Рокировка [Сергей Серп] (fb2) читать онлайн

Сергей Серп Рокировка

I

Надеюсь застать в добром здравии. Письмо получил четырнадцатого, утром, спешу дать ответ: «0-0-0». Чувствую, готовишь ты мне ловушку, но не обольщайся раньше времени. Бойль.

15 сентября 2017

– Чего… – Скомкав непонятное послание, попавшее к Дарье явно по ошибке, девушка заозиралась по сторонам в поисках коробки для невостребованной рекламы и прессы. – Вчера же еще стояла.

Угол, где прошлым вечером помещалась мусорка, сегодня был чист и пуст. Один из соседей, возвращаясь в подпитии домой, воспользовался ей не по назначению, и уборщице ничего не оставалось, как вынести её на помойку. Помимо странной открытки, в почтовом ящике ждали счета за свет и коммунальные услуги. Наскоро запихнув в сумку все, что оказалось в руке, Даша поспешила на работу.

Сев в машину, девушка заметила промокший лист, прилипший к лобовому стеклу, она включила дворники и выехала из двора. Лист и не думал улетать. Застряв под резиновым скребком, он маячил перед ней вверх-вниз, словно маятник, чем очень раздражал начинающего водителя. За зеленым светофором последовали красные стоп сигналы, за спиной послышались гудки тех, кто не успевал повернуть и тех, кто просто хотел посигналить. Красная полоска навигатора стала бордовой. Свернув во двор и прижавшись к бордюру, Даша с тоской посмотрела на новые туфли. Не лучший день, чтобы стать пешеходом, но время не ждет, придется бежать на метро.

– Только бы машину не поцарапали, – шептала девушка, занимая левый ряд на переполненном эскалаторе. Перерыв всю сумочку и карманы, Даша пришла к неутешительному выводу, – черт, и наушники дома.

Самые грустные люди в метро – автовладельцы, отвыкшие от толкотни и променявшие комфорт на скорость. Особенно плохо тем, кто был вынужден оставить своего железного коня в незнакомом дворе.

Очередь на переходе казалась бесконечной.

– Кто-то наверху мной явно недоволен.

На работу девушка прибыла с часовым опозданием.

– Звонил тебе, а ты не абонент.

– В метро была, – собрав в хвост растрепавшиеся волосы, Даша опустилась в кресло.

– Опять?

– Не напоминай. Шеф на месте?

– Звонил.

Узнав об отсутствии начальника, девушка выдохнула.

– Что хотел?

– Ему требовалась психологическая помощь.

– Ого, даже так?

– Какой-то студент на Жигулях притер его новый Ауди.

– Жалко парня.

– Вряд ли он будет бить студента.

– Покурим?

Выйдя из офиса, коллеги свернули за угол, где висела синяя табличка с сигаретой.

– Ты не поверишь, Юр…

– Угу, – кивнул мужчина, протягивая открытую пачку.

– Я серьезно, в машине оставила. Пока искала где припарковаться, забыла обо всем на свете. Кстати, нашла в почтовом ящике открытку, не знаешь, что это может быть.

Даша засунула руку в сумочку и вытащила пачку перемешавшихся квитанций и бумаг.

– Это значит, что пора деньги платить.

– Да погоди, я не про это. Вот, – вычленив послание, сказала девушка.

Юрий посмотрел на три предложения, после чего прочел вслух, в надежде, что звуковая атака вкупе с артикуляцией разбудит нужные участки мозга. Чуда не произошло. На другой стороне открытки помещался двухэтажный дом, похожий на санаторный корпус, с большими окнами. В углу серебряными прописными буквами значилось незамысловатое название этого райского места: «Райское место».

– Сейчас, – вытащив из кармана смартфон, мужчина набрал комбинацию из трех нулей, разделенных двумя короткими черточками.

– Как это я не догадалась.

– На этот вопрос, даже интернет не ответит, – пролистывая экран, заметил коллега, – а вот три ноля, похоже нашлись.

– И что же это? Новое число зверя?

– Нет, так обозначают длинную рокировку.

Прочтя на Дашином лице непонимание, Юра уточнил:

– Это из шахмат, открытку явно написал какой-то шахматист.

– Может, это какой-нибудь шифр от сейфа, где нас ждет миллион?

