Полночная роза [Эмма Хамм] (fb2) читать онлайн

Эмма Хамм

Полночная роза

(Небесные — 3)

Перевод: Kuromiya Ren

ГЛАВА 1

Рэя задержала дыхание, пока другие жрицы проходили мимо. Их длинные церемониальные платья тянулись по полу, будто лужи крови, растекающиеся в стороны. Рубиновые бусины были нашиты на корсеты и мерцали темно-красными каплями. Белые маски на их лицах были идеальными, неподвижными, без эмоций. Каждый их шаг был как треск кости, ударяющейся об камень.

Тусклый свет зала мерцал от их теней. Пол из темного дерева выглядел так, словно они шагали по тьме. Факелы на пустых каменных стенах висели в золотых петлях, но только это украшало место. Глубоко под замком алхимиков только в этом месте они позволяли находиться жрицам.

Одна из женщин оглянулась. Бесстрастная маска была вырезана в выражении апатии. Эмоции не могли проступать на лицах жриц.

Но эта все равно выглядела с упреком. Рэя должна была стоять в ряду с остальными. Она должна была подготовиться к великой церемонии, на которой их повысят.

Что ж, всех, кроме Рэи.

Она еще не была настоящей жрицей. Их учили, и она еще не закончила обучение. В основном, они учились использовать магию, небольшие заклинания. Просто она была плоха в магии.

Высшая жрица сказала, что ей требовалось больше времени. Рэя все еще могла стать успешной жрицей, если она остановится и выберет направление.

Если бы она слушала других. Это все говорили о Рэе. Она была милым многообещающим ребенком. Но ее разум много блуждал. Внимание. Может, это сделало бы из нее жрицу.

Она пригладила ладонью церемониальное платье. Оно не было вычурным, как у остальным, ей еще не позволили такие платья, но оно все еще было красивым.

Все еще красное, оно прилипло к ней как вторая кожа. Низкий вырез декольте между грудей показывал первый шрам от магии. Красный и выпуклый, след выглядел так, словно кто-то прижал к ее груди раскаленную кочергу и долго держал. Кожа была выпуклой, и рана всегда вызывала у нее тревогу, ведь выглядело так, словно кто-то пытался вытащить ее сердце.

Еще одна мысль отделила ее от других жриц. Под теми масками и красивыми платьями все они были уродливыми. Помеченными магией, ставшими существами, которые оставались в тенях. Другим жрицам не было дела до их внешности. Магия скрывала то, что они хотели.

Рее было не все равно. Она не хотела выглядеть как чудовище.

Она не хотела выглядеть как они.

За такие мысли ей растерзала бы запястья Высшая жрица. Чтобы доказать. И она прогнала тревоги из головы и прошла в зал за другими жрицами.

Ученицы проходили в зал последними. Их считали наименее важными, и за это Рэя была благодарна. Она не хотела, чтобы ее заметили. Другие жрицы носили маски. Она — нет. И она стояла в конце строя с ее впавшими щеками и тенями под глазами. Тихая, хрупкая, но всегда следящая за ними, надеясь, что никто не увидит ее.

Двери комнаты открылись со скрежетом. Высокий звук обжигал ее уши, но она не дала себе закрыть их руками.

Зал сиял красной магией. Алхимики дотянулись своей силой до потолка, и он будто был охвачен огнем.

Алхимики уже стояли у стены в конце комнаты. Они оставались там, смотрели на жриц, на женщин, которые несли магию их почтенным членам. Для этого были жрицы. Они были проводниками.

Все ее подруги стояли длинными рядами перед фигурами в красных мантиях. Прямые спины, расправленные плечи, их позы источали силу. Они были опасной силой, и потому алхимики поклонялись им.

Приподнятый камень в конце комнаты служил как сцена для лидера алхимиков и Высшей жрицы. Они оба вышли перед толпой, Высшая жрица подняла руки для молчания.

«О, нет», — Рэя посмотрела по сторонам и поняла, что стояла не на том месте. Ученицы должны были стоять бок о бок у стены комнаты, готовые подавать угощения после церемонии.

Она стояла плечом к плечу с жрицами.

Высшая жрица накажет ее за это. И она пострадает хуже, чем если бы опоздала на церемонию или надела не то платье.

Рея попыталась подвинуться в сторону, попятиться к ученицам. Но другие жрицы не двигались. Они не пропускали ее, и ей оставалось готовиться к наказанию за ошибку.

Она опустила голову и плечи, попыталась сделать себя маленькой.

«Прошу, — молилась она. — Пусть никто не заметит».

Высшая жрица опустила руки. В зале было так тихо, что Рэе казалось, что слабый вдох разнесется эхом.

— Друзья, — Высшая жрица посмотрела на своих учениц и улыбнулась. — Семья. Приветствую на церемонии Выбора. Раз в десять лет мы собираемся, чтобы пополнить ряды тех, кто несет нам магию. Некоторые из вас станут самыми важными жрицами, почти святыми.

Аплодисменты поднялись к потолку и задули огонь. На миг Рэя заметила каменный потолок. Хотя это не было возможным. Магия алхимиков была слишком сильной, чтобы ветер от аплодисментов задул ее.

Так ведь?

Высшая жрица снова подняла руку, и все утихли.

— Я понимаю, что некоторые из вас долго ждали этого шанса. Если мы вас не выберем, помните: магия дает нам бессмертие. Этот Выбор — не единственный в вашей жизни. Шансов будет еще много.

Рея могла лишь надеяться, что однажды станет Избранной. Если она окончит обучение.

Жрица слева от нее подвинулась, ее мягкие туфли скользнули по камню с шелестом, похожим на вздох. Она склонилась к Рэе и шепнула ей на ухо:

— Думаю, меня выберут в этом году.

Рея узнала ее голос. Ее звали Лорел. Она всегда говорила милые слова, полные яда. Ее жестокость не знала границ, но она была самой талантливой жрицей среди них.

— Откуда ты знаешь? — прошептала Рэя.

— Я это ощущаю. Высшая жрица уточнила, как мне одеться. Она готовила меня стать Избранной, — Лорел выпрямилась и смотрела с ожиданием на сцену.

Может, она была права. Может, ее выберут, а Рэе повезет стоять рядом с ней в этот миг.

Даже это было честью. И Рэя надеялась, что Лорел выберут.

Дым окутал Высшую жрицу и лидера алхимиков на каменной сцене. Они оба выглядели как колонны силы. Позолоченная маска Высшей жрицы мерцала, отражая огонь потолка. Красивая, но при этом опасная.

Она выкрикнула:

— Пруденс! Агата! Ханна! Лорел! Мы выбрали вас на службу жриц.

За ее словами последовали аплодисменты. Все в комнате топали по полу. Они радостно кричали, новых женщин пожертвуют, чтобы вернуть магию в их почетные ряды.

Лорел трепетала рядом с Рэей. Рэя знала, что жрица была в восторге. Ее тело не могло сдержать ее чувства. Но на миг показалось, что Лорел… боялась.

Она склонилась ближе и шепнула:

— Поздравляю.

Но, когда жрица посмотрела в ее глаза, Рэя поняла, что в ее глазах был страх. Страх, который обучение должно было давно выбить из нее.

— Спасибо, ученица.

Она пошла прочь, Рэя крутила имена в голове. Она пыталась вспомнить лица жриц, которых позвали. Четыре жрицы в этом году. Четыре, а обычно было пять.

Высшая жрица ждала, пока все Избранные присоединятся к ней, а потом подняла руку для тишины.

— В этом году Жути попросили иную церемонию. Они хотят выбрать своих жриц, и мы предоставим им много вариантов.

Шепот утих. Жути не выбирали своих жриц. Им давали верную пару, старательно выбранную Высшей жрицей и лидером алхимиков. Так всегда было. Это не могло сейчас измениться.

Верно?

Несколько жриц неподалеку переглядывались. Они шептались в тревоге. Чего хотели Жути? Они точно не обладали своими желаниями. Они были животными, ими легко управляли, их использовали, чтобы забирать их силы.

Рея смотрела на Высшую жрицу с трепетом. Сильная жрица всегда знала, что делать. Тревоги, когда их мама приглядывала за ними, казались глупыми, как из-за потопа, когда дождь не шел годами.

Их лидер подняла голову с гордостью и силой и снова заглушила толпу.

— Мы предоставим варианты тем Жутям, которые примут жриц в своих домах. Потому я назову больше имен. Элис. Александра. Гортенция. И Рэя.

Она смотрела, как три женщины пошли к сцене, а потом поняла, что Высшая жрица назвала ее имя. Рэя.

— Что? — прошипела жрица справа от нее. — Она — только ученица!

Об этом думала и сама Рэя. Она еще не была жрицей. Она не знала, как служить Жути, как забирать у них магию и использовать их силы. Рэя не закончила обучение.

Но она не могла просто стоять. Высшая жрица позвала ее, и Рэя должна была идти.

Сглотнув, Рэя подняла одну ногу, потом другую. Она прошла к сцене, где ждали жрицы, хмуро глядя на нее с ненавистью в глазах. Даже лидер алхимиков смотрел на нее так, словно она была чем-то отвратительным, что он обнаружил на подошве.

Она не винила их за это. Ученицы не носили маски, скрывающие их уродство от мира. Ее осунувшееся лицо в шрамах было всем видно. Все знали, что она не была жрицей, не была готова заполучить себе Жуть.

Она сглотнула, во рту пересохло. Она пыталась сосредоточиться не на море злых жриц, глядящих на нее. Она не была теперь простой ученицей. Она была одной из Избранных, еще и плохо подготовленной.

Лорел стояла рядом с ней с напряженной спиной, глядя на толпу, которая и радовалась, и указывала на Рэю.

— Этого ты хотела, маленькая ученица? — прорычала она. — Что за сделку ты заключила, чтобы стоять рядом с достойными?

— Я ничего не заключала, — прошептала Рэя. — Я не знала, что это произойдет.

— Сложно поверить.

Рэя тоже не верила. Ее слова звучали бы как ложь.

Высшая жрица прошла вдоль ряда жриц, глядя на них в поисках изъянов. Она остановилась возле Рэи и склонила голову.

— Ученица. Ты готова к тому, что будет дальше?

Что еще она могла сказать?

— Да, Высшая жрица.

— Хорошо.

Высшая жрица… подмигнула перед тем, как пойти дальше?

ГЛАВА 2

Рэя смотрела, как все, кроме Избранных, покинули зал. Они вернутся к нормальным жизням, а она останется тут с остальными.

Избранные. Жрицы, которые принесут магию алхимикам и жрицам.

Каждой из них будут поклоняться как божествам до конца их коротких жизней. Это была величайшая честь для любой жрицы.

И как-то среди их почетных членов оказалась ученица.

Она пыталась вести себя тихо, Высшая жрица повернулась к ним. Рэя плохо умела держать себя в руках. Ее колено дергалось под неприметным платьем.

— Вас всех выбрали за уникальную силу, — Высшая жрица соединила ладони за спиной. — Я понимаю, что этот Выбор отличается от других. Вы переживаете, и не зря. Я тоже переживаю.

Рэя не это хотела услышать. Высшая жрица была выше этого. Она не могла расстраиваться. Она была образцом. Богиней.

Если она переживала, то что-то шло не так.

— Вернитесь в свои комнаты. Приведите себя в порядок, а потом я пришлю за вами других жриц. Этой ночью вы должны, — Высшая жрица скривила губы. — Вы должны убедить Жутей, что вы достойны их внимания.

Жрицы вздрогнули от слов. Убедить Жутей? Они были монстрами, которые должны были радоваться, что за ними ухаживают жрицы. Они не выбирали.

Что тут происходило? Почему все менялось? Рэя не могла понять.

Лидера алхимиков было невозможно прочесть, но, может, он и не мог двигать тем жутким лицом со шрамами. Высшая жрица просто злилась. А она всегда злилась.

— Можете идти, — жрицы повернулись в унисон и спустились со сцены.

Рэя двигалась с ними. Ей нужно было побыть одной пару минут. Не страшно, если другие жрицы ненавидели ее. Может, ее и Жуть не заметит. Она была не такой сильной, как остальные. Если она не будет выглядеть красиво — а она и не считала себя милой — Жуть не захочет ее.

Верно?

— Рэя, — голос Высшей жрицы ударил как хлыст. — Останься тут.

Проклятье. Она думала, что уйдет без наказания от Высшей жрицы.

Но за что ее ругать? За то, что она была в толпе? Она не зря стояла с другими жрицами, раз теперь она была Избрана.

Она пошла обратно. Встав на место, она скромно сцепила ладони перед собой. Может, если Высшая жрица увидит, что она не гордилась этим шансом, она…

Рэя не закончила мысль. Она была просто ученицей, которая не знала, что делала. Она ничего не знала о Жутях, кроме сплетен.

Другие жрицы покинули зал, хотя она заметила, как Лорел оглянулась на нее. Белая маска сияла в теплом свете, а потом пропала за дверью.

— У тебя должны быть вопросы, — сказала Высшая жрица хриплым шепотом в тихом зале.

Рэя взглянула на лидера алхимиков, прячущегося в тенях. Ей не нравился его вид. Его мантия мерцала в свете факелов, словно она была покрыта слизью.

Высшая жрица подвинулась и закрыла лидера от взгляда Рэи.

— Ученица.

Рэя посмотрела на женщину, которая вырастила ее.

— Да, госпожа.

— Вопросы?

Ее слова вылетели изо рта раньше, чем она могла их обдумать:

— Я не готова браться за Жуть. Можно было выбрать из множества других жриц.

Рэя хотела ударить себя по лицу. Как глупо она себя вела? Высшая жрица уже решила. Рэя была никем. Она не могла сомневаться в решении Высшей жрицы.

Но морщины появились у глаз женщины под ее золотистой маской.

— Других много. Многие жрицы убили бы, чтобы оказаться на твоем месте. Я советую тебе спать с открытым глазом, — смех в ее голосе был заметным.

Напряжение в спине Рэи ослабело. Ее плечи опустились вперед от эмоций.

— Тогда зачем вы выбрали меня?

Высшая жрица посмотрела на лидера алхимиков. Он шагнул вперед. Он был так близко, что Рэя видела детали его облика.

Красная мантия ниспадала с его тела, по ней шла рябь с неземным блеском. Шрамы на его теле впечатляли. Многие годы с магией создали жуткий вид. Но она задрожала от его глаз. Не просто впавших, а лишенных всей жидкости.

Алхимик пожертвовал глаза ради какой-то огромной магии. Она надеялась, что это того стоило.

Он цокнул языком, заставляя ее сосредоточиться на его словах, а не внешности.

— Этот Выбор отличается от других за многие годы.

Это она уже поняла. Жути выбирали жриц, а не наоборот.

Рэя старалась молчать, стиснула зубы так, что они могли треснуть. Она не хотела парировать едко лидеру алхимиков. Он убьет ее так же быстро, как назвал Избранной.

Высшая жрица смотрела на нее, пронзая взглядом. Рэя молчала, и та кивнула и посмотрела на лидера алхимиков.

— Она готова. Покажи ей.

Показать? Что они могли ей показать?

Алхимик вытащил из кармана красный камешек. Она видела рубин раньше, и это был не он. На нем не было граней, отражающих свет. Камешек был гладким, словно со дна реки. Что-то пульсировало на глубине камешка. Свет или чистая магия, какой она не видела раньше. И Рэя видела таких много в доме жриц.

— Что это? — спросила она, глядя на камень. Пальцы покалывало от желания коснуться его. Она хотела прижать камешек к груди, к сердцу, и уберечь.

Почему? Что в камешке вызывало у нее желание забрать его?

Алхимик сжал его пальцами и поднял. Свет факела мерцал, становясь сильнее из-за внутреннего сияния камешка.

— Мы зовем это кровавым камнем. Он содержит запасную магию, которая позволяет нам колдовать.

Рэя всегда гадала, что они делали с лишней магией. Она знала, что они не хранили свои чары. Они были проводниками, только и всего. Но она еще не видела чистую силу, как эта.

— Я думала, магию можно только дать, — прошептала она. Ее глаза слезились, широко раскрытые, глядящие на камешек. — Я ошибалась?

Высшая жрица ответила:

— Так колдуют жрицы. Мы — не хранители кровавых камней. Алхимики оберегают их. И теперь ты будешь одной из жриц, которые приносят им кровавые камни.

Рэя могла смотреть на камешек часами. Но слова Высшей жрицы закружились в ее голове, не давая думать больше ни о чем. Она очнулась и посмотрела на Высшую жрицу.

— Я не знаю, как делать кровавые камни.

— Никто из жриц не знает. Некоторые из них, приставленный к Жути, способны создать такую силу, — она сжала плечо Рэи с силой. — Ты будешь так приставлена к Жути. Ты будешь служить самому Лорду Жути.

Любая другая жрица скрыла бы реакцию на слова. Но Рэя была юной, без маски, за которой могла скрыться. Она ощутила, как ее щеки побледнели, холодный пот выступил на открытой коже.

Лорд Жути?

Она слышала истории об огромном существе, летающим над долинами. Его рога были не как у остальных, на концах был металл, чтобы он пробивал ими врагов, как бык. Жрицы, которые его видели, заявляли, что он выдыхал огонь, как демон из Преисподней. Его гнев был опасным. Последняя жрица, которую они послали к нему, вернулась в шкатулке.

Только ее язык вернулся в резной деревянной шкатулке. Никто не видел другие ее части, значит, он их поглотил.

Слезы обжигали ее глаза. Она вернется так же? Другая женщина точно училась больше нее.

Лидер алхимиков, казалось, привык к плачущим женщинам при нем. Может, так и было. Он вздохнул, убрал камешек в карман и зажал переносицу.

— Я говорил, что такую юную нельзя отправлять в пару к Лорду Жути.

Высшая жрица фыркнула.

— Она справится. Она одна из лучших учениц, она быстро учится.

Рэя ощутила храбрость от слов Высшей жрицы. Она была отличной ученицей? Она думала, такой была Аврора, самая милая из них. Она тоже была остроумной, но желание преуспеть делало ее беспощадной.

Но, может, Лорд Жути мог видеть души жриц. Разве не это ей говорила Лорел? Он заглядывал в сердце человека и решал, был ли он достоин его времени. Если нет, он проглатывал человека.

Она выпрямила спину, расправила плечи и подавила страх в глубине груди.

— Я не подведу, — ее слова разнеслись эхом в пустой комнате, искажаясь, будто смеясь над ее ложной храбростью.

Лидер алхимиков окинул ее взглядом и фыркнул.

— Это мы еще посмотрим. Тебе нужно многое доказать, ученица. Надеюсь, ты не пойдешь по тому же пути, что прошлая жрица, которую мы послали к нему.

Она подумала, что все они на это надеялись. Если она сможет принести многое кровавых камней, то они поймут, что она была достойна этой роли. А если она умрет, им придется искать другую жрицу на ее место. Никто не хотел проводить еще Выбор.

Рэя поклонилась, а потом задала последний вопрос:

— Вы сказали, что Жути выберут себе жриц. Как нам заставить его выбрать меня?

Если бы она была похожа на Лорел, она не переживала бы. Но Рэя была хрупкой девушкой. Она не была сильной. Лорд Жути даже не заметит ее в комнате, не выберет ее для себя. Даже если она сделает себя как можно больше, наденет шелк или покроет кожу блеском, она будет выглядеть как ребенок, пытающийся впечатлить его.

Высшая жрица улыбнулась, но ее улыбка была опасной.

— Оставь это мне, Рэя. Он выберет тебя. Запомни мои слова.

ГЛАВА 3

Конь Уриэля вскидывал голову, фыркал, оглянулся. Вздохнув, Уриэль склонился и похлопал ладонью по сильной шее коня.

— Знаю. Я тоже лучше бы был дома.

Конь был подарком от местных жителей. Уриэль не знал, сколько раз он ездил на лошадях этой родословной, но он знал, что, по крайней мере, десять поколений перенесли его из поместья Жути к дому жриц.

Он вяло держал поводья в руке, глядя на огромный Собор Омры. Когда-то это мог быть замок. А то и дом. Теперь там были фанатики религиозных сект.

Высшая жрица правила своими девушками железным кулаком. Лидер алхимиков портил души всех детей, которых украл за годы. Они вместе создали убежище для безумных и жестоких кровожадных отбросов мира.

Боги, он не хотел тут быть.

За ним раздался тихий звук. Другой конь поравнялся с его, копыта громоподобно стучали по земле. Только одна Жуть могла ехать на таком яростном коне.

— Гектор, — прорычал он. — Чего ты хочешь?

— Жути стали беспокойными, лорд, — у Гектора не было рогов. Давным-давно он подумал, что людям будет немного спокойнее рядом с ним, если он отпилит их.

Боль была напрасной. Люди все еще видели в нем монстра в красивой одежде. Его камзол и штаны оставались пугающими, ведь натянулись на огромном теле. Темные крылья ниспадали за ним плащом, накрывая круп лошади и почти задевая землю.

Уриэль выглядел так же. Темный рыцарь ехал по деревням к Собору. Монстр отправился пировать на костях бедных красивых женщин.

Он ненавидел Выбор.

— По какому поводу в этот раз? — спросил он. — Это Выбор? Знаю, они ждут новых жриц, но мы не можем ехать еще быстрее. Я не буду нестись к Собору как стая волков, гонящаяся за добычей.

— Нет, лорд, — Гектор дернул поводья, заставляя коня-демона успокоиться. — Они не хотят Выбор в этом году. Некоторые ощутили…

Он не продолжил, и Уриэль вздохнул.

— Что ощутили? Говори.

— Знамения.

Опасное слово. Знамения означали, что его подданным являлись видения во сне. То, что еще не сбылось, но, скорее всего, произойдет. Жути Омры всегда видели больше других.

Он хмыкнул.

— Они свергнут нас?

— Нет. Они видят знамения смерти.

Брови Уриэля приподнялись, но он подавил эмоции.

— Интересно.

— Да? А я думал, вы против плохого конца.

Нет. Уриэль наслаждался жизнью, и он не хотел ее обрывать. Но он всегда избегал видений других, жил в стороне от богов и магии. Видения появились сейчас, значит, его ждало нечто ужасное.

— Никто не видел знамения смерти раньше, — он повернулся в седле. — Что они видели?

— Женщину.

— Жрицу? — он убил прошлую, так что Высшая жрица могла захотеть отомстить. Она была гадюкой, могла послать убийцу в ночи или попытаться положить такую в его постель.

— Эм, нет, что любопытно, — Гектор потер рукой шею. — Просто женщину. Не жрицу. Я тоже сразу спросил об этом.

Собор возвышался впереди. Острые шпили поднимались в воздух, как мечи. Луна озаряла серебром, сияя за зданием, и вид был красивым и пугающим одновременно. Облака закрыли луну, пока он смотрел туда, и он понял, что знамение было правдой. Кто-то в Соборе, кого он увидит на Выборе этой ночью, был опасен для них.

Он не мог дождаться встречи с ней.

Он поймал встревоженный взгляд Гектора.

— Мы тут, старый друг. Может, мы должны встретиться с этой женщиной, названной Смертью.

Гектор хищно улыбнулся в ответ.

— Да. Может, мы одолеем ее.

Они ворвались во двор на лошадях такого размера, какой людям было сложно осознать. Копыта гремели, они остановились перед дверями высотой в десять человек. Уриэль спешился, но не подошел к входу.

Сколько раз он делал это? Сколько раз стоял перед Собором и ждал, пока ему предоставят жертвенных агнцев для убоя? Слишком много. Слишком много невинных женщин, искаженных магией, которых уже нельзя было спасти, когда они попадали в его когти.

Двери тихо открылись. Петли были смазаны магией, скользкими от крови, покрывающей алхимиков.

Кстати об ужасном, лидер алхимиков стоял, широко вытянув руки.

— Уважаемая Жуть. Приветствую в Соборе Омры. Мы раскрываем вам и вашим подданным объятия и надеемся, что вы найдете покой в наших стенах.

— Уверен, мы не останемся даже на ночь, — прорычал он.

Уриэль поднялся по ступеням к открытым дверям и встал перед лидером. Тот едва доставал до груди Уриэля, хотя лидер был высоким человеком. Он видел и раньше мужчин ростом под два метра, но никто из них не мог сравниться с его видом.

Лидер выглядел утомленно. Или он просто недовольно хмурился.

— Я знаю традиции, — буркнул человечек. — Ритуал нужно уважать.

Ясное дело. Алхимики любили ритуалы и руны, вырезанные на полу. Они горбились над ними, повторяли одни и те же слова сотни раз, чтобы родились чары.

У Уриэля не было на это времени. Он почесал когтем под глазом.

— Похоже, тебе чего-то не хватает, по сравнению с нашей прошлой встречей.

Алхимик коснулся лица.

— Они были пожертвованы для ритуала. Магия дала мне другой способ видеть.

Он ослепил какого-то беднягу, украл магией чужое зрение. Как мелочно.

Уриэль низко зарычал и прошел мимо алхимика.

— Я слышал, Выбор в этом году будет по иным правилам. Ритуал уже не соблюден.

Хотя это не должно было его так радовать, Уриэль ощущал жар в груди, когда лидер алхимиков отпрянул от него. Они всегда переживали, что Жути потеряют контроль. Словно Жути Омры могли впасть в безумие.

Его подданные пошли за ним в Собор. Они миновали пустые скамьи, направленные к трехэтажным витражам в окнах, и открытое пространство. Свечи парили, озаряя потолок и всю комнату красным сиянием.

Они не остановились в том зале. Он не стал бы задерживаться там, где призраки людей сжимались на досках, молясь Богу, который никогда их не услышит. Он сосредоточился на дыре перед алтарем. Тени цеплялись к краям, тянулись по полу, будто обладали своим разумом. Магическая тьма всегда цеплялась к свету.

Он скривил губы и спустился по каменным ступеням под Собор. Тут они приветствовали Жуть, хотя они заслуживали больше, чем земля и камень.

Уриэль погладил ладонью шелковый корсет, удерживающий его спину прямо, подчеркивающий его талию. Его крылья тянулись по полу за ним. Тихий шелест усиливался вдесятеро, все больше Жутей следовало за ним.

В этом году их было двадцать пять. Не так много, как в прошлые годы, но он устал принимать жриц в своем поместье.

Гектор поспешил к нему.

— Правила изменились в этом году?

Разве он не говорил об этом Жути?

— Они дают нам выбрать, какую жрицу мы заберем домой с нами.

— Нам дают выбрать? — голос Гектора дрогнул. Он словно ждал, что Уриэль уточнит.

Он оскалился и ответил:

— Я не четко сказал?

Многие задрожали бы от страха, но не его помощник. Гектор расхохотался, повернулся к другим и крикнул:

— Мы сможем выбрать своих жриц!

Вопли зазвучали после его слов, похожие на волков. Звери разделяли радость криками. Он — нет.

Наконец, Уриэль добрался до конца лестницы. Он опустил ступню с когтями на пол, поднял голову и увидел Высшую жрицу, ждущую их. Она держала факел в руке, высоко над головой, чтобы свет озарял ее тело.

Ее платье было как из сети. Хорошо размещенные кристаллы искрились золотом, едва прикрывая части ее тела, которые не раскрывали чужакам. Он ожидал, что на ней будет еще меньше одежды. Хотя она все равно выглядела не так. Жрицы скрывали свой истинный облик за иллюзией.

Она смазала чем-то открытую плоть. Ее кожа мерцала, почти как золото, думая, что он глупо подберет ее.

Уриэль знал, что она была недоступна. Высшая жрица никогда не служила Жути, никогда не будет. Любой, кто велся на ее игру, потом оставался разочарованным.

— Лорд Уриэль, — проворковала она. — Приветствую в Соборе. Давно не виделись.

— Не очень-то давно, Мириам, — ответил он. — Мы оба знаем, что твое золотое прикосновение слишком хорошее для таких, как мы.

Ее смех зазвучал эхом в туннеле за ней. Факелы загорелись до конца, но тьма все еще мешала понять, что там ждало. Он знал, куда они шли. Только в одном месте собирались жрицы и алхимики.

В пещере будут сотни жриц, одна красивее другой. И все будут наряжены как их Высшая жрица. Откровенная одежда, чтобы привлечь взгляды всех, кто их видит. Они заманят Жутей. Прошепчут пылкие слова им на уши, дадут обещания, которые не сдержат.

Мириам подняла факел выше, огонь почти слепил Уриэля.

— Может, ты выберешь жрицу и себе, Лорд Жути.

Он хотел парировать. Знамение пылало в памяти, женщина, а не жрица. Женщина, которая жила в стенах Собора.

Он не стал отрицать, а склонил голову.

— Может, сегодня будет и Выбор Лорда.

Жар вспыхнул в ее взгляде. Если бы он не знал лучше, назвал бы эту эмоцию ненавистью. Но она не ненавидела, ведь не переживала. Нет, Мириам видела только шанс.

— Как нам повезло увидеть, как Лорд передумает столько лет спустя, — она повернулась и пошла по коридору. — Идемте. Мои жрицы ждали часами.

Словно они опоздали. Уриэль знал, что они прибыли вовремя. Ей просто нужно было чем-нибудь ужалить. Он вздохнул и пошел за ней.

Другие Жути шептались, приближаясь к концу коридора. Как будут выглядеть жрицы в этом году? Они будут в золоте, как Высшая жрица? Или всех жриц украсили бриллиантами, как в прошлом Выборе?

Они прошли в огромную пещеру. В отличие от прошлых визитов, алхимики зачаровали комнату так, будто ее укутали красной тканью. Она свисала с потолка волнами. Ткань была на стенах, собиралась на полу горами алых подушек. Всюду были женщины.

Справа от него три жрицы лежали на горе подушек. Они отдыхали, ткань открывала больше, чем скрывала. Они поднесли ладони ко ртам и захихикали, когда Жути посмотрели на них. Один из его подданных отделился от группы и направился к ним, широко раскрыв крылья в предвкушении.

Уриэль посмотрел влево. Четыре женщины стояли у стола, полного еды и вина. Они были в подвязках из золотых цепочек, треугольные топики ничего не скрывали, но все подчеркивали. Две Жути остались поговорить с ними, угостились бокалами жидкой храбрости. Их улыбки были звериными.

Он всюду видел избыток плоти, сияющие металлы, кристаллы и теплую кожу.

Гектор похлопал его по плечу.

— Удачи, старик.

— Ты не поможешь отыскать нашу леди смерти? — он приподнял бровь.

— Это твоя задача, — он голодно посмотрел на сотню женщин, ждущих Жутей. — Будет глупо упускать такой шанс.

Гектор пропал в толпе, Уриэль не успел ничего добавить. Его друг заслужил несколько часов веселья после всего, через что его провел Уриэль. Если он хотел провести это время в объятиях гадюк, так тому и быть. Уриэль не доверил бы им своего коня, не то что жизнь.

Жрица подошла к нему, провела пальцем по его руке, прикусывая при этом губу. Эта хотя бы была укутана в золотую ткань, повязанную на плече, собравшуюся складкой на бедре, но он видел, что под тканью ничего не было.

— Почему же такой великан тут один?

Он с отвращением скривил губы, сжал ее запястье и отпустил. Она оставила полоску масла на его серой коже.

— Избегаю таких женщин, как ты.

Она недовольно фыркнула, но повернулась и посмотрела на другую Жуть. Тот был голоден.

Смех донесся до его ушей.

— Говоришь, этой ночью произойдет Выбор Лорда, но тебе не нравятся мои жрицы.

Высшая жрица редко отходила от него.

Уриэль скрипнул зубами.

— У меня особый вкус, и редкие из тех женщин могут подойти.

Мириам шагнула так близко, что он ощущал ее жар спиной. Она провела пальцем по плотно затянутым шнуркам его корсета.

— Да, не знай я лучше, решила бы, что тебя больше интересует алхимик рядом.

Он оскалился, но не повернулся.

— Ты играешь с огнем, Мириам.

— Да, знаю. Ты скрываешь свою жизнь даже от близких генералов, — она обошла его и замерла перед ним. — Некоторые твои генералы говорят больше других.

Гектор. Другой быть не мог. Он не мог молчать.

Уриэль подавил желание сжать кулаки, вместо этого заставил рот изогнуться в улыбке.

— Что ты задумала, Мириам?

— Ничего. Просто пытаюсь понять, что ты ищешь. Ты знаешь, что я хочу увидеть Выбор Лорда.

Конечно. Если он выберет не одну, а двух жриц при ее правлении, то она останется Высшей жрицей до смерти. А до этого будет далеко, ведь многие жрицы жили так же долго, как и алхимики. Ужасно долго.

Он подумывал спросить ее про самую опасную жрицу тут и посмотреть, что скажет Мириам. Если знамения обещали, что он найдет смерть этой ночью, то, наверное, это будет самая сильная женщина тут.

Но он не успел задать вопрос, мимо прошла другая жрица. От нее пахло так сильно, что головная боль вспыхнула за его глазами.

Ужин поднялся из желудка Уриэля, давил на горло. Кости корсета впились в бока. Он не мог ощущать ничего, кроме сильного запаха пачули и лавандового масла. Он был на его руке, в носу, прилип к одежде.

— Я могу где-нибудь побыть пару мгновений? — спросил он.

Мириам закатила глаза и плавно указала направо.

— Да, милый. Там. Но не задерживайся. У меня много девочек, которые тебе понравятся.

Он был уверен, что она заставит жриц ходить мимо него, а это не стоило его времени. Он видел жриц раньше. Их уловки не впечатляли его. Их кожа всегда была скользкой. А их глаза не переставали следить за каждым его движением.

Уриэля не интересовали женщины, которых одобряла Высшая жрица.

Не поблагодарив Мириам, он повернулся и пошел туда, куда она указала. Если память его не подводила, за одной из штор была скрыта комната. Он отодвинул алую ткань и юркнул в скрытую нишу.

Комнату не озаряли факелы, как было с пещерой. Огарки свечей горели на каменных поверхностях, свет был слабым, мерцал. Красный ковер покрывал землю вокруг деревянного алтаря на другой стороне комнаты.

Перед ним сидела на коленях женщина. Она сжимала ладони у груди. Золотистые волосы ниспадали с ее плеч мягкими волнами, синяя маска скрывала ее лицо.

Эта… была другой.

Черная ткань укутывала ее любящими объятиями. Бархатная ткань будто впитывала свет, собирала его и пускала к металлическим кольцам вокруг ее ребер. Нет, не ребер.

Она встала и повернулась к нему, стало видно металлический скелет, сковавший ее тело. Ребра сияли в свете свеч, металлическая кость таза стала поясом целомудрия, а изящные цепи создали кости ног. И в центре ее груди был шрам, словно кто-то пытался вытащить ее сердце.

Леди Смерти.

Может, знамение было верным.

ГЛАВА 4

Корсет на ее талии был слишком тугим. Она дышала с трудом. Было почти невозможно дышать, но она должна была. Рэя не могла пошевелиться, прижимала ладонь к животу, словно это могло придать ей сил.

Не получалось. Она ждала с другими жрицами прибытия Жутей. Они были в порядке. Их наряды были цепями и кристаллами.

Только Рэя была в платье. Высшая жрица сказала, что так было, потому что Рэя была ученицей. Слои ткани предупредят Жутей, что она еще училась, но была доступна. Все в комнате были им доступны.

Она уже видела точки перед глазами, и Высшая жрица сказала ей взять себя в руки в нише. Идея звучала неплохо.

Но, когда Рэя прошла за алую штору и к алтарю, она ощутила, как рушилась ее решимость. Она не была жрицей. Она не завершила обучение, и они ждали, что она сможет служить Жути?

Другие жрицы должны были научить ее в процессе. Судя по их взглядам и плохо скрытым комментариям, что ученицы и в комнате быть не должно, вряд ли они станут ее учить. Они проследят, чтобы она опозорилась и разочаровала всех. А потом они скажут, что всегда знали, что она не годилась быть настоящей жрицей.

И она словно ощущала себя так, словно ее душили. Металлический скелет лишал ее дыхания, не давал толком вдохнуть, но от презрения других жриц было хуже всего.

Ее сестры хотели, чтобы она ощущала себя слабой. Рэя знала, что так и было. Так жрицы управляли друг другом. Только такая сила у них была. Магия не текла в их венах, в отличие от алхимиков. Они знали только мелкую магию, как сменить цвет платья, или воду сделать вином в бокале. И все.

И их оружием стали слова, которыми они и колдовали. Они били по ней словами, надеясь, что Лорд Жути выберет кого-то другого.

Только поэтому они могли быть такими подлыми с ней. Рэя надеялась, что они не ненавидели ее с самого начала, ведь она столько лет пыталась доказать, что способная.

Она опустилась на колени у алтаря, сжала ладони у груди. Боги не слышали учениц, у них были люди важнее, кого они слушали, и дела важнее, которые они решали. Но она надеялась, что хоть в этот раз ее услышит хотя бы одно божество.

— Прошу, услышь. Если меня выберет Жуть, это удовлетворит Высшую жрицу и алхимиков. Мне не важно, лидер ли это будет, только бы меня выбрал хоть кто-нибудь, — она сглотнула. — Дай сил стоять среди сестер, дай ума возвыситься над ними. Но больше всего… — она склонилась к алтарю, словно ее слушали. — Прошу, дай мне доброго.

Она долго сидела у алтаря. Так долго, что услышала, как Жути вошли в пещеру. Она слышала смех сестер и низкие мужские голоса.

Хоть она молилась для силы, она не ощущала силу в теле. Она должна была выйти к остальным. Она должна была впечатлить лидера Жути. Но она пряталась в нише и надеялась, что никто не найдет ее.

Но кто-то нашел. Она услышала шорох шторы по каменному полу. Наверное, Высшая жрица вернулась за ней.

Рэя встала, как старушка. Спина болела, ребра ныли там, где корсет впивался в плоть, а колени онемели, она долго сидела на полу. Может, боль поможет ей сосредоточиться в комнате, куда она пройдет, опоздавшая, под взгляды Жутей, глядящих на нее как на кусок мяса.

Но за ней была не Высшая жрица. Мужчина, нет, монстр, занял все место. Он был в два метра ростом, с широкими плечами и узкой талией, подчеркнутой корсетом, похожим на ее. Его серая кожа была темной, зернистой, как гранит. Может, кожа была такой же твердой. Его лицо было строгим, линии были грубыми и неровными, не как у человека. Рога тянулись по бокам от лица, как у быка.

Даже его тень тянулась дальше, чем должна была. Нет, не тень. Она с ужасом поняла, что это были крылья. Большие кожистые крылья шуршали друг о друга с каждым его вдохом.

Она ощутила, как кровь отлила от лица. Белая, как призрак, уже с кружащейся головой, она смотрела на Жуть, как на монстра из кошмара, выбравшегося из-под ее кровати.

— Здравствуй, — прошептала она едва слышно.

Она должна была сказать что-нибудь еще. Что-нибудь соблазнительное, как ее сестры. Они увидели бы в этом шанс заполучить Жуть. Других жриц рядом не было, чтобы они отвлекли его.

Он прищурился.

— Что ты тут делаешь, жрица? Все в другой комнате.

Странный вопрос для Жути. Высшая жрица и алхимики всегда изображали их так, словно они не были умными. Она думала всю жизнь, что они были чуть выше зверей.

Этот доказывал, что они были не просто животными, а монстрами, и ей нужно было следить, чтобы он не увидел, какая она внутри. Все вдруг стало сложнее, чем она представляла.

Кашлянув, она прижала ладонь к животу, чтобы успокоить нервы.

— Я… кхм….

У нее не было ответа. Она не знала, что сказать, чтобы это исправить.

Щеки пылали, Рэя лишилась дара речи и смотрела на него в отчаянии огромными глазами, словно это могло ее спасти. Глупая мысль. Жуть не любил таких. Как она. Они были двумя сторонами одной монеты, их использовали для одной цели, но это не делало их… друзьями.

Жуть опустил голову и шагнул ближе. Штора закрылась за его крыльями.

— Уверен, ты хочешь, чтобы я поверил, что ты робкая. Или что ты хотела побыть пару минут в покое.

Облегчение рухнуло на нее волной, смывая ее стражи. Он понял. Слава богам, он понял.

— Да, — выдохнула она. — Спасибо за понимание. В пещере слишком людно.

Его глаза стали щелками.

— Хватит, жрица. Не нужно притворяться. Если хотела остаться с Жутью наедине, ты это получила. Говори свою отрепетированную речь.

Радость пропала. И хоть Рэя раньше позволила бы словам гореть внутри нее, она не хотела позволять этой Жути унижать ее. Она же была жрицей! И она будет в паре с Лордом Жути, самым большим и сильным из их вида.

Она выпрямилась, расправила плечи и сжала кулаки.

— Я не репетировала речь. Я пыталась сбежать от толпы, потому что там слишком много людей. Обвинять меня в ином — как звать меня лгуньей, но я надеюсь, что ты не так груб, чтобы звать на первой встрече женщину лгуньей.

Его глаза расширились от ее слов. Тяжело дыша, Рэя прижала ладони к животу и смотрела на него. Он не имел права заставлять ее чувствовать себя глупо.

Странный монстр снова удивил ее. Он низко поклонился, что впечатляло с его тугим корсетом, и широко раскрыл руки.

— Прошу прощения, миледи. Я думал, ты была как другие жрицы, и я серьезно ошибся. Я должен был знать, учитывая знамения, которые получили мои подданные.

Мужчина перед ней не был животным. О чем говорили жрицы, называя Жутей так?

Он был способен на стыд. Вина была написана на его лице, словно она нарисовала там эмоцию. И когда он выпрямился, он изобразил ее позу. Прижал ладонь к животу, словно ему стало сложно дышать.

— Что ж, — Рэя пыталась придумать, что сказать. Что-нибудь подобающее жрице. Но она выпалила. — Ничего страшного, полагаю. Мы оба сказали глупости.

Его щеки стали чуть темнее.

— Да. Так и есть.

И все стало неловким. Ей было неуютно. Она не знала, чтосказать, как исправить ситуацию. Ей нужно было просто уйти на поиски Лорда Жути. Может, она сможет загладить вину за свой глупый язык.

Она шагнула ближе, попыталась обойти его, чтобы покинуть комнату. Но он шагнул в ту же сторону и преградил путь.

Он собирался, похоже, помешать ей уйти.

— Прощу прощения, — он подвинулся в сторону еще раз.

Рэя уже стала двигаться в ту сторону, и теперь они будто танцевали. Они оба двигались в одну сторону, сколько бы ни пытались обойти друг друга.

Наконец, она сжала его плечи. Точнее, его бицепсы. У другого на этом уровне были бы плечи, но Жуть был невероятно высоким.

— Вот, — твердо сказала она. — Ты иди сюда, а я в другую сторону.

Она подтолкнула его, смогла проскользнуть мимо него. Оставлять его со священным алтарем было странно. Словно оставлять его одного было кощунством, пока она уходила в пещеру.

Рэя замерла и обернулась.

— Ты тоже вернешься?

Жуть медленно кивнул. Свечи мерцали на острых кончиках его рогов и неровном лице.

— Да, жрица. Я вот-вот вернусь. Как ты, я пытался очистить голову, побыв в одиночестве.

Это было странно. Зачем Жути быть в одиночестве? Все тут собрались для них и их выбора.

Внезапное желание отругать его закипало в груди. Он должен был радоваться, пока управлял ситуацией. Он вернется домой с остальными своего вида и жрицами, но там он будет слушаться лидера.

Вздохнув, она ушла за штору. Не важно, что он думал о ее свободе или своей. Она теперь лишь увидит его мельком. Если она убедит Лорда Жути выбрать ее, с этой Жутью она уже не пересечется близко.

Она могла остаться тут. Опозоренная ученица, которую ждала лишь учеба у старшей женщины.

Снова ребёнок.

Шум пещеры ударил по ней, словно она врезалась в стену. Все кричали, смеялись. Слова летели во все стороны, некоторые она понимала, а другие — нет.

Одно было ясно — все пытались привлечь внимание друг друга.

Рэя не умела привлекать чужое внимание. Она была слишком маленькой для этого. Или просто она ничего из себя не представляла.

ГЛАВА 5

Уриэль понимал, каким странным был разговор. Если бы она была другой жрицей, он решил бы, что это игры Высшей жрицы. Снова.

Но эта худая девушка была слишком скромной. От нее пахло невинностью и чем-то, похожим на сирень. Странная смесь от жрицы, обычно такие пахли металлом и травами, которые они использовали для магии.

Словно у них была своя магия.

Он поправил рубашку под корсетом и шагнул к алтарю, у которого она сидела. Странная женщина зажгла пару свеч. Их огоньки извивались, как червяки. Жути не любили огонь. Это было неестественно. Огонь был дан людям богами, чтобы они могли вредить, кому хотели.

Он облизнул указательный и большой пальцы, склонился и потушил огонек. Он не мог оставить горящие свечи. Так много ткани трепал искусственный ветер. Алхимики использовали все возможности, и они могли сжечь важных Жутей.

В этой комнате он мог лишь на время забыть об ужасах, которые его ждали. Уриэль не мог сидеть в тенях до конца проклятой церемонии.

Он покинул нишу и присоединился к остальным. Жути уже ждали начала Выбора. Они сидели на подушках в пещере, разбросанных для этого момента.

Уриэль прошел к ним решительно. Он ждал Выбора, но уже знал, какую жрицу заберет.

Та леди смерти могла не знать, что она могла его погубить, но он знал, как читать знамение, когда оно было перед ним. И если ей было суждено убить ее, то он хотел держать ее близко. Хотя робкая жрица рядом раздражала бы.

Он опустился на подушки рядом с Гектором, который ткнул его локтем в ребра.

— Где ты был? Я думал, ты был против уединения со жрицами до того, как произойдет Выбор?

Он был против такого. Многие Жути пробовали жриц, а потом получали в пару другую. Драма после этого его раздражала.

Он облизнул губы и ответил:

— Да. И я ничего не делал.

— Я видел, как от тебя выходила милая ученица. Она красавица, да?

Ученица?

Это объясняло ее наряд. Она не была в цепях или прозрачной ткани. Но металлический скелет вокруг ее тела был загадкой. Она была украшена как награда.

Ученица не должна быть на Выборе, если она не была слугой, но даже такие редко тут бывали. Почетное место обычно давали жрицам, которые оставались в Соборе.

Больше игр. Он был в этом уверен. Уриэль хмуро посмотрел на Высшую жрицу, которая уже вывела нескольких жриц в центр пещеры. Для чего ей была тут ученица? Она подстроила их встречу? Зачем?

Он не понимал разумы жрицы. Может, стоило перестать пытаться.

Мириам хлопнула в ладоши, и в пещере стало тихо. Она глубоко вдохнула, звук эхом пронесся по комнате.

— Жути, приветствую на Выборе. Многие жрицы тут умерли бы ради вашего внимания, но лишь несколько готовы служить.

Это не звучало как что-то новое. Уриэль приподнял бровь и склонился к Гектору.

— Я думал, они дадут нам выбрать жриц самим?

— Ты так сказал, — Гектор нахмурился. — Похоже, мы сможем выбрать из группы женщин, которые… — Гектор притих и посмотрел на Уриэля многозначительно.

Он кивнул.

— И я так думал.

Ему не нужно было уточнять, о чем думал Гектор. Он думал о том же. Жрицы и алхимики всегда что-то затевали. Теперь ему нужно было понять, почему они решили, что на Жутей повлияет впечатление, что у них был выбор.

Все было как раньше. Жриц выбрала Высшая жрица, а то и вместе с лидером алхимиков. Жути все еще приняли бы гадюк в их доме, а он только избавился от прошлого гнезда.

Уриэль вздохнул и опустил ладони на скрещенные ноги.

— Посмотрим, что за хитрости они применят этой ночью.

Жрицы встали в круг. Каждая женщина была милее предыдущей. Их одежда липла к их коже, камни мерцали в тусклом свете.

Одна нахально улыбнулась поверх плеча, подняла руки вместе с сестрами. За ней нужно было следить. Хитрость в ее взгляде должна была манить, но он был рядом со жрицами сотни лет. Он мог сразу узнать убийцу.

Только одной жрицы не хватало среди них. Ученицы. Он окинул толпу взглядом, искал ее лицо среди других.

Где она была? Высшая жрица не толкнула бы ее в его сторону, если бы не планировала, чтобы он выбрал ту ученицу, да?

Жрицы в круге громко вздохнули. Они махали руками туда-сюда, и это выглядело как волна. Их кончики пальцем сияли магией. Она текла по их телам, словно они ступили под водопад света. Лучи магии падали на пол и тянулись к Жути.

Один луч коснулся Гектора. Он собрался светом на его коленях, поднялся выше и коснулся щеки Гектора, будто ласка возлюбленной.

Если бы он мог закатить глаза сильнее, он это сделал бы. Эта игра была глупой. Жрицам нужно было так соблазнять его подданных? Светом и вздохами, подозрительно близкими к стонам?

Нет, он этого не потерпит. Они установили новые правила, будут с ними жить.

Он уперла руками в колени, поднялся на ноги. Хотя другие Жути жаловались, что он перебивал шоу, он был готов вернуться в поместье. Это должно было давно закончиться.

— Высшая жрица! — крикнул он.

Женщины в круге замерли. Несколько вздрогнуло так, что магия упала с их пальцев. Блестки лежали на полу, свет пульсировал и угасал, пока они умирали.

Смешно. Магия не умирала. У нее не было жизни, лишь то, что давал ей тот, кто ее применял. Но он все равно ощутил вину за то, что помешал им.

Мириам шагнула вперед, опустила голову, сцепив руки у талии.

— Лорд Жути, мои девочки тебе не нравятся?

Словно он поэтому перебил их. Она знала, о чем он думал. Он не хотел позволять ей испортить это или даже убедить его, что он был неправ, остановив этот спектакль.

— Ты сказала, что Выбор в этом году в руках Жути, — начал он. — Я еще не вижу, чтобы это выполнялось.

Она нахмурилась, не ожидая, что он будет говорить о правилах.

— Не понимаю.

— Свободный выбор для моих подданных означает, что мы можем выбрать любую жрицу, — он махнул на женщин в круге. — Не одну из тех, кого ты выбрала сама. Ты управляешь нашим выбором.

— Нет, — она шагнула к жрицам, махнула им беспечно. — Это мои лучшие девочки. Каждая из них талантлива, лучше всех исполняет магию, готова к жизни при дворе. Таких и должны выбирать твои подданные.

Она не была такой глупой, да? Он окинул толпу взглядом и нашел ее. Она была такой маленькой, что спряталась за сияющими жрицами. Но он увидел ее и теперь мог удивить их спектаклем интереснее, чем группа стонущих женщин.

Он поднял когтистую ладонь и указал на ученицу.

— Если нам можно было бы выбирать, кого мы хотим, я мог бы выбрать ее.

Толпа расступилась, словно жрицы перед ней знали, что он указывал не на них. Может, они и знали. Он ни с кем не проводил время, кроме их короткого разговора в той нише. Он мог говорить только об ученице в черном.

Она застыла в толпе жриц. Ее глаза были огромными, ладони сжимали ткань юбки. Он видел теперь разрез у ноги, открывающий длинное бледное бедро. В отличие от других женщин, он видел мышцы ее ноги.

Эта женщина постоянно удивляла его, хотя это он затеял хитрый план.

Высшая жрица фыркнула.

— Она — ученица. Ты не захотел бы ее, Лорд. Она не обучена, и за стенами Собора я не могу обещать, что она продолжит учиться. Мы все знаем, что только в Соборе жрицы могут понять свою магию.

Как сильно она хотела давить?

Он уже зашел далеко. Он носил корсет на теле, которое подходило демону. Уриэль мог делать, что хотел.

Он посмотрел в глаза Мириам и усмехнулся.

Она отпрянула от вида его острых зубов и дьявольской улыбки. И Уриэль знал, что победил.

Он прошипел сквозь острые зубы:

— Может, я ее научу.

Все жрицы в комнате охнули. Даже ученица прижала ладонь к груди и отвела взгляд от монстра. Он знал, что они так сделают. Ни одна жрица не признавала, что были другие, которые могли использовать магию.

Они думали, что только они знали, как колдовать. Что только они знали, что жертвы могли создать нечто новое и лучшее. Или, хуже, если учитывать алхимиков.

Но Уриэль знал, откуда была их магия. Он знал, как извратить ту силу и их разумы. Потому Мириам боялась его. Потому пыталась управлять им, когда выпадал шанс. А почему нет?

Лорд Жути знал больше, чем должен был.

Он оскалился, широко раскрыл крылья и поманил ученицу к себе.

— Свободный Выбор, такие правила ты назвала, Мириам.

Жрицы в кругу изобразили символ на своих грудях, круг и «х». Он знал, что этот знак должен был их защищать. Потому что он произнес имя Высшей жрицы при всех? Он зарычал.

Высшая жрица не попятилась. Она шагнула в сторону и протянула руку к ученице.

— Иди сюда, Рэя.

Ученица пошла вперед. Он не слышал звуков ее движения. Может, она была без обуви. Она парила над каменным полом как призрак.

Ее звали Рэя. Имя было милым. Женщина замерла, дрожа, рядом с ее Высшей жрицей. Она даже не смотрела на него. Она смотрела на трещину в каменном полу.

— Эта ученица мне как дочь, — сказала Высшая жрица. Ее голос грохотал в комнате. — Если хоть волосок с ее головы упадет, я узнаю. Отдать ее тебе как отдать часть меня.

Ах, она решила закончить этими словами. Он сомневался, что это было правдой, ведь несколько жриц за Мириам закатили глаза. Она просто хотела, чтобы он понял, каким важным был этот миг.

— Высшая жрица держит слово, — он послал слова по пещере как пощечину.

Мириам нужно было напомнить, что он поймал ее на слове. Если она хотела, чтобы он поверил, что эта женщина была ей как дочь, ладно. Но он напомнит ей, какими ядовитыми были ее слова и планы.

Он хлопнул крыльями и прижал их к спине.

— Мои подданные сделают свой выбор. Готовь женщин. Мы уедем этой ночью.

Она открыла рот, чтобы возразить, но Уриэль поднял палец в воздух.

— Осторожно, Высшая жрица. Или твои люди поверят, что ты — лгунья, которая не видит, когда ее поймали на слове.

Он выждал пару мгновений, глядя в глаза Мириам. Он ждал, скажет ли она еще что-нибудь. Пусть попробует спорить с ним, когда он одолел ее в ее игре.

Она молчала. Но он видел ненависть в ее взгляде. У нее уже был новый план, но он и там ее поймает.

— Тогда мы тут закончили, — прорычал он.

И лорд Жути покинул Собор Омры.

ГЛАВА 6

Рэя следовала за Высшей жрицей и сестрами из пещеры. Она не поднимала головы, старалась успокоить дыхание. Ей нужно было просто выйти из пещеры, чтобы Жути не увидели, как она разваливается на кусочки. Это был первый шаг. А потом она развалится и попытается понять, как себя спасти.

Жрицы были зловеще молчаливыми. Каждая не знала, как Высшая жрица поведет себя после слов Лорда Жути. И Рэя была в ужасе, что говорила с ним до этого.

Она могла все испортить. Он бы не захотел ее, и план Высшей жрицы не сработал бы. И это было бы из-за Рэи.

