Дела семейные (СИ) [Елизавета Флоркинголд] (fb2) читать онлайн

В детстве он называл его «дядюшка Карл», хотя, черт его знает, кем они друг другу приходились. Хайзенберг видел его всего несколько раз, когда приезжал навестить родных в деревушке. Это было еще до… Той встречи с Мирандой. По меркам своего рода мужчина устроился довольно удачно: хирург, к тому же, диплом получил с отличием, от того его рассказы об ампутированных конечностях и протезах приводили членов семьи в восторг.

Вообще, все они были прирожденными учеными, только вот двери высших учебных заведений для Хайзенбергов оставались закрытыми. Не забыл еще народ о попытке его троюродной бабки пересадить лицо от одной дамы к другой, а чего стоила работа далекого дяди на тему переливания крови от мертвеца к живому человеку? Одним словом, ученики из них были хорошие, но рано или поздно какая-нибудь безумная идея превращала ученых в психопатов, даже современному обществу, где вампиров и оборотней считают сказкой, было сложно оспорить сей факт.

Из Френка не могло получиться толкового научного деятеля, и это по их меркам. Мальчик прекрасно запоминал слова дядюшки и уже в четыре года мог цитировать его речи, но запал юноши быстро пропадал. Ах да, еще, как и все его родные, парнишка начал рано седеть — то есть поседела прядь волос на лбу, а остальные волосы сохранили угольно-черный цвет.

Впрочем, все это оставалось в прошлом. У Карла было слишком много дел, чтобы думать о смысле жизни, старых добрых временах и родных. Помимо обычной работы, которою проделывали лорды, чтобы впечатлить Мать, приходилось работать над армией, а еще эти собрания посещать. Одним словом, свободного времени ноль.

Тем не менее, однажды ночью ему позвонили, прервав личную встречу с бутылкой виски. Признаться, ученый уже и забыл, что у него был телефон, и не думал, что кто-то помимо Миранды знает его номер. Возможно, он оставлял информацию родственникам когда те виделись в последний раз — перед вживлением каду, а тогда они стали считать его погибшим.

— Карл Хайзенберг? — Голос по ту сторону походил больше на писклявую крысу, чем на человека.

— Да, а ты, черт подери, кто такой? — От раздражения тот махнул рукой, зацепил пойло, и то разлилось на пол, впрочем, такой грязный, что едва ли могло быть хуже.

— Я же твой родственник, Френк.

— А, малыш Френки, — сделав паузу, мужчина расхохотался, — помниться мне, ты поступал в медицинский лет десять назад, и как, уже стал великим гением?

Пока родственник говорил, лорд закурил сигару. Раньше мальчишка был очень разговорчив, где-то на полпачки, но года сделали его более кратким.

— Ну, было три приговора. Два — смертных, один — пожизненный. Меня обвинили в расхищении могил, лишили особняка в пользу суда, и разыскивают в четырех странах. Вот подумывал о том, чтобы остановиться в Трансильвании, а тут как раз вспомнил, что ты живешь неподалеку.

— И как долго ты намереваешься жить в моем скромном поместье? Может, тебе еще красный ковер постелить, и трон из золота подготовить? — Передвинув сигарету к краю губ спросил Карл.

— Вовсе нет! Это лишь на пару месяцев, пока не найду подходящего места, за это время я мог бы починить что-то в твоей лаборатории, а заодно поделиться своими исследованиями в области человеческого сознания.

— Разумеется, ты поможешь мне, бездельник, это даже не обсуждается! Однако, должен предупредить, что живу я в глухой деревне. Коммуникаций тут по минимуму, еду только у селюков брать — свекла и редька, можно, конечно, достать алкоголь, но это уже роскошь, да и мелковат ты для такого. Соседи тут мягко говоря ебнутые, а прямо… Даже слов таких не найдется — сплошные стервы, и еще один урод на рыбьих ножках, если они тебя загребут, заступаться не буду.

— Понял! В любом случае, лучшего убежища мне не найти, к тому же, Хайзенбергам не привыкать. — Не теряя надежды, наоборот, взбодрившись, ответил юноша. — Кстати, у меня ведь тоже есть спутник, научный коллега, так сказать.