– Сильно сомневаюсь, скорее всего, по обоим адресам сидят какие-нибудь деды и играют в шахматы.

– Допустим, но почему деды?

– У тебя когда-нибудь спрашивали о «добром здравии»?

– А могли бы, но, видимо, всем все равно.

– Не всем, – осторожно уточнил Юрий и слегка покраснел.

Даша сделала вид, что не заметила ни красноты, ни прозрачного намека.

– И что, теперь дед не узнает, как передвинул фигуру другой дед?

– Если письмо оказалось у тебя, и он не обладает экстрасенсорными способностями, то, скорее всего, нет.

– Жаль.

– Ты не проверяла адрес, может, просто почтальон ошибся?

Открытка вновь оказалась в руках Даши. Почерк у автора был тонкий и угловатый, каждая буква выписывалась отдельно. Подобный стиль характерен для детей из начальной школы, но послание явно не принадлежало ребенку.

– Да, похоже, почтальон ошибся, смотри, тут дом одиннадцатый, а у меня семнадцатый.

Поднеся листочек поближе к лицу, мужчина присмотрелся. На месте второй цифры в номере дома, у адресанта дрогнула рука, и из ровной единицы получилась семерка с выставленным вперед брюшком.

– Где машину оставила?

– Около Парка культуры.

– А, там с утра кто-то под поезд прыгнул, – глотая сигаретный дым, сказал Юра.

– Ты серьезно? Опять?

– Да.

– Надо заканчивать с метро, каждый раз, когда я туда спускаюсь, кто-нибудь прыгает на рельсы.

Вернувшись в кабинет, Дарья опустилась в кресло, включила компьютер и начала просматривать почту, попутно составляя план первостепенных задач. Потратив пятнадцать минут, можно сэкономить часы жизни и миллионы нервных клеток. Отучиться на права, купить машину и закрыть ипотеку за квартиру в Москве: у Даши были поводы для гордости, но тем сложнее было выслушивать материнские наставления.

– Мама, закроем тему.

– Мама, я не хочу об этом говорить.

– Мама, я убегаю, завтра наберу.

– Мама, давай не будем.

Вешая трубку, Даша каждый раз злилась, и тянулась за пачкой сигарет. Юра был хорошим парнем, специалистом по рекламе, но не более. Он носил дорогие часы и ходил на маникюр, в верхнем ящике его стола лежала парфюмерная вода такая же, как в сумке для спортзала, еще флакон – в автомобиле. Он делал отбеливание зубов и некоторые косметические процедуры. Юра был красив, умен, добр и в меру застенчив, но Даше слишком нравился её собственный стиль, чтобы дополнять его пусть и дорогим, но излишним аксессуаром.

Начальник появился к обеду и тут же пригласил девушку в свой кабинет.

– Так, ну что за траур у нас опять?

Это был один из немногих вопросов её шефа, который не нуждался в ответе. Мужчина нервно мерил шагами комнату от панорамного окна до кожаного кресла и обратно.

– Опять ты вся в черном, Дарья. Я для чего вам аквариум с клоунами купил? Чтобы вы на их фоне сидели, как кладбищенские вороны. Ладно, я тебя не за этим звал, – плюхнувшись в кресло, начальник пододвинулся к столу, накинул на нос тонкие очки и взял из стопки верхний документ. – В шахматах чего-нибудь понимаешь?

От неожиданного вопроса, девушка вздрогнула.

– Рокировка.

– Достаточно, займешься этим проектом. – Начальник протянул Даше лист, который сам только что рассматривал. – Благотворительный шахматный турнир на кубок мэра. Завтра к обеду жду предложения, бюджет там внизу указан, разберешься.

Остаток рабочего дня пролетел незаметно. Войдя в прозрачный лифт, Юра предложил Даше подвезти её до машины, но девушка отказалась.

– Тебе опасно спускаться в метро.

– Не напоминай, а то у меня разовьется фобия.

Мужчина снисходительно улыбнулся, предлагать дважды было ниже его достоинства. Со стоянки Юра выехал резче обычного, едва не снеся поднимающийся шлагбаум крышей своего блестящего внедорожника. Ничего этого Даша не видела, спеша по узкому тротуару в сторону подземки. Четверть часа спустя, она уже спешила во двор, где утром была вынуждена оставить машину. Заметив силуэт серебристого седана, девушка наконец-то выдохнула.

