед паренька оказался у мелкой на лице. А пацан то большой любитель майонеза. За то время, пока я старательно пытался проржаться, девушка сама встала и с пылающим лицом поковыляла к будке с коньками, не забыв пульнуть в меня немаленьким снежком. Мальчугана быстренько подхватила такая же кругленькая и маленькая мамаша, не забыв при этом пару раз щедро хлопнуть того по заднице. Перед мелкой даже не извинилась.

— Где эти чертовы салфетки? — рявкает Вероника, превратив в курятник мою машину.

Быстрей бы она их нашла, а то я сдохну от смеха. А я еще ехать не хотел.

— Обосцаться, как смешно! — кидает на меня испепеляющий взгляд, яростно вытирая перемазанное майонезом лицо. — Покаталась, блин!

Складываю губы в тонкую линию, призывая свою натуру к серьезности, но снова прыскаю. Да что ж за херня такая?

Не успеваю одуматься, как мне прямо в лицо летит нехилый снежный ком. Она даже снежок не потрудилась слепить, просто кучу твердого снега в меня кинула. Охладила, зараза!

— За дело, — с важным видом поясняет и срывается с места, встречая мой охотничий взгляд.

Далеко ей убежать не удаётся. Нагоняю девушку в паре метров от машины, обвивая руки вокруг ее живота и вместе с ней валюсь в огромный сугроб.

— Ты сумасшедший! — смеется Ника, как может, пытается засыпать меня снегом. Получается только небольшими гостками, которые лишь щекочут лицо. — Люди смотрят, дурачина! — дрыгает ногами, пытаясь выбраться из моей медвежьей хватки.

— Пускай завидуют, — дую на ее лицо, сдувая мелкие снежинки.

— Я не буду на Новый год таскать тебе молоко с медом в кровать, ненормальный.

Бляя, забыл, что у нее иммунитет слабый. Придурок! Еще заболеет. Уже собираюсь подняться, как мелкая тянет меня на себя за шею и касается моих губ. К черту все! Обожаю ее смелость. В одно движение меняю нас местами так, чтобы девушка лежала сверху(я то фиг заболею) и снова нахожу холодные губы. Не совру, что это один из лучших с ней поцелуев. Сейчас, в двадцатиградусный мороз, в центре города, когда тысячи зевак проходят мимо и пялятся, в чертовом сугробе. Бляя… Как же я люблю ее.

— А в кино бы мы так не сделали, — рвано выдыхаю ей в губы.

— Ради Бога, ты бы приставал ко мне, даже если бы в кассе остались последние два билета на первые ряды.

— Что верно, то верно, — смеюсь и целую девчонку в нос, ставля нас в вертикальное положение.

— И я с самого утра знала, что закидаю тебя снежками, — улыбается, растирая розовые щеки.

Что взять с дьяволенка?

— Может еще в кино сходим? — стреляю в нее глазами.

— Спасибо, блин, уже на каток сходила! — отряхивпет снег с одежды. — Хочешь, чтобы на меня еще колу вылили и ведро попкорна?

Не сдерживаюсь и снова ржу. Да, мелкая такая: если сначала не повезет, то дальше будет только хуже.

— Блин, день только начался.

— Я знаю чем мы займемся, садись, — щелкаю пальцами, вспоминая, что Тим сегодня должен был привезти елку. Мелкой пока ничего не сказал, хотел сделать сюрприз. Она хотела купить декоративную, но я сказал, что сам этим займусь.

Сегодня двадцать девятое декабря. Послезавтра уже Новый год. И с самого утра день не порадовал нас хорошими новостями. В этот раз встречать Новый год нам с сестренкой придется вдвоем. Из-за сильных снежных бурь все рейсы из Австралии в Москву отменили аж до десятых чисел. Как ни крути, отметить праздник всей семьей тоже не получится. Мелкая тоже расстроилась, но тут ничего не поделаешь. Но я постараюсь, что этот Новый год она запомнит надолго.

— Мы домой едем? — высовывает голову в приоткрытое окно, осматривая знакомые пейзажи.

— Ага, — киваю, замечая у подьезда джип с кузовом дяди Филатова. Посылочка прибыла. Все безделушки я купил еще вчера, чтобы туда-сюда не бегать в последние дни.

— Ни стыда, ни совести, нахалы малолетние, — брызжет слюной во все стороны наша дорогая соседка. Это уже стало традицией с утра пораньше.

— Похоже, кто-то опять наступил на ее кота, — хмыкает мелкая.

— Пошли, — усмехаюсь, приобнимая ее за плечи.

— Чем так пахнет? — хмурится девушка, просовываясь вглубь квартиры, быстренько скидывая обувь.

Даа, живая ель из зимнего леса, тот еще запах.

— Ух ты! — охает Вероника, останавливаясь в дверях гостинной, а я ржу, наблюдая развернувшуюся картину, как Филатов пытается придать огромному дереву вертикальное положение, пыхтя, как паровоз. Ух, хозяюшка.

— Настоящая елка! — от ее засветившихся глаз и открытого рта ржу еще громче. Дитя первый раз елку увидело, а второй щяс родит двойню.

— Ага, настоящая елка, — фыркает горемученик, наконец, справляясь со своей задачей, еле удерживая равновесие на полу, — грузчик и курьер идет в подарок.

— Полянский, ты мне по гроб жизни будешь должен, я тут больше часа эту тупую елку поставить пытался, хотя мог у порога кинуть. До квартиры дотащить то помогли, а потом свалили.

— Я знаю, что ты ради меня на все готов, дорогой, — ухмыляюсь.

Мелкая же вообще забыла о нашем существовании, выводя круги вокруг зеленого дерева, которое доставало почти до потолка.

— Где ты ее достал? — поворачивается к другу.

— У нас сосед лесником работает, каждый год подгоняет.

Да, Тимка, как и Паша живут за городом, тоесть, их родители. А так у нас у троих свои квартиры, как только поступили в универ.

На такую громадину пары часов не хватит.

— Все, Яр, мне мелких еще забрать, — хлопает меня по плечу. — Удачно тебе до самой ночи обвешивать хренотенью эту хренотень, — лучшие пожелания от самого большого любителя Нового гола Тимура Филатова.

— Тебе того же, — пускаю смешок.

— И еще кое-что, — ухмыляется. — Мы тут случайно макушкой елки случайно какой-то бабке по лицу проехались. Напротив тебя живет. Ты это, извинись еще раз за нас. Мы ж реально не специально. И Пашка сказал, что больше порог этого подъезда в жизни не переступит. Ему веником больше, чем мне досталось.

Гогочем на всю квартиру, отчего мелкая удивленно на нас поглядывает. Ну зато не только я из нашей троицы был избит этим веником.

Глава 47

Ника

Я просыпаюсь от еле слышного тявканья собаки. Клянусь, что реально слышала собаку. Я даже глаза распахнула и начала яро задумываться не приснилось ли это мне. Но на пьяную голову вот так думать оказывается болезненно. Стону и хвастаюсь за виски. Блин, сегодня 31 декабря а я с утра с похмелья. Да и не я одна. Только мы с Яром могли нажраться за день до Нового года. Никогда не угадаете, что послужило причиной. Мы прикончили одну бутылку вина, потому что не могли нормально нарядить гигантскую ель. Мы из-за елки набухались! Могу с уверенностью заявить, что не только я в этом доме законченная истеричка. То у него шарики постоянно лопаются, то пушок линяет, то лестница шатается, то гирлянды слишком тусклые. И это парень, блин! Ну ладно, я тоже недалеко ушла.

Но мы всё-таки справились! Хоть и стыдно за то, каким образом. Короче, всю елку нам нарядила… Викуля. Да, моя лучшая подруга в день перед Новым годом, вместо того, чтобы готовить свой праздник, сидела на полу в нашей квартире и распутывала гирлянды, обзывая нас криворукими идиотами. И, бинго! Она за полчаса обвесила всю громадину, когда мы за три часа не могли даже звезду на макушку повесить. Золото, а не подруга.

Но сейчас не об этом. Самое время проверить мое психическое состояние.

— Да тихо ты, бракованный, обратно сдам.

Улыбаюсь и на цыпочках крадусь к двери. Осторожно нажимаю на ручку, приоткрывая…

— Мелкая, замри и ничего не делай!

Хмурюсь от непонимания, но стоит опустить глаза…

— Аааааааааааа!!!!

Собака! Собака! Собака! Тот самый щенок из приюта, где мы кошку для соседки выбирали. Тот самый! Блин! Аааааааааа!

На эмоциях в первую очередь бросаюсь на брата, обвивая его всеми конечностями и сдавливая насколько хватает сил.

— Мелкая, у тебя после пьянки суперсилы появляются? — сдавленно смеется Ярослав.

А мне пофиг на подколы с утра пораньше. Я настолько сильно счастлива! Я настолько сильно его люблю!

— Я тоже тебя люблю, гном, — опять вслух сказала. — Но, кажется, мы с тобой в первый же день запугали бедного собаку, — это уже со смехом, кивая на мою комнату.

Поворачиваю голову и тоже смеюсь, хотя сердце сжимается, как и крошечный комочек у моей тумбочки. Блин, я ж заорала на всю квартиру.

— Мы с тобой никчемные родители, — крепко чмокаю парня в губы и слезаю с него.

Осторожными шагами двигаюсь в сторону комнаты, на полпути протягивая руки к сокровищу. Не передать словами, что я испытала, когда щенок звонко тявкнул и кинулся на меня, принявшись облизывать и тереться. Не знаю, можно ли это объяснить тем, что он меня вспомнил. Я, что сидела на корточках, не удержала равновесия и свалилась на пол.

— Семейная идиллия, правда? — улыбается Полянский.

— Это самый лучший подарок в моей жизни, — чуть ли не плачу от умиления. Пусть звучит до жути пафосно, но это правда так. Мама бы в жизни не разрешила мне завести собаку. — Как ты догадался?

— Вспомнил, какими оленьими глазами на него смотрела в приюте, когда думал, что тебе подарить. Угадал? — обожаю его полуулыбку-полуухмылку. Безумно хочу его поцеловать. Поднимаюсь на ноги и тяну парня за шею к себе, крепко целуя в губы, стараясь вложить в этот поцелуй все чувства, которые сейчас испытываю.

— Это самое лучшее, что ты мне дарил.