Но план сработал. Лучше, чем они надеялись.

Когда они добрались до пустой комнаты с золотыми стенами, Высшая жрица остановилась. Они прошли в комнату за ней, пот блестел на лбах от страха, что она будет бушевать в гневе.

Высшая жрица повернулась к ним и хлопнула в ладоши.

— Что вы стоите? Мы знаем, что случится дальше. Искупайте Избранных, соберите их вещи и попрощайтесь. Вперед!

Несколько женщин шептались в смятении, направляясь к комнатам с их сестрами. Рэя знала, что многие вопросы были о ней. Ученицу не только пустили на церемонию, но она стала Избранной.

Глубоко вдохнув, она повернулась к своей комнате. Ни одна жрица не пойдет с ней. Им нельзя было возвращаться в комнаты учениц. И ученице не дали бы купаться в розовой воде, никто не втер бы масло в ее тело, чтобы она сильнее понравилась Жути.

Рэя была одна. В тревогах, страхе и всем остальном.

— Рэя, — сказала Высшая жрица. Ее слова гремели в пустой комнате. — Куда ты собралась?

В ее комнату, как всем и приказали. Но, видимо, она поступала неправильно. Сглотнув, она повернулась и сцепила ладони перед собой.

— Я думала, что Избранные готовили себя для Жути?

Высшая жрица протянула руку к Рэе.

— А у тебя жриц нет, милая. Я сделаю все сама.

От этого у нее задрожали колени. Ладони тряслись, она опустила руку на ладонь Высшей жрицы.

Ее повели по пустой комнате к двери, за которой были покои Высшей жрицы. Рэя ни разу там не была. Ни одна жрица не была, если слухи были правдой.

Комната за дверью была разочаровывающей. Она думала, что Высшая жрица жила в роскоши с позолоченными лампами и огромной кроватью, полной шелка и бархата. Комната была полна деревянных изящных фигурок. Теплый свет лился от простых бронзовых факелов, озарял стол из красного дерева и кровать в углу. Бархатных одеял не было, только потертое лоскутное одеяло. Огонь был нарисован на стене, перед ним стояли два красных мягких кресла. Они были слишком далеко под землей, чтобы тут был настоящий огонь, и ее удивило, что Высшая жрица предпочла нарисовать его.

— Боюсь, ты не найдешь в моей комнате позолоченную ванну, — сказала Высшая жрица, смеясь. — Удивлена?

— Да, — Рэя не могла врать. Эта женщина все-таки назвала Рэю своей дочерью.

Она честно ожидала роскошные покои. То, что подобало ее статусу. Но Рэя ошиблась. Она прошла в центр комнаты и замерла. Ждала указаний.

— Иди сюда, — сказала Высшая жрица. Она прошла к кровати, склонилась, подняла хлопковый халат и надела поверх откровенного наряда. — Хочешь, чтобы я помыла тебя, как другие женщины? Или лучше подготовила тебя к испытаниям впереди?

Рэя не могла выбрать первое. Она не хотела, чтобы кто-нибудь трогал ее кожу, как делали другие жрицы. Тем более, Высшая жрица, которая казалась слишком холодной и выше таких дел.

Рэя подобрала юбки и села рядом с нарисованным камином.

— Прошу, Высшая жрица, расскажите, как забрать магию у Жути. Я не знаю, что вы от меня ждете, но я боюсь, что это будет невозможно.

Высшая жрица вздохнула. Она плотно завязала пояс на талии, словно это был корсет, а потом села напротив Рэи.

— Я не могу рассказать, как собрать из них магию, это тебе нужно понять самой.

Это не помогло. Рэя умела немного колдовать. Она знала, как создать небольшую иллюзию, как бабочку в ладони, и все. Как-то раз она смогла совершить чары сложнее: превратить воду в другую жидкость. Но сок пропал, когда она отвлеклась.

Она вдруг сильнее осознала, почему была ученицей. Глядя на свои ладони, она сжала кулаки.

— Я не могу колдовать как другие жрицы. Знаю, я не была хорошей ученицей и не слушала, когда должна была.

— Рэя. Самая большая магия идет от тех, кто готов дать ей взлететь, — Высшая жрица склонилась и сжала ладони Рэи. — Я ощутила силу в тебе, как только тебя оставили на наших ступенях ребенком. Я знала, что ты однажды станешь великой жрицей.

— Но я даже небольшие трюки делать не могу, — прошептала она.

— И я долго думала, что ошиблась в твоем таланте. Но потом ощутила в тебе источник силы и поняла, что тебе просто нужен другой учитель, — она сжала руки Рэи и отклонилась. — Ты меня не подвела. Это я не могу тебя учить.

Рэя перестала дышать. Что Высшая жрица имела в виду? Если она не могла учить Рэю, то кто мог? Она не могла понять магию сама. Ей нужен был наставник.

Мысль появилась в голове, но не могла быть правдой. Нет, но… Рэя робко спросила:

— Думаете, Жуть научит меня использовать магию?

Высшая жрица отклонилась в кресле и рассмеялась так громко, что уши Рэи заболели.

— Нет, дитя. Жуть ничего не знает о магии, хотя Лорд попробует тебя убедить, что он знает. То, что ему назначали много жриц, не значит, что он что-то знает о нашей силе. Не дай его словам пошатнуть тебя.

Лорд Жути был мастером речи. Рэя видела, как он обратил разум толпы против Высшей жрицы, а они знали ее с детства. Он точно умел больше, чем она подозревала.

Она не хотела недооценивать его. Она не хотела идти в его поместье и попасть под очарование его слов и магии.

Он кивнул.

— Я знаю, что мне нужно быть подготовленной лучше, чтобы жить в его стенах.

— Ты станешь змеей, которую он не ожидает, — Высшая жрица встала и обхватила лицо Рэи руками. — Я думала дать тебе иллюзию красоты, чтобы ты была как остальные.

Она чуть не согласилась. Работу Высшей жрицы было бы сложно отличить от реальности, но… это будет не ее лицо.

Она покачала головой.

— Нет, спасибо.

Высшая жрица поджала губы и прошла к двери.

— Поверь, Рэя. Я знаю, что ты не веришь, что способна на это, но ты знаешь, как связаться с Собором даже вне его стен. Я не буду далеко от тебя. А теперь потрать это время на медитацию. Другие заберут тебя, когда будут готовы.

И Рэя осталась одна.

Как ей справиться с этим? Она была посреди океана на тонущем плоту. Она не знала, как справиться с Жутями. Магия не давалась ей. Когда она сосредотачивалась, ее сердце сбивалось с ритма, а разум блуждал.

Высшая жрица пыталась увидеть, утонет ли она?

Сглотнув, она старалась медитировать, как сказала ей Высшая жрица. Она послала разум вдаль, чтобы сосредоточиться. Но она вызвала только тревогу и страх. Эти эмоции копились в груди, бушевали в голове, и она не могла думать ни о чем другом.

В дверь постучали, и она вздрогнула так, что чуть не упала с кресла. Сжав подлокотники, она крикнула:

— Кто там?

Смех сестер донесся в трещины в двери Высшей жрицы.

— А ты как думаешь, Рэя? Идем! Мы уходим!

Точно. Они будут служить Жутям. Другие знали свое место в стенах страшного поместья.

Она — нет.

Вздохнув, она встала и расправила юбку. Другие переоделись во что-нибудь похожее на ее одежду. Черные костюмы с откровенным декольте, чтобы соблазнять Жутей дальше. Их кожа будет скрыта, но она все еще ощущала себя открытой.

У нее не было выбора. Рэя уже была Избранной, как ее сестры. Они переживут это.

Или она справится со страхом и тревогой сама. Но она выживет.

Она прошла по комнате и выскользнула за дверь. Другие жрицы уже шагали по коридору. Они не ждали ученицу, которую и не должны были выбрать Жути.

Ее плечи опустились в поражении. Рэя пошла за ними по зданию, где выросла, шепча прощания потертым полам, прочным стенам и атмосфере безопасности.

Почему она мечтала уйти? Может, потому что не верила, что это с ней случится. Рэя думала, что останется работать в Соборе вечно. В библиотеке, наверное, где в томах была пыль, где пахло старыми книгами.

Может, она станет хранителем кровавых камней. Если бы она была рядом достаточно долго, алхимики могли бы дать ей работу важнее уборки в Соборе или присмотра за древними книгами. Они могли бы доверить ей что-нибудь важное в ее жизни.

Но теперь она шла по Собору, казалось, к концу. К концу для себя.

Лорел была в группе жриц. Она вела группу к выходу, подняв руки над головой, покачивая бедрами.

— Первым делом, попав в поместье, я прослежу, чтобы мой Жуть знал, что я удовлетворю все его желания.

Холли, жрица, которую не выбирала Высшая жрица, рассмеялась. Ее светлые волосы дрожали от звука, она напрягла сильные руки.

— Мы знаем, что Жути хотят от нас не этого. Они хотят сильную женщину рядом, жрицу, которая будет тренироваться с ними и оттачивать их магию.

— Нет, они хотят пару, — Лорел нахально оглянулась. — По крайней мере, мой хочет, чтобы его кто-нибудь касался.

— Откуда ты это знаешь? — спросила Холли.

— Я спрашивала, конечно.

Рэя сглотнула. Она надеялась, что Лорд Жути не захочет такого. Она не думала, что сможет быть в постели с таким существом. Он точно убьет ее своими ласками.

Если такое вообще могло быть с Жутью. Это ощущалось невозможным.

Ей нужно было сменить тему, или ее щеки сгорят. Она глубоко вдохнула и сказала:

— Как нам направлять их магию? Кто-нибудь знает, как?

Пара жриц оглянулась поверх плеч. Многие закатили глаза и пошли дальше по Собору. Лорел ответила ей:

— Я не жду, что ученица знает о такой магии, Рэя. Если не поймешь сама, твой Жуть тебя научит. Похоже, он о магии знает больше, чем Высшая жрица.

Она переживала, что они так скажут. Никто из них не хотел ее поддерживать, хоть она и не хотела быть Избранной.

Они вышли из подземелья в главный зал Собора. Лунный свет проникал в окна с витражами, бросая тусклую радугу у их ног. Темный мрамор стал зеркалом, отражал ее испуганное лицо.

Рэя не должна была так открывать эмоции. Жуть съест ее заживо.

Чем больше она думала об этом, тем больше осознавала, что, может, ей нужно было бояться не Жутей. Ее сестры порвут ее раньше, чем монстры, живущие в тенях.

Они миновали ряды скамей. Их шаги разносились эхом по ступеням во дворе перед Собором, Рэя смотрела на свои ноги.

Она помнила, как выглядели Жути. Она видела их кожистые крылья. Когти на кончиках их пальцев. Опасный блеск клыков в свете свечей, когда они смотрели на жриц, словно они были едой.

Рэя не знала, могла ли выжить с ними.

Она замерла, когда другие жрицы остановились. Она старалась совладать с дыханием, но боялась, что Жути ощутят запах пота на ее коже.

Ее колени грозили не выдержать. Ох, она потеряет сознание перед всеми. Она забыла забрать вещи из Собора. Хоть что-то, что напомнило бы ей о доме.

Она не могла перевести дыхание. Каждый вдох обжигал легкие, но воздуха было мало. Она словно и не дышала вовсе. Жрицы зачаровали ее, чтобы скорее убрать с дороги?

Воздух ударил по ее лицу, горячий и затхлый. Пахло сладкой травой и сеном, эти запахи отвлекли ее от панической атаки.

Рэя подняла голову, не сдержавшись.

Огромный конь, который подул на ее волосы, будто улыбался ей. Его глаза были огромными и теплыми, окруженными пушистыми ресницами, которые мило моргали. Зверь был с двух человек ростом, такой большой, что ее разум мог с трудом принять его размер.

Он прижался бархатным носом к ее щеке, подул сладким воздухом в ее легкие. Она вдруг ощутила, что не умрет.

Рэя коснулась ладонью носа лошади и погладила бархатную поверхность.

— Привет. И я тебе рада.

Кто-то громко кашлянул. Она подняла голову, Жуть сидел на другом огромном коне. Он улыбнулся ей.

— Аиду редко нравятся люди.

Какое ужасное название для такой доброй души. Она посмотрела в глаза лошади и улыбнулась зверю.

— У него хороший вкус.

Жуть рассмеялся. Звук был полон веселья, но и с долей насмешки.

— Да, жрица. Думаю, у него отличный вкус. Я просто не думал, что его заинтересует Леди смерти.

Лорд Жути тоже звал ее так. Они думали, что все жрицы занимались магией смерти? Нет. У всех была своя магия, которую они пытались развить.

Хмурясь, она посмотрела на Жуть верхом на доброй лошади и замерла. Конечно, Лорд Жути был на чудовищном коне, который проявил к ней симпатию. Лорд смотрел на нее внимательно, словно считал это ее трюком.

Рэя сделала реверанс.

— Милорд, — сказала она.

— Жрица.

— Спасибо, что позволили пообщаться с вашим конем. Он впечатляет.

— Да, он такой.

Она осталась в реверансе, ждала, что он скажет что-то еще. Что-нибудь, чтобы она выпрямилась.

Он этого не сделал.

Наконец, она решила, что ей хватило его грубости, и она выпрямилась сама. Она хмуро поймала его взгляд, надеясь, что ее глаза могли передать гнев, который она ощущала в ее венах.

Он кивнул на карету.

— Ты поедешь с остальными.

И он потянул за поводья, словно они и не говорили. Он и его лошадь поехали прочь от нее. Она была отправлена в карету.

Рэя прикусила губу и попыталась скрыть гнев на лице. Но, пока она топала к карете, она понимала, что не справлялась с этим.

ГЛАВА 7

Карета раскачивалась, убаюкивая Рэю ложным ощущением безопасности. Она знала, что ей нужно было сохранять голову на плечах, но движение успокаивало. Тепло. Сонно.

Другие жрицы тоже это чувствовали. Они ехали, и она видела, как все они уснули. Одна за другой.

Некоторые прислонились к плечам других, кто-то опустил голову на стекло окна кареты. В трех скрипящих деревянных каретах ехали драгоценные жрицы, которых их мать продала монстрам.

Рэя надеялась, что Жути знали, какими важными людьми они были. Если на них нападут, то Собор потеряет много отличных женщин. Самые умелые среди них притихли и выжидали.

От этой мысли она выпрямилась и выглянула в окно. Они медленно проезжали лес. Порой она замечала сияющие глаза, глядящие на нее из зарослей. Голодные глаза горели зеленым от света ламп на вершине кареты.

Она поежилась и обвила себя руками. Однажды ее магия сможет защитить ее от тех, кто может ей навредить. Но не сегодня.

— Псс, — прошипел голос. — Рэя.

Она посмотрела. Только одна жрица не спала.

Холли была известна в Соборе как самая сильная жрица. Не в магии, там она была на среднем уровне. Но ее тело было крупнее мужского. Ее руки были как стволы деревьев. Рэя как-то раз видела, как она подняла стол и крутила, потому что ей было скучно на уроке.

Рэя держалась от нее подальше. Холли пугала ее.

— Я слышала, ты спрашивала, как забрать магию у Жути, — сказала Холли тихо, чтобы не проснулись другие жрицы. — Они не учили тебя перед тем, как послали с нами?

Это была ловушка? Она, казалось, не должна была признаваться, что чего-то не знала. Другие жрицы могли использовать это против нее. Но она хотела знать, какие чары от нее ждали.

Рэя пожала плечами.

— Никто не посчитал это важным. Высшая жрица сказала, что я научусь.

Холли фыркнула.

— Да, они решили, что ты поймешь, как применять сложную магию без обучения. Звучит похоже на Высшую жрицу.

Рэя в шоке раскрыла рот. Она не слышала, чтобы жрицы хоть раз плохо говорили о своем лидере. По крайней мере, не так, чтобы их кто-нибудь услышал. Холли действовала опасно. Высшая жрица отрезала бы ей язык за такое.

Рэя склонилась, огляделась по сторонам. Все остальные жрицы ровно дышали. Они не слушали или очень хорошо изображали глубокий сон.

— Тебе не стоит так говорить.

— А тебя не должны были посылать на возможную смерть без оружия в руках, — Холли встала и прошла к Рэе.

Холли постучала ее по плечу, заставила подвинуться к окну, чтобы женщина уместилась рядом. Рэя не хотела, чтобы Холли сидела рядом с ней. А если Высшая жрица слушала и сейчас? Она подумает, что Рэя поддерживала мнение Холли?

Другая жрица уселась и протянула руки.

— Возьми меня за руки.

— Не хочу.

— Я пытаюсь научить тебя, как вытянуть магию из Жути, Рэя. Позволь помочь тебе.

Рэя смотрела в ее глаза, пытаясь понять, почему эта жрица вдруг захотела помочь ей, когда больше никто не захотел. Они обычно не общались.

Она кивала, когда Холли проходила мимо в коридоре. Может, Рэя как-то раз пожелала ей доброе утро и поспешила за другими ученицами. Холли всегда была огромной и жуткой.

Даже сейчас она занимала слишком много места. Ее плечи были широкими. Ее грудь была плоской и мускулистой. Волосы были убраны с лица, это придавало ей строгий вид.

— Я просто…

— Рэя, — рявкнула Холли, сделав голос громче. — Просто возьми меня за руки.

Рэя послушалась.

Удивительно, но ладони Холлис были очень теплыми. Они не были в мозолях, как думала Рэя. Они были сильными, успокаивали в то время, когда она ощущала себя одиноко.

Холли глубоко вдохнула и выдохнула.

— Я слышала от других жриц, что тебе сложно управлять магией?

— Звучит так, словно у меня есть магия, — ответила она. — Нет. Я не могу заставить ее слушаться, как бы ни пыталась. Высшая жрица сказала, что мне нужен другой учитель, потому что моя магия ей не подвластна. Я не знаю, как быть нормальной жрицей.

— Да, они всегда говорят это сложным. И мне говорили, — Холли улыбнулась. — Но я знаю, как управлять своей магией.

Рэя не была в этом уверена. Если Холли не сделали Избранной изначально, могла ли она быть сильной?

— Слушай, магия — как человек. Ее нужно убедить делать то, что тебе необходимо. Ты не можешь ее заставить, — Холли сжала ее пальцы. — Если хочешь забрать у кого-то магию, ее нужно убедить покинуть то тело. Убедить ее, что ты для магии подходишь лучше, чем тот, в ком она была изначально.

Она не хотела воровать у других. Рэя нахмурилась.

— Это звучит неправильно.

— Да, такая жизнь у жриц, — Холли кивнула на их сжатые ладони. — Возьми у меня немного магии.

Что? Нет, она не будет забирать магию, бегущую по венам Холли. Что будет делать другая жрица, когда в ней не останется магии?

Наверное, мысли отразились на ее лице. Холли стиснула зубы.

— Сделай это, Рэя. Мы скоро будем с нашими Жутями, и у меня будет вся магия, какую я захочу. Так что я могу побыть немного без нее.

А если на них нападут? Им понадобятся все жрицы, знающие боевую магию. И Холли была из тех, кто мог их защитить.

— Делай это! — рявкнула Холли.

Рэя потянулась в себя, отпустила разум. Чувство отделенности от тела было знакомым, но всегда ощущалось так, словно на нее вылили ведро холодной воды.

Она видела магию в карете. У каждой жрицы была капля магии, данная алхимиками. Их было два типа. Красная магия, текущая в них, была украдена у Жутей. И голубая магия душ.

Она знала, что голубую магию трогать нельзя было.

У Холли было много красной магии. Она плясала на ее пальцах, как красная молния, под ладонями и на сильных предплечьях.

Убедить магию, что Рэя подходила ей лучше. Это ей сказала сделать Холли.

Так просто.

Красный свет отпрянул от ее рук. Он не хотел покидать хозяйку. Она почти слышала голос магии в голове: «Нет. Мне нравится тут».

Она смотрела теперь на ее хозяйку пристально и видела, почему. Холли успокаивала своим присутствием. Ее душа источала тихую уверенность. Она была уверена в каждом ее шаге в жизни, и она не боялась за свою безопасность.

Тело Рэи дрожало от страха и тревоги. Конечно, магия не хотела ее касаться.

Но она должна была попробовать:

— Иди ко мне, — прошептала она. — Прошу.

Магия смеялась. Она плясала вне досягаемости, прыгала на руках Холли. Магия с каждым мигом была все дальше от нее.

Как ей уговорить магию помочь? Она была просто ученицей, которая не должна была даже находиться тут. Она должна была оставаться в Соборе, где никто не думал, что ей нужно было защищать себя или других. Но она была тут. Сидела в карете, ехала к смерти.

Жути обглодают ее кости и посмеются над маленькой ученицей, которая думала, что могла быть чем-то большим, чем поломойка. И она ничего не могла с этим поделать.

Она отогнала мрачные мысли и увидела нить магии, потянувшуюся к ней. Эта была красной, но отличалась от других. Она была мягче, старше, мудрее той магии, которая смеялась.

Она восторженно коснулась пальцем магии, которая тянулась к ней. Она шептала слова утешения и доброты.

«Ты — не только твои страхи, — будто говорила она. — Ты больше, чем они говорят».

Когда ее палец коснулся магии, она отцепилась от Холли. Она обвила руку Рэи и проникла под ее кожу.

Она очнулась и открыла глаза, посмотрела в довольные глаза Холли.

— Молодец, — сказала жрица. — Это немного, но это начало.

Начало. Так далеко Рэя еще не ходила.

Она открыла рот, чтобы поблагодарить жрицу, но карета остановилась, и они покачнулись. Тревоги Рэи вернулись.

— Что-то случилось? — спросила она, слова звенели от страха. — Почему мы остановились?

Холли отпустила ее руки.

— Мы тут, Рэя. Это поместье Жути.

Один из монстров открыл дверцы и рявкнул:

— Выходите.

Рэя не знала, что ожидала от этого места, но не того, что увидела. Она опустила ноги на землю и посмотрела на готическое здание перед ней.

Черные шпили тянулись в небо, хоть само здание было всего в три этажа. Окна со ставнями мерцали в свете луны, искаженное стекло превращало тени в демонов. Луна появилась из-за поместья и открыла больше в нем. Намного больше.

Соленый воздух ласкал ее щеки. Волны шумели на пляже внизу замка, звук доносился до нее. И за простым «поместьем» стоял целый замок. Черные и серые камни. Шпили были высокими, и она не могла прикинуть их высоту. И сотни Жутей ждали снаружи.

Их крылья открывались и закрывались. Их можно было бы принять за горгулий над замком, но не вышло бы. Они не были из камня. Они были из плоти и крови, магии и костей.

Рэя не хотела быть тут. Она хотела домой.

Сонные жрицы собрались вокруг нее. Некоторые потирали глаза кулаками, смотрели на здание, словно оно не могло быть реальным. Они должны были знать, что Жути жили не в скромном поместье, а в замке, да?

Видимо, нет. Рэя поняла, что некоторые понятия не имели, что происходило в мире Жутей. От этого она еще сильнее боялась. Монстр, которого она видела, был одним делом. Умные и опасные монстры были другим делом.

Жуть, который шутил с ней про лошадь, спрыгнул со своего коня. Он прошел к жрицам, сцепив ладони за спиной.

— Приветствую в поместье Жутей, леди. Вам покажут ваши покои. Вы будете жить все вместе. Вы не будете покидать свою часть поместья, если вас не позвали ваши Избранные Жути.

Лорел выпрямила спину. Она прошла к нему и погладила пальцем его толстую руку.

— А если мы захотим удивить своих Жутей чем-нибудь… другим?

Жуть стряхнул ее руку.

— Это не повод покидать свои покои. Там достаточно места, чтобы вы не заскучали за все время тут.

Лорел нахмурилась. Этот Жуть выбрал ее? Она думала, что управлять им было просто. Она надула губы и отошла.

— Наше время тут? Мы тут навсегда. Жути выбрали нас, и мы будем с вами вечно.

Слова повисли в воздухе между Жутями и другими жрицами. Рэя смотрела, как эмоции играли на их лицах.

Симпатия не только к Лорел, но ко всем им. Печаль, хотя она не могла понять, почему. И решимость, словно он брал себя в руки и приглаживал перья.

О, нет. Во что они ввязались?

Дверь поместья перед замком открылась. Жуть-женщина придержала ее для них, указала рукой.

— Жрицы, следуйте за мной. Я покажу вам новый дом.

Жути, которые были на Выборе, спешились. Они не последовали за жрицами. Рэя смотрела на их движения и взгляды. Они смотрели на другую сторону замка. Была ли там тропа?

Все ее сестры пошли к Жути, придерживающей дверь. В их новый дом. Место, которые никто из них не видел. Им обещали, что там они не будут ни в чем нуждаться.

Лорел была права, они должны были оставаться тут вечно. Жути, похоже, думали иначе.

Она шла за остальными, сердце билось в горле. А если они ошиблись насчет Жутей? А если жрицы в этот раз не заберут магию, а станут их едой? Их жертвой. Она не знала, во что верить.

— Не ты, — раздался низкий голос в ночи.

Все жрицы замерли. Они не узнали голос, но Рэя знала. Лорд Жути мало говорил при ней, но она знала властный тон, голос словно хлестал по воздуху.

Она замерла и развернулась.

— Лорд?

Он спешился и сжимал поводья коня в руке. Но хватка не была крепкой, так что конь слушался его голоса, а не поводьев.

Лорд Жути склонил голову, опустил рога, словно хотел пронзить ее ими.

— Нам нужно поговорить перед тем, как ты пойдешь спать.

Рэя облизнула губы и заставила себя не пятиться к сестрам. Она расправила плечи, опустила голову, как он.

— Как хотите, милорд.

ГЛАВА 8

Сердце билось в горле, Рэя смотрела, как другие жрицы уходили в поместье и пропадали из виду. Может, она будет первой жертвой. Но будет ли им дело, если она не вернется?

Может, Холли расстроится. Если кто и мог быть на ее стороне, то это сильная женщина. Холли не успокоится, пока не узнает, что случилось с Рэей.

Может, не из-за дружбы. И точно не из-за того, что Рэя была для нее важна.

Но Холли хотела знать, что тут происходило. Как и Рэя.

Морской бриз задевал ее плечи, Рэя дрожала, мурашки покрыли плечи и побежали по рукам. Она вдруг устала, замерзла и проголодалась.

Может, Лорд Жути хотел встретиться с ней, когда она была слабее всего. Если он будет держать ее уставшей и голодной, то он сможет использовать ее. Она может уснуть у его ног и попасть в его когти.

Несколько Жутей пошли в ту сторону, где, как она подозревала, была тропа. Они все побросали поводья, и лошади пошли, куда хотели. Огромные кони прошли мимо Рэи. Наверное, там была их конюшня, или Жути отпускали их бродить, пока им не нужно было на них ехать. На лошадях остались седла, так что Рэя решила, что в лесу была конюшня.

Осталось только две Жути, они стояли и смотрели на нее без эмоций. Лорд и его помощник. Она решила, что другой Жуть был его правой рукой, раз он указывал жрицам вместо Лорда.

Она сглотнула, а потом напомнила себе, что нужно быть сильной. Она была лучше этого. Жрица Собора была сильной, и она не испугается монстров, которые не знали ее истинной силы.

— Я должна идти за вами?

Лорд хмыкнул.

— Да, — а потом повернулся и пошел прочь.

Он тоже пошел вокруг замка, значит, был другой вход. Другой Жуть, который ее дразнил, остался за ней. Его шаги хрустели. Они думали, что она попытается убежать? Рэя не знала, куда.

Они обогнули замок, и она поняла, почему воздух был таким тяжелым от соли. Замок был на краю утеса.

Несколько Жутей прошли по маленькому выступу к задней двери замка. Она видела теплое сияние свечи в проеме входа. Но они шагали по краю так, словно не могли сорваться насмерть, если бы поставили ногу не туда.

Рэя напомнила себе, что они и не погибли бы. У них были крылья, чтобы спастись. И они, наверное, думали, что она могла защитить себя магией.

Она снова была не тем, кого они ожидали, и это разочаровывало.

Она опустила ладонь на прохладный камень стены замка, чтобы не упасть.

— Мы будем там карабкаться?

Жуть за ней рассмеялся.

— Это просто путь к двери, жрица.

Да, но это было хуже. Она не шла, она пыталась попасть из пункта Ав пункт Б, не убившись. Они этого не видели?

Рэя не знала, что ей было не по себе от высоты. Но она поняла, что все вне Собора вызывало у нее тревогу, и это ей не нравилось в себе.

Она могла сделать это. Она могла пройти по тропе у края, не глядя на бушующее море внизу. Она могла пройти к двери, не потеряв сознания.

Лорд Жути пару раз взглянул на нее. Она ощущала его взгляды как физические прикосновения, он следил за ее движениями. Один неверный шаг, и ему потребуется другая жрица. Может, этого он и хотел. Не ученицу.

Камень обвалился под ее ногой, разлетелся на кусочки и устремился в бездну.

Рэя глубоко вдохнула и замерла. Она сжала кулак на стене замка, но не дала себе медлить долго. Если она застынет у стены, она больше не пошевелится.

И она пошла дальше. Каждый раз, когда падал камень, она напоминала себе, что это означало, что не ее тело падает в волны. Это был камень. Камни можно было тратить.

Наконец, ее пальцы задели дверную раму. Рэя так быстро бросилась туда, что ее ноги даже не коснулись крыльца. Она запрыгнула на плитку пола и глубоко вдохнула.

Жуть за ней рассмеялся.

— Жрица, ты не выдыхала весь путь.

Возможно. Рэя не помнила. Она убрала прядь волос за ухо и пожала плечами.

— Думаю, я не люблю высоту.

Он подмигнул ей.

— Любой без крыльев имеет право бояться высоты.

Этот был даже милым. Он ей нравился, хоть она не понимала, почему он уделял ей так много внимания. Рэя могла лишь представить, что он завоевывал ее доверие, чтобы спросить у нее о Лорел.

— Гектор, — прорычал Лорд Жути. — Оставь девочку в покое.

Гектор. Она запомнила имя. Интересно, знала ли его имя Лорел?

Она взглянула на свою Жуть.

— Почему мне нельзя говорить с ним?

— Потому что нас ждет работа, — он отодвинулся и указал на дверь. — После тебя, жрица.

Когда Гектор произносил ее титул, это звучало приятно. Благородное имя женщины с ее талантами. Но у Лорда Жути слово «жрица» становилось ругательством.

Хоть она не хотела судить о Жутях предвзято, она была уверена, что ненавидела Лорда. Он считал себя выше всех, и что она будет делать все, что он попросит.

Будет. В том и была проблема. У Рэи тут не было власти.

Пока что, напомнила она себе. Когда она заберет его магию, все изменится. И она прошла в комнату, куда он направлял ее, без возражений, потому что она была хорошей жрицей в его глазах. Но она предаст его, как только жрица и могла. Украв его силу.

Комната оказалась гостиной. Теплый огонь трещал в камине из мрамора с вырезанными узорами. Кофейный столик из красного дерева обрамляли четыре мягких кресла, каждое было фиолетовым, покрытым бархатом. Мило. Выглядело как дом короля.

Может, Лорд Жути считал себя королем.

Она села в кресло ближе всего к огню. Ее платье было тяжелым от брызг океана. Мурашки все еще были на коже, хотя огонь сильно помогал с ними. И ее веки были тяжелыми, адреналин покинул тело. Она не знала, сколько сможет оставаться в сознании.

Лорд Жути закрыл за собой дверь. Тяжелый стук сообщил ей, куда он шел. Он подошел за ней. Дверца скрипнула. Шкаф? Звякнуло стекло, зажурчало то, что налили в него.

Его ладонь с когтями появилась над ее плечом, держала бокал с водой, судя по виду.

— Выпей. У тебя был долгий путь.

— Да, — пробормотала она. Рэя взяла бокал, осторожно сделала глоток. Она отчасти ожидала, что там был прозрачный алкоголь, но это была просто вода. Кристально чистая и с привкусом моря.

Он не спешил усаживаться. Лорд прошел по комнате со своим бокалом воды. Он постоял у камина, долго смотрел на огонь, и она смотрела, как напряжение покидало его тело.

— Я не хочу жрицу, — сказал он низким голосом, полным эмоций. — Уверен, ты слышала о судьбе моей прошлой Избранной?

Она вспомнила шкатулку с языком. Рэя была из тех, кому не повезло увидеть содержимое до того, как Высшая жрица закрыла ее.

— Да, — бокал дрожал в ее ладони. Пара капель воды потекли по ее ладони и упали на черную ткань платья. — Я знаю, что случилось с прошлой.

— Мне надоело, что Мириам посылает женщин, чтобы они шпионили за моими делами. Как Лорд Жути, я приглядываю за всеми в Омре. Я знаю, это не вяжется с тем, чему тебя учили, но это правда, — он сделал глоток воды. — Мне не важно, веришь ли ты мне. Я знаю, что твое обучение не позволяет думать, что у меня есть сердце. Верно?

Она не хотела с ним соглашаться. Рэя не хотела, чтобы он был прав.

Но он был прав. Ее учили, что он был чуть выше животного, а он уже доказал, что это было не так.

И она кивнула, но молчала. Ее слова хотя бы не выдадут, чем ее учили.

— Как я и сказал, мне не нужна жрица. Я видел, что умеет твой вид, и меня разочаровывает отсутствие умений и обучения у тебя, — он допил воду и опустил бокал на камин. — Ты будешь тут только на словах. Я не жду от тебя ничего, ты будешь просто телом в поместье. Но ты не будешь ни в чем нуждаться.

Рэя должна была радоваться. Разве не этого она хотела? Ее оставят в покое. Может, она сможет встретиться с Холли и научиться забирать магию у людей.

Но Высшая жрица послала ее собрать его магию. Ей нужно было хоть попытаться.

Рэя выпустила разум из физической темницы. Она послала его в эфир, чтобы увидеть источник его магии.

Она открыла глаза в мире духа, и ее ослепила яркость перед ней. Она закрыла глаза рукой, но быстро поняла, что это не поможет. Количество магии в его теле было сродни солнцу.

Никому не хватило бы сил смотреть на такую магию в мире духов. Конечно, Высшая жрица боялась его. Любой, кто попытается забрать магию у этого света, будет сожжен.

Она вернулась в тело с резким осознанием, что ее бросили волкам. Она не могла забрать у него магию. Никто не мог.

Но, когда она вернулась в себя, Лорд был не там, где она думала. Он стоял на коленях перед ней, широко раскрыв крылья. Он закрыл и открыл их. Он упирался руками в ее кресло, был слишком близко. Она видела золотые прожилки в его красных глазах, глядящих в нее, будто он видел ее душу.

— Ты ничего не взяла, — прорычал он. — Почему?

— Я не знаю, о чем ты, — ответила она. Но это была ложь. Откуда он знал, что жрицы забирали магию? И что она была в мире духов и могла забрать у него магию?

Откуда он знал глубокие тайны Собора?

ГЛАВА 9

Уриэль обещал себе, что не будет стоять снова на коленях перед жрицей, но он был на коленях перед хрупкой женщиной, которая как-то убедила его, что она отличалась от других.

К сожалению, она была другой. Он не мог понять, почему, чем она выделялась среди других жриц.

Ее дух источал невинность, и это звало его душу. Он хотел спрятать ее под крылом от всего мира. Это поместье было жестоким, но Собор был хуже. Он знал, что ее растили так, как не стоило поступать с такой душой.

Они забрали у ее родителей нечто милое и светлое. Они сделали бы из нее нечто темное, думающее, что она могла только забирать жизнь у других.

Уриэль думал, что белый рыцарь в нем давно умер. Он думал, что убедил себя, что спасение людей только приведет к его разочарованию.

Он ошибался.

Ее манила его магия. Он ощутил, как она покинула свое тело, знал, где она стояла. За креслом, парила в воздухе, как мог только дух.

Жрицы были особенным в этом. Они могли уходить в мир духов, эфир, куда не должны были ходить люди. Но они могли. И когда они делали это, его душа вздрагивала.

Каждая другая жрица, которая осмеливалась сделать так при нем, пыталась попробовать его магию. Они не могли сдержаться, он не мог их винить.

Их души голодали по магии. Даже у людей было больше, чем у жриц, потому что люди хотя бы были снаружи и впитывали солнце, запах травы, дикие волны раскачивали их в бурю. Они могли вобрать в себя эту магию.

Мириам знала это, но держала своих девочек изголодавшимися. Она следила, чтобы жрицы не знали, как жить нормальной жизнью. А потом она посылала их к Жутям, чтобы они поглотили все, до чего дотянутся.

Он не мог винить их за попытки попробовать банкет перед ними. Он ненавидел их за то, что они не понимали, что воровали, брали силу, которую не отдавали им по своей воле.

Она так не поступила.

Эта ученица должна была изголодаться больше всех, но она только посмотрела на него. Она смотрела на его душу и отступила в свое тело, словно искушения там не было.

И ему захотелось узнать, почему она ничего не взяла. И его душа теперь хотела спасти ее от опасного искушения магии.

— Ты знаешь, о чем я говорю, — он смотрел в ее глаза, пытаясь видеть за вуалью ее обучения душу за мраком. — Ты видела мою магию. Ты могла забрать все, что хотела, но не стала. Почему?

Она мотала головой, глаза были огромными от страха.

— Не знаю. Это не мое.

Еще ложь. Ее зрачки расширялись, когда она врала, но он не собирался ей сообщать.

— Правда, жрица. Мне нужно знать, почему. Если снова соврешь, я отправлю тебя к твоей Высшей жрице в милой шкатулке, как прошлая гадюка, которую она ко мне послала.

Девушка сглотнула.

— Твоя сила огромна, лорд. Боюсь, если бы я ее коснулась, она сожгла бы меня.

Другие жрицы не видели его магию так. Они всегда видели в ней шанс. Красивый бесконечный источник, откуда они могли тянуть.

Если бы жрица правильно использовала его силу, она смогла бы стать бессмертной рядом с ним. Но эта не знала об этом, или бессмертие не манило ее. Она смотрела на него с большим страхом, чем когда он столкнулся с ней в нише.

Сильная магия пугала ее.

Он еще не встречал такую жрицу. Может, никогда и не встретит.

Нет, он не поддастся чарам, как годы назад. Она все равно была жрицей. Мириам все еще управляла ею, и это означало, что ее поведение было испытанием для него. Она была убийцей, посланной греть его постель.

И все.

Он потер ладонью лицо и отклонился на пятки.

— Как тебя зовут?

Нет, он хотел спросить не это. Он хотел сказать ей уйти, чтобы больше не видеть ее огромные глаза. Он хотел, чтобы она спрятала свои ягодно-красные губы и медовую прядь, упавшую завитком на ключицы.

— Рэя, — прошептала она. — Меня зовут Рэя.

Он встал.

— Жрица Рэя. Меня зовут Уриэль. Тебе не нужно звать меня лорд, ведь ты моя жрица.

Она прищурилась, окинула его взглядом.

— Так ты не прогоняешь меня? Мы будем работать вместе?

— Жрицы и Жути не работают вместе. Это ложь, которой тебя кормили с детства, — он хлопнул крыльями, прижал их к плечам. — И даже если бы был такой вариант, мы не работали бы вместе. Спокойной ночи, жрица. Надеюсь, ты найдешь покой в этих стенах. Но не со мной.

Она не шевелилась. Она сидела в кресле и смотрела на него огромными глазами. Глазами со слезами. Он не мог смотреть на них, когда они плакали.

Он отвернулся от нее.

— Можешь идти, жрица.

Он услышал шелест ткани, она встала. Дверь скрипнула, она приоткрыла ее и юркнула в брешь. Тихо, почти как Жуть.

Один из его Жутей проводит ее. Они увидят блуждающую жрицу и тут же отведут ее в покои, где ей нужно находиться. Рэя не забредет далеко.

Милое и сильное имя для женщины, которая еще не поняла себя.

Он не должен был хотеть помочь ей. Но огонь пылал в его груди так сильно, что он тер грудь от боли. Он хотел отогнать это неестественное желание, но оно было там.

Или это было из-за корсета. Он потянулся за себя, провел когтем по шнуркам. Они порвались под его острыми когтями.

Дверь снова скрипнула, но в этот раз он знал, что это не жрица пришла поспорить еще раз. Шаги были слишком громкими, и кожистый шелест по каменному полу могли принадлежать только Жути.

Уриэль хотел побыть пару минут в одиночестве, но такое бывало редко. Он вздохнул, размял шею.

— Они устроились?

— Насколько могли, — ответил Гектор. Он сел в кресло у камина, был слишком близко, и лорду пришлось отодвинуться от огня. — Мы получили в этот раз шумных.

Гектор знал, в каком состоянии был Уриэль. Потому Гектор отгонял его от огня, чтобы он сел в кресло, как настоящий человек. Чтобы он из зверя снова стал политиком и лидером, каким был на самом деле.

Уриэль не знал, что делал бы без Гектора. Он снял корсет и глубоко вдохнул впервые с тех пор, как они уехали. Его крылья опустились, их уже не поддерживала высоко тяжелая ткань и китовая кость.

Это освобождение помогло. Он уже не ощущал себя в плену.

Он сел на другой стороне от кофейного столика, поднял ноги и закинул их на столик.

— Да? Я и не думал, что Мириам даст нам простых.

— Ах, но она дала нам выбрать самим в этот раз, помнишь? Если нам не нравятся жрицы в этот раз, то мы сами виноваты, — Гектор вытащил из кармана на груди флягу. Он сделал большой глоток и покачал головой. — Я попался в ту же ловушку, что и остальные. Та, которую я выбрал, уже была Избрана до того, как я ее увидел.

— Полагаю, так, — Уриэль постучал пальцем по губам, взгляд был туманным, он вспоминал ночь. — Думаю, и я попался.

Смех вырвался из груди Гектора.

— Ты выбрал ученицу. Она едва знает о магии. Даже я это видел. Высшая жрица не выбирала ее.

— Ты недооцениваешь желание Мириам победить, — он пытался обдумать все варианты.

Мириам не хотела бы, чтобы он взял неопытную жрицу. Она забрала бы меньше силы. Конечно, он не ожидал ничего от неопытной ученицы. Может, она все-таки могла забрать у него много магии.

Это не объясняло невинность Рэи. В таком плане не было смысла. Мириам перехитрила его?

Это жалило.

Он покачал головой и опустил ладонь на колени.

— Не знаю, Гектор. Они словно обманывают нас. И умело. Ты знаешь, как я ненавижу это.

— Других Жутей обманывали все жизни. Только некоторые из нас знают, что делают алхимики и жрицы. Остальные живут в приятном неведении, — он фыркнул. — Если бы у меня был шанс, я вернулся бы к этому неведению. И тогда была бы только уверенность в еде и месте, где опустишь голову ночью.

— Ты забываешь о теплом теле, ждущем тебя.

Гектор протянул к нему флягу, приподняв бровь.

— Странно это слышать от тебя. Маленькая жрица так легко задела тебя?

Он не хотел признавать это, но его друг увидел бы его ложь насквозь. И он пожал плечами и ответил:

— Она посмотрела в эфир и ничего не забрала, хотя я не защищался.

— Ты не защищался или стоял спиной к ней?

— Это одно и то же. Она могла забрать, что хотела, но не стала. Когда я спросил, она просто сказала, что это не ее, — он нахмурился, вопросы вспыхивали в голове снова. — Я еще не слышал, чтобы жрица так говорила.

— Как? Что магия не их? Они знают это. Каждая знает, что это не свободный ихор, который они могут пить до дна, но они делают это, — Гектор посмотрел на огонь. Он глядел на пламя, а потом тихо сказал. — Я выбрал гадюку. Мне придется быть настороже, пока она в поместье.

Уриэль боялся этого. Все жрицы были опасными. Они знали о магии больше, чем должны были, но они знали и о силе, которую могли забрать. Жути не могли помешать им забрать столько магии, сколько они хотели.

Он хотел, чтобы был способ защититься от этого бреда. Он хотел, чтобы они не принимали этих монстров в своих стенах, но не мог остановить, как бы ни пытался.

Не потому, что это была традиция.

Не потому, что считал, что алхимики или жрицы были сильнее его Жутей.

Уриэль продолжал принимать монстров, потому что хотел знать, где именно они были. Он хотел, чтобы они были рядом, чтобы подготовиться. Составить план. Знать, что означало, когда тени двигались под его кроватью.

К сожалению, это означало, что ему всегда нужно было оставаться на шаг впереди них. А с Рэей он не был на шаг впереди. Он отставал сильнее, чем раньше.

Уриэль обмяк в кресле.

— Я не знаю, что хочу делать с этой, Гектор.

— И я.

Он поднял воображаемый бокал и взмахнул им в сторону фляги Гектора.

— За сложных женщин.

— И яд в их венах.

ГЛАВА 10

Рэя говорила себе, что его отказ ничего не значил. Она была ему неудобна, и он ясно дал это понять. И, судя по тому, сколько он знал о Соборе и его обитателях, она не могла его винить.

Она плотнее обвила себя руками и поспешила в тени. Две Жути прошли мимо, их голоса были шепотом.

Они не видели, что она спряталась у окна. Никто не видел ее, когда Рэя хотела спрятаться. Она хорошо заставляла взгляды других… пропускать ее.

Это не была магия. Она спрашивала у Высшей жрицы, даже показала ей как-то раз, и ответ был таким же, как она думала. Это была не магия. Она просто была неприметной.

Рэя прошла на свет, когда Жути завернули за угол коридора. Она не знала, куда шла, но ощущала пульс магии сестер. Другие жрицы были вместе, и это создало маяк для Рэи. Что-то в глубине ее души реагировало, хотело попасть в их объятия и пережить ночь в комфорте.

Но она не знала, примут ли они ее. С чего бы? Они даже не хотели показывать ей, как использовать магию.

Если она пройдет в их покои, они, скорее всего, станут воротить носы, как всегда делали. Ученица в паре с Лордом Жути была пощечиной по лицу всем годам их труда. И теперь Лорд не хотел иметь с ней дела.

Она уже слышала голос Лорел в голове:

«Я знала, что никто ее не захочет. Разве это удивляет?».

У Рэи не было внешности, которая очаровала бы любого мужчину, тем более, монстра, который мог выбирать из самых красивых и сильных женщин Омры. Он выбрал ее назло Высшей жрице.

Она знала теперь, что это было правдой. Он сам так сказал.

Разочарование сжало ее желудок. Желчь подступила к горлу, и она боялась, что ее стошнит на красивый мраморный пол. Она не знала, где была в поместье, но не хотела пачкать дом, не выяснив, убирали ли тут слуги.

Рэя достаточно раз оттирала полы, чтобы знать, как трудно это было, если рвота пробыла нам несколько дней.

Голоса снова зазвучали в коридоре. В этот раз их было больше. Она шагнула в тени и прижалась к стене спиной.

— Что значит, мы ищем жрицу? — прошипел Жуть. — Они все в своей идеальной комнатке с фонтанами и садами. Никто не сбежит оттуда.

— Дурак, мы ищем ту, которую Лорд забрал с собой. Она не пошла с другими, помнишь?

Они завернули за угол коридора. Они несли факелы, и Рэя разглядела, что они были невысокого положения. Их одежда была проще, чем у Жутей, которых она видела раньше. Повязки на бедрах скрывали их похожую на гранит кожу. У одного не хватало крыла, а у другого был шрам на правом глазу.

Она ожидала такое в поместье. Монстров.

Тот, у которого не хватало крыла, сказал:

— О. Так понятнее.

Тот, что со шрамом, был умным. Они подняли факелы и стали обыскивать коридор.

Рэя прижалась сильнее к стене, старалась не дышать. Она могла скрыться от их взглядов, но если издаст звук, они ее услышат.

Без Крыла чихнул. Звук позволил Рэе быстро вдохнуть и задержать дыхание.

Он вытер ладонью нос.

— Тут никого нет. Она, наверное, пошла к остальным. Стоило проверить там.

— Все сразу проверят там. Никто не хочет бродить ночью в поместье, нам лучше быть в кроватях. Но если мы найдем ее первыми, Лорд может наградить нас.

Глаза другого Жути расширились, оба монстра повернули в другой коридор.

— Наградит? — голос Без Крыла отражался эхом. — Думаешь, он может дать нам свинью. Я люблю свиней.

Она досчитала до ста, а потом пошевелилась. Жути искали ее, и это означало одно.

Лорду было что скрывать.

Он мог искать ее, потому что переживал, что она попытается сбежать. Любой с добрым сердцем понял бы, что она была в незнакомом месте и могла быть напугана.

Но Лорд не заботился о ней. Ей нужно было узнать больше, отыскать то, что он хотел скрыть.

Да, это был хороший план.

Рэе нужно было только не попасться Жутям, которые искали ее. И если он расставил стражей в поместье, то и их тоже. Оставаться скрытой было не так и сложно.

Теперь она ощущала себя увереннее. В такой ситуации она ожидала оказаться, когда Высшая жрица сказала ей, что она попадет в дом Жутей. Монстры охотились на нее. Она была умнее и могла не попасться им.

Тени были ее друзьями. Они цеплялись за ее темное платье, водили пальцами по ее волосам.

— Останься с нами, — словно шептали они. — Мы обнимем твои плечи и скроем тебя от взглядов.

Она позволяла им. И потому ее силы не были магией. Она не хотела, чтобы тени слушались ее. Они хотели помочь, и она им позволяла. И все.

Магия изменяла естественный мир, подчиняла его ее желаниям, а не просто позволяла миру помочь ей. По крайней мере, так всегда говорила Высшая жрица.

Рэя прошла мимо стражей глубже в поместье. Всю дорогу к сердцу замка она была уверена, что Лорд что-то скрывал. Может, даже ее народ.

Что будет, если она найдет тут прячущихся прошлых жриц? Может, ее предшественница была еще жива.

Высшая жрица и лидер алхимиков дали бы ей все, что она хотела. Хотя у Рэи было мало желаний. Просто быть настоящей жрицей.

Рычание разнеслось по коридору. Она застыла, подняв ногу, другая еще была в тенях. Звучало как рык зверя, хотя она не ожидала найти их в замке. Факел справа от нее затрепетал и потух от порыва ветра.

Собака? Она рычала? Вряд ли Жути держали питомцев, но у аристократов бывали сторожевые псы.

Она пока что не встретила никого опасного, так что могла лишь надеяться, что это был пес. А не какой-то другой зверь, которого создали Жути, как огромные кони, которые несли их.

Рэя повернулась, позволяя теням обвить ее плечи. Даже тьма боялась зверя, который нарычал на нее.

Она разглядывала коридор, но там ничего не было. Только звук злого зверя. Может, она слышала эхо из опасного оврага под замком. Это было бы понятнее, чем что-то невидимое, идущее за ней.

Когти царапнули камень. В этот раз ближе. Замок был лабиринтом, и вряд ли Жути охотились по запаху, как собаки. Они выпустили этого зверя, что он помог найти ее.

Она ждала, что что-то пройдет в коридор. От собаки было бы сложно спрятаться, но тени казались уверенными, что скроют ее запах. Но в их смелости была робость. Они не были уверенными до конца, что смогут уберечь ее от того, что охотилось на них.

Она уловила звук снова. В этот раз она знала, откуда он донесся.

Сверху.

Рэя медленно подняла голову и поймала взгляд Жути, цепляющейся к потолку. Крылья были широко раскрыты, двигались по каменному потолку, пока Жути приближалась к ней. Она цеплялась за камень с уверенностью летучей мыши и усмешкой кота, который знал, что вот-вот поймает мышь.

Но его глаза были неправильными. Она теперь ожидала от Жутей хитрость и ум во взгляде, но тут их не было. Вместо этого Жуть глядела на нее с голодом зверя. Сознания не было. Просто желание ощутить вкус ее теплой плоти.

Рэя старалась прильнуть к стене. Тени тянули ее за плечи в свои холодные объятия. Но чудище глядело. Его взгляд был прикован к ней.

Оно медленно облизнуло губы.

Она побежала по коридору так быстро, как только могли нести ноги. Она бежала по коридорам, не думая о направлении, просто надеясь сбежать от монстра. В ответ она услышала вой волка, к которому присоединилась сотня голосов. Они звали других на охоту, ведь добыча убегала.

Рэя понимала, что ошиблась. Жути не были мыслящими существами. По крайней мере, не все. И она решила бежать от монстра, который любил охотиться.

Еще вой поднялся в воздухе, этот был ближе. Она завернула за угол и чуть не врезалась в новую Жуть. Этот был крупнее прошлого. Мышцы выпирали, он стоял в центре коридора, тяжело дыша, и смотрел на нее красными сияющими глазами.

— О, нет, — прошептала она. Рэя повернулась и попыталась бежать быстрее. Ее человеческое тело было не таким быстрым, как их тела. Они скоро ее догонят.

Почему ее сестры не ощущали ее страх? Разве жрицы не были соединены памятью, мыслями и эмоциями?

Может, им не было дела до ученицы, попавшей в беду. Тогда Лорд сможет выбрать кого-то другого. Кого-то достойного.

Рэя побежала прочь от еще одной Жути, этот тянулся к ее юбке. Когти поймали за ткань, и она порвалась. Рэя повернулась в другую сторону, но не могла сбежать от когтей. Ее плечо врезалось в деревянные ставни ближайшего окна. Древнее дерево поддалось, и она вылетела в холодный морской воздух. Ее бедра ударились об перила балкона, и она сжала камень, не дав себе улететь за край.

Волосы свисали перед ее лицом, она смотрела на бушующие волны. Жути вопили за ней, словно знали, что добыча была в тупике.

Она думала, что продержится дольше одной ночи. Рэя думала, что проживет хотя бы пару месяцев тут. Но ее ждала смерть с обеих сторон, и у нее не было козырей в рукаве.

Ни магии.

Ни силы.

Никого, кто переживал бы, если она рухнет или станет добычей опасных когтей Жутей. Другие жрицы проснутся утром, и редкие зададутся вопросом, где была ученица. Но будут ли они сомневаться в Лорде или его намерениях к его Избранной?

Конечно, нет. Никто не мог перечить Лорду Жути.

Рэя не хотела умирать так. Она повернулась спиной к перилам, сжимала их обеими руками изо всех сил. Колени дрожали, дыхание гремело в легких, она смотрела, как их красные глаза приближаются за обломками деревянной двери на балкон.

Жути приближались, голодные и жестокие.

И Рэя смотрела в их глаза без страха.

ГЛАВА 11

Уриэль должен был лечь спать. Должен был отдыхать после долгого утомительного дня с Мириам и ее уловками. Но он был не в кровати. Он ходил по коридорам своего замка, потому что прозвучал призыв к охоте.

Ему не нужно было догадываться, какая жрица была не в постели в это время. Другим не хватило бы ума убежать от его стражей.

Оставалась только Рэя. Его маленькая буйная жрица как-то смогла не только сбежать от Жути, но и блуждала по замку много часов. Он не переживал, что она хотела посмотреть место, но ей нужно было кое-что узнать сначала.

Первое правило. Центр замка недоступен. Жути, которые жили в сердце лабиринта, были теми, кому было сложно управлять разумом. Те, кто уже поддались зову зверя, который жил во всех них.

И ему не нужно было догадываться, где она оказалась. Звери уже выли, чтобы он дал им разрешение исполосовать ее плоть.