– А теперь можно и почту доставить.

II

– О, вот и Анюта пришла. – В дверном проеме показалась подвыпившая женщина. Её голос был грустный и монотонный, после каждого слова, она будто икала, отчего речь вырывалась урывками, как вода, смешавшаяся в трубе с воздухом.

Даша не успела ничего ответить, как незнакомка мягко подхватила её под руку, и уже через секунду девушка, сама того не заметив, оказалась в коридоре.

– Горе-то, какое. – Женщина глубоко вдохнула, шмыгнула носом и осмотрелась. – Тапки кончились, но я мыла, проходи.

Вслед за женщиной в коридоре появился молодой человек, невысокий и худой.

– Здравствуйте, – осторожно сказал он, быстро пробежав глазами по Даше.

– Коль, узнаешь? – женщина кивнула на гостью, после чего обратилась к ней, – Колька мой, какой стал, а вы ж с ним…

Колька явно не узнавал, стоящую перед ним девушку. Будь это Анюта, которую здесь, по-видимому, ждали, ситуация наверняка была бы не столь щекотливой, но в коридоре, помимо женщины и её сына, была только Даша.

– Коль, дай Анюте свои тапочки, а я пока до кухни дойду.

Женщина скрылась за поворотом, уводящим в темный коридор.

– Мать с этими похоронами сама не своя, да вы проходите, – молодой человек, на вид ему было лет двадцать пять, скинул тапки и перевесил на вешалке несколько курток.

Даша посмотрела в зеркало и поняла, что, одевшись с утра во все черное, она вызвала у хозяев неправильные ассоциации.

– Зачем я это делаю, – зажмурившись, прошептала незваная гостья и сняла сапоги.

В комнате, на которую указал Коля, сидело много людей. Теплый тусклый свет растекался по старой мебели, сквозь открытую балконную дверь тянуло по ногам и пахло табаком. Дашино появление практически никто не заметил, а те, кто и заметил, слегка кивнули, не акцентируя на гостье пристального внимания. Рядом со столом на маленькой прикроватной тумбочке, стояла фотография в рамочке с черной лентой. С фотографии за собственными поминками наблюдал седовласый мужчина в круглых очках. Рядом, как и положено, рюмочка водки, накрытая куском черного хлеба.

– Ну, земля пухом, – гаркнул один из гостей: раскрасневшийся тучный мужчина в свитере с растянутым горлом, обрамлявшим поношенную рубашку.

Две трети собравшихся, включая Дашу, вспомнили про вечную жизнь, после чего все выпили. Откуда возле нее оказалась рюмка водки, девушка не помнила. Мистика. Соседка справа попросила передать ей салат. Собравшиеся, не считая, Коли, его матери, мужчины в свитере и еще одной девушки – люди в возрасте: друзья и коллеги покойного. Гнетущая атмосфера.

– А не знаете, от чего он умер? – расправившись с салатом, спросила женщина, и, не дожидаясь ответа, раскрыла свои карты, – я слышала, что сердце, да?

– Угу, – закинув в рот ломтик колбасы, чтобы не сболтнуть лишнего, кивнула Даша.

– Зойке-то теперь как, не представляю.

Дарья и сама не представляла, ни кто такая Зойка, ни уж тем более, как ей теперь.

– Ну, как.

– Да, мы же со Степаном Ивановичем вместе работали, ну и Зоя с нами, пока на пенсию не ушла. Она в канцелярии сидела, а он – наш начальник отдела. Это, правда, давно было, последние-то годы, Степан Иванович как консультант числился.

Проанализировав все вышесказанное, Даша пришла к выводам, что мужчина на фото с черной лентой – Степан Иванович, а Зоя – его овдовевшая супруга, а разговорчивая соседка справа – их бывшая коллега по работе.

– Он шахматы любил, да?

– Да-а-а-а, – женщина подалась к собеседнице всем корпусом, словно та назвала какой-то пароль, разблокировавший новую тему для разговора. – У нас там парень молодой устроился, тоже шахматист, так он каждый день в обед заходил, и они партию играли. Степан Иванович это называл блиц.

