Неудачники (СИ) [Владимир Иванов] (fb2) читать онлайн

Владимир Иванов Неудачники

Пролог. Голоса в Темноте

Ты летишь сквозь время и пространство в кромешной тьме. Время? Пространство? Таких понятий тут не существует, но тебе хочется считать, что они есть. Где-то тут. Рядом. Через секунду-другую, через метр-два они появятся и заявят о своих правах. Тебе очень хочется надеяться, что в этом месте есть какие-то законы. Тут тебе никто и ничто не мешает считать и надеяться. Считай. Надейся.

Вокруг пустота. Глаза ничего не… Глаза? Их у тебя нет. Но воспринимать окружающее пространство тебе ничто не мешает. Пространство? Ах, да! Его тут не существует. Но каким-то образом ты можешь ощущать пустоту окружающего мрака, чувствуешь, что перемещаешься куда-то. Ощущай. Пытайся понять, где ты оказался.

Ты летишь. Падаешь. Широко раскинув руки. Стоп! Рук у тебя тоже нет! Ног? Щупалец? Плавников? Крыльев? Хвоста? Аналогично… Ты не можешь определить форму своего тела, и есть ли вообще у твоего тела форма. Тот орган чувств, что имеется у тебя, ничего не может сказать о форме. Он не может «увидеть» ее. Но ты пытайся, пытайся. Вдруг получится.

— Наша игра представит любому желающему…

— Посмотрите на эту девку!

— Стройся! Равнение направо!

Голос! Не один! Их много! Голоса! Твои «глаза» слышат голоса! Голоса? Нет! Колебания отсутствующего пространства. Они стучатся в отсутствующие уши. Пытаются что-то донести до тебя. Вся поверхность твоего бесформенного тела вибрирует от напряжения. Неслышимых непонятных колебаний вокруг слишком много. То, что заменяет твой разум, не способно понять слова, доносящиеся до тебя из мрачной пустоты.

— Завтра синоптики обещают…

— Это уникальное предложение…

— Эй, пацанчик, мобилу-то отдай!

— Наш многоуважаемый эксперт хочет сказать…

— Подавите этого урода, мать вашу! Квадрат пять-восемь! Срочно! Он же нас тут всех положит!

— Салат из морской капусты очень полезен и…

Отсутствующее время течет. Несуществующее пространство изменяется. Беззвучные голоса то утихают, то раздаются громче. Ты движешься куда-то, а, может быть, остаешься на месте. Понятия и определения не для тебя. По крайней мере, не сейчас.

Что-то изменилось. Впереди, в пределах досягаемости твоего органа чувств, проявилось что-то новое. Их много. Твое чувство дает им определение: искры. Разноцветные искры. Каждая имеет бесформенное тело, каждая перемещается куда-то, каждая звучит беззвучным голосом, каждая отлична от других абсолютной похожестью. Все они сродни тебе, и при этом все они другие. Ты не можешь видеть их, слышать, осязать, но они где-то рядом. Летят, двигаются, ползут, плывут. Сверху, снизу, слева, справа, впереди, сзади. Навстречу, рядом, следом. «От» и «к».

— Можно почувствовать себя кем угодно. Испытать ранее неведомое!

— Купи две бутылки — получи третью в подарок!

— Лежать! Руки за голову! Живо!

— Сегодня в нашем шоу выступит начинающий, но уже такой известный! Да-да-да! Именно он! Поприветствуем!

— Где эта гребаная поддержка? Они атакуют!

— Площадь трапеции высчитывается следующим образом…

Новое изменение. Впереди появилось нечто. То, к чему так стремились и ты, и искры вокруг.

Внезапно пространство заполнилось светом и объемом. Время помчалось вперед. Множество разнообразных предметов появилось вокруг. Твое всеобъемлющее внутреннее чувство исчезло. Вместо него остались жалкие костыли: зрение, слух, осязание, вкус, обоняние. В какой-то момент твое бесформенное тело обретает форму. Ты теряешь вновь полученное равновесие и падаешь, и падаешь, и падаешь, и приземляешься.

Твои чувства взбесились от новых красок, цветов, запахов и ощущений, и ты лежишь на чем-то, пытаясь совладать с собой. Воспоминания о том, что происходило с тобой раньше, покидают тебя. Ты закрываешь глаза, и…

Глава 1. Рэм

Рэм очнулся. В голове звучала пустота. Гулкая пустота, освобожденная от воспоминаний и волнений. Какая-то надоедливая мысль пыталась достучаться до сознания, прорваться сквозь плотную завесу беспамятства, но пустота оказалась сильней, и мысль исчезла. Затерялась в глубинах сознания.

Рэм лежал на траве лицом вниз. В траве что-то бегало, скакало, ползало. Это что-то жило в свое удовольствие насыщенной, богатой на происшествия жизнью. Рэм чувствовал слабость. Его мутило, словно при взлете самолета пилот решил… Самолет? Пилот? Слова показались знакомыми. Уместными к употреблению. Вот только, что слова означают, Рэм вспомнить не мог. Попытки проникнуть в глубины памяти не дали ответа.

Вздохнув, Рэм попытался подняться. Руки и ноги чувствовались как-то иначе. Да и тело вело себя не так, как обычно. Рэм не мог понять, в чем заключалось отличие. По большому счету он не мог понять, а было ли отличие как таковое, или ему просто казалось. В мышцах чувствовалась боль, след боли, словно несколько дней назад пришлось посещать… Посещать… Посещать… Образ места, в котором люди издеваются над собой с целью достижения больших физических показателей возник перед глазами Рэма и почти моментально выветрился из памяти, как не бывало.

Местом временного лежбища оказалась небольшая зеленая полянка, окруженная стройными высокими деревьями, стремящимися к небу, и густыми кустами в полтора человеческих роста. Лучи солнца проходили сквозь редкую крону и при каждом вздохе ветра радостно перебегали с места на место. В памяти Рэма деревья выглядели как-то иначе. При мыслях о дереве почему-то сперва вспомнился белый лист и нечто коричневое с зеленой кляксой наверху, а затем что-то вечнозеленое с плотными кожистыми листьями, в переносной кадке. В остатках воспоминаний к солнцу тянулись огромные здания из стекла, камня и стали. Деревьям в прошлом места не было.

Рэм потянулся. Мышцы слушались. Тяжело, неуверенно, но слушались. Пара шагов вперед поначалу показалась чуть ли не геройским свершением. Рэм чудом держал равновесие, с трудом стоя на ногах. Зато следующие шаги дались легче. И к деревьям на окраинах полянки Рэм добрался почти без проблем. Он прислонился к шершавому стволу и пытался обратиться к памяти, чтобы понять, что это за место. На ум ничего путного приходить не пожелало. И беспутного тоже. Вместо воспоминаний зияла огромная дыра, в которой исчезали непонятные видения прошлого.

В кустах на другой стороне поляны зашуршало что-то большое. Очень большое. Зашуршало, зарычало и затрещало ломаемыми сучьями.

— Кто там? — испугано спросил Рэм. Голос прозвучал жалобно и незнакомо. Рэм проклял свою несдержанность, стоило из кустов появиться большому серому псу. Морда его скалилась в хищной усмешке. Желтые глаза наполнял голод и желание этот голод удовлетворить. Серые уши стояли торчком. Хвост замер в ожидании.

— Хороший песик, — в памяти возникли слова, которые следовало говорить при подобной встрече, но «песик» не проникся и злобно зарычал. Воспоминания подсказали, что подобное животное называли несколько иначе. Не псом. Точно не псом! Волком! Рэм рванул к массивному суку, что валялся на земле. Он надеялся использовать сук в качестве оружия. Волк, словно ожидал подобного, с громким рыком прыгнул на Рэма. Оскаленная пасть каким-то чудом разминулась с горлом Рэма. И всё бы хорошо, но серое поджарое тело сбило Рэма с ног. Волк снова попытался достать до горла. Рэму пришлось позабыть об оружии, и отбиваться от разъяренного животного голыми руками. Через несколько мгновений бой прекратился как таковой. Рэм лежал на земле и держал волка за шею на вытянутых руках от себя. Тварь пыталась добраться до горла несговорчивой жертвы. Лапы молотили по животу и груди Рэма. Оскаленная пасть сочилась слюной. Острые зубы остервенело клацали перед носом.

Рэм не сомневался, что в скором времени чужие, непослушные мышцы устанут, и волк доберется до горла. Умирать не хотелось. Рэм сопротивлялся из-за всех сил, но силы таяли с каждым рывком серой зверюги.

Очередной рывок, короткий взвизг и серая тварь обмякла, заваливаясь на Рэма.

— Капитан, мы нашли еще одного! — высокий широкоплечий мужик в грубой кожаной куртке пинком отшвырнул тушку волка в сторону и склонился над Рэмом. — Ты как, парень, встать можешь?

— Да, — односложно ответил Рэм и самостоятельно встал на ноги, пренебрегая протянутой рукой. Он еще никак не мог прийти в себя. Столь явное ощущение смерти и чудесное спасение. Руки и ноги дрожали. Свежие царапины на груди и животе сильно болели. Стоило спасителю убедиться, что Рэму ничего не угрожает, как его внимание переключилось на тушу волка. Как оказалось, незнакомец ловко орудует коротким клинком и имеет немалый опыт в свежевании туш.

В зарослях затрещали ломаемые сучья, и на поляне стало шумно и многолюдно. Пятеро мужиков, столь рослые и широкоплечие, сколь и первый, с интересом осматривали Рэма и, ничуть не стесняясь, обсуждали его достоинства и недостатки. По их мнению, единственным достоинством выходило то, что Рэм не баба, ибо за сегодняшний день уже трех девок поймали, а с парнями полная непруха выходила. Во всем остальном внешний вид Рэма им не угодил: и слаб, и хил, и тощ, и бесполезен. Говорили они много и большей частью не по делу.

Зато шестой, появившийся на поляне чуть позднее, смотрел на Рэма без особого интереса. Он был таким же рослым и широкоплечим, как остальные, но вместо кожаной куртки на нем было одеяние из мелких металлических колец, сплетенных друг с другом.

Кольчуга. Очередное незнакомое слово, столкнувшись с реальностью, обрело смысл. Слова и смыслы роились в голове Рэма. Бессвязные. Бесформенные. Иногда они сталкивались друг с другом и рождалась еле уловимая гармония. Слово находило то самое «правильное» значение. Что это означало, и почему всё происходило именно так, Рэм не понимал. От лишних мыслей сразу начинала раскалываться голова.

— Пошли, — скомандовал мужик в кольчуге и, развернувшись, направился туда, откуда появился. Остальные переглянулись и направились следом за ним.

— А если я, — дивясь собственной наглости, поинтересовался Рэм, — не хочу с вами идти?

— Не хочешь? — мужик остановился. — Как хочешь. Дело твое.

Его голос звучал совершенно равнодушно. Мужик в кольчуге даже не соизволил обернуться.

— Тут неподалеку, — он снова двинулся вперед, — волчья стая живет. Думаю, они будут очень рады твоему решению.

— Хорошо! — выкрикнул Рэм отчаянно. — Я иду с вами!

Спасители не стали останавливаться, чтобы дождаться его. Судя по всему, дальнейшая судьба спасенного их ничуть не интересовала.

Рэм рванул было за ними и сразу остановился. До него только дошло, что из одежды на нем лишь природный волосяной покров. Довольно редкий. И не сильно защищающий от разных неприятностей. По крайней мере, от когтей волка он не спас. Кровоточащие царапины на животе и груди выглядели неприятно.

Мужики уже скрылись в кустах. Оставаться на поляне, чтобы в скором времени стать добычей волков, не хотелось. Рэм окинул взглядом поляну, пытаясь понять, не осталось ли на ней чего полезного. И прикипел глазами к массивному суку, которым он собирался отмахиваться от волка, да не успел поднять. Хоть какая-то защита! Подхватив сук, Рэм бросился следом за мужиками.

* * *

Мужики оказались не шибко разговорчивыми. По крайней мере с Рэмом. Друг с другом-то они нормально общались: разговаривали, шутили, смеялись. О, да! Как они смеялись, когда один из них поскользнулся на прелой листве и рухнул в овраг! Впрочем, громогласней всех смеялся тот самый неудачник, как только вылез обратно. Грязный, помятый, исцарапанный он ржал так громко, что к всеобщему веселью присоединились и птицы. Насмешливый птичий гомон преследовал путешественников и после того, как люди насмеялись всласть.

А вот все вопросы Рэма мужики игнорировали, словно он — никто и звать его — никак. Понять, с чего к нему относились столь пренебрежительно, было сложно. Ведь они спасли его! Значит, он им зачем-то нужен! Так могли бы хотя бы чего-нибудь дать, чтобы зад голый прикрыть. И раны продез… прозен… Слово, описывающее нечто, что требовалось сделать с открытой раной, так и вертелось на языке, вызывая приступы головной боли. Однако ни выговорить его, ни вспомнить, как оно правильно произносится, так и не получилось.

Лес выглядел мрачным и очень неуютным местом. В памяти при слове «лес» почему-то возникали небольшие, аккуратно подстриженные деревья, высаженные ровными рядами. Здесь же всё было совсем не так. Кроны деревьев оказались где-то очень высоко вверху. Внизу всё заросло травой, мхом и кустарником. И что хуже всего — кругом валялись сломанные ветки, сучья да гнилые остовы деревьев! Казалось, что тут не убирались годами!

А еще в этом лесу кипела жизнь! Помимо птиц обнаружились белки, кролики, змеи, ящерицы, пауки и тучи всякого гнуса. Они все куда-то бежали, прыгали, летели и ползли. И при этом на людей не обращали ни малейшего внимания! Человек же царь природы! А тут… ну никакого уважения!

— Почему они не боятся нас? — ответа на вопрос Рэм не ожидал и потому очень удивился, когда идущий впереди мужик тихонько произнес:

— Это княжеский заповедник. На животных здесь охотиться нельзя.

— На животных нельзя, — пробормотал Рэм и, осененный внезапной догадкой, вскинулся. — А на кого тогда можно?

— Ха, — впереди идущий обернулся и внимательно посмотрел на Рэма. — Скоро узнаешь.

Почти сразу он отвернулся, но в его глазах можно было заметить некоторую толику сочувствия. И больше он до самого конца пути не сказал ни слова. Да и Рэм, кстати, потерял всякую тягу к общению. Будущее выглядело слишком туманным, а в голове роились очень неприятные мысли.

Часть мыслей нашла подтверждение, когда они вышли к дороге. Ее перегораживали деревянные фургоны. А рядом с ними суетились мужики, столь же рослые и широкоплечие, как и спасители Рэма. Одинаковые кожаные куртки наводили на мысль, что мужички не простые селяне, а скорее солдаты из одного отряда. И, возможно, находятся на содержании некоего князя, про которого упоминал самый разговорчивый из спасителей.

За всей этой суетой можно было и не заметить других людей. Они сидели у фургонов и выглядели измученными и очень, очень потерянными. Одеты они были не в пример беднее спасителей: вряд ли рваные, поношенные рубища являлись чем-то особо ценным. Опущенные головы, обреченные взгляды и полное непонимание происходящего, написанное на лицах, роднило их с Рэмом.

— Я что, — громогласно пророкотал мужик в кольчуге, — последний что ль?

— Никак нет, капитан! — четко отрапортовал один из мужиков в кожаной куртке. — Группа Сельва еще не вернулась!

— Ну, что ж. Хорошо, — довольно произнес окольчуженный мужик. — Давайте посмотрим на наш сегодняшний улов.

Под его взглядом «кожаные куртки» как-то вытягивались вверх, распрямляли плечи и принимали чрезмерно бравый вид.

— Эй, парень, — тихий голос вывел Рэма из задумчивости. Тот самый разговорчивый солдат протянул ему потрепанное рубище. — Одевайся, хватит голым задом сверкать. А потом к фургонам иди, капитан на вас смотреть будет.

— И палку отдай, — мужик схватился за сук и легко выдрал его из рук Рэма. — Она тебе не понадобится.

Слова о том, что на них будут смотреть, Рэму не очень понравились и даже в чем-то подтвердили первоначальную догадку: похоже, в заповедном лесу охотились не на животных, а на людей. Другой вопрос — откуда там эти люди брались? Рэмова память на этот вопрос ясного ответа дать не могла.

Рэм натянул рубище и присоединился к ближайшей группе потерянных людей. Всего было четыре группы, в каждой по пять-шесть человек. Юноши, девушки, мужчины, женщины. В группе Рэма даже старушка одна была. Сухонькая такая: ветер дунет — рассыплется. И как она через дебри лесные сюда добралась-то?

Капитан прошелся мимо сидящих, всматриваясь в лица. В его взгляде читалась брезгливость.

— Бабы да дохляки, — наконец заключил капитан. — Отвратительный улов. Одни отбросы.

— Мы что, — крепкий, рослый парень не выдержал и вскочил на ноги, — твои рабы?

Парень был неплохо сложен, да и ростом выделялся среди «баб да дохляков», хоть статью и мощью уступал и капитану, и его подчиненным.

— Рабы? — переспросил капитан. В глазах его плескалась усмешка, а рука скользнула на рукоять меча.

— Так рабы мы или нет? — продолжал возмущаться рослый парень.

— Рабство же отменили, — вмешался в разговор еще один паренек в драном рубище. Вот он-то выглядел настоящим дохляком: светловолосый, худой, узколицый, с угловатым подбородком и с голубыми, близоруко щурившимися, глазами. — Давным-давно отменили.

Последние слова паренек произнес с некой задумчивостью, словно сам сомневался в своих словах. А наткнувшись на внимательный взгляд капитана, тощий паренек смешался и затих, потупив глаза в землю.

— Рабы, — проговорил капитан и, всплеснув руками, захохотал. — О, Богиня! Ну надо же! Рабы! Еще скажите, что мы вас в жертву Агнии готовим.

Внезапно капитан прервал смех и яростным взглядом окинул всех сидящих.

— Нет. Вы не рабы. Вы наши гости. Понятно?!

— Гости? — неверяще переспросил рослый парень и дернулся вперед. Возможно он и не хотел ничего плохого, но солдаты разбираться не стали. Они навалились на него и, заломив руки за спину, споро повалили носом в землю прям перед капитаном.

— Гости, — ласково вымолвил капитан и осторожно тюкнул носком сапога по лицу лежавшего. — Если не будете бузить, с вами всё будет в порядке.

— Хадс! Ринкель! — капитан развернулся. — Отпустите нашего дорогого гостя. Думаю, он запомнил урок.

Солдаты осторожно освободили парня, так же осторожно усадили на колени, а затем, самое удивительное, одобрительно потрепали его по плечу. Капитан меж тем прошелся мимо испуганных «дорогих гостей» в одну сторону, а потом и в другую. На его лице то и дело появлялась усмешка.

— Рабы. Ну надо же. Рабы. Скажет же. Ох уж эти… — капитан внезапно сбился с шага и настороженно глянул в сторону леса. — А это еще что такое?

Из леса послышался громкий рев, сопровождающийся невнятными криками. Солдаты помрачнели и, позабыв про «дорогих гостей», принялись высматривать источник шума среди деревьев. У Рэма мелькнула мысль, что нет лучшего момента, чтобы сбежать. Мелькнула и тут же исчезла. Куда бежать? Зачем? Воспоминания о встрече с волком отбивали всякое желание действовать. По крайней мере, капитан и его люди проявляли хоть какое-то участие к его судьбе. От волков и прочей лесной живности и такого не дождешься.

— Как раз в ту сторону ушла группа Сельва… — встревоженным голосом произнес один из солдат, но капитан сразу же перебил его:

— Я без тебя это понял. Готовимся. Чтобы это ни было, скоро оно будет здесь.

Звякнули мечи. Солдаты выстроились цепью и приготовились к бою.

В следующий раз рев раздался гораздо ближе. Прошло не так уж много времени, и из леса вышли солдаты, сопровождающие обнаженную женщину. Если это огромное, чрезмерно мускулистое нечто можно было назвать женщиной. Да и сложно было понять, кто кого на самом деле сопровождает: то ли солдаты ее, то ли она — солдат. Ростом она превосходила самого рослого солдата, шириной плеч — тоже. Ее мускулистая фигура дышала свирепой мощью. На грубом, словно высеченном из камня мастером-неумехой квадратном лице читалось полное нежелание думать. Найди ей подходящую по размеру кожаную куртку да штаны — ни за что не отличишь от мужика. И в довершение ко всему на плече она тащила тушу волка.

— Сельва, кто это? — закричал капитан. По всей видимости, появление такого «гостя» им никак не ожидалось.

— Я — Морт! — зарычала женщина. — Боевой монах Бодрума!

— Так ее зовут, капитан, — подал голос один из солдат, сопровождавший «боевого монаха Бодрума». Он торопливо вышел вперед, встал перед капитаном, и с силой стукнул себя по груди сжатым кулаком:

— Капрал Сельва прибыл. Задание выполнено.

— Да, вижу я, вижу, — фыркнул капитан и махнул рукой. — Вольно, капрал. Сам-то понимаешь, кого к нам привел?

— Не понимаю, капитан, — несмотря на приказ, Сельва продолжал говорить рубленными фразами. — Мое дело исполнять приказы! Понимать…

— Хватит уже, — капитан с силой стукнул по плечу подчиненного. — Всё ты понимаешь. Волка она откуда взяла?

— Он напал на нее, капитан. А я ничего не успел сделать, — Сельва улыбнулся. — Одну руку она засунула ему прямиком в пасть. И пока волк старался эту руку отгрызть, она била его по голове второй рукой. Потом волк отпустил ее и даже попытался уползти. Но она не дала. Схватила его за хвост, раскрутила над головой и раз пять саданула об дерево. Такого, сам понимаешь, волк уже не пережил.

— Опасная женщина, — вздохнул капитан, наблюдая за тем, как его подчиненные суетятся вокруг нее. Они долго пытались найти подходящее по размеру рванье, способное укрыть огромные телеса, и в итоге не придумали ничего лучше, чем соорудить из чьего-то плаща некое подобие юбки.

— Я — Морт — боевой монах Бодрума! — зарычала женщина и подняла над головой окровавленную руку. — Я!..

— Тише-тише, — Сельва оставил капитана и подскочил к ней. — Все уже знают, что ты — Морт — боевой монах Бодрума. А пока успокойся и садись. Вот сюда. Не шуми. Сейчас капитан говорить будет.

Как ни странно, женщина успокоилась. Она искоса посмотрела на Сельва, пошевелила губами, словно хотела что-то сказать, а потом прошла сквозь ряд солдат и бухнулась на землю рядом с Рэмом. Она погладила висевшую на плече тушу и, глядя на Рэма, произнесла: «Это волк!»

— Я понял, — криво улыбнулся Рэм. Говорить с Морт у него не было ни малейшего желания. Своей мощью она пугала его. А больше всего Рэма пугали ее маленькие пустые глаза. В них отсутствовало даже ничтожное подобие разума. Чувствовалось, что общение с ней подобно переправе через заледеневшую речку, едва тронутую морозом: лед под ногами обязательно сломается, главный вопрос — когда. Так и она. Непонятно, когда Морт захочет сотворить с окружающими то же, что уже сотворила с волком, но, что этот момент обязательно наступит, не вызывало ни малейшего сомнения.

Тем временем капитан подошел к фургону, деревянные стенки которого украшали непонятные символы, и почтительно произнес: «Владыко, мы нашли всех Небесных Детей».

— Так может сам с ними и разберешься? — из фургона послышался скрипучий голос. — Без меня? А я пока посплю.

— Изволите шутить, Владыко?

— Куда уж мне шутить в моем-то возрасте, — полог фургона качнулся, и на свет показался седой длиннобородый старец. Если сухонькую старушку из группы Рэма можно было назвать старой, то к старику, с трудом вылезшему из фургона, больше подходило определение «древний». Капитан с особой почтительностью помог старцу спуститься на землю и аккуратно с нарочитой неторопливостью повел его к «дорогим гостям».

— Посмотрите на них, Владыко. Лучшие из лучших, — капитан как будто забыл, что совсем недавно называл «лучших из лучших» несколько иначе.

— Вижу, капитан, вижу, — старик подслеповато моргал выцветшими глазами и изо всех сил цеплялся за подставленную руку. Каждое движение в его исполнении выглядело последним. Наконец старец остановился около первой группы и отцепился от капитана.

— Какие чудесные Дети Небес! — сказал он и сделал аккуратный шажок вперед. Казалось, что за шагом последует непременное падение, но каким-то чудом старец умудрился остаться на ногах и, слегка согнувшись, протянул руку, сжимающую небольшой предмет первому «дорогому гостю»:

— Держи, паренек, — где-то по дороге голос старца растерял скрипучесть. В нем появилась звучность и глубина.

— Держи, девонька.

— Держи, красавица.

— Держи, вьюноша.

— Держи, воин.

— Держи, молодка.

— Держи, орел.

— Держи…

Старик подходил ко всем. Не забыл он и про седовласую старушку, и про Рэма. И каждому доставался небольшой полупрозрачный шарик с белой завораживающей искоркой внутри. Вроде старец двигался медленно и осторожно, а обошел он всех очень быстро. Только шарик переходил из одних рук в другие, как старик протягивал шарик следующему. Лишь перед «боевым монахом Бодрума» старец задержался. Он долго, с особо пристальным вниманием рассматривал эту странную женщину. Сложно было понять, что за эмоции сменяли друг друга на морщинистом лице. Вдруг старик улыбнулся и протянул ей руку с шариком: «Держи, умница».

От слов старика в пустых глазах Морт появилось осмысленное выражение. Она робко коснулась шарика окровавленной рукой, а потом резко схватила его и прижала к груди. Рэм аж разинул рот от увиденного. Нет, его удивила не реакция бойца, способного одолеть волка. Рука Морт. Ее искусанная рука. Она прекратила быть искусанной. Запекшаяся кровь покрывала руку, но ран… ран не было. Они исчезли.

Рэм осторожно коснулся своей груди там, где под рубищем должны были болеть царапины, оставленные волком, и ничего не почувствовал. Чудо. Ему даже не требовалось снимать одежду, чтобы понять: ран нет. Старик что-то сделал и с ним, и с Морт, и с другими. Хотелось бы понять, как он смог сотворить такое.

Старик, передав последний шарик Морт, застыл на месте на несколько мгновений, а затем ноги его подкосились. Он бы упал, если бы его не подхватила твердая капитанская рука. Капитан всё время следовал за старцем и в момент слабости сумел поддержать его.

— Ох, и устал же я, — старец облокотился на капитана и маленькими шажочками двинулся в сторону своего фургона.

— Вы выбрали кого-нибудь из них, Владыко? — услышал Рэм тихий вопрос капитана.

— Не будет такого, капитан, чтоб служитель Агнии вперед князя полез, — трескучий голос старика прозвучал особенно громко, да так, что не услышал бы его только глухой. — Всему свое время, капитан, всему свое время.

— Как скажете, Владыко, — невозмутимо отозвался капитан. Он довел старца до фургона, помог вскарабкаться наверх, задернул полог, а потом раздраженно двинулся назад.

— Значит так, ребятки. Живенько раздали каждому по висюльке. Время позднее, нам еще в столицу добираться. Живей. Живей. Живей.

Солдаты бросились исполнять команду. И в самом скором времени и Рэм, и все остальные «Небесные Дети» стали обладателями небольших круглых медальонов с выгравированной головой быка в обрамлении то ли плюща, то ли дуба, то ли еще чего-то.

— Все получили? — взгляд капитана пробежался по лицам «дорогих гостей». — Ну и отлично. Слушайте, и не говорите, что не слышали. Повторять я не буду. Первое. Меня зовут капитан Зиверс. Пока мы не доедем до столицы, я для вас и князь, и богиня Агния, и отец, и мать. Меня слушаться беспрекословно. Ребяток моих любить. Меня можно не любить, но бояться — обязательно. Это раз. Всё понятно?

Капитан помолчал немного, ожидая вопросов, и, не дождавшись, продолжил:

— Второе. Народная молва, служители Агнии и князь считают вас всех Небесными Детьми. Лично я считаю вас всех жалкими отбросами, неспособными ни на что. Но то я! А милостивейший князь дает вам всем возможность доказать, что вы чего-то да стоите. Каждый из вас получил по медальону. Этот медальон дает вам право обучиться чему-нибудь полезному. Благо в нашем княжестве полно мест, где даже из такого отребья, каким вы являетесь сейчас, могут сделать нормальных людей. Этот медальон стоит двадцать четыре серебряных талера. И сейчас, пока мы не добрались до столицы, у вас есть время подумать. У каждого из вас два пути. Первый: выучиться, получить профессию, а потом вернуть двадцать четыре талера в княжескую казну. И второй: вы прямо сейчас возвращаете медальон, вы не учитесь, не получаете профессию и не отдаете долг. Всё просто. Но учтите, как только вы вернете медальон, ни князь, ни служители Агнии, ни прочие добрые люди ничего вам не должны. Лично я сомневаюсь, что такие жалкие, ничтожные неумехи, как вы, сможете выжить. Но это мое мнение. Если думаете иначе — дерзайте. Это второе. Вопросы есть?

О! У Рэма были вопросы. Во-первых, Рэм хотел узнать, почему их называют «Небесными Детьми» и что это означает. Чувствовалось, что отсутствие воспоминаний о прошлом как-то с этим связано. Во-вторых, очень удивляла спешка, с которой им требовалось определиться. Судя по всему, от этого решения зависела их дальнейшая судьба. Однако капитан ограничивал время на раздумья, что выглядело очень подозрительным. В-третьих, требовалось понять, а какие, собственно, профессии капитан считает полезными. Рэм почему-то сомневался, что их собрали для того, чтобы записать в… в кого? Рэм схватился за голову: попытка вспомнить о том, какие бывают профессии, вызвала очередной приступ головной боли.

От боли Рэм пропустил прозвучавший вопрос.

— Что ты сказал? — капитан Зиверс с неприкрытым возмущением смотрел на источник вопроса. Источником оказался тот рослый парень, которого возмущала даже мысль о возможном рабстве.

— Я спросил, — уверенно отозвался парень, ничуть не испугавшись ни яростного взгляда, ни громкого голоса, — какие профессии вы считаете достойными нас?

— Ха! — капитан резко подскочил к парню. Казалось, что за этим движением последует удар ногой. Парень не дрогнул: его спина оставалась прямой, а взгляд — уверенным.

— А ты мне нравишься! — заключил капитан довольно — куда делось всё его возмущение? — и, отвернувшись, бросил через плечо:

— Как тебя зовут?

— Торин, — парень едва заметно выдохнул. — Торин Эванс.

— Из тебя выйдет толк, Торин, — капитан вернулся на свое место. И, приветливо посмотрев на Торина, произнес:

— Ваш собрат задал правильный вопрос. Я бы сказал, самый важный! Наше княжество — Истрия — мирное, спокойное и богатое государство. Его светлость — князь Густав Второй — правит нами честно и справедливо. Жители княжества богатеют с каждым днем. И именно поэтому наше государство окружено злобными полчищами отвратительных врагов, готовых вторгнутся в наши земли и уничтожить нашу счастливую жизнь! Они хотят разрушить наши дома, сжечь наши поля и обесчестить наших жен! И если с теми врагами, кто относится к роду человеческому, может справиться княжеская армия, то с теми мерзкими созданиями, чье существование поддерживает одно безграничное желание разрушения, можете справиться только Вы — Дети Небес! Вы должны пройти обучение и сойтись с врагом лицом к лицу, чтобы изгнать его в глубины Демониона!

— Нас будут учить сражаться? — воодушевился Торин.

— Будут, — улыбнулся капитан Зиверс. — Обязательно будут.

— Мы будем сражаться за правое дело? — Торин не унимался.

— За правое!

— Я готов! — слова парня, прозвучавшие ярым пылом, капитан встретил благосклонной улыбкой, но сказать в ответ ничего не успел.

— А если я не хочу сражаться? — подала голос красивая блондинистая девушка, сидящая рядом с Торином. Даже убогое рубище не могло скрыть приятных округлостей ее фигуры.

— Не хочешь, значит, — задумчиво произнес капитан и исподлобья глянул на нее. — Как тебя зовут, красавица?

— Меня зовут Валери, — сказала блондинка, уверенно встретив пристальный взгляд. — И я не хочу воевать. Я — девушка!

— Я заметил, — капитан окинул девушку раздевающим взглядом, она покраснела и потупила взор. — Знаешь, красавица, лично я против того, чтобы женщины сражались. Считается, что все Дети Небес независимо от пола и возраста должны сражаться, но у меня на этот счет другое мнение.

Капитан неторопливо двинулся к ней:

— Видишь ли, красавица, я считаю, что у женщин есть только одно поле боя. Догадываешься, о чем я? — капитан добрался до блондинки и, сжав рукой ее подбородок, заставил взглянуть себе в глаза.

— У тебя красивая мордашка. Будет жаль, если ты погибнешь, — капитан отпустил ее и, сделав несколько шагов назад, скомандовал. — Эту, вон ту черненькую и вон ту со смазливым личиком грузим в княжеский фургон. Князь будет рад получить эдаких красавиц.

И никто ведь не дернулся, пока солдаты выдергивали указанных девушек из толпы и тащили в фургон. Рэм пытался найти на лицах «Небесных Детей» желание бороться с этим безумием и не находил. Всем было всё равно. Девушки тоже не сопротивлялись. Покорно, словно овцы на бойне, они шли за солдатами, опустив глаза, и… и больше ничего. Ни криков, ни возмущений — полное безволие. Единственной Рэмовой надеждой оставалась Морт, но та, позабыв обо всем, развлекалась с шариком: то подносила его почти вплотную к глазу, рассматривая призрачную искорку в глубине, то увлеченно подкидывала в воздух, то облизывала, пробуя на вкус; то засовывала в рот и перекатывала от одной щеки к другой — «боевого монаха Бодрума» происходящее вокруг ничуть не интересовало.

— Так, — довольно произнес капитан, убедившись, что девушек разместили в фургоне, — с этим покончили. Есть еще какие-нибудь вопросы?

— А если я, — жалобно поинтересовался тощенький паренек, считавший, что рабство давно запретили, — тоже не хочу сражаться?

— Ты… — протянул капитан.

— Меня зовут Кевин! — представился парень торопливо. — И я не хочу ни с кем воевать! Я — паци…

Паренек замер, широко раскрыв глаза. Несказанное слово, готовое вот-вот сорваться с языка, исчезло, оставив после себя лишь чувство потери:

— Я… Я…

— Тоже хочешь оказаться в княжеском фургоне? — с притворным участием спросил капитан.

— Не получится? — обреченно произнес Кевин.

— Не получится, парень, — осклабился капитан Зиверс. — Я бы тоже не прочь с девками денек поваляться, но нельзя. Они для князя. А на счет тебя…

Капитан позволил себе сделать небольшую паузу, пристально рассматривая паренька:

— Такие, как ты, князю не нужны. Так что у тебя есть только один правильный выбор. Еще вопросы?

— У меня есть вопрос, капитан, — подал голос Торин. Его ничуть не тронула судьба девушек. И дело было не в страхе. Вот кого-кого, а Торина Рэм не назвал бы слабовольным. Торин мог вмешаться, но не сделал этого. Почему? Скорее всего, не захотел. Скорее всего, он разделял мнение капитана. В глазах Торина горела решимость. Он хотел воевать, он собирался бороться с неведомым врагом. И слабые не могли стать его попутчиками на этом тяжелом пути.

— Ну-ка? Удиви меня?

— А зачем вот эта штука? — Торин вытянул вперед руку, в которой тускло мерцал шарик, выданный старцем.

— Браво! — от избытка чувств капитан пару раз хлопнул в ладоши. — Я не ошибся в тебе! Ты задаешь правильные вопросы. Эта штука называется камнем души. И о ней я тоже собирался вам рассказать…

— Капитан! — его прервал встревоженный вскрик одного из солдат.

— Что случилось, Хадс?

— Капитан, тупая монашка проглотила камень души! — выкрикнул Хадс раздраженно. Раздражение почти сразу сменилось испугом. Могучее тело поднялось и зависло над солдатом. Маленькие глазки налились кровью.

— Я — Морт — боевой монах Бодрума! — грозный рык совпал с ударом огромного кулака. От удара Хадс отлетел на пару шагов и рухнул на землю.

— Я — Морт! — огромная женщина потрясала кулаками над головой и оглушительно кричала, повторяя снова и снова:

— Я — Морт! Я — Морт — боевой монах Бодрума!

— О, Богиня… — вздохнул капитан и прикрыл глаза рукой. — Успокойте ее, да побыстрее. Сельва!

— Слушаюсь, капитан, — капрал сорвался с места, подскочил к Морт и стал успокаивать ее. Вскоре тихий умиротворяющий голос сделал свое дело — Морт затихла. Она бухнулась на землю и, не найдя шарика, принялась изучать медальон. Капрал оценил ее детский энтузиазм и, посчитав, что медальон может повторить судьбу камня души, вытащил из поясного кошеля небольшой ремешок. После недолгих уговоров капралу удалось отобрать медальон, соединить его с ремешком и повесить результат своих трудов на могучую женскую шею.

Морт результат оценила. В ее глазах заблестели слезы. Она обняла Сельва и с силой прижала к себе, да так, что капрал охнул от боли.

— Я — Морт, — прогудела она довольно.

— Да-да, — прокряхтел капрал в ответ. — Ты — Морт — боевой монах Бодрума.

— Итак, — убедившись, что некое подобие спокойствия восстановлено, продолжил капитан, — я собирался рассказать вам о камне души. Основным отличием Небесных Детей от обычных людей является особенность их души. Душа нормального человека с ним всегда: от рождения до смерти. А души Небесных Детей стремятся покинуть тела как можно быстрее. И если душа покидает тело, то тело умирает.

Капитан повысил голос:

— Вы поняли? Вы все уже мертвы! Если б не добрая воля нашего князя, то смерть постучалась бы к вам в самое ближайшее время. Но князь великодушен, и он дает шанс всем своим подданным. В том числе и вам. Он обратился к жрецам Агнии за помощью, и те придумали способ, как спасти вас!

Рэм внимал. Сказанные слова и неявные смыслы смешивались в его голове, но цельной картины перед ним почему-то не возникало. Небесные Дети, камни души, княжеские медальоны, таинственные враги и добрая воля князя — всё это выглядело таким нарочитым, таким неестественным, таким нереальным. И дело было не в том, что одни слова капитана расходились с другими: если только Небесные Дети могут справиться с «мерзкими созданиями, чье существование поддерживает одно безграничное желание разрушения», то почему за поступками князя стоит «добрая воля», а не «вынужденная необходимость»? Слова оставались словами. Куда больше удивляли его поступки. Рэм допускал, что девушек не стоит вынуждать сражаться. Но то, как это обставил капитан, выглядело мерзко. Да и не всех девушек он отправил в фургоны. А старушка рядом? Ну какой с нее прок? А как капитан относился к будущим защитникам от таинственных «мерзких созданий»? Равнодушие и презрение. Причем второго куда больше, чем первого.

Да, Рэм внимал. И то несказанное, что он чувствовал за произнесенными словами, ему очень не нравилось.

— Чтобы защитить вас от смерти, — слова лились из капитана нескончаемым потоком, — чтобы задержать души в ваших телах, были созданы камни душ. Обряд, что провел Владыка Гелун, привязал ваши души к камням.

— И теперь вы все, — капитан Зиверс бросил недовольный взгляд в сторону Морт, продолжавшую сжимать капрала Сельва в объятиях, — держите в своих руках собственную душу. Прочувствуйте это. Ваша душа в ваших руках! Берегите и душу, и камень! Чуть позже вас научат обращаться с камнем правильно. При должном умении с помощью него можно увидеть, что вы из себя представляете.

— И, — капитан помрачнел, — я должен показать вам кое-что еще.

Не успели отзвучать его слова, как солдаты вновь засуетились. Они вытащили на дорогу небольшую наковальню, а рядом положили молот. Капитан прошелся вдоль сидящих «Детей Небес», внимательно всматриваясь в каждое лицо. Наконец он остановился напротив старушки и протянул руку.

— Дайте ваш камень, почтенная, — голос капитана звучал ласково и почтительно. Зато глаза… в них застыл холод. Рэм хотел было выкрикнуть, чтобы пожилая женщина и не думала выполнять просьбу капитана. Рэм хотел — но этот ледяной взгляд отбил всяческое желание раскрывать рот.

— Но… — старушка сжимала сухонький кулачок, словно в нем хранилась величайшая драгоценность. — Это же моя душа?

— Да. Это ваша душа, — капитан Зиверс излучал радушие.

— А разве я не должна оберегать ее? — поджала губы старушка, не желая выпускать полупрозрачный шарик из рук.

— Должны, — губы капитана растянулись в улыбке. — Должны. Но не от меня. Думаете, я могу сделать с ним что-то плохое? Вы разве не доверяете мне?

— Почему? Доверяю, — неуверенно отозвалась старушка. Сомнения не желали покидать ее.

— Так отдайте его мне. На время. Потом я верну его вам.

— Я… — пожилая женщина дрогнула. Кулак с шариком почти опустился в раскрытую ладонь капитана.

— Не беспокойтесь. Он вернется к вам сразу же, как я закончу. Я же вижу, что вы все понимаете. Ваш жизненный опыт легко распознал бы ложь и обман. Вы повидали жизнь и знаете, что молодым необходимо учиться у тех, кто старше. Да, они не хотят. Но сегодня у вас есть шанс! Вы можете подать пример другим! И они признают ваш опыт!

— Ну хорошо, — старушка вздохнула и отпустила камень.

— Благодарю вас, почтенная, — ладонь капитана захлопнулась тюремной дверью. Резко и неотвратимо. Добрая улыбка сменилась какой-то жуткой гримасой. Старуха почувствовала что-то и потянулась за уходящим капитаном, пытаясь остановить его. Безуспешно. Капитан стремительно подошел к наковальне, бросил на нее камень и подхватил молот.

— А теперь, я покажу, почему нужно беречь свой камень души, — капитан размахнулся. Его глаза полыхнули огнем. Молот опустился.

Старушка страшно взвыла и рухнула навзничь.

— Что вы творите?! — Торин вскочил и бросился к капитану, поднимающему молот второй раз. Первого солдата, что оказался на его пути, Торин умудрился сбить, но противников оказалось слишком много. Через несколько мгновений Торин оказался прижат к земле. Трое солдат навалилось на него сверху, не давая подняться.

Рэм тоже хотел вмешаться, но понял, что ноги совсем не слушаются его. Он мог только смотреть, как молот опускается повторно. Камень хрустнул.

Старушка задергалась и принялась нестерпимо визжать. Ее худые руки с силой царапали грудь. Тело выгнулось дугой, словно пыталось исторгнуть из себя что-то. Голые ноги стучали по земле. На губах показалась пена. Над старушкой завертелось небольшое черное облачко.

Молот поднялся в третий раз. Торин дергался, пытаясь освободиться. Солдаты без малейших усилий удерживали его, прижимая к земле. Морт как будто ничего не замечала. Она продолжала обнимать вяло трепыхающегося капрала. Все его попытки вырваться пресекались. Остальные «Небесные Дети» о вмешательстве и не помышляли. Белые лица. Ошарашенный вид. Страх в глазах. Страх и надежда. «Дети Небес» надеялись, что с ними подобного не произойдет, что всё закончится на безымянной старушке, послужившей примером. Рэм чувствовал, что эта надежда живет и в его сердце.

Молот рухнул на наковальню. Из-под него брызнули осколки. От шарика осталось белое крошево и ничего более.

— Вот. И. Всё, — капитан выпустил молот из рук и вытер вспотевший лоб. Визг старухи стал тонким, почти не слышным. Ее тело стало иссыхать, превращаясь в обтянутый кожей скелет. Движение прекратились. Визг затих. Облачко постепенно увеличивалось в размерах, наливаясь чернотой. Оно росло еще несколько мгновений, а потом рост прекратился, и облачко растаяло.

— Вот и всё, — повторил капитан и подошел к Торину.

— Зачем вы это сделали? — зарычал парень.

— Ей всё равно немного оставалось, — после непродолжительного молчания ответил капитан. — Лучше она, чем кто-нибудь из вас.

— Что?

— Я не знаю, откуда вы появляетесь, — капитан просто полыхал гневом. — Да и не хочу знать. Вы все от мала да велика словно малые дети. Такие же глупые и наивные. Вы думаете, что будете жить вечно? Так вот! Я хочу вам сказать, что это не так! Все умрут. Она стара, и ей оставалось немного. Я уверен, она не пережила бы обучения. А у всех оставшихся еще много времени. Поймите, здесь вас ожидает настоящая жизнь. Вы все когда-нибудь умрете, и только в ваших силах сделать так, чтобы этот момент наступил как можно позже. Я много раз встречался с такими, как вы. Те из вас, кто не понимали важность камня души, жили недолго. И я должен был преподать вам этот урок, показать пример того, что с вами будет, если вы не будете думать.

Капитан сбавил тон.

— Если бы ее не было, то этим примером стал кто-нибудь из вас. Ты хотел бы послужить примером? — капитан указал на побелевшего Кевина. Тот отрицательно замотал головой.

— А ты? — капитан не унимался и указал на рыжую веснушчатую девушку. Она головой мотать не стала, но ее испуганное лицо выглядело достаточно красноречиво.

— А ты? — пылающий взгляд капитана остановился на Торине.

— Да! Лучше я, чем кто-нибудь другой!

— Дурак, — выплюнул капитан. — Сегодня твоя смерть не принесла бы ничего. Кто будет завтра спасать других людей? Ты считаешь, что эта старуха стоит сотни спасенных жизней завтра? Ты уверен, что вправе обрекать их на смерть?

— Я…

— Подумай над тем, что я сказал. Не торопись. Заверши обучение, отдай долг князю, а потом приходи ко мне. Если к этому моменту останешься при своем мнении, тогда суд Богов покажет, кто из нас прав. Если же нет, то я не откажусь от бочонка хорошего пива. Желательно, из Скандской пивоварни, — капитан посмотрел на солдат, держащих Торина. — Отпустите его, ребята. Думаю, он воздержится от лишних движений. Правда ведь?

Торин тяжело поднялся, неровным шагом добрался до своего места, где уселся на землю и сгорбился, прикрыв лицо руками.

— Отлично, — как ни в чем не бывало заключил капитан. — Переходим к следующему пункту. Сейчас я обойду вас всех и дам совет по поводу вашей будущей профессии.

— Вот ты, — капитан подошел к невысокому толстячку с тоненькими усиками над мясистыми губами, — дай мне свой камень души.

— Что? — толстяк сжался и, схватив камень двумя руками, прижал его к груди. — Не отдам!

— Камень души, — взгляд капитана заледенел. — Живо.

— Не отдам! Я не хочу, — взгляд толстяка метнулся к высохшему телу старухи, — кончить как она!

— Так, значит? — что еще собирался сказать капитан, осталось неизвестным. Его прервал безумный смех.

— Я понял! Я понял! Я наконец понял! — запрокинув голову, смеялся тощий паренек, что назвал себя Кевином. Выпирающий кадык ритмично подергивался. Кевин отсмеялся и зло, с чувством превосходства, посмотрел на капитана. — Вы не можете взять камень души без разрешения! Вы можете обманывать, вы можете запугивать, но отобрать его вы не можете! Это же классика!

Паренек снова засмеялся.

— Вот значит как, — капитан оставил толстяка в покое и медленно подошел к Кевину. На лице капитана гуляла зловещая усмешка. — Значит, камень души мне не получить? Думаешь, я не смогу отобрать его у тебя?

— Не сможете! — Кевин принял вызов. — У вас ничего не выйдет, пока я не разрешу! А я не разрешу!

— Мысль, конечно, интересная, — медленно произнес капитан, продолжая усмехаться, — но ошибочная.

— Что? — увлекшись общением с капитаном, Кевин не заметил, как оказался окружен подчиненными Зиверса. Дальше всё было просто и очень банально. Кевина вдавили в землю, а камень отобрали и передали капитану.

— Как же так? — застонал Кевин даже не от боли — от унижения. — Я не мог ошибиться!

— А вот так. В жизни ошибаются все, — ответил капитан, с интересом разглядывая полупрозрачный шарик.

— Я, кстати, тоже ошибся. Я думал, — капитан тяжело вздохнул, — что старуха была худшей из вас. Знаешь, Кевин, за всю свою жизнь я не видел никого бесполезней тебя.

— Аргх? — Кевин позеленел.

— Невероятно развитый разум, воображение достойное сказочника, отличная наблюдательность — и всё это в таком жалком, в таком ничтожном теле, — капитан швырнул шарик на землю. — Послушай совета, паренек, верни княжеский медальон, а потом пойди в лес и сдохни. Тебе же лучше будет.

— Не хочу! — сдавленно простонал Кевин. — Я выживу… Я выживу и перегрызу тебе глотку.

— Становись в очередь, — фыркнул капитан и направился к первоначальной жертве:

— Ну что, толстячок? — в голосе капитана звучали насмешливые нотки. — Отдашь камушек по-хорошему или хочешь сперва землицы покушать?

Толстяк выбрал «по-хорошему». Осмотрев шарик, капитан посоветовал толстяку выбрать стезю волшебника. И дальше всё как-то само завертелось. Следующему капитан рекомендовал стать воином. Еще одного похвалил за меткость и проворство и предложил отправиться в обучение к мастеру-лучнику. Невысокой плотной женщине капитан посоветовал стать жрицей, молоденькому пареньку с невинным личиком — убийцей, безучастному Торину — храмовником. Капитан раздавал рекомендации направо и налево. Воины, лучники, следопыты, жрецы, храмовники, волшебники, убийцы, барды — называемые «профессии» вызывали у Рэма вопросы. Разве не мог быть воин лучником, а лучник — следопытом? В чем разница между волшебником и жрецом? И что это за профессия-то такая «убийца»? Чем таким должен заниматься бард, чтобы бороться с таинственными врагами? И самый главный вопрос — что капитан насоветует самому Рэму?

Камень Рэма в руках капитана крутился недолго.

— Быть тебе воином, парень, — заключил капитан задумчиво. — Способностей у тебя немного. Выносливость неплохая, хоть по тебе и не скажешь. Но любой шустрый враг разделает тебя без проблем. Медленный ты слишком. Когда попадешь в Воинский Зал, просись в ученики к Старому Фараду. Он грубоват, конечно, но может и сделает из тебя чего путное.

— Спасибо, — одними губами прошептал Рэм. Перспективы пугали. Встречаться с шустрыми врагами не хотелось. Да и не с шустрыми — тоже. Вот только… выбора ведь не было?

— Наконец ты, — капитан подошел к Морт. Та выглядела грустно и одиноко. Рэм не заметил, когда она успела выпустить капрала Сельва из объятий. А может, капрал и сам вырвался, воспользовавшись представившимся случаем. Теперь же Морт рисовала на земле грустные рожицы, да изредка поглядывала на капрала, игнорирующего ее. В маленьких черных глазках проскальзывала надежда на нечто большее и явно несбыточное. Капитана же она не замечала.

— Ты меня слышишь? — его такой подход не устраивал.

— Я — Морт, — грустно отозвалась женщина, — боевой монах Бодрума.

— Где твой камень? — поинтересовался капитан и замолк, вспомнив, что камень теперь находится в ее ненасытной утробе.

— Я — Морт, — Морт наконец посмотрела на капитана. В ее глазах стояли слезы.

— Да-да, ты — боевой монах Бодрума, — раздраженно произнес капитан и отвернулся. — Будешь монахом. Если сможешь добраться до монастыря.

Последняя фраза прозвучала настолько тихо, что Рэм подумал, что ему показалось. Неужели дорога до монастыря может оказаться настолько опасной, что эта огромная, могучая женщина не сможет добраться туда? Такое в голове Рэма не укладывалось.

— Сбор! Живее, ребятки! Мы и так много времени потеряли!

* * *

Рэм лежал в скрипучем фургоне и пытался уснуть. Каждая яма, каждая рытвина отдавалась во всем теле. Соломенный тюфяк кололся. Хотелось есть. В голове кружили неприятные мысли. Но самым худшим оказалось то, что три его попутчика: доходяга-Кевин, лохматый чернобородый мужик по имени Бароблас и Хейтер — утонченный, высокомерный паренек с курчавыми волосами — решили обсудить сложившуюся ситуацию. Они как будто не понимали, что выбор не очень велик: либо делаешь то, что насоветовал капитан, либо сгниваешь где-нибудь в канаве. И ладно б они разговаривали громко. Нет! Они шептались в глубине фургона, боясь, что их подслушают солдаты. Заговорщики!

Невнятный шепот раздражал и мешал спать. Он мешал спать! Рэм все собирался подняться и высказать все, что он думает о своих попутчиках, но откладывал и откладывал. Еще немного потерпеть! Еще чуть-чуть!

Рэм уснул. И снились ему огромные города, наполненные толпами людей; странные люди, живущие в нестерпимой тесноте; удивительные самоходные повозки; и прекрасная девушка на небольшой глянцевой коробке, предлагающая сделать выбор.

Глава 2. Начиная с азов

Рэм зевнул. В лекционном зале постоянно хотелось спать даже на неудобных деревянных скамейках. А уж под занудную наставническую речь особенно.

Три недели обучения остались позади. Еще три дня, и начнется пора испытаний. Нельзя сказать, что Рэм опасался чего-то. Пустая голова легко усваивала тот поток знаний, что наставники обрушивали на начинающих воинов. Мышцы пришли в норму, позволяя выполнять все более и более усложняющиеся задания. Движение утратили скованность, а доспехи, щит и меч перестали казаться тяжелыми.

Рэму стало казаться, что нечто подобное с ним уже бывало когда-то. Словно он полгода учился среди подобных себе, и в конце обучения его ждали испытания, называемые… называемые как-то иначе.

Небесных Детей, «пожелавших» стать воинами, оказалось немного. В огромном зале-лектории десять человек терялись. Возникало ощущение, что когда-то давным-давно в этом зале собиралось много больше людей. Раз в десять как минимум. Сейчас же…

— Крис! — внезапно наставник прервал нудную, тягучую речь, оторвался от толстого фолианта перед собой и перевел взгляд на долговязого светловолосого воина, сидевшего во втором ряду. — Расскажи нам об основных отличиях Небесных Детей от обычных людей?

— Между обычными людьми и теми, кого называют Небесными Детьми, есть два основных отличия, — оттарабанил Крис, поднявшись. Наставники любили подобные шутки: усыпляющая речь сменялась резким, хлестким вопросом; во время спарринга кто-нибудь подкрадывался сзади и пытался нанести ошеломляющий удар по голове; внезапная ночная побудка с последующей пробежкой с заполненным каким-то хламом мешком за плечом. По словам наставников, это готовило будущих воинов быстро реагировать на любое изменение ситуации.

— Во-первых, души Небесных Детей не связаны с этим миром и стремятся его покинуть как можно быстрее. Для того чтобы задержать их души здесь используются специальные якоря, называемые камнями душ, — Крис говорил, а наставник одобрительно кивал.

— Во-вторых, — продолжил Крис, — души обычных людей неизменны от рождения до смерти, тогда как души Небесных Детей способны меняться. Когда Небесные Дети совершают особые поступки, именуемые Деяниями, их души меняются, обретая новые, ранее неведомые свойства. Поскольку у Небесных Детей связь между телом и душой куда больше, чем у обычных людей, то вместе с изменением души меняется и тело. Они становятся сильнее, выносливей, быстрее, умнее и обретают новые навыки.

— Но ведь и обычные люди, такие как я, например, становятся мудрее со временем? — подал голос наставник. Под густыми усами промелькнула улыбка.

— Становятся, — Крис не смутился. — Только для того, чтобы стать сильнее и быстрее, надо потратить уйму времени. Да и знание приходит, когда долго сидишь над книгами, а не тогда, когда совершаешь какое-нибудь Деяние. Обычный человек может всю жизнь пытаться выучить что-то и в итоге не добьется ничего. Небесные Дети способны достичь неведомых вершин. Для этого им нужно всего лишь совершать Деяния.

— Как же несправедливо устроен мир, — покачал головой наставник. Но улыбка и не думала покидать его лица. Кто-кто, а наставник-то уж точно не был огорчен эдакой несправедливостью.

— Все в руках богов, — склонил голову Крис.

— Несомненно, — кивнул наставник и, не дожидаясь пока Крис усядется на скамью, произнес:

— Зарин?

— Да, наставник Торенц? — в третьем ряду поднялся смуглый, чернявый паренек. Его темно-карие глаза выжидающе смотрели на наставника. Подвижный, ловкий, тонкий как струна парень выглядел среди будущих воинов чужеродно. Непонятно как его вообще определили в Воинский зал. Но Рем не мог не признать, соперником Зарин оказался опасным: ни один спарринг с ним не закончился победой. Щит не спасал от бесконечных фланговых атак. Длинный меч Зарина как будто жил собственной жизнью, одновременно оказываясь и справа, и слева. А любая попытка атаки в лучшем случае заканчивалась ничем, в худшем — контратакой.

— Расскажи нам о свойствах камней душ.

— Камень души является якорем для душ Небесных детей и позволяет видеть, что из себя представляет каждый из… — начал отвечать Зарин. Его голос переполняла скука. По мнению этого живчика, просиживать штаны на лавках смысла не было. Спарринг и только спарринг! Ведь они ж воины или кто?

Рэм отвлекся и осторожно прикоснулся к своему камню. Жестокий урок капитана Зиверса хорошо отпечатался в памяти. С полупрозрачным шариком Рэм не расставался. Внутри, как и раньше, продолжала мерцать белая искорка. Внешне ничего не изменилось. Но уроки в Воинском зале не прошли даром. Теперь и Рэм мог видеть в глубинах камня души то, что видел капитан Зиверс, выдавая рекомендации.

Имя: Рэм.

Класс: Новичок. Уровень: 1. Опыт: 0/50.

Жизнь: 18/18. Мана: 0/0. Действия: 10.

Характеристики: Сила: 6. Выносливость: 8. Проворство: 4. Скорость: 5. Меткость: 5. Разум: 5. Воля: 6. Воображение: 5. Наблюдательность: 8. Обаяние: 5. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 4.

Большая часть характеристик у Рэма оказалась равна средней пятерке. Сила и воля достигали шестерки. Выносливость и наблюдательность равнялись восьми. А самыми малыми оказались удача и проворство: по четыре каждая.

По словам наставников, максимальным значением характеристик являлась десятка, минимальным — единица, средним — пятерка. На первый взгляд все это выглядело, конечно, очень здорово. Когда смотришь в искорку, мерцающую внутри камня души. Однако многое оставалось для Рэма непонятным. Почему минимальное значение — единица? Почему максимальное — десятка? Кто так решил? Кто определял, что человеку доставались именно такие характеристики? На чем это сказывалось? А как это распределение изменить? Как можно сравнивать возможности людей с цифрами?

Иногда вопросы вырывались наружу. Наставники смеялись, но ответами делиться не торопились. Как будто будущие воины не должны интересоваться такими вещами!

— Рэм! — громогласный голос наставника прервал раздумья. — Рэм! Ты уснул там что ли?

— Что? — Рэм оторвался от камня душ и ошалело глянул в сторону наставника — тот стоял в опасной близости. — Нет-нет. Я не сплю!

— Значит не спишь, — наставник Торенц улыбнулся и осторожно пригладил усы. Усами наставник гордился. По слухам, он напомаживал их как минимум три раза за день. А его походы к княжескому брадобрею!.. Они особенно радовали будущих воинов. Усы после посещений брадобрея менялись несильно, зато настроение у наставника становилось гораздо лучше. Вместо занудных лекций или каверзных опросов наставник рассказывал байки из собственной жизни. Не все истории были интересными, некоторые — скучными, а от некоторых откровенно тянуло в сон. Оставалось надеяться, что рассказанное не придумывалось тут же.

— Значит не спишь, — повторил наставник Торенц, и глаза его хитро блеснули. — Тогда не расскажешь нам о Гильдии?

— Расскажу, — Рэм обреченно вздохнул и поднялся. Гильдия в чем-то походила на цеха, что объединяли мастеров схожих профессий. Плотники, ювелиры, водоносы, каменщики, медники — цехов было много. Гильдия же была одна. Она объединяла тех, кого называли искателями приключений. В ней раздавались задания, в ней выдавались награды, в ней собирались группы для походов за сокровищами. Чтобы стать ее членом требовалось сущая малость: камень души. Это отсеивало почти всех. За исключением Детей Небес. Потому-то их и выискивали с особым тщанием. Сперва выискивали, а потом — обучали. Чем больше в государстве искателей приключений, тем сильнее становились отделения Гильдии, тем меньше в окрестных землях водилось всякой нечисти, тем вольготней жилось всем остальным. Искатели приключений помогали людям, уничтожали врагов рода человеческого, искали спрятанные сокровища. Сокровища, кстати, в их руках не задерживались. Искателям приключений требовались доспехи, оружие, экипировка, еда и развлечения.

— У меня вопрос, — наставник Торенц прервал Рэма. — Бывает так, что искатели приключений сражаются друг против друга?

— Нет, — твердо ответил Рэм.

— Правда? — наставник почесал подбородок, задумчиво разглядывая Рэма. — Хорошо. Садись. А теперь…

Наставник отошел от Рэма и стал выискивать в зале очередного неудачника, которому можно адресовать новый вопрос.

Рэм не покривил душой. Почти. Во всех источниках указывалось, что войны между государствами Гильдию не касаются. Ее устав разрешал членам участвовать в войнах, но брать задания друг на друга однозначно запрещал. При этом кое-где существовали мимолетные упоминания о Темной Гильдии. Чем именно она занималась, прямо не указывалось, но на основании косвенных данных можно понять, что в ней среди прочих выдавались и задания на убийства Небесных Детей. А когда Рэм обратился к наставникам за разъяснениями, те словно воды в рот набрали: нет никакой Темной Гильдии и все тут. Очередной вопрос без ответа. Таких вопросов с каждым днем становилось все больше и больше.

— Большие Титьки! — наставник нашел новую жертву.

— Джулла! — с лавки с возмущенным грохотом поднялась единственная в зале представительница прекрасного пола. Не самая прекрасная, если честно. — Меня зовут Джулла, наставник.

— Хорошо, Джулла, — покладисто согласился наставник Торенц, — не могла бы ты рассказать нам о…

Удивительно, но все наставники называли Джуллу «Большими Титьками». Она смущалась, краснела, возмущалась, ругалась и лезла выяснять отношения. Наставники извинялись, а при следующей встрече все повторялось. Рэм считал, что ее злили специально. Зачем? Этого Рэм не понимал. Действия наставников часто выходили за пределы его понимания.

Джулла не могла похвастаться выдающимися формами. Невысокая. Плотная. С короткими ножками. Доспехи и вовсе превращали ее в уморительный позвякивающий шар, недооценивать который, правда, не стоило. После спарринга с ней Рэм не чувствовал левую руку аж два часа. А ведь для этого потребовалось всего лишь подставить щит под опускающуюся алебарду, чтобы потом… Что Рэм собирался сделать после блокирования удара, затерялось в глубинах памяти, так и оставшись неизвестным. Щит-то удар выдержал, а вот рука… рука повисла онемевшей плетью. Рэм сбился с шага, прозевал изменение дистанции, а Джулла мешкать не стала и, подцепив его алебардой за ногу, уронила на землю.

— Неплохо. Неплохо, — погрузившись в мысли, Рэм пропустил мимо ушей и вопрос и ответ. — Нет-нет, пока не садись.

По всей видимости, ответ Джуллы наставника не удовлетворил.

— Вот ты говорила про Деяния. Упомянула их типы. Так может расскажешь, чем эпическое деяние отличается от легендарного?

— Чем? — переспросила Джулла, задумавшись. Такого вопроса она не ожидала, а хуже всего — по лицу девушки это явственно читалось — ответа она не знала. Не обнаружив ответа в памяти, Джулла не стала тянуть и выпалила первое попавшееся предположение. — Легендарные сложнее?

— Можно сказать и так, — губы наставника дрогнули. Не улыбка — намек на улыбку. Грустную улыбку.

— Они гораздо сложнее! — после небольшой паузы произнес Торенц с неожиданным пылом. — Не хочешь добавить — чем?

— Что? Нет-нет, я все сказала.

— Что ж… — развел руками наставник. — Нет так нет. Садись.

Он потеребил усы, прошелся по залу, мрачно поглядывая по сторонам. В этот момент наставник походил на большого матерого кота, чрезвычайно недовольного жизнью.

— Ответ, конечно, не полон, — наставник Торенц замер на месте и посмотрел в зал. — Но я не буду рассказывать, в чем и почему. Те из вас, кто знает, и без моих пояснений знает ответ, а остальные…

Наставник усмехнулся и перевел взгляд на Джуллу.

— Остальные вскоре получат ответ, так сказать, вживую. Еще я хотел бы добавить, что среди Небесных Детей в настоящий момент нет ни одного, кто мог бы похвастаться свершением эпического или легендарного деяния. И если эпические деяния, такие как убийство короля демонов Каривайша, или штурм Черной горы, еще есть среди заданий Гильдии, то легендарных среди них нет. На досуге можете подумать: почему. На этом мы сегодня закончим.

* * *

— Полдень! — выкрикнул название стойки Старый Фарад и резко развернулся. На его лице возникло недовольное выражение, а рука, сжимавшая корявую клюку, сжалась еще сильнее. — Руку, Рэм. Держи руку. Выше. Так. Хорошо.

— А ты что творишь, Зарин? — наставник переключился на следующего ученика. — Ногу куда выставил? А? Отрубят же!

Клюка стукнула по указанной ноге. Зарин стиснул зубы и отодвинул ногу назад. Рэм поморщился: клюка била сильно. Старый Фарад не жалел учеников, считая, что только через боль они смогут понять хоть что-то.

Старый Фарад соответствовал своему прозвищу и выглядел очень старо. Казалось, что смерть стоит за плечом этого морщинистого старика и просто выжидает подходящего момента. Но даже в столь почтенном возрасте Фарад продолжал обучать других, приходя в негодование от чужой глупости, нерадивости и криворукости. В учениках эти недостатки наставник активно искоренял как бранным словом, так и хлесткими ударами увесистой клюки.

— Ну научат тебя сильно бить, — постоянно говаривал он, — ну и что? Чудовищам-то все равно. Вот саданешь ты грифону по голове со всей дури, а он, вместо того, чтобы сдохнуть, бросится на тебя и заклюет до смерти. Нет. Это не для вас. Настоящий воин должен пользоваться щитом. Только так он спасет себя и прикроет товарищей.

Слова у Фарада с делами совпадали, вот и гонял он нещадно тех троих, что попали к нему в ученики, стремясь научить обращению со щитом. Первым из этих счастливчиков стал Рэм, вторым — Зарин, а третьим — Убиваец.

Хотя… если сравнивать их троих по силам, все было ровно наоборот: Рэм плелся в самом конце, а Убиваец возглавлял список лучших учеников Воинского Зала. Да-да, среди того десятка, что обучался воинскому ремеслу, никто не мог одолеть Убивайца. Огромный мужик лет тридцати пяти если и выглядел чуть меньше монструозной Морт, то все равно превосходил всех учеников мощью и статью. Меч в его кулаке казался легкой пушинкой. В его руках уместнее смотрелся бы боевой молот, а еще лучше — огромная сучковатая дубина.

Да, среди учеников кое-кто превосходил Убивайца скоростью, кое-кто проворством, кое-кто и тем, и другим, но одолеть несокрушимого гиганта это превосходство не помогало.

Даже алебарда Джуллы не произвела на гиганта особого впечатления. Первый удар он принял на щит без малейших последствий для себя, и сразу же контратаковал. Джулла попыталась разорвать дистанцию, но… удар щитом отшвырнул ее в сторону. На этом, собственно, бой и закончился: Джулла подняться не смогла. Рэм молился всем известным богам и неизвестным заодно, чтобы через два дня Убиваец не стал его противником.

— Закат! — Старый Фарад убедился, что ученики замерли в нужной стойке, и одобрительно покачал головой: на этот раз нареканий не нашлось. — Хорошо. Хорошо. Ведь можете, когда хотите.

Наставник прошелся вдоль застывших учеников, помахивая клюкой.

— Эх! Будь я чутка помоложе!..

Наставник лукавил. Когда Старый Фарад брал в руки меч и щит, он моментально преображался. Конечно, молодость не возвращалась к нему, но в движениях «немощного» старика появлялась некая хищная грация. В спарринге ни Рэм, ни Зарин не могли составить ему конкуренции. Когда Старого Фарада атаковали, он почти не двигался, но всегда умудрялся оказываться там, где необходимо, чтобы остаться невредимым. Чужие мечи почти касались его, но «почти» так и оставалось «почти», не становясь чем-то большим. Когда же наставник переходил от обороны к атаке!.. Да что там говорить! Полторы недели назад Старый Фарад вышел против Убивайца и разделал мощного гиганта за несколько мгновений.

— Хорошо, — наставник убедился, что повторения ошибок сегодня не дождется, — переходим ко второй части. Стройся!

Ученики выстроились перед стариком, а он уселся на невысокую скамеечку и, вытащив из стоящей рядом корзины камень-голыш, подбросил его в руке.

— Ну, что ж, начнем, — Старый Фарад прищурился и швырнул камень в голову Рэму. Тот прикрылся щитом. — Отлично! Теперь удар. Великолепно!

На лице старика возникла довольная улыбка.

— Следующий! — камень врезался в щит Зарина. Меч рассек воздух. Еще один камень. Настал черед Убивайца. Блок. Взмах меча. — Очень хорошо!

Камни летели один за другим. Рэм-Зарин-Убиваец. Блок-удар. Блок-удар. Блок-удар. Рэм-Зарин-Убиваец. Рэм. Зари… Коварный наставник нарушил очередность, и камень врезался Рэму в лоб. Вспышка боли. Мир поплыл перед глазами. Рэм пошатнулся и медленно опустился на пол.

— Займись им, — Фарад глянул на молчаливого человека, подпирающего стену, и, не глядя, метнул камень в Убивайца. — А я пока продолжу.

Человек отлип от стенки и скользнул к Рэму. Темно-серый потертый плащ с капюшоном скрывал фигуру подошедшего. Тень от надвинутого капюшона полностью закрывала лицо. Казалось, что под капюшоном пустота. Рука в перчатке коснулась лба Рэма, и он почувствовал, что боль уходит.

На каждой тренировке всегда присутствовал представитель Гильдии. Они следили за тем, чтобы никто из Небесных Детей не погиб раньше времени. Гильдийцы постоянно закутывались в плотные плащи и не показывали лиц. Бесформенные безмолвные фигуры исполняли указания наставников, редко проявляя инициативу. Различать их удавалось лишь по цветам плащей. И то… кто знает, не менялись ли они меж собой плащами, перед тем как прийти в Воинский Зал? Наставники вопросов о гильдийцах старались избегать. А когда приходилось, отвечали кратко, путано и непонятно. В их словах чувствовалось неодобрение. А еще в их словах чувствовался страх.

— Гильдийцам, — однажды Старый Фарад немного разоткровенничался, — все равно, что будет с вами после завершения обучения. Пока вы учитесь, считайте, что находитесь под их защитой. Но стоит вам пройти финальное испытание и все: о помощи Гильдии стоит забыть. Задания и награды за их выполнение — большего от Гильдии не ждите.

Еще одна тайна, в которой Рэму хотелось разобраться.

Рэм осторожно поднялся. Зарин с Убивайцем оставались на ногах, камни Старого Фарада не смогли пробиться через их защиту. В зале воняло потом, дешевым маслом, сосновой доской, кожей и грозой. Последний запах — слабый, почти неуловимый — исходил от фигуры в плаще. В памяти Рэма возникло ощущение, что этот запах ему знаком, что он знает… Возникшая головная боль смыла и непонятное ощущение, и посторонние мысли.

Рука в перчатке осторожно коснулась Рэмова виска, и боль ушла. Плащ беззвучно скользнул по полу, и фигура заняла то же место у стены, что и раньше.

— Ну что, ученик, — Старый Фарад подкинул камень в руке, — готов продолжать?

— Да!

— Отлично! — наставник подмигнул и метнул камень в Рэма. — Лови!

* * *

Свет масляной лампы с трудом разгонял вечернюю тьму. Рэм щурился, всматриваясь в книгу; вычурные буквы, любовно выписанные переписчиком, превращались в размытые пятна. Рэм потянулся, захлопнул книгу и отложил ее в сторону. До финального испытания осталось всего ничего. А о том, как оно будет проходить, Рэм почти ничего и не знал. Боевое оружие. Спарринг один на один. Что еще? Наставники, слыша вопросы на эту тему, прятали улыбку и сообщали, что все будет хорошо. Да уж! Что может быть «лучше» спарринга боевым оружием? Если честно, Рэм не шибко рассчитывал на собственную победу. На каждые десять учебных боев приходилось по три победы. Да еще с Убивайцем — явным фаворитом на завтрашних испытаниях — Рэм ни разу не сражался. А что будет, если встреча состоится? И как раз завтра? От наставников эдакую подлянку вполне стоило ждать. Вот и искал Рэм информацию об испытаниях. И не находил.

А жаль. Очень уж он хотел узнать, что бывает с тем, кто испытания не проходит. В спарринге не бывает двух победителей. А если он — Рэм — проиграет? Что с ним будет тогда? Эта мысль очень беспокоила Рэма, но книги оказались не лучше наставников: и те, и другие бережно хранили чужие тайны.

Дверь скрипнула.

— Все сидишь? — за спиной раздался голос соседа.

— Уже заканчиваю. — Рэм повернулся и посмотрел на соседа. Вигли Пух, розовощекий неунывающий крепыш, частенько находил, чем и как можно скрасить собственную жизнь. Вот и сейчас он держал в руках плетеную бутыль.

— А я к вам в гости заглянуть решил, — из-за плеча Вигли выглянул Зарин. — Надо подготовиться к завтрашнему.

Подтолкнув крепыша в спину, он проскользнул в комнату и пристроился на кровати. Рядом плюхнулся Вигли Пух и протянул Рэму бутылку:

— Держи. Еле спас от этой пары забулдыг, — содержимое бутылки соблазнительно булькнуло. — Они ж и ее хотели выпить.

Рэм задумчиво посмотрел на внезапный дар. Вот как так получалось? Ему ни на что не хватало времени. Он посещал лекции, тренировался с наставниками, участвовал в спаррингах, изучал книги и манускрипты. На сон оставалось всего ничего. Если удавалось поспать в обеденное время — день удался! А другие ведь умудрялись и в город выходить! Да не только выходить, но и посещать некие злачные места, коих, по их словам, в окрестностях было немало!

Рэм еще раз глянул на бутылку и покачал головой:

— Сегодня воздержусь. Завтра будет тяжелый день.

— Зря, — пожал плечами Пух. — Тебе б расслабиться немного. А то совсем…

Он неопределенно помахал рукой в воздухе.

— Конечно, зря! — Зарин отобрал бутылку у крепыша и слез с кровати. — Мы ж тебе говорили, что Рэм пить не будет. А сегодня — тем более. Слишком он серьезный!

— Рэм не серьезный, он — усталый, — тепло улыбнулся Вигли Пух, тут же на его лице возникло озадаченное выражение. Он помялся немного и все-таки произнес. — А вот Крис показался мне куда серьезнее. Помнишь, что он сегодня сказал?

— Помню, — кивнул Зарин. — И я его понимаю. Завтра мы станем чужими друг другу. Больше не будет друзей и знакомых. Завтра будет понятно, кто станет победителем, а кто — проигравшим. Я, кстати, не хочу быть проигравшим, и потому завтра разделаю всех, даже вас!

— А если встретишься с Убивайцем? — усмехнулся Вигли.

— Да я его одной рукой сделаю!

— Помнится мне, ваша последняя встреча оказалась очень короткой.

— Ему просто повезло! — фыркнул Зарин и, не попрощавшись, вылетел из комнаты, прихватив с собой нераспечатанную бутылку.

Вигли усмехнулся каким-то своим мыслям и растянулся на лежанке, не раздеваясь:

— Надо спать.

— Надо, — согласился Рэм и затушил лампу. Тьма укутала комнату. Тишину нарушало едва слышное дыхание Вигли Пуха. Стоило спать, но сон не шел. Мысли о завтрашнем дне мешали, не давая уснуть.

— Скажи, — внезапно спросил Пух, — а что ты будешь делать, когда станешь воином?

— Не знаю, — честно ответил Рэм. Он и впрямь не знал, что будет дальше. Все его мысли занимало финальное испытание. О большем он и не думал. — А ты? Что будешь делать ты?

— О! Я создам группу, в которую буду принимать красивых девушек, и назову ее «Вигли Пух и все, все, все». Мы будем бороться со всякими монстрами. Я буду защищать девушек от врагов, а они меня будут любить, кормить, холить и лелеять. Мы победим всех врагов, прославимся в княжестве и отправимся в новые земли. В империю, например! А потом…

Пух говорил, говорил и говорил, но Рэм ничего не слышал. Он уснул.

* * *

Противник застыл, удерживая двуручник слева от себя. Острие меча смотрело в пол и выглядело неопасно, провоцируя, приглашая.

Рэм в атаку кидаться не спешил. От этого боя зависело многое, и рисковать не стоило. Удивительно, но Рэм с Дивайном в спаррингах ни разу не встречался. Что еще удивительней, он ни разу не видел, чтобы Дивайн вообще сражался хоть с кем-нибудь. Странно, если вдуматься.

На первый взгляд, щит давал некоторое преимущество, позволяя заблокировать как минимум первый удар. Однако меч у противника в полтора раза длинней и тяжелей раза в два. Он позволял атаковать с «безопасной» дистанции, навязывая свой рисунок боя. На собственную скорость Рэм особо не рассчитывал: среди учеников он слыл самым медленным. И не зря…

Как с таким сражаться? Атаковать самому? Или, наоборот: выжидать, надеясь на ошибку противника?

Рэм сделал осторожный шаг влево. Дивайн не остался на месте: такой же осторожный шаг, и бойцы снова застыли в ожидании.

Еще один медленный шаг в сторону. Новое движение по кругу. Теперь инициатором выступал Дивайн. Первый шаг, второй, третий. Монотонные, усыпляющие шаги. За третьим шагом последовал четвертый, за четвертым — пятый… Нет, не пятый! В самый последний момент Рэм успел отшатнуться от неожиданного восходящего удара. Острие меча пронеслось в опасной близости от лица. Промедли Рэм хоть немного, и бой закончился бы едва начавшись. За первым ударом моментально последовал второй — сверху вниз. Его Рэм принял на щит. Неудачно. Запястье пронзила вспышка боли. Не алебарда, но очень неприятно. От третьего удара Рэм прикрылся мечом, но третьего удара и не последовало. Взмах, намек на удар, и противник разорвал дистанцию.

Новая стойка. Противник встал, повернувшись к Рэму плечом. Меч замер на уровне головы. Острие двуручника угрожающе уставилось в лицо Рэму. Противник стал похож на однорогого быка, готового броситься вперед, заколоть, растоптать.

Из зала послышались крики о том, что пора заканчивать. Рэм встал в рассветную стойку и позволил себе глянуть на расшумевшихся. Осторожно глянуть: выпускать противника из поля зрения не стоило. Зрителей оказалось куда больше, чем ожидалось. Кроме наставников и Детей Небес в зале обнаружились и солдаты князя. Вот они-то и шумели, болея за… Дивайна?

— Дивайн! Хватит спать! Заканчивай уже с ним! Пиво не ждет!

Лицо противника хранило непроницаемое выражение. Он-то внимания на крики не обращал. Его больше интересовал Рэм. Серо-зеленые глаза Дивайна превратились в маленькие щелочки.

Короткий шаг вперед. Укол в лицо. Инстинктивно Рэм поднял щит, защищаясь, и на какое-то мгновение перекрыл себе обзор. Это оказалось критичным. «Укол в лицо» был финтом: Дивайн не собирался завершать показанный удар. Вместо этого он шагнул в «слепую зону» и нанес рубящий сверху. Каким-то чудом Рэм сумел понять, что снова потерял дистанцию и что противник атакует сбоку, и успел подставить щит. Кое-как. Еще более неудачно, чем в первый раз. Мощный удар «отразить» удалось: голову двуручник не разрубил, но край щита с силой врезался в лицо, в больной руке что-то хрустнуло, и Рэм окончательно потерялся.

Третьего удара Дивайна он не заметил. Просто пришла страшная боль, почти моментально сменившаяся спасительным забвением.

* * *

Рэм очнулся.

Под спиной чувствовался знакомый тюфяк — на нем прошла не одна ночь в Воинском зале. Сверху, укрывая Рэма, лежало стёганое одеяло, знакомое не меньше. Рядом с лежанкой на косоногом стульчике расположился Старый Фарад. Наставник неторопливо орудовал иголкой, зашивая драные штаны.

Боли не было.

— Я умер? — хрипло спросил Рэм. Горло саднило и требовало воды. А лучше не воды, а чего-нибудь покрепче.

— Пока еще нет, — сварливо отозвался Фарад. Он искоса глянул на ученика, и снова вернулся к нитке с иголкой.

— Тот последний удар… — прошедший бой намертво запечатлелся в памяти Рэма. — Он должен был убить меня.

— И почти убил, — сухие губы старика изобразили улыбку. — Сражение боевым оружием — не шутка. Надеюсь, ты хорошо запомнишь этот урок.

— Но я — жив! И даже не ранен! — Рэм принял сидячее положение и ощупал шею. Ни ран, ни рубцов, ни шрамов — ничего.

— Скажешь спасибо гильдийцу, — улыбка исчезла. — Я же говорил, что они следят за тем, чтобы вы не сдохли во время обучения. Такого шанса больше не будет.

— Почему не будет? Я же не прошел обучение. Или меня выгонят отсюда? — Рэм почувствовал, как беспокойство нарастает внутри. Он не мог представить, что с ним будет, если его изгонят из Воинского зала. Что он будет делать дальше? Как будет жить?

— Почему — не прошел? — на лице Старого Фарада снова возникла улыбка. — Прошел!

— Я же проиграл…

— Ну и что? — искренне удивился наставник. — Тебе просто не повезло. Из вашего набора никто бы не справился с будущим дуэлянтом. Убиваец быть может, и то не факт. Дуэлянты подбирают наилучшее оружие против каждого противника.

— Дуэлянтом? — в голове у Рэма все перемешалось.

— Да. Ученик наставника Кордэ. Дивайн, — Старый Фарад слегка скривился. — Завтра он отправляется вместе с княжеским посланником в Зимовию. Помощником посла. Как бы. На деле Дивайн будет его телохранителем. Сперва. А дальше — кто знает. Ума ему не занимать. С самого первого дня люди князя Густава для этого его готовили. И готовили хорошо. У тебя просто не было шансов на победу.

— Вон оно что, — протянул Рэм. Теперь ему стало понятно, откуда княжеские знали Дивайна и почему тот не тренировался со всеми. — Кому еще не повезло?

— Большим Титькам, — осклабился наставник и отложил иголку в сторону. Он несколько раз попробовал штаны на разрыв и удовлетворенно кивнул: шов оказался крепким. — Большим Титькам в противники достался Убиваец. Сам понимаешь, справиться с ним она не могла.

— Понимаю, — Рэм кивнул и решил задать вопрос, мучивший его уже долгое время. — Наставник, а почему Вы называете Джуллу «Большими Титьками»?

— Потому что ее так зовут, — фыркнул Старый Фарад. — Она просит называть себя Джуллой, но камень души не обманешь. Любой, кто может видеть, сразу поймет, что ее зовут «Большие Титьки».

— Хватит разговоров, — наставник отложил заштопанные штаны, — давай сюда свой камень души.

— Зачем?

— Буду из тебя воина делать, — старик протянул ладонь и глянул на Рэма выжидающе. В усталых глазах наставника таилась насмешка.

Рэм осторожно коснулся кожаного мешочка на шее и нехотя вытащил камень на свет. Белая искорка внутри призывно мерцала. Казалось, она просила держать камень души при себе и никому его не отдавать. Пересохшее горло превратилось в настоящую пустыню, спина взмокла, а жилка на виске билась в невероятном ритме. Рэм дрожащей рукой опустил полупрозрачный шарик в подставленную ладонь, готовясь в случае угрозы камню…

Старик не стал медлить. Он аккуратно поднес шарик ко рту и, продолжая с насмешкой смотреть на Рэма, легонько дунул на камень. Искорка внутри камня дрогнула и быстро-быстро замерцала. Рэм почувствовал, что и с ним происходит что-то непонятное, но что именно… Искорка мигнула в очередной раз и сменила цвет: вместо белого стала синей.

— Вот и все, — Старый Фарад протянул камень души Рэму. — Держи. Теперь ты — воин.

— И это все? — неверяще произнес Рэм. Ему пришлось постараться, чтобы не вырвать шарик из руки наставника.

— Это все, — с нажимом сказал Старый Фарад. — Если хочешь — проверь.

Глаза наставника смеялись.

Рэм сосредоточился, нырнул в глубины камня и увидел.

Имя: Рэм.

Класс: Воин. Уровень: 1. Опыт: 3/50.

Жизнь: 18/18. Мана: 0/0. Действия: 10.

Характеристики: Сила: 6. Выносливость: 8. Проворство: 4. Скорость: 5. Меткость: 5. Разум: 5. Воля: 6. Воображение: 5. Наблюдательность: 8. Обаяние: 5. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 4.

Навыки (2/6): Оружие — меч: 1. Защита — щит: 1.

Черты (1/12): Стойкий: 1

— Ну что? — откуда-то издалека до Рэма донесся насмешливый голос наставника. — Доволен?

— Доволен, — произнес Рэм глухо, старательно изучая полученные черты и навыки.

Стойкий (1): вы лучше переносите боль и повреждения: получаемый урон уменьшается на 5 %.

Оружие — меч (1): вы — воин, выбравший меч в качестве главного оружия: при расчете урона, наносимого мечом, модификатор силы увеличивается на 1.

Защита — щит (1): вы — воин, умело пользующийся щитом: экипированный щит дает дополнительные очки здоровья, равные прочности щита.

— И это, — наконец Рэм оторвался от камня души и посмотрел на наставника, — так просто?

Внутри новоиспеченного воина зрела обида.

— В каком смысле?

— В таком, — Рэм убрал изменившийся шарик в нагрудный мешочек. — Чтобы стать воином, я мог не тренироваться. Мне требовалось отдать Вам мой камень души, и в тот же миг я бы стал воином. Скажете, я не прав?

В глубине души Рэм надеялся, что Старый Фарад усмехнется и непринужденно развеет его подозрения.

— Почему — не прав? — наставник усмехнулся. — Прав. Ты мог стать воином в тот же день, когда пришел в Воинский Зал.

— Тогда почему не стал? — Рэма прорвало. — Зачем тогда вся эта учеба? Зачем все эти тренировки, все эти испытания? Зачем вы издевались над нами, мучали, заставляли сражаться друг с другом? Зачем?!

— Затем, мой мальчик, затем, — Старый Фарад вздохнул, разом растеряв всю веселость. — Я не знаю, кто вы и откуда пришли. Может, вы спустились с Небес, а может пришли из глубин Демониона, но сказать я могу одно: в этом мире вам все дается очень легко. Слишком легко. Еще вчера зеленоперые юнцы, сегодня — отважные, могучие воины. Вы быстро становитесь сильнее, но еще быстрее — умираете. В некоторых случаях вас удается вернуть к жизни, но чаще, гораздо чаще вы уходите и больше не возвращаетесь. Вы должны понять, что жизнь нужно ценить, что за нее стоит бороться, что ради результата стоит немного подумать головой и поработать руками. Все, что приходит легко, увы, не ценится. А ваши жизни достались вам, по-видимому, слишком легко, раз вы не готовы ценить их.

— Это не так! — Рэм попытался возразить, но Старый Фарад не пожелал его слушать.

— Так, так. Много Небесных Детей я видел, и все они относились к жизни как к игре, словно былималенькими детишками, играющими в дорожной пыли. И я видел, как они заканчивали свой путь. Кровь, смерть и страх. До самого последнего момента в их душах жила надежда на то, что произойдет чудо, и они спасутся, но чудо почему-то не случалось, очки жизни уходили в минус, и они умирали, — после сказанных слов и так немолодой наставник будто постарел лет на двадцать. Он помолчал немного, а затем осторожно махнул рукой. — Хватит об этом. Поговорим лучше о тебе. Ты стал воином. И в знак своего особого расположения я позволяю тебе выбрать одну черту на свое усмотрение.

Еще один взмах рукой, и перед Рэмом в воздухе повисли призрачные таблички с надписями.

— Выбирай с умом. От этого зависит твоя судьба. Как закончишь, загляни в оружейную. Там тебе подберут чего-нибудь на первое время. Затем тебе надо отправиться в Гильдию и зарегистрироваться. А дальше… все зависит от тебя, — наставник поднялся и, тяжело ступая, направился к двери. — Удачи, мой мальчик. Надеюсь, она не покинет тебя.

Дверь захлопнулась. Рэм же даже не заметил ухода наставника. Он смотрел на кружащие вокруг него таблички и пытался понять, что же ему нужно. А выбрать было из чего: стойкий, выносливый, фехтовальщик, убедительный, сродство тактике, провокатор, ошеломляющий, находящий путь, чувство опасности, легкий шаг, способный ученик, одаренный и много-много чего еще. Рэм поводил пальцем в воздухе. «При нажатии» каждая табличка наполнялась текстом, позволяя понять, как изменится его жизнь после выбора именно этой черты. Чтобы просто прочитать всё, требовались часы.

Взгляд зацепился за одну. Подсвеченную золотом.

«Удачное начало. Каждая единица удачи дает +10 % критического удара. Каждая единица удачи увеличивает базовый урон на 1. Каждая единица удачи увеличивает шанс уклонения на 5 %. Каждая единица удачи дает 1 поглощаемого урона. Ограничения: класс — воин; удача не меньше 3; можно получить только на первом уровне».

Рэм поразмышлял немного и, осознав, что не сможет найти черту лучше, ткнул в неё пальцем. Попытался ткнуть!.. В самый последний момент что-то случилось. Ряд табличек сдвинулся, в нём возникла еще одна, ничем не примечательная внешне, и… палец Рэма нажал как раз на неё.

«Черта выбрана».

* * *

Оружейная выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Стеллажи с оружием опустели. На стойках для доспехов осталась в лучшем случае пыль. Открытые крышки сундуков не скрывали отсутствия содержимого. То потертое и помятое снаряжение, что осталось в оружейной, еще больше подчеркивало общее запустение.

— А где всё? — спросил Рэм, оценив состояние оружейной.

— Разобрали уже, — мрачно сказал огромный черноволосый детина. До прихода Рэма он подремывал себе спокойно и надеялся продолжить сие нехитрое занятие после рэмова ухода. Над головой детины Рэм наблюдал небольшую полупрозрачную табличку серого цвета, на которой буквы складывались в имя «Сулман Нотербек». Доставшаяся черта «Видящий душу» позволяла определять имена и степень угрозы всех встречных-поперечных и давала дополнительное очко к наблюдательности. Рэм тяжело вздохнул: рок и удача в очередной раз зло посмеялись над ним, даровав то, что воину вообще без надобности.

— А ты кто такой? — поковыряв пальцем в носу и не найдя там ничего интересного, поинтересовался Сулман. — Чего так поздно пришел?

— Рэм я, — скрывать имя смысла не было. Рэм еще разок осмотрел оружейную и с трудом сдержал очередной вздох: лишь чудо могло помочь найти здесь что-то полезное.

— А-а-а… — протянул детина. — Еще один неудачник. То-то я смотрю: ваши-то все вчера заходили. Почти все. Сегодня с утра толстая девка зашла. Со смешным именем которая. И маленькими сиськами. Все верх дном перевернула. Последний гамбезон уперла и поножи. А когда алебарду нашла, так обрадовалась, так обрадовалась. Махать сразу начала.

Сулман взмахнул руками, изобразив удар алебарды.

— А для меня что-нибудь найдется? — без особой надежды спросил Рэм.

— Ты же Рэм, да? — Сулман прекратил размахивать руками, покопался под столом, и вытащил на свет помятый пергамент.

— Так, — грязный палец уперся в пергамент. — Одежда походная — одна штука. Есть у меня такое.

Из-под стола появился скрученный куль.

— Мешок с лямками. И это есть! — детина обрадовался и в порыве чувств саданул кулаком по столу. — Пояс с медными бляхами. Не, такого нет. Ремень есть. Кожаный. Потертый немного. Фляга серебряная. Ну, это наставник Фарад загнул. Такого точно нет. Баклажка есть.

К куче вещей добавилась небольшая фляжка в тканном чехле.

— Во! — Сулман постучал баклажкой по столу. — Липовая. Дальше. Кошель поясной. Этого добра у меня навалом. Талеры — две монеты.

— Послушай, — Сулман оторвался от пергамента и глянул на Рэма, — может, я тебе один талер медными рубленками разменяю? Один к двадцати. Честь по чести.

— За талер же две дюжины рубленок дают, — вскинулся Рэм. Он, конечно, многое проспал на лекциях, но кое-что все-таки запомнил. — Не меньше.

— Так это за нормальный талер, не обрезанный, ты две дюжины рубленок получишь. А где нынче-то такой найдешь? — пробурчал Сулман, но спорить не стал и опустил в кошель двадцать четыре клейменых пластинки.

— А второй талер где? — нахмурился Рэм.

— Точно! — не смутился Сулман. — Совсем забыл про него.

В кошель нырнула исцарапанная серебряная монетка.

— А золота мне не положено?

— Очень смешно, — Сулман фыркнул. — Тебе какое золото нужно? Зимовские империалы? Семиградская чешуя? Или слитки тебе подавай?

— Да хоть что-нибудь, — улыбнулся Рэм. — Ни от чего не откажусь.

— Не откажется он, — проворчал Сулман. — Если хоть одну золотую монетку припрячешь, и люди князя про это прознают!.. Мытари так зверствовать будут, что свет не мил покажется. Оно тебе нужно?

— Не особо, — да уж, Рэму еще долг за обучение возвращать. А как это сделать? Мир за пределами Воинского Зала казался таким далеким, сложным и непонятным.

— Вот и ладно. Давай-ка снова к тебе вернемся, — Сулман уставился в пергамент. — Меч. Щит. Доспех. Сразу говорю: доспехов нет. Щит есть. Один. Последний. Другого нет. И не проси.

Сулман скрылся в подсобке. Оттуда послышался звук передвигаемых предметов, лязг железа и невнятные ругательства. По всей видимости, что-то все-таки в подсобке оружейной осталось, вот только ушлый мужик делиться этим не собирался. Наконец, шум прекратился и Сулман вернулся, держа в руках круглый щит.

— Держи, — щит перекочевал в руки Рэма. — Ну как тебе?

Рэм принялся рассматривать полученное. Ничего особенного. В тренировочном зале имелись и получше. Небольшой и легкий. Однослойный. Клееный. На обратной стороне центральной «чаши» — умбоне — имелась небольшая ручка. Не маленький баклер, но с ним все равно против алебарды или двуручника не выйдешь — руку отобьют с первого удара. По краю щита шла металлическая окантовка. И все. Ни кожаных полос, ни заклепок, ни дополнительной обивки. Просто и… очень просто. Сосредоточившись, Рэм сумел увидеть табличку с характеристиками предмета.

Щит круглый, средний. Прочность: 18/24. Получаемый урон уменьшается на 2 (минимально получаемый урон: 1).

— Сойдет, — поморщился Рэм. Если честно, он рассчитывал на что-то более полезное.

— Славно, — Сулман нарочито не заметил кислого выражения лица. — А вот и меч. Смотри какой красавец.

— Красавец, — глухо произнес Рэм, изучая очередной «подарочек». Выщербленное лезвие. Простая гарда. Потертая рукоять. Баланс сильно смещен к острию. Таким и не поколешь-то особо. При этом острие оказалось заточено очень хорошо: самое то для укола. Ага, не с этим балансом… Таким можно только рубить. И вряд ли в рубке оно долго останется острым.

Меч железный. Прочность: 12/36. Наносимый урон: 1.

— А получше ничего нет? — Рэм укоряюще посмотрел на собеседника.

— Лучше — нет, — осклабился Сулман довольно. — А похуже могу найти. Найти?

— Не надо, — вздохнул Рэм и начал собирать выданное снаряжение.

* * *

Двери Воинского Зала захлопнулись, отсекая прошлое. В самый последний момент, когда массивные двери еще не сомкнулись, Рэм испугался и захотел вернуться, страшно захотел вернуться назад, туда, где все было просто и понятно, к суровым, но мудрым наставникам, к ежедневным занятиям, к привычной и такой, если вдуматься, незамысловатой жизни.

Рэм остался стоять. Прошлое оставалось позади, а впереди ожидало будущее. Каким бы страшным и тяжелым оно не оказалось, Рэм собирался принять его.

Глава 3. Первые шаги

Миновав ворота, Рэм остановился на подвесном мосту и оглянулся. За спиной высились стены Воинского Зала. Подумать только: настоящая крепость внутри города. Даже рвом с водой окружена! Рэм принюхался и поморщился: назвать «это» водой — погрешить против истины. Видать не все жители окрестных домов пользовались услугами золотарей. Что ж… атакующим — если они появятся — будет только хуже.

Окинув взглядом мрачные стены, Рэм поборол нестерпимое желание повернуть назад и направился дальше. Под ногами легонько поскрипывали доски. На первый взгляд мост мог выдержать с полсотни людей рэмовой комплекции, но расшалившаяся наблюдательность указывала то на подгнившую доску, то на отсутствующую заклепку, то на следы ржавчины. Чувствовалось, мост знавал и лучшие времена. Да, за ним ухаживали, поддерживая в относительном порядке, но делали это с меньшим тщанием, чем раньше. Может, это связано с тем, что в Воинском Зале раньше обучалось больше людей?

Мост закончился, и Рэм ощутил под ногой камень мостовой.

Когда наставники рассказывали про Борнинген — столицу княжества — эта информация казалась совершенно бесполезной. Ну и что, что город занимает огромную площадь, и по последней переписи в нем насчитывалось около сотни тысяч человек. И это без учета двух внешних кварталов, в которых жителей тоже немало! Что такое сотня тысяч человек? Почему-то у Рэма на занятиях в глубине души возникало ощущение, что стотысячный город — это ничто, пятнышко на карте; город должен начинаться от миллиона! Но сейчас… Рэм смотрел на нестройные ряды домов, на толпы жителей, спешащих по делам, на высившиеся вдалеке башни резиденции князя — и все это казалось ему слишком большим, слишком шумным, слишком непонятным и совершенно необъятным.

Что могло быть проще? Найди на южных окраинах Воинского квартала Серебряные ворота и попади в Торговый квартал, а там рукой подать до Гильдии. На карте города в Воинском зале узкие, кривые улочки не казались такими кривыми и разобраться в них было не сложно, но сейчас, когда эти улочки оказались перед Рэмом, они стали выглядеть по-другому. На улочках кипела жизнь: сновали жители, ездили груженые повозки, раздавались крики.

И самое главное: почему-то Рэм думал, что люди будут грустными, мрачными и испуганными, ведь над ними, по словам наставников и капитана Зиверса, нависла некая страшная угроза, но все оказалось иначе. Редкий прохожий выглядел хмуро и недовольно. Раздраженно? Не больше трети! Сосредоточенно? В большинстве своем! Мрачно? Кое-где попадались мрачные на вид люди, внешность которых намекала на то, что эти люди занимаются не самой благочестивой работой. Но их было немного. Люди жили, и страшная неведомая угроза жить им не мешала.

Чем больше Рэм удалялся от Воинского Зала, тем запутанней становились улицы. Мостовая из камня сперва сменилась дощатой, а потом превратилась в обычную грунтовку. Дома становились пониже да победнее.

К удивлению Рэма, женщин на улицах оказалось немного. В памяти мелькали странные невнятные образы о том, что женщин на улицах может быть не меньше, чем мужчин, а их одеяния… Та свобода, легкость и открытость здесь и сейчас казалась невозможной.

— Эй, парень! — размышления прервал грубый окрик. Рэм нашел взглядом издавшего крик: крепкий, но опустившийся мужчина с обрюзгшим лицом и грязными спутанными волосами сидел у стены и сжимал в руке большую кружку. То, что некогда было дорогой одеждой, ныне превратилось в жалкие лохмотья.

— Денег дай! — требовательно тряхнул кружкой мужик и облизал губы. Запах застоявшегося перегара намекал, на что пойдут полученные деньги. В остекленевших глазах мужика читалось одно: ему требовалось утолить душевную жажду. И чем быстрее, тем лучше.

Табличка над головой сообщала, что мужика звали Варсингером. За сегодня Рэм не раз проклял полученную черту. Таблички с именами мелькали над каждым встречным человеком, мешая, отвлекая и раздражая. Вот зачем ему знать, как зовут наглого бродягу-выпивоху? Такие выпивохи, правда, более спокойные и менее наглые, Рэму на улицах города уже встречались. Они тихо подпирали стены домов и грустно смотрели на прохожих. Изредка добросердечные горожане подкидывали им то луковицу, то гросс, а то рубленку. А этот наглец!.. Рэм повторно разок окинул мужика взглядом и замер. Небесное Дитя! Внутреннее чувство ясно дало понять, что сидящий у стены сутью своей похож на Рэма. Как такое могло случится? Почему тот, кто должен бороться со злом и помогать людям, превратился в эдакое… ничтожество? Несколько мгновений Рэм рассматривал владельца кружки, а затем покачал головой и направился искать выход из запутанного лабиринта улиц и переулков.

Внутри Рэма разгоралось пламя. Чтобы ни случилось, он не сдастся! Никому и никогда!

* * *

Сдаться пришлось довольно скоро. То ли мельком виденная карта квартала оказалась неверна, то ли подвела память, то ли местные жители перестроили все вокруг — в любом случае Рэму пришлось признать, что он заблудился. Место, в котором он оказался, ничуть не походило на площадь перед Серебряными воротами. Неказистые дома действительно образовывали небольшую площадь, но воротами тут и не пахло. В центре площади находилась небольшая купель с водой, а рядом с купелью вверх тянулся мощный дуб. Раскинувшиеся во все стороны ветви затеняли если не всю площадь, то большую ее часть.

Первые попытки выяснить свое местоположение у прохожих оказались тщетными. Те участия проявлять не стремились и напрочь игнорировали вопросы. После нескольких неудачных попыток пришлось изменить методику, и случилось чудо: патлатый мужик с мешком за плечом сообщил, что Рэм находится на Дубовой площади. Правда, на этом его участие в рэмовой судьбе закончилось. Когда Рэм попросил указать, как добраться до Серебряных ворот, мужик грубо сообщил, что очень занят и потребовал поскорее свалить с дороги. Причем на выражения он не скупился. Даже обнаженный меч не сильно испугал его.

И Рэму пришлось уступить. Не пытать же городских жителей, пытаясь вызнать у них, как добраться до нужного места.

Он устроился под дубом, пытаясь понять, где же он оказался и как ему отсюда выбраться. Если его не подводила память, Дубовая площадь была на карте, но находилась она от Серебряных ворот довольно далеко. Скорее всего, где-то в самом начале пути он ошибся улицей, ну а дальше всё получилось само собой. Наверняка до Серебряных ворот можно добраться и отсюда, но как?

Рэм оперся спиной о ствол дуба, глянул вверх и наткнулся на два желтых глаза. Глаза принадлежали черному котенку. Тот сидел на высоком суку и выглядел очень испуганным.

— Залез наверх, а спуститься не можешь? — больше для себя, чем для котенка, произнес Рэм. — Вот и у меня почти такая же история.

Котенок жалобно мяукнул. Рэм отложил щит с мечом в сторону, поднялся и протянул вверх руки:

— Ну давай. Прыгай. Я тебя поймаю.

С сомнением поглядев на спасителя, котенок мяукнул более жалобно, но спускаться не захотел: тебе, мол, надо, ты и прыгай.

Рэм прошелся вокруг дерева — увы, все ветви находились слишком высоко, не допрыгнешь — и снова остановился под веткой, протягивая руки вверх:

— Прыгай же! — в ответ раздалось жалобное мяуканье.

— Значит, на том дереве? — с края площади донесся высокий, наполненный весельем голос.

— Да-да-да! — второй голос принадлежал ребенку.

— Отлично! — к веселью добавилось нетерпение. — Эге-гей! Поберегись!

То ли Рэм слишком долго думал, то ли слишком долго поворачивался, но когда он обернулся, то успел лишь заметить, как к нему приближается подпрыгивающее «колесо», в котором мелькали то руки, то ноги, то голова. Как-то адекватно отреагировать Рэм не успел. «Колесо» налетело на него и, оттолкнувшись, унеслось вверх. От удара Рэм повалился на землю и несколько мгновений тупо пялился на висящего на ветке рыжеволосого юношу, не понимая, откуда тот там появился. Юноша качнулся. Туда. Обратно. И ловким движением оседлал ветку. Только тогда до Рэма дошло, что юноша и был тем самым «колесом», что неслось на него, а все происходящее являлось сложным акробатическим трюком из серии кульбитов, в котором ему — Рэму — выделили роль завершающего препятствия-опоры. До следующей ветки юноша добрался куда проще: подпрыгнул, подтянулся, оседлал.

— У, какой миленький! У, какой лапочка! У, какой когтистый! — в голосе рыжеволосого появились сюсюкающие нотки. Котенок недовольно зашипел, но протянутую руку царапать не посмел. Юноша подхватил котенка, потрепал его по голове и посмотрел вниз.

— А как вы спуститесь? — к дереву подбежала маленькая девочка и подняла голову. — Там же высоко!

— Легко! — задорно засмеялся рыжий и спрыгнул на ветку ниже.

— А теперь? — в голосе девочки послышалось нетерпение. Юноша улыбнулся и прыгнул на землю. Он погасил инерцию красивым кувырком и, крутанувшись вокруг себя еще раз, оказался на одном колене перед девочкой:

— Держи, принцесса, — котенок перекочевал из рук в руки.

— Спасибо! — девочка покраснела, и, прижав котенка к груди, убежала.

— Ух ты! Три очка опыта дали, — рыжий встал и глянул на Рэма. — Ты там как?

— Нормально, — отозвался Рэм, разглядывая спасителя котят. Одежда рыжего выглядела довольно необычно. На ногах простенькие сандалии: полоска кожи в качестве подошвы и несколько тонких пересекающихся ремешков в качестве крепления. Коротенькие меховые штанишки едва прикрывали тощие бедра. Грудь защищал небольшой нагрудник из меха, оставляя плоский живот полностью открытым. На руках меховые наручи. Шею прикрывал меховой (опять же!) ошейник-воротник. На тонкой полоске кожи на поясе имелся небольшой кошелек и скрученная веревка.

— Люблю котиков, — доверительно сообщил рыжеволосый позер. — Они такие милые.

Курносый нос, короткие рыжие волосы и веснушчатое лицо этого юноши показались знакомым, но вспомнить, где они встречались, Рэм так и не смог. Он принялся перебирать всех, с кем ему довелось встречаться прежде. Внутреннее чувство утверждало, что спаситель котят — Небесное Дитя. Вполне возможно. Вон как лихо он забрался на дерево, а затем и спустился. Не каждый смог бы повторить подобное… деяние. Табличка над рыжим сообщала, что его зовут «Мэри Сью».

— «Странное имя для юноши…» — подумал Рэм и вздрогнул, внезапно вспомнив, где и когда видел этого рыжего. Он вместе с Рэмом был в той группе Небесных Детей, что на свое «счастье» познакомились с капитаном Зиверсом и его методами обучения. И этот рыжеволосый юноша не совсем…

— Погоди… — ошарашенно произнес Рэм, уставившись на Мэри Сью. — Так ты девушка?

— Ну да! — на лице рыжей появилась небольшая тень. — А что? Не похожа, что ли?

Рэм еще раз посмотрел на тощую гибкую фигурку и не нашел ничего лучше, чем заявить:

— Нет, не похожа.

— Вот же ж! Мне что — сиськи показать?

— Знаешь, — Рэм поднялся и несколько мгновений потратил на визуальное изучение мехового нагрудника, — не поможет. Там же ничего нет.

— Знаю, — девушка горько вздохнула, но тут же оправилась, сжала руку в кулак, с силой стукнула по груди и гордо заявила. — Ничего! Вырастут! Я каждый день молоко пью!

Рэм решил не интересоваться, как одно связано с другим. Он подобрал щит, прицепил ножны и невзначай поинтересовался у Мэри Сью:

— А ты не знаешь, как добраться до Гильдии?

— Знаю, — самоуверенно заявила та и сразу же чуть менее уверенно добавила: — Но я заблудилась.

— Понятно, — Рэм вздохнул. — А я-то думал…

— Постой! А тебе тоже в Гильдию надо? А зачем?

— Я — Дитя Небес, как и ты, — произнес Рэм. — Если помнишь, мы с тобой раньше встречались. Нас нашли люди капитана Зиверса.

— Тебя не помню, — Мэри Сью пожала плечами и, вздрогнув, обняла себя за плечи. — Вот как старик старушку убивал помню, а как тебя — нет.

— И хорошо, — мысль о том, что кто-то «помнит», как его убивает капитан Зиверс, Рэму совсем не понравилась. Чувствовалось, что девушка за словами совершенно не следит и говорит то, что вздумается. Назвать капитана Зиверса стариком? Кого-кого, а его Рэм стариком бы не назвал, но распространяться об этом не стоило: Мэри Сью слышала лишь себя.

— Ты — Дитя Небес, — меж тем Рыжая позабыла все сказанное ранее и стала развивать новую мысль: — Я — Дитя Небес. Давай начнем… эти… как их там! Во! Групповые взаимоотношения! Я ведь пока еще ни с кем!..

— Давай, — Рэм повторно вздохнул. Похоже, девушка на лекциях спала куда больше него. Каждая собранная группа регистрировалась в Гильдии и получала название. Просто так заявить: «А давай будем в одной группе» — могла, наверное, одна Мэри Сью. — Меня зовут Рэм. Я — воин.

— А меня зовут Мэри Сью. Можешь звать меня «Мэри», можешь «Сью», а можешь и «Рыжей». И я, — девушка приняла гордый независимый вид, — варвар!

— Вар… — щека у Рэма непроизвольно дернулась. — Вар?

— Ну да! А что в этом такого?

— Да ничего. Варвар так варвар, — в этот раз Рэму удалось совладать с собой. Из лекций о базовых классах он уяснил то, что варвары — это огромные мускулистые мужики и женщины, распространяющие вокруг себя ощущение мощи и непобедимости. Их физические возможности превосходили возможности всех остальных классов. Тот же Убиваец со своей десяткой в силе вполне мог бы стать варваром, если бы захотел. Или — Рэм вспомнил еще одного человека, чьи физические возможности выглядели безграничными — Морт! Вот она — типичный варвар! А Мэри Сью? Рэм окинул взглядом гибкую фигурку девушки. Силы-то у нее не больше пятерки. Пока не тронешь ее камень души, точнее не скажешь. Ей бы лучником быть или следопытом. В крайнем случае — мошенником. А она… — Если не секрет, почему ты решила стать варваром?

— Не секрет! — Рыжая слегка покраснела. — Когда нас притащили на Площадь Выбора, я не пошла к тем, к кому меня этот отвратительный старик направил. От него ж ничего хорошего не жди! Не, я ходила, смотрела, выбирала. И там как раз в Варварский Круг набирали.

— Ой! — Мэри Сью еще больше раскраснелась и прижала ладони к лицу. — Там такие мальчики были! Такие торсы! Такие бицепсы! Я не могла пройти мимо!

— Ну ты меня понимаешь! — Рыжая бросила в сторону Рэма столь многозначительный взгляд, что парень закашлялся. — Я сказала себе: «Мэри Сью, ты должна переспать с этими красавцами! Желательно, со всеми!» — так я и попала в Варварский Круг.

— И как? — осторожно поинтересовался Рэм. — Получилось?

Смысла в этом вопросе не было, да и вряд ли он являлся хоть сколько-нибудь вежливым, но… Рэм не мог ничего с собой поделать!

— Не, — фыркнула Мэри Сью, не скрывая обиды. — Они все какие-то вялые оказались. Флирта не замечали. Лекции эти дурацкие! Обучение какое-то придумали! Они вели себя со мной, словно я была их… ученицей! Представляешь? Я там одного все-таки в угол зажала и раздевать принялась!.. Так он, гад, вырываться вздумал! А когда вырвался, начал мне лапшу на уши вешать, что мы с ним учитель и ученик, и не должны совершать поступки, о которых впоследствии сможем пожалеть.

— И как это понимать? Не, я понимаю, будь я малолеткой какой! Тогда без вопросов! Но мне-то уже!.. — Мэри Сью сбилась и задумчиво уставилась вверх: — А сколько мне-то? А, впрочем, не важно!

— Отказался этот гад меня… — девушка стукнула кулаком по раскрытой ладони. — Представляешь себе?

— А дальше что?

— Что-что! Двинула я его по шарам со всей дури и ушла! Надеюсь, хоть отбила их насовсем! Нашелся учитель тоже мне! — разошлась Мэри Сью окончательно. — Да чтоб его бубенцы не звенели никогда! Да чтоб его корешок отвалился и отсох! Чтоб этот гад больше ни с кем и никогда! И никогда! И никогда! И ни с кем!

— Великодушно извините! — рядом с ними оказался помятый мужичок с хитринкой в глазах. С опаской покосившись на пышущую яростью девушку, он обратился к Рэму. — А вы, случайно, не Дети Небес?

— Совершенно случайно, — нахмурился Рэм, изучая непрошенного гостя. Выглядел мужичок непрезентабельно. Вышивка на помятой рубахе потускнела. На холщовых штанах заплата сидела на заплате. Из-за косого ворота рубахи выглядывала цепочка с каким-то потертым амулетом. Красный, расшитый серебром кушак где-то растерял большую часть серебра. Зато сапоги мужика выглядели изумительно: новая хорошо выделанная кожа, блестящие пряжечки, загнутые к верху носочки — как будто сегодня их впервые надели.

Судя по серой табличке над головой, мужичок, коего звали Браславом Гожичеком, опасности не представлял.

— А ты кто такой? — на мужичка уставились два пылающих изумруда. Мэри Сью выглядела так, будто видела перед собой «обидчика» из Варварского Круга и намеревалась повторно опробовать его бубенцы на прочность.

— Браславом меня кличут, — мужичок уставился в землю, не желая встречаться взглядом с Рыжей. — А Вам помощь какая не нужна?

— Нужна! — в мгновение ока Мэри Сью сменила гнев на милость. — Мы хотим добраться до Гильдии!

— О! Так Вы в городе недавно! — воскликнул Браслав обрадованно. — А ведь я могу вам помочь!

Он глянул исподлобья на Мэри Сью и снова опустил очи долу в мнимом (по мнению Рэма) смущении.

— Я здесь родился. Я здесь вырос. Я здесь много лет живу! Я ж этот город как два пальца знаю, — мужичок сделал какой-то странный жест рукой и выжидающе посмотрел сперва на Мэри Сью, а следом и на Рэма. Не дождавшись нужной реакции, Браслав чему-то ухмыльнулся и с силой хлопнул себя по лбу. — Точно! А ведь мне тоже нужна помощь! Как вам такое? Вы помогаете мне, а я — помогаю вам, а?

— Мы согласны! — выпалила Рыжая, подписывая и себя и Рэма непонятно на что. — Что нам нужно сделать?

— Ничего сложного, — лукаво улыбнулся мужик. — Нужно очистить мой дом от непрошенных гостей, а потом…

— А потом ты отведешь нас в Гильдию!

— Разумеется.

* * *

Трехэтажный дом выглядел полной развалюхой даже на фоне остальных домов, отнюдь не блистающих внешне. Покосившееся здание стояло лишь потому, что опиралось на соседнее строение, превратив узенький переулок в тоннель более пригодный для перемещений ползком.

Хозяин дома — тот самый помятый мужичок, что попросил помощи у Рэма с Рыжей — подошел к крыльцу и остановился в нерешительности.

— Дальше, вы, наверное, без меня, да? — в глазах Браслава плескалась надежда. — Вы там со всем разберетесь, а я пока вон в том трактире посижу.

Рэм переглянулся с Мэри Сью. Та пожала плечами: на помощь владельца дома она и не рассчитывала.

— Да, — Рэм вытащил меч, — мы справимся без вас.

Он поднялся на крыльцо и, прислушавшись, замер перед дверью. Ничего подозрительного: ни голосов, ни шума. Тишина прерывалась только скрипом деревянного дома — и как он не обрушился.

Крыльцо натужно скрипнуло — рядом оказалась Мэри Сью. Рыжая не стала подниматься по лестнице, а одним сильным прыжком перемахнула через ступени.

— Ну что, пошли? — лицо девушки раскраснелось, а руки слегка подрагивали: Мэри Сью не терпелось с кем-нибудь подраться.

— Пошли, — согласился Рэм и, осторожно отворив дверь, медленно двинулся вперед, выставив перед собой щит. В предбаннике никого не оказалось. Рэм огляделся. Пыль, грязь, свисающие с потолка клочья паутины, небольшая кучка полусгнившего хлама на полу.

— Однако, — Мэри Сью заглянула в предбанник. Увиденное ей не очень понравилось, и она вернулась на крыльцо.

— А с кем мы должны сражаться здесь? — Рыжая посмотрела на мужичка, который собрался уходить. Рэм вздрогнул, ведь хозяин и впрямь не рассказал, с кем им придется встретиться, и с опаской взглянул на единственную дверь, уводящую в глубины дома, и на всякий случай поднял щит. Мало ли кто вылезет…

— Ну это… — Браслав замялся. — Туточки крысы гнездо устроили. Извести их надобно…

— Крысы? — Рэм расслаблено опустил щит. — Что-то мне не кажется, что начинающие искатели приключений должны изводить крыс…

— Ненавижу крыс! — Мэри Сью оказалась более категорична. — И драться я с ними не буду! — Девушка спрыгнула с крыльца и остановилась рядом с владельцем дома.

— Нет-нет-нет! — замахал тот руками, чувствуя, что поход в трактир откладывается. — Я вас нанял, так что вперед, за работу!

— Никакой работы! — лицо Мэри Сью скорчилось в недовольной гримасе. — Вы не говорили, что там крысы!

Рэм убрал меч в ножны, вышел из дома и заявил:

— Знаете, а я с ней согласен. Крысами должен заниматься санэпиднадзор, — произнеся последнее слово, Рэм замер в замешательстве, пытаясь понять, что означает очередной привет от некстати пробудившейся памяти.

— Вы о крысоловах что ли?

— Точно! О крысоловах! — обрадовался Рэм. Возможно, слово «санэпиднадзор» не совсем точно описывало профессию охотника на крыс, но некая схожесть в нем явно имелось.

— Санэпиднадзор, — глубокомысленно произнес наниматель. Чувствовалось, что он при случае постарается блеснуть интеллектом в дружеской, но непросвещённой компании. — Мудрено говорите, уважаемый.

— Не, — продолжил Браслав, как только новое словцо уложилось в памяти, — с крысоловами я никаких дел иметь не буду. Вы же слышали, что случилось в Вяжице?

— Нет! — в Мэри Сью проснулось любопытство. — А что там случилось?

— Ну это… — владелец дома почесал затылок. — Житья в городе не стало от крыс этих, и жители пригласили крысолова. Так тот, негодяй, с помощью высокочастотного духового резонатора…

— С помощью чего? — во весь голос удивилась Рыжая. Рэм промолчал, хотя удивился не меньше Мэри. Браслав не вязался с такими словами. От странных слов повеяло утерянным прошлым.

— Не важно! — отмахнулся от вопроса мужичок. Видать, он особо не заморачивался на счет того, что именно означал набор высокоученых слов. — В общем… с помощью этой штуки он вывел из города всех крыс, а после того, как ему не заплатили за работу, еще всех детей и молодую жену городского головы!

Браслав замялся немного.

— Правда говорили, что жена сама с ним ушла. Но это навет! — горячо добавил мужик и поспешил пояснить. — Ну, сами подумайте! Городской глава — человек солидный, обеспеченный. Сколько лет добивался этой должности! А этот юнец!.. Кроме смазливого личика, ничего нет! Явно ж темная волшба задействована какая. Так-то на него ни одна не посмотрела бы!

— Согласна, — произнесла Мэри Сью и мечтательно закатила глаза: — Смазливая мордашка — это не все! А вот если к ней прилагается рельеф мышц, кубики на прессе и подтянутая попа, вот тогда все! Держите меня семеро!

— По-моему, мы отвлеклись… — подал голос Рэм. — Вроде мы говорили о том, что эту работу мы выполнять не будем!

— Точно! Не будем! — Мэри Сью покинула мир несбыточных грез. Ненадолго. — А если он вдобавок кучерявенький! Милота-то какая!

— Значит, так! Быстро за работу! — в голосе Браслава внезапно прорезались железные нотки. — Мы с вами договорились. Вы помогаете мне, я — помогаю вам.

— Но… — Мэри Сью растерянно смотрела на владельца дома. Случившиеся перемены оказались для нее слишком неожиданными.

— Никаких «но»! — продолжал давить Браслав. — Или вы выполняете то, что я вам поручил, или я ославлю вас перед Гильдией! Если такое случится, то вам останется только нужники убирать! Иных заданий вы не получите! Так что вперед! Живо!

А вот Рэма перемены в Браславе не удивили. Он и раньше видел, что мужичок не очень прост: новенькие сапоги, странные знаки руками, умение забалтывать других, природная хитрость. Другое дело, инициативу в переговорах взяла Мэри Сью на себя и… судя по всему, умудрилась облапошиться. Не факт, что угрозы Браслава были реальны. Он вполне мог брать на понт. Однако проверять не хотелось.

— Хорошо, — угрюмо произнес Рэм. — Мы выполним ваше задание.

— Славно, славно, — снисходительно кивнул Браслав. — Жду вас в трактире. Чтоб до заката управились! Запомните: в доме не должно остаться ни одной крысы! Вы меня поняли? Ни одной!

* * *

Рэм прислушался. Он снова стоял в предбаннике и всё не решался открыть дверь. Кто знает, что могло ждать его в глубинах дома? Рэм мотнул головой. Не его! Их! За спиной смущенно мялась Мэри Сью. А может и испуганно.

— Ты же варвар! — вместо того, чтобы открыть дверь, прошептал Рэм. — Ты не должна бояться крыс! Они же маленькие!

— Ну и что? — шепотом возразила Мэри Сью. — Они противные! У них мерзкие черненькие глазенки и голые хвосты! А эта их шерстка! Ненавижу! И боюсь! Должна же я хоть чего-то бояться?

— Должна, с этим не поспоришь, — вздохнул Рэм. — Скажи, а чего ты еще боишься? Мы ж теперь в одной группе и должны знать о слабостях друг друга.

— Я почти ничего не боюсь! — прошептала Мэри Сью. — Лишь крыс!

— И змей! — подумав, добавила она, а затем ее понесло: — И пауков! И червяков! И лягушек! И гусениц! И больших собак! И маленьких детей!

— А их-то почему? — спросил Рэм, перебивая напарницу: судя по всему, перечисление страхов могло затянуться.

— Они противные! У них хитрые и наглые глазенки! Все вокруг умиляются: миленькие-миленькие — но я-то вижу их истинную природу! Они всегда издеваются над тобой! Они — зло, зло, зло! — прошипела Мэри Сью.

— Мда… — Рэм покачал головой и, решив, что новых откровений лучше не ждать, ударом ноги распахнул дверь. За дверью оказалась большая запыленная комната, занимающая большую часть первого этажа. Света здесь оказалось куда больше, чем в прихожей. Он проникал сквозь большие щели в стенах и в потолке. Неудивительно, что здание ходило ходуном: второй этаж держался на наружных стенах и редких деревянных стойках внутри, находящихся в не самом лучшем состоянии. Комнату захламлял сваленный в кучи мусор: здесь оказались и какие-то черепки, и грязные обрывки тканей, и потрепанные остатки шкур, и погрызенные деревяшки, и клочья сена, и заплесневевшие остатки еды — всё это порождало запах какой-то особенно вонючей затхлости. Вдобавок к этому комната пропахла крысиным пометом. Рэм может и не знал этот запах, но, почувствовав, сразу понял: оно.

На небольшом свободном от мусора пятачке пять крыс расположились кружочком, как будто собирались вести беседу. Серая шерстка. Черные глазки-бусинки. Хвосты опять же! Пусть и не настолько голые, насколько представлялось!.. Единственным отличием этих крыс, от тех, чей образ хранился в памяти Рэма, оказался их размер. Эти крысы размерами больше походили на кошек.

— Это крысы! — заголосила Рыжая во весь голос, указывая на них пальцем, как будто Рэм этого не понял. Да и как не понять, если черта «Видящий душу» над каждой крысой подвесила по светло-желтой табличке: «Крыса серая, уровень 0».

— Это крысы! Это крысы! — продолжала верещать Мэри Сью. Она с силой вытолкнула Рэма вперед и неистово закричала:

— Это крысы! Убей их! Убей!

Крысы словно этого и ждали. Первая — прыгнула вперед, целясь в горло. Рэм успел встретить ее щитом, и крыса вместо мягкой шеи вцепилась в край щита и теперь яростно сучила лапами, оттягивая руку со щитом. Вторая — попыталась дорваться до сухожилия на ноге, но ее опередил пинок, и крыса отправилась изучать мусорные кучи. Третья намеревалась повторить маневр второй, но промахнулась и теперь жалобно попискивала в агонии: сапог, поднятый для пинка второй, с силой опустился прямиком на серый хребет.

Четвертая и пятая крыса в общем натиске не участвовали. Их черные глазки с интересом наблюдали за происходящим боем. И только когда поражение трех товарок стало дня них очевидным, крысы переглянулись — Рэм мог поклясться, что это именно переглядывание — и четвертая крыса зарылась в ближайшую мусорную кучу, а пятая ринулась в бой. Прыжок! Она врезалась в щит! Удар оказался такой силы, что Рэм пошатнулся. Крыса приземлилась на пол и приготовилась к новому заходу. Рэм ждать не стал: он бросился вперед и рухнул прямиком на щит, давя и пятую крысу, и первую — ту, что еще пыталась грызть кованую окантовку. Он давил, давил, давил. Крысы приглушенно пищали. Сперва. А потом — перестали.

— Сзади! — Рэм не сразу понял, что Мэри Сью предупреждает о неожиданной опасности, а когда понял, стало уже поздно. Вторая крыса, отброшенная пинком, вернулась в бой и, подгадав время, впилась зубами в икру чуть выше сапога.

Перед глазами полыхнуло красным и возникла надпись: «Потеряно 1 очко здоровья».

Рэм отпустил щит и вцепился руками в крысу и попытался оторвать ее от себя. Та держалась крепко и сильнее сжимала зубы.

Потеряно 1 очко здоровья.

На помощь пришла Мэри Сью. Завывая от страха и отвращения, она схватила крысу за челюсти и помогла отодрать ее. Полузадушенная тварь оказалась на полу, и девушка принялась топтать ее:

— Умри! Умри!

— Мда… — поняв, что под таким напором крыса вскоре превратится в меховой коврик, Рэм стянул сапог, закатал разодранную штанину и осмотрел укус. Три окровавленные точки выглядели вершинами треугольника: проведи три линии и можешь наслаждаться нательной живописью. Тварь впилась глубоко, но боли почти не чувствовалось. Горячка боя, ага.

— О! У тебя рана! — Мэри Сью прекратила втаптывать в пол крысу и посмотрела на Рэма. — Надо перевязать!

— Надо, — вздохнул Рэм. Среди его вещей ничего не годилось для перевязки. — Есть чем?

— Нет! — радостно сообщила Рыжая и указала в сторону мусорных куч. — Давай там чего-нибудь найдем!

От такой перспективы Рэма передернуло:

— Лучше не надо, — он обулся, поднялся и сделал проверочный шаг. — Вроде и так нормально. Тут еще одна крыса была. Надо найти.

— Ой! А что это? — Рыжая с интересом рассматривала поверженную крысу. — Смотри!

Над раздавленным тельцем сверкал небольшой полупрозрачный шарик, чем-то походящий на камень души. Мэри Сью осторожно ткнула в шарик пальцем, и он исчез.

— Дали очко опыта! — девушка обрадовалась и посмотрела на Рэма. — А тебе?

Новая надпись, желтого цвета: «Получено 1 очко опыта».

— И мне, — не стал таиться Рэм. Про что-то подобное говорили на лекциях. Другое дело, что наставники старались не привлекать особого внимания к тому, что опыт можно получать и с поверженных противников. Даже понятно почему. Не дай Агния, найдется какое-нибудь Дитя Небес, что решит вместо свершения полезных людям деяний заняться уничтожением всех встречных-поперечных. Если успеют вовремя остановить — хорошо, а если — нет? Если Дитя станет слишком могущественным?

Меж тем Мэри Сью осмотрела поверженных тварей и обнаружила еще три призрачных шарика. Каждая находка сопровождалась радостным визгом и получением единиц опыта. Удивительно, совсем недавно она боялась в сторону крыс даже глянуть, а теперь рассматривала мертвые тушки без особого страха и отвращения.

— Ты говорил, что осталась последняя! Пошли ее искать? — спросила Мэри Сью, убедившись, что из крыс больше ничего не выжать.

— Пошли, — согласно кивнул Рэм, подошел к куче, в которой скрылась сбежавшая крыса, и разворошил.

* * *

Крыс в доме оказалось куда больше, чем ожидалось. Из первой разворошенной кучи вылезло две крысы. Одна оказалась настолько нерасторопна, что подставилась под первый выпад Рэма, а с ее товаркой пришлось повозиться. Рэм аж вспотел, гоняясь за юркой, не желающей умирать целью. В следующей куче нашлась еще одна хвостатая тварь. По одной крысе пряталось в третьей и в четвертой куче. В пятой оказалось пусто. Рэм долго, разбрасывал хлам, не веря, что противника нет. В шестой — тоже никого не нашлось. И в седьмой. Рэм расслабился, и потому появление сразу пяти крыс из восьмой кучи стало для него неожиданностью. Ценой трех очков здоровья он расправился с ними и, едва переведя дух, поинтересовался у Рыжей:

— Ты мне помогать будешь?

— Я тебе и так помогаю! — Мэри Сью дотронулась до полупрозрачного шарика.

Получено 1 очко опыта.

Рэм досадливо крякнул. Девушка при виде хвостатых тварей тотчас начинала вопить, что это крысы и их надо убить. При этом лично она в бой не бросалась, предпочитая, чтобы всю грязную работу выполнял Рэм. Да, после боя Рыжая подбирала шарики, дающие опыт, и радовалась каждой полученной единице. Чем-то это конечно помогало, но Рэм рассчитывал на какую-то иную, более существенную помощь. Наверное, зря.

В трех следующих кучах никого не нашлось. Возникло чувство, что противников больше не будет, но Рэм не расслаблялся. И правильно делал. При осмотре новой кучи обнаружилось четыре крысы. Две умерли довольно быстро. Тычок меча прервал жизнь первой. Вторая нарвалась на пинок, и Рэм добил оглушенную тварь мечом. А вот третья оказалась из подвижных. Она носилась по кучам вокруг Рэма, выгадывая время для атаки.

— Ты что творишь?! — раздался пронзительный вопль Мэри Сью. — Опыт убегает!

Последняя крыса вместо того, чтобы драться, нашла какую-то дыру в полу и нырнула в нее.

— Помогла бы! — прохрипел Рэм. Третья крыса усталости не показывала, а у него силы заканчивались. Одно дело тренироваться в зале, когда рядом мудрый наставник, другое — гоняться за мелкой хвостатой дрянью по заваленному мусором дому. Причем, не первой дрянью.

— Ты сам справишься! — в голосе Мэри Сью звучала бодрая уверенность. Ну да. Не ей же справляться-то…

— Ух! — Рэм поставил все на этот удар. Удар вышел на загляденье: сильный, мощный. К сожаленью, крыса следовать задумке Рэма отказалась. В самый последний момент она увернулась. Меч врезался в стойку. И застрял. Рэм дернул его раз. Другой. Стойка затрещала. С потолка посыпалась труха.

Крыса заверещала и бросилась в атаку!

— Ты что делаешь?! — в голосе Мэри Сью послышалось беспокойство пополам с раздражением.

— Борюсь! — уже не прохрипел, а просипел Рэм, лежа на спине. Меч пришлось оставить в стойке. Щит валялся на полу. Крыса клацала зубами в опасной близости от лица. Это напоминало встречу с волком. Рэм снова лежал на спине и удерживал обезумевшее животное руками, а оно царапалось, вырывалось истремилось добраться до его горла.

Потеряно 1 очко здоровья.

В этот раз было проще. Рэм стал сильнее. Да и крыса, хоть и походила на отожравшегося кошака, размерами уступала волку. Рэм поднатужился и сжал руки. И еще сильней. И еще. И сжимал до тех пор, пока крыса не затихла.

— Я же говорила, что справишься, — довольно произнесла Рыжая и тронула очередной призрачный шарик. — А щит зачем бросил?

Получено 1 очко опыта.

— Хотел меч освободить, — повинился Рэм. Он и сам не понял, зачем отложил щит. Вроде собирался упереться ногой в стойку и дернуть посильнее. Но делать такое во время боя…

— Во время боя так делать не надо, — погрозила пальчиком Мэри Сью. Она помолчала немного и осторожно спросила:

— Может, крысу все же отпустишь?

— Да-да, конечно, — Рэм отбросил все еще теплую тушку в сторону и тяжело поднялся. Руки гудели от перенапряжения. Накатила слабость. Укусы и царапины разболелись ни с того ни с сего. Пропал задор, захотелось лечь и больше не вставать.

Меж тем Мэри Сью собрала призрачные шарики и занялась дырой, в которой скрылась последняя крыса. И почти сразу же заявила:

— Смотри! Тут люк в полу! Полезли за крысой, добьем!

— Надо бы передохнуть, — неуверенно возразил Рэм. Почему-то ему казалось, что под домом может оказаться не одна крыса, а гораздо больше.

— Потом отдохнем! — голос Рыжей переполняла бодрость. — Надо побыстрее закончить твое задание!

— Мое задание?

— Конечно! — кивнула Мэри Сью. — Ты же согласился его выполнить! Не я! Я просто так пошла: за компанию. Чтоб тебе не скучно было!

— Погоди немного… — уяснив, что спорить с девушкой бесполезно, Рэм высвободил меч, занял позицию перед люком и обреченно произнес:

— Открывай.

Она и открыла. Из подвала выпрыгнули хвостатые твари. Судя по всему, они сидели на верхней ступеньке и ждали именно этого. Одна. Вторая. Третья. Чет…

— Крысы! — завопила Мэри Сью и уронила крышку люка на четвертую, после чего испугано отскочила в сторону. — Убей их!

Пришлось. Ценой единицы здоровья Рэму удалось расправиться и с ними. Он расслаблено опустил оружие и посмотрел на напарницу. Странно, но крысы игнорировали Мэри Сью, предпочитая нападать именно на него. Интересно — почему? Может, она распугивала их своими криками? Вот и сейчас она чуть ли не прыгала:

— Ура! Мы победили! Ой! А это что?!

Люк распахнулся, и из подвала выпрыгнуло нечто похожее на человека и крысу одновременно. Новая тварь воспользовалась неожиданным появлением очень удачно: когтями она достала Рэма в бок (потеряно 5 очков здоровья), а длинным хвостом, словно плеткой, попыталась хлестнуть Мэри Сью по шее. Та в сущие мгновенья из стоячего положения перешла в мостик, умудрившись разминуться с хвостом, а после оттолкнулась, кульбитом разорвала дистанцию и с безопасного расстояния негодующе заорала:

— Это крыса! Живая крыса! Большая крыса! Она меня чуть не стукнула!

— Это не крыса, — возразил Рэм, принимая следующий удар лапы щитом. Попытка достать тварь мечом провалилась: она уклонилась и контратаковала. Голый хвост хлестнул Рэма по ребрам, сбивая дыхание.

Потеряно 1 очко здоровья.

Следующий удар Рэм заблокировал щитом, атаковать не стал. Вместо этого он отступил на пару шагов и принял закатную — контратакующую — стойку. Тварь повела носом, противно запищала и… в атаку не полезла. В черных круглых глазах таилась насмешка.

Тварь была чем-то средним между крысой и человеком. Покрытая шерстью. Двуногая. Двурукая. Вместо пяти пальцев — три. Каждый оканчивался большим острым когтем. Сгорбленная фигура. Ростом чуть меньше среднего человека. Вытянутая крысиная голова заканчивалась щеточкой жестких усиков. И хвост. Голый крысиный хвост. И этим хвостом тварь пользовалась ого-го как!

Над головой твари висела табличка «Молодой крысолюд, уровень 3». Причем табличка подсвечивалась оранжевым. Опасность. Враг опасен для них. Не слишком. Табличка не окрасилась ни в темно-красный цвет, ни в черный с багровыми прожилками. Но от этого не легче. К этому моменту Рэм потерял уже 12 очков здоровья; половину из них — временными, истратив и так невысокую прочность щита. А противник полон сил, да уровнем повыше. Драться с ним — безу…

— Вали ее! Его! Их! Ты справишься с ним! — закричала Мэри Сью, убедившись в собственной безопасности. Возможно, она хотела подбодрить Рэма, но в атаку-то, в итоге, бросился крысолюд. В мгновение ока он разорвал дистанцию, и Рэм принял на щит два мощных удара. А после еще два. Удар мечом противник даже не заметил. Нет, меч в этот раз попал в бок крысолюда, но не оказал на него ни малейшего воздействия. Тварь продолжала нападать. Про атаку пришлось забыть и уйти в глухую оборону.

Потеряно 1 очко здоровья.

И снова пропущенный удар хвостом. На этот раз по ноге. Каким-то чудом Рэм не поскользнулся на мусорной куче, оказавшейся за спиной. Он отступал, выжидая. Крысолюд то начинал серии быстрых ударов, то замедлялся. Видимо, даже у хвостатой твари не всегда хватало сил продолжать безумные атаки. Серия ударов; тварь открылась; и Рэм рубанул со всех сил. Неудачно. Вместо верткого крысолюда досталось стойке. С потолка посыпалась труха, а дом печально затрещал. Меч не застрял, но, чтобы достать его, потребовалось время. И крысолюд воспользовался заминкой. Когтистая лапа достала плечо.

Потеряно 3 очка здоровья.

Такими темпами!.. Возникало ощущение, что бой закончится очень скоро. И отнюдь не победой. Рэм почувствовал, как внутри нарастает ужас. Он размахнулся и с силой рубанул по крысолюду. Тот увернулся, удар пришелся по другой стойке, и меч… застрял. Рэм судорожно дернул его раз-другой. Бесполезно. Крысолюд не мог не воспользоваться предоставленным шансом: Рэм спиной чувствовал приближающуюся смерть. В приступе паники, желая освободить меч, он со всей силы ударил торцом щита по стойке. Рэм даже не надеялся освободить оружие, он стремился излить ту боль, то разочарование, то чувство полной беспомощности, что охватило его.

Стойка хрустнула, качнулась, и массивная балка, державшаяся на ней, со скрежетом рухнула вниз. Она пронеслась в опасной близости от Рэма и расплющила крысолюда, неудачно оказавшегося не в то время не в том месте.

Дом заскрипел, закачался, затрещал и начал складываться внутрь.

— А теперь, — Рэм почувствовал, как в него врезается гибкое, поджарое тело и сбивает с ног, — бежим!

Он хотел возразить напарнице, сказать, что бежать некуда: еще одна упавшая балка перегородила единственный выход — но не успел. За спиной оказалась пустота. Рэм падал, падал, падал и никак не мог приземлиться.

* * *

Болела спина.

В общем-то, болело все тело, но спина болела больше всего: при каждом движении поясница и то, что находилось слегка пониже, напоминали о себе.

Рэм открыл глаза.

— О! Живой! — заявила Рыжая. — Так и знала, что ты притворяешься!

— Где я? — глупый вопрос. Стоило глянуть по сторонам и сразу стало понятно: вот развалины дома, в который они зашли, вот любопытствующие зеваки, вот владелец дома с перекошенной физиономией, а вот какие-то странные мрачные типы, разбирающие завал. Ах да… Еще Мэри Сью рядом. Про нее забывать не стоило.

— Ты на улице! — глупому вопросу Мэри Сью не удивилась.

— Эти добрый люди, — девушка указала на копошившихся на развалинах, — разгребли завал и вытащили нас из подвала.

— Из подвала? — голова совершенно не соображала.

— Ну да! Когда все начало падать, я уронила тебя в подвал! — гордо задрала подбородок Мэри Сью. — Чем и спасла!

— Спасибо, — ну конечно! Подвал, из которого выпрыгнул крысолюд. Укрыться там было отличной идеей. Спина, конечно, болела, зато жив остался.

— И тебе спасибо, — в бодром голосе Рыжей послышались виноватые нотки. Видя непонимание на лице Рэма, она пояснила:

— Ты такой мягкий! Я, когда падала, на тебя приземлилась и почти не ушиблась! А когда мы в подвале сидели, я боялась!.. Я так боялась! Я думала, что меня крысы съедят! А ты лежал рядом. Такой сильный. Такой надежный. Такой большой. От твоего присутствия мне сразу становилось легче.

— Кхм… — Рэм слегка покраснел. Ему нечасто говорили такое. Да и говорили ли? В памяти на этот счет ничего не было.

— Если бы крысы начали нас есть, — задумчиво добавила Мэри Сью, сбивая романтический настрой, — они начали бы с тебя, а про меня, глядишь, и позабыли бы!

— Но тебе повезло, — девушка пригладила растрепанные волосы, — больше крыс внизу не осталось, а потом нас вытащили вот эти вот добрые люди.

Рэм вздохнул — Мэри Сью своему репертуару не изменяла — и перевел взгляд на людей, разбирающих завалы. Честно говоря, добрыми они не выглядели. Недовольными — да, мрачными — да, злыми — да, а вот добрыми — нет. Рядом с ними крутился и владелец дома. Он выглядел особенно «по-доброму». И не удивительно. Послать в дом кого-то, чтобы избавиться от крыс, и получить в итоге такое!..

— Что вы натворили? — как будто поняв, о чем думает Рэм, Браслав подскочил к ним. — Что вы натворили? Что вы сделали с домом?

— Меня же теперь убь… — мужик осекся и, заламывая руки, продолжил. — Нет, ну что вы натворили?

— Как — что? — слабым голосом произнес Рэм. Он заметил оговорку Браслава и кое-что для себя понял. — Мы выполняли Ваше задание. Вы же говорили, что в доме не должно не остаться ни одной крысы? Говорили? Говорили. Ну вот. Теперь в доме крыс нет.

— Так и дома тоже нет! — застонал Браслав.

— Про дом речи-то не шло, — произнес Рэм и искоса посмотрел на Мэри Сью, поняла ли она как надо действовать дальше.

— Точно! — Рыжая сообразила! — Мы выполнили Ваше задание, так что пора расплачиваться!

— Что? — просипел Браслав и оглянулся испугано: — О нет!

— Так это он вас нанял? — к ним подошел массивный человек с огромной черной бородой. Именно он руководил хмурыми мужиками, разбирающими завал, и теперь…

— Нет! — выкрикнул Браслав. — То есть — да. То есть…

— Да, — произнес Рэм, поднимаясь. С помощью Мэри Сью это даже удалось сделать. — Он нас нанял.

— Погодите, я все объясню… — под взглядом чернобородого Браслав смешался и затих.

— И дом разрушили вы? — несмотря на суровый вид, в темно-серых глазах чернобородого плясали веселые искорки.

— Нас попросили выгнать крыс из дома, — произнес Рэм твердо. Стоять на ногах без поддержки Рыжей оказалось нелегко. — Крыс в доме нет. Мы выполнили свою часть уговора.

— А ты — наглец, — чернобородый сложил руки на груди, смерил Рэма хмурым взглядом, а затем расхохотался. — И мне это нравится! Что ж! Признаю, задание этого недоумка… Тихо я сказал! Недоумка! Ты хочешь поспорить со МНОЙ? Нет? Тогда молчи. Вы выполнили задание этого недоумка, и вам положена награда.

Получено 5 очков опыта.

— Опыт дали, — прошептала Рыжая и улыбнулась.

Отвечать ей Рэм не стал. Да и к чему? У него… у них! Все получилось. Задание выполнено. Опыт за деяние получен. А за то, что развалился дом — Рэм искоса посмотрел на Браслава — отвечать будет тот, кто не сумел правильно сформулировать задание. И это здорово!

— Ну, а теперь, когда мы со всем разобрались, — чернобородый хохотнул, — можно перейти к подсчету убытков. С вас, дорогие мои искатели приключений, двести серебряных талеров.

— Что? — проскрипел Рэм. Только что он находился на вершине, примеряя лавровый венец победителя, и чужие слова оказались подобны снежной вьюге.

— Да этому дому красная цена двадцать пять! — закричала Рыжая.

— Он был дорог мне как память, — чернобородый слегка смутился. — Пятерку, так и быть, сброшу.

— Что? Пятерку? — подбоченилась Мэри Сью. — Да ты посмотри на то, что от него осталось.

Она указала на развалины и фыркнула:

— Он бы сам развалился через пару дней.

— Послушай…

Рэм не вслушивался в торг. Накатило ощущение, что все происходит не с ним. Отсутствующее прошлое, невнятное будущее, безумное настоящее — всё превратилось во что-то ничтожное и бессмысленное.

— По рукам! — обрадованно заявила Рыжая. Хлопок: маленькая ладошка девушки полностью скрылась в огромной лапище чернобородого. Стороны обменялись довольными улыбками, и девушка подошла к Рэму:

— А у тебя деньги-то есть? А то я до пятидесяти восьми скинула, да вот беда — у меня один талер всего.

Рэм молча протянул ей кошелек. Рыжая взвесила его в руке, осталась довольна увесистостью, докинула внутрь серебряную монетку из своего и протянула все чернобородому:

— Под расчет!

К сожалению, чернобородый решил проверить. Он полез в кошель и удивленно обнаружил в нем кучу медных пластинок с княжеским клеймом, среди которых одиноко блестели два серебряных талера. Чернобородый пересчитал деньги и возмущенно заявил:

— Тут три талера! Не больше! Где остальное?

Рыжая наклонилась к уху Рэма и на всякий случай, если тот не услышал, прошептала:

— В кошельке всего три талера, а нам нужно пятьдесят восемь.

— У меня больше нет, — прошептал в ответ Рэм.

— У нас больше нет! — бодро возвестила Мэри Сью, с непередаваемой наглостью смотря чернобородому в глаза. — Может, этого хватит?

Лучи заходящего солнца окрасили крыши домов в рыжий цвет. Тех домов, что еще оставались целыми и невредимыми. А вокруг того дома, что сложился сам в себя, собралась толпа людей. Зеваки тихонько переговаривались меж собой, настороженно поглядывая в сторону группы очень недовольных людей, среди которых затерялись два искателя приключений. Глава этих людей — большой, чернобородый, с огромными кулаками — смотрел на искателей приключений как… Очень плохо смотрел!

— Значит так, ребятки, пошутили и хватит.

* * *

К Гильдии они подошли к ночи. Неунывающая Мэри Сью с интересом поглядывала по сторонам. Рэм тоже посматривал на пейзажи ночного города, но делал это больше для проформы: его больше тяготило обещание данное чернобородому. Их провожатый — Браслав — по сторонам не смотрел. Он больше переживал из-за полученной выволочки: не каждый день по его вине разваливались дома.

— Помните, — Браслав остановился рядом с воротами и посмотрел на Рэма, — вы дали обещание. Вы исполните любую нашу просьбу, выполните любое наше задание, о чем бы Общество ни попросило. Понятно?

— Понятно, — вздохнул Рэм. Его долг все возрастал и возрастал. И как расплачиваться-то, а?

Глава 4. Неудачники ​

Рэм поднял металлический люк, отодвинул его в сторону и принюхался. Надежды не сбылись. Пахло не амброзией, не цветами, не едой и даже не горным лугом. В принципе, Рэм не огорчился бы, если бы из люка не пахло ничем. Увы. Пахло. Да еще как! Запах нечистот заставлял слезиться глаза.

— Давай, герой! — сильный толчок в спину чуть не столкнул Рэма вниз. — Прыгай!

— А чего я-то? — Рэм возмущенно посмотрел на Рыжую.

— Так ты ж хотел стать нашим щитом и принимать на себя все удары судьбы. Сам говорил! — улыбнулась Мэри Сью. — Так что давай — прыгай.

Сочувствия в глазах девушки не было. Не было сочувствия и в глазах других членов группы. Терпеливое ожидание — да, легкая заинтересованность — несомненно, ожидание неприятностей — конечно же, а вот сочувствие — отсутствовало. Напрочь!

Рэм вздохнул и перевел взгляд на мрачную, вонючую дырищу, в которую предстояло спускаться. Он подошел к краю, глянул вниз и внезапно заявил:

— Не буду я прыгать!

— Что? — возмутилась Рыжая. — Да я тебя сейчас сама столкну!

— Я не буду прыгать, — повторил Рэм терпеливо. — Я спущусь. Тут лестница есть.

* * *

Приемный зал Гильдии поражал воображение: по полу стелился мягкий ворсистый ковер, вверх уносились расписные своды, хрустальные люстры разбрасывали вокруг искры золотого света, гобелены на стенах показывали картины эпических битв, а над гобеленами тянулись изящные лепные карнизы.

Поражал и размер огромного зала: снаружи здание Гильдии казалось куда меньше. За спиной с тихим скрипом закрылась дверь. Рэм обернулся и Браслава не обнаружил. По всей видимости, представитель Общества посчитал свое дело сделанным и остался на улице. А может и умчался обратно в Воинский квартал. Что ж… Возможно, он и прав. Его присутствие не сильно б помогло.

— А здесь всегда так пусто? — подала голос Рыжая.

Рэм промолчал. Да и что тут скажешь? В зале и впрямь никого не было. Даже у длинной конторки, что тянулась вдоль стены, никого не оказалось. Странно. Рэм считал, что в Гильдии должно отираться много людей.

— Я могу вам чем-то помочь? — голос, раздавшийся из-за спины, заставил Мэри Сью подпрыгнуть.

— Великая Редька! — завопила она и, обернувшись, возмущенно заявила. — А ты откуда взялся?

Рэм отреагировал на неожиданное появление нового действующего лица менее бурно (по крайней мере, внешне) и принялся изучать вышедшего к ним гильдийца. Да-да. Именно гильдийца. Красный плащ, скрывающий как лицо, так и фигуру, подтверждал первоначальное предположение, а красные сапоги, носки которых нет-нет да и выглядывали из-под длинного плаща, да красные перчатки из тонкой кожи дополняли привычный образ представителя Гильдии.

— Вижу, вы здесь в первый раз, — гильдиец проигнорировал вопрос Рыжей. В его голосе чувствовалось понимание: вижу, мол, вижу, детишки малые пришли, ничего не знают, ничего не понимают.

— В первый, в первый, — недовольно буркнула Мери Сью, сообразив, что ответа на вопрос не дождется. — А ты кто такой?

— Я — гильдиец, — за ответом последовал легкий поклон. — Можете звать меня Красным.

— А Зеленым — нельзя? — возникало ощущение, что Мери Сью нарывается на драку.

— Как Вам будет угодно, — очередной поклон. Гильдиец не возмутился. Гильдиец не испугался. Он и впрямь относился к ним, как к неразумным детишкам.

— Мне угодно называть тебя Красным, — Рыжая пошла на попятную.

— Как скажете. Прошу за мной, — гильдиец обошел искателей приключений и двинулся в сторону конторки. Мэри Сью последовала за ним, а Рэм остался на месте. Что-то не давало ему покоя, но он никак не мог понять — что. Напарница. Гильдиец. Табличка с именем над Мэри Сью и… Точно! Над Красным никакой таблички не было! Рэм уже свыкся с новой способностью, даруемой чертой, привык к тому, что все окружающие становятся понятнее, решил, что может видеть имя и степень угрозы каждого встречного. Но Красный выбивался из привычной картины. И эта странность… вызывала страх?

— Почему? — едва шевеля губами произнес Рэм. Что там произнес! Он почему-то считал, что не открывал рта, но гильдиец услышал и резко остановился. Мэри Сью едва не врезалась в него. Из-под красного капюшона послышался неприятный смешок.

Красный медленно повернулся. В движении чувствовалась смертельная неизбежность. Рэм замер как кролик перед удавом. Ему казалось, что гильдиец сдернет красный капюшон и… за этим последует что-то ужасное. Те мгновения, что Красный стоял, рассматривая Рэма, показались вечностью.

— Разве Вам не говорили, что у гильдийцев нет души? — голос Красного прозвучал с неестественной безэмоциональностью. Он еще несколько мгновений уделил Рэму, а затем неторопливо развернулся и направился к конторке.

— Пойдемте, — в этот раз голос гильдийца звучал мягко и дружелюбно.

— Я буду вашим персональным, — Красный запнулся, подбирая более подходящее слово, — куратором.

Рэм пришел в себя лишь у конторки. Нельзя сказать, что ему хоть что-то стало понятнее, но то ощущение безграничного ужаса ушло, оставив после себя неприятное послевкусие. Ловким движением Красный перемахнул через конторку, развернулся, и на искателей приключений из-под капюшона уставился черный провал:

— Итак, чем могу быть вам полезен?

— Мы хотели бы… — борясь с накатившей робостью, попытался начать Рэм.

— А где остальные гильдийцы? — его перебила Мэри Сью. Она облокотилась на конторку и бесстрашно разглядывала черноту под капюшоном. — Ты тут один что ли?

— Не один. Вчера закончилась регистрация групп, и мои собратья сегодня отдыхают.

— Постойте, — произнес Рэм удивленно. — То есть теперь нельзя зарегистрировать группу?

— Почему — нельзя? Можно, — почему-то Рэму показалось, что Красный улыбается. — Просто теперь это стоит денег. Заплатите два серебряных талера, и мы зарегистрируем.

Рэм и Мэри Сью переглянулись: новости не радовали. Денег не было, зато имелось сразу два долга: первый, с каждого по двадцать четыре талера князю за обучение; второй, десять талеров и исполнение одной просьбы предводителя Общества. Влезать еще и в третий…

— Но у вас все равно денег нет, — почему-то показалось, что в голосе гильдийца слышалось ехидство? — Так что о регистрации можно забыть.

— А еще какого-нибудь варианта нет? — спросил Рэм, лихорадочно раздумывая над тем, что делать дальше. Денег нет. Очков здоровья нет. Снаряжение сильно пострадало после встречи с крысами. Совершать деяния в таком состоянии? Ну-ну. Перед этим желательно отдохнуть и починить снаряжение. В ином случае проще отправиться на кладбище. И сразу возникает вопрос: а как найти деньги на починку и отдых? Очередной долг, да?

— Почему нет? — гильдиец не заставил себя ждать. — Всегда можно присоединиться к другой группе, в которой кого-нибудь не хватает. Жаль, что все группы собрались вчера и вряд ли кому так скоро может понадобиться сразу два человека.

Судя по всему, Красный предлагал разделиться. Ну а что? Одиночке действительно легче найти группу. Но Рэм почему-то считал подобный подход не самым правильным. Да, Мери Сью иногда раздражала его, но при этом она его и спасла. Кто знает, что случилось бы с ним, не столкни она его в подвал.

— А может, все-таки есть группа, которой нужно два человека? — какое-то непонятное внутреннее чувство заставляло Рэма биться до последнего.

— Значит, два человека, — пробормотал Красный. — Воин и варвар.

Гильдиец кивнул. Могло показаться, что он разговаривает с кем-то невидимым. Одетый в красное полностью ушел в себя.

— Да. Да. Да. Хорошо, — чернота под капюшоном снова заинтересовалась искателями приключений. — У нас есть интересное предложение.

— Какое? — Рэм не успел подумать: слова вырвались сами по себе.

— Мы находим группу для вас двоих, а когда-нибудь в будущем вы выполните нашу просьбу. Одну небольшую просьбу.

— Мы или только он? — в разговор вмешалась Рыжая.

— М-м-м… — на некоторое время Красный вновь погрузился в себя, а потом сообщил. — Да, его будет достаточно.

— Мы согласны, — обрадовалась Мэри Сью и, ободряюще похлопав Рэма по плечу, повторила. — Мы согласны.

— Хорошо. Тогда прошу…

— Подождите, — Рэм недоуменно смотрел на тех, кто решил его судьбу без него, — а меня что — спрашивать не надо?

— А Вы против? — казалось, Красный улыбается.

Рэм чувствовал, что это решение очень важно. И от этого поступка зависит его будущее. Возразить? И остаться без денег и без группы. Согласиться? Так ведь со временем обязательно придет расплата. Кто знает, что потребуется от него Гильдии…

— Нет, я не против, — не без внутреннего сопротивления буркнул Рэм. — Я согласен!

— Вот и славно, — Красный протянул руку. — Для регистрации мне нужны ваши камни души.

* * *

Шесть синих огоньков с трудом разгоняли тьму тоннеля. Печальный мужик в сером камзоле — советник Жерард — особенно настаивал на том, чтобы они не использовали в канализации открытый огонь. По его словам, могло случиться всякое. Например, одна команда искателей приключений воспользовалась факелом прямиком в облаке горючего газа. Так пришлось нанимать еще одну группу, чтобы вытащить их останки.

— Знаете, — сообщила Мэри Сью, перепрыгнув через небольшую лужицу, — а мне здесь не нравится. Тут наверняка есть крысы. А я очень боюсь крыс!

— Началось, — подумал Рэм, но рта раскрывать не стал. Он старался максимально ограничивать себя от взаимодействия с окружающей средой. Получалось плохо, но он все равно продолжал стараться.

— А чего их бояться? — донесся до Рэма женский голос. — Они ж мелкие. Один-два удара и все. Тащите новую.

— Так они!.. — и Рыжая начала причитать, описывая особо злодейские признаки крыс. Рэм старался не слушать ее. Он старательно, до боли в глазах, всматривался вперед в тщетной надежде увидеть то, ради чего они сюда пришли. К сожалению, ничего подозрительного в подземном канале не находилось. Темные склизкие стены. Грязные скользкие мостки с перилами. Пятна плесени. Нити паутины. Полусгнившие ошметки еды. Сюда сбрасывались все отходы Золотого города. Еще отец нынешнего князя запретил подводам золотарей въезжать в центральный район столицы, и, чтобы не утонуть в нечистотах, местным жителям пришлось раскошелиться и создать под землей вот это…

С потолка сорвалась холодная капля и скользнула под рубаху. Рэм нервно повел плечами и остановился.

— А кого ты еще боишься? — поинтересовался лидер группы добродушно. — Мы ж теперь в одной группе и должны все знать друг о друге.

— О! — протянула Мэри Сью. Она набрала в грудь побольше воздуха и затараторила:

— Я боюсь змей! Я боюсь пауков. Еще я боюсь!..

Рэм вздохнул — репертуар Рыжей не менялся — и направился дальше. Он сделал всего несколько шагов и услышал писк. А потом и увидел тех, кто этот писк издавал! Навстречу неслись крысы! Много крыс! Очень много!

— Нас атакуют! К оружию!

* * *

Красный завершил регистрацию и повел новоявленных искателей приключений за собой.

Они пересекли приемный зал и оказались в длинном коридоре. Он походил на приемный зал как младший брат на старшего. Такой же ковер на полу. Настенные светильники выглядели малыми копиями хрустальных люстр. Гобелены также украшали стены. Правда, на них изображались не эпические битвы, а какие-то важные люди. Единственным исключением являлись двери. В коридоре оказалось на удивление много дверей. Слева и справа. Деревянные и металлические. С коваными элементами и с позолоченным декором. С небольшими, простенькими табличками и с вычурными, сложными орнаментами. Ни одна дверь не была похожа на другую, словно делались они разными людьми.

— А где все? — спросила Мэри Сью. Будь Рэм немного понастырней, он бы тоже задал этот вопрос. Ни одного человека вокруг. Ни в коридоре, ни в зале.

— Вы пришли слишком поздно, — продолжая мерно шагать, ответил Красный. — Сдача деяний у нас по утрам. В это время за наградами приходят те, кто успешно справились с выданными заданиями. Новые задания раздаются в полдень. В последнее время вашего брата стало слишком много и задания разбирают очень быстро. Вечерами искателей приключений надо искать по домам да по тавернам. Еще они собираются в нашем пиршественном зале. Дешевая еда, компания Небесных Детей — что еще нужно для вас? Слухи, вранье да глупая похвальба прилагаются совершенно бесплатно. Вход в пиршественный зал с другой стороны здания, так что встретиться в приемном зале с кем-нибудь в это время и впрямь нелегко.

— А что — не бывает никаких исключений? Задания всегда выдаются в полдень? — Поинтересовался Рэм, лихорадочно переваривая полученную информацию. Выводы об отношении гильдийцев к искателям приключений не радовали. Особенно Рэму не понравилось сказанное гильдийцем «слишком много». Это что же? Выходит, в Гильдии считали, что искателей приключений должно быть меньше? И гильдийцы собирались проредить их ряды?

— Бывают, — ровным голосом произнес Красный. — Всякое бывает. Но все исключения подтверждают правило. Кстати, — гильдиец остановился перед простенькой деревянной дверью, — мы пришли.

Он постучал. И в коридор выскользнул еще один гильдиец. Всем он походил на Красного. И плащом. И перчатками. И сапогами. И штанами. И даже черной пустотой под капюшоном. Однако цвет у его одежды оказался не красным, а светло-синим с легким зеленоватым оттенком.

— Дайте-ка я угадаю, — спросила Мэри Сью ехидно. — Ты у нас — голубой?

— Как Вам будет угодно, — слегка поклонился гильдиец. — Но обычно меня называют Бирюзовым.

— Понятно, — протянула Рыжая. — Бирюзовый, значит.

— Веселые они у тебя, — Бирюзовый повернулся к Красному.

— Какие есть, — развел тот руками.

— Хорошо, — тьма из-под бирюзового капюшона уставилась на искателей приключений. — С сегодняшнего дня я буду вашим куратором.

— Постой, брат, — ровным голосом произнес Красный. — Я — их куратор.

— Правда? — из-под бирюзового капюшона повеяло неощутимым холодом.

Два напряженных взгляда из тьмы сошлись в поединке. Гильдийцы молчали, но Рэму почему-то казалось, что они мысленно общаются друг с другом. Даже не общаются, а сражаются! Причем, сражение идет без правил, без ограничений, без…

Красный сдался.

— Как скажешь, брат, — сдержанно сказал гильдиец в красных одеждах. Он поклонился и медленно двинулся прочь.

— Очень хорошо, — несмотря на то, что в голосе Бирюзового эмоций не ощущалось, почему-то Рэма не покидало ощущение: гильдиец очень доволен результатом незримого противостояния. — А теперь я познакомлю Вас с будущими соратниками.

Бирюзовый распахнул дверь.

— Заходите. Надеюсь, вы поладите.

* * *

Получено 18 х 1 очков опыта.

— Ух ты! — обрадовалась Мэри Сью. — Второй уровень!

Весь бой она провела за спинами товарищей, то и дело разражаясь грозными выкриками в сторону крыс. Зато после боя Рыжая полезла собирать трофеи впереди всех. По большому счету никто даже не думал, что от этих призрачных шариков может быть какая-то польза. Да и не до того им было. Лишь волна крыс закончилась, все повалились на пол. На то, что деревянные мостки залиты кровью и нечистотами, уже не обращали внимания. Усталость, раны, истощение брали свое. На ногах остался только лидер группы.

Рыжая подобрала еще один шарик.

Получено 1 очко опыта.

— Ох! — выдохнул Рэм. Мир как будто стал ярче. Тело наполнилось силой. Исчезла боль. Ушла усталость. Пропали раны. На несколько мгновений Рэма охватило ощущение абсолютного восторга, к которому примешивалось понимание: он получил уровень.

— Что-то случилось? — обеспокоенно произнес лидер.

— Я тоже получил уровень, — отозвался Рэм глухо. Ощущение восторга медленно истаивало, оставляя после себя желание достичь подобного состояния еще раз, а потом — еще и еще. Неудивительно, что Дети Небес стремились к новым вершинам.

Получено 1 очко опыта. Получено 1 очко опыта. Получено 1 очко опыта.

Рыжая закончила собирать призрачные шарики и теперь с отвращением рассматривала крысиную тушку перед собой.

— Я рад, — лидер улыбнулся и направился к другим членам группы. — Вы как?

Рэм проводил лидера взглядом и всмотрелся в камень души.

Имя: Рэм.

Класс: Воин. Уровень: 2. Опыт: 3/175.

Жизнь: 36/36. Мана: 0/0. Действия: 10.

Характеристики: Сила: 6. Выносливость: 8. Проворство: 4. Скорость: 5. Меткость: 5. Разум: 5. Воля: 6. Воображение: 5. Наблюдательность: 9. Обаяние: 5. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 4.

Навыки (2/6): Оружие — меч: 1. Защита — щит: 1.

Черты (2/12): Стойкий: 1. Видящий душу: 1.

Очки здоровья полностью восстановились, да еще и их количество увеличилось в два раза. И это не могло не радовать. Во время боя прочность щита подошла к единице и его пришлось повесить за спину, что сразу же сказалось на здоровье Рэма. Если бы не помощь лидера, то…

* * *

За дверью оказалась небольшая, просто обставленная комната, в центре которой стоял обычный деревянный стол. За столом на невысоких стульях сидело четверо.

Первый, одетый в простенький серый балахон, выглядел самым старшим из них. На вид ему было лет сорок или сорок пять. На его лице застыло доброжелательное выражение, а карие глаза смотрели на Рэма с теплотой и радушием. Над его головой застыла серая табличка, которая гласила: «Ланс Штормайер».

Второго человека Рэм знал. Этот губастый толстячок лет тридцати находился в той же группе найденышей, что и Рэм. Именно с него капитан Зиверс и начал раздавать советы по выбору классов. Если Рэма не подводила память, то ему рекомендовалось стать волшебником. Черная мантия с блестками позволяла предположить, что толстяк воспользовался рекомендацией капитана. Йерк Штраус — табличка над головой оповещала, что толстячка зовут именно так — выглядел несколько встревоженным. По всей видимости, ничего хорошего от этой встречи он не ждал.

Третий казался совсем мальцом. Лет шестнадцать. Не более. Тоненький. Невысокий. Черноволосый. С узкими черными глазками-щелочками. Выступающие скулы и чуть желтоватая кожа говорили о том, что паренек не являлся уроженцем княжества и прибыл сюда из каких-то далеких земель. Малец кутался в плащ, раскрашенный во все оттенки зеленого с редкими вкраплениями желтого и коричневого. Чувствовалось, что в комнате ему тесно и неуютно. Возникало ощущение, что сидеть на месте пареньку надоело, что он хочет сорваться с места и рвануть куда-нибудь, например, в лес. При резких движениях из-под плаща проглядывал доспех из кожаных полос с нашитыми металлическими бляхами. Паренька звали Лиангом.

Четвертый… Точнее, четвертая, сидела на стуле, повернувшись к вошедшим в пол-оборота. Эта коротко стриженная светловолосая женщина могла бы сойти за обычную горожанку. По крайней мере, платье на ней ничем не отличалось от тех, что носили жительницы города, которых Рэм успел повидать. Выглядела четвертая довольно обыденно. Красотой не блистала, но и уродиной не назвать. Так, серединка на половинку. Ничего выдающегося. Если черта не ошибалась, женщина носила имя Мичилайн.

— Значит, про них Вы говорили? — она повернулась и посмотрела на Бирюзового злыми синими глазищами. В этот момент Рэм понял, что поспешил счесть Мичилайн похожей на обычную горожанку. Два шрама, пересекающие правую щеку, придавали ей опасный вид. Первый рубец тянулся от виска к подбородку. Второй начинался над бровью и заканчивался рядом с губой. Эти шрамы полностью перечеркивали обывательский вид светловолосой, придавая ей облик разбойницы с большой дороги.

— Да, — поклонился Бирюзовый. — Про них. Поверьте, они подойдут вам.

— Не нравятся мне они, — Мичилайн подозрительно глянула на Рэма и умоляюще посмотрела на Ланса: — Может, еще кого поищем?

Тот улыбнулся в ответ:

— Думаю, мы с ними сработаемся, — он встал из-за стола и слегка поклонился. — Меня зовут Ланс Штормайер. Я — жрец. Мое дело лечить и усиливать союзников. В настоящий момент я являюсь лидером группы.

— Эту недовольную, — рука Ланса опустилась на плечо светловолосой, — зовут Мичилайн, но обычно мы называем ее Мичи. Звучит, как собачья кличка, но она вроде не обижается.

— Очень смешно, — фыркнула Мичилайн, но отстраняться не стала, вместо этого она зло зыркнула на Рэма, рассматривающего ее. — Чего уставился на меня, а?

Рэм потупился, а Ланс меж тем продолжал:

— Это Йерк Штраус, — рука лидера группы указала на толстяка. Тот слегка приподнялся, приветственно мотнул головой, буркнул что-то невнятное и бухнулся обратно на стул. — Он наш волшебник. Наш, так сказать, козырной туз. Его надо оберегать от врагов, пока он творит свою смертоносную волшбу.

— Сколько раз говорить, — пробубнил Йерк, — у меня нет смертоносной волшбы. Я — иллюзионист. Мое дело отводить глаза, обманывать и создавать массовые иллюзии.

— Да-да, я помню, — Ланс посмотрел на волшебника с легким неудовольствием, но ничего добавлять не стал.

— А это, — Ланс обошел соратников и оказался за спиной у подвижного паренька, — Лианг, наш следопыт и охотник. Без него мы не рискнем отправиться в путь. Он отыщет короткий путь, выследит врагов, и обеспечит нас дичью.

— Я — Рэм — воин-щитовик, — Рэм и сам не понял, откуда прорезался ненужный пафос. — Я могу стать щитом группы и принимать на себя все удары судьбы.

— Ууу! Сильно сказано! — Рыжая захлопала в ладоши. — А я — Мэри Сью. И я — варвар! Я могу ломать, а могу и не ломать!

— Ломать, говоришь? — произнесла Мичилайн, испытующе уставившись на Мэри Сью.

— Ломать! — подтвердила Рыжая уверенно. — Кстати, я не услышала, какой у тебя класс!

— Я… — светловолосая смешалась и покраснела. И куда только делся ее грозный вид?

— Она — мошенница, — тепло улыбнулся Ланс. — В городе она прикроет нас от Общества, а в подземельях будет открывать замки и разряжать ловушки.

Жрец добродушно потрепал Мичи по голове:

— Не волнуйся, все будет в порядке.

Светловолосая покраснела еще больше и опустила глаза в пол.

— А чего вы стоите? — произнес Йерк тонким, срывающимся голосом. Он откашлялся и продолжил уже нормально. — Садитесь-садитесь. Давайте все обсудим.

— Чего тут обсуждать? — удивилась Мэри Сью и уселась на свободное место. — Мы согласны. Вам нужны соратники, нам нужны соратники, так давайте станем ими. Всего-то делов!

— Кхе-кхе… — закашлялся Йерк и попытался найти помощи у других членов группы. Увы. Ланс шептал что-то на ухо Мичи. Покрасневшая мошенница не обращала ни на что внимания и с преувеличенным вниманием изучала стол. Лианг нетерпеливо ерзал на стуле: все эти разговоры ему очень наскучили.

— А у вас, — Рыжая, вытянувшись вперед, растянулась на столе и, оказавшись лицом к лицу с Йерком, заговорщицким тоном спросила, — деньги есть?

— Есть, — ответил толстяк и осторожно спросил: — А что?

— Да мы задолжали одному типу некую сумму. Можешь одолжить немного? Я быстро отдам, — в голосе Рыжей появились мечтательные нотки. — Вот найду богатого, красивого и мускулистого парня и сразу отдам! Обещаю!

— Понимаешь, — в голосе Йерка прозвучало смущение, — у нас общак. Мы передали все деньги Лансу. Он хорошо ладит с местными — у него черта на это. Он может выбивать скидки, да и хозяйство отлично ведет.

— А зачем? — удивилась Мэри Сью. Для нее стало неожиданностью, что кто-то готов отдать собственные деньги другому человеку. На ее лице явно читалось, что она-то деньги из рук выпускать не будет.

— Во-первых, лучше, если один человек занимается общим хозяйством, чем каждый своим собственным. Поиск жилья, покупка продуктов, готовка еды — получается дешевле на всех сразу, чем на каждого по отдельности. Да и время отнимает только у одного, а не у всех сразу. Во-вторых, Ланс очень хорошо считает. Он даже голорифмы знает! Я вот не знаю, что это такое, а он — знает. Он ни одному гросу пропасть не даст. В-третьих, так проще собирать деньги на что-то стоящее. Представь, что тебе нужен хороший шлем, который стоит пятьдесят талеров. Пока ты сама их соберешь, год пройдет. А тут обращаешься к Лансу, и он выдает тебе деньги.

— Разумно, — согласилась Рыжая. — Я очень хочу к вам в группу! Мне нужны новые сапожки!

— И долг… — Мэри Сью тяжело вздохнула. — Сначала долг отдать, а потом сапожки.

— А там большой долг? — осторожно произнес Йерк. — Думаю, небольшую сумму мы сможем найти. Попросим Ланса и…

— Небольшой, — Мэри Сью легкомысленно махнула рукой. — Десять талеров с меня и десять с этого. С Рэма, который.

— Десять. Талеров, — замедленно повторил за Рыжей Йерк. Видимо, для него эта сумма оказалась более чем значительной.

— Всего двадцать, — подытожила Мэри Сью и, не обращая внимания на реакцию толстяка, продолжила. — В принципе, можно мой долг сперва отдать, а долг Рэма — попозже.

— А что вы такого натворили? — Ланс оторвался от Мичи и с интересом посмотрел на Рыжую. — Сумма-то не такая уж «не большая».

— Да выполнили мы одно заданьице, — Мэри Сью слезла со стола и забралась с ногами на стул, — на свою голову.

— Интересно, — хмыкнул Ланс. — А я почему-то думал, что за выполненные задания дают деньги, а не забирают.

— Зависит от того, — взгляд Мэри Сью устремился к потолку, — как будешь их выполнять.

— Занятно, — повторно хмыкнул Ланс. — Кстати, я почему-то думал, что за задания без собранной группы браться нельзя. Потому-то мы ее и собирали.

— Погоди, — в разговор вмешался молчавший доселе Рэм. — То есть вы еще не выполняли задания Гильдии?

— Не выполняли, — покачал головой жрец.

— А чем вы тогда занимались?

— Мы нашли жилье, договорились с мясником и зеленщиком о скидках, нашли кому сбывать добычу, познакомились с оружейниками и бронниками, прошлись по городу, ознакомились с достопримечательностями, купили карту окрестностей, пообщались со старожилами, выяснили какие задания стоит брать, а какие нет, вот теперь добираем группу, — улыбнулся Ланс.

— Да уж, — вздохнул Рэм. — Времени вы не теряли.

Вот как так получилось? Прошел всего день, а какая разница. Пока он валялся в отключке, другие изучали город и улучшали собственный быт. Пока он выполнял какое-то дурное задание, вместо доходов принесшее новые долги, кто-то добывал информацию. И ведь в этом заслуга — Рэм окинул взглядом собравшихся — одного человека. Ланс Штормайер и впрямь мог стать отличным лидером. Да, что там «стать»! Он уже и сейчас неплох!

— Хорошо, — твердо произнес Рэм. — Я прошу Вас принять меня в вашу группу.

— И я! И я! — Рыжая вскочила со стула. — Я тоже прошу!

— Отлично, — тепло улыбнулся Ланс и подошел к Бирюзовому, с бесстрастием статуи наблюдавшим за переговорами.

— Прошу зарегистрировать нашу группу и назвать ее… — Ланс остановился, словно задумавшись о чем-то. Добрые карие глаза неторопливо скользили от одного участника создаваемой группы к другому. О чем он думал в этот момент? Последним, удостоившимся пристального взгляда Ланса, оказался Рэм. Доброжелательная улыбка осталась такой же теплой, но почему-то в ней появилась легкая грустинка. Ланс подмигнул Рэму и, вновь повернувшись к Бирюзовому, сказал:

— …и назвать ее: «Неудачники»!

* * *

Деревянные мостки привели их к небольшой каменной площадке, заросшей мхом. Кое-где средь камней прорастали тощие травинки. Сверху, подсвечивая массивную решетку, пробивались солнечные лучи. И если решетка препятствовала искателям приключений выбраться наружу, то лозам винограда забраться внутрь она не мешала. Зеленые плети свисали сверху. Солнечные лучи играли с узорчатыми листьями в салочки: то превращали их в сияющее зеленое золото, то прятали во тьму.

— Тупик, — резюмировала Мичи, быстро осмотрев стены. — Тайных дверейтут нет.

— Мне это надоело, — простонал Лианг обреченно и вернулся на мостки. — Мы бродим-бродим-бродим, а встретили одну стаю крыс. Где этот идиот, которого нам приказали выследить?

— Так ты ж следопыт! — произнесла Рыжая. — Ты и должен выследить его! По следам!

— В лесу! Я могу искать следы в лесу, а не в канализации! — раздраженно ответил Лианг и топнул ногой. Деревянные мостки дрогнули и противно заскрипели.

— Осторожней, — произнес Ланс мягко и прислонил посох к стене. — Давайте отдохнем немного, а потом вернемся обратно и поищем другой путь. Насколько помню, канал недавно раздваивался.

— Раздваивался, — подтвердил Йерк. — И не очень недавно тоже. Всего раз пять, если не ошибаюсь.

— Не ошибаешься, — мрачно произнесла Мичи. — Ровно пять. Мы шли по прямой и никуда не сворачивали. Возможно, зря.

Ее недовольный взгляд остановился на Лансе. Именно он настаивал на том, чтобы все время идти по прямой.

— Думаю, не зря, — жрец добродушно улыбнулся. — Вспомните поступки этого несчастного. Он не работал головой и все время действовал под влиянием ситуации. Он испугался стражников и бросился в открытый люк. Думаете, он будет петлять? Скорее всего нет. Этот глупец побежит прямо вперед, пока не упрется в тупик. Рассказать, что будет дальше? Он запаникует еще больше и кинется обратно. Он добежит до первой развилки и свернет.

— Разумно, — подал голос Рэм.

— А мне это кажется бредом! — фыркнула Мичи. — С чего ты решил, что знаешь, как будет действовать воришка?

— Я не знаю, — Ланс развел руками и грустно улыбнулся. — Я могу только предполагать.

— Хватит болтать, — рыкнул Лианг. — Пошли уже. Давайте найдем этого подлеца и отберем у него то, что ищем.

Следопыт потянулся и мечтательно добавил:

— А потом прирежем его!

— Мы пойдем, — голос Ланса звучал все также мягко, — но сперва отдохнем. Тут тихо, спокойно, и воняет куда меньше.

Жрец покопался в рюкзаке и выудил из него флягу и нечто, завернутое в кусок ткани.

— Есть хлеб. Есть сыр. Есть вода. Можно перекусить.

Лианг раздраженно топнул ногой по настилу, в очередной раз вызвав скрипучее возмущение мостков, и вернулся на площадку.

* * *

Поутру они развили бешеную активность. Пробуждение! Завтрак! Посещение Гильдии. Ланс о чем-то пошептался с гильдийцем в бирюзовых одеяниях, забрал какую-то бумагу и сразу же погнал группу в Золотой город.

Рэм выполнял приказы, ничего не понимая. По большому счету, он даже не запомнил, как выглядит дом, в котором жили Неудачники. Да, что там «выглядит»! Рэм не запомнил, где дом находится. Все происходило настолько быстро, что…

Лишь когда группа подошла к богатому дому в центре Золотого города, Ланс рассказал причины спешки. Как оказалось, он договорился с гильдийцем о бронировании — так, оказывается, тоже можно делать! — задания. Вот только у брони время действия ограничено, и Ланс боялся опоздать.

Советник Жерард принял группу в кабинете и, внимательно изучив рекомендации Гильдии (Ланс и тут расстарался), поведал о своей проблеме:

— У меня украли печать. Вы представляете? У меня украли городскую печать!

Выглядел советник печально-взволнованным, а его лицо цветом походило на его же камзол серого цвета. Во время рассказа он чаще рассказывал о важности печати, а не о том, как ее украли. Выходило, что без этой печати нельзя оформить какие-то очень важные бумаги, связанные с расходованием средств на предстоящий фестиваль. Копию печати советник уже заказал. Тайно, разумеется. Ее обещали сделать. То ли завтра, то ли послезавтра, то ли через две недели. Советник не мог ждать: как раз через две недели начинался фестиваль. Время водой уходило сквозь пальцы. А еще у советника имелись враги, которые обязательно воспользуются ситуацией и…

— А Вы кого-то подозреваете? — Ланс мягко прервал советника.

— Я не подозреваю! — взвился советник. — Я знаю, кто это сделал!

Три недели назад в дом советника Жерарда помощником лакея взяли молодого человека по имени Жак-Жан Ганьян. Звезд он с неба не хватал. Старательности в нем имелось гораздо больше, чем умения, что не мешало Жак-Жану выполнять некоторые поручения из тех, что попроще. А вот два дня назад советник Жерард застал Жак-Жана в довольно компрометирующей обстановке. Ну а как еще назвать ситуацию, когда в кабинете обнаруживаешь лакея, а он — подлец — изучает содержимое твоего сейфа?

Советник попытался сперва усовестить негодяя, потом — остановить. Увы, наглец схватил печать, стукнул советника Жерарда по голове и бросился бежать. Советник почти сразу же пришел в себя и организовал погоню: сперва из слуг, а затем и стражу привлек. Когда же Жак-Жана загнали в угол, тот увидел открытую решетку в сточные каналы, и бросился вниз. Стража за ним не полезла: мол, не стражническое это дело. Слуги тоже отказались. Даже вознаграждение не помогло!

— Потому я и обратился в Гильдию, — завершил повествование советник. — И я очень рад видеть, что не прогадал. По вашему виду сразу понятно, что вы отлично справитесь с этим делом! Найдите негодяя и отберите у него печать!

— А что делать с ним? — прищурился Лианг. — С этим Жак-Жаном?

— Мне все равно! Главное, печать!

— Да? — рука следопыта потеребила рукоять кинжала. — Очень хорошо.

— Печать лежала в красном бархатном мешочке. Вы его сразу узнаете. Он очень приметный. Печать тоже приметная. У нее вот такая ручка, — советник попытался руками изобразить нечто, что должно напоминать ручку печати. Получилось не очень. — Сверху перламутровая инкрустация, а с двух сторон есть серебряные жилки.

— Понятно, — кивнул Ланс. — Скажите, а почему вы так уверены, что он все еще внизу? Он не мог выбраться наружу?

— Не мог! — уверенно произнес советник. — Я попросил капитана Дуэрте поставить стражу у всех входов в подземные каналы. Они денно и нощно следят за тем, чтобы снизу никто не выбрался.

— Значит, он внизу, — произнес Ланс и склонил голову, скрывая усмешку. «Денно и нощно» его не впечатлило. Еще на воротах Золотого города Рэм заметил, что к местным стражникам жрец относится с терпеливым снисхождением.

— Теренс, — советник посмотрел на дворецкого, — отведи их к люку, в который прыгнул Жак-Жан. Ты знаешь, где он. Да. И выдай им магические светильники. А то помнишь, залезли туда искатели приключений с факелами, да наткнулись на облако горючего газа. Пришлось за их телами еще одну группу посылать. А за чей счет? За городской! А оно городу очень прям надо! — буркнул советник недовольно и строго посмотрел на Ланса. — Светильники после дела вернете. Понятно?

— Как скажете, — поклонился Ланс.

— Ну все. Идите, — советник потянулся к бумагам, лежащим на столе. — И без печати не возвращайтесь!

* * *

Они передохнули и вернулись к развилке. Мичи ворчала, что это выглядит глупо, но с планом Ланса в конце концов согласилась. Да и куда деваться? Других предложений-то и не было.

Они прошли по ответвлению совсем немного и наткнулись на разбросанную кучку тоненьких костей.

— Похоже, здесь кто-то пробегал, — заключил Лианг после непродолжительного осмотра. — Вот раздавленная кость. И вот. Кто-то очень торопливый.

Лианг хищно оскалился и посмотрел вперед.

— Думаешь, — недоверчиво спросила Мичилайн, — Жак-Жан?

— Не знаю, — в синем свете светильника недовольная гримаса выглядела жутко. — Надо сходить и проверить.

— А кости чьи? — рядом со следопытом присела Мэри Сью и принялась тыкать в кучку пальцем.

Лианг скосился на Рыжую и ехидно сообщил:

— Крысиные.

— Фу! — отшатнулась Мэри Сью.

— И знаете что? — с сомнением в голосе произнес следопыт, поворошив кости еще раз. — Странные они какие-то. Следов зубов нет, мяса на костях нет. Да, и хрупкие они чересчур.

Легким движением он растер кость в пыль.

— Странно все это.

Вскоре они нашли новую кучку костей. Размером побольше. Кто-то излишне торопливый разворошил и ее. Лианг осмотрел кости, глянул во тьму впереди, и хмуро сообщил:

— Снова крысиные.

Теперь над костями склонился и Ланс. Он долго смотрел то на них, то на тьму, слегка разгоняемую синими огоньками, и спросил:

— Йерк, как думаешь, могла какая-нибудь магия сотворить нечто подобное?

Волшебник отодвинул Лианга в сторону и, охнув, сел на корточки рядом с кучкой.

— Могла, — заключил толстяк, осмотрев кости. — Магии я в них не чувствую, но это не значит, что магического воздействия не было.

— Какая школа, как думаешь?

— Ну, какая, — пробормотал волшебник задумчиво. — Школа возрастающей энтропии — легко. Школа структурных проявлений — тоже. У школы круговорота жизни есть проклятие предсмертного дожития. В один миг приходит старость, а потом тело сгнивает и рассыпается. Вариантов много.

— Эй! — голос Мичи взволнованно дрогнул. — Вы думаете, что Жак-Жан владел какой-то магией?

— Не факт, — Ланс тронул еще одну кость, и та рассыпалась в прах. — Он мог стащить что-то эдакое из сейфа советника. Что-то запрещенное, например. Не зря же тот, минуя стражу, сразу обратился в Гильдию.

— Погоди, — в разговор вмешался Рэм, вспомнив разговор с нанимателем. — Советник говорил, что обратился в Гильдию после…

— Советник врал, — прервал Рэма Ланс. — Я поговорил со стражниками. Советник Жерард к ним не обращался. Он не хотел привлекать к этому делу внимание городской стражи. Уж не знаю почему. Возможно, известие о потере печати могло повлиять на его положение намного сильнее, чем он рассказывал нам, а, возможно, ему есть что скрывать.

Лицо Ланса посуровело.

— Так, ребята, не спим. Готовимся к бою. Идем аккуратно и смотрим по сторонам.

Очередные мостки, перекинутые через канал со зловонной жижей. Желтая, противная на вид слизь, покрывала перила ограждения. Перед мостками новая куча костей. Больше предыдущих. А впереди…

— Это человек! — Лианг быстро миновал кучу крысиных костей и присел рядом с человеческим скелетом. Неподалеку от остова лежала небольшая сумка. Следопыт потянулся за ней и…

Внезапно к нему подскочила Мичилайн. Ухватившись за деревянные перила, она с силой дернула Лианга за плечо, и парень кубарем покатился назад. Секция перил, хрустнув, развалилась, и Мичи унеслась вниз в вонючую жижу.

— Дура, ты что тво?!. — слова замерли у Лианга в груди: на то место, где он находился несколько мгновений назад, с потолка плюхнулся большой — размером с человека — ком желеобразной субстанции. Видом упавшее нечто походило на застывший кисель зеленого цвета.

Над головой твари Рэм обнаружил оранжевую табличку «Слизь, уровень 5» и заорал:

— Это враг! — взмах меча. Клинок легко прошел сквозь желеобразное тело, оставляя за собой длинный разрез. Ненадолго. Края разреза дрогнули и сошлись с тихим чавканьем, как будто Рэм и не наносил удара.

— Да вижу я, вижу, что враг, — Лианг подскочил поближе к твари и два раза ткнул ее кинжалом. Оба раза попал. Но места уколов сразу же бесследно затянулись.

Слизь отрастила два длинных отростка и выбросила их вперед. Следопыт от того отростка, что устремился к нему, увернулся, а вот Рэм промедлил и пропустил удар в грудь.

Потеряно 5 очков здоровья.

Удар сбил Рэма с ног, и он покатился по мосткам, размолотив по дороге крысиные кости. Ланс перескочил через поверженного воина и нанес несколько размашистых ударов посохом. Тело твари под ударами пружинило и больше ничего.

— Ребята! — обеспокоенно крикнул Йерк. — Моя магия на него не действует!

— Неудивительно, — прохрипел Лианг, с трудом уворачиваясь сразу от двух отростков. — Не думаю, что слизняки могут видеть иллюзии.

Три успешных тычка кинжалом; три затянувшиеся раны.

— Это не слизняк! — Рэм поднялся и, подскочив к твари, рубанул ее со всей силы. — Это слизь!

Меч снова рассек тело, с тем же результатом, что и раньше.

— Всё одно! — Лианг решил не колоть, и нанес два режущих удара. Ничего не изменилось. Раны исчезали на глазах. — Да что же это такое?

Отростки переключились на менее увертливую добычу: досталось и Лансу (вскользь), и Рэму (сильный удар швырнул его на перила).

Потеряно 7 очков здоровья.

— Вам помочь? — участливо поинтересовалась Рыжая.

— Надо уходить, — в голосе Йерка возникли панические нотки. — Мы не справимся с этим!..

Рэм мысленно согласился с волшебником. Всего два удара, а снялась треть очков здоровья, тогда как их атаки не причиняли твари никакого урона.

— Тихо! — голос Ланса звучал оглушающе. — Мы должны справиться! Мы должны выполнить задание!

— Рэм, — взгляд жреца остановился на Рэме, — доставай щит. Будешь принимать удары на него, а я буду подлечивать тебя.

— Он может сломаться в любой момент. Прочность единица.

— Ничего. Сломается — купим новый. Йерк! — жрец переключился на волшебника. — Раз твоя магия не действует, вперед не лезь. Будем сражаться без тебя. Если можешь покричи что-нибудь воодушевляющее, станцуй что-нибудь… боевое! Если нет — лучше просто молчи.

— Очень смешно, — пропищал толстяк. Однако окрик жреца сделал свое дело: пробуждающаяся паника исчезла.

— Вам помочь? — поинтересовалась Рыжая повторно.

Ланс смерил ее внимательным взглядом и сказал:

— Пока не надо. Вот вернемся в город, купим тебе оружие и тогда…

— У меня есть оружие! — Рыжая похлопала по скрученной веревке, висящей на поясе. — Это кнут!

— А, кнут… — слова Мэри Сью о наличии оружия смешали планы грядущего боя. Ланс несколько мгновений раздумывал о полезности кнута в этой схватке. — Хорошо-хорошо. Помогай. Только вперед не лезь.

— Отлично! — просияла Рыжая.

— Ребят… вы… там… побыстрей… не можете? — простонал Лианг. Пока в группе решались организационные вопросы, он уворачивался от ударов слизи, изредка переходя в контратаки. — Я ведь… не выдержу…

И впрямь — не выдержал. Очередная атака твари завершилась неудачно для следопыта. От первого отростка он сумел уклониться, а вот второй швырнул Лианга под ноги Лансу. — Больно-то как!..

Жрец склонился над следопытом и коснулся его рукой. И руку, и следопыта окутало зеленое сияние.

— В атаку! — Рэм поднял щит и, бросившись вперед, взмахнул мечом.

— Да-да-да! — щелчок кнута, и мимо Рэма пронеслась быстрая, едва заметная молния, рассыпающая во все стороны огненные искры. И если рана, нанесенная мечом, сразу же заросла, то ожог, оставленный кнутом, исчезать и не подумал.

— Магическое оружие! — выдохнул Йерк ошарашено. — Откуда?

— Да я слегка набедокурила в Варварском круге, — отозвалась Рыжая, нанося очередной удар. — И потому они очень хотели избавиться от меня. Причем любым способом. Вот и подарили эту игрушку.

На теле слизи появился новый незаживающий ожог.

— Отлично, — Ланс оторвался от следопыта. — План чуть-чуть меняется: Лианг и Рэм отвлекают тварь на себя, Мэри Сью атакует, я — лечу.

Сто восемнадцать ударов кнутом и один сломанный щит спустя:

— Отлично! Мы победили! — закричала Рыжая, как только исполосовано-прожаренная тварь потеряла структуру и растеклась склизкой противной лужицей. Лицо Мэри Сью раскраснелось. — Это так возбуждает! Надо будет повторить как-нибудь еще раз!

— Не-е-ет… — в один голос простонали Лианг с Рэмом. Как только бой закончился, они повалились на деревянный настил. Схватка со слизью выпила все их силы.

Ланс улыбнулся, но ничего говорить не стал. Он вытащил из рюкзака веревку и скинул ее вниз, чтобы вытащить Мичи. Мошенница весь бой провела среди мутной зловонной жижи. Сражаясь с собственным желудком и чувством обоняния, она ухватилась за опору мостков и тихо ожидала, чем окончится схватка.

Йерк сразу же отправился изучать содержимое валяющейся сумки. Он осторожно раскрыл ее и вытащил на свет красный бархатный мешочек и небольшую стопку писем, перевязанную розовой ленточкой.

— Слабо он как-то бьет, — взмахнула Мэри Сью кнутом, разбрасывая во все стороны пылающие искорки. — Хотелось бы посильнее. Небось, самое плохенькое мне отдали.

Рэм промолчал, наблюдая за тем, как в воздухе гаснут красные огоньки. Магическое оружие помогло им выиграть проигранное по сути сражение. Он догадывался, за что Мэри Сью получила этот кнут. Она рассказывала о том, что пробовала добиться взаимности от наставника. И пусть он ей и отказал — магическое оружие оказалось гораздо лучшим подарком, чем… что-то иное. Рэм представил, как затаскивает Старого Фарада в комнатку с определенными целями, дабы впоследствии получить магическое оружие, и ему как-то поплохело. Нет! На такое он пойти не готов! Если бы наставницей была красивая, фигуристая девушка, то… То она бы начала кричать, вырываться и звать стражу. Рэм вздохнул.

— Печать тут, — обрадованно сообщил Йерк. — А на письмах какая-то магия.

— Опасная? — Ланс затащил Мичи на мостки и передал ей флягу с водой. — Умойся.

— Спасибо, — едва слышно выдохнула Мичилайн.

— Да нет, — Йерк провел над письмами рукой. — Что-то из школы структурных проявлений. Скорее всего, их зачаровали на долгое хранение. Вода чтоб не портила и все такое.

— Дай-ка, — Ланс подошел к волшебнику, выхватил из стопки пару писем и прочитал первые строки вслух. — Милый друг, я каждый день хожу в храм Маруны и молю ее о скорой встрече с тобой.

Жрец хмыкнул и перешел к следующему письму.

— Мое тело горит, как только я думаю о тебе. Наша всепожирающая страсть благословлена самой… Мда… — Ланс развернул еще одно письмо. — Дни без тебя полны горя и отчаяния. Сердце готово выпрыгнуть из груди, когда ты касаешься меня. Приди же ко мне. Растопи своей страстью тот лед отчаяния, что…

— Понятно, — Ланс вздохнул. — Как понимаю, жена советника ничего не знает об этой «всепожирающей страсти». Потому-то советник Жерард и не хотел привлекать к делу власти: мало ли что.

— Но мы же узнали эту тайну? — пропищал Йерк.

— Откуда? — удивился Ланс. — Вы ничего не слышали, а я вообще читать не умею.

— Будешь врать… — покачал головой волшебник.

— Буду, — согласился жрец, улыбаясь. — Но моя покровительница снисходительно относится к малым нарушениям обетов. Тем более вынужденным.

— Какая гадость, — Рыжая, осторожно ступая по склизкой лужице, подобрала призрачный шарик, зависший над телом слизи.

Получено 12 очков опыта.

— Значит так, — Ланс посерьезнел. — Выбираемся отсюда и идем к дому советника. К нему пойду я один. Думаю, мне удастся убедить его в том, что письма остались непрочитанными. А вот на счет вас я не уверен, уж извините. Дальше пойдем в Гильдию. По слухам, гильдийцы не любят принимать выполненные задания по вечерам, но у нас скорее всего примут.

— Почему? — поинтересовался Рэм.

— Потому что, — Ланс лукаво улыбнулся, — я договорюсь.

* * *

— Вы вернулись, — из-под бирюзового капюшона на них равнодушно глянула извечная тьма.

— Вернулись, — подтвердил Ланс и протянул Бирюзовому письмо от советника Жерарда. — Задание мы выполнили.

— Вижу. Вижу, — Гильдиец неторопливо прочитал послание.

— Подпись. Печать. Да. Да. Все правильно. Хорошо, — тьма оторвалась от письма и устремила свой взор на Ланса. — Подождите немного. Я все оформлю и вернусь.

Бирюзовый развернулся и…

— Эй! Какое «подождите немного»? — возмутилась Мэри Сью. — Задание мы выполнили. Где наша награда? Где деньги? Где опыт? Что за дела, а?

Голова, скрытая капюшоном, повернулась, и гильдиец бросил через плечо:

— Все будет. Неужели ты думаешь, что я ношу деньги с собой?

— Нет, но…

— Никаких «нет», никаких «но», — в голосе Бирюзового равнодушие сменилось угрозой. — У нас все строго. Я подготовлю отчет о выполнении задания. Сроки. Надежность. Исполнительность. Подложу все имеющиеся документы. Подпишу расходный ордер. Отправлю дело в архив. И только после этого выдам вам награду. Понятно?

— Понятно, — кивнул Ланс, аккуратно придерживая Мэри Сью за плечо. Судя по всему, она собиралась наброситься на Бирюзового и сотворить что-нибудь эдакое.

— Ну ты и… — Рыжая раздосадовано глянула на Ланса, но развивать скандал не стала. — Хорошо. Хорошо. Мы подождем. Недолго!

Последнее слово она выкрикнула в спину уходящему гильдийцу. Кто-кто, а он не собирался ждать, чем завершатся их внутренние разборки.

— Подождем, — умиротворяюще произнес Рэм и обвел взглядом приемный зал Гильдии. — Теперь он не такой пустой.

— Ха! — взгляд Рыжей лучился недовольством, что не помешало ей посмотреть по сторонам. — Ничего интересного.

Может, по мнению Мэри Сью, ничего интересного и не было, но для себя Рэм кое-что приметил. Во-первых, гильдийцы. В этот раз за длинной конторкой помимо ушедшего Бирюзового расположилось пятеро служителей Гильдии. Первый носил черные одежды, второй — темно-синие, третий — серо-зеленые, четвертый, как и первый, скрывал лицо под черным капюшоном, а последний кутался в плащ, на котором черные полоски сменялись желтыми, а желтые — красными. Ни над одним из гильдийцев табличек с именами Рэм не увидел. Он еще мог предположить, как звали второго и третьего гильдийца. Однако, как обращаются к тем, кто носил черные плащи, Рэм решить не мог. Черный-Один и Черный-Два? Черный и Темно-темно-серый? Как-то иначе? А как обращаться к черно-желто-красному? Полосатый?

Четверо гильдийцев явно скучали. Они посматривали по сторонам, и мрак под капюшонами излучал уныние. А вот носитель темно-синего плаща общался с искателем приключений, за спиной которого висел огромный лук. Звали лучника Робином Гуд-Гудом. Разговор они вели очень тихо, и о чем идет речь, разобрать было невозможно.

Еще у конторки в ожидании застыли две группы искателей приключений. Выглядели они сильными и опытными. А их снаряжение выгодно отличалось от того, что имелось у «Неудачников». Чистое. Сверкающее. Благоухающее. То ли они сегодня не лазили в городскую канализацию, то ли перед посещением Гильдии специально переоделись в парадное. Знакомых в этих группах Рэм не обнаружил. В принципе, не удивительно. Вряд ли кто-нибудь из тех, с кем ему пришлось выбираться из леса, смог бы достичь таких высот. Прошло-то всего три дня, как обучение закончилось… Кстати!

— Почему — «Неудачники»? — произнес Рэм и вопросительно посмотрел на Ланса.

— Точно! — встрепенулась Рыжая. — Почему ты так назвал нашу группу?

Жрец грустно улыбнулся:

— Потому что это правда, — он помолчал немного и продолжил. — Видите ли, как минимум, четверо из нас не прошли финальное испытание. Я, например, не смог упокоить «спавшую» мумию. Разволновался, перепутал обряды, и вместо того чтобы уничтожить нежить, вылечил ее от чесотки. По крайней мере, попытался.

— Мумия моих попыток не оценила. Она «проснулась», догнала меня и… — жрец слегка вздрогнул. — Спасибо Гильдии и гильдийцам. Я жив и здоров.

— А мне в противники достался дерзкий мужик с луком, — на лице Лианга проявилась злобная гримаса. — И ладно лук! Я ему тетиву резанул и сухожилие на ноге: не побегаешь, не постреляешь. Так у него в питомцах волк был! Если б знал, что у него эта тварь есть, я б сперва ему горло перерезал.

Следопыт выхватил кинжал из ножен и крутанул в руке.

— Так-то я с ушей начал. Зря, наверное.

— А мне поручили разрушить статую, — пискнул Йерк. — Мне! Разрушить!

Волшебник откашлялся и нормальным голосом продолжил возмущаться:

— Я — иллюзионист! Мое дело обманывать! Я должен создавать иллюзии! Я не какой-то там Дархат Баба-Дум! У меня есть голова на плечах, а не одни амбиции с огромным самомнением!

— Мичи не смогла пройти учебное подземелье, — Ланс осторожно похлопал мошенницу по плечу.

— Я не смогла… — Мичилайн покраснела и в смущении принялась рассматривать ворс ковра.

— Чем все закончилось, она расскажет как-нибудь потом, — мягко произнес Жрец и посмотрел на согруппников. — Если захочет. Хорошо?

— Я тоже не прошел финальное испытание, — Рэм неожиданно для себя продолжил вечер откровений. — В спарринге я столкнулся с тем, с кем никогда не сталкивался, и проиграл ему.

— Неудачник, — фыркнула Рыжая. — Хотя на твой счет я даже не сомневалась. Ты всегда притягиваешь к себе неприятности.

— А ты победила в последнем испытании? — произнес Рэм, проигнорировав тезис о том, что это он притягивает к себе неприятности. Заинтересованные взгляды остальных участников группы сошлись на варварше.

— Конечно, — уверенно отозвалась Рыжая, посмотрев на Рэма, как на идиота.

— Тогда почему, — некая несуразность в действиях Мэри Сью, не дававшая покоя Рэму, наконец, обрела смысл, — ты отправилась на поиски Гильдии в тот же день, что и я? Все победители ушли на день раньше.

Рэм позволил себе слегка усмехнуться: несмотря на громкие слова, Мэри Сью финальное испытание провалила, а сейчас делала хорошую мину при плохой игре.

— Потому что, — вздохнула Рыжая, — в финале против меня выставили красивого, мускулистого парня. Тупенького правда. Нет, чтобы сразу отдаться! Он гонялся за мной по площадке со своей железякой. Я его уронила на песок, связала кнутом и подумала, что не стоит моменту зазря попадать. В общем, решила я его снасильничать. Сегодня я его, а завтра, глядишь, у нас все по любви будет. Эх!

— А что было дальше? — завороженно спросила Мичи. Она во все глаза смотрела на рыжеволосую.

— Что-что… — Мэри Сью поморщилась. — Начала я с него одежду сдирать, да вот беда: учителя-наставники на арену высыпали и давай меня от парня оттаскивать. А я сопротивляться начала. Этому в нос, этому в глаз, этому промеж ног. А что дальше было, не помню: в ярость варварскую впала. Рассказывали, что остановить меня долго не могли. Пока за оружие не взялись, ничего не помогало.

— В итоге, — Рыжая хихикнула, — Варварскому кругу пришлось хорошенько раскошелиться на услуги жрецов-целителей. Кучу времени потеряла: полтора дня в палатке исцеления провалялась…

— Мда, — тщательно скрывая улыбку, произнес Ланс, — не повезло тебе.

— Не повезло, — вздохнула Мэри Сью, — а ведь могло все по-другому выйти!

— Я вернулся, — о конторку стукнулся небольшой кошель. Тьма из-под бирюзового капюшона «уставилась» на Рыжую. — Думаю, название «Неудачники» вам удачно подходит.

В голосе Бирюзового звучало абсолютное равнодушие, но Рэм почему-то подумал, что гильдиец посмеивается над ними. И в большей степени над Мэри Сью.

Получено 11 очков опыта.

— О! Опыт! — воскликнула Рыжая и тут же подозрительно глянула на Бирюзового. — Что-то мало. Мы носились по канализации, убивали крыс, боролись со слизью и нам дали всего одиннадцать очков опыта?

— Больше не положено, — пожал плечами гильдиец.

Мэри Сью нахмурилась, но вступать в спор не стала. Ее больше заинтересовал Ланс, успевший сунуть нос в кошель с наградой.

— Сколько нам досталось, а? А?

— Четыре рубленки и восемь гросов.

— Мало! — возмутилась Рыжая. — Мы так будем долг несколько лет отдавать!

— Не забывай, — улыбнулся Ланс, — надо еще щит твоему другу купить. Взамен поломанного.

— Что? Этому увальню? Этому безрукому ротозею? Да ни за что! Не надо ему щита! Пусть голыми руками дерется! И не друг он мне теперь! Слышите? Не друг! — Рыжая сложила руки на груди и недовольно переводила взгляд с одного на другого.

Возмущение Мэри Сью выглядело настолько комично, что первой прыснула Мичи, а за ней засмеялись все остальные. Они смеялись. Бирюзовый хмыкнул что-то невнятное и ушел. Ушли и другие искатели приключений. В зале почти никого не осталось, а Неудачники стояли и смеялись. Смеялись до слез. Смеялись до колик в животе. Смеялись не над Рыжей, не над Рэмом. Скорее смеялись от того, что одиночество уходит, что они стали группой, что теперь есть на кого положиться. Они смеялись, избавляясь от накопившегося напряжения, оставляя позади тягостное прошлое. Они смеялись в надежде, что в будущем у них все будет хорошо.

— Пошли, — Ланс встряхнул полученный кошель, — отметим наш первый успех!

Глава 5. Самый обычный день

Рэм проснулся. В щель между неплотно прикрытыми ставнями било утреннее солнце. Йерк — сосед по комнате — еще спал. Прошла всего неделя, как Рэм стал частью Неудачников, но некоторые особенности поведения товарищей по оружию стали гораздо понятнее. Йерк, например, предпочитал подольше поспать, зато вечера он частенько проводил, изучая книги, взятые из библиотеки. Рэм пару раз заглянул в них и понял, что такие сухие и скучные тексты о магии, сопровождающиеся нечитаемыми схемами, не для него. Воина больше привлекали истории о новых землях да героических свершениях!

Рэм соскочил с кровати и потянулся. Пара приседаний, пара наклонов, пара бесшумных прыжков — и спящие мышцы стали пробуждаться. Рэм оделся и, тихонько прикрыв за собой дверь, выскользнул в коридор. Под ногой противно скрипнула половая доска. Ланс нашел отличное место для проживания: относительно дешевое — всего полтора талера в месяц; вместительное — четыре жилых комнаты (одну из которых рачительный Ланс отвел под кабинет), чулан-кладовая, кухня, чердак и подвальчик; в хорошем районе — дом находился на окраине Торгового района; с водой — в небольшом дворе нашлось место колодцу; с некоторыми удобствами — в углу, между оградой и стеной дома хозяин возвел небольшую деревянную будку с вырезанным на двери сердечком.

Единственной проблемой оказалась обветшалость дома: скрипящие половицы и двери, обшарпанные стены и протекающая крыша. С последней Рэм и познакомился поближе два дня назад во время сильного дождя. Сперва вода проникла сквозь кровлю, затем по стропильной балке стекла на пол чердака, а после — оказалась в кровати Рема, намочив одеяло и тюфяк. О сне пришлось позабыть. А весь следующий день Рэм занимался ремонтом кровли. Кстати! Надо бы лестницу соседям вернуть!

В кухне никого. Через распахнутые ставни в дом проникали звуки пробуждающегося города и теплые лучи летнего солнца. В очаге тлели головешки. В котелке на столе остывала каша. Да, Ланс уже встал. Распорядок дня лидера группы Рэм выучил наизусть. Сложно его не выучить, если Ланс изо дня в день действовал одинаково: подъем на рассвете, приготовление завтрака, утренний выход в город с обязательным посещением рынка и Гильдии, возвращение домой и завтрак со всеми, тренировка во дворе, дневной выход в город с непременным посещением Гильдии, ужин, подбивка баланса за день в кабинете, сон. За неделю лидер ни разу не отступил от разработанного плана. Казалось, что внутри улыбчивого и доброжелательного жреца не плоть и кровь, а шестерни и зубчатые колесики.

В животе забурчало. Рэм оторвался от разглядывания котелка с кашей и вернулся в коридор. Прислушался. Тишина. Дом спал. Рэм вздохнул: хотелось есть, но устраивать утреннюю трапезу в одиночестве желания не было. Осторожными шагами, стремясь избегать скрипящих половиц, Рэм прошелся по коридору и оказался во дворе.

Яркое солнце. Помятая травка. Низенькая покосившаяся оградка, упасть которой не давали массивные столбы, хорошенько вбитые в землю. Небольшая грядка у ограды, на которой Йерк высадил какие-то редкие семена. Заросшая дорожка к воротам. Колодец, на вороте которого весело щебетала пара птиц. При появлении Рэма птицы вспорхнули и полетели искать более спокойное место. Рэм вдохнул утренний воздух, наполненный запахом свежего хлеба и вонью жженого угля. Кирпичники в соседнем квартале заканчивали обжиг.

Над головой простиралось голубое безоблачное небо. Где-то высоко-высоко кружили птицы. И даже крики соседей не могли изгнать из Рэма чувство какой-то безмятежности.

Мимо ворот прокатилась груженая телега. В этой части города телеги ездили не часто. Рэм несколько мгновений смотрел перед собой, пытаясь понять, что именно ему показалось странным, а потом выскочил на улицу и посмотрел вслед мчащейся телеге. И впрямь… Не показалось. Лошадь, телега да и груз на ней выглядели достаточно безобидно. Мужичок, управляющий телегой и носящий гордое имя «Погонщик Том», тоже не казался опасным. По крайней мере, на первый взгляд. Если бы не черная табличка с красными полосками, то Рэм бы и не подумал, что этот тощий мужичонка может представлять угрозу.

Безмятежность ушла, как будто ее и не было. Рэм проводил телегу взглядом, дождался пока она скроется за поворотом и лишь тогда облегченно вздохнул. Удивительно, сколько он ни ходил по городу, а таблички с именами жителей выглядели примерно одинаково: серого цвета, темная окантовка, в центре написано имя, никакой опасности. А тут…

От мыслей Рэма оторвал тычок в спину и веселый окрик:

— Чего стоишь? Охраняешь?

Рэм с трудом устоял на ногах и обернулся. Как и ожидалось, за спиной оказалась Рыжая. Раскрасневшаяся, улыбающаяся, довольная жизнью и пробежкой. Еще одна ранняя пташка. Вставала она примерно в то же время, что и Ланс, но если лидер занимался хозяйством, то Мэри Сью устраивала пробежки по городу, не забывая влипать во всяческие истории. К примеру, три дня назад она полезла разнимать дерущихся мужчину и женщину. Ну как дерущихся. Мужчина отвесил женщине две сильные затрещины, и та, упав в пыль, горько завыла. Сердце рыжеволосой не выдержало эдакой несправедливости, и она, несколько раз хорошенько стукнув мужчину, уронила на землю уже его. Так на Рыжую накинулись и избитая женщина, и прибежавшая на ее зов стража. Пришлось Мэри Сью хорошенько побегать по городу, а потом до вечера прятаться в грязных и вонючих переулках. И как она на крысу там не наткнулась-то?

— Давно я в салочки не играла! — заявила она тогда, явившись домой прямиком к ужину. Бесшабашность и какая-то детская наивность. Ее совершенно не смущали ни кровоточащие ссадины, ни разодранные вещи, ни грязь, ни вонь. Мэри Сью просто радовало то, что она совершила правильное дело. А то, что оно осталось никем не оцененным… Что ж… Тем хуже для ценителей!

— Да так… — неопределенно отозвался Рэм, решив не рассказывать о странном погонщике. — Прогуляться вышел.

Он оценивающе посмотрел на рыжеволосую и заключил:

— Сегодня без происшествий.

— Да, — фыркнула она и недовольно помахала рукой. — Ничего интересного.

— Зато, — той же рукой она обхватила шею Рэма и, приподнявшись на носочки, заговорщицки прошептала прямо в ухо, — я сегодня нашла отличное место! Куча мускулистых парней!..

— Ох, — вздохнул Рэм и, освободившись, отправился во двор. А Мэри Сью пошла за ним следом и продолжила рассказывать. Уже не таясь. Рэм не слушал трескотню Рыжей. Воин подошел к колодцу, сбросил вниз ведро и, наполнив его, вытянул обратно. Вода пахла свежестью. Рэм зачерпнул ее горстью и с жадностью отпил. Зубы заломило от холода. Рыжая, закончив рассказывать историю, помахала рукой и скрылась в доме. Полностью отгородиться от ее восторженного рассказа Рэм не сумел и теперь знал, что по утрам на центральной Торговой площади собираются грузчики, среди которых немало красивых и крепких молодых парней. «Ценные» сведения, ничего не скажешь.

Рэм перелил воду в бадейку, снова наполнил ведро, скинул рубашку и, склонившись над бадейкой, начал умываться. Вода бодрила, избавляя как от остатков сна, так и от неприятного ощущения, оставшегося после встречи с Погонщиком Томом. Да кто же он такой?

— Тебе помочь? — рядом оказалась Мэри Сью, притащившая из дома два полотенца.

— Ну давай, — кивнул Рэм, наклонился и с трудом удержал крик. Рыжая окатила его из ведра. Что там он говорил про сон и неприятные ощущения раньше? Колодезная вода стерла все мысли до единой. Мэри Сью передала полотенце.

— Спасибо! — Рэм вытерся и обнаружил, что Рыжая внимательно рассматривает его. — Что-то случилось?

— Знаешь, — задумчиво произнесла Мэри Сью, — будь ты чутка помускулистей, я бы в тебя влюбилась!

— Ну… — Рэм смутился.

— И покрасивей, — мечтательно продолжила Рыжая, но на этом не успокоилась и с придыханием добавила:

— И побогаче!

— Тогда бы с нами не было Рэма, которого мы так любим, — от ворот до них донесся голос Ланса. Лукавая улыбка на лице жреца говорила о том, что он видел достаточно, а о том, чего не видел, сделал какие-то определенные, понятные только ему выводы.

— Я была бы не против! — с жаром сказала Мэри Сью, устремив взгляд ввысь. — Но боги почему-то не хотят отвечать на мои молитвы!

— Странно, — усмехнулся Ланс. Улыбка на его открытом лице продержалась недолго. Почти сразу он серьезным тоном произнес:

— Поднимайте всех. После завтрака у нас будет важный разговор.

* * *

Завтрак прошел в молчании.

Лианг неприязненно поглядывал на Рыжую. Она попыталась разбудить его ударом кнута. Он не спал и увернулся, но на тюфяке следопыта осталась подпаленная полоса.

Рыжая неприязненно поглядывала на Лианга: тот, увернувшись от кнута, метнул в нее кинжал. И ведь почти попал! В доме оказалось слишком мало места для пируэтов и кульбитов, так любимых варваршей. Пусть встреча с кинжалом у Мэри Сью не состоялась, зато у нее болел бок, которым она шандарахнулась об угол.

Йерк, судя по всему, так и не проснулся. Его глаза то и дело закрывались, а каша то попадала в рот (редко), то оказывалась на столе (часто), то размазывалась по мантии (чаще всего).

Мичи вела себя как обычно. Она молча ела, поглядывая по сторонам. Настороженный взгляд Мичилайн перескакивал с одного члена группы на другого. Ей не нравилась напряженная атмосфера, окутавшая кухню, но предпринимать что-то, что могло бы изменить ситуацию, она не спешила.

Рэм тоже молчал и тоже посматривал на согруппников. Он терпеливо ждал, что же такого важного скажет Ланс. Неужели им предстояло какое-то опасное задание? Неужели Гильдия нашла деяние, которое они могли выполнить?

Молчал и Ланс. А вот его молчание казалось странным и необычным. Обычно лидер за завтраком поддерживал беседу, старался сглаживать острые углы и не допускать конфликтов. Но сегодня он выглядел хмуро и озабочено, словно что-то тяготило его. Неужто предстоящее задание настолько сложно?

Завтрак закончился в молчании. Грязные тарелки образовали небольшую башню. Мичи вскочила на ноги:

— Я приберусь.

— Нет, — глухо произнес Ланс и поднялся. — Сядь. Нам надо поговорить. Всем.

Под его необычно суровым взглядом все подобрались. Мичи несколько мгновений потратила на изучение лидера и уселась на место, не проронив ни звука. На лице мошенницы промелькнула тень беспокойства.

— У нас осталось мало денег, — Ланс облокотился руками на стол и опустил голову, словно сказанное давило на него. — Два талера, десять рубленок и три гроса.

— Вроде не так мало, — подал голос Рэм. — Два талера — это двадцать две или двадцать четыре рубленки. В зависимости от жадности менялы. В день у нас уходит пол рубленки. Не больше.

— Десять-одиннадцать гросов, — поправил Ланс. Во взгляде лидера возникло удивление, словно он не ожидал встретить среди членов группы человека, умеющего считать.

— Тем лучше! Возьмем половину для простоты расчетов. Нам этого хватит дней на сорок пять. Разве мало?

— Не хватит, — вздохнул Ланс. — Через три недели нам платить за аренду дома. Полтора талера. А если у нас не будет нужной суммы…

— А задания Гильдии? — перебил Ланса Рэм: он прекрасно понимал, что их вышвырнут из дома, если платы не будет. — Разве нам не положены награды за совершения деяний?

— Об этом-то я и хотел поговорить с вами, — вздохнул Ланс повторно. — От Гильдии заданий для групп нашего уровня не будет. Предположительно три-четыре недели.

— Почему? — вопрос прозвучал со всех сторон стола. Безмолвной осталась одна Мичи. Она рассматривала Рэма, и в ее бездонных синих глазах таилось что-то странное. Злоба? Удивление? Страх? Что-то другое? Или все это вперемешку?

— Я думал, что нам дадут задания на востоке, но на восточных границах княжества замечены патрули псоглавцев. Есть подозрения, что они снова собираются устроить рейд на княжеские земли. Князь отправил туда дружину и три дюжины искателей приключений. Десятого уровня минимум. Нам там делать нечего, — Ланс помолчал немного и продолжил. — На южных границах все чисто. За порядком следит Зимовия, да и наши не отстают. Деяний на юге немного, да и новые появляются очень редко. На севере все наоборот. Семиград, Башня и Баронства занимаются своими личными делами. Заданий до… очень много, но нам там ничего не светит. Искатели приключений двадцатого уровня на севере мрут как мухи. Про нас нечего говорить. Остается запад, но на западе пробудился каменный тролль сотого уровня. Он хаотично перемещается по округе, частенько захаживая в деревни. Жертв, на удивление, нет, но разрушений этот монстр нанес предостаточно. Туда отправился капитан Зиверс с десятком проверенных людей и звезда Алексины Прекрасной. Пока они не разберутся с троллем, нам на запад хода нет.

— А они разберутся? — протянул Лианг мрачно. — Сотый уровень все-таки.

— Главное, найти тролля, а справиться — справятся, — уверенно сказал Ланс. — Алексина сто пятый уровень недавно разменяла. Да и ребята в ее звезде хороши. Еще и капитан Зиверс с ними.

— А у него какой уровень? — прищурился Рэм.

— А никто не знает, — развел руками Ланс. — У обычных людей уровня как бы и нет, но поговаривают, что он воина сто пятидесятого уровня разделал без особого напряга. Проверить, правда это или нет сейчас, ясное дело, невозможно. Максимальный уровень у местных искателей приключений сто двадцать второй. Выше пока никто не прыгнул. Но мы вроде отвлеклись!..

— Постойте! — поднялась Рыжая. — Выходит, у нас нет денег?

— Они есть, — мягко ответил Ланс, — но их мало.

— А куда они делись? Мы ж ничего такого не покупали! Последняя… — Мэри Сью задумалась. — Какая крупная трата у нас была последней?

— Мы купили щит Рэму.

— Точно! Щит! — воскликнула Рыжая и недовольным тоном тихонько пробурчала. — Говорила же, что этому бездельнику и без щита обойтись можно.

— А сколько, — в голосе Мэри Сью появилась вкрадчивость, — он стоил?

— Одиннадцать рубленок.

— Одиннадцать! Целых одиннадцать рубленок! На этого!.. — Мэри Сью возмущенно глянула на Рэма и продолжать не стала. Вместо этого она ненадолго задержала дыхание и, слегка успокоившись, произнесла. — Хорошо. Хорошо. Мы же получили что-то за выполнение задания?

— Получили, — горько вздохнул Ланс. —Четыре рубленки и восемь гросов.

— Уже что-то! — обрадовалась Рыжая. — И куда они делись?

— Если помнишь, — лидер с легкой укоризной посмотрел на рыжеволосую, — после выполнения задания мы пошли праздновать.

— И что? — насупилась Мэри Сью. — Насколько помню, мы ничего и не ели толком.

— Это так, — подтвердил ее слова Ланс.

— Зато пили! — мерзко ухмыльнулся Лианг.

Рыжая смерила следопыта недовольным взглядом, помолчала и смущенно произнесла:

— Пили. Да. Но, — смущение из ее голоса исчезло, и она с жаром продолжила, — это разве выпивка? Какая-то шипучая кислятина! Даже расслабиться не получилось!

— Тем не менее… — Ланс замялся, подыскивая слова.

— Кто-то выпил пять бутылок этой кислятины! — а вот Лианг дипломатичностью не страдал. Его насмешливый взгляд ясно указывал на виновницу.

По крайней мере, он не стал напоминать, чем закончился вечер. После пятой бутылки Мэри Сью поднялась и, пьяно покачиваясь, направилась к соседнему столику, на весь зал заявив, что собирается поиграть в кошки-мышки с вон тем большим мальчиком. В самый последний момент Рыжую удалось удержать.

— И что? — варварша уверенно встретила взгляд следопыта.

— А то, что каждая такая бутылка обошлась нам в рубленку! — выпалил Лианг.

— За эту кислую шипучку? — удивилась Мэри Сью. Она несколько мгновений рассматривала следопыта, пытаясь решить обманывает ли он или говорит правду. Перевела взгляд на Ланса и, убедившись, что Лианг не лжет, помрачнела.

— Вы бы предупредили, — недовольно буркнула она сквозь зубы и, обиженно надувшись, плюхнулась на лавку.

— Послушайте, — снова начал Ланс, убедившись, что все затихли, — у нас проблемы. И лишь вместе мы сможем их решить.

Он обвел согруппников серьезным внимательным взглядом.

— Во-первых, нам надо уменьшить расходы. Никаких крупных покупок. Никаких мелких покупок. Никакого оружия. Никаких книг. Никаких штрафов. Ничего. Во-вторых, еда. Я уменьшу рационы. Я уже поговорил с торговцами: продукты без наличных денег в надежде на новые заработки нам отпускать не будут. Так что… придется экономить. И, самое важное! Раз Гильдия не дает нам заданий, значит нужно обойти места, где мы частенько появлялись и поспрашивать знакомых: вдруг у кого есть какое-нибудь задание для искателей приключений. Подвал там от крыс каких очистить…

— Только не подвал! — выпалил Рэм.

— Только не от крыс! — Мэри Сью от него не отставала. — Я их боюсь!

— Просто поспрашивайте, — мягко произнес Ланс, покосившись на них.

— Я схожу в библиотеку, — предложил Йерк. — С библиотекарем Ардосом у нас приятельские отношения. Может чего и подскажет.

— Хорошо, — кивнул Ланс и посмотрел на следопыта. — Лианг, с тебя охотничий базар. Может, кто из охотников видел какое-нибудь редкое животное или чудовище. Если оно будет нам по силам, мы возьмемся.

— Мичи, — Ланс перевел взгляд на мошенницу, — поговори с людьми из Общества. Воры и мошенники многое знают. Но учти: ничего противозаконного.

Жрец пожевал губу и неуверенно прибавил:

— Наверное…

— А я пойду на Торговую площадь. Поищу задания там, — твердо заявила Мэри Сью и тут же мечтательно улыбнулась. — Вдруг найду…

— Хорошо, — кивнул Ланс. — Рэм, на тебе наши соседи. Вернешь лестницу, поспрашиваешь о том о сём. Может, подскажут тебе что. Сам разберешься, чай не маленький.

— А ты… — произнесла Мичи, покраснев. — Ты сам куда пойдешь?

— В Квартал Святого Огня, — в голосе Ланса прозвучала странная нотка, словно он не хотел идти в храмовый квартал. — Поспрашиваю жрецов и послушников. В храмы стекаются все окрестные новости.

Жрец сделал паузу, оглядывая товарищей.

— Ну что? Все всё поняли? Тогда за дело!

* * *

— Сосед! Эй, сосед! — Рэм заколотил в запертые ворота соседнего дома. — Я лестницу принес!

Ответа не было.

И закрытые деревянные ворота, и забор, огораживающий небольшой дворик, выглядели крепко, надежно. Хозяин дома — Грос Шибко — таким и выглядел. Крепким. Надежным. Серьезным. Готовым за лишний грос удавиться. Не зря видать, родители назвали его в честь мелкой разменной монетки.

Рэм потоптался немного и застучал повторно. И снова стук остался без ответа.

И ведь не проверишь, есть хозяева дома или нет. Во двор не заглянешь: высотой забор превосходил рост Рэма на две головы, а то и на три. Можно, конечно, приставить лестницу к забору и перелезть… Рэм глянул по сторонам и решил оставить этот вариант на самый крайний случай: не факт, что проходящие мимо люди оценили б подобное действие правильно.

— Эй! Есть кто? — завопил Рэм и в очередной раз замахал кулаком.

— Есть, — за спиной раздался мрачный голос. — Чего шумишь? Кто таков будешь? Алхимик что ль?

— Алхимик? — Рэм живо развернулся и, обнаружив позади себя крепкого бородатого детину, чем-то похожего на хозяина дома, осторожно поинтересовался. — А Вы кто?

— Племяш я. Гросовский, — под насупленными кустистыми бровями зло сверкнули темные глаза. — Ты алхимик? Да или нет?

— Нет, я не алхимик, — Рэм смерил детину изучающим взглядом. Племяш? Вполне может быть. Общее сходство с Гросом имелось, да и табличка над головой подтверждала, что детина относился к семейству Шибко. — Я сосед. Меня Рэмом зовут. А ты?..

— Гросов племяш я, — повторил детина и хмуро добавил, — Лукашом кличут.

Озвученное имя совпало с тем, что Рэм видел над головой детины.

— Да где ж этот алхимик-то? — кулак новоявленного племянника с силой стукнул по забору.

— Что-то случилось? — осторожно спросил Рэм. В глубине души жила надежда, что с эдакого пустяка может начаться новое задание, сулящее деньги и опыт.

— Случилось, — мрачно произнес Лукаш, посматривая по сторонам. Разговор продолжать он не желал.

— Может, — Рэм решил бороться до конца, — я смогу чем-нибудь помочь?

— Помочь? — мрачный взгляд изучил начинающего воина.

— Чем ты можешь помочь? — не давая Рэму рта раскрыть, Лукаш задал новый вопрос. — У тебя есть корень кровохлебки чешуйчатой?

— Нет.

— Может, у тебя есть эликсир из этого корня?

— Нет, — второе «нет» Рэма прозвучало почти беззвучно. Он-то рассчитывал, что сможет помочь. Дитя Небес все-таки. Задание. Деньги. Опыт. А вместо этого…

— Может, ты алхимик и можешь сделать этот эликсир? — продолжал разоряться Лукаш Шибко грозно. — Что? Нет? Так чем ты можешь мне помочь? Ничем! У тебя же ничего нет!

— У меня… — внутри Рэма разгоралась обида. Хотелось сделать что-нибудь неправильное: например, проткнуть мечом вопящего детину. Меч, правда, остался дома, и, чтобы совершить задуманное, пришлось бы топать за ним. Криво улыбнувшись, Рэм произнес. — У меня лестница есть!

— Лестница?.. — Лукаш задумчиво посмотрел на лежащую лестницу и заключил довольно: — Лестница это хорошо. Лестница-то может нам помочь.

— Серьезно? — Рэм не поверил своим ушам. Мысль о получении задания снова захватила его.

— Ну да, — кивнул племянник Гроса. — Когда алхимик придет, мы лестницу к забору поставим и перелезем. Ворота ломать не придется.

— Постой, — Рэм нахмурился. А племянник ли Гроса перед ним? Зачем ему потребовалось ворота ломать, да во двор лезть? — Что случилось-то? Можешь ты мне объяснить или нет?

— Могу, — вздохнул Лукаш. — У Гроса кровавое безумие. Он недавно руку-то оцарапал в… неважно где. Только сегодня понял, чем заразился. Так он — дурень — жену из дома выгнал, чтобы с ней ничего не случилось, а сам ворота заколотил, да в доме заперся. Собрался, мол, сдохнуть в тишине и покое.

— А кровавое безумие — опасно? — Рэм про такую болезнь и не слышал даже.

— Как сказать. Раньше эту хворь из заброшенных могильников часто выносили: целые деревни вымирали. Как лекарство придумали, попроще стало. Тут ведь в чем дело. Тот, кто заразу приносит, долго болеет: дня два-три. Сперва зараженный краснеет да жилы у него опухают. Потом пот кровавый начинает идти. Ну а в самом конце начинает зараженный на всех бросаться да кусать. В них ведь сила огромная просыпается, мало кто невредимым уйти может. Так всякий новый укушенный до безумия не за три дня проходит, а за пару часов. А если и он кого покусает, так те сразу на других кидаться начинают. Такие дела, — покачал головой Лукаш и сурово добавил. — Алхимик нам нужен!

— Алхимик здесь, — раздавшийся рядом голос звучал не очень приятно. К тому же чувствовалась в нем нотка эдакого превосходства.

Рэм глянул на владельца неприятного голоса и ошарашено выпалил:

— Кевин? — имя над головой подошедшего утверждало тоже самое.

— Вы знакомы? — нахмурился Лукаш и очень подозрительно посмотрел на Рэма.

— Мы знакомы? — Кевин поднял бровь.

— Конечно, знакомы! — бодро заявил Рэм. — Лес! Старушка! Капитан Зиверс! Помнишь? Нас в одном фургоне везли! Тебя, меня и… не помню, как их звали!..

При упоминании капитана Зиверса лицо Кевина помрачнело, а в голубых глазах промелькнула тень. Алхимик покачал головой и неуверенно сказал:

— Не помню, — он замолк ненадолго и, собравшись с мыслями, твердо произнес. — Потом поговорим. Сейчас есть дела поважнее.

* * *

Они перелезли через забор. Лукаш нашел отличное место для установки лестницы: во дворе под забором оказалась сложенная поленница. Тот же Кевин, спрыгни он с забора, наверняка б расшибся. Худющий, нескладный алхимик и двигался-то с трудом. Казалось, что он и по лестнице подняться не сможет: лицо позеленело, сжатые губы превратились в бескровные нити, в глазах плескался ужас, тоненькие ручки вцепились в ступеньки, движения выходили рваными. Но он справился. В этом слабом человеке таилась железная, несгибаемая воля.

— Погодите, — прохрипел Кевин, оказавшись на земле, — дайте… перевести… дух.

Он согнулся, упершись руками в колени, и тяжело задышал. Тело тряслось. На лице выступил пот. Кевин походил на человека, едва разминувшегося со смертью.

Пока алхимик приходил в себя, Лукаш осторожно обошел двор, высматривая что-то несомненно очень важное для себя. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, племянник Гроса двигался очень аккуратно. В каждом его движении чувствовалась взвешенность. Отсутствием лишних движений и неторопливой деловитостью он напомнил Рэму наставников из Воинского зала.

Лукаш заглянул в сарай, недовольно буркнул что-то невнятное и вернулся обратно.

— Ну что? — мрачно произнес он. — Готовы?

— Да! — незамедлительно ответил Рэм.

— О, Великая Секунда! — Кевин с трудом выпрямился. — Ну и приключение.

— Приключение? — не понял Лукаш.

— Ну, вот это все… — алхимик небрежно махнул в сторону забора и поленницы.

— Вроде ничего сложного, — удивился Рэм.

— Для вас, — улыбка у Кевина вышла злой и очень неприятной. — А у меня в выносливости двойка.

— О!.. — протянул Рэм. Это многое объясняло. По словам наставников, нормальным значением для характеристик являлась пятерка, описывающая обычные возможности самого обычного (что бы это ни значило) человека. Тот же Убиваец с десятками в силе и выносливости мог орудовать мечом часами и даже не запыхаться. Про сокрушающую силу его ударов и говорить не хотелось. Рэм не всегда замечал атаки Зарина, обладающего десяткой в проворстве и девяткой в скорости. Иногда вертлявый мечник превращался в размазанное пятно в воздухе, из которого один за другим сыпались удары. А если взять четверку Рэма в проворстве! Небольшое отклонение от нормы, но вкупе со скоростью, равной средней пятерке, четверка превращала Рэма в самого медленного воина из их выпуска.

Чем же становился человек, если одна из его характеристик равнялась двум? Рэм вспомнил слова капитана Зиверса, обращенные к Кевину: «Жалкое, ничтожное тело. Пойди в лес и сдохни. Тебе же лучше будет».

Кевин сдохнуть не пожелал. И это заслуживало уважения! Как минимум.

— Мы идем или нет? — подал голос Лукаш.

— Идем, — Кевин посмотрел в сторону дома. — Он там?

— Наверняка. Я к дому не подходил. Укушенные не укушенных издалека чуют. Не стоит его раньше времени провоцировать.

— Согласен, — кивнул Кевин. — Значит так. Выманиваем его из дома. Вы его фиксируете, я вливаю в него зелье, а потом ждем, пока оно сработает.

— А оно сработает? — уточнил Рэм.

— Сработает, — в голосе алхимика не было ни капли сомнения.

— Не получится, — мрачно произнес Лукаш. — Грос и так сильней меня, а под действием кровавого безумия будет в два раза сильнее. Он раскидает нас как котят. Надо звать ребят с выработок. Без Молотилы и Рвача нам не выдюжить.

— Времени нет, — возразил Кевин. — Изменения станут необратимыми и зелье на него уже не подействует.

— Предлагаешь так идти? Знаешь, чем это закончится? Вместо одного безумного станет четыре. Думаю, после мы вырвемся за ворота, а потом!..

— Хорошо-хорошо, — Кевин поморщился. — Действовать будем немного иначе.

Он покопался в поясной сумке и вытащил на свет два небольших холщовых мешочка, перевязанных красной ленточкой.

— Думаю, подойдет, — в голосе алхимика появилось сомнение. — Как он выйдет из дома, сыпаните ему этой штукой в лицо, только сами не надышитесь.

Мешочки перекочевали в руки «загонщиков».

— Основная проблема: смесь на него не сразу подействует. Придется немного… побегать.

— Побегаешь тут, — буркнул Лукаш, брезгливо рассматривая мешочек. Ничего больше не говоря, он скрылся в сарае и вернулся оттуда, держа в руке цеп.

— Действуем проще, — Лукаш искоса глянул на Рэма. — Я встану чуть сбоку, а ты откроешь дверь и выманишь его. Он выбежит, и я ему по ногам. Хорошенько. Чтобы не встал уже. А потом…

— Он же твой дядя! — возмущенно воскликнул Рэм. — Цеп ему ноги переломает!

— Лучше ему, чем мне, — фыркнул Лукаш и перекинул Рэму свой мешочек. — Дядя мне потом спасибо скажет! А он его ноги вылечит.

Взгляд добросердечного племянника переместился на алхимика:

— Ты ж вылечишь?

— Вылечу, — кратко ответил Кевин. Рэму показалось, что на лице алхимика на несколько мгновений возникла довольная улыбка, словно он радовался предстоящей работе.

— Вот и славно, — Лукаш кивнул и продолжил как ни в чем не бывало. — В общем, бью я ему по ногам и роняю наземь. А ты, парень, сыпешь на него гадостью из мешочка. Потом к земле прижмем, а потом…

— А как прижмем-то? — поинтересовался Рэм.

— Как-как! — недовольно поморщился Лукаш и задумался. Резонный ведь вопрос. Как удержать того, кто сильнее? Как заставить лежать спокойно того, кто будет вырываться, стремясь закусать обидчиков?

— Лестницей! — нашелся Лукаш наконец. — Уроним на него лестницу и сядем сверху. Ты с одного конца, я с другого. Никуда не убежит! Никого не достанет!

Рэм выразительно посмотрел на Лукаша, но говорить ничего не стал. Да и что тут скажешь? Видно, что человек бывалый, пусть и циничный, много чего повидал, да не в одной истории поучаствовал. Правда Рэма несколько смущало, что Лукаш не пожелал впутывать в дело стражу. А на помощь звать собирался парней с каких-то выработок. Шахтеров что ли? Неужели среди соседей не нашлось бы крепких мужиков, способных оказать помощь?

Они перетянули лестницу во двор, и Лукаш похлопал Рэма по плечу:

— Давай, парень. Открывай.

Рэм подошел к двери, прислушался и, услышав сиплое дыхание, едва успел отшатнуться. Удар! Огромный кулак сломал доску, на мгновение оказался на улице и сразу же исчез в доме, чтобы сразу же повторить удар. Раздался грохот, сопровождающийся оглушающим ревом. Дверь затряслась под градом ударов. На этот раз новых дыр не появилось, то ли удары оказались послабее, то ли доски — покрепче.

— Мне кажется, — ошарашенно пробормотал Рэм, — он и сам дверь откроет.

— Пущай! — оскалился Лукаш. — Ты только его внимание привлеки. Главное, чтобы он на меня не попер.

Дверь тряслась, и чувствовалось, что долго ей не продержаться. Лукаш приготовился. Обычный крестьянский цеп в его руках превратился в грозное оружие. Почему-то казалось, что Лукашу место не в поле, не во дворе, не среди городских жителей, а на поле битвы среди поверженных врагов. Дверь затрещала. В ней появилось две новых дыры.

А ведь это шанс! Рэм подскочил к двери и вытряхнул содержимое одного из мешочков в образовавшуюся дыру. Рев! Удар!

Потеряно 25 очков здоровья. Потеряно 4 очка здоровья. Потеряно 3 очка здоровья.

Рэм и сам не понял, как оказался у забора. Только-только он стоял у двери, а теперь его спина упиралась в забор. Удар отшвырнул его шагов на десять. Одежда перепачкалась. Вроде он катился по земле. В памяти остались какие-то обрывки. Голова кружилась. Мир вокруг казался оглушающе громким. Воздух как будто превратился в воду: каждое движение давалось с огромным трудом.

— Вставай! Отвлеки его! — перекошенное лицо Лукаша навевало какие-то воспоминания. Они же о чем-то таком договаривались. Точно!

Рэм поднялся и, пошатнувшись, сделал шаг вперед. Удар. Кусок доски пронесся мимо Рэма и с грохотом врезался в забор. Еще удар! Дверь вместе с косяком рухнула на крыльцо, и из дома вышел хозяин «Безумный Грос Шибко, уровень 8». Зараза окрасила его кожу в темно-красный цвет и превратила в бездумное человекообразное чудовище, пышущее яростным безумием. Бугры мышц исходили кровавым потом. В потемневших глазах читалось желание убивать.

— При-и-и-ве-е-ет, — борясь с непослушным языком, протянул Рэм. — А я… лестницу принес.

Откуда-то издалека в затуманенную голову пытался пробиться здравый смысл, напоминая о том, что из тридцати шести очков здоровья осталось всего четыре.

Обезумевший Грос взревел и бросился на Рэма.

Попытался броситься.

Лукаш зевать не стал и со всей силы засадил цепом по ногам любимого дядюшки, а когда Грос растянулся на земле, пару раз добавил молотильником по спине. Чтоб наверняка!

* * *

— Пойдем.

— Куда? — Рэм поднял голову и тупо посмотрел на Кевина. Бой не запомнился. Осталось лишь ощущение, что все прошло так как надо. Да и странно было б, окажись все не так. Он еще жив. Лукаш с Кевином живы. И даже Грос жив. Сломанная нога не в счет.

— Сообщим жене Гроса, что все закончилось нормально. Она у Лукаша дома сидит, вестей ждет, — слегка улыбнулся Кевин и, повертев в руках узорчатую шкатулку из черного камня, аккуратно убрал ее в поясную сумку.

— А это что? — Рэм проводил шкатулку взглядом. Подниматься с пригретого места на крыльце не хотелось. Даже зелье лечения, выданное Кевином и восстановившее десять единиц здоровья, не избавило Рэма от шума в голове и странной отстранённости.

— Источник заразы, — буднично произнес алхимик. — Отнесу ее наставнику, пусть решает, что делать с ней.

— Заразы? — медленно произнес Рэм. — Кровавое безумие? В ней? Откуда?

— Да, в ней, — чуть скривился Кевин и едва слышно добавил: — Лукаш с ребятами грабит старые заброшенные могильники, а Грос сбывает найденное добро. Проклятые вещи, благословленные вещи, магические вещи, драгоценности, свитки, разная древняя рухлядь — в старых могилах найти можно все, что угодно. Даже то, что лучше б не находили. И не стоит об этом распространяться. В деле огромные деньги ходят, да и люди серьезные замешаны. От мелких сошек типа нас избавятся в момент. Усек?

— Усек, — кивнул Рэм.

— Отлично, — просиял Кевин. Он замолк ненадолго и произнес. — Пойдем. Время дорого.

— А я-то зачем нужен? — Рэм сопротивлялся до последнего, не желая вставать, несмотря на то, что его здесь ничего не держало. Пока Кевин выхаживал Гроса, Лукаш отодрал от ворот доски и прибрался во дворе.

— Опыт за задание получишь, — засмеялся Кевин. — Да и поговорить надо. Вспомнил я тебя.

— Правда? — удивился Рэм и поднялся. Он не мог сказать, что его больше удивило: предложение опыта за задание или новость о том, что Кевин вспомнил его.

— Правда, — улыбка у Кевина вышла кривоватой.

Они вышли за ворота и двинулись вверх по улице. Беззаботные люди вокруг даже не подозревали о том, какая опасность угрожала им. Вырвись Грос за ворота, и… Даже думать об этом не хотелось!

— И как тебе такая жизнь? — поинтересовался Кевин, продолжая криво улыбаться. — Привыкаешь?

— Потихоньку, — осторожно ответил Рэм, а потом его словно прорвало. — Что происходит вокруг? Характеристики. Задания. Гильдия. Опыт. Уровни. Навыки. Черты. Мне кажется, все должно быть совсем по-другому! Это слишком сложно для меня. Я ничего не понимаю!

— Плохо, — Кевин посерьезнел. — Надо понимать.

— Да? А как? — Рэм испытующе посмотрел на собеседника. — Вот ты — алхимик. У тебя выносливость два. Как ты борешься с монстрами? Как выполняешь задания?

— Я не борюсь с монстрами, — на лице Кевина появилась неприятная ухмылка. — Знаешь, когда тот солдафон начал рассказывать истории о том, что выбора нет, и надо учиться, чтобы с кем-то там сражаться, мне это сразу не понравилось.

— А то, как он вел себя, — Кевин злобно оскалился, — мне не понравилось еще больше.

— Капитан Зиверс, — прошептал Рэм едва слышно.

— Да, — на худом лице алхимика злобная гримаса выглядела пугающе. — Придет время, и я расплачусь с ним по полной.

Чувствовалось, что вот он-то как раз и может исполнить свою угрозу.

— Он побеждал сто пятидесятых.

— Слышал, — Кевин внезапно успокоился. — Делов-то. Значит, придется подготовиться получше.

— Мы отвлеклись, — продолжил алхимик после небольшой паузы. — Мне не понравилось, что нас загоняют в определенные рамки. Я ведь чувствовал, что есть и другие варианты. И я оказался прав! Мы с ребятами сговорились не торопиться с выбором классов.

— В фургоне? — Рэм вспомнил, как ему мешал спать заговорщицкий шепот.

— Точно, — ухмыльнулся Кевин. — И у нас все получилось. Мы осмотрелись и поняли, что Дети Небес пользуются спросом и среди тех, кто занимается мирными делами. Я пошел в обучении к Эдвину Мудрому, княжескому алхимику. Хейтер подался в помощники к купцу Тимохе и к завершению обучения умудрился объехать все княжество и пол империи в придачу. А Бароблас, представляешь, решил стать вольным крестьянином. После обучения — и чему там учить-то можно? — ему даже надел выделили.

— А задания? А опыт? А повышение уровней? — озвучил Рэм часть вопросов, роившихся в голове.

— Есть задания боевые, а есть — социальные, — в голосе Кевина слышалось сомнение. — Я пока не очень хорошо в этом разобрался. С боевыми все просто: победи, убей, отбери. А вот с социальными немного сложнее. Нужно выполнять действия, связанные с твоим классом. Если действия оказываются успешными, получаешь опыт.

— То есть ты просто лечишь людей и получаешь опыт?

— Не всегда, — скривился Кевин недовольно. — Я ж говорю: не разобрался еще. Но я разберусь. Я обязательно разберусь.

— А Гильдия? В основном задания выдают они.

— Вранье, — Кевин фыркнул. — Да, у них самые интересные задания, сулящие лучшие награды, но вокруг нас полно людей, которым нужна помощь. Не всегда наградой должны служить деньги, иногда достаточно доброго слова. Знаешь, когда ты помогаешь матери, спасая ее ребенка от горячки, или облегчаешь боль какой-нибудь бедной старушке, ты не думаешь о награде, ты думаешь о том, чтобы сделать свою работу хорошо.

— Ты — хороший человек, — с удивлением произнес Рэм. На первый взгляд Кевин вызывал отторжение, но стоило с ним поговорить, и сразу возникало понимание, что внутри немощного, нескладного тела скрывается недюжинный ум, стальной стержень воли и доброе сердце.

— Не уверен, — смущенно улыбнулся алхимик и остановился. — Послушай, а ты можешь мне показать свой камень души?

— Зачем? — вопросом проявила себя подозрительность. Пусть голова оставалась в тумане, но урок капитана Зиверса не прошел зря — отдавать камень в чужие руки не было ни малейшего желания.

— Интересно, — пожал плечами Кевин. — Ты не думай! Я ничего такого делать не собираюсь. Если хочешь, я тебе свой камень дам.

Алхимик вытащил наружу мешочек с камнем и протянул Рэму:

— Держи!

Рэм с сомнением взял чужой камень в руку и нехотя передал свой Кевину. Возникало ощущение, что алхимик лишен страха и подозрительности. Лишившись камня души, он принялся с интересом всматриваться в камень Рэма. А ведь в этот момент с ним можно сделать все что угодно! Рэм покачал головой и «нырнул» в камень, внутри которого мерцала оранжевая искорка.

Имя: Кевин.

Класс: Алхимик. Уровень: 4. Опыт: 15/2255.

Жизнь: 48/48. Мана: 0/0. Действия: 10.

Характеристики: Сила: 3. Выносливость: 2. Проворство: 4. Скорость: 4. Меткость: 3. Разум: 12. Воля: 7. Воображение: 12. Наблюдательность: 8. Обаяние: 4. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 3.

Навыки (2/6): Травничество: 1. Алхимия: 1.

Черты (3/12): Способный ученик: 1. Видящий душу: 1. Сродство алхимии: 1.

Вынырнув из чужого камня, Рэм с жалостливым удивлением посмотрел на Кевина, все еще зачарованно изучающего его камень души. Сила, выносливость, проворство, скорость, меткость — все боевые характеристики меньше нормальных. И впрямь: боец из него никакой. Зато разум и воображение равнялись двенадцати! Неудивительно, что он высказывал самые разные предположения и пытался во всем разобраться. Но как такое может быть? Наставники ведь утверждали, что потолок характеристик равен десяти!

— Удивительно, — пробормотал Кевин и, оторвавшись от камня души, осторожно передал его Рэму. — Воин, способный видеть душу. Необычный выбор. Но очень достойный.

— Правда? — смущенно переспросил Рэм, прекрасно помнивший, как ему досталась эта черта. — Так получилось.

— Правда, — твердо произнес алхимик и двинулся по улице. — Всегда нужно знать с кем имеешь дело. А раз ты — воин-щитовик — и идешь впереди, прикрывая группу, то именно ты должен решать стоит сражаться с врагом или нет.

— У меня есть пара знакомых воинов. Высокоуровневых воинов, — с нескрываемой гордостью уточнил Кевин. — И я поспрашиваю их как лучше развиваться воину. Вдруг они что-то подскажут насчет черт и навыков, подходящих тебе.

— Спасибо! — общение с Кевином принесло неожиданный бонус. — Но когда они еще будут! Новые-то…

— Скоро, — тощего алхимика переполняла уверенность. — Каждые четыре уровня Дитя Небес получает новую черту, каждые десять — способность, а каждые двенадцать — навык. С пятидесятого уровня можно сменить класс, но это дело сложное и для этого придется отправиться в империю. Еще класс можно сменить, свершив специальное ужасающее или потрясающее деяние, но для этого…

— А откуда ты все это знаешь?!

— Знакомые, — Кевин усмехнулся. — У меня много знакомых. Они помогают мне, я помогаю им. Помощь алхимика ценна сама по себе, а хорошего алхимика ценна вдвойне. Я пока начинающий, но когда-нибудь стану лучшим в княжестве, а потом, глядишь, и во всех землях Арсанта.

Низкой самооценкой алхимик не страдал.

— А зачем тебе их помощь? — спрашивать о том, чем именно ценен алхимик, Рэм не стал. Чувствовал: не время и не место. Тем более с некоторыми видами помощи он уже успел познакомиться: зелья лечения, странные ослабляющие порошки, лекарства от болезней — кто сказал, что этим помощь алхимика ограничивалась?

— Я собираю информацию. Я хочу разобраться в том, как устроен мир. Я уверен, что за всей этой невразумительной мешаниной скрывается некая четкая и логичная система. Надо просто найти кончик нити, за которую стоит дернуть, чтобы распустить полотно тайны. Я разберусь. Я обязательно разберусь. Я пойму правила мира. А потом… Потом я приложу все силы, чтобы найти опору, с помощью которой смогу перевернуть этот мир, — от слов Кевина веяло чем-то жутким. Мертвенно холодным. Безумно рациональным. И страшно эгоистичным.

— О! Дом Лукаша! — внезапно Кевин остановился. — Мы пришли!

* * *

Рэм вертел в руках полученный грос.

Семь единиц опыта и мелкая монета. Небольшая награда, если честно. Но, когда Рэм увидел счастливое лицо женщины, то понял, что лучшей награды для него не найти. Как тут не согласиться с Кевином, что даже доброе слово может оказаться достойной наградой.

Алхимик переговорил с женой Гроса, распрощался с Рэмом и отправился к своему учителю. Шкатулку следовало как можно быстрее передать знающему человеку. Жена Гроса убежала к мужу домой, и Рэм остался в одиночестве. Ну как — в одиночестве? Вокруг — то в одну сторону, то в другую — двигались прохожие, но их интересовали собственные дела. На странного типа в помятой холщовой рубахе, растерянно сжимающего в руке мелкую монетку, никто не обращал внимания.

Рэм не знал, как поступить. Ноги несли его куда-то, а в голове одна мысль сменяла другую. Принести домой грос, сообщив, что это награда за выполненное задание? Рыжая засмеет. Наверняка. Да и остальные осчастливят его колкостью-другой. К тому же Ланс упоминал о том, что задания нужно подбирать не для одного человека, а для всех сразу. И вряд ли в понимании лидера нападение на соседа являлось хорошим деянием.

Монетка жгла Рэму руки. От нее следовало как-то избавиться. Выкинуть? Глупее не придумаешь. Что-нибудь купить? Например, еды. А потом объясняться с лидером и товарищами? Тогда уж проще вернуться домой и рассказать о выполненном задании. Точно! Рэм обрадовался. Монету надо подарить! Кому? Рэм принялся рассматривать прохожих, пытаясь по внешнему виду определить нуждающихся в мелкой монете. Как назло, среди них не попадались те, кому мог бы понадобиться грос. Талер — несомненно. Рубленка — конечно. Грос — вряд ли. Хотя!..

— Парень! — окликнул Рэм, пробегающего мальчишку-разносчика. — Нужен грос?

Мальчишка даже не остановился: на ходу помотал головой и побежал дальше. Дела. Как оказалось, избавиться от гроса не так уж легко. Рэм скорчил недовольную гримасу — такой шанс упустил — и двинулся дальше.

Разглядывая встречных-поперечных Рэм и сам не заметил, как оказался на Торговой площади. Толпы людей. Шум. Гам. Запахи. Свежие и не очень. Где-то здесь, совсем рядом, вполне могла найтись и Мэри Сью. Даром что ли она отправилась сюда выискивать информацию о заданиях? Правда, Рэм почему-то считал, что она скорей всего будет выискивать мускулистых парней, позабыв про все остальное.

А еще!.. Ну конечно же! Нищие! У стены небольшого домика Рэм заметил тощую старушку в черном рубище. Она сидела на земле и пустыми выцветшими глазами смотрела в никуда. Тонкие всклокоченные волосы едва укрывали голову. Сухую, сморщенную кожу покрывали пигментные пятна. Тонкая рука прижимала кривую клюку к земле. Рядом стояла пустая миска для подаяний. Имя — Нищая Сайента — четко указывало на не самое лучшее материальное положение.

Монетка покинула ладонь Рэма и устремилась вниз. Грос стукнулся о миску с глуховатым звоном и, крутанувшись, замер на дне.

Полупрозрачная табличка над головой нищенки мигнула окрасилась в черноту и на ней выступили багровые полосы. Опасность! Нищая Сайента…

Рэм дернулся. Воздух приобрел непреодолимую плотность. Все вокруг замерли. Исчезли звуки. Пропали запахи. Куда-то запропастился свет. Осталась пустая тьма и далекие-предалекие разноцветные искры. Да и Рэм потерял тело. У него не осталось ничего: ни зрения, ни слуха, ни осязания, ни вкуса, ни обоняния — пропало все.

— Подношение принято, — безжизненный голос прозвучал где-то внутри Рэма.

Мир вернулся обратно. Вернулись звуки. Вернулись запахи. Вернулись люди. Нищая Сайента все так же всматривалась в никуда, а табличку над ее головой окрашивал обычный серый цвет.

— Что это было? — Рэм испуганно глядел на грязную оборванную нищенку. Та молчала. С уголка губ вниз тянулась тоненькая ниточка слюны. Сознание Нищей Сайенты пряталось где-то далеко-далеко.

Рэм ответа дожидаться не стал. И так понятно, что старая нищенка отвечать не станет. Он еще разок окинул ее подозрительным взглядом, обнаружил, что монетка из миски пропала, и поспешил покинуть Торговую площадь.

* * *

Из храмового квартала Ланс вернулся необычайно раздраженным. Он старался держать лицо и улыбаться, но раздражение все равно выплескивалось наружу. Видать, не задалось у Ланса общение с жрецами да послушниками.

По непроницаемому лицу Мичилайн понять, насколько удачным вышел у нее день, не удалось. Когда же она пошепталась с Лансом и тот, покраснев от злости, зашипел, что с таким делом связываться не будет, стало понятно, что Общество предложило нечто совсем недостойное.

На охотничьем базаре, по словам Лианга, собирали ватагу для охоты на волков, расплодившихся на западных окраинах княжества. То ли организаторы не знали о каменном тролле, хозяйничавшем в тех краях, то ли наоборот — знали и собирались использовать ватажников в качестве наживки. В любом случае, Неудачникам влезать в это дело не стоило.

Йерк так и не смог встретиться с библиотекарем Ардосом. Библиотеку окружили княжеские дружинники и храмовники Церады Праведной. Посторонних внутрь не пускали, а о том, что послужило причиной переполоха, молчали. Йерк попросил служку передать записку Ардосу, тот записку унес, но ответа от библиотекаря волшебник так и не дождался. Видать, что-то случилось и у него. Или с ним.

Рыжая рассказала много чего: и о том, что на Торговой площади полно мускулистых парней как раз в ее вкусе; и о том, что скоро начинается большой турнир по игре в кости с опупенным (именно так Мэри Сью и сказала) призом; и о том, что через пару дней на Торговой площади откроется новая лавка: купец из Башни привез кучу необычных, важных как раз для жителей княжества вещей; и о том, что в последнее время крысы сбиваются в огромные стаи, а верховодят ими крысы очень похожие на людей; и о том, что Эдвин Мудрый наконец-то нашел достойного ученика: умного, доброго, отзывчивого; и о том, что конец света не за горами, ибо демоны объединились с гильдейскими отщепенцами и собираются разрушить Святые Печати; и о том, что среди монастырской братии скрывается еретик Злое Дно и именно поэтому дорогу к Фестерскому монастырю заполонили ужасные демонические звери; и о том, что у всех торговцев молоком молоко стухло из-за одноглазой бабки-колдуньи; и о том, что у князя Густава жены еще нет, зато есть пять сыновей и четырнадцать дочерей; и о том…

Рыжая могла бы рассказывать долго, если бы ее не остановил Ланс и не спросил, как все сказанное связано с заданиями. Мэри Сью помялась немного и сообщила, что никак. Собственно, на этом разговор с ней и закончился.

Рэма Ланс особо не мучил: всего лишь спросил про судьбу лестницы, а когда узнал, что она вернулась хозяину, слегка повеселел. Хоть какая-то хорошая новость. Больше, к вящей радости Рэма, Ланс ни о чем спрашивать не стал.

Ужин прошел в тягостном молчании. Стук ложек о миски. Скрип стульев. Треск поленьев в очаге. Казалось, ничто не сможет разговорить опустошенных Неудачников, ничто не придаст им сил, не вернет надежду.

Казалось…

В самом конце, когда Ланс разливал по чашкам травяной отвар, в дверь постучали. Жрец отложил черпак в сторону и вышел во двор. Вскоре он вернулся. В руке Ланс сжимал распечатанное письмо.

— Собирайтесь, — спокойно произнес лидер. — Быстрее. У нас задание. Срочное.

По его лицу было видно, что он с трудом сдерживает радостный крик.

Остальные Неудачники радость скрывать не стали.

— Ура!

— Новое задание!

— Я же говорила, что у нас все получится?!

— Мы сделали это!

Единственной безучастной осталась Мичи. Она внимательно посмотрела на Ланса и тихонько спросила:

— Кто дал нам это задание?

— Храм Агнии, — произнес Ланс с нарочитым равнодушием. Щека жреца непроизвольно дернулась. И Рэму почему-то показалось, что лидер сдерживает не радость, а что-то совершенно… совершенно противоположное.

Глава 6. Награда (часть 1)

Сборы завершились быстро.

Да и что там собираться-то? Снаряжения у Неудачников имелось немного. Они похватали вещи и, высыпав во двор, обнаружили, что посланник из храма Агнии не стал их дожидаться и ушел.

— Как же так? — выдохнул Йерк изумленно, выразив мысли остальных.

Выдержка Ланса дала слабину, и, с силой стукнув посохом по земле, он выскочил за ворота. Разъяренный взгляд жреца обшаривал улицу, словно он надеялся найти посланника, чтобы покарать за столь пренебрежительное отношение. Приступ ярости продлился недолго. Ланс сделал глубокий вдох, второй, третий и вернулся во двор.

— Ничего не поделаешь, — голос жреца прозвучал совершенно спокойно, а его улыбка вновь излучала тепло и уверенность. — Придется отправиться в Квартал Святого Огня самостоятельно. Следуйте за мной.

Рэм отметил для себя, что правая рука Ланса с силой сжимала посох, да так, что костяшки побелели, а из левой, крепко сжатой в кулак, текла тонкая струйка крови.

Совершенное спокойствие?

Как же!

* * *

Едва они вошли в храмовый квартал, как ночь сразу заявила о себе. Солнце, давно намекавшее, что пора спать, решило последовать собственному намеку и сбежало с небес, утащив за собой день. Тьме не удалось с ходу захватить город. Жители сопротивлялись как могли: из домов светили оконные лампы; на центральных улицах горели факелы; на площадях стража разжигала костры; кое-кто брал с собой ручные фонари, самостоятельно освещая путь — тем не менее ночь брала свое. Телеги и возки полностью исчезли с улиц. Людей становилось все меньше и меньше. Переулки и небольшие улочки укутывались тьмой и тишиной. Казалось, что ничто не сможет защитить город от медленного и неумолимого продвижения мрака и покоя. Однако Квартал Святого Огня продолжал бороться: в нем имелись островки света, что с легкостью отражали все атаки ночи.

Храм Агнии, например, был одним из этих островков. Разве могло быть иначе? Как тогда жрецы Пламенной богини смотрели бы на свою паству? Неужели кто-нибудь поверил бы в могущество богини солнца, погрузись ее храм во тьму хоть на мгновение?

Храм Агнии пылал. Сотни магических светильников освещали все подходы к нему. Храм Агнии не спал. Служители богини денно и нощно свершали обряды, молясь о том, чтобы солнце каждый день оказывалось на небосводе. Храм Агнии делился сиянием с каждым. Ну почти…

— Тебе не рады здесь, Отрекшийся, — стражи у входа сдвинули алебарды перед Лансом. Взгляды крепких светловолосых мужиков подтверждали: «Да, не рады. Очень не рады!»

Мичи нахмурилась. Ее рука скользнула к поясу и замерла рядом с кинжалом.

Йерк покосился на Ланса и сложил руки на пузе, приняв наиболее мирный вид. Лишь дрожание пальцев выдавало его готовность колдануть что-нибудь эдакое.

Лианг радостно скалился. К оружию он не тянулся, но вид его приобрел хищность, готовность броситься вперед в любой момент, чтобы…

…Сдохнуть. Рэм не обольщался. На черно-красных табличках над головами стражей указывались уровни: шестьдесят восьмой и восьмидесятый. Сражаться с такими? Можно и сразиться. А можно отправиться на ближайшее кладбище, выкопать могилку, лечь в нее и попросить кладбищенского служителя прикопать. Разницы никакой. Рэм вздохнул и положил руку на рукоять меча: а вдруг успеет нанести хотя бы один удар.

Беззаботней всех вела себя Рыжая. Мэри Сью словно не заметила возникшего напряжения и зачаровано рассматривала сияющий храм.

— Знаю, — после непродолжительной паузы Ланс смиренно склонил голову. — Но я здесь по поводу задания.

На свет появилось письмо с храмовой печатью.

Стражи переглянулись: письмо их не сильно впечатлило. Алебарды дрогнули, и один из стражей двинулся вперед, намереваясь отогнать от входа нежелательных гостей.

— Пропустите их, — дверь приоткрылась и рядом со стражами возник человек в красной мантии. Кристаллики льда сурово смотрели на лидера Неудачников. Аскатон, Жрец Агнии. Уровень не указан. Серая табличка. По мнению черты, этот человек угрозы не представлял. Как и стражи! С появлением Аскатона таблички стражей утратили угрожающий цвет, окрасившись в серый. И уровни с них исчезли, остались только имена: «Марек» и «Долм Вострый».

Алебарды дрогнули и стражи расступились.

— Следуйте за мной, — Аскатон развернулся и вошел в храм.

* * *

— Ждите, — произнес жрец Агнии и скрылся за очередной богато украшенной дверью. Большая пустая комната, в которую привел Неудачников Аскатон, сияла. Множество небольших круглых светильников украшали стены и потолок. Каждый походил на маленькое солнце. Яркий свет обжигал, от него болели глаза.

Рэм уставился в пол. Судя по всему, также поступили и другие члены группы. Свет терял большую часть своей убийственной яркости, отражаясь от полированных мраморных плит.

— Радуйтесь, — с мрачной торжественностью произнес Ланс. — Нас решило почтить своим вниманием третье лицо в храме Агнии. За этой дверью находится кабинет архисвященника Готтарда Кодэ. Замечательный человек, думающий о развитии храма. К сожалению, он не сильно разделяет себя и храм, потому считает, что хорошо для него, то хорошо и для храма.

— Кстати, — посох жреца стукнул по полу, и яркий свет, исторгаемый стенами и потолком, потускнел, давая отдых глазам.

— Спасибо! — пропищал Йерк, выражая всеобщую благодарность.

— Не за что, — голос Ланса прозвучал тихо. — Думаю, нас собираются продержать здесь подольше. Чтобы я… мы прониклись силой и величием храма. А моих сил для защиты, к сожалению, надолго не хватит.

— Да-а-а? — протянула Рыжая. — Надо будет вмазать им хорошенько! Ты только покажи кому и я!..

— Почему — «Отрекшийся»? — внезапно спросил Рэм. Он обратил внимание на оговорку Ланса и, вспомнив, как жреца назвали стражи у входа, решил прояснить кое-что.

— Потому что, — грустно улыбнулся Ланс, — меня готовили в жрецы Агнии. А потом, после неудачи в финальном испытании, я решил сменить божественного покровителя.

— Почему? — не унимался Рэм.

— Когда обучение подходило к концу, я стал свидетелем того, — взгляд Ланса прикипел к двери, за которой скрылся Аскатон, — как один высокопоставленный служитель богини совершил некий недостойный поступок. Я был глуп, не стал поднимать шум и пришел к нему, надеясь усовестить его. Служитель выгнал меня. А в конце мне дали более сложное задание, чем остальным Детям Небес. Странно, не правда ли?

— Кто — он? — Рэм заметил взгляд Ланса и даже понял, о ком идет речь: вряд ли простой жрец мог изменить программу испытаний — но воину хотелось ясности.

— Я сказалслишком много, — покачал головой жрец и слегка улыбнулся. — Умному достаточно.

— Да! — выпалила Мэри Сью. — Умному достаточно!

Рыжая одобрительно похлопала Ланса по плечу:

— Ты правильно поступил! Покажешь мне этого хмыря при случае, я его обязательно стукну!

— Обязательно, — ответил лидер односложно.

— Ух ты! — взгляд Рыжей скользнул за спину Рэму. — Какой мужчина! Хочу!

Ее зеленые глаза заблестели.

Рэм обернулся посмотреть на того, кто заслужил столь пристальное внимание Рыжей, и обомлел. Около двери, ведущей в кабинет Готтарда Кодэ, стояло трое искателей приключений. На первого — огромного мускулистого воина лет тридцати пяти — пялилась Рыжая, чуть ли не истекая слюнями. Второй рядом с первым терялся. Пусть он не уступал воину ростом, но выглядел куда тоньше. Если первый походил на гору, второй — на сосну. Лук за спиной, длинные мускулистые руки и имя Точновглаз указывали на то, что он является то ли лучником, то ли следопытом. Третий… Точнее, третья была куда ниже обоих спутников. Хорошенько набитый гамбезон превращал ее в шар, к которому какой-то неведомый шутник приделал алебарду. Табличка над головой третьей сообщала, что ее зовут «Большие Титьки».

— Убиваец? Больш… Джулла? — справившись с удивлением, произнес Рэм и двинулся им навстречу. — А вы что здесь делаете?

— Рэм? — пробасил Убиваец смущенно. — Задание у нас.

— Да, — подтвердила Джулла и тоже смутилась. — У нас задание.

— Вы знакомы? — Рыжая моментально оказалась рядом с Рэмом и ее локоть с силой впился в его бок. — Ты же познакомишь нас? Да? Да?

— Это еще кто? — Точновглаз подозрительно уставился на Неудачников. Казалось, что он готовится отстреливать каждого, кто подойдет к нему слишком близко.

— Какое задание? — с другой стороны от Рэма оказался Ланс и расплылся в доброжелательнейшей улыбке.

— Ну, это… — растерялся Убиваец. — Демонов убивать будем.

— А вы теперь, — Рэм перевел взгляд с Джуллы на Убивайца, — вместе что ли?

— Вместе, — кивнула воительница, слегка покраснев. — В одной группе! Ты бы видел, как мы недавно в канализации с крысолюдами сражались!

— Демонов, значит, — нахмурился Ланс и зло глянул в сторону кабинета Готтарда Кодэ.

— Крысолюдами? — Рэм закашлялся. Он встретился всего с одним, и эта встреча не закончилась смертью по чистой случайности. — И как?

— Ну познакомь! — поняв, что Рэму не до нее, Рыжая обиженно фыркнула и в мгновение ока прильнула к широкой груди Убивайца. — Привет, котик. Меня зовут Мэри Сью. А тебя как?

— Эмм… — пискнул Йерк, подходя ближе. Возможно, он что-то хотел сказать, а возможно и не хотел.

— Ничего особенного, — Джулла гордо задрала нос. — Убиваец стоял впереди и все атаки на щит принимал. Я из-за его спины алебардой: тюк-тюк. Точновглаз крысолюдов стрелами: фью-фью. А наши жрецы магией в них: шурух-шурух-бабах! Пятерых без проблем прибили. И кучу мелочи еще.

— М-м-м… — промычал Убиваец, изумленно рассматривая девушку, вцепившуюся в него.

— Жрецы, — Ланс помрачнел еще больше.

— Что ж ты молчишь, сладкий? — горячо шептала Мэри Сью. — Скажи хоть слово, и я всегда буду с тобой.

— Ты что творишь, потаскуха? — взвилась Джулла, вернувшись из страны воспоминаний и обнаружив нечто неожиданное. — А ну отпустила моего… его, а не то я за себя не отвечаю!

— Что хочу, то и творю, — Рыжая презрительно глянула на Джуллу. — На нем не написано, что он твой, и ошейника на нем нет, так что он не твой, а свой собственный. И не тебе, корова, называть его своим, понятно?

Мэри Сью снова уставилась на Убивайца:

— Ну, зачем тебе эта старая сандалия? Из достоинств у нее только вымя, да и то небольшое, а все остальное — сплошные недостатки. А я молодая, красивая, горячая, перспективная, могу сотворить такое, что тебе и не снилось.

— Корова? Старая сандалия? Вымя? Недостатки? — прошипела Джулла разъяренно и попыталась достать Рыжую кулаком. Безуспешно. Мэри Сью ловко увернулась и, оказавшись сбоку от Убивайца, продолжила стискивать его. Меж тем, Лианг очутился за спиной Точновглаза, напряженно следящего за разборками между Джулой и Мэри Сью, и с нарочитой задумчивостью принялся изучать потолок.

— Она еще и медленная, — насмешливо сообщила Рыжая. — Точно не пара!

— Не пара? — разъярилась Джулла окончательно и, схватив алебарду двумя руками, встала в стойку. — Сейчас я покажу тебе «не пару»!

— А у вас весело, — женский мелодичный смех пронесся по комнате.

— Очень весело, — женскому смеху вторил мужской. Чуть менее мелодичный, но более звонкий.

Дверь кабинета распахнулась, и в комнате оказались новые люди. Жрецы. Трое. Мужчина и две женщины. Шедшие впереди — мужчина и женщина — походили друг на друга как брат и сестра. Молодые, чуть старше двадцати пяти. Золотистые волосы. Точеные лица. Тонкие губы. Голубые глаза, в которых мелькала искорка превосходства. Красивые, не лишенные изящества движения. Черные с серебром мантии. Серебряные медальоны в виде сложенной горки черепов. Жрец и жрица Оонта. Мужчину звали Аурум, женщину — Анестезия.

За служителями бога смертного часа шла третья. Ничем не примечательная кареглазая брюнетка. Без искры. Без той горячей чувственности, что присуща некоторым, но желаема многими. В ней не имелось ничего, что могло бы привлечь чье-то внимание. Даже красная мантия жрицы Агнии не делала ее ярче. А рядом с блондинистой парой она и вовсе превращалась в пустое место.

— Жрецы, — прошептал лидер Неудачников и смерил троицу хмурым взглядом.

— Ланс! — с преувеличенной заботой заворковала блондинка. — Как у тебя дела? Слышала, в последнее время тебе особенно не везет?

— А ведь подавал такие надежды, — в тон блондинке произнес Аурум. — Лучший из лучших, а теперь барахтается где-то на дне.

Ланс дружелюбно улыбнулся:

— Я тоже очень рад видеть вас. Особенно тебя, — его взгляд остановился на неприметной брюнетке, — Аврора.

Служители Оонта неторопливо двинулись вперед. Аурум оказался рядом с Джуллой и положил ей руку на плечо:

— Успокойся, — Рэм с удивлением отметил, что гнев покидает воительницу.

Анестезия подошла к Рыжей, вцепившейся в Убивайца, и осторожно коснулась ее спины:

— Отпусти его. Не то, — сквозь зубы добавила жрица, — хуже будет.

— Ни за ч… Ой! — вскрикнула от боли Рыжая и заверещала. — Не отпущу! Он мой!

— Лианг! — оглушительно выкрикнул Ланс.

— А я что? — буркнул следопыт недовольно и убрал кинжал в ножны. Мгновение назад этот кинжал едва не рубанул по шее Точновглаза. — Я ничего.

— Отпусти его, — следующей целью сурового взгляда Ланса стала Рыжая.

— Не хочу! — обиженно замотала головой Мэри Сью.

— Я. Сказал. Отпусти, — в голосе прозвучали какие-то твердые, неслышимые ранее нотки, и Рыжая отцепилась от Убивайца.

— Вот и славно, — на лице Ланса возникла мягкая улыбка. — Вот и хорошо. Ведь вы собирались уходить, а мы вас задерживаем, не правда ли?

— Набрал каких-то неудачников, неудачник! — в голосе блондинки слышалась неприкрытая издевка.

— Знаешь, Язва, если ты неудачник, проиграть не обидно, обиднее — проиграть неудачникам. Проходите-проходите. Мы не будем вам мешать.

— Мне очень жаль, — едва слышно прошептала Аврора, — что это случилось с тобой, Ланс.

— Ты не поверишь: мне тоже, — выдохнул Ланс тяжело и, обхватив посох обеими руками, оперся на него.

Жрец дождался, пока чужая группа покинет комнату, и мрачно заявил:

— Мне одному кажется, что тут раздают одно и тоже задание всем подряд?

* * *

Ожидания Ланса очень скоро подтвердились.

— Долго вы добирались, — Готтард Кодэ начал с обвинений. Презрительный голос, надменное выражение лица, ленивые движения — все нарочито показывало, что на встречу с припозднившимися искателями приключений он согласился из великой милости.

— Так получилось, — тихо ответил Ланс, разглядывая безделушку на столе. Лидер Неудачников старательно смотрел куда угодно, но только не на хозяина кабинета. Ланса интересовали задрапированные стены, решетчатые окна, изукрашенный потолок, крытый дубовой доской пол, книги в шкафах, безделушки на столе, круглые светильники, а вот Готтард Кодэ, умудряющийся даже в великолепной обстановке кабинета выглядеть распустившим хвост павлином, интереса Ланса не вызвал. Чувствовалось, что хозяина кабинета отсутствие внимания раздражало.

— Вы последние, кто ответил на мой зов! Десятые! — Готтард Кодэ продолжал наседать. — Почему так поздно?

— Дела, — кротко сказал Ланс. — Слишком много заданий. Всё не успеваем. Как только выкроили время в нашем плотном графике, так и пришли.

— Дела? Выкроили время? Плотный график? — презрительно переспросил Готтард Кодэ. — Как мне доложили, сейчас у вас нет ни одного открытого задания.

— О-о-о! — протянул Ланс, разглядывая поверх головы Готтарда Кодэ картину на стене. — Чем же мы заслужили такую милость?

— Ведь не за всеми Вы посылаете своих соглядатаев, не правда ли? — в голосе обычно сдержанного жреца послышалась издевка. — Ваши шпионы ошибаются: у нас есть чем заняться. Если это все, что Вы хотели сказать, то мы уходим.

— Постойте… — устало произнес Готтард Кодэ. Не похоже, что он поверил словам Ланса, но что-то заставляло его переступать через себя и продолжать разговор. — Храм Агнии просит вас принять наше задание.

— В чем оно заключается? — к Лансу вернулось дружелюбие.

— В город проник демонолог. Необходимо найти его и уничтожить, пока он не натворил дел.

— Разве город не защищен от созданий Демониона? — в разговор вмешался Йерк.

— Через внешние стены в город не проберется ни один демон, но, если кто-то откроет врата внутри, защита не поможет.

— А почему Вы обращаетесь к нам? Ведь в ваших рядах есть опытные борцы с демонами? — из волшебника так и сыпались вопросы.

— Во-первых, демонолог — человек. Обычный или Дитя Небес — не важно. В нем нет зла, кроме того, что таится в сердце. Причем, человек слабый, ничтожный. Его уровень мал. Для вас не составит труда справиться с ним. Во-вторых, из-за того, что его уровень мал, наши служители, привыкшие бороться с опасными демонами, не могут почувствовать ни его, ни тех, кого он способен призвать. Слишком слабы эманации зла от этих жалких созданий. Большие уровни дают не только великую силу, но и немалую слабость. В-третьих, конечно мы сможем найти его, если устроим массовые облавы в городе, но это приведет к панике, к бегству жителей и к разгулу мародеров. Такого допустить мы не можем. Вам все понятно?

— Да, — отозвался Йерк.

— Хорошо, — промолвил Готтард Кодэ и сурово посмотрел на Ланса. — Вы беретесь за это задание?

— Беремся, — подтвердил жрец.

— Замечательно, — на суровом лице архисвященника промелькнула довольная улыбка. — Вы должны выполнить задание за пять дней.

— За пять дней? — переспросил Ланс и нахмурился. — Почему за пять?

— По расчетам храма, за пять дней уровень демонолога вырастет настолько, что наши охотники на демонов смогут учуять места проведения обрядов, и Ваша помощь станет не нужна. К тому же городские улицы заполнит мелкая нечисть, люди побегут из города, и мы сможем бить по площадям, не опасаясь, что пострадают мирные жители.

— Все ясно. Есть какая-нибудь информация о демонологе?

— Ни-ка-кой, — в голосе Готтарда Кодэ звучало неприкрытое злорадство. — Он вошел в Рыбные врата и затерялся на улочках Черного Города. При нем не было ничего, что могло бы привлечь внимание стражи. Больше о нем ничего не известно. Ищите его и помните, что если демонолог не будет найден в срок, если демоны вырвутся на улицы города, то наш храм отправит в Гильдию некое послание. Поверьте, после этого ни одно нормальное задание ваша группа не получит.

— Хорошо, — Ланс зевнул. — Завтра приступим. Всего хорошего.

Жрец резко развернулся и быстрым шагом покинул кабинет. Неудачники последовали за ним.

* * *

Вечер завершился в молчании. Неудачникам было, о чем подумать. Зато утро началось рано. По мнению некоторых, слишком рано. Стук ковша по пустому котелку и бодрый голос Ланса не оставили никого равнодушным. Тем более он обошел все комнаты, стремясь достучаться до каждого:

— Подъем! Подъем! Завтрак! Завтрак! У нас срочное дело! Подъем! — в ответ сыпались проклятия, но Ланс оставался непреклонен: ведь на улице почти рассвело.

Завтрак прошел в полусонном молчании, но стоило ему завершиться, как Ланс начал раздавать указания:

— Мэри Сью, Йерк, вы отправляетесь к Рыбным воротам. Осмотритесь. Походите по окрестностям. Поспрашивайте стражу, поспрашивайте местных. Вдруг кто-то что-то заметил. Шансов немного, но может случиться всякое.

— Мичи, Лианг. С вас алхимические лавки в Торговом Квартале. Постарайтесь обойти все. Готтард Кодэ сказал, что демонолог не имел при себе ничего подозрительного. Значит, все необходимые реагенты ему потребуется купить или украсть в городе. Спрашивайте про новых покупателей, которые покупают большими партиями серу, уголь, сангину, зверобой, полынь, крапиву и прочее по списку. Вот список, — на стол лег лист бумаги. Рэм внимательно глянул на Ланса и понял, что жрец провел бессонную ночь, готовясь к поискам.

— Он может брать не все. Сера, уголь и сангина — обязательно, остальное зависит от того, кого он будет призывать, — Ланс провел ладонью по лицу. — Если почувствуете, что торговцы начинают юлить, можете немного их пугнуть.

— Разрешаешь? — обрадовался Лианг.

— Я сказал — пугнуть! — нахмурился Ланс. — Руки и ноги должны остаться целыми.

— Ну, вот… — понурился следопыт, но почти сразу же на его лице возникла злая улыбка. — Как скажешь.

— Пальцы, уши и носы не трогать, — погрозил жрец пальцем. — Я понимаю, что тебе хочется опробовать навык, но не в городе же!

— Эх!.. — Лианг вздохнул. — Никакого интереса.

— А мы с Рэмом отправимся в городской архив. Раз в два-три месяца создания Демониона проверяют город на прочность, засылая внутрь разных выродков. Надо узнать, как с ними справлялись раньше. Возможно, сможем понять, как лучше действовать нам.

— Все понятно? — Ланс обвел взглядом собравшихся и улыбнулся. — Тогда собираемся и в путь. В полдень общий сбор. Постарайтесь не опаздывать, у нас еще много дел на сегодня.

* * *

Первыми ушли Мичи и Лианг, следом Рыжая и Йерк, а Рэм с Лансом задержались. Точнее, задержался Ланс. Он долго копался в вещах, выискивая что-то.

— Как же я устал, — произнес он, оказавшись во дворе.

— Не выспался?

— Не выспался, — подтвердил Ланс и тяжело вздохнул. — Я знал, что Кодэ подложит свинью, но думал, что все обойдется привлечением других групп к этому заданию. Как же я ошибался. Пять дней! Этого нам не хватит!

— Мы попробуем! — уверенно произнес Рэм. А что еще оставалось? Нельзя, чтобы все предавались унынию. Кто-то должен оставаться бодрым и уверенным.

— Попробовать-то попробуем, но не стоит забывать о тех, кого мы встретили вчера.

— А что с ними?

— У них неплохая группа. А их лидер — Аврора — очень умна и способна принимать необычные решения. Как бы они нас не опередили. У Авроры есть чутье.

— Не опередят! — Рэм добавил уверенности в голос.

— Посмотрим, — слабо улыбнулся Ланс и, глянув в сторону ворот, спросил. — А кто это там?

Рэм обернулся, обнаружил у ворот нескладного знакомца в сопровождении фигуры в черном капюшоне и удивленно произнес:

— Это Кевин. Алхимик. Мы с ним, — Рэм замялся, желая сохранить в тайне особенности истории с возвратом лестницы, — давно знакомы.

— А ее… его, — определить пол человека в черном оказалось нелегко, — я не знаю.

— Рэм! — замахал рукой Кевин. — Привет!

— Пошли, — улыбнулся Ланс, — узнаем, что он от тебя хочет.

— Пошли, — согласился Рэм, в глубине души надеясь на то, что алхимик не станет трепать языком о событиях прошедшего дня.

— Привет, Кевин, — поздоровался Рэм и указал на Ланса. — Знакомьтесь. Это Ланс Штормайер. Лидер нашей группы.

— А это… — Рэм глянул на фигуру в черном капюшоне, прочел имя над головой и замешкался, позволяя Кевину представить спутника.

— Монтрозо, — имя звучало бесполо, — она чернокнижница.

Кевин смерил фигуру в плаще задумчивым взглядом и добавил:

— Вы ведь тоже подумали, что в этом плаще она похожа на Гильдийца?

— Очень похожа, — согласился Рэм.

— Есть что-то общее, — Ланс оказался более дипломатичен.

— Кевин, — из-под капюшона послышалось шипение. Причем не то шипение, что издает недовольный человек, а шипение, присущее змее, предупреждающей жертву о грядущем нападении.

— Рэм, — посерьезнел алхимик, — у нас проблема. Сложное задание. Нам нужна помощь воина-щитовика. Твоя помощь.

— Эм? — удивился Рэм и, вопрошающе глянув на жреца, промычал. — Вообще-то у нас уже есть…

— А что за задание? — быстро перебил Рэма Ланс.

— В городе расплодились демоны, — прошипела Монтрозо. — Надо сожр… избавиться от них.

— Демоны? — бесстрастно уточнил Ланс. — А жрец вам в помощь не нужен?

— Жрец? — под черным капюшоном сверкнули голодные глаза. — Жрец нам не помешает, если не будет жрать мою… нашу добычу.

— Жрать? Демонов? — улыбнулся Ланс и развел руками. — Вот чего не буду, того не буду. На их тела я не претендую.

— Зато на них претендую я! — подал голос Кевин. — Мне нужна их кровь, глаза, хвосты, рога и, если будут, сердца. Плоть можешь оставить себе.

— Наглеешь! — капюшон разразился очередной порцией недовольного шипения.

— Не наглею. Кровь идет в зелья лечения. Глаза на эликсиры ночного зрения. Хвостам и рогам я тоже найду применение. Да и сердца… — Кевин слегка покраснел и, не уточняя для чего нужны сердца демонов, припечатал. — Я заплачу за них серебром!

— Хорошо, — с таким исходом переговоров Монтрозо согласилась. — Серебро я люблю.

— А не рановато мы делим добычу? — аккуратно поинтересовался Ланс. — Демоны еще живы.

— Ненадолго, — ухмыльнулся Кевин. — У Монтрозо двадцать второй уровень. У демонов нет никаких шансов.

— И она не разобралась с ними сама?

— Выносливость три, — поморщился Кевин. — Вдобавок, у нее усиленная магия разрушения с чертой на дополнительные повреждения. Одиночных заклинаний мало, больше — зональных. Как говорится: и своим, и чужим. К тому же у нее черта на отражение магии. А это превращает бой в закрытых пространствах в изощренный способ самоубийства.

— Почему? — удивился Рэм.

— Потому что, — терпеливо пояснил алхимик, — в закрытых помещениях, нет-нет, да и получишь урон от своего зонального заклинания, а отражение магии возвращает магический урон отправителю. То есть она наносит себе урон своими заклинаниями как минимум дважды: от заклинания и от отражения. А если начнет отражаться отраженный урон — иногда и такое бывает — то она живо превратится в обугленный уголек. Вот и думай. Если она будет использовать направленные заклинания, то демоны ее загрызут, а если массовые, то демонов-то она положит, но заодно угробит и себя. Так что без помощи ей никак!

— Хватит меня обсуждать, — прошипела Монтрозо недовольно. — И вообще хватит стоять. За дело. А то демонов найдет кто-то другой.

— Согласен, — кивнул Ланс. — Надо идти. А пока идем, вы расскажите мне, как узнали, где скрываются демоны.

— Ничего сложного, — ухмыльнулся Кевин. — Есть на рынке старушка одна с даром колдовским. Одноглазая. Травница-повитуха. Все про нее знают и за помощью иногда обращаются. И странность-то: вчера на рынке все молоко протухло. Народ решил, что эту пакость она учудила. Слухи нехорошие пошли, и к старушке заглянула делегация торговцев. А она-то ни сном, ни духом. Уж не знаю, как старушка доказать смогла, что невиновна, но народ от нее ушел. А она, не будь дурой, решила проверить, кто это рядом с ее домом чудит. То ли в зеркальце глянула, то ли кости кинула, то ли варево в котле сварила (не очень я в этих делах колдовских разбираюсь), но выяснить в чем причина — выяснила. А как выяснила, стала вещички собирать, желая из города сбежать, ибо в соседнем доме кто-то демонов призвал. Тут-то я к ней и нагрянул.

— Удачно вышло, — задумчиво произнес Ланс.

— Да, слух по рынку пошел, — развел руками Кевин, — а я решил проверить, вдруг что интересное выйдет. Как видишь, не прогадал.

Рэм шел рядом с Кевином и все пытался вспомнить, где же он слышал похожую историю. Ведь совсем недавно кто-то рассказывал про то, что у всех торговцев молоком из-за одноглазой бабки-колдуньи стухло молоко. К сожалению, память делиться воспоминаниями не спешила.

* * *

Снаружи этот дом не выглядел убежищем демонов. Двухэтажное здание ничем не выделялось среди множества точно таких же: первый этаж из кирпича, второй, нависающий над первым, из дерева, над чердаком — красная черепичная крыша. Фасад дома выходил на широкую улицу Каменщиков, по которой и ездили телеги, везущие товары на рыночную площадь, а задворки — на безымянный переулок, которому вполне бы подошло название «Вонючий». Боковые стены по совместительству являлись стенами соседних домов. В одном из них располагалась лавка тканей, о чем оповещала огромная вывеска, стеклянная витрина и громогласный хозяин, распинающийся о необычных свойствах тканей, собранных в его лавке.

А во втором…

— В нем живет та самая повитуха, — произнес Кевин, заметив интерес Ланса.

— Удивительно, — хмыкнул жрец. — Мне почему-то казалось, что подобные… особы должны жить в перекошенных домах в глубинах лесных чащ.

Дом повитухи не сильно отличался от того, в котором, по словам Кевина, скрывались демоны. Немного различался вид второго этажа да цвет черепицы: вместо красной — коричневый.

— Это сте… стерео… сте… — Кевин явно попытался воспроизвести какое-то сложное слово, но оно ему никак не давалось, и алхимик сдался. — Ничего подобного. Не надо ее путать с какой-то там деревенской ведьмой, у которой…

— …дом завален связками трав и грибов, — продолжил Ланс за него. На лице жреца возникла шкодливая улыбка. — Нет, эта милая добрая женщина просто любит оккультные символы и живет в полном одиночестве со своим черным котом.

— Ты прав! У нее есть кот! — обрадовался Кевин, но, наткнувшись на улыбку жреца, помрачнел. — Самый обычный кот. Очень милый. И все понимает.

— Я так и понял, — сказал Ланс дружелюбно. — Самый обычный кот. Самая обычная старушка. И я очень хорошо понимаю, почему она решила сбежать, никому ничего не рассказывая. Храм Агнии не стал бы разбираться, кто виноват в призыве демонов, а кто нет. Костер — лучшее решение проблем. Быстро. Надежно. Красиво.

Пока жрец и алхимик обсуждали травницу-повитуху, Рэм подошел к двери и прислушался. Ни скрипа половиц. Ни движения. Мертвая тишина.

— Я ничего не слышу, — Рэм пожал плечами и посмотрел на подошедшую Монтрозо. — Тут точно есть демоны?

— О, да! — из-под черного капюшона послышалось предвкушающее шипение. — Пора есть демонов.

— Вы кто такие? — громогласный хозяин лавки заметил суету у соседнего дома и решил проверить, кто же это пожаловал. — Что делаете?

Монтрозо сильней закуталась в плащ и сдвинулась в сторону, предоставляя Рэму отдуваться за обоих.

— Мы… Э-э-э… — под грозным взглядом торговца Рэм совсем растерялся. В памяти сохранилось одно: нельзя упоминать про демонов. — Мы… это…

— Что мы? — напирал хозяин лавки, хмуря брови. Не зря его прозвали Грозным Эдом. — Мне что, стражу позвать?

— Уважаемый!..

— Что такое? — Грозный Эд обернулся на голос и, обнаружив многозначительную улыбку Ланса, слегка притих. Тем не менее сдаваться он не собирался и в очередной раз разразился вопросом:

— Вы кто такие?

— Нас прислал советник Жерард, — жрец осторожно похлопал по кошелю на поясе. Чтобы этот жест ни означал, но Грозный Эд утратил большую часть грозности.

— Советник Жерард, — с почтением произнес торговец и тут же встрепенулся. — Постойте! Советник Жерард не имеет права вмешиваться в дела Торгового Квартала! Нашими делами занимается советник!..

— Советник Оглаф, — перебил его Ланс и, добродушно улыбаясь, поспешил объясниться. — Он и попросил советника Жерарда прислать нас.

— Попросил прислать? Вас? — торговец недоуменно осмотрел странную четверку: улыбчивый жрец в сером помятом балахоне; тощий нескладный парень в прожженной мантии; некто бесполый, кутающийся в черный плащ; воин в простой домотканой рубахе, зато с мечом и щитом — и поинтересовался:

— А зачем?

— А вы не знаете? — очень натурально удивился жрец и, покачав головой, добавил. — Это очень, очень плохо.

— Не знаю чего? — переспросил торговец осторожно. Намек на что-то плохое обеспокоил его.

— Да весь город только об этом и говорит, — скривился Ланс недовольно. — Не говорите, что не слышали об этом!

— Не слышал о чем? — в голосе Грозного Эда послышался страх. Видать, в городе говорили о многом.

— О крысах, — жрец произнес это с таким видом, словно сообщал страшную тайну.

— О крысах? — торговец облегченно вздохнул.

— О больших крысах! Размером с человека, — Ланс развел руки в стороны, — и больше! Гораздо больше!

И пока Грозный Эд пытался представить крысу настолько больших размеров, жрец продолжал говорить:

— Нам поступило донесение, что в этом доме находится логово крыс. Вы ничего странного в последнее время не слышали? Писк? Шум? Стук?

— Ничего не слышал… — начал торговец и осекся. — А ведь вчера вечером я слышал стук! Я стучал в ответ. Даже ко входу ходил, но мне никто не открыл. А потом стук пропал.

— Вот видите! — обрадовался Ланс. — Сведения подтвердились: они здесь! Благодарю за помощь! Не волнуйтесь! Я уверен, что Ваш дом не пострадает.

— Вы уверены? — новость о том, что его дом не пострадает, почему-то не обрадовала Грозного Эда.

— Конечно, — беззаботно махнул рукой Ланс. — И с Вашими товарами ничего не случится, когда крысы начнут разбегаться.

— Разбегаться? — торговец нахмурился.

— Все будет в полном порядке, — Ланс лучился уверенностью. — Не думаю, что какая-нибудь крыса сможет пробить стену, чтобы оказаться у вас. Сил на это не хватит даже у самой большой.

— Послушай, дружище, — Грозный Эд украдкой огляделся и тихонько произнес. — Нам надо поговорить.

— Поговорить? — переспросил жрец, не скрывая удивления. При этом удивление не помешало ему отправиться в лавку следом за торговцем. Вскоре Ланс вышел обратно. На его лице играла обычная добрая улыбка. И почему-то Рэму показалось, что кошель на поясе жреца стал немного толще.

— На всякий случай уведите из дома женщин и детей, — через плечо бросил Ланс. — И побыстрей!

— Обязательно, — кивнул Грозный Эд суетливо. — Сейчас же займусь!

— И останьтесь с кем-нибудь в подвале, — добавил жрец. — Если крысы к Вам полезут, верну задаток.

— Сделайте так, чтобы не пришлось возвращать! — произнес торговец и скрылся в лавке снова. Оттуда послышались невнятные крики. Похоже, Грозный Эд решил незамедлительно последовать совету Ланса.

— А ты, — Кевин бросил уважительный взгляд на жреца, — опасный человек.

Ланс невинно улыбнулся:

— Как и ты.

* * *

— Начали! — выдохнул Ланс и Рэм, рванув дверь на себя, ворвался в дом.

Они дождались, пока лавка Грозного Эда опустеет. Много времени это не заняло. Торговец действовал расторопно и вскоре у лавки оказалась повозка, что забрала его жену и детей. После отбытия повозки прислуга покинула лавку, а Эд с приказчиком побойчей спустились в подвал, готовясь встретиться с огромными крысами. Или не готовясь. По лицу Грозного Эда было сложно понять, что его больше напрягает: выплаченные деньги или огромные крысы, способные позариться на его товары.

Следом за Рэмом в дом ворвалась Монтрозо и сразу же разразилась заклинанием. Демон, что поджидал их на входе, тут же рассыпался черным прахом.

— Упс! — прошипела Монтрозо раздраженно. — Перестаралась!

В полумраке Рэм не успел ни рассмотреть внезапно умершего врага, ни прочитать его название на оранжевой табличке.

— Перестаралась, — подтвердил Кевин, неторопливо перешагнув порог. Его взгляд настороженно скользил по комнате, буквально ощупывая ее. — В следующий раз постарайся использовать что-нибудь послабее!

Рэм огляделся: дверь слева, дверь справа, напротив входа лестница, уходящая вверх. В луче света, пробивавшегося через прикрытые ставни, кружились пылинки.

— Ясное дело, — прошипела Монтрозо, ногой разворошила кучку праха и коснулась призрачного шарика над телом. — Обычный манит. Уровень пятый-шестой.

Получено 12 очков опыта.

— Пятый-шестой? — задумчиво произнес Ланс. Он последним оказался внутри и не преминул тщательно изучить прихожую: заглянул под подставку для обуви, сунул нос в одежный шкаф, ощупал старую кожаную куртку, висящую на крюке. Над плечом жреца летал магический шарик и испускал несильное зеленое свечение. Ланс не собирался блуждать в темноте.

— Ничего интересного, — заключил жрец. — Думаю, сначала стоит осмотреть первый этаж, затем заглянуть на второй этаж, затем — на чердак, а подвал лучше всего проверить в конце.

— Ты тоже это чувствуешь? — в шипении Монтрозо прозвучала уважительная нотка. Она кинула взгляд на жреца и, обнаружив удивление на его лице, поспешила пояснить. — Круг призыва. Я чувствую, он где-то под нами.

— Нет, — покачал головой Ланс. — Обычный здравый смысл.

— Рэм, — жрец указал на дверь справа. — Проверь.

За дверью обнаружилась небольшая темная комната. Кровать, стоящая на спинке. Пустые — Ланс заглянул и в них — лари. Шкаф с домашней утварью. Развешанные вещи на стенах. Пыль. Возникало ощущение, что комната пропиталась пылью.

— Давно сюда не захаживали, — отряхнувшись, заключил жрец. — Пошли дальше.

За левой дверью оказалась кухня. Ничего особенного. Печь. Стол. Стулья. Три ростовые статуи, изображающие детей лет восьми. Вязанка дров. Посуда на полке. Еще две двери. Стоп!

Рэм застыл в проеме, пытаясь понять, что именно насторожило его. Вроде…

Мимо него пронеслась черная тень и врезалась в одну из статуй.

— Да не спи ты! — Рэм почувствовал сильный толчок в спину: Монтрозо не церемонилась. — Они ж по мозгам бьют!

Статуя, в которую врезалась тень, пронзительно заверещала. Возникало ощущение, что тень рвет статую на куски. Причем не только снаружи, но и изнутри. Брызнула кровь, верещание прекратилось и на пол рухнула умирающая тварь… Да, не статуя, а именно — тварь. И как Рэм мог принять это за статую, да еще и ребенка? Серокожее большеголовое создание с небольшими рожками и кривыми когтистыми ручонками билось на полу в агонии, а желтые глаза его собратьев завораживающе смотрели на Рэма. Их рты, переполненные маленькими острыми зубками, раскрылись, и из них вырвалось протяжное шипение. Монтрозо не ошиблась. Маниты. Шестой уровень.

Рэм едва успел подставить щит. Кривоногие твари оказались на удивление подвижны. Только что они стояли на месте и шипели, а теперь оказались в опасной близости и атаковали. Удар первого манита Рэм принял на щит. И второго — тоже. Но второй удар сбил Рэма с ног, и он вылетел в прихожую, роняя на пол Монтрозо.

Потеряно 4 очка здоровья. Потеряно 6 очков здоровья.

Вдобавок когтистая лапа успела резануть Рэма по ноге.

— Что ты творишь? — сдавлено прошипела Монтрозо. — Слезь с меня!

Посох Ланса со свистом рассек воздух, и первый манит получил по голове. Перехват. Тычок. Второй манит отступил на шаг и недовольно заверещал. Желтые глаза тварей уставились на Ланса.

— Мне кажется… — договорить жрец не успел. Первая тварь рванула к Лансу, увернулась от посоха и врезалась в него, сбивая с ног. Второй манит решил повторить успешный маневр собрата, но сделал всего несколько шагов и рухнул: заклятие Монтрозо занялось им.

— О да! — чернокнижница спихнула с себя Рэма и поднялась, с упоением следя за тем, как манит рвется на части. И откуда в тщедушной Монтрозо столько сил? Рэм заторможенно перевел взгляд на…

— Да помогите вы! — прохрипел Кевин сдавлено. Алхимик держал за шею последнего манита, а тот, вцепившись в плечи жреца, клацал зубами и пытался добраться до его горла. Ланс тоже сопротивлялся, пытаясь удержать демона подальше от себя. Вот только серокожую тварь их потуги не смущали: она хотела жрать, и ничто не могло ей помешать.

Кроме Монтрозо.

Заклятие.

Черная тень.

И на Ланса рухнул изодранный манит.

— Да уж… — заключил жрец, изучив разорванный балахон, пропитанный черной демонической кровью. Он с трудом поднялся и занялся лечением. Сперва себя, потом Рэма, а затем… попытался излечить алхимика — первый манит умудрился в пылу схватки и его покусать — но Кевин отказался. Время! У него оставалось слишком мало времени! Демоническая кровь! Ее требовалось собрать, пока тела не остыли. Остальное могло и подождать. Вот и суетился алхимик, заполняя заготовленные пузырьки.

Получено 3 х 12 очков опыта.

Дальше дело пошло гораздо проще. Больше на первом этаже демонов не нашлось. Изучение кровавых полос, уходящих в подвал, решили оставить на потом. На втором этаже обнаружили пять демонов. С первой тройкой расправились без особого труда. Ничего сложного. Один демон на комнату: Рэм открывал дверь, Монтрозо отправляла тень в атаку, манит умирал, Кевин собирал кровь. Демоны атаковать просто не успевали, что не могло не радовать. В последней комнате поджидало два демона, но и тут удалось не сплоховать. Первого оприходовала чернокнижница, а второго блокировал Рэм, дожидаясь, пока у Монтрозо не откатится заклятие. Тварь с яростным верещанием бросалась на щит, но это не помогло: Рэм выстоял, и вскоре мертвое тело демона рухнуло на пол. Чернокнижница не подвела.

Получено 5 х 12 очков опыта.

На чердаке вместо демонов обнаружили потертые штаны и куртку, и Ланс переоделся. Разодранный балахон жрец прихватил с собой: негоже, мол, хорошими вещами разбрасываться, всего лишь отстирать, зашить и совсем как новая.

Непроверенным оставался подвал.

Глава 6. Награда (часть 2)

— Здесь кого-то тащили вниз, — заключил жрец, изучив смазанные полосы крови, уходящие вниз. Лестница делала поворот, скрывая, что творится в подвале, а предусмотрительный Ланс соваться ниже не стал. — Раненого или мертвого.

— Раненого, — тихонько сказал Кевин. — Для круга нужна жертва. Демонолог кого-то заманил сюда и попытался отвести в подвал по-доброму. А жертва идти вниз отказалась.

Алхимик глянул на Монтрозо:

— Сколько их там?

— Не знаю, — прошипела чернокнижница. — Эти твари слишком слабы для меня, к тому же эманации круга все забивают.

— Один? Три? Пять? — не сдавался Кевин.

— Не меньше семи, — фыркнула Монтрозо. — Может, десять. Вряд ли больше.

— Семь? — Ланс поморщился. — Для нас многовато. Первого ты снимешь, а остальные нас загрызут, пока у тебя заклятие откатывается.

— Не загрызут, — подал голос Кевин. Он покопался в котомке и вытащил на свет четыре мешочка:

— Держите. Надо развязать и кинуть в толпу.

— Что это? — поинтересовался Рэм, осторожно принимая мешочек.

— Чихательный порошок. Жгучая мята. Черный перец. Камфора. Сандал. И кое-что еще.

— Перец? Камфора? Сандал? Дорогое удовольствие, — не сдержался Ланс, взвесив мешочек в руке. — Во сколько реагенты обошлись?

— По пять талеров на порцию, — после долгой паузы Кевин все-таки ответил. — Я очень надеюсь на вас. Полученное с демонов должно все окупить!

— Хорошо! — произнес Рэм и, выставив вперед щит, стал спускаться по лестнице. Сразу за ним двинулась Монтрозо. Следом за чернокнижницей неторопливо спускался Кевин. Замыкал шествие Ланс.

Внизу оказалось достаточно светло. Синее свечение круга освещало и подвал, и стойки, поддерживающие первый этаж, и восемь статуй, изображающих милых детей. Ни демонов, ни чего-нибудь подозрительного Рэм не заметил. Круг, кстати, не вызывал ощущения опасности: ну нарисовал кто-то что-то на полу да положил в центре мертвое окровавленное тело — ничего страшного, бывает. Зато круг светился красиво! И ярко!

Рэм опустил щит и заворожено пошел вперед к статуям, толпившимся вокруг круга. Ни с того ни с сего у него возникло желание их погладить. За спиной что-то шипела Монтрозо, но слушать ее не хотелось. Казалось, что статуи стали двигаться. Иначе как объяснить, что они окружили Рэма. На детских каменных лицах появились радостные улыбки. Коротенькие ручки стали тянуться к…

В носу засвербило… и Рэм чихнул. А потом еще раз. И еще. И еще. Глаза заполнились слезами. Рэм просто потерялся в пространстве и времени. Рядом тоже кто-то чихал. Что-то острое впилось ему руку.

Потеряно 4 очка здоровья.

Только Рэму было все равно. Хотелось вдохнуть свежего воздуха, хотелось избавиться от этого жуткого жжения, что переполняло его. Легкие горели.

Потеряно 5 очков здоровья.

— Лечи его! Лечи! — до Рэма доносились чьи-то взволнованные крики.

— Да лечу! Лечу! На дистанции лечение хуже работает!

Восстановлено 3 очка здоровья.

— Монтрозо! Скажи, что заклятие откатилось!

— Третий выбыл!

Потеряно 4 очка здоровья.

— Один отошел! Идет к нам.

— Я встречу его! — свист рассекаемого воздуха. Звук удара.

— Монтрозо!

— Откат. Еще немного, — раздраженное шипение.

Потеряно 4 очка здоровья. Потеряно 6 очков здоровья.

— Они очухиваются, — еще удар.

Восстановлено 2 очка здоровья.

— Да вижу. Сейчас. У меня еще кое-что было.

— Минус четвертый!

— Прикройте глаза. Откройте рты. Сейчас будет ярко! И шумно!

Вспышка пробилась даже сквозь заполненные слезами глаза. Все вокруг заполнилось невыносимым шумом, а следом за зрением исчез и слух.

* * *

Получено 8 х 12 очков опыта.

Получен 3 уровень.

Рэм пришел в себя. Как оказалось, он стоял на карачках и тряс головой. Рядом на корточках сидел жрец.

— Ты как? — слова Ланса доносились откуда-то издалека.

— Хо-ро-шо, — с трудом ответил Рэм. Собственный голос звучал необычно. Голову как будто набили ватой.

— Я уж думал, тебе конец, — вздохнул Ланс тяжело. — Особенно, когда маниты окружили тебя. По одиночке-то они не очень опасны. Магия у них слабая.

— А что слу-чи-лось? — Рэм принял более удобное положение. События недалекого прошлого расплывались, не желая задерживаться в памяти.

— Голову тебе задурили, и ты пришел к ним на заклание. Если бы не порошки Кевина, они бы тебя сожрали, а потом и остальными занялись. Не уверен, что Монтрозо с ними справилась бы. Она сильна, но…

— По-нят-но, — произнес Рэм.

Круг угас. Свет в подвале поддерживали огоньки Ланса, что кружились под потолком. Тела манитов лежали на полу. В одном из мертвых демонов копошился Кевин. Алхимик полностью ушел в работу и не обращал внимания на брызги крови, заляпавшие одежду и лицо. В этот момент он казался ужасающе опасным, куда опаснее погибших демонов.

— Иди к папочке! — зарычал алхимик и с треском выдрал из грудины демона сердце. Осмотрев добычу, Кевин довольно кивнул и положил сердце на кусок черного бархата, на котором лежали два отпиленных рога.

— Не испортится? — участливо поинтересовался Ланс.

— Это демоническая плоть, — Кевин полез в котомку. — Что ей сделается?

Выудив из котомки странный предмет, чем-то похожий на заточенную ложку, Кевин оттянул веко демона и осторожно засунул «ложку» в глазницу.

— Ну же! — пропыхтел он. — Ну же! Еще немного. Отлично! Теперь второй!

Блестящие глаза из-под черного капюшона с вожделением следили за действиями алхимика. Наконец Кевин закончил издеваться над демонической тушкой и подтолкнул ее Монтрозо:

— Твоя доля!

Чернокнижница бросилась к телу, позабыв обо всем. Черный капюшон сорвался с лысой головы, открывая безносое лицо. Сквозь белую тонкую кожу просвечивались кровеносные сосуды. Слишком большой — на пол-лица — рот раскрылся и жадно впился в окровавленный бок мертвого демона. Промелькнули тонкие суставчатые пальцы, заканчивающиеся острыми когтями.

Наверное, стоило поблагодарить ту заторможенность, что охватила Рэма после битвы. Он просто смотрел, как жуткое создание, отдаленно похожее на человека, разрывает мертвую демоническую тварь. Возможно, в другой ситуации он попытался бы… А что бы он попытался сделать? Ответа не было.

Ланс бесстрастно глянул на трапезничающую Монтрозо и перевел взгляд на алхимика:

— С кем у нее Контракт?

— С Рокошом, дьяволом голода, — невозмутимо сообщил Кевин, выбрав следующего демона для разделки.

— По-стой-те, — Рэм затряс головой, пытаясь собраться с мыслями. — Разве дьяволы и демоны — это не одно и то же? Разве они не являются злом, желающим уничтожить все вокруг? Разве…

Увидев снисходительные улыбки Ланса и Кевина, Рэм смешался и замолк.

— Дьяволы и демоны не одно и то же, — произнес жрец. — Демоны родом из Демониона. Они являются квинтэссенцией чистого хаоса и всеобъемлющего разрушения. Хоть с демонами и можно договориться, но они всегда разрывают договор, когда он им наскучит или станет слишком не выгоден.

— А дьяволы, напротив, ненавидят хаос. Они порождения порядка, возведенного в Абсолют, — Ланс усмехнулся. — Злого порядка. Да, они несут разрушение, но только тем, кто не принял их волю и не признал себя их рабом. Правда, большую часть иных созданий они не считают достойными рабства и просто уничтожают. Мелочь, не правда ли?

— А в чем разница? — непонимающе спросил Рэм. — Те плохие и те плохие.

— В том, что с дьяволами можно заключить контракт, и они будут его исполнять. В обмен на душу они могут многое дать: например, магическую силу, — в голосе жреца послышалось сомнение. — Правда, не понимаю, зачем чернокнижнику заключать контракт именно с дьяволами. Ведь есть и другие падшие создания: древние, драконы, столпы стихий, заблудшие тени. Они не требуют душу, им хватает служения.

— Опыт, — подал голос Кевин. — Дьяволы не любят демонов и дают своим контракторам некоторые способности для борьбы с ними. И не только для борьбы. Выдумаете, почему Монтрозо кидается на демоническую плоть? Только потому, что ей нравится ее жрать? Отчасти — да. Но вдобавок она получает часть опыта, что имелось у демонов и чем сильнее демон, тем больше опыта она получает. Двойной плюс! И голове хорошо, и желудку!

— Кевин! — прошипела Монтрозо, оторвав от демона перемазанное кровью лицо. — Хватит меня обсуждать!

— Прекращаем обсуждать, — улыбнулся Ланс и помог Рэму подняться на ноги. — Нам пора. Мы опаздываем на встречу.

— Спасибо за помощь. Если что — обращайтесь.

— Непременно. Непременно.

* * *

— А знаете, кого мы сегодня встретили? — начала Мэри Сью, стоило Неудачникам собраться на совет. Она оперлась на стол руками и окинула собравшихся взглядом, наполненным чувством собственного превосходства. На веснушчатой физиономии играла хитрая улыбка. Поскольку ее напарник промолчал, а все остальные терпеливо ждали, не делая предположений, Рыжей пришлось начать рассказ:

— Тех ребят, с которыми мы вчера в храме пообщались. Они демонов убивали!

— Демонов? — переспросил Ланс и, выразительно глянув на Рэма (не зря, ох не зря лидер Неудачников упоминал про ум и чутье Авроры), уточнил. — А демонолога там, случайно, не было?

— Не, — ответила Рыжая беззаботно, не заметив, что ее ответ вызвал вздох облегчения, и продолжила. — Только демоны! Страшное дело, скажу я вам! Стоны! Крики! Раненые люди! Кровь текла рекой! Сверкали молнии! Дрожала земля!

— Да не было там ничего такого! — удивительно, но Йерк с первого раза умудрился справиться с собственным голосом и не сорвался на жалобный писк. — Мы пришли, когда все закончилось.

— Ну и рассказывай тогда сам обо всем, — надулась Рыжая и уселась на скамейку спиной к собравшимся.

— И расскажу! Отправились мы к Рыбным воротам…

Они прибыли к Рыбным воротам. Скучающие стражники от разговора отказываться не стали. Да вот беда: по их словам, подозрительные люди в город не входили. Потому появление жрецов Агнии, кидающихся обвинениями, оказалось для стражников полной неожиданностью. После этого ворота словно медом намазали. Кто к ним только не приходил: и храмовники, и городские чиновники, и искатели приключений — и все спрашивали про демонолога. Да как его в толпе высмотришь! Не будет же он над головой держать табличку, что он, мол, демонолог, или демонов за собой на поводке водить.

Выцепить что-нибудь полезное из жалоб на тяжкую жизнь городской стражи не удалось. Единственной полезной новостью оказалась та, что сегодня с утра к ним снова захаживали Дети Небес: два служителя Оонта — мужчина и женщина — и жрица Агнии. Странная группа, если вдуматься. Они задавали ничего не значащие вопросы, не связанные с демонологом. Их больше интересовало, нет ли в округе домов, сдающихся совсем задешево, а еще лучше — пустующих, которые можно занимать совершенно без платы. Про пустующее жилье стражники не слышали, а вот дешевые съемные дома порекомендовали. После этого троица искателей приключений немного потопталась у ворот, поговорила с лоточниками, а потом исчезла.

Лоточники о троице Небесных Детей прекрасно помнили. Да, приходили такие. Запоминающиеся! Нечасто можно встретить жрецов противоборствующих храмов, действующих сообща. Спрашивали про дешевые дома. Видать, решили поселиться. Подсказать адреса? Не вопрос.

Словно псы, почуявшие след, Йерк с Рыжей бросились на поиски тройки жрецов. Однако все время опаздывали. Владельцы домов сообщали, что видели таких. Да-да, недавно приходили. Говорили, что хотят найти дешевое жилье. Обещали подумать. И уходили. Нет-нет. Не возвращались.

Они оббежали половину Черного Города, посетили семь домов и перед восьмым обнаружили искомое. Жрецы стояли на крыльце и увлеченно обсуждали испачканную мантию светловолосой.

— Нет, вы только поглядите! — блондинка брезгливо рассматривала кровавые пятна, не особо заметные на черной мантии. — Опять стирать! Я еще от канализации не отошла!

— Да ладно тебе, Анестезия, — светловолосый жрец Оонта ехидно улыбался. Еще б ему не улыбаться: его одеяния оставались безупречно чистыми. — Кто ж знал, что кважи взрываются перед смертью.

— Я знала, — тихонько произнесла жрица Агнии.

— Ты всё знаешь, Аврора, — светловолосый уважительно посмотрел на нее.

— Не всё.

— Тогда почему не рассказала мне об этом? Почему? Почему? — заголосила Анестезия обвиняюще. — Мне ж опять мантию стирать! Руки болят уже! Волдыри пошли! Знала бы ты, как сложно ухаживать за кожей в этой дыре!

Судя по всему, жрица могла бесконечно долго жаловаться на жизнь. И жаловалась бы, если б не наткнулась на внимательный взгляд карих глаз Авроры. Анестезия раскрыла рот, собираясь рассказать о тяжелой, лишенной всяческих благ жизни, и тут же закрыла его.

— Молодец, — кивнула Аврора. — Нам пора идти. Демонолог сам не найдется.

— Кстати, — жрица Агнии перевела взгляд на Неудачников, старательно делающих вид, что они просто проходили мимо, — передавайте привет Лансу.

* * *

— Кважи? — задумчиво пробормотал Ланс, дослушав Йерка до конца. — Если не ошибаюсь, демоны первого-второго уровня. Самые слабые из сонмищ Демониона. Единственная неприятная способность: перед смертью взрываются, забрасывая противника кусками демонической плоти и костей. Не смертельно, но неприятно.

— Очень неприятно! — согласилась Рыжая. — Видели бы вы эту Анестезию! Как будто в групповухе поучаствовала!

— Интересно… — слов Рыжей жрец как будто не заметил. Он расстелил на столе карту города и вопросительно посмотрел на Йерка:

— Где вы встретили Аврору?

Волшебник указал точку на карте:

— Примерно здесь.

— Занятно, — пробормотал Ланс и почесал подбородок. Какая-то неприятная мысль не давала жрецу покоя. — Мы сегодня сражались с демонами вот тут.

Ланс указал на точку в Торговом Квартале рядом с рыночной площадью и вкратце рассказал о встрече с Кевином и о том, чем в итоге эта встреча закончилась.

— Дела… — протянул Йерк. — Похоже демонолог совсем разошелся.

— Не совсем, — Ланс покачал головой. — Он действует по плану. Первый призыв. Кважи. Слабые ничтожные создания. Для их призыва не нужны редкие реагенты. После призыва демонолог получил уровень и стал сильнее. Третий призыв. Маниты.

— Мне послышалось, — пискнул волшебник, — или ты сказал «третий»?

— Не послышалось, — мрачно улыбнулся Ланс.

— Где-то здесь, — рука жреца описала окружность, захватившую половину Черного Города и треть Торгового Квартала, — случился второй призыв. Демоны третьего, а то и четвертого уровня. Раста или босхи.

— Будем их искать? — встрепенулся Рэм.

— Не будем. Наша цель — демонолог. Если демонов не найдут охотники, то они найдутся сами. Им надоест сидеть на месте, и они вырвутся в город

— Пострадают невинные люди…

— Рэм, подумай! Если мы не найдем демонолога, пострадает куда больше невинных людей! После каждого призыва он становится сильнее, что позволяет ему призывать более могущественных демонов. Пара призывов, и мы ничем не сможем ему помешать!

— Я понимаю… — тяжело произнес Рэм.

— Понимает он, — выдохнул Ланс мрачно.

— Да, совсем забыл. — Жрец покопался в мешке, вытащил из него потрепанную книгу и протянул ее Йерку. — Держи.

— Что это? — волшебник ухватил книгу и удивленно посмотрел на жреца.

— «Малые печати Шломо». Книга из городской библиотеки. Надо будет вернуть при случае. Нашел рядом с кругом. Скорей всего из-за ее пропажи тебя в библиотеку и не пустили. А своего друга-библиотекаря Ардоса можешь больше не искать.

— Почему? — во взгляде Йерка прибавилось удивления.

— Демонолог принес Ардоса в жертву для активации круга призыва. Так что, — в глазах Ланса полыхнул огонек ярости, — мы должны найти этого гада и как можно быстрее!

— Мы знаем, где демонолог, — смущенно сказала Мичи.

— Что? — во взгляде жреца нашлось место и изумлению, и возмущению, и ярости, и надежде. — Ты шутишь или?!.

Мичилайн испуганно сжалась.

— Не шутит, — ухмыльнулся Лианг. — Как уговаривались, мы обошли лавки, торгующие алхимической дребеденью. Новый покупатель, закупающий товары из твоего списка, засветился во всех. Причем закупал ящиками. Все и сразу. И самое главное, в одной из лавок хозяин жаловался, что сегодня с утра отправил помощника доставить последнюю партию реагентов, так помощник до сих пор не вернулся. Как думаешь, помощник подойдет для жертвы или демонолог выбирает исключительно библиотекарей?

— Почему не сказали об этом раньше?!

— Ну-у-у… — Лианг неторопливо почесал нос. — Вы тут о таких серьезных вещах говорили. Мы и не стали вмешиваться.

Следопыт повернулся к Мичи и хитро так подмигнул:

— Ведь правда?

— Хорошо, — Ланс закрыл глаза, сделал глубокий вдох и, выдохнув, ровным голосом произнес: — Собираемся и выходим. Быстрее. Не то опоздаем.

* * *

Они и впрямь опоздали. У входа в указанный дом суетились солдаты в блестящих латах. Несколько человек держали караул у входа, а остальные то входили в дом, то выходили из него. Изнутри слышались невнятные крики, бряцанье доспехов, грохот ломаемой мебели. Понять, что происходит и почему — было невозможно. Точнее, «почему» как раз было понятно: люди искали демонолога. Но чем закончились их поиски? Нашли? Убили? Поймали? Или он успел уйти?

Неудачники прошли мимо и, скрывшись в ближайшем переулке, стали поглядывать на то, что происходит перед домом.

— Храмовники Церады, — заключил Ланс, изучив солдатские плащи, на желтом фоне которых виднелся черный грифон. — Рэм, Мичи, идем к ним, пообщаемся, может что узнаем. Остальные ждут здесь. Все понятно? Тогда — вперед!

Храмовники новым гостям не шибко обрадовались:

— Кто такие? Чего здесь делаете?

— Искатели приключений, — Ланс ничего не стал скрывать. — Группа: Неудачники. Выполняем задание Храма Агнии. Нас наняли найти демонолога, что тайно проник в город. Как нам стало известно, он может скрываться в этом доме. Не пропустите?

— Вы опоздали. Демонолога здесь нет.

— А демоны?

— Демонов тоже нет, — храмовник довольно усмехнулся. — Мы всех перебили.

— Хорошо, — улыбнулся Ланс в ответ. — Значит, нам никто не помешает осмотреться.

— Осмотреться? — на лице храмовника промелькнуло сомнение. — Зачем это?

— Демонолог. Мы должны найти его. Возможно, здесь мы сможем найти какие-нибудь зацепки, что приведут нас к нему.

Храмовник задумался ненадолго:

— Хорошо. Но с вами пойдет сопровождающий. А то ходют тут всякие, а потом ложки с мебелью пропадают. Торин, иди сюда!

Они обошли весь дом. Ланс задавал вопросы, лазил по всем углам, осмотрел и поверженных демонов, и круг призыва. Жрец не упускал ни одной мелочи. Да вот беда — ни одна из этих мелочей не могла приблизить его к завершению поисков: новое место жительства демонолога оставалось тайной.

Мичи ходила за Лансом хвостиком. Вела себя смирно и все время смотрела под ноги, то ли в смущении, то ли в надежде найти на полу что-нибудь эдакое.

Рэм же, пусть и поглядывал по сторонам, но больше думал не о поисках. Его больше интересовал сопровождающий. Торин — бравый храмовник богини Церады — показался Рэму знакомым. Не так чтобы очень, но при виде его в памяти возникало смутное ощущение собственной беспомощности.

Всё когда-нибудь заканчивается, вот и поиски тоже завершились. И если по непроницаемому лицу Мичилайн сложно было понять, насколько удачными они оказались, то на лице Ланса читалась гнетущая усталость вперемешку с разочарованием, с трудом скрываемые за добродушной улыбкой.

Они попрощались с храмовниками и степенно направились к переулку, где их поджидали остальные члены группы. Возможно, они надеялись услышать хорошие новости, но Ланс всех разочаровал:

— Дело плохо. В этот раз он призвал таврусов. Восьмой уровень. Значит, следующий призыв для нас станет последним. Демонов десятого уровня мы еще потянем, выше — нет. Надо его искать, но как искать, хоть убей, не знаю. Следов нет. Перед тем как перебраться в новое логово, демонолог основательно вычистил дом. Есть какие-нибудь идеи? Рэм?

— Торин, — не зная зачем, ответил Рэм, — показался мне очень знакомым.

— Ох, — вздохнул жрец, — не думаю, что это поможет нам в поисках.

Несколько мгновений он потратил на размышления, а потом перевел взгляд на мошенницу:

— А ты что скажешь, Мичи?

— В доме пусто, — тихонько сказала Мичилайн.

— Я заметил, — в голосе жреца прозвучала саркастическая нотка. — И?

— Он заказывал ящики с ингредиентами. Много ящиков, — каждое слово давалось Мичи нелегко. — Ящиков в доме нет. Куда они могли деться?

— Куда они могли деться? — повторил за ней Ланс и задумался. Внезапно лицо его просияло. — Ну конечно же! Молодец! Хорошая девочка! Ящиков в доме нет. Значит, их вывезли. Всеми перевозками занимается цех возчиков! Они-то точно знают откуда груз увезли и куда привезли! Вперед! Мы должны успеть!

* * *

— А когда Ланс придет? — в который раз спросила Рыжая. Наблюдать за домом, в котором скрывался демонолог, ей наскучило, однако Ланс запретил уходить: вдруг этот мерзавец вновь решит поменять жилье. Вот и приставала она к Йерку и Рэму с одним и тем же вопросом.

— Не знаю, — пожал плечами Рэм. Этот ответ в разных вариациях он повторил раз десять. Мэри Сью обижено надулась, но Рэм не сомневался: обида продлится недолго, и девушка снова задаст тот же вопрос.

Лицо Ланса выглядело очень выразительно, когда он узнал, что ящики перевезли в Квартал Святого Огня. А когда жрец уточнил, где именно находится искомый дом, едва не засмеялся. По крайней мере, на его лице читалось такое желание. Дом, в котором поселился демонолог, находился рядом с храмом Агнии. Иронично, не правда ли? Призывающий демонов прятался рядом с обиталищем тех, кто на него охотился.

Жрец приказал Неудачникам отправиться к дому и не спускать с него глаз. В этот раз демонолог не должен был уйти! А сам Ланс отправился за помощью. К кому и куда, он не уточнил.

Вечерело. С улицы постепенно исчезали люди. Толпа паломников у храма Агнии почти рассеялась. На стенах слабо, едва заметно зажглись магические фонари. Ночью именно они разгорятся ярким пламенем, освещающим все вокруг.

Мэри Сью заметила лидера группы раньше всех и громко заорала:

— Ланс! — в голосе Рыжей чувствовалось нетерпение. — Мы тебя заждались!

Рем же удивленно взирал на спутников жреца: бесполая фигура в черном плаще, чем-то напоминающая Гильдийца, и нескладный алхимик с котомкой за плечом.

— Кевин? Монтрозо? — Рэм не поверил своим глазам. — А вы?..

Договаривать он не стал: и так понятно, что Ланс позвал их на помощь.

— Извините, — криво улыбнулся алхимик, — из-за меня мы задержались.

— Представляешь, они даже не закончили разделывать добычу, — улыбка жреца выражала добродушие. — Пришлось помочь, а потом отнести ингредиенты к нему домой.

— Опыта пока немного, — повинился Кевин, — но я учусь.

— Где ваш демонолог? — из-под капюшона послышалось агрессивное шипение. — Я хочу его сердце!

— Нужен план, — веско произнес Ланс. — В этот раз демоны будут сильнее. К тому же с ними демонолог. Его нельзя упустить.

— Это все твои? — Кевин обвел взглядом присутствующих Неудачников. — Или есть еще кто?

— Еще двое. Они следят за черным ходом.

— Тогда все просто, — Кевин даже не стал задумываться. — Мы заходим с главного входа и чистим первый этаж. Доходим до черного хода и впускаем оставшихся. Полной группой добиваем демонов на первом этаже, потом переходим ко второму. Подвал оставляем на конец. Вряд ли демонолог изменит себе, и круг будет внизу. Как тебе план?

— Сойдет, — улыбнулся Ланс. — Мэри Сью, предупреди ребят, что мы начнем отсюда. Пусть следят за черным ходом. Из дома никто не должен уйти. Повторяю, никто. Йерк, ты что-то хотел сказать?

— В моем распоряжении только магия иллюзии, — повинился волшебник. — А она не действует на демонов.

— Здо-ро-во, — отчеканил Ланс. Улыбка на его лице как-то увяла. — Хорошо, будешь идти в самом конце и защищать Монтрозо от атак сзади. У тебя есть кинжал, придется им немного поработать. Рыжая, почему ты еще здесь? Живо к ребятам! Время уходит!

* * *

За входной дверью оказалась маленькая комнатка с небогатой утварью: подставка для обуви с парой поношенных сапог да вешалка, на которой висел серый плащ. Еще в комнате была дверь, уводящая в глубины дома.

От едкого запаха слезились глаза. Алхимик, чтобы не выламывать входную дверь и не устраивать шума, предложил выжечь замок кислотой. Сделать это оказалось не так легко, как задумывалось. Кислота шипела и пузырилась, но разъедала замок настолько неспешно, что Монтрозо не выдержала и запустила заклятием в дверь. От двери ничего не осталось, потому Йерк и соорудил вместо нее иллюзорное подобие. Вряд ли такая небрежная иллюзия смогла бы обмануть человека сведущего, но стражников и прохожих провести бы смогла.

Рэм отворил следующую дверь и… его спас щит. В него с разбегу врезалось нечто, похожее на ходящего на четвереньках человека, у которого вместо ног — трехсуставчатые руки. И вместо рук — трехсуставчатые руки. Да и на человека, если вглядеться, это нечто не сильно походило. На волосатой голове, если это можно было назвать головой, вместо лица обнаружилась зубастая пасть. Со спины твари скалилась вторая пасть. Судя по клацающим звукам, третья пасть располагалась где-то на брюхе. Оранжевая табличка сообщала, что тварь имеет десятый уровень, и называют ее «Дертан».

Неудачники ошалело смотрели на это безумное создание, а оно поводило головой и, взревев, снова врезалось в щит. Удар чем-то напоминал удар джулловской алебарды. По крайней мере, вспышка боли, пронзившая руку, напомнила именно об этом.

Потеряно 10 очков здоровья.

— Да добейте его кто-нибудь! У меня откат! — зашипела Монтрозо. — Это же Дертан! У него почти две сотни здоровья! Я столько Символом праха не выбью!

— Добить? С радостью! — и мимо головы Рэма пронеслась огненная полоса. Два удара кнутом и демон рухнул на пол.

— Плохо! Все очень плохо! — Монтрозо исходила раздражением. — Вы вообще поняли, что произошло или нет?

— Нет! — жизнерадостно сообщила Мэри Сью. — Не поняли.

— Как дверь открыли, я сразу же швырнула символ праха в него. — Монтрозо пнула безжизненное тело. — А вы стояли и смотрели, как он атакует, вместо того, чтобы добить.

— Я думал, — подал голос Рэм, — что ты убьешь его с одного удара.

— Дертана? — чернокнижница фыркнула. — Ну конечно! Он толстый. У него десятый уровень, девятка в выносливости и сто девяносто очков здоровья. А мой символ праха снимает сто восемьдесят пять!

— Хорошо, — кивнул Ланс. — Мы поняли свою ошибку. Как действуем дальше?

— Очень просто, — прошипела Монтрозо. — Обычное оружие действует на них очень плохо, поэтому мы с вашей Рыжей должны бить по одной цели. Если цель одна — все просто. Если цели две: в дело вступает Йерк и подсвечивает иллюзией первого демона. Мы лупим в него, а второго отвлекает щитовик.

— Если целей три… — из-под капюшона раздался смешок. — Оставляем щитовика на съедение и бежим.

— Очень смешно, — буркнул Рэм.

— Не волнуйся, — шипение Монтрозо стало настолько добрым, насколько это вообще возможно, — подвиг забыт не будет. Мы обязательно будем прибираться на твоей могилке.

— А если врагов больше? — поинтересовался Йерк.

— Если больше… — капюшон повернулся в сторону Кевина. — Надеюсь, наш алхимик приготовил пару козырных тузов в рукаве.

Получено 25 очков опыта.

— Ух ты! — Рыжая не утерпела и тыкнула пальчиком в призрачный шарик, что кружился над телом демона. — Опыт! И как много!

— О! А у меня уровень! — обрадовался Йерк. — Второй!

* * *

Дело пошло веселее.

Убив четырех одиночных дертанов, они добрались до черного хода. За это время третий уровень получила Мэри Сью. Впустив в дом Мичи и Лианга, группа обрела большую смертоносность: если Мичи большую часть времени старалась скрываться в тени и вперед не высовываться, то Лианг наоборот рвался вперед, стремясь внести свою лепту в исход боя. Пусть оружие следопыта не сильно вредило демонам, но желание схватки все равно переполняло его.

Еще один одиночный дертан отправился на тот свет, и второй уровень получили Мичи и Лианг. В последней комнате первого этажа Неудачники обнаружили трех руконогих тварей разом и… справились с ними! Никто не растерялся: первого отвлек Рэм, второго — Лианг, а в третьего, своевременно подсвеченного, влетело заклятие Монтрозо, после чего удар огненного кнута оборвал демоническую жизнь. Как заклинание чернокнижницы откатилось, смерть нашла и второго дертана. Новый откат, ожидание, и в мире стало на одного дертана меньше. После этой схватки третий уровень получил Йерк.

А потом началось что-то безумное.

Демоны полезли в атаку сами. Одни рвались из подвала, а вторые спускались со второго этажа. Неудачники отступили на кухню. Лианг держал оборону у лестницы из подвала. Она оказалась слишком узкая, чтобы по ней могло пробраться сразу несколько демонов. Следопыт завязывал бой, не давая дертану пробраться дальше, а потом в него направлялось заклятие и удар кнута. Рыжая с Монтрозо в первую очередь расправлялись с теми, кто лез снизу.

Второй пункт обороны организовали у дверного проема, уходящего в прихожую. Здесь из столов и шкафов устроили баррикаду. Рэм с щитом. Ланс с посохом. Кевин с порошками и зельями. Их основной целью было задержать атакующих, чтобы выгадать время для Монтрозо с Рыжей. Все-таки иногда они отвлекались от тех, кто лез снизу, чтобы уничтожить самых ретивых тварей.

В центре кухни стоял Йерк и раздавал команды, когда голосом, а когда и иллюзиями. Кого атаковать, кого лечить, кого защищать — в этот момент именно на смешном толстяке оказалась самая большая ответственность. От его решений зависела судьба всех.

Поначалу поток демонов казался бесконечным. Но время шло, и он начал стихать: сперва демоны кончились в подвале, а потом дертаны лезть перестали и со второго этажа.

— Круг! Я чувствую его! — обрадованно зашипела Монтрозо. — Он не в подвале! Он наверху! Демонолог пытается призвать кого-то серьезного!

Одним движением перемахнув через баррикаду, чернокнижница рванула наверх. Рыжая повторила сей акробатический трюк, и последовала за ней.

Проводив их взглядом, Рэм вздохнул и принялся расчищать проход. С помощью Ланса и Лианга управиться удалось довольно быстро, и на второй этаж поднялись все без исключения.

— А где демонолог? — осторожно поинтересовался Ланс у Монтрозо, с грустью рассматривающей погасший круг.

— Я перестаралась, — прошипела чернокнижница и указала на кучку пепла, над которой завис призрачный кристалл.

— О! — в разговор вмешалась Рыжая. — Это было нечто! Мы поднялись, а этот хрен начал пугать! Говорит, что призовет страшного и ужасного барона из Демониона! Даже имя какое-то сложно выговариваемое назвал! Он грозится — мы смотрим. Он грозится — мы смотрим. Ему надоело грозиться, и начал он нехорошими словами нас называть. Ругаться стал и все такое! А потом: хоп, и рассыпался, не договорив. Вот до чего ругань доводит! Затем круг взял и погас.

— Погас! А ведь я его не трогала! — недовольно прошипела Монтрозо. — Этот жалкий баронишка почувствовал силу Рокоша и решил избежать встречи. Трусливый подлец! Ничего! Я еще отведаю его плоти!

— Хватит бурчать! — произнес Кевин, тяжело дыша (подъем по лестнице дался ему тяжело). — Пора собирать трофеи! С дертанов мне нужны зубы, когти и сердца. Все остальное твое!

Получено 28 х 25 + 1 х 20 очков опыта.

Получен 4 уровень.

После победы над демонологом и его созданиями все Неудачники стали обладателями четвертого уровня. Монтрозо взяла двадцать третий, а Кевин не стал распространяться о том, получил он уровень или нет. Его больше интересовала добыча!

* * *

— Мы победили демонолога! — Ланс, как и раньше, избегал смотреть на Готтарда Кодэ, отдавая дань изысканной отделке кабинета.

— Ну победили? И что? — архисвященник произносил слова с ленцой, а взгляд его выражал высшую степень презрения. — Город благодарен вам. Ура. Ура. Ура.

— Задание нам давал не город, а Вы, — Ланс усмехнулся. — И мы хотели бы получить награду.

Неудачники за его спиной тихим рокотом подтвердили: да-да, награду, очень хотим.

— Награду? — Готтард Кодэ смерил Ланса неприязненным взглядом. — Что ж. Раз уж вы настаиваете. Я выдам вам награду.

Получено 35 очков опыта.

Архисвященник выбрался из-за стола и, тяжело ступая, прошелся вдоль Неудачников, выдав каждому по медному гросу.

— Отличная награда, не правда ли? — Готтард Кодэ одарил Ланса презрительной улыбкой. — А теперь вон из моего кабинета, оборванцы. Мне тут работать надо, а я на вас время трачу!

Ошеломленные Неудачники покинули кабинет и направились к выходу.

— Это что же? — прервал молчание Йерк. — Мы за это задание почти ничего не получили?

— Получили, — усмехнулся Ланс. — Сегодня днем мы с Рэмом одного торговца от крыс спасли. В награду нам два талера досталось.

— Значит, деньги у нас есть? — выразил всеобщую радость Йерк.

— Есть, — впервые за день на лице жреца возникло безмятежное выражение. — На месяц — точно! Но тратить нам все равно надо поменьше. Хорошо?

— Хорошо! — нестройный хор голосов сообщил, что с этой нехитрой сентенцией Неудачники согласны. По крайней мере, на месяц.

Они вышли из храма и стали спускаться по лестнице. Вниз. Во тьму большого города, что готовил им еще немало сюрпризов.

— Идите вперед, — Ланс остановился у подножия и посмотрел вверх, на свет магических светильников.

— А ты? — спросил Йерк.

— Я потом вас догоню. А сейчас мне надо побыть одному.

Неудачники двинулись дальше, радостно делясь воспоминаниями прошедшего дня. Точнее, больше всех радовалась Рыжая. Йерк с Лиангом издавали куда меньше шума, но и они пребывали в состоянии счастливого умиротворения. Мичи просто шла рядом с ними. Она молчаливо улыбалась, а что творилось в ее душе… Чужая душа — потемки!

— Тебя это тоже касается, Рэм, — Ланс искоса посмотрел на воина, не спешившего оставлять жреца в одиночестве.

— Думаешь, у нас получится?

— Получится — что?

— Получится выжить. Получится отдать долги. Получится стать частью этого мира. — мысли, тяготившие Рэма, превращались в слова, и от этого ему становилось легче.

— Получится, — уверенно произнес лидер Неудачников и улыбнулся. — Главное, побольше уверенности.

— Ланс! — на верхней ступеньке храмовой лестницы возникла жрица в красном одеянии.

— Аврора, — Ланс двинулся по лестнице вверх. Неторопливо. Осторожно. Жрица стала спускаться. На середине лестницы они встретились.

— Поздравляю, — голос жрицы не выражал ничего. — Сегодня ты обошел моих ребят. Поздравляю. Но в следующий раз!..

— Спасибо, — Ланс всмотрелся в карие глаза и улыбнулся грустной, понимающей улыбкой. — А ведь ты нашла демонолога раньше нас.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ложь не красит женщин.

— Как и мужчин.

— Мне можно, — усмехнулся Ланс, — а жрице Агнии нет.

— Я не сказала ни слова лжи, — Аврора отвернулась и направилась вверх.

— Спасибо, — прошептал Ланс и стал спускаться.

У подножия лестницы его ждал Рэм, в городе — остальные Неудачники, а где-то на просторах Истрии — новые приключения.

Глава 7. Полевые работы

Когда прадед нынешнего князя Густав, за добросердечность и человеколюбие именуемый Рукорубом, из разрозненных бесхозных земель собирал себе княжество, кое впоследствии назвали Истрия, на обоих берегах Дикой реки царили смерть и беззаконие. Активные действия Густава и его дружины сперва избавили край от беззакония, а после скоротечной, но очень кровавой войны между Густавом-Рукорубом и Империей смерть покинула эти земли. С тех пор границы оставались неизменными. Всё, что находилось южнее притоков Дикой: Серой речки и Волочки — принадлежало Империи, а что севернее — Истрии.

Почва в этих краях оказалась настолько хорошей, что…

— Йерк! Йерк! — тычок Рыжей прервал волшебника. — Может хватит пищать?

— Мы должны знать о том, куда направляемся, — пискнул Йерк, потирая ушибленный бок. Мэри Сью редко сдерживала силу. Не стала она сдерживаться и в этот раз.

— Да зачем нам это знать? — Лианг фыркнул, поддержав Рыжую. — Нам надо знать, кого убить и где его найти. Остальное не важно.

— Знания, — вздохнул волшебник, — никогда не бывают лишними.

— Если тебе нужны знания, — фыркнул Лианг снова, — знай. Никто тебе не мешает. Но нам-то зачем знания впихивать? Мы и без них прекрасно с кем надо разберемся.

— А ты, — следопыт искоса глянул на Рэма, — что скажешь?

Рэм пожал плечами. Особой необходимости вмешиваться в разговор он не видел, правда понимал, что избежать вмешательства не удастся. Когда едешь в фургоне с кем-то, молчание можно поддерживать лишь в том случае, если все спутники являются страшными молчунами. Ни Рыжая, ни Йерк молчунами не являлись. Да и Лианг не отказывал себе в удовольствии вставить какую-нибудь колкость.

— Здорово же, что нам выдали это задание! — сообщила Рыжая ни с того ни с сего. Ну как — ни с того ни с сего. Об этом она сообщала каждый раз, как выдавалась свободная от рассказов Йерка минутка. — Как думаете, что нам придется сделать в этот раз?

— Кого-нибудь убить! — оживился Лианг.

— Почему убить? — не сдержался Йерк. — Возможно, нам потребуется разгадать загадку или найти пропавшего человека!

— А потом убить!

Почему-то Рэма не покидало ощущение, что этот обмен репликами он уже слышал. Наверное, из-за того, что за время путешествия темы для разговора закончились, и Йерк, и Рыжая, и Лианг стали повторяться.

В голове друг за другом проносились мысли. Одна тема сменялась другой, и сосредоточиться на чем-то одном никак не удавалось. Рэм успел поразмышлять и про особенности окружающего мира, и про способности и черты, разнообразие которых порождало многообразие людей, и про некоторые странности, что за этим разнообразием скрывались. Черта «Видящий душу», например, не вполне соответствовала описанию. Рэм прикрыл глаза, и перед внутренним взором возникли строчки.

Видящий душу (1): Вы способны видеть души других, что позволяет вам узнать их имя, уровень и степень угрозы (серый, светло-желтый, желтый, оранжевый, красный, темно-красный, черный с багровыми полосками); +1 к наблюдательности.

Со степенью угроз проблем не возникало. Серый цвет таблички сообщал о том, что создание настроено нейтрально или доброжелательно, все остальные цвета предупреждали об опасности, и чем больше становилось красного и черного, тем опаснее становился противник. С именами тоже все было понятно: черта позволяла увидеть имя любого, оказавшегося в пределах досягаемости. Иногда, когда рядом оказывалось слишком много людей, это даже мешало.

Зато уровни черта показывала как-то странно. Если перед Рэмом оказывался враг, то на желтой-оранжевой-красной-черной табличке уровень появлялся. Если же перед ним стоял владелец серой таблички, то на ней число, показывающее достигнутый уровень, не отображалось. Как так получалось, Рэм понять не мог.

Близился вечер. Из столицы фургоны выехали ранним утром. По словам возчика, до села Дольме, куда Неудачников вело задание Гильдии, оставалась треть пути. Странное задание, если вдуматься: прибыть в село и поговорить со старостой. Узнать бы подробности, да вот беда: Ланс ехал в другом фургоне. Вместе с Мичи. Жрец знал, кого брать в сопровождающие. Девушка со шрамами на лице говорила не часто. Больше молчала, изображая смущение.

Рэм чувствовал, что не нравится Мичи: слишком часто он становился целью для ее взглядов, наполненных… неприязнью? Злобой? Ненавистью? Рэм затруднялся однозначно сказать, что именно таилось в синих глазах странной молчаливой особы.

Он облокотился на ящик, закрыл глаза и постарался отрешиться от шумной действительности и задремать. Удавалось плохо. Мычание волов, щелчки кнута, писк Йерка, насмешливый голос Рыжей, ехидные реплики Лианга и твердость ящика забыться не давали.

А ведь все начиналось так хо… Рэм подумал-подумал, и решил, что «хорошо» лучше заменить на «как обычно».

* * *

Прошло два дня после битвы с демонами, в которой Рэм получил четвертый уровень. Как и предупреждал Кевин, четвертый уровень помимо увеличения очков здоровья принес новую черту. Точнее… возможность получения новой черты. На выбор! Рэм считал, что было бы куда проще, если б выбор отсутствовал. Пришлось думать. Пришлось изучать призрачные таблички, описывающие новые черты и рассказывающие об их плюсах и минусах. Пришлось заставлять себя делать выбор. Найдись способ получить все существующие черты разом, Рэм с радостью ухватился бы за него.

На изучение табличек он потратил первый день и большую часть второго.

Даже не прочитав описание, исключил те, что выглядели весьма сомнительно: «Контракт с дьяволами», «Контракт с древним», «Гробокопатель», «Женоубийца», «Призыв демонов», «Кровавые руки» и подобные им.

Следом на исключение отправились черты, которые Рэм посчитал ненужными. Например, зачем воину черта «Танцор»?

Без труда он отбросил те, что предполагали наличие какого-то редкого оружия. Когда еще будут деньги на него!

Немного подумав, избавился и от тех, что усиливали определенные виды ударов, при этом ухудшая другие. Например, черта «Рубака» добавляла к рубящим ударам две единицы повреждений и пять единиц точности и при этом ослабляла колющие, дробящие и режущие удары соответствующим образом. Да, меч, что достался Рэму, предполагал использование рубящих и только рубящих ударов. Колол он отвратительно, несмотря на хорошенько заточенное острие. Баланс не тот. А если у нового меча будет другой баланс? Черту ведь не поменяешь.

А дальше… Рэму пришлось повозиться. Черт, способных принести пользу, оказалось слишком много. Путем долгого перебора Рэм отобрал четыре наиболее подходящие, но выбрать из них одну так и не сумел.

К концу второго дня Рэм сдался и отправился к Кевину за помощью. Ланс дал четкие указания, и дом алхимика удалось найти довольно быстро. И все бы хорошо, но Кевина дома не оказалось: Эдвин Мудрый услал ученика куда-то на север за редкими ингредиентами. По словам одного соседа, алхимик обещал вернуться через день; по словам второго — через неделю; а по мнению соседки, живущей в доме напротив, за Кевином прибыл дьявол и утащил с собой навсегда. Ожидание в один день Рэм еще допускал, в неделю — тоже (со скрипом), а вот ждать вечно (маловероятно, но все же) он точно не собирался. Пришлось возвращаться домой не солоно хлебавши. Осталась надежда на согруппников: вдруг кто-нибудь подскажет чего путное.

Рэм думал, что все расспросы придется перенести на завтра. Обычно Неудачники в столь позднее время спали, однако сквозь ставни кухонного окна пробивался свет, а во дворе, залитом лунным светом, разминалась Рыжая. Или тренировалась? Или танцевала? Подобрать нужного слова Рэм не смог. Он и раньше видел в исполнении Рыжей различные акробатические трюки, а пару раз прочувствовал их на себе. Иногда они выглядели выполненными спонтанно, иногда — намеренно, но всегда в них чувствовался опыт, словно Мэри Сью всю свою жизнь посвятила акробатике. Но сейчас… Такого Рэм раньше не видел!

Рыжая вязала акробатические элементы и танцевальные па в одно целое: то она взрывалась чередой действий, быстро выполняя невозможную серию, то застывала на месте, вытянувшись стрункой, то медленно перетекала из одного положения в другое. Наклоны и махи, прыжки и шпагаты, сальто и кульбиты, кувырки и перевороты — элементы чередовались один за другим, создавая нечто безумно красивое. Казалось, что двор на самом деле не двор, а огромная ярко освещенная площадка, в центре которой Мэри Сью под музыку исполняла сложный, невероятный номер. Чудилось, что тысячи людей с восхищением смотрят на нее, затаив дыхание, не желая верить, что это непередаваемое зрелище когда-нибудь закончится.

Серия кульбитов, и Рыжая, хорошенько оттолкнувшись, оторвалась от земли. Несколько казалось бы невозможных переворотов вокруг своей оси, и прыжок завершился: Мэри Сью приземлилась на ноги и замерла, вскинув руки над головой.

Выступление закончилось.

Рэм неосторожно сдвинулся с места, и ворота скрипнули.

— А, это ты, — голос Рыжей дрогнул, и почти сразу в нем появились привычные насмешливые нотки. — За погляд деньги платить положено! С тебя два талера и новые сапоги!

— Что? Ну… Я… не специально… — смешался Рэм. В замешательство его ввели не слова об оплате. К подобному он уже привык. Глаза девушки странно блестели, словно в них стояли слезы. Она плакала? Почему? Отчего?

— Я шучу, — Рыжая отвернулась и торопливо пошла в сторону дома.

— Погоди! Мне нужен!.. — Рэм договорить не успел: Мэри Сью скрылась внутри, не выказав ни малейшего желания продолжать разговор.

* * *

В кухне обнаружился Йерк.

Он сидел за столом и писал. Очаг почти погас, свет давала горящая свеча. Связка свечей лежала рядом: толстый волшебник, судя по всему, собирался провести за писаниной всю ночь.

Перо так и мелькало, покрывая лист темно-серой, почти черной вязью.

— Что пишешь? — поинтересовался Рэм, застывая в проходе. Он мог подойти и прочитать, но почему-то решил не торопить события. Вдруг Йерк пишет любовное послание?

— Подожди немного, — перо задержалось на месте и сразу же двинулось дальше. Через несколько мгновений лист закончился, и волшебник, присыпав написанное песком, перевел взгляд на Рэма:

— Что-то случилось?

— Мне нужен совет.

— Совет? — поднял бровь волшебник и посмотрел на воина. Серо-зеленые глаза обшаривали лицо Рэма, пытаясь что-то найти.

— Ну, что ж… — наконец хмыкнул волшебник. — Проходи, садись.

Удивительно, но его голос ни разу не сорвался в привычный писк.

— Да, совет, — Рэм воспользовался предложением Йерка и устроился на скамейке напротив волшебника. — Видишь ли…

Волшебник растерял благодушие, слегка побледнел и быстро перевернул исписанные листы бумаги:

— Извини, — пропищал он смущенно, — так о чем ты хотел поговорить?

Неужто и на самом деле любовное послание? Что еще мог скрывать волшебник? Рэм не очень хорошо знал, что из себя представляет толстяк-иллюзионист. Если вдуматься, то и про остальных членов группы знал немногим больше. Да что там говорить! Рэм и о себе не знал почти ничего!

— О чертах, — произнес Рэм глухо. — Я не знаю, какую черту мне брать.

— Не знаешь, какую черту брать, — повторил за ним Йерк задумчиво.

— Ну да! — Рэм вскинулся в тщетной надежде. — А вот ты? Ты какую черту взял себе?

Волшебник откашлялся и, покраснев, произнес:

— Я взял третий ранг в сродстве иллюзий!

— Третий ранг? Это как?

— Я же говорил, что с самого начала выбрал этот путь! Я — волшебник, изучающий иллюзии и только! — голос толстяка наполнился гордой мощью. — Я с легкостью отбросил бесполезные заклинания школ структурных проявлений и возрастающей энтропии! Я на первом уровне взял два ранга в сродстве иллюзий! И вот теперь взял третий!

— А это разумно? — осторожно поинтересовался Рэм.

— Конечно! — толстяк грозно бухнул кулаком по столу.

— Я помню, ты упоминал, что иллюзии не действуют на демонов.

— И что? — кулак Йерка снова встретился со столом. Чернильница звякнула, возвратив его к реальности.

— Иллюзии не действуют на демонов и насекомых. Еще они не действуют на тех созданий, что не имеют обычных органов чувств, типа слизи. Шанс встретиться с такими созданиями очень мал, — голос волшебника растерял большую часть мощи. — Мы с ними уже встречались, следовательно, в дальнейшем уже не встретимся. А тебе, значит, нужна помощь в выборе черты?

— Ну да, — тихо произнес Рэм. Разговор зашел на второй круг, и требовалось как-то перейти к сути. — Я перебрал кучу черт и выбрал из них те, что могли бы пригодится нашей группе.

— Послушай меня: ты должен выбрать не то, что пригодится группе, а то что нравится тебе! — начал напирать Йерк. — С этой чертой жить тебе! Мой тебе совет: просмотри черты внимательней и выбери среди них ту, что тебе понравится!

— Это же неправильно… — возразил Рэм неуверенно. — Мы — группа! Мы — команда! И мы должны!..

— Мы должны? Послушай меня: в первую очередь ты должен себе! Если ты выберешь что-то, что нужно для группы, а потом поймешь, что это тебе не нужно? Что ты сделаешь тогда? А? Посмотри на меня, — Йерк похлопал себя по груди. — Я выбрал тяжелый, но правильный путь! И я докажу всем, что и иллюзионист может творить невероятные вещи! Посмотри на Лианга! Посмотри на Ланса и Мичи! Посмотри на Рыжую! Она делает то, что велит ее сердце!

— Хорошо, — вздохнул Рэм и поднялся. — Я подумаю. Пойду спать. Не засиживайся.

Почему-то он сомневался, что Мэри Сью делает что-то по велению сердца, скорее всего за ее поступками стояла другая часть тела. Мичи оставалась для Рэма загадкой. Лианга, судя по всему, тяготило «звание» неудачника, и он всячески стремился доказать обратное. Ланс? Вот он-то не делал ничего для себя. Все для группы. В охоте на демонов жрец показал себя настоящим лидером. Может, и впрямь в этом его призвание?

А Йерк… Рэм бросил взгляд через плечо на волшебника, моментально закопавшегося в бумаги. Толстяк участвовал в двух серьезных столкновениях и в обоих случаях почти ничем не смог помочь: ни на слизь, ни на демонов заклинания иллюзии не действовали. К тому же — Рэм хмыкнул — Йерк жаловался, что в финальном задании на получение класса ему поручили что-то разрушить. Возникало ощущение, что весь мир объединился против волшебника, пытаясь убедить его в том, что заклинания иллюзии бесполезны. Может быть, не зря?

Рэм добрался до комнаты и, растянувшись на тюфяке, осторожно заглянул в камень душ.

Имя: Рэм.

Класс: Воин. Уровень: 4. Опыт: 489/1131.

Жизнь: 72/72. Мана: 0/0. Действия: 10.

Характеристики: Сила: 6.Выносливость: 8. Проворство: 4. Скорость: 5. Меткость: 5. Разум: 5. Воля: 6. Воображение: 5. Наблюдательность: 9. Обаяние: 5. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 4.

Навыки (2/6): Оружие — меч: 1. Защита — щит: 1.

Черты (2/12): Стойкий: 1. Видящий душу: 1.

СВОБОДНАЯ ЧЕРТА!

Что же делать-то?

Какую черту выбрать?

* * *

Рэм проснулся. Мрак комнаты разгонялся солнцем, проникающим даже сквозь ставни. Сосед еще спал. Интересно, как долго Йерк жег свечи, изводил бумагу да тратил чернила? Что за идея возникла у волшебника, в которую он не спешил посвящать остальных Неудачников? За исключением Ланса, разумеется. Ну а как еще объяснить то, что у Йерка имелись деньги на бумагу и чернила? Лидер наверняка хмурился, ворчал о ненужных тратах, но ведь давал! Интересно — почему?

Рэм слез с кровати, размялся и, одевшись, покинул комнату. Совет! Ему требовался совет! Хорошо бы пообщаться с Лансом: жрец-то найдет что посоветовать! Заслышав шум с кухни, Рэм просиял: на ловца и зверь бежит. Он влетел на кухню и удивленно замер:

— Привет.

— Доброе утро! — Рыжая оторвалась от тарелки и, улыбнувшись, помахала рукой. — Садись к нам. Поешь.

В невнятном ворчании Мичилайн можно было услышать, как «доброе утро», так и «когда ж ты сдохнешь». Она смерила Рэма мрачным взглядом и, прихватив тарелку, отсела подальше.

— А где Ланс? — растерянно спросил Рэм.

— Приготовил еду и ушел куда-то. В Гильдию, наверное. А я мою милую малышку, — тут Рыжая опять загнула: Мичилайн-то повыше да пофигуристей, — разбудила, и, пока вы спите, мы решили поесть.

— Хорошо, — Рэм собрался с мыслями и уселся на лавку. — Мне нужна помощь!

— Нет! Нет! Нет! — замотала головой Мэри Сью. — Ни я, ни Мичи не будем избавлять тебя от девственности.

— Что? — вытаращил глаза Рэм. — Не о том речь!

— Ты мне, конечно, нравишься, — Рыжая его как будто не слышала. — Ты такой милый, и напоминаешь мне…

— Нравлюсь? Милый? — недоверчиво покосился на разошедшуюся девушку Рэм.

— Да! — подтвердила Мэри Сью. — И напоминаешь мне маленького хомячка. Миленького и такого беспомощного.

Мичи прыснула в ладошку.

— Запертого в клетке! — мечтательно продолжала Рыжая. — Прям стоит перед глазами эта картина: ты бежишь в колесе на одном месте, шевелишь хвостиком забавно и маленькими лапками перебираешь.

Мрачность окончательно слетела с Мичилайн и она открыто засмеялась.

— Так и хочется перевернуть тебя на спинку и почесать брюшко! — время грёз вышло, и Рыжая нахмурилась:

— Но спать я с тобой из-за этого все равно не буду! Даже не мечтай!

Рэм задумчиво молчал, переводя взгляд с Рыжей на Мичи и обратно. Несмотря на обидные сравнения, ни обиды, ни возмущения внутри не ощущалось. И дело не в том, что он привык к выходкам Рыжей. Да, она говорила много лишнего, но в последнее время Рэму стало казаться, что за ее легкомысленными словами и поступками стоит что-то более серьезное. Может быть, во всем виновата серьезность, с которой она уничтожала демонов, может ночное зрелище, что довелось ему увидеть, а может — нечто иное. В любом случае, относиться к ней как к простодушной глупышке, интересующейся большими накачанными парнями, он уже не мог.

— Так о чем ты хотел поговорить? — вопрос Мэри Сью вернул его к реальности. — Чем могу помочь?

— Видишь ли, — осторожно начал Рэм, покосившись на посерьезневшую Мичи, — я никак не могу решить какую черту выбрать. И я думал…

— Думал, что я смогу тебе помочь? — Рыжая не дала ему договорить, и сразу же ответила. — Не смогу. Даже пробовать не буду. Я не настолько хорошо знаю воинов, чтобы что-то советовать тебе.

— Понятно, — вздохнул Рэм. Надежда на помощь все еще жила в его сердце, но изрядно потускнела. — А какую черту ты выбрала? И почему?

— Потому что захотела! — задорно улыбнулась Мэри Сью. — А какую, можешь сам посмотреть!

Она стянула с шеи мешочек с камнем души и протянула Рэму.

— Ты так просто мне его даешь? — удивился Рэм. Он не мог поверить, что она с легкостью отдавала такую ценность.

— Конечно! Мы же друзья! — Мэри Сью тепло улыбнулась. — А если захочешь сделать с ним что-нибудь плохое, Мичи пырнет тебя кинжальчиком.

— Обязательно, — кивнула Мичи, бросив в сторону Рэма подозрительный взгляд. Вставать она, правда, не стала: то ли понимала, что Рэм не будет делать ничего плохого, то ли была уверена, что сможет разобраться с ним до того, как он это что-нибудь плохое сделает.

Рэм молча вытащил камень души из мешочка и заглянул внутрь, туда, где маняще мерцала красная искорка.

Имя: Мэри Сью. Прозвище: Рыжая.

Класс: Варвар. Уровень: 4. Опыт: 303/1131.

Жизнь: 64/64. Мана: 0/0. Действия: 12.

Характеристики: Сила: 5. Выносливость: 5. Проворство: 10. Скорость: 10. Меткость: 6. Разум: 5. Воля: 5. Воображение: 6. Наблюдательность: 5. Обаяние: 6. Дар: 0. Проклятие: 0. Удача: 1.

Навыки (2/6): Оружие — кнут: 1. Боевая ярость: 1.

Черты (2/12): Атлетичная: 1. Проворная: 2.

Атлетичная (1): Вы спортивны и прекрасно владеете своим телом; сложность действий, во время которых приходится задействовать все физические характеристики разом, уменьшается на 10 %; +1 к скорости.

Проворная (2): Вы хорошо ориентируетесь в пространстве, что позволяет Вам совершать более сложные действия и избегать вражеских атак; базовый уворот увеличивается на 6 %; +2 к проворству.

Без десяток в проворстве и в скорости, характеристики Рыжей выглядели вполне средне. Черты, по всей видимости, она взяла для того, чтобы превратить проворство и скорость в десятки. А возможность выполнения акробатических трюков скорей всего стала приятным дополнением. И почему она решила стать варваром? С такими характеристиками она могла бы стать… Рэм задумался и ненароком заглянул в описание «боевой ярости». Прочитал раз, другой, третий и, вынырнув из глубин камня, задумчиво покачал головой: Мэри Сью умела удивлять.

Боевая ярость (1): один раз в день Вы можете войти в состояние боевой ярости, длящееся небольшое время; во время этого состояния Ваша сила и выносливость увеличиваются в два раза, а количество выполняемых действий — в полтора; после того, как боевая ярость закончится, Вы получаете состояние «усталость», во время которого все действия выполняются со штрафом.

По словам наставников, максимальным значением для характеристик являлась десятка. Кевин с двенадцатью в разуме и воображении наверняка являлся диким исключением. И если описание боевой ярости соответствовало реальности, то в какой-то момент боя большая часть физических характеристик Рыжей могла достигнуть максимальных значений: десять в силе, десять в выносливости, десять в проворстве, десять в скорости. Рэм скептически отнесся к словам Мэри Сью о том, что во время финального испытания ее долгое время пытались остановить и причем без особого результата. Однако теперь, изучив характеристики, черты и навыки рыжеволосой бестии, стоило признать: скорей всего ее слова являлись правдой.

Интересно, Рыжая сама выбрала этот путь для собственного развития или кто-то ей подсказал?

— Ну что там? — подала голос Мэри Сью. — Насмотрелся уже или нет?

— Да, спасибо.

— Интересными вещами вы занимаетесь, я смотрю, — из коридора внезапно раздался доброжелательный голос Ланса, и Рэм от неожиданности чуть не выронил камень души.

— Осторожней! — возмутилась Мэри Сью и, отобрав камень, печально посмотрела на Ланса, вошедшего в кухню. — Ну совсем он безрукий.

— Вижу, — многозначительно усмехнулся жрец. То ли он согласился со словами Рыжей, то ли имел в виду нечто другое — по лицу лидера понять хоть что-то оказалось совершенно невозможно.

— Что-то случилось? — спросила Мичи. Ее взгляд прикипел к Лансу. Возникало чувство, что она читает жреца как открытую книгу.

— Случилось, — не стал таиться Ланс и добродушно улыбнулся. — Нам дали задание.

— Здорово! — обрадовалась Рыжая. — Новое задание! Новый опыт! Новые награды!

— А кто дал? — обеспокоенно поинтересовался Рэм. — Снова Храм?..

— Гильдия, — уверенно произнесла Мичи, не отрывая взгляда от лица Ланса. — Уверен, что в этом задании нет ничего сложного?

— Не сказал бы, что в нем нет ничего сложного, — жрец подмигнул мошеннице. — Но мы справимся: в этот раз никаких демонов.

— Ланс! — новость о задании не оставляла выбора: Рэм понял, что больше ждать нельзя. — Нам надо поговорить!

— Надо — поговорим, — улыбнулся жрец. — Пошли в кабинет. Думаю, девочкам надо кое-что обсудить: не будем им мешать.

* * *

Рэм вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.

— Итак? — Ланс устроился на табурете спиной к столу. Кабинет — звучало громко, но выглядело… эта комната не сильно отличалась от той же кухни. Небольшой стол, лавка, пара колченогих табуретов, старый ларь, покосившийся шкаф, в который Ланс убирал листы с расчетами — не самое шикарное убранство.

— О чем ты хотел поговорить со мной? — последовал новый вопрос.

— О черте! Мне нужно выбрать черту! И мне нужна помощь!

— Хочешь, чтобы я дал тебе совет, какую черту выбрать? — задумчиво произнес жрец. Судя по всему, такого доверия он не ожидал.

— Да! — твердо ответил Рэм и горячо добавил. — Раз нам дали новое задание, то мне нужно хорошенько подготовиться к нему!

— Ну-ну, — Ланс покачал головой и улыбнулся. — К кому еще обращался с этим вопросом?

— К Йерку и к Мэри Сью, но, — предвосхищая новый вопрос, торопливо продолжил Рэм, — они мне не помогли. Рыжая советовать отказалась, а Йерк посоветовал взять ту черту, которая мне нравится. Но это же неправильно! Мы — команда! И мы должны действовать с оглядкой друг на друга.

— Действительно, — улыбка, не сходившая с лица жреца, немного изменилась: в ней появилось сочувствие. — А к другу своему не обращался? К Кевину?

— Я хотел, — повинился воин, — но он уехал…

— Понятно. Ну что ж… — Ланс вытянул руку. — Давай камень.

— Держи, — Рэм безбоязненно отдал камень души. Удивительно. Даже в день образования группы Рэм не испытывал страха, не думал ни о чем плохом, не ожидал какой-нибудь подлости, когда Ланс — незнакомец, чужак, темная лошадка, человек, с которым никогда раньше не встречался — взял его камень души и стал изучать характеристики. Да, жрец уже брал в руки камни всех участников группы. Да, он это делал для того, чтобы лучше их узнать, чтобы понять, на что они способны. При этом, если вдуматься, Рэм не отдал бы свой камень постороннему человеку, но… Ланс с первого взгляда внушал доверие!

Изучив камень, жрец перевел взгляд на Рэма:

— Какие черты ты отобрал?

— Стойкий, второй ранг. Стена щитов. Регенерирующий. Выносливый.

— Интересно, — жрец задумался. — «Выносливый» добавляет очко в выносливость. «Стойкий» — уменьшает получаемые повреждения. «Стена щитов»… это что-то командное?

— Да! Если два и более членов группы владеют щитом!..

— Не подходит, — перебил Ланс. — Не думаю, что еще кто-нибудь из нас станет возиться со щитом. А оставшаяся черта что дает?

— В начале каждого боевого раунда восстанавливает очки здоровья в размере половины выносливости.

— Да? — несколько мгновений Ланс пребывал в задумчивости и наконец вынес вердикт:

— Вот ее и бери. Я не всегда смогу тебя лечить. К тому же может случиться такое, что зелье лечения выпить не сможешь. Пригодится. Точно говорю: пригодится.

— Спасибо! — просиял Рэм и, забрав камень души, решил поинтересоваться:

— А ты какую черту выбрал?

— Ничего боевого, — обезоруживающе улыбнулся Ланс. — Третий ранг в убедительности. Буду и дальше общаться с людьми.

— Почему? — недоуменно спросил Рэм. — Мы должны выполнять задания! Мы должны побеждать монстров и злодеев! Как мы будем бороться с врагами, если у нас не будет боевых черт и способностей?

Ланс рассмеялся.

— Извини, не смог сдержаться, — жрец посерьезнел. — Смотри на вещи немного шире. Мы не можем выполнять задания, если их нам не дают. Помнишь, что случилось несколько дней назад? Верно: Гильдия отказалась выдавать нам задания. Все плохо, кругом проблемы, везде опасность — вам лучше никуда не лезть. Но стоило мне взять третий ранг в убедительности, пообщаться с куратором, и наша группа получила подходящее задание. Не очень сложное и к тому же на юге, где обычно ничего плохого не происходит. Удивительное совпадение, не правда ли?

— Эм… — промычал Рэм. О таком он даже и не подумал. Неужели задания раздают не всем желающим, а как-то отбирают тех, кто… достоин? Нет! Даже не достоин, а просто умеет убеждать!

— Но это еще не все, — продолжил Ланс задумчиво. — Вот ты считаешь, что сам выбираешь черту, а мне кажется, что все наоборот: не ты выбираешь, черта выбирает тебя.

— Что? — эта мысль для Рэма оказалась совершенно неожиданной. — Это как?

— Ты когда-нибудь задумывался, откуда мы — Дети Небес — взялись?

— Нет, — воин удивился, почему Ланс столь внезапно сменил тему. — Это как-то связано с?..

— Я убежден, — улыбаясь, произнес жрец, — что мы не пришли из ниоткуда, у каждого из нас есть прошлое. Да, мы о нем ничего не помним, но оно влияет на нас, да еще как!

— Разве? — еще одна неожиданная мысль. Рэм просто слушал, запутавшись в измышлениях Ланса.

— Возьмем Йерка. У меня возникло чувство, что он всю свою жизнь только и делал, что воплощал, — лидер Неудачников усмехнулся, — иллюзии. Странные идеи, новые смыслы, безумные предположения — все то, что не имеет под собой разумного подтверждения — он превращал в нечто более осязаемое, в нечто понятное другим. Вот представь себе: есть мудрец, который придумывает что-то новое, и есть богач, у которого есть много денег. Ни тот, ни другой не могут столкнуться: слишком разные у них интересы. А где-то между ними живет Йерк: у него нет денег; он не может придумывать что-то новое; но при этом он может придумать, как использовать чужую идею, и знает того, у кого деньги есть. Связующее звено. Посредник.

— Или Мэри Сью, — продолжил Ланс после небольшой паузы. — Если отбросить все наносное, то эта оторва — урожденная циркачка. Она любит и умеет привлекать внимание. Она изумительно чувствует пространство и не менее великолепно владеет своим телом. Правда, есть одно «но»: Рыжая не любит проигрывать. Почему-то она считает, что должна всегда побеждать. Странное желание для той, кто выступала под куполом циркового шатра.

Рэм промолчал. Слова Ланса не вязались с тем, что он видел прошлой ночью. Циркачка? Не обязательно. Возможно, Рыжая и взаправду выступала на потеху публике, но не в цирке, а… оформить мысль он не успел.

— Со мной все просто. Мне кажется, что я всегда превосходно, — Ланс запнулся и продолжил чуть менее уверенно, — убеждал других людей.

Почему-то Рэму показалось, что вместо «убеждал» Ланс хотел сказать другое слово.

— Мичи? — упомянув мошенницу, жрец примолк. — С ней сложнее. Ты же видел ее лицо. У Детей Небес при появлении кожа чистая: ни родинок, ни шрамов, ни родимых пятен; максимум — морщины, как признак старости.

Рэм согласно кивнул. В памяти возникла безымянная старушка, убитая капитаном Зиверсом. Она выглядела слишком… ухожено. Особенно по сравнению с тем древним старцем, что вылез из фургона и стал раздавать камни души.

— А Мичи появилась со шрамами на лице. Я пробовал лечить ее, обращался к другим жрецам, но ничего не получилось, — развел руками жрец. — Словно что-то в ней самой не хочет избавляться от них. Может быть, именно эти шрамы напоминают ей об опасности? Даже не знаю, хотел бы я знать, что за тайну она скрывает в первую очередь от себя самой.

— А теперь посмотри на нас, — Ланс улыбнулся, — на меня с моей убедительностью, на Йерка с его иллюзиями, на Мэри Сью с ее проворством и гибкостью, на Мичи с ощущением опасности и скажи: это мы выбрали свои черты или они выбрали нас?

— Не знаю… — пробормотал Рэм. Сказанное следовало хорошенько обдумать.

— Вот и я не знаю, — вздохнул Ланс. — Ладно, иди готовься. На рассвете выезжаем.

Рэм сделал пару шагов к двери и пораженно замер. Ланс ничего не сказал ни про него, ни про Лианга. И если черты и характеристики молодого следопыта могли быть секретом, то про Рэмовы характеристики и черты…

— А я? — произнес Рэм, не оборачиваясь. — Что ты думаешь обо мне?

— Ты? — в голосе Ланса почудилась улыбка… И что-то еще. — Ты — хороший парень, Рэм. Простой. Хороший. Парень.

— Спасибо, — воин улыбнулся и вышел в коридор. Приятно осознавать, что тебя считают хорошим парнем. Простым. Хорошим. Парнем.

* * *

Вряд ли село Дольме сильно отличалось от тех сел, что находились на южных границах княжества. Сельские домики походили друг на друга. Они складывались из необожжённого кирпича, обмазывались глиной, выбеливались известью и крылись соломой. Причем из необожженки строились не только дома, но и всяческие пристройки. К дереву в этих краях относились очень бережно: вместо сплошных заборов — плетни да живые изгороди.

Сильней всех выделялся дом местного трактирщика, пристроенный к трактиру: ни на первое, ни на второе хозяин не пожалел ни камней, ни древесины. По сравнению с ним дом старосты выглядел куда бедней. От остальных его отличал лишь обложенный черепицей конек да выкрашенные красным ставни. Невысокий плетень не скрывал, что хозяйство у старосты Тувика небольшое.

— А мы вас давно ждали, — заявил он, встретив Неудачников во дворе.

— Рад видеть, что вы люди простые да работящие, — заключил староста, внимательно изучив их внешний вид.

— И предусмотрительные, — глубокомысленно добавил он, получив от Ланса письмо с рекомендациями Гильдии. Письмо староста Тувик читать не стал. Пару раз попробовал отколупнуть радужную печать и, убедившись в бесполезности сего действия, снова переключился на искателей приключений:

— В общем, подходите вы нам. Берем!

— То есть — берете? — широко улыбнулся Ланс. — Вы не коров на ярмарке покупаете.

— Точно не коров, — вернул улыбку староста. — Хорошую телку с бухты-барахты не выбрать! Ее ж осмотреть надо хорошенько! За вымя подергать. За хвост! Рога проверить: мало ли! С вашим-то братом куда проще!

Черные, слегка выпученные, глаза, чуть оттопыренные уши, широкие мясистые губы, и длинные, опускающиеся вниз усы придавали старосте сходство с крупным сомом. Лицо излучало довольство: сом предвкушал новую трапезу, ведь перед ним оказалась кучка несмышленых мальков.

— Согласен, — кивнул Ланс, решив не портить отношения со старостой раньше времени. — С нами проще. Вы только скажите, с чем вам помочь надо, и мы все сделаем.

— Прям все? — не поверил Тувик. Он похлопал глазами, а потом расплылся в довольной улыбке. — Что ж. Хорошо.

Староста подошел к плетню и громко заорал:

— Тишка!

Во двор почти сразу влетел невысокий вихрастый парень:

— Чего тебе надо, дядько!

— Вот приехали к нам помощники из Борнингена. Говорят, что все могут сделать. В общем, Тишка, отведи их к моей полоске да покажи, что да как.

— Сделаю, — буркнул вихрастый недовольно. — Отчего не сделать?

— А что мы сделать должны? — улыбка Ланса осталась неизменной, но в его карих глазах возникла тень беспокойства. — Не расскажете?

Рэм ненароком перевел взгляд на Мичи и замер: мошенница, закусив губу, смотрела на Ланса. Тень беспокойства? Куда там! Разбушевавшаяся полноводная река, сносящая все на своем пути! Мичи безмолвно вопила о том, что от задания надо отказываться и бежать, бежать из села как можно скорее!

— Да тут все просто! — почему-то Рэму показалась, что огромная сомья пасть распахнулась и готовится заглотнуть глупых рыбешек. — Надо избавить мою полоску от саранчи, а то эти твари совсем обнаглели: решили меня без урожая оставить!

— От, — Рэм нечасто видел, чтобы Ланс удивлялся, — саранчи?

* * *

— Это неправильная саранча, — пропищал Йерк испуганно. Рэм с ним молчаливо согласился. Остальные Неудачники (за исключением Рыжей) также пребывали в некотором ошеломлении, разглядывая тварь, хозяйничающую на полоске старосты Тувика. Окрашенное в буро-рыжий цвет огромное — размером с человека — шестиногое создание с круглой головой, длинным пластинчатым «воротником», прикрывающим шею, большими выпученными глазами и суставчатыми усиками на привычную саранчу походило весьма отдаленно.

Передние лапы заканчивались многочисленными наростами, напоминающими то ли серпы, то ли крючья, то ли пилы, то ли все это вместе взятое. Одна из лап ураганом проносилась над землей и срезала пшеничные колосья. Другая лапа собирала срезанное в эдакий сноп. Полоска пустела. Сноп рос. Лапы продолжали свою бесстрастно-механическую работу. Выглядело это страшно. Нечеловечески. Без души. Без эмоций. Без радости и желания. Словно на полоску выгнали механического голема и приказали…

— Другой саранчи для вас нет, — фыркнул Тишка. — Из Империи прилетела. Имперцы-то у себя ее порубили, а эта удрала и…

Договорить парень не успел: саранча посчитала, что сноп получился достаточно большим, и решила перекусить. Круглая голова, казавшаяся единым целым, раскрылась. Защитная пластина, прикрывающая пасть оттянулась вниз и на свет появились мощные жвалы: верхняя пара — побольше, нижняя — поменьше. Сноп оказался во рту, и жвалы начали сноровисто перемалывать пшеницу.

— Нет! Так дело не пойдет! — Рыжая подтянула меховые штанишки и, перехватив кнут поудобнее, рванула в сторону саранчи. Она действовала настолько стремительно, что остальные не успели ничего сделать. Свист кнута! Удар!

— Не поняла! — Мэри Сью снова размахнулась. Удар! Кнут полыхнул огнем! Однако, тварь продолжала жевать, не обращая внимания ни на поджарую девицу в меховой одежке, ни на ее удары.

Рэм ничего не понимал. Саранча, шестой уровень. Желтая табличка. Опасности нет. Так почему же саранча игнорировала Мэри Сью, будто ее действия…

— Защита от огня! — а вот Йерк сразу понял, в чем причина. — И защита от физического урона.

— А еще, — в голосе волшебника возникла трагическая нотка, — это насекомое! Мои иллюзии на него не подействуют! Мои великолепные иллюзии! Мы не сможем справиться! Нам надо отступать!

— Тише-тише, — успокаивающе произнес Ланс. Лидер уступать не собирался. — Рэм, делай что хочешь, но тварь на тебе. Ты должен достучаться до нее. По носу бей. По голове. По языку!..

— У саранчи нет языка! — внезапно Йерк решил блеснуть познаниями.

— Не важно, — отмахнулся Ланс. — Лианг, как только тварь заинтересуется Рэмом, займешься ее глазами. Как закончишь, работай по ситуации: ищи слабые места, уверен, они есть. Суставы. Сочленения пластин. Сам знаешь. Не мне тебя учить.

— Хорошо, — осклабился следопыт и кончиком пальца проверил остроту кинжала.

— Йерк, Мичи, мы работаем на подхвате. — Ланс улыбнулся, но улыбка просуществовала на лице сущие мгновения, сменившись беспокойством. — Мичи? Мичи?! Мичи!!!

Взгляд мошенницы, направленный на Мэри Сью, наполнился страхом.

Рыжая раздраженно проорала что-то невразумительное и, хорошенько размахнувшись, нанесла удар по спине саранчи. Кнут полыхнул! Тварь заверещала. Сноп вывалился из раскрытого рта. Голова чуть повернулась, и на Мэри Сью уставился выпученный глаз.

— Отлично! — выкрикнула Рыжая и расхохоталась. — Наконец-то! Ты меня заметила!

— Рэм! Быстрее! — обеспокоенно выкрикнул Ланс, и воин бросился вперед.

Ноги проваливались в мягкую землю. Время замерло. Рэм разделился. Один бежал вперед с перекошенным лицом. Рычал что-то непонятное. Размахивал мечом. А второй смотрел за всем происходящим откуда-то издалека. С небес раздалось скрипучее верещание. Саранчевый бог ответил на жалобные молитвы своего мирянина.

Палец Мичи устремился вверх:

— Смотрите!

Удар в спину!

Потеряно 58 очков здоровья.

Рэм собрался воедино. Время пошло своим чередом. Страшный небесный удар едва не вбил его в землю. Вторая саранча, привлеченная шумом первой, спикировала на Рэма. Окажись она чуть точнее, и воин оказался бы погребен под тяжелым, огнеупорным телом. А так… его швырнуло вперед, и он покатился по полю.

Потеряно 6 очков здоровья.

Потеряно 6 очков здоровья.

Потеряно 4 очка здоровья.

Рэм нашел себя в стоге сена на краю полоски. Относительно живым. Не совсем здоровым, правда. Из семидесяти двух единиц здоровья осталось восемь. Еще десять единиц сминусовалось от дополнительных, даваемых прочностью щита.

Восстановлено 3 очка здоровья.

А вот и лечение Ланса подоспело.

Рэм поднялся на ноги, и его затрясло: из стога торчали вилы зубастой поперечиной наружу, а черенком внутрь. То ли староста их оставил до поры до времени, то ли еще кому-то захотелось припрятать вилы в стогу — причина не важна; главное было в другом: каким-то чудом Рэму удалось разминуться с тускло поблескивающими зубьями.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Сработала новая черта. Рэм с трудом оторвал взгляд от вил. Острые зубья притягивали. Столкновение с вилами Рэма прикончило бы. Без шансов. Повезло? Ничего не скажешь — повезло.

Рэм посмотрел на разоренный кусок поля. Рыжая развлекалась: щелчки кнута, кульбиты и прыжки, злобная тварь, неспособная догнать верткую добычу — больше ничего и не нужно. На измазанном лице Мэри Сью читалось самое настоящее счастье. Словно она пришла сюда не справиться с саранчой, а поиграть с ней в салочки.

Со второй саранчой разбирались более основательно. Ланс орудовал посохом, не подпуская тварь близко. Мичи составляла ему компанию. Пусть ее кинжал скользил по пластинам саранчи, не нанося особого вреда, но она отвлекала тварь от Лианга. Следопыт атаковал редко. Однако одним глазом у саранчи стало меньше. План Ланса работал. Медленно, но верно.

Йерк — единственный не участвующий в битве — развалился на земле и, тяжело дыша, взирал на то, как идет бой. Рядом с ним на корточках сидел Тишка, лузгал семечки и, поплевывая очистками, уверенно заверял:

— Не, не справятся.

Толстяк возражал:

— Справятся! Обязательно справятся!

* * *

Они справились. После того, как Рэм вернулся в бой и помог Лансу, Мичи и Лиангу расправиться с их тварью, участь первой была предрешена. Мэри Сью недовольно пыхтела. По ее словам, саранче следовало сохранить жизнь, чтобы потом приручить ее и использовать в качестве летательного средства.

Получено 2 х 15 очков опыта.

Лианг разделал тушки. Рэм беспокоился, что следопыт потратит слишком много времени на них, и даже выразил свое беспокойство. Ланс усмехнулся и пояснил, что Лианг взял навык «Потрошение», позволяющий ему свежевать добычу. И впрямь, следопыт управился быстро, ободрав с саранчи защитные пластинки.

— Ну что там? — новая встреча со старостой происходила у него в доме. Опущенные усы придавали ему недовольно-печальный вид. И как ему не печалиться? Тишка-то, небось, рассказал, во что превратилась его полоска.

— Мы сделали то, что Вы просили, — улыбнулся Ланс и протянул старосте мешок.

— Фу, какая гадость, — староста развязал тесемки, изучил отрезанные головы и сообщил. — Да, с первой частью задания вы справились.

— Мы с нетерпением ждем вторую.

— Правда? — не поверил Тувик.

— Конечно, — кивнул Ланс. — Если не ошибаюсь, Вы поручите нам отправиться в Борнинген и сообщить, что с саранчой покончено.

— Что? — недоуменно произнес староста и засмеялся. — Нет. Конечно, нет.

— Да? — нахмурился жрец. — Тогда в чем оно заключается?

— Все просто. На общинное поле, — не скрывая насмешки, сообщил Тувик, — напала саранча. Двадцать особей. Я хочу, чтобы вы принесли мне двадцать саранчовых голов.

— Хорошо, — Ланс тяжело вздохнул и спорить не стал. — Пойдемте, ребята, не будем терять времени.

С этим заданием они тоже справились.

Саранча почти все время летала стаей. Приходилось подгадывать моменты, чтобы сражаться с единичными тварями. Максимум с двумя. Несколько раз атакуемые особи поднимали шум, и стая возвращалась. Приходилось убегать и выжидать. Это затягивало процесс, зато давало шанс на победу. Медленно. Неторопливо. Шаг за шагом.

К концу третьего дня полевые работы завершились успешно. И без потерь.

Получено 20 х 15 очков опыта.

К сожалению, на этом деяния Неудачников в селе Дольме не закончились. У старосты Тувика имелась и третье задание (на этот раз без саранчи): требовалось всего лишь вычистить хлев. Как только выполнили третье, у хитрого Тувика нашлось и четвертое, а за четвертым — пятое. Староста нещадно гонял Неудачников по селу, заставляя собирать яблоки, чинить ограды, выкапывать и перевозить камни, добывать глину для деревенского гончара. Когда прошел пятый день пребывания в селе, Ланс плюнул на все и пошел договариваться со старостой с глазу на глаз. Бесконечная череда заданий сразу же завершилась, а половина защитных пластин, добытых Лиангом, перешла в руки старосты.

Шестой день пребывания в селе оказался последним. Ланс выбил из старосты рекомендательное письмо. И пусть написал его не староста Тувик, большой неаккуратный крест под текстом поставил именно он! К полудню в село заглянул караван, уходящий в столицу. Жрец договорился с караванщиками и…

— Наконец-то! — выдохнул он, оказавшись в фургоне. — Вот теперь я спокойно усну.

И уснул. Рэм, которому в этот раз посчастливилось стать напарником Ланса, сочувственно посмотрел на лидера (полевые работы вымотали всех) и принялся пришивать заплатку к рубашке.

Эта цепочка заданий всех вымотала и потрепала. Хорошо хоть, она закончилась, и теперь Неудачников ждал родной уютный дом.

Глава 8. По дороге домой

Караван неторопливо двигался на север. Пятнадцать фургонов. Два десятка всадников, среди которых пестротой одеяний выделялись восемь охранников, обвешанных оружием. По словам возницы — Эрика Балинта — в округе пошаливали разбойники. Возница оказался разговорчивым малым. Молчание Рэма пришлось ему по душе, и Эрик разливался соловьем. Он рассказывал о любимой жене, о красавце-сыночке, о родителях, живущих в селении Порсо, о суровом хозяине каравана — господине Аронсоне, о перевозимых товарах и их ценности, об охранниках, которые одним своим видом распугивали местных разбойников, о достопримечательностях южных окраин княжества. Эрик не умолкал, а редкие хмыканья Рэма воспринимались им как искренний интерес, что наполняло возницу еще большим пылом.

Когда солнце стало клониться к земле, проснулся Ланс и с живостью включился в разговор. Рэм не скрывал радости: общение вымотало его. Возница переключился на жреца. К тому же Ланс в свою очередь обрушил на собеседника огромное количество вопросов. Поначалу оказалось интересно наблюдать за тем, как жрец берет нить разговора в свои руки, но потом… притомившийся Рэм не заметил, как уснул.

* * *

— Проснись, Рэм! Проснись! — Рэм почувствовал, как чья-то рука мягко коснулась его плеча. Он открыл глаза. Ланс! Лидер группы сидел рядом и таинственно улыбался:

— Поднимайся. Время для ужина и небольшого разговора.

Стемнело. Фургоны выстроились квадратом, образовав эдакую полевую крепостицу. Какая-никакая, а защита от лихого люда, любящего с наскока забирать чужое имущество. Горели костры. Со всех сторон слышался людской гомон. Вокруг костров образовались обособленные группки. Передавались баклажки с вином. Искры уносились в чистое звездное небо. Чувствовался запах масла, жареных овощей и мяса.

У костра Неудачников нашлось место и постороннему человеку. Эрик Балинт, едва сдерживая нетерпение, дождался, пока Ланс с Рэмом займут места и горячо зашептал:

— Как я уже говорил Вашему лидеру, в лиге от лагеря находятся руины древнего замка. По слухам, там запрятано древнее сокровище, но никто так и не смог его найти. Мне бы очень хотелось в них пошарить: вдруг удастся набрести на него! Я сразу понял, что вы люди бывалые, и потому предлагаю: я довожу до руин, вместе спускаемся вниз, обыскиваем, а то, что находим, делим на семь равных частей. Каждому по части. Вроде честно, не находите?

— Ты не связан с Обществом, — тихо произнесла Мичи.

— Конечно не связан! — развел руками Эрик. — Я человек маленький, а они — серьезные люди. Узнай Общество про мои делишки, я бы исчез без следа.

— Почему мы должны тебе верить? — пискнул Йерк.

— Я — честный контрабандист! — в голосе Эрика возникло возмущение.

Услышав слово «честный», Ланс хмыкнул, но говорить ничего не стал.

— Послушайте, я предлагаю вам отличную сделку, — продолжал настаивать возничий. — Мы приходим, забираем сокровище, делим его и расходимся. Что может быть проще?

— Почему — мы? — прищурился Ланс, добродушная улыбка слетела с его лица.

— Во-первых, я вижу, что вы люди честные и не будете убивать меня, чтобы забрать все сокровища себе. Во-вторых, вы — Дети Небес, а, значит, сможете справиться с любыми неожиданностями, если они возникнут. В-третьих, я слышал, что вы недавно избавили Борнинген от демонов! Вы, да не провалиться мне в Демонион, герои! Лучшие из лучших!

— Сильно сказано, — грубая лесть не произвела на Ланса особого впечатления. — Хорошо. Допустим, мы отправимся в руины за сокровищами. А зачем ты лезешь туда? Ты мог отправиться в любой момент, но решил отправиться в руины именно сейчас. Почему?

— Потому что, — Эрик Балинт горестно вздохнул, — мне нужно лекарство для моей дочки. Моя маленькая миленькая дочурка! Как я буду жить без нее? После смерти жены только она у меня осталась!

— А жрецы? — нахмурился Ланс. — Почему не обратился к жрецам?

— Как не обращался? — взмахнул руками возничий. — Они не смогли мне помочь! Говорят, что дело в проклятии! Нужно избавиться от проклятия! И для этого мне нужно серебряное блюдо с…

От волнения Эрик закашлялся. Оправившись, возничий продолжил:

— Мне сказали, что я сразу узнаю его. Я долго думал, как мне пробраться в руины и вернуться. И тут вы! Это судьба! Помогите мне! Помогите моей доченьке! — умоляюще заголосил Эрик. — Прошу вас! Век за вас богов просить буду!

— Мы поможем! — с пылом заявила Рыжая. Ее глаза подозрительно блестели. — Обязательно поможем! Ради тебя! Ради твоей дочки! Ради сокровищ! А еще мне сапоги новые нужны.

Мэри Сью как-то быстро вернулась к простым, будничным темам.

— А вы что скажете? — Ланс чуть улыбнулся и перевел взгляд на остальных Неудачников.

— Мне это дело не нравится, — Мичи мрачно зыркнула в сторону Эрика. — Я чувствую опасность.

Она немного помолчала и со вздохом добавила:

— Но отказываться не буду. Если все пойдут, я тоже пойду.

— А какие там сокровища? — на круглом лице Йерка возникла постная мина. — Бесполезные монеты и драгоценные камни?

— Не только! — вскинулся возничий. — Где-то в подвалах находится секретная библиотека! В ней должны быть древние свитки, хранящие потаенные знания!

— Хм… — задумался Йерк и с сомнением в голосе произнес. — Хорошо. Я в деле.

— А враги ожидаются? Кто-нибудь, кого потребуется убить?

— Враги? — под пристальным взглядом Лианга возница растерял остатки уверенности. — Никаких врагов! Руины пустуют уже много лет!

— Жаль, — опечалился следопыт. — Ладно, я пойду. Но если мы не найдем никаких сокровищ, не обессудь: я прирежу тебя.

— Хорошая шутка, — криво улыбнулся Эрик и нервно засмеялся.

— Это не шутка, — Лианг кровожадно усмехнулся, и смех затих.

— А ты пойдешь? — внимательный взгляд Ланса остановился на Рэме.

— Я… — протянул Рэм в растерянности. Дочку Эрика следовало спасти. С этим не поспоришь. Но что-то внутри, какое-то воспоминание о чем-то, какая-то неправильность, мешали дать однозначный ответ. — Ланс, а как ты поступишь?

— Как? — жрец улыбнулся и посмотрел на возничего. — Ты говоришь, что тебе нужен предмет, который снимает проклятие?

Ланс дождался нервного кивка и глянул на изуродованное лицо Мичилайн. Несколько мгновений жрец рассматривал рубцы, пересекающие щеку, а потом медленно произнес:

— Я пойду с тобой. Но, если мы найдем этот таинственный предмет, я тоже воспользуюсь им, — пара карих глаз уставилась на Эрика. — Согласен?

* * *

Из лагеря они ушли в полночь.

Ланс сумел убедить господина Аронсона, что в этот раз ночную смену можно оставить Неудачникам. Лианг заранее пробежался по окрестностям: вдруг где-нибудь поблизости скрываются лихие люди, замышляющие недоброе. Разнообразной живности вокруг нашлось немало: кролики, суслики, сурки, ежи, лисы, луговые собачки, дикие лошади — но людей не оказалось.

Ушли налегке. Да и к чему много вещей? Задерживаться они не собирались: час туда, час обратно, два часа на поиски — до следующей смены должны уложиться.

На чистом звездном небе ярко горела половинка луны. Пахло степными травами. С реки несло свежестью. Стрекотали насекомые, ухали совы, в воздухе проносились черные тени.

Неудачники двигались быстро. Эрик не плутал, не сбивался. Один раз выбрав путь, возничий следовал ему без остановки. До руин добрались быстрее, чем ожидалось.

— Не впечатляет, — выразила общее мнение Рыжая.

И впрямь… Когда-то это могло быть небольшим замком, а может и очень большой башней, но сейчас от былого великолепия остались печальные руины: обвалившиеся стены, осыпавшиеся каменные блоки и три пьедестала с обломками развалившихся статуй — ничто не могло сопротивляться времени. Может быть, замок забросили из-за того, что его возвели в низине меж двух холмов. Особого стратегического смысла в нем не имелось. Ну какой смысл в замке, если его внутренний двор могут обстреливать с близлежащих высот? А самая высокая башня вряд ли дала бы особое преимущество перед теми, кто занял ближайшие холмы.

— Здесь были люди, — Лианг склонился к земле, высматривая еле заметные следы.

— Были, — рядом со следопытом оказалась Мичи, но она смотрела не на землю, а в сторону полуразрушенных строений. — А может быть, они и сейчас тут.

— Глупости, — несколько нервно отреагировал Эрик. — Люди здесь бывают часто. Не спорю. Про местные сокровища много слухов ходит. Вот они и бывают. Но сейчас-то никого рядом нет.

Несмотря на собственные слова, возничий присел на корточки и стал напряженно всматриваться вперед. Рядом с ним устроился следопыт и принялся высматривать возможную опасность.

— Вроде никого, — сообщил Лианг и, осторожно двинувшись вперед, прошептал. — Поближе подойду, погляжу.

— А ты уверен, что сокровища не нашли? — Ланс дождался, пока следопыт скроется в густой траве, и посмотрел на возничего. — Если сюда приходит много людей…

— Не нашли! — горячо возразил Эрик. — Точно говорю: не нашли! Если бы нашли, то слухи расползлись бы по окрестностям. Никто не знает, где их искать, а я — знаю.

— Ну-ну, — буркнул Ланс, не желая продолжать разговор. Судя по всему, он не шибко доверял провожатому и опасался, что весь их поход может закончиться впустую.

Лианг вскоре вернулся:

— Сейчас — никого. Но два дня здесь крутилось человек десять верховых. Жгли костры. Жрали. Пили. Всю округу загадили. Видать, ждали кого-то. А сегодня днем ушли.

— Я же говорил, — уверенным тоном произнес Эрик. Едва слышный вздох облегчения, раздавшийся следом за словами, намекал, что возничий таковой уверенности ранее не испытывал.

— А сокровища? — забеспокоилась Рыжая. — Сокровища они не нашли?

— Чтобы найти, надо знать, что искать, — ухмыльнулся Эрик и, выпрямившись, двинулся к развалинам. — Пошли. Потребуется ваша помощь.

Он подошел к постаментам. Побродил вокруг них. Выбрал один, не объясняя почему, и приказал Рыжей забраться на него. Прислушался. Поморщился. И заменил тощую Рыжую на полноватого Йерка. Прислушался. Покачал головой, и сообщил, что так сойдет. Мичи он пристроил на небольшой плите, чуть ли не полностью скрытой мхом. Рэма с Лансом расположил на плитах по обе стороны другого постамента.

— Хорошо. Теперь вы, — возничий подвел Лианга с Мэри Сью к каменному блоку на полпальца выступающему из стены. — Когда скажу толкать — толкайте.

Оставив следопыта с варваршей у блока, Эрик вернулся к постаментам.

— Значит так: что бы ни случилось, никто не сходит с мест, пока не скажу, что можно. Понятно? — возничий подошел к последнему постаменту, рядом с котором никого не было, и оперся на него. — Толкайте!

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом с тихим скрежетом плита под Мичи чуть дрогнула и опустилась, блок, который толкали Мэри Сью с Лиангом вошел в стену, а постамент, что служил опорой для Эрика, сдвинулся в сторону, и открыл черный провал, уходящий куда-то вниз.

— Готово, — облегченно выдохнул Эрик. — Можно лезть внутрь. Но осторожно, там могут быть ловушки.

* * *

Факелы чадили.

Холодный мрак подземного коридора не желал расступаться ради незваных гостей. Мичилайн аккуратно шла впереди и внимательнейшим образом осматривала стены, пол и потолок. За то недолгое время, что Неудачники пробыли под землей, она смогла найти четыре ловушки, причем три из них оказались в рабочем состоянии: две нажимных плиты (у одной механизм превратился в ржавую труху), которые выбрасывали из пола острые колья, способные наделать лишних дырок в зазевавшемся искателе приключений; тонкая леска у самого пола, активировавшая пружинный самострел; незаметная промасленная тряпица под потолком, что легко воспламенялась от факела и, сгорая, добиралась до небольшого ящичка, наполненного взрывающимся порошком. Несмотря на время, порошок сохранился очень хорошо и, по мнению Мичи, при взрыве обвалил бы большую часть потолка, похоронив всю группу.

С каждой найденной ловушкой Мичи мрачнела все больше и больше. Эрик мрачнел не меньше. Если путь до руин занял меньше времени, чем планировалось, то путь внутри… не факт, что двух часов хватило бы на все про все.

На лице Йерка читалось нетерпение: в мечтах толстый волшебник уже погрузился в тайны древних, и любое промедление его раздражало. Лианг тихонько бурчал. В подземном коридоре не нашлось даже завалящей крысы. Боевые таланты следопыта требовали кого-нибудь живого, способного ощутить внутри острое лезвие кинжала. Ланс являл собой образецдобродушной доброжелательности. Если жреца что-то и волновало, то по его виду это никак не проявлялось. Рыжая замыкала колонну и делила не найденные сокровища. По крайней мере, она то и дело сообщала, что купит на свою долю. И если сперва Мэри Сью проявляла сдержанность, начав с новых сапог, то чем дальше Неудачники пробирались по подземелью, тем безумнее становились ее идеи. Последний вариант, например, включал в себя паланкин и четырех красивых мускулистых рабов в набедренных повязках.

Рэм ощущал беспокойство. Причем, больше всего его беспокоил не коридор, заполненный ловушками, а некоторое неуловимое противоречие в словах проводника. Воин то и дело перебирал сказанное возничим, но никак не мог найти того, что вызывало беспокойство.

Коридор все длился и длился: ни перекрестков, ни ответвлений. Он извивался и менял направление. По ощущениям, Неудачники давно вышли за пределы развалин.

Группа остановилась. Еще одна нажимная плита. Мичи пристроилась рядом, пытаясь разобраться с механизмом.

— Долго еще? — спросил Ланс и, запалив новый факел, отшвырнул прогоревший в сторону.

— Почти пришли. Немного осталось, — уверенности в голосе Эрика стоило позавидовать. Рэм не мог понять, как возничий определяет пройденное расстояние. К тому же, как он мог понять, много они прошли или мало, если ни разу не бывал здесь?

Плита щелкнула.

— Закончила, — несмотря на холод подземелья, на лбу Мичи выступили капельки пота. — Идем дальше.

После вынужденной остановки они и впрямь прошли совсем немного. Коридор вывел их в просторную круглую комнату, выход из которой перегораживала каменная плита.

— Осторожно, — лицо Мичилайн напряглось. — Я чувствую неприятности.

Мошенница маленькими аккуратными шажочками двинулась вперед, настороженно поглядывая по сторонам.

— Странно, — заключила она, добравшись до монолитной двери, перекрывающей путь дальше. — Мне показалось, что с этой комнатой будут проблемы, но…

Продолжать Мичи не стала и, подсвечивая факелом, принялась осматривать неподъемную плиту.

— Видишь! — в порыве чувств Рыжая ударила Эрика по плечу. — Скоро мы найдем сокровище и поможем твоей дочке.

— Я рад, — улыбнулся возничий и потер стукнутое плечо. — Все ради дочки.

— Дочки… — глухо повторил за ним Рэм и неторопливо вытащил меч из ножен. В памяти возник рассказ Эрика о том, что у него есть красавец-сын и живая любимая жена. Взгляд воина метнулся к улыбающемуся лицу возничего и скользнул выше, к серой табличке над головой. Табличка менялась на глазах. Серый цвет, будто краска под действием растворителя, стекал с нее, открывая черноту, которую пересекали багровые полосы. Старое имя исчезло; вместо него на табличке возникла новая надпись: «Шутник, 201 уровень». Вдобавок где-то в глубине души Рэм почувствовал, что перед ними находится не обычный человек, а Небесное Дитя.

— А дверь-то, — пробормотала Мичи, — изнутри не открывается.

Слова только сорвались с ее губ, как мошенница резко обернулась и истошно завопила:

— ОПАСНОСТЬ!!!

Не раздумывая, Рэм взмахнул мечом. От удара Шутник ушел пируэтом. В дело попыталась вмешаться Рыжая. Она сорвала кнут с пояса и… Шутник начал обратное сальто, выбивая ногой из рук Мэри Сью рукоять. К потолку унеслась кожаная полоса, разбрасывающая огненные искры. Факел рухнул на пол и погас: Ланс схватился обоими руками за посох. Йерк только и успел, что открыть рот. В завершении сальто ноги фальшивого возничего с силой стукнули волшебника по голове и впечатали в пол. Потоптавшись немного на толстяке, Шутник подпрыгнул высоко вверх, уходя от тычка посоха. Выпад Лианга должен был достать его. Когда падаешь вниз, невозможно увернуться от заостренной полоски стали, стремящейся навстречу. Шутник совершил невозможное: он разминулся с кинжалом следопыта, и, вцепившись в предплечье Лианга, приземлился на волшебника, окончательно выбивая из него дух. Одновременно с этим зажатая рука следопыта столкнулась с коленом фальшивого возничего. Хруст!..

Следопыт упал на колени и взвыл от боли! Кинжал выскользнул из ладони и тихонько звякнул о пол. В руке Лианга будто появилась пара новых суставов:

— Рука! Моя рука!

Удар ногой! Рыжая, пусть и лишившись оружия, уступать не собиралась. Удар рукой. Пируэт. Все удары Мэри Сью так и не достигли цели, а от ответного удара она уйти не смогла. Нога Шутника врезалась в нее, и девушка кубарем покатилась по полу, держась за живот.

Взмах посоха! Укол меча! Ни Лансу, ни Рэму достать верткого Шутника не удалось. Довольная улыбка и не думала покидать лица противника. Изумительная четкость движений. Невероятное владение телом. Невозможная скорость передвижения. Нарочитая театральность. Нечто отдаленно похожее Рэм видел в исполнении Рыжей, но Шутник превосходил Мэри Сью во всем.

Шутник отскочил и застыл без движения. Тени, создаваемые факелом Мичи, весело плясали на стенах. После скоротечной схватки на ногах остались Рэм с Лансом. Мичи замерла у каменной плиты, перегораживающей выход. Лианг сидел на коленях в центре комнаты и, закрыв глаза, баюкал переломанную руку. Йерк лежал рядом со следопытом. На полу ближе к стене скрючилась Мэри Сью.

— Ну, привет, ребята, — ухмыльнулся Шутник и неуловимо быстрым движением оказался у прохода, через который Неудачники вошли в комнату.

— Не дайте ему этого сделать! — Мичи сорвалась с места и бросилась ко входу. Ланс с Рэмом переглянулись и рванули вперед. Вряд ли они смогли бы помешать Шутнику осуществить задуманное, но попробовать все же стоило.

— И пока! — хлопок по стене, и каменная плита, выскользнув из стены, перекрыла проход.

— Опоздали, — обреченно сказала Мичи и с силой пнула плиту.

Под потолком послышалось тихое шипение.

— Что там происходит? — Ланс поднял оброненный факел, зажег его и уставился вверх.

— Газ. Ядовитый газ, — сказала Мичилайн и мрачно вздохнула. — Стандартная ловушка на дурачков.

— Рэм, — скомандовал Ланс, — собирай всех здесь. Посмотрим, насколько наши враги настойчивы.

Воин помог Рыжей подняться и торопливо подтащил бессознательное тело Йерка поближе к жрецу. Узрев всех рядом с собой, Ланс вскинул руки над головой и провозгласил:

— Купол отрицания.

Тонкая, подсвечивающая зеленым, пелена разделила пространство на то, что находилось снаружи и то, что оказалось внутри.

На лице лидера осталась одна сосредоточенность. Потолок шипел, не переставая. Мичи замерла рядом с Лансом и, стиснув его плечо, беззвучно шептала. Из глаз мошенницы текли слезы. Пелена горела. Ланс осунулся. Скулы заострились. Губы сжались в тонкую, незаметную полоску.

Потолок шипел. Газ не имел цвета. Газ не клубился завораживающе. Казалось, что с той стороны купола ничего не происходит. Беспокойство Мичилайн нарастало. По лицу Ланса струился пот. Пелена мигнула: зеленое сияние исчезло, чтобы разгореться с новой силой. Мичи засуетилась. Она подобрала посох Ланса и протянула его владельцу:

— Держи.

Ланс мазнул по ней отстранено-благодарным взглядом и оперся на подставленный посох. Вторая рука осталась воздетой над головой. Карие глаза жреца утратили блеск и выражение.

— Еще немного, — бормотал жрец, полностью погрузившись в ритуал, — еще чуть-чуть.

Рэм сидел на полу и смотрел вверх, не зная, чем помочь. Пелена угасала. Зеленое сияние становилось все слабее и слабее. И, наконец, оно исчезло. Жрец повалился на пол. Его тело сотрясали конвульсии. Лицо перекосилось. Зубы застучали. Мичи оказалась рядом с ним. Она отодрала рукав от своей рубашки, быстро соорудила жгут и затолкала его в рот жрецу.

Потеряно 10 очков здоровья.

Газ не имел запаха. Казалось, что ничего вокруг не изменилось, но здоровье начало убывать.

Потеряно 10 очков здоровья.

Пришла апатия. Ничего не хотелось делать: любое действие стало ненужным, любая борьба — бесполезной.

Потеряно 10 очков здоровья.

Потянуло в сон. Рэм закрыл глаза.

Потеряно 10 очков здоровья. Потеряно 10 очков здоровья. Потеряно 10 очков здоровья. Потеряно 10 очков здоровья.

Перед глазами то и дело всплывали надписи, сообщающие о приближающейся смерти. Но Рэма уже ничего не волновало.

Потеряно 1 очко здоровья.

* * *

Восстановлено 4 очка здоровья.

Рэм открыл глаза. Вокруг властвовала тьма. Спина ощущала твердый холод камня. В теле чувствовалась слабость. Возникало ощущение, что его несколько раз вывернули наизнанку, скрутили, отжали, а потом бросили сушиться. Или морозиться — звучало куда верней. И ровная каменная плита под спиной, и тяжелый спертый воздух, и собственное тело — все пропиталось холодом. Но не тем холодом, что приносит зима, а тем, что скрывается в старых заброшенных домах и является предшественником непереносимого ужаса.

Рэм аккуратно перевернулся набок и, осторожно свесив руку с плиты, попытался нащупать… да хоть что-нибудь нащупать! Плита опиралась на рукотворный столб то ли из пиленного камня, то ли из кирпича. Точнее сказать было нельзя. Причем до пола рука не дотянулась: либо не хватало ее длины, либо пол находился так далеко, что достать до него вообще не представлялось возможным.

Странно, что люди, заманившие Неудачников в ловушку, не стали убивать… как минимум, Рэма. Воин вспомнил бой с Шутником и заскрежетал зубами от злости и унижения. Чего уж там таить: не бой — бойня. Никто не мог помешать действиям фальшивого караванщика. Двести первый уровень. К тому же — Рэм доверял своим ощущениям — Дитя Небес. Они же не должны сражаться с подобными себе, но Шутник почему-то сражался. Рэм никак не мог понять, зачем высокоуровневому искателю приключений атаковать своих собратьев. Двести первый!..

Рэм замер, вспомнив слова Ланса. По его информации, в княжестве максимальным уровнем искателей приключений являлся сто двадцать второй. Что же это выходит? Шутник не местный? Зачем ему тогда рыться в этих убогих руинах? Вряд ли они могли привлечь его… Ну конечно же! Артефакт! Таинственный предмет, ради которого фальшивый возничий Эрик полез в руины, вполне мог существовать! Не обязательно, что он обладал теми свойствами, о которых рассказывалось. Но — Рэм поморщился — зачем Шутнику потребовалась помощь Неудачников? Высокоуровневый ловкач, способный менять имена, не мог пробраться в подземелье? Звучало бредово.

Голова болела от предположений. А хуже всего — и настоящее, и будущее таились в безвестности. Где оказался Рэм? Где находились его согруппники? Что делать дальше? Рэм потянулся к камню души и вздрогнул: мешочка с камнем на шее не обнаружилось. Страх охватил Рэма. Теперь от его усилий почти ничего не зависит: в любой момент враг может сделать с ним всё, что захочет.

Где-то поблизости послышался шум. Шаги. Скрип. Свет. Отворилась дверь, позволив рассмотреть помещение, в котором оказался Рэм. Большая комната с каменными стенами. Вдоль стен расположились столы и тумбы. В центре полукруг из пяти — на одном из них и оказался Рэм — постаментов. Даже не постаментов. Эти каменные, вытянутые в длину плиты больше походили на жертвенные алтари. Сколы и глубокие царапины. Бурые, почти черные пятна. Люди, лежащие на плитах. Неудачники! Ланс. Мэри Сью. Йерк. Лианг. Не хватало Мичи…

— Повезло же мне с напарничком, — Рэм совсем забыл, что дверь открылась не сама по себе, и замер на плите, готовясь к худшему. Но вошедший ничего не заметил. Он втащил в комнату небольшую бадью и принялся орудовать шваброй, больше размазывая грязь по полу, чем счищая ее.

— Говорили же, что по одному ходить нельзя, — недовольно ворчал вошедший. — А как тут не ходить, если Хамса нажрался как свинья и вместо того, чтобы работать, дрыхнет без задних ног.

Вошедшего звали Тарагом. Девятый уровень. Оранжевая табличка. На вид обычный человек. И шерстяные штаны, и кожаная куртка выглядели поношенными. На груди Тарага болтался магический светильник, освещающий комнату синим светом. Будь у Рэма щит и меч, еще неизвестно, кто вышел бы победителем из схватки, но меча не было, щита не было, да и с очками здоровья не фонтан. А Тараг помимо того, что выглядел полностью здоровым, так у него на поясе висел кривой нож, которым очень удобно перерезать горло. Вряд ли человек стал бы брать оружие, которым не умел пользоваться. Вступать с ним в схватку раньше времени не стоило.

— Ладно, — буркнул Тараг, хорошенько размазав грязь по полу. — И так сойдет. А то развели тут порядок. Тут уберись. Там уберись. Достали!

Он выволок бадью в коридор и прикрыл за собой дверь. Свет исчез, и комната погрузилась во тьму.

* * *

Восстановлено 4 очка здоровья.

Несколько мгновений Рэм лежал без движения. Ничего толкового в голову не лезло. Следовало действовать, но… как?

В коридоре снова послышался шум, и в комнату вошел невысокий плотный человек в красной мантии, изукрашенной золотой вышивкой. Залысина, которую не скрывали зализанные черные волосы. Тоненькие черные усики. Высоко задранный подбородок. Презрительное выражение лица. Двадцать второй уровень. Судя по всему, последнее и являлось особым предметом его гордости. В руке вошедший держал магический светильник.

— Остальные — тут, — вошедший повернулся к двери. — Заходите, господин Брейк.

Когда в комнату вошел второй, Рэму потребовались все силы, чтобы остаться на месте. Господин Брейк выглядел скромно: черный, местами протертый кафтан; латанные штаны в черно-желтую полоску; особенно выделялась красная заплатка на коленке; потертый пояс с тощей поясной сумкой; кожаные перчатки; заляпанные рыжей грязью сапоги с длинными носами; перевязь без оружия. Ни кружева, ни золота, ни серебра на его одежде не оказалось — словно роскошь для него являлась чем-то ненужным. На вытянутом лошадином лице читалась усталость. Густые светлые, чуть тронутые сединой волосы требовали посещения цирюльни. Рыхлый нос напоминал картошку. Из-под нависающих бровей посверкивали темные глаза. Рэм не обратил бы внимания на этого человека в толпе. Над головой столь непрезентабельного человека висела черная табличка с багровыми полосами, на которой красовалась надпись: «Джейл Брейк, 354 уровень».

— Это они, Горян? — господин Брейк окинул взглядом лежащих на постаментах Неудачников. — Выглядят не особо.

— Они, господин, они, — высокомерное выражение с лица Горяна исчезло. — Именно они помешали Вашему плану и убили Шонго.

— Сомневаюсь, что такое им под силу, — фыркнул Джейл Брейк. — Скорей всего им кто-то помог.

Он прошелся по комнате, заложив руки за спину.

— И ты привлек Шутника к их поискам? — в голосе господина Брейка послышалась угроза.

— Шутник сам вызвался, — обеспокоенно произнес Горян. — Ему было скучно, вот он…

— Понятно, — прервал собеседника Джейл Брейк. — Почему ты не избавился от них сразу же?

— Я собираюсь принести их в жертву и призвать Третьего герцога Демониона Великого Ангоша-Бур-Нара! Для ритуала нужно пять Небесных Детей…

— Пять? А с шестой ты как поступишь?

— С шестой? Эта девка мне не нужна. Можете забрать ее себе, — в голосе Горяна прозвучали высокомерные нотки.

— Разрешаешь? — оскалился Джейл Брейк. В этот момент Рэм понял, что владелец невероятного уровня — Небесное Дитя. Старое, опытное и невероятно злое, но тем не менее Небесное Дитя.

— Конечно, разрешаю, господин, — не скрывая самодовольства, произнес Горян. — Я же вижу, что она Вам глянулась.

— Ха… — Джейл Брейк остановился и уставился в стену.

— Господин, господин! — залебезил Горян.

— Чего тебе? — Джейл Брейк развернулся. Во мраке, едва разгоняемой светильником, глаза этого сурового человека выглядели черными провалами, из которых струилась тьма.

— Может быть расскажете, для чего Вам все это надо?

— Зачем? — в голосе Джейла послышался холод.

— Я — Ваш верный слуга, — Горян изобразил подобострастный поклон. — И если я буду знать, что Вам на самом деле нужно, то от меня будет больше пользы. Разве я недостоин? Ведь я никогда не подводил Вас!

— Во-первых, ты не слуга, ты — мой раб, — Джейл Брейк усмехнулся. — Во-вторых, ты выбрал не лучшее место для расспросов.

— Вон погляди, — послышался шорох мантии, и Горян с осторожностью приблизился к господину Брейку, — лежат искатели приключений. Еще не мертвые, а вполне живые. Да, они без сознания, но я уверен, что среди них есть тот, кто притворяется. В самом лучшем случае он просто сбежит, в худшем — вступит с тобой в бой и вдобавок победит. Ты до сих пор уверен, что мне стоит рассказать тебе о моих планах?

— Они никуда не уйдут! — горячо отозвался Горян. — Мой газ вводит людей в кому, без посторонней помощи выйти из этого состояния невозможно.

— Да? — новая усмешка. — А мне показалось, что вон тот пошевелился.

Рэм оцепенел — неужели его раскрыли? — и прикрыл глаза. Что он может сделать? Победить? Рэм не обольщался. Сейчас он не мог победить даже Горяна, имеющего всего лишь двадцать второй уровень. Про его господина и говорить не хотелось.

— Не, — где-то рядом почувствовалось движение, но глаз Рэм так и не открыл, — этот толстяк в коме.

— Показалось, — усмехнулся Джейл в третий раз. — Все равно, раб, с тебя достаточно и того, что знаешь.

— Я знаю, что Вы хотите уничтожить наследие Хайи аль-Курси. И все, — в заискивающем голосе Горяна послышалась горечь. — Но я не понимаю, почему Вы, например, не хотите избавиться от ее внука?

— Потому что Карл Зиверс, — усмешка сменилась раздражением, — высокомерный дурак.

— Но капитан Зиверс лучший воин княжества! И он…

— Этот слабак мне неинтересен, — Джейл Брейк перебил подчиненного. — Он сдохнет сам. Моя помощь не потребуется. Его убьет какой-нибудь униженный и оскорбленный, благо отродье аль-Курси унижает и оскорбляет всех на своем пути.

— И, вообще, раб, — в голосе Джейла послышалась угроза, — не тебе, ничтожному, вмешиваться в мои дела. Ты должен выполнять, что скажут, и не более.

— Как скажете, — смиренно произнес Горян.

— Пошли, — чужое смирение изгнало из голоса Джейла угрозу. — Не будем тратить время. Мне пора уезжать, а тебе стоит подготовиться к ритуалу. Шутника я, пожалуй, заберу. На его счет у меня есть кое-какие идеи.

Раздался скрип отворяемой двери. Послышался шелест мантии и звук торопливых шагов. Рэм решил, что хватит опираться на один только слух, открыл глаза и понял, что поторопился.

Горян встал рядом с открытой дверью и, замерев в полупоклоне, терпеливо ждал, пока его господин соблаговолит выйти в коридор. А Джейл Брейк не спешил. Он застыл посреди комнаты. Его злые черные глаза смотрел прямиком на Рэма. Воин сжался, не зная, как поступить. Броситься в атаку и умереть? Выждать и умереть? На лице Джейла проступила злая усмешка.

— Господин? — подал голос Горян.

Джейл Брейк подмигнул Рэму и развернулся:

— Пошли, — он задержался у стола рядом с дверью, оставил на нем нечто и вышел в коридор. Через распахнутую дверь Рэм слышал голос Брейка, наполненный злым весельем:

— Тебе следует подготовиться к ритуалу получше. Ты понимаешь меня? Получше!

Свет светильника покинул комнату вместе с Джейл Брейком, дверь захлопнулась, и комната снова погрузилась во тьму. Рэм выдохнул. Резко вдохнул. И тяжело задышал. Он не заметил, когда задержал дыхание. На лбу выступила испарина. В голове метались мысли. Что это было? Почему Джейл Брейк поступил так? Чего он хотел достичь? Ведь он — в этом не приходилось сомневаться — видел, что Рэм находится в сознании.

* * *

Восстановлено 4 очка здоровья.

Новая черта снова восстановила немного здоровья. Почему-то во время боя она восстанавливала здоровье гораздо быстрее. Тем не менее стоило признать, без нее Рэм до сих пор пребывал бы в коме.

В голове метались мысли. Следовало действовать, причем как можно быстрее. Горян готовил ритуал, в котором Неудачников собирались принести в жертву. А еще в этом месте находилось как минимум два высокоуровневых врага. Другое дело, что один из них — Джейл Брейк — действовал как-то странно и не собирался сразу избавляться от Неудачников, а ведь мог.

Рэм осторожно спустился с постамента и по памяти двинулся в сторону двери. Осторожные шажки. Рэм даже не шел — ощупывал дорогу кончиками пальцев. Мимо двери он немного промахнулся: зато наткнулся на стол, на который Джейл Брейк что-то выложил. Рука аккуратно нащупала оставленные предметы. Рэм не поверил себе и снова ощупал их. Первый предмет оказался небольшим флаконом, а второй… Рэм с силой сжал его в ладони, и комната озарилась синим светом. Магический светильник! Джейл Брейк не хотел, чтобы Неудачники сидели в темноте?

Рэм перевел взгляд на флакон, прищурился. Появилась табличка: «Неизвестное зелье».

Внутри плескалась густая красная жидкость, выглядящая очень знакомо. Рэм снял крышку, аккуратно наклонил флакон и, вылив на палец каплю, слизнул ее. По виду и по вкусу эта жидкость походила на зелье лечения, что делал Кевин. Замаскированный яд? Ну да, Джейл Брейк всегда таскает с собой яд, похожий на зелье лечения. К тому же, желай он убить Рэма, у него имелись более удачные возможности. Оставалось понять, почему он так поступил…

Хотя… Рэм помотал головой. Лучше не думать! Следовало действовать! Рэм запрокинул голову, собираясь выпить зелье, и остановился. Зачем лечить себя, когда можно вылечить того, кто вылечит остальных? Рэм подошел к Лансу и влил ему в рот содержимое пузырька.

В груди разгорелось беспокойство: вдруг мысли оказались домыслами, и зелье вместо лечения сделает что-то иное. Глаза Ланса распахнулись, он с удивлением посмотрел вокруг и прошептал:

— Где мы? Что произошло?

— Мы в ловушке! — нарочито бодрым тоном произнес Рэм. — Так что давай, лечи остальных, и будем выбираться отсюда.

— Мана почти на нуле, — прошептал Ланс и взмахнул рукой. Зеленое свечение окутало Йерка, и волшебник почти сразу очнулся. После Йерка Ланс вылечил Рыжую, оставив напоследок Лианга: для восстановления сломанной руки могли потребоваться все силы жреца.

Пока Ланс приводил Неудачников в чувство, Рэм осматривал комнату. Он надеялся найти хоть что-то полезное. К сожалению, надежды оказались тщетными. Ни вещей, ни камней душ, ни чего-нибудь похожего на оружие, да к тому же дверь, выходящая в коридор, оказалась заперта. Рэм не сомневался: выломать ее удастся, но это деяние вызовет много шума. А лишнего шума стоило избегать.

После осмотра Рэм рассказал остальным о том, чему стал свидетелем. Не забыл он упомянуть и про невероятные уровни Шутника и Джейл Брейка, и про готовящийся ритуал, в котором им предстояло стать жертвами, и про то, что Мичи жива и находится где-то неподалеку.

— Новости не радуют, — вздохнул Ланс. Лидер выглядел плохо. Магия в его измученном теле постепенно восстанавливалась, но жрец не давал ей восстановиться полностью и подлечивал то одного, то другого Неудачника.

— Нужно оружие, — мрачно заявил Лианг и осторожно сжал пальцы в кулак. Несмотря на все старания Ланса, рука следопыта слушалась с трудом.

— Намного важнее понять, где мы оказались, — пискнул Йерк.

— Да какая разница! — фыркнула Рыжая. — Пусть выпустят меня отсюда, и я их всех побью! — Мэри Сью вела себя так, словно неудачная схватка с Шутником была всего лишь каким-то мелким и немного досадным недоразумением.

Лианг угрюмо глянул на рыжеволосую, но ничего говорить не стал. Если поражение не оказало на Мэри Сью заметного влияния, то для следопыта оно стало еще одним поводом для недовольства собой.

— Я бы не торопился, — чуть улыбнулся Ланс. — Сперва нам…

Договорить он не успел: в коридоре послышались шаги.

— Готовимся, — прошептал жрец. — Гаси свет, Рэм, а потом…

Заскрежетал засов.

* * *

Боя как такового не получилось.

В комнату вошел Тараг. На его груди горел магический светильник, а в руке он держал моток веревки:

— А где?.. — Тараг успел заметить, что постаменты опустели, а больше он не успел ничего. Глаза прислужника утратили выражение, лицо разгладилось, рот раскрылся, руки безвольно опустились. Тараг превратился в живую статую.

— Тише! Не трогайте его! — в голосе волшебника звучало удовлетворение. — Он видит интересные сны.

Толстяк подошел к Тарагу, помахал рукой у него перед носом и, обернувшись к остальным, провозгласил:

— Я же говорил, что иллюзии — это очень здорово!

— А что ты с ним сделал? — к Тарагу подскочила Мэри Сью и принялась разглядывать его.

— Ожившее Проклятие Месмера, — гордо сообщил Йерк. — Заклинание можно использовать, если навык в магии иллюзии равен пяти, но у меня он всего второй, и поэтому мне пришлось взять сродство иллюзиям третьего ранга в чертах. Это, конечно, несколько ухудшило общий эффект и дало ограничение по времени действия заклинаний. К тому же…

— Это очень интересно! — Рыжая бесцеремонно перебила Йерка и задала новый вопрос:

— Скажи, а он может только стоять или может что-нибудь делать?

— Конечно, может! Это же не какой-то банальный Ступор! Это же Ожившее Проклятие Месмера! Он может, — Йерк задумался, — отвечать на вопросы! Вот смотри!

Волшебник повернулся к Тарагу и спросил:

— Скажи, где мы находимся?

— Вы находитесь, — глухо произнес тот, — в комнате для пленников.

— Вот видишь! Отвечает, — кривовато улыбнулся Йерк. — Надо немного доработать заклинание. Ну или вопросы получше формулировать…

— Ты не понял! — Рыжая нахмурилась. — Я спросила, может ли он чего-нибудь делать!

— Может, — растерянно произнес волшебник. — Надо просто приказать…

— Отлично! — Мэри Сью просияла и, обняв Йерка за шею, страстно зашептала. — Значит, так. На рынке есть пара шикарных парней. Я к ним со всей душой, а они мне отказали. Можно сказать, надругались надо мной! Так вот, я их тебе покажу, а ты на них это заклинание наложишь. Часика на два. И скажешь им, чтобы они все мои пожелания выполняли.

— Кхе-кхе, — откашлялся Ланс. И когда он успел подойти к сцепившейся парочке? — Смотрю, у вас рождается интересный план. Но, может, мы сперва займемся более важными делами?

— Более важными, чем красивые парни? — надулась Мэри Сью.

— Более, — мягко улыбнулся жрец.

— Ну хорошо, — Мэри Сью отцепилась от волшебника, с недовольным видом отошла в сторонку и пробурчала. — Нет ничего важнее!..

— Йерк, — Ланс переключился на волшебника. — Ты можешь узнать, куда они дели наше снаряжение? И про Мичилайн забывать не стоит. Ее надо найти.

— Еще, — произнес Рэм, удостаиваясь удивленного взгляда жреца, — нам надо знать, кто здесь есть. Сколько врагов. Насколько они опасны. Где находятся.

— Согласен, — улыбка вернулась на лицо жреца. — Задавай вопросы, Йерк: пришла пора получать ответы.

Чтобы добиться нужных ответов, пришлось потратить немало времени. Тараг отвечал на все вопросы, но иногда отвечал настолько буквально и тупо, что приходилось переспрашивать и задавать уточняющие вопросы. Удалось выяснить, что Шутник и Джейл Брейк уже отбыли, что пленница со шрамами на лице содержится в комнате неподалеку, что снаряжение и камни душ перенесли в хранилище, что у Горяна есть еще один помощник, но он слегка перепил и потому лежит-отдыхает, а сам Горян призвал двух таврусов и активно готовится к ритуалу.

Казалось бы, схватки с демонологом можно избежать, если бы не одно «но». Из подземелья, в котором находились Неудачники, имелся всего один выход, и он вел в ритуальный зал.

— Жаль, — подытожил Ланс. — С этим Горяном придется сразиться. Рэм, ты говорил, что он двадцать второго уровня? Я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, — кивнул Рэм.

— Нехорошо, — сказал Ланс и глянул на волшебника. — Твое заклинание… Оно не подействует на этого Горяна?

— Вряд ли… — помотал головой Йерк. — Он демонолог. У них воля обычно ближе к десятке. Да и разница в уровнях большая. Двадцать второго я точно не потяну.

— Придется действовать иначе, — жрец нахмурился. — Но сперва… Йерк, бери своего подопечного, и идите к его напарнику. Что угодно сделай, но тот тоже должен стать ходячим овощем. Понятно?

— Лианг, — Ланс переключился на следопыта. — Берешь Мэри Сью и топаешь в хранилище. Чтобы все наши вещи нашел, понятно тебе?! Если чего лишнее прихватишь, не обижусь.

— А ты, Рэм, — взгляд жреца остановился на воине, — пойдешь со мной: будем Мичи выручать.

Выручать… Сильно сказано! Ни врагов, ни особых сложностей. Они прошли по коридору. Свернули на ближайшем перекрестке. И отсчитав три двери, нашли комнату, в которой держали Мичи. Рэм сдвинул засов, и Ланс вошел внутрь:

— Мы пришли за тобой.

— Ланс! Ланс! Ты живой! Я так рада! Ланс!

Рэм заглянул в комнату. Мичи повисла на шее у жреца и рыдала. Ланс же аккуратно приобнимал мошенницу за плечи и, возникало такое ощущение, пытался от нее немного отстраниться:

— Жив не только я, — успокаивающе произнес жрец. — Все остальные тоже живы. И Йерк, и Мэри Сью, и Лианг, и Рэм.

— И Рэм… — повторила Мичи и, открыв глаза, обнаружила Рэма, стоящего в проеме. Взгляд ее наполнился ненавистью, словно именно он послужил причиной их злоключений. Мошенница отстранилась от Ланса и прошептала:

— Прошу прощения. Я сейчас… соберусь.

— Хорошо. Собирайся, — Ланс отпустил ее и, обернувшись, подмигнул Рэму.

* * *

К бою с демонологом Ланс подготовился основательно. Он не собирался терять членов группы и потому разработал план, включающий в себя несколько вариантов развития, в зависимости от действий противника.

Первым в ритуальный зал проник Лианг. Следопыт, укрываясь за колоннами, пробрался на другой конец зала, чтобы оказаться за спиной у Горяна, и встал наизготовку. У него был шанс всего на один удар, и нанести его следовало в нужное время.

Следом за Лиангом в зал вошли слуги Горяна — Тараг и Хамса. Пусть их сознания витали где-то далеко, зато тела могли действовать здесь и сейчас, и не воспользоваться этими бессознательными куклами мог только глупец. Ланс глупцом не был.

То, что слуги Горяна называли ритуальным залом, скорее всего раньше являлось алтарной частью храма. Колоннада отделяла верхнюю обзорную площадку, на которой собирались верующие, от остального зала. На круглой площадке внизу происходили храмовые таинства. С любой точки обзорной площадки каждый, пришедший в храм, мог видеть, что происходит внизу. Раньше на верхнюю площадку попадали сразу через основной вход, но его завалило огромными валунами, и из зала остался один выход — через нижнюю площадку, на которой ранее стоял алтарь неизвестного божества, а теперь располагался жертвенник для призыва демонических созданий. Освещался зал негасимыми светильниками в виде драконьих морд, расположенными на четырех колоннах.

Тараг и Хамса прошли по колоннаде, обошли быкоподобных таврусов и стали спускаться по лестнице вниз, к круглой площадке, на которой Горян как раз заканчивал подготовку к ритуалу. Жертвенник, фигуры на полу, курильницы, жаровни, стол с реагентами — демонолог тщательно подготовился к призыву опасного демонического создания. Горян не сразу заметил приближение слуг, а когда заметил, возмущенно завопил:

— Вы что здесь делаете, идиоты? Живо наверх! И не мешать! Когда понадобитесь, я вас позову!

Слуги демонолога не слушали. Они спустились и встали рядом с ним: Тараг с одной стороны, а Хамса — с другой.

— Вы что творите? — тут Горян учуял запах крепкого вина. — Вы что, совсем упились что ли? А ну!..

Договорить демонолог не успел, потому что на обзорной площадке появился Ланс и начал громогласно вещать:

— Жалкое, ничтожное отродье! Да как ты посмело бросить нам вызов! Так узри же свою погибель! Ничто не спасет тебя!

— Что?! Да кто ты!.. — Горян задрал голову, всматриваясь в нарушителя спокойствия и упуская из вида слуг. Они же после слов «не спасет тебя» повыхватывали из-за поясов кривые ножи и атаковали бывшего хозяина.

— Аргх!.. Аргх!.. — обе атаки оказались успешными.

— Предатели! — Горян вскинул руку.

Хамса загорелся, но пламя ничуть не помешало ему продолжать атаку. Нож снова впился в бок демонолога, вызвав очередной выкрик.

Таврусы ринулись в бой, стремясь разорвать наглого человечишку, посмевшего кричать какой-то бред, но на их пути встали Рэм и Мэри Сью. Рыжая хлестнула «своего» тавруса кнутом, увернулась от удара рогами и в лучших традициях устроила с ним игру в салочки меж колонн.

Второй таврус врезался в Рэма. Будь у воина его обычный щит, лететь бы ему кувырком. Однако Лианг притащил из хранилища тяжеленный башенный щит. Рэм упер щит в пол, уперся сам и, когда таврус врезался в него, сумел устоять. Острые рога демона пробили щит и застряли. Рэм рубанул мечом. Не попал. Тварь начала мотать головой в надежде высвободиться, но щит держал крепко, а Рэм крепко держал щит.

По плану вмешательство Мичи и Йерка в бой не требовалось. Йерк и так сделал все что мог, когда натравил на Горяна его бывших слуг, а Мичи, если честно, являлась не самым лучшим бойцом.

Йерк наблюдал за тем, как внизу его «подопечные» кромсают демонолога. Ланс рассудил верно: призыватель демонов вряд ли умеет сражаться руками и будет использовать заклинания. Атакующие заклинания делились на два вида: зональные, наносящие урон всем в определенной области, и бьющие по одиночной цели. В первом случае Горян избавился бы сразу от обоих слуг, но задел бы и себя, а во втором… Во втором случае он мог не рассчитать силу удара и выпустить заклинание, не способное уничтожить противника с первого удара. Что в итоге и произошло. К тому же у заклинаний имелась еще одна слабость — откат. После использования заклинания требовалось время, чтобы произнести новое. Да, два безмозглых с ножами отлично вписались в расклад. Они отвлекали демонолога, не давая ему разойтись в полную силу.

Мичи тоже смотрела на то, что происходит внизу, а потом… потом она заметила нечто и заметалась меж колонн: то к одной подбежит, то ко второй, то к третьей. По плану ей требовалось сидеть тихо, а она занялась какой-то странной, бессмысленной деятельностью…

В дело снова вступил Ланс. Он подошел к краю обзорной площадки и презрительно проорал:

— Ну что? Ты уже чувствуешь запах смерти? Скоро ты умрешь, и ничто не спасет тебя! Только после смерти ты поймешь, что зря перешел нам дорогу! — жрец отошел от края и посмотрел по сторонам. Пока все шло по плану, но… Ланс чувствовал, что все не так радужно, как хотелось.

Рэм сражался со своим таврусом. Ну как сражался: больше укрывался за щитом и отмахивался мечом от наседающего демона. Мэри Сью увела своего противника на другой конец зала. И теперь меж колон раздавались веселые крики, щелчки кнута и разъяренный рев. Ни Рэм, ни Мэри Сью так и не расправились со своими противниками. По большому счету, вообще, удивительно, что у них хватало сил сдерживать этих больших рогатых демонов.

Еще оставался Лианг, но…

Следующее заклинание Горян выпустил не в продолжающего гореть Хамсу, а в Тарага. Белая пыль облепила предателя. Сперва на его коже выступили язвы, а потом тело ярко полыхнуло, и на пол рухнул обгорелый остов. Хамса, не обращая внимания на гибель напарника, продолжил атаковать, но сил у него почти не осталось. Его удары легко читались, и Горян без особых усилий уворачивался от них.

Увидев смерть одного из «подопечных», Йерк вздохнул, нехотя потянулся за кинжалом и выжидающе глянул на жреца: похоже, боя не избежать. Ланс кивнул и крутанул посохом: демонолога придется добивать в ближнем бою.

Не успел жрец сказать хоть слово, как к нему подскочила Мичи:

— У меня получилось! — на лице мошенницы читался неописуемый восторг. — Я сделала это!

Хамса взмахнул ножом и, не закончив удар, повалился на бок. Горян безумно захохотал:

— Я расправился с предателями! А сейчас я приду и уничтожу вас! Ты слышишь меня, жрец? Вы будете молить меня о пощаде, но я буду глух к вашим мольбам! — От красивой красной мантии остались жалкие обноски. Остатки золотой вышивки пачкала кровь. Зализанные волосы растрепались. Лицо перекосилось. Правый глаз подергивался. Демонолог выглядел дико.

— Да? — на обзорной площадке появился жрец. На его лице читалась усмешка. — Попробуй. Ты не дойдешь! Ты умрешь раньше!

Жрец взмахнул рукой. Раздался щелчок. Четыре магических светильника наклонились, из них вырвалось пламя и затопило площадку внизу. Оно сжигало все на своем пути.

— Я же говорила! — Мичи радовалась как маленькая девочка. — Это ловушка! Ее надо было просто активировать! Последний заряд, зато какой мощный!

— Ты — молодчина! — радостно вторил ей Йерк. — Надо же! Найти такую штуку и использовать ее!

— Бой еще не окончен, — мрачно заявил Ланс.

Снизу раздалось безумное рычание:

— Я УНИЧТОЖУ ВАС! — все приготовления Горяна канули в бездну: место жертвенника заняла оплавленная плита; курильницы и жаровни превратились в лужицы из бронзы; от стола с реагентами остался пепел; а любовно вычерченная фигура на полу просто исчезла. Из того, что находилось внизу, демонолог сохранился лучше всего. От одежды почти ничего не осталось: черная обугленная тряпица едва прикрывала чресла; на шее болтался на удивление целый красный платок; а на правой ноге осталось что-то похожее на кусок сапога.

— Да? — Ланс мерзко усмехнулся и распростер руки над головой. — Та, кому я служу, услышь мой зов! Твой верный служитель взывает к тебе! Обрушь же силу свою на врага моего! На того, кто посмел коснуться плода, что волей твоей запретен для всех!

Потолок затрясся. Сверху посыпался песок.

— Услышь меня, безликая! Дай мне провести волю твою и покарать ничтожного, что посмел решить, что равен богам! — за спиной Ланса возникло зеленое свечение. — О, богиня!

На лице Горяна возникло беспокойство. Он с опаской поглядывал на трясущийся потолок, на зеленое свечение, становившееся все сильнее и сильнее, на жреца, взывающего к покровительнице.

— О, Богиня! — жрец поднял руки над головой еще выше, хотя, казалось бы, куда выше-то.

— О, Богиня! — выкрикнул Ланс в третий раз и… Лианг нанес удар. Следопыт выгадал отличный момент. Клинок должен был войти между шейными позвонками и поставить точку в этом безумном противостоянии. Должен был. В самый последний момент Горян дернулся, и кинжал распорол ему плечо. Неприятно, но не смертельно.

— О, Богиня! — крикнул Жрец в четвертый раз. Фигура жреца превратилась в ярко-зеленую звезду, а за его спиной возникла бесплотная бесформенная фигура, сотканная из зеленого света и теней. Где-то над сводом раздался оглушительный грохот. Потолок дрогнул. Казалось, еще немного и что-то неведомое сможет пробить дыру и прорваться в зал. — Порази же этого ничтожного!

Увиденное испугало Горяна. Одним движением руки он отшвырнул от себя Лианга, попытавшегося нанести новый удар, и выкрикнул в отчаянии:

— Господин, спаси меня!

В зал ворвался ветер. Он пронесся меж колон, поднял в воздух пепел и пыль и пригасил зеленое свечение. Ветер закрутился смерчем вокруг демонолога, разросся, становясь все сильнее и сильнее, и пропал. Горян пропал вместе с ним. Лишь где-то в отдалении слышалось насмешливое эхо:

— Говорил же: тебе следует подготовиться к ритуалу получше.

Потолок трястись перестал. Сияние исчезло. Ланс вздохнул и довольно произнес:

— Отлично! Мы справились! Теперь надо демонов добить, и можно отправляться домой.

— Справились, — Йерк расплылся в идиотской улыбке. — Сам поверить не могу.

— Кстати, в конце у тебя получилась отличная иллюзия.

— Иллюзия? — волшебник удивился. — Какая иллюзия? Не было никакой иллюзии!

— Да? А я подумал… — в голосе жреца появилась задумчивость. — Ну и ладно.

Он посмотрел вверх, как будто намеревался пронзить каменные своды и увидеть… Кто знает, что он хотел там увидеть?

* * *

Получено 2 х 20 очков опыта.

Битва с демонами не затянулась. После исчезновения демонолога силы словно покинули их. Они стали медлительными и слабыми. Гораздо больше времени Неудачники потратили на то, чтобы выбраться из подземелья. На волю они выбрались к полудню. Как оказалось, караван уехал и все их вещи прихватил с собой.

Но они не унывали и пешком отправились домой. Да и к чему им было унывать? Они же выбрались из смертельной ловушки и смогли победить опасного врага. Неудачники знали, что впереди их ждут новые испытания, но испытания почти не пугали их. Ведь они были вместе, ведь они собирались жить, побеждать и наслаждаться жизнью!

Глава 9. Тайны, встречи, разговоры

Рэм проснулся посреди ночи.

Организм требовал посещения небольшой будки во дворе.

Осторожно поднявшись, воин глянул в сторону посапывающего Йерка и вышел за дверь. Рэм прошелся по коридору, отметив, что через щель под дверью кабинета Ланса пробивается свет (неужели жрец не спит?), выбрался на улицу и добрался до будки с сердечком. Справив нужду, Рэм вернулся в дом и, проходя мимо кабинета, решил проверить, как там дела у Ланса. Он подошел к двери и… замер, так и не открыв ее. Из кабинета послышался знакомый, но такой непривычный голос.

— Ты же знаешь, как я отношусь к нему? — обычно тихий и спокойный голос Мичи бушевал (и как она весь дом не перебудила?), в нем слышалась неприязнь пополам с обидой. — Ну почему ты мне не веришь?!

— Ты ошибаешься, — а вот голос Ланса звучал вполне обычно: тепло и дружелюбно.

— Мне кажется, что с Рэмом, — услышав упоминание о себе, воин насторожился, — у нас не будет неприятностей и в дальнейшем. Все проблемы, что валились на нас, удавалось решить. С его помощью в том числе. Думаю, и дальше все будет в порядке.

— В порядке? — скептически переспросила Мичи, немного успокоившись. — Не уверена!

— А я уверен, — мягко произнес Ланс. — Так что постарайся относиться к нему немного подружелюбней. Хорошо? Он не виноват в том… в чем не виноват.

— Ха!

— Ты упоминала, — жрец не придал особого значения восклицанию Мичи, — что хотела поговорить о чем-то? Неужели о Рэме?

— Нет. Не о Рэме… — голос Мичи окончательно стих. В нем появилась неуверенность, словно мошенница не знала, стоит ли рассказывать обо всем или же лучше о чем-то умолчать.

— Я хотела бы поговорить о том, — неуверенно начала Мичи, — что случилось со мной вразвалинах.

* * *

От руин до столицы Неудачники добирались три дня. Наверное, можно было добраться и быстрее, но они не сильно торопились: двигались неспешно, часто останавливались на привалы, вдоволь спали. Если бы возникло такое желание, Неудачники смогли бы нагнать караван, что увозил их вещи в столицу, но такового желания почему-то ни у кого не возникало. Лишь Рыжая стенала, что из-за задержки в Дольме они опоздают на фестиваль и не посмотрят на красивых мускулистых мальчиков. Но к стенаниям Мэри Сью на эту и похожие темы все настолько привыкли, что не обращали на них ни малейшего внимания.

Еще одной причиной поторопиться могла бы стать судьба добычи. На защитные пластинки, что Лианг ободрал с саранчи, у Неудачников имелись большие планы: либо продать; либо сделать доспехи для Рэма, Мичи и Ланса. Да, после общения со старостой Тувиком количество пластин уменьшилось в два раза, но использовать с пользой оставшиеся никто не мешал. Однако Ланс рассудил, что такую добычу присваивать никто не станет, а если и станет, то найти подобного наглеца не составит труда. Вряд ли в столицу княжества часто привозят защитные пластинки южно-имперской саранчи.

Скорее всего, Неудачники думали бы по-другому, если бы в обыскиваемом хранилище не нашлось кое-что интересное.

Во-первых, удалось найти два десятка шерстяных плащей. Некоторые из них находились не в самом лучшем состоянии, но Неудачникам удалось отобрать шесть плащей для каждого члена группа и два про запас.

Во-вторых, к тем деньгам, что первоначально имелись у Ланса, прибавились найденные в хранилище монеты. Почти два талера медной россыпью.

В-третьих — здесь уж расстаралась Мичи, решив обыскать хранилище после Лианга и Мэри Сью — удалось найти тайник с поделочными камнями: три небольших яшмы, три крохотных авантюрина, два агата (черный и белый) средних размеров, один соколиный глаз и — самое главное! — две пластинки узорчатого малахита. Если все камни разом тянули в лучшем случае на полталера, то каждая пластинка из малахита, по мнению Ланса, тянула на талер, а то и на полтора.

В-четвертых, в хранилище обнаружилось два магических предмета: кинжал и простенькая диадема-обруч, украшенная кошачьим глазом. Йерк обозвал кинжал Затычкой. По базовым характеристикам он не сильно отличался от кинжала, что имелся у Лианга, зато наносил дополнительную единицу урона магией и хранил в себе пять зарядов, позволяющих при ударе блокировать магические способности противника. Отличное оружие против волшебников, жрецов и демонологов! К тому же каждую полночь заряды восстанавливались, что превращало и так отличное оружие в уникальное. Затычку Лианг забрал себе. Обруч позволял видеть в темноте. Не самый лучший бонус, когда есть факелы и магические светильники. А если их нет? Если нельзя выдавать свое присутствие? Если нельзя пользоваться факелом? Если… да кто знает, что в следующий раз может пригодиться. После недолгого обсуждения диадему вручили Мичи.

И, наконец, Неудачники стали гордыми обладателями четырех магических светильников. По мнению Йерка, их заряда хватило бы на месяц работы, после которой потребовалось бы искать волшебника, способного восстановить их магическую силу.

Добыча грела душу и позволяла с легким пренебрежением относиться к тем вещам, что уехали вместе с караваном.

На второй день путешествия Неудачники набрели на хутор, где по просьбе хозяина взялись за выполнение небольшого задания. Местное поголовье кроликов и кур то и дело прореживала лиса. Что бы хозяин хутора не делал, ничего не помогало. Псы ее боялись. Яды рыжая тварь игнорировала. Ловушки и капканы обходила. Следы путала, не давая найти свое убежище. Лиса не нападала, лишь когда хуторяне несли дозор. Но за это следовала неминуемая расплата: стоило отойти ненадолго, как она пробиралась на хутор и уменьшала поголовье живности на четверть.

Как оказалось, рыжая демоническая лиса интересовалась не только курами и кроликами. Ей приглянулась и шея толстого волшебника, в которую она вцепилась при первой же возможности. После событий в руинах, Йерк уверовал в собственную исключительность и, когда его иллюзия не сработала на рыжехвостой твари, очень удивился. Причем настолько, что позволил ей добраться до своего горла. Если бы не своевременная помощь Ланса, то смерть прихватила бы с собой излишне надменного волшебника.

В остальном бой с лисой, захваченной слабой демонической сущностью, не затянулся. Лианг, Мэри Сью и Рэм быстро покончили с подлой тварью, увеличив финансы группы на целую рубленку. Рыжая шкура демонической лисы и восемь очков опыта каждому стали приятным дополнением.

В столицу княжества они прибыли вечером третьего дня и сразу же отправились в Гильдию. Бирюзовый принял их, выслушал, прочитал письмо, подписанное старостой, и выдал награду: серебряный талер и двадцать очков опыта. На радостях Неудачники отправились в пиршественный зал Гильдии, где и оставили все заработанное, да еще пять рубленок сверху. Ближе к ночи празднование успешного похода плавно переместилось в стены родного дома. Неудачники веселились, Неудачники радовались, но состояние хмельной радости почему-то никак не могло избавить Рэма от воспоминаний о тяжелом походе. Наверное, поэтому он и отправился спать раньше всех.

* * *

Рэм и сам не понял, почему остался рядом с кабинетом. Вроде новый разговор его не касался, но… он не мог ничего с собой поделать! Рэм застыл рядом с дверью и превратился в слух.

— И что же с тобой случилось? — голос Ланса звучал совершенно невозмутимо.

— Когда в зале пошел газ, я подумала, что умру, — едва слышно начала Мичи. — Мы умрем. И я больше тебя не… Я испугалась. Я не знала, что делать. Что будет с нами? И я… Почему… Как… получилось… Ведь мы… Не знала… Что…

Речь мошенницы стала прерывистой. Появились всхлипы и паузы, разбивающие фразы самым бессмысленным образом. Часть слов терялась, превратившись больше в легкое колыхание воздуха. Разобрать, что хотела сказать Мичи, стало невозможно.

— Тише, тише, — успокаивающе произнес Ланс. — Все хорошо. Все закончилось. Успокойся. Не стоит так переживать.

— Да. Хорошо. Прости, — Мичи сделала паузу, после чего продолжила более уверенно. — Когда я почувствовала, как в меня вливается зелье — ты же знаешь, какое оно гадкое на вкус — я подумала, что все хорошо, что мы каким-то образом сумели выбраться, что случилось какое-то чудо. Я открыла глаза и… Увидела их! Понимаешь, Ланс? Их!

— Кого? — вопрос жреца прозвучал мягко и обволакивающе. — Кого ты увидела?

— Самоуверенного типа в красном, который собирался принести нас в жертву. И второго, — голос Мичи дрогнул. — Этот человек смотрел на меня, как на какую-то муху, которой ради эксперимента оборвали крылья, а теперь собираются оторвать что-нибудь еще.

— Тип в красном, — после небольшой паузы Мичилайн продолжила, — начал вещать, что мне оказана большая честь, раз господин Брейк потратил на меня зелье лечения. И к чему мне такая честь? А? Вот к чему? А этот с черными глазами все смотрит и смотрит! И глаз не отводит. И от этого так страшно становится. А красный все распинается и распинается, господина Брейка превознося. Про таланты и доброту его рассказывает. И видно, что сам-то он черноглазого боится, хочет сделать ему приятное. Как бы. А тому-то на все слова плевать, его что-то другое интересует.

— А что интересует, — с трудом сдерживая слезы, сказала Мичи, — непонятно. Не личиком же моим со шрамами он заинтересовался!

— Тише, успокойся, — скрипнули половицы. Рэм не видел, что происходит в кабинете, но предположил, что Ланс покинул свое место и подошел к Мичи. Может быть, даже обнял. — Теперь все хорошо. Такого больше не повторится.

— Я надеюсь! — Мичи всхлипнула и неожиданно заревела. — Я очень на это надеюсь!

— Тише, не надо плакать, — голос жреца звучал с особой нежностью. — Если не хочешь рассказывать, не рассказывай.

— А что… там… рассказывать? — слова требовали выхода и с трудом, но пробивались наружу. — Он… внезапно… поднялся и ушел! А этот… в красном… за ним побежал! Как собачка… маленькая такая… на веревочке! А я… осталась одна… в темноте… и с мыслями! Плохими мыслями.

Плач стал стихать и, наконец, затих совсем. Лишь редкие всхлипы разрывали тишину. Когда плач окончательно затих, всхлипы смолкли, Мичи нехотя произнесла:

— А потом… он пришел второй раз.

* * *

Дверь открылась, и в комнату вошел господин Брейк. В этот раз сопровождающего с ним не было. Да и к чему? Крепкий на вид пожилой мужчина пугал Мичи до дрожи, и с этим она ничего не могла поделать. Господин Брейк положил магический светильник на стул и, покопавшись в поясной сумке, выудил камень души. Очень знакомый камень души. Светло-серый с темными разводами. Чем-то похожий на халцедон. С тусклой искоркой внутри.

Мичи сжалась, оцепенев от ужаса. В руках этого страшного человека находилось вместилище ее души! Она не знала, что делать. Да и что тут сделаешь?

— Интересный камень, — угрозы в голосе господина Брейка не ощущалось, но это почему-то пугало гораздо больше. — Твой, не так ли?

Отвечать Мичи не стала. Смысл в ответе, если он и так известен?

— Молчишь? — доброжелательно продолжил господин Брейк. — Не хочешь отвечать?

В его голосе послышалась легкая укоризна:

— Предлагаю сделку. Я задаю пять несложных вопросов, ты даешь пять несложных ответов. Если ответишь, останешься в живых, если нет — умрешь. Скажу честно, без этой сделки мой нетерпеливый соратник убьет тебя, а так, — господин Брейк улыбнулся, — ты заслужишь мое расположение и выживешь.

— А мои?.. — договорить Мичи не успела.

— Твои друзья? — перебил ее господин Брейк, все также улыбаясь. — Я побывал у них, и участь их уже предрешена. Сейчас мы обсуждаем тебя и только тебя.

— Я отвечу на вопросы, — после продолжительного молчания отозвалась Мичилайн. Мысль о том, что судьба остальных предрешена, вызывала отчаяние. Неужели они все погибли? Или погибнут в самое ближайшее время?

— Хорошо, — господин Брейк не удивился. Не выказал он и удовлетворения. Словно… словно другого ответа он и не ожидал! — Тогда первый вопрос: как тебя зовут?

— Мичи, — тихо произнесла она. — То есть — Мичилайн.

Вопрос поставил ее в тупик. К чему ему знать ее имя? К тому же, он держал в руках ее камень души и, скорее всего, заглядывал в него.

— Хорошо, — бесстрастно отозвался господин Брейк и задал второй вопрос. — Какой у тебя класс?

— Я — мошенница, — Мичи удивилась снова. Не таких вопросов она ожидала.

— Как называется ваша группа? — моментально последовал третий вопрос.

— Неудачники, — нахмурившись, произнесла Мичилайн. Да, эту информацию господин Брейк не мог получить с помощью камня души. Однако к чему ему знать название группы? Смысл? Как Мичи не пыталась, найти смысл в действиях этого странного, пугающего человека не получалось.

— Это вы убили Шонго? — из-под нависающих бровей внезапно ударил суровый взгляд.

— Кого? — Мичи испуганно сжалась. Похоже, настало время для настоящих вопросов, но… ответа-то на него мошенница не знала.

— Вот значит как, — удовлетворенно кивнул господин Брейк. — Хорошо. Ваша группа убила того демонолога, что недавно посещал столицу, в одиночестве или вам кто-нибудь помог?

— Ну-у-у… — протянула Мичи, задумавшись. Чем мог грозить правдивый ответ на последний вопрос? Господин Брейк узнает, что с демонологом сражались не только Неудачники? Невелика тайна, если честно. — Да, нам помогли. Алхимик Кевин и чернокнижница Монтрозо.

— Очень хорошо, — в этот момент улыбка, возникшая на лице господина Брейка, просто лучилось довольством:

— Что ж. Признаю, — он сжал ее камень души в руке. — Задание выполнено.

— Что? — не поняла Мичи. — Какое задание?

Получено 25 000 очков опыта.

Получен 5 уровень.

Получен 6 уровень.

Получен 7 уровень.

Получен 8 уровень.

Получена свободная черта. Выбрана черта: Отмеченная Брейком.

— Что? — повторила Мичи тупо. Ни с того ни с сего она получила опыт, несколько уровней и черту. Причем, черту выбрала не она. Боги! Мичи просто не успевала понять, что происходит!

— Держи, — господин Брейк усмехнулся и швырнул ей камень души. — И постарайся больше не терять его. Всякое может случиться. Скоро за тобой придут.

Он развернулся и направился к двери.

* * *

— Он дал мне кучу опыта просто так, — в голосе Мичи не слышалось радости. — И еще умудрился выбрать черту за меня. Как такое вообще возможно?

— Странно, — недоуменно сказал Ланс. — А что эта черта дает?

— В том-то и дело что ничего! — выпалила Мичилайн. — Описания у нее нет!

— Правда? — в голосе жреца слышалось недоверие. — Дай-ка камень.

После непродолжительного молчания Ланс произнес удивленно:

— И впрямь… Выглядит необычно.

— Я о том и говорю! — не скрывая обиды, сказала Мичи. — Меня эта черта пугает!

— У тебя же пока не появилось желание на других людей бросаться или голой по ночам танцевать? Нет? Точно — нет? — жрец усмехнулся. — Значит ничего страшного.

— Думаешь, все будет хорошо? — в голосе Мичи прозвучала надежда.

— Не знаю, — произнес Ланс с сомнением, плохо вязавшимся с усмешкой, прозвучавшей чуть ранее. — Если честно, я о таком даже не слышал. Слишком мало информации.

— Хорошо, — Рэм услышал, как ладонь хлопнула по столу. — Первое — если почувствуешь себя странно или заметишь, что у черты появилось описание, сообщаешь мне. Сразу же. Второе — о том, что случилось с тобой в руинах, никому ничего не рассказываешь. Храним это в тайне до поры до времени. И третье — надо покопаться в источниках. Я бы попросил Йерка, но он начнет задавать лишние вопросы. Придется самому.

— А мне что делать?

— А тебе надо отдохнуть. Не напрягаться и внимательно следить за тем, как эта черта будет влиять на тебя, — добродушно ответил Ланс. — Полный самоконтроль. Над желаниями, помыслами и действиями.

Тут Рэм понял, что Мичилайн скоро покинет кабинет, и, соблюдая осторожность, поспешил к себе. Удивительно, но ни одна из половиц даже не скрипнула по дороге. Рэм добрался до комнаты и, прикрыв за собой дверь, тихонько улегся на тюфяк.

В голове кружились вопросы.

Рэм узнал, что Мичи его не любит (как будто он и раньше этого не знал) и даже имеет для этого какие-то основания. Но какие? Он встречался с ней раньше? До того, как стал Неудачником? Он попытался вспомнить тех, кого люди капитана Зиверса притащили из леса. Мичи там не было. В этом Рэм не сомневался. А если… Если он встречался с ней до этого? Неожиданная, но все объясняющая мысль. Он что-то сделал ей до того, как они стали Небесными Детьми? Может быть! Но он-то ничего не помнил об этом! А она могла помнить? Да? Нет? Возможно? Ланс наверняка знал в чем причина, но мудрый жрец не будет раскрывать чужую тайну.

А еще Рэм узнал тайну, которая точно не предназначалась для его ушей. Оказывается, Мичи обогнала остальных Неудачников и достигла восьмого уровня. Это напоминало… Рэм напряг память и вспомнил разговор с наставником Фарадом. Тот же превратил Рэма в воина, всего лишь дунув на камень души, а все тренировки по большому счету оказались не нужны. Так и в рассказе Мичи… возникало ощущение, что вопросы задавались просто так. Но зачем господину Брейку повышать уровень Мичи, да еще давать ей черту? Скорее всего, за тем же, зачем он «не заметил» вышедшего из комы Рэма. Смысла в его действиях Рэм не видел, но пребывал в уверенности, что смысл имеется. Его требовалось найти. И чем быстрее, тем лучше!

* * *

Рэм проснулся от того, что кто-то щекотал его ногу. Ну, как — кто-то. Мэри Сью. Она увлеченно гонялась за подрагивающей пяткой, не давая ей ускользнуть от черного пера, и не сразу поняла, что хозяин пятки уже не спит.

— О! — обрадовалась она. — Ты проснулся!

— Проснулся… — Рэм мрачно посмотрел на Рыжую и поинтересовался. — Ты перо у Йерка взяла?

— Конечно! — Рыжая не стала скрывать очевидного. — Ты ж так вчера наотмечался! Я и так тебя, и так! А ты не просыпаешься, ну хоть ты тресни. Порылась я, значит, в вещах Йерка и нашла связку перьев! Здорово, правда?

— Здорово… — согласился Рэм и прикрыл глаза. — А Йерк где?

— За столом! — фыркнула Рыжая и, хлопнув в ладоши, проговорила. — Совсем забыла! Мы ж только тебя ждем! Завтрак, а потом маленькое собрание! Так что подымайся! Давай, давай! Быстрей же! Ну!

Мэри Сью сдернула с Рэма одеяло и выбежала из комнаты.

Рэм поднялся, оделся и направился на кухню. Мышцы напоминали о том, что неплохо бы размяться, но на зарядку времени не нашлось. Раз уж соня Йерк добрался до кухни, значит и впрямь Рэм припозднился с подъемом.

— Садись, — доброжелательная улыбка жреца встретила Рэма. — Чего-то ты разоспался.

— Так получилось, — пожал плечами Рэм и устроился за столом. Как ни странно, но беспокойство, что вчера одолевало его, сгинуло без следа.

Завтрак прошел в легкой и доброжелательной обстановке. Рыжая радостно рассказывала о том, что цирк-то, оказывается, с окончанием фестиваля не уехал, и потому она непременно сходит на цирковое представление. Ланс сообщил, что наклевывается новое задание и к вечеру станет ясно: достанется ли оно Неудачникам или кому-то другому. Йерк пребывал в каком-то блаженно-расслабленном состоянии: по всей видимости, возвращение в дом стало для него наивысшей наградой, которой он не мог не нарадоваться. Лианг собирался на охотничий базар: по его словам, шкуру демонической лисы могли выкупить за приличную сумму. Даже молчаливая Мичи выглядела вполне умиротворенной. Когда ее взгляд натыкался на Рэма, в нем не чувствовалось обжигающее пламя ненависти. Настороженность присутствовала, но ничего более.

— Что ж, — начал Ланс, когда все покончили с едой, — могу нас поздравить. Все поработали очень хорошо! В настоящий момент у нас имеется четыре талера, двадцать одна рубленка и двадцать два гроса. Мы добыли неплохие вещи, которые пойдут на пользу нашей группе. И самое главное, мы можем рассчитывать на новые задания Гильдии.

Ланс сделал паузу, обвел всех сияющим взором и продолжил:

— Тем не менее, прошу никого не расслабляться. Борнинген велик, и, как мне кажется, в нем можно найти задания, не связанные с Гильдией. Если что увидите, услышите, узнаете — сообщайте.

— Обязательно! — выкрикнула Рыжая, подняв над головой сжатую в кулак руку. Остальные ограничились кивками.

— Хорошо, — Ланс улыбнулся. — Тогда я отправлюсь на поиски наших вещей. Рэм, Лианг, Мичи, далеко не уходите. Ближе к обеду мне может понадобиться ваша помощь.

— Ах, да… — взгляд жреца остановился на Рэме. — Не мог бы ты мне помочь?

— Не вопрос, — произнес воин, внутренне насторожившись. Не мог же жрец каким-то образом узнать о том, что Рэм присутствовал при ночном разговоре?

— Я совсем забегался утром, — повинился Ланс, — и забыл яйца купить. Сходишь на Торговую площадь? Возьмешь две дюжины? Деньги я дам. Корзинку сам возьмешь.

— Хорошо, — облегченно выдохнул Рэм. Не бог весть какая просьба.

* * *

Рыжая, Мичи и Лианг ушли одновременно. Цирк, Общество и охотничий базар не ждали. Следом за ними дом покинул Ланс. Путь его лежал в Купеческий Дом.

А Рэм уходил самым последним под возмущенный писк Йерка. Кто-то залез в вещи волшебника и залил половину его драгоценных записей чернилами. И кто ж это мог быть-то, а? Черное перо, лежащее на тюфяке воина, явно указывало на виновника.

Тратить время на оправдания Рэм не собирался. Ведь получалось как: бедокурила Рыжая, а доставалось почему-то ему. У вселенской справедливости имелось какое-то извращенное чувство юмора.

Город жил своей жизнью. Люди. Телеги. Шум. Серые таблички над головами людей и животных. Ничего необычного. Ни оранжевого, ни красного, ни черного с бордовым. И все же Рэм ощущал беспокойство. Выходило, что у тех неизвестных, что нацелились на… И на что же они могли нацелиться? Рэм не знал. И ведь нет ни одного человека, кто мог бы подсказать, чего ждать от неизвестных, способных скрывать души и имена.

— Привет! — легкий удар по плечу оторвал Рэма от мыслей. Он развернулся и удивленно замер:

— Кевин? — за спиной обнаружился улыбающийся алхимик. Та же прожжённая мантия, та же огромная сумка на плече, тот же острый подбородок, тот же холод изощренного разума, таящийся в близоруких голубых глазах — с последней встречи алхимик ничуть не изменился.

— А ты кого-то другого ждал? — прищурился алхимик.

— Да нет, — улыбнулся Рэм. — Никого я не ждал. Я на Торговую площадь иду.

Воин потряс корзинкой, сжимаемой в руке:

— Надо бы еды прикупить.

— Да? — удивился Кевин. — А мне ведь в ту же сторону. Составить компанию?

— Конечно, — произнес Рэм и двинулся вперед, обходя повозку, перегородившую улицу. — А что тебе надо на площади?

— Встретиться хочу кое с кем, — Кевин последовал за Рэмом. — Знаешь же мою проблему. Добывать всякие ингредиенты для зелий не по мне. И ладно бы редкости какие. Нет же! Всякую фигню, которой очень много надо! Цветочки нарвать, грибочков набрать, листики порвать, у лягушек слизь отобрать — да я ж днями корячиться буду, все это собирая. А если с монстром каким встречусь? Да еще от которого убежать не смогу? Смерть же верная!

— А людей кто лечить будет? — алхимик раздраженно фыркнул. — Вот я и решил нанимать других на сбор разной фигни. И им приработок, и мне полегче, да от дел поменьше отвлекает. Теперь иду товар принимать.

— Умно, — сметке алхимика оставалось только завидовать.

— Хочешь жить — умей вертеться, — Кевин кривовато улыбнулся. — Выбора-то другого у меня нет.

— А не накладно выходит? — поинтересовался Рэм.

— Нет, — нехотя ответил алхимик и пояснил. — Я в небольшом плюсе. Почти всегда. Бывает, конечно, пролетаю сильно. Сам же понимаешь, не все за лечение могут заплатить. Но тут выбора-то нет: людям надо помогать. Надо и точка! Деньги-то что? Легко придут, легко уйдут. А опыт да известность останутся.

Кевин помолчал немного и зло усмехнулся:

— Хотя иногда я и в большом плюсе оказываюсь. Помнишь, как я сердца демонов собирал?

— Помню, — еще бы не помнить. Вид окровавленного Кевина, ожесточенно вскрывающего демонов, навсегда отпечаталось в памяти Рэма. — И что?

— Так зелье из них окупилось не то что в два раза — раз в десять.

— А что за зелье? — любопытство сдержать не удалось.

— Для богатых, — фыркнул Кевин. — Когда в постели с женами да любовницами ничего не получается, выпиваешь зелье и можешь молодого жеребчика изображать.

— Кхем, — откашлялся Рэм. — Интересное зелье.

Внутри воина зрело желание рассказать алхимику о встрече с таинственным Джейлом Брейком, и поведать о том, что случилось с Мичи. Ему требовался совет, а Кевин мог помочь. Алхимик показал себя знающим человеком, способным докапываться до сути.

— Кевин, — осторожно начал Рэм, — не мог бы ты мне помочь? Мне нужен совет.

— Не сейчас, — покачал головой алхимик. — Мы почти пришли. Давай лучше вечером встретимся на площади. Я знаю одно неплохое местечко, где нам никто не помешает. Ты мне расскажешь о своей проблеме, а я постараюсь тебе помочь. Хорошо?

— Хорошо! — просиял Рэм и тут же остановился. — А это еще что такое?

— Тоже услышал? — криво улыбнулся Кевин. — Не забыл про нее? Теперь она мне и притаскивает кучу всякой фигни из окрестных лесов. Одна из.

— Забудешь про такое… — проворчал Рэм, высматривая источник громогласного голоса.

— Я — Морт — боевой монах Бодрума! — по улице разносился оглушительный рык. — Я — МОРТ!

* * *

Рэм стоял на Торговой площади перед закрытой лавкой, сжимал заполненную корзинку и вспоминал о встрече с Морт. Монахом она так и не стала. По словам Кевина, дорога к монастырю шла через Оргенский лес, а в нем развелось слишком много демонических животных. Причем высокоуровневых. Шестьдесят-плюс. Ездили туда не часто, и потому князь не давал задания расчистить дорогу. И вряд ли нашелся бы какой-нибудь добряк, что отвез бы Морт в монастырь по своей воле. Однако огромная женщина упорно продолжала называть себя монахом и унывать отказывалась.

В принципе, неудивительно. Учитывая ее внешний вид, скорость и точность движений, можно было предположить, что физические характеристики Морт близки к десяткам, а все остальные в лучшем случае равнялись четырем. Тот же Кевин, но с точностью до наоборот. Собери их воедино, а затем раздели надвое — получишь двух нормальных людей. Вряд ли Морт могла реально оценивать происходящее вокруг, раз с интеллектом ей так не повезло.

При этом она жила, радовалась жизни, называла себя монахом и ни о чем не жалела. К убитому в первый день волку присовокупила парочку новых, и какой-то добрый человек сшил ей короткую куртку. Пара диких свиней чьей-то добротой превратились в кожаную юбку. Холщовые обмотки, перевязанные полосками из кожи, прекрасно заменили сапоги. Клыки волков стали простеньким ожерельем. По словам Кевина, Морт жила в каких-то катакомбах рядом с городом. Очистила их то ли от крыс, то ли еще от какой-то мелочи и прекрасно устроилась. Зато над ней не висел долг перед князем: медальон с головой быка до сих пор украшал мощную шею Морт, и она могла вернуть его в любой момент.

Странная женщина. Странная жизнь. Теперь вот помогать Кевину взялась. Интересно, это она нашла его или он — ее?

Взгляд Рэма переместился на лавку, чьи стеклянные окна блестели бы на солнце, если бы их не замазали мылом. И сейчас всё, что находилось внутри, размывалось, превращаясь в странную пугающую круговерть. Зеленый полотняный навес пребывал в сложенном положении. Буквы на втором этаже дома складывались в слова: «Самое важное». Странное название для лавки. Рэм с трудом мог представить, что могло стать для него самым важным. Еда? Оружие? Снаряжение? Так лавка не походила на те, где торговали чем-то подобным.

— Привет, дружище! — резкий возглас прервал раздумья Рэма. — Чего стоишь? Тоже думаешь, что там будут продавать?

— Зарин? — удивился Рэм. Смуглый ученик Старого Фарада красовался в новенькой, отполированной броне: калантарь, поножи, наручи. Не полный доспех, но для щитовика более чем достаточно. — А ты здесь какими судьбами?

— Наша группа в поход собирается, и я забежал расходников прикупить, — не стал таиться Зарин. — Ну так что? Что в этой лавке продавать будут?

— Даже не знаю, — пожал плечами Рэм. — Никак не могу понять, что может быть самым важным.

— А я знаю! — уверенно произнес Зарин. — Здесь будут продавать магические артефакты. Ну, сам подумай, что может быть важнее? Не всякий же хлам, место которому в выгребной яме.

— Может быть, — проявил дипломатичность Рэм. — А ваша группа, смотрю, не бедствует?

— А то! — Зарин горделиво провел по груди рукой и снисходительно взглянул на рубаху Рэма. Пластинки доспеха на солнце блестели; тогда как через прорехи Рэмовой рубахи пробивалось голое тело. — Недавно пару заданий закончили удачных. Немало серебрушек отсыпали. Наш лидер-то — молодец! Выбирает задания пожирнее. А у тебя как дела?

— Все нормально, — Рэм улыбнулся, мысленно пообещав себе залатать все прорехи на расползающейся рубахе. — А как ваша группа называется?

— Небесные победители! — гордо произнес Зарин. — Здорово звучит, правда? Может, слышал про нас чего?

— Не слышал, — Рэм покачал головой, решив название своей группы Зарину не называть. Засмеёт, как есть засмеёт.

— Ничего! Еще услышишь!

— А куда собираетесь? — решил сменить тему Рэм. — Что за задание?

— Легкотня какая-то, — Зарин махнул рукой. — Недалеко от города есть заброшенная мельница. Так в ней крысолюды логово устроили. Да не те, что молодые, а постарше. По слухам, там даже их матки сидят и рожают без остановки. Надо будет всех там порубать, а логово разорить.

— Понятно, — Рэм постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Встреча с одним крысолюдом стала не самым приятным эпизодом в его жизни, и если кто-то считал сражение с толпой крысолюдов легким делом… ну что же…

— Ладно, пойду я, — Зарин сделал пару шагов от Рэма и тут же вернулся обратно. — Кстати, ты слышал, что с Вигли Пухом случилось?

— А что с ним случилось? — обеспокоенно переспросил Рэм. О розовощеком крепыше, с которым пришлось делить комнату в Воинском Зале, у Рэма остались самые приятные воспоминания.

— Убили его, — почему-то Рэму показалось, что в голосе Зарина не прозвучало ни горя, ни огорчения — одно лишь желание поделиться новостью.

— Как убили?

— Ты ж помнишь про его пунктик? Мол, собирался он собрать группу из девок одних? Вот и собрал! И поначалу дела у них шли очень хорошо. Даже у нас пару заказов перебили! А потом они отправились охотиться на волков на западных окраинах княжества, — Рэм помнил это задание. Также он прекрасно помнил, почему Неудачники не стали его брать. — С одной стаей вроде расправились, и на них наткнулся тролль. Уровня сотого. Тут-то им и конец пришел. Группа почти полностью полегла. Одна деваха выжила и все. Такие дела.

— Да уж, — Рэм вздохнул. Не верилось, что Вигли Пух — этот неунывающий крепыш — окончил свою жизнь.

— Ну ничего, — Зарин беззаботно взмахнул рукой. — Мы живы и это главное!

— Да, главное, — глухо повторил Рэм чужие слова. Рассказ напомнил ему о том, что и он уже не раз находился на грани и лишь какое-то чудо, какая-то нелепая случайность не давали ему переступить черту. Интересно, какими словами старый приятель встретил бы его смерть?

— А теперь я точно пойду, — Зарин улыбнулся. Он развернулся и неторопливо двинулся по площади. Доспех блестел на солнце. А Рэм смотрел вслед Зарину и вспоминал его слова:

— «Завтра мы станем чужими друг другу. Больше не будет друзей и знакомых. Завтра будет понятно, кто станет победителем, а кто — проигравшим. Я, кстати, не хочу быть проигравшим, и потому завтра разделаю всех, даже вас!»

Действительно, совсем чужой стал.

* * *

Все ушедшие вернулись домой почти одновременно. Не хватало Рыжей, но особого удивления это не вызвало: Мэри Сью частенько пускалась во все тяжкие, а в цирке наверняка нашлись объекты ее воздыхания. Йерк к возвращению Рэма слегка поостыл: хоть и мрачно поглядывал в его сторону, но бросаться ругательствами и заклятиями не стал. И то хорошо!

— Значит так, — Ланс доброжелательно улыбнулся, обнаружив, что Рэм, Мичи и Лианг без напоминаний собрались на кухне и ожидали его, — я узнал, где находятся наши вещи. Их себе забрал купец Ханасон. К сожалению, с ним мне поговорить не удалось. Так что придется идти домой к Ханасону и договариваться на месте. Это не очень хорошо, поскольку считается он человеком вздорным и без предварительной договоренности может спустить на нас собак.

— Люблю собак, — оскалился Лианг и потер рукоять нового кинжала. — Они так визжат.

— Они обычно лают, — мягко произнес жрец. — И мы не будем нападать на него. Мы попробуем договориться.

— Как скучно, — следопыт вздохнул и, сложив руки домиком, положил на них подбородок. — Очень скучно.

— Зачем мне идти с вами? — тихонько спросила Мичи.

— Общество, — Ланс внимательно посмотрел на нее. — Нужен кто-то, кто прикроет нас с этой стороны.

— Хорошо, — Мичи склонила голову.

— А ты, — жрец с улыбкой посмотрел на Рэма, — тоже спросишь, зачем тебе идти с нами?

— Нет. Спрашивать не буду.

— Славно. Славно. Тогда — выходим!

Дом купца Ханасона находился рядом с Княжескими воротами, через которые обитатели Торгового Квартала попадали в Золотой Город. Найти дом не составило особого труда. С «попасть внутрь» проблем тоже не возникло. Стражи на входе попросили сдать оружие и пропустили Неудачников внутрь. Мажордом выяснил, зачем они прибыли и провел их в приемную. Хозяин дома принял Неудачников, выслушал их просьбу и…

— С какой стати я должен что-то отдавать? — невозмутимо поинтересовался купец. — О своем уходе вы не известили никого. Причем, снялись тогда, когда стояли на страже. А если бы на караван в это время напали?

— Мы ушли после того, как выяснили, что каравану ничего не угрожает, — доброжелательная улыбка промелькнула на лице Ланса. — Поверьте, мы бы и сами не хотели, чтоб с ним что-нибудь случилось.

— Мне все равно, чего вы хотели, а чего — нет, — фыркнул Ханасон. — Вы нарушили условия контракта. Считаю, что Ваши вещи можно взять в оплату штрафа за невыполнение своих обязательств.

— А не жирно будет? — возмутился Ланс и начал говорить. Поначалу Рэм пытался следить за мыслью жреца, но вскоре сдался. Обилие информации оглушало. Пункты контракта, стоимость утраченных вещей, параграфы устава Купеческого Дома, перекрестные ссылки, логические выкладки — жрец вязал все это в труднопонимаемое нечто. Вскоре монолог сменился диалогом. Если для Рема речь жреца показалась слишком сложной, то купец разобрался с ней довольно быстро и начал приводить контраргументы.

— Согласен! — наконец сообщил Ланс. — В качестве штрафа и платы за перевозку Вы берете треть пластин. Остальное мы забираем.

— Славно, — губы купца Ханасона изобразили улыбку. По его виду сложно было понять, доволен он итогом переговоров или нет. — Мои люди помогут разделить ваши вещи и мои. Совершенно бесплатно.

* * *

— И зачем ты согласился? — бурчал Лианг. За его спиной свисал мешок с вещами Неудачников. Такие же мешки, но заполненные бронированными пластинками, висели за спинами Рэма и Ланса. Мичи, как только переговоры завершились, упорхнула: Обществу требовалась ее помощь.

— Хотя бы для того, — крякнул Ланс, — чтобы нам тащить поменьше.

— Если бы мы сохранили весь груз, то можно было бы возчика нанять, — не унимался следопыт. — А если бы ты дал мне пощекотать ему ребрышки кинжалом, то…

— У тебя кинжала не было, — через силу улыбнулся Ланс. — На входе отобрали.

— Ну и что? — Лианг сдаваться не собирался. — Я бы вернулся за ним. Раскидать пару охранников — плевое дело. Я ведь старался. Саранчу потрошил. Пластинки срезал. А они их отобрали.

— Да ладно тебе. Нам и этого хватит.

— Эх! — Лианг вздохнул. — А ведь я шкуру лисы продал.

— Молодец! А за сколько?

— Одиннадцать рубленок, — Лианг встряхнул мешок и нехотя добавил. — Больше не давали.

— И так хорошо, — усмехнулся Ланс и тут же посерьезнел. — Я вот о чем подумал: надо к князю идти и рассказать о том, что с нами случилось. Сами подумайте, высокоуровневые Дети Небес творят страшные дела в пределах княжества, а князь об этом ни сном ни духом. Как вернемся домой, подготовлю прошение об аудиенции!

— А стоит ли? — спросил Лианг. — Небось, отвечать будут долго. Да и с властями связываться мне не по душе.

— Стоит! — уверенно отозвался жрец. — И ответы тут быстро доходят. Отказы в основном. Но, думается мне, князь не откажется узнать о тех, кто хочет уничтожить наследие Хайи аль-Курси. Знать бы еще, что это такое.

Рэм не участвовал в диалоге, и успел заметить, как к ним приближается всадник, мчащийся во весь опор. Люди разбегались с его пути, но Лианг и Ланс, увлеченные разговором ничего не замечали.

В самый последний момент Рэм сумел вытолкнуть из-под копыт жреца, а сам, придавленный мешком, растянулся на его месте. Конь поднялся на дыбы, всадник… точнее, всадница выругалась, взмахнула стеком, и конь, перемахнув через лежачее препятствие, замер. Рэм приподнялся и уставился на серую табличку, висящую над головой женщины. Ее звали Эрмена Моро.

— Грязное ничтожество! — взгляд всадницы устремился на Рэма. Ее красивое лицо исказилось в злобной гримасе. — Да я тебя!..

— Госпожа? — Эрмену Моро догнали два всадника. — С вами всё в порядке?

— Тупицы! Недотепы! Конечно со мной все нормально! — она развернула коня и снова понеслась по улицам.

* * *

— Скажи, а кто такая Хайя аль-Курси? — поинтересовался Рэм. Место и впрямь оказалось тихим: небольшой подвальчик, почти без посетителей. По просьбе алхимика им выделили местечко в небольшой кабинке, выход из которой закрывался плотным пологом.

— И ты не знаешь, кто она такая? — Кевин вздохнул. — И чему тебя учили-то?

— Спать на лекциях да мечом махать. Чего еще воину знать надо? — улыбнулся Рэм. — Не тяни, рассказывай, что знаешь про нее и про ее наследие.

— Про наследие ничего не скажу, а про нее расскажу, что знаю. Хайя — самая ярая сторонница князя Густава-Рукоруба — основателя Истрии. По слухам, являлась его любовницей, но, сам понимаешь, это точно неизвестно. Хайя… — алхимик вздохнул. — Самый загадочный персонаж в истории княжества. Небесное Дитя, в чьих жилах текла кровь богов. Полужрица. Полуколдунья. Наследие мертвых давало ей колдовские силы, а поклонение драконьим богам — жреческие. Она обучалась у эльфов и…

— У кого?

— У эльфов! — с нажимом повторил Кевин. — Ты что, и про них ничего не знаешь?

— Знаю, — растеряно произнес Рэм. Наставники рассказывали о эльфах, дварфах, орках, подгорниках. Да о ком они только не рассказывали? — Но я думал, что их не существует…

— Ох! — Кевин вздохнул. — То, что их нет в княжестве, не означает, что их не существует. Истрия — молодое государство — про нее не все эльфы слышали. А побывал бы ты на западе Империи, кого бы только ты там не увидел. Ладно, вернемся к Хайе. Она обучалась магии у эльфов, механике у дварфов, жреческим ритуалам у подгорников, общению с духами у орков. Она путешествовала по Империи, неся добро и справедливость. В ее понимании, разумеется. Хайе молились. Хайе воздвигали статуи. Хайе строили храмы. Хайю пытались поймать и остановить. Имперская тайная служба гонялась за ней по всей Империи: добро и справедливость не всегда сопутствуют государственным интересам. Но успеха они не добились! Попробуй поймать ураган!

— В один прекрасный день, — Кевин набрал в тощую грудь воздуха и продолжил рассказ, — она встретила Густава и умчалась с ним в восход. Эти земли раньше называли Кровавыми. Империя много раз пыталась принести сюда цивилизацию: засылались поселенцы, отправлялись солдаты, строились города — всё бесполезно. Демоны, псоглавцы, крысолюды, монстры и чудовища уничтожали пришлых. Ни одна попытка закрепиться в Кровавых Землях не удавалась. Пока сюда не пришла ватага Густава, тогда еще не Рукоруба, а Свирепого. Да, в летописях так и пишут: ватага. И это намекает на то, что и Густав, и его люди являлись Небесными Детьми. Об этом нигде не сказано прямо, но, мне кажется, иначе быть не могло.

— Они начали войну с Кровавыми Землями, отвоевывая у смерти участок за участком, кусочек земли за кусочком, — Кевин прикрыл глаза, вспоминая. — Победы сменялись поражениями, но они не сдавались и упорно шли к своей цели. Ватажники Густава гибли в боях, но Хайя нашла одиннадцать мест, где появлялись Небесные Дети. Одиннадцать! Сейчас у княжества осталось всего пять подобных мест, да и плодоносят они куда хуже, чем раньше. В то время жрецы не успевали проводить ритуалы закрепления душ. Поначалу новорожденных Небесных Детей бросали в бой почти без обучения. Сильные, мол, выживут!

— Звучит как-то… — Рэм не смог подобрать нужное слово, чтобы выразить свое отношение к рассказу.

— И они победили, — Кевин продолжал говорить. — Кровавые Земли подчинились Густаву. Псоглавцев загнали в Туманные горы. Крысолюды спрятались в глубоких норах. Демонические врата запечатали. Установили границу с Баронствами. Подписали контракт с Гильдией. Отбили атаку Империи и провозгласили мир на вечные времена.

— И на этом все? — разочарованно спросил Рэм. Он не ожидал, что история так просто закончится.

— Не все, — Кевин покачал головой. — После образования княжества в ватаге Густава начались склоки, и она разделилась. Часть пошла за Густавом, а часть — за его противником.

— А как звали противника? — насторожился Рэм. Неужели он набрел на нужную информацию?

— К сожалению, этого никто не знает, — одной фразой Кевин развеял надежды Рэма. — Все источники о Распре уничтожены. И кто из ватажников на чьей стороне воевал, понять невозможно. Густава убили. Его ближних помощников — тоже. Среди погибших была и Хайя. Из первых ватажников остались единицы, и они, ясное дело, делиться информацией о Распре не спешили.

Кевин помолчал немного, а потом ехидно поинтересовался:

— А с чего тебя Хайя аль-Курси так заинтересовала? Ее существование, если честно, под большим вопросом. Источников мало. Больше легенд и сказаний, чем фактов и документов.

— Нууу… — протянул Рэм. — Сказания. Легенды. А ты знаешь, что капитан Зиверс является ее внуком?

— Не может быть, — изумился Кевин. — Ты шутишь.

Он уставился на воина:

— Или не шутишь? Откуда узнал?

— Откуда узнал, говоришь? — переспросил Рэм. Он несколько мгновений разглядывал алхимика, а потом выложил все, что знал: и про Шутника, способного менять имена; и про демонолога, заманившего Неудачников в ловушку; и про господина Брейка, чей уровень казался невероятным и внушал ужас; и про таинственное наследие Хайи аль-Курси, которое Джейл Брейк стремился уничтожить; и про черту, которую получила Мичи, ответив на пять несложных вопросов; и про то, что мошенница рассказала, о том, какие именно люди поучаствовали в убийстве демонолога; и про то, что Ланс пытается добиться княжеской аудиенции. Рэм не скрывал ничего.

* * *

Кевин оказался внимательным слушателем. Он не торопил, не вставлял ненужных фраз, не зевал, не пытался изучать потолок, не вслушивался в шум и грозные крики, послышавшиеся за пологом. Кевин молчал, и чем больше он слушал, тем холодней становились его голубые глаза.

— Я не сталкивался с таким, — произнес Кевин, как только Рэм завершил рассказ. — Кое-что слышал о чертах, с помощью которых можно делиться опытом. Но о чертах, скрывающих свое описание, раньше не слышал.

Кевин подумал немного и добавил:

— Ваш лидер прав. О том, что случилось с вашей подругой, лучше не рассказывать никому. На твоем месте я бы приглядывал за ней. Кто знает, как эта черта со временем подействует на нее. А я… Я попробую поискать информацию. Скорей всего в городской библиотеке ее не найти. В княжескую меня пока не пустят, тем более туда хочет пробиться ваш лидер. Он прав: нужно как можно скореедонести до князя, что проблемы серьезны, и их не удастся пересидеть за каменными стенами.

Кевин яростно впился в подбородок рукой, расчесал его до красноты и снова начал говорить:

— Мое вмешательство может испортить планы вашего лидера, так что попробую пойти другим путем: частные коллекционеры и Имперские книгочеи. К первым я пойду сам, а ко вторым… — алхимик посмотрел на Рэма. — Ты же не против? Я отправлю письмо Хейтеру, и он аккуратно поспрашивает нужных людей в Империи. Сам понимаешь, времени все меньше и меньше, но действовать все равно нужно осторожно.

— Не против, — согласился с планом Рэм. — А я буду следить за…

Договорить он не успел.

Полог откинулся, и в кабинку ворвалась та самая девица, чей конь каким-то чудом не растоптал Ланса. Эрмена Моро была хороша. Длинные распущенные волосы темно-медового цвета струились по круглым плечам. Черные кожаные лосины изумительно обтягивали точеные ножки. Из-под распахнутого короткого кафтана выглядывала кружевная рубаха. Ярко-синие глаза горели огнем. Лицо красил румянец. Даже выражение ярости, которое, казалось, никогда не покидало Эрмену Моро, придавало ей еще больше очарования. Но стоило ей увидеть Рэма и открыть рот, как очарование стремительно скрылось вдали:

— Опять ты, жалкий смерд! Ничтожный червь под моими ногами! Брысь отсюда, свиной недоносок. Да чтоб тебя отдали солдатам, как последнюю портовую шлюху!..

— Госпожа Моро! — за ее спиной суетился хозяин. — Кабинка занята! Прошу…

— У меня здесь встреча! — Эрмена переключилась на него. — И мне плевать, что какие-то больные крысы решили занять мое место!

Проклятия и ругательства сыпались из ее красивого рта без удержу. Хозяин пытался возражать, но все попытки приводили лишь к тому, что слов становилось больше, а громкость повышалась. Судя по всему, госпожа не терпела, когда ей пытались перечить:

— Палок ему! Выдать ему палок! Да как он посмел!

За спиной хозяина подвальчика возникли безмолвные телохранители женщины и…

— Госпожа Моро! — Кевин поднялся.

Серебряный кругляш звякнул о стол. Голос алхимика прозвучал негромко, но Эрмена услышала его и обернулась. Возможно, она собиралась покарать еще одного человека, что посмел перечить ей. Возможно… Узнать, что именно хотела сделать Эрмена Моро не удалось. Увидев Кевина, она стихла и побледнела.

— Я слышал, — голос алхимика звучал ровно, — что мое последнее зелье очень понравилось Вам, госпожа Моро, а Вашему мужу — в особенности. Знаете, был очень рад это услышать. Всегда готов Вам угодить.

Слова алхимика вогнали Эрмену Моро в краску.

— Пойдем, — Кевин тронул Рэма за плечо. — Больше нам нечего здесь делать.

* * *

Солнце скрылось за горизонтом, и тьма начала захватывать город. Воин возвращался домой. У ворот дома скучал гонец в ярких одеждах с княжеским гербом на спине.

— Вы не Ланс Штормайер? — гонец с надеждой посмотрел на Рэма.

— Увы, — Рэм покачал головой. — Если хотите, могу ему передать…

— Нет! Сказано лично в руки!

— Ну в руки, так в руки, — пожал плечами Рэм и направился в дом. Гонца тоже можно понять. Магическая печать на княжеском послании каким-то образом определяла, кому передается письмо и в зависимости от важности послания действовала по-разному. Например, если письмо с печатью «лично в руки» попадало в руки к человеку, не указанному получателем, то оно взрывалось и хорошенько прожаривало любителя читать чужие письма.

На кухне Рэм обнаружил Йерка, Лианга и Мэри Сью. Мичи еще не вернулась. Йерк, позабыв об испорченных бумагах, перекидывался с Лиангом в кости, а Мэри Сью увлеченно пересказывала слухи, бродившие по городу.

Самым важным слухом являлся слух о турнире по игре в кости (Лианг с Йерком как раз решили подготовиться к нему получше). Он начинался через несколько дней, но многие игроки не собирались в нем участвовать из-за того, что имя победителя известно заранее.

Вторым по важности слухом являлась информация о Знамении. А это означало, что в самое ближайшее время небеса распахнутся и звездный дождь оросит землю, породив новых Небесных Детей.

В третьем по важности слухе упоминался новый посол Империи, прибытие которого в Борнингене ожидали со дня на день. Говорили, что имперскую дипломатическую службу не удовлетворяла работа старого посла (слишком уж нерешителен, нетороплив и безынициативен), и его собирались заменить на молодого и амбициозного. Эта замена могла не самым лучшим образом повлиять на взаимоотношение Истрии с Зимовией.

Не обошли слухи и таинственную лавку на Торговой площади, открытие которой безбожно задерживалось. Слухи винили княжеских магов: мол, они пока не оценили все товары, что планируются к продаже.

В слухах упоминалась и огромная банши, живущая в развалинах старой башни неподалеку от столичных стен. Ее угрожающий вид и безумный ор про какого-то погибшего монаха так перепугали двух случайных охотников, что они аж поседели.

Еще в городе рассказывали о том, что две группы, которые отправились на волчью охоту к западным границам княжества, наткнулись на высокоуровневого тролля и погибли в неравной схватке.

Не миновали слухи и особенности семейной жизни некоторых…

В кухню вошел Ланс, и Рыжая замолкла. Еще б ей не замолкнуть: жрец сжимал открытое письмо, на котором красовалась княжеская печать. Лицо жреца, сведенное страшной непонятной гримасой, было белей январского снега.

— Аудиенция? — прошептал Рэм и указал письмо.

— Нет, — мрачно улыбнулся Ланс. — Не аудиенция. Совсем нет.

— Ланс! — на кухне появилось новое действующее лицо. Неприметная брюнетка в красной жреческой мантии стояла в дверях и тяжело дышала, словно только что совершила пробежку по городу.

— Аврора… — опустошенно прошептал жрец и тут же выкрикнул страшно: — Лианг! Стоять!

— Ну вот, — буркнул следопыт, убрал кинжал и бухнулся обратно на лавку. — Не дают новую игрушку опробовать. Ну, что за дела-то?

— Что случилось, Аврора? — тихо произнес Ланс, убедившись, что Лианг успокоился.

— Ланс! — затараторила брюнетка. — Отзови прошение об аудиенции. Пару часов назад секретарь князя общался с архисвященником Кодэ и рассказал ему о вашем прошении! Вам не дадут аудиенцию! Вам дадут задание, и вы не сможете от него отказаться.

— Задание… — глухо повторил за ней Ланс.

— Да! Задание! — взволнованно зачастила Аврора. — Секретарь князя — хороший человек. Но после того как богиня спасла его дочь, он стал излишне верующим и выполняет указания Кодэ, не думая о последствиях. Вас отправят охотиться на волков! На запад! А там тролль. Сотого уровня! Он уже две группы уничтожил! Он уничтожит и вас! Я как узнала об этом, сразу бросилась сюда! Отзови прошение, Ланс! Молю тебя: отзови!

— Не могу, — горько усмехнулся Ланс и протянул ей распечатанное письмо с княжеской печатью. — Ты опоздала, Аврора. Ты — опоздала.

Глава 10. Охота на волков (часть 1)

Аврора ушла.

Она немало времени провела в кабинете Ланса, общаясь с лидером Неудачников. О чем они говорили, так и осталось неизвестным. Ланс о встрече распространяться не стал, а предложение Рыжей о том, что надо подслушать их разговор под дверью, все отвергли. Сильней всех против идеи Мэри Сью выступал Рэм. Почему-то предложение Рыжей вызвало воспоминание о прошедшей ночи и о том, как сам Рэм подслушал нечто, не предназначенное для его ушей. Он чувствовал, как лицо покрывалось краской, когда с губ слетали правильные слова о том, что так делать нельзя, но поступить иначе не мог.

Проводив Аврору, Ланс вернулся на кухню и, обведя взглядом присутствующих Неудачников, поинтересовался:

— А где Мичи?

— Она не возвращалась, — пожал плечами Йерк.

— Понятно, — вздохнул Ланс. — С ней тогда поговорю позже. Вы все слышали, что сказала Аврора?

Он дождался утвердительных кивков от каждого и продолжил:

— Так вот: она права, — жрец выложил на стол княжеское письмо. — У нас очередная проблема. Густав Второй приказал нашей группе расправиться с волками, что угрожают трем поселениям на западе. Рябиновка, Ясное, Грыжня — они, мол, молят о помощи. Не думаю, что это задание стало бы для нас проблемой, если бы не высокоуровневый тролль. Он разгуливает по… Что тебе, Рыжая?

— А этот тролль — большой? — со странным выражением в зеленых глазах поинтересовалась Мэри Сью.

— Очень большой, — кивнул Ланс.

— А он — очень сильный? — в голосе девушки прозвучало придыхание.

— Очень, — нахмурился Ланс, по всей видимости, догадываясь, куда идет разговор.

— А он — красивый? — Мэри Сью задала третий вопрос.

— Не очень, — покачал головой жрец. — Я бы сказал уродливый.

— Ну и, — на веснушчатое лицо набежала небольшая тень, — пусть. Давайте я с ним пересплю, и нам не придется его убивать?

— Его убивать? — взвился Лианг. — Дура, ты что, не понимаешь? Не мы его будем убивать, а он — нас!

— Ну конечно, — фыркнула Мэри Сью. — Кто нас только не убивал, а убивали почему-то мы!

Глаза девушки сверкнули:

— Если мы начнем драться с ним, то обязательно убьем. И поэтому я предлагаю…

— Мы пока не знаем, как его убить, — пискнул Йерк.

— Это вы сейчас так говорите! А потом избавитесь от него быстро и жестоко. А я предлагаю решение, которое устроит всех. И меня, и его, и вас, — Рыжая поднялась из-за стола. — Я иду спать! И я очень хочу завтра утром услышать, что вы согласны с моим предложением!

— И что это было? — пропищал волшебник, проводив Мэри Сью взглядом, и растеряно посмотрел на Ланса. — Что на нее нашло?

Жрец не ответил. Он задумчиво смотрел на дверь, за которой скрылась Рыжая, и на его лице проступало странное выражение: озарение, удивление и что-то еще, что Рэм так и не смог определить.

— Ланс? — прокашлявшись, Йерк избавился от писка в голосе, но жрец продолжал его игнорировать. Некая мысль полностью захватила лидера Неудачников, прервав его связь с внешним миром.

— Ты что? — Лианг подобрался к жрецу и с силой хлопнул его по плечу. — Действительно решил воспользоваться ее предложением?

— Что? — ошарашенно произнес Ланс, но через несколько мгновений собрался и ответил. — Нет, нет, не собирался.

Странное выражение меж тем и не думало покидать лица жреца.

— Ну хорошо, — сказал Лианг с некоторым разочарованием в голосе. — А мне показалось, что было бы интересно посмотреть на такое.

— Хм… — усмехнулся жрец и спросил у Йерка. — Скажи, а твоя магия иллюзии сможет воздействовать на этого тролля?

— Нет, — покачал головой волшебник. — Если он сотого уровня, как говорят, то нет. Ни Ступор, ни Ожившее Проклятие Месмера просто не подействуют. Слишком высока разница в уровнях.

— Жаль, — вздохнул Ланс. — А другие заклятия? У тебя вроде имелись какие-то, что создавали иллюзии в пространстве? Они нам не могут помочь?

— Не в этом случае, — развел руками Йерк. — Скрытность Альторна может скрыть наше присутствие, если мы сидим в засаде и ожидаем вражеского нападения, но во время боя это заклятье не сотворишь. Если тролль нас увидит до создания иллюзии, нам хана. Есть еще Незримая пелена. Она создает в пространстве иллюзорное изображение, заменяющее или дополняющее собой реальность.

— Вроде бы могло помочь, но, — волшебник склонил голову, — разница в уровнях играет большую роль. При разнице в два-три уровня с оказавшимися внутри пелены можно делать все, что угодно. Они будут чувствовать только то, что позволяет иллюзионист. Даже изменяемая волшебником иллюзия будет ощущаться реальностью, какой бы безумной она ни казалась.

— При разнице в пять-десять уровней оказавшиеся в иллюзии чувствуют ее иллюзорность. Любая попытка изменить ее может привести к тому, что иллюзия распадется. Если разница выше, — Йерк поник окончательно, — то иллюзия сразу проявит свою неестественность и может рассеяться от любого физического воздействия.

— Печально, — бесстрастно произнес Ланс, словно новость его ничуть не взволновала. — Хорошо. Хватит на сегодня. Предлагаю ложиться спать. Завтра будет тяжелый день, вам надо выспаться.

— А тебе? — спросил Рэм, подозревая, каким будет ответ.

— А мне надо немного подумать, — улыбнулся Ланс. — Возникли кое-какие мыслишки.

* * *

Ночью Мичи так и не вернулась. Не вернулась она и к завтраку. Когда Рыжая поинтересовалась, куда пропала мошенница, Ланс развел руками. Он знал не больше остальных: Мичи отправилась выполнять задание Общества. Другой информации не имелось. Рыжая порицающе посмотрела на жреца, покачала головой и спросила о судьбе ее предложения по поводу тролля. Ланс улыбнулся и сообщил, что сперва необходимо рассмотреть другие варианты, а к ее предложению обязательно вернутся, если другого выхода не найдется. Мэри Сью обиделась и весь завтрак просидела надувшись. Когда Ланс убрал тарелки со стола и принялся разливать травяной настой, в кухню ворвалась Мичи:

— Ланс! У нас проблемы! — в голосе обычно тихой и безучастной мошенницы звучала тревога. В руке Мичи сжимала небольшой сверток. Причем возникало ощущение, что она очень хочет выкинуть его, но почему-то не может этого сделать. — Очень большие проблемы!

— Как будто мы не знаем! — фыркнул Лианг. — Твоя новость протухла! Мы со вчерашнего вечера на ушах ходим!

— Ты о чем? — с удивленной растерянностью Мичи глянула на следопыта и перевела взгляд на жреца. — Ланс, мне нужно с тобой поговорить!

Рыжая посмотрела на жреца, посмотрела на Мичи, многозначительно хмыкнула, но говорить ничего не стала.

— Хорошо, — вздохнул Ланс. — Пойдем в кабинет. Ты расскажешь свою новость, а я расскажу нашу. Посмотрим, чья хуже.

— Надо пойти и послушать, о чем они говорят! — проводив ушедших взглядом, заявила Мэри Сью. — Лианг, ты же умеешь подкрадываться. Подойди невзначай к двери! Мы ж должны знать, о чем они говорят!

— Так нельзя! — выпалил Рэм. Он рассчитывал, что согруппников придется убеждать, объяснять, что подобное недопустимо, а все оказалось гораздо проще.

— Не хочу, — лениво произнес следопыт и хлебнул отвара. — Скорей всего она узнала ту же новость, что нам сообщила Аврора.

— Ой, Лансик, — Лианг попытался изобразить высокий женский голос, — тут такая беда! Такая беда! Нас посылают охотиться на волков! А там страшный тролль! Ва-ва-ва! Что же нам делать?

— Не похоже, — нахмурилась Мэри Сью. — Совсем не похоже.

Рыжая несколько мгновений сверлила следопыта недовольным взглядом, а потом ни с того ни с сего хлопнула в ладоши:

— Ну конечно же! Я поняла! Она бежала к нему! А теперь они вдвоем! В одной комнате! Он! И она! На столе!.. Ох! — Мэри Сью слегка покраснела, мечтательно закатила глаза, и, коснувшись щек ладонями, страстно вздохнула. — Ох! Лианг! Ты же умеешь подкрадываться! Сходи, открой и посмотри! Мы ж должны знать, чем они занимаются!

— Больно надо! — покраснел следопыт. — Мне и тут хорошо!

— Тогда ты сходи, Рэм! — Мэри Сью перевела взгляд на воина. — Я знаю, у тебя большой опыт в подслушивании! Сразу видно бывалого человека!

— Я не пойду! — отрезал Рэм. Вроде его голос прозвучал достаточно твердо. По крайней мере, Рыжая моментально отстала. Однако в голове воина промелькнула мысль, что Мэри Сью каким-то образом узнала о его… проступке.

— Самой что ли сходить? — задумалась Рыжая вслух. — Не толстячка же туда посылать?

— Никто никуда не пойдет! — твердо заявил Рэм и на всякий случай встал в проходе. Мало ли.

— Какой же ты скучный! — осуждающе произнесла Мэри Сью и переключилась на волшебника. — Йерк! Раз уж мы тут собрались и никуда не пойдем, расскажи нам о троллях.

— О троллях? — пискнул толстяк и, откашлявшись, продолжил нормальным голосом. — Тролли относятся к человекообразным чудовищам. В среднем они в полтора-два раза выше человека. Самцы чуть крупнее, самки — помельче. В зависимости от среды обитания их окрас меняется: горные чаще темно-серые и черные, лесные и болотные — зеленые и серо-зеленые, живущие в северных пустошах — белые и светло-серые. Основными характеристиками для троллей являются сила и выносливость. У самых слабых особей и то, и то и другое равно двенадцати, у самых сильных — восемнадцати. Но самой большой проблемой для их противников становится невероятная регенерация троллей. Отрубленные конечности восстанавливаются с огромной скоростью. Бывали случаи, когда тролли умудрялись отращивать отрубленные головы.

— И как их убивают? — поинтересовался Лианг. — Из твоих слов выходит, что справиться с ними не очень-то и легко.

— Обычно их сжигают. У большинства троллей уязвимость к огню. Пламя каким-то образом блокирует регенерацию. Еще помогает кислота. Некоторые искатели приключений рубят их на очень мелкие кусочки, чтобы…

— Мелкие кусочки я люблю, — хищно оскалился следопыт.

— Не-не-не! — замотал головой Йерк. — В нашем случае это, скорее всего, не поможет! Тролль-то каменный! У таких толстая кожа, которая в определенных ситуациях становится очень плотной и…

Что еще хотел сказать волшебник, так и осталось неизвестным.

— Это ты во всем виноват! — раздался обвиняющий возглас, а за ним последовал сильный толчок, заставивший Рэма пошатнуться и освободить проход. Воин оглянулся: за спиной стояла Мичи и смотрела на него. Ненависть и ярость плескалась в синих глазах. Казалось, еще немного — и ее чувства обретут материальность. Небольшой сверток, что Мичи принесла домой, исчез: то ли она убрала его в сумку, то ли оставила в кабинете Ланса. Рэма не покидала мысль, что принесенное мошенницей является чем-то ценным и при этом очень опасным.

— Тише, тише, — рядом с Мичилайн оказался Ланс. Его рука крепко сжала плечо девушки, и Мичи притихла.

— Знаете, ребят, — вздохнул жрец и вошел на кухню. — Такое ощущение, что где-то на небесах, а может и в бездне Демониона есть тот, кто издевается над нами, придумывается всякое-разное и смотрит, как мы на это реагируем. Мичи кое-что рассказала. Да, у нас возникла новая проблема. Не столь важная, как предстоящая встреча с волками и… троллем. Поэтому ей мы займемся чуть попозже. А пока…

Во входную дверь застучали:

— Эй, хозяева! Есть кто дома?

— О, боги… — Ланс горько усмехнулся и на мгновение поднял глаза к потолку. — За что?

— Мы ж никого не ждем, правильно? — грозно нахмурился Лианг. — Может, пойти и прирезать незваного гостя? Чтобы другим неповадно было?

— Не надо, — страдальческая улыбка появилась на лице жреца и тут же исчезла. — Я пойду поговорю, а вы пока Мичи покормите. Она голодна.

— Точно-точно! — засуетилась Рыжая. — Проходи! Садись! Я сейчас всё подогрею.

Мичи смерила Рэма неприязненным взглядом и, прошипев: «Я слежу за тобой», пристроилась на скамейке как можно ближе к Мэри Сью.

* * *

Незваный гость, прервавший завтрак, оказался гонцом Гильдии. Он принес послание для Ланса. За всей суматохой, связанной с княжеским заданием, жрец позабыл о том, что подал в Гильдию заявку на новое задание. А вот Гильдийцы не забыли и соблаговолили ответить. Вовремя! Чего уж там…

Ланс отправил Йерка, Мэри Сью и Лианга к броннику. Мешки с пластинками саранчи требовалось превратить во что-то стоящее: лучше в броню, но можно и в деньги.

Мичи жрец оставил дома, наказав не высовываться на улицу. Да она и не очень сопротивлялась. Судя по всему, ночное приключение мошеннице далось нелегко.

К удивлению Рэма, Ланс взял его с собой. По мнению воина, он принес бы больше пользы, если бы отправился к броннику, но жрец рассудил иначе. И вскоре стало ясно почему.

— Не сердись на Мичи, — сказал Ланс, стоило дому скрыться позади.

— Да я не сержусь, — после недолго раздумья отозвался Рэм. Он не кривил душой. У Рэма не получалось ни обижаться на Рыжую с ее злыми шуточками, ни сердиться на Мичилайн с ее неприкрытой ненавистью, но его мучил вопрос, которой он не преминул задать. — А почему она так ко мне относится?

— Почему? — переспросил Ланс и задумался. Он сделал не менее тридцати шагов, перед тем, как выдать ответ. — Она думает, что все плохое происходит с нами из-за тебя.

— Из-за меня? — изумился Рэм. Такого он не ожидал. Что он сделал, чтобы Мичи так думала о нем? — А почему?

— Это не моя тайна, — покачал головой Ланс. — Если захочет, расскажет. Я рассказывать не буду.

— Мы с ней встречались в прошлом? До того, как стали Детьми Небес? Она что-то знает обо мне?

— Я уже ответил, — добродушно усмехнулся жрец. — Думай, что хочешь. Пока она не пожелает рассказать тебе, я буду нем как рыба.

— Хорошо, — Рэму оставалось согласиться. Ланс не собирался делиться чужими тайнами: не пытать же его за это? — А какое задание Гильдия собирается поручить нам?

— Вроде ничего сложного. Рыжей непременно понравится, — легкое злорадство прозвучало в голосе Ланса. — На востоке от города есть старая мельница. В ней устроили логово крысолюды. Надо их разогнать, а логово разорить. Осложняется это тем, что там могут быть матки и выводок всякой крысиной мелочи.

— Да уж, — Рэм улыбнулся: встречу с крысами Рыжая непременно оценит. Предвкушая реакцию Мэри Сью, воин на несколько мгновений отрешился от реальности, а, как вернулся обратно, изумленно замер:

— Послушай, — про похожее задание ему уже рассказывали: крысолюды, мельница, матки, — а это задание точно для нас? Я просто слышал, что оно досталось другой группе!

— Другой группе? — жрец нахмурился. — Не слышал про такое. Ну-ка расскажи!

Рэм рассказал и о встрече с Зарином, и об успехах его группы, и о том, как старый знакомый отнесся к смерти Вигли Пуха, и о том, что из группы, встретившейся с троллем, выжила всего одна девушка, а потом воин незаметно для себя перешел на рассказ о старых добрых временах. Рэм бы рассказывал и рассказывал, если бы Ланс не замотал головой:

— Погоди-погоди. Мне надо подумать! — подумать Ланс не успел. Увлекшись рассказом, он не заметил, как наткнулся на человека, стоящего на пути. — Да что же это такое?

До здания Гильдии оставалось всего ничего. Вот только это «ничего» преодолеть оказалось не так легко. Рэм и Ланс оказались в плотной толпе, через которую пришлось осторожно проталкиваться.

Возникало ощущение, что весь город решил собраться здесь и сейчас. Может, так оно и было. Люди любят зрелища, и проповедь очередного безумца собрала огромную толпу. Самое интересное, что собравшиеся в большей степени интересовались не грозными словами проповедника, а тем как скоро до него доберется стража и сдернет с самодельного помоста. Стражники на месте присутствовали, но безумцем особо не интересовались. Говорить-то он говорил, но не трогал ни власть, ни жреческие культы, ни знать, ни богачей.

Его речь касалась очередного конца света. По словам проповедника, зло — в лице очередного Черного Властелина — уже пробудилось и готовилось призвать на землю полчища демонов и чудовищ, чтобы уничтожить все живое. Из толпы слышались робкие вопросы. Люди интересовались, а зачем Черному Властелину нужно уничтожать все живое. Вопросы безумный кликуша игнорировал, но злые взгляды, которые он метал в толпу, стоили много. Чувствовалось, его очень раздражало, что окружающие не желают беспрекословно слушать проповедь и смеют задавать какие-то глупые вопросы.

Над головой проповедника висела серая табличка: Атэми-Говорун. Всклокоченные спутанные, волосы, безумные глаза, чумазое лицо, бесформенная дырявая рванина — вид кликуши внушал жалость и легкое отвращение. Вел он себя как человек, повидавший жизнь, но Рэму казалось, что проповедник довольно молод.

Если б не дела, то воин и сам остался бы, чтобы посмотреть, чем закончится проповедь. Рэма не покидало ощущение, что вскоре речь кликуши начнет обличать проблемы княжества, и вот тогда начнется самое интересное. Увы. Ланс не горел желанием смотреть на то, как княжеская стража борется с безумными проходимцами. Он выбрался из толпы и целеустремленно зашагал в сторону Гильдии. Рэм последовал за ним.

Ланс ворвался в приемный зал. Среди разноцветных плащей жрец выцепил взглядом бирюзовый и, не обращая внимания ни на что, уверенно устремился к куратору Неудачников:

— Нам пришло уведомление, что вы готовы выдать нам задание!

— Готовы, — голос Бирюзового звучал ровно и совершенно безэмоционально, но Рэм все равно ощущал в нем скрытую тень насмешки. Отсутствие табличек над головами Гильдийцев до сих пор вызывало у Рэма страх. Он не понимал — почему. Имя собеседника оставалось неизвестным? Бесформенное одеяние почти полностью скрывало лицо и фигуру? Невозможно определить пол Гильдийца? И что в этом такого? Вдалеке от Гильдии Рэм смеялся над своими страхами, но стоило ему приблизиться к Гильдийцам, как в руках и ногах появлялась странная слабость, в голове возникал слабый отголосок боли, а сердце будто сжимала чужая рука. И самое гадкое, Гильдийцы видели, какое влияние они оказывали на Рэма и это… оставляло их равнодушными!

Непонятно откуда в руке Бирюзового возникло письмо. Прошло мгновение, и оно оказалось на столе. Ланс схватил его, распечатал конверт, вчитался и, раздельно чеканя слова, произнес:

— Что! Это! Такое?! — лицо жреца пошло красными пятнами, а губы сжались в незаметную линию.

— Ваше задание, — из-под бирюзового капюшона прозвучал ехидный смешок.

— Это не наше задание! Мы договаривались о другом!

— То задание досталось группе Небесные победители, — бирюзовый капюшон чуть наклонился вперед. — Зато мы узнали, что вы отправляетесь на волчью охоту, и не могли не дать это задание вам. Оно вам отлично подходит.

— Вы издеваетесь!

— С чего бы это? — нарочито удивился Бирюзовый. — Надо всего лишь убить тридцать черных волков, содрать с них шкуры и передать их Лото Гвидэли, что живет на торговом посту рядом с Рябиновкой. Это задание отлично сочетается с тем, что вашей группе выдал князь. К тому же, насколько мне известно, в ваших рядах есть человек, что может обдирать шкуры, а это означает, что вам не придется тратиться на найм подходящего специалиста.

Ланс яростно зашипел и скомкал письмо в кулаке.

— Вы отказываетесь от задания? — к Бирюзовому вернулось бесстрастие.

— Нет, — а вот к Лансу ни дружелюбие, ни спокойствие не вернулись. С огромным трудом ему удалось удержаться и не закричать что-то обидное в ответ. — Задание мы берем.

— Отлично! Тогда ждем вас здесь после выполнения задания с письмом от Лото Гвидэли. Надеюсь, получение письма не станет для вас проблемой.

— Пошли, — мрачно произнес Ланс и двинулся на выход. Было видно, что ситуация ему не нравилась. Неудачников активно запихивали в пасть к троллю. И выбраться из ловушки становилось все труднее и труднее. У дверей жрец застыл и, попросив Рэма подождать, вернулся к Бирюзовому. Разговор у них не затянулся. Ланс задал пару вопросов, получил пару ответов и вернулся к Рэму.

— Идем домой? — на всякий случай уточнил Рэм и получил неожиданный ответ.

— Нет! — заявил Ланс, неприятно улыбаясь. — Сперва мы заглянем кое к кому.

* * *

— Да? — стук в дверь почти сразу вызвал ответ с той стороны. Голос вопрошающей звучал хрипло, грубо и очень недружелюбно. Словно решив, что первого вопроса недостаточно, скрывающаяся за дверью спросила еще раз, причем грубее:

— Кто пришел? Что надо?

— Мы хотим увидеться с Рейвенс Кисс, — как можно более дружелюбно произнес Ланс.

— Да? — в голосе за дверью ощущалось недоверие. Из комнаты послышался шум, словно кто-то в срочном порядке пытался избавиться от следов вчерашней попойки. Раздался грохот, за ним последовал звон битой посуды, почти скрывший за собой отголосок ругательства.

— У вас все нормально? — забеспокоился Ланс.

— Сейчас выйду, — помимо недоверия в голосе говорившей появилось раздражение. — Подождите немного.

Небольшой постоялый двор на окраинах Торгового квартала, в который Рэма привел Ланс, выглядел не особо. С первого взгляда становилось понятно, что место относится к дешевым и не самым благопристойным. Ланс быстро переговорил с хозяином, поднялся на второй этаж и застучал в дверь с цифрой два на потертой табличке. Рем следовал за ним, хоть ничего и не понимал. Зачем они пришли сюда? Какую информацию хотел получить жрец? Рэм привык, что жрец никогда ничего не делает просто так. Оставалось следовать за ним и наблюдать.

Наконец дверь отворилась.

— Ну? — в коридор выглянула высокая — выше Рэма как минимум на голову — сероглазая девушка с длинными черными волосами, собранными в конский хвост. Она смерила Рэма неприязненным взглядом и, переключившись на Ланса, устало вздохнула. — Что надо?

— Рейвенс Кисс? — на всякий случай уточнил жрец.

— А вы кого искали? — раздраженно спросила девушка. — Кровс Вью или Свит Харт? Вы хотели найти Рейвенс Кисс и пришли сюда. По-видимому, вы знали, что делали, или нет?

— И все-таки, — иногда Ланс становился излишне назойливым, — вы — Рейвенс Кисс?

— О, боги! Неужели непонятно? — девушка закатила глаза. — Да, я — Рейвенс Кисс. А вы кто такие и что тут делаете?

— Я — Ланс Штормайер, а это, — жрец указал на воина, — Рэм. Мы хотели бы поговорить о вашей группе.

— Что о ней говорить? — горько произнесла Рейвенс. — Группы нет: все мои соратники мертвы. — С этими словами она попыталась захлопнуть дверь. Если бы Ланс не успел своевременно подставить ногу, то общение с Рейвенс на этом бы закончилось.

— Мы хотим узнать о тролле, — кривовато улыбнулся Ланс. — Видите ли, нашу группу посылают охотиться на волков, расплодившихся в окрестностях Рябиновки, Ясного и…

Жрец сделал паузу, позволяя девушке закончить фразу за него.

— И Грыжни, — Рейвенс оправдала надежды Ланса и произнесла название последней деревни. — И все равно я не понимаю, почему вы обратились ко мне.

— Может быть, — жрец посерьезнел, — из-за того, что Вы встречались с троллем и при этом выжили? Остальным одиннадцати в этом деле повезло куда меньше и их уже не спросишь.

— Хотите поговорить о тролле? Так вы не знаете… — Рейвенс помолчала немного, а потом отступила в глубину комнаты. — Хорошо. Заходите. Но у меня… беспорядок.

На счет беспорядка она не соврала. Рэм даже сказал бы — преуменьшила. Огрызки яблок, остатки еды, тарелки с чем-то засохшим, кружки, пустые бутыли и кувшины, глиняные черепки, вещи, оружие, снаряжение, сумки и мешки — все оказалось разбросано по полу ровным слоем и смешалось в нечто совершенно невообразимое. Над полем боя проигравшей чистоты витал крепкий винный дух, успешно перебивающий все остальные запахи.

— Ну? О чём мне вам рассказать? — Рейвенс бухнулась на кровать, подобрала с пола большую кружку, отсалютовав кому-то невидимому, отпила из нее и выжидающе посмотрела на Ланса. Она не предложила сесть, не разгребла мусорные завалы, всем своим видом Рейвенс показывала, что гостям не очень рада.

— Начните с начала, — уголки губ показали улыбку. Рэм видел, что Ланс сдерживается с огромным трудом. Княжеское задание, бессонная ночь, общение с Мичи, разработка планов, изменение задания Гильдии — каждая из этих причин по отдельности вряд ли могла вывести невозмутимо-доброжелательного жреца из себя, но в сумме…

— В начале было Великое Ничто, — издевательски начала Рейвенс.

— Сотворение мира можно пропустить, — произнес Ланс мягко. — Лучше начните с того, как вы отправились выполнять последнее задание.

— Что тут рассказывать, — тяжелый вздох стер с лица издевку. — Наш лидер — Вигли Пух — договорился уничтожить волчьи стаи, от которых житья не стало в Рябиновке, Ясном и Грыжне. На пастбищах стала пропадать скотина, в лесах грибники, лесорубы да сборщики ягод, на дорогах — одинокие путешественники и небольшие группы торговцев. Даже сборщик налогов пропал вместе с собранным и двумя охранниками.

— Мда… — протянула девушка, вспомнив что-то, и замолкла. Новый глоток из кружки, и Рейвенс продолжила. — Мы даже не знали, что тролль перебрался в эти края. По слухам, он находился гораздо западнее. По крайней мере, люди капитана Зиверса вместе со звездой Алексины Прекрасной орудовали куда как ближе к границе. Мы начали из Рябиновки, а вторая группа — След Огня — из Ясного. Мы потратили день на сбор информации, а те сразу отправились на охоту и пропали.

В голосе Рейвенс промелькнула горечь:

— Но мы-то не знали, что тролль добрался до них; думали, что они увлеклись истреблением волков.

— А что было дальше?

— Мы столкнулись с первой стаей и расправились с ней, — продолжила Рейвен. — К вечеру выяснилось, что наши запасы соли и специй подошли к концу и меня послали в деревню. Вигли сделал акцент на том, что я не должна возвращаться ночью, и я заночевала в Рябиновке. Неудивительно, что я выжила, а остальные нет, а? Утром в деревню прибежали перепуганные лесорубы из соседней деревни и начали кричать, что видели неподалеку каменного тролля. Я бросилась в лагерь и нашла… их. Эта тварь вбила Сильвию в дерево! А остальные!.. Это выглядело страшно!

— Погодите, — прервал ее Ланс. — То есть вы хотите сказать, что не видели тролля?

— Не видела, — покачала головой девушка. — Ведь я еще жива. Если честно, даже следов его не видела.

— Ну мне-то можно, — Рейвенс попробовала хлебнуть из кружки, но, обнаружив, что содержимого больше нет, с отвращением отбросила ее в сторону, — я ж не следопыт.

— Понятно, — в свою очередь вздохнул Ланс и невзначай поинтересовался. — А какой класс у вас?

— Жрица я, — Рейвенс поморщилась. — Служу Альбе Белой.

Рэм задумался. Он не шибко разбирался в теологии: основных божественных покровителей княжества — Агнию Огненную, Цераду Праведную и Босха Двуликого — знал, но про Альбу слыхать не слыхивал.

— Жрица Альбы… — задумчиво протянул Ланс. — Грозы, бури и метели, ураганы и шторма враз на землю налетели: Альба то сошла с ума.

Жрец пристально посмотрел на Рейвенс:

— У меня возник вопрос, жрица. Среди тех, с кем я обучался в храме, не было поклоняющихся Безумной, однако ты здесь. Как такое могло произойти?

— Глупыш, — обидно засмеялась Рейвенс, но в ее смехе горечь заменяла веселье. — Мы с Сильвией обрели себя еще весной. Я стала жрицей, она — следопытом. Мы с ней решили, что наша группа будет лишь для нас двоих. Сперва все шло вполне неплохо: мы выполняли задания и добрались до пятого уровня. Тут-то нас и поджидала засада. Враги стали слишком сильны, мы пару заданий завалили, и что-либо стоящее нам выдавать перестали. Так, всякую мелочевку на пожрать да поспать. А почти месяц назад Сильвия познакомилась с Вигли Пухом. Зеленый щенок, с амбициями и странными желаниями.

Рейвенс тяжело вздохнула:

— Сильвия уговорила меня вступить в группу к Вигли. Говорила, что начнем с чистого листа. Поначалу, как ни удивительно, дело шло. Я даже поверила, что все будет хорошо. Задания выполнялись. Все без труда брали уровни. Мы с Сильвией до шестого поднялись, — жрица нагнулась, вытянула из-под кровати запечатанный кувшин, попыталась распечатать его и, убедившись, что сургуч не поддается, со злостью швырнула кувшин в стену. Во все стороны брызнули осколки керамики и струи вина. На стене осталась кровоточащая рана. В нос шибанул свежий винный запах.

— Да-а-а, — протянула Рейвенс, наблюдая как рубиновые капли стекают по стене, и облизала пересохшие губы. — Мы думали, что все останется без изменений. Мы ошибались. Я сижу тут, а Сильвия, амбициозный дурачок Вигли, хохотушка Роза, умница Йона и хитрая Зырк-Зырк мертвы. Иногда я думаю, что было бы, окажись я там? Смогла бы я помочь им в борьбе с троллем или нет?

Ланс промолчал, а вот Рэм не выдержал:

— Помощи от вас!.. — договорить воин не договорил, захлебнувшись возмущением.

— В качестве помощи могу дать совет, — Рейвенс с вялым интересом посмотрела на Рэма. — Спросишь: какой? Откажитесь от задания и расформируйте группу. По крайней мере, вы останетесь живы. Думается мне, что троллю вы на один зубок.

Рэм хотел сказать, что не нуждается в таких глупых советах, но поймал предостерегающий взгляд Ланса и промолчал. Хоть это и потребовало от него немалого усилия. Сдаваться без борьбы? Что может быть глупее? Надо бороться до конца!

— Спасибо за совет, — жрец дружелюбно улыбнулся и поклонился:

— Мы подумаем над ним, а пока мы пойдем, — Ланс дернул воина за плечо, — Рэм, не спи.

— Не за что, — безвольно махнула рукой Рейвенс. — И скажите внизу, чтоб притащили новую выпивку. И побольше! Надо помянуть погибших хорошенько!

Дверь закрылась, отделяя ту, что осталась совсем одна, от тех, кому посмертное одиночество, возможно, еще предстояло.

— Обязательно скажем, — улыбка слетела с лица жреца, стоило им выйти из комнаты. Ланс пробормотал нечто невнятное и, не говоря больше ни слова, стал спускаться по лестнице.

* * *

К полудню Неудачники собрались дома. Мичи занималась обедом, а остальные, чтобы не терять времени даром, рассказывали о том, чего удалось добиться, а чего — нет. Самое печальное, что успехов-то почти не имелось.

Ланс поведал про издевательское задание Гильдии, про встречу с Рейвенс Кисс и про то, что удалось договориться с караваном, уходящим на запад. А Йерк рассказал, что бронник обещал сделать доспех не раньше, чем через неделю, и при этом выставил за изделие такую цену, что…

— Да он совсем охренел! — возмущенно заявил Лианг, продолжая мысль волшебника. — Либо десять талеров, либо половину защитных пластинок! Да там всего ничего останется! Максимум два доспеха! На самых худосочных!

— И вы отказались, — печально улыбнулся Ланс.

— Конечно отказались! — возмущению следопыта не было предела. — Не для того я саранчу потрошил, чтобы какой-то высокомерный гад все себе захапал! Пусть спасибо скажет, что я его кинжалом не пырнул! А мне ведь очень хотелось!

— А других бронников в городе нет? — поинтересовался Ланс.

— Есть, — пискнул Йерк. — Но мастер Саммерс — лучший.

— Значит, поищем кого-нибудь другого, — вздохнул жрец, — после того, как разберемся с нашей проблемой.

Мичи выставила на стол тарелки. Запах от побулькивающего котелка заставлял животы урчать в предвкушении обеда.

— Времени очень мало, — продолжил жрец. — Не поторопимся — караван уйдет. Лианг, Рэм, Йерк, после обеда топаете на рынок и покупаете пять мотков бечевы, два десятка пастушьих колокольчиков, а на оставшиеся деньги горного масла. Полтора талера я вам дам.

— А зачем? — удивился следопыт.

— Ловушки, — произнесла Мичи, бухнула котелок на стол и принялась помешивать его. — Если мы не можем победить тролля, то сможем хотя бы вовремя убежать от него.

— Именно, — улыбнулся Ланс. — Все подходы к лагерю обвешаем бечевой с колокольчиками. Если тролль появится, то мы сможем подготовиться к его приходу.

Жрец не стал уточнять, как именно подготовиться. И так понятно: собрать пожитки и дать деру:

— Кстати, когда будете колокольчики брать, берите звучащие по-разному, чтобы мы не путались и сразу понимали, с какой стороны он лезет.

— А горное масло зачем? — поинтересовался Рэм.

— Огонь, — в этот раз ответил Йерк. — Тролли уязвимы к огню. Как понимаю, Ланс, надеется, что вспыхнувшее масло отпугнет тролля.

— Точно, — жрец кивнул. — Лучше до такого, конечно, не доводить, но, если другого выбора не будет, придется.

— Нам надо уяснить главное: вступать в бой с троллем мы не должны. Вы понимаете меня? — Ланс обвел Неудачников серьезным взглядом. — Ни в коем случае!

— Эх! — горько вздохнула Рыжая. — Ну почему меня никто не слушает? Я же предлагала такой отличный способ!

* * *

Ланс общался с главой каравана, утрясая какие-то формальности. И вроде бы все оговорено, оплата за проезд отдана, вещи погружены, а смены ночных дежурств расписаны, так ведь найдется что-то еще, что требует обязательного обсуждения. Ланс выглядел не вполне обычно. Чувствовалось, что сохранение дружелюбной маски дается ему с огромным трудом. И на лбу, и вокруг карих глаз залегло слишком много морщин. Губы, когда Ланс думал, что на него никто не смотрит, складывались в жесткую, почти невидимую линию. Левая рука жреца то и дело сжималась в кулак. При этом возникало ощущение, что Ланс нашел какое-то решение проблемы. Или почти нашел. Или старательно притворялся, не желая расстраивать остальных Неудачников.

За Лансом хвостиком ходила Мичи. После утреннего всплеска эмоций она вела себя сдержанно и молчаливо. Ни слова. Ни звука. Безобидная серая мышка. Но почему тогда караванщики так старательно отводили от нее свои взгляды? Их пугали шрамы на ее лице или причина была в чем-то другом?

Рыжая с искренним восхищением наблюдала за двумя дюжими возчиками, что загружали в последний фургон оставшиеся ящики. Почему-то Рэм не сомневался: Мэри Сью непременно попытается подкатить к кому-нибудь из них, а то и к обоим разом. Интересно, как это вязалось с ее предложением по поводу тролля? Она и впрямь думала, что говорила, или говорила и не думала?

В одном из загруженных фургонов рядом с мотками бечевки пристроился Йерк и, не обращая внимания ни на что, старательно заполнял листы мелкой вязью. Судя по всему, ни шум вокруг, ни задание, ни предстоящая встреча с троллем, ни то, что часть записей оказалась испорчена — ничто не могло избавить его от писательского зуда.

Рядом с этим же фургоном расположился Лианг. Мрачный вид и заточенный кинжал в руке отгоняли от него посторонних. Следопыт о чем-то размышлял. Его губы то и дело кривились в злобном оскале, словно он вспарывал чей-то живот иль перерезал чужое горло.

Сам Рэм к фургонам не торопился. Все равно всю дорогу в них скучать. Хорошо, если сморит сон, а если — нет? Вдруг попадется излишне назойливый попутчик? Что делать тогда?

Рэм устроился на небольшом раскладном стульчике в тени караулки и, укрываясь от нежаркого солнца, поглядывал по сторонам. Площадь у Двойных Ворот была куда как меньше Торговой. Меньше криков, меньше шума, меньше людей, да и торговцев немного. Зато на нее выходили ворота конюшенного двора, в котором княжие гонцы брали лошадей, если отправлялись с донесениями за пределы столицы. По рассказам неугомонной Рыжей (Рэм до северных кварталов Борнингена так и не добрался), второй такой конюшенный двор располагался у Северных ворот в Зеленом квартале. Стоило признать, князь Густав стремился облегчить жизнь своихподданных. Тех, что служили ему, разумеется.

Еще на площади нашлось место кузнице. Из массивного сруба, обмазанного глиной, то и дело раздавался звон металла, а из закопченной трубы на крыше вверх тянулись клубы черного дыма. Похоже, кузнец работал без остановки.

— А вот и ты, — рядом с Рэмом на корточки присел Кевин. Алхимик не изменил своей прожжённой мантии, да и объемистая сумка привычно свисала с костлявого плеча.

— Привет, — улыбнулся Рэм. Приятно встретить человека, с которым можно обсудить любые проблемы и который при необходимости может дать умный совет. — Какими судьбами?

— Тебя искал, — близоруко прищурился алхимик, разглядывая фургоны.

— Зачем? — Рэм насторожился. — Неужели узнал чего-нибудь?

Хоть прошло совсем немного времени, но алхимик, обладающий многими талантами и обширными связями, вполне мог вызнать что-то, что помогло бы выяснить кто такой Джейл Брейк и чего он хочет добиться.

— Узнал, — кивнул Кевин. — Мне тут один знакомый сообщил, что вашу группу послали с каменным троллем сражаться. Это правда или нет?

— Не совсем, — поморщился Рэм. — Нас послали охотиться на волков, но встреча с троллем сотого уровня возможна.

— Хорошо! — обрадовался алхимик. — Значит, ты мне…

— Что ж тут хорошего? — Рэм чужой радости не оценил. — Если мы с ним встретимся, то сдохнем.

— Не сдохнете! — Кевин излучал уверенность. — Я в вас верю! До сих пор же не сдохли!

— Нам бы твою уверенность, — вздохнул Рэм и рассказал алхимику о методах борьбы с троллем, придуманные Лансом.

— Странный способ, — произнес Кевин скептически. — Тролли редко упускают добычу, а добычей они считают все, что способны съесть. Они способны гнаться за ней часами. Чтобы избежать схватки с троллем, лучше не показываться ему на глаза.

— Так мы ж и не собираемся! Для этого и бечевка с колокольчиками!

— Ну конечно же, — скепсис из голоса алхимика никуда не делся. — У них очень чуткий нюх. Учует тролль твой запах на бечевке и захочет проверить, а кто это такой вкусный тут неподалеку. Про то, что они за добычей способны гнаться часами, я уже говорил.

— Ланс считает, что должно сработать, — растерялся Рэм.

— Ну да. Лидер ваш еще тот хитрюга, — согласился Кевин. — Придумал какую-нибудь подлянку. Как пить дать. И дело не в тех флягах с горным маслом, что вы купили. Нет. Он явно задумал что-то эдакое, а что именно — не пойму.

В глаза алхимика на мгновение зажегся огонек азарта, и тут же угас:

— Ладно, не будем об этом. У меня к тебе дело, — Кевин покопался в сумке и вытащил из нее четыре флакона, заполненных маслянистой жидкостью. — Кислота. Должна помочь в битве с троллем.

— А вот в это, — алхимик вытащил из сумки еще четыре флакона, на этот раз пустых, — набери, пожалуйста, троллиной крови. Она нужна мне для одного очень интересного зелья. Ты не думай! Я обязательно заплачу. Талеры, зелья, реагенты — у меня может найтись много интересного.

— Хорошо, — Рэм через силу улыбнулся и с осторожностью убрал флаконы в мешок. Постоянное стремление Кевина к самосовершенствованию не могло не восхищать. В любой ситуации алхимик думал лишь о том, чтобы еще больше погрузиться в тайны природы и познать непознанное.

— Спасибо тебе! — Кевин вернул улыбку, но у него она получилась гораздо искренней. — Знаешь, я и правда верю, что вы расправитесь с ним!

* * *

Дорога почти ничем не запомнилась.

Аарон Вальдис, возница фургона, в котором ехали Рэм и Лианг, оказался не из разговорчивых, и всю дорогу молчал, нарочито игнорируя пассажиров. Все эти поездки, все эти караваны, все эти грузы, все эти пассажиры, все эти дороги ему настолько обрыдли, что загул на все заработанные деньги в очередном кабаке оставался его единственной мечтой.

Лианг тоже не горел желанием разговаривать. Обычно мрачный следопыт стал еще мрачнее. Судя по всему, предстоящая встреча с троллем не могла не повлиять на любителя поорудовать кинжалом. И сложно сказать, опасался ли следопыт этой встречи или наоборот желал ее всем сердцем.

Рэм большую часть пути изучал ничем не примечательные пейзажи: луга сменялись лесами, леса — полями, поля — лугами. Возможно, увлекающиеся натуры, обладающие поэтическим талантом, смогли бы найти в них что-то вдохновляющее, но Рэм подобными талантами не обладал. Зато воин примечал, что на полях работают селяне, торопясь собрать урожай, на деревьях в лесу стали появляться желтые листья, а большая часть поселений располагается на некотором отдалении от дороги.

Остановка на ночь тоже не принесла ничего интересного: ни волков, ни крыс, ни фальшивых возничих, желающих поделиться простенькими заданиями — тишь да гладь. Ужин, выход в ночной дозор, сон, пробуждение — все шло столь медленно, но при этом проходило необычайно быстро: Рэм только вылез из фургона вечером, глядь — наступило утро, и пора ехать.

И снова дорога. Вчерашние пейзажи изменились: лесов стало побольше, они стали погуще; луга почти сошли на нет; на полях вместо селян и ржи появилась капуста — ну очень значимые изменения!

К полудню следующего дня караван остановился у развилки в небольшом лесочке.

— Приехали, — буркнул Аарон, хмуро глянул на Рэма и добавил. — Нам сюда, а вам туда.

Возничий оказался прав. Остальные Неудачники уже выгрузились и ожидали только Рэма с Лиангом.

— До Рябиновки отсюда недалеко, — улыбнулся Ланс и протянул руку в сторону указателя. — Мы быстро дойдем.

За время, проведенное в пути, лидер Неудачников оправился: ушла нервозность, синяки под глазами исчезли, лицо покинула нездоровая бледность, да и выглядеть Ланс стал куда уверенней, словно у него появилось решение их стоуровневой проблемы.

— А тролль и волки? — поинтересовалась Мичи, задумчиво разглядывая лидера. В прищуренных синих глазах читалось удивление: мошенница не понимала, что задумал Ланс.

— Думаю, тут мы с ними не встретимся, — улыбка не желала покидать лица жреца. — Лес скоро закончится, а дальше начнутся поля. Хотя…

— Вы что? Совсем? — в разговор вмешался Лианг. — Какие тут волки? Какие тролли? Тут даже грибов нет! Поверьте мне, уж я-то знаю! Не лес, а сплошное разочарование.

— Поверим нашему следопыту, — хмыкнул жрец. — Но про осторожность забывать не будем. Эй! Ты что делаешь?

Не участвовавшая в переговорах Рыжая уверенно двинулась по дороге в сторону Рябиновки. Она отошла от группы подальше и, сложив руки рупором, прокричала:

— Тролль! Ты где? Иди сюда! У меня для тебя кнут есть!

Был ли тролль рядом или нет, но на призывы Мэри Сью он не ответил. Зато от ее криков в воздух поднялась воронья стая. Птицы покружили над леском и с хриплым карканьем полетели прочь.

— О боги, — побледнев, выдохнул жрец. Он выразительно посмотрел на следопыта и произнес. — Пошли посмотрим, что там их… привлекло.

Предчувствия не обманули жреца. Лесок лишь казался безопасным: на небольшой поляне Неудачники обнаружили два обглоданных тела.

* * *

— У нас никто в последнее время не пропадал. Все тут, — тощий невысокий старичок — староста Рябиновки по имени Димр Дражайший — испуганно смотрел на Неудачников и растерянно разводил руками.

— Волки-то у нас людей почти не трогали. Скот в основном. То коровку задерут, то козочку. Да и тролль окаянный обходил нас стороной. Вон только две группы Искателей Приключений к богам отправил, а больше никого, — взгляд старика метался от одного Небесного Дитя к другому. Наконец, Димр преданно уставился на Ланса и вынес итоговое суждение. — Не наши они! Пришлые!

— Ваши они или не ваши, — печально улыбнулся жрец, — но похоронить-то их надо!

— Не вопрос! — быстро закивал староста. — Обязательно похороним. Непременно!

— Непременно? — Ланс чему-то усмехнулся и задумчиво произнес, не обращаясь ни к кому. — А ведь нам говорили, что тут из-за волков люди пропадают. Грибники всякие. Лесорубы. Торговцы.

Рэму показалось, что жрец собирался дополнить список жертв, но в самый последний момент не стал этого делать.

— Неужели нам говорили неправду? — Ланс уставился на старосту.

Взгляд лидера Неудачников внезапно приобрел хищную цепкость, от чего лицо старосты непроизвольно дернулось, кожа побелела, а на виске выступила капля пота.

— Правду вам говорили, — голос Димра задрожал. — Но то ж пропадали не только у нас. И в Грыжне пропадали, и в Ясном. Мы-то что? Мы на самом краю находимся, а они у самой чащи. У нас всего лишь сирота пропал, что за ягодами в лес ходил, да пьянчуга один. Чего о таких жалеть?

— Чего жалеть? — с грустью переспросил Ланс, но развивать тему не стал.

— Чего о таких жалеть?! — Рэм же взъярился. — Как такое можно говорить?! Каждый человек ценен сам по себе!

— Тише, тише… — покачал головой Ланс и, похлопав воина по плечу, с укоризной посмотрел на дрожащего Димра. — Видите? Не все разделяют Ваши мысли.

— А я что… — неуверенно развел руками Димр, с опаской поглядев на Рэма. — Не я один…

— Лучше расскажите нам о волках и тролле, — прервал старосту Ланс. — Где нападали. На кого. Как часто. Какие следы оставались.

— Да что я могу рассказать? — Димр отвел глаза в сторону. — Я же староста. Не охотник какой-нибудь!

— Тогда укажите тех людей, что могут рассказать. Этим-то вы можете помочь?

— Нууу… — протянул Димр. Чувствовалось, что он желает как можно быстрей отделаться от навязчивых Детей Небес, но толком не знает как. — Есть у нас один охотник Гдыня Синий.

— Синий? — хмыкнул Ланс. — А охотников других цветов у вас нет?

— У нас других охотников вообще нет! Гдыня у нас один! Мы ж на самом краю находимся! Вот Гдыня вам и поможет, чем сможет, — староста подумал немного и нехотя добавил. — К хозяину трактира сходить можно. Адам гостям рад, а всяким слухам да новостям еще больше. Он-то точно всё про окрестных волков да троллей знает.

— И к Марыське еще загляните, — Димр криво усмехнулся. — Эта дурочка старшей сестрой приходится тому мальцу… Ну, который в лесах сгинул.

— Не густо… — Ланс задумчиво потеребил подбородок.

— Мы ж на самом краю находимся! У нас пастухи да крестьяне! В лес никто не ходит! Нужны охотники да лесорубы — топайте в Ясное и Грыжню!

Холодно попрощавшись со старостой, Неудачники вышли во двор. После короткого обсуждения искатели приключений разбились на группы и отправились добывать информацию. Лианг ушел к развязке, у которой Неудачники обнаружили два обглоданных тела. Оставалась призрачная надежда, что на поляне остались какие-то ненайденные следы. Рыжая отправилась на поиски Марыськи, Йерк и Мичи — к трактирщику, а Ланс с Рэмом — к Синему охотнику.

* * *

Гдыня Синий нашелся у себя дома и оказался не самым неприятным человеком. Мрачный и немногословный. Ну и что? Неудачники встречались и с худшими представителями человечества. А то, что слова из него сперва приходилось выдирать клещами, не сильно помешало общению. Ланс умел находить путь к чужим сердцам.

Жрец мимоходом похвалил охотничьи трофеи, развешанные по стенам, поинтересовался тем, что не выставлено напоказ, поспрашивал о погоде, здоровье и заготовках на зиму и превратился если не в лучшего друга, то в хорошего приятеля уж точно. Гдыня тут же начал рассказывать о тяжелой жизни одинокого охотника среди тех, кто только и думает о земле да навозе. Его рассказ мог бы затянуться надолго: судя по всему, этот хмурый человек не часто находил достойных собеседников — но Ланс легкими, ничего не значащими вопросами уверенно гнал Гдыню в нужном направлении.

— Житья от этих волков не стало, — сообщил охотник на очередной вопрос жреца. — Это сейчас они себя тихо ведут, а как зима наступит, так такой ораве жратвы хватать перестанет, и они к нам обязательно наведаются. Это уж обязательно!

— А их и впрямь так много? — удивился Ланс. Рэм видывал «удивления» жреца, исполненные большей искренности, но для Гдыни и этого хватило.

— Много! — от избытка эмоций охотник пристукнул по столу. — Я ж еще по весне говорил, что надо весь лес капканами заставить. Две зимы подряд очень теплыми были: еду добыть — без проблем. Почти весь волчий выводок выжил. И что? Все бесполезно! И хитрован из Грыжни, и наш староста все ушами хлопают, не мычат, не телятся.

— Я слышал, что есть и другие охотники… — договорить Ланс не успел.

— Другие? — кулак Гдыни с силой соприкоснулся со столом. — Да какие они охотники! Так! Молокососы! Я у князя егерем служил в заповедных угодьях! Если б не эта дурная история, я б…

— Правда? — в этот раз жрец удивился вполне искренне, но, сообразив, что история о событиях далекого прошлого может затянуться, задал новый вопрос. — Вы говорили, что волков много. А много — это сколько?

— По моим подсчетам, — Гдыня задумался, — не меньше сотни осталось. Стаи три-четыре. Последние искатели приключений неплохо их проредили. Штук тридцать точно на шкуры пустили. Жаль, что тролль с ними расправился.

— Тролль, значит, — задумчиво произнес Ланс.

— Он самый! — охотник нахмурился. — Этот гад все испоганил! Выкормыши Гильдии только во вкус вошли. Еще б немного, и волков бы у нас не осталось! Может, одиночки какие и выжили бы, но с ними и я сладить мог.

— А Вы этого тролля видели?

— Самого не видел, — поморщился Гдыня, — а его следы — да.

— Где и когда? — хищно прищурился Ланс, но охотник, поглощенный воспоминаниями, ничего не заметил.

— В разгромленном лагере искателей приключений. Переломанные деревца, раздробленные тела людей и след огромной ступни на мхе.

— Всего один след?

— Один, — кивнул Гдыня. — Но лагерь на сухой, вытоптанной земле стоял. Следов там толком и не найдешь. К тому же тролли умеют следы путать, а этот, видать, в этом деле спец настоящий. Зря что ли его ищут у западной границы, а он тут объявился.

— Интересно, — задумался Ланс. Несколько мгновений он рассматривал оленью голову, висящую на стене, а потом повернулся к воину:

— Рэм, я видел рядом с домом старосты небольшую лавку. Сходи, глянь, что там продается. Если увидишь горное масло, сообщи. Может быть, его докупить придется.

Воин хотел спросить, а почему жрец сам не пойдет в лавку, но понял: задавать вопросы бесполезно. Ланс почему-то не желал, чтобы в лавке его видели. Интересно, почему?

Рэм кивнул и вышел из дома. По улице с пронзительными криками носились дети. Квохтали ищущие пропитание куры. Где-то за оградами раздавалось редкое блеянье. У колодца три бабы в возрасте обсуждали непристойное поведение некой Марыськи, что носила не те наряды, не так себя вела и вообще! Что именно подразумевалось этим словом, не уточнялось, но являлось самым страшным грехом молодой девицы.

Лавка выглядела как… лавка. В ней продавалась всякая всячина: от мешков с мукой до гвоздей, от заколок до рыболовных снастей, от чернил и бумаги до медовых сладостей. Хозяин лавки — Дариуш Жор — лениво поглядывал на Рэма, но общаться с ним не спешил. А чего спешить? Единственная лавка: хочешь — покупай, не хочешь — не покупай.

— Горное масло есть? — поинтересовался Рэм, рассматривая полку за спиной хозяина. Воин сам не понимал, чем именно привлекла его эта полка. По всей видимости, на нее хозяин сваливал всякую мелочевку: небольшая резная шкатулка; маленький молоточек с заостренным носиком; странно изогнутое шильце; стеклянный круг, заключенный в металлическую оправу; небольшой граненный флакончик с надписью «Перфум»; перевязь с метательными ножами, на которой серебром вышили чье-то имя; тонкая пилка с мелкими зубами; замок с торчащим ключом; футляр для писем с отломанной печатью — назначение некоторых вещей оставалось для Рэма загадкой. Еще большей загадкой для него оставались личности возможных покупателей. Вот зачем продавать такие вещи в какой-то деревушке? Кто такое купит?

— Не-а, — лениво отозвался хозяин лавки, — горного масла нет и не будет. Еще спалит мне тут все.

— Жаль, — произнес Рэм, продолжая рассматривать вещи на полке.

— Что-то заинтересовало? — чужой интерес к своим товарам хозяин не мог не заметить.

— Да, — неожиданно для себя Рэм указал на шитую серебром перевязь. — Можно посмотреть?

— Можно, — торговец неторопливо снял перевязь и передал ее Рэму. Воин осторожно провел по ней рукой. Гладкая, хорошо выделанная кожа. На шитье не пожалели серебра. Серебряные буквы складывались в слова «Дорогой Сильвии». Имя почему-то казалось знакомым, но Рэм никак не мог вспомнить, где и когда довелось его услышать. Вещь казалась совершенно новой, но одного ножа не хватало. Хозяйка перевязи потеряла нож и, вместо того чтобы заказать новый, решила избавиться от нее целиком? Или Сильвия перестала быть дорогой и захотела продать вещь, напоминающую о прошлом? Все может быть.

— Сколько стоит? — на всякий случай решил поинтересоваться Рэм.

Хозяин замялся и с некоторым сомнением в голосе сообщил:

— Десять рубленок.

Цена оказалась на удивление невысокой. Четыре ножа, перевязь, серебряное шитье — каждый элемент по отдельности тянул рубленок на восемь, что в сумме давало талер. Видимо, упоминание о некой Сильвии столь существенно сбивало цену.

— Отложите для меня, — Рэм вернул перевязь хозяину. — Зайду за ней позднее.

Глава 10. Охота на волков (часть 2)

— И почему мы не остались на ночь в деревне? — недовольно пробурчала Рыжая, когда Неудачники закончили разбивать лагерь. Варварша сдерживалась, пока обустраивали кострище и подтаскивали дрова. Она помалкивала, пока готовили спальные места. Лишь взгляды Мэри Сью выдавали раздражение, пока Неудачники растягивали бечевку с колокольчиками неподалеку от лагеря. Но когда все приготовления закончились, следопыт отправился на разведку, а Ланс занялся готовкой, Рыжая удержаться не смогла.

— Потому что волки — ночные животные, — сообщил жрец, неторопливо помешивая содержимое котелка. — Лианг отыщет место, где они останавливаются на отдых, и мы нагрянем к ним на рассвете.

— А мне это не нравится! — поморщилась Мэри Сью. — Вместо того чтобы сидеть в этой дыре, я бы…

— …сидела в дыре побольше, — закончил за нее Ланс. — Ты же помнишь, что мы не собираемся тут задерживаться?

— Тролль, да? — Рыжая дождалась ответного кивка и спросила. — Почему же ты не хочешь воспользоваться моей идеей?

— Мы вернемся к ней, если других вариантов не будет, — улыбнулся Ланс. — Лучше расскажи, что ты узнала от Марыськи?

— Ничего такого, — Рыжая фыркнула.

По словам Марыськи, ее младший брат Ясек в поисках грибов и ягод обошел все окрестные леса. Он захаживал в такую глухомань, в которую не забирался никто, и всегда возвращался с добычей. Но больше всего мечтал Ясек найти старую избушку ведьмы, которую в народе называли Тихим Пристанищем. По слухам, она находилась где-то в болотах к северу от Грыжни. Когда-то к Тихому Пристанищу вела небольшая гать, но неумолимое время уничтожило и ее, и все упоминания о ней. Ясек часто бродил по болотам, но находил лишь пиявок, комариные укусы да водянику. И вот однажды он вернулся домой и сообщил Марыське, что нашел тропинку. Назавтра Ясек ушел и не вернулся. Через неделю безутешной девушке принесли отодранный кусок рубахи и окровавленный поясок. Гдыня говорил, что это работа волков, но Марыська не верила. Ну какие волки на болоте? Скорее всего, во всем виновато проклятие ведьмы, оберегающее Тихое Пристанище!

— По словам этой Марыськи, — закончив рассказ, добавила Рыжая, — нет никаких волков и троллей, а есть проклятие давно умершей старухи. Ну не бред ли?

— Может и не бред, — вздохнул Ланс, — но связываться с чужими проклятиями нам ни к чему. Нам бы со своими проблемами разобраться для начала.

Жрец помешал варево, вытянул поварешку и, подув на нее, осторожно отхлебнул. Качая головой, Ланс вернул поварешку в котелок и повернулся к Йерку:

— А ты что скажешь?

— Много чего, — пискнул Йерк и вытащил из рюкзака карту. — Если бы это нам еще и помогло.

Трактирщик Адам рассказал немало. Он не поскупился и выдал Йерку карту, на которой точками указывались места, где произошло что-то необычное. Атаки волков, нападения тролля, исчезновения людей, пропажа домашнего скота, рождение двухголовых телят, козлят и утят, таинственные огни на болотах, иные странные события — Адам тщательно собирал местные слухи и со страстью истинного, но непризнанного коллекционера вывалил все собранное на Йерка и Мичи.

Рябиновка, как и говаривал староста Димр, и впрямь находилась на самом краю леса. По сути, она разделяла поле и лес. Грыжня пряталась в глубокой чаще, там, где местные леса стремились стать болотом. Ясное находилось восточнее Грыжни и северней Рябиновки, и через него проходила дорога, уходящая на север. Три поселения образовывали эдакий вытянутый (от Рябиновки к Грыжне) треугольник.

Точки на карте показывали, что основные нападения волков приходились на Ясное. В меньшей степени доставалось Рябиновке, но и в ее окрестностях бесследно пропадали люди и скот. Тоже волчья работа? Вполне может быть. Меньше всего нападений приходилось на Грыжню. То ли волков отпугивало болото, то ли жители деревни уверенно отгоняли серых хищников, то ли причиной было что-то другое.

Карта Адама про тролля упоминала всего три раза: два нападения на лагеря искателей приключений и мимолетное столкновение лесорубов с троллем. Лагерь группы искателей приключений, разгромленный раньше всех, располагался на северной развилке. Лагерь группы «Вигли Пух и все-все-все» находился между Грыжней и Ясным. Последняя встреча с троллем состоялась на делянке примерно в центре треугольника, образованного деревнями. По идее, тролль, продолжая двигаться дальше с севера на юго-юго-запад, непременно набрел бы на Рябиновку, но почему-то этого так и не сделал. Повернул обратно? Исчез? Ушел в спячку? Ответа на этот вопрос Адам не знал.

— Телят, козлят, огни на болотах и прочую чепуху стоит отбросить. — Предложил волшебник, завершив рассказ. — Эти сведения абсолютно бесполезны.

— Не уверен, — задумчиво пробормотал Ланс и, постучав черпачком по котелку, повторил:

— Не уверен.

* * *

— Уверен, что они нас не заметят? — едва слышно прошептал Ланс.

— Если будете поменьше шуметь, точно не заметят, — шепот Лианга казался не звуком — дыханием. — Зря что ли я вас с подветренной стороны подвел.

Легкая иллюзия, сотворенная Йерком, прикрывала от чужого взгляда, но Ланс, а тем более и Лианг сомневались, что она защитила бы Неудачников от острого слуха и тонкого обоняния волков. Йерк-то уверял, что все будет в порядке, но сомнения оставались: пока что волшебник чаще подводил, чем помогал.

Рэм задумчиво рассматривал таблички над волками и вслушивался в еле уловимые реплики, которыми обменивались Ланс, Лианг и Йерк. Мичи молчала. Рыжая тоже молчала. Но по ее виду чувствовалось, что варварша с трудом сдерживается от того, чтоб не броситься вперед и радостно не завизжать: «Волчик-волчик!» При этом насколько Рэм помнил, Мэри Сью рассказывала, что очень боится собак. А волков, выходит, она совсем не боялась?

Волчья стая устроилась на небольшой, хорошо прикрытой от чужих глаз поляне. Вожак стаи — матерый волк, седьмой уровень — лежал на траве, прикрыв глаза, но его остроконечные уши встревоженно подрагивали. Бок о бок с ним пристроилась матерая волчица шестого уровня. Вот она никаких признаков беспокойства не подавала. Три волчицы и три волка пятого уровня безмятежно спали, а еще два волка такого же уровня изображали часовых. Если один из них все-таки поглядывал по сторонам, ворочая широколобой мордой, то второй самозабвенно чесался и, казалось, не обращал никакого внимания ни на что вокруг. Три молодых волка третьего уровня затеяли игру, пытаясь произвести впечатление на молодую волчицу. Безмятежная картина. Если забыть о том, сколько бед волки принесли деревенским жителям. Если не думать о том, что эти волки смогут сотворить зимой. И если не обращать внимания на последнего молодого волка. Он напряженно всматривался в заросшие кусты, за которыми скрывались Неудачники. Возможно, нюх ничего и не говорил ему, а слух его и зрение обманывала иллюзия, но волк все равно что-то чувствовал.

— Рэм, — раздался шепот Ланса, — на тебе вожак. Если сможешь отвлечь и его, и старшую волчицу, честь тебе и хвала.

Воин молча кивнул.

— Йерк, — жрец переключился на волшебника, — сможешь заставить волков драться друг с другом?

— Нет, — помотал головой толстяк. — Только Ступор. На троих. Они замрут и, пока заклинание действует, участвовать в бою не будут.

— Тогда выбираешь трех волков побольше и держишь на них свое заклинание как можно дольше.

— Я их помечу, — прошептал Йерк. — Над головами у них будут висеть красные шарики. Чтоб никто их раньше времени не бил!

— Хорошо, — Ланс посмотрел на Мэри Сью. — Рыжая, а тебе придется отвлекать остальных волков. Делай что хочешь, но смотреть они должны только на тебя.

— С радостью! — горячо прошептала варварша. — Я им такие пляски устрою!

Ухо вожака резко дернулось, клыкастая пасть открылась, и из нее послышалось тихое рычание. Молодой волк, что наблюдал за кустами, в которых скрывались Неудачники, сдвинулся с места и осторожно пошел вперед.

— Тише! — зашипел Йерк. — А то иллюзия развеется раньше времени!

— Мы уже почти закончили, — прошептал Ланс в ответ. — Лианг, Мичи, вы со мной. Пока Йерк, Рыжая и Рэм отвлекают волков, мы будем их убивать. Начинаем с молодых, затем пойдут простые, а вожака оставляем на самый конец. Бьем все вместе. Добиваем одного — переходим к следующему. Все понятно?

— А раз понятно, — убедившись, что все всё поняли, Ланс улыбнулся, — то начинаем.

И они начали.

Первым в дело вступил Йерк. Три волка замерли, над их головами возникли красные шарики, а иллюзия, укрывавшая Неудачников от чужого внимания, развеялась. Удерживать и Ступор, и Незримую пелену волшебник не мог. Да и к чему?

На поляну выскочила Рыжая. Кнут выглядел живым продолжением ее руки. Удар! Еще удар! Кнут метался, разрывая воздух. Посыпались огненные искры. Запахло паленой шерстью. Один из волков обиженно взвыл! Кнут удачно протянул его по массивной морде. Вокруг Мэри Сью как будто возникла огненная стена. Волки настороженно смотрели на Рыжую, не решаясь приблизиться. Не все…

Вожак лениво поднялся. Ни огненная стена, возникшая в воздухе, ни щелчки кнута не пугали его. Вожака интересовало лишь тонкое девичье горло. Умные желтые глаза внимательно следили за движениями Рыжей, выискивая возможность для атаки. Из насмешливо оскалившейся пасти послышался негромкий рык. Рядом с вожаком встала матерая волчица. Еще немного и!..

— Рррраааа! — на поляне возник Рэм. Рыча что-то невразумительное, он пронесся мимо молодого волка, зачарованно рассматривающего Рыжую, и оказался поблизости от вожака. Тычок щитом. Укол мечом. Пинок! Возмущенный взвизг! Щит если и задел матерого волка, то не сильно. Укол не достиг цели: меч пронесся над пригнувшимся вожаком. А пинок… пинок достался не ожидающей такой подлости волчице. Вряд ли он нанес ей много урона, зато заставил отвлечься от Рыжей.

Глухой удар, тихий скулеж и на траву упал молодой волк, что слишком близко подобрался к кустам. Посох Ланса и два кинжала — Лианга и Мичи — оборвали его жизнь.

Минус один. Осталось четырнадцать врагов. Три в ступоре. Но оставшихся Неудачникам хватало за глаза.

Одному из волков надоело смотреть на огненных «змей», кружащихся вокруг Рыжей, и он прыгнул. Мэри Сью кульбитом ушла от атаки. Кнут прекратил свой танец всего на мгновение, но этого хватило. За первым волком в атаку ринулись и другие. Прыжок. Прыжок. Еще один. Кульбит. Кувырок. Пируэт. Какой-то из волков сумел зацепить Рыжую лапами, и она сбилась с ритма.

Вожак бросился на Рэма. Подставленный щит остановил прыжок, но сила удара заставила воина сделать шаг назад. Удар мечом. Даже не удар, так — отмашка. Меч разминулся с вожаком. В дело вступила волчица. Она подгадала момент и вцепилась в голень Рэма.

Потеряно 5 очков здоровья.

Сапог худо-бедно защитил от атаки. Но теперь, чтобы сохранить равновесие, приходилось прикладывать все свои силы. Волчица упиралась лапами, дергала, тащила. Она стремилась повалить Рэма на землю.

Молодой волк, выбравший целью Мэри Сью, промахнулся и замер на мгновение. Ланс выгадал момент, и посох с силой саданул по макушке. Оглушенный волк стал легкой добычей для Мичи и Лианга. Минус еще один. Но…

Рыжая уже не размахивала кнутом. Ей только и оставалось, что уходить от чужих атак. Волки словно взбесились. Они атаковали ее беспрерывно. Злобное рычание раздавалось со всех сторон. Пусть волки не привыкли к встречам со столь верткой добычей, но, начав охоту, останавливаться они не собирались.

Мэри Сью пируэтом разминулась с одним волком, перепрыгнула второго, стукнула ногой третьего. Атаку четвертого она остановила рукоятью кнута. Удар по носу, и волк заверещал. Кувырок позволил уйти от пятого, но шестой выгадал удачный момент и сбил варваршу с ног. Пронзительный вскрик! На Рыжую бросился седьмой и вцепился в бедро! А за ним с ликующим рычанием последовали и остальные волки!

Рэм сделать ничего не успел. Волчица, ухватившая за ногу, лишала подвижности и следующий прыжок вожака, пусть и остановленный щитом, заставил воина упасть на землю. Волчица продолжала рвать голень, а вожак бесновался на щите. Острые зубы впились в подставленное предплечье.

Потеряно 5 очков здоровья. Потеряно 10 очков здоровья.

Все вокруг заволокло красным. Боль накатывала волнами: одна за другой.

Восстановлено 4 очка здоровья.

В дело вступила регенерация, и боль немного отступила.

Мичи, Ланс и Лианг прикончили еще одного волка.

— Лианг, помоги ей! — выкрикнул Ланс и вытянул руку в сторону Мэри Сью. Живительное сияние окутало варваршу. — А я пока подлечу ее! Живей!

Следопыт не успел. Рыжая несмотря на волков, пытающихся разорвать ее, сумела подняться, а потом… каким-то небрежным движением скинула с себя вцепивших врагов и заревела. В этом реве не нашлось ничего человеческого. Он пугал и оглушал. Зеленые глаза пылали, но в них не чувствовалось ни капли разума. Боевое безумие охватило Мэри Сью.

— Ярость, — прошептал Рэм изумленно, — варварская ярость.

Рыжая не стала больше и мускулистей. На вид она оставалось все той же тоненькой и гибкой хворостинкой. Но при взгляде на нее почему-то возникало ощущение безумной, неостановимой мощи. Даже волки, вцепившиеся в Рэма, не могли заставить его отвлечься от того, что вытворяла Мэри Сью. Посмотреть было на что!..

Какой-то из волков прыгнул на нее, получил кулаком по морде и, покатившись по земле, жалобно заскулил. Еще один нетерпеливый бросился вперед, желая вцепиться в бок, так Мэри Сью увернулась от атаки и, схватив волка за загривок, отшвырнула его в кусты. Остальные волки почувствовали изменения в девушке и атаковать перестали. Они кружили вокруг Мэри Сью, но сразу же испуганно отбегали, стоило ей двинуться к ним. Волки скалились, порыкивали, клацали зубами, но атаковать больше не смели: инстинктивный страх перед более сильным противником сковывал их.

Гневный рев разносился по поляне. Мэри Сью, позабыв о кнуте, носилась туда-сюда за волками, а они отступали, не желая принимать бой. Иногда какой-то особо неповоротливый не успевал ускользнуть от нее и получал то пинок, то удар рукой. Со стороны это могло показаться забавным, если забыть о том, что поголовье волков стремительно сокращалось. Два кинжала и посох собирали свою кровавую жатву: Лианг, Ланс и Мичи не могли не воспользоваться сложившейся ситуацией.

Потеряно 10 очков здоровья. Потеряно 5 очков здоровья.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Возможно, ситуацию могло бы изменить вмешательство вожака. Огромный волк не боялся Рыжей и мог справиться с ней, но он продолжал увлеченно грызть руку Рэма, позабыв обо всем. Волчица продолжала рвать воинскую голень. Ланс переключился на Рэма, и живительная сила жреца стала возвращать потерянное здоровье воина.

Восстановлено 5 очков здоровья.

Бой по сути завершился, превратившись в избиение. Ничто не могло спасти волков.

И не спасло.

Получено 5 х 6 очков опыта. Получено 8 х 12 очков опыта. Получено 18 очков опыта. Получено 20 очков опыта.

* * *

— Ох-хо-хо! — пьяно засмеялся Ланс и стукнул кружкой по столу. — Я же говорил, что мы победим?

Неудачники сидели в трактире Адама и праздновали первую победу над волками. Сидели не все. Рыжая после проявления варварской ярости слишком устала, и ее оставили отсыпаться в лагере. Лианг же занимался тушами волков: для выполнения задания требовались содранные шкуры. Вдобавок следопыт решил выдрать волчьи клыки в качестве сувениров. И то, и другое требовало времени, и потому Лианг не стал возвращаться вместе с остальными Неудачниками в Рябиновку.

— Нет! Я же говорил, — Ланс с трудом поднялся. Его шатало. Серый балахон жреца просто пропитался пивом. А уж сколько пива оказалось внутри лидера Неудачников Рэм подсчитать не мог: опустевшие кружки то и дело наполнялись радушным хозяином. — Мы справились! И с остальными проблемами мы справимся!

Ланс икнул и бухнулся обратно на лавку.

Кроме Неудачников в трактире собрались и местные жители. Они восторженно внимали словам жреца и каждое хвалебное слово воспринимали с почтительным шепотом. А как иначе? Ланс внезапно решил раскошелиться и поил всех собравшихся. Трактирщик-то рад стараться, а слетевшиеся на дармовщину — тем более.

Еще в трактире присутствовала пара дровосеков. Из неместных. Они с хмурым неодобрением посматривали в сторону загулявших, и даже бесплатное угощение не могло заставить их присоединиться к безудержному кутежу.

— А тролль? — поинтересовался один из выпивох. — Что вы будете делать с троллем?

— С троллем? — еле ворочая языком, переспросил жрец. Ланс уставился на вопрошающего с такой злобой, с таким гневом, с таким негодованием, что тот поперхнулся.

— С троллем, — нетрезво протянул Ланс и с трудом поднял указательный палец вверх. — С троллем мы справимся. Мы. Ик! Спра-вим-ся.

Устав держать палец над головой, жрец опустил руку. Она шмякнулась прямиком в тарелку и Ланс пьяно захихикал:

— Тролль для нас не проблема, — жрец запнулся. Лицо его надулось и покраснело, словно чему-то срочно потребовалось выбраться наружу. Несколько мгновений Ланс боролся с собой и все-таки продолжил. — От него мы у-бе-жим.

— Как убежите? — вопрос прозвучал, казалось бы, со всех сторон. Собравшиеся пораженно замерли и ошеломленно смотрели на лидера Неудачников.

— Лег-ко! — Ланс снова икнул. — Мы вокруг лагеря натянули веревки. На веревках колокольчики навешали. Тролль придет — звенеть начнет.

Жрец противно захихикал и повторил:

— Звенеть начнет! — окружающие шутку не оценили и молчаливо внимали. — Мы его услышим, соберемся и убежим! Пока он звенит, мы бежим! Так и победим!

— Хитро-о-о, — разочарованно протянул один из собравшихся. Люди хотели услышать о хитроумном плане, в котором рассказывалось бы как можно победить высокоуровневого монстра, а в итоге предстоящее геройское свершение превращалось в глупый фарс.

— Нам не страшен ни тролль, ни волк, — напел жрец, старательно фальшивя, — победим их, это наш долг. Победим мы их, убежим мы от них. Не оставим родных одних. Ик!

Рэм прикрыл лицо рукой. То, что лидеру требовалось расслабиться — понятно, но не до такой же степени… Нет, Рыжая такой подход к празднованию наверняка бы оценила. Кто-кто, а она никогда ничего не стеснялась. Но в этот раз Мэри Сью на пьянке не присутствовала. Вместо нее рядом с Лансом сидела Мичи, но по ее невозмутимому лицу было невозможно понять, о чем она думает. Йерк полностью погрузился в мысли, далекие от происходящего, и неторопливо цедил пиво.

— Нам пора! — прекратив насиловать чужой слух, произнес Ланс и с трудом вытащил из кошеля талер. Жрец оставил серебряный кругляш на столе и поднялся. Попытался подняться. Неудачно. Лидер Неудачников вернулся на лавку и пьяно заголосил:

— Подойдите ко мне, мои храбрые воины! Помогите мне встать! Дайте мне сил, чтобы сразить врага! Доведите меня! Донесите меня! Не оставьте меня в сей юдоли разврата и кутежа!

Рэму и Йерку пришлось постараться, чтобы вытащить обмякшее тело лидера из-за стола. Но на этом их приключения не закончились. Идти жрец не мог. Они подставили плечи и медленно потащили Ланса вперед. Жрец пытался перебирать ногами, но это больше мешало, чем помогало. Опять же не сильно способствовало и то, что Ланс как будто потерялся в пространстве-времени: он то смеялся невпопад, то кричал что-то невнятное, то пел, то молился, то ругался. Мичи бегала рядом, все время порываясь помочь, но… Чем она могла помочь-то?

Когда деревня скрылась позади, обмякшее тело неожиданно напряглось:

— Они нас уже не видят, да? — Ланс уверенно встал на ноги, а с его лица исчезла пьяная гримаса. — Нам пора возвращаться в лагерь. И побыстрее.

* * *

Ночная тьма пришла внезапно. Совсем недавно еще светило солнце, а теперь слабый свет костра порождал расплывчатые тени, что безумно плясали на поляне. С исчезновением света Неудачники отправились спать. Может схватка с волками повлияла на них, а может и развеселое празднование в трактире Адама, а может что-то еще, но искатели приключений вели себя тихо и очень быстро уснули. Даже толстяк в одеянии волшебника, оставшийся на страже, вскоре стал клевать носом, не сильно обращая внимание на то, что творится вокруг.

А зря… К звукам ночного леса вскоре добавились какие-то посторонние звуки. Тихонько скрипели сучья, словно чья-то осторожная нога ступала по лесной земле. Где-то в отдалении слабо звякнул колокольчик, но звук тут же стих, будто кто-то хитроумный придержал звонкий язычок, не давая ему разразиться серебряным звоном. За деревьями, среди теней, весело плясавших на поляне, появились и другие тени. Целеустремленные. Опасные. Злые. Тени не спешили выходить на свет. Они наблюдали за уснувшими Неудачниками и неспешно перешептывались:

— Спят. Точно говорю: спят.

— Это точно они?

— Они, они. Их лидер в таверне на радостях упился. Они ж сегодня поутру целую стаю угробили.

— Опасные ребята, — в разговор вмешался женский голос.

— Не боись, Джоанна. Они глупые: ничему не учатся.

— Это да, — в женском голосе слышалось сомнение.

— Точно говорю: их лидер сам все рассказал. Видели ж. Эти дурни навешали тут колокольчиков. Спасут они их! Как же!

— Все готовы? — послышался новый голос. Твердый. Уверенный. Он принадлежал кому-то, кто привык повелевать и приказывать, кому-то, кто знал, что его повеления и приказы обязательно будут исполнены.

Согласный шепот стал ему ответом.

— Хорошо. Мётач, начинай!

В темноте послышался негромкий скрежет, будто металл терся о металл. На границе света и тьмы почудилось неявное движение. К тихому металлическому скрежету добавился негромкий звук хлопающего крыла, словно однокрылая птица тайно пыталась взлететь и в тщетных попытках разрывала воздух. Звук повторился несколько раз, а потом…

Из темноты вылетел большой шар-гиря размером с человеческую голову, за которым неслась цепь. Он пронесся над поляной и врезался в тело волшебника. Толстяк не успел даже всхлипнуть. Его снесло с места и швырнуло на землю бесформенной кучей. Одновременно с этим на поляну выскочили тени, скрывающиеся в темноте. Люди. Семь человек. Шестой-седьмой уровень. Над их головами горели оранжевые таблички с именами. Эти люди действовали быстро и уверенно. Через несколько мгновений с теми, кто спал на тюфяках, оказалось покончено. Кинжалы, мечи и дубины быстро прервали жизни тех, кто хвастался своей непобедимостью и не опасался ничего. Ни один не успел оказать даже подобия сопротивления.

— Вот и все, — облегченно выдохнул один из нападавших. — А вы боялись.

— Не боялись, Кейм, — произнес тот, чей голос звучал твердо и уверенно. — Опасались.

На поляне появился огромный мужик, сжимающий в руке длинную цепь. На ней болтался большой металлический шар, что подарил волшебнику вечный покой. Буквы на табличке над головой мужика складывались в имя «Мётач». Он подошел к бездыханному телу волшебника и пару раз звезданул по нему шаром, окончательно вбивая в землю.

— Отлично, Мётач, — засмеялся Кейм. — Давай, сделай так и с остальными. Пусть люди знают, что с троллями шутить не следует.

— Не торопитесь, — его прервал уверенный голос.

— Почему, Воджи? — обиженно спросил Кейм.

— Сперва осмотрим тела и вещи, вдруг найдется что-то интересное, — Воджи подошел к человеку, застывшему у костра, и похлопал его по плечу. — Осилёк, ты лапу-то прихватил?

— Обижаешь! — Осилёк встряхнул мешок за плечом.

— Хорошо, — довольно произнес Воджи. — Тогда с тебя следы. И побольше. Потом Джоанна наши затрет, а «троллиные» оставит. Да, красавица?

— Да, — из-за деревьев донесся тихий женский голос. Джоанна не торопилась выходить на поляну, предпочитая скрываться во тьме.

— Странно, — вдруг произнес один из тех, что осматривал мертвые тела. Он застыл над одним из тел неподалеку от костра и задумчиво разглядывал руку, перепачканную чем-то черным.

— Что случилось, Читрус? — Воджи подошел к нему.

— А то, что это не кровь, — задумчиво произнес Читрус и, принюхавшись, добавил. — Точно говорю: не кровь.

— А что? — в голосе Воджи возникла настороженность.

— Горное масло, — удивленно произнес Читрус. — Тут все в этом гребаном масле!

Осилёк нагнулся, голой рукой вытащил из костра пылающее полено и швырнул его в сторону сидящего Читруса. Полыхнуло! Читруса объял столб пламени. Крик боли разнесся по поляне!

— Ты что творишь, Осилёк? — каким-то чудом Воджи умудрился ускользнуть от разбушевавшегося пламени. — Совсем сдурел, да?

Осилёк промолчал. В его глазах царила пустота. Он перехватил дубину поудобнее, размахнулся и нанес не ожидающему такой подлости Кейму удар. Поляна задрожала. По ней пронеслась рябь и все изменилось. Изменения оказались не самыми значительными, но… для кого-то они стали слишком неожиданными. Костер, как и раньше, продолжал освещать поляну, однако мертвых тел Неудачников на ней больше не было. Вместо нихлежали сложенные тюфяки, бревна и даже одна туша волка.

— Что происходит? — ошалело произнес Воджи, оглядевшись. Прийти в себя ему не дали: на поляну выскочили Рэм, Рыжая и Ланс и сходу бросились в атаку. Молодой парень по имени Стильт атаки не пережил.

Осилёк бился с Кеймом, нанося удар за ударом. Мётач застыл без движения: над его головой разгорался призрачный шар, отсвечивающий красным.

— В бой! — с опозданием выпалил Воджи и двинулся навстречу «воскресшим» врагам. — Джоанна, ты где? Помогай!

Джоанна помочь не могла. Сложно что-то делать, когда один кинжал вонзился в печень, а второй — перерезал горло. Совместная скрытная атака Мичи и Лианга прошла как по маслу: легко и остро.

Крики полыхающего Читруса превратились в вой, а затем затихли. Мётач продолжал стоять на месте, глядя перед собой пустыми глазами. Осилёк бездарно размахивал дубиной, Кейм ускользал от атак и контратаковал. Несколько порезов, полученных Осильком, ничуть не сказались на его решимости расправиться с противником во чтобы то ни стало.

Воджи и двое его соратников, оставшихся в строю, попытались организовать сопротивление троице Неудачников. Поначалу бой шел на равных. Рэму не хватало скорости, Рыжей — силы удара, а Лансу — желания убийства, тогда как их противники сражались не на жизнь, а на смерть. Но вскоре в схватку вмешались Мичи и Лианг. Сдвоенные удары в спину отправили на тот свет соратников Воджи, а потом и его самого. Следом пришел черед Кейма. Ну а в самом конце Неудачники избавились от ничего не понимающего Мётача.

Получено 5 х 15 очков опыта. Получено 4 х 18 очков опыта.

* * *

— Вы хотели поговорить со мной? — староста Грыжни встретил пятерых — не хватало Мичи — Неудачников у своего дома. Вилмер Ралфс неприязненно смотрел на искателей приключений, начисто игнорируя Осилька, стоящего за их спинами. Точно такими же неприязненными взглядами одаривали Неудачников два мужика, стоящие рядом со старостой. Саржа и Морон. Оба двадцатого уровня. Угрожающие темно-красные таблички над ними намекали, что разговор будет не из легких.

— Да, — улыбнулся Ланс с невинной доброжелательностью. — Очень хотели.

— О чем же? — Вилмер не говорил, а выплевывал слова.

— О волках и разбойниках, — невинная улыбка не желала покидать лица жреца.

— О разбойниках? — староста прищурился. Он бросил страшный взгляд на Осилька и снова уставился на Ланса. — И о чем же вы хотели мне рассказать?

— Знаете, а ведь в ваших краях завелись разбойники, — безмятежно начал Ланс. — Они устроили логово в заброшенной хижине на болоте и стали нападать на проезжих торговцев. Недавно даже сборщика налогов встретили, представляете себе? А все свои проделки — назовем это так — они стали вешать на волков. Поначалу. А потом, как вошли в раж, и на тролля, коего тут отродясь не было.

— И все бы хорошо, — жрец начал мрачнеть, — но слишком уж обнаглели они. Разбойники посмели напасть на искателей приключений. И не только напасть, но и уничтожить две группы. А такого, как вы знаете, Гильдия не прощает.

В голосе жреца послышалась угроза. Губы сложились в презрительную усмешку. На лице возникло хищное выражение.

— И? — невозмутимо отозвался староста. Хоть слова перестал выплевывать, и то хорошо. — Я здесь с какого бока?

— Казалось бы ни с какого, — злая усмешка перекосила лицо Ланса. — Гильдия послала нас сюда расправиться с волками и разбойниками. И все. С волками нам еще предстоит разобраться, а вот разбойникам не повезло. Мы встретились с ними, и они проиграли. Мы даже смогли схватить одного из них и узнать, кто же из местных всячески помогал им.

— И кто же?

— Вы, — произнес жрец бесстрастно. — Разбойник говорит, что во всем виноваты Вы. Но это же бред, не так ли?

— Бред? — удивленно вздрогнул староста.

— Разумеется, — невинная улыбка вернулась на лицо Ланса. — Такой почтенный человек, как Вы, не стал бы помогать разбойникам. Этот негодяй явно решил очернить Вас. Но этот мерзавец даже не догадывался, что пытаться замышлять что-то против человека с Вашей репутацией просто глупо.

— Ну конечно, — староста облегченно вздохнул и нервно засмеялся. — С моей-то репутацией. Ха-ха.

— Так что отдаем этого негодяя Вам, — жрец беспечно махнул в сторону застывшего Осилька. — Делайте с ним, что хотите. Казните. Милуйте. Но помните, что излишнее добросердечие избавляет от страха, а коли нет страха, так и порядка нет. Так что хорошенько подумайте, если решите проявить снисхождение. А о том, что этот мерзавец посмел наговаривать на Вас, не узнает никто. Уж поверьте! Даю Вам слово искателя приключений.

— Ох, порадовали Вы меня, — Вилмер Ралфс расплылся в довольной улыбке. Красные таблички над головами мужиков рядом с ним превратились в серые, уровень с них исчез, да и сами мужики как-то подобрели: бой откладывался. — Чем же я Вам могу помочь?

— Да всего лишь пустая формальность, — Ланс протянул старосте два письма. — Подпишите их. Чтобы Вас особо не утруждать, я там все расписал. В одном письме рассказывается о том, что мы избавились от разбойников, а во втором… Во втором я написал, что наша группа покончила с волками.

— Постойте, постойте, — нахмурился староста. — Вы же говорили, что с волками еще не закончено?

— За этим дело не станет, — улыбнулся жрец, — Даю Вам слово искателя приключений. Неужели Вы не верите ему?

* * *

Чтобы расправиться с волками, угрожающими деревням, Неудачникам понадобилось еще четыре дня. Нападений на большие стаи искатели приключений старались избегать. Если победа над пятнадцатью волками далась столь нелегко, то что будет, когда врагов будет двадцать, а то и тридцать? Нет, они нападали на одиночек, на пары, на небольшие группы не более пяти особей. Когда счет убитым серым хищникам перевалил за полсотни, Неудачники выдвинулись на север. В заросших лесами холмах нашлось место нескольким пещерам. В одной из них, по мнению Лианга, и находилось волчье логово.

Вскоре версия Лианга подтвердилась. Пещеру с волчьим логовом найти удалось, но она опустела. Волки ушли. Они словно догадались, что на них идет охота, и сбежали. Ушли все: и матерые особи, и молодняк, и самки, и самцы — в пещере остались обглоданные кости и куски подгнивающего мяса. Следы уходили на запад, к границам княжества. Гнаться за ними не стали. Следы указывали на то, что оставшиеся волки объединились в стаю, насчитывающую по меньшей мере тридцать голов. Встреча с ними не сулила ничего хорошего, и Неудачники решили не рисковать.

Получено 13 х 6 очков опыта. Получено 18 х 12 очков опыта. Получено 4 х 18 очков опыта.

Они заглянули в Ясное. Получили от сельского старосты подтверждение, что с волками покончено, и вернулись в Рябиновку. Староста Димр очень перепугался, увидев Неудачников живыми и здоровыми, и подписал бумаги не глядя. Он не скупился на теплые слова и подношения: Лансу, например, достался хорошо-прошитый новенький — откуда он взялся у деревенского жителя? — гамбезон; Рыжей — новенькие сапоги из мягкой тщательно выделанной кожи; Йерку — переплет, позволяющий собрать все его исписанные листки воедино; Лиангу — латный наруч на левую руку. В качестве жеста доброй воли Димр выкупил у торговца перевязь с ножами и подарил ее Рэму. Затем староста договорился с караваном, шедшим в столицу, и оплатил проезд Неудачников. В общем, старик всячески способствовал тому, чтобы искатели приключений в деревне не задерживались. Димр даже предложил отнести тридцать волчьих шкур Лото Гвидэли, но тут уж возмутился Ланс. Он отчитал назойливого старосту, а затем вместе с Йерком и Лиангом отнес шкуры на торговый пост.

Возвращались в столицу легко. Беззаботное веселье переполняло всех. Хуже всех чувствовал себя Рэм: ему не по душе пришлась та легкость, с которой Ланс отказался от справедливого возмездия. Вилмер Ралфс — человек, который помогал разбойникам — ушел от правосудия. Воин все порывался поговорить с Лансом об этом, но за время путешествия не удалось выгадать удачного момента для серьезного разговора.

А когда Неудачники въезжали в город, стала известна еще одна чудесная весть. Звезда Алексины Прекрасной, отправившаяся на поиски каменного тролля, вернулась в город с победой. С помощью капитана Зиверса им удалось уничтожить опасное чудовище, что наводило ужас на западные окраины княжества!

* * *

По городу двигалась торжественная процессия. Впереди шествовали княжеские солдаты во главе с капитаном Зиверсом. За ними катились три повозки, в одной из которых лежало то, что осталось от каменного тролля. Замыкали процессию шесть конников: звезда Алексины Прекрасной. Лидер группы, в чью честь и назвали звезду, восседала на белоснежном коне. Серебристые волосы струились по изящным плечам. Сапфировые глаза лучились. При взгляде на Алексину сразу становилось понятно, что ее не зря назвали Прекрасной. Ее красота ошеломляла. Казалось, что на грешную землю спустилось божественное создание. Сияние, исходящее от нежной кожи и от белоснежного одеяния, как будто подтверждало божественное происхождение Алексины.

Спутники Алексины на ее фоне просто терялись.

Вокруг толпились люди. Жители Борнингена с интересом наблюдали за процессией. Сложно сказать, что вызывало больший интерес: тело поверженного тролля или присутствие Алексины. То здесь, то там раздавались приветственные крики. Люди радовались, что проблема решена, что еще одно чудовище повержено, что дороги стали безопасней. А некоторые радовались, потому что радовались.

Неудачники тоже пришли сюда.

— «Нашего» тролля везут, — хмыкнул жрец, рассматривая повозку с мертвым чудовищем.

— Какой-то он… обугленный, — с некоторой грустью произнесла Рыжая.

— Иначе никак! — пискнул Йерк. — Справиться с троллем без огня иль кислоты невозможно.

Впереди началась сумятица: кто-то хотел пробиться в первые ряды, а их не пускали.

— Скажи, Ланс, — поинтересовался Рэм, — а когда ты понял, что дело не в тролле?

— Когда? — жрец задумался. — Наверное, впервые такая мысль у меня возникла после слов Мэри Сью о том, что мы его обязательно убьем. Ну помните, когда она предложила лечь под него ради нас?

— Эй! — возмутилась Мэри Сью. — С чего это ради вас? В первую очередь я о себе думала! Когда еще такой шанс выпал бы!

— Как скажешь, — Ланс улыбнулся. — Я вспомнил, что любая проблема должна иметь решение, и поэтому попытался выведать у Йерка, не удастся ли справиться с троллем, не сражаясь с ним. К сожалению, Йерк меня разочаровал: выходило, что без боя с троллем нам не обойтись. Тут-то у меня возникла неожиданная мысль — а есть ли этот тролль, вообще?

— И впрямь неожиданная мысль, — согласился Рэм. — Когда же она получила подтверждение?

— Не сразу, — вздохнул Ланс. — Ночь я провел, выстраивая планы предстоящей схватки и пытаясь понять, что из снаряжения может нам пригодится. И когда мы пришли в Гильдию за одним заданием, а нам выдали совершенно другое, я разозлился.

— Это точно, — кивнул Рэм, вспоминая, — ты был очень зол.

— Очень, — согласился жрец и слегка нахмурился. — Несмотря на злость, голова продолжала работать, и я заметил одну несуразность. В том, что Князь, а точнее — его секретарь, выдал нам опасное задание, стоило винить архисвященника Кодэ, с которым у меня не самые лучшие отношения. Однако Гильдия-то никогда не выдает слишком сложных заданий. Не в ее интересах получать трупы искателей приключений и нарываться на штрафы за невыполненные задания. Если бы задание относилось к эпическим и легендарным, то ничего удивительного, но сдирание шкур с тридцати волков вряд ли можно отнести к особенно сложным деяниям. Значит, имелась какая-то лазейка, с помощью которой схватки с троллем удалось бы избежать. Потому-то я и захотел пообщаться с единственной выжившей.

— Рейвенс Кисс.

— Точно, — подтвердил Ланс. — Рейвенс, на мой взгляд, очень мутная особа, а то, что она поклоняется Безумной, не делает ее чище. Как появится побольше свободного времени, обязательно вызнаю, как она вообще попала в город.

— Жрица Безумной! В городе! Я просто не могу в такое поверить! — с негодованием добавил жрец и покачал головой. — В данной истории Рейвенс оправдывает лишь то, что она искренне горевала о погибших. Она не сомневалась в том, что во всем виноват тролль, но, чем больше я с ней общался, тем больше уверялся в обратном. Тролля Рейвенс не видела. Следов его не заметила. О том, что он существовал, говорили какие-то пришлые дровосеки. Но они могли ошибаться. Мало ли что им привиделось.

— Зато меня заинтересовало кое-что другое, — после небольшой паузы продолжил Ланс. — Рейвенс Кисс сообщила, что пропал сборщик налогов. К сборщику прилагались два охранника и собранные подати. И они пропали без следа. Их загрызли волки, не оставив ни костей, ни вещей, ни собранных монет? А! Нет! Их бродячий тролль с собой унес! И таскает с собой до сих пор!

— Это уж вряд ли, — буркнула Мичи.

— Вот-вот, — Ланс широко улыбнулся. — Если не тролль, то деньги забрал кто-то другой. Но кто? Ах да! Кто-то же у нас видел тролля, которого не существует? Дровосеки из Грыжни. А когда я узнал, про огни на болотах, заброшенную избушку и о том, что пропал паренек, собирающийся найти путь к ней, мозаика сложилась окончательно. Оставалось разыграть небольшой спектакль и спровоцировать их…

— У тебя неплохо получилось, — пискнул Йерк.

— Я старался, — усмехнулся жрец, — но без твоей иллюзии нам пришлось бы худо. Она сработала выше всяких похвал. Как там ее называют? Незримая пелена? Разбойники полностью уверились в том, что им удалось расправиться с нами. Это-то их и сгубило.

— И все равно я не понимаю, — подал голос Рэм, — почему мы ничего не сделали со старостой Грыжни. Ведь бандиты работали под его началом.

— Под его, — грустно улыбнулся Ланс. — Но дело в том, что на его защиту вышла бы вся деревня. Думается мне, про грязные делишки Вилмера Ралфса знали многие. По крайней мере, жители Грыжни уж точно. Да и Димр — староста Рябиновки — в лучшем случае знал, а в худшем и участвовал в этом.

— И мы их отпустили…

— А ты хотел, чтобы мы их перебили? — посерьезнел жрец. — Прямо всех? Женщин и детей? А как определить, кто из них знал больше, кто меньше? Как взвесить вину каждого и вынести наказание по заслугам? А если бы они набросились на нас, ты смог бы в этой толпе отделить виновных от невинных? Смог бы сражаться с ними? Смог бы их победить?

— Я не знаю… — устало проговорил Рэм. — Я просто чувствую, что это… неправильно.

— Я тоже, — печальная улыбка промелькнула на лице Ланса, — но нас нанимали расправиться с волками, а не с шакалами. Мы расправились с теми, кто носил звериное обличье, и с теми, кто скрывался за обликом человеческим. Остальное не наше дело. Не забывай, мы выполнили это задание, чтобы добраться до князя. Он должен знать, что Джейл Брейк угрожает ему. Остальное нас интересовать не должно!

— Я… — Рэм вздохнул. — Понимаю.

— Вот и отлично. Сегодня же подам новое прошение.

* * *

Получено 15 очков опыта.

В этот раз Неудачники решили не праздновать сдачу задания в пиршественном зале Гильдии. Выходило слишком накладно. К тому же Ланс ожидал княжеского ответа, и потому Неудачники собрались дома. Мичи резала овощи и сервировала стол. Ланс жарил мясо. Лианг с Рэмом отправились на Торговую площадь и притащили оттуда три кувшина с пивом и одну объемистую бутыль с шипучкой специально для Рыжей. Йерк корпел над бумагами. Рыжая во дворе играла с соседскими детьми: ее непосредственная натура почему-то очень привлекала детвору.

Медленно, но верно день уступал место ночи. Город затихал, чтобы на следующий день проснуться и расшуметься пуще прежнего.

Когда Неудачники собрались за столом, в дверь застучали.

— Как обычно, — усмехнувшись, пожал плечами Ланс. Он вышел во двор и вскоре вернулся обратно, сжимая в руке конверт с печатью. На лице жреца играла чуть растерянная улыбка.

— Это оно? — с детским удивлением спросила Рыжая.

— Оно, — выдохнула Мичи, — княжеское письмо.

— Открывай скорей! — даже Лианг не смог сдержаться. — Ну же!

— Открываю, — слова Ланса не расходились с делом. Из распечатанного конверта он достал письмо, развернул его и стал читать княжеское послание вслух:

— Приятно видеть, что мои новые подданные столь рьяно берутся исполнять мою волю. Отрадно лицезреть ваши старания и желание принести мир и покой на мои земли. Тем не менее, меня огорчает, что там, где нужно смирение, преобладает гордыня, там, где требуется покорность, господствует высокомерие. Даже мои советники не могут понять, чем обоснована столь великая наглость: повторно требовать аудиенции, так и не совершив ничего по-настоящему достойного. Я — князь Густав Второй — и я ценю свое время. Первый и последний раз я сообщаю вам, что сейчас вы не достойны того, чтобы я тратил свое время на общение с вами. Ваша репутация сомнительна, а ваши деяния ничтожны. Исправьтесь. Свершите великое деяние. И тогда я уделю вам немного своего времени. Князь Густав Второй.

— Это что же? — протянула Рыжая удивленно. — К князю мы не пойдем?

— Нет, не пойдем, — письмо выскользнуло из руки Ланса и, кружась, полетело на пол.

— Не пойдем, — повторил Ланс и обессиленно рухнул на скамейку. На него стало страшно смотреть: лицо покрылось красными пятнами, в карих глазах не осталось даже злости, тело обмякло. Стержень, что заставлял Ланса действовать, исчез. Несколько долгих мгновений жрец сидел на скамейке, устремив взгляд в глубины вечности.

Наконец он поднялся, обвел собравшихся взглядом и грустно улыбнулся:

— Видит Богиня, мне этого не хотелось. Завтра мы начнем готовиться к великому деянию.

— К какому? — непонимающе пискнул Йерк.

— Пора устроить охоту на старого матерого волка. Он считает, что близость к князю защитит его. Зря! Мы загоним его! Без этого никак. Либо мы его, либо он — нас: другого выхода нет.

— Архисвященник Кодэ, — едва слышно прошептала Мичи.

— Именно, — мрачно усмехнулся Ланс и, подхватив со стола кружку, взметнул ее вверх: разговоры разговорами, а празднование никто не отменял. — Давайте отметим наш успех!

Глава 11. Не благотворительное общество

Рэм проснулся ни свет ни заря. Несколько мгновений воин пытался понять, кто он и где находится. Воспоминания о завершении прошедшего дня возвращалась медленно, приходилось прикладывать усилия, чтобы из разрозненных элементов мозаики собрать единую картину. Получалось не очень: многих воспоминаний не хватало.

Вот Ланс начинает празднование, поднимая кружку, и сразу за этим мелькает воспоминание о том, как раскрасневшаяся Мэри Сью собиралась отправиться к архисвященнику Кодэ, чтобы набить ему морду. Порыв Рыжей удалось сдержать титаническими усилиями и бутылкой вина, вытащенной из неприкосновенных запасов.

Следом пришло воспоминание о Мичи. Она расплакалась ни с того ни с сего, а когда ее стали утешать, принялась вырываться и кричать, что ей никто не нужен, и со всеми проблемами она разберется самостоятельно. Успокоить ее удалось лишь Лансу.

Еще одна картина: Йерк сотворил мастерскую иллюзию. Неудачники очутились на песчаном острове, залитом солнцем. Прозрачная вода тихо омывала пологий берег, а легкий ветер нес с собой морскую свежесть. Внезапно вода стала подниматься, и Неудачники смогли посмотреть на дно морское и его обитателей. Затем вода ушла; вместо нее возник сосновый лес, принесший запах хвои и щебетанье птиц. Иллюзии сменяли друг друга, неся покой и умиротворение.

Вот Лианг решил показать класс по обращению с ножом и ведь показал. Он положил ладонь на стол и клинок замелькал в воздухе, то и дело ударяя по столу. Несмотря на выпитое, движения следопыта оставались точными и выверенными.

Ближе к полуночи жрецу понадобилась помощь, чтобы перетащить уснувшего Йерка в комнату. Расслабленное тело толстяка оказалось нелегкой ношей, и Рэм с Лансом изрядно замучились, пока дотащили его до постели.

Зато как Рэм оказался в своей кровати, память сообщать отказывалась. Вроде вернулся он за стол, где сидели те Неудачники, что еще сопротивлялись хмельному забытью, а потом… что было потом? Дыра в памяти заполняться не желала.

Рэм поднялся, глянул на посапывающего соседа и вышел в коридор. Если в комнате света, проникающего через щели в ставнях, оказалось достаточно, то тьма коридора преподнесла воину неожиданный сюрприз. Рэм сделал шаг-другой, половица привычно скрипнула, а следующий шаг чуть не закончился падением. Под ногу попался большой мягкий куль, и Рэм полетел вперед. Почти полетел. В самый последний момент воин ухватился рукой за стену и удержался на ногах.

Воспоминаний об этой внезапной помехе в памяти не нашлось. Откуда куль взялся в коридоре? Кто его притащил? Зачем? Несколько мгновений Рэм решал, что делать и как быть, после чего, ухватившись поудобнее, стал подтаскивать куль к освещенному участку. Волочащийся груз не сильно мешал движениям. Гораздо большей проблемой стала густая жидкость, залившая деревянный пол. Возникало ощущение, что кто-то расплескал бочонок дегтя в коридоре. К тому же вокруг чувствовался странный тяжелый запах. От него кружилась голова, а слюна во рту стала отдавать железом.

Когда куль оказался на свету, Рэм с каким-то странным спокойствием посмотрел на него и понял, что за запах будоражил его воображение. Кровь. Пахло кровью. Все руки оказались измазаны ей. А куль оказался мертвым телом. Мужчина. Лет тридцати. В черном одеянии, не стесняющем движений и скрывающем фигуру. Глянешь на такого в темноте — не человек, а бесформенное пятно: глазу не за что зацепиться! Тем не менее кто-то прицепился к этому мужчине и перерезал ему горло. Кто-то очень умелый. Рэм тяжело вздохнул: один такой умелец жил в соседней комнате.

Сонное отупение окончательно ушло, но Рэм продолжал смотреть на мертвое тело. В голове роились вопросы. Кто этот человек? Как он здесь оказался? Что, о Боги, тут происходит? Неужели Лианг убил его? Как теперь с этим мертвецом поступить?

Чем больше Рэм смотрел на тело, тем больше возникало вопросов. Жаль, но ответы почему-то возникать не торопились. Рэм снова вздохнул и отправился будить Ланса. Уж тот-то придумает что-нибудь путное.

* * *

Удостоверившись, что Рэм не шутит, Ланс поднял всех. Сонные, похмельные Неудачники сгрудились в коридоре и при свете магического фонаря непонимающе смотрели на мертвое тело. На улице кричали петухи, сообщая о том, что новый светлый, добрый, замечательный день уже на подходе.

— О! — обрадованно произнесла Мэри Сью и нагнулась. — Смотрите, что я нашла!

Получено 9 очков опыта.

— Радость-то какая, — вздохнул Ланс и внимательно посмотрел на следопыта: — Твоя работа?

— Моя, — невозмутимо сообщил Лианг. Сожаления в его прищуренных глазах не наблюдалось. Удивление — да, похмелье — да, легкая обида — да, сожаление — нет.

— Зачем? — поинтересовался Ланс. Не дожидаясь ответа, он присел на корточки, и занялся осмотром вещей погибшего.

— Нечего к нам в дом залезать было! — обида все-таки проступила в голосе следопыта.

Ланс ощупал мертвеца и, выудив из-под бесформенного одеяния набор хитроумно изогнутых штырьков, покачал головой:

— Дела… — жрец покрутил добычу в руках и посмотрел на Мичи. — Знакомая вещица?

— Это отмычки, — мошенница прищурилась, внимательно изучая добытую вещь. — Хорошие отмычки. Мастер делал. Причем, не из наших. Имперская работа.

— Раз хорошие — забирай, — Ланс передал набор отмычек Мичилайн и перевел взгляд на следопыта. — Рассказывай. Все. От начала и до конца.

— А что тут рассказывать? — парень пожал плечами. — Я на кухне один остался и заснул под столом. Вдруг услышал скрип. Просыпаюсь, смотрю — ставня открылась. Этот тип засов аккуратненько подцепил и внутрь залез. По кухне он рыскать не стал, сразу в коридор рванул. Видать, знал, что где лежит. Я за ним. Догнал. Резанул по шее. Разик всего! Он упал и так умиротворяюще захрипел, что меня аж в сон потянуло. Едва дождался пока затихнет!

— Мда… — Ланс вернулся к мертвецу. Жрец внимательно изучил имеющиеся вещи, осмотрел тело, ощупал пальцы и недовольно поморщился:

— Неправильные ныне воры пошли: ни писем от заказчика, ни пугающих татуировок, ни печаток таинственных орденов. Даже денег с собой на дело не взял! И как понять, откуда он такой взялся? И хуже всего, непонятно, что с ним делать…

— Я слышала, что мертвых скармливают свиньям, — задумчиво произнесла Рыжая.

— У нас нет свиней, — осторожно заметил Йерк.

— Так давайте заведем! — восторженно предложила Мэри Сью. — Они милые и совсем нестрашные!

— Еще идеи есть? — Ланс предложение Рыжей старательно проигнорировал.

— Есть! — выпалил Лианг. На желтом лице проступил румянец. — Мы порежем его на мелкие кусочки!..

— Никаких мелких кусочков, — отрезал Ланс. — Еще предложите утопить тело в нечистотах.

— Отличная идея! — обрадовалась Мэри Сью. — В будке! Во дворе!

— Но сперва порежем на мелкие кусочки! — Лианг от Рыжей не отставал.

— А нельзя его как-то страже передать? — спросил Рэм. — Мы ж его не звали. Он проник к нам ночью. Явно какую-то гадость замышлял. Если мы все правильно объясним, то…

— Страже? — задумался Ланс. Судя по всему, подобный вариант жрец даже не рассматривал. Слишком уж неожиданной для него оказалась эта мысль. Додумать ему не дали. В дверь забарабанили, а грозный голос хрипло прокричал:

— Городская стража! Открывайте дверь! Живо!

* * *

— Что случилось? — дверь отворил Ланс. Лицо жреца растягивалось в доброжелательной улыбке, словно он только и мечтал о встрече с городскими стражниками ранним утром. Внезапно улыбка увяла. Ланс напрягся, нахмурился. В его взгляде появилось недовольство:

— Так. Так. А вы кто такие?

Перед домой стояли три человека: в центре — массивный мужик с густой черной бородой, разросшейся вширь и в длину, а по бокам — мужики чуть поменьше, без бород, но с такими хитрыми рожами, что пускать их в дом сразу же расхотелось. Ни один из незваных гостей на представителя городской стражи не походил: ни шлема с плюмажем, ни кирасы с городским гербом, ни красной повязки на предплечье. Да и вряд ли городские стражники за ночь сменили прямые мечи и бердыши на кривые кинжалы.

Приличней всех выглядел чернобородый мужик. Без оружия. На ногах башмаки с вычурными пряжками, палевые шоссы, полосатые, сине-желтые штаны, доходящие до колен. Из-под высокого воротника куртки-безрукавки выглядывали кружева белой рубашки. По идее красно-зеленая куртка должна была подчеркивать талию, но в данном случае изумительно подчеркивала ее отсутствие. Закатанные рукава рубашки являли мощные мускулистые предплечья. Белоснежно-белые перчатки с обрезанными пальцами довершали образ нарядившегося бугаеподобного попугая. На фоне чернобородого его спутники, обряженные в одинаковые гамбезоны, плотные стеганые штаны и кожаные сапоги с длинными отворотами, просто терялись.

— Мы ищем Мичилайн, — широко оскалился чернобородый и скрестил руки на груди.

— Да? — протянул Ланс, загородил проход, повторив позу собеседника, и грозно произнес:

— Я не услышал ответ на свой вопрос.

Чернобородого Рэм узнал. А как иначе? Должник должен знать кредитора в лицо. Чернобородый являлся хозяином дома, который в результате… случайной цепи событий оказался разрушен. Да, и одного из его сопровождающих воин немного знал. Именно Браслав Гожичек нанял Рэма и Мэри Сью на работу, закончившуюся столь неудачно. Второго сопровождающего по имени Вацек Миро Рэм раньше не видел. Может и хорошо. Кто знает, как вырос бы его долг при встрече с еще одним представителем Общества?

— А я не отвечал, — рыкнул массивный мужик. Внутреннее чувство утверждало, что это обычный человек, но как ни всматривался Рэм в серую табличку над головой чернобородого, а имя прочитать так и не смог. Оно там было. В этом воин мог поклясться! Но буквы расплывались, создавая подрагивающее нечитаемое пятно, при взгляде на которое начинали слезиться глаза.

Противостояние на пороге могло продолжаться долго: ни Ланс, ни его противник уступать не собирались — если б не одно «но»: Рыжая чернобородого тоже узнала.

— Привет! — радостно заорала она и, протиснувшись мимо Ланса, оказалась на крыльце. — Давно не виделись! Как дела? Как жизнь? Новый дом себе не отстроил еще? Если надо из него выгнать кого — зови! Мы всегда с радостью! А если что старое снести — так тем более!

— Ты? — к встрече с Рыжей чернобородый оказался не готов.

— У нас тут такое дело, — веснушчатая бестия замолкла, подозрительно посмотрела в одну сторону, не менее подозрительно глянула в другую, и заговорщицки прошептала. — Беда у нас! Полная беда! Твоя помощь нужна.

— Помощь? Ты о чем вообще…

— Нужно человечка одного спрятать, — громкий шепот девушки разносился по двору. — В болоте каком-нибудь. Или в лесу. В яме глубокой тоже неплохо выйдет. В любом месте, где его никто не найдет, а сам он откуда обратно не выберется. Навсегда спрятать! Ты понимаешь меня? На-всег-да!

— Ты того, девка, — чернобородый аж отшатнулся, — совсем головой поехала. Мы — честные деловые люди. Не беспредельщики. Не мокрушники. В чужой крови пачкаться не будем.

— Так ты опоздал! — выпалила Рыжая в полный голос. — Тут уже все в крови пере…

Рэм и Ланс не сговаривались, но действовали как единое целое. Они обступили говорливую девицу с двух сторон, сжали плечами и прикрыли ей рот ладонями. В результате этого маневра Рыжая замолкла, зато проход в дом освободился. Чем чернобородый не мог не воспользоваться. Он вошел в дом и громко закричал:

— Мичилайн, ты тут?

Мошенница выглянула из кухни и удивленно замерла:

— Чернобород?

— Ты куда пропала? — узрев мошенницу, чернобородый слегка успокоился. — Что на счет моего задания?

— Я его… — Мичи бросила растерянный взор на Ланса и, «прочитав» нужный ответ, деловито сообщила. — Да, твое задание выполнено.

— Правда? — на лице Черноборода возникла тень сомнения. — Тогда почему сразу не доложилась?

— Не смогла, — опустила голову мошенница. — Дела отвлекли.

Мичи украдкой бросила новый взгляд в сторону Ланса, и уверенность снова вернулась к ней:

— Может, пройдем на кухню, и я все расскажу?

* * *

Задание казалось не сложным.

Для молодой мошенницы слежка за пятеркой приезжих не составила бы особого труда. Пусть Рыжая с Лиангом превосходили Мичи в скорости и проворстве, но особенности класса давали ей неплохую прибавку к проведению тайных операций. Поначалу Мичилайн действовала легко и расслабленно. К чему все усложнять, когда приезжие ведут себя как самые настоящие ротозеи? Группа из пяти человек шагала по городу и, широко раскрыв глаза, смотрела по сторонам. Их пальцы то и дело указывали на особо украшенные дома, величественные статуи и фонтаны. Приезжие походили на селюков, впервые выбравшихся в город.

Расслабленность чуть не сыграла с мошенницей дурную шутку. Мичи потеряла берега и следила за пришлыми, позабыв про все меры предосторожности. В какой-то момент она решила, что стоит подобраться поближе и послушать, о чем говорят приезжие. Если б не настойчивый зуд, предупреждающий об опасности, она бы обязательно попалась. Ротозейство оказалось напускным. Прям перед ней какой-то грязный мальчонка попытался пощипать кошельки пришлых, подбежал к ним, протянул руку и…

Один из приезжих неуловимым движением ухватил тонкое запястье и подтащил малолетнего воришку к себе. Мичи как раз подошла поближе к приезжим и… не останавливаясь, прошла мимо. Прищуренный взгляд приезжего мгновенно ощупал ее с ног до головы, и Мичилайн поняла, что останавливаться не стоит, иначе ее могут счесть сообщницей вороватого мальца.

Увиденных жестов и услышанных слов хватило, чтобы осознать: приезжие не сельчане и не ротозеи, а члены Общества. Причем, Общества не Борнингенского. Пойманного мальчонку избили. Сильно. С той холодной жестокостью, что присуща настоящим профессионалам. Пришлые разбили пареньку лицо и сломали руки, после чего бросили на улице. Судя по всему, приезжих больше возмутил не факт кражи, а то, что их попытался обокрасть столь неумелый воришка.

Больше Мичи к ним не подходила. Она следила за пятеркой издалека, старательно выбирала позицию, держалась так, чтобы между ней и приезжими всегда находился как минимум один человек. Наставник часто говорил ей, что умные учатся на ошибках других, дураки — на своих, а мертвецы уже ничему не научатся. Мичи не желала становиться мертвецом раньше времени.

Ближе к вечеру пришлые тыкать пальцами во все подряд перестали, а в их действиях появилась некая целеустремленность. Следить за приезжими и сохранять дистанцию стало гораздо труднее. Несколько раз девушка порывалась подобраться к ним поближе, но каждый раз сдерживала себя. И правильно делала. Приезжие довольно часто останавливались и тщательно изучали тех, кто следовал за ними. Лишь большая дистанция позволяла Мичи остаться незамеченной.

Путешествие приезжих завершилось в Портовом квартале. Промеж складов, в нагромождении ящиков, мешков, бочек и огромных кувшинов, среди запахов рыбы, соли, смолы и горелого каменного масла нашелся небольшой домик, где и произошла встреча странной пятерки, так заинтересовавшей Общество, некоего солидного купца и…

Мичи не поверила своим глазам, когда увидела последнего прибывшего. Она видела его всего один раз, и в тот раз он носил красную мантию жреца. Сейчас он больше походил на зажиточного горожанина из тех, что ходят в храмы по праздникам и просят у богов денег, денег и денег. Мошенница даже подумала, что обозналась, но уверилась в обратном, когда услышала, как к нему обращаются собравшиеся.

— Вы опоздали, — скривился купец.

— Да, уважаемый Орнар, — хмыкнул последний прибывший, — я опоздал.

— Вы принесли? — в голосе купца звучала алчность. Жадное нетерпение охватило и тех пятерых, за которыми следила Мичи. Их глаза горели ненасытной жаждой наживы. От последнего прибывшего ждали… чего-то очень необычного. И он не разочаровал.

— Принес, — на свет появилась небольшая — размером с крепкую мужицкую ладонь — коробочка.

— Великолепно, — восторженно прошептал купец и осторожно поинтересовался. — Откроете?

— Конечно, — коробочка явила свое содержимое. Шестнадцать камней душ. Круглые. Полупрозрачные. В каждом завораживающе пульсировала крохотная белая искорка. Возьми один — ни за что не отличишь от остальных.

— Изумительно, — выдохнул Орнар с чувством. — Это невероятное зрелище, Аскатон. Чистые, не запятнанные камни. Ими можно любоваться вечно.

— Знаете, — хмыкнул жрец, и крышка коробочки захлопнулась, — есть более интересные зрелища. Моему господину, например, нравится ручеек из серебряных монет. Говорит, подагру успокаивает.

— Да-да, — купец помотал головой, стремясь избавиться от завораживающего зрелища, и с осторожностью взял коробочку в руку. — Деньги для твоего господина мне уже передали. А я, признаюсь, не верил, что в этот раз удастся добыть столько. Как вам это удалось?

— Секрет, — холодные глаза грозно сверкнули. — Не стоит лезть в чужие дела.

— Конечно-конечно, — пошел на попятную купец. Он нежно провел рукой по крышке, тяжело вздохнул и с явной неохотой протянул коробочку лидеру пришлых:

— Заберите ее, Джоул. Заберите, — голос Орнара дрогнул.

Вместилище камней душ перекочевало к Джоулу. Он открыл ее, еще разок проверил содержимое и, убедившись, что камни на месте, произнес:

— Подтверждаю. Сделка исполнена.

— Исполнена, — согласился Аскатон.

— Замечательно, — медленно сказал купец. Глаза Орнара неотрывно следили за коробочкой. Когда она спряталась в сумке Джоула, купец украдкой вздохнул. — Аскатон, передай господину, что деньги он может получить в любой момент. Всё оформлено как положено: ни одна ищейка не подкопается.

— Передам, — жрец кивнул и, не прощаясь, покинул дом.

Выждав немного, на выход последовал и купец. Последними из дома ушли приезжие. Ну как последними… Если бы они решили немного задержаться, то смогли бы увидеть, как от одной из подстропильных балок отделяется темная, почти черная тень. Путем хитрых перемещений эта тень спустилась вниз, выбралась из дома и стала преследовать приезжих.

Внутрь дома Мичи пробралась через слуховое окно до прибытия последнего гостя. На смену скинутому платью пришло темно-серое трико. Отсутствие чердака и слабое освещение позволило ей весь разговор просидеть на подстропильной балке, наблюдая, как камни душ меняют одного хозяина на другого.

Камни душ. Зачем они приезжим? Почему господин Аскатона решил отдать их? Связано ли задание Общества с ними или нет? Мичилайн не знала ответов на эти вопросы, и, если честно, знать не собиралась. Наставник не раз говорил ей, что любопытные люди долго не живут. Нельзя сказать, что Мичи планировала жить долго, но погибать по глупости или от излишнего любопытства уж точно не собиралась.

Мошенница следовала за пятеркой приезжих, старательно отгоняя от себя лишние мысли. Они мешали. Они раздражали. Они могли стать причиной неудачи.

Пришлые кружили по мелким улочкам, старательно обходя основные улицы. Возникало ощущение, что они стали гораздо беспечнее, чем раньше, но Мичи не расслаблялась. В первый раз ее спасло чудо в лице малолетнего воришки. Второго чуда не будет: улицы пустынны…

Как оказалось, «пустота улиц» и «безопасность путешественников» совершенно разные вещи. Внезапно двери домов с обеих сторон улицы распахнулись, и на пятерку набросились какие-то люди в черных, не стесняющих движений одеждах. Джоул словил четыре самострельных болта и два метательных ножа, после чего рухнул на землю. Он еще пытался встать, когда боевой молот размозжил ему голову. Смерть Джоула стала основным успехом нападавших. Оставшаяся четвертка пусть и получила ранения в первые мгновения боя, но сдаваться не собиралась и дала атакующим серьезный отпор. Люди в черном стали нести потери. Даже подкрепление, выбегающее из домов, не смогло дать существенного перевеса нападающим. Бой мог продолжаться долго. И продолжался бы…

…Если бы в дело не вступила Мичи. Ни тех, ни других она атаковать не стала. Вместо этого мошенница осторожно подкралась к мертвому Джоулу, схватила его сумку и дала деру. Один из четверки заметил ее и прокричал в адрес Мичи нечто неприятное, после чего на удирающую мошенницу обратили внимание все остальные.

Когда позади слышны яростные крики, а перед тобой лежат кривые улочки Портового квартала, когда за спиной от страха вырастают крылья, а в висках бешено стучат молоточки, когда легкие не справляются с потоками воздуха, а вдохи почти сливаются с выдохами, когда ноги едва касаются земли, а руки готовы вырваться из суставов, когда внутреннее чувство истошно вопит об опасности, а в голове разворачивается карта квартала с указанием тупиков и круговых переулков, на мысли о том, что совершенный поступок является самым глупым свершением в бессмысленной и никчемной жизни, времени не остается. Мичи бежала. Она не молилась богам. Она не проклинала свою несдержанность. Мошенница не тратила времени и сил на то, чтобы разобраться в причинах собственного поступка. Она просто спасалась бегством.

Лишь при встрече с патрулем городской стражи она позволила себе сбить дыхание и потратить немного времени:

— Грабители! — завопила она истерично. — Спасите-помогите!

Стражники встали на изготовку, а она бросилась дальше. Мичи сомневалась, что патруль сможет оказать достойное сопротивление людям в черном. В памяти не нашлось воспоминаний ни о том, где она пробегала всю ночь, ни о том, когда избавилась от сумки Джоула, умудрившись сохранить самое важное, ни о том, откуда у нее появился сверток, в который перекочевало содержимое коробочки, ни о том, каким образом ей удалось оторваться от погони, ни о том, как сумела добраться до дома.

Она нашла себя у дверей кухни:

— Ланс! У нас проблемы! — в голосе обычно тихой и безучастной мошенницы звучала тревога. В руке Мичи сжимала небольшой сверток. Она хотела выкинуть его, но одновременно с этим страстно желала сохранить. — Очень большие проблемы!

* * *

— Погодите, погодите, — от удивления Чернобород аж привстал со скамейки. — Меня не подводит слух?

Чернобородый повертел головой, пытаясь найти на лицах искателей приключений шутливые улыбки. Но для большинства Неудачников рассказ Мичилайн тоже стал абсолютной неожиданностью. Улыбок не наблюдалось.

— То есть вы хотите сказать, — в избытке чувств Чернобородый хлопнул по столу ладонью, — что камни душ почти неделю пролежали в этом жалком домишке?

— Почему это жалком? — насупилась Мэри Сью. — Очень хороший домишко! Мне он нравится куда больше вашего! В нашем, по крайней мере, крыс нет!

— Прошу прощения, — гулко засмеялся Чернобород, — я не хотел вас обидеть.

— Мы не обижаемся, — тонко улыбнулся Ланс. — И ответ на ваш вопрос: нет, камни душ не лежали здесь неделю. Для них нашлось куда более надежное место.

— Хорошо! Очень хорошо! — довольно пробасил чернобородый. — Что ж, тогда пришла пора вернуть их мне. Ну же? Я жду!

— С какой стати? — удивился Ланс, бросив мимолетный взгляд на мошенницу. — Камни мы добыли в бою. Чтобы получить их, Мичи пришлось хорошенько побегать по городу. Она подвергала свою жизнь опасности. Отдать камни Вам? Просто так? Да ни за что!

Чем больше Рэм вслушивался в разговор, чем больше наблюдал за действиями Мичи и Ланса, тем больше внутри него крепло ощущение, что лидер Неудачников разыгрывает очередной спектакль. Вполне возможно, что он не рассчитывал встретиться с Чернобородом так скоро, но в том, что жрец продумал, как будет вести себя с лидером Общества при встрече, сомневаться не стоило. Как и в истории с троллем, Ланс не желал посвящать никого в свои планы. Скорей всего от других он добивался естественности. Рыжая, судя по всему, отлично вписалась в его план.

— Они же не ваши! — Чернобород нахмурился.

— И не ваши, — довольно улыбнулся Ланс. — Мы сами найдем, как их использовать.

— Вы не понимаете! От этих камней зависит слишкоммногое!

— Конечно, многое! Например, количество монет в наших кошельках! — жрец продолжал давить. — Хотя… если вы сможете объяснить так, чтобы мы поняли.

— Ну хорошо! — раздраженно произнес Чернобород. — Хорошо! Я расскажу. Завтра княжеские люди поедут собирать Небесных Детей. Думаю, для вас не секрет, что такие как вы могут выжить лишь в том случае, если души удастся прикрепить к нашему миру. В ином случае Небесных Детей ждет смерть.

— Не думал, что Общество интересуется судьбами Небесных Детей.

— Нас больше интересует судьба Владыки Гелуна, — оскалился чернобородый. — С ним у нас хорошие деловые отношения. Но вернемся к делу. Камни душ у него пропадали и раньше. Понемногу. Один-два за раз. И он всегда успевал подготовить замену. Но в этот раз исчезла крупная партия. Причем, перед началом ритуала. Замену за такой срок подготовить нельзя. Можете сами додумать, что решит князь, когда ритуал закрепления душ провести не удастся по вине Владыки Гелуна.

— Кто-то захотел его подставить? — с невозмутимым видом спросил Ланс.

— Не только, — фыркнул Чернобород. — Камни и раньше уходили в Баронства. Там иногда появляются Дети Небес, но мастеров, способных создавать камни душ, нет. Вот их люди и рыскают то у нас, то в Империи, и платят немалые деньги за чистые камни. Мы следили за Джоулом, чтобы…

— Найти его поставщика, — перебил Черноборода Ланс, улыбаясь. — Это-то понятно. Вы хотели, чтобы камни уходили через вас. Теперь имя продавца Вам известно.

— Аскатон всего лишь пешка. За ним стоит другой человек.

— Готтард Кодэ, — твердо произнес Ланс.

— С чего такие мысли? — удивился Чернобород. Впрочем, не очень убедительно.

— Во-первых, он очень любит деньги. Во-вторых, занимается не самыми достойными вещами, — на лице Ланса возникла злая улыбка. — В-третьих, он очень честолюбив. В-четвертых, не так много людей в храме Агнии могут получить что-то, если Владыка Гелун уйдет на покой. И Готтард Кодэ — один из них.

— Допустим, — протянул Чернобород. — Но прямых доказательств нет. Ни у вас, ни у меня, ни у Владыки Гелуна. А догадки делу помочь не могут.

— Не могут, — согласился жрец и тяжело вздохнул. — Хорошо. Камни мы вам отдадим.

— Замечательно, — на лице Черноборода возникло благодушное выражение. — Вы об этом не пожалеете.

— Конечно, не пожалеем, — усмехнулся Ланс. — У двух моих людей есть долг перед Обществом. И я хочу, чтобы вы его простили.

— Долг? — чернобородый пригладил бороду. Он задумчиво посмотрел на Рыжую, перевел взгляд на Рэма и снова уставился на жреца. — Ну хорошо. Долг я им прощу.

Ланс доброжелательно улыбнулся и вышел с кухни. Обратно он вернулся с небольшим мешочком:

— Камни душ. Все пятнадцать штук.

Чернобород аккуратно вытащил камни из мешочка, разложил их на столе и пересчитал. — И впрямь: пятнадцать.

— Постой-ка… — на лице лидера Общества промелькнуло удивление, и он бросил тяжелый взгляд в сторону Ланса. — Мичилайн же говорила, что камней было шестнадцать?

— Она ошиблась, — пожал плечами жрец. — С кем не бывает? Слишком переволновалась. Ничего удивительного.

Рэм глянул на Мичи. Мошенница стояла с поникшей головой, а на ее щеках горел румянец. Взгляд воина переместился на жреца. Ланс излучал доброжелательность, честность и открытость. И Рэм поверил, что камней душ и впрямь было пятнадцать. Ну не может же человек врать с таким безукоризненно честным лицом? Может, Мичи потеряла один камень по дороге. Сама же говорила, что не помнит, как добралась до дома.

Чернобородый долго рассматривал Ланса. Его пристальный взгляд с невероятной тщательностью обшаривал лицо жреца, пытаясь найти… Сложно сказать, что он хотел найти. Уверившись, что Ланс не врет, Чернобород тяжело вздохнул и стал собирать полупрозрачные шарики со стола.

— Что ж, — произнес он, — пятнадцать камней тоже неплохо. Благодарю за помощь.

Чернобородый выбрался из-за стола, вышел в коридор, осмотрелся и сообщил:

— А у вас тут… уютно.

Неудачники, последовавшие за лидером Общества, стали оглядываться, пытаясь понять шутит он или нет. Вряд ли в понимании Черноборода голые стены соответствовали понятию уют. К тому же одеяла, разбросанные по полу и прикрывающие кровавые следы, не добавляли дому особой благоустроенности.

Чернобород сделал глубокий вдох и напряженно замер. Похоже, запах крови был знаком ему не понаслышке. Темно-серые глаза принялись настороженно зыркать по сторонам.

— Ах, да! — хлопнул в ладоши Ланс и простодушно улыбнулся. — Совсем забыл! Тут у нас возникла одна небольшая проблемка. И мы очень рассчитываем на вашу помощь.

* * *

Люди Черноборода не заставили себя ждать. Не успел глава Общества покинуть Неудачников, как к дому подогнали телегу и на нее быстро погрузили мертвеца, предусмотрительно завернутого в кусок мешковины. Возница взмахнул поводьями, и телега сорвалась с места. Чтобы привести дом в порядок, требовалось всего лишь затереть подсохшие пятна крови.

По словам Черноборода, к людям в черных одеждах он не имел никакого отношения. Их появление смешало все его планы еще неделю назад. Именно из-за их появления выжившие люди Джоула сменили привычное место жительства и рассыпались по городу. Многие наработанные схемы слежки пошли псу под хвост.

Судя по всему, новые действующие лица тоже охотились за камнями душ. Другое дело, что платить за камни они не собирались. Люди в черных одеждах действовали нагло и бесцеремонно. Чернобород не знал, на кого работали эти дерзкие ребята, но очень хотел узнать.

После того как удалось распрощаться с Чернобородом, его людьми и мертвецом, Неудачники заметно повеселели. Да и день не способствовал плохому настроению. Синело небо над головами. Ни тучки, ни облачка. Уже не летнее, но при этом еще не осеннее солнце давало достаточно тепла, не превращая его в изнуряющий зной. Легкий ветерок приносил с собой свежесть, к которой примешивались ароматы копченого мяса и жареной рыбы.

После завтрака Ланс отправился к арендодателю: пришло время вносить плату за дом. На обратном пути он рассчитывал заглянуть сперва в Квартал Святого Огня, а затем и в Гильдию и потому посоветовал остальным обедать без него. Рыжая тоже умотала: в городе оставалось много мест, что она еще не успела обследовать.

Мичи, Йерк и Лианг остались дома. Мичи принялась за уборку, старательно вычищая следы ночного происшествия. Йерк занялся грядкой, на которой за время отсутствия посаженные семена дали ростки. Волшебник надеялся снять урожай до начала зимы. Лианг остался дома по другой причине. Он почему-то считал, что люди в черном непременно заглянут к ним. Вот он и готовился к достойной встрече.

Рэм оставаться дома не пожелал. Ему показалось правильней вернуть флаконы алхимику. Кислота в бою с «троллем» не пригодилась, да и пустые флаконы так и остались пустыми. На волчью кровь Кевин заказа не давал.

К сожалению, встреча не состоялась. Соседи сообщили, что алхимик уехал куда-то и обещал вернуться через день, а то и через два. Рэм подумал-подумал, решил, что оставлять флаконы пустые иль с кислотой у входной двери лучше не стоит, и поворотил обратно.

Дома его встретил обед. За обедом последовала тренировка во дворе. В отличие от безумного утра день тянулся с ленивой неторопливостью. Мичи занималась домом. Йерк закончил с грядкой и взялся за перо. Лианг бродил вдоль ограды, теребя кинжал, и мрачно поглядывал на прохожих. Следопыт все еще надеялся, что люди в черном непременно нагрянут. Где один, там и… много!

Незаметно наступил вечер. Домой вернулась Рыжая. О том, что случилось утром, она уже позабыла. Рыжую переполняли новые эмоции, которыми она желала поделиться:

— Рэм, Рэм! — начала Мэри Сью, — Помнишь Морт? Эту огромину из леса?

— Помню, — отозвался Рэм. Он сидел на лавке перед домом и до прихода Рыжей наслаждался тихим чудесным вечером. — А что?

— А я сегодня ее видела!

Рыжая в очередной раз побывала на цирковом выступлении. По слухам — последнем. Цирк и так задержался в Борнингене больше положенного, а его ждали в Империи. Очень ждали! Причем побывала не одна, а с Авророй, Джуллой и Убивайцем. Новость Рэма очень удивила. Совсем недавно Рыжая готовилась выцарапать глаза Джулле, Джулла — Рыжей, а теперь они вместе пошли в цирк? Да еще в компании с тем, из-за кого, собственно, готовилось выцарапывание? Странно… Но на этом странности не закончились. Сперва представление шло как положено: мимы, клоуны, воздушные гимнасты, клоуны, эквилибристы, клоуны, дрессированные животные, клоуны, клоуны, клоуны. А в самом конце выступления вышел силач. Он гнул подковы, подкидывал гири, поднимал штангу. Силач являл собой воплощение неукротимой мощи. Мышцы бугрились. Смазанная маслом кожа блестела. Это захватывающее зрелище заставляло Мэри Сью пищать (сама так сказала!) от восторга. Закончив основную программу, силач поинтересовался у зала, не найдется ли среди зрителей удальцов, готовых силушкой померяться.

Удальцы нашлись. На цирковую арену спустилось несколько крупных мужчин, среди которых солидней всех выглядел Убиваец. После недолгих предварительных испытаний на арене остался цирковой силач и мускулистый искатель приключений. Казалось, что силы равны, и никто из них не возьмет верх. Но тут на арену ворвалась Морт и сообщила зрителям, что она — боевой монах Бодрума. Ее громкий крик еще отдавался в ушах, а она уже успела показать те же номера, что до нее исполняли Убиваец с цирковым силачом.

Из зала послышались смешки и крики про подставу. Морт разобиделась, швырнула в зрителей одну гирю, за ней — вторую. В зале кто-то закричал от боли, однако крики о подставе не прекратились. Метать следующие гири в зал ей помешал Убиваец. Морт не растерялась, подхватила его и, раскрутив, отправила в полет. В зале началась легкая паника: люди, благосклонно взирающие на торты, летящие в чужие физиономии, не очень радуются тяжелым предметам, прилетающим прямиком в них. Цирковые артисты попытались остановить Морт. Куда там! Женщина расшвыряла всех, дала напоследок по лицу ведущему и убежала. Мудрей всех поступил силач. Вместо того, чтобы пытаться остановить «боевого монаха», он стал утаскивать в подсобку гири, гантели и прочие тяжести, которыми Морт могла бы воспользоваться. И не прогадал. Вряд ли Морт испугали работники цирка, а вот отсутствие метательных снарядов не могло не сказаться на ее желании покинуть цирковую арену.

— Великолепная женщина! — с придыханием добавила Мэри Сью, завершив рассказ. — Хочу такой быть!

— Лучше оставайся собой, — от ворот послышался смех Ланса. По всей видимости, он простоял у ворот достаточно, чтобы понять, о чем идет речь.

— Я всегда буду собой! — с чрезмерной важностью произнесла Мэри Сью и задорно прыснула. — Не думайте, что вы так легко от меня избавитесь.

— Спасибо, Ланс, — Рэм встал со скамьи и поклонился.

— Эй? — жрец удивился и быстро подошел к воину. — Рэм? Ты чего?

— Спасибо, что снял с меня долг перед Обществом.

— Точно-точно! — воскликнула Мэри Сью. — И от меня спасибо!

— Мы же группа, — улыбнулся жрец добродушно. — Мы должны заботиться друг о друге. Помощь одному из нас помощь всей группе!

— Вдобавок, — на лице жреца на мгновение появилось хищное выражение, — мы смогли поближе подобраться к Готтарду Кодэ. Думаю, еще пара дней, и мы сможем хорошенько прижать его.

* * *

— А она берет его и швыряет прямиком в зал! — засмеялась Мэри Сью.

Хороший день и чудесный вечер завершились совместным ужином. Мэри Сью уже второй раз за вечер рассказывала о случившемся в цирке. В этот раз события описывались с кучей красочных деталей: кто как стоял, кто как кидал, кто что делал, кто куда смотрел. Рэму почему-то казалось, что эти детали не вполне соответствуют истине. В третий раз Мэри Сью скорей всего добавит еще больше ярких, запоминающихся подробностей. Во что может превратиться эта история после сотни повторений, думать не хотелось.

Ни шум, ни чужой смех не мешали Рэму чувствовать себя превосходно. Ощущалась атмосфера тепла и какого-то спокойствия. Даже неприязненные взгляды Мичи не могли поколебать душевного равновесия. Рэм уже сроднился с этим домом. Он стал таким родным, таким уютным, таким безопасн…

Он заметил, как глаза Мичилайн испуганно расширяются. Мощный удар сотряс стену за спиной. Рэм обернулся. Второй удар выворотил ставню, и в кухню влетел тряпичный сверток. Лианг слетел со скамьи и кувыркнулся в коридор. Вокруг Ланса возникло зеленое свечение. Мичи нырнула под столешницу. Рыжая перемахнула через стол и бросилась к окну:

— Вы что творите?! — в ее голосе звучало возмущение.

Щелчок. Мэри Сью рухнула на пол, держась за живот. Из него торчал хвост арбалетного болта. Рэм дернулся. Новый удар: в этот раз ломились во входную дверь. Сверток полыхнул ослепляющей вспышкой, за которой последовал оглушающий удар. Зрение и слух полностью исчезли. Обоняние осталось, но лучше б исчезло и оно: в нос стала рваться какая-то удушающая вонь.

Исчезнувший мир окрасился красным.

Потеряно 16 очков здоровья.

Вместе с красным цветом пришла пронзительная боль. Источник ее находился чуть ниже правой ключицы. И снова красное свечение заполонило все вокруг!..

Потеряно 24 очка здоровья.

Пронзительная боль разорвала живот. Рэм скрючился, сделал шаг назад и повалился спиной на стол. Воин прямо чувствовал, как под его телом тарелки превращаются в черепки. Столь беспомощным воин чувствовал себя лишь однажды: при уничтожении круга для вызова демонов-манитов. При встрече с Джейл Брейком он мог хоть как-то повлиять на происходящее. И глаза, и слух тогда оставались с ним. Сейчас же… все исчезло, осталась лишь боль и чувство полной никчемности.

Восстановлено 4 очка здоровья.

В дело вступила черта, восстанавливающая здоровье. Рэм почувствовал, как кто-то стаскивает его со стола. Своему спасителю он мог помочь только одним: не мешать. Снова полыхнуло красным. Боль вернулась в раны.

Потеряно 4 очка здоровья.

Потеряно 4 очка здоровья.

Спаситель не церемонился. Дотащив до края стола, он просто столкнул Рэма на пол.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Снова сработала черта. Рэм пообещал себе как-нибудь потом разобраться, что такое боевой раунд. Ожидание казалось вечностью, но за время слепо-глухоты черта подействовала всего два раза. Так и должно быть? А еще… Рэм с удивлением отметил, что боль уходит. Мысли постепенно обретали ясность. Он мог думать не только о боли, что пронзала его тело, но и о посторонних вещах.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Если верить черте, начинался третий боевой раунд. Что можно сделать за это время? Рэм почувствовал, как чья-то рука потрепала его по плечу. Она словно говорила — потерпи еще немного, не до тебя сейчас. Воин грустно улыбнулся. И впрямь. От него сейчас немного пользы. Меч и щит остались в чулане. Из Неудачников лишь Лианг носил с собой оружие на постоянной основе, не снимая его ни при каких обстоятельствах.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Регенерация восстановила новые очки здоровья. Сколько ему еще лежать?

Чужая рука снова коснулась его. Сквозь черноту стало пробиваться зеленое сияние. Прошло несколько мгновений, и звуки обрушились на Рэма. Слух почти вернулся к нему. Следом пришел черед зрения. Рэм смог видеть. Нечетко. Неясно. Но видеть!

— Ты как? — рядом сидел Ланс. В его взгляде читалась тревога. — Извини, не мог очистить тебя раньше. Йерку требовалась помощь.

Волшебник, сидящий чуть поодаль, помахал рукой, но говорить ничего не стал. Перевернутый стол не давал увидеть, что происходит у окна.

— Ничего, — собственный голос звучал незнакомо. — Как у нас дела?

— Могли быть и лучше, — чуть улыбнулся жрец. — Но первый удар мы выдержали, а дальше всё легче пойдет.

От окна послышался оглушающий рев и звук удара.

— Не двигайся, — Ланс придержал Рэма, попытавшегося встать. — Это Мэри Сью. Хулиганит.

Восстановлено 4 очка здоровья.

Черта опять вступила в дело. Из тела постепенно уходила слабость.

— Рыжая? — удивился Рэм. Он прекрасно помнил, как Мэри Сью поймала арбалетный болт. А теперь она хулиганит? — А болт?

— Она сперва в ярость впала, потом болт выдернула, а теперь с помощью Йерковых иллюзий добивает тех, кто решил прорваться к нам через окно, — сообщил жрец и хмыкнул:

— Иногда Рыжая ведет себя… странно, но я бы не захотел столкнуться с ней в бою.

У окна что-то рассекло воздух. Железо стукнуло об железо. Ланс осторожно выглянул из-за стола, вскинул осветившуюся зеленым руку и тут же нырнул обратно. Из коридора раздался пронзительный вопль.

— Мичи и Лианг, — жрец ответил на незаданный вопрос. — Я смотрю, они неплохо сработались. А сейчас…

Восстановлено 4 очка здоровья.

Сработала черта, одновременно с этим Ланс ухватился за хвост болта, воткнутого в живот Рэма, и аккуратно потянул его на себя. Воина скрутила боль. Казалось, что вслед за болтом наружу лезут внутренности. Рэм дернулся.

— Тише, тише, — Ланс вдавил воина в пол, лишая подвижности, — главное, чтобы наконечник не отвалился.

Жрец снова потянул за болт. Пришла боль, и мир окрасился красным.

Потеряно 8 очков здоровья.

— Вот и все, — Ланс отшвырнул болт в сторону и растеряно вытер окровавленную руку о балахон. — Нам повезло, что он без обратных шипов.

Рэм не чувствовал, что ему повезло. Слабость, вроде бы, изгнанная из тела, вернулась. Каждый вдох отдавался болью. Казалось еще немного, и…

В коридоре прозвучал вскрик, за ним последовал топот ног и хлопок закрывшейся двери. Одновременно с этим у окна раздался победный рев. Похоже Рыжая и Йерк все-таки разобрались с теми, кто проник в кухню через окно.

Восстановлено 4 очка здоровья.

— Не увлекайтесь! — выкрикнул Ланс, отвлекшись от Рэма. — Хотя бы одного возьмите живьем!

Не воспользоваться возможностью воин не мог: Рэм собрался с силами, постарался забыть про второй болт, торчащий рядом с ключицей, ухватился за край стола и подтянулся, пытаясь понять, что происходит.

На полу, рядом с окном лежали четыре бездыханных тела. Человек в черной одежде склонился перед Мэри Сью и терпеливо ждал, когда топор для колки дров, зажатый в руке варварши, опустится вниз. Работа Йерка. Иллюзионист взял человека под контроль, а теперь решил избавиться от него до того, как заклинание закончится.

С улицы послышались крики.

— Живьем! Живьем! — Ланс, позабыв обо всем, бросился к окну. — Хотя бы одного!

Получено 15 х 12 очков опыта.

* * *

— Они не совсем люди, — пропыхтел волшебник. Ему с его пузом играть в пластуна-разведчика оказалось нелегко. А уж прятаться за зеленой изгородью вместе с Рэмом и Лиангом!..

С помощью Йерка Ланс допросил последнего выжившего и погнал Неудачников на новую охоту. Люди в черном собирались добить остатки людей Джоула и… Нет, Ланс не хотел им помешать сделать это. Скорее он собирался вмешаться в тот момент, когда и те, и другие будут с ожесточенным упоением убивать друг друга, чтобы мечты как первых, так и вторых успешно исполнились. Вот и сидели Неудачники рядом с домом, где планировалось массовое смертоубийство, и терпеливо ждали.

Чего ждали — непонятно. Ланс внимательно наблюдал за домом, но команды атаковать не давал. Может из-за того, что в караулке у ворот не было охранника, а может, из-за того, что группа на охоту прибыла не в полном составе. Рыжая после варварской ярости чувствовала сильную усталость, потому и оставили ее дома разбираться с вызванной стражей. Жрец рассудил, что скрывать такое количество смертей не стоит. Лучше сообщить о происшествии властям, а дальше пусть они разбираются.

Сидя в кустах, Йерк тихонько жаловался, что с людьми в черном пришлось намучаться. Если Ступор проходил на них с первой же попытки, то Ожившее проклятие Месмера срабатывало через раз и работало как-то не очень. По словам волшебника, люди в черном к людям относились с большой натяжкой и в большей степени по происхождению. Когда-то они были людьми, а сейчас превратились в эдакие куклы, беспрекословно исполняющие указания неизвестного хозяина-кукловода.

— Да какая разница? — фыркнул следопыт. — Умирают они как люди. Горло перерезал, кинжал в брюхо воткнул, и все готово.

— Тише, — прошептал Рэм. — Двери открываются.

Выжившие люди Джоула будто бы позабыли о маскировке и собрались в Представительстве Баронств. Величественное здание, огороженное высоким решетчатым забором, выглядело строго и при этом все равно поражало воображение. Массивные полуколонны держали полукруглый фронтон. Окна второго этажа переходили в лоджии, а рустированый цоколь с маленькими окошками предупреждал о наличии подвала. Правители Баронств считали, что лучше потратить деньги на солидное представительство, чем тратить их на то, чтобы улучшать жизнь обычных жителей. От ворот ко входу вела прямая аллея с живой изгородью. В этой-то и изгороди засели Неудачники: с одной стороны аллеи Рэм, Лианг и Йерк, а с другой — Ланс и Мичи.

Одна из массивных створок и впрямь открылась, и на улицу вышел человек с факелом. Рэм не поверил своим глазам: у двери стоял Чернобород и поглядывал поочередно то на одну живую изгородь, то на другую. Он словно подзывал спрятавшихся Неудачников подойти ко входу. И Ланс с Мичи воспользовались предложением.

Жрец подошел к Чернобороду, перекинулся с ним парой слов и посмотрел в сторону Рэма и компании: давайте, подходите. Что ж… Указания лидера следовало выполнять. Троица выбралась из кустов и направилась к дверям.

— А говорили, что мокрыми делами не занимаетесь, — задумчиво произнес Ланс.

— Не мы такие, жизнь такая, — печально вздохнул Чернобород. — Когда у пришлых возникает желание установить на нашей территории свои правила, приходиться решать все максимально быстро. Потом поздно будет.

— Тоже верно, — хмыкнул жрец. — Как вы сюда попали?

— После смерти лидера баронские совсем страх потеряли. Видать, они подумали, что их решили кинуть: и деньги взять, и камни не отдать. Вот они и похитили жреца Аскатона с купцом Орнаром. Дебилы! — Чернобород с силой ударил кулаком по двери. — Такую игру испортили!

— Притащили этих двоих в подвал, — глава Общества чуть поутих. — Тут оказывается очень интересные подвалы. С очень интересными вещами. Некоторые из них даже я в первый раз увидел. Пока я собирал своих, с заднего двора привалили черные и устроили в представительстве настоящую бойню.

— Всех послов с семьями прирезали! — голос Черноборода наполнился возмущением: такого пренебрежения к чужой жизни он не одобрял. — Как мне теперь перед стражей оправдываться? Аскатона, кстати, тоже прирезали. И Орнара.

— Как прирезали? — выдохнул ошеломленно Ланс.

— Насмерть, — зло ухмыльнулся Чернобород. — Когда мы сюда пришли, то нашли кучу трупов как с одной стороны, так и с другой. Джоуловские недобитки дорого продали свои жизни. Мои тут тоже кой-кого вальнули сгоряча. Что поделать, издержки профессии.

— Погоди, погоди, — лицо жреца побелело. — То есть в доме никого не осталось?

— Кто-то остался, — протянул чернобородый, — мои люди с ними сейчас работают, но многого не жди. О продаже камней душ из баронских знали не многие, а эти в черном на боль плохо реагируют. Не знаю, что с ними делать.

— А документы? — Ланс принялся массировать виски. — Должны же быть документы, прямо указывающие на архисвященника Кодэ!

— Ха! Перед тем как все тут сжечь, документы мы соберем. Только… — темно-серые глаза уставились на жреца. — Неужели ты и впрямь думаешь, что мы станем вмешиваться в твою войну с архисвященником? Ты что и впрямь решил, что мы занимаемся благотворительностью? С Кодэ я обо всем договорился. Он больше не лезет в дела Владыки Гелуна, а я не обращаю внимания на его делишки. Отличная сделка: и ему хорошо, и мне.

— Но… — Ланс растерялся. Несколько мгновений он всматривался в лицо Черноборода, а потом развернулся и быстрым шагом направился к воротам:

— Идемте, нам стоит поторопиться.

Когда Чернобород остался далеко позади, Ланс взволнованно проговорил:

— Дом купца Орнара! Мы должны добраться туда первыми!

* * *

Зарево пожара они обнаружили задолго до того, как увидели цель путешествия. Оно разгоняло ночную тьму и затмевало свет фонарей. В небо поднимались густые клубы дыма, подсвеченные красным. Выглядело красиво и немного пугающе.

Увиденное заставило Ланса помрачнеть и увеличить скорость. Жрец почти бежал. Вскоре к запахам города добавился запах гари, а ночную тишину разорвал людской гомон. Неудачники не смогли обогнать время и опоздали.

Они вылетели на улицу Медников, освещенную пламенем пожара, и завязли в плотной толпе. Собравшиеся люди взволнованно взирали на то, как вверх возносились искры. Языки пламени жадно пожирали дом купца Орнара, а вокруг него, отделяя погибающее здание от собравшихся людей, стояли фигуры в красных одеяниях. Жрецы Агнии не мешали огню уничтожать его добычу.

— Что тут происходит? — спросил Ланс. Он не обращался к кому-то определенному, но ответ не заставил себя ждать.

— Демонопоклонника сжигают, — сообщил один из зевак, зачарованно наблюдающий за пламенем, вырывающимся через окна.

— Не демонопоклонника, а его дом! — поправил первого второй наблюдатель. Голос его звучал важно и уверенно. В нем слышалась легкая снисходительность: чувствовалось, что остальных людей он ни во что не ставит.

— Не важно! — отмахнулся первый и воодушевленно добавил. — Как горит! Как красиво горит!

— Как бы огонь на другие дома не перекинулся, — обеспокоенно пробасила дородная женщина, — нам только пожара и не хватало!

— Не будет пожара! — с торжественной уверенностью сообщил второй зевака. — Агния и ее служители позаботятся об этом!

От новостей Ланс помрачнел еще больше. На пылающий дом жрец смотрел с таким видом, словно вместе с домом сгорали его надежды на тихое и счастливое будущее. С грохотом обрушилась крыша, и пламя, на мгновение затаившись, рвануло вверх с большей силой. Ланс перевел взгляд на людей в оцеплении, посвятил им несколько мгновений, после чего резко развернулся и двинулся прочь.

— Уходим, — бросил он через плечо, — больше нам тут делать нечего.

Неудачники понимающе переглянулись и отправились следом за лидером. Рэм же отстал. Он всматривался в тех, кто окружил дом, пытаясь понять, почему Ланс решил столь поспешно уйти. Таблички сливались в единую серую массу, вычленить из которой имя определенного человека казалось совершенно невозможно. Однако Рэм не сдавался и в конце концов обнаружил небольшую группу жрецов, окруживших Готтарда Кодэ. В этот раз архисвященник храма Агнии изменил парадным одеяниям и почти во всем походил на обычного жреца Пламенной богини. Лишь одно отличало его от остальных: на лице архисвященника застыло выражение глубокого удовлетворения.

Хитрый служитель храма переиграл всех и сжег последнюю ниточку, что вела к нему. Рэм тяжело вздохнул и стал выбираться из толпы.

Глава 12. Король, меч, камень и немного богов (часть 1)

Рэм сидел за столом в знакомом подвальчике и терпеливо ждал. В кабинку хмурый хозяин не пустил: в ней велись важные переговоры. А основной зал оказался забит посетителями. Два больших стола заняли полторы дюжины наемников, а за небольшим столом неподалеку от Рэма устроилась пара княжеских дружинников: молодой розовощекий крепыш и седоволосый мужик с усталым скуластым лицом. Судя по всему, дальние родственники: молодой, над головой которого буквы складывались в имя Иджик Мокрец, называл старшего «дядька», а дружинник младшего — «племяш». Вторая серая табличка сообщала, что старшего звали Луций Гракс.

Развеселая разудалая группа наемников ела, пила, веселилась, шумела и вовсю радовалась жизни. Для полноты ощущений им не хватало женской компании, на что то и дело начинал сетовать один из пирующих — крепкий усатый ветеран с кривым шрамом через раскрасневшееся лицо — но остальным пока хватало и стола с разносолами. Все ветеранские порывы отправиться на поиск легкодоступных дам успешно пресекались его сотоварищами.

Старший дружинник — Луций Гракс — пусть и общался с «племяшом», а все равно поглядывал в сторону наемников. При этом в его мимолетных взглядах мелькала настороженность: кто знает, что они сделают, когда хорошенько напьются и море станет им по колено?

— Эх, дядька, знал бы ты, как я рад, что оказался в дружине, — голос молодого наполняла радость пополам с гордостью. — Я уж думал, что не смогу!

— А уж мать твоя как рада… — в голосе старшего энтузиазма не ощущалось, больше скепсис. — Не понимаю я, зачем ты сюда полез. Жил бы себе дома, работал бы на земле, матери б помогал. Дело-то нужное, полезное. Нет, в столицу сбежал, в дружину вступил. Дальше — что? Сдохнешь ни за что ни про что?

— Ты не понимаешь! — в глазах Иджика промелькнуло раздражение. — Матери найдутся помощники. Юстин и Симка уже взрослые совсем: за домом присмотрят, по хозяйству помогут. Симка вон какой вымахал — все девки на него заглядываются.

— А на тебя и не смотрят, — хмыкнул Луций Гракс.

— Не смотрят! — в голосе младшего прозвучала обида, но тут же сменилась наивной мечтательностью. — Но теперь-то я в дружине! Теперь!.. Ух! Теперь!

— Ты ради этого в дружину княжескую решил вступить? — с укоризной произнес старший. — И доспех бати, брата моего, с оружием для этого из дома упер?

— Не для этого! — возмущение показалось нарочитым: может, возможное внимание девушек и не было главной причиной для вступления в княжескую дружину, но одной из них точно являлось. — Я вступил для того, чтобы защищать родной край от врагов и чудовищ, чтобы никто не смел сжигать села, а дороги в любое время дня и ночи оставались безопасными, чтобы…

— Ох… — громкий выдох Луция заставил замолчать племянника. Однако старший ничего говорить не стал. Он хлебнул пива из большой кружки, рукой подцепил с тарелки квашеную капусту и, опустив добычу в рот, с удовольствием захрустел.

Иджик Мокрец нахмурился, выждал немного, убедился, что Луций увлекся пережевыванием капусты и продолжать не торопится, и спросил:

— Дядька, ты что-то хотел сказать?

— Не-не, — дядька покачал головой и рыгнул. — Ты продолжай, продолжай. На чем ты там закончил? Чтобы поля родили, девки давали, а солнце светило каждый день? Так кажись, было-то?

— Дядька, — в этот раз возмущение казалось более искренним, — как ты можешь такое говорить?

— Могу, — веско произнес Луций. — Я — могу.

— Племяш, ты пойми, — после небольшой паузы продолжил старший дружинник, — я не хочу тебе ничего плохого. Ты просто жизни еще не видал, а я — видел немало. Поверь, за красивыми словами часто скрывается гадкое нутро: с княжим дружинником многое может случиться, причем такое, о чем лучше не рассказывать. Например, ты слышал о поцелуе ворона?

— Поцелуе ворона? — во взгляде Иджика появилось непонимание. — Дядька, ты о чем?

— Случилась жаркая сеча, — мрачно, глядя в никуда, произнес Луций, — и твои проиграли. Уж почему и как — не важно. Кому повезло живым остаться, тот сбежал, а те, кому не повезло, лежать остались. В грязи. Жирной такой. Хоть ложкой ешь ее. И ты рядом с ними разлегся. Лежите вы, значит, и пустыми глазами в мрачное небо смотрите. Небо серое такое. Почти черное. Тужится дождем разродиться, а все никак. Час смотрите, другой. Глядь: над местом сечи воронье кружит да хрипло каркает. Вот один ворон на землю падает, следом второй, за вторым — третий, и так далее. А ты лежишь, в небо смотришь, нет тебе дела до воронья. Но воронью-то до тебя дело есть. Ты смотришь, а ворон — тюк тебя в глазик. Еще раз тюк, а потом раза три во второй поцеловал. И все. Нет у тебя глазиков. Вместо пустых глаз в небо черные провалы таращатся.

— Тьфу на тебя, — слова Иджика не сильно расходились с делом: он сплюнул на пол и недовольно посмотрел на Луция. — Любишь же ты, дядька, всякие гадости рассказывать.

— Ради тебя стараюсь, — загоготал старший и, хлебнув пива, сообщил. — Еще волчья пляска есть. Эх, красиво звучит, а на деле, знаешь, выходит не очень.

— Не очень, — повторил Луций с задумчивой мрачностью. И куда делось все его веселье? — Вот сопровождал ты сборщика налогов и попал в засаду. Сборщика убили. Твоего напарника — тоже. А тебе живот распанахали и оставили лежать: сам, мол, сдохнешь. А ты все никак. Боль дикая. Ты лежишь, рукой рану прикрываешь, чтобы потроха во время вдоха не растерять. Из мыслей осталась одна: когда ж Оонт соизволит прийти и забрать с собой. И вот на грани сознания ты слышишь волчий вой…

Рэм отвлекся: из кабинки выбрались переговорщики. Их довольный вид сообщал, что договоренность достигнута, при этом каждый считал, что противоположную сторону удалось хорошенько надуть. Одного из них воин видел совсем недавно: Вацек Миро, помощник Черноборода, днем ранее сопровождал лидера Общества при посещении Неудачников. В этот раз он выглядел вполне обычно: не отличишь от законопослушного горожанина среднего достатка.

Второй переговорщик оказался Дитем Небес со странным именем «На-Раз-Два-Делитель». Явный любитель черного, не упускающий в своей любви ни одной мелочи. И шнуровка на верхнем камзоле, и пуговицы на нижнем, и вышивка на мягких сапогах да тонких перчатках, и кружева на рубашке, и массивная пряжка на широком ремне, и обруч, придерживающий густые, темные волосы, и две поясные сумки, и ножны, и рукоять короткого кинжала — все элементы одежды оказались черного цвета. Круглое бледное лицо На-Раз-Два-Делителя среди этой черноты казалось чем-то чуждым. И как же он упустил это из виду? Измазал бы лицо чем-нибудь. Дегтем, например.

Рэм хмыкнул и… тут же закашлялся от неожиданности. На-Раз-Два-Делитель достал из поясной сумки черную маску во всё лицо и нацепил ее, превратившись в черное безликое нечто. Переговорщики попрощались и направились к лестнице, ведущей на улицу. Рэм проводил их взглядом, покачал головой и переключился на общающихся дружинников.

— Опять двадцать пять, — Иджик мрачно смотрел на дядьку. — И зачем ты мне это рассказываешь?

— Я тебя жизни учу, — усмехнулся Луций и, отпив из кружки, продолжил. — Слушай, пока рассказываю. Должен же ты знать, на что променял тихую и спокойную жизнь? Вот еще одна штука! Медовой дорожкой ее называют. У некоторых разбойников любимое дело! Ловят они одинокого дружинника иль искателя приключений. Раздевают. Привязывают к дереву рядом с большим муравейником. Потом они мед берут, разводят в воде, чтоб получился сладкий сиропчик. А дальше все просто и ясно: обливают этим сиропчиком привязанного, а остатком делают дорожку к муравейнику. Некоторым очень нравится смотреть, как человека облепливают муравьи и начинают пробовать на вкус. Хамуд, пока ему башку не снесли, этим славился: всегда на веселье оставался посмотреть.

Рука, коснувшаяся плеча, для Рэма стала полной неожиданностью. Воин вздрогнул, обернулся и облегченно выдохнул. За спиной стоял Кевин и улыбался:

— Заждался?

* * *

— Задержали меня, — повинился алхимик, наблюдая за уборкой.

Увидев Кевина, трактирщик растерял всю свою хмурость, заулыбался и приказал убрать кабинку. Остатки чужой трапезы унесли, стол протерли, на скамейках постелили чистые покрывала. Хозяин лично убедился, что гостей все устраивает, уточнил, не желают ли они чего, и, получив отказ, ретировался, задернув за собой шторку.

— Задержали меня, — снова произнес Кевин, когда они остались наедине, и с силой провел ладонью по лбу. — Ты не поверишь, тупо не хватает времени на всё. Я здесь. Я тут. Я там. Еще задания наставника приходится выполнять! Сбор реагентов полностью отдал на откуп другим. Кое-что для скорости приходится просто покупать в алхимических лавках. Вот сейчас встречался с двумя сборщиками. Так они еще троих притащили! Новых! Пока все объяснил!..

Кевин вздохнул и, слегка успокоившись, посмотрел на Рэма:

— Что-то случилось? Мне сообщили, что ты меня искал.

— Искал, — ответил воин и полез в мешок.

Прошлой ночью сгорел дом купца Орнара. Этот пожар поставил жирную точку на планах Ланса. Лидер Неудачников рассчитывал избавиться от Готтарда Кодэ — архисвященника Агнии — с помощью похищенных камней душ, Общества и ненайденных бумаг, указывающих на связь между Готтардом Кодэ и Баронствами. И все бы хорошо, но Общество решило, что лучше с архисвященником договориться, и договорилось, оставив Ланса с его планами побоку. Бумаги, которые, возможно, хранились в доме купца Орнара, оставались последним шансом добраться до Готтарда Кодэ, но… дом сгорел.

По пути домой на Ланса было страшно смотреть. Но утром жрец, как ни в чем не бывало, приготовил завтрак, сходил в Гильдию, вернулся. На его лице играла привычная доброжелательная улыбка, словно не его планы исчезли вместе со сгоревшим домом. Рэм не знал, что и думать. Он порывался поговорить со жрецом во время завтрака, но тот как будто не замечал настойчивых попыток выяснить дальнейшие планы и добродушно отшучивался.

Рэм чувствовал, как внутри вызревает легкое раздражение. Возникало ощущение, что жрец никому не доверял. Неужто он не понимал, что теперь они все в одной лодке и его проблемы стали проблемами всех Неудачников? Другие же вели себя как обычно. Проявляли несвойственную им тактичность? Йерк увлеченно писал. Лианг точил кинжалы. Рыжая отправилась в город. Мичи вычищала пятна крови.

Пришли стражники. Ланс встретился с ними, обсудил какие-то мелочи прошедшей ночи. Со стражниками прибыла похоронная команда, забравшая со двора слегка пованивающие тела людей в черном. Жрец снова ушел и вернулся с плотником.

Стук молотка мешал думать. Раздражение росло. Оно могло бы и выплеснуться, но к дому прибежал мальчишка-оборванец, притащивший послание Кевина. Алхимик назначил встречу в «Солиде». Той самой харчевне-подвальчике, в которой Рэм и Кевин уже разок обсуждали Джейл Брейка, Хайю аль-Курси и ее таинственное наследие.

— Держи, — Рэм выставил на стол восемь флаконов: четыре с кислотой и четыре — пустых. — Возвращаю. Не пригодились.

— Что? — алхимик удивился. Сильно. Очень. Он переводил удивленный взгляд с Рэма на флаконы и обратно. — Зачем?

— Как зачем? — в свою очередь удивился воин. — Тролля мы не встретили. Твои вещи мы не использовали, значит, надо их вернуть.

— Оставили бы себе. Невелика потеря, — Кевин сперва засмеялся, а потом как-то посерьезнел. — Постой. Ты хочешь сказать, что хотел встретиться со мной только из-за этого?

— Ну да, — Рэм пожал плечами. — Я подумал, что это будет лучшим решением.

— Ты даешь, — Кевин улыбнулся и покачал головой. — Из-за такой малости… Послушай, может я все-таки смогу тебе как-то помочь? Так сказать, поблагодарить за беспокойство и честность?

— Ну-у-у, — Рэм задумался. Кевин многое знал. Мог ли он знать что-то про архисвященника Готтарда Кодэ? Вполне. Стоит ли алхимика спрашивать об этом? Рэм не знал. Рэм подумал, подумал и все-таки решился:

— Скажи, — воин начал издалека, — ты слышал о том, что случилось вчера?

— Вчера? — переспросил Кевин и почесал затылок. — Ты про долгожданное открытие магазина, что товарами из Башни торгует? Нет? Тогда о выходке Леони, дочери князя, на приеме у советника Жерарда? Тоже — нет? Ты о турнире в кости? Так победителя все давно и так знали! Никаких сюрпризов. Что? Снова не угадал? Посол из Империи еще не приехал. Новых Детей Небес еще не привели.

Алхимик растеряно развел руками:

— Не знаю, что ты имеешь в виду.

— А о пожаре в Торговом квартале ты ничего не слышал? — произнес Рэм осторожно. Лицо Кевина чуть дрогнуло, и воин понял: слышал и немало. — А слышал о том, что случилось в Представительстве Баронств?

— Кое-что, — ответил Кевин, старательно отводя глаза.

— Скажи, — Рэм говорил медленно, внимательнейшим образом следя за мимикой алхимика, — ты знаешь, как архисвященник Готтард Кодэ относится к нашему лидеру?

— Знаю, — Кевин смотрел в сторону, старательно удерживая невозмутимую маску. Получалось у него не очень: то ли умения не хватало, то ли Рэм при общении с Лансом приноровился неосознанно подмечать некие вроде бы незначительные мелочи. Алхимик волновался. Чувствовалось, что этот разговор ему неприятен. А еще… Рэм чувствовал какую-то странность, но какую — понять не мог, как ни старался.

— Тогда… — начал было Рэм и замолк. Воин понял, что на Кевина можно нажать, можно вырвать у него какую-то информацию, но понял он и другое: алхимик такого не простит. К тому же не обязательно информация окажется по-настоящему полезной, а дружбе с Кевином в этом случае наступит конец. Стоило ли оно того? Не стоило! Рэм не собирался ради возможной выгоды топтать хрупкие ростки доверия. Воин грустно усмехнулся. Мысль, прозвучавшая в голове, казалась слишком пафосной, слишком нерасчетливой, слишком вычурной, но при этом очень точной.

— Знаю, — вдруг произнес Кевин. Он твердо смотрел на Рэма. В холодных голубых глазах разгоралось пламя. — Я знаю, что вашего лидера ненавидит архисвященник Кодэ. Из-за его интриг вам достались задания с поиском демонолога и охотой на волков. Кодэ рассчитывал, что ваша команда сдохнет. Но вы оба раза вывернулись. Заданий с двойным дном могло бы оказаться гораздо больше: Кодэ подговорил чинуш в Торговом квартале выдать вам несколько заданий особой сложности. Однако Ланс почуял подставу и отказался принимать их. Могу добавить, что архисвященник обращался и в Гильдию, пытаясь сделать так, чтобы вашей группе досталось какое-нибудь задание безумной сложности. Насколько мне известно, Гильдия ему отказала.

— Этого я не знал, — растерялся Рэм. Новость ошарашивала. Выходило, что Ланс всё это время отбивался от нападок Готтарда Кодэ. Причем, с переменным результатом. И откуда алхимик так много знал об этом?

— Также я знаю, — продолжал Кевин, — что он поспособствовал тому, чтобы информация о Джейле Брейке до сих пор не дошла до князя. Готтард Кодэ действует из личных побуждений, позабыв обо всем. Он перестал заботиться об Истрии и думает только о себе. Я не знаю одного: с чего такая нелюбовь.

— И что нам делать?

— Этого ятоже не знаю, — Кевин скривился, будто для него незнание являлось отдаленным подобием зубной боли. Страшно болит, а без чужой помощи с ней и не справишься.

— А ты можешь нам чем-нибудь помочь? — в тщетной надежде спросил Рэм. — Пока Готтард Кодэ остается архисвященником, спокойной жизни нам не будет.

— Помочь? — рука алхимика с силой сжала узкий подбородок. Глаза чуть потускнели. Кевин ушел в себя. Рэм иногда захаживал в лавки и видел, как торговцы быстро совершают разнообразные арифметические действия на хитрых досках с костяшками, называемых абаками. В умелых руках костяшки летали из одного конца доски в другой, и продавец выдавал ответ, почти не думая. Вот и Кевин показался Рэму огромной доской-абаком, в которой множество мыслей-костяшек мечутся с невероятной скоростью с одного конца доски на другой. Алхимик высчитывал, стоит помогать, не стоит, а если стоит, то как.

Наконец Кевин отпустил покрасневший подбородок и задумчиво сказал:

— Я ничем не могу вам помочь, — алхимик врал. Рэм видел это по выражению глаз, по мимике, по движению рук, по едва уловимому дрожанию голоса. Алхимик врал. Его можно было поймать на лжи. Зачем? Незачем. Кевин не хотел связываться с мстительным архисвященником. Винить его за это не стоило.

— Жаль, — произнес Рэм. — Очень жаль.

— Мне тоже, — Кевин выбрался из-за стола и направился к выходу из кабинки. У занавески он замер и пристально глянул на Рэма. — Помнишь Гроса Шибко?

— Помню, — сказать, что воин удивился, значит не сказать ничего. Грос жил неподалеку от Неудачников. Когда-то его удалось вылечить от редкой болезни пусть и не самым цивилизованным способом. Лечение началось с удара цепом по ногам, продолжилось лестницей по спине, а завершилось настойками алхимика. Непонятно было другое: с чего Кевин вообще вспомнил про него?

— Думаю, — алхимик криво улыбнулся, — вскоре Гросу может потребоваться ваша помощь. Не отказывайте ему.

Кевин откинул шторку и, выбравшись в общий зал, неторопливо двинулся к лестнице. Рэм дождался, пока алхимик уйдет из подвальчика, и стал собираться.

* * *

Неудачники поджидали Рэма у ворот. Собранные, серьезные, готовые к новым свершениям. Исключением являлась Рыжая: весь ее вид выражал крайнее нежелание новых свершений.

— У нас новое задание, — деловито сообщил Ланс. — Только тебя и ждем.

— Рэм, — голос Мэри Сью выдавал испытываемое отвращение, — ты представляешь? Мы снова крыс идем бить! И почему я не могу отказаться? Может, я лучше дома останусь? А? А-а-а?

Она ходила вокруг Ланса и обижено ворчала. Жрец добродушно скалился, но оставался неумолим: задание сложное, помощь каждого необходима.

Мичи молчала, пристроившись за левым плечом Ланса. Судя по всему, девушка не постеснялась, стянула одежду с мертвецов, посмевших напасть на Неудачников, выстирала ее и примерила на себя. Поверх Мичи нацепила перешитый плащ. После портняжных трудов он одинаково прикрывал ее фигуру как спереди, так и сзади и, доходя до середины бедра, позволял наблюдать изящные, стройные ноги, затянутые в мужские облегающие шоссы с крепкими кожаными подошвами. Выглядело непривычно. Рэм почти привык к тому, что женщины носят многослойные наряды, которые скрывают фигуру и открывают максимум ладони, шею и в редких случаях ключицы и предплечья, а тут…

Хотя… Рэм покосился на Рыжую, что продолжала щеголять в меховом варварском наряде. Максимум открытости, минимум прикрытой кожи, отсутствие стеснительности и… мальчишеская фигура. Неудивительно, что ее появление на улицах не вызывало ворчания добродетельных кумушек. Они-то думали, что видят перед собой молодого парнишку-варвара, а то, что этот парнишка совсем не парнишка, замечали лишь самые глазастые. Мэри Сью по большому счету плевала на чужое мнение, стремясь к понятной только ей красоте. Она — единственная среди Неудачников — не желала носить броню. Говорила, что ее защищает природное очарование.

Но то — Мэри Сью, а Мичи всегда стремилась не выделяться из толпы. Тихая. Незаметная. Серая. Самая настоящая мышка. Даже синие глаза, когда в них не горела ненависть, выглядели совершенно невыразительными. Неудивительно, что ей посоветовали стать мошенницей. Если б еще лицо не уродовали шрамы!.. Из-за них образ незаметной тихони искажался и превращался во что-то прямо противоположное.

Рэм еще раз глянул на Мичи, оценил ее наряд и задумался. По городу ходить в таком конечно не очень. Тем более в светлое время суток. Чужого внимания не оберешься. Зато лазить по подвалам при должном умении можно без особых проблем. Длинные разрезы с обеих сторон плаща позволяли как скрытно вытащить оружие, так и добраться до кошелька и поясной сумки. Короткие полы немного стесняли движения, но при необходимости такой плащ легко скидывался. Опять же защита какая-никакая!

…Особенно если сравнивать с защитным одеянием Йерка. Волшебник не изменил черной мантии с блестками. За время путешествий блестки слегка обсыпались, мантия пообтрепалась, но всё вместе еще позволяло понять, что человек, носящий подобное одеяние, не чужд магии. Слева на поясе висела большая сумка, из которой выглядывали бумажные листы. Рядом с сумкой нашлось место для походной чернильницы, мешочку с песком и писчему перу в футляре. Йерк словно собрался не убивать крыс, а описывать их. Кинжал в ножнах на правом боку мог повлиять на первоначальное впечатление, если бы Рэм не видел насколько «талантливо» волшебник орудует кинжалом. Иногда возникало желание отобрать у него клинок. Навсегда.

Ланс оставался Лансом. Серый балахон, деревянные башмаки, посох, вместо пояса крепкая веревка, потертый кошель, котомка за плечами, сеть морщинок у глаз и благодушная улыбка — ни за что не поверишь, что этот плотный непрезентабельный добродушный человек является лидером Неудачников. Владелец более проницательного взгляда заметил бы, что под балахоном скрывается гамбезон, и плотную округлость жреческой фигуре придает именно он. Жреческой ли?

Рэм задумался. А ведь он никогда не видел у Ланса храмовых символов. Рэм не очень хорошо разбирался в жреческой магии, но помнил, о чем рассказывали в Воинском Зале. Во время боя лечение служителей храмов оказывалось самым эффективным. Ни шаманы, ни монахи, ни барды, ни храмовники, ни волшебники, изучавшие школу круговорота жизни, не могли составить конкуренцию жрецам. Оставались друиды. По слухам, их сила лечения превосходила жреческую, но в княжестве не было Идущих Путем Леса и проверить, так это или не так, никто не мог.

Жреческая магия выгодно отличалась и в мирное время: простота, эффективность, надежность. Шаманов ограничивали сложные ритуалы. Монахи на лечение других тратили внутренние резервы. Храмовники зависели от исполнения обетов и доброй воли божеств. Для бардов критичным становилось наличие или отсутствие вдохновения. Заклинания волшебников обладали могущественной силой и невероятным многообразием, но вся эта сила, всё это многообразие упиралось в одно: нереально безумная стоимость реагентов. Жрецам же, по словам наставников, требовалось всего ничего: храмовые символы. Они создавали связь между жрецами и божеством и позволяли проводить божественную магию. По слухам, без этих символов жрецы магию творить не могли. Видимо слухи ошибались: Ланс прекрасно справлялся с лечением и без храмовых символов.

Мысли Рэма свернули в неожиданную сторону. А какому из божеств поклонялся Ланс? Он постоянно упоминал про какую-то богиню, но имя ее ни разу не назвал. Точно не Агния! Из-за «разногласий» с Готтардом Кодэ Ланс отрекся от Пламенной богини и выбрал кого-то другого. И не Церада Праведная. Слишком часто лидер Неудачников прибегал к маленьким житейским хитростям, а Грифонья Наездница ложь не переносила и за малейшую провинность лишала последователей божественной поддержки. Девятихвостая? Лисья Принцесса снисходительно относилась к хитрецам, но при этом честолюбивая богиня требовала от служителей регулярного исполнения сложных обрядов, восхваляющих ее достоинства. Обрядов Ланс не совершал. Жрец вел себя так, словно сила божественного покровителя всегда была с ним. Альба Белая? О ее существовании Рэм услышал совсем недавно от Ланса и Рейвенс Кисс и как ей поклоняются, не знал. Возможно, жрец поклонялся кому-то еще? Но кому? Про других богинь воин слыхом не слыхивал.

— Чего стоишь? — размышления Рэма прервал взволнованный голос Лианга. — Опоздаем же! Крыс без нас перебьют!

В отличие от Мичи и Ланса в Лианге чувствовалось нетерпение. Казалось, еще немного — и он последует примеру Мэри Сью и начнет наворачивать круги по двору. Но если Рыжая желала избежать задания, то следопыт стремился к иному. В черных раскосых глазах горело страстное желание обагрить клинки чьей-нибудь кровью. И чем быстрее, тем лучше!

Из Неудачников лучше всех к бою оказался подготовлен как раз Лианг. Доспех из кожаных полос с нашитыми металлическими бляхами сидел на нем как влитой. Левую руку защищал латный наруч. Два кинжала: Затычка на поясе, а второй — обычный — в ножнах за спиной. Зелено-коричневый плащ Лианг сменил на серый шерстяной, больше подходящий для города, брючины стеганых штанов убрал в сапоги, а за голенищем следопыт припрятал засапожный нож: лишнее оружие никогда не помешает.

— Собирайся быстрее! — следопыт не мог ждать.

Собираться так собираться. Рэм, провожаемый взглядами напарников, вошел в дом. Сборы не могли занять много времени и не заняли. Чего там собираться-то? Меч! Тот самый! С потертой рукоятью и балансом для рубки. Ему, казалось бы, требовалась замена в первую очередь, но найти ничего получше Рэм так и не смог. Правильный уход да своевременная обработка лезвия чуть-чуть увеличили прочность, но на боевых качествах оружия это не сильно сказалось.

Меч железный. Прочность: 15/36. Наносимый урон: 1.

Щит. Почти точная копия того, что досталась Рему в оружейной Воинского Зала.

Щит круглый, средний. Прочность: 22/24. Получаемый урон уменьшается на 2 (минимально-получаемый урон: 1).

Кожаная куртка. Ее Рэм забрал у одного из разбойников после «волчьей охоты». Уж точно лучшая защита, чем латанная-перелатанная рубаха.

Куртка кожаная. Прочность: 12/36. Получаемый урон уменьшается на 1. Увеличивает сопротивление режущим атакам на 2 %.

И… всё. Перевязи с ножами так и не нашлось применения. Пару раз воин брал ножи в руки, метал их, пытаясь поразить цель, но результат не радовал: ножи то пролетали мимо самодельной мишени, то попадали рукоятками, то вместо того, чтобы впиться в мишень, отскакивали в произвольном направлении. Рэм чувствовал, что перевязь ему еще пригодится, но никак не мог понять, как именно. Уж точно не в бою!

Рэм проверил, как меч выскальзывает из ножен, попрыгал немного, убедился, что надетое нигде не натирает, и вышел во двор: «Я готов!»

* * *

Получено 37 х 1 очков опыта. Получено 22 х 6 очков опыта. Получено 8 х 9 очков опыта. Получено 3 х 12 очков опыта.

Рэм прикрылся щитом от прыжка большой, размером с овцу, крысы и в ответ рубанул мечом. Серохвостая тварь противно заверещала, отскочила за пределы досягаемости оружия, и скрылась за полкой с бутылками. Гоняться за ней Рэм не стал. Ни к чему. Крыс вокруг оказалось слишком много. Погонишься за одной, оторвешься от своих и всё: крысы такого не простят. Обрадуются, конечно, но прощать не будут.

Оказавшись перед складом, Рыжая скептически посмотрела на него, фыркнула и предложила спалить его к демонам. К чему мелочиться, если одним махом можно избавиться от всех крыс разом? Ланс усмехнулся, но от предложения Мэри Сью отказался. Да и как согласиться, если Неудачников сопровождал Дэнька, помощник мастера-пивовара. На этом складе, принадлежащем Арнутской пивоварне, выдерживались особые сорта крепкого темного пива, и хозяин хотел сохранить как можно больше бочек, кувшинов и бутылок неповрежденными.

Огромный склад, расположенный на южных окраинах Торгового квартала, заполняла разнообразная тара с драгоценной жидкостью. Изнутри он выглядел настоящим лабиринтом: массивные полки, подпирающие потолок; бочки высотой в полтора человеческих роста; бочки поменьше в половину роста человека; пузатые бочонки, лежащие друг на друге; ящики закрытые, не позволяющие узнать содержимое; ящики открытые, из которых выглядывали горлышки бутылок; хитро запечатанные кувшины; бутылки с сургучными печатями — здесь можно было блуждать часами. Даже в том случае, если не приходится отражать беспрестанные подлые атаки крыс. Серые твари вели себя очень…

Взвизгнув, крыса завалилась на бок и стала подергивать лапами. Кинжал Лианга впился ей в спину. Мгновением позже посох Ланса оборвал еще одну крысиную жизнь. Эта тварь попыталась броситься на жреца, но нарвалась сперва на кинжал Мичи, а потом посох с силой опустился на серую голову. Остальные крысы бросились наутек, оставив для добивания двух товарок, на которых Йерк удерживал Ступор.

Крысы и впрямь вели себя очень хитро. Они выжидали, а потом, выгадывая подходящий момент, атаковали. Когда атака захлебывалась, грызуны отступали, перегруппировывались, собирали подкрепление, и все повторялось снова. Возникало ощущение, что ими командует непризнанный военный гений. По крайней мере, Неудачники, столкнувшись с первой атакой, едва не погибли. Их спасло упорство, лечебная магия жреца и, как бы странно это не звучало, небольшая толика удачи. Рэма-то уж точно!

Кнут догнал одну из беглянок. Огненная вспышка! К запахам пыли и плесени прибавился запах паленой шерсти. Крыса пискнула, зло глянула на Мэри Сью и… убежала.

— Справились! — оскалился следопыт и подошел к замершей в ступоре крысе. Острый клинок одним ударом оборвал жизнь грызуна. Мгновением позже такая же участь постигла второго, удерживаемого магией волшебника. Рыжая бросилась собирать опыт.

Получено 3 х 6 очков опыта. Получено 9 очков опыта.

Да, Рэму повезло. Большая пятиуровневая крыса дважды промахнулась по воину, когда у него оставалась всего одна единица здоровья. Регенерация регулярно срабатывала, но три крысы помельче, впившиеся в ногу, снимали все восстановленные очки здоровья, оставляя последнюю единицу. Перед третьей атакой Ланс, отбившись от наседавшей на него мелочи, сумел вылечить Рэма. Вовремя! В этот раз большая крыса не промахнулась.

— О! — удивленно сообщила Рыжая. — Смотрите, что я нашла!

Она приподняла крысиную тушку левой рукой и, кривя лицо от отвращения, правой содрала с нее нечто, что при ближайшем рассмотрении оказалось ошейником. Очень примечательным ошейником. Не каждый горожанин нацепит на собаку ошейник из хорошо выделанной кожи, да еще украшенный гравированными пластинками из серебра.

Мэри Сью отпустила мертвое тело и, повертев ошейник в руках, перебросила добычу Йерку.

— Не могу прочитать, что тут написано, — удивился волшебник, изучив пластинки. Он прикрыл глаза, осторожно ощупал ошейник и медленно произнес. — В нем есть магия. Не пойму какая.

Договорить ему не дал звон разбитой бутылки. Рыжая отбила горлышко и стала с усердием поливать руки пивом.

— Эй! — воскликнул Дэнька. — Ты что творишь?

— Что-что! Руки мою! Эти твари заразу разносят! Мне чужой заразы не нужно, мне своей хватает! — пиво быстро закончилось, и Мэри Сью принялась оглядывать соратников, выбирая, об кого можно было бы вытереть руки.

То, что серая тварь не промахнулась в третий раз, крыс не спасло. Да, их было много, особенно поначалу, но чем дольше продолжался бой, тем меньше их оставалось. Сперва от напирающей стаи удалось отбиться Лансу, затем пришел черед Лианга, следом разобрались с тварями, что наседали на Рэма. Рыжей, к удивлению воина, помощь не понадобилась. В этот раз она не визжала, не кричала, а дралась, аккуратно и методично истребляя серохвостых грызунов. Крысы не стали продолжать бой и бросились врассыпную. Неудачники подлечились, привели в чувство Дэньку — провожатый, увидев атакующую стаю, сомлел и провалялся весь бой на полу — и двинулись на поиски крыс. Новые атаки не заставили себя ждать!..

Рыжая действительно вытерла руки об одежду. Ясное дело не о свою. Йерк, увлеченный разглядыванием ошейника, не сразу понял, что происходит, а когда понял, стало уже поздно. Оставалось только возмущаться, но пока волшебник пытался привести голос в норму, вперед вышел Ланс.

— Хватит стоять, — на лице жреца держалась привычная доброжелательная улыбка. — Пора двигаться. Никто за нас задание не сделает! Пока мы крыс не перебьем, нас отсюда не выпустят! Верно ведь?

Ланс с силой хлопнул по плечу Дэньку. Светловолосый паренек от удара крякнул и, постаравшись принять гордый и независимый вид, сообщил:

— Задание будет считаться выполненным, после того, как здесь не останется ни одной крысы! — произнес провожатый и сурово взглянул на Рыжую. — Я попрошу Вас так больше не делать! Все наши вещи должны остаться в целости и сохранности!

— Какие вещи? — захлопала глазами Мэри Сью и ловким ударом ноги отправила бутылку по проходу меж полок. Пока все следили за тем, как по полу полулетит-полукатится бутылка из-под пива, Рыжая ножкой тихонечко сгребла осколки горлышка под полку и под звон окончательно разбившейся бутылки сообщила. — Нет никаких вещей.

* * *

Получено 15 х 1 очков опыта. Получено 10 х 6 очков опыта. Получено 4 х 9 очков опыта. Получено 1 х 12 очков опыта.

Неудачники продолжали двигаться вперед. Крысы продолжали атаковать. Стали попадаться упавшие полки, разбитые бутылки, опустевшие бочки, погрызенные ящики. В одном месте полки и остатки бочек образовывали некое подобие баррикады. Наверное, можно было перебраться через нее, но Ланс решил пойти в обход. Крысы сменили тактику: во-первых, теперь они атаковали малыми силами, стремясь вывести из строя кого-то одного, а во-вторых, по курсу движения постоянно маячила серохвостая пара, которая в бой не лезла, а наблюдала за действиями Неудачников.

Постоянное ожидание выматывало куда больше атак. Оно заставляло нервничать и совершать ошибки. Каким-то чудом удалось спасти волшебника, которого неожиданно облепили крысы, вылезшие, казалось бы, из всех щелей. Едва не потеряли Ланса: на него с полок спрыгнули две большие, пятиуровневые крысы, после чего последовала атака мелочи, избравшей целью упавшего жреца. Лианг, увлекшись погоней за прихрамывающей полудохлой на вид крысой, чуть не угодил в засаду. Если бы за ним не побежала Мэри Сью, за которой последовала Мичи, кто знает, чем закончилась бы его авантюра?

Как-то мимоходом и совершенно неожиданно Рэм получил пятый уровень. Невообразимое ощущение восторга на мгновение охватило его. Воин почувствовал, что ему известны все тайны мира, что перед ним нет ничего невозможного, что еще немного и!.. Ощущение восторга ушло. Оно забрало с собой раны, боль, усталость, понимание тайн мира, всезнание и то неведомое чувство, от которого внутри становилось теплей и легче, оставив вместо себя нестерпимое желание ощутить это чувство снова и снова. Почти сразу за Рэмом уровень получил Ланс.

Убедившись, что атаки на отдельные цели не приносят ощутимого результата, крысы затаились. Перед Неудачниками продолжали бежать два черноглазых наблюдателя. Маленькие лапки мелькали. Серая шерстка топорщилась. Хвосты подрагивали. Крысы то и дело оглядывались, будто проверяя, следуют Неудачники за ними следом или нет. Деревянных обломков стало гораздо больше, но они не перегораживали проход, а лежали аккуратными кучками вдоль полок. Непонятно, откуда взялись эти обломки. Полки и бочки стояли нетронутыми. Деревянные ящики — тоже. Неужто крысы притащили их сюда откуда-то еще? Если так, то для чего?

Вскоре происхождение кучек с мусором стало понятно. Неудачники вырвались из нескончаемого лабиринта и оказались на площадке, очищенной от полок, бочек, ящиков и прочего скарба. Зато на ней нашлось место огромной дыре в полу, уходящей куда-то под склад, серому ковру с черными блестящими точками, крысолюдам седьмого уровня и большим пятиуровневым крысам. Вдобавок в воздухе зависла сотня, если не тысяча, небольших светло-желтых табличек «Крыса обычная, уровень 0». Рэм ошеломленно смотрел на крысолюдов, на овцеподобных крыс, на серый шевелящийся ковер и никак не мог понять, откуда взялось столько табличек. Дэнька обвел площадку испуганным взглядом. Его зрачки на мгновение расширились, и он снова потерял сознание.

— Фу! — голос Мэри Сью выражал крайнюю степень отвращения. — Ну и гадость же!

Рэм проследил за взглядом Рыжей, всмотрелся и внезапно понял: серый «ковер» состоял из крыс, плотно прижавшихся друг к дружке. Неудачники смотрели на крыс. Крысы смотрели на Неудачников. И никто не двигался.

— Дети Небес, — из толпы крысолюдов послышалось шипение. Человекоподобные твари стремительно расступились, освобождая пространство для большого крысолюда. Оранжевая табличка сообщила: «Фильсдерэт, Крысиный король, уровень 7».

Он не сильно отличался от других крысолюдов: две руки с тремя когтями, две ноги, чуть сгорбленная фигура, плотная шерсть, вытянутая морда с выпирающими зубами, длинный хвост, и черные, очень умные (для крысы) глаза. К тому же… Рэм чувствовал, что этот крысолюд — Дитя Небес. На его груди висел медальон с черным, полупрозрачным шариком, в котором завораживающе пульсировала красная искорка. Неужели это?.. Додумать Рэм не успел.

— Дети Небес, — повторил Крысиный король, качая головой. — Вы снова пришли помешать мне? Вы разоряли мои гнезда! Вы убивали моих детей! Вы мешали моим планам! Вы хотели убить меня! Что ж… Вы опоздали!

Фильсдерэт поднял голову и свистяще засмеялся.

— Мы нашли то, что искали, — в шипящем голосе Крысиного слышалась гордость. — Мы отнесем Семя в Сад, дадим ему прорасти, и тогда Древо Возмездия уничтожит голокожих.

— Эй! — выкрикнула Мэри Сью. — Мы не голокожие! У меня, например, на голове волосы есть! А у Йерка вся спина в волосах и на… пониже тоже!

Волшебник пискнул нечто невразумительное и покраснел.

— Голокожие, — Фильсдерэт наслаждался звуком собственного голоса и не обратил на слова Рыжей ни малейшего внимания. — Я знал, что вы придете. Я подготовился. Я уничтожу вас. В ата!..

— Уничтожишь? — короля крыс перебил Ланс. В его голосе звучала неприкрытая насмешка. Жрец сделал шаг вперед. Казалось, что он вырос. Стал шире. Сильнее. Его фигуру охватило зеленое сияние.

— Ты уверен, что справишься? — глумливо осведомился жрец. — До этого мы без проблем уничтожали твоих прихвостней! Думаешь, ты сможешь чем-то удивить нас? Мы хорошо выучили твои повадки! Не зря мы разоряли твои гнезда! Не зря мы убивали твоих детей! Не зря мы охотились на твои стаи! Мы долго готовились к этой битве! А что делал ты? Бегал от нас, поджавши хвост? И думаешь, что сможешь справиться с нами?

Рэм едва сдержался, чтобы не заорать на жреца. Что он творит? Неужели Ланс сошел с ума? Зачем он провоцирует Крысиного короля? Крыс слишком много! Справиться со всеми невозможно! Остальные Неудачники тоже выглядели несколько… озадаченными.

— Все равно, — не очень уверенно прошипел Фильсдерэт. — Нас больше. Вы не убьете нас всех. Мы сможем уничтожить вас!

— Ты правда так думаешь? — обидно засмеялся Ланс. — Из-за своего самомнения ты рискнешь своей никчемной жизнью и своим жалким выводком? Правда? Тем лучше! Мы сложим из тел твоих детей огромный костер и заберем Семя с твоего остывающего трупа, Помощь Древа Возмездия пригодится нам, чтобы окончательно очистить Истрию от нелюди!

— Это невозможно! — тревожно зашипел Крысиный король. Он совсем позабыл про то, что недавно собирался дать приказ на атаку. — Древо не тронет нас!

— Конечно, — издевательски протянул жрец. — Ты всё знаешь о Древе. Прям — всё! Если бы ты знал о нем, сколько знаю я!..

— Молчи, голокожий! — усы Фильсдерэта встопорщились. Крысолюды за его спиной встревожились. Писк и шипение как будто заполонили все вокруг. — Он не мог нас обмануть!

— Он? — захохотал Ланс. — Не мог? Тот, кого называют Властителем Лжи, не мог обмануть?

— Властителем Лжи? — недоуменно спросил Крысиный король.

— Точно! — Ланс перехватил посох поудобнее, его глаза сверкнули, и жрец бросился вперед. — В атаку!

Неудачники пусть и растерялись от такого исхода переговоров, но медлить не стали и последовали за лидером.

— Уходим! — Фильсдерэт запаниковал. — Гилф! На тебе Семя. Спаси его любой ценой! Корна, Далон, задержите их! Все остальные за мной!

Крысиный король нырнул в дыру. Большая часть крыс и крысолюдов последовала за ним. Попыталась! Слишком много было и тех и других. Дыра не могла пропустить всех разом, и у спуска вниз воцарился хаос. Кто-то пытался бежать, следуя за королем, кто-то наоборот, пытался пробиться к Неудачникам. Тем временем искатели приключений собирали кровавую жатву. Меч и щит, кнут, посох и три кинжала (даже Йерк схватился за оружие) постоянно находили цели. Неудивительно в такой-то толпе! Чуть позже к оружию присоединились и сапоги. А когда между Неудачниками и теми, кто оставался прикрывать крысиный исход, не осталось никого, Рыжая спустила с поводка ярость. Серый ковер превратился в ковер багровый. Истерзанные, раздавленные, обожженные тушки. Кровавые лужи. Куски крысиных тел. Площадка перед дырой превратилась в крысобойню, над которой разносился оглушающий рев Рыжей.

* * *

Получено 65 х 1 очков опыта. Получено 8 х 6 очков опыта. Получено 3 х 9 очков опыта. Получено 4 х 12 очков опыта.

После бойни пятый уровень пришел к Мэри Сью и Йерку. Лианг очень огорчился от того, что ему не хватило опыта до пятого, и бросился в дыру, надеясь найти там кого-нибудь, кого можно будет насадить на острие кинжала. Но вскоре вернулся. Чрезвычайно раздраженный. Убегающие крысолюды обрушили тоннель за собой.

Варварская ярость покинула Мэри Сью. Она бодрилась, но чувствовалось, что способность выпила все ее силы. Даже полученный уровень не смог вернуть варварше отличного самочувствия.

Рэм с Йерком внимательно изучили мертвые тела и на двух крысах и одном крысолюде нашли ошейники со следами магии. Как волшебник ни тужился, а разобраться с ней так и не смог.

Мичи после боя совсем притихла. Она устроилась на ящике подальше от места бойни и с непроницаемым лицом уставилась в потолок.

— Я рад, что все так закончилось, — благодушно сообщил Ланс, когда следопыт вернулся из дыры. — Не люблю блефовать с такими плохими картами.

— То есть, — удивился Рэм, — ты хочешь сказать, что не сказал ни слова правды?

— Я что, похож на безумца? — благожелательно улыбнулся жрец. — Я знаю, на что мы способны. У нас неплохой потенциал, но мы бы не справились с ними, напади они на нас все сразу.

— А я… — Рэм сделал паузу, вспоминая мысли, что охватили его в тот момент, и повинился. — Я и впрямь подумал, что ты сошел с ума.

— Надо больше доверять своему лидеру, — засмеялся жрец. По-доброму засмеялся. Без насмешки, без издевки. В голосе Ланса чувствовалась доброжелательность и толика усталости. — Когда этот…

— Фильсдерэт!

— Кто? Ах да! Ты же видел его имя! Фильсдерэт? — Ланс попробовал имя на вкус и улыбнулся. — Пускай будет Фильсдерэт. Когда он начал рассказывать о своих планах, я слегка ошалел. Разговаривать стоит лишь тогда, когда ты не уверен в собственных силах. В его случае надо было атаковать! Он задавил бы нас числом.

— Возможно, он опасался тебя, Йерк, — жрец посмотрел на толстяка. — Волшебник все-таки. Кто знает, что за магию ты можешь использовать? Вдруг идешь путем разрушения? Но для этого стоит поговорить на отвлеченные темы, выявить слабые и сильные стороны противника, отвлечь внимание. А рассказывать врагу о своих планах — верх глупости!

— И ты обманул его, — Йерк не спрашивал, а утверждал. Не упрекая. Не обвиняя. Констатируя факт.

— Обманул? — усмехнулся Ланс. — Обман такого простака не обман, а обычный здравый смысл. Даже моя богиня на такие дела смотрит снисходительно. Я немного переборщил с «Властителем Лжи»… Он даже что-то заподозрил! Но все равно вышло неплохо.

— Богиня? — вскинулся Рэм: отличный момент, чтобы вызнать, кому поклоняется Ланс. Воин и сам не понимал, с чего у него возник подобный интерес. — А как зовут твою богиню?

— Да какая разница, — Ланс отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи. — Меня больше волнует Семя. Сперва Джейл Брейк с демонологами. Теперь крысолюд-садовод. Может таинственный Он, что дал Фильсдерэту сведения о Древе Возмездия, это Джейл Брейк? Как вам такой вариант?

Рэм промолчал, слегка обескураженный небрежностью, с которой Ланс ушел от ответа.

— У нас опять слишком мало информации, — Ланс чуть нахмурился. — Йерк, может попробуешь порыться в городской библиотеке? Вдруг там есть что-то о Древе Возмездия? К князю, как мне кажется, нас еще нескоро пустят. Надо искать другие пути.

— Хорошо, — пискнул волшебник.

— Ну а пока, — улыбка снова вернулась на лицо жреца, — поднимем нашего сопровождающего, обойдем склад, убедимся, что крыс не осталось и, наконец, закроем это задание. А о разговоре с Фильсдерэтом при Дэньке ни слова!

Глава 12. Король, меч, камень и немного богов (часть 2)

На выходе Неудачников ожидали служители Агнии. Два послушника в красных балахонах застыли рядом со складом. Их лица полностью скрывались масками, изображающими заходящее солнце. Послушников сопровождала кареглазая жрица с невыразительным лицом и темными волосами. Едва искатели приключений стали выбираться наружу, как жрица неторопливо подошла к ним и с легкой задумчивостью посмотрела на жреца.

— Ланс, — вопрос брюнетки в красных жреческих одеяниях прозвучал тихо, но Рэму отчего-то в нем послышалась угроза, — что ты здесь делаешь?

— Выполняю задание, милая Аврора, — жрец таинственно улыбнулся и добавил. — Самое обычное задание.

— Тебя прислала Гильдия? — жрица подошла к Лансу почти вплотную. — Ты получил задание от них?

— Гильдия? — хмыкнул жрец. — Чтобы получить задание на убийство крыс, не обязательно обращаться в Гильдию. Один знакомый торговец, подвал которого мы не дали захватить огромным крысам, порекомендовал нас Юну Портеру, владельцу Арнутской пивоварни и, по совместительству, хозяину этого склада.

— Так просто, — выдохнула Аврора. — Ни запутанной цепочки заданий, ни недельного отслеживания деятельности крысолюдов, ни постоянных атак на крысиные логова, ни сложных, тщательно проработанных планов, ни соперников, желающих добраться до цели раньше. Я не удивлюсь, если вы и Крысиного короля Фильсдерэта убили.

— Крысиный король? — удивление Ланса выглядело вполне правдоподобно. — Не понимаю, о чем ты.

— Почти не врешь, — прошептала жрица Агнии, внимательно наблюдая за лицом Ланса. — Вы попали сюда совершенно случайно. Встретили крыс. Они… они почти расправились с вами, но вы каким-то чудом сумели отбиться. Потом вы пошли дальше. Встретили Крысиного короля и… Вы не стали с ним сражаться. Король сбежал!

— Эй! — Ланс схватил Аврору за плечи, оттолкнул ее от себя и сделал шаг назад. — Я не люблю, когда ты так делаешь! И ты это знаешь!

— Он сбежал, — повторила жрица, полностью уйдя в себя. — Небесные победители будут в ярости. И не зря. На мой взгляд, их лидер выбрал не самую оптимальную цепочку заданий, и в лучшем случае эта группа оказалась бы здесь завтра вечером.

— Семя! — воскликнула Аврора и, вернувшись в этот мир, с удивлением обнаружила, что расстояние между ней и Лансом увеличилось. Жрица укоризненно покачала головой, но приближаться не стала, и продолжила размышлять вслух. — Семя крысы утащили с собой. Ничего не скажешь, вы «отлично» поработали: теперь подобраться к Королю крыс станет куда как сложнее. Раньше все удавалось завершить до того, как он отправлялся в Сад, чтобы посадить Семя.

— Постой, постой, — Ланс сделал аккуратный шаг вперед. Даже не шаг, полшага. — Ты хочешь сказать, что Крысиный король появляется не в первый раз?

— Не в первый, — кивнула Аврора. — Где-то через год после смерти Крысиного короля появляется новый. Крысолюды сразу начинают активничать. Какой-то искатель приключений написал книгу о борьбе с ними. Захочешь прочитать, обращайся в городскую библиотеку. В книге описана ситуация, и расписана приблизительная последовательность действий. Из года в год Гильдия выдает три-четыре цепочки заданий, которые в итоге должны привести к бою с Крысиным королем. Цепочки немного меняются, место финальной схватки — тоже, поэтому полностью предугадать все невозможно.

Взгляд Мичи, направленный на жрицу Агнии стал колючим, злым, будто мошенница примеривалась, куда бы воткнуть кинжал.

— Мы, — Аврора указала на послушников, — собирались провести простенький ритуал, который не дал бы королю уйти отсюда, а потом мои ребята расправились бы с ним. Мы хорошо подготовились к…

— Что-то я не вижу твоих ребят рядом, — усмехнулся Ланс.

— Два часа, — невозмутимо сказала жрица Агнии. — По плану они должны прийти сюда через два часа. Теперь в этом нет смысла. Подготовка — бессмысленна. Вы все испортили. Твои люди и ты.

— Ланс ничего не портил! — зашипела Мичи и, размахнувшись кинжалом, попыталась кинуться вперед. Попыталась. Ланс успел вмешаться.

— Тише! — одной рукой жрец перехватил руку с кинжалом, а второй ухватил Мичи за талию. — Она этого и добивается!

Аврора улыбнулась. Уголки губ пошли вверх, нижняя губа — вниз. Показались белые ровные зубы. Вокруг глаз собрались морщинки. Улыбка на постном лице Авроры выглядела… чужеродно. Возможно, кто-то посчитал бы улыбку милой, но Рэма она отчего-то испугала.

— Я благодарна вам, — прекратив насиловать собственное лицо, Аврора поклонилась.

— Благодарна? — выразил Ланс, всеобщее замешательство. — За что?

— Задание было слишком простым, слишком скучным и слишком предсказуемым, — взгляд Авроры прикипел к Мичи. — Теперь же все изменилось. Крысиный король бежал вместе с Семенем, и задание стало гораздо сложнее. И, что примечательно, моя группа в этом не виновата. Надо сообщить об этом в Гильдию.

— Ты хочешь подставить нас? — Мичи начала вырываться из рук Ланса. — Хочешь подставить его?

— Подставить вас? Его? — бесстрастно произнесла Аврора. — Глупости. Вас не в чем винить. Случайность. Ничего более.

— Спокойней! — жрец крепко сжал Мичи, пресекая все ее попытки сотворить какую-нибудь глупость. — Ее интересует только задание.

— Верно, — Аврора перевела взгляд на Ланса, в ее карих глазах промелькнул теплый огонек. — Только задание. Жаль только, что эпическим ему не стать даже после вашего вмешательства.

Жрица развернулась и, сопровождаемая послушниками, неспешно двинулась по улице: шаг, второй… На третьем шаге она на мгновение замерла на месте и бросила через плечо: «Я согласна».

Сказанному Ланс отчего-то обрадовался. А Мичилайн наоборот после этих слов зашипела как разъяренная кошка.

— Постойте! — внезапно очнулся Дэнька. Он с терпеливым молчанием слушал разговор Авроры с Неудачниками и теперь захотел кое-что выяснить для себя. — А о каком Короле вы говорили?

* * *

Получено 15 очков опыта.

Совет Кевина о том, что стоит посетить Гроса, Рэм вспомнил ближе к вечеру. До ужина оставалось всего ничего: Ланс вовсю хозяйничал на кухне. Мичи составляла жрецу компанию. В готовку она не вмешивалась и, устроившись в уголке, наблюдала за действиями Ланса с ревнивым интересом. Как показала практика, среди Неудачников жрец готовил лучше всех. Мичи уступала ему. Немного. Но это почему-то злило ее. Не так как присутствие Рэма или Авроры, но все же…

Мэри Сью отсыпалась. Варварская ярость являлась обоюдоострым умением и поражало как врагов, так и саму Рыжую: врагов сразу, варваршу — чуть позже. Йерк занимался любимой грядкой. Точнее тем, что от нее осталось. Никто ведь не предупредил ни стражников, ни могильщиков, что на ней растет что-то ценное. Тяжелые сапоги разбирать где сорняки, а где это самое ценное, не стали.

Лианг ушел в город. После того как Неудачники посетили Юна Портера и получили опыт за выполненное задание, талер мелочью и кучу благодарственных слов, следопыт отправился искать приключения в одиночестве. Он не желал быть в отстающих! Так и не полученный пятый уровень жег его душу. Оставалось надеяться лишь на то, что следопыт не станет ради опыта убивать в темном переулке какого-нибудь бедолагу.

Возможно, поход к соседям стоило отложить на следующий день, но Рэм никак не мог придумать, чем занять себя до ужина, и, вспомнив о совете Кевина, решил последовать ему. Воин вышел на опустевшую улицу, прошелся вдоль крепкого забора, подошел к воротам, позволяющим попасть во двор семейства Шибко, и…

Тяжелая створка ворот отворилась. Перед Рэмом возник мощный высокий мужик, держащий на плече обнаженный двуручный меч.

— Ты кто такой? — мужик прищурился. Из-под насупленных мохнатых бровей глаза смотрели тяжело, опасно. Рука, сжимающая меч, напряглась. Сундучок с ручкой на крышке, что мужик держал во второй руке, дрогнул, словно он приготовился к…

— Я — сосед, — с некоторой робостью ответил Рэм и слегка отступил. Он может и не очень хорошо знал приемы боя двуручным мечом, но прекрасно осознавал: главное — держать дистанцию. Обнаженное оружие, лежащее на плече, только выглядит неопасно: чтобы получить по зубам массивной гардой или яблоком рукояти требуется всего ничего; чуть больше «ничего» потребуется, если противник захочет использовать лезвие двуручника. В любом случае схватка вооруженного с безоружным не сулила ничего хорошего последнему.

— Я — сосед, — повторил Рэм, делая еще один осторожный шаг назад. Воин с настороженностью следил как за оружием мужика, так за его руками и ногами. — Живу я тут. Неподалеку.

— Хэ! — скривился мужик. Не заметить маневры Рэма он не мог, но, судя по всему, пока не собирался пускать двуручный меч в дело. По крайней мере, на улице. — Вали в свое «неподалеку» пока жив-здоров.

Мужик прошел мимо Рэма и быстрым шагом направился в сторону Кирпичной улицы. Оранжевая табличка «Рвач Порабощенный, уровень 11» над его головой медленно серела. Из-за нее-то Рэм и старался вести себя с мужиком поосторожнее. Вступать в бой с кем-то, кто выше тебя уровнем, глупо. Еще глупее делать это на улице, когда любой случайный прохожий может вызвать стражу. А глупей всего вступать в схватку посреди улицы, не имея при себе оружия. Особенно, если оружие противника уже обагрено кровью…

Рэм проводил мужика взглядом, оценил объемистость мешка за плечами и вошел во двор семейства Шибко. С последнего посещения соседского двора в поленнице прибавилось дров. На краю колодезного сруба пристроилось новенькое ведро. Хозяйственные пристройки выглядели солидно, крепко. Чувствовалась в них хозяйская сметка и надежность. Ровнехонькие ворота и двери. Хорошо подогнанные доски. Щели законопачены. Всё на своем месте. Порядок и… тишина. Мертвенная тишина. У входа в дом валялась окровавленная тряпка.

Рэм осторожно двинулся к дому. Открытые ставни. Приоткрытая дверь. Прихожая. Отчего-то Рэм догадывался, что увидит внутри. И не ошибся. В следующей комнате он наткнулся на разрубленное тело. Женское. Жена Гроса. Рэм даже не помнил, как ее зовут. Он долго смотрел на мертвое обезображенное тело, а потом вошел в кухню. Еще два мертвеца. Лукаша, судя по ране, просто нанизали на меч. Гроса же убийца рубил, колол и резал с какой-то садистской жесткостью. Много ран. Много крови. Отрубленные конечности. Рубленые дыры в полу. Некоторые удары наносились сверху вниз, с хорошего молодецкого замаха. Рэм глянул вверх. На потолочной балке имелись глубокие следы от меча. Места для нормальной работы двуручником в кухне все-таки не хватало.

И кухня, и комната перед ней, и прихожая носили следы спешного обыска. Рэм догадывался, что и остальные комнаты гросова дома выглядят похоже. Похоже, убийца забрал с собой все, что хотел. Если вспомнить объемистый мешок и сундучок, с которыми уходил Рвач Порабощенный, то хотел убийца немало.

— Помоги мне, — внезапно прохрипел Лукаш. Несмотря на страшную рану в груди, этот огромный детина каким-то чудом цеплялся за жизнь. Сгустки крови вырывались из рта с каждым словом. — Алхимика… позови… алхимика…

Глаза Лукаша расширились и тут же закрылись. Он снова затих. Едва видимое дрожание грудной клетки намекало, что жизнь еще теплиться в нем.

— Хорошо, — кивнул Рэм и вылетел из дома. Позвать алхимика? Можно. Но сперва лучше позвать Ланса. Лукаш мог не дожить до прихода Кевина.

* * *

— Ух! — Рэм принял топор противника на щит и контратаковал. Меч ударил неточно, слабо, вскользь. Кольчуга защитила врага. Максимум чего удалось добиться: дыхание у противника чуть сбилось, и он не полез в атаку сразу же, а отступил на пару шагов.

Скоротечная схватка вымотала воина. Всего два противника, а тяжело. Очень тяжело. Люди Рвача, с которыми Неудачники встретились в лесу, уровнем превосходила искателей приключений. Борек — противник Рэма — имел десятый уровень, а Зограб — с ним сражались все остальные Неудачники и никак не могли победить — одиннадцатый.

Закатная стойка. Противник повелся и ударил топором сверху. Отбивать удар Рэм не стал, позволил скользнуть топору по щиту, уводя его в сторону. Ответный удар! Меч скользнул по подставленному наручу. Противник предугадал направление контратаки! Пинок ногой. Под него Рэм успел подставить щит. И завершающий удар топором! Если бы Рэму не повезло, он точно стал бы завершающим! Воин как-то позабыл главное отличие топора от меча: у него есть не только длина, но и глубина! Топорище стукнуло по ободу щита, а лезвие обошло щит и едва-едва не прорубило рэмову голову, разминувшись с ней в опасной близости.

Борек снова разорвал дистанцию. Рэму это чем-то напомнило финальный бой в воинском зале. Проигранный бой. И тогда, и сейчас противник оказался сильней, быстрей и инициативней. И тогда, и сейчас противник использовал свое оружие на полную. Тогда Рэм проиграл и почти умер… В этот раз он умирать не хотел!

— Да сделай с ним что-нибудь! — выкрикнул раздосадованный Лианг. Зограб — невысокий крепыш в закрытом шлеме, в калантаре, со щитом и боевым цепом — успешно пресекал и его атаки, и атаки Мичи, и выпады посохом Ланса. Рыжая держалась чуть в стороне и в бою почему-то не участвовала. Йерк тоже держался в стороне, но по другойпричине. Он пытался сотворить какую-то волшбу, и у него…

— У меня ничего не выходит! — в отчаянии выкрикнул толстяк и развел руками. — Проклятие Месмера на него не действуют! Он словно демон какой-то!

— Он человек, — выдохнула Мичи, едва увернувшись от цепа. Она уже скинула плащ, оставшись в черном одеянии, выбрав скорость и подвижность. И не прогадала. По крайней мере ни одна из атак Зограба по ней не прошла.

Топор взлетел вверх и со свистом понесся вниз: Борек снова полез в атаку.

Яркое, еще утреннее солнце украшало лес изумрудами, рубинами и золотом. О чем-то взволнованно переговаривались птицы. Жужжали пчелы, стрекотали кузнечики. Лес — место нескончаемой жизни, изгнать которую не может даже самая суровая зима. И среди этой вполне земной жизненной красоты восемь человек яростно дрались друг с другом, пытаясь уничтожить противника.

Лукаша удалось вытянуть. Сперва хорошо поработал Ланс, сумев удержать огонек жизни. Когда же прибежал вызванный Рэмом алхимик, за лечение взялись в четыре руки. В конце концов магия и зелья сделали свое дело, и ближе к ночи Лукаш рассказал кое-что. По всей видимости, ему было что скрывать, и огромный детина выдавал информацию дозированно, словно знахарь, лечащий малыми порциями яда.

В одной из разоренных могил Рвач наткнулся на древний двуручный меч. Как оказалось, проклятый демонической сущностью. Она пожрала внутреннюю сущность Рвача, и под его личиной убедила людей Лукаша сменить грязную работу копателей на вольную жизнь благородных лесных разбойников. Убедила не всех. Молотила с парой несогласных вернулся в город и пожаловался Лукашу. Тот отправился к дяде посоветоваться. К сожалению, Рвач тоже решил заглянуть к Гросу Шибко. Ничем хорошим это закончиться не могло. И не закончилось. Грос мертв. Его жена — тоже. Лукаш чудом не угодил в костлявые объятия Оонта. Рвач утащил из дома Гроса кучу редкостей, денег и, самое главное, сундучок с подробными документами о продажах выкопанных ценностей. Тут Ланс послал Рэма за стражей, и больше воин рассказа Лукаша не слышал.

А на следующее утро Неудачники отправились искать Порабощенного Рвача и людей, оставшихся с ним. Указаний Лукаша оказалось вполне достаточно. Через два часа блужданий по лесу Неудачники наткнулись на Борека и Зограба.

Топор столкнулся со щитом по касательной, и Рэм нанес… укол. Короткий. В бедро. Насколько позволял не самый лучший баланс клинка! И моментально отскочил назад. Да! Первая кровь! Борек такого не ожидал. Пусть он и сумел среагировать, но острый кончик меча достал его! Борек нахмурился, покачал головой и перехватил топор поудобнее. На его круглом лице возникла жуткая гримаса.

— Ты труп! — прорычал он и бросился в новую атаку.

Мичи и Лианг осторожно кружили вокруг Зограба. Все их попытки прорвать оборону щитовика, вооруженного цепом, оставались тщетными. Ланс оставался чуть позади сработавшейся двойки и, выгадывая удобный момент, наносил сильные размашистые удары. Всё было бесполезно.

Рыжей надоело на это смотреть. Она взмахнула кнутом, и… огненная полоса обвилась вокруг ноги Зограба. Мэри Сью с силой дернула, и щитовик на мгновение потерял равновесие. Лианг не сплоховал и воспользовался моментом на все сто. Его кинжал воткнулся в шею, там, где появилась полоска открытой кожи. Следом успешный удар нанесла Мичи. Зограб еще пытался сопротивляться, но удар посоха окончательно повалил его на землю. Оставалось добить…

Рэм отступал. Борек, обретя второе дыхание, беспрестанно атаковал. Будто лесоруб, он поднимал топор и опускал его. Поднимал и опускал. Поднимал и… Прочность щита уверенно стремилась к нулю. Одиннадцать. Девять. Семь. Четыре. Рука Рэма совсем онемела.

— Я понял! — до воина донесся выкрик Йерка. — У них слишком высокий уровень! Их надо ступорить!

Поднятый топор замер над головой Борека. Замер и Борек. На его лице застыло безумное выражение. Глаза превратились в пустые, лишенные выражения стекляшки. Ступор сработал на нем во время атаки.

Рэм отбросил щит, ухватился двумя руками за рукоять меча, размахнулся, глубоко вздохнул и…

Вытерев кровавые брызги с лица, воин тяжело опустился на землю.

— Ну и бой, — собственный голос показался ему таким чужим. Перед глазами Рэма стояла жуткая гримаса, застывшая на лице Борека.

Получено 25 очков опыта. Получено 26 очков опыта.

— Уровень! Я получил уровень! — радостно возвестил Лианг и, подпрыгнув, сделал обратное сальто. — Уровень!

* * *

— Их там шестеро, — сообщил Лианг.

Он сходил на разведку к лагерю людей Рвача и теперь описывал что, где и как там расположено.

— У одного есть лук, — он на мгновение задумался, а потом злобно оскалился. — И займусь им я, понятно? Он мой!

— Как скажешь, — добродушно усмехнулся Ланс. — Нет никого подозрительного? Волшебников, жрецов, колдунов?

— Да кто их разберет! — скривился следопыт. — Остальные на разбойников похожи.

— Мы тоже на разбойников станем похожи, — вздохнул жрец, — если неделями в лесу жить будем. Чем они вооружены?

— У моего — лук. У двоих мечи. Один с топором и щитом. Еще один с двуручным молотом-клевцом, — Лианг помолчал немного и добавил. — Последний — крепкий такой мужик — с двуручным мечом. От него таким ужасом веет, что просто… ужас. Я бы не хотел с ним сражаться.

— Рвач, — прошептал Рэм.

— Да, — кивнул Ланс и посмотрел на Йерка. — Он на тебе, слышишь? Держи на нем ступор! И только на нем! Пока всех остальных не прикончим, он шевелиться не должен. Да и потом… лучше убьем его, пока на месте стоит. Безопасней будет!

— Я постараюсь, — потупился волшебник.

— Ты не постарайся, — в голосе Ланса прорезались стальные нотки. — Ты сделай.

— Лианг! Еще один вопрос, — жрец перевел взгляд на следопыта. — Сундучок там был? Серебром окованный?

— Видел такой. Под навесом стоял.

— Хорошо, — жрец поднялся. — Выступаем. Идем осторожно. Если удастся подобраться поближе и напасть неожиданно — хорошо, если — нет, все свои цели знают. Лианг берет на себя лучника. Йерк ступорит Рвача. Рэм — выбираешь самого высокоуровневого. Остальные цели разбирают по обстоятельствам. Всем всё понятно?

Ни броники, ни оружие убитых противников Рэм брать не рискнул, а щит взял. Старый щит грозился рассыпаться от любого сильного воздействия, а тот, которым раньше владел Зограб, выглядел достаточно прочным. К тому же сделали его на совесть. Клееные доски как снаружи, так и изнутри обили кожей, что сделало его крепче, и позволяло принимать более сильные удары. Тем более высокая прочность добавляла большее количество временных очков здоровья, а это не могло не радовать.

Щит круглый, средний. Прочность: 39/48. Получаемый урон уменьшается на 2 (минимально получаемый урон: 1).

Подкрасться к людям Рвача удалось без особых проблем. По-видимому, они собрались пообедать и даже не думали, что кто-то может найти их лагерь. Время еды? Так часового-то все равно надо оставлять! Что ж, небрежность стоило наказывать самым жестоким образом. Ступор Йерка сработал, и Рвач застыл в центре лагеря. Рэм с разбегу подлетел к рассевшимся разбойникам, одного рубанул по плечу, второго достал щитом по голове, да так что он повалился на землю, третьему нанес пинок ногой. Если уж драться, так в полную силу! Разбойники растерялись. Ни оружия. Ни доспехов. Ни указаний лидера. Они бросились подбирать оружие, и тут в бой вступили остальные Неудачники.

Лианг устроил показательную игру с лучником. Садистскую игру. Следопыт кружился вокруг противника, не подпуская его к оружию. Его клинок мелькал с невероятной быстротой, делая маленькие надрезы на теле лучника. Иногда следопыт, казалось бы, отступал, позволяя подобраться к оружию, но каждый раз все заканчивалось отшвырнутым луком и новой резаной раной. Чувствовалось, что Лианг специально растягивает удовольствие.

Рэму в противники достался проворный парень девятого уровня, успевший добраться до меча. Скорей всего он неплохо владел оружием, но противопоставить мечу и щиту ничего толком не смог. Все его атаки блокировались щитом, а контратаки Рэма то и дело достигали цели. Может, меч воина разил и не сильно, но чувствовалось: бой не затянется.

Противник Ланса — крупный мужик с двуручным молотом-клевцом — тоже успел подобрать свое оружие, но владел он им… не очень. Бить с размаху он умел. И все. Про боевое фехтование на молотах он явно не слышал и уповал на простые, очень сильные удары, уходить от которых не составляло особого труда. Ланс и уходил, не забывая контратаковать тычками посоха.

Мичи своего противника к оружию подпускать не стала. И он теперь стоял перед ней, зажимая колотую рану в боку. По сути, он был уже мертв, просто не осознавал этого.

А вот Рыжей достался опасный противник. Пусть он не добрался ни до щита, ни до топора, но и засапожный нож в его руках оказался достаточно опасным. Мэри Сью получила пару неприятных порезов, и, разъярившись, принялась орудовать кнутом во всю силу. Хоть ярость не призвала, и то хорошо.

Первым на землю упал противник Мичи. Затем мошенница помогла Мэри Сью. Следующим пришел черед противника Ланса. Потом завершился и бой Рэма. Лианг остался последним. Он шипел, ругался и всех отгонял от своей жертвы. Наконец лучник без сил повалился на землю, и Лианг заколол его.

— Вот и все, — улыбнулся Ланс и посмотрел на застывшего посреди лагеря Рвача. — Остался последний.

— А может, не будем его убивать? — предложила Рыжая. — Не самый худший образец мужчины. Может, придумаем, как его в хозяйстве использовать, а?

— Нет, — жрец чуть нахмурился. — Он нам живым не нужен. Порабощенный демонической сущностью нам точно ни к чему.

— Жаль, — тяжело вздохнула Мэри Сью. Она подошла к Рвачу, потрогала его бицепс, хлопнула по попе и сообщила. — А мне он однозначно нравится.

— Не будем затягивать, — фыркнул Лианг. — Нам еще домой топать.

— Не будем, — Рыжая вздохнула еще горше, сделала шаг вперед и замерла в провокационной позе. — Как вам я на его фоне? Сделать бы сэл…

— Сэл… — Мэри Сью вытянула руку перед собой и задумчиво повторила. — Сэл… Сэлф…

Ее память никак не могла найти слово, так и просящееся на язык. На лице Рыжей возникло озадаченное выражение. Рэм посмотрел на Ланса. Жрец в отличие от недовольного Лианга, по всей видимости, искренне наслаждался моментом. Рэм вздохнул, искоса глянул на Мичи и заметил, как испуганно расширяются ее глаза.

— Ступор! — выкрикнул Йерк обреченно. — Ступор слетел!

Рэм перевел взгляд на Рыжую. На мгновение всё вокруг окрасилось красным, и возникла надпись: «Ваш согруппник мертв».

Воин успел заметить, как сквозь грудь Мэри Сью, словно росток под действием весеннего солнца, прорывается окровавленное лезвие двуручного меча. Меч тут же ушел обратно, оставив после себя зияющую рану, в которой белое, красное и желтое образовали кошмарное месиво.

Рыжая рухнула на землю.

С дикой усмешкой на лице Рвач замер, держа над головой окровавленный меч. Ступор Йерка снова сработал.

Рэм не понял, как оказался рядом с Рвачом. Меч в руке воина жил собственной жизнью. Рядом непонятно откуда-то взялись Мичи с Лиангом. Перекошенное непереносимой болью лицо мошенницы. Злобный оскал следопыта. Удары меча. Уколы кинжалов. Брызги крови. Яростные вскрики.

Когда кровавое безумие схлынуло, Рвач… перестал существовать.

Рэм отвернулся от творения рук своих и посмотрел на бледного Ланса, сидевшего рядом с Рыжей. Их обоих окутывало зеленое сияние.

— Как она? — надежда рвалась наружу. Хотелось верить, что всё можно поправить, всё можно вернуть…

Лицо жреца дрогнуло.

— Мертва, — в голосе Ланса слышалось безнадежное дыхание могилы.

* * *

— Что теперь делать? — выдохнул Рэм, опустившись на землю рядом с Лансом. Накатило какое-то дикое опустошение.

— Я половину маны слил, — тяжело произнес Ланс. — Лечение не помогает…

Зеленое свечение угасло. Жрец устало прикрыл глаза и принялся массировать виски. Чужая кровь текла по его лицу.

— Сердце! — у Рэма снова возникла надежда. — Я слышу, как бьется ее сердце!

— Сердце? — Ланс открыл глаза, прислушался и покачал головой. — Это не сердце. Сердце у нее не уцелело.

— Это, — жрец осторожно покопался в кровавой каше и вытащил на свет окровавленный шарик, в котором металась красная искорка, — камень души. И ему немного осталось…

Камень покрылся трещинами. Искорка билась о стенки, пытаясь вырваться наружу. При особо сильных ударах шарик вздрагивал, раздавался звук удара, который Рэм и принял за звук бьющегося сердца. С каждым таким вздрагиванием трещин становилось все больше и больше, а скорость движения искорки возрастала.

— И ничего не сделать? — подала голос Мичи.

Ланс внимательно посмотрел на нее и закусил губу. До крови. На его лице читалось сомнение.

— Есть одна мысль, — нехотя сообщил жрец и принялся копаться в поясном кошеле. Несколько мгновений спустя он вытащил из него камень души. Чистый. Белый. Без трещин. Без каверн. Искра в нем вела себя тихо. — Круг вокруг меня и нее чертите. Живо! Молодцы! А теперь быстро свалили отсюда. И не подходите, пока все не закончится!

— Если, — Ланс мрачно вздохнул, — все закончится…

Убедившись, что Неудачники отошли на достаточное расстояние, Ланс вытащил из нагрудного мешочка свой камень души и, сжав три камня душ в руках, закрыл глаза. И его, и Мэри Сью, и круг окутало зеленое сияние. Столп зеленого света устремился к небесам, а потом… потом небеса ответили и сияние вернулось обратно. Ланс закричал, будто тело его разрывали на части. Зеленый свет снова унесся вверх, и снова вернулся обратно. И снова, и снова, и снова. В какой-то момент мир полыхнул, и все вокруг затопило зеленым, ослепляющим светом.

Когда зрение вернулось к Рэму, он обнаружил, что вместо Ланса в круге сидит обнаженная женщина. И если одна ее половина от головы до пят выглядела обворожительно красивой, то вторая состояла из язв, струпьев и гниющего мяса, сквозь которое проступали белые кости. Табличка над ее головой горела зеленым, не позволяя разобрать написанное имя.

— Ты призвал меня, мой неверный служитель, — женщина мерзко захихикала. Голос ее приобрел страсть и пылкость. — Как же я ждала этого, мой милый. Ничего, ничего, я потерплю еще немного.

— Какой же чудесный дар ты мне приготовил, — женщина томно вздохнула и скрипучим мерзким голосом добавила: — Очередной труп, нет чтоб поживей чего-нибудь подыскать.

Внезапно вокруг женщины возникло зеленое свечение. Камни душ — чистый и тот, что принадлежал Рыжей — взвились в воздух и закружились вокруг женщины. Сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее. Хлопок! Женщина стукнула ладонями в воздухе, как будто желала избавиться от надоедливого комара, как будто желала вбить один шарик в другой. Кружение прекратилось. Камни душ перекочевали в руку женщины. Стоп! Камни или все-таки камень?

— Всего-то, — женщина осмотрела отобранную у воздуха добычу, хмыкнула и бросила камень души на грудь Рыжей. Рана стала затягиваться. Тело выгнулось дугой. Кости и мышцы возвращались на место. С губ Мэри Сью слетел крик боли.

— Живая, здоровая, молодая, — в голосе женщины слышалось презрение. И зависть. Щелчок пальцами, и на землю рухнул Ланс, а женщина исчезла. Вместе с ней ушло и свечение.

Рэм и Мичи оказались у круга почти одновременно. Чуть позже к нему подбежал Лианг. А Йерк не торопился. К кругу он подходил медленно, с опаской. На его лице застыло крайне удивленное выражение. Казалось, что он знает эту женщину и встрече с ней не очень-то и рад.

— Что это было? — спросил Рэм осторожно.

— Ты как? — Мичи погладила Ланса по голове и, смутившись, покраснела.

— Обычная жреческая магия, — хрипло, через силу отозвался Ланс и подмигнул мошеннице. — Со мной все в порядке.

— А со мной не все в порядке! — мрачно сообщила очнувшаяся Рыжая. — Во-первых, кто порвал мой нагрудник? Теперь все могут пялиться на мои сиськи. И пялятся! Я же вижу! Во-вторых, кто-нибудь мне может объяснить, как я получила восьмой уровень, и почему ничего об этом не помню? Меня тут что — всю ночь насаживали, что ли? В-третьих, с чего мне досталась черта с таким дурацким описан…

Рыжая резко замолчала. Мичи и Ланс переглянулись, и жрец едва заметно пожал плечами.

— Впрочем, — Мэри Сью подхватила камень души и, прикрыв мелькавшее из-под разодранного нагрудника тело, поднялась, — об этом можно будет поговорить и попозже. А пока что мне надо побыть одной.

Ее камень души выглядел целым, без трещин, без изъянов, и в нем мерцали две искорки: красная и зеленая.

* * *

Получено 26 очков опыта. Получено 2 х 23 очка опыта. Получено 2 х 20 очков опыта. Получено 18 очков опыта.

Рыжая отошла от смерти очень быстро. Среди вещей она отыскала чью-то просторную сорочку с кружевами и золотой вышивкой, и теперь щеголяла в ней. Несмотря на запрет Ланса, Мэри Сью обшарила весь лагерь. Куда она только не сунула нос: и в котел с варевом, и в мешки, и в лари, и даже в большую яму, из которой несло мертвечиной. Не удалось ей добраться лишь до сундучка, окованного серебром, и только из-за того, что он угодил в полное распоряжение Ланса. Тем более в сундучке хранились скучные бумажки, а они не очень интересовали Мэри Сью. Зато жрец бумаги изучал с упоением. Он перебирал найденные листы, внимательно вчитывался в содержимое и удивленно хмыкал.

— Наконец-то! — возвестил жрец, перебрав в лучшем случае половину содержимого сундучка. — Ну, Кодэ, держись! Я растопчу тебя!

— Что ты нашел? — рядом с Лансом очутилась Мичи.

— Кое-что интересное, — улыбнулся жрец. — Этого хватит, чтобы убрать Готтарда Кодэ из нашей жизни. А может не только из нашей. Надо собираться.

— Как это собираться? — возмутилась Мэри Сью. — А вещи? Надо собрать все полезное и забрать с собой! Это наша добыча!

— Это не наша добыча, — покачал головой Ланс. — У этих вещей есть хозяин. И он скоро придет сюда, чтобы проверить, не пропало ли чего.

— И мы что? — Рыжая приняла возмущенную позу. — Ничего не получим за это задание?

— Как это не получим? Опыт. Деньги, — Мэри Сью в ответ только фыркнула. — Еще заберем с собой сундучок и вон тот двуруч.

— А он-то нам зачем? — недоуменно спросил Рэм. Что-что, а проклятый меч не то что брать в руки, видеть не хотелось.

— Продадим, — подала голос Мичи. — Сто двадцать талеров стоит. Не меньше.

— Вряд ли столько, — в голосе Ланса слышалось сомнение. — Думаю, за восемьдесят удастся его спихнуть. Хватит сидеть! Пора домой собираться!

Рэм поднялся. В голове кружились самые разнообразные мысли. Большей частью радостные. Совсем недавно Неудачники считали каждый грос, а теперь они могли получить сумму, которая почти полностью избавила бы их от долгов. Совсем недавно у них имелся опасный высокопоставленный враг, теперь же они получили то, что могло помочь избавиться от него. Они все живы. Относительно здоровы. Что еще нужно для счастья? Неужели полоса неудач закончилась, и теперь все будет хорошо?

* * *

Тихое солнечное утро — отличное время для размышлений. Рэм расположился на скамеечке рядом с домом и задумчиво смотрел на бегущие по небу облака. Подумать и впрямь было о чем. Как давно Рэм очутился в Истрии? Всего два месяца с небольшим прошло, а, казалось, миновала вечность. Столько событий… Хороших! Плохих! Странных и не очень! Столько проблем! Столько побед! И, самое главное, проблемы исчезали, позволяя просто жить и наслаждаться жизнью. Пусть не тихой! Жизнь искателя приключений нельзя назвать тихой! Но жизнью простой и понятной.

Прошедший день вымотал всех. Кого-то больше, кого-то — меньше. Мичи, Лианг и Йерк еще пребывали в царстве снов, а Мэри Сью и Ланс уже вовсю действовали. И, если Рыжая отправилась на поиски проблем и красивых мускулистых мальчиков, то жрец ушел завершить кое-какие дела. Кое-какие! Ха! От успеха в них зависела дальнейшая судьба Неудачников. Другое дело, что Ланс в успехе не сомневался. Жрец отправился на встречу с Владыкой Гелуном — главой храма Агнии. Встрече поспособствовала Аврора. Именно об этом она и говорила вчера. Жрица согласилась помочь Лансу и организовала встречу.

Ланс, Ланс, Ланс. Лидер Неудачников. Интриган и хитрец. Скрытный жрец таинственной богини. Стоило признать, что все его действия приносили пользу Неудачникам. Он умел решать проблемы и решал их. Да, он не всегда говорил, что задумал. Что поделаешь… Даже у замечательных людей могут быть какие-то недостатки.

Рэм потянулся.

Если бы жрец не позаимствовал один из камней душ у Общества, если бы не придумал, как решить проблему, если бы его богиня не ответила так быстро на призыв, то все могло бы быть по-другому. По крайней мере, сегодня бы Рэма не переполняло хорошее настроение. Это уж точно!

Оставалось надеяться, что Владыка Гелун услышит Ланса и приструнит архисвященника Кодэ. Не зря же лидер Неудачников и алхимик Кевин весь вечер перебирали бумаги из сундучка, ранее принадлежащего Гросу Шибко. Перебирали, ругались, обсуждали. Если честно, Рэм не очень хорошо понимал, с чего это Кевин принимал столь деятельное участие в судьбе бумаг, и почему сундучок с большей частью документов в итоге достался алхимику. Именно так! После разговора с Лансом Кевин утащил сундучок с собой. Они что, делили бумаги, что ли? Зачем? Почему? Вопросы без ответов. Рэм мог бы спросить Ланса об этом, но догадывался: жрец постарается уйти от ответа. Хитрец и интриган!

Рэм усмехнулся: в небе проплывало облако, похожее на человека, сидящего на скамейке. По улице прокатилась повозка. Возничий с усердием размахивал кнутом, но лошадей при этом не бил — берёг.

Кевин. Алхимик. Владелец жалкого, ничтожного тела, в клетке которого жили острый разум и развитое воображение. Человек, посвятивший себя изучению мира и всех его тайн. Наверное, Рэм мог бы назвать его своим другом. Кевин всегда старался понять, всегда старался помочь. Даже в этой истории с Гросом Шибко и его сундучком. Чувствовалось, что алхимик не желал связываться с архисвященником Кодэ, а все равно дал нужный совет. Если бы Рэм сразу последовал ему, возможно Грос Шибко остался бы жив, а Неудачникам не пришлось бы шастать по лесу в поисках сундучка с бумагами. Увы, получилось так, как получилось.

Алхимик знал многое и многих. И эти знания не лежали камнем, они приносили пользу ему и другим людям. Он боролся с ограничениями собственного тела и, не желая останавливаться, продолжал целеустремленно двигаться вперед, несмотря ни на что. За это, за нежелание сдаваться, за то, что всегда помогал страждущим, Кевин заслуживал уважения.

Ползущие по небу облака. Едва шевелящиеся мысли в голове. И то, и другое как-то незаметно перемешалось, Рэм стал клевать носом и задремал.

— Эй, ты спишь? — Рэм почувствовал тычок в плечо. — Просыпайся! Пора вставать! С добрым утром!

Высокий голос, наполненный бодростью и весельем, мог принадлежать только одному человеку.

— Я не сплю, — сообщил Рэм и открыл глаза. Перед ним на корточках сидела Рыжая и радостно скалилась. Произошедшее ничуть не изменило Мэри Сью. Легкость, открытость, бодрость, непредсказуемость, нежелание следовать правилам, обостренное чувство по своему понимаемой справедливости — перечислять, что в ней осталось неизменным, можно было бесконечно. Изменилось лишь одно! Вместо испорченного мехового нагрудника Рыжая взяла кусок ткани и обмотала им грудь в несколько слоев, оставив открытым плоский живот. Сказать, что это сильно изменило общее впечатление от ее вида — соврать. Теперь она стала походить на паренька-варвара, который обокрал магазин тканей, и сразу же примерил украденное.

— Говорят, — хитро улыбнулась Мэри Сью, — что ты сильно горевал, когда меня убили. Это правда?

— Правда, — кивнул Рэм. И кто ж так говорит-то? Мичи что ли?

— Как это мило! — обрадовалась Рыжая и, приложив ладони к лицу, прикрыла глаза. На несколько мгновений на ее лице застыло умилительное выражение, а потом оно ни с того ни с сего сменилось хмурой сосредоточенностью. — Мне очень не понравилось, когда меня убили.

Рэм промолчал. А что тут скажешь? Подобное и ему бы не понравилось.

— Я пока по рынку бегала, столько всего узнала, — Мэри Сью решила сменить тему. — Помнишь, я рассказывала про магазин с товарами из Башни, который все никак открыть не могли? Так вот: он открылся!

— Я уже слышал об этом, — чуть улыбнулся Рэм.

— Как слышал? — Рыжая удивилась. Рыжая обиделась. Рыжая надулась и приняла вызов. — Ну хорошо! А слышал, что турнир по игре в кости закончился?

— И про это слышал, — улыбка на лице Рэма стала шире.

— Да? — Мэри Сью с пристальной подозрительностью посмотрела на собеседника, словно хотела убедиться, Рэм перед ней сидит или не Рэм. — А слышал про то, что случилось со стариком?

— Со стариком? — настал черед Рэма изумленно поднимать брови. — Каким еще стариком?

— Твоим любимым! Который тебе чуть хвост не отчекрыжил! — видя непонимание на лице собеседника, Рыжая поспешила пояснить. — Ты что, забыл про капитана Зиверса?

— Не забыл, — объяснять Мэри Сью, что капитана Зиверса называть стариком не стоит, Рэм не стал. К чему? Все равно она поступит так, как посчитает нужным. — И что с ним случилось?

— Рассказывают, — начала Рыжая, — что позавчера вечером в его приемную (представляешь, у этого старика, оказывается, приемная есть!), принесли небольшую коробочку. Зиверс принимал в кабинете какого-то важного гостя, поэтому коробочку оставили в приемной. Так она то ли сгорела, то ли взорвалась, и двое стражников, что вход в кабинет охраняли, заразились кровавым безумием!

— Кровавым безумием? — удивился Рэм. С заразившимся кровавым безумием воин как-то раз встречался. Ему не понравилось.

— Кровавым безумием! — повторила Мэри Сью. — Это болезнь такая. У людей от нее ум за разум заходит и силенок прибавляется, они драться начинают, брыкаться, кусаться. Прям как я, когда в ярость впадаю, но гораздо хуже!

— А дальше что?

— Эта зараза необычной оказалась. Очень сильной! Обычно путь от человека до безумца три дня занимает, а тут всё сразу проявилось. Как будто заразу специально усилил кто. Заразившиеся стражники напали на посетителей, и безумных в приемной капитана Зиверса стало больше. Пять или шесть! Слухи разнятся. Когда капитан Зиверс вместе с гостем из кабинета вышел, заразившиеся на них и набросились.

— И что? — внутренне холодея, поинтересовался Рэм.

— Что-что! — передразнила его Рыжая. — Ничего! Капитан Зиверс нападавших порубил, перед гостем извинился за беспорядок в приемной, проводил его, а потом разнос подчиненным устроил. Не капитанское, говорит, это дело — грязь за подчиненными убирать.

— Дела… — задумчиво протянул Рэм.

— Дела, — согласилась Рыжая. — Ой! Совсем забыла!

Мэри Сью резво вскочила и, схватив Рэма за руку, потащила за собой.

— Пошли быстрей! — бодро затараторила она. — Я чего домой пришла? За тобой! Там новых Небесных детей привезли! Таких миленьких! Таких глупеньких! Таких наивненьких! На тебя похожи страсть как! Ты просто обязан на них посмотреть! Сразу с ними общий язык найдешь! Точно говорю!

Эпилог. На больничной койке без перемен

Марго вошла в больницу, прошла мимо ожидающих и остановилась у регистрационной стойки. Молодая медсестра удивленно посмотрела на нее и слегка улыбнулась.

— Вы к нам как на работу ходите, — подхватив документы, выложенные на стойку, медсестра занялась пропуском.

— Как на работу, — глухо повторила за ней Марго и, ожидая оформления, стала смотреть по сторонам. Хотя чего она тут не видела-то? За семнадцать-то лет. Молоденькая медсестра работала недавно и не знала, что Марго посещала больницу как минимум три раза в неделю. Старалась больше, но не всегда удавалось выкраивать время. Содержать человека в подобном состоянии стоит денег. Немалых денег.

— Готово, — документы и пропуск оказались на стойке. — Лифт дальше по коридору. Вам на пятый этаж. Там…

— Я знаю, — тяжело бросила Марго, перебив чужую речь. Срываться не стоило. Вежливая, доброжелательная медсестра действовала по инструкции. Она ни в чем не виновата. Но Марго не желала слушать слова, наполненные приторным профессиональным сочувствием. Не сегодня.

Больница пропахла антисептиком, лекарствами, тягостным ожиданием и неразделенным отчаянием. Последний запах Марго стала ясно ощущать с год назад. Лифт. Пустой. Как хорошо! Кнопки. Все еще аналоговые. Выбрав пятый этаж, Марго осторожно коснулась затылка, где непривычно ощущался холод нейрошунта. Сколько ему? Десять лет? Одиннадцать? А все равно не привычен. Массовая нейровизация. Управляй всем с помощью мысли! Машиной и домом, компьютером и самолетом, холодильником и космическим кораблем. Разумеется, до личных космических кораблей и самолетов дошли лишь в рекламе. Жизнь остановилась на холодильниках, пылесосах и автомобилях. И то не везде. Больницы продолжали жить старой сверхнадежной донейровизационной жизнью.

Зеркало. В лифте было зеркало. В нем отражалась крепкая, пусть и побитая жизнью женщина лет пятидесяти. Зеркало льстило. Пятьдесят восемь. Если приглядеться, можно заметить сеточку морщин и седину в волосах. Крепкая? А как иначе? Приходится следить и за собой. Ведь больше никого нет. Случись что с ней, за содержание в больнице никто платить не будет.

Лифт остановился. Марго вышла, прошла по коридору и, наткнувшись на знакомую табличку перед дверью, остановилась. Вдох. Выдох.

— Добрый день!

Марго обернулась и облегченно вздохнула. Медсестра. Не та молоденькая со стойки на входе. Другая. Постарше. Почти ровесница Марго.

— Добрый день, сестра Блэр, — Марго чуть улыбнулась. Эта медсестра работала давно и знала ее историю более чем хорошо.

— Мне показалось, — заговорщицки сообщила медсестра, — что Вашей дочери сегодня получше.

— Замечательно, — улыбнулась Марго. — Значит, скоро выпишемся.

Блэр врала: улучшений не было, да и не могло быть в принципе. Марго это знала. А Блэр знала, что Марго знает. А Марго…

— Не буду вам мешать, — медсестра Блэр чуть склонила голову и поплыла по коридору. Марго проводила ее взглядом, повернулась к двери, сделала глубокий вдох-выдох и, натянув на лицо улыбку, вошла в палату.

— Привет, дорогая! Мама пришла! — ответа не было. Было бы странно будь иначе.

Марго повесила плащ в шкаф, подошла кровати и нежно погладила дочь по голове. Та молчала и, чуть приоткрыв рот, смотрела в никуда потухшим взором. От былой красоты ничего не осталось. Кожа да кости. Сквозь тонкую бледную кожу просвечивали синие вены. На правой руке следы уколов. На левой — датчики. Обязательный контроль текущего состояния: пульс, давление, температура. Из затылка торчал сетевой провод. Старый еще проводной нейрошунт.

— Ну что, Ната? — Марго осторожно взяла в руки тоненькую ладошку дочери. — Рада меня видеть?

Двадцать лет назад никто не думал, к чему могут привести новые открытия в нейробилогии. Ученые игрались, изучая возможность подключения цифрового интерфейса к человеческому мозгу. И доигрались. Оказалось, что это много проще, чем думалось раньше. Главное, понять что и как подсоединить. Патенты устройств выкупила корпорация «Багира», специализирующаяся на игровой виртуальной реальности. И началось!.. Виртуальная реальность напрямую в мозг без сложных и громоздких устройств!

Сразу, грибами после дождя, появилось множество разнообразных проектов. Для детей. Для взрослых. Для очень взрослых. Для взрослых, считающих себя детьми. Для мужчин. Для женщин. Для тех и других. Для тех, кто не считал себя ни первыми, ни вторыми. Обучающих. Игровых. Бредовых, от которых начинала съезжать крыша. Для одиночек. Для любящих огромные компании. Наибольшего успеха достиг игровой проект «Единство». Точнее, многопользовательский ролевой проект виртуальной реальности с эффектом присутствия «Единство».

Фэнтезийный изменяющийся мир, не уступающий объемом реальному, а то и превосходящий его. Множество неигровых персонажей, управляемых обучающимися нейронными сетями. Несколько сотен ИИ, следящих за балансом и вносящих в игровой процесс необходимые корректировки. Невероятная, невиданная ранее реалистичность. В этом мире каждый человек мог нацепить любую маску и стать тем, кем хочется, но никак не получается в реальной жизни. Расы, классы, черты, навыки, способности — безумное многообразие позволяло создать по-настоящему уникального аватара. Миллионы игроков по всему миру. Точное количество остаётся неизвестным по сей день. Проект рос, развивался, а потом… Потом случился Коллапс. Что послужило причиной — неизвестно.

Новые игроки подключаться больше не могли, а старые не могли отключиться. Что тогда началось! Людей пытались отключать от проекта насильно. В худшем случае они умирали от мозговых кровоизлияний, в лучшем — становились овощами. И, если подумать, неизвестно, что хуже. Насильственное отключение признали небезопасным, и родственники заблокированных людей бросились штурмовать офисы «Багиры». Кто-то из руководства корпорации покончил жизнь самоубийством, кого-то линчевала разъяренная толпа, а кого-то удалось спасти силам правопорядка. В любом случае, «Единству» и «Багире» пришел конец.

Все могло закончиться куда хуже, если бы люди не стали отключаться сами. Ни с того ни с сего. Без кровоизлияний, без смертей! Они не помнили, что с ними случилось. Вот они играли, путешествовали, занимались любимым делом, а потом… Потом провал в памяти и все: выход из игры. Кто-то раньше, кто-то позже. В течение первого месяца после Коллапса к нормальной жизни вернулось 99,99 % участников проекта. Через полгода подключенными к «Единству» остались единицы. Прошло семнадцать лет, а Ната и еще семь человек до сих пор пребывали неизвестно где. Проект «Единство» закрыли. Сервера отключили. Корпорацию «Багира» растерзали конкуренты. А несколько человек продолжали «несуществовать». По каким дорогам теперь бродило их сознание?

Марго отвела взгляд от дочери и глянула на вазу с цветами. Денек-другой еще постоят, а затем потребуется замена. Что бы такое поставить? Ната любила лилии, но ставить лилии в больничной палате… Нет, на это Марго не была готова.

Взгляд ее скользнул ниже, наткнулся на фотографию. Ната праздновала получение второго дана по каратэ. Веселая. Довольная. Бодрая. Полная энергии и жизненного огня. Сейчас от этой энергии, от этого огня не осталось ничего. Тень. Пустая оболочка. Марго провела ладонью по глазам. Нет, она не плакала. Время слез осталось далеко в прошлом. Она просто устала. Сильно устала.

— Пора, моя дорогая, — Марго мягко улыбнулась и повернулась к дочери. — Время делать зарядку.

* * *

Лифт спустил Марго на первый этаж.

Она вышла и направилась к стойке. Требовалось сдать пропуск. Марго шла медленно. Каждый шаг давался с трудом. После посещения дочери она всякий раз чувствовала себя старой и беспомощной. Что она еще могла сделать? Ну что? Ничего… И это пробуждало отчаяние. Сколько она еще протянет? А если она умрет, что тогда будет с дочкой? Что?

У стойки вышла заминка. Молодую медсестру атаковал высоченный, выше двух метров перекачанный парень.

— Где она? — он опирался на стойку огромными ручищами и, грозно нависая над бедной медсестрой, грозно басил. — Я знаю, что она здесь! Куда вы ее дели?

— Кто — она? — медсестра растеряно улыбнулась. — О ком вы говорите?

— Ее должны были привезти сюда! — парень ничего не слышал. — Я хочу знать правду! Что с ней?! Я ее друг! Вы должны мне все рассказать!

Чувствовалось, что диалог может продолжаться вечно. Марго тяжело вздохнула и осторожно тронула парня за плечо. Он обернулся. Разгоряченный. Злой. Недовольный.

— Что надо, старая?

— Назовите ее имя, — пусть внутри Марго и кипела от злости, улыбку на лице ей удалось сохранить. Старая? Как же! — Как зовут ту, кого Вы ищете?

— Сьюзи Альтони! — выпалил парень. — Она спортсменка! Спортивная гимнастика! Участвовала в олимпиаде! Мы с ней!..

— Да. Да. Да, — произнесла Марго, прерывая чужой поток сознания, и перевела взгляд на молоденькую медсестру. — Узнайте, привозили ли сюда Сьюзи Альтони.

Узнать, привозили ли гимнастку в больницу, не удалось. Рядом с парнем возникли два человека в синих костюмах.

— Лейтенант Рош, — представился первый и развернул удостоверение.

— Старший лейтенант Дедиз, — второй повторил действия первого. — А вы — Дункан Олдфорд? Победитель конкурса «Мистер Громовержец»?

— Я, — мускулистый парень как-то обмяк, мигом растеряв всю свою грозность. — А что случилось?

— Как понимаю, — первый вытащил из кармана блокнот, — вы являлись участником дорожно-транспортного происшествия. Погиб человек, и мы хотели бы…

— Это не я! — Дункан побледнел, на его сытом, породистом лице появился страх. — Я здесь ни при чем! За рулем сидела Сьюзи! Это она! Она во всем виновата!

— Правда? — офицеры переглянулись.

Марго покачала головой и кинула пропуск медсестре.

— Я ушла, — бросила она и спешно направилась к выходу. Смотреть на это у нее не было ни малейшего желания. Мерзкое зрелище.

Пока Марго шла, до нее доносились панические вопли: «Это не я! Я здесь ни при чем! Во всем виновата она! Вы понимаете меня? Она!»

Оглавление

Пролог. Голоса в Темноте

Глава 1. Рэм

Глава 2. Начиная с азов

Глава 3. Первые шаги

Глава 4. Неудачники ​

Глава 5. Самый обычный день

Глава 6. Награда (часть 1)

Глава 6. Награда (часть 2)

Глава 7. Полевые работы

Глава 8. По дороге домой

Глава 9. Тайны, встречи, разговоры

Глава 10. Охота на волков (часть 1)

Глава 10. Охота на волков (часть 2)

Глава 11. Не благотворительное общество

Глава 12. Король, меч, камень и немного богов (часть 1)

Глава 12. Король, меч, камень и немного богов (часть 2)

Эпилог. На больничной койке без перемен