Конечно, он не позволит. Хоть он не хотел жрицу рядом, он не хотел для нее такой смерти. Она стала загадкой для него.

Еще вой сотряс замок. Его звери кричали ему поторопиться, потому что они не могли ждать вечно. Они загнали ее в тупик на балконе. Они могли подбросить ее в воздух и лакомиться с ветром под крыльями.

Он вздохнул, открыл рот и издал рев, который мог затмить льва. Низкий рык заглушил всех Жутей в замке. Он добрался до места, куда они загнали жрицу, Жути расступились перед ним как волны. Они дрожали, сжимались, пока он шел мимо них. Его когти стучали по полу, царапали камень, оставляли следы.

Рэя прижималась к перилам, сжимала их руками. Она дрожала от его вида, но не потеряла сознание и не попыталась бежать. Она хмуро глядела на него с такой ненавистью в глазах, что он должен был ощутить ее огонь. Но у него похолодели и онемели пальцы.

Он посмотрел на тени замка, цепляющиеся за его когти. Они тянули его за руки, пытались помешать ему подойти близко.

Он стряхнул их. Он не ощутил магию, управляющую ими. Казалось, сам замок пытался защитить ее.

Он посмотрел в глаза жрицы и вздохнул.

— У тебя есть магия, женщина. Почему те не защитила себя ею?

Она расправила плечи, выпрямилась, стараясь выглядеть грозно.

— Я не могу использовать магию, пока не взяла ее у тебя. А ты уточнил, что не потерпишь таких отношений между нами.

Это было не правдой. Ей не нужна была его магия, чтобы колдовать, у нее была своя. Но… от нее не пахло потом и ложью. Она говорила правду. Он глубоко вдохнул, втянул ее запах сирени и пряностей. Почему она не пыталась околдовать его даже сейчас? Она могла забрать его силу, она знала, что у него было более чем достаточно. Но она молчала, смотрела на него огромными глазами.

Уриэль широко раскинул руки, давая ей шанс ударить его.

— Тогда бери, что хочешь, жрица. Колдуй и прогони зверей в их логова.

Ее плечи дрожали, и она отпустила перила. Рэя стала тереть ладонями свои руки.

— Ты не дал мне разрешения использовать твою магию.

Один из Жутей взвыл за ним. Они были голодны. Их хозяин заботился о них, приносил добычу. Почему он прятал женщину?

Он повернулся и зарычал на существо. Его клыки задели губу и чуть не порвали плоть. Он повернулся к женщине и был уверен, что выглядел как оживший кошмар. Существо с крыльями, острыми зубами, готовое лишить ее жизни.

Уриэль прорычал:

— С каких пор жрице нужно разрешение, чтобы забрать не свое?

Она смотрела в его глаза. Женщина дрожала, но ответила твердо:

— Это жрице требуется разрешение, Лорд.

Она снова удивила его. Она не врала, он не заметил изменений в ее поведении. Она серьезно говорила это.

Уриэль не знал, поражаться или злиться. Она опровергала все, что он знал о жрицах, и его мир менялся. Он еще не встречал такую, как она, раньше.

— Что ж, — он кашлянул, — считай это моим официальным заявлением. Ты можешь брать у меня столько магии, сколько хочешь, жрица. Может, я поспешил прогнать тебя.

Его слова потрясли ее. Она вздрогнула и сжалась сильнее.

Она не хотела работать с ним? Разве она не сказала, что он первым отогнал ее?

Он ее не понимал.

Он широко раскрыл крылья, мешая другим Жутям коснуться ее. Уриэль протянул к ней руку.

— Идем, жрица. Ты должна быть с сестрами.

Она не мешкала. Рэя взяла его за руку и позволила ему притянуть ее к нему. Ее плечо оказалось под его, словно она была воробьем в гнезде, и ее маленький вес было просто направлять.

Уриэль накрыл ее крылом. Жути не осмелились забрать ее у него, хотя некоторые уже почти срывались. Слюна стекала по их подбородкам, их голод был осязаемым в воздухе. Они почти не соображали в такое время.

— Можно подумать, что я их не кормлю, — буркнул он. — Они получают, что хотят, но все равно голодают.

Все жрицы, которые видели таких его подданных, скалились. Он помнил, как привел сюда последнюю жрицу, которая покинула поместье по частям. Она скривила губы при виде них и прижала платок ко рту.

Он помнил, что она назвала их жалкими зверями.

Они не были зверями. Они были потеряны, и он не бросал их, еще надеялся на исцеление. Пока что. Может, однажды угольки надежды в его груди угаснут.

Рэя пошевелилась под его крылом и выглянула из-за края.

— Голод влияет странным образом, — ответила она. — Я не виню их.

Он удивленно приподнял брови. Она жалела их?

— Ты не считаешь их монстрами?

— О, они — монстры. Как и ты, — она подняла ладони и опустила его крыло еще немного ниже, чтобы видеть Жутей, не убегая от них. — Но я не думаю, что вы все сейчас в себе.

— Почему ты так думаешь? — он думал так о каждой Жути, которую встретил. Никто больше такого не ощущал.

— Не знаю даже, — она нахмурилась, кусая губу.

Она боялась ответа на вопрос так же, как он? Или ощущала в этом месте что-то еще.

Уриэль отметил, что жрица приятно отвлекала. Может, она была стоящим противником, ведь он не понимал ее мыслительный процесс. Она смотрела на его народ свежими глазами. Невинными глазами, которые еще не видели всю тьму мира.

Или она видела тьму. Тени все еще цеплялись к ее юбкам как шелковый подол.

Он притянул ее ближе к себе и шагал дальше сквозь толпу Жути. Он повел ее по коридору к части замка, отделенной жрицам. Она уже должна была находиться там, в кровати с остальными, видеть сны.

Она кашлянула, и он посмотрел на нее.

— Что такое?

— Ты снял корсет, — она смотрела на его грудь и живот.

Уриэль подавил желание прижать ладони к телу и спрятаться от ее взгляда.

— И?

— Я просто думала, что ты носил корсет, чтобы скрыть живот от остальных.

Сейчас он был без туники, и она видела, что это было не так. Уриэль не видел Жуть без мышц как у ожившей каменной статуи. Они не собирали жир на телах как люди. Их силы поглощали всю еду, сжигали ее и превращали в магию.

Он неловко кашлянул.

— Нет, я не скрываю изъянов.

Хотя теперь он усиленно ощутил, что на нем почти не было одежды, требующейся для этого разговора. Он остался в штанах, слава небесам, но обычно спал вообще без одежды. Так делали Жути. Ткань запутывалась в крыльях, и было сложно устроиться удобно.

Он не обязан был объяснять это ей.

Но он не мог думать ни о чем другом, кроме ее плеча под его рукой. Он был слишком большим, чтобы они могли идти бок о бок в коридоре, и она была ближе, чем он хотел. И он все еще обвивал ее крылом.

Уриэль говорил себе, что крыло было необходимостью. Ему нужно было убедиться, что Жути видели, что она была под его защитой. Тогда они не станут на нее нападать. Или развлекаться с ней. Или делать то, что хотели.

Он прижимал ее к себе не потому, что она была теплой и нежной. И не от того, что думал, что прикосновение позволит ему впитать немного ее чистоты и невинности. Она не была бальзамом для его израненной души.

Они добрались до двери покоев ее вида. Он убрал крыло от ее плеч и прижал крылья к своим бокам.

— Ты прибудешь в мои покои завтра утром. Тогда мы начнем нашу работу.

— Работу?

Она посмотрела на него огромными глазами, и он чуть не сломался. Она могла получить у него все, если продолжит так на него смотреть. Словно он не был монстром. Словно он был просто мужчиной.

Уриэль кашлянул в ладонь и опустил руку.

— Да, жрица. Нашу работу, — он сделал паузу, чтобы она поняла слова, и улыбнулся ей, показывая зубы. — Магию.

ГЛАВА 12

Рэя прислонилась лбом к потертому дереву двери на миг, а потом развернулась. Ей нужно было приготовиться ко всему, что могли сказать другие жрицы.

Они будут злиться, что она бросила их? Они захотят порвать ее за то, что она провела время с Жутью, когда им так не повезло?

Она развернулась и открыла глаза, но ее никто не ждал. За ней были только тишина и пустая комната.

Жути дали жрицам дом, не просто уголок замка. Стеклянный потолок давал увидеть звездное небо. Круглая комната была наполнена садом, множество фонтанов бурлило кристально чистой водой в лунном свете. Пылинки летали в воздухе, поблескивая, среди зелени.

В стенах вокруг были двери во все стороны. Она насчитала не меньше десяти, но могло быть больше. Рэя вдруг захотела быть тихой. Она не хотела будить сестер, знала, как они устали.

Она тоже ужасно устала.

И она ступала тихо, добралась до дальней двери. Она приоткрыла ее бесшумно и заглянула.

Свет не горел, но в окна проникало сияние луны. Комната была роскошной. Ковры из шерсти на полу не дали бы замерзнуть утром ногам. Камин с одной стороны еще сиял теплыми углями. На кровати со столбиками и просвечивающим пологом уже лежала одна из ее сестер. Рэе там места не было, и она тихо закрыла дверь и прошла дальше.

Она открыла не меньше семи дверей, пока не нашла свободную комнату. Там было не так много вещей, но вид все равно потрясал. Ковры были серо-белыми. Одеяло было бледно-голубым. Она еще не жила в таком комфорте, даже в Соборе.

Высшая жрица верила, что комфорт затуманивал разум. Телу нужно было оставаться на грани боли, чтобы сосредоточиться на магии. Так Рэя жила всю жизнь.

Она закрыла за собой дверь и сняла скелет-украшение. От облегчения она стала не соглашаться с тем, чем ее учили. Облегчение и удобство сделали ее разум яснее, прогнали облако боли. Она могла сделать все, что хотела, в этот миг.

И, пока бархат соскальзывал с ее плеч, она ощущала себя человеком больше, чем за долгое время. На ее коже остались длинные вмятины. Красные следы не спешили пропадать.

Рэя коснулась бока и скривилась от жжения. Может, ей понадобится нанести мазь утром. Скелет сжимал ее так, что стерлась кожа.

Но пока ее звала кровать. Она упала на мягкий матрац и протяжно вздохнула. Разве плохо было насладиться мягкой периной?

Высшая жрица побила бы ее за такие мысли. Но Рэя впервые в жизни не переживала, что Высшая жрица заберется в ее мысли и узнает о ее тайнах.

Рэя была одна.

И это ей нравилось.

Она погрузилась в сон без сновидений, как могли только уставшие люди. Казалось, ее разбудили через пару минут, кто-то тряс ее за плечи.

— Вставай! — прошипел голос. — Тебя ждет встреча с Лордом Жути, глупая! Они уже тут за тобой!

Рэя пыталась выбраться из мира сна, но ее тело хотело отдохнуть больше. Она хотела погрузиться в теплые объятия матраца и забыть, что что-то изменилось.

— Еще пять минуточек, — она извернулась из хватки чьих-то рук.

Ладони отпустили ее плечи с быстрым:

— Ладно.

Рэя думала, что победила. Что это кончилось. Что человек вернется к Лорду Жути и скажет, что его жрица была ленивой дурочкой, и что она поспит еще несколько часов, пока он не ворвется в ее дверь, как существо из кошмара.

Конечно, это никто не допустил. Теплое одеяло сорвали с нее, и холодный воздух опустился на ее тело.

Рэя сжалась в комок, пытаясь сохранить тепло. Зубы стучали, она обвила руками ноги, ее глаза открылись.

— Что ты делаешь? — крикнула она.

Лорел стояла у кровати. Глаза жрицы уже пылали, глядя на Рэю, обещая боль.

— Почему? — Рэя села и опустила ноги на пол. — Он может подождать. Разве мы не должны несколько дней привыкать к новому дому?

— Остальные, — прошипела Лорел. — Но тебя ждет работа.

Как мило и справедливо. Все жрицы могли ходить в красивом саду с чудесными фонтанами, а ей нужно было идти к чудовищу и потакать его желаниям применять магию.

Рэя скрестила руки, вдруг поняв, что была обнаженная при Лорел. Другая жрица теперь могла оценить ее внешность. Рэя была на несколько лет младше Лорел, но намного меньше. Крохотная грудь, худые бедра, она выглядела как ребенок рядом с другой жрицей, хоть их возраст был почти одинаковым.

Вздохнув. Она укутала плечи одеялом и прошла к сундуку с одеждой.

— Спасибо, Лорел. Я найду путь к его покоям без тебя.

Лорел не двигалась. Она стояла в центре комнаты, уперев руки в бока, как командующий солдат.

— Почему Жути не вызвали остальных нас?

Рэя пожала плечами.

— Откуда мне знать ответ?

— Только Лорд Жути призывает свою жрицу, и почему-то мне кажется, что ты за этим стоишь, — Лорел склонила голову, тьма в ее взгляде потекла к ее рукам. Она собралась в ее пальцах, сжалась, как змея. — Ученицу как-то выбрала Высшая жрица, чтобы ее Выбрал Лорд. А другие Жути не принимают жриц. Разве это не странно?

Рэя вытащила из горы одежды самый скромный наряд. Низкий воротник не смотрелся на ее худом теле, но черное платье хотя бы было длиной до пола и с длинными рукавами.

— Да, это странно.

— Так ты признаешь, что ты устроила это?

— Нет, — она сбросила одеяло и надела платье через голову. Волосы упали на лицо, Рэя хмуро посмотрела на Лорел. — Если бы я знала, что задумала Высшая жрица, я бы тебе сказала. Меня бросили к волкам, как тебя.

Другая жрица ухмыльнулась.

— Меня не бросали. Как только моя Жуть позовет меня, он будет молить у моих ног как пес.

Рэя должна была молчать и не злить других жриц. Она знала, что от такого поведения только все ухудшит.

Но она устала. И только ее вызвал Жуть.

Она убрала волосы с лица и очаровательно улыбнулась.

— Может, в этом и проблема, Лорел? Жути не хотят, чтобы к ним относились как к животным. Ты — не их хозяйка.

Словно она знала, чего хотели Жути. Рэя была в неведении, как все жрицы. Но если Лорел хотела проявить свои краски злодейки, так тому и быть. Рэя слишком устала, чтобы терпеть ее удары в спину.

С уязвленной гордостью она ушла в сад. Все уже встали. Они устроились на скамейках, некоторые расстелили одеяла на траве, другие сидели на краях фонтанов. Они были воплощением расслабления.

Но все подняли головы, когда Рэя покинула комнату. Их смех затих, и одна из них сказала:

— Рэя?

Они думали, что Жуть сделал ее животным без разума? Она думала бы так на их месте.

Она убрала прядь волос за ухо и постаралась не показывать волнение.

— Все еще я.

Холли обошла других женщин и подбежала к Рэе.

— Что случилось? ЧтоЖуть сделал с тобой?

— Ничего, — она не стала описывать погоню по замку с воющими зверями. Им не нужно было знать об этом, и это была вина Рэи. — Он хотел немного поговорить. Теперь я пойду в его покои.

— Но… — Холли пыталась подобрать слова. — Как же все мы?

— Если бы я знала, я бы сказала, — почему они думали, что у нее были ответы? Она зависела от желаний Жути. Все они зависели. Они подписались на это, став жрицами, выразив интерес в становлении Избранными.

Их пути могли бы быть другими, если бы они не трудились так. Если бы они хотели другого в жизнях. Но они желали силы, настоящей, которой могли управлять, влияя на разумы величайших существ Омры.

Теперь их судьба была не такой, как они ожидали, и они хотели все изменить? Рэя узнавала их эгоизм в себе.

Если бы она сидела в том саду, если бы Лорд не посчитал вдруг ее достойной после прошлой ночи, когда она не напала на его народ магией, она ощущала бы себя так же. Трава была бы слишком зеленой. Воздух — слишком чистым. Комната была полной роскоши, но этого было мало, ведь она знала, какая сила была вне досягаемости.

Рэя вздохнула.

— Я посмотрю, смогу ли что-нибудь выяснить сегодня. Лорд едва хотел меня видеть, что говорить об остальных?

— Что заставило его передумать? — спросила Холли.

Если бы Рэя знала. У нее было смутное ощущение, которое ответило бы на многие вопросы.

Но она все еще не хотела давать другим жрицам знать о Жути, которые охотились ночью. О существах, с которыми она столкнулась. Лорд дал понять, что это был его народ, но он держал их… что? Взаперти? Затерянными в лабиринте?

Слишком много вопросов. Она не могла говорить об этом с Холли, пока не получит ответы сама. А потом она сможет объяснить происходящее.

Может, даже Лорел тогда поймет, что она не работала против них.

Она опустила голову и прикусила губу.

— Холли, я не знаю, как понять этих Жутей. Они не такие, как говорила Высшая жрица или алхимики. Когда я узнаю больше, расскажу тебе первой. Но сейчас меня вызвал Лорд Жути, и не стоит заставлять его ждать.

Хитрое желание горело в ее груди. Она хотела видеть, что он сделает, если она проигнорирует его призыв. Он разозлится? Или будет рад ее смелости?

Она сомневалась в последнем. Это было слишком для такого существа, как он.

Холли отпрянула на шаг, грозно хмурясь.

— Ладно. Просто будь осторожна.

Если бы она знала, как беспечна была Рэя пару часов назад. Она убрала волосы назад еще раз, расправила плечи и кивнула.

— Я постараюсь все узнать.

Ее слова звенели громко. Хоть это место было как позолоченная клетка, тут была хорошая акустика.

Еще две женщины поймали ее взгляд и мягко улыбнулись. Другие все еще смотрели на нее с подозрением. Но это было не важно.

Ученице нужно было проявить себя. Она этим и собиралась заняться.

ГЛАВА 13

Уриэль опустил голову, глядя на ткань, которую украл у алхимика до того, как он ушел. Мужчина обронил платок, думая, что слуга подберет его позже. Но платок нашел Уриэль, и он решил раскрыть тайны мужчины.

Нити ткани сами разделялись. Он приблизил лупу, смотрел на движение каждой ниточки. Порой ткань с алхимиков была просто тканью. Просто неподвижными нитями. И он мог носить ту одежду на своем теле, ничего не менялось.

Но бывало, когда у ткани была своя жизнь. Когда она извивалась и тянулась под его прикосновением, словно хотела поглотить его плоть.

Уриэль протянул палец к движущимся нитям. Они потянулись к его коже как иголки к нему. Он знал по опыту, что, если коснется ткани, она вопьется шипами в его палец и будет тянуть кровь, пока он не вырежет нити из своей плоти.

Странная магия, но он не должен был удивляться. Алхимики жаждали магии крови. Это они любили.

Уриэль отклонился на стуле и опустил лупу на колени. Он разочарованно вздохнул. Магия не должна быть такой. Хоть он не знал, откуда, но был уверен, что это была правда.

Магия должна быть яркой. Счастливой. Она должна вызывать у людей восторг. А не вредить или впиваться в кожу и кости.

Он вздрогнул от стука в дверь. Они не знали, что он был занят? Уриэль попросил несколько часов тишины. Что привело их к нему?

Лупа звякнула по столу, он опустил ее. Это были его личные покои. Если они стучали в дверь, то знали, что он примет только с важным делом. Если кто-то истекал кровью в замке. Или Жуть поймал жрицу и не отпускал ее.

Он ненавидел то, что снова беспокоился из-за тех женщин. Он провел пять потрясающих лет в тишине.

— Войдите, — крикнул он. На что ему придется смотреть сегодня? Как плохо все было?

Удивительно, вошла не Жуть, а жрица. Его жрица.

Который час?

Уриэль потрясенно посмотрел на нее и совладал с собой. Он кашлянул и указал ей присесть.

— Я не ждал тебя так рано, жрица.

Она приподняла бровь, но прошла по комнате.

— Это ты меня вызвал.

Может, он сказал Жутям привести ее в определенное время, хотя не помнил, ведь голова была полна теорий об алхимиках. Что он сказал? Вроде, в полдень, но он не помнил.

Он заметил, как она разглядывала бардак в его кабинете. Да, он знал, что всюду были вещи, и что ей должно быть приятнее в чистоте.

Его кабинет всегда был в беспорядке. Сотни книг стояли стопками друг на друге, пыль покрывала каменных горгулий на потолке, все тут было грязным. Он не помнил, когда последний раз тут убирали.

Кто-то мог коснуться стопки бумаг или сбить один из экспериментов на столе в углу. А то и поймут, что петля рядом с камином была не для факела, а открывала каменную дверь в лабораторию, скрытую в глубине замка.

Он не хотел, чтобы тут кто-нибудь был. И ему не нравилось, что жрица смотрела на все, словно могла разобрать каждый кусочек и понять скрытую тайну его души.

Уриэль склонился и уперся локтями в стол.

— Ты сказала, что хотела использовать магию, жрица. Вот твой шанс. Но у меня мало времени, так что быстрее.

Она моргнула.

— Использовать магию?

— Да. Возьми у меня, что хочешь. Покажи свои уловки и иди к другим жрицам, — он приготовился к ужасному ощущению, когда жрица тянула к себе его магию.

Женщина не двигалась. Он не ощущал, чтобы она тянулась силой. Она только глядела на него.

— Что? — рявкнул он. — У нас нет времени. Ты поторопишься, женщина?

Последняя жрица злилась, когда он звал ее так. Она бушевала, бросалась вещами, злилась, как он и хотел. А потом уходила из его кабинета, топала к сестрам, жаловалась на Лорда Жути, у которого не было манер.

Эта — нет. Рэя смотрела на него большими глазами. Она нахмурилась, глядя на него, не говоря ни слова.

Она пыталась забрать его магию? Он не ощущал этого. Он не удивился бы, если бы она тянула нежнее других жриц. Но его магия не перетекала к ней. И ее глаза не стали странно пустыми, как было у многих жриц, пока они колдовали.

Что она делала?

Он вздохнул с рычанием.

— Что?

— Почему ты не даешь другим Жутям видеть моих сестер? — ее голос был нежным, как трепет ткани на спокойном ветру. — Это же ты делаешь?

— Я не знаю, о чем ты.

Он знал, о чем она говорила. Но это делал не он, хотя она хотела его обвинить. Жути не интересовались странными жрицами. Их слишком много раз жалили.

Уберечь женщин можно было, только заперев их. Так они не могли украсть магию и творить невесть что. Их магия и огромные глаза так не соблазняли Жутей.

Ее глаза сузились, словно она читала его мысли. Он сомневался в этом, он не ощущал маслянистую магию на коже. Но от ее слов он задумался, сколько знал о своем виде.

— Ты мне врешь, — сказала она. — Почему тебе важно, знаю ли я о том, что происходит? Я — твоя жрица. Ты можешь использовать меня, как хочешь.

— Использовать? — он фыркнул. — С каких пор жрицы стали орудием Жутей? Ты — лишь пешка Мириам, и ты побежишь к ней со всеми моими словами на языке. Ты — гадюка в гнезде орлов, жрица. Не думай, что я ошибусь и подумаю, что ты не такая.

Рэя склонила голову. Она смотрела на стопки бумаг, которые застыли водопадом, съехав с края стола.

— Ты так боишься, что я монстр, но ты просто не знаешь, кто я. Ты не знаешь, расскажу ли я хоть что-нибудь Высшей жрице.

— Знаю. Все жрицы рождаются с одним желанием в их сердцах, — он строго указал на нее. — Бери у меня магию или уходи с пустыми руками.

Что-то изменилось в ее лице. Что-то исказило милое лицо, и он увидел маску жрицы.

— Если так сильно хочешь, чтобы я забрала твою магию, я могу предложить обмен.

— Обмен? — он не хотел с ней торговаться. Он хотел, чтобы она покинула его кабинет, чтобы он посмотрел на ткань алхимика и понял, что за темная магия текла в ней.

Но просьба была интересной.

Уриэль скрестил руки на груди. Белая рубашка натянулась на мышцах груди и рук.

— Что ты предлагаешь, жрица?

— Мы оба чего-то хотим. Ты хочешь, чтобы я пропала из твоей жизни и использовала твою магию. Эти желания противоположные, кстати.

Она облизнула губы, и это отвлекло его. Она должна была это знать. Уриэль не поведется на ее попытки соблазнить его. Если она думала, что у нее получится, ее ждало разочарование. Женщины красивее нее не смогли попасть в его постель. Прошлые жрицы хотя бы скрывали свои шрамы.

Он махнул рукой.

— Я думаю, что твой разум просто слишком прост, чтобы понять мои истинные желания.

— Думаю, мы оба знаем, что это ложь, — она отклонилась на стуле с удобством, словно это был трон. — С другой стороны, я хочу понять, что тут происходит. И я думаю, что только ты можешь раскрыть мне эти тайны.

Интересно. Она знала, как пробраться под его скорлупу и соблазнить его.

Уриэль прищурился.

— Ты хочешь от меня… что? Чтобы я сказал, зачем привез сюда жриц?

— Я хочу, чтобы ты рассказал, почему не даешь Жутям видеться с моими сестрами. Я хочу знать, почему Высшая жрица послала нас сюда под предлогом, что вы могли нас выбирать. И больше всего я хочу понять это место и твой народ.

Вот так поворот. Он не слышал такого раньше, и ее игра его интересовала. Ни одна жрица не делала чего-то, не желая что-нибудь взамен. Она хотела информацию? Как заманчиво.

Он сцепил пальцы и прижал их к подбородку. Тень его рогов упала на стол, тянулась к ней, свет за ним трепетал.

— Звучит так, словно ты получишь больше, жрица. Я получу только уединение. А ты магию и информацию.

— Ты хочешь, чтобы я взяла у тебя силу.

— Потому что я жду, что ты ее украдешь. Я не желаю, чтобы ты у меня что-то забирала, жрица. Я просто понимаю, какие у нас отношения.

Напряженные мышцы ее плеч выдавали гнев. Ее лицо не изменилось, но она ощущала бурю. Почему-то он гордился, что задел ее.

Она глубоко вдохнула, а потом она сказала:

— Рэя.

Он приподнял брови.

— Да?

— Меня зовут Рэя.

— Ты уже мне говорила об этом, жрица, — куда она клонила? Она забыла прошлую ночь? Может, это была уловка, чтобы он верил, что она не помнила ничего плохого. Может, она думала, что он не знал, что она побежит к Мириам рассказывать ей о Жутях, сошедших с ума. Мириам ее ждала.

— Да, я говорила, но ты будто не можешь произнести мое имя. Я подумала, что тебе нужно напомнить о нем, — она сцепила ладони на коленях и улыбнулась. — Я знаю, что тебя зовут Уриэль, хотя ты не разрешал мне называть тебя так. Ты — Лорд поместья и Жутей, и мне было бы грубо звать тебя по имени без позволения. Я — просто твой скромный слуга. Мое имя использовать можно.

— Мой скромный слуга? — он покачал головой. — Думаешь, что я поверю, что тебя послали служить мне?

— Я была ученицей перед тем, как ты меня выбрал, Лорд. Ты мог оказаться в паре со многими женщинами, но только я собираюсь служить тебе. Я не знаю, как делать что-нибудь еще.

Хоть она держала спину прямо и гордо, он видел, как тяжело ей было это говорить. Она не гордилась тем, что была ученицей. Она или хорошо играла, или говорила честно.

Уриэль вспомнил, как она смотрела на то, что делали другие жрицы. Как отпрянула от него с огромными глазами. И, конечно, вспомнил, что она еще не использовала свою магию.

— Я соглашусь на твои условия, — ответил он. — Но сначала эксперимент.

Она посмотрела на орудия на столе неподалеку.

— Какой эксперимент?

Она думала, что он станет резать ее этими орудиями? Хорошо. Пусть боится его. Уриэль хищно улыбнулся, сверкнув зубами.

— Не такой, мы еще не продвинулись так в наших отношениях, жрица.

— Рэя.

Он сдался.

— Рэя. Возьми у меня магию и колдуй. Не обязательно что-то сильное. Просто первое, что придет в голову.

Она резко вдохнула.

Хорошо, он удивил ее. Она ожидала, что он не захочет немного зрелищ? Каждая жрица была разной. Некоторых тянуло к темной магии, других — к зверям, какие-то были мастерицами иллюзий. Он не знал, что умела эта женщина.

И это волновало его. После долгих лет его жизни эта жрица поставила его на место, где он не знал, что произойдет дальше. Будущее было неуловимым, как ее мысли.

— Вперед, — сказал он. — Ты хотела забрать у меня магию с момента, как попала сюда, да? Возьми немного.

Она не спорила с ним. Рэя впала в транс, как он ожидал. Ее глаза остекленели, ладони дрогнули на подлокотниках.

Прошлая жрица не могла удержать рот закрытым. Она хватала ртом воздух, словно ребенок, просящий грудь. Тянула магию из стихий вокруг.

Она всегда напоминала ему пиявку.

Но эта так не выглядела. Рэя оставалась неподвижной, как камень. Может, она хмурилась, но она делала так все время при нем. Она была строгой, всегда была озадаченной тем, что видела вокруг себя.

Вот. Ее разум задел его, тянулся к его магии.

Слишком робко. Другие жрицы отрывали, стоило хоть немного поддастся. Эта задела его так, словно гладила ладонью его плечо.

Одна прядь магии отделилась от его души, как нить платка алхимика. Он видел сияющую белую нить краем глаза. Она парила в воздухе, и жрица потянула нить к себе.

Ее ладони дрогнули на подлокотниках, в этот раз одна из них легла на колени. Она двигала большим пальцем, словно наматывала на него нить магии. Может, так и было. А потом она выдохнула и открыла глаза.

Рэя посмотрела в его глаза и кивнула.

— Готово.

— А теперь магия, жрица.

Она сглотнула.

— Может, мы продолжим завтра?

Ради богов, он не мог сидеть весь день в кабинете со жрицей, умоляя ее использовать его силу. Уриэль оскалился.

— Рэя, я не буду просить еще раз.

Может, дело было в ее имени. Или она ощутила от него ауру гнева. Но она разжала ладонь, словно цветок раскрыл лепестки.

В центре ярко сияла бабочка, трепетала крылышками. Свет мерцал на подушечках ее пальцев. Он видел иллюзии до этого, и они не впечатляли.

Почему Мириам дала ему жрицу, знающую так мало?

Он хмуро перевел взгляд на камин. Он не должен был разочаровываться в девочке. Она предупредила его, что была лишь ученицей. Даже Мириам говорила это. И Высшая жрица не хотела отдавать ее.

Теперь он видел, почему.

— Хватит, — проворчал он. — В этом кабинете нет места иллюзиям. Вернись завтра, и я научу тебя полезной магии, которую я помнил от прошлой жрицы.

— Меня не нужно учить, — прошептала она. — Другие жрицы могут меня научить, если я разочарую тебя, Лорд.

Он хотел посмотреть на нее с жалостью. Хотел, чтобы она ощутила себя маленькой под его взглядом. Но от ее слов он ощущал только усталость.

Уриэль сжал переносицу пальцами.

— Тебе нужно, чтобы я учил тебя, Рэя. Вряд ли кто-нибудь ещё станет. Гадюки, помнишь?

Она сжала пальцы на бабочке и встала.

— Тогда я жду приказов.

Точно. Уриэль не спешил давать ей указаний. Она должна была научиться ждать его, и терпеливо, чего она ждала от него.

Она встала и замерла на пороге.

— А другие Жути?

— А что они?

— Мои сестры хотели бы поговорить с теми, кто их выбрал. Они это заслужили не меньше меня, — она держала плечи прямо, сжимая кулаки.

Она думала биться с ним, если он не позволит это? Странно.

Уриэль закатил глаза, но сказал:

— Ладно. Посоветуй «сестрам», что Жути скоро будут с ними. А потом они смогут сделать то, что сказала им делать твоя Высшая жрица.

Он был уверен, что она ощущала торжество победы. Она скоро поймет, что в бою с Жутью не было победителей.

ГЛАВА 14

Рэя покинула комнату, чувствуя себя так, словно весь воздух выкачали из легких.

Она это сделала. Уговорила его позволить ее сестрам увидеть их Жутей, почти без споров. Хоть она еще не знала, чем обернется их сделка. Он хотел, чтобы она колдовала, но она его разочаровала. Это она видела.

Но это было началом.

Что же он имел в виду? Она думала, что он знал магию. Он заявлял, что с ним были жрицы раньше, и это могло означать только то, что он видел магию, которую они создавали, верно?

Рэя разжала ладонь и отпустила бабочку. Она летела, трепеща крыльями, а потом нашла открытое окно и выбралась на свободу. Сияющий свет крыльев помешает ей прятаться ночью. Но она надеялась, что бабочка будет как светлячок. Маяк во тьме.

Лорд Жути не понимал, что она создала жизнь. Может, когда-нибудь поймет.

Она пошла к покоям. Жути следили за ней настороженно. Они видели, как она ускользнула от них, знали, как разозлится их Лорд, если она сделает это снова. Она должна была дышать спокойно, иначе они бросятся, уловив изменение в этом.

Она дошла до сестер, не пытаясь сбежать. Все силы ушли на то, чтобы не накричать на одного из Жутей, который возвышался за ней. Он чуть не наступал ей на пятки, когда она замедлялась.

— Спасибо, — она сжала в кулаке ручку двери. — Ваша опека несравненна.

Жуть прищурился.

— В этот раз никаких проблем, жрица.

— Рэя, — прорычала она. — Меня зовут Рэя, не жрица. Я бы хотела, чтобы ты передал всем.

Она хлопнула дверью перед его лицом. Жрицы охнули за ней, но ей было все равно. Жути не были монстрами, они просто были врединами.

Тишина звенела в саду. Рэя повернулась и поймала пылкие взгляды сестер. Они злились, ведь она оскорбила Жуть. Но, хоть их щеки пылали, а кулаки были сжатыми, их глаза сияли надеждой.

Холли шагнула вперед, опустила голову и тихо сказала:

— Ну? Ты недолго ходила.

Точно. Но она не вернулась, сжимая бабочку, как ребенок. Рэя кивнула.

— Я убедила его, что всем нужно встретиться с Жутями, которые их выбрали.

Холли громко хлопнула в ладоши.

— Умница, ученица! Жути увидят нас!

Другие сестры тут же стали болтать. Несколько побежало в комнату, вытащили охапки одежды для всех. Покои жриц наполнились смехом и движениями.

Рэя не участвовала в этом. Она уже видела свою Жуть, сделала это в закрытом платье с дико спутанными волосами. Если она не могла удержать внимание Жути на себе, это была ее проблема.

Жрицы будут красивыми для их монстров.

Рэя скрылась в углу за большим кустом гортензии и наблюдала большими глазами. Она впитывала все детали, как делала в Соборе.

Жрицы двигались с невероятной грацией. Даже надевая наряды через голову, они сгибали пальцы плавно, изгибали руки так, что они выглядели длинными и подтянутыми. Они отклоняли голову, и шеи казались длиннее. И это была иллюзия, но и талант.

Когда Рэя была ребенком, она подражала им, глядя в зеркало. Она пыталась выглядеть как они, крутилась, как милая девочка, какой она была. Но ученица всегда была неуклюжей.

Даже сейчас она сцепила пальцы на коленях и хотела знать, как быть женщиной, которая использовала тело как оружие.

Лорел кружилась среди жриц, смеясь, пока шагала. Звук был таким, словно кто-то играл на арфе. Каждая жрица смеялась по-разному, но вместе они звучали как лучшая баллада, которую с эмоциями играл музыкант.

Они знали, какими милыми были. Они знали, как могли соблазнять, и они покинули комнату с уверенностью. Они друг за другом стучали в дверь, и Жути уводили их.

Рэя не знала, что они делали со своими монстрами. Может, некоторые ожидали схожий прием. Им придется колдовать, чтобы удивить и порадовать существ, которые забрали их из дома.

Другие могли подружиться с их Жутями. Она видела, что Лорел хотела очаровать помощника Лорда, хотя он не был заинтересован. Он даже не посмотрел на нее, когда они выбрались из кареты.

Холли ушла последней. Она оглянулась на Рэю, сидящую на траве у огромного куста.

Рэя помахала ей со слабой улыбкой. Она не хотела, чтобы Холли пропустила что-нибудь чудесное из-за того, что Рэя осталась одна. Хоть она была ученицей, она не хотела, чтобы люди переживали за нее.

Холли кивнула и выскользнула за дверь. Отправилась к своему будущему с Жутью.

Может, она ему понравится. Рэя надеялась на это. Из всех жриц Холли казалась самой доброй. Тому, кто был с ней в паре, повезло. Она могла лишь представить, как тяжело будет Жути с Лорел.

Вздохнув, она прислонила голову к каменной стене, дала разуму расслабиться. Она была без корсета. Прохладная земля была под ее бедрами. Да, это на пару минут подойдет. А потом она встанет, снимет глупое платье и чем-нибудь займется.

Но она не знала, что делать тут. Она знала только, что была Жуть, которой она служила. А он не хотел, чтобы она делала что-то еще.

И чем ей заняться?

Большой палец Рэи пылал. Остатки его магии липли к ней, как конфета. От магии даже пахло корицей и сахаром. Она не ожидала такой запах от него. Рэя не понимала вообще, что у магии был запах, пока она не взяла нить магии у него.

А потом поняла, что запах был. Магия Холли пахла травой и сеном. А его была булочкой с корицей, которую только вытащили из печи.

Она посмотрела на свою ладонь, на нить, сияющую вокруг ее большого пальца. В такой нити было много силы.

Магия Холли не была такой. Она взяла немного, но магия Холли была слабой. Почти как эхо вкуса, который она помнила ребенком, но не могла точно назвать.

Или огуречная вода. Рэя фыркнула. Она пробовала напиток, когда Высшая жрица учила их этикету. Все благородные леди Омры обожали огуречную воду за ее бодрящие свойства.

Она погрузилась в транс и посмотрела на магию вокруг большого пальца. Рэя видела, как двигалось ее тело, указательный и большой палец сжали магию и отодвинули нить магии от нее.

Она склонилась ближе, пытаясь понять, из чего была магия. Это не могла быть его душа. Она была голубой. Эта магия была белой. Она еще не видела цвет его магии, и она не могла понять, где он это взял.

— Что ты такое? — прошептала она.

Нить извивалась между ее пальцев. Она хотела что-то сделать. Рэя не знала, что будет, когда она отпустит нить магии. Может, магия вернется к своему хозяину.

Голос в ее голове шептал сохранить ее. Опустить на язык, как учила ее делать Высшая жрица с хорошей магией. Проглотить, чтобы принести в Собор и показать всем, какой полезной она была.

Такая магия была не для одной Рэи. Ею нужно было делиться.

Но другой голос, громче первого, говорил ей отпустить ее. Высшая жрица не ждала, что она соберет магию так быстро. Лорд Жути заставил ее забрать эту нить. Она была не ее.

Рэя отпустила ее. Узелок в ее душе развязался, пока нить плыла в воздухе, будто пылинка. Она знала, что поступила правильно.

Это была не ее магия. Он дал ей это, не думая, что она побежит с этим к Высшей жрице.

Еще будет время украсть у него. Но не сейчас.

Его магия дрожала в воздухе, а потом взорвалась тысячей искр. Она взмыла к потолку и посыпалась на нее серебром и золотом.

— Спасибо, — прошептала она.

Она не знала, кого благодарила. Его магию? Самого Лорда? Рэя не понимала.

Но она не встала со своего места. Она укутала себя тенями, как теплым плащом, и ждала, пока жрицы не вернулись. Никто не заметил ее у стены, и это было хорошо. Рэя слышала обрывки их разговоров, которые обычно при ней не звучали.

— Видели, как его глаза загорелись при виде меня? Я знала, что он добрый, — ее звали Анна. Она была хорошей маленькой жрицей с наглостью под позолотой. Она говорила о других жрицах за их спинами и распространяла ложь, чтобы выглядеть лучше.

— Я знала, что он хотел меня, — хвалилась Лорел, вернувшись. — Он сказал, что мы побудем вместе, как только сможем. Он едва мог удержаться, все хотел меня коснуться, даже при всех. Видели?

Другая жрица покраснела.

— Да, мы все видели Лорел.

Холли вернулась последней, и она же последней посмеялась над Лорел.

— Думаю, ты хотела сказать, что ты не могла держать руки вдали от него, Лорел. Я думала, твоего стошнит несколько раз. Или стошнило?

Смех сестер стал резким. Лорел хмуро смотрела на Холли, но молчала.

Холли стоило быть осторожнее. Лорел не была глупой, и она отомстит Холли, как только сможет. Может, ранит жрицу, а то и ее Жуть.

Магию было сложно отследить.

Жрицы разошлись по комнатам. Смех утих за дверями. Даже в темноте Рэя уже не ощущала себя так одиноко.

Они не заметили ее. Но жрицы не замечали учениц, когда те не хотели привлекать внимания.

И она не собиралась обсуждать с ними свою Жуть. Она не знала, сколько могла говорить. Лорд был не таким, как остальные.

Он не хотел ее. Хоть не звучало так, чтобы многие Жути хотели жриц. Но ужин со всеми, или куда там ходили жрицы… звучал мило. Может, она могла пойти, если бы была добрее к Лорду, или если бы он был о ней лучшего мнения.

Листья захрустели справа, и тяжелый вес опустился на землю рядом с ней.

Плечо Холли задело ее плечо.

— Не стоит прятаться в тенях. Потому тебя недолюбливают.

Щеки Рэи вспыхнули.

— Они меня недолюбливают, потому что я — ученица. Они даже не заметили меня.

Смех Холли только подчеркнул слова Рэи.

Они не видели ее. И они не любили ее, потому что она была ученицей, другой причины не было.

— Ах, жрицы не самые добрые в мире, но у нас больше магии, чем у людей, — Холли снова ткнула ее плечом. — Я не спросила тебя о твоей Жути. Что думаешь?

Рэя выдохнула.

— Это серьезный вопрос. Не знаю, что о нем думать.

— Я заметила, что ни тебя, ни его не было на собрании.

Рэя покачала головой, но не стала ничего говорить. Она не знала, что Лорд хотел открывать другим. И хоть ее дружба с Холли ощущалась важной, она не знала, что Лорд ожидал от нее.

Молчание было лучшим вариантом. Какой бы ни была цена.

Холли, казалось, поняла.

— Ах, так он твой типаж?

Ей нужно было сменить тему. Рэя плохо умела хранить тайны. Она скажет глупость, и это привлечет беду. Она кашлянула и повернулась к Холли.

— Какой твой Жуть?

Холли посмотрела ей в глаза, что-то искала в них, а потом пожала плечами.

— Как остальные, наверное. Он кажется простым, но он не подлый.

Это было лучше, чем Рэя могла сказать об их виде. Наверное, так было лучше. Холли описала своего монстра скучно.

Она заерзала на земле, собрала юбку у ног и кивнула.

— Он звучит как хороший выбор для тебя.

— Да? — Холли нахмурилась. — Простота — это для меня?

— Земля больше похожа на тебя. Кто-то уже закаленный. Зубы и когти не помогут ему, он не сможет биться с тобой, — Рэя плохо умела поднимать слова. Она всегда смешила или злила людей, когда хотела поддержать. — Он не звучит как Жуть, если он простой и милый.

Лицо Холли стало задумчивым.

— Наверное, ты права.

Рэя смотрела, а другая жрица встала, но не ушла.

— Ты не идешь спать?

Она покачала головой.

— Ты не можешь сидеть на земле всю ночь, Рэя. Они не зря дали нам кровати, — сказала Холли, смеясь.

Но Рэя слышала вопрос в ее тоне. Почему Рэя хотела спать на земле? Они были жрицами. Выше этого.

Они не помнили, какими были их жизни до ученичества. Она подслушала, как Высшая жрица упоминала что-то про вырывание воспоминаний, не затрагивающее то, чему их учили.

Она не дошла до статуса жрицы, так что не знала, какой требовался ритуал. Но они уходили в комнату ученицами, а выходили холодными жрицами, готовыми воевать с миром магией и остроумием.

Холли вздохнула.

— Ты просто будешь тут всю ночь? Возьми хоть одеяло.

Как она могла сказать, что роскошная комната будто предназначалась для другой? Она боялась проснуться и увидеть кого-то у кровати, пытающегося понять, почему в его кровати спит незнакомка.

Рэя покачала головой.

— Я пойду в кровать, просто не сейчас.

— Поспи хоть немного ночью. Мой Жуть сказал, что Лорд уедет завтра днем. Никто не знает, куда, но ты, думаю, отправишься с ним.

Другая жрица ушла, и Рэя выдохнула с облегчением. Ей хотя бы не нужно было объяснять, почему она никуда не уедет с Лордом. Он не хотел видеть ее в своей карете или на своем коне. Он хотел, чтобы она была заперта тут, подальше от его взгляда.

Она ошибалась.

ГЛАВА 15

Жуть у двери сказал, что ей нужно взять лучшее платье и надеть лучшее походное платье. Походное платье? Он не знал, что такие слова не сочетались?

Она благодарила звезды, что Холли была тут и могла помочь ей. Вместе они собрали все, и Рэя надела подходящее платье.

Плотная ткань согреет ее. Серебряные бусины покрывали ее юбку как шипы, достигая талии. Узкие рукава подчеркивали силу рук, а низкий вырез декольте открывал почти всю ее грудную клетку и неровный шрам. Тяжелые черные бусы украшали ее кожу как ожерелье.

Она стояла перед дверью и думала, стоило ли прощаться с другими жрицами.

Холли была рядом с ней. Она похлопала Рэю по плечу.

— Итак… приятной поездки.

Никто не знал, куда ее брал Лорд Жути. Он мог сбросить ее с утеса, и никто не узнает.

Она вспомнила о его прошлой жрице. Язык, замерший в смерти, затвердевший, словно он не мог принадлежать телу человека. Она поежилась.

— Я буду в порядке, — прошептала она. — Я не знаю, когда мы вернемся.

— Лорд не может долго отсутствовать в поместье, — Холли окинула ее взглядом. — Возьми себя в руки, пока будешь идти к каретам. Ты дрожишь как лист.

Точно. Она не должна была выглядеть так, словно боялась грядущего. Тогда что-нибудь и произойдет, и она будет винить себя в том, что сама навлекла беду. Жрицы такое могли.

Она не смотрела на других женщин. Им было все равно, да и ей тоже. Если Рэя умрет, то не важно, попрощалась ли она с ними. Они быстро забудут.

Она пошла по коридорам, надеясь, что выглядела уверенно. Она хотела, чтобы Жути думали, что она была готова захватить мир.

Чемодан был тяжеловат, мешал идти грациозно. Рэя склонялась в сторону с каждым шагом, но Жути не предложили ей помочь. Она просто следовала за ними по коридору, как хорошая маленькая ученица. Несла свои вещи.

Она привыкла к труду. Ее сестра уже были бы красными, как свекла, когда добрались до входных дверей поместья. Она пришла сюда не через эти двери, но признала, что вестибюль был красивым. Черно-белая мраморная плитка на полу была отполирована до зеркального блеска. Картины аристократов, которые правили когда-то Омрой, и стеллажи с дорогими книгами в кожаных переплетах закрывали стены.

Впечатляло. Все остальные жрицы точно были рады, когда прошли в эту комнату, а не через дверь для слуг.

Вздохнув, она смотрела на дверь. Две Жути стояли по бокам от нее, но не пошевелились, когда она посмотрела на них.

Рэя не выдержала.

— Я не против нести свои вещи, но может хоть кто-нибудь из вас открыть двери?

Глаза Жутей расширились от шока. Может, они не ждали, что она заговорит с ними. Или не ожидали, что она попросит их о помощи. Так или иначе, они оба тут же распахнули двери с такой силой, что они ударились об стены поместья снаружи.

Она вздохнула.

— Спасибо, джентльмены.

Почти хромая от веса чемодана, она направилась к ждущей ее карете.

Уриэль стоял возле черного коня, выглядел как аристократ. Белая рубашка натянулась на его плечах, была затянута на поясе еще одним корсетом. Этот был синим, а застежки были из черного обсидиана. Штаны хорошо сидели на нем, да и крылья могли сойти за плащ, когда она щурилась.

Но ничто не могло скрыть рога. Только если бы он отрубил их.

— Здравствуй, Рэя, — позвал ее он. — Думала, я забыл о нашей маленькой встрече?

Она опустила чемодан перед ним и выпрямилась.

— Я надеялась на это. Что все это?

Он опустил голову, удивлено глядя на нее, пытаясь подавить шок.

— Что, прости?

— Ни один из нас не хочет повторять неловкие встречи, которые были до этого, Лорд Жути. Уверена, ты думаешь так же, — она уперла руки в бока и хмуро смотрела на карету. Может, если она сильно захочет, карета станет крылатой лошадью и улетит. — Так зачем эта игра?

— Игра? — повторил он слово, словно сам так думал. — Ах, это не игра.

Он протянул руку для нее, но Рэя не доверяла ему с этим.

Она нахмурилась.

— Что значит, не игра? Ты хочешь покатать меня по своим землям, показать мне место, которое ты зовешь поместьем, а потом? Извинишься, что вел себя как хам?

Он рассмеялся. Лорд откинул голову, мощная шея содрогалась, солнце сверкало на кончиках клыков.

— Хам? Давно меня так не звали, жрица.

— Рэя, — прорычала она. — Ради богов, почему Жути продолжают так меня звать?

Лорд посмотрел на нее с широкой улыбкой.

— Рэя, прошу, позволь помочь тебе забраться в карету, и я расскажу тебе о грядущих приключениях. Нет, мы не будем смотреть земли. Мне нужно проведать подданных.

Это было лучше, чем то, что она думала. Поездка по землям звучала скучно, но отправиться куда-то еще? Это ее интересовало.

Рэя подняла ладонь и опустила на его руку. Теплые мозоли задели ее ладонь, он поднял Рэю в карету. И, пока она смотрела, он вытер ладонь об штаны и закрыл дверь.

Ее прикосновение для него было отвратительным?

Она ненавидела его. Вот и все. Рэя никогда еще не ненавидела кого-то в жизни, но она точно ощущала это чувство в груди.

Она рухнула на мягкую скамью, скрестила руки и ждала, пока он закончит говорить с Жутью снаружи. Она слышала, как они бормотали за дверцей. Больше тайн, которые они не хотели, чтобы она услышала.

Дверца кареты открылась, и Лорд Жути прошел внутрь. Его размер лишил тесное пространство воздуха, или он все поглотил своими огромными легкими.

Он держал крылья над плечами, хотя опасные острия их кончиков касались пола перед ней. Даже его ноги не умещались толком в карете. Его ступни упирались в одной стороне, а колени были у груди.

Она пригляделась.

Он будто ходил на носочках. Остальная его стопа была не меньше руки длиной, была изогнута к его телу, а потом изгибалась к колену. Она могла лишь надеяться, что это была ступня. Иначе у него было по два колена, она как-то не замечала этого раньше.

Рэя и не смотрела раньше на ноги Жутей. Она всегда смотрела на рога, клыки и широкие крылья, занимающие много места вокруг них.

Она придвинулась к окну, пытаясь освободить ему больше места. Карету потряхивало. Поместье сменилось зеленой травой и мягким лесом, который не был похож на земли Жути.

Она смотрела в окно в тишине и пыталась подавить вопросы, которые хотели сорваться с ее языка. Что они делали? Почему он попросил ее поехать? Почему он ехал в карете с ней, хотя ему было неудобно?

Миллион вопросов подступал к горлу, и первым она сказала:

— Это твои ноги?

Проклятье, Рэя. Ее любопытство всегда пересиливало ее, но нужно было указывать на странность его ног перед тем, как задать важные вопросы?

Уриэль посмотрел на свои ступни, а потом на нее.

— Да, мои.

— Ах, — она кашлянула. — Просто мне было интересно, это ступня или второе колено.

Он смотрел на нее в шоке, а потом фыркнул. Еще раз. А потом засмеялся, качая головой.

— Второе колено. Да, пожалуй, можно такое увидеть, да? Нет, это мои ступни.

Он подвинул ноги к лучу свету, падающему из окна. Рэя могла смотреть, хотя она осознавала, как грубо вела себя мгновения назад.

Он был без обуви, и теперь она видела, почему. Он ходил на носочках, пальцы ног удерживали его на земле вместо целой стопы человека. Вместо этого стопа тянулась дугой вверх, и его лодыжка изгибалась. Это придавало ему больше роста. Он постоянно стоял на носочках.

Конечно, Жути были такими высокими.

— Ого, — пробормотала она.

— Ты теперь понимаешь, как Жути отличаются от людей? — спросил он.

Она приподняла бровь.

— Думаешь, я не замечала отличия до этого?

Уриэль рассмеялся снова и склонил голову к ней. Пространство между ними было таким тесным, что его рога чуть не задели ее макушку.

— Нет, жрица, я не думаю, что твои внимательные глаза их не заметили.

Вопросы уже не могли удерживаться в ней, и они потекли рекой.

— Куда мы едем?

Он отклонился на сидении и устроился удобнее. Она хотела сказать ему, что у него не получится. Даже если бы он был один в карете, он выглядел как сардина в банке. Он только усиливал дискомфорт, пытаясь двигаться.

— Мы проведаем мужчин и женщин, которые клялись мне в верности, — он скривил губы. — Уверен, жрицу это удивит, но многие люди живут под защитой Жути. Многие в Омре предпочитают быть под нашим крылом, чем в тени Собора.

Это ее не удивило. Редкие крестьяне любили быть рядом со жрицами или алхимиками. Она видела их лица, когда она и ее сестры проходили мимо. Они крестились, когда люди выходили из Собора. Будто они были прокляты.

Или были демонами.

Вздохнув, она пожала плечами и посмотрела в окно.

— Да, уверена, они нас не любят. Но мы важны в сохранении Омры. Необходимое зло, так сказать.

— Ты признаешь, что Собор и все в нем — зло?

Она удивила его. Лорд не успел скрыть шок в словах.

В этот раз Рэя улыбнулась и посмотрела на него со смехом во взгляде.

— Да, Жуть. Я удивляю тебя таким мнением насчет моей жизни? Я знаю, что Высшая жрица опасна. Я видела пруды крови, которые остаются от алхимиков, когда они идут по коридорам. Такое не создают существа света.

— Но ты остаешься с ними. Ты даже считаешь их семьей.

Рэя пожала плечами.

— Мы не выбираем, куда идем. Мы можем только принять, наши они или нет. Я приняла их историю и все, что мне нужно делать, потому что ничего иного не знаю.

Она не знала, почему была честной с этим существом. Жуть не просил ее о правде. Она должна была убедить его отдать больше силы. Но сейчас ее план был не таким.

У него были тайны. И хоть Высшая жрица предупреждала, что соблазнить было проще, Рэя не училась этому. Она не знала, как соблазнить мужчину.

Звезды, она не знала, как понравится ему. Она не переживала раньше о таком. Почему стала теперь?

Может, став напарницей, она сможет забраться под его кожу? Она уже получила немного его магии. Она могла продолжить, а потом вернется с кровавым камнем.

Может. Если поймет, как его сделать.

Рэя ждала, что он что-нибудь скажет. Хоть что-нибудь. Но Лорд Жути смотрел на нее, хмурясь, лицо было злым.

Вздохнув, она задала еще вопрос:

— Почему я тут? Ты сам сказал, что крестьяне не будут рады жрице. И если они доверяют тебе, мое появление может испортить эти отношения?

