Дорога смерти (СИ) [Елизавета Флоркинголд] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

«Нет ничего зазорного в том, чтобы помочь.» — говорили мне в детстве, «старшие всегда помогают младшим» — когда появилась сестра, «Не отлынивай от работы, лентяйка» — когда поводы закончились.

Выполнять поручения для меня стало обычным делом, даже если бы я жила одна мне все равно пришлось бы делать все эти дела. Младшая сестра часто говорила мне «если бы каждый день был Днем Рождения, торт был бы невкусным» и она в какой-то степени права. Ведь моя жизнь не просто так заполнена рутиной, а для того, чтобы я могла радоваться действительно важным вещам.

К примеру музыке — тихой и спокойной, книгам классиков и умиротворенным пейзажем. Когда-то моя одержимость порядком могла бы мне помочь стать одним целым с этим миром, и больше никогда не задумываться о том, поела ли Алина свою кашу утром.

Это могло случиться в тот день. Едва проснувшись я уже знала, что он принесет мне нечто новое, что навсегда изменит мою жизнь. Раздался звонок, я, переступая через сестренку с машинкой в руке, подбежала к телефону и взяла трубку.

Он звонил мне. Не маме, не сестрам, а именно мне, и вовсе не для того, чтобы напомнить забрать одежду из химчистки. Это был жюри музыкального конкурса, в котором я участвовала прошлым воскресеньем. Сказал, я прошла кастинг, и ему теперь нужны мои данные. Предупредил, что не может ждать, я начала диктовать адрес как вдруг…

Мама подошла ко мне и повесила трубку. Она стала между мной и телефоном, затем протянула мне корзинку.

— Хватит с подругами болтать, иди отнеси лекарства своей бабушке. И поторопись, она сильно болеет!

Я молча кивнула и подошла к двери. Помахала рукой сестрам, но они не отвлеклись от своих дел. Только оказавшись у края леса поняла, что так и не сказала свой адрес.

Оставалось надеяться, что я смогу перезвонить ему позже, в конце концов дорога к бабушке не очень долгая. Вот так я и отправилась вперед по тропе.

Солнце ласково пригревало меня, цветы благоухали ароматом, а из леса рядом не доносилось не звука. Я всегда любила тишину, но только не эту. Та, что была в лесу пугала меня.

Спасаясь от этого немого леса (хотя обычно я прячусь от шума) как всегда ушла в свои мысли. Мне вспомнился концерт, который проводили в школе когда я была в первом классе. Так и не помню того, кто играл на пианино, но это был мужчина. Эта мелодия… Я столько лет училась играть, и почти смогла ее повторить, но школа закончилась, а покупать пианино домой мама наотрез отказывалась.

Та дивная музыка уже много лет защищала меня. Она создавала невидимый купол, дарила мне крылья и уносила вдаль, туда где не нужно наводить порядок, ведь все и так идеально.

Солнце начало светить прямо мне в глаза — наверно тогда был полдень — я зажмурилась и пошла дальше. Не помню когда именно, может в один миг, а может постепенно музыка начала двигаться. Вместо того, чтобы окружать меня отовсюду, она сдвинулась вправо, и я не задумываясь пошла за ней.

В один миг солнечные лучи исчезли и теперь я стояла посреди темного и мрачного леса. Куда девались зеленая трава и пахучие цветы? Все вокруг было в холодных тонах, деревья голыми, но при этом свет сквозь них не пробивался.

Потерялась. Заблудилась в лесу. Как такое могло случиться? И что мне было делать? Я пошла назад и шла довольно долго, но никакой тропы там и в помине не было. Корзинка с лекарствами тоже потерялась где-то по дороге, выпала у меня из рук. Не осталось ничего, только музыка. Да, она все еще звучала где-то вдали, словно звала за собой. Я пошла туда, ведь другой дороги не могла найти.

Мне довелось повидать одно озеро, заплывшее туманом — поистине необычное для леса зрелище, тем более на его краю стояла лодка. К счастью, хоть я и потеряла дорогу, но не потеряла рассудок, чтобы сесть в эту хлипкую шлюпку и поплыть через него.

И если существование озера еще можно было как-то объяснить, то вот потерянную тележку и старое кресло, которые просто пристроились где-то под деревьями, уж никак нельзя было соеденить с лесными пейзажами. Мне они не нравились, меня они пугали. Этим вещам место на свалке, не могут же они разгуливать там, где не положено! Я бы выкинула их, если бы знала дорогу к ближайшей мусорке.

И вот наконец-то источник музыки. Старый театр посреди леса — как необычно! Но нет, он здесь не лишний, как раз на своем месте. Кажется, это здесь играли первые драмы и выступали все великие актеры! Ах, даже лесная тьма отступила! Солнце заливает пустые лавочки и потрескавшийся мрамор.

Я сажусь на одну из них и вижу его — человека, который сидит ко мне спиной. Именно таким он был на том первом выступлении, теперь у меня точно не осталось сомнений что он не человек. Это бог вдохновения, или посланник судьбы, может, лучик света в моей рутинной жизни… И он пришел отсюда, из этого странного зачарованного леса, чтобы показать мне, что такое настоящее искусство!

Я подхожу к нему и замираю. Не хочется прерывать столь знакомую мелодию, которую никто кроме него до этого не смог сыграть так хорошо. Но вот пальцы в последний раз касаются клавиш и игра заканчивается.

Протягиваю руку к его руке, он поспешно прячет ее. Встает из-за пианино и предлагает мне сесть. Тут, посреди открытой сцены, пианино должно было сломаться, иструхляветь, однако все струны идеально настроены, а поверхность блестит, будто ее только что отполировали. Мой мозг говорит мне, что это неправильно, что пианино не на своем месте. Как то кресло или тележка они все не на своих местах, весь лес неправильный! Но это первый и последний раз когда я отвергаю порядок. Порядок и логику, которые я ставила превыше всего, но только не искусства. Нет! Им не отобрать моего таланта, моего тайного увлечения! Если бы отыскать это место было бы также просто, как ответить на звонок, игнорируя мать…

Вот мои пальцы касаются клавиш, чувство страха и неправильности всего вокруг проходит. Я начинаю играть и понимаю, что пианино все-таки расстроено — постоянно что-то лязгает внутри. Однако, нельзя прерывать концерт по такой мелочи! Он сидит там, смотрит на меня, я чувствую его взгляд. Лицо… Да, я так и не увидела его лица.

Играю громче, пытаясь повторить его мелодию. Музыка выходит чистой и прекрасной. Мелодия заканчивается, по крайней мере, на нотном листке, но не в голове. Продолжаю играть и чувствую восторг: я продолжила то, что не было дописано в течении многих лет. И вот он подходит ко мне и это…

Все что я помню перед тем, как очутилась у бабушкиного домика. Мрачный лес не был иллюзией, в отличии от светлой тропы — все вокруг помрачнело, идет ливень. Пытаюсь идти как можно быстрее, но ноги едва слушают меня. Вспоминаю, что не принесла корзинку, да и ладно, бабушка в любом случае пустит меня в дом.

Внутри дышать становится еще тяжелее. Иду на кухню и дальше поднимаюсь по лестнице. Мир вокруг меня совершенно неправильный! Комнаты тут просто огромные, в одной из них даже инструменты летают.

Ох, этот хаос, он пробирается в мою голову, уничтожает изнутри, терзает и бросает по сторонам, как тряпичную куклу! На несколько минут я останавливаю это и вновь оказываюсь у кровати моей бабушки.Вот видишь, Скарлетт? Все хорошо, это просто твое воображение разыгралось. Подхожу к кровати, сажусь рядом, беру бабушку за руку и головная боль утихает, дышать становиться очень легко. Но она… с ней что-то не так.

— Бабушка, а почему у тебя такие холодные руки? — Спрашиваю я.

— Давно никого не обнимала. — Отвечает она.

— Бабушка, а почему у тебя такой хриплый голос?

— Давно не говорила, милочка.

— Бабушка, а почему у тебя такие зубы… — Пустой рот, в котором торчат два огромных клыка, кого угодно повергнет в шок.

— А это чтобы лучше тебя скушать!

Скарлетт

========== Часть 2 ==========

— Кармен, а что случилось со Скарлетт?

— Мама говорит, она ушла жить на съемную квартиру.

Получив ответ, сестренка вновь возвращается к черчению карты на полу. Руби говорит, что со Скарлетт произошло нечто ужасное, что она бесследно исчезла, но у нее всегда такие скептические прогнозы по любому поводу.

Я считаю, она свалила из этой чертовой семейки куда подальше, все-таки совершеннолетняя! Странно только то, что ее обязанности по дому на нас не перешли: оказалось, мама спокойно может со всем справиться. Получается, все это время Скарлетт была бесполезной и ненужной? Что же, она в это не верила, а я верю.

Лишь три младшие сестры удостоены маминого внимания. Самая младшая — как самая милая, та что постарше — как мечтательница, которую приятно слушать, ну и третья, которая своими выходками вызывает улыбки. Мда уж, она так стремиться выйти из дома и побегать с подругой, наверно поэтому ее и не выпускают гулять. Та, что ненамного младше меня, тоже когда-то пользовалась вниманием матери — после аварии все мысли только об ее операции, а потом о том жалком бандаже, который ее заменил. Я не хочу называть всех этих дур поименно, они этого не заслужили!

Что же касается меня то я многого заслужила, и в первую очередь — внимания. Пробовала вести себя по-детски наивно, и все, что меня ждала — нотация от старшей, потом попыталась как эта несчастная завести себе вредную привычку… Но ее больную мама отговаривала, а мою банку пива в холодильнике пропустила. Можно еще было начать убираться и помогать, но тогда я стану похожа на свою куклу, которую сейчас отдали младшей. Она катает ее в машинке, куклу зовут Карлотта, почти как старшую сестру. И она тоже не особо то подвижная. Вперед-назад, в общем, куда мама скажет.

Но поразмыслив над этим понимаю, что даже такая роль заставит маму на меня посмотреть — хотя бы чтобы попросить о чем-то. Поэтому я сама подхожу к ней и спрашиваю, нет ли какой работы.

Сначала она говорит что занята, потом просит выйти погулять, и лишь на третий раз вспоминает, что бабушке нужно отнести лекарства.

Если честно - такое себе поручение. Опять хочет сплавить меня куда подальше, я это вижу, да и она особо не скрывает.

Сестры не провожают меня, лишь та, что любит лазать по деревьям, грустно смотрит в окно. Не на меня, а на солнечную дорогу.

Оказавшись у самого леса я чувствую тревогу. Тут слишком одиноко и пустынно, хотя деревьев хоть отбавляй. Хорошо что тропа прямая и светлая — точно не потеряюсь. Наверно, в прошлый раз она была темнее, так как тогда я умудрилась заблудиться.

Тогда меня отправили потому что старшая заболела. Я устала идти по однотипной дорожке и свернула, после чего заблудилась в лесу. Однако, не так страшен тот волк, каким его рисуют — в этих чащах есть много интересного, даже лагерь, в котором работает лесник. Мне никто не верил, что я его видела, но это так. У меня есть доказательство — кепка, которую я у него украла.

Он точно рад будет меня видеть, в отличии от бабушки, которая только заберет свои таблетки и выставит вон. Живя в одиночестве неделями, а то и месяцами он точно не откажется пообщаться даже со столь молодой девушкой.

И так я не задумываясь дохожу до домика бабушки, оставляю там корзинку и бегу в лес. Побегав немножко, даже нахожу там детскую площадку. На секунду меня одолевает интерес, и я пробую сесть на качелю, но она падает подо мной, а заржавевшие цепи рвутся. Видимо, потому что я уже не ребенок и эти игры не для меня.

Там же на карусели я нахожу мишку. Беру на руки и вижу, что он двухголовый. Кто оставил тут этого уродца? Выкидываю его прочь, в лужу. Это место явно хочет, чтобы я свалила. Ну ок, так и сделаю.

Среди всех этих деревьев я ищу то, что помечено красным крестом, насколько я помню, именно такими окружен лагерь. Увы, натыкаюсь только на огромнейшее дерево, будто созданное для халабуды и моей сеструхи-пацанки.

Со временем устаю бродить по лесу и усаживаюсь в разбитое кресло — как удачно оно тут подвернулось. Одиночество и серые пейзажи угнетают, даже пугают немного… Но больше всего напугала ОНА.

Девочка лет тринадцати, не больше. Никогда не видела, есть ли у нее глаза, но точно помню, что она есть везде в этом лесу. В прошлый раз эта мелкая оттянула меня от бутылки пива и отвела за ручку, как маленькую девочку, к тропинке. И почему эта малолетка указывает мне что делать? Зачем она снова приперлась сюда?

Вскакиваю с кресла, бегу дальше по лесу. Нет ни кустов, ни ям, одни деревья. Даже не знаю, как мне от нее оторваться. Поворачиваю направо, поворачиваю налево — и все равно вдали вижу этот силуэт, который стоит и смотрит на меня.

Уже измотанная (ведь я не машинка на моторчике как Джинджер) врезаюсь в дерево и падаю. Девочка подходит, но не ближе чем на двадцать шагов, смотрит на меня. Теперь я точно уверена, что ее глаза черные. Моргаю и ее больше нет. Исчезла, как наваждение.

Поднимаю голову и вижу красный крест. Я на месте.

Вместе с этим крестом замечаю пляшущее пламя и слышу треск веток в нем. Палатка стоит на том же месте, что и в прошлый раз, а пять банок пива все еще сцеплены пластмаской, одной не хватает… Я уронила ее по дороге.

Дровосек сидит напротив костра на срубленном полене, топор рядом воткнут в землю. Около палатки стоит огромное дерево, которое уже срублено наполовину, но никак не упадет. На его лице и рубашке проступил пот, глаза сосредоточены на костре. Он упорно меня игнорирует.

Подхожу к пиву и беру две банки. Холодное, хотя не уверена что свежее, оно точно взбодрит этого парня! Сажусь рядом и протягиваю ему банку. Он берет, не смотря на меня, после чего открывает и делает глоток. Ставит около топора, затем вновь смотрит на костер.

— Прекрасный танец пламени. — Вспоминаю ту фразу, которую как-то сказала сестра-мечтательница. Возможно, если я покажусь ему умной, он таки начнет говорить?

Молчит. Немного поерзал на пне и вновь глотнул пива.

— Потрескивание костра в тишине леса такое романтичное.

Он поднимает одну бровь и поворачивается, смотрит на меня. Я опускаю взгляд, поспешно открываю банку и делаю глоток. Он непривычного вкуса тянет тошнить, но я глотаю. Руби говорит, со временем привыкаешь к неприятному вкусу, так утверждали ее одноклассники.

Мужчина снова поворачивается к костру, я делаю второй глоток для смелости и бросаю туда палку. Он вновь смотрит на меня, в этот раз я прислоняюсь губами к банке и стараюсь выпить сразу половину за раз, правда от нервов роняю эту самую банку и разливаю пиво на одежду.

Он неловкого момента мои щеки краснеют, а он наконец-то встал и что-то начал делать! Дровосек вежливо предлагает мне зайти в сарайчик и там переодеться, но не словами, а жестом показывает туда. Он достает из палатки запасную одежду, которая на меня слегка большая, и вешает на мое плечо.

Я захожу в сарайчик, который он открыл. Сама бы я ни за что не смогла отпереть тот засов! Внутри тесно и очень много дров, да еще и холодно, не то что у костра.

Стараюсь побыстрее снять с себя мокрую одежду, как вдруг слышу позади себя шаги и дверь резко закрывается.

Очнулась у калитки бабушки. Черт, неужели все приснилось и я просто получила солнечный удар? В любом случае сейчас уже темно. Наверно недавно был дождь, потому что все вокруг заволок густой туман.

Иду очень медленно, все вокруг плывет и шатается. Это мое первое похмелье… Видели бы его мама и Скарлетт, они бы точно начали волноваться за меня, и возиться как с этой мерзавкой Руби! Она ведь даже не хотела к себе такого внимания, а получила…

Пытаюсь вновь вернуться в лес, как иногда делала это во снах. Да, мне снились сны, похожие на этот, там и лес был и дровосек и пиво… Только сны, это не важно.

Около первых же деревьев я падаю, вновь как в том сне. Не могу пройти и все, словно что-то не пускает меня! Просто сажусь у края леса и начинаю ждать.

Девочка в белом должна была прийти, она всегда приходит, стоит мне только присесть! И вот почему когда надо ее нет? Где мама или сестры? неужели они не волнуются, что я до сих пор не пришла к бабушке, не пошли меня искать… А ну да, они же хотели от меня избавиться!

С трудом встаю и вновь подхожу к домику. Лес придется оставить позади. Меня вырвало и только сейчас вспомнила, что домик бабушки окружен озерцом. Раньше ходила по белому мостику и никогда не замечала, теперь же меня так шатает и я рискую упасть.

Но все обходиться тем, что я несколько раз останавливаюсь чтобы отдышаться. Толкаю дверь, вхожу внутрь открываю холодильник и на удивление там тоже есть пиво. А бабуся наша тоже любит пошалить!

Выпиваю до дна, во рту только привкус рвоты, никак не пива. Становится немного легче, головокружение проходит. Иду дальше и вижу кресты, всюду красные кресты, небрежно нарисованные на стенах и ступеньках!

Сначала я подумала.что мои мечты сбылись, и я таки оказалась в домике дровосека, что он где-то рядом, принес меня сюда, потому что я важна для него. А потом эти кресты становятся все больше похожими на могильные.

Коридорчик к двери бабушки сталь дольше, намного дольше. Где-то позади меня кто-то завел бензопилу. Сердце застучало быстрее, я как могла быстро побежала по проходу.

Коридор становился все теснее, пол кажется превратился в бревна, хотя наверно я просто спотыкалась из-за избытка алкоголя. От стен начал исходить жар, я услышала отвратительный запах. Будто жарили мясо, только гнилое.

И вот наконец-то комната бабушки. Я вхожу, придерживаясь за дверной косяк.

— Ба, у тебя есть телефон, мне надо позвонить маме. Наверно, я переночую у тебя, а утром она меня заберет.

ПЬяный угар — вот как я объясню то, что здесь произошло. Все эти бензопилы, костры, пол из бревен, кресты — белая горячка. Мне нужно просто отоспаться, и я готова прямо сейчас рухнуть в постель, но бабушка молчит.

Я подхожу к ее кровати, откидываю одеяло. Честно, я просто хотела проверить, она спит или нет.

Но она кажется не спала, а если и уснула то навеки. Ее кожа была мертвенно бледной и на удивление без морщин. Правда, это возраста не отнимало — руки все равно костлявые, такие, что под кожей видны голубые вены и очертания кости. Как она вообще смогла набрать мамин номер такими пальцами, как смогла ими пошевелить? Может, бабушка умерла пару дней назад, а мама просто надумала повод…

Я наклоняюсь над ней и шепчу «они просто хотели избавиться, избавиться от меня», по моим щекам катятся слезы и я впервые чувствую такую близость с каким-то человеком, точнее уже не с человеком, а с трупом. Отправлена в этот дом, чтобы скоротать свой век подальше от семьи как я…

Но тут ее руки вцепляются в меня, она открывает глаза и я вижу в них две черных провалены. Я ошибалась, костлявые пальцы еще как могут схватить…

Кармен

========== Часть 3 ==========

Я долго уговаривала маму отпустить меня к бабушке, очень

долго. Она все говорила, до полного выздоровления, хотя мы обе знали что этого никогда не случиться. И вот я ухожу, собрав корзинку с абсолютно бесполезными лекарствами и поцеловав младших сестер на прощание.

Роуз крепко-крепко меня обняла, так, будто мы никогда не увидимся. Она умная девочка - видит немного больше чем остальные. Она действительно понимает, что должно случиться нечто ужасное, только не понимает что и не знает, что мы еще увидимся. Мы все увидимся.

Путь моего осознания столь же долгий, как дорога к домику бабушки. Началось все с того, что появилась моя самая младшая сестра - тогда мне было шесть. Мама вынуждена была уделить побольше внимания новорожденной и не особо присматривала за нами, тогда-то я и увлеклась баскетболом.

Она никогда не поощряла этого занятия. Тут я похожа на Джинджер - ее драки и путешевствия по развалинам тоже не нравились маме. Она всегда предпочитала тихие занятия вроде флейты или рисования. Не хотела чтобы мы покалечились, но увы не из материнской заботы.

Только попала на тропинку и сразу же сошла с нее. Выкинула нахер эту корзинку - эти лекаства бабушке ненужны, они бесполезны. Мы - ее лекарство.

У меня не так уж много времени. На самом деле, его уйма, но так как я хожу немного. Этот бандаж мешает мне все время и поскрипывает. Он крепко держит мою ногу, все время напоминая о себе.

С появлением этого испанского сапожка* мое прозрение завершилось. До этого я много чего видела: как мелкие фразочки и мимолетные движения, так и целый фотоальбом с бабушкой в юности. Но тогда я точно подтвердила свои догадки.

Тут вам не просто лес, а целая чудесия! Можно найти столько всего необычного к примеру шприц, но он не принесет мне еще больше вреда. А еще машина - такая же сломанная как я, только всеми забытая. Она попала в аварию и тоже….

В аварию, которая сломала мне ногу а заодно и жизнь. Больше никаких занятий спортом, да что там даже ходить неудобно! А операция… да просто денег у нас не было а сейчас уже поздно. Но самое страшное - она открыла мне глаза. В первые дни лежа в кровати я узнала намного больше любопытных Джинджер и Роуз вместе взятых.

Заканчиваю отдыхать и придаваться воспоминаниям на сиденье машины и пытаюсь встать. Прошел почти год, а это все еще дается с трудом.

За разбитым стеклом мелькают два черных хвостика - она снова здесь. Девочка помогает мне выйти с машины и сочувственно гладит мою ногу. Она поднимает руку выше и берет мою, тянет за собой.

Я отталкиваю ее, как могу сильно, и отрицательно киваю головой.

- Прости, малая, но ты же видишь, сейчас в этом нет никакого смысла.

Хотя называть старших малыми глупо. Эх, какая же она хорошенькая! Мы часто гуляли с ней на тропинке, она много раз выводила меня из леса еще когда я была ниже ее и даже благодарила свою спасительницу. Это было еще до аварии.

Сейчас же она может лишь понимающе кивнуть и уйти в туман. Обычно бегала, а сейчас ушла. Наверно, тоже имеет какие-то чувства.

Пройдя еще милю я натыкаюсь на цветы. Хочу собрать букет, но наклонвшись за одним чувствую жуткую боль. Срываю еще один за другими не наклоняюсь - этих мне на могилу вполне достаточно.

Вы знаете, на что похож этот лес? На паутину, куда попадаются доверчивые мухи. Он находит твои слабости, вводит тебя в транс, парализует, а затем медленно тянет прямо к пауку. Конечно, есть в этой паутине и спасительная нить и я одна из немногих кто может за нее ухватиться но не хочет.

Подхожу к старому театру, над которым сгустились тучи. Вновь напрягаю свою ногу, поднимаясь на сцену. Ну ничего, ей не так уж долго осталось, чтобы себя беречь.

Мама пыталась вылечить меня, “исправить” так сказать, чтобы тело было здоровым как и дух. В таком случае в этой мухе было бы больше крови и ее хватило бы на дольше. Ведь та бабушка, которой мы несем лекарства, и не бабушка вовсе.

Сажусь за пианино и нажимаю на клавиши, как Скарлет учила. Самая простая мелодия получается, а вот что посложнее Собачьего Вальса уже не могу исполнить. Хотя даже если бы могла, меня все равно бы не услышали, этот зал для другого слушателя.

Встаю, иду дальше. Замечаю стену с патронами около нее, жаль что разряженными и без пистолета. Знаете, а вот эти патроны никогда не заржавеют а стена не рухнет, хоть держиться на соплях. То пианино всегда будет отполировано, а та лодка, на которую я натыкалась в прошлый раз, все такой же ненадежной. В этом лесу все будто законсервировано, словно после смерти души превращаются в предметы.

Я тут нашла много мест, и они не всегда здесь были. Некоторые появились только тогда, когда время пришло. Натыкаясь на них, я непроизвольно задумывалась о своей смерти, но не знала какой она будет. Теперь точно узнаю, я уверенна в этом, ведь моя травма не лишила меня сил а принесла противоположный результат - я не могу тратить все свои жизненные силы и они накапливаются, как в переспевшей ягоде.

Добираюсь до кладбища и сажусь около могил. Это было бы отличное место, чтобы умереть, но оно не мое. Тут так спокойно. Все спит. Еще не время начинать.

Оставлю тут прядь своих волос на память. Да, вот так: просто отрежу прядь об острый угол железной ограды и повяжу на дереве.

И еще я бы хотела написать свою эпитафию, но не уверена,что прочитают, да и нечем. А так написала бы, чтобы они не скучали за меня и не думали, как себя чувствует мать. Все равно та пожилая леди не наша бабушка.

Вновь иду, не важно куда - выхода все равно не найду. Девочки в белом больше нет - она не хочет смотреть на это.

А я бы не хотела больше жить. Хотела начать курить и здохнуть, но вот старшей выпал шанс жить отдельно, а это значило, что время пришло. Нельзя было допустить, чтобы мы оказались вне досягаемости или начали стареть, тогда из нас не получилось бы никакой жизненой силы.

Подхожу к карусели - это что-то новое. Около неё вижу сшитого мишку - тоже покалеченного и несчастного, но по-совему прекрасного. Я возьму его с собой, обниму и буду все время с ним хоить, так намного легче все это пере… ну не пережить же… переумереть?

Рядом с каруселью башня - едва попробовав залесть тут же падаю вниз. Теперь болит не только нога но и сшибленый локоть. Вряд ли там, на той прогнившей вершине, было что-то интересное, но я бы хотела узнать. Увы, наверх дорога мне закрыта навсегда.

Сажусь на качели - хоть здесь я могу что-то делать, а не просто смотреть. Медленно раскачиваюсь, обнимая мишку. Обнимаю крепко, ведь тут очень легко потеряться или потерять.

И вот вижу это - тянет ковер к скамейке. Он не подойдет ко мне первым, я знаю. Можно просто подождать здесь сколько захочу, еще покататься, но я не намерена оттягивать.

Если наша мать тоже ходила в этом лесу, какие она видела кошмары? Я вот не вижу в нем ничего ужасного, но она увидела нечто, что заставило ее родить пятерых детей и отправить на верную смерть.

Подхожу к нему и сажусь рядом, все еще прижимая к себе мишку. Кажется, он не против. Там рядом ковер - наверняка там нет трупа, хоть края его все в крови. Это просто иллюзия, а настоящий труп скоро будет.

Парень протягивает мне сигарету, я делаю затяжку. В последний раз вижу девочку в белом где-то там вдалеке, а еще надеюсь что эта сигарета убьет меня.

Чем быстрее, тем лучше.

Это было не так больно, как планировалось. Небольшой укол а потом я уснула и проснулась тут. Есть подозрения, что это тоже была иллюзия, а сама смерть еще впереди.

Очень медленно подхожу к домику. Чувствую себя как героиня сказки про Гензель и Гретель. Мое тело и так всегда медлительное,а теперь стало еще медленее. Яд внутри уже частично парализовал чтобы было проще, хотя я и без паралича не особо опасная.

Захожу в комнаты и брожу по коридорам. Она знает, что я хочу своей смерти, должна знать. Взможно, это она подстроила ту аварию своей неведомой магией, чтобы облегчить себе работу.

В любом случае в одной из комнат оказалась баскетбольная площадка а на ней - разбитая машина. Эта старая ведьма издевается надо мной!

Даже последний коридор это промежуток между двумя разбитыми машинами - такой же, как тот, в котором я застряла тогда. Хотелось бы тогда так же просто улететь, а не застрять между теми раскалёнными железяками. В каком-то смысле, моя жизнь все еще осталась там, и сейчас мы как бы соприкоснулись с ней, я почувствовала.

Это было в первый раз за многие годы и последний.

Захожу в комнату “бабушки” - а она изменилась. Должно быть раньше совсем иссохшейся была, а теперь на руках плоть появилась, да и волосы начали темнеть. После меня они точно станут черными. Не хочу к ней подходить, думаю, эта тварь вновь воспользуется моим прошлым чтобы доставить еще мучений. Не пойму только зачем, ведь она не страхом питается.

Закрываю глаза, она встаёт с кровати. Вряд ли ей придется так с другими хах… Это типа последние моменты моей жизни и я ничего больше не хочу сказать ни себе, ни ей. Только одно слово, которое вспомнила из своей лбимой поэмы, Скарлет оценила бы.

Это очень многозначное слово Nevermore.

Руби

Комментарий к Часть 3

* Испа́нский сапо́г — орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, мышц и голени.

========== Часть 4 ==========

Столько дел мне пришлось переделать, прежде чем снова вернуться к игре. Интересно, когда это все закончится? Конечно, когда я перестану быть взрослой. Тогда мне снова можно будет играть и вести себя как захочется… Но пока что я не видела ни одного взрослого, который стал ребенком.

Кажется, некоторые наши сестры пропали, но я не сильно замечала это, пока мама не попросила помочь по хозяйству. Мне то думалось, почему я скучаю. Руби, она ведь тоже пропала. Эх, значит больше никто не назовет меня Рыжей, или, в более добром настроении, Рыжиком.

Я должна была убраться дома и сначала зашла в комнату Скарлетт. Там и убирать ничего не пришлось — до сих пор порядок, словно пыль попросту боится возвращаться.

В покоях Кармен только хуже сделала — запихнула кучу ненужных шмоток в один шкаф, оказалось, эти вещи лежали на местах их не нужно было трогать.

Убираясь в комнате Руби спрятала запасной бандаж под диван, там же нашла пачку сигарет, которую она так и не осмелилась закурить, а еще зажигалку, которую спрятала в карман.

Моя комната… Да я просто замела там мусор под ковер, а так все идеально — настоящее логово индейцев.

Роуз сама у себя убралась. Наша примерная девочка-припевочка, хоть сейчас бери и ставь на полку, как фарфоровую куклу.

Ну и Робин. Она убралась так же, как и я. Мы с ней очень похожи, только ее поведение считают милым, а мое — неподобающим.

И вот мама дала мне очередное задание — отнести бабушке лекарства. Мама так посмотрела на меня, словно не верила, что я справлюсь, а потом сказала что все получиться, ведь я уже взрослая.

Теперь я иду по тропинке к ее домику. Он уже виднеется вдали, как вдруг я вижу девочку. В красном платьице и с милыми косичками она держит в руках рогатку и махает мне, зовет в лес.

Я давно не видела такого хорошего оружия с прочной ручкой и качественной резинкой. Мою мама сломала полгода назад.

— Эй, дай поиграть!

В ответ она захихикала и убежала в лес, я следом. Темнота и ветки меня не испугали. Чтобы я да боялась? Еще чего! Правда, девчонка пропала, зато я уловила еще одну неплохую возможность — найти пропавших сестер, они наверняка шли этой дорогой.

Прочесывая лес наткнулась на старое кладбище, там нашла первое доказательство — прядь волос Руби. Подбегая к ней я наступила на какой-то рисунок.

Чтобы рассмотреть получше залезла на дерево, а там увидела каракули сестры-гота. Она рисовала так до того как попала в аварию, наверно, еще тогда здесь прогуливалась. Это же карта! Тут есть озеро, но вряд ли кто-то туда пойдет, две маски хмм… Мое чутье индейца говорит, туда даже Скарлет не пойдет, не представляю как выглядят эти развалины.

Есть какая-то пирамидка, похожая на детскую площадку, палатка и… Ой, я наступила ногой на последний рисунок. Ладно, начну с площадки, очевидно же, что там самое интересное.

Дорогу я запомнила сразу — с этим нет проблем. С моими босыми ногами, которые бегут по колючей траве, тоже. Индеец должен быть сильным и выносливым, а не чистым и опрятным.

Пробежав между двух деревьев врезалась в стену двухэтажного здания. Увы, осталась только одна стена, а так я бы полазила по всем этажам, выцарапала бы свое имя около окна, и обязательно взяла бы какой-то трофей.

Хотя вот тут валяться гильзы. Думаю, они отлично подойдут моей коллекции. Где-то на тропинке я видела ворону, можно было ее подстрелить, если бы у меня был пистолет.

Трофеи положила в карман. Теперь там не осталось места для зажигалки. И хотя черная роза на ее крышечке напоминает мне о Руби (из всех сестер моя любимая) я без труда бросаю ее об стену и весело хлопаю в ладоши, когда она разлетается.

В этот миг кто-то хватает меня за плечи. Оборачиваюсь и вижу девочку своих лет. Мне даже кажется, это она показывала мне рогатку.

— Привет, как тебя зовут?

Она молча махает мне рукой. Возможно, немая. Нет, я точно помню как она смеялась! Не давая задать еще вопрос, девочка берет меня за руку и куда-то ведет.

— Эй, ты что, я не маленькая, чтобы меня за ручку водить!

Да, я еще ребенок, но не настолько же! С чего она взяла, что я вот так спокойно буду прогуливаться по лесу под ручку с милой балериной в платьице? Хорошо что незнакомка поняла ход моих мыслей: сначала попыталась сжать руку, затем отпустила.

Я на всякий случай начала отходить, постепенно перешла на бег. Остановилась уже между той стеной и площадкой.

Она сидела там, в небольшом пятнышке света, который проскользнул сквозь оконную раму второго этажа. Скрестила ноги, смотрела на землю и грустила. Глубоко вздохнув, девочка начала вставать и исчезла. Чудесия, чего только не случается в этом лесу!

На площадке отдыхать очень весело. Заброшенность даже придает ей какой-то магии, превращая башенку в настоящий замок, а карусель — в пиратский корабль. Не знаю, сколько я там проиграла, но уже устала. Решила присесть на лавочку.

Под ней все еще валяются недокуренные сигареты, кажется их тут выкинули дня два назад, не больше. Это вполне могла быть Руби. которая таки дотянулась до сигарет, но как если зажигалки не было… Хотя тут и не такое можно найти.

Около этой площадки, где краска потрескалась, а железо проржавело, лежит ковер, как тот, который висел у мамы на стене. Я подхожу к нему, в надежде найти новую улику, разворачиваю и вижу там…

Медведя. Очень стремного, двухголового, как сиамского близнеца. О да, это отличный экспонат для моей коллекции сокровищ! А как насчет Руби? Мне кажется, тут с ней могло произойти что…

Черт, эта ворона на дереве меня напугала! Ну все, как только найду рогатку подстрелю ее и закопаю! Ох, и как я могла подумать что она… нет, моя сестра никогда не сделала бы такого, хоть и думала о смерти. У нее есть семья, есть я в конце концов. Она ни за что не оставила бы меня. Ладно, надо продолжать поиски.

До лагеря дохожу почти незаметно. Кого-то этот лес может напугать, но только не меня! Хах, да для моих быстрых ног этот путь как тропинка — иду по памяти и постоянно вижу ту карту перед глазами. Кажется, там мимо пролетали какие-то предметы вроде тележки или там ботинок, какой-то пень… Да и ладно, потом разберусь с ними, сейчас не это главное.

Лагерь действительно похож на то место, где могут остановиться заблудившееся: палатки, костер, даже некое подобие туалета. Угли еще горячие, со срубленного молодого деревца капает смола…

Первым делом проверяю туалет, который оказался сараем. Там нет ничего кроме дров и… Одежды Кармен? Так-так, а вот это уже серьезная улика! Они были здесь, играли, переодевались, даже пиво пили, как я вижу, а меня не позвали. То есть чтобы играть с рогаткой я слишком большая, а чтобы с ними отдыхать — маленькая?

Ну и отлично не нужны мне такие сестры, даже Руби… Просто пойду в ту сторону, где была тропа, навещу бабулю и домой. Может, мама накажет за то что я не принесла ей лекарства, зато хоть погуляла.

К моему удивлению мой внутренний компас меня подвел: когда я была на том месте, где сошла с тропинки, там только деревья остались! Думая, что прошла недостаточно далеко, я направилась дальше и таки увидела свет в этой темной чаще.

Откуда не возьмись над моей головой появились провода — значит я уже близко. Еще несколько столбов и они ведут к полю, такая высокая золотистая трава, разные цветочки, не такие скучно-желтые как я видела в лесу, такие только здесь растут, они особенные, как и это место.

Оно напомнило мне лето в деревне у бабушки. Не у моей, конечно, она всегда жила в этом домике посреди леса и мы никогда больше чем на день к ней не приходили. Это была бабушка моей лучшей подруги, и там у нее в деревне за нами никто не следил. Мы могли целыми днями гулять вместе, бегать по полю и ловить друг друга но…

Вспомнить грустный конец истории мне не дают теплые руки. Я оборачиваюсь и вижу девочку, похожую на ту, что была в лесу, только платье красное. Она смеется, значит это та, у которой была рогатка. Незнакомка прячется в траве, подбегая туда я никого не вижу.

Ее хохот раздается дальше, бегу следом за ней и ловлю. Теперь уже я прячусь. Ах, солнышко так пригревает и трава очень мягкая…

Спустя час мы устаем играть. Сегодня вообще был очень трудный день. Я набегалась и напрыгалась за все те дни, что просидела дома. Теперь она ложиться на траву и я рядом. Закрываю глаза и представляю, что завтра не настанет, что моя подруга детства не переедет в другой город и мы вечно будем играть под солнцем.

А просыпаюсь я от холода. Поначалу вокруг только темнота, затем появляется и домик моей бабушки. Мне очень плохо, настолько, что не хватает сил даже на то чтобы поднять голову — она безвольно лежит на плече. И все же я не хочу идти к бабушке, ведь все мое тело покрыто липкой кровью. Такое уже бывало раньше: я поранилась из маленькой царапины натекло много крови, а бабушка схватила меня за руку. Ее глаза посмотрели на меня как-то неестественно, а потом она ругала маму.

— Ты ее не бережешь, разве не помнишь, о чем я тебя просила?

Никогда не видела свою мать такой напуганной. Она молча кивнула и взяла меня за руку (ненавижу держаться за руки!).

— Буду внимательнее…мам… — Выдавила она из себя. А затем уже увереннее — Джинджер, девочки не должны лазить по деревьям, шрамы их не украшают.

Так что я решила вернуться домой, какой-бы невыносимо долгой и трудной не была бы дорога. Пробегу через маму (отдохну в автобусе и смогу бежать) забегу в ванну, смою кровь и обработаю рану пластырем. Никто ничего не заметит и проблемы обойдут меня стороной.

Но к моему величайшему удивлению на улице никого и ничего нет. Даже телефона экстренной связи и следа автобусной остановки… Может, я просто не вижу в темноте, так и придется вернуться к бабушке, вновь проделать этот путь едва держась на ногах. Но ничего, для девочки-индейца любое испытание впору!

Захожу в дом без проблем и пытаюсь предаться воспоминаниям. Слышала от Скарлет, это помогает отвлечься. Помню, как мы с моей лучшей подружкой ночевали снова же таки у ее бабушки. Тогда наши кровати стояли около друг друга, теперь мама говорит что я должна спать в отдельной комнате от других девочек и тем более от мальчиков.

Но я убегаю от ее запретов, как Питер Пен, только в свою сказочную страну. Вновь шагаю по этой комнате с кроватями, чувствуя себя как маленькая куколка. Точно, словно выпила зелье уменьшения.

Продолжаю ходить по дому МОЕЙ бабушки, который раньше был вроде не совсем таким… Продолжаю вспоминать. И тут в голове мелькает один момент — струна, которую я хотела попробовать привязать на рогатку девочки в красном, но она спрятала ее.

Теперь так же вспоминаю какой-то фильм, который ночью смотрела с Руби. Мы часто смотрели с ней ужастики по вечерам… Я все еще люблю ее, все еще скучаю.

А могла ли та девочка как в фильме… Рука непроизвольно тянется к шее. Нет, такое невозможно! Во-первых, она не настолько сильная, мы же одногодки, во-вторых, я бы тогда уже была мертва и не ходила по домику.

Захожу к бабушке и вижу как она спит. Тихонько зову ее, она просыпается, заплетает свои черные волосы в два хвостика (краситься как Кармен, ха-ха) и встает с кровати. Мне показалось, она выглядит моложе своего возраста, но точно не могу рассмотреть — ночнушка до пола, а руки без морщин мне ни о чем не говорят.

— Внучка моя, я так рада, что ты пришла. — И только голос возвращает в реальность — хриплый и усталый.

— Ба, мне так плохо. Кажется, я попала в какую-то передрягу. — Не знаю, что на меня нашло, сказала как под гипнозом. Наверно надеялась, что она приласкает меня как мама в детстве, и это станет доказательством того, что никакой я не подросток.

— Ну-ну, тише, милая. — И она таки обнимает меня, прижимает к себе. Я чувствую, как она проводится языком по моей шее.

Это классно, что она меня обняла правда…

Но еще я чувствую, будто во рту у нее осталось два зуба, острых зуба.

И это не совсем нормально.

Джинджер

========== Часть 5 ==========

— Мам, а куда подевались наши сестрички?

Я зашла в мамину комнату. Другим она не разрешала туда входить, а меня пускала. В отличии от наших довольно простенько обставлена: кровать, стул, небольшой комод и зеркальце — никаких излишеств. Несмотря на то, чтобы не знаем своего отца, а мама одна зарабатывает на всех (Скарлетт могла бы ей помочь, она и собиралась вскоре на работу устроиться) она ни в чем нам не отказывает.

— Они ушли дорогая, к бабушке в гости. Ты тоже сходи, встретишься с ними и попросишь, чтоб… домой вернулись.

По ее щекам катятся слезы. Я часто видела ее грустной или задумчивой, но настолько печальной — никогда.

— Они ушли на небо правда, мама?

Обнимаю ее. Она какое-то время придерживает меня, гладит по голове, потом резко начинает говорить снова.

— Почему небо, дорогая?

— Мы все стремимся к небу, и когда-то таки попадаем туда.

— Небо это просто воздух.Мы об этом говорили, помнишь? Туда летали космонавты, и ничего не нашли.

— Это наше небо, а есть другое, невидимое. Там живут те, кого называют ангелами или духами, и там так хорошо, когда-то все-все туда попадут…

— Прекрати, Роуз, они не на небе! — Мама крикнула, она никогда не кричала на меня. — Просто ушли к бабушке в гости, вот и все. Иди скорее, пока не стемнело и не сворачивай с тропинки в лес.

Резко встала, схватила меня за плечи и вытолкала за дверь. Я сама пошла на кухню и собрала все необходимое в корзинку. Ведь мама именно меня просила собирать их раньше, хотя обычно все поручения выполняет Скарлетт. Когда я проходила мимо гостиной, Робин играла с машинкой. Она не слышала, как мама плакала за дверью. Я хотела подойти и утешить ее, но дверь была закрыта.

Стоило мне подойти к лесу, как вспомнились слова Руби, мол все мы скоро встретимся. Может, она не сказала это вслух, но подумала. Значит я не одна такая, это у нас семейное — дар провиденья.

Я пошла по тропинке, как мама просила и не сворачивала в лес. Да и не хотелось мне туда идти — слишком темно, не видно и лучика света. А я не хочу падать во тьму, я хочу быть ближе к небу.

К домику бабушки дошла без проблем, открыла калитку, затем дверь, забежала в слегка потрепанный временем коттедж и поднялась на второй этаж.

Бабушка сидела в кресле-качалке. На звук моих шагов она обернулась с большим удивлением.

— Я принесла тебе гостинец от мамы и лекарства.

— Спасибо, милочка, мне так полегчало когда твои сестры меня навестили, а теперь еще и ты, младшенькая.

— Я не самая младшая.

— Ах, точно, еще одна… прости, моя память подводит с годами.

— Ничего, зато ты прекрасно выглядишь! А где все остальные? Мне бы хотелось повидаться с ними, чтобы мы вместе пошли домой.

— А они уже ушли, как раз незадолго до твоего прихода. Ступай тоже, деточка, глядишь и догонишь. Поторопись, ты же не хочешь идти домой одна?

— Хорошо, бабуля, выздоравливай.

Я отправилась назад бодрым шагом, но меня заставил остановиться чей-то голос. Это была песня, которую исполняла Скарлетт. Я слышала ее высокий голос, и готова была поклясться, что она также играла на пианино. Когда-то мы играли с ней вместе, пока она не выпустилась со школы.

Тогда я подумала что показалось, все-таки где в лесу пианино взяться? Но потом отчетливый голос Джинджер, и его я ни с чем не спутаю.

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виновата!

Они что ли играли в лесу? Хм, возможно, их кто-то пригласил туда поиграть? Мама просила меня слушать старших, учила не ходить в опасные места и не говорить с незнакомцами, но если моим сестрам можно, то и мне тем более.

Я оставляю пустую корзину — все равно в ней нет смысла — и захожу в лес. Деревья прячут меня от солнца и я не чувствую себя плохо. Признаю, мои мысли по поводу темноты были ошибочными. Она не холодная, а наоборот очень даже теплая — укутывает, как пуховое одеяло, словно хочет уложить тебя спать.

Теперь мне надо найти кого-то. Не думаю, что есть смысл прятаться в лесу, где из-за деревьев не видно даже других деревьев.

Прогуливаясь в поисках сестер нашла театр. Тут никого нет так что не думаю, что кто-то будет против, если я взойду на сцену. Становлюсь около пианино и осматриваюсь по сторонам: какое чудо, на крышке лежит флейта! Она конечно немного больше моей, и первые звуки выходят с фальшем, но потом привыкаю и мелодия получается прекрасная.

Мне даже кажется, что кто-то подыгрывает мне на пианино. Скарлетт, ты здесь… Ты уже с небом, да? И ты спустилась чтобы поговорить со мной, как это милосердно с твоей стороны! Мы играем так вместе очень долго, но потом она замолкает, закрывает крышку и невидимая фигура уходит куда-то вдаль. Больше не вернется, у нее на небе там много-много дел, как и в этой жизни.

Дальше я попадаю, на площадку. Хотела покататься на качелях, но услышала плачь. Те качели, что остались целыми, поскрипывали и слабо раскачивались туда-сюда, а на сидушке лежал какой-то медвежонок. Мне там не понравилось, такое чувство, будто тут бродит пораненная душа. Я бы хотела ей помочь и указать путь, но сама не могу его найти.

Дальше наткнулась на пенек с ножом в нем — ужасно.Хорошо что этот нож торчит там, и больше никто им не воспользуется. Около этого самого пня нашла лагерь где был уже не нож, а целый топор. Едва подойдя к нему я услышала писк, а потом треск. Не знаю, это плакали деревья, которые тут срубили, или кто-то еще, но мне не хочется этого узнавать. В темноте все-таки есть что-то ужасное и я не желаю в него погружаться. Мне хочется найти просветление, если вообще хочется искать, я так понимаю, найти сестер уже не получиться.

Очень-очень близко к выходу, на таком же солнечном кусочке земли, только оторванном от тропы, замечаю очень странные цветы. Они красные, но с белыми пятнами, будто карты покрасили их в красный цвет. Тут никто не плачет и не говорит, есть только приглушенные шаги которые приблизились ко мне и затихли, а затем стали отдаляться.

Вот так я и скитаюсь по кругу вновь и вновь возвращаясь к этим местам. В каждом из них есть незавершенные дела, такое невозможно не почувствовать, только не мне их суждено завершить.

Время идет, в лесу сгущается туман. Я пытаюсь выйти из него, но только еще больше погружаюсь. Обманчивый, холодный, хочет спрятать меня или спрятать что-то от меня… Как вдруг среди этого тумана я вижу человека. нечто, подобное ангелу, он парит над водой и протягивает ко мне свои руки.

Ангел стоит над лучиком света — он только что спустился с небес. Стоит ему двинуться и коридор закроется — он потеряет дорогу, а я свою путеводную звезду. Наверно, это мой ангел-хранитель, мама говорила, они следят за нами, а я так же верю что иногда они являются людям.

Иду к нему и чувствую холод — нога коснулась края берега. Ах, он оказывается парит не над землей, а над озером, это еще чудеснее и волшебнее! Но он не мог пошутить надо мной, ангелы они ведь не злые, так что я начинаю ходить по краю в поисках чего-то, что поможет мне.

Он поворачивается за мной и продолжает звать только жестами, без голоса. Но когда с нами общаются высшие силы они как правило не используют слов.

Нахожу лодочку, оставленную тут рыбаком или может этим самым ангелом. Она шатается и тут только одно весло… О, конечно я знаю что это — испытание верности. В древние времена люди должны были доказать, что они доверяют высшим силам, и я докажу.

Сажусь в лодку начинаю плыть. Все хорошо, я верю в него и все хорошо. Мне даже кажется, он плывет ко мне навстречу. Оказывается, ангел парит посреди озера. Это добавляет ситуации еще большего символизма. Как прекрасно!

Подплываю совсем-совсем близко, вижу его. За белым облаком скрывается вовсе не тот мальчишка в белом одеянии с золотыми локонами как в книге сказок. Это человекообразное существо из мышц, которые пульсируют вместе с венами поверх них. Совсем не похоже… Но ведь не внешность это главное.

Лодка предательски трещит и резко начинает тонуть. Мне страшно, я смотрю на него с надеждой, он протягивает ко мне свои руки, я касаюсь их без малейшего отвращения.

Ангел почти не держит меня, но я чувствую. Что взлетаю. Мы парим над водой вдвоем, а лодка осталась далеко позади. Пора нам оставить это озеро, этот мрачный лес и тропу.

— Пора на небо. — Шепчу я.

Он кивает и все вокруг светится.Образы леса исчезают, меня охватывает волна покоя, счастья и затем апатии.

Я с самого детства видела то, чего не видели другие — духи, существа, скрытые двери. Это было очень интересно, пускай для меня мир и наполнился ужасными видениями. Я научилась жить с ними, научилась воспринимать все с позитивом. Руби тоже видела это, она старалась игнорировать, я же искала кого-то доброго, кто спасет меня от тьмы и отведет к свету, где всем нам и место.

Я доверилась ангелу, который, несмотря на свою внешность, был добр ко мне. Он взял меня за руки, дал почувствовать силу небес, а потом предал и я пала в глубины ада.

Теперь я стою здесь — вся мокрая будто с камнем на шее, вокруг разыгралась буря, а впереди виднеется белый коттедж моей бабушки. Возможно, все это время я ошибалась и она была ангелом. Ангелом, к которому я взывала из глубин ада, просто не помню этого.

Вот я вхожу в дом, при этом мои руки пытаются растрепать косичку. Я сильно нервничаю и стараюсь идти быстрее, но никак не получается.

Весь дом окутало сияние и теперь я точно уверена — это моя дорога к раю. Я должна пройти ею, попрощаться с бабушкой, и как говорила мама, встретиться с остальными. Она часто говорила что мы вшестером всегда должны быть вместе, но не хотела признаваться, что мы все отправимся к небу. Возможно, чтобы мы прошли испытания.

Подхожу к бабушке.которая стоит под окном. Теперь я слышу, как медленно стучит ее сердце. Хотя кожа гладкая, волосы черные, ноги уверенно стоят, но тело понемногу слабеет. Она больна, но не так сильно как была во время последней нашей встречи.

Оборачивается и видит меня. Сначала смотрит удивленно и даже напугано, а потом замечает мое мокрое платье. Ее рот искажается в отвратительной улыбке, обнажая зубы, похожие на паучьи, затем начинает кивать головой, словно так и надо.

— Ты дома, внученька, теперь ты дома.

Она протягивает ко мне руки как тот ангел, и продолжает улыбаться. Но я больше не хочу никого обнимать, теперь я отношусь к этому с осторожностью.

Мы стоит так совсем немного, однако один миг почему-то тянется как вечность. Она устает ждать и резко прыгает на меня, валит на землю, тенят ко мне свою руку.

Ее когтистые пальцы отрезают мою косу и поворачивают голову, оставляя красные следы на щеке. Я не уверена, что именно это дорога в небо, но я хотя бы знаю, что теперь ей будет лучше.

Роуз

========== Часть 6 ==========

Я играла с машинкой, не замечая никого вокруг, как вдруг на мою голову легла мамина рука.

— Деточка, сходи ка ты к бабушке и отнеси ей гостинец.

— А ты пойдешь со мной? — Спросила я, не отрываясь от игры.

— Я не могу. У меня дела есть, а бабушка… Она очень сильно просила, чтобы ты тоже пришла.

— Думаешь, я справлюсь одна?

— Да, ты у меня умная девочка, справишься, иди сюда.

Мама обнимает меня и отрывает от земли. Роуз она уже так не поднимет, других тем более. Ее слезы капают мне на волосы, а руки крепко сжимают, та что мне даже немного больно.

— А что мне отнести бабушке?

— Там на кухне стоит корзинка, я все приготовила.

Она отпускает меня и утирает рукавом слезы. Я послушно иду туда, становлюсь на табуретку, беру со стола слегка тяжелую для меня корзинку и иду к входной двери.

— Робин, погоди.

Я оборачиваюсь. Мама подходит и надевает мне на голову мой красный капюшончик, а затем говорит на ушко по секрету:

— Я вас всех люблю, девочки, но ты и Роуз, вы самое дорогое, что у меня было…есть…

Я иногда путаю слова, но не думала, что взрослые тоже так могут. Она еще просит меня быть осторожной, беречь себя, а тогда закрывает дверь и я отправляюсь к окраине леса.

Мама сказала, что любит нас больше всех, я так думаю, это связано с нашими папами. Скарлет когда-то рассказывала старшим сестрам, а я подслушала, что у каждой папа разный. Она уходила куда-то, а потом приходила, и через некоторое время в семье появлялся новый ребенок. Папы никогда не приходили за нами, наверное они и не знали, что мы есть, но зато мы знали друг о друге и отлично ладим.

Подходя к тропинке нахожу ворону. Она совсем меня не заметила, а я схватила ее и прижала к себе.

— Руби называла тебя вестником смерти, но тебе лучше лететь, мы еще не скоро встретимся. — Птица послушно выпорхнула из моих рук.

Теперь я иду дальше думая о сестрах и о том, как встречусь с ними. Вспомнилось как Руби попросили почитать мне сказку.

Она взяла одну из тех книг, которые даже ей мама запрещала читать. Большая толстая книженция с отвратительным клоуном на обложке. Там был маленький мальчик, почти как я, только в желтом дождевике, а не в красном. Он игрался со своим корабликом под дождем и побежал за ним до водостока, а там встретил клоуна и…

Я уснула на этом месте с мыслями о цирке и вкусом поп-корна во рту. Интересно, а если я попаду не в сточную канаву, а скажем в лес, смогу ли получить тот же результат?

Времени у меня много — вообще на все много времени, вся жизнь у меня впереди. Так что я делаю несколько шагов вперед и забегаю в темноту. Надеюсь найти если не поп-корн, так уж точно что-то необычное.

Лес очень мрачный, но в нем много желтых цветов. Они растут целыми полянками и я насобирала большой-пребольшой букет. Все эти цветы я положила около птицы, которую нашла в лесу около окровавленного пенька. Бедная молодая мертвая птичка. Не я.

В своем невероятном путешествии я нашла еще более невероятные вещи: огромную стену, расстрелянную кем-то. Наверно, Джинджер постаралась. Так же на втором этаже, куда я е могу добраться, черным маркером кто-то вывел слово ШМАРА около имени моей мамы. Может, он или она имели ввиду другую тетю с таким именем, но чтобы оно не значило я не буду ей говорить. Мама никогда не обращает внимания на что, что о ней говорят, а уж тем более — пишут.

Самой интересной находкой стал еще один пень, в котором я нашла нож. Скарлет всегда нарезала таким масло, когда делала нам вкусные бутерброды, но предупреждала, что нож опасен. Я взяла его в руки, но ничего не случилось.

Такая интересная штучка он похож на маленькое зеркальце. Его края такие гладкие. Я осторожно провожусь по контуру как вдруг на ладошке проступают красные пятна. Рука начинает болеть, из нее капает кровь. Ее совсем чуть-чуть, а у Руби как-то было так, что с руки текла целая струйка, как ручеёк или фонтан.

Но я не настолько маленькая, чтобы плакать, да и не услышит никто, так что кровь вытираю рукавом, который и без того красный, а затем иду дальше.

В конце концов выхожу к кладбищу. Взрослые бояться этого места, а для меня оно похоже на колыбельную. Тут очень занятные эпитафии, похожие на сказки, а могилы окружают большое дерево. Мне хочется залезть наверх, но я слишком маленькая для этого.

Зато я могу походить по могилам и увидеть новую яму. Мне казалось, это старое кладбище и тут никого нет.

С этой ямы на меня смотрит череп. Старый, потресканный. Наверно, он и был старым когда умер. Я беру его в одну руку и сажусь на край ямы.

— Так ты есть или тебя нет? Роуз говорила, не все что мы можем поддержать есть, и не все чего не можем не существует.

Он молчит. Глупый череп, я оставляю его в яме и закапываю. Пусть отдыхает, наверно очень устал.

Теперь я вижу другую картину: никая фигура раскапывает яму. Это что-то большое и с шерстью, черное и мохнатое. Похоже на пони, на котором меня катала мама, а каково будет на нем покататься?

Подхожу ближе и чувствую запах испорченного мяса. Его лапы чем-то похожи на руки и ноги, да и сам он похож на человека, поэтому я вежливо спрашиваю:

— Сэр, а можно мне покататься?

Он не обратил внимания. Ну, молчание — знак согласия. Прыгаю с разбегу и хватаюсь за мягкий загривок, обнимаю его как песика, о котором всегда мечтала, мир вокруг начинает скакать. Вверх-вниз, влево-вправо. Все идет кругом и так быстро-быстро! Ура!

В какой-то миг все становится даже слишком быстро, я падаю на мягкую землю, будто в свою кроватку, и мне тепло, как будто мама укрыда одеялком.

Робин

***

За ближайшей могилой появляется белый силуэт и оборотень, поджав свой хвост, исчезает восвояси. Он все равно уже сделал свою работу и не собирался задерживаться тут на дольше.

Девочка в белом подходит к свежей могиле, окруженной кровавыми пятнами. В глубине души она очень боится увидеть растерзанный труп и кишки на деревьях, но видит всего лишь девочку, чей плащ настолько красный, что едва заметно где заканчивается он и начинается рваная рана на животе.

Она аккуратно застегивает плащик и берет на руки детское тельце — такое легкое и прекрасное, будто девочка еще жива.

Белое платье окрашивается в красный. Теперь она похожа на своего злого двойника, созданного коварной паучихой, но уже не важно — тот, для кого предназначалась та иллюзия, уже мертв.

Девочка укачивает Робин на руках, как младенца. Она осторожно укладывает ее в вырытую могилу и садиться рядом.

— Послушай, я расскажу тебе одну сказку. Все дети любят сказки. — Она сама удивляется, что у нее есть голос. — Жила-была женщина и была у нее дочь, которую она очень любила. Как-то раз эта девочка отправилась в лес за цветами для мамы, но так и не вернулась. У той женщины больше никого не было, только эта одна-единственная дочь, и она отправилась на поиски.

Там в глубине леса ее ждало много чудес, но не было ничего хорошего - только мрак. В конце концов женщина нашла маленький домик и зашла внутрь, там она увидела огромную паучиху, которая выпила последнюю каплю крови из ее дочки, которая была белой как снег.

Мать кинулась к телу своей дочки и заплакала. Паучиха и ее хотела съесть, но женщина была не такой уж молодой. Тогда жуткое насекомое приняло образ ведьмы — женщины, которую кровь омолодила до прекрасной девушки.

Мать упала ей в ноги и просила вернуть дочь. Она обещала сделать все что угодно и ведьма согласилась. Она отдала ей часть своей молодости и потребовала, чтобы та привела ей шестеро детей, которые продлят жизнь паучихе. Тогда она вернет ей дочь, а до тех пор ее душа, немая и пустая, как паучий кокон, будет скитаться по лесу не зная покоя.

И эта женщина делала все что могла, чтобы выполнить уговор: она искала тех мужчин, которым не нужны отношения, только спутница на ночь, дети их не волновали. За младшими детьми мама поручила смотреть старшей, чтобы самой не привязываться к ним. Она старалась обеспечить девочек всем чем могла, чтобы только те успели пожить, ведь их жизнь могла оборваться в любой момент.

И вот, когда старшая уже могла бы уехать, ведьма прознала об этом и позвала мать. Она приказала ей отдать своих дочерей, привести их к своей паутине…

Но проблема в том, что эти девочки тоже росли и стали отдельными личностями, а не просто жертвами. Каждая из них могла прожить свою жизнь. шесть прекрасных историй вместо одной давно умершей дочери, но даже это мать не остановило, как бы душа ее дочки не просила.

И вот теперь все дочки спят, закутанные в паутину, а ведьма вновь вернула себе молодость и теперь, наверно, исполнит свое обещание. Но вы можете спать спокойно, потому что вам скоро ничего не будет угрожать.

Спокойной ночи, сестренка.

========== Часть 7 ==========

После стольких лет проклятие спало, и я не просто чувствую свое тело, я могу говорить. Теперь я не такая как они — те волки-слуги паучихи. Я живая, я настоящая.

Лес сам вывел меня на тропу, к которой я выходила много раз. Но мне не было смысла к ней идти — все равно я не могла выйти из леса, а в дом ведьмы заходить нет смысла.

Столько лет я жила среди этих волков, которые тогда еще были бестелесными сущностями, которые ждали своего шанса. Этот лес стал почти что родным и я смогу привыкнуть жить тут вечно, если понадобиться.

Но только не сейчас. Теперь я иду по тропе и загадочные развилки меня не интересуют. Я не возвращаюсь домой и не ищу смерти, с которой давно встретилась, у меня другая цель.

Тот нож, что нашла Робин, паучиха создала его для одной из них и это была ее фатальная ошибка.

А вот и домик показался. Ну что же, если я сделаю это, то она скорее всего перед смертью навеки заточит меня в этот лес. Вряд ли кто-то сможет со мной говорить, разве что те, которые видят духов, но с другой стороны если этот лес станет менее мрачным сюда могут прити люди и мрак исчезнет окончательно.

Прохожусь по мосточку и открываю дверь. Тут недавно прошлась моя самая младшая сестра, я чувствую это. Ловушка только-только сработала и теперь отдыхает, так что мне приходится идти по исцарапанному дому под аккомпанемент волчьего вытья.

Подхожу к комнате «бабули», она как раз доедает ее. Жду за дверью, не хочу этого видеть. Теперь ведьме нужен отдых. Она ложиться в кровать и закрывает глаза.

Я подхожу к ней бесшумно — как научилась за годы существования в лесу — и заношу нож над сердцем. Она успевает лишь открыть глаза, а я уже сделала свое дело.

Домик начинает рушиться и тонуть в болоте, из которого вылетают души. Я быстро выбегаю, становлюсь рядом и жду. Ловлю души тех шестерых, что мне нужны, отношу каждую к месту их гибели, где их тела спрятаны, словно в саркофагах, возвращаю к жизни.

И вот они просыпаются — некоторые с потрепанной одеждой и пятнами крови, но в целом той магии, которой я научилась, хватило чтобы их вылечить.

Протягиваю руку Скарлетт, в этот раз она спокойно берется за нее. Скарлет хватает Кармен, надеясь что сестра ее защитит, за ту ухватилась Руби, просто потому, что не может стоять (увы, я так и не вылечела ее болезнь), Джинджер обнимает руку сестры-гота, Роуз нежно обхватывает пальцы Джинджер, а Робин хватает Роуз за косичку.

Вот так мы идем вместе. Они находятся в полутрансе и ничего не говорят, но вскоре прейдут в себя и вновь перессорятся, а жаль.

Привожу их домой и оставляю у гостиной, в которой обычно сидела мама. Захожу внутрь, все платье в кови.

Она смотрит на меня. Сначала с ужасом, потом с недоверием. Подходит, обнимает и тут же отскакивает, ведь за мной следом идут другие, по очереди возвращаясь. Их память стерта до того первого дня, словно и не было ничего, это к лучшему.

Все заканчивается хорошо, но вот ведьма снова пробуждается. Хах, ее ведь невозможно убить, только поранить, а теперь она снова пробудилась и забирает единственную жертву, которая настолько связана с ее паутиной, что все еще носит на себе ее метку. Я начинаю исчезать довольная, что хоть они счастливы.

И я надеюсь, что не увижу и в лесу через пару недель, потому что мама опять может сделать выбор в мою пользу и запустить этот проклятый круг.

Девочка в белом