— Ауч! — притворно дуется Яр. — Мой тезка сейчас обливается горькими слезами.

Пару секунд думаю, а потом громко смеюсь. Да уж, гоблин меня не простит.

— Кстати, мне сказали, это девочка. Как назовешь?

Вряд ли мне сейчас что-то нормальное придет в голову.

— Твои варианты? — пожимаю плечами.

По его лицу поняла, что с фантазией у парня так же туго, как и у меня. Господи, его тарантула зовут Хома!

— Мурка?

Прикусываю губу и прыскаю, чуть ли не сгибаясь пополам от смеха. Что и требовалось доказать.

— Сам ты мурка, дурачина, — не могу перестать хохотать. — Не удивлюсь, если ты кошку жучкой назовешь.

— Ну тогда каштанка.

— Лучше молчи, Яр, — у меня сейчас живот лопнет.

— Чем тебе каштанка не нравится? — тоже поддерживает мой смех парень.

Долго смотрю на маленькое чудо, которое облизывает свои лапки.

— И как тебя зовут? — присаживаюсь на колени прямо на пол, подпирая подбородок кулаками.

На мой вопрос девочка лишь громко тявкнула. И тут в мою голову резко пришла офигенная идея.

— Ты Ханни, малышка, — аккуратно поднимаю щеночка на руки и улыбаюсь. Это реально ее имя. Никакое другое не подойдет так же, как это. Такое же мягкое и нежное, как и она.

— Каштанка ей больше шло, — притворно фыркает, покидая комнату, заставив меня снова рассмеяться.

Как оказалось, на сегодня это были не все сюрпризы. И самый главный ждал нас где-то в середине дня, когда я вспотную занималась готовкой, гоняя бедного брата по магазинам, потому что постоянно что то забывала вписать в список. Сейчас я занималась коржами для торта. Терпеть не могу покупное. Фиг знает, что они туда мешают. Да и вообще с детства не была в восторге от магазинных сладостей.

Ярослав в очередной раз поехал в магазин. Я уже и сама не помню за чем я его отправила. Включаю миксер, как на столе мигает телефон. Выключаю прибор: предпочитаю полностью отдавать себя готовке, не отвлекаясь на другие дела.

Вытираю муку со лба и руки полотенцем, заглядывая на дисплей. Мама? Странно, за всю поезку она так ни разу и не позвонила. Могу предположить, что это будет банальное поздравление в наступающим.

— Привет, — сухо здороваюсь, обопираясь о столешницу.

Пару секунд в трубке слышится только размерное дыхание.

— Как дела у тебя? — неуверенно спрашивает.

— Хорошо, — прикусываю губу. Кто бы знал, что мне будет так неловко разговаривать с собственной матерью. Может потому что любые разговоры у нас всегда сводились к минимуму.

Опять молчание.

— Ты что-то хотела? — не выдерживаю я.

В венах постепенно начала вскипать кровь. От раздражения, от боли, но больше всего от обиды. Мне было больно и обидно слышать, как Ярослав по два раза на день разговаривает со своим отцом, смеется, рассказывает все, а она… Она позвонила один единственный раз в месяц и молчит.

Как бы больно ни было это признать, но я потеряла свою мать еще в тот день, когда сбежала из дома после той пощечины. Я просто посмотрела в ее глаза и поняла, что у нее больше нет дочери, да и не было никогда. В этих глазах я видела отражение своих. У меня больше нет матери… Воспоминания оказались настолько яркими, что по щеке скатилась одна крупная слеза, желая превратиться в что-то большее.

— Я беременна…

…И перед глазами проносится вся моя жизнь. Детство, сад, школа, боль, крики, истерики, порванные рисунки, синяки на теое, крупные пряди, разлетевшиеся по полу, закрытая за отцом дверь, хлесткая пощечина…Грудь настолько сильно сдавило в железные тиски, что я перестала дышать.

— Сочувствую, — безжизненным голосом выдала, чувствуя на губах солёную влагу.

— Что?

Усмехаюсь, через боль.

— Я сочувствую этому ребёнку мам… Ни один ребенок не заслуживает того, что пережила я, — отключаю вызов, бросая мобильник на стол.

Крепко ражмуриваю глаза, спешно стирая руками слезы, так как слышу, как хлопает входная дверь. Еще не хватало и ему настроение испорнить за полдня до Нового года. Так! Нужно сообщить ему эту новость с максимальной радостью. Какая к черту радость, если сердце готово в любую секунду разорваться от боли?! Всеми матерными словами призываю себя успокоиться, в последние секунды умывая лицо холодной водой.

— Ты чего? — недоуменно спрашивает, смотря, как я прячу все лицо в полотенце.

— В муку испачкалась, — как можно увереннее изрекаю, отворачиваясь. — Все нормально, — слава Богу, он не видит с какой силой мои пальцы впились в столешницу. Снаружи спокойная, а внутри вулкан.

Долгие минуты смотрим друг другу в глаза…

Обними меня.

И он как будто и правда читает мои мысли и бережно заключает в свои обьятия. И я начинаю постепенно успокаиваться, потому что это он. Тот человек, в котором я нуждаюсь больше всего на свете. Не мать, не отец, а сводный брат.

— Что произошло? — еле слышно шепчет мне в волосы, будто боясь спугнуть.

— Нас можно поздравить, — стараюсь выдавить из себя радость, но получается наоборот. — Мама беременна.

Отстраняется и смотрит на меня с таким шоком в глазах, что мне тысячу раз становится стыдно, что я сказала это таким сухим тоном.

— Ты серьезно? Мелкая, почему у тебя такое лицо?

Может потому что я боюсь, что этого малыша ждет такая же судьба, как и меня? Какая из нее будет мать, если она единственную дочь считала половой тряпкой и серой ненужной вещью?

— Я рада, правда, — сама обнимаю его, смущаясь еще больше под пристальным взглядом. — Я просто растерялась, Яр. Не знаю, как реагировать, но я рада.

— Капец! — смеется парень, качая меня из стороны в сторону. — У нас будет брат или сестра, мелкая!

Вскрикиваю, потому что он резко поднимает меня на руки и кружит.

— Поставь меня, ненормальный! — хохочу, крепко цепляясь за его плечи, чтобы не свалиться. Понимаю, что только с ним все негативные мысли и эмоции вмиг отходят на задний план. Только с ним я чувствую себя живой. — Прикинь, родится такой же карапузик, — никогда не видела такого восторга в его глазах.

— Ты персики купил? — вспоминаю за чем я его посылала.

— Купил, — ржет Полянский с моей крутой смены темы. — Иди лепи свою булку.

Он только что назвал мой шикарный торт из трех кремов и с разными коржами булкой?!

Глава 48

За час до курантов…

— Мелкая, ты долго?

— Пять секунд, — кричу, подкрашивая брови.

Что-то ворчит за дверью, на что я лишь смеюсь. Через час Новый год, всё-таки. Не буду же я встречать его в кофте и шортах и ненакрашенная. Это ему пофиг. Как был с утра в джинсах и белом свитшоте, так и остался. А мне платье, прическа, макияж. Слава Богу не пришлось три часа копаться в шкафу в поисках подходящей одежды. Платье я купила с кружевным верхом и легкой шелковой юбкой синего цвета чуть выше колена. С волосами не заморачивалась, а просто подкрутила немного плойкой. На лицо тоже минимум макияжа.

Пару минут назад болтали с Викой. Поздравили друг друга с наступающим, поговорили обо всем. Пообсуждали наши планы на каникулы. Вообщем после разговора мое настроение поднялось еще больше.

— Твои пять секунд это десять минут, — прищуривается парень, как только я выхожу из комнаты.

— Ворчишь, как моя бабуля.

— И в кого ты такая вредина? — усмехается, обнимая меня за плечи и крепко целуя в губы.

— Будешь себя хорошо вести, может быть познакомлю, — шепчу напротив его губ, создавая кольцо из рук на его шее.

— Я тебя еле терплю, а ты мне еще одного демона в юбке подсунуть хочешь?

Смеюсь. Без обид, бабуль. По сути, он совершенно прав. Для знакомства с ба братика реально нужно хорошо подготовить. По сравнению со мной она настоящий демон. В хорошем смысле. Короче, обожаю ее.

— Будешь показывать, ради чего выгнал меня из кухни?

Ну на самом деле так и было: "Мелкая, шуруй наводить марафет, а я сам все доделаю". Ну я чуть-чуть переживала за сохранность моих шикарнейших блюд. Не зря же я целый день у плиты стояла. Блин, я превращаюсь в жену-кухарку. Посмеялась про себя от этой мысли.

Переплетает наши ладони и ведет меня в сторону зала.

Как только дверь открывается, мой рот преобретает форму буквы "о". И он сделал это за полчаса?

Стены комнаты были обклеены синими гирляндами. Шторы были наполовину отвешены так, что яркий свет луны пробивался через них, создавая в комнате чарующую атмосферу. Ель тоже светилась одноцветными белыми гирляндами, а разноцветные были выключены. Где-то в колонках почти неслышно играла легкая музыка. Черт, я не знаю, как у Ярослава это получилось, но он создал просто идеальную не просто Новогоднюю, а больше романтическую атмосферу.

У меня всегда Новый год ассоциировался с елкой в разноцветных гирляндах, которые резали глаза, плюс огромный стол в центре зала, долбанная "Ирония судьбы" и всегда был включен свет. Я не знаю, как у других, но я всегда терпеть не могла это сочетание. Не скажу, что я когда-нибудь с теплотой и улыбкой вспоминала какие-то Новогодние праздники. Да я вообще праздники не любила любые. Не то, что из-за атмосферы, по многим причинам.

А тут…

Честно говоря, я бы даже вытерпела и "Иронию судьбы", и гирлянды, лишь бы с ним…

Бесшумно подходит сзади и обвивает мои плечи своими руками.

— Помнишь, ты сказала, что из меня романтик, как из тебя учитель математики, когда я недавно пытался приготовить романтический ужин и спалил твоего осла упавшей свечкой? — тихо шепчет над моим ухом.

Губы сами растягиваются в широкой улыбке.

— Я разозлилась, потому что ты убил уже вторую мою игрушку. И еще ты решил устроить ужин именно в моей комнате.