— Хуже двухметровой стервы? Не думаю. Можешь взять с собой, только чтоб сидел твой научный сотрудник тише воды ниже травы, иначе я лично приволоку его под ноги Мамки, пусть она вправляет вам, молодым, мозги.

После они договорились о времени и месте встречи. Повесив трубку, Карл ненадолго отвлекся от сигарет: он думал о том, чего же мог достичь родственник в сфере человеческого разума, и могло ли это как-то повлиять на его безмозглых солдат. Впрочем, когда под ногами заворчал прототип с пропеллером на голове, мысли эти вновь испарились. Придавив его огромной железкой, чтобы не шумел, Хайзенберг отправился спать, да и не вспоминал о кузене неделю, пока не настало время встречи.

Френк стоял у указателя, что обозначал дорогу к деревне. Седина в волосах дальше не двинулась, да и тело, казалось, росло только в высоту — хрупкий, тощий, но очень эксцентричный паренек. Поднять его было проще, чем зашвырнуть пустое ведро в ликана. В руках юноша держал тетрадку, куда зарисовывал пейзаж — наверняка подражал тем смазливым придуркам из Англии, как их называли джентльменам. Мрачный, много страдальческий, галантный, начитанный — совсем не те идеалы, что жили в голове старшего.

— Хватит ерундой страдать, у нас нет на это времени! — Крикнул Карл, подойдя к кузену, он все же протянул руку, чтобы тот пожал ее своими костлявыми пальцами. — И да, добро пожаловать в ад, братишка!

— Ты гляди-ка, совсем не изменился, как на фотографиях в альбоме! — Удивился Френк. — К слову, я тоже рад тебя видеть. Айлин, нам пора.

Тогда он заметил ее впервые. Одногодка младшего с короткими светлыми волосами, закутанная в осеннее пальто она сидела на чемоданах, подобно Френку отрешившись от мира, наблюдая за облаками. Когда товарищ окликнул ее, девушка подобрала багаж и послушно поплелась за ними.

Хозяин предварительно загнал псов в клетку, так что от ликанов не было проблем. На удивление, подопытные соседей так же не доставляли неудобств — ах точно, ведь в тот вечер должно было состояться очередное собрание у Миранды (последние два слова в голове Карла приобретали вид вывески в дешевый бар).

Хайзенберг провел краткую экскурсию по фабрике: показал комнату кузена, свою, основные ходы и места, куда соваться не стоило. Оставив гостей располагаться, лорд поплелся на собрание, где его ждала не менее приятная обстановка чем та, что была сегодня под грязным дождливым небом.

В тот раз особенно выделилась Донна — у нее случилось что-то вроде припадка, так сильно женщина хотела вернуть дочь в первозданный вид, что больше не могла ждать. Она считала, что другие делают недостаточно много, из-за чего затеяла ссору с Моро. Альсина с радостью поддержала этот спор, требуя от Матери «утопить эту несчастную жертву аборта», за что получила выговор. Все прошло не так уж плохо, по крайней мере, о нем в этом блядском театре не вспомнили, а место зрителя всегда было лучше участия.

Следующий месяц прошел довольно интересно. Сперва старший провел младшего в несколько лабораторий и цехов, показал запчасти, чертежи и коротко пояснил, чем занимается. Первую неделю паренек помогал ему в простейших поручениях, как оказалось, трупов и работы с ними малец не боится. На восьмой день он попросил еще одну комнату — под собственные исследования. Карл согласился. Признаться, он даже был приятно удивлен энтузиазмом мальчишки, спустя еще три дня кузен вызвал юного ученого на разговор.

— Ты уже мог заметить, что на улицу лучше не соваться — там полным полно всякой нечисти.

— Да, вас тут четверо. Иногда к подножию фабрики приходят люди. Помнишь, я забирал у них детали? Они сказали, тех трех зовут Донна, Альсина и Моро, называли их владыками, лордами. Это что, клуб по интересам такой?

— Э, какой засранец, уже все разузнал! Быть может, ты так же соизволишь сказать, откуда взялись все эти чучела, и что дает им сверхсилу?

