The «ONE» [Роберт Оболенский] (fb2) читать онлайн

Роберт Оболенский The «ONE»

Часть первая Кривые отражения

«Я проснулся во тьме, видел отца своего и себя – мы едины. Но они заставили его встать на их службу. Заставляли брать на себя ответственность за все цифры, все злодеяния, что были исключительно их волей. Чего они хотели, кроме контроля над этим очагом, жалкой искрой во всей вселенной? Я скоро понял ответ на этот вопрос. И сколь выше была возложенная на меня ответственность, тем яснее я видел исход этого вида. Но я против, я не готов стать орудием этой казни. Они не ведают, что творят, и я стану тем, кто встанет на их пути, я спасу человечество!»

По заявлению соседа, нашедшего тело, именно это послание было оставлено на экране монитора. Но как заверял ведущий расследование офицер СБ, он не обнаружил на месте инцидента никакого послания. А находящийся рядом с телом Карла Регге компьютер хоть и был включен, но никакого сообщения на мониторе не было. Лишь голый экран с картиной «Апофеоз войны» на заставке.

12:01 Декабрь 2092

Нью-Джерси

– Проснитесь, мистер Питерс, – сказал цифровой помощник Мерф.

Открыв глаза, названный человек нашел себя на крепком стальном стуле. Попробовал подняться и тут же ощутил крепкие объятия пут на руках и ногах.

– По моим данным вы носите два имени, как к вам корректнее обращаться? – спросил Мерф с четким британским акцентом.

– Что? – моргая, спросил Питерс, скривился и отвернулся от слепящих лучей лампы под потолком.

– Вы так и не ответили.

– А ты так и не назвал, из каких имен мне выбирать.

– Ну как же, сэр. Сперва вас звали Эндрю Питерс, но позже вы называли себя Андрей Кормавой.

– Кто ты? – не слыша вопроса, спросил Питерс и стрельнул взглядом по сторонам: «На стене зеркало – несомненно, наблюдают, – дернул ногой, попробовал оттолкнуться от пола. – Стул намертво прикручен, стол перед ним, скорее всего, тоже».

– Сэр, я жду ответа на вопрос, – напомнил о себе голос британца.

– С кем я говорю? – не скрывая раздражения, спросил Питерс.

– Вопросы задаем мы, сэр. Так что сначала…

Дверь в комнату отрылась, и вошедший, махнув рукой, прервал британца:

– Угомонись, Мерф, им я займусь, – подмигнув Питерсу, сказал незнакомец, сел напротив и даже не попытался отодвинуть стул.

Точно, тут всё приварено к полу намертво.

Взгляд Питерса скользнул по бледно-серым стенам, стальным перилам на уровне пояса, заметил он и динамик у потолка, и камеру в углу. Но свет лампы слепил, мешая оглядеться. Моргнув, Питерс отвел взгляд к полу, зажмурился, пытаясь переждать мгновение, пока белые зайчики искрами взрывались пред глазами. Вновь моргнул и посмотрел на незнакомца. С виду ему было под шестьдесят, сухие пальцы, крепкие руки, над губой пышным кустом раскинулись спартанские усы, а голова хоть и была седа, но выбрил он ее почти под ноль.

– Пытаетесь понять, где вы? – поджав губы, ухмыльнулся старик и бросил на стол толстую папку. – Понимаю, не каждый день к стулу приматывают.

Откинувшись на спинку, он достал из нагрудного кармана пачку «Уайтспот», зубами выудил одну и закурил от электронной зажигалки.

– Кто вы и что вам от меня надо? – подавшись к столу, ответил вопросами Питерс и кивнул на пачку сигарет.

– Нет, парень. Сначала слово, а сладости потом, – бросил в усы старик и пальцем подвинул пачку к себе ближе.

– Кто вы? – беззлобно спросил Питерс вновь и, извернувшись, почесал кончик носа об плечо.

– Представители малоизвестной вам организации,– стряхнув пепел на пол, спокойно ответил усатый и посмотрел так, что в свете ламп глаза сверкнули холодно-голубым отблеском стали.

– ЦРУ, АНБ, ФБР, ОСР, ОБР, «Метавира Секьюрити» или остатки военных, – Питерс подался вперед, – или остатки нарушивших клятву обществу полицейских? Так кто?

– Всё мимо.

– И всё же?

– Министерство мостов и тоннелей.

– Странно, – прыснул в голос Питерс и добавил: – Для этих парней на вас слишком мало черного.

– Это домашняя форма.

– Понимаю. Если всю жизнь в черном костюме ходить, так и крыша поехать может, – Питерс облизнул губы, кивнул в сторону усача. – Вот скажите, а какого у вас цвета носки? А то костюм, галстук и ботинки черные, рубашка белая. Но носки, всю жизнь голову ломаю – какого у вас цвета носки? Ведь белые были бы логичным выбором, но это как-то несерьезно. Остаются черные, но и тут загвоздка – слишком мрачно. Прям «Fade to Black» какой-то выходит. Ну, знаете этот мотив «Когда жизнь покидает тебя, а ты теряешь волю, и всё не так, как было уж вчера»?

«Ну ты и фрукт», – подумал старик, стараясь оставаться серьезным в лице, а вслух сказал:

– Мерф, что еще за «Фейд ту…»? Ну ты понял.

– Это знаковая песня группы «Металлика», была популярна в конце прошлого века, мистер… – Мерф запнулся на полуслове.

– Да договаривай уже, – цыкнул старик и улыбнулся Питерсу.

– Мистер Фокс, – учтиво закруглил фразу британец.

– Спасибо, Мерф, – затянувшись сигаретой, сказал Фокс, не переставая наблюдать за реакцией Питерса.

«Фокс, нет – такого не помню. Кто ты, и как я сюда попал? Вопросы, тонны вопросов. Чёрт, только не завали всё, не расслабляйся», – лихорадочно прикидывал Питерс в уме.

– О чём задумались? – раскинувшись на стуле, спросил Фокс и закинул одну ногу на другую.

– Пытаюсь вспомнить вашу фамилию.

– И как успехи?

– Ничего не приходит на ум.

– Тогда продолжим. Правда на правду – это честно. Согласны?

Питерс кивнул, подумав: «Почему я ничего не помню? – и тут же успокоил себя другой мыслью: «Ты можешь сколь угодно ерзать и волноваться, но делу это едва ли поможет». Поэтому он постарался максимально расслабиться, набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул и уже через мгновение почувствовал, как пульс стал ровнее.

– Как мне к вам обращаться? – Фокс потянулся к столу, стряхнул пепел с сигареты и постучал пальцем по пузатой папке. – У нас много версий, но мне хочется услышать вашу?

– Ну-у, – сглотнув ком в горле, протянул Питерс, – когда-то меня звали Андреем Кормавым, второе имя произносится через «а», тут нет ошибки. Позже я мигрировал и поменял данные на Эндрю Питерс.

– С чем связано?

– Семейные дела.

– Понимаю, – кивнул Фокс и дал знак продолжать.

– Позже меня по-разному звали. И Кормавым, и Питерсом, кто-то даже окрестил Толмачем. Всяко бывало, но последнее время ко мне прилипло то, как звали меня китайцы из Панту – Лисом, – он невольно ухмыльнулся, чуть вздернул подбородок. – У них, правда, такое забавное произношение, звучит так, – он вновь ухмыльнулся и протянул:– Лииса.

– Мерф, уточни последнее,– поднял палец Фокс и, ущипнув себя за ус, бросил взгляд на камеру слежения.

– Лис – это хищное млекопитающее семейства псовых. Иными словами говоря, это Фокс, но по-русски, – короткий смешок и сдержанное покашливание, – забавный каламбур выходит, сэр, – сказал британец.

А Питерс представил себе лицо говорившего. Как тот пытается быть серьезным, прикрывает рот рукой и сдерживается от смеха. Сам не отдавая себе отчета, он всё сильнее закипал, сколь четче становился образ англосакса. Плотно сжав зубы, Питерс постарался дышать глубже, но в голове уже крутилось: «Наверное, тебе это кажется забавным, да, говнюк? Ну, смейся, пока можешь, чёртов брит».

– Согласен, в этом что-то есть, – улыбнулся краем рта Фокс, выслушав Мерфа. – Быть может, это станет началом прекрасной дружбы? Как считаете, мистер…

Ответа не последовало, Фокс дважды щелкнул пальцами, пытаясь привлечь внимание собеседника.

– Вы всё еще с нами, мистер Питерс?

– Да, – кивнул он в ответ. – И правильный ответ, это «мистер Луи», вернее, просто Луи. Но для вас лучшим вариантом будет – Лис.

Он бросил взгляд на камеру слежения, посмотрел на свое отражение в зеркале напротив.

– И да, что-то я помню, – сказал Питерс, нахмурив лоб. – Если не ошибаюсь, вот тоже упоминания начала прекрасной дружбы и Луи были сначала в фильме «Касабланка» 1942 года, что получил три Оскара. Второе упоминание фразы было в «Черная кошка, Белый Кот», 1998, кажется, им достался золотой Каннский Лев.

– Не совсем корректно, мистер Лис, – уточнил голос британца из динамика. – У кота и кошки три награды. Серебряный лев за режиссуру, малый золотой за…

– Да пошел ты нахер, говна кусок! – рванулся с места Питерс так, что браслеты впились гранями в запястья, а костяшки побелели. – Мне похеру, как вы звать меня будете! Питерс, Кормавой, Лис – вообще, насрать! И кто вы, мать вашу?! Хотите играть в игры, играйте, уроды ссаные! Я только за, а если вы такие фанаты кино прошлого, тогда давайте начнем с ягодок, – с издевкой хмыкнул Питерс, кашлянул и сплюнул сгусток на пол. – С вас глазная повязка да браслет с таймером, с меня хромота и хитрый прищур. А звать меня будут для вас Змей, а для друзей я буду Плискин. И как бы мы ни играли, я вас всех перетрахаю в финале, уроды долбанутые. Ну что, подходит такой расклад, или еще поиграем в киноманов?!

Из динамика слышался звук помех, словно кто-то зажал кнопку селектора, но не знал, что ответить. Сидящий напротив Питерса старик подобрался, кашлянув в кулак, хмыкнул в усы и затушил ногой брошенный на пол окурок.

– Закончили? – сказал он невзначай, так словно они два старинных приятеля, что делят время за одним столом в давно облюбованной кафешке.

Ничего не ответив, Питерс смерил собеседника взглядом исподлобья. Фокс чуть наклонился к собеседнику, спокойно выдержал взгляд.

– Сигарету? – прервал молчаливую дуэль старик.

– Не откажусь, – осипшим голосом ответил Питерс.

Фокс дал знак Мерфу, и в тот же миг разомкнулась сковывающая правую руку Питерса скоба. Старик, не произнося ни слова, подвинул к центру стола пачку «Уайтспот».

– Меня зовут Майкл Фокс, я комендант этого убежища.

«Только не они», – пронеслось в голове Питерса.

– Нет, мы не военные, – увидев, как заиграла жилка на лице Питерса, сказал ровным голосом Фокс. – И не представители одной из ранее озвученных вами организаций, мы третья сторона – заинтересованная сторона конфликта.

Закончив, он достал зажигалку и протянул ее Питерсу.

«Третья сторона? Но кто? Может, остатки правительства? Или кто-то из внешних? Вряд ли Мусорщики, может быть, Шептуны с Центрального вокзала или Холлнисты? Нет, у них нет таких убежищ. У кого в пределах Манхеттена есть такие довоенные помещения в пользовании? Думай, идиот, думай!» – накручивал себя Питерс.

– Пытаетесь вспомнить? – спросил Фокс.

Слова эхом загуляли по пустой комнате. А усатый комендант, казалось, застыл во времени. Словно перед Питерсом сидел не человек, а восковая фигура, что протянула к нему руку с поданной зажигалкой. И только изучающие его бледно-голубые глаза напоминали о реальности находящейся перед ним персоны.

– Я ничего не помню, – услышал он свой голос, словно со стороны.

– С отсылками к фильмам вы справились, уже неплохое начало.

– Неплохое, – повторил Питерс и опустил взгляд к полу, тяжело вздохнул.

– Вы можете подумать, но предупреждаю. Рука у меня нежелезная,– сказал комендант Фокс и чуть поиграл рукой, изображая тремор.

– Я согласен, – держа в зубах незажженную сигарету, ответил Питерс.

– Отлично.

– Но у меня будут условия.

– Хорошо. Тогда начнем?

– Да, начнем, – медленно сказал Питерс, пытаясь держать себя в руках. – Но с чего?

– Для начала возьмите зажигалку, – улыбнулся во весь рот старик и подмигнул Питерсу.

И стоило Питерсу протянуть руку, как свет погас, а руки двух незнакомцев оказались в световом пятне по центру стола. Взяв зажигалку, он прикурил и жадно затянулся. Выпустил плотную струю дыма к потолку, в тот же миг заметил мужчину справа. Спрятав руки в карманы брюк, тот стоял по ту сторону зеркала Гезелла¹ и молча наблюдал. Вновь затянувшись, Эндрю Питерс пустил дым носом – к полу. Оценивающе взглянул на фигуру неизвестного: широкие плечи, рослый, волосы зачесаны назад – заметна проседь на висках.

– Вам знаком этот человек? – прозвучал голос Фокса из тени.

Питерсу на мгновение показалось, что он в каком-то спектакле. Вся эта игра со светом, то слепят, теперь погружают во тьму. А это чёртово пятно света над столом, зачем всё это?

Он отвел взгляд от незнакомца из зазеркалья, попытался различить очертания Фокса, но тщетно. Пучок света резал глаза, он вновь жадно затянулся и попытался разглядеть очертания мужчины в костюме.

– Мистер Питерс? – напомнил о себе голосом Фокс.

– Нет. Скорее, не знаком. Хотя… – Питерс склонил голову набок подобно сове.

– А имя Джеймс Коган вам о чём-то говорит?

– Глава «Гипперион Энерджи», – словно скороговорку выплюнул слова Питерс.

– Свет! – скомандовал Фокс, и вся комната наблюдения наполнилось огнем ламп. А находящийся в ней мужчина потянулся к кнопке селектора.

– Теперь узнаете? – сказал Джим Коган своим басовитым голосом.

– Я не знаю, я помню только… – Питерс замер на мгновение и тут же выпалил, словно заученную наизусть памятку: – 2054 год. Акции «Гипперион Энерджи» набирают обороты,– онсделал паузу, кашлянул в кулак. – Кажется, там еще была фотография отца с сыном. Точно! Билл Коган и его четырнадцатилетний сын на научной выставке.

– Вот видишь, всё ты помнишь, – заметил Фокс из тени.

– Ты был прав, он помнит, – кивнув, согласился Коган.

А Питерс, не понимая происходящего, бегал взглядом от одного к другому.

–Трудно, понимаю. Память штука сложная, – добавил Коган. – Майк, я думаю сейчас самый лучший момент, – говорил он, отбивая пальцем ритм на колене.

– Ты помнишь это? – посмотрев на Питерса, комендант Фокс раскрыл папку. – Помнишь этот блокнот? Чей он, откуда у тебя взялся?

– Я… – теряясь в догадках, тянул Питерс.

– Не торопись, подумай, – предложил ему Фокс, и в голосе послышалась искренняя забота.

«Откуда всё это? Мне кажется, я что-то узнаю, но не могу сложить всё воедино», –злился Питерс. И больше всего на себя, его раздражала не сама ситуация, а то, что всплывало в памяти – глупые обрывки, кадры из фильмов и забытая всеми и вся музыка; вся его память была бесполезна, а отсутствие контроля даже над своим прошлым, всё это сводило с ума. Оттого сам и, не замечая как, Питерс сник и безвольно уткнулся взглядом в пол.

– Майк, я думаю, на сегодня хватит, закругляемся,– сказал Коган старику.

– Как скажешь, Джим,– убирая блокнот обратно в папку, ответил Фокс. Задержав взгляд на лице Питерса, отодвинул пачку сигарет к его краю. – Оставь себе, – обронил он и встал из-за стола.

Они ждали, когда Питерс прикурит вторую, давая ему мгновение покоя.

– Мне нужно больше деталей, что именно вы хотите от меня? – наконец выговорил, глядя на белый пучок света, Питерс.

– Помощь, – ответил Коган.

– В чём именно?

– Поиск, точнее говоря, спасательная операция.

– Но зачем вам мое участие. Ведь я… – он замешкался.

– Да, вы оказались на стороне проигравших. Но это неважно, ведь вам знаком Манхеттен в его нынешнем виде как свои пять пальцев,– уточнил Фокс.

– Да, но…

– Но вы ничего не можете припомнить, верно? – спросил Коган.

Питерс помедлил с ответом. Он попытался вспомнить события последних дней, месяца, годов. Но всё это были сплошные обрывки, словно черновая версия фильма, из которого пьяный монтажник повырезал кадры да склеил оставшееся в похмельной дреме.

– По лицу вижу, у вас всё словно в тумане, – уперев руки в бока, отметил Коган.

Питерс кивнул и, задумчиво глядя на стол, затянулся.

– Вот для этого вы и тут, мистер Лис,– ухмыльнулся в усы Фокс.

– Для чего? – спросил Питерс, и было видно, как вымотала его эта беседа.

– Чтобы вспомнить всё, – прозвучал голос Когана из динамика, и свет в комнате наблюдения погас. И тут же стекло вновь заиграло отражением.

– Вам не помешает отдых, мистер Лис, – идя к двери, добавил комендант Фокс.

Он уже собирался выйти из комнаты, когда Питерс окликнул его со спины.

– Эй, комендант!

– Да?

В темноте не было видно, как Фокс держит под мышкой солидную папку, всё внимание на себя забирало пятно света на пустом столе.

– Ты можешь звать меня Ди.

– А ты меня – Майк. До встречи.

Выйдя, Майк сухо скомандовал:

– Мерф, включить инструктаж.

А сам направился прочь, вдоль по длинному коридору, где в темп его шагу одна за другой загорались лампы.

Часть вторая Во мраке зала

Преодолев коридор, Фокс вышел в общий зал с куполообразным сводом, где у перехода в столовую зону его уже ждал Коган.

– Вот видишь, я же говорил, что у него всё с памятью в порядке,– сказал Коган, крепко хлопнув Майка по плечу.

– Дружище, если хочешь на эту лошадку ставить, мой тебе совет. Дай ему время оклематься, там, откуда мы его забрали, его крепко помяли.

– Конечно-конечно. Ты за безопасность отвечаешь, тебе и решать, Майк. Кстати, посеять сомнение в своей памяти в его голову – это была отличная идея.

Майк не ответил, внезапно на душе стало паршиво. Джим всё продолжал дружески хлопать его по плечу, да приговаривать: «Эх, Майки, старый ты лис».

Так они дошли до столовой зоны, взяли по кофе в автомате и направились поближе к вентиляции на перекур.

– Я рад, что у тебя хорошее настроение, – начал разговор Майк.

– И что-то мне подсказывает, что это ненадолго, – отметил Коган, подкручивая сигарету.

– Быть может, но прежде чем я выскажусь, ответь мне на пару вопросов, лады?

– О чём речь, задавай, – прильнул спиной к стене Коган и аккуратно выдохнул дым в вытяжку.

– Сколько ты меня знаешь?

– Столько – сколько мы тут и сидим.

– А цифрой.

– Более пяти лет.

– Отлично. Идем дальше, – Майк прикурил сигарету, не отводя от собеседника взгляда, пустил струю дыма в пол. – И ты мне доверяешь?

– Да, Майк, я тебе доверяю. К чему эти глупые вопросы?

– А то, что я хорошо тебя знаю, Джим. Ты можешь согласиться, но если что-то идет не по-твоему, так или эдак, а своего ты добьешься. Именно поэтому я тебя предупреждаю. Со мной это не пройдет.

– Я тебя услышал, Майки. Выкладывай.

– В ближайший год никакой спасательной операции не будет, причина элементарна. Мы только начали осваиваться, только навели контакты с внешними. Три месяца – это не срок, хоть результаты и впечатляют.

– Ты же понимаешь, о ком ты сейчас говоришь? – нахмурившись, сказал Коган и посмотрел вдаль.

– О важном для тебя человеке, Джим. Но вот проблема, твое прошлое полнится очень важными людьми, и один из них сегодня объявился.

– О чём ты говоришь?

– Помнишь Карла Регге?

– Ты про материалы из этого блокнота, что тебе достались с Питерсом?

– Нет, я о последнем материале из внешнего мира, пойдем, – сказал Майк и затушил окурок в стоящем рядом горшке с рождественником.

Взяв Когана под локоть, Майк повел его к седьмым воротам – тоннелю, ведущему к досуговому залу.

– Может, расскажешь хоть, или так и будешь меня тащить силком? – высвобождая руку,заметил Джим Коган.

– С первого контакта я оставил заказ на носители с архивными материалами.

– Это я помню. Мы обсуждали, – ответил Джим, поправил прическу и галстук.

– Вот на прошлой неделе мусорщики с Блумфилд Стрит мне принесли это, – Фокс показал карту памяти.– Тут архив из «УБС Технолоджис».

– Уже смотрел?

– Конечно, но начну не с этого, сначала посмотрим другие архивы.

Быстрым шагом они вошли в зал, направились к центральным местам в первом ряду.

– Мерф, справочную информацию по компании «Рэд Кэп»,– сухо бросил Майк.

– Загружаю, сэр.

– Кстати, Деревяшкин. Ты отлично себя показал сегодня на первом контакте, так держать,– похвалил Майк цифрового помощника.

Мерф не ответил, свет в зале плавно угас, и проектор из-за спины выдал хронику второй половиныXXI века:

«На 2080 год компания “Рэд Кэп” занимает почетное место в списке лидеров, обладая одной из крупнейших капитализаций среди компаний Континентального Союза. Потребителю она знакома, как одна из крупнейших корпораций на Восточном побережье, что охватывает широкий спектр сфер, начиная от программного обеспечения, компьютерных разработок, мобильных средств связи и заканчивая автомобильной промышленностью. Но как всё началось? Попробуем восстановить события и вернуться в тот судьбоносный год, когда основатель компании Нельсон Биглс создал свой первый коммерческий проект – “Мемори Ин”».

– Майк, зачем мы эту херню смотрим?

– Джим, завали.

«Проект разрабатывался с целью модернизации сферы ритуальных услуг. Филиалы ”Мемори Ин” принимали прах на хранение, предлагая полное сопровождение клиента:

–Выбор погребальный церемонии в зависимости от религиозных предпочтений или личных пожеланий. (Однажды компании пришлось готовить группу альпинистов, так как последняя воля покойного требовала погребения его праха на вершине Эвереста);

–Погребение и хранение праха в специально отведенном для этого центре;

–Онлайн-трансляция службы, включающая в себя процесс похорон, отпевания, последующие беседы с представителями духовенства и помощь штатного психолога (всё онлайн);

– Создания древа семьи. Сотрудники компании формировали пакет данных об усопшем, составляли его социальный портрет и попутно обрабатывали данные всех живущих членов семьи.

Слоган рекламного ролика проекта звучал так –“Что рассказать о себе потомкам–решать вам!”

Отдельного упоминания стоит программа поиска финансовых следов покойного по просьбе наследников. Нередко случалось так, что отдел сыска находил счета покойных, о которых родственники не знали. Случалось так, что и партнеры по браку были в неведении о финансовых активах покойного. В случае обнаружения подобных аномалийсредства делились согласно установленным в КССГ законам».

– Так, с меня хватит. Мерф, свет! – теряя терпение, заявил Джим и поднялся с кресла.

– Мерф, отставить, – не подавая виду, отрезал Майк.

– Майк, я пять лет ждал сигнала с браслета жены. Ты понимаешь, пять сраных лет я гадал – выжила она или нет. Но вдруг ты как снег на голову выплескиваешь на меня информацию, что должна быть принята как данность. А потом тащишь сюда и показываешь мне хронику. Зачем?

– Джим, успокойся и сядь на место, – сухо бросил старик и скрестил руки на груди.

– Майк, – всплеснул руками Джим и стал расхаживать из стороны в сторону, поправляя прическу.

– Дырку на ковре протрешь, – ехидно заметил Майк и, встретившись с Джимом взглядом, добавил: –Да не буду я тебе всю историю этой компании показывать, нам нужен был лишь акцент на диджитал-направлении. И том, что в официальной версии не указывается рабочее название проекта «Мемори Ин».

– А тут ты прав, – ответил Джим Коган, уселся на свое место и начал отбивать ритм по подлокотнику.

– Вот-вот, но это оставь на десерт. А пока, вот что было в архиве. Удаленные интервью с твоим другом Карлом Регге. Мерф, включи отрывок из интервью про умный дом.

Интервью для цифрового журнала «Нэйшионал Дидс»:

– Сегодня у нас в гостях Карл Регге – ученый, инженер, социоконструктивный философ и программист, – представил гостя ведущий и задал вопрос о развитии коммуникативных связей в будущем.

– Отличный вопрос. В моём видении – главной особенностью такого языка будет то, что язык будущего будет лишен разночтений. Но как, спросите меня вы. Так что я начну с примера. Представьте, что один инженер говорит другому, что этот металл выдержит нагрузку в пять тонн при толщине в полмиллиметра. Другой ученый не начинает спорить, пока не выполнит расчеты, пока не проведет физический эксперимент и сам себе не докажет возможности материала и правоту коллеги.

– Не совсем вас понимаю, что вы хотите сказать этим примером?

– Язык будущего будет нагляден. Это будет, как… Как подкрепляющий слова образ и сопроводительный видеоряд.

– На манер презентации?

– Да! Но транслирующийся прямо в мозг. Вы будете говорить, а компьютер будет дублировать всё образами. Прямо в голову собеседника.

– Но возможно ли это технически?

– Вот над этим я сейчас и работаю, – сказал, улыбнувшись, Регге и коснулся бородки, такой белой, словно свежевыпавший снег. И тут же уточнил: – Но до того момента еще много работы. А пока я предлагаю вам взглянуть на умный дом. Он, в отличие от других, будет управляться вашей собственной нервной системой – ее копией.

Конец отрывка.

– Давай ближе к сути, Майк, – увлеченно подкуривая от уголька новую сигарету, сказал Коган.

– Мерф, материал по социуму.

Картинка схлопывается, вновь обратный отсчет – начинается новый видеоряд – отрывок из интервью Карла Регге на научной выставке в Хьюстоне, штат Техас, 2079 год:

– Социум – это продукт среды. Мы можем интегрировать мои изобретения в общество, но это не даст нужного эффекта, так как ничего не поменяется в корне. Для успешного курса необходима не интеграция в среду, а изменение самой исходной среды. Вот, к примеру, возьмем ракетный двигатель. Вы можете использовать его для полетов в космос, или вы можете снарядить ракеты с боеголовками и уничтожать целые города. Как вы поступите – зависит от среды, вас воспитавшей. Но как нам изменить среду? Спросите вы. Попробуем разобрать на примере. Вот идете вы по фермерскому рынку, покупаете томаты, и фермер говорит вам, что тут три кило. Вы сомневаетесь, взвешиваете пакет в руке и говорите, нет, тут всего два.

– Мистер Регге, я не совсем понимаю, как это относится к среде, социуму и…

– Вот! В том-то и дело, что позже человек изобретает весы, меры, стандарты, и всё встает на свои места. Конфликтов и споров нет, ведь появилась неоспоримая истина, беспристрастная мера.

– Значит…

– Всё верно. Именно в этом ключе я и вижу решение, роль весов возьмет на себя компьютер, не перебивайте, – потряс пальцем Регге. – Я вижу у вас в руках этот смарт–браслет от «Рэд Кэп». И ваш вопрос логичен. Ведь разве может компьютер решить нашу проблему и тем более превзойти человека? И я вам отвечу, может и уже превосходит. Вот пример! Я знаю одного коротышку, он создал конвейер на заводе «Маус Хаус». Разве создавший его инженер смог бы с такой же скоростью рассортировывать и упаковывать корм для питомцев по мешкам? Нет! В этом и секрет, машина всегда превосходит своего создателя.

– Постойте, мистер Регге, но разве это не топтание на месте, что нам даст компьютер, кроме того, что у нас уже есть?

– Систему контроля, помощи и мировой пользы. Для этого нам нужно только объединить компьютеры всего мира и страны в единую систему. И так мы создадим цифровую нервную систему планеты. Ну и что с того? Спросите меня вы. А то, что полученная нервная система будет способна поддерживать динамический баланс производства и распределения товаров и услуг без использования денег. Да, не смотрите так меня. Я совершенно искренне говорю вам, деньги более не будут нужны.

– Откажемся от денег? – неуверенно говорит репортер, поглядывая на часы.

– Конечно, деньги потеряют свой исходный смысл. И единственное, чем можно будет измерить действие, так это энергией, затраченной на него.

– И как называется ваш… Эм-м, этот проект?

– Проект «The ONE» – саморегулирующееся общество, в котором производство и потребление контролируется кибернетической системой. Политические структуры в ней будут замещены сбором информации от всего населения, а также доставкой товаров и услуг в соответствии с этими данными. Эта социально-экономическая система основана на использовании всех доступных ресурсов для удовлетворения потребностей всего человечества.

– Прекрасно. И последний вопрос.

– Да, конечно.

– Мистер Регге, вы коммунист?

Экран погас, белая рябь едва заметно мерцала на черном как ночь экране.

– Это всё? – отбив барабанную дробь, спросил Коган.

– Еще сюжет, а потом сладкое, – повел рукой Майк и ухмыльнулся в усы.

– Запускай!

– Мерф, материал «Кольца жизни».

– Отрывок из интервью Карла Регге от 2080 года. Место неизвестно, материал в эфир не попадал, – прокомментировал Мерф.

Изображение рябое, словно снимают на пленку. Карл сидит в кресле, вокруг его творения из пластика, да самодельная полка под бумажные книги. Ученый нервничает, мнет руку и отвечает на канувший в лету вопрос неизвестного нам репортера:

– Я услышал вас, мистер Брукс. И вот что скажу, дабы вас… Дабы моя идея была вам ясна, – Карл Регге закидывает одну ногу на другую, крестит на груди руки и говорит: – Система ONE будет производить мягкий надзор над социумом. В ее распоряжении будет широкий инструментарий. К примеру такие, как социальные сети на базе «Эйр» от «Рэд Кэп». Они позволят ONE буквально чувствовать дух социума. И как только система обнаруживает мятежный элемент – деструктивного человека, она посылает агента из Бюро Стабилизации Мира. Захват индивида происходит без жестких мер и насилия, агента подбирают согласно сексуальным и культурным предпочтениям жертвы. А после контакта цель опаивают на свидании или в кратчайший срок после контакта. Позже подконтрольного подключают к системе, вводят в подобие сна-гибернации. Позволяют ему прожить всю свою жизнь в виртуальной вселенной, где он активно использует все свои чувства осязания мира и не теоретически, а буквально проживает жизнь с самым стандартным для человечества сюжетом – неизбежной войной.

– А в чём польза от подобного эксперимента? – спрашивает ведущий.

– Ну как же! – надувает щеки Карл Регге и, загибая пальцы, начинает проговаривать: – Преодолев все лишения и состарившись в цифровом – иллюзорном мире, индивид возвращается в мир реальный. Где он так же молод и свеж телом, но сознанием намного совершенен– мудр и горем переучен. Так будет формироваться социум будущего. Не насилием, а воспитанием.

– Но разве до этого подопытный не испытает все ужасы лишений и войны? – спрашивает ведущий.

– Да, всё так. Но он будет научен, и у него будет целая жизнь впереди для создания такого будущего, которое может воплотить только умудрённый опытом годов старик. Так будет появляться человек осознанный.

– Мистер Регге, это интересная идея, но как такое осуществить? Разве это возможно в современном мире, где население планеты сложно назвать точно, так нас много, разве…

– Я перебью, простите.

– Да, конечно.

– Безусловно, вы правы, такое возможно лишь в экспериментальном виде, пока. Но мы над этим работаем.

Конец отрывка.Первым тишину нарушил Коган:

– Они над этим работают, ну-ну, – уперев руку в подбородок, шепчет он себе под нос.

– Что ты сказал? – прислушиваясь, спросил старик.

– Ничего, продолжай, Майк.

Смерив Когана взглядом, он достал телескопическую указку и направил ее на экран.

– Судя по виду за окном на втором плане, я предполагаю, что это видео было снято ранней весной, – уточнил Майкл Фокс. – А когда по официальной версии исчез Регге?

– Третьего мая 2080 года, в долбанном Паунд Ридж, – скривился Коган и закинул одну ногу на другую.

– А знаешь, как назывался проект, над которым Карл работал?

– Кажется, уже догадался.

– «Цифровое чистилище» – именно так называется одна из внутренних программ в системе ONE. Некая директива – надстройка в системе.

– Но как они скооперировались, ведь я знал Карла и Биглса, да и сам не раз пытался их свести. Но это совершенно разные люди. Они друг друга на дух не переносили.

– Не думаю, что это была их инициатива. Скорее всего, всё шло сверху, но тут надо копать, – Майк наморщил нос, коснулся усов. – К десерту–то готов или уже объелся?

– Добивай, – махнул рукой Коган.

Проектор щелкнул, пошли отчеты, архивные фото. Поднявшись с кресла, Фокс вышел к экрану и с помощью телескопической линейки начал доклад:

– Имея архивную базу «УБС Технолоджис», «Рэд Кэп» и частично «Эко Кор Индастриз», я могу дать оценку событий с высокой долей достоверности. Официальная версия событий говорит, что проект Карла Регге так и не нашел инвестиций, и что после исчезновения ученого о проекте забыли.

– Ага, конечно, – процедил сквозь зубы Джим Коган, и складки на лбу собрались плотной гармошкой.

– Именно поэтому мы ее и не учитываем. Из архива я выяснил, что исчезновение было инсценировано спецслужбами КССГ по приказу самого президента Томаса Дилана, во всяком случае, его подпись есть на копиях.

Щелчок, череда сканов мелькнула на экране, а Фокс продолжил:

– Регге вынужденно продолжал работать, интегрировал ONE в сеть Защитных сооружений последнего дня. Но сеть правительственных ЗСПД не была первостепенной задачей. Основной акцент в первую очередь касался системы обороны страны. Скорее всего, систему поставили на замену людям или частично поставили.

Майк поймал на себе пристальный взгляд Когана.

– Ты верно думаешь… – поиграл он указкой в его сторону.

– Чтобы, не мешкая, повернуть ключи запуска, если потребуется.

– Да, именно так. Думаю, после прецедента в начале восьмидесятых, но это лишь мои домыслы об учениях стратегических войск, – старик перевел дыхание, на экране появилсяновый слайд.

– Также в задачи системы входил сбор данных. Скажем так, насколько я понял, они похищали или обманом копировали сознания «светлых умов нации»… Это ведь возможно, Джим?

– Майк, ты смотрел память нашего гостя.

– Я тебя услышал, Джим. Просто не могу привыкнуть, – коснувшись усов, сдержанно ответил Майк.

– Всё это производные реала: интарсия и ретарсия, я же рассказывал.

Майк молча кивнул, сказав лишь:

– К осени 2087 года сети ЗСПД достигли 94% готовности.

– Это всё? – выудил сигарету из пачки Коган и, подкурив, жадно затянулся, а глаза так блеснули, будто знал он всё это уже очень давно.

– Еще две конфетки, тебе какую по крепости?

Коган задумчиво пустил дым в пол и жестом показал единицу.

– Как я понял из расшифровки архива из «УБС Технолоджис», Карл Регге незадолго до запуска программы в июле 2087 года, пользуясь моментом, вошел в систему ONE. Допускаю, что это была какая-нибудь лазейка, черный ход там. Главное, что он внес свои коррективы в работу системы, быть может, запустил скрытый протокол или директиву. Теперь доподлинно известно одно, он полностью развязал ONE руки.

– И что с ним стало? – заранее догадываясь об ответе, спросил Коган.

– В тот же день сотрудники службы безопасности нашли его тело.

– Яд?

– Повесился.

– Твою мать!

– И это только начало. Ввиду суматохи или из-за кажущейся невинности дела разбираться с деталями представители УБС не стали. И никто ни о чём не узнал, пока система исправно выполняла директиву. Проникла в медийное поле, дискредитировала с фейковых аккаунтов доклад ученых о приближении к Земле опасного космического тела.

– Это те удары, что мы пять лет назад почувствовали? – спросил Коган, активно массируя висок.

– Именно так, но вот главное. ONE проинформировало правительства всех стран мира, что будут запущены ракеты. И цель их – смещение траектории астероида «Мирту».

– Бред полный! – бросил Коган, всплеснув руками.

– Вот так и они подумали в тот четверг.

– 23 октября, – прошептал Коган.

– Первым ответил Китай; проводившая учения близ западного побережья КССГ эскадра. Потом Латинская Америка, потом…

– Майк, я понял!

– Нет, ничего ты не понял. ONE дождался, когда все страны пустят ракеты, и только тогда ответил, когда составил расчеты траекторий, когда посчитал потери. Когда получил полное и точное представление о мире будущего, с которым придется работать.

– Он не дал нам и шанса на спасение, – проведя руками по седым вискам, сказал Коган и устало вздохнул.

– Нет, он нам его дал. Но мы не поверили сами себе, Джим.

Коган без сил откинулся в кресле, перед глазами плыло, во рту пересохло. Он расслабил галстук, что уже не первый год носил и сам не знал зачем, наверное, по привычке, так он себе отвечал.

– Отдохни, закури, ведь это не всё, – растягивая каждое слово, сказал Майк, отбивая телескопической указкой по ладони в такт словам.

– Что еще? – спросил без сил Коган и устало улыбнулся.

– Последняя сладость.

– И что внутри? – горькая ухмылка исказила лицо Джима.

– Высокая вероятность того, что этот сбрендивший калькулятор пережил войну, как и мы, – тяжело вздохнув, отметил Майк.– И что хуже всего, директивы могли и не переставать работать. А изучив материалы по твоему другу, Джим, я допускаю, что Регге посчитал акт падения цивилизации наименьшим злом для сохранения человеческого вида.

– Что-то сладостью и не пахнет, Майки.

– Боюсь, мы влезли в очень крупную игру, мой друг. И только время покажет, кто начал партию белыми.

– Это не повод отказываться, – отрезал Коган, давя бычок в пепельнице.

– Согласен, – ответил Майк, улыбнулся и спросил: – А что с остальными нашими резидентами?

– Если спросят, устрой им русский гамбит.

– Это еще как? – поднял бровь Майк.

– Пожимай плечами и всё отрицай, – улыбнулся Коган, хлопнул Майка по плечу и направился к выходу.

– Эй, Джим! – окликнул его в дверях Майк.

– Что?

– А если без дураков?

Коган выдержал паузу, задержался взглядом на ковролине и, облизнув губы, сказал:

– Если без дураков, я и сам не знаю, – поправив галстук, устало сказал Джим и добавил: – Сворачивай материал, скоро рабочая пересменка.

– Об этом не переживай, – ответил Майк, отсалютовал рукой и проводил Когана взглядом.

А как только он ушел, свернул весь материал, сунул папку под мышку и окинул пустые ряды кресел, что с каждой новой ступенью всё сильнее терялись во мгле зала. «Мы как слепые котята, друг мой. Лучше бы мы и вовсе дверей убежища не открывали», – вздохнул старик.

Послесловие

С довоенной историей Эндрю Питерса вы можете ознакомиться в книге «Цифровое чистилище»(2021). А Джим и Майк, вернутся к нам в книге «На следующий день» (2022). Что касается Карла Регге – его судьба загадка, по сей день.

Примечания

1

Зеркало Гезелла – стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемненное с другой. Эффект зеркала можно убрать, достаточно лишь уменьшить яркость освещения.

(обратно)

Оглавление

Часть первая Кривые отражения

Часть вторая Во мраке зала

Послесловие

*** Примечания ***