Да, тогда я реально была зла, а этот дурак лишь ржал, вместо того, чтобы извиняться. Именно такие нелепые моменты становятся самыми запоминающимися в нашей жизни. Мы сами не замечаем, как привязывается к человеку. Я с уверенностью могу сказать, что всего лишь месяц назад я терпеть не могла своего сводного брата и считала бабником и зазнавшимся идиотом с самооценкой выше небоскреба. Когда я успела полюбить его все сердцем. Не влюбиться, а именно полюбить. Так, чтобы сердце сжималось каждый раз, когда он задерживается до поздна где-то и не отвечает телефон. Так, что настроение ухает вниз, когда он просто посмотрит на какую-то левую девчонку. Так, что безумно скучаю, когда не вижу его больше долбанного часа.

И это все за пару недель! Я полюбила человека, которого презирала, всего за пару недель. Хотя всегда считала себя совсем другой в этом отношении. Тоесть, думала, что для любви нужно много времени: знать о человека все, доверие, длительность отношений.

И сейчас я поняла, что действительно любовь приходит к тому, кто от нее бежит, а бежит от того, кто за ней гонится.

Это правда. Я бежала от малейших отношений три года, думая, что после того, что со мной произошло, я никогда не буду нормальной, никогда не смогу полюбить. Что этот случай навсегда оставил огромный шрам во мне.

Но я поняла, что человеку просто нужен…человек, который примет его со всем дерьмом, со всеми недостатками. Просто будет любить его таким, каким он есть. Пускай звучит до жути банально, но так оно и есть. Я встретила такого человека. И я безумно благодарна судьбе за это.

— Ну сейчас я думаю, у меня получилось лучше?

— Нууу, — не могу перестать улыбаться. — Сейчас у тебя хотя бы ничего не сгорело. — поворачиваю к нему голову, даря теплую улыбку. — Это просто волшебно. Спасибо тебе.

— Тебе спасибо, что ты у меня есть, — тоже растягивает губы в улыбке, нежно целуя меня в лоб. — А теперь пошли, я жуть, как хочу жрать.

Смеюсь, легонько ударяя кулачком ему в грудь.

— Эй, ты же романтик!

— Знаешь, романтики тоже хотят жрать, мелкая, — поддерживает мой смех.

Как же я люблю эту балду!

Новогодняя ночь проходит так же волшебно, как и начиналась. Мы много смеялись, вспоминая все нелепые ситуации, которые с нами случались за все время, рассказывали смешные истории, дурачились с едой и просто целовались. Все время проходило так легко и на грусть незаметно. С каждым разом стрелка часов все ближе пододвигалась к двенадцати.

— Знаешь, как бы сейчас глупо это не звучало, но первый месяц зимы правда подарил мне жизнь, — грустно усмехаюсь. — Я с уверенностью могу сказать, что все свои 18 лет просто существовала. Единственный человек, кто не давал мне окончательно иссохнуть — это Вика. Если бы она не появилась в моей жизни я бы, наверное, не дожила до этого дня. Я серьезно, Яр. Это была не жизнь, а яма. И я бы просто не смогла из нее выбраться. А ты… Ты просто перевернул мою жизнь с ног на голову. Просто я никогда за всю жизнь не испытывала столько чувству к одному человеку, как за этот месяц. Вы с Викой самые близкие для менч люди. И я не знаю, что будет со мной, если я потеряю кого-то из вас. Я просто не смогу… Черт… — сжимаю губы, перебирая пальцы. — Я просто пытаюсь сказать, что люблю тебя…

Смотрит очень внимательно без единого намека на смех.

— Иди сюда, — тянет за руку к себе на колени. — Я не буду говорить текст из слов. Просто скажу, что люблю тебя. Я не смогу это объяснить девчачьими словами типа "бабочки в животе". Просто я чувствую, что ты нужна мне больше, чем кто либо. И я уже не представляю свою жизнь без твоей улыбки, смеха, вечной ругани в мою сторону. Я не хочу думать, что когда-нибудь это прекратиться. Я сделаю все, чтобы ты была со мной. Потому что я люблю тебя, мелкая.

Сама тянусь к его губам, стараясь вложить в этот поцелуй все чувства, которые меня сейчас переполняют. Всю…

Широко распахиваю глаза, понимая что…

— Мы проворонили Новый год! — прикусываю губу с таким растерянным детским видом, что Ярослав просто взрывается от смеха.

Я тоже не могу не последовать за ним. За приоткрытым окном просто глушат взрывающиеся со всех улиц и домов салюты и выкрики людей "С Новым годом!"

— С нашим первым совместным Новым годом, балбес! — треплю парня по его и так вечно растрепанной шевелюре, счастливо улыбаясь и крепко целуя его в губы. — Удачи тебе, здоровья, любви родных, успехов во всем и чтобы бабы никогда на тебя не пялились. Вот! — еще раз со смехом звонко чмокаю Ярослава в губы.

— Ну на счет последнего вряд ли сбудется, — хитро ухмыляется, подхватывая меня на руки и неся в неизвестном направлении, через пару секунд ставя на пол, сразу же закрывая руками глаза. Краем глаза я поняла, что остановились мы возле его комнаты.

— А тебе мелкая, — не отрывая рук, наклоняется к моему лицу, — расти быстрее, всегда оставаться такой же любимой ненормальной бестией, успехов в учебе, чтобы с мамой отношения наладились, чтобы всегда была здоровой, веселой и радовалась жизни, не смотря ни на что. А для меня ты всегда будешь моим маленьким гномом, — опускает руки, и я просто выпадаю из реальности…

Это огромная Смурфетта!

Господи, он реально подарил мне гнома! Меня просто пробирает на несдержанный смех. Где он достал игрушку на полкомнаты? Да она метра два не меньше, еще и надутая, как шар.

— Твоя Смурфетта переела праздничных тортов? — не могу перестать смеяться, закрывая рот руками.

— А это небольшой бонус для поднятия настроения, — подмигивает мне и, подходя к игрушке, расстегивает змейку под рукой синюшной красавицы, доставая оттуда сначала шоколодку, потом яйцо Киндер. — Ну думаю, ты сама решишь на сколько килограмм ей стоит похудеть. А пока мне кажется, в моей комнате она выглядит не очень гармонично.

Кое-как мы смогли перетащить смурфика в мою комнату. Понятия не имею, сколько же он впихнул туда килограмм сладостей, но по мне так очень много, судя по весу игрушки. Блин, я бы, наверное, непридумала такой оригинальный подарок. Моей фантазии хватило только на футболку с изображением гоблина-Шрека(парень пытался проржаться минут пять точно) и наручные часы, за которые я отвалила кучу денег. Как по мне, то подарки у нас обоих вышли удачными.

— Знаешь, что я сейчас хочу? — выкрикиваю от возникшей в голове внезапной идеи, наполняя миску Ханни вкусняшками. — На каток. Там сейчас должно быть просто волшебно.

— Тебе своего платья не жалко? — усмехается парень.

— А кто сказал, что я в платье поеду? Красота одно, а здоровье дороже. Я переоденусь. Правда, давай поедем!

— Ты правда хочешь сейчас на каток? — смотрит на меня с полуусмешкой, обопираясь плечом о косяк двери.

— А ты что хочешь делать?

На секунду в его глазах мелькает какое-то другое странное чувство, которое я не успеваю разобрать.

— Переодевайся, я подожду, — быстро выдает, выходя за дверь.

Выключаю гирлянды в комнате и завешиваю шторы.

Подхожу к шкафу, вытаскивая оттуда зимние джинсы и теплый свитер. Платье, конечно, красивое, но в нем я умру от холода. Тяну змейку вниз до поясницы, стягивая верх с плеч, как дверь неожиданно открывается, заставляя испуганно вскрикнуть и прижать к себе легкуб ткань.

— Черт, извини, я напугал тебя? — сильно стушевался парень, спешно отворачиваясь. — Прости… Серьезно, я не хотел… Ты долго и я подумал… Я выйду, — спешно тянется к ручке двери.

— Стой! — не своим голосом выкрикиваю. — Яр, подожди! — виновато прикрываю глаза. Я поняла, о чем он сейчас думает. — Я закричала от неожиданности. Слушай, все нормально. — не хочу, чтобы он думал, что я его боюсь. Я бы хотела, чтобы он так думал в последнюю очередь. Это правда от неожиданности.

В спешке натягиваю на плечи верх платья, смазано дергая молнию. Но этот чертов замочек не поддается. Дергаю его в разные стороны не сдерживая раздражения.

Слышу, как парень почти бесшумно подходит сзади и мягко отводит мои руки.

— Все хорошо, Ник, — мягкими, успокаивающими движениями большим пальцем поглаживает мою шею, отчего все тело покрывается мелкими приятными мурашками. Наверное, на столь обостренные чувства влияет в какой-то мере атмосфера. Дверь закрыта, так что в комнате абсолютно темно, только незначительный лунный свет еле пробивается сквозь полуплотные занавески.

Не стесняясь, поворачиваюсь в нему всем корпусом.

— Я скажу тебе последний раз, — подхожу вплотную, вставая на носочки, чтобы между нашими лицами были жалкие сантиметры. Хочу, чтобы он это услышал. — Я тебя… — шепотом, прямо в губы, — не боюсь.

В этот раз сама поддаюсь навстречу к чужим губам, чтобы напрочь стереть все сомнения. И я знаю точно, что не буду жалеть ни об одной секунде, проведенной с ним. И я позволю ему все…

Этой ночью…

Глава 49

Напрягается всем телом, но не отталкивает. Заводит руку за шею и углубляет поцелуй, чтобы потом так же быстро и неожиданно его разорвать.

— Ты же на каток хотела, — рваным голосом выдыхает, утыкаясь губами мне в лоб.

Я прекрасно понимала такую реакцию парня. Мы повстречались довольно мало, но за все это время я смогла хорошо его изучить. У нас было много вот таких моментов, и никогда Ярослав не заходил далеко. Он всегда был внимателен и осторожен в своих действиях, читая все мои эмоции по глазам. Да я и сама боялась такой близости. Не с ним. Он тут ни при чем. Как бы банально это не звучало, но дело правда во мне. Я просто не знала, как мое тело отреагирует на больший контакт. Тем более такие случаи уже были.

