Путешествие одиннадцатое [Станислав Лем] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Станислав Лем ЗВЕЗДНЫЕ ДНЕВНИКИ ИЙОНА ТИХОГО ПУТЕШЕСТВИЕ ОДИННАДЦАТОЕ


От переводчика
«Звездные дневники Ийона Тихого» занимают особенное место в творчестве Станислава Лема. По сути дела, с них начался тот знаменитый писатель, которого сегодня взахлеб читают любители фантастики во всем мире. Вот первые строчки библиографии Ст. Лема: 1951 год — «Астронавты», роман, выдержанный в привычных традициях научно-фантастического жанра; 1954-й — «Сезам и другие рассказы», тоже в основном традиционная фантастика; 1955-й — «Магелланово облако», роман о светлом коммунистическом будущем. И вдруг сразу 1957 год — «Звездные дневники». Фейерверк, космический взрыв.

Переплетение политики и социологии, сегодняшнего бытия (и быта) и гротескных картин небывалого. Блистательный юмор, злая сатира, доходящая до издевки. В этом цикле писатель дал полную волю своей фантазии. Его не связывают никакие школьные законы природы, законы мироздания. Тут можно пешком ходить no Космосу и выскочить за Начало Времени, подвергнуться нападению хищного картофеля и, погибнув от удара метеорита, получить свой собственный «резерв». Судя no всему, «Звездные дневники» были, кроме того, что они имеют свою самостоятельную литературную ценность, еще и опытным полем писателя, на котором он затем взрастил такие выдающиеся фантастические произведения, как «Эдем», «Возвращение со звезд», «Солярис», «Непобедимый» и многие, многие другие.

Примечательно, что «Звездные дневники» у нас вышли почти сразу же после их издания в Польше. Они пользовались большой популярностью у читателей, как, впрочем, практически любая фантастика в те годы (много ли ее было). Но воспринимались «Дневники» скорее как веселая шутка и даже как пародия на НФ. Объясняется это не только стилистикой цикла, действительно насыщенного юмором. Дело в том, что для различных сборников отбирались в основном наиболее безобидные с точки зрения тогдашних издателей «Путешествия», те же, которые отличались особой сатирической остротой, долго и упорно не публиковались. И по сей день некоторая часть «Звездных дневников» мало известна широкому советскому читателю.



Из предисловия
В последнее время по поводу записок Тихого распространяются заявления, в которых подвергается сомнению его авторство. Пресса сообщает, что Тихий пользовался чьей-то помощью и даже что он вообще никогда не существовал, а все якобы его произведения на самом деле сочиняло некое устройство, так называемый «LEM». Выдвигаются даже такие нелепые версии, что «LEM» — это человек. Но каждому, кто хотя бы поверхностно знаком с историей космонавтики, известно, что LEM — это аббревиатура названия «Lunar Excursion Module», или исследовательского лунного контейнера, который был создан в США для проекта «Аполлон» (первой высадки на Луну). Ийону Тихому не нужна защита ни как автору, ни как путешественнику. Однако пользуюсь случаем, чтобы заклеймить беспочвенные сплетни. В частности, сообщаю: LEM действительно был снабжен небольшим мозгом (электронным), но это устройство служило исключительно узким целям навигации и не могло бы написать ни одной осмысленной фразы. Ни о каком другом LEM'e ничего не известно. О нем не упоминают ни каталоги больших электронных машин (см., напр., Nortronios, New Uork, 1966—69), ни Большая космическая энциклопедия (London, 1979)

Профессор A. С. ТАРАНТОГА

Кафедра сравнительной астрозоологии Фомальгаутского университета за

Редакционную комиссию Полного собрания сочинений Ийона Тихого, а также

Ученый Совет Тихологического института совместно с редакционной коллегией ежеквартального журнала «Тихиана»


ПУТЕШЕСТВИЕ одиннадцатое
День начался скверно. С тех пор как я отдал слугу в ремонт, беспорядка в доме прибавилось. Я ничего не мог найти. В коллекции метеоров завелись мыши и изгрызли самый лучший хондрит.

Когда я варил кофе, у меня убежало молоко. Этот электрический балбес куда-то спрятал тряпки и носовые платки. Надо было отдать его в капитальный ремонт сразу же, как только он начал чистить мои ботинки изнутри. Пришлось пустить на тряпки старый парашют. Я пошел наверх, протер метеоры и наладил мышеловку. Все экземпляры я собрал сам. Это не так уж трудно — нужно только подобраться к метеору сзади и накрыть его сеткой.

Тут я вспомнил о гренках и побежал вниз.

От них, конечно, остался один уголь. Я выбросил его в раковину. Она сразу же засорилась. Я махнул на все рукой и пошел проверить почтовый ящик.

Он был набит обычной утренней почтой — два приглашения на конгрессы в какие-то провинциальные дыры туманности Краба, проспекты, рекламирующие пасту для полировки ракет, свежий номер «Ракетного путейца» — ничего интересного. Последним я вынул темный толстый конверт, украшенный пятью печатями. Я взвесил его на руке и вскрыл.


«Тайный Уполномоченный по делам Вотрокалии имеет честь пригласить Ийона Тихого на совещание,