Рассвет Янгчен [Ф. Ц. Йи] (fb2) читать онлайн

Ф.Ц. Йи

Рассвет Янгчен

(Истории Янгчен — 1)

Перевод: Kuromiya Ren

ПРОЛОГ

ГОЛОСА ПРОШЛОГО

Джетсун шагала по коридору, стараясь опередить крики.

Высокие потолки Западного Храма Воздуха отражали эхом шепот, превращали звук упавшей чашки во взрыв. Хоть девочка была в палате, за ней приглядывали старейшины, ее крики боли отражались от всех поверхностей, отскакивая от твердого камня.

Джетсун не могла уже терпеть и побежала. Игнорируя правила приличия, она промчалась мимо сестер, шурша одеянием, тревожа чернильницы, раньше времени портя картины из цветного песка, которые должны были портить, когда их заканчивали. Никто не ругал ее, не пронзал возмущенными взглядами. Они понимали.

Когда пол кончился, она прыгнула. Перевернутая конструкция храма означала, что, несмотря на его общий размер, было мало места, где можно было стоять, ничто не соединяло шпили, кроме воздуха и пропасти в три тысячи футов. У нее не было с собой планера. Это было опасно, но она могла прыгнуть без него.

Воздух за ее спиной и в складках одеяния позволил ей парить, и она приземлилась в следующей башне, где была Большая Библиотека. Церинг, главная хранительница книг, ждала у высоких стеллажей. Добрые глаза пожилой женщины окружили морщинки тревоги.

— Я видела тебя. Это снова происходит?

Джетсун кивнула.

— Мезосе, — сказала она.

Церинг выдохнула тихий свист раздражения.

— Это мог быть Мезосе, известный ученый эпохи Ру Минь. В Ху Сине есть деревня Мезосе, ее могли назвать в честь основателя. Или это может быть кто-то другой по имени Мезосе, и тогда мы в тупике.

Аватары предпочитали быть среди важных лиц. Или они делали людей вокруг себя известными.

— Это точно первый, — сказала Джетсун.

Еще один вой заставил их повернуть головы. Дитя страдало.

— Помоги мне, и это пройдет быстрее, — сказала Церинг. — Северо-западный угол, начни с полок с поэзией, «Ру» с тремя каплями воды в корне.

Они разделились, чтобы проверить разные части древнего хранилища. Джетсун скользила взглядом по ярлыкам и названиям так быстро, как только могла. Не каждая книга умещалась на полку. Многие тома в Западном Храме были такими старыми, что они были написаны на полосках бамбука, а не на бумаге. Она прошла мимо свернутых текстов шире некоторых колонн, соединяющих потолки с полами.

Через пять минут она вышла из глубин библиотеки, сжимая трактат, тему которого она даже не знала. Важно было имя автора.

Церинг встретила ее у двери.

— Я не смогла найти зацепки. У тебя лучший вариант.

— Спасибо, — Джетсун побежала туда, откуда прибыла, с книгой под рукой.

— В следующий раз используй планер! — крикнула Церинг.

* * *

Джетсун ворвалась в палату. Старейшины расступились, пропуская ее. Девочка уже не металась, а сухо всхлипывала. Она стучала кулаком по подушке снова и снова, но не от невольной дрожи лихорадки. Движение было намеренным, рожденным от всепоглощающего горя, которое она не должна была знать в восемь лет.

— Мы оставим вас одних, — сказала настоятельница Дагмола. Она и остальные монахи вышли. Большое количество людей порой портило эффект. Джетсун открыла книгу на случайной странице и начала читать:

— «Уровень риска можно определить по высоте, близости к источнику воды, уязвимости к быстрым потокам и потенциальному экономическому ущербу», — сказала она. Она растерянно посмотрела на обложку книги. «Взгляд на борьбу с потопами».

«Откуда у нас эта книга?» — Джетсун покачала головой. Это было не важно.

— «Важно понимать, что уже предпринималось, чтобы смягчить ущерб от потопа, иначе можно увеличить опасность, а не уменьшить ее».

Девочка с дрожью вдохнула и расслабилась.

— Полгода, а ты добился лишь этого? — сказала она, улыбаясь кому-то. — Тебе пора перестать брать много проектов сразу, Се-Се.

Сработало. Слава духам, сработало. Джетсун читала, механически озвучивая незнакомые концепты:

— «По теме залежей ила…»

Когда это впервые случилось с ребенком, они не знали, что происходило. Целители старались остудить ее лихорадку и устроить ее удобнее. Случаи повторялись, она лепетала сначала невнятно, потом проступили предложения, имена, кусочки разговоров. Слова ничего не значили для ее опекунов, пока однажды они не услышали, как она говорила с Его Величеством, Царем Земли Чжолаем. Она никогда не встречала мужчину, он умер три века назад.

К счастью, настоятельница делала записи. Она записывала каждый внятный кусочек. Пролистав страницы, она поняла смысл. Имена. Ангирилк, Прэу, Йотогава. Имена всех народов.

Имена спутников прошлых Аватаров.

Не каждый призрак, с которым говорила девочка, попал в историю, некоторые даже не считались близкими с Аватаром. Джетсун могла лишь представить, что истории, утерянные со временем, проходили через девочку, крохотные фрагменты застревали в ее горле.

И разговоры были часто приятными. Она смеялась с друзьями в городах, которые переименовали, провинциях, которых уже не существовало. Джетсун смотрела, как она прыгала с кровати и кричала об успехе легендарных зимних охот, сидела на полу и медитировала с кем-то еще.

Но порой у нее были кошмары наяву. Припадки печали и гнева грозили порвать ее. Она не бормотала имена, а визжала их, словно ее предала сама вселенная.

Они случайно обнаружили, что ее порой можно было успокоить, поняв, о какой фигуре прошлого она говорила, когда это удавалось, и поговорив с ней от того лица. Чем глубже они могли вжиться в роль, тем лучше было, как родители, читающие сказку на ночь, изображая разные голоса. Сходство было лучшим лекарством, и они старались играть ради нее.

Девочка задремала, когда Джетсун дошла до главы о правильном строительстве дамб. Церинг вошла в комнату. Без планера, заметила Джетсун. Наверное, она хотела проверить, могла ли она все еще так прыгнуть.

— Как она? — спросила библиотекарь.

— Лучше, — сказала Джетсун. — Кем был Мезосе?

— Спутник Аватара Гуна, — сказала Церинг, подходя к кровати. — Умелый поэт и инженер, который умер в Ха’ане, когда Гун не смог удержать цунами.

Во рту Джетсун стало кисло.

— Не смог? — она не хотела бы использовать такие слова для кого-то, Аватара или нет, кто храбро бился с силой природы. Ха’ан еще стоял как порт, хотя звучало так, словно его могло стереть с карты вместе со всеми, кто жил там в то время.

— Так написано. Когда Мезосе утонул, Гун пропал на какое-то время, а потом вернулся к службе.

«Вы горевали», — если воды, с которыми бился Гун, убили Мезосе, то девочка и прошлая жизнь, бушующая через нее, могла лично увидеть, как их друг сделал последний вдох и оказался под водой. И они стали бы искать тело среди обломков.

Хуже, подумала Джетсун, они мучились бы ужасным вопросом: «А если бы я поступил иначе? А если, а если, а если?». Может, Гун требовал, чтобы его считали неудачником.

Это было просто не справедливо. Помнить события одной жизни было уже больно. Переживать десятки жизней было… это ощущалось бы как в плену цунами. Когда уносило силами, что не удавалось покорить.

— Она умная, — сказала Джетсун. — Если у нее продолжатся эти видения, она поймет, кто она, задолго до того, как ей исполнится шестнадцать.

Церинг вздохнула. Она погладила волосы спящей девочки, промокшие от пота.

— О, малышка Янгчен, — сказала она. — Что нам с тобой делать?

1

ПЕРВЫЙ ШАГ

В одиннадцать лет Янгчен знала, кем она была, уже какое-то время на интеллектуальном уровне и относилась к роли Аватара с детской серьезностью по воле старших.

«Это очень важная тайна, ясно? Как рецепт заварного крема Церинг. Лучше не говорить об этом, пока мы не поймем больше».

Невольные приступы ярких воспоминаний все еще происходили. Легкость, с которой прошлые Аватары проходили в речь Янгчен, беспокоила лидеров Западного Храма. Она подслушивала их разговоры о себе, поднимая себя струей воздуха под подоконники, прячась за колоннами.

— Мы все задаемся вопросом: что с ней делать? — услышала она в один день Джетсун, она звучала резче, чем обычно, со старейшинами. — Ответ: мы не позволим ей ударяться головой об землю, и когда воспоминания закончатся, мы продолжим. Это ей нужно от нас, так что мы дадим это ей. И все.

Будто Янгчен нужен был еще повод обожать старшую сестру. Джетсун не была ей родной по крови, а, может, была кузиной в далеком роду, но это было не важно. Девочка, которая странно резала фрукты, но давала тебе симметричные части, была твоей сестрой. Девочка, которая не проявляла жалости в аэроболе и смеялась в лицо, не давая заработать очки, была твоей сестрой. Джетсун была или той, кто терпеливо слушал плач Янгчен, или той, кто изначально расстроил ее.

Так что было логично, что Джетсун направляла ее в первой попытке попасть медитацией в Мир Духов. Проводник был якорем и указателем курса, голосом, зовущим во тьме.

— Не ожидай многого, — сказала Джетсун Янгчен, кипящей от предвкушения. — Не все умеют переходить между мирами. Ты не станешь Аватаром или Воздушным кочевником — или личностью — хуже, если это не произойдет.

— Пф, если ты это сделала, и я смогу.

«Если ты это сделала, мне нужно это сделать. Чтобы больше напоминать тебя».

Старшая монахиня закатила глаза и щелкнула Янгчен по лбу, где со временем будет кончик ее стрелы.

* * *

Они отправились к лугам над утесами Западного Храма Воздуха. Не было необходимости добираться до Восточного Храма, откуда многие совершали духовные путешествия, когда они могли попробовать сначала место ближе к дому. И, фыркнула Джетсун, особая святость Восточного Храма была скорее репутацией, чем доказанной правдой.

В траве был круг для медитации, пол из каменных плит, ровно лежащих в земле. Пять каменных колонн торчали по краю круга через неравные промежутки. Они выглядели как пальцы, три завитка Воздушных кочевников были как их отпечатки. Янгчен знала об этом месте, но всегда избегала его.

— Меня будто хочет схватить великан.

— Или отпустить тебя, — сказала Джетсун. — Ладонь сжимается или разжимается. Но она не может сделать что-то из этого два раза подряд.

Янгчен не знала, как Джетсун умудрялась быть такой прямолинейной и загадочной одновременно. Они сидели в ладони великана лицом друг к другу. Они не были одни. Настоятельница Дагмола и библиотекарь Церинг тоже вызвались помочь, установили благовония, рог ветра. Настоятельница сама хотела звонить в колокол медитаций. Но две женщины без колебаний звали Джетсун проводником.

Сессия началась. Запах благовоний был резким и земным, как смола дерева. Янгчен ощущала обертоны рога через камень под собой. Она потеряла счет ударам колокола, которые отмечали время и его бессмысленность.

Она вдруг увидела яркое свечение, закрыв глаза, словно все время работала под облаками. Когда она открыла их, свет был ярким, но не ослеплял. Краски были ярче, словно стихии растолкли в ступе, а потом раскрасили ими фон мира. Красные цветы на лугу сияли, как угли, зеленые вены пульсировали в листьях размером с крыши домов, а небо было синее, ярче пирожного с синей глазурью.

Янгчен проявила себя как Аватар. Это не произошло с ней невольно, ее не ударило этим, как громом, между висками, это не пронеслось болью через ее конечности, вредя окрестностям. Она сделала это. Она сделала это.

Ее победа. И самый любимый человек в мире сидел рядом с ней в этот миг.

— Ох, — сказала Джетсун, как всегда преуменьшая. — Первая попытка.

Янгчен хотела смеяться и подпрыгнуть на милю в воздух. Но она хотела сохранять спокойствие, как ее проводник.

— Может, я только вспомнила, как это делать.

— Скромность не важнее правды. Думаю, ты сама все сделала.

Она думала, что ее сердце лопнет. Над холмами Мира Духов большие крылатые киты, просвечивающие, похожие на медуз, медленно парили в небе. Неподалеку прыгающий гриб выпустил облако спор, которые превратились в мерцающих светлячков.

В голову пришел вопрос:

— Что нам делать теперь?

— В этом и красота, — сказала Джетсун. — Мы ничего не делаем. В Мире Духов нет пользы, в этом лежит важный урок. Ты не берешь ничего там. Не предвкушаешь и не планируешь, не борешься. Не переживаешь о том, чего достигла и что потеряла. Ты просто существуешь. Как дух.

Губы Янгчен надулись от разочарования.

— Нам обязательно существовать в одной точке? Мы можем хотя бы осмотреться?

Джетсун улыбнулась ей.

— Да. Можем.

Янгчен взяла сестру за руку и решила, что был шанс, что ей могло понравиться быть Аватаром.

2

ГОЛОСА НАСТОЯЩЕГО

Жителям середины земель часто было сложно понять, как быстро одно место могло разбогатеть за счет другого. В продолжающемся расцвете после Платинового Дела многие прибывшие в Бин-Эр поражались взрывному росту города, хотя они были его частью, тоже менялись.

Но Кавик знал, что важные места могли сильно меняться без предупреждения. Стада двигались как вода. Косяки рыб двигались как вода. Люди тоже, когда от этого зависели их средства для существования.

И течение не всегда было мирным. Потоки людей могли течь слишком быстро в пруд, откуда ничего не выходило, разбивая куски льда и обломки на крошку. Если лодка попадала в такую воронку, выжить можно было, поняв, как долго оставалось до того, пока ты не пострадаешь от той же судьбы.

Кавик не знал, сколько времени осталось у Бин-Эра до того, как он развалится. Но ему осталось десять-двадцать минут, и все обернется ужасно. Выйдет из-под контроля. Он пытался пройти площадь в международном районе, когда большая толпа, гудя враждебностью, преградила ему путь. Тяжелая зимняя одежда, которую все носили, чтобы выжить на северном краю континента Царства Земли мешала протиснуться в щели.

Обычно Кавик устраивал такие нарушения.

— Что происходит? — спросил он у людей неподалеку.

— Мы отыскали шаня Тейина, — сказал крупный мужчина, глядя поверх толпы. — Он должен был рано или поздно покинуть стены своего поместья. Или он выслушает нас тут и сейчас, или он проведет ночь в заточении в храме Гиду.

Кавик сглотнул в тревоге.

— И… как вы это сделали? Обычно Тейина сложно найти, да?

— Мы собрали деньги и заплатили мальчику на побегушках, чтобы он переписал график частных служб храма, — сказал мужчина, радостно улыбаясь. — Использовали методы врага против него. А ты не знал? Сегодня годовщина смерти деда Тейина.

Это добром не кончится. Тейин не болтал, он работал. Идея, что властный шань прервет ритуал поминовения и появится на ступнях храма Гиду, чтобы доброжелательно признать страдания своих работников, была ошибочной, а то и опасной.

Ему нужно было убираться отсюда.

— Преподайте урок этому старому козлопсу, — сказал Кавик. Он повернулся, чтобы уйти.

Тяжелая ладонь опустилась на его плечо и развернула его.

— Останься с нами, брат, — сказал мужчина, пристально глядя на него. — Если шаней не будут порой встряхивать, они будут делать вид, что мы не существуем. Каждый голос важен.

Новоприбывшие должны были приносить сложности, да? Он просил Кавика выразить мнение. И парень, задающий вопросы, мог быть от Тейина или другим шанем, шпионом, посланным следить за толпой. Он встряхнул Кавика, это было одинаково по-братски и с угрозой.

— Прости, но мне нужно оставить заказ в аптеке, — сказал Кавик. Его ждали его задания, и он не хотел заводить новых друзей.

— В это время дня? — хватка стала сильнее.

— Знаю, уже поздно, — быстро сказал Кавик. — Но дядя Пинг не спешит закрываться и всегда позволяет мне оставить заказ перед тем, как он уходит домой.

Он смотрел, как история пробиралась в разум мужчины. Может, он перестарался с деталями. Но пауза уже того стоила.

— Вот он! Там Тейин! — раздался крик. Когда мужчина повернулся посмотреть, Кавик выскользнул из его хватки и юркнул в толпу.

Он пробивал путь в движущейся массе, плыл параллельно течению, взглянул на храм. Каменные ступени Гиду поднимались на пятнадцать футов в воздух, завершались залом с двойной крышей, где богатые выражали почести своим предкам и оставляли подношения духам. Шань Тейин, невысокий, но крепкий мужчина шестидесяти лет, появился на вершине священного островка и оскалился с презрением, глядя на людей, перекрывших путь.

— Обманщик! Мошенник!

— Заплати нам, что должен!

Злые крики беспокоили Тейина не больше падающих листьев. Он глубоко вдохнул носом, и сердце Кавика забилось быстрее. Это было не лицо человека в тупике. Это было лицо нападающего человека.

Шань подал сигнал пальцами, и отряд мужчин вырвался из храма за ним. Наемники, головорезы, были в засаде. Через подкуп, предательство или шпионов Тейин узнал о демонстрации и приготовился заранее.

Наемники спустились по ступеням и врезались в первые ряды толпы. Начались крики, и Кавик натянул сильнее капюшон. Он нырял под локтями, кружился на носках и толкал людей, когда нужно было, пока не добрался до края площади.

Он старался не оглядываться. Бой был неприятным делом. Да, будут летать кулаки, и в рукавах наемников Тейина могли быть фляги и дубинки, но только это. Магия вызовет только синяки. Никто в Бин-Эре, шани или другие, не хотел навлечь на город закон Царства Земли, совершив серьезное нарушение.

Все это не было связано с ним. Не важно, что Кавик был мальчиком на побегушках, который проник в храм Гиду неделю назад и переписал список служб. Если бы он не взялся за работу, это сделал бы кто-то еще.

«Все будет хорошо», — сказал он себе, заглушая хор жестокости за собой.

* * *

В двух улицах от площади было спокойно. Никакого шума, никаких признаков драки. Только приглушенная тишина дня. В Бин-Эре короткая прогулка могла привести в другой мир.

Кавик проходил мужчин и женщин, выходящих из контор на улицу. Они не смотрели по сторонам на пустые стойки, где подавали только обеды, закрытые магазины, где продавали бумагу и кисти тюками, дома аукционов, где решали цены ткани и фарфора для Четырех Народов. Только вперед, к их кроватям.

Они узнают о драке на площади и просто обойдут ее. Как обходили перевернутую телегу. Неудобный шум, однозначно. Такое случалось все чаще в эти дни в Бин-Эре, но такой была цена бизнеса, да?

Кавик свернул с главной улицы в переулок. Он не знал, кем будет покупатель информации из храма. В этом был смысл использования посредника как Цю, обе стороны сделки оставались анонимными. Кавик решил, что это другой шань хотел разобраться с соперником, для этого чаще всего и использовали мальчиков на побегушках в Бин-Эр.

Он добрался до дома, куда собирался пролезть.

Синий Дом стоял на краю территории шаней. Дальше было только огромное открытое поле, разделенное границей Царства Земли. Он видел сияние лампы на местах стражи вдали.

Агенты Царя Земли были, скорее всего, настороже по всему континенту после недавнего буйства Его Величества в Ба Синг Се. Цю говорил, что стены Верхнего Кольца были выкрашены предателями высокого происхождения и шпионами, изгнанными из двора в этот раз. Не их кровью, а самими людьми. Они сбросили достаточно заговорщиков, чтобы получить ровное прикрытие.

Для посредника, которому нужна была качественная информация, Цю верил в глупейшие истории. Но Кавик знал, что было плохо для здоровья влезать в драку народов. Он работал на стороне шаней, и за это он был благодарен.

Он укрылся за садовым сараем, который, наверное, использовали один месяц в году. Когда все стало чисто, он пробежал по открытой земле и прижался к нужной стене. От нее исходил холод, который он ощущал открытым лицом. В отличие от соседних зданий из кирпича и досок, Синий Дом был сделан изо льда.

Кавик сморщил нос, пытаясь отогнать зуд множества раздражителей. Синий Дом был чьей-то идеей величавой полярной резиденции, но он не смог повторить архитектурные традиции Агна Келы. Роскошный гостевой дом был слишком квадратным, неуклюжим, построенным без учета естественных движений таяния и создания наста. Он знал, что нанятые маги воды постоянно восстанавливали его форму и замораживали стены.

«Простите, ребята, — подумал Кавик. — Зато я дам вам больше работы».

Он сбросил парку, сложил ее аккуратно и оставил в тени, чтобы она осталась сухой. Готовый к холоду и сожалениям, он сделал жест, похожий на бросок пловца, растопил нишу в углу здания. Кавик прошел внутрь.

Гроб изо льда мерцал вокруг него. Он был странной птицей в странной скорлупе. Он не мог сделать нишу просторнее, иначе раньше времени вырвется в коридор.

Теперь шла сложная часть. Маленькими движениями он менял лед над головой на воду, осторожно направлял ее стекать по поверхности перед ним. Перед тем, как вода пропитала его ступни, он уперся ими в стены слева и справа. Как только его ноги оказались выше, он заморозил лужу под собой в плотный пол.

Шесть дюймов. Сложная серия шагов, которую он оттачивал неделями, подняла его на шесть дюймов. Теперь ему нужно было делать это снова и снова, пока он не доберется до третьего этажа.

Кому-то могло стать интересно, почему он не мог двигаться быстрее, пусть и промокнув. Но такие советники могли заткнуться и уйти в мягкий и теплый мир в середине континента. Если Кавик оставался сухим, у него было около получаса до смерти от холода. Если на него попадет ледяная вода, он погибнет меньше, чем за пять минут.

Он до боли медленно поднимался в углу здания, закрывая за собой туннель. Может, маг воды лучше, Каляан Великий, например, мог без проблем двигаться через лед. Кавик Меньший пробивал путь, и ему придется лечить обмороженные ладони после этого.

Стены Синего Дома были намеренно мутными для скрытности. Но они не были идеальным прикрытием. В углах лед был толще всего, чтобы спрятаться, но тот, кто пройдет близко, мог заметить его. Он слышал голоса, собравшиеся в центре первого этажа, некое большое собрание, которое, по словам Цю, послужит отвлечением.

Работало неплохо. Никто не прошел к его углу, и Кавик миновал первый этаж без проблем. Он замер, чтобы перевести дыхание, в толстом слое льда на уровне потолка первого этажа и пола второго. Он сделал часть льда тоньше, чтобы посмотреть на следующую стадию.

В коридорах теперь были люди. За ним была тьма ночи, а внутри горели масляные лампы, и у него было небольшое преимущество в видении. Он видел четыре или пять неясных пятен, стоящих неподвижно, не говоря. Они чего-то ждали, стоя в ряд?

Вдруг пара отделилась и ушла синхронно по коридору, ни один не вырывался вперед другого. Кавик ударился бы головой о стену своей комнатки, если бы не боялся пробить ее. Это были не простые гости. Это были стражи.

«Цю, гадкая свинообезьяна», — Кавику сказали, что работа была простой кражей у гостя-бюрократа, и охраны не будет. Теперь он застрял между небом и землей, отмораживая копчик, в дюймах от настоящих солдат, а не наемников, как у Тайина.