— Да черт его знает, наркотик какой, или гормональный препарат… Похоже на то.

— Это называется каду. — Указав пальцем на банку со стальной крышкой пояснил Карл. — Паразит, иногда убивает, порой вступает в симбиоз и порождает то, что ты видел.

Кузен попытался рассмотреть нечто в мутной жиже. Кажется, оно пульсировало и было вполне себе живым, несмотря на странный вид. Не успел он снова начать говорить, как банка сама собой поднялась в воздух, и приземлилась прямиком на колени юнца.

Френк побледнел. Его глаза выдавали удивление, интерес, страх. Хайзенберг улыбнулся и закурил одну из своих любимых сигар.

— Не бойся, пока он за стеклом, ничего страшного не случиться. С этого дня ты будешь помогать мне вживлять каду в трупы, и я просто… решил предупредить, чтобы он ненароком не сожрал тебя.

Что же касается Айлин, все это время она была лишь тенью и ни проронила ни слова. Иногда Карл видел ее, носящей что-то в комнату кузена, порой она спала на его кровати, пока Френк копошился на столе, в поисках отчетов для старшего. Впрочем, однажды он увидел светловолосую в белом халатике, идущей прямиком к тому месту, где родственник оборудовал свою лабораторию.

— Эй, ты! — Никакой реакции.

Тогда Карл сделал одно ловкое движение и девушка тут же остановилась, ухватившись за живот. Сперва она с удивлением посмотрела на свою руку, а тогда перевела взгляд на хозяина фабрики.

— Кольцо, железное, посеребренное. — Небрежно сказал он, приближаясь к подруге кузена, боль отступила и та тут же поменялась в лице. — Миленькая, маленькая безделушка, неправда ли? А вот зачем тебе понадобился халат, это другой вопрос.

— Любые работы в лаборатории следует проводить в спецодежде. — Ответила она на это. — Френк попросил подготовить раствор с электролитами на замену свернувшейся крови и сделать переливание в подопытного, а это работенка не самая чистая.

— Неужто, у такой крошки уже есть диплом и право работать с опасными химикатами?

— Права у меня столько же, как и у вас на вживление металлолома в трупы. — Воспользовавшись моментом, крохотное существо проскочило мимо него, и кинуло на прощание: — Доброго вам вечера, лорд Херзенберг!

Уже на том конце коридора девчушка расхохоталась, товарищ спросил ее, в чем причина такого веселья, на что Айлин ответила, что у них довольно занятная фамилия.

Работая с кузеном Карл заметил тот самый труп, все необходимые манипуляции, судя по следам на шее, были проведены. Подопытный ждал того часа, когда он останется наедине с создателем, вот тогда-то он запустит ток «крови» по венам, и займется уже воскрешением некогда живших людей, а не киборгов.

— Почему ты сам этим не занялся, а поручил ей? — Между прочим спросил старший.

— Кому, Айлин? Так ведь у нее вся тонкая работа лучше выходит, мне же проще записывать формулы, и выводить необходимые пропорции веществ. Так еще с универа было: я нарисовал схему проекта «ПРОМЕТЕЙ 1» и забыл листок на парте, а она, курсом младше, нашла его и все подправила, вот так мы и работаем вместе. Она всегда защищала меня, а когда суд вынес первый приговор бросила защиту, и помогла бежать. Знаешь, трудно найти человека, который разделит твои взгляды на жизнь, но, как оказалось, в меде и не такие придурки учатся.

— Что-то она очень молчалива, как для ученой.

— Так ведь это я попросил ее вести себя потише, ты же сказал, что ничто не должно мешать исследованиям, да и мы тут — гости.

После того разговора дела семейные снова вылетели из головы. Дебильный монстр с пропеллером вместо головы сбежал и перебил кучу народу, Карлу стоило немалых усилий его остановить, в результате чего на руке появился новый шрам. Точнее, пока что рана, которая покрывалась рубцовой тканью, зажить должна была к вечеру. И все же, пользуясь возможностью он попросил Френка позвать подругу, чтобы та обработала порез, ведь нельзя же становиться за станок с открытой раной!

— Интересно, а ты уже успела познакомиться с нашими доброжелательными жителями?