— Ты не поняла еще, почему я тебя взял?

Он ответил вопросом на ее вопрос. Умно. Так он не выдал свой план.

Она постучала пальцем по подбородку.

— Ты хочешь кого-то запугать?

— Нет.

— Ты хочешь, чтобы мое появление заставило крестьян сделать то, что ты хочешь?

— Тоже нет, — изумленное лицо вернулось.

Проклятье. Она не знала, почему он взял с собой жрицу. Она хуже всех отразится на его отношениях с крестьянами.

Рэя нахмурилась.

— Тогда зачем?

Изумление расцвело на его лице. Он отклонился и посмотрел на нее.

— Для защиты, конечно. Разве это не твоя работа? Политик и защитница?

Если он ожидал, что она защитит его от атаки, то они погибнут. Но Рэя не сказала этого. Она выпрямила спину и смотрела вокно.

Его смех задел ее гордость. Она не поддастся боли в груди. Она была лишь ученицей, но у нее были козыри. Если он хотел, чтобы она защитила их, она должна была умереть, пытаясь.

ГЛАВА 16

Она молчала, когда они приехали к гостинице. Каменное здание выглядело как то, что она видела в книгах по истории. Все было из белых камней, теплые деревянные балки выпирали на каждом уровне, украшая здание этим, но и поддерживая камни, чтобы они не сдвинулись при землетрясении.

Рэя не видела еще такое место. Даже покидая Собор, она видела только поместья аристократов. Это была обычная гостиница, где брали пару серебряников за ночь и не спрашивали, что клиенты делали в комнате.

Такое она слышала. Книги по истории не особо описывали такое, но она была уверена, что хоть доля правды в этом была. Слухи рождались из правды.

Карета остановилась у здания, и без хруста камешков Рэя слышала только звон в ушах. Было так тихо.

Разве тут не должны быть звуки людей? Хотя бы из гостиницы?

Она видела, что на другой стороне здания был амбар. Потертое дерево видело дни лучше, но внутри были тени зверей. Они-то должны были шуметь?

Они молчали.

Неестественная тишина ждала их, даже когда их кучер, Жуть, спустился с кареты и открыл дверь.

Лорд Жути замер на миг, а потом оглянулся.

— Помолчи, пока я с тобой не заговорю. Знаю, тебе это непросто, и я не стал бы такое приказывать, будь вокруг нас аристократы. Но это не аристократы, и тебя в этих краях не любят.

Повторять не нужно было. Она видела, что крестьяне сделали однажды с опозоренной жрицей. Ее крики, пока она сгорала у Собора, являлись ей во снах годами.

Рэя резко кивнула и ждала, пока он выберется из кареты.

Уриэль выпрямился, будто старик. Он с хлопком встряхнул крыльями, словно это было шерстяное пальто, а не кожаные отростки его тела. Он поправил воротник рубашки и протянул руку.

Она должна была взять его за руку? Наверное, этого он ждал. Кучер был далеко, чтобы положить что-нибудь в руку Уриэля.

Она глубоко вдохнула и напомнила себе не торопиться. Спешка была ее огромной слабостью, когда они учились этикету. Рэя не знала, как медлить, давать людям смотреть на нее, пока она грациозно шла по комнате.

Ей нужно было доказать себе и Лорду, что она была жрицей, способной на такое.

Она не спешила. Одна нога на ступеньку, потом другая. Она спускалась так, словно была королевой, прибывшей к дворцу, а не к потрепанной ветрами гостинице, где их точно ждали отбросы.

Она встряхнула юбки три раза, черный бархат ниспадал водопадом с ее тела. Камни на груди сияли, скрывая ее кожу от любопытных взглядов.

Хотя на нее никто не смотрел. Она стояла с Жутью, и выглядело так, словно они прибыли к заброшенной гостинице.

Она шагнула вперед и опустила ладонь на его когти.

— Ты сказал, что мы встретимся с теми, кто тебе верен?

Он кивнул.

— Они внутри.

Она тихо пробормотала:

— Я думала, лучших встречают у двери.

Тихий смех зарокотал в его груди.

— Жрица, тебе еще многому учиться. Жути не считают себя лучше кого-нибудь. Мы — просто в уникальном положении, чтобы защитить тех, кому нужна защита.

У нее была тысяча вопросов к нему насчет этого. Кого он защищал? Почему они нуждались в защите? Учитывая состояние этого здания, она стала задумываться, что он был связан с незаконными делами.

Может, потому Высшая жрица воровала у них жизни. Она не хотела, чтобы кто-нибудь в Омре помогал преступникам, которые должны быть в тюрьме.

Кучер пошел впереди них. Он толкнул дверь здания.

Там был звук. Как только он открыл грубую дверь со скрипящими петлями, она услышала, что все болтали. Алкоголь наливали из бочек. Люди смеялись, дразнили друг друга. Деревянные кружки стучали по столам, двое мужчин могли вот-вот подраться из-за спора.

Бар стоял перед двадцатью огромными деревянными бочками. Она решила, что там они получали напитки, и, пожалуй, не стоило наливать их так быстро. Солнце еще не село, а все в комнате были уже пьяны.

А потом она ощутила запах. Старый пот, пролитая медовуха, как-то попавшие туда звери, хотя она еще не увидела пса или свинью на сене на полу.

Нет, она не была готова быть в такой гостинице. Теперь она не понимала, зачем Лорду в такое место.

Он сжал ее ладонь, заставляя идти дальше с ним, хотя она хотела вернуться в карету.

— Жрица, за мной.

Это была не просьба. Рэя тянулась за ним, как его крылья, волочащиеся по полу. Если бы у нее были острые каблуки, они оставили бы полоски на дереве.

Он прошел к бару. Крупный мужчина стоял за стойкой, вытирал стакан грязной тканью. Мужчина выглядел не лучшим образом. Его лицо было массой морщин и шрамов, один глаз был прикрытым сильнее другого, и мышцы крупных рук напрягались от каждого движения.

— Уриэль, — хмыкнул он.

Люди тут знали его по имени? Еще одно удивительное открытие, которое она не ожидала. Рэя думала, что все будут звать его Лордом, как в Соборе. Жути были чудовищами, но оставались благородными. Они вызывали уважение.

Уриэль не был против. Он кивнул мужчине.

— Босс тут?

Босс? Он решил продать ее тому, кто заплатит больше?

Рэя огляделась и поняла, какой глупой была мысль. Тут не было богачей. Все мужчины за столами были грязными, переживали тяжелые времена. Их кожа была потной и в грязи. Их веки были тяжелыми, и не только от выпивки, но и от ужасной усталости, которую они не могли отогнать, как бы ни старались.

Она ощущала на себе их взгляды. Рэя знала, как выглядела. Один камешек с ее платья кормил бы их неделю. Ее белая, как лилия, кожа редко видела солнце, была почти без следов на ней. Ее волосы были вымытыми прошлой ночью и сияли как золото. Она была не просто женщиной. Она была жрицей.

Они не хотели видеть ее рядом с собой.

Уриэль коснулся ее локтя, повел ее по комнате с большей грацией, чем она ощущала. Он замер у столика у дальней стены. Тени окружили их, касались ее рук и плеч, словно могли успокоить ее.

Она была им благодарна, но Рэя сомневалась, что что-нибудь могло взбодрить ее. Она не могла успокоиться, пока они не уйдут.

Уриэль выдвинул стул, проверил его, покачав на ножках, а потом кивнул.

— Присядь, жрица.

Он не станет звать ее тут по имени. Рэя поняла, что не возражала. Она села без слов, но держала сцепленные ладони на коленях.

Она никогда еще не сидела так прямо. Напряженная до неудобства, она смотрела на любого человека, который осмеливался взглянуть на нее. Им нужно было знать, что их взгляды, полные ненависти, не пугали ее.

— Жрица, — тихо рассмеялся Уриэль, упрекая ее. — Оставь людей в покое.

Она была человеком. Как они. Рэя могла быть дочерью любого из них. Разница между нею и ними была в том, что она никогда не бросила бы ребенка на ступенях Собора, если бы не могла позаботиться о нем. Жизнь на улицах была лучше, чем в темных коридорах, где она выросла.

Не важно. Она не могла думать о таком. Не в незнакомом месте, где она должна была защищать Лорда Жути от некой угрозы.

Она не знала, от чего его защищала.

Мужчина подошел к их столику. Этот был одет лучше других. Его пиджак был поеден молью по краям, белая рубашка была в бледно-желтых пятнах. Но его штаны были чистыми, от него не воняло алкоголя.

Этот мужчина остановился перед ними и провел пальцем под носом картошкой. Его черные волосы падали на глаза, он убрал их назад, и она увидела, что его пальцы были масляными. Он опустил руку.

— Уриэль, — сказал он. — Мы не ждали тебя тут так скоро. Что привело Жуть в «Голодного быка»?

Она поняла, что это было название таверны. Оно подходило месту, где все выглядели как звери и казались голодными.

— Все то же время месяца. Я тут за налогом, — Уриэль склонился на стуле, словно он был Лордом и этой гостиницы, а не только в поместье. Может, так и было. Она не удивилась бы, если бы ему принадлежало много таких мест.

Мужчина посмотрел в сторону. Рэя заметила, что он слабо кивнул мужчине, а потом повернулся к Уриэлю.

— Как по мне, рано.

— Нет, — Уриэль не переживал, что спорил с мужчиной.

Даже Рэя заметила, как другие смотрели на прибывшего. Все были напряжены, будто натянули цепи, за которые он удерживал их. Как псы. Голод в их глазах был как у собак, которых стражи Собора держали на поводках.

Они желали жестокости. Они хотели крови в воздухе и запаха охоты.

Это было плохо.

Уриэль склонил голову и улыбнулся. Его клыки блестели в свете факелов.

— Думаешь, я пытаюсь тебя обмануть? После всего, что я сделал для твоих людей и твоей гостиницы. Я не обманываю Я пришел забрать налог, и в прошлом месяце это было в то же время. Как и во всех месяцах до этого.

Она должна была защищать его, да? Люди уже не смотрели на нее. Они глядели на Уриэля, искали взглядом брешь в его броне.

Они забыли, что у Жути была спутница. Его жрица.

Она отпустила разум в мир духов, потянулась нежно к его магии. Она поднесла бестелесный палец к его плечу. Нить магии отделилась от его души, потянулась к ней, маня силой.

В этот раз было проще. Его магия будто узнала ее, не была против, чтобы она взяла немного. Магия знала, что Рэя не будет рвать, терзать бесконечный источник и забирать не свое.

Ей нужна была только капля на случай, если мужчины нападут.

Нить потянулась к ее телу, опустилась на ее ладонь и снова обвила ее палец. Рэя моргнула. Она снова сосредоточилась на комнате и поняла, что никто не понял, что она сделала. Только Уриэль.

— Не заставляй меня просить снова, — сказал Уриэль.

Мужчина хотел с ним спорить. Его спина напряглась, плечи были расправлены. Его ладони разжимались и сжимались по бокам, но он кивнул.

— Ладно.

Он пошел от них так, словно шагал на войну. Если он ушел за монетами, это было одним делом. Но она не представляла, чем был налог Жути. Их вообще интересовали деньги?

Рэя отклонилась и гладила нить силы большим пальцем.

— Что теперь?

— Ждем, — Уриэль помахал рукой, и бармен налил еще бокал. — Хочешь выпить?

— Воду тут вряд ли подают?

— Не такую чистую, как ты привыкла.

От этой мысли ее чуть не стошнило. Зачем ей пить грязную воду? Рэя покачала головой.

— Я подожду, пока мы не вернемся домой.

Уриэль ничего не говорил, пока бармен не принес напиток и не ушел к своим бочкам. Лорд Жути сделал глоток гадкого напитка и сказал:

— Держи себя в руках, жрица. Я ощутил, как ты взяла у меня магию.

— У меня нет особых талантов для помощи тебе.

— Мне это понадобится, так что веди себя по плану.

Она надеялась, что биться с этими людьми не придется. Рэя не знала, какая магия остановила бы их.

Уриэль сделал глоток и спросил:

— Ты доверяешь ему?

Она не мешкала.

— Нет.

— Хорошие инстинкты, Жрица. Из тебя еще может что-нибудь получиться.

ГЛАВА 17

Она не знала, как долго они были в таверне. Достаточно долго, чтобы ее кожа впитала запах комнаты. Ей придется оттираться часами от запаха потных людей. И она даже не сидела рядом с людьми в той таверне.

Лидер группы вернулся. Он опустил тяжелую сумку на стол и сказал:

— Твоя плата.

То, что он ушел, не оглянувшись, задело гордость Рэи. Она хотела притащить его к Лорду и указать его место. Он смотрел на известного монстра, но смел вести себя так грубо?

Но она не могла встать, смотрела на мешок. Он не звякнул, когда его опустили на стол. Он хлюпнул, словно там было что-то влажное.

— Что это?

Запах ударил по ее носу до ответа. Рэя закрыла лицо, охнув. Гнилое мясо. Плоть, которая слишком долго была на солнце. И что-то знакомое, но она не могла это определить.

Уриэль склонился и поднял мешок, не ответив. Он встал, его стул проехал со скрежетом по полу, и все в таверне притихли. Каждый в комнате смотрел на него с недоверием и гневом.

Он кивнул группе людей, уперших руки в бока.

— Господа, был рад иметь с вами дело. Увидимся через месяц.

Рэя ждала, пока Лорд не пойдет. Она пошла за ним, следила за людьми с недоверием. Магия горела на ее большом пальце в предвкушении или предупреждении. Мужчины в таверне и их лидер, казалось, вот-вот могли начать бой. Они выглядели так, словно хотели порвать Уриэля и продать по кускам.

Как то, что было в его мешке.

Дрожь страха пробежала по ее спине, словно кто-то провел пальцем между лопаток. Рэя знала, что в мешке была часть человека. Он собирал налоги частями людей, и она не знала, что думать об этом.

Он заставлял этих людей охотиться на тех, кто хотел ему навредить? Или там была часть Жути?

Может, там было нечто страшнее. Может, он был каннибалом, как говорили легенды. Рэя помнила истории, которые жрицы шептали в ночи. Жути ели людей. Они грызли пальцы людей вместо соломинки, пока работали. Они были монстрами.

Уриэль открыл дверцу кареты и отошел в сторону.

— Жрица.

Было ли безопасно снова оставаться с ним в тесном пространстве? Теперь у него был мешок, и он вытащит тот ужас, что был внутри? Будет есть при ней?

Голос Высшей жрицы зазвучал в ее голове. Жрица была сильной. Их орден доживет до конца света и дальше, потому что они могли совладать со страхом и смертью.

Она забралась в карету.

Она села в тот же угол, смотрела сквозь стекло. Как Уриэль передал мешок кучеру. Мешок со стуком попал на крышу кареты у ног Жути. Это не было нечто важное, раз они бросали мешок, будто там было зерно. Но получить это было не так просто.

Лорд забрался в карету, сел и постучал костяшками по крыше. Колеса покатились, впиваясь в землю и песок, унося их от таверны с ее опасностью.

Рэя терпела недолго, вопросы вырвались из нее силой бури.

— Что мы забрали?

— Расскажу, когда вырастешь.

Шутка? Сейчас? Он не знал, когда было уместно говорить такие глупости.

— Мой Лорд, думаю, мне важно понимать, что в том мешке. У меня есть догадки, но лучше бы тебе рассказать.

Уриэль смотрел на нее, перевел взгляд к окну.

— Жрица, тебе нужно заслужить мое доверие для такого.

— Ты взял меня для защиты, значит, хоть немного мне доверяешь, — хоть она не понимала, почему. Рэя не проявила талант в колдовстве.

Он словно взял ее, чтобы доказать что-то. Он хотел, чтобы она видела в этом предупреждение или угрозу.

Она облизнула губы, реальность расцвела в голове. Рэя ждала, пока он посмотрит на нее, и заметила это в его глазах. Она была права.

Он хотел, чтобы она увидела это, чтобы поняла, во что ввязалась. И теперь ей точно нужен был ответ.

— Уриэль, — настойчиво сказала она. — Что в мешке?

Что-то глухо стукнуло по стенке кареты. Рэя подумала, что в них врезалась птица. Они так делали, пока она ехала от Собора в город. Но еще стук прозвучал возле ее головы. Она дернулась, и начался хаос.

Стекло разбилось. Окно рядом с ней разбилось, осколки полетели во все стороны. Рэя подняла руки, защищая глаза, скривилась от треугольника боли в ладони.

Тишина зазвенела в ушах. Она посмотрела на осколки на коленях. А потом взглянула на стрелу рядом с головой Уриэля. Снаряд почти попал.

Она огромными глазами смотрела на его спокойное лицо.

Он кивнул ей.

— Я же говорил быть готовой?

Ее ладони дрожали. Стекло звякнуло на коленях, она опустила руки и осторожно отряхнула колени.

— Ты этого ждал. Они не дали нам время уехать, да?

Он не ответил, Рэя подняла голову. Он смотрел на ее ладони. Порез жгло, кровь капала между пальцев, впитывалась в черный бархат ее платья. Она не чувствовала боли. Может, ощутит позже.

— Ты ранена, жрица, — невнятно сказал Уриэль.

Рэя должна была знать, что это было предупреждение. Но он смотрела в его глаза и гадала, какая магия изменила его облик. Его рога казались четче, или они стали острее. Его глаза сияли красным светом, озаряя карету внутри. Он впился когтями в свои ноги, пытаясь сдержаться.

А потом потянулся к ней. Одна ладонь, когти торчали, словно венерина мухоловка ждала муху.

Рэя застыла от вида настоящего чудовища. Этого монстра она ждала. Так все описывали Жутей.

Она опустила ладонь на его ладонь.

Его когти задели ее запястье, но он осторожно взял ее за руку. Уриэль накрыл ее ладонь своей, держал ее бледные пальцы так, словно поймал редких птиц.

— Это не часть плана, — прорычал он.

— Плана?

— Я взял тебя как предупреждение, жрица. Ты правильно поняла. И я хотел проверить твою магию, — еще стрела стукнула по карете. Он не вздрогнул. Уриэль пристально смотрел в ее глаза. — Прошу прощения.

Он, казалось, искренне сожалел, что она пострадала. Но Рэя не понимала его внезапную искренность.

Хмурясь, она осторожно убрала его ладонь со своей руки.

— Уриэль, я жрица, а не человек, — она опустила ладонь на рану, прошептала слово силы, и на месте раны появилась тонкая кожа. — Боль временна. Она необходима.

Другое окно разбилось, стрела рассекла воздух между ними. Уриэль опомнился, отпустил ее руку, словно чары между ними пропали.

Она переживала, что раскрыла способность исцеляться, что напомнила, что не была человеком. Она не была такой, как его вид. Он был таким милым, когда переживал, что причинил ей боль.

А теперь вспомнил, что она не была нежной, хоть так выглядела. Даже если она не знала, как использовать магию, в ней было больше, чем люди видели за века.

Уриэль оскалился и сорвал дверцу с петель. Он вышел, широко раскрыл крылья, откинул голову. Его рык сотряс листья на деревьях, карета задрожала. Низкие ноты были звуком демона, выбирающегося из глубин земли. Это было предупреждение всем смертным, что им нужно было бежать.

На них не просто охотилось чудище.

Король вступил в бой.

Две стрелы вылетели из тьмы леса. Они попали в его плечи, одна чуть не задела сердце.

Уриэль не дрогнул. Он даже не смахнул их, просто пошел к лесу. Шаги были медленными, размеренными.

Почему другие Жути не помогали ему? Почему никто не шел за ним, не приглядывал за ним? Рэя ударила кулаком по потолку кареты. Никто не ответил.

Она выбежала из кареты и посмотрела на крышу. Кучера не было. Ни одной Жути. Куда он делся?

Ее волосы разлетелись вокруг лица, когда Рэя развернулась. Лорд Жути все еще шел к лесу. Кто знал, сколько человек ждало его там? Еще стрела просвистела в воздухе, в этот раз за ней последовали крики не меньше десяти человек.

Они выбежали из леса с мечами наготове. Они не подняли их над головой, как дураки, а сжимали так, словно бились всю жизнь. Это были не просто солдаты. Эти убийцы знали, как убивать.

Трое добрались до Уриэля одновременно. Он отбил один меч предплечьем, появился длинные порез, черная кровь брызнула на лицо мужчины. Он задел второго крылом. Тот мужчина взлетел в воздух, словно брошенная ребенком кукла.

Но их было еще больше. Они шли со всех сторон. Мужчины шли по полю справа, из леса, по дороге. Десять, пятнадцать. Двадцать. Двадцать пять.

И против них была одна Жуть. Даже две Жути не справились бы.

Сердце колотилось в ее груди. Ее большой палец пылал.

Рэя знала, что должна сделать что-то. Она была жрицей. Она видела, как другие ее вида взрывали человека, если хотели. Но нужны были особые обстоятельства, практика и сосредоточенность. Она могла лишь создавать бабочек из света и зажигать свечи.

Ей нужно было сосредоточиться. Быть не просто ученицей.

Еще две стрелы попали по его спине. Она видела, кто стрелял. Уриэль выгнул спину, рыча от боли и злости, а Рэя смотрела на мужчин, которые атаковали его. Их лица она запомнит навеки.

Они не заслуживали умереть, как и она с Уриэлем. Она не могла убить их. Она видела так много смерти в Соборе. Их кровь будет на ее руках.

Другая стрела попала по карете рядом с ее головой. Другая — у ее бедра. Она пригнулась вовремя, третья чуть не попала в ее горло.

Рэя упала на колени. Она прижала ладони к ушам, пыталась заглушить крики и звуки боя. «Покончи с этим», — будто кричал голос в ее голове. Ее большой палец горел так, словно вот-вот отвалится от ее тела, и она не могла думать. Не могла дышать. Она только слышала крики в голове, и ей нужно было сделать что-то, не только сжиматься в комок на коленях.

Она открыла рот в беззвучном крике. Впилась дрожащими пальцами в череп, ощущала магию, пульсирующую в душе. Она тянулась из нее. Магия текла из ее тела ярким светом, тратя все, что Рэя украла у него.

А потом стало тихо. Чудесная тишина.

Она слышала только свое неровное дыхание. Ее сердце колотилось, но она была жива, и никто больше не кричал.

Рэя опустила руки и поднялась на ноги. Все перестали двигаться. Они застыли на месте с огромными глазами в тех позах, в каких были, когда она выпустила магию на них.

Рэя еще не исполняла такие чары. Она делала только мелочи, не… это.

Сад живых статуй тянулся, сколько она видела. Они смотрели на нее с ужасом. Она это сделала. Она…

Рэя повернулась, прижалась к карете, и ее стошнило тем немногим, что она съела. Желчь подступила к языку. Она ощущала кислоту желудка, и от этого тошнить хотелось все сильнее.

Что она сделала? Высшая жрица сказала, что у нее было мало магии. Или ее было сложно обучать. Что это означало?

Уриэль пошевелился. Его тело скрипело от усилий, и он вырвался из ее чар. Это была его украденная магия. Вряд ли она удерживала бы его долго. Но, когда она оглянулась на него, он даже не посмотрел в ее сторону.

Он прошел к ближайшему солдату, посланному убить его. Она отвела взгляд, он провел когтем по горлу мужчины. Кровь полилась фонтаном из пореза. Мужчин не мог пошевелиться, умирал от своей крови. Уриэль повернулся к следующему.

Рэя отвернулась, ее снова стошнило.

Она не смотрела на мужчин или Уриэля, пока не перестала слышать, как они задыхались. Пока все не стали застывшими в смерти.

А потом она повернулась и напомнила себе, что уже видела мертвые тела. Она была из Собора. Она всю жизнь имела дело с плотью и кровью. Просто она сама не убивала до этого.

Уриэль стоял неподалеку, ладонь была на горле последнего мужчины. Он не убил этого. Он сжимал его шею, словно ее чары вот-вот могли рассеяться. Рэя не знала, сколько длился эффект. Она не знала, будут ли они застывшими на месте вечно, требовалось ли от нее освободить их.

Мертвые тела еще стояли. Она старалась не смотреть на них, прошла к Уриэлю. Ее тело дрожало. От шока? Или она еще сжимала чары и не знала, как отпустить.

Рэя опустила ладонь под одной из стрел в его спине, чтобы не упасть.

— Нам нужно уходить. Ты ранен.

— Еще нет, — он взглянул на нее. — Мы еще не закончили.

Он хотел, чтобы она убила мужчину? Рэя не могла. Она не собиралась убивать. Она покачала головой.

— Оставь его.

— Мы не можем оставить его, жрица. Нам нужно узнать, кто послал его, — Уриэль погладил кончиком когтя артерию на шее мужчины. — Проникни в его разум. Вырви его воспоминания.

ГЛАВА 18

Почему люди думали, что могли напасть на Жуть? Они верили, что могли подобраться к нему и победить? Они не слышали сплетни? Уриэля никто еще не одолевал.

Из охоты на хищника нельзя было выйти целым.

Жрица лепетала рядом с ним. Она не хотела лезть в разум мужчины. Может, думала, что не могла, но он видел, на что она была способна.

Он не думал, что жрица могла заморозить все поле боя силой воли. Может, она думала, что они погибнут. Он боялся того же. Солдат было много.

Его Жуть ждала среди вершин деревьев. Если бой повернул бы не в ту сторону, воин Уриэля убрал бы лучников. Остальные не были опасны для Лорда Жути.

Люди были храбрыми и заслужили чистую смерть. Но они предали его.

Предатели возвращались. Если он давал им поблажки, они продолжали пытаться покончить с его жизнью. Эти могли вернуться к людям, за которыми он просил их следить.

Он подумал об окровавленном мешке на карете. Солдаты, мешок могли отвлечь его, чтобы он попался в их сети.

Ему нужно было знать наверняка.

Он снова сказал жрице:

— Посмотри на его воспоминания. Забери их.

Она посмотрела на него глазами лани.

— Я не знаю, как это делать. Если я ошибусь, я разобью его разум.

Ему было все равно, если мужчина станет слюнявым безумцем, когда они закончат. Он знал, как опасно было нападать на Жуть.

Но она этого не знала. Она не знала о другой опасности, кроме застывших мужчин перед ними.

Уриэль знал, как выглядел. Он понимал, какие ужасы творил, и те души были на его совести до конца жизни. Как и другие жизни, которые он отнял.

Она ничего о нем не знала. Ей говорили, что он был монстром. И что он сделал, когда она прибыла? Доказывал это снова и снова.

Может, он старался бы сильнее, чтобы она увидела в нем больше. Но не в этот день.

Он резко кивнул.

— Да, я понимаю риск. Возьми мою силу, Рэя. Мне нужно убедиться в том, что он сделал, и что его люди слышали.

Она не колебалась. Он выпятил гордо грудь, когда она потянула из него магию. Он ощущал, как магия покинула его тело, ее ладонь касалась его спины, его кровь уже залила ее пальцы.

Она не рвала. Даже сейчас, когда магия должна была оставить ее уставшей и дрожащей, Рэя вежливо просила ее прийти к ней, отделиться от его тела. Словно сирена песней.

Когда она забрала его магию, он проследил за сияющим маяком. Его разум цеплялся за ее разум, их окутал белый свет. Она его не видела и не ощущала. Ни одна жрица не могла.

Они вместе погрузились в разум мужчины, но тот был слабым. Он был человеком.

Уриэль потянул Рэю за руку. Он тянул ее разум за собой сквозь стену. Она разбилась как стекло их кареты.

Многие воспоминания проносились мимо них. Уриэль видел все, что видел мужчина, но в этом не было смысла. Его мать держала яблоко. Его отец вел лошадей с полей, ладони мужчины были в мозолях, отяжелели от работы с кнутом. Этот кнут бил по его спине.

— Управляй этим, — прорычал он. — Рэя, управляй этим.

Она дрожала рядом с ним, ее ладонь впилась в его спину.

— Я не знаю, как.

— Делай!

Его рев сделал из ее магии оружие. Воспоминания замедлились, и она могла разобрать их. Рэя отбрасывала те воспоминания, которые не хотела видеть, пока не добралась до прошлой ночи.

Мужчина не был лидером группы, он не знал толком ничего. Ему сказали, куда идти и как туда добраться.

Этого было мало. Уриэль не хотел смотреть, что случилось, в воспоминаниях мужчины. Он хотел пройти в комнату и видеть все, что не заметил тот мужчина, но его взгляд был скован.

— Рэя, мне нужно больше деталей.

— Я не знаю, как это сделать.

Ясное дело. Мириам не дала бы больше силы такой, как она. Она точно увидела, на что была способна Рэя. Она должна была знать, что эта жрица была на грани чего-то необъятного.

И Мириам подавила эту способность в жрице, чтобы она не знала, как ее отыскать. Он мог ей помочь.

Уриэль передал магией голос. Его сила сияла в ее груди.

— Я направлю тебя, жрица. Я научу тебя, как работать с воспоминаниям.

Он думал, что она будет бороться. Он ждал, что она будет бороться, но Рэя выдохнула, словно ждала, чтобы кто-нибудь забрал с ее плеч бремя магии.

Уриэль не мог управлять силой. Ему нужен был маг, чтобы брать то, что он создал, и превращать магию в нечто большее. Она могла это сделать.

Он прижался к тонкой мембране воспоминания и направил ее прислониться с ним. Они надавили немного, но не так, чтобы мужчина сломался. И вместе они попали в комнату из воспоминания.

Мужчина в его хватке стоял в центре таверны прошлой ночью.

— Но, босс, вряд ли умно нападать на Жуть. Помните, что он сделал с Горацием?

— Да, помню, — прорычал их лидер.

Уриэль оглядел комнату. Он узнавал каждое лицо, сравнивая с теми, кого убил. Они все были тут, так что никто не остался в лесу, ожидающий момента, когда они будут слабыми.

Лидер опустил сумку на стол и указал на нее.

— Пришлось добыть это для него. Ты знаешь, как это опасно было?

— Да.

— Если кто-нибудь узнает, что внутри, будет ужасно. И это будет нашей виной, не его. Мы можем биться с Жутями. Я знаю, у них течет кровь. Я сам это видел, — он скривил губы. — В этом мире есть нечто страшнее Жути. Мы используем шанс.

Лидер сжал шнурки мешка. Он развязал их, склонил мешок так, чтобы содержимое выкатилось на стол.

Уриэль видел, к чему все шло. Он отрезал связь с воспоминанием и свою связь с ее магией. Слишком быстро, но он не хотел, чтобы она видела, что случилось.

Она не могла узнать, что в том мешке была голова алхимика. Она не могла знать, что он делал.

Он отпустил шею мужчины, но было поздно. Без его помощи Рэя не могла удержать чары. Она не знала, как находиться в разуме человека, не принося разрушения.

Рэя отшатнулась, мужчина захлебывался. Уриэль знал, что происходило, и это была его вина. Он не должен был убивать этого так жестоко. Мужчина должен был умереть от перерезанного горла, как другие.

Его глаза растаяли изнутри. Его мозг медленно превращался в жижу, вытекал из носа, и он ощущал, что происходило. И Уриэль стоял и смотрел, зная, что это была его вина.

Он принял смерть мужчины на свою душу. Это была еще одна черная метка к тем, которые отправят его в глубины Преисподней.

Рэя издала тихий звук. Всхлип?

Он повернулся и увидел слезы, катящиеся по ее щекам. Она ощущала смерть сильнее других жриц.

Уриэль не знал, как справиться с этой женщиной, которая плакала от смерти мужчины.

— Мы получили от него то, что нужно было.

— Да? — ее большие глаза смотрели на него с надеждой, что у него был ответ для нее. Причина для смерти мужчины, чтобы она не ощущала вину за участие в этом.

Уриэль хотел быть добрее. Он хотел, чтобы был ответ, который успокоил бы ее, но ей нужно было ощущать вину. Смерть нельзя было принимать легко. Хоть Высшая жрица говорила о другом.

— Да. Ты это сделала, — он повернулся к карете, его кучер опустился на ее крышу. — Но он все равно умер.

ГЛАВА 19

Тряска кареты погрузила разум Рэи в транс. Усталость водила холодными пальцами по ее волосам и спине. Она едва могла держать глаза открытыми, а голову на плечах, и говорить не хотелось.

Уриэль тоже не говорил. Может, если бы она не устала, молчание казалось бы ей неловким. Они убили двадцать человек за короткий промежуток времени.

Кровь пропитала подол ее платья. Она не чувствовала ступни, но была уверена, что и они были испачканы.

Может, ее разум защищал ее, закрываясь от этого. Она не могла думать о застывших телах, когда было сложно не дать себе уснуть. Когда карета приехала во двор, Рэя использовала все силы, чтобы встать.

Уриэль поймал ее локоть, пока она спускалась. Он не дал ей упасть, нахмурился.

— Ты использовала слишком много магии сегодня, — сказал он. — Какое-то время ты будешь уставшей.

Это было много? Она знала, что много сил ушло, чтобы остановить солдат, но не ожидала, что это скажется физически.

— Я взяла магию из себя? — вырвалось из ее рта.

Это было возможно. Некоторые жрицы использовали свою жизнь для чар. Так всегда рассказывали в историях. Рэя читала их сотни раз, эти описания жизней женщин, которые были сильнее, чем она.

Уриэль тихо рассмеялся.

— Нет, жрица. Ты просто не привыкла использовать так много моих сил. Твоему телу нужно привыкнуть к направлению такой энергии.

— Но я взяла у тебя только нить.

Она посмотрела в его желтые глаза. Он склонил голову, закрыл глаза на миг, а потом снова ослепил ее взглядом.

— Да, Рэя. Только нить.

Он знал, как силен был? Что могла сделать одна нить его магии?

Рэя не успела уточнить. Жуть взял ее за другой локоть и повел к поместью. Ее вели как ребенка, хотя она даже не знала, куда шла. Она устала так, тело болело так, что она могла забрести в коридоры, где жили чудища.

Она не помнила, как Жуть оставил ее у двери. Его стук разбудил ее. Ее глаза закрылись, она шаталась, чуть не упала на колени, но звук привел ее в чувство.

Холли открыла дверь с хмурым видом.

— Что ты тут делаешь? — рявкнула Холли, а потом посмотрела в сторону от Жути. — Рэя?

Она не ответила. Она рухнула в дверном проеме. Холли поймала ее и отвела в покои жриц, Жуть закрыл дверь за ними.

Холли усадила Рэю на скамью неподалеку. Она опустилась на колени рядом.

— Рэя, ты в порядке? Что он с тобой сделал?

Несколько других жриц вышли на шум. Рэя не понимала, кто. Лица были размытыми.

Она пыталась ответить. Она могла многое рассказать. Многое случилось, но она использовала магию. Только потому она так устала.

Она не успела.

Холли убрала ладони от платья Рэи, на ее коже были красные пятна.

— Кровь?

Все жрицы в комнате притихли. Рэя ощущала их взгляды как физическое прикосновение. Они пытались понять ее реакцию, но она просто устала. Она не могла дать им то, чего они хотели. Ответы, правду. Этого не было на ее языке. Ей было сложно держать глаза открытыми, и она надеялась, что они поймут.

Наконец, она прошептала:

— Не моя.

Она не думала, что это была ее кровь. Она бы запомнила, если бы в нее вонзилась стрела.

Холли посмотрела на жриц-близняшек за собой. Рэя уже видела их лица. Круглые щеки, голубые глаза, светлые волосы были заплетены на разные стороны, чтобы их можно было различать.

Три женщины помогли Рэе встать. Холли крикнула другим жрицам оставить их в покое. Она была в порядке. Они смогут задать вопросы завтра.

Они прошли вчетвером в комнату Рэи. Близняшки ушли за водой, чтобы отмыть Рэю, Холли осталась и придерживала ее, когда та начинала засыпать.

— Скоро, — шептала Холли. — Мы скоро оставим тебя спать, но нельзя засыпать в крови.

Остальное было как во сне. Она слышала, как вода капала с ткани, сначала медленно, а потом быстро, когда ткань выжали. Ее сестры помогли ей снять платье, вытерли ее. Она не смогла встать, и они опустили ее на мягкий матрац и укрыли одеялом по плечи.

Перед тем, как погрузиться в сон без сновидений, Рэя, казалось, услышала их разговор:

— Думаешь, он сделал это? — спросила одна из близняшек.

— Кто? Лорд? — уточнила друга.

Холли остановила их рассуждения.

— Она достаточно пережила. Вы не помните свои первые месячные? Дайте ей поспать, и не думайте пока, сделали ли это Жути.

Они покинули комнату, но Рэя уловила последние слова Холли:

— Если это был он, то мы заставим его заплатить за то, что он тронул одну из наших.

Рэя уснула с тревогой. Хоть ее тело устало, она не ощущала, что могла отдохнуть. Она узнала много нового, и ей нужно было обдумать это, а не отдыхать.

Во снах она вернулась в Собор, где Высшая жрица и лидер алхимиков ждали ее. Она не была в наряде жрицы, она снова была в скромном одеянии ученицы.

Рэя прошла по коридорам дома детства, искала двух людей, которые хотели ее видеть. Если она опоздает, они будут злиться. И она не хотела злить их.

Они склонялись над столом, смотрели на бумагу со словами, которые двигались, когда Рэя посмотрела на них.

Красная мантия алхимика развевалась вокруг него. Его ладони оставили следы крови, когда он указал на часть на бумаге. Высшая жрица была в белоснежном платье. Перья ниспадали по ее плечам и рукам.

— Здравствуй, Рэя, — сказала она. — Я слышала, ты неплохо справляешься на своем новом месте. Лорду ты нравишься больше, чем другим Жутям их новые игрушки.

Как она услышала? Рэя не говорила с Высшей жрицей.

Даже во сне она знала, что это ощущалось слишком реально. Словно Высшая жрица вызвала ее.

Она пыталась прочистить разум, но туман сна цеплялся к плечам и разуму. Утягивал в глубины воображения.

— Я работаю с ним, — ответила она. — Он не такой, как я ожидала.

— Так всегда. Жути хорошо скрывают истинную природу, — Высшая жрица мрачно улыбнулась. — В Омре они хороши в этом.

Что это значило?

Лидер алхимиков поднял голову. Рэя не могла отвести взгляда от ран на его лице. Капля крови потекла меж его глаз, а потом он вдруг был не у стола, а прямо перед ней. Черные дыры на месте глаз будто прожигали ее череп.

Его силуэт изменился. Она видела в дырах солдат, застывших на месте, смерть гналась за ними волком.

Алхимик обхватил ее лицо. Она ощущала его липкую ладонь, словно он касался ее в реальности. Его большой палец погладил ее скулу, оставляя слизь.

— Я думал, мы сказали тебе собрать его магию.

— Я не знаю, как, — прошептала она. Слова были ложью, но она не хотела говорить, что уже трогала его магию. Не хотела, чтобы он знал, как бесконечно силен был Уриэль.

Может, он уже знал.

Алхимик сжал ее щеку так, что боль задела и шею.

— У тебя нет времени на отдых, Рэя. Вставай и забери то, что можешь. Мы скоро будем там, и я жду результаты.

В этот раз он сжал, и это ощущалось, будто ее ударили по скуле. Она вылетела из мира сна в реальность. Рэя села в кровати, прижала ладонь к щеке.

Было больно. Обжигало, словно к ней прижали раскаленное железо, хотя это было невозможно. Алхимика там не было. Он не трогал ее. Верно?

Она со стоном повернулась на кровати и накрыла подушкой лицо. Никто не мог оставить ее в покое в эти дни. Она хотела снова быть ученицей, которую никто не помнил, чтобы она хоть ночь поспала.

Стук в дверь пробился сквозь головную боль.

— Рэя?

Мысли были материальными. Она бросила подушку на пол и смотрела на дверь. Может, если она будет смотреть пристально, появится замок. И она сможет проспать день, раз ей нужно было поспать.

И отдохнуть при этом. Ночь должна была дать ей силы, чтобы справиться с днем. Но она ощущала себя так, словно ее бросало среди волн, а потом ее выжали.

— Что такое? — отозвалась она.

Ответ прозвучал не сразу, и она нервничала. Что теперь? Что могло случиться, пока она спала?

— У тебя гость? — это был вопрос или ответ?

— Гость?

Дверь распахнулась. Громкий грохот ударил по ее голове, раскалывая череп, будто топором.

Рэя со стоном прижала ладонь ко лбу, попыталась видеть среди вспышек света перед глазами. Жуть не мог стоять на ее пороге. И это не мог быть самый большой из них, его корсет вернулся, а на лице была улыбка.

У нее были галлюцинации. Другого объяснения не было, ведь это были покои для жриц. Разве он не сказал, что Жути сюда не войдут?

Может, не говорил. Она не помнила, что он говорил, когда их только привезли. Она ужасно устала, была такой и тогда. Рэя стала бояться, что больше никогда не сможет отдохнуть.

Уриэль прошел в ее комнату, озираясь, словно это было его место.

— У тебя одна из меньших комнат. Жаль.

— Я тут не была, когда они выбирали комнаты. Я была кое с кем, — она подняла одеяло выше, вдруг осознав, что была обнажена. — Чего ты хочешь?

— Ты опаздываешь на нашу встречу.

— Мы не договаривались о встрече, — она помнила, что он смутно сказал, что хотел колдовать с ней, но они ничего не планировали на этот день, да? Она еще приходила в себя после того, как он убил тех людей.

Всех тех мужчин.

Воспоминания вернулись, ее мутило. Если бы она поела недавно, все вытекло бы на одеяло. Но Рэя ощущала жжение желчи в горле.

— О, не это, — упрекнул ее Уриэль. — У нас много работы, а тебе нездоровится?

— Я устала.

— Ах, — он встал у изножья ее кровати и нахмурился. — Почему тогда ты не взяла больше магии?

Будто это все исправило бы. Ей нужно было поспать, а не использовать то, от чего и были проблемы.

Она не могла лежать тут, когда он сверлил ее взглядом. Она подвинулась на кровати, прижалась спиной к изголовью кровати, убрала волосы с лица.

— Я не буду брать больше магии, ведь от этого так и устала. Почему это поможет?

Он поднял руку над головой и прислонил ее к столбику кровати. Его улыбкавызывала… странные ощущения. Неудобный жар. Она хотела, чтобы он покинул комнату, но и хотела, чтобы он сел на матрац рядом с ней.

Рэя поняла, что ей нравилось, когда он был рядом. Хоть он раздражал и всегда злил ее, ей нравилось быть рядом с его энергией.

Он приподнял бровь.

— Почему бы тебе не взять немного магии и посмотреть, как это будет ощущаться?

— Я не хочу.

— Рэя, — он произнес ее имя нежнее всех тех раз, когда она слышала это от него. — После всего, что мы пережили, я надеялся, что ты станешь мне доверять.

Может, она немного доверяла, но не так, чтобы поверить, что он знал больше других жриц, как ей поддерживать здоровье. Никто не говорил, что магия исцеляла. Только Рэя знала, как ею подлатать себя, но делала так только с небольшими ранами. Она не пыталась ни с чем серьезнее пореза бумагой.

Но в карете стрела порезала ее ладонь, и…

Рэя села ровнее, прижала одеяло к груди.

— Твои раны!

Он приподнял бровь.

— А что они?

— Как ты ходишь? В тебе было не меньше четыре стрел, может, больше. Ты убрал их перед тем, как мы сели в карету? — она не помнила. Почему она не подумала об этом, когда они сели в карету?

Воспоминания и разум были в тумане. Наверное, он обломал их перед тем, как сел, иначе он не уместился бы.

Но тогда в нем могли остаться обломки стрел. Он не должен был стоять!

Уриэль терпеливо ждал, пока она успокоится. А потом поднял край рубашки, и она увидела поблескивающий шрам на его животе.

— Жути исцеляются быстрее твоего вида.

Она хотела вскочить с кровати и коснуться маленького следа. Это было невозможно. Это казалось безумием, он не мог так быстро исцеляться. Но она видела это своими глазами.

— Я… — пролепетала она. — Как?

— Так же, как исцелишься ты, если послушаешь меня, — он оттолкнулся от столбика. — Я ухожу. Тебе нужно одеться и идти в мой кабинет. Можешь взять магию сейчас или ковылять до кабинета без сил в ногах. Тебе решать, Рэя.

Она стиснула зубы. Если он хотел заставить ее решить, ладно. Она возьмет его магию и докажет, что лучше не стало.

Гнев сделал ее грубее обычного. Она погрузилась в транс, потянула за его силу, словно вырывала книгу из его рук. Она текла к Рэе легко, и она могла поклясться, что слышала смех в голове, когда свет заплясал на ее пальцах и вокруг запястья.

Магия впиталась в ее кожу, и вдруг…

— Проклятье, — пробормотала она.

Рэя ощущала себя так, словно могла захватить мир. Усталость пропала из тела, сгорела от ослепительной молнии его силы.

Он приподнял бровь, ухмыльнулся, а потом вышел из комнаты без слов. Он даже не сказал «Я же говорил», но слова горели в ее ушах.

Она крикнула ему вслед:

— Я не буду спешить! Подождешь, пока я не позавтракаю!

Теплый смех донесся до нее.

— Ты можешь поесть в кабинете, жрица!

ГЛАВА 20

Она не завтракала с другими жрицами. Она вообще не поела. Рэя выбралась из кровати, оделась и посмотрела на стену, чтобы замедлиться. Он грубо разбудил ее. Мог подождать.

Но она не хотела заставлять его ждать. Ученица в ней переживала, что она разозлит его. Высшая жрица любила, чтобы люди приходили вовремя. И жрица в ней хотела знать, какие тайны он скрывал от нее.

Она хотела знать все, что знал он. Больше. Она хотела мир знаний у ног, и она хотела ощутить, что было возможно в этом новом мире магии.

Больше всего она хотела увидеть, знал ли он, как создавать кровавые камни. Может, это было рискованно спрашивать сейчас.

С этими мыслями в голове она не могла сидеть с другими жрицами. Ей нужно было пойти и выяснить ответы.

Рэя обошла их, пригибая голову, не глядя в глаза тем, кто вышел из комнат, услышав, как хлопнула ее дверь об стену. Даже Холли прислонялась к стене у своей комнаты, глядя на нее глазами с тяжелыми веками.

Да, она вскоре все ему расскажет. А пока они тут служили Жути, да? Ее Жуть вдруг захотел, чтобы она была с ним, хотя она не понимала, почему.

Он ясно дал понять, что ему не нравилось ее общество.

Но это уже было не так. Он сказал это сначала. А потом увидел, что ее магия отличалась от остальных. Он взял ее в поездку, видел, что она могла справиться в стрессовой ситуации, а потом они вместе убили.

Рэя вышла в коридор и постаралась не запнуться об свои ноги. Смерти все еще пылали перед глазами. Когда она моргала, она видела их, с открытыми ртами и стеклянными глазами, глядящими на нее из мира мертвых.

Залы в поместье были тихими, она шагала к покоям Лорда. Она не видела других Жутей, пока шла. Обычно страж следил, чтобы она забрела не туда.

Где были Жути?

Рэя чуть не остановилась и развернулась. Место было зловещим без их тихого присутствия. Теперь она заметила паутину на потолке. Шторы на каждом окне двигались, когда она проходила, словно что-то могло прятаться за ними. Даже ветер проносился со свистом, как призраки, которые касались ее рукавов.

Нет. Тут не было призраков. Если они где и были, но в Соборе, и она жила там.

Она облизнула губы, поспешила к покоям Лорда. Она чуть не врезалась в дверь, спеша попасть внутрь. Рэя не стучала. Она открыла дверь, скользнула внутрь и закрыла ее за собой. Сердце колотилось, она тяжело дышала, сжимала руками ручку двери. На случай, если кто-нибудь попытается открыть дверь, хотя никто ее не преследовал.

— Это пройдет, — его голос загудел в воздухе, словно трещал костер.

— Что? — она делала вид, что не знала, о чем он. Рэя всегда ужасно врала.

— Тебе кажется, что убитые преследуют тебя. Что их призраки вокруг тебя, но их там нет. Призраки — только в наших головах.

Она отпустила дверь и развернулась.

— Откуда ты знаешь?

Он прислонялся к столу, заваленному бумагами и кусочками ткани. Руки и лодыжки были скрещены, он выглядел так, словно ждал ее какое-то время.

Может, потому что он смотрел на нее теплыми золотыми глазами. Может, поэтому она ощутила дрожь между лопаток. Не от страха, а чего-то еще. Она еще такое не ощущала.

Рэя скрестила руки на груди.

— Я их не убивала.

— Ты помогла.

— Я была бы благодарна, если бы ты не втягивал меня в это. Я остановила их, чтобы мы могли сбежать. Это ты решил, что им нужно умереть.

Он оттолкнулся от стола и сделал три больших шага вперед. Он оказался перед ней, так близко, что она ощущала жар его тела, исходящий волнами, как от биения сердца.

— Мы оба были там. Не будем разделять, если бы ты не остановила их, все бы умерли? Или парочка сбежала?

Она сглотнула страх и смотрела на него изо всех сил.

— Не знаю.

— И мы вернулись к тому же месту, где были до того, как ты стала спорить, — он отошел и указал ей присесть. — Я заметил, что ты плохо управляешь магией, жрица.

Они снова вернулись к титулам?

Рэя села, куда он указал, опустилась на мягкую подушку и сцепила ладони на коленях.

— Высшая жрица сказала, что меня сложно учить.

— Те, кто с силой, так всегда говорят. Ты можешь больше других жриц. После того, что ты сделала с солдатами, я в этом уверен, — он сел на стол перед ней, руки снова были скрещены, он хмуро смотрел на нее, словно видел ее мысли.

Она не была сильнее других жриц. Рэе нужно было уточнить это.

— Нет сильной жрицы. У нас одни способности с правильным количеством магии. Некоторые по-разному относятся к магии, да. Но мы учимся одинаково.

— Это ложь.

Что?

— Нет. Думаю, я знаю о жрицах больше тебя.

Она хотела его ударить. Он думал, что знал больше о ее способностях? Больше о ее семье?

Уриэль смотрел на ее эмоции с выражением лица, похожим на ястреба.

— Тебе много врали, не буду отрицать. Но ты можешь куда больше, чем думаешь, если правильно обучить. Другие жрицы не могут. Зови это как хочешь: силой, контролем, дисциплиной. Спорь, сколько хочешь, но это не изменить. Ты больше, чем они.

Она не могла это принять. Холли была слабее нее? Лорел? Хотя они учились дольше? Они знали больше нее. Она могла принять только это.

Но она не спорила с Лордом Жути. Другие женщины ему покажут. Или его Жути расскажут им о чудесах, которые творили те жрицы. Он будет разочарован в ученице, у которой не было лет опыта. И шрамов, чтобы доказать это.

Она смотрела на него, не раскрывая рот.

— Ты хочешь, чтобы я научил тебя колдовать? Или нет? — он склонил голову, ее агрессия его изумляла.

— Да, — прорычала она.

— Тогда, может, доверишься мне, когда я говорю, что ты способнее, чем думаешь?

Снова это слово. Доверие. Почему он был сегодня одержим этим словом?

Она вздохнула и разжала пальцы на коленях.

— Хорошо. Если ты думаешь, что я могу больше, тогда с чего я начну? Превращу воду в пыль?

Высшая жрица всегда начинала с этого. Забрать магию из воды, выжать ее, оставить в чашке пыль для кого-то еще. Вода в пыль. Все другие жрицы могли это сделать, редким не удавалось. Рэя ни разу не смогла. Ей удавалось опустошить половину чашки и оставить грязную воду.

Уриэль покачал головой.

— Нет. Я слышал об этом трюке, но магия не любит забирать жизни. Это первая ошибка в учении твоей Высшей жрицы. Если будешь учиться у меня, мне нужно, чтобы ты поняла, что все, что ты знаешь, перевернется. Все о магии в Соборе идет из места тьмы и боли.

— Боль закаляет разум, — отчеканила Рэя. Она слышала это миллион раз. — Только из тьмы может идти магия, особенно в разуме человека, который клонит к хаосу.

— Ах, да, сколько раз я слышал слова Мириам? — Уриэль закатил глаза. — Магия приходит из разных мест. Может она быть из боли? Да. Но ты борешься с естественным порядком вещей, чтобы мир исполнял злые деяния.

Ей нужно было увидеть это, чтобы поверить.

Эта мысль проступила на ее лице. Уриэль подвинулся, вытащил из-за спины стеклянное пресс-папье со стола. Это был идеальный круг, дно было отрезано, чтобы предмет стоял на ровной поверхности.

Он отдал это ей.

— Возьми. Преврати в бабочку, как ты сделала до этого.

Он знал, что бабочка была живой. Тот маленький трюк много раз приводил к наказаниям от Высшей жрицы.

Рэя глубоко вдохнула и успокоила разум. Превратить одно в другое было сложно. Его сила горела в ее ладони, она взяла больше, чем уместилось бы на большом пальце. Ладонь болела от запястья до пальцев.

Она прошептала одно слово силы:

— Корпосис.

Она видела чары лишь раз. Она еще не пыталась менять одно в другое. Шарик трепетал в ее руках.

— Посмотрим, — Уриэль привел ее в чувство.

Он опустился перед ней, сжал ее ладони своими. Опасные когти были опасно близко. Она невольно заметила, что когти вместе выглядели как опасные клетки для птиц, сияющие даже в свете факела.

Она не знала, почему задержала дыхание. Рэя знала, что было в ее ладони. Легкая сияющая бабочка сидела, наверное, рядом со стеклянным шаром. Она не могла поменять физический облик предмета, но могла создать бабочку, когда хотела.

Но, когда она разжала пальцы в его пальцах, там не было бабочки из света. Стеклянный шар стал стеклянной бабочкой, которая двигала крыльями вместе с биением ее сердца.

— Хм, — он хмуро посмотрел на бабочку в ее ладони.

Он не был впечатлен? Рэя не делала так раньше, но тут была бабочка из стеклянной сферы!

Она была в восторге, а он портил момент. Она хотела убрать от него ладони и прижать маленькое существо к сердцу. Оно не заслужило его «хм» без интереса. Оно только начало жизнь.

Она открыла рот для спора, но он поднял стеклянную бабочку и осторожно опустил на подлокотник ее стула. Бабочка трепетала, но была слишком тяжелой, чтобы взлететь.

Уриэль опустил в ее ладони скомканную бумагу и сжал ее пальцы.

— Еще.

Она не умела только одно. Зачем он заставлял ее повторять?

— Еще раз, — он посмотрел в ее глаза.

— Зачем мне тебя слушаться?

— Доверься мне, Рэя.

Она сделала это снова. Комок пергамента стал бумажной бабочкой со словами на крыльях. Потом она сделала из платка шелковое насекомое с крыльями, которые двигались так, словно оно было под водой. Последний раз был с ручкой, которая стала твердой бабочкой с чернильными развевающимися крыльями.

И когда ему было уже нечего вложить в ее ладони, он смотрел на насекомых на подлокотнике, хмурясь.

— Хм.

Опять этот звук. Рэя недовольно фыркнула.

— Что это значит? Ты говоришь «хм», но не объясняешь, что думаешь. Почему ты заставляешь меня делать это?