– Он ведь еще и по почте играл.

– По почте? А, ну да, да, с институтским другом, как же его, м, – женщина задумалась, но так и не вспомнила имя соперника. – Помню, на работу придет, в руке открытку держит, говорит, что вот, очередной ход пришел.

Даша вытащила из кармана мобильный телефон и записала в заметки все, что услышала про друга из института, шахматы и работу. Извинившись, девушка вышла на балкон, покурить, где встретила Николая.

– Так вы с дедом по работе сталкивались?

– Нет, мы, скорее, по шахматам.

– Из клуба уже приходили, предлагали мне стать новым председателем, но я в этом ничего не смыслю. А вы играете?

– Угу, – задержав во рту сигаретный дым, кивнула Дарья, – немного.

– Слушайте, у меня к вам будет большая просьба, вас, кстати, как зовут? Вы же не Аня.

– Дарья.

– Николай, очень приятно. Так вот, у деда в комнате доска стоит, вы, вероятно, в курсе, что он с каким-то другом играл?

– Да, слышала, они еще с института знакомы,– уверенно выдала девушка.

– Может быть, доиграете за него? Я так глянул, там половины фигур уже нет, так что, до конца, наверное, недолго осталось.

– Доиграть? – удивилась Даша.

– Ну да, в вашем клубе, или где там, – Николай поспешно затянулся и выпустил клубок дыма, – а то дед очень переживал, не столько за себя, сколько за напарника своего, что тот отыграться не успеет. Я бы поддался, но там-то тоже не дурак сидит, ведь ладно если, почерк деда подделать, но его комбинацию предугадать, у меня точно мозгов не хватит.

Выйдя с балкона, Даша и Николай протиснулись через переполненную гостиную, миновали коридор и оказались перед запертой дверью. Щелкнул замок. В проем залетела полоска приглушенного света. Пройдя вперед, Николай нажал выключатель и жестом пригласил девушку. В маленькой комнате, служившей Степану Ивановичу кабинетом, давно не открывали окон. Висевшее на двери зеркало, было закрыто белым полотенцем. Вдоль стен до самого потолка тянулись книжные полки. Помимо литературы о шахматах, было много технической, и несколько полок с художественной. На стене Даша заметила общую черно-белую фотографию, пожелтевшая от времени. Николай отодвинул штору.

– Ага, вот собственно и она. – На подоконнике стояла шахматная доска, слева и справа от которой выстроились «съеденные» фигуры.

Даша осторожно приблизилась.

– Что скажите?

– Надо подумать.

– Да, пожалуйста, берите и думайте сколько хотите. У деда еще где-то открытки были, там ходы, что его приятель присылал и те, что он сам отправлял обратно. Дед их прям внизу, на открытке подписывал, чтоб не забыть.

Даша вынула из кармана сотовый телефон и сделала несколько снимков.

– Это вы отлично придумали, чтоб не с открытками заморачиваться, а просто, как на фотке расставить. Да, да, вы и доску заберите, мне она точно не нужна.

По лицу Николая было видно, что он рад делегировать полномочия кому-то, кто разбирается в шахматах. Молчаливая Даша в строгом черном наряде казалась ему очень умной и надежной кандидатурой для завершения дедовской партии.

– А что с адресом?

– А что с ним?

– Открытки от друга Степана Ивановича, так и будут приходить на ваш адрес? Как мне узнать, что он ответил и какой совершил ход?

– Так это, я буду вам их пересылать, или…– Николай задумался, явно вспоминая о чем-то важном, – вы далеко живете?

Даша отрицательно покачала головой.

– Я просто уезжаю, точнее, могу уехать, жду приглашения со дня на день.

– Давайте так, напишем этому другу, что трубу прорвало или ремонт начался, и Степан Иванович перебрался на время, как раз по моему адресу.

– Вот, что значит: человек занимается шахматами. У вас такое стратегическое мышление, что мне даже неловко.

– Пустяки.

Выйдя из подъезда, Даша сделала несколько шагов и обернулась. Отсчитав пять этажей вверх, она нашла балкон, где курили гости, пришедшие помянуть шахматиста, правее темнело окно опустевшего кабинета. Развернувшись на каблуках, девушка направилась к дому. Под мышкой подрагивала складная шахматная доска.