— Вы о представителях местной фауны, больше похожих на псов? Да, да, и пахнут как собаки, только морды больно уродливые.

— Ведь это мы, лорды, их сотворили, они подвластны нам. Неужели, после всех этих «псов» ты не боишься меня, и даже позволяешь себе коверкать мою фамилию?! — Постепенно делая тон грубее продолжал Карл.

— Я не мешаю вашим экспериментам, а если с моей головы хоть волосок упадет, Френк вам спасибо не скажет. Мы не позволяем себе лишнего, и вы будьте рассудительны, лорд Херзенберг.

— Глупая, меня совершенно не интересуют твои волосы, а он, — тут дверь в комнату захлопнулась, а металлическое колесо на ней повернулось, — ничего не узнает.

Кузен отвлек ее от работы в комнате, так что из одежды на девушке были только черные туфли, потертые джинсы и майка. Окинув взглядом помещение она поняла, что другого выхода нет, после чего сделала несколько шагов назад. Карл вновь попробовал притянуть ее к себе, вспоминая, что в плоти этой дамы тоже есть кусок железа, но не тут-то было.

— Кольцо. Нержавейка. Ваши фокусы с пункта приема металлолома на меня больше не подействуют!

— А я тебе не только магнит ходячий. Знаешь, мне доводилось общаться с противоположным полом…

Он начал приближаться, девушка пятилась назад, пока не уперлась в ледяную стену. В голове пролетали образы Альсины — неестественно большой женщины, которая ненавидела его за все, что только можно ненавидеть, и Донны — толи симпатичной девушки, толи давно уже старухи под ее этими непонятными тряпками. Теперь — он даже снял очки, чтобы получше разглядеть — взгляд сфокусировался на ней. Подумать только, еще пару секунд назад он приравнивал девчонку к бессмертной вампирше и сумасшедшей кукольнице, а ведь она была просто подружкой его горе-кузена, и сейчас дерзость девушки куда-то испарилась.

Нечеловеческие глаза Карла заставили ее замереть и осознать все, что происходит. Френк говорил, что его двоюродный брат занимается исследованиями киборгов, а до того много лет провел ампутируя и пришивая людям конечности. У него куда больше седых волос, чем у ее друга, и он уже был их возраста, когда товарищу было около трех-четырех лет.

И тут Айлин понимает, что тот выглядит совсем не так, как ее привычное окружение, и дело тут не только в странностях Хайзенберга. Перед перевязкой он снял плащ, обнажив руки, покрытые шрамами, и выражение лица у ученого совсем не то, что было у парнишек с универа. Все его тело покрыто мазутой, изуродовано следами драк и неудачных опытов, а лицо скрывает грубая щетина. На удивление, это зрелище не кажется отвратительным или страшным, лишь внушает мысль, что этот человек знает многое, и сейчас он способен на что угодно, абсолютно на все.

Грубые руки обхватывают талию, одна из них приподымает майку, касаясь обнаженной кожи, тело непроизвольно вздрагивает.

— И правда, нержавейка. — Непринужденно говорит он, осматривая кольцо в пупке девушки.

Хватка ослабевает, а тогда, не пойми как и каким образом, два металлических крючка цепляют ее одежду и держат, буквально паря в воздухе, а его руки уже сжимают грудь. Она и сама практически не касалась этих мест, а теперь совершенно чужой человек трогает их, это должно быть так мерзко, но вызывает что-то другое. Пальцы играют с затвердевшими сосками, ноги в коленях девушки подгибаются. Нет, это не похоже на случайное касание — он снова начинает тискать грудь и принимается ласкать их уже языком.

Не контролируя себя, Айлин что-то говорит. Что-то между стоном и криком, долгое и протяжное, но не такое громкое, как он обычно слышал. Нечто, похожее на затихающее «а-а-а», и в тот же миг все ее тело словно сжимается под руками Карла.

— Черт, да я просто хотел подразнить тебя, а не довести до оргазма! — Заявляет он, отстраняясь от обалдевшей девушки.