Но сейчас все по-другому. Ярослав знает обо мне абсолютно все, и даже наши отношение сильно изменились. Я правда больше не боюсь. Он единственный человек, которому я доверяю больше, чем себе. Так зачем тянуть? Мне не 15 лет, я люблю его.

— А ты хочешь на каток? — шепчу с улыбкой, приподнимаясь на носочках и целуя парня в шею.

Резко подхватывает меня за талию и сажает на тумбочку, прижимая к стене всем телом.

— Мелкая, — жаркий шепот мне в ухо и рука, поглаживающая колено, будоражат покруче поцелуев, — мне намного легче не распускать руки, когда ты меня не провоцируешь.

— А кто сказал, что я тебя провоцирую? — ловлю его губы, путешествующие по моей щеке, нежно прикусывая.

Шарахается от меня, будто обжегся и уходит в самый конец комнаты, стоя спиной ко мне.

— Поехали на чертов каток…

Ка… Что? Он серьезно сейчас? Да, все вышло совсем не так, как я планировала.

— Ты идиот? — получилось больше утверждение, чем вопрос.

Тяжело выдыхает, подходит ко мне и заключает лицо в ладони.

— Вероника, — ну раз Вероника, значит разговор серьезный, — просто послушай меня. У тебя сейчас в голове романтический бред типа" Новый год, ночь, все дела". Мелкая, я знаю тебя. Не думай, что мне легко это говорить. Мне капец тяжело. Ты еще не готова. Пускай ты внушаешь себе другое, но это не так. Я вижу это, Ник. И даже не смей думать, что мне мало просто поцелуйчиков. Я никогда не буду принуждать тебя к чему-то. Отношения не строятся на сексе, понимаешь? Я люблю тебя и буду любить при любом раскладе, и буду ждать сколько нужно.

— Знаешь, Полянский, — добро усмехаюсь. — Ты, конечно, мастер читать поучительные речи, чтобы я потом чувствовала себя провинившейся школьницей, но это не тот случай.

Только открывает рот, но я одним жестом заставляю его замолчать.

— Дослушай, пожалуйста. Может в чём-то ты и прав, что отношения это не только секс и все такое. Да. Я всегда живу по своим чувствам. Пускай порой действую необдуманно и глупо, говорю, что думаю. Это я. И сейчас я чувствую, что хочу провести эту ночь с тобой. Я никогда не была так уверена. Я уже сказала, что не боюсь тебя и не раз. Мне надоело бояться близости. Надоело вспоминать этот чертов выпускной и думать, что я какая-то испорченная, другая. Я такая же, как и все, просто недавно поняла, что была полной дурой, думав по-другому. Ты говоришь, что я не готова, что боишься причинить мне боль, думая о том случае. Все! Хватит! Я узнала всю правду и хочу забыть это навсегда. Все изменилось, Яр. Все! Не надо относится ко мне, как к девочке с поломанной психикой. Я такая же, как и все.

Опять открывает рот, но я опять поднимаю палец.

— И только попробуй сказать хоть слово про каток.

Беззаботно смеется.

— Нет так нет, — с ухмылкой наклоняется, захватывая мои губы в головокружительный поцелуй.

Напрочь забываю обо всем, о чем говорила секунду назад. Его настойчивые губы напрочь стирают все мысли из головы. Наверное, мы оба получаем кайф от долгих поцелуев. Даже когда воздух в легких заканчивается. Секундная прередышка… Наши губы вновь врезаются друг в друга в ненасытном поцелуе. Глубоко, дерзко, даже немного грубо, периодически покусывая и посасывая — могу с уверенностью сказать, что каждый поцелуй с ним, как взрыв феерверка внутри.

Провожу ногтями по мужской шее, когда парень довольно больно кусает мою нижнюю губы. Завтра точно останутся царапины. В своем маникюре я уверена — улыбаюсь уголком губ.

— Пошли, — отстраняется и почти бегом тащит меня за руку в свою комнату. — Иначе я тебя сожру нахрен.

Не могу сдержать смеха.

А в его комнате еще круче. Окна намного больше, как и света луны. Охренительная атмосфера.

— Чем тебе не нравилась моя комната? — медленно забираюсь спиной на огромную кровать, соблазнительно улыбаясь.

— Я не любитель секса в детских комнатах, где игрушек больше, чем баб в телефоне у моего друга.

— Половину переселю сюда, — не перестаю улыбаться, — а то здесь слишком скучно.

— Сейчас будет весело, — нависает надо мной и без всякой нежности накрывает мои губы своими. Это даже мне больше нравится. Сразу вспоминаю наш первый поцелуй в ванной.

На секунду отстраняется, чтобы стянуть с себя рубашку.

Затуманенными глазами оглядываю шикарное тело брата, на которое падает свет от луны и это что-то невероятное. Закусываю губу от напряжения и провожу рукой по каменному торсу. Чёрт, об него реально можно обжечься.

— Не бойся, — этот хриплый шепот вызывает мощную волну возбуждения, которая, как електрический импульс проходит по телу. — Просто расслабься и ни о чем не думай.

Приподнимаюсь на локтях и сама ищу его губы, потому что сейчас, как никогда, нуждаюсь в них. Не хочу, чтобы останавливался. Хочу его губы везде.

А парень как будто читает мои мысли. Целует… Долго, напористо… Оставляет поцелуи на щеках, шее, плечах, куда только может дотянуться. Я понимала, что он хочет максимально меня расслабить, но я не хотела быть выжатым фруктом, когда дело дойдет.

Сама цепляю дрожащими пальцами бегунок платья и тяну его вниз, пока мужские руки осторожно не фиксируют мои в одном положении.

— Я сам тебя раздену, мелкая, — цепляет зубами нижнюю губу, нежно оттягивая. Меня от этого движения, как ведром кипятка окатили. Все чувства настолько яркие и острые, что хочется кричать.

— Так не тормози…

— Ты точно уверена?

— Если ты не заткнешься, я точно тебя убью.

Тихо смеется и снова втягивает мои губы, но в этот раз нежно и успокаивающе.

Я просто утонула в этом водовороте чувств, не замечая, как мы обо оказываемся без одежды. Нет ни боли, ни сомнения, ни страха. Все это исчезло, оставляя только чистый кайф и неимоверную потребность раствориться в человеке, который стал для меня больше, чем всем.

Я никогда не чувствовала себя так хорошо, как в этот момент. Неимоверные эмоции, которые просто не передать словами. Я настолько сильно люблю его… Только об этом были все мои мысли. Ни о чем другом я не могла думать вообще. Только о нем… Только с ним…

Но кто бы мог догадываться, что этот волшебный вечер повлечет за собой…

Глава 50

Просыпаюсь с мыслью, что этот день не принесет ничего хорошего. Хрен знает откуда возникло такое чувство, но это заставило меня занять вертикальное положение и уставиться глазами в потолок. Стрельнул глазами на часы. Какой дебил просыпается в полвосьмого утра 1 января? Только я.

Смотрю на чудо, уткнувшееся в подушку возле меня и тепло улыбаюсь. На невинном, почти детском личике ни грамма косметики, она так мило хмурится, даже когда спит.

Да, вчерашняя ночь надолго останется в моей памяти, хотелось бы надеяться, что навсегда. И дело тут вовсе не в сексе. Наш первый совместный праздник. И не просто праздник. Мы встретили Новый год вместе. Только вдвоём. Да за все эти недели, что я провел с мелкой я испытал такой спектр эмоций, который не испытывал за всю жизнь. Пускай это звучит по-идиотски с моей стороны, но я безумно благодарен бате, что тогда в офисе он уговорил меня приглядывать за мелкой в обмен на мотоцикл.

Тогда я и представить себе не мог к чему это приведет. И тем более я не представлял, что буду встречаться со своей сводной сестрой, которая при при любом удобном случае была счастлива вправить мне могзи сковородкой. Что влюблюсь в нее поуши. Чуть больше трех недель. Это ничтожно малое количество времени мне понадобилось, чтобы полностью изменить свою жизнь. Жалею ли я? Нихрена! Я самый счастливый сукин сын в мире!

На прикроватной тумбочке загорается экран айфона.

Улыбаюсь дебильной улыбкой. Ну не один я такой в плане новогодних праздников. Филатов у нас тоже ранняя пташка, что странно сказать, судя по его каждодневным пьянкам. Ну, не каждодневным. Пять раз в неделю точно, да и то зависит от настроения. Тимур Филатов мой лучший друг и я его не осуждаю. Такой человек, как он, не может жить по-другому. Если бы не он, мы бы с Погодиным иссохли от скуки. Ну и еще он пока не нашел свой комочек счастья, который бы быстро вправил ему мозги…каким-нибудь кухонным прибором.

— А я уж собирался звонить в бюро ритуальных услуг, — усмехаюсь, понднимаясь с кровати и подходя к плотно завешеным шторам.

— А хрен тебе, дружище, — на удивление бодрым голосом отзывается парень, — я еще вчера забронировал все гробы в городе перед тусовкой.

— Прямь все? — ржу в голос, но чтобы не разбудить Нику.

Каждый Новый год Тим у себя на даче устраивает шикарную новогоднюю вечеринку, где каким-то образом умещается большая часть нашего универа. Филатов король по организации тусовок и я уверен, что весь поток ждут Новый год, только чтобы бухнуть у него на хате. Не буду вдаваться в подробности, но я каждый праздник отлаживался у меня в памяти надолго и с широчезной улыбкой на лице.

— А ты думал, я шутки шучу? Я, думал, в полночь моя хата треснет, как ебаный теремок. Походу пора завязывать с такими сборищами.

Серьезно подумываю, чтобы свалить в другую комнату, потому что ржач мучает не по-детски.

— Паша хоть живой?

— Да что с этим придурком будет? — фыркает в трубку. — Отхрапывается под тремя одеялами после того, как с третьего этажа в ледяной бассейн сиганул. Попробуй бухой всхлам объяснить второму в еще плачевнейшем состоянии, что мы не включаем зимой подогрев. Короче, слава Богу, что были люди, которые еще не успели нажраться, так бы Пашка первый в гроб лег.

— Что от вас еще, дебилов, можно ждать?

— Ну а ты небось не пожалел, что не пришёл. Как сестренка?

Хоть это и безрбидная шутка друга, лицо само собой кривит, как он лимона. Раньше я был непрочь пообсуждать девочек в компании друзей. Но это не тот случай. Она единственная девушка, о которой я не хочу говорить в таком ключе.