III

– Юр, ты в шахматах вообще не разбираешься?

– Ты сейчас про благотворительный турнир?

– Нет, – девушка развернулась в кресле и, не вставая, подъехала к столу своего коллеги, – понимаешь, дед, который шахматист, он умер.

– Такое бывает, – выглянув из-за монитора, сказал Юра.

– Дело даже не в этом. Там такая ситуация запутанная, короче, я согласилась доиграть партию за него.

– За деда?

– Да.

– С другим дедом?

– Да, Юра, с его институтским другом.

– В таком случае, ставлю на друга.

– Как я поняла из рассказа, эта партия изначально должна была быть проиграна.

– Шахматный договорняк?

– Да, только второй дед об этом не должен догадаться.

Юра медленно выдохнул, обрабатывая поток информации, поступившей с пометкой «какой-то бред» и оскорбительной даже для самой сивой из всех сивых кобыл.

– Я дам тебе совет, которым ты не воспользуешься, но, когда все пойдет через одно место, и станет слишком поздно, ты о нем вспомнишь. Так вот – забудь и забей. Я даже не хочу злиться, махать руками и спорить, потому что вся эта история не стоит ни одной молекулы моей нервной системы. Ты думаешь, что я черствый жлоб – пожалуйста, но запомни, если я отворачиваюсь от тебя, то только по направлению к выходу, а это значит: самое время идти за мной.

Поставив на одну чашу весов все, что она узнала прошедшим вечером, а на другую – здравый смысл, девушка пришла к неутешительным выводам. Несмотря на значительный перевес здравого смысла (даже после появления на противоположной чаше гирь с надписями «авантюризм» и «любопытство»), Даша пошла на сделку с совестью и убедила себя, что эта ситуация поможет ей подготовиться к организации шахматного турнира. Избавиться от безумной идеи, прилипшей к внутренней стороне черепа, можно либо убедив себя в её глупости и никчемности, либо исполнив замысел. При этом первый способ, часто оказывается безрезультатным, а второй – травмоопасным.

– Пожалуй, я все-таки съезжу в это райское местечко.

– Ну зачем, зачем тебе туда ехать?

– Посмотрю на этого Бойля, передам ему письмо, расспрошу про шахматы. Может, что-нибудь новое узнаю.

– Для тебя там все новое.

– Юр, я просто хочу посмотреть на него.

– Где же это Райское место, если не секрет?

– В Подмосковье, сорок километров по Ярославскому шоссе.

– Проехать девяносто километров, чтобы посмотреть на старого шахматиста, а потом еще столько же, чтобы вернуться домой?

– В субботу обещают хорошую погоду.

– Счастливого пути.

Даша бросила на коллегу самодовольный взгляд и покатила на свое рабочее место. Аргументы, приведенные Юрой, в пользу того, чтобы остаться дома или сходить куда-нибудь в законный выходной день, показались Даше недостаточно убедительными. Ей уже не терпелось сесть за руль и рвануть в дом престарелых, забыв о том, что ей только тридцать. Впрочем, оставалась еще одна маленькая деталь: сделать ответный ход.

IV

Проклятый артрит. Писать не могу, приходится просить внука. Все из-за прорванной трубы, будь она неладна. Пару месяцев поживем у дочки в соседнем доме, адрес прилагается. Твое письмо получил двадцать второго, вчера. Мой ход: «Rh3». Шумаков.

23 сентября 2017

Даша несколько раз перечитала текст открытки и проверила, правильно ли она заполнила все поля. Удостоверившись, что придраться не к чему, а отговорка про артрит, звучит вполне убедительно, девушка оделась и вышла за дверь.

Дорога до пансионата, где доживал свои дни Бойль, по прогнозу навигатора, должна была занять около полутора часов. Протерев боковые зеркала, запотевшие от ночного холода, Даша села за руль и включила подогрев сидений. Настроив радио на нужную громкость и частоту, она выехала из двора и, миновав несколько улочек, оказалась на шоссе. Часы показали начало одиннадцатого. Солнце светило сквозь боковое стекло серебристого седана. Сухая осенняя дорога умоляла выжать газ в пол и не слушать бубнящий о камерах навигатор. Оставив позади кольцевую, Даша оказалась в окружении золотых березок и осин, перемежавшихся с колючими елями. Осенний лес делится на лиственных революционеров и хвойных консерваторов, первые просто идут на дрова, вторых рубят и наряжают, чтобы выбросить через две недели.