— Настоящая магия не подчиняет мир. Ты уговариваешь магию делать то, что ты хочешь. Просишь вежливо, как старого друга, или даже умоляешь ее помочь тебе. Так создается истинная сильная магия. Ни одна жрица из тех, кого я встречал, не знала, как это делать, потому что вас научили не просить о помощи, — он указал на бабочек. — Ты попросила мир о помощи, чтобы создать это. И моя сила давала тебе возможность сделать это.

Бумажная бабочка взлетела, хлопая крылышками, опустилась на ее плечо. Она ощущала связь с небольшим созданием. Больше, чем она считала возможным.

Уриэль поймал бабочку ладонями с когтями и опустил на ладони Рэи. Он нежно сомкнул ее ладони, посмотрел в ее глаза.

— Преврати обратно.

— Не хочу.

— Почему?

Она пыталась подобрать слова. Объяснить желание продолжить жизнь бабочки. А потом Рэя выпалила:

— Она не заслуживает смерти. Пусть живет, и судьба решит, что с ней делать.

Уриэль раскрыл свои пальцы, и бабочка взлетела снова. Она летала над их головами, пока он смотрел на лицо Рэи.

— Потому ты другая, Рэя.

— Почему? — она знала, почему, но хотела услышать от него. Просто чтобы знать. Что кто-то еще видел, почему она всегда боялась жить с собой.

— Жрицы и алхимики учили тебя, что смерть и боль — единственные способы создавать магию, — он отпустил ее ладони и встал. — Ты создавала магию с жизнью долгое время, да?

Он протянул ладонь к ней, но Рэя не взяла ее. Она встала сама и гордо расправила плечи.

— Никто это не знал и не видел.

— Давно ты делаешь это?

— С тех пор, как выучила первое заклинание. Только в тайне, когда знала, что никто не видел, что я делала, — Рэя вспомнила всех бабочек, которых создала. Все сияющие создания света, а порой создания из теней, которые улетели в мир. Она дала им жизнь, потому что они это заслужили.

Или потому что она не могла терпеть столько смерти вокруг. Всю боль и ненависть Собора, которые кипели в ее теле. Это горело в голове, и она хотела выпустить это.

Потому творила.

Кусая губу, Рэя смотрела на дверь. Она хотела сбежать от понимающего взгляда. Она хотела побыть одна, чтобы тревога охватила ее голову подальше от его глаз.

Никто не знал. Никто не мог знать, или Высшая жрица лишила бы ее способности колдовать.

Но Высшей жрицы тут не было. А Уриэль смотрел на нее так, словно она наконец-то поступила правильно.

Она подавила тревогу и посмотрела в его глаза.

— Что дальше?

Он усмехнулся.

— Вернись к своим жрицам, но не рассказывай о том, что мы тут делаем. Нас ждет работа, и я думаю… Может, только тебе из всех жриц я могу доверять.

Рэя не знала, было ли это хорошо, или это было концом всего, что она знала.

ГЛАВА 21

Несколько дней прошло без слов от Уриэля. Рэя делала, как сказали. Она ждала, что он позовет ее, но с предвкушением, а не опасением.

Другие жрицы пытались выяснить у нее детали. Почему она вернулась в крови? Она сказала, что это была не ее, и они не нашли раны на ее теле, так что случилось?

Он не говорил ей скрывать это, но Рэе казалось, что она должна была. История, которую она рассказала жрицам, была разбавленной версией правды. Некоторые из них приняли это и кивали. Другие, как Холли, пристально смотрели на нее.

Они ощущали запах лжи за милю. Они хотели всю правду, но она не могла им это рассказать.

Другие Жути поделятся своими жизнями со своими жрицами. Или нет. Не Рэе говорить им, как добиться их доверия.

И ей казалось, что она принимала хрупкую тайну к груди. Она отличалась от остальных. Она доказала, что была достойна внимания и времени. Впервые в жизни кто-то хотел ее, а не кого-то еще.

Разве нельзя было приберечь это немного дольше? Она надеялась, что могла.

Прошло два дня после того, как она создала жизнь из ничего. Она прошла в сад. Все собрались там, у фонтанов и на скамейках.

Они не болтали о чем-то важном, так они делали, когда им становилось скучно в коллективе. Рэя не участвовала в этом. Многие переставали говорить, когда она входила в комнату, но они не сделали так в этот раз.

Они болтали, словно ее там не было.

Рэя прошла к Холли, тихо села на мох рядом с ней. Женщина наблюдала за другими, но сидела на траве, а не на фонтане или скамье.

Рэя не хотела открывать рот, чтобы они не утихли. Она не хотела лишаться дара быть среди них.

Лорел недовольно посмотрела на нее, но продолжила болтать.

— Мой Жуть назвал мои глаза милыми. Слышали? Я же говорила, что он оправится. Мне просто нужно было дать ему больше времени, чем человеку, и в этом есть смысл.

Одна из близняшек захихикала.

— Лорел, мы все знаем, что тебе интересно, что у них под одеждой, но, может, тебе придется принять, что никто из них не хочет нас в постели.

— Захотят! — прорычала она.

Близняшка подняла ладони.

— Я знаю, что нам говорили в Соборе. Они — звери с похотью, которую не утолить, но ни один из них даже не посмотрел на нас с желанием. И мы красивые. Нас сделали такими.

Рэя уловила слова. Сделали? Она всегда думала, что жрицы колдовали для красоты. Кто-то другой делал это за них?

Гнев сделал щеки Лорел розовыми.

— Как это, никто не проявил интереса? Я знаю, что твоя сестра целовалась со своей Жутью прошлой ночью, так что не ври мне.

Близняшка охнула, развернулась и хмуро посмотрела на побелевшую сестру.

— Что?

Рэя не знала, что думать об этой драме. Что она пропустила?

Она большими глазами посмотрела на Холли, которая не смотрела на других жриц. Она разглядывала выражение лица Рэи.

Холли усмехнулась.

— Ты не думала, что мы это делаем?

— Я думала, что будут разговоры о… не знаю. Больше, чем это, — она посмотрела на ссору, разгорающуюся между близняшками и Лорел. — Они всегда перегибают?

— Да, — Холли отклонилась на руки, впилась пальцами в мох. — Многие жрицы обожают это. Ты не знала?

— Я думала, что они будут колдовать или проводить как-то полезнее свое время, — она прищурилась, глядя на Холли. — Почему ты не как они?

Что-то блестело в глазах Холли. Может, понимание, что она имела дело с другой жрицей, которая была в стороне от драмы и красоты. Или Холли знала больше, чем показывала.

— О чем ты, ученица? Я как все.

Рэя в этом сомневалась. Мнение Холли отличалось, потому они так хорошо ладили.

Она открыла рот для возражения, но ее перебил крик.

Лорел встала, сжав кулаки, и закричала:

— Хватит! — этот вопль гарпии заткнул всех жриц.

Они утихли, смотрели на Лорел, а она опустила ладони.

— Мы должны вызвать Высшую жрицу. Хватит спорить.

Рэя склонилась к Холли и шепнула:

— Почему мне не сказали, что Высшую жрицу собрались вызвать?

— Мы бы тебя позвали, если бы тебя тут не было.

Ложь.

Она должна была возразить. Может, она могла сказать, что ей не нравилось, что другие жрицы не учитывали ее. Или что она была жрицей Лорда Жути, и им нужно было с ней считаться. Неужели было так словно спросить?

Она промолчала. Рэя набралась уверенности с Лордом, но не ощущала себя жрицей. Она становилась все меньше на нее похожа.

Лорел протянула руки и прошептала слово, которое Рэя не услышала. Порой слова силы нужно было скрывать. Это было ее личное слово жрицы, и никто не должен был знать его.

Другая мысль прибежала за первой. Ограничение в знании слов силы было еще одним способом управлять такими людьми, как она? Высшая жрица управляла их знаниями, чтобы они… что? Следовали за ней без сомнений?

Высшая жрица появилась с мерцанием и вышла из фонтана, как из портала. Ее тело было из воды, искрилось, как бриллианты.

Несколько женщин радостно вздохнули при виде их матери. Но Холли напряглась рядом с Рэей, и та убедилась, что могла доверять крупной женщине. Они обе при виде Высшей жрицы ощущали себя неудобно.

— Милые дочери, — сказала Высшая жрица. Она протянула руки и сжала ладонь Лорел. — Я скучала по вашим лицам в Соборе. Там не так, как прежде, без моих чудесных цветов.

— Матушка, — ответила Лорел с теплом и любовью. — Мы тоже скучали.

Высшая жрица окинула других взглядом и сказала:

— Что вы узнали?

Каждая жрица больше другой желала рассказать Высшей жрице, что они выяснили от своих Жутей. Многие истории были пустяками.

Первая близняшка была уверена, что у Жутей была аллергия на чеснок. Ее Жуть не ел его, даже если она пыталась незаметно добавить чеснок в его еду. Она решила, что у них было обостренное восприятие, и что они не могли есть ту же еду, что и люди.

Самая робкая жрица, крохотная блондинка с большими глазами и румяными щеками, шагнула вперёд.

— Мой Жуть сказал, что сзади замка есть тайный вход. Туда приходят и оттуда уходят Жути, потому что он над краем утеса.

Рэя знала об этом входе. Она пришла через него, хотя не знала, почему он считался тайной. Дверь не была скрыта.

Лорел перебила следующую жрицу:

— Мой сказал, что их крылья очень чувствительные. Мембраны можно легко порвать, и когда я спросила, почему он боится этого, он сказал, что Жуть не может летать с порванным крылом.

Почему они рассказывали ей то, что можно было назвать слабостью Жути? Рэя размышляла, и ужас медленно рос в груди.

Уриэль был прав. Высшая жрица старалась собрать как можно больше деталей. Не просто из интереса, чтобы понять существ, с которыми они работали, а детали, которые дадут ей преимущество. Они хотели напасть на Жутей?

Ее разум был полон вариантов. Она пыталась сосредоточиться на том, что говорили жрицы, запоминала то, что они узнали.

Она сделала два вывода. Первое: Высшая жрица хотела знать все слабости Жути, но причина была ужасной. Второе: Жути знали, что она искала. Все, что они открыли жрицам, было выдано осторожно, чтобы казалось, что жрицы работают, но чтобы Высшая жрица не узнала что-нибудь новое.

Жути перехитрили ее. Она просто еще не знала этого.

— Рэя.

Слово пробило ее мысли, наполнило холодом. Она помнила этот тон из детства. Высшая жрица хотела ударить ее по лицу или бросить в комнату наказания для непослушных детей.

Комната была черной бездной. Они бросали хлеб сверху каждый вечер, чтобы дети не умерли. Рэя как-то провела там неделю, пока ее не выпустили.

Сглотнув, она попыталась подавить страх. Она уже не была ребенком. Высшей жрицы тут не было, просто видение из воды. Она не могла ранить Рэю.

Рэя на это надеялась.

— Высшая жрица, — сидеть и говорить с ней было неправильно, и Рэя встала и отряхнула юбки.

— Ты была с Лордом неделями. Почему я ничего от тебя не слышала?

Она пыталась придумать, что сказать Высшей жрице. Но она не могла предать Уриэля, когда ее мысли были в хаосе. Она не знала, кому доверять.

Женщина, которая вырастила ее, не раскрыла им полную правду. Она врала и что-то скрывала. Рэя хотела знать, что, а не слепо следовать за группой людей, которая считала, что боль была магией.

Но она не знала и Жутей. Смерти и тот мешок из поездки с Уриэлем были подозрительными. И она не доверяла ему.

Она никому не доверяла. Даже Холли.

Рэя глубоко вдохнула и сказала:

— Лорд — колодец магии, я такой источник раньше не видела. И его магия не того цвета, как у нас.

Высшая жрица слушала каждое слово. Может, ей не стоило выдавать это женщине. А если цвет магии означал то, чего Рэя не знала?

Отступать было поздно. Она не могла замолчать, Высшая жрица поймет, что что-то не так. И если она предавала Уриэля, раскрывая это… она потом попросит прощения.

— Его магия белая, — призналась она.

Другие жрицы нахмурились. Она слышала шепот в воздухе. Белая? Не было белой магии. Она была красной или голубой, как небо или кровь. Другой цвет магии не был возможен, у их Жутей так не было.

Лорел пожаловалась первой:

— Высшая жрица, никто не видел такого, и стоит напомнить, что Рэя — ученица. Она могла перепутать его магию с…

— Довольно, — рявкнула Высшая жрица. — Ты уже высказалась сегодня.

Рэя не успела удивиться, что фаворитку поставили на место. Высшая жрица посмотрела на Рэю, огни Собора горели в ее глазах.

— Ты поймешь, что это значит, Рэя. Для всех нас. Если магия Лорда отличается от других Жутей, мне нужно знать. Ты должна получить его магию, чтобы мы поняли. Кровавый камень. За неделю.

— Я не знаю, как сделать из магии кровавый камень.

— Холли тебя научит, — Высшая жрица указала на девушку на земле. — Она лучше всех их делала. Чем больше у тебя таланта, тем лучше. Не спорь.

Рэя не хотела спорить. Она хотела убежать и зарыться головой под подушку.

Почему она ощущала себя так, словно мама была разочарована в ней? Высшая жрица ничего для нее не сделала, даже когда она была маленькой, и все тянули ее за волосы. Она всегда давала Рэе одни оправдания. Боль укрепляла жрицу. Слабость уничтожала.

Она стала любить свои слабости.

Она села рядом с Холли. Рэя заставила себя скрыть эмоции, чтобы никто не знал, о чем она думала. Она не могла успокоить только дрожь ладоней.

Никто не заметил, что она дрожала от страха. Никому не было дела, что она боялась предать Высшую жрицу, но и боялась предать Жутей.

Рэя знала, что было нелогично переживать, что алхимики прибудут в поместье в их красных мантиях, с которых стекала кровь. Она знала, что кошмарные видения из ее головы, когда они тащат ее за волосы, а она брыкается, не сбудутся.

Но мысли были там. Она не могла прогнать их, как бы она ни пыталась.

Осторожно, чтобы никто не заметил, Холли сжала ладонь Рэи на ее коленях.

Впервые с прибытия Рэя ощущала, что была не одна.

ГЛАВА 22

Она ждала еще два дня, и Уриэль вызвал ее. Жуть постучал в дверь крыла жриц, как делал, когда Жуть вызывал жрицу.

Другие жрицы уже шептались, что она испортила мнение Лорда о нем. Он не был доволен ученицей, и этот слух точно начала Лорел, которую Жуть видел лишь дважды.

Рэя вышла, высоко подняв голову. Она знала, что он вызовет ее.

Она надеялась, что он это сделает, учитывая то, что они делали в прошлый раз.

Она все еще не доверяла ему. Рэя напоминала себе это, пока шла к его кабинету. Он не был каким-то магическим существом, которое появилось из тумана, чтобы забрать ее от жестокой семьи. И она все еще не знала, могла ли доверять жрицам. Они были теми, кто вырастил ее после того, как ее оставили на ступеньках ребенком. Они могли бросить ее там умирать.

Высшая жрица не была обязана кормить ее. Одевать ее. Учить ее быть не просто человеком. Она была в долгу перед ними.

Разум Рэи был бурей, когда она постучала в его дверь.

Уриэль открыл ее раньше, чем ее кулак ударил по двери во второй раз. Его волосы были растрепаны, и она поняла, что еще не видела его не в идеальном состоянии. Его рубашка была расстегнута у шеи, и он был без камзола. Он выглядел так, словно только катался на лошади. Или плавал на корабле по опасному морю ниже поместья.

— Заходи, — сказал он. — Времени мало.

— Мало? — повторила она. Рэя все равно прошла в комнату чуть быстрее, чем раньше. Она отошла в сторону, когда он прошел мимо нее к столу. — Почему ты так спешишь сегодня?

— Потому что я на грани чего-то важного, и я хочу убедиться, что я прав, — он не смотрел на нее. Он склонился над столом, где на металлической подставке с лупой на ней, посмотрел на что-то на столе.

Она не должна была хотеть знать, но любопытство пересилило ее. Рэя подошла к другой стороне стола, посмотрела на кусочек ткани на столе.

Это был просто кем-то оброненный платок. Но она видела то, что многие не заметили бы. Неприметная вышивка по краю искрилась магией.

— Откуда у тебя платок алхимика? — спросила она.

Уриэль оторвал взгляд от лупы и хмуро посмотрел на нее.

— Ты не видишь глубже практичного применения предмета?

Ответом было да, она не могла глубоко видеть. Это был просто платок. Может, использованный, если он подобрал его с земли. А только так он мог его получить.

Если только…

— Ты же не это просил у тех людей?

Он посмотрел на нее без восторга.

— Мешок был тяжелым для такого кусочка ткани, не думаешь?

Она не трогала мешок, так что не знала. Он не выглядел легким. И когда мужчина бросил его на стол, стук сотряс даже ножки стола.

— Ладно, — буркнула она. — Ты объяснишь, почему смотришь на платок так, словно в нем ответы на все вопросы?

— Так может быть. Ты хорошо знаешь, что я почти все время ищу правду об алхимиках и жрицах в Соборе, — он потянулся, не глядя, в сторону и взял щипцы. — Теперь я думаю, что стал на шаг ближе.

Она смотрела, как он металлическим инструментом вытащил нить из ткани. Нет. Не нить. Рэя склонилась ближе и увидела извивающуюся магию между кусочками металла.

— Что это? — спросила она.

— Кусочек магии алхимика, — он выпрямился и поднял ее к свету. — Теперь я могу его отследить.

Зачем ему следить за алхимиком? Их было не сложно найти, особенно возле Собора. Ему нужно было только попросить увидеть одного, и они встретились бы с Лордом Жути.

Рэя хотела задать тысячу вопросов, но она решила признаться в своей вине перед этим.

— Я говорила с Высшей жрицей два дня назад.

Он даже не посмотрел на нее. Просто издал неясное хмыканье и отвернулся.

— Она хотела узнать о тебе и твоих подданных, — Рэя поспешила за ним. — Мне нужно было что-нибудь ей сказать. Она проверяла мою верность. И я сказала ей, что твоя магия другого цвета. Прости, если я не должна была это ей говорить.

Уриэль замер. Он нахмурился, развернулся и склонил голову.

Она ненавидела, когда он так ее разглядывал. Он словно видел ее душу.

— Почему тебя волнует, считаю ли я это предательством? — спросил он.

Он был прав. Она не должна была бояться этого. Она была верна Высшей жрицей. Раньше.

Рэя пожала плечами.

— Это твоя тайна, а не моя. Прости, что использовала это, когда нужно было придумать что-нибудь еще.

— Потому я учусь доверять тебе, Рэя. Ты не такая, как другие, — он указал щипцами. — Теперь я готов показать тебе, что я тут делаю. Это проявление доверия. Не стоило бы, но я не могу раскрывать эти тайны один. Ты мне нужна.

Нужна? Она не понимала. Если только она могла помочь ему понять их тайны, то Высшая жрица не послала бы ее к нему. Она держала бы Рэю при себе.

Или убила бы ее. Но Высшая жрица так это не оставила бы.

Уриэль повернулся к полке с книгами. Рядом был факел, но не горел, ведь было утро. Но он схватил за ручку факела и опустил.

Стеллаж с грохотом подвинулся, скрежеща по каменному полу, будто его кто-то двигал. Но никого не было. Механизм в стене скрывал тайный проход, ведущий во тьму.

— Идем со мной, — сказал Уриэль. А потом прошел в тени и пропал.

— Я тебя не вижу, — произнесла она в сторону теней.

— Тебе так сильно нужен свет, жрица? Я думала, тебя учили лучше.

Она закатила глаза.

— Высшая жрица всегда зажигала огонь. Мы не призываем стихии, по крайней мере, меня не учили. Меня учили иллюзиям, помнишь?

Он появился из теней, как демон из сумерек. Он все еще сжимал щипцы и хмурился.

— Я говорил не об обучении Высшей жрицы, Рэя. Я уже говорил тебе, что магия не подчиняет все своей воле. Попроси стихии направить тебя. Если будешь милой, они помогут.

Раскрыв рот, Рэя смотрела, как он снова пропал в тенях. Он был прав. Лорд, похоже, всегда был прав.

Она закрыла рот, впала в транс. Она коснулась белого света его магии, кусочек оставался на ее большом пальце.

— Ты поможешь мне?

Магия в ней была рада помочь. Она соскочила с ее ладоней и стала шаром света перед ее глазами.

Слово силы не требовалось. Как и боли со шрамами, чтобы магия слушалась. Она попросила о помощи, и магия ответила.

Алхимики говорили ей, что это невозможно, но это было. Перед ней.

Беспокойные мысли плясали в ее голове. Рэя следовала за огоньком по каменным ступеням. Она все еще не видела дальше, чем на пару шагов, свет был тусклым, но было лучше, чем раньше. Она сосчитала пятьдесят ступеней, пока не добралась до конца лестницы.

Воздух был тут холодным и влажным. Они были близко к океану. Она слышала, как волны бились об камни неподалеку, может, об замок.

— Где мы? — спросила она.

Уриэля не было видно. Она стояла одна среди тумана моря, щекочущего руки, и запаха соли в носу.

— Ярче, прошу, — прошептала она. Свет вспыхнул, озарил каменную комнату, где она стояла. Это был длинный, будто бесконечный, зал, пропадающий во тьме.

В стенах были отверстия длиной с кровать. Они выглядели как дыры, где люди могли спать, если нужно было. Но в этом не было смысла. Кто спал бы под замком?

Когти царапнули по каменному полу за ней. Когда-то Рэя вздрогнула бы от страха. В этот раз она знала, кто это был. Она почти ощущала его теперь. Его жар. Его силу. Она звала Рэю, и она знала душой, когда он смотрел на нее.

— Куда ты меня привел? — прошептала она, озираясь.

Шар света озарил острые углы его лица, оттенил высокие скулы, рога и широкий лоб, глаза почти скрылись в тени.

— Показывая тебе это, Рэя из Собора, жрица, которая пошла против всего, чему тебя учили, я сильно рискую, — он сделал еще шаг ближе, широко раскрыл крылья.

Он выглядел как демон, идущий в бой. Рэя сглотнула, но смотрела на него. Он не запугает ее, как бы ни пытался. Она хотела сделать это.

— Понимаю, — ответила она. — Я тоже рискую, доверяя тебе.

— Ты мне доверяешь?

— Думаю, да, — ей нужно было чем-то доказать это. Убедить его, что она не врала, пытаясь собрать больше информации о нем, чтобы потом передать это Высшей жрице.

Рэя еще никого не убеждала в том, что не врет. В Соборе знали, что она не врала, иначе она пострадала бы от худшей боли. Этот мужчина не заставил бы ее так страдать.

Но он не знал, кем она была. Они строили хрупкие отношения, да. Дружба не означала моментальное доверие.

Рэя расправила плечи и стиснула зубы.

— Я верю тебе. Думаю, в Соборе творится зло, и я не хочу, чтобы это продолжало. То, что ты покажешь, останется между нами. Я помогу тебе выяснить правду, даже если придется навредить людям, вырастившим меня.

Ее чуть не убили эти слова. Она не хотела никого разочаровать.

Ее разум напомнил ей, как Высшая жрица хмуро глядела на нее. Даже в водном облике она пугала Рэю. Она переживала, что Высшая жрица снова причинит ей боль или кому-то важному для нее. И это было неправильно.

Хоть она боялась Лорда и всего, что он представлял, она знала, что он ее не ранит. Он не хотел ее ранить.

Она сжала кулак. Жжение магии на большом пальце растекалось, согрело ее кости, как теплые объятия, которые она хотела в детстве.

Уриэль смотрел в ее глаза. Он искал там правду, и она не знала, как убедить его чем-то, кроме слов. Рэя медленно выдохнула и добавила:

— Я не хочу больше никому вредить. Я хочу, чтобы моя магия творила чудеса, но я не хочу, чтобы она давалась ценой боли.

Он кивнул.

— Мы посмотрим, как ты верна, Рэя. И как сильно ты хочешь измениться.

Уриэль поднял ладонь, и она услышала щелчок, словно огнива. Вспышка огня попала на пруд масла, который она не заметила, стоя рядом с ним. Огонь озарил комнаты. Он побежал по маслу в глубины. Оранжевый огонь наполнил каменную комнату светом.

Сначала он обжигал ее глаза. А потом Рэя увидела и прижала ладони ко рту в беззвучном ужасе.

Они были в гробнице. И в каждой стене лежали сотни тел.

Сотни красных мантий, из которых кровь все еще текла на пол.

ГЛАВА 23

Он думал об этом часами прошлой ночью. Жрица могла быть полезной. Он не мог использовать их магию, только видел последствия. Если он уговорит ее идти по этому пути с ним, может, она сделает то, что он хочет.

Но это было несправедливо.

Он не должен был бросать ее так в огонь. Ее глаза расширились, она смотрела на тела. Он слышал, как колотилось ее сердце в груди, видел трепет ее пульса, когда она прижала ладони ко рту.

Он знал, как это выглядело. Сотня укутанных тел, уложенных как мумии, делали его ненормальным. Она думала, что он убил их всех. Может, голыми руками.

Уриэль должен был хотя бы уточнить, что он убил не всех. Некоторых — да. Других он просто нашел после того, как они исполнили некие чары, которые оказались больше, чем могли выдержать их физические тела. Алхимики всегда играли со злом, которое легко могло ударить в ответ, если не быть осторожным. А они не осторожничали.

Но он не уточнил. Она сказала, что доверяла ему, и это был идеальный шанс проверить это.

Ее взгляд блуждал по стенам. Рэя смотрела на тела так, словно они пошевелятся, если она будет глядеть на них слишком долго. Он тоже такое чувствовал.

Эта комната влияла на разум. Может, то были остатки магии, ужасные кошмары, созданные душами, запертыми в их телах. Воздух был густым, застревал в легких и путал мысли, и он почти видел, как тела двигались, хотя это было невозможно.

Уриэль шагнул ближе.

— Ты сказала, что готова сделать все, чтобы раскрыть правду.

— И потребуется это? — прошептала она едва слышно. — Они все мертвы.

— Я их не убивал, если ты об этом думаешь.

— А мешок из таверны?

Уриэль указал на один из столов дальше в комнате. Она могла еще не видеть его своими слабыми человеческими глазами.

— На столе впереди нас.

— Что в мешке?

Он в этот раз ответил сразу:

— Голова алхимика. Они добыли ее у меня от другого человека, убившего это существо, — он неуклюже прошел к столу. Он все еще держал в руке щипцы с нитью магии, ему нужно было опустить нить в банку, пока она не сбежала. Но он не хотел заставлять Рэю двигаться быстрее, чем ей было удобно.

Редким людям было уютно рядом с мертвыми, особенно телами тех, кого они знали. Знать, что даже в смерти они были у врага? Уриэль знал, как ее народ смотрел на Жутей. Они были монстрами. Животными.

Теперь ему нужно было доказать, что его вид был куда хуже.

— Есть правила у человеческой жизни, — сказал он, добравшись до стола. — Внешний вид тела может многое рассказать. Здоровье. Как человек о себе заботился. И где его душа.

Он не слышал ее шаги за собой. Уриэль вздохнул. Он думал, она была храбрее.

Он уже снял крышку со стеклянной банки. Она была готова для магической нити. Он бросил ее в банку, закрутил крышку и поднял на уровень глаз.

— Я почти всю жизнь посвятил пониманию внутренней работы алхимиков и жриц. Понимаю, что моя магия делает с ними.

Несколько шагов прозвучали в комнате, но после пятого она потеряла смелость.

— Что делает твоя магия? — спросила она. — Что она делает со мной?

— Я не знаю, что она делает с тобой. И не узнаю, пока не увижу твое тело после смерти, — он стиснул зубы. — Ты используешь магию иначе, Рэя. Я уже говорил это.

— А они?

— Я знаю, что она делает с теми, кто заставляет мир ломаться и разбиваться силой воли, — он опустил ладони на мешок и ждал. Ей нужно было подойти. — Я хочу показать тебе внутренности монстров. Позволь доказать, что они, а не Жути, чудовища.

Она направилась вперед, и он ощутил ее у своего бока. Он еще никогда не был так впечатлен жрицей.

Уриэль всегда считал их орудиями. Они были женщинами, которыми он мог играть, как на инструменте. И они никогда не думали, почему он давал им ту или иную информацию.

Эта видела ее народ так же, как он. Она видела сердца иразумы тех, кто обитал в Соборе, и она понимала, что они не были хорошими. Она понимала, что в их сердцах горела неестественным огнем ненависть.

Он опустил взгляд. Рэя смотрела на стол. Шарик света, созданный ею, был тусклым. Он подпрыгивал в воздухе, но медленнее. Словно даже его магия, хоть и измененная ее мыслью, не хотела видеть то, что было в мешке.

Она глубоко вдохнула, опустила ладонь на стол.

— Это голова алхимика? Зачем тебе это? — она указала на тела, хотя не смотрела на них. — У тебя их много.

— Каждый уникален, — может, не стоило показывать ей голову. Пока что. Она не понимала еще, что было внутри них. Уриэль протянул руку. — Идем. Сначала я покажу тебе, что у алхимиков внутри.

Она смотрела на его ладонь с когтями, словно он мог выцарапать ей глаза. Или вырвать сердце из ее груди. Она могла бояться такого.

И он мог убить ее, как хотел. Он не стал бы врать, если бы она спросила, на что он был способен. Он был Жутью.

Жути могли делать, что хотели.

Как и когда он учил ее магии, Рэя опустила ладонь на его, словно птицу, трепещущую в клетке. Прирученную, но еще дикую. Он повел ее по залу к одной из дыр с алхимиком.

Он не должен был показывать ей такое. Ее ладонь дрожала. Она боялась или была в шоке от происходящего. И он не хотел так поступать. Она была такой доброй, слишком хрупкой для такого давления.

К сожалению, у них не было выбора. Ей нужно было понять, что тьма в замке была не просто так. Он не был безумцем, режущим людей, которые были когда-то ее семьей, чтобы просто покопаться в их телах. В его работе был смысл.

Уриэль остановил ее и потянулся во тьму. Подставка с телом выкатилась на смазанных колесиках и остановилась со звяканьем.

Алхимик там был когда-то очень сильным. Но слишком углубился в магию, и Уриэль был там, когда алхимик попробовал невозможное заклинание. Он выгорел изнутри, но магия успела оставить след.

Он раскрыл грудь мужчины, кожа лежала на его теле как крылья. Уриэль не смотрел на кожу, и ему нужно было, чтобы Рэя смотрела на тьму внутри тела мужчины. Тело было очень старым. Оно уже напоминало мумию.

— Видишь? — Уриэль указал на высохшие ребра мужчины. — Метки, Рэя. Сосредоточься.

Она склонилась ближе, и он знал, что она видела. Руны на почерневших ребрах мужчины. Руны, которые когда-то были словом силы, уничтожили его.

Она произнесла слово губами, но не оживила голосом. Он был благодарен за это. Уриэль не был готов к тому, чтобы она вспыхнула огнем. Он не знал, как это произнести, но она знала.

Может, все жрицы могли читать язык внутри тел. Он надеялся, что она сможет рассказать ему больше. Какие чары убили их? Каким был предел их магии?

Рэя посмотрела на него, хмурясь.

— Такая магия запрещена.

— Что?

Она указала на метку, палец еще дрожал.

— Эти слова нельзя произносить вслух. Книги заперты в недоступной секции библиотеке, только самые сильные алхимики и жрицы могут туда пройти. Я знала этого мужчину. Он не был из них.

В ее словах было много деталей. И он задал вопрос:

— Откуда ты знаешь, что это слово запрещено, если ты не видела книги? Вряд ли ученице позволили бы их читать.

Щеки Рэи порозовели.

— Я пробиралась в ту секцию, когда никто не смотрел. Я не произносила слова, я просто хотела знать, какие они, чтобы я их не произнесла случайно.

— Да, ведь слова силы могут всплыть случайно, — Уриэль не сдержал улыбку, растянувшуюся на его лице. Она бунтовала против жриц дольше, чем они знали. Если бы Мириам знала, что она была в запретной части библиотеке, она не послала бы девочку к Уриэлю.

Высшая жрица думала, что послала в его царство идеальную пешку. А на самом деле послала любознательного ребенка, которому не давали расцвести. Теперь он мог дать ей это.

— Случайно, — повторил он. — Конечно. Насколько хорошо ты знала его?

Рэя убрала прядь волос за ухо и пожала плечами.

— Как и других алхимиков. Он много раз проходил мимо меня, но это не значит, что я говорила с ним. Они скрытные. Я с ними почти не имела дел.

Хорошо. Чем дальше они держали ее от тех существ, тем больше был шанс, что она поможет ему.

Уриэль убрал тело алхимика в стену и потянулся за следующим. Он вытянул тело алхимика, это было просто скелетом к этому времени. Метка на лбу еще сияла красной силой.

— Что это?

Она посмотрела на тело, а потом в его глаза.

— Это схожая метка. Не то же слово, но тот же смысл.

Тревога сдавила его живот. Уриэль вытаскивал тело за телом, заставлял смотреть на них на разных стадиях разложения. Она проверяла руны, напрягаясь при этом. Он видел, как ее плечи поднимались к ушам. Она сжимала кулаки, шагая с ним по залу, глядя на алхимиков.

Уриэль знал, что давил на нее. Он знал, что эта тьма была для нее тяжелой. Но он должен был знать.

Когда он не мог уже выдерживать, он убрал недавнее тело с такой силой, что стена задрожала.

— Это не дает ответы!

— Дает, — ее тихие слова сотрясли его, задели глубины его души. — Ты еще этого не видишь, потому что не знаешь слова силы как я. Но эти тела отвечают на все твои вопросы, Лорд Жути.

Он мог упасть перед ней на колени, если бы не был таким гордым.

— Тогда скажи, Рэя. Что это раскрывает?

Она смотрела на него испуганными глазами, тело обмякло от поражения.

— Они все пытаются исполнить одни и те же чары. Слова силы — формы колдовства или оков. Они хотят поставить что-то на колени и поработить навеки. Если слово произнести правильно, оно сделает живое думающее существо куклой без своих мыслей и воспоминаний.

Он слышал свое неровное дыхание.

— Думаешь, они пытаются поработить Жутей?

— Нет, им плевать на Жутей. Одна попытка сковать рабочую пчелу не убила бы их, — она покачала головой, но он знал, что ее следующие слова будут знамением. — Думаю, они пытаются поработить тебя.

ГЛАВА 24

Рэя должна была уйти к другим жрицам. Она должна была вернуться в безопасность их рук и все им рассказать.

Он возил ее в таверну, там убил двадцать пять человек ради головы алхимика.

Он показал ей скрытую гробницу под замком, где хранил тела ее народа.

Он раскрыл эти тела, чтобы видеть руны на их костях, следы исполненной ими магией.

Жрицы будут злиться. Они вместе создадут такие сильные чары, что все Жути погрузятся в глубокий сон был сновидений. Они не поймут, что случилось, но будут знать, что разозлили сильных женщин.

Она этого не сделала. Потому что уже знала, что они ей скажут, что они повторят из своего обучения.

Руны не были словами силы, они были остатками от использования магии.

Алхимики не были злом, они делали работу, которую больше никто не хотел.

Она не должна была доверять Жутям.

Они были животными.

Рэя уже ни во что это не верила, и это было проблемой. Она думала об Уриэле как о равном. Может, он был даже умнее, чем она. Сколько человек могли исполнить магическое вскрытие и знать, что слова в теле что-то значили?

Хуже, его магия еще горела в ней. Она брала кусочки с каждым телом, которое они смотрели. Она не знала, что делала это, и вряд ли он заметил. Но теперь у нее была сотня нитей вокруг большого пальца, обжигающих ее ладони.

Жуть-страж отвел ее к крылу жриц, а потом повернулся и ждал, пока она откроет дверь. Рэя смотрела на дверь и поняла, что не могла. Хоть в той комнате с сестрами была безопасность, она не могла сделать это.

Она боялась их реакции на правду, страх бушевал в ее венах. Она едва замечала магию, поднявшую ее ладони, нити силы слетали с ее тела.

Рэя заметила, как Жуть сполз по стене и сел. Уснул. Его дыхание было ровным, а лицо — расслабленным.

Что она наделала?

Она ощущала шепот силы в ладони. Магия просто хотела помочь, знала, что Жуть ее не отпустит. Ей нужно было побыть пару минут одной, а магия хотела показать ей, что в поместье это было возможно.

Рэя не хотела спорить. Магия ощущалась древней, и если она знала, что Рэя могла побыть пару минут одна, в комнате без жрицы, слушающих у ее двери, то она пойдет за магией.

Сила повела ее в другую часть замка. Она сделала магию еще одним шаром света, как перед походом в склеп.

Огонек прыгал перед ее глазами, как восторженный ребенок, а потом полетел в тени.

Темные нити энергии, которые всегда прятались в углах комнат, гладили ее плечи, как ладони старых друзей.

Он словно шептали ей на уши: «Мы всегда были тут. Мы видели в глубинах замка многое, и мы знаем, что он прав. Алхимики плохие. Жрицы тебе врут. Ты тут одна, и рядом только монстр, которого тебя учили бояться».

Она не хотела больше его бояться. Она хотела, чтобы он рассказал ей правду.

И в этом была проблема.

Уриэль ей врал. Она знала, но ничего не могла с этим поделать. Он утаил какую-то часть правды от нее.

Почему он хотел знать, что делали алхимики? Она всегда знала, что между его и ее народом были разногласия. Она знала, что они забирали жизни у Жутей, и так было давно.

Жрицы забирали магию в свои тела и колдовали. Алхимики тоже так делали, хотя они были сильнее жриц.

Это объясняло, почему в склепе были только алхимики. Самые сильные ее вида были теми, кто мог колдовать сильной магией. Но они не были проводниками для Жутей.

Высшей жрице нужны были такие, как Рэя, чтобы забирать магию. Делать из нее кровавый камень. Отдать это алхимикам, а потом… что?

Она чуть не врезалась в стену, задумавшись. Каждое заклинание на костях алхимиков в гробнице говорило одно. Она не хотела говорить Уриэлю, что они были частью одного заклинания, так что сказала, что они были схожими.

Тени гладили ее плечи, трепетали как волны жара перед ее глазами. Они создавали пустую тьму, и она помнила, что должна была сделать. Заклинание.

Оно было на последней странице запрещенной книги. Заклинание превращало в раба и забирало все мысли. Все воспоминания. Делало чистой табличкой, где можно было поместить все, что хотел вложить в человека колдун.

Она помнила, как ее чуть не стошнило от той книги. А потом она увидела заклинание. Она стала задумываться, что алхимики делали с магией, которую она собирала для них.

Но она не спрашивала до этого. Рэю годами подавляли, учили бояться. Они сразу увидели бы, о чем она думала. Алхимики захотели бы ее смерти. Они заперли бы ее в коробке, и она никогда не увидела бы солнце.

Рэя дышала быстрее. Она не могла подавить панику и ощущение, что ей соврали даже тут. Она все еще была маленькой ученицей, которой никто не хотел открывать все. Только так, чтобы она слушалась и не сомневалась в приказах.

Магия горела в ее руках. Ее пальцы стали почти просвечивающими. Кости прижимались к коже, Рэя видела вены, сияющие силой.

Она устала быть пешкой.

Она устала быть ученицей, которую никто не замечал.

Хватит. Пора было Лорду Жути понять, что она была не просто жрицей. Она была сильной, и если он не скажет ей правду, она заберет ее с его языка.

Рэя не знала, как долго шла к его кабинету. Она плохо управляла телом, магия несла ее по коридорам, тени ниспадали с плеч плащом. Ее разум требовал справедливости.

Две Жути стояли у его кабинета. Она едва замечала свои движения или использование магии. Ей нужно было только поднять руку, и Жути отодвинулись. Они прижались к стенам, их головы повернулись так, что они не могли смотреть на нее.

Дверь его кабинета распахнулась, ударилась об стену так, что дверь треснула по центру. Ноги едва касались пола, она скользнула к Уриэлю, который ждал ее у стеллажа, ведущего в склеп.

Он будто ожидал, что она вернется. Он скрестил руки на широкой груди и смотрел на нее.

— Ты мне врешь, — прошептала она, голос был гулом грома вдали. — Ты знаешь больше. Намного больше, и скрываешь это от меня.

— Я знаю столько же, сколько и ты.

Она почти ощущала вкус в этот раз. Его ложь делала воздух пеплом в ее легких, и она знала, что он не хотел говорить ей. Не хотел делиться.

Она недовольно зарычала, и звук перешел в визг гнева.

— Говори! Что ты скрываешь? Ты столько показал мне, такому меня подверг, и ты должен знать больше, чем говоришь. Я это чувствую!

— Я не знаю ничего другого.

Снова ложь. Сила пылала в ее руках, и в этот раз она выпустила ее. Белый свет горел в ее теле, вырвался из ее ладоней и устремился к нему. Тени плелись за этой магией, закрыли ее от его взгляда. Рэя подошла вплотную к нему.

Жути гремели у двери. Они кричали Уриэлю, Рэя узнала голос его правой руки, Гектора. Жути хотели своими сильными мышцами оторвать голову от ее тела.

Она широко растопырила пальцы и направила ладонь к двери. Тени собрались, и магия пульсировала на дереве. Она создала сияющую сеть звездного света, чтобы Жути не могли войти.

Это было только для нее и Уриэль. Только они двое, чтобы понять, какой была ситуация между ними.

— Я использую твою магию, чтобы вырвать воспоминания из твоего разума, — прорычала она. — Ты показал мне, как это делать. Я могу оставить только жидкость.

— Ты не посмеешь, — но его крылья раскрылись широко, словно он боялся ее.

Рэе не нравилось, какой сильной она себя ощущала от этого. Она не хотела, чтобы ее боялись, но она хотела, чтобы он говорил. Чтобы слова срывались с его языка, слова, которые он должен был сказать ей.

— Не испытывай меня, — ее ладони дрожали от проклятия, которое вытащит из него все мысли. Всю правду, которую он ей не давал. — Ты знаешь, что я из них, Уриэль. Я могу это сделать.

Он подвинулся к чему-то рядом с ним. Рэя могла остановить его, но хотела знать, куда он тянулся. К оружию? Он не видел ее с тенями, прилипшими к лицу.

Уриэль вытащил что-то и поднял перед собой как щит. Рэя чуть не наколдовала то, что выбросило это из его хватки, чтобы посмотреть, что он сделает дальше, но поняла, что он делал.

Это был поднос для еды. Серебряный металл не полировали много лет, но он все еще отражал будто зеркало. И монстр, которого он показал, отличался от отражения, которое она привыкла видеть.

Красные вены тянулись по ее шее, словно ее отравили. Они были и на впавших щеках, у глаз, окруженных тенями. К ее ужасу, она смотрела в свои глаза, и все расплывалось.

Она с ужасом охнула и отпустила всю магию. Она упала на колени, прижала кулаки к камням, пытаясь перевести дыхание. Рэя хватала ртом воздух, но не могла наполнить легкие, ведь видела свой величайший страх в том зеркале.

Использование силы превратило ее в одну из них. Она не была похожа на себя или жрицу.

Она выглядела как алхимик.

— О, боги, — прошептала она. Она выглядела как монстр.

Поднос застучал по каменному полу рядом с ней. Жуть ворвался в комнату, ее магия уже не мешала ему войти. Она слышала, как кожистые крылья шуршали, стражи потянулись к ней.

Может, они бросят ее в подземелье. Она была зверем, который чуть не навредил их королю, потому что ей захотелось узнать больше.

— Стоять, — голос Уриэля ударил как хлыст. — Оставьте нас.

— Милорд, — голос Гектора был готовым к спору.

— Прочь, — прорычал он. Спорить с Лордом Жути не вышло бы, он одним словом дал понять, что побил бы любого, кто попробовал бы.

Жути покинули комнату, но она была уверена, что они успели пару раз зло посмотреть на их лидера.

Они должны были настоять, чтобы он оставил их. Если кто-нибудь ворвался в его комнату с такой силой на руках, требуя правды… она понимала их сомнения.

Дверь за ними закрылась со щелчком.

Уриэль опустился перед ней на колено, коснулся ее спины ладонью с когтями.

— Я не должен показывать тебе так много и так быстро.

— Что ты знаешь? — голос оборвался от всхлипа. — Почему мне не говоришь? Почему не говорил, что использование маги…

Она не могла закончить предложение, дрожала от ненависти к себе. Она была как они. Как монстры, какими она не хотела становиться.

Уриэль не спрашивал, хотела ли она его помощи. Он сунул ладони под ее руки и поднял ее. Рэя дала ему усадить ее на тот же стул, где она уже была. Она слепо смотрела вперед.

Он вложил бокал в ее ладони и сказал:

— Пей.

— Что это?

Уриэль прислонился к столу перед ней.

— Думаешь, я отравлю тебя сейчас?

— Я пришла в твой кабинет, словно стала алхимиком, — она попыталась улыбнуться, но это ощущалось неправильно. — Я тебя не обвинила бы.

— Я не убью тебя из-за одной ошибки, Рэя, — он коснулся пальцем дна чашки и накренил ее к губам Рэи. — Пей. Тебе станет лучше.

Она выпила.

Уриэль придерживал чашку. Ее ладонь дрожала без его помощи. Вода пролилась бы на нее.

Когда она закончила, он забрал бокал и поставил на стол. К ее удивлению, после прохладной воды ей стало лучше.

Он смотрел на нее, словно оценивал, могла ли она выдержать больше сегодня. Она не отступила, и он вздохнул.

— Что ты хочешь знать?

— Магия. Почему я могу использовать ее, а другие — нет?

— Думаю, это связано с твоим происхождением или силой воли. Я не знаю ответа. Но редкие алхимики могут владеть такой силой.

Ответ не был хорошим. Рэя покачала головой.

— Тогда почему только алхимики могут применять самые сильные чары?

— Они не одни могут, этому тебя учили. Я встречал многих сильных жриц, которые тоже могли колдовать, — он постучал когтями по столу. — Ты — одна из них, хотя ты видела, что случалось с теми, кто пытался применять то, что было им не по силам.

Да. Те тела останутся в ее памяти до конца жизни.

Рэя сглотнула, погрузилась глубже в вопросы, которые изменят ее навеки.

— Ты должен сказать, что меня оставили в Соборе ребенком. Это так?

Мышцы на плечах Уриэля напряглись.

— Эту историю они рассказывают детям в Соборе.

Ее мутило.

— Это правда?

— Нет, насколько мне известно.

Слово ударило по ней, словно он вонзил нож в ее живот. Ее не бросили. Ее родители еще могли быть там, гадать, где их девочка. Значит…

— Меня забрали из семьи силой?

Он холодно смотрел на нее.

— Многих из вас — да.

Она посмотрела на свои ладони, раскрыла их на коленях и увидела кости скелета. Хрупкие. Но способные на огромную силу.

— Они сделали меня монстром. Таким, как они.

Уриэль зарычал. Звук загремел в его груди, вырвался из его рта живой бурей.

— Тебя похитили. Забрали у семьи ребенком, вырастили среди монстров, но ты веришь, что они сделали тебя такой же?

Рэя подняла голову.

— Разве нет? Я видела, какой я стала. Ты тоже видел. Я одна из них, Уриэль.

— Ты не одна из них. Ты не смогла бы быть, даже если бы попыталась, — он раскрыл крыло, накрыл ее им, как одеялом. Тепло плотно окутало ее. — Если я чему и научился в своей долгой жизни, так это тому, что облик не связан с тем, что в сердце.

Может, он просто жалел ее. Может, он говорил честно. Рэя уже не знала, что было правдой.

Она ощущала себя спокойнее с его крылом на плечах, пока она разваливалась. Может, он был прав. Может, облик не был связан с тем, что было внутри человека.

Но она все еще горевала по своей красоте, хоть та и не была выдающейся.

ГЛАВА 25

Он оставил девочку на ночь в своих покоях. Другие жрицы еще несколько дней продержатся без вопросов, и он не мог отправить ее к ним в облике живого скелета.

Ее кожа выглядела так, словно он сделал ее мумией. Он знал, как это сделать, но не делал с ней. У него был опыт с телами алхимиков. Но с ней он этого не делал. Это была магия. Она выжигала изнутри.

Уриэль переживал из-за ее новой версии. Она была такой хрупкой. Он вручил ей книгу, чтобы занять, перед тем, как уйти, и она почти сразу порезала палец об страницу. Она могла истечь кровью до того, как он найдет способ спасти ее.

А ему нужно было спасти ее.

Рэя проявила себя надежной. Она использовала магию, которую он ей дал, слишком много, но она не применяла те же чары, что и алхимики. Слова силы не срывались с ее губ. Она использовала магию так, как ее нужно было применять.

Не силой. Рэя хотела, чтобы ей помогли.

И мир отвечал болью.

Теперь он должен был собрать ее. Она не могла стать монстром, и он не хотел создавать иллюзию, чтобы никто не знал, какой хрупкой она стала. Ему она нужна была здоровой, чтобы они разобрались во всем вместе.

Ему нравилось, когда жрица была рядом. Это было впервые.

Уриэль не хотел, чтобы магия поглотила ее изнутри. Он собирался уберечь ее любой ценой.

Потому он искал в вещах мертвых алхимиков, уверенный, что что-то упустил. Они должны были знать, что магия могла их убить. Сжечь их души. Они видели, как это случилось со многими другими, так что хоть один из них должен был принять меры предосторожности.

Чары в кармане. Амулет для защиты…

Он замер и опустил ладони на бедра. Это не было полезным.

Каждый алхимик умер. Если бы у них были чары, которые могли им помочь, они бы сработали.

Где найти чары или амулет, которые спасут ее?

— Милорд? — позвал кто-то у лестницы склепа.

— Я просил уединения! — закричал он.

Когти стучали по ступенькам, шуршали крылья.

— Ты часто просил одиночества в последнее время. Словно забыл, что ты — Лорд.

Гектор. Он не знал, как оставить в покое. Уриэль выпрямился у груды вещей и ждал, пока его друг войдет в склеп.

Гектор, что ожидаемо, сморщил нос. Он не любил это место, не проводил тут время. Как только они договорят, его друг побежит в свою комнату смывать запах с кожи. Словно тут были запахи.

— Чего ты хочешь? — прорычал Уриэль, ожидая спор от Гектора. Он редко говорил с Уриэлем, если только не приходил пожаловаться.

— Девушка все еще в твоей комнате.

— Ты о жрице? Я в курсе. Я давно не принимал в своих покоях женщину, уверен, это у всех вызвало тревоги, — он закатил глаза и повернулся к вещам алхимиков. — Я кое-что ищу, Гектор. Если пришел жаловаться, сделаешь это позже. Когда я закончу.

— Ты никогда не закончишь, — Гектор прошел по вещам, которые Уриэль бросил через плечо, и встал перед ним. Он раскрыл крылья над вещами на полу. — Можешь меня послушать?

Уриэль недовольно выдохнул, а потом выпрямился. Он прижал крылья к бокам и стиснул зубы.

— Что?

Его друг открыл рот, закрыл его, и его щеки стали цвета угля.

— Я за тебя беспокоюсь.

Это было новым. Гектор всегда понимал одержимость Уриэля изучением алхимиков. Он мог понять, что Уриэль стал ближе к ответам.

Потому он мог отодвинуть дела. Жути не нуждались в Лорде. Местные жители поставляли еду. Замок был чистым, а где не был — тем Жутям было все равно.

И из-за этих безумных существ он яростно пытался понять, что случилось с ними. Все было связано с ними. С теми, кого он потерял.

— Почему ты переживаешь? — он нахмурился. — Я почти разобрался во всем, Гектор. История не важна, магия важна. Она может направлять магию. Ты ее видел.

— Да, — Гектор прищурился, воспоминание проступило на его лице. — Я думал, что этого хватит, чтобы ты остановился. Она выглядела как они, Уриэль.

— Это доказывает, что они — не божества. Гектор. Они не создали нас, как они говорят. Они — люди.

А люди были слабыми. Он должен был найти слабость алхимиков. Брешь в их броне откроет путь к их душам, чтобы он вырвал их из их тел и послал в эфир.

Уриэль не понимал желание в груди. Он знал только, что хотел покончить с алхимиками. Он хотел слышать их крики боли, чтобы они полили о пощаде, а он отказал.

— Я понимаю, что ты веришь, что эта девочка — ключ ко всему…

— Так и есть, — перебил он. — Я не верю, я знаю, что она — ключ. Она может использовать магию, беря ее у нас. Если бы я только мог исцелить ее, чтобы ее тело не сгорало, как у них.

— Ты себя слышишь? — закричал Гектор. Он неловко кашлянул и продолжил с уважением в тоне. — Ты звучишь как фанатик. Словно она — богиня, которая может всех нас спасти. Это не ты, Уриэль.

— Она — не богиня. Она жрица, и ты знаешь, какими сильными они могут быть, — Уриэль указал на стену, где были тела алхимиков. — На их телах записаны тайны. В их плоти. Она может читать слова и знает, что они пытались сделать. Они хотят поработить нас.

— Мы всегда это знали, — Гектор покачал головой и отпрянул на шаг. Он словно стал бояться Уриэля. — она играет тобой, как все они.

Уриэль увидел бы это. Жрица Гектора могла играть им, как ей хотелось. Он понимал, что другие Жути боялись, что его очаровала эта жрица.

Он не был марионеткой. И он не был так слаб, чтобы его искусило тело женщины.

Теперь она была как призрак. Когда-то она была сильной, ее способности были невинными. Он должен был собрать ее по кусочкам, ведь он дал ей доступ к этой силе.

Он не дал ей границы. Собор тоже не дал бы ей их. Он должен был понять, что сила захватит ее. Под его домом были тела, он знал, что случалось с теми, кто играл неизвестной магией.

Уриэль покачал головой.

— Я не могу быть тем, кто даст ей сгореть. Да, она одна из них. И я все еще не верю, что она не разобьет это здание, если ей этого захочется. Но я не монстр. Мы не монстры. Так что мы исцелим ее, ведь она это заслужила.

— Я слышу мудрость в твоих словах, — процедил Гектор. — Но я не верю, что мы можем ей доверять. У нее нет ответов, Уриэль. Даже если она думает, что они есть.

— Я тебя слышу, старый друг, — он просто не соглашался.

Было время, когда они совпадали во взглядах. Они много раз бились, построили этот замок по кирпичу своими руками. Они смотрели, как сотни Жутей страдают от безумия. Гнева. Голода.

Уриэль поймал Гектора за шею сзади. Он притянул друга ближе, прижал его лоб к своему.

— Я тебя слышу, — повторил он. — Я понимаю твои страхи, знаю, что они родились из благородства и уважения.

— Не ведись на чары жрицы, — сказал Гектор, его слова были эхом того, что он говорил раньше. — Она предаст всех нас.

Уриэль отпустил его, дал Гектору уйти. Его друг, как ожидалось, перекрестился, а потом поднялся по лестнице.

Когда-то Уриэль посчитал бы слова друга знамением. Он понял бы, что Жути боялись эту женщину, и ему нужно было убедиться, что она не заденет его народ. Но теперь эта Леди Смерти, которую видели во снах его подданные, пришла к нему во сне.

Уриэлю снилось, что она поможет ему остановить безумие. Ему снилось, что будет летать с ней, но не на кожистых крыльях демона, а на белых пернатых крыльях с позолотой.

