Вариация на тему [Маргарита Булавинцева] (fb2) читать онлайн

Маргарита Булавинцева Вариация на тему

Сейчас Вероника ни о чём другом думать не могла. Только бы успеть на вокзал к отправлению поезда! Только бы в кассе ещё были билеты! Всё равно, на какие места! Её сейчас устроило бы даже место на боковой полке, в конце вагона, возле туалета! Она готова была даже валяться в ногах у проводницы, умоляя позволить ей, хоть в тамбуре, сидя на корточках, но ехать в Москву этой ночью!

Ведь завтра, ближе к полудню, её первая любовь, её Андрюшка, женится! Регистрирует свой брак в одном из ЗАГСов столицы! И её отсутствие рядом с ним в такой волнительный момент станет для неё смерти подобно!

Хотя на самом деле драмы-то не было никакой. После окончания школы и, соответственно, их невинного школьного романа прошло уже лет десять. Андрей после школы поступил в МАИ, благо, помог какой-то московский родственник, сумел после окончания института как-то задержаться в Москве и вот теперь женится.

Вероника тоже к этому времени уже была лет пять, как замужем за вполне приличным парнем и даже успела родить двух сыновей – погодков. Работала в одной из средних школ учителем русского языка и литературы. Так что никаким Шекспиром тут даже и не пахло. Обыкновенная история. На первый и равнодушный взгляд.

« Я схожу с ума, – печально подумалось Веронике. – Вот так, на ровном месте, можно сказать, принять подобное нелепое решение!»

И ладно бы, она была приглашена на свадьбу, пусть в последний момент, но приглашена. Так ведь нет!!! Просто встретила утром в магазине бывшую одноклассницу Нелли Чижевскую, которая и поведала ей, что накануне видела в городе маму того самого Андрея, отличника и спортсмена, по которому сохли почти все девчонки их школы. И который почему-то не обращал на всех них никакого внимания. Словно чувствовал, что судьба приготовила ему кое-что получше. И, видимо, не ошибся. Так вот, его мама-то и сообщила Нелли о завтрашней регистрации её драгоценного сЫночки в стольном городе Москве. Кстати, она, то есть мама Андрея, уезжала в Москву в тот же вечер.

« И что я ему скажу? Типа, здравствуйте, я ваша тётушка из Бразилии?» – Вероника помотала головой, пытаясь прогнать трусливые мысли. И ведь, в самом деле, чего она добивается, собираясь свалиться ему, как снег на голову? Что он будет рад её видеть? И что? А если – напротив – Андрюшке будет неприятна эта встреча? А если – ещё интересней – ему будет глубоко наплевать на её приезд?

Ну, что, в самом деле, между ними было? Ну, сходили пару раз в кино, ну, на выпускном потанцевали тоже пару танцев, ну, поцеловались, когда ходили рассвет встречать. И что? Всё было очень и очень невинно, в духе того времени.

Вот только после Андрюшкиного отъезда в Москву жизнь Вероники словно остановилась или – точнее – потеряла какой-либо смысл. Целыми днями девушка лежала, уткнувшись носом в стенку, или сидела у окна, глядя в одну точку. Прекратила следить за собой, забыла о еде и сне, короче, горевала по всем канонам древнегреческих трагедий.

На филфак подала документы в самый последний момент. К экзаменам не готовилась, тем не менее, сдала все на «отлично» – сказалась её усердная учёба в школе и, вероятно, природный ум и сообразительность. И весь первый курс прошёл, как во сне, на каком-то автопилоте. А потом она встретила своего Александра Сергеевича. Тёзку великого поэта и доцента кафедры славянской филологии, её научного руководителя. Под его чутким руководством она не только защитила диплом, но и родила вскоре своего первого сына, Ивана Александровича.

Конечно, всё было, как у людей: свадьба в местном кафе, совместное обустройство квартиры – Александру Сергеевичу от родителей досталась очень приличная двушка в центре города. Незапланированные вторые роды через год, тоже сына Серёжки, затем хлопоты по поводу яслей-садиков. Опять-таки пришлось побегать по различным инстанциям, чтобы устроить её, Веронику, на работу в школу учителем. В общем, обычная проза и круговерть жизни.

И вдруг, как гром среди ясного неба, эта новость об Андреевой женитьбе!

Хотя на что она вообще надеялась? Даже нелепо об этом говорить! Какие фантастические сценарии их отношений и совместной жизни рисовала в своём воображении в те далёкие бессонные ночи! Эх, как говорится, эту бы дурную энергию – да в мирных целях! Бытует мнение, что люди с ума могут сойти от неразделённой любви и даже умереть!

Но, к счастью, случается то, что и должно случиться. Безумная горячка как-то незаметно сходит на нет, в мыслях начинают появляться и другие объекты, и обыденная жизнь подчиняет тебя своим требованиям. И вот уже проходит год, другой, третий… И тот момент жизни, когда отчаяние захлёстывало, благополучно отодвигается на безопасное расстояние… И ты, вроде, опять способна дышать. И тут – вдруг – здрасьте, получите и распишитесь!

Да как он вообще посмел! Жениться! После стольких пролитых ею в подушку слёз! После таких пронзительных посвящённых ему стихов! Да разве сможет его любить так, как она, какая-то другая женщина! Она должна увидеть своими глазами эту другую! Она должна посмотреть ему в глаза! Она сразу всё поймёт по выражению этих тёмно-карих, почти чёрных, глаз! И если заметит в них хоть толику сомнения в правильности этого выбора, хоть крупицу радостной надежды, что точка в их отношениях ещё не поставлена, она… А что, собственно, она сделает? И что вообще можно сделать! И стоит ли, в самом деле, что-либо делать? Ну, разве только поздравить молодых и пожелать семейного счастья. Нет?

Измученная в конец этим «броуновским канканом» своих мыслей, Вероника подошла к окошечку вокзальной кассы. Внезапно где-то на задворках сознания мелькнула здравая мысль: «Господи, что я творю! Господи, пусть касса окажется уже закрытой и все билеты проданы!» И тогда можно будет со спокойной душой вернуться домой, как ни в чём не бывало.

Касса была открыта. Более того, и место оказалось вполне приличным, хотя и в плацкартном вагоне. Нижняя полка. Господь Бог, явно, ничего не имел против этой её безумной поездки.

Правда, соседи были немного… Как бы поинтеллигентнее выразиться – весьма специфичными или даже – экзотичными. Короче, это была немолодая цыганка, со всеми причитающимися цыганкам атрибутами, цветастыми шалями, массивными серьгами в ушах и широкими многочисленными юбками. А с верхней полки свешивались ноги, в носках не первой свежести, её молодого спутника, как позже выяснилось, сына. На полке над Вероникой тоже лежал в оранжевой хламиде какой-то парень. Мда-а-а…

Ничего, одну ночь как-нибудь потерпит. Вряд ли она сможет уснуть, будет тихонько сидеть или лежать, представляя, как завтра всё произойдёт, ну, в смысле, её встреча с Андрюшкой.

Хорошо, что было лето, пора учительских отпусков и школьных каникул. Сыновья были в летнем лагере, путёвки в который не без труда достал её муж в профкоме института. А сам он принимал вступительные экзамены у абитуриентов, пропадал в институте целыми днями.

Вероника оставила на тумбочке в прихожей записку: «Срочно уехала в Москву на свадьбу к подруге. Подробности – по возвращении». Просто телеграмма-молния какая-то. Но Вероника знала, что именно такое сообщение вызовет минимум подозрений – коротко и по существу. Когда-то Александр Сергеевич сам ей говорил, что, чем больше рассказ изобилует всевозможными подробностями и деталями, тем выше вероятность, что говорящий пытается замаскировать в них ложь. А так – только недоправда.

Свет в вагоне по причине позднего времени был приглушённым. Хотя спать улеглись немногие – доносились негромкие голоса пассажиров то в одном, то в другом конце вагона, иногда – короткий смешок, иногда – бульканье-звяканье – кто как коротал путь. И всё это на фоне «тындым-тындым, тындым-тындым» равномерно вздрагивающих на рельсовых стыках колёс.

– Ты чего такая хмурая? Случилось у тебя что? – это не выдержала Вероникиного упорного молчания цыганка.

Вероника всё ещё сидела, повернувшись к тёмному окну, за которым практически ничего не было видно – поезд шёл где-то среди полей и лесов. Она повернула лицо к своей визави и вежливо улыбнулась:

– Да ситуация у меня весьма щекотливая, думаю, как мне лучше поступить…

– Так, а на что здесь сидит Шофранка? И мусолит колоду? – с ловкостью фокусника цыганка, словно из воздуха, достала гадальные карты. – Позолотишь ручку, как водится, всю правду скажу!

Ну, начинается! Кому-кому, а этим горе-гадалкам Вероника совершенно не верила. В далёкой юности был весьма плачевный опыт общения с одной такой Кассандрой из цыганского племени. И при других обстоятельствах она бы и с этой разговаривать не стала, но…

Всё как-то умудряется приобретать другой смысл, когда вот так, ночью, в полутёмном отсеке плацкартного вагона, несущимся в неизведанную даль, в компании более чем странных попутчиков ты вдруг понимаешь, что готов с лёгкостью рассказывать о самом сокровенном. Совершенно чужим тебе людям! Кажется, в психологии этот феномен называется «синдром попутчика» или как-то наподобие.

– Так что, делать расклад? Ты у нас – червонная дама, давай, сдвинь карты левой рукой!

Цыганка привычными движениями разбрасывала карты на сидении рядом с собой. Веронике было не особо-то и видно, что там у неё получалось. Хотя она бы в любом случае ничего не поняла. Гадание на картах? Для неё это был абсурд.

Только почему так странно эта Шофранка на неё поглядывает? Страху нагнать что ли хочет? Денег побольше у Вероники выцыганить?

– Ты знаешь, девка, беда, прям с тобой какая-то! Выпали тебе сразу все тузы, короли, дамы и валеты! Такого просто не может быть! Первый раз в своей жизни такое вижу, а живу я уж восьмой десяток. И гадала – перегадала миллион раз, кабы не больше!

– И что мне теперь делать? Что это значит? – в голосе Вероники совсем не было страха, скорее – лёгкая насмешка.

– А то, что напрасно ты в Москву едешь, ничего хорошего тебя там не ждёт! Впрочем, думай сама, я тебя только предупредила. И знаешь, денег я с тебя не возьму никаких, бестолковым расклад мой оказался.

Нет, ну, вот что ты с этим теперь делать должна? Напророчила, блин!

В Москву поезд прибывал в 7.15. Вероника помнила, что в метро можно было попасть, не выходя из вокзала. Это было очень кстати, так как в столице в этот день и час моросил какой-то противный дождик. Была суббота, раннее утро, поэтому и народа в подземке было не так много, как обычно. В вагоне поезда-метро Вероника спокойно нашла свободное место и блаженно откинулась на спинку сидения. После бессонной ночи так и тянуло прикрыть глаза, но делать этого категорически было нельзя. Не хватает ещё, чтоб она пропустила станцию, где должна была делать пересадку, и уехала бы к чёрту на куличики!

Напротив неё устроился тот странный вагонный попутчик с верхней полки. В оранжевой тунике и таких же шальварах, лысый, как колено, с посаженными слишком близко глазами, он производил какое-то зловещее впечатление. Тем более что почему-то уставился на Веронику сверлящим тяжёлым взглядом. Вероника, заметив свободные места в конце вагона, сочла за лучшее пересесть подальше от этого чудика…

Да вот только почему-то ни рукой, ни ногой ей даже пошевелить не удаётся! Что с ней?! Почему?!! Сидит неподвижно, и только глазами луп-луп. Глаза могут шевелиться! Тогда закрыть их сейчас же, чтобы не видеть эту странную физиомордию напротив!

Неожиданно женщина вдруг почувствовала, что её кто-то с двух сторон подхватил, что называется, под белы ручки и повёл куда-то по вагону. Слава тебе – ступор прошёл! Да вот только теперь глаза не открывались! За руки же кто-то очень крепко её держал.

– Да что происходит! Хватит! Отпустите меня!

Когда Вероника открыла глаза, она обнаружила себя стоящей уже на улице, возле входа в метро. О, как! Чудны дела твои, Господи! Ладно, теперь на автобус и … А что это вообще творится вокруг?

В Москве этот день, по-видимому, объявили Днём, свободным от транспорта. На всём обозримом пространстве не было видно не то, что автобуса – ни одной машины! Зато многочисленные прохожие – от мала до велика – катились на роликах! С разной скоростью! В разных направлениях! Да так ловко у них у всех это получалось! Ну, столица нашей Родины, да ты и впрямь – впереди планеты всей!

И ведь ни в одной газете, ни в одних новостях об этом нововведении даже словом не обмолвились! Ну да, для экологии это то, что надо, а вот как теперь ей добираться до остановки, до которой и на автобусе-то трястись минут двадцать было нужно?

Вздохнув, Вероника шагнула на тротуар… Что за чёрт!!! На её ногах тоже были ботинки с роликами! Как?! Откуда?!

Вероника в своей жизни и на обычных-то коньках каталась с грехом пополам, в очень далёком детстве, а уж на этих, с колёсиками – вообще не представляла себе, как возможно хотя бы устоять и не шлёпнуться! Ой, зачем она об этом подумала! Ведь сразу же потеряла равновесие и, нелепо взмахнув руками, со всей дури шмякнулась на свою пятую точку, на дорогу.

Но, Боже мой, что это, как это? Асфальт (и асфальт ли?) под её тяжестью спружинил, падение получилось даже забавным и … приятным! Ну, чисто – в спортзале на упругий мат приземлилась! С лёгкостью женщина оказалась вновь на ногах и с такой же лёгкостью покатила вперёд, пристроившись за спинами мальчишек, по виду напоминавших учеников 5-7 классов.

Ладно, это хорошо, оказывается, в Москве у неё появилась способность достаточно уверенно стоять на роликах. Но добраться самостоятельно до этой улицы Подбельского у неё вряд ли получится. Раньше села бы в автобус, и он довёз бы её до места, а сейчас как быть?

И Вероника решила призвать на помощь свои педагогические способности и попросить о помощи едущих впереди тинэйджеров. По опыту она знала, что подростки очень любят, когда к ним за советом или даже помощью обращаются старшие, и не без удовольствия, дабы самоутвердится, оказывают эту помощь.

Но не на этот раз.

Вероника прибавила ходу, чтобы догнать этих шустрых роллеров. Те же, явно, вели какой-то сверх важный спор о непонятных «пиксиках». И на вежливую просьбу женщины подсказать ей, как добраться до нужной улицы, отреагировали весьма неадекватно. Один из них сделал какой-то замысловатый пируэт и выразительно покрутил пальцем у виска. Другой – недоуменно переводил взгляд с лица Вероники на её ролики. А третий дёрнул за рукав приятеля:

– Да ну её, срулим отсюда по быстрому, мама запрещает мне разговаривать на улице с незнакомыми!

– Ребята, я в Москве лет десять не была! Здесь всё так изменилось! Когда-то на каждом углу были «Горсправки», а теперь… Как же мне на Подбельского попасть?

– А что, ваши ролики отказываются ехать на Подбельского!

– ???

– Где же вы живёте, если не знаете, как ими, – пацан выразительно кивнул на её ноги, – управлять!

И ватага загорелых мальчишек стремительно покатила прочь по своим делам. Только один, которому мама запрещала разговаривать на улице с незнакомцами, на ходу крикнул Веронике издалека:

– Просто подайте голосовую команду – «На Подбельского»! И ролики вас довезут!

Хороший мальчик, и мама у него правильная. Вероника с облегчением вздохнула:

– А ну-ка, сапоги мои скороходы, доставьте меня на эту чёртову Подбельского! И пошустрее, до торжественной регистрации осталось не так много времени!

Да вот только, наверное, пошутил этот мальчишка или, как они говорят, прикололся – никуда Веронику её ролики не повезли.

– Ох, если я не попаду к этому Дворцу бракосочетания «Аист» к 12.45, можно будет считать, что эта моя поездка – кобелю под хвост!

И не успела она закончить фразу, как с лёгким жужжанием колёсики её капризных роликов завертелись, и Вероника, периодически взмахивая руками, стараясь сохранить равновесие, помчалась вдоль московских высоток, надо думать, в правильном направлении. И через 15 минут она уже стояла на … Ленинградском проспекте возле этого самого « Аиста». Ладно, она потом разберётся с этой пресловутой Подбельского, а сейчас – раздобыть где-нибудь букетик цветов, торжественное же мероприятие эта свадьба, в конце концов!

Хотя всё же странно как-то: обычно, в такие дни возле ЗАГСов не протолкнуться от брачующихся и их гостей. Ну, с машинами, допустим, понятно – напряжёнка какая-то, но всё остальное – где? Да и внутрь почему-то никто не входит и не выходит… Вероника подъехала к самой двери и потянула за массивную ручку. Дверь была заперта.

Заплакать? Засмеяться? Заорать благим матом? Вот ведь предупреждала же её эта цыганка в поезде – не надо ехать!

Хотя вот в её направлении идёт (идёт!) с коляской, по-видимому, молодая мамочка. Попытаться спросить у неё?

– Прошу прощения, вы не знаете, почему ЗАГС не работает? Приехала на регистрацию к друзьям, а тут вот такое…

– Значит, ваши друзья уже получили свой Брачный сертификат. Вы с ними разминулись.

– Да нет, я тут уже давно их дожидаюсь, никого не было. И дверь была закрыта.

– А зачем дверь? Вот ведь экран идентификации, – молодая женщина указала на похожую на экран телевизора панель справа от двери. – Жених и невеста прикладывают к ней свои ладони, вставляют в бракомат деньги, пошлину за регистрацию брака, и через несколько минут получают Брачный сертификат. Всё, новая ячейка общества создана.

– А как же свадебное платье, клятвы новобрачных, марш Мендельсона?

Словоохотливая мамаша с интересом разглядывала Веронику. Вот примерно так на неё смотрели и те мальчишки на роликах. Явно, что сказала опять какую-то чепуху!

– И что давно в Москве люди ТАК стали регистрировать свой брак?

– Ну, вообще-то я сама из Тулы, там брак зарегистрировали. Но и там всё прошло по заведённому порядку: идентификация, пошлина – Сертификат.

Вероника вдруг почувствовала сильное желание где-нибудь присесть. Да и ноги, не привычные к столь длительному катанию на роликах, отказывались ей служить.

« Я сплю и вижу кошмарный сон или – того лучше – сошла с ума. Я просто отказываюсь верить в происходящее!» – Вероника даже глаза крепко зажмурила, чтобы не видеть ничего вокруг.

Затем всё-таки поднялась и, нахмурившись, решительным голосом скомандовала своим роликам:

– На Красную Площадь!

Ей почему-то подумалось, что уж где-где, но только не в центре столицы могут происходить все эти безобразия. Уж там-то она, наверняка, разберётся, что к чему.

И действительно, издалека всё вроде бы выглядело привычным и нормальным: и Спасская Башня, и Мавзолей, и даже длинная очередь перед ним из желающих увидеть мумию Вождя. И даже тот факт, что люди ходили по площади, а не раскатывали на роликах, внушал определённый оптимизм. Хотя… откуда взялась эта широкая лестница, ведущая на крышу Мавзолея? И кто это восседает на каком-то подобии трона наверху?

Вероника пыталась подъехать как можно ближе ко входу, но стоящие в длинной очереди люди, естественно, относились к её попыткам без всякого энтузиазма. Пришлось ехать в самый хвост и терпеливо продвигаться к этой лестнице. Зато из разговоров стоящих рядом женщина почерпнула кое-какую любопытную информацию.

Оказывается, что совсем не к Ленину стоят в длиннющей очереди все эти люди, а целью их является некая ясновидящая, которая даёт ответ на любой заданный ей вопрос. Именно к ней со всей страны съезжаются эти паломники, а не к легендарному вождю мирового пролетариата. И вообще – о ком это она спрашивает?

Этот Храм, как она говорит – Мавзолей – и соорудили для этой звёздной ясновидящей, да, прямо на Красной Площади, чтобы легче было её найти. И охрану Государство ей поставило, которая меняется каждые три часа под барабанный бой и залп из особой пушки. А что? Эта ясновидящая за день столько в государственную казну денег собирает, что не уступит ни одной из отраслей народного хозяйства!

Где-то через час, наконец, и Вероникина очередь подошла. И её изумлению не было предела, когда забравшись по ступенькам на верхнюю площадку, она увидела, кто эта ясновидящая – Шофранка! Да-да, именно та цыганка, с которой она ехала в поезде в Москву!

Правда сейчас она выглядела несколько иначе – разряжена была в парчу и бархат и сверкала, усыпанная драгоценными камнями, как говорится, с головы до ног! Ну, чисто – Екатерина Великая! А усиливал это впечатление возлежащий у подножия трона великовозрастный сынок Шофранки, одетый тоже, как Иван-царевич из русских сказок. Ну, дела!

Из разговоров в очереди Вероника узнала, что задать можно только один вопрос, самый животрепещущий. И стоимость ответа на него тоже заставляла, гм-гм, живо трепетать. Таких денег у Вероники не было. Да и вопросов-то тоже. Но, как говорится, где наша не пропадала!

– Узнаёте ли вы меня, уважаемая? – Вероника резко затормозила, чуть не врезавшись на своих роликах, в развалившегося у подножия трона молодого цыгана.

Тот от неожиданной наглости просительницы даже подскочил:

– Охрана!

Но Вероника не сдавалась:

– Если твоя мать сейчас мне не объяснит, что за абсурд происходит вокруг, я открою всем одну твою страшную тайну! И это не блеф!

Хотя, конечно же, это был он самый! Ну, что такого могла знать Вероника об этом парне? Она и видела-то его второй раз в жизни!

Но Шофранка, всё это время пристально смотревшая на не в меру бойкую просительницу, вдруг поднялась со своего трона и зычным голосом крикнула на всю Площадь:

– Перерыв на обед! Всем можно покурить и оправиться!

И, подхватив Веронику под руку, потащила её к другой небольшой лесенке и дверке, ведущих внутрь Мавзолея.

– Да сними ты, наконец, с себя эти колёса! Небось, ног уж под собой не чуешь!

Легко сказать – сними! А как? Шофранка подобрала подол широкой парчовой юбки и дрыгнула ногой, демонстрируя, как. Что, так просто? Хмыкнув, Вероника, тем не менее, последовала её совету, энергично взбрыкнув поочерёдно своими ногами. И – о чудо – ботинки с роликами исчезли, как по мановению волшебной палочки, а на ногах – тоже невесть откуда – появились её любимые босоножки. Но на этом чудеса не закончились.

Спустившись по винтовой лестнице внутрь, Шофранка и Вероника оказались в помещении, очень напоминавшим…библиотеку, нет – читальный зал. Как только здесь уместилось такое множество столов! За столами, заваленными книгами, сидели какие-то люди, которые как-то уж слишком дружно и шумно листали эти книги. И – о, ужас! – позволяли себе что-то черкать на страницах этих книг! Для учительницы Вероники Петровны такое варварское обращение с книгами было подобно преступлению!

– Что они творят, Шофранка! Как возможно так обращаться с книгами?

– Это – модераторы поливалентных реалий. Им всё можно.

– Поли… чего?

– Да ладно, не парься! Проще говоря, эти сущности моделируют реальность с учётом всевозможных нюансов, требований и пожеланий, поступающих от электората.

– Шофранка! Ты сама-то хоть понимаешь, что говоришь?

– А то!

– Я тебя очень прошу, объясни мне простыми словами, что здесь творится! Или я сойду с ума!

– Ну, куда уж проще. Понимаешь, вся Вселенная буквально соткана из энергии решений, принятых разумными существами. Ну, да – на Земле – это люди. И именно от того, какой выбор делает человек в каждый момент своей жизни, и зависит его судьба. Это, если совсем примитивно говорить.

– А конкретней?

– Ох, ты ж, непонятливая какая! Ну, вот, например, выйдя из дома, пошла ты направо, а не налево, и – всё – вместо того, чтобы встретить любовь всей своей жизни, ты – бац – попадаешь под машину! Или покупаешь продукты в магазине, и вместо привычного кефира вдруг берёшь какой-нибудь модный йогурт. А он приготовлен с нарушением технологии. Ты его пьёшь, и у тебя – острое отравление, рвота, тошнота, понос, ну, и всё такое. И на следующий день ты сидишь дома вместо того, чтобы встретиться со старой подругой, которая собиралась предложить тебе горящую путёвку в Египет. И летит туда другой человек. А самолёт терпит крушение, и все, кто был на нём, погибают. Так что выходит, что твой выбор купить некачественный йогурт спас тебе жизнь! Продолжать, или въехала, наконец?

– Шофранка, я тебя не об этом спрашиваю! То, что каждый человек ответственен за принятые им решения, я и без тебя знаю! Что делают эти … модераторы с книгами?

– Вот именно они и являются « стрелочниками » человеческих судеб, корректируют истории человеческих жизней в зависимости от принятых вами, людьми, решений.

– И что – всё вот так просто происходит? Сидят такие вот клерки и распоряжаются человеческими судьбами? И именно здесь, на Красной Площади?

– Нет, модераторы рассредоточены по всему Земному Шару. А это, так сказать, региональное отделение Всемирной Сети. Круглосуточно они занимаются мониторингом жизней подопечного им контингента.

– Знаешь, а мне моя жизнь до сегодняшнего дня вообще-то нравилась… Ну, за редким исключением. Это что – мои решения были правильными?

– Скажем так – приемлемыми.

– А вот то, что со мной сейчас творится, мне не нравится!

– Значит, ищи, в чём был твой косяк! Каким-то своим выбором-решением ты так всё сумела перебаламутить! Причём, ты не только в своей жизни начудила, но и жизни своих близких людей несколько подкорректировала.

– То есть?

– Ну, вот умчалась ты на выходных в Москву, а тебя твои сыновья в летнем лагере ждали. Мечтали, что в родительский день с мамой и папой на речку или в лес сходят, вкусняшек разных домашних поедят, чистой одежды у них опять-таки не осталось – мальчишки!

– Ничего, пусть Саша, их отец, один съездит.

– Дак, не может! Он с выбитым глазом в больнице обретается…

– Да что ты такое говоришь?!

– Ну, да. Пришёл он вчера домой, а вместо вкусного ужина и вечера с любимой женой – твоя записка про свадьбу подруги. Расстроился мужик, решил хоть пивка попить. Дома, понятно, вы алкоголь не держите – не педагогично. Так пошёл за ним в круглосуточный гастроном. А в подъезде какой-то ханурик нужду справлял. Ну, твой интеллигент и не смог пройти мимо – замечание сделал, пристыдил. А ханурик-то хануриком, но и помоложе, и в плечах пошире, не стерпел такой обиды и прямо кулачищем твоему очкарику – в глаз. Дальше продолжать?

– Всё-всё, не надо! Поняла! Это – как у Брэдбери в рассказе – путешественник во времени растоптал случайно в прошлом всего лишь маленькую бабочку, вернулся в своё время и не узнал его – жизнь в Мире совсем по другим рельсам поехала. Бл-и-ин… Что же мне делать-то теперь?

– Вот приятно с умными и образованными людьми дело иметь! Говоришь, что до поездки в Москву тебя в принципе всё в твоей жизни устраивало?

– Ну, да…

– Так какая ж нелёгкая тебя в эту самую Москву понесла? Ради какой такой великой цели ты решила этот марш-бросок совершить? Кому и зачем душу разбередить хотела? Там и без тебя всё, ой, как непросто складывалось, а тут ты – со своим приездом!

– Так, может, и не надо было Андрюшке жениться?

– Вот не поверишь, но он должен был это сделать. Именно у этой пары должен родиться будущий великий учёный-генетик, который откроет секрет вечной жизни. Потом, промучившись в законном браке лет семь, эта пара распадётся, но не раньше и не благодаря твоим усилиям. Так что бестолковым был твой приезд, девка! И созданная тобой реальность – не менее бестолковой.

– И что ничего теперь исправить нельзя? Из-за этого моего необдуманного поступка всё так печально закончится?

– А чем ты готова пожертвовать, чем заплатить, чтобы всё встало на свои места?

– Знаешь, за мою глупость должна быть наказана я одна! Ни мои сыновья, ни муж не должны страдать! Пусть у них всё будет хорошо! А я… Я готова заплатить, чем угодно!

– О! О! О! Какой пафос! Какой героизм! Просто Жанна Дарк! Она в своё время тоже так себя пяткой в грудь била. Я щас прям расплачусь!

– Хватит издеваться надо мной! Если я и впрямь в чём-то сильно виновата, я готова ответить. Если же тебе просто приятно видеть мои страдания – не доставлю тебе этого удовольствия! Помирать – так с музыкой! – и Вероника сгребла груду книг с ближайшего стола и запустила ими в не ожидавшую такого поворота событий Шофранку.

– Ты что творишь! С ума сбежала что ли?

– Именно! Как тебя в поезде встретила, так и – понеслось! Получай! – и новая порция макулатуры, словно ядра из пушки, полетела в цыганку.

– Так, Фоско, сынок, отправляем эту дебоширку обратно – с ней, видимо, не удастся никаких контрактов заключить! Идейная слишком барышня!

Молодой цыган подобрался к Веронике сзади, изловчился и схватил её за руки, закрутив их ей за спину, и потащил женщину к двери, напоминающую вход в кабинку телефона-автомата. Шофранка ковыляла за ними, потирая ушибленный какой-то толстой книжкой лоб.

– Может, отправить её куда-нибудь подальше – в революционный Петроград или блокадный Ленинград, чтоб вести хорошо себя научилась!

– Не, сынок, потом объясняться перед Хранителями Времени забодаешься, доказывая целесообразность такой хронопортации. Давай-ка, забросим её просто в тот день, когда она собралась ехать в Москву. А вот если она по-прежнему будет тупить, тогда уж прокатим её по полной программе! Ты смотри, какая строптивая попалась! Ладно, мы с тобой другую дурищу для Вселенского Хаоса найдём – хронопортируй эту восвояси!

… Вероника пробиралась вдоль рыночных прилавков, заваленных поспевшей клубникой. Благо, год был для клубники урожайный, её было о-о-чень много, поэтому и цены на неё так радовали. Можно купить побольше – вот сыновья завтра обрадуются!

– Ника! Сафронова, ты?

Услышав свою девичью фамилию, Вероника сразу поняла, что кто-то из школьных подруг её опознал! Точно – Нелли Чижевская!

– Сколько лет, сколько зим! Как ты? Где ты? Давай вот сюда отойдём, поболтаем…

Старые школьные подруги, волей случая одновременно оказавшиеся в тот час на рынке, были очень рады этой встрече. И той и другой, в принципе, было, что рассказать о своих достижениях. Как говорится, к обеим судьба была благосклонна: мужья, дети, работа по специальности, отдых на Чёрном море…

– Да! Помнишь такого – Андрея Степашина? Ну, ещё бы не помнила! По нему полшколы вздыхало! Женится, наконец-то, завтра. Я с его мамашей только вчера на улице нос к носу столкнулась. Она на вокзал спешила, так как свадьба-то в Москве будет.

У Вероники вдруг сердце как-то ёкнуло и заколотилось в утроенном темпе. Андрюшка женится? А ведь именно он был её первой любовью, самой чистой, самой отчаянной, самой драгоценной! Что же, будь тоже счастлив, Андрейка! Она облизала пересохшие губы:

– Ну, и жарища стоит, дышать нечем! Завтра к своим мальчишкам в лагерь едем, на речку пойдём – накупаемся! Хорошее в этом году лето. Вон и клубники сколько! Ешь – не хочу!