Даша сверилась с навигатором, до места оставалось десять минут. В электронных картах Райское место значилось не как дом престарелых, а как пансионат с возможностью круглогодичного пребывания для пожилых граждан. В качестве одного из вариантов оплаты проживания, значился договор пожизненной ренты. Начитавшись о подобных местах, Даша позвонила маме, и впервые за два года сделала это сама, без повода. Оставив машину на парковке в тени соснового бора, молодая посетительница прошла сквозь автоматические двери и оказалась за стойкой администратора.

– Добрый день.

– Здравствуйте, – ответила Даша.

– Могу я узнать цель вашего визита? – девушка за стойкой улыбалась одними губами, не сводя с гостьи пронизывающий взгляд.

– Я хотела бы навестить пациента по фамилии Бойль.

– Вы родственник?

– Я – нет, но у меня для него письмо от его институтского друга.

– Я вас поняла, одну минуту, подождите, пожалуйста, здесь.

Фильм «Пятый элемент», вышедший на экраны ровно двадцать лет назад, наверняка впечатлил родителей юной помощницы администратора с редким именем Милла. Девушка скрылась за дверью, ведущий в какое-то административное помещение, после чего появилась в компании молодого человека, одеждой напоминавшего врача.

– Сейчас я оформлю вам пропуск, паспорт будьте добры.

Молодой человек оказался волонтером, безвозмездно работающим с людьми преклонного возраста. Понятие безвозмездного труда не умещалось в Дашиной голове, и единственное объяснение, которое она могла дать подобному поступку, звучало как: «вот же ж делать нечего». Впрочем, едва эта мысль яркой вспышкой озарила свод её черепной коробки, она тут же задумалась о цели своего визита. «Проехать сто километров, чтобы отдать незнакомому деду письмо от другого незнакомого деда. Что ж, после такого, и я могу считаться волонтером, ну и немного сумасшедшей. Авантюристкой, да, назовем это авантюристкой».

– А вы ему…

– Соседка, я соседка его дочери.

– А, что-то случилось? Вы не подумайте, но, если что-то произошло, мне потребуется время, чтобы подготовить нашего гостя для разговора.

Молодой человек был очень осторожен в своих формулировках, при этом его голос ровный и четкий явно располагал к общению. Даше захотелось открыть ему истинную цель визита, но в последний момент она удержалась.

– Ничего не случилось, во всяком случае к Марку Генриховичу у меня только открытка.

И Даша достала из сумочки заготовленное послание.

– От Шумакова?

– Да, а вы откуда знаете?

– Тут многие знают об их турнире, он длится без малого уже пять лет.

– Ого.

– Вы же знаете, как Марк Генрихович оказался у нас?

– Честно говоря, нет, я же соседка дочери, а не самого Шумакова.

– Сюда его привез сын. Оплатил три месяца проживания, и продал все отцовское имущество по генеральной доверенности.

Доверчивый старик обманут собственным ребенком. Услышав о случившемся, Даша остановилась.

– И как же ему удалось остаться?

– Директор оставил. Он даже не рассказал ему всех подробностей, выставив сына не стопроцентным, а, как бы это помягче, девяностодевятипроцентным гадом, оплатившим отцу пожизненное проживание и уход.

– Это очень благородно с его стороны.

– Да, надеюсь вы не будете об этом распространяться.

– Ну что вы.

После такой откровенности, Даше стало еще сложнее сдерживаться, как вдруг ее спутник указал на дверь комнаты. Вот и пришли.

– Он все слышит, но плохо говорит, – шепнул волонтер, открывая дверь после короткого предупредительного стука. – Марк Генрихович, к вам посетительница.

На стуле возле небольшого письменного стола с лампой сидел пожилой лысый мужчина. Даше показалось, что он не расслышал стука, поскольку, несмотря на появление визитеров, даже не повернул головой. Перед глазами старого шахматиста лежала раскрытая газета. Со стороны все выглядело, будто хозяин читает вслух, но у него просто подрагивала нижняя челюсть. Перевернув лист, Бойль наконец обратил свое внимание на посетителей и поздоровался. Говорил он и правда плохо, как люди, пережившие инсульт с частичной утратой речевых навыков, но понять сказанное не составляло особого труда.

– Даша, – представилась девушка.

Бойль попытался улыбнуться. Из-под кустистых бровей вынырнули два светло голубых глаза.

– Я от Степана Ивановича, – демонстрируя открытку, гостья без прелюдий перешла к теме визита.

– О-о, – вскинув руку, выдохнул Бойль.

Пожилой мужчина смотрел на Дашу, словно на Моисея, провозглашавшего десять заповедей. Девушка протянула послание, едва удержав слезы. Бойль отвернулся, собрался было сесть, но остановился и нахмурился. Старый шахматист очень внимательно изучал послание, пока Даша готовилась к худшему.

– Лис, – пробормотал Бойль и подошел к небольшому комоду.

Выдвинув верхний ящик, Марк Генрихович достал клетчатую доску и фигуры. Положив игровое поле на комод, он наизусть расставил шахматы по клеточкам, после чего еще раз взглянул на открытку и сделал ход.

– Лис, – повторил Бойль.

К присутствующим он потерял всякий интерес, и даже не смотрел в их сторону. Даша продолжала молчать, блуждая глазами по скромным апартаментам. Вернувшись к столу, Марк Генрихович взял открытку с изображением пансионата, и уже начал писать, как вдруг внезапно повернулся, посмотрел на Дашу и спросил:

– Ответ передать не затруднит?

V

Интернет – незаменимая вещь. На просторах сети Даше удалось отыскать помощника в решении нелегкой шахматной головоломки. Письма Бойля приходили регулярно, фигур на доске оставалось все меньше и меньше. Осень старела, рассыпалась в золотую пыль. Остатки листвы – самые скукожившиеся и сухие, держались благодаря оцепенелой мертвецкой хватке.

Партия Шумакова, как он и хотел, была аккуратно проиграна. Заполнив открытку с заслуженным поздравлением, Даша отправилась в дом престарелых. Сложно описать словами, что она чувствовала в этот момент. Подбирая понятия, приходится невольно задумываться над их смыслом, оценивать точность и полноту, ведь каким бы подробным не был анализ, его рациональная природа противоречила буре, царившей у Дарьи в душе. Одно можно сказать точно: ей было больно. Выполнив миссию, которую возложил на себя и, с которой не смог справиться Степан Иванович, Даша почувствовала необыкновенную важность в судьбе другого человека. Она приняла это без гордыни и пафоса, а, наоборот, с удивлением от незначительности потребовавшихся от нее усилий.

Всю дорогу девушка думала, как сообщить о смерти Шумакова, в то время как другая ее часть изобретала способ ничего не рассказывать. К концу пути, она, так ничего и не родив, решила посоветоваться с уже знакомым ей молодым волонтером.

– А, это вы. – Как и в предыдущий раз, молодого человека пригласила помощник администратора. – Здравствуйте.

– Я бы хотела с вами поговорить.

– Да, конечно. – Выйдя из-за стойки, волонтер приблизился к Даше, после чего они оба отошли в сторону.

– Я привезла новое письмо для … – Даша безуспешно пыталась сглотнуть застрявший в горле комок, – Для Марка Генриховича.

– Марк Генрихович умер.

– Что? – услышав шокирующую весть, посетительница подняла на волонтера удивленные глаза и переспросила.

– Умер, – медленно повторил волонтер, – три недели назад.

– Как? А письма? Письма! – Даша тряхнула зажатым в руке посланием. – Да он же писал мне…

– Он написал их заранее, по несколько штук, в зависимости от ходов его оппонента. Это – последнее.

Молодой человек протянул Даше открытку, и нервно прикусил губу. Увидев тонкий ребяческий почерк, девушка не смогла сдержать слез, и угловатые одиночные буквы расплылись перед её глазами, словно акварель.

Я знаю, что рокировкой можно пользоваться только один раз, но в моей команде вынужденная замена. Если помощник ничего не перепутает, то общий счет по партиям становится 3-3. Прости. Твой друг, Бойль.

Дату поставите сами.

Оглавление

I

II

III

IV

V