Он не знал, были ли сны правдой, откуда они взялись, или что ожидать от будущего. Но он знал глубоко в душе, что эта женщина была важнее, чем любая другая жрица в истории этого мира.

И что он не остановится не перед чем, чтобы убедиться, что она будет жива и здорова в конце.

Он повернулся к груде вещей алхимиков, глубоко вдохнул и продолжил там рыться. Если уйдут часы, так тому и быть. Если он днями будет искать способ исцелить ее, вернуть ей юность, он сделает это.

Рэя не будет долго мумией или хрупкой женщиной. Она была его жрицей.

А Жути служили своим жрицам до конца.

ГЛАВА 26

Рэя стояла перед накрытым зеркалом, задержала дыхание и досчитала до десяти. Ей не хватало смелости посмотреть на свое отражение, но она собиралась сделать это.

Его спальня была причудливой и милой. Теплой везде, где должна быть. Ковер из меха скрыл холодный каменный пол. Камин в углу всегда горел. Шкуры лежали на его кровати, и даже простыни были теплыми.

Слабый жар растекался по телу от осознания, что она спала в его кровати. Но ощущения были слабее, чем могли быть раньше.

Если приглядеться, в жаре можно было узнать желание, но она так устала. Была измождена. Выгорела от магии, которую применяла, и страха из-за своей внешности.

Рэя подняла ладони и посмотрела на морщинистые худые пальцы, гадая, откуда они взялись. Вчера ее ладони выглядели не так.

Тонкая кожа в одних местах сильно натянулась, в других свободно свисала. Порез на ладони от прикосновения к кусочку бумаги болел. Теперь ее могла ранить книга.

Уриэль скрыл зеркала перед тем, как она проснулась. Когда она спросила, что он сделал, он сказал, что не хотел, чтобы она себя увидела. Пока что.

Он забыл, что она уже видела ущерб. Рэе снился он всю ночь. Она просыпалась в панике, поднимала ладони к лицу, надеясь увидеть, что они будут снова молодыми, но этого не было. Она все еще была древней, ужасно постаревшей, уничтоженной магией, лишившей ее юности.

Она боялась, что магия выжгла ее изнутри, как трупы в склепе. Дышать было больно. Она попыталась пройти по комнате, а не только сидеть, но от этого ныло все тело. Она словно вдыхала огонь, пыль и пепел.

Рэя вздохнула и убрала ткань с зеркала.

Ее внешность не изменилось. Глаза погрузились глубже в череп, зрение было размытым, в глазах не хватало влаги. Она видела красные вены и обвисшую кожу. Кости выпирали, словно из бумаги. Рэя скривилась.

Она должна была закрыть зеркало. Дать разуму отдохнуть от ужасов.

Но она не сделала это.

Рэя оставила ткань на полу, отошла, села на стул и продолжала смотреть на ущерб. Она сделала это с собой. Никто не был виноват в произошедшем, и она не собиралась прятаться от этой правды.

Магия лишила ее всего. Она использовала слишком много своих сил и души, а потом произошло это.

Или что произошло?

Рэя пыталась понять. Алхимики были куда сильнее, чем она, и у них было больше магии, чем у других. Уриэль считал, что слово силы оказалось слишком мощным для их тел. Теория была хорошей, но не звучала правдой.

Любой мог использовать любое слово силы. Потому книги были заперты, чтобы их никто не нашел. Только те, кто знал о книгах, мог использовать слова, но даже тогда они старались придерживаться минимума.

Казалось, превращение стекла в бабочку забирало больше сил, чем убрать с дороги несколько Жутей. Она не думала, что использовала тогда так много магии. Она ощущала только гнев и ненависть.

Рэя подперла подбородок кулаком.

Бабочки были из чуда. Она всегда создавала существ света с любовью и надеждой. Они жили, потому что она так хотела, да. И, может, потому что она видела какое-то слово силы давным-давно, она даже не помнила, когда.

Это не казалось верным. Оно не совпадало с тем, что она узнала от Уриэля, и с тем, что она видела. Магия все еще сияла на ее большом пальце, тускло, там, где она намотала нить раньше. Словно магия, которую она взяла у него, осталась там. Была выжжена на ее коже как напоминание о том, что она могла делать.

Магия не хотела вредить ей. Магия еще пульсировала в ее венах, готовая к использованию, хотя тело болело от усталости.

Когда она превратила мужчин в статуи, о чем она думала?

Она не считала их плохими. Она помнила только страх и желание, чтобы они остановились. Не их смерти. Она не ненавидела их. Она даже не злилась на них за нападение на нее и Жуть.

Дверь открылась, и Уриэль вошел с опущенными плечами, крылья волочились за ним. Он медленно закрыл дверь, ведя себя так, словно подвел короля.

Он повернулся к ней с печалью на лице.

— Я ничего не нашел.

Она склонила голову и сдвинула брови.

— А что ты искал?

— Способ исправить это, — он указал на ее дрожащее морщинистое тело. — Это моя вина. Я не должен был учить тебя использовать так много магии. Я не могу… терпеть, зная, что сделал это с тобой.

Это было мило, но он мешал ей размышлять. Она была на грани чего-то важного. Он должен был давно это увидеть.

Рэя выросла в Соборе. Она видела магию всю жизнь. Украденную. Забранную. Вырванную у людей, Жутей и других жриц, чтобы чары сработали правильно.

Она подняла руку, чтобы он молчал. Хмурясь сильнее, она рылась в воспоминаниях.

Магия пульсировала на большом пальце. Она ощущала, что магия хотела помочь ей, повести ее мысли в нужную сторону. И она позволила.

— Почему ты используешь магию? — спросил Уриэль. Его далекий голос звенел от тревоги. — Ты слишком хрупкая, Рэя. Хватит. Прекрати это делать.

Она не думала, что ей это навредит. Она была уверена, что магия не могла ей навредить, пока Рэя не надавит на нее с приказом сделать это.

Кусая губу, Рэя пыталась думать обо всей магии, которую видела. Алхимики всегда пытались навредить кому-то. Даже своим самым большим заклинанием она не хотела никому навредить.

Все ее мысли вели к одному заключению.

Она выбралась из царства эфира и жестом попросила Уриэля помочь ей встать.

— Иди сюда, — сказала она. — Отведи меня к зеркалу.

Он подошел, но прорычал:

— Это слишком. Ты не в той форме, что была вчера.

— Знаю, — Рэя знала это лучше всех. — Думаю, я поняла магию, и почему в твоем склепе все те алхимики выгорели.

Уриэль взял ее под руку и отвел к зеркалу. Он дал ей опереться на него, чтобы она не упала или споткнулась, но все равно проворчал:

— А я думал, что ты должна отдыхать.

— Нет отдыха, пока я не разберусь с этим для тебя, — пошутила она. — Что думаешь об использовании магии?

— Слова силы. Некоторые алхимики применяют их, не произнося слова вслух. Думаю, они овладели применением слова из мыслей, — Уриэль смотрел в ее глаза в зеркале. — Ты думаешь иначе?

Она прислонилась к нему, уставшая от того, что стояла, но он не дал бы ей упасть. Тепло его тело проникало сквозь ее тонкую кожу.

Рэя заметила, что он не отпрянул от нее. Не смотрел на нее с жалостью или отвращением. Он оставался уверенной силой, знал, что они помогут ей. Какой бы ни была цена.

А прошел всего день.

Она не знала, как выразить благодарность.

— Думаю, магия не в слове. Она в намерении.

Он приподнял бровь.

— Продолжай.

— Когда я остановила тех мужчин, магия не обожгла мое тело. Она просто сделала то, что я хотела. Когда я создавала бабочек, магия не вредила мне. Я не уставала. Я была полна энергии после того, как поработала с тобой в тот день.

Понимание расцвело в его глазах раньше, чем она закончила. Уриэль выпалил:

— Но когда ты пришла в кабинет, подумав, что я что-то от тебя скрывал, ты злилась. Ты не колдовала с добрыми целями или даже из необходимости.

— Ты скрывал от меня что-то, — исправила она. Она подчеркнула это, хоть они уже закрыли тему. — Но да, я злилась, мне было больно, и я хотела навредить тебе.

— Думаешь, важна эмоция за чарами, — его лицо сморщилось от мыслей, он хмурился, поджав губы. — Это идет вразрез со всем, чему меня или тебя учили о магии.

Рэя сжала его предплечье. Они выглядели мило в зеркале, хоть она была как мумия. Он сжал ее без сомнений, обвил рукой ее талию, чтобы не дать упасть. Ее ладонь нежно, без страха лежала на его руке, хоть он выглядел как демон.

Они доверяли друг другу. Она поняла это. Без вопросов. И она не знала, когда это случилось, потому что пару часов назад ужасно злилась на него.

Ее гнев пропал от его доброты и отчаянного желания помочь ей. Он уложил ее в кровать, заставил ее поесть и попить, хотя у нее не было сил. А потом часами пытался найти чары, которые исправили бы то, что она сделала.

Он был хорошим. До глубины души.

Хоть она не была хорошей, он хотел загладить вину. Рэя не могла отблагодарить его.

Она коснулась зеркала пальцем, обвела следы от магии, ее уродливые глаза.

— Можно взять у тебя немного магии? Думаю, я смогу это исправить, но не хочу больше ничего брать без твоего разрешения. Больше никогда.

Он улыбнулся, и это было как солнце после пасмурного дня.

— Ты — моя жрица, Рэя. Бери, сколько нужно и когда нужно.

Она потянула за его магию. Она взяла чуть-чуть, чтобы не навредить ни себе, ни ему. Она не хотела вредить. Его магия текла по ней, как вода из стакана, который он ей дал. Прохладная, успокаивающая боль.

Магия хотела помочь. Больше магии на ее большом пальце, потому что магию вели его и ее желания и нужды. Она дала магии работать, ощущала, как усталость таяла.

Она никогда не испытывала такую магию. Она словно оказалась среди прохладных брызг водопада. Вода стекала по ее телу серебряными искрами, оставляя ровную кожу.

Ее глаза остались открытыми, она не хотела упустить ни секунды преобразования. Она хотела, чтобы этот миг остался в ее памяти, чтобы она никогда больше не колдовала в гневе.

Ее глаза снова наполнила жидкость. Кожа стала плотнее. Сила вернулась в вены, и ее спина у его груди выпрямилась.

Это кончилось через миг, и она вдруг стала собой. Стояла перед зеркалом и улыбалась Уриэлю здоровыми зубами, а не обломками.

— Вот так, — прошептала она.

Магия тянула за ее сознание. Она чего-то хотела, и Рэя не запрещала.

— И последнее, — шепнула она.

Судя по блеску глаз, Уриэль уже знал, что задумала магия. Он ее послал? Это было возможно?

Ее волосы трепетали, словно ветер трепал их. Желтые пряди стали искрящимся золотом, словно она вплела в них металл.

Она повернула голову, глядя, как свет свеч сиял на ее волосах.

— Мило, — сказала она.

— Я подумал, что тебе это подойдет, — его голос был низким от эмоций, от гордости. — Ты выглядишь лучше, жрица.

— Я не нравилась тебе трупом? — спросила она, смеясь.

— Нет, — желтые глаза стали янтарными. — Ты доказала, что магию можно убрать. Но ты видишь, почему мы так нужны алхимикам и жрицам? Мы — не монстры. Мы — результат их злобы и ненависти. Существа, которых сделали сильнее, чтобы мы были их слугами, едой и силой.

Его слова сотрясли ее. Он испытал что-то раньше. Он не делился этим.

Рэя повернулась в его руках, была ближе, чем раньше. Дыхание Уриэля задевало ее волосы.

Она смотрела в его глаза, опустила ладонь поверх его быстро бьющегося сердца.

— Ты еще не все мне рассказал, да?

— Боюсь, я не могу это рассказать, — прошептал он. — Но, может, тебе удастся это увидеть.

Рэя знала, что он предлагал, и она не собиралась идти по тому пути. Она уже вернулась в свое тело.

— Последний разум, который я пыталась прочесть, растаял и вытек из носа человека. Я не буду так рисковать с тобой.

— Ты уже доказала нам обоим, что магия была ошибкой, — он опустил ладонь поверх ее руки, изящно окружил ее пальцы когтями. — Я вытащил тебя из разума того мужчины слишком рано. Это была моя вина. Я не верю, что ты навредишь мне, Рэя. И тебе нужно самой увидеть, а потом принимать решения.

Решения? О чем он? Рэя уже дала понять, что хотела помочь ему найти ответы о жрицах и алхимиках. Почему он сомневался в ней?

Она открыла рот, но он опустил ладонь поверх ее губ.

— Послушай, — сказал Уриэль. — Я иду по пути разрушения и смерти. Перед тем, как ты предашь всех, кто тебе дорог, мне нужно, чтобы ты поняла причину. Не с моих губ, потому что я сам едва это помню. Тебе нужно освободить мои воспоминания. Отпереть то, что скрыли алхимики.

Она понимала его желание, чтобы она увидела это, но…

Нет. Никаких «но». Рэе нужно было сделать то, чего он хотел, потому что ей нужно было знать. Она хотела все знать, и если нужно было побывать в его памяти, она сделает это.

Она кивнула.

— Присядь, Лорд Жути. И мы начнем.

ГЛАВА 27

Она старалась успокоить разум, Уриэль сел перед камином. Рэя думала, что и ей нужно сесть, но магия толкнула ее ближе к нему, желала ощутить его кожу под ее.

Может, это было ее желание. Рэе было сложно разделить это сейчас. Она знала, что собиралась проникнуть в его разум.

Она кашлянула.

— Есть то, что ты не хочешь мне показывать?

— Ты поймешь, что я хочу тебе показать, — ответил он со смешком. — В моем разуме стена, барьер. Кто-то давно установил это там, и только ты, пожалуй, можешь пройти сквозь этот барьер. Или, если повезет, разбить его.

Стена? Рэя нахмурилась.

— О какой стене ты говоришь?

— Кто-то не хочет, чтобы я что-то вспомнил. Думаю, мне важно это помнить.

Она слышала о таких чарах. Алхимики использовалиих на крестьянах, которые видели слишком много. Они стирали воспоминания и отправляли людей домой.

Что за чары работали на Жути? Они были созданы из магии, потому было странно, что чары воспоминаний остались с ним. Значит, это были сильные чары.

Она опустилась на колени перед ней. Его ноги были по бокам от нее.

Она не знала, куда деть ладони. Магия настаивала, чтобы она коснулась его, но Рэя не знала. Где. Лодыжка? Это было слишком.

Рэя опустила ладони на бедра. Они строили дружбу, и она не давала себе смутиться. Он видел ее в худшем состоянии. Он не боялся ее прикосновений, когда она выглядела как мумия минуты назад.

Рэя глубоко вдохнула и успокоила разум, послала его магию под его кожу.

— Посмотрим, что я смогу сделать.

Магия повела ее по разуму Уриэля. Она ощутила его облегчение, когда она изменилась в зеркале. Он ощущал глубокую вину, когда увидел, как она прошла в его кабинет. Сила трещала в воздухе так, словно она была ходящей грозой, а не женщиной.

Рэя лишь пару минут гордилась тем, как выглядела, и магия повела ее дальше. Потом воспоминания были размытыми. Она не могла уловить ничего особого, пока не врезалась в стену так сильно, что зубы лязгнули.

Она видела стену. Не настоящую. Скорее мембрану в его разуме. Она удерживала воспоминания, но прогибалась под ее прикосновениями.

Странно. Рэя ощущала себя и перед гибкой мембраной, и на коленях у его ног. Ей нужно было пробить барьер и показать ему воспоминания, которых ему не хватало.

Были слова силы, которые могли пробить предметы. Она видела, как жрица, похожая на Холли, пробивала ими стены для Жути. Этих жриц посылали, чтобы убедиться, что Жути не нападут на Собор. Чары были сильными, порой взрывались.

Но это было неправильно. Она коснулась ладонью мембраны, ощутила, как та оттолкнула ее. Это была не стена. Это был барьер, который должен был вредить, а не защищать или мешать посмотреть воспоминания.

Это были не просто чары. Это была атака на Лорда Жути. Эта атака вредила ему веками.

Она отпрянула на шаг и посмотрела на барьер. Он тянулся в стороны, сколько хватало взгляда. Это был не пузырь, а линия. Черта, которую не удавалось пересечь, как бы он ни пытался.

Магия давила на ее душу, вела ее ладонь к барьеру. Она хотела коснуться его, покрыть больное место и сделать все лучше.

Может, это было как рана. Шрам, который остался на месте старой раны. Но шрам мог болеть, заживая. Думая так, Рэя прижала ладонь к липкой поверхности и шепнула:

— Исцели.

Словно это было слово силы, она ощутила, как свет льется из ее тела на мембрану. Паутина сияния поползла от ее пальцев. Она озарила мембрану, будто вены.

А потом стена пошла трещинами. Осколки, как от стекла, полетели в стороны, стало слышно отзвук крика.

Она слышала этот звук раньше. Высшая жрица выла так лишь раз, когда алхимик, который был ей дорогим другом, умер.

Значит, Высшая жрица поместила барьер в его разуме. Она не думала, что женщина была такой старой, но она и не спрашивала ее о возрасте.

Рэя не могла отвлекаться. Если Высшая жрица узнала, что барьер сломан, она вскоре попытается ответить на это. Рэе нужно было быстрее увидеть то, что было в голове Уриэля.

Она прошла в его воспоминания, как он показал ей в первый раз. Не смотрела, а стояла в его воспоминаниях, словно была там сама.

Ее ноги оказались на брусчатке улицы, темной и скользкой от дождя. Была ночь, но полная луна озаряла мир так, словно Рэя держала факел. Стена алхимиков стояла перед ней. Сотни красных мантий развевались от их силы, и лица скрывали тени.

Рэя задержала дыхание и посмотрела влево.

Уриэль должен был стоять рядом с ней. Он должен был находиться тут, расправив плечи, с рогами наготове, широко раскрыв кожистые крылья для атаки. Но это был не он.

Мужчина рядом с ней не мог быть Уриэлем.

Его кожа была карамельным шелком, такой гладкой, что он был словно сделан из меди. Мышцы двигались, такие идеальные, что было сложно смотреть. Длинные бледные волосы были убраны с лица, в них были золотые пряди, как у нее теперь. Но ее внимание привлекли белые крылья. Большие, белые, из перьев.

Она искала монстра, которого знала, но не видела его. Как бы ни вглядывалась. Судя по углу воспоминания, этот ангел был Уриэлем, но в этом не было смысла.

Она ощутила его магию, притяжение силы, а потом он появился в воспоминании. Уриэль проследовал за своей магией к ней, вышел из воздуха рядом.

Он тоже посмотрел на мужчину, и осознание появилось в его глазах.

— Ох, — прошептал он, слово звучало как молитва. — Теперь я помню.

— Кто он? — она посмотрела на огромное существо, которое медленно выпрямилось. Воспоминание было искаженным, ужасно замедленным.

— Это я, — он шагнул вперед, ладонь замерла над сердцем мужчины, а потом он опустил ладонь на свою грудь. — Так я выглядел до того, как…

Он не закончил.

— До чего? — спросила она.

Уриэль повернулся к алхимикам, и воспоминанию вернулась скорость. Мужчины в красном подняли руки, произнесли слово силы, которое она не узнала. Они потянули вместе магию из ангельского существа и обратили ее против него.

Не существа. Уриэля.

Он упал на колени, ладони впились в грудь. Он рычал.

— Прекратите безумие! — кричал он алхимикам. — Вы не знаете, к чему это приведет!

Они не остановились. Их слова врезались в него, ломали его спину, меняли форму костей. Облако закрыло луну, но Рэя все видела. Она видела, как из его лба появились рога. Его спина трещала, крылья менялись, перья сыпались на брусчатку.

Она чуть не отвернулась от ужаса. Это существо не должно было пострадать, она это знала в душе. Он не должен был так пасть, не от рук людей, обративших его магию против него.

И, когда это было сделано, на земле оказался монстр на коленях. Уриэль, которого она теперь узнавала, поднял голову. Красные глаза пылали гневом. Алхимики обвили его шею и пояс цепями.

Рэя подняла руки, копила силы, чтобы перейти к другому скрытому воспоминанию. Но ее перебил вопль:

— Папа!

Она повернулась со слезами на глазах. Мальчик бежал среди толпы алхимиков. Он толкал их, красная слизь их магии пятнала его голые плечи. Светлые волосы на голове сияли в свете луны.

Воспоминание снова замедлилось. Она смотрела, как ребенок бежал к отцу. К Уриэлю.

Алхимик схватил мальчика за длинные золотые кудри. Ребенка оттащили, он рухнул на попу. Он упал так сильно, что крик ударил по ее ушам.

Уриэль рычал в воспоминании. Красное сияние его глаз стало желтым, и он крикнул:

— Отпустите его!

Алхимики не послушались. Их красные мантии скрыли мальчика из виду.

Ее Уриэль нахмурился и шагнул к ней.

— Тогда это случилось, — сказал он. — Теперь я помню. И помню куда больше.

— Чем ты был?

— Нас звали Небесными, — он нахмурился сильнее. — Когда-то мы были божествами.

Она могла поверить в это после того, как видела, как выглядел его истинный облик.

— Зачем они делают это?

Но она знала ответ. Алхимики всегда хотели больше власти. Для этого они послали ее к нему. Они не остановились бы, а свергли самих богов.

И они преуспели.

Сердце билось в горле, она смотрела, как воспоминание таяло вокруг них. Уриэль мотал головой в серости эфира.

— Что-то не сходится, — пробормотал он.

Он не видел ребенка? Рэя хотела закричать ему посмотреть на мальчика, хотя бы упомянуть, что ребенок существовал.

У Уриэля был сын. Он забыл о ребенке, бормотал то, что не имело смысла. Да, смысла не было там, где вмешивались алхимики.

— Уриэль, — она попыталась отвлечь его.

Он не ответил.

— Уриэль! — повторила Рэя громче с гневом в голосе.

Он перестал расхаживать и посмотрел на нее.

— Что?

— Твой сын, — слова сотрясли ее тело, впивались в старую рану, которую она не помнила. — У тебя есть сын.

Пустота в его взгляде смягчилась, став сожалением.

— Да, я видел мальчика до этого в воспоминаниях другого алхимика.

— И ты не узнал, кем он был? — она хотела, чтобы он узнал что-то в ребенке. Она хотела, чтобы он узнал мальчика, чтобы поверить, что ее родители узнают ее, если она пересечется с ними.

Уриэль вздохнул, его плечи опустились.

— Я ничего не помнил, Рэя. Нет, я не знал, что он был моим сыном, но я видел, что с ним случилось.

Она не хотела знать, что алхимики сделали с ребенком солнца и магии.

— Где он? — спросила она, слова сдавили эмоции.

Взгляд Уриэля потемнел. Он махнул рукой, и серость его разума стала другим воспоминанием. Они видели его глазами другого. Воспоминание было мутным, порой она не могла различить картинки.

— Почему я не вижу четко? — спросила она.

— Это не мое воспоминание. Это от другого алхимика, и это старое воспоминание, — Уриэль указал на что-то в тенях. — Он там. Так он выглядит, когда вырос.

Воспоминание стало четче. Рэя увидела мальчика. Он был высоким и сильным, и он был похож на отца, с острыми скулами и четкой линией челюсти. Хуже, она видела в его лице и взгляде нечто знакомое.

Она облизнула губы и указала на мужчину.

— Я его знаю.

Уриэль не смотрел на нее. Он подошел к воспоминанию вплотную. Его глаза потемнели, голос стал ниже.

— Я тоже.

ГЛАВА 28

Рэя вытащила их из воспоминаний Уриэля как можно тише и нежнее. Она не знала, в каком он состоянии был, увидев это. И она знала, что другие воспоминания всплыли в его голове. Не одно воспоминание было за тем барьером.

Она открыла глаза и осталась между его ног, ладони лежали на его бедрах.

Уриэль открыл глаза и посмотрел на нее. Она старалась не смотреть на него с жалостью, потому что он не смотрел на нее так, когда она была слабой.

Вздохнув, она сжала мышцы под пальцами.

— Вот и все.

— Теперь мы знаем.

— Знаем, — она встала, колени скрипели от движений.

Рэя не сдержалась и проверила ладони. Убедилась, что они были все еще юными и гладкими. Может, это было мелочно, но она не хотела снова стать ужасной, какой была целый день.

Обрадовавшись, что ее облик не изменился, она прошла туда, где видела чайник. В нем должны быть травы и вода. Она тряхнула металлический контейнер, услышала плеск. Она подняла ручку, отнесла чайник к огню и повесила над ним.

— В шкафу есть кое-что для меня, — пробормотал он.

Рэя вернулась и открыла шкаф, на котором стоял чайник. Внутри был сосуд с чем-то, похожим на виски, и два стакана. Она хотя бы знала, где была его голова.

Вздохнув, она принесла ему виски и вручила бутылку.

— Я буду немного в чае, когда он заварится.

— Тогда я не выпью все без тебя, — он отсалютовал сосудом, приподнял его и выпил половину, а потом опустил. — Вряд ли я хотел вспоминать это. Я не знаю, стал ли с ними счастливее.

— Я бы ощущала такое же на твоем месте.

У него был сын. Мальчик стал алхимиком, и они оба видели его раньше. Она не могла представить бурю в голове Уриэля.

Если он вспомнил все из жизни до того, как его сделали монстром, он должен был помнить мальчика. Первые шаги, первые слова, все милые мелочи, которые случались, пока он рос.

Ее сердце разбивалось за них обоих.

Рэя решила, что не могла понять, что он переживал. У нее не было ребенка. Она не лишилась любимого, ведь не любила никого так, как отец сына.

Чайник засвистел, пар полетел из носика. Рэя быстро налила себе чашку, вдохнула запах зеленого чая с мятой, протянула к Уриэлю.

— Виски, пожалуйста.

Он налил ей довольно много, дождался, пока она опустилась на стул.

— Я не знаю, как примириться с существом, каким я являюсь сейчас, и тем, что мы видели в воспоминаниях.

— Ангел?

Уриэль вздрогнул. Он сделал еще глоток виски и ответил ей:

— Да. Думаю, так я выглядел. Когда-то.

— Ты сможешь вернуть тот облик? — спросила она.

Он махнул на свою голову.

— Воспоминания все еще всплывают в голове. Будто кто-то шепчет на ухо, но я не все слышу.

Она не могла представить, как это путало. Рэя боялась, что он не выдержит. Сколько лет воспоминаний к нему вернулось? Сколько мыслей потрясло его? Испугало?

Что он знал о ее народе?

Она кашлянула, поднесла чашку к губам и сделала осторожный глоток.

— И что ты собираешься делать?

Каждый раз, когда она видела его, он поворачивал ее магию в другую сторону. Он направлял ее к загадочной силе, которая была не как магия жриц или алхимиков. Он пытался сделать что-нибудь другое. Что-то новое.

Рэя просто не знала, что от него ожидать. Он видел свои воспоминания. Он знал, кем он был, или мог стать, когда поймет, что делали алхимики.

Уриэль встал как старик. Он прижал ладонь к спине, замер и тряхнул головой, словно пытался очистить разум.

— Не знаю, — пробормотал он. — Так много… не знаю.

Она смотрела, как он прошел в другую часть комнаты. Он полез в сундук у кровати, вытащил один из своих корсетов.

Каждое движение было медленным, полным боли. Как сильно ему вредили воспоминания? Он не мог страдать физически. Он был еще жив, так что она вряд ли навредила ему так, побывав в его разуме.

Но пробитый барьер навредил ему иначе. Они не знали, какими будут последствия.

Рэя встала и подошла к нему. Он прижал корсет к груди, пытался завязать шнурки на спине.

— Позволь, — сказала она легким, как первый снег, голосом.

Он замер под ее ладонями. Она умело зашнуровала корсет, делала это много раз для разных жриц.

Вблизи она видела его крылья детальнее. Вены тянулись в мембранах, которые были нежнее, чем она думала. Костяшки его крыльев выпирали, острые когти на концах поблескивали на свету.

Они открывались и закрывались от его дыхания. Едва заметно. Рэя опустила ладонь на ближайшее, глядя, как он сделал глубокий вдох.

Кости тянулись из его спины, но мышцы над ними были напряжены, выпирали как узлы, и это заметила даже она. Выглядело болезненно.

— Потому ты носишь корсет? — спросила она. Рэя коснулась нежно пальцем выпирающих мышц, чуть надавила, чтобы проверить, поддастся ли она. Не вышло.

Он с болью вдохнул.

— Они тяжелые.

Слезы жалили ее глаза. Он страдал от боли. Может, она хотела плакать из-за того, как они выглядели раньше. Красивые белые перья и позолота придавали ему облик божества.

А теперь?

Она провела ладонью по крылу. Мембраны шелестели под ее ладонью.

Теперь он был таким. Существом с рогами из кошмаров людей. Оставшееся в тени, потому что от его вида все боялись бы того, что он мог сделать, и кем он был.

Она затянула корсет. Он глубоко вдохнул, но в этот раз с облегчением, ведь корсет помог удерживать крылья на месте.

Полоски раздраженной кожи под костями крыльев оказались над краем корсета. Рэя решила, что боль от корсета была приятнее, чем вес, тянущий его спину.

— Хорошо? — спросила она с пересохшим горлом.

— Лучше, — исправил Уриэль.

Он повернулся, и в его взгляде было что-то еще. Она не видела этого раньше. Мягкость сияла как бриллиант на дне спокойного пруда. Эти желтые глаза еще ни разу так на нее не смотрели.

Он коснулся ладонью с когтями ее щеки.

— Ты много раз меня удивила, жрица.

Тепло его ладони прогоняло холод комнаты. Она вдруг поняла, что давно мерзла.

— Мне жаль, что они сделали это с тобой, — сказал он. — Мне жаль, что они забрали тебя из твоей семьи, как моего сына. Мне жаль, что никто не говорил тебе, что есть другой мир, где люди готовы тебе помочь.

Ее сердце разбивалось от его слов.

— Знаю.

— И мне жаль, что я должен просить больше. Но я хочу, чтобы ты сделала меня больше, чем просто их существом. И чтобы ты стала больше. Ты знаешь, как использовать их магию, тебя учили этому с детства. Я хочу вырвать их планы с корнем, а потом уничтожить их.

Его доброта твердела на ее глазах. Это был уже не монстр, созданный алхимиками, а божество, желающее отмщения.

Рэя не хотела биться с теми, кто ее вырастил. Но теперь она была на странном месте, ощущала себя так, словно вовсе их не знала.

Высшая жрица была как мать, которая бросала ей вызов, чтобы она стала лучше. Рэя не считала ее плохой, только что у нее были высокие стандарты для учениц. Для ее дочерей.

И алхимики… ей всегда было не по себе в их присутствии, но ее учили думать, что это было из-за их силы. Она ошибалась? Они были ужасными существами, которые хотели навредить людям?

Она пыталась осознать перемены. Уриэль просил ее заняться отмщением с ним. Навредить тем, кого она любила, хоть ее магия была все еще непостоянной.

— А если я не хочу им вредить? — спросила она.

— Ты не хочешь мести за то, что они сделали с тобой?

Да, она хотела мести. Она хотела, чтобы они ощутили, как потерять семью, не узнать ее. Чтобы они поверили, что были сиротами.

— Я не могу им вредить так, — ответила она. — Магия разорвет меня.

Он смотрел на нее большими глазами с осознанием.

— Ты не можешь на них напасть?

Она обдумала свои чувства. Если магия была от ее чувств или намерений, то она, наверное, могла.

Рэя не могла ненавидеть всех. Они были ее семьей, и хоть они предали ее, заставили жить так, как она не выбирала, хоть они использовали ее как пешку для создания кровавых камней… она простила их. Ее могли использовать всю ее жизнь, но она все равно простила бы их.

Но она не могла простить их за то, что они сделали с Уриэлем, Жутями, жрицами, даже детьми, которых превратили в таких же монстров, как они.

Она терпела бы, но другие не должны были.

Рэя выдохнула.

— Я могу напасть на них с тобой. Но меня ведет не отмщение.

Он убрал ладонь от ее щеки и с интересом посмотрел на нее.

— Тогда что тебя ведет, жрица?

Она расправила плечи и ответила гулким голосом:

— Справедливость.

ГЛАВА 29

— Рэя, ты в порядке?

Она вздрогнула. Голос Холли разбил ее мысли о разрушении. Даже к лучшему. Она уже ощущала, как магия кипела под кожей, и это ощущалось неправильно.

То, что Уриэль просил сделать… она переживала, что этим он попросил ее превратить народ в уродов.

Они оба знали теперь, что Жути не появились естественным путём. Хоть она не знала, как их сделали, какие чары применили алхимики, это не было естественным.

Он хотел мести.

Она хотела справедливости для всех.

И она боялась, что эти два желания не сочетались.

— Рэя? — снова спросила Холли. — Ты в порядке?

Сколько раз она спрашивала себя тут об этом? Больше, чем до этого в жизни. И она не знала, была ли в порядке.

Рэя пару раз моргнула и решила ответить честно:

— Не знаю.

— Ты можешь рассказать? — Холли села на фонтан напротив Рэи. — Ты была далеко в последнее время.

Могла ли она рассказать? Нет. Уриэль не хотел бы, чтобы жрицы знали, что происходило. Они поступили бы глупо, сказали бы Высшей жрице, что Жути собирались бороться с алхимиками. Что они почти поняли, как уничтожить их раз и навсегда.

Рэя покачала головой.

— Вряд ли.

— Это Лорд?

Имя звучало теперь странно. Она не думала о нем как о Лорде Жути. Он был просто Уриэлем. Сложным и странным мужчиной, который хотел спасти мир, хотя не знал всей истории тьмы.

Рэя покачала головой.

— Отчасти? Я не могу толком объяснить, хоть и хотела бы.

Руки Холли напряглись, она сжала край фонтана.

— Высшая жрица посетит нас. Она спрашивала о тебе.

Почему никто не сказал Рэе?

— Когда? — она надеялась, что голос не звучал испуганно.

— Завтра, — Холли нахмурилась. — Я думала, ты обрадуешься. Высшая жрица сказала, что ты была ей как дочь. Она редко так говорит о ком-нибудь.

Впервые со знакомства с Холли Рэя посмотрела на нее пристально. Они были на одной стороне, как она думала. Но теперь она задумалась, насколько сильной была верность Холли жрицам и их ордену.

Она облизнула губы и спросила:

— У тебя не вызывали сомнения наши жизни? То, как мы живем?

Холли нахмурилась в ответ.

— Никто не сомневается, Рэя. Высшая жрица знает, что лучше.

Она ошиблась? Холли казалась той, кто понял бы, к чему клонила Рэя.

Что изменилось?

Она нахмурилась и склонилась.

— Я думала, что ты могла увидеть, что алхимики причиняют вред.

— Побыв тут, ты не веришь, что Жути тоже так делают? — взгляд Холли потемнел, будто от ненависти. — Ты веришь, что Жути не принесли разрушения в наш мир? В наши жизни? Ты вернулась в крови.

Рэя должна была знать, что другие так думали. Она должна была знать, что ни одна жрица не пойдет против ордена после того, что они пережили на церемонии, заставившей их забыть, что такое быть ученицей. Быть человеком.

Рэя должна была знать многое. Но сейчас она ощущала только боль от потери друга. Или, может, от потери возможной подруги. Той, кто поняла бы Рэю.

Она встала и отряхнула юбку.

— Меня ждет Лорд Жути. Я должна идти.

— Ты получила кровавый камень? — спросила Холли ей вслед.

Вопрос вспыхнул в голове Рэи. Кровавый камень. Надежда всех алхимиков и жриц, что она принесет нечто сильное и загадочное. Кровавый камень.

— Нет.

Холли вытащила темный кристалл из кармана.

— У нас всех есть. Что сделает Высшая жрица, когда поймет, что ты не вытащила из него даже маленький?

Наверное, что Рэя предала их. Высшая жрица убьет ее, но насчет этого она и встречалась сегодня с Уриэлем. Они знали, что лидеры и народ из Собора будут злиться. Они попытаются заменить Рэю другой.

Жути не допустят этого.

Она глубоко вдохнула, расправила плечи. Она заставила мышцы расслабиться.

— Они сделают то, что посчитают необходимым, Холли.

И ушла.

Она вышла из крыла жриц и пошла по коридору. Страх не сразу добрался до ее плеч. Сердце колотилось в груди так сильно, что она боялась, что он вылетит на пол.

Она стала тут другой. Меньше боялась. Стала сильнее. Была способна на магию, о которой не мечтали алхимики, стала понимать магию лучше, чем любая жрица до нее.

Но она трещала по швам, потому что знала, что расстроит Высшую жрицу. Женщину, которая забрала ее из семьи и сделала Рэю таким же монстром, как она.

Мысль о разочаровании женщины, которая навредила ей, чуть не опустила ее на колени. И она ощущала стыд.

Уриэль открыл дверь. Он посмотрел на нее, пропустил в комнату, протянув руку и крыло для утешения. Он прижал ее к боку, согрел ее замерзшую кожу.

Тепло привело ее в чувство. Его магия тянулась к ней нитями света, обвила ее душу.

Она не просила силу. Она не тянула из него, но магия была там. Бесконечный источник утешения и исцеления, который он позволял ей трогать без вопросов.

— Мне стоит спрашивать, что случилось? — сказал Уриэль с улыбкой.

Рэя дала его словам ослабить ее страх. Она была не одна. Ученица стала новым видом жрицы, и она больше не будет одинокой.

Даже если он прогонит ее, в ней остался его кусочек. Магия, которую он не мог забрать, как бы ни пытался.

— Алхимики и жрицы придут завтра, — прошептала она. — Они хотят доказательства твоей магии, и если они не получат этого, они сделают со мной что-то страшное, — ее щеки казались холодными и онемевшими, так она боялась.

Уриэль прижал к ее лицу сильную ладонь с когтями. Но сегодня она заметила, что его когти были не такими длинными. Может, он их обстриг.

Его большой палец гладил ее скулу под глазом, поймал слезу, о которой она и не подозревала.

— Они не навредят тебе, пока ты под моей защитой, — прорычал он. — Тебе нечего бояться, Рэя.

Она хотела добавить «больше нечего». Величайший из Жутей стоял рядом с ней, знал, что она сделает все, чтобы сохранить его живым, и он сделает для нее так же.

— Я не мечтала, что смогу звать Жуть другом, — сказала она с тихим смехом.

— А у меня кожа холодела от мысли, что я доверюсь жрице, — ответил он. Улыбка на его лице была теплой, и клыки сегодня были не такими острыми. — Но я считаю тебя теперь дорогим другом, Рэя. И потому у меня есть идеальный план на время, пока алхимики будут тут. Завтра мы раскроем все их тайны. Сегодня мы строим планы.

Она не могла представить, как он одолеет их за один день. Им нужно было больше времени, но он был уверен в себе.

И Рэя знала, что не нужно было сомневаться в нем, когда у него был план.

Он отпустил ее и провел в свою спальню. Кабинет был удобным, но с бардаком. Она думала лучше в чистом окружении, и ему нравилось сидеть в кресле у камина, закинув крылья на спинку.

Она опустилась на привычное место и ждала, пока он нальет ей чай. Он вернулся к ней и вручил надбитую чашку.

— Во сколько они прибудут?

Черный чай стал горьким на ее языке, когда он сказал это.

— Не знаю. Они просто сказали завтра, но, думаю, в полдень, как обычно.

— Хорошо. Мой план нужно осуществить ночью.

Она приподняла бровь.

— Ты будешь мстить под покровом тьмы? Как в сказках?

Его хищная улыбка послала дрожь по ее спине. Не от страха, а чего-то, что она еще не испытывала. От этого трепета она улыбнулась.

— Рэя, мне нужно, чтобы ты сыграла роль. Если мы сможем заманить алхимика в склеп, Думаю, я нашел то, чем мы сможем его связать. Он не сможет колдовать, а только это мешает нам посмотреть на его разум.

Это был его план?

Безумие. Рэя могла думать лишь, что он сошел с ума, потому что они не могли похитить алхимика, ворваться в его разум и увидеть… что?

Она кашлянула.

— Магия — не единственное, что нам мешает. У алхимиков много козырей в рукаве. Чтобы похитить одного из них и получить ответы, нам нужно выбрать того, кто сильнее других. Алхимика высокого статуса.

— Не думаю, что ты права.

— Я знаю, что я права, — она нахмурилась. Как он смел сомневаться в ее знаниях о своем народе? Сейчас?

Уриэль бросил кусочек пергамента на столик.

— Прочти.

Она посмотрела туда и увидела почерк ее народа. Темный язык плавал перед глазами, становился словами.

— Зачем?

— Потому что так ты согласишься с моим планом, — он сделал глоток своего чая и приподнял бровь.

Она должна была отказаться и бросить бумагу на его колени. Он не имел права так ее путать. Словно он знал об алхимиках больше.

Но часть нее говорила, что он мог знать больше, чем она думала. Он знал, как обучить ее магии, когда даже Высшая жрица не справилась.

Она подняла кусочек пергамента и прочла вслух:

— Алхимиков нужно обучать темным искусствам. Когда прибудешь в священную пещеру, знай, что тебя ознакомят с высшей магией и тайнами всех алхимиков. Твой разум будет соединен с братством навеки в святости.

Ее разум опустел. Она смотрела на слова, словно они могли измениться и стать понятнее. Алхимики не были соединены… это было невозможно.

Но она видела, как они будто говорили друг с другом из разных частей комнаты. Она видела, как их магия бежала по всем алхимикам, даже когда колдовали не все.

— Они используют жизненные силы друг друга, — прошептала она. — Делятся душами, чтобы исполнять темные проклятия.

— И я так подумал.

Она посмотрела на его ухмылку и нахмурилась.

— Откуда ты узнал, что там?

— Может, я немного знаю темный язык, — она посмотрела на него без восторга, он добавил. — Или я узнал одно слово, и это «братство». Я догадался.

— Ах, — она не могла злиться на него, когда он был прав. Она подняла пергамент. — Тогда я должна сказать только одно насчет этого безумного плана.

— И?

Она указала на себя.

— Я не соблазнительная жрица, которая может заманить алхимика в темное уединенное место для ночи веселья. Ты забыл, что для них я все еще жрица, и я даже не получила от тебя кровавый камень.

Уриэль заерзала на стуле. Он сжал крылья у плеч, как всегда делал, стараясь выглядеть как человек. Он упер предплечья в колени, прижал кончики пальцев к своим губам и смотрел на нее.

Он молчал.

Ей не нравилось, когда ее разглядывали. Что он делал? У нее было что-то на лице?

Рэя коснулась пальцами рта, проверяя, не остался ли завтрак на губах.

— Что?

— Во-первых, ты достаточно соблазнительна, и если они это не видят, то алхимики слепы сильнее, чем выглядят. И, во-вторых, что за кровавый камень?

Объяснить это было проще, чем думать о его мнении насчет ее внешности. Рэя всегда была неуклюжим ребенком. Магия оставила шрамы. Она знала, как выглядела, и слышать от него, что она была соблазнительной…

Нет. Она не будет думать об этом. Хотя щеки пылали от того, что он считал ее привлекательной.

— Кровавый камень — остатки магии от Жути. Жрицы собирают камни и несут их алхимикам. Так они колдуют, — ее разум кричал, что она выдавала ему слишком сильные тайны. Но ей было все равно.

Если она собиралась предать свой народ, то могла сделать и это.

— Я не знал, что такое было возможно.

Он мог не знать, что жриц поэтому посылали к Жутям. Не просто шпионить и узнавать их тайны.

Рэя вздохнула.

— Мне жаль. Я не создавала кровавые камни от тебя, но другие жрицы сделали так со своими партнерами.

Уриэль потер лицо руками.

— Думаю, я не могу злиться на них за то, что они делают то, что им приказала их мать-гадюка.

Она ненавидела женщину за все, что она сделала, но Рэя напряглась от прозвища. Это было правдой? Да.

Но Высшая жрица влияла на своих девочек. Она была Рэе как мама. И она заставила учениц и жриц думать, что они защищали друг друга любой ценой.

Она заерзала на стуле.

— Думаю, мне нужно только научиться, как соблазнить мужчину.

Щеки Уриэля вспыхнули. Он тоже заерзал, но не от смущения.

Она не могла представить, что интересовала его, но… Его выражение лица показывало, что так могло быть. Он смотрел на нее с таким жаром, что щеки Рэи горели.

Он резко встал и протянул руку.

— Иди сюда.

Рэя опустила ладонь на его без колебаний и позволила ему поднять ее. Уриэль подвел ее к зеркалу, которое уже никто не закрывал.

Она смотрела на их отражение. Простая девочка с чудищем за ней.

Он раскрыл крылья шире, они уже не пугали.

— Посмотри на себя, Рэя. На самую сильную жрицу в мире.

Она фыркнула, не сдержавшись.

— Точно. Это не я, так что будет сложно. Ты хочешь, чтобы я возомнила себя Высшей жрицей?

Его ладони опустились на ее плечи, тупые когти надавили на ее мышцы.

— Нет, Рэя. Я хочу, чтобы ты сама увидела, какая ты.

Но она не видела. Это была не Рэя, и она спорила бы до посинения. Она ощущала, как его магия тянулась к ней. Жаркие нити гладили ее разум, просили ее не спорить.

— Используй магию, Рэя. Я не прошу. Я говорю тебе представить ее и стать ею. Ты — самая сильная жрица в мире, потому что теперь ты не только повелеваешь магией и жизнью взмахом руки. Ты владеешь правдой, — он сжал сильнее, его магия гудела в ней.

Зов силы ввел ее в транс. Рэя закрыла глаза и подумала, как исцелила тело. Она была не как алхимики. Отличалась от жриц.

Но была ли это красота? Она была не такой, как раньше. А самые красивые жрицы не знали, что она умела.

Она должна была думать о Высшей жрице или Лорел, но думала о моментах, которые ей подарил Уриэль.

Его ладонь коснулась ее руки, когда он передал ей чашку чая.

Улыбка на его лице, когда она вызывала его смех, и то, как его крылья открывались и закрывались от веселья.

Ее ладони между его когтями, когда в них расцвела жизнь. Без смерти или боли.

Рэя открыла глаза и посмотрела на новую версию себя в зеркале. Ее глаза стали золотыми, как у Уриэля, пока он смотрел на ее изменения. Ее уши стали чуть заостренными, и когда она открыла рот, увидела острые клыки, сияющие в свете свеч.

Она коснулась щек, увидела когти на пальцах. Усталость пропала с ее лица. Темных кругов не было под глазами, впавшие щеки стали румяными от силы.

Она выглядела… сильно. Как человеческая версия Жути, стоявшей за ней.

Уриэль усмехнулся.

— Неожиданно, но да, жрица. Это подойдет.

Она улыбнулась и в этот раз выглядела хищно.

ГЛАВА 30

Другие жрицы гудели в волнении. Они трепетали вокруг нее, бросали платья на пол, если те не подходили, ведь каждая хотела быть самой красивой в комнате.

Алхимики были тут.

Высшая жрица ждала их, и она точно выберет новую фаворитку. Самую сильную. Ту, которая поразит ее больше всех.

Лорел уже кричала, что это будет она. Она добыла больше всего кровавых камней, и разве ее Жуть не выглядел утомленно? Он не знал, что происходило.

Одна из близняшек рассмеялась и заявила, что слабый кровавый камень ничего не значил. У них были сильнейшие Жути, и пара Лорел не могла с ними сравниться.

Жрицы не заметили, что встречи с Жутями прекратились, когда Рэя рассказала Уриэлю о кровавых камнях. Они готовились для алхимиков, старались выглядеть как можно лучше.

Может, через пару дней они поймут, что Жути больше не будут с ними видеться.

В этом будет плохо? Рэя поправила рукава кроваво-красного платья и вздохнула. Нет, это будет неплохо.

Но к этой ночи они должны узнать, как поставить алхимиков на колени.

— Рэя! — крикнула Холли, помахав ей. — Поможешь со шнурками?

Она обошла жриц на пути к Холли. Жрица не нуждалась в помощи с платьем, значит, хотела что-то сказать. Рэя поправила лямку на плече Холли и склонилась ближе.

— Что такое?

Ее мутило, когда она говорила с Холли. Холли все это время шпионила за Рэей?

Она не хотела знать. Не могла. Ее сердце разобьется, если окажется, что она не была ее подругой.

Холли чуть повернулась, чтобы ее бедро ближе к Рэе, чем к другим жрицам.

— В кармане кровавый камень для тебя.

— Что? — Рэя была потрясена. — Почему?

— Я знаю, что ты сказала, что не получила от Лорда, и Высшая жрица будет в ярости, если ты ничего не сделала со своей Жутью, — она придвинулась ближе. — Быстрее, пока никто не видит.

Рэя не могла не взять камень. Она сунула руку в потайной карман платья и выудила камень. Она прошептала:

— Они не поймут, что это не от Лорда?

— Просто скажи, что ты успела взять лишь немного магии, — Холли выпрямилась и многозначительно посмотрела на нее. — Спасибо, Рэя. Милое платье, да?

Лорел крикнула:

— Нет уж, Холли! Такое тело в милом платье не станет выглядеть не как мужское!

Рэя недовольно скрипнула зубами.

— Я могу проклясть ее за тебя. Порезать на кусочки и сунуть тело в шкатулку, чтобы алхимики забрали в Собор.

От этого напряжение пропало из плеч Холли.

— Нет, они соберут ее и вернут мстить. Но спасибо.

Она улыбнулась и сжала кровавый камень в кулаке.

— И спасибо.

Лорел снова крикнула:

— Идемте, голубки! Алхимики не будут ждать вечно. Мы все пропустим!

Рэя посмотрела на стеклянный потолок, солнце уже садилось. Она была права. Тьма будет их другом, и она хотела использовать тени по максимуму.

— Мы не хотим опоздать, — сказала она.

Холли взяла ее за руку. Вместо они пошли в Главный зал, где Жути встречали алхимиков. Рэя не думала, что будет приветствовать их как предательница.

Они поймут это по ее выражению лица? Они увидят ее вину, как только она пройдет в комнату, и она станет лужей жижи?

Холли похлопала ее по руке.

— Все будет хорошо. У тебя теперь есть кровавый камень, помнишь?

Будто ее беспокоило это. О, милая обманутая жрица рядом с ней не знала, что Рэя собиралась сделать.

Они прошли в зал вместе. Алхимики и жрицы, которым позволили посетить поместье, уже сидели за длинным столом. Они встали, когда Рэя и остальные прошли в комнату. Вопли и аплодисменты были редкими для ее народа. Она и ее сестры были приняты по-королевски.

Потому что только они кормили алхимиков.

Потому что они вытягивали жизни из существ, которые должны быть гордыми и золотыми, а не монстрами.

Кожу Рэи покалывало. Ее сестры ушли к подругам. Даже Холли побежала к другой жрице, и та обняла ее.

Только Рэе было не к кому идти. Учениц не пускали к Жутям, да они и не дружили между собой.

Она неловко стояла и ждала, пока прибудут Уриэль и его подданные. Рэя видела Высшую жрицу и лидера алхимиков во главе стола. Они смотрели на нее, пытаясь заставить ее подойти к ним. Но она не могла.

Она еще не ощущала ноги. Они смотрели, и она знала, почему. Она изменилась.

Ее сестры не заметили. Никто из них не разглядывал ее пристально.

Алхимики все видели. Они смотрели на ее желтые глаза и зубы, оскаленные в фальшивой улыбке. Она боялась, что они сделают выводы. Может, решат, что она оставила всю магию Лорда себе.

Нет. Она не могла приближаться к Высшей жрице. Не без Уриэля.

Наконец, двери открылись, и вошли некоторые Жути. Это были те, кто был в паре со жрицами. Но хотя бы Уриэль был впереди.

Он шагал к ней, не глядя на других. И в тот миг она была важнее всех в комнате. Самой сильной жрицей в мире, как он и говорил.

Ее грудь наполнила гордость, пока он шагал к ней. Пугающий Лорд Жути смотрел только на нее.

Уриэль остановился в паре футов от них и низко поклонился. Он устраивал сцену, и Высшей жрице это не понравится, но ей было все равно. Его рога почти задели землю в ее честь. В честь Рэи. Ученицы, которую никто не замечал до этого.

Он выпрямился.

— Моя жрица.

— Мой Лорд.

Он вытянул руку, и она видела радость в его глазах. Он гордился, когда она опустила ладонь на его руку.

— Встретим наших гостей?

Наших гостей.

Словно она была хозяйкой замка, и они были тут, потому что она их пригласила.

Рэя расправила плечи и отогнала страх. Он передал ей, что ей не нужно бояться. Их план сработает. Ее магия была сильнее, чем у всех тут.

И он был прав. У нее не было повода бояться алхимиков или жриц, она знала, чего им стоила их магия.

Магия ничего с нее не взимала. Они не могли напасть на нее, не навредив себе.

Рэя кивнула и улыбнулась, прошла с ним вдоль стола туда, где Высшая жрица и лидер алхимиков ждали их.

Уриэль усадил ее справа от себя, рядом с лидером алхимиков, и ждал, пока в комнате станет тихо. Только тогда он сказал:

— Приветствую. Мы долго ждали такое собрание в поместье. Вы почтили нас своим присутствием. Прошу, угощайтесь. Проведите время со жрицами, которые так долго вас не видели.

Ответный гул алхимиков сказал, что они согласились. Но Рэя знала, что это была правда. Им не было дела до женщин, которые они послали. Если Жути хотели порвать их плоть, алхимики не остановят их.

Они, наверное, посмеются. Или насладятся развлечением, ведь они любили кровь и жестокость.

Рэя опустилась на стул с остальными. Лидер алхимиков похлопал ее по ладони.

— Мы скучали по тебе особенно, дорогая Рэя. Мы думали о тебе.

О, она была уверена в этом. Сколько они гадали, получила ли она кровавый камень от Лорда? Каждый день? Каждый час?

Она улыбнулась лидеру алхимиков и ответила:

— Для меня честь снова видеть вас. Нам нужно многое обсудить.

— Может, если Лорд позволит нам побыть наедине, мы поговорим, как привыкли.

Он говорил так, словно у них были близкие отношения. Словно они все время болтали наедине, сидя у камина, где она могла… что? Учиться у него? Говорить с ним как с отцом?

От одной идеи дрожь пробежала по спине. Она ненавидела алхимиков и все, что они представляли. Она не могла представить себя близко к нему.

Она улыбнулась и кивнула, словно это ее порадовало бы.

— Конечно. Уверена, Лорд будет рад позволить нам пару минут поговорить.

Ее ответ порадовал его, он отклонился на стуле.

Высшая жрица склонилась из-за Уриэля иулыбнулась.

— Здравствуй, милая. Выглядишь чудесно. Вижу, ты в наших красках.

Словно Рэя почитала их, надев кроваво-красное. Она просто пыталась доказать.

Красный был их цветом с давних времен, но она могла забрать его, как и их силу.

Она улыбнулась, потому что Высшая жрица хотела этого.

— И я скучала, Высшая жрица.