— Ты лучше расскажи, как у нас дела.

Самый лучший способ — перевести неприятный разговор в еще более неприятный.

— Умеешь ты испортить настроение с утра, друг, — вздыхает парень, говоря серьезным голосом. — Боюсь, что настроение тебе не подниму. Я хотел сказать позже, после праздников…

— Не тяни, раз начал, — твердо перебиваю, начиная напрягаться.

— Тот парень, которого мы искали, мертв. Три дня назад его нашли в овраге зарезанным.

— Сука! — не скрывая эмоций, выкрикиваю. Я уже и представить не мог, что что-то сможет испортить мне настроение. Но это… Меня как будто морально раздавили. Мы столько сил и времени потратили, чтобы найти этого парня, который был нашей последней надеждой. Он был единственным, кто помог бы нам посадить Золотарева. Все! У нас больше ничего на него нет. Ничего, блядь!

— Ты еще больше офигеешь в какой стране его нашли.

— Да мне похуй, Тим, где его нашли! Он мертв! Что нам теперь делать? У нас больше ничего нет на ублюдка. И меня убивает то, что он уже больше недели не появляется. Никаких типа незаметных шавок, смс, ничего. Я знаю гада давно, здесь что-то не так.

— Может он успокоился?

Хочется заржать и бить кулаком в стену со всей дури одновременно. Это не тот человек, чтобы отступать. Он настоящий псих и, если он залег на дно, хоть и на короткое время, он что-то задумал и вряд ли это что-то в разумных рамках. А у нас в руках ни одного козыря.

— Ты его не знаешь, Тим. Он всегда идет до конца, каких бы жертв ему это не стоило. Завтра. Нужно троим собраться на трезвую голову и все обговорить до мелочей. Все намного серьезней.

— Сильно не загоняйся, Яр. Все будет хорошо.

Хорошо? Будет хорошо, если сукин сын будет лежать в гробу, а не просто сидеть в закрытой камере. Кто бы мне сказал 8 лет назад, что я буду так говорить о своем лучшем друге. Сказать честно? Я сам его боюсь. Хотя, намного больше не его, а его того, что творится у него в голове. Он не просто псих, а маньяк. Все, через что Золотарев прошел, это настоящий ад. Ни одному человеку, даже врагу такого не пожелаешь. Один дьявол знает, что твориться у него в голове. И от этого еще страшнее… Что под удар может попасть моя девочка. Я в жизни себе не прощу, если с ее головы упадет хоть один волосок.

К черту всё! Он тоже человек. Не может быть, чтобы подонок был идеально чист. Нужно рыть еще глубже и быстрее. На кону безопасность не только Ники, но других людей. Он впринципе опасен для общества.

— С тобой все нормально? — слышу позади себя слабый голос.

Сам не заметил, что стою, обоперевшись на стол, тяжело дыша.

Смотрит на меня встревоженно и с каким-то страхом. Сонная, маленькая, в большом вязаном свитере до колен, распущенными волосами, такая домашняя и красивая. Моя малышка!

Молча подхожу к девочке, в глазах которой отражается детское непонимание, и молча заключаю в крепкие объятия. Сам сдохну, но ее в обиду не дам никогда. Она не заслужила страдать из-за меня, из-за моих ошибок прошлого.

— Что-то случилось? — несмело спрашивает, робко обнимая меня в ответ.

— С другом проблемы, — ни капли не задумываясь, соврал я. Не должен вываливать на нее все это дерьмо. Хоть все это напрямую связано с мелкой, не собираюсь ее в это впутывать сейчас. Мы со всем разберемся. Должны.

— Что с ним?

— Не хочу тебя грузить, — целую ее в лоб. — Все не так серьезно. Тем более, зачем портить настроение в первый день нового года? Как настроение?

— Хочу кушать.

Тепло улыбаюсь.

— Нам твоей еды до следующего года хватит, мелкая.

— С твоим аппетитом и до завтра, — смешно фыркает куда-то мне в живот. Она такая малышка. Подхватываю Веронику на руки и крепко целую в губы. Вот так должно начинаться каждое наше утро.

Отвечает не сразу. Сначала секундное удивление, а потом со всеми чувствами втягивается в поцелуй, пока оба не начинаем задыхаться.

И еще нас отвлекает звонкий собачий лай.

— Не одна ты с утра голодная, — усмехаюсь, нехотя опуская девочку на пол.

— Моя хорошая, — тянет ручки к еще одному крохотному комочку счастья.

Отхожу в конец комнаты, чтобы проверить сообщение, пару минут назад пришедшее на телефон.

"Нужно срочно встретиться. У меня есть инфориация о Денисе Золотарева. Без лишних вопросов. Все на месте." Прикреплен адрес.

Сказать, что меня шокировало содержание текста, ничего не сказать. Неизвестный отправитель. В тот момент мне было совершенно превать на отправителя. Я видел только одно слово — "информация". Поэтому, отбросив прочь все сомнения и подозрения, я начал в спешке собираться. Ну и не забыл самое главное: потом извинюсь перед мелкой, что заперел ее в квартире.

Глава 51

— Начни сначала и перестань орать в трубку ради Бога, Вик, я не глухая.

Что может шокировать на первое новогоднее утро? Только то, что лучшая подруга по пьяни переспала с незнакомым парнем. Это пока единственное, что я поняла из ее "внятного и понятного" рассказа.

— Я не могу спокойно говорить, Ника, у меня внутри самая настоящая буря.

Для безопасности своих ушей, отвожу от них телефон и просто включаю громкую связь.

— С самого начала, Вик, — кидаю зефирки в кофе и беру с кровати плед.

— Если б я помнила, что было вначале.

Да, дело дрянь. Никогда бы не подумала, что моя благоразумная подруга, которая всегда читает мне морали, попадет в такую никчемную ситуацию.

— Как ты вообще оказалась в этом клоповнике? — честно недоумеваю я.

Клоповником по праву называлась дача нашего одноклассника Юры Андреева, где каждый год на новогодние праздники отрывались те, кто не горел желанием отмечать с семьей. По сути дела там всегда собирались не очень приятные люди. Ну многих я не знаю, просто мне так казалось. Была я там один раз, когда в очередной раз поссорилась с мамой и не могла и минуты находиться в нашей квартире. А так как идти мне было некуда, попросила друга отвезти на эту "пати". Впечатления были не из приятных. Куча дешевого бухла, идиотские игры, найденные в интернете и такие же дешевые подкаты недоумков, которые правда надеялись подцепить какую-нибудь пьяную девушку и утащить наверх. Боже, мне даже вспоминать противно.

— Ну я точно помню, что маме предложила праздновать у себя моя тетя. Она, конечно же, согласилась и хотела забрать меня с собой.

— А чего не пошла?

— Ради Бога, Ник. Что я с ними делать буду? Рассуждать о жизни и смотреть "Иронию судьбы"? Я люблю свою маму, но она та еще зануда, а если на пару с сестрой, то комбо.

— Ну а туда зачем поперлась? Я же тебе рассказывала, что там творится. Лучше уже на площади посидеть, — удобно устраиваюсь на своем любимом подоконнике, укутавшись в плед с чашкой кофе и шоколадкой, которую вытащила из Смурфетты.

— Я думала ты преувеличиваешь, — фыркает подруга, на что я закатываю глаза. — Тем более я шла туда не с целью напиваться до беспамятства, а просто, чтобы не быть одной.

— Но ты напилась, — тоном мамочки диктую.

— Первая стопка была глупым и спонтанным решением, на которое были веские причины.

— Какие могут быть причины, чтобы нажраться до потери памяти в незнакомом доме, полном незнакомых людей, тем более там почти все были уже готовые? Чем ты вообще думала? — понимала, что Огневой сейчас нужна поддержка, но эмоции сдержать не получилось. В этой ситуации я правда не узнавала свою лучшую подругу.

— А тем, что парень, с которым я рассталась пару дней назад и встречалась два года, в полуметре от меня обжимался с какой-то шваброй! — она тоже перешла на крик.

Пару секунд я просто молчала в трубку, правда не сумев подобрать нужных слов.

— Ты…не с ним?

Высший класс! Все, что может сказать лучшая подруга. Мысленно стукнула себя по лбу за неимоверную тупость.

— Черт, извини, Вик. Этот урод не достоин того, чтобы ты так реагировала на него. Я понимаю, что вы долго встречались, но… Прости, что защищала его.

— Я тоже сначала не хотела верить, что он может оказаться такой мразью, — а вот это уже полушепотом, что я почувствовала себя такой, что не могу сейчас обнять дорогого мне человека.

— Приходи ко мне сейчас. Ярослав куда-то уехал по делам. Тем более тебе сейчас не нужно оставаться одной. Расскажешь мне все до конца.

— Я не дома.

— А где ты? — хмурюсь.

— У Никиты. Я попросила его забрать меня, со мной все нормально, не волнуйся.

Я была не очень близко знакома с ее двоюродным братом, но знала, что с ним с ней ничего не случится.

— Когда приеду домой, может зайду к тебе и договорим. Я, наверное, еще чуть чуть посплю.

— Хорошо… Люблю тебя.

— И я тебя люблю, коротышка, — улыбается на том конце трубки и отключается.

Поднимаюсь с подоконника, чтобы отнести кружку на кухню, по пути думая, чем себя занять, пока не вернулся мой олух. Ненароком вспоминаю наш утренний разговор. Почему-то у меня возникло стойкое чувство, что меня обманывают. За все время я многое научилась видеть в глазах парня и сегодняшнее утро не было исключением. Я сделала вид, что поверила в историю про проблемы друга, а у самой внутри все неприятно зашевелилось. Это чувство отнюдь не касалось Ярослава в отрицательном ключе. Я доверяла ему на все сто процентов и мысли такой не допускала, что он может причинить мне боль.

Это было другое. То, что обеспечивало мне многие бессонные ночи и беспричинный страх все чаще и сильнее. Денис Золотарев. Я не знала точно, но была практически уверена, что Ярослав так резко сорвался из дома, толком ничего не обьяснив по этой причине. Последнее время мы не говорили на эту тему, да и парень всегда старался не говорить об этом, чтобы я не волновалась. Но то, что на некоторое время все улеглось не значит, что проблема исчезла навсегда. Я до сих пор помню те колючие, практически черные глаза, которые отнюдь не здоровым блеском прожигали меня насквозь. Мне кажется, такие люли так просто не сдаются.

Слышу сигнал телефона, который оставила на кровати в своей комнате.

Незнакомый номер.

Я никогда не беру с незнакомых номеров, но любопытство взяло верх.

— Кто это?

— Я думаю, ты помнишь меня, Вероника. Меня зовут Алиса.

Если бы у меня было бы что-нибудь во рту, я бы точно подавилась. Зачем мне звонит бывшая Ярослава?

— Узнала, раз молчишь, — усмехается.

Опустим вопрос, откуда она достала мой номер.

— Что тебе нужно? — слаживаю руки на груди, расхаживая по комнате.

— Ты правда хочешь разговаривать по телефону?

— Ты не поняла мой вопрос?

— Я не буду играть с тобой в "кто кого переплюнет в речи", девочка. Скажу лишь то, что нам нужно поговорить о твоем брате. Если не боишься, я скину адрес смс.

В продолжение были лишь протяжные гудки.

И как я должна это понимать? Честно сказать, я была в смешанных чувствах. Какой-то частью себя я чувствовала подвох. С самого утра Ярослав срывается по неизвестным причинам, оставляя меня одну дома. А потом мне звонит сестра человека, который за мной охотится и просит встретиться.

Черт, у меня уже паранойя. Я не знаю, куда ушел Ярослав, во — первых. А во-вторых…

Смотрю на адрес, который она мне прислала. Новое кафе-пекарня практически в центре города. Ну точно паранойя. Что она сможет мне сделать среди белого дня в прилюдном месте? Может и правда хочет просто поговорить? Несмотря на противоречия и подозрения, которые бушевали внутри меня, я решилась, что поеду на эту встречу. Что бы раз и навсегда разъяснить ситуацию. Я просто скажу, чтобы оставила нас в покое и все. Я доверяю своему парню и даже слушать не буду, если она начнёт рассказывать какие-то "секреты", которые определенно должны будут меня от него оттолкнуть. Сплошная мелодрама. Я знаю о таких уловках и точно на них не поведусь.

"Я буду через полчаса."

Вызываю такси в приложении и натягиваю ботинки в прихожей.

Какого было мое удивление, когда я дергаю ручку двери, а она не поддается. А братишка оказался смекалистый, что точно не сыграло мне на руку. Черт, и Вики нет дома, чтобы перелесть через балкон.

Чуть не завыла от дурацкой безысходности. Меня закрыли в доме, как маленького ребенка. Такое чувство, что когда я выйду из подъезда, меня сразу же собьет машина. Сажусь на тумбочку и подпираю подбородок кулаками. Думай, Ника, времени мало!

Как назло в голову не лезла ни одна разумная идея. Хотя…

Точно! Как я могла забыть?

— Прости меня, пожалуйста, что разбудила, но мне срочно нужна твоя помощь. Вик, без лишних вопросов. Помнишь, ты говорила, что общаешься с той девушкой, которая недавно переехала в нашу квартиру? У тебя есть ее номер?

— Эээ…ну да вроде.

— Потом все расскажу, обещаю.

Секунды очущаются, неимоверно долго, пока я жду заветного номера от подруги. Господи, лишь бы она была дома сейчас.

В спешке набираю цифры незнакомого номера, в нетерпении кусая губу. Черт, я даже не додумалась спросить у Вики ее имя.

А все дело в том, что из-за моей врожденной растерянности я теряла ключи раз пять точно. И на случай, когда я приду домой, а брата не будет, я сделала дубликатов десять и один спрятала в небольшую расшчелину слева от двери.

— Да.

— Привет, эээ… Я твоя соседка. Тут такое дело… Я случайно хлопнула дверью у себя дома и не могу выйти, а ключи у брата. Ты не могла бы мне помочь, пожалуйста.

— А как?

— Там в небольшой расшчелине слева от двери спрятаны запасные. Мне твой номер Вика Огнева дала, больше не кого попросить.

— Ну хорошо, а какая квартира?

— Третяя на первом.

Всё-таки моим планам суждено было сбыться, когда я слышу заветный щелчок двери.

Пулей вылетаю из квартиры, на бегу с улыбкой поблагодарив обалдевшую девушку. Когда в спешке запрыгиваю в такси, думаю, что когда вернусь домой, меня ждет хорошая порка от Ярослава, если не вернусь до его прихода.

Если бы я только знала, что сегодня не вернусь домой вообще… И что повлечет за собой это безобидное решение.

Глава 52

К назначенному времени я так и не успела, но, думаю, что из-за десяти минут меня никто не будет осуждать. Хотя, сказать честно, все это время, пока я ехала в такси, меня не покидало странное чувство тревоги, будто этот разговор что-то изменит в моей жизни. Я доверяла Ярославу на все сто процентов и ожидала, что его бывшая захочет наплести какой-нибудь фигни про его прошлое, которое точно оттолкнет меня от него или изменит мое к нему отношения. Я была готова к этому, но все равно непонятное чувство не покидало меня.

Подъехав к кафе, тревога сменилась предвкушением от разговора, хотя, по сути, я думала, что ничего правдивого от этой девушки не услышу, ведь еще на свадьбе ловила на себе ее ревнивый взгляд. А на тот момент мы с Яром вообще презирали друг друга.

А с другой стороны я ведь все рассказала брату о себе, а о его прошлом мы не говорили ни разу, только вкратце от дружбе с Золотаревым, да и то разговор шел именно о Денисе.

— Ты опоздала, — ну приветствия я и не ожидала.

Присаживаюсь в мягкое кресло напротив нахмуренной девушки и сцепливаю руки в замок на коленях.

— Ты состарилась за десять минут?

— Яру нравятся стервы, ни разу не видела с ним тихих милашек, — смотрит на меня с насмешкой и в то же время с пренебрежением, будто это я вытащила ее с какой-то классной тусовки.

Мгновенно стало скучно. Впечатление от разговора упало ниже некуда. Хотя, чего я ждала? С самого начала знала, в какую степь пойдет разговор.

Сразу захотелось подняться и уйти. Уже представляла, что будет дальше. Полянский жуткий бабник, который имел полгорода, он поиграется с тобой и выбросит, бла, бла, бла… Дешевый сценарий обиженной бывшей.

— Ты знаешь из-за чего мой брат стал таким психопатом? — сжимая зубы, совсем без улыбки выдает она.

Прикусываю губу. Такого я не ожидала.

— Я ничего не знаю о твоем брате, — выделяя второе слово, твердо выдаю.

— Неужели? — усмехается, а я против воли напрягаюсь. — Братишка не ввел тебя в курс дела, кого стоит бояться?

Какого..?

— А теперь слушай меня сюда, девочка, — с отвращением выплевывает каждое слово, — ты правда думаешь, что я когда-то любила твоего брата и мне есть до него дело до сих пор?

Шестеренки в моей голове начинают двигаться с бешеной скоростью, и я не успеваю ухватиться за мысль, как Алиса снова начинает говорить.

— Ты думаешь улица и нелюбовь родителей сделали из моего брата бесчувственного тирана? Да ему глубоко было плевать на этих идиотов. Мы с ним были для них пустым местом, просто игрушками, которых иногда надо было показать прессе, как картину идеальной счастливой семьи. У него был друг, настоящий друг детства, который стал для него всем. Единственным человеком, который понимал его чувства. Он, наверное, рассказал, что бросил его после того, как Денис начал жестоко обращаться с людьми? — я замерла, боясь вставить слово. — Этот чертов трус точно не сказал правды тебе. Он бросил его из-за своей мамаши. Когда блудная кукушка вернулась, вновь подарив сыну и отцу счастье, а потом снова исчезла с кучей денег, так и не попрощавшись с любимой семьей. Ярослав закрылся от всех. И от Дениса в том числе. Мой брат остался совершенно один. Полянский полностью прекратил общение. Вот тогда и началось это все… Драки происходили из-за бесконечных ссор с отцом. Ведь больше никто не сдерживал его, всем было плевать на то, что он творит. И к этому еще прибавить предательство лучшего друга. Он сошел с ума… Я пыталась его остановить, но моего брата было уже не узнать. Жестокость росла в неи с каждым днем. Он срывался уже не в честных драках, а на простых людях, просто потому, что кто-то на него не так взглянет. Отец не стал это терпеть и дал посадить брата в тюрьму. Это был конец…

На некоторое время вокруг повисла тишина. Я не знала, что мне говорить. Почему-то, я чувствовала, что девушка не врет, ни капли не врет, это было видно по ее лицу, искаженному болью. Она любит своего брата. Я и представить себе не могу, как бы я себя чувствовала, если бы пережила такое.

Получается… Яр соврал мне. Почему? Неужели он думал, что я не пойму, буду осуждать его?

Следущая фраза повергла меня в шок и по телу побежали мурашки, каким тоном она это сказала.

— Я ненавижу твоего брата. Если бы ты знала, насколько сильно я его ненавижу. С того самого дня, когда вышла из тюрьмы, после прощания с братом, я поклялась себе, что этот ублюдок ответит за все. За все страдания, которые я пережила, за то, что, лишил меня единственного близкого человека. Он любил меня, — ядовито ухмыляется, — правда влюбился, как мальчик. На это и был рассчет. Я смогла растоптать его, когда он застукал меня в постели со своим отцом, — смеется, а у меня внутри все переворачивается от мерзости, от осознания того, что происходит сейчас, — я видела это лицо. Точно такое же лицо было у моего брата, когда он пришел домой после очередного похода к лучшему другу. Даже пару придурков подкупила, ведь знала, что напьется до потери сознания, чтобы забыться, а там и в драку полезет.

Сглатываю тяжелый ком в горле. Становится трудно дышать. Беру со стола стакан воды и опустошаю половину.

— Но твой братишка оказался везучий сукин сын, — делает паузу, задерживая на мне взгляд, — но я всегда намерена доводить дело до конца.

— Ты такая же психапатка, как твой брат, — с отвращением выплевываю, понимая, что больше не могу с ней находиться. Резко поднимаюсь с кресла, собираясь уйти.

— Но ты, как никогда удачно появилась в его жизни, — пускает смешок, — давай назовем это судьбой.

— Что ты сказала? — каким-то странным для себя полушепотом спрашиваю.

— Ты намного глупее, чем я думала… Легкая добыча, даже стараться не пришлось.

Открываю рот, но лицо девушки начинает плыть перед глазами. Рука падает с спинки кресла куда-то вниз.

— Господи, помогите, моей сестре плохо! — это слышится уже где-то далеко, после того, как все лица просто исчезают, а тело перестает мне принадлежать.

Какая же я дура…

Глава 53

Учитывая недавние обстоятельства было глупым решением оставлять мелкую одну, но в этом случае не сорваться было бы глупо. Почему-то я был уверен, что это не ловушка Золотарева. Его-то я знаю гораздо лучше, и такой поступок не в его стиле. Я очень хотел надеяться, что все еще существует хотя бы маленькая ниточка, за которую можно было бы ухватиться. Смерть того парня поставила все в тупик.

К назначенному адресу приезжаю быстро, сметав по дороге все возможные штрафы, ведь нервы были на пределе.

Высокого темноволосого парня замечаю сразу и двигаюсь в его сторону. Хоть в заведении было полно народу, почему-то я понял к кому нужно идти.

— Быстро же ты.

На вид самый обычный парень, ни намека на бандитскую натуру. Усмехаюсь про себя. Странная у меня логика.

Как по мне чуть старше меня, лет так двадцати пяти.

— Давай сразу к делу, — без приветствий и распросов не стал тянуть я. Чувство тревоги за мелкую не давало мне покоя. Что-то мне подсказывало, что если будет нужно, Золотарева точно не остановит обычный замок. Хоть на улице белый день и первый день нового года, это нихрена не успокаивало.

— Я знаю все о тебе и твоей сестре, — спокойным тоном выдает, не отрывая от меня взгляда.

— Давай я все объясню, чтобы не было лишних вопросов, — увидев мой далеко не радужный взгляд, начал пояснять парень. — Скажем так для нас обоих будет хорошая выгода от этой встречи. Я давно знаком с Денисом Золотаревым и так же давно пытаюсь вывести его на чистую воду. Я офицер полиции, Ярослав, скажем проще агент под прикрытием, — усмехается сам себе.

Такого поворота событий я точно не ожидал. Дело даже не в этом парне. Поражало то, что Золотарев не вычислил в своей шайке крысу. Это подонок настолько остроумный и рассчетливый змей, что это казалось мне странным.

— И как долго?

— Больше года.

На мгновение проскальзывает мысль, что все это подстава. Блядь, Золотарев не тот человек, которого можно надурить. Либо этот пацан реально мастер своего дела, либо идиот здесь я.

— За все время мне неплохо удалось его изучить и понять очень многое о нем. Например, то, что он никому не доверяет, кроме себя и никогда не бросается словами.

Теперь усмехаюсь я. Вряд ли даже за такое время он его хорошо узнал. Этот человек маска, закрытая книга.

— И за все время не нашлось повода его повязать? — серьезно спрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ.

— Думаешь я не знаю, что он замешан в смерти человека? Но доказательств нет вообще. Даже учитывая избиения, наркоту и всякую другую хрень он оказывается чист, как перышко. Всегда отвечают только получатели, на него никаких доказательств. Как будто все чудестным образом испаряется. Я еще ни разу не встречал ублюдка, который бы так искуссно заметал следы… Только недавно я нарыл кое-что о его прошлом.

— И что же? — не без интереса.

Вперивается в меня пристальным взглядом.

— Почему парень на самом деле пошел на боковую.

Заметно напрягаюсь, ведь прекрасно понимаю, о чем речь. Нарыть инфу десятилетней давности этому недоменту удалось.

— И откуда источники?

— Это не так важно.

— Я так понимаю, что пришел послушать историю подвигов Золотарева? — я уже понял, что пришел зря, но все равно продолжал здесь сидеть, вместо того, чтобы сорваться к мелкой. Почему-то мне казалось, что этот парень не позвал бы меня просто так.

— И чего ты хочешь от меня?

— Я в курсе о случае с твоей сестрой. Ты же сам понимаешь, что Золотарев не остановится.

Если бы не понимал, не копал бы в самых потаемных глубинах и не подключал бы кучу людей в поисках информации, которая уплыла перед самым носом.

— Возможно, сейчас я предложу тебе кое-что, что тебя шокирует, но если все выгорит, он не просто попадется, он сядет и надолго.

Как же, дыма без огня…

— Не тяни.

— Тебе нужно позволить забрать сестру.

Что, блядь? Это его план? Твою мать, какой я идиот!

— Да стой же ты, — срывается с места следом за мной, ухватив меня за плечо, — просто включи мозг, а не сердце, твою мать! Это единственный шанс закрыть его навсегда.

— Какой нахрен шанс? — рявкнул я, не думая о полном народом месте.

— Просто выслушай меня! — становится передо мной, тяжело дыша. — Две минуты. Просто выслушай и все.

Несмотря на этой собачий бред я остался. Не потому что передумал. Нихрена не передумал, даже мысли обратной не было. Я помню свою клятву на той темной дороге, когда чуть не потерял ее. Я пообещал себе, что ни один подонок не причинит ей боль. Особенно Золотарев. Даже если мне придется жертвовать, он и на километр к ней не приблизится. Что б я здох, если позволю этому случится. Она мне дороже всего.

— Ты же сам прекрасно знаешь, зачем эта девочка нужна ему. Единственный, кому он хочет сделать больно, это ты. Он не сделает ей больно, пока ты не будешь видеть, смысла не будет. А я клянусь, что никто к ней не притронется. Тебе просто нужно будет вывести его на разговор, ты понимаешь о чем я. Любая малейшая информация даст нам повод повязать его. А там все будет схвачено, поверь. Он не причинит ей боль, не успеет.

Хотелось заржать придурку в лицо. Такой откровенной херни я в жизни не слышал. И кто его в ментуру взял? Ну осталось ему пожелать только валить как можно дальше от психопата, плюнув на все это. С таким складом ума и такими темпами его быстро раскроют. Ну а там недалеко и до судьбы того бедолаги, если не хуже. Золотарев жестоко обходится с предателями.

Ну а я буду пахать дальше, ублюдок не будет спокойно ходить по земле, это я обещаю. А обещания свои я всегда держу.

— Две минуты прошло. Удачи в операции, — с откровенной насмешкой выдаю, — но без меня.

— Ты просто представь сколько людей пострадает, пока он будет на свободе, — его глаза заблестели яростью в перемешку с раздражением, будто я виноват во всех этих криминальных делать. Бляяя, косвенно, так и есть.

— Мне плевать на остальных, — без зазрения совести отвечаю. — И если я узнаю, что ты как-то связывался с моей сестрой, лично сдам тебя Золотареву, усёк?

— Ты думаешь не тем местом…

На секунду отвлекаюсь на входящее сообщение. Разблокирываю мобильник и…

Резкий точный удар прямо между глаз.

— Это он тебя подослал, мразь, — валю охреневшего пацана на стол, — для отвлекающего маневра?

Ярость застилает глаза. Я уже не контролирую свои чувства и поступки. Чертовы фотки, увиденные минуту назад, выбили меня из реальности:

"До скорой встречи, любимый."

И на заднем сидении порше Алисы лежит отключенная Вероника.

Какой же я кретин! Неужели жизнь меня ничему не научила? Я ни на шаг не должен был от нее отходить.

Еще один мощный удар и голова парня неестественно выворачивается в сторону, но мне похер, я продолжаю бесчувственно херачить морду ублюдка, чувствуя бешеное желание превратить его лицо в фарш. Сзади слышны вопли и крики, а после меня не без усилий оттаскивают.

— Я сам тебя убью, мразь, — выплевываю.

— Это не я… — хрипит, харкая на пол кровью.

Но у меня нет времени выслушивать жалкие оправдания. Я не спущу ему это с рук. Он заплатит за все…

А сейчас мне нужно со всех ног бежать навстречу своему прошлому, хотя я так надеялся, что оно никогда не затронет мое будущее.

Глава 54

Ника

До этого самого момента я не осознавала, какую ошибку совершила. Моя детская наивность и доверчивость сыграла со мной злейшую шутку. Не только со мной…

Яр…

Как я так нас подвела? Что теперь будет? С нами? С тобой?..

Мы оба прекрасно знали, что ублюдок хочет. Это все было частью идеально составленного плана, в котором мы с Ярославом играли ключевые роли. И теперь наша роль подходила к концу.

Мне даже думать не хотелось, чем закончится этот день. 31 декабря… Какая ирония судьбы.

Мое моральное состояние в этот момент было в полном беспорядке, про физическое я лучше промолчу.

Я уже давно пришла в себя, но все еще неподвижно лежала с закрытыми глазами, яро мечтая, что все происходящее сейчас просто кошмарный сон. Всего лишь сон… Но разве во сне чувствуешь разрывающую сердце боль, от которой хочется орать во всю глотку? Боль из-за незвестности и осознания суровой правды и осознания того, что за чудовище стоит за всем этим. Боль за любимого человека, который, возможно, не выберется отсюда живым…

Он сделает все, чтобы вытащить меня отсюда. Но какой ценой? Все ставки поставлены на то, что мы оба проиграем.

Я прекрасно знаю своего брата и уверена, что сейчас в его голове нет ни одной здравой мысли, только холодная и всепоглощающая ярость. Жажда мести, убийства… На этот раз все не обойдется без жертв. Кто бы мог подумать, что наша любовь станет нашим концом.

Господи, что я несу? Почему я так спокойно смирилась с чертовым проигрышем? Почему я мгновенно сдалась?

Вспомни, через что ты прошла, тряпка! Неужели какой-то маньяк-социопат вот так вот перечеркнет твою жизнь? Неужели ты так просто позволишь ему разрушить все? На кону не только твоя жизнь? Какого черта ты уже похоронила вас обоих?

Мне нужно выбраться отсюда.

С трудом разлепляю веки и пару секунд просто нахожусь в полном трансе, ибо вокруг меня кромешная тьма. Нет ни одной единственной щели, из которой бы лился свет. Шару трясущимися руками вокруг себя и чувствую лишь прохладный бетон. Это точно не подвал, скорее какая-то камера чтоли.

Спустя пару минут глаза всё-таки привыкают к темноте и я могу разглядеть совершенно голую комнату в буквальном смысле без ничего. В голове мелькает непрошенная мысль, что это пыточная. Идеальный вариант для допросов. Кончикамипальцев касаюсь холодной стены. Здесь точно не услышат криков… По спина пробегается мерзкий холодок.

Опираясь руками о стену, пытаюсь подняться на ноги, но практически в ту же секунду оказываюсь в том же положении, сотрясаясь в судорогах. Нужно немножко времени, чтобы мое тело пришло в себя после неизвестного препарата, который подсыпала мне эта сука.

У меня нет этого времени! Неизвестно сколько я здесь нахожусь и где сейчас находится Яр. Каждая секунда важна.

Делаю несколько глубоких вдохов и на коленях ползу к двери, наивно полагая, что она каким-то чудом сама распахнется передо мной.

И что ты будешь делать с запертой дверью, если даже на ноги подняться не в состоянии. Глаза застилает пеленой слез. Из меня то и дело начинают вырываться всхлипы и рыдания, громким эхом отзеркаливаясь от пустых стен комнаты.

Где найти чертов выход?

Сквозь мои тихие вопли в сознание прокрадывается что-то похожее на посторонние шаги. Замираю… С каждой секундой звуки грубых ботинок становятся все ближе, пока окончательно не стихают с другой стороны двери. Пару мгновений вокруг царит просто гробовая тишина, даже мое сердце, кажется, прекратило стучать, как сумашедшее, и замерло в ужасающем ожидании. Я до последнего хотела верить, что весь этот кошмар происходит не со мной.

А ведь буквально месяц назад моей главной проблемой были школьные экзамены и ссоры с подругой. А сейчас я молюсь Богу, чтобы ДОЖИТЬ до 1 января…

Резкий поворот ключа — я подрываюсь с места и в одно мгновенье оказываюсь в темном углу конца комнаты, готовясь к худшему.

Противный скрип открываемой двери смешивается с железким привкусом у меня во рту, от прокушенной губы.

Чтобы разглядеть стоящего справа от меня человека мне требуется меньше 10 секунд. А еще мне требуются нечеловеческие усилия, чтобы сдержать вопль, который рвется из богом забытой и похороненной глубоко внутри меня части души…

— Антон?!

Глава 55

Перед глазами все плывет от осознания того, что за человек стоит передо мной. Как? Когда? Почему? Зачем? Боже…

— Что ты делаешь здесь? — осипшим от холода и шока голосом шепчу. Наверное, шока в моей речи гораздо больше.

Пару секунд просто пристально буравит меня каким-то странным взглядом, будто находясь в состоянии гипноза. Так обычно смотрят на близких людей, которых потерял и встретил спустя очень долгое время. Только вот люди уже не те. Чувства не те…

— Нам нужно выбираться отсюда, — мгновенно спохватывается, двигаясь в мою сторону быстрыми шагами.

— Не трогай меня! — так же мгновенно вскакиваю со своего импровизированного убежища, отбегая на максимально безопасное расстояние.

В такой ситуации как никогда нужно мыслить ясно и смотреть фактам в лицо. Как человек, которого я похоронила в своем сердце и памяти 2 года назад узнал, где я нахожусь и что мне требуется помощь?

— Что ты вообще здесь делаешь? Что происходит?

— Самое время для глупых вопросов, когда на кону каждая секунда, Вероника, — с укором подмечает, поднимая руки вверх в знак капитуляции. — Я хочу помочь тебе. Времени объяснять нет. Будь я на стороне Золотарева, вежливостью и объяснениями тут бы не пахло.

Тяжело дышу, глубоко вонзая ногти в ладонь.

— Либо сидишь здесь со своими подозрениями и ждешь, пока сюда действительно не придет одна из его шавок или идешь со мной. Я все тебе объясню.

Тук…тук…тук…

— Помоги мне выбраться отсюда.

За пару мгновений преодолевает расстояние между нами, крепко сжимает мою руку и тащит за собой.

— Что ему нужно от меня?

— Уверен, ничего хорошего, — также тяжело дышит, как и я, от непрерывного бега. Да это настоящий лабиринт. Господи… — Один дьявол знает, что у него в голове. Все мои планы пошли к чертовой матери из-за упрямства твоего брата. Если мы выберемся из этого дерьма живыми — это будет подарок судьбы.

— Остановись! — резко торможу на месте, отчего и так потрясенная от сегодняшних событий голова начинает кружиться. — Ярослав знает, что я здесь?

Дышит тяжело. Смотрит на меня с нескрываемой злостью. Пазлы постепенно складываются в одну картинку.

…- Когда-нибудь дядя доверит мне действительно ответственную операцию, а не эти детские поручения.

…- Это моя стихия, Ник, понимаешь? Я ни в чем другом не чувствую себя так свободно, как в этом.

…- Это очень опасно. Неужели ты и правда хочешь связать с этим свою жизнь?

…- Однажды я буду держать в руках настоящий пистолет.

Боже…

— Во что ты ввязался?

— Слушай меня, Вероника, — уже ровным, уверенным голосом изрекает, кладя руки мне на плечи и вперяюсь в глаза цепким взглядом. — Все, что тебе нужно знать, это то, что и моя и твоя жизнь сейчас висит на гребаном волоске. Ты сегодня в качества десерта, а вот со мной разговор будет проведен в самых насыщенных оттенках. Думаю, ты наслышана от брата о расправе над предателями нашим общим другом.

— Зачем ты мне помогаешь? — искренне недоумеваю я.

Шумно сглатывает, сдерживаясь из последних сил. Он тоже боится…

— Если мы выберемся живыми, ты идешь прямиком в отделение и пишешь заявление о похищении. Я знаю все о наркотике, который находится у тебя в крови. Этого с лихвой хватит, чтобы завести уголовное дело. Ты понимаешь, о чем я?

Осознание накрывает с головой… Все может закончится.

Но радость длится не долго…

…Он никогда не ошибается.

— Я не должна была выйти отсюда живой, — голос ухнул куда-то в пропасть, как и мои несбывшиеся надежды.

— Если ты сейчас сдашься, мы точно не выберемся.

— А как же Яр? Он точно пойдет меня искать. Я не уйду без него. Я…

— Успокойся! — одной хлесткой фразой обрывает меня. — С твоим идиотом все в порядке. Мои люди успели его перехватить до того, как он побежал сломя голову на верную смерть. Если все пошло хорошо, ублюдок сейчас на верном пути в отделение. У нас есть все основания закрыть его.

— Тогда чего нам бояться?

Пару секунд смотрит в одну точку, не моргая.

— Его люди повсюду… Даже если он будет гнить в гробу десять лет, его собаки будут мстить. Поверь, это настоящие звери, ничем не уступающие Золотареву. И мы понятия не имеем, кто они.

По коже пробегает мерзкий холодок. Самый настоящий ужас пробирается под ткани, в самую душу, сковывая движения.

— Почему ты один здесь? Почему не позвал помощь?

И тут он выдает то, что заставляет меня испытать по-настоящему леденящий страх.

— Потому что войти в это место можно только при помощи специального штрихкода, который отображается на коже у каждого ублюдка Золотарева. Остальных же просто сожгут до костей лазеры при входе. Тебе тоже ввели этот штрихкод, — берет меня за правую руку и приподнимает рукав свитера. — Это чертово адово пристанище. Здесь более 100 комнат для пыток. И ты понятия не имеешь, какие ужасы происходили в каждой из них. Проект Третьего Рейха с его экспериментами над людьми отошел бы на задний план.

— Господи… — ноги уже перестают мне подчиняться, как все остальные части тела. Чувствую, что близка к обморочному состоянию. Вряд ли хоть какой-то человек со здоровой психикой спокойно переварит эту информацию.

— Выкинь все из головы, Вероника. Отключи чувства нахрен, они только усугубляют ситуацию. Нам нужно выбираться. Снаружи ждет помощь.

Помощь…

Проходит, наверное, целая вечность, прежде чем мы находим ту самую спасительную дверь. Мои совсем недавно рухнувшие надежды вновь возвращаются, позволяя всё-таки надеяться на счастливый финал.

Пару поворотов ключа и яркий солнечный свет пробивается через кромешную тьму. Снаружи много людей с оружием и Яр…

Хочу сорваться с места, как…

— Аааааааааааа!!!!

Из груди вырывается истошный вопль от развернувшейся за моей спиной картины. Падаю на колени у самого входа, зажимая рот рукой, пока глаза лезут из орбит.

— А оказывается штрихкод можно легко разактивировать, — смеется Алиса, крутя в руках пистолет.

— Хмммммм!!! — судорожные рыдания сотрясают тело, когда в сантиметре от меня падает обожженное до костей тело.

Мертв!

Раз…

Два…

Три….

Ничего не чувствую… Пустота…

Поднимаю безжизненные глаза на человека, которого люблю больше всего на свете. Страх… Животный страх…

Только мне уже не страшно. Нет ни чувств, ни эмоций, ничего… Он погиб из-за меня!!!

— Интересная картинка, не правда ли? — снова этот истерический смех. Она больна. Больна так же, как и ее брат. — Столько крутых парней… А козыри то все у одной хрупкой девочки.

Не могу отвести взгляд от бездонного океана любимых глаз, молясь, чтобы с нами все было хорошо. Я умру без него.

"Я люблю тебя."

"Я люблю тебя."

— Опусти пистолет, — спокойным, уверенным голосом начинает Ярослав, поднимая вверх руки и смотря на остальных людей позади себя, которые как по приказу начинают медленно укладывать оружие на пол. — Не глупи, Алиса. Ты же понимаешь, чем все это кончится. Если от твоих рук кто-нибудь пострадает, ты не уйдешь отсюда живой.

Смех…

Он пугает меня больше, чем пистолет в ее руке. Никакого счастливого конца не будет…

— Отдай мне пистолет. Я клянусь, что никто тебя и пальцем не тронет. Ты уедешь. Навсегда. Начнешь новую жизнь. Забудешь весь этот ад. Слышишь меня? Я клянусь…

— Заманчивое предложение, Полянский, — громко усмехается. — Только вот суть в том, что мне не нужна новая жизнь. Да и вообще эта жизнь впринципе. Ты никогда не склеишь то, что сломал, любимый.

Я не дышу…

— Поэтому ты пойдешь со мной.

…Выстрел.

КОНЕЦ.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55