Ему нужно было ждать, пока они уйдут, чтобы пошевелиться. И нужно было выбрать направление. Вверх, еще и рискнуть так, как он еще не делал как мальчик на побегушках. Вниз, но потерять то, над чем он работал месяцами.

Кавику приходилось терять время, сидя там, следя за движением стражей, чтобы найти шанс пошевелиться. Его зубы стали стучать. Сильно.

«Когда уйдет следующая пара. Не эта. Следующая».

Как только они отвернулись, он продолжил подъем. Теперь ему нужно было двигаться вдвое быстрее, чем он был готов.

Холодные струи текли по его шее. Пота хватило бы, но это таял лед сверху. Из-за холодной воды ему хотелось кричать. Приходилось терпеть. Стражи теперь возвращались, а он прошел только треть пути.

Он поспешил, намок сильнее из-за этого. Хуже, сияние лампы появилось из-за поворота, тот, кого он не учел. Слуга нес напиток или угощение.

Мысль о том, что его схватят по такой глупой причине, была невыносимой. Кавик карабкался вверх, забыв об осторожности, хотя обещал себе не делать этого. Когда тот, кто нес лампу, прошел под ним, он был уже во льду между вторым и третьем этажами, прижал колени к подбородку, промокший.

Он будто бросился головой вперед в прорубь. Места не хватало, чтобы высушить себя магией воды. Меньше, чем за минуту его мышцы перестанут двигаться, и его заберет любая смерть. Переохлаждение, удушье. Пол под ним мог провалиться, и он мог рухнуть с высоты третьего этажа.

Ему нужно было немедленно согреться и высушиться, и больше всего для этого подходила комната, куда он пытался проникнуть. Выбора не было. Если в ней еще были люди, он разберется на месте, потому что холод не оставлял ему шансов.

Кавик отчаянно поднял руки и растопил небольшой портал. Он протиснулся и плюхнулся на третьем этаже, как рыба, хватая ртом воздух.

Первым делом он убрал воду с себя, словно это было облако комаропиявок. Он заметил большую масляную лампу в комнате, подвинулся к ней, отталкиваясь пятками, надеясь, что успеет стать ближе до того, как отключится. Кавик думал только о тепле. Если его сейчас поймали бы, он не боролся бы.

Но ему впервые повезло за ночь, и никто не помешал ему ползти, чтобы выжить. Комната была пустой. Судьба позволила большой лампе из мыльного камня делать работу, и кровь медленно вернулась в конечности Кавика. Как только у него появились силы поднять голову, он огляделся.

Он был в самых шикарных покоях Синего Дома, это было очевидно. Богатая мебель из деревьев континента. На стенах висели иностранные шерстяные ковры. Декоративные растения точно погибли бы, едва покинули бы убежище этого этажа. Но шкур не было, что было странно. Ни одной, хотя шкуры разных видов были одними из основных товаров Бин-Эра.

Стол с большой плитой отполированного обсидиана сверху привлек его взгляд. Там была кривая куча книг и свитков, писем. За этим его послал Цю. Информация. Она была ценнее золота в Бин-Эре, если была от правильных людей, и роскошь комнаты указывала, что ее обитатель был из правильного сорта людей.

Кавик встал и прошел, шатаясь, к столу, уперся в него ладонью для опоры. Ему приказали пролезть в комнату и запомнить все, что выглядело важно, но его мозг едва работал, а тут было много потенциальных сокровищ. Правильный документ мог стоить в сто раз больше других.

Он мог начать с того, что использовали. Большой свиток был развернут, уголки прижали книгами. Какой-то план строения. Он не мог прочесть записи, так что осторожно сдвинул книги, запомнив, как они лежали, чтобы вернуть на место, и поднес бумагу к свету.

Дверь открылась. Он опустил свиток. Девушка шестнадцати-семнадцати лет, как он, прошла с закрытыми глазами.

На ней было несколько слоев оранжевого и желтого одеяния, на плечах висело мокрое полотенце. Она махнула ладонью на лицо, и от движения длинные черные волосы взметнулись за ней, на них дул невидимый ветер. На ее лбу был маленький порез, выше, чем должна быть линия роста волос. Красное пятнышко выделялось на широкой синей стреле, вытатуированной на ее скальпе.

«Порезалась, пока брилась», — подумал Кавик. Воздушная кочевница. Почему Воздушная кочевница была в Синем Доме, где обычно останавливались…

О, нет.

О, нет.

Девушка открыла глаза. Они чуть расширились, когда она увидела Кавика, но не сильно. Она перестала вытирать волосы, посмотрела на свиток в его руках.

— Пожалуйста, не забирай это, — сказала она. — Я еще не закончила его изучать.

Кавик сглотнул. Если бы он мог открыть рот и говорить, он помолился бы Луне и Океану, прося сделать это не реальностью, а его выдумкой. Но он воровал у человека, который мог договориться насчет него с духами. Она могла отмахнуться от его просьб и оставить его брошенной, лишенной удачи оболочкой.

Он вернул свиток. Он больше ничего не мог.

— Спасибо, — сказала Аватар Янгчен, взяв у него бумагу. — Тебе лучше прикрыть уши. Говорили, я довольно громко кричу.

3

ПОЛЕТ

Духи, она не шутила. Крик Аватара, усиленный магией воздуха, резал уши Кавика сквозь его ладони, потушил фитиль в масляной лампе. Сила ее легких ударяла его волнами, как рев броненосного тигра.

Пара стражей прибежала по коридору и перекрыла выход.

— Нарушитель! — закричали они, заметив Кавика. — Нарушитель в комнате Аватара!

Один из них поднял кулак. Маг огня. Кавик не думал. Он инстинктивно юркнул за ближайшее укрытие. К всеобщему шоку, включая него, это оказалась сама Аватар.

— Свинья! — маг огня охрип от ярости. — Как ты смеешь!

Эй, никто не ощущал себя хуже него. Он не гордился тем, что использовал святейшую фигуру в мире как щит. Он повернул ее лицом к стражам, пригнулся, держась за ее талию, как выживший после крушения корабля за доску.

Его лицо было прижато к ее спине, и он ощутил дрожь. Она смеялась?

— Осторожно, — сказала она стражам. — Это маг воды.

Да, он был магом воды. И они были в доме изо льда. Одно неверное движение, и он мог послать опасные осколки, режущие ее плоть со всех сторон. Если бы он был монстром.

Стражи медлили, и этого хватило. Предупреждение Аватара помогло Кавику. Он отпустил ее и отпрянул, увеличивая расстояние, задел стол за собой. Конверты рассыпались, как листья.

— Какие шансы, что мы можем забыть, что это произошло? — сказал Кавик комнате. — Искренне спрашиваю.

Мертвая тишина.

— Нет? Ладно, — он отклонился и с плеском провалился сквозь пол.

* * *

По плану он должен был игнорировать холод и смягчить приземление растопленной частью Синего Дома. Долететь до первого этажа, а потом убежать за дверь.

Он был гением полсекунды. Отряд стражей, несущийся по лестнице, чтобы защитит Аватара, не заметил, как парень падал за ними. Он добрался до льда потолка первого этажа, растопил его достаточно, чтобы не было неприятного удара, протиснулся в отверстие, а потом…

…он застрял. Вода затвердела вокруг его лодыжки, чуть не вырвав его ногу, и теперь он висел вниз головой в приемной, полной столов, накрытых хорошей едой.

Праздник забросили, важные гости, несомненно, убежали, когда Аватар закричала. Остались только два стража, маги воды, которые с опаской приблизились к Кавику, один из них был с флягой воды за плечом, чтобы не нужно было портить архитектуру, как сделал нарушитель. Это он, видимо, поймал Кавика как кусок мяса, висящий в коптильне.

— Братья? — попытался Кавик.

Не-маг поднял дубинку. Его напарник снял крышку с фляги.

Ладно, разумно. Кавик взмахнул руками, замораживая воду в емкости. Это даст ему минуту, пока мужчина будет пытаться вытащить свою стихию из контейнера. Огонь всегда был огнем, а камень — камнями, но у магии воды была загвоздка в изменении из твёрдого состояния в жидкое и обратно.

Пока маг отвлекся, Кавик потянул ногой и высвободил лодыжку, успел вовремя, чтобы избежать удара дубинкой и упасть на мужчину, махнувшего ею, потерявшего равновесие. Он впился в парку стража, уперся ступнями в бедра мужчины и перевернулся так, чтобы противник оказался сверху и принял удар водой от мага, который смог вытащить ее.

Удар такой силы лишил сознания. Парни были настроены серьезно. Кавик сбросил с себя обмякшего стража и повернулся на спине, не пытаясь подняться, взял взмахом ноги из стены полоску воды, попав ногой по ноге другого мага. Он потянул ступней, и второй мужчина упал.

Чем ближе они оставались к земле, чем больше барахтались, тем лучше. Кавик был на среднем уровне в «тяни и толкай» традиционного боя стихий, но никто годами не мог победить его в драке. Магия давала ему больше шансов.

Кавик уклонился от водного хлыста, который летел к его голове, приморозил его к полу, превратив жидкость в лед до руки другого мага, приковывая его к месту. Теперь был шанс убежать. Он вскочил на ноги и прыгнул за дверь.

Но его ноги не успели приземлиться, его втянула в Синий Дом невидимая сила, тащила его за тунику, втягивала его, как лапшу из супа. Он не успел. Маг воды освободился быстрее, чем он ожидал, и поймал его. Кавик рухнул в неприятные объятия четырех стражей. Все было кончено.

Они схватили его, завели руки ему за спину. Их шкуры приглушали звук, но он услышал голос Аватара:

— Не вредите мальчишке, — приказала она. — Отведите его в подвал и проследите, чтобы он был целым. Я хочу поговорить с ним через пару минут.

Вес преступлений давил на него, пока они тащили Кавика. Это было не неудачное столкновение. Он не попадет просто в камеру магистрата. Он столкнулся с Аватаром. Какое наказание ждало за это?

4

ПРОЩЕНИЕ

Оказалось, наказание Кавика было довольно простым. Оно началось с обычных побоев.

— Уличная мерзость! — сапог попал в его живот, пока он лежал на полу подвала, сжавшись. Он обвил себя руками сильнее, ощущая в животе ком боли. — Как ты посмел осквернить покои Аватара! Касаться ее своими грязными руками!

Кавик заметил отделку на одежде стражей, пока его пинали. Красный, зеленый, синий. Его били разные народы. Он пытался объясниться, хотя воздуха осталось мало:

— Я не хотел…

— Молчать! — кулак ударил его по челюсти. Кровь пролилась в его рот.

Кавик уткнулся лицом в локти, но ударов больше не было.

— Поднимите его, — сказал лидер. — Она идет.

Они подняли его на ноги, пока он был как в тумане. Он слышал шаги, спускающиеся по лестнице. Шорох ткани, стук бусин. Как только его зрение прояснилось, Аватар стояла перед ним во всей красе. Вспышка желтого и оранжевого с вкраплениями деревянных медальонов. Она была поразительно красивой. Среди ледяных стен подвала ее спокойные черты и глубокие серые глаза выделялись, как произведение искусства.

Он спохватился и прогнал эту мысль из головы. Это была Аватар.

Она заметила струйку крови, текущую из уголка рта Кавика.

— Капитан Гай, — сказала она лидеру своей стражи.

— Да, госпожа?

— Вы уволены.

Прямота ее заявления отразилась в ушах Кавика эхом. Гай тоже не сразу понял.

— Простите? — сказал он.

Аватар повернулась к нему.

— Вы и ваши люди уволены. Я сказала не вредить ему, а вы это сделали. Что не понятно?

— Но… но…

— Вы все уже не подходите для работы по охране свиты Аватара, — ее голос не стал ни разу выше обычной громкости, но мужчины увяли, словно она выдыхала огонь. — Доложите Боме и скажите ему, что вы сделали, чтобы он убрал ваши имена из списков. Живо.

Кавик еще не видел, чтобы столько взрослых мужчин опускали головы, как дети. Они пошли вверх по лестнице, оставив его одного с Аватаром. Она шагнула ближе.

Он бросился к ее ногам, прижался лбом к холодному полу.

— Простите! — взвыл он. — Простите! Я не знал! Я не знал!

— Ш-ш, все хорошо, — она опустилась на колени и подняла его голову. Сквозь слезы он увидел, как она призвала чистую воду из чаши. Пульсирующая жидкость сияла, когда она прижала ее к его лицу. Припухлость пропала, и он ощутил, как порез во рту закрылся. — Теперь ладони, — сказала она. — Пока они не отвалились.

Она заметила ранние стадии обморожения. Кавик потянул руки. Аватар обвила его пальцы своими, жест был неудобно интимным, и в этот раз сияние было теплым. Чувства вернулись в его кожу. Исправление ущерба от холода было долгим и специфическим процессом, и он поражался тому, откуда она знала, что делать.

— Где-то еще ранен? — спросила она. — Твое тело?

Он покачал головой. Живот был ушиблен, но ребра еще были целыми.

— Я в порядке.

Она не скрывала сомнений на этот счет.

— Ты выбрал не тот цикл Аватара, чтобы обокрасть его. У Воздушных кочевников почти нет вещей.

Он должен был ей правду.

— Я не знал, что это была комната Аватара. И я был не за ценностями. Я хотел информацию, которую мог продать.

— Ах, — она приподняла брови, ее интерес усилился. — Ты, наверное, один из мальчиков на побегушках, которыми славится Бин-Эр. Меня предупредили перед тем, как я сюда прибыла, что я попаду в город шпионов.

Она слышала. На территориях шаней информация была самой желанной валютой. Состояния передавались на бумаге. Сделки, контракты, записки о встрече, даже письма с резкими словами могли давать кому-то знающему возможности в бизнесе с безграничным потенциалом. Порой словесное соглашение было всем, что связывало огромные суммы денег, и тогда нужно было, чтобы человек слушал в верном месте в нужное время.

Аватар вздохнула и покачала головой.

— «Все, кого ты встретишь в Бин-Эре, под чьим-то контролем», я такое слышала. На какого шаня ты работаешь?

— Ни на какого, — сказал Кавик. — Я независимый. Я просто пытаюсь выжить день за днем.

— Поддерживаешь семью?

— Нет, — его голос дрогнул. — Я пришел в Бин-Эр сам, когда мои родители умерли. Я думал, что тут будет надежная работа, но не смог ее найти. У меня ничего не было.

— Ты один, — она смотрела вдаль, словно обдумывая странный запах, а потом посмотрела на него. — Прости. Я еще не была одна. Я не могу представить, каково тебе было.

— В городе сложно, — он шмыгнул и вытер нос. — Стараются работники, приходящие в деревню и рассказывающие истории, как улицы Бин-Эра вымощены золотом, и любой умный может стать великим торговцем, если он хорошо трудится, — сказал он. — А потом приходишь сюда и узнаешь жестокую правду. Ты ничего не стоишь, пока кто-то не решил иначе.

Свет лампы замерцал, и ему показалось, что он увидел вспышку гнева, граничащую с ненавистью, на ее лице. Но ему явно показалось. Ее спокойствие Воздушной кочевницы выглядело сильнее из-за тревожно сжатых губ.

— Я надеялась, что смогу изменить такое отношение до того, как это стало постоянным. Если дать проблеме задержаться, люди начнут верить, что проблемы нет, — она кусала щеку изнутри. — Можно начать с тебя. Ты ведь выполняешь задания ради денег?

Кавик пожал плечами.

— Зачем еще заниматься таким делом?

— Тогда решено, — она полезла в широкий рукав и вытащила большой мешок. — Если тебя будет придавливать вес серебра, может, ты уже будешь меньше воровать.

— Постойте, — они пропустили несколько шагов в разговоре. — Я не понимаю.

Она думала, что он был в смятении из-за того, откуда у нее было столько денег.

— Дипломатические расходы, — объяснила она.

— Не в том дело, — почему она наполняла его карманы перед наказанием? Если только… — Вы меня отпустите? — спросил Кавик.

— А ты хочешь, чтобы я бросила тебя в тюрьму Воздушного Храма? Поверь, так всем удобнее. Я не должна разбираться с работой, которую ты создашь в ином случае, а ты уйдешь с улиц на время, пока хватит этого дара, — она потянула за шнурок.

Он не мог в это поверить. Его глаза и уши обманывали его.

— Стойте! — пролепетал Кавик, вспомнив разные части духовных правил, хотя не знал, были ли они верными. — Воздушный Аватар не должен касаться денег!

Она закатила глаза и для него раскрыла мешок шире, не касаясь содержимого. Держа его как графин, она высыпала монеты в его ладони. Он смотрел на поток щедрости, чудо в продажном городе Бин-Эр.

Сделав это, она указала на стену за ним.

— Там выход на боковую улицу. Выходи тут, пока есть шанс. И никому не попадайся на глаза.

Воздушные Кочевники были иными духовно. Кавик убрал монеты в карманы и открыл обледеневшую дверь. Он поднялся по узкой лестнице, испытывая потрясение с каждым шагом. Несмотря на то, как прошла его ночь, ступени вели к улице и свободе.

Никто не задержал его. Казалось, благословение Аватара задержалось на его коже, как доспех. Он обошел здание и подобрал свою парку. Как только он оделся, он влился в поток оставшихся людей в международном районе.

«Что это было?» — подумал он, глядя на звездное небо. Он не сможет объяснить это ни в этой эпохе, ни в следующей.

* * *

Кавик прошел еще пару улиц, резко повернул направо, прикрываясь крупным мужчиной от тех, кто мог следовать за ним, чтобы его поворот заметили, когда было бы поздно.

Он побежал по переулку, открыл дверь, которая была не заперта, как он знал, и оставил ее приоткрытой, словно он вошел туда, хотя он не заходил. Его путьлежал по кирпичной стене, покрытой толстым слоем льда из-за протечки в сточной трубе. Он потянул магией воды, сделал выступы для рук, легко взобрался на другую сторону и сломал лед. Тот упал на землю и разбился, выглядя жертвой своего веса.

Он повернул направо, потом налево, снова направо. Только когда он убедился, что хвоста не было, он обошел улицу к входу в тускло освещенный зал. Он постучал в дверь без особого ритма.

Она открылась. Седовласая женщина из Племени Воды посмотрела на Кавика.

— Ты выглядишь разбито, — сказала мама Аюнерак. — Я не видела этой вялой улыбки с тех пор, как Мейхуа бросила тебя.

Такое бывало, когда человек чудом спасался. Кавик заглянул поверх ее плеча. Убежище было тесным этой ночью, скамейки и столы были полными мужчин и женщин, которые ели из мисок кашу из морского корня.

Аюнерак работала на кухне для работников, оставшихся без работы, чаще всего новички в городе полагались на ее бесплатную еду. Город стал вдвое больше, пока она жила тут, но старушка не давала забыться обычаям гостеприимства Племени Воды. Едой делились с теми, кто нуждался в ней.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Кавик. Он вытащил горсть монет, первую из нескольких.

Рот Аюнерак раскрылся в шоке.

— Чт… Где ты…

— Не спрашивай, — он высыпал деньги из карманов в ее ладони, стараясь не ронять монеты. Ему нужно было попросить у Аватара мешок. Она была доброй, могла согласиться. — Ты же давно не навещала родню в Порту Туугак, да? — сказал Кавик. — Возьми немного денег и проведай их. Сделай это для всех нас, кто не обладает правами на путешествие, — он быстро поцеловал в щеку потрясенную женщину. — Меня тут не было.

Аюнерак была слишком ошеломлена, чтобы кричать на него, когда он убежал за угол. Возле урны на кухне, близко к полу, скрытый гниющими листьями капусты, был вынимающийся кирпич. И за ним был спрятан ключ.

Он без инцидентов добрался до квартала Водного Племени в Бин-Эре. Здания там готовили к временам года, и сейчас они были укреплены стеклами из нанесенного ветром снега. Сделаны из зимы, чтобы пережить зиму. Когда теплело летом, жители перебиралась в дома из дерна и палатки.

Глядя на белые купола, Кавик сморщил верхнюю губу от вспышки свежего раздражения на квадратный лед Синего Дома. Он мог легко представить, что его построили для сановников из середины континента, которые просто хотели попробовать нечто новое — поспать под замороженной водой.

Но какое он имел право критиковать? Неподалеку был один из самых больших домов в районе, скрипучий, но стойкий представитель старого Бин-Эра, выглядящий как дом из Омашу. Он прошел по тропе, вытоптанной в земле, стряхнул с обуви снег и отпер дверь ключом.

Теплый ароматный воздух окутал его лицо.

— Я дома, — крикнул он.

Внутри женщина подняла взгляд от котелка похлебки, которую она помешивала. Его мать убрала прядь волос с лица и улыбнулась.

— Ты поздно. Как прошел день?

— Неплохо, — чуть не умер. Встретил Аватара. Украл у нее. Он снял ботинок и вытащил сложенный конверт, который успел забрать из ее комнаты перед тем, как провалился в пол.

Забирать вещи было не так хорошо, как оставлять их на месте. Аватар поймет, что одно из писем пропало, а потом начнется бесконечный цикл, где она знала, что кто-то знал то, что она знала. Информация часто ходила по бесконечной спирали, как паукозмея, глотающая свой хвост.

Но конверт мог стоить чего-то за то, что просто побывал в ее руках. Ему нужно было решить, ломать ли печать, ценность могла быть выше из-за ауры таинственности.

Он сунул конверт под тунику на потом.

— Осторожнее ходи завтра по площади, — сказал он мужчине, сидящему за столом в углу. — Там возникли проблемы.

Его отец почти не отвел взгляда от гроссбухов, которые он принес домой из счетной палаты. В ответ раздалось хмыканье. Кавик не всегда получал и такое признание. Он повесил парку. Без дополнительных слоев он услышал, как урчит его живот. Несмотря на синяк, точно растущий на его животе, он был голоден.

— Что на ужин? — спросил он у семьи.

5

РАСКРУЧИВАНИЕ

Он думал, что восторг будет длиться вечно. Но, пожалуй, после серьезного достижения нужно было возвращаться домой. Нужно было мыться и есть — этой ночью похлебка с арктической курицей и морскими сливами. Приходилось есть, все это не восхищало.

Кавик вышел из своей комнаты, спрятав награду, ладони и лицо были отмыты от его дел. Он не заметил на лице видимых ран, его родители — тоже. Исцеление Аватара было безупречным.

— Были письма? — спросил Кавик. Он всегда спрашивал. Ответом всегда было нет.

— Нет, — сказала его мать, которая знала, каким важным был вопрос. — Я проверила задолго до твоего возвращения.

Его отец заканчивал составлять таблицы, двигая левой рукой по невидимым счетам в воздухе, записывая результаты в книгу правой. Доделав это, он опустил заточенный уголь и встал из-за стола.

Мама Кавика пронесла котелок над ковром и опустила его на низкий столик. Там было накрыто на троих через равные промежутки. Она налила в их миски бульон, а Кавик думал о том, что Аватар сказала ранее: «Если дать проблеме задержаться, люди начнут верить, что так всегда было».

— Что ты делал на площади в такое время? — спросил его отец.

Вот вам и миг тихих размышлений.

— Я был… Старик Чан попросил помочь и забрать его заказ в аптеке, — можно было использовать это снова. Родители Кавика слышали, как он говорил о разных поручениях с тех пор, как покинул «Нукингак»; нынче он подметал в чайном магазине.

— Я заходил к Чану, — сказал его отец. — Он говорит, что неделями тебя не видел.