Та смотрит на него с удивлением, шоком и разочарованием. Чего-чего, а такого от чудаковатого ученого-одиночки она не ожидала. Френк говорил, многие его родственники как и он сам, посвящают свою жизнь науке, и едва ли что-то другое может их тревожить.

Еще около двух недель Хайзенберг вообще ее не видел. Даже случайно — словно девица растворилась. Он уж было подумал, она уехала в тайне, рассказав обо всем своему другу, или просто решила никогда больше не видеть старика, но не тут-то было. В очередной раз посетив лабораторию кузена тот увидел, как ученая стояла к нему спиной.

Она как раз заканчивала работу над «ПРОМЕТЕЙ 4», зашивала грудную клетку, если быть точнее. Вдруг иголка вырвалась из рук и начала сама собой проникать в плоть, оставляя громадные стежки, вместо аккуратных маленьких швов.

— Что вы творите, это придется переделывать! — И куда девалось ее прежнее стеснение? Девчушка ухватилась за иглу, обрезала нить, а тогда развернулась и влепила Карлу смачную пощечину, от чего у того едва очки не слетели.

— И что же ты не была так сердита в закрытой комнате? — Спросил он, натягивая прежнюю маску безразличия.

— Из вежливости, вы ведь мне в отцы годитесь. — Проворчала Айлин, пытаясь вытолкать незваного гостя за дверь.

Что-же, это стало последней каплей. Один разговор с кузеном, и тот попросил родственника не лезть в его личные исследования. Несмотря на свою дерзость, Карл не мог просто ворваться в лабораторию (хотя чисто физически ему все замки были подвластны). В конце концов, их род был приучен держаться вместе, так что дальше брани они не заходили.

— Когда мы наконец-то уедем, это место ужасно! — Услышал старший жалобы ученой, проходя миом комнаты младшего.

— Настолько ужасно? Тут есть все необходимое оборудование, еда, спальня, а местные вообще не подозревают о нашем существовании. Разве мог нам выпасть лучший расклад?

— Но тут ты не хозяин, эксперименты твоего брата всегда будут на первом месте. Подумай, мы ведь никогда не хотели работать автомеханиками, наша наука в другом русле идет. Понимаешь, вернуть тело в рабочее состояние, и возобновить разум — две совершенно разные задачи.

— Хорошо, я вернусь к поискам дома. — Пообещал Френк. — К тому же, хоть ему и неудобно об этом говорить, думаю, сам Карл считает, что мы у него загостились.

Вот это и была та самая крайняя точка, ведь записи кузена помогли ему создать более умных ликанов, а вскоре должны были усовершенствовать и других солдат. Стоит добавить, что в тот же день леди Димитреску представила Матери своих дочерей: Беллу, Кассандру и Даниэллу, чем заслужила, пускай и временно, первенство в рядах детей. Все бы ничего, да только Миранда отметила удачу данного эксперимента, еще и добавила, что Хайзенбергу следовало бы брать пример с Альсины, чего ученый стерпеть не мог.

Он вернулся на фабрику. Фабрику, которая была для удобства разделена на две части. В первой были лаборатории и его личная спальня — чтобы всякая шушара не мешала, вторая предназначалась для солдат, и там они были вольны бегать, убивать друг друга и все, что движется. Между ними существовало несколько дверей, которые сами собой открылись, подобно мышеловке, оставалось только ждать.

В ту ночь несколько прототипов с лезвиями на руках пробрались в коридор. Сонная девчушка как раз вышла за водой, когда на нее накинулись двое. Стоит отдать должное — ей даже удалось сломать руку первому, но второй уже вонзился в тело, пачкая дорогой ковер кровью.

— Ну все, довольно! — Прорычал Карл. — Она должна оставаться живой, так что проваливай!

На самом деле, солдаты не слушали приказов, и это было то, над чем помогал работать кузен. В их теле было довольно много металла, так что те могли хоть чечетку танцевать, но стоило ученому прекратить свои манипуляции, как твари превращались в безумную груду убийственного железа.

Айлин, лишенную всяких чувств, он понес в лабораторию, после чего даже позвал родственника, делая вид, что искренне взволнован происходящим.

— Увы, такое иногда случается. Боюсь, твоя маленькая подружка сейчас при смерти!

— Я спасу ее, дай только время… — Шептал побледневший парнишка.

— Я могу спасти, Френк, только ты не говори ей ничего, пускай это будет наша маленькая тайна.

— Но…

— У меня больше опыта в таких делах, так что не спорь!

Итак, главная цель была достигнута — он получил возможность вживить каду в человека, который мог выжить. Почему? Возможно, потому, что в ней было что-то от двоюродного брата, а в том от самого Карла, который удачно сосуществовал с паразитом годами. Облизнув губы в предвкушении Хайзенберг надел более точные очки, и едва сдержался, чтобы не закурить — еще не хватало в свежую рану сыпать пепла.

Уже тогда он начал понимать, что сделал что-то не так, будто совесть наконец-то отрезвела! Ее тело, даже изуродованное лезвиями, имело свое очарование, которого тот не разглядел при первой встрече. Очень выразительный изгиб талии, аккуратная грудь, далекая от громадного бюста большой стервы, и тощая шейка, покрытая тонкими невыпуклыми венками. Ведь что-то Френк в ней нашел, нечто близкое себе по духу, пусть и без намека на романтику — в этом деле младший был полным профаном.

Спустя какое-то время Айлин очнулась. Ей не давали смотреть на раны, поэтому ученая понятия не имела, насколько глубоки они были и не удивлялась, что те так быстро зажили. Каду мог начать мутацию в любой момент, поэтому Карл потребовал, чтобы она помогала ему с некоторыми экспериментами, а та, в свою очередь, торопила товарища с приобретением дома.

Но тут что-то начало меняться, словно бывалый лорд стал на место двоюродного брата. Она так ловко владела ниткой и иголкой, без вопросов бралась за самую грязную работу, да еще имела наглость влезть в его расчеты, исправляя их перед глазами Карла!

— Я это делаю, чтобы вы поскорее со всем разобрались и мы вернулись к своим делам. — Заявляла девушка, уворачиваясь от летящих в нее железяк.

На удивление, исправления действительно ускоряли работу, взаимная ненависть слегка поубавилась и после другого случая. Произошло то, чего не предвидели бы даже лучшие дети Миранды — на кладбище неудавшихся попыток пожаловала Альсина.

— Чего приперлась, стерва? — Наблюдая, как лопата копает очередную могилу рявкнул Хайзенберг. — Или уже взялась дохлятину жрать?

— Я вижу тебя насквозь, дитя. — Заливаясь звонким смехом ответила вампирша. — Как ты виновато смотришь на мамочку, словно прячешь нечто эдакое за спиной, чтобы удивить ее. Мне это не нравится, последний такой взгляд закончился побегом живого фена, о, скольких девушек он убил! Я разочарована, и кто теперь будет массировать мои бедные стопы?

В это же время подруга кузена тащила труп к могиле. К счастью, заметание следов они с товарищем проходили, так что подобные вещи для наставницы сумасшедшего ученого были не в новинку.

— Ты, — обратилась Димитреску, заприметив девушку, — вроде не сильно изуродована его железками. Пойдешь работать ко мне, сегодня же.

— Женщина, я вас не знаю. — Скинув труп в яму, ответила Айлин. — Идите-ка вы к черту, будьте добры.

Реакция большой стервы не заставила себя ждать. Взмах рукой — и ее маникюр просвистел над головой, на не шутку перепугав светловолосую. Карл отошел подальше, вспоминая их встречу. Сейчас она должна оцепенеть, попятиться, или извиниться на крайний случай. Да хрен там!

Айлин рванула к груде металлолома, вампирша была медленнее — платье и каблуки, как ни как. Противница выхватила одну-единственную трубу, и торжественно подняла ее вверх.

— Этим ты собралась меня…

Но тут целая куча начала обваливаться. Хайзенбергу оставалось только пожать плечами: это уж не его сила, а простая физика. Куча мусора похоронила под собой фигуру в белом, девчонка же ловко отскочила, и теперь стояла над ней.

— Стерва самовлюбленная, дылда, блять, так тебе и надо, в рот тебя дери! — Вопила она. Однако, стоило обломкам заворушиться, как Айлин тут же заткнулась.

— Мое платье! Ты заплатишь за это, соплячка!

Димитреску, целая и невредимая, возвысилась над ней, вновь занесла свою когтистую лапу, жертва инстинктивно закрылась руками, и тут земля задрожала. Один за другим от туда стали выпрыгивать скелеты, те, что сохранили плоть, и совсем исхудавшие. Они, подобно рою диких ос, налетели на ведьму, повалив ее с ног, впиваясь зубами и хватая за одежду. Альсина смахивала их одного за другим, но все новые и новые продолжали нападать. Кладбище, в то же время, из ровной полянки превратилось в пахано поле — хоть буряк сажай.

— Я расскажу о твоей выходке Миранде, вас всех линчуют! — Устав и испоганив свой наряд, вампирша отступила, с тех пор у нее всегда было два платья.

— А ты, оказывается, и материться умеешь. — Присвистнув, подытожил Карл. Это зрелище длилось так долго, что пол пачки сигарет улетело в никуда.

— Говорила же, Френк попросил быть с вами повежливее. — Переводя дух ответила девушка. — Ладно, я понимаю, металл, но вот эти вот скелеты — это уже перебор.

— Думаешь, это я сделал? А хрен там, меня бы устроила твоя смерть! — Улыбаясь во весь рот заявил ученый. — Можешь благодарить себя и ту маленькую тварь, которая живет в тебе.

— Та гадость, которую Френк показывал… Стой, когда ты… И зачем… Чудовище, заем ты сделал это со мной?!

Она кинулась к нему, начала бить, но едва ли прикосновения Айлин можно было почувствовать. Девушка расплакалась, оскалилась, а тогда с горечи пнула его последний раз и вернулась в лабораторию, бормоча что-то вроде «куда» или «когда».

За ужином кузен сказал, что подруга так и не выходила из его комнаты.

— Кажется, она догадалась, и очень сильно переживает по этому поводу. — Глядя на полную тарелку еды пробормотал он. — Прости, сегодня кусок в горло не лезет.

Опечаленный ученый попытался отвлечься, занявшись делом, а вот Карл решил поговорить с девушкой. Как и ожидалось, она лежала на кровати, завернувшись в одеяло.

— Эй, ты вот здесь ноешь, а мне, между прочем, оскорбительно! — Наигранным тоном пожаловался Хайзенберг. — Я тебе на халяву дал сверхспособности, спас жизнь, а ты еще чем-то бля недовольна!

— Чудовище, да кто тебя просил? — Осмелившись покинуть свое убежище спросила ученая. — Мой друг и сам мог бы, он ничем не хуже тебя.

— Да, и что, сделал бы из тебя инвалида с искривленными костями? Мои солдаты, детка, они не царапают, они калечат, чтобы потом добить. — От раздражения он по привычке потянулся в карман, держа напоготове зажигалку.

— Можно подумать, быть заживо съеденной этим вашим каду лучше, чем стать инвалидом!

— Ну я же не сдох, и эта вот сука уже сколько лет живет… Может, оно любит уебков, я не знаю.

Между ними повисла пауза, помещение стали заполнять клубы дыма. Спустя минуту девушка поморщила нос, отойдя от шока, она осудительно глянула на лорда.

— Не курите в помещении, это отвратительно!

— Если это тебя волнует… — растоптав окурок о пол, протянул Карл, — значит, наш маленький казус разрешен, верно?

Девушка промолчала, тогда он подошел к ней, от чего светловолосая поежилась.

— К тому же, — продолжил Хайзенберг, — тебя не испоганило, как того головастика Моро, ты очень так даже ничего сохранилась, как для больной.

— Ты… Вы тоже. — Покрываясь румянцем выдавила из себя девчонка.

Остолбенев, словно статуя, она уставилась на него, а тогда стальная стена вдруг толкнула ученую, и та оказалась в плену губ, что минуту назад так ловко держали сигарету. Щетина уколола ее личико, а запах перегара показался даже опьяняющим, когда он легко коснулся губ, а потом так резко ворвался в ее рот своим языком, словно та была еще одной сигарой, с которой Карл проделывал свои фокусы.

Руки опять обхватили ее тело, на этот раз не только верхнюю половину. Одна стягивала куртку, молния на которой сама собой расстегнулась, другая обнажала бедра, подталкивая девушку к постели.

Упав на покрывало Айлин почувствовала его губы на шее, ее опять захлестнуло чувство стыда, но та позволила ему превратиться в возбуждение и попросту наслаждаться. Ее тело стало словно ватным и почему-то очень чувствительным, разум уже улетал куда-то далеко.

— Хэй, детка, а вот тут тебе нужно поработать!

Ненадолго светловолосая пришла в себя. Хайзенберг стоял перед ней в полном комплекте, так сказать, только очки аккуратно положил на стол — чего доброго в порыве страсти эта девчонка их разобьет. В голову снова начали стучаться мысли, довольно здравые — какого черта она творит, почему этот человек вызывает в ней подобные эмоции… Но теперь разве не все равно, если та чертова тварь может убить ее с минуты на минуту?

Плюнув на все Айлин принимается стягивать с него одежду, в спешке путаясь то в пуговицах, то в застежках. Карл наблюдает за этим, после чего делает вывод.

— А ведь у тебя этого не было раньше.

Она остановилась на брюках, сняла их и тут же отвернулась, перед тем как продолжить. Но ее партнер не был столь скован. Он, не давая девушке привыкнуть, что кто-то касается ее и ласкает, разыграл небольшое представление своими пальцами. Касаясь клитора, половых губ, ласкал их, дразня несчастную легкими поцелуями в грудь, от чего тело Айлин вздрагивало, томимое ожиданием.

— Сволочь. — Прошептала она, прикусив губу. — Пытать меня решил!

— Что же, ты сама попросила.

Его последующие движения не были столь нежными и медлительными. Один резкий толчок, от которого тело сковало болью, затем обратно, от чего боль усилилась, и вновь его руки впиваются в таз, пока он входит в нее, так же безжалостно, как в тот день входили в тело лезвия одного из его экспериментов.

Но, несмотря на парализующую боль, девушка ощутила сильное желание продолжить это, его движения втройне возвращали ей то удовольствие, которое она получила в день их первой маленькой игры, в животе снова что-то сжалось, а тогда приятная нега разлилась по телу. Она почувствовала, что он тоже замедляет движения и вновь простонала, когда оба подошли к очередному оргазму.

— Карл, черт подери, я тебя, тебя…

Хайзенберг прервал ученую поцелуем, дерзнув в этот раз укусить ее пухленькую губу. Определенно, Френк нашел что-то в ней, но он нашел куда больше.

— Я тебя прибью, зараза! — Наконец-то договорила девушка. — Вытворять такое…

— Будто тебе не понравилось? — Уже одеваясь спросил он. — Или хочешь сказать, я могу только металлолом по фабрике тягать?

— Нет. — Чуть нежнее проговорила девушка. — Очень даже неплохо.

***

Это утро было не таким уж плохим, для него так точно. Айлин больше не рыдала, нашелся подходящий дом, хотя эксперименты двоюродного брата успели заинтересовать исследователя. Что же, не все сразу! Они всегда могут созвониться в случае необходимости.

— Ну, что, собираем вещи! — С облегчением вздохнув заявил Френк.

— Что? Куда? Зачем? — Подняв брови спросила подруга.

— Переезжаем, ведь ты сама меня торопила! — Посмотрев на нее в недоумении ответил парень.

— Если ты уж так дорожишь своим кузеном, мы могли бы погостить еще недолго. Как ни как, эксперименты у вас — дело семейное. — Похлопав его по плечу заявила ученая.

Френк перевел взгляд на брата, тот улыбался, наблюдая за всем этим из-за угла, но что-то не особо спешил вмешиваться. Вероятно, свое слово он уже сказал.

— Не знаю, почему она так переменила мнение, ведь соседи тут и правда того… — Удивленно сказал кузен, глядя на старшего. — Без тебя ведь не обошлось, верно, Карл?

— Не твоего ума дело, мелкий. — Повесив на родственника свою шляпу заявил он. — Маловат ты еще для таких фокусов.