Взгляд женщины не был добрым. Он был расчетливым. Хитрым. Рэя понял, что все время видела такой взгляд у Высшей жрицы. Когда-то она думала, что женщина просто была жесткой, оценивала потенциал Рэи.

Теперь она поняла, что это был взгляд женщины, которая использовала всех. И все.

Вина пропала из ее груди. Эти люди превратили бы ее в монстра, даже не дав понять, что был другой путь. Им не было до нее дела. Они едва видели в ней личность.

Предать их ничего не значило. Ее история с ними ничего не значила.

Рэя отвернулась от женщины, которая звала себя «матерью», и сосредоточилась на других алхимиках за столом. Многие остались в капюшонах на головах. Их лица скрывали густые тени, не дающие заглянуть за них.

Некоторые поглядывали на нее. Она видела по тому, как их капюшоны были повернуты. Один не переставал смотреть на нее, но тени плотно закрывали его лицо. Рэя заметила татуировки на его костяшках, когда он потянулся за напитком.

Она смутно узнала метки, но это было хорошо. Если она не знала его, она не будет жалеть, когда лишит его воспоминаний.

Жути-слуги подали еду, опустив головы, не глядя никому в глаза. Они знали, что не стоило злить алхимиков. Они не хотели ощутить ту кровавую магию.

Когда они отвлеклись на еду и напитки, она послала послание Уриэлю.

Рэя постучала ножом по тарелке три раза. Ошибка неловкой девушки для тех, кто следил за ней, но Уриэль заметил звук.

Она постучала вилкой по бокалу, это был сигнал левой стороны стола. Она подвинула восемь горошин на тарелке влево. Он сосчитал их и знал, какого алхимика она решила отвести в склеп.

Тот алхимик не был известным, и другие не заметят, если он на время пропадет из их плана. Они могли не заметить его отсутствие, пока не вернутся в Собор.

Им нужно будет действовать сразу же, что бы они ни выяснили сегодня. Время было важным.

Уриэль оглянулся и махнул слуге. Он шепнул на ухо Жути, и Рэя знала, что Высшая жрица услышала.

Это было сюрпризом для жриц и алхимиков. Женщины говорили ему, что любили танцевать, и он хотел, чтобы они насладились парой мгновений в обществе друг друга в благодарность за хороших жриц, посланных Жутям.

Когда Высшая жрица отклонилась с ухмылкой, Рэя поняла, что план сработает. Мириам верила тому, что слышала, потому что была наглой. Конечно, ее девочки были идеальными. Конечно, он хотел наградить Собор за то, что им прислали идеальных существ, хоть они пытались тайно уничтожить его.

Ужин закончился, слуги убрали столы и стулья, оставляя место для общения.

Она должна была подойти к алхимику. Пора было сиять и украсть его.

Нервная энергия бурлила в ней. Она боялась того, что алхимик подумает о ней. Ученице. Женщине, которую никто из них не уважал, хоть ее Избрал Лорд Жути.

Любого могли выбрать. Только достойные приносили магию, которую могли использовать все алхимики.

Крыло Уриэля задело ее плечи, он склонился и шепнул:

— Ты выглядишь сегодня прекрасно. Как ангел отмщения.

А почему ей так не выглядеть? Рэя выпрямила спину с радостью. Да, она была ангелом отмщения. Она одолеет злых существ Омры и преподаст Собору урок.

Из маленьких сломленных девочек получались плохие питомцы.

Она покинула Уриэля и пошла сквозь толпу. Она останавливалась, когда алхимики тянулись к ее рукам, чтобы дать совет по важному делу.

Они все хотели дать ей советы, которые должны были что-то значить. Будто это был код, который они знали, но она — нет.

— Ты достойна Лорда, — сказал один с сияющими глазами.

— Алхимики говорят во тьме о твоей силе, — сказал другой.

Один оставил след крови на ее ладонях.

— Для защиты, — прошептал он.

Ее защиты? Им нужно было переживать за себя.

Наконец, она встала рядом с алхимиком, который следил за ней за ужином. Этот подойдет. Она замерла рядом с ним и сделала реверанс.

— Алхимик.

Он поклонился.

— Жрица.

Рэя не могла мешкать. На ее новом лице появилась хитрая улыбка, она прошептала:

— Высшая жрица попросила отдать все кровавые камни ей, но если я что и выучила, так это то, что в Соборе нужны союзники.

Она не видела его глаза, но узнала жадность в его плечах и сжавшихся от ее слов ладонях.

— Что ты предлагаешь, жрица?

Вот. Еще повод не жалеть, что она предавала их. Они предали бы друг друга при любом шансе.

— За мной, — шепнула она. — Я уберегла их в надежном месте.

Она повернулась, словно и не говорила с алхимиком. Она пошла сквозь толпу, тени тянулись за ее ногами, скрывали ее от взглядов. И если они искали жрицу Лорда, их взгляды скользнули бы мимо. Они не увидели бы ее, для всех в комнате ее тут не было.

Но Рэя знала, что один алхимик шел за ней.

Теперь начиналась сложная часть.

ГЛАВА 31

Его маленькая жрица была храброй. Он видел ее магию, ее верность, а ее уверенность выросла, когда он сказал ей то, от чего многие жрицы убежали бы в слезах. Она ничего не боялась.

Но он удивился, когда она прошла к алхимику, словно все было в порядке. Он еще больше удивился, когда мужчина пошел за ней.

Ревность горела в его груди. Это было глупо, он знал, что алхимики были настоящими монстрами. Они были ужасными существами, порвавшими ее жизнь, забравшими ее от всего, что у нее раньше было.

Он все еще не хотел их возле нее. И его грудь горела от мысли, что она захочет, чтобы алхимик шел за ней. Ее бедра покачивались, привлекая его внимание, ее тело уверенно и плавно двигалось в толпе.

Он впервые увидел ее красоту? Стыдно признавать, но да.

Она была мышкой-ученицей, которой требовалось его внимание. Чтобы он обучил ее, подготовил к концу, который он видел для себя.

Но теперь он видел ее так, как его народ все это время. Леди Смерти.

Она шла среди толпы с улыбкой на лице, хоть никто не смотрел на нее. Они не могли задерживать взгляд на женщине с такой силой, сияющей в ней. Алхимик плелся за ней как потерявшийся утенок, не зная, что она уничтожит его и его душу.

Трепет охоты пылал в его груди. Он ощутил внезапную близость с этой женщиной. Только она могла делать так, как он желал. Только она могла поставить алхимиков на колени перед ним.

Убийца в теле соблазнительницы. Может, это Высшая жрица и хотела создать.

Если так, она должна была растить больше женщин как Рэя, а не как Лорел, которая думала, что почти осушила Гектора.

Он махнул своему помощнику, шагая в толпе. Гектор слабо кивнул, следил за толпой для него. Если кто-то спросит, где Лорд Жути или его жрица, Гектор разберется с этим.

Он скажет, что им нужно побыть наедине. А потом рассмеется и пошевелит бровями, словно это было нормально. Словно они не могли убрать руки друг от друга.

Жрицы с пониманием рассмеются, ведь многие собирали кровавые камни с помощью секса. И алхимики подумают, что она решила собрать последний камень и отдать их все.

Это подходило для их плана. Уриэль шел в толпе за жрицей и дураком, который думал, что мог ей навредить. И алхимик попытается. Уриэль не сомневался. В их природе было вредить, особенно, когда им обещали силу.

Уриэль не даст ему и пальцем коснуться Рэи. Только через его труп.

Она отвела существо в его кабинет. Алхимик не вздрогнул, когда она открыла тайный проход с лестницей в склеп. Уриэль остался в тенях, ждал, пока они пропадут из виду, хотя от этого мышцы между крыльями болели. Ему не нравилось, что она была одна с таким монстром. Даже на пару мгновений.

Он пошел по лестнице вниз, слышал, что алхимик говорил с ней. В те мгновения, когда она была одна с трупами его народа вокруг нее.

— Что это? — шипел алхимик. — Ты пытаешься меня обмануть, жрица? Что сделал этот монстр?

— То, что вы заслуживаете, — прорычала она.

Его грудь наполнила гордость, ведь она не отступила. У нее была храбрость львицы.

Уриэль прошел в склеп и широко раскрыл крылья. Он знал, что она стояла за мужчиной в красной мантии. Огромные темные крылья тянулись как тени демона, хотели утащить душу алхимика в ад. И это было близко к тому, что они собрались делать.

Чары оков, которые он нашел, были понятными. Метки на полу были идеальными, и магия в круге могла удержать не самого сильного алхимика. Он был уверен, что они справились бы и с лидером, но Рэя отказалась подвергать их такой опасности.

Он понимал ее тревогу, но не разделял.

Он чуть подтолкнул, и алхимик шагнул вперед. Брусчатка была скользкой от воды, капающей с потолка. Океан порой проникал в трещины, так что даже слабый толчок был как поездка по льду.

Алхимик попал на метки, нарисованные мелом, и оказался внутри. Рэя отпрянула, словно боялась, что он наколдует то, что убьет ее.

Или Уриэля.

Алхимик пытался. Он поднял руки, красная магия сияла между пальцев.

— Ты за это заплатишь, — прорычал он, но звук пугал не так, как раньше.

Сияние красной магии погасло, как последние угли костра. Искры летели на пол, а потом пропали.

Капюшон алхимика склонился, он смотрел в шоке на магию, которая его подвела.

— Невозможно, — прошептал он.

Уриэль отклонил голову и рассмеялся. Звук отражался от стен комнаты, разносился эхом, словно сотня Жутей хохотала с ним.

— О, это возможно, алхимик. И теперь ты все нам расскажешь.

Он был близок к победе. Так близко к моменту, когда он сделает шаг к уничтожению монстров.

Он задумался на миг, как было бы спать без кошмаров. Без страха того, что алхимики делали с его братьями и всеми, кто был ему дорог. Каким будет мир через сотни лет?

Алхимик поднял руку и убрал капюшон. Лицо в шрамах было ужасным от магии. Хотя Рэя думала, что мужчина был моложе, не таким опытным, стало ясно, что он был сильным алхимиком, который пробовал все чары в книге.

Рэя охнула и прижала пальцы к губам.

— Ты трогал старую магию, — прошептала она.

— Старую магию? — повторил Уриэль.

Она указала на свое лицо.

— Метки на его щеках и лбу. Они из книги, о которой я тебе рассказывала.

Алхимик оскалился.

— Ты выдавала тайны, маленькая жрица? Ты знаешь, что они сделают, когда узнают.

— Они не узнают, — перебил Уриэль.

Алхимик усмехнулся.

Уриэль не давал мужчине запугать их. Он шагнул ближе к меткам из мела и усмехнулся сам.

— Пытаешься сказать им, где ты? Чары, на которых ты стоишь, мешают всей магии, друг. Даже той, которую ты пытаешься использовать сейчас.

Алхимик нахмурился. Его взгляд стал рассеянным, но ничего не произошло. Он слышал только тишину. Наверное, впервые.

Победа Уриэля была так близко, он почти ощущал ее. Алхимик мог бороться, сколько хотел. Уриэль мог немного уважить его этим, но Лорд Жути победит.

Так было всегда.

— Уриэль, — прошептала Рэя, ее голос зазвучал поверх капания воды и шумного дыхания алхимика.

— Мы скоро начнем, — ответил он. — Я просто хочу посмотреть, как он мучается.

— Нет, Уриэль. Ты не узнаешь его?

Холод пробежал по его спине. Нет, он не узнавал алхимика. Шрамы и гниющая плоть были от монстра. Такого же, как все те алхимики.

Рэя шагнула ближе к кругу и подняла руки. Огонек света появился перед ней, но прыгал медленнее обычного. Она дала шарику подлететь к алхимику, тот вздрогнул от света.

— А теперь? — спросила она.

Ответ был все еще нет. Он не видел мужчину раньше. Или темная магия сделала его неузнаваемым.

Уриэль покачал головой.

— Его зовут Архон, — сказала она. — Так было, когда он пришел в Собор. Он один из старших алхимиков, но не самый сильный, — она выругалась, он впервые услышал от нее такое. — Я должна была понять, когда заметила, что он смотрел на меня. Начинающие алхимики не были бы такими смелыми в доме Жути.

Уриэль все еще не знал, куда она клонила, но ему было не по себе.

— Хочешь сказать…

Она посмотрела в его встревоженные глаза.

— Да, Уриэль. Я думаю, что он — твой сын.

Его желудок полетел на пол, сердце замерло в груди. Его сын? Это существо не могло быть его сыном.

Алхимик плюнул на пол у его ног.

Даже если это когда-то был золотой мальчик из его рода, он уже не был таким. Алхимики уничтожили его.

— Нет, — повторил он. — Это не мой сын.

Алхимик рассмеялся.

— У меня нет отца. Нет семьи. И какие бы пытки вы ни планировали, обещаю, это не хуже того, что мы каждый день делаем с собой. Наша магия сильнее твоих темных мечтаний.

— Разве не в этом проблема? — прорычал Уриэль. — Ты и твои собратья — пятно зла на этом мире, и я сотру вас.

— Пробуй, но, как и другие, ты не справишься.

Уриэль уловил слово, и надежда расцвела в сердце. Он повторил:

— Другие?

Улыбка алхимика стала шире, но он молчал.

— Рэя, — прорычал он. — Мы заберем у него все воспоминания.

Она нежно сжала его бицепс.

— Уриэль, я не могу. Это твой сын.

— Он не мой сын. Сколько раз тебе повторять?

— Это он! — ее крик зазвенел в склепе.

Уриэль хотел видеть сына. Он хотел открыть глаза чуть шире и увидеть мальчика. Золотого ребенка с кудрявыми волосами и крыльями. Он хотел взять ребенка за руку и увести от тьмы.

Но в этом мужчине не было и намека на того ребенка. Ни капли.

— Я могу найти другого, — прошептала она. — Это не должен быть он.

Уриэль покачал головой.

— Времени нет.

— Будет, — рявкнула она. — Это может быть другой.

Но Уриэль смотрел на алхимика. Он смотрел в глаза другому мужчине, хотел понять, было ли там узнавание, страх или вина. Ничего не мелькнуло в глазах алхимика, кроме извращенного удовольствия.

Сердце Уриэля сжалось, колотилось в груди. Он хотел вернуть своего мальчика.

Она не знала, как много он помнил. Он каждую ночь всю неделю видел сны о мальчике, сжимающем его пальцы. Как он успокаивал ребенка после приснившихся кошмаров, поправлял перья крыльев, когда он не так на них спал.

Он все еще помнил слезы на щеках мальчика, когда он попытался взлететь и упал, и как Уриэль часами убеждал малыша попробовать снова. Как он взлетел во второй раз высоко и быстро, потому что у него был здоровый страх того, что могло произойти.

Он вспомнил все и больше.

Он помнил десять пальцев рук. Десять пальцев ног. Идеальный нос. Как он родился и тот миг потерял маму.

Та любовь еще горела в его груди. И та любовь была причиной, по которой он смотрел в злые глаза алхимика и знал, что ничего не осталось от его мальчика. Только тьма.

— Это не мой сын, — снова сказал он.

ГЛАВА 32

Она не могла это сделать. Не когда знала, что он значил для Уриэля.

Это был его сын. Мальчик, которого он искал все эти годы, тот, кого забрали алхимики. Они могли ему помочь. Отвернуть его разум от тьмы, убедить его, что в мире были не только боль и страдания от магии.

Она могла научить его иначе управлять силами Жути. Она могла показать ему его магию, может, потому что он был из рода Уриэля.

Должен быть другой вариант. Она не верила, что они так его сломают. Его разум растает, как у другого мужчины, но не из-за того, что они быстро отпрянут, а потому что она направит магию в сотни разумов сразу.

Вряд ли ей или Уриэлю могли навредить в разуме алхимика, но сын Уриэля мог пострадать. Алхимик перед ними вытерпит любую атаку, но другие алхимики попытаются уничтожить его, чтобы их секреты остались в безопасности.

— Нет, — прошептала она. — Я не могу ломать его, зная, что это твой сын.

— Мы не пытаемся его сломать, Рэя. Мы пытаемся узнать, что они скрывают. Как их одолеть, — он протянул к ней руку. — Другого выбора нет. Это мое решение.

Алхимик смотрел на них темными глазами. Он не знал, что она могла, или что они задумали. Но улыбка на его лице показывала, что ему было все равно. Он считал их слабыми, а потому не боялся.

Он поймал ее взгляд и шагнул ближе к краю сковывающего круга.

— Что ты решила со мной сделать, ученица? Я из старых алхимиков, как ты и сказала. Я не самый сильный, но знаю больше, чем ты можешь мечтать узнать.

— Я надеялась, что ты это скажешь, — прошептала она. — Может, нам не придется тебя убивать.

Она надеялась на это. Если он знал достаточно, чтобы дать им детали, им не придется подвергать его опасности. Ей не придется тянуться к другим алхимикам.

Рэя погрузилась в его разум, глубоко вдохнув. Сознание Уриэля следовало за ней, ехало на магии, а она раскрыла разум алхимика и толкнула их внутрь.

От тьмы ее чуть не стошнило. Она ощущала запах гнилой плоти, словно он гнил изнутри. Она не могла сосредоточиться. Не могла думать из-за массы гнева тут.

У него были воспоминания? Она сомневалась. Она ощущала от этого мужчины только гнев и боль. Столько боли, что ее тело пошатнулось, слезы покатились по щекам.

Странно, но она ощущала, что алхимик смеялся. Он прижимал ладони к невидимому барьеру, кровавые отпечатки рук парили, а он смеялся над их слезами. Их боль.

Он знал, что они были в его разуме. Он заставлял их мучиться. Мог ли он так мстить отцу? Ненависть в алхимике не была ни на чем сосредоточена. Он ненавидел всё и всех.

Она собрала магию Уриэля и сделала свет ярче. Он прогнал тени его разума, и она услышала, как он закричал.

Он не умер бы от капли счастья в его голове, пока она работала. Ей нужно было найти его воспоминания и узнать, сидел ли он, как уничтожить алхимиков.

— Почему ты тратишь время на его воспоминания? — сказал Уриэль, их связь донесла его голос.

— Потому что он из старых, как он и сказал. Может, нам не нужно затрагивать других, чтобы найти правду.

— Ты тратишь время.

Нет, она в это не верила. Рэя знала, что поступала правильно. Она не потеряет сына Уриэля. Она не могла это сделать.

Рэя прошептала свои желания его магии. Свет проникал в века воспоминаний. Он знал, что искать. Магия Уриэля тоже не хотела вредить мальчику. Она все еще думала об этом алхимике как о его ребенке. Это что-то означало, да?

Она нашла это. Кусочек надежды, который мог дать им новое начало, а алхимику — шанс на жизнь.

Воспоминание прилетело к ней, и она смотрела так, словно стояла рядом с алхимиком. Она не упустит детали.

Алхимик был младше, когда его способности еще проверяли. Она не знала библиотеку, в которой он стоял. Тысячи, а то и сотни тысяч книг тянулись, сколько она видела. Они пропадали в облаках, скрывающих вершины стеллажей.

Сын Уриэля стоял рядом с одним из алхимиков. Неизвестный мужчина был смутно знакомым, словно она где-то видела его портрет. Он вел себя как лидер, но она его не встречала раньше.

— Книги тут с самыми сильными заклинаниями алхимиков, — говорил он. — Если хочешь научиться силе, нужно приходить сюда.

— Да, господин, — кивнул сын Уриэля.

Он был юным в этом воспоминании. На лице было мало шрамов, глаза еще были полными жидкости. Он даже стоял иначе, ладони дергались, взгляд метался, словно он ждал удара.

— И какие чары мне изучать, господин?

— Пока никаких. Ты еще не проявил себя, — лидер погладил лицо мальчика. Ладонь была знакомой, наглой, и Рэю тошнило от происходящего.

Она видела, как алхимики так касались друг друга раньше. Это было почти романтично, хотя они редко радовались обществу друг друга.

Уриэль опустил ладонь на ее плечо. Она думала, что он успокаивал ее, но поняла, что он не давал себе упасть. Гнев сотрясал его мышцы, лицо было напряженным.

Может, он не был так упрям, как она думала. Уриэль, которого она знала, не был бессердечным, так что она должна была догадаться, что это его заденет. Сколько бы раз он ни повторял, что это был не его сын, когда-то этот мальчик был ребенком, которого он любил.

Сын Уриэля кивнул.

— Какая тут самая сильная книга?

— Зачем тебе это знать?

Воспоминание замерцало, Рэя ощущала то же, что и мальчик в тот миг. Вспышку мятежа в груди и разуме, но она угасла.

— Я просто хочу знать. Мне интересно, господин. Я хочу все знать.

— И сможешь, если тебе позволят тут остаться, — лидер широко раскинул руки, указывая на все книги. — Даже происхождение алхимиков описано в книге тут. Начала всех нас в черной Книге душ.

Воспоминание угасло, магия Уриэля отступила.

Они нашли то, что им было нужно. Она вернула свет к себе, прижимала его к сердцу. В разуме алхимика она повернулась к Уриэлю и сказала:

— Видишь? Я говорила. Нам не нужно сообщать другим о плане, и нам не нужно вредить ему.

— Он — не мой сын, Рэя. Уже нет.

Она отказывалась верить, что этому алхимику не помочь. Она могла его исцелить. Убедить его, что был другой путь. Если будут время и силы…

Уриэль поймал ее за руки среди черной гнили разума алхимики.

— Осмотрись, Рэя. Ты видишь то, что можно спасти в этом мужчине?

Слезы катились по ее лицу в трансе и в реальности.

— Должно быть то, что мы еще не увидели. Я могу попросить твою магию поискать. Я могу погрузить его в сон на сто лет, если нужно. Мы можем его исцелить.

— Нет, — слезы катились и по его щекам. — Мы не можем исцелить такое. Я не прошу тебя убивать его из ненависти, и я не отношусь к нему так же, как к другим алхимикам. А — не монстр.

— Тогда почему? — всхлипнула она. — Почему ты не дашь мне исцелить его?

Он опустил руки и вздохнул.

— Потому что я знаю своего сына. Он не хотел бы так жить.

Уриэль вырвал их из разума алхимика с такой силой, что ее зубы лязгнули от боли. Рэя упала на колени у круга, была в той же позе, что и рухнувший сын Уриэля.

Рэя смотрела в глаза мужчины, он покидал этот мир. Алхимик упал лицом на пол и выдохнул в последний раз.

— Он был твоим сыном, — прошептала она. — Зачем ты убил его?

— Я уже ответил, Рэя.

Она размазала чары оков и поспешила в круг. Она без колебаний порвала мантию алхимика и увидела длинные белые шрамы на его спине.

У него были раньше крылья. Они были на его спине, и она видела их в воспоминании Уриэля. Но теперь она видела шрамы своими глазами. Она обвела толстые шрамы, ощущая магию под пальцами.

— Это были его первые следы магии, — прошептала она. — Он отдал их по своей воле.

— Алхимики — злые существа, Рэя. Они исказили его разум до неузнаваемости, — его голос был холодным.

Но, когда она посмотрела на его, слезы лились по его щекам.

Он горевал по мальчику, которого любил. По тому, кто должен был стать как Уриэль. Добрый и с мягким сердцем, способный подчинить мир. Он пошел по стопам отца, но не в том направлении.

Она вздохнула и вышла из круга.

— Я не могу долго отсутствовать. Они ждут, что я отдам им кровавый камень из твоей магии.

Уриэль смотрел пустым взглядом на тело.

— Бери, что нужно.

— Не думаю, что стоит давать им твою магию. Я все еще не знаю, могут ли они камнями управлять Жутями, — он не отреагировал, и она продолжила. — Холли дала мне один из своих, потому что думает, что я слишком слаба, чтобы забрать у тебя камень сама.

— Хорошо, — прошептал он. — Пусть считают тебя слабой. Чем дольше они в это верят, тем лучше для всех нас.

Она замешкалась. Его раздавленный вид пугал ее.

— Ты хочешь, чтобы я осталась?

— Нет.

— Ты знаешь, что нам делать дальше? Мне привести еще алхимика?

Уриэль махнул рукой.

— Иди, жрица. Я знаю, куда нам нужно идти, и как найти книгу. Но пока что оставь меня.

Она ушла. Рэя поднялась по лестнице к безумию своего народа, поняла, что боялась идти без него радом. Или, может, она боялась оставлять его одного с телом мальчика, которого превратили в другого монстра.

ГЛАВА 33

Рэя отдала Высшей жрице кровавый камень, и ни у кого не возникло вопросов. Высшая жрица убрала его в карман, коснулась пальцем подбородка Рэи и сказала:

— Я знала, что могу на тебя рассчитывать.

И они ушли. Словно ничего не случилось, хотя Рэя знала, что под замком был мертвый алхимик. Никто не заметил, что он пропал.

Может, потому что это был один из старших алхимиков, и он не сделал ничего выдающегося. Они могли сперва думать, что он станет мастером магии, раз был ребенком Жути.

Но когда мальчик оказался таким же, как остальные, они забыли о его важности. Разве с Рэей так не обходились?

Еще укол жалости пронзил ее, кареты алхимиков катились прочь от поместья.

Да, он мог быть злым, совершать ужасы в жизни. Между ней и его видом не было любви. Но они были похожи, и этого хватало, чтобы она жалела, что он умер так жестоко.

Рэя вернулась в крыло жриц и сделала вид, что веселилась с другими. Она надеялась, что ее улыбка была более убедительной, чем она ощущала, и говорила, только когда ей задавали вопрос.

Холли хотела знать, куда она уходила. Как и планировал Уриэль, она робко улыбнулась Холли и сообщила, что отношения с Лордом Жути стали лучше. Этого хватило, чтобы другие жрицы запищали от восторга, и Холли посмотрела на нее с тревогой.

Она поблагодарила крупную жрицу за ее кровавый камень и ушла в постель.

Рэя не покидала комнату четыре дня. Никто из Жути не звал ее. Близняшки гадали, не разозлили ли они существ, у которых украли магию. Остальные решили, что Жути притихли, потому что жрицам нужно было отдохнуть после встречи с алхимиками.

Только Рэя знала, в чем была причина.

Они горевали по потере одного из своих. Уриэль не держал ничего в тайне от своих подданных. Те, кто были близки к нему, горевали по сыну их Лорда.

Она оставалась тихой и в одиночестве, думала обо всем, что они сделали в ту судьбоносную ночь. Она убила человека, но этот раз был другим. В этот раз она знала, что случится, и она не пыталась остановить это. Уриэль вытащил их из разума алхимика слишком быстро, она не успела помешать ему.

Он убил своего сына. И она помогла.

На четвертый день в дверь постучали, и она знала, что это была не жрица. Рэя осторожно открыла дверь. Гектор стоял на другой стороне, прислоняясь рукой к раме двери.

— Готова?

Будто она знала, о чем он говорил. Или что ей нужно было брать.

Но брать было нечего. У Рэи была только она и ее магия, только это ей требовалось. Они колдовали в Соборе с жертвами и предметами, но ее магия работала не так.

Она посмотрела на свое простое черное платье с длинными рукавами и воротником по ключицы. Платье не подходило для встречи с кем-то важным, но разве мог быть кто-то важнее Уриэля?

Она поймала его взгляд и кивнула.

— Да.

Он прошел с ней по саду, не оглядываясь на других жриц.

Обычно ее сестры отпустили бы ее без вопросов. Порой они даже не смотрели, когда она проходила мимо. Но что-то изменилось. Она не знала, но подозревала, что это была заслуга Холли.

Три женщины встали перед выходом, скрестив руки на груди. Холли стояла впереди группы, ее бицепсы впечатляли, а хмурое выражение лица пугало.

— Куда ты ее ведешь?

Гектор приподнял бровь.

— А ты как думаешь? Лорду нужна его жрица.

— Ты никуда не пойдешь, пока не скажешь, куда именно она идет.

Тишина звенела громче грома. Рэя не знала, стоило ли вмешаться. Ее сердце пело от счастья, что они пытались спасти ее от опасной миссии, но ее голова знала, что они замедляли ее. Она была нужна Уриэлю.

Гектор зарычал:

— Ты жрица, а не лидер в этом поместье.

— Но тебе придется ответить мне, если ты не дашь нам то, чего мы хотим.

Он раскрыл крылья шире, и она знала, какую стойку он занял. Она видела это у Жутей, запертых глубоко в замке. Он хотел биться. Он хотел, чтобы они напали, чтобы он смог что-нибудь делать, а не только ждать.

Они были готовы биться с алхимиками, она была уверена. Он ждал шанса всю жизнь.

Она не винила его за желание, но сейчас на это не было времени.

Глубоко вдохнув, Рэя влезла между ними.

— Холли, я благодарна за это, но это не нужно.

— Только ты вернулась в крови. Я следила за тобой, и ты становилась все меньше похожей на себя, и мы уже не узнаем тебя. И ты хочешь, чтобы я отпустила тебя с этим монстром? — ее глаза были огромными и безумными, она дико махала руками, словно уже билась с Жутью.

Рэя хотела верить, что это была любовь. Что их дружба что-то значила для Холли.

Но не верила. Эта храбрость могла родиться из многого, но не была связана с ней. И они тратили ее время.

— Да, я вернулась в крови. И я угасала на твоих глазах. Понимаю. Но, может, потому что мой Жуть сильно отличается от остальных, — она склонилась ближе. — Может, потому что я слушала его больше, чем вы своих Жутей. Отойди. Я нужна своему мужчине.

Крылья Гектора прижались к его спине, он стоял за ней и ждал того, что сделают другие жрицы.

Они застыли с шоком на лицах. Рот Холли раскрылся, а потом она пролепетала:

— Т-твой мужчина? Это не люди, Рэя.

— Тут ты ошибаешься, — сказала она. — Но ты не слушаешь, вы все ничему от них не научились, так что я не удивлена, что ты это ощущаешь.

Она прошла мимо них, ощущая свободу в груди. Она сделала это. Она выступила против других жриц и выжила. Ей было лучше, чем до этого.

Они были ничем, по сравнению с ее друзьями тут. Защита Уриэля висела вокруг нее щитом. Даже Гектор с его мрачным молчанием утешал ее, как тени, всегда цепляющиеся к ее плечам.

Она шла за стражем по коридорам, радость плясала на ее пальцах. Она была сильнее, чем думала, и она теперь видела эту правду.

Гектор вывел ее из поместья к карете, ждущей снаружи. Уриэль не стоял у дверцы, как она привыкла. Она видела его силуэт внутри.

Гектор открыл дверцу, протянул руку, чтобы помочь ей забраться в карету.

— Миледи, — тихо сказал он.

Она благодарно склонила голову.

Он сжимал ее ладонь еще миг, а потом склонился и шепнул:

— Чудесное выступление. Браво, жрица.

Нежная улыбка на ее лице должна была звучать смехом, но воздух в карете притупил ее радость. Не время для веселья. Их ждала работа, и она была уверена, что все получится.

— Уриэль, — Рэя опустила ладони на свои колени и ждала его слова.

Он сидел в тенях, тьма не давала увидеть его лицо. Только силуэт рогов и крыльев перед сидением кареты.

Он еще горевал? Он не казался заинтересованным в сыне и том, как он жил. Хотя смерть алхимика была жестокой. Рэя могла лишь представить, что произошло в склепе, когда она ушла.

Он молчал.

Она не собиралась сидеть в тишине, не зная, что они делали. Карета поехала.

Рэя прижала ладонь к потолку для равновесия, а потом рявкнула:

— Ты скажешь мне, куда мы едем?

— В Большую библиотеку, где все книги, и где мы найдем книгу о происхождении алхимиков. Там будет указано, как их уничтожить, — его голос стал хриплым от дней молчания.

Она нахмурилась.

— Думаешь, это хорошая идея? Алхимики должны знать, что один из них пропал, и они поймут, что случилось. Я удивлена, что они еще не прибыли сюда, требуя ответов.

— Им плевать, когда они теряют одного из своих.

— Не согласна, — она поминал разговоры о войне. Сколько человек приводили в Собор, потому что они нападали на алхимиков?

— И ты ошибаешься, — ответил Уриэль. Он склонился к лучу света из окна. Его глаза были уставшими, морщины у рта стали глубже. — Или ты забыла, что я нанимал людей, чтобы убивать алхимиков и приносить мне их тела? Они никогда не мстят.

— Может, потому что не находили убийцу, — исправила она. — Нам нужно быть осторожнее.

— Времени мало. Алхимики знают, что я пытаюсь их уничтожить. И, может, в ответ они уничтожат книгу, — он отклонился во тьму. — И обстоятельства изменились.

— Да? — гнев кипел в ее груди. Он управлял всем и не давал ей помочь. — Какие обстоятельства? Из-за алхимика в склепе? Или ты что-то еще мне не рассказал?

— Я вспомнил больше из своей истории. Я не могу страдать от знаний, что те монстры поймали мой народ, пытали его и заставили нас верить, что мы — монстры. Теперь они ждут, что я лягу и позволю им топтать меня!

Он взревел, и звук сотряс карету.

Рэя вдруг поняла, что Уриэлю было ужасно плохо, но он пытался держаться ради нее.

И хоть она ценила это, она видела монстра в нем. Она видела его разум, а теперь ощущала так, что он был обязан дать ей правду.

— Что ты вспомнил? — негромко сказала она.

— Сложно рассказать, ведь ты — одна из них, — прорычал он сквозь зубы. Слова были искаженными, его глаза сияли красным во тьме.

Он терял контроль, и ей нужно было вернуть его. На кону было многое.

Рэя опустила ладонь на его. Простое прикосновение. Он впился когтями в свою ногу, давил на кожу.

Но она не отпускала его, как и не хотела верить, что он плохо думал о ней.

— Ты знаешь, что я не одна из них. Я отдала все, потому что ты показал мне правду и лучший способ для жизни. Если нужно убрать их с лица земли, так и быть. Я тебя не предам.

Он склонился, и она увидела мучительные эмоции на его лице.

— Как я могу поверить этому?

— Ты доверяешь мне, — она прижала ладони к его лицу. — Ты знаешь, что я не как они. Ты раскрыл их зло. То, откуда я. Ты отпер мою магию и освободил меня от боли. Я не могу отплатить тебе полностью за это, но могу сделать это.

Он склонил голову к ее ладони и вздохнул.

— Нас звали Небесными. Существа, похожие на божеств, помогали людям. Когда-то тут было одно королевство, полное боли. Мы разделили его, чтобы каждый Небесный помогал своему народу так, как умел.

Ангельское существо, каким он был раньше, было божеством. Алхимики поняли, как поймать божеств и превратить в то, из чего они могли черпать магию.

Сердце сжалось в ее груди.

— А ты?

— Меня всегда звали Уриэлем, но тогда я был Генералом Небесных, — он сжал сильнее колени. — Это была моя вина. Алхимики пришли ко мне первому. Они хотели спросить, как помогать людям. Они могли колдовать, но не создавать. Я должен был понять их план.

Она погладила большим пальцем его челюсть.

— Ты не можешь жить прошлым и сожалеть, это мешает двигаться в будущее.

— Я знаю.

— Но все равно позволяешь вине гореть, — прошептала она.

— Да, — он повернул ладонь и переплел пальцы с ее. — Я не знаю, как это отпустить.

Магия в нем тянулась к ней. Она могла убрать его боль и вину. Магия хотела, чтобы Рэя сделала это. Дала ему исцелиться, снова быть счастливым.

Но она не могла так с ним поступить. Боль эмоций делала его человечнее. Она давала ему цель, а раньше был только гнев. Она позволила себе сиять исцеляющим светом магии.

Она могла помочь ему в трудное время. Они будут вместе.

Рэя сжала его пальцы.

— Я думала, что Лорд — просто титул для аристократов, — сказала она со смехом в голосе. — Я вижу, что ошибалась.

Он рассмеялся, хотя звук был будто вырван из него.

— Ты верила, что встретила божество в своей жизни?

— Я сразу поняла, что ты был не просто монстр, — она убрала прядь его волос за ухо.

Ее пальцы задержались там, едва задевали острый кончик, она ощущала его дыхание на своих губах. Она видела карие прожилки в глазах и то, как уголки его губ чуть опустились.

Его ресницы были длинными, опустились на щеки, когда он закрыл глаза. Она не замечала этого раньше.

Рэя склонилась чуть ближе, но не могла сдержаться. Она хотела быть ближе к нему. Еще немного ближе, чтобы смочь…

Что?

Она отклонилась на своем месте и убрала руки с него. Дело было в тесноте кареты. Ее сердце разбивалось из-за его истории, и она хотела утешить его. Он поймет это. Она не…

Рэя не могла соображать.

Она не могла думать, когда он смотрел на нее большими глазами, сжав колени руками, словно ему нужно было за что-то держаться.

Кашлянув, она выглянула в окно.

— Какой план в библиотеке?

Он кашлянул в ладонь и ответил:

— Мы не остановимся. Что бы ни случилось.

Рэя кивнула, но плечи охватила дрожь страха. Она не боялась, но они шли в Большую библиотеку одни. Только он и она.

Но иначе и не вышло бы.

ГЛАВА 34

Карета приехала к Большой библиотеке, и Уриэль понял, что это была точка невозврата. Если он хотел покончить с жизнью, которую знал, это был последний шаг.

Его вел инстинкт или воспоминание. Он все еще перебирал знания, вдруг появившиеся в голове. Он знал, что у него были братья и сестры в мире, который страдал как они.

Уриэль видел, что у него не должно быть сына. Небесные были последними в их роду, и пророчество говорило, что все юные Небесные будут страдать.

Теперь он знал, что это было правдой.

Он все еще ощущал тьму в душе сына. Он чувствовал пепел на языке, знал, что его мальчика не осталось в алхимике. В той оболочке тела были только гнев и ненависть.

Уриэль винил себя в этом. Как иначе? Он мог спасти сына, если бы его разум был сильнее магии алхимиков. Но он был слабее.

И его сын умер, как было со всеми детьми Небесных.

Один. Без любви. Молясь, что его придут и спасут.

Уриэлю нужно было отогнать воспоминания. Он не мог оставаться в этой тьме, когда его ждала работа.

Он вышел из кареты, неся крылья как мантию силы и власти. Он расправил плечи и сжал кулаки. Он пробьет путь в библиотеку, если его заставят. Но он получит ту книгу.

Большая библиотека возвышалась перед ним. Готическое здание было с десятью шпилями, тянущимися в небо, пропадающими из виду. Облака окружали шпили, вороны кричали с карнизов. Горгульи стояли наготове, чтобы защитить стены. Он как-то ощутил, что темные существа не проснутся, если мимо них пройдет Жуть.

Большая лестница вела к входу в библиотеку. Там было не меньше сотни ступеней, а то и больше. И Уриэль не мог тратить на них время. Мужчина в черной мантии спустился по ним. Его шаги разносились эхом во дворе, мелкий топот, который звучал жалко и слабо.

Уриэль дал мужчине пробежать к ним. Он был маленьким и незначительным. Уриэль мог смахнуть его крылом, но знал, что магия Рэи могла остановить мужчину на месте с удивлением на лице.

Они этого не сделали. Чем дальше они пройдут, не дав никому знать об их намерениях, тем лучше.

Мужчина остановился перед ними. Черный плащ плохо сидел на нем, мелкий человечек тонул в складках. Он тяжело дышал, его лысая голова была красной от макушки до подбородка. Он поднял палец, прося минутку, чтобы перевести дыхание.

Может, им стоило поискать человека, который лучше встретил бы гостей. Или у них еще не было гостей, и только его они были готовы пожертвовать для такой бесполезной работы.

Монах кашлянул и прохрипел:

— Милорд, мы не ждали вас сегодня.

— Я редко сообщаю о своих планах, — проворчал он.

— Чем могу помочь? Я буду рад предоставить вам любую книгу в поместье, — монах сцепил ладони под черной тканью мантии. — Вы хотите почитать об истории Омры?

Он спросил это с надеждой.

Уриэль не был впечатлен и выразил это взглядом. Он не хотел стоять тут, пока мужчина выбирал, какие книги могли отдать ему.

Библиотека постарается не пустить его. Они не знали, что он хотел от их книг, но понимали, что он мог найти. Они не хотели, чтобы он узнал правду, как он не хотел видеть алхимиков в своем доме.

Это было понятно.

Он поправил корсет рывком.

— Нет, я хочу посмотреть сам.

Монах залепетал, глаза расширились сильнее:

— Милорд, не думаю, что вам можно проходить в библиотеку без сопровождения.

Рэя подошла к ним. Ее черное платье развевалось от силы вокруг нее, магия скользила по ее телу, обводила изгибы ее форм. Она мило улыбнулась, но вела себя как Высшая жрица.

Ее взгляд стал тверже, стал ледяным. Мужчина побелел, значит, видел то же, что и Уриэль. Ледяной взгляд жрицы останавливал людей, но этот был еще страшнее.

— Мы идем вбиблиотеку, — ее голос гудел силой. — Ты не видел ничего тревожного.

Он бился с ней. Уриэль ощущал, как мужчина толкался своей магией, отбивался от Рэи. Но он сдался. Разум онемел, глаза затуманились, и он повторил:

— Да. Никто не приходил в библиотеку сегодня, а если и были, это меня не встревожило.

— Умница, — она похлопала его по плечу и повернулась к Уриэлю. — Что дальше?

Он смотрел на свою жрицу, и страх стал сильнее. Она могла управлять монахом щелчком пальцев. Когда она этому научилась?

Он протянул ей руку.

— Думаю, мы посетим библиотеку, моя жрица.

Ее щеки стали розовыми.

— Это похоже на план. Думаешь, у них будет книга, которую мы ищем?

Может, они играли для тех, кто мог смотреть из здания перед ними. Они были просто парой, хоть и странной, искали несколько книг. Если бы он не был Жутью, можно было бы подумать, что они были тут по возмутительным причинам.

Может, они поищут книгу, которая развеселит их ночью. Из тех книг, которые были запрещены в этом здании, но аристократы любили их брать.

Они были не такими. И, пока они поднимались по лестнице, он напомнил себе, как они отличались. Монахи, которые видели их, бежали прочь, надеясь найти в библиотеке того, кто выгонит его.

Они не сразу смогут сообщить алхимикам, что он был тут с сильной жрицей. Еще дольше темные существа будут бежать сюда, чтобы остановить их.

У них было немного времени.

— Миледи, — он смотрел на оставшиеся ступени. — Твои ноги не устали от глупого количества ступеней, которые нам нужно пройти?

Она подняла взгляд и улыбнулась.

— Да, устали.

Было приятно поднять ее на руки и широко раскрыть крылья. Она весила чуть больше стопки книг, была легкой для человека. Он нахмурился, поняв, что стоило следить за тем, что она ела. Магия могла выжечь жрицу, а она была не просто жрицей. Она была волшебной женщиной, способной на многое. Рэе нужно было есть.

Он взмахнул крыльями и поднял их в воздух. Воздух трещал от движений его крыльев. Ветер ударил по ступенькам, мог смести любого там.

Он опустился сверху, когти задели землю, и он уверенно выпрямился. Только тогда Уриэль опустил ее на ноги, убедился, что ее платье не сбилось. Даже ее волосы не потревожил полет.

Она выглядела идеально с желтыми глазами и острыми зубами. Он хотел, чтобы у нее были крылья, чтобы ее пугающий облик, который она себе выбрала, стал идеальным.

Он не сдержался. Уриэль поклонился перед женщиной, заслужившей все его уважение.

— До любого конца, — он выпрямился. — Было честью знать тебя, жрица. Твой свет озарил мою душу, и за это я не могу тебя отблагодарить в полной мере.

Он не мог прогнать зловещее предчувствие, и, может, она ощутила это через связь с его магией. Она слабо улыбнулась.

— Было честью звать тебя другом, Уриэль. Спасибо, за то, что был для меня первым.

О, его сердце разбивалось от этих слов.

Он хотел бы быть для нее не просто первым другом. Больше, чем монстром, давшим ей ключи к ее магии.

И, может, если они выйдут из этого вместе и живыми, это случится. Но он не думал, что они верили в эту глупую мечту.

— Сколько человек могут быть одновременно под твоим контролем? — спросил он.

— Без понятия.

Он взглянул на двери, знал, что за ними прятались монахи.

— Мы вот-вот узнаем.

Уриэль переживал, что она боялась. Это было новое место, и они не знали, что их ждало. В Большой библиотеке не было стражей, насколько он знал. Но он не был тут сотни лет. Их мог ждать кто угодно.

Может, их встретят мечи. Он не удивился бы, если бы они попытались пронзить его. Кто-то сделал это раньше.

Он коснулся пальцами корсета. Старый шрам напомнил о своем происхождении. Его сердце билось как барабан в ране, где кто-то пронзил его мечом в бок, чтобы помешать… сделать что? Он не помнил.

Он знал, что не всегда помнил, кем был. Он не сразу вернул разум. Даже тогда это было ценой воспоминаний.

Рэя крепко сжала его ладонь. Она смотрела с ним на дверь.

— Не отпускай меня.

Он потянул ее за руку, заставляя посмотреть на него. Она подняла взгляд, и он пылко ответил:

— Ни за что.

Они ворвались в библиотеку. Уверенные и готовые, они шли по прямой к полкам вдали. Он помнил, что там была лестница, ведущая в катакомбы. Тела древних монахов покоились там, как и самые темные книги, которые никому нельзя было видеть.

Там они могли хранить книги про алхимиков. Он будет в шоке, если они были в другом месте.

Монах плелся за ними.

— Вам нельзя тут быть. Может, если вы скажете, что ищете, я направлю вас в нужную сторону.

— Я знаю, куда мы идем, — ответил он.

— Прошу, милорд, позвольте вам помочь!

Рэя подняла ладонь, выпрямив пальцы.

— Ты ничего не видел.

Монах бился сильнее прошлого. Что-то вокруг его шее пульсировало под черной мантией. Талисман.

Рэя посмотрела на него и покачала головой.

— Они знали, что мы придем.

— Заставь его уснуть.

Она не задавала вопросы. Она не спрашивала, хотел ли он смерть для них, но он знал это. Она не хотела оставлять след тел за ними. Даже если он ее попросит.

Она сжала пальцы, вытянув руку. Словно она манила душу монаха к себе.

Мужчина упал на пол без слов.

— Быстрее, — прошептала она. — Их много за углом.

Его сердце колотилось. Уриэль ускорился, почти волочил Рэю за собой, ведь она смотрела назад, вытянув руку.

Она тянула магию из него с каждым появляющимся монахом, все быстрее. Они кричали, но падали на колени, когда она ловила их сознания. Они засыпали, и там им ничто не могло навредить. Даже алхимики, которые могли уже бежать к библиотеке.

Он ощущал, что она слабела, уставала все сильнее с каждым монахом, которого погружала в сон. Каждый требовал ее внимания. Уриэль вел ее за углы, следил, чтобы она не падала, но они не были быстрыми.

Он хотел полететь в здании, но знал, что крыльям не хватит места. Между стеллажами Жуть пролететь никак не смогла бы.

Они добрались до лестницы. Она была старее, чем он помнил, каменные перила вокруг деревянного люка с металлическим кольцом испещрили трещины. Это было чем-то новым, но удобным.

— Погоди, — он отпустил ее руку. — Я подниму люк.

— Прошу, поспеши.

Он вырвал люк из пола и отбросил его. Рэя испуганно оглянулась, увидела лестницу, ведущую во тьму.

Уриэль пожал плечами.

— Ты сказала поспешить.

Она вздохнула.

— Это сойдет, но я собиралась использовать люк как щит, чтобы они не пошли за нами.

— Магия может сделать это. И они все равно не смогут видеть, что мы делаем.

— Точно, — Рэя пошла за ним по лестнице, замерла на середине и подняла руку. — Как сделать чары щита?

Он хотел поторопить ее. У них не было времени на урок магии, иначе монахи проснутся. Но он понимал, что она не знала, что делала, и хотя бы просила его помощи. Она могла просто пытаться, и это погубило бы обоих.

Уриэль глубоко вдохнул, успокоил разум и шагнул ближе. Он опустил ладони на ее плечи для поддержки. Она была крохотной под его руками. Такой хрупкой.

Он вдруг испугался, что потеряет ее. Страх угрожал поглотить его.

Ее жизнь была самым важным желанием в его жизни. Он не мог допустить ее смерть. Не за его ошибки.

Он склонился и прошептал ей на ухо:

— Закрой глаза. Попроси магию защитить нас.

Она сделала это без колебаний. Словно волна монахов не спешила за ними. Хоть их не учили биться, они сделали бы все, чтобы помешать Рэе и Уриэлю добраться до книги.

Но она не переживала об этом, когда он касался ее. Она закрыла глаза, стала дышать медленнее.

— Я прошу.

Он ощущал, как она тянула из его души. В его животе поднялась сила. Она лилась к ней одним намерением, и на его глазах появился барьер.

Яркий свет мерцал на месте люка. Он сиял с такой силой, что Уриэлю пришлось отвести взгляд.

Рэя открыла глаза и охнула.

— О, я перестаралась.

— Все идеально, — он потянул ее во тьму. — Можешь посветить?

Сияющий шарик появился, как она делала всегда. В этот раз он увидел бабочку в пузыре его магии. Так она создавала свет.

Он осторожно поймал сферу ладонью и пошел по катакомбам до конца. Он не смотрел на тела, упокоенные тут, на пыль и паутину над ними. Он не переживал из-за зловещей тишины. Их сердца бились громче, чем звучали их шаги, и он знал, что магия ждала, чтобы они что-нибудь сделали.

Сила темнее той, которую он дал Рэе. Энергия, хотела калечить и убивать.

Книга звала их, полная ненависти и темной магии. Он должен был знать, что книга захочет навредить ему. Там была информация об алхимиках, а они ведь хотели его смерти?

Книга лежала на пьедестале во тьме. Черная кожаная обложка текла чернилами на деревянную подставку. Чернила капали на пол. Пыль покрывала ее поверхность и все в ней, намекая, что ее не трогали много лет.

Он встал перед книгой и глубоко вдохнул. Они были тут. Книга была почти в его руках.

Рэя охнула от шока и сказала:

— Стой.

— Почему?

Она покачала головой и прошла в свет сферы. Ее лицо побледнело.

— Она не откроется без боли. Ее нужно накормить.

— Тогда пусть кормится от меня. Я вытерплю, — он потянулся к книге, но застыл, когда она снова приказала:

— Стой! — Рэя сжала его запястье. Она тряхнула головой и отодвинула его руку. — Она не хочет твою боль. Она хочет мою.

ГЛАВА 35

Рэя смотрела, как кровь отлила от лица Уриэля, он смотрел на нее с ужасом.

Он думал, что они выберутся отсюда без проблем? Конечно, книга хотела боли. Ее создали кровью и огнем. И кто-то запер книгу во тьме, куда никто не приходил веками.

И это была не книга. Чем больше она слышала шепот, тем больше узнавала жизнь на страницах.

— Нет, — голос Уриэля был хриплым и гневным. — Я не дам ей получить твою боль. Или я, или никто.

— Выбора нет, — смех бурлил в груди Рэи. Он так защищал ее, это было очаровательно. Но боль была небольшой ценой.

Уриэль не помнил эту часть обучения жриц. Он закрыл ей проход к книге крылом.

— Нет, — повторил он. — Это моя цена.

— Тогда я ударю по твоей руке ножом для писем позже, чтобы отомстить за цену, которую мне нужно сейчас заплатить, — Рэя склонила голову. — Ты хочешь покончить с этим? Книга не хочет тебя.

Капли чернил двигались к ней на полу. Книга истекала чернилами, и реки лились к ее ногам. Если хоть одна ее коснется, чернила заберут то, что хотят, без разрешения.

Боль, которую она хотела, была уникальной для женщины. Еще один злой кивок в сторону ее пола от алхимиков, которые не уважали женщин. Чернила хотели слышать ее крик, но они привыкли к человеческим женщинам на пути книги или ставшим жертвами для ее страниц.

— Уриэль, — сказала она. — Я сделаю это для тебя. Позволь мне, не медли. Когда это кончится, когда страницы станут нашими, мы поймем, что делать дальше.

— Я не могу смотреть на твою боль, — судя по его бледным щекам, это была проверка его силы.

Рэя похлопала его по щеке.

— Не переживай обо мне, милорд. Боль была частью моего обучения, она выжжена в моей плоти, как у всех жриц. Я знаю, как страдать.

Он зажмурился, словно ее слова ранили его. Может, так и было. Но ее ждала работа, и она не могла отвлекаться на его чувства.

Уриэль выдохнул с шипением.

— Мы не знаем, что хочет книга.

— Я знаю, — она хотела питания. Она кричала желанием в ее голове, пыталась заставить Рэю коснуться книги. Погладить. Дать ей проникнуть в ее кожу и уничтожить все, чем она была, чтобы ее можно было воссоздать.

Это была книга темной магии. Рэя такое уже видела.

Он медленно убрал крыло. Словно давал ей время передумать.

Она не передумала, но его желание защитить ее было милым. Она почти могла поверить, что их связь была больше, чем дружбой. Словно они любили друг друга сильнее.

— Не пытайся меня остановить, даже если я закричу, — она должна была предупредить его. Магия алхимиков была ужасной на вид, но им нужна была книга. — Прошу, Уриэль.

— Если будет кровь…

— Даже если будет кровь, — перебила она. — Не перебивай меня, или придется проходить это снова. Я не хочу делать это дважды.

Он сжал губы, но кивнул. Он не помешает ей, она верила в это. Хотя бы в это.

Рэя шагнула к книге, не давая проявиться слабостям. Она опустила ладонь на обложку.

Чернила густо обвили ее пальцы, текли по ногтям, поднимались по запястью. Там они замерли, хотя Рэя ощущала, что они хотели поглотить все ее тело. Ее магия не допускала этого.

Книга трогала ее и обрела голос, а не только эмоции:

— Ладно, — зашептала она в ее голове. — Будь по-твоему.

Шлюзы открылись без предупреждения. Рэя была в порядке, когда вдохнула, а на выдохе боль понеслась по ее руке, словно с нее сдирали кожу. Она открыла рот без звука и зажмурилась.

Книга смеялась. Странный водянистый голос смешивался с теми, которые она знала всю жизнь.

Ее сердце пропустило удар, когда она услышала Высшую жрицу, словно та стояла за ней.

— Эта боль не должна длиться вечно, Рэя. Тебе нужно поддаться мне. Мне нужно, чтобы ты поняла, что я никогда не хотела тебе вреда. Только помочь.

Она не хотела помощи Высшей жрицы. Она никогда ничего не делала ради Рэи.

Еще волна боли чуть не сбила ее на колени. Ножи впивались под ее открытые мышцы, отдирали их от костей. А потом губы коснулись ее шеи, чуть ниже уха.

— Никогда ничего не делала для тебя? Рэя, я отдала тебя ему.

Вспышки с Уриэлем мелькали перед ее закрытыми глазами. Она видела его четко. Он стоял перед ней, сильный и умелый, протягивал к ней руку.

Она не поведется на это. Ей не нужна была помощь в страданиях.

Книга хихикала.

— Думаешь, ты сильнее меня?

— Я это знаю, — процедила она.

— Посмотрим, как ты переживешь это, милая маленькая жрица.

Кость ее правой руки треснула. Ее позвоночник сжала воображаемая ладонь, и все мышцы сорвали с ее тела. Она не должна была жить. Никто не мог пережить такую боль и остаться прежним.