Зараза. Нечаянная ошибка. Пока что удавалось избегать конфликта из-за действий Кавика. Но долго это не продержалось бы. Волна всегда отступает.

— Я работал в другой части города, — сказал честно Кавик. — Я не делал ничего опасного, — не так честно. — Я не говорил, что ушел от Чана, потому что вы переживаете из-за того, как мало изменений в моей жизни.

— Я хочу, чтобы ты не считал нас за дураков, — сказал его отец. — Хотя бы скажи, кто твой начальник.

«На случай, если и ты пропадешь», — он не мог, даже если бы хотел. Кавик соврал Аватару, что у него не было семьи, но часть о независимости была правдой. Он не работал на Тейина или других торговцев. Он умудрился вырезать нишу в Бин-Эре как мальчик на побегушках, который брал не очень много и хотел ответы на конкретные вопросы вместо денег.

— Кавик, — сказала его мать, когда он не ответил. — Ты знаешь, куда ведет этот путь.

— Да, — сказал он и не смог сдержать язык. — Сюда. К вам, кто ничего не делает.

— Кавик, — сказал его отец.

Казалось нечестным то, как ему нужно было отмечать логику, когда он спорил с родителями, а им нужно было только произнести его имя. Он не мог уравновесить чаши, когда его чувства и идеи считались мхом против их камня. Месяцы раздражения полились из него.

— Вы сказали подождать. К чему привело ожидание? Когда я там, я ищу его. Я иду по следам. Я работаю, чтобы вернуть Каляана.

— Кавик, прошу, — взмолилась его мать. — Прошу, хватит.

«Хватить ранить нас, — говорили их лица. — Хватить разбивать наши сердца. Мы не можем потерять и тебя».

Он очнулся, моргнув. Когда он поднял руки в воздух? Каким громким стал? Он покраснел от стыда и сожалений. Его родители были любящими, добрыми и терпеливыми с ним. Так срываться нельзя было, если он хотел выглядеть взрослым.

В дверь постучали. Слава духам.

В это время дня это, наверное, был один из коллег его отца из «Нукингак», пришёл забрать бумажную работу или занести еще. Кавик и его родители скрыли эмоции на лицах, чтобы не показывать признаки раздора гостю. Они уже были в натянутых отношениях с остальным кварталом Племени Воды.

Его мать прошла к двери и отперла ее. Дверь распахнулась, и мама издала вопль, ее спокойный вид улетел, не успев закрепиться.

— О, сияние!

Кавик думал, что она кричала из-за него. В чем-то так и было, ведь у его дома стояла девушка, Воздушная кочевница.

— Здравствуйте, — сказала Аватар. Она заметила Кавика поверх плеча его матери, сияющая улыбка растянулась на ее лице, как острый нож, вскрывающий кожу. — Меня зовут Янгчен. Могу я войти для короткого разговора?

6

ПОСЕТИТЕЛЬ

Мать Кавика попыталась встать на колени, но Янгчен быстро остановила ее, придержав.

— Прошу! — сказала Янгчен. — Я не хотела причинять неудобства.

— Аватар, это невероятная честь для нас! — сказал отец Кавика. Он вытер лоб рукавом, пытаясь вспомнить, как приветствовать величайшее духовное присутствие в мире. — Конечно, вы можете войти! Наш дом — ваш дом.

Родители Кавика узнавали лица с портретов лучше него. Но Аватар сразу сказала им свое имя. Янгчен разулась и прошла внутрь. Она была одна.

— У вас милый дом, — сказала она, используя похвалу как дубинку против Кавика. — Можно?

Она подняла посох, указывая, что хотела прислонить его рядом с его паркой. Его родители закивали так, что головы грозили отвалиться. Они пятились все глубже в дом, пока Аватар проходила. Мать Кавика вытянула руку и толкнула сына в шею. Его взгляд не был скромно опущен.

— Не нужно формальностей, — сказала Янгчен. — Может… посчитаем это визитом милосердия? Так сработает?

Ради практичности она просила относиться к ней как к обычной Воздушной кочевнице, опустившейся посреди путешествия в поисках подаяний из еды и убежища. Но родители Кавика помогли бы и в таком случае. Многие семьи в мире, независимо от народа или обстоятельств, сделали бы так. Проявить гостеприимство к монаху или монахине было большой удачей. Дух того человека находил покой.

Но не Кавик. Не в этот раз и не с этой монахиней. Он был добычей, попавшейся в петлю. Как загнанный в угол вислоухий кролик, он должен был сдержаться, не метаться в страхе.

«Тише, — думал он, сглотнув. — Это как-то сложится. Я не обязан делать первый ход».

— Мы собирались ужинать, — сказала его мать. — Мы были бы рады разделить ужин с вами.

Она провела Янгчен к ковру, но отец Кавика вдруг возник между Аватаром и котелком, словно пар мог загрязнить ее.

— Стойте! — закричал он. — В похлебке есть мясо!

Мать Кавика побледнела. Она чуть не осквернила Аватара своей беспечностью. Слезы выступили на ее глазах.

— Все хорошо! — сказала Янгчен, стараясь избежать сцены. — Западный Храм верит, что нам можно мясо, если им делятся. Некоторые из нас все равно отказываются, но это выбор. Вреда не будет.

Его мать не была убеждена.

— Я могу есть остальное? — предложила Янгчен.

Компромисса хватило, чтобы предотвратить катастрофу. Отец Кавика достал четвертую миску, накрыл на стол. Север, восток, юг и запад снова.

Янгчен изящно подоткнула под себя одеяние, опустившись на колени.

— Вас всего трое? — спросила она.

Небольшая пауза.

— Да, — сказал Кавик. — Нас трое, — он взглянул на родителей. Они не были уверены, но дали ему разобраться с вопросом. — У нас нынче редко бывают гости.

— Бин-Эр — занятой город, как я слышала, — сказала Янгчен, глядя на Кавика. — Многое происходит.

Семья и гостья ели. В порции Кавика не было морских слив, его сухофрукты отдали Аватару. Его аппетит все равно пропал. Котелок стал доской пай-шо, а девушка напротив него — его противником.

— Позвольте узнать, что привело вас к нашей двери? — спросил его отец.

— Я в городе по делам Аватара, — сказала Янгчен. — Но, чтобы лучше служить людям, мне нужно говорить с ними прямо, изучать их жизни лично, — она как-то умудрилась пить бульон, нервируя Кавика. — Расскажите о себе. Что делает ваша семья? Как жизнь в городе?

Его родители не привыкли говорить о себе, начали медленно. Изначально они были из региона Длинной Протяжённости, на западе от Агна Келы, та земля обычно была богата доступом к рыбалке и стадами. Но затянувшийся период плохой охоты и бедного уловка заставил их искать другие варианты.

Вдохновившись дальними родственниками, которые уже пересекли проливы, они пришли в Бин-Эр, чтобы переждать тяжелые времена. Система шаней тогда только зарождалась, и город был меньше, а охрана — не такой плотной. Семья устроилась в квартале Племени Воды, где их соседями были их бывшие напарники по охоте. И они стали работать в «Нукингак и партнеры», где многими коллегами были их соседи. Небольшой магазин от Племени Вводы был одним из множества счетных домов, где трижды проверяли цифры в потоке торговли между городами шаней, и у места была надежная репутация из-за долгой памяти народа и безграничного терпения.

— Как давно это было? — спросила Янгчен.

— Пять лет, — сказал Кавик. То, что он произнёс это, уже было поражением.

— Вы не думали вернуться на Север?

— Каждый гадкий день.

Правду можно было выразить деликатнее. Его родители не скрывали неодобрения.

— Мы бы хотели вернуться домой, — сказал его отец. — Но невозможно получить пропуск. Контролирующий офис нынче так коррумпирован, что пропуск можно получить, только если это выгодно шаням. Они могут приводить столько работников, сколько хотят, в Бин-Эр. Но если пытаешься уйти, ты резко становишься угрозой безопасности.

— Но нам повезло, — сказала мать Кавика. — Город сильно изменился, пока мы тут были. Новые люди… не знаю. Шани отбрасывают их как мусор, когда хотят.

— Сегодня в центре города был бунт, — пробормотал Кавик, мешая ложкой содержимое миски. — Людям начинает надоедать.

Он посмотрел поверх котелка, увидел, что Аватар искренне опешила. Она не знала о жестокости, происходящей в паре улиц от ее покоев. Ее нельзя было винить в этом: судя по времени, она встречалась с сановниками в Синем Доме, когда на площади стало жарко.

— Я хочу это изменить, — сказала Янгчен, повторяя свои ранние слова, когда она и Кавик были наедине. — Я хочу изменить отношение к уязвимым.

Кавик верил ей. Но слова ему и его родителям не изменяли ситуацию. Ей нужно было говорить с людьми у власти в Бин-Эре.

— Приятно хотеть чего-то, — сказал он.

Стоило молчать. Янгчен приподняла бровь от его ехидного комментария, движение выделялась из-за отсутствующих волос. Она решила, что требовался ответ, и отодвинула миску.

— Ваш сын, — строго сказала она родителям Кавика. — Визит был приятным, но я тут из-за него. Он сказал вам, что сделал ранее?

Воздух стал смертельно тихим. Ночь была одной из радостей в жизнях его родителей, и теперь она могла упасть в бездну из-за глупости их ребенка. Выговор от самого Аватара. Они не переживут позор.

— Ч-что он сделал? — прохрипел отец Кавика.

Аватар повернулась и посмотрела на Кавика, как убийца, упивающийся стонами умирающей жертвы, пока она двигала нож.

— Он остановил для меня вора.

Все посмотрели на Кавика. Янгчен не уточняла. Она давала ему найти выход из леса, куда его бросила.

Ему пришлось собрать кусочки, вернуться к тому, кто и что знал из его слушателей.

— Я пошел на площадь поздно днем, потому что слышал, что там что-то произойдёт, и мне было интересно, — сказал он. Его преступлением в запоздалом признании родителям будет поиск опасности. — И я шел вдоль края толпы, увидел, как мужчина убегал от стражей. Он держал в руках сумку, что было странно. Обычно сумка висит на плече, да?

Янгчен отклонила голову, словно пыталась лучше смотреть на него издалека. Он второй раз соврал при ней. Был шанс, что она была впечатлена.

— Я не преградил ему путь, — сказал Кавик. — Это было бы опасно. Я шагнул в сторону и выбил сумку из его рук, когда он пробегал мимо. Он побежал дальше. Стражи поблагодарили меня и забрали сумку. Потом я ушел. Я не знал, что это было связано с делом Аватара.

Вот. Идеально. Его родителям не нужно было представлять, как он бился с опасным преступником, а ему не нужно было признаваться, но он встречал Янгчен лично.

— Ваш сын добыл важную политическую информацию, — сказала она, легко подхватив его рассказ. — Без него я даже не знаю, что произошло бы, — она медленно покачала головой, намекая на худшее. Война, голод, духовное опустошение, растекающиеся по земле.

— Откуда вы знали, где меня искать? — спросил у нее Кавик. Только он и Аватар знали, что у вопроса был подтекст. «Я сделал ход, теперь вы». — Как вы узнали, где я жил, когда не видели меня?

— О, я прибыла немного заранее и опросила свидетелей, — сказала она легко. — Один из них узнал тебя и дал мне ваш адрес, — Янгчен склонила голову в сторону его родителей. — Кавик помог сегодня миру. Могу я немного поговорить с ним наедине?

Они согласились и чуть не ушли из главной комнаты. Аватар попросила Кавика показать ей его комнату. Его мать хмуро посмотрела на него, предупреждая, чтобы он не опозорил семью.

Когда Кавик закрыл дверь, Янгчен уже озиралась, отмечая все детали, чтобы построить его картинку. Книги, отсутствие книг, уровень чистоты. Он сохранял вещицы на память? Были украшения? Оружие?

Она закончила осмотр.

— Серьезно? — сказала она. — Ты спишь в почти пустой комнате без украшений на стенах, а из мебели только кровать? Тебе нечего скрывать. Тебе хорошо подошел бы храм.

— Вы следовали за мной, — он был так уверен, что был осторожен.

— Да, — она подняла палец. — Многие забывают смотреть наверх.

Ее планер. Она летела над ним все время, и он был на виду. Наверное, она смеялась над его попытками уйти от преследования.

— О, не выгляди так угрюмо, — Янгчен стукнула его легонько по руке. — У тебя есть уловки. Хорошие.

Насколько глупым он был, думая, что успешно обыграл ее? Эти мелкие жесты открытости, которые она делала, исцеляя его, приоткрытый рот, слабые кивки — она расслабляла его.

Теперь на ее лице была наигранная печаль.

— Низко с твоей стороны врать мне так, когда так много людей в городе живут на грани. Судя по тому, что я видела, у тебя любящая семья и крыша над головой, — она провела кончиками пальцев по стене. — В этом доме есть второй этаж. Ты богатый ребёнок!

— Не такой и богатый, — буркнул Кавик, понимая, что использовал ту же защиту, что и торговцы, когда они отказывали маме Аюнерак в подаяниях.

— Но не такой бедный. Я следовала за тобой, чтобы узнать, какому шаню ты отчитывался. Представь мое удивление, когда я обнаружила, что у тебя есть своя небольшая база. Твои родители не знают о твоих делах, да? Почему ты бегаешь с поручениями и почти замерзаешь насмерть, когда ты мог бы работать с друзьями и соседями у счетоводов, защищенный и в тепле?

Почему же? Были ответы, которые давали сразу, и те, что нужно было заслужить. Аватар ничего не заслужила от него.

— Я ценю свободу, — сказал он медленно и коротко в то же время.

Кавик надеялся, что ей хватало кусочков головоломки, чтобы покинуть его комнату, его дом, оставить его. Но Янгчен села на его кровать без спросу и устроилась удобнее, закинув ногу на ногу, сцепив ладони на колене.

— Плохо, — сказала она. — «Все, кого ты встретишь в Бин-Эре, под чьим-то контролем». С момента, как ты появился, я пыталась понять, под чьим ты. Теперь я знаю ответ.

Улыбка расплылась на ее лице.

— Мой, — заявила Янгчен. — Теперь ты под моим контролем.

7

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Кавик сделал то, что забыл сделать в начале разговора, быстро выглянул, проверяя, подслушивали ли родители. Не подслушивали. Конечно, они уважали личное пространство Аватара больше, чем его.

Он снова закрыл дверь и прислонился к ней спиной, ему приходилось держаться на краю своей комнаты из-за ее вторгнувшегося присутствия.

— Если хотите наказать меня, просто сделайте это и покончите с этим.

— Я не выдам тебя никому, — сказала Янгчен. — Это вербовка. Я хочу использовать твои навыки для дела благороднее, — она сделала паузу и уточнила. — Я. Я — дело благороднее.

— Вы… хотите, чтобы я выполнял поручения для вас? — он говорил с мировым лидером, а не дешевым посредником как Цю. — Почему?

— Потому что я не могу делать это сама. Чтобы быть эффективным Аватаром, нужно принимать осведомленные решения. Осведомленные решения требуют хорошей информации. А информации, которую мне регулярно передают мои так называемые советники и спутники… не хватает.

Она увидела, что он был в смятении.

— Подумай об этом, — сказала она. — За мной наблюдают сильнее всего все Четыре Народа. Все слуги, которых ко мне приставляют лидеры мира, министры, дипломаты, советники, мудрецы? Это чаще всего шпионы. Шпионы, которые рассказывают обо мне своим настоящим хозяевам. В прошлом мои решения утекали раньше, чем я объявляла о них, мои действия угадывали раньше, чем кто-то мог угадать, и меня кормили ложью до отвала.

Она обняла колени и покачивала ступнями.

— Итак. Открыто я придерживаюсь традиции. Я хожу на встречи. Исполняю церемонии. Но, когда мне нужно собрать информацию или вести себя тайно, чтобы меня не сковывали официальные атрибуты, я делаю это вдали от взглядов с небольшой помощью сообщников, которые точно надежные. Сюда подходишь и ты.

Это был не тот человек, которого Кавик застал врасплох в ее комнате, нежная монахиня, которая исцелила его лицо. Он будто говорил сейчас с жителем Бин-Эра. Одним из проницательной молодежи, которые обо всем думали в плане транзакций. Даже слова она соединяла так, словно была дельцом, а не мудрой женщиной.

— На вас могут работать все в мире, — сказал Кавик. — Почему вы выбрали меня? Вы не знаете меня. У меня нет связей.

— Потому я хочу нанять тебя, — сказала Янгчен. — Хорошие кандидаты редко сами попадаются мне. Ты из хорошей семьи, не связан с кем-то деньгами или долгом. Ты слишком низкого уровня, чтобы привлечь чье-то внимание, но достаточно умелый, чтобы быть полезным.

— Ого, спасибо.

— Я не преуменьшаю, — сказала Янгчен. — Я поверила в твою игру, что у тебя нет семьи. Редко нынче я не могу заметить, когда мне врут в лицо. И у тебя есть уловки. Ты бы ушел от стражи, если бы я лично не вмешалась. Дважды.

Кавик закрыл глаза. Конечно. Аватар была магом воды по определению, она поймала его за ногу. И она втянула его в Синий Дом точной магией воздуха.

— На вас работают другие люди?

— Не так много, как хотелось бы. Обычно мне приходиться придерживаться близких друзей, тех, кто в долгу передо мной, фанатиков Аватара. Мне нужно больше помощи. Служба миру требует новой крови. Что скажешь?

Ему не нужно было долго думать.

— Нет, — сказал он. — Спасибо за предложение, но нет. Я ценю ваше внимание. Нет.

— О, как жаль, — сказала Янгчен неустрашимо. — Я не хотела намекать, что ты был такой особенный. Ты попадаешь в категорию тех, кто мне должен. Я спасла тебя от наказания за серьезные преступления. Не каждый Аватар в истории воспринимал попытку кражи информации так легко, как я.

— Вы будете шантажировать меня?

Она не была сильно оскорблена обвинением.

— Я бы так это не называла. Я даю тебе шанс творить добро и надеюсь, что ты его примешь. Города шаней — Бин-Эр, Жондури, Таку, Порт Туугак — рассадники коррупции и страданий. Некоторые из них заметнее других. Мне нужен кто-то, как ты, кто знает такое окружение, чтобы помочь мне исправить их проблемы. Думай об этом как о работе, которую ты делал, просто я буду твоим посредником.

Она постучала пальцами по краю его кровати.

— Но ты прав. Не честно, что я угрожаю тебе камерой. И куда больше муравьемух привлекает мед, а не уксус.

Янгчен вскочила и пошевелила пальцами в сторону Кавика. Порыв ветра из точки, которая должна была находиться слишком близко, чтобы существовать, толкнул его с дороги. Она покинула его комнату, не дожидаясь его.

— Эй! — сказал Кавик, плетясь за ней. — Что вы…

Аватар вошла в главную комнату. Родители Кавика подняли головы с мест, где сидели и ждали.

— У меня объявление, — сказала им Янгчен, гордая, как сифу, чей ученик завершал обучение. — За его доброе сердце и храбрость я предложила вашему сыну шанс стать одним из моих официальных спутников, стоять рядом со мной и помогать мне сохранять равновесие мира.

Мать Кавика завизжала от радости. Его отец пытался что-то сказать, но ему пришлось повернуть лицо, чтобы скрыть слезы гордости, текущие из глаз. Спутники Аватара оставались в истории. Их ленивый сын станет великим. Они не зря страдали. Они были благословлены этой ночью.

Кавик смотрел, как родители рыдают на плечах друг друга от счастья.

— Конечно, ты можешь отказаться, — прошептала Янгчен уголком рта. — Мое предложение быть спутником легальное. Ты можешь сказать нет.

Будто ему позволили бы тогда жить тут. Она словно толкала его с обрыва.

Его мать и отец радостно всхлипывали, и от этого кусок духа Кавика покинул его тело.

— Я ненавижу тебя, — буркнул он.

— Я дам тебе ночь подумать, — ответила Аватар.

8

ПАРАД

Янгчен открыла глаза и смотрела на потолок. Глина. Не лед. Все еще Бин-Эр. Все еще Янгчен.

Она была в этом уверена.

Она лежала в кровати и выполняла упражнения, которые придумала для нее настоятельница Дагмола, когда она была младше. Она думала о событиях прошлой ночи, соединяла их с заданиями грядущего дня, намеренно пропустила дикую схватку, которая проходила в ее голове между ними, укрепляя в разуме связь с собой.

Идеей было создание крепкого моста между берегами ее воспоминаний. Только иногда он парил, и распускающаяся веревка не могла достать до другой стороны.

Сегодня было особенно тяжело из-за смены спальни. После вторжения мастера Сидао и Бома настояли, чтобы она переехала. Янгчен отказалась от предложений Сидао с новыми гостевыми домами. Те места он мог проверить заранее, отыскать ниши и скрытые двери для подслушивания, о которых знал только он.

Она выбрала новое место для сна наугад. Почти. Инстинкты дали ей указать на карту, и она попала на древнюю маленькую гостиницу, где, к счастью, были полы с подогревом. Она не так хорошо игнорировала температуру, как ее сестры и братья, согревающая техника Дыхание Огня забирала много энергии, а зима в Бин-Эре была жестоким зверем, полным злобы.

Место в стороне от дороги служило не только комфорту. Ей нужно было принять меры предосторожности, Кавик мог оказаться первой частью двойной кражи, отвлечением, чтобы дать ей бесполезную победу, а настоящая кража могла произойти, когда все успокоились бы.

Мальчика звали Кавик. Улыбка играла на ее губах. Она в чем-то завидовала. Глупости прошлой ночи будут маяком в его воспоминаниях. Он никогда не забудет день, когда дважды столкнулся с Аватаром.

Мастер Бома постучал в дверь.

— Аватар, — раздался грубоватый старый голос. — Завтрак готов. Мастер Сидао сказал, что если мы хотим успеть по графику с шанями, нужно скорее поесть.

«Аватар не отвечает шаням, — подумала Янгчен. — Тысячи лет не подчиняются десятку лет».

— Я спущусь через миг, — сказала она.

Это выбило Янгчен из потока. Она поняла, что продолжение ментальных упражнений с того места, где она остановилась, было слишком устрашающим, а начать заново было невозможно. И она не стала это делать. В этом была опасность. Мудрость настоятельницы Дагмолы помогала, но Янгчен все чаще ее не слушалась.

Она медленно встала по привычке. Порой она забывала, что ее суставы были еще молодыми, всего семнадцать лет она ими пользовалась. Она прислонилась к стене, надеясь, что голова перестанет быть мутной, и подняла руки, ожидая, что на них спрыгнут Пик и Пак.

Они не пришли. Точно. Она оставила своих крылатых лемуров под опекой Северного Храма Воздуха. Может, ей все-таки стоило завершить строение моста.

Чтобы не думать об этом, она сосредоточилась на горе всякого в ее комнате. Ее документы перенесли сюда из Синего Дома в спешке. Ее записи были в беспорядке, наброски речи валялись всюду, а хуже было то, что переезд в другое место дал непроверенным людям шанс проверить ее исследования и письма. В процессе переезда могла состояться вторая часть кражи.

Янгчен подвинулась к краю кровати и взяла свиток из стопки, тот, что Кавик пытался украсть. Она развернула архитекторский план старого зала собраний Бин-Эра на коленях. Здание сносили и перестраивали так много раз, что несколько разных человек думали, что у них был изначальный дизайн. Но это была настоящая, самая старая версия, ее достоверность гарантировал один из надежных источников Янгчен.

Она изучала план строения от угла до угла. Хороший генерал изучал местность, была битва на горизонте или нет. Матрос смотрел на небо, даже когда оно было ясным. И Янгчен когда-то была и тем, и другим. Если она не сможет извлечь прогресс из официальной встречи сегодня, придется прибегнуть к нетрадиционным методам.

Она заметила в планах интересную деталь. Серый туман между ушами стал рассеиваться.

«Что ты знаешь? — подумала она. — Полы с подогревом».

* * *

Одной из нескольких радостей, которые она могла преследовать на публике в эти дни, была игра с Сидао. Министр Отношений Особых Территорий все чаще появлялся в ее делах, но часто вел себя как учитель по этике. Она не должна была падать с неба на Нуцзяне, когда встречалась по официальным делам с сановниками. Она не должна была летать. Она была Аватаром, а не вопящей хищной птицей.

Поездка по земле к нужному месту выражала нужную ауру достоинства. И это давало ей посылать публично сигналы и выражать благосклонность через выбор спутника. Например, важность министра особых территорий можно было показать, дав ему сидеть близко к ней во время процессий.

Янгчен послушно научила Нуцзяна выполнять нарочито широкие шаги, когда им нужно было удовлетворить определение процедуры Сидао, подражая высоким шагам зверей, у которых лап было меньше. Это выглядело глупо, дети смеялись. И Сидао вдруг перехотел сопровождать ее на пути на конференции. Одни победы.

Сегодня в блеске холода она ехала по Бин-Эру на холке Нуцзяна, а Бома сидел за ней в седле. Он привык к поездкам, плавным или с тряской, даже по небу в бурю. Жители Бин-Эра выстроились по краям главной улицы, стараясь увидеть Аватара. Если это их радовало, она покажет свое лицо.

Сидао дрожал в карете с открытым верхом впереди нее. Он был из Наньяна у Туманного болота, и с холодом он справлялся хуже, чем Янгчен.

— Госпожа Аватар, — сказал он, повернувшись к ней. Тоник, который он использовал на бороде длиной с фут, свисающей с его подбородка, явно был с водной основой, потому что она стала превращаться в сосульку. — Могу я вам напомнить, что та, что повелевает всеми четырьмя стихиями, все еще не может управлять временем? Наша задержка усугубляется.

— «Ах, падающая песчинка, безжалостная гончая за нами, спица в колесе времен года», — процитировала Янгчен. Когда Сидао ворчал о графике, она любила вырывать фразы из прошлых эпох, напоминая ему, что значило время в общей схеме вещей. — Если десятитонный зубр побежит по земле изо всех сил, это будет ощущаться как землетрясение, это навредит имениям. Можете поехать вперед и сообщить шаням, что мы отстаем.

Ее разрешение уехать заставило Сидао сделать паузу.

«Я знаю, что они тебе платят, — подумала она. — Покажи мне, кто твои настоящие хозяева, кого ты боишься разозлить».

Хмурясь, Сидао сказал кучеру ускориться, скрылся за поворотом. Вот. Оставить Аватара в пыли было грубо для того, кто переживал из-за этикета, но долг звал.

Остались она и Бома на Нуцзяне. Янгчен огляделась. Она отбросила капюшон, и толпа в ответ она этот жест открыла свои головы. Их взгляды благоговейно сияли. Многие из них сцепили ладони перед грудью в универсальном символе.

Пожалуйста.

«Я пытаюсь», — подумала она.

Может, это был единственный раз в их жизнях, когда они видели ее. Она хотела бы остановиться и поговорить с некоторыми, как сделала с родителями Кавика прошлой ночью, но у нее не было времени сегодня. Личное благословление Аватара было желанием многих, но это могло обернуться кошмаром.

Бин-Эру нужны были не только улыбки и взмахи ладонью. Шани постарались убрать на улицах к ее визиту. Путь парада вел ее по богатым районам, мимо заостренных торговых домов и замёрзших фонтанов, выставляя резную и остроконечную архитектуру старой версии города, которая не была важной десятки лет.

Но это не обмануло глаза Воздушной кочевницы, ее зрение заточило созерцание горных вершин. После пяти минут парада Янгчен заметила пропущенный переулок, полный брошенных одеял и матрацев, их хозяевам, наверное, сказали уйти, иначе они пострадали бы.

Это не могло продолжаться. Нельзя было собрать все зерно в одном углу седла и надеяться сохранить равновесие.

— Может, нам стоит немного поспешить, — сказал Бома сзади, вернув ее на место.

— Тоже переживаешь из-за терпения шаней?

— Нет. Это толпа. Она ближе, чем мне нравится, — Бома обычно не был таким резким, когда доходило до толп верующих. Словно соглашаясь с ним, Нуцзян заворчал и фыркнул, нарушив ритм шагов. Янгчен огляделась.

Зачарованные первые ряды придвинулись, но это не было проблемой. По сравнению с фигурами, которые прятались за ними, скрываясь под капюшонами. Трое мужчин пытались не отставать от нее.

Хорошо. Дело было в территории. Она прибыла, потому что люди тут были несчастны, и было бы нечестно, если бы ей мешали недовольные люди.

Она знала, что столкнулась с возмутителями спокойствия, не убийцами. Она видела такой случай глазами ее предшественников, почти не ощущала опасности. Попасть по ней неожиданно будет сложно. Холод был для нее непосильным врагом, но она отлично ощущала и реагировала на потоки воздуха.

Гнилой фрукт, полетевший в ее голову, двигался будто со скоростью улитки. Янгчен создала взмахом ладони небольшой вихрь, направила воздух, чтобы он принес снаряд в ее ладонь.

«Папайя», — изумленно отметила она. Наверное, забрали из мусора достаточно богатого дома, чтобы там заказывали…

— Агх!

Звук разбившейся глины заставил ее повернуть голову. Бома держался за лицо, кровь стекала по его пальцам. Кусочки пустого кувшина валялись в седле.

Красный гнев вспыхнул в венах Янгчен. Они не могли ударить по ней, так что нацелились на старика. Ее друга. Она поднялась выше на шее своего зубра.

— Я тут, чтобы помочь вам! — закричала она.

Нуцзян отреагировал на всплеск ее эмоций и ударил своим огромным плоским хвостом. Порыв ветра полетел, прижимая толпу. Крики страха сдуло.

Среди полукольца потрясённых людей Янгчен увидела того, кто бросил кувшин. Это был не юный негодяй. Это был мужчина возраста Бомы, а то и старше. Она могла прочесть горечь и страх в его глазах, как в свитке.

Как помочь? Ты там, наверху, а мы внизу. Как помочь?

Не важно, что у нее, как Воздушной кочевницы, вещей было меньше, чем у любого здесь. У нее была свобода. У нее был статус — самый высокий статус. Не было никого в мире выше нее по статусу.

Но, как только она последует за Сидао, завернет за угол и пропадет из виду, эти люди вернутся к их жизням, которые не стали лучше. Если она ничего не сделает для них, даже самые пылкие сторонники Аватара поймут, что она была лишь ветерком в жаркий день, приятным на миг, но бессмысленным. Одни обратятся к печали, другие — к гневу. Мужчина, который ударил Бому, просто зашел в этом пути дальше многих.

Она раздраженно бросила коричневый фрукт, истекающий соком, в стену над своей головой. Кожица лопнула, семена и гнилая мякоть посыпались. Кто-то вскрикнул в ужасе.

Она знала, что пожалеет о поступке завтра, а то и через минуты. Такие вспышки пробивали дыру в ее картине, пропуская настоящий свет.

Янгчен покачала головой и направила Нуцзяна вперед.

9

ТЕАТР

— Ах, не переживай из-за этого, — сказал Бома, пока Янгчен лечила его скальп чистой водой. — Раны над шеей всегда кровоточат хуже, чем они есть.

— Это моя вина, — сказала Янгчен. — Если бы я не уволила капитана Гая, охрана была бы лучше, — она закончила исцелять его и бросила в сторону воду, окрашенную в розовый. Она запачкала снег на лугу, капля разбавленных чернил на белом холсте. Атака задержала их.

Встреча проходила в зале собраний Бин-Эра, разъединенном комплексе, состоящем из дома суда, крыла собраний и небольших казарм. Ей сказали, что регулярно использовали только дом суда. Городские советы остались в прошлом, а шаням не позволяли сохранять боевую силу на тех условиях, что дали им их позиции.

Она оставила Нуцзяна у ворот и прошла по лугу. Бома плелся за ней. Там, где снег мог намочить края их одеяний, она отталкивала его, делая шире тропу между берегами вокруг неё, пока она шагала. Они вошли в крыло собраний, башню со сквозняками, построенную в оптимистичном отрицании основной погоды.

В большой комнате были арки скамеек, редкие были заполнены. Это была не крупная встреча. Шани были маленькой группой торговцев из Царства Земли, Народа Огня и Племени Воды, которые поселились в Бин-Эре из-за соглашений, позволяющих им торговать между народами.

Сидао, стоя у двери, выдохнул с облегчением, когда она вошла. Он теребил значок с драгоценными камнями на шее, отмечающий его статус, и объявил ее, пока Бома забирал ее плащ:

— Я представляю вам Аватара Янгчен из Западного Храма Воздуха, мастера стихий и мост между людьми и духами, — сказал Сидао.

Шани медленно встали с луж хороших шкур и меха, греющих их. Некоторые не встали. Но отдельные личности, их нежелание снять капюшоны могли быть естественной реакцией на опоздание Янгчен. Хотя это могло быть и намеренным ходом.

Бома терпел многое, но не мог вынести отсутствие уважения к его подопечной от тех, кто должен был знать лучше.

— Нужно вставать в присутствии Аватара! — прорычал он.

Ее опекун занимал странную неопределенную роль в ее свите, и Янгчен не пыталась определить ее для других. Он был Бомой, просто Бомой, и его присутствие рядом с ней не обсуждалось. Он не выглядел как сановник с его морщинистым лицом и простой манерой речи, и аристократы порой мучились от его присутствия. Он без проблем отвечал тем же.

Отстающие среди шаней закончили поклоны и вступили в состязание взглядами с Бомой. Она коснулась руки друга. Они уже плохо начали ее миссию.

— Простите, Аватар Янгчен, — сказал мужчина в центре комнаты. — Холод делает всех нас медленнее. Я — Хенше, зонгду Бин-Эра. Мы благословлены вашим визитом.

Хенше был красивым мужчиной за двадцать. Самый юный на этом месте, если данные Янгчен были верными. Она ответила на его поклон.

— Благодарю, господин Хенше. У вас… милый город, — первая часть комплимента вылетела рефлекторно, а вторая была обязательной.

Он указал на большой стул на возвышении, оставленный для нее.

— С вами нет ваших знаменитых лемуров? Жаль, мне говорили, что они очаровательны.

Так и было. Но было сложно добиться серьезного отношения, когда Пик и Пак гонялись друг за другом на ее плечах. Она села, задумавшись, был ли стул намеренно слишком большим и скользким внизу, чтобы она могла упасть на пол, отклонившись.

Всем налили чаю. Янгчен заметила, что чашки были отделаны серебром, металл вплели в фарфор умения дорогого мастера. Одна чашка могла стоить в десять раз больше тех денег, что она высыпала в руки Кавика прошлой ночью.

— Я понимаю, что вы впервые на территории шаней, — сказал Хенше. — Могу ли я дать вам беглый обзор нашей чудесной системы и ее появления?

Она уже знала, как появилась нынешняя версия Бин-Эра. И Таку, и Жондури ближе к Народу Огня, и Порт Туугак ближе к Южному Племени Воды. Система не была древней, не нужно было изучать много истории. Она хотела сказать это, но Сидао, севший рядом с зонгду, посмотрел на потолок, его ноздри раздулись, словно отказ, подступивший к ее рту, вонял.

Ладно. Если она не последует протоколу и не послушает сейчас, кто-нибудь обвинит ее в неведении позже. Она потянулась к подлокотникам, поняла, что они были слишком далеко, и сложила ладони на коленях.

Хенше кашлянул.

— Когда я был мальчиком, живущим на окраинах Среднего Кольца, я мечтал о месте, где любой, кто желает, мог получить возможности. Я рос и часто проводил дни у ворот снабжения, смотрел, как приезжали и уезжали телеги, полные товаров, туда-сюда, как кровь через сердце…

Янгчен подавляла стон так сильно, что вылетел сдавленный звук, словно она поднимала магией земли слишком большой валун. Хенше не заметил, продолжил без пауз. Его описание ситуации, если убрать глазурь истории его жизни, было точным. Жестокая правда была в том, что у Бин-Эра и городов шаней особый статус появился из-за величайшей ошибки международной политики за поколения. Платинового Дела.

За долгую историю Царства Земли правители приходили и уходили. Так было и с военными лидерами, министрами и членами семей, которые пытались свергнуть их. Время летело, и было не так просто определить, кто будет управлять самым большим из Четырех Народов. Время от времени возникали случайные бои.

Жизнь в такой борьбе не была академичной. Восемь лет назад мир смотрел, затаив дыхание, как лоялисты Царя Земли Фэйшаня и легионы мятежников генерала Нонга плясали вокруг друг друга, избегая самого боя. Ни одна сторона не хотела отбрасывать за один миг шансы на успех.

Лорд Огня и Вождь Племени Воды потеряли терпение и тайно сговорились поддержать Нонга. Изображая дружелюбное отношение к обеим сторонам, они взяли взаймы у Царя Земли бумажные банкноты и прислали Ногу слитки платины, которая была выше золота по чистоте и портативности.

Идеей было повлиять на войну в пользу генерала-отступника, дав ему самые ценные деньги. Имея только письменные обещания, верные солдаты на другой стороне потеряли бы уверенность в способности их короля платить им и отказались бы биться.

Никто не учел скрытую смелость Царя Земли и удивительную проницательность в бою. Он нашел момент, которого так долго ждал, обрушился на генерала Нонга в Переходе Ламапака и стер врага с лица карты.

Царь Земли знал, что сделали его коллеги-правители. В отместку он закрыл порты своего народа, разрезал дипломатические отношения и прогнал послов со своей земли. И он получил платину, переплавил ее и покрыл ею большую статую кротобарсука за своим троном. Отношения вернутся в норму, когда вся поверхность покроется пятнами и будет выглядеть как камень, заявил он. А это означало срок в век или больше.

Племена Воды и Народ Огня ударили в ответ, объявив схожие состояния изоляции, и вскоре за закрытыми дверями возникла тихая паника. Три из четырёх народов теперь не знали о действиях друг друга, и это вызывало у них паранойю. Редким людям, кроме Воздушных кочевников, можно было путешествовать, как раньше.

Но, несмотря на политическую вражду, Царь Земли Фэйшань и его двор все еще любили перец Народа Огня и масло для ламп Племени Воды. И можно было заработать, продавая хороший шелк Омашу. И в жесте спасения лица царь, вождь и лорд выбрали несколько городов, которые управляли международной торговлей под присмотром избранного аристократа и семей торговцев. Те люди стали шанями.

— В каждом городе был выбран офицер, зонгду, который решал проблемы и собирал налоги в пользу своего народа, — сказал Хенше, закончив объяснять состояние мировых дел. — Зонгду служит несколько лет, а потом нас заменяет другой.

— Они в чем-то как Аватары, — сказал Сидао.

Янгчен встрепенулась.

— Что-что?

— Зонгду — как современный Аватар, — сказал Сидао. — Они служат другим в бесконечном круге. Они получают одно из редких важных положений в этом мире, которое определяется делами, а не родословной. Они ведут переговоры между группами разных народов, и им не нужно быть рожденными в стране, где они работают. Зонгду Душим был предшественником Хенше, а Аватар Сцето — вашим.

Умная аналогия. И пренебрежение ею и ее прошлыми жизнями. Янгчен подняла руку, чтобы подавить ярость, которая точно кипела в Боме, и взглянула на зонгду. Хенше сжимал записи, покачал головой, глядя на нее большими глазами. Я не просил его говорить такое.

— Города шаней стабильны, сбалансированы и самодостаточны, — продолжил Сидао гордо, словно сам изобрел их. — Аватар Сцето одобрил бы нашу великую систему.

Необычный Аватар, Сцето смог получить позицию Великого Советника Лорда Огня в свою эпоху. Многие не стеснялись говорить Янгчен, юной Воздушной кочевнице, что подумал бы ее почтенный предшественник. Она ждала, что другие заговорят после Сидао, но никто этого не сделал. Они упрощали дело для нее.

Хорошо. Шанс.

— Спасибо за то, что пролили свет на недавнюю историю, — сказала она. — Бин-Эр и его родственные города — чудо по меркам людей. Свидетельство великих подвигов, которых можно добиться, когда силы Четырех Народов объединены одной целью.

Несколько кивков от шаней. Все любили похвалу.

— Но нет идеальных систем, — сказала Янгчен.

Сидао так резко повернул голову, что его борода создала ветерок.

— Гора — не только ее вершина, — сказала Янгчен. — Мы не можем объявлять процветание, глядя на несколько случаев. Ни один город не может стоять на трясине страданий.

Что она делает? Янгчен привыкла к вопросу, летающему в ее присутствии, обычно безмолвно, порой вслух. Взгляды летали по комнате, как стрелы в напряженном бою.

— В этом городе не замечают много мучений, — сказала она. — Я бы попросила людей тут, которые извлекли так много выгоды из соглашений, созданных после Платинового Дела, слушать сильнее дух щедрости, который точно живет в сердце каждого из вас.

Хенше кашлянул.

— Вы просите моих мастеров о подаяниях, Аватар?

Она была рада прямому вопросу: она могла перестать говорить витиевато.

— Нет. Я прошу помочь мне создать место, где подаяния не нужны.

Все тут же стали хмуриться. Но у нее был подготовлен пример, благодаря Кавику, который уже пригодился как информант.

— Прошлой ночью на площади был бунт, верно? — спросила Янгчен.

Гримаса Хенше выдала его. Он должен был скрыть произошедшее.

— Был случай, да, но его быстро решили.

«То есть, скрыли от меня», — по описанию Кавика Янгчен заметила старика в наряде с хитрой смесью приглушенных цветов, сидящего посреди группы. Это было забавно в шанях. В отличие от некоторых радушных аристократов и министров, которые донимали ее во время встреч, надеясь, что она запомнит их имя, многие торговцы предпочитали оставаться частью неразличимой массы.

Больше нет. Они будут названы.

— Это вы, мастер Тейин, довели работников до бунта, верно? — сказала Янгчен, указав на мужчину пальцем. — Похоже, вы отменили проект строительства по своему желанию раньше, чем он был завершен, и решили, что вообще не будете платить за работу.

Шепот зазвучал в комнате. Не из-за поступка Тейина, а из-за того, что Аватар знала об этом. Тейин заерзал на стуле и ответил ей шипением, которое она едва слышала.

— Прошлой ночью на меня напали жестокие бандиты, которых я не узнал. Но мои дела — это мои дела, больше ничьи.

«В сделке нужны хотя бы две стороны, мастер».

— Я о том, что мы можем уменьшить проблемы в Бин-Эре, относясь к его жителям с уважением до того, как они будут доведены до отчаяния, как прошлой ночью, — сказала Янгчен. — Это означает справедливое отношение, а не использование отсутствия вариантов у них из-за ограничений, наложенных на них Платиновым Делом.

Она сморщила нос.

— И, несмотря на то, что я сказала ранее, подаяния — всегда хорошо. Ситуация достаточно ужасная, чтобы просители ускользали из города без разрешения и искали убежища в Северном Храме Воздуха. Настоятель Сонам уже с трудом может с ними управляться. Есть череда событий между чрезмерными желаниями в настоящем и широко распространенной болью в будущем, — она старалась не использовать слово «жадность», чтобы не оскорбить слушателей. Она пыталась понять, почему. Почему она должна была танцевать словами?

— Аватар, — взмолился Сидао. — Для того, что вы просите, нет формальностей.

— Тогда мы составим их, — сказала Янгчен. — Я готова взять кисть. Друзья, каждый день — шанс сделать Четыре Народа лучшим местом. Каждый день, в дождь, снег или ясную погоду, есть шанс. Давайте не будем прогонять такого важного гостя.

Она сделала паузу и сглотнула. Речь была хорошей. Она так думала. Может, не уровня Сцето, но она донесла мысль. Верно?

Она не получит ответ от слушателей. Шани были молчаливыми, как трупы. Она попыталась заполнить пустоту:

— У меня есть планы, построенные на успешной политике из архивов Омашу, и я буду рада поделиться. Цена для вас не будет обременительной…

— Аватар, — женщина, которая перебила ее, была в жемчуге от плеча до плеча. — С нами в комнате дух?

Янгчен моргнула.

— Я не понимаю вопрос, госпожа…

— Ноэхи, — имя прозвучало с быстрой отточенной улыбкой, задевшей глаза. — Многие из нас слышали о вашем мастерстве в духовных делах. Как вы подавили страдания клана Саовон в Народе Огня. И как вы спасли жизни в Тиенхайши от великого духа, — она склонила голову. — Хотя я слышала от некоторых, что город сравнял тайфун.

Янгчен молчала, как часто делала, когда доходило до ее битвы со Старым Железом.

Ноэхи заметила и ухмыльнулась.

— Я спросила, потому что, если на нас не напало сияющее присутствие, требующее серебра из наших кошельков, я не вижу выгоды в ваших требованиях, — сказала она. — Бин-Эр — город разума и торговли. Мы — не суеверные мужланы, которые полагаются на оракулов, как двор Тиенхайши, и не мелочные лорды Народа Огня, дрожащие в свих замках, молясь о лучшем урожае.

Женщина не впервые произносила мягкое опускание в деликатной социальной ситуации. Бедняжка, ее лучше направить.

— Дело в том, что вы не имеете права указывать нам, что делать.

Если бы она открыла рот, чтобы возразить, Янгчен выглядела бы глупо. Она ничего не могла сказать в ответ. Она думала, что пришла в Бин-Эр, вооруженная правдой. Но так было и у ее противников. И их оружие было острее.

Ноэхи вонзила копье в цель.

— У вас нет тут власти, Аватар, — сказала она. — Просто нет.

10

ВЕСТИ СЧЕТ

Янгчен моргнула и огляделась, хотя знала, что поиск помощи был ярким сигналом ее поражения. Бома не смотрел ей в глаза. Он присутствовал при всех ее делах Аватара, но ее опекун не разбирался тут. Они оба были такими. Слова Ноэхи были не ее промахом, это был простой факт.

Сидао, наверное, должен был что-то сказать и сохранить достоинство Аватара. Янгчен все же номинально была его работодателем. Но он застрял между деньгами и долгом.

А Хенше, миротворец, который должен был стать ее подобием, сжалился над ней:

— Аватар, мы ценим вашу мудрость, — сказал он с вежливостью дипломата. Того, кто был на побеждающей стороне. — Мы обдумаем ваш совет и поищем способ внедрить его в наши жизни.

Совет. Был ли дар бесполезнее? Советовать было как махать на небо и заявлять власть над погодой. Сидя на большом стуле, Янгчен видела будущее так же ясно, как прошлое. Она покинет Бин-Эр, чтобы дальше действовать по бесконечному списку дел. А шани повернутся друг к другу и скажут: «Разве это не было интересно?».

— Но ведь… вы же видите, что… со временем… — Янгчен глубоко вдохнула. Ей нужно было что-то предложить, но что? — Вы же видите, что со временем инвестировать в людей этого города будет выгодно. Духи улыбаются тем, кто заботится о своих соседях.

Шани в комнате, не только Ноэхи, старались скрыть осмелевшие улыбки. Мы сражаемся с Аватаром и побеждаем. Что еще мы можем сделать? Полететь?

— Если у духов проблема с Бин-Эром, они этого еще не показали, — сказала Ноэхи. — Если только… — она нарочито оглянулась за плечи, посмотрела наверх в поисках призрака, которого упоминала ранее.

Смех. Они смеялись над Аватаром. Ничего. Янгчен позволяла им смеяться над ней, давала им все, что могла, равный статус в таблице, которую они вообразили.

— Прошу, — сказала она, обесценивая единственное, что она еще могла дать. — Тот, кто объединится со мной, будет отмечен в истории. Я прошу вас присоединиться ко мне в пути и долге.

Статус спутника Аватара подешевел в эти дни. Находились те, кто отказывался.

— Наш долг — управлять потоком торговли между Четырьмя Народами, — сказал Тейин. — Не бросать кости каждому лающему зверю на улице. Пока Царь Земли Фэйшань получает свою порцию доходов, ему плевать, как мы ведем свои дела.

Тейин фыркнул и поправил плотный плащ вокруг себя. Как она смела тратить его время?

— Хенше ясно выразился, — сказал мужчина, который думал, что дешевле было бить людей, чем платить им. — Ваш совет услышали. Думаю, мы закончили тут.

Пальцы Янгчен впились в подлокотники, как когти. Ощущал опасность только Бома.

Было бы просто обвинить другую жизнь, сделать вид, что плохое воспоминание о насмешке разозлило ее. Но это Аватар Янгчен решила, что она уже не давала советы. И они не закончили.

Она встала раньше Тейина.

— Царь Земли не любит обмана, — сказала она. — Не терпит измены.

Тишина, упавшая на комнату, каталась, раздавливая всех животом, выжимая из них воздух. Слова Янгчен прогнали кровь с их лиц, опустили челюсти, превратили слушателей в камень.

— Что… почему вы так говорите? — спросил Сидао, шок лишил его слова высокой красоты.

Хенше вытер рот ладонью.

— Аватар, вы знаете, как и мы, последствия использования такого грубого языка в делах, связанных с Его Величеством Царем Земли. Вы можете объясниться?

Она могла.

— Согласно вашим последним грамотам, шаням этого города позволено перемещать груз двадцатью восемью определенными зарегистрированными большими джонками. Но я лично могу подтвердить, что за последний месяц причаливало сорок четыре разных корабля.

Отсутствие ответа показало, что данные были довольно точными.

— Сверху их проще считать, — объяснила Янгчен, указывая наверх. — Я следила за городом неделями.

Раскрытие шаням, что ее официальная дата прибытия была ложной, и она тайно следила за ними, сыграло в ее пользу. Она говорила себе, что это была стратегическая провокация. Не попытка проявить себя в группе старших мужчин и женщин, выразивших презрение.

«Спрыгни с утеса, а потом можно и хлопать руками».

— Взятки для начальников порта для скрытых поставок, наверное, крупные, — сказала Янгчен. — Значит, и выгода должна быть значительной. Может, Бин-Эр получает огромное количество прибыли, о которой не знает Царь Земли? Мы все знаем, как сильно Его Величество переживает, когда недополучает свое, благодаря чудесному уроку зонгду Хенше, да?

Переживает было преуменьшением. Мужчина вырезал кровавые борозды в мире из-за денег.

— Даже хуже, — продолжила Янгчен. — На любом незарегистрированном корабле могли быть шпионы и другая опасность для правления Его Величества.

Никто больше не посмеивался, даже в защите.

— Если в городе избыток денег, может, это просто ошибка подсчетов, и это можно решить, направив сумму на благотворительные дела, — сказала она. — До того, как я поговорю с Царем Земли.

Бома кашлянул.

— Аватар, по графику аудиенция с Царем Земли через три месяца.

— Вот как? — сказала Янгчен. — Ладно.

Шани молчали. Хенше смотрел в сторону, Янгчен не видела его гримасу. Ему придется разбираться с еще одной проблемой.

— Спасибо, Аватар, — утомленно прохрипел он, голос едва его слушался. — Уверен, можно достичь примирения.

11

ЗАПАСНЫЕ ПЛАНЫ

Остаток встречи… прошел. На языках появлялись слова, слова вылетали из ртов, но ничего важного не сказали. Вызов Аватара был железным столбом посреди дороги. Все разговоры огибали его.

К концу Янгчен поняла, как сильно ошиблась. Она снова и снова ругала себя. Стратегическая провокация. Это было безрассудным поступком из-за ее задетой гордости.

Сессия завершилась вторым раундом угощений. Чай еще никогда не выпивали так быстро. Янгчен объявила, что вернется в свои покои до конца дня, сделав вид, что сорвала голос.

— Аватар, прошу позволения остаться ненадолго, — сказал Сидао. — В зале есть небольшие исторические артефакты, которые мне интересны.

Просьба прозвучала легко, он уже подготовил объяснение. Сидао собирал несколько своих официальных зарплат в откатах мужчин и женщин в этой комнате, и ему точно нужно было пригладить перья всему потревоженному гнезду. Она не запретила ему.

Хенше предложил проводить ее, и она согласилась. Янгчен шла по длинному коридору бок о бок с зонгду Бин-Эра, Бома шел позади как сопровождающий у пары, заключающей политический брак.

— Аватар, я… ах… — Хенше искал, с чего начать. — Я хотел бы, чтобы вы сообщили о деле с кораблями сначала мне, наедине. Я бы лучше смог вам помочь.

Она думала о том же. Зонгду мог договориться с шанями о лучших условиях за закрытыми дверями. Она и Хенше вместе могли бы дать торговцам сначала отказаться, а потом постепенно обрезать их гордость, пока не создали бы новую форму будущего, готовую быть открытой. Они могли сделать вид, что это не был шантаж.

— Я сожалею о том, как прозвучало, — сказала Янгчен. — Но не о содержимом. Ваши господа — мужчины и женщины, так влюблённые в себя, что они оправдывают давление на обычных людей и обман короля.

Хенше вздохнул, словно это было достаточным опровержением. Ты просто не знаешь, как работает мир.

— Их право — заботиться о себе и своих семьях.

Янгчен знала, как работал мир, потому она так поступала.

— Семья — не оправдание топтать других, мастер Хенше.

— Хорошо сказано. Я постараюсь убедить их в вашей мудрости, — Хенше медленно и низко поклонился, полный жест уважения к Аватару.

Он скривился по пути, и это вызвало жалость в Янгчен. Она могла поверить в этот миг в слова Сидао о сходстве Аватара и зонгду.

— Простите, что устроила проблему.

Хенше пожал плечами и улыбнулся.

— Решение проблем — наша работа.

* * *

Янгчен выждала, пока он ушёл, и поманила Бому ближе.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, — она зашептала указания ему на ухо.

Ей нужно было добыть что-то полезное из кусочков безвыходного положения, которое она так неловко разбила. Шани отреагируют. Будут обсуждать это. Если они поднимут ветер, она хотела знать, в какую сторону он подует.

Бакенбарды Бомы дрогнули, пока она объясняла план.

— Прошу, передумай.

— Я только послушаю. Разве это не моя работа, как Аватара? Слушать?

Ему приходилось оказывать символическое сопротивление ее затеям, чтобы успокоить совесть. Он дал клятву Западным старейшинам, что убережет ее. К счастью, она не планировала что-то опасное, как бой с огромным духом в доспехе, сейчас.

— Скажи, когда, — сказал Бома.

— Скажу. Шагай.

Они шли по коридору с высоким потолком. Слепящая яркость проникала в окна, высоко висящее солнце отражалось от снега. Они добрались до двери, которую Янгчен помнила из планов здания, которые Кавик чуть не украл раньше, чем она рассмотрела их. Она быстро огляделась, проверяя, когда их скрыло из виду маленькое фойе.

— Сейчас, — сказала она.

Янгчен сняла тяжелый плащ с капюшоном и накинула его на плечи Бомы. Он вышел на снег, стараясь выглядеть выше, выпрямив спину и встав на носочки. Любой, кто смотрел со второго этажа, увидел бы, как Аватар идет к своему зубру.

Эффект был… не очень хорошим. Бома играл ее не очень уверенно, и она не учла очевидное. Ушли двое, но вышел один человек.

У нее не было времени страдать из-за изъянов плана. Она отделила магией земли часть оштукатуренной стены рядом с собой, сохраняя кирпичи вместе, как одна панель, и стало видно тесную нишу. Она прошла внутрь и закрыла кирпичи за собой как можно плотнее.

Этот служебный туннель был ее точкой доступа к подземным дымоходам ниже изначального зала собрания. В далеком прошлом жаркий воздух и дым древней печи протекали под лидерами Бин-Эра, чтобы согревать их. Янгчен не знала, почему систему забросили, когда зал отстроили следующие поколения. Может, проблема была в стоимости. Она взмахнула ладонью, создала огонек, как от свечи, и огляделась.

Она нахмурилась, когда ее глаза привыкли к темноте. Пыльная брешь перед ней была от колен до талии. Планы давали вид сверху, не отмечая высоту.

Не важно. Она опустилась, обмотала одеждой тело, как могла, и просунула ноги в трещину. Кряхтя, она смогла забраться всем телом под пол.

Ей хватило места, чтобы повернуться на живот и поползти. Жаровню не убирали с тех пор, как ее забросили, и она двигалась по слою сажи.

Ее голова стукнулась об одну из каменных колонн, которые поддерживали слой над ней. Это хотя бы было на карте. От входа ей нужно было отсчитать пять колонн на север, двадцать — на восток.

Двадцать. Нужно поспешить.

Призрачная паутина задевала ее лицо, пепел забрался в нос, заставляя ее фыркать как страусовая лошадь. Бома и Сидао увяли бы от стыда, увидев, что она делала.

«Это для хорошего дела. И я помню, как много раз делала вещи позорнее».

Теоретически, ее уловка сработала бы. Важные данные собирались веками подслушиванием в скрытых пустотах Храма Огня и за непрозрачными ширмами замка Северного Племени Воды. Она уже слышала, как над ней шел слуга, ворча из-за плохого настроения, в котором будет его господин позже вечером. Но ей нужно было добраться до комнаты собрания, и быстро, если она хотела уловить что-то важное.

Ее объемное длинное одеяние зацепилось за рассыпающуюся колонну. Янгчен выругалась под нос, используя слова, которые она подслушала на причале. Она повернулась на бок, потянула за зацепившийся край. Раздался звук, но не рвущейся ткани.

Крепкая шерсть вытащила часть раствора. Ее глаза расширились, трещина потянулась по колонне и верхней поверхности комнаты. Тяжелые каменные плиты стали падать.

Ее огонек погас, она перестала вызывать его одной рукой, а воззвала к земле двумя, поймала плиты до того, как обвал выдал ее. Она смогла сдержать плиты вдали, как слуга в комедии на сцене с чашками, но последний кусок отломился над ней и упал на ее ребра.

Янгчен охнула во тьме. Плитка прошла защиту, к которой она так беспечно отнеслась ранее, но не пролетела далеко, хотя была тяжелой и острой. Хуже, боль была ужасно знакомой не для нее.

Нужный вид боли, полученный в нужное время, мог сбить ее, сколько бы упражнений настоятельницы Дагмолы она ни выполняла утром. В пустоте комнаты не было форм или звуков настоящего, чтобы она могла уцепиться. Воздух с пылью царапал ее горло. Сердце колотилось о стены груди, пытаясь вырваться.

— Не ты, — осмелилась прошептать она, чтобы отогнать тишину. — Не ты. Не ты.

Она не знала, чей страх сковал ее, чьи воспоминания сдавили ее, но это было не важно. Это была чистая математика. Из тысячи жизней хотя бы несколько Аватаров изнурительно боялись замкнутого пространства.

Это их ногти терзали сажу в поисках опоры. Их голоса сдавило удушье. Она пыталась сохранить контроль. Аватар Янгчен не боится быть закопанной заживо. Ты не умрешь тут. Ты не умрешь.

Но она погибала так много раз, да? Минусом бесконечного перерождения были бесконечные концы. Ее тело и разум помнили, как делать последний вдох. Янгчен обвила живот руками, сжалась, пытаясь стать бесформенным комком ранее, чем ее такой сделают сдвигающиеся стены.

ПРОСНИСЬ.

Голос из воспоминаний. Не прошлого Аватара. Голос Джетсун.

ПРОСНИСЬ.

Ее воспоминания. Разве мальчик из Племени Воды, который вылез из стены ее комнаты, не застрял так? Он выжил. Его звали Кавик, и он выжил в беде. Она была уверена.

Она медленно моргнула. Еще никто не встречал дерзкого грабителя по имени Кавик. Мальчика звали Кавик, и у него были хорошие зубы, и она держала его обмороженные ладони, пока они не согрелись. Янгчен сделала это. Ее звали Янгчен, и она не боялась тесных пространств, как не боялась высоты.

Она глубоко вдохнула и закашлялась от пыли. Да. Она позорилась ради долга. Кем она могла быть, если не Янгчен?

Приступ чьего-то страха забрал время. Секунды, часы — она не знала. Она выяснит, когда доберётся, куда ей было нужно. Она вытянула руки, чтобы оценить пространство, подвинулась туда, где, как она надеялась, был восток. Она уже делала такой трюк ранее, среди колонн поля для аэробола. Джетсун злилась на нее неделю.

Дело в том, что Аватар, который шел после Сцето, был скорее безрассудным, чем боязливым. Янгчен схватилась за рассыпающиеся колонны слева и справа и оттолкнулась, закружилась, как стрела со смещенным оперением.

Ее одеяние обвило ее тело, пока она управляла струей воздуха, которая не дала ей врезаться в пол или потолок. Она рухнула на спину и проехала. Поразившись, что она не разбила голову, она щелкнула пальцами, вызывая огонёк, и сосчитала колонны. Двадцать две. Немного перегнула, но достаточно близко.

Голоса звучали над ней, скамьи скрипели. Она оказалась под комнатой собрания, где она могла слушать ответ шаней на огонь, который она обрушила на них.

Над ней были люди, но они мало говорили. Похоже, ей повезло, и она мало пропустила. Шани ждали, наверное, Хенше, чей голос ещё не донесся до нее.

Ей придется потерпеть. Янгчен устроилась удобнее и ждала ход противника.

12

ВНЕШНИЕ ВАРИАНТЫ

Хенше плеснул на лицо воду из чаши. Она была достаточно холодной, чтобы его губы посинели, если бы он окунул туда голову дольше, чем на минуту. Он был из «середины континента», как звала молодежь Племени Воды людей из Царства Земли и Народа Огня, но он не был против холодного климата. Это всегда волновало его меньше всего.

Он зажмурился, жидкость капала с его носа. А потом он сжал маленькую деревянную чашу обеими руками, бросил ее в дальнюю стену пустой казармы. Вода пролилась на пол. Чаша с глухим стуком отлетела, а не разбилась, словно смеясь над его гневом.

До этого он опустился. Прятался в умывальне и рыдал. Он хотел кричать из-за несправедливости.

Хенше неспешно вытер рукавом лицо. Омовения были редкими моментами дня, когда он не слушался шаней. Они говорили бы его в его снах, если бы могли. Он прошел мимо пустых деревянных кроватей, подставок без оружия. Бин-Эру, как и другим таким городам в других народах, было запрещено защищаться от суверенной земли вокруг него.

В коридоре он поманил лидера его наблюдателей, молодую женщину по имени Мики. Он разместил слуг у окон и углов и сказал им выглядывать что-то подозрительное.

— Где Аватар? — спросил он.

— Она ушла. Я видела, как она села на зубра.

— А ее спутник?

Глаза Мики расширились.

— Не знаю.

Хенше уставился на нее.

— Ты не заметила медленного старика?

Женщина не смогла ответить. Она была не-магом с младшим братом дома, вспомнил Хенше. Он постоянно болел, кашлял или страдал чем-то еще.

— Вот, что я скажу, Мики, — он указал на бамбуковые леса, тянущиеся до высшего окна в зале, давно забытого, ведь покраску внутри зала бросили на половине пути. — Почему бы тебе не проверить, что он не следит сейчас за нами с крыши?

— К-крыша, сэр?

— Я знаю, что она отвесная и покрыта льдом, но ты нужна мне там сейчас больше всего, — Хенше опустил ладонь на ее плечо. — Мы оказались в неприятном положении, потому что не учли, что за нами могли следить сверху. Давай не повторять ошибку.

Хенше платил своим наблюдателям из своего сундука, и он выбирал людей, у которых почти не было других способов заработать на жизнь. Без его покровительства они были бы на улице. Губы Мики задрожали, но она прошла к лесам и с трудом забралась на первый уровень.

Крепежи строения ослабели, будучи заброшенными. Бамбук шатался и скрипел под ее весом, с него сыпалась пыль, собравшаяся за месяцы. Она оглянулась, прежде чем лезть выше. Хенше улыбнулся ей, поддерживая.

— Ты молодец, Мики, — сказал он. — Продолжай работу.

* * *

Потребовалась пара глубоких вдохов перед тем, как он открыл двери комнаты собрания. Мужчины и женщины внутри уже стояли. Если бы они были зеркалами на солнце, он поджарился бы заживо.

Хенше сохранил улыбку.

— Вот так встреча, да?

Тейин, известный среди обычных людей Бин-Эра тем, что ничего не говорил на публике, сорвался первым:

— Мне не нравится, когда на меня тычут пальцем, Хенше! — завизжал он. — Мне не нравится, когда на меня тычут пальцем! Ты сказал, что справишься с Аватаром! Это нельзя так назвать!

Тейин повернулся, чтобы впиться в Сидао, который был их шпионом в свите Аватара.

— А ты! За что мы тебе платим, идиот? Ты дал ей почти месяц наблюдать за пристанью? Как сложно уследить за одной девушкой?

— Она непредсказуема! — взвыл Сидао. — Все это не произошло бы, если бы вы сохраняли течение товаров в рамках!

Неправильный ответ. Нельзя было обвинять тех, кто тебе платил. Хенше смотрел, как торговцы повернулись к Сидао, косяк рыб, пожирающий утонувший труп. Что-то в этом городе убирало приличия у людей и раскрывало скелеты. Представитель Народа Огня высокого ранга не стал бы устраивать истерику в официальной обстановке. Жители Царства Земли, забывающие, как скрыть эмоции? Торговец Племени Воды, лишенный их легендарной щедрости? Неслыханно. Если они не были шанями.

«Воздушная кочевница держит нас за горло», — отметил Хенше. Только в Бин-Эре.

Было забавно смотреть, как страдает Сидао, а не он, но Хенше нужно было выполнить работу. Он поднялся на платформу, где сидела Аватар, и топнула ногой, как судебный пристав из прошлого.

— Друзья мои, — казал он. — Прошу, сохраняйте спокойствие.

Госпожа Ноэхи, которой нравилось провоцировать Аватара ранее, грызла костяшки, как кость из супа.

— Спокойствие?! Царь Земли сравняет нас с землей, Хенше! Попробуй быть спокойным!

Он делал это. Пытался. В отличие от них, он не мог паниковать на публике. Хенше продолжил отбивать джигу на платформе, пока все не обратили внимания на него.

— Мои ценные друзья! Сложно поверить, но мы должны быть благодарны юному Аватару.

Хенше не мог уйти с такими словами, не имея решения в запасе. И шани дали ему шанс и позволили продолжить.

— Она напомнила нам о фатальном изъяне в нашей системе, — сказал он. — Мы существуем по прихоти обидчивого Царя Земли. И мы не защищены от Лорда Огня или Вождя Племени Воды, если они решат отказаться от торговых соглашений. Любой глава государства может прикончить нас, если захочет.

Ноэхи фыркнула.

— Хочешь сказать, что у тебя есть способ исправить изъян?

— Да. Ты слышала, как я говорил об этом ранее. Единодушие.

Несколько шаней моложе, которые не так давно заняли свои места, не узнали кодовое слово.

— Я думал, проект Единодушие был тщетной затеей, — сказал старый стойкий Тейин. — Теоритическая одержимость твоего предшественника. Он не делился с нами деталями, только возможностями.

— Уверяю вас, он реален и закончен, — сказал Хенше. — Душим работал над ним с зонгду Чайси из Жондури, на случай, если произойдет нечто похожее.

Шани нервничали, хотя проект представлял ответ, который они искали. Хенше находил их нерешительность отвратительной. У Аватара хотя бы хватало смелости обострять ситуацию.

— Нас поймали в плохом положении, — сказал Хенше. — Единодушие — способ вернуть опору. У нас никогда не было твердой позиции в случае переговоров с Царем Земли, но теперь это есть.

Он расхаживал по платформе вокруг большого стула и столика, где остался чай Аватара.

— Если мы введем это в игру, ни Аватар, ни Царь Земли не будут иметь власти над нами. У нас будет полная безнаказанность. Царь Земли подпишет любую грамоту, какую вы захотите. Мы сможем переписать законы в Омашу, если захотим. И Аватару придется перестать лезть в дела людей.

Тут монахиня ошиблась. Чтобы договорится о чем-то, сначала нужно было многое пообещать, а потом волноваться об исполнении. Нужно было продать луну за серебряник, а отдать лестницу.

— Теперь, — сказал Хенше, — я сделаю то, что и всегда, и решу для вас проблему. Возражения?

Хоть раз их не было. Хенше взял наполовину полную чашку, которую оставила Аватар, и поднял ее. Он произнёс тост, ведь никто этого не сделал бы, используя слова противника:

— За наше будущее, — он допил ее чай.

* * *

Одной из самых глупых частей работы зонгду было то, как тебя судили день ото дня, каждый миг. Плохой разговор с утра мог сделать тебя неудачником навеки. Убедительная речь днем, и ты закрепил положение. Надежное присутствие.

Сегодня Хенше справился сносно. Он принес каплю надежды в катастрофу с помощью уверенности. Шани ушли, госпожа Ноэхи сказала напоследок:

— Что мое, то мое, Хенше, — сказала она. — Я не отдам то, что заслужила. Тебе лучше заняться этим.

— Конечно, — Хенше скрыл гримасу поклоном. Ноэхи вела себя так, словно выгребла богатства из моря голыми руками, когда она вряд ли видела спиральную устрицу, которая не была уже обработана. Ее отец получил монополию на жемчуг, потому что у него был тот же учитель каллиграфии, что и у Царя Земли, а потом он умер от сердечного приступа, оставив дело дочери.

Заслужила. Вот, как было у этих торговцев. Они притворялись, что рисковали, а сами только пили из реки, куда никого больше не пускали.

Они ушли, и Хенше не сразу понял, что министр Сидао остался в комнате. Как только они остались вдвоем, советник Аватара сел на платформу и обнял колени, словно Хенше было дело до его проблем, и он сбирался слушать жалобы.

— Я будто выжжен, — простонал Сидао. — Тейин и другие не оставят меня после сегодня.

«Ты мне в отцы годишься, жалкий морской слизень».

— Не переживайте, — сказал Хенше, глядя на спину мужчины. — Вы не сгорели, пока она не подписала ваше увольнение. У вас тут самая важная роль. Мне нужно, чтобы вы лично доставили послание зонгду Чайси в Жондури, что для продвижения нам нужно Единодушие. Ей пора перестать медлить и убедиться, что поставки доберутся до Бин-Эра как можно скорее.

Сидао погладил бороду, ухватившись за огонек надежды, что его карманы останутся тяжёлыми, какими были всегда.

— Вы не отправите ей почтового сокола?

— Чайси не занимается важными делами соколом. По ее мнению, они недостаточно надежны, — это раздражало Хенше в ней. — Потребуется личный визит.

— Что такое Единодушие?

«Будто я раскрою эту информацию такому простецу, как ты».

— Средства создания убедительного аргумента. Чайси объяснит все, когда вы доставите послание.

— Мои права на путешествие связаны с официальными делами Аватара, — сказал Сидао. — Мне придется обмануть ее, сказав, что Жондури — ее следующая официальная остановка.

Хенше поразила странность двух взрослых мужчин, строящих планы против девушки, еще и Воздушной кочевницы.

«Мы объявили войну Аватару, — подумал он. — Она просто еще этого не знает».

— Это не должно быть сложно. Она захочет попробовать донести послание другой аудитории. Думаю, она уже планирует побывать в Жондури дальше в своем туре. Произведи на нее впечатление, что там она получит все, чего хочет.

Повелительница Стихий все еще была человеком с нуждами, а он знал людей и их нужды.

— Аватар должна получить то, чего она больше всего желает, — сказал Хенше. — Маленькое милое место в истории. Пара побед на бумаге и красиво отполированная картинка. Она сможет показать Четырем Народам, что она переживала.

Он смотрел на пустой стул на платформе.

— Знаешь, что сделал бывший зонгду Душим, покинув работу?

— Нет, — сказал Сидао, хотя он назвал имя мужчины ранее. — А что?

В том и состояло дело.

— Я скажу. Душим взял горы золота и купил гостиницу возле Су Оку. Днями отмокал в маслах и духах над шумящим водопадом. А потом умер! Мирно, во сне. Он пришел и ушел.

Хенше вздохнул.

— Никто не следит за моими предшественниками. Никто их не помнит. Они все получили, чего хотели, и пропали тем или иным способом.

Тихий крик донесся снаружи, а потом стук, словно ком снега съехал с крыши.

— Нам повезло, да? — сказал Хенше.

* * *

Янгчен вошла в гостиницу, где остановилась, через окно. Бома ждал в ее комнате, задремал в кресле. Увидев ее в саже и с порванной одеждой, он закричал в ужасе.

— ЧТО… — он быстро спохватился и понизил голос. — Что случилось?

— Не сейчас. Просто… не сейчас.

Бома видел ее во всех состояниях и настроениях, раненую и здоровую. Он знал, когда ей нужно было пространство. Он кивнул и ушел. Янгчен села на кровати, не переодевшись, и уткнулась лицом в ладони. Она потерла щеки руками.

Жестокость зонгду, отсутствие у него колебаний потрясли ее. Его изначальное выступление как организатора в затрудненном положении было таким убедительным. Она теряла хватку? Сначала Кавик почти обманул ее игрой в доброго вора, а теперь это.

Грязь собралась между кожей. Ее побег был делом ожидания, пока Сидао и Хенше не ушли, а потом до боли медленно вытащить себя магией земли из прохода, который уводил на безопасное расстояние от здания. Она вылезла из земли, закрыла дыру и прыгнула на ближайшую крышу, никто не заметил ее. Вполне чистый побег.

А потом она заметила беспокойство в зале, толпу, которая собралась не из радости. Она легла и ждала, пока гул медленно не прошел под ней. Она выглянула из-за края и увидела, как женщину без сознания уносят на носилках, ее тело обмякло, рука была выгнута.

Это произошло, пока Янгчен все еще была под землей. Она хотела спрыгнуть и исцелить немедленно. Но если бы она явилась так быстро, Хенше понял бы, что она не покидала зал собраний. Пара шагов логики, и он поймет, что она подслушала его планы.

И она ждала, ногти вырезали полумесяцы в ее ладонях, пока носилки не унесли. Кем бы ни была раненая женщина, ее боль была теперь на совести Янгчен. Аватара, который не помог.

Она должна была загладить вину. Перед женщиной, которую проигнорировала, и людьми этого города. Она не сможет все исправить, если ее противники получат козырь, который сделает их неприкасаемыми.

Единодушие. Что за проект, имущество или оружие могли подарить Хенше и шаням такую уверенность против Царя Земли? Да, Янгчен неловко вовлекла переменчивого, склонного к гневу правителя в игру. Но Его Величество должен был представить границу, от которой Аватар и шани, поняв взаимную опасность, отступили бы и остались в определенных пределах.

Хенше заверил своих господ, что скоро у них не будет пределов.

«Единодушие» сделает так, что они никому не будут отвечать. Она не могла допустить такое. Она не думала, что мир справится с таким. Ей нужно было лишить шаней приза.

Порой Янгчен гадала, было ли ей позволено бежать навстречу проблемам, а не реагировать на них. Но она десятки раз видела пассивных Аватаров, переживала их сильные сожаления, стыд. Она помнила Тиенхайши в своей жизни, думала о том, как все сложилось бы, если бы она смогла поговорить со Старым Железом раньше, пока он не надел доспех и не добрался до земли.

Нигде в библиотеках мира не говорилось, что нужно было позволять несправедливости случиться, а потом вставать со стула. Лучше было отразить меч, чем исцелять рану, которую он оставил на плоти.

Янгчен встала и стряхнула скатавшуюся грязь с ладоней.

«Если хотите боя, я вам его дам», — она вызвала Бому и дала ему указания проверить всех врачей возле зала, дала ему описание раненой женщины, попросила заплатить за ее лечение остатками бюджета для Бин-Эра.

Вернувшись, он мог помочь ей собраться.

— Если покидаешь город, это хороший шанс избавиться от Сидао, — сказал Бома. — Продажная пиявка не смог даже скрыть, на чьей стороне он играл.

— Пока нет, — она будет играть глупую, сколько могла, с министром. Послание Хенше другой зонгду должен был доставить доверенный курьер. — Нам с Сидао нужно обсудить планы пути.

И ей нужно было в одиночку завершить вербовку. Это вдруг стало важно.

13

ОБМЕН

«Новое правило», — подумал Кавик. Больше никаких походов по площади, каким большим ни был обходной путь.

Это было слишком опасно. После того, как Тейин вышел с наемникамииз храма Гиду, храм стал регулярным местом встречи для народа Бин-Эра, чтобы выразить горести. Больше мужчин и женщин стекались на площадь каждый день, и их вопли против шаней было слышно в улицах оттуда, их разносил ветер.

Лед нарастал. Вода пенилась. Придет время, когда центр Бин-Эра обвалится, и Кавик не знал, когда это будет, так что не собирался там бывать. Чтобы не попасть в воронку, не нужно было садиться в лодку.

Он все еще добрался до чайного домика вовремя. «Золотая Морошка», он не знал это место. Внутри было темно, множество углов создавали частичные стены и ширмы. Хозяин был занят в дальней части, судя по стуку посуды. Кавик оставил капюшон на голове и ждал.

Цю прибыл и, к раздражению Кавика, сел в кабинке за ним, чтобы они были спиной к спине. Он предположил, что старший мальчик хотел скрыть их разговор, но игра не помогала, когда они были единственными посетителями.

Не важно. После катастрофы Аватара Кавик уже не мог жаловаться на чьи-то навыки.

— Ты, капустный слизняк, — буркнул Кавик. — Ты знал, в чью комнату меня послал, да?

— Ты был в безопасности, — сказал Цю. Отвечать пустому воздуху перед собой не было подозрительно, нет. — Разве Воздушная кочевница убила бы тебя? Послушай себя. Ты зашел и вышел без проблем.

Кавик обдумывал наглую ложь. Сплетни на улицах не связали его с Аватаром. Ужин с его родителями остался тайной, и уволенные стражи из верности или после денег, выданных за увольнение, не разнесли по Бин-Эру новости о нарушителе в Синем Доме.

Что означало, что письмо, которое он украл у Янгчен, все еще было идеально ценным на рынке.

— Это был не идеальный забег. Я смог схватить только конверт.

Он услышал шорох, Цю выпрямился в предвкушении, а потом обмяк, стараясь играть спокойствие.

— Может, это ничто. Ты не повредил печать?

— Сам посмотри, — он протянул конверт низко, за собой. Цю вслепую пощупал, его пальцы опустились на бумагу и забрали ее, как голодная снежная чайка, бьющаяся за оброненную булочку.

Кавик дал посреднику осмотреть конверт снаружи. Печально, но Цю был ближе всего к другу для него в эти дни. Как только жители квартала Племени Воды перестали говорить с ним, его круг общения сузился до товарищей-негодяев в заданиях. Мама Аюнерак не считалась.

— Хватит играть, — сказал Кавик. — Я выбрал тебя, а не Аватара, а она куда милее. Говори то, что я хочу знать, — он гладил подушечкой большого пальца другие пальцы. Он не хотел добавлять цену ответа. Текущую ставку для мальчика на побегушках было довольно легко подсчитать, но ссору с родителями — нет.

— Хорошо, мой связной в офисе контроля прохода смогла побыть наедине с записями. Она не нашла имя Каляана в части одобренных, но она нашла описание. Мужчина из Племени Воды с восемью пальцами подал заявление на выход из Бин-Эра. Направление не было указано, что редкость. Это он, да? Говорит, пропуск дали примерно в то время, когда мы в последний раз слышали о нем.

Цю заерзал на месте.

— Все, как ты подозревал. Твой брат ушел.

* * *

Кавик в двенадцать лет нервничал, ступая на землю континента. Хотя серый климат немного отличался на этой стороне пролива, путь по воде превратил его страхи в тяжелый ком.

— Мы прыгнем вместе, — сказал ему Каляан. — Тогда духи уберегут нас, несмотря ни на что.

По его команде вся семья сняла варежки и встала цепочкой. Кавик сжал ладонь брата, его кулак хорошо помещался в пространство, оставленное там, где у Каляана не было безымянного пальца и мизинца. Каляан считал до десяти, родители игриво дразнили младшего сына за то, что он был глупым, а старшего — за то, что он смешил его таким плохим образом. Ветер обжигал и резал их открытую кожу.

Каляан остался сосредоточенным и подмигнул Кавику.

— …три… два… один!

Они вчетвером сошли с умиака в унисон и завопили, высоко поднимая еще соединенные руки. Другие семьи, приземляясь, закатили глаза, покачали головами, но Кавик не мог описать облегчение. Он не провалился в гравий, его не пронзили стрелы. Чары единства защитили их.

Большой причал Бин-Эра был в стороне, где вода была глубже. Работники кишели на пузатых грузовых кораблях из пересекающихся деревянных досок и спускали их содержимое железными крюками и лопатами. Бочки катились по самодельным трапам, порой попадая в воду с плеском, но никто не останавливался, чтобы забрать их. Потеря части товара была приемлемой жертвой.

Активность напоминала Кавику полярную медведесобаку, поедающую труп, куски мяса падали на снег, и он поежился. Но его конвой с Севера проделал путь без проблем на своих суднах, мелководные потоки позволили им причалить целыми. Как при передвижениях между лагерями.

«Может, новая земля будет не такой плохой», — подумал он, когда мужчина в тяжелой зеленой форме пошел встречать их.

* * *

В начале работы он был младшим секретарем в «Нукингаке», Кавика поражало, какой стабильной была зарплата. Ты знал, сколько монет получишь за каждую неделю. И хоть нельзя было рассчитывать на награду уровня китоморжа или сети, полной целого косяка окуня-каракатицы, страдать от нищеты не приходилось.

Он считал себя везучим, потирая уставшие глаза за столом. Многие его коллеги прибыли в Бин-Эр одни, оставив жен и мужей, родителей и детей, но Кавик был и всегда будет с людьми, которых больше всего любил, под одной крышей.

Каляан пробыл в «Нукингаке» меньше полугода.

Он не проявлял недовольство. Он просто не пришел на смену одним утром, а потом следующим. Третьего раза не было, потому что его уволили и запретили пересекать порог здания.

Тихий шум, который последовал за увольнением Каляана, и то, как семья стала изгоями на работе, научило Кавика многому о том, как все работало в Бин-Эре. Подслушивая недовольные разговоры коллег, он узнал, что истинная ценность «Нукингака и партнеров» была не в редких ошибках, а в его ограниченном вовлечении в вихрь сил в городе.

Работодатели держались в стороне, мало общались с кем-то из Народа Огня и Царства Земли, да и бизнес не был связан с конкретным шанем, чтобы их не трогали. И было проще получить пропуск и покинуть Бин-Эр, когда они хотели. Но то, что Каляан внезапно ушел в неизвестное место, угрожало той привилегии — если она вообще существовала.

Для неосторожных Бин-Эр был рыболовным прудом, который притягивал их и не отпускал. Никто в «Нукингаке», включая Кавика, не хотел жить в городе вечно. И никто на полюсах не подставлял группу из-за своей глупости. О своих заботились.

Каляан еще приходил домой по вечерам, хотя не отвечал на вопросы о том, что он делал. Он нашел другую работу, сказал он Кавику. Все было хорошо.

Какой бы ни была его новая работа, там платили намного больше, чем бухгалтерам. В «Нукингаке» Кавик слышал шепот о своем брате, слова «на побегушках, лакей, шпион».

Каляан все реже приходил домой. Это было нормально. Юноши и девушки покидали дома родителей, это было ожидаемо. Да, обычно это было после брака, но Каляан молчал о своей социальной жизни, как и о работе.

Он подарил им новый дом. Не насильно, а принудительно. Было лучше жить ближе к международному району, сказал он. Да, деревянное строение было сложнее убирать и обогревать, но оно было лучше. Почему? Кавик не знал, как и его родители. Они послушали Каляана, перенесли масляную лампу и другие вещи. Он звучал очень уверенно. Переезд заметили их соседи.

А потом однажды утром это произошло. Всех бухгалтеров, секретарей и помощников вызвали в магазин. Кто-то, знающий список клиентов и время обновления их контрактов обокрал их самых важных клиентов, объяснил босс. Многие, кто собрался тут, потеряют работу.

Кавик смотрел, как его соседей отбраковали. Его первый настоящий урок, как соглашение, числа, тайные слова, парящие без следа в физическом мире, могли лишить человека средств на жизнь. Он и его отец не пострадали. В решении не было логики.

Квартал Племени Воды помогал тем, кто не везло. Так они поддерживали друг друга. Но не было сомнений, кто был виноват в случае, потому что Каляан больше не пришел домой после этого.

Кавик и его родители ждали его какое-то время, страдая. На полюсах те, кто совершал непростительные поступки против общества, могли проснуться однажды и обнаружить, что лагерь ушел без них. В Бин-Эре уйти было некуда, но все скрывались за углами, когда Кавик приближался, отодвигались, когда он садился за рабочий стол, отходили, когда он пытался говорить.

Он сломался? Настал миг, когда ему надоел Бин-Эр так, что он хотел очистить тело от него? Он не помнил. Но Кавик помнил, как ярко горело в его разуме очевидное решение его проблем, когда он надел парку и стал вторым, кто по своей воле ушел из «Нукингака».

Многая добыча требовала терпения, но были исключения. Нельзя было идти, куда хотел, когда следовал за стадом карибу с плавниками; как и нельзя было садиться и замирать, ожидая их возвращения. За ними следовали как можно ближе. Чтобы найти брата, он должен был пойти по следам брата.

Кавик будет выполнять задания, как Каляан. Он сыграет, отыщет зацепки, а потом поймает бывшего золотого ребенка из Длинной Протяженности. А потом притащит его домой, даже если тот будет пинаться и кричать, если будет нужно, чтобы их семья могла покинуть брошенный духами город так же, как они прибыли.

Вместе.

* * *

Начало его задания. Тяжелые удары, когда он узнал, что игра с информацией была какое-то время блестящей и интересной, насколько мог быть интересным разбор подслушанных минут встреч и сбор побоев в переулках.

Но та клятва была дана давно. Его придуманная миссия умерла, Цю, видимо, похоронит ее окончательно. Он не знал, что делать.

Если Цю говорил правду, время сходилось. Это объясняло, почему Кавику было так сложно найти человека в городе, откуда редким позволяли уйти. И это означало, что его старший брат без слова или письма ушел из семьи и оставил ее позади.

Кавик ощущал себя маленьким и одиноким, напротив никто не сидел. Он кашлянул. Потом кашлянул снова.

— Эй, — сказал Цю с редким сочувствием. — Мне жаль. Я знаю, что семьи Племен Воды близкие.

— Да, я… — он хотел поговорить о другом. — Что ты сделаешь с письмом?

— То же, что и Каляан. Покину это место, — Цю не сожалел, не старался не задевать свежую рану. Он шлепнул по бумаге. — Я знаю, где смогу связаться с агентами, представляющими покупателей за морями. Они приведут меня к ним. Я нацелюсь на Таку. Уберусь подальше от холода.

Цю было некого брать с собой. Кавик отогнал бесформенное чувство подальше, пока оно не стало жалостью или завистью.

Цю встал и поправил тяжелый плащ. Он замер у двери, показал Кавику неприкрытую радость на круглом лице в следах от сыпи. Он был свободен.

— Передай Каляану привет, если снова его увидишь, — сказал он и пропал на улице.

И шансы Кавика на воссоединение семьи растаяли на этом. Он обмяк на стуле, прижался черепом к стенке кабинки до боли.

14

ЧТЕНИЕ ПО ЛИСТЬЯМ

— Заказывай что-нибудь или убирайся.

Кавик открыл глаза, хмурый старик, похожий формой на бочку, стоял над ним. Он стукнул бамбуковой тарелкой, которую вытирал, подчеркивая слова, не радуясь, что потенциальный посетитель пришел и ушел, ничего не потратив.

Они глядели друг на друга. Кавик собирался послушаться, но как можно медленнее, чтобы позлить. В таком он был настроении.

— Простите, — сказал голос почти вежливо. — Он ждал меня.

Фигура скользнула на место напротив него. Она была в простой зимней одежде Царства Земли из стеганого хлопка, наверное, чтобы не надевать шкуры Племени Воды или Народа Огня. Но ее волосы были тщательно уложены в пару пучков высшего класса. Густая челка доставала до бровей, закрывая лоб.

Он во второй раз оказался за столом с Аватаром, и его почти обманули.

— Площадь перекрыта, — объяснила она Кавику, быстро дыша. — Пришлось обходить. Надеюсь, ты не расстроился.

— Конечно, нет, милая, — сказал хозяин, вдруг улыбаясь. — Прошу, не спешите. Меню на дощечке.

Кавик хмуро посмотрел на старика. Серьезно? В ответ он получил предупреждающий оскал, словно его спутница была слишком хороша для него.

В духовном плане так и было.

— Вот так парик, — сказал Кавик Янгчен, когда они остались одни.

— Нравится? — она насмешливо поправила волосы по бокам ладонями в перчатках. — Слышала, такой стиль на пике у Народа Огня. К сожалению, моя одежда не сочетается, но это было лучшим прикрытием, которое я могла быстро создать.

Она выглядела очаровательнее, чем он хотел признавать.

— Это не так приметно, как большие синие татуировки.

— Да, выбора мало. Этот город официально встретил меня. За мной следит столько человек, что Аватар Янгчен теперь не может поздороваться с кем-то на улице без ведома шаней.

Хмф. Попытка Кавика обворовать ее была ее знакомством с тем, как все работало в Бин-Эре.

— Успела рассмотреть моего посредника?

— Да. Ты не врал о независимости. Этот парень — не сильный игрок. Неряшливее передачи я еще не видела.

Перед тем, как покинуть его дом в ту ночь, Янгчен, в последний раз ужалив его гордость, сказала Кавику, что он был не таким быстрым, как думал. Она видела, как он забрал конверт из ее комнаты и сунул в ботинок. Но она не потребовала отдать его, а сказала доставить конверт Цю, как и было обещано.

— Что было в нем? — спросил он.

— Мусор. Я делаю фальшивые версии переписок время от времени, и копии отличаются мелочами, но важными. Потом я даю перехватить их. По реакции противников можно отследить, кто сливает информацию. И я хотела защитить тебя на случай, если кто-то расстроится, что ты вернулся с пустыми руками. А так все хорошо.

Ого. Если Кавик будет работать на Аватара, его босс будет куда умнее и старательнее, чем Цю. Но они еще это не решили, да?

— Я обдумал твое предложение, — сказал он. — Мне нужно уточнить кое-что. Справедливо рассказать, во что я могу ввязаться.

Она ответила не сразу. Кавик намеренно поставил ее в тяжелое положение, и честность была тут ни при чем. Она могла раскрыть больше и рискнуть тем, что он убежит со знаниями о ее намерениях, или потерять потенциального работника. Ей выбирать.

Подумав, она приняла решение, и Кавик увидел, как ее тело наполнила решимость, словно вода через насос. Девушка не медлила, выбрав курс действий.

— У меня есть повод верить, что шани Бин-Эра и Жондури планируют получить нечто ценное, что даст им неограниченное давление на людей в их городах и на Четыре Народа, — сказала Янгчен. — Мне нужна помощь, чтобы перехватить это и сделать так, чтобы это не увидело свет дня.

Интересно.

— Что за ценность?

— Пока не знаю. Логично, если это какое-то оружие, но сложно представить, что может дать горстке торговцев достаточно силы и уверенности думать, что они могут смотреть свысока на всех лидеров мира. Это умещается в торговые ящики и может быть перемещено кораблем.

— Может, это много оружия? — предложил Кавик. — Мечи, которыми можно вооружить их отряд?

— Возможно, но шани были бы глупы, думая, что могли собрать больше стали, чем есть у одной дивизии армии Царя Земли. Я перебрала много вариантов. Яд или наркотик. Может, тайна, чтобы шантажировать лидера страны. Маленькое компактное, но ценное сокровище? Я знаю, Главный Вождь Оялук одержим поиском утерянного династического амулета своей семьи и отдал бы за него почти все.

Янгчен потёрла глаза. Похоже, вопросы не дали ей поспать.

— Они зовут это Единодушием, — сказала она. — У меня есть только это.

Очень-очень интересно.

— Видимо, улик мало, чтобы вовлечь правителей Четырех Народов.

— Я не хочу их вовлекать, — сказала она. — Если Единодушие так сильно, как верят шани, то мир склонится в сторону того, кто им обладает. Я бы хотела найти этот предмет и убрать его. Тихо.

Крики снаружи заставили их повернуть головы. Группа людей шла к площади, кричала раньше времени. Любопытство, которым она очаровала Кавика, рассеялось.

— Это странно, — сказал он, качая головой. — Ты — Аватар, но затеваешь планы в темном чайном домике. Почему ты не сохраняешь мир там?

— Сохраняю мир? — воздух задрожал. — И что ты подразумеваешь под этим? Думаешь, я должна полететь над площадью и сказать беднякам и голодным людям Бин-Эра, чтобы они замолчали и ушли домой?

— Я не так хотел сказать.

— Хотел, пока я не надавила, — она обмякла на скамье, хмурая, выглядя на свой возраст, такой же, как у Кавика. — Я пыталась говорить с людьми, которые имеют значение, и они плюнули мне в лицо. Шани продолжат грубо ходить по людям этого города, если я не лишу их силы Единодушия. Думаю, ты слышал поговорку магов воды: «Вес перышка сдвигает груз телеги»?

Он слышал. Классическое учение, что нужно было подумать о направлении силы, а не полагаться на грубое противостояние. Мелкие действия для максимального эффекта.

— Этот план, как ты говоришь, то, как я надавлю перышком, — сказала Янгчен. — Если я справлюсь.

Она снова потёрла глаза, а, когда убрала пальцы, они были мокрыми.

— Я устала, — это были обычные слова, но у нее звучали как мрачное признание в непростительном преступлении. — Я очень устала вести этот бой снова и снова.

Хозяин принес горячий чайник. Он опустил его на столик, а потом две большие чашки, наполненные шариками сушеного чая, хотя они еще ничего не заказали.

— Вот, милая, — сказал он замаскированной Янгчен. — Лучший, за счет заведения. Тебе явно это нужно.

Кавик подавился из-за нарушения принципа: ни один торговец Бин-Эр не давал что-то обычным клиентам даром. Старик не знал, что она была Аватаром. Она даже не была в одежде Воздушной кочевницы.

— Спасибо, дядя, — сказала Янгчен. Она взяла чайник и налила.

Пока чай заваривался, она нашла скрытый запас энергии, чтобы поговорить с хозяином про Бин-Эр, и как он изменился за годы в его глазах. Похоже, она предпочитала разговор лицом к лицу с людьми, даже если они не знали, что она была Аватаром. Мужчина с готовностью поделился мнением с внимательным слушателем. Когда он закончил, Янгчен уже была ему как законная наследница.

— Ты, — сказал старик Кавику. — Хорошо веди себя с милой девочкой, как она, слышишь? — он бросил предупреждающий взгляд и ушел к печи.

Кавик смотрел, как листья разворачивались в чашке.

— Эта работа будет опасной? — спросил он. Он знал ответ, но были ритуалы. Фразы без смысла произносили, потому что так нужно было.

— Как ты думаешь? — она фыркнула. — Это разозлит властных людей. Забавно, что мы говорим об этом, да? Мы будем виноваты, если что-то плохое случится, а не они.

Она хотя бы была честной.

— У меня есть цена, — сказал Кавик.

— Ясное дело. Называй.

Просьба прозвучала так легко, словно это была месть его исчезнувшему брату. После открытия Цю ничто не держало его и его родителей в Бин-Эре.

— Я хочу пропуска из города для меня и моей семьи. Настоящие. Я хочу, чтобы они были чисты, — она не ответила. — Как Аватар, ты же можешь это сделать?

— Могу. Просто… — она прикусила губу. — Твои родители сами сказали. Офис контроля Бин-Эр — одно из самых коррумпированных, дырявых учреждений на континенте. Если я дам ваши имена туда, это будет сигнальным огнем для шаней, что ты работаешь на меня, и ты станешь бесполезен как шпион. Я не смогу добыть пропуска, пока ты не завершишь миссию.

Он догадывался, почему ей было не по себе.

— Тебе не нравится, как ты себя от этого чувствуешь, — сказал он. — Ты бы хотела сначала показать акт щедрости, а потом заставить меня служить тебе из чувства долга. По доброте душевной.

Эмоции за дарами были непростыми, Кавик хорошо это знал.

— Но если идти в таком порядке, ты придерживаешь оплату, пока я не закончу работу. Это выглядит так, что ты просто используешь меня ради того, чего хочешь.

На середине континента говорили «стрелка, указывающая в небо» о весах, которые сбалансировали вплоть до пылинок. Идеальный двусторонний обмен. Когда-то чужая и ненавистная идея для ребенка Племени Воды, которого учили делиться, не считая, давать всем, кого он встречал, не записывая долг.

— Добро пожаловать в Бин-Эр, — буркнул Кавик. — Есть другие варианты?

Янгчен вздохнула.

— Нет. Мне нужен агент в Жондури немедленно.

Нежный жасмин настоялся. Кавик взял чашку и разглядывал янтарную жидкость. Чай, налитый Аватаром. Аристократы жили, не получив такой чести.

— Тогда тебе придется довериться мне.

Он не успел сделать глоток, железная хватка сдавила его запястье. Капли чая упали на стол. Янгчен склонилась, напряженная пружина.

— Пока мы не сделали это официальным, скажи. Деньги, что я тебе дала. Кому они ушли? Я видела, как ты передал монеты, пока я следила за тобой сверху, но не смогла различить подробности.

Он знал, что она делала.

— Я дал их…

Янгчен придвинула лицо опасно близко к его, они дышали одним воздухом.

— Смотри в глаза, пока отвечаешь, — сказала она. — Не моргай.

Кавик глядел в радужки, серые, как тучи перед ливнем.

— Я дал деньги женщине по имени Аюнерак, которая жила там еще до Платинового Дела. У нее кухня для голодных. Она использует монеты с толком.

Аватар склонила голову в одну сторону, в другую, будто глядя на него с разных углов.

— Хорошо. Хорошо. Очки в твою пользу. Теперь скажи. Ты работаешь на шаня? Ты — шпион?

— Как я могу быть шпионом… ай!

Ее пальцы сжались. Она была сильнее, чем выглядела.

— Ты моего возраста, — сказала Янгчен. — Неплохо выглядишь, если не против слышать такое от меня. Ты не министр или сановник, пытающийся командовать мной. Когда я спрашивала в квартале Племени Воды, никто не сказал о тебе плохого.

Они, наверное, отказались вообще о нем говорить. Его соотечественники держали дела, хорошие или плохие, при себе.

— Мы встретились в странных обстоятельствах, когда ты смог показать мне много полезных навыков, — сказала Янгчен. — В том числе, и умение хорошо врать. Я выбрала привлечь тебя. Ты знаешь, как работают лучшие стратеги?

Кавик знал.

— Заставляя мишень ощущать себя у власти. Ты думаешь, что это уловка, чтобы получить твое доверие.

— Есть поговорка пай-шо: «Хороший ход для тебя — хороший ход для твоего противника». Теперь отвечай. Ты работаешь на шаня? Ты работаешь на зонгду Хенше?

— Нет, — сказал Кавик и невольно ухмыльнулся. Прямота была тут целью, в ее вопросе и его ответе. Она оценивала его физическую реакцию. — Я не работаю на шаня или зонгду, или на кого-то с властью в Бин-Эре. Я ненавижу этот город всей душой, и я хочу оставить его и тебя.

Он дал ей обдумать его заявление.

— Теперь, если ты закончила измерять мой пульс и проверять, меняются ли мои зрачки, мой чай остывает, — сказал он.

Она отпустила его запястье. Он и его родители правильно сделали, не сказав о Каляане. Аватар не дала бы ему такой шанс, если бы знала, что его брат работал на тех людей, которых она пыталась свергнуть.

Янгчен разглядывала его еще миг, сидела идеально неподвижно, как статуя. А потом она хмуро взяла чашку и протянула ее Кавику.

— Видимо, пока это все, — сказала она. — За успешное сотрудничество.

Они медленно пили. При этом все время наблюдали друг за другом.

15

СЕВЕРНЫЙ ХРАМ ВОЗДУХА

Если спросить в квартале Племени Воды, капризный мальчишка Уджурака и Тапизы болел влажным кашлем. Довольно серьезная болезнь, которая требовала пару недель провести в кровати, отдыхая. Порой дольше, если не повезет. Он, наверное, подхватил ее в международном районе во время прогулки в тени, но никто не сказал бы так жителю середины континента или кому-то, отдаленно связанному с законом Царя Земли. Если у него осталась совесть, он скроется, пока не выздоровел.

Кавик, новый спутник Аватара, проходил серьезное обучение и медитацию под крылом Янгчен и долго не покажется. Родители Кавика понимали, как важно было обучение, и поклялись беречь тайну. Становление знаменитостью было частым и не желанным побочным эффектом работы с Аватаром. Разум нужно было укрепить сначала без внешнего вмешательства, чтобы лучше служить духовным нуждам мира.

«Джингли», никто, обладающий поразительно высоким уровнем доступа, сидел в конце телеги, охраняя груз из посуды. Никто в караване не беспокоил его вопросом, откуда такое необычное имя у мага воды. Части Бин-Эра были наполнены разными народами достаточно, чтобы это не было необычным.

Идея использования чьей-то настоящей личности беспокоила Кавика. Одно дело — выдумать историю, когда нужно, но пройти в существующую жизнь и назвать ее своей было кражей, которой Кавик хотел избегать. Когда Янгчен дала ему деревянную бирку, похожую на его пропуск внутри города, но с другим узором, она заверила его, что Джингли был самым дорогим и труднодоступным прикрытием — выдуманным полностью. Пустая одежда искала тело, и этот пропуск годился только для путешествий между Бин-Эром и Северным Храмом Воздуха.

Вереница телег, в которой он ехал, была частью благотворительной миссии. Небольшое количество торговцев в Бин-Эре хотело успокоить душу, получить удачу, передав то, что они не продали, местным Воздушным кочевникам. Волонтёры, с которыми ехал Кавик, десятки лет путешествовали в горы, став исключением из правил, установленных Платиновым Делом. Они были строгой группой без интересов, и Кавик удивлялся, было ли им дело до того, сколько людей в городе заплатило бы состояние, чтобы иметь такую возможность путешествовать.

Окраина Бин-Эра была унылой степью с сугробами, собравшимися за месяц, и покрытым льдом тростником. Маленькие домики стражи между территорией шаней и Царством Земли выглядели жалко, не могли покрыть такую большую дорогу, но это означало, что люди внутри были готовы преследовать тебя по открытой земле, ничто не мешало им видеть, пока они не ловили тебя.

Когда телеги подъехали к участку стражи и остановились, желудок Кавика стал котлом, как в тот раз, когда он впервые ступил на континент. Он кипел, перегревшись, просил его развернуться и не ехать дальше. Солдаты Царя Земли пугали его сильнее, когда он стал старше. Вместо безликих и крепких зеленых великанов они были людьми, непредсказуемыми и опасными. Он чуял зеленый лук в их дыхании, мог понять, кто из них ненавидел своего капитана. План мог развалиться, если один из них был в плохом настроении.

Он затаил дыхание, пока солдаты сдвигали брезент и проверяли графины густого уксуса, свертки тканей, кадки молотого зерна. Они попросили его пропуск, и он дал его, стараясь не кричать, когда амулет покинул его руки. В этот миг шанс попасться был самым высоким.

Они пропустили его без проблем. Его и весь караван.

Он не мог поверить. То, что он хотел все время сделать, было сделано. Он покинул Бин-Эр. Аватар сделала невозможное. Это было ее благословением.

Восторг пропал, когда он вспомнил, что его великий побег был лишь компонентом большого плана. Его родители все еще были в городе за ним. Благословение Аватара, он застонал, а сердце перестало колотиться в груди.

Они добрались до гор. Это были четыре неприятных дня в конце ведущей телеги, он использовал воду, чтобы не давать хрупким товарам задевать друг друга на каменистых тропах. Кучер, которого звали Чои, мало говорил с ним, пока они ехали вверх и вниз по склонам, по извивающимся опасным тропам. Ночи проходили в тишине у костра.

На пятый день караван огибал поворот, и раздался вопль. Кавик поднял взгляд, его шея хрустнула, он увидел шпили, поднимающиеся из тумана.

Он и пара других членов каравана, которые не были тут раньше, встали и сдвинули капюшоны, смотрели благоговейно. Иначе нельзя было. Издалека Северный Храм Воздуха казался украшением, которое вырезали из вершины горы с поразительной точностью. Зеленые шапки башен были хрупкими и деликатными, как шапки грибов. Замок, парящий в небе.

— Хватит пялиться, — сказал Чои. — Мы туда не пойдём.

Мужчина был технически прав, телега не могла попасть в храм сама. Процессия не поднялась выше, а спустилась в долину, где было несколько полей парового ячменя. И, к удивлению Кавика, маленькая деревня. Когда он спросил название, Чои пожал плечами.

Они добрались до главной дороги рядом со складом и разгрузили товары, простые банки для зерна, уксуса и растительного масла. Труд низкого уровня на краю улицы. Но Кавика потряс городок, как и храм. Тут около трети человек были Воздушными кочевниками.

Он еще не видел так много представителей бродячего народа в одном месте, занимающихся делами — если это можно было назвать делами. Монахи всех возрастов просто… блуждали. Их ноги касались земли.

Дети в оранжевых шалях гонялись друг за другом мимо колен старших, получали слова, которые можно было посчитать строгими, когда они врезались в людей. Взрослые общались с мирянами, жалуясь на погоду, свирепых животных, доступность яиц в последний месяц. Воздушные кочевники кривились, наступая на грязь, и стонали в смятении, когда понимали, что забыли планеры в другой части городка.

Невероятно. Кавик смотрел на обычных жителей, гадая, сколько их загорится от духовной радости на его глазах.

Никто. Обычные мужчины и женщины пропускали Воздушных кочевников, но не падали ниц. В начале и конце разговора монахи исполняли небольшие поклоны, складывая ладони, как верное подчеркивание, а не заявление о недостойности.

— Откуда эти люди? — спросил Кавик, опуская еще набор банок на землю с помощью воды.

— Отовсюду, — сказал Чои. — Они не маги воздуха. Они просто живут тут, собирают то, что растет в горах. Такие поселения есть и вокруг других Храмов Воздуха, там монахи и монахини могут брать то, что им нужно.

Кавик вытащил весь груз. Чои хмыкнул одобрительно от мягких движений мага воды.

— Мы закончили рано, так что можешь посмотреть деревню, если хочешь. Но осторожно. Ты все еще близко к священному месту.

Будто он мог забыть, окружённый множеством бритых голов. Кавик спрыгнул с телеги. Он прошёл пару шагов, и мальчик в желтом одеянии обратился к нему:

— Фруктовый пирог? — сказал юный Воздушный кочевник мелодичным писком, держа поднос выпечки над жутко неровной головой.

— Да? — Кавик не был голоден, но не хотел грубить. Он взял круглый пирог размером с блюдце с лиловой завитушкой сверху, откусил от него. Начинкой был хороший сладкий ямс, но он пролился на его пальцы, испачкав их.

— Кхм, — мальчик протянул миску с монетами в ней, звякнул ими, ожидая пополнения.

Ох. Угощение не было подарком для встречи гостей. Кавику пришлось исполнить танец смущения, пока он искал свободной рукой в карманах, держа наполовину съеденный кусок пирога вдали от одежды.

У него не было ничего меньше серебра.

— Сдачи нет, — сказал юный монах, глядя на него темными, как бездна, глазами. — Собираем на больницу, — он указал на большое здание выше в долине. — Аватар ждет там. Поспеши, путник.

«Как скажешь, странное дитя», — Кавик бросил деньги в миску и пошёл по склону к новому боссу.

* * *

Кавик, как мальчик на побегушках, мог считать точно и быстро. По его оценке, больница была вдвое больше, чем должна быть, учитывая количество жителей в городке. Он замер у двери каменного здания, искал ловушку, которая могла проглотить его, а потом вошел.

Ряды кроватей занимали открытый этаж. Работники из Воздушных кочевников ходили среди рядов, пытаясь помочь больным и раненым, но их было слишком много, чтобы заняться всеми сразу. Куда бы он ни смотрел, Кавик видел обморожение, голод, ножную гниль, снежную слепоту. Перевязанные конечности и впавшие щеки. Такое состояние могло убить быстро, если не быть готовым.

Сухие травы горели в углах, и был монах, чьим долгом было направлять ветер в окна, но запах гнили был заметным. Кавик дышал пару дней чистым горным воздухом, и перемену было тяжело вынести.

«Бин-Эр так же пахнет. Ты просто привык и забыл».

Аватара было легко заметить. Она двигалась среди кроватей, окруженная старшими монахами, которые теребили деревянные бусы пальцами, пока она исцеляла пациентов. Пока Янгчен работала, она тихо говорила с одним из старших, стариком с усами, который был лысым сам по себе, остатки белых волос создали короткую юбку вокруг гладкой головы, торчащую в стороны.

Он посмотрел на Кавика. Морщины вокруг его глаз напоминали разные тексты, написанные поверх друг друга на одной бумаге, и он то ли выражал дружелюбный прием, то ли пылкое презрение. А потом он склонился к уху Янгчен, явно продолжив важный духовный разговор.

* * *

— Серьезно? — сказал главный настоятель Сонам, шепот звучал как вой протеста.

Янгчен смотрела на задание.

— Да.

Многие Воздушные кочевники хорошо умели говорить уголком рта. Они все когда-то были юными, даже старики, как Сонам, и почти все детство проводили, сидя аккуратными рядами, повернувшись в одну сторону, пока старейшина произносил поразительно долгую лекцию. Ее народ умел негромко говорить с соседом.

— Аватар, мы говорили об этом, — усы Сонама были дополнительным щитом. — Нельзя приводить своих шпонов в храм.

Янгчен замерла над женщиной, у которой не проходила лихорадка. Она бросила воду, которую использовала, в ведро отходов, набрала новую из чаши помощника. Шар жидкости прохладно сиял между ее руками голубым светом. Она нежно прижала его ко лбу женщины, как сделала бы с мокрым полотенцем.

— Во-первых, мы сейчас не в самом храме, — сказала она. — Во-вторых, он еще не начал шпионить для меня, так что он — лишь мой гость. В-третьих, осмотрись. Мы тонем. Это один город без равновесия, миру еще хуже. Он мне нужен.

— Приводить к нашему порогу дела других народов — не способ сделать все проще. Ты не знаешь, как лидеры мира отреагируют, узнав, что ты управляешь операциями из храмов.

Янгчен поменяла воду, пролив немного на пол, начав снова.

— Она не проснётся легко, — сказал Сонам. — Может, тебе стоит пока идти дальше.

Нет.

— Нет, она близко. Ей вот-вот станет лучше.

«Давай, — шептала она в разуме пациентке, которая горела изнутри. — Борись. Помоги мне в борьбе».

Руки и ноги женщины стали подрагивать. Янгчен выругалась под нос, и Сонам отошел, чтобы не мешать.

— Несите большую кадку! — крикнула она поверх плеча. — Мне нужно больше воды для нее!

— Все полные! — сказал помощник. — Больше нет!

Ее пациентка дрожала сильнее. Голова опухла. Янгчен не могла двигать руками, боясь потерять женщину полностью. Она шептала ругательства. Если бы кто-то услышал их, это навредило бы ее картинке Аватара больше, чем любая публичная неудача.

— Пропустите! — услышала она крик Кавика.

Он, наверное, растопил снаружи снег, только так можно было объяснить количество воды, которое он нес в воздухе над головой. Он добрался до Янгчен, ему было сложно сдерживать массу жидкости, и она не жаловалась.

— Окружи ее тело и направь воду, чтобы она текла! — приказала Янгчен.

Кавик окружил женщину свежей водой от шеи до носков, двигал руками от плеч. Он мягко прижал ее дергающиеся конечности на место стихией, стабилизировав ее, чтобы Янгчен могла работать.

Когда она присоединилась, их работа засияла, и он громко охнул. Общие тренировки для групп магов воды учили плести поток между ними, направлять формы друг друга, менять течение друг друга. Вода была самой коллективной стихией, по словам многих магов-сифу.

Но общее исцеление было куда сложнее состязаний с водой. Она представляла, как радовался Кавик, ощущая на пальцах потенциал сотворить чудо, между ним, Янгчен и пациенткой была сильная связь. Связь жизни.

Через несколько минут она совладала с припухлостью.

— Вверх, чтобы я достала до ее спины.

Он сделал круги руками меньше. Янгчен направила ладони ниже, и они вдвоем подняли женщину. Пот выступил на лбу Кавика, но сам настоятель Сонам вытер его тканью, глава Северного Храма Воздуха одобрительно кивнул мальчику-чужаку.

Лихорадка женщины отступила, небольшая перемена температуры пробежала рябью по воде, как волна, набежавшая на берег.

— Вниз, — Янгчен выдохнула. — Она вне опасности.

Кавик опустил пациентку на кровать и разделил покров из воды на ведра, которые монахи расставили осторожно вокруг них. Когда последнее наполнилось, он охнул и упал на пустой угол кровати.

— Мои руки как желе, — прохрипел он.

Янгчен дождалась, пока он не нашел силы поднять голову. Его глаза горели восторгом, кожа покраснела, улыбка была почти безумной.

— Я еще не помогал так исцелять.

— Ты постарался, — она дала счастью Кавика окутать ее, словно грелась на солнце. Спасение жизни могло воодушевить.

Их пациент пошевелился.

— Где…

— Вы возле Северного Храма Воздуха, — сказала Янгчен, сжимая ее руку. — Мы нашли вас в горах. Вам было очень плохо, но вы выздоровеете. Вы справились. Теперь вы в безопасности.

Женщина не могла поверить глазам.

— Вы… Вы…

— Да, — сказала Янгчен. — Отдыхайте.

Женщина опустила голову, слезы лились вдоль ушей.

— Спасибо, Аватар. Духи благословляют вас, — она дрожала от облегчения. — Где мой сын?

— Ваш сын?! — в кроватях неподалеку не было детей. Янгчен повернулась к настоятелю Сонаму.

Он был бледным.

— Патрули нашли ее вчера, упавшую на одной из троп, — сказал Сонам. — Она была одна.

— Невозможно, — сказала женщина. Она с трудом села. — Мой сын был со мной. Мы сбежали из Бин-Эра вместе. Где мой сын?

У Янгчен не было ответа.

— Ты не видел следы на пути каравана? — спросила она у Кавика.

Он покачал головой, глаза были большими, кожа — бледной. Радость стала пылью во рту. Кавик был из места, где земля могла быть врагом. Он знал хорошо шансы на выживание в такой местности, в такую погоду, ночью и одному.

Женщина сжала одеяние Янгчен, впилась в нее со вспышкой безумной силы.

— Аватар, где мой сын? — кричала она. — Где он? Где мой сын?

16

ПОДГОТОВКА

Кавик ждал ее за больницей в круге примятой травы.

— Все те люди были из Бин-Эра? — спросил он, когда Янгчен вышла.

Он звучал спокойно, но это давалось тяжело.

— Многие, — сказала Янгчен. — Побег из города без пропуска обычно означает, что с собой мало еды, как и нет знаний, чтобы добраться безопасно до Храма Воздуха. Нам приходится следить за окрестностями на зубрах, чтобы забирать тех, кто заблудился. В этих горах можно зайти не туда и…

— Что будет? — спросил он, кивая на больницу.

— Настоятель Сонам отправит команду на поиски ее ребенка, — эти слова могли к чему-то привести. Можно было лишь надеяться. Она посмотрела на напряженную позу Кавика, он держал вес на носочках, словно тут был противник, с которым он мог сразиться врукопашную за судьбу пропавшего мальчика. Было бы так просто. — Нельзя давать этому ранить тебя, — сказала она. Цитировала. Она слышала эти слова не одну жизнь. — Ты спас чью-то жизнь. Нужно держаться за победы и отпускать поражения, иначе не сможешь снова спать.

Он смотрел на свои ступни, словно в земле была закопана мудрость.

— Идем, — она задела его руку. — Я покажу тебе Храм Воздуха. Тебе нужны истории для родителей.

— Я думал, что останусь тут. Мне можно на священную землю?

— Ты — гость Аватара. Тебе можно во много мест. Отойди немного.

Янгчен отошла, потом свернула язык, сжала губы и издала пронзительный свист, который начался низко и становился все выше, настолько, что человек уже не мог это слышать. Большая тень выросла вокруг ног Кавика. Он отскочил на случай, если шум потревожил ком снега или булыжник над ними.

Но лавина не случилась. Вместо этого летающий зубр Янгчен обрушился на землю, сотрясая ее шестью лапами. Нуцзян тряхнул кудрявой гривой и подставил голову угасающему солнцу, подняв переднюю лапу.

— Хватит прихорашиваться, — сказала Янгчен своему спутнику-зверю. Нуцзян жил ради появлений, восхищения, ему нравилось быть зубром Аватара среди зубров. Порой это было неприлично.

— Ох, — Кавик замер, ладони уже тянулись к мягкой шерсти. — Можно?

Янгчен кивнула. Он погладил блестящую белую шубу зубра, получив в ответ одобрительное урчание.

— Нуцзяну тынравишься, — сказала она. — Это хороший знак.

— Ты назвала зубра «Стрела»? Как-то без воображения, не думаешь?

— Мне было восемь! Умолкни! — она фыркнула и с маленьким торнадо подняла себя на зубра, плюхнулась, и одеяние опустилось вокруг нее. — Ты залезаешь или нет?

Кавик с неохотой перестал гладить зубра и забрался в седло за ней. Широкая платформа была без сидений. Он сжал поручень и смотрел за край, на места, где шерсть зубра была заплетена на раме седла.

— Откуда он знает, когда взлетать, а не идти? Нужно двигать поводьями или сказать что-тоа-а-а-а!

Нуцзян взлетел быстро, как стрела. Янгчен научилась общаться со спутником пятками, взглядом, тоном. Кавик отлетел, выпрямился и стал кричать на глупого кучера. Но вскоре он захихикал.

Янгчен хотела отвлечь его от мрачных мыслей. Сработало. Ветер бил в лица, резкий и холодный. Шум, вылетевший из его горла, был создан чистым весельем.

Они летели.

* * *

Янгчен невольно улыбнулась, глядя, как Кавик вопит с несдержанной радостью. Это было глупо, но она не шутила. Проверка Нуцзяна была важной. Ее спутник-зубр инстинктивно не любил многих членов ее команды, которые оказывались шпионами, например, Сидао. Но сердце этого мальчика было создано для небес.

— Сделай петлю! — закричал он.

Может, чересчур хорошо подходило.

— Если ты будешь путешествовать со мной, тебе нужно научиться управлять Нуцзяном самому. И это означает, что нужно знать, что можно и нельзя делать в воздухе. Зубры летают без опоры, люди — нет. Даже маги воздуха.

Смысл ее слов был утерян.

— Я возьму поводья?!

Янгчен закатила глаза и направила зубра резким поворотом к лентам стен Северного Храма Воздуха. Ровная земля не существовала среди звезд и скатов, и резко выделяющиеся башни на небе усиливали ощущение изоляции. Южный Храм был рядом с карстами, а Восточный и Западный были построены как связанные острова. Но Северный был одиноким.

Она дала Кавику глазеть на тренировочный двор с узором для ходьбы кругами, монастыри, открытые воздуху, они даже пролетели через чеканные стойки ворот для поло на зубрах. Нуцзян опустился на террасу посреди большой синей полосы в центре.

— Это было круто! — заорал Кавик, все еще пытаясь перекричать ветер. — Прости. Это было невероятно. Летать всегда так весело?

Он был таким мрачным в Бин-Эре, но сейчас счастье было заразительным. Янгчен стало теплее, словно ее грело солнце. Ей нравилось то, что ее согревало.

— Мне еще не наскучило.

Кавик спешился первым и протянул руку, чтобы помочь ей. Она спрыгнула над его головой и приземлилась за ним.

— Да, — буркнул он. — Маг воздуха.

— Но спасибо за галантность, — Нуцзян улетел, подняв порыв ветра, чтобы найти еду среди деревьев. Янгчен повела Кавика к храму, попросив его не наступать на крабов-отшельников, усеявших дорогу.

Двери не перекрывали вход в большой зал. Можно было войти, все время глядя на грозного зубра, вырезанного на дальней стене. Янгчен он больше напоминал фыркающего дракона, а не зубра, но, может, когда его создавали тысячи лет назад, спутники ее народа были не такими дружелюбными.

Она предпочитала рисунки на стенах, монахи были нарисованы на облаках краской, которая выцветала со временем, преподавая урок непостоянства. Чтобы сохранить их, нужны были навыки, которые передавали из поколения в поколение, постоянные усилия веками. Упражнение было абсолютно тщетным против силы времени, но его стоило выполнять. Как многое в жизни.

Кавик кружился, шагая за ней, пытаясь рассмотреть статуи старейшин в нишах.

— Так много, — сказал он. — Они сделают и твою статую?

— Когда я умру, храмы исполнят традицию Аватара, — Янгчен скривилась. — Надеюсь, моя будет меньше этих. Мне не нужно, чтобы все смотрели вечность на мою большую голову.

Они вошли в круглый монастырь. Группа юных монахинь из Восточного Храма шла в другую сторону. Они серьезно поклонились Янгчен, она сделала жест благословения. Некоторые приподняли брови, глядя на Кавика, но промолчали. Было понятно, что Аватару нужна была помощь других народов в делах мира.

Оскорбление раздалось, когда они прошли мимо нее:

— Куда идут Западные? — крикнула главная монахиня. Янгчен повернулась, увидев, что она указывала тремя пальцами на землю. Девочки ответили в унисон:

— ВНИЗ! ВНИЗ! ВНИЗ!

По законам, нерушимым, как все у ее народа, Янгчен была обязана ответить. Она прижала ладони вокруг рта.

— Тебе семь и десять в моей эпохе! Восточная сторона хуже всего!

— Разрыв быстро сокращается, Аватар! — восточные монахини уходили с улыбками, раскрыв широко руки, дразня, но стали вести себя прилично, пройдя в главный зал.

Кавик был ошеломлен.

— Соперничество в аэроболе, — объяснила Янгчен.

Она повела его вверх по лестнице к одной из башенок. Они обогнали вереницу юных монахов, заканчивающих дела, неся ведра мыльной воды, ударяясь коленями об деревянные края. Кавик рассматривал каменные построения. Может, он ощутил любое притяжение своей стихии оттуда. Янгчен ощущала.

— Знаешь, — сказал он. — Если пробурить несколько дыр и сбить пару старых стен, поток будет двигаться выше.

В нем говорил город. Янгчен покачала головой.

— Люди должны знать вес воды. Цель жизни — не удобства, — но она повернулась и направила воду из ведер, подняла ее шарами в воздух. Мальчики радостно завопили, следуя за ней и Кавиком выше, временно освобожденные от ноши. — Только один раз! — сказала она. — Не говорите настоятелю!

Они добрались до вершины лестницы, оставили небольшой парад и вошли в башню. Внутри снова ждали ступени, вели спиралью все выше вдоль стены. Ради его гордости она не спешила. Воздух в горах был разреженным, редкие привыкли к концепту «плоскость магов воздуха». Долго подниматься, долго опускаться, но остаться на той высоте, где и начал. Пустяки.

Вершина башни была маленьким полом для медитации, открытым со всех сторон. На западе опускающееся солнце окрасило горный туман в сиреневый. Утесы вокруг Северного Храма Воздуха обрывались так резко, что вид из его окон вызывал мысль, что место парило в небе.

— Чудесно, — вздохнул Кавик.

Янгчен обошла его, чтобы не закрывать свет.

— Я должна хоть раз увидеть закат, когда прибываю в Северный Храм. Это было любимое место моей… — она заставила себя это сказать. Не было смысла прятаться от памяти о Джетсун. — Моей сестры. Она первой показала мне его.

— У тебя есть сестра, — сказал Кавик, все еще очарованный оранжевым сиянием вдали.

Янгчен надула губы.

— Это так странно?

— Нет. Прости. Это нормально, — он повернулся, солнце падало на его скулы. — Такая большая разница между… то есть…

Он махнул ладонями, чтобы начать заново.

— Сверху ты такая, как я представлял Аватара. Вдохновляющий герой. Внизу ты совсем другая. Я не могу это понять.

Ах. Да. Старый вопрос. Почему ты такая? Но контекст был другим. В прошлом вопрос звучал из ртов старейшин, пока они плакали и боялись ее.

— Ты слышал о месте под названием Тиенхайши? — спросила она. — Это был город искусств и культуры. В чем-то величайший в мире.

— Там ты билась с великим духом, — сказал Кавик. — Я знаю основную историю. Сложно поверить, что я смотрю на человека, который одолел великана из моря, — он сделал паузу. — Но со временем я все чаще слышал, что это тайфун устроил обвал. Не пойми меня превратно, я был бы так же потрясен, если бы ты смогла остановить бурю.

Янгчен утомляло то, что, что бы ни случалось, сколько бы свидетелей ни было, кто-то топал ногой и заявлял, что все было иначе. Мелочно пытались завладеть не своей историей.

— Это был дух, — сказала она. — Видел бы ты бой. Я была той, что сверху. Сильной. Величественной.

Она сжала кулак перед своим лицом, повернула пальцы к себе, а потом разжала ладонь, не зная, как еще выразить Состояние Аватара. Кавик, наверное, не понял, что она имела в виду этим жестом, но он уловил достаточно.

— Я заключила сделку с титаном, — сказала она. — Он отложит агрессию, а люди покинут ту часть берега. Мои люди сейчас заботятся о земле, где был Тиенхайши и поводят ритуалы как часть соглашения. Пока это работает. Хоть одно Четыре Народа уважают — священные места Воздушных кочевников.

Кавик кивнул. Аватар хорошо делала работу. Правда. Проблемой были последствия, оставшиеся вихри, дым после огня.

— Бой разбил город, — продолжила Янгчен. — Дома разрушены. Жителям было некуда идти. Я осталась с ними, искала для них новые места. Я не думала, что будет просто, но я думала, что будет прогресс. «Верьте», — сказала я народу Тиенхайши.

Солнце было едва видно.

— Мы ходили от города к городу, двери закрывали перед нашими лицами, даже я не могла уговорить их открыть. Люди ждали нас, вооружённые, прогоняли нас. Мы спали в полях, жили на подаяния. Мои друзья-монахи добывали для нас припасы мольбами, — она вспомнила, как посылала Нуцзяна подальше, боясь, что он съест слишком много еды, собранной в округе. Собирала семена, съедобную кору и прочее. — Как только мы стали терять людей из-за болезни, я дала обещание, — сказала Янгчен. — Я буду задабривать, льстить, скулить, использовать все доступные мне тактики, чтобы добиться цели. Все стало проще, когда я стала играть, давя в нужной ситуации.

Она не была обязана описывать детали, но они полились из нее как вода.

— Как-то раз я смогла найти место для многих ремесленников Тиенхайши, соврав двум состязающимся аристократам о том, как сильно другой хотел заполучить так много умелых работников, — сказала она. — Пришлось подделать пару писем. Это было весело. В другой раз я запугала верящего духам мужа губернатора так, что он угрожал убежать от нее, если она не проявит больше доброты, открыв свои территории.

Она ждала отвращение Кавика, слов, что она испортила для него картинку Аватара. А потом она вспомнила, что уже сделала это в Бин-Эре.

— Со временем людей Тиенхайши поглотил континент, — сказала она. — Мы нашли пахотную землю для работы некоторых, другие добрались до семей в Ба Синг Се. Уверена, некоторые из них сейчас в городах шаней, нуждаются в помощи. Представляешь? Аватар подводит тебя ужасно дважды за одну жизнь.

Янгчен кривилась в сгущающихся тенях башни, пока не убедилась, что не сорвется. Свет над горами был прохладным и тусклым. Подходящее место для истоков той, какая она внизу.

— Я узнала, что не могу заставить людей поступать правильно. Но я могу… направлять их. Я могу давать подходящую, выгодную правду, которая помогает им видеть с более просвещенной перспективы. Маги воздуха зовут это «сформированными учениями».

Она искажала определение, чтобы ощущать себя лучше. Понять техники шпионажа, обмана и подделок не было трудно. Аватары часто были гениями, быстро учились, если была мотивация. У Янгчен был доступ ко многим жизням, прожитым в здоровые эпохи. Какая из них не была умелым обманщиком ко времени своей смерти? Один августейший Сцето уже был библиотекой интриг.

Тишина.

«Он осуждает меня», — подумала Янгчен.

— Что твоя сестра думает об этом? — спросил Кавик.

Ее застал врасплох этот вопрос.

— Что?

— Что твоя старшая сестра думает о том, как ты выполняешь работу Аватара? — он почесал голову. — Почему-то я думаю, что она старше.

— Я… не знаю, как она отреагировала бы на то, что я делаю сейчас, — для Янгчен жизнь до и после Джетсун была частями, которые не могли соединиться. — Она умерла, когда я еще не начала работать. Я равнялась на нее больше всего в мире.

Аватар Янгчен с Джетсун рядом могла быть другим лидером.

— Уверена, она сказала бы мне замедлиться. Не торопиться. Думать о том, как будет в дальнейшем. Откуда ты узнал, что она была старше?

Кавик скрестил плотно руки. Он мог пытаться остановить ответ или выдавить его.

— У меня тоже был такой человек в жизни, — сказал он. — Другой работник, которому я пытался подражать. Старше. Умнее. Казалось, я оглядывался каждый раз, когда принимал решение. Хотел узнать, смотрит ли он.

У них была схожая слабость.

— Потому что они не дали бы нам сделать неправильный выбор, — сказала Янгчен. Без кивков, покачивания головой, без их веса и присутствия пропадало равновесие. И всегда было сомнение в следующем шаге. — Твой друг ушел?

— Ушел, — сказал Кавик. — Его ничто не держало в Бин-Эре, и он убежал из города, как только добыл пропуск.

Они были близки, раз из-за его маски вытекала такая горечь. Кавик потер грудь, не выпрямляя скрещенные руки, словно он пытался удержать в себе содержимое бутылки.

— Видимо, нам придется решать самим, да? — сказал он. — Никто не скажет нам, по какому пути идти.

— Точно, — Янгчен была рада, что нашла того, кто понимал. Было неблагодарно так думать, но вся мудрость прошлых жизней не могла сравниться с уверенной рукой Джетсун в ее ладони, нежно направляющей ее в нужную сторону. — Ты сомневаешься в своем решении присоединиться ко мне?

— Нет, если мы будем предотвращать такие ситуации, как в больнице.

Его пыл удивил ее.

— Если бы в Бин-Эре лучше заботились о людях, та женщина не рискнула бы походом в горы, — сказал Кавик, провел языком по зубам, признак искреннего раздражения. — Она не была бы разделена со своим ребенком.

«И у нас была наша победа, — Янгчен понимала, что ее новый агент видел цепь событий, ведущую от жадности к пренебрежению страданиями. Что важнее, он хотел это видеть. И его реакция была недовольством. — Хорошо».

— Знаешь, что? — сказала она.

— Что?

— Думаю, с каждым разговором я доверяю тебе немного больше.

Снаружи начали сумеречный танец светлячки. Земли храма стали проколотым абажуром. Солнце садилось рано в это время года, от этого было меньше времени у команд спасения безопасно проверять горы.

Воздух наполнило безумное хлопанье, вызванное лампой на башне, теперь одним из ярких источников света в небе. Кавик услышал это и насторожился, но не мог понять, откуда доносился звук.

— Что это за шум? — сказал он, а потом белая пушистая масса врезалась в его лицо. Другая попала по его затылку.

Начался хаос. Янгчен не могла понять, кто кричал громче, мальчик или крылатые лемуры.

— Пик! Пак! — закричала она. — Хватит!

Кавик размахивал руками, Пик висел упорно на его волосах.

— Убери их с меня!

— Не паникуй, это мои друзья! Просто я надолго оставила их, и они недовольны! Успокойся, и они успокоятся!

Ее совет не услышали. Ей пришлось отцеплять когти Пака по одному от ушей Кавика. Кавик смог удержать Пика на расстоянии руки, выбросил борющегося зверька в окно, согнулся и вытер язык пальцами.

— Пхе! У меня шерсть во рту! Пхек!

Он сам узнал, откуда взялись имена Пик и Пак. Они часто цеплялись за чужаков, которые были рядом с ней, и они сильно линяли. Она не могла есть рядом с лемурами, не получив шерсть в еде.

— Если они опять нападут, сделай так, как ты сделал, — сказала она. — Брось их в воздух, и они улетят, — она позволила Паку взбежать по ее руке и улететь во тьму.

— Они могут летать?!

Она прищурилась, глядя на Кавика.

— Ты бросил моего лемура из башни, не зная, мог ли он пережить падение?

— Я защищался от жуткой мелкой крысы, напавшей на меня, если ты об этом!

А они почти нашли взаимопонимание.

— Холодает, — сказала Янгчен. — Я покажу тебе остальной храм. Надеюсь, ты не намочишь штаны из-за мотыльков.

— Я ненавижу тебя.

— Это я слышала.

* * *

Кавик не мог уснуть. Разреженный воздух не давал расслабиться в гостевой комнате, устланной одеялами. И вечером его мучило раздражение.

Он ощутил зуд в животе, увидев монахов, закончивших уроки и медитацию, общающихся у свеч или сидящих на ступенях террасы, не переживая о мире. И еще раз, когда его пригласили поучаствовать в ужине и показали, как смешивать масло с его ячменной кашей.

К концу ужина у чувства появилось название. Зависть.

Кавик завидовал магам воздуха, ощущающих себя как дома в их огромном храме. Наверное, везде для них был дом, ведь они были кочевниками, но среди людей, которых радовала их стихия, тоска по Северу стала сильнее. Он ошибся, научив юных монахов игре в перетягивание палки, и ему пришлось рано уйти спать, чтобы не расплакаться, глядя на них.

Порыв проник в окошко его комнаты. Он встал и уперся локтями в подоконник, глядя на горы. Вершина храма была такой отвесной, что он не видел землю внизу. Если он не будет осторожен, скатится за край мира.

Взгляд упал на одинокую фигуру, сидящую на самой высокой колонне того, что ему назвали полем для аэробола. Даже издалека он узнал Аватара. Она была легко одета, стояла на носочках, принимая ветер.

Может, она восприняла всерьёз насмешки ребят из Восточного Храма и тренировалась. Кавик смотрел, как она провела пальцами в невидимом потоке и спрыгнула с колонны. Он понял, что она была без планера или зубра, когда она пропала из виду.

— Эй! — закричал он, хотя его голос не долетел бы до нее. — Не надо!

Ему не нужно было паниковать. Янгчен взмыла в воздух, извиваясь, как сухой лист, без направления. Она добралась до вершины подъема, направила ладони на землю.

От силы своей магии воздуха Янгчен взлетела выше. Ее путь случайно поворачивал то в одну сторону, то в другую, а потом обратно. Не полет, а беспорядочное движение, она сдалась ветру. Аватар отдала контроль. Она танцевала над пустотой.

«Нет, — подумал Кавик. — Это не танец».

Если бы он был случайным наблюдателем, глядящим только на красоту ее движений, он решил бы, что она танцевала. Развлекалась. Но Кавик встречал не одну Янгчен. Эта версия била по земле залпами воздуха, ударяя с таким давлением, что взлетала в небо.

Он ощущал ее гнев в другой части храма, но расстояние превращало его в нежный ветерок. Ее стихия не оставит следа от ее раздражения к утру.

«Нужно отпустить поражения», — Кавик знал, что Янгчен не слушалась своего совета, не забыла, что ребенок потерялся в горах. Она ничего не отпустила.

Хоть Аватар была умелой и сильной, было все еще опасно висеть в воздухе без помощи. Кавик ждал, пока она не устала и не опустилась на землю. Он смотрел, как она ушла в галерею на ночь, убедился, что она осталась там, и вернулся в кровать.

После этого уснуть было проще.

17

ПРОНИКНОВЕНИЕ

Янгчен сдержала слово и дала Кавику управлять Нуцзяном. Но лететь только по прямой, низко у воды, и не долго. Он едва взял поводья, как она забрала их.

— Мы не можем рисковать сойти с курса, — объяснила она. — У тебя еще будут шансы в будущем.

Они летели вдоль низких волн моря Байжи. Теплый влажный воздух сделал кожу Кавика липкой. Он остался в тунике и штанах. Тяжелая зимняя одежда осталась в прошлом, не требовалась там, куда они летели.

— Мы уже в водах Жондури, — сказала Янгчен, глядя на небо и горизонт, читая ветра и потоки, судя по ее позе. Кавик был не так опытен в путешествии по океану. Лемуры Аватара сидели на луке седла, их блестящие зеленые глаза глядели на него, ожидая его резкие движения.

Он мог признать в свете дня, что, когда они не кричали и не пытались украсть его зубы, они были очень милыми. Пик с порванным ухом съел семена из его руки и даже дал почесать его под подбородком.

Других людей не было. Они отправились на Нуцзяне в караване Воздушных кочевников и зубров, жители города под храмом радостно вопили, пока они пролетали над ними. К концу пути Янгчен полетела отдельно. Воздушные кочевники сделали вид, что не заметили, как их духовный лидер бросил их, не сказав, куда направляется.

— Лодка знает, что нужно прибыть в конкретное место, если я объявлю визит в Жондури, — объяснила ранее Янгчен. — Я оставлю тебя там и вернусь в караван, ведь это часть моего официально прикрытия.

Она спокойно называла других Воздушных кочевников так.

— Мой министр отбыл раньше нас на корабле, пока мы были еще в Храме Воздуха, и сделал публичные объявления для моего дела. Аватар все еще надеется на лучшие условия в городах шаней, и она побывает в каждом по очереди. Как нищая.

— Это тот министр из Наньяна, который предал тебя?

— Да, — Янгчен поджала губы. — Мои действия правдоподобны из-за того, как плохо и неловко я исполнила первую попытку в Бин-Эре. Уверена, он уже дал всем шаням на острове знать, что мне отказали.

— А когда я доберусь до убежища?

— Ты будешь сидеть там, пока я не вернусь из заискиваний перед зонгду Чайси. Это не займет много времени, она тоже мне откажет. У нее же власть над Единодушием. Мои связные опытные, обладают местными знаниями, так что мы обсудим с ними, как выяснить, на каком корабле отправят ценности.

— Если верные люди в Жондури знают свое дело, почему не попытаться приблизить их к Чайси, а не меня?

— Они слишком старые, — сказала кратко Янгчен.

Кавик повернул голову к ней.

— Я о том, что, раз они жили в Жондури какое-то время, люди их знают, — объяснила она. — Но ты будешь свежим лицом, когда попадешь на остров. Нам почти не нужно прикрытие для тебя. Ты прибыл с Севера, потому что тебе пообещали работу. Без семьи или друзей в городе.

— Я использовал эту историю с тобой.

Одна его победа над ней, хоть и кратковременная. Она хорошо восприняла напоминание.

— Если это работает, это работает.

Через пару минут Нуцзян остановился, паря над водой. Янгчен прыгнула к седлу и порылась в их припасах, нашла большой пустой кожаный мешок. Мощью магии воздуха она надула его одним выдохом и плотно закупорила.

— Что это за штука? Какой-то сигнал? — сказал Кавик. — И если мы на месте, где лодка?

Она бросила мешок в воду, и он мягко покачивался, самодельный буй.

— Лодка прибудет через час. Нам с Нуцзяном нельзя быть замеченными рядом с ней. А это для тебя, чтобы ты держался. Знаю, я сказала, что это была передача, но это скорