Закон Тьмы [Дмитрий Игнатов] (fb2) читать онлайн

Дмитрий Игнатов Убийца зла. Книга 1. Закон Тьмы

Глава 1. Приверженность

Месть учинила первое убийство. Мечта направила сто тридцать одно последующее. Весомая, но далеко не фатальная потеря для моего обожаемого Хроно. Мира, полного сотен различных ремесел и миллионов довольно одинаковых людей. Несмотря на это, кто-то из них находит занятие по душе, а кто-то ненавидит каждую секунду своей работы. Одни помогают среде процветать, другие не привносят и толики в общее развитие. Что касается меня, то тут не могло быть ничего другого, кроме как изобретения нового, уникального духовного пути с незамедлительной реализацией на практике, которого так не хватало этой страдающей земле.

Однако никто не разделяет подобное мнение. Идиоты не способны мыслить глобально и расширять кругозор. Не видят почему-то всемирной беды в столь явных вещах. А если и видят, то предпочтут и дальше жить в угнетающей среде. Нежели принять ее необходимое решение радикальными, но соответствующими главному элементу развития способами — эффективности. Попросту потому, что это будет противоречить его вечному ограничителю — моральности. Лицемерной моральности. Ведь как иначе описать противоречие в их взглядах на грязную ядовитую блудницу и ее необходимое убийство?

Премного удовлетворяюсь и нахожу покой в исключительные моменты сомнений, вспоминая один великолепный эксперимент, превзошедший все ожидания организаторов. Привычно думать об оленях как о миролюбивых и безвредных созданиях, закрывая глаза на порождаемые ими проблемы. Истребление таковых — самое последнее, ужасающее и недостижимое средство, что только может прийти всем в головы. Будет ли это того стоить? Абсолютно. Особенно когда они размножились настолько, что самим своим прожорливым существованием превратили все леса вокруг в умирающую землю. Жалкое подобие былой окружающей среды, с болью поминающей славные дни, полные богатой растительности и других животных.

Ничто не помогало. Людская глупость и нежелание вовремя увидеть настоящее положение дел запустили все к предполагаемой точке невозврата. До тех пор, пока то самое последнее решение не взошло так или иначе, обесценивая все бесполезное ожидание и жертвы до этого. А там, где царит немыслимая дозволенность, всегда найдется место для гениального воображения. Выпуск дюжины волков. Вполне достаточно. Но не для того, чтобы всех перегрызть, ведь этого никто, включая дальновидных волков, не желал. А для того, чтобы все кардинально преобразить.

Страшась гибели после образцовых пожираний нескольких особей, олени стали куда более осторожными и куда менее продуктивными в своих паразитирующих делах. Вернулись деревья и растения. Одно за другим, через цепочки жизненных циклов, вернулись и другие организмы. Наступила чистая и гармоничная жизнь.

Так почему же я один делаю из этого правильные выводы? Почему только я переношу результаты эксперимента на многие другие аспекты жизни, а не останавливаюсь на оленях? Ведь кому, как не людям еще больше свойственно расслабляться и полностью отдаваться грязным тайным желаниям. Без всякого ощущения страха превращать мир в обитель прелюбодеев, чревоугодников и иных тлетворных грешников, даже не желающих постичь таких самих собой разумеющихся вещей как рамки.

Поразительно, но колоссальная масса этих деяний вполне законна в уморительной книге правил, написанных ими же. И никто бы не сдерживал наш родной Хроно от погружения в пучину мерзости. Да и закон — далеко не самое верное решение проблемы. Поэтому я и здесь. Занимаюсь самолично назначенной миссией, ответственность и благоприятное влияние которой не передать словами. Такие, как я, необходимы обществу настолько же, насколько и волки природе. Однако по какой-то причине, никто не ловит волков, не наказывает этих кровожадных созданий и даже не осуждает их.

Меня же ненавидят. Разыскивают во всех этих проклятых городах, где я побывал. Где съел своих оленей.

Я спасаю людей, которые не хотят быть спасенными. Но они узколобы, и сами не понимают, чего хотят, и что для них будет лучше. Обречены следовать недалекой культуре прошлых поколений снова и снова. Дети, поглощающие горы сладостей и не намеревающиеся останавливаться, пока не взорвутся животы. Им необходим строгий родитель, способный грубо отобрать, продемонстрировать вред и прилюдно наказать. Пусть они кричат, устраивают истерики, обижаются. Но повзрослев и став мудрее, все же признают правоту самопровозглашенного приемного отца. И поймут, что он хочет только лучшего для своего народа. Что самые ярые и непослушные сладкоежки заслуживали быть раскрошенными. И пора бы вывернуть и собственные карманы, избавиться от внутреннего гниения уже самостоятельно, а после научить и свое окружение.

И что с того, что эта святая миссия не лишена жестоких и изощренных методов, порой даже на голову превышающих меру достаточного? Учитывая мою неоплачиваемую работу, которая в десятки раз труднее и важнее большинства остальных, я вполне заслужил многое. Как, например, взимать с виновников уже не столь необходимые им средства. Или, естественно, повеселиться.

И в этот раз развлечение обещало быть как минимум продолжительным. Пятилетняя, насыщенная путешествиями и морем незабываемых встреч дорога праведного ремесла завильнула в Телдрис. Этот город, подобно остальным, был отмечен пятном разврата. Внушительным пятном, ведь это не какая-нибудь скучная деревня, которые я обычно миновал. А столица Ксенона — соседствующей моей родной Империи страны. Очередное место, улицы которого начинали стремительно опустошаться с первым же признаком наступления темноты. Местное известие о прибытии вершителя судеб раздалось куда раньше привычного. Кто-то явно научился быстро опознавать, чьих рук дело эти ваши растерзанные тела. Город я посещал не впервые, но еще никогда не задерживался здесь дольше, чем на семь жертв.

Теперь все должно было быть иначе. Я пришел к решению остаться до тех пор, пока что-то не изменится под корень. Пусть мне придется убить дюжину, пусть еще больше. Но я не собирался покидать столицу без хотя бы немного, но все же ощутимого результата.

Ноги расслабленно перемещали меня по одинокой улице, а объемные легкие с наслаждением наполнялись влажным ночным воздухом. Не было смысла высовываться днем. Благодаря развешанным повсюду плакатам о вознаграждении меня здесь знала в лицо чуть ли не каждая собака. Оставалось, как обычно, бродить в потемках и следить за порядком, бросая проникающие взоры в окна запертых домов. Ведь именно там, где нет посторонних глаз, и происходят те нарушения правил человечности, за которые наказываю лишь я один. Нарушения, на которые даже мои расчленения тел поглядывают с отвращением.

Оказавшись возле здания торгового пункта, я сорвал со стены один из пожелтевших от солнца листков. И под лунным светом вгляделся в нарисованное лицо. Всегда отрадно видеть, как твой образ выскребают из своей впечатлительной памяти другие люди. Особенно если видели всего один раз, какие-то ничтожные секунды. Стоило лишь засветиться на месте первого и последнего в жизни провалившегося убийства. Мое настоящее лицо возможно и не послужило бы правительству, так никого и не запугав, и все бы посчитали это шуткой. Если бы на помощь, размахивая старой кисточкой, не прискакал художник с богатой фантазией.

«Так-то похож, — пронеслись в голове улыбчивые мысли. — Только я ведь никогда так зловеще не хмурюсь. Скорее даже наоборот, не выдаю себя внешним обликом».

Как оказалось, преувеличение для создания более устрашающего образа на портрете не окончилось. В нижней части красовалась еще и серьезная приписка в виде огромных букв с изящным почерком:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ

Живым!

За многочисленные преступления против стран и человечности, среди которых: убийство мирных граждан, мародерство, похищения, изнасилования, пытки, поджоги.

Молод, среднего роста, темные короткие волосы, черно-красные одеяния. Вооружен клинком.

Награда за любую информацию о преступнике: от ста до пятисот золотых.

Награда за сдачу страже живого преступника: десять тысяч золотых.

Оставайтесь бдительны и помогите нам поймать этого монстра!

«Вот ведь… Ладно портрет. Но писать обо мне такое?! Да разве хоть раз я насиловал кого-то? Честное слово, уж лучше бы я отсек себе детородный прибор, чем воспользовался им по назначению с любой из тех суккуб. И каким это нужно быть ненасытным пронырой, чтобы хоть в одном из моих зрелищных произведений искусств догадаться поискать вдобавок и следы изнасилования? И причем каким-то образом суметь найти их? Гребаные баснописцы».

Сдержав порывы тут же разорвать несогласованный с объектом такого броского заявления плакат, я неспешно свернул его с особой аккуратностью. Дабы сохранить описание наглой стражей Телдриса на времена, когда виновники будут найдены, а новая версия незамедлительно выпущена.

Как вдруг что-то услышал.

Одиночное цоканье каблуков по каменному полу улицы в поздний вечер попросту не могло не ознаменовать собой новое, в очередной раз лично шагающее ко мне приключение. Повернув голову в сторону звука, я тут же усмехнулся и покачал головой.

«Да они что, специально натыкаются на меня?»

Засунув бумажную трубочку за скрытую накидкой часть пояса, я прислонился спиной к стене возле второго плаката и скрестил руки на груди. Взгляд ни на секунду не соскальзывал с незваной, но весьма желанной гостьи. Мое имя однозначно блистало на первом месте в списке тех, с кем она не хотела бы столкнуться в темноте посреди безлюдной улицы. Для повышения пикантности ситуации я еще и постарался состроить ту злобную рожу с плаката. Но несмотря на все мои врожденные актерские таланты, вышло, к сожалению, не очень.

Почти поравнявшись со мной, дева вдруг сбавила шаг. Неуверенно поправила сумку на плече. И пристально вгляделась маленькими осторожными глазками в прообраз морды с плаката. Ее выщипанные брови сблизились, а рот напряженно сжался. Я прямо чувствовал, как пробуждался ее засохший мозг, пока она неустанно пыталась понять, искать ли между нами десять отличий или же десять сходств.

Внезапно, полное осознание всей степени суровости ситуации все же удосужилось родиться в ее голове после четвертого перевода взгляда с портрета на меня. Еле сдержав себя от писка, она тут же стремительно зашагала прочь. Совсем не в ту сторону, куда направлялась изначально.

Я слегка рассмеялся и опустил голову. Сколько раз за эти пять лет проигрывались подобные сценарии, считать будет лень. И лишь в редких случаях преследуемой удавалось выйти на невесть откуда взявшуюся толпу. Погоня тогда была вынуждена прерваться, хоть и временно. Теперь же нам никто не должен был помешать. Ведь одного вечернего трупа будет вполне достаточно.

Лениво оторвавшись от стены, я покрутил кистями в предвкушении активности и ринулся за ночной гулякой.

Как всегда, грудь не отдавалась ни каплей волнения. Мозг уже приспособился к такой жизни, к такому ремеслу. И даже если вдруг на пути попались бы свидетели или парочка стражников, он бы мгновенно сориентировался и отыскал выход из дурного положения.

Чуть ли не ощутив мое разгоряченное дыхание на шее, дева наконец-то взвизгнула и собралась громко закричать. Но жесткая хватка за горло и закрытие рта ладонью пресекли эту отчаянную попытку. Я оттащил легкое брыкающееся тело к небольшому пространству между двух домов и грубо прижал его к стене, все еще не сводя ладонь с нежной кожи и пухлых губ.

Нет, я не причисляю к блудницам всех хоть сколько-нибудь красивых дам. Но зачем так вульгарно одеваться? Я скажу, зачем. Ну очень им нравится ловить на себе похотливые взгляды мужчин. А отдельным особям даже представлять, как те набрасываются на них и надругаются самыми изощренными способами. Нормальные девушки напротив стараются скрыть красоту, предоставляя ее лишь возлюбленному. Но такие, как она, специально подчеркивают ее, так и вынуждая меня прихлопнуть их очередным путевым камнем на великой дороге. Это гниль общества, от которой я так долго и упорно стремлюсь его избавить. Жаль, что оно пока этого не видит и не понимает.

— Что вы делаете?! — едва ее вшивый рот освободился от захвата, как тут же заверещал. И все сказанное опять пошло по стандартному шаблону. Совсем никакого разнообразия. Или хотя бы сопротивления. Неужели в дальнейшем все так и будет продолжаться?

— Очищаю мир, — выдохнул я толику нагрянувшей моральной усталости вместе с этими прошептанными словами. Наверняка крайне пустыми для единственной в данный момент слушательницы.

— Нет, пустите! Я никому не скажу, что видела вас! Прошу!

— А я пущу негласное слово об этой встрече так, как только могу. Но сначала может спокойно скажешь где ты обитаешь или?..

Глаза девушки широко раскрылись, и она снова попыталась прибегнуть к старому доброму крику. А вот это уже полноценное надоедание, перетекающее в раздражение. Я резко отвел голову назад и тут же зарядил ей встречу с полупустым черепом новой знакомой. Та размякла в моих руках, и тут же была бесшумно опущена на холодную песчаную землю. Погладив разболевшийся лоб, я поднял выпавшую сумку блудницы и подошел к краю дома, где висел уличный светильник.

«Барахло. Сплошное барахло. Ни одного средства защиты. Ни одной полезной вещи. Одни лишь инструменты для бесконечного прихорашивания своего развратного тела. Потерянный случай».

Порывшись еще немного, я обнаружил небольшой поржавевший ключ знакомой формы — такие здесь делали только для жилых домов. Однако проку от него пока не было. Дабы узнать расположение потенциального прибежища, нужно было подождать, пока хозяйка очнется и станет посговорчивее. Наверное, не стоило прерывать беседу так рано.

«Отдался во власть эмоциям. Как обычно. Когда-нибудь это меня погубит».

Вдруг моя рука, словно направляемая кем-то сверху, коснулась внутри сумки того, что я без промедлений поспешил достать. Странный конверт с притягательной красной печатью. Однако когда я случайно обронил его на сумеречную землю, ее цвет сразу сменился на зеленый. Затянув бесполезную сумку, я бросил ее вместе со всем бесполезным содержимым в сторону хозяйки. И, лишний раз прогулявшись глазами по сторонам, принялся оглядывать находку.

«Есть. Адрес получателя. Недалеко. Прогуляемся-ка в твои хоромы, золотце».

Не став даже разворачивать уже вскрытый конверт для прочтения письма, я прицепил его по соседству с плакатом за поясом, чтобы не оставлять за собой хвост. Раннее обнаружение похищения этой жертвы мне было ни к чему. Ошибки прошлого я совершать не собирался, спасибо парочке влиятельных детективов. Из-за их вынужденных и скоропостижных смертей пришлось надолго покинуть родной дом. Имперская стража, наверное, устала уже ждать моего возвращения туда.

Девять минут пыхтения. Полдюжины переулков. Ноющее плечо, обремененное пятидесятикилограммовым порождением разгула. И цель наконец достигнута. Уголки губ едва успели расплыться, как тут уже устремились обратно. Вместо ожидаемого уютного ночлега и места для проведения игр передо мной предстало ободранное со всех сторон подобие дома, в одиночестве разваливающееся в метре над водой. Место спокойное и безлюдное, но сама постройка одним лишь видом умудрялась сводить все на нет. Как и хозяйка, она портила окружающую красоту своим отвратным существованием. В голове на секунду пронеслась мысль, что на пути к совершенному миру избавляться нужно не только от противоречащих этому людей, но и ото всех результатов их почетных свершений. Такой дом сломило не время на пару с природой, а безалаберность строителя.

«Нет. Это не моя работа. Я — понукатель. Лишь только заставляю людей посмотреть в живописное зеркало. А вот сам процесс изменения самих себя и окружения — это уже их задача».

И словно в довесок к угрюмости места прямо перед входом восседала небольшая проблема, загадочно смотревшая в небосвод с разинутым ртом. Словно ища просветления от пришедших в компании ночной луны недосягаемых светил.

Бездомные хоть и в меньшей мере, но тоже, мягко говоря, приходятся явным антиподом тем людям, что должны или хотя бы немного заслуживают быть в обществе. Однако стратегия показательного убийства одних ради урока другим здесь бы не сработала. Это не блудницы. Спастись от разврата куда проще, чем от нищеты. Я редко их трогал. Лишь если такие старые бородатые алкоголики оказывались лишними свидетелями.

Аккуратно положив добычу у обветшалого дома, я незаметно подкрался к ничего не подозревающему индивиду и уже через мгновение очутился перед ним. Ненадолго еще живой мусор аж вздрогнул и попятился назад. Пачкать праведное оружие неподходящей кровью слабовольного намека на человека не было разумным решением, поэтому я воспользовался одним из других излюбленных способов. Левая рука быстро закрыла его рот и отвела заросшую голову назад, открыв слишком уязвимое место для правой. Три мощных удара в кадык сквозь бороду, и бродяга начал жутко стонать. Пытаться совершить хотя бы еще один вдох столь ценного теперь воздуха.

До самого конца я смотрел в эти туманно-серые глаза, которые так и не осознали ни толики произошедшего. Куда уж там до принятия и смирения. Как и в каждом случае последней полусотни убийств, сожаление решило даже не присылать мне слезинку в конверте. По всей видимости признав свое опоздание. И не пожелав более утруждать себя попытками вновь подружиться с этим упрямым пареньком. Который сейчас плавно опускал погибающее тело с таким непринужденным лицом, словно укладывал его спать. И вовсе не отправлял с агонией в загробный мир, где бедняка, как и всех остальных, ожидало невесть что.

— Смотри-ка. Хоть кто-то сумел заставить тебя побороться за будущее. За жизнь. Только вот подобного опыта набрать ты в свое время не пожелал, а вместо этого забывался в бутылке, — стреляя укоризненными глазами, развеял я смрад тишины последних секунд его жизни. — А потому беспомощно теперь встречай последствия.

Шипованный ботинок погрузился трупу на грудь, и тот даже немного подал голос. Но для задуманного этого оказалось недостаточно, воздух вышел не целиком. Пришлось вставать на него обеими ногами и прыгать по ощутимо трескающимся ребрам, при этом несколько раз чуть не грохнувшись. Никуда не делась и выработанная пару лет назад традиция. Я на мгновение представил, как все это выглядело со стороны. Реакцию посторонних или даже знакомых мне людей. Да что уж там, интереснее всего было бы понаблюдать за ошарашенным юношеским лицом самого себя из прошлого. Знай я тогда, кем стану и какими вещами буду регулярно заниматься…

Когда необходимое и желаемое совпадают, получается нечто прекрасное. Ты ставишь перед собой цель, ведущую к светлому будущему не только для тебя, но и для всего мира. А если попутно сможешь вкусить мякоть удовольствия в любой момент приближения к ней, то будешь уже не остановим. Станешь полностью привержен своему делу и не сможешь думать ни о чем другом. Перестанешь понимать бессмысленные протекания жизней не только окружающих, но в первую очередь и себя прежнего.

Убедившись, что в легких бородача не осталось больше ничего, кроме купающихся в крови кусочков ребер, я перекатил его тело к краю дощатого пола. И с максимальной бесшумностью опустил в прибрежную воду. Как и рассчитывалось, якорь с моего уборочного корабля, причалившего уже ко второму порту грязи за этот день, сразу пошел к достаточно глубокому дну.

«А что в таких случаях делают обычные бандиты и убийцы? Привязывают тяжелый камень к ногам? Неужели нельзя быть более изобретательными?»

Вернувшись к сегодняшней пассии, я закинул ее на другое плечо и приблизился к заведомой двери. Ключ из кармана хоть и с трудом, но повернулся внутри замочной скважины, впустив нас с хозяйкой внутрь. Никого там не увидев, я усадил дамочку на деревянный стул без привязи. Отчего она развалилась на нем словно кукла, откинув голову назад через спинку. Сиреневое платье тут же продемонстрировало свой главный недостаток, наполовину открыв одну из ее грудей. Нахмурив брови, я схватил двумя пальцами край шаловливого одеяния и дерзким рывком натянул его обратно. За что тут же поплатился, ударившись головой после выпрямления о что-то сверху. Жестоко обруганным виновником происшествия, который вполне мог отключить мое сознание и позволить хозяйке легко прикончить меня, оказался висячий светильник.

«Даже такая мельчайшая ерунда способна изменить весь мир. Вернее, в данном случае, оставить его таким же ущербным, каким он является сейчас».

Огонь от зажженного покусителя осветил большую часть помещения. Поразительное зрелище тут же заставило меня усомниться в уникальности ключей и правомерности последнего убийства. Ведь владельцем этого дворца словно была не восседающая на троне красавица, а тот нищий на улице. Одноместная засаленная кровать со скомканным клочком оборванного пледа. Несколько бочек с приставленным к стене зеркалом на одной из них. Тумбочка, из которой за нехваткой места торчали края нескольких платьев. И стол с кучей всякого парфюма и прочей нечисти. Это все, что здесь было.

«М-да. Плохой попался улов. Нужно заканчивать с ней и искать другой».

Впереди ждал еще добрый остаток волшебной ночи. Благо днем я выспался в доме поприличнее. Жаль, что пришлось уходить в спешке, дабы не столкнуться с возвращающимся хозяином. Но еще больше жаль, что я не смогу увидеть выражение его лица, когда он обнаружит мой скромный подарок.

Человек сквозь пот и боль зарабатывает для себя и своей жены золото. И после месячной депортации в одно из поселений Империи приезжает наконец-то домой в Телдрис. Хочет обнять родную и съесть приготовленный ею ужин за рассказами об интересном, продуктивном и полном событий путешествии в другой край.

Но что же весь этот месяц делала его любимая жена? Она не работала, не прибиралась в доме, не занималась огородом. Ничего полезного. Лишь тратила средства мужа на любые прилетающие в голову бредни. Но это не самое главное. Мила умудрилась пригласить к себе в гости едва знакомого мужчину на следующий же вечер после исчезновения суженного. День за днем они проедали припасы с подвала, которые хозяин дома оставил на праздники и гостей. Ночь за ночью они делали ужасные вещи в супружеской постели на втором этаже, от лицезрения любой части которых ревнивый муж сразу бы повесился. И он бы не узнал ничего, а они продолжали бы проворачивать это в каждый его рабочий отъезд. Возможно также исполнили бы задуманный план. Обвинили бы мужа в несуществующем изнасиловании и многолетних побоях, дабы по решению тупоголового суда забрать у бедолаги еще больше, а его самого посадить. Нет предела женским возможностям, когда в обществе принято лелеять именно их.

Не было бы и в этом случае… Если бы однажды в такую обыденную для многих замужних избалованных дам игру не вступил я.

Какие только мольбы я не слышал за всю пятилетнюю карьеру.

«Я отдамся вам вся!»

«Я отдамся вам весь!»

«Забирайте моего мужа, ребенка, мать, но не меня!»

«Я буду вашим рабом, слугой, напарником!»

«Меня вынудили так поступать с детства!»

«Дайте пожить еще один день, а потом возвращайтесь!»

«Может лучше я угощу тебя призмой, и ты просто уйдешь?»

Но эта прелюбодейная парочка сумела всех превзойти и здесь. Впервые за долгое время нахождения рядом со связанными жертвами я заливался хохотом несколько минут. А унявшись, даже попытался побеседовать с ними на тему верности и супружеского долга. Чтобы понять, как они мыслят, почему так поступают с невиновным человеком. Однако все без толку. Мила винила мужа. Спустя годы брака он перестал за ней ухаживать, понимать ее и вообще сам во всем виноват. Сам виноват в том, что его жена — неблагодарная, похабная, неверная, жадная и эгоистичная стерва. Сам виноват в том, что взял на себя роль кормильца семьи, наивно рассудив, что его жена это оценит и полюбит еще сильнее.

Без всяких сомнений, многие мужья не лучше ее в любом из этих вопросов. Но я гораздо чаще сталкивался с женским, куда более мерзким случаем. Ведь девушки… Они прекрасные создания с непокушимыми телами. По крайней мере так было задумано природой. И узы таковой с мужчиной должны быть священными. Они могут разорваться, несомненно, по разным причинам. Но уж однозначно никак не должны быть порваны из-за падения девушки на путь стороннего распутства. И если особи готовы разрушить эту сакраментальность сами, предоставить свои тела на обозрение каждому попаданцу на улице или даровать их нескольким любовникам одновременно, то почему и я не могу попирать эту уже оскверненную мерзость тоже?

Так и не услышав от Милы достойного оправдания, я решил действовать не словами.

Воссоздание одной из самых вырвиглазных сцен, что мне не повезло лицезреть через их открытое окно с высокого дерева, удалось на славу. Я попрощался с ними и вежливо ушел в конце сегодняшнего дня, даже не убив. Но как же они умоляли меня своими мычаниями сделать это. Жесткие нитки теперь не разлучат их тела до самой смерти. Не выйти им больше из огня необожженными перед приездом мужа. Языки их столько раз сплетались в поцелуях, что я добродушно решил помочь им стать единым навсегда. С помощью нескольких ржавых гвоздей и молотка. Если бы не пульсирующая отовсюду кровь, то картина могла бы спокойно быть запечатлена каким-нибудь впечатлительным художником и позже выставлена в музей. К примеру тем, что нарисовал мою физиономию на плакате.

И вот спустя примерно два часа я стоял перед медленно пробуждающейся проституткой, почесывая свободное от брони и накидки место на шее. Стоял и раздумывал над извечным вопросом, что хуже. Измена или отдача собственного тела всем подряд. Неважно, за оплату или нет.

«Хотя с чего это я заклеймил ее проституткой? Многие „дамы“ одеваются и блуждают ночами подобным образом, но официально таковыми не являются. Там другой частный случай».

— Что… Что случилось? — все тот же вздрагивающий тонкий голос наконец-то донесся из маленького рта. Одна ее рука схватилась за ушибленное место на лбу, а другая оперлась о скрипящий стул. Глаза только что родившегося котенка сквозь прищуренные веки пытались рассмотреть меня. — Как я здесь оказалась?

— Я спугнул того маньяка и принес вас домой. Все хорошо? — я изменил голос и акцент пока запирал дверь изнутри. Затем плавно отошел спиной в темный угол, чтобы она подольше не узнала меня.

— Голова трещит, — даже не поинтересовавшись подробностями столь смутной истории, она вдруг вскочила и резко продолжила: — О нет. Я же теперь не успею к ним! Мне нужно идти. Срочно.

Не успел я, добрый незнакомец, поразиться бесстрашию девочки перед возможностью снова встретиться с тем разгуливающим маньяком на улице. Как она осмотрела себя и с разочарованным стоном добавила:

— И почему я такая грязная?

Едва сдержав усмешку, услышав столь долгожданную от кого-либо из них самокритичность, я решил довести спектакль до конца. Вынести хоть толику развлечения из напрасно потерянного времени:

— К кому это вы собрались опять? Там же опасно!

— Вы даже не представляете, в какой я уже опасности за опоздание. Они… — блудница вдруг осеклась и снова внимательно посмотрела в мою сторону. Наконец-то с нотками подозрения. — А откуда вы узнали, где я живу? Как открыли дверь? Почему не принесли меня к страже или… — болтливость вновь прервалась, но причина в этот раз шокировала и меня. Настойчивый стук в дверь.

Я молниеносно среагировал, благо колоссальный опыт за плечами позволял сделать это, и приблизился к деве двумя беззвучными прыжками. В рот ее направилась заляпанная тряпка, которой я сегодня избавлялся от чужой крови на руках и удачно забыл выбросить. Все произошло так быстро, что она даже не успела закричать, а лишь захлопала растерянными глазенками. Стук не прекращался, поэтому я поднял ее на руки и чуть ли не швырнул на кровать лицом к стене. Затем укрыл рыжеволосую голову и некрупное туловище скомканным пледом.

Следующей ступенью напряженности оказалась звуковая прибавка грубого голоса к стуку:

— Тайана! Я знаю, ты дома. Свет из окна виднеется издалека. Открывай, и мы поговорим о том, почему ты еще не у нас, проститутка.

— Так ты и вправду блудница и шла на зов дикой природы? Ой, извини. Проститутка. Подрабатывающая блудница, — прошептал я ей в ухо через тонкий слой пледа. Наверное, она до сих пор не до конца узнала меня, ведь лежала тихо и не двигаясь. Наверняка гадала, кто из двух незваных гостей наглее, и кого бояться больше. — Услышу хоть всхлип и всажу стрелу прямо в твой ухоженный затылок.

В бесстыжей все-таки отыскалась частица здравого смысла. Девушка послушно сохранила молчание и лишь крепче вжалась в кровать.

— Открывай сейчас же, или я разнесу всю твою халупу!

Буян стал бить по еле выдерживающей того деревянной двери уже ногами. Я притаился сбоку от нее, присел на корточки и до локтя засучил правый рукав накидки. Прикрепленные ремнями к броне металлические пластины, скрывавшие под собой лучшее мое изобретение, вырвались на свободу и заблистали по всей длине предплечья.

«Застоялась уже наверное без дела?»

Но медленно поднимавшаяся в гору от любования моей малышкой уверенность тут же встретила мощный удар и кубарем покатилась обратно. Ударом этим была отлетевшая на несколько метров внутрь комнаты дверь, заставившая хозяйку в кровати вскрикнуть, а меня невольно приоткрыть рот. Вошел источник очередной и самой шумной проблемы. Он оказался куда внушительнее, чем можно было бы себе вообразить даже по его громогласному голосу. Здоровые мышцы еле помещались в черную кожаную одежду. То была скорее даже уникальная черная военная форма с фиолетовой повязкой на верхней части руки. Тусклый свет позволил увидеть изображенную на последней эмблему в форме зеленого скорпиона.

«А вот это уже обещает быть интересным».

— Ты еще и дрыхнешь? Вставай, шкура, и удовлетворяй меня! Я целую неделю шастал по сырым вонючим подземельям, мечтая об этом моменте.

Грохот от его тяжелых шагов вбивался в уши, сотрясая мои и без того расшатанные прошлым нервы. Крутанув устройство на предплечье, я оттянул маленький рычажок у локтевой области, и металлическая пластина разделилась на две половины. Каждая из них разъехалась в разные стороны, открывая одну из трех функциональных частей моей девочки. Длинный арбалет с короткими плечами выдвинулся наружу, устремив взор стрелы в направлении руки. Бережно чмокнув его, я вынес наполовину сжатый кулак в сторону ноги великана и опустил голову к плечу для более точного обозрения.

— Ты оглохла или пьяна или что? Не выводи меня из себя еще больше.

Массивная лапа потянулась к пледу, чтобы мощным рывком сорвать его с хозяйки. Но в этот же самый момент мой средний палец изо всей силы нажал на спусковой крючок под нижней частью ладони. Секундная задержка, отведенная на срабатывание крошечных механизмов. И натянутая прочная тетива в миг запустила молниеносную иглу в недолгий прямолинейный полет.

По оглушительному реву можно было подумать, что я попал в какое-то злобное животное. Но на деле все было куда хуже. Меткость засела в списке моих достоинств еще с детства, поэтому снаряд торчал точно из центра его икры на левой ноге. Потерпевший грохнулся коленом на пол, в смятенной ярости осматривая выглядывающий хвост с несколькими перьями. А я пока заряжал следующую стрелу, вынув ее из небольшого колчана на боковой части пояса.

— Итак. Откуда ты взялся, здоровяк? — мой насмешливый голос заставил его резко обернуться. И показать наконец прищуренные глаза на смуглом выбритом лице, которые почти буквально обжигали меня пылающей ненавистью. — И чем таким питаешься, чтобы быть…

Я прервался, чтобы спасти свою жизнь. Усердные пятилетние тренировки на реакцию всего за секунду оправдались в полной мере. Ежедневные крошечные вложения в самого себя накапливались, дабы выплеснуться в самые необходимые моменты. Такие, как сейчас. Потерянное время не только окупилось, но и с лихвой подкинуло мне дополнительного. Череп сохранен от размозжения. Святая жизнь и путь не окончились так внезапно. Мир не лишился спасителя.

«Учащенный пульс. Выброс адреналина. Захват духа. Азарт битвы и опасности. Какое же божественное и настоящее ощущение жизни. И почему я так редко его испытываю?».

Подняв резко пригнутую голову обратно, я посмотрел назад, где в деревянной стене нарисовался вонзенный метательный топорик. Не нужно было иметь особых аналитических навыков, дабы предположить, что в арсенале у него их как минимум несколько. Я отпрыгнул в сторону и поспешил обвалить стол вместе со всем содержимым на пол. И буквально через секунду еще один снаряд приглушенно вонзился в тонкое дерево. Едва не пробив доску стола насквозь в полуметре перед моим телом. Поразительно, что в ограниченном пространстве этот бугай умудрялся не только замахнуться, но и так развить их скорость.

Однако он не удосужился впечатлить меня еще сильнее, оставшись несгибаемым мужчиной под стать брутальному обличью. Вымученное рычание и протяжный стон. Значит грубиян вынул кровопускающую стрелу и вновь поднялся на ноги.

— Не торопись там! Теперь я точно никуда не денусь, — бросил я ему через всю комнату, пытаясь сохранять уверенность. А сам дотягивал подрагивающей рукой тетиву с новой стрелой до упора, не сводя сосредоточенного взгляда с одной точки на потолке.

Как ни странно, по-настоящему убить меня пытались нечасто. И уж куда реже приближались к этому. На своем пути я встречался с различными бойцами. В основном жалкими слабаками, едва умевшими крепко держать в руках даже кухонный нож. Попадались и получше, но достойных противников я так и не встретил. Ведь мое тело по-прежнему не красил ни один шрам. Случался лишь вывих, да и тот не в бою, а в детстве, когда я грохнулся на собственную ладонь с неправильным положением относительно запястья. Да, травма не от спасающей себя жертвы и не от мстительного мужа, отца или сына. А от падения в детстве. Порывы первых были смешны, а броня пресекала все более или менее удачные попытки ранить меня. Ну а вторых, судя по всему, не существовало. Либо им не хватало воли найти убийцу своей распутной знакомой, либо они были благодарны мне за содеянное.

Громадный человек с зеленой нашивкой, в свою очередь, запомнится мне надолго. И вряд ли кто сможет его перерасти.

Молчаливый приближающийся топот стал финальным доказательством одному из моих любимых суждений. Заткнуть можно и такого, а значит абсолютно любого человека.

«Даже не хромает? Ну сейчас получит стрелу туда, где непробиваемые мышцы уж точно не натренировать».

И снова моим планам не суждено было сбыться. Вместо того чтобы откинуть стол и наброситься на меня, здоровяк пнул его в мою сторону. И все бы ничего, ведь полусгнившее дерево — это не ударный светильник, и вряд ли навредило бы мне. Но вот только прискользило оно не одно, а с острым лезвием топора, воткнувшегося с другой стороны. Оружие завершило желаемый путь в полметра и впилось мне в бедро, пробив даже прочную броню под штанами.

Рот сам собой озлобленно вскрикнул, будто бы на мгновение перестал быть моим. Вероятно, как и я, он поразился, а может быть и озлобился тому факту, что боль несправедливо, да ещё и так неожиданно обернулась против ее щедрого раздавателя. Ни наград, ни почестей, ни скромных благодарностей за уже совершенный вклад в моральное развитие общества. А треклятая боль. Одно лишь противодействие.

Живая гора показалась сверху, заслонив и без того блеклое солнце. Зажечь по прибытию таковое дернул меня, судя по всему, тот же самый призрак, что помог нащупать конверт с этим адресом… Сотня ему благодарностей. Ведь если я так глупо не погибну, не заимею долговечную рану и повстречаюсь с его бандой, то возникшие осложнения быстро окупят себя этим потрясающим приключением.

Третий по счету метательный топор замахнулся над головой недоброжелателя. Однако тот не учел, что его противник также умеет злиться. И умирать не собирался еще лет сто. Я резво поднял правую руку и вновь надавил на крючок под ладонью. Стрела летела точно в область промеж сокрытых тенью глазниц. Но похоже несравненные размеры мышц вовсе не противоречат ловкости. Гость успел отвести голову немного в сторону, чем подставил ухо под касательное разрезание. И пока он эффективно утолял себе боль новым потоком рычания и прикладыванием ладони к поврежденному месту, я со сжатыми зубами аккуратно отодвинул от себя стол. Край топорика покинул бедро, плеснув на пол несколько капель крови. Заставить себя подняться на ноги оказалось еще не так сложно, как попытаться не обращать внимания на болезненно пульсирующие нервы. Пора срочно было заканчивать бой и осмотреть зону бедствия.

Надавив на арбалет левой рукой, я спрятал его обратно под пластины и повернул устройство в первоначальное положение. Новый рычаг появился у локтя и тут же оказался зажат. Пластины мгновенно выпустили острое широкое лезвие из стали над тыльной стороной ладони.

«Надо бы заменить эти древние рычажки на что-то более современное и практичное. Вдруг левая рука будет занята, или ее к козлам отрубят. Как я тогда буду доставать орудия? Подбородком?»

Древними они, конечно, были только для меня — одного из передовых инженеров мира. Всем жителям Хроно пока не снилось и такое оружие. Большинство носится с нелепыми тяжелыми заточками, которые с легкостью выбиваются из руки, не имеют невидимых противникам ножен и постоянно болтаются при ходьбе. Другие стреляют из массивных луков с арбалетами, хотя с гораздо меньшими габаритами и правильной настройкой дальнобойного орудия можно добиться того же результата. А кто-то… Нет. Последнюю, третью возможность моей Нэйди, лишенную почти всех недостатков, сравнить можно разве что с магией.

Враг закончил истеричную процедуру и с покрасневшим лицом уставился в мое. А после и в инженерное чудо, где красовался уже не арбалет, а тридцатисантиметровый клинок.

— Кто ты такой, щенок? Ты хоть знаешь, на кого напал?

— Да вот гадаю. Не подкинешь намека?

— Я Огр! Сильнейший воин в мире! Ты не…

— Нет, — протяжно вклинился я в его неожиданно торжественную речь, — твоя личность мне не интересна. А вот нашивка, с другой стороны, даже очень. Ты из какой-то банды?

Обладатель дурацкого, но крайне подходящего клича заметно опешил и не стал мне отвечать. Вместо этого он опустил взгляд и отвел его назад. Как тут же резко кинулся на меня, крепко сжимая третий томагавк.

«Да уж. С подобными вымирающими приемами далеко не пойти. Не слишком-то присущая сильнейшему воину черта».

Тем не менее я был бы идиотом, если бы не предусмотрел наихудший исход. А потому все еще не переставал убеждать себя в его превосходстве. С таким зверем следует держать дистанцию и использовать маленький по сравнению с ним размер тела себе на пользу. Я юркнул в левую сторону, вытянув клинок в его направлении. Лезвие достигло кабаньего бока, но поцарапало лишь немного. Ведь на нем была хоть и тонкая, но все же броня. Он сразу перешел в ответную агрессивную атаку. Я был вынужден пятиться спиной вплоть до стены, уклоняясь от каждого замаха топором. Пока уже во второй раз за сегодня не ударился головой обо что-то в этом проклятом доме. Левая рука потянулась кверху и нащупала мягкий материал наряду с выпирающим твердым.

Я не стал тратить дорогие секунды на размышления о том, почему не увидел это еще при первом осмотре комнаты. Вместо этого выплюнул специально накопленную за последнюю минуту слюну в глаз Огру. Тот с отвращением закрыл его и отступил, судорожно пытаясь как можно быстрее протереть, чтобы не терять меня из виду. А я схватился обеими руками за искусственно обработанную голову оленя над собой, очевидно подаренную хозяйке за отличное качество предоставляемых услуг. И с боевым выкриком оторвал ее от стены, тут же на импульсе сделав шаг и всадив острыми рогами неприятелю в грудь.

— Оу! — только и вырвалось из моего рта, вместе с чем я на секунду пригнулся.

Новая стена для декорации выронила топорик и с криком заметалась по комнате, стараясь отодрать от себя самое необычное оружие из всех когда-либо мною использованных. Только сейчас я посмотрел на кровать и рассмеялся с многозначительного взгляда позабытой хозяйки. Это уже не то мое традиционное воображение, а самая настоящая реакция незадействованного человека. Свидетельница сидела к нам лицом, поджав под себя ноги. Она не только продолжала послушно молчать, вцепившись побелевшими пальцами в плед, но и до сих пор не высунула мою окровавленную тряпку изо рта.

«Ничего страшного, ее рот и без этого не отличался чистотой. Проклятье, какой же все-таки чудесной оказалась сегодняшняя ночь!»

Через несколько секунд Огр сумел оторвать от себя не так уж глубоко засаженный трофей и вылупился на грудные ручейки крови. Я разбежался на него и прыгнул, дабы повалить обессиленного гиганта на землю и сделать еще пару десятков колотых дыр. Но тут и прогадал с расчетами. Один неожиданный удар с правой в лицо сместил меня с траектории и перевернул в воздухе.

Отсутствие привычки получать такие сокрушения по лицу едва не выбило из меня сознание. Распластавшись на спине, я пытался прийти в себя, но тут снова увидел стоящего сверху. Капли брызжущей с него крови разбивались о мое лицо, но Огр больше не издавал звуков. Он схватил одежду с броней под ней на моей груди и с еле различимым выдохом поднял. Затем, недолго думая, начал бросать позвоночником на выпирающий вверх край стола.

Как вдруг замер. Без всякой на то причины. Прямо со мной в руках.

Думать над этим явлением, предоставившем мне еще больший шанс, было некогда. Перспектива сломаться вместе с деревянной мебелью не радовала, и потому мозг пробил импульсом все тело, побуждая его защищаться. Широко раскрыв глаза, я всадил гостю клинок в шею и потащил за собой вниз. В последний момент мне удалось оттолкнуться от его тела. Мы оба грохнулись на пол, миновав опасный угол с обеих сторон.

Приглушенно простонав от совокупности всех повреждений, напомнивших о себе новой волной боли, я через силу поднялся и высокомерно оглядел ненавистного соперника. Бой был окончен. Рычаг отжался, и клинок мгновенно задвинулся обратно под пластины. Отодвинув стол ногой, я подошел и сел врагу прямо на живот, опершись предплечьями о свои колени. Теперь уже пустые глаза, в которых не виделось больше ни капли ярости, безжизненно смотрели вверх. Он умер подозрительнобыстро, даже не удосужившись позахлебываться кровью. Но последняя точка в нашей встрече еще не была поставлена.

— Итак, — начал я подведение итогов, но взял еще несколько десятков секунд, чтобы отдышаться. — Давай-ка оценим произошедшее. Ты не ожидал встретить здесь меня. Взаимно. А, да, что ты там говорил? Сильнейший воин в мире? Получается, это звание теперь мое, не так ли? Раз я одолел тебя, — живот трупа оказывался под все нарастающим давлением, но почувствовать он, к сожалению, ничего уже не мог.

— Жаль, что ты так и не ответил на мой вопрос о нашивке. Пожалуй, заберу ее как трофей, — протянув руки, я еле стянул тканевую повязку с его мускулистой лапы и засунул себе в карман. — Я же, в свою очередь, готов теперь ответить на твой.

Хозяйка вдруг издала первый звук за этот период времени, всхлипнув от представившегося зрелища. Я щелкнул языком в ее сторону, и поднял указательный палец, велев подождать. Затем снова вернулся к невнимательному слушателю.

— Я Флэйд. Новый сильнейший воин в мире. И хоть поздновато тебя предупреждать, но внемли: никто не смеет меня обижать. Ты очень разочаровал нас с Тайаной, Огр.

Моя улыбка за секунду сменилась оскалом, послужившим началом выплеска накопившихся отрицательных эмоций. Снова достав клинок, я резко всадил его мертвецу в грудь, точечным ударом сумев пробить броню. Затем вынул и продолжил делать это снова и снова, каждый раз в новое место.

— Нельзя! Ты понял? Не слышу ответа! — кровь высвобождалась после каждого доставания клинка из плоти словно вода из ленивых гейзеров. Она забрызгала всю мою одежду и лицо, но я не прекращал до тех пор, пока рука не дернулась. Похоже, клинок застрял где-то в его позвоночнике. Сделав еще несколько попыток, я выдохнул, закачал головой, и отжал рычаг. Механизм сам достал оружие и спрятал его под пластинами, не пропустив внутрь ни один из кусков мяса или кишок. Однако те все же прилепились ко мне на грудь, и я галантно отряхнул их. Ни запах, ни ощущения пальцами частичек убитого не заставили вздрогнуть ни одну лицевую мышцу.

Проскользнув взглядом по кровавой физиономии в зеркале на бочке, но не задержавшись на ней и секунды, я снова отдышался. Затем поднялся на ноги и успокоившимся голосом обратился к хозяйке:

— У тебя есть что выпить?

Проститутка в испуге закивала, показав глазами на что-то возле дальней стены. Я недоуменно покосился на нее, но все же направился в указанное место. Как и ожидалось, там не было ничего, кроме валяющихся флаконов, тюбиков, карандашей и расчесок. Однако приглядевшись, даже под скудным освещением я заметил отличающийся от других цвет пары досок в углу. Губы невольно сложились трубочкой и издали свист, когда я отдернул доски и увидел содержимое тайника. Несколько бутылок алкоголя из коллекции тут же были изъяты и направлены на казнь через иссушение к поднявшемуся одним моим рывком столу.

— Извини за этот бардак. Если бы он не пришел, я бы возможно и свалил отсюда без каких-либо неприятностей, — открыв одну бутылку, я вдохнул запах над ее горлышком. Но тут же в отвращении отпрянул от этого зловонного коктейля для свиней и бросил ее в бездыханное тело Огра. — Шутка. Таких, как ты, в покое я не оставляю.

— Почему ты здесь, — прерывающийся голос сильно протянул последнее слово, в то время как девушка только сейчас решила выдавить из себя реку слез. — Уходи. Уходи! Я не хочу быть здесь. Я не хочу быть частью этого. Все это не происходит!

— Ой избавь меня от прелюдий. Уже давно прошли эту стадию. Лучше используй те забавные, но необходимые советы, коими стражники начали со всеми делиться с самого моего восхождения. Как там было? — вспоминая интересный отчет одной из последних жертв, я продолжил официальным тоном: — Если не можете отбиться от недоброжелателя или позвать на помощь, ведите себя спокойно, не провоцируйте его и дайте ему то, что он хочет. Ваша жизнь куда ценнее остального… Забавно, ведь твоя жизнь — именно то, что я хочу. Они должны бы были уже понять это и придумать что-нибудь эффективней.

Шмыгнув носом, она отчасти последовала совету:

— Ты… плохой.

Чуть не поперхнувшись от столь внезапного заявления, я оперся о стол руками и посмотрел в ее рассерженные глаза. Разумеется, Тайана придерживалась позиции бездумных существ, чей мир четко разделен на добро и зло. И самое смешное, подобные ей совершенно не смотрят на самих себя, а могут лишь клеймить других. При этом вовсе не чураются работать проститутками, изменять, разгуливать, предавать, лгать, воровать, думать лишь о своей выгоде и многое другое.

— Почему же?

— Ты убиваешь.

Но вот убивать, пусть даже и не кого попало, а именно вышеописанных ради почти бескорыстной и всеобщей цели — это ой, как плохо. Я ужасно плохой.

— Дорогая моя, забери ответственность и попробуй найти того, кто не стал бы. Бесстрашие перед таковой — первое, но далеко не последнее, чем я выделяюсь среди всех.

Неожиданно объявленные скачки закончились на стадии предварительного кормления. Ее худощавый и наспех запряженный скакун-мнение подавился даже этим вводным доводом. Горе-участница подняла бровки и тут же опустила взгляд в пол. Судя по всему, сказать ей больше было нечего. А ведь так порой не хватает простого общения. Поспорить с кем-то. Но вокруг не было ни одного человека, который был бы достоин встать на эту роль. Похоже, мне так и придется убивать одних скучных и недалеких созданий до конца времен.

— Ну рассказывай, давай, ты так и не ответила. А чудак еще и подогрел интерес к вопросу. К кому ты шла и что о них знаешь? С деталями, будь добра. Мне прям не терпится услышать о тех, кто мог напугать тебя даже больше одного незаурядного юноши.

— Я… — начала она охрипшим голосом, но тут же откашлялась и продолжила, — я шла к Скорпионам. Это самая известная и успешная бандитская группировка во всем мире. Я уже давно обслуживаю их.

— Не такая уж и известная, раз я о ней не знаю. Но если там все такие здоровяки, как этот, то насчет успешной я тебе, может, и поверю, — следующая бутылка уже не отдавала вонью, и я отпил из нее. После чего наперед сжал зубы и полил рану на бедре.

— Этот один такой. Но остальные не хуже. Каждый обладает своими особенностями и… способностями.

Я поднял бровь и посмотрел на нее. Одно дело — услышать подобный разогрев к будущим противникам в сказке, и совсем другое — в реальной жизни. Так и тянуло растереть ладони и облизаться.

— Ну продолжай, продолжай. Кто лидер, сколько их, чем занимаются? Независимы или работают на кого-то? Чем увереннее и красивее ты рассказываешь, тем добрее я становлюсь.

— У Скорпионов довольно много людей, но главная сила держится в руках одной группы из четырех. Одного из них вы только что убили, — она с омерзением посмотрела на вспоротый труп, занимающий немалую часть поверхности ее пола. — Второй — их лидер. Драуг. Устрашающий, безжалостный человек, как и вы. Он может управлять льдом. А чем занимаются… Множеством кошмарных вещей. Насчет независимости я не знаю, со мной делились в постели только общим.

«Огр, теперь Драуг. Почему в мире, где у многих выдающихся личностей есть характерные кличи, даже эти бандиты имеют таковые, а я нет?»

Я подошел к ней ближе и сел рядом на кровать, отчего наставница в новое приключение незамедлительно переместилась в дальний угол. То ли от меня, то ли от свежего кровавого смрада человеческой плоти на моей одежде, который я постоянно уставал очищать.

— Понятно. Убить оставшихся троих, и эта «банда» развалится. Думаю, я серьезно разозлил их, не находишь? Стоит напасть первым, да? И не только поэтому. Если они успешны, то имеют много золота. А если известны, то их громкое убийство дарует известность уже мне, не так ли?

Блудница лишь молча кивала, судорожно ища, куда бы спрятать глаза. Наверняка она уже приписала сидевшего рядом к отъявленным психам, которым нечем заняться. С первого взгляда можно подумать, что она права. Но для меня все было предельно ясно и логично.

— Наконец. Конкретная локальная цель в похождениях… — отстраненно проговорил я, заранее представляя все блаженство в голове и попутно вытирая о плед кровь с клинка. — Ладно, скажи теперь, где они разместились. И я, пожалуй, уйду отсюда.

— Центральная площадь, трактир «Несгораемый». Внутри есть тайный вход в их здание. Не знаю где точно, мне всегда завязывают глаза на пути вниз. У них там целая подземная база для тренировок, складов, отдыха и развлечений.

— Понял, — закончил я довольно продуктивный разговор, который от подобной девицы можно было бы ожидать в последнюю очередь, и встал с кровати.

— Постойте, но мне что делать? С трупом и с ними? Они же убьют меня, если узнают, что я вам все рассказала!

«Ну вот опять. Бесстрашно просит у меня совета даже после событий последних десятков минут. Дело во мне или все же в них? Это становится все более интригующим во втором случае. И настораживающим в первом».

— Не волнуйся ты так, можешь постепенно забывать о Скорпионах. А отсюда советую быстро куда-нибудь съехать. И платить за проживание услугами, ты же это умеешь. И из-за трупа, и из-за шума, что мы с ним наделали. Скоро здесь будет орава стражников с вопросами и не только.

Убирать за собой было не только муторно и бессмысленно, но и противоречиво моей цели. Люди должны увидеть все как есть. Должны ужаснуться. И уж точно не должны торжественно встретиться с моей внезапной снисходительностью к проститутке. Подарив этой дурочке ложную надежду на спасение, я с выжидающей улыбкой медленно направился к пустому дверному проему. Пока не различил слабый выдох.

«Я ведь ей совсем недавно сказал, что таких, как она, в покое не оставляю. Неужели она действительно настолько глупа и доверчива? Хотя что спрашивать, учитывая кем и у кого она придумала зарабатывать на еду. Было ли когда-то у таких счастливое будущее?»

— Хотя знаешь… я передумал, — моментально развернувшись, я вновь оказался перед ней и всадил лезвие в правый глаз. Подстилка беззвучно раскрыла рот и замерла совсем как гость до этого. Только на этот раз причина мне была ясна, и отчасти это помогло в самоубеждении того, что я не сошел с ума.

— Прости, что на скорую руку. В любое другое время я бы занялся тобой подольше. Но сейчас есть дело и люди поинтереснее, — сказал я ей спокойным тоном, активно жестикулируя перед собеседницей, словно она еще была жива.

Затем я снова почистил клинок, теперь о ее раскрывшееся сиреневое платье. Снова грубым рывком натянул двумя пальцами край возле вываливающейся груди. И, прихватив со стола неоконченную бутылку призмы, снова отправился к выходу. Навстречу своей судьбе…

* * *

— Таким образом, мы уже близки к ответу на главный вопрос недели. Где ждать следующей атаки нашего неугомонного убийцы?

Лениво развалившись в удобном стуле, главный детектив Телдриса Джо словно забыл, что находится в Ксенонской Ратуше, а не у себя дома. И отчитывался о проделанной работе не перед своими подчиненными, а верховными правителями страны. Но те уже отчаялись в безуспешных поисках вестника хаоса. Настолько, что готовы были и дальше терпеть подобное поведение того, кто убедительно обещал покончить с этим безумием.

Королевские супруги правили не так много лет. Но вот знали друг друга почти всю жизнь. А потому выработали способность обоюдно продолжать все всплывающие мысли друг друга:

— Поимка Флэйда не только обезопасит наших жителей, но и укрепит позицию Ксенона в мировых отношениях. Нам удастся то, что не удалось еще никому, — не упустил возможности высказаться о насущной проблеме король.

— Выдернуть всеобщего паразита. Неизвестно лишь то, как отнесется к этому Империя. Они могут потребовать вернуть его в свои владения.

— В таком случае мы еще больше можем возвыситься над другими странами. Думаю, ради такого император будет готов пойти на многое.

— Так или иначе, пока он не будет схвачен, нельзя серьезно думать наперед и расслабляться. Внушительная рекомендация народу о запирании в доме с наступлением темноты никак не уменьшила число еженедельных жертв.

— Да, — протянул в искривленной гримасе король. — Чем больше беспредельщик оставит здесь трупов, тем хуже впоследствии к нам будут относиться. Даже сейчас я вижу их мерзкие, осуждающие бездарность правителей Ксенона морды. Нужно перенять стражников из других городов страны на то время, пока он здесь. Усилим патрули вчетверо.

— Только ночные. Под светом от него почти никогда не наблюдалось активности. И любое ограничение свободного передвижения днем может внести смуту в ряды граждан. Вполне вероятно до полноценных мятежей. Легко растворимых с повышенным количеством стражи, но все же способных предоставить значительный туман любым действиям Флэйда.

— Одним приказом уничтожим две проблемы. Другим любителям ночных прогулок — Скорпионам — тоже будет некуда протиснуться, если вокруг зашагают новые стражи порядка для столицы. Которых еще не успели подкупить, если это и являлось причиной малой эффективности местных.

Джо едва дышал почти все это время. Пока и вовсе немного не поперхнулся. И уже через секунду занял более профессиональное положение в кресле, одновременно наклоняя голову вперед, чтобы выглядеть еще убедительнее.

— Я вовсе не это имел в виду, уважаемые. Наоборот, я хотел, чтобы вы уже начали расслабляться. Ведь поимка преступника будет очень скорой, — сердце полноватого детектива забилось сильнее. Он изо всех сил старался не краснеть, пока ходко озвучивал наспех придуманные причины не отдавать такой приказ: — Вы абсолютно правы насчет всеобщего смятения и последующей суматохи. Подобное решение об увеличении патруля пропорционально увеличит и волнение народа в городе. Не говоря уж о том, что маньяк заляжет на дно или вовсе переместится в другой город, который будет уже менее защищен. Умолчу и про убытие в другую страну, где наше влияние почти полностью пропадет.

— Странно, а я, напротив, всегда считала увеличение безопасности по ночам отличным средством от беспокойства. Но даже если вы и правы, то пусть лучше они волнуются, чем жестоко погибают один за другим. Особенно это касается женской части народа, — опустила глаза правительница, но тут же вновь надела подобающую ее статусу маску серьезности.

— Мы ополчили все выходы из города. Ему не сбежать в этот раз, — подчеркнул слова супруги король.

— Осторожно и вежливо ступая на всем протяжении этой ответственной кампании, мы проведем перепись населения, попутно осматривая каждый дом. При необходимости заставим абсолютно всех жителей ежедневно отчитываться нашим районным представителям о своей мирно продолжающейся жизни. Рано или поздно он будет найден.

— Твой голос здесь даже не рассматривается, Джонатан, а наше решение единогласно.

— Но послушайте, — не сдавался детектив, — нельзя допустить, чтобы…

Последующая череда событий заставила бородатого правителя встать, с трудом отодвинув королевское кресло с пустыми гнездами для самоцветов, и широко раскрыть глаза. Джо был прерван подошедшим сзади человеком, который грубо схватил его за затылок и ударил лицом о стоящий перед тем стол. Вместе с появившимся гостем из-за двери вышли два стражника, которые склонили головы в знак почтения королю и королеве. Лицами всех троих владело исключительное спокойствие. Будто бы они несколько раз на дню нагло прерывали заседания высших членов государства и нападали на главных детективов.

— Это как понимать?! — возмутился король, уже начав поднимать руку для команды отряду четырех безмолвно стоящих сзади гвардейцев с копьями и щитами.

— Объяснитесь, следователь! — встряла уже и королева. С повышенной частотой дыхания она наблюдала за тем, как щеку Джо прижимали к поверхности мебели, а широкие запястья грубо заковывали в наручники.

Но адресат вопросов лишь поднял ладонь с выпяченными большим и указательным пальцами в их сторону. Этот человек славился исполнительностью и поочередным выполнением задач среди других стражей закона. И сейчас был черед его известных зачитываний краткого положения дел арестованному. Личное нововведение в процесс задержания, которое постепенно перенимали и другие коллеги по всему миру.

— Джо Ксенонский, вы арестованы по подозрению в измене, мошенничестве, невыполнению служебного долга, превышению должностных полномочий и содействии преступной группировке, известной под названием «Скорпионы». Вы будете сопровождены в темницу в срочном порядке, где проведете определенный срок до суда и вынесения окончательного приговора, — следователь повернулся к подчиненным и махнул им головой на главного детектива. Те уверенно подошли и подхватили упитанное тело ругающегося и ворчащего Джо под руки. После чего за несколько секунд увели его из комнаты, оставив старшего по званию решать вопрос с королевской парой.

— Прошу простить за такое проявление бестактности, но я лишь выполняю работу. На которую вы сами меня назначили, — сняв с плеча кожаную сумку, следователь без разрешения положил ее на стол. И занял место Джо, аккуратно, но быстро придвинув стул поближе.

— Что это вы там наговорили? Джонатан содействовал Скорпионам? — недоуменно прервал паузу король, уже спокойней садясь обратно в кресло. Сидящий в другом конце тем временем неспешно доставал из сумки свернутый пергамент и раскрывал его.

— Более того, был их тайным агентом в наших рядах. Уводил от них следствие и стражу максимально далеко на протяжении долгого времени. Перекидывал все на поимку другого известного преступника, убившего уже как минимум девятерых человек в Телдрисе. За последний визит. Хотя и тут все следствие Джонатана оказалось пустышкой, — следователь говорил размеренно, уверенно, четко произнося каждое слово, чтобы оно как можно лучше впивалось в разумы слушателей.

Собираясь уже пустить пергамент в скольжение в сторону правителей, служитель закона вдруг опомнился. И с уставшим выдохом поднялся, чтобы пойти в обход и передать его в руки.

— И зачем вам такой большой и длинный стол, если здесь сидят максимум трое?

Насупив брови, король в узорчатых желтых одеяниях проигнорировал вопрос и уткнулся взором в текст на принятом пергаменте. Следователь тем временем вновь отправился на занятое недавно место, уже на ходу продолжая речь с едва различимой, но все же неоспоримо присутствующей каплей энтузиазма:

— У вас в руках отчет о перенаправлении золотых средств, подписанный нашим другом Джо. Взгляните на сумму. Узнаете?

— Семьдесят восемь тысяч золотых, — озвучил одну из коротких и самых заметных строк король и поднял нахмуренный взгляд на супругу. — Такая же сумма должна была месяц назад пойти из казны в порт на развитие отрасли кораблестроения. После затихания пиратской деятельности Баала. После стольких месяцев утечек мы наконец собираемся вернуться в это прибыльное дело, и что теперь? Почему здесь незнакомый адресат?

— Я же сказал: отчет о перенаправлении. Это золото действительно должно было пойти на неплохое дело. Но в последний момент наш неподражаемый главный детектив принял иное решение и распорядился средствами города по-своему.

— Это ересь. Никто, кроме нас двоих не имеет права составлять и подписывать подобные отчеты, — выступила королева. — Даже если кто посмеет, подобное полотно будет недействительно, пока мы сами не распишемся и не поставим здесь печать. А мы даже не были оповещены об этом. Я спокойно думала, что золото достигло назначенной цели.

— Если оно и было перенаправлено, то почему начальник порта доложил нам об успешной доставке золота?

— Вывод только один. И казначей, и начальник порта точно так же являются изменниками. Ну а подписи Джо, как представителя Скорпионов, им было достаточно. Подкуп или запугивание, неважно. Мои ребята в данный момент отправляются с наручниками и по их души. Каждый будет допрошен для выявления других шпионов, ведь операция с подобной суммой не могла проходить скрытно, если о ней умалчивали всего три человека. А затем я непременно доставлю их на суд, в котором вольны поучаствовать и вы.

Правители Ксенона озадаченно истязали глазами пергамент, чтобы он сдался и показал в итоге другую правду, в которую легко будет поверить. Но похоже, подобная махинация и впрямь имела место быть. Причем очень близкое место. Если так легко были утеряны семьдесят восемь тысяч золотых, то что уж говорить о бесчисленном количестве более мелких дел. Как оказалось, такие явные враги общества как Скорпионы и имперский маньяк представляли собой лишь половину бед несчастного Телдриса, переживающего далеко не лучшие времена.

Поразмыслив еще немного, королева убрала несколько выпавших из-под объемной короны волос, которые уже начинали седеть и прервала молчание:

— Это все равно не доказывает его приверженность Скорпионам. Золото могло отправиться куда угодно, хоть самому Джо в карман.

— Верно. Но разве Лестер нам не сообщал об их внезапном материальном приросте? И не они ли нападали на наши скрытые склады оружия и продовольствия? Будто бы точно знали их местоположение и промежутки времени с минимальной охраной.

— Но…

— И насколько я помню, — оборвал следователь начавшего говорить короля, — именно Джонатану, как главному детективу, в первую очередь доходили все отчеты нашего старика. Много ли вы, уважаемый, получили их, помимо вышеупомянутого?

— Полезных очень мало. До сего момента и внезапное их обогащение нам ни о чем не говорило.

Следователь щелкнул пальцами в обрезанных перчатках, которые были неотрывной частью его уникальной служебной формы. И откинулся на спинку стула, чтобы вновь достать из сумки что-то. На этот раз он не стал тратить полминуты на подъем и перемещение по длинной комнате, а исполнил первоначальную задумку. В сторону короля и королевы один за другим, создавая небольшой шум от соприкосновения с деревянным столом, покатились цилиндрические футляры. На поверхности каждого при ярком свете помещения блестела фирменная печать Лестера — бывалого государственного шпиона, ныне приставленного к Скорпионам.

— Я взял на себя смелость обыскать место обитания нашего глупого подозреваемого. Даже осознавая последствия, что повесились бы на меня при ошибке. Как оказалось, Джонатан даже не сжигал, а хранил у себя дома все доставленные наработки Лестера и ни с кем ими не делился. Видимо для перелета на другую сторону войны в случае опасности, или что-то вроде того. Ума ему хватило лишь на понимание того, что шпион вряд ли вылез бы из убежища ради удостоверения доставки пергаментов.

— Отчеты о вылазках и планах, сообщения лазутчикам… Да здесь множество необходимой информации! — одновременно и с восторгом, и с недоумением всматривался король в новые пергаменты с отчетами. — А мы уже хотели заменять Лестера.

Следователь подарил собеседникам еще несколько минут безмолвного прочтения и переваривания услышанного. Затем размял шею и плавно опустил ладони на стол перед собой, вновь обратившись к ним:

— Как видите, я лично устранил грязь с вашего порога и открыл глаза на многие вещи. Хоть и с самого начала упрекал вас нелогичностью назначения Джо на эту роль. Сейчас же я вновь предлагаю свою кандидатуру на место главного детектива. Я уж займусь Скорпионами и серийным убийцей с должным профессионализмом и приверженностью к делу.

Король с королевой задумчиво дослушали. Затем немного склонились друг к другу и тихо начали что-то обсуждать. В несколько отдаленной части помещения, где и находился третий стул, была слышна лишь приглушенная череда звуков. Осознав, зачем им нужен длинный стол, расположившийся на нем человек на мгновение убрал с лица серьезность.

— Что ж, следователь, — спустя несколько минут напряженных переговоров выступил король Ксенона, — вы больше не следователь. Я повышаю вас в должности до освободившегося места главного детектива. Мы с королевой Зеланной верим в вас.

«Свершилось… Не удивительно, что преступность здесь вновь начала развиваться. Во главе по-прежнему стоят безответственные персоны, впервые за долгое время принявшие верное решение» — подумал новый главный детектив, проведя рукой по приглаженным назад коротким каштановым волосам.

— Что касается маньяка, то я уже давно начал изучать собранную по нему информацию со слов очевидцев. Я имею в виду тех недомерков, увидевших ваш плакат о вознаграждении и захотевших легко обогатиться. Хочу заявить: все известное с их слов на данный момент — сплошная ересь, как вы любите выражаться. Скажу сразу: крайне затруднительно предугадать его следующий шаг. Многие жертвы хоть и имеют общие черты, но убийства весьма произвольны. До этих самых пор имперец всегда опережал стражу, — чуть помедлив, он с лёгкой улыбкой продолжил: — Но во всех проигрышах есть и плюсы. Он расслабился и полагает, что после стольких увиливаний от правосудия можно спокойно продолжать свою деятельность. Что на постах единственных, кто обладает всеми возможностями для его поимки, всегда будут сидеть такие, как Джонатан.

Детектив встал из-за стола, звучно отодвинув стул и заговорил с еще большей внушительностью и уверенностью в голосе:

— Первым делом, с новыми полномочиями, я вызываю всех жителей, которые солгали под клятвой, сбили следствие с толку и получили незаконное вознаграждение. Помимо возвращения средств в увеличенном размере, они еще и отсидят небольшой срок в тюрьме. Начать, конечно, стоило бы не с них, но таким образом однозначно удастся пресечь всю дальнейшую дезинформацию об убийце. Как только подобные мелкие преступники получат по заслугам, все мое внимание будет уделено основным проблемам.

Очередное переглядывание посреди возникшей тишины, уже более настороженное. Не сговариваясь, оба подумали о преждевременности решения о назначении нового начальника порядка и безопасности Телдриса. Но все же оба и понимали всю необходимость таких жестких и резких мер, если они хотят искоренить преступность здесь навсегда. А этот человек как никто другой подходил на роль ведущего исполнителя.

— Хорошо, Дайлер. Делай то, что считаешь нужным. Но мы ждем скорейших отчетов и, конечно же, результатов. Если не получится взять кого-то из них живым, то уничтожь. А мы закроем глаза на возможные проблемы.

Главный детектив приподнял верхнюю губу, обнажив зубы, и еле заметно покачал головой несколько раз. После чего прихватил со стола опустевшую сумку и направился к выходу, на ходу подводя итог своих намерений правителям:

— Не учите меня, как разбираться с преступниками. Я, конечно, посвящу окончанию их беспредела всю жизнь, если потребуется. Но найду верный способ сделать это…

Глава 2. Инъекция

Беспрестанный дождь с изредка раскатывающимся громом и проблесками молнии обрушился на Телдрис. В предзимний сезон к такому природному явлению, конечно, не привыкать. Но когда работаешь в порту у выхода в Серебристый Океан на открытой местности, а то и вовсе не можешь зарабатывать при таких погодных условиях, поневоле начнешь молиться перед сном. Даже прекрасно осознавая всю бессмысленность такой траты времени. Богиня, если она и существует, никак не повлияет на погоду или твою ничтожную жизнь. Уж точно не в положительном ключе. Как бы глупые фанатики из Тиберии, назвавшие свою лесную страну в ее честь, не убеждали мир в обратном.

Черные тучи на несколько минут позволили светящейся луне взглянуть на город. Эта ночь только начиналась, но уже успела наполниться многими событиями в столице Ксенона. От жестокого двойного убийства до рождения близнецов в счастливой семье. И все нарастающим напряжением в атмосфере природа словно намекала, что многое еще произойдет, прежде чем людей осветит первый лучик солнца.

Мчась по мокрому каменному полу улицы и пугаясь каждой тени, старик Лестер ощущал это как никто другой. Ряды пробегающих домов напрочь отказывались кончаться, а сторожевой пост все не прорезался через ограниченный ливнем взор старика. Одно из тех мест, где его смогут защитить городские стражники. Безопасность населения всегда являлась для них первостепенной задачей. Тем более, учитывая наиважнейшую должность этого человека. Но как назло, на пути не попадался ни один из патрулей. И бедному Лестеру в голову все больше начинала закрадываться мысль о приближении момента, когда он расстанется с собственным сердцебиением.

Все случилось более чем внезапно. Еще десять минут назад агент правителей Ксенона беззаботно восседал в своем уютном кабинете в тепле очага камина и красочно гулял пером на свежем свитке. Его верный разведчик доложил очередную информацию о деятельности Скорпионов, которая еще на пару шагов могла приблизить необузданных бандитов к заключению. А вместе с тем и спасти некоторые жизни.

Ватный язык глуповатого, но сильного и неуловимого протеже мог понимать только Лестер. Чему тот, конечно, был несказанно рад, ведь без подобного посредничества не получал бы уйму золота. Старик кое-как разбирал промямленные доклады и красноречивыми словами переносил их на пергамент, что затем отправлялся в руки главного детектива Телдриса. Он трезво осознавал весь сопутствующий риск, наслышавшись о скверной репутации терроризирующей город банды, а позже и лично узнав про ее страшные тайны. Но платили достаточно, и не было никаких происшествий. До этого момента.

Последний абзац близился к завершению, как вдруг комнату оглушил пронзительный шум разбитого стекла. Внутрь из окна влетел бедный разведчик с гримасой жуткой смерти на лице. Холодный пот выступил на лбу Лестера, когда тот моментально осознал весь кошмар ситуации. Скорпионы произвели новый значительный шаг в долгой войне против Телдриса и закона, раскрыв его основных агентов.

В кабинет, однако, до сих пор никто не вломился, даже после такого угрожающего послания. Старик трясущимися руками схватил все исписанные свитки и быстро распихал их по стоящим на столе футлярам. Через полминуты он выбежал на улицу с полной сумкой и начал беглое движение.

Физическое состояние было уже не тем, что в молодости, и болезненно напоминало об этом организму. Легкие не желали активно принимать в себя воздух, да еще и так спонтанно. Ноги подкашивались, а кровь еле разгонялась по всему телу. Лишь чувство самосохранения двигало Лестера вперед по залитым дождем улицам. Но и то недолго. Остановившись возле небольшой лестницы городской стены, он оперся руками о колени и отчаянно попытался восстановить дыхание. Глаза при этом не переставали искать вооруженное и закованное в латы спасение.

— Где же… Не бросайте меня им.

Легкий свист сзади подвигнул Лестера прытко обернуться и задышать еще чаще. С задрожавшей нижней челюстью старик увидел взявшегося из ниоткуда паренька в черной кожаной одежде с широкой улыбкой во все тридцать желтых зубов. На его плече заметно выделялась фиолетовая повязка с зеленым рисунком.

— Запыхался, дед? Наблюдать за тем, как ты ковыляешь от смерти — бесценно. Но догнал я тебя и прогулочным шагом.

Преследователь еле слышимо рассмеялся. Жуткости высокому голосу подбавляло и искрометное сверление взглядом нерадивого королевского агента. В особенности его заработанные годами службы правительству золотые кольца.

— Пожалуйста, не… Я стану вашим шпионом, доложу все о правителях! — Лестер сложил руки в мольбе и плавно опустился на колени. В безвыходной ситуации оставалось лишь показаться ниже и мельче невысокого противника. Подтвердить его превосходство и сыскать милосердия.

Однако будто и не заметив жеста покорности, незнакомец мгновенно посерьезнел. И тут же вытянул вперед руки, показав обнаженные ладони.

— Вот мой запоздалый урок тебе. Опасность зачастую приходит откуда не ждешь. Особенно когда сосредотачиваешься на чересчур очевидном зле, — он вновь оскалился, заглянув старцу за плечо: — Убедись сам.

Не успел Лестер до конца выпрямиться и развернуть тело, как лезвие острейшего кинжала пронеслось по его горлу. Старик рухнул на каменную землю пластом, подняв в стороны брызги дождевой воды. Несколько дорогих футляров выкатились из его сумки. Такие обычно не пропускали воду внутрь, поэтому преследователи и не торопились их поднимать.

Таинственная девушка медленно прошла мимо трупа и посмотрела на напарника, поправив капюшон.

— И обязательно было сваливать всю ответственность на меня? — буркнула она, подставив окровавленный кинжал под обильный дождь.

— Да ладно, Гидра. Зато теперь я наконец чую резкий запах твоей вырвавшейся кровожадности. А то вечно находишь оправдания, — Скорпион с улыбкой приблизился к распластавшемуся Лестеру. С молниеносной скоростью стащил с него все кольца и поместил их в нагрудный карман, удовлетворенно похлопав по нему. И лишь затем вырвал у трупа сумку и начал складывать туда все выпавшие футляры со свитками. — Временами я даже сомневался, что ты действительно с нами.

— Уверен, убежден, доволен, козел? Наверное, это для тебя повальная новость, но твоя мания убивать беспомощных людей и тем более почти невинных стариков необязательно должна быть свойственна всем.

Изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, девушка окинула плод своих действий быстрым взглядом, и тут же отвела глаза в сторону. Тяжелые мысли не хотели покидать ее, но одно представление об ужасах, что находящийся рядом человек мог бы сотворить с бедолагой, не умри тот быстро, помогло ей успокоиться и протяжно выдохнуть.

— Ну а что поделать, если такие в основном и мешают нам процветать? Знаешь, я уже соскучился по серьезным и опасным противникам, — закинув полную сумку себе на плечо, Фамильяр без труда поднялся на жилистые ноги и лукаво посмотрел напарнице в глаза. — А ты разве нет?

— Соскучился он… Не обманывай себя. Ты ведь быстро сгинешь под ними, — ответила она ему тем же взглядом, проигнорировав вопрос.

— Да неужели? Сейчас отнесем боссу добычу и сходим на тренировочную площадку, где я покажу тебе все!

Две фигуры ловко вспорхнули на ближайший дом по стене, откуда и прибыли сюда. Как и было приказано, для устрашающего послания всем остальным труп даже не стали убирать с места заждавшейся казни.

— Ох, надеюсь, не все.

* * *

Находясь в неудобной, но скрытной позиции на полу между дальней стенкой барной стойки и громадным столом с длинной скатертью, я наконец услышал последние признаки скорого закрытия смрадной забегаловки. Хозяин обмолвился последними словами с местным завсегдатаем, который все никак не хотел уходить, чем спровоцировал обязательно запомнить свое надоевшее рыло, и проводил того до двери. Закрыв последнее свое место работы на ключ, единственный оставшийся работник трактира шумно выдохнул и направился к барной стойке, что-то озабоченно бубня себе под нос. Несколько предложений относительной разборчивости каким-то образом сумели долететь до моих навострившихся ушей. Чем тут же вызвали и блаженную улыбку, и крошечный приток волнения в груди. Скрюченное на целый час в одном положении тело и напрочь затекшая нога отработали свое не зря.

— Тайана так и не появилась сегодня. О чем только думает эта дура? Они же ее на цепь теперь посадят.

Приблизившись к большому шкафу с целой колонной бутылок и широченной тарелкой со свежей закуской внутри, толстяк в белой кухонной робе продолжил ворчать:

— Такое добро, а они его шавке скармливают! Кто вообще так делает?

Хозяин неспешно понес вытащенное блюдо к одной из дверей и скрылся за ней. Почувствовав долгожданную свободу действий, я встал и потянулся всем телом. Мышцы размялись, а нога лениво начала впускать приток крови, щекотно восстанавливая чувствительность. Рука так и норовила сломать что-нибудь от такой неудачи, но я все же умудрился сдержаться. Шум сделал бы ситуацию еще хуже. Хотя что может быть хуже, чем столкновение с тремя опасными бандитами без какого-либо преимущества?

«Вот это промах… Блюдо уже почти достигло назначения, и после такого они будут настороже. Либо я действую как мужчина сейчас, либо убегаю прочь как маленькая девочка с яркой меткой убийцы одного из Скорпионов и посягателя на здоровье остальных. Забыв и про материальное обеспечение на много лет вперед, и про уникальную возможность встретиться с достойными противниками».

Обычно, если я и собирался рисковать жизнью, направляясь в хоть сколько-нибудь опасное место, то тщательнейшим образом все планировал. Долгие изучения местности и врагов, прожаривание в голове как можно большее количество возможных сценариев, подготовка к самым худшим. Но сегодня ведь был далеко не обычный день. А значит не пришлось и думать над этой дилеммой.

Активно размяв кисти, я перепрыгнул через барную стойку, приблизился к нужной двери и стал ожидать возвращения хозяина трактира, так любезно указавшего мне направление к цели.

* * *

Лидер Скорпионов восседал посреди уединенной комнаты в компании отдыхающего на ковре черного ротвейлера. Письма с отчетами о действиях различных подразделений уже порядком намыливали глаза, поэтому ненадолго были отложены в сторону. Мужчина вальяжно почесал выбритый недавно подбородок, зажег табак на трубке, сделал пару вдохов и оглядел помещение с многочисленными книжными полками. Разные мысли проносились в его голове: будущее Скорпионов, преобразование из банды синдиката в собственную полноценную организацию, вчерашний разговор с посланником Евы.

Но одна из них все же резво выгрызалась из фона других, которые можно начинать рассматривать как минимум через два месяца. Джонатана раскусили и посадили. Главный источник новостей больше не дееспособен. Теперь Скорпионы почти сами по себе в Телдрисе, ожидать содействия со стороны подкупной стражи и главного детектива нет более смысла. Ответный на заточение их толстого агента ход должен был воплотиться с полчаса назад. Вонь от крысиного шпиона Лестера пробилась в трактир чуть ли не с самого расположения старика в его норе неподалеку. Но предпринимать что-либо было недальновидно. Добытая им информация уничтожалась или обрабатывалась Джонатаном и в итоге ничего из себя не представляла, если и доходила до правителей. Преждевременно убитого старика мог бы легко заменить более опытный шпион, с которым возникли бы бесчисленные проблемы.

Однако все поменялось. Тот самый несдираемый заусенец, который давно уже прицепился к ним, в считанные мгновения разросся по локоть. Мало было разоблачить и пленить их агента, так надо еще и занять его должность. Пора, в конце концов, навестить господина Дайлера. Всей группой сразу, чтоб наверняка. Ни устрашение, ни подкуп в этом случае не сработают. Остается лишь одно. Но каким способом? Ну, например тихий несчастный случай, который всего лишь не позволит ситуации разрастись. Либо громкая кара с дальнейшим предупреждением остальным, что укрепит вдобавок положение банды в обществе и окончательно пресечет все дальнейшие выбросы активности со стороны короля. Если даже от такого перца как Дайлер останется напрочь истерзанный труп, то посылать им уж точно будет больше некого.

Раздался осторожный стук в дверь. Скорпион резко выплыл из нескончаемых мыслей и позволил гостю войти. В комнате показался Фамильяр с вечно ехидной улыбкой и маленькими опасными глазами, которые вечно все подробно осматривали.

— Со шпионами покончено, босс. А Гидра доказала свою преданность в очередной раз. Сама перерезала глотку этому дряхлому писателю. Мы зря сомневались насчет нее, — юный член банды положил кожаную сумку на стол перед командиром. — Здесь все, что у них есть на нас. Я даже не открывал ничего, предоставил вам возможность узреть первым.

— Хорошая работа. Огр еще не вернулся?

— Не-а. Похоже, не дотерпел и остался там. Да и пусть развлечется громила, как по мне. Он принес нам немало пользы в долгих поисках, — Фамильяр присел на корточки и начал играться с псом, вертя его голову и выворачивая уши. — Которая, разумеется, не сравнится с твоим отменным звериным нюхом, Молох.

— Ладно, дальнейших поручений сегодня не будет. Проведем небольшое собрание, и занимайтесь чем хотите.

Паренек кивнул и почти бесшумно скрылся, поманив за собой пса. Все, чтобы оставить изучение интересной находки не потревоженным. Сумка приютила шесть футляров, один из которых заметно выделялся. Похоже, маленький контейнер содержал в себе опаснейшую информацию, чуть было не доставленную правительству. А это могло бы подставить под раскрытие или вовсе перечеркнуть большинство их планов. Едва развернув находящийся внутри роковой свиток, мужчина задержался взглядом на заголовке. И с нарисовавшейся улыбкой вновь вставил трубку в зубы.

Скорпионы

Особое подразделение Тьмы

Вводное описание и состав

«Старик Лестер. Что же ты просто не высох в своей библиотеке?» — подумал читатель, продолжив гулять взором по пергаменту. С каждым абзацем его брови поднимались все выше:

«Настоящим заявляю, что была проделана масштабная исследовательская работа с огромнейшей угрозой обнаружения. А следовательно, риском пыток и смерти. Я уже потерял одного из подручных сквайров на задании, и остальные теперь боятся приближаться к стану противника. Что, непременно, помешает мне докладывать вам нужную информацию. Единственное, что убедит их делать это смелее, так это достойная оплата. Без какого-либо смущения я искренне прошу вас, уважаемые, повысить наш оклад в два раза. Иначе продуктивность ваших премного эффективных шпионов резко спадет. Что повлечет за собой неприемлемые последствия для всего Телдриса от бесконтрольной деятельности Скорпионов.

Пройдя вынужденное отступление, можем приступить к результатам наших исследований. В последнее время объект наблюдения затих и редко проявляет активность. Большую часть времени они находятся в своей базе, расположенной под трактиром „Несгораемый“. Тем самым, что единолично устоял в беспрецедентном пожаре столетней давности на главной площади столицы. Осмелюсь предположить, что столь нагло выбранной дислокацией лагеря они либо смеются над нами, либо пытаются скрыться в неочевидном месте. Ведь кто станет искать логово самой успешной бандитской группировки в центре оживленного города?

Здесь я перехожу к одной из главных тем. Как бы знамениты и возвышенны они ни были, Скорпионы не являются независимым сообществом. Они, как вы уже смогли прочесть по заголовку, приходятся лишь одним из многих подразделений некой Тьмы. И даже глава любителей членистоногих подчиняетсякому-то сверху.

Тьма — это, скорее всего, что-то абстрактное. Быть может, является даже вымышленным божеством, призванным объединять членов для исполнения миссий и запугивания неверных. Меня пристроили именно к Скорпионам, поэтому знаниями о ней почти не располагаю. Зато мне досконально известно, что они — это самый успешный отряд Тьмы, действие которого распространяется в Телдрисе и ближайших поселениях.

Теперь непосредственно приступаю к описанию основной группы — главной движущей и контрольной силе Скорпионов. Их четверо, включая лидера. Они всегда обращаются друг к другу лишь по характерным кличам. Однако ваш полезнейший слуга выделился и здесь. Мне удалось узнать их настоящие имена и вдобавок кое-что другое. Составленный мною список с описаниями, которые могут вам пригодиться, приведен ниже:

Джейден „Фамильяр“. Родом из Империи. Ядовитых дел мастер. Убил собственных родителей и девушку в приступе ярости из-за недопонимания. Позже был найден и обучен лидером Скорпионов необходимому смирению и подчинению. Имеет пояс, увешанный ампулами со смертоносными ядами собственного изготовления. Владеет большим арбалетом, нелепо выглядящим в руках такого хилого и невысокого тела. Но главное его оружие — это безусловно питомец. Большой черношерстный ротвейлер, натренирован разрывать жертв острыми зубами на куски. Нестабильный, фанатичный.

Церера „Гидра“. Родом из Тиберии. О ней известно меньше других. Вступила в банду несколько месяцев назад, находится под постоянным надзором остальных. На испытательном сроке никто не поворачивается к ней спиной. Владеет кинжалами. Никогда не рвется напролом, находит обходные пути и нападает внезапно. Хитрая, скрытная.

Халлвард „Огр“. Родом из Ксенона. Бывший стражник тюрьмы, повидавший многое за службу. Устал от маленькой зарплаты и ограниченных возможностей, в результате чего поднял неудавшийся бунт с привлечением некоторых заключенных. Лидер вышел на него, спас от правосудия и рекрутировал в отряд. В отличие от других громадных воинов, еще и ловок. Поэтому не нуждается в тяжелой броне, а носит обычную кожаную форму, как и остальные члены группы. Владеет метательными топорами — тоже необычный выбор для такого здоровяка. Самовлюбленный, агрессивный.

Реган „Драуг“. Родом из Доминиона. Лидер Скорпионов. Помимо принадлежности Тьме, является еще и одним из высокопоставленных членов Доминионского клана Химер. Но живет и действует исключительно в Ксеноне. Единственный обладатель магии в группе. Не владеет ни одним из орудий, использует только ледяные заклинания. Характер полностью соответствует способностям: взвешен, хладнокровен.

Прошу не забывать, что это лишь первое, краткое описание. И не стоит делать поспешных выводов, не дочитав всего остального и тщательно не подумав. Конечно же, рекомендуется прочесть все части моего труда целиком хотя бы два раза. Убежден, вы найдете для себя многие открытия там, где уже были. Вторую часть издания я уже активно готовлю. А также заверяю, на ее фоне первая часть покажется лишь вводной. Каждый из задействованных в изучении лиц, в особенности главный, будут раскрыты куда глубже. Без всяких сомнений это поможет вам осознать смысл происходящего.

Смиренно жду вашего ответа, после чего мы вместе решим, что в дальнейшем стоит со всем этим делать».

Дочитав до конца, Драуг откинулся назад и расширившимися глазами уставился в точку перед собой. Подобная информация была известна совсем ограниченному кругу людей. «Так много он знать не мог, какие бы шпионы тут не разнюхивали. Либо они следили за нами с самого начала, что невозможно, либо среди нас есть предатель, который все им докладывал» — размышлял лидер Скорпионов, массируя виски.

Еще раз взглянув на список группы, он остановил глаза на описании Гидры. И тут же нахмурился, сделав глубокую затяжку из табачной трубки.

— Девчонка позаботилась бы, чтобы этот свиток попал не ко мне. Ведь я специально направил именно ее на убийство Лестера, чтобы проверить. И заодно исполнительного парнишку, чтобы присмотреть. Зачем ей было докладывать все старику, если она знала, что свиток никогда не дойдет до правительства? Что-то не сходится, — уже вслух полушепотом рассуждал Драуг. — Но кто тогда, если не она? Фамильяр? С его преданностью может сравниться только его пес. Огр? Глуповатый, но не до такой же степени… Ребята получают все, чего только хотят здесь. Не имеют никаких привязанностей на стороне. Так в чем же в принципе может быть мотив предательства?

* * *

— Знаешь что, Молох, — спускаясь с кухни обратно в общий зал, проговаривал короткостриженый паренек лениво плетущемуся за ним псу: — это был последний раз, когда я устроил для тебя такой шикарный ужин. Окончательно зажравшееся животное, — войдя внутрь, он увидел возлегающую с заведенными на затылок руками принцессу, которая так и манила притягательным видом бандитки в облегающих одеждах. — Представляешь? Съел только треть. Но обслюнявить, конечно, умудрился все.

— А ты иди человечиной покорми своего монстра. Может он, как и ты, утоляет теперь голод только таким мясом, а жажду кровищей.

Ротвейлер с поникшей головой направился к теплому ковру возле лежанки Гидры под слегка обеспокоенный взгляд хозяина и неспешно свернулся калачиком. Фамильяр подошел к нему и лег на полу рядом, посматривая то на пса, то на сгустившиеся бровки коллеги.

— Он же недавно спас тебе жизнь, забыла? Эффектно разорвал внутренности той нежданного троглодита в темноте подземелья. А ты даже не поблагодарила. Ни меня, за должное обучение, ни его, за такую сноровку. Хотя бы начинай относиться к нему получше.

Гидра резко выдохнула сгусток пораженной усмешки и села на кровати. Ее глаза пристально впились в наглого подонка, судя по всему до сих пор не понимающего, что он делает не так.

— Получше? Напомнить о кровавых слюнях твоего чудовища после того, как оно сожрало младенца прямо у меня на глазах? Видимо вдохновилось тем, как ты еще и до самых костей растерзал отца бедного мальчика.

— Тот был нашей целью, за отца-то меня что корить? — нервно улыбнулся Фамильяр.

— За то, что он просто должен был быть вразумлен пропустить нас в свои охраняемые владения. А если бы и упирался, то всегда можно сделать все безболезненно.

— Пресвятая Тиберия… Как ты с Лестером сегодня? И что ты вообще делаешь среди нас с такими принципами? Я веселюсь, зайка. Попросту влюблен в это. Да и за ребенка не очень-то и жаль. Хищник избавил меня от одной из возможных смертей в будущем. Вдруг бы он вырос озлобленным и отомстил мне? Хотя к тому времени у него, да и вообще у кого-либо не получится сделать это.

Гидра рванулась вперед и повалила напарника на землю. Тут же приставив кинжал к его глазу и со сцепленными зубами прорычав:

— А теперь веселюсь я. И это нравится мне. Ну как, готов с этим мириться?

— Не обладай ты такой миловидностью и эффективностью, я бы давно убедил Драуга выкинуть тебя из отряда. Я не вдалбливаю тебе предпочтения, так не лезь на меня со своими, полумерка.

— А не будь мне необходимо все это, я бы уже давно тебя…

— Убила?

Две головы, все еще разделяясь длиной кинжала, повернулись на голос командира. Драуг появился у открытой двери на раздавшийся от перепалки и падения шум. Лицо его не выражало никаких эмоций, но глаза не отвлекались от подчиненной ни на секунду. Он не прервал ее, девушка просто не договорила.

— Скорее проучила. Жестким избиением, — Скорпион убрала оружие на место, не переставая хмуриться, и поднялась на ноги. — Но если бы и хотела, то уж точно не одарила бы это создание быстрой смертью как остальных. Сначала бы он страдал. Почувствовал бы на себе всю ту боль, что он причинил.

— Должно быть безумно неприятно.

— Прекращайте ваши междоусобицы. Достаточно проблем и так. Разберемся с тем, чем бы это ни было, позже.

Все по команде заняли места за столом. Гидра все так же обжигала зелеными глазами Фамильяра, который немного утих после столь непредвиденного инцидента. Драуг внимательно переводил глаза с одной хмурой мины двух сержантов на другое. Будто предателя удалось бы вычислить и без слов. Но это под силу лишь одному незаурядному знакомому из синдиката. Вряд ли он, однако, найдет желание и время, чтобы заскочить к ним в Телдрис. Да еще и помочь выявить мелкого злоумышленника, от действий которого Тьма в глобальной перспективе не особо-то и пострадает.

— Я выяснил то, что было известно ничтожеству по имени Лестер. И у меня очень плохие новости для одного из вас, — на этих словах он сжал кулак и еще внимательней стал наблюдать за реакцией восседающих. Однако никто из слушателей не дернул и мускулом. Ни малейшего признака паники или опасения. На секунду Драуг даже подумал, что Лестер тоже научился читать мысли, и подлых крыс в стане высших Скорпионов быть уж точно не могло. Но потом все же вернулся к реальности и ни капли не параноидальному умозаключению:

— Мы были…

Осторожный скрип входной двери. Сидящий к ней лицом поднял голову и глубоко вдохнул. Двое других мгновенно повернулись в сторону источника шума, сразу достав оружия и нацелив их на медленно открывающуюся дверь. Огр никогда бы не стал входить так осторожно. Вся дюжина мелких Скорпионов на долгосрочных заданиях. А повар или наемная блудница и просто не посмели бы сделать это без разрешения.

— …прерваны.

Из тени неизвестности показался скромно улыбающийся верхними ровными зубами человек. Подняв обе руки вверх, он невинно демонстрировал свою безоружность. Чем заодно так и призывал осмотреть себя с ног до взъерошенной головы. Алый цвет на его темно-красной тканевой накидке с проступающими черными пластинами брони преобладал гораздо больше. Значительная часть одежды была заляпана подсохшей кровью, не исключая и угольные мешковатые штаны с боков. А шипованные ботинки, в которые те были заправлены, обрамлялись у основания маленькими кусочками мяса. Довершало устрашающую картину внушительное посинение на его левой скуле.

— Ты кто еще такой? — только и прозвучало от напрягшегося половиной лицевых мышц Драуга.

Тело было готово увернуться от летящих в меня снарядов, а язык ловко парировать любые оскорбления. Однако никто из бандитов по-прежнему не напал и не проронил ничего плохого. Черная кожаная форма — совсем как на Огре, но с другими размерами — прилегала к телу еще двух парней. Здорового и противоположно худого. Но мой любопытный взгляд оценивал их недолго. Он быстро отвлекся на даму, одежда которой отличалась. Большой зеленый плащ со свисающим капюшоном укрывал коричневатый жилет с многочисленными креплениями для ножей. Главным же ее достоинством являлось ухоженное личико, заметно выделявшееся на фоне двух серьезных и повидавших всякое рож. Складывалось неизгладимое впечатление, что она не Скорпион, а необычная посыльная, зашедшая на переговоры. И послали ее уж точно не из позорно известной коллегии Тайаны.

— Лишь странник, желающий присоединиться к вам, Скорпионы.

— Постойте. Я, кажется, знаю его, — резко перебили меня, будто бы и не услышав моих слов. — Не твоя ли симпатичная мордашка висит там на каждой улице с подписью о вознаграждении?

Единственная женская персона соизволила озарить меня располагающей улыбкой и даже обратиться первой после моих слов. Остальные перевели взгляд на нее и снова обратно, начав еще более пристальное исследование суженными веками.

— Поверить не могу, и как я сразу не узнал? К нам в гости зашла живая, мать его, легенда! — худощавый мальчишка робко опустил громадный арбалет и посмотрел на меня загоревшимися глазами.

— Что за дерьмо… — бледный Скорпион громко вскочил со стула с озадаченным голосом на удивление всех присутствующих и продолжил уже властным: — Не двигайся, — он поднял большой кулак, что завораживающе приобрел синий оттенок, создавая вихрь холода из отныне не скрытого более воздуха вокруг себя, — или я взорву тебе голову прямо отсюда.

Я почувствовал давно неведомую щекотку дыхания в груди и сглотнул комок в горле. Возможно это была не лучшая идея просто зайти к ним и импровизировать до тех пор, пока яд не завоюет весь организм бедной собаки. Хоть сталкивание с тремя зажатыми в угол бандитами и предпочтительнее их возможного подкрепления и полной осведомленности, я все еще испытывал скорость своей реакции как никогда раньше.

— Фамильяр, обыщи его как следует. Гидра, поищи его спутников и последствия этого вторжения.

Первый слуга вдруг замешкался, не зная, что ему брать с собой: арбалет, нож или перо с пергаментом для памятной росписи. Остановившись на втором варианте, который был угрожающе поднят на уровне таза, он осторожно начал подходить ко мне.

— Смелее. Я крут, но не настолько, чтобы сражаться сразу с двумя твоими друзьями после, — подколол я его, стараясь не подавать волнения. А сам в это время то и дело натыкался в голове на острые мысли, подкалывающие мою храбрость не меньше.

«Обыск? Первое, о чем стоило подумать, а я побежал предусматривать следующие шаги? Колчан пускай на время займут. Но вот отдирать от себя Нэйди и вручать ее в лапы бандитов я точно не стану. А если еще и заглянут в карманы… Наверное, история о найденной зеленой повязке на улице, при этом чуть ли не всей одеждой находясь в крови, будет воспринята не очень-то адекватно».

Внезапно, спасение отыскалось само. Юнец с противоречивым лицом был остановлен странноватой подругой.

— Дай мне это сделать. Иди проверь коридор и закрой следующую дверь, — не дожидаясь ответа, она потянула растерянного неудачника назад. И подошла ко мне вплотную, улыбнувшись. Мы были почти одного роста, но лукавый взгляд нарочно атаковал меня сквозь тоненькие брови снизу вверх. Заставил меня даже задержать дыхание на несколько мгновений. А это было только началом. От прикасаний нежных рук я и вовсе ощутил какое-то покалывание в разных частях тела. Приятное, и в то же время не очень.

«Что это было? Смущение? От меня? Из-за какой-то бандитки? Признаков блудницы я в ней пока не вижу, но думаю, и до их вскрытия недалеко. Да и вообще какая разница, если я скоро убью ее?»

— Откуда тебе известно про нас и про это место? — начал допрос их лидер, не разжимая, то опуская магическую руку. С радостью бы ему ответил, но сложно было отвлечься от разгуливающей цепкими ладонями по моему телу Скорпиону. В ее глазах никак не угасала какая-то странная искорка, а с лица все не сходила легкая улыбка.

— Не поверите, что произошло. Я в вашей столице относительно недавно и искал способы развлечения. Ну вы, наверное, наслышаны обо мне.

Тут моя искательница дотронулась до того, что трогать ей никак не полагалось. И это была даже не разрезанная знакомым топором полоса на штанине и пластине брони под ней. Запеченную кровь хозяина она однозначно спутала с Огровской. Это было кое-что гораздо интереснее. Я словил легкое удивление на лице девушки, от чего невольно усмехнулся.

«Молчи. Не придавай этому значения. Заканчивай, давай, свои действия».

Она продолжила водить рукой по продолговатому предмету, вцепившись в меня укоризненным взором.

— Захожу на днях в трактир сверху и болтаю с толстым поваром. Рассказываю, как мне невыносимо тягостно и хочется какого-нибудь разнообразия в жизни.

«Ну же, женщина, терпение. Я и так скоро охотно займусь вами. Не вынуждай делать это столь преждевременно».

Девица подмигнула мне, выпрямилась и кивнула бледнолицему.

«Что? Она не сообщила ему о трубках и капсуле?»

— Ну за развязанной выпивкой беседой он и предложил мне устроиться к вам. Понадобилось еще несколько дней и пара скучнейших жертв, пока я наконец не решил попробовать. Так что вот он я.

Лидер закатил глаза, вышел из режима настороженности и уставился в точку на потолке, пока плюхался обратно на стул. Но даже если он попытался увидеть виновника сквозь стены, то напрасно. Его сдал вовсе не жиртрест, варящийся в одном из громадных котлов пока мы болтали. А какая-то лишенная охраны, не считая удачно подоспевшего Огра, проститутка. Пригласить недалекую и болтливую девицу в личную тайную базу, не позаботившись о стандартных мерах предосторожности? Весьма нехарактерно для самой успешной банды в мире.

— Теперь мой вопрос. Это у тебя там броня под одеждой, или мышцы такие крепкие? — почти невинно спросила девушка, опершись руками сзади на стол.

— А ты проверь, искусительница. Резани меня одной из своих заточек, — бросил я в ее сторону, совершенно не ожидая каких-либо ответных действий.

Но тут она выхватила кинжал с пояса, сделала выпад и рассекла им воздух по дуге в мою сторону. В прочности моего облегающего изделия глупо было сомневаться, даже несмотря на недавнее его пробитие топором. Однако все же я рефлекторно защитил себя от риска, еле успев с расширенными глазами отвести живот назад. Затем сделал большой шаг вперед и схватил нахалку за горло одной рукой, поднеся ее лицо к своему. Фамильяр тут же возник со стороны и резко направил здоровенный арбалет мне в ухо. Столь быстрое возвращение означало мою сохранившуюся безопасность. Он не стал расширять патруль за пределы подземной базы и не обнаружил почти приготовленного к ужину повара.

— Вообще-то я пошутил. Зачем ты это сделала?

Она даже не попыталась оторвать мою руку от горла. Лишь максимально раздвинула уголки рта, показав вблизи блестящие зубки. И готов поклясться, взирала как бесстрашная лань на поймавшего ее хищника. Словно так и призывала меня сделать это. Никогда я еще не видел такого.

— Следить нужно за словами. Да и хотела проверить, действительно ли ты тот самый Флэйд. Судя по дерзости — однозначно.

Я прищурился, но через секунду довольно улыбнулся и отпустил ее под сердитыми взглядами остальных.

— Прошу прощения за неудобства. Но проясним сразу. Я не тот, с кем можно так обращаться. Не очередной ваш подчиненный. Я готов быть частью этой группы, но у меня есть и свои условия, — отодвинув девушку в сторону, я сел за стол и поставил на него скрещенные ноги. Некоторые усмешливо возмутились такой наглости, будто бы это они меня сюда позвали и умоляли присоединиться к ним. Но ничего не сказали.

— Что ж, с такой репутацией ты там определенно понадобишься. Однако я же не могу устроить тебя вот так легко и быстро. Каждого из моих ребят я долго изучал и впоследствии обучал. Но что я знаю о тебе, кроме знамени отъявленного психопата и убийцы?

«А он купился довольно быстро. Или же нет?»

— Этого недостаточно? Я понимаю ваше недоверие, но не могу ничем помочь. Память отшиблена подчистую. Помню лишь отрывки. Ссоры с родителями. Изгнание. Как проснулся в разрушенном доме в какой-то из деревень Тиберии. С невыносимой жаждой крови на зубах. Путешествую и утоляю ее с тех самых пор.

Конечно же, это была ложь. Вся моя жизнь была ясно расписана в никогда не подводившей памяти. Взросление, разочарование, становление. И назвать это жаждой язык никак не повернется. Скорее, никак не подающая признаки окончания работа.

— Ну и как мне поверить в это? Как избавиться от подозрений в работе на наших врагов или даже на короля с королевой? А развешанные плакаты и жуткие слухи — лишь их дымовая завеса. Чтобы мы были уверены в твоей независимости и искреннем желании присоединиться?

— И вновь я восхищаюсь вашей предусмотрительностью, но не стоит забывать и о простой логике, — я отодвинул ноги в сторону, чтобы получше видеть лицо сидевшего напротив главного Скорпиона. — Давайте поразмыслим. Это какими же продуманными трудоголиками должны быть ваши враги или король с королевой? Чтобы оповестить весь мир о своем шпионе, устроить столько поддельных жестоких убийств, столько громких случаев. И более того, придумать мне такой незабываемый образ? Уверяю вас, выдумать все связанное со мной, да ещё и ради ненадежной подсадки к маленькой группе бандитов, просто… невообразимо.

Мы восседали за общим столом и разговаривали друг о друге целый час. Я уже было немного привык к этим славным и привлекательно опасным ребятам, которые оказались весьма дружелюбными. Но все время держал в голове цель прихода. Ведь поменяй я вдруг все планы и стиль жизни, решив на время присоединиться к ним, это было бы невозможно. Хотя бы потому, что их проститутка, их ротвейлер и даже один из них уж точно бы с этим поспорили. Об Огре они заводили разговор не раз, на что я, еле сдерживая улыбку, периодически опускал взгляд на искровавленную одежду. Версии насчет самозванца или засланного шпиона развеялись как ни в чем не бывало. Стоило лишь живописно поведать несколько историй о расчленениях, пытках и убийствах в мельчайших подробностях. Даже такие бывалые преступники, как Скорпионы, морщились в особых моментах этих рассказов, порой даже осуждая мою избыточную работу.

Фамильяр избавился от небольшой злости, вызванной очевидной ревностью. И вновь вернулся к образу некоего почитателя, коих я ещё ни разу не встречал. Его пояс, битком набитый ампулами с содержимым разного оттенка, я заметил, еще когда вошел сюда. Пора уже было спросить о нем паренька.

— О, это моя гордость. Еще с раннего детства я увлекался алхимией и биологией, создавал различные жидкости. Кормил голубей и лунар из пробирок, смотрел на реакцию их организмов. Затем перешел на животных покрупнее. И сейчас уже использую совершенные рецепты для создания примесей, которые с разными долями интересностей воздействуют на людей.

Еще десять минут он всем нам рассказывал, что мог натворить каждый яд в его ампулах, но вникал лишь я. Не столько из любопытства, сколько из необходимости. Лишь изредка паренек посматривал на зверя, который уже явно вдоволь оценил мой личный яд. Но тот проявлял губительные симптомы с очень большим запозданием и не шел ни в какое сравнение с изобретениями этого хилого, но жилистого безумца. Который был рад меня видеть здесь больше, чем кто-либо. Однако с таким броским заявлением мог поспорить любой, стоит ему лишь оглянуться вокруг.

Гидра то и дело протыкала меня выходящими на мгновение из глубокой задумчивости глазенками. Мне было неизвестно ее привычное поведение, так что сравнивать не с чем, не говоря уж о формировании каких-либо выводов. Известно зато было оно другим.

Драуг порой вставлял правильные и необходимые с точки зрения осторожного начальника вопросы в эту череду почти пустого, но уж точно небезынтересного трепа. Недовольство новым, наверняка прервавшим что-то важное гостем различалось только на его лице. Разумеется до тех пор, пока не начнется кардинально переворачивающая все взаимоотношения бойня.

— Почему ты не носишь маску? Ведь мог спокойно гулять днем и не бояться обнаружения. Жить нормальной жизнью параллельно со своим помешательством.

— А что такое нормальная жизнь конкретно? Муравьиная работа для возможности иметь личный клочок пространства, а затем отдых в нем для еще большей работы? Или беззаботные прогулки, разговоры и траты денег в людных местах? Второе мне удается и без того, да еще и с куда большей изобретательностью, а значит и интересом. Первое, в свою очередь, никогда и не предназначалось осчастливить кого-либо. Если только не будешь привносить настоящие изменения своей работой, — уверенно ответил я где-то на тридцатый вопрос ядовитого алхимика, закинув руки за голову.

— Что ж, я все еще не понял, каких изменений ты добиваешься своими ежедневными занятиями, так что познакомлю с нашими. Ты принесешь нам немало золота и побед. Но что более важно, славы. Ведь Скорпионов станут бояться куда ощутимее, когда узнают, что с ними теперь сам Флэйд, — неожиданно вставил слово Драуг, чем заставил меня спрятать улыбку и поднять одну бровь. Такое внезапное предложение не могло быть сподвигнуто одним лишь разговором. Особенно от того, кто еще час назад подозревал меня в разы больше остальных.

— Я, конечно, люблю свое имя, но прозвучало это как-то не впечатлительно. Вот прямо не хватает громкого клича, как у каждого из вас, — указал я прыгающим в воздухе пальцем на каждого. — Поможете придумать?

— Разумеется. Это меньший из бонусов. Ты принят в высший круг нашего сообщества. По крайней мере на испытательный срок, естественно. Первое задание будет уже завтра. Отправишься вместе с Огром. Проявишь исключительные навыки допроса на нашем ценнейшем пленнике в заброшенном форте неподалеку.

Двое сержанта резко посмотрели на лидера, подняв брови. Но тот все так же оставался хладнокровен и продолжал следить за моим наполовину беззаботным выражением лица.

— Вот так сразу? Ну что ж, не люблю сидеть без дела. Договорились, босс.

«Никаких сомнений: он проверяет меня. Будь я шпионом, как он вбил в свою осторожную Доминионскую голову, то попытался бы узнать побольше о заключенных или чем-то еще. Какое же разочарование ждет его».

— С Огром вы быстро сойдетесь. Здоровяк так же сильно любит насилие, как и… — Фамильяр прервался и вскочил как ошпаренный, чтобы тут же рвануться к питомцу.

Ну вот и все. Не посидим мы уже с этими любезными людьми за мирной беседой. Переломный момент, в котором мне ни в коем случае нельзя было терять инициативу, неизбежно наступил. Несчастный пес громко и неестественно заскулил, потерял силы держать себя в лапах и начал испускать изо рта мерзкую пену. Выражение беспокойства нарисовалось на моем лице вслед за остальными участниками начавшегося мероприятия.

— Молох! Дружище! — хозяин задергал пса рукой за тело, словно это бы пробудило его от смертельного яда. Тот однако все еще был жив. С закатанными зрачками медленно, но жадно он поглощал последние в своей острозубой жизни сгустки воздуха.

— Фамильяр, сделай, что сможешь. Я наконец схожу потолкую с нашим поваром. Как-то все это подозрительно. А ты, Гидра, присматривай за гостем, — Драуг встал из-за стола и направился к единственной двери наружу. Исполнитель первого приказа начал судорожно рыться в какой-то сумке, по всей видимости ища лекарства. Никому похоже и в голову пока не прилетело, что за этим стоял уж точно не их прислужник-повар. Никому, кроме одной персоны, едва заметно покачивающей головой в моем направлении.

Я встал со стула и с ярко выраженным изумлением вновь посмотрел на собаку, неспешно подойдя к зависшей над ней целью и засучив правый рукав. Затем повернулся и перевел взгляд на Гидру. Та, как ни странно, не поспешила спасти коллегу ни словесным предупреждением, ни физическим контактом. А лишь озарила меня самой широкой за сегодня улыбкой и уверенно кивнула, словно даруя одобрение.

Разумеется. Как же иначе. Ну и как я вдруг оказался орудием в руках какой-то девицы? Они же именно этого обычно и добиваются с мужчинами. За такое я наказываю в том числе. И имея опытное представление о подобном как никто другой, я все равно попался?

«Да не кори себя так по этому поводу. В тех тошнотворных историях бараны шли на так называемые подвиги лишь ради расположения своих сирен. Никто тобой не манипулировал, не наш случай. Ей попросту безумно повезло поймать грохнувшегося с неба единомышленника. И ты сразу почуял неладное, так что способности все на месте».

— Что там с ним? — встрял я лицом возле сидящего Фамильяра, попутно прислоняя правый кулак к его шее. Чтобы уже через секунду отжать смертоносный рычаг.

— Страшно признать, но очень похоже на яд. Откуда это вообще могло…

Что-то страшное и холодное прилетело мне в плечо, оттолкнув от уцелевшей жертвы на несколько метров. Фамильяр повернул голову и тут же резко отпрянул с невнятным бормотанием, чуть не свалившись на пол, но вовремя опершись о него руками.

— Займись им! — крик знакомого голоса озарил комнату, и я в легком ошеломлении взглянул на Гидру. Та вскочила со стула и с диковинной легкостью швырнула его с разворота в атаковавшего меня из входного проема Драуга. Деревянная мебель с характерным звуком разрушилась о тело ублюдка и выдворила его прочь. Разбойница тут же схватила заряженный арбалет недоумевающего коллеги и без всяких забот выстрелила в командира. Я уже и так потерял голос от лицезрения столь поразительной сноровки и череды непредвиденных событий, но девица решила добить меня еще больше. В окончание губительной комбинации она разбежалась вслед за отбившим снаряд пронырой и налетела на него с занесенными кинжалами. Парочка скрылась за поворотом коридора, оставив меня наедине с премного разочаровавшимся поклонником.

— Фух. А твой босс, погляди, не такой вовсе и идиот, — закряхтел я, поспешно вставая на ноги. Если нестись перезаряжать брошенный арбалет он вряд ли стал бы, то кинуть в меня одну из ампул уж точно ничего не мешает.

— Что за… Что творится вообще?!

— Да вот демонстрирую тебе вживую то, за что ты меня идеализируешь, — я осмотрел себя и с гордостью похвалил наплечную пластину, сберегшую кожу от потока магического льда. Но вот накидка в этом месте стала выглядеть, мягко говоря, неопрятно. — Понадобился один вечер, чтобы погубить твою собаку. В лоб справиться со всей грубой мощью твоего контуженого друга. Переманить твою любимицу на свою сторону. И сейчас вот заняться тобой. А ты до сих пор ничего не осознал.

Пораженное лицо Скорпиона буквально на глазах начало сжиматься. Он резво достал из-за пазухи нож и угрожающе поднял его, очевидно все еще принимая меня за безоружного. Я чуть не рассмеялся этому устаревшему посмешищу, которое уже давно перестал воспринимать как достойное оружие, и отжал рычаг возле локтя. Лезвие звонко высунулось, и Фамильяр чуть не подскочил на месте от удивления, тут же уставившись на механическое достояние нового поколения.

«Надо же. Еще недавно поживали успешные Скорпионы вчетвером, лишь издали слыша о каком-то Флэйде и даже не предполагая, что когда-нибудь он станет их погибелью. Теперь это два на два. Госпожа природа явно хочет, чтобы я продолжал. А что еще это может значить кроме того, что я все делаю правильно?»

— Как знал, что с этой стервой не все в порядке. Но сексуальная, зараза. Затуманила всю трезвость и желание разбираться до конца, — нашел Фамильяр наконец в себе нотки той бандитской харизмы, которой я от всех них и ждал. Схватив одну из ампул, он весьма спокойно начал сцеживать капли прямо на лезвие ножа. И теперь настала моя очередь настороженно поднимать бровь. Ведь слушал я слишком уж внимательно. Содержимое той пробирки могло убить человека при одном лишь капельном попадании в кровь. — И нет, идеализировал я тебя вовсе не за это. Не за подлость и трусость.

— Я бы назвал это оптимальностью, но будь по-твоему.

— Ты хоть представляешь, кто за нами стоит? — не найдя ответа, броско перевел он тему. — Что они с тобой сделают, если я вдруг не справлюсь?

— А ну, просвети-ка. Я весь внимание, правда.

— Вся Тьма укрывает нас, дорогой мой. Жаль, конечно, что недолго мы побыли заодно. Но теперь я, возможно, займу и твое место в этом мире.

Фамильяр стал подходить с зеленоватой заточкой наперевес, которая уже не казалась такой смешной. И судя по уверенности, благодаря которой он решил сделать все своими руками, а не выплескивать на меня кислоту с расстояния, в поножовщине ему равных не было. Достойный бой, которого я долго ждал? Нет, самоубийство. И силы нужно приберечь для помощи новой знакомой. Даже с ее решительностью. Драуг не похож на того, кого легко убить.

К счастью, мне пока даже не пришлось доставать секретное оружие, во время чего Фамильяр мог успеть наброситься и нанести один смертельный порез. Ведь в этом самом помещении находилась его главная слабость.

— Мое место? Поверь, тебе и на неделю не поднять эту ношу.

Я постепенно отступал вокруг большого стола, подкидывая все попадающиеся предметы врагу под ноги для поддержания дистанции. До тех пор, пока не сделал полный круг по комнате, оказавшись тем самым в точке неудавшегося убийства. Он тут же резко остановил движение и дыхание. Стоило лишь опуститься и приставить клинок к приоткрытому глазу еще дышащего пса. Недостаток яда, лениво призывающего к жертве смерть, оказался в итоге преимуществом.

— Одна из неотъемлемых причин, по которой я всегда один. Если моя шкура в безопасности, то таким как ты буквально нечем больше выигрывать.

Скорпион медленно опустил нож и выжидающе стал смотреть на меня. Боясь совершить какие-либо действия или выплеснуть провоцирующие слова.

— Знаешь, изначально я посчитал вас долгожданными почетными соперниками. А по репутации вы вообще чуть ли не сами посланники брутальности. Но что я вижу? Перебежчица долгое время успешно сохраняет подлые намерения и каким-то образом быстро попадает в высший круг. Гигант поднимает и снова кидает обездвиженного врага на пол вместо того, чтобы пригвоздить топором. Предводитель, который садит непредсказуемого серийного убийцу за стол вместо того, чтобы сразу же прикончить или хотя бы пленить до выяснения всех обстоятельств. Ну и ты. Поворачиваешься ко мне спиной. Ко мне! А теперь готов послушно выполнять любые приказы, лишь бы я еще больше не навредил твоему псу.

— Говори уже. Чего хочешь? Какая выгода? У нас наберется максимум полблудницы на отряд.

«Да что они все прикопались к этим блудницам? Моя ли вина в том, что это самые распространенные представители прелюбодеяния? Не значит же, что я наказываю только их. Если даже внимательный поклонник не понимает, то я уже и не знаю, как достучаться до остальных».

— Моральное удовлетворение. Сойдет за ответ? Победить лучших — значит стать лучшим. Но, как я уже убедился, слухи оказались ложью. Так что показывай, давай, где находится ваш тайник. Я спокойно уйду вместе со всем награбленным золотом. Позволю тебе вылечить ненаглядного любимца, пока он окончательно не забросил лапки кверху. И да, кинь-ка мне пояс в придачу.

— Думаешь, я доверюсь тебе после…

Нехотя, но вынужденно, я начал медленно вставлять острие клинка под глазное яблоко ротвейлера.

— Стой! Я все понял, — он медленно отстегнул пояс и в последний раз обреченно взглянул на него. Затем подкинул мне ценнейшую вещицу, которая еще не раз проявит себя. — Не знаю, кто тебе сказал про тайник, но его здесь нет. Мы прячем золото в…

Вынув лезвие, я резко занес руку над головой пса, явно демонстрируя намерения пронзить его череп.

— Нет! Лживый подонок, ты победил! Все здесь.

Я с улыбкой остановился, подняв дружелюбный взгляд на Фамильяра. Тот яростным рывком откинул стол и задернул ковер с одной стороны. Открыв мне тем самым прекрасный вид на деревянный люк в полу.

— Сколько там?

— За жизнь не успеешь потратить.

— Я постараюсь, спасибо за вызов. Доставай.

Скорпион подумал несколько секунд, еще раз взглянул на пса и дрожащей рукой отворил дверцу люка, куда тут же прогнулся туловищем вниз. Я резко спрятался за телом животного на случай, если у него там ещё один заряженный арбалет. Но банда вновь меня разочаровала. Без каких-либо трюков и попыток выйти победителем, Фамильяр послушно выполнил мой приказ. Немного покряхтывая от нагрузки в неудобной позе, он вынул два дребезжащих золотом мешка. И растерянно уставился на то, как свободной рукой я застегивал его пояс поверх собственного.

— Забирай и выметывай свою жалкую задницу так далеко отсюда как только можешь, — ненавистно буркнул парнишка. — Хотя по-настоящему далеко, правда, не убежишь. Не только у нас ты сейчас воруешь. Они никогда не позволят тебе придержать товар надолго.

— Послушал бы с удовольствием, но надо еще проведать твою бывшую подругу. Так что отойди к дальней стене и отвернись. Последняя просьба. Не бойся, собаку я больше не обижу.

Послушание и здесь. Отвратительно. Если и лучшие из разбойников на деле такие, то впредь бессмысленно ожидать привнесения красок в мою жизнь от кого-либо еще.

— Не подглядывать! — я задвинул клинок обратно в оружие и крутанул его по кругу влево. Новый рычаг занял место предыдущего, и тут же оказался нажат. Вот уж что воистину собирало на себе пыль продолжительное время.

Язык ненароком облизнул губы, когда я увидел нос уничтожающего все живое механического монстра. Выдвинувшееся железное дуло небольшой толщины. Как и клинок, оно выпирало дальше ладони, но в три раза короче. Позади красовались два круглых окончания трубок, которые сразу соединились с остальной частью. Трубки проходили с самого пояса с закрепленной горючей капсулой через спину, где меня так обильно щупала Гидра, и через руку до локтя. Удивительный артефакт, украденный мною у одного богатенького идиота, не знавшего ему применения, дремал в капсуле, пока мне не требовалась его помощь. Кристалл дракона, неиссякаемый источник газа, по легенде служивший топливом для огня сказочных высших существ. Отныне пламя повиновалось мне, и об этом когда-нибудь сложат новую легенду.

«Беречь кристалл от прямого контакта с огнем. Последствия разрушительны». Именно такое неутешительное предупреждение успел я прочитать на подставке в доме богача, прежде чем изъять жаркую вещицу. А после обнаружил, что газу требовалось время и пространство для обретения пиротехнических свойств. Внедрением трубок, постоянно содержащих в себе газ и при надобности быстро заполняющих устройство, я закрыл сразу обе проблемы.

Но за мудрое проектирование и сооружение этой убийственной крошки пришлось заплатить морем по-прежнему не возвращенного времени. А ведь кому-то подобная сила дана от рождения. Всяким заурядным бездарям, которые либо редко используют этот дар, либо совершенно не по назначению. Я же вынужден хитрить и компенсировать магию своими приспособлениями.

— Еще чуть-чуть, — едва сдержавшись, чтобы не засмеяться и не выдать себя, проговорил я ничего не подозревающему идиоту.

Вытянув руку в стоящую мишень, я закрыл один глаз, хотя промахнуться тут было довольно сложно, и зажал средним пальцем крючок под ладонью. Подгоняемый приличным давлением, газ начал быстро выплескиваться наружу из дула, пока не встретил на пути зажегшийся язычок пламени и океан кислорода. Без любого из двух этих боевых товарищей он не превратился бы во внушительную оранжевую струю и не достиг бы человеческой цели за секунду.

Какая смерть наиболее болезненна? Тянущееся сдирание всей кожи, а впоследствии и мышц. Насаживание на кол после падения с огромной высоты. Приковывание к центру болота с многочисленными ранами на попечение вечно голодным насекомым. Ломание одной за другой всех костей. Или же сожжение, когда не знающий пощады огонь уничтожает все больше и больше участков тела. За длительное время карьеры мне довелось осуществить все эти способы. Но к превеликому сожалению люди не успевали или не могли рассказать об ощущениях. Да и невозможно было бы сравнить. Каждый наверняка бы твердо ставил свои мучения ужаснее других.

Устроившись поудобнее на ковре, я оперся локтем на лежащую горку мышц под черной шерстью и подпер себе голову. Не хватало еще трубки с табаком, чтобы полностью расслабиться под наблюдение за столь быстро зажженным камином. Скорпионская форма и кожа горели слишком уж хорошо. Но вот только не последовало никакой ожидаемой реакции от Фамильяра. Словно застывший Огр он надумал умереть за секунду до моего вмешательства. Псарь рухнул на землю спустя несколько мгновений после охватывания огнем, так и не выпустив из цепких рук отравленный нож. Так и не издав ни крика, ни предсмертных слов. До моих ушей доносились лишь звуки горящей плоти, источающей запах пережаренного мяса.

«Что это за бред вообще? Их там учат ощущать присутствие смерти и разгрызать спрятанные под языком ампулы мгновенного затыкания?»

Ротвейлер подо мной так же перестал дышать, окончательно впитав в кровь весь яд с ужина. В отличие от наглых хозяев, принял он смерть достойно. Я опустил глаза и погладил бедного пса, которого всякие изверги направили на путь разгрызания неугодных людей. Затем попросил прощения и сказал, что целился в других. Что не повезло ему стать вынужденной жертвой на моем праведном пути.

Вспомнив о двух оставшихся Скорпионах, я с выдохом поднялся на ноги. Затем, обойдя кострище, подошел к двери. За ней словно ждали от меня этого, и отозвались приближающимся шумом. Вряд ли молчаливая Гидра стала бы издавать звуки переворачивающейся мебели, радуясь победе. Поэтому я встал возле прохода, перекрутил огнемет до клинка и поднес малышку с режимом ближнего боя к краю двери. Мозг усиленно пытался вспомнить образ Драуга, а конкретнее его рост, пока рука то опускалась, то поднималась на десяток сантиметров параллельно полу.

Пожар тем временем начал распространяться все больше. Но в довольно большой комнате он ещё не расширил горячие владения до меня и моих мешков. Неожиданно раздался странный звук, и в комнату на несколько метров влетела Гидра, откупорив своим телом дверь. Тут же из прохода прямо перед моим носом пролетел мощный луч льда, приморозивший ее к полу. Девушка упала, повернувшись ко мне затылком, и я не увидел всю гамму эмоций на ее лице.

Зато увидел вошедшую фигуру. И в следующую же секунду со всей силы направил клинок ей в висок. Но произошло то, чего я уж никак не ожидал. Лезвие вонзилось в цель, но прошло лишь верхний уровень возникшей защиты, даже не пустив кровь. Оно вообще не достигло его кожи. Драуг был целиком покрыт слоем прочного льда. Впечатляющее зрелище, но я старался не отвлекаться на него, пока доставал клинок. Главный Скорпион повернул на меня хладнокровный взгляд, который еле проглядывался сквозь небольшую толщу твердой воды, и схватил за шею, незамедлительно подняв мое никчемное смертное тело над землей.

— А, это вы, босс. Я думал, какой-то бандит швырнул Гидру внутрь, — еле закряхтел я сквозь сжатые зубы, пытаясь оторвать его жуткую хватку от незащищенной шеи.

Драуг осмотрел помещение и даже немного расширил замурованные льдом глаза. Вначале он заприметил валяющегося в луже собственных выделений ротвейлера. Затем перевел взгляд на догорающее тело Фамильяра. И тут же, словно выработанной реакцией на горящий огонь, поднял вторую руку в его направлении, наслав волну морозного воздуха. Мертвый сержант и ковер под ним сразу были избавлены от самой прекрасной стихии природы.

С трясущейся головой лидер Скорпионов посмотрел мне в глаза.

— Ты познаешь всю причиненную боль, — страшным приглушенным голосом сморозил он через раскрывшиеся ледяные губы. И начал сжимать кисть все сильнее, от чего я пугающе быстро переставал ощущать как кожу на шее, так и грядущую победу.

Гидра не подавала признаков жизни, поэтому действовать приходилось самому. Перестав безуспешные попытки отодрать его руку, я вонзил клинок в приоткрытую пасть. Если в такой форме у него и было уязвимое место, то выбор тут очевиден. Он поддалсяназад и выпустил меня, уронив на пол. Опираясь коленями и правой рукой на землю, я пытался оторвать левой слой морозящего дерьма с шеи, попутно не сводя взгляда со врага. Драуг схватился за рот, выпустив наконец из себя немного багровой крови, так заметно контрастирующей на льду.

— И снова боль! А когда я благодарность то уже получу? — я не узнал себя. Голос был тихим и жалким, как будто я серьезно заболел. Оставалось надеяться, что этого не произойдет, ведь с моим опасным ремеслом непозволительно было становиться беззащитным даже на время. Мало будет возникшей проблемы с поиском хоть какого-нибудь лекаря, что вернет меня к прежней форме. Так еще и разыскивать начнут с удвоенными усилиями, ведь непобедимый маньяк на время перестанет быть таковым.

Наконец-то сдернув с себя не успевший намертво примерзнуть к разгоряченной коже лед, я подбежал к Гидре, чтобы позволить ей помочь мне убить этого беспредельщика. Но что-то мощное вдруг толкнуло меня сбоку, и я снова отлетел к стене, ударившись настрадавшейся за сегодня спиной и даже опрокинув кипу книг с полок себе на голову. Очередной кусок льда теперь морозил мою печень прямо сквозь одежду и броню.

— Что ж так холодно то, проклятье! — подковыряв клинком, я быстро отцепил еще одну, на этот раз куда более ощутимую заразу. Но тут же опомнился и воодушевился, услышав привычные звонкие нотки в голосе.

— Так не попадайся больше, — Гидра наконец-то сама освободилась ото льда и сделала перекат ко мне. Мы одновременно поднялись и, не сговариваясь, встали в боевые стойки чуть ли не плечом к плечу.

Драуг с почти неэмоциональной, но все же легко читаемой ненавистью и закрытым ртом смотрел на нас. Поняв, что он хочет поговорить, я лениво выдохнул и немного расслабился, начав поглаживать шею.

— Лестер. Это была ты?

— А что, есть еще сомнения? — насмешливо бросила она, не выйдя, тем не менее, из стойки. — Я и не ждала хоть какой-нибудь доставки этой буквенной дребедени. Мне плевать на знания правителей о Скорпионах. Надо было всего лишь постепенно натравить тебя на одного из твоих сержантов. Удостоверившись, что я останусь вне подозрений. В одиночку убить вас одного за другим, даже не хватаясь за кинжалы. Но тут появляется этот красавчик и ускоряет весь процесс в сотни раз.

— Кто ты такая? — вопрос задал уже я. Настала моя очередь в задумчивости разбирать ее любопытный образ. Хитрюга лишь на секунду повернула на меня голову и улыбнулась одним уголком рта.

— С тобой мы еще поговорим.

Сосредоточение на деле и параллельное нахождение времени для любезного ответа в мою сторону. Не думал когда-либо встретить подобную черту в ком-то еще, кроме себя. Повернув ладонью Нэйди и достав огнемет, я с удовольствием поднял правую руку, чтобы начать огненно-ледовое шоу.

Но вдруг остановился, когда услышал странный грохот из-под земли. Драуг в еще большем моего смятении посмотрел в пол и приготовился отпрыгнуть. Подобная тактика спасет в миллионе различных случаев, и я бы поступил точно так же. Однако этот случай был особенным. Несколько досок в полу словно взорвались изнутри, и через дыры стремительно вылезли два толстых растительных корня, схвативших не успевшего обезопасить себя громилу.

Не успел я ошалеть, как слегка повернул голову и увидел первопричину. Гидра стояла в какой-то странное позе, махая руками.

— И ты… тоже, — Драуга явно удивило подобное явление. Но это не помешало ему покрыть руки острыми ледяными лезвиями и несколькими ударами отрубить от себя корни.

Гидра ничего не ответила бывшему командиру и повернула ко мне уже слегка обеспокоенное лицо, которое быстро сменило ее недавнюю уверенность. Такого наверняка не должно было произойти.

Правая рука сама собой поднялась, чтобы осуществить прерванное действие, и средний палец с силой зажал крючок. Этому примеру последовал и Драуг, вытянув одну руку в мою сторону, а другую в бывшую подчиненную. Страшные потоки почти прозрачного льда, формировавшегося в его ладонях прямо из воздуха, начали испускаться прямо в нас.

Сколько бы я не пытался объяснить действие магии с научной точки зрения на некоторых избранных жертвах, обладающих подобными дарами, ни к каким успехам прийти не удавалось. Это совершенно иная, непостижимая стезя нашего Хроно, которую никак не воспроизвести наукой, насколько бы та ни была развита. Можно лишь попытаться сотворить аналоги, как мой огнемет против огненной магии. Но даже тот использовал науку, то есть средство обычных людей, лишь в помощь артефакту, который по неизведанности был где-то наравне с магией. Оставалось лишь дивиться таким чудесам нашего мира, к которым обычным людям очень сложно привыкнуть. И в тайне завидовать, стараться проявить себя долгим, но зато собственным трудом в чем-то другом.

Заклинательница природной магии уклонялась и закрывалась различными преградами от потоков льда. Пыталась атаковать все теми же корнями растений, метать кинжалы прямо в морду ледяного исчадия, которые отскакивали от него, как от стены. Атака проявляла себя не с особо эффективной стороны. Поэтому, из все той же устойчивой позиции непрерывного извержения огня против такого же льда, я выждал момент и негромко процедил напарнице:

— Повалим его. Будет легче.

Ослабив нажатие на крючок, я совершил кувырок по диагонали, чтобы не попасть под луч, но приблизиться к врагу. Тот едва успел начать реагировать на этот маневр, как моментально был ударен в спину огромным корнем, отчего слегка завалился вперед. Дело оставалось за мной. Крепко обняв его здоровую ледяную ногу двумя руками, я со скрипом на зубах изо всех сил продолжил движение вперед и дернул ее вверх. Корень прямо на моих глазах съежился для более внушительной прочности и уперся в спину Скорпиону, помогая мне валить его на живот. Подвиг свершился. С болезненным рычанием маг грохнулся на землю, разбив немалую часть защитного льда на передней части тела.

Не теряя времени в такой удобно сложившейся ситуации, я встал прямо над ним и приставил дуло огнемета к ледяному затылку. Но палец едва дотянулся до крючка, как мой взор уловил подозрительную активность. Вокруг ладоней Драуга начала скапливаться морозная аура, которая тут же выплеснулась вместе с его резким опусканием рук на землю. Первым моим инстинктом на это незнакомое заклинание стал прыжок. И я не прогадал. Пол вокруг него мгновенно покрылся толстым слоем льда, который приморозил бы к нему, казалось, все что угодно.

Чуть только мои ботинки приземлились и коснулись замерзшей поверхности, Драуг как-то неестественно поднялся с земли с помощью выходящего из лап вниз потока магии и схватил меня одной ладонью за грудь, а другой за вооруженную руку. Гидра без какого-либо боевого крика бесшумно наскочила на него сзади с занесенными кинжалами, но тут же была аналогично поймана рукой с моей груди. Здоровяк перенес ее ко мне поближе, держа обоих над землей перед собой, пока мы корчились от холода и тщетных попыток вырваться. Затем повел головой и зачем-то высказал свое мнение:

— Вы жалкие, трусливые убийцы, не имеющие и толики чести. Вы поубивали бы и друг друга, когда вокруг не осталось бы больше никого.

Моя рука, а значит и весь боевой потенциал, который способен хоть что-то сделать против такого врага, была обездвижена. Но тут я вспомнил, что в распоряжении оставалась еще не только левая, но и новообретенное добавление к арсеналу.

— Нет, все куда проще, — внезапно для Драуга я начал что-то процеживать, чем обратил на себя внимание, а значит и поворот его головы. — Вы давно заслужили сдохнуть. А мы лишь исполняем.

Левая ладонь, которая уже вытащила из пояса Фамильяра толстую ампулу с необычной на ощупь стеклянной формой, тут же дернулась вверх. Вся кислотная смесь выплеснулась прямо внутрь незащищенного и слегка кровоточащего от моего недавнего удара рта зимней глыбы.

И опять. Опять враг застыл на месте за секунду до свершения правосудия, не желая встречать смерть как мужчина. Драуг ослабил хватку на моей правой руке, хоть на удивление и не выпустил ее окончательно. Но большего мне было и не нужно. Напряжение всего тела, в особенности руки — и дуло уже смотрело в безжизненное, испускающее изо рта красно-зеленую пену лицо.

Огонь с жутким шумом выплеснулся струей из устройства и тут же встретил перед собой преграду. Девушка высвободилась от вялой хватки и сделала несколько движений руками в воздухе, схватив корнями его руки, и жестко заставила поставить по швам. Видимо она тоже не поверила в его столь скорое умерщвление. Я же все сильнее давил на крючок, наблюдая за расплавляющимся сквозь огонь льдом со смешанными чувствами: диким азартом от такого приключения и легким разочарованием от легкости произошедшего. И возможным уносом секрета этих странных видов смертей в могилу.

Лед на его шее расплавился, и мертвая голова, потеряв опору, склонилась в покорном поражении. Я перестал поддерживать неиссякаемый огонь и резко убрал руку, чтобы осмотреть совершенное. Зрелище предстало в чарующе-ужасном образе лишения Скорпионов их главной группы и лидерства. Сколько бы снаружи их не было, они быстро разбегутся и в страхе поведают всем остальным, как я героически раздавил их прославленный отряд. И не долгими ненадежными внедрениями, как некоторые, а за считанные часы.

Мы стояли в молчаливой паузе еще с полминуты, переводя возбужденные дыхания, и глядели на труп последнего, надеюсь, врага на сегодня. Не обратись Гидра против своих — и на его месте сейчас вполне мог бы быть я.

— Да уж. Все поменялось слишком быстро… — придя в себя, промолвила заклинательница растений.

— Ты не объяснишь мне почему они умирают подобным образом? Я имею в виду не от меня, а от… чего-то другого? Никогда такого не видел.

В состоянии покоя и свежего разума я, наверное, поражался бы сейчас донельзя, видя перед собой эти предсмертные феномены. И даже невольно бы уже начал закладывать в голову мысли о том, что дело во мне, и кто-то сверху не дает больше совершить ни одного убийства. Не дает почувствовать полное удовлетворение от того, что именно я лишил мир заслуживающих того созданий.

Но под накалом ситуации и неоднократным риском смерти, я уже был близок к тому, чтобы отнестись к этому как к должному. И судя по сужению бровей девицы и взгляду на меня как на сумасшедшего, ничего больше и не оставалось.

— Ладно, опустим. Ты хотела поговорить, — последовав ее примеру, я опомнился и направился к своим мешкам с золотом. А заодно и к тайнику, чтобы посмотреть, сколько добра Фамильяр постарался припрятать. — Вернее, сначала ответить на вопрос. Кто ты такая, Гидра?

— Уж точно не Гидра, — расслабленно бросила моя единовременная помощница, начав подбирать с ледяного пола кинжалы. Затем остановилась взглядом на обгоревшем трупе одного из бывших коллег и удовлетворенно закивала. — Было бы интересно сначала услышать твои предположения.

— Ну, полагаю, ты работала на них под прикрытием. Состоишь в какой-то организации или конкурирующей Скорпионам банде. В открытом бою успехов у вас не было, поэтому нацелились уничтожить балбесов изнутри, — отстраненно пустил я в ход первые мысли и нагнулся к полу, почему-то даже не опасаясь нападения сзади от почти незнакомой убийцы.

Опустив голову в открытый люк, я с легким сожалением не увидел больше ничего ценного. Но потом одумался, ведь двух мешков с золотом вполне хватит на продуктивную и ни в чем себе не отказывающую деятельность как минимум на несколько лет вперед. Нерешенным оставался лишь вопрос транспортировки. Обычно я всегда путешествовал налегке, заручаясь продуктами и карманными расходами в домах грязных жертв. Как быть сейчас?

— И все? Ладно, это было очевидно. Не обольщайся, — львица устроилась на кровати у стены, беззаботно отряхивая с себя остатки льда. Ее словно и не беспокоили лежавшие вокруг два с половиной трупа, которые уже начинали источать приевшийся мне запах. И с последующими словами все встало на места: — Я наемный убийца. Сам знаешь, из какой организации. К нам поступил крупнейший контракт за долгое время. Скорпионы. Однако они легко обнаруживали и уничтожали всех наших подосланных агентов. До тех пор, пока на это задание не отправили самую опытную и очаровательную даму, которая долго и томительно завоевывала их доверие, — с насмешливостью в голосе закончила она последнее предложение, явно восхваляя саму себя лишь в шутку.

— Ха-ха. Странно как-то, не находишь? Мне они готовы были доверить ключи от всех своих дверей уже через час. Если ты опытная и очаровательная, то каков тогда я?

— Сама не знаю, что на них нашло. Наслышались о тебе многого. Фамильяр так вообще старался походить на тебя повадкой и способами убийств. И, кстати, Драуг обманул тебя. Специально поднял одну из тем, которую уже давно пытаются выяснить враги, чтобы посмотреть, насколько ты заинтересуешься. Но пленник далеко не там, где он сказал.

— Слушай, мне все равно, какие там пленные, и где они находятся, — возразил я неведомо зачем данной мне информации. — Я пришел сюда, чтобы сразиться с достойными. Снарядиться. Поймать дополнительной славы. Но осуществил только второе и четверть первого. Так что пойдем-ка на улицу, чтобы я сотворил хотя бы еще и третье. И да, тебе лучше забрать все необходимые вещи.

Гидра поднялась, положив ладони на рукояти кинжалов у живота.

— Все, что нужно, у меня при себе. Что ты собираешься… — звук извергающегося огня прервал ее и ответил лучше всяких слов. С постепенным уменьшением пульса и приливом отблесков гармонии я поджигал самые легко воспламеняемые предметы в комнате поддельных, но в любом случае уже павших королей преступности Телдриса. Затем спрятал огнемет под пластинами, подхватил два увесистых мешка с золотом и подмигнул напарнице. Точно так же, как и она мне при поспособствовавшему всему этому обыске…

Спустя пять минут мы выбрались через указанный Гидрой тайный вход и начали ловить частые капли дождя, заслоняя величественными очертаниями полную луну на крыше противоположного дома. Оба задумчиво смотрели на результат действий неожиданно возникнувшего симбиоза. Победа хоть и над недоумками, но все равно достаточно знатная. Хотя бы потому, что с ней я сокрушил не только Скорпионов, но и ежедневное однообразие. Тем не менее внизу не было выставлено большого зеркала, а возможно еще и душевного оркестра в придачу. Ведь подобные моменты крутости просто необходимо было запечатлеть со всеми вытекающими эффектами.

«Несгораемый», словно в насмешку фортуне и здравому смыслу построенный в основном из дерева, поплатился за это и начал сгорать целиком. Сюда уже сбегались некоторые жители, хватаясь за головы и поднимая криками народ с соседних домов, чтобы те помогли им тушить быстро распространяющийся пожар, чему не был в силах препятствовать даже нескончаемый дождь. Общая беда в очередной раз объединила людей. Заставила и позабыть о возможной близости одного знаменитого парня в столь поздний час.

— Спасибо тебе, Флэйд, — ее голос стал менее… неестественным. Видимо пожар был необходим и на этом фронте — окончательно убедить наемную убийцу в том, что Скорпионы сгинули навсегда, и ее долгая работа завершилась. — Нечасто, должно быть, слышишь подобное?

— Уже и не помню когда в последний раз. Знаешь, ты первая за много лет, с кем я разговаривал и даже разрешил себя трогать, а после этого не убил.

— Много лет… — задумчиво усмехнулась она. — И ни разу не пришел к нам? А ведь мы, к твоему сведению, занимаемся тем, что у тебя очень хорошо получается. Вдобавок мощные союзники, достойная оплата трудов и многое другое. Или ты сомневался в том, что примем?

Я на секунду поднял брови, а затем перевел взгляд с огня на ночное небо, подставив лицо под обильные капли. И закрыл глаза, начав проворачивать всю сегодняшнюю ночь в голове. Как обычно, я лишь хотел найти дом с жертвой для совместного проживания и проведения веселого времени. А закончил обезглавливанием серьезной банды, обретением нежданного союзника и получением бесплатного билета к новой жизни.

«Может, стоит попробовать? Но хотя…»

— Я уже привык к одиночеству, уважаемый рекрутер. И все же не думаю, что ты и твои дружки Вайперы одобрите мои методы. Да и работа по контрактам меня не устроит. Я сам выбираю, кого убивать. А зарплата мне не нужна — мне хватит этого надолго, — я показал большим пальцем через плечо сзади себя, где лежали два больших мешка. — Так что, как видишь, причин полно. Могу даже намекнуть на вывод. При искреннем желании вместо них я искал и озвучивал бы только возможности.

Без какого-либо удивления Гидра вмиг продолжила. Словно такой ответ от меня был весьма ожидаем, и спросила она только из вежливости.

— Жаль. Но предложение остается на неопределенное время. Несмотря на все твои особенности, включая как дикую опасность, так и непредсказуемость. Особенно после сегодняшней помощи мне. Даже если это и не было твоей целью.

Удивительно, но огорчать спутницу меня не тянуло. Не говоря уж о приписывании ее к ограниченному шаблону дамочек легкого поведения, которые в последние пять лет только и стояли у меня перед глазами. Врать или давать надежду, однако, не тянуло еще больше.

— Ожидание обещает быть долгим.

Тем временем огонь начинал нехотя заканчивать жаркий танец благодаря сплоченным действиями жителей, которых под нами на улице скопилось уже немерено.

«Нет, люди, это далеко не простой пожар. И активно говорить вы сегодня и впредь будете далеко не о нем».

Я отжал рычаг, выдвинув арбалет с единственной стрелой на нем. Промахиваться было нельзя. Первое впечатление должно быть идеальным, да и не дадут мне, скорее всего, выстрелить снова. Следующим делом я достал плакат со своим изображением и зеленую нашивку, снятую с Огра. Натянув один полезный трофей на другой, я вертикально поставил получившееся изделие на край крыши и отошел.

Гидра молчаливо наблюдала за моими действиями, пока я не лег на землю. И не начал прицеливаться в дощечку с изображением несгораемого дерева, расположенную на выступающей железной трубе над входом, куда огонь не доходил. Сразу же после этого девушка наконец вышла из ступора.

— Стой! Ты что творишь? Нельзя, чтобы все узнали твою причастность!

— И почему это?

— Ты и понятия не имеешь, кто управляет Скорпионами, не так ли…

Я закатил глаза, услышав подобные слова уже в третий раз за эту ночь.

— Может, хоть ты расскажешь про вашу долбаную «Тьму»? А то все только и делают что обрезают язык на первом предложении и сразу бросаются на меня с оружием.

— Расскажу. Но не здесь. Пойдем в укромное место. Только не делай этого. Тебя и так разыскивает стража по всему миру. Хочешь, чтобы к ним присоединилась еще и целая орда бандитов и убийц? Они уж не бросят тебя в темницу. А будут очень долго пытать перед тем, как доставить ему…

«Уау. Каким образом столь быстро проигравшие полтора людям неудачники заимели столько темных друзей? И кому это „ему“? Такой тон и акцентирование, будто имеешь в виду какого-то повелителя смерти, у которого в распоряжении и есть эта орда бандитов и убийц. Если это действительно так, то я буду только рад насолить такому. Что, если он и есть тот враг, которого я так долго искал? Что, если я оберну все это еще легче и сам приведу его к себе?»

Нажатие крючка — и стрела понеслась к табличке, захватив находящиеся на пути затянутый нашивкой Скорпионов плакат с моим изображением. От неожиданного звука даже сквозь шум трескающихся от огня досок ближайшие жители, приподняв края зонтов, уставились на вонзившуюся цель, а затем повернули головы в моем направлении.

Гидра за полсекунды упала на землю животом вниз, а я наоборот, встал в полный рост и выпятил грудь, надменно осматривая все взбудораженные лица. Не угасшее до конца пламя победы неплохо освещало меня даже в сумерках темной ночи, что и вызвало последующие выкрики:

— Убийца с плаката!

— Разве? Да это просто какой-то подросток!

— Перешел на сжигание трактиров, чудовище?

Я лишь все больше обнажал верхний ряд зубов, наконец-то впервые представ перед таким количеством народа. В этой одежде. Весть о свержении наилучших бандитов и месте расположения их трупов пронесется очень скоро. И тогда эти маленькие намоченные муравьи вспомнят меня и поймут, кто стал причиной всего этого. А позже узнает и все живущее и будущее население.

Это означает, что узнает и он. Тот, кто стоит за Скорпионами. Тот, кто возможно достоин будет потягаться со мной…

* * *

Человек с короткими, прилизанными назад каштановыми волосами, которые под дождем стали прилегать к голове еще сильнее, стоял возле притихнувшего городского кострища рядом с остальными. И прищуренными глазами безотрывно наблюдал за эксцентричной фигурой. Самым невероятным был не весомый выход имперского маньяка в тот же день, когда Дайлера повысили и назначили ответственным за его поимку. И даже не то, что этот человек был совсем не похож на жесточайшего серийного убийцу и лишь отчасти напоминал хмурую нарисованную морду с плаката. А то, что увидев его воочию, да еще и после очередного, на этот раз куда большего преступления, детектив неожиданно для самого себя до пронизывающей боли сдавил кулаки.

Главная напасть всего мира за последние года была сейчас так близко, и в то же время так далеко. Или, в данном случае, так высоко. Как назло, рядом не оказалось ни одного стражника, имевшего при себе лук или арбалет, чтобы забраться на доступные возвышенности и пригрозить этому порядком налетавшемуся на свободе орлу замереть на месте. Оставалось лишь действовать своими силами.

Но вдруг, как по щелчку, через несколько мгновений на пожар наконец-то прибыла подмога, имевшая в строю лучников. Это заметил не только главный детектив, но и виновник торжества. Прислонив руку к виску, он нелепо и совсем неправильно отдал всем воинскую честь и с усмешкой на лице скрылся где-то на крыше.

Дайлер незамедлительно приказал абсолютно всем находящимся здесь стражникам последовать за преступником по обеим сторонам Лунной улицы. Череда домов с высокими крышами, на одном из которых он находился, рано или поздно обрывалась. А значит, у маньяка не останется выбора, кроме как спуститься вниз по одной из стен или залезть внутрь какого-либо дома. Там его и можно будет схватить.

Однако прочитанные на досуге отчеты из разных городов дали ясно понять: маньяк до сих пор не совершал грубых ошибок. Стандартные способы его поимки не приводили служителей закона даже к подобию успеха. Для подстраховки требовался хотя бы еще один план-перехват.

Руки опустились к боковым частям широкого ремня, которым была отведена важная цель поддержания двух длинных и прочных кнутов, замотанных в круги. Стражники в тяжелых доспехах не были способны взбираться на стены домов, как это с легкостью делали подобные ловкие преступники, но Дайлер был не обычным стражником. Отягощали его только небольшие титановые щитки, защищавшие самые важные и уязвимые места тела.

Кнуты быстро расправились, в то время как детектив уже добежал до стены на глазах у мирных жителей Телдриса. В смятении они переводили взгляд то на пожар, то на разворачивающуюся погоню.

Замахнувшись с шумным выдохом одной рукой, Дайлер обвил кнутом небольшой выступ где-то на трети от высоты здания и прыгнул на стену ногами, начав быстрое вертикальное движение подтягиванием себя руками по образованному канату. То же самое было проделано еще несколько раз, и через десять секунд он уже находился на том самом месте, где совсем недавно был Флэйд.

Увидев две удаляющиеся тени на крыше располагающегося неподалеку дома сквозь беспрерывный поток дождя, главный детектив размял шею и бросился за ними.

Глава 3. Разыскиваемый

Солдаты начали стремительный бег по мокрой земле улицы с двух сторон от череды домов, по которым скакали вооруженные цели. Стальная броня значительно отягощала, но строгий устав запрещал снимать ее и в лютую жару, и даже в перерывы. Однако сейчас такой слой защиты был как нельзя кстати. Все прекрасно осознавали, с каким монстром впервые собирались вступить в прямой контакт.

Стрела просвистела в метре перед лицом, не задев даже ни мою скорость, ни уверенность в себе. Видимо четкое и громоздкое слово «живым» на плакате никого не смущало. Даже тех трясущих доспехами молодцов, что и расклеили их на каждой улице.

«Неужто страже дозволено брать и мертвым? Или меня так неудачно хотели ранить? И кто только тренирует этих нерях? Вот если бы я был их командиром, я бы сделал из них первоклассных воинов и исполнителей задач. Быть может, когда-нибудь и придется заняться обучением своих последователей, которые у меня непременно где-нибудь найдутся. Ведь как бы печально это ни было осознавать, даже я смертен. А дело мое, если не будет закончено к тому времени, просто обязано будет продолжаться».

— Четвертый дом от этого — последний. Покинем сцену раньше.

Гидра выражалась почти спокойно, словно не задыхалась от долгой погони. Хотя даже я, несмотря на годы усердных тренировок, начал уставать, отдаляясь все дальше от горящего поля триумфальной победы. Возможно, этому поспособствовала не только рана на бедре, но и два давящих на спину и плечи мешка. Даже несмотря на то, что монеты уже давно делаются не из чистого золота, и весили они не больше умеренно наевшейся Тайаны каждый. Однако вместо того, чтобы бросить хотя бы один из них, я сжал зубы и покрепче вцепился в обеспеченное материальное будущее. Если оно и не ускорит выполнение миссии всей моей жизни, то как минимум избавит ее от лишних забот.

Желудок неистово рычал. Гостеприимность Скорпионов все же не безупречна, как могло показаться на первый взгляд. Я мысленно проклял себя за то, что сам ничего не взял с кухни, где находился какое-то время. Излишняя концентрация на одном вновь помешала мне задуматься о другом.

Мы проскочили еще один пролет между высокими домами, на радость не потребовавший от меня кувырок. И резко затормозили, спровоцировав аналогичное действие снизу. Глупые создания не успели сориентироваться и врезались в коллег спереди, громко ударившись латами.

Едва я закряхтел от смеха, моя спутница строго махнула пальцем, чтобы я замолчал, и навострила уши. Через секунду ее глаза округлились, а шея мгновенно развернулась назад. Но было уже поздно реагировать. Девушка буквально отлетела на метр назад от столкновения с прилетевшим прямо в ее тело бочонком. Судя по маркировке и простой логике тем самым, что еще десяток секунд назад недвижно покоился в начале этой крыши. Я в шоке переключил внимание с Гидры, даже не представляя, что могло швырнуть столь дивный снаряд.

И впервые увидел его.

Необычного вида блюститель порядка первым удосужился забраться к нам на крышу, но еще более важно, первым из их братии со всего мира сумел поразить меня. Нижняя часть его одежды походила на мою, не считая защитных пластин снаружи заправленных в ботинки штанов. Синяя кофта сверху вырисовывалась под твердым на вид нагрудником и таких же пластин на локтях с плечами. С болтающимся за спиной плащом он размахивал длинными кнутами, с помощью чего, судя по всему, и метнул нерадивый бочонок с такой силой.

Мешки с тяжелым звоном рухнули на каменный пол плоской крыши, разбросав в стороны брызги скопившейся дождевой воды. Нэйди обнажила лезвие. Безнаказанно обижать моего единственного пока за жизнь напарника, тем более какому-то чудаковатому стражнику, я позволять не собирался. С чуть выставленной вперед нижней челюстью я рванулся на него, пока Гидра пыталась вернуть рассудок в трезвое состояние от такого сотрясающего недоразумения.

Один из кнутов, будто продолжение его руки, понесся в объятья к моей шее навстречу. Но я ловко сделал маневр верхней частью туловища вбок и повернул голову назад, чтобы понаблюдать за пролетевшим мимо меня канатом. Как идиот. Незнакомец не стал церемониться и вытянул вторую руку, на этот раз попав в цель другим аналогичным оружием. Жесткий и промокший конец второго кнута довершил задание первого, обвив мою шею, и тут же дернул ее вперед. Не намереваясь стоять на месте, чтобы не сломать ее, я помчался ногами вслед за рывком, но получилось довольно нелепо. Голова помчалась впереди тела, как того и хотел противник.

Едва нас стали разлучать два метра, как он гибко вытянулся и с размаху зарядил мне кулаком снизу в подбородок. Тут же выпустив из ладони рукоятку обвитого вокруг моей крепкой шеи кнута, чтобы я рухнул назад. Падать мне сегодня после стычки с Огром больше не хотелось, но выбора не было. Расправив руки словно кукла от сокрушительного удара, я стал ждать столкновения спины с землей.

Но вдруг меня подхватили под мышки и с выдохом плавно опустили на пол.

«Что ни говори, но ощущение того, что ты не один находишься в дерьме и даже имеешь поддержку, помогает выбираться из него с большими усилиями и легкой воодушевленностью».

Гидра также не стала тратить время на бессмысленный осмотр напарника, а поспешила заняться возникшей угрозой. С резвостью опытной убийцы она приблизилась ко врагу и погрузилась с ним в боевой танец размахиваний ног, кинжалов, рук и кнута.

А я пока оторвал туловище от земли и просто уселся словно какой-то оживший мертвец из книжек писателей с завидно безумным воображением. Шею все еще сдавливало оружие наглого червя, и со стиснутыми зубами я поспешил снять его через голову. Это был не обычный кнут. Намного длиннее тех, коими понукали животных, да и сделан из более жесткой кожи. Редкий бандит бы сделал такой выбор, не говоря уж о стражнике или их капитане.

«И как его приняли на работу?»

Отшвырнув анаконду прочь с крыши и убедившись в активном состоянии клинка над предплечьем и ладонью, я помчался на помощь компаньону. Дезориентировав Гидру обманным ударом, наглец обвил тонкое тело кнутом и резко потянул в сторону, заставив немного крутануться и даже наклониться вперед. Но вместо того, чтобы как следует воспользоваться ситуацией, стражник просто согнул ногу в колене, прижал к груди и как ни в чем ни бывало с хлопком воды пнул девушку в ягодицы через ее плащ. Не знаю почему, но вместо прилива гнева я чуть не рассмеялся. Мастер кнутов не был Скорпионом, мы трое находились словно посреди дружеского спарринга, а не ожесточенной битвы.

Наступила моя очередь разбираться со все более обрастающей коростой серьезности проблемой. Как бы я не старался аналогично пнуть его в задницу через плащ, не удавалось даже хоть немного его повернуть. Движения, маневры, уклонения были уж слишком искусны, будто бы он занимался этим всю жизнь. Готовился к нашей битве с самого рождения. Нэйди должна была порезать его в разных местах не меньше двух десятков раз. Но он все время перехватывал мое предплечье либо направлял клинок в свои титановые, а значит непробиваемые пластины. Однако как ни странно, глупый соперник ни разу даже не попытался сместить мой же клинок мне в открытое лицо, хотя ему предоставлялась масса таких возможностей.

За тянущиеся минуты боя стража уже наверняка отыскала способ забраться и помочь своему живому секретному оружию. А значит пора было заканчивать.

Оттолкнувшись от земли, я просто набросился на врага, когда ему некуда уже было увиливать. Наши тела повалились на пол, разбрызгав скопившуюся на крыше воду. Отжав рычаг с лезвием, я задвинул его внутрь, чтобы использовать на самый крайний случай. Тем временем он перехватил все мои конечности своими и пытался ударить меня в лицо головой.

— И кто это у нас… нажил тут себе неприятностей? — впервые обратился я к нему словами, а не действиями физического характера.

— Тот, кто избавит всех от тебя, — прорычал диковинный воин, приподняв лицо с загоревшейся искрой в синих как его одежда глазах. Подобного пыла я не видел ни в одном человеке. Что-то в нем было особенное, какая-то удивительная комбинация пронизывающей злости и уверенного спокойствия.

— Неужели? — через задыхающиеся после погони и боя легкие выдавливал я из себя эти слова, делая паузы на передышки: — Я ведь только что спас город от… преступной банды. А вы от меня… уже избавиться спешите?

— Флэйд, уходим! — голос девушки слева послужил звонким напоминанием последних мыслей, и я согласился. Нужно было лишь вырваться из человеческого переплетения. Достигнуть этого можно было просто — любого уровня сосредоточенность и напряжение мышц даже величайшего силача в мире быстро затухают со смертью мозга. Но я не стал пронзать его череп нажатием крючка под ладонью. Инстинкт и какие-никакие принципы подсказали мне этого не делать. По крайней мере, не сейчас. В такое решение не поленился вложить долю и внутренний искатель приключений. Подкинувший кнуту шанс стать одним из тех врагов, с которыми я мечтал столкнуться и побороться все эти пять лет. После разочаровавших Скорпионов я готов был подарить такой билет любому, кто вызвал бы у меня хоть какую-то каплю заинтересованности. И уж тем более уважения.

Поэтому я незамедлительно избрал путь посложнее, но и куда более интригующе. Подарив фирменную улыбку верхними зубами, я вдруг впервые оскалил и нижний ряд. А через секунду дернул шею вперед и прицельно впился в намокшую правую бровь. Тут же в треть предельной мощи сомкнув челюсти и вынужденно надавив подбородком на зоркий глаз.

Теплая кровь вперемешку с водой немного промочила рот. А обозленный истошный крик означал успешность увеличения количества его причин встретиться со мной вновь.

Хватка ослабла и без смерти мозга. Одним сильным рывком я оттолкнулся от его крепкого тела и перекатился вбок, сразу вскочив и помчавшись к Гидре. Под фоновый шум куда более приятного на слух чем у Огра рычание, я подхватил уроненные на землю мешки с золотом, с трудом закинул их к себе на плечи и рванул дальше.

Моя спутница уже вовсю проявляла неподражаемые способности на середине крыши, где возможные стрелы снизу бы ее не достали. Ближайшее здоровое дерево вдруг начало падать на здание повыше рядом, распугав стоящих под ним стражников. Поводив ладонями еще немного, девушка сжала кулаки, и ствол треснул в одном месте, уперев отделившийся обрубок к краю нашей крыши. Мы забежали по получившемуся мосту наверх, чудом ни разу не оступившись и поймав лишь одну стрелу — да и то отвергнувшим ее мешком. Гидра снова разрубила ствол пополам, и его обломки полетели вниз.

— Еще несколько домов и в подвал. Там через подземный проход выйдем в безопасное место, — с этими словами она заметила кровь на моем лице и нахмурилась. Но тут же сделала безразличный вид, посмотрела на цель, разбежалась и настолько мощно оттолкнулась ногами, что я чуть не поперхнулся еще плавающей по рту кровью раньше положенного. Разум тут же настигло уже позабытое отсутствием практики познание, что все маги обладали еще и повышенной мышечной силой с выносливостью. Это объяснило не только подвижность и цепкость Гидры, но и поднятие Драугом моего веса одной рукой.

Я в последний раз выглянул из-под края крыши, быстро найдя оставленного в муках бойца. Но он уже спокойно сидел, опершись на колено. Незакрытым прижатой ладонью глазом стражник заметил меня и тут же опустил ширму, дабы я насладился проделанным. Он, конечно, легко отделался, бровь даже не удалось откусить до конца, но в содружестве с его настроенностью выглядело это все равно прекрасно. Деловито сплюнув чужой кровью прямиком с крыши, я широко оскалился красной улыбкой. А налюбовавшись стражником вдоволь, устремился вслед за напарницей.

* * *

— Вам точно пока достаточно первичной обработки? Может постельный режим на неделю? Если не физическая, то моральная травма еще та. А я пока позаведовал бы здесь всем. Когда еще мне выдастся такой шанс, босс?

— Искренне служи делу, стремись превосходить всех в нужных направлениях и пробьешься на любую вершину, — Дайлер замер на месте и со сжавшимся лицом, что еще сильнее обострило пульсирующую боль, поднял ботинок. Огромнейший слой грязи прилип к пропитанной дождем поверхности. А ведь со входа не было пройдено и десяти метров. — Ты только посмотри. Мы точно не в конюшню зашли?

Раздался быстрый топот первого встреченного внутри казарм солдата, заприметившего двух старших по званию. Мгновенно остановившись в двух метрах от них, юнец уверенно отдал честь. Оба тут же заметили, как он метнулся взглядом к ярко выраженному прокусу, но тут же немного опустил его обратно к глазам нового начальника.

— Главный детектив. Старший следователь, — с искрой в глазах обратился он к прибывшим. — Капрал Эрсин, к вашим услугам.

— Опусти это, и передай остальным, — улыбчиво похлопал его по плечу Дайлер, все еще не отдав команды расслабиться. — Обращаться к нам можно и по имени.

— Есть… Дайлер. Позвольте предложить. Раз нам не удалось схватить убийцу, мне отправить своих бойцов к другим на патрулирование города?

— Нет. Это Скорпионы были в том трактире. Так что они больше не угроза. А Флэйд достаточно насытился. Как минимум на несколько дальнейших дней. Отвести весь избыточный патруль по домам к семьям. Пусть выспятся. Но с завтрашнего обеда все должны быть здесь. Проведете полную уборку казарм. В Джонатовской грязи невозможно ни жить, ни работать.

Зефир усмехнулся и скрестил руки на груди, начав пристально осматривать реакцию капрала.

— Будет… сделано, — по слогам проговорил тот. — Но для этих целей есть свои работники. Уже послезавтра они должны прийти и…

— Больше их услуги нам не понадобятся. Как я и сказал, вы сами все очистите, — спокойным голосом продолжил стоять на своем Дайлер.

— Поверь, дружище, я был на твоем месте и брови сжимал еще сильнее, — наконец вступил в разговор следователь, чем словил на себе суровый взгляд сбоку. — А спустя недели бережного житья в блестках кругом понял, чего от меня хотел босс. Ты не будешь ценить чистоту, если только сам ее не наведешь.

— Свободен, — тут же заключил детектив, обойдя солдата и продолжив движение к кабинету бывшего начальника здешнего здания. — Отдохни тоже, как закончишь с оповещениями.

Капрал выпрямился в стойку и через секунду быстро зашагал прочь. Дайлер покосился на первого подручного, который догнал его:

— Зачем?

— Чтоб быстрее понял и даже не подумал ненавидеть тебя этот короткий срок, — устало проговорил Зефир, со смутными чувствами предаваясь воспоминаниям. Лихим дням службы в куда более тесной, но не менее затруднительной в плане очистки каморки.

— Значит, ты и сам еще не понял всего до конца. К первичной уборке я подтолкну, а вот к поддержанию порядка должны прийти сами. Иначе это будет очередным приказом, а не желанием следовать лично выработанной идее.

— Однако тех, кто не находил в себе духовности последовать этой идее и наплевательски мусорил, вы тут же лишали возможности участия в операциях, понижали в ранге, а то и вовсе нещадно срывали эмблемы. За нарушение ведь негласного приказа, не так ли? Вот я и предупредил парнишку.

Преодолев четыре пролета ступенек, вечные спорщики оказались на третьем, последнем этаже казарм, где и располагались рабочие покои Джонатана.

— В этом и весь смысл. Не столько поддержать чистоту, сколько выявить таких. Знай они о последующей расплате, никто бы не посмел проявить аморальность. И как минимум мы никогда бы не узнали, на кого впоследствии нельзя будет положиться… Теперь-то и вправду не узнаем, ведь своим вездесущим языком ты все испортил.

— Да успокойтесь, шеф, это же всего лишь гигиена. Да, полезна, но не так ведь обязательна в моментах, где нужно проявить себя в высшей мере. Тот же урод, привыкший всю жизнь гадить где попало, может оказаться самым лояльным и умелым солдатом в бою. Так почему необходимо гнать его за шкирку?

Дайлер первым вступил в новое пристанище. Именно здесь, в кабинете предателя, будет происходить все дальнейшее планирование. Как и в случае бывшей работы, нужно будет перенести сюда все необходимое домашнее снаряжение. Тратить драгоценное время на двукратные ежедневные прогулки между двумя неблизкими точками неразумно, а в нынешнее положение дел города попросту непозволительно. Свежие и здравые идеи редко приходили ему в обстановке и занятии, отличных от спокойных одиночных заседаний в ограниченном пространстве.

— Личность человека — в деталях, — детектив достал из-за пояса сложенный мешок, одним резким движением увеличив его объем до огромных размеров. — Особенно в таких «незначительных», как может тебе показаться. Если он не готов переступить через вшивые принципы ради общего блага, ради порядка, то куда уж до риска здоровьем ради коллеги. Не может существовать твой лояльный и отважный урод, никак эти понятия не вяжутся. Поэтому от таких и стоит избавляться, их уже не перевоспитать. Всем остальным же стоит показать на простом и доступном примере, как уничтожить в себе гнилые черты характера, пока они не переросли в нечто большее и опасное. И какая блистательная награда последует.

— Чистота продержится недолго и вновь осквернится. Спорная награда за такой емкий труд, который еще и необходимо поддерживать, пересиливая себя.

— Именно поэтому нужно воспитывать, а не делать все за них. Внутренние сражения и победы каждого, складывающиеся в общее благо.

Наблюдая за тем, как довольный своей речью командир грубо засовывал все несущественное барахло прежнего хозяина в мешок, Зефир покачал головой. Не сыскав ответа, он перевел тему:

— Мне отдыхать с остальными? Или высшие члены человеческого порядка не дремлют в вашем личном уставе?

— Собирай круг. Через час жду в соседнем зале…

Круг следователей молчаливо восседал за столом, пряча напряженные кулаки под ним. Каждый из тех, кто еще не видел ранение командира, еле сдерживал себя, чтобы не взорваться в гневе и не вернуться к поискам мальчонки с новыми усилиями. Ведь бывший следователь в первую очередь проповедовал и поощрял смирение и профессионализм.

Дайлер стоял спиной к остальным какое-то время после приветствий. Упираясь взглядом в стену и снова переживая первое, но однозначно не последнее столкновение с врагом. Неожиданную боль, что он испытал. Хоть паренек способен на гораздо более кошмарные вещи, он сдержался по неизведанным еще причинам. Возможно это снова принесет пользу в какой-нибудь другой ситуации.

Он развернулся и пристально рассмотрел присутствующих, насколько позволял пульсирующий болью левый глаз. Пять максимально решительных профессионалов не раз помогали на предшествующей должности, приходя в самые ответственные моменты и прикрывая все, что могли. Случай трехчасовойдавности оказался трагичным исключением. И если резцы подонка впились достаточно глубоко, то восемь маленьких следов будут напоминать о нем при каждом заглядывании в зеркало. Как бы то ни было, если даже главная команда не увидит этого воочию хоть раз, то их продуктивность в грядущей работе может и не шагнуть за предельность. Ведь только этот порог и выделит их среди провалившихся следователей других стран. Именно это и поймает неуловимого убийцу. Непонятно зачем, но Флэйд сам, подстегнул охотящихся на себя жеребцов.

— Итак, господа, прежде всего хочу поздравить вас с тем, что мы наконец оказались здесь. Место дожидалось нас давным-давно, прохлаждаясь под ленивыми и некомпетентными задницами подчиненных Джонатана. Неудивительно, учитывая его истинную приверженность. Но справедливость постепенно приходит в себя, терпеть она больше не может. И выбрала нас исполнителями. Полностью развязала руки, чтобы мы навели порядок в родной столице.

Тут же раздались одобрительные возгласы, и Дайлер поддержал их легкой улыбкой. Эти славные малые, еще два года назад окончившие военные академии и вот уже поспособствовавшие ему в поимке дюжины преступников, были единственными, кому он полностью доверял. С ними ощущалась какая-то домашняя атмосфера, в которой порой даже сама по себе снималась приросшая маска серьезности.

— Но после сегодняшнего планирования действовать пока начнем с малого, — он сделал паузу, ехидно посмотрев на подчиненных, которые явно не воспримут предстоящее с тем же энтузиазмом. — Порядка в казармах. Значимый источник преступности был выдворен из своей обители, но грязные пятна остались. Как обычные, так и человеческие. Местные бойцы уже получили распоряжения и приступят к работе завтра. Слегка поможем им, избавимся от всего лишнего и освободим место для необходимого. Дадим понять, что нам можно доверять, разговорим и постепенно вычислим тех, кто хоть как-то помогал Джонатану в темных делах. Словом, одним крупным разом уберемся подчистую. И тогда никто больше не захочет первым нарушать такую красоту.

Все как один закивали и поудобнее устроились. Командир никогда не переставал восхищать.

— Ну а по поводу того дела, к которому вас всех тянет приступить еще больше, хочу лишь поделиться официальным заявлением. Мы все так долго трудились над угрозой Скорпионов, но кое-кто обошел правильный и тернистый путь. И в результате высшие особи этой преступной пищевой цепочки погибли. Один из них найден заколотым в старом доме на берегу и предан огню после осмотра. Прах всех четверых доставлен в крематорий.

Детектив достал из кармана зеленую повязку с изображением скорпиона — единственный оставленный подарок нерадивого поджигателя. И прибил ее к вертикальной доске другим кинжалом, продолжив:

— Теперь неофициальная информация. На самом деле у нас только три горстки человеческих останков. Думаю, мало кто не подметил заклинательницу природы, с которой убийца сбежал с места преступления. Но вот разглядеть ее лицо и форму вблизи довелось лишь мне. Это никто иная, как Гидра, свежий рекрут в высший круг Скорпионов. Нам как-то уже довелось с ней сталкиваться.

— Предательство среди банды преступников? А я все думала, когда же кто-нибудь созреет для этого… — с усмешкой произнесла одна из следователей.

— Похоже Флэйд переманил ее на свою сторону, заставив впервые применить способности при Скорпионах да и всех остальных… Но зачем ему вообще было убивать их?

— За тем же, зачем и сотню остальных жертв, Зефир. Это неважно, — с суровым лицом ответил Дайлер. Затем повернул голову и взглянул на портрет самого жестокого и долгоживущего на свободе маньяка, над которым ему когда-либо приходилось работать. — Важно то, что Скорпионы уже навсегда сошли с дороги, а маньяк все еще опережает нас. Отныне именно он — наша первостепенная задача.

— Тогда задам вопрос получше. Почему он не убил вас, заимев такую возможность? Почему лишь укусил, чтобы выскользнуть?

Главный детектив нахмурился, оперся о стол одетыми в перчатки без пальцев кулаками с медными вкраплениями на костяшках и уверенно проговорил:

— Я не знаю. Но он об этом еще не раз пожалеет, — он протянул руки к толстому футляру на столе и вынул оттуда огромную связку пергамента. Копии чуть ли не каждого подтвержденного отчета со всего мира, так или иначе связанных с деятельностью Флэйда. — Начинаем работать.

* * *

Разыскиваемый. Неизбежное клеймо, выжигаемое на имени и теле после первого же убийства. Мишень, прицепившаяся на меня пять лет назад и не позволяющая расслабиться ни на денек. Очевидно, на новом пути к лучшему будущему, которое этот мир еще не видывал, требовалось расширять рамки дозволенного. А значит и преступать не желающий развиваться в том же направлении закон. Люди хотят видеть меня за решеткой, где я не смогу им навредить. Хотят чувствовать себя в сохранности, вернуть все как было. Ощутить свободу действий, тех самых развратных и мерзких действий, за которые их никто больше не накажет.

Но неужели другие, нормальные люди могут так просто смириться с этим? Не может же такого быть, что у них внутри не затаилась та маленькая частица Флэйда, которая хочет прекратить все это и исправить наше общество? Наверное, я не узнаю этого, пока не добьюсь цели. Пока не буду встречать ни одной проститутки или изменщицы хотя бы на протяжении месяца. Это уже будет говорить об успехе трудоемкой работы. И никакой служитель этого закона не помешает мне добиться этого.

Разведя шторы на окне, я вгляделся в разноцветную гамму красок уже освобожденного от туч горизонта. Начало светать, но дождю словно было все равно. Наиприятнейший звук удара капель о крышу. Я приоткрыл окно, чтобы слышать его побольше и почувствовать свежий лесной запах. Одинокий домик находился посреди окруженной деревьями опушки на окраине Телдриса. Но, как ни странно, мы добрались сюда довольно в весьма короткий промежуток времени, выйдя за городскую стену через подземный проход.

Внутри было довольно уютно, не то, что у той проститутки. Четыре одноместных кровати по всем углам, два шкафа, большой стол, комод, пара бочек с припасами, удобные кресла, шкура медведя на полу. Тяга к роскоши — удел прелюбодеев, а мне же для долгого проживания было вполне достаточно и этого. Тем более, в домах жертв я лишь спал, ел и развлекался с ними, проводя остальное время где-нибудь в городе. Из поселения в поселение, из дома в дом, от пациента к пациенту. Так проходила моя жизнь уже много лет. Но эта ночь многое поменяла. С одной стороны, намечалось много безудержного развлечения и приключений, а с другой… Такие резкие перемены порой бывают слишком уж опасными.

— Все еще журчишь? Сейчас что-нибудь сварганю.

Я удивленно начал наблюдать за быстрыми действиями новообретенной подруги, усевшись поудобнее в кресле. Поразительная ловкость рук убийцы использовалась на полную при готовке пищи. Она так ловко нарезала хлеб и овощи, что за ней не угнались бы и три копии моей мамы, готовящих на кухне одновременно. Затем доставала новые припасы, что-то там делала с ними, смешивала это все, сыпала какие-то приправы, специи. Даже уследить за всем было сложно, куда уж там до самостоятельного воспроизведения подобного.

— Не думал, что убийца может быть такой отменной домохозяйкой, — я наконец-то смог оторвать взгляд от скучного и житейского, но настолько завораживающе оживленного Гидрой процесса. Как опустил глаза на окровавленную одежду. — А как насчет стиральщицы?

Девушка усмехнулась и скользнула миловидным личиком в моем направлении.

— Снимай. И приготовься увидеть кое-что интересное.

Стараясь не загадывать ничего наперед, я стянул через голову тканевую накидку. Служащую и фартуком мясника, и внешним сокрытием не очень-то привлекательных пластин кольчужно-кожаной брони. Решив не останавливаться, а полностью смыть с себя всю эту грязь из пота и крови, накопившуюся за длинную ночь, я также начал отстегивать один за другим все части доспеха выше пояса. Такая процедура имела место почти каждый день, и зачастую броня мне совершенно не требовалась. Но кто может знать, когда в тебя прилетит стрела или лезвие ножа.

— Тогда ты тоже, — в секунду осознав неловкую двусмысленность, я поспешил добавить: — В смысле приготовься увидеть кое-что интересное.

До сих пор не было ясно, каким образом Огр ранил меня в бедро. Быть может, он действительно являлся тем «сильнейшим воином в мире», которым так любил себя величать? Одним пинком по столу с топором пробить мою броню. А ведь я изготовлял ее целый трудоемкий месяц, проведя затем еще несколько дней на испытаниях. Какие только удары разными орудиями я не наносил. Ни одно не удосужилось пройти мою вторую кожу насквозь. Быть может это только мне не доставало силы?

Крепчайшая кожа бранга, которую я еле соскоблил с этого почти неуязвимого монстра с огромной рогатой башкой, была выварена в масле и обмазана жиром того же бедолаги. Уже и этот кожаный слой брони придавал мне немалую уверенность в собственной безопасности. В то же время я прекрасно осознавал, что в мире существует множество разных по могуществу и намерениям воинов, которые непременно захотят остановить распоясавшегося серийного убийцу. Единственный способ сделать это — одолеть меня в бою. А значит, нужна была комбинация из надежнейшей прочности и подвижности, добиться которой удавалось немногим.

Когда я еще не успел заработать себе черную репутацию, меня радушно принимали во многих местах. Разумеется, не только из-за обворожительной улыбки, но и чтобы я замолвил за них словечко своему небезызвестному предку. Хотели использовать меня, а получилось, что я воспользовался их огромными скидками и бесплатными услугами, в итоге ничем не отплатив. Насколько я успел убедиться из путешествий по разным городам мира, жители всех четырех стран довольно одинаковы в этом плане. Каждый думает лишь о себе и максимум — о своей семье. Любыми мерзкими и противными способами в дерьмовых условиях проживания они готовы добиваться материальной и статусной выгоды. И неважно, сколько придется врать, прогибаться, или на чьем горе и разорении строить личное «счастливое» будущее. Способные все-таки ученики, когда есть мотивация и наглядная выгода. Однако бездарные правители — далеко не лучшие учителя жизни.

Выходцем такого лицемерия оказался и лучший кузнец Аксона, столицы моей проклятой Империи. Это он научил меня изготовлению различной брони и орудия. Сочетая полученные навыки со своими любимыми инженерными, я начал создавать невообразимые вещи, большинство из которых не имело практического применения. И пока лишь устройство на правом предплечье гордо выражало исключительность. Моя гордость.

Но довольствовался я еще и изготовленной совместно с кузнецом броней. Добытую и обработанную мною кожу мы покрыли вплетениями из медных колец, заклейменных магическими рунами одного старого приятеля. Именно они составляли костяк всего изготовления, предотвращая пробитие любым оружием. Но без кожи бранга с внутренней стороны и обычных кожаных пластин, наподобие тех, что носили Скорпионы, снаружи, тонкая кольчуга бы не справилась с главной задачей безупречно. В итоге получилось такое трехслойное, но, тем не менее, довольно тонкое обмундирование, совсем не стесняющее никакие телодвижения. Не один раз оно спасло мое драгоценное туловище от травм. Лишь голова обидно и завистливо посматривала на это, но я не сильно жаловался, ведь попаданий чего-либо в нее можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Гидра молчаливо заканчивала приготовление нашего ужина, хотя в нынешнее время это можно было считать завтраком. Кто знает, что творилось у нее в мыслях. И для чего она делала все это. Уж точно не для того, чтобы подсыпать отраву. Даже за такой короткий отрезок времени она могла прикончить меня уже несчетное количество раз.

Оставив эти мысли на потом, я засунул накидку в большое корыто, находившееся возле кровати. Затем целиком снял с себя всю верхнюю часть брони вместе с устройством и прилегающими трубками огнемёта с капсулой.

— И где ты находил время и место для тренировок? И, главное, какой наставник взялся тебя учить? — с улыбкой проговорила она, развернувшись уже полностью и опершись на край стола, не выпуская из руки нож. Я хоть и гордился семидесяти пяти килограммовым мышечным рельефом, но почти никогда не выставлял его напоказ.

— Треть жизни за плечами и весь мир в распоряжении. И никто ни для чего не нужен, все сам.

— Неужели? А кто помог тебе уничтожить Драуга? Кто увел тебя от стражников прямиком сюда, в безопасность?

— Знаешь, я не впервые так легко скрываюсь от этих идиотов в латах. Справился бы и сам с этим парнем на крыше. Как и с твоим бывшим командиром. Но да, все равно спасибо.

Тут я осекся. Возможно сболтнул лишнего. Вот уже много лет благодарность не прилетала не только в мою сторону, но и в обратную. И сейчас она сделала это как-то спонтанно, а значит и не факт, что искренно. А лгать, как я это легко умею, девушке перед собой по какой-то причине все еще не хотелось. Быть может, я так давно считал всех вокруг врагами, что соскучился по союзникам?

— Мы помогли друг другу. Никто ни у кого в долгу. Можем делать это и дальше… если хочешь. Ну и если не надумаешь расчленить меня.

Открыв какой-то стенной люк, она достала большой таз с набранной дождевой водой и залила ее в корыто с моим добром. Затем начала махать руками в воздухе, призывая сюда несколько свисающих снаружи лиан через тот же люк. Они дотянулись до корыта и обволокли под водой все мое драгоценное содержимое, начав как-то странно пульсировать.

— Так, если они сейчас сожрут это, то я забираю себе твою верхнюю одежду.

Чаровница усмехнулась, поводила руками еще немного, выпустила лианы из организованной для них миниатюрной ванны и встряхнула ладони.

— Готово. Это всегда помогало выводить следы крови. Осталось лишь высушить, и будет как новенькое.

Я недоверчиво поднялся и вылил воду из корыта через люк, начав выжимать одежду. Гидра тем временем накладывала долгожданное пропитание в тарелки.

«Да вы только посмотрите на нас. Разделяющая хозяйственные обязанности семейная пара из деревушки. Только у каждого руки по локти в крови. Хотя в моем случае, скорее, даже по шею».

— Чувствую, нам есть о чем поговорить, — прервал я возникшую паузу, вновь ощутив давно позабытую неловкость.

— Да, много о чем. Но сначала, вопрос, который меня долго мучает. Все, что говорят о тебе — правда? Ну хотя бы написанное на плакате, ведь ты не можешь слышать всего.

— Так, а что там было? — я развернул скомканную мокрую накидку, и с удивлением не обнаружил больше никаких кровавых пятен. — А, точно. Ну нет, не все. Было бы как минимум странно пользоваться изнасилованиями для достижения того, чтобы ничего подобного больше не происходило. Остальное же, кроме, как видишь, страшной морды, в принципе не сильно преувеличили.

— Серьезно? — Гидра подняла на меня широкую радостную улыбку, будто бы я предложил ей отдать один из мешков с золотом. — А как тогда… Ну, это… С кем ты… снимаешь стресс? Находятся фанатки твоего творчества? Или может отшельницы, которые ничего о тебе не слышали?

«Что ты делаешь? Зачем тебе знать это? Где ожидаемая заинтересованность в том, почему я стал таким или что-то в этом роде? Куда это ты завернула прямо с порога, достопочтенная?»

— Бесчисленное количество способов снять стресс, не одно лишь только то, на что ты так недвусмысленно намекаешь. Если же говорить об этом… Ищу единственную и неповторимую, что идеально будет подходить мне. Такой ответ сойдет?

«Да, сойдет ли? Ты же и сам не веришь в последнее, не так ли?»

Еще парочка перебрасываний легких вопросов во время наших важнейших занятий, где я еще и успел немного вымыть торс мокрым полотенцем. И вот мы уже сидели друг напротив друга за узким столом и ели что-то жуткое на вид. Она будто накидала в тарелку всего, что только можно было, и тщательно перемешала это в одну смесь. Вначале я недоверчиво ковырял ее вилкой, но потом все-таки решил попробовать. И речь эта сегодня всего лишь о еде.

— Хм, на удивление, довольно неплохо. Уж получше той ерунды, что под моим пристальным надзором готовили некоторые особи. Когда мне самому было лень заниматься этим. С душой меня давно никто не кормил.

— Я смотрю, у тебя много чего давно не было. И со мной это все быстренько осуществляется, — не сводила она с меня изумрудных глаз, которые только и были видны над оловянной кружкой сока во время запивания еды.

— Да уж… — я заполнил странную паузу, не зная как еще ответить. Хоть и было еще множество тем, о которых стоило бы порассуждать.

«Что делать дальше? Продолжать путешествие с обретенным золотом, активно растрачивая его на всякую ерунду, или все-таки изменить планы? Но в какую сторону? В союз убийц я вряд ли хочу. Перемещаться куда-то из Телдриса тоже не вариант. Я еще в самом начале наказал себе до упора сидеть здесь, пока не добьюсь какого-нибудь продвижения. Вдобавок, прямо сейчас довольно интересно было заниматься тем, чем я занимался сейчас. Находиться рядом с этой особой».

— Ну рассказывай. С самого начала. Времени у нас много. На нейтрализацию Скорпионов мне дали полгода, — под эти слова мы закончили есть, и хозяйка убрала тарелки. А я пока замер взглядом на белой салфетке и лишь через несколько секунд взял ее, чтобы осторожными прикладываниями вытереть рот.

— Мм, у нас? Ты то свободна, а вдруг мне нужно идти?

— Да ладно тебе. Ты хорош. Но не настолько, чтобы прикончить отряд воинов за вечер и спокойно продолжать свою кампанию на следующий день. Никто нас тут не найдет. Про это место знали только четверо. И с каждым из них ты недавно имел честь познакомиться самым близким образом, — Гидра вернулась на место и пригляделась к чему-то на моем лице.

— Ладно, права, как никогда. Но не боишься заснуть в компании серийного убийцы? И на что ты там так смотришь? Я плохо вытер еду с лица?

Убрав прямые черные волосы со своего лба, она замотала головой.

— А ты? Лично я не боюсь. Ты бы уже давно убил меня, если бы хотел. И смотрю я на рану. Могу помочь с этим, если хочешь, — она снова поднялась с места и направилась за очередной порцией набранной воды в тазе.

— Бесследно уберешь травму, как и кровь с одежды? На что ты еще способна, ведьма?

— Ты даже не представляешь.

Пара свежих тонких лиан вновь пробрались к нам в комнату и окунулись в воду. Гидра бережно взяла одну из них и еще нежнее приложила к моей правой скуле.

— Так поведаешь мне свою историю? Настоящую, а не ту очевидную выдумку с потерей памяти.

«Не слишком ли многого хочешь? А, впрочем, ладно, заслужила. Плюс активней расскажешь мне про эту вашу орду бандитов».

— Что, ж. С чего бы начать… Ау! — я отдернул лицо от ее ущипнувшей меня лианы, и целительница лукаво извинилась. — Пожалуй, с самого начала. Родился твой капризный пациент в богатой и влиятельной семье. Скажу даже точнее, в семье Кастора «Винодела».

Гидра прервала процедуры, глубоко взглянув на меня удивленными глазами. Словно пыталась прочесть в моем взгляде, шучу ли я или нет. Действительно ли мой предок является владельцем самой крупной в мире организации по изготовлению и распространению алкоголя.

— Я слышала, что имперский маньяк приходится сыном кого-то известного. Но чтобы настолько…

— С недавних пор меня смело можно величать и сыном императора. Подонок достиг новых высот, когда я вывалился из семейного гнезда и полетел своим путем. И как папаше серийного маньяка вообще удалось это? — я ненадолго задумался и продолжил: — В общем с родителями отношения явно не задались, так что я не вернусь к ним, чтобы простоять за все содеянное в углу до конца жизни. Матери не нравилась моя небольшая жестокость, плохое отношение к большинству людей, дерзость и так далее. Отец же не сильно разнился со мной характером, но это, кажется, злило его еще больше. Все отцы как отцы, а он… Просто ненормальный. Осуждал меня за своеволие, разгильдяйство, нежелание идти по его выровненной золотом и скукой дорожке. Список моих прегрешений в их глазах можно продолжать до наступления следующего вечера. Мне же не нравились эти вечные нравоучения, непонимания, разговоры за спиной, идиотские решения, постоянные перепалки, крики на меня. И я сбежал к своей девушке.

— Хм, ты точно про свою жизнь рассказываешь? Что-то очень уж сходно с историей Фамильяра.

— Видимо, он начал бегать за мной с записной книжкой аж с самого рождения.

Гидра отвела лиану в сторону и удовлетворительно кивнула. Я приложил несколько пальцев к скуле, где еще недавно было вздутие. И с удивлением обнаружил, что сейчас она ничем не отличалась от здоровой левой.

— Ты просто чудо.

— Не обрывайся, давай, на самом интересном моменте, — с теплой улыбкой ответила она на это справедливое заявление.

— Как оказалось, от ужасных, но все же людей я сбежал к настоящему монстру, полноценно раскрывшему свою суть в предательстве. Тут-то и началось мое преобразование. Я хоть и отличался вспыльчивым и ненавистным характером с самого детства. Но явный бзик в мозгу, послуживший началом моей карьеры, произошел на двадцать первый год жизни именно из-за этой… — мои пальцы напряглись изо всех сил и сжали воздух, захотев пережить тот момент еще хоть раз.

— То есть весь этот кровопролитный путь… Разве из-за одной женщины можно настолько измениться, что идти и хладнокровно истязаться над другими? Неужели все мы такие, как она? Неужели абсолютно каждая из твоих жертв заслуживала этого? — превратила собеседница историю жизни в серьезный разговор с не менее серьезным лицом.

— О да, еще как. Я никогда не убиваю просто так. В основном нахожу вот такую заразу и грязь, наказывая ее самыми разными способами. А теперь вообрази последствия моего безделья. Как минимум, многие другие обманутые мужья сошли бы с ума и стали бы мною. А так я, как третья непредвзятая сторона, делаю за них всю грязную работу, умудряясь сохранять все частички здравого ума в едином целом. В основном через нахождение удовольствия во всем этом.

Вспомнив про рану на бедре от метательного топора первого Скорпиона, я немного приспустил штаны, преодолев небольшое смущение, и отстегнул пластину брони на бедре. Гидра увидела рану и тут же немного разгладила хмурость на лице, в миг развеяв все нагрянувшие с этим необычным действием опасения.

— Тема довольно спорная, наверно не стоит смотреть на нее так однобоко. Представь и ты кое-что. Ты получил желаемое. Никаких больше проституток и легкодоступных дам, к примеру. Следовательно, и обманутых мужей. Но зато есть куда больше неудовлетворенных мужчин, которые попросту не могут получить желаемое стандартным способом. И что за новая каста грязи у нас теперь образовывается? Озлобленные насильники, маньяки и психопаты, забирающие свое силой. Проститутки сформировались по какой-то причине. У людей всегда была и будет потребность утолить природную похоть. Никуда от этого не сбежать. И если парень действительно хочет здоровых отношений, то ему следует найти подходящую девушку для этой цели. Ни первую попавшуюся блудницу, которую он только встретил и надолго ослепил себя обманчивой удачей, наивно полагая, что она будет разделять его моральные принципы. Но такому не обучают в академиях. Вот и распространены печальные исходы.

Новые лианы взялись за работу. Теперь они приятно щипали кожу, и я прямо чувствовал, как разрезанные участки раны начинали безболезненно сходиться обратно. Но быстро воспринял это как должное и вернул все внимание на разговор:

— Если утоленная похоть — это все, что сдерживает каждого человека от бесчинства, то ничего уже нет смысла предпринимать. Остается просто повеситься. Соглашусь с несколькими словами. Что мужчины должны делать — так это совершенствоваться, следить за собой, начать ухаживать сначала за непривлекательными дамами. Многие из последних за недостатком внимания не особо то сейчас довольны жизнью и легко могут стать твоими насильницами, маньячками и психопатками. Но почему-то не становятся, не так ли?

— Тогда можно другой вопрос… Откуда ты вообще заимел право решать за все человечество? Откуда ты знаешь, что именно твое мировоззрение верно? Что остальные с ним согласятся, пусть и не сейчас. Что для всех оно будет лучше. Или наплевать? Будешь их же кровью навязывать им и дальше, — с легкой, но явно натянутой улыбкой продолжила она, то и дело исследовательски переводя быстрые глазки с моего лба на подбородок и обратно.

— По-моему, не нужно обладать большим умом, дабы различать грязь и понимать, что это чистый ужас. И жить в ней нравится только свиньям. Если никто больше не осмеливается изменить это и открыть всем глаза на происходящее, то почему не могу я? В то же время, если другая сторона делает что хочет, откуда-то заимев право очернять все вокруг, прямо и косвенно меняя положение вещей в обществе, то мой довод еще сильнее. Почему я не могу действовать подобным образом? Мне казалось, что все люди должны быть равны. Просто кому-то приходит в голову, что можно и нужно выходить за недалекие рамки ради глобального улучшения. Особенно в эпоху царствия эгоистов, делающих то же самое, но в противоположную сторону.

— Ладно, оставим еще эту тему. Мне не терпится услышать про твою девушку. Что там такого произошло? И как ты мог любить ее, если внутри она была монстром, которая легко могла предать тебя? Совсем не видел этого?

— Не видел. Не было у меня тогда тебя, чтобы раскрыть глаза ранее озвученным советом. Был ослеплен этой самой любовью, первой между прочим. Не хотел видеть… На самом деле мне противно вспоминать эту тварь и ее деяния. Так со мной еще никто не поступал. И больше не поступит. Я покончил с ней и пресек все ее будущие зверства. Тогда и понял, чем нужно заниматься. Тогда и нашел истинное призвание и профессию. Да, никто еще, наверное, пока что не принял этого. Особенно те моральные уроды, первыми побежавшими сдавать преступника следователям. Родного сына… Как они спят по ночам?

Гидра завершила водно-травяные процедуры. На бедре остался лишь едва заметный шрам, за что захотелось прямо тут же погладить девушку по гладким волосам. Даже несмотря на слегка подпорченное погружением в воспоминания настроение. Но чтобы не спугнуть, я сдержался. И спокойно выслушал ее ответ после моего рассказа, не перебивая еще какими-нибудь дебатами:

— Вот оно значит как. Ты потерял веру в людей, оказался предан самыми близкими и решил сделать абсолютно всех врагами, — заключила она тем, что у меня самого никак не получалось сформировать. Даже несмотря на предельную очевидность всего. — Однако не стоит идти в одиночку против целого мира. Даже если тебе это нравится. Все эти твои развлечения с такими успехами могут оборваться в любой момент. Ты нажил уже много врагов. Возьми хоть одну сторону в союзники. Я еще раз предлагаю примкнуть к нам, Флэйд.

«Может, все же стоит попробовать? В любом случае население Телдриса после Скорпионского кострища будет особенно настороже, спешить некуда. Испытаю что-то новое, посмотрю, как на меня будут реагировать другие люди. А по ходу дела возможно куда легче будет находить и грязь. Если, конечно, все это не уловка от злопамятных Вайперов, которым я в какой-то определенный период времени вполне мог насолить, забрав цель их контракта раньше времени или что-то вроде того. Тогда объяснение найдут и эта настойчивость, и это любопытство… В моей ситуации предельная осторожность с новыми знакомствами не помешает».

— Пока могу сказать лишь одно… Давай поспим. Я дико утомился. И не хочу принимать такое важное решение на усталую голову.

— Да, твой организм сейчас немного в шоке от завершения работы регенерации кем-то другим, да еще и в один миг. Получается хоть и в меньших масштабах, но я отплатила ему тем же.

— Действительно. Ожесточенная борьба против Огра, Драуга и мастера кнутов, а также продолжительный бег с двумя золотыми мешками здесь совершенно не при чем, — закадычно ответил я, пока закреплял пластину на бедре и натягивал штаны. Затем грохнулся на одну из двух кроватей с облегченным выдохом. — Завтра я готов внимательно послушать историю твоей жизни. А также обещанный рассказ об этой вашей «Тьме».

Что бы она со мной не сделала, мне было даже лень вставать и заботиться о том, чтобы мешки провели здесь со мной всю ночь. Ведь девица легко могла притворяться все это время, чтобы спокойно забрать добычу и сбежать, пока я сплю. А если последняя теория окажется верной, то даже похитить или полоснуть горло кинжалом. Но мозг почему-то не пожелал особо придерживаться ей, посчитав сон намного более логичным завершением сверхпродуктивной ночи, чем безустанный надзор над опасной персоной в двух метрах от меня. Я с ним согласился. Мне хотелось ей верить. Должен же хоть кто-то из них быть нормальным в этом мире.

— Хорошо, — не поворачиваясь ко мне лицом, ответила подозреваемая, но еще не заключенная, не осужденная и не казненная дамочка. Затем сняла плащ и отцепила все ножны, поставив их на стол между нами. Оставшись в кожаной одежде без единой капли крови или щепотки грязи на ней, Гидра аккуратно и бесшумно уселась на соседнюю от моей кровать. Взяла неиспользованные отростки намокших растений и начала прикладывать их к своему лицу, снова начав многофункциональную магию.

— Вот оно что. Я знал, что ты ведьма. И теперь знаю, каким образом тебе удается сохранить молодость кожи.

— А как еще мне внедряться и привносить «глобальное улучшение», как ты выразился? Скорпионы не взяли бы к себе страшную неухоженную ведьму. Любые царапины будут опознавательным признаком, ставящим все внедрения под удар, — быстро проговорила она будто бы подготовленную речь. Но подумав еще с секунду, размеренно добавила и от себя, бросив на меня оживленный улыбчивый взгляд: — Да и я девушка. Наверное, этим стоило начать и закончить.

— Рад быть не одним на этом фронте. Быть может и мне понадобятся похожие услуги лет через десять, — я взбил себе подушку и в последний раз всмотрелся в утихающий дождь через окно. — Кстати, как мне тебя называть? Не Гидрой же. Хоть и весьма удачно подобранный клич.

Девушка быстро закончила уход за лицом, растянулась на кровати, приготовившись ко сну. Или же только делала такой вид, чтобы я расслабился.

— Меня зовут Нэйди.

Я отвел взгляд с окна и взглянул на нее через сомкнутые брови и значительные нотки недоумения на лице. Она усмехнулась моей реакции и вжалась щекой в подушку.

— Шучу. Слышала, как ты назвал свое оружие там один раз… Рейн. Так меня зовут.

* * *

Я шел по узкому и шаткому мосту куда-то в пустоту. Но внизу была не пропасть, а лица всех тех, чьи жизни я отнял самыми разнообразными способами. Они все выглядели точно такими же, какими я их запомнил перед самой смертью. У кого-то до сих пор торчал нож из уха, у кого-то отсутствовал кусок носа. У одних отрезаны губы, и просматривались все сжатые зубы, у других же выколоты глаза. Но даже в случае последних я чувствовал на себе злобный обжигающий взгляд.

«А что я такого сделал? Они сами виноваты. Каждый ответит за свои злодеяния когда-нибудь и перед кем-нибудь. Я лишь ускорил этот процесс, и они ответили передо мной. Что же касается меня, то я ни перед кем не собираюсь отвечать. Не такой уж я и грешный, раз занимаюсь очисткой грязи и беру работу других на себя. Конечно, это можно было бы делать более гуманными способами, начиная от беседы и на крайний случай заканчивая удушением. Без пролития крови и причинения боли. Но это не будет устрашать остальных. Не будет поддерживать мой интерес на столь утомительном пути, даже если он необходим человечеству».

Внезапно мост раздвоился. Один путь был таким же раскачивающимся, с многочисленным количеством дыр в досках, куда можно было запросто провалиться. Другой же представлялся куда более располагающим. С дополнительными креплениями со всех сторон, целым и почти не шатким. Недолго думая, я сделал логичный выбор.

Но даже несмотря на превращение досок под ногами в крепкий камень, заметный вырост моста в ширину и рассеивание тумана в его конце, идти мне было невыносимо тяжело. Я спотыкался и еле вставал. Пару раз чуть было не метнулся к боковому краю, чтобы спрыгнуть вниз. Тело мое лишалось отдельных частей, затрудняя движение еще сильнее. И когда я почти дополз до конца, напрягаясь жалкими остатками тела, что-то вдруг остановило меня. И я перестал ощущать боль. Лишь гармонию. Даже не увидя себя в конце моста…

Проснувшись, я запомнил лишь эту часть диковинного сна. Зато в голове трезво воспроизвелась прошедшая ночь. Глаза тут же поспешили все осмотреть, дабы мозг убедился в реальности столь значимых событий и перестал причислять их к одному из первых сновидений.

Пульсирующие отголоски не полностью угомонившихся нервов на бедре. Отсутствие одежды выше пояса. Рука свесилась через край кровати и нащупала мешки с золотом. Все было на месте. Я там, где должен быть и с чем должен быть. Лишь одного не хватало. Вместо ожидаемо спящей Рейн сбоку ютилась аккуратно заправленная постель. Со стола свисала моя разглаженная верхняя одежда, придерживаемая от падения снятыми ранее пластинами брони. Ожидала меня еще и огромная тарелка с той вкусной фирменной смесью, которая наверняка еще и не портилась. Подкреплял все и чарующий запах ромашки, паривший в воздухе.

За эти пять лет мне часто приходилось вырываться из райски-пленительных оков сна по самым разным причинам. Проверить жертву, убедиться в безопасности окружения или переместиться в другое. И даже если все было в порядке, настроение ввиду расхлябанного спросонья разума меня убивало. То ли дело в этот раз. Благодарность за помощь в убийстве Скорпионов оказалась куда выше, чем вкуснейшее угощение и лечение двух Огрских побоев. Глаза вновь прикрылись сами собой, а легкие глубоко вдыхали парящий в воздухе аромат цветов Рейн. Я встал с кровати и подошел к столу, аккуратно проведя рукой по накидке, не смея испортить такую ухоженную красоту. И вместо одежды представлял кое-кого другого.

Дела полетели ввысь. Да ещё и без каких-либо последствий или потерь. Почти.

Остаток дня и полночи были посвящены тренировкам и поискам моей спутницы. С каждым пройденным часом я все больше приближался к неприятной, но единственной логичной мысли: она попросту сбежала к своим Вайперам, не захотев даже попрощаться. И все эти оставленные для меня приятности, включая целое, не перерезанное горло, были лишь знаком заглаживания вины, а не благодарности. Чтобы я не сильно обижался.

Тренировки же нужны были для ближайшего будущего. Ведь члены этой «Тьмы» в любом случае начнут меня разыскивать за сотворенное с их коллегами. Поэтому нужно быть максимально подготовленным, чтобы встретить их во всей красе и не опростоволоситься. А чем я занимался последние годы? В меньшей степени мой досуг затрагивал битвы и в большей неспособных ни на что кукол без мозгов.

Укромный дом, который мне так любезно предоставила Рейн, стал моей опорной базой в Телдрисе. Припасов здесь было превеликое множество, поэтому я вообще редко покидал окрестности. Больше времени оставалось на отработку ударов на сооруженном манекене, таскание подбирающихся под руку тяжестей и нагружение мышц различными упражнениями на перекладине.

Однако сколько бы я не занимался этим выматывающим и отвлекающим от любых мыслей делом, даже при сильной усталости я не мог отвлечь себя от небольшого гнетущего чувства, которое первое время отрицал. И связано оно было с первым союзником.

«Зачем предлагать уйти вместе с ней, чтобы потом вот так бросить меня, не дождавшись ответа? Неплохо ведь все начиналось, почему бы не продолжить истреблять Скорпионоподобных вместе?»

На второй день вернувшегося одиночества было решено прогуляться в вечернем городе. Узнать, как обстоят дела, что изменилось, как теперь выглядит далеко уже не «Несгораемый» трактир. Ну и возможно, конечно, найти новый объект для развлечений. Может хоть так я смогу избавиться от пожирающей изнутри тоски.

По пути я вдруг сбавил ход до полной остановки, уставился в одну точку на минуту забвения, после чего осекся и со всей силы пнул одинокий камень.

«Да с какого перепуга вообще? Я чуть ли не в одиночку одолел лучшую банду разбойников, бывших неофициальных хозяинов столицы, и хожу с такой мордой? Да я должен вовсю веселиться и продолжать дело всей жизни! Какой еще повод мне нужен для заряда бодрости?»

Взмахнув головой, я улыбнулся и поразился самому себе. Тому, насколько легко я поддался каким-то пустым обещаниям и игривой улыбке. Снова.

«Помогли друг другу и разошлись, на этом все. Не хочешь превращать это в хотя бы еженедельную традицию — не надо. Выметывайся уже из меня и дай спокойно отыскать следующую цель».

Встряска подействовала на меня весьма эффективно. В походке ощутилась привычная легкость, а в мозгу ясность. Я вдыхал свежий воздух и миролюбиво осматривался по сторонам, проходя по безлюдному коридору из стен домов, пока не остановился перед выходом из него. Следующая цепь переулков, ведущая к Центральной Площади со сгоревшим трактиром, находилась через метров шесть освещенной магическими огоньками дороги. По ней вечерами любили маршировать закованные в железную тесноту молодцы. И хоть за пять лет путешествий я уже научился различать их приближение чуть ли не нюхом и шестым чувством, осторожность никогда не помешает.

Выглянув из-за угла и за секунду оценив ситуацию, я увидел какую-то удаляющуюся парочку вдалеке, держащуюся за руки. И от чего-то на секунду даже опустил взгляд, но тут же вновь сосредоточенно осмотрел все вокруг. Больше рядом не было ни души. Я быстро зашагал к темному, заслоненному старыми лианами проходу напротив, и, не дойдя последний метр, остановился как вкопанный. Причиной тому послужила замеченная на стене листовка. Очередной вызывающий плакат, безотрывно связанный со мной прошлым и по моему выбору способный изменить все будущее.

Не пропустите!

Только в полдень, на шестой день месяца Дождя!

Шальная Серенити

Долгожданное возвращение!

В Телдрис прямиком из Тиберии!

Выступление с концертом в Ночном Театре!

С полминуты я так и стоял, прирастив ноги к земле. Но с раздавшимся где-то вдали шумом колокола живо опомнился. Глаза не сразу поверили увиденному, но руки все же сорвали объявление со стены. Оказалось, что оно действительно настоящее, и я не спал. Не хотелось даже скрываться более в переулке. Я попросту рухнул на колени и мысленно утонул в эмоциональных раздумьях.

«Как? Почему? Это чей-то розыгрыш?»

Шальная Серенити. Моя Серенити. Никого я так усердно не искал целых три месяца. Ни о ком я так пытливо не думал ночи напролет. И уж никого я так сильно не жаждал прикончить. А все потому, что никто никогда не сбегал от меня. Кроме Шальной Серенити.

Обаятельная на вид певица, имевшая недюжинную популярность во всем мире. Талантливая и чистейшая на сцене, вне ее она открыто демонстрировала себя в качестве одной из самых мерзких и грязных дам, какие мне только попадались. Пользуясь всеми привилегиями, Серенити прямо в финале каждого концерта выбирала одного-двух симпатичных парней из зала и отправлялась с ними в ночное постельное приключение. Затем отпускала только под утро и забывала навсегда, чтобы в следующий раз избрать новых жаждущих ее подопытных.

Разумеется, в первую очередь это был хитрый ход, привлекающий народ на все ее выступления. Каждый такой концерт был сенсацией для города, в котором обретал снисхождение протекать. И даже если бы Шальная Серенити делала это исключительно для развития профессиональной репутации и не наслаждалась бы каждым моментом похабства, такой как я никогда не прошел бы мимо. Зато неустанно преследующий меня товарищ-закон легко делает это и по сей день… Никто не наказывал ее, не препятствовал продолжению и распространению этого заражающего даже воздух блуда, ведь не было никакого преступления. Пусть кто-нибудь только попробует доказать мне после этого, что закон совершенен, и такие, как я, лишь губят это общество. Да, он не исправит всей ситуации. Но подсобить как-нибудь уж мог бы и попробовать.

Заслуженно считая этот по-прежнему не укладывающийся в голове распорядок дел самым масштабным проявлением людской похоти и безрассудства на этом веку, я решил действовать. Спокойно отправился на ее богопротивный концерт, заранее добившись того, чтобы в первых рядах кроме меня не было ни одного красавчика, и устроился посередине. После невыносимого часа тягомотного выступления выбор сразу пал на единственного достойного кандидата.

Случилось это два года назад. Мое лицо получило широкую известность как раз после случая с Серенити. До нее мало кто знал, что это сынок императора разгуливает по миру и творит правосудие. Наверняка заслуга отца, всю жизнь старавшегося не опорочить свое паршивое имя.

Когда мы уединились в хоромах Серенити, и певица начала раздеваться, я принял решение максимально растянуть это приятное для меня и полезное для нее времяпрепровождение. Что стало моей ошибкой. На случай буйных избранников у нее оказалось оружие. И хоть я предусмотрел это и проверил все, что только мог, она достала из-под лодыжки небольшую железную дубинку, знатно огрела меня и уже через несколько секунд неслась по коридору с криками о помощи. Смутное ощущение, с которым мне приходилось пробиваться через толпы ее охранников наружу, навсегда застыло в моей памяти. С тех пор стерва залегла на дно, чтобы вновь не попасться в мои руки.

И теперь, после пережитого, Серенити вновь осмелилась вернуться к истокам? Да еще и так открыто? Прямо в городе, в котором, как уже наверняка известно доброй части мира, находился я?

«Нет, что-то здесь не так. Скорее всего это действительно розыгрыш, и Шальная Серенити не имеет к этому объявлению никакого отношения. Она бы не бросила мне такой дерзкий вызов. Никто бы из подобных этой скотине не бросил. Если только не…»

Осознание подоплеки всей ситуации наконец ударило мне в голову. И многие вопросы тут же получили ответы. Я широко оскалился и растер ладони, ведь непродуманный поступок двухдневной давности все-таки оправдал себя. Не зря я оставил в живых однобрового врага, дав ему шанс раскрыться и вызвать во мне заинтересованность. А позже предложить и достойную борьбу.

«Кнут, ну неужели ты думал, что я не пойму? Что поведусь как идиот? Или как раз на обратное ты и рассчитывал? Все это становится слишком уж любопытным…»

Сприподнятым настроением, которое окончательно выбило все те непонятные и отягощающие раздумья о Рейн, я свернул красочное объявление в трубочку. И слегка трясущимися ладонями запихнул его за одну из нагрудных пластин, чтобы как можно ближе расположить к сердцу. Затем размял руки, развернулся в совершенно другом от прежней цели направлении и направился к театру, намереваясь досконально изучить его и продумать план действий. Всего через три дня я вновь увижу ее. И завершу это единственное незаконченное дело в своей карьере.

* * *

— Закурите?

Адресат вопроса одарил светловолосого следователя многозначащим взглядом, на что тот расплылся в улыбке и поспешил убрать протянутую трубку обратно в карман. Он прекрасно знал отношение вечно совершенствующегося командира к подобного рода разрушающим вещам, но от скуки все равно решил таким образом начать разговор. Поднять старую тему того, что нельзя вечно быть настороже, так серьезно относиться к работе. Человеческому организму просто необходимо периодическое расслабление, пусть даже слегка вредящее здоровью. Но увидев этот взгляд, Зефир отошел от табака и подступил к беседе с другой стороны:

— Прошло уже пять дней, а я до сих пор не могу поверить в смерть Скорпионов. Одно нападение Флэйда, и основная угроза округа, за которой мы так долго охотились, превратилась в пепел… Почему вы не радуетесь этому?

Дайлер нахмурился, еще раз оглядел по-прежнему пустующий горизонт и повернулся к своему главному подручному, чтобы ответить уже на второй глупый вопрос:

— Потому что они должны были ответить по всеобщему закону, а не стать жертвами другого преступника.

— Да ладно, босс, отключите уже эту правильность. Неужели вам бы не хотелось, чтобы Флэйд где-нибудь поскользнулся и сломал себе шею? Наша работа стала бы куда проще, — не сдавался стоящий рядом следователь. Он не верил, что кто-то в принципе может быть таким идеальным и законопослушным. Либо его давний начальник до сих пор обманывал самого себя, либо всех остальных.

Однако уверенный и настроенный взгляд, которым в свете факелов вновь ответил ему Дайлер, заставил Зефира на секунду подумать, что такой человек все же существует:

— Мне грустно слышать это. Ты все еще ставишь на первое место своих приоритетов стремление к как можно большему безделью вместо действительно важных вещей. Это наша работа. Бросать отступников человечности туда, где они никому не смогут навредить, где будут иметь достаточно времени, чтобы передумать. Не работа каких-то кровавых междоусобиц или случайных происшествий. И не к упрощению ее мы должны стремиться, а к эффективным результатам.

— Да, — все с тем же недоверием в голосе протянул собеседник, — только вот наши результаты пока оставляют желать лучшего. В отличие от Флэйда.

— Поясни.

— Ну как, разве вы не заметили, что мы несколько дней спокойно занимались планированием, дипломатией и организацией, ни на что не отвлекаясь? Ни на одно мельчайшее преступление в столице.

Дайлер отвел слегка расширившиеся глаза куда-то в сторону и задумался.

«А ведь действительно… Даже на предыдущей должности я чуть ли не каждый день занимался какими-то разборками, зачастую даже не связанными ни с Флэйдом, ни со Скорпионами. И сейчас, когда ответственности и охвата еще больше, я не получаю ни одного заявления о совершенном преступлении?»

— Похоже, я слишком твердо сконцентрировался на поимке маньяка, — детектив вернул сосредоточенный взгляд обратно на Зефира: — Такое затишье в Телдрисе случалось крайне редко. В чем дело? Я ведь не давал приказа освободить меня от известий о различных делах, пусть даже мелких. И как, по-твоему, Флэйд связан с этим?

Зефир едва сдержанно рассмеялся, не ожидав услышать настолько впечатлительную реакцию. Наконец-то он получил возможность предоставить неоспоримый факт в поддержку своей позиции в этом извечном споре. Да еще и когда его гордый начальник сам завел текущую беседу в это русло.

— А так, господин хороший, что это он добился этого. Приходи нам заявления, мы бы хоть и поворчали на отвлечения от занятия более высокой преступной пташкой, но обязательно бы доставили их вам. Дело в том, что они не приходили. Ни одного за последние дни. Либо это мирные жители настолько напуганы пожаром и эффектным выходом маньяка на обозрение, что по какой-то причине боятся даже сообщать о незаконных инцидентах, либо…

— Либо это преступники настолько напуганы… — завершил гипотезу детектив, на этот раз приоткрыв даже рот, и сфокусировался на одной точке на земле. — Мелкие и покрупнее. Действующие и потенциальные.

— Ну знаете, я бы тоже малость заволновался, если бесконтрольный убийца вдруг переключился бы на проучивание следователей и спалил бы дотла их главный штаб в округе.

«Неужели такое возможно… Сдержать не только Скорпионскую, но и всю остальную преступность другим преступлением. И куда результативнее, чем это сделал бы закон».

— Так что советую перестать смотреть на работу туннельным видением и тратить на нее абсолютно всю силу и веру. Старое доброе расслабление послужит неплохим началом.

После заключающих слов Зефир даже захотел слегка хлопнуть начальника по плечу, но вовремя осекся, чтобы не спровоцировать неловкость. Достаточно и того, что ему наконец удалось внедрить в эту неприступную голову полезную пищу для размышлений. Следователь оставил Дайлера наедине с мыслями и отправился к другим распределенным по одинокому перекрестку коллегам, дабы обсудить что-нибудь интересное и с ними.

Детектив так и не сдвинулся с места. Он стоял в привычном снаряжении, прильнув спиной к боковой стенке кареты с высокими деревянными колесами и скрестив руки на груди. Три закрепленные пары наручников за поясом, скрытые тонким синим плащом, от давления твердой поверхности впивались в поясницу. Но он не замечал этого, продолжая смотреть в ту же самую точку в метре перед ногами.

Сказанное коллегой заставило Дайлера наконец-то перестать думать о будущем и осмотреть уже совершенное. Та цель, та мечта, рожденная в один переворачивающий момент, и к которой стремился всю последующую жизнь, совершенствуя сначала себя, а затем и весь остальной мир, теперь казалась еще дальше.

«Что изменилось? Я посадил больше сотни подонков, что угрожали всем в большей или меньшей степени. Старался подавать этим пример одним, и суровый урок другим. Но что в итоге-то? Скорпионы. Серийный убийца. Другие. Преступность продолжает развиваться и по сей день. Никакого усвоенного урока. Даже самые доверенные подручные продолжают отлынивать, не видят особой мотивации. Не хотят в полной мере посвящать себя огораживанию людей от монстров. Почти никакого вдохновения примером. И тут Флэйд… Одним поступком решает огромную проблему и утихомиривает всех остальных».

На противоречивых мыслях Дайлер внезапно вздрогнул, услышав приближающуюся повозку. Выпрямив руки и начав на секунду неуверенное, но после привычное легкое движение вперед, он незамедлительно подвел итог рассуждениям:

«Так или иначе, это могло быть совпадением. Максимум, недолговременным решением проблемы. Флэйд вонзил в болезнь свой чудо-клинок, заставив отступить симптомы. Но он не вылечил болезнь. Это под силу только долгой и упорной работе. И, самое главное, правильной, не аморальной работе. Страх не будет обитать вечно для сдерживания всех пороков. А вот порядок и самостоятельно выведенная дисциплина еще как будут».

Как вся личная команда Дайлера и представляла, ожидаемая несколько часов карета была отделана всяческими бесполезными полотнами и золотыми украшениями, которые лишь тормозили ход лошадей. И даже те умудрялись явно выражать недовольство из-под навешанных на себя тряпок, лениво таща за собой повозку.

— Глядите-ка. Еще бы горящую мишень со своим именем приделала, — усмехнулся все тот же блондин сзади, и ему начали подыгрывать все остальные следователи, ежемесячная оплата которых оставляла желать лучшего. Но так устроен этот мир, где действительно важные и рискованные работы находились где-то на самом низком уровне, а вот такие, как у этой певицы, судя даже по одной карете, были на вес золота. Никто не ценит здоровье, безопасность и сытость пока не потеряют что-нибудь из этого. Все жаждут развлечения — следующую потребность, которая все никак не удовлетворится. За это они готовы платить сколько угодно. И главный детектив ничего не мог с этим поделать. Даже хоть немного повысить оплату тем, кто этого действительно заслуживал. Такие права и возможности имелись лишь у бездарных правителей Ксенона, но они не пользовались этим. Зато сами упивались в стократно превосходящим необходимое достатке. Жили для себя и узкого круга подчиненных, а не для народа. К сожалению, изменить этого было не в его силах.

— Я так понимаю, действуем по плану один? — предвкушая любопытную поездку, задал вопрос другой стражник, хотя и так уже знал на него ответ. Дайлер кивнул ему и неспешно положил руки на пояс, коснувшись пальцами родных кнутов. Это всегда придавало еще больше уверенности даже в мирных ситуациях.

Как вдруг раздался еще один приближающийся шум.

Топот многочисленных копыт из неизвестного направления. Лишь через полминуты все присутствующие увидели, как из-за деревьев вдалеке показалось с дюжины всадников. С черными развевающимися плащами они неслись прямо по полю в направлении Телдриса, не став двигаться по единственной выложенной здесь дороге. Будто знали о встрече с нежданной граничной проверкой от десятка стражников с осторожным детективом во главе.

— Наверное, гонщики. Или конюхи из города. Прохлаждают скакунов, — громко предположил светловолосый следователь. — Так или иначе, в городе есть часовые для этого. А у нас своя работа, коллеги.

Дайлер прищурился, не переставая наблюдать за подозрительной стаей незнакомцев, но ничего не стал приказывать отряду. Однако что-то ему подсказывало, что те мчались туда не просто так. Как не просто и миновали более удобный и короткий путь по дороге, на которой они сейчас расположились. Не случайно и были похожи на теней в черных накидках с капюшонами. Но сейчас в разгаре выполнения была совершенно иная задача, и рассмотрение этой детектив решил оставить на успешное возвращение в город.

Карета наконец достигла перекрестка и остановилась. Лошади тяжело дышали, но не от усталости, ведь скорость движения по указанию хозяйки была и так минимальна, а от тяжелых и сдавливающих костюмов.

Чтобы не испортить отношения с единственной возможностью на поимку Флэйда, Дайлер удержал себя от порыва освободить бедные создания незамедлительно. Вместо этого он только указал взглядом на лошадей, и несколько следователей кивнули ему в ответ. Как только карета поступит в их распоряжение, они облегчат участь запряженных скакунов.

— Мне не нравится ваш климат. Надеюсь, все закончится быстро, и я поскорее уеду из этой обители дождей и влажного воздуха, — едва дверь кареты открылась, и «принцесса» вышла на обозрение местных служителей закона, как встреча тут же началась с такого откровенного негатива. Но Дайлеру было плевать на непристойно высокомерное поведение этой девицы. Главное, чтобы она выполнила задачу и не убежала в самый ответственный момент.

— Приветствую, Серенити. Благодарю вас за смелость и решимость помочь следствию. Если все удастся, то Флэйд будет за решеткой уже завтра, а вы сможете отправиться домой с неплохой премией и в разы возросшей репутацией.

Ножки в вычищенных каблуках с характерным звуком ступили на грязную каменную землю, и главного детектива тут же осмотрела недовольная мина. Но как только Серенити разглядела в свете факелов на крыше повозки ровные черты его лица и глубокие синие глаза под белой надбровной повязкой, то тут же сменила гнев на милость. Уставшая физиономия разгладилась в нежной улыбке с белоснежными зубами:

— Если все удастся, то премия будет обеспечена и вам. А также моя личная благодарность, — с трудом оторвала девушка взгляд от Дайлера, дав тому возможность едва заметно покачать головой. Затем она огляделась в пышном светло-розовом платье, судя по всему являющимся единственным типом одежды в гардеробе, и выступила вперед, громко произнеся: — Я прибыла сюда, чтобы воздать монстру по его заслугам. Я понимаю, что без меня он будет и дальше творить ужасные вещи, и все должно быть сделано любыми способами. Но надеюсь, всем очевидна безусловность первенства моей безопасности? Буду рассчитывать на вашу силу и внимательность. Не подведите, иначе горько пожалеете.

С небольшой насмешкой Дайлер вновь затряс голову, стоя позади девушки, и вышел вслед за ней, спокойно обратившись:

— Не подведем. Даю вам слово. А теперь, для обеспечения той самой безопасности прошу в нашу карету. Вашу доведут мои ребята.

— С чего это? Я не хочу залезать в эту покореженную коробку! — незамедлительно возмутилась гостья столицы, и Дайлер внутренне закатил глаза, понадеявшись даже больше Серенити на скорое окончание всего этого. Размеренно и внушительно, будто маленькому капризному ребенку, он объяснил всю ситуацию:

— Флэйд уже должен был узнать о вашем прибытии. Если вдруг он поторопится и решит напасть на вашу выразительную повозку еще до Телдриса, то эти уважаемые вооруженные господа примут его. Все закончится куда быстрее.

Дайлер не дал ей очередной возможности потратить всеобщее время и нервы на очередное пустое негодование. Он быстро подхватил девушку под руку, поняв по недавней заинтересованности в нем, что она не возразит, и неспешно повел к своей карете. Серенити сначала хмурилась и обеспокоенно смотрела на то, как пять следователей в грязных латах с предвкушением залезали внутрь ее чистейшего транспорта под точно такой же взгляд ее кучера. Однако через несколько секунд сдалась и смиренно продолжила движение. Теперь расплывчатый взгляд то и дело поднимался на высокого для ее небольшого роста кавалера с прилизанными назад каштановыми волосами.

— Скажите, и давно вы используете прекрасных дам в своих коварных целях?

Детектив усмехнулся этой дивной даме с ее разнообразными тонами голоса и настроения. То она разозлена, то через секунду уже смиренна. То говорит о понимании всей серьезности происходящего, то при первом же сопутствующем неудобстве возмущается. Он был наслышан о ней многого и предполагал, что в жизни как человек она далеко не идеальна. Но и подумать не мог, что сам станет объектом ее пристального взора, которым за прошедшую актерскую карьеру она одарила уже человек двести.

— Впервые. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Так уж сложилось, что вы единственная, кто способен выманить его. Я не мог этим не воспользоваться, ведь каждый день на счету, и список его жертв может вырасти. Хотя объявление о вашем скором прибытии подействовало еще и в новом полезном направлении, на которое я не мог и рассчитывать. В последнее время он затих.

Возможно это и не было причиной пятидневного спокойствия в Телдрисе. Флэйд мог просто отходить от Скорпионов или даже скрыться из города. А мог и вправду отправиться на поиски очередной жертвы, пока не увидел плакат. И тогда незамедлительно сменил планы и начал подготовку.

«И в том, и в другом случае дело плохо. Либо его не удастся выманить, либо он будет предельно готов. Возможно стоило развесить объявления несколько позже… Но если этим были спасены потенциальные жертвы, отведя взор маньяка на Серенити, которой с нами ничего не грозит, то жалеть здесь не о чем. Да и как он может подготовиться?»

Сказанными словами, хоть и оставаясь на насущной теме, главный детектив поддался на флирт, чтобы не оттолкнуть этого человека. Мало ли, что придет ей в голову во время операции. Вдруг не захочет больше помогать следствию из-за сохранившейся с этого момента обиды. На кону стояло слишком многое, нельзя было рисковать даже подобными мелочами.

— Понимаю. Но, быть может, вы хотя бы насладитесь концертом в полной мере? Ведь это будет мой первый выход за два года. Поручите проведение операции своим подручным. Уверена, у такого импозантного мужчины как вы их должно быть много, — Серенити покрепче взяла новоявленного кавалера под руку и опустила на нее вторую ладонь.

Тем временем лошади праздничной повозки сдвинулись с места и погарцевали вдоль дороги в Телдрис. До безопасной отправки следующей кареты предстояло ждать минут двадцать, и Дайлер уже понимал, что они будут самыми долгими за последнее время.

— Сожалею, но у меня будет своя ответственная роль. Если я буду бездействовать, то Флэйд доберется до вас и похитит. Вы же этого не хотите?

— Если меня вовремя разыщет и спасет такой отважный герой как вы, то может и хочу, — со змеиной улыбкой ответила певица, когда они остановились возле кареты. За поводьями восседал еще один подручный главного детектива, выступающий сегодня в качестве их кучера.

— Боюсь, мы не можем себе позволить так рисковать. Кому как не вам иметь представление о непредсказуемости Флэйда, — новоиспеченный кавалер хотел было добавить еще и утверждение, что тем более он никакой не герой, но потом одумался. Ведь сопровождаемая могла льстиво и надоедливо начать доказывать обратное.

— Что ж, раз вы не хотите видеть меня на концерте… — Серенити достала неведомо из какой части платья трубку, подожгла ее на ближайшем факеле и закурила, что совершенно не подобало ее образу. — То как насчет после? Когда изверг будет схвачен, а долгожданный концерт грандиозно проведен. Не хотите ли отметить две торжественных победы вместе со мной?

— Давайте не загадывать наперед. Сначала успешно закончим операцию, и уж потом многое станет видно. Если все и удастся, то как минимум я должен буду проконтролировать успешное заключение Флэйда, — а здесь он хотел добавить то, что не привык быть двухсотым. Что с определенного момента жизни он работает день изо дня именно для того, чтобы быть только первым. Потому что только первый может изменить мир. Но в любом случае, удовольствия, на которые она пыталась подстегнуть его, были отвлекающими. Настоящий, а значит не бесполезный отдых тела и духа может быть достигнут лишь только когда все будет под мирным контролем. О подобном пока рано даже заикаться.

— Ну и ладно, — буркнула Серенити сквозь пары табачного дыма и оперлась спиной о карету. — Все равно ты недостаточно хорош для меня. Найду того, кто не будет напрочь лишен самоуверенности.

Как и предполагалось, многочисленные следы копыт, которых и подавно не было видно на выезде из ночного Телдриса, расстилались теперь на песчаных подступах к его основным воротам. Передними частями подков в сторону города. Две разодетые лошади Серенити не могли оставить столько следов. Никаких торговых перевозок за этот трехчасовой промежуток времени не предстояло. И вряд ли имело место какое-нибудь совпадение, вроде еще одного табуна лошадей, которые возжелали наведаться в город. А значит, тот отряд черных всадников действительно направлялся именно сюда. И Дайлер уже догадывался, что их приход не мог означать ничего хорошего.

— Отворить врата! Это главный детектив! — раздался молодой голос часового сверху. Он был в курсе ситуации, и судя по отсутствию признаков оживления или паники на его сонном лице в свете горящего огня, миссия плавно перетекает в следующую фазу. Повозка со следователями успешно достигла цели, и Флэйд не напал раньше времени.

Карета пересекла черту родины Дайлера. Он приказал остановиться, а сам спрыгнул и поднялся наверх по каменной лестнице под предлогом осмотра горизонта.

— Пропускали за последнее время кого-нибудь еще? Кроме, естественно, моих ребят? — максимально отстраненно спросил детектив. Хотя внутри себя просто жаждал поскорее узнать, что это был за конный отряд смерти.

— Эмм… ну да, — с заминкой ответил юнец, приказавший отворить ворота, и продолжил невинным и проснувшимся взглядом наблюдать за темными окрестностями.

Дайлер улыбнулся такой старательной реакции, и после короткой паузы так же отстраненно спросил, хлопнув себя по карманам на темных хлопковых штанах:

— Ммм… Кого? — он уже прямо чувствовал, как вдавливал часового в крайне неудобную позицию. Но тот видимо забыл, что перед ним начальство, и следует отвечать четко и правдиво в ту же секунду, как только вопрос был задан. Особенно когда началась важнейшая операция.

— Я… я не могу сказать, — еще более неуверенно промямлил юнец. Для Дайлера это стало последней каплей.

— Что ж, тогда пообщаемся в казармах, — резко ответил он и открепил с пояса одну пару наручников. — Точнее, в одной из их особых комнатах.

— Стойте! У вас нет таких полномочий! — воспрепятствовал часовой. — Мне нельзя об этом говорить! Приказ от единственных двух стоящих выше вас людей.

Дайлер остановил свое намеренное движение, услышав это.

«Всадники связаны с правителями? Король и королева поручили тайно впустить их в город и скрыть подобное даже от меня? И это имеет место всего через пять дней после уничтожения Скорпионов и открытого выхода Флэйда? Вполне достаточно времени, чтобы добраться сюда из любого города Ксенона с резвой скоростью того отряда».

— Если вы лжете, то без всяких разговоров попадете за решетку на пять лет. Вам ясно?

— Я не лгу. Но король может солгать. Будьте осторожны. Я верю в то, что вы делаете, и хотел бы помочь больше. Но мне нужно кормить семью, — часовой опустил глаза и развернулся к горизонту. Дайлер не винил его за выполнение приказов. Хоть попробовать сделать все правильно, сразу доложив об этом детективу, не помешало бы. Но вопросы теперь были не к этому пареньку.

Оправданно было полагать, что как только должность главного служителя закона будет занята подходящим лицом, расследование пойдет куда быстрее. Но Дайлер даже не представлял, что настолько. Редко ожидаешь стать свидетелем развертывания множества переворачивающих все событий в первую же неделю на новом посту. Всеми возможными инстинктами ощущалось, что это было лишь началом. Началом чего-то масштабного, запутанного и неизвестного. И центральным звеном всего разворачивающегося хаоса был лишь один человек. Оставалось только делать выводы, которые так и напрашивались. И первый не заставил себя ждать:

«Вне всяких сомнений, Флэйда теперь разыскиваем не только мы».

Глава 4. Представление

«Ночной театр» Телдриса известен во всем мире. Каждый месяц он собирает полные ряды зрителей, пришедших на выступление как минимум одной известной персоны или группы таковых. Прекрасное освещение магическими настенными огнями самых разных цветов. Пять сотен удобных сидячих мест на двух этажах. Внушительная полукруглая сцена, на которой продемонстрировало таланты многочисленное количество людей. И приемлемая, ставящая в почти равные условия всех цена за посещение, допуская успевших, а не богатых. Но не одна техническая сторона привлекала сюда посетителей вот уже тридцать лет. В театре царила какая-то особая атмосфера, позволяющая полностью расслабиться от гнетущих мыслей, отойти от жизненных проблем и в должной мере утонуть в наслаждении выступлениями.

Однако в последний месяц, когда в городе промышляли не только Скорпионы, но и поселился печально известный имперский маньяк, о театре все — в первую очередь звезды — временно позабыли. Более того, не останавливался поток переезжающих за пределы города к друзьям и родственникам жителей, дабы переждать эту кровавую бурю. По уже общеизвестным сведениям, Скорпионы почти не совершали убийств, предпочитая держать всех в страхе и нищете, но живыми. Серийный убийца, в свою очередь, не задерживался в одном городе дольше, чем на два месяца. Ждать уже не долго.

И действительно недолго. О громогласном сокрушении одной беды Телдриса другой, говорили уже все кому не лень в Ксеноне. Никто и представить не мог возможности столь удачного стечения обстоятельств. Просить о чем-то большем в эти темные времена было стыдно посметь, но правительство добавило и свою долю. Несколькими днями после прозвучала долгожданная новость о театре. Открытие исторической ценности возобновляло работу, да еще и ввиду прибытия одной из самых известных народных личностей. Горячо любимой певицы Шальной Серенити.

Народ уже начал собираться в главном зале, занимать каждое свободное место на двух зрительских этажах. И как бы главный детектив, несмотря на все полномочия, не пытался убедить короля и королеву в том, что все это делается не для развлечения, а для поимки опасного преступника, те были неприступны. Дайлер не мог подвергать операцию бесконтрольности, а стольких зрителей смертельной опасности. Он рассчитывал максимум на сотню человек, и все на первом этаже. Этого бы вполне хватило, чтобы Флэйд поверил в аккуратное прохождение настоящего выступления Серенити.

Но тронутых умом правителей Телдриса, судя по всему, это не особо беспокоило. Их главной опорой в ожесточенном споре двухдневной давности была убежденность в невозможности убийства или похищения артистки посреди концерта. Посреди стольких людей и стражников во главе с опытным детективом, которого они назначили на эту роль специально для решения таких проблем. А народу нужно расслабиться, отвлечься от творящихся бед.

Как невозможно, видимо, и спокойно убивать сотню людей на протяжении пяти лет без всякого наказания. Как и невозможно чуть ли не в одиночку сокрушить банду Скорпионов. Оставалось только поражаться такой опрометчивости и смиренно выполнять приказ. Лишь бы не сойти с должности, которую впоследствии занял бы либо второй Джонатан, либо же какой-нибудь идиот как король с королевой.

Детектив заранее занял позицию на одной из горизонтальных опорных балок над сценой. Прекрасный обзор как на оба этажа зрительного зала, так и на все пространство для перемещения Серенити внизу. В то же время его самого было трудно заметить ввиду нескольких специально потушенных магических факелов.

Команда из пяти следователей расположилась в других ключевых точках. Двое по обе стороны сцены за скрывающими их белоснежными занавесами с небольшими прорезями для обзора. Еще двое по обе стороны выходов из-за кулис, которые в данный момент пока находились рядом с готовящейся к выступлению певицей. И только один из всех пребывал в полном комфорте. Зефир занимал центральное место в первом ряду, где мог не только удобно следить за всем, но и параллельно наслаждаться концертом. Именно его выберет главная звезда сегодняшнего дня в традиционный завершающий ритуал своих концертов.

Кроме умелых подручных Дайлер заручился помощью и десятка стражников. Некоторые из них охраняли черный вход в театр. Некоторые главный, где внимательно вглядывались в лицо каждому входящему посетителю. Остальные же прямо в латных нарядах, но со снятыми шлемами, занимали крайние места в зале. Все ведь понимают, что даже служителям закона как обычным людям тоже хочется посмотреть на концерт. Их роль заключалась не только в дополнительных глазах и мышцах против Флэйда, но и в успокоении толпы и возможном ее сдерживании на случай, если что-то пойдет не так. Сложная задача, учитывая, что к такому огромному скоплению народа подготавливаться было уже некогда.

Оставались томительные минуты до начала выступления, за которые последние зрители усаживались на места, а Серенити прихорашивалась вместе с гримерами в личной комнате за кулисами. Дайлер решил вновь прогнать в голове весь план по защите потенциальной жертвы и схватывании нападающего маньяка.

Есть несколько фаз, в которых Флэйд — далее: цель — может напасть на Серенити — далее: объект. И чем дальше ситуация будет проходить по фазам, тем меньше она будет находиться под контролем. Фаза первая — нападение во время прибытия объекта на повозке. Капкан был развернут, но не захлопнулся. Фаза вторая — нападение во время нахождения объекта в подготовленном и вызывающем как повозка объекта доме. Караул сторожил всю ночь в невидимых посторонним позициях, но не было запримечено никого подозрительного. Фаза третья — нападение во время концерта. Самый опасный случай, ведь пострадать могут и другие невинные лица. В данный момент проходила именно она. Стража расположена во всех возможных исходных точек нападения, лица всех вошедших в театр зрителей тщательно проверены. И судя по спокойным лицам заперших изнутри дверь стражников, Флэйд среди них не замечен.

Фаза четвертая — нападение во время уединения объекта с подготовленным следователем, которого она специально выберет из толпы. Цель не может пройти мимо этого момента, учитывая рассказ объекта о том, что именно такой акт послужил основным мотивом нападения цели два года назад. Помимо избранника возле личной комнаты объекта будут скрытно находиться еще несколько оперативников. Фаза пятая — нападение во время поездки объекта домой. В этом случае цель точно будет знать, когда и откуда будет происходить отправка, а также то, в какой карете будет объект. Прием из первой фазы здесь не сработает. Рассматриваются самые худшие исходы развития событий для подготовки к ним. Следователи максимально далеко сопроводят объект, переодевшись в ее купленных слуг.

И наконец, фаза шестая — нападение в другом городе или отсутствие нападения. Будет достигнута, если цель не рискнет или не захочет действовать. Ситуация не должна дойти до этой фазы, иначе весь план будет потерян. Объект останется цел и невредим, по крайней мере на территории Телдриса, но и задача не будет выполнена. Цель не будет поймана. Если эту экзотическую рыбу не выловит единственная подходящая удочка, то не выловит уже ничто. Останется только напряженно ждать инициативы от цели. А она, как это обычно бывает, ни для кого не заканчивается ничем хорошим.

Именно в таком ключе Дайлер и объявлял составленный совместно с командой план на финальном собрании всех задействованных стражников. Подобная суровая аналитика нередко помогала оценить ситуацию более четко, отыскать возможные упущения. И все уже были подготовлены к быстро обнаруженному и весьма критичному изъяну — с Флэйдом может появиться и его магическая сообщница. Что удивительно, ведь маньяк всегда действовал в одиночку. Но в общем и целом, из-за последней представительницы высшего круга Скорпионов план не менялся. Если удастся поймать и заковать обоих, да еще без каких-либо жертв, то достигнут будет наивысший результат, о котором только мог мечтать командир операции.

Тем временем концерт уже начинался. Магические огоньки на стенах зала были приглушены проверенными заранее работниками, а сцена, наоборот, стала ярче. Дайлер устроился таким образом, чтобы можно было не только быстро сгруппироваться и спрыгнуть вниз, но еще и в каком-никаком удобстве наблюдать за происходящим. Ожидать любых незапланированных сторонних действий, которые могли означать лишь только одно. Присутствие Флэйда…

Раздалось частое хлопанье сотен людей, слышимое даже с улицы и утонувшее в тишине спустя лишь полминуты. Похоже, все безмерно рады наконец-то вернуться в приют искусства и спокойно насладиться тонким голоском моей певицы. Не переживая больше об угнетении со стороны Скорпионов и их бесследно затаившихся последователей. Но вместо хоть какой-либо скромной благодарности, не говоря уж о сооружении памятника или объявлении праздника в мою честь, спасенные жители без стыда и совести идут на концерт Шальной Серенити. Той самой, что ничего для них не сделала, кроме скучных часовых выступлений и наслаждения собственным телом нескольким избранным счастливчикам. Мое отношение к такому бесчеловечному акту известно всем. Именно из-за этого известия и проходил целый концерт, истинную цель которого знали лишь посвященные.

Тридцатилетний лидер посвященных Дайлер, мой новый друг. Его команда из пяти следователей. Сама Серенити. Король и королева. Десяток стражников… И я. Неожиданное позавчерашнее внедрение не только в курс операции, но и в информацию о личности кнута. Готов поспорить, что такого наш продуманный главный детектив совсем не ожидал.

Может, дело в том, что он забыл про мое новообретенное золотое состояние, добрую часть которого мне желательно побыстрее распустить, чтобы не отягощать себя транспортировкой из города в город? А может в том, что запамятовал с приходом на новую значимую должность повысить ежемесячную плату за тяжкий труд своим подопечным, которые устали жить в почти бедных условиях? Кто знает, зачем так досконально нужно было готовиться к моему приходу в различных условиях. Если самая банальная вещь, которая уже подставила все под удар, была им упущена еще легче, чем мы с Рейн на крыше.

Пройдя через запасной вход в Ночной Театр как к себе домой мимо двух знакомых лиц стражников, которые по моему приказу вызвались сторожить его до моего прихода, я зажег курительную трубку. Размял кисти и пальцы. А затем уверенно и чуть ли не вприпрыжку направился по длинному коридору вглубь здания. Навстречу ко второму интересному приключению за эту неделю. К еще более сладкому призу, чем два мешка украденного у воров золота. И конечно же, если все получится, к долгожданному разговору с тем, кого я снова обставил.

Разогревающая песня уже отголосками доносилась из зала. И чем больше я приближался, тем отчетливее слышал свою ненаглядную Серенити. Это действительно была она. Даже после доклада купленного следователя, лицезревшего ее прибытие, даже после скапливания толпы в театре я все еще не мог до конца поверить в то, что она здесь. В такой близости от меня. Пусть и посреди настроенных воспрепятствовать нашей встрече следователей и детективов. Эти недомерки не удержат меня от решительного обрубания столь яро оттягивающей в прошлое нитки. Два года постоянного ощущения гнета незавершенного дела внутри. Еще немного, и он дорос бы до уровня жажды достойных врагов. Но не суждено. После сегодняшнего от Серенити останется только приятное, и в то же время не очень, воспоминание.

Первые монеты из тайника Скорпионов были потрачены с пользой, улетев в карманы трем стражникам и одному следователю. Каждый из них участвовал в операции Дайлера отныне с моей стороны, получив по две тысячи золотых первого взноса и наивно ожидая еще три после успешного завершения задания. Эти алчные и продажные слуги закона, которых я избрал неслучайно, были при исполнении, а потому не могли заиметь объявленную королем награду за мое тело. Использовав против них эту явную слабость, я предложил им альтернативу. На пять тысяч можно легко покинуть город, затариться вкусной едой на несколько лет вперед и купить приличный дом с лужайкой и собакой где-нибудь в Тиберии или даже в Империи. А в последней, надо сказать, почти все дома были роскошными и далеко не дешевыми.

Меня и сцену теперь разделял лишь толстый белый занавес. Несколько секунд назад здесь стоял еще и следователь. Но увидев меня и вспомнив про последнюю часть награды в конце сегодняшнего дня, он тактично отодвинулся в сторону, чтобы в тишине ожидать следующего приказа. Предыдущие же обязали его избавиться ото всех лишних работников и артистов в этой части кулис. И хороший мальчик успешно со всем справился. Все-таки золото — мощное оружие, которое порой мотивирует получше любых угроз и избиений. А после первого приключения за неделю у меня этого оружия стало с избытком.

Гробовое молчание повисло во всем зале. Не считая красивого пения, на удивление немало исправившегося со времен последнего ее выступления. Я нашел самое темное место, потушил табак и осторожно отодвинул край занавеса. Яркий, переливающийся многими цветами свет магических огней у сцены. Худая девушка посередине, водящая в воздухе руками и иногда плавно переходящая с одного места на другое. Серенити полностью отдавалась делу, что раньше я от нее не замечал. Длинное бирюзовое платье, пышное внизу и скудное сверху, плавно перемещалось по полу с ее движениями, создавая удивительную иллюзию левитации. И хоть вся нижняя часть девушки была закрыта, ее плечи в мерзкий противовес были оголены. А грудь даже больше, чем на половину представала взору пяти сотням людей, мужская часть которых жаждала заполучить ее обладательницу. Приглушенный свет в зрительской части зала не мешал мне рассмотреть огромнейшее количество народу, пристально наблюдающее за происходящим на сцене. Наверное, их не столько заботило пение, сколько эта пританцовывающая фигурка с накрашенным для еще более чарующей красоты лицом.

Но мне было плевать на этих сложно обучаемых детей. Душу в проходящий волшебный момент грело осознание. Все это: приезд одной из самых популярных певиц мира, открытие Ночного Театра, долгая подготовка, почти бессонная охранная работа следователей и, конечно же, внимание главного детектива, осуществлялось лишь только для меня одного. И пусть их побуждения не самые добрые, но факт оставался фактом. Именно я — центральный персонаж активных действий и обсуждений за эту насыщенную неделю. Я все-таки сумел добиться известности. И это было очередным приятным бонусом за всю ту долгую и кропотливую работу на пути к заветной мечте.

Новая песня заставила меня буквально застыть. На сцену будто вышла другая, незапятнанная ничем мерзким девушка, и грустным протяжным тоном под редкие и глубокие звучания клавесина начала петь о своей нелегкой жизни. Я просто не верил, что заносчивая и в прямом смысле шальная Серенити была способна на такое. Давно уже не балуя уши музыкальным блаженством, я даже на несколько мгновений решил позабыть, что должно быть сделано. И попросту дивился этому голосу из-за кулис…

Дайлер редко поглядывал на саму выступающую, осматривая лишь только все подступы к ней и зрителей в зале на предмет чего-то необычного. Но вторая концертная композиция бережно заставила его задержаться на Серенити взглядом уже несколько секунд. И оторваться он почему-то не мог. Возможно потому, что тонкий и красивый голос освежил вчерашние тяжелые мысли. И он вновь стал раздумывать о поставленной цели всего пути…

Певица уже не ходила по сцене, а припала к ее центральной точке и изображала ненастоящие, но зато цепляющие душевные переживания, не переставая петь. Я опустил голову, ненароком задумавшись о насущном. О том, чем занимаюсь вот уже пять лет. И к какому светлому и чистому будущему для всего Хроно так упорно двигаюсь. Получается ли у меня влиять на людей? Будут ли они наконец меняться в лучшую сторону, узрев со стороны наиужаснейшие проявления самих себя в моих жертвах? Или я так ни к чему не приду? Покажет только время. Возможно придется изменить стратегию поведения. Но одно я знал наверняка: мечта моя никогда не изменится…

Все это — неустанная работа, утомительные тренировки, ожесточенные сражения с беззаконниками, обучение стражников, защита невинных, спасение похищенных, вдохновение остальных — лишь средства и пути достижения этой цели. Каждая минута промедления могла стоить кому-то жизни. Безусловно, это правильное дело. Но настолько ли эффективно оно себя показывало? Сколько еще нужно посадить преступников, чтобы все остальные поняли? Свободная и чистая жизнь куда дороже глупого шага против закона, который все отнимет не только у них, но и у пострадавших от их рук людях. Возможно ли в принципе внедрить им в голову то, что они не имеют права разрушать чужие жизни ради собственного блага? Что не они одни страдают порой от завышенных налогов, низких оплат труда и глупых законов. Что это не повод сцепляться друг с другом и забирать последнее у соседа. Какие бы там ни были мотивы, всегда есть альтернативные, пусть и более сложные варианты, а значит никто не обязан делать этого. Страх, вселенный Флэйдом, наглядно показал, что способен удержать поддавшихся аморальности слабаков. Но неужели эффективно бороться с преступностью можно только таким способом…

Насколько же лучше станет мир, когда все остальные разделят мою позицию. Поймут и примут мои намерения… Но до этого еще простилается колоссальный и трудоемкий путь. Необходимо стряхнуть мешающих следователей с пяток. Наказать тысячи грязных людей. Придумать грандиозное новшество, которое принесет куда больше плодов, чем мелкие отдельные убийства. И, конечно же, разобраться с этой таинственной Тьмой. Не будет долгожданного мира без предшествующей ему войны. И даже убрав в сторону все приключенческие задатки, я все равно лучше выберу войну. Чем давно уже изнасилованное всеми бездействие и проживание в несовершенном и противоречивом мире, порождающем таких «людей», как Серенити…

Главный детектив вышел из мыслей и уверенно поднял серьезный и настроенный взгляд, будто бы посмотрев прямо в лицо одному единственному человеку. Тому, кто посмел не только нагло встать на его пути к мечте со своими ужасными преступлениями наперевес. Но и пошатнуть ту железную убежденность, побуждающую к безустанному действию все эти годы…

Под накал финальной части громко звучащей музыки играющих на инструментах артистов снизу от возвышающейся сцены, под оживившийся голос смертницы, под собственную пульсацию вен у лба я встряхнул головой и поднял глаза обратно. Лицо расплылось в улыбке с блестящими верхними зубами, которой я всегда подбадривал себя и почему-то пугал других. А мозг после этих освежающих раздумий с еще большим усилием настроился на поставленную задачу…

«Сначала прекращу аморальную деятельность безумного монстра…»

«Сперва закончу начатое и проучу недалекого детектива…»

Аплодисменты. Выкрики признания и слепой любви. Наверное, мир действительно сошел с ума, и мне следует восьмикратно усилить потуги исцелить его. Как можно даже нейтрально относиться к подобному человеку, не говоря уж о восхвалении? Когда я разговаривал со знакомыми трагически ушедших грязнуль на эту тему, представляясь старым другом погибшей, большинство как один отвечали нечто вроде: «Это ее жизнь, дело, выбор. Я не в праве судить. Как друг она меня устраивает». Именно из-за таких безразличных к проблемам нашего общества людей все и продолжает скатываться в пучину…

Оставалось совсем немного времени до третьей песни. До начала настоящего представления, где в той или иной мере будет задействован каждый в этом здании. Где эмоции встряхнут их сердца, а задницы как минимум оторвутся от сидений. Если никто из рекрутированных перебежчиков не оплошает, то все должно пройти идеально. Ну, все формальное. Бонусный эпилог концерта, в свою очередь, будет зависеть только от Дайлера.

И она запела. Сама того не зная, Серенити подала голосом сигнал тому, кто положит начало уже моему концерту,что с легкостью перекроет эту скукоту и мигом заставит позабыть о ее выступлении. Исполнитель этот не мог быть стражником или следователем, ведь их оплата потеряет всякий смысл, если они не смогут получить ее, попав в тюрьму. Другое дело — старый добрый страх, с которым я крепко познакомил одного грязного подонка. И не с тем сверхпопулярным среди всех людей и животных страхом за свою жизнь, а его младшим, но куда более эффективным в данном случае братом — страхом за жизнь его похищенной партнерши. Ее аккуратно отрезанный пальчик с обручальным кольцом чуть ли не сразу заставил мальца покорно опуститься на колени. Жена была единственным, что он ценил превыше их плотских утех с молодыми ребятами. Парочка чуть ли не каждый день находила на улице новую жертву, буквально рекрутируя ее в мир разврата. Да, если рассматривать путь к моей мечте как войну, то такие люди, которые прогнили не только сами, но и заражали болезнью других, в самую первую очередь были моими врагами.

«Прости меня, любимая… Я делаю это только ради тебя».

Десятый ряд, восьмое место. Именно на нем сидел заливающийся холодным потом несчастный, которого поверх всего еще и заставили нарядиться в черно-красные одеяния. Правая дрожащая ладонь медленно достала из левого рукава короткий клинок. Едва кожа почувствовала отшлифованное железо, дыхание сбилось еще сильнее. Он был не обязан этого делать. Ломать собственную жизнь ради шанса спасти Дебру. Но проклятый маньяк заставил его пересмотреть всю прошедшую жизнь со стороны. Зрелище не из приятных. И сейчас, впервые за всю жизнь, предоставился шанс на искупление. Он позволил ему совершить хоть что-то героическое. Хотя убийство любого соседнего зрителя и вселение страха в толпу спрятанным под накидкой арбалетом сложно назвать героическим искуплением. Исчадие зла не оставило ему никакого шанса. Так или иначе проигрыш неизбежен. Но пусть лучше умрет сидящий спереди бугай, неадекватно пристающий к хрупкой девушке рядом, чем неподражаемая Дебра.

Трясущаяся рука натянула черный капюшон на голову под странные взгляды сидящих сзади. Последний глубокий вдох. И резкий наклон вперед…

Женские вопли прервали и Серенити, и музыкальных артистов. На смену одному спокойному голосу пришли десятки пронзительных криков. Лицо мое расплылось в победной улыбке. Бесплатная вещь справилась с тяжелым заданием и не вынудила меня прерывать концерт еще до кульминации. Не пришлось посылать к черту план, в спешке всаживать стрелу в затылок певицы на сцене и с досадой убегать отсюда.

Исполнитель встал с места, схватив какую-то девушку с приставленным к ее голове миниатюрным, но действенным арбалетом, и начал угрожать всем остальным тонким голоском. От объявившегося хищника тут же отпрянули все находящиеся рядом зверьки. Большинство зрителей разделилось на две группы. Одни в панике начали убегать прочь из зала, несмотря на все попытки стражников сдержать и успокоить их. Другие же застыли на месте, даже не зная, что и предпринять в такой взбудораживающей их пресные жизни ситуации.

Наблюдать за происходящим из-за кулис было весело, но я все же сумел оторвать глаза и вглядеться в скрытые тьмой балки над сценой. Как ни странно, оттуда не последовало никакой активности. Хотя даже следователи повылезали из тайных щелей и напряженно уставились на похожую на меня фигуру в зале. Либо главный детектив настолько утомился пением, что уснул, либо попросту не повелся на уловку и принял решение прятаться до последнего. В любом из двух случаев — спрыгни он сразу или нет — были возможности и были риски. Но план оставался неизменным.

Вытянутая в сторону ожидающего возле меня купленного следователя рука развернулась и поманила его к себе. Подумав еще секунду над тем, как поведет себя Дайлер, я все же решил незамедлительно подтолкнуть двойного агента в спину, дав добро на последнее задание. Одетый в синюю кожаную броню следователь уверенно выбежал на сцену, подхватил растерянную Серенити под руку и повел ее прямо ко мне за кулисы под предлогом нахождения безопасного места.

Дурочка, понятное дело, повелась и не стала сопротивляться. О ней можно было даже не переживать. Но вот кое-кто другой, увидев такое у себя под носом, наконец-то соизволил повиснуть на балке и спрыгнуть вниз. Чтобы громко и возбужденно обратиться к подчиненному:

— Держись плана! Она останется возле меня!

«Доверяешь только собственным силам, детектив?»

Следователь остановил движение в метре от занавеса и развернулся вместе с Серенити к Дайлеру. Начав мямлить про то, что ей может прилететь стрела от Флэйда из зала в голову, и лучше бы певице спрятаться вместе с ним. Пока они ожесточенно спорили друг с другом, я занимался тем же с самим собой. Руки так и норовили протянуться и схватить столь близкую добычу. Но тогда это увидит Дайлер, и все может с грохотом обрушиться. Дело теперь за третьим стражником, который подозрительно долго добирался до сцены.

— Командир, это точно Флэйд! — разрезал томительные секунды ожидания спасительный возглас последней исполнительной вещи. Она жестко схватила бывшего хозяина под руку и чуть ли не насильно повела его со сцены. — Вперед, вы нужны нам, чтобы схватить цель!

— Вы забыли о его напарнице! Она может быть за кулисами! Убрала руки, солдат!

— Да его напарница тоже в зале! Я видела ее своими глазами!

Почувствовав запах жареного, я дождался его не столь сильного, как хотелось бы, оттискивания. И еще одного поворота упертой головы к подставному Флэйду. Как в ту же секунду выскочил и уволок долгожданную Серенити с лишних глаз. Ее рот закрылся не только моей рукой, но и смазанной липкой слизью тряпкой на ней. Так что не раздалось никаких сопутствующих звуков, способных перекрыть шум напуганной толпы в зале. Следователь быстро сориентировался и так же быстро скрылся за кулисами, громко сообщив Дайлеру, что позаботится об объекте.

Все перебежчики действовали так эффективно, как наверняка никогда раньше под началом главного детектива. И мотивировало их однозначно не столько золото с предстоящей оплаты, сколько страх перед тем, что Дайлер меня поймает, и я без каких-либо пыток выдам ему все их предательские задницы. Что из этого пугало их больше: тюрьма или осуждающий взгляд праведного детектива, оставалось только гадать. Но раз уж достопочтенные нелюди в латах пошли на такое, имея ввиду своей работы наичистейшее представление о возможных последствиях, то что-то в заботе государства о своих единственных защитниках было явно не в порядке.

Я обнажил верхний ряд зубов, но не стал тратить время на пожирание глазами развернувшейся ко мне беззащитной белой овечки. Видимого лишь только мне одному облика отравляющей не только других овец, но, казалось, даже воздух вокруг себя твари. В нос ударила предсказуемая ядовитая вонь ее особенного масляного парфюма, который я уже и не надеялся вдохнуть. Зрачки ее расширились за доли секунды, брови поднялись чуть ли не до середины лба, а заклеенный рот изо всех сил замычал. Быстро обыскав ее тело под платьем, дабы не повторить прошлой ошибки, я с еще более приподнятым настроением нащупал что-то твердое. Небольшой кинжал, прикрепленный к обмотанным вокруг тонкого бедра под платьем ножнам. И если бы не обыск, то меня бы прирезала какая-то блудница. Ни вооруженная толпа горюющих мстительных отцов, ни самообъявленный герой, ни крутой стражник, ни наемный убийца, ни солдат номер один из Тьмы, ни даже я сам. А самая грязная блудница. Вот уж потеха была бы.

— Сейчас ты бежишь вместе со мной, где мы спокойно поговорим. Споткнись или замедлись хоть один раз, и он тут же войдет в твое ухо, — размахивая ее же кинжалом, проговорил я максимально внушающим голосом даже без шепота. Иначе толпа напуганных детишек по ту сторону кулис растворила бы шумом все мои слова в воздухе.

— Фух, давай быстрее! Терра еле сдерживает его. И лучше бы тебе не задерживать доставку последнего золота… — стремительно пропыхтел забежавший следователь, то и дело заглядывая в щель занавеса. Моя рука с чужим оружием так и норовила с разворотом корпуса нарисовать красную полоску поперек шеи этого наглого ничтожества. Но он еще был нужен.

— Считай до тридцати и зови его. Дальше знаешь, что делать, — жестко ответил я, пропустив мимо ушей его смешное предупреждение. Ни в какой момент личного обдумывания сегодняшних действий не всплыло упоминание, что финальные взносы, как и обещано, будут отданы. И вовсе не из жадности. Лучше выбросить это золото на ветер, чем отдать такому сброду. Если бы они не работали на меня, то давно бы уже распрощались со своими продажными жизнями.

Подмигнув Серенити, я снял с нее каблуки и быстро обул в принесенную с собой пару практичных женских сапожек. После чего обнял дорогую вокруг талии и задал направление к выходу. Угроза подействовала на певицу знатно: она двигалась быстро и послушно. Выскочив с ценнейшей добычей на свежий воздух, я вдохнул во все легкие, кинул еще несколько суровых угроз и начал подгонять ее к месту казни.

— Назад! Я убью ее! — дрожащим голосом крикнул человек в капюшоне, держа перед собой заплаканную девушку. Вокруг него столпились стражники с луками и следователи с голыми, но способными руками, готовые наброситься в любой момент. Однако никто не рисковал действовать без команды главного детектива.

Дайлер, еще не добежав до окружившей цель группы из-за бегающих в панике перед ним остатков толпы, впервые услышал странный голос виновника переполоха, и нахмурил брови. Он уже открыл рот, чтобы громко отдать приказ своим парням, как вдруг его сзади окликнули. Это был все тот же следователь, который должен был находиться сейчас рядом с Серенити и защищать ее ценой своей жизни:

— Это обман! Он выкрал ее у меня!

Детектив попытался найти взглядом доверенную стражницу, которая насильно повела его в зал и с абсолютной убежденностью внушила, что там был точно Флэйд. Но безуспешно. Та пропала, похитив в придачу и уверенность Дайлера. Чем дальше все заходило, тем больше становилось понятно, что эта операция превратилась в игру маньяка. С расписанными им правилами. Оценивать все произошедшее и размышлять было некогда. Детектив быстро побежал обратно к кулисам, на ходу понадеявшись, что Зефир додумается взять командование на себя.

— Послушай, для тебя еще есть выход, — спокойно проговорил блондин подражателю Флэйда, сложив оружие и вытянув вперед ладони. — Зачем ты это делаешь?

— Он… он продолжит наносить Дебре те кошмарные увечья, если я не…

— Да его здесь нет, дубина, — буркнул один из стражников, на что был одарен суровым взглядом следователя.

— Флэйда и вправду здесь нет. Он не узнает, что ты ослушался. Ты больше не обязан этого делать. Мы спасем твою подругу, — продолжил Зефир, переступив через еще один ряд мягких сидений.

— Вы не понимаете! Он всемогущ!

— Тяжелый случай… — откликнулся другой боец в латах, которому уже не терпелось отпустить натянутую стрелу из крепких пальцев.

— Он будет продолжать делать то, что ему хочется… Убивать, кого захочется, — с полной убежденностью пророчества своих слов, мямлил паренек, не в силах забыть их жуткую встречу и не менее жуткий образ посланника зла. — Побеждать вас и всех остальных. Никому его не остановить. Он…

«Бежит к башням? Оттуда же не…»

Мысль оборвалась, едва Дайлер осмотрел местность повнимательнее и заприметил наиболее вероятный путь отхода Флэйда. Многочисленные железные прутья, устремленные под острым углом от земли к верхней части каждой из двух вышек, были созданы как раз для этой цели. Быстрого спуска часовых с башни на целых двести-триста метров от нее. От ближайшей — по направлению к лесу, от дальней — в противоположную сторону, к сельским участкам с домами, за которыми находились еще одни закрытые городские ворота. Но даже они не помешают хитрецу скрыться. В тех непроглядных заросших полях в одиночку его ни за что не отыскать.

Разрубить прутья невозможно было бы даже мечом, если бы тот вообще присутствовал в арсенале детектива. Ожидать спуска преступника глупо — он успеет десять раз перебежать с одной башни на другую, или и вовсе скрыться пешим способом. Не переставая бежать к цели и напряженно раздумывать, Дайлер поморщился от того, что вновь позволил себя обыграть. Если бы только рядом был хоть один из верных следователей, все стало бы намного легче. Но единственный подчиненный, сопроводивший его наружу из театра и указавший на две удаляющиеся тени вдалеке, необъяснимо вдруг сорвался там же с места и подло сбежал, как бы детектив не кричал ему вслед. Как бы не поражался тому, что среди его следователей тоже затесался предатель. А два стражника, что должны были сторожить второй вход в театр, из которого они и выбежали, попросту пропали. Время позволяло лишь скоропостижно принять эти факты и обдумать их уже после того, как Флэйд будет повержен.

Достигнув той точки, где похититель с Серенити показались в последний раз, Дайлер пробежал еще немного между столь высоких вблизи укреплений и остановился, чтобы отдышаться и подумать. Отныне торопиться было некуда — Флэйд не станет убивать певицу, пока его приглашенный гость не заскочит на высотный банкет. Иначе он не организовал бы все это. Пригладив несколько упавших на вспотевший лоб волос назад, детектив задрал голову кверху и сжал брови, подтвердив свои опасения по поводу этой ситуации. Расстояние между высотками приличное, и это означало лишь одно. Предстоял выбор. Выбор, от которого зависела не только жизнь Серенити, но и множества потенциальных других.

Дайлер внимательно осмотрел каждый из двух входов в башни по обе стороны от себя на этом тяжелом распутье. Подступы к ним были такими же каменными и даже очищенными от пыли. Убийца словно был здесь вчера и тщательно ко всему подготовился. Странная, наверняка искусственная вонь вокруг блокировала и возможный запах парфюма Серенити. Изнутри построек не доносилось никаких звуков. Все это так и давило изнутри осознанием того, что по физическим признакам верное направление не узнать.

Но разумеется этот авантюрный мальчишка не мог не оставить хотя бы одну, но значительную изюминку. Не внести дополнительную сложность в и так уже непосильную задачу. Это словно было для него какой-то игрой. Дайлер сталкивался с немалым количеством психопатов за десятилетнюю службу, один дефектнее другого. Но почти никто из них не испытывал судьбу, не рисковал собой понапрасну. Встреча со служителями закона — последнее, чего бы они хотели. И теперь, в тяжеленный противовес падает Флэйд со своим кровавым цирком.

Изюминка заключалась в том, что прямо на пороге входа в правую башню одиноко лежал оторванный клочок бирюзового платья Серенити. По пути сюда от певицы ничего не выпало, кроме обуви за кулисами. Возможно, хоть и маловероятно, этот новый оставленный след был вовсе не инициативой Флэйда, а подсказкой от Серенити.

«Конечно, это не так… Наша певица не додумалась бы до такого. А маньяк уже доказал свою продуманность и готовность ко многим исходам. Он бы не упустил из виду такую важную деталь».

Выходит, это сделал Флэйд. Сделал нарочно. Но как он думал и куда отправился по-настоящему? Прямо или наоборот?

Дайлер начал мотать головой то в одну сторону, то в другую. Склоняться от первого решения ко второму. Глаза постоянно поднимались на высокие верхушки башен, и через несколько секунд опускались, судорожно бегая туда-сюда.

Даже без клочка ткани это все равно пятьдесят на пятьдесят. Невозможно предугадать, на каком из двух вариантов остановился Флэйд. Можно лишь отнять процент от второго и прибавить к первому… Если бы он хотел показного убийства и демонстрации превосходства, то Серенити рухнула бы от стрелы еще на сцене, в присутствии нескольких сотен пар глаз, а не одной.

«Значит он точно хочет встречи, и именно со мной».

Почему? Хочет от меня чего-то под угрозой расправы над единственной сбежавшей жертвой? Глупо, ведь для сделки можно было бы выбрать абсолютно любое время и других жертв, а не когда мы на пределе концентрации.

«А может, он просто хочет разговора, потому что я заинтересовал его чем-то? Если последнее правда, то вряд ли вызвано боем на крыше. Скорее тем, что это я организовал эту долбанную провалившуюся операцию, приведшую к нему самую желанную мишень. Если он умудрился похитить певицу у всех под носом, тщательно все спланировав, то был в курсе каждой детали моей предусмотрительной операции».

Откуда? Догадаться уже нетрудно, но сейчас это не важно. Важен небольшой вывод, полезный в данный момент.

«Флэйд знает, что я не так глуп и тоже люблю продумывать все наперед. Следовательно, он будет полагать, что я могу и буду все усложнять у себя в голове бесконечное количество раз, вновь и вновь пытаясь думать наоборот. А ответ, скорее всего, лежит на самой поверхности. Там, в каком направлении однозначно подумал бы только бездарь. И хоть он мог предусмотреть и такое мое заключение, и направиться в противоположную башню, это все равно уже были пятьдесят один против сорока девяти».

Наконец сдвинувшись с места после минуты размышлений и перевода духа, Дайлер хоть и неуверенно, но побежал ко входу справа, переступив бирюзовый клочок ткани.

Как бы мне не хотелось предаться старому способу, растягивая удовольствие очень медленным и болезненным издевательством над занявшим операционный стол тельцем Серенити, разумный мозг запрещал это делать. Он понимал, что процедура хоть и безразмерно приятная, но все же конечная и почти безрезультатная. Да, я заполню пустоту внутри себя заслуженным наказанием моей долгожданной певицы и стандартно развлекусь. Но в конце концов, это останется лишь воспоминанием.

Другое дело — если я увижу реакцию потенциального соперника. Получу какие-то новые ощущения, которые будут не только приключением. Но возможно еще и неким путеводителем. Действительно ли мне не хватало врагов все это время? Стоит ли и дальше рисковать жизнью для нахождения воинственных приключений? Или же они никогда не перевесят удовольствие избавления мира от блудниц? Ради такого можно и сдержаться один раз, подарив жертве почти мгновенную смерть. Даже если речь о Шальной Серенити.

Дверь на крышу противоположной башни располагалась перпендикулярно нашей позиции. А значит поднимающийся в тот момент кнут не мог незаметно для меня заглянуть в зазор, увидеть нас на другой крыше, и быстро спуститься, чтобы сменить выбор на противоположный. Да и в том случае я бы вновь увидел его перемещение внизу.

Серенити не издавала никаких звуков, бессознательно вися рядом лишь за счет моей крепкой руки, обвившей ее тело под грудью. Дайлер должен был выбрать сам, одними лишь мозгами, без каких-либо звуковых подсказок. И он выбрал неверный вариант. Не пришлось даже прибегать к помощи длинной лестницы, обматывающей два тела веревки и навыков горизонтального лазания с грузом на спине, подкрепленных бесстрашием высоты. А та была приличная. Открывался превосходный вид на половину всей столицы Ксенона вместе с обширной территорией по ту сторону городской стены, которым я налюбовался уже вчера. Сейчас же все внимание было сосредоточено на двери противоположной башни и земле у ее основания.

И это произошло. Мы наконец столкнулись лицом к лицу. Только в отличие от прошлого раза ситуация для меня не спонтанная, премного ожидаемая и, что самое главное, контролируемая. Все предельно ясно, все в моей хватке. Я распоряжаюсь каждым действием этого представления. Сердце забилось чаще, дыхание чуть ли не остановилось, а рука понадежнее обвила мою ненаглядную. Как ни странно, я не испытывал таких волнительных эмоций ни при долгожданном воссоединении с Серенити за кулисами, ни при вторжении Огра, ни даже при моем визите к Скорпионам.

Дайлер показался во всей красе, блеснув синими цветами плаща и рубашки под титановыми пластинами на лучах заходящего солнца. Отсюда было прекрасно видно каждое его подрагивание лицевыми мышцами, каждое мельчайшее движение тела. И конечно же, временную белую повязку на брови. При осторожном выходе на крышу голова детектива была сразу же повернута в нашу сторону с приоткрытым и тяжело дышащим ртом. Тот сразу же захлопнулся в быстром обреченном выдохе. Глаза проигравшего медленно моргнули. А его ноги еле сдержали порыв развернуться, успеть спуститься и вновь подняться до того, как я сделаю дело и улечу отсюда с ветерком на одном из тросов.

Не переставая смотреть пронзительным взглядом с припущенной вниз головой то на мою широчайшую улыбку, то на все еще невредимую девушку, Дайлер подошел ближе и заглянул вниз.

— Тебе повезло, — прозвучал холодный голос из его разжавшихся на мгновение уст. Многословием и открытостью этот парняга, судя по всему, не отличался. Так даже интереснее.

— Везение… После всей моей встречной операции ты все еще полагаешь, что дело в нем? Думаешь, я бы стал сейчас рисковать таким огромным шансом на провал? — я перенес вес тела на левую ногу. Затем ловко подцепил правой деревянную лестницу и поднял ее на полметра, чтобы через небольшое возвышение на краю башни на секунду показать запасной вариант. — Никогда не играй по правилам и не ставь рамок дозволенного. Ожидай сокрушительного удара в промежность от любого. Особенно от тех, кто наиболее близок. Только тогда будешь готов ко всему. Только тогда перестанешь проигрывать.

Дайлер на секунду застыл в мыслях, но тут же вернулся ко мне:

— Что тебе нужно? — синие глаза ожидаемо забегали по крыше, на которой он стоял. Но ни лестницы, ни даже единого камня после моего вчерашнего получасового очищения на ней не было. Поэтому они вновь поднялись на меня с еще большей пристальностью. — К чему весь этот цирк?

— Хочу развлечься и проучить одного любопытного детектива. А заодно расширить его наивный ограниченный кругозор. Они рассказали, какой ты фанатик закона.

Устав держать одной рукой эту клушу, я небрежно бросил ее на землю у своих ног и размял предплечье.

— Кто это они?

— А ты еще не задумывался, как я все провернул? Как можно похитить аквамарин из плотного окружения твоих голодных акул? Разумеется плотно накормить их.

Он опустил глаза в раздумьях и слегка приоткрыл рот. Затем посмотрел на меня так, будто я открыл ему чудовищную правду, о которой он и подумать не мог. И судя по тому, что детектив предусмотрел все, кроме такой банальности, так оно и было.

— Так значит их предполагаемые трусость и сумасшествие, которыми ты так удачно воспользовался, можно исключить. Все действительно было сделано под твоим влиянием… — Дайлер вымученно нахмурил брови, и закатил голову назад, прикрыв глаза. — Как? Как можно позволить умереть невинным, подставить коллег и предать закон ради вшивого мешочка золота? Или сколько там стоила вся их честь и верность?!

Я поднял брови и расплылся в улыбке еще сильнее, увидев не только ожидаемую реакцию, но и внезапную открытость. Перестройка мировоззрения человека всегда будет оставаться одним из наиприятнейших действий. А если еще и главного соперника по ту сторону — тем более.

— Добро пожаловать в реальный мир. Это лишь скромная доля того, на что готовы пойти наши горячо обожаемые люди…

«Такого просто не может быть. Снова, спустя столько лет. И на этот раз по-настоящему. Они не только никак не развивались, но еще и стремительно упали. Вся эта слепая надежда на то, что своими примерами я вдохновлю не только каждого стражника, но и каждого жителя, вмиг испаряется прямо на глазах.»

Покинутым взглядом Дайлер вновь посмотрел на вершителя судеб, что утащил его подручных за собой на дно аморальности. Что будет продолжать делать это снова и снова, обнулять долгий и тяжкий труд всего за один-два легких поступка. И не увидел в нем больше того неприметного мальчонку на крыше возле сожженного логова Скорпионов. Эти скалящиеся зубы напоминали звериные клыки, готовые впиться в плоть недавно пойманной им жертвы. Эти подчеркиваемые угрожающе сведенными бровями и налитые победным экстазом глаза так и рвались заметить каждое мельчайшее проявление слабости на лице соперника.

Нет совершенно никакого смысла продолжать двигаться к финальной цели, пока этот вездесущий тяжелый камень не будет убран с дороги.

И такая возможность представилась с громким всхлипом Серенити, едва видимой с этой крыши башни через невысокую ограду противоположной. Когда Флэйд наконец-то отвернул внимательный взгляд и на несколько секунд опустил его к ней.

— Ну неужели. Вставай и посмотри уже в глаза тому, кто привел тебя ко мне, — черноглазый имперец с такого же цвета вздернутыми кверху волосами еще и поднял вперед правую руку, указывая на Дайлера. Это стало очередной ошибкой.

Еще поднимаясь сюда, детектив предполагал, что мог выбрать неверную башню. И если на верную перепрыгнуть просто так нельзя, а дальнобойное оружие достать неоткуда, то оставалось в спешке изобретать последнее своими руками. Два длинных кнута быстро связались краем первого к началу второго, и весь диалог с Флэйдом висели за спиной Дайлера единым целым. Трудно управляемым, но достаточным для преодоления немалого расстояния.

Резкий выпад с длиннейшим занесенным кнутом, и неудержимый маньяк впервые оказался в подобии пленения. Его рука, из которой в прошлом бою торчал клинок, оказалась удачно обмотана несколькими крепкими витками. Не успел Флэйд повернуть шокированное лицо, на котором бесконечная улыбка наконец-то сменилась тенью легкого страха, как Дайлер резко дернул кнут на себя обеими руками.

— Беги! — тут же прокричал он едва поднявшейся девушке. Серенити резко попятилась назад, глядя на маньяка напуганными до смерти глазами. Флэйд с нежданным злостным рыком дернул правую руку на себя, попытавшись схватить левой певицу. И у него бы это получилось, если бы Дайлер не развернулся, перехватив канат через плечо, и вновь не рванул бы изо всех сил.

Оглядевшись, детектив увидел, что Флэйд слишком сильно накренился за ним вперед, едва успев опереться левой рукой о каменное заграждение. Однако оно было слишком уж древним и потому не выдержало. Небольшой кусок под давлением его ладони обвалился вниз, на что Дайлер еле успел среагировать и со сжатыми зубами ослабить хватку…

«Дерьмо!»

Мое сердце готово было выскочить из груди. Когда уже почти половина массы тела перевалилась по ту сторону ограждения, и взору предстала жуткая с такой перспективы высота. Еще бы чуть-чуть, и жизнь была бы оборвана так внезапно и так глупо. За время полета я не успел бы даже предаться сожалениям, а лишь орал бы во все горло от ярости и страха.

Но что-то вдруг спасло меня. Смертоносная тяга резко прекратилась, и упершаяся в более крепкую часть ограждения нога, перестав встречать сильное сопротивление, оттолкнула меня назад. Ненамного, ведь ублюдок все еще держал канат со своей стороны. Но достаточно, чтобы я сказал смерти «не сегодня». Стало сразу понятно: Дайлер не собирался меня убивать. Лишь придержать, чтобы королева блудниц обезопасила себя.

Все произошло слишком быстро, и вначале я нехарактерно растерялся. Ситуация вышла из-под моего контроля. Сложно вспомнить, когда такое было в последний раз. Но несложно представить, что все не ограничится единственным случаем. И это еще до полноценного вступления Тьмы в игру.

Через несколько секунд я вдруг опомнился и потянулся левой рукой к рычажку охваченного устройства у внутренней части локтя. Но детектив каким-то неведомым образом обошел меня и здесь. Прочный кнут намертво встрял одним из витков прямо под активатором лезвия, что могло бы разрезать его. Пока я судорожно пытался отодвинуть преграду в сторону, чтобы рычаг смог сдвинуться, Серенити уже прилично отбежала. Оставалось совсем немного времени до того, как она скроется за дверью. Навсегда.

В ярости взмахнув левой рукой, я вдруг задел что-то у пояса. Это был колчан для арбалета. Последняя возможность вернуть все на места. Трясущиеся пальцы на удивление быстро отстегнули покрытие и достали первую попавшуюся стрелу. Я мог бы попытаться разрезать ею этот чудо-кнут, но Серенити к тому моменту уже выступала бы с новым концертом у себя на родине. Мог бы метнуть ее в детектива, наивно положившись на то, что он не сумеет увернуться или я вообще попаду не в один из его щитков. Мог бы опозориться и промахнуться по певице с этого неповоротливого положения левой, обделенной меткостью рукой. А мог бы сделать все грамотно. Но для этого придется пойти на жертву, которую вполне возможно не удастся потом возместить. Кто знает, что он сделает с моей малышкой и куда ее засунет.

Подняв внутренние уголки бровей, я в последний раз взглянул на Нэйди. Мы не расставались с самого момента ее изобретения. И сейчас был, наконец, тот отчаянный случай. Глубоко вдохнув, я приступил к вынужденному делу.

Спасти не удалось бы даже кристалл дракона. Трубки не вырвать так просто, тем более одной рукой. Поэтому я вытащил их вместе с капсулой через спину, кое-как прикрепил к устройству и быстро отцепил оба крепительных ремешка. Благо они словно по воле судьбы не оказались затянуты петлями его орудия. За секунду мы разъединились не только с трехрежимной крошкой, от чего я сразу почувствовал себя обнаженнее того неудобного случая в женской раздевалке академии, но и с детективом. Весь его обхват был сосредоточен именно на устройстве, которое от импульса отлетело от меня по дуге вниз и ударилось о его башню, повиснув на кнуте.

Я же мгновенно повернулся, перехватил снаряд в правую руку и с секундным выкриком метнул словно копье небольшую, но острейшую стрелу в цель. Она угодила ей в лопатку, заставив прогнуться вперед и врезаться прямо в спасительный дверной косяк. Быстро побежав к ней, пока детектив не придумал очередной способ обхитрить меня в моей же игре, я поднял громко рыдающую от боли певицу и потащил обратно. Но на этот раз к другому, боковому краю квадратной поверхности башни. Откуда чуть было не сорвавшему концерт зрителю должен был представиться не менее хороший обзор.

— Зачем ты все усложнил?! Почти все прошло по плану! — крикнул я соседу по башням, а сам с пульсирующим волнением не отрывался потерянными глазами от Нэйди. В это время он машинально тянул ее вместе с проклятой связкой кнутов к себе наверх, смотря на Серенити почти аналогичным взглядом.

— Готовься к тюрьме, чудовище. Рано или поздно она придет за тобой.

Наконец, после более существенного поражения, детектив забыл о характерной сдержанности и уверенности, озвучив настоящие мысли без всяких обходных путей. Гадаю теперь, насколько переменится его тон и лицо, когда он лично займет место певицы в очереди моих избранных смертников.

— Отклонено, — с усмешкой проронил я, потихоньку начав успокаиваться. — Если, конечно, не отыщешь для этого кого-нибудь повнушительнее себя.

Нэйди дотянулась вместе с кнутом до конца и попала к нему в руки. Но я не переживал, что он переключит ее на арбалет и всадит мою же стрелу мне в лоб. И даже не потому, что детектив не хотел убивать меня, а потому, что он попросту не знал о такой возможности. Размышлял я лишь о том, что возможно видел малышку в последний раз. Да еще и в руках врага.

— Вспомогательные источники показали себя преградой нежели действительной помощью, — процедил он сквозь зубы эту фразу, постепенно возвращаясь к исходному состоянию. Разматывая попутно едва заметно дрожащими руками кнуты от моего устройства и наблюдая за направлением моих противоречивых глаз. — А без преград, мотивированный человек может воплотить свои намерения в считанное время.

— Что ж, тогда удачи. Ну а пока… — я достал стрелу из Серенити, чем вызвал пронзительный крик, и отвел взгляд от неслабого проигрыша хоть к какому-то подобию обратного.

— Ты сказал, что защитишь меня! Что схватишь его! — прожужжала она последние слова через уже наполовину сдернутую со рта во время убегания тряпку, обращаясь к своему бездарному телохранителю.

Левой ногой я осторожно наступил на каменную преграду сбоку от певицы, а правой ладонью схватил ее за прическу на затылке. Бешеный заплаканный взгляд впился мне в глаза, когда я приблизился к ней лицом и прошептал:

— Он тебя подвел. Ну а я надеюсь, что эти два выигранных года ты прожила достойно… Хотя нет, все также продолжила разводить мерзкую грязь. Прощай.

Выплеснув все скопившиеся эмоции в усилие правой руки, я слегка переборщил и чуть сам в очередной раз не полетел вниз. Голова Серенити потянула все ее худенькое полуобнаженное тельце навстречу соприкосновению с поверхностью земли.

Глаза мои метались то на кричащую и переворачивающуюся в воздухе певицу, то на пораженный взгляд Дайлера, который больше не мог смотреть на все обманно-безразличным взглядом. И пока я думал, на что из этого уставиться в кульминационный момент, все уже произошло. Крик оборвался приглушенным ударом, когда я не отрываясь оценивал выражение лица детектива. Он вздрогнул, быстро моргнул, но не отвел взгляда ни на секунду.

— Знаешь, есть большая разница между убийством невинного и убийством преступника, — заключал я этот диалог на такой поучительной ноте. Чтобы святой, а значит глупый детектив наконец-то прозрел. И быть может после похищения моей инженерной красавицы сделал бы хоть что-то хорошее и полезное. Сохранил бы к примеру жизни каких-нибудь славных малых в будущем, сокрушив угрожающих им подонков. — И если для меня настоящие преступники вот такие, как она, то для тебя однозначно я. Стоило прикончить меня еще на крыше. Тогда столь избегаемые тобой смерти и предательства не разрослись бы так сильно. В этот раз.

Он медленно поднял на меня многозначащий сжатый взгляд, от которого так и хотелось спрятаться. Но я выдержал его, ответив легкой улыбкой и уже захотев добавить что-то еще, как был дерзко опережен:

— Не… — сказано это было охрипшим голосом. Дайлер тут же сглотнул слюну и переменил вдруг решение о единоличном занятии мной: — Не учи меня, как разбираться с преступниками. А если так сильно хочешь смерти, то жди новых гостей города. Я могу и не успеть добраться до тебя раньше них.

Тут я улыбнулся еще шире и поднял брови, почему-то сразу поняв, что он не только не лжет. Но еще и говорит ни о ком ином, как об упомянутых латными перебежчиками таинственных друзьях Скорпионов на лошадях, наконец-то явившихся по мою душу.

— С этими уж я как-нибудь разберусь, — я развернулся и зашагал ко скатывающемуся вниз по тросам приспособлению, не став даже падать в глазах детектива, бесполезно прося его о возвращении мне устройства. — Главное, чтобы ты не мешался в это время под ногами. Если мне понадобится добить еще кого-нибудь из прошлого, с удовольствием заручусь твоей поддержкой снова.

Отдав Дайлеру честь, я крепко схватился обеими ладонями за ручки изогнутого железного переносчика, не став даже закреплять тело висящими ремнями. И с диким оживленным выкриком подростка, впервые катавшегося на подобной штуке, понесся вниз. Оставляя детектива на поле своей победы и его поражения уже во второй раз…

Детектив не заметил, как враг скрылся из виду. Он рухнул на коленные щитки и покорно опустил голову. Приглаженные утром волосы упали вместе с хозяином и повисли вокруг его лица, закрывая вид на ужас внизу. Однако разгоряченное дыхание подбивало их вперед, будто нарочно заставляя смотреть на скрюченное в неестественной позе тело. На то, что еще полчаса назад было таким прекрасным. Таким… живым. Этот изверг убил ее буквально ни за что. Рисковал собой, потратил столько времени и сил. Чтобы столь жестоко прикончить человека, который не сделал ему абсолютно ничего. Он — настоящее определение слова психопат. И благодаря алчности близких слуг закона будет смертельно опасен для общества и впредь.

«Совсем как его проклятый…»

— Не учи меня, как разбираться с преступниками, — изо всех сил сжав веки, Дайлер вспомнил, как произнес это впервые. — Больше ты не имеешь права. А если подобное уже случалось, то никогда не имел.

Прогнувшись вперед, он оперся локтями на край провальной башни и свесил обессиленные кисти над огромной высотой. Но пульсирующие от потоков крови пальцы не ощутили холодного ветра. Разум полностью возвратился на девять лет назад. К провальному уступу горной дороги.

Оттуда открывался изумительнейший вид на все застроенное пространство центральной части великой Империи. Западный ветер обдувал вспотевшие лица. Добирались они сюда очень долго. Но это не было усложненной тренировкой на выносливость. Не было даже несвойственным желанием юного следователя повосхищаться знаменитыми окрестностями, в которые они по зову ответственной миссии заслали сами себя. А было именно тем, чего отец одновременно и боялся, и ожидал. Местом, где точно не будет посторонних глаз и ушей. Отыскать подобное в этой стране было практически невозможно.

— И что ты сделаешь, Дайлер? Убьешь меня?

«Убьешь? Ты смеешь присваивать эту низость еще и ко мне?!»

— Сюда поднимаются местные представители закона. Мне достаточно лишь задержать тебя до их прихода. Они неподкупны. Честолюбивы. Не лицемерны. Но должно быть, меня сейчас трудно понять. Слишком много далеких тебе слов.

Глаза сохли от здешнего спертого воздуха, но он не моргнул ни разу. Нельзя было пропустить и мгновения реакции. Ни единого лицевого движения.

«Что ты сделаешь? Искренне поразишься абсурдности выпаленного? Натянуто сделаешь это, чтобы не выдать себя? Поразишься, но лишь тому, что твоему слепому и наивному подмастерью известно о подкупе? А может и вовсе нападешь на меня? Заставишь замолчать? Боюсь, от тебя теперь вполне можно ожидать и этого».

Но отец лишь смиренно выдохнул и опустил глаза. Дайлер преобразился в лице и взглянул на него с отчаянным неверием. Это признание?

— Ты должен был понять гораздо раньше. Но все равно я горжусь тобой, — старший следователь внезапно озарил сына легкой и искренней улыбкой. — Да, это я убил его. Недаром мы прибыли сюда. Поступай, как считаешь нужным. Сопроводи меня в темницу и возвращайся домой.

Он был четок, последователен и предельно уверен. Как и всегда. Никакого изменения ни в тоне, ни в поведении, ни в характере. Можно ли вообще понять этого человека? Найти в этом всем логику?

— Ты кто… Кто ты?! — Дайлер стремительно зашагал к отцу с накатывающими слезами на глазах и схватил его за накидку на груди: — Явно не мой отец! Он последний в мире человек, кто так поступит! После всех этих слов и уроков!

— Я должен был… Так было нужно. Не знаю, что еще тебе сказать. Оставь меня и продолжай наше дело. Я все разрушил, но ты… — слишком уж безразлично отвечал он за свое деяние. Самое жуткое деяние, что можно себе представить. Вовсе не убийство. А предательство. Однако следующие слова прозвучали куда более оживленно, и Аарон ответно вцепился в экипировку сына: — Ты продолжишь наше дело! Забудь меня! Ты намного лучше меня, слышишь? Ты…

Отец не договорил. Лишь замер в воздухе с широко раскрытыми глазами. Настал его черед не понимать, что, и главное, почему это произошло с ним.

— Ты предал меня! Предал наши убеждения! Так почему и я не должен?!

Истошный крик Дайлера разбивался об ошарашенное от боли и произошедшего лицо, пока меч все глубже впивался в незащищенную грудь.

— Нет… — еле выдавил из себя Аарон, уже не с испугом, а с разочарованием глядя на сына. — Нас подставили.

Отец нашел в себе силы и волю сказать последние слова. Потому что именно от них зависела вся дальнейшая жизнь юного следователя.

— Что ты говоришь?!

Теперь все стало ясно. Но было уже слишком поздно. Он принял это обвинение, чтобы в конечном итоге выявить виновника. Чтобы все выглядело убедительно и прошло успешно, нельзя было даже сообщать правду сыну, который точно бы все испортил. Но вечная предусмотрительность отца подвела его. Не ожидал он лишь одного. Такого поступка излишней эмоциональности от вечно страдающего ею сына.

— Скрой следы… Скажи им, что не смог заманить меня и пришел один. Ты не убивал. Оставь это дело или повторишь мою судьбу. Продолжай делать наше…

— Что… как? После такого…

Выпустив тело отца падать на землю, Дайлер повернул обезумевшее лицо в сторону. Он задыхался, словно это его только что пронзило длинное лезвие. Глаза метались туда-сюда, совершенно не понимая, что теперь делать. Разумная часть мозга отказывалась признавать, что допустила подобное рвение проклятых чувств, годного применения которым не существовало в природе. И отказ этот был настолько сильным, что позволила им взять верх снова. Дайлер рванулся ко склону горы.

Как тут же остановился на самом краю. Выставил вперед дрожащую правую ногу. Оставалось только перенести на нее вес тела… Либо же треснуть себя по голове, чтобы включить наконец ее в работу.

«Кто будет в выигрыше? Тот, кто сделал все это? Преступники, которые не будут пойманы? А кто проиграет? Все остальные. Сколько из них пострадает, если ты переведешь сейчас вес тела на правую ногу?»

Никто не должен узнать, что здесь произошло. Что сотворил человек, который изо всех сил будет стараться спасать жизни за десятерых. Если и продолжать все это дело, то в первый и в последний раз обмануть всех. А после поступать только правильно. Только так можно будет победить ублюдка, который подстроил это. Только так можно будет покончить и с остальной преступностью. Чтобы никто больше не ощутил подобного горя. Чтобы подонки получили по заслугам и никогда больше не причиняли людям вред.

Сапог вернулся на землю. Юный следователь шумно выпустил задержанное дыхание через рот, вытер слезы и вернулся к отцу, больно рухнув на колени рядом.

— Как бы я хотел уметь изменять вещи. Как ты всегда того мне желал.

Дайлер внимательно осмотрелся вокруг через мокрые глаза. Увидев, что никто еще и подавно не прибыл, он начал тащить тело к обрыву прямо вместе с торчащим из него орудием убийства…

* * *

Он не виноват.

Не виноват в том, что на свете, оказывается, и вправду существуют монстры, но куда неприметнее и опаснее тех, из детских сказок. В том, что не собирался снова уподобляться этим самым монстрам, на которых они с отцом безустанно охотились всю жизнь. В том, что слепо доверял подчиненным, которые по умолчанию должны были быть избавлены от таких ужасных качеств, как алчность, бесчувственность и способность на предательство. В том, что не выбирал легкий путь и верил в закон, а потому не убил маньяка, когда имел шанс. В том, что не хотел бездействовать и ждать, пока все образуется само собой, в результате чего пришлось рискнуть чужой жизнью.

И в то же время, он виноват.

Когдавзваливаешь на себя ответственность за благополучие целого мира, будь готов ко всем лишениям и препятствиям. К неуловимым злодеям, которых не поймать обычным способом, как бы сильно ты не готовился. К неизбежным жертвам, которые всегда последуют за глупыми ошибками. К возможным предательствам от любого, ведь никто пока не имеет такого же видения на мир, что и ты. И все-таки… к переменам? Не будет ли это противоречить тому самому видению, если на пути к избавлению от преступников самому стать таковым? Убить еще раз. Предать память отца и упасть в собственных глазах еще сильнее. И больше не суметь остановиться. Даже если это ускорит весь процесс, как уже не раз продемонстрировал Флэйд.

Серенити не заслужила такой участи, каким бы неприятным человеком она ни была.

Отец не заслужил такой участи. А был он лучшим из лучших.

Упорная и неустанная работа, защитившая немало людей от различных психопатов и жутких последствий, могла позволить не только увидеть радость и благодарность на их лицах. Куда больше она была нужна ради искупления вины, подавления невыносимого воспоминания. И сейчас все возобновилось. Подобие страшной ошибки было допущено спустя столько лет. Он снова стал причиной смерти невинного, хоть и не такой прямой. И если последствием ужасного исхода первого поступка стала лютая одержимость спасением других жизней, то каким оно станет в этот раз?

За нескончаемыми раздумьями, от которых жутко хотелось избавиться, но не получалось, Дайлер на рассвете нового дня сидел за столом в кабинете главного детектива и неспешно крутил в руке ужасную вещь. Смертоносное оружие, унесшее жизнь десятков людей, наконец-то рассталось со своим безумным обладателем. И хоть это совсем не остановит подонка от продолжения его деятельности, можно считать, что трюк с кнутами все же не был напрасным. Более того, на лице Флэйда промелькнуло то, что опровергло его иллюзорную неуязвимость. Сомнение и страх за жизнь. Его все-таки можно победить.

— …посоветовал вправить себе мозги, — знакомый голос внедрился в почти отключившие слух мысли и заставил их на время отступить. — Командир, вы слушаете? Спали вообще сегодня?

Дайлер поднял уставшие глаза вперед и увидел сидящего напротив Зефира, о котором на минуту позабыл. Светловолосый следователь, успешно обезоруживший вчера отвлекающую жертву Флэйда, стал его правой рукой еще два года назад. И до сих пор не показывал ни единого признака будущего предательства. Но то же самое можно было сказать и о другом протеже, который по приказу врага увел певицу со сцены, дважды обманул начальника и убежал в самый ответственный момент.

— Извини, — под эти слова детектив аккуратно положил устройство маньяка на стол. — Давай сначала. И покороче.

— Я говорю, останки Скорпионов были похищены из крематория. Где-то через час после концерта. Всех троих, включая дожженного нами Огра из дома их проститутки. По словам шизика, работающего там, это сделал «полубог» в маске, который еще и заговорил с ним телепатически.

«Кому нужны останки бандитов? Их коллегам, чтящим традиции или просто не оставляющим своих позади, даже если от них остались кучки пепла? И что еще за полубог? Если монстры потихоньку начали обретать подобающий облик, то явно двинулись не в ту сторону».

— Что-нибудь более насущное имеется? Например, предатели.

— Понимаю, я и сам все еще не верю. Но боюсь, мне придется разочаровать вас еще сильнее. Искали весь остаток вчерашнего дня. От них ни следа.

Внезапный резкий звук заставил обоих собеседников инстинктивно насторожиться. Однако уже через секунду источник был обнаружен. Дайлер что-то задел на инженерном приспособлении, и из противоположного конца мгновенно вылез клинок.

Недолго думая, детектив осторожно вставил руку в отверстие между верхними и нижними пластинами и закрепил тут же находящиеся ремни на предплечье, отведя сцепленные черные трубки в сторону. Тыльная сторона ладони сразу ощутила холодное прикосновение блестяще отполированного железа, что удерживал в себе лезвие клинка. Локоть уперся в стол, а сжатый кулак поднялся вместе со всей жуткой, но на удивление удобной конструкцией вверх.

— Посмотри, — рассеянно сказал Дайлер, оценивая выступающее из руки лезвие со всех сторон. — Это не магический артефакт. А Флэйд обычный человек. Но сколько же боли и страданий он в одиночку принес этим устройством.

— Пожалуй, оставлю вас наедине, — насмешливо ответил собеседник, пока поднимался из-за стола и одновременно вглядывался в дивное устройство маньяка. — На случай если оно проклято, и заразит вас. Не хочу, чтобы вы начали убивать именно с меня.

— Только если предашь… — правая рука детектива невольно направила острие в сторону следователя, а голос непривычно охрип. — Найди мне всех продажных ублюдков. Отныне они второй приоритет после сам знаешь кого.

— Будет сделано, — Зефир медленно спрятал улыбку и как-то странно посмотрел на командира в новом свете. Почти никогда не было понятно, шутил ли его начальник или нет. Но в этот раз тот переплюнул даже самого себя. — Да, и кстати. Вам письмо.

Дайлер принял конверт с незнакомой печатью, которая была не сломана, и кивком позволил следователю удалиться. Но тот вдруг сел обратно и устроился поудобнее, словно вставал для разминки.

— Прочтете сейчас? Вдруг что интересное.

Заданный вопрос заставил детектива едва заметно нахмурить брови, но все же он сослался на обычное любопытство. На конверте красивым почерком было указано место доставки, небезызвестное имя и должность получателя.

— Возможно.

Уже собравшись вскрыть печати, Дайлер вдруг уловил какой-то странный, но в то же время знакомый аромат. И источником был явно не трудящийся часами в плотном обмундировании коллега по ту сторону стола. Приблизив посылку к носу и пройдя тем от одного края до другого, детектив сразу же зацепился за первую мысль об отправителе, которая пронеслась у него в голове.

«Похоже, она даже не пыталась скрыть свою личность. Но почему бы тогда попросту не написать имя автора на конверте? Неужели чтобы письмо однозначно дошло до того, кто уже встречался с запахом повелительницы растений, и недоброжелатели не сожгли его?»

Сверкнув глазами по ожидающему Зефиру, Дайлер вновь опустил глаза, вскрыл конверт и быстро стал разворачивать его.

Письмо оказалось коротким, но содержательным.

Недолго думая, детектив вскочил с места, так и не сняв устройство, запихнул письмо себе в карман и направился к другому столу в комнате с разложенными на нем кнутами.

— Собирай всех, кто есть в казармах. Я знаю, где Флэйд. И что за ним наконец пришли.

Было ли это ловушкой или нет, сидеть сложа руки и не воспользоваться таким шансом было нельзя. Особенно после поражения маньяку и лишения единственной персоны, кто мог бы его выманить. Скорее всего, верная напарница Флэйда поняла, что не сможет в одиночку спасти его против таинственных гостей города на скакунах. И потому ей нужно, чтобы кто-то отвлек отряд врагов, пока она будет убегать с имперцем.

У Дайлера же моментально созрел иной план на дальнейшее развитие событий. Разом сразить всех собранных в одном месте преступников…

* * *

Одинокий черношерстный волчонок осторожно ступал по лесной земле, слизывая с широких листьев остатки росы. Но сколько бы он так не блуждал, одной воды было недостаточно. Требовалось срочно отыскать сочную жертву, чтобы впиться в нее острыми зубами и вдоволь насытиться.

Услышав треск веток, хищник насторожился и повернул голову в направлении звука. Именно такая жертва, не шедшая ни в какое сравнение с крольчатами или даже особями покрупнее, объявилась совсем внезапно. Высокое темно-фиолетовое пятно, имея лишь одно открытое место для укуса — на голове, заметило волчонка и остановилось. Затем медленно достало что-то длинное из-за спины и угрожающе начало приближаться. Зверь оскалился и скрылся в неизвестном направлении, поняв, что пока не готов к такой охоте, тем более без стаи.

Солдат с короткими рыжими волосами самодовольно ухмыльнулась, слегка оперлась двуручным мечом на землю и осмотрела расстелившуюся перед ней опушку. В глаза бросился одноэтажный деревянный домик посередине, которым Скорпионы овладели еще с самого образования в отдельную группировку под крылом синдиката. Постройка не выглядела заброшенной, но необходимо еще было удостовериться в нахождении новоявленного хозяина дома, прежде чем переходить к наступательным действиям.

Подняв согнутую в локте левую руку, Хейли сделала несколько вращательных движений указательным пальцем, а затем ровно выпрямила ее со сжатым кулаком вбок. Каждый из затаившегося отряда Тьмы в различных позициях позади, распознав команду, достал оружие и начал быстро приближаться. Теперь уже тринадцать воинов стояли в одну линию на краю опушки, укрывшись за высокими кустами, и внимательно смотрели на дом. Именно там находилось то, ради чего они оставили прежние немаловажные задачи в двух других крупных городах Ксенона и в спешке прибыли сюда.

Другой жестовый приказ — и отряд меньше чем за минуту рассредоточился вокруг целевой области, не издав ни одного приметного звука и не обнаружив себя из-за объемистой растительности. Хейли вдохнула, схватила рукоятку меча покрепче, и в полусогнутом положении выступила на открытую местность. Быстрыми и частыми шагами она приблизилась к окну дома и осторожно заглянула внутрь. Увиденное моментально развеяло сомнения не только касаемо нахождения убийцы Скорпионов в доме, но и его голословной репутации монстра. Изувер беззаботно уплетал завтрак за прочтением книги.

Воины с южной стороны, увидев новую безмолвную команду, быстро передали ее другим и выступили к цели, начав стремительно сужать круг.

Глава 5. Компромисс

«Почему я, мать мою, не повернул, если предвидел это?!».

Роковая мысль впервые навестила меня. Под ручку с Тьмой. На меня напали. Да еще и в самом очевидном месте, которое я должен был оставить вмиг после ухода Рейн. Но доверие к сладким речам и подходящие отшельнические условия сумели обыграть здравомыслие и предосторожность. И на кону отныне самое главное. Безопасность моей важнейшей жизни.

Мозг рефлекторным импульсом побудил все тело призывом к действию, напрочь отказываясь сдаваться и неподвижно стоять в мгновенно захлопнутом капкане. Но мысли мои были где-то не здесь.

Руки схватили стоящий неподалеку стул и с лютым разворотом сломали его о тушу незваного гостя. Того, что первым поднял дикий шум, прыгнув кувырком через окно и разбив стекло на мелкие разлетевшиеся частицы. А я думал, где же логика в действиях Рейн. Если она и решила сдать меня, то почему не раньше? Откуда знала, что я останусь здесь?

Нога в ботинке оторвалась от земли и мощным ударом выдворила второго влетевшего внутрь солдата еще в полете. А я думал, почему спрятал в другом, лишь мне ведомом месте только мешки, а не и самого себя в придачу.

Голова повернулась в противоположную сторону, где через выломанную дверь и другое выбитое окно пробирались еще несколько агрессоров. А я думал, что никогда больше никому не доверюсь. Если вообще переживу этот совсем уж плохо начавшийся день.

Левая ладонь по привычке опустилась на взнесенное правое предплечье. Но ощутила больше не то, что могло бы спасти меня из подобной ситуации, а бледную голую кожу. Я же думал, что заигрался и одновременно взбудоражил слишком много личностей, жаждущих меня посадить или прикончить.

Да, я сам просил достойных врагов. Да хоть каких-нибудь врагов, чтобы стало веселее и интереснее жить. Но это не работает в нужном русле, если внезапно скидывается на тебя целой горой. Когда не ешь сладкое долгие года и просишь у судьбы коробку вкусных конфет, разумеется не ожидаешь и не будешь особо счастлив тому, что в тебя разом полетит пара наполненных до краев сладостями мешков. Которые будут вынуждать съесть их за короткий промежуток времени. Любому развлечению должна быть присущая мера. Или, хотя бы, передышка.

В конце концов, внутрь с разных точек вторглось уже слишком много гостей. И без малышки Нэйди, да и вообще без оружия, отличного от предметов мебели, я не мог справиться даже с тремя. Кто-то сзади бросился мне в ноги, обхватив и надавив на них своей массой, чем заставил упасть вперед. Сверху тут же один за другим навалились еще подонки, настолько плотно прижав меня к полу, что показалось, будто даже скула может треснуть от вдавливания в дерево. Вдобавок, какой-то умник догадался еще и опереться рукой на мой череп. В глазах помутилось, и на несколько минут я перестал понимать, что происходит.

Со случайным убийством Огра весьма логично было предположить, что придется уничтожить и всех Скорпионов. Дабы спокойно почивать дальше с их золотом вкупе с известностью и другими удовлетворенными желаниями. Но самое главное, не тревожиться о преследовании первоклассными бандитами. Еще одна ошибка. Без которой я бы тогда не оказался в зверином окружении большого отряда их друзей.

«А что будет, если сокрушу и всю Тьму? За возмездием придут и ее знакомые?»

Выйдя из непродолжительного, как мне показалось, беспамятства, я сразу попробовал шевельнуть конечностями. Но они встретили препятствие в виде жестких веревок. Сквозь туманную пелену перед глазами я увидел, что сидел на стуле все в том же утреннем подобии обмундирования. На полу валялись опилки разбитой мебели вперемешку со стеклянными осколками из окон, благо сегодня я на радость пораньше нацепил ботинки. Серая рубаха без рукавов, которую я нашел здесь в шкафу еще на первый день, была почти разорвана в короткой нечестной борьбе. Но вот черные мешковатые штаны, разлучавшиеся со мной лишь на еженедельную стирку и сон, как всегда, оставались целехонькими даже после отчаянной драки. Такое противоречивое состояние одежды будто подсказывало, что я буду невредим лишь только в привычном костюме убийцы. Ни в чем другом.

Через минуту напряженных и обеспокоенных раздумываний без поднятия головы, дабы не выдать пробуждение, я вдруг ощутил жесткую пощечину.

— Думаешь, я дам тебе отдохнуть?

«Женщина. Скорее всего, даже не маг. А значит существо, намного менее физически сложенное природой, чем мужчина. Как унизительно… было бы, одолей она меня в одиночку».

Резко подняв злобный взгляд наверх, что на удивление заставило дернуться нескольких солдат, я с дерзостью уставился на стоящую в полуметре девицу. Затем осмотрел каждого из присутствующих. То ли потому что в доме на всех не хватило места, то ли потому, что они на всякий случай выставили часовых на улице, вокруг моего трона скопились лишь девять из тринадцати насчитанных перед вырубкой ублюдков. Темно-фиолетовые тканевые мантии, лишь отчасти закрывающие пластины тяжелой брони. Разнообразные орудия убийства в цепких жилистых руках. И одинаково лживо-хмурые морды, на которых даже невооруженному глазу были бы видны попытки скрыть волнение. И это с учетом того, что я словно какой-то злой пес был в явном и привязанном меньшинстве.

Лидер у этой «Тьмы» фиолетового, как оказалось, цвета, однозначно должен быть. Да и Гидра упомянула кого-то, пообещав договорить, но вот так неожиданно покинула меня. Однако вряд ли он явился сюда вместе со своими воинами. Если так вообще можно было назвать этих не особо-то уверенных в себе ребят, которые осмелились ввалиться на одного лишь такой кучей. Лишь внезапно. Лишь в команде с этой здоровой дамочкой.

— Знаешь, кто я? — второй сплюнутый вопрос был уже не риторическим.

— Местный Драуг у этого сброда. И больше всего вас с ним объединяет тупость. Думаешь, я не был готов к подобной вшивой атаке? — максимальной иллюзорной уверенностью сопроводил я эти слова. Скорее даже, чтобы больше убедить в обладании контроля над ситуацией самого себя, а не их.

Но сработало наполовину. Некоторые аккуратно выбритые солдаты переглянулись, и даже девица на мгновение сгустила брови. Первая же использованная против них тактика оказалась верной, и я решил довести ее до конца. Выждал секунду, поглубже вдохнул. И насколько мог, энергично дернулся в сторону одного из самых молодых солдат, на мгновение рявкнув чуть ли не во все горло. Тот аж подпрыгнул от неожиданности и чуть не выронил из руки тяжеленный топор.

Не успел я хоть немного расслабиться в смехе, как был зверски откинут назад ударом сапога в незащищенную грудь. Вместе со стулом я грохнулся на его спинку, лишь каким-то чудом не встретившись затылком с полным острых опасностей полом. Зато с ним поцеловались выступающие сверху лопатки и оба локтя. В один из последних вонзились несколько мельчайших осколков.

— Ох, я прямо сейчас вспомнил заживо расчлененный труп последней женщины, посмевшей ударить меня… — наигранно веселый голос, которым пытался я говорить до этого, больше не доносился из моих уст. Теперь я кряхтел из неудобного положения и даже не ведал, от чего больше: от злости или от боли.

Девица обошла торчащие теперь параллельно полу ножки стула и без каких-либо предупреждений надавила сапогом мне на грудь. Я тут же расширил глаза и всмотрелся в ее мерзкий, но ровный и блестящий ряд зубов. Теперь было понятно, что почувствовал бы тот бездомный, не умри он еще от сломанной гортани.

— Меня зовут Хейли. И это лишь начало твоих мучений. За Скорпионов. За воровство. И, конечно же, за всех женщин. Наверняка ты и предположить не мог, что так все обернется. Что окажешься в такой ситуации с одной из них, — ее мелодичный голос стал уверенней. Но от того она мне виделась еще омерзительней. Если бы не прикованные к стулу руки и не стоящая толпа ее союзников, то смотрела и говорила эта бестия бы совсем по-другому.

Я попытался ответить, но изо рта донеслись лишь сдавленные звуки. Хейли убрала опорную ногу и неспешно присела рядом на корточки. При этом коснувшись меня свисающим из-за плеча широким краем до блеска начищенной фиолетовой накидки.

— Смелость так и прет, — говорить стало легче, и потому я не стал терять подаренную возможность напрасно: — В окружении дюжины солдат меня одолела бы и Серенити… Хотя нет. Плохой пример.

Хейли усмехнулась.

— Я не собираюсь тебе ничего доказывать. Лишь им, — она повернулась к отряду и отважно проговорила, совсем не боясь нападения с моей стороны: — Видите? При должной концентрации любой из вас смог бы одолеть его. Мальчишка никто иной, как обычный любитель поубивать слабых и возвысить свою самооценку. Без каких-либо способностей. Скорпионов наверняка единолично убила предательница-маг, пока этот отвлекал грязным словом. Просто удачливый засранец. И именно мы оборвали этот цикл его случайных побед.

Ну вот опять… Обидно, когда всю твою смекалку, ум и отработанные усердными годами навыки игнорируют и ссылают заработанные достижения на одну лишь удачу. Да, без нее никуда, но неужели бездарный, скупой и слабый засранец, пусть и с невиданной удачей, одолел бы Огра и его боевых товарищей? Заимел бы их богатое состояние? Дважды сбежал бы от Дайлера? Перехитрил бы всех опытных следователей и выкрал бы охраняемую певицу посреди ее выступления? Похоже, так эта рыжеволосая военная и считала.

Хейли обошла меня сзади и сильными, как все же оказалось, руками подняла мое тело вместе с не менее крепким стулом обратно. Раненый локоть с застрявшими в нем осколками стекла вновь дал о себе знать, и вполне возможно я наивно посчитал, что ничего хуже уже не испытаю. Что найду выход гораздо раньше.

— Хватит игр, любимая, — неожиданно вступил один из солдат, чему их командир не возразила. — Мы здесь за Изувером и его ответами. Пора бы их уже добыть и возвращаться.

— Изувер? — стараясь не обращать внимания на боль, проговорил я. Услышанное меня заметно оживило и заставило расплыться в вымученной улыбке. Кто мог представить, что долгожданный характерный клич, да еще и настолько брутальный, сам отыщет меня из такого неожиданного места как Тьма. — Я еще не соглашался, а вы уже вот так используете его в обиходе?

Тут бестия сделала то, что заставило меня вспомнить Шальную Серенити добрым словом. На фоне этой твари, доставившей мне новую порцию жуткой боли, королева блудниц уже казалась не таким лакомым кусочком. Осколки впились в локоть еще сильнее, когда она сжала на нем свою обмотанную лоскутами клешню.

— Если ты закончил строить из себя безразличного храбреца, мы приступим к делу, — продолжил коллега-любовник Хейли. — Где Сферы Тиберии?

На заданный вопрос, еще не разжав стиснутые зубы, я мог процедить только следующее:

— Чего?

— То, что ты выкрал у Скорпионов, — ведьма с короткими вздыбленными волосами приблизилась к моему лицу и схватила меня за шею. — Прямо перед тем, как спалил их дотла. Ни на месте преступления, ни у стражи их нет. Значит, они у тебя. И обе наших цели условно находятся в одном месте.

«Месте преступления… Конечно. Помимо Дайлера одни лишь члены Тьмы могут лицемерно обозвать этот святейший акт избавления города от гнета преступлением».

— Если у вас принято называть так мешки с золотом, то пора бы что-то менять.

Оба истязателя тут же переглянулись и задумались. Но пока они только начинали осознавать хоть что-то, я уже моментально понял, в чем дело. Все это время у меня в руках было не только золото, но и спрятанное в глубине него нечто. А я даже не догадался высыпать из них все, брав необходимое сверху. Понял это и один из доселе молчавших солдат сбоку:

— Возможно они в мешках.

Хейли оскалилась, вплотную приблизила ко мне веснушчатую физиономию и аккуратно положила ладонь на локоть, явно демонстрируя намерение продолжить, если я не заговорю:

— Где они? Зарыл неподалеку?

Я повернулся к ней настроенным лицом, чуть не коснувшись кончиком носа до ее, и нарочито хриплым голосом проговорил:

— Если ты сделаешь это еще раз, то я уже не обойдусь одним лишь отрезанием твоих наглых ручонок.

Не успела истязательница до конца принять информацию, как я в долю секунды отвел голову назад и дернулся вперед, чтобы разбить лбом ее нос. Воспользоваться единственной возможностью ответить твари ее же методом. Но Хейли словно ждала этого маневра и чуть ли не одновременно с моим отводом проделала то же самое со своей черепушкой. И пока я как идиот ошеломленно смотрел на этот непредвиденный шаг, в мою правую щеку от ее возлюбленного тут же прилетел сокрушительный удар. А за ними еще несколько в живот, уже от обхитрившей меня скотины. На этот раз я хоть успел напрячь мышцы пресса.

— Да, попробуй что поновее… — победно атаковала самая непрошенная гостья моей же фразой и подобрала с пола острый кусочек стекла. — Я даже не планировала ничего, просто оказалась быстрее и смышленее тебя.

— И что такого ты нашел в этой пройдохе? — ощущая, как недовольно ворочается в животе едва закинутый туда завтрак, обратился я к ее кавалеру.

— Она лучше всех. Например, не брезгует заниматься тем, на что у многих не хватит духу. Убедись сам.

Привязанная ладонь левой руки ощутила грубую хватку. Но я ничего не мог сделать, даже отодвинуться — ответивший с коварной улыбкой схватился за стул и стал крепко держать его. Кончик среднего пальца ощутил посторонний материал, начавший впиваться мне под ноготь. Осознание реальности всей ситуации только сейчас настигло меня в полной мере, и резкая волна страха пронеслась от груди к ногам, стараясь помочь им сбежать этим побуждением. Но из-за привязи и окружения врагами спасти себя я был не в состоянии.

— И почему генерал сам не добыл эти Сферы, как все остальные? — последнее услышанное перед тем, как все заглушил мой пронзительный крик.

Детектив приподнял сжатый кулак, чем безмолвно приказал всем остановиться. В тишине звук стал еще более отчетливым. И доносился он как раз из места, куда они стремительно направлялись вместе со всеми следователями и наспех собранными пятью стражниками. Крик однозначно принадлежал Флэйду, Дайлер не спутал бы его голос ни с каким другим. Даже в такой непривычной форме.

— Уже слышу ваш отказ, но все же… Может, оставим их и уйдем? Они явно пришли сюда только за ним и не собираются угрожать никому, кроме серийного убийцы.

Главный детектив проигнорировал ожидаемое предложение Зефира, который в последнее время слишком уж часто заставлял бросать на себя косые взгляды. И Дайлер пообещал самому себе здесь и сейчас, что когда эта проблема будет решена, и Флэйд окажется за решеткой, он сядет и серьезно поговорит с первым подчиненным.

Все продолжили движение, обнажив по приказу орудия, пока наконец не вышли на укромную опушку с деревянным домиком посередине. Видимое окно на нем было разрушено, а дверь настежь выбита. Через образовавшиеся проемы внутри проглядывались знакомые темные фигуры, уже смотревшие плохо различимыми лицами на них в ответ.

— Они-то как тут оказались? — выступила Хейли, проходя мимо солдат, в числе которых были уже и выставленные часовые с периметра, оповестившие о приближении врага. Вытерев платком чужую кровь с рук, она всмотрелась в окружавший дом полукруг стражников. Многие из них приперлись угрожать и меряться силами с высокими щитами и пиками наперевес, другие запаслись луками и арбалетами. И лишь один, заметно выделяющийся среди остальных необычным обмундированием, почему-то был безоружен.

— Лидер поведал только нам об этом месте… — добавил один из солдат в фиолетовом, схватившись за рукоятку меча в ножнах. — Неужели это Изувер пригласил их? Может он и впрямь знал о нашем приходе?

Не успели все оглянуться на сидящего с наклоненной вниз головой мученика, который только начал получать причитаемое, как снаружи раздался громкий и уверенный голос:

— Это высшие представители закона Телдриса! Выходите по одному, и для вас все закончится одним лишь допросом! В противном случае мы начнем осаду и без всяких разговоров заключим под стражу каждого в этом доме!

Солдаты внутри усмехнулись и спокойно посмотрели на командира, неистово ожидая от нее реакции и дальнейшей команды. Кто-то может и опасался неизведанного Изувера, перебившего по донесениям одну из лучших группировок синдиката. Но вот то каких-то стражников со вступлением во Тьму не боялся больше никто.

Хейли размяла шею, жестом приказала всем подчиненным оставаться внутри и неспешно показалась в проходе, где еще утром находилась целая дверь. Прильнув к косяку плечом, один из четырех десятков командиров Тьмы выкинула окровавленную тряпку на траву и беззаботно ответила гостям:

— Что-то не расслышала, давайте начнем заново… Чем могу помочь?

На лице стоящего во весь рост без какого-либо прикрытия щитами коллег главного детектива не дрогнул ни один мускул. Уже со сбавленной громкостью в голосе, ведь обращение теперь доносилось к бесстрашно представшей перед ним конкретной персоне, он четко проговорил:

— Вы и все ваши спутники внутри незаконно проникли в город. И теперь удерживаете преследуемого нами опасного преступника. Можете помочь рассказом о том, кто вы такие, и немедленной передачей нам Флэйда.

— Незаконно? — Хейли состроила оскорбленное выражение лица. — Нам позволил сам король. Он что, забыл сообщить вам об этом?

— Без подтвердительных бумаг, которых, я уверен, в вашем распоряжении не имеется, я не поверю такому заявлению. По мне вы пока какие-то кочующие бандиты, насильно удерживающие пленника и препятствующие работе стражей порядка.

— Что ж, тогда у нас получается довольно неприятная ситуация, — с улыбкой ответила девица, скрестив руки на груди. Было видно, что она попросту играет и абсолютно уверена в сегодняшнем победном исходе. Задержавшись на секунду вопросительным взглядом на стоящем возле вражеского собеседника блондине, она обратилась уже ко всем: — Мы участвуем в важнейшей секретной операции. А вы вдруг объявились и так дерзко мешаете нашей работе. Король разрешил нам забрать вашего ненаглядного маньяка себе. И если вы сейчас же не скроетесь с моих глаз, то я доложу ему обо всем. Хотите лишиться должностей? А может и более того, голов?

— С чего бы правитель Ксенона вдруг переменил бы решение касаемо заключения Флэйда лично мною? Почему мне даже ничего не сообщил? — положив руки себе на пояс, продолжил детектив, даже не задумавшись о том, чтобы отступить. Зефир слева от него уже открыл рот, дабы вновь высказать непрофессиональное мнение, но Дайлер поднял в его сторону сжатую ладонь с выпяченными в стороны большим и указательным пальцами. — Неужели король тоже является преступником, другом Скорпионов? А может и более того, вашим главнокомандующим? — повторил он манеру и интонацию последнего сказанного ею предложения.

Хейли обнажила верхний ряд зубов. Этого зализанного бойца не так уж и просто обмануть. Не в силах удержаться от такой возможности высказаться, легко призналась в блефе:

— Король… Король лишь влиятельное средство, которым легко можем понукать и мы. Бери куда выше. Хотя в жизни не догадаешься, кто он на самом деле, — она щелкнула языком и добавила: — Я и сама, если честно, не знаю. Никто не знает…

Дикая боль волнами отдавалась в левой руке при каждом ударе сердца. А билось оно у меня в тот момент быстро. Большим пальцем я осторожно провел по внешним сторонам четырех остальных. Ногти были на месте. Лишь неестественно приподняты от пыток этой стервы. Горячая кровь предательски покидала меня, стекая с их кончиков, и большими каплями разбивалась о пол. Я почти ни о чем не мог думать, лишь морально пытался обуздать невозможное страдание. Но все же слышал весь пропорционально накаливающийся разговор ярых представителей двух других противоборствующих сторон.

Дайлер пришел в этот проходной с сегодняшнего утра двор как нельзя вовремя. Когда я уже почти сдался и едва не открыл извергам расположение тайника с мешками. Когда чуть было не грохнулся в такую яму позора в своих глазах, что находить лестницу-искупление и взбираться по ней приблизилось бы к невозможному. Пришлось бы одного за другим убивать всех фиолетовых подонков и добираться до их таинственного главаря, о котором у них уже зашла речь. Лишь тогда я бы мог посчитать, что исправился. Хотя… после такого инцидента уничтожение Тьмы и так уже стало чем-то самим собой разумеющимся.

Язык не поворачивался назвать место не для прикрытия золота. На кой мне этот второстепенный инструмент, если я лишусь жизни или даже здоровья? Я всего лишь не хотел видеть самодовольную рожу злобной лисы, беспощадно забиравшейся когтями мне под ногти. Да и кто мог знать, что у них действительно было на уме. Быть может я бы встретился со смертью сразу же после высказывания тех слов, что мои пленители хотели услышать. Кто, как не я, был досконально знаком с пыточным процессом и вероятными возможностями его завершения.

— Парни! — прозвучала громогласная команда предводительницы отряда, разместившейся уже не в проходе, а на крыльце. Напряжение в разговоре наросло еще больше, и теперь Хейли, судя по всему, решила продемонстрировать силу.

Сквозь приоткрытые глаза с запрокинутой назад головой я увидел, как ее мерзкий любовник, что все время держал мой стул, указал пальцами на двух солдат и показал взглядом на меня. Затем неспешно зашагал к выходу со всеми остальными, поудобнее хватаясь за рукоятку оружия. Крыльцо без крыши простиралось на всю длину дома. Фиолетовые браво заняли его одним рядом, прямо напротив прибывших стражников. Широкие спины заслоняли мне обзор, и я не видел, кто кого превосходил числом и уверенностью. Предельно ясно было лишь одно. Если госпожа удача в легкое подтверждение слов бестии и проявила для меня такую снисходительность, то я просто обязан был действовать. Другую возможность на спасение невозможно и придумать.

Но едва я приступил к обдумыванию какого-либо плана по выпутыванию из веревок и безоружному убийству двух оставшихся в доме, как Хейли вновь решила добавить себе объем наказания. Проговорив что-то Дайлеру, она вернулась в дом, зачем-то закрыла веревкой поменьше мой рот, ухватилась за спинку стула и с противным скрежетом начала толкать меня наружу. На обозрение всем участникам представления под ярким солнцем. Но сквозь прищуренные и слезящиеся глаза я все равно первым делом холст голубого неба. Взглянул на журавля, беззаботно машущего крыльями сверху и на мгновение будто кинувшего на меня насмешливый взгляд. И напрягся всем телом еще больше.

— Ты и вправду желаешь лишь засадить его? — вибрация звонкого голоса мерзко прошлась по коже. Тварь чуть ли не обняла меня, опершись тяжелыми локтями на мои плечи. — После всего, что он сделал?

Я нехотя опустил голову и в то же мгновение столкнулся с Дайлером взглядами. В его суженных глазах так и читалось самодовольное: «Я же тебя предупреждал». Над ответом на заданный вопрос он словно и не думал вовсе. Лишь о том, как же избавиться от этой шайки головорезов. Как же потешить свое эго, нацепив на меня холодные наручники вместо их веревок.

— Да. Это намного гуманнее убийства, но в то же время и не менее разрушительно. Похоже, ты никогда не находилась взаперти долгое время, если не боишься тюрьмы, — все время уверенного проговаривания этих слов детектив не сводил с меня презренного взгляда. И стало понятно, что прежде всего мой близкий знакомый обращался не к Хейли, а к излюбленному противнику.

— Тюрьма не причинит ему физических мучений. Не расплатится за все изувеченные им жертвы, — ее острые ногти прошлись по моему горлу, чуть не пустив кровь с очередного уязвимого места. Но страх за жизнь больше не навещал меня. Ведь глупый Дайлер не даст мне умереть. Иначе даже не прискакал бы сюда, а оставил нас с прибывшей в город смертью наедине. Вместо страха тело наполняла давно уже не виданная до сегодняшнего дня энергия злости, для высвобождения которой оставалось лишь избавиться от этих чертовых оков.

— Хватит лицемерия. Всем здесь известно, что вы персонажи не лучше, — ответная дерзость детектива заставила меня усмехнуться. — И дело в Скорпионах, а не в его жертвах.

Хейли обогнула стул и выступила вперед, начав что-то агрессивно доказывать. Но мое внимание переключилось на что-то еще. Какое-то едва заметное движение за спинами стражников с натянутыми луками. Приглядевшись, я увидел одиноко ползущую лозу, обогнувшую двоих стрелков и уже поднимавшуюся к третьему. Воздух резко вышел из моего носа, а рот с зажатой в зубах веревкой непроизвольно расплылся. Похоже, кое-кто прекрасно знал: и для Тьмы, и для закона я куда вкуснее живым. А потому и все грамотно распланировал.

— …а ты и понятия не имеешь, кто… — командиршу фиолетовых остановила просвистевшая стрела. Лоза ударила стражника в нужную точку на удерживающей тетиву ладони. Чем спровоцировала не только немедленную смерть одного из солдат на крыльце, но и полноценную битву. Ведь убитым оказался тот самый любовник Хейли.

Рейн могла выбрать двух других стрелков, которые были ближе к ее лозе. Но она сделала убийцей именно того, кто держал в цели второго по важности человека в отряде Тьмы. Возможно от смерти кого-либо другого бестия бы не стала так уж резко реагировать. Не стала бы с безумными глазами незамедлительно орать приказ об атаке. И не стала бы набрасываться с занесенным двуручным мечом на обидчика, чему оперативно воспрепятствовал Дайлер.

«Умная и наблюдательная девочка? Или случайность? Или что-то здесь не так?»

Я не стал задумываться ни над одним из этих вопросов. Только мысленно поблагодарил вернувшуюся напарницу, которая до сих пор не показалась, а лишь продолжила работать дивными орудиями. Никто из сражающихся между собой зверей не заметил другой крадущейся лозы и не пресек задуманное ею действие. Зеленая змея с охваченным миниатюрным кинжалом стремительно взвилась к моей правой руке через боковую часть крыльца. Осторожно приняв подарочек, но не сумев погладить ожившее растение, я судорожно стал разрезать веревку, изогнув кисть насколько это было возможно.

Спереди царил хаос, сопровождающийся криками, ругательствами и лязгом ударяющихся друг о друга оружий. Плевать, кто из них останется живым, а кто от естественного отбора не будет больше моим врагом. Главное сейчас — вновь уподобиться тому журавлю.

Почувствовав долгожданную свободу движения хотя бы одной конечности, я тут же принялся даровать ее оставшимся трем. Изредка поднимая беглый взор на битву, чтобы быть готовым к любым опасностям. За эти крошечные полученные изображения я успевал заметить, что Дайлер сражался как в последний раз. Вернее, дрался. Ведь сражаются обычно на смерть. Он же в своем духе размахивал кнутами, ногами и кулаками, опрокидывая вражеских солдат. И даже находил время на громогласное напоминание своим о том, чтобы они никого не убивали. Какой же идиот. Подставляет здоровье и снижает боевой потенциал не только себя, но и своих стражников. Ради чего? Видимо мой урок он совершенно не усвоил.

Кто-то наверняка уже должен был обнаружить выскальзывание виновника торжества из заключения. Но виновато пожимать плечами им в ответ было некогда. Стул все еще находился напротив прохода в дом, и я откинулся на задние ножки, уронив его на спинку уже по своей воле. Ловкий кувырок завершил падение, и ноги резво подняли меня вверх.

Наконец я снова был в доме один. Броня для торса, красная накидка, колчан и ядовитый пояс, который я по глупости решил не прихватывать на прошлое задание, были аккуратно разложены на столе с белой скатертью. Благо никто из гостей не решился пока что-либо тронуть. Не теряя ни секунды, я один за другим схватил все края скатерти, что было неудобно делать одной, не раненной рукой, и связал их над столом, соорудив подобие сумки с уже лежащим внутри содержимым. Правда достав перед этим одну вещь.

— Ворон, со мной! — донесся снаружи знакомый голос бестии даже сквозь оглушительный шум, и стало понятно, что пора закругляться.

Будь у меня устройство, я бы поджег столь верно служивший мне до сегодняшнего дня дом. Но у меня было лишь наследие Фамильяра. Если худенький имперец не лгал, то зрелище будет потрясающим. Солдат Тьмы, за спиной которого проглядывались и бегущие рыжие волосы, уже достиг входа в дом и пинком сместил упавший стул с пути. Я размахнулся и со всей силы метнул ампулу с зеленым содержимым на внутренний порог. Высвобожденная алхимическая смесь мгновенно подняла объемные пары в воздух, а через секунду попала и на незащищенное лицо солдата.

Ворон заорал неестественным криком и скорчился на месте, открывая мне шикарный обзор на разлагающееся лицо. Рухнув на землю, солдат открыл еще один вид, на этот раз на недоумевающую морду ведьмы, которая не осмелилась войти вслед за ним. Подмигнув ей, я развернулся и с разбегу выпрыгнул в разбитое ранее окно, поджав ноги к груди и расправив руки в стороны. Затем подхватил мешок поудобнее, сорвал и так уже изорванную рубаху полностью и с голым торсом побежал в противоположную от сражения сторону опушки, вглубь густого леса. Голодные насекомые, ожидающие меня там, сейчас виделись каким-то смешным препятствием по сравнению с тем, от чего я только что спасся…

Несмотря на вечный приказ упертого в своих навязывающих убеждениях детектива об обходе убийства врагов далекой стороной, стража и следователи не чуждались хотя бы того, чтобы наносить им глубокие ранения. По-другому натиск этих буйных преступников было попросту не сдержать. Удивительно, но кроме случайно убитого на крыльце солдата и другого, рухнувшего внутри дома, в бою еще никто не пал. И по лицам натренированных Дайлером бойцов были видны гордые намерения не нарушать это устоявшееся правило.

— Убить их всех! Я за Изувером! — рассвирепевший женский голос услышали все. В том числе и Зефир, метнувшийся вслед за оббегающей дом рыжей воительницей:

— Я схвачу их обоих, шеф!

— Назад! Оставаться здесь! — рыкнул Дайлер, на что не получил в ответ никакой реакции. И если бы не вчерашний день, наполненный не самыми добрыми событиями и закончившийся не самыми утешительными выводами, то он попросту доверился бы ближайшему коллеге и позволил бы ему преследование, даже ослушавшись приказа. Мысленно оправдал бы главного подчиненного тем, что в шуме боя тот не расслышал командира.

Но Зефир прекрасно его слышал. В этом не было сомнений.

Увернувшись от очередного удара в голову, детектив оттолкнул настойчивого воителя с топорами и с полной уверенностью замахнулся кнутом на еще не так далеко отбежавшего следователя. Никогда еще это оружие не оборачивалось против слуг закона. Но и сейчас не делало этого. Зефир перестал быть таковым, когда предал и его, и долг, и здравый смысл. Судя по всему, в пользу фиолетовых воинов, а не Флэйда. Наверняка хочет скрыться вместе с командиршей первых, чтобы не только помочь поймать беглеца, но и обговорить с ней план действий.

Длинный кнут обвил ногу блондина, и Дайлер тут же мощно дернул рукоятку назад, опрокинув подонка на траву. А чтобы у заприметивших это стражников не возникло ни заростков неправильных мыслей, и цель не стала мучеником, он незамедлительно прокричал:

— Предатель! Зефир были с ними заодно все это время!

Разбив скулу вновь напавшему на него солдату Тьмы, детектив рванулся вперед, чтобы вырубить падшего следователя и не допустить его побега.

— Какого хрена ты делаешь…

Схватив левой рукой светлые волосы на поднимающемся затылке, Дайлер совершил мощный удар правой, в момент соприкосновения ослабив хватку. Тот снова ударился лбом о твердый участок земли под травой и больше не поднимался.

Тяжело дыша, слуга закона убедился, что преступник, но все же человек, подает признаки хотя бы жизни, не говоря уж об отсутствии серьезных травм. С облегчением он завел ему руки за спину и нацепил на запястья наручники. После чего посмотрел вперед, где еще недавно вырисовывались еще две цели. Теперь те оставлены наедине. Нестись за шансом на избавление потенциальных жертв от страшных смертей, оставляя верных бойцов на расправу превосходящему числу преступников было бы глупым и непрофессиональным решением. Даже если сделать это было легко, учитывая оставленную кем-то из них дорожку из красного песка. Погоня за Флэйдом может растянуться на долгое время, как и учитывалось изначально. Не учтено было то, что предназначенные для ускорения процесса и сокращения жертв методы могут сделать все только хуже. Гораздо хуже.

Совершив глубокий вдох, детектив решительно развернулся и продолжил бой, выводя из строя врагов, отнимая у них орудия и прикрывая союзников. То, что должен делать каждый человек…

* * *

Рейн все не показывалась. Возможно она не поспевала за мной, вотличие от никак не отстающей бестии. А возможно и вовсе решила скрыться, оставив все остальное на мне. Винить ее за это не буду. Она и так уже подарила мне то, о чем еще десять минут назад, на грани смерти, нельзя было и мечтать.

Изначально я предполагал, что по пути смогу нацепить на себя пластины брони. Дабы перестать уже каждые две секунды смахивать с тела мерзких прилипающих кровопийц, которые решили повылезать всем роем из ульев именно сегодня, а не в любой из предшествующих дней пробежек. Но на пятки наступал очередной за эту неделю преследователь. Любое промедление покарало бы меня вещью куда острее, чем жала насекомых. Позволить себе можно было только аккуратно покрутить затекшими и наполовину небоеспособными кистями.

В одном из крутых поворотов тропы на следующей поляне я успел повернуть голову и оценить положение дел. Деревья наконец не мешали трезвому обзору, и на всем видимом горизонте был замечен лишь один человек. Именно тот, с кем всего за двадцать минут знакомства мне захотелось остаться наедине больше, чем с кем-либо. Мысль об остановке теперь показалась наиболее правильной и необходимой. Целых четыре задачи будут выполнены, если за Хейли внезапно не выскочит на помощь кто-нибудь из ее прихвостней. Месть, экипирование, допрос и передышка. Идеальный обед за не слишком-то удачным завтраком.

Вбежав в следующую густую порцию леса с опушки и скрывшись с одичавших глаз хищницы, я мгновенно сбавил шаг и приютился за толстым деревом у тропы. Слегка дрожащие от предвкушения и небольшой усталости руки еле справились с развязыванием самодельной сумки. До того как слух настиг приближающийся топот, шаловливая ладонь успела нащупать лишь колчан. Схватив одну из стрел, я бесшумно опустил ценнейший мешок на землю, перехватил снаряд в правую руку поудобнее и стал ждать.

В последний миг я вдруг решил не повторять горький опыт с Драугом, да еще и с оружием поменьше. А потому встретил едва появившееся в обзоре тело широким замахом ноги по лодыжке, а не наконечником стрелы в голову, что возможно бы еще и убило ведьму сразу. Хейли на огромной скорости сместилась по инерции вперед, оставив сбившиеся ноги позади. И перекувыркнулась несколько раз, пока наконец не затормозилась землей, оставшись лежать на спине. Ее огромный меч проскользнул вперед еще дальше. Ситуация обернулась как нельзя лучше.

Налетев на мускулистую тушу еще до полной остановки, я со всей силы замахнулся стрелой прямо в центр слабо защищенной правой груди Хейли. Но бестия была проворна. За какие-то доли секунды она успела сориентироваться и встретила мою руку цепкой клешней. После чего тут же прописала мне с лежачего положения сильную пощечину другой. Левая половина лица обожглась огнем. Я нашел время для того, чтобы недоуменно посмотреть в глаза наглой твари, но не провести ей ответную. Второй, пострадавшей в доме рукой, я не мог ни атаковать, ни защищаться. Поэтому наградил ее ударом левого колена по виску. Не обратив на него особого внимания, она решила схитрить. Обломала одной рукой выступающую часть стрелы под моей хваткой и тут же всадила мне наконечник в правое бедро. Чуть ли не в то же самое место, что и Огр снящимся мне до сих пор топориком.

И по образу первого Скорпиона бестии каким-то образом удалось неглубоко пробить мне пластину брони под штанами. Взвыв от боли, я мощным рывком поспешил вырвать правую руку из обхвата, чтобы вбить наглую морду в землю. Но она опередила меня и здесь. Буквально за секунду ноги Хейли обхватили мое тело и перевернули меня через нее, жестко ударив спиной о землю. Моя рука все еще находилась в ее хватке. И теперь, словно на каком-то бойцовском спарринге без правил, она давила ее вниз, с явным намерением сломать.

Как бы я не пытался вырваться, с каким бы усилием не сжимал челюсти и не напрягался всем телом, ничего не выходило. Массивные тренированные ноги в черных военных штанах прижимали мою грудь к земле. Она быстро сообразила, что таким образом будет долго осуществлять задуманное, и потому стала дергать лапами мою руку вниз уже рывками. И на каждый из них из моих глаз вылетали искры. Стерва явно оказалась недооцененной.

Как и я. Повторять за теми жалкими и видимо не особо ценящими жизнь людишками, смиренно ожидающими мучительной боли и последующей за нею смерти, никто в моем полку не собирался. Слишком многое еще предстояло сделать. Умирать или даже заживлять сломанную руку несколько месяцев, остановив весь прогресс, я просто не мог. А потому не задумываясь пошел на жертву. Допустил меньшую агонию, чтобы предотвратить большую.

Свободная левая рука со все еще кровоточащими и вздернутыми ногтями устремилась к торчащему обломку стрелы у меня в бедре. Я начал доставать его ладонью, не помогая себе пальцами, но с тем же успехом я мог попытаться и мирно договориться с Хейли. И тогда, громко зарычав еще за секунды до болезненного воздействия, чтобы настроить себя, я резко вытащил наконечник стрелы поврежденными пальцами. Сложно сказать, какое из ранений отомстило мне завопившими нервами за такое их усугубление в тот момент больше.

Зато несложно увидеть, что испытанное через секунду командиршей Тьмы в разы превзошло все мои сегодняшние терзания. Стрела со все еще незатупившимся концом перекочевала из одной плоти в другую, разбрызгивая капли крови. Из моего бедра ей в пах. В участок, где не было почти никакой защиты. И на этом я не остановился. Вонзив снаряд арбалета достаточно глубоко, но чтобы оставалась часть для захвата все еще безмолвно орущей от боли ладонью, я крутанул его и провел в сторону. Тут же ощутив уже чужую горячую кровь на израненных пальцах.

Хватка моментально ослабла, а бестия переключила пыхтение с попыткой наградить меня сломанной костью на жуткий и пронзительный крик. Правая рука наконец вернулась под мой контроль, и я неспешно попытался встать, опираясь на здоровую ногу. Однако вторая нога все же напряглась, и ее тут же свело, в результате чего я чуть не грохнулся обратно. Странно, но от Огра были несколько другие симптомы. Стиснув зубы и запрыгав на одной ноге к вылетевшему из ее рук в начале боя двуручному мечу, я поднял его и посмотрел на Хейли. К счастью, она не воспроизвела прощальный трюк Скорпионов. Стерва была еще жива.

Она пыталась корчиться, но не могла — каждое движение наверняка лишь усиливало остроту ее неудобного положения. Лишь побуждало кишки еще дальше выглядывать через внезапно образованное окошко наружу. И тогда тварь сдалась, оставшись неподвижно лежать на спине и истошно мычать, пока кровь ручейками лилась на землю по обе стороны от неровного ранения внизу живота. Отдышавшись, я приблизился и оперся мечом на пространство между ее колен. Из закрытых глаз бестии выступали слезы, а стон переходил в какой-то животный.

— Думаешь, я дам тебе отдохнуть?

Ее веки приоткрылись. Вымученные, но злостные глаза устремились в мое лицо. Тогда я перехватил меч в правую руку и шагнул вперед, наступив ей на грудь.

— Наверняка ты и предположить не могла, что так все обернется.

Не услышав кроме страдающих звуков ничего, я решил поторопиться, чтобы узнать необходимую информацию до того, как она расстанется с этим миром. Присев у ее левой руки со все еще страдающим бедром, я схватил левой рукой за острый конец меча и поднес его к женскому указательному пальцу.

— Начинай говорить, или я прикажу смерти зайти за тобой как минимум завтра, — одно резкое движение с усилием, и палец был отрезан как ломоть хлеба, который она не позволила доесть мне этим утром. Дикое мычание лишь прибавило мне желания сделать это и со всеми последующими.

— Что… — голос словно исходил совершенно от другого человека. Уже не от той самоуверенной ведьмы, что пытала меня и чуть не победила в бою. Похоже, принять гибель достойно не было под силу никому.

Я приблизился лицом к ее и зловеще прошептал:

— Все, что ты знаешь о Тьме…

— Да кто ты вообще такой? — сплюнув кровь, прорычал один из солдат Тьмы. Сквозь сжатые брови он презрительно взглянул на того, кто за все сражение не получил почти ни одного удара в свое открытое лицо.

Адресат лишь повернул голову на второго сидящего в ряду связанных между собой преступников, которые потерпели неожиданное для себя поражение. И всему виной был этот странный детектив.

— Вопросы здесь задаю я, — Дайлер посмотрел на уносящийся двумя следователями труп в латной броне, не сумевшей защитить его от прилетевшего в шею меча. Затем на двух раненых, которым уже оказывали помощь другие стражники. И наконец перевел взвинченный взгляд обратно на сидящий десяток отпрысков зла, наверняка повинными в куда большем, чем это. Детектив напряг скулы, сжав челюсть с губами, затем глубоко вдохнул и продолжил: — В зависимости от активности и честности ваших ответов я буду сокращать тюремный срок.

Усмешка прокатилась по лицу каждого из солдат, когда они услышали это. Даже по кровоточащим от рассеченных бровей и скул.

— О нет, только не тюрьма, умоляю… Мы ответим на все вопросы, — наигранно высказал общее мнение один из солдат.

Детектив на мгновение сузил глаза и еще раз внимательно оглядел исчадий. Ни капли страха или беспокойства о поражении, о будущем. Либо перед ним сейчас было живое подтверждение тому, что тюрьма больше никого не пугает, и на преступников действительно будет работать только метод Флэйда, либо дело в другом. Они абсолютно уверены, что не попадут за решетку. А может и в том, что с легкостью выберутся оттуда. Немудрено, если их командир говорила правду, и король стоит у них на попечении.

— Я могу запереть каждого из вас в отдельном и глухом месте, о котором не узнает ни один из ваших сообщников. А могу и оповестить короля и весь мир о вашей кончине в бою, и никто не будет даже пытаться вытаскивать мертвецов. Что скажете теперь?

Некоторые сидящие рядом переглянулись, а другие пристально уставились на Дайлера. Похоже, все обстояло именно так, как наглая рыжая девица и сказала. И это было куда более ужасной и настораживающей новостью, чем все побеги Флэйда вместе взятые. Если прогнили самые влиятельные люди в стране, то ни о каком светлом будущем не может идти и речи. Бороться с серийным убийцей, имея на это полное право и дозволенность всего мира — это одно. Бороться против власти, не имея никакой поддержки и доказательств кроме слов шайки подонков — это совершенно другое.

— Да не горячись ты, законник. Задавай вопросы королю, мы тут ни при чем. Приказы, сам понимаешь.

— С ним я побеседую позже. Ваша судьба находится в ваших руках, а не его. Так что повторю: отвечаете на мои вопросы, и я становлюсь более благосклонен.

Дав поразмыслить и переглянуться арестованным еще немного, Дайлер услышал долгожданное:

— Валяй. Только предупреждаю, что для тебя все это не останется без последствий.

Никто из других девяти солдат не возразил такому решению, а значит не пришлось оттаскивать заболтавшего в дом для отдельного допроса.

— Кто вы, сколько вас, и с какой целью вы сгруппировались?

Цокнув языком и замявшись на несколько секунд, солдат все же решил довести начатое до конца. Но его волнение было бы видно и ребенку. То ли не хотел выдавать секреты товарищей, которых здесь не было, то ли боялся их расплаты за свой длинный язык:

— Мы из Тьмы. Влиятельного синдиката, набравшего сотни всевозможных разбойников и головорезов со всего мира. Эдакая единая община матерых преступников. Тех, кто отказывался присоединяться, мы тут же устраняли. Одна из главных задач.

«Сборище самых отъявленных преступников мира под одним знаменем? Убийство всех независимых? Кто и зачем мог на это пойти?»

— Ваш командир упомянула кого-то выше короля, когда я спросил о вашем главнокомандующем. Кто он?

— Самый опасный и суровый человек на Хроно, — выдавила из себя Хейли. На удивление сумев в нескончаемом приступе боли осуществить мою дополнительную просьбу, благодаря чему сохранила на время девять остальных пальцев. Первое знакомство с долгожданным врагом, пусть и отдаленным от личной встречи способом, должно было пройти идеально. И потому я не мог позволить некрасивой речи какой-то полумертвой шавки испортить мне все впечатление.

— Хм. Похоже я наивно приписывал эти титулы себе. Расскажи больше.

— Никто никогда не видел… его лица. Как и генерал, он все время в капюшоне, но не имеет маски. Просто черное пространство на верхней части лица… Словно и не человек. Все зовут его Н…

— Молчать! — я мгновенно закрыл ее пасть ладонью, облегченно выдохнув и немного рассмеявшись от того, что успел. — Не порть сюрприз. Пусть его имя пока останется в тайне, — убрав руку, я продолжил: — Поведай лучше о генерале вашего синдиката. Полагаю, имя второго важного человека можно и выяснить.

— Генерал Хроно, — очередная словесная порция, будучи короче остальных, почему-то выдавилась из умирающей ведьмы сложнее всего.

— Чего? Как мир? Его действительно так зовут?

Хейли медленно замотала головой и еле продолжила, периодически перебиваясь на кровавый кашель:

— Клич. Он никогда не разговаривает. Приказы отдает… телепатически. Находит Сферы Тиберии магией.

— Фух… Подожди. Слишком много любопытной информации для такого быстрого восприятия, — я выпустил меч на землю и лег рядом с рыжеволосой смертницей. Найдя наконец время для перевязывания бедра обрывком ее фиолетовой мантии и параллельного раздумывания.

«Снова магия… Да еще и телепатия. Как можно победить такого? Черт, целых два интересных противника! И это без учета армии преступников».

— Ладно, пока ты еще не встретилась со своими ненаглядными Скорпионами, поведай последнее. Что еще за сферы? Вы, как и фанатики из Тиберии, все любите называть в честь богини и ее мира?

— Ар… артефакты. В полной совокупности они смогут…

Мне показалось, что Хейли уснула, ведь именно таким плавным образом она и закончила говорить. Отличал ее от этого лишь протяжный, последний в жизни выдох. И если бы не краткая, но предельно полезная история о Тьме, о которой заикнулся еще Огр неделю назад, то я бы пожалел о столь скором и недостаточно безболезненном уходе собеседницы. Но жажда мести наконец угасла, сменившись другой, более весомой сейчас эмоцией. Жаждой приключений.

Именно эта жажда заставила меня подняться на ноги и поволочиться к мешку с обмундированием. Совершить маленький шаг на пути к череде интереснейших событий. И пусть неизвестно, как все будет разворачиваться и чем закончится, ясно было одно. Тьма с ее таинственными лидерами являлась именно тем, чего мне не хватало все это время. Второй масштабной целью всей жизни, которая возможно будет связана и с первой. И безусловно разбавит однообразное времяпрепровождение. Ведь эта насыщенная неделя, где приходилось много думать, планировать и действовать, была одной из лучших в моей жизни. Да, куда веселее, чем убийство скучных и беззащитных блудниц.

Броня закрепилась на родное место, раздавив о торс несколько насекомых, о которых я даже позабыл на время столкновения с Хейли. Красная накидка плавно опустилась поверх. Пояс Фамильяра, сооруженный хитрым способом, не позволяющим разбиться под действием давления ни одной из ампул, закрепился под ней. А колчан с действенными, как выяснилось, даже без арбалета стрелами повесился над тем сбоку. Уверенность навалилась на меня всем комплектом, но вовсе не отягощала. Не хватало лишь того, что стало неотъемлемой частью моей руки и великолепным средством достижения цели…

Дайлер медленно зашагал к одному из связанных солдат и присел перед ним, не убирая пристальных глаз с того, кто всего за две минуты широко их ему раскрыл. О Сферах Тиберии, чем бы они ни были, детектив вообще слышал впервые, и член Тьмы вполне мог бы о них и не заикаться. Но почему-то решил поведать, что именно за ними они сюда в первую очередь и пришли. Не посмел сказать зачем, однако. Неважно. Точнее не так важно, как базовая информация о главнокомандующих преступного синдиката.

На первый взгляд все это могло показаться какой-то дурной сказкой. Вымыслом пленного, готового придумать любую чушь, лишь бы утаить правду. Но если посмотреть на ситуацию более глобально, то все действительно сводилось к истинности этого доклада. Не считая, конечно, мистических и необъяснимых телепатов с артефактами.

Серьезная преступность в последние годы заметно сократилась по сравнению с предшествующими. Оставались лишь имперский маньяк, Скорпионы, а также отчеты потерпевших, свидетелей и других детективов о нередких групповых нападениях. И хоть в последних не было общего пункта, что враги наряжены в черно-фиолетовые одеяния и прислуживали некой Тьме, этого было вполне достаточно для того, чтобы дать толчок подтверждению услышанных слов. Более того, нападения, сопровождающиеся редкими убийствами, ограблениями и изнасилованиями, были похожи хотя бы тем, что в каждом из них враги словно что-то искали. Или кого-то. И если это были артефакты в первом случае, и независимые преступники, что не желали присоединяться к синдикату, во втором, то теперь уж точно есть смысл изучить все поподробней.

Но пока эта масштабная организация должна отойти на второй план. Перед тем, как переключиться на новую задачу, нужно было покончить со старой.

— Поздравляю, вы избавили себя от глухого заключения. Но будьте уверены: вы не выйдете даже из обычной тюрьмы Телдриса. Как только я покончу с Флэйдом, нас ждет более детальный разговор, — все так же на корточках обратился он к сидящему в метре ублюдку.

— Да-да, как скажешь, — брезгливо бросил ему солдат и отвел глаза в сторону, не выдержав проникающий взгляд детектива.

— А теперь еще кое-что. Ты поможешь мне поймать Флэйда. И тогда я ускорю процесс нашей общей встречи с королем. Похоже, вам не терпится сделать это.

Воин в черно-фиолетовом забегал зрачками и поглядел на коллег, словно в очередной раз спрашивая их одобрения. Наверняка никто не знал, что для них будет правильным в этой ситуации. Ведь даже сами пришли сюда за Изувером, как они его окрестили. Но если эти смельчаки уверены в выходе из тюрьмы, то должны быть уверены и в захвате Флэйда по пути из нее. Для них это будет куда легче, чем гоняться за ним по всему Ксенону.

— Я? И как же я могу помочь тебе?

Дайлер натянул один уголок рта. Гости города не знали, что на имперского маньяка у детектива был абсолютно другой план. И никакой король не прервет его доставку в самую крупную тюрьму страны.

— Сделаешь все именно так, как я тебе скажу, — правое предплечье Дайлера, странную толщину которой под синей рубахой все заметили еще во время разговора детектива с Хейли, оголилось. И показало всем странную конструкцию с прикрепленными черными трубками. — Но если хоть даже на секунду задумаешь безнадежно использовать это оружие против нас, я переменю прежде озвученные решения.

Уже собираясь волочить настрадавшееся на десятки лет вперед тело прочь, хотя и сам не ведая куда, я в последний раз осмотрелся, чтобы не оставлять ничего полезного позади. И только сейчас, на месте дороги, где я впервые ударил преследовательницу, я кое-что заметил. Выроненный мешочек с небольшой дыркой, из которой высыпался красный песок. Едва заметная красная дорожка соединяла это место со Скорпионским домом. Похоже, бестия была уверена, что ее отряд победит стражу и найдет ее здесь. Но если к нашему романтическому свиданию до сих пор никто не присоединился, то удача, о которой она мне втирала, и вправду была на моей стороне.

И словно в опровержение позитивных мыслей, я вдруг услышал вдалеке голос, зовущий умершую по имени. Тело тут же сдвинулось с места, уносясь прочь. Битву с ее солдатами я не переживу. Не с такими ранениями и усталостью. Не без помощи Нэйди.

— Командир! Мы победили! И даже заполучили устройство Изувера с лап этого неудачника-детектива! Вы где?

Преодолев два десятка подскоков на здоровой ноге, я остановился как вкопанный. Затем спрятался в каком-то отдаленном от тропы кусте и пристально стал наблюдать за местом, где помеченный красным песком путь обрывался. Если одинокий недомерок не лжет, то моя малышка теперь была в руках Тьмы. А если повезет, то и вовсе при нем.

В воздух выплеснулась струя огня, заставившее мое сердце сжаться в неописуемой радости. Но рассудительный мозг заглушил первоначальные эмоции и порывы, серьезно задумавшись. Несмотря на то, что солдат как-то быстро обнаружил огнемет и обучился пальбе из него, вряд ли это было ловушкой. Судя по выясненной от перебежчиков информации и моим личным выводам, Дайлер не стал бы работать с преступниками. Даже ради того, чтобы выманить меня. А те, в свою очередь, сами хотят поймать Изувера и не стали бы помогать детективу. Значит, кнут здесь ни при чем.

Версия с переодетым в форму врага стражником тоже отпадала. Я четко запомнил этого парня. Он первым влетел в мой утренний дом и разрушил собой стул, на котором еще неделю назад восседала Рейн.

Может быть еще и ловушкой от Тьмы. Кто знает, вдруг его сопровождают все остальные, по-тихому пробираясь через лес по обе стороны, на случай, если Хейли проиграла?

— Как же это здорово! Управлять такой силой! Вы не…

Солдат остановился, когда увидел труп посреди дороги. Явное замешательство. Но через секунд пять он все же решил действовать. И вместо того, чтобы позвать своих, юнец поднял правую руку с выставленным дулом огнемета и начал водить им вокруг себя, ожидая нападения с любой стороны. Последнее решительное склонение к тому, что он был один.

Надо было решать. В секунды. Если я собирался оставаться на месте, то меня быстро нашли бы его потайные дружки. Либо я атакую и забираю свою дорогую, воспользовавшись наверное единственной возможностью обрести утерянное. Либо улетучиваюсь прочь, то ли как поганый трус, то ли как осторожный мудрец. Зависит от истинного контекста ситуации.

Продолжив метаться от одного решения к другому, я вдруг увидел, как гость начал стремительно пятиться назад, будто бы хотел убежать обратно к дому. Если бы рядом были его коллеги, то он бы не стал так сильно переживать, тем более с таким передовым оружием на руке. Девяносто к десяти, что он один.

Вдохнув поглубже и мысленно вдруг понадеявшись на почти не подводящую до сих пор удачу, я достал одну из ампул. И быстрым ползком трех конечностей стал приближаться к нему окольным путем.

И когда между нами оставалось метров пять, а моя рука уже замахнулась для аккуратного броска кислоты ему в лицо, дабы не попасть по устройству, сбоку раздался знакомый шум листьев. Только на этот раз он был куда более громким и частым. Откуда ни возьмись, на меня налетела какая-то фигура в броне, заставив даже выронить ампулу на траву. Мы рухнули на землю, и новоявленный враг тут же попытался нацепить на меня звякнувшие наручники. Но я вовремя перехватил его конечности и стал бороться за свободу.

«Ну это же я точно предвидел! Почему снова не повернул?!».

В один момент мне удалось зацепить одно запястье прихвостня Дайлера в его же оковы, а затем и второе, что тут же вдохнуло в меня небольшой поток надежды. Правым локтем я впечатал нос ублюдка на сантиметр внутрь черепа. Затем, подгоняемый выбросом адреналина, поднялся и прыгнул на одичавшее лицо следователя ногой. И хоть я снова едва не упал, оно того стоило, дабы предотвратить погоню или оповещение его дружков.

«Бежать. Убраться отсюда настолько далеко, насколько возможно. Плевать на устройство».

Оскорбил я Нэйди рано и уж точно зря. Погнавшись и за ней, и за волей, я в итоге сам оказался пойман. Вместо уже знакомого пути обратно, я увидел лишь нацеленные на себя луки. А с другой стороны вдобавок и дуло огнемета от выделяющегося формой среди других солдата Тьмы. Похоже, все мои выводы насчет их невозможного союза были в корне неверными. Дайлер вновь доказал свою… нестандартность.

Все это казалось каким-то сном, не по-настоящему. И только обвивающее изнутри целиком тошнотворное чувство давало ясно понять, что я и вправду попался. Во второй раз за прошедший час. Сзади подошли другие стражники и схватили меня под руки. Не было смысла вырываться. Не было сил сражаться. Не было надежды на успешный подкуп. Ведь среди них был тот, кто усвоил хотя бы часть моих обучающих уроков. Кто больше не допустит всего этого.

Главный детектив вышел из-за спин подчиненных в заключение всего произошедшего, словно в конце прописанного спектакля, начав поедать меня глазами. Я впервые разглядел в них радость и наслаждение. Обмен ролями во всей ситуации. И это я теперь стою с потерянным лицом проигравшего. Дайлер воспользовался всем этим положением с Тьмой. Смог победить их в бою, а главного противника в быстрой умственной битве. Когда трезво осмысливать ситуацию у меня уже не было ни сил, ни времени.

«Неужели это и вправду все?»

Глаза судорожно заметались по областям за спинами стражи, ища последнее, на что оставалось полагаться — мою напарницу. Но кроме беспросветной зеленой растительности они не увидели ничего. Она не пришла на этот раз. Наверняка решила, что я успешно скрылся. И зная мою продуманность и смекалку, уж точно не рассчитывала, что я так сглуплю и попадусь на крючок. В итоге от действий Рейн я лишь променял жаркую клетку со львами на окруженную полянку с шакалами.

Дайлер подошел на несколько шагов к моему побледневшему лицу. Он не сводил загоревшихся глаз с меня и первой улыбки с себя. Следовал за каждым движением моей головы. Несмотря на обилие людей, в воздухе стояла почти свежая тишина. Лишь неровное дыхание пострадавшего следователя и безумно громкая пульсация вен в моих ушах.

Потомив еще немного, главная, как выяснилось, помеха на моем пути неспешно достала из-за спины ужаснейшую вещь, которой в глубине себя я страшился куда больше пленения Тьмой. И заковала мои насильно выставленные запястья прохладным даже в такую жару железом. Сглотнув подкатившийся к горлу ком, отчего затошнило еще противнее, я опустил затрясшуюся голову вниз и впервые увидел на себе наручники. На себе!

Детектив не мог оторвать взгляда от пораженного лица главного преступника. Не мог целиком впитать всем мозгом этот момент. Момент истины и свершения правосудия. Серийный убийца наконец был в его руках. В страдающем Телдрисе наступает долгожданный покой. Анархия и кровопролитие Флэйда окончены. Теперь он будет находиться там, где ему самое место.

— Флэйд Имперский, вы арестованы по бесчисленному количеству совершенных преступлений! Вы будете сопровождены в самую охраняемую тюрьму страны до суда и вынесения окончательного приговора!

* * *

Одинокий черношерстный волчонок, свернувшись калачиком, спал на разрыхленной земле, укрытой широкими листьями и стеблями. Он больше не хотел есть, увиденное перебило его голод. Теперь он просто хотел, чтобы его оставили в покое. Что-то в этом самом месте привлекло его, какое-то тягучее ощущение, доносящееся из земли. Но раскопать таинственную находку он не смог, попытки утомили тело, и потому он прилег отдохнуть.

Услышав треск веток и ощутив странный запах, хищник навострил уши и раскрыл глаза. Но не успел он поднять голову в сторону посетителя, как что-то объяло все его тельце и быстро подняло в воздух. Волчонок заскулил и изо всех сил начал брыкаться, стараясь освободиться. Но его сила была ничем по сравнению с этой. Через две секунды раздался страшный звук, вместе с которым все его тело грубо откинулось в сторону леса.

Человек в красном капюшоне опустил руку после того, как живая преграда была убрана, и сделал еще несколько шагов вперед. Присутствие Сфер Тиберии ощущалось здесь с максимальной силой. Кроме него и некоторых видов животных с особо развитыми чувствами обоняния больше никто не мог обнаружить эти могучие источники энергии. И прибывший раньше волчонок сам указал необходимую точку.

Двое сопровождающих солдат в черно-фиолетовых обмундированиях с интересом наблюдали за генералом. Сосредоточившись на конкретной области, тот сжал перед собой руки и тут же расправил их в стороны. Укрывающие тайник растения, а также небольшой слой земли разделились на две части и разъединились, открывая взорам две зарытые бочки. Все еще не касаясь ничего руками, незнакомец продолжил магические движения ладонями в воздухе. Крышки бочек вылетели наружу, и находящиеся в них мешки, как и волк, за секунду были обвиты едва видимой желтоватой аурой, которая развязала их и вынесла на землю к ногам человека. Еще через мгновение они одновременно перевернулись и высыпали все драгоценное содержимое на лесную траву.

Человек присел, поправил алую робу и протянул обе руки в перчатках к двум выпавшим вместе с многочисленными золотыми монетами чарующим объектам. Едва он прикоснулся к этим полупрозрачным сферам, как разноцветные искорки внутри них начали буквально танцевать, образовывая все новые огоньки и строя молниевидные связи между собой и местами касания его пальцев. При сближении между собой, они заискрили еще сильнее, загорелись еще ярче.

Поднявшись, он положил находки в раздельные карманы своего одеяния и направился в ту сторону, откуда пришел. Компаньоны еще несколько мгновений задержали взгляд на всем золоте, оставшемся блистать на проглядывающих лучах солнца посреди леса. После чего с сожалением последовали за человеком.

Глава 6. Сопротивление

— Подъем, шелупонь. Знаменитость на подходе. Встречаем его аплодисментами.

По обе стороны тускло освещенного коридора из решеток начали показываться оживленные немытые рыла. О том, что к ним в соседи скоро заселится самый прославленный серийный убийца чуть ли не за всю историю, неугомонный часовой напоминал уже в пятнадцатый раз. Но пообщаться с эксцентричным сыном императора, дабы разбавить эту невыносимую скуку, никто и не надеялся — его отправят в конец коридора. В холодную, беспросветную камеру, куда с самого момента сооружения тюрьмы помещали лишь одного человека, где он и был в итоге сожран червями.

Железная дверь отворилась, впуская сюда не только долгожданный свет с главного зала надсмотрщиков, но и пятерых людей, которых тут же громко поприветствовал дежурный часовой. Все лишенные свободы поплотнее прижались лицами к решеткам, чтобы не упустить ни одну деталь в образе незаурядного парнишки. Ведь без всякий сомнений они видели этого человека в первый и последний раз. Для такого по сути не требовался даже суд — десяток пожизненных заключений ему точно обеспечен. Повезло новоприбывшему с этим или нет, но смертную казнь во всех четырех странах уже давным-давно отменили.

Лязг кандалов на руках и ногах пленника эхом раздавался по всему примолкнувшему коридору. Хромающего почетного гостя неспешно вели аж целых четыре стражника. Бледно-желтый балахон со сдернутыми рукавами позволял осмотреть хотя бы его главные средства кровопускающего труда… Но ни шрамов, ни прижженного клейма, ни наколок, по которым бывалым заключенным можно было бы хоть что-нибудь сказать об убийце, на них не было. Лишь перевязанная бинтами левая ладонь. И та наверняка пострадала во время финальной борьбы с вечно побеждающим законом.

Кто-то наконец осмелился окликнуть Флэйда, и тут же был поддержан другими. Но надетый на голову пленника черный мешок даже не вздрогнул и не повернулся в стороны, лишь продолжал уверенно смотреть вперед. До тех пор, пока эта самоуверенность не обернулась против хозяина. Волоча закованные ноги по незнакомой и невидимой для него земле, он споткнулся о выступающий камень, который уже год никто не хотел выковыривать, и грохнулся на свои руки вперед.

Пленные загоготали, обрадовавшись хоть какому-то развлечению в этой унылой среде. И тут же устремили взгляд на сопровождающих, чтобы понаблюдать за их ответными действиями. Но вместо ожидаемого избиения, как это бы сделали с любым из них, убийцу просто подняли обратно на ноги и сказали идти дальше. То ли потому, что это был сын императора, который мог еще понадобиться целым и невредимым для выгодных переговоров с его отцом. То ли потому, что рядом находился не менее известный человек, который не позволил бы страже превысить ее полномочия. Ублюдок, собственноручно засунувший сюда немало присутствующих. Именно он впихивал свой любопытный кнут туда, куда не следовало. Когда все детективы бросали их дела, этот поганец продолжал докапываться до правды. И приходил к успеху. Долбаный Дайлер не удосужился даже повернуть морду и осмотреть лица старых врагов…

С меня наконец-то сдернули мешок и чуть ли не пинком закинули в какой-то тупик, где три каменные стены прямо норовили сжать и так уже ограниченное пространство. Ноги ощутили еще более холодный пол, чем в коридоре, а в нос ударил сырой и затхлый смрад почти не проветриваемой и не очищаемой подземной комнаты.

Пока сзади шевелились покидающие мое новое и, надеюсь, кратковременное пристанище стражники, я сделал два очередных болезненных шага от решетки и уже очутился в его центре. Голова медленно поднялась и встретилась взглядом с потолком в нескольких сантиметрах. Если вдруг захочется размозжить себе череп, а в таких условиях это было чуть ли не единственным способом самоубийства, то не нужны будут и стены с решетками. Попрыгать пару раз будет вполне достаточно.

Я осмотрелся внимательнее и уловил кое-что еще, не менее тревожное. Буквально каждый участок каменных поверхностей вымученно глядел на меня в ответ сквозь бесконечные царапины отчаяния на себе. Вряд ли тюремщикам захотелось бы поделиться чем-то острым для такого живописного убийства времени и выплескивания скорби, так что… Мои еще более отяжелевшие глаза опустились на замотанные лечебными повязками кончики пальцев левой руки.

Лязгнув так и не покинувшими меня кандалами на руках и ногах, я развернулся к решетке и тут же зажмурил глаза от света двух факелов у железной двери. Но перед этим успел заметить, что наблюдать за моим заключением остались не только два охранника по обе стороны от нее, но и вездесущий детектив. Он воцарился в метре от решетки, но тень жутко нависла над всем объемом моих покоев.

— А теперь привыкай к новой среде обитания, животное, — раздался его злорадный голос, когда я уже действительно начал привыкать, смотря на него через раскрывшиеся от яркости факелов глаза. — До самого суда, а впоследствии и полной сожалений старости ты не увидишь ничего, кроме этих стен. Больше никакого дневного света. Никаких удобств. Никаких убийств.

Без всяких сомнений, все это звучало и выглядело чрезвычайно устрашающе, мягко выражаясь. Переход от наслаждения завтраком к затратному сражению и в итоге к безнадежной точке в виде заключения. Без каких-либо предпосылок или моральной подготовки. И даже не знаю, как бы я себя повел. Если бы не одна обнадеживающая мысль, пришедшая ко мне после долгих размышлений еще во время транспортировки в эту крысиную дыру.

«Я нужен Тьме живым. Никто не найдет спрятанные с ценным грузом мешки без меня. Но более того, она не оставит подыхать цель, за которой был выслан аж целый отряд, в самой глубокой и отдаленной заднице мира. Вдалеке от своей ярости».

И хоть зловещая репутация лидера синдиката и неизбежные пытки от его солдат — ненамного более заманчивая перспектива, это был мой единственный шанс расставить все на прежние места. Но посидеть в заключении пару дней впервые в жизни придется в любом случае. Вряд ли фиолетовые успели все организовать и реализовать за те два дня, что мы с кнутом и его сопровождающей колонной перемещались сюда. Остается выдержать этот холод и не подкинуть ненароком главному детективу навязчивую идею, что меня скоро заберут. Мало ли, какая очередная тактическая идея может взбрести в эту смышленую и упрямую голову.

Но вот самозапрет на забаву и отстаивание правоты был вовсе не обязательным. Как и запрет на попытку завладеть тем, что я с трудом, но все же разглядел на его экипировке. Сделав шаг к решетке и вглядевшись в скрытое тенью лицо Дайлера, я наконец ответил все тем же несгибаемым голосом Изувера, поддержав вброшенный им уровень патетики:

— Я справлюсь, благодарю за предупреждение. Но вот тебе, мой друг, я не завидую. Лучше бы заканчивал с самодовольным злорадством и подготовился бы сам. К прежней, тошнотворной среде общества. Без моего надзора все блудницы, совратители, изменщицы, богатые смердяи и другие ублюдки вернутся к истокам. До самой смерти ты не увидишь должного завтрашнего дня для человечества. А все из-за того, что закопал последнего их проводника туда. Но слушай, ты ведь всего лишь делал свою законную работу, не так ли? Это оправдывает любые действия, как заверяет книга, и неважно насколько неправильным все логически обернется в итоге.

— Уох. Вот это ответственная у тебя там должность, — незамедлительно парировал он спокойным голосом. — И что это за должный завтрашний день такой, путь к которому уложен изувеченными трупами невинных людей, пусть даже и не самых порядочных?

Я улыбнулся, ведь Дайлер не только был расположен на обещающий быть долгим разговор, что непременно развеет тоску от времени ожидания Тьмы, но и оказался неплохим собеседником. Ситуация пока что в его власти, и будет он разговорчивее, чем тот захлебывающийся укором мужлан на противоположной башне. Самое время сесть на холодный, но все же пол, и дать отдых ногам, которые плелись сюда мелкими шажками по бесчисленным лестницам, напомнив еще и о колотой ране на бедре. Детектив в вычищенном обмундировании не последовал моему примеру, но мне это как раз было и не нужно. Опустив предплечья на колени, я продолжил:

— Будущее, в котором не существует таких развратных персон. И все остальные даже не задумываются сделать то, что приведет к любому из этих блевотных путей. Пусть страхом, пусть убийствами, но я добьюсь этой цели. Если, конечно, выберусь отсюда.

Последнее я промямлил с нарочитой неуверенностью и тут же поднял глаза, чтобы словить реакцию. Дайлер положил руки на пояс и даже встал полубоком, наконец подставив часть лица под прямой свет факелов. Но зловещей самоуверенной улыбки на нем не было. Вместо нее я разглядел задумчивость. И судя по следующим словам, проговоренным с явным недоумением, она была посвящена вовсе не моему скорому побегу:

— Мир живет без природных катаклизмов, войн, эпидемий и голода вот уже несколько сотен лет. И ты действительно считаешь такие вещи как разврат его нынешней основной проблемой? А как же преступники? Монстры в человеческом обличье, проявляющие губительную активность здесь с самого мироздания. Хотя кого это я вообще спрашиваю.

— А, — довольно протянул я, — так вот в чем дело. У каждого свои монстры, и ты, к счастью, не исключение… Ну, будь моя девушка преступницей, а не исчадием разврата и лжи, я занимался бы сейчас скорпионоподобными не на полставки. Но даже в этом случае уж точно не твоим детским способом. Не ставил бы непослушных закону сорванцов в темный угол.

— Ты серьезно? — насмешливо бросил он. — Это же самая первая моя теория о тебе, и она оказалась правдой?.. Ожидал что-нибудь вроде психической травмы детства, несчастного случая с головой или, может даже, служения безумной вере. Но это? Одно неудачное любовное приключение по молодости? Даже не знаю, стоит ли теперь выдавать трем сотням близких ушедших первопричину их горя.

— Не суди наперед. Это было лишь последней обжигающей искрой к уже заполненному горючим колодцу. Но если подумать шире, то в каждой перечисленной версии что-то является правдой, — в сидячих размышлениях я захотел по привычке опустить шею, но потом вспомнил, что мне нельзя сводить глаз с собеседника, дабы не упустить возможный момент его подхода к решетке. — Как насчет тебя? Кто или что поставило детектива на дорогу, приведшую к моему дерьмовому положению?

Дайлер повременил с ответом, наверняка дав себе время подумать, достоин ли я его откровения. Как неожиданно резко вернулся к прежнему положению, опять скрыв лицо темнотой, и чуть ли не сквозь зубы прорычал ответ на мой вопрос:

— Разве еще не очевидно? Такие, как ты. Что по собственной воле уничтожают в себе все человеческое и становятся чудовищами. Всегда выбирают легкий путь, и неважно, кто из-за этого пострадает. Главное, чтобы они получили выгоду или даже удовольствие на свою больную голову. И никто даже не подумает вернуться на правильную дорогу. Меня бесит, что такое явление в людях вообще возможно, не говоря даже о его распространенности. Но что еще более страшно, так это то, что вы имеете наглость существовать по соседству с действительно хорошими и невинными людьми.

Я поднял брови, натянул на лицо ухмылку и даже встал, лязгнув кандалами. Почти ничего не пришлось выдумывать: разговор и так забрел в нужное мне русло куда раньше намеченного. Оставалось только добить. Окончательно разозлить, дабы он отдался во власть эмоциям, заглушил привычную трезвость рассудка и сделал ко мне последний необходимый шаг.

— Вы все так серьезно и негативно относитесь к моему ремеслу только потому, что сейчас мирное время. Люди привыкли к покою, безопасности и видят позабытые убийства как нечто зверское. И обществу не важно, что эти вынужденные смерти были им же и заслужены. Оно расслабилось, разжирело, нашло себе новые аморальные преступления, до которых твой священный закон еще не дорос. Преступники в умеренном количестве порой тоже бывают нужны. Чтобы устрашать и сдерживать этот нескончаемый поток разврата.

Детектив улыбнулся, неспешно посмотрел на двух внимательно слушающих нас охранников и вернул взгляд на меня.

— Ты — сын императора, который не рад законности таких вещей как блуд. И идешь бездумно убивать одного развратного человека за другим… — Дайлер постучал десятью пальцами по поясу с кнутами и через несколько секунд продолжил: — А почему бы не дождаться наследственного становления на трон и сделать ее незаконной? Начать с Империи, а потом может распространиться и на другие страны. Не будет легким путем тоже. Кто знает, сколько протестов и подосланных наемных убийц будет на старте. Знаешь, я думаю, почему? Это всего лишь оправдание твоей мании убивать и мстить другим девушкам. Дабы окончательно не свихнуться.

Я тут же рассмеялся такому внезапному предложению решения проблемы и забавно-быстрому тону, с которым оно было высказано. И даже на время позабыл, что собеседника надо разозлить и подвести ко мне. С его упрощенным предположением в последних словах соглашаться уж точно не стал бы, но ответил не за тем, чтобы разубедить его. А для себя. Чтобы убедительно опровергнуть возможность того, что я делал все это зря. Что выбрал тупиковую дорогу, с которой уже точно не было пути обратно.

— Такое законодательство никто не примет. Да и как это будет контролироваться? Прицепить по внимательному стражнику к каждому человеку? Нет, все должно быть не так. Даже если это все осуществляемо, такой способ не правилен. Запретный плод, что куда слаще остальной преступности и еще недавно был законен, станет куда более притягательным, чем даже есть сейчас. Люди всегда найдут способы обмануть правительство и заполучить его. Другое дело — если они поймут, что плод мерзок и совершенно им не нужен. Но им невозможно это внедрить, если они сами не хотят учиться. Приходится заставлять. И тогда на помощь прибегает страх и показательные убийства самых плохих учеников. Пусть хотя бы задумаются, почему все эти развратницы и прелюбодеи оказались под моим близким надзором. И не стоит ли поубавить и свои потуги, чтобы не попасть в их число. Что такое твои гладкие кнуты и наручники по сравнению с моей карательной плетью…

Дайлер слегка закачал головой, будто поражаясь моей убежденности. Будто отказываясь принять то, что мой способ может сработать. И вряд ли он поменяет мнение. Наверняка, как и все, откажется думать и смотреть за горизонт видимого. Сошлется на то, что я психопат, и мне просто нравится убивать людей, мстить этим дамочкам, видя в каждой из них тварь по имени Клэр. И будет дальше тратить весь потенциал на сажание врагов за решетку вместо того, чтобы позаимствовать мой, куда более действенный способ.

— Ты прав — они сами должны захотеть светлого будущего. Но силой и страхом людей не улучшишь. И это будет не учеба, а тирания. Стоит тебе сойти, как они вновь вернутся к прежним желаниям — ты сам сказал мне об этом пару минут назад. Как вернется в Телдрис и чертова преступность, когда весть о твоем заключении разойдется.

— Бандиты меня боятся? — уточнил я с нарастающей улыбкой. Хоть что-то помимо той шаткой обнадеживающей мысли начало согревать меня в холодной клетке. И даже если воины Хейли в доме были насторожены при виде Изувера, уничтожившего Скорпионов, я все еще не был до конца убежден. Дайлер же наверняка опирается на факты, статистику. Жаль, что у меня не было подобных способов измерения масштаба разврата в стране. — Так почему ты, мать твою, не видишь тогда здесь проблемы? Посадил меня и считаешь это победой, спасением своих «невинных» людей. Но сколько других пострадает от тех выползающих обратно из нор хищников, что делают это не для великой цели как я, а для наживы или даже просто так?

— Теперь, когда главная задача выполнена, я займусь и ими, — поставил он точку в нашем коротком разговоре и собрался уходить. Я широко раскрыл глаза от осознания, что упускаю вполне вероятно единственную возможность спастись от синдиката, когда тот заберет меня. И потому громко надавил на ее зализанного носителя тем, что предположительно должно вызвать его извержение:

— Я предполагал, что окажусь здесь в такие насыщенные опасностью дни! И подготовился! Пока ты меня не выпустишь, Рейн будет исправно выполнять мою трехкратную норму убийств каждый проклятый день!

Конечно, это не сработало бы и в моих снах. Главный детектив скорее размножится и лично будет сутками охранять каждого жителя Ксенона, чем по своей воле позволит мне выйти. Но цель этого голословного заявления была иной. И судя по тому, что он развернулся и стремительно подошел, она была достигнута.

— Ты не… — только и успел выпалить он, как я успешно воспользовался моментом и протянул обе скованные руки через пространства решетки. Цепь кандалов натянулась о средний прут и сдержала их от высовывания более, чем на половину предплечий. Но когда неприятель приблизился так близко, этого было вполне достаточно. Заставив себя позабыть о настрадавшихся ногтях на левой ладони, я сумел удобно схватить детектива за титановую пластину на груди и мощным рывком притянуть к себе. Его выделяющаяся скула жестко треснулась о металлические прутья, разделяющие нас.

Мое лицо приблизилось к лицу Дайлера, пока правая рука зашалила возле его ключиц. Голос стал намного грубее и агрессивнее, прорычав в нескольких словах то, что все эти два дня после ареста так бурно копилось внутри:

— Никто не может меня запереть! Ты слышишь?! Я вершу историю!

Будто и не заметив боли, он не растерял достоинства и схватил меня за шею, начав сжимать ее, чтобы я выпустил его. Но подобное отвлечение от творящегося у него под носом мне было только кстати. Поэтому я терпел, пожирая врага безумными глазами, пока одна рука добывала спасительный инструмент с его одежды.

Два охранника наконец подбежали, но я вовремя успел закончить. Обратить его страсть к показушному маскараду против него. Оторвать от синего плаща детектива фибулу, одновременно заправив красивую ткань под броневую пластину, чтобы он не сразу обнаружил пропажу.

Сжав небольшую, но острую находку в кулаке, я легко поддался на сильное отталкивание себя стражей и грохнулся спиной назад. Он постоянно смотрел мне в глаза и был активно занят спасением своей жизни, поэтому вряд ли что-то заметил. Схватить можно было и кнут, но по ряду логичных причин я избрал куда более оптимальный вариант.

Дайлер отряхнулся, пригладил упавшие каштановые волосы со лба назад и посмотрел на меня максимально разъяренным взглядом. Под свет факелов я теперь отчетливо видел лишь половину его лица. И даже почти незаметный след от собственных зубов на густой брови.

— Нет. Ты всего лишь уже выцветшее пятно на ней. Как и Рейн с Вайперами. Скоро они расположатся среди тех существ в коридоре. Быть может, я позволю вам видеться. Раз в пять лет.

Еще уверенней поставив новую, еще более жирную точку в нашем разговоре, он развернулся, взмахнув удачно не выпавшим плащом и отдал жестовой приказ выпустить его через массивную дверь прочь от моего общества. А я даже не стал заканчивать последним. Пусть упивается недавней чередой побед и расслабляется.

Собеседник скрылся, оставив меня с двумя охранниками и одним небольшим предметом в кулаке. Отвернувшись от сиделок, я выдвинул тонкое острие из фибулы на добрых шесть сантиметров и удовлетворенно выдохнул.

Главный детектив громко шагал по темному коридору к выходу, не в силах заставить себя разжать нахмуренные брови или хоть немного разгладить лицо. Скула от удара по железному пруту еще пульсировала болью, хоть и не особо мешала раздумьям.

— Эй, следователь, — раздался знакомый голос справа. — Ой, простите. Детектив. Дашь мне тоже пообщаться с легендой?

Слова вонзились в уши словно стрелы, и Дайлер рьяно повернулся на звук. Рука сама схватила кнут на поясе и вытянула его по направлению к заключенному сквозь узкое пространство решетки, обхватив тому голову на уровне лба.

— Ты ч… — не успел закончить логичный вопрос пленник, как был мгновенно притянут к прутьям и сильно ударен лицом об них. Потерпевший тут же рухнул на пол, корчась от боли.

Кнут выпустил цель из обхвата, и Дайлер с расширенными глазами посмотрел на сотворенное на чистом импульсе. К его благополучию, потерпевший по виду не получил серьезных травм. Иначе объясняться бы ему завтра перед продажным королем за агрессивное поведение и возможно даже лишаться текущего ранга, с которого тот и так, наверное, хочет его убрать. А прошло то всего девять дней.

«Зачем вообще было ставить меня на должность, с помощью которой я помешаю его фиолетовым хозяевам? И зачем так бойко пытаться найти Скорпионов — ярых слуг Тьмы? Неужели кто-то успел рекрутировать правителей между убийством тех и прибытием отряда Хейли, коих аж приказано было впустить в Телдрис?»

Недовольные возгласы и мычания начали раздаваться из других клеток. Впечатлительных свидетелей было много. Но преувеличенные донесения этих нелюдей никто и слушать не станет. Дайлер огляделся и всмотрелся в высунутые на тусклый свет коридорных факелов угрюмые волосатые морды. Сколько же здесь было побежденных и закованным им в наручники знакомых, которые выслушивали от него финальные обрекающие слова. Провожать до самой камеры пойманного преступника было не в его привычке. Кроме сегодняшнего, особого случая. Когда доверять доставку, да еще и такого опасного монстра с мозгами и золотом, уже почти никому было нельзя.

— Все в порядке, главный детектив? — часовой с дальнего конца коридора уже подошел и начал настороженно смотреть то на корчащегося, но поднимающегося с земли мужлана, то на Дайлера.

«Какой тут может быть порядок… Первостепенная проблема решена, но породила еще множество. Заключенный Флэйд мог говорить правду о Рейн, а ловкую наемную убийцу, да еще и мага, найти и победить будет куда сложнее. Никуда не делась и Тьма, что наверняка только начала проявлять себя. Затем предатели в лице правителей и даже верных, казалось бы, коллег. А ведь еще неделю назад можно было смело утверждать, что с падением Флэйда и Скорпионов Телдрис вздохнет новой жизнью. Так почему же на деле все оказалось настолько сложнее?»

— В полном. Заключенный Зейн просто забыл, где находится, и что его срок может увеличиться, — под взглядом охранника Дайлер все же преобладал над эмоциями и вернул лицу привычный деловой вид. — Я побуду здесь еще немного. Хотелось бы получше осмотреться и узнать ваших бойцов.

— Как скажете. У ребят скоро обед, так что можете пока присоединиться.

* * *

Два стражника в латах, держа шлемы в руках, спускались по длинной лестнице. Наверху дежурила дюжина таких же, которые охраняли «легких» заключенных. Так называли тех, чьи преступления варьировались от вандализма до пьяной драки. Они отсиживали здесь короткий срок и выходили на волю. Некоторые бездомные порой даже специально разбивали окна в богатых домах или нападали на людей, чтобы их поймали и поселили сюда. К корму, крыше и разговорчивым соседям.

На уровне пониже их ожидало уже больше охранников. Здесь присматривали за «средними» заключенными. Срок их пребывания был не меньше месяца, а достигал порой даже десятка лет. Грабители, воры, мошенники и подобные заканчивали деяния именно в этом месте. Но многим видимо настолько понравилась местная среда обитания, что спустя некоторое время после освобождения они вновь возвращались к прежнему ремеслу и закономерно помещались в уже ставшие родными клетки.

Тюрьма «Погибель Андора», находящаяся в большей степени под землей, была одной из двух самых охраняемых и надежных в мире. Название она получила от небезызвестного одноименного тирана. Преступного гения и владыки многих бандитских группировок. Много лет назад он терроризировал Ксенон своим существованием, пока не был побежден наемными героями. Андор давно сгнил в клетке. Той самой, в которой с сегодняшнего дня будет находиться уже второй, не менее опасный человек.

Количество стражников по последним подсчетам достигало ста семи. Никому еще не удавалось сбежать отсюда. Прогулки осуществлялись лишь для «легких» и «средних» узников, и то, небольшими группами по очереди в течение дня. На таких выходах к свежему воздуху количество глядящих в оба надсмотрщиков даже превышало количество выведенных безоружных заключенных. Начальник же всегда находился на самом верхнем уровне, изредка утруждая себя лишь вынужденным ленивым осмотром состояния тюрьмы.

На этаже с клеткой Изувера находился самый нижний и глубокий уровень, где обитали «тяжелые» узники. Предатели, убийцы, мародеры, дезертиры, насильники. Любой, кого припишут к «тяжелым», лишался всякой надежды. Мало кто досиживал срок до конца, ведь минимальный не опускался ниже пятнадцати лет. Многие сходили с ума или заканчивали жизнь самоубийством прямо в камере. В конце коридора с «тяжелыми» был еще один, покороче, ведущий в одиночную камеру Андора. Он и был их последним пунктом назначения.

— Будто еще вчера Скорпионы наглядно показывали всем, что уничтожение трехкратно превосходящего и оккупированного противника без потерь вполне возможно. Теперь Изувер показал это им самим… Ничего странного в том, что лидер и даже Ева так интересуются им. Кто этот парень такой, еще раз?

— Не знаю кто, но он все же попался, так что делай выводы. Да еще безоружен и подавлен. В случае чего, мы втроем сможем удержать его, — у Гарна не было выхода, кроме как согласиться на это опасное задание. Справедливое неподчинение генерал может и простил бы. Но высшему обязательно бы доложил. И уж лучше рисковать здесь разоблачением настоящей стражей и сопротивлению Изувера, чем оказаться в одной комнате с озлобленным на тебя лидером Тьмы.

— Успокаивает хотя бы то, что мы в этих позорных латах. А то будто на все фиолетовое он реагирует крайне недружелюбно.

— Хватит сомнений. Ты солдат или кто? А ну-ка возмужал. Не посмеет он напасть на охрану сейчас, когда вокруг еще сотня. Держимся плана и выводим его отсюда прямиком к генералу, который возьмет остальное на себя.

— Почему он тогда сам не нацепил это и не пошел лично спровадить Изувера наверх? — Редд еще сильнее приглушил голос, чтобы не быть выведенными так рано и глупо.

— Мы идем с раскрытыми мордами не для загара, здесь всегда активен осмотр на предмет подозрительных лиц. А его никогда не снимаемая маска вызвала бы как минимум пару вопросов, не думаешь?

Глухой стук о самую нижнюю ступень и тяжелый воздух сообщили о достижении самого нижнего этажа. Гарн и Редд, стараясь сохранять безмятежность на лицах, прошли вдоль крайнего ряда обеденных столов, за которыми активно уплетали различную еду часовые без шлемов. В приличной толпе на них, кажется, никто даже не обратил внимание. Все шло по плану.

Тут Редд заметил среди обедающих ярко выделяющегося начисто выбритым лицом и диковинной служебной формой человека. Того самого, что разом пленил и отряд Хейли, и Зефира, и Изувера. Того, кем лидер заинтересовался не меньше последнего.

Сглотнув комок слюны, Редд подтолкнул идущего рядом напарника локтем и обескураженным взглядом указал на Дайлера, о котором в расписанном до каждой мелочи задании не было и слова. Полномочия главного детектива были куда выше, чем у начальника тюрьмы, от имени которого они официально и действовали. И пусть он сейчас лишь бросил на них безразличный взгляд и продолжил застольный разговор со стражей. На обратном пути все взоры, включая его, однозначно будут устремлены на ведомого Изувера. Что делать в таком случае?

Гарн бегло прошептал, чтобы Редд угомонился и придерживался плана, внутренне понадеявшись на мудрость высшего командира. Ведь не мог же лидер не предусмотреть этого. Не мог допустить ошибку — он никогда их не допускал. И пусть Скорпионы погибли, а высланный отряд Хейли не справился. Лидер не инструктировал перед боем первых и не давал четкие распоряжения вторым. Нужно продолжать действовать по его плану. И все непременно сработает.

Подойдя к двери, за которой находился коридор с «тяжелыми», они посмотрели в морщинистое лицо громадного стражника, прильнувшего к ней. Тот нехотя опустил на них надменный взгляд и вопросительно уставился.

— Предписание начальства. Нам поручено срочно депортировать нового заключенного наверх, — Редд протянул ровный листок, стараясь напрячь ладонь, чтобы успокоить легкую тряску.

Окинув их недоверчивыми глазами еще раз, громила взял посылку и увидел почерк начальника, под которой были поставлены подпись и печать. Затем, кивнув и оторвавшись от двери, он сразу открыл ее и пригласил их внутрь.

— Будьте осторожны, ни в коем случае не подходите к клеткам. Там находятся создания похуже диких зверей, — прозвучал на удивление мягкий, но злорадный голос им вслед, на что Редд и Гарн переглянулись. Теперь стало ясно, почему лидер не приказывал рекрутировать «тяжелых». Те не поддавались бы никакому контролю. Да и тратить силы на проход в тюрьму для убийства этого скота, как остальных конкурентов, не было смысла. Они больше ни для кого не были угрозой.

Дверь мощно захлопнулась, тут же вернув на трон тишину. И это несмотря на то, что воины сзади довольно громко пировали, переговаривались и смеялись. Звукоизоляция была отменной. Кое-кто знал, что не сможет долго выдерживать воплей местных завсегдатаев за стенкой. Никто там ничего не услышит и не придет на помощь, если их здесь вдруг растерзают на куски. Но цель была очень близка, и отступать точно нельзя. Поэтому они осторожно начали движение вперед, стараясь не смотреть по сторонам.

— Фух, наконец-то. Эти шумные свиньи не дают и секунды покоя, — голос заставил их оглянуться. В огне настольной лампы смутно проглядывался еще один сидящий часовой с моноклем и книгой в руке. Он тоже был упомянут в плане. — Но стоит кому войти, как сразу замолкают и оглядывают посетителей, особенно новых. Для них это как праздник.

— Да-да, плевать. Нам некогда болтать. При исполнении предписания касательно нового пленника.

— Правда? Заключенный ведь буквально только что прибыл сюда. Бюрократы… За углом в конце коридора одна единственная дверь, не пропустите ее, — выждав еще немного, говорящий добавил: — Если, конечно, осмелитесь, грубиян. Что-то я раньше вас не видел.

Гарн закатил глаза, приблизившись на шаг к часовому и посмотрев на того безумным взглядом:

— А ты что, знаешь лица и голоса всех ста семи стражников? Читай предписание и не дерзи больше личным подручным начальника, — он буквально впихнул листок ошалевшему часовому в лицо и оставил его хлопать глазами, продолжив путь вместе с напарником.

Рычания, стоны, свистки, звуки плевков раздавались отовсюду, нарастая с каждым пройденным шагом. Но солдаты Тьмы беспрепятственно одолели это рискованное расстояние, еле сдерживая себя, чтобы не поотрубать в отместку торчащие из решеток пальцы, и свернули во второй коридор.

— Вот она. Дверь, за которой клетка с самим Изувером. Готов встретиться с ним? — подколол напарника повеселевший Гарн, ведь полдела было уже позади.

— Как-то поздновато для отступления. Только напомни, убиваем или вырубаем второго?

— Они уже давно служат с Дрейком. Если стражник не испортит задание, то непременно доложит все что знает о нашем друге. Генерал дал разрешение убить. Ну а Дрейк попросил, чтобы мы подождали за дверью.

— Как хочет. А что если он погибнет от рук «товарища»? На горбе нести его не буду. Я пришел сюда за Изувером, а не трупом Дрейка.

— Он справится, и быстро. Я надеюсь, — приблизившись ухом к стальной двери, Гарн, как и ожидалось, ничего не услышал. Затем постучал костяшкой пальца четыре раза тихо и через мгновение два раза громко. В ответ окошко изнутри резко открылось и сразу закрылось.

— Ну и что это было?

— Мой сигнал. А движением окна Дрейк дал мне понять, что принял к сведению наш приход. Теперь просто ждем…

Редд ходил туда-сюда, скрестив руки, и нервно посматривал на дверь, окно на которой не открывалось с этой стороны. Гарн спокойно стоял возле нее, опершись на стенку, и думал о дальнейшем осуществлении плана. Вспоминал каждый необходимый ответ на каждый вопрос, который может возникнуть у любого стражника, когда они поведут под руки Изувера. Мысленно проговаривал про себя небольшую речь, которую он скажет генералу Хроно после личной доставки главного врага Тьмы ему в руки. Это точно должно было дать ему, Дрейку и Редду повышение до капралов.

— Не по душе мне все, — наконец выпалил один из них вслух то, о чем его поведение и так уже кричало. — Либо он ждет подходящий момент, либо закатывает финальную речь перед смертью друга, либо уже мертв.

— Да расслабься, сейчас все будет.

— Он там хоронит его, что ли? Мы ждем уже больше пяти минут. Убить можно за несколько секунд. Что-то явно не так.

— Ладно, в бездну с тобой. Но за переживание награды не жди. Дрейк скорее изуродует тебя за перебивание.

Едва Редд прикоснулся к массивной передвигаемой ручке двери, как она на его удивление сама отъехала наверх. Послышались звуки других отпираемых засовов, и дверь постепенно отворилась. Оттуда вышел тяжело дышащий стражник, волоча второго по земле и бросив его в коридоре на пол. Гарн увидел три знакомые царапины на шлеме и облегченно выдохнул.

— Все в норме?

Дрейк оперся на колени, продолжая тяжело дышать, и, не говоря ни слова, закивал Гарну. Тот подошел к трупу и развернул к себе лицом. Глубокая, все еще заливающаяся кровью рана на шее мягко намекала на завершение дела.

— Ну наконец-то. Изувер там под надежной решеткой, надеюсь? — вставил слово утомившийся Редд.

Третий член синдиката снова закивал, не поднимая голову, и махнул рукой на вход в темницу, подав другой ключ от клетки. Редд поднял обеспокоенный взгляд на Гарна, и тот с усмешкой перенял ключ к последней преграде между ними целью. Оставив боязливого слабака в безопасности, Гарн осторожно начал ступать внутрь слабо освещенного от факелов помещения. Сняв один с подставки, он подошел к клетке, на полу возле которой виднелась свежая кровь, и бросил его внутрь. Изувер лежал в желтом балахоне без рукавов спиной к решетке у дальней стены.

«Они что, настолько уважали заключенного, что даже смертельную драку провели бесшумно? Боялись потревожить его сон?»

Подумав еще немного и придя к выводу, что Изувер что-то затевает, Гарн все-таки набрался смелости и отворил клетку. Достав меч из ножен, он занес его и стал подходить.

«Если бы он обладал магией, то давно бы уже сбежал отсюда, верно? Да и предупредили бы меня. Значит, он обычный воин. Без брони и какого-либо оружия. В то время я сумел угробить двоих таких не так давно».

Подобрав с пола факел, Гарн поднес горящую часть левой рукой к спящему. Правая все сильнее сжимала рукоять меча, а сердце колотилось с лютой скоростью. Что-то было неправильно. Изувер не может так просто сдаться, тем более, когда появилась уникальная возможность сбежать.

Вытянув слегка дрожащую ногу, он опустил ее лежащему на плечо и перевернул того к себе, осветив лицо факелом. Страх пробил его насквозь, челюсть задрожала, а царивший здесь холод резко ощутился в десятикратном размере.

— Гарн! — внезапный и ужасный крик Редда усилил все эти возникшие чувства. Гарн обернулся назад, увидев, как его друг стоит с не менее напуганным лицом и мечом у горла. Улыбчивая гримаса какого-то паренька, лишь немного соответствующего бледному описанию, данному генералом, появилась из-за его головы.

— Брось-ка сюда меч, дружок, — его тон был под стать настоящей внешности, но, как и та, представлялся совсем другим. Более жутким, загадочным. И хоть Изувер явно старался придать ему окраску, Гарн все равно различал самый обычный голос.

Что касалось возникшей колоссальной проблемы, было очевидно, что Изувер ни за что не выпустит их живыми, какие бы его условия не выполнялись.

— Ты скоро подохнешь… дружок, — злость одолела страх в непродолжительной схватке. Гарн вышел из клетки, продолжив двигаться к двери. Редду не жить в любом случае, но у него еще был шанс одолеть ублюдка в бою. Изувер, или нет, выглядит он не особо-то крепким.

Паренек пожал плечами и, как ни в чем не бывало, перерезал глотку его другу. Кровь брызнула из места ранения, и Редд начал отчаянно пытаться вдохнуть дико охрипшим голосом воздух. Изувер выпустил его, и солдат Тьмы рухнул на землю, распространяя красную лужу под собой все больше. Гарн расширил глаза и бросился на врага с мечом…

Ранее…

— Это что за стук такой? Какая-то новая команда?

— Не знаю, дай взгляну, — один из часовых приблизился к окошку, открыл наполовину, но тут же резко закрыл его.

— Успел кого-то увидеть?

— О… да. Проклятье, — часовой с прискорбием посмотрел на второго и тут же отстраненно посмотрел вниз.

— Кто там?

Я прервал отжимания узким хватом и поднял голову еще при стуке, тоже заподозрив неладное. Возможно ли, что это Тьма? Но тогда как они так быстро все сделали и пришли? Неужели я настолько плохо себя зарекомендовал, что ожидать моего заключения сюда было делом разумным? И потому готовить план по спасению следует заранее.

— Взгляни сам, — ответил стражник на вопрос друга, не сводя с него взгляда.

Тот повернулся к окошку и потянул к нему руку. Но у второго были явно другие планы. Он достал меч и сделал взмах по дуге в сторону шеи первого. Цель на удивление успела сориентироваться и пригнуться. Судорожно достав в ответ и свой клинок, провора стал отбиваться от внезапно напавшего на него коллеги.

Не смея моргнуть, я поднялся с земли и затаился в темноте, глазея на это любопытное зрелище. Сразу две чудесные новости прилетели в эту тесную и холодную камеру за какое-то мгновение. Борьба двух моих личных охранников между собой и очевидный признак присутствия других членов Тьмы. Лидер не разочаровал, и я не зря оставался спокоен все время заключения. Спасатели уже были здесь.

— С ума сошел, Дрейк?!

Шокированный часовой уже не мог сдерживать бешеного напора парированиями и уклонениями, поэтому и сам перешел в вынужденную атаку. Стражники бились до смерти, один ни с того ни с сего захотел убить другого, а второй лишь пытался спасти свою жизнь и обезоружить обезумевшего друга. Но я-то понимал, что все дело в недавнем стуке в дверь. Это не внезапный порыв сумасшествия. Это запланированное действие. И снаружи сейчас ожидают его исхода, почему-то не входя внутрь.

Сражающиеся пыхтели, кряхтели, рычали, но не произносили больше ни слова. Правильно, ведь это бы лишь сбило их дыхание еще сильнее, приблизив победу соперника. В один момент нападавшему все же удалось выбить меч из рук защищавшегося. Но тот снова поразил меня отменной реакцией и маневренностью, налетев на соперника и толкнув его к моей клетке мощным ударом плеча.

Дрейк оказался там, где ему не следовало. Едва он опомнился и постарался вновь напасть на стоящего у двери часового, который подбирал выпавший меч, как я схватил его голову левой рукой через пространства между прутьями и прижал к клетке. Ну а правой же незамедлительно начал протыкать острием фибулы его глаза прямо через прорези шлема.

Он заорал и попытался вырваться или хотя бы переложить меч в руке, чтобы ранить меня сзади. Но бесполезно. Выколов ему глаза как следует, я сорвал шлем одним рывком и продолжил наносить колото-резаные раны по всему его лицу, пока он окончательно не распрощался с этим миром. Предатель обмяк в моих руках и начал безжизненно сползать на пол. Я стал судорожно рыскать по его поясу в поисках ключа от промерзлой клетки, которая успела мне надоесть всего за каких-то полчаса нахождения здесь. Даже не представляю ощущения тех бедолаг из коридора. Наверное, эта участь хуже смерти.

— Не это… Не это ищешь, заключенный?

Обреченно выдохнув, я понял, что так легко мне все не дастся. Теперь придется включать красноречие. Дребезжащая связка ключей была у первого. Он пытался отдышаться после неожиданного боя, но явно не терял издевательской хватки.

— Выпусти меня, или те стервятники снаружи зайдут сюда и убьют нас обоих, — быстро проговорил я шепотом, что собирался не менять и в дальнейшем. И не только затем, чтобы исключить малейшую возможность подслушивания за этой неприступной дверью. Люди, да еще и при малейшей опасности, почему-то легче принимают сказанную шепотом ложь за правду. Даже если говорит серийный убийца, которому в такой ситуации только и остается, что лгать.

— Кто? Что, в задницу тебя дери, происходит? — так же сбавил громкость голоса стражник.

— Очевидно, твой друг — тайный агент из Тьмы. А я только что спас нам обоим жизнь. Так что давай не выделывайся и открой клетку, чтобы мы помогли друг другу.

— Какой еще в бездну Тьмы? Дрейк же… Мы ведь с ним так давно знакомы…

«Похоже рекруты синдиката все же на что-то годятся. Продолжать исполнять роль близкого друга даже после вступления в фиолетовую секту. Но все лишь для того, чтобы проломить тебе спину в самый критичный момент».

— Послушай, нам некогда спорить. Скоро они поймут, что их агент не справился с тобой, и тогда сами закончат начатое. А подыхать здесь я не намерен.

— Ты серьезно предлагаешь мне выпустить тебя? Так ты убьешь меня еще быстрее, чем они!

— Мне незачем тебя убивать. Один я тоже не пройду через них, мне нужен напарник. Так что выбирай. Либо ты доверяешь мне и открываешь клетку, после чего мы выбираемся отсюда, где меня спокойно примут твои друзья. Либо ты оставляешь меня взаперти и дожидаешься, пока они войдут и грохнут тебя. А затем и меня. Эта дверь не может ведь быть закрыта изнутри, не так ли?

— Проклянись ты… Будьте прокляты все… — проворчал он, подумал еще немного и робко начал движение к открывающейся части решетки слева, на которой висел громадный замок. Я подавил спазм накатывающейся победной улыбки и смиренно стал ожидать. Этот идиот купился. Неужели Дайлер и другие начальники не учат солдат таким простым и важнейшим вещам? Ни при каких условиях, ни при каких обстоятельствах, будь то хоть угроза жизни, нельзя выпускать самого опасного преступника на планете. Особенно если тот сам убедил тебя в этом.

Стражник отпер клетку и осторожно, не спуская с меня зорких глаз из-под шлема, спиной отошел обратно к железной двери. Размяв шею, я вышел из томительного плена со все еще не особо боеспособной, хоть и зашитой раненной ногой, после чего ожидающе встал возле мертвеца. Но мой новый знакомый, похоже, был не полностью отбитым. Он не собирался снимать осточертевшие до мурашек кандалы с моих рук и ног.

— Даже не надейся. Они остаются на месте. Мне нужна хоть какая-то уверенность.

— Дело твое. Но так я сражаться буду лишь в четверть силы, — с выпученными глазами прошептал я ему, сдерживая руки от слишком уж ранней атаки.

— Этого хватит. Заткнись, бери меч предателя и готовься. Откроешь окно, и я пронжу того, кто туда заглянет. Надеюсь, это не будет ошибкой… — как-то неуверенно проговорил он.

— Что ж, попробуем. Тебе же лучше знать, как убивать, — отстраненно произнес я, поднял меч и вернулся к двери. Затем встал справа от нее и взялся левой рукой за выступающую ручку окошка. Правой покрепче схватил меч десятком сантиметров пониже ввиду сцепляющих кандалов. В еще более удобное для атаки позиции. Я бросил взгляд на моего самого непродолжительного напарника и цокнул зубами, ожидая новый всплеск осторожности, а следовательно и больших преград для меня. Однако вместо этого вдруг услышал обратный отсчет.

— Три… Два…

Окно так и не открылось. Но вот его шея — еще как. Воля к свободе была настолько сильной, что позволила сработать молниеносно. Расстояние между ним и висящим у окна мечом было невелико. Но он не придал этому значения, полагая, что кандалы на мне и броня на нем были равнозначны безопасности. Недоумок без промедлений рухнул на пол, в ту же секунду отправившись в небытие.

Несмотря на то, что сюда в любой момент могли ворваться тугодумы за дверью, я выделил себе время, склонился над трупом и с искренним недоумением проговорил:

— Помоги мне понять… Ты успел отразить нападение друга, но не успел отразить атаку человека, от которого ожидать такое нужно в первую очередь? Хотя вспоминая, кто твой командир, вопросов больше не имею.

Долгожданный захват связки ключей и воодушевляющее освобождение от оков подняли мне самоуверенности и настроения на год вперед. Не медля ни секунды, я подошел к первому трупу, логично выбрав именно агента Тьмы для обмена нарядами. И спустя минуту торопливого переодевания Дрейка в желтый балахон и закрепления непривычно огромных и стесняющих лат на себе я поволок неудачника в свою темницу, положив его лицом к дальней стене. Затем нашел на земле использованную по куда более великому назначению, чем закрепление плаща на подтянутом теле детектива фибулу и припрятал ее за поясом. После чего уже хотел было выходить к фиолетовым гостям в новом образе, как вдруг вспомнил о немаловажной вещи — закрыть клетку.

Сделав и это, я вернулся к железной двери. Как вдруг на секунду остановился возле убитого, снова присев рядом:

— Ну а если серьезно… Мне жаль. Ты еще тупее Дайлера до посещения моих уроков. Хоть и вижу, вроде бы неплохой парень. Сразился с агентом Тьмы и выпустил меня на волю. Пусть ради себя, конечно, но мне все равно приятно… Пойми однако, что я должен продолжать. Невзирая ни на что. И ты принес для меня и всего Хроно великую жертву.

Вздохнув, я закрыл погибшему веки и через секунду поднялся на ноги. Рука отворила дверь, я тяжело задышал и начал вытаскивать тело только что убитого бедолаги наружу. Моя опущенная и закрытая шлемом голова кое-как умудрилась осмотреться и заприметить всего лишь двух стражников, которые таковыми явно не являлись…

Сейчас…

«Часовой у другого конца длинного коридора, голос которого я слышал через мешок на голове, может в свою очередь услышать этот шум и позвать остальных. И это если до сих пор не услышал ор только что убитого фиолетового. Надо быстро закончить с оставшимся и бежать к нему…»

Однако переживать и даже торопиться не стоило. С недавних пор так уж повелось, что мне периодически оказывают помощь абсолютно неожиданные люди, пусть и для личной выгоды. Смышленые пленники за углом что-то поняли и решили действовать и без моего совета. Результатом единственного, что они могли себе позволить, стал оглушительный поток разговоров, криков, рычаний и похлопываний. Теперь тот недомерок однозначно глух к любым происходящим здесь событиям.

Гарн кинулся ко мне как к мечте всей жизни. Позаимствовав меч у его друга на земле, я схватился покрепче за два острых, но удлиненных подобия клинка Нэйди и встал в устойчивую позицию. На последних двух шагах солдат прыгнул, и я сделал кувырок в сторону, решив не испытывать удачу. Тяжесть на всем теле и нелепое приземление жестко напомнили, что я пока еще был не в своей удобнейшей броне. А значит и боевой потенциал был куда ниже обычного.

Проткнув клинком воздух, он повернулся на меня и вновь напал. Заблокировав его замах мечом, я тут же пронес вторым по прямой в его череп. Провора не только уклонился, но и схватил мое оружие латной перчаткой свободной руки и попытался выхватить его в свою сторону. Но за рукоять держать явно удобней, поэтому я легко справился с этим испытанием перетягивания каната и с радостной улыбкой продолжил.

В определенный момент я развел все наши сцепившиеся руки и мечи в стороны, открыв его туловище перед собой, и резко вдарил защищенной головой в его шлем. Он дезориентировался и отступил, на что я тут же разбежался и мощно толкнул Гарна плечом в грудь, повторив недавно увиденный прием стражника. Однако я настолько привык к легким и плавным движениям в накидке и кольчужно-кожаной броне, что не рассчитал центр массы в этом железном панцире и грохнулся вместе с ним.

Мой враг пострадал больше. Он как-то умудрился немного перевернуться одним концом тела вниз и похоже сильно удариться макушкой о землю, чего шлем не смог особо сдержать. Кряхтя, фиолетовый попытался встать и продолжить бой, но я уже приблизился с двумя мечами наперевес, словно Хищник. Обжигающий взгляд ненависти встретил меня сразу же после придавливания ногой его шеи к земле.

Наверное, меня вот так же ненавидели все во Тьме. Для них, как в принципе и для остального недальновидного мира, я виделся каким-то неостановимым безумцем, который убивает всех без разбору. Фиолетовые, в частности, ничего ведь мне не сделали, если так порядком задуматься над всем этим. Я первый начал.

А ведь если бы тогда я просто выбежал из того дрянного домика, оставив Огра и проститутку наедине, то ничего бы этого сейчас не было. Я бы не встретился с Рейн, не натравил бы на себя армию бандитов, не попался бы Дайлеру и не угодил бы в тюрьму. Продолжал бы довольствоваться уже наскучивающими блудницами, так и не повстречав опытных соперников. Не пережив незабываемые приключения, пусть и полные физических терзаний и щекотливых до безудержной боли нервов.

«Ох, как же хорошо, что все получилось так, как получилось».

Покончив с последним из спасителей одним из излюбленных способов, я пошел дальше по коридору, захватив еще два меча. Гарн остался лежать и смотреть в потолок залитыми кровавой смесью глазницами. Должно быть, жалея, что вообще пошел в Тьму и оказался на этом смертельном задании.

Заключенные увидели похрамывающего, но присвистывающего стражника и тут же стихли. Моего лица почти не было видно, но три меча в охапке у одного часового плюс один в ножнах явно вызывали подозрения. Тем не менее я максимально беззаботно топал по коридору в сторону выхода, чтобы поговорить с часовым. Тот сидел за столом в монокле и не сводил с меня сморщенных глаз, как и все присутствующие здесь.

— У вас там все в порядке? Откуда столько мечей? Почему в шлеме? Где…

— По одному вопросу за раз, старикан, — прервал я этот раздражающий словесный поток. — Но ты уже прокололся, поэтому отвечу только на первый: лучше не бывает.

Часовой тут же вскочил, схватившись за рукоятку в ножнах. Похоже он так повел себя из-за моего незнакомого голоса, а не из-за обиды от услышанного. Я бросил все мечи, кроме того, что был в ножнах, схватил старика за шею, сразу же сделав вместе с ним пару шагов вперед и прижал телом к стене. Достать оружие он больше не мог, поэтому с кряхтением начал пытаться оторвать мою тяжелую перчатку от горла.

— Да что все так буйно на меня реагируют… Где изъятые вещи Флэйда? — я ослабил сжатие, чтобы дать ему ответить четко и ясно. Он начал шумно вдыхать воздух и неуклюже попытался ударить меня в лицо. Закатив глаза, я схватил его голову обеими руками за виски и начал сдавливать ее со всей силы, задав вопрос уже во второй раз. Часовой закричал, но массивная дверь и стены из непроницаемого материала, эффект которых я заметил еще во время слепого похода по тюрьме, не позволяли ему достучаться до помощников. Он был наедине со мной. И кое с кем еще.

— Должны быть в арсенале… Направо через всю столовую, — наконец сдался он, и я добродушно убрал руки. Затем открыл в столе единственный ящик и достал оттуда другую связку ключей. На этот раз каждый из них имел номер, покрашенный желтым цветом. Подняв взгляд, я прищурился в темноту и различил такие же номера над клетками. Их жильцы уже заметно оживились от увиденного и подначивали меня сделать то, что я уже и так собирался.

«А стоит ли? Детектив отчасти-то был прав. Стража со всего мира хоть и потрепала меня за эти пять лет, но все же никогда не дорастала до звания настоящего врага. Они были лишь препятствием, что я всегда старался обойти и только в крайнем случае, как несколько минут назад, уничтожал. Да и то, делал это максимально быстро, без мучений. Часовые за дверью не принадлежали ни Тьме, ни разврату. И чтобы повысить шансы на вылезание к солнечному свету, я обреку их на жестокую смерть?»

Глаза без единого моргания так и смотрели на связку ключей в руке с десяток секунд, пока я наконец не решил посмотреть на ситуацию более детально. Каждая камера передо мной содержала лишь одного беспредельщика, а ключей не больше двух дюжин.

«Маловато опасных преступников для всей страны. Похоже до остальных добралась Тьма. Вряд ли эти изверги выберутся отсюда или убьют слишком много. Однозначно пострадает только лишь старик с моноклем, но девать его некуда. Если даже запереть в одной из клеток, то с меня сурово потребуют совершить обратное действие».

— Прости меня, дружище, но мне придется провести тебя через пылко ощущаемый кошмар, — положив руку часовому на затылок, я дернул ею вниз, заставив того упасть на живот. Затем схватил за выступы брони на спине и буквально потащил прямо по земле в центр коридора на глазах у всех.

«Мать мою. Мне же сейчас придется толкать речь. Пусть и при озверевших, но все же людях. Как это делается вообще?».

Со стучащим сердцем я снял с себя шлем и, откинув подшлемник, состроил внушительную и угрожающую физиономию с плаката, тут же демонстративно оглядевшись по сторонам. И судя по раздавшемуся потоку хохотов, переговоров, поощрений и других странных звуков, плакат о вознаграждении побывал и тут. Отчасти это помогло мне расслабиться и начать наконец испытывать уверенность в себе, а не только изображать ее. Заходив туда-сюда возле валяющегося часового, я подбавил в голос хрипоты и стал громко обращаться ко всем присутствующим первыми приходящими в голову словами. С каждым сказанным предложением они то и дело подбадривали меня продолжать:

— Просидев всего полчаса от своего бесконечного срока, я выбираюсь и в одиночку убиваю четырех надсмотрщиков. Скажите мне, а что будет с тюрьмой, если заручусь еще и вашей помощью?

«Вы подохнете от вооруженных и бронированных охранников в первом же зале».

Я с размаху ударил смертника внизу железным сапогом по челюсти, чтобы заполучить еще больше доверия и не допустить никаких ответных действий от старика. Пленники расхохотались, по всей видимости уже давно мечтая увидеть эту картину, и еще активней застучали по прутьям клеток, призывая меня выпустить их.

— Развлечения и хаос — наш удел, а эти жалкие твари посмели отнять его у нас!

«Вы не вернетесь в мой мир и больше не тронете его. Достаточно злодеев и без вас».

Я вдруг что-то услышал. Какое-то жалобное прерывистое дыхание и частый стук металла о каменную поверхность. Повернувшись, я с удивлением увидел источник. Немолодой уже часовой, лежа на спине и прижав согнутые руки к груди будто собачка, трясся в жутком приступе всеми конечностями, иногда подпрыгивая и телом. Похоже, мой удар не обошелся для него одним лишь повреждением челюсти. Бедный дурак.

Я резво начал обходить весь коридор, кидая по пронумерованному ключу от замка в каждую соответствующую камеру, чтобы поспешить окончить его мучения. И, вдохнув поглубже, мощно заключил ту речь, которой присутствующим не хватало:

— Так устроим же им его прямо здесь! Там, за дверью — наши пленители! Они обжираются, напиваются, смеются! Они не будут к нам готовы, да и не имеют права убивать заключенных!

«Я всего лишь надеюсь, стражи там хватит, иначе эти создания приобретут в арсенале опасные игрушки, поубивают еще больше и возможно действительно выберутся отсюда».

Кто-то медленно и робко начал выходить из открытых камер. Другие сразу бросились к моим мечам у входа. Двое вообще сцепились друг с другом, наверняка дожидаясь этого годами, но их быстро разняли. А некоторые, как я и подозревал, подбежали к часовому, начав в буквальном смысле разрывать его на куски.

Часто представляя себя в такие моменты со стороны, я всегда видел лишь восхищение, свершение правосудия над очередным отпрыском людской гнили и очищение от него или нее мира. Но что здесь? Кровавое зрелище хоть и привычное, но со стороны все же не особо-то и привлекательное. Учитывая, что часовой никак не показал себя виновным.

«По крайней мере, тебе больше непридется торчать в столь опасной среде сутками лишь для того, чтобы купить немного еды после. Вини Дайлера, старик. Вини идиотскую систему. Это все они».

Наверное, мне не стоило убивать подобным образом того бездомного перед боем с Огром. Достаточно было просто выволочь его оттуда. Но кто мог ожидать появления куда больших угроз, на контрасте которых начинало казаться, что такие преграды следовало обойти куда более мирным способом.

Надев защиту обратно на голову и взявшись покрепче за рукоятку меча, я стал ждать, пока кто-то из безумцев вдруг не решит напасть на меня. Но уже спустя минуту я с удовлетворением наблюдал, как затворы двери открывались двумя бугаями, и все по их команде начали выбегать навстречу свободе. Моей свободе.

Стражники тюрьмы неторопливо заканчивали вкусный обед, для которого со склада были щедро выложены различные деликатесы. Не каждый день поступает один из самых разыскиваемых преступников в мире. Скоро надо было преодолевать лень, вставать с уютных стульев, подбирать оружие у выхода и отправляться на давно надоевшие посты. Все эти бывшие воины армии Ксенона уже устали от такого однообразия и скучали по битве. Но никто и представить не мог, что она сама их найдет.

Железная дверь, ведущая в самое опасное место Ксенона, резко отворилась, повалив стоявшего у нее гиганта в броне. Все присутствующие одновременно повернули головы и, невольно задержав дыхание, увидели начавшийся врываться внутрь поток ходящих ужасов в желтых балахонах, что никогда не должны были одновременно и неконтролируемо покинуть клетки. Многие присутствующие здесь часовые во время нечастых встреч словесно издевались над ними, унижали и избивали за малейшие проколы, считая отребьем, которое заслуживает этого. И никогда серьезно не воспринимали их рычащие обещания о расплате.

Двое высоких заключенных сразу набросились на самого большого охранника этой тюрьмы и стали жестоко истязаться над ним. Другие беспорядочно забегали и стали нападать на ближайших стражников, не переставая искать глазами личных обидчиков. Той половине, что была ближе всех к двери, совершенно не повезло, ведь никто из них почти не успел среагировать, и многие попросту поглотились нахлынувшей волной беспощадного зла. Начали сворачиваться незащищенные шлемами шеи, выдавливаться глаза, откусываться уши и носы, падать еще живые тела, забивающиеся впоследствии ногами в этой бесконечной и оглушительной давке.

Те, кто был у лестницы на следующий этаж, рванули к оружию на стойках у стены, надеясь как можно скорее изрубить всех бунтующих и спасти друзей. Но «тяжелые» были неостановимы. Они долго ждали этого момента и не собирались сдаваться. Смело идя навстречу копьям, мечам и топорам, освободившиеся умудрялись убивать вооруженных надсмотрщиков даже подобранными вилками и тупыми ножами со столов, а затем забирали и их оружия.

Я последним вышел из того тухлого коридора и затерялся в толпе, попутно осматривая вынужденное, но в какой-то степени чарующее зрелище с отвратительным запахом смеси еды, крови и пота, а также бесподобными звуковыми эффектами. Непрерывная череда криков, каждый из которых был ужаснее предыдущего. Опрокидывание столов, ломание деревянных стульев о доспехи и черепа стражников, безумные смешки, предсмертные рычания. Тела падали с пугающе быстрой периодичностью. И все это вызвал именно я. Если бы на месте часовых были солдаты Тьмы, то противоречивости в чувствах, из-за которой лицо застыло в непонятной эмоции, у меня в тот момент однозначно бы не было.

Кто-то из заключенных преследовал несколько иные цели и накидывался на еду, явно соскучившись по изысканности. Уплетая одну мясную ножку за другой, они безумно посматривали на остальных, надеясь, что в подкрепительном перерыве никто их не тронет. Бойцы посильнее сражались как настоящие дикие звери, спущенные с цепей. Кулаками они превращали лица тюремщиков в кровавую кашу, ногами ломали шеи упавшим, руками подбирали мечи и копья, продолжая мстить и убивать.

Вспомнив, что приходился в этом выступлении не зрителем, а скорее тайным агентом, я сразу же посмотрел направо и разглядел настежь открытую дверь в какую-то комнату. Улыбнувшись одним уголком рта, я направился туда, не забывая оставаться в надетом образе. Ведь тогда в теории меня не тронут ни часовые, ни пленники, что уже видели и прекрасно знают. Обе стороны примут за своего.

Грубые толчки плечами пробегающих заключенных. Случайный стражник спереди заорал «Пригнись!», и зарубил «тяжелого» позади меня, после чего был казнен сбоку одним из рассвирепевших бугаев. Еще через шагов пять какой-то брызжущий слюной дохляк напрыгнул на меня, спутав с врагами, и я схватил его за черепушку двумя латными перчатками. Зверь, хоть и не по своей воле, но вправду убивший в себе все человеческое, как говорил Дайлер, зашипел мне в лицо раскрывшимся вонючим ртом, выпучив глаза. На что я ответил ему дикостью еще безумнее и с легкостью свернул тонюсенькую шею, через секунду продолжив движение к цели.

Контейнеры с личными вещами моих бойцов, изъятыми при аресте, занимали большую часть тесноватого арсенала. И в отличие от оскорбительной холодной темницы без кровати, здесь мне оказали хоть какую-то дань уважения. Покрашенная в черный цвет деревянная коробка заметно выделялась на фоне прогнивающих бесцветных емкостей вокруг. Откупорив крышку дрожащими от предвкушения руками, я наивно ожидал увидеть там не только кольчужно-кожаную броню, укрытой черно-красной накидкой с колчаном и поясом Фамильяра, но и аккуратно сложенное устройство. Но малышки там не оказалось. Со сжатыми зубами я треснул по стоящей рядом коробке, проломив ее.

«И где мне теперь искать тебя?»

Не став терять времени на заведомо безуспешные поиски по другим контейнерам, я быстро сложил свою броню, одежду и пояс в валяющуюся тут же большую сумку и перекинул ее через плечо, крепко зацепив.

Выбравшись наружу из комнаты, я увидел, что численность дерущихся несколько уменьшилась. Некоторые стражники продолжали убегать, чтобы запросить поддержки остальных, да и чтобы не быть порезанными на кусочки как их товарищи. Ряды заключенных начали редеть с аналогичной скоростью, но натиск они не остановили даже тогда, когда родители нажаловавшихся детей уже начали прибывать с верхних этажей и крушить обидчикам черепа. Мне прекрасно была известна такая возможность, но не скажешь же воодушевленным воинам, что направляешь их не совсем в выгодную для них сторону.

По новой пробираясь сквозь толпу к выходу, я вдруг заметил кое-кого интересного.

На лице Дайлера, неудачно решившего задержаться здесь после нашего разговора, читалось куда большее поражение ситуацией, чем на всех остальных. Он активно пытался подавить мятеж вместе с ними, но в таком тесном хаосе, да еще и в прижатии двумя другими стражниками, сделать это было нелегко. Тем более, если ты готов сражаться лишь неопасными для смерти противников кнутами, которые показывали эффективность только на открытом пространстве.

Детектив отличался обмундированием от остальных, и те, кто случайно различал владыку закона в толпе, сразу же неслись на него. В последний раз таких было сразу несколько, и отбиться ото всех он не успел. Один из заключенных выловил момент и ударил Дайлера в лоб собственной головой, за что тут же поплатился вырубающим ударом в затылок от стоящего рядом часового.

Недолго думая, я коварно улыбнулся и подбежал к одному из самых здоровых членов своего маниакального отряда, который только что на моих глазах пронзил тело молодого паренька в латах.

— Смотри! Главный стражник! Убьешь его, и они отступят, дадут нам выйти! — услышав эти сказанные на простом языке словно ребенку слова, громила ошеломленно посмотрел сначала на меня, а затем на продолжение моей вытянутой руки. Глаза его тут же бешено загорелись, будто вдобавок к моему заверению он еще и узнал Дайлера, а тело без промедлений понеслось к цели, раскидывая по пути всех без разбору. Со все еще не зажившим от Хейли бедром я еле успел помчаться за ним как торговый корабль за ледоколом в водах морозного Доминиона.

Дайлер, все еще расшатанный недавним ударом, с трудом отмахнулся от очередного дикаря и сквозь прищуренный взгляд вдруг заметил несущийся прямо на него таран. Сделав пару шагов назад, детектив уперся в стену. По бокам бились стражники, посчитавшие своим долгом оборонять его от возможных атак противников, но на деле лишь мешали, стесняли движение. Отступать было некуда. Глубоко вздохнув, чтобы хоть немного успокоить сбившееся боями дыхание, Дайлер покрепче сжал кнуты и уперся ногами в землю, готовясь сделать хоть какой-нибудь маневр. Гигант почти достиг его, замахнувшись огромной ножкой стола, как вдруг произошло нечто.

Горячая кровь брызнула на лицо, заставив зажмуриться. Ошарашенно протерев перчаткой без пальцев многочисленные капли, детектив увидел торчащий клинок из гортани могущественного врага перед собой. Кровь начала выливаться струйками из уголков рта заключенного, а убийца сзади него вынул меч обратно так же резко, как и вставил. Спаситель, который от способа спасения был не особо достоин такого звания, показался во весь рост после падения бугая на землю. Им оказался заляпанный кровью стражник с кожаной сумкой поверх лат.

Он подбежал к детективу, взял его под руку и грубым голосом заорал в ухо:

— Уходим! От вас они еще свирепее! Подкрепление само разберется!

Скорее всего боец был прав. Бездействием за пределами обзора своих арестантов из прошлого детектив принесет больше пользы, чем малоэффективной борьбой здесь после сокрушительного удара в голову, от которого уже начинало помутняться сознание. Ведомый прочищающим дорогу из людей стражником, Дайлер, покачиваясь, достиг лестницы наверх. Спутник в закрытом шлеме остановился, встретив очередных подоспевших охранников, обратился к последнему идущему и прокричал, что заключенных осталось не так много, но они вооружены. Охранник кивнул и уже направился в зал, как вдруг был остановлен и Дайлером:

— Флэйда среди них нет! Убедитесь, что он жив и в клетке! Никого больше не убивать! Заковывать выживших!

Охранник снова кивнул, только на этот раз более выразительно, и присоединился к бою, исход которого пока еще оставался неизвестным. Дайлер уже намеревался остаться здесь, за выступом стены, чтобы не показываться врагам на глаза, но и не сбегать с поля боя, как вдруг сквозь помутненное сознание услышал обращение оставшегося рядом:

— Я видел, как один под шумиху вырвался наружу! Возможно это и был Флэйд! И раз о нем не доложили, то он где-то спрятался! Отдыхайте, я найду!

Детектив поднял мгновенно пробудившийся взгляд на спутника, который уже помчался по лестнице с мечом в руке, и за секунду переменил свои планы, настроившись на вернувшийся приоритет номер один. Обогнав непривычно ответственного часового, Дайлер помчался наверх, собираясь достигнуть выхода из тюрьмы раньше сбежавшего заключенного. Если таковой и существует, то не было сомнений в том, кем он являлся…

Спасение от смерти, обращение на его глазах к другому стражнику, который так же не узнал серийного убийцу через закрытый шлем, максимально исковерканный голос с другим акцентом речи — и мне удалось заполучить требуемое доверие Дайлера. Странно, ведь его подобным образом уже недавно предавали. Но и на случай усвоения уроков я посоветовал ему сделать обратное тому, что от него требовалось. И он не разочаровал.

Из последних сил сдерживая боль в бедре и борясь с желанием захромать, я без промедлений двигался по пятам за ключом прочь из этого мрачного места. Сначала он подарил мне возможность выйти из камеры. А теперь лично провожал через все эти запутанные этажи и коридоры на свежий воздух. Сама порядочность.

Навстречу нам каждые секунд тридцать пробегало несколько солдат в шумных латах. Насчитав так около двадцати пяти, я понял, что никто из бунтарей отсюда не выберется. И если бы не этот дурачок, захлебываться бы мне там собственной кровью вместе с остальными. Либо же быть запертым обратно в ту холодную клетку. Ну или испытывать удачу, попытавшись выйти отсюда в одиночку, прячась под костюмом стражника. Но в последнем случае дезертировавшего труса давно бы перехватили и отправили назад в битву. У меня же выдался случай особый — сопровождение высокопоставленной фигуры во время поиска несуществующего заключенного. А потому я оставался неприкосновенным.

Дайлер на бегу приказывал многим встречаемым часовым подробно и настороженно осмотреть их этажи на наличие постороннего. Порой даже и мне настоятельно рекомендовал вернуться вниз, на что я так же настоятельно отвечал, что подкрепления там и так полно, а главному детективу необходимо прикрыть тыл.

Спустя минут десять пыхтящего и молчаливого подъема мы наконец поднялись на самый верх и вышли к чарующему солнечному свету, от которого я на мгновение зажмурил глаза. В ноздри ударил свежий травянистый запах воли, и лицо, подвеиваемое редкими порывами восточного ветра, само по себе расплылось в счастливой улыбке.

— На горизонте никого. Вряд ли он успел бы добраться до леса. Значит еще внутри. Опечатаем выход и заново все осмотрим. Вперед.

Едва протараторенные, но четкие команды Дайлера вонзились в слуховое наслаждение тишиной, как я привык к солнцу и осмотрел подступы к стоящей на холме «Погибели Андора», не сумев сделать это во время прибытия. Расстилающаяся равнина с возвышающимися столетними деревьями Тихого Леса по краям и вправду не позволила бы никому спрятаться. Разве что за противоположной стороной поверхностной части тюрьмы, к которой обзора не предоставлялось.

Детектив стремительно направился обратно внутрь, чтобы продолжить искать меня, так и не заметив в слепой сосредоточенности на одном задании отсутствие каких-либо часовых снаружи. Ну а я в секунду вдруг переменил решение об исходе этого представления. Ну а я в секунду вдруг передумал сразу убегать прочь к прежней среде обитания. Рискуя безопасностью, но имея на то ряд причин и внутренних желаний, я остался на месте и окликнул Дайлера:

— Вы куда? Он же здесь! — последнее, что я проговорил искаженно.

Взмахнув по-прежнему державшимся синим плащом, детектив резко повернулся с еще более сжатыми бровями чем обычно и недоуменно посмотрел на меня. Затем снова подошел к невысокому краю перегородки входного крыльца и оглядел горизонт.

— Да здесь я, глупыш, — уже родным, уверенным голосом я наконец раскрыл себя и тут же, прикусив в улыбке нижнюю губу и подняв брови, сделал к нему шаг. Ведь столь уязвимой позицией детектив так и напрашивался быть столкнутым вниз с холма.

Скорость его реакции была отменной — Дайлер успел повернуться, за секунду осознав, что на самом деле происходит, и организацию побега какого пленного он устроил. Уже переворачиваясь смещенным от моего толчка торсом через перегородку, хитрец успел схватить меня за вытянутую руку и потащить за собой. Я даже не сумел ничего предпринять, ведь стоял в неустойчивой позиции и такого уж точно не ожидал.

Друг за другом мы перевалились по ту сторону крыльца и тут же покатились кубарем вниз по зеленому холму, расцепившись еще в начале падения.

От многочисленных ударов в этой толстой броне не было больно даже раненному бедру. А может это из-за того, что другое чувство затмило все остальные. И прокатившись метров десять параллельно с соперником, я наконец выплеснул его в полной мере, залившись самым искренним хохотом из всех, что были за последний год.

— Это была… сумасшедшая и… незабываемая неделя, — еле умудряясь вставлять слова в смех, проговорил я, пока неспешно поднимался с земли, предвкушаемо сбрасывал с себя головную защиту и взъерошивал приглаженные подшлемником волосы. — Я так рад, что повстречался с тобой.

Дайлер еще с земли поднял на меня тот самый потерянный в край взгляд, лицезрение которого я не задумываясь добавил в список причин остаться. Наверное, именно такой был на мне, когда детектив произвел долгожданный арест в лесу.

— А теперь отдай мое устройство, и я, так и быть, покину твои горячо любимые земли. Думаю, нам пора на какое-то время отдалиться.

— Как ты…

На ожидаемый вопрос я заранее нащупал в кожаной сумке самую полезную за сегодня вещь. И через секунду бросил уже поднявшемуся в пяти метрах детективу эту крошку, приведшую к такой громкой резне и продолжению моего святого пути. Он в недоумении осмотрел пойманную фибулу, а затем метнул взгляд вниз, к заправленным в нагрудную пластину брони краям плаща. И тут же совершил протяжный, отчаянный выдох, прикрыв глаза.

«Давай, своди все на полученное головокружение. На панику от хаоса вокруг. Но мы оба знаем истинную причину… Я оказался умнее. Хитрее. Попросту лучше. И, так уж и быть, немного удачливее».

— Устройство пропало. А ты зря себя выдал. Ведь почти победил, — словно приговор, вдруг зачитал мне Дайлер эти слова, подняв настроенный взгляд, от которого внутри аж стало не по себе. Но внешне я лишь растянул улыбку еще сильнее, не поверив даже первым словам, и с искренним поражением его наивности поднял руку вперед, поведя указательным пальцем на него, а через секунду и большим на себя:

— Ты думаешь, что сейчас остановишь меня? И вернешь в клетку? Да сколько еще тебе нужно демонстраций того, на что я способен?

— Вот именно. Такой незасыпающий вулкан, как ты, нельзя выпускать обратно в мир, — под эти слова он положил руки на кнуты и отцепил их от пояса. Черные змеи, отнявшие у меня устройство — моего маленького ручного дракона, развернулись и ударились длинными концами о траву по обе стороны от хозяина, намереваясь забрать у его противника еще и свободу.

— Да что с тобой не так, парень… — нехотя спрятав улыбку, ответил я и положил левую ладонь на рукоятку невзрачной острозубой гиены в ножнах. — Хочешь ловить преступников — занимайся нашими фиолетовыми друзьями, чему я с радостью поспособствую с другого фронта. Хочешь защитить мир — защищай лишь хороших, честных людей, а не ту грязь, что я вычищаю за них.

— Хорошие и честные люди были в той столовой, — детектив сделал шаг ко мне и тут же вспылил: — и на что ты их обрек, спасая свою драгоценную жизнь?!

— Ну ты и поганый лицемерный… Ты сам заставил меня сделать это! — в нежданном порыве эмоций за эти несправедливые обвиняющие слова, я достал меч из ножен и взмахнул им в воздухе перед собой. — Их жестокая смерть и падение моего самоуважения — это только твоя вина! С их жертвой я не буду гнить в той яме и спасу куда больше!

Неспособный заглянуть дальше своего ограниченного и беспросветного обзора детектив, который не имел права даже словесно предъявлять мне что-либо, вдруг нахально решил превысить и этот потолок дозволенности. Сделав вид, что атакует левым кнутом, он тут же замахнулся правым и нацелился мне в голову. Я еле успел пригнуться, как с мгновенно сжавшимися бровями и рассвирепевшими глазами посмотрел на ублюдка. Теперь он окончательно испортил мне настроение. И сохранение кнута на дальнейшее приключенческое и веселое противостояние, как задумывалось изначально, больше не виделось чем-то логичным и желаемым. Пора было покончить с этим здесь и сейчас.

Я рывком сократил расстояние между нами до одного метра и с широкого размаха прочесал воздух на том месте, где он только что стоял. Дайлер не только маневренно уклонился, но и налетел на меня, предварительно бросив неэффективные в предельно ближнем бою кнуты на землю. Его руки сцепили мои и отвели их наверх вместе с вооружением. Сам же детектив приблизился чуть ли не вплотную, чтобы я не нанес ему удар ногами. Однако у меня на шее все еще оставалась часть тела, разбившая собой немало носов. А если учитывать еще и полученную им в столовой травму, глупец уж точно зря подставился под этот удар.

Разведя оба локтя перед собой в стороны, что спровоцировало то же самое и со стороны Дайлера, я отвел голову назад и что было мощи вдарил лбом в открывшееся синеглазое лицо. Он пошатнулся и грохнулся на спину, разъединившись с мечом, но уцепив за собой латную перчатку с моей левой руки.

— А ведь мог бы просто отпустить меня! Продолжили бы нашу забаву после недельной передышки! — метясь в незащищенное пространство между его титановыми щитками, я стремительно стал опускать туда острие меча. Но пронзил лишь траву — тело врага перекатилось в сторону и резко поднялось с земли, словно он и не получал сильного удара в череп. После такого уже начинали закрадываться пугающие мысли о том, что Дайлера и не только не хотелось убивать так рано, но и сделать этого в принципе было невозможно.

— Для тебя это все развлечение? — под эти слова он перехватил очередную атаку меча и выбил его из моей руки вместе со второй латной перчаткой.

Я развернулся боком, занес ногу, наплевав на боль в бедре, и ударил сапогом его по задней части колена, вновь заставив приспуститься на землю. Встав поудобнее, я захотел сделать то же самое с его лицом, но другим сапогом. Однако крепко стоя на одном колене, детектив пресек это, словив мою ногу в полете и тут же дернув ее в дальнюю сторону. Дабы не грохнуться на неразогретый шпагат и не порвать себе все мышцы и связки, я нарочно упал вбок на спину. Мешок с ощутившимися даже через латы твердыми пластинами брони напомнил о себе и полезном ядовитом содержимом. Но воспользоваться этим пока не было возможности.

Ни теряя ни секунды, Дайлер схватил мою левую перевязанную ладонь и собрался сделать что-то ужасное. Первым делом я подумал о намерениях надавить на пострадавшие два дня назад ногти, но истинное намерение оказалось куда мерзостнее. Уже знакомое кольцо холодного железа скрепило мою кожу в том месте, где заканчивалась пластина предплечья и должна была начинаться толстая латная перчатка. Другой конец наручников уже заранее был скреплен на его запястье.

— Теперь треклятое выживание! — с бешено забившимся сердцем рыкнул я, ударив из положения лежа свободным кулаком в его скулу. Однако сколько бы я не бил по этой дурной голове, вбитые каким-то неведомым образом туда убеждения и намерения похоже никогда не выйдут наружу. Он не остановится ни перед чем, лишь бы победить своих преступников. И учитывая, что я был первым в этом списке, оставлять такого одержимого врага в живых было крайне опасно.

Но зато, не стыдно признать, весьма любопытно и захватывающе временами.

Нанеся еще один дезориентирующий удар костяшками, ведь первый он почти не ощутил, я оторвался от земли и навалился на детектива, подгоняемый наручником за опрокидывающимся телом. Когда нас связывало желание обыграть друг друга, было интересно. Но когда нас вновь связало что-то и в физическом смысле, совсем как на башнях, все перешло на какой-то новый уровень взаимоотношений. И если бы не очередная угроза моему благополучию, я бы может и всплакнул от счастья. Заклятых врагов всей жизни я искал очень давно. Что-то особенное было в этом всем: вечное противостояние, раздумывание друг о друге, стычки, перепалки, диалоги.

«Возможно командиры Тьмы впечатлят еще сильнее. Но пока я в полной мере сыт и этим неугомонным парнем».

Я обрушивал новую череду ударов правой рукой уже с более удобного положения, над Дайлером. И с каждым из них я выплескивал не только желание вырубить его и не только финальное доказательство своего превосходства и правоты. Но и ту страсть, с которой не сравнится ни одно убийство блудницы.

И за то время, пока я делал это, противник умудрился не глядя схватить незанятой левой рукой свое оружие неподалеку, оказавшийся то ли случайно, то ли по его плану рядом, и плеснуть меня им по шее. Кожа в секунду ошпарилась, заставив меня с диким вскриком остановить все действия, а шея каким-то образом обмоталась несколькими витками кнута. Дайлер, блеснув кровью и вздутиями избитого лица на солнце, повторил трюк змеиного оружия, извившись и вывернув из-под меня свою ногу. Затем надавил освободившимся коленом мне на грудь и прижал кожаную рукоятку проклятого кнута уже к своей, начав тянуть на себя изо всех сил.

Кровь моментально прилила к глазам, а вены на лбу вздулись до ощутимых размеров. Радостные впечатления от происходящего улетучились со скоростью исчезновения уверенности в победе. Момент отключения сознания из строя близился с каждым ударом сердца, отдающим непривычно громким и болезненным толчком крови в висках. Нужно было срочно что-то делать, иначе проснуться мне в желтом балахоне на дне этой подземной дыры и ожидать следующего вызволения Тьмой, к которому Дайлер уже будет готов. Когда я уже так близко. Когда я уже выполз из ямы, но настолько увлекся вскарабкиванием, что захотел повторить последние десять метров, да еще и утяжелив себя грузом этого безумца.

Одна мысль судорожно сменяла другую. То же и с неуспешными попытками. Я не мог ни приблизиться к месту удержания кнута, чтобы избавиться от губительного натяжения, ни дотянуться до его глаз, чтобы выдавить их, ни забраться в ядовитый мешок за спиной, ни вырвать кнут из его лап, хоть и тянул правой рукой под его коленом на себя изо всех сил. Левая же просто мечтала присоединиться, но из-за проклятых наручников сбоку происходила другая борьба — с его правой, оттягивающей ее в сторону. Ноги задействовать было невозможно — я находился в неудобном положении, и для их подключения к бою пришлось бы оттянуться обратно, что еще сильнее сдавило бы мою шею. Хоть какой-нибудь ущерб противнику я мог нанести только в области его защищенного пластинами бедра, что твердо разделяло наши тела как столб разделял пол и потолок. Отцепить или размотать этот чертов кнут также не вышло — он уже впился в шею достаточно глубоко.

Не осталось никаких шансов. Дайлер превзошел меня в итоге. Он победил…

— «Изувер».

Жуткий и протяжный, но в то же время совершенный, как внутренний голос любого человека, этот незнакомый зов донесся откуда изнутри меня. Или со стороны, но очень близко, будто говорящий держал свои рты прямо над моими ушами. Этого ощущения не описать.

Едва я свел явление на шалости разума от внепланового прилива крови и помутнения, как вдруг сквозь выступающую перед глазами черную пелену разглядел озадаченное лицо Дайлера. Либо мы с ним сошли с ума одновременно, либо кто-то и вправду обратился к нам обоим той самой телепатией из сказок. И если это был второй вариант, то даже с почти уже взорванной по ощущениям головой и засыпающим мозгом я догадывался, кто именно.

— «Довольно с вас жалких битв».

Едва голос произнес новые слова, как сдавливающий кнут на шее сам по себе ослабил хватку и размотался. Совершив самый громкий и бесподобный вдох в своей жизни, я откинулся вбок и грохнулся на траву, пусть со все еще сцепленной рукой, но уже наслаждаясь подаренной из ниоткуда свободой. Однако с увиденными через несколько мгновений приближающимися из-за края тюрьмы фигурами стало ясно, что радоваться пока было слишком уж рано.

— Какого… — только и вырвалось из уст недоуменно уставившегося на кнут Дайлера, поспешившего подняться с земли и потащив за собой мою обессиленную тушу.

Пять человек в черно-фиолетовых одеяниях с натянутыми на луках стрелами быстро достигли нашей позиции. Очевидно, к ним меня и должны были вытащить те смертники в латах. А еще, судя по всему, эти и организовали отсутствие часовых снаружи, ведь драться нам никто не мешал. Вряд ли на тот бунт сбежались абсолютно все стражники, оставив вход в здание незащищенным, а главного детектива с главным пленником на растерзание тому, кто из-за все еще нечеткого зрения стал заметен только сейчас. Шестой, одетый в ярко-красную, блестящую на солнце закрытую робу с капюшоном и таким же красноватым хитиновым покрытием во многих местах. Завершала образ повторяющая изгибы лица натянутая маска из какого-то твердого материала белого цвета. Иными словами, маскарад подтвердил мои первые мысли о пришедшем.

— «Не противься. Твой судный день неизбежен. Но не сегодня. Не от закона».

Похоже, физическая и научная силы были уже не в моде, а скоро и вообще станут ничтожными по сравнению с подобным. Даже мой похищенный детективом инженерный дракон по уровню развития на фоне этого казался теперь еще не вылупившимся птенцом.

— Если не хотите оказаться в одной решетке вместе с ним, разворачивайтесь и уходите. Он под заключением самого главного детектива этой страны. Моим заключением, — продолжил вечную песню Дайлер, неожиданно встав сзади, уведя мою прикованную руку за спину и свободным локтем захватив мою бедную шею.

Даже сквозь боль я удовлетворенно оскалился такой реакции детектива, но не вставил слово. Лишь осмотрел подошедшего генерала-телепата с буквально светящимися золотистым цветом сквозь прорези маски глазами повнимательнее. Если за мной был послан такой важный лакей Тьмы, то теперь уже без сомнений можно заявить, что лидер жаждет нашей встречи. И тот, кто способен на таком далеком расстоянии вторгнуться в голову и распутать кнут магией, уж точно не дал бы мне сбежать. Даже если бы я тогда и не решил позабавиться напоследок с Дайлером.

«По крайней мере, хотелось бы в это верить».

Тьма достанет меня из любой точки мира. Я недооценил ее и порядком разозлил. Кто знает, что она теперь со мной сделает…

— «Изувера ждет один исход, Дайлер, и приведем его к нему только мы. Ну а у тебя, в свою очередь, будет возможность лично пронаблюдать за этим».

Хроно плавно поднял руку и дернул ею в воздухе. Раздался странный магический звук, похожий на какую-то смесь жуткого рычания и завывания ветра, и что-то невидимое вдруг сместило Дайлера в сторону. Но упасть ему не дала железная связь с устоявшим на месте Флэйдом. Пока детектив хлопал глазами с приоткрытым ртом, уже не зная, что говорить или делать, телепат сделал несколько шагов вперед и положил ладонь в кожаной перчатке на цепь между двумя кольцами наручников. Из сжатого кулака что-то засветилось желтым цветом, наручники за секунду разложились на черное нечто, и два противника наконец-то отделились друг от друга. Не сговариваясь, они с двух сторон замахнулись кулаками на человека в маске, но тот, в сопровождении пугающего звука, остановил их тела в воздухе поднявшимися расправленными ладонями. Даже не прикасаясь ни к чему и ни к кому.

— «Заковать обоих. И держать раздельно. Мы покидаем Ксенон с полной добычей».

* * *

Король раз за разом вчитывался в строки длинного письма с фиолетовой печатью. Несмотря на то, что зал был забит десятками элитных гвардейцев, а за вторую руку его держала невредимая жена, правитель сглатывал уже четвертый комок в горле. Глобальные перемены никогда не заканчивались ничем хорошим, но амбиции были уж слишком высокими и постепенно перекрывали страх. Резко отворившиеся в зал двери и объявление о пропуске внутрь ожидаемых пленников, принудили его и вовсе нервно заерзать на золотом троне. Десяток незнакомых солдат в фиолетовом и один светловолосый следователь предстали в боевых обмундированиях, но с неуместными кандалами на руках. Удивительно, но Джонатана среди них не наблюдалось. Видимо толстяк оказался не нужен и новым хозяевам.

Усталые морщинистые глаза в последний раз бегло пробежались по изложенной на бумаге убедительной речи, в которой, тем не менее, не было ни единой угрозы. Лишь очередное премного интересное предложение, открывающее беспредельные перспективы. Подумав еще десять секунд перед принятием решения, он неуверенным голосом приказал снять оковы с тех, кого государственный предатель Дайлер пленил по грубейшей ошибке. После чего принес извинения и даже попросил широко улыбающегося Зефира сделать шаг вперед. Должность главного детектива незамедлительно перешла новому, более верному и достойному слуге закона…

Хроно поделил разросшийся в пристани отряд на две группы и телепатически отдал приказ капитанам судов об отплытии. Флэйд и Дайлер в последний раз одновременно словили противоречивые взгляды друг друга перед тем, как их затолкали внутрь разных кораблей. Генерал дождался, пока все его солдаты погрузятся, медленно поднял голову в сумеречное небо с многочисленными звездами, отряхнул уже давно замеченную песчинку с плеча и шагнул на корабль с Изувером. Он и не заметил, как ловкая таинственная тень буквально через секунду после этого проникла на второе судно.

Глава 7. Анергия

— Да провались ты, неудачник! Ты и вправду думал, что я когда-нибудь любила тебя?

— Поверить не могу. Ты все-таки решился сойтись с ней…

— Больной недомерок. Посмей опозорить мою семью еще хоть раз!

— Готовься к последствиям, старик. Весь мир теперь против тебя.

— Проклятье! В один последний день все вернется к тебе!

Закрытые глаза безостановочно бегали. В этой ужасной дреме в голову приходили самые жестокие и ненавистные фразы, которые мне когда-либо говорили. Бывали конечно и похуже, намного хуже, но не от столь значимых людей. Каждая из них выжгла какой-то отпечаток в моей душе, один темнее другого. Многое я уже позабыл за несколько лет скитаний по миру. Нарочно старался делать это любыми способами. От встряхивания головы до одновременного истязания парочки прогнивших блудниц. Но казалось, что все это было уже так давно…

Наверное, стоило и дальше продолжать спокойно заниматься своим важным делом, а не ввязываться в опасную войну, которая может потушить всему свет в один момент. Один против сотен разбойников. Сотен стражников. Магии, в конце концов.

Веки медленно раскрылись, заменив темноту на смутную пелену перед глазами. Начало пробуждаться и все тело. Первое движение одной из мышц — и ноющая боль вновь дала о себе знать. Вчера, перед тем, как окончательно вырубить, со мной долго и пристрастно знакомились солдаты Тьмы. Сквозь их скрипящие от ненависти зубы вылетали имена павших от моей руки друзей и товарищей по преступной службе. Хроно безмолвно развязал злым гончим ошейники и отошел куда-то вглубь корабля, оставив меня с ними наедине. И хоть после снятия веревок я успел пошатнуть одному челюсть, бой перешел в одностороннее избиение ногами уже через десять секунд.

Пальцы на руках от чего-то онемели, и я попытался ими пошевелить. Лязгнули цепи, встретилось ограничивающее основные движения препятствие, и все сразу стало ясно. Сбежав с одной холодной клетки, я попал в другую, которую от волн еще и слегка раскачивало. Подняв разбитый от истощения взгляд на разведенные и прикованные руки, я поморщился. Многие царапины и синяки покрывали их, а довершали картину натертые до нижних слоев кожи запястья под наручниками. В отличие от Дайлеровских, эти были намного толще и крепились к стене, а не друг к другу.

Во рту чувствовался вкус железа, и я сплюнул кровью вниз на дощатый пол, заодно обнаружив перед собой ещё одного пленника. Бедолага стоял на коленях в каких-то потрепанных штанах без верха и изучал меня убитым взглядом. Лицо его было основательно расквашено, но даже несмотря на это я увидел знакомые черты. И только сейчас понял, что как идиот смотрел на отражение одиноко стоящего у стены зеркала.

Я вновь потерял экипировку: и латы стражника, и сумку с кольчужно-кожаной красавицей, защищавшей меня долгое время. Сначала устройство, теперь это. Оставалось только не потерять собственную жизнь. Но несмотря на измученный вид и пребывание в опасной, неизведанной зоне, в глазах предельно родного сокамерника я все еще с удовольствием заприметил ту неугасающую искорку. То желание вырваться, чтобы продолжить битву с новыми усилиями.

«Скотина… Не хотите равного боя. Вам надо, как обычно, навалиться на меня толпой, да еще и прихватить с собой магию, нарушающую абсолютно все правила этой и так уже нечестной игры».

Мало избиения, так телепат решил еще и ментально подбавить мне мучений. Ведь скорее всего, именно его проникания в мой мозг и освежили все эти плохие воспоминания. Да с такими способностями он мог бы спокойно управлять всем миром, а не прислуживать каким-то доставщиком, пусть и ценного груза. Не хватает мудрости? Амбиций? Или человек сверху имеет над ним какую-то власть?

Мысли об этом индивидууме будто материализовались, и спустя несколько минут от пробуждения я еле услышал приближающийся топот. Ушам досталось не меньше остальных частей тела. Мощные удары шакалов со скоростью вбили туда воздух, оглушив мои перепонки на неопределенное время. Поэтому кроме шагов я почти ничего не различал в этом маленьком темном помещении с редкими дырками в деревянной стене.

Дверь внезапно распахнулась, впустив сюда свет, от которого я скорчил рожу и отвернулся в сторону, прильнув щекой к плечу. Подбитые и не выспавшиеся глаза больно резануло. Пришедший наверняка все понял и поспешил закрыть дверь, но уже с этой стороны. Затем постоял еще некоторое время, очевидно испепеляя меня уже взглядом, и наконец прошел вперед.

Глаза постепенно отпустило, и я уже хоть немного смог разглядеть нового посетителя в новой тюрьме, который был настроен на новый интересный разговор. Только в этот раз вести его было некуда — шансов выбраться у меня было не больше, чем у Тайаны из той халупы. Хроно взял какой-то стул в углу и поставил его в метре наискосок от меня, будто бы нарочно избегая загораживания моего неутешительного отражения в зеркале. После чего сел. Галантно и неспешно. Запах аристократических корней ударил в нос.

— «Итак, Флэйд. Вот мы и здесь. Я давно ждал нашей беседы».

И снова этот идеальный, завораживающий и даже, можно сказать, приятный голос в моих ушах, который после первого ознакомления уже не казался чем-то жутким. Никакое оглушение не было способно сдержать его, ведь словно мои собственные непрошенные мысли он исходил из мозга с особо повышенной громкостью. Наверное, телепат без проблем мог общаться даже с глухонемыми. Или животными.

— В… — я попытался что-то сказать, но сухой язык не послушался. Он еле отлип от верхней стенки рта, вызвав неприятное ощущение. Такой сильной жажды я не ощущал никогда. Похоже, Тьма не собиралась прекращать радовать меня новыми, невиданными в жизни ощущениями. Как прекрасными, так и не очень.

— «Порой нужно оглянуться назад, чтобы найти решение», — под утонченную фразу посетитель указал четырьмя пальцами левой ладони куда-то позади меня и немного склонил голову вбок. Недоверчиво сузив глаза, я с трудом посмотрел себе через другое плечо. На полу у стены красовалось деревянное ведро с кристально-чистой водой. Рядом с ним была узорчатая кружка, на которую словно знаком падал лучик солнечного света из дыры в стене.

— «Позволь помочь тебе. Мы вполне можем общаться безмолвно, но я хочу послушать твой интересный голос».

Единственный за сегодня посетитель моей клетки сделал легкий круговой взмах рукой, и я услышал звук зачерпывающейся воды вперемешку с уже знакомым магическим — рычащим завыванием ветра. Снова повернувшись, я широко раскрыл глаза, насколько мне позволили вздутия на бровях. Все-таки к подобному привыкнуть очень тяжело, даже если я уже видел трюк с кнутом и нашими с Дайлером кулаками возле тюрьмы. Обрамленная едва видимой желтоватой аурой кружка прямо на моих глазах запарила в воздухе, будто бы ее спокойно поднял невидимый человек. И хоть это было немногим страннее живых пульсирующих растений под управлением Рейн, оторваться я не мог. Емкость быстро наполнилась водой из ведра и полетела по дуге прямо к моему рту, начав аккуратно вливать столь желаемое сейчас содержимое.

— «Стандартная реакция. Все-таки ты еще остаешься познающим мир юнцом, Флэйд. Множество чудес мира и вселенной ты еще не видел. Как же я тебе завидую».

Напившись вдоволь и шумно выдохнув, я каким-то образом осмелился спросить что-то у посетившего меня полубога:

— Вселенной? О чем это ты?

Вся эта удивительная магия будто пробудила меня, заставив на время позабыть о ноющем теле. Кружка беззвучно полетела на место, и заклинатель опустил руку себе на колено, защищенное трудно пробиваемой скорлупой из хитина. Как и Дайлер, в противоположность мне, он носил отдельные части брони поверх обычной одежды. В данном случае — алой робы, что была намного ярче моей темно-красной накидки.

— «Давай пока оставим ее в стороне, ведь для нас сейчас это не столь важно. А важна наша с тобой ситуация. Вернее, взаимоотношение между тобой и Тьмой».

— Вас что, специально там всех тренируют начинать говорить что-то интересное, а потом резко прерываться? Ты уже четвертый такой.

Собеседник, будто не услышав сказанного, перешел к насущному:

— «Перед тем, как я вновь поглубже залезу в твою голову и все узнаю, позволь проверить мои аналитические способности. Загадки не так интересны, если сразу знаешь ответ, согласен? А мне доступны все ответы находящихся рядом людей. Даже нашему искуснейшему лидеру порой не всегда удается выпытать информацию из пленных врагов. И тогда он зовет меня».

А фиолетовые все больше подогревают интерес к хозяину. Только слишком уж абстрактно. Будто бы и сами слышали про лидера синдиката только через слухи.

— Насчет упомянутого… персонажа. Читаешь и его мысли?

— «Его разум очень силен, в отличие от твоего. Он единственный, кто имеет недоступный даже для меня мозг. Пускает только внешние мысли, иначе мы бы и общаться не смогли без третьих личностей… Но продолжим. Я хочу поделиться своими догадками, прежде чем твой разум мне все выдаст».

Со временем я уже привык к его голосу в голове. Отныне он казался уже более близким к нормальному, использовал различные интонации, а голова в капюшоне дергалась соответствующе живой беседе. Но рот его все также не открывался, не расширял горизонтальный вырез с опущенными уголками, хоть конструкция плотно облегающей маски и позволяла. Цель выреза однозначно была иной. Наверное, это безмолвное существо все еще нуждалось в принятии пищи.

Не убирая опухшего, но любознательного взгляда с собеседника, я дал ему знак продолжать.

— «Итак, с чего же все могло начаться… С чего это Скорпионы и серийный убийца, которые никак друг другу не препятствовали, вдруг сцепились? Сводить все на случайность слишком глупо. Это было намеренное твое нападение. Но зачем? Ради золота? Вряд ли. Нелогично рисковать жизнью и грабить первоклассных бандитов, когда вокруг полно богачей».

Чем дальше я заходил по этой опасной дороге, тем яснее становилась одна вещь. Уже неважно, с чего все началось. Стадия пройдена, и прошлое никак не изменить. Да я и не стал бы. Важно то, во что это переросло, что стоит на кону, и чем все закончится.

— «Другая загадка. Сын императора, по своей воле отвергнувший наследие и ступивший на одинокийпуть серийного убийцы. Как так получилось? Что такого с тобой произошло? И чего ты добиваешься своими действиями? Учитывая восхождение твоего отца на престол немногим позже превращения Флэйда в Изувера, я предположу, что именно он все задумал и организовал. Изгнал из дома после первых убийств, средствами и связями помогал страже найти тебя. Поддерживал и обеспечивал семьи убитых тобою жертв, прилюдно просил прощения. Не только для того, чтобы повысить свою репутацию, но и показать, что даже единственного родного сына готов всеми силами привлечь к ответственности, если тот пойдет против закона. Удивительно, но на глупых людях, заполонивших Империю, это сработало вопреки всякому здравому смыслу».

Возможно, именно так Кастор и стал императором? Извлек максимальную выгоду из семейной разрухи, из слез напуганной матери, из моего громкого и смертоносного ухода. И сейчас, жирея от обретенного богатства на троне, радуется тому, что был одним из главных провокаторов становления Изувера. А если еще и увидит мое нынешнее положение, то вообще умрет от смеха и самодовольства. Что ж, если и так, то дивиться нечему. Это было бы в его духе.

— «Что касается тебя… Осознав, что отец никогда и не собирался возвращать тебя, а лишь использовал для своего благополучия, ты взбесился и, ведомый местью, пошел убивать всех подряд. Но тогда почему не только в Империи? Тренировка перед настоящим делом? Тогда это объяснит и нападение на Скорпионов. Уже одолев сильных и укрепленных противников, тебе будет легче напасть на императорский дворец. Вот мои ответы на эти загадки. Прав ли я?».

Я должен был улыбнуться. Должен был рассмеяться в это закрытое жуткой маской лицо. Опровергнуть большинство его догадок. Сказать, что он ошибся. Что, как и Дайлер, ныряет слишком глубоко, когда ответы на поверхности.

Но не стал. Вместо этого с потерянными глазами я стал думать об отце. О том, кто теперь уж точно заслуживает смерти. Я убивал провинившихся в ничтожных мелочах, а этого монстра почему-то даже не рассматривал в плане потенциальной жертвы. Я отомстил своей девушке незамедлительно, а этого бездушного подонка даже не тронул. Возможно Дайлер и Тьма — действительно всего лишь тренировки перед столкновением с ним. И если одна из них уже кое-как окончена, то до возвращения в Империю меня теперь насильно удерживала только вторая.

Хроно вдохнул и опустил веки. Это было очень сложно не заметить — его зрачки светились удивительным золотистым сиянием в темноте вырезанных глазниц маски, что не было присуще ни одному существу на планете. Сам же процесс глубокой телепатии, вопреки детским книжкам, оказывается не вызывал ни дрожания, ни подергивания, ни даже прикладывания пальцев к вискам. Он просто слегка запрокинул голову назад и с десяток секунд не двигался, будто всего лишь слушал произносимый кем-то отчет о реальном положении дел из моей головы. Закончив, телепат раскрыл глаза и как-то недоверчиво посмотрел на меня.

— «Тот сотрясающий душу день. Отреагировать подобным образом мог любой. Но вот продолжить… мог один лишь ты. Только вот так называемое очищение — ничего больше, чем жалкое прикрытие, оно бы никогда не смогло в полной мере побудить тебя на все эти действия. На самом деле больше всего ты жаждешь признания. Признания, которое не получил от отца. От мира за свои научные достижения… Что насчет вечного поиска опасности и сильных противников? Остатки невинности твоей души все еще имеют силу влиять на тебя, пусть и намеками. Ты хочешь быть остановлен. Пусть не до смерти или заключения, ведь настолько печешься о собственном благополучии, но до завершения этого кровавого дела».

Порой не хватает такого человека, который точно и уверенно расскажет все о тебе. Который знает тебя на сто процентов. Который озвучит то, что ты и сам подсознательно понимал, но никак не мог до конца сформулировать. И уж тем более признать. Глядя на этого бесподобного душевного лекаря, прием у которого стоил мне двух мешков золота, ценнейших артефактов, пыток, избиения и тюремного заключения, я жалел лишь об одном. Что мы с ним не на одной стороне. Кроме этого одноразового вытаскивания моих потайных заскоков огромными щипцами генерал Тьмы мне больше никак не поможет. И даже наоборот, станет самым непреодолимым препятствием. Досадно, что однажды, возможно и очень скоро, придется избавить мир от такого чудотворного природного создания.

— «Однако ты не получишь ничего из этого. Потому что для выбранной тобой дороги лишь один конец. И скоро ты окончательно убедишься в этом».

— Так намекни хоть, каким будет этот конец. Я должен быть во всей красе.

— «Скоро ты встретишься с ним. Человеком, которому доставил уже немало проблем. Но тебя, по какой-то причине, он приказал не устранить на месте, а доставить ему лично живым, хотя раньше ни с кем такого не делал. Ответ на эту загадку мне не доступен».

— Как только я душевно поболтаю с ним за чашкой чая и все выясню, обязательно передам тебе эту причину, не отчаивайся.

— «Благодарю, ты очень любезен».

Я наконец растянул уголки рта, отложив мысли об отце и своем характере на потом. Сейчас был важен только лидер Тьмы и каждая подбирающаяся возможность сбежать.

— «Мы прибудем в снежный Доминион через два дня. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли последний завтрак и теплую одежду», — поднимаясь и отодвигая стул на место, заключил он голосом в моей голове.

— Хроно, — внезапно даже для самого себя, я остановил уходящего, когда тот уже коснулся ручки двери.

«Лучше испытай эту способность на самом себе. Не знаю, правдивы ли твои домыслы обо мне, но с запредельной уверенностью могу заявить, что твои выборы в жизни искрят самонадеянностью куда больше моих».

Прочтя эти мысли, он, кажется, усмехнулся и в последнюю секунду выхода решил ответить тем, что по его мнению, должно было меня задеть. Отчасти, он был прав.

— «Нашел твой клад в лесу. И вернул Сферы в распоряжение Тьмы».

* * *

Ночной южный ветер все усиливался, не щадя морозным дыханием никого на пути. Обильный снегопад уже четвертый месяц покрывал и так уже белые поля. Но местные животные, растения и жители уже давно приспособились к подобному суровому сезону, занимающему примерно половину года. Днем еще было не так холодно как ночью, и никто не задерживался на открытом воздухе допоздна. Белые медведи, снежные волки, твердокожие бранги и другие хищники укрывались в пещерах после целого дня охоты, наслаждаясь добычей, либо же засыпая в голодном одиночестве. Зверьки поменьше, которых не постигла участь быть съеденными, закапывались в норы под сугробами снега, покусывая сорванные листья и стебли редко встречающихся стойких растений. Ну а Доминионцы, чьим домом и являлось это холодное место, заканчивали все ремесленные дела на поверхности к раннему вечеру и отправлялись в свои дома. Их города находились либо под землей, либо в высеченных местах гор, где было вполне тепло.

Дайлер, как и большинство представителей других стран, имел мудрость не посещать эту землю в такой период. Но выбор был сделан за него. Доминион, раздираемый не только морозным ветром, но и бесконечной враждой двух главенствующих в нем кланов, уже был виден с носа корабля на горизонте.

Заковавшие руки веревки сняли через час после отплытия из гавани Ксенона вглубь океана. Наверняка приказ был отдан вражеским предводителем, который знал, что Дайлер не испытает удачу: ни попытавшись добраться обратно вплавь, ни захватив в одиночку целый корабль с глядящим в оба вооруженным экипажем. Солдаты Тьмы не разговаривали с ним, очевидно из-за другого приказа. Лишь подозрительно осматривали, молча приносили в выделенную для него каюту еду, подобающую местным условиям одежду, предметы гигиены, включая скребок и личиночный гель для бритья. И даже лед с мазями для ускоренного заживления избитого сбежавшим пленником лица.

Ну а Флэйд, запертый в плывущем сбоку корабле наедине с теми, кто его ненавидит, был как минимум в менее уютной и куда более небезопасной обстановке.

— «Ты хоть имеешь малейшее представление, зачем ты здесь?»

Телепатический голос, не вторгавшийся в мозг целых три дня, настиг совершенно неожиданно, заставив Дайлера слегка вздрогнуть. Повернув голову, метрах в пятидесяти он увидел стоящего на носу второго корабля человека в красной робе. Генерал синдиката не наблюдал за горизонтом, хотя тот так и манил великолепием, а попросту уставился куда-то вглубь воды под собой, сцепив руки замком за идеально выпрямленной спиной.

«И как он собрался услышать мой ответ на таком расстоянии, да еще и посреди ветра с шумом волн?»

— «Я слышу тебя прекрасно. Можешь произносить свои скучные мысли, если так будет привычнее».

— За тем, чтобы меня пытали, — впервые за время на корабле Дайлер что-то сказал вслух, устав предаваться одним лишь мыслям. — Ведь я воспрепятствовал поимке Флэйда в первый раз. И даже арестовал ваших недомерков-преступников. Убийство на месте, как и нашего общего знакомого, было бы недостаточным наказанием, полагаю.

— «Возможно оно и так. Я и сам не знаю, на кой ты лидеру».

Детектив сжал брови и покосился на собеседника, который наверняка ехидно улыбался под маской и даже не планировал поделиться верным ответом на поставленный вопрос. Дайлер отвел от него взгляд и задумчиво уставился в горизонт, который уже немного заслоняли падающие хлопья снега.

— Почему Доминион? У вас там гнездо?

— «У нас там друзья. Ты, наверное, слышал про Химер».

Одно из самых огромных продолжающихся пятен гнили в современной истории не могло не обойти уши любого. Особенно того, кто был поглощен ядреными намерениями сфокусировать все внимание и обретенные возможности на эту глобальную проблему в другой стране. Если бы не бесконечные проблемы в собственной.

Кланы Центавров и Химер были непримиримыми противниками с тех самых пор, как конунг последних — старуха Арайя — десять лет назад совершила переворот в едином Доминионе, убив верховного правителя, а по совместительству и отца нынешнего конунга первых. Взяв под крыло небольшую часть населения, разделяющего ее позиции о благополучии одних лишь людей Доминиона во вред всем остальным, Арайя нарекла их Химерами и приютила в небольшом городе под названием Иммортель. Вулкан, правитель оставшихся людей страны, не пошел открытой войной на изменников и убийц отца, боясь, что это вовлечет другие государства и спровоцирует мировую войну в безмятежном Хроно. Мудрый человек, не ставящий эмоции превыше здравого смысла даже в таких личных ситуациях. Настоящий образец для подражания как правителям стран, так и всем остальным, включая самого Дайлера. Наиболее стойкая и одна из самых важных черт, что каждый думающий человек обязан развить в себе.

Тем не менее даже конунг Центавров был не в силах пресечь периодические стычки, манипуляции, взаимные воровства, шпионажи и другие вредительства. Не допускал он лишь их разрастания на новый уровень, все время сдерживая своих воинов. Ведь опасался не только нарушения сохранности мира. Арайя была совершенной не только в политике и науке, но и в военном деле, показав себя еще в годы единого Доминиона. Даже с куда меньшей армией, даже без вмешательства других стран, она вполне сможет одержать победу.

— Мерзкий зажиточный клан, что активно тащит на дно не только Доминион, но в тайне и соседние страны? И как только вы нашли с ними общий язык? Даже не представляю, что вас может связывать.

По работе Дайлер часто бывал в Доминионе, разбирался с некоторыми важными делами в столице Центавров — Тораксе. Вулкан показал себя прекрасным человеком и достойным лидером, жившим не только ради своих людей, но думавшим и о соседних странах. Даже об Империи, с хозяином которой он имел наихудшие отношения, ведь никогда не лицемерил и никому не вылизывал зад, насколько бы выше тот не стоял. Полная противоположность правителям Ксенона.

Конунг предлагал детективу остаться в качестве исполнительного советника навсегда, чтобы заручиться помощью «такого ответственного и смышленого» паренька, как называл его. Но многое обязывало следователя вернуться в родной Телдрис. В том числе, к сожалению, и близкие коллеги, двое из которых с легкостью наплевали на эту связь ради бес пойми чего.

— «Сарказм не приблизит тебя к мечте ни на шаг. Да ничто не приблизит, ведь из тебя даже плохой следователь и детектив. За последние восемь лет работы не заметить рождение преступного синдиката и целых три раза упустить Флэйда. Вполне достаточно промахов, чтобы перечеркнуть все твои успехи и другие навыки».

Дайлер усмехнулся и покачал головой. Командир нелюдей, который наверняка и сам уже утонул в чужой крови, от чего видимо и потерял способность говорить как человек. Разумеется. Кому же еще посметь осуждать его за неудавшиеся попытки исправить несовершенства общества?

— Мне показалось, ты знаешь все, в том числе и то, что таким образом меня точно не ранить. Будь ты тем, кто использует удивительные способности на благо окружающих, я бы только с радостью принял любую критику. Учитывая реальное положение дел, мне абсолютно плевать на твое мнение.

И ведь действительно. Этот индивид мог бы стать лучшим в мире детективом. Никаких больше невинных за решеткой, все дела раскрываются почти моментально, многие потенциальные преступники и их замыслы устранены до совершения преступлений. Просто мечта. Но конечно же, такие талантливые люди зачастую идут не по тому пути.

Боковым зрением детектив уловил движение справа. Собеседник, кажется, повернулся к нему и даже оперся руками на поручень корабля. Но Дайлер не сделал того же, а лишь умиротворенно продолжил наблюдать за водной гладью и плавающими вдалеке льдинами.

— «Даже у закованного Флэйда вышло, не обманывай себя. Ну а я закрыл твою объемную, но однообразную книгу на третьей странице. Хватило и одной секунды на понимание. Ты не представляешь интереса. Стандартный хороший парень со стандартной мечтой. Инструмент идиотской системы, изначально создающей невыносимые условия для проживания, заставляя граждан мира прибегать к самым отчаянным мерам для выживания или выплескивания эмоций, и превращаться в монстров в некоторых тяжелых случаях. А затем наказывает их за это. Ты и тебе подобные слепо борются с последствиями вместо причин, а в итоге не только ничего не добиваются, но и погибают первыми. Должно быть, именно в доказательство этого справедливого утверждения лидер и собирается прикончить тебя лично».

Дайлер откашлялся, чтобы бросить что-нибудь в ответ, но ни единое слово не выскользнуло из его уст…

* * *

Позднее утро. Рабочие клана Химер встречали очередную пару торговых кораблей с другого континента. Обычно один из них содержал в себе огромные запасы рыбы, клетки со все еще живой дичью и образцы растений с упакованными семенами, которые позже будут выращены в теплых подземных условиях. Другой же доверху заполнен некоторыми рудами и древесиной, в которой у Доминиона была крайняя нехватка, особенно в зимний период. Ксенон был единственной страной, кто все еще поддерживал торговые отношения с Арайей, да и то во многом для обеспечения себя даруемыми в ответ технологиями и средствами для преследования вечно лидирующей Империи в золотой гонке. Более того, последняя партия доставленного груза, по поручению короля, по тайной причине чуть ли не в два раза превзошла все предыдущие.

Отряд верных рабочих конунга подготавливал плацдарм и запрягал ездовых зверей для транспортировки прибывшего груза. Все были предупреждены о необычной группе из кораблей, которой там быть не должно. В обязанности рабочих входила безопасная доставка гостей в Иммортель. Этим они охотно и занимались последующие несколько часов, общаясь с уже знакомыми солдатами в фиолетовых обмундированиях под шерстяными одеждами. А также бросая заинтересованные взгляды на небезызвестного телепата в маске и двух его странных пленников, которых с мешками на головах погрузили раздельно, одного за другим.

Ловкая тень, укутанная найденным где-то на корабле пуховиком и все еще остававшаяся для занятых людей невидимой, уцепилась за нижнюю часть лыжной повозки и прикрепила себя к ней несколькими толстыми корнями из сумки…

Иммортель расположился посреди каньона, огораживающего население от северных и южных ветров. Конунг Химер вместе с двумя дюжинами научных исследователей проводила большую часть времени в грандиозно возвышающемся парапете, где было достаточно места для свободного размещения чуть ли не всего клана, ютящегося в одноэтажных домах вокруг него. Однако Арайя пускала в главный дом только для обучения, совместной работы и обсуждения деловых вопросов. Сегодня же случай был уникальным, и для некоторых особых личностей двери были открыты даже в кабинет конунга.

— Моя госпожа, гости уже прибыли, — закованная в утепленные латы прислужница, несмотря на габариты и высокий пост, никогда не осмеливалась поднимать глаза, обращаясь к правителю Химер.

Старушка в черно-бирюзовой мантии и странной шляпе на голове оскалилась в предвкушении. Бледные костлявые пальцы осторожно усадили искусственно выращенную бабочку на самую высокую ветку в большом и плотно заселенном насекомыми террариуме. Но та, не удержавшись, сразу же рухнула. Улыбка тут же сошла с лица конунга и заменилась расстроенным выдохом.

— Прекрасно. Пусть заходят, и поскорее.

Арайя на время перестала слышать, полностью погрузившись в усталые и безнадежные мысли. Хотя может это вернулась и старческая глухота, «вылеченная» ею несколько лет назад. Взгляд не сводился с упавшей бабочки, но думала она сейчас не о ней. И даже не о человеке, с кем ее любимое насекомое ассоциировалось. А о том, о чем и всегда. Смерть приближалась огромными прыжками, уже виднелась черным туманом на горизонте. Все-таки восемьдесят три года — итак уже немалый срок, до которого не все доживают. И пока малыш занимается ерундой, посылая их самого продуктивного и ценнейшего человека на побочные задания, она может и не дотянуть до конечной, открывающей безграничные возможности точки пути.

Знакомые лица вкатили внутрь кабинета что-то большое, накрытое черным покрывалом. Самое узнаваемое, и в то же время сокрытое вот уже восемь лет лицо переместилось вместе с телом идеальной осанки в центр помещения вслед за ними и остановилось. Как всегда, красавчик не собирался предаваться физическим любезностям, хотя был чуть ли не единственным, кого Арайя с радостью бы обняла.

— Хроно, мой дорогой! Наконец-то ты вернулся.

— «Для меня это тоже приятная встреча. Полагаю», — телепат едва заметно кивнул конунгу Химер. Та встряхнула головой, насторожившись на секунду, но тут же вновь мило улыбнулась гостю:

— А я уже и отвыкла от твоих фокусов. Но перейдем к делу. Для тебя послание от львенка, — она передала конверт с фиолетовой печатью. Телепат с удивлением принял его и осторожно положил в глубокий карман робы. — Ну а тут что у нас?

Генерал жестом приказал двум воинам Тьмы сзади снять черное покрывало. Одно резкое движение — и перед старушкой предстал тот самый паршивец, о котором она впервые услышала еще задолго до его мерзкого встревания в их дела. Рядом с прикованным к вертикальной поверхности Флэйдом, одетым в шерстяную куртку, были прикреплены его личные вещи, до которых он отчаянно пытался дотянуться.

Хроно подошел к конунгу поближе и вручил ей какой-то небольшой листок, заодно проговорив в ее голове что-то еще и закончив следующим:

— «Пока лидер не прибудет, можешь поиграть с Изувером. Подготовь для него гостя. Но не переусердствуй».

— Обижаешь меня, родной, — вытянув несколько пальцев, она хотела погладить ими щеку пленника, но тот дерзко отвел голову в сторону и прорычал на нее сквозь кляп, выпячивая бешеные глаза загнанного в угол хищника. — Да он уже в плохом физическом состоянии. Значит, мне осталось самое сладенькое — его набитая дурью голова.

Без всяких прелюдий и мягких подводок, Хроно перешел к еще одной новости. Эффект от донесения подобной следовало проконтролировать лично. Он сделал шаг к коллеге и монотонным голосом произнес в ее голове:

— «Гарн погиб. Его останки мы забрать не успели. Неизвестно, что с ними сделают стражники».

Арайя буквально за секунду побагровела и широко раскрыла пылающие гневом глаза. Она перевела взгляд на Хроно, а затем обратно на Изувера. Выхватив кинжал из-за пояса, конунг направила его пленнику прямо в глаз, но была вовремя остановлена. Два поднятых пальца кожаной перчатки — все, что сейчас отделяло Флэйда от смерти. Арайя изо всех сил надавливала на рукоятку двумя руками, пытаясь преодолеть невидимый барьер, но магический звук все усиливался, а ее кинжал отводился в сторону.

— «Это был не он. Кто-то из стражи пронзил в тюремном хаосе глаза твоего внука».

В последний раз взглянув надменным взглядом на Изувера, который почти не выражал никаких эмоций, словно не знал, бояться ли ему внезапной смерти или нет, Арайя выпустила кинжал из хватки, и тот со звоном рухнул на пол. Она шумно выдохнула и отошла назад, судорожно закивав. Затем оперлась на письменный стол, изо всех сил стараясь сдержать выступающие слезы и эмоции, но все же сдалась, выкрикнув:

— Значит он не только отвлекает тебя от сбора Сфер, но и убивает наших близких?! И ты хочешь, чтобы я не переусердствовала?!

— «Успокойся. Он еще получит свое, не смей его трогать. Ну а мне нужно удалиться на несколько дней по срочному делу. Выполнить за тебя твою работу, если быть точным».

Гости начали уходить, оставляя старушку наедине с привязанным виновником ее горя. Хроно мысленно попрощался с ним, сказав, что возможно они никогда больше не встретятся. Флэйд проводил его ошеломленным взглядом и попытался что-то сказать тому через мысли. Но человек в маске больше не желал ничего слушать. Вместо этого он достал из кармана полученное от верхушки письмо и передал его ближайшему солдату на прочтение…

— «Не хочу тебя радовать, но нам придется провести вместе еще немного времени».

Едва Дайлер заложил руки за голову, чтобы дать покой ноющей после трех ночей на неудобной каютной кровати шее, как внезапный голос вновь заставил его вздрогнуть и насторожиться. Но это был всего лишь генерал преступного синдиката, способный читать мысли и останавливать любые объекты взмахом руки. Повода напрягаться совершенно не было.

— Что ж, тогда присаживайся. Правда хорошего вида на город из-за тел твоих окруживших меня созданий не обещаю, — детектив поймал себя на язвительности в духе Флэйда, до чего раньше не доходил. Но и в плен монстрам он никогда не попадал. И всегда был уверен в завтрашнем дне. Должно быть Флэйд выработал эту черту как раз из подобных условий.

— «Готовьтесь к отправке на следующую миссию», — прозвучал настойчивый приказ в головах всей дюжины солдат Тьмы. Те сразу же со скрытым недовольством затушили курительные трубки, убрали в рюкзаки едва вытащенные оттуда закуски и один за другим сошли с крыльца возвышающегося подножья парапета. И хоть каждый из них прекрасно осознавал, что от генерала ничего не скроешь, неудовлетворенность беспрерывными путешествиями по миру никто из уважения выражать вслух не собирался.

— Такие же разгильдяи, что и в моем строю. Похоже, люди везде одинаковы, — задумчиво заключил детектив.

Хроно дождался, пока солдаты повернут за угол, и неспешно сел рядом с Дайлером на вычищенные от снега каменные ступени. Едва он это сделал, как тут же уловил в голове собеседника междоусобную битву целой череды планов дальнейших действий. От мирной беседы и притворства дурачком до захватывания генерала Тьмы уже возвращенными кнутами и принуждения отвезти его обратно в Ксенон. Но буквально через секунду детектив приглушил инстинктивные порывы и начал мыслительно напевать песню Шальной Серенити. Ведь вовремя осознал, что отныне прослушивался даже его разум.

— «Я всего лишь сел, спокойно. Уже опасаюсь сообщать детали моей новости. Вдруг случайно сверну тебе шею, если дернешься».

В отличие от всех окружающих Хроно не переоделся на корабле и по-прежнему находился в той же однослойной тканевой робе, в которой был и на другом, более теплом материке. Ни дрожи, ни единого намека на ощущение холода в нем не наблюдалось.

— Сообщай уже, — продолжил Дайлер разговор, совсем уже не зная, что еще оставалось делать. Даже если каким-то чудом избежать всех фиолетовых «охранников» и выйти за пределы Иммортеля, то останется лишь два варианта. Первый — понадеяться на то, что торговые корабли еще не отплыли обратно и незаметно проникнуть туда. Ну и второй — украсть лыжную повозку и добраться сквозь снежную вьюгу до земель Центавров — хоть каких-то союзников.

— «Лидер приказал взять тебя с нами на лыжную повозку и доставить сквозь снежную вьюгу до земель Центавров — наших врагов».

Детектив фыркнул, невольно скрестил руки на груди и вытянул ноги, положив их на нижние ступени. Затем задумался о последствиях своего мягкого, но четкого отказа, и тут же получил прямой ответ:

— «Будь моя воля, я бы даже не посмотрел на тебя возле тюрьмы. Как думаешь, что бы я сделал, если бы ты еще и отказал мне в чем-то? Но главный человек почему-то не сомневается в твоей тяге к подобной возможности. Узнать несколько тайн мира. Посмотреть на синдикат и его работу изнутри. Теперь я могу с уверенностью признать, что касаемо твоей судьбы он выразился еще загадочнее, чем даже Изувера».

— А будь моя воля… Ну ты и сам знаешь.

«Но воля не моя, и похоже, никогда ею не была. Так что придется искать хоть какие-то плюсы в этом неожиданном заключении. Доскональное изучение силы и намерений главных врагов человечества как минимум не повредит. Точно так же, как и присматривание за самой опасной угрозой в красном капюшоне…»

* * *

— Оставь нас в покое, что мы тебе сделали?!

— Не калечь ее! Калечь меня!

— Почему, почему?! Почему ты этим занимаешься?!

— И как ты вообще можешь не сочувствовать им?

— Эй, парень, ты жив? Очнись!

Последний голос был незнакомым и прозвучал куда громче остальных. Спросонья я кое-как осознал, что доносился он из реального мира. Более того, выдернул меня из очередного забытия во власти плохих воспоминаний, на этот раз от самого первого десятка жертв. Все побои, раны и затекания на теле обдали новой порцией боли, и я даже не знал, что было лучше: терзаться дальше морально или мучиться сейчас физически.

Немного пошевелившись, я тут же стиснул зубы. К имеющимся травмам недавно добавилась еще одна. Чертова бабка вырубила меня не используемой по назначению тростью. Как оказалось, в дряхлых мышцах оказалась какая-никакая, но сила. Благо хотя бы сдержалась от доведения дела до конца и ограничилась лишь этим.

Уже привычные оковы на руках и ногах на этот раз безотрывно соединяли меня с длинным каменным пьедесталом в небольшом освещенном розовыми магическими огнями помещении. Одет я теперь был в какую-то ритуальную накидку, широкие штаны и закрытые сандалии, нацепленные на обмотанные тканевыми повязками лодыжки. Родной брони, как и хоть какого-либо уважения к ценному пленнику, и близко не было видно.

«Да сколько можно, твари, мать вашу?! Когда уже власть над моей судьбой вновь перейдет из лап фиолетовых ублюдков обратно к хозяину? Нужно срочно что-то придумать».

— Отлично, ты не труп. Пока еще. Будет с кем поболтать перед смертью.

Вспомнив про голос, я повернул голову к его источнику. На соседнем постаменте в аналогичной ситуации лежала девица и любопытно осматривала меня. Я начал проделывать с ней то же самое. На возможной шпионке, от которой, в принципе, не было никакого проку ввиду наличия в команде телепата, была натянута аналогичная моей одежда. Не слишком длинные светлые волосы, местами завязанные в косы, были запачканы. Средние голубые глаза на довольно миловидном лице совсем не моргали, а черные наколки в форме различных животных переливались в розовом свете разделяемой нами комнаты для отдыха.

— Ты разговаривать вообще умеешь? — все не унималась спутница по несчастью.

— Что хочешь? — невинно бросил я, пока в очередной раз пытался вырваться из оков. Разумеется, ничего не вышло. Тогда я стал оглядывать все вокруг в поисках хоть малейшей подсказки к моему освобождению.

— Для начала познакомиться. Меня зовут Нора, а тебя?

— Флэйд, — ответил я пленной незнакомке, что наверняка тоже сбежит от меня, стоит нам помочь друг другу. — Вы, Центавры, все такие дружелюбные?

— С чего ты… Нет, не все. Ты последний человек в моей жизни, и перед смертью хочется провести время как можно приятней.

— О какой смерти ты там болтаешь? Сейчас выберемся, не хоронись раньше времени.

Она усмехнулась и повторила мою наивную попытку вырывания из плена. Но цепи, тянущиеся от конечностей к земле под нами, так просто разорвать было нельзя.

— Твой положительный настрой мне нравится, Флэйд. Но даже он нас не спасет. От Арайи еще никто не сбегал. Кстати, за что тебя повязали?

— Мелкое хулиганство. А тебя?

— Ну ладно. Тогда меня за излишнюю проституцию, — лукаво произнесла она, не сводя взгляда с моего лица. Я криво посмотрел на нее, и все понял. — Да ладно, я знаю, кто ты такой. Дракон, Чистильщик, Женоубийца, Потрошитель, Охотник на блудниц. Как тебя только не прозывали во всех уголках мира. Впервые в Доминионе?

— Впервые в Иммортеле. И впервые зимой. Интересные кличи, но «Изувер» мне пока нравится больше всех, — еле выжал я из себя улыбку. Тело по-прежнему не отпускало меня из крепкого охвата болезненных мук. — А тебя что, совсем не смущает моя дурная репутация?

— Ну… судя по разговору, рассудок у тебя вполне вменяемый. Значит ты сам прекрасно все осознаешь, но все равно продолжаешь заниматься своим делом. Следовательно, на то есть достойная причина. А если ты еще и здесь, то не угодил Химерам. Большего и не надо.

«Вот бы всем теперь внушить хотя бы задатки такого здравого смысла. Чтобы не клеймили своего спасителя, а по крайней мере задумались, почему он все это делает».

— Так за что ты здесь на самом деле? Про тебя весь мир, к сожалению, не знает, так что и я вряд ли, — с изменившимся в лучшую сторону отношением к незнакомке невольно изменился и голос, став менее быстрым и грубым.

— За что и все остальные шпионы Вулкана. Он уже давно перестал посылать их, ведь никто не возвращался из Иммортеля. Но я пошла против воли своего конунга. И до вчерашнего дня все было успешно.

— Похоже сама судьба свела нас вместе. Только представь: какова была вероятность нашего одновременного попадания в лапы Химер? И теперь разделяем одну цель. Арайя, как выяснилось, в близких отношениях с теми, кого я собираюсь уничтожить.

За многочасовое путешествие на корабле в компании темноты и крыс у меня было множество времени поразмыслить. И в итоге я понял, что, если и выживу, продолжив бороться против этого огромного и влиятельного синдиката с неутешительными планами на мировое господство, мне понадобятся союзники. Как бы я ни привык действовать в одиночку, находиться еще с кем-то в глубокой заднице было даже лучше. Тьма ощутимо продемонстрировала грязную манеру игры. Кто тогда сказал, что я должен все делать сам? Почему бы не заручиться помощью тех, кто убивает фиолетовых с таким же энтузиазмом? Особенно когда они буквально сыплются мне на голову сами.

— Да уж. Схватила я недавно одну Химеру и долгими побоями выпытала из нее кое-что. Серийный, говорит, убийца, который занимался только никчемными блудницами и другими простолюдинами, обратил теперь взор на их тайных союзников. Сначала я думала, что эта информация не имеет для меня никакого смысла, но…

— Но теперь я здесь. Лежу рядом и разделяю твой досуг. Как ты узнала меня? Плакат с моей жуткой рожей побывал и здесь?

— Да кто еще кроме тебя и меня будет настолько туп, чтобы пойти против них в одиночку?

— Пожалуй. И подумать не мог, что все зайдет настолько далеко. А ведь началось все с одного молодца.

— Все так обычно и начинается. Особенно грандиозное.

Собеседницу прервал многочисленный приближающийся топот сапог. Я вздрогнул от такой неожиданности и почему-то ощутил себя виноватым или даже пойманным на месте преступления. Словно в дни юности, когда прогуливал учебные занятия в академии из-за большого желания отоспаться дома и в неловкий момент слышал, как меня сурово окликает внезапно вернувшийся с работы отец.

Но спустя столько лет появился не отец, а бабка, находиться рядом с которой, тем более обездвиженным, было очень опасно. И вряд ли теперь можно было отделаться краткосрочной лекцией. Арайя вступила к нам в комнату через огромный проход без дверей, держа в руке какую-то сумку. Затем остановилась возле моего камня и повернула шею. Озарив меня сморщенным, с образовавшимся долгими годами проявления ведущей эмоции отпечатком хмурой злости лицом. После нее внутрь неспешно входили еще десятки странного вида людей в закрытых белых плащах и капюшонах. Встав по периметру комнаты в два ряда, эти сектанты начали спокойно наблюдать и ожидать приказов. Арайя попросту стояла и со сжатыми губами наблюдала за моей реакцией, хоть я и старался не показывать легкого переживания.

— Видишь ли, мне приказано особо не трогать тебя, — звук «р» она зачастую произносила растянуто. Это невыносимо раздражало, а вовсе не завораживало, как она, видимо, того добивалась. — И я была бы не против этого, ведь у меня тут есть еще одно подопытное животное, которое не имеет подобной неприкосновенности, — Арайя указала большим пальцем назад, где лежала моя спутница по неблагополучию. — Но есть одна проблема. Из-за тебя погиб мой мальчик. Мой любимый внук. И такое я не прощаю. Ради необходимой мести можно встретить и легкое наказание. Хотя с чего это бы орленок хотел убить тебя собственноручно? Даже мне Скорпионы были дороги куда больше.

«Орленок? Это она так лелеет или напротив, презирает верховного человека?»

— Напомни-ка имя своего отпрыска. А то стольких ваших уже поубивал…

Бабулька затряслась, из последних сил сдерживаясь от порыва напасть на меня и разорвать когтями на куски. Так что лучше бы мне тоже удержаться от порыва высказать ей все в лицо.

— Гарн! Его звали Гарн! Какой огромный потенциал, какая неуемная вера в великую Тьму и наше дело! Его ждало повышение за вытаскивание тебя из тюрьмы!

Я удовлетворенно растянул уголки рта. Меня окончательно осенило. Вот наивысшее наслаждение для меня! Не только планировать, хитрить и бороться, как это было в последние девять Ксенонских дней. Но и многое другое. Видеть, как умирают настоящие враги, как реагируют на мои деяния их союзники и как страдают не менее виновные родные. Как суровые и колоритные главы Тьмы считают меня серьезной угрозой и жаждут остановить. Как обо мне знают и думают сотни людей, и теперь даже не простых людей, а опытных преступников. Кровавое издевательство над обычными жертвами и сравниться не могло с этим ощущением. Вот будет неудачно, если я уподоблюсь остальным жителям мира, и отыщу истинное предназначение не раньше, чем за минуты до смерти.

— Я бы подумал над дальнейшими словами и действиями еще несколько раз, прежде чем отдаваться эмоциям, — посоветовав старухе то, чему решил последовать и сам, я спрятал улыбку, чтобы не спровоцировать ее раньше времени. — Одна конкретная парочка незабываемых и могущественных людей не будет рада, если все их старания пойдут лишь на твое секундное удовлетворение. Просто скажи, что тебе надо от меня.

— Не думай избежать наказания на своем болтливом языке, — Арайя обнажила кривые и редкие, но на удивление белоснежные зубы. Погладила меня пальцами по щеке, на что я в этот раз отреагировал более смиренно, и глубоко вдохнула, перед тем как буквально прокричать неожиданное: — Да начнется суд!

Холодок промчался по всему поврежденному телу, а лицо застыло в недоумении. Похоже я зря притворялся хорошим — она собиралась осуществить задуманное независимо от моих слов. И теперь, судя по всему, меня ожидало подобие того самого суда, который я избежал в Ксеноне.

Достав загадочный листок из кармана, который ей вручил могущественный коллега в белой маске, она покачала головой. После чего вытянула шею, приготовившись говорить на всю внемлющую ей толпу:

— Сегодня знаменательный день! К нам в руки попал один из самых гнусных и грешных злодеев этого мира! Позвольте огласить точнейшее количество его жертв.

«Хроно…»

— Сто девять женщ…

— Сто десять скоро, если тебя вообще можно назвать женщиной! — уже наплевав на все последствия, я со слившимися бровями метнул в нее эти слова, заранее поняв, о чем она говорит. Ведь автономный счетчик в голове зачем-то напоминал о числе и качестве убитых каждый день.

— Побудь хорошим мальчиком хоть раз в жизни, и заткни пасть, когда старшие говорят! — Арайя прописала мне жесткую пощечину рукой, держащей листок. Второй она до сих пор сжимала ту сумку. — Сто девять женщин, тридцать два мужчины и восемь верных слуг Тьмы! И того… сто сорок девять прямых убийств! В таком-то юном возрасте! Скольких еще бы сюда приписали, если бы не мы?

Со всех сторон тут же раздались неодобрительные и удивленные реакции. Поразился и я. Даже не тому, что фиолетовых они не считают ни за мужчин, ни за женщин. И не тому, что за короткие девять дней в Ксеноне лишил жизни уж слишком многих людей, и это не считая косвенных убийств вроде тюремного бунта. А тому, с какой реакцией Хроно принял эту информацию. Выудил ли он только цифры из моей памяти или сам все пересчитал, узрев каждое убийство? Судя по тому, что он за несколько секунд прочел мою жизнь и даже успел составить правильный вывод, второй вариант был более вероятен.

«И после увиденного он все равно оставался таким же спокойным? Да долбаные Скорпионы от одного рассказа морщились и кривились, а этот еще и узрел все своими глазами буквально в один миг. Кто этот парень такой, и чем его вообще можно удивить?»

Я даже не скользнул взглядом по старухе. Не пытался всмотреться в закрытые тенями капюшонов морды ее сброда. Вместо этого нехотя повернул голову, чтобы увидеть выражение лица недавней собеседницы. Она не убирала с меня пораженных и в какой-то степени осуждающих глаз. Хоть и отвращения в них не было. Я приспустил веки и протяжно выдохнул. Даже человек, который попытался оправдать мои убийства, посчитал это слишком уж большим и неприятным результатом.

В тот самый момент меня напугало осознание. Не того, что в союзники ко мне вряд ли запишется кто-то кроме таких же убийц. А того, что проделанная работа действительно превзошла границы, так и не принеся ощутимых результатов. И возможно я выбрал не слишком удачный путь к мечте. И казалось бы, я еще молод и полон амбиций, долго не унываю и испытываю постоянную жажду к действиям. Можно свернуть и взять другую дорогу. Можно было бы… Если бы не эти сто сорок семь насечек на моей репутации. Куда тут можно двигаться, кроме как не вперед?

— Наказание для этого ходячего сгустка мерзости очевидно. Казнь свершит уже подплывающий к Доминиону палач. Ну а мы лишь добавим Изуверу причитаемое… Заставим вновь пережить самые ужасные моменты в его мелкой и пакостной жизни! Заставим увидеть самые сокровенные страхи!

Отойдя от минутной слабости, я встряхнул головой, поразившись возникшей из-за взгляда какой-то незнакомки неуверенности в себе, и тут же скорчил недоуменное лицо. Все сектанты вдруг захлопали с такой силой, будто бы мы с Арайей тут свадьбу сыграли, а не огласили мне приговор. Кто вообще хлопает в такой ситуации? В данном случае только больные на голову ненавистники, которым я просто обязан был вправить мозги:

— А теперь округлись и засоси свою отвисшую грудь, ведьма! — сдержав себя кое-как от плевка в ее сторону, я поворачивал голову насколько было возможно и начал обращаться ко всем вокруг: — И вы называете это лицемерное посмешище без выяснения обстоятельств или хотя бы моего слова судом? А эту незакономерную каргу — почитаемым предводителем и судьей? Да еще будучи не менее смертоносными членами самого презираемого народа в мире? Вы не достойны даже убийства. Если б не оковы, я бы просто встал и покинул ваше идиотское общество… Верните уже меня к фиолетовым.

Хотя Тьма разочаровала меня не меньше. Особенно их генерал, который изначально показался весьма интересным и логичным персонажем, несмотря на спуск тех гончих. А после разрушил все хорошее мнение о себе, отдав Арайе не только ценный груз, но и листок с прочитанной из его черепушки информацией. Он знал о неизбежности текущей ситуации. Хотел этого? Похоже на то.

— Не буду отвечать на эти паршивые обвинения, — безмятежно промолвила бабка с цилиндром на голове, сделав несколько шагов к уже улыбающейся от моей короткой речи Норе. — Вместо этого быстро продемонстрирую вам, чего стоит этот человек и его слово. Быть может, мы действительно совершили ошибку, и он невиновен? Быть может, нам стоит выслушать его версию произошедшего и пропустить все слова великого Хроно мимо ушей? Давайте выясним.

Я поднял бровь от ее насмешливого тона, даже не представляя, что будет дальше. Арайя вдохнула, вытянулась и продолжила, показав рукой на Нору:

— Прилюдно даю слово конунга. Я незамедлительно выпущу эту тварь из земель Иммортеля невредимой, если ты пожертвуешь воистину ценными для себя вещами. Даю, рискуя передачей собранной этой шпионкой информации Вулкану. Ведь абсолютно уверена, что ты, самовлюбленное ничтожество, никогда не пойдешь на это, — схватившись за сумку поудобнее, она облизнулась и продолжила: — Пожалуй, даже сокращу для тебя условия, чтобы демонстрация была еще убедительнее. Мне нужен всего один твой палец. Большой. С правой руки.

Все в комнате в один миг застыли и задержали дыхания, наверняка впервые услышав от нее такую огромную самоуверенность. Я же выставил вперед нижнюю челюсть и озлобленно провел языком по губе, смотря голодным взглядом на Арайю. Это была уже не Хейли, которой всего лишь нужно было убедить своих воинов в преувеличении слухов о моем всемогуществе. Старуха умудрилась переплюнуть паскудством даже рыжеволосую бестию, поставив меня в эту мягко говоря неудобную ситуацию.

— Всего один палец. Тебе осталось жить буквально несколько дней, так чего стоит лишиться его? Спасти хоть кого-то после стольких лишенных жизней и причиненных мучений? — спокойным тоном продолжила Арайя, разрушив мою промелькнувшую мысль, что это все шутка.

Так значит после телепатического сеанса Хроно сделал не только тот вывод, который озвучил мне. Есть и второй — я непожертвую для чьей-либо жизни и пальцем. Именно такой, иначе услышавшая его гарпия не осмелилась бы устроить этот цирк.

«Может, Нора и не шпион Тьмы, как я изначально подумал, а шпион Химер? Специально подсаженная сюда подручная конунга, которая должна была по-быстрому втереться мне в доверие и сыграть эту роль? В таком случае, я однозначно в проигрыше. Соглашусь — бессмысленно лишусь пальца и увижу насмехающуюся физиономию Норы. Откажусь — Арайя победит и все равно принесет мне страдания, чем бы это ни было».

— Флэйд, — голос либо единственного союзника, либо коварнейшего из всех присутствующих врага раздался посреди шума переговоров фанатиков между собой. Я посмотрел Норе в лицо и словно человек в белой маске попытался прочитать ее разум, узнать истинные намерения. И в тайне просто жаждал увидеть в этих голубых глазах нотки лжи, подтверждение своих догадок. Но увидел только самую искреннюю надежду.

«Лишиться пальца? Потерять чуть ли не всю работоспособность правой, главенствующей руки? Если я и правда сгину от лидера через пару дней, то согласиться возможно и имело бы смысл. Не только, чтобы спасти невиновную на первый взгляд спутницу и не только, чтобы показать конунгу и ее лакеям, что она глубоко ошибается. Но еще и чтобы досадить Химерам, доведя информацию до Центавров».

— Я спасу тебя из плена. Договорюсь с Вулканом о прощении твоих преступлений и тайном от других стран принятии тебя в клан. Да сделаю что тебе вообще будет угодно. Только подари мне этот шанс. Мы вместе сокрушим Хи…

— Как долго! — не выдержав и минуты ожидания, Арайя прервала Нору и поднесла кинжал к ее горлу, повернув на меня лицо. — Последняя возможность согласиться. Или я убиваю ее немедленно. Опыты можно провести и на мертвой.

Мой пульс продолжил избивать голову изнутри, вынуждая ее быстрее принимать решение.

«Но а если сбегу до встречи с главарем? Четырехпалая рука подпортит всю мою дальнейшую жизнь, будь то инженерия, убийства, драки или все остальное… Что такое жизнь одной, пусть и дружелюбной ко мне незнакомки по сравнению с тем, в каких важных делах для всего мира будет участвовать этот палец? Да и это знаменитое слово конунга? Для ее фанатиков оно может ничего не значить. И они вполне могли заранее договориться об единовременной фальшивости ее слова. А это, в свою очередь, будет уже вторым вариантом обмана».

— Скажите мне, господа, а кто из вас готов пожертвовать пальцем ради незнакомца? — решив перевести тему, чтобы не отказываться так рано и наглядно, я обратился к окружающему меня сброду: — Чего вы тут добиваетесь? Это никак не докажет, что я…

Знакомый звук и горячее попадание чего-то на правую щеку оборвали мою речь. Со все еще не закрывшимся ртом я повернул голову и увидел страшную картину. Хоть я видел подобное десятки раз и точно так же являлся причиной смерти, данная ситуация была совсем иной. А жертва, потенциальный союзник, оказалась сугубо противоположна понятию «виновная».

Нора дрыгалась всем телом, совершая задыхающиеся, хрипящие и булькающие звуковые попытки справиться со смертельной раной. Кровь обильно изливалась из ее рассеченного одним кинжальным движением горла. Арайя даже не смотрела на исход своего действия. Все полминуты предсмертной агонии Доминионской бедняжки она озаряла меня мерзким, холодным взглядом.

— Не нужно изображать растерянность и сожаление. Я дала тебе шанс спасти хоть одного человека, сделать напоследок что-то ради других. Но ты плюнул мне в ответ и дописал в список новую жертву. Потому что в этом весь ты… Приступаем!

Пропустив слова убийцы между ушей, я попросту уставился пустыми глазами на такой же пустой взгляд Норы с неустанно забившимся в груди сердцем. Перед взором всплыли последние убитые из той полторы сотен, которые могли бы и не попадать в этот огромный список. Тот отправившийся с раздробленными грудными костями на прибрежное дно бездомный. Тот глупый, но ответственный слуга закона, что в прямом смысле спас меня этим доверчивым выпусканием из клетки, наградой чему буквально через минуту послужило точно такое же вспарывание шеи. Тот часовой, которого за неимением другого выхода я отдал на растерзание заключенным, хотя в принципе мог бы попробовать обыграть его смерть в их глазах. И вот теперь потенциальная союзница. Четыре необязательных, незаслуженных, но вынужденных жертвы всего за недолгое последнее время. А ведь это только прямые убийства. Что говорить про истерзанных стражников в столовой, которых я хоть и косвенно, но точно так же принес в жертву, не рискнув пройти через них и Дайлера по-тихому, без громкого отвлечения.

И все для того, чтобы я продолжил путь.

Если не добиться никакого результата кроме сохранения своей жизни, включая мельчайшие части тела, то стоило ли оно того? Да, мир в любом случае уже очистился от тошнотворных порождений грязи и десятка опасных преступников, люди в любом случае уже хоть немного обязаны были задуматься о том, чтобы не вступать на их путь. Те же слова Дайлера о запуганных в Телдрисе преступниках.

Несмотря на эти победы, я и представить не мог о необходимости достижения такой высокой отметки убийств. И уж тем более о начале вписывания туда людей, что не должны были так сгинуть. Уж точно не ради одного моего пальца. Я бесподобен, способен на многое, доказывал это раз за разом… Но я все еще обычный человек. Почти такой же, как Нора, если она и вправду боролась против другой грязи этого мира — Химер. Тогда почему я вдруг перевесил в голове важность своей миссии? Почему не рискнул, наплевав на возможные обманы, и не воспользовался шансом спасти ее?

— Суд окончен, едва начавшись. Нет больше смысла продолжать. Теперь приходит предсмертное наказание. Чудесное порождение моих алхимических трудов, омытое материальными частичками божества этого мира — Сферами Тиберии! — костлявая рука бабки достала из сумки небольшую пробирку со светящейся жидкостью. — Именно оно и принесет виновнику страдания! Открыть ему рот!

Двое приспешников из кольца подбежали и жестко раскрыли четырьмя руками мою пасть, хотя сопротивления я и так уже не оказывал. Бессмысленно. Арайя подошла, откупорила пробирку и вылила содержимое внутрь моего рта, заставив все проглотить. Дрянной привкус несъедобности едва не вывел из меня корабельный завтрак. Тем не менее желудок почему-то возжелал оставить постороннюю и незнакомую субстанцию.

Все вокруг начало плыть. Зелье оказалось особо быстродействующим и буквально сразу же впилось мне в кровь, дойдя и до мозга. Происходящее начало казаться сном, чему я был бы сейчас несказанно рад. Я мысленно покидал эту комнату и погружался в черную бездну.

* * *

Розовые магические огни на стенах судной комнаты после трех дней горения уже сужались и превращались в маленькие огоньки. Холодное тело одного из пленников еще в первый же день утащили на дальнейшие опыты. Арайя покинула помещение с большей частью избранного круга Химер, направившись обратно в кабинет, чтобы остаться наедине со скорбью об утраченном родственнике, и с тех пор не возвращалась. Очевидно, боялась снова вспылить и нарушить приказ. Лишь ежедневно посылала сюда новые смены стражи и лекарей, которые проверяли состояние утонувшего в своем сознании пленника и кормили его через трубки.

Периодически дергающегося в жутком сне Изувера всегда оставались сторожить трое человек все в тех же белых робах, под которыми на случай чего были спрятаны кинжалы. Никто не разговаривал. Не трогал пленного. Краткий сон и трапезы по очереди. Конунг специально выставляла на пост самых ответственных и хладнокровных. Однако на утро четвертого дня привычную тишину вдруг прервал быстрый и легкий топот из коридора. Через несколько секунд в большом проеме показалась одна из ушедших немногим ранее помощниц лекарей.

— Новый приказ. Доставить тело подсудимого в палаты конунга, — строгий голос повелительным тоном прозвучал из ее натянутого белого капюшона.

Уверенность в том, что никто посторонний не может пробраться внутрь парапета, да еще и заменить собой одного из них, сыграла против Химер. Ближайший к двери повел головой, отдав распоряжение двум остальным, и те направились к каменному пьедесталу. Скрепляющие пленника цепи отсоединились от него чуть ли не одновременно, и послушники подхватили Изувера за руки, понеся его к выходу.

Дождавшись, пока полуживой груз любезно пронесут через весь круговой коридор до ступенчатой лестницы, соединяющей все этажи парапета, девушка остановила бойцов и чуть ли не приказала им опустить тело на пол. Два аккуратных и тонких пальца показались из ее большого рукава и прикоснулись сначала к слегка отросшей щетине Изувера под носом, а затем и к боковой части его шеи. Ощутив признаки жизни в обоих местах, сестра выдохнула, опустила руки к обмотанным лодыжкам и промолвила:

— Нам с ним дальше только вниз. Надейтесь, что вам наверх.

Не успели Химеры понять значение этих слов, как дева за секунду достала что-то, поднялась и вертикально воткнула заточенные кинжалы в подбородки двум из них. Третий успел не только опешить, но и отбежать назад, судорожно начав снимать с пояса уже свой кинжал. Сестра откинула капюшон, дав волю покрытым чем-то волосам, взмахнула в воздухе обеими руками и направила небольшой сгусток растительных колючек в лицо врага прямо со своей прически. Затем разбежалась на дезориентированного врага, подпрыгнула и повалила Химеру на пол, сразу прижав его грудь коленями. Третьим взмахом кинжалов Рейн лишила жизни последний заслон перед выполнением поставленной задачи.

— И почему не все такие, как вы?

Посмотрев в первое попавшееся отражение гладкой стены, она поправила прическу, вытерла припрятанным листом чужую кровь и подмигнула самой себе. Затем повернулась к спящему телу и размяла руки. Ей свезло с устройством природы — с даром магии к избранным людям при рождении прикладывался еще и дар вдвое повышенной физической силы и выносливости в сравнении с обычным человеком. В ином случае волочить бы Флэйда по земле до самого потайного лаза из Иммортеля.

Кое-как закинув бессознательного жеребца на плечи и прижав руками для удобства его грудь и бедра, Рейн направилась вниз по лестнице. Но перед скрытием из парапета нужно было заглянуть в один зловонный кабинет. В угоду небезызвестной паре дряхлых ног он как раз располагался недалеко от выхода на первом этаже.

Рейн окинула покачивающуюся через плечо голову серийного убийцы с противоречивым взглядом. И громко плюнула в его помятую скулу, тут же спохватившись и вытерев ее ладонью.

Хоть взрослый ребенок и мирно сопел под ухом, в плену собственного разума он действительно переживал то, о чем заявляла главная сектантка. Быть может, хоть это заставит его испугаться и превратит аморальное безумие в необходимое.

Глава 8. Вспышка

Выйдя на жаркую затхлую улицу, я не встретил ничего кроме чистейшей темноты.

«Погодите-ка… Откуда это я? Почему у меня нож в рукаве? Как я вообще оказался здесь?»

Для того чтобы понять все это, достаточно было всего лишь развернуться и увидеть. Но мне до боли не хотелось, не мог даже заставить себя посмотреть назад. Словно там стоял жуткий монстр, сопевший зловонным дыханием мне в спину и рычащий о том, чтобы я шел только вперед, не оглядываясь. И я, как самый настоящий слабак, повелся у него на поводу, зашагав через переулок. По направлению к каким-то загоревшимся огням.

Оказалось, огни горели на главной площади Аксона — столицы Империи. Дойдя, я почти не узнал ее. В воздухе царил какой-то красный цвет вместо привычного солнечного. И сквозь него я увидел две огромные группы людей. Слева — воины Тьмы и Химеры, по очереди совершающие казнь невинных жителей, каким-то образом поглощающими их жизненную силу и становясь могущественнее. Справа — толпа обнаженных и совокупляющихся блудниц, которым точно так же больше не было спасения.

Я не знал, что делать. Куда вмешиваться в первую очередь. Время поджимало, с каждой секундой усилиями Тьмы слева умирал один невиновный, а потугами богопротивных тварей справа совращался другой. Как вдруг освеженная злость, подкрепленная недавним заключением фиолетовыми и насильственной смертью Норы, делала первоначальный выбор очевидным и чуть ли не сама направила мой корпус в нужную сторону.

Перехватив нож поудобнее, я бросился налево и начал вырезать каждого попадавшегося фиолетового и белого ублюдка на пути. Убив так с десяток, я рванулся направо, к другой толпе, которая вдруг оказалась намного дальше, чем была раньше. Ближайшие создания отпрыгивали от меня в страхе, прекращая эту мерзость, но и не понимая, почему я с ними так жестоко поступаю. Однако едва я проходил в серии убийств все дальше, они вновь воссоединялись друг с другом прямо на крови и телах изувеченных, словно позабыв обо мне. И если бы я был не один, а имел разделяющих мои стремления последователей, которыми бы покрыл большее пространство, мы бы вполне возможно и сумели бы сдержать весь участок. Только так. Только моим способом. Никакая другая стратегия не сработает, пусть даже я принесу сюда всех обманутых и разочарованных близких этих блудниц. Они никогда не остановятся. Никогда не захотят отвергнуть свои мерзкие порывы.

Вымотавшись и послав их всех куда подальше, я развернулся, чтобы побежать к левой толпе. Где все довольно однозначно, а мои действия куда более эффективны. Как замер на месте. Враги и их жертвы теперь находились еще дальше, и пока я добегу на них, все невинные уже будут мертвы. Если бы я остался и продолжил, наплевав на блудниц, то возможно что-то еще можно было бы изменить. Но я погнался за двумя противоречивыми друг другу целями одновременно, так ни одной и не достигнув.

В безнадежности я запрокинул голову наверх и заприметил новое испытание моей психики. По крышам патрулировали другие солдаты Тьмы в фиолетовых броневых нарядах и следили за всем. Возможно даже именно они спровоцировали этот всемирный акт возвращения в доисторическую эру неразвитых людей. Но главное было то, что ни у кого из них не было привычного орудия. Только мои Нэйди-устройства.

Именно спущенные с вытянутых кверху лап языки пламени с огнеметов я видел с того переулка. Другие целились в людей на площади с арбалетов, иногда выстреливая, убивая и забавляясь этим. Остальные же размахивали клинком над тыльной стороной ладони, будто бы уже давно умели обращаться с моей инженерной малышкой.

Какая-то подавляющая обида тут же возникла у меня в душе. Я чувствовал себя буквально ребёнком, у которого отобрали игрушку и насмешливо водили ею перед его лицом. Однако плакать не хотелось. Хотелось лишь поубивать всех этих свиней, посмевших забрать плод моей долгой работы, даже не спросив. Лишить меня уникальности.

Кое-как выйдя с площади, я перестал слышать и отвратные, и предсмертные стоны многочисленных ртов сзади. Но и не стал оборачиваться, чтобы выяснить, в чем дело. Для меня сейчас существовал только очередной узкий переулок. В его конце под уличным светильником стоял человек в черном капюшоне. Подойдя, я положил руку к нему на широкое плечо и дернул к себе. Как тут же боязливо отпрыгнул назад и рухнул на землю.

«Безумие… Что с твоим лицом?»

То, что предстало под капюшоном, вовсе и не было лицом. Какое-то искаженное порождение антиприроды. Ослепляющая гамма разноцветных переливающихся цветов разной формы заменяла ему глаза, рот, нос, щеки… Да вообще все, что можно было бы отнести к человеческому. Существо, называющее себя лидером Тьмы, на деле оказалось самым последним, что я мог ожидать.

Пожав плечами, он повернулся куда-то вбок и встретил подошедшую снежноволосую девушку. Та с таким же отсутствием интереса окинула меня взглядом и схватилась за свое лицо. Сдернув маску одной симпатичной девушки, она открыла вид на другую. Мою любительницу природы.

«Нет. Только не ты… Уж не тебе предавать меня тоже.»

Рейн расширила рот и истерично засмеялась. Затем они посмотрели друг на друга и сплелись в неожиданном поцелуе. Если это одностороннее внедрение тонких губ в разноцветную несуразицу под капюшоном можно было так назвать. Не знаю почему, но я не подорвался в ту же секунду, чтобы остановить их. А лишь пораженно опустил шею, поднялся с земли и развернулся, дабы смиренно уйти куда-нибудь прочь отсюда.

— Я же сказал, рано или поздно тюрьма придет за тобой.

Осточертевший холодный металл вновь сковал мои запястья. И Дайлер повел меня в ту самую темницу, из которой я недавно так эффектно, но, видимо, напрасно сбежал. Клетка заперлась с таким громким лязгающим звуком, что я схватился за уши и упал на ледяную землю лицом вниз, стиснув зубы до крови в деснах.

Крепко зажмурив глаза, я буквально прожужжал от злости, стараясь забыть увиденное на площади, на крышах и в переулке. Будто бы это помогло бы. Пальцы сами скребли пол, треская и кроша ногти на мелкие обломки. Я уже поднял голову, чтобы сильно удариться о пол и отключиться, что хоть ненадолго избавило бы меня от этих всепожирающих мыслей. Но заметил, что был здесь не один.

— «Какое жалкое зрелище. Зачем я вообще тратил на это время…»

Хроно плавно взнес обе руки, издав пугающий магический звук и поднял меня в воздух. Чувствовалась одновременно и блаженная невесомость, и невыносимая тяжесть. Будто со всех сторон меня сковывало что-то невидимое, не позволяя пошевелить и пальцем.

— «Прощай, Изувер. Я ожидал знатной битвы, но ты не достоин меня».

Резкая разводка его рук — последнее увиденное перед смертью. Жестокой и кровавой, как и все мои прежние убийства. Конечности разлетелись в разные стороны от магии Хроно, испуская фонтаны алой крови. Не знаю как, но я видел все это и после мига расчленения. Сознание оставалось живым даже без тела, что вообще было невозможно.

Но уже через секунду я ощутил, что меня покидало и сознание. Я словно падал в какую-то черную пропасть, смутно видя фрагменты каждого своего убийства. От последнего к первому. И понял, что возвращаюсь к самому началу всего этого.

* * *

— Флэйд, я понимаю, что ты не в настроении, но хочу сказать, что…

— О чем ты? Я в отличном настроении! — повернув голову, засиял я молочными и, слава Тиберии, уцелевшими зубами в блеске солнца. Наверное, на фоне остальных кровоподтеков и предсиняковых вздутий они сейчас выглядели особенно шикарно.

— Но… как… тебя же только что избили. Ты не врешь мне? — обеспокоенно осмотрела мое лицо Нэйди, веселая черноволосая девчонка.

— А когда-нибудь врал? Да я счастлив! Эти царапины затянутся, а воспоминания-то останутся! — победно перепрыгнув через небольшую преграду в виде каменного блока, я продолжил: — Наконец-то произошло что-то интересное!

— Не понимаю… Как для тебя это может быть интересным?

— А тебе не надоело каждый день ходить в академию, просиживать скучнейшие уроки, наблюдать за этими сонливыми и неменяющимися мордами, а затем устало тащиться домой? Лично меня это уже бесит. Жизнь стала жутко однообразной. Но тут до тебя докапываются эти старшегруппники…

Я осекся, поняв, что последнее прозвучало не очень-то и правильно. Но на удивление моя подруга не подумала обо мне ничего плохого, а даже наоборот, рассмеялась.

— Дурачок ты, Эф. Естественно лучше покой и скукота, чем такой бессмысленный риск здоровьем. А если так хочется развлечений, то вокруг полно и куда более безопасных.

— Бессмысленный? Да я боюсь представить, что было бы, если бы я решил по традиции прогулять сегодня или попросту не вмешался. Ты видел, как они на тебя смотрели? А еще называют себя взрослыми…

Нэйди ничего не ответила, и я на ходу повернулся, подумав, что она меня уже не слушает. Но это было не так. Она просто решила помолчать, покраснеть и с легкой улыбкой уставиться куда-то себе под ноги. Странно.

— Ладно, спасибо, что проводила.

— Это тебе спасибо, что вступился за меня. Я рада иметь такую надежную, хоть и опрометчивую опору. И… а, ничего, забудь.

Пожав плечами, я попрощался с Нэйди и уже хотел направиться к охраняемым воротам, ведущим внутрь моего двора. Как вдруг решил сменить курс. Пролезть через маленькую щелку там, где не лазил уже довольно долго. Секретный проход внутрь, так сказать, о котором знали только я, Нэйди и мой друг Свен. Через раскопанную под забором лазейку конечно можно было запросто испачкаться, но я и так уже был не особо сияющим.

Пройдя внутрь двора и окинув глупых охранников у ворот вдалеке насмешливым взглядом, я ловко забрался по различным выступам дома на второй этаж и проник в свою комнату. Благо в такую жару додумался оставить утром окно открытым. Скинув тяжелый рюкзак с бесполезными учебниками вроде литературы, набитых нуднейшими историями «великих» по мнению большинства людей вокруг авторов, на фоне которых даже детские сказки до сих пор завораживали в разы больше, я переоделся в чистую домашнюю одежду и завалился на кровать. Постельное белье все равно нужно было менять, а на бесконечные мамины крики я уже перестал реагировать. Поэтому даже не стал переживать, что какая-то кровь или грязь с лица и волос попадет на подушку.

Заложив руки за голову, я начал представлять, какие слова хотела, но не решилась высказать мне Нэйди. А также задумался, почему осмеливаюсь вступить в бой с тремя превосходящими противниками, но стесняюсь поговорить на какие-нибудь серьезные темы даже с девчонкой, которую знаю уже несколько лет.

«А как я все-таки подпрыгнул и дал ему в глаз… И пнул ногой по колену другого…»

Правда удары вышли не сильными, да и после этого меня тут же опрокинули и начали колотить. Не серьезно, потому что в этих разжиженных мозгах хулиганов все-таки были капли рассудка или, точнее, самосохранения. За серьезное избиение младшегруппника, да еще и сына знаменитого Кастора «Винодела», их бы вряд ли наградили одним лишь исключением из академии. В придачу последовало бы и незамедлительное уничтожение карьер и положений их родителей. Ну а так я дал им второй шанс. Как-никак, ребята подарили мне новые ощущения и наверняка поддавались.

— Ох…

Я резко вскочил с кровати и настороженно прислушался. Странный звук донесся откуда-то с первого этажа. Дома должна быть только мама, неужели это ее голос? Чем она там занимается вообще?

Подумав еще секунду и хмыкнув, я уже хотел пойти умыться, позабыв об услышанном, как вдруг раздался еще один звук. Очень похожий на предшествующий. Только вот голос был куда более грубым, вроде мужским.

«А это кто?»

Спустившись вниз, чтобы выяснить, что за неведомая ерунда происходила в моем собственном доме, я заглянул на кухню, откуда доносилось неистовое сопение. И открыл дверь с непроглядным узорчатым окном. Но тут же буквально застыл в дверном проеме. Да, мне тогда не послышалось, это была мама. Только вот тот стон раздался не от потягивания всего тела после дневного сна, как я сначала подумал.

— Это что еще за дела?!

Оторвавшись от сумасшедшего и аморального процесса, который может я и не посчитал бы таковым, увидев ее с папой, а не чужим волосатым дядей, мама посмотрела на меня ошарашенным взглядом. В секунду она оттолкнула от себя это животное и прокричала:

— Выйди прочь!

«Она еще смеет на меня орать?! При чем тут я вообще?!»

Хлопнув дверью изо всей силы, я невольно разбил на ней окно, подняв жуткий грохот, подкрепляемый падающими на пол осколками стекла, и вышел в зал. Затем упер руки в бока и начал ходить туда-сюда, пытаясь осмыслить всю сложившуюся ситуацию. А заодно и быстро продумать, что же будет дальше. Развод родителей, прогон матери на улицу, возможный позор отца на всю Империю, еще большие доставания меня в академии, моя ответная на них реакция и так далее. Словом, одни проблемы. И все это лишь потому, что маме захотелось поиграть в грязную девчонку. Наверняка не впервые — она просто не ожидала, что из-за драки я вернусь домой намного раньше.

Дверь с кухни открылась, отведя груду осколков с пола. В проеме показался мужлан, который осмелился настолько приблизиться не только к жене самого крутого человека в стране, но и к матери великого Флэйда с огромным и потенциальным будущим. Он молча зажег сигару, прошел по залу и остановился неподалеку, сделав безразличную затяжку. Я же смотрел на него снизу вверх со сжатыми губами и кулаками.

— Ты ведь Флэйд, не так ли? Меня зовут Бартон. Давай поиграем во взрослых людей, — первое предложение, и мое впечатление о нем ухудшилось еще в разы. Мало того, что из его рта сразу же понесло алкоголем и табачным дымом, так еще и этот намечающийся диалог, суть которого можно было предугадать чуть ли не глядя. — Пока мама одевается, я предложу тебе сделку. Ты не говоришь ни слова своему папе. А я не трогаю никого из твоих немногочисленных друзей. В частности, ту милашку, с которой ты гуляешь больше всего.

Мною тут же завладел какой-то монстр. И сейчас я был ему только рад. Все оказалось гораздо хуже. Ладно бы еще, если эта тварь, называвшая себя мамой, изменила бы просто с другим. Но с таким отродьем, готовым ради сохранения своей шкуры калечить невинных детей? Похоже, ей вообще было все равно.

Не ответив ублюдку ни слова, я с потяжелевшим дыханием в груди побежал к разбитой двери. Подобрал с пола самый удобный осколок стекла и тут же помчался обратно, не задумываясь о последствиях.

Мужлан ошалело попятился назад, но наткнувшись на кресло, перешел в ответную атаку, попытавшись выхватить у меня осколок. Недавний бой в академии неслабо так разогрел меня, и я уже придумал новые техники ведения боя, чем живо воспользовался против настоящего врага. Сделав вид, что замахиваюсь левой рукой с осколком, я тут же перекинул его в правую, ведущую руку и вонзил обезьяне осколок прямо в бедро. Вошел он тяжело, во мне было не так много сил, но подонку хватило и этого. Тот заорал и влепил мне жесткую пощечину, опрокинув набок. Сам же снова попятился, но вдруг, ощутив прилив боли, прорычал и тоже грохнулся на пол.

— Что, не нравится? Это тебе не угрозы одиннадцатилетнему ребенку и не совращение его мамы! — невзирая на горящую от его удара щеку и обнаружив, что все еще держу в руке осколок, я напролом пополз к его телу. И с бешеными глазами вонзил острие в ту же ногу, с неожиданным наслаждением услыхав очередной крик боли.

Тут же раздался до смерти пугающий крик мамы, а за ним последовало и отталкивание меня назад. Приземлившись на спину, я облокотился и внимательно вгляделся в лица обоих прелюбодеев. На них царил самый настоящий страх. Оба смотрели то на меня, то друг на друга. И несмотря на дрожание рук и не успокаивающееся волнение, я растянул уголки рта.

Мама в ужасе. Больше она изменять не посмеет. Ну а этот мужик впредь даже и не подумает кому-нибудь угрожать или соблазнять чужую жену. Я невольно нашел способ, который изменил двух ужасных людей. Разобрался с ситуацией сам, рискуя своим здоровьем. Папа будет мною гордиться…

«Он будет мною гордиться…»

— Ты прощаешь ее?! — не поверив в первые сказанные слова отца после его прихода спустя несколько часов, прокричал я эти слова: — Ты с ума сошел?!

Отец атаковал меня осуждающим взглядом, будто я был в чем-то виноват. Увел плачущую виновницу торжества в другую комнату. И спокойно вернулся ко мне, предложив сесть за стол. Плюхнувшись туда, я скрестил руки на груди и приготовился слушать, что же он такого мог мне сказать. Какова же причина прощения этой блудницы.

— Флэйд… Твоя мама, она… Непростой человек. Но я люблю ее. И она меня еще больше. Даже если увиденное тобою говорило об обратном… Мама совершила ошибку, ужасную ошибку, но виноват в этом только я…

— Чего?! При чем здесь ты вообще? Как она могла так поступить с нами? Да забудь про нас, как она могла вообще сблизиться с этим вонючим и подлым мужиком?! Он угрожал мне и моим друзьям!

Отец опустил глаза, обреченно выдохнул и вновь посмотрел на меня.

— Такова натура людей, малыш. Особенно женщин. Никому, порой даже им самим, неизвестно, что они могут случайно учудить. Я работаю целыми днями и времени на вас у меня точно нет. Я…

— Ну и что? Я пошел искать себе нового папу после этого? Так почему она так поступает? Я думал, что взрослые наоборот, должны сдерживать свои инстинкты и в первую очередь думать. А оказалось, я в разы умнее вас всех!

— Опустим твою неиссякаемую скромность и вернемся к теме. Повторю, мама совершила ужасную ошибку и будет жалеть о ней всю жизнь. В наших силах только помочь ей. Простить ее. А если гордость не позволяет, то ты все равно сделаешь это, потому что я так сказал. Не хватало мне публичных проблем еще и от семьи.

Если после слов волосатого мужлана я опешил, то сейчас и вовсе был готов лезть на стену и биться о нее головой. А вдобавок также проткнуть себе уши осколками. Дабы не слышать более этого бреда. Встав из-за стола, я отошел на несколько метров и резко повернулся к тому, кто всего за одно неправильное и безумное решение опустился в моих глазах навсегда.

— Не ты ли учил меня приличию с самого раннего юношества? Не ты ли там убеждал меня, что предателям нет прощения? Что таких извергов нельзя оставлять безнаказанными?

Вместо вразумительного объяснения этот глупец ответил банальной заготовкой:

— Ты, конечно, взрослеешь раньше, чем твои сверстники. Но все еще остаешься ребенком. Все куда сложнее. И пока, а может и вообще никогда, ты не разберешься во всем этом. Так что рекомендую слушать того, кто имеет за собой караван жизненного опыта.

— Знаешь, что… Пошел ты, терпеливый идиот, — впервые выступил я против отца с таким заявлением, но почему-то у меня не вспотели даже ладошки. — И пошла твоя изменщица, которую я не назову больше мамой. Можете жить в своем прощающем и развратном мире. До самой следующей ее измены. Хотя зная теперь тебя, все это продолжится и дальше. А я отказываюсь быть частью этого.

Хлопнув уже другой дверью, я вышел на солнечную улицу и с сильным топаньем зашагал по каменной дороге. Стемнело необычайно быстро, земля под ногами чуть отдалилась, и я понял, что иду уже не один. Больше не один…

— Эй, ты меня слушаешь?

Вздрогнув от настигнувшего голоса Клэр, я покинул затянувшиеся посиделки в состоянии потока воспоминаний. Та жизненная проблема десятилетней давности уже миновала. Разумеется, как и подобает мальчишескому поведению, я вернулся домой после побега через несколько дней, так и не найдя места, где можно пожить, поесть или спрятаться от розыска личной гвардией отца.

Никакой он не идиот. Теперь я понимаю это, расширив границы обзора с возрастом. Как и любой здравомыслящий мужчина, он перестал любить ее прямо в тот момент, когда узнал об этой грязной измене. Но насчет терпения я не ошибся. Это сколько же его необходимо иметь, чтобы проглотить скорбь и позор чуть ли не сразу, и более того продолжить жить с ней в одном доме? Лишь для того, чтобы не подпортить репутацию своей амбициозной карьеры и не допустить роспуска секретной информации, коей она владела? Мать, в свою очередь, больше не допускала подобной оплошности. Но из-за того ли, что я напугал ее? Или из-за того, что постыдилась передо мной, послала гормонные порывы куда подальше и поняла, что натворила?

— Конечно, милая. Только повтори последнюю часть, мне так нравится звук твоего голоса.

Клэр продолжила что-то говорить про банкет, на который мы шли, а я снова невольно переключил все внимание на размышления. Но на этот раз уже о предстоящем, а не о прошедшем. В процессе я опустил взгляд на нелепый праздничный костюм, который все лицемеры вокруг хвалили и восхищали. Что наверняка сделали бы даже, появись я в заляпанной инженерной робе. Клэр посмотрела на меня, как на идиота, когда я с беззаботным лицом собрался нацепить привычную накидку любимого цвета на званый банкет. И заставила влезть в этот стандартный, ничем не примечательный наряд, в котором ходил буквально каждый второй. Но спорить с ней было бесполезно. Да и все равно придется вписаться в это дурное общество, если я хочу чего-то добиться. Если необходимо, чтобы меня приняли. А вписаться — это значит стать одним из них. Одним из стада одинаковых овец.

Сама же моя спутница была ослепительно красива, потратив на это невыносимо долгие два часа. Хотя дома обычно ходила неряшливой и совершенно не следила за внешним видом. Видимо для меня больше не нужно было стараться, а для остальных зачем-то крайне необходимо. Чтобы все считали ее привлекательной? Справедливо, я буду даже рад находиться рядом с моей девушкой в ее прелестнейшем образе. Но она постоянно перебарщивала, и мои смутные мысли всегда побеждали все положительные. Я периодически бросал недовольные взгляды на ее слишком уж откровенное платье, невольно представляя, как на банкете все мужчины будут пялиться на мою девушку.

— Так и зачем ты меня туда тащишь? Не могли просто полежать дома или прогуляться под вечерней луной?

— Ой, успокойся. Я сто лет не была в роскошных местах, где столько интеллигентных и интересных людей. А также море вкуснейшей еды и напитков.

— Ладно, любовь моя, наешься хоть бесплатно вдоволь на неделю вперед. А то дома почти совсем уже нечего в рот закинуть. Да и золото кончается.

— Ты шутишь, да? — она ткнула меня локтем в бок, на что я шутливо ответил тем же, и еще крепче сжал ее под руку. — А может забыл, чьим сыном приходишься? Беспокоиться о золоте тебе нужно в последнюю очередь.

— А может, наоборот, ты забыла кое-что? Неделю назад я окончательно с ним разругался, сам отказался от наследства и его золотой руки. Хотя стой, я же тебе не говорил последнего…

Клэр резко остановилась и развернула меня лицом к себе. В тот момент, в ее взбешенном взгляде с моментально надувшимися венками на лбу и висках, я впервые увидел не ту девушку, с которой решил провести остаток жизни.

— Ты что, совсем дурак? Как ты мог отказаться от всего? На что мы будем жить? Так, твой отец будет на банкете, там и подойдешь к нему. Исправишь положение. Я серьезно, Флэйд.

«Воу. Это что сейчас было? Не похоже на совет от любимой заботливой девушки. Скорее какой-то эгоистичный срыв и… Погоди, что?»

— Там будет мой отец? Почему ты раньше мне этого не сказала?

Я был абсолютно уверен, что родителей там не будет. Поэтому хоть и еле-еле, но согласился на предложение Клэр сходить на это мероприятие. Отец был вечно не в ладах с ушедшим генералом Империи и точно не пришел бы на банкет по случаю третьей годовщины его смерти. Так какого он там забыл?

— А почему ты раньше мне не сказал, что остался ни с чем? Я думала, вы поругались в своей типичной манере и скоро помиритесь.

Я отвел голову в сторону с высоко поднятыми бровями и выдохнул через сложившиеся трубочкой губы. Затем все же решил ответить на эту внезапную истерику:

— Почему тебя это так волнует? Мне не нужно его золото, я сам построю и себя, и весь окружающий мир. Увидишь, мое последнее изобретение одобрят и внедрят в масштабное производство. И все окупится в миллионы раз. Нам просто нужно немного потерпеть.

Она ухмыльнулась и отвернула лицо вперед, поведя меня дальше по пути к двухэтажному дворцу. Именно там и проводила банкет Эмбер — дочь покойного Годфри, занявшая пост генерала Имперской армии после внезапной кончины отца.

— Занимаешься своими устройствами целыми днями, от которых в итоге нет никакого проку. Ходишь на далеко не дешевые занятия по сражениям, которые тебе вообще никогда в жизни не пригодятся. Посвящаешь мне всего несколько часов в день, да и то уставший до невозможности. И теперь в добавок ко всему говоришь, что у нас больше ничего нет, кроме твоих надежд? Как тут потерпеть?

На это я уже ничего не стал отвечать, а лишь проглотил обиду, сжав губы. Разве моя вина в том, что кое-кто не отыскал себя в жизни? И даже не знает толком, чем заняться каждый новый день. Уж извините, что смотрю в большое будущее и усердно кормлю себя развитием ради его достижения.

«И конечно же, огромное ей спасибо за веру в меня. Что она делает? Будто бы ее подменили после моих слов о лишении золота».

— Мастер Флэйд! И его прекрасная барышня! Проходите. Сюда. Почти все гости уже собрались, — приемщик, будучи старше меня раза в два, преклонился чуть ли не до пола. Еще один отвратный блюститель. Ни слова не ответив на это ни капли не искреннее приветствие, мы вошли через открытую им дверь.

Внутри дворца я ожидал встретить роскошь, считая, что Эмбер совсем запустилась с тех пор, как в детстве мы играли в прятки, пока наши отцы спорили по государственным вопросам. Полученное наследство ведь нужно было куда-то девать. Забыть про вклад в развитие всей Империи, наплевать на помощь нуждающимся и оставить все накопления богатому меньшинству. Ведь именно так делают все, включая моего предка.

Кастор и Годфри окончательно разорвали все связи, не найдя общий язык, и позаботились, чтобы их дети тоже не пересекались. Но теперь я от отца не зависел, а ее и вовсе был уже мертв. Ничто нам не мешало вновь начать общение. Более того, Эмбер подбавила желания встречи, приятно удивив меня после стольких лет разлуки. Никакой роскоши. Лишь самое необходимое, чтобы все гости чувствовали себя как дома.

— Я ожидала большего.

Пропустив уже очевидные слова Клэр мимо ушей, я с легкой улыбкой начал осматривать все вокруг. Красивые узоры и старинные картины на стенах. Громадные люстры и светильники на потолке, каждый из которых при падении мог легко придавить сразу пятерых человек. Множество длинных столов с самыми разнообразными и разноцветными блюдами на красочных скатертях. Удобные на вид стулья, количество которых было очень сложно сосчитать, стояли у каждого стола. В воздухе витал сладкий аромат каких-то трав, добавляемых в светильники для распространения по всему помещению. Словом, обстановка для меня была прекрасной. Оставалось надеяться, что нас не посадят с какими-нибудь избалованными детьми, ворчливыми стариками или зажиточными скотами, что только и будут спрашивать про моего отца и предлагать свои услуги. Ну или еще хуже — моими родителями.

Последних то я и искал глазами, до самого конца мечтая не найти. Расстались мы очень плохо и шумно. Куда хуже и громче обычного. С отцом мы такого наговорили друг другу, что за любую из этих фраз не задумываясь можно было бы запросто ударить в лицо. Но рядом стояла мать, не допускающая этого. Она как обычно взяла сторону отца и даже покрикивала на меня вместе с ним. Эта их глупая любовь и взаимная слепая защита, даже когда кто-то из них явно не прав, не изменилась за все эти годы ни на сколько.

— Глядите-ка, кто спустился к нам с небес! Или поднялся из затхлой мастерской? Ведь это еще как посмотреть, разумеется.

Вялая улыбка единственному другу в забавном белом костюмчике. Он не пропускал подобные мероприятия, поэтому я не повел и бровью, увидев его здесь. Было довольно приятно видеть родное и светлое лицо в окружении всех этих дам и господ, которые часто посматривали на меня и перешептывались. То ли осуждая за уход от отца, то ли думая, как бы подружиться с сыном Винодела. Свен же был моим верным товарищем с самого первого года в академии и никогда не смотрел на мой высокий урожденный статус.

— Отлично, ты нашел себе занятие на ближайший час. Я пойду пообщаюсь с гостями, — грубо бросила Клэр. Затем, не дожидаясь моего ответа, показательно развернулась и зашагала к какой-то подвыпившей паре.

«И зачем было приводить меня на банкет? Не прошло и минуты нашего пребывания здесь, как она отчалила и пошла развлекаться сама».

— А теперь, когда она ушла, мы можем обсудить наше дело, — Свен проводил мою девушку недоброжелательным взглядом и повел меня к ближайшему столу. Я вмиг схватил одну из сотни расположенных здесь рюмок, наполненных отменным ромом, и залпом опустошил ее. Затем сделал то же самое и со второй.

— Похоже, настроение у тебя и так уже не к месту. Не хочу портить его еще сильнее, но придется… — на последних словах он заметно погрустнел и отвел взгляд. И тут я понял, что громкая приветливость до этого была лишь маской, чтобы никто посторонний ничего не заподозрил. Порой даже таким хорошим парням приходится надевать ее.

Моя рука нетерпеливо опустилась к нему на плечо.

— Тебе что-то удалось выяснить?

— Да. Куда больше, чем рассчитывалось. Но сомневалось, что это того стоило. Уж лучше бы мы оставались в неведении. Хотя… Проклятье, я уже ничего не знаю.

Свен с детства метил в частного следователя. Поэтому и запрягал меня каждый день проводить с ним время не за обычными детскими шалостями как та же Эмбер. А за самыми что ни на есть взрослыми учениями интеллекта, внимательности и находчивости. Сколько придуманных им загадок я разгадал. Сколько совместных планов операций по воображаемым миссиям мы составили. Сколько раз придумывали друг другу злодеев с характерными чертами и просили угадывать их в бесчисленном потоке прохожих на улице. Славные были времена. Не то что сейчас — ежедневная монотонная работа с одними лишь вложениями в никак не приближающееся будущее.

В отличие от меня, Свен добился цели. Однако последний месяц он не принимал новых клиентов, был полностью занят одним личным делом, на которое сподвиг именно я. Учитывая его нынешнее выражение лица и странные слова, результаты оказались слишком уж непредсказуемые. Но если он выяснил, кто убийца нашей общей подруги, то почему испытывает грусть, а не злость?

Нэйди, которую я в последний раз видел живой несколько месяцев назад, была для меня лучиком надежды в окружении завистливого и подлого сброда вокруг. Не очень красивое, но милейшее личико, здравый ум. Вечно веселая, добрая и, конечно же, преданная. Именно она сдерживала меня от безрассудных порой поступков, вроде мести родителям из-за ссоры или нападения на нежелающего отставать старого коллеги моего отца, никак не дававшего проходу. Даже Клэр не так сильно влияла на меня, как она. Нэйди старалась научить меня хорошему, верила в меня, очень интересовалась моими изобретениями и ни разу не потребовала никакой материальной поддержки, хотя прекрасно знала о моем приличном материальном положении. С самого детства я видел в ней только лучшего друга и не хотел портить эти крепкие взаимоотношения неизбежными супружескими ссорами. Я боялся.

А когда она увидела, что у меня с Клэр оказалось все серьезно, то срочно попыталась перевести нашу дружбу в нечто большее. Но я нехотя останавливал ее, не собираясь изменять своей девушке, хоть и тоже что-то почувствовал к Нэйди, как только она открылась. Клэр частенько ревновала меня к ней и даже заводила истерики. Но потом смирилась с тем, что я не откажусь от дружбы с подругой детства ни за что.

Так я и продолжал строить отношения с одной и параллельнообщаться и проводить время с другой. Пока однажды не произошло нечто ужасное. Тело Нэйди было найдено возле Призрачного Пруда с явными признаками удушья. В тот момент я будто потерял частичку себя и после непродолжительного бешенства впал в долгую депрессию. Свен, с которым меня когда-то познакомила Нэйди, даже заплакал. Поначалу он не хотел мстить. Не хотел, чтобы работа каждый день напоминала ему о случившемся. Но я был крайне настойчив.

— Говори. Кто это сделал?

Свен тяжело выдохнул, повернулся к столу и взял небольшую салфетку. Затем достал из внутреннего кармана перо и закрытую емкость с чернилами.

«Следователь. Не то чтобы я не хотел изобрести нечто полезное и все время таскать в кармане вещь под собственную специальность, но все равно… Он наверняка не расставался с ней и в постели».

— Давай так. Я напишу имя убийцы и отдам тебе. А ты раскроешь, когда посчитаешь нужным. Но прошу, повремени с этим, отдохни хотя бы на банкете. И не делай глупостей.

Я кивнул и отвернулся, дав ему написать имя ублюдка, лишившего жизни невинную Нэйди, которая до сих пор продолжала сниться мне по ночам. Порой я даже винил себя в ее смерти. Ведь если бы я был с ней, а не остался с Клэр, то точно бы находился рядом в тот момент и не дал бы в обиду. Однако что сделано, то сделано. Видимо, кому-то сверху такой расклад событий был угоден.

Приняв скомканную салфетку, я поблагодарил Свена и стал искать глазами свою девушку. И нашел в самом нежелательном месте. Она стояла и открыто флиртовала с каким-то стоящим ко мне спиной здоровым бугаем в черном костюме, увешанным различными золотыми примочками. Он даже что-то нашептывал ей на ухо, а она смеялась и периодически касалась его ладонью.

— Да уж. Тебе давно стоило задуматься над данной особой… Но в общем когда узнаешь имя, свяжись со мной, и мы вместе придумаем самый правильный порядок действий. Еще раз повторю: не делай того, о чем серьезно пожалеешь.

— Хорошо, хорошо…

Проводив глазами друга, который пошел к родным, я засунул необычную записку во внутренний карман, но тут обнаружил там кое-что еще. Этот крошечный предмет заставил меня устало выдохнуть и вновь посмотреть на Клэр. Она уже была порядком пьяна от местного прославленного фруктового напитка, который был почти не горек на вкус, но и основательно подвергал мозг иллюзорной расслабленности буквально через несколько рюмок. И судя по тому, что я перед собой видел, что возможно повстречаю родителей и что ненароком освежил в памяти лицо погибшей Нэйди, выпить как минимум полбутылки призмы мне бы тоже не помешало.

«Что с ней не так? Специально хочет вывести меня? Но почему? Ее разозлило то, что я лишился какого-либо наследия?»

Решив прервать этот цирк, я длинными шагами направился к сладкой парочке, неосознанно начав крутить в воздухе правой кистью, разминая ее. Но на пути меня вдруг кто-то остановил, схватив за руку. И лучше бы это бы не тот, о ком я думал.

— А ты что здесь делаешь?

— Да скотский рот… — я грубо отдернул руку от легкой хватки и злобно посмотрел в глаза горе-предку через сомкнутые брови снизу-вверх. — Неужели этот вечер недостаточно испорчен, что и ты решил подсыпать дерьма? Я думал, мы все решили неделю назад.

— Однозначно. И как успехи, сынок? Попрошайничать на улице еще не начал? — это его лукавство в каждом выплюнутом в мою сторону предложении с недавних пор уже начинала раздражать больше всего.

«Я-то терпеть его не могу из-за отношения ко мне и его невыносимо скверного и тупого характера. Но почему он так общается с родным сыном? За что так ненавидит? Неужели за открытие глаз на измену жены?»

— Все замечательно. Скоро я буду богат и ни в чем не буду нуждаться. И тогда эта мерзкая улыбка сойдет с твоей рожи с такой скоростью, что защемит челюсть.

— Никак не уймешься, смотрю. Что ж, удачи. Посмотрим, куда тебя приведет жизнь. Но даже не смей обращаться ко мне или к матери за помощью. Такой выродок как ты не достоин нашей любви и даже малейшей поддержки.

— Ох, как же я вас обожаю… — ощущая бурление крови в жилах и захватывание воздуха в легких, тяжело выдохнул я эти слова и продолжил: — И почему у всех нормальные родители? Почему я один такой? Вы сами виноваты во всем! Особенно ты! — рука сама поднялась, а указательный палец начал тыкать ему в грудь. — Прояви ты должное уважение, признай меня родной кровью, я бы так же относился и к тебе! Но нет, тебе вечно надо все заблевать этой желчью! — я уже сильно повысил голос, на что находящиеся рядом гости удивленно покосились, а некоторые поспешили отойти от центра начавшего извергаться вулкана. — Уставились на что-то интересное, шакалы?! Своих проблем мало?

— Убежден в собственной правоте, как и всегда, — он держался уверенно, говорил ровно и спокойно, привычным низким голосом. Словно пытался показать возвышенность надо мной, и что его это не задевает. — Я ставил себя на твое место, чтобы понять, но так и не понимал. Ты же не хочешь поставить себя на мое. Я дал тебе дом, жизненные уроки и впустил в самостоятельную жизнь. Ты же, избалованный мальчуган, ни разу не поблагодарил меня хоть за что-то, относился ко всему как к должному, отказывался от малейших просьб, занимался какой-то ерундой, доставлял нам с матерью множество проблем. А когда я пытался с тобой поговорить, чтобы вразумить и сказать, как будет правильно, ты начинал ссору. Как мне еще к тебе относиться после такого?

Кидаться ему на шею со слезами и извинениями я не собирался, даже если бы это положило конец нашей войне. Это бы значило мой отказ от убеждений и согласие с заведомо ложными.

— Подумай над всем этим. Но сначала ответь на мой первый вопрос. Какую детальку игрушек ты здесь забыл? Да еще и привел свою потаскуху сюда.

Мне жутко захотелось врезать ему прямо здесь, при всех, но я сдержался. Не из-за норм приличия в этом идиотском обществе, а из-за инстинкта самосохранения. Не хватало еще поселиться на неопределенный срок в темнице за нападение на главного торговца Империи, пусть он и был моим отцом. К оскорблениям в свой адрес я привык, но вот к затрагиванию близких мне людей нет. И было в какой-то степени даже смешно, что отец посмел назвать кого-то потаскухой, а ее спутника жизни глупцом.

— Что, не согласен? Так обернись и разуй уже наконец-то глаза, бездарь.

Рефлекторно повернув шею через плечо, хоть и не желая больше слушать этого упыря, я тут же застыл на месте, приоткрыв рот. Здоровяк уже в открытую лапал мою девушку, особенно обнаженные места ее кожи на платье сверху, совершенно не беспокоясь, где находится, и чья это дама. Но, что самое поразительное, она совсем не сопротивлялась.

У меня не было слов. Моя любимая Клэр, с которой мы встречались целых два года, сейчас вот так в открытую, при таком количестве гостей и главное при мне, позволяла себе подобное. А еще недавно так сладко шептала мне на ухо, что кроме меня ей никто не нужен. Кровь припала к лицу, ноги подкосились от слабости, а в горле пересохло. Внутри меня жутко затрясло, и я, не задумываясь больше о последствиях, пошел прямо к ним, расталкивая попадающихся на пути гостей.

— Не мешай. Просто наблюдай. Это будет интересно. Заодно получит ценный урок и поймет, что мы были правы, — Кастор «Винодел» крепко прижал к себе подошедшую жену, и улыбчиво стал смотреть на надвигающийся спектакль. Но гордости за сына, главного актера, не испытывал никто.

Я подошел чуть ли не вплотную и встал солдатом, ошалело пожирая Клэр. Решил ничего не говорить. Просто посмотреть на ее действия и слова. Через несколько секунд она наконец открыла глаза от получаемого удовольствия со стороны нового кавалера и удосужилась заметить меня.

— А, Флэйд. Уже пообщался с гостями? — она потихоньку отстранила приставалу от себя, смотря мне в глаза. В этом взгляде абсолютно не было ни вины, ни совести, ни даже осознания того, что она только что натворила. Похоже, маму тогда остановил все же не стыд, а страх. И возможно Клэр прекратит жуткий процесс только если я воткну нож в ногу этого ублюдка.

«Поверить не могу, что все это повторяется… Как я вообще мог встать на его место?»

— Флэйд? А, точно, твой парень, — до боли знакомый язвительный голос раздался еще до поворачивания бугая ко мне лицом. Стало сразу понятно, что кавалер был не случайный. Сегодня все будто сговорились устроить мне наипаршивейший день в жизни.

— Тайлан? — прорычал я ему в ответ таким же тоном: — А, точно, твой любовник.

Сказано было по шутке. Но они так переглянулись, будто подтвердили мои слова. И тут я шумно выдохнул, чуть ли не прокричав в лицо уже второму человеку за последние минуты, чем вновь словил внимание всех замолкнувших окружающих:

— Ты что, серьезно?! То есть это даже не в первый раз?!

Клэр отступила на шаг, сменив выражение лица на слегка пораженное. Однако по-настоящему поражен здесь был только я.

Тайлан, мой главный конкурент в свободной инженерии, не раз отнимал у меня клиентов в неудержимой гонке к славе. Только вот кому-то это слава нужна для богатства, а кому-то для мирового прогресса. Продуктивное вышло соперничество, ведь я не мог позволить какому-то алчному подонку занять мое место вершителя истории. И поэтому он решил ударить в спину. Занять место возле моей спутницы.

Его гигантская рука опустилась мне на грудь, сдержав от приближения к Клэр, и я посмотрел на него бешеными глазами. Он самодовольно выдержал взгляд и громко ответил за эту девицу тем, что однозначно подтвердило мои ужасные догадки, а заодно и выставило его неким победителем:

— Да, Флэйд, твоя девушка уже давно бегает ко мне. И зарабатывает совсем не мастером в салуне красоты — ее вышвырнули оттуда буквально через день. А демонс…

— Заткнись!

— А демонстрацией мне твоих наработок, — почти не обратив внимания на перебивание Клэр, он продолжил долгожданные повальные откровения прямо мне в лицо. — И кое-чего еще.

— Не верь ему, Флэйд! Да, меня не приняли на работу, и золото шло от дальних родственников, но с этим подонком я только познакомилась! Ты же знаешь, он просто хочет насолить тебе любыми способами! Верь мне, а не своему врагу!

«Отрицает… Она отрицает это двойное, а то и тройное чудовищное деяние, если учитывать ложь возлюбленному. А был ли я вообще когда-нибудь для нее возлюбленным?»

— Да можешь уже раскрыться, Клэр, все равно я обеспечу тебя куда лучше. Ну а ты, Флэйд, верь фактам, а не словам падкой на золото девицы.

И факт он предоставил. Сняв одну перчатку и немного засучив рукав, Тайлан показал мне то, чего я страшился немногим меньше измены. Мою старую наработку «наружного скелета» в грязных волосатых ручищах. Только усовершенствованную в разы. Начинаясь от его запястья, инженерное устройство проходило гнущимися железными креплениями через ладонь и все пальцы с двух сторон. Разрабатывая его как механического помощника практически во всех сферах деятельности, который даровал человеку дополнительную искусственную силу, я оставил это изобретение после небольшого застоя на будущее, переключившись на другие.

И теперь оно красовалось на руке моего конкурента, который сам бы в жизни не догадался и уж тем более не смог создать что-либо подобное. До момента, пока моя собственная девушка не показала ему все чертежи, записи, планы и начальную версию устройства.

Несмотря на пробуждающую тошноту, подкатывающую к горлу, возникало ощущение, что это лишь плохой сон, и я сейчас проснусь рядом с мирно сопящей Клэр. Ничего не было, она так не поступала. Вшивый подонок все еще пытается догнать мой успех.

Однако все было по-настоящему. И Тайлану было даже наплевать, что все вокруг услышали, что идея нового устройства, которое перевернет мир и принесет ему мировую известность, была украдена. Наверное, он знал, что плевать было и этому обществу, включая моих родителей.

— Так что пути назад уже нет, дорогая. Ты либо моя, либо этого неудачника, — он протянул руку и снял украшение с моего костюма, которое Клэр навесила на меня перед выходом в это злополучное место. — Я победил. И наконец-то сокрушил юного выскочку Флэйда, — под эти слова он сжал одетую в устройство кисть и почти без какого-либо собственного усилия погнул немалую серебряную брошь.

Я посмотрел на лживую ведьму, которая даже не покраснела, а действительно задумалась над тем, чтобы и вправду остаться с ним. И не сводя с нее тяжелого взгляда, молниеносно вытянул левую руку вбок по направлению к подлой свинье. Три выставленных пальца ударили недоинженера в кадык, от чего он резко замолчал и стал задыхаться, отстранившись на несколько метров назад. Если раньше на фоне нашей теплой беседы царило молчание, то сейчас однозначно зависла кладбищенская тишина.

— Ты что творишь, придурок? — сказанное ртом моей девушки было единственным, что помимо болезненного кашля ублюдка нарушило этот покой.

— Да я поверить просто не могу! Ты…

Я прервался, чтобы спасти свою жизнь. Вовремя успев повернуться на источник шума и оценить ситуацию, я перехватил бегущего на меня Тайлана с его занесенной рукой, покрытой губительным устройством, что наверняка могло бы проломить мне череп, и заставил неуклюже пробежать дальше. Однако в инстинктивном порыве я не предусмотрел, куда он упадет. Это стало моей непростительной ошибкой.

— Джейден, берегись! — откуда-то сбоку донесся пронзительный женский вопль, но было поздно даже кричать. Худощавого паренька, который был немногим младше меня, буквально снес мой вечный соперник, заставив грохнуться на пол и серьезно на вид удариться головой. Тайлан ненароком приземлился прямо на него, подбавив тому дополнительных мучений. Бедный паренек.

— Довольно! Я бросаю тебя!

«Ну разумеется бросаешь. Нашла повод сделать это, выставив меня виноватым».

— Ты агрессивный, ненавистный и самодовольный кретин!

«Насчет самодовольства я бы поспорил. Но может хоть раз посмотришь на себя?».

— Да провались ты, неудачник! Ты и вправду думал, что я когда-нибудь любила тебя? Не нужен ты мне без золота. Называй это практичностью, которую ты так ценишь.

«Да… Стоило и раньше догадаться. Насколько же ослепляет новичков влюбленность. И последнее ты, конечно же, сказала максимально тихо, вплотную. Чтобы потенциальные мешки с золотом вокруг не узнали про твою истинную сущность».

Пока я думал над тем, почему вдруг реагирую на все это с таким обманчивым спокойствием, Клэр решила исправить эту ситуацию, прильнув губами к моему уху. И каждое прошептанное ею предложение укалывало меня острейшей иглой никогда прежде не слыханной искренности прямо в сердце.

— И да. Я зарабатывала у Тайлана и телом. А перед этим просто так спала с Вайатом. Ты не зря что-то подозревал. Затем, три месяца спустя, я одновременно переспала с Райли и его девушкой. Еще полгода назад меня жестоко изнасиловали. Но я не рассказала тебе, потому что мне понравилось, и я просила их не останавливаться. Ну и совсем недавно я целовалась в переулке с каким-то грязным уличным дворнягой. Мне захотелось освежить эти воспоминания, а заодно подбавить себе новых, безумных ощущений… Ну, кто как ни ты, понимаешь меня в этом плане.

— Вызовите лекаря для нашего гостя. А вас, господин, я попрошу удалиться. Или нам придется вывести вас силой, — сухие слова будто раздавались где-то далеко. Свет весь померк, звуки затихли, а чувства притупились. Мир начал переворачиваться. Ничего вокруг уже не было важно. Даже то, что почему-то на меня, а не на этих двух провокаторов, ополчились еще и окружающие. Я смотрел на свою девушку с неописуемым выражением лица, пока она застыла в оценивающей мою реакцию ухмылке. Словно еще и гордилась своим поведением и этими бесчеловечными «достижениями».

«Да что не так с этим человеком? Почему это все вообще сейчас происходит?»

— Стража, выпроводите этого человека. Ему лучше покинуть нас к приходу Эмбер.

Какие-то хватки на моих руках. Клэр исчезала. Противоречивые взгляды гостей исчезали. Насмешливая рожа отца и нахмуренное лицо матери исчезали. Смена изображения перед глазами. Я уже стоял на улице. Один. И всматривался вдаль. Затем поднял лицо наверх, к сгущающимся черным тучам. Что-то упало на нос. Я осторожно смахнул пальцем дождевую каплю и стал всматриваться в нее, будто увидел внутри новый, крошечный мир. Затем еще несколько разбились о лоб, и вот уже полил настоящий ливень.

К ногам словно привязали тяжеленные камни, но они все же смогли доволочить меня к городской реке. По пути я начал замечать те вещи, к которым до этого относился безразлично. Какой красивый белый забор, что огораживал путников от падения вниз, в воду. Какие спокойные и невинные люди тушили камин в далеком доме и укладывались спать. Какой забавный пес пробегал мимо, окинув меня быстрым взглядом, и остановился на секунду, чтобы встряхнуться от дождевой влаги. Остановился не рядом со мной, а через пять метров, учтиво сохранив меня от выплесков.

Размеренная все-таки жизнь у этого пса и его животных собратьев. Одно лишь удовлетворение первичных биологических потребностей. Их не интересует происходящее в мире. Ни глобальные события, ни войны, ни заговоры, ни преступные группировки, ни злодеи, ни герои. Они не стремятся захватить власть над миром, не жаждут славы или расплаты, не испытывают ненависти, сомнения и скорби. Не ставят глобальных целей, не меняют мировоззрения, не влюбляются и не предают. По крайней мере так, как это делают люди. Никаких существенных забот, тревог и потерь, сжирающих тело и разум изнутри.

«Прекрасная, должно быть, жизнь… И в то же время пустая и бессмысленная».

Но вся эта внимательность вкупе с мечтательностью закончилась так же быстро и внезапно, как и началась. Мозг непонимающе посмотрел на меня и постучал по черепушке изнутри, чтобы проверить, все ли у меня в порядке. После чего бессердечно достал из-за пазухи тот моральный груз, что получил несколько десятков минут назад.

И я снова задумался о Клэр. О чем же еще было думать. Все вставало на места. Ее отговорки, явные обманы, какие-то одиночные прогулки, на которые я закрывал глаза. Чрезвычайная милота, когда дело доходило до подарков и одалживаемого мною золота. Внезапное сегодняшнее перевоплощение после узнавания моего нынешнего материального состояния. Заигрывание и флирт с новой богатой жертвой. Проклятье, да даже знакомство наше было не случайным. Оно произошло на точно таком же банкете, куда меня притащили родители.

За мыслями я и не заметил, как достиг наивысшей точки моста и повернулся к реке, бурно протекающей в тридцати метрах внизу, в каньоне. Вокруг никого не было, даже собака покинула меня. В такой ливень это было и не удивительно. Я потянулся за твердым округлым предметом во внутренний карман, чтобы выкинуть его в бездну и дать реке унести куда подальше. И возможно даже со всеми негативными мыслями, если вежливо ее попросить.

Но внезапно наткнулся на что-то сухое и мягкое. Оставив обручальное кольцо на месте, я с поднявшимися бровями достал это и тут же глубоко выдохнул. Салфетка. Ввиду последних событий она совсем вылетела у меня из головы. Немудрено.

Дрожащими руками я стал потихоньку разворачивать уже намокшую от ливня находку. Как тут же замер.

Стоит ли это делать сейчас? Свен настоятельно порекомендовал не делать глупостей, но при нынешнем состоянии и эмоциях за последствия я не могу ручаться. Уже не знаю, что буду делать и что могу делать. Вдруг это будет величайшая ошибка в моей жизни? Что, если с просвещением придет и жажда незамедлительной мести, а после и ни разу не предназначенная мне судьбой темница до самой старости?

Не помню, сколько я так простоял со скомканной салфеткой в руке, пока все же не решился сделать это. В любом случае рано или поздно я узнаю имя убийцы моей дорогой Нэйди. И те же самые эмоции, а вместе с ними и дальнейшие намерения, захлестнут меня в любом случае.

Кто же мог предвидеть, что именно этот самый момент под дождем навсегда изменит всю мою дальнейшую жизнь. Не откровение Клэр, которое лишь подвело ко всему этому. Не потенциальное изобретение какого-нибудь переворачивающего сознание и быт рядовых жителей устройства с гравировкой моего имени на нем. А секундное прочтение трех слов на какой-то жалкой, мокрой салфетке.

Стоило ли мне тогда выбросить ее в реку вместе с кольцом, а затем спокойно выяснить из уст Свена всю правду, чтобы он сдержал меня он последующего решения? Думаю, нет. Я был жалким неудачником, которого все обманывали и презирали. Мальцом, не сумевшим самостоятельно реализовать себя. Слепым идиотом, потерявшим из-за лживой бестии искреннюю и преданную любовь под самым носом. И посмотрите, кем я стал теперь, поступив в итоге так, как поступил.

Твоя Клэр

Ревность

Чернила немного растеклись, но слова были отчетливыми. Ошибки быть не могло. Здесь и вправду было написано имя моей уже бывшей девушки. Свен предположил как-то раз эту возможность, но я быстро заткнул его, не желая слушать. Он и сам не верил в это, но похоже расследование вновь привело следователя к одной из подозреваемых. Не было смысла не доверять моему другу, тем более, после сегодняшнего, я поверил бы даже в то, что эта тварь ест живьем детей. Истинная сущность Клэр, раскрывшаяся мне полчаса назад, лишь подбавила горечи в этот пылающий котел вновь открывшихся воспоминаний о том убийстве.

Но ты не прав, Свен. Это точно была не ревность. Ей все время было плевать на меня. Это было собственничество. Ей не хотелось конкуренции на богатого жениха. Не знаю, что бы я делал, если бы раскрыл салфетку на банкете. Или если бы Клэр не вела себя как самая настоящая блудница, и все прошло бы нормально. Наверное, просто бы не поверил и после грубо попросил бы друга объясниться в этом ложном и бессмысленном обвинении.

Задушила ли она мою нежную Нэйди собственными руками или наняла кого-нибудь? Неважно, я отыщу всех причастных. С самого инцидента я очень долго размышлял о действиях над теми, кто убил ее. Какие только мысли пыток и мучений не приходили мне на ум. Но я всегда отвергал их. Вонзить импульсивным ребенком осколок в бедро вонючего ублюдка, переспавшего с моей мамой, да еще и в порыве эмоций — это одно. Эти же мысли были совсем другим. Я не думал, что способен на нечто подобное.

Однако точно так же я думал и про Клэр. И она уверенно показала способность на куда большее, чем даже моя мать. Чем та горилла Бартон. Ведь, скорее всего, он просто пригрозил Нэйди, чтобы напугать меня.

Ударившись коленями о мокрую мостовую, я опустил голову и закрыл глаза. Кисти со всей силы сжимали кольцо в одной руке и салфетку в другой. На улице не было холодно, дождь был приятный и теплый, но меня трясло изо всей силы. Это все до сих пор казалось каким-то чудовищным сном. Такого не могло произойти. Как один человек мог натворить столько грязи, столько ужаса? Как она могла спокойно притворяться все это время, представляясь совершенно иной в моих глазах? Как она могла довольствоваться этими поступками?

«Как могла убить ее…»

Вздернув лицо наверх, навстречу бесчисленным каплям дождя, я во все горло прокричал целому миру. В этот крик я вложил все, что скопилось. Все, что зачем-то отчаянно пытался удержать в себе. На глаза навернулись слезы, то ли от обиды, то ли от злобы, то ли от печали, то ли от безнадежности, то ли просто от дождя. А может и от всего разом. Тело сжималось, напрягало каждый мускул, жаждало разорваться на части. И это не облегчил даже крик. Физическая боль, да еще и такая серьезная, впервые завладела моим телом без каких-либо на то причин. Только самовнушение, рожденное от моральной.

«Нэйди… Почему я не прислушался к тебе, к отцу, к Свену, к остальным? Почему я доверился только этой твари и не уберег тебя от нее? Почему ты пострадала из-за меня?»

Я оперся кулаками о забор и беспомощно стиснул зубы, пока невиданные с самой гибели единственного волшебного создания в моей жизни слезы залились новым потоком. А через секунду и вовсе начал неконтролируемо биться головой о деревянную преграду, с каждым разом все сильнее. Наверное, чтобы наказать себя. Дать прозреть этой тупой башке, которой ясно думать мешала какая-то глупая и фальшивая любовь к ужаснейшему человеку на планете.

Но вместо ожидаемого прозрения ко мне вдруг начало приходить что-то другое. С каждым новым ударом и потрясением мозга оно на удивление становилось лишь только яснее. Уходили боль и страдания, плавно перетекая в какую-то иную форму. То чувство, которое преследовало меня чуть ли не с самого рождения. Оно доставило мне множество проблем с различными людьми. Но только сейчас я начинал понимать, что неправильно им пользовался. Я противился самому себе, кипящей злости. И от этого происходила какая-то каша, приводившая меня только к позорам и неудачам.

Уже точно нечего терять. Оставалось лишь только перепрыгнуть через забор прямо в реку, где течение приведет меня к водопаду, что разобьет мою никчемную жизнь о камни.

Однако был и другой вариант. Меняться. Нынешний Флэйд не добился успеха. И если сейчас я совершу самоубийство, то Клэр победит. Она и дальше будет спать со всеми, выручать у них золото и изредка вспоминать меня как неудачника, за спиной у которого научилась делать все это. А также, упаси, подавать пример всем остальным, еще не испорченным девушкам. Нэйди не будет отмщена. Не знаю, какие улики там раздобыл Свен, но мне почему-то казалось, что без моей помощи он не посадит ее за решетку. Хотя для такого исчадия обычного тюремного заключения было бы мало.

Остановившись после пятнадцатого сильнейшего удара о дерево, я посмотрел вперед. О вдыхании воздуха я забыл еще во время крика, и сейчас организм старался восполнить потерянное мучительной одышкой. Голова жутко болела и уже не трезво соображала. Но я не замечал всего этого. Мысли были поглощены желанием жить. Желанием действовать. Месть — это самое малое, чем я могу отплатить. За Нэйди. За себя. За тех, кого Клэр еще может уничтожить в будущем.

Оглушительный гром прогремел в небе. Стали проблескивать молнии. Ливень все усиливался. Такой погоды столица не видела уже давно…

Сильно подвыпившая Клэр, покачиваясь, направилась к двери нашего одноэтажного дома, на ходу доставая из сумочки ключи. Проводивший ее паренек улыбнулся, задержался взглядом на вальяжной походке несколько секунд и подозвал к себе. Это был даже не Тайлан.

Отвратная блудница промурлыкала, развернулась и подошла к нему вплотную. Прямо на моих затаенных в древесных кустах глазах Клэр совершила последнее доказательство того, что все сказанное ей было правдой. Что это не было выдумано с целью позлить меня. А вместе с доказательством окончательно подпитала мое желание. И мою руку вела уже не ревность — к этой бестии я не испытывал даже остаточных положительных чувств. Вела только месть и полная убежденность в том, что я не могу не свершить задуманное.

Дав себя облапать уже второму любовнику за сегодня, Клэр наконец-то оторвалась своим грязным ртом от его, попрощалась и снова направилась к двери. Незнакомец ушел, но я даже не посмотрел ему вслед. Он был не виноват. На легкодоступную позарился бы абсолютно любой, и всему мужскому населению Хроно морды не набьешь. А если даже и набьешь, то ничего не изменится. Все дело в распущенности самой девушки, в том, как она относится к приставалам. Именно этот первоисточник проблемы необходимо излечивать.

Но неужели многие девушки сейчас и вправду такие испорченные? Когда были войны, жены годами верно ждали возлюбленных. Да сами, если уж на то пошло, шли на войну, лишь бы быть с мужьями ближе, помогать им, несмотря ни на что. Заботиться о них даже когда надежды никакой нет, посылать ухажеров куда подальше. Что же с ними случилось? Неужели только тяжелые времена способны рождать верных девушек? Неужели они расслабляются настолько, что готовы отдаться похотливым желаниям даже с незнакомцами? Даже при живом и здоровом муже?

Попав в скважину с нескольких попыток, Клэр выругалась и наконец раскрыла эту проклятую дверь. Как вдруг услышала сзади мои твердые шаги.

— Грэг, смотрю, все не насытишься? — игриво прожужжала она, поправив волосы.

Развернувшись, это животное увидело совсем не того, к кому обращалось. Ее глаза расширились за секунду, а внешние признаки опьянения и вовсе пропали. Я замахнулся и без всяких разговоров со всей силы прописал ей жесткий удар в нос. Мразь отлетела внутрь дома на целый метр, и я вошел следом, закрыв за собой дверь на ключ. Затем схватил из кармана все еще мокрую салфетку и запихал ей в рот, после чего поволок по полу за эти длинные волосы, аромат которых нежно вдыхал еще несколько часов назад. Рука, закрывающая ее пасть, сильно дрожала и при крепкой хватке, а грудь и вовсе обжигалась изнутри потоками волнения при каждом вдохе. Но все это перекрывалось мучениями распутной твари, сокрушившей мою жизнь, и уверенностью в том, что она заслуживала и не это. Удивительно… человек, которого я еще недавно целовал, теперь виделся совершенно другим. Именно поэтому не останавливаться было так легко.

Клэр мычала и почти бесшумно кричала через салфетку в мою ладонь, пытаясь оторвать то одну мою руку от волос, то другую ото рта. Бросив хрупкое тело на кровать, я сразу же начал привязывать ее конечности к деревянным спинкам находящимися тут же веревками. Еще неделю назад она предложила разнообразить наши половые отношения, захотев попробовать со мной что-то новое. Не был уверен тогда, но теперь буду больше чем рад удовлетворить ее желание.

Возможно было бы весьма поучительно узнать, как она стала такой. Как относится ко всем этим вещам и о чем вообще думает. Однако я по-прежнему не проронил ни единого слова. Это было неважно в столь личном случае.

Тварь смотрела на меня взбудораженными глазенками и молила ими о пощаде, одновременно пытаясь освободиться от веревок и вытолкнуть языком уже новый кляп.

«Даже если я остановлюсь сейчас и отпущу ее, то она так просто этого не оставит. Я угожу в тюрьму за покушение, а она снова будет в выигрыше. В еще большем, чем ранее, ведь окончательно сокрушит меня. И там я уже не смогу что-либо изменить».

Отступать больше некуда. Остается лишь продолжать.

Схватив ее за лоб и прижав голову к подушке, я начал наносить губительные удары прямо ей в лицо. Попутно держа в памяти и те признания с банкета, и те моментально сложившиеся у меня образы. Как она приходила со своих прогулок с непонятной улыбкой и чмокала меня в щеку, говоря, что любит. И в те моменты я был рад, даже не представляя, откуда она только что пришла, и чем там занималась.

Конвульсии Клэр на кровати угомонились. После пятнадцати ударов я остановился и осмотрел ее разбитое напрочь лицо с одним лишь приоткрытым глазом. Да и тот глядел уже не на меня, а куда-то вверх.

И я улыбнулся. Так широко, как, наверное, никогда прежде. Все волнение и дрожание рук уже незаметно пронеслось. А ведь стоило только начать. Даже вещи, что раньше не делал и не подумал бы сделать. Да хоть такие жестокие, если на них имеется достойная причина. Что касалось текущего момента, то его уже не изменить. А потому нужно было извлечь максимум удовольствия и растягивания процесса, дабы воспоминания остались соответствующими.

Я достал кольцо, приобретенное мною за продажу единственной модели и бумаг на использование одной из маленьких инженерных малышек, над которой я трудился несколько месяцев. Затем присел на одно колено рядом с кроватью и развязал ее левую руку, которой из-за отсутствия сил она даже не попыталась выцарапать мне глаза.

— Я долго представлял, каким будет этот момент, — на удивление мой голос даже не дрожал, а напротив, был предельно уверенным. — И теперь понимаю, что предугадать всего невозможно, — надев кольцо на ее палец, я улыбнулся. И посмотрел в ее повернувшееся на меня опухшее покрасневшее лицо, наконец показывающее хотя бы толику истинного обличия хозяйки. — Дорогая Клэр… ты будешь моей женой?

Ответа из кляпа не последовало. Лишь только хилое мычание.

— Прости, что? — не выпустив ее ладонь из своих, я приблизился ухом к ее рту. — Не будешь? Какая жалость.

Попытавшись достать кольцо обратно, я встретил препятствие в виде ее натянутой кожи. Еще несколько сильных подергиваний не помогли. И тогда я оглянулся в поисках подручных средств. Но ничего полезного кроме подноса с двумя столовыми приборами и ее недоеденным завтраком не нашел. Поняв, что это уже был совершенно новый уровень после обычного избиения, и на него у меня возможно не хватит духу, я нарочно решил вспомнить тот ужасный день. То искривленное в муках лицо Нэйди, на маленькой шейке которой виднелись синяки от пальцев. А заодно вспомнить и лживо сопереживающую морду Клэр, когда я рассказал ей о насильственной смерти подруги.

И тогда рука сама схватила нож.

Отрезание пальца оказалось немного более сложным процессом, чем я себе представлял. Но и куда более увлекательным. Трудности возникли во многом из-за кости, но мои цепкие от тренировок и инженерных вечеров пальцы быстро приноровились к неведомому ранее делу. Кольцо было снято. Не с обычной стороны.

Клэр наконец-то оживилась и начала истошно орать сквозь веревку в наполовину выбитых зубах. Звук доносился пугающий, с непривычки от такого обычно стынет кровь. Но невинная Нэйди наверняка боролась за жизнь с еще более страшным.

Изначально я планировал закончить все куда менее кроваво. Сжать ее шею всеми пальцами со всей силы до тех пор, пока она не решит превратиться в человека или не подохнет. Но что-то нашло на меня. Оттянув веревочный кляп и запихнув ей в пасть кольцо по соседству с салфеткой, я уже хотел приняться за остальные пальцы. Как вдруг неожиданно даже для себя самого перехватил нож и вонзил ей в живот. А затем снова. И снова… С каждым разом хотелось сделать это еще раз, еще сильнее, еще быстрее. Я все крепче сжимал рукоятку и сдавливал челюсти до такой степени, что казалось, будто ненароком сломаю себе все зубы. И тогда решил разомкнуть их, истошно проорав:

— Сдохни, отродье нажравшейся природы! За все, что ты сотворила!

Рука дико устала. Я невольно выпустил нож, отпрыгнул от кровати на пол и начал остервенело метаться по комнате, с бешеным рычанием опрокидывая всю попадавшуюся мебель и предметы на ней. Так продолжалось до тех пор, пока не устал и весь организм. Кое-как возобладав над собственным контролем после продолжительного выплеска эмоций, я грохнулся на пол у столика и прислонился к нему спиной. Рот хватал и выпускал воздух, тыльные стороны ладоней вытирали пот и брызнувшие капли чужой крови с лица, а глаза не смыкались ни на секунду моргания. Лишь пораженно таращились на объект моего первого убийства.

Я думал о том, что свершил для Нэйди долгожданную месть. Что очистил не только себя, но отчасти и мир от этого развратного монстра. И даже не чувствовал ничего, что должен был чувствовать после такого жуткого на первый взгляд способа очищения. Ни тошноты, ни отвращения, ни страха перед тем, на что я оказался способен. Странно…

Отдышавшись, я медленно поднялся с пола, миновал кровать и заковылял к окну. В ночном небе горели большие звезды, переливались разноцветные и необъяснимые своды, которыми я всегда любовался. Но теперь глаза мои были устремлены только на распростертую до самого горизонта часть столицы с горящими уличными огнями.

Рано или поздно пропажу Клэр или даже ее труп обнаружат. И первым подозреваемым буду я. Человека, свершившего необходимое правосудие и спасшего многих других парней и даже девушек от пагубного влияния этой блудницы, однозначно захотят посадить за решетку, наплевав на это все. Идти в тюрьму за ответное убийство того, кто справедливо или вынужденно сделал такое с Нэйди, я может и готов был бы. Но за Клэр?

Снова, как и на мосту, я предстал перед судьбоносной развилкой: сдаться как слабак, позволив в итоге победить даже мертвой блуднице, или меняться дальше, действовать. Но что помимо избегания этого глупого закона делать теперь? Когда тварь, не только загрязнявшая людей, но и убивавшая хороших девушек в корыстных целях, наконец-то мертва.

Повернувшись на все еще лежащую в том же положении Клэр, я невольно вспомнил про ее подруг. А ведь они мне никогда не нравились, хотя на деле почти ничем не отличались от моей бывшей. Только вот в их отношении меня не ослепляла любовь, и я даже тогда видел их грязную сущность. Что, если кто-то из них посоветовал Клэр убить Нэйди? Что, если кто-то из них научил смотреть на всю эту грязь как на благоухающие цветы? Что, если она лишь одна из множества порождений, а они еще хуже?

Я заинтересованно посмотрел в мертвое лицо блудницы, поднял выпавшее оружие эффективнейшего очищения и вдруг снова улыбнулся. Потому что ко мне пришло очередное осознание. Плевать на эту инженерную карьеру, которая наверняка не принесет мне должного удовольствия даже от наивысшего результата. Лишь случайное хобби, на которое я сместил все усилия и надежды.

Плевать на все проблемы, на все это лицемерное общество, на все моральные устои, на родителей. Плевал я и раньше, но почему-то не полностью. А стоило бы. Ведь все это не для меня. Я родился не для того, чтобы стать одним из миллионов. И теперь, в самый решительный момент жизни, наконец действительно могу выбрать тот путь, который сам хочу выбрать. Без какого-либо влияния со стороны окружающих. Со стороны каких-либо устоявшихся норм и правил.

Я засунул нож в правый рукав нелепого костюма, который, тем не менее, отлично прикрывал оружие. Затем накинул любимую темно-красную накидку, которую мне больше никто не мешал надевать, подмигнул Клэр на прощание и отправился к выходу. Навстречу своей судьбе…

* * *

Выйдя на жаркую затхлую улицу, я не встретил ничего кроме чистейшей темноты.

«Ох… Так вот, откуда я, где взял нож и как оказался здесь».

Для того чтобы понять все это, достаточно было всего лишь развернуться и увидеть. Что я и сделал. Нет никакого монстра, запрещающего мне оглядываться назад, и никогда не было. Я сам выдумал его, чтобы оправдать слабость. В тот раз мне мешало обернуться всего лишь обычное нежелание возвращаться в прошлое. В парочку самых роковых моментов. И хоть в итоге я из каждого вышел неоспоримым победителем, воспоминания остались не самыми приятными. Теперь же Арайя буквально заставила меня снова погрузиться туда. Надеялась сломить.

Отныне я отчетливо понимал, что все это сон. Из моей головы словно вытащили мозги и окунули их в ледяную воду. Тщательно прополоскав и смыв все то, что отягощало меня раньше и скрывало толстыми слоями грязи отвлекающих факторов необходимые мысли, а затем засунули обратно.

Впереди загорелись уже знакомые огни, и я уверенно пошел к ним навстречу.

Та же картина. На этот раз я даже не остановился в раздумьях, а решительно побежал налево. Убивать ярких врагов мира, которых таковыми считал не только я. Именно поэтому здесь мне начали помогать, появились если не последователи, то напарники и помощники. Вместе мы спасли множество невинных, покарали множество виновных. Химеры сгинули первыми. Оставшиеся фиолетовые хотели сбежать, но внезапно их окружили толпы восставших людей с жаждой мести в глазах. Это была победа из самых прекрасных снов. Если бы только в реальной жизни все было так просто.

И, что весьма удивительно, победили не только здесь. Оставленная в покое толпа блудниц справа, увидев это, присоединилась к общему веселью. И хоть не все перестали заниматься нечистотой, даже это оказалось куда более достойным результатом, чем мой метод.

Что касалось солдат синдиката на крышах, с разинутыми ртами глядевших на все это, то мне уже было все равно. Тайлан не добился успеха даже с моим усовершенствованным прототипом. То ли отец повлиял на это, то ли он сам ушел в подполье, но я не слышал о нем с тех пор ни слова. Да и неважно. Важно то, что техническое поражение моему главному конкуренту подвинуло меня на новые свершения в инженерном плане. И хотя копии моей крошки отныне служили на предплечьях новых воров, предела дальнейшего развития все еще не было.

Пусть оставят мои устройства себе. Посмотрим, добьются ли они большего, чем тот же Тайлан с моим предыдущим. Никакой уникальности они у меня не забирали. Я уникален и без своей малышки. Я — Флэйд. Изувер. Меня знают, уважают и боятся вовсе не из-за инженерного устройства. Я много раз доказал, что премного эффективен и без него.

Не боясь оказаться под атакой огнеметов или арбалетов, я спокойно пошел по уже освобожденной площади к тому переулку, где увидел главного врага. Лидера Тьмы.

Существо в капюшоне вновь развернулось. Но вот только теперь я не отпрянул от увиденного. Вместо этого, я наплевал на его ужасающую природу, на неизведанное происхождение, на мнимое всемогущество и на собственное ощущение ничтожности по сравнению с ним. Лишь сделал то, что было в моих силах. Покрепче сжал кулак и со всей силы зарядил прямо в центр двухмерного переливающегося изображения, где должно было быть лицо.

Готов был поклясться любому, монстр был весьма удивлен в тот момент. Сомнением и даже каплей страха так и веяло от него. И это все, что мне было нужно для удостоверения великой победы.

— Флэйд… Я…

Подняв голову к обратившейся ко мне Рейн, я увидел на ее лице только сожаление. Лидер уже исчез, оставив нас наедине с нашей проблемой. Она не сделала пока ничего страшного, но похоже собиралась. С одной стороны, не такое уж и предательство, если мы едва знали друг друга и вообще были расположены на разных континентах. Быть может у нее вообще уже есть любовь ее жизни. И это лишь я начал думать наперед.

«Не удивительно. Уже занятая девушка, что ведет себя так с прекрасными незнакомцами — это паршивая девушка, мягко говоря».

Но с другой… Я чувствовал, что знал ее всю жизнь. Что я ей еще как не безынтересен. Что нам суждено было встретиться именно в тот момент, в том месте. И я серьезно сомневаюсь, что все это лишь для сокрушения моей психики этим фальшивым поцелуем с моим врагом.

Так что я простил ее. За то, что она еще только могла сделать со мной за пределами сна, в реальности. Будь у нас время, у меня свобода, а у нее желание продолжить сотрудничество, любые наши будущие проблемы можно было бы исправить и предотвратить. Но даже здесь у нас уже оставалось мало времени. Вот-вот должен был появиться Дайлер. И по какой-то причине, я совершенно не представлял, что с ним делать.

Однако вместо детектива меня потревожил тот, кто по первому сценарию повторяющегося сна не должен был здесь быть. Кого я даже в первый раз не ожидал бы здесь увидеть. И говорит это о многом, учитывая происходящее вокруг сумасбродство. Я почувствовал легкое оттягивание края накидки. И недоуменно посмотрелвниз.

— Зачем вы убили мою мамочку?

Я застыл. Буквально всем телом. На меня опустошенно глядело круглое лицо какого-то мальчишки. Он совершенно не боялся меня. Даже после всего, что я натворил. Лишь дергал меня все сильнее, словно пытаясь узнать горестную правду. Не ту правду, что его мать была законченным сгустком куриных экскрементов. Иначе она бы не оказалась в моих исполнительных руках. Столь юный возраст все равно не даст осознать всю темноту ее поведения на стороне. А другую правду — я ли тот злодей, нещадно растерзавший его любимого и единственного родного, оставив малыша совсем одного, даже если не ведал о его существовании. Меня ли стоит наказать, когда придет время.

Шумный топот сзади. Теперь я понимал, почему Дайлер задержался в этот раз. Он опробовал иную стратегию после неудавшейся первой. Пустил на меня премного вовлеченного ребенка. Выдохнув, я заставил себя снова посмотреть вниз. Более того, поднять дрожащую руку и легонько похлопать мальчика по голове, что заставило его перемениться в лице. После чего развернулся и встретил детектива настроенным взглядом. Дайлер вздрогнул от такой неожиданности и принял боевую стойку.

Но все, что он встретил в ответ, это прижатые запястьями друг к другу кулаки, медленно протянутые в его направлении.

— А такое ты предусмотрел?

Дайлер с недоверием и опаской приблизился ко мне, нацепил холодную сковывающую сталь на запястья и повел в темницу. Я поблагодарил его за сопровождение и с легкостью вступил в последнее пристанище в этом кошмаре. Ведь скоро должен был пробудиться в лучшем мире.

— «Признаюсь. Ты меня поразил, Изувер».

Услышав чарующий голос последнего собеседника в мозгу, я улыбчиво повернулся к нему и ответил:

— Спасибо. Ведь все это было только ради того, чтобы впечатлить тебя.

Хроно поднялся с земли, приблизился ко мне и вгляделся сияющими золотистыми глазами из-под маски в мои:

— «Считай это сейчас шуткой, но с какой-то стороны это правда. Текущий разговор нам, к сожалению, больше не представится. Поэтому благодарю тебя здесь и сейчас».

Поведя бровью, я озадаченно посмотрел на него. Все уже не было так просто. Я понял, что поведение непредсказуемого Хроно, в отличие от всех остальных, я не контролировал. И переспросил, ведь иначе пожалел бы об упущенной возможности:

— О чем это ты?

Поиграв на моих нервах еще несколько мгновений, он повел головой и заключил:

— «Придет время, и ты расставишь все на должные места. Направишь и собственную душу на правильный путь. Выберешь меня вместо себя и всего, во что ты верил. Ты поймешь, в какой момент. Так что запомни мою признательность. Она весьма ценна в наше время».

Глава 9. Смятение

Судьба беспристрастна. Ты можешь долгие годы заниматься саморазвитием. Вкладывать усилия в долгосрочной перспективе. Пробиваться по рангам все выше и выше. Совершить государственный переворот. Приобрести собственный город. Основать целый клан. Обучить верных последователей. Неслучайно познакомиться с таинственным мальчишкой. Заручиться его взаимной поддержкой. Помочь в зарождении еще одной общины. Вложить все средства в новую миссию глобального масштаба.

После чего, невзирая на стрельнувшую боль в шее, медленно оглянуться через плечо и узреть, что на все это ушло восемьдесят три года. И несмотря на величайшие победы и достижения, празднования и расслабления никогда не было. Было лишь стремление покорить следующие вершины. Но даже если перед смертью завладеть всем миром, то стоило ли это того? Если в ограниченной жизни уже совсем не остается времени на наслаждение полученным.

Неважно, какие пределы были пересечены, а успехи достигнуты. Все это окажется позабытым и абсолютно несущественным, когда смерть крепко обнимет тебя и унесет в мир забвения.

Арайя сплюнула на собственный стол. Это все, что она могла сделать, размышляя о страшнейшей ситуации уже в шестнадцатый раз на дню. Слишком несправедливым было устройство мира, полного глупых правил природы. Почему ничтожные бездари, которые ничего не добиваются, награждены таким же количеством лет жизни, что и она? Почему людская скупость не старит, а мудрость и деяния не молодят? Почему организмы так несовершенны, так быстро износятся, только начав привносить что-то существенное в человечество? И почему никакие средства и новые изобретения ни капли не помогают отсрочить этот самый неизбежный, а от того и самый ненавистный процесс?

Однако не все потеряно. Есть кое-что, оно может помочь. Должно помочь. Изменить всю ситуацию на корню. Сферы Тиберии.

Но сколько еще можно собирать их? В последний раз хранилище имело уже целых шестьдесят пять штук светящихся артефактов, усердно добытых славным Хроно за все восемь лет существования Тьмы. И любые попытки наплевать на всех и единолично воспользоваться тем, что есть, пресекались им же. Человек, который и сам каждый день справлялся с подобным искушением, понимал ее как никто другой. И хоть монотонно и бесчувственно, но все же убеждал в том, что нужно еще потерпеть. Даже когда делать это уже не было сил.

Находясь в полной тишине, чтобы ничто не отвлекало от гнетущих мыслей, конунг внезапно уловила краем уха приглушенное бульканье со стороны коридора. Словно кто-то издал предсмертный хрип и взбудоражил собственную кровь в горле. И этим кто-то однозначно был ее сильнейший Химера, который не должен был никого пускать внутрь.

Сцепив зубы, Арайя бесшумно поднялась со стула, превозмогая боль в коленях, сделала шаг к алхимическому постаменту и трясущимися руками изъяла оттуда две ампулы с зеленым содержимым. Одну из них она тут же спрятала под объемным рукавом, а вторую стала открыто держать в венозной ладони, ожидая прибытия незваных гостей.

Вместо выбивания запертой двери произошло кое-что другое, еще более сбивающее с толку. Из деревянной щели под ней ни с того ни с сего вдруг полезли извивающиеся змеи. Старуха с завороженным дыханием раздвинула веки, но через секунду уже поняла, что это были даже не змеи. А создания куда страшнее. Живые растения. Сколько же уникальных и красочных созданий Богини, дарующих человечеству возможность дышать, она бесцеремонно погубила. Все для того, чтобы создать еще более уникальные, скрестив их с другими растениями или даже артефактами. И если она сейчас не бредила, то те действительно ожили и пришли за расплатой. Здесь не помогут никакие зелья.

Лозы обвили деревянное препятствие многочисленными толстыми отростками и в один миг сжались. Дверь съежилась прямо на старческих глазах и оторвалась от петель. Затем медленно и чуть ли не бережно унеслась в коридор, оставив в проходе лишь черную бездну, где потухли уже и настенные магические огни.

Из тьмы на свет кабинета через несколько мгновений вальяжно вышла девица, одетая в форму помощницы лекаря. Ее беззаботное лицо с наполовину приспущенными веками и легкой деловитой улыбкой было крайне знакомым. Один раз конунг его уже видела. В тот самый момент, когда Драуг подписал себе смертный приговор, рекрутировав эту смутную персону в высший круг.

Расслабленность Гидры отбила необходимость сбивать с нее концентрацию. Но Арайя все равно начала разговор на случай, если у зеленой твари от предстоящих мук не хватит сил доложить что-либо информативное. Прикинувшись побежденной, конунг впервые за долгое время заговорила подавленным, хрипловатым голосом:

— Ты могла бы уже спокойно выносить своего недомерка через тот же тайный чудо-путь, откуда приползла сюда. Но ты еще здесь. В моем кабинете. Так что же заставило наемную убийцу совершить привал?

— А ты как думаешь? — Гидра молниеносно рассекла ладонью воздух с характерным звуком. Одна из лоз, получив магический приказ, хлестким ударом выбила зелье из костлявой ладони, заставив ее обладательницу зашипеть от жгучей боли. — На тебя повесили метку смерти.

— Значит, время пришло, — вымученно промолвив эти слова, конунг повернулась боком, держа пострадавшую ладонь в другой. И незаметно достала из рукава вторую ампулу, в мгновение откупорив ее крышку. — Видимо, даже у честолюбивого Вулкана в итоге сдали нервы. И он решил прибегнуть к старому проверенному способу.

Девица скользнула зелеными глазами по комнате, остановилась ими на чем-то и неспешно зашагала, совершенно не боясь атаки старого и беспомощного конунга. Вывалив из алхимической сумки все бумаги и пробирки, которые чудом не разбились, она начала складывать туда вещи Изувера с таким безразличным видом, будто бы находилась в собственном кабинете.

— Ох уж эти блистательные секунды осознания горькой правды прямо перед внезапной кончиной, — сказано было с некоторой эйфорией на лице. — Центавры здесь совершенно ни при чем, хоть твоя долгожданная всем миром смерть сыграет им на руку в первую очередь. Не хочешь поставить на время, за которое они сокрушат твой ничтожный клан изменников, когда у тех не будет опытного командующего? Не то чтобы я делала комплимент.

Арайя задумчиво промолчала. Если тварь выйдет из ситуации живой, то расскажет остальным о Тьме. О том, что место конунга займет либо орленок, либо Хроно, либо Ева, которую при малом опыте однозначно поддержат двое первых. Кроме снежноволосой малышки, являвшейся особым исключением, она никогда не воспитывала наследников. Не имела родных помимо одного внука, который и сам должен был возвыситься. Не обучала даже талантливых подчиненных. Ибо планировала оставаться на посту вечно.

— Скажи напоследок, бабуль. Зачем надо было полжизни искать спасение от старости? С таким характером и такими действиями люди обычно погибают гораздо раньше и совершенно по иным причинам, — холодным голосом проговорила Гидра, закончив складывать броню и побочные орудия своего вшивого союзника. Вместе с которым они сокрушили Скорпионов, а теперь самоуверенно задрали носы на куда более опасных природных созданий. Все еще надеясь выскользнуть отсюда невредимыми, похоже.

— Ты гораздо хуже, чем он… — попробовала конунг отвести тему в сторону, чтобы все же заставить врага задуматься. Ведь та, судя по всему, умело могла скрывать за маской расслабленности неслабую концентрированность. — Изувер достанется своему человеку. Но ты, поганка, теперь застряла здесь со мной. И увидишь, как я молодею прямо на твоих глазах. После чего я вычерпаю их ложкой и запихну тебе в глотку.

Не успела Гидра даже улыбнуться, как Арайя протянула руку и выплеснула все содержимое ампулы прямо в ее симпатичное личико. И пока предательница визжала от боли, закрыв лицо руками, старуха кинулась к другому столу, чтобы достать оттуда кинжал. Но она недооценила пронырливость и силу воли этой твари. Та умудрилась осознать, что скоро будет еще хуже, и направила лозы к ее шее. Извилистые зеленые гадюки начали грубо и неостановимо пробираться ей буквально во все щели головы.

— Еще увидимся, — последнее, что успело вырваться из сухого рта, перед тем как самая большая лоза ворвалась в горло и разорвала там все начисто. Те, что вошли в глаза и уши, пробивая на пути все важнейшие органы чувств, добрались до мозга и встретились концами в его середине. Через несколько секунд растения отпустили жертву, и великий конунг Химер с вытекающей из головы кровью пала на землю.

Покончив с бабкой, что следовало сделать сразу, Рейн трясущимися руками подвела к себе большую лозу, взяла ее за основание самого широкого листа и приложила к стремительно расслаивающейся от кислоты коже лица, по которому неустанно лились слезы боли. Давно она не плакала. Давно не говорила с целью. Давно не совершала подобных оплошностей.

Лист обильно пульсировал, постепенно утихомиривал взбудораженные нервы и охлаждал горящие участки. По ощущениям те уже были словно не родными, а какими-то прилипшими кусками грязевой маски. Судорожно хватая ртом потоки воздуха, Рейн постаралась успокоиться и побольше сконцентрироваться на исцеляющей магии. Через несколько минут боль утихла.

Не тратя ни секунды, девушка подошла к увиденному ранее зеркалу и всмотрелась в отражение, убрав лист в сторону. И тут же вспыхнула новым потоком слез и дрожания всего тела. Вся левая щека со скулой, половина маленького носа и край алых губ были изуродованы. Теперь их покрывала не идеально гладкая кожа лица, о которой хозяйка бережно заботилась перед каждым сном, а сморщенная порозовевшая извращенность.

Руки перебирали одну лозу за другой, те отчаянно пытались вернуть госпоже прежний облик. Но ничего не выходило. Листы уже полностью избавили от боли, впитали всю кислоту обратно, однако непоправимый ущерб уже был нанесен.

Остановив безуспешные попытки и вытерев на этот раз слезы горя, Рейн, прекрасно зная, что все, кто мог ее услышать, уже мертвы, начала с яростными криками переворачивать все в кабинете проклятой бестии. Пока не добралась до нее самой. Вытащив из-за пояса кинжал, она стала наносить безудержные удары, превращая ее и так уже несимпатичное лицо в еще большее месиво.

Спустя полминуты она остановилась, еще раз с отвращением и слезами на щеках посмотрела на себя в зеркало и повернула голову к сумке, в которую недавно сложила чужие вещи. Протяжно выдохнув со сцепленными зубами и медленно сомкнув глаза, девушка в очередной раз прошла через кабинет, рывком схватила ее и направилась к коридору.

— Ты! Это все из-за тебя! — швырнув загруженную нелегкими и опасными составляющими сумку прямо на лежащего в тени у порога Флэйда, она нагнулась и стала чуть ли не орать в его ухо, вновь и вновь повторяя одно и то же: — Ну все из-за тебя! Я здесь только из-за тебя!

Отпрянув и прислонившись спиной к противоположной стене коридора, девушка медленно съехала вниз, на прохладный пол. Затем аккуратно потрогала лицо, еще раз невольно вспомнила о последнем подобном случае горя и снова заплакала, обняв колени и прижав к ним лоб. Флэйд тихо сопел рядом, никак не отреагировав на услышанное.

Просидев так еще две минуты, Рейн осторожно вытерлась, успокоила дыхание и поднялась с земли. После чего всхлипнула, еще раз оценила противоречивым взглядом Флэйда, и закинула тушу вместе с набитой сумкой себе на спину, чтобы продолжить этот проклятый путь…

* * *

«Я всегда буду ждать тебя, глупенький».

Кошмар наконец соизволил выпустить меня на прогулку из душной и томящей тесноты. Напоследок я мысленно обманул его, пообещав вернуться. Довольно с меня снов. Пора уже подняться в реальный мир. С освеженной и прочищенной головой привести здесь все в порядок. Найти выход из этой острой ситуации, чтобы восстановить еще и физические силы. Или же встретиться лицом к лицу с хозяином синдиката в цепях, но даже в этом случае обязательно выяснить, чего же он так хочет от меня. Какой он. И понадеяться, что все не закончится, не успев начаться.

Однако по пробуждении я обнаружил себя не там, где ожидал. Не с той скованностью в движениях, с которой утонул в страхах и воспоминаниях. И не с той болью во всем теле, которую заполучил от Тьмы. Не хотелось даже ни пить, ни есть.

«Только не говорите мне, что это другой кошмар. Что они никогда не кончатся».

Нет, странная боль в глубине горла и ощущение вздымающейся в такт дыханию груди говорили об обратном. Их убеждения подтвердили и глаза, первым делом осмотревшие даже не новое помещение, а мое обнаженное до пояса тело. Раны были исцелены. Синяки, побои, царапины — все это исчезло, словно и не наносилось вовсе. Словно то избиение на корабле тоже было неприятной частью кошмара, а я и не заметил, что сплю. И даже ногти на левой руке уже находились на привычном месте, обрамляясь всего лишь какими-то жалкими покраснениями. Сев на кровати с плывучей легкостью, я тут же ощутил неведомую близость к способности летать. Добиваться целей по щелчку пальцев. Уничтожать любого по силе и численности врага. Давно я так не высыпался и не восстанавливался.

«Так что же это может быть? Больно уж реалистично для продолжения сна. Как я вообще могу вставать сейчас без разящего смрада от собственного тела и отвратительного лязга цепей после всего произошедшего?»

— Уже проснулся… — раздался тот самый мелодичный голос, который я не слышал с самого засыпания на уединенной даче первых солдат Тьмы. И хоть он показался каким-то далеко уж не веселым, будто она спорила на то, что я не очнусь еще несколько дней, я во всю ширь растянул уголки рта и обнажил оба ряда зубов. Реальность встретила меня с теплейшими объятиями. Словно в награду за то, что я успешно прошел через то дерьмо во сне. Теперь все стало ясно. Даже учитывая, что у меня накопилась целая сотня вопросов.

Она стояла со скрещенным руками и отвернутым от меня в сторону двери лицом все в том же боевом наряде, в котором билась со мной плечом к плечу против Скорпионов. Коричневый жилет с увешанным кинжалами поясом, покрытый изумрудным плащом с откинутым на спину капюшоном, освещался лучами солнца с небольшого окна в стене. Хоть этой сияющей великолепием принцессе и не нужно было никакое дополнительное освещение.

— Рейн… Я… что тут сказать, — чуть ли не взлетев с кровати, я сделал шаг к опирающейся на стену возле двери девушке. Но тут же остановился, ведь не знал еще и что мне можно делать. Что будет нормальным, учитывая наше насыщенное приключениями, но все же кратковременное и неполноценное знакомство.

Самозапреты? Да ладно. Уже проходили. И даже только что закрепили урок и заново прошли экзамен, на минуточку.

Ноги дошли путь через невидимый барьер, построенный и разрушенный за две секунды моим собственным разумом. Я попросту перестал думать внутри себя, и направил все наружу. Действовал тем образом, что я лично хотел, а не что мне диктовало окружение. Вытянул руки и крепко обнял неподражаемую спасительницу, тут же вдохнув ее пьянящий цветочный запах через весь объем легких.

Заклинательница природы буквально превратилась в дерево на несколько мгновений. Но затем решила ответить, осторожно похлопав по моему предплечью, устроившемуся у нее под шеей. И вряд ли виной этой пассивности, как и грустному голосу послужило охладевшее со временем отношение к незнакомцу. Она ведь не забыла меня и дважды вернулась, чтобы спасти из лап фиолетовой смерти. Что-то здесь было другое. Точно не оставшаяся оккупация врагами — я мог прекрасно видеть и чувствовать одинокую зиму за дальним окном.

— Что не так? — я опустил левую ладонь с исцеленными ногтями Рейн на плечо. Посмотрев в одну точку на полу еще пару мгновений, она вздохнула и наконец развернулась ко мне полностью.

Мой дух тут же захватило и на время унесло куда-то прочь. Рот непроизвольно приоткрылся, а внутренние уголки поднятых домиком бровей чуть ли не соприкоснулись. Видеть подобное на Рейн было сродни зрелищу посиневшего тела Нэйди, одиноко спящей вечным сном у пруда. Но еще тягостнее было смотреть на ее растерянность. Последнюю эмоцию, что могла нарисоваться на лице той уверенной, любопытной и забавной девушки двухнедельной давности.

— Не надо меня жалеть, прошу… — прервала она меня, едва я вдохнул, чтобы сказать хоть что-то. — Давай просто не обращать на это внимание. Сделаешь это ради меня?

Закрывать глаза на собственные проблемы было не самым лучшим решением. Оно съест ее изнутри и вырвется наружу в один день. Но как передать это опытное знание Рейн, если она не хочет даже говорить об этом?

— Я должен тебе как минимум две жизни. И много чего другого. Конечно сделаю, — проговорил я искренно-бережным голосом, какой не использовал уже очень давно. — Позволь лишь пообещать, что больше я не позволю нам разойтись одинокими путями. Они показали себя крайне опасными в эти времена.

— Это уж точно, — едва она высказала столь неожиданное согласие, как за дверью послышался какой-то шум и приглушенные голоса. Спасительница насторожилась и поднесла указательный палец к своим губам. Еще немного, и их почти не постигла бы участь несчастной щеки. Спустя несколько секунд она прошептала: — Я не смогла унести тебя далеко. Пришлось остановиться в одном из прибежищ Химер в окрестностях города. О хозяевах еще не успела позаботиться. Это они там, на первом этаже, вернулись с очередного процесса разложения легких. Даже еще не знаю, сколько их там.

— Тогда я вовремя вернулся, — таким же шепотом проговорил я и улыбнулся. — Пора уже нанести хоть один ответный удар.

Рейн кивнула и указала взглядом на стол в конце комнаты, после чего вновь приложила ухо к двери. Я поднял одну бровь и опустил другую, не сразу поняв, что она имела в виду, как вдруг заметил то, что воодушевило меня еще больше.

Бесшумными скачками я достиг стола и с неподдельно-радостным лицом стал осматривать лежащее на нем. Аккуратно разложенные на темно-бордовой накидке пластины кольчужно-кожаной брони. И даже продуманно прикрепленный к большой тазовой части «ядовитый» пояс, в котором покоились наполненные весьма полезным содержимым ампулы. Завершал все забитый под завязку колчан. Не хватало одной лишь убийственной малышки. Соорудить новую будет непросто, да и уже некогда… Но похоже у меня уже нашлась другая, куда более эффективная и драгоценная.

Хотя мои дурацкие возможные опасения, томящиеся где-то в глубине сознания, еще могут реализоваться. Все ужасное еще может проявиться в ней, я ведь почти не знаю эту госпожу. Вдруг за каждое мое спасение ей платил крупную сумму мой отец, который, оказывается, невидимо заботился обо мне все это время? Вдруг у нее есть множество парней, которых она еще не упоминала? И всякое в подобном роде. Пока не доказано обратное, все эти возможности отвергать было нельзя. Тем более, как уже можно смело сказать, в военное время.

Я одарил напарницу тяжелым взглядом, представляя, как скальпирую ее.

— И когда мне уже представится шанс отплатить тебе за все…

— Надеюсь, не представится. Не хочу попадать в те же заморочки, что и ты.

— Да уж. Похоже, в нынешние времена куда ни плюнь — попадешь в моего врага.

— А ты хотел другого результата после всего содеянного? Я ведь предупреждала тебя.

«Нет, я просто люблю делать то, что мне скажут, только ровно наоборот. Думаю, большому числу людей это уже известно, так что возможно и тебе тоже».

— Даже не представляешь насколько другого… Все еще в ожидании.

Необходимо было срочно отстраниться от тянущих меня из хорошего настроения мыслей. Поэтому я продолжил теплую встречу со старыми и верными, хоть и неодушевленными знакомыми. Обмундирование оказалось плотно закреплено в рекордное время. Глубоко вздохнув и ударив кулаком о ладонь перед грудью, я морально приготовился к новым, незабываемым событиям, которые скоро непременно произойдут.

— А если серьезно, то почему ты здесь? Спасаешь мою прикованную задницу во второй раз подряд, — наконец задал я ей хоть один из самых важных вопросов, пока подносил уже и свое ухо к двери. Но в ответ пока что получил лишь проявление похвальной концентрации спутницы, совсем как перед боем с Драугом:

— Давай сначала разберемся с соседями, а поговорим после. Без шепота.

Улыбчиво кивнув, я присел на колено и осторожно начал открывать дверь, приподнимая ее пальцами у основания, чтобы не скрипела. Рейн тем временем выглядывала во все более расширяющийся проход. Уже через три секунды переполненная опытом подобных проделок девушка дважды легонько хлопнула ладонью прямо мне по волосам, и я с такой же минимальной скоростью сдвинул дверь в исходную позицию. Затем вопросительно уставился на нее из того же положения полусидя.

Подняв два пальца, Рейн тут же вскинула руки и начала плавно водить ими по бокам от себя, будто бы махая воображаемыми крыльями. Подняв спустя несколько мгновений уже один палец. Она на секунду задумалась, огляделась, показала одной рукой на синюю простыню моей кровати, стоящей между еще двух, а другой в то же время на мою красную накидку, и плавно соединила руки в воздухе.

— По-моему, нам никто не запрещал шептать дальше, — чуть ли не смеясь ее внезапной игре, тихо произнес я, на что получил невинное пожимание плечами. — Да ладно, я все понял. Две Химеры и один фиолетовый. Есть план действий?

— Я тебя спасла, чтобы ты мне такие вопросы задавал? — долгожданная легкая улыбка наконец засветилась на ее лице. Даже после произошедшего с ней горя для меня оно и на каплю не стало менее симпатичным. — Давай, наноси свой ответный удар. Все трое пируют за столом посреди нижней комнаты. Лестница начинается через метр слева от нашей двери, но от прыжка ничего себе не повредишь.

«Интересно. Еще один признак настоящего человека, считая эти разговоры в деревянной хижине и шутки тут и там. А не просто машина для убийства и выполнения задач, которая, скорее всего, не позволит себе ничего подобного в свободное от работы время».

Я расправил перед собой ладони, хрустнув костяшками, и покрутил ими вокруг осей. Затем без спроса позаимствовал один из кинжалов с пояса Рейн, подмигнул ей и собрался уже осторожно выходить. Оценить горизонт собственным взором. Найти любые детали в окружении, что могут помочь против трех врагов. Как вдруг тоненькая рука преградила мне дорогу.

— Да ладно тебе, я же пошутила. Неужели ты еще не понял? Поодиночке мы с тобой почти не добиваемся ощутимых и… бесплатных результатов против синдиката? Пора бы уже действовать вместе, — она вновь вернулась к грустным воспоминаниям, и я поспешил согласиться с ней, дабы уже приступить к выдворению местных хозяев с лица земли. Вовсе не для того, чтобы утолить любопытство в предстоящем разговоре или отомстить хоть кому-то за пленение. А для того, чтобы поскорее увидеть победную улыбку на этой мордашке.

— Одного из Химер, фиолетового или обоих в плен? — еле слышимо задал я последний вопрос, когда уже начинал снова медленно открывать дверь.

— Фиолетового. Если он на посту, значит уже давно с ними. И в курсе не только о Тьме, но и всего того, что знают Химеры.

Оценив более просторную комнату снизу уже собственными глазами, я быстро убедился, что Рейн не пошутила еще и в расстановке вражеских позиций. А заодно заприметил две невысокие ели в горшках с землей возле большой двери наружу, за которой посвистывала Доминионская вьюга. Продолжив безмолвную и бесшумную игру, только на этот раз не имея другого выбора, я указал на них взглядом, потряс вертикально поднятой рукой и под конец всплеснул ею, изобразив на лице испуг. Все это в вербальном переводе означало порученный напарнице отвлекающий маневр растениями, и та, кажется, поняла.

Едва ели судорожно затряслись, как трое солдат тут же забавно переглянулись с нахмуренными бровями, оторвались от расслабленного приема пищи и отвернули от нас головы, уставившись на чудеса природы. Я только захотел аккуратно, но быстро спуститься по лестнице, как Рейн снова задержала меня незанятой поддержанием магии рукой и указала настроенным взглядом вперед. Один из Химер неуверенно подогнался товарищами к одной из елей. Та замерла. Рейн оживленно похлопала меня по плечу, чтобы я смотрел внимательнее, но я и так уже глазел и еле сдерживался, чтобы не обрушить все еще одним внеплановым, но веселым испугом врага сзади.

— Ну и ч… — только и произнес растерявшийся Химера, как ель словно оживший монстр прогнулась в стволе и крепко обхватила его голову самым болезненным объятием на планете. Бедолага заорал и судорожно начал пытаться оторвать от себя колючее чудовище. Как только двое других подбежали к нему с выпученными от страха глазами на помощь, я схватился за перила лестницы, поджал под себя ноги и перелетел на первый этаж. Благо крики, ругань и отвлечение позволили моему приземлению остаться незамеченным.

Приблизившись к одному из «помощников», я замахнулся кинжалом сбоку и вонзил его прямо тому в ухо, оставив покачиваться там. После чего незамедлительно прыгнул на другого и изо всех освеженных сил зарядил ему бронированным локтем в блестящую лысую голову. Оба грохнулись на землю один за другим, но покинул нас навсегда только первый. Да и третий уже заканчивал стоны, когда иглы начинали отрываться от родного места и по воле новой повелительницы впиваться внутрь Химерского черепа. Насытившись человеческой кровью, ель выпустила мертвеца из хватки и встала на место, будто бы ничего и не произошло. Идеальный и наверняка часто используемый метод убийства для той, кто не хочет оставлять следов.

— Так, если тобой никого больше в округе не наблюдалось, — проговорил я, пока вытирал кровь и прилипшие кусочки мозга с уже вытащенного из мертвеца кинжала, — то предлагаю нагулять аппетит. А затем прийти сюда и до отвала пировать их запасами. Соскучился я по свободным движениям.

— Как хочешь. Только накинь что потеплее. И закопай где-нибудь в ближайшем сугробе этих молодцов, — беззаботно ответила Рейн, пока крепко привязывала отрубленного солдата Тьмы к прибитой настенной полке с книгами.

Спустя минут двадцать мы уже расслабленно топтали снег на улице вокруг огороженного высоким забором поста. Тот был довольно просторен для жалких трех человек, но похоже у Арайи было не так уж и много людей, чтобы полностью занять все захваченные после Доминионского переворота жилые и транспортные точки. И как мне уже стало известно, отныне эта тварь не только гниет в разы быстрее, но и больше не будет развивать свой паршивый клан.

— Так зачем нужно было заходить к ней? Ты и так неслабо рисковала и напрягалась, когда тащила мою дрыхнувшую тушу, — в прогулке разговор становился несколько другим. Более отдаленным. Не всегда видишь реакцию собеседника. Не имеешь возможности все время смотреть на него. Все это приправлялось еще и трехслойными, забитыми толстыми мехами одеждами с широкими капюшонами и исключительно белым цветом на обоих. Однако мне было жизненно необходимо размять ноги после целых, мать их, трех, как выяснилось, дней сна.

— Не знаю, я… решила избавить мир хотя бы от одной из верхушек Тьмы. Подумала, это хороший шанс. И чуть было не провалилась, подставив под смертельную угрозу не только себя, но и тебя, — смотря куда-то в сторону, неуверенно ответила Рейн.

— Ни силен в этом, но… Ты совершила героический поступок, пока совершала другой героический поступок. Смерть Арайи привнесет те еще перемены. Веришь или нет, но преступники Телдриса попросту закопали себя поглубже в страхе после нашего потрясающего выступления там. Так стоит ли мне даже начинать говорить о лишенных командования и численного преимущества Химерах? Я горжусь тобой.

Рейн усмехнулась и поблагодарила меня. В награду я даже получил кусочек тонкого стебля микуры, чтобы пожевать его и очистить затхлые уже целой неделей различных лишений свободы зубы.

«Нужно еще обязательно побриться. Слишком молод для запускания щетины».

Мы полностью обогнули забор с внешней стороны и наконец-то увидели хоть что-то на полускрытом снегопадом горизонте помимо возвышающегося вдалеке парапета Иммортеля. Высокий холм, с которого должен был быть прекрасный обзор на обстановку.

— Итак, давай начнем почти с самого начала. Почему по пробуждению в том уютном домике я с удовольствием обнаружил приготовленный завтрак и чистую выглаженную накидку, но не самого главного? Тебя.

— Да-а, представляю, сколько не очень приятных вещей ты обо мне тогда подумал. Но в этом и был смысл. В тот день я не спала — не доверяла тебе. Поэтому и не торопилась с рассказами о себе и о том, что знаю. Лишь внимательно слушала твою историю. А после удалилась, чтобы найти Маркела. Доложить об успехе операции и неожиданном союзнике, который не такой уж и психопат, как можно было бы подумать. А на случай, если он запретит впредь с тобой контактировать…

— Лучше оставить без надежды, чтобы потом эффектно появиться, чем наоборот? — на удивление восприняв все нормально, включая большую преданность родной общине, чем едва знакомому серийному убийце, заключил я ее историю. — Полагаю, Маркел — это твой суровый начальник? Настоящий. Просто так говоришь, как будто я его должен знать.

— Не такой уж и суровый, раз после долгих переговоров все же согласился с моим доводом: гораздо лучше держать тебя в союзниках, чем во врагах. Заранее узнала от одноразового источника, что они вот-вот собирались прижать твою, как ты выразился, тушу. Но не хотела рисковать опозданием или сражением с ними в одиночку. Так что привлекла кавалерию в блистательных латах на всякий случай.

— Умно. И удачливо, ведь прямо перед этим я их серьезно разозлил, чем заставил бежать ко мне еще охотнее. Хоть впоследствии и перечеркнул твои старания, вынудив спасать меня еще один раз… Слушай, а ведь я все примерно так себе и представлял, — осветил я ее повернутую ко мне непострадавшую половину лица лучезарной улыбкой из-под мехового капюшона, не прекращая неспешный подъем на холм. И не без нотки энтузиазма, уже совершенно не робея и не сдерживаясь в чувствах, добавил: — Теперь я куплен полностью. Просто скажи мне, что делать.

— Можешь начать с уверения, что воспользуешься каждой подаренной минутой с пользой. Направишь свою умную голову и недурные навыки на действительно важные вещи. И ты прекрасно знаешь, что это значит.

Едва она закончила говорить, ничуть не задыхаясь от подъема на приличную высоту, хоть и по пологому склону, мы достигли вершины. И закружились вокруг своих осей, внимательно осматривая каждый подворачивающийся в поле зрения объект посреди снежной пустыни, прекрасно освещаемой закатом даже через густые облака. Первым, что бросилось в глаза, стал глубокий и широчайший ров. Похожий на раскрытую пасть какого-то удивительного монстра, пресекающего любые попытки переступить через себя. Он начинался с одной точки горизонта и заканчивался на противоположной.

Но я раздумывал над этим не дольше трех секунд и вновь переключился на молчаливое обдумывание ее слов. Спутница сначала вопросительно посмотрела на меня, но затем решила немного перевести тему:

— Смотри, — она указала на один из редких ледяных мостов, пересекающих ров. Прямо у него расположилась застава с невысокой башней и бродящими рядом черными точками. — Один из путей к землям Центавров. Есть еще океан по краям, но вместе с ним и куча проблем: трата времени и отсутствие даже лодки. Пересечь незаметно не выйдет, как и вернуться в Иммортельский порт, где после сегодняшнего все наверняка охраняется куда серьезнее. Придется прорываться с боем. И прорываться здесь. А затем сесть на корабль в одном из Центавровых портов или нанять караван до лесов Тиберии. К Вайперам.

Я выступил вперед и задумчиво уставился на расстилающуюся свободу выбора. И думать долго не пришлось. После озвученного названия клана перед глазами незамедлительно всплыла Нора с ее предсмертными словами.

— Или отправиться к Вулкану, где ты расскажешь ему, а заодно и мне, все, что знаешь. Размеры Тьмы-то оказались титаническими. Так еще и Химеры, оказывается, уже давно подключились в игру. Почти что армия целой страны в сумме. Не совсем то, против чего я начал войну. Нам необязательно делать все в одиночку.

— Он уже в курсе. Маркелу удалось пробиться сквозь его лютую неприязнь к наемным убийцам и поведать о союзе двух наших любимых общин, об их планах. Насчет планов, разумеется, не поверил, даже после демонстрации украденных нами у солдат Тьмы Сфер Тиберии. Но касаемо остального заметно так напрягся.

Уже давно стало ясно, не я один активно поджигаю праведным светильником один сгусток Тьмы за другим. Наверняка и на Скорпионов-то не было никакого контракта. Маркел просто внедрил лучшего агента к лучшему отряду синдиката. Но почему вдруг решил сделать их врагами? Да еще и украл несколько Сфер — главной задачи Тьмы. Чем бандиты могли так обидеть наемных убийц?

— И что в итоге? Почему я не вижу несущуюся сюда армию Центавров?

— Пока что Вулкан не рискует, пытается только привлечь правителей других стран на свою сторону. Но те видят это лишь как очередную попытку вернуть абсолютную власть в Доминионе. Мне кажется, пока его лично не вовлекут в конфликт, конунг не будет жертвовать воинами.

— Либо пока Арайя не подохнет… Думаю, он увидит в этом прекрасную возможность. Именно это я и имел в виду, говоря про масштабные изменения. Ты просто умничка, — повернулся я к ней лицом и ненароком засмотрелся на обожженную кислотой рану.

— Так что насчет моего предложения? Переключить все усилия на Тьму и помочь мне наконец в ответ, — Рейн вернулась к очевидно самой трепещущей для себя темы. И я снова повернулся к уже темнеющему в надвигающемся сумраке горизонту, прямо ощущая затылком ее томный взгляд.

Как просто было бы сейчас преодолеть последнюю заставу Химер и вступить в прежний мир. Вернуться из непродолжительного отпуска к моему… ремеслу.

«Как бы то ни было… Забыть о Тьме, как будто ничего не произошло? Забыть о двойном пленении и пытках? Подавить распирающую изнутри жажду новых приключений и порыв к мести? Выйти из игры, когда она только начала набирать обороты? Когда главный соперник еще даже не объявился? Предать рисковавшую ради меня воительницу и ничем не отплатить ей?

Забыть об этом реалистичном и поучительном кошмаре, в конце концов?»

Глубоко вдохнув и расплывшись в улыбке, я без капли сомнений развернулся и миновал Рейн, начав спускаться торжественными шагами с холма. Обратно, на заставу Химер, где нас ожидал пленник.

— Идем. У нас много работы… Необходимой работы.

Едва я это сказал, как краем уха услышал сзади едва различимый выдох облегчения.

* * *

— Мой конунг! Вы прибыли вовремя. Мы под тяжелой атакой неизвестного врага, — капитан местной стражи задыхался и говорил очень быстро, хотя в бой еще не вступал. Он привык к спокойному времени, где никто не нападал, и оставалось лишь только болтать с подчиненными на посту да отгонять мух с большой стеклянной колбы, наполненной водой, в углублении стены этого подземелья.

— Докладывай, — ответил заросший густой растительностью правитель Центавров. Вдвоем, минуя несколько суровых воителей с копьями, они обходили большую каменную стену, за которой и находились спрятанные до лучших времен находки.

— С десяток воинов, черно-фиолетовая броня. Мы полагали легко отбиться, но… нападение оказалось ожесточенным. Ни одна ловушка не попала в цель, все засадные отряды разоблачены и уничтожены даже раньше видимых. Никто и близко не может подойти к их главному оружию, не помогают даже стрелы. Он просто раскидывает всех наших магией. Мы отступили сюда. Ведь очевидно, за чем они пришли.

— У нас появились предатели с длинными языками? Или Химеры наконец-то вырастили таких же чувствительных ко всему магическому гончих? Если нет, то откуда им известно и про ловушки, и что эта заброшенная точка содержит артефакты? — вопросы скорее были риторическими, чем адресованными качающему головой воину. Кто бы мог знать, что определенные сферы неизведанного пока происхождения, случайно найденные на одной из охот в Рысьем Лесу, принесут заодно и определенных врагов. — Вывести всех из бесполезных скрытых точек. Как только увидишь меня на нем, хватай еще ребят и атакуйте одновременно из разных позиций. Только так мы проломим его оборону.

Капитан кивнул и ринулся обратно к выходу, чтобы построить всех и ввести в полный курс дела. Вулкан еще раз прищурился, глядя на содержимое колбы, и медленно провел по ней отращенными когтями. Тепло подземелья и легкая кожаная одежда не помогали. Он все равно поймал нежданный озноб, пронесшийся по всему телу.

«Неужели тот вожак ассасинов выдавал чистейшую правду?»

— Они прорвались! Приготовиться ко всему!

Подбиваемый ревом капитана Вулкан тут же выветрил из головы все постороннее и приготовился к битве. Однако пока конунг добирался в главный зал, она уже началась. Враги были куда помельче крепких Центавров, но это не мешало им сражаться с воителями наравне. И причиной тому был маг в странной маске, о котором было доложено. Размахивая руками в длинной красной робе, он поддерживал своих солдат в бою и буквально останавливал или отшвыривал противников.

Выбрав для себя очевидного врага, Вулкан начал быстрое движение по направлению к нему, помогая бойцам убивать фиолетовых гостей по пути. Конунгу никогда не требовалось оружие для подобных вещей. Когти были настолько прочными, что пробивали большинство видов животной кожи и легкой брони, не ломаясь. А у неподготовленных врагов еще и не было шлемов, что значительно облегчило эту задачу.

Хроно не терял времени. В любой момент могли подоспеть подкрепления Центавров. Используя тайную магию с пугающим звуком, он буквально управлял телами врагов, окружая их желтоватой аурой. Все, что находилось внутри таковой, было в его исключительном подчинении. Вулкан поднял брови, когда два его воителя вдруг направили свои булавы прямо на конунга с ошарашенными лицами. Он ловко увернулся и оттолкнул их в стороны, поняв, что виной тому была лишь эта странная магия.

— «Остановись. И уведи оставшихся солдат. Я здесь не за их жизнями».

Занимательно. Теперь еще и вкрадчивая в сознание телепатия. А вместе с ней и предложение сдаться. Отдать могущественному заклинателю и всей его бандитской ораве предполагаемый ключ к превосходству высочайшего уровня. Предать собственную честь. Спасти нескольких и обрести на смерть тысячи. Нужно было сразу поверить Маркелу и бросить сюда еще больше сил для обороны. Следить за Арайей еще внимательнее. Убеждать правителей еще усерднее. Напасть на врага первыми.

Не добежав двух метров, Вулкан с накатившим бешенством совершил прыжок на вторгнувшийся ужас. Как что-то остановило его прямо в воздухе.

Капитан, всадив копье в горло очередного поверженного врага, крутанул его наполовину, выпустив еще крови из уже мертвого парня в фиолетовой броне, и осмотрелся. Глаза остановились на правителе, который замер как статуя в полуметре над землей прямо в боевой стойке, лишь немного дрожа, и на заклинателе, поднявшем на него одну вытянутую руку. Быстро сообразив, что к чему, капитан приказал ближайшему Центавру помочь ему в спасении Вулкана и уничтожении командира врагов. Тот кивнул, и они разбежались к разным сторонам от человека в красном капюшоне.

— Как ты… нашел… нас? — сквозь сжатые зубы прорычал конунг, пока напряжением всех мускулов боролся с этой незнакомой ему и всему миру сдерживающей магией. Но в ответ идеальным голосом лишь прозвучало насмешливое:

— «Всего лишь ощущение».

В тот же миг Хроно почувствовал приближение опасности с двух других сторон. Вокруг не было ни одного союзника. На отбрасывание переднего врага в одного из крайних потребовалось бы время. Поэтому выбор оставался только один. Сбросив контрольс опасного конунга, он развел руками в стороны и выпустил из ладоней желтые вспышки огненных лучей, которые обдали двух врагов пронзительным жаром и отбросили их в стены. После чего сразу попытался вернуться к сдерживанию человеко-зверя. Но даже этого полусекундного окна Вулкану оказалось вполне достаточно. Приземлившись на пол после законченного магического сдерживания, он совершил рывок по направлению к врагу.

Телепат прекрасно знал, что конкретно задумал хищник в тот момент. С запредельно бьющимся сердцем он отклонил голову назад, тут же почувствовав вторгающийся в глазницы маски ветер от нечеловеческого размаха когтистой лапы. И едва он поспешил увернуться от следующей атаки в последовательности, как она достигла цели. Вытягивание вперед живота от последнего избежания было рефлекторным и неконтролируемым движением. Именно то, чего враг и добивался. Когти пробили хитиновую броню поверх красной робы.

Даже сквозь эту маску, сквозь эту загадочность и бесчеловечность конунг прочитал шок на лице мага. Тот успел выставить вперед ладонь перед получением новой тяжелой травмы, что снова задержало Вулкана на одном месте. Но для замешательства ему хватило и одной раны. Заклинатель отступил в сторону, согнулся и приложил другую руку на три выреза робы, из которых наружу сочилась алая кровь. Не опустив однако головы.

Как вдруг резко раскрыл руки, буквально исказив пространство вокруг себя и с жутким звуком за секунду вытянул их вперед. Огромный поток желтой энергии вырвался прямо в тело конунга, отбросив его через всю комнату и повалив на одного из мертвых Центавров. Вслед за этим в ту же сторону, но чуть выше, из левой ладони в кожаной перчатке начал извергаться еще один луч, уже более объемный и смертельный. Тех, кто успел отпрыгнуть в сторону, Хроно тут же насильно возвращал обратно движениями второй ладони, прямо в губительный эпицентр. Моментально обжигая их до нижних слоев кожи.

Генерал Тьмы выдохнул, перестав поддерживать одно из своих самых мощных заклинаний. Затем выпрямился, вновь наполнил легкие, сильнее раскрыл сияющие золотистым огнем глаза и решительно направился к магическому зову за каменной стеной. Резвыми движениями рук в противоположные стороны перед собой, словно делал это как обычные люди, а не на расстоянии, он сворачивал шеи оставшимся на пути защитникам, что с последними истошными выкриками пытались атаковать его.

Через полминуты все находившиеся здесь Центавры были мертвы. Кроме одного. Оставшиеся воины Тьмы искали выживших коллег в этом месиве из тел, а также оживленно собирали трофеи с поверженных врагов. Хроно уже свернул за каменную стену, как вдруг путь ему преградил непреклонный конунг. В полусогнутом положении он держался за лишь слегка обожженную грудь, что было сделано специально, но не терял взбешенного оскала с лица, глядя на врага. Затем поднял правую руку к носу и демонстративно вдохнул запах чужой крови с трех когтей.

— Всего лишь человек.

Услышав это, Хроно прищурился, что уменьшило проходившее сквозь маску желтое свечение, и вновь поднял руки. Вулкан уже не сопротивлялся непобедимому в одиночном бою врагу и теперь лишь до самого конца смотрел в глаза ублюдка, смиренно ожидая смерти. Вокруг него образовалась огромная желтая сфера, которая тут же жестко вытолкнула конунга в центр комнаты, прямо в руки вооруженным фиолетовым воинам.

— «Связать и бросить на выходе, подкрепление с Торакса его найдет. Убивать его правителя нам пока запрещено».

Солдаты удивленно посмотрели на генерала, но как обычно повиновались. Опытные командиры всегда думали долгосрочно. И даже то, что сейчас видится однозначно логичным и правильным решением, в дальнейшем может оказаться грубой ошибкой. Так наверняка было и в этот раз.

Мимоходом прочтя очевидные мысли собственного отряда, Хроно и сам задумался. Не подменил ли главного человека под этим капюшоном кто-то другой, более дружелюбный и миролюбивый? Сначала приказ о доставке Изувера с Дайлером, затем об экскурсии второго. И вот теперь о неприкосновенности главы Центавров при возможной стычке. Но разумеется на все это были веские причины. И в каждом из этих трех лидер видел потенциальные возможности, которые бы с треском сокрушились в миг их убийства. Только вот почему он вдруг перестал делиться планами? Не доверяет посланникам и пергаментам? В таком случае все обязано стать ясным на личной встрече, которая состоится по возвращению в Иммортель.

Однако до этого момента предстояло еще три дня обратной дороги в компании бывшего главного детектива Телдриса. Тот по-прежнему и понятия не имел, что после очередной сделки Тьмы с королем лишился на родине не только должности, но и права на свободу. Стоит псевдо-изменнику ступить на территорию Ксенона, как его тут же арестуют. Ироничный будет конец для такого человека.

Покинув опасную территорию с ценнейшими трофеями, Хроно с отрядом вернулись в лагерь, где находился связанный Дайлер в окружении нескольких смотрителей из Тьмы. Детектив внимательно осмотрел измученных от боя солдат, которых стало порядком меньше, а затем устремил взгляд на командира этого сброда. Тут же сцепив зубы до хоть немного отвлекающей боли.

Вулкан не только не справился с обороной, но и сам, похоже, пал в бою. Вряд ли эти три глубокие раны могли быть нанесены кем-то еще. Вряд ли бы и Хроно не убил вечного антагониста союзников, когда выпал такой шанс. Когда в один болезненный момент разделил их ненависть.

— Так тебя все-таки можно убить, — Дайлер одарил севшего с другой стороны костра премного недоброжелательным взглядом. Веревки, не разлучающие его сидячее тело с одиноким столбом, натянулись с еще большим напором, но не поддались.

Хроно прикрыл светящиеся глаза и с расслабленным выдохом откинулся спиной на теплую шкуру спящего грузового бранга, любезно предоставленного приручившими его Химерами. Раны на животе снова приоткрылись, хоть и были прижжены магией. Однако ни звука боли не последовало. Он опустил ладонь в перчатке на место порезов и со все еще закрытыми глазами ответил в голове детектива:

— «Пока еще возможно».

Не придав особого значения этим словам, Дайлер максимально вытянулся вперед и более или менее сдержанно прорычал:

— Я не понимал Флэйда, но по сравнению с тобой даже его действия кажутся более разумными. Столько способностей, столько возможностей. И ты выбрал службу в синдикате? Выбрал нападать, похищать, грабить и убивать?

— «Вулкана я не убивал, можешь не беспокоиться. Он тоже попал в неприкосновенный список лидера. Что касается остального… Я выбрал предназначенный мне путь к будущему. Все сопутствующее — неважно. Кому, как не тебе понимать меня».

— Еще один со своей безумной версией будущего. Полагаю, вместо убийства блудниц у тебя сбор неких Сфер Тиберии?

Увидев, что с собой они привезли повозку, загруженную телами мертвых солдат в фиолетовом, Дайлер на секунду подумал, что стоило бы адресовать еще и сбор праха Скорпионов. Ведь когда еще выдастся шанс повстречаться с тем телепатическим монстром в маске, о котором рассказывал Зефир. Но не стал делать этого. Скорее всего, даже у монстров были традиции и дани уважения павшим «коллегам». А на кону стояли куда более насущные вопросы.

Хроно лениво раскрыл глаза и повернул золотистые зрачки на собеседника. Разговор, как и сама ситуация нахождения рядом с этим человеком, казался слишком уж принужденным, как с одной, так и с другой стороны. Он мог игнорировать попытки пленника узнать о происходящем больше. Но переданный в том письме приказ лидера в очередной раз все перечеркнул. И Дайлера сегодня ожидала весьма наполненная чудесами ночь.

— «Только я собирался впервые за долго время отдохнуть после задания, как ты напоминаешь о следующем».

Из разложенных солдатами неподалеку груды вещей вырвался самый большой и толстый рюкзак, который уже через секунду бережно перенесся по воздуху и приземлился возле заклинателя. Тот опустил руку и по-человечески раскрыл ее, достав стеклянную колбу, наполненную водой с плавающими в ней шарообразными объектами, так и притягивающимися друг к другу.

— «Источники колоссальной энергии. Но обладают и некоторыми другими, куда более любопытными свойствами. Одно из которых — только на определенных людей», — Хроно резко вытянул несколько пальцев и круговым движением размотал сцепляющие пленника веревки. — «Лидер посчитал, что на тебя подействуют. Не знаю, чем он руководствовался, но мне уже и самому становится интересно».

Размяв затекшие конечности, Дайлер поднялся с промерзшей земли и поплотнее натянул на себя выделенное солдатами Тьмы пальто поверх детективной формы. Затем присел поближе к костру, не сводя взгляда со светящихся разными цветами искр внутри сфер. Артефакты на Хроно были не такой уж и редкостью, но ни один так и не попадался на глаза. До этого момента.

— Тебе и вправду надо ждать очевидного вопроса? Хорошо. Что за свойство?

— «Недолгое мысленное перемещение сознания в смутные, еще не до конца сформированные нынешними действиями, но самые вероятные образы будущего. В состоянии активности мозг слишком занят посторонними и отвлекающими мыслями, работой. Другое дело — во сне. Когда ты наконец избавишь меня от своего общества на очередную ночь, я помещу Сферы Тиберии возле твоего сопящего тела. И на утро мы узнаем, оправдались ли ожидания главного человека».

Дослушав до конца, Дайлер на секунду поднял брови, и медленно опустил голову. Он наивно ожидал услышать наконец достойное объяснение всему происходящему. Всей этой суматохе, связанной с таинственными артефактами. Узнает цель сбора бандитов и уничтожения непокорных, всех их дальнейших действий, в частности мотивации этого таинственного существа в маске. А в ответ получил насмешливую сказку на ночь. Но разве можно было ожидать чего-либо другого от очередного сбрендившего и уверенного в собственной сумасшедшей правоте порождения зла?

— Довольно. Никогда еще не тратил время столь бессмысленным образом. Требую срочной аудиенции у твоего нашумевшего лидера. Может, хотя бы он будет более серьезным.

Хроно закачал головой, поражаясь наглости и слепоте этого ничтожества, который даже не подозревал, что его и с Флэйдом, и с Хроно, и с лидером отличало лишь немногое. Слабость перед совершением необходимого. Именно отсюда шли и все его неудачи.

— «Ты не в той позиции, чтобы требовать у меня что-либо. Но получишь аудиенцию, как только мы прибудем. По какой-то причине, он и сам хотел встретиться с тобой».

Детектив схватил со стоящего в снегу неподалеку стола один из контейнеров с упакованной пищей и направился в выделенную ему палатку. Как на ходу вдруг решил допустить то, что Хроно сказал ему правду, в результате чего возникло множество необъяснимых с точки зрения логики вопросов.

«Так Сферы позволяют видеть некоторых особенным людям смутные формы возможного будущего? Что тогда будет при полном сборе? Яснейшее недвусмысленное видение в любое время? Может ли будущее в таком случае быть изменено?»

Генерал Тьмы сохранил молчание, поэтому Дайлер лишь усмехнулся и скрылся. Свежий взгляд неглупого создания никогда не повредит. Особенно когда дело касалось наиважнейших вещей… И вправду, почему Сферы помимо основного предназначения обладают удивительной способностью открывать избранным людям видения будущего? Да еще и в раздробленности. Что будет, когда источники объединят энергию? Может, все не ограничится беспредельными воскрешениями?

* * *

Впившись проголодавшими зубами в поджаренный кусочек мясистой ноги бранга, я блаженно закрыл глаза и издал соответствующий стон. Рейн, уже закончив прием пищи за тем же столом напротив, улыбнулась:

— Это ты и подразумевал под «необходимой работой»?

— Отчасти. Пока наш связанный друг не очнулся, можем воспользоваться дарованным временем. Теперь твой черед рассказывать о себе после ужина, — пережевывая, еле выговорил я и подмигнул ей: — Даже Тьма меня не интересует так сильно, как ты.

— Что ж. Так живописно и эмоционально рассказать историю жизни как кое-кто две недели назад, у меня не получится, — не моргая, ответила она. Я, в свою очередь, уже снова с максимальной галантностью вытирал рот салфеткой и отодвигал стол Химер с закусками в сторону.

— Тогда попробуем по-другому, — я пододвинул стул поближе вперед, чем заставил ее тоненькие бровки немного приподняться. — Сыграем в игру. Только что придумал. Правила просты: неотрывно смотрим в глаза и по очереди отвечаем на вопросы друг друга. Настолько развернуто, насколько хотим. Главное, чтобы искренне. Согласна?

Разумеется, этим я в первую очередь хотел исключить возможность лжи. Даже если собеседница — опытный агент, обманувший за жизнь наверняка не только Скорпионов, я все еще, думаю, сумел бы разглядеть в ее глубоких изумрудных глазах хотя бы тени сомнения. Либо же чистую правду, чтобы уверенно отныне позволять ей прикрывать мне спину.

Рейн отвернула поврежденную часть лица, очевидно не желая показывать мне ее вблизи, но затем вздохнула, расслабленно взмахнула головой и кивнула с предвкушающей улыбкой. И только сейчас я понял, что совсем не подумал о том, что и мне придется полностью раскрываться. Особых тайн я не хранил, но все же.

— Вот и прекрасно. Начнем, пожалуй, с разогрева… Сколько тебе лет?

Уже ожидая привычную женскую заминку по этому поводу, которую проявляли даже некоторые особо уникальные жертвы перед жестокими пытками, я вдруг услышал незамедлительное:

— Двадцать четыре. Тебе?

— Ну, невежливо спрашивать возраст у… двадцать шесть.

Мы оба улыбнулись неплохому старту игры, и я продолжил:

— Хорошо, поднимем ставки. Как ты стала убийцей?

— Не то чтобы случайно. Вынужденно-намеренное решение, — она неторопливо опустила глаза и задвинула уголки рта на привычное место. — Мы с мамой жили на улице с самого моего рождения. Она целиком отдавалась моему благополучию. И когда я немного подросла, то сразу же начала отплачивать ей всем, чем могла. Маленькие девочки незаметны и невинны, и я пользовалась этим. Встретила молодого еще Маркела. Ограбила и прикончила одну мразь, которая наживалась на бедном районе столицы Тиберии. А потом другую. И еще. Мне ничего это не стоило еще тогда, видела все как благое дело… Мама приняла это ремесло и по-прежнему сейчас обитает вместе с Вайперами. Ну а я все равно не думала останавливаться. На обычные, малооплачиваемые работы уже смотрела как на что-то смехотворное. Да и не умела больше ничего, кроме малооплачиваемого, хоть и плодовитого лечения… Не в блудницы же идти.

У меня потеплело в животе, когда на последних словах она вгляделась в меня с предельной внимательностью и легкой язвительной улыбкой. Шмыгнув носом, я поблагодарил ее за развернутый ответ и приготовился к следующему вопросу. И прозвучал он даже с искоркой суровости, будто бы она спрашивала за весь женский род:

— Тебе доставляло наслаждение все это изуверство над женщинами?

Ставки поднимались все выше. И раз уж я сам настоял на искренности ответов, то ответил именно так:

— Только над заслуживающими того женщинами, да. Единственных, кого я когда-либо трогал. Не делал бы этого с таким энтузиазмом если бы нет, не так ли?

Я закончил на этом, хоть мог бы и ответить так же развернуто, как и она. Если даже Рейн, выслушав в прошлый раз мои откровения по этому поводу, не примет и не поймет меня без долгих убеждений, то какой смысл ожидать того же от целого мира?

— Хорошо, — задумчиво произнесла она. — Твой вопрос.

— Ммм. Как давно у тебя были любовные отношения? — произнеся это, я почувствовал стремительно пробежавшую по груди миниатюрную молнию волнения. Видимо, в случае этой госпожи, в отличие от остальных, меня все же забеспокоило ее неблагоприятное в моем отношении мнение. И взгляд ее заметно оживился, заодно вернув то самое пушистое лукавство с Ксенона, которым она по не очень ясной причине озаряла меня в обоих пристанищах Скорпионов.

— Три года назад. Да и те, в принципе, не были настоящими. Иначе длились бы до сих пор. Не нашла я пока своего единственного и неповторимого, что идеально будет подходить мне, — чуть помедлив, она улыбнулась и повторила мою фразу двухнедельной давности: — Такой ответ сойдет?

Я спрятал взгляд и извинился на случай, если спросил что-то не то. Рейн любезно рассмеялась. Проклятье, даже слушать ее смех можно было вечно, не говоря уж о запахе, который я активно вдыхал еще с самого начала игры.

— Настало время для вопроса дня. Почему ты спасаешь меня, прелестная нимфа? Явно не приказ Маркела. Ты сама убедила его в том, что я, оказывается, нужен вам. Не поделишься и со мной, что же я такого великого сделал? Чем вынудил так рисковать?

Рейн снова спрятала улыбку и многозначительно посмотрела прямо мне в душу. И наконец рассеянно ответила:

— Так а… Ты забыл, как мы вместе разбили лучших солдат Тьмы за один вечер? Более того, ты по собственной воле выступил против синдиката и стал их лютым врагом. Освободив тебя, я не только спасла мощного союзника, но и возможно обрекла Тьму на тотальное поражение.

«Мне кажется, или после подобных речей она становится привлекательнее еще и снаружи? Но слепо верить пока нельзя. Она может специально говорить только то, что я хочу услышать».

— Благодарю, конечно, за неуемную веру, но не стоит прям аж так преувеличивать, — задорно произнес я. — Ведь вполне могу и не оправдать твоих надежд.

— Что-то мне подсказывает, еще как оправдаешь. Ты еще даже не в курсе масштаба опасности всей ситуации, тем не менее уже согласился бороться против этих созданий.

— Вот и подоспел очередной момент истины… Фух. Я готов. Давай, — уже наплевав от прилива эмоций на очередность, я живописно провел по воздуху руками и выдохнул, задав второй вопрос подряд: — Что там с Тьмой?

Рейн уселась поудобнее, подмяв под себя ноги, и начала краткое повествование:

— Все вертится вокруг таинственных артефактов. Сфер Тиберии. Они были заложены в мире возможно с самого его создания, но никто и понятия не имел об их существовании и уж тем более предназначении. Кто-то случайно находил, сохранял себе как реликвию. А кто-то другой прознал всю их суть неведомым образом. Мы вступили в это сплетение лишь с закрытой демонстрации главного эффекта шариков, на результатах которой сформировался синдикат. И понеслось… Не стали придавать этому большого значения, не наше было дело. До тех пор, пока не попали в список отказывающихся присоединяться к ним гордецов, потеряв нескольких коллег в процессе. Тогда мы были вынуждены изучить их глубже. И не осталось никаких сомнений, это было премного и нашим делом тоже.

Чуть помедлив и посмотрев на мою реакцию, чтобы понять, готов ли я к абсурдному утверждению, проясняющему главную загадку, она выплеснула:

— При полном сборе эти самые шарики дадут им возможность воскрешать кого угодно. Включая самих себя. Безграничное количество раз.

Теперь пришел мой черед вглядеться в ее лицо с предельной сосредоточенностью, чтобы понять, не шутит ли. Ни намека на улыбку, ни суженных зрачков, ни расслабленного взгляда. Рейн была серьезна как никогда. И даже капельку встревожена.

Наигравшись, я резко встал со стула и заходил по всему первому этажу, сцепив пальцами руки на макушке. Лицо выражало то тупую недоверчивость, то уже привычный энтузиазм. Так я и ходил, пока не остановился взглядом на все еще отрубленном солдате Тьмы, от которого я точно все узнаю наверняка. В голове сразу промелькнул допрос Хейли и то, как она абстрактно выразилась об этих Сферах, чтобы не сливать информацию ненавистному врагу.

Если это все действительно являлось правдой, и мне удостоилась честь столкнуться лицом к лицу с такими великими для целого мира событиями, то я даже не знаю, как и реагировать… Но зато прекрасно знаю, что должно быть сделано. Как следует теперь расставить приоритеты. Если сборище преступников заполучит такую мощь, то даже осуществленная мечта моей жизни не будет больше иметь никакого смысла. Что уж заикаться о пути к ней.

Отныне война с Тьмой перерастает на совершенно новый уровень. Теперь это не только выживание, развлечение и слава. Но и настоящий святой долг.

Когда желаемое и необходимое совпадают, получается нечто прекрасное. Так было с очищением Хроно от блудниц. Так теперь будет и с очищением от Тьмы — истинной грязи мира, которая превратит его в ужасное место, как только осуществит задуманное.

Повернувшись к терпеливо ожидающей моего ответа Рейн уже во второй раз за последний час, только теперь с еще более крупным зарядом настроенности, я торжественно произнес:

— Что там насчет предложения о вступлении к Вайперам?

Девушка удовлетворенно растянула улыбку и медленно закивала. Я опер руки на пояс и продолжил, в порыве даже выпятив грудь:

— Тогда приступаем к составлению совместного плана. Можно, конечно, отправиться в ваше логово в Тиберии, потеряв много времени… но у меня предложение получше. Мы с тобой снова проявим все навыки отличной команды и нанесем удар с другого фронта, — все еще не веря в то, что не только говорил это, но и на полном серьезе собрался осуществлять, я продолжил: — Лидер Тьмы скоро прибудет в Иммортель, Арайя должна была придержать меня для него. Если мы повяжем самого главного человека, то сможем диктовать самые дерзкие условия любой сделки всему его синдикату.

Рейн приоткрыла рот и подняла ухоженную бровь.

— Не поверишь, но именно это я и хотела предложить. Лидер никогда не попадался нам на глаза, скрывался. А сейчас нам точно известно, где он будет. Я подслушивала Химер те три дня, пока планировала твой побег, и они говорили то же самое.

— Только вот как нам миновать целый клан и его фиолетовых… — в мыслях я поднял ладонь к подбородку и почесал уже осточертевшую щетину. — Как обезвредить телепата?

— Подслушивала я еще и тех солдат, что нынче валяются в сугробах, пока ты спал. Через несколько дней в парапете Иммортеля устраивается открытое для посещения любыми членами небезызвестного клана мероприятие. Что-то вроде торжественных проводов в мир иной, полных еды и музыки. Временных, как эти идиоты надеются. И, что самое главное, все по обычаю будут в масках. Не знаю, хороший ли это вариант, но пока единственный. Лидер наверняка появится там.

«Так скоро? Да что там за труженики в рядах Тьмы? Сначала вытаскивают меня из тюрьмы всего через полчаса моего пребывания там. А теперь вот успевают не только принять решение о мероприятии в честь смерти Арайи, но и оповестить всех на заре того же дня, что она откинулась?»

— Зато я знаю. Недавно со мной случалось кое-что подобное, — самодовольно растирая ладони, вспомнил я о последних событиях в Ксеноне. — И я вышел победителем. С добытым посреди мероприятия человеком, перемудрив и пересилив всех стражников и следователей.

— Что? Правда? С удовольствием бы послушала… Только вот это тебе не стражники со следователями. Это сотни головорезов с телепатом, которые точно не поведут тебя в тюрьму. И кто знает, на что вообще способен лидер, если ему служит даже Хроно. Все члены Тьмы считают его обычным незаурядным человеком без всяких магических способностей, но что если генерал знает больше?

Я убедительно посмотрел на нее, не сужая краев губ, и заключил:

— А это тебе не Флэйд. Это Флэйд с Рейн. Вряд ли они ожидают нашего возвращения. И вряд ли Хроно будет утруждать себя прочтением мыслей каждого из сотен гостей в надежде отыскать нас. Если не получится с задуманным, то будем импровизировать… Ну а если же совсем ничего не выйдет, то хотя бы повеселимся.

Подумав, Рейн поднялась и подошла ко мне, принеся заодно с собой и мою любимую ауру цветочного запаха, который нужно будет как-то устранить перед операцией.

— Ты и твое представление о веселье, — напарница подтолкнула меня в плечо. — Когда-нибудь оно самое и отрубит тебе голову.

Вскинув руки в стороны, я деловито прошептал:

— Если я и позволю этому случиться, то только по своей воле. А учитывая гигантский объем предстоящих деяний для сотворения и опытов для переживания, произойдет это не так уж и скоро.

* * *

Как только последний луч солнца скрылся за горизонтом, Хроно решил действовать. Прочитываемые даже на немалом расстоянии через палатку мысли Дайлера уже полтора часа как стали менее концентрированными и более бессвязными. Значит, скорее всего, он спал. Поднявшись с земли, генерал Тьмы поудобнее взялся за стеклянную колбу и направился к цели. Сферы Тиберии не открывали ему будущего, и если лидер не ошибся с выбором подопытного, на которого они могут подействовать, то это была уникальная возможность.

Приказав двум стерегущим солдатам на входе в палатку детектива оставить посты и отдохнуть, Хроно бесшумно вошел внутрь, как тут же споткнулся обо что-то. Но пленника это не разбудило — он наконец-то отдался крепкому сну, утомившись за последние дни просыпаться и настораживаться каждые пять минут. Нащупав место для приземления, незваный, но ожидаемый гость присел и поместил колбу рядом с обитателем палатки. Подумав еще немного, он добавил к ним и две другие сферы, изъятые из леса Телдриса.

Для начала он наконец-то полностью прочел всю историю пациента. И первым делом с усмешкой выудил один инцидент, заметно выделяющийся на фоне всех остальных, куда более скучных моментов жизни Дайлера. С приходом телепатии в мир пришли раскопки не только мистических артефактов, но и всех глубоко закопанных тайн у тех, кому не посчастливилось оказаться рядом с Хроно. Непередаваемое удовольствие во время подобных открытий, но сейчас нужно было сосредоточиться на более важных вещах.

Хроно не дергал ни единым мускулом и неустанно поглощал все, что видел, боясь пропустить и секунду. Однако ничего не происходило. Целых три часа. Дайлер переваривал обычные человеческие сны. По большей части воображаемые очертания матери. Она покинула этот мир на его рождении, оставив горюющего отца воспитывать свою будущую погибель в одиночку. А ведь мог бы вырасти совершенно иной человек. Но по какой-то причине богиня пожелала его таким, какой он есть сейчас.

Очередной сон занял доминирующую позицию, самый глубокий и самый странный. Дайлер оказался посреди беспроглядного леса. Каждый шаг все менее уверенно двигал его вперед. Неожиданно на него вдруг напала какая-то тень, вонзив острое оружие в ногу. Зарычав, детектив высунул оружие из ноги и всадил его обратно в соответствующее место, заставив отступить. Болезненная хромота. Однако несмотря на усиленные старания и давления на мораль, она не смогла похитить оставшуюся волю. Даже наоборот, спровоцировала ее взросление.

Побредя еще немного по густому лесу, Дайлер услышал в голове знакомый таинственный голос. Тот указал, куда ему нужно было двигаться, чтобы выйти. Не имея других вариантов кроме согласия, детектив отправился в необходимом направлении. Деревьев становилось все меньше и меньше. А через некоторое время он уже вышел на почти полностью открытую местность с возвышающимся старым замком посередине. Решительно войдя в него, хозяин сна вдруг точно понял, куда ему нужно было идти, без каких-либо подсказок от голоса в этот раз.

И он нашел источник. Прямо посреди пути находился ожидавший его человек в красной робе и покрасневшей от чего-то белой маске. Тот бессильно пытался хватать ртом воздух, лишь бы прожить еще хоть немного. Перчаток на нем не было, и руки представляли собой обожженные и изуродованные ошметки, уходящие вглубь робы.

Детектив обреченно вздохнул и прислонился плечом к стене. Помочь пленнику собственного уничтоженного тела было невозможно. Но необходимо. Слишком громко эта мысль кричала в голове Дайлера. Дрожащие пальцы протянулись к его маске и тут же отдернулись. Она была накалена и продолжала доставлять ужасные мучения. Тогда он подцепил ее за одну из глазниц найденным поблизости крюком и резко дернул.

Человек показал свое оскверненное лицо и благодарно вгляделся в глаза спасителя. Его раны постепенно начали затягиваться, а коже возвращался былой вид. Цвет робы терял красный цвет и заменялся сияюще-белым. Человек поднялся на ноги и счастливо улыбнулся детективу. Затем указал на что-то через его плечо. Дайлер развернулся и увидел самую прекрасную вещь, которую ему только доводилось встречать. Переливающиеся всеми оттенками радуги шары. Сотня. Разомнув шею, он направился прямо к ним…

Хроно в полсекунды совершил глубокий вдох и раскрыл глаза, откинувшись на руки назад. Затем опустил голову на медленно перевернувшегося на другой бок детектива, и приоткрыл рот, начав судорожно дышать. Никогда еще подглядывание в чужие мысли не отнимало столько энергии. А тот заброшенный замок… уж больно знаком. Быть может потому, что являлся главным пристанищем Хроно при его прежней жизни. Даже если бы Дайлер знал о нем, то вряд ли бы связал постройку с его настоящим хозяином. Как не смог бы точно знать, что сотня Сфер Тиберии — это их точное количество при полном сборе. Все указывало на то, что минуту назад действительно произошло видение будущего.

Однако это не было столь важным, как содержание сна. Внезапное вовлечение Хроно в будущее Дайлера. Или же наоборот, участие Дайлера в будущем Хроно. Судя по увиденному, весьма существенное, но что более интересно, положительное. Генерал Тьмы поднялся с земли, подхватил с собой Сферы и, пошатываясь, выбрался из палатки. Первичное мнение об уже не безынтересном детективе улетучилось в один миг.

* * *

Подступы к парапету Иммортеля были сплошь забиты местным населением. Теми, кто еще вчера спокойно делал свою работу, вкладывал собственную часть в развитие клана и беспрекословно верил в то, что все это не напрасно. Все окупится, сложится в единое целое их совершенным и мудрым конунгом. Кто, как не безмерно побуждаемая выживанием Арайя, возьмет это целое, закончит его и приведет их к цели. К бессмертию. Именно в последние года, когда чудеса начали случаться прямо на глазах, а артефакты стали буквально вырастать из земли, эта сказочная цель представала не такой уж и недостижимой.

Но сегодняшним утром все изменилось. Буквально за одно мгновение. Вместе с ушедшим конунгом ушло почти и все, что только заставляло Химер двигаться вперед. Ее охраняли, парапет стоял посреди города, а тот посреди скал. Но все это оказалось бессмысленным, когда особо опасного врага впустили прямо внутрь три дня назад, полагая, что он не вырвется. Все те, кто стоял под ночным небом перед лежащим на пьедестале у самого крыльца парапета изувеченным телом, знали имя того, кто это сделал. Кто создавал хаос везде, где только ни появлялся. Кто принес смерть уже и в самое сердце Доминиона. Его звали Флэйд.

Узорчатый платок закрывал лицо старушки, чтобы никто не видел кровавого зрелища, оставленного ее убийцей. Когтистые пальцы обеих ее рук были скрещены на поясе. Бирюзовые одежды скрывали теперь еще более бледную кожу.

Громкие переговоры взбудораженной и в то же время рассеянной толпы вперемешку с криками и вопросами били по ушам снежноволосой девушки, стоящей сверху у пьедестала спиной ко всем. Злость от прошедшего и страх перед будущим подпитывал Химер, и они почему-то выплескивали их на первую приближенную конунга. Та понимала, людям всегда необходимо выставить кого-то виноватым за ужасное происшествие, и желательно, чтобы виновник был в зоне досягаемости. Но, даже несмотря на усталость от продолжительного морского прибытия, не появиться на таком мероприятии она не могла.

Ева опиралась ладонями на постамент возле правой руки наставницы в жизнь и с почти полностью опущенными веками смотрела на узорчатый платок, закрывающий страшную предсмертную гримасу. Она боялась дня, когда увидит Арайю мертвой даже от старости, что уж говорить про настолько мучительную и зверскую смерть. И как только новость, а впоследствии и лицезрение тела конунга настигло одну из самых прекрасных молодых девушек на всем Хроно, та перестала быть таковой. Лицо ее словно постарело лет на пять, появились несуществующие ранее морщины, а кожа побледнела и едва заметно отекла.

Не спасала даже слабая надежда на то, что скоро, когда все Сферы будут собраны, старушка сможет возродиться. Кто знает, в какой форме она вернется. Залечится ли это месиво, сможет ли она дышать, сможет ли говорить… Или от ужасного и нежданного поворота ее судьбы не спасут и тысячи воскрешений.

— Как только Вулкан узнает об этом, он поведет сюда всю свою армию!

— Одна Арайя знала, что ему противопоставить, как влиять на него! А что теперь?!

— Все из-за Тьмы! Изувер не имел с нами трений, зачем вы приперли его сюда?!

— Где выполненные обещания? Где отсиживается ваш лидер?

На последний вопрос неизвестной Химеры из толпы проследовало больше всего поддержки. Ева оторвалась от пьедестала и сильнее укуталась в темно-фиолетовое пальто, ощутив прокатившийся по спине холод, хотя никакого ветра этой ранней ночью пока не было. Было осознание. Левая рука главного человека синдиката, а также правая конунга отныне и до самого сбора Сфер оставалась единственной, кто связывал Тьму и клан Химер. И даже она не знала ответа ни на один из этих вопросов. Знал только один человек. Именно на него все и положились. Именно из-за его решений все это и произошло.

Но винить лидера было глупо. Либо у него есть веская причина, и в будущем все окупится с лихвой, включая омолаживающее воскрешение погибшей. Либо даже совершенным людям порой свойственны грубые ошибки.

Вдохнув, Ева приоткрыла веки и развернулась к тому самому народа, вместе с которыми росла и училась великому мировоззрению Арайи. Они были все теми же братьями и сестрами. Только запутавшимися и напуганными. Кто бы не был таким в подобной ситуации.

— Мои дорогие люди, — найдя в себе последние капли силы, она обратилась к мгновенно притихнувшей толпе. — Не забывайте. Мы победители, несмотря ни на какие шансы. Это я бы и хотела показать Арайе, когда она вернется. Что ее учения были не напрасны. Что мы не сдались. Что мы направили эту ярость на настоящих врагов и сделали ее воскрешение возможным! Что мы способны завершить эту немыслимую кампанию и без нее.

— Я… — прохрипел мускулистый Химера с бородой, поднимаясь по высоким ступеням к Еве, и начал обращаться уже ко всем: — Я, конечно, извиняюсь, уважаемая, но одни лишь речи не принесут нам ничего. Пока Хроно соберет все Сферы, Вулкан уже двадцать раз успеет раздавить нас. Мы можем сидеть и ждать появления его знамен на горизонте, а можем сами пойти навстречу к Центаврам. Вернуться к ним, — мужчину поддержали из толпы немногие, да и те не были полностью уверены в разумности таких слов. Все вновь стали переговариваться между собой. — Ну же! Подумайте о своих жизнях, о своих семьях! Мы ошиблись, доверившись Арайе. А она ошиблась, доверившись Тьме!

Ева пыталась возразить, но бородач перебивал ее более мощным голосом и продолжал убеждать Химер в своей правоте. Девушка запрокинула голову, ее трясло от ярости, и мысли переключились со всей этой суматохи на того, кто мог бы, да и попросту обязан был все исправить.

«Сколько еще нужно времени, чтобы закончить эту поганую высадку…»

В ту же секунду раздался страшный грохот от удара двух створок массивных дверей о прилежащие стены. Все живо замолчали и устремили взгляды вверх, за спины Евы и мужчины, в мгновение растерявшего всю прежнюю смелость. Из парапета по каменному полу быстро и громко зашагал человек прямо по направлению к стоящему рядом с Евой Химере. Тот явно запаниковал и уже собирался было сходить вперед спиной с крыльца, как массивная фигура в большом черном капюшоне настигла его. Замахнувшись левой ногой сбоку, человек зацепил в мощном рывке сапога обе лодыжки Химеры, и тот буквально потерял под собой землю, начав падать правым боком вниз. Но не успел он соприкоснуться с крыльцом, как лидер Тьмы в продолжение полета левой ноги развернулся корпусом и выставил уже правую ногу, мощно ударив в грудь не приземлившееся тело.

Химера отлетел на целых четыре метра с крыльца прямо на толпу, что вызвало бурные реакции. Но никто не посмел возмутиться, все были слишком поражены. Вернув противоречивые взгляды наверх, члены клана увидели, что человек уже стоял в уверенной позе и оглядывал крайние части толпы, будто ничего и не произошло. И вместе с его появлением подул и будто специально вызванный ветер, развевающий нижнюю часть его покрывающего почти все тело черно-фиолетового плаща под наружным поясом.

Посмотрев на лица Химер из-под тени капюшона еще несколько секунд, которую даже не смогли осветить яркие магические огни в жаровнях по краям крыльца, человек наконец подал голос. Уверенный, грубый и низкий голос:

— Вот, что я думаю о его предложении. Похоже, Арайя лгала, когда представляла нам своих людей как лучших из лучших. Пока что я вижу лишь толпу запуганных подонков, которые при первой же серьезной проблеме готовы все бросить, наплевать на собственное достоинство и переметнуться к врагам. Вперед, хватайте вашего оратора и проваливайте! Посмотрим, как Центавры вас примут. Посмотрим, какими глазами вы будете смотреть на восхождение Тьмы, когда все Сферы будут собраны. Я не собираюсь выпускать вас из их заключения, если вы вообще доживете до него.

Никто не ответил ни слова. Толпа, что еще недавно выставляла виновницей Еву и чуть ли не криком задавала насущные вопросы, теперь застыла. Все они слушали появившегося из ниоткуда человека, у которого от всей этой одежды был виден один лишь рот с обрамляемыми густой темной растительностью бледными губами. И только Ева смотрела на него в миг загоревшимися глазами.

— Что, никто? Тогда к чему вся эта пустая болтовня вместо того, чтобы продолжать работать и уважить погибшую? К чему нападать агрессивной толпой немытых морд на свою единственную надежду? Вместо того чтобы поддержать ее в этот кошмарный день? — говоривший повернул голову ко второй по значимости приближенной и невинно поднял один уголок рта. Затем посмотрел в часть людей прямо у крыльца и увидел, что бородач все еще не поднимался. Но никто из ближних к нему Химер и не пытался помочь.

Слегка закивав собственным мыслям и не сводя взгляда с почти уже безразличных к произошедшему лиц, человек еще более уверенно продолжил:

— Что касается ваших бесконечных вопросов, возникших из-за отсутствия веры и терпения, то я отвечу на них, — он неспешно заходил туда-сюда поперек крыльца. — Вулкан и понятия не имеет, что у Химер есть Тьма, и есть уже подплывающее подкрепление. Что у них новые командиры, большую часть которых вы видите перед собой. Срыв от смерти Арайи и самоуверенное нападение на Иммортель станут его последними ошибками.

Химеры наконец оживились, начали негромкие переговоры и переглядывания.

— Да, вы не ослышались. Смерть Арайи — не поражение, а только начало новой эпохи для вашего клана. Я и ее ученица здесь оставим наши дела, чтобы решить ваши проблемы. Бросать наших выгодных, хоть и таких буйных союзников мы не собираемся. Пока Центавры не будут угомонены или сокрушены, пока Изувер не будет пойман и наказан за содеянное, пока не будут найдены все Сферы Тиберии в Доминионе, как уже были найдены в Ксеноне, я остаюсь здесь.

Лидер Тьмы прекратил движение на середине высшей точки крыльца, развернулся к Химерам и достал из кармана своего массивного плаща какой-то шар. И все присутствующие тут же поняли, что это такое. Магические разноцветные искорки переливались внутри полупрозрачного артефакта и протягивали яркие цепочки к крепким, одетым в темную перчатку пальцам человека. Его рука дернулась вперед, а голос стал еще живее:

— Вот — решение основной проблемы! Почти все его части уже у меня в руках! Хотите выйти из игры сейчас, когда я уже так близко? Хотите все испортить?

Спрятав артефакт обратно, человек подошел к постаменту спиной к Еве, снял с лица погибшей узорчатый платок и еле заметно расплылся в улыбке. Затем, спрятав и улыбку, развернулся и обратился ко всем с последними словами:

— Мы будем готовиться к возможной войне день и ночь, но и про Арайю забывать нельзя. Закончим работу, но для этого нам необходимо сплотиться перед лицами настоящих опасностей. Устроим празднество в честь конунга, которое вам, видно, просто необходимо!

Химеры заметно воспрянули. Это короткое, но внушительное выступление от таинственного человека, слухи о котором ходили по Иммортелю уже давно, явно перекрыло большинство сомнений касательно будущего. И только на один вопрос не был дан ответ. Зачем было приводить Изувера в Доминион. Зачем было оставлять его в живых.

Нерон умолчал об этом.

Глядя на замораживаемое спустя несколько минут тело на постаменте, Ева вытерла прокатившуюся по щеке слезу и снова нахмурила брови. Не повернув головы, девушка обратилась к тому, кто стоял рядом с ней, как и всегда. Тому, чьего лица не видела даже она, но это было и неважно. Нерон поверил в нее, добился вместе с ней невиданных высот. Он манил харизмой и загадочностью куда больше, чем даже Хроно.

— Кто следующий? Я? А может быть, сразу ты? Позволь мне убить его лично. Позволь взять отряд, найти самой и прикончить на месте.

Лидер глубоко вдохнул и спокойно ответил все таким же низким голосом:

— Ты нужна здесь. Но даже если и не нужна была бы. Поймать. Доставить ко мне. Не убить.

— Да зачем он тебе сдался, в конце концов?! Хроно мог уничтожить его на месте, и тогда Арайя была бы сейчас жива! Но он не сделал этого, будучи скованным по рукам твоим внезапным приказом! Не кажется ли тебе, что я заслуживаю объяснения? — чуть ли не впервые за всю их совместную службу на волне эмоций огрызнулась на него Ева.

— Конечно заслуживаешь. И совсем скоро узнаешь. Но сначала надо словить его. Ввиду сложившихся обстоятельств пора принимать новый план действий. Мы больше не будем гоняться за ним, теряя воинов и ресурсы.

— Он сам придет… Как? И почему ты в этом так уверен?

Нерон улыбнулся и ответил:

— Все крайние посты Химер — единственные выходы из этих земель — целы. И только что прислали весточки, что Изувера даже видно не было. Значит, он все еще неподалеку. Встречный корабль, несущий печальные новости, позволил мне заранее пустить слух через клеста. Округа уже в курсе, что через два дня состоится празднество с масками. Изувер ни за что не пропустит подобное. Как уже давно стало известно, он любит вестись на то, что ему хочется. Ну а нам остается только готовиться и ожидать его прибытия.

Тяжелым взглядом Ева проводила утаскиваемый в холодные катакомбы парапетаполностью залитый ледяной водой гроб, и отчаянно добавила:

— Она ведь вернется? Просто скажи мне еще раз. Наш план ведь осуществится несмотря ни на что?

Нерон приобнял девушку и без промедлений дал свой ответ:

— О, она вернется. И снова будет делать то, для чего была создана…

Глава 10. Единство

Остановившись перед новой, невыразительной дверью, которую очевидно поставили сюда недавно, Хроно опустил голову и задумался. Затем одним движением стянул меховую обертку колбы на пол, открыв вид на чарующе-прекрасные сферы с разноцветными искорками, безмятежно плавающие в воде. Не совсем ясно, зачем Вулкан решил превратить подобную находку в музейный экспонат, но тем даже лучше — преподносить артефакты в такой форме будет интересней. Тому, кто наконец-то соизволил объявиться и буквально через минуту ответит на все скопившиеся вопросы. Кто настолько уверен в себе, что в отличие от предшественницы убрал всех часовых с парапета и направил их на другие, куда более полезные дела.

Солдат рядом беззаботно поднял голову и увидел над дверным проемом полотно с изображением фиолетового оттенка, освещаемого коридорными факелами. Символ Тьмы, отражающий ее разносторонность, таинственность и могущество. Щупальца в виде острейших лезвий раскрыты, демонстрируя восхождение и влияние во всем мире. Навершие в виде трех остроконечных рогов обозначало глав синдиката, с Нероном в самом верху и его могучими командирами по бокам. Безупречный сигнатурный знак, но использовать его повсюду, ввиду скрытности до поры достижения цели, еще не представлялось возможным.

Генерал приказал спутнику оставить его и дождался, пока тот с противоречивыми мыслями не отошел достаточно далеко. Кожаная перчатка поднялась вперед и одним легким поворотом кисти в воздухе надавила на ручку двери, не прикасаясь к ней. Даже в таких рутинных ничтожных заданиях Хроно не пренебрегал использованием магии, которая порой давалась легче физических усилий. Дарованная всем магам повышенная сила и выносливость мышц в данном тяжелом случае отныне с трудом справлялась даже с поддержанием ровной осанки и перемещением тела. И магия была в буквальном смысле просто жизненно необходима.

— Хроно… Наконец-то ты прибыл.

Нерон был застан за необычным занятием — прикреплением последней части накладных усов и бороды к начисто выбритой области рта. По его простому объяснению это вытворялось для еще более внушительного и устрашающего образа, за которым присоединяемые к синдикату головорезы следовали с удовольствием. Его природная растительность не вызывала такого эффекта, как эти смоляные густые волосы. Никогда лидер не представал перед кем-либо кроме Хроно и Евы в истинном обличье. Однако даже они вдвоем все еще не чувствовали себя полноценно достойными. Все из-за никогда не снимаемого капюшона, закрывающего большую часть лица. Доверять такому человеку запрещается по определению. Однако…

— «Приветствую, Нерон. Не виделись мы уже очень давно».

Лидер Тьмы закончил ежедневную утреннюю процедуру, которая соседствовала с очисткой зубов, встал из-за удобного кресла возле горящего камина и захватил со стола две бутылки крепкой призмы, привезенных из Империи. Затем начал их открывать по пути к гостю, заодно стараясь привыкнуть к уже немного позабывшемуся голосу в голове. Не снимая ни одной из четырех перчаток, они пожали друг другу руки, и Хроно незаметно сцепил зубы под маской от вечно жесткой хватки давнего «приятеля». Тот делал это словно нарочно, будто бы напоминая первому подчиненному о физическом и статусном превосходстве. Одна из немногих его неприятных черт, но даже она и рядом не стояла с необязательной, а от того и подозрительной скрытностью.

— Это точно. Дела, дела… Есть что показать? — произнес тот грубым голосом, сразу переступив через никому здесь не нужные формальности.

Генерал протянул вперед увесистую колбу и принял в ответ открытую бутылку.

— «Вулкан был там. Как мы и предполагали. И он по-прежнему дышит. Как ты и приказал. Не могу сказать то же самое о группе его верных воинов».

Нерон взял в свободную руку гостинец, подумал несколько секунд, смотря куда-то в пол, и поднес колбу к лицу. Выдохнув, он сделал большой глоток из бутылки и постучал горлышком по колбе, будто бы поигрался с рыбками в аквариуме.

Не дождавшись ответа, Хроно пока что решил повременить перед самыми интересующими вопросами и продолжил менее настойчивый тон беседы:

— «Уже наслышан о последних событиях. Очевидно, агент Вайперов, природный маг по имени Рейн, принимала в этом наиактивнешее участие. Больше некому было спасать маньяка».

Хроно поднял бутылку, прислонил горлышко к разрезу на месте рта и осторожно влил в себя порцию ее содержимого. Как и всегда, глотать было неприятно, а вкус почти не ощущался — одна лишь странная жидкость, не похожая ни на что. Однако отказывать Нерону в предложении и оставлять его пить в одиночку было как-то неудобно.

— Рейн, значит. Похоже, Маркел все же решился присоединить к себе нашего дорогого Изувера… Не волнуйся, скоро мы найдем в конце концов их скрытое логово, — лидер принял от Хроно еще две Сферы Тиберии, добытые Скорпионами чуть ли не перед самой их смертью. После чего зашагал обратно к креслу, чтобы плюхнуться в него, и по пути вдруг как-то слишком уж безмятежно, наверняка, чтобы раззадорить коллегу, добавил: — Тем более, осталось всего пять шариков. И именно Вайперы располагают целыми четырьмя.

Хроно расширил веки от последних предложений и чуть не покосился на пол от осознания того, что было известно уже давно, но как-то не складывалось окончательно в его голову. Вся эта восьмилетняя погоня за Сферами стала уже настолько привычной, что казалось, будто не кончится вообще никогда. Но и вправду, хранилище в Империи содержало уже целых девяносто. Плюс пять свежедобытых. Плюс пять предстоящих… И все. Долгий и упорный путь подойдет к логическому завершению. Немыслимая награда с чередой наиполезнейших бонусов будет выдана.

Все еще утопая в мыслях, он с легким пошатыванием приблизился ко второму креслу с другой стороны от камина, хватаясь по пути за все, что попадалось под руки. И плавно сел на обитую мягким материалом поверхность. Распростертая ладонь остановилась на пяти сантиметрах от маски, сжала пальцы и медленно выгнулась. Маска обвилась едва видимой аурой, неспешно отделилась от лица и опустилась носителю на колени.

Нерон молчаливо следил за движениями напарника. Затем протянулся вбок, положил артефакты возле кресла и с наигранной невинностью подколол:

— Да, мы уже в шаге от начала развязки. Совсем скоро я тебя убью. И будешь спокойно, без боли, дожидаться возвращения к прежнему себе.

Хроно вдохнул и откинул капюшон назад, открыв лидеру вид на каждый уродливый, обожженный изнутри клочок того, что раньше было кожей и мясом. На глубокий секущий порез на гортани, вопреки которому он чудом еще мог свободно дышать. На два светящихся золотых огонька на месте отсутствующих глазных яблок, напоминающие нескончаемые взрывы миниатюрных планет. И на чудом сохранившиеся веки, благодаря которым он мог хоть немного походить на человека под этой маской.

— «Вот, почему ты так подгонял меня в последнее время. Мы уже близко. Осталось придумать, как найти Вайперов, а потом забрать последнюю Сферу в Империи… — он оперся локтями на боковые ручки кресла, а подбородком на скрещенные пальцы. — Я предлагаю оставить Иммортель, собрать всю армию Тьмы и Химер для максимально плотного покрытия земель Тиберии. Наемные убийцы больше не смогут скрыться из виду».

Нерон улыбнулся, сделал еще несколько глотков призмы и уставился в трескающийся огонь.

— А помнишь, как ты в самом начале смело утверждал, что нам не нужен этот сброд? Что я напрасно трачу силы и время на их сбор. Что мы отлично справимся вдвоем с твоими особенностями и моими навыками. Теперь же сам предлагаешь воспользоваться этим прекрасным вспомогательным средством, которое и так уже послужило отличной глобальной сетью отбирания Сфер, раскопок, влияния и новостей… — тут он перевел взгляд на Хроно, чтобы увидеть его светящиеся глаза — одни из немногих показателей реакции человека в маске. Как вдруг заметил еще одну деталь и увел разговор на другую тему. — Я думал, что к тебе невозможно подобраться. Как же так получилось?

— «Последняя вещь, о которой сейчас стоит переживать. Отвлекающий маневр и пронырливость конунга. Ничего особенного. Вулкан — один из самых ловких воинов мира, и это все, что он смог мне сделать».

— Ну смотри сам. Следующий серьезный противник может оказаться намного губительнее. А терять свое главное оружие мне бы не хотелось.

— «Раз уж мы заговорили о нем. Позволь угадать, зачем был отдан этот дополнительный приказ… Вулкан нужен живым, чтобы сокрушить Химер, не так ли? Похоже ты и сам собирался избавиться от Арайи для него, но так уж сложилось, что это сделал Изувер. И теперь, когда на территории Доминиона уже не осталось Сфер, нам больше не требуется целый клан. Так что ты решил поручить грязную работу одному из наших противников».

Нерон дружелюбно оскалился и медленно закивал:

— Вижу, не растерял ни любопытства, ни хватки… Извини, конечно, за Арайю, но к этому все шло уже давно. Может, я бы и предложил ей забыть о Химерах и присоединиться к высшему кругу, не будь она такой… Арайей, — не забыв, что к сказанному необходимо добавить немаловажную часть, Нерон продолжил: — Только ни слова Еве. Никто из нас ведь не хочет, чтобы раскол продолжался и дальше.

— «Но тогда зачем сплачивать Тьму и Химер? Зачем поднимать всех на ноги и проводить настоящую мобилизацию в Иммортеле?»

— Да ладно, Хро, мог бы с легкостью довести мысль до конца… Центавры победят в любом случае. Это один к двум с половиной по войскам, даже с учетом нашего подкрепления. И можно, конечно, послать их на убой без командования, вдохновения и поддержки Тьмы. Чтобы Вулкан быстро разгрыз эту деморализованную стаю. А затем переключился на оставшихся врагов, когда те еще не успеют закончить неотложные дела. Улавливаешь?

— «Действительно, стоило додуматься самому. Ну а что же Флэйд с Дайлером? Если от живого сына императора еще может быть прок, то какую пользу принесет детектив?» — наконец-то озвучил он в голове лидера то, что не давало ему покоя все эти две недели с момента получения приказа.

— Множество причин. Главная из которых сугубо личная. Извини, что вынудил, но на просьбу вместо приказа у тебя было бы куда меньше мотивации возиться с ним. Так что спасибо за упаковку и доставку ценнейшего груза, Изувера тоже. Хоть второй и сбежал, услужив нам с убийством конунга, он все еще в Доминионе. В землях Химер.

Изо всех сил стараясь сохранить максимальное внешнее безразличие, Хроно сконцентрировался, закрыл глаза и напрягся всем своим чудотворным мозгом. Подобное уже в первые секунды позволило бы прочесть абсолютно любого человека. Более того, отсортировать все знания, убрав ненужные и оставив самые полезные. Но только не в случае Нерона. Хроно мог ощущать присутствие чужого разума поблизости, как и обычно, а значит лидер все же являлся живым существом. Телепат мог видеть его глазами, слышать его ушами. Однако это было далеко от той проникновенности, коей наградила его природа. Его словно что-то не пускало туда. Быть может потому, что кое-кто еще здесь являлся телепатом? Намного более могущественным, ведь никакое ответное вторжение в разум Хроно не было замечено. Это бы объяснило очень многое.

— «И как же найти его в этот раз? Ждать до тех пор, пока его не посадят в очередную тюрьму? Пока он не нападет на очередной отряд Тьмы и не поселится в одном из их пристанищ?»

Нерон допил полбутылки крепчайшего напитка, поморщился, и с громким стуком поставил емкость на деревянный стол.

— Нет, ждать мы больше не собираемся. Ева расскажет тебе о предстоящем мероприятии и премного ожидаемом госте. Который, как мы выяснили, уже не один, а с еще одной нашей целью. Прочтешь эту Рейн — и не потребуется больше искать логово Вайперов. Если же она не знает, куда в очередной раз переселился Маркел, то попросту пленим и воспользуемся, чтобы выманить его.

— «Прекрасно, — задумчиво ответил телепат, несколько даже разочаровавшись от того, что эта мысль пришла первой не ему. — Так и сделаем. Или же укрепим периметр и прочешем всю местную землю пока не найдем их».

— Пока что можешь помочь нашей девочке с организацией. А я тем временем возьму на себя твоего пленника.

Хроно поставил на другой стол почти нетронутую призму и быстро передал Нерону все то, что ему необходимо было знать о госте. Включая, естественно, и вещий сон, о котором и лидер, и Дайлер, похоже, каждый по-своему забыли.

— «Дайлер внизу, в тренировочном зале. Хотел бы пообещать, что впоследствии не прочту через него ваш разговор… но я также не хочу лгать тебе».

Лидер Тьмы встал с кресла, закрепил пояс поверх обширного черно-фиолетового плаща, закрывающего почти все тело. Ладони сразу для удобства оперлись на его переднюю часть, лишенную каких либо закрепленных орудий, хотя места для них было предостаточно.

— Можешь не утруждаться. Для себя ничего поразительного не узнаешь. В отличие от нашего нового друга.

* * *

Удар за ударом обрушивался на крепкий манекен в глубине парапета Иммортеля. Шумный выдох раздавался при каждом соприкосновении кулаков с целью. Кожаные перчатки без пальцев с медными краплениями на костяшках в совокупности с огромной силой и скоростью удара не щадили дерево, и оно уже начинало порядком трескаться. Через некоторое время подключались и ноги. Манекен был надежно прикреплен к земле и потолку, а потому не сдвигался с места, принимая на себя весь импульс от ударов.

Ничто не могло посоревноваться с подобным в плане выплескивания скопившейся злости. Чтобы на заданиях иметь ее минимальное количество и не допускать даже возможности преобладания личных эмоций и чувств над разумом. Особенно когда дело касалось преступников. Все должно быть правильно. По закону и его матери — морали.

Конечно же, сейчас это выплескивание было уже не столь важным, а путь назад, как и вперед, мог вполне быть потерян в тот момент, когда его пленили возле тюрьмы. Старая работа всей жизни давно позади. А лидер в любой момент может спустить с Хроно невидимые оковы и приказать войти сюда, чтобы за секунду свернуть бесполезному для них детективу шею. Но это было бы слишком глупо. Зачем тогда было возиться с тем, кого бы ты решил просто так прикончить?

Тяжелые шаги, спускающиеся по лестнице, донеслись до ушей Дайлера. Но он не остановил тренировку, потому что знал, кто это был. Замешательство за дверью, последовавшее за остановкой шагов у нижней ступени лестницы, в свою очередь, не было уже столь очевидным. Гостю понадобилось секунд пять, чтобы войти внутрь. И да, предполагаемое сбылось. Первый же беглый взгляд на этого индивида, и можно с уверенностью заявить, что именно он и являлся верховным предводителем всех бандитов мира.

— Дайлер, надо полагать, — раздался низкий голос. — А меня зовут Нерон.

Детектив все же решил прекратить избиение манекена и поучаствовать в разговоре, которого больше может и не быть. Никому, даже самому заклинателю мыслей в красном капюшоне не было известно, что на уме этого монстра, объединившего под своим чешуйчатым крылом всех беззаконников планеты. Настоящего корня зла. Каждый исполнитель закона в тайне мечтал поймать подобного. И если таковым долгое время Дайлер считал Флэйда, то с недавних пор его мнение изменилось.

— По рассказам представлял тебя хотя бы с рогами. Но вижу, что с образом и так все в норме.

Лидер расплылся в улыбке, закачав головой, и подошел к детективу поближе. Внимательно оглядел его темно-синюю форму, с которой тот еще ни разу не расстался за все время нахождения здесь. Несколько мгновений спустя ладонь в перчатке уверенно потянулась к одному из двух прибывших авантюристов из Ксенона. Дайлер постарался вглядеться в скрытое лицо с проглядывающими усами и бородой, освежив в памяти давнюю теорию касательно пыток от Нерона, на которую пока не было и намека. И изо всех разогретых односторонним спаррингом усилий сжал ее своей.

— Ну, и как настрой? — Нерон словно ожидал такой хватки и сразу же ответил еще более жесткой. — Готов наконец-то раскрыть глаза на происходящее? И произошедшее.

— В последнее время уже ни к чему нельзя быть готовым, — постепенно подключая мышцы остального тела, детектив усилил сжатие, но соперник лишь ухмыльнулся.

— Это пройдет. Ну а пока… — лидер сделал такой же маневр, — придется потерпеть. Переворачивание мира вокруг обычно не проходит бесследно.

Дайлер сдерживался как мог, чтобы не показывать слабость перед заведомо превосходящим соперником, но недолго. Через несколько секунд он прекратил сдавливание и, сцепив зубы, попытался выдернуть руку к безболезненной свободе.

— Да… — не без удовольствия закивал Нерон, — терпеть ты пока не умеешь. Придется научиться, и быстро.

Правая ладонь детектива наконец-то была выпущена на волю. Дайлер осторожно встряхнул ею в воздухе и еле расправил сжавшиеся пальцы в исходное положение. Затем с сомкнувшимися бровями посмотрел на стоящего рядом крепыша:

— Если так хочешь раскрыть мне глаза, то назови хотя бы причину. Зачем я здесь?

— Напомни еще раз, кто ты там по ремеслу? — человек в черном капюшоне прошел мимо Дайлера к манекену и провел пальцами по свежим деревянным трещинам. — Вот и расследуй. Улики будешь получать постепенно, как и подобает. Поэтому ответ на свой вопрос получишь уже после всех остальных. Самостоятельно.

«И этот находит во всем развлечение. Либо же просто издевается».

— Значит ли это, что я остаюсь жив и невредим? И не повторю скорую участь Флэйда.

— Значит. Тебя мне пытать ни к чему. Разве что морально. — Нерон хлопнул Дайлера по наплечному щитку, прошел к двери, откуда доносились очередные приближающиеся шаги, и с предвкушением добавил: — Вот, кстати, подоспела и первая пытка. Или первое полезное и любопытное открытие. Сам выбирай, как к этому относиться.

Не зная, чего и ожидать, Дайлер опустил руки на покоящиеся у пояса кнуты, что всегда придавало ему больше уверенности, и уперся взглядом в дверь. Внутрь осторожно постучались. Нерон протянул ладонь к металлической ручке и впустил гостей в тренировочный зал. Вошли несколько человек. Двое солдат Тьмы в стандартных черно-фиолетовых обмундированиях. В последние дни их здесь прибывает все больше и больше, так что ничего особенного. Если бы не третий. Тот, кого они сопровождали.

— Мой лидер, — звонкий голос обратился к Нерону, но обладатель не решился протянуть ему руку. — Для меня невероятная честь вновь встретиться с вами. Я с отличными новостями…

Говорящий прервался, повернув лицо ко второму человеку в комнате. На секунду он запнулся и виновато потупил глаза. Но тут будто бы вспомнил свое выигрышное положение и самоуверенно замурлыкал:

— Посмотрите-ка, кто здесь. Озабоченный правильностью начальник, тем не менее упекший первого помощника в темницу, — Зефир взмахнул головой, откинув светлые волосы со лба, и указал на человека в капюшоне. — Однако благодаря истинному посланнику правосудия здесь, все теперь на своих местах. И перед тобой, а вовсе не вами, неуважаемый Дайлер, стоит новый главный детектив Телдриса.

Нерон безмолвно перевел взгляд на адресата этого дерзкого, но все же правдивого заявления, и безучастно стал наблюдать за тем, что будет дальше.

— Как бы смешно это ни было, но тот же самый закон, которому себя полностью посвятил один идиот, прямо сейчас обязывает меня арестовать этого разбитого изменника и доставить его нашему славному королю… Но я, как обычно, закрою глаза на обязательства перед ним. Все равно я здесь не главный, — Зефир сверкнул белоснежной улыбкой.

— Ты начинал говорить про какие-то новости, — жестко резанул воздух Нерон, не сводя настроенного взгляда с окончательно потерявшегося Дайлера.

— Да, извините, просто здесь такое… В общем, уже почти вся стража у нас в кармане. Без какого-либо давления, как вы и заказывали. Только добровольное вступление к новым золотым возможностям. Как оказалось, в измену прежнего детектива поверили многие, и эти многие решили поступить так же. Ведь если кругом обман, и даже самый честный и по общим меркам умный человек ни с того ни с сего шагает во Тьму, то зачем и дальше насильно держать себя в чистоте?

За все время краткого отчета Зефир не мог удержать себя от насмешливых бросков глаз на Дайлера, который все сильнее сдавливал рукоятки кнутов и смотрел остервенелым взглядом в ответ. И который думал даже не об упавшей на самое дно душе человека перед собой, а о тех, кто присоединился к нему. Кого он так долго обучал, чтобы не в одиночку безустанно защищать людской род от монстров. А получилось так, что детектив не по своей воле покинул шатко державшийся корабль со все более расширяющейся пробоиной в корпусе. И теперь черная вода под названием Тьма утопила в себе большинство экипажа. Возможно, ничего этого бы и не произошло, если бы капитан, также известный как король, не услужил бы вышвыриванию за борт главного ремонтника и не приказывал бы нарочно расширять пробоину.

Дайлер медленно опустил голову и уже покинутыми глазами уставился в пол. Пока не услышал несколько шагов в своем направлении. Мерзкий голос решил не только покрасоваться еще одним достижением перед новым начальником. Но по какой-то причине и добить человека, который ничего плохого ему не сделал, а даже наоборот, изо всех сил старался улучшить.

— И да, кстати. Предателей, переметнувшихся к Флэйду в деле по Серенити, я нашел чуть ли не сразу. И предложил им вступить в нашу Тьму. Никто не согласился, все были умеренно довольны заработанным. Тогда я и прикончил их на месте, эффективно подбавив и свою долю в одну из главных задач синдиката.

Бывший детектив незамедлительно схватил стоящего перед собой монстра под затылок и резко дернул его вниз, навстречу к поднявшемуся колену. Зефир зарычал от разбившегося носа и отпрянул назад, чтобы уберечь себя от новых ударов. Но Дайлер снова настиг его, подставив ногу сзади плетущихся конечностей предателя и толкнув его в грудь. Рекрутированный Драугом месяц назад следователь думал, что своими продуктивными действиями он заслужил не только место главного детектива, попутно взвалившего на себя влияние и обязанности Скорпионов, но и защиту. Тем более в сердце целой армии союзников, когда враг всего один. Однако лидер не только продолжал бездействовать, скрестив руки на груди, но и остановил захотевших вмешаться солдат. С легкой улыбкой он попросту стал глазеть на то, как Дайлер обрушивает удары кулаков с медными вкраплениями перчаток на лицо одного из бывших подчиненных.

«Все должно быть правильно. По закону, — промелькнуло в голове Дайлера, — Но что, если этот закон не уважает больше никто? В особенности те, кто обязан находиться к нему ближе всех. Как побеждать правильным путем, если его уже наверняка не существует?».

Детектив остановился и резко поднялся с земли, отойдя в сторону, чтобы отдышаться и отвернуть лицо от наблюдательных свидетелей. После таких новостей никакие выплескивания злости на манекенах больше не помогут. Все происходящее стремительно становилось личным, и привлечения в работу эмоций уже было не избежать.

— Крепись, это только начало. Скоро твое представление о мире поменяется еще больше, — Нерон решил вступить в возникшее молчание, пока двое солдат поднимали избитого Зефира и уводили к лекарю.

— Я посадил тебя или твоего близкого в прошлом? Я не спас кого-то, когда мог? — выпалил Дайлер, развернувшись к главному преступнику мира, на фоне деяний которого все остальные просто меркли. Ведь он не только имеет все присущие черты рядовых ублюдков, но и постепенно переманивает на свою сторону весь мир, и делает это скрытно. — Или тебе попросту больше не над кем позлорадствовать, некому показать свои проклятые успехи?!

— Может быть. А может и нет. Не торопись с выводами, пока не получил достаточно весомых улик. И почему я должен учить этому детектива? — лидер Тьмы раскрыл дверь и невинно предложил выбраться из этой духоты на свежий воздух, чтобы продолжить разговор: — Идем. Сегодняшний день станет для тебя одним из самых незабываемых.

Дайлер погладил разболевшиеся костяшки, не расслабляя напряженные в злости мышцы лица. И, уже готовясь к новым открытиям, двинулся к выходу, вслед за Нероном.

Едва лидер Тьмы впервые показался на главной улице Иммортеля за три дня с прибытия, как все стали отрываться от работ и заинтересованно поглядывать на него. Перешептывались не только детишки, которые, оказывается, еще как существовали в рядах этого богопротивного клана, но и взрослые тренированные Химеры — и мужчины, и женщины. Идущий рядом Дайлер заметил это и посмотрел на необычного спутника. Тому словно было наплевать на такое внимание. Его руки беззаботно поджигали донышко чаши курительной трубки и прислоняли загубник ко рту.

— Признай, что хотя бы на секунду, но ты подумал прикончить его. Подумал сдаться накатывающей ярости и жажде тотальной мести за все его свершения, — не поворачивая головы, а уверенно смотря вперед, спокойно начал уличный разговор Нерон, испуская клубы дыма.

«Разумеется подумал. Подумал и об убийстве Флэйда возле тюрьмы, если бы не удалось его отключить или повторно пленить».

Приходил к мыслям об убийстве довольно часто, как пришел бы и любой человек, особенно в таком призвании и профессии, где сталкиваешься с подобными ужасами куда чаще остальных. Но всегда сдерживал эти мысли слабака, который отказывается находить иной, пусть и трудный, но правильный путь. Того самого юного слабака, который на волне преданных чувств и идеалов прикончил собственного отца и поклялся никогда больше не допускать подобного. Ни убийств, ни горя, ни ужасных ошибок.

— Нет. Я напал на него по неизвестной причине, — под свои же слова Дайлер случайно вспомнил происшествие с заключенным в тюрьме, которого он ударил по решетке. — Эмоции, наверное. Я всего лишь человек.

Нерон наконец-то убрал глаза с горизонта и улыбчиво проследил за пробегающими спереди смеющимися ребятишками. Было видно, что они так и хотели поиграть со страшным человеком в черно-фиолетовом плаще, но боялись даже подойти. Затем лидер посмотрел на Дайлера, который хоть немного размялся в лице, увидев миловидные капельки света в этом логове Тьмы и Химер, но тут же снова напрягся. Ведь понимал, кем были их родители, и какими они вырастят детей.

— Убить куда проще, чем ты думаешь. Куда проще будет и жить, если убитый того заслуживал.

— Хочешь, чтобы я начал выбирать легкий путь, как и ты? — с легкой усмешкой ответил Дайлер. — Еще одна причина не убивать… Зефир сядет в темницу во второй раз. А за ним и все остальные, один за другим, — не скрывая очевидных всем вокруг намерений, Дайлер пошел до самого конца: — Но в приоритете у меня отныне всегда будешь стоять только ты.

Глубоко вдохнув морозный воздух и вытерев иней с растительности на лице, Нерон зацепился совершенно не за то, за что должен был в представлении собеседника:

— В нужник лишь идти с твоими приоритетами. Все нужно делать одновременно. И по возможности искать пути пересечения разных задач. Использовать целевой объект из одной как средство достижения в другой, если возможно, — Нерон указал на поворот, и спутники вышли на ремесленную улицу Иммортеля с еще большим количеством занятого делом народа. — А ты гоняешься за определенным преступником и не замечаешь деятельности остальных. Благо, их численность я уже сократил, а над остальными имею суровый контроль. С активными и потенциальными преступниками нужно разбираться грубой силой и запугиванием. Бери пример с меня. Или, если хочешь, с Флэйда.

Детектив уже собрался открыть рот и проронить заветное: «Не учи меня, как разбираться с преступниками». Однако в этот раз почему-то не посмел. Держа в голове все слова Нерона, Дайлер отвлекся от разговора и изучил действия рабочих Химер в округе. Стало сразу понятно, что они готовились к войне. На то было несколько вариантов. Первый: они хотят заполучить Сферы с еще более укрепленной точки одной из четырех стран, где даже их способному генералу нужна будет мощная подмога. Второй: они собираются воевать с озлобившимися после недавнего инцидента Центаврами, которых наверняка подпитывала еще и новость о смерти Арайи. В Доминионе уже давно намечалось массовое кровопролитие, где о своде законов забывают уж точно все. Даже, казалось бы, хорошие люди. И все из-за различных убеждений их лидеров, каких-то нескольких человек, которые проповедовали свои принципы народу. Какой может быть мир без преступности, если в Хроно возвращаются уже и войны?

Но преступность — тоже война. Меньшие масштабы вовсе не мешают ей быть еще более коварной и опасной, чем обычная. Фронт может быть повсюду, нет никаких границ, откуда немедленно следует извлечь всех мирных жителей. Никто не в безопасности, любой может стать мишенью. Страна не защитит стенами и армией, только стражей и следователями — да и то, когда уже может быть поздно. Врагом может оказаться кто угодно, они не носят опознавательные формы, по которым их можно отличить — по крайней мере, до появления Тьмы. Да и ее члены наверняка активно переодеваются и вместе с себе подобными живут среди людей, теряются в их толпе, где узнать их почти невозможно. Они могут напасть в любой момент.

Почему они становятся монстрами? Из-за того, что не имеют другого выбора? Выбор есть всегда, даже если непоправимое уже свершилось. И Дайлер — живой тому пример. Из-за недалекого правительства, не желающего совершенствовать криво работающие системы? Чем создают невыносимые для правильной жизни условия, в которых просто приходится идти на преступление. Из-за влияния других монстров, воспитанных в свою очередь еще какими-нибудь? Тогда этот цикл никогда не оборвется. Только в случае полного исчезновения таковых, чтобы новые не обращались. Но нужны будут и достойные правители. Нужно и всемирное проникновение в разумы людей. Какое-то чудесное убеждение их в том, что можно начать с чистого листа.

Кажется вполне приемлемым решением. Вот только уже утонувшие во зле люди не могут просто так исчезнуть. Так же, как нечистые на руку правители никогда не выдадут свои должности. Или почти невозможный случай, когда каждая оставшаяся душа объединится, чтобы сформировать новое, самое чистое общество.

Как все это сделать? Неужели только подлой грубой силой Нерона и кровавым запугиванием Флэйда?

— Ты такой же, как и он. Пытаешься оправдать свои безумные деяния новыми, лично введенными правилами. Только вот никто их не одобряет, кроме вас двоих.

— Тем не менее результаты говорят сами за себя, — незамедлительно ответил лидер. — Возможно мы не правы в мировоззрениях ныне живущих людей, но успеха добиваемся. А там, где успех, самое место новой правоте. Посмотри, насколько я снизил преступность, даже не заглядывая в твой дурацкий свод законов… Ну ладно, не совсем дурацкий, без него все бы сразу грянуло в хаос. Я к тому, что некоторым людям, особенно таким целеустремленным, как ты и Флэйд, можно и нужно переступать через общепринятые правила морали. Раз уж вы поодиночке собрались изменить мировой порядок. Только вот наш близкий знакомый из Империи это понимает, а ты еще нет. И пока не начнешь, не добьешься желаемого.

Дайлер внимательно дослушал, только сейчас осознав, что из-за последних происшествий, начиная от болезненного рукопожатия и заканчивая размышлениями, он и не замечал, насколько элегантно Нерон свои выдавал речи. Стоило только сказать, что все остальные преступники после предателя сядут, как лидер тут же понял, какую цель преследует детектив, и незамедлительно нашел, чем ответить. Ответить не только развернуто, но и весьма любопытно. Чем-то даже напомнив Флэйда на башнях и в тюрьме. Так же любопытно, как и история Хроно об одном из свойств артефактов. Так же любопытно, как и увлекательный рассказ умалишенного о том, что вокруг летают призраки. Хотя все дело, конечно же, в излишней болтливости Хроно, который направился к хозяину по возвращении и все доложил. Ведь никто не может настолько совершенен.

— И все это говорит лидер синдиката бандитов. Тот самый, что явно добивался лишь устранения конкуренции. И какая миру польза от твоего снижения преступности, если всем в итоге все равно будет заведовать твоя черная армия? Которая однозначно нанесет сокрушительный удар расслабившимся странам, стоит ей только закончить тайные сборы.

Нерон рассмеялся. Но ничего не ответил. И похоже, все это уже попахивало очередной уликой. Детектив тут же представил себя на месте Нерона, хоть почти ничего о нем не знал.

Все это время еще один таинственный человек в капюшоне мог притворяться. Однако в целях просмотра всех версий можно на некоторое время допустить, что он искренен. Что относится к преступникам всего лишь как к расходуемому средству. Но даже если и не так, то станет ли человек делиться неким величайшим могуществом от собранных Сфер Тиберии с кем-либо? Или оставит себе, наплевав на всех подчиненных? Отсюда и его скрытность личности и разума, отсюда и этот его смех на услышанное заявление. Возможно и не будет никакой угрозы от Тьмы. Лишь от одного человека. Что он вообще может делать с какой-либо силой? Ничего, с чем не справилась бы и армия одной любой страны.

— Мой лидер! — раздался сзади звонкий голос совсем еще мальчишки, который по виду ещё не съехал от родителей, а уже каким-то образом успел вступить в синдикат. — Командиры приказали доложить вам о совещании высшего круга в парапете!

Нерон стряхнул табак на заснеженную землю, отчего тот сразу потух, и улыбнулся компаньону, приглашая его присоединиться. Но Дайлер с легкостью проигнорировал это и продолжил с разочарованным удивлением смотреть на паренька в темно-фиолетовых обмотках.

— Эй, ты.

Ответное поражение ситуацией от солдата Тьмы не заставило себя ждать, когда свободно разгуливающий и беседующий с высшим командиром пленник обратился к нему:

— Мне просто интересно. Что ты сделал, чтобы заслужить место в синдикате?

Мальчонок взглянул на лидера, чтобы получить какую-то реакцию или, может, объяснение, на случай если это было каким-то испытанием. Нерон спокойно кивнул ему, поделившись ничем из вышеперечисленного, но вместо этого похоже позволением ответить. Делая эту неудобную сцену чем-то неясным и даже пугающим.

— Расщепил своих родителей. И парочку других чудаков. Но полагаю главная причина — это моя невероятная способность избегать последствий.

— Зачем ты сделал это? Потому что попросту хотел?

— Ну, каждый хочет в какой-то момент, — его тон становился более увесистым по мере наглядного мысленного возвращения к воспоминаниям. — Мне лишь хватило яиц. Это великолепное естественное ощущение, знаешь ли. Обладать чем-то, что недоступно другим. И я не мог мечтать ни о чем более идеальном, чем Тьма с ее предложением, дарующимся лишь раз в жизни.

— Хочу разочаровать тебя, парень, так что это не яйца. И уж точно не естественное ощущение. А внешнее влияние на твою бедную развивающуюся душу. И внутренняя ежедневная битва каждого человека. Которую ты, к сожалению, проиграл так рано, — Дайлер повернулся к лидеру, почти вбивая следующие слова в его тень лица: — Вот, что разделяет людей. Вот, для чего нужен закон. Не для того, чтобы наказывать. А чтобы помочь им победить в ней.

Отпустив растерянного прислужника, Нерон почти со смехом закачал головой и на секунду развел руки:

— Не могу не согласиться. И все же все мои слова остаются. Это теория на листе бумаги. И ты не можешь реализовать сказанное в нынешнем мире, несмотря на яростные попытки в течение всех лет. И знаешь почему? — он подошел чуть ближе, наклонился верхней частью груди вперед и положил руки на плечи детектива, глубоко сверля недоумевающие глаза Дайлера своими. Все для того, чтобы он запомнил этот момент на максимально долгий срок. — Потому что ты сосредотачивался не на том!

Пальцы снежноволосой девушки до побеления вжимались в края стула. Ее голова слегка тряслась, глаза метались под закрытыми веками, а дыхание периодически сбивалось. Но покрасневшее лицо, тем не менее, озаряла сладкая улыбка.

Сидящий рядом Хроно шумно выдохнул и раскрыл светящиеся зрачки. Через секунду то же самое проделала и Ева. Только вот ее глаза блестели совершенно по иной причине.

— О, да. Выражение лица доставляет больше всего. Никогда не надоест раскраивать ее череп той золотой подковой. Спасибо за уборку недавних ужасов в голове и что уже в… седьмой? Да, в седьмой раз помог вернуться туда, — девушка даже привстала и подошла к телепату сзади, опустив ладони на его виски. — Мое личное средство от любых проблем. Лучше тебя природа еще ничего не придумала.

— «Не массируй… Даже через ткань. Это мука, не расслабление. Благодарю за попытку».

Тогда девушка просто обняла его сзади, нежно выдохнула и приложилась щекой к основанию красного капюшона.

— Еще один сеанс завтра? Только уже не позорницу, захотевшую втихую отнять у родной сестры наследство, раздери ее Тиберия на том свете. Что-нибудь другое. Более превосходное и расслабляющее. Пусть это будет… первая встреча с Нероном на том незабываемом карнавале. Где я также встретила и тебя и подарила эту маску. Наверняка ты и сам хочешь пережить это вновь, не так ли?

— «Пожалуй. Одно из немногих приятных вещей в новой жизни. Помогает заснуть иногда».

— А это еще кто такой? — неожиданно вскочила Ева, увидев следующую за вошедшим Нероном тень.

— Это Дайлер. Мой друг, — кратко заключил Нерон, отодвигая для себя и гостя два неприглядных стула возле овального стола заседаний. — Разговаривайте так, как будто бы он член высшего круга Тьмы. Когда-нибудь это может стать правдой.

Хмыкнув, девушка в последний раз нежно провела ладонью по спине чародея и направилась к самому большому стулу. За ним обычно сидела Арайя, и сейчас должен был сидеть Нерон. Но видимо тот захотел чего-то попроще. Удовлетворенно выдохнув, она приземлилась на мягкую поверхность и опустила руки на массивные подлокотники, а ладонями обхватила высеченные на каменных наконечниках головы Химер. Грациозных крылатых созданий, в честь которых конунг и назвала свой клан.

— Что ж, госпожа, вы меня, кажется, вызывали, — чуть ли не серьезно проговорил ей лидер Тьмы, деловито поставив локти на стол. Затем взглянул на Хроно, безучастно дырявящего золотистыми глазами какую-то точку в столе. И на Дайлера, который не принял предложение сесть и начал похаживать по круглому залу, задумчиво осматривая вымощенное различными настенными гравировками и увешанными трофеями помещение.

— Именно, слуга. Что-то вы не показали должного уважения своей властительнице, — Ева деловито взмахнула рукой: — На колени.

— Ну не при людях. Обещаю понести наказание в ваших покоях.

Хроно хотел закатить глаза, но жизненные условия не позволяли. Дайлер же будто бы и пропустил это мимо ушей. Тем не менее сделал для себя несколько неоднозначных выводов. Ведь Нерон мог притворяться и здесь.

— Приму ваше предложение. Так что давайте быстрее покончим с текущими делами. К мероприятию почти все готово. Музыканты, певцы, танцовщицы, повара и прислуги вот-вот прибудут в полном составе. Их языки завязаны, я позаботилась об этом. Все состоится завтрашним вечером. Ждете этого, Нерон?

— Даже не представляете, насколько. В этих холодных краях даже алкоголь не согревает так, как это делают композиции прославленных имперцев.

— А я думала, что больше всего вы ждете гостя, — Ева опомнилась и вопросительно указала на незнакомца в синем плаще. На что тут же получила удовлетворительный кивок лидера и продолжила: — Хоть у меня еще остаются огромные сомнения на этот счет. С чего бы ему проникать в главный стан врагов, когда те в полной боевой готовности? Вместо того чтобы продолжать и дальше совершать локальные удары, не подвергая свою вшивую жизнь риску?

Дайлер оторвался от мыслей и с поднявшимися бровями развернулся к столу, незамедлительно заняв голову уже новыми. Оставив удивление в сторону, ведь все логично объяснялось, детектив задумался о том, что он должен делать. Что будет правильным. Помочь Тьме поймать чрезвычайно опасного для жизни невинных преступника, за кем он неустанно гонялся последнюю неделю в Ксеноне? Или напротив, огрести их страшными историями о нем так, чтобы они некоторое время не могли мирно спать, думая об этой огненной угрозе?

Нерон медленно откинулся на стуле и еще медленнее повернул голову на детектива. И озарил того лукавой усмешкой, которая так и намекала, что он уже знает обо всех подробностях прецедента с Шальной Серенити.

— Да, Дайлер, с чего бы ему это делать? Нас здесь сотни, мы можем оповестить каждого о возможном приходе Изувера. Приказать держать оружие под рукой, даже если в другой будет почти допитая бутылка хмеля. Так зачем ему влезать в улей бандитов?

Дайлер сверкнул глазами по Хроно, который в любом случае высказал бы за него все то, о чем он мог умолчать. А значит, лучшим вариантом будет все сделать самому, чтобы заполучить от командиров Тьмы хоть какое-то доверие, какие-нибудь возможности.

— Флэйд умен и прекрасно осознает, сколько вас. Но он придет несмотря ни на что, дабы заполучить то, что хочет. Пока вы только начинаете организовывать его поимку, он уже активно подготавливает плацдарм для победного исхода. Не исключено, что убийца вовсе не покидал Иммортель.

— «Все это подмечено заслуженно», — наконец-то вступил Хроно, одновременно произнося слова в разумах каждого из присутствующих. — «И если тогда он хотел добить старую жертву и столкнуться с детективом, то теперь жаждет встречи с нашим дорогим Нероном и нанесения мощного удара по синдикату. Более того, он теперь не один, имеет больше уверенности и причин сражаться».

— Хорошо, допустим. Но даже если Изувер и поведется, то как нам найти его среди безликой толпы? Я тут подумала… Одно необычное звучание гонга может заставить каждого последователя снять маски и внимательно осмотреть друг друга. Все знают его в лицо и тут же набросятся. Ну а если же он не снимет, то будет еще проще.

— Не думай об этом, все уже распланировано, — уверенно ответил Нерон, отодвинувшись на стуле и закинув скрещенные ноги на стол. Затем, погладив кольцо с большим красным рубином, надетым прямо поверх тканиперчатки на среднем пальце, отстраненно добавил, обращаясь к командирам: — Вы оба отлично поработали. Главная награда близка, как никогда.

— «Но до нее нам стоит прояснить еще немало вещей», — Хроно заставил лидера поднять на себя сокрытый тенью взор. — «На кону слишком многое, нельзя упускать ничего, особенно под конец», — он прогнулся вперед и облокотился о стол. — «Поэтому я бы попросил тебя, Нерон, поделиться с нами одной важной деталью… Что ты будешь делать с Флэйдом, когда заполучишь его?»

На Нерона резко повернулись еще две ожидающие головы, чего телепат и добивался. Однако человек в черном капюшоне не растерялся ни на секунду, расслабленно ответив:

— Хм, а что в принципе можно сделать с плененным сыном императора… Воспользоваться им, разумеется.

Глядя на не до конца доверчивые лица двух командиров Тьмы, Дайлер неожиданно понял, что должно быть сделано. Единственное, что он сейчас мог сделать. Это беспрекословно станет правильным и, более того, как уже было доказано на примере Флэйда и Скорпионов, эффективным путем решения проблемы с синдикатом. Натравить преступников друг на друга. И даже если Хроно прочтет его намерения, это будет неважно. Детектив в любом случае собирался озвучить то, что должны сказать и главные подчиненные лидера, но из-за какого-то преимущества Нерона над ними не осмеливаются.

— Хватит лжи. Если бы тебе был нужен сын императора, то ты бы давно поймал его. Однако отряд Хейли прибыл только после того, как Флэйд сжег Скорпионов и забрал Сферы. Здесь прячется совсем другой мотив…

Первые подчиненные Нерона внимательно всмотрелись в самоуверенное лицо детектива, а один из них и в разум. В самом начале рассвета Тьмы довольно часто бывали прецеденты, когда лидеру возражали, за что и платились незамедлительным избиением, прилюдным унижением, доказательством неправоты и падением ранга. Но сейчас тот не повел и головой, все так же спокойно проговорив:

— Так уж совпало, что он выступил против Тьмы как раз к тому моменту, когда я собирался его схватить, — Нерон поднял голову к Еве, а затем с улыбкой повернул ее к Хроно. — Четыре Сферы Тиберии у Вайперов. А сотая… у того самого императора. Думаю, не стоит объяснять, почему я решил атаковать человека с огромной армией и влиянием в последнюю очередь.

Не успели командиры изумиться, как Дайлер быстро все обработал, включая то, что не один лишь Вулкан на деле оказался достойным правителем и вежливо послал этих трех с их предложением о вступлении во Тьму. Хотя, скорее всего, и представал тем независимым преступным авторитетом, от подобных которому синдикат избавлялся.

— Дабы поспевать за вами. Что это за сферы на самом деле, в конце концов? Что так побуждает вас, преступников, объединяться и идти на все это?

— «Самого главного я ему не поведал», — проговорил оживившийся Хроно в голове одного лишь Нерона. Хоть он и старался убрать все сомнения от еще большего прояснения ситуации, но все же не смог. Для того, кто искусно планирует и добивается своего, кто за восемь лет внес бескрайний вклад в достижение их общей цели, происходило слишком уж много совпадений. Например, как это так волшебным образом получилось, что два ключа к обретению последних пяти сфер оказались теперь в одной связке, и скоро вот-вот сами прибудут к ним в руки?

Не поворачивая головы, Хроно закрыл глаза и прочитал мысли светловолосой девушки, надеясь отыскать в юном разуме если не ответы, то хотя бы ее мнение касательно всего этого… Но ничего. Никаких сомнений или вопросов. А значит, никаких обдумываний и догадок. Никаких ответов и подсказок. Лишь полная преданность и детская непродуманная жажда поскорее заполучить бесконечное мировое господство рядом со своим скрытным возлюбленным, который ни разу не показал лицо даже ей.

Почти не раздумывая над заданным вопросом детектива и не заметив излишней сосредоточенности Хроно напротив, Нерон знаком предложил девушке открыть одну из тайн синдиката. И тут же развернулся вместе со стулом, скрестив руки на груди и внимательно начав наблюдать за выражением лица Дайлера. Ева, поразмыслив еще несколько секунд, ответила, не теряя природной колкости и игры на нервах других:

— Каждого побуждает свое. Но что может объединить все мотивы? Обеспечить исполнение любых желаний? Дать самый ценный ресурс в жизни?

— Бессмертие? — первое пришедшее в голову было озвучено как пробный вариант, что побудит загадчиков навести его в правильную сторону. Однако в ответ неожиданно быстро последовали легкие кивки и искренняя серьезность. Усмехнувшись, Дайлер пораженно закачал головой, сделал несколько ленивых шагов назад и с упавшими веками продолжил: — Я и раньше считал, что преступники не обладают высоким интеллектом. Но чтобы массово поверить в такую сказку… С Тьмой теперь все понятно, они — лишь средство, которое вы умело завлекли в придуманную религию. Но вам-то Сферы зачем?

— Кто бы верещал об интеллекте. В то время как продолжает жить в своем ограниченном мире и утверждать, что чудеса невозможны, когда прямо в трех метрах от него сидит самое настоящее живое чудо в красивой маске, — настроенным взглядом промолвила девушка на троне и посмотрела в затылок лидеру. — Нерон, почему я вообще должна что-то доказывать твоему странному другу?

— Потому что этот странный друг поможет нам схватить Флэйда, — улыбчиво почесывая короткую, но густую бородку и не отрываясь от нового удивления на лице детектива, лидер продолжил: — Ты прав, он осознает, сколько нас здесь, и к чему нужно готовиться. Не будет ожидать он всего лишь нескольких вещей. И одной из них являешься ты. Если мне по какой-то причине не удастся заполучить его, то все сделаешь ты.

— «Он больше склоняется к тому, чтобы не мешать Флэйду атаковать нас», — прозвучала очередная подсказка в голове Нерона, которую он обычно обрабатывал и находил должное применение с максимальной выгодой. Прием, которым они продуктивно пользовались уже давно, выигрывая любой спор или битву против подавляющего большинства соперников.

— Да неужели? И какой мне прок с этого? Флэйд сгинет, а вы останетесь. И что будет со мной, когда я помогу тебе?

— Разве я еще не дал понять, что все куда сложнее, чем кажется? Ты здесь вовсе не для поимки Флэйда, это побочное задание. Используй объект одной цели как средство в достижении другой, помнишь? — Нерон поднялся со стула и сделал несколько шагов к детективу. — И пока ты не задал что-либо еще из череды своих бесконечных вопросов, я приглашу тебя на балкон. Следующая улика смиренно томится там в ожидании.

Лидер обошел стол, похлопал Хроно по плечу, позвав на зрелище и его, затем протянул руку сидящей на украшенном стуле девушке, словно приглашая ее на танец. Ева деловито подумала, постучала пальцами по каменной голове Химеры и наконец снисходительно вытянула маленькую ручку в ответ. Все четверо отправились на обозрение Иммортеля с одной из самых высоких точек города.

— А теперь, дорогие друзья, — восторженно заявил лидер Тьмы, еле удержав себя от вскидывания рук в стороны, — все внимание вниз. На добрую половину того, что мы собрали за долгие восемь лет упорной работы. На колоссальный потенциал.

Дайлер стремительно выдвинулся вперед, пока не уперся в каменное ограждение на уровне живота, и опустил глаза на тренировочные полигоны Иммортеля, докуда они с Нероном дойти сегодня не успели. Все четыре прямоугольных площадки, каждая из которых была способна вместить в себя сотню, а то и больше людей, были забиты. Три из них содержали солдат в одинаковых обмундированиях белого цвета для маскировки. И еще одна была плотно упакована черно-фиолетовыми солдатами Тьмы. Все они стояли в рядах, держа разнообразное оружие, и внимательно слушали наставления ходящих перед собой лейтенантов.

Ева расположилась сбоку от Нерона, и пылко взяла его под руку, неотрывно глазея на это великое зрелище. Тот вдруг склонил голову и спокойно, но достаточно громко для ушей человека слева от себя, задал вопрос:

— Ну, как тебе Дайлер?

Девушка вопросительно посмотрела на открытую часть его невинного лица, и вытянула голову, чтобы еще раз осмотреть детектива. После чего пожала плечами и ответила:

— Ничего примечательного. Даже не представляю, что ты там с ним делать собрался.

Хроно встал слева от Дайлера, сцепив руки за спиной, и безразлично гулял светящимися очами по расстилающейся земле, даже не фокусируясь на готовящихся к войне солдатах. Нерон же в противовес генералу смотрел на все таким восторженным лицом, что оно вот-вот загорелось бы и полностью осветило его лицо. Легко закивав, словно подтверждая собственные слова и мысли, он обратился к потерявшему дар речи Дайлеру:

— Добавь к ним еще четыре сотни членов Тьмы, которых я сюда не пригласил, и получишь полноценное скопление отменных бандитов со всего мира. Единство, с помощью которого можно добиться даже невозможных целей.

Держаться на ногах стало невыносимо тяжело, будто бы детектив уже и физически ощутил всю ту колоссальную гору угрозы, работы и ответственности, что упала ему на плечи в одно чудовищное мгновение. Все вокруг настолько вдруг увеличилось, склонилось над ним и начало болезненно сдавливать, что он и сам будто бы уменьшился в размерах.

Все серьезные преступники мира в одном месте, под одним знаменем. И половина из них прямо здесь. От них чуть ли не исходит черный дым, будто они и вправду солдаты настоящей тьмы, которые не должны быть на этой земле. Арестовывай их здесь и сейчас, не нужно никаких разбирательств. Арайя притянула к себе всех ублюдков Доминиона, вывела их на чистую воду. Рассудила, кто желающий большего подонок, а кто честен и остался верен Вулкану. То же самое и с Тьмой.

«Несравненная фильтрация. Решение одной из фундаментальных проблем устранения преступности».

Но даже если такой легендарный арест каким-то образом сумел бы состояться, на пути возвышались две массивные преграды, отмеченные ранее. Обреченный цикл никогда не прервется. Порченые правители, которые либо выпустят их, либо попросту продолжат нечеловечную политику, наполненную изначально неправильными системами, порождающими неравенства и пресечения закона. А люди, в свою очередь, обитая в этом непотребстве, аналогичным образом продолжат проигрывать внутренние битвы. Без всяких возможностей расширить кругозор и внести вклад в новый мировой порядок чистоты, который этот мир еще не видывал.

Так как же заполучить этот столь близкий и весьма реальный ключ к мечте всей жизни, не сломав его?

— И да, осмотрись вокруг, не заостряйся только на самом ярком, — усмешливо добавил лидер Тьмы. — Отсюда только два выхода, и каждый охраняется двадцатью людьми с зубастыми животными. Завтра я выставлю туда самых трезвых и ответственных, которые будут готовы пропустить веселье только ради того, чтобы не выпустить тебя.

— «Однако Флэйд и его подруга как-то сбежали отсюда».

— Похоже, вырыли какую-то лазейку. Не будем искать ее. Они ведь должны попасть обратно, не так ли? — Нерон прогнулся вперед и посмотрел излишне повернутой головой через ошарашенного гостя на Хроно. И уверенно отдал не столь уж необходимый до начала войны приказ: — Пусть Баал поднимет уже свое механическое достояние. Даст народу воспрянуть духом.

Хроно поднял выжженную бровь под маской, уже и позабыв о безразличном ответе Нерона, но спорить с приказом не стал. Возможно сейчас и вправду было самое подходящее время для открытия, а возможно лидер хочет этого только ради еще большего удивления Дайлера. Так или иначе, он и сам давно хотел оценить творение инженеров Тьмы и Химер, которые до самого конца по приказу скрывали ото всех не только свой плод, но и даже новость о его постройке. Разумеется, Нерон не собирался использовать его без надобности и в полную силу в этом снежном поле боя, иначе у Химер появился бы шанс на победу.

— «Поднять корабль», — магические мысли пронеслись через немалое расстояние к горделивому с виду капитану, в одиночестве стоявшему на видном месте — центральной площадке, окруженной четырьмя полигонами. — «Не слишком высоко. В окрестностях могут быть чужие глаза».

Спустя три минуты недовольств и возмущений инженеров, которые предостерегали, что еще не все готово, земля громко раздвинулась. Испустив из тесных и душных недр громадную химеру. Первое было осуществлено с помощью каких-то механизмов, раскрывающих вход в подземную мастерскую, а вторая представляла собой в прямом смысле летающий боевой корабль. Бездушное существо, изготовленное с целью перевозки отрядов преступников и массового убийства, медленно поднялось в воздух. Воздушный боевой механизм распустил магические паруса словно химера крылья и навострил дула ядерных пушек со всех бортов словно еж иглы. Не только жители Иммортеля с детьми, но и даже воины на площадках забросили головы к заслоняющему часть неба преимуществу на своей стороне и восторженно заликовали.

Магический гул парусов, шумное движение вентилей, боевой клич орды врагов с отдаленным громким хлопаньем смешались в один страшный звук. Звук обречения не только мечты детектива и безвоенного спокойствия стран, но и безопасности всего мира.

Дайлер не знал, что ему делать. Впервые за всю карьеру, он на какое-то время растерял весь профессионализм и попросту завороженно наблюдал за настоящей погибелью любого, кто встанет у синдиката на пути. Настоящего уже монстра, готового поглотить что угодно. У Центавров не будет и шанса, если эта громадина сокрушит на них свою огневую мощь. Это не только ядра, как на обычных кораблях. Через те разгоряченные тестами трубы они смогут поливать огонь или горючий жидкий материал на фронт в огромных количествах. Вулкану, да и всем остальным в мире, просто нечего противопоставить этому, нечем сбить. А если в бой вступит еще и Хроно? Да еще и в довесок ко всему их сказка о бессмертии окажется правдой… Что будет тогда?

Банда пиромантов-фанатиков, многодетный отец-издеватель, сообщество похитителей-людоедов, группа жестоких воришек-беспризорников. И даже имперский Изувер. Побежденные следователем за последние два года монстры, рядом с которыми и близко не стояли все остальные. Теперь настал и их черед сдвинуться с первого места на линейке угрозы. Показаться смешными и незначительными сошками локального масштаба. Никудышными спарринг-партнерами на тренировке перед боем с профессионалами на чемпионате мира.

Дайлер резко развернулся и направился прочь с балкона, в переговорный зал. Его глаза метались туда-сюда вслед за возникающими мыслями, словно пытаясь отыскать тот верный порядок дальнейших действий, который точно приведет к поражению синдиката. Но верно загадывать наперед с такими ежедневно открывающимися подробностями окружающих обстоятельств было просто невозможно.

— Уже переполнен впечатлениями? — донесся сзади низкий голос, вошедший за ним обратно с улицы. — Наверное, не поверишь, но и это для тебя будет не самым шокирующим.

Детектив насупил брови, сжал кулаки и молниеносно повернулся к Нерону:

— Ты. Что это еще за… Собрался захватить все? Не слишком ли банально? И глупо.

Командиры Тьмы появились в комнате и расположились позади лидера, начав внимательное наблюдение за происходящим.

— Ну да, ведь подобной собранной силой больше никак нельзя воспользоваться… — скорее с насмешкой, нежели с чем-то более суровым ответил лидер.

— Я засажу вас всех… Найду тех, кто не повелся, и заручусь их помощью.

«Он переигрывает, планирует вывести тебя на лишние слова, чтобы мы с Евой услышали их», — именно такую мысль по привычке вот-вот собирался внести Хроно в голову Нерона. Как вдруг остановился. Лишь продолжил читать разум одного из участников.

— Может, пора прекратить задавать вопросы мне, и начать самому себе? Почему ты стремишься избавить весь мир от нас? — с редкой серьезностью парировал Нерон, подходя все ближе и жестикулируя все активнее. — Такая лютая убежденность, правильность и одержимость не возникает из ниоткуда. Может, это все-таки ты спятил?

— Я спятил… — поддался назад Дайлер, с наигранной улыбкой пойдя на поводу у этого бессмысленного и неуместного обвинения. — Ну да. Это ведь я готов сжечь маленького ребенка, чтобы разнообразить коллекцию жертв. Я готов съесть восьмерых людей, предварительно выжав из них кровь как сок из фруктов. Я готов натравить сына на отца, чтобы спасти свою задницу от разоблачения, — он сжал уголки рта и поднял буравящий душу взгляд: — И это же я сплотил всех подобных существ, наградив их всеми возможными и даже невозможными средствами для эскалации подобной деятельности!

Лидер медленно подошел к активно всасывающему носом воздух собеседнику вплотную. Посмотрел прямо в его глаза, не имея на себе ни намека на вечную улыбку. И словно не услышав основной сути этой речи, отстраненно добавил:

— Не всех я сплотил. Каннибалов, детоубийц, серийных насильников и других сумасшедших мы убивали на месте, даже не пытались с ними договориться. Такие бесполезные, но главное, бесконтрольные создания в строю мне ни к чему. А в новом мире после сбора Сфер Тиберии — тем более. Но из тех, кого ты подразумевал, есть еще один, не относящийся к ним. И он отказался присоединяться.

Дайлер продолжал таращиться в тень капюшона, который так и норовил сдернуть одним резким движением. Возможно это и было бы самым верным решением в данной ситуации. Показать командирам этого безумца то, что он так тщательно скрывал от них. Хроно поделился своим любопытством по этому поводу на пути с земель Центавров. Не потребуется даже провоцировать никакие слова Флэйдовским методом из тюрьмы, что абсолютно не работает на этом железном человеке.

— И кто бы это был? — рефлекторно процедил детектив.

— Ну кто же, действительно… Если не тот, кто обманным путем вынудил тебя убить своего невинного отца.

Детектив вмиг растерял все свежесобранные капли настроя, расслабил напряженные мышцы тела и выдохнул сгусток воздуха через рот. Затем с трудом повернул глаза влево и вгляделся в желтые огоньки белой прилегающей маски. То единственное, что скрывалось Дайлером на дне глубокой впадины сознания долгие годы, наконец всплыло на поверхность. И он даже не подумал, что Хроно мог достать длиннейшую удочку в абсолютно любой момент. Был излишне сосредоточен на проблеме синдиката и собственного пленения. Пользовался чертовой системой приоритетов. А ведь вполне мог что-нибудь придумать, чтобы это ужасное событие, забравшее одну жизнь, но спасшее в итоге тысячи других, не достигло ничьих ушей. В особенности тех, кто может одним приказом распространить эту информацию по миру.

Не будет больше привычной жизни и уж тем более исполнения мечты. Восстановление доброго имени на родине, испорченного этими фиолетовыми существами, еще минуту назад казалось вполне возможным. Правда и настоящая справедливость были на его стороне. Но больше нет. Люди отринут своего идеала, рожденного из лжи и того самого греха, против которого он неистово боролся больше всего. Отринут и его стремления, забудут учения. Никто и слушать не станет, никто и не задумается, что окунание в эту яму было самым полезным опытом для одержимой работы на предотвращение подобного в мире.

— Я знаю, кто это, Дайлер, — спокойно продолжил Нерон, даже смягчив жесткий голос спустя подаренную гостю минуту на осмысление. Чтобы заодно успеть и пронаблюдать за последовательным рождением каждой неописуемой эмоции на лице собеседника. — Очнись, ответ на поверхности. Далеко не многие люди на Хроно имеют возможность организовать столько бесшумных и бесследных преступных мероприятий, включая блестящую подставу, в которую ты поверил. И всего лишь один получил наибольшую выгоду от гибели главного конкурента — преступления, которое вы расследовали. Хоть он сейчас и восседает на том, к чему стремился любыми способами, у тебя все еще есть возможность выбить кресло победителя прямо из-под его задницы.

Конечно же, он знал. Понял где-то в глубине себя еще в тот самый момент, когда отец, стоя на коленях с воткнутым в грудь мечом сына, еле проговорил правду, которую сначала хотел скрыть даже от Дайлера, чтобы выявить неприятеля. Но за все эти двенадцать лет детектив ни разу не проговорил это имя ни в открытую, ни даже у себя в голове. И сейчас, впервые разделяя с кем-то еще не только подробности, но и выводы того дня, он понял, что пришло время озвучить их и самому себе.

Кастор. Ублюдок, непреднамеренно породивший целеустремленность спасителя жизней своими алчными, эгоистичными деяниями. Император.

— Мог бы давно уже и сам догадаться. Не понадобились бы даже твои смышленые мозги, — бездушно продолжил Нерон, будто бы наслаждался причинением другим моральной боли. Тем не менее, видимая часть лица этого никак не подтверждала. — Но ты будто не хотел. Будто боялся потерять то единственное, что придавало тебе смысл жизни после неудачного самоубийства. Эту одержимость. Неустанную жажду расплаты всем преступникам. Можешь прятать истинную сущность праведными речами и терпеть одни поражения и дальше. Когда на самом деле на первом месте… ой, извини. Я хотел сказать, первым приоритетом у тебя всегда была и будет она. Тогда как спасение невинных каким-то жалким вторым, — он выждал немного и добил собеседника уже ожидаемым заключением, продолжающим тот необычный разговор на улице: — И именно на этой вещи ты должен был фокусироваться на протяжении всего пути, чтобы преуспеть. Месть.

Ноги уже поворачивались, чтобы отойти от этого давящего на самое сокровенное хуже телепата человека. Но это бы означало очередной проигрыш. Ничего не оставалось. Либо неубедительно попытаться опровергнуть эту околесицу и попытаться перевести тему обратно на врага. Либо все-таки отдаться тому терзающему детективному, да и простому человеческому желанию допустить подобный вариант происходящего и хотя бы мельком взглянуть, куда приведет этот поток мыслей.

И прямо на пороге ревизии всей жизни это предположение Нерона, а значит и Хроно, являлось бы объяснением очень многому. Включая и бесноватую охоту за серийным убийцей. Неоправданное использование невинной девушки. Разум может и смело утверждал, что ради спасения жизней такой риск был оправдан, а один человек, пусть и неуловимый, ничего не сможет им противопоставить. Но подсознание могло жаждать мести куда больше, чем огораживания монстра от запуганных людей. И не столько мести за содеянное Флэйдом, сколько возмездия за содеянное его предком. Быть может, император в общей картине сотворил куда меньше зла, но это было личным.

«Каждая секунда промедления могла стоить кому-то жизни».

Побуждающий к важнейшим делам без каких-либо других увлечений и дел на протяжении более десятка лет лозунг. Мог ли он стать плодом настолько убедительного самообмана, что предположение о таковом возникло только когда кто-то указал на это? Каким же был другой, инстинктивный лозунг, который и являлся настоящей причиной безустанной работы?

«Каждую секунду промедления эти твари совершали еще один вдох свежего воздуха».

Шумно и резко выдохнув через рот, он однако пока не прервал порхающую в комнате тишину. Весь возможный хаос происходил в его голове, кристально доступный для телепатического прочтения как горячая книга.

«Нет… Такого просто не может быть. Это все эмоции. Нерон не знает, о чем говорит. А если и знает, то хочет просто сломать меня. Переманить на свою сторону, заставив поверить, что я такой, как и он. Как и все они. Чтобы я помог ему добыть последнюю сферу».

— Не веришь?

В секунду, без замахивания, Нерон прописал гостю удар тыльной стороной ладони по щеке, в буквальном смысле выбив того из тяжелых мыслей. Дайлер чуть не рухнул на землю от такой наглой внезапности, развернул отведенную пощечиной голову с округлившимися глазами. Без всякий опасений он рефлекторно нанес лидеру такой же удар с глухим рыком.

Ева возмущенно всхлипнула и уже хотела было вступить в этот беспредел с демонстрацией ее лидера в новом, неприятном свете. Как Хроно жестом и качанием головы посоветовал ей пока не вмешиваться.

— Вот тебе и доказательство, — с дерзкой ухмылкой ответил Нерон, медленно поворачивая голову после удара обратно. — А заодно и новое открытие — усугубленный вид мести. Ты бы мог ударить меня кулаком. Или не в голову. Или не ударить вовсе. Но мгновенно решил причинить мне в ответ ровно ту же боль. Работает даже на такой мелочи. Боль от потери отца куда страшнее. И воздаяние будет соответствующим.

Осквернение старых союзников. Могущество новых врагов. Раскрытие самообмана. Три кошмарные вещи, достигнутые Нероном. Три секрета, которыми он хотел поделиться. Три ведущие улики, которые, по его словам, приведут Дайлера к ответу на уже не такой важный вопрос о том, зачем он действительно здесь. Зачем с ним делятся такой информацией. Не для поимки Флэйда. Для мести императору? Для отстранения от старого порядка мира и присоединение к новому, к Нерону и его преступникам? У лидера и так полно средств, простой детектив для этих целей ему абсолютно не нужен. Так что же?

Все слишком абстрактно, ответа не найти. Остается разве что насильно выявить последнюю, секретную улику за пределами поставленных врагом рамок. А заодно и обратить генерала против его тайного властителя. Использовать объект из одной цели как средство достижения в другом.

Дайлер выдохнул, медленно моргнул и уверенно посмотрел в скрытое лицо Нерона. Как вдруг чуть ли не со всей силы ударил его апперкотом в челюсть крепко сжатым кулаком. Это одновременно должно было и заставить капюшон слететь, и скрыть истинные мотивы атаки, чтобы они сослали все на злость от услышанного. А происшествие с раскрытием личности произошло бы случайно…

Но оно не произошло. Удар вышел отменным и точным, но капюшон, похоже, был надежно закреплен на голове.

Однако из случившегося вылезло хоть что-то полезное. Лидер Тьмы пошатнулся. Впервые в истории на глазах командиров. Но тут же атаковал в ответ. Сделав вид, что замахивается левой рукой, он тут же сместил ее между собой и Дайлером, чтобы закрыть тому обзор, как внезапно зарядил удар правой по прямой. Детектив не успел защититься от настоящего удара, почувствовал сильную боль в и так уже настрадавшемся от Флэйда носу и пустился в безостановочное нападение. Но выпрямленные руки и ноги, даже мчась с огромной скоростью, рассекали лишь воздух — Нерон ловко уклонялся от всего. Свободно висящая часть темного плаща Нерона под наружным поясом от размахиваний тела изящно летала по воздуху, совершенно не мешая ему в бою. Так он и сражался, не нанося больше ни одного удара, пока в один момент не схватил ногу Дайлера и не оттолкнул ее со всей силы обратно, опрокинув гостя на переговорный стол.

— Тренировался бы больше на врагах, чем на манекенах, — совершенно размеренный даже после активных минутных движений голос лидера прозвучал как высокомерное наставление победителя. Но Дайлер и не думал сдаваться. Как не думал и побеждать. Нужно было всего лишь попробовать еще раз, на этот раз направленный рывок, который снимет этот черный капюшон, а не опрометчивый удар в челюсть.

Оттолкнувшись руками от стола, детектив приземлился на ноги и снова начал приближаться к отошедшему назад главному врагу мира, делая ложные выпады в разные стороны. И вдруг резко сместился назад, расправив один из кнутов и устремив его прямо неприятелю в лоб. Нерон предусмотрел и это. Он не только пригнулся вбок, сохранив лицо от обжигающего повреждения, но и поймал конец кнута жесткой хваткой, тут же дернув его на себя. Не ожидав и такой маневренности, Дайлер не успел выпустить рукоятку и от импульса сместился вперед, где его ожидал мощный толчок ногой в грудь. Мгновенно сместив траекторию движения, тело детектива дернуло ненапряженную шею, чуть не сломав ее, и опрокинулось лопатками на стол.

Нерон осмотрел пострадавшего. Убедившись, что Дайлер начал с кряхтением медленно подниматься, он усмехнулся, не менее пристально задержался взглядом на рукоятке необычного оружия в руке и бросил ее в сторону хозяина.

— Хватит. Не на мне ты должен выплескивать свою ярость.

— Зачем… зачем я здесь? — еле повторил Дайлер первый заданный вопрос Нерону, понадеявшись, что тот даст еще одну подсказку. После подобной близости к травме он расхотел продолжать бой. Нужно было дождаться следующего подходящего момента. Хотя такие шансы выпадают лишь однажды. Теперь лидер всегда будет настороже и вряд ли подпустит к себе детектива.

— Похоже, ты невнимательно слушал. Неправильно думал. Смотрел поверхностным и предвзятым зрением, как и обычно. Да еще и придавал значение лишь самым ярким и крупным вещам. А ведь именно в мелочах обычно кроются настоящие ответы и мотивы, как я недавно продемонстрировал. Опять же — не мне тебе рассказывать об этом, детектив, — Нерон протянул руку пострадавшему и помог ему подняться. — Но оно и к лучшему. Раннее раскрытие карт мне ни к чему. Только намеки. Чтобы ты понял тогда, когда уже будет поздно что-либо менять.

— «Тогда скажи только нам. И сугубо надеюсь, что ты не собираешься по итогу выпускать его. Он знает слишком много», — прозвучали монотонные слова в голове Евы и Нерона. Последний спокойно повернулся и ответил, ведь не мог в отличие от других донести телепату мысль, не открывая рта:

— Все не угомонишься… После мероприятия ты все узнаешь, — судя по всему, вместе с щелчком рта он еще и подмигнул скрытым глазом. — Даю слово.

— А лично мне уже плевать, — с шумным выдохом выступила Ева, устав безучастно наблюдать за всем. — И довольно портить настроение. Вокруг и так творится много ужаса. Лучше бы шли и выбирали себе наряды на завтра.

— Лучшие наряды и так уже на нас, — улыбнулся лидер Тьмы снежноволосой девушке. — Да и маски тоже. А моему дорогому другу они пока ни к чему. Пусть сосредоточится на подготовке ко вполне вероятной стычке с Изувером.

Придя за все это время молчания к одному роковому, но единственному выходу, который ему оставался, Дайлер нарочно потупил глаза. Однако где-то глубоко внутри себя, стараясь явно не выдавать все на обозрение телепату, уверенно ответил:

«Не беспокойся, я встречусь с ним. И не чтобы отомстить, как ты себе надумал. А чтобы использовать как объект одной цели в достижении других. В завтрашнем выбирании через его лазейку из вашего дурного общества, а оттуда прямиком к Вулкану. Вполне может быть еще и в свержении тебя и всего твоего сброда. Флэйд жесток, опасен и непредсказуем… Но в отличие от многих, он уж точно не переметнется ко Тьме. Именно эти качества и понадобятся, чтобы победить тебя и предотвратить войну».

* * *

«Нет. Даже не думай об этом. Не пялься. Закрой глаза вообще. Вот так, да… Проклятье. Я же теперь не увижу пути и случайно наткнусь туда лицом, а это будет еще хуже и нелепее».

— Успеваешь там? — прозвучал мелодичный голос моей проводницы спереди, видевшей, в отличие от меня, дорогу, а не отвлекающие факторы. Эту видимость даровали прикрепленные к нашим воротникам сумбры — ярко светящиеся белой пыльцой цветки, привезенные Рейн в эту заснеженную дыру аж из Тиберии.

— Пытаюсь. Никогда не ползал по товарным трубам, — ответил я, наконец-то отвлекшись хотя бы мысленно. — Судя по тому, что здесь нет ошметок чего-либо на стенках, либо и трупы они скидывают в коробках, либо мы угадали с трубой для одежды.

— Какое угадывание? Ты десять раз его дорезал после правильного ответа, чтобы убедиться. Ну или забавы ради, — уже не так мелодично адресовала она пытки плененного фиолетового от того, что труба все больше начинала склоняться вниз.

— Даже и сам не знаю, что больше, — я уже начинал кряхтеть от настойчивого упора телом во все стенки, чтобы не съехать на Рейн и не заскользить вместе с ней на огромной скорости в неизведанную бездну, куда и отправляются прибывающие Химерам коробки с вещами. Если бы пленный перед смертью еще и уверенно доложил бы, что внизу нас ждет огромная подушка, то я чуть ли не сразу нарочно расслабил бы все мышцы. — Первый попавшийся выродок Тьмы после долгого накапливания комплиментов в их сторону. Конечно же я должен был немножко выплеснуться, отыграться. Но и сохранить порывы на всех остальных.

— Только не сорвись посреди всего. Нам еще выбираться оттуда.

Четыре дня. Полно времени для подготовки к чему угодно. Но не в этом случае. Полдня ушло на обдумывание и реализацию сохранения недельной иллюзии того, что занятый нами сторожевой пост еще функционировал, в чем любезно помог его плененный обитатель. Еще полдня на пытки, выяснение всех известных тому подробностей касаемо Иммортеля с его грядущим собранием выдающихся личностей, касаемо Химер с их Арайей и, разумеется, касаемо Тьмы с ее высшим кругом. И опять мне пришлось заткнуть болтливого, где не надо, ублюдка прежде, чем он назвал имя главного человека. Прежде чем испортил половину впечатлений… Ну и два последних дня на обдумывание плана действий, разряжаемого совместными тренировками с напарницей и любопытными разговорами чуть ли не обо всем на свете.

— Мы здесь, — на случай присутствия в конце уже почти вертикального пути посторонних лиц прошептала мне Рейн, слегка повернув голову. — Держи ноги, я осмотрюсь.

Внезапно порученная задача заставила меня врасплох. Я и себя-то держал уже на последних силах. Но не говорить же девушке такого. Кое-как переместив собственные ноги вперед тела в этом крайне узком и наклонном пространстве, я уперся и носками ботинок, и коленями, и задницей, и плечами, и даже лбом в стенки. После чего осторожно взял напарницу за лодыжки и крепко сжал их.

Рейн выгнулась вперед как натянутая змея, полностью распрямив тело, и обхватила ладонями края трубы, начав вытягивать вниз и голову с заблаговременно завязанными волосами. Я отчаянно пытался справиться с тряской мышц, судорожным дыханием и желанием крякнуть ей, чтобы поторопилась. Уже до боли сдавливая веки и сжимая зубы, я наконец услышал пресвятое:

— Никого. Там сетка, отпускай.

Не сразу поверив, я еле разжал глаза и всмотрелся в пространство между прижимаемой ко лбу стенкой и стройным телом висящей без напряжения барышни. Она права. Упругая сетка — не совсем подушка, но для смягчения приземления скатывающихся по трубе коробок с вещами подходила даже лучше.

На всякий случай озвучив ей быстрейший, ускоряемый жаждущими отдохнуть мышцами обратный отсчет, я расправил пальцы на руках, и моя добыча устремилась вниз. Полностью вылетев из трубы, Рейн перевернулась в воздухе на спину и плюхнулась на натянутую сетку. Та приняла ее как родную, прогнулась и тут же вытолкнула обратно. Девушка ловко подалась вперед и сразу же приземлилась на ноги, будто бы занималась подобными развлечениями всю жизнь.

— Ладно, удачи там с поимкой лидера, я полез обратно, — после выпускания лишнего веса и дополнительной опоры руками держаться стало чуть легче, но все равно было тяжело. Однако я не упустил идеальную возможность сказануть это и даже сделать вид, что забираюсь наверх.

— Эй, — уже не приглушенным голосом бросила она, задирая голову кверху и слегка нахмурив бровки. Отсюда лицевое увечье Рейн почти даже не виднелось, и это при учете растительного источника света на ее воротнике. — Так сильно хочешь быть спихнут оттуда лозой?

Вдохнув, я расслабил сразу все тело и как кусок мяса полетел вниз. Сетка прогнулась куда сильнее, и ответный толчок был соответствующим. Поэтому, не рассчитав, я не встал на ноги как Рейн, а снова грохнулся, только животом и на твердую землю.

Под приглушенный смех напарницы и собственный стон я отжался от земли и поднялся на ноги. И тут же с удовольствием расправил спину и размял все мышцы. Вокруг было довольно темно, но Рейн быстро отыскала самый отдаленный от двери огонек и зажгла его, освещая достаточную часть заставленного различными одеждами помещения средних размеров. Увиденное заставило меня присвистнуть. Десятки шкафов без дверок. Дюжины перекатываемых вешалок. Куча полок. Все это было заполнено и увешано разнообразной непрактичной одеждой, которую обычные люди называют «красивой». Платья, рубашки, кофты, юбки, туфли, брюки, накидки. Словом, враги подготовились к мероприятию со всей серьезностью.

— Только погляди. Сколько тут добра, — воскликнула Рейн, подойдя к нескольким висящим платьям, и начала их щупать. — И нацепляется на таких отбросов мира. Как всегда.

— Да уж. Тьма тратит ресурсы не только на еду, перевозки, подкупы и битвы. Мне кажется, или здесь преобладающее количество фирменной одежды северо-запада мира? — заподозрил я, увидев знакомые узоры и почерк на ближайших клочках ткани. За двадцать один год проживания на родине, будучи сыном главного торговца и кавалером любительницы банкетов, невольно запомнишь и такое.

— Ты прав. Похоже, Тьма привезла их с собой из Империи. Неужели у них именно там главное логово? — вопросительно посмотрела на меня Рейн, будто я должен был знать ответ. Но я лишь пожал плечами.

— Меня больше интересует, какому это богу они услужили, что обрели благословение так быстро ко всему готовиться. Не успела Арайя отъехать, как склады Химер завалились одеждами для ее музыкальных проводов, да еще и с избытком.

— Может они хранятся тут годами, и сейчас какая-нибудь Ева приказала их все почистить, кто знает… — Рейн повернулась, приложив к телу темно-синее, насколько можно было судить в полутемных условиях, платье. — Не слишком открытое?

На секунду я вдруг подумал, будто она старалась в первую очередь угодить моим, известным всему миру пожеланиям, и уже во вторую своим. Такое было не впервые. Может, она разделяла мои предпочтения, что безупречно. А может, просто лукавила, как-бы незаметно напоминая мне, кто я на самом деле такой.

— Боюсь, получше ты здесь не найдешь, — ляпнул я, и тут же перевел тему, продолжив осматривать каждую полку. Пока наконец не наткнулся на более или менее удобоваримую однотонную черную рубашку, рядом с которой висели такого же цвета штаны: — Жаль, что в броне туда не пустят. Придется возвращаться в облик прежнего мира.

— Думала, что ты скучаешь по разнообразию. Да и хоть разок, но за долгое время побаловать себя надо. Тем более, без этого мы не осуществим задуманное, — активно продолжила она разговор, и добавила, зайдя за какой-то шкаф: — Не подглядывай.

Вяло улыбнувшись, я глубоко вдохнул, постаравшись убрать нахлынувшие воспоминание о прошлом банкете у Эмбер, и тоже начал переодеваться. Не совсем, конечно, переодеваться, но что-то наподобие. Стянув бордовую накидку и спустив штаны, я облачился в темную праздничную обертку прямо поверх брони. Как и многие другие привычные для всех вещи, я не понимал годовщин смертей. Зачем их отмечать? Выставлять все как праздник, приглашать столько гостей и в некоторых случаях еще и заставлять их наряжаться в цирковое облачение. Неужели о покойном все забудут, если перестать собираться и пить в его честь? Уверен, что про память все думают в последнюю очередь, а про алкоголь и общение в первую. То же самое и сейчас. Мероприятие с музыкой по поводу смерти их конунга. Неужели они все настолько ненавидели ее?

Неважно. В данном случае все это неважно. Потому что они верят, что смогут возродить ее из мертвых.

— Скучаю, конечно, но в узком направлении. Не буду же я для разнообразия работать пастухом в поле, к примеру. Или нянчиться с чужими детьми. Или спасать… — я запнулся, и неуверенно продолжил, уставившись куда-то в темноту, — или спасать жизни.

— А чем мы, по-твоему, сейчас занимаемся? — прозвучал голос Рейн из-за шкафа. — Только представь, скольких мы спасем, покончив с Тьмой.

— Спасти то спасем. Но признай, об этом мы думаем далеко не в первую очередь.

— Признаю. Но кто в нашем мире не выводит личные мотивы поверх глобальных? Если мы в итоге добьемся успеха, который нужен чуть ли не всем, то столь ли важно, что именно было нашим первоначальным двигателем?

— Важно то, что мы двигались, и двигаемся в верном направлении… О нас еще сочинят песни и напишут книги, будь уверена.

— Ага. И названия еще какие-нибудь подобающие. «Как спасти мир одними лишь убийствами». «Некоторые могут быть куда способными, чем многие». «Убийцы против синдиката».

— «Убийцы зла», — с улыбкой подставил я и свою версию, на что услышал задумчивое хмыканье и последующее одобрение. — Малость банально и напыщенно, но если копнуть глубже…

Когда я оделся и поднял голову, Рейн уже стояла в новом образе, переодевшись в разы быстрее, чем это сделала бы Клэр. Мой рот сам по себе немного раскрылся, а глаза перестали моргать. Под светом магического огонька моя неузнаваемая напарница казалась еще более чарующей. Темно-синее льняное платье с одним оголенным плечом подчеркивало стройную фигуру. Для компенсации небольшого бокового выреза возле бедра оно закрывало ее грудь чуть ли не до шеи. Каблуки на маленьких ножках сделали ее выше, почти ростом с меня. Глаза были подведены черной тушью еще дома, если то убежище можно было так назвать. А волосы, еще несколько минут назад замотанные на затылке, теперь представляли собой пышную и ухоженную прическу. Видимо, подобная маскировка в ее практике была далеко не первой.

— Превосходно. Просто превосходно, — не своим голосом пролепетал я ожидающей какой-нибудь реакции Рейн. За все эти трудоемкие года я уже и забыл, что такое проявление внимания к девушке. Казалось бы, все это в прошлом, и уже давно не предназначено такому, как я. — Знаешь, оценивать красоту в последние годы я мог только в форме кровавых произведений или потрясающих изобретений. Никак не в такой.

— Что ж, я польщена, — несмотря на мое глупое высказывание первого, что пришло в голову, Рейн подарила мне искреннюю улыбку. — Здорово увидеть и тебя в чем-то более мирном и скромном.

Одновременно вспомнив о значимости времени после еще одного перебрасывания колкими комплиментами, мы подошли к выделяющейся полке с внушительной коллекцией узорчатых масок. Не тех, что обычно надевали на мероприятия. Рейн тут же зацапала себе фиолетовую маску на глаза, закрывающую заодно и пол лица. С пострадавшей стороны, разумеется. Я же нашел себе брутальную оранжевую, покрывающую мои весьма узнаваемые волосы от затылка и до самого носа. Рот и его выбритые окрестности, в свою очередь, не должны по идее никем признаться. В теории. Если, конечно, не выдавать любимую улыбку.

— При возможном разделении встречаемся здесь. Экипировку, думаю, лучше спрятать там, — Рейн указала на огромный прикрытый сундук возле входа и отправилась за снятыми ранее вещами. Я отправился за своими ивоодушевленно ответил:

— Если все сложится в нашу пользу, то разбегаться будет Тьма, а не мы.

Как только мы закончили и встали напротив друг друга перед входом, Рейн достала откуда-то из-за спины тремя пальцами два миниатюрных кинжала, вручив их мне. Я рассмеялся и закрепил оба под одеждой у левой щиколотки. Конечно, подобное орудие сработало бы больше в очистке зубов после еды нежели в угрозе жизни лидера синдиката. Но мы завладеем оружием получше, если понадобится. Сначала самое необходимое: как можно меньше подозрений.

— А потом возможно… лишь возможно, сами найдем применение собранным ими артефактам, — она протянула руки и застегнула мне последнюю пуговицу на рубашке, через которую до этого виднелась часть нагрудной пластины брони. — Не это ли будет самым заслуженным трофеем для убийц зла после всех нечеловеческих хлопот?

Рейн на некоторое время ошеломила меня этим неожиданным предложением. Гораздо больше, чем даже четыре дня назад, произнеся всю речь о намерениях Тьмы. Потому что только сейчас до меня дошло. Когда мой напарник буквально выплеснул это вслух. Только сейчас я наконец перестал смотреть на Сферы просто как на оружие врага, от которого мы должны отделить их любой ценой. Это не обязательно должно быть уничтожение или погребение, после того, как мы закончим. Или даже намного раньше того. Оно может быть нашим.

«Идем, принц. Давай снесем несколько сотен голов нашим свергающим участием», — заключила она после нескольких неловких мгновений молчания. Я вздрогнул и подарил ей самую лучезарную улыбку, которую когда-либо дарил кому-либо. Даже зеркалу. И не из-за последних слов, которые она намеренно произнесла в моем стиле. А из-за предыдущих, о которых я не мог перестать думать.

Открыв вместе ставни двери, мы уловили отголоски музыкального веселья. Немного пошатываясь, мы продолжали двигаться вперед по светлому коридору к эпицентру. Пока за поворотом не появился еще один. На этот раз с какими-то людьми в масках, курящими и разговаривающими у стен. Они бросили на нас несколько равнодушных взглядов, но через секунду убрали их обратно. Больше ничего не требовалось. Мой шаг стал гораздо увереннее, и Рейн с удовольствием последовала за мной. В сторону болота главных преступников мира. К их неподражаемому лидеру.

«Это будет поистине богоподобно. Вернуть тех, кто не заслуживал смерти. Тех, кем я должен был пожертвовать, чтобы продолжать. Тех, кого у меня отняли».

Я слегка повернул голову и бросил глубокий взгляд на своего драгоценного партнера. Уже воскрешенную и возвращенную мне версию ее. Только магически и физически улучшенную.

«Ту, что умерла из-за любви ко мне».

Глава 11. Сердцевина

Красный снег выступил из-под нижней части дрожащего тела, когда оно попыталось немного отодвинуться, вызвав новый крик агонии. Ни безжалостный ветер, ни суровое кровотечение не показывали ни намека на избавительное прекращение. Никогда даже не воображаемый мороз дошел почти до костей, оставив верхние слои кожи почти бесчувственными. Однако там, где это было действительно необходимо, свою работу он выполнял крайне паршиво.

«Просто ни за что… Никакие объяснения здесь не помогут. Совершенно потерянный психопат».

Сжатым векам едва хватило сил, чтобы разорвать инистые узы ресниц и посмотреть вниз. Чтобы увидеть одно из самых ужасающих зрелищ, которые когда-либо могут предстать перед человеком.

«Я выстою. Даже чтобы просто отрубить обе твоих».

Отделенная нога оглянулась на бывшего владельца то ли с жалостью, то ли с облегчением. Должна сейчас быть такой счастливой, освободившись от этой боли. От всех будущих приключений, в которые горячая голова намеревалась ее втянуть, если переживет этот обреченный момент. Подходящее время. Ведь мозг, учитывая ситуацию, похоже, взобрался на новый уровень небезопасного для здоровья дерьма, невзирая на слезные мольбы каждой страдающей частицы тела.

«Правильный путь. Правильный. Выбраться. Спасти всех… Никакой не долбаный приоритет».

Сонливость пыталась взять верх над бредом, полным иллюзий разочарованного отца, никогда не виденного лица матери, краснеющего неба, фыркающей четырехглавой лошади, готовой принести человеческую падаль в свое логово, множества пар маленьких желтых огоньков, видимых сквозь бурю. И на этот раз, как печально бы это ни было, сон обещал продолжаться вечно…

* * *

Можно сколь угодно выражать отвращение к Тьме и Химерам, но буду лукавить, если не скажу, что умения организовывать мероприятия и получать заслуженное веселье им не занимать. Как только мы впорхнули в огромный парапетный зал, грандиозность события мгновенно поглотила нас, вливая в уши живую эпическую музыку, представляя глазам колоссальную массу танцующих людей в масках и распространяя носам какой-то эйфорический запах. Группа людей, одетых в праздничные костюмы, гремела различными инструментами, начиная от барабанов и заканчивая генарами — струнными творениями самих богов. За исключением яркого магического огня в ключевых точках, таких как царящая в отдалении сцена или вытянутая барная стойка, освещение здесь было довольно тусклым, что непременно сыграет нам на руку.

Только я продолжил все осматривать, как внезапный звук извержения огня со сцены вверх заставил меня вздрогнуть. Толпа заликовала такому накалу выступления, и группа продолжила уже далеко не обычную композицию. Ведь среди них были маги. И судя по тому, что началось твориться дальше, не только огненные. Журчание танцующей вокруг них воды, что периодически замораживалась и вновь разливалась ледяным чудотворцем, отлично вписывалось в такт привычным музыкальным инструментам. Удары палочками по барабанам в предустановленные моменты поддерживались сотрясением камней друг о друга земляного. Не хватало лишь воздуха и природы. И хоть представительницу второй я удачно привел им, делиться не собирался даже если бы все жили дружно. Моя искусная напарница создана для большего, нежели потеха толпы.

Решив наконец отвлечься от завораживающего представления, которое можно наблюдать и слушать часами напролет, я стал гулять глазами дальше. Поразительно, но выглядело все так, будто мы записались на нормальное человеческое мероприятие. Все те же танцующие, спорящие, отмечающие, разговаривающие, стоящие, пирующие. Никаких штатных обмундирований, благодаря которым этих обывателей можно было бы различить. Но конечно же, все они были преступниками. И вели себя подобным образом ввиду лишь наличия грамотного руководства сверху. Очевидно, перебить всех даже при помощи союза наемных убийц было невозможно. А значит, как и в случае со Скорпионами, оставался только один надежный способ победить. Лишить этот паразитирующий организм головы. Или, в данном случае, всех трех голов.

— Ну что, берешь на себя лидера или всех остальных? — чуть ли не крича из-за окружающего шума, проговорил я в ухо идущей рядом со мной Рейн, опустив для удобства ладонь ей на плечо. — Я не любитель распределенного фокуса, так что выбирай с умом.

— Тогда возьму всех, ведь даже один лидер наверняка найдет способ распределить его, — улыбчиво ответила она таким же громким тоном в уже мое подставленное ухо. — А ты иди пока повеселись, как и хотел.

Искренне повеселюсь я только на поле победы, где все склоненные враги будут восторженно и уважительно глазеть на того, кто оказался сильнее и умнее всех их вместе взятых. А после и на вершине мира, где все плачущие блудницы и другие аморальные личности будут умолять простить их и научить, как стоящий человеческий организм должен вести свою жизнь. Кстати, об этом…

Случайно заглянув поверх головы напарницы на ярко подсвеченную область, я остановился, приподнял верхнюю губу и вымученно уставился туда. Рейн вопросительно обернулась, подошла на шаг и проследила за направлением моего взгляда. После чего снова посмотрела на мое хоть и наполовину скрытое маской, но легко читаемое выражение лица.

— Вот оно как происходит, — задумчиво проговорила она, чуть сбавив громкость: — Готов сразу идти кромсать без выяснения обстоятельств?

— Обычно нет, честно говоря. Но здесь все видно и так. Мало того, что она… — я вдруг осмотрелся, осознав, что таких точек с шестами и танцующими в одних лишь сапогах девицами было по крайней мере несколько, и не ошибся, — что они из Тьмы, так еще и из тех самых. Даже не задумывался о возможности такой комбинации.

— Мерзко выглядит, соглашусь. Но что, если это, к примеру, единственный способ прокормить семью? Использование красоты как последний оставшийся инструмент выживания.

Я покосился на Рейн, решив ответить по этой неожиданно поднятой теме словами старого знакомого, который, вполне возможно, уже неделю как был мертв:

— Выбор легкого, грязного пути. Ни одна нормальная девушка не станет вытворять такое, ни по каким мотивам. Зарабатывать в нашем мире можно бесчисленным количеством способов, и такое никогда не станет последним инструментом, — не время и не условия для спора. Но я просто не мог позволить, чтобы и моя надежная напарница придерживалась мнения глупого сброда жителей планеты. — Да и взгляни на энтузиазм в ее движениях, на искреннюю широченную улыбку. Или вон на ту блудницу со сверкающей перед всеми на добрую половину грудью, когда неподалеку стоит щенок-муженек. А теперь скажи мне в глаза, что это правильно. Что они не наслаждаются этим.

В процессе разговора мы продолжили движение, пока не добрались до яркой барной стойки, где было множество народу и несколько рядов с сидячими местами потемнее. Еще толком не отдохнувшие после напряжения в трубе мышцы попросили отдыха, и я повиновался. Нам все равно в конечном итоге придется куда-нибудь да примоститься, чтобы спокойно оценивать обстановку, не отвлекаясь на ходьбу и обход пританцовывающих людей. Снова взяв Рейн под руку, я повел ее за собой к самому дальнему и неприметному ряду с обилием свободных мест.

— Вечер весь ваш, уважаемые, — улыбчивый кучерявый паренек подскочил к нам в ту же секунду, как мы сели. — Выбор добра сегодня феноменальный, а цена напрочь отсутствует. Мы уже заплатили за все своими усилиями.

— Бутылку чего-нибудь подбадривающего. Но не сбивающего с толку. Звучит достаточно заслуженным? — измененным голосом проговорил я в его подставленное ухо, и безобидный на вид враг закивал, быстро удалившись. Здесь было немного спокойней, и не приходилось уже надрывать голос.

— Уау. Кто бы мог обвинить фиолетовых в любви к метафорам. Никогда бы не подумал обозвать десерт закрывающим атрибутом сцены.

— Чего?

Я кивнул в сторону настенной вывески, сплошь заполненной списком отменных заголовков блюд. И Рейн усмехнулась вместе со мной.

— Освобожденный. Порыв. Извлечение. Регуляция. Катаклизм. Отверженность. Раскол. Занавес. Покрытие. Аккорд… Сам не смог бы назвать их более подходяще. Не желаешь отведать что-нибудь из этих славных произведений?

— Поела бы что-нибудь поплотнее того перекуса. Без подсластителей, разумеется, это яд для меня и должен быть для тебя. Но поужинаем только после того, как закончим здесь, — она оперлась одним локтем на стойку и подперла себе подбородок, начав гулять внимательными изумрудными глазками из-под маски по каждой точке зала вокруг. Этому же хотел было последовать и я, так и предвкушая вживую увидеть долгожданную фигуру. Как вдруг от напарницы чуть ли невзначай последовало продолжение возникшей темы:

— Ну так расскажи мне больше. Ты меня еще ни в чем не убедил. Даже если они ненормальные по меркам морали, изувечивать и убивать за такое как-то жестоко. Почему не остановился на мести своей девушке?

Вспомнилась беседа на даче Скорпионов за вылечиванием моих ран. Тогда Рейн не была такой настойчивой, а после нескольких вопросов об убийстве блудниц сразу переключилась на предложение союза с Вайперами. Но похоже это было лишь первой реакцией на едва знакомого человека, обычно люди стараются закрывать глаза даже на плохое, если хотят подружиться. Теперь же, когда мы узнали друг друга побольше, начиналось открываться ее истинное отношение к разным вещам. В первую очередь, конечно же, к моему ремеслу. Крайне жаль, если оно не поменяется.

Оглянувшись и убедившись, что наш вызывающий разговор никто не подслушивает, я пододвинулся к Рейн поближе, подпер уже начисто выбритый подбородок так же, как и она, после чего ответил:

— Чем эта грязь чище убийств и других преступлений? Как еще с подобными, если не так? Кто еще будет очищать мир, если не я? — в этот момент подошел кудряш с бутылкой и двумя бокалами, улыбнулся нам и вновь оставил наедине. — Мы с тобой не можем оставить фиолетовых в покое, не сбегаем и не делаем вид, что их нет. Мы хотим покончить с ними, попутно спасая множество душ. Они потеряны, они там, где есть, потому что предали человечество, никакого искупления для них быть не может. Они — распространяющееся зло. А мы «убийцы зла», или ты уже забыла?

— Да. Но ставить таковых и Тьму на один уровень глупо. Ты думаешь они распространяют это на невинных и могут, лишь могут довести все в абсолют лишь потому что твоя девушка так поступила. И возможно еще несколько индивидов, с которыми ты сталкивался, — Рейн подставила бокалы под аккуратно разливаемый мною напиток. — Но это не значит, что все они такие, и что нет пути назад. Что, если у той обнаженной танцовщицы, к примеру, это разовый случай, разовая слабость? Ты убьешь ее за одну ошибку и не оставишь даже шанса?

Я промычал отпивая несколько глотков довольно вкусного и лишь слегка горького алкоголя.

— А что, если у любого из этих ребят вокруг это разовый случай, разовая слабость? Мы убьем их за одну ошибку и не оставим даже шанса? Или может они тоже служат Тьме для пропитания семьи? Нет времени отсиживаться и ждать их крайне маловероятного переосмысления. Грязь распространяется стремительно. Нормальные люди страдают прямо сейчас. И ты действительно предлагаешь мне выбрать дальнейшую пощаду этих падших слабаков вместо защиты всех остальных? — несмотря на сложность, я все еще попытался сохранить легкую улыбку на видимой части лица, чтобы все не перетекло в куда более непредсказуемые и плохие последствия. Тем более в текущих условиях. — Так что мы вообще тогда делаем здесь, Р? Я не совсем понимаю ход твоего противоречивого суждения.

— Я не предлагаю это, и мы здесь потому, что я совершенно на твоей стороне по поводу Тьмы. Я лишь хочу сказать, что разврат — это не такой уж отвратный аспект общества, как твое разбитое сердце вырезало в твоей голове. И есть гораздо больше случаев обдумывания своих действий и возвращения к умеренно скромной жизни.

Я был ошарашен таким нежданным потоком оправданий в сторону этих созданий.

— Именно та цель, которую я пытаюсь достичь. Однако за последний пять лет глубоко погружения в огромную яму всей этой блевоты я не встретил ни одной персоны, кто поступил бы подобным образом. Так что если даже необъятная сторонняя мотивация в образе кровавого устрашения Изувера не может заставить их, как они, по-твоему, способны на такое даже до моего выхода на сцену?

— А как ты проверяешь результаты? Лишь находя разных потерянных проституток, ты все еще вдалбливаешь себе в мозг, что и все остальные тоже продолжают? Это попросту…

Я перестал слышать. Это обсуждение придется перенести на другой период. Потому что главное сосредоточие моего внимания только что появилось в поле зрения. Время словно замедлилось, язык примерз на полуслове, а недонесенный до едва приоткрывшегося рта бокал замер в руке. Без поворота головы мои глаза устремились на балкон второго этажа в боковой части зала. Воздух сам по себе вырвался из легких с беззвучным и почти незаметным смехом от восхищения увиденным. То, что живописно и по-разному представлялось в моей голове с самого начала этого фиолетового приключения, этой странной войны одного человека против целого синдиката, на деле оказалось куда более потрясающим.

Три величественных пастуха вышли к перилле балкона надо всеми и начали осматривать пирующее стадо своих овец вокруг. Хроно был единственным, кого я видел прежде, но узнал я каждого из них. Узнал бы даже без данного пленником описания, ведь они оказались весьма похожими на собственные образы в вещем кошмаре.

Умудрившийся удивить меня не только наяву, но и в кошмаре человек стоял со сложенными за спиной руками и светил особенно виднеющимися в темноте огоньками глаз из-под суровой прилегающей маски. Судя по тому, что он до сих пор не повернул на нас взгляд, телепатия, как я и предполагал, не была такой всемогущей. А может быть он даже и не пытался найти нас, ведь не ожидал, что мы появимся. В любом случае, если не высовываться, то все будет идеально.

Красивая девушка с белоснежными длинными волосами, завязанными в пышную прическу, предстала с бокалом чего-то в руке и периодически лакала из него. Роба алого цвета на ней походила на одеяния Хроно, но только без брони. Видимо, в бою она ни разу не бывала, а лишь управляла всем из охраняемого кабинета и иногда трепала языком перед этими многочисленными изменниками мира. Будет премного интересно послушать, что она скажет, если мы вдруг останемся с ней наедине.

Ну и конечно же, посередине, между своими преданными правой и левой рукой, громоздился он. Ведущий претендент на должность моего заклятого врага. Лидера бело-фиолетового сада послушных одним лишь этим воспитателям детей. Вживую он оказался куда массивнее и повыше, чем в том сне, да и несколько иное обмундирование повторно впечатлило меня. Но главным отличием оказалось присутствие густой растительности на видимой части лица. Она еще больше подчеркивала его зрелость, мудрость и значимость. Вкупе с беззаботным испусканием дыма из трубки, борода отвергла ту вырезающую глаза нереальность, что я увидел вместо его лица. Он все же человек.

Однако даже с обычным человеком не все будет так просто. Как верно предостерегала меня Рейн, планировать похищение Серенити из-под лап группы неудачников — это одно. Но сделать подобное с лидером огромного преступного синдиката, когда вокруг него сотни солдат, а рядом стоит Хроно — уже совершенно другое. Поэтому мы решили обойтись без похищения, сделать все на месте. Не уводить эту мускулистую тушу из Иммортеля, чтобы потом не встречаться на утомительных и опасных переговорах с Евой или кем-нибудь еще из них. Более того, продумали штук пять самых вероятных сценариев развития событий и кое-как подготовились к каждому. Минусом было то, что этих преступников, нацелившихся на бессмертие, нельзя было ни подкупить, ни заставить что-либо сделать под угрозой расправы над их близкими. Если таковые у них и имелись, то либо родственничку будет на них наплевать, либо они были надежно защищены. Или то, что мы не могли проникнуть сюда заранее, дабы подлить долгосрочного яда в общие котлованы, а может и смазать постепенно действующей кислотой все маски — здесь постоянно находились враги. Поэтому в планах имели место огромные пробелы, которые должны были заполниться нашей смекалкой. Рискованно, но оправданно. Как и каждый шаг против синдиката. Только вот здесь, если все удастся, награда будет просто бесценной.

Спустя лишь минуту или вроде того я все же одолел себя и оторвал взгляд от балкона. Вернулся туда, где во мне никто не признавал убийцу благодаря маске. Где я мог спокойно участвовать в беседе, наслаждаться музыкой, выпивкой и бутербродами, сидя в людном месте. И пусть это были такие же убийцы со многими добавочными достижениями. Мне уже давненько не хватало подобного.

— Ты сам не находишь это странным? — с натянутой улыбкой произнесла Рейн, абсолютно не мешая мне до этого. — Ставишь блудниц и преступников на один уровень, однако реакция на этих господ и на ту танцовщицу совершенно противоположная.

— Хорошее наблюдение, — рассмеялся я. — Но один уровень — это в общем, то есть расправляться и с теми, и с теми нужно одинаково. Лично для меня отвращение вызывают только одни. Другие же представляют определенный вызов, испытание.

— Ты поосторожней. Раз уж мы и решили играть с огнем, то как минимум не должны обжечься своим же, — заключила она и тут же припала губами к бокалу, отведя взгляд.

— Не бойся, не сорвусь. Не подставлю нас под удар, — выдержав паузу, я торжественно добавил: — Идем танцевать?

Рейн чуть не поперхнулась.

— Я тебе про что сейчас сказала?

— Брось, когда мы еще получим такую возможность? — я уже растирал ладони под активную композицию, так и манящую дико потрястись всем телом. — Разве тебя не заводит осознание того, что вокруг сотни врагов, а мы спокойно можем даже сплясать? Кроме того никто не будет ожидать подобного от шпионов.

— Ладно, — как-то быстро сдалась она, сменила задумчивость на легкую ухмылку и даже первой стала подниматься: — В этом, пожалуй, ты прав. Идем.

— Есть! — победно взмахнул я кулаком, вскочил с места и опустил ладонь на спину напарнице, начав задавать ей направление вглубь толпы.

Не снимая с себя предвкушающей улыбки и не переставая продвигаться через толпу, я поднял глаза сквозь брови снизу вверх и еще раз уставился в то самое место. Король недвижно опирался локтями на перила, скрестив пальцы рук и опустив мрак капюшона на какую-то область первого этажа прямо перед собой. И хоть мы шли чуть поодаль от нее, щекотливые мурашки по телу будто подсказывали, что смотрит он именно на меня.

— «Складывается ощущение, что ты уже знаешь, кто из них Изувер», — Хроно не повернул голову на находящегося вблизи лидера. А продолжал осматривать веселящуюся напоследок половину их собранной долгими трудами армии, которую скоро постигнет неизбежная гибельная участь на поле боя.

— Уже научился читать мои мысли? — потирая рубиновое кольцо на среднем пальце, громко проговорил Нерон, точно так же не взглянув на генерала. — Откуда я могу знать. Располагаю лишь описаниями от разных источников. Это ты здесь уже встречался с ним лицом к лицу.

— Вы тут общайтесь, мальчики, а мне пора выступить с речью, — оставив допитый бокал на широкой деревянной перилле балкона, Ева деловито сделала несколько шагов и достигла круговой лестницы, ведущей на первый этаж. После чего на мгновение задержалась и слегка трясущейся рукой поправила себе прическу.

— «Удачи. И не переживай насчет любых блуждающих серийных убийц в толпе. Если что и направится в твою сторону, я мгновенно пресеку это».

Та немного успокоилась, повернула голову и улыбчиво кивнула магическому коллеге. Почти как никто другой он понимал ее и всегда знал, что нужно сказать. Однако не в этот раз. Столкновение с имперским червем и лицезрение его мучений будет приятным сюрпризом. И дрожала рука вовсе не от страха, а от волнительного предвкушения.

Нерон проследил взглядом за самой важной во Тьме женщиной, затушив трубку. Затем совершил несколько глубоких вдохов и развернулся к телепату, все еще опираясь одним локтем на перилу. Хроно вопросительно повернул к нему маску и даже замешкался. Как вообще реагировать на столь нетипичное поведение человека?

— Сошлюсь на легкое опьянение, но я все-таки должен наконец вымолвить. Было весьма… интересно. Работать плечом к плечу с тобой. Без тебя ничего этого бы не вышло, — Нерон окинул второй рукой зал, наверняка заодно подразумевая и все собранные Сферы Тиберии, и вяло улыбнулся. — Начало, как это обычно и бывает, у нас вышло не очень. Но мы добились таких высот, которые нам и сниться не могли. И совсем скоро придем к тому, чего жаждем больше всего.

Выжженные брови приподнялись от этой внезапно трогательной речи, в довесок сказанной даже не таким низким, как всегда, голосом.

— «Искренне надеюсь, что придем. И раз уж пошли откровения, то останавливаться, ради хорошего тона, не стоит, — Хроно точно так же оперся обоими локтями на перила и продолжил: — Не пора ли мне узнать… Кто же ты такой, Нерон? Интересует меня зачастую многое, но этот вопрос никогда еще не спадал с первого места».

— Кто же я такой… — с задумчивой протяженностью ответил лидер, вернувшись в старую позу рядом с генералом. — Ладно. Как я обещал ранее, узнаешь все после мероприятия. А оно, как мне кажется, еще даже толком не началось. Наберись терпения.

— «Восемь лет скрывать карты, чтобы в один момент вот так просто их выложить? Да, мы уже близко к концу всего, но не настолько ведь. Так в чем же дело?»

Собеседник медленно повернул голову и заглянул в светящиеся глазницы маски, спокойно ответив:

— Это ты и сам сразу поймешь, когда узнаешь остальное. Кстати говоря, где наш друг в синем?

— «Наверняка по-прежнему впитывает вчерашние откровения. С момента вашей драки я его больше не видел. И надеюсь не увижу».

— Как это — надеешься? Он ведь освободит тебя в будущем, не об этом ли громогласно трубил тот вещий сон? — не упустил возможности подтрунивания лидер.

— «Даже представить не могу, как все это может воплотиться в реальности».

— Время идет, ничего не меняется. Происходит одно чудо за другим, а ты все дивишься простым вещам. В детстве было слишком много разочарований в лично построенных надеждах?

— «Не только в детстве».

— Компенсируем все сотню раз. А пока могу лишь посоветовать пойти проверить, как там Сферы. А то мало ли Флэйд ворвется не сюда, а в охраняемый кабинет конунга. Я присмотрю за Евой.

Хроно уже собрался возмутиться внезапной пренебрежительности к таким важнейшим вещам и даже задуматься, что и в имперском хранилище они были ненадежно спрятаны. Но тут же осознал, что лидер просто хочет побыть один, и с артефактами все в порядке. Оторвавшись локтями от опоры, человек в маске уважил эту прихоть и направился к одной из дверей на балконе.

Вот тебе и танец в стиле «забудь обо всем и растворись в земных наслаждениях». Едва прошли какие-то две секунды в обещаемом веселье, как музыкальная группа жестоко закончила свою быструю и сногсшибательную композицию. Я выдохнул и измученным взглядом посмотрел на Рейн. Она лишь невинно пожала плечами и через секунду вдруг сосредоточенно заглянула мне за спину. В ту же сторону повернули скрытые масками лица и все закончившие телодвижения Химеры, постепенно замолчав всего за несколько секунд. Я последовал их примеру, осторожно подтянул к себе рукой напарницу, чтобы не потерять ее, и выжидающе уставился на новое выступление со сцены.

— Клан Химер. Воины Тьмы. Я приветствую вас всех здесь сегодня, — голос Евы завораживал, а дикция блистала не меньше, чем у Хроно. — Смута попыталась заглянуть в наш великий союз. Ушли в мир иной наши воины. В том числе и мудрый конунг, даровавшая нам свои нескончаемые знания на протяжении многих лет, — она сменилась в открытом отсутствием маски лице, и я понял, что с Арайей они были связаны не только профессиональными отношениями. Некоторые вокруг опустили взгляды и на миг погрустнели, но мне хотелось рассмеяться. Однако в голове тут же всплыли слова Рейн, что нужно быть сдержаннее. Иначе мои же выходки погубят не только меня, но и ее.

— Не печальтесь и не подвергайтесь больше сомнениям. Несмотря на тяжесть утраты, она временна, а наш синдикат силен как никогда. Мы еще на несколько шагов приблизились к цели всей кампании. В данный момент Центавры выдирают волосы от злости, лишившись нескольких Сфер, — едва она это сказала, как по толпе прокатились усмешки, а я лишь повел бровью. Если они уже не боялись открыто нападать на целый клан, то дело было плохо. Следующей целью мог оказаться кто угодно.

— И сегодня мы собрались здесь не только, чтобы почтить память нашей дорогой. Но и для того, чтобы устроить последний пир до начала войны с Вулканом. Если он и нападет до сбора Сфер Тиберии, то в следующий раз уже попируем на костях Центавров! Если же после… Ну… Пусть приводит с собой хоть все армии мира. Нас уже будет не остановить!

Все захлопали как по команде, а кто-то даже засвистел и поддержал уходящую со сцены Еву одобрительными криками. Я все-таки не удержался и забил в ладоши изо всех сил, додумавшись хотя бы не прокричать что-нибудь. Рейн немного рассмеялась и легким движением опустила мои руки, дабы я перестал привлекать к себе хоть малейшее внимание.

— Да найдет наш конунг достаточный покой в то недолгое время оставшегося сбора. Она сделала уже куда больше, чем была обязана. Мы посвящаем эту мелодию ей, — громко произнес главный музыкант группы и покрепче подхватил генару.

Неспешная и глубокая композиция заполнила все пространство вокруг. Многие разбились по парам, а остальные стали сходить с площадки. Я уже было собирался так же направиться куда-нибудь вслед за толпой, чтобы не стоять посреди стремительно редеющего места, как вдруг произошло нечто удивительное и неожиданное. На моем пути встала какая-то девушка в красной маске и такого же цвета волосами, опущенными до плеч. Она мило улыбнулась и протянула мне руку, явно приглашая тем самым на танец. Я мгновенно превратился в статую и невольно задержал дыхание, не зная, что и делать. Но Рейн, стоявшая позади, все сделала за меня. Она встала между нами, отрицательно покачала девушке головой и взяла меня за руки. Незнакомка хмыкнула и отправилась искать другого красавчика. Никем еще не занятого, в отличие от моего случая.

Я широко развел уголки рта, положил одну руку моей бдительной, но в то же время и беззаботной некоторым последствиям спутнице на талию, а другой покрепче сжал ее ладонь. Правая рука Рейн легла мне на плечо. Мы исчезли в танце, смотря друг на друга сквозь маски, пока я чуть-чуть не прогнулся вперед и не прошептал ее же наставления, что нынешняя громкость музыки сделать позволяла:

— Может, перенесем этот танец до лучшей поры? Не будем играть с нашим огнем в такой приметной и опасной обстановке?

— Учишься быстро. Жаль, что пока только в мелочах, — заплыл ее мелодичнее музыки голос в мое ухо. — Мы уже начали. Если сорвемся и уйдем, то вызовем еще больше подозрений.

Удовлетворенно выдохнув и с легкостью приняв эту ленивую отговорку, ведь и мои ноги не поворачивались, чтобы зашагать прочь, я отодвинул голову и продолжил любоваться глубокими изумрудными глазами с длинными ресницами. Если фортуна и существует, если она действительно помогала мне выживать и достигать целей, то поблагодарю я ее вовсе не за это. А за то, что она свела меня с этой дамой. И если отбросить последние сомнения Рейн в правильности моего дела, то все было просто великолепно. Даже не знаю, как я мог спокойно пребывать в одиночестве долгие пять лет. Почему не встретил эту девушку гораздо раньше…

Похожие мысли посещали глупого Флэйда десятилетней давности, когда я сошелся с Клэр. И если все вдруг неожиданно повторится, то… Я наверняка свихнусь окончательно. Буду убивать всех дам подряд, даже если они чисты, как сейчас Рейн. Ведь если даже такая чудо-девушка в потенциале станет блудницей, а значит лицемеркой и предательницей… то кто тогда не станет?

Толпа на первом этаже окончательно разошлась по краям, оставив лишь изящно двигавшихся под музыку разделенных по двое людей. Нерон посмотрел в правую часть танцевальной площадки, затем резко повернул голову налево, чтобы оценить оставшуюся. Скрытый взгляд скользнул взглядом по одной из парочек и тут же вернул на нее внимание. Лицо его расплылось в улыбке. Недолго думая, он накренился к уже подошедшей обратно на балкон Еве, вопросительно искавшей глазами Хроно, и что-то прошептал ей на ухо. Девушка расширила глаза, сжала губы и с участившимся дыханием забегала глазами по площадке внизу. Лидер тут же напомнил, что у них приготовлено кое-что еще, а потому сейчас ничего предпринимать не стоит. Ева немного подумала и решительно кивнула в ответ. Взяв даму за руку, Нерон повел ее вниз по круговой лестнице, прямиком в танцевальный зал.

Мы продолжали упиваться танцем. За это подтянутое тело, дурманящее меня даже без временного выведенного запаха цветочных растений, я был готов держаться вечно, лишь бы не отпускать. Чем дольше я находился рядом с этой девушкой, тем больше чувствовал, что не хочу покидать ее. Что не хочу больше действовать в одиночку… Да и к тому же, Рейн щупала меня при обыске Скорпионов, и наверняка еще пока я спал беспробудным сном от зелья Арайи. Так что пора было возвращать этот долг.

Взгляд мой оторвался от зеленых глаз и осмотрел все вокруг, чтобы удостовериться, что ничто нам не угрожает. Что мы спокойно можем продолжить это недолгое, но приятное забвение и абстрагироваться от всей нашей миссии и тревог. Но этому не суждено было случиться, ведь все вновь дало о себе знать. Ближние пары в один момент опять посмотрели куда-то мне за спину, и я изящно поменял нашу с партнершей позицию одним движением, чтобы источник их пристального внимания оказался перед глазами. Мою грудь тут же захлестнуло потоком волнения. Но внешне я постарался оставаться хладнокровным.

Лидер Тьмы. Долбаный лидер Тьмы во плоти неспешно шагал через все расходящиеся с его дороги пары, держа за руку первую ученицу Арайи. Они ловили на себе абсолютно все взгляды в этом зале, но не обращали на них внимания. Встав неподалеку, незваные гости приняли позу, похожую на нашу, и начали двигаться в такт играющим со сцены инструментам. Я вернул взгляд на Рейн и увидел, что она была удивлена не меньше моего.

Безусловно, в головах обоих мгновенно пронеслась одинаковая мысль, но с разными выводами. Откуда ни возьмись, к нам лично спустилась идеальная возможность покончить со всем этим раз и навсегда. Заколоть Еву на месте, чтобы дать понять серьезность наших намерений. Приставить к открытому горлу лидера несколько кинжалов с четырех рук, чтобы Хроно даже не подумал попробовать отвести их все до того, как хотя бы один не войдет внутрь. А то и вонзить на несколько миллиметров, чтобы не рискнул и случайно рассечь господину шею любыми своими действиями. Медленно перейти с особо важным пленником к более видной и безопасной точке — балкону. Не снимать с него капюшон, чтобы в случае всеобщего разочарования не потерять единственный имеющийся в наших руках козырь. И начать душевно общаться со всеми внимательными слушателями на первом этаже. Отдавать чуть ли не любые приказы, либо заставлять это делать пленника.

Именно о подобном сейчас наверняка думала Рейн. Я же совершенно о другом. Эта игра под названием «война» была уж крайне интересной. И сейчас почему-то не хотелось заканчивать ее, даже ни разу не пообщавшись с таинственным человеком. Ни разу не сойдясь с ним в бою. Ни разу не посоревновавшись с ним в умственных и стратегических гонках к заслуженной победе.

За мысленными рассуждениями я и не заметил, как премного любопытная парочка приблизилась к нам вплотную. Мы с ним впервые оказались рядом, да еще и так близко, поэтому тут же уперлись друг в друга оценивающими взглядами. Ростом он был совсем немного выше меня. Но вот комплекцией шире, и уже не чуть. Если дело не в мощнейших тренировках и даже не в тайных укрепляющих мышцы зельях, то в объемных подкладках, скрытых под этим симпатичным плащом. Так или иначе, небольшое преимущество в физической форме противника я с радостью поприветствую, ведь и бой предстоит интереснее, и вкус триумфа ощутится сладостней.

Внутри бушевали противоречивые чувства, и я снова не знал, что делать. Но он, похоже, знал. Оторвавшись от Евы, лидер протянул руку в перчатке моей напарнице, а девушка без маски протянула руку мне. Не нужно было иметь много ума, чтобы понять этот призыв к обмену танцевальными партнерами. Почему именно с нами — аналогично.

Рейн вопросительно посмотрела на меня, моментально скинув всю ответственность за последующее решение на плечи напарника, ведь ее по виду и саму застало врасплох это предложение. Я застопорился буквально на секунду, быстро пронеся в голове все возможные последствия, одно хуже другого. И по идее я должен был достать спрятанный кинжал и начать осуществлять задуманное. Рейн бы мигом подхватила.

Время поджимало. Поэтому я попросту доверился инстинктам, благодаря которым до сих пор оставался относительно невредим. И сделал наименее опасный и наиболее желаемый в данный момент поступок.

Кивнув спутнице и быстрой улыбкой показав, что все хорошо, я медленно и нехотя убрал руки с темно-синего платья и посмотрел на своего главного врага. Он широко улыбался и не сводил с меня закрытого сумраком взгляда. Я в буквальном смысле отдал Рейн в его руки, даже почему-то не побеспокоившись о своих ревнивых заскоках, а сам взял к себе Еву. Какие бы слухи о нем не ходили, и даже если он знал, кто мы на самом деле, теневой лидер ничего не посмеет сделать, пока в моем распоряжении находится его собственная пассия. Но похоже он догадывался, что я могу отказаться от этого предложения, если бы на месте Евы была какая-то случайная девушка. А потому взял именно ее, чтобы я был более уверен в безопасности напарницы.

«Зачем тогда это все? Неужели для развлечения? Неужели он такой же, как и я?»

Мы столкнулись с Рейн взглядами. Я покачал головой, словно говоря, чтобы она ничего не вытворяла, а просто недолго станцевала с ним. Они отошли от нас на пару метров и начали движения. В то же время на моей руке оказалась теплая ладонь Евы, и я вонзился ей прямо в глаза, еле сдержав укоризненный оскал. Довольно медленно мы начали так же танцевать, но я то и дело посматривал на Рейн. Ева брала пальцами мой по-прежнему покрытый короткой растительностью для меньшего узнавания подбородок и грубо возвращала его к себе.

В один момент снежноволосая искусительница даже попыталась приподнять мою маску, чтобы узнать, кто скрывается под ней. А если уже знала, то попросту узреть, как на самом деле выглядит прославленный Изувер. Но я ловко перехватил ее руку в танце и оказался сзади, опустив ладони на ее талию. Ева не растерялась и начала делать изящные движения тазом, и я с наигранной опаской бросил взгляд на Рейн, которая осуждающе взглянула на меня, но не сделала ничего подобного в отместку. Разумеется, вокруг кроме музыки были слышны и разные переговоры о происходящем. В том числе о том, почему их главы танцуют именно с нами, да еще и с таким энтузиазмом.

Нерон напрягал все тело, чтобы сдержать себя от столь желанных, но перечеркивающих буквально все порывов, и смиренно продолжал двигаться в медленном танце. Но вот противоречивой улыбки от наслаждения текущей ситуацией сдержать он не смог. Наслаждения не столько от танца, сколько от того, что забрал у кое-кого эту незаурядную девицу. Партнерша танцевала умело, хоть и не с такими заводными движениями и эмоциями, как со своим кавалером. Лидер дождался момента, когда Изувер посмотрит на них в очередной раз, и тут же развернул повелительницу природы к нему лицом и к себе спиной. Одна скрытая темной тканью ладонь опустилась на бок темно-синего платья, а вторая его обладательнице на шею. Затем медленно, растягивая момент, он провел большим пальцем по ней от края до края, не сводя глаз с целевого наблюдателя.

Именно в этот момент, глядя на возмутившееся и в то же время смятенное этим странным жестом лицо Рейн, я окончательно понял, что помимо собственной жизни мне отныне было что терять. Потенциальное становление блудницей может и сведет меня с ума. Но вот насильственная смерть этого единственного чарующего существа в моей новой жизни меня просто уничтожит.

Музыка постепенно закончила играть, и все остановились. Ева довольно жестко похлопала меня несколько раз по щеке, кивком поблагодарила за танец и направилась к лидеру. Тот выпустил из лап Рейн и посмотрел на меня, кивнув. Я невольно ответил ему тем же, все еще целиком не приняв реальность произошедшего. Они отправились в один из двух коридоров под балконом, захватив с одного из стоящих столов бутылку призмы, а я взял Рейн под руку и решительно направился к барной стойке.

— Даже не знаю, что тут и сказать, — первой начала Рейн уже не так громко ввиду отсутствия музыки.

— Ты не подумай ничего, я лишь пытался пресечь ее порывы снять мою маску, — оправдался я, чтобы сразу избавиться от дурных мыслей в голове напарницы. Если не устранять подобные на первом же ростке, то пилы для разросшегося дерева может в последствии и не найтись.

— Я не про это, — почти невозмутимо ответила она, пристально посмотрев мне в глаза: — Ты видел, что он сделал?

— И чуть не сорвался, чтобы не вписать ему за эту явную угрозу, — я взглянул на нее тем же внимательным и сосредоточенным взглядом. — Они наверняка ждали нас. Ждали этого танца. Чтобы подразнить. Или опробовать на вкус перед съедением целиком.

— В таком случае будут ожидать и любой атаки. Что будем делать?

«Что будем делать… В бездну долгожданное знакомство с ним, подожду еще. В бездну веселье, расслабиться теперь толком не удастся. В бездну отчаянные риски с заведомой неудачей, шансов еще будет предостаточно. Главное, чтобы он не повторил то движение по твоей шее уже клинком. Чтобы мы оба остались целы. Вот, что будем делать».

— Мы немедленно проваливаем из этого места куда подальше.

Со сцены резко заиграла уже не музыка, а грохочущие барабаны, словно предостерегая меня от непозволительных движений. Толпа заметно оживилась и прямо завыла. Воины Тьмы в черно-фиолетовых обмундированиях прошли в центр зала и начали оттеснять всех находящихся там Химер к краям. Когда большой круг пространства, очерченный металлической линией в полу, освободился, послышались громкие лязганья механизмов. Пол в этом районе на глазах у заинтригованного народа начал медленно опускаться, неспешно открывая взорам украшенные стены с какими-то дырами. Опустившись на четыре метра, платформа остановилась, тут же осветившись огромным магическим огнем красноватого цвета с потолка. Из краев образованного круга начали высовываться тонкие, но острейшие пики, загораживающие всем путь вниз. Единственным входом служило лишь небольшое пространство возле сцены.

— Добро пожаловать… на арену! — громко произнеслись со сцены слова как-то быстро вновь оказавшейся там Евы. Отовсюду сразу послышались еще более оглушительные выкрики и хлопанья, под которые мы осторожно продвигались к выходу, остатками терпения сдерживая себя от того, чтобы не сорваться к нему со всех ног.

— Арайя любила устраивать подобное, чтобы отдохнуть от работы и поразвлечься, — продолжила она, пока я опасливым взором искал на ходу лидера. Тот снова красовался на балконе и теперь уже однозначно смотрел прямо на меня.

— Скажите мне, вы хотите большего? Прямо здесь и сейчас!

Резкий ор большинства присутствующих сложился в единогласное одобрение.

— Тогда начнем! — выдержав паузу, она забегала взглядом по залу. Ипроизнесла именно то, что я проговаривал у себя в голове, до самого конца надеясь не услышать: — Где мой кавалер с последнего танца? Посмотрим, будешь ли ты сейчас таким же дерзким и смелым…

За наше недолгое время пребывания здесь еще почти не произошло ничего значительного, а я уже успел испытать весь спектр эмоций: от гордости и радости до ревности и волнения. Сейчас же последнее стремительно переходило в страх. При всей толпе именно меня вызывали на всеобщее обозрение. И не просто показаться — такая грозная арена вряд ли была создана для мирных дебатов за теплым чаем.

Шедшая первой Рейн взяла мою руку и заметно ускорилась, чтобы попытаться спасти меня, вывести из пылающих языков пламени в безопасное и скрытое место уже в четвертый, самый ответственный раз. Не вышло. Едва мы пересекли еще несколько метров, заметно выделяясь среди смирно покоящегося народа, как дорогу нам преградили целых пятеро бугаев в масках, наверняка по команде своего наблюдательного лидера.

— Арена в другом направлении, волчонок, — произнес один, скрестив руки на груди, пока другой сложенным рупором крикнул в сторону сцены:

— Он здесь!

— Отлично! Выходи сюда, дорогой! Не нужно бояться, — громкая сладостная речь снежноволосой хищницы уже напрямую была направлена в сторону жертвы. Глупо было пытаться пробиться вперед. Даже если бы мы разбросали этих упырей, то между нами и выходом находилось еще несколько десятков недоброжелателей. Догадку подтвердил и один из громил:

— Глупо было бы ослушаться будущего конунга. На арене есть шанс выжить. В отличие от плахи.

— Тем более она потанцевала с тобой, брат! — подхватил кто-то еще, на этот раз намного более расположенный. — Заприметила тебя! Победи там всех и точно заполучишь ее!

Не совсем помню, как эти скоты призывно начали чуть ли не выталкивать меня на арену. Помню только обеспокоенное лицо Рейн, когда мы не по своей воле разъединились в захлестнувшей нас толпе. Помню, как с колотящимся сердцем посматривал на балкон в поисках телепата, который теперь точно прочтет мои мысли и сразу же сдаст всем вокруг. Если, конечно, это не сделает Ева, заставив очередным приказом снять перед боем маску.

Но телепата, способного с расстояния разорвать меня на куски как физически, так и морально, не было. И даже маска осталась на месте. Тем не менее, когда я вступил на твердую поверхность небольшой площадки со смертельно опасными краями в полном одиночестве, сложилось дикое ощущение того, что все вокруг и так уже знали, кто я такой.

— Поздравляю, счастливчик, — надменный взгляд со сцены так и кричал, что все ее льстивые слова были далеко не искренними. — Ты можешь вызвать на бой любого.

Ситуация вышла из-под контроля. Но на то я и был Флэйдом, что мог даже по горло тонущим в болоте поменяться местами со стоящим на берегу соперником. Воспользоваться любым попадающимся шансом, даже от самих врагов. Будь то замирание громилы прямо перед совершением чего-то губительного, слепота членистоногих к наличию предателя в своих рангах, персональная доставка моей любимой певицы и жалобные материальные положения ее охраны, появление спасительной бригады детектива вместе с Рейн или приобретение фибулы у посетителя темницы.

«На самом деле и это может оказаться удачным поворотом событий. А теперь вопрос. Кого бы здесь выбрать… С кем же из них я давно хотел встретиться лицом к лицу. Кто сейчас стоит и с нетерпением ждет вызова больше, чем кто-либо другой?»

Скользнув взглядом по балкону, я молниеносно раздвинул веки до упора. На то был даже не один, а целых два материализовавшихся рядом с лидером Тьмы повода.

— «Изувер… Это Изувер!»

Рука в кожаной перчатке по первому же инстинкту поднялась, чтобы поймать главную цель сегодняшнего мероприятия, которая и без того не двигалась. Как вдруг была резко накрыта сверху ладонью другого человека. Последовали быстрые и четкие слова:

— Нет. Это толика глобального плана. Я же говорил — терпение. Доверься мне.

Хроно не перевел светящиеся особенным в сумерках образом огоньки на Нерона. Просто опустил руку, сконцентрировался на целевом объекте, закрыл веки и начал делать то, чего лидер остановить уж точно не мог.

Тем временем другая рука, облаченная в перчатку без пальцев, воспользовалась отвлечением двух элитных монстров справа и начала активно тыкать большим пальцем в грудь своего обладателя. Убеждающий взгляд и кивки бросили все силы на помощь в возникшей задаче. Заставить авантюрного идиота на арене принять правильное для них обоих решение, а не то, которое он наверняка собирался, переступив через все аспекты здравого смысла. Однако зная его, даже эта отчаянная попытка имела скромные шансы на успех. Так что Дайлер уже понял, что ему придется ждать другого шанса заручиться помощью бывшего заключенного. Возможно даже проследить за паршивой наемной убийцей, с которой Флэйд пришел сюда. Хотя она быстро исчезла за той боковой дверью в дальнем углу, вряд ли она покинет Иммортель без него. Только если он умрет здесь. Так что в любом случае именно она являлась ключом к выходу из этого кошмара.

«Мало того, что ты жив и развлекаешься в рядах бандитов, так хочешь еще и продолжения? Не похоже на детектива, которого я знаю. Как бы то ни было, старый друг, у меня сейчас иные планы и куда более любопытный соперник. И не тебе отнимать у меня эту дивную возможность».

Мой слегка опьяненный и взбудораженный такой внезапностью разум все же догадался изменить голос на более грубый. Глубоко вдохнув, крепко сжав дрожащие ладони в кулаки и выпятив грудь, я торжественно заявил прямо в лица всем глазеющим на меня врагам:

— Вызываю человека в черном капюшоне. Нашего главного покровителя, — протянув руку с вытаращенными средним и указательными пальцами к балкону, я добавил убедительности еще и дерзким поманиваем ими лидера к себе.

Кто-то рассмеялся, кто-то стал переговариваться, кто-то возмутился. Но одно объединяло всех — поворот головы к балкону и ожидание действий верховного человека. Что он сделает наглому выскочке, чересчур злоупотребляющем уже дважды оказанной ему честью? Судя по заинтересованности в танце, вызове меня на арену, а также обузданию недоброжелательного порыва генерала, благодаря чему я и ощутил такой прилив смелости, ответ был очевиден. Его план в конечном итоге совпал с моим желанием.

Лидер оторвался от деревянной перилы и уверенно зашагал к лестнице, чтобы спуститься с балкона. Хроно с неподходящей ему смятенностью, читавшейся даже в движениях, а значит наверняка и на лице под маской, продолжил стоять на месте и беспомощно смотреть на меня. Ну а Дайлеру, переставшему вызываться ко мне на бой добровольцем, точно так же ничего не оставалось, кроме как опереться локтями на опору в стиле лидера или даже любого, кому не выдали высокий стул на балконе. И наслаждаться тем, как его любимую добычу избивает кто-то другой.

Медленно ступая под улыбчивые и покорные лица всех Химер, мой противник дошел до входа на арену, в последний раз заглянул в блестящие глаза стоящей на сцене Еве и кивнул ей. Затем повернулся и начал неспешно спускаться ко мне по пологой каменной лестнице, будто бы нарочно растягивая судьбоносный момент.

Наконец, он остановился в четырех метрах от меня. Вход на арену сразу же закрыли ставнями с такими же смертоносными преградами, что и на стенах. Теперь отсюда был только один путь — через победу. Еще раз оценив меня взглядом, как и перед напряженными танцами, он вдруг поднял руку к макушке капюшона.

Я неистово сопротивлялся желанию моргнуть. Не мог посметь пропустить ни доли секунды открытия его лица. Перед глазами вновь пронеслась картина из кошмара. По спине прошли холодные покалывания. Все в зале замерли, думая, что их уже сегодня ничем нельзя удивить. Не меньше других замерли и не ожидавшие такого внезапного жеста Хроно с Дайлером. Замер, на всеобщее расшатывание нервов, а впоследствии и разочарование, лидер. Улыбнувшись из-под густых черных усов с бородой, он убрал руку в сторону, зеркально вскинул другую, поднял голову и обратился ко всем, медленно поворачиваясь вокруг своей оси:

— Давайте поднимем ставки и объявим итоговое условие. Чтобы вы желали победы не одному мне, но и нашему гостю. Моя рука довершит то самое движение, которого вы так хотите. В ту же минуту, как он победит.

Он активно жестикулировал и очень громко говорил каким-то неестественным, будто бы нарочито выведенным долгими репетициями низким голосом. Если он так говорил всегда, то было удивительно, что никто кроме меня до сих пор не подставил всю эту шараду под сомнение. Включая бесполезную скрытость лица, судя по тому, что уважаемый лидер по ту сторону фронта готов был вот так легко его обнажить. Конечно, если только он не был бы уверен в однозначном победном исходе предстоящего боя.

— Да будет так. Поджигай! — едва Ева закричала это, как окружающая опасность увеличилась в разы. Направленные внутрь колья по краям арены мгновенно оказались подожжены через какие-то дырки в полу под ними.

— Я Нерон. Даже не представляешь как рад я наконец встретиться с тобой, — довольно негромко проговорил он мне сквозь растянутые губы, чтобы другие его не услышали. Я улыбнулся в ответ, на инстинкте размял кисти и ударил кулаком об основание ладони другой руки перед грудью. В отличие от танца, не будет теперь никакого сдерживания. Готов буду принять этот вводный обмен приветствиями за желаемый разговор. И уж никогда не мог надеяться на более зрелищный бой, с таким количеством зрителей и взрывающей сознание атмосферой. Да, теперь у фиолетовой игры есть мое разрешение на быстрое завершение. Без всяких сомнений я смогу наслаждаться этим невероятным послевкусием до последнего жизненного вздоха.

«Не волнуйся, Рейн. Я воплощу наш изначальный замысел после того, как он закончит размельчать кулаки о мою спрятанную под одеждой броню. Только не дари им возможности на ответную сделку, позволив себя поймать, договорились?»

Ева подала сигнал рукой мускулистому Химере на сцене, и тот изо всех сил ударил в принесенный кем-то золотой гонг. Толпа взревела и стала неотрывно наблюдать за происходящим, заговаривая каждый мой удар на попадание в цель. Похоже они еще не знали, кто я такой, и что собираюсь сделать после победы. Поэтому и надеялись, что все ограничится только долгожданным раскрытием опустошенного поражением лица Нерона.

«А ты, Дайлер. Смотри внимательно и учись ответственно. Я не оставлю надежд, что когда-нибудь ты вырастешь и до его уровня. И мы с тобой выведем то, что между нами, за новые границы».

Я вскинул руки в боевой стойке и начал мысленно измерять каждый аспект битвы. Разумеется, с вынужденно-частой перетасовкой тактик, которые собирался использовать. Мы же не хотим, чтобы это было нечестно, допуская даже возможность того, что твой главный слуга читает меня наперед и мгновенно направляет тебе подсказки с прекраснейшего балконного вида, не так ли?

Однако враг не дрогнул и мышцей. Будто вовсе не услышал гонг. Продолжал стоять там в прежней ровной позе и спокойно наблюдать за мной из-под капюшона.

— Настолько рад, что не станешь даже драться?! Слишком уж очевидный способ позволить мне сорвать эту маску!

Восторг выдал меня, сделав голос чуть громче предполагаемого и чуть менее искаженным, чем раньше. Но лидер и так уже все знал. Вопрос в том, хочет ли он, чтобы все остальные тоже знали о моей личности? Стоит ли мне беспокоиться?

Как оказалось, эта давящая, кричащая со всех сторон армия вовсе не была моей текущей проблемой. Ею представал человеческий бранг, ринувшийся на меня сразу после произнесенных слов. Черное пятно перед огнями арены становилось все больше и страшнее с каждой секундой. Будто у него и не имелось увесистой комплекции и длинного плаща, который должен был значительно сковывать каждое движение. Я тут же выронил в закоулки разума все сформированные планы драки, что уж говорить о параллельном запутывании телепата.

Никуда не отпрыгивая, чтобы увернуться от этого тарана, я решил держать строй и встретить его лицом к лицу. Взмах ногой, когда он был почти в метре от меня, оказался ложным. Я не выпрямил ее в колене, а просто вынес вперед, заставив Нерона быстро остановиться и поднять руки для защиты. В то время как я продолжил порывисто разворачиваться, неся на импульсе уже другую ногу для сокрушения в открытый бок, а не в голову. Удар получился довольно весомым по моим ощущениям, но Нерон, похоже, почти и не заметил его, лишь слегка сместившись в сторону без всякого ворчания. Либо он привык держать боль в себе, либо кое-кто прекрасно обходится даже без помощи Хроно. Может, один из ослабляющих напитков, которые я заказывал раньше? Потому что серьезно, этот прямой удар мог и должен был обернуться лучшим результатом.

Голова немного затряслась от повреждения, и я отступил на несколько шагов, прикрыв глаза. Как вдруг увидел сбоку несущуюся прямо мне в череп идеально вытянутую ногу в сапоге, и еле успел прогнуться назад в пояснице. Подключив в бой и нижние конечности, я провел неудачную серию похожих атак в верхнюю часть его туловища и завершил ее обманным маневром. Очередное замахивание ноги оказалось ложным — я так и не расправил ее в колене, а просто пронес впереди, заставив Нерона поднять руки для защиты. И на импульсе развернулся, занеся вслед за собой другую, но метясь уже не в голову, а в бок. Наконец-то уязвимого места на его теле достиг хотя бы один удар. Но лидер будто этого и не заметил, всего лишь ненамного сместившись в сторону.

Успешно увернувшись от его первого удара кулаком в висок резким приседанием, я тут же увидел приближающееся наказание. Похоже я сделал именно то, чего он от меня хотел, и боюсь, не впервые. Молниеносный апперкот в подбородок тут же чуть не усыпил мой потрясенный мозг. Но он справился. Более того, в ответ ошпарил каждую мышцу, чтобы те подключились в нанесении ответного удара. Голова тряслась от полученных повреждений, умоляя мои руки схватить ее и помочь зафиксировать положение, успокоить. Однако они были заняты чем-то другим. Серия быстрых ударов в верхнюю часть его тела, которые блокировались с еще большей скоростью. Но я не планировал добиться здесь ничего, кроме как заставить его снова встать в оборонительную позицию. И все для того, чтобы выполнить очередной обманный маневр.

Его руки все еще защищали верхнюю часть тела, ожидая новых прилетов там. Поэтому я немного пригнулся и нанес два направленных удара в уязвимые места, один за другим. Левый кулак в промежность, а следующий в колено. Не слышал ни о каких правилах, а потому, естественно, превратил мероприятие в настоящую битву за свое здоровье с крошечным шансом на победу. Всю силу и жажду показать себя я вложил во второй удар, тогда как первый был просто проверочным и скорее отвлекающим. Поврежденное колено собьет его равновесие и выведет из игры ведущую ногу как минимум. Как максимум, прижмет его к земле и деморализует, открыв мне возможность свободно наносить любые повреждения.

Но нет. Болезненный стон сожаления вырвался из моего рта, как только эта справедливо самонадеянная атака была осуществлена. Похоже, он скопировал у меня не только зловещую репутацию и красивую улыбку, но и манеру надевать крепкую броню под одежду и делать на нее крепкую ставку прямо перед нашим столкновением. Каждое из двух уязвимых мест было надежно защищено. Второе даже в большей степени, потому что я чуть не сломал себе основную конечность, в то время как паховый удар вышел просто отлично.

Лидер едва слышимо рассмеялся и тут же перешел в контратаку. Проведя несколько стремительных атак руками по моим выставленным для обороны головы предплечьям, он вдруг приблизился еще сильнее и с размаху зарядил мощный удар кулаком в мой открытый живот. С вылетевшими из глаз искрами я почувствовал, как все внутренние органы под прессом сжались, чему даже обоюдными усилиями не смогли воспрепятствовать ни напряженные мышцы, ни брюшные пластины. Прогнувшись вперед с дикой болью и ощущением, что больше не смогу продолжать этот бой, я вдруг увидел новый замах противника. Нерон прописал удар сапогом мне по лодыжке и продолжил выводить его вперед, подцепляя всю бедную ногу.

Мое и так уже накрененное вперед тело позорно сокрушилось на землю.

Вернулся звук уже разочарованной толпы в ушах. Напомнила о своем существовании с треском проваленная миссия. Вылетела к богам самоуверенность, прихватив с собой и всякое наслаждение ситуацией. Остался лишь инстинкт самосохранения, к которому с недавних пор неотрывно добавилось переживание за благополучие кое-кого еще.

Хватая ртом воздух и схватившись за живот, я хотел перекатиться, чтобы дать себе пространство и время для передышки и подъема на ноги. Как вдруг ощутил две крепкие хватки на рубашке в районе лопаток. Подтирая пол, меня потащили прямо к горячему краю арены. Нерон поменял расположение одной из рук, ухватив меня ей за маску на затылке. Благо даже в такой ситуации она держалась крепко, хоть я и думал об этом в последнюю очередь. На лице почувствовался дикий жар, а приоткрывшиеся глаза увидели в пяти сантиметрах перед собой смертоносный кол, угрожающе направленный заточенным острием прямо на них.

«Все совсем не так… как я рассчитывал. Мне так жаль… Нэйди».

Перила под цепкими руками Дайлера была готова чуть ли не погнуться. Бессмысленно было переживать, что находившийся рядом зритель прочтет его намерения — тот был увлечен происходящим на первом этаже не меньше. Самые отбитые преступники в зале неистово призывали лидера закончить дело, и большинство поддерживало их в полные глотки. Капюшон победителя оторвался от побежденного, и скрытые глаза устремились наверх. То ли к детективу, то ли к генералу этого сброда. Похоже, Нерона абсолютно не интересовало мнение толпы. Только этих двоих. Дайлер отвел порицающий взгляд от скандирующего сборища и опустил глаза на Нерона. В отличие от остальных уверенно замотав головой со сжатыми губами. Хроно же воспользовался односторонним и никому не заметным общением:

— «Он действительно собирается объединиться с Вайперами, и у тех действительно имеются Сферы. Танцевал ты с самой Рейн, и думаю, и так уже знаешь. Но не знаешь того, что это она убила Арайю. Похоже не раньше того, как наша усопшая опрыснула половину лица убийцы одной из своих любимых жидкостей. Флэйд понятия не имеет, где логово Вайперов, его напарница — неизвестно. Оба идиота пришли сюда в одиночку, чтобы схватить и использовать тебя против всех нас».

Не должен был лидер знать и того, что информативный вкрадчивый голос прозвучал не только в его голове. Стоящая на сцене девушка расширила глаза и судорожно стала искать темно-синее платье в толпе. Язык так и норовил сорваться, чтобы громко приказать всем посетителям мероприятия помочь ей в поисках и схватывании паршивой твари, которая, оказывается, еще десять минут назад была так близко. Которая абсолютно не нужна синдикату за исключением информации по Вайперам. А это означало, что она поступит в полное распоряжение Евы сразу же после недолгого сеанса с Хроно. И все же она пока осознавала, нарушение планов человека в черном капюшоне не принесет ей ничего хорошего.

Нерон подержал покалеченного бойца у огня еще несколько мгновений. После чего убрал хватку с его волос и помог подняться. Не ожидая подлого нападения сзади, Нерон повернулся к нему спиной, и вновь обратился ко всем с саркастическим тоном:

— Так много людей. Столько разных мнений. Тем не менее я вижу, что всех здесь объединяет одна особенность. Вы все думаете, что можете решить его судьбу. Что ж, я не буду определять ее за него. Он сам решит, что делать со своей жизнью. И с наградой, которую я вручу ему за это занимательное старание.

Дайлер проследил глазами за выходящими с арены бойцами, один из которых задавал направление другому через опущенную на его плечо руку. Судьба Флэйда в покоях лидера была вполне предсказуемой. По крайней мере, на ближайшие пару минут. Очередная двусторонняя беседа с гением в какой-нибудь уютной боковой комнате. Вероятно, чтобы подтолкнуть его к огромному и необходимому участию в предстоящей цели. Получение сферы от своего печально известного родственника. А вот что будет дальше — неразрешимая загадка. Будет ли он свободно разгуливать по городу, как их нынешний «пленник»? Попытается ли он напасть и будет убит на месте? В любом случае с этим нужно что-то делать. Если не ограничиться собственными силами, то прибегнуть к помощи еще не пойманного магического и искусного убийцы.

Первоначальная цель, выбраться отсюда с помощью секретного лаза, наконец-то превратилась в конкретную и реальную задачу. Однако рядом все еще возвышалась существенная проблема.

«Помнишь мое глупое предположение в лагере у Центавров? О способности видеть будущее при сборе всех сфер?» — Дайлер помешал Хроно переварить последние события, неизбежно обрекая себя на внимание телепата. Это означало тщательное ознакомление врага с его последними планами. От этого никуда не деться. Генерал Тьмы должен был положить конец этой абсурдной ситуации с пленником здесь и сейчас, предотвратить любые его дальнейшие действия. Вызвать несколько стражников, чтобы пресекли любые нарушения, или на время лишить его сознания. Если только тема, которую он поднял, не является значительно более… животрепещущей.

— «Просто любопытно, почему именно это тебя сейчас беспокоит».

«Да вот, немного поразмыслил над этим. После близкого напряженного разговора. Узнав, чего он достиг. Увидев его в действии. И возник у меня довольно интересный вопрос к тебе в результате».

— «Выкладывай», — определенно он уже прочитал все из головы детектива. И все же это было так сложно и неожиданно, что просто необходимо было услышать его еще раз, вне телепатии.

«Если это так… уверен ли ты, что нужна вся сотня артефактов для этой невероятной побочной способности? Что ваш теневой лидер не использовал ее на полную с самого начала? Потому что я заявляю тебе как опытный самосовершенствователь. Никто, даже такой уникальный маг, как ты», — он кивнул на человека, который исчезал из виду вместе с новым другом, и закончил: «не может быть настолько идеальным».

Никто так же не может и читать телепата, кроме, возможно, одного из ему подобных. Впрочем, в данный момент в этом не было необходимости. Могущественное существо спустилось с небес недосягаемых мыслей, чтобы принять слова смертного человека в значительное внимание. Оставалось лишь поразить его разум и сердце последней, самой смертоносной стрелой.

«Ты уже говорил мне, что они полны огромной энергии. Но не сказал, что безграничной. Поэтому, подводя итог моим предыдущим вопросам, ты можешь ответить себе только на этот. Когда ты в последний раз на самом деле видел свою драгоценную, с таким усердием добытую годами коллекцию?»

Если бы существовал список приоритетов этого желтоглазого существа, то первой и, вероятно, единственной известной вещью были бы сферы. Не Тьма. Не Нерон. Не мировое господство. Это определенно сферы.

— «Ты победил. Заполучил свой отвлекающий маневр, от которого я не могу отказаться. Не буду так же останавливать тебя никакими способами. Вперед, найди Рейн и предложи ей помощь. Однако прислушайся к моим словам хотя бы раз. Ничем хорошим это для тебя не кончится».

Дайлер не мог в это поверить. Попытка действительно сработала. Хроно не то природное создание, которое будет шутить и играть с жертвой, поэтому он и вправду собирался оставить детектива в покое. Лидер занят с другим гостем. Ева не могла наплевать больше на такого бесполезного пленника. А личная охрана, которая обычно присматривала на всякий случай, покинула его еще до входа в этот зал, оставив детектива, как всегда, на растерзание верхолазам.

«О чем это ты? Я лишь выполняю задание Нерона, или ты об этом забыл?» проводив очередного монстра взглядом, Дайлер дождался, пока тот тоже скроется из виду, и закончил, начав направляться к самому дальнему выходу из зала: «Хотя определенно не похоже, что он потерял контроль над ситуацией и по-прежнему нуждается во мне как в запасном варианте».

— Что ж, теперь мы наконец можем пообщаться без лишних глаз… Изувер, — закрыв дверь он избавил нас от лишних звуков вроде музыки и пьяных разговоров. После чего беззаботно прошел мимо меня и сел на край письменного стола, лицом и вытянутыми ногами по направлению к двери. Ни единого намека на его пот при вдохе. Такой вот я ужасный противник. Или это просто его впечатляющая функциональная экипировка.

Я убрал руку с живота и медленно стащил с себя маску, положив ее на стол с разложенными оружиями рядом. Нерон полностью повернул на меня голову, не захотев, видимо, оценивать одним лишь глазком. И тут же ненадолго перестал делать какие-либо движения. Пришлось нарушить эту неловкую паузу лукавым вопросом, положив в то же время глаза на стену с висящим древним луком и стрелами позади него.

— Ничего в ответ?

— Нет, — наконец опомнился он, слегка даже рассмеявшись. — Не раскрываюсь обычно на первой встрече. Но чтобы ты почувствовал доброжелательность обоюдной, могу позволить себе ответить на любой твой вопрос. Уверен, скопилось их у тебя достаточно.

«Как ты узнал, что мы придем? Как выбрал верную танцующую пару? Зачем играть с нами, ради забавы? А может быть для того, чтобы мы в итоге оказались сейчас здесь, и никто снаружи не задавал лишних вопросов? Где ты научился так ловко драться, так сильно бить? Что здесь делает Дайлер, живой и даже не скованный? Почему Хроно служит тебе, почему не способен читать твой разум? Как ты выглядишь под всей этой скрытностью? Откуда вообще зародилась идея создания Тьмы, сбора Сфер, и куда это все идет на самом деле? Как вы вообще узнали про воскрешения? Почему только преступники в строю? И почему убиваете независимых?»

Все это лишнее. Если уж он и соизволил дать мне честный ответ на любой вопрос, то второго шанса может и не быть. Поэтому нужно было задавать самый главный. Тот самый, что я пообещал моему единственному собеседнику на корабле:

— Какие у тебя планы на меня?

— Планы, планы… Важны ли они? В такой жизни как у нас, изначальный план не выворачивается обычно тем образом, которым ты задумывал. А если и выворачивается, с сожалением обнаруживаешь, что это даже не та точка, к которой ты хотел прийти, — разумеется ушел он от ответа и тут же переключил задавание вопросов на меня: — Существовал ли когда-либо план стать первоклассным серийным убийцей, к примеру?

— Ни разу в истории человечества, полагаю. Однако к этому вело буквально все в моем случае, даже если я не заметил вовремя, — от внезапного душевного разговора, на который я не смел рассчитывать и во снах, даже немного отпустило в животе, и теперь я чувствовал себя более уверенно. — Но все же ты однозначно что-то заготовил для меня. Не может быть, чтобы ты вдруг выбрал случайного человека, решил поиграть с ним и посмотреть, что будет.

— Случайного? Ты говоришь про того самого, что похитил мои ценные вещи и начал косить мои лучшие отряды? — грубый голос даже стал немного мягче, чем на арене и в начале разговора. Но все еще казался слишком уж неестественным. — А также приходится сыном фигуры высочайшего интереса?

Я застыл на месте, пустым взглядом уставившись в темноту капюшона, словно на этот раз он огрел мой живот уже лезвием.

«Кем? О нет. Он не посмеет разрушить все и для нового меня. Тем более после стольких лет».

— Так вот в чем дело? А я-то думал, что заинтересовал тебя исключительно своей персоной?

— Заинтересовал. Задолго до инцидента со Скорпионами, если можешь в это поверить.

Я нервно поерзал на стуле, но никак не находил удобную позицию.

— Однако что-то не слышал никакого предложения вступить в фиолетовую братию. Хоть я и куда умелее многих твоих солдат. Кто знает, может все пошло бы кардинально иным путем, и я смотрел бы на грязные делишки Тьмы новым взглядом. Быть может, стал бы выдающимся командиром в твоих рядах к этому моменту. Так почему же этого не случилось?

Легкая улыбка Нерона расслабленно сползла, а его лицо превратилось в камень, судя по видимой части. Случилось подобное впервые. Никакое даже наше сражение, как я теперь понимал, не было способно на такое. Неужто я и вправду настолько ничтожный боец без Нэйди?

— Потому что я презираю тебя, вот почему. Каждой частицей тела. И лучше заимею твой талант в качестве врага, чем подле меня. Не заблуждайся. Ты здесь в качестве довольно хитрого и изощренного инструмента, который я собираюсь использовать. Никак не желанный гость.

Остатки радости встречи покинули и мою физиономию.

— Питаешь слабость к блудницам, или что? Не могут же это быть только убийства, ведь твои солдаты перед смертью рассказывают о тебе куда более страшные истории. Так чем же я в принципе мог заслужить такое отношение к себе перед столкновением со Скорпионами? — с ходу пропустив мимо ушей важнейшие темы инструмента и императора, я выдохнул с обильным разочарованием. Потому что, похоже, это правда, даже если он не признается в этом сейчас. Либо так, либо один из прелюбодеев был его близким знакомым. Не могу на самом деле выбрать, что из этого хуже.

— Это не имеет значения. Потому что ты никогда не изменишь ничего из того, что сотворил. А если тебя вдруг беспокоит мнение людей о тебе, сосредоточься на том, что ты можешь сделать в будущем, а не ищи причины в прошлом. — Он слегка повернул туловище, чтобы открыть небольшую коробку на столе и взять из нее две пробирки с каким-то неведомым содержимым.

— Ну, в зависимости от причины, я могу презирать тебя в ответ или, для начала, сказать, как глубоко сожалею. Но похоже догадываться придется самостоятельно, — заподозрив, что он даже не слушал, а просто уставился на полученные пробирки, я сразу же продолжил: — Простите, я вас утомляю? Что это?

— Это один из двух вариантов дальнейшей цепи событий. Лидер обнажил одно из сухожильных предплечий. Удивительно, но на этой части тела не было доспехов. Надо было целиться в руки. Несколько серых капель стекли прямо на него из одной из ампул, заставляя кожу быстро разлагаться. Но в очередной раз мазохист почти не заметил того, что должно причинять невыносимую боль. После десяти секунд напряженного молчания он вылил на то же место несколько желтых капель из другой ампулы. И покрасневшее пятно мгновенно стало исчезать прямо на моих изумленных глазах, возвращая коже прежний вид. Не вернулись лишь волоски тела на зажившем месте.

— Предназначен только для подобного использования. Любые кислотные шрамы, нанесенные во время экспериментов, давно перестали волновать Арайю. Однако эта крошка — последняя в ее посмертных трофеях.

Я не задал логичный вопрос, который он ожидал. Вместо этого решил, что пора было все закруглять и встречать задуманные им препятствия во время нашего побега отсюда.

— Выбираю это. Отдай пробирку, и я избавлю тебя от своей компании в тот же миг. Чтобы однажды послужить тебе тем неведомым инструментом. Судя по всему через убийство императора. Или ты не в таком плане все задумывал?

— Вот тебе и твоя проблема. Столь легко и наглядно продемонстрированная во всем своем уродстве. Как мог человек, столь недальновидный, не принимающий во внимание что-либо еще, не желающий видеть полную картину, оставаться в живых во всех своих безумных путешествиях? Выбрать первое, чего ты втайне желаешь, да так, что другие варианты не успевают даже выступить на свет из тьмы. Только для того, чтобы снова и снова сталкиваться с разрушительными последствиями.

Теперь все становилось еще более любопытным. Какой конкретно выбор из моего прошлого создал это необычное представление обо мне? Что я вообще сделал, чтобы соответствовать такому описанию?

— Может я лишь проявляю вежливость. И нет, ты не имеешь права клеймить меня недальновидным. Думаю, я вполне заслужил это к текущему моменту, — все еще с трудом придумывая подходящие ответы, я просто высказал свое мнение. — И моя главная проблема сейчас не кто иной, как Тьма. Давай оценим лучше вашу картину мира, к примеру. Воскрешение павших армий? Завоевание всех стран? Извините, но это не вписывается в мою. Что же касается этого чуда… Неважно, какой второй вариант, я выберу исправление хотя бы одной ошибки, от которой пострадала одна достойнейшая девушка.

— Тогда полагаю, что тебе не так уж и нужен этот хлам, как ты думал.

Я тут же сменился в лице. Дух перехватило, ватные ноги подняли меня на землю, а корпус молниеносно развернулся. Посреди разных булав, сабель и топоров лежала красная коробка, которую я не заметил при входе. И если мой новый друг стремился увидеть не разочарование, подарив небольшую надежду, а счастье, то внутри находилось именно то, о чем я думал. Чуть трясущиеся ладони плавно опустились на боковые створки коробки, открепив их. Затем медленно подняли крышку вверх.

«Ох, раздерите меня… Это и вправду ты. Появилась так же внезапно, как и пропала».

— Теперь все работает автоматически, без рычажков. Дергаешь напряженной рукой в воздухе — и готово. Стоит лишь приноровиться.

Инженеры Тьмы реализовали мои планы на устройство за меня. Чуть ли не все, что я хотел осовременить, улучшить, оказалось таковым. Похоже, критический взгляд даже на совершенные создания был не у одного меня. Как и инженерные навыки. Глупо было ставить себя на уровень выше остального мира. Хотя… их много, средств имеют побольше, да и времени тоже. Но зачем возвращать Нэйди? Поставили на массовое производство в какой-нибудь завод, и оригинал больше не нужен? Если это правда, то дела у мира плохи. Ведь я ненароком вооружил целый синдикат новейшим средством изничтожения врагов. Совсем как в небезызвестном кошмаре.

Закатав правый рукав, я нетерпеливо закрепил на нем обновленную малышку. И тут же блаженно выдохнул, будто бы испил воды после недели скитания по пустыне. Более того, меня не обделили и кристаллом дракона. Он все еще находился на родном месте в капсуле огнемета, которая отправилась на родное место на поясе. Последними были трубки, которые я дрожащими руками поспешил протянуть через спину и руку к устройству. Кое-как скрыв все это дело рубашкой, я наконец прекратил телодвижения и замер, чтобы ощутить момент экстаза. Вернувшейся полноценности.

— Так что же мешает мне прямо сейчас закончить игру или взять тебя в плен? — один резкий взмах напряженной руки, и маленькая девочка с пылкой радостью натянула арбалет. Заряженная стрела вместе со всей вооруженной конечностью тут же поднялась в направлении лица этого самоуверенного храбреца, скрытого капюшоном. — Потому что все эти странные разговоры о выборе льются и льются, а ты все равно позволил мне выбрать оба варианта и даже предоставил такую возможность.

Несмотря на явное превосходство в ситуации и искренне уверенные слова, я чувствовал, что немного задыхаюсь. Сердце ощутимо колотилось, частыми и мощными толчками разгоняя кровь по всем набухшим венам. Нерон, казалось, видел это и смеялся над моим волнением и ничтожностью. Но он продолжал оставаться в самой расслабленной позе, как будто ничего не произошло, со скрещенными на груди руками и ногами в сапогах на полу. Он продолжал давить на меня колоритом и значительностью. Ничего при этом не делая. Потрясающе.

Наверняка за дверью стоит его мистический лакей в белой маске, готовый в любой момент ворваться и поддержать. Не может ведь лидер полагаться только на тот авантюризм, о котором ему уже наверняка рассказал Хроно, и так спокойно себя чувствовать в моем опасном присутствии… Да еще и с усовершенствованной Нэйди, обнявшей мое предплечье.

«Если только не… Проклятье. Все это может быть лишь подготовкой. Только не говори, что поймал ее. Прошу. Не ставь меня перед еще более затруднительным выбором».

Он продолжал молчать. Закурил, почесал усы рубиновым кольцом на разжатой ладони и дунул первым облаком яда, который медленно разбился о мое потное лицо.

— Прежде всего. Кто тебе сказал, что оружие — это второй вариант? Я хотел поиздеваться над твоими неубедительными словами и преподнести этот подарок в любом случае. С этой штукой ты гораздо более способный инструмент.

— Какой же тогда второй?

— Как ты уже сказал. Убей меня. Докажи в последний раз, что у тебя нет логического видения будущего. А потом мирись с разрушительными последствиями, — все эти слова были произнесены в манере смертного приговора. Возможно, так оно и будет, если я соглашусь. По крайней мере, в этот раз. Когда я действительно ничего не знал о порождаемом результате своих действий.

Моя рука все еще была в воздухе. Направляя стрелу ему в лицо. Уже начинала дрожать. Оставалось только сжать и напрячь кулак. Наверное, далеко не многим выпадала такая возможность.

— Я уже сделал выбор, — правая рука медленно опустилась в расслабленное положение.

Он выжал улыбку и вежливо протянул мне ценнейший подарок. Я вновь надел маску и с осторожностью закрепил ампулу под одеждой у свободной щиколотки, чтобы кинжал во второй не раскрошил ее.

— Я веду разговор в следующий раз. Не забудь добродушное отношение. И парочку ответов.

— Непременно.

Едва он это произнес, как я ощутил знакомую смесь невесомости и скованности во всем теле. Включая легкие, глотку и даже язык. Подкреплялось все это рычащим завыванием ветра.

— «Прости, Нерон. Боюсь, что тебе придется ответить куда раньше».

Хроно неспешно вступил внутрь комнаты и остановился недалеко от меня с приподнятой распростертой ладонью и опущенной в пол головой. Можно было только догадываться, какой поток слов он передавал начальству или что вообще здесь происходило. Либо Нерон лицемерный козий сын, играющий со мной диковинным образом по какой-то причине. Либо же мне удостоилась честь узреть нежданное и чрезвычайно полезное противостояние двух колоссов.

— Что ты делаешь, генерал? — прозвучало больше как скромное любопытство нежели логически положенное раздражение. Нерон все так же пребывал в уверенной позе, однако уже без улыбки. В то время как мое место наблюдателя и вполне возможно будущего участника не было удостоено и толикой комфорта.

— «Ты и я наконец проведем открытую беседу, лишенную всяких недоговорок. Не после мероприятия, когда мое преимущество испарится. Прямо сейчас. Так что никто не покинет и не войдет в эту комнату, пока ты не скажешь правду. Такое будет впервые, не так ли?»

Пауза была значительной, а значит, генерал в своей манере не жалел слов в разговоре. Однако ответ последовал минимальным. Лидер Тьмы шумно выдохнул через нос и поменял ноги местами, приняв прежнее скрещенное положение.

— Или что?

Еще одна фраза была произнесена вслух. Либо ему нравится звук своего голоса, либо… он не просто блокировал невольное чтение мыслей. Он даже сам не может передать телепату никаких мыслей. Только принять.

— «Или я буду вынужден запачкать твой прекрасный плащ, очевидно. Внутренностями этого человека, когда он будет разорван на куски. Я знаю, что он важен для твоих планов. Ничего этого бы не происходило, будь иначе».

Нерон прочистил горло. Готов был поклясться любому, что я словил долю нервозности после одного этого действия.

— Откуда же это взялось? Тупой безликий паралитик. Если доверяешь кому-то дело жизни и смерти, придерживайся до конца. Иначе все жертвы до этого станут бессмысленными. Ты только что сделал гигантский шаг именно в этом направлении. Так что подумай еще раз, стоит ли угрожать мне или разрушать все для всех нас.

Хроно не шелохнулся. Однако в тот же момент магическая хватка окутала меня еще сильнее. Я сразу начал скучать по прежнему состоянию. Где воздух хотя бы влетал в мои легкие и относительно спокойно вылетал, а не еле-еле пробивал себе дорогу.

— «А если ты желаешь верности, не забывай делиться. Иначе будешь обречен попадать в ситуации, подобные этой. Нет причин скрывать от меня что-либо. Если только это не что-то совершенно несоответствующее моим целям. Ты хотел рассказать мне все после мероприятия. Когда он будет уже далеко, и я не смогу помешать ему сделать то, что ты там планировал. Кстати говоря, почему ты не увидел мое текущее вторжение в своих видениях будущего? Они узконаправленные, и ты даже не подумал обратить взор на меня? Или это просто нехватка топлива? Не хватило принесенных в эту землю сфер».

— Понятно, — Нерон наконец оторвался от стола и мгновенно стал более активно и страстно вести себя. — Не знаю, кто или что нашло на тебя, но это лишь разочаровывает и попросту несправедливо. Я имею в виду… Можешь себе представить, сколько работы и связей уходит на все эти планы? Сколько времени я изучал десятки людей с потенциалом, учился предсказывать и использовать их поведение, в том числе и этой королевской персоны? Думаешь, мы бы занимались этим целых восемь лет, если бы все приходило ко мне таким волшебным образом, как ты говоришь?

Хроно впервые взглянул на меня. Но похоже было, что я стал прозрачным, ведь желтые огоньки больше фокусировались на чем-то позади меня. Или не смотрели ни на что вовсе.

— «Хорошо. Тогда покажи мне сферу. Ту, что я извлек из лап банды кровожадных дровосеков, а также единственную, которую ты по какой-то причине привез в Доминион. Не может же быть, что попросту для более впечатляющей речи перед Химерами по прибытии».

— Что это изменит? Ты ощущаешь ее присутствие, разве нет?

— «Но не ее силу. До тех пор, пока не прикоснусь к ней. Поэтому, пожалуйста, позволь мне быть полностью убежденным в том, что ты не используешь и не тратишь их впустую, прежде чем мы все закончим. Что все, что я делал, было не только для тебя. Что я перерожусь».

Лидер обошел стол, нагнулся и открыл одну из половиц. Затем потянулся внутрь и достал небольшой мешок, в котором плотно лежало что-то круглое. То, что я давно хотел увидеть собственными глазами. Однако насколько же он все делал медленно. Словно нарочно, чтобы доставить мне дополнительные мучения от пребывания в одном из самых некомфортных состояний, какие только могут быть. Похожем на то, когда тебя сковывает страх и окружает огонь.

— Знай, я не сержусь. Это естественно — выдвигать такие идиотские предложения, видя лишь поверхность всего, что я затеял. Всего, что кипит в моей голове. Потому что я не хочу беспокоить тебя больше, чем уже это делаю. Потому что в отличие от всех тех сломанных шестеренок в главном зале, ты стал мне по душе. И желаю я тебе только самого лучшего, — все это он выпалил на осторожном пути обратно к молчаливому собеседнику. Затем выпустил на свет ласкающее глаз сокровище и без всяких возражений передал его.

Хроно принялрадужную сферу свободной, не занятой удержанием магической цепи рукой. Бережно повертел ее в ладони, словно почти играясь с собственным миниатюрным питомцем или даже ребенком. И заметно для всех выдохнул.

— «Не посмел бы ожидать ничего другого от такого пронзительного человека, как ты, кроме сладкой речи, чтобы выйти из положения. И я искренне хочу в это верить. Почти верю. Но…»

— Все, что я пытаюсь здесь сделать, ведет к конечной цели. Собрать все сферы. Пока в то же время забирать от жизни все, что хочется. Дело Дайлера в основном касается второго, но никак не повредит первому. У нас с ним своя история, — Нерон повернулся к моему зажмуренному лицу, которое почти умоляло, чтобы все это закончилось. — А этот… Изувер… по большей части для первого. Провал Скорпионов, особенно руками моего будущего королевского орудия, был неожиданным, как и объединение с одним из наемных убийц. Хоть ты и вернул украденные сферы, но последние пять будут гораздо более замысловатой задачей. И без всяких сомнений я могу утверждать, что ключом является он. Так что отпусти его к открытию Вайперского и императорского замков, а я продолжу. Если ты и вправду желаешь полной ясности и, соответственно, еще больших осложнений.

«Последние пять? Император? Дайлер? Почему это ты не шепчешь ему все на ухо, хитрюга? Может ли этот маленький концерт на самом деле быть подстроен для дезинформации? Или это на самом деле правда, и он хочет, чтобы я это знал? Ох, теперь вы просто обязаны освободить меня. Слишком много потрясений для спокойного обдумывания на досуге».

Телепат, видимо, прочитал меня и поспешил услужить. Раскаленная клетка начала раздвигать невидимые прутья. Хроно вернул предмет в руки хозяина. Маленький бунт закончился. И самый могущественный соперник, с которым мне когда-либо предстоит столкнуться, остался в рядах врага.

— Спасибо тебе, друг. За то, что продолжил играть.

Нерон размеренно выдохнул эти слова. Затем, в доли секунды, он крепко размахнулся и зарядил на удивление твердой сферой прямо по затылку моего похитителя, пронзив и мое тело молнией шока. А может быть, даже страха.

Мы с телепатом рухнули на землю одновременно, но только я приземлился на ноги. Великий маг, которого я справедливо считал непобедимым, прямо на моих глазах так легко пал ниц. Слетела даже его маска, но из-за накрытого сверху капюшона я не смог увидеть лица. Хроно определенно потерял сознание. Возможно в единственный раз, подобного которому больше не будет.

Моя правая рука сама поднялась, напрочь одолев скопленное истощение. Заготовленное ранее дуло огнемета по новой автоматической системе самостоятельно выдвинулось от одного моего взмаха и напряжения всей руки. Но едва я сжал кулак, чтобы испустить струю очищающего от масштабной угрозы пламени, как вдруг был прерван.

Нерон быстро осознал, что я делаю, и приблизился одним прытким скачком. Нэйди успела лишь выплюнуть жалкий сгусток, продемонстрировав хотя бы отменную работоспособность. А массивный монстр уже схватил меня и буквально отшвырнул в сторону двери, вынудив сделать перекат. Я резко поднялся, чтобы продолжить попытку, но вдруг увидел воплощение того, что и остерегало меня от попытки предпринимать подобные действия раньше.

— Не злоупотребляй моим гостеприимством, — грубо прозвучало с той стороны натянутой на лук стрелы, который он необычайно быстро успел схватить со стены. — Щедрый рынок подарков закрылся в момент, как он тебя отпустил. Это последний шанс уйти отсюда.

— Знаешь… Что бы ты ни хотел от меня в качестве «инструмента»… этого не случится. Каждое мое действие отныне будет тщательно изучено с учетом твоих возможных интересов, — я натянул на лицо улыбку, в последний раз глядя на распростертое тело Хроно. — Никаких отныне высших сил на твоей стороне. Спасибо, что значительно облегчил мне работу. В следующий раз ты и осознать не успеешь, как я приду по твою душу.

— Лишь бы ты хорошо спал по ночам, малыш.

— Эй, Рейн! — детектив остановился на пороге первой комнаты, примыкающей к коридору, только для того, чтобы стать свидетелем одной жуткой картины. Две пары с банкета были одеты только в маски, так что описывать их процесс было необязательно. Закатив глаза, Дайлер покинул маловероятное место, где она могла спрятаться, и побежал к другому. Хотя новоявленные мысли оставить позади он не сумел.

«Как вообще кто-либо в мире может настолько расслабляться, имея прекрасное представление о происходящих в этот же самый момент ужасах? Особенно находясь на стороне Тьмы. Неужели они действительно так уверены в победе?»

— Подсказчица, — там тоже ничего не было. Почти пустой склад с едой. Взглянув вдаль длиннейшего коридора, он отчаянно выдохнул.

Десятки массивных дверей с соответственно огромными комнатами. Так могло продолжаться очень долго. Прислонившись к стене, он закрыл глаза и попытался придумать, как преодолеть этот барьер. Быть может, получится даже услышать ее мысли. Кто знает, как работает этот Хроно. Вполне мог непреднамеренно передать часть способностей за все эти телепатические разговоры.

«Дерьмо господнее. О чем я вообще сейчас думаю? Разберись сам, как всегда. Постарайся вспомнить их последние образы. Какие-то детали, которые могут указать на верную дорогу. Глупо было бы надеяться найти разорванный кусок ткани, как в тот раз, но все же. Начни с нее. Она разошлась с Флэйдом в толпе и сразу направилась к выходу. В далеко не привычном платье. Что там было?»

Дайлер тут же распахнул веки. Затем выпрямился и продолжил пробежку по коридору. Гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Никого не зовя. Не заходя и не осматривая каждую комнату. Просто заглядывая по пути в их содержимое. По секунде на каждый дверной проем.

Неважно, что это была за одежда. Важно то, что она точно не их. Было бы трудно и глупо таскать с собой, например, платье. Или добыть его где-нибудь в снежной пустыне. Значит, местная собственность. Одна из комнат для одежды. Именно в подобной стоит искать ее в первую очередь. Где есть смена одежды, там вновь дожидается своего часа и снятая боевая форма. Там же наверняка должно быть и место воссоединения.

— Я бы извинился за тот бросок бочки на крыше, но ты, безусловно, заслужила это, — на этот раз успокаивающим и уверенным голосом он бросал слова в темноту огромной раздевалки, где не было ни души. Она попросту должна была прятаться здесь.

И она не разочаровала. Едва слышный прыжок сзади. Миллисекунда, и два острых лезвия уже смотрели на него кромками в опасно близком расстоянии. Одно у левого глаза, другое у горла.

— Повтори это еще раз. Как то, что я невольно помогла тебе выйти на отряд Тьмы, случайно распознать светловолосого предателя и схватить Флэйда, выставляет меня в плохом свете через твои лицемерные глаза? — шептала она чрезвычайно быстро, почти как заготовленную речь. Впрочем, смысл был неуместен. То же самое можно было сказать, например, и о помощи Изувера в несуществующей проблеме перенаселения.

— Плодовитая работа в союзе убийц для начала. Но я здесь не за этим. Так что ненависть уже проглочена до приемлемого уровня. Мы нужны друг другу. Шансы здесь ни на одной из наших с вами сторон.

Издевательский смех выплеснулся ему в ухо, породив мурашки по всему телу.

— И я должна тебе верить по причине… Ах, да, потому что закоренелый охотник на преступников, свободно разгуливающий по логову преступной организации и предлагающий помощь другим преступникам, никак не должен вызывать подозрений.

— Я думаю, мы оба знаем, что это не самая безумная часть происходящего в наши дни. Скажем так, у меня есть полное намерение уничтожить Тьму. Несмотря на их удивительную доброжелательность. Флэйд уже доставлен в покои Арайи, пока мы тут говорим. И что-то мне подсказывает, что скоро он выйдет оттуда, невредимым. В этот момент мы с тобой заберем его и покинем это место. Вернемся, когда будем по-настоящему готовы к войне с ними, а не просто заявимся без продуманного плана как вы сегодня. Теперь я знаю их намерения, в частности, в отношении Вайперов. Знаю их силы, секретное оружие и даже возможности лидера. Поэтому я говорю тебе еще раз. Мы нужны друг другу.

Лезвия исчезли, и Рейн грубо отступила назад. Медленно повернувшись, чтобы не спровоцировать инстинкты убийцы, Дайлер второй раз в жизни посмотрел в эти усталые глаза. Мгновенно отметив, что она уже переоделась в старую знакомую форму. Но и здесь нашлось место обновлению. Большой уродливый шрам на лице в ровном свете факелов коридора. Неужели это сделал Флэйд? Кто же еще. По крайней мере, косвенно. Этот человек по-прежнему лучше справляется с разрушением жизни людей, просто лишь оставаясь самим собой нежели размахивая смертоносным устройством.

— Нет.

Мысли снова пошли не по насущному пути. От этой вредной черты, очевидно, будет чрезвычайно трудно избавиться. Вместо того чтобы продолжить убеждать эту идиотку, он отвлекся на то, что лежит на поверхности. Позволив ей прийти к нежелательному ответу, который теперь вряд ли изменится.

— Что? Ты, кажется, прослушала какую-то часть из-за безответственной и совсем сейчас неподходящей предвзятости. Можешь сковать меня до тех пор, пока вы оба не поймете, что мне можно доверять. Или же подождать, пока они начнут воплощать свои устремления и сожалеть впоследствии, что не заручилась моей помощью. Угроза колоссальна, средств противодействия у нас мало, нет времени еще и спорить.

— Скажу тебе вот что. Раз тебе выпал уникальный шанс бродить в их рядах, почему бы не закончить это как можно быстрее? — она больше не шептала, а с широко раскрытыми глазами вполне строго, словно провинившемуся ребенку, отвечала. — Возьми нож и воткни его телепату в горло, пока он спит. Или приблизься к Еве и большими пальцами вдави ее глазные яблоки настолько глубоко внутрь, что она и говорить больше никогда не посмеет, куда уж там до возможности видеть или помогать Тьме развиваться дальше. Такую вот помощь я приму. Мы тебе не нужны. И нам, поверь уж, неплохо и без тебя рядом.

Дайлер закачал головой. Кто бы мог подумать, что темнота с куда меньшим энтузиазмом будет способна принять в себя свет, нежели наоборот. Однако последние откровения и события все больше и больше доказывали это.

— Я понял. Бесполезно. Потому что настоящей причине еще только предстоит быть озвученной. И скорее всего, впервые и для ушей Флэйда. Давай-ка подождем и посмотрим, что он скажет о твоем безрассудстве и этом явном…

Последнее слово превратилось в какую-то несуразицу, когда что-то тяжелое ударило и даже порезало затылок детектива, не оставив и возможности думать или сопротивляться. До самого забвения разума последнее изображение показывало лишь как эта мразь наносит удар в челюсть его скорчившегося тела, и как трусливая шипованная лиана смотрела за его падением на пол. Последним чувством являлось сожаление, что он обратился за помощью к ней, а не напрямую к Флэйду. Последней перспективой оставалось лишь беспомощное ожидание дальнейших действий Нерона по отношению к нему. Они не останутся в этой крепости навсегда. Возможно, когда-нибудь представится шанс сбежать и изменить ход событий, пусть и в одиночку. Или так, или он будет обречен наблюдать за гибелью мира с сидения в первом ряду.

* * *

— Что там произошло? Ты… закончил дело?

Легкие резко выдохнули весь воздух в счастливом смехе. В припадке эмоций от всех последних событий, которые мне так и не довелось выплеснуть, я чуть ли не налетел на Рейн и сжал ее в крепком объятии. Она немного оцепенела, но через несколько секунд опустила руки мне на спину. Так бы, наверное, мы и простояли до самой зари веков. Если бы не наступающая на пятки опасность, которая по-прежнему может все перечеркнуть.

— Не совсем. Но не посмею назвать операцию полным провалом, это уж точно, — даже мой голос выражал неподдельную радость, пока я нехотя отрывался от напарницы. — Так. Не двигайся.

Уже переодетая в привычный образ Рейн решила не снимать маску, закрывающую ее алхимический ожог. И тогда это неспешно сделал я, уверив смятенное лицо напарницы, что все хорошо. Дрожащая от предвкушения рука достала из кармана ампулу, откупорила крышку и неглубоко окунула туда указательный палец. Сначала нужно было убедиться, что Нерон не проявил на себе чудеса иллюзии, прежде чем экспериментировать сразу со всем этим личиком. Холодная серая жидкость объяла кончик, и я осторожно направил его к самому нижнему пятнышку ожога — на уголок губ Рейн.

— Что ты… — только задала она очередной вопрос, как я расплылся в еще большей облегченной улыбке. Омертвевший розоватый островок быстро впитал всю смесь и стремительно видоизменился буквально на глазах. Слившись со здоровыми продолжениями губ и цветом, и высотой, и, словом, прежней нормальностью.

— Теперь держи, — торжественно вручил я ей ампулу, закупорив крышку, — и держи крепко. Его здесь не слишком много, так что нам потребуется время и предельная аккуратность для равномерного распределения по всей поверхности. А это будет возможно только когда мы выберемся.

Рейн все еще не понимала, что происходит, как вдруг нащупала то место, к которому я прикасался. И я тут же увидел ее в новом образе. С неподдельным и искренним удивлением, плавно перетекающим в самое настоящее счастье. Выражение человека, впервые услышавшего голос родного человека спустя тридцать лет врожденной глухоты.

— Они должны быть где-то здесь! — словно гром посреди ясного дня раздались эти слова из коридора, не успел я толком насладиться просачивающимися на свет эмоциями моего партнера.

— Нет времени вползать обратно в тот узкий проход. Прорвемся через парадную дверь, — подала здравую идею Рейн и засунула ампулу в переднюю часть своего пояса. Я собрался обойти ее и отворить большой сундук с моими вещами, как она тут же преградила мне дорогу и протянула мою черную сумку. Хорошая девочка.

Не было времени нацеплять на себя родную экипировку со всеми приблудами. Только схватить первые попавшиеся теплые вещи для противоборства морозу. Крепкая теплота Нэйди может и справилась бы с этой задачей без всякой поддержки, но не станем же мы выдавать наше положение преследователям на протяжении всего пути отсюда.

Теперь уже навсегда покинув эту комнату, мы рванули дальше по коридору, прямиком к выходу наружу. Согласно уверенным заявлениям фиолетового болтуна на заставе, нас ожидала массивная створчатая дверь, способная закрываться снаружи. По пути попалось несколько выходивших покурить обывателей, которые в шоке прижались к стенам, пропуская нас мимо. Свернув в очередной угол, мы увидели темное окошко спасения вдалеке, в котором бушевала неслабая метель. За ним должны были стоять по крайней мере два охранника с обеих сторон. Мы сбавили шаг, я с удовольствием переключил режим с огнемета на клинок одним резким разворотом правой руки, даже не прикасаясь к ней второй, и напряг всю конечность. Из предплечья выдвинулось еще длиннее и отполированнее прежнего лезвие, что тут же словило ошеломленный взгляд Рейн, достающей маленький, но острый кинжал.

Едва порог наружу был пересечен, как мы тут же развернулись по бокам и атаковали стоявших на крыльце охранников в утепленных белых формах одним движением рук. Оба грохнулись на снег, заливая его алой кровью, и я уже хотел кивком показать напарнице о скорейшем продолжении пути. Как вдруг на полуслове меня оборвали несколько просвистевших между нами стрел. Осторожно заглянув в коридор, я увидел несущийся сюда фиолетовый отряд ярости с щитами и мечами, подкрепляемых уже вновь заряжаемыми луками.

— Они достанут нас в открытой местности, если мы не сделаем этого! Помоги! — быстро сказал я, отодвинул клинок и прижался телом к холодной заснеженной поверхности внешней части левой дверной ставни. Рейн быстро сориентировалась, убрала кинжал в ножны и сделала то же самое с другой стороны. Мы надавили изо всех сил, несмотря на холод и хлопья снега, насмешливо разбивающиеся о наши лица. Дверь в улей начала лениво закрываться, а из уменьшающегося прохода продолжали вылетать острые жала.

И закрывалась она слишком медленно. Они наверняка доберутся сюда и зарубят нас на месте, прежде чем мы закончим со ставнями. Поэтому дуло огнемета уже поспешило выглянуть из-за занятой мною позиции. И огромный поток пламени озарил воздух в здании.

Явная громкая дезориентация в рядах противника. Звуки бранных слов, проклятий и, что удивительно, драки, насколько можно было разобрать. Огонь ведь не умеет бить людей, или я что-то путаю? Или они усовершенствовали мою Нэйди до такого невообразимого уровня?

Ради безопасности я не остановил извержение, перегнувшись через барьер рукой, даже когда вернулся к давлению на свою половину этой проклятой двери. Оставалось не так уж много.

Но как только мы с Рейн поддержали порывы друг друга напряженными рычаниями, произошло нечто буквально ошеломляющее. Я сначала не сразу понял, что именно. Какой-то мощный толчок изнутри двери, словно в нее ударил боевой таран. Рухнув на пол, я успел увидеть, как Рейн грохнулась еще сильнее, а из щели между ставнями, немного раздвинув их, извергнулось что-то в ответ.

Не было времени обращать внимание ни на удар затылком о заснеженное крыльцо, ни на мороз, который продолжал пронзать меня насквозь. Я резво поднялся со все еще не выпавшей со спины сумкой, чтобы прикончить самого бойкого фиолетового, сумевшего прорваться сквозь мой огонь. И едва я снова занес руку с огнеметом, передо мной возник он. Бросив на землю щит со значительными следами горячих черных отметин. Заставив меня задержать дыхание.

Дайлер грубо надавил на мое устройство ладонью сверху вниз. Он не переставал смотреть мне в глаза, попутно еще и качая головой. Пока, наконец, не выдавил из себя поразительные и, очевидно, столь неприемлемые для себя слова:

— Пора нам наконец объединить наши фронты.

Я не успел даже поднять брови от такого совершенно невообразимого заявления, сказанного последним годившимся для этого человеком. Как что-то молниеносно повалило детектива на землю прямо на моих глазах.

Это была Рейн. И первые увиденные мною слезы. Даже сквозь все усиливающуюся метель. Отчаянные всхлипы. Даже когда ее решительные действия совершенно противоречили настроению. Она сковала Дайлера тонкими, но прочнейшими лианами из сумки, водя дико дрожащими руками в воздухе. И со стиснутыми зубами обвила дополнительной, острейшей зеленой гадюкой его ногу в нижней части бедра.

Что с ней? Мы еще не проиграли, это неожиданное вторжение самого странного гостя мероприятия не должно было повлиять на исход. Наоборот, дополнительные мозги и мускулы сейчас будут очень кстати. Почему…

И тут я разглядел. Разбившуюся в прах надежду. Обретенное и потерянное всего за несколько минут спасение. Толчок щитом по ставням, что оттолкнул нас с Рейн на землю, не прошел бесследно. Я упал на спину, а она каким-то образом рухнула на живот. Не думал бы и секунды, если бы сейчас кто-то предложил обменять Нэйди на еще одну ампулу. Или вручил бы возможность вернуться в прошлое, где я смог бы сохранить эту ценность у себя и порадовать ее уже после победы. Закрепленная на передней части пояса напарницы ампула разбилась, излив все чудотворное содержимое в снег.

Но предаваться сейчас сожалениям я тоже не мог себе позволить. Выйдя из секундного забвения в тяжелых мыслях, я снова услышал оживленные голоса изнутри парапета. Очевидно, прибывало подкрепление. Ноги ломанулись к левой ставни двери, а тело надавило на нее с новыми усилиями. Я пытался окликнуть Рейн, пытался убедить ее, что происходящее сейчас важнее. И если мы не закроем эту дверь, то поплатимся не только ампулой. Но она не слушала. Я в очередной раз увидел ее в новом свете. Мстительном и безрассудном.

Дайлер кричал, когда острая лоза впивалась в его конечность по всей окружности прямо под набедренным титановым щитком. Рейн растягивала напряженные до предела ладони в воздухе, приказывая удивительному оружию закончить дело. И оно закончило. Сузилось до такой степени, что каждой точкой на окружности соприкоснулось с противоположной. Разделив правую ногу детектива на две пульсирующие кровью части.

— Погоняйся за нами теперь, ублюдок! — истошно прокричала девушка и напоследок пнула бедолагу в висок. Но тот не потерял сознание, хоть и наверняка мечтал об этом в такой момент.

— Рейн, да помоги! — почти закрыв половину двери, я попытался докричаться до напарницы еще раз. Закончив дело, она тяжело задышала и наконец развернулась, чтобы добежать до другой ставни и приложить к ней все мышечные силы мага.

Однако так просто все закончиться не могло. В безрассудстве она и не подумала, что из щели двери в любой момент могла снова вылететь маленькая и острая носительница смерти, а то и не одна. Перейдя от Дайлера к своей половине, она не миновала опасный участок быстрым рывком, как должна была. Как даже не задумавшись я посчитал, что она сделает. А потому даже не попытался прикрыть ее огнем. Уже подзабытая обреченная мысль из Ксенона вновь постучала внутри моей головы.

Секундный свист, и в плече Рейн появилась глубоко вонзенная стрела, заставив ее сместиться с пути и с еще более душераздирающим всхлипом рухнуть на землю.

Я машинально вдохнул морозный воздух во весь объем легких, оторвался от двери и с рассвирепевшими глазами встал во весь рост прямо напротив щели. Чтобы ни одна треклятая стрела больше не угодила в и так уже настрадавшуюся из-за моих необдуманных решений бедняжку. Правая рука напряглась за доли секунды, чтобы изрыгнуть пламя на встречу с суккубом под именем Ева. Она с трудом разгладила свое ужасающее лицо, чтобы хоть немного позволить проявиться страху. Выпустила тяжелый арбалет и пригнулась, спрятавшись от заслуженной кары за грудой раненых тел.

— Я изувечу вас всех! Каждого долбаного фиолетового!

В гневе я схватился за правую часть двери и вложил в ее закрытие удвоенные силы. Доведя до конца и левую, я быстро задвинул железные засовы с обоих концов ставней и сцепил их друг с другом. Мы наконец остались одни, и могли спокойно двигаться к лазейке. По пути туда не должно было попасться ни одного фиолетового или Химерского ублюдка. До второго выхода той снежноволосой стерве еще нужно было дойти.

Тело умоляло о передышке и уже намеревалось обессиленно скатиться спиной по двери. Но я с легкостью переборол это желание, подскочил к Рейн и с поднятыми внутренними уголками бровей вгляделся в ее лицо. Она была в сознании. Не решившись рисковать ее здоровьем и вытаскивать глубоко засаженную арбалетом стрелу на месте, я подставил руки под бедра и лопатки напарницы, осторожно подняв ее с холодной земли.

— Все закончилось. Сейчас я унесу тебя отсюда. В теплую безопасность. Совсем как ты меня, — подбадривал я ее с еле натянутой в такой страшной ситуации улыбкой, пока осторожно спускался с крыльца.

Наверное, я бы снова забыл о детективе. Если бы не внезапный стон:

— Флэйд.

От уверенного четкого голоса не осталось и следа. Я остановился и повернул голову на сохранившиеся девять десятых тела Дайлера, которые умирающе глядели на меня с чуть приоткрытыми глазами.

«Флэйд», — пронеслось в голове точно такое же обращение Норы, жизнь которой на чаше весов оказалась куда легче, чем мой большой палец. И я бы ведь смог спасти ее. Но Дайлера? Даже если все удастся, то после выбирания из этого места они с Рейн уничтожат друг друга. И я уже знал этого парня: он однозначно посадит меня, как только с Тьмой все будет решено. Если потерявшая близнеца нога справится хоть с чем-нибудь, не то, что с таким.

«Ты законченный идиот, ты ведь знаешь это? Надо было раньше прийти ко мне, раньше оставить меня в покое, раньше подумать обо всем этом. Зачем было делать это сейчас? Зачем ты причинил ей боль…»

Но потом я понял, что я еще глупее, чем он. Многих неудач можно было бы избежать, если бы я делал все по-другому, если бы не принимал необдуманных решений. А теперь еще и это. Волочить его умирающую, хоть и сбросившую два десятка килограмм тушу по снегу, да еще и с Рейн на руках, для меня было просто физически невозможно. Быть может, сейчас я и отдал бы палец за его жизнь. Но мне никто не предлагает такой выбор. И вместо пальца за попытку спасти его я отдам куда более ценное. Рейн. Уж она-то грузом своей значимости безусловно высоко поднимет на весах чашу с жизнью Дайлера.

«Но еще один союзник… Еще один неумолимый враг Тьмы. Особенно тот, с которым у Нерона была какая-то история. Он действительно пытался достучаться до меня там, на арене. Даже попытался сделать это снова только что. Без всякой борьбы. Не может быть, чтобы этот человек собирался стать подсадным кротом Нерона до того, как Рейн нарушила эту затею. Он жаждет раздавить Тьму даже больше, чем я. Даже больше, чем хочет раздавить меня. Так может ли это быть вторым шансом исправить ситуацию Норы?»

— Флэйд, — третье произнесение имени сиплым голосом. На этот раз от раненой девушки в моих руках, смоляные волосы которой распустились и теперь так красиво развевались на холодном ветру. Взглянув в подозрительно сильно ослабшие изумрудные глаза, я окончательно понял, что не променяю ее ни на что. Ни на каких новых союзников. Не буду рисковать нами двумя, пытаясь спасти и ее, и Дайлера. Слишком поздно для него.

Я в последний раз взглянул на бывшего врага, с которым нам, как оказалось, так и не суждено было стать друзьями. Затем подхватил Рейн покрепче и направился подальше от всего этого. К лазейке. К повозке. К убежищу. В Тиберию…

* * *

— К другому выходу! Живо! Они не должны уйти!

Евы выбежала с новым отрядом обратно к залу, чтобы покинуть парапет иным способом, а заодно подхватить на важнейшую задачу всю армию Тьмы и Химер. Но тут вдруг услышала знакомый громогласный голос, остановилась и уставилась на сцену, растеряв последние догадки о сути происходящего.

— Отставить! Есть проблема куда весомее! — держащийся ладонью за теневую часть лица Нерон обратил на себя пристальное внимание всех замолкнувших и опешивших сотен присутствующих. — Хроно — предатель! Он атаковал меня и выпустил Изувера! Он хотел свалить вину за мое убийство на него и захватить власть! Забрать себе все Сферы!

Левая рука лидера невольно задержала дыхание и напряженно задумалась, не отрывая от него взгляд. Нерон должен был победить Изувера на арене и убедить его присоединиться к ним, чтобы впоследствии использовать против императора и загрести последнюю Сферу. Именно в этом он убедил ее перед танцем. И если подонок сбежал, то все пошло наперекосяк. Неужели Хроно действительно был способен на такое все это время? Почему он не мог дождаться совместного сбора артефактов? Утратил доверие и сделал первый предательский шаг, который Нерон не смог потерпеть?

— Но я достал ублюдка! Приготовьтесь! Он может в любой момент выйти из одного из тех двух коридоров! — убедительно продолжал верещать Нерон, на что получил еще большее выражение смятенных сомнений из зала. Кто-то подумал, что это шутка, другие попросту не могли поверить. Но когда генерал Тьмы действительно появился из прохода без вечной прямой походки, да еще и держась рукой за затылок, сомнения в серьезности произошедшего отпали у всех.

— Атаковать генерала! — внезапный приказ лидера с указанием на цель рукой еще сильнее застал всех врасплох. — Он один, вас сотни! Напасть разом! Убить его!

Наконец, действовать решили Химеры. Подпитываясь алкогольной смелостью, они налетели на телепата, чтобы повалить его на землю. Но тот мгновенно осознал ситуацию. И с пугающим магическим звуком одним резким взмахом рук отбросил дюжину ближайших противников на несколько метров назад почти невидимой волной.

Хроно даже не повернул головы к сцене. К истинному предателю, который сам захотел присвоить себе Сферы, стремительно начиная избавляться не только от Арайи и Химер, но и от самых опасных соратников. Не увидел эту мерзкую улыбку наконец полностью проявленного превосходства. Прищурив веки, Хроно даже не осуществил попытку убить его почти безуспешным сворачиванием шеи с огромного расстояния или самонадеянным метанием желтого сгустка огня. А начал спасать собственную жизнь.

Отбрасывая с пути к спасительному коридору одну пачку бывших подчиненных за другой, телепат в почти сокрушившем все отчаянии сумел наконец отыскать нужный разум. Чья обладательница с тревогой и неверием смотрела прямо на него.

— «Он лжет, Ева. Все в точности наоборот», — единственное, что сумел он произнести в ее голове еще помутненным от недавнего отключения разумом. То же самое можно было попытаться сделать и с остальными сотнями обманутых этим лицемерным ублюдком жертвами. Но даже если бы и получилось найти в такой взбудораженной ситуации силы обратиться к высшим навыками телепатии, то те вряд ли бы поверили. Нерон уже все взял в свои руки. И речью, и репутацией, и контролем над всеми добытыми Сферами. Честолюбивые и справедливые люди может и выслушали бы обе стороны, приняв верное решение. Но не преступники, которых возможно именно за этим он и собрал.

Обрушив за собой деревянные балки, Хроно заковылял в сформированном одиночестве со сбившимся в край дыханием. В отчаянной попытке не только восстановить его, но и отыскать выход, он попытался собраться и с мыслями.

«Возвращение к самому началу… Ни с чем, кроме постоянной боли и горстки необычных способностей».

Воздух бушующей метели помог очистить и навострить постепенно восстанавливаемое сознание. Натолкнуть на достойное применение. В надежде отыскать хоть что-нибудь. Любые внешние мысли. Зацепки, которые могли указать верный путь. И самыми первыми попались вечно работающие инженеры под площадкой с четырьмя пустующими полигонами. Именно рядом с ними дожидалось своего торжественного часа средство от возникших проблем. Первый военный воздушный корабль в истории. На котором можно с легкостью опередить Нерона и быстро добраться до их хранилища в северо-западной стране мира. Экипаж еще не слышал лживого, но убедительного заявления лидера, и заручиться их помощью не составит труда.

Однако корабль был далеко не в настроении участвовать в каких-либо действиях. Последний незапланированный взлет, приказ о котором по иронии отдал сам генерал, оказался затратным. Остается добираться до Империи более приземленным способом.

Но что, если изменник уже давно это задумывал, и перепрятал их перед отправкой в Доминион? Что делать в таком случае?

Выдохнув морозный воздух, Хроно вдруг осознал одну вещь, которая немного успокоила неслабо расшатавшиеся нервы. Даже если у Нерона будет хоть девяносто девять Сфер, без одной последней он не сможет воспользоваться ими задуманным образом. А значит, нужно добыть хотя бы одну. До которой его щупальца еще не дотянулись. Император, если он вообще владел Сферой по рассказам лживого подонка, был самым неоптимальным вариантом. А попробовать атаковать несколько сотен настороженных солдат под предводительством подготовленного ко всему Нерона в попытке проникнуть в кабинет Арайи с ценным грузом — самоубийство. Даже для обладателя таких способностей.

Другое дело — бесспорные хранители нескольких артефактов. Вайперы. Разум Флэйда доказал, что Нерон говорил правду по крайней мере в этом вопросе. Последний вариант.

И так ли вообще нужны все Сферы? О каком бессмертии и новом мировом порядке может идти речь, когда есть риск не получить вообще ничего? Главное — долгожданное перерождение. Всегда было таковым. И лишь жажда заполучить еще большее двигала вперед. Теперь достаточно будет и достижения первой цели на этом ужасном пути. Лишь когда вся эта боль отпустит, когда все человеческое вернется на места, можно будет уже задумываться и о добыче оставшихся. Благо хотя бы на этот раз уже из одного места, если предатель вдруг не раскидает их обратно по миру.

Топча снег в случайном направлении посреди метели в поисках хоть каких-то признаков мыслей самого долгоживущего врага Тьмы, который еще не мог убежать слишком далеко, Хроно вдруг услышал нечто иное.

«Просто ни за что… Никакие объяснения здесь не помогут. Совершенно потерянный психопат».

Мысли были сбивчивыми, словно раздавались в голове умалишенного. Но чем больше бывший генерал приближался к источнику в виде лежащего на крыльце второго выхода детектива и читал информацию о недавно происходивших здесь событиях, тем больше понимал, что догадка была в корне неверной. Этот человек не глуп. И сейчас он вовсе не терял рассудок. А наконец обретал его.

«Я выстою. Даже чтобы просто отрубить обе твоих».

Даже несмотря на собственные глобальные проблемы, которые накинулись чуть ли не за секунду, Хроно усмехнулся. Все сделанные Нероном выводы оказались правдивыми. И хоть было уже поздно, но Дайлер все же лично в этом убедился.

«Правильный путь. Правильный. Выбраться. Спасти всех… Никакой не долбаный приоритет».

Ноги под красной робой с хитиновой броней засеменили в сторону, чтобы продолжить поиски Флэйда и оставить горе-детектива умирать. Как вдруг остановились. В загруженном разуме поверх всего промелькнул тот самый удивительный сон. Хроно еще раз внимательно прочел полумертвого калеку, который даже и до этого не особо-то подходил на роль его спасителя.

Но с воспоминанием о том освобождении Дайлером из оков пришли и другие. Лес. Замок. Тиберия. Все вдруг сложилось именно так, как было во сне. Именно там обитают Вайперы. Именно туда направляется Изувер с Рейн. И если это оказалось вещим, то, быть может, и спасение тоже?

— «Разве я тебя не предупреждал?» — произнес Хроно в промерзшей голове, осторожно присев рядом на корточки.

Вместо мыслей поверженный ответил резким открытием синих глаз, сразу же устремившихся в глазницы белой маски. Ненависть внутри этого человека была способна согреть его куда больше любого источника тепла в мире.

— «Хотя кто я такой, чтобы судить. Ты предупреждал и меня, а я так же не прислушался должным образом. Может он и не использовал сферы все это время… но однозначно использовал меня». Не имело смысла заново переживать последние полчаса и бороться с какими-то отвлекающими каплями эмоций. Даже если это была самая низкая точка, падения к которой только можно себе представить после смертельного подарка от наемных убийц восемь лет назад. И второе напоминание о его смертности, наивности и глупости. — «Поэтому мы оба сейчас здесь. Полагаю для того, чтобы наконец начать внимать друг к другу, пока еще есть что терять… Я помогу тебе уничтожить его и весь его синдикат. Но сначала, ты поможешь мне достать Вайперов и их сферы. Ты поможешь мне устранить Рейн».

Синие глаза Дайлера загорелись сильнее, будто Хроно подкинул в костер бушующей в нем ярости дополнительных дров. Правильных дров. Ведь в конце концов, они не вспыхнули так ярко до самого последнего предложения.

«Спаси… меня».

Рука телепата обвилась золотой аурой вплоть до локтя. Раскаленная ладонь в огнеупорной перчатке аккуратно приложилась к открытой кровоточащей ране.

Порывистый ветер унес последний крик детектива.

Конец

Оглавление

Глава 1. Приверженность

Глава 2. Инъекция

Глава 3. Разыскиваемый

Глава 4. Представление

Глава 5. Компромисс

Глава 6. Сопротивление

Глава 7. Анергия

Глава 8. Вспышка

Глава 9. Смятение

Глава 10. Единство

Глава 11. Сердцевина