Она должна была статься.

Но такого варианта не было. Эту боль она приняла сама, и у нее была причина страдать. Эти пытки были не для того, чтобы сломать ее.

Еще видение появилось перед ней. В этот раз это был лидер алхимиков в красной развевающейся мантии. Он опустил капюшон, показал искалеченное лицо. Он улыбнулся, но зубов не было.

— Думаешь, ты терпишь эту боль по какой-то причине? — спросил он, смех бил по ее горлу неестественным звуком. — Нет, ученица. Ты ничего не достигнешь. Ты просто мешаешь нам добраться туда и остановить его.

— Нет, — прошептала она. — Я не допущу этого.

— Ты веришь, что твоя магия сильнее нашей? — его ладони вспыхнули, огонь поднялся по рукам и задел остатки его лица. — Ты можешь использовать магию, не жертвуя части себя. Но это не значит, что ты сильнее нас. Это значит, что ты можешь продержаться чуть дольше других.

— Ты — просто книга, — прошептала она.

— А что — самая сильная магия в мире, ученица? Знания, — глазницы вспыхнули, глаз там давно не было. Пламя поднялось ко лбу, лилось из его рта, пока он говорил. — Ты — просто орудие для нас. Ты сильна, но не умнее нас.

Она стиснула зубы до боли в челюсти.

— Достаточно, — прошептала она.

— Нет, я заберу, что нужно, и ты преклонишься перед нами.

Она покачала головой.

— Я не буду кланяться ни перед кем.

Рэя потянула за магию Уриэля и бросила ее в видение книги. Магия опутала тело алхимика, и он загорелся по-настоящему. Он молил о пощаде, но это Рэю не интересовало.

— Ты хотел для меня боли, — ее слова звенели в голове грохотом барабанов. — Но ты не знаешь, что означают страдания.

Она полила свои воспоминания в книгу через ладонь. Физические поражения и разочарования в жизни были неизбежными. Но она изливала в книгу боль разбитого сердца, когда ее никто не любил. Надежду на то, что она нашла подругу, которую много раз терзали, когда эти «подруги» забывали ее.

Сколько раз она смотрела, как мимо проходили жрицы, которые часами болтали с ней о том, ему они научились? Сколько раз она смотрела на затылок Высшей жрицы, желая услышать хоть несколько слов поддержки или доброты?

Книга визжала. Она кричала в голове Рэи, печаль переполняла книгу, но Рэя еще не закончила.

Рэя прошептала:

— И ты не знаешь, что такое настоящий страх.

Она наполнила страницы историями о нем. Писала кровавыми чернилами о надежде, которую ощущала от его прикосновений. О жаре, который горел в ее груди, хотя она всю жизнь была холодной. Как от одного его взгляда, от веселья в его глазах, словно они разделили шутку, ее душа летала.

А потом она наполнила страницы тревогами, что потеряет его. Что его поглотит тьма, потому что тот, кто ему важен, пропадет. Она должна была заботиться о нем. Должна была не пускать на этот опасный путь.

Книга давилась криками. Стала всхлипывать. А потом затихла.

Такую книгу не могли погубить воспоминания или мысли простой ученицы, мало повидавшей в жизни.

— Я знаю, что ты еще тут, — прошептала она. — Но мне нужно показать тебе кое-что еще.

— Что же? — спросила хрипло книга, чернила отступали от ее пальцев.

— Я хочу, чтобы ты знала, как ощущается, когда страдаешь, а потом ощущаешь надежду. Но не в другом человеке, а в любви к себе, — она дала последнее воспоминание, чтобы подавить волны гнева.

Уриэль шептал ей на ухо:

— Представь самую сильную женщину в мире. Знай, что это ты.

Ее сердце разбилось бы без него, но он была достаточно сильной, чтобы продолжать. Даже без него она переживет печаль и будет жить дальше, что бы ни ждало в будущем. Рэя управляла своей жизнью, и она делала то, что считала правильным.

Никто не управлял ее мыслями.

Книга шипела, последние чернила отступили от нее. Она не хотела слушать Рэю дальше, потому что книга хотела тьму. И Рэя не спорила.

Но книга отдаст ей свои тайны.

Рэя открыла глаза и убрала ладонь от обложки. Черна жижа прилипла к ее ладони, где она лежала на черной книге. Рэя прижала ладонь к груди и кивнула на книгу.

— Готово.

Уриэль обвил ее крылом и придвинул к своей груди.

— Вовремя. Мы не одни.

— Они тут? — она подняла взгляд, его глаза были темными от тревоги.

Она успокоит его позже. А пока она схватила книгу с пьедестала. С книгой под рукой Рэя шагнула в его объятия.

— Уходим.

— Браво, жрица, — шепнул он в ее волосы. Он точно прижал к ним губы на миг.

Уриэль указал на стену и спросил:

— Ты сможешь ее пробить?

Она устала, но могла это сделать. Магия еще осталась в ней, слушалась ее просьб. Рэя подняла ладонь, направила ее на стену и выпустила магию. Свет ударил по камню и пробил его, за ним стало видно поле.

— Идем домой, — сказал Уриэль. Он раскрыл крылья, и они полетели.

ГЛАВА 36

Уриэль быстро летел к поместью, но сердце колотилось. Она ужасно кричала в катакомбах библиотеки. Ее колени дрожали, плечи сотрясались, но она не убрала ладонь с книги.

Его жрица становилась все сильнее. Он боялся, что она сломается, если он не проследит, чтобы она заботилась о себе.

Он прижимал ее к сердцу, вдыхал успокаивающий запах ее волос. Она уже не дрожала, не страдала от боли, но он хотел проверить.

Он вырвался из-за облаков и увидел внизу поместье.

— Мы на месте, — сказал Уриэль. — Словно и не улетали.

Рэя подняла голову с его плеча и посмотрела на здание. Поместье впечатляло отсюда, хотя он не знал, что видела она.

— Дом, — вздохнула она.

Слово послало молнии в его грудь. Он опустился с силой, встряхнув Рэю в руках больше, чем хотел. Его крылья болели, мышцы спины ныли, а потом онемели, когда он опустил крылья.

Рэя не жаловалась. Но он и не ждал этого от нее. Она была крепкой, проявила себя уже много раз.

Он дал ей выбраться из его рук на землю, его Жути бежали к нему. Гектор был впереди, он хмурился.

Уриэль не спрашивал, что случилось. Его помощник выпалил новости:

— Алхимики сообщили жрицам, что они придут сюда к тебе. Сейчас. Они заявили, что еще не видели алхимиков такими злыми. Что ты наделал?

Рэя протянула книгу к нему. Он посмотрел на черную обложку, с которой стекали чернила и приподнял бровь.

Она утомленно улыбнулась.

— Она тебе не навредит. Ей хватит питания на сто лет.

Он взял книгу.

— Как думаешь, что на этих страницах?

Рэя пожала плечами. Ее лицо бледнело все сильнее. Он понимал, что она устала. Она использовала за короткий промежуток больше магии, чем он хоть раз видел от жрицы.

Уриэль мог расспросить ее позже. Он кивнул младшему Жути.

— Отведи ее к другим жрицам. Пусть будут заперты, никого не выпускай из той комнаты. Они должны оставаться на месте. Ясно?

Жуть отсалютовал ему, но Уриэль смотрел на Рэю. Она могла удержать там жриц. Он был в этом уверен.

Она кивнула ему.

— Хорошо.

Уриэль хотел бы оставить ее радом. Ему нужно было следить, чтобы она не оказалась далеко от него, но алхимики собирались напасть на них. Но он не мог пока быть с ней. Другие зададутся вопросом, почему он держал жрицу при себе, и это было бы опасно для нее.

Ей будет безопаснее с сестрами. Женщины были гадюками, но она была львицей в их логове. Они могли шипеть на нее, сколько хотели, но она выстоит.

Он дождался, пока она пропадет из виду, а потом повернулся к Гектору.

— В этой книге знания, как одолеть алхимиков раз и навсегда.

Рот Гектора раскрылся.

— Ты ее нашел?

Он улыбнулся, и в этот раз выражение на его лице было настоящим.

— Нашел, брат.

Его помощник поймал его за руку, притянул к себе и крепко обнял. Смех бурлил в груди у обоих, они ощущали облегчение.

— Что там говорится? — спросил Гектор.

Уриэль открыл книгу, и они вместе прочли слова, которые потрясли их.

«Алхимики не сильнее обычных людей. Жути не должны узнать, что алхимиков можно убить обычным способом, но иллюзия скроет раны. Они слабы только в близком контакте, но всегда нужно помнить.

Алхимики — люди.

Алхимики слабы.

Магия — единственное, что защищает их от холодных когтей смерти».

Уриэль нахмурился.

Он отказывался верить словам. Это было слишком просто.

Гектор шумно выдохнул.

— Мы могли убить их давным-давно.

— Это не может быть правдой, — Уриэль полистал еще страницы, но те исторические записи он уже знал. Алхимики подавили Небесных темной магией. Поставили божеств на колени их же магией, а потом исказили силы Небесных.

Он это знал. Воспоминания говорили ему о том же, и он не переживал из-за этого. Он хотел знать, можно ли было на самом деле так убить алхимиков.

Книга выпала из его пальцев и рухнула на землю.

Уриэль отошел от Гектора, качая головой от гнева в венах, превращающего его в зверя. Он ощущал, как рога стали длиннее, а когти — острее. Его глаза сияли красным, гнев вызывал желание отведать их души.

Когда он заговорил, его голос гудел силой, запертой в нем.

— Алхимики смертные. Их магия скрывала это от наших глаз много лет, но теперь мы знаем правду. Наши зубы порвут их глотки. Наши когти порвут их животы, и кровь потечет горячей красной рекой. Наши крылья поднимут их в небеса, и оттуда мы бросим их тела на камни.

Жути откинули головы и взревели. Грохот воплей поднялся из замка, скрытая армия Жутей реагировала на крики лидеров. Безумные существа ощущали, что их выпустят в мир.

Их король жаждал крови.

Их Лорд желал войны.

Их божество хотело мести.

И когда вопли утихли, он тяжело дышал. Его плечи поднимались от каждого вдоха, рычание вырывалось из горла.

— Мы идем воевать, брат. Но мы будем биться не в поместье.

Хоть в венах был гнев, он знал лучше. Поместье с его тайнами помогло бы им одолеть алхимиками, но они могли биться не только там. Алхимики захотят подавить Жутей, а тут чарами бросаться было слишком просто.

Нет, он отведет их туда, где алхимики будут слабее. Где Жути смогут биться.

Он посмотрел на небо и знал, что место было где-то там. Скрытое в облаках над его головой, чтобы никто не видел те чудеса. Замок Небесных. Царство, которое они построили для себя задолго до того, как помогли людям внизу.

Воспоминание вспыхнуло в голове, словно ждало подходящего момента.

— В склепе погребена статуя, — сказал он. — Мужчина с крыльями птицы. Ее нужно поставить перед дверью.

— Что?

— Доверься, друг, — он опустил ладонь на плечо Гектора и сжал. — Мы отправляемся домой.

Гектор нахмурился, но откуда он знал, что они собирались домой? Уриэль понял, что создал их такими. Он превратил людей в Жутей, чтобы ему не было одиноко. Потому что алхимики приказали ему создать армию, чтобы они использовали ее против людей. Они хотели пожертвовать людьми сначала, но поняли, что их магия была слабее, чем у Жутей.

Он ненавидел их еще сильнее.

Скрипнув зубами, он кивнул и отпустил Гектора, чтобы тот нашел тотем. Фигура создаст портал, который отправит алхимиков в царство Небесных. Там он сразится с ними. Он уничтожит их всех.

— Милорд! — позвал голос. Это был юноша, которого он послал проводить Рэю.

— Что такое?

Жуть подбежал к нему, тяжело дыша, прижимая крылья к телу. Его глаза были огромными, и было видно белки.

— Жрицы, милорд.

Юноша не продолжил, и Уриэль рявкнул:

— Что с ними?

— Они пропали.

Его сердце замерло. Легкие сдавило. Все атомы в теле застыли, информация обрушилась на него волной.

— Все? — он не узнал спокойный голос, ведь разум кричал в его голове.

— Да, милорд. Все.

Уриэль сорвался с места. Он раскрыл крылья и взлетел, рассек туман вокруг поместья и поднялся к стеклянному потолку их крыла.

Он вытянул руки перед лицом и пробил стекло. Осколки посыпались на пустой сад. Уриэль приземлился на корточках, уперев кулак во влажный мох, опустив руку на колено.

Его крылья легли на землю, как мантия. В комнате не было ни звука. Он привык к журчанию голосов, хихиканью женщин, которые не хотели, чтобы он видел их раздетыми. Он принимал те звуки как должное.

Но ничего не осталось. Лишь молчание гробницы.

Он открыл глаза и посмотрел на четырех Жутей, лежащих перед дверью. Их тела застыли в смерти, крылья медленно таяли, они возвращали свой настоящий облик.

Четыре дыры зияли в их грудях. Раны были одинаковыми, будто созданными чарами.

Он встал и прошел к мужчинам, отдавшим жизни. За него. И когда он остановился над их телами, он понял странность ран. Их сердца вырвали. Ребра были разбиты, но раны не были сквозными.

Это сделала магия.

Уриэль опустился на колени и прижал пальцы к открытым глазам ближайшей Жути. Он медленно закрыл их и прошептал:

— Спасибо, брат. За твою смерть мы отомстим.

Шаги загремели в коридоре. Другие Жути присоединились к нему. Двери хлопали, Гектор появился в проеме с сотней Жутей за ним. Они замерли в ужасе и смотрели на тела.

— Жрицы? — прорычал Гектор.

— Пропали.

— Алхимики?

Уриэль огляделся. Он глубоко вдохнул, но запаха металла или крови не было. Только сладкие духи жриц, которые украли единственную женщину, которая была ему дорога.

Он должен был знать, что они предадут его. А теперь он потерял ее.

Уриэль не мог последовать за ней в Собор. Они хотели этого. Алхимики хотели, чтобы он погнался за ней, чтобы им было проще убить его и его народ.

Он оскалился.

— Нет, это были женщины.

Гектор выругался.

— Я знал, что нельзя было доверять этим гарпиям.

— Я доверял Рэе, — сказал он. — Они подавили ее.

Он не верил, что она предала бы его. Такой мысли не было в его голове, но Гектор точно так думал. Может, и другие Жути, но они не знали его жрицу. Не так, как он.

Это было самое тяжелое решение в его жизни. Его душа кричала гнаться за ней любой ценой. Он мог пробить двери Собора и вырвать ее из рук алхимиков. Или они умрут вместе, как возлюбленные в старых историях.

Но это была не их история. И она оторвет его голову, если он так сделает.

Рэя знала важность их дела. Она хотела мести так же, как он.

Он выпрямился и расправил крылья, задел стены, и с мембран сыпались осколки.

— Мы будем биться, братья. Без жриц.

Жути одобрительно взревели, но его сердце разбивалось.

По их связи, которая осталась, как бы далеко Рэя ни была от него, Уриэль послал ей весть, надеясь, что Рэя ощутит ее с магией:

— Выживи, — прошептал он. — Я найду тебя.

ГЛАВА 37

Звон цепей разбудил ее. Рэя медленно вдохнула, но не шевелила телом или лицом. Она дышала тихо и медленно, подражая сну.

Она не помнила, чтобы ложилась спать.

Мысли разбегались, гнались за воспоминаниями. Она шла за юной Жутью к жрицам, когда раздался вопль. А потом Жуть с ней откинул голову и взревел с остальными.

Рэя помнила, как звук дрожал в ее груди. Замок сотрясался от их гнева. Она должна была дрожать от страха и упасть на пол, как пару месяцев назад. Но теперь она ощущала трепет их эмоций в себе.

Призыв к бою вызвал у нее восторг. Она помогла с этим. Она знала, что они готовились к худшему в бою.

А что было потом?

Рэя прошла в покои жриц, ожидая, что они боялись, как она в первую ночь, когда на нее напали Жути. Она думала, что они будут готовы биться. Но не ожидала, что они нападут на нее.

Юный Жуть за ней закричал. Четыре других воина ворвались в комнату, думая, что алхимики уже прибыли за ней.

Кровь. Она помнила брызги крови, четыре жрицы метнули темную магию в Жутей, и их сердца притянуло в их ладони. Красота женщин увяла на ее глазах, они стали древними старухами. Одна из близняшек коснулась своих волос и зарыдала, когда клочья остались в руке.

Холли схватила ее за плечи.

— Нужно идти.

— Я никуда не пойду, — закричала Рэя. — Что вы творите?

А потом боль вспыхнула в ее затылке, и Рэя ничего больше не помнила.

Тихо дыша, она подвинулась в фальшивом сне. Цепи звякнули об камень, запястья болели от тяжелых оков.

— Она просыпается, — сказал мрачный голос.

— Хорошо. Высшая жрица устала ждать.

Она знала эти голоса. Рэя слышала их всю жизнь, но она не была в Соборе. Как так? Она не могла попасть в Собор из поместья, не проснувшись по пути.

Верно?

Руки сжали ее плечи и встряхнули ее.

— Хватит притворяться, ученица.

Рэя сонно открыла глаза, испугалась каменного потолка над собой. Факелы сияли в комнате. Она не хотела быть тут. Она не думала, что вернется сюда.

Она посмотрела на свое тело, зная, что ее ждали ужасы.

Они сняли ее одежду. Руны покрывали ее плечи, живот, бедра. Руны удерживали ее на месте, сколько они хотели. Ее магия была заперта, не подчинялась без исцеления.

Она посмотрела на неизвестного алхимика справа. Она убедилась, что он посмотрел на нее, и улыбнулась.

— Ты зовешь меня ученицей, но явно боишься моей магии.

— Предосторожность, девочка. Только и всего, — он потянул за цепочку на ее запястье.

Металл впился в плоть до крови. Красные капли упали на каменный алтарь, на котором она лежала, но боль только усилила ее восприятие. Они приводили пленников в эту часть Собора. Она видела комнату раз, когда только начинала обучение. Тут держали людей, которых потом приносили в жертву.

Скалясь от гнева, она посмотрела влево в глаза жрицы, которая сжимала другую цепь. Она не видела эту женщину раньше. Ее глаза были большими от страха.

Хорошо. Она должна была бояться Рэи.

— Думаешь, ты меня удержишь? — прошипела она. — Ты? Та, что не была Избрана?

Алхимик потянул за ее правую руку.

— Ты не жрица, ученица. И ты будешь говорить с уважением с теми, кто лучше тебя.

Будет, но тут не было тех, кто был лучше нее.

Они вместе потянули за цепи и стащили ее со стола. Они добавили оковы на лодыжках, словно она могла убежать, пока они держали цепи от ее рук. Алхимик добавил еще и металлический ошейник на всякий случай, и он насладился тем, как туго его застегнул.

Они повели ее по коридору. Они тянули, даже если она не успевала за ними, не давали ей вернуть равновесие. Но Рэя уже не была простой жрицей. Магия была в ее ладонях. Хоть она не могла использовать магию, это не делало ее слабой.

Магия медленно исцеляла ее раны, чтобы никто не заметил. Касалась болей в ее теле, успокаивала их теплом, словно с ней был Уриэль.

Она хотела, чтобы он был рядом.

Где был ее Жуть?

Она позволила вести ее по коридорам, пока они не попали в большой зал, где Высшая жрица и лидер алхимиков вели совет. Рэя надеялась не увидеть эти комнаты.

Два стража толкнули ее так, что она рухнула на колени. Они прошли вперед, потянули за цепи, тащили ее вперед, и ее колени оцарапал камень. Она оставляла за собой кровавый след.

Высшая жрица была в кроваво-красном платье, которое надевала только на важные церемонии. Золотая цепочка свисала на ее лбу, соединялась с дырами в ушах, напоминая корону. Лидер алхимиков в красной мантии сидел рядом с ней на схожем позолоченном троне. Они выглядели как портрет короля и королевы, но со стеной пещеры за ними, а не замком.

Рэя сидела перед ними, тяжело дышала, и ей позволили опустить руки на колени. Она смотрела на свои ноги, ждала слов Высшей жрицы. И она заговорила.

Рэя знала ее уловки. Мириам хотела сломить ученицу. Чтобы она выдала все тайны и молила о пощаде, которую они не дадут.

С чего Рэе вестись на эту ловушку?

Она молчала, слушала, как ее тяжелое дыхание успокаивается.

Высшая жрица не выдержала первой.

— И? Что ты скажешь в свое оправдание?

Рэя приподняла брови и склонила голову.

— Я не знала, что мне нужно защищаться. Вы уже решили, как накажете меня.

— Ты не только врала нам. Обманула тех, кто дал тебе дом, крышу над головой. Предала тех, кто дал тебе жизнь…

Нет, она не могла терпеть этот яд. Рэя посмотрела сквозь пряди волос на Высшую жрицу.

— Давайте кое-что проясним. Вы — не моя мать. Вы меня не рожали, а дали мне только ужасное воспитание от тех, кто меня ненавидел. Убежище и милосердие, которые вы хотите, чтобы я ценила, просто завуалированная пытка.

Высшая жрица молчала, рот был раскрыт.

Лидер алхимиков решил заступиться, зашипел.

— Вижу, Жути настроили тебя против нас. Они врут, они лишают твою семью уважения.

Она покачала головой, его слова и попытка врать не впечатлили Рэю.

— Я знаю, что это не так. Я видела его воспоминания. Я видела, что вы сделали, и мой страх перед вами исчез от такой правды. Вы — лишь трусы, прячущиеся под заброшенной церковью, лишенные верных последователей.

Рэя направила слова стрелами с губ. Они пролетели и попали по двум самым злым людям в мире. Попали в цель.

Она поднялась на коленях, вытянула руки перед разбитым телом и выпалила с презрением:

— Как вы смеете заставлять меня благодарить вас за то, что вы отняли у меня? Больше никогда. Я нашла то, что вы уничтожили и забрали у меня, когда я была маленькой. Вы уже никак не лишите меня этого.

Высшая жрица резко встала. Она встала перед Рэей и подняла ее голову.

— Есть много способов запугать тебя, пташка. Я могу вырвать тебе ногти и заставить их отрасти. Как тебе? Сто лет у тебя будут вырывать ногти.

Рэя усмехнулась.

— Похоже, у вас кончились идеи для наказаний.

— Ах, потому что в тебе течет сила Лорда Жути. Ты думаешь, эта магия будет защищать тебя вечно? — она дернула голову Рэи в сторону, оставила на щеках Рэи следы ногтей. — Ты далеко от него, не сможешь забрать еще его жизненной силы. Она кончится, и ты будешь моей.

— Если ты доживешь, чтобы наказать меня, — кровь капала с ее щек, но Рэя еще никогда не была так счастлива. Она смеялась, и звук становился громче. — Вы нападете на Жутей, и вы верите, что можете подчинить их.

— Мы сделали это раз, — прорычал алхимики. — Сделаем снова.

— Вы не справитесь. Вы заставляли их слушать вас пару веков, но они стряхивали чары, да? — она села на пятки. — Это последний шанс. Иначе вы падете.

Если бы Высшая жрица могла выдыхать огонь, она это сделала бы.

Рэя знала, что встреча шла не так, как они ожидали. Они думали, что ученица, которую они послали в логово волков, вернется, зализывая раны, умоляя принять ее. Необученная жрица сломилась бы от страха перед Лордом.

Они не ожидали, что у нее осталось упрямство, даже после всего, что они с ней сделали. Они не ожидали, что она отыщет уверенность и силу в стенах поместья. Или в руках Жути.

Она высоко подняла голову и направила плечи.

— Я вас не боюсь.

— Ты подумаешь иначе после пары лет без еды и воды, — Высшая жрица махнула рукой, и ее слуги подняли цепи. — Бросьте ее в яму.

Рэя видела яму раньше. Она была полна тел и тех, кто умер от голода и жажды. Люди держались там несколько дней, но их мольбы о пощаде остались в ее воспоминаниях и снах. Сколько тел ждало ее там? Сто? Тысяча? И сколько тел было с мясом на костях?

Она будет долго умирать, ведь магия Лорда Жути питала ее.

Она ощутила страх, пронзивший тело с холодным потом. Ощущение задержалось бы, если бы она не услышала в голове голос Уриэля: «Выживи. Я тебя найду».

Рэя вздохнула, закрыла глаза и дала им утащить ее из комнаты. Она ответила ему мыслями: «У меня нет терпения, мой лорд. Я тебя найду».

ГЛАВА 38

Уриэль расправил крылья и полетел по воздуху, как стрела к врагам. Он несся среди облаков, их пушистые массы гладили его бока. Он стремился к солнцу с армией за ним.

Воспоминания мелькали в его голове. Он помнил этот путь. Он сотни раз так летал.

Он посмотрел влево и увидел других Небесных. Сотня парила на пернатых крыльях. Они были в золотой броне, улыбки были острыми, как длинные мечи в их руках.

Уриэль бился бок о бок с ними, а теперь их призраки летели с ним к замку.

Облака расступились, и стало видно скрытый город. Парящий остров был из металла и отражал солнце так сильно, что его глаза слезились. Или это было от осознания, что он был дома.

Дом.

Уриэль опустился на металлическую улицу, которая вела к замку и золотым балконам. Его сердце билось в горле. Ладони дрожали от радости и потери.

Тут был раньше шум. Женщины с изящными крыльями, которые они складывали как платья, проходили мимо, смеялись джентльмены, кивая им, пока они работали. Шум города, полного божеств, пропал.

Все пропало, потому что он доверился не тем людям. Поверил алхимикам, когда стоило знать, что этого делать нельзя.

Гектор и другие Жути опустились за ним. Двести мужчин с темными крыльями и рогами демонов. Они стояли за ним, сильнее и страшнее, чем были Небесные.

Уриэль смотрел на них, на их искаженные облики, клыки и когти, и понял, что ощущал с ними больше родства, чем с этим позолоченным городом. Небесные были божествами, а эти мужчины были настоящими. Их сердца были больше, чем у Небесных.

Они означали для него мир. Они были его дорогими друзьями, и они были готовы рисковать собой, потому что верили в него. Он надеялся, что не разочарует их.

Гектор подошел ближе и протянул руку.

Уриэль сжал его предплечье и кивнул.

— Вместе. Тут мы будем сражаться.

— Где мы?

Он знал, как это выглядело. Золотой город парил в небе, и их лидер стоял среди развалин, словно тут было его место. Ему нужно было рассказать им.

Уриэль глубоко вдохнул.

— Тут я родился. Отсюда я прибыл, а потом алхимики исказили мой разум и превратили в существо, какое вы видите сейчас. Я проклял вас. Из-за менявы лишились семей и стали Жутями. Простите за это.

Некоторые Жути тихо шептались. Они имели право больше не доверять ему. Уйти, если хотели. Но он не хотел терять верных воинов.

Уриэль не мог остановиться. Он продолжил:

— Я не могу просить вас остаться со мной. Не могу и молить о прощении, ведь тот темный поступок свел нас. Вы стоите в городе, который не видят люди, но вы тут. Я прошу вас сегодня, братья мои, о серьезном деле. Уничтожьте алхимиков со мной раз и навсегда.

Они долго молчали, смотрели на него с неуверенностью. Он не винил их. Он просил то, чего они боялись всю жизнь.

Гектор первым опустился на колено перед Лордом, прижав кулак к груди, опустил голову.

— Я буду биться с тобой.

Жути один за другим опускались на колено на металлической дороге, ведущей к замку. Их крылья изящно опускались на землю, и его сердце наполняла гордость. Он хотел только, чтобы рядом с ним была жрица, чтобы она видела храбрость Жутей.

Уриэль кивнул.

— Тогда нам нужна еще помощь.

Он опустился на колени, прижал ладонь к металлу, по которому веками ходили ноги.

— Меня долго не было, — прошептал он. — Но мне нужна ваша помощь. Братья, сестры, я зову вас.

Если Небесные еще остались, он надеялся, что они услышат его зов.

Город пробудился от его прикосновения. Он тянул его силу, тянул его душу, и магия волной полетела от города с ветром, неслась по королевству с зовом для тех, кто услышит.

Он ждал. Молился, чтобы кто-нибудь ответил. Магия была там. Им нужно было только ухватиться за нее, и город вернет своих потерянных детей. Улицы мерцали магией, которая пульсировала как биение сердца.

— Прошу, — прошептал он. — Я не справлюсь один.

И он ощутил это.

Почувствовал их.

Две ладони потянули его силу. Уриэль ощутил хлопанье их крыльев, ветер бил по его плечам и лицу. Он слышал их боевые кличи, они летели к городу, который построили своими руками. Он ощутил ответ в груди. Боль из-за разлуки с семьей, которая скоро угаснет.

Уриэль медленно открыл глаза. Два божества спустились с небес перед ним. Один был золотым, как город, с кудрями вокруг ушей. Этот опустил женщину на землю. Она тепло улыбнулась Уриэлю, сумка на ее плече была наполнена травами. Другой Небесный был темнокожим, сиял на солнце. Его напарница слезла с его спины, на ее спине были два меча, а на груди была броня.

Его братья были как солнце и луна. Две стороны мира, и от них исходила сила.

Он забыл, как дышать. Они были тут. На самом деле были.

Первый Небесный шагнул вперед, протянул руку.

— Амичия, прошу, говори от нашего лица.

Уриэль нахмурился.

Женщина с травами поспешила вперед и кивнула на руку своего мужчины.

— Ты можешь пожать его руку. Проклятье на тебе мешает, к сожалению, говорить вам напрямую. Только Небесные могут говорить друг с другом.

Он не ожидал такого, но другого выхода не было. Он пожал руку брата, рана в груди стала заживать.

— Тогда я приветствую всех вас и надеюсь, что вы поможете.

— Поможем? — женщина покачала головой. — Во-первых, я Амичия. Ты пожал руку Александру, — она указала на двух других. — А это Рафаэль и Даниэлла.

— Хорошо, — он кивнул им, но времени на знакомство не было. — Я надеюсь скоро поговорить с вами. Но сначала мне нужны братья.

— Где твоя пара? — Амичия огляделась, хмуро посмотрела на ряды его Жутей. — Ты должен быть с… женщиной, полагаю.

Откуда она знала о Рэе?

Он тоже нахмурился.

— Ее забрали алхимики.

— Ах, — она повернулась к Александру с обеспокоенным видом. — Это они любят делать.

— Почему?

Другая женщина шагнула вперед. Даниэлла с мечами и решительным видом.

— Жутей можно исцелить, когда найдена их пара. Она нужна тебе тут.

— Нет времени, — он махнул на армию Жутей. — Думаете, мы тут просто так? Я обнаружил способ одолеть алхимиков раз и навсегда. Они просто смертные, и мы можем убить их. У меня есть армия. Нужна ваша помощь.

Рафаэль шагнул вперед и сказал Даниэлле:

— Он говорит о бое?

Она коснулась рукоятей за спиной. Она словно проверяла, были ли мечи на месте.

— Я была бы не против. Ты учил меня, как казалось, годами.

— Всего год, — прорычал он.

— И я не смогла потренироваться на людях, которые заслужили пострадать.

Ладонь помахала перед лицом Уриэля, пока он с восторгом смотрел, как двое спорили. Уриэль посмотрел на Амичию. Она была такой крохотной. Как Александр не терял ее?

Она скрестила руки на груди.

— Они помогут в бою, но тебе нужна твоя пара. Только так это сработает, иначе алхимики снова обратят твой разум к безумию.

— Откуда ты это знаешь? — она была как Рэя? Она тоже была из ордена алхимиков?

— Когда Александр вернул воспоминания, мы нашли книгу… — она замолкла и с ужасом посмотрела за его плечо.

Уриэль повернулся и увидел красную волну, движущуюся к ним. Алхимики шли по улицам его дома. Их ладони были подняты, голоса приносил ветер. Они уже готовились биться магией, но он видел блеск мечей на их боках.

Амичия охнула, Александр обвил рукой ее талию и отбросил от Уриэля на другую улицу. Она приземлилась на четвереньки, но быстро вскочила на ноги. Она приложила ладони ко рту и крикнула:

— Несите мне раненых! Любых! — она побежала по улице, словно знала это место.

Может, она знала. Александр явно знал это место. Небесный широко раскрыл белые крылья и оскалился. Он вытянул руку, и город застонал, задрожал. Меч вылетел из города, и Александр легко его поймал.

Рафаэль сделал так же, но его оружием был двусторонний топор, сияющий в свете солнца. Его напарница вытащила мечи из-за спины с любопытным выражением лица. Не счастьем, но предвкушением.

Уриэль взглянул на свой народ, они готовились к бою. Жути не бились оружием, они сражались когтями и клыками. Они подняли плечи в гневе, разминали шеи. Жути, которые были безумны, желали крови и боли, уже пускали слюну, глядя на следующий пир.

Он ощущал жар боя в крови. Уриэль повернулся с братьями по бокам и широко раскрыл крылья.

Небесные опустили ладони на его плечи. Женщина-воин шагнула к нему и сказала:

— Нам не закончить это без нее.

Он мог возразить, но в тот миг ощутил ее. Услышал ее голос в ухе, она шептала через магию: «У меня нет терпения, мой лорд. Я тебя найду».

Уриэль усмехнулся, но выражение лица было опасным.

— Она уже идет.

Он широко раскрыл крылья, отклонил голову и издал оглушительный рев. Жути подхватили его вопль. Их рыки поднялись в небо, прогнали облака, и солнце ударило слепящими лучами по глазам алхимиков.

Они воевали, и Уриэль был рад показать, как глупо с их стороны было приходить сюда.

Он бросился в бой, выпустив когти и скаля зубы.

ГЛАВА 39

Рэя не знала, как долго пробыла в яме. Время тут ощущалось странно, словно Высшая жрица запутала ее разум.

Магия в ней настаивала, что Рэя была там недолго. Она говорила, что Рэя была там около дня, может, чуть дольше.

Но ей казалось, что она была тут месяцами. Она знала, как выглядело тело в углу, на котором медленно гнила плоть. Она видела, как мясо гнило, как черви поедали мозг человека, торчали белые кости.

Шаги зазвучали сверху. Рэя подняла голову и ждала, что скажет жрица. Сотни кричали на нее каждый день. Они кричали, как ненавидели ее. Как мало она сделала в жизни. Как Рэя доказала, что ученицы не были готовы стать жрицами.

В этот раз пришла сама Высшая жрица. Она должна была подождать больше, чтобы помучить Рэю. Брошенная ученица еще не сдалась.

При виде лица Высшей жрицы Рэя отклонилась среди мусора и гнили так, словно это место было самым удобным в ее жизни.

— Здравствуй, Мириам. Забавно видеть тебя тут.

Высшая жрица смотрела на Рэю, подняв факел, ее лицо исказила жалость.

— Вижу, ты еще не сломалась.

— Вряд ли это случится.

— Все твои Жути мертвы, — ложь легко слетела с губ женщины.

Рэя знала, что это было неправдой. Она ощущала магию в себе. Сильную, уверенную и живую.

Улыбаясь, она опустила голову к каменной стене.

— Нет, но попытка была хорошей. Я почти поверила. Где жрицы, которых послали к Жутям со мной?

Подлая улыбка Высшей жрицы не обнадеживала. Рэя напомнила себе, что ее уже не надо было так звать. Она не заслужила почести, раз не признавалась, что навредила многим людям в жизни.

Мириам ответила:

— Ты про Холли? Она верила, что спасала тебя от монстров. Она была полезной, но она слишком сильна. Ты забралась под ее кожу. Все те истории о Жути вызвали ее сомнения в нас. Мы не позволяем жрицам сомневаться в нашем образе жизни.

Она стиснула зубы. В этот раз слова Мириам звенели правдой. Она убила Холли. Кто знал, сколько других жриц, которые побывали у Жутей, убила она?

— Я бы хотела ее увидеть, — сказала Рэя.

— Уверена, ее части там, с тобой. Можешь поискать их.

Проклятая женщина. Ее нужно было проклясть за то, что она сделала с детьми, которые должны были оставаться в объятиях их матерей.

Это была не Высшая жрица.

Магия в ней вспыхнула с воплем победы.

— Да! — кричала магия. — Она — не Высшая жрица. Освободись от цепей!

Рэя встала, хрустя спиной, прижала ладони к пояснице. Гнев прожигал ее душу, но Рэя безупречно играла в эту игру.

— Не думаю, что у тебя есть повод держать меня тут. Я вытерпела страдания, и ты не можешь меня переубедить.

Рот Мириам раскрылся, и она зашипела.

— Неблагодарное дитя. Я должна была убить тебя на месте!

Рэя с вызовом посмотрела в ее глаза.

— Попробуй.

Без колебаний Мириам бросила чары. Рэя запоздало узнала сильное проклятие. Если магия коснется ее, она снимет кожу с ее плоти. Как Мириам и хотела.

Даже ослабев, Рэя могла это отразить. Она вскинула руку, и ее магия оттолкнула проклятие. Оно попало по одному из тел и разбило скелет на кусочки.

Рэя посмотрела туда без эмоций и тряхнула головой.

— Серьезно? Это все? Как для Высшей жрицы, ты потеряла хватку.

Крик, вылетевший изо рта Мириам, не был человеческим. Она спустилась в яму, красное платье хлопало как крылья. Она приземлилась, прижала ладони к грязи.

Все тела за Высшей жрицей сели. Мириам вызвала мертвых биться на ее стороне, и они слушались.

Рэя смотрела, как они двигаются, со скучающим видом. Магия в ней была возмущена. Она грызла уздечку, молила выпустить ее.

После времени с Жутями Рэя поняла главное — позволять магии делать то, что ей хотелось. Но перед тем как отпустить ее поиграть с зомби, Рэя спросила у нее:

— Почему ты не помогал мне раньше? Почему заставила страдать месяцами?

— Это были не месяцы, — ответила магия, — и тебе было рано помогать ему.

Она не могла спорить. Рэя опустила руки и растопырила пальцы, выпустила магию.

Пульс энергии вырвался из ее тела. Он ударил по воздуху клинком, и головы тел посыпались на пол. Скелеты пошатнулись и упали. Они снова были мертвы.

Глаза Мириам расширились от ужаса. Она посмотрела на свои творения, потом на Рэю, словно только поняла серьезность ситуации.

— Ты думала, ты была гадюкой, ждущей пир из мыши, которой ты сделала меня, — прошептала Рэя.

Магия снова пульсировала. Ее цепи поднялись и ударили как змеи. Они обвили запястье и горло Мириам, удерживали ее, пока Рэя шла к женщине, которая учила ее.

Взглянув на грязные ногти, Рэя покачала головой и вздохнула.

— Орла в крысу не превратить, жрица. Ты должна была это знать.

Мириам упала на колени, дыша с шипением.

— Я — Высшая жрица. Ты не можешь это сделать.

Магия текла по ее венам, грела кровь, сделала ее острые зубы сияющей пастью, жаждущей плоти. Но это Жуть в Уриэле давала ей силу, а не ангел, которого она видела до этого.

Рэя сжала подбородок Мириам, как женщина делала с ней. Она сжала с силой.

— Ты не Высшая жрица. Это я.

Она бросила Мириам в сторону и вылетела из ямы. Цепи на ее руках растаяли, капли упали с шипением на тела вокруг Высшей жрицы. Ее крики будут вечно звучать там эхом, но Рэя не собиралась отпускать ее.

Ее ноги коснулись земли возле ямы, и чары пропали в ее разуме. Она помнила месяцы, проведенные там, но теперь ощущала время. Она не так долго там пробыла.

Как они посмели манипулировать ее разумом?

Рэя цокнула языком. Магия горела на кончиках ее пальцев. Она повернулась, направила руки на группу жриц, выбежавших из-за угла. Они метнули чары со словами, которые должны были вредить и калечить.

Рэя зарычала и бросила в них свое заклинание. Они упали, как камни, уснув.

В ней осталось не так много магии, но этого хватило, чтобы магия лилась из ее ладоней белым туманом, наполняя Собор.

— Пусть спят, — шептала она. — Пускай уснут.

Она ощущала, как жрицы падали от ее чар. Лорел. Близняшки. Все, кто раньше ее восхищал, а теперь вызывал жалость. Им потребуется время, чтобы исцелиться. Может, она еще могла изменить их разумы. Направить их.

До этого жрицы не будут ее беспокоить.

Она пошла по Собору, утихомирила свою магию. Хоть ей хотелось растерзать здание, превратить его в кучу обломков, ей нужно было сохранить разум и силу на пике. Нужно было многое сделать.

— Где алхимики? — спросила она.

Магия потянула за ее тело, словно хотела подбросить ее в небо. Она боролась миг, а потом вспомнила слова Уриэля. Бороться с магией не стоило. Это ее только утомит.

— Хорошо, — шепнула она. — Куда нам нужно?

Ее ноги поднялись над землей, и она полетела. Ветер свистел в волосах, но облака очистили ее тело от грязи ямы. Солнце расчесало ее волосы, и золотые пряди, которые он подарил ей, блестели как металл.

Она добралась до сияющего города, уже покрытого кровью, не ученицей, которую наказывали. Она приземлилась на металлическую улицу в платье из облаков, тонкая ткань мерцала на ее коже.

Война бушевала в городе в небе. Алхимики подняли руки, красный свет летел копьями с их пальцами и попадал по тем, кто подбирался близко. Жути носились в воздухе, вытянув когти, готовые рвать зубами.

Она смотрела, как один из Жутей поймал алхимика за мантию. Его когти порвали ткань, и хоть алхимик пытался вырваться, Жуть разорвал его горло. С гневным ревом Жуть схватил алхимика и порвал пополам.

Алхимик бросил чары, которые пролетели мимо ее головы. Она пригнулась, но поняла, что это было для Жути за ней. Чудище закричало от боли, красный свет заставлял кровь в нем кипеть. Хоть Жуть умер, она видела, как алхимик постарел, раны открылись на его щеках.

— Осторожно! — раздался крик, и тело врезалось в нее.

Рэя рухнула на землю, дыхание вырвалось из легких. Шипя, она попыталась вдохнуть, посмотрела на темное незнакомое лицо.

Хоть его облик потрясал, она видела кого-то похожего раньше. Позолота на бровях и белые крылья могли принадлежать только Небесному.

Их было много?

Меч ударил по алхимику, который пытался атаковать ее. Небесный слез с нее и протянул руку.

— Идем. Тут нельзя оставаться.

Она сжала его ладонь, и он поднял ее. Так просто. Мужчина был огромным.

Растерянно хмурясь, она огляделась и посмотрела в его глаза.

— Кто ты?

Он свернул улыбкой.

— Рафаэль. Думаю, ты — человек, спасший Уриэля?

— Как ты…

Он сжал ее ладонь и потянул в бой.

— Нужно отвести тебя к нему.

Рэя не понимала его. Да, ей нужно было к Уриэлю. Судя по ситуации, ему пригодилась бы ее магия. Но кем был этот мужчина?

Она поскользнулась на крови, сделавшей металлические улицы льдом. Этого и хотел Небесный. Рафаэль толкнул ее по улице к женщине с парными клинками. Рэя врезалась в грудь женщины, чуть не сбив ее.

Женщина повернулась, вытянув клинки. Она ударила двух алхимиков по шеям, их кровь брызнула дугами.

Рэя сжала плечи женщины.

— А ты? Какой твой?

Кровь испачкала щеку красавицы.

— Даниэлла. Рафаэль — мой.

— Приятно знать.

Даниэлла опустила ладонь на ее макушку и заставила ее опуститься на корточки. Они смотрели в глаза друг другу. Жуть пролетел над их головами, его рев сотрясал воздух. Их народ поддался кровожадности.

— Плохо дело, — прорычала Даниэлла.

Время будто замедлилась. Рэя видела, как женщина-воин повернулась, вытянув клинки. Даниэлла попала по алхимику, напавшему сзади, но шипение магии сообщило Рэе, что был другой.

Рэя, оставаясь на корточках, вытянула руку и подняла щит, чары алхимика попали по ее стене, яркая магия замерцала, словно камень упал в воду.

Даниэлла выдернула меч.

— Ты — одна из них?

Не было времени объяснять. Рэя даст им паниковать из-за ее силы позже. Она встала и сказала:

— Есть идеи, где Уриэль?

— О, точно, — Даниэлла схватила ее за руку и повернула.

Рэя не успела вырваться, Даниэлла подняла ее руку, и другая ладонь сжала ее запястье. Ее с неприятным рывком подняли в воздух.

Кем были эти люди?

Она подняла взгляд и увидела другого Небесного. Он улыбнулся ей. Он был слишком красивым. Почти обжигал, будто солнце.

— Здравствуй.

Она склонила голову.

— А ты?

— Александр. Брат Уриэля.

— Я поняла, — она сжала его запястье свободной рукой. — Я ценю помощь, но ты можешь меня опустить.

— Сначала нужно найти Уриэля! — крикнул он, ветер уносил его слова. — Это важно!

Да, она понимала, что у них была одна цель. Но если он не опустит ее сейчас же, она превратит его в жабу. Она могла о себе позаботиться. Она была сильнее их всех.

Она дернула за его запястье, привлекая внимание Александра.

— Я — жрица!

— Что?

Хватит.

Рэя выпустила магию из пальцев, молния ударила по алхимикам внизу. Она попала по группе мужчин, которые усиливали друг друга. Ее магия зашипела в их венах, остановила их. Она не смотрела туда, когда Жути напали на них.

— О, — отозвался Александр. — Ладно.

— Где Уриэль? — завизжала она.

Ей ответил вопль. Она ощущала его магию, пульсирующую в ней, пополняющую ее запасы.

Александр поднял ее выше, и она увидела Уриэля. Он стоял в толпе алхимиков. Их было много, хотя она не знала, были ли все настоящими. Они ударяли магическими хлыстами, которые обжигали тело. Четыре хлыста обвили шею Уриэля, множество были на руках. Он взревел снова, тряхнул руками, рвал хлысты, но еще больше било по его коже.

— Брось меня над ними! — крикнула она.

— Мы высоко! — ответил Александр, хлопая крыльями, чтобы удержать их в воздухе.

Ей надоел спор. Рэя ударила его током. Он вздрогнул и отпустил ее, она устремилась к толпе.

Магия хотела в бой, как и Рэя. Она приземлилась на корточках. Рэя выпустила всю накопленную силу, и та понеслась шоковой волной по металлическим улицам. Золото трещало, энергия сбивала алхимиков с ног. Ее волосы отбросило назад, юбки платья трещали.

Ее магия дала миг покоя, и рука обвила талию Рэи. Ее притянуло к знакомой груди. Дыхание вылетело из ее легких, но впервые за месяцы, как ей казалось, она была в безопасности.

Она прижала ладони к его голой теплой груди и посмотрела в его глаза.

— Уриэль.

— Рэя, — его крылья укрыли их, защищали от залпов магии. Она смотрела, как несколько попали по его крыльям, шипели, пылая ярко-красным светом.

— Ты жив, — прошептала она. — Они сказали, что ты погиб.

Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, но замер. Он зарычал и бросился вперед с одним намерением.

Его ладони прижались к ее спине, и она ощущала себя маленькой и изящной, его губы поглощали ее. Его губы были сухими и потрескавшимся, царапали ее. Но его дыхание лилось в ее легкие жаркой силой. Бархат его нижней губы скользнул между ее губ, она поймала ее зубами. Рэя впилась ногтями в его грудь, ее сердце колотилось, как его.

И когда он отодвинулся, она могла лишь смотреть на него большими глазами, тяжело дыша.

Уриэль усмехнулся и облизнул губы.

— Просто подумал, что тебе нужно знать.

Крик алхимика перебил их. Рэя юркнула под его правую руку и крыло, вскинула ладонь. Она метнула пульсирующую магию и попала по груди мужчины. Зияющая дыра в его груди показала шок на лице алхимика за ним.

Уриэль подвинулся. Алхимик завизжал, и она услышала, как рвалась плоть. Пора было покончить с этим.

Она повернулась, чтобы метнуть чары, но увидела красные дыры в крыльях Уриэля, в которых было видно белые перья.

Алхимик бежал к ним с магией, льющейся с его ладоней. Она крикнула:

— Уриэль!

Недостаточно быстро. Чары ударили по рогу Уриэля, сломали его. Рэя бросила ответные чары. Клинок света рассек спину алхимика, разрезал его пополам.

Она схватила Уриэля за руку и повернула его к себе.

— Ты в порядке?

— Теперь да, — он не смотрел на раны и не переживал. Он просто улыбался ей.

— Тебя ударило по голове, — пробормотала она. — Тебя нужно исцелить. Я не знаю, как. Уриэль, мой лорд, мой монстр, — она притянула его к себе и поцеловала в губы.

— Я люблю тебя, — сказал он. Его слова звучали как крик, хотя они были едва слышными. — Моменты без тебя рядом были худшими в моей жизни.

Они были просто друзьями. Он не интересовался ею, не проявлял симпатию. Они были лордом и жрицей.

Но…

Она вспомнила его нежные касания. Как мысль о нем придавала ей силу и смелость. Он не был для нее костылем, просто он верил в нее, когда это не делал никто.

— И я тебя люблю, — прошептала она. — Ты мой лучший друг… Но я хотела бы, чтобы ты был куда больше этого.

Магия затрещала на его спине, но он не реагировал. Уриэль улыбнулся, и остатки чар, которые делали его Жутью, сгорели. Копье из солнца озарило его. Он был светом, маяком во тьме этого мира, и хоть земля была в крови, он был ясным божеством среди них.

Рэя отпрянула на шаг, прикрыла глаза рукой, чтобы не ослепнуть. Магия вспыхнула, вырвалась из его тела. Она слышала крики алхимиков, которых слепил свет. Она упала на колени, зная, что свет искал тех, кто портил его. Тех, кто создавал темную магию из добра Небесных. И она делала это.

Если это было ее наказание, так тому и быть. Она пойдет так до конца, но любовь будет гореть в ее груди.

Ее разум разбивался от крика, заявляющего, что она отдала душу в поисках силы.

А потом стало тихо.

Рэя открыла глаза и увидела, что алхимики пали. Все.

Перед ней стояло золотое сияющее божество. Мужчина был высоким, с прядями металлических волос и медными глазами. Его тело отражало свет, как металл. Белые крылья вокруг его плеч были как мантия.

Перо опустилось с холодным ветром на металл улицы. Рэя подняла его, заметила кровь на белом пере.

Он протянул руку, и Рэя обхватила его пальцы.

— Получилось, — сказала она.

Он притянул ее к груди, обвил руками и новыми крыльями.

— Да, моя любовь.

ГЛАВА 40

— Так ты — женская версия алхимика? — спросила женщина.

Амичия, напомнила себе Рэя. Ее звали Амичия, и она разбиралась в травах.

Крохотная женщина сидела на коленях рядом с ней, перевязывала ладони Рэи, обожженные до запястий. Слишком много магии. Или что-то еще. Рэя не помнила, что сказал Уриэль перед тем, как отправиться проверять, сколько Жутей выжило.

Судя по тому, сколько людей ходило вокруг странного замка, Рэя подозревала, что выжившие были. И их нужно было спустить к людям.

Ей не нужны были бинты. Магия могла ее исцелить, если бы Рэя захотела. Но что-то в ее душе не хотело использовать магию. Не после того, как она убила тех людей. Сожаления обжигали не меньше ладоней.

— Да, — она поняла, что так и не ответила на вопрос.

— Я хотела бы знать о твоем существовании раньше. Ты сильно помогла бы мне и Александру, — Амичия закрепила бинт. — Вот так. Это не лучшая моя работа, но меня никто официально и не учил.

— Не учили? — Рэя нахмурилась и посмотрела на свои ладони. — Тогда почему я дала тебе трогать меня?

Амичия пожала плечами, улыбка заявляла, что она привыкла к таким вопросам.

— Есть у меня такая способность.

Она встала и пошла к другим незнакомцам. На Небесных было сложно смотреть. Они были еще хуже, когда стояли втроем.

Уриэль прошел к братьям, сжал их предплечья. Они выглядели… уместно. Словно они жили в этом позолоченном месте.

Рэя ощущала себя не на месте. Она была в одежде, но душа ощущалась обнаженной. Она не знала, куда деть руки, как вести себя без теней, которые успокаивали ее, когда она была рядом с другими.

Не важно. Ее Жуть, нет, Небесный прошел к ней.

Она не знала, могла ли привыкнуть к тем красивым крыльям. К идеальному лицу. К глазам, следящим за каждым ее движением. Знакомые глаза были не на том лице.

Другой голос прошептал в ее голове: «Теперь ты — монстр».

Хоть звучало как голос Высшей жрицы, она знала, что женщина не могла дотянуться сюда. Верно?

Уриэль занял место Амичии, сел на колени у ее ног и протянул к ней руки. Она сжала его ладони, опустила их на свои колени.

Он усмехнулся.

— Твоя сила впечатляла.

Она покачала головой.

— Я не хочу говорить о магии.

— Тогда о чем ты хочешь говорить?

Она сжала его ладони, от страха ее пальцы дрожали.

— Ты — Небесный, как ты и сказал. Божество среди людей. А я осталась последней от темного ордена, который навредил всем вам.

— Не всем. Мы превратили людей в Жутей. Тут нет тех, кто не виновен.

Его глаза были большими и темными. Полными эмоций и понимания, от этого ее сердце болело.

— Нет, Уриэль. Их магия еще во мне. Их обучение. Их воспоминания. Пока другие жрицы и я живы, живы и алхимики.

Он склонился ближе, жар и сила.

— Если ты предлагаешь, что ты должна умереть, я против.

— У тебя нет выбора. Ты хотел покончить с тиранией алхимиков, — она указала вокруг. — Кровь была пролита. Осталось только одно.

— Нет, — прорычал Уриэль. Он прижался лбом к ее лбу, вдохнул ее запах. — Ты останешься со мной. Потому что ты не алхимик. Ты — моя Высшая жрица, а это разные вещи.

— Да? — она хотела, чтобы он вернул осколки ее души на место, но не знала, сколько времени это займет.

Уриэль вздохнул, и она ощутила его магию в своей душе.

— Да, Рэя. Это разное. А теперь мне нужно кое о чем тебя попросить.

Что угодно. Если он хотел, чтобы она спрыгнула с парящего города и разбилась в мире людей, она это сделает.

— Что угодно.

— Останься со мной. Помоги отстроить город с братьями и их женами. Это место когда-то было убежищем для всех, кто нуждался в нем. Мы хотим снова сделать его таким, но с твоей помощью.

Рэя нахмурилась. В этом не было смысла. Зачем им женщина, выращенная врагами?

— Почему я? Моя магия вряд ли может отстраивать здания.

— Нет, но она может исцелять. И давать надежду тем, кто пострадал в прошлом, — Уриэль встал и протянул к ней руку. — Мы хотим, чтобы королевство Небесных снова сияло. Но только с тобой рядом.

Рэя посмотрела на него с надеждой в глазах.

— Думаешь, есть еще Жути?

— Не знаю. В этом мире много королевств. Я хотел бы проверить, сколько еще мы найдем, раз алхимиков больше нет, — он пошевелил пальцами. — Ты поможешь?

Любовь к нему пылала в ее сердце, и Рэя сжала его пальцы.

— Да.

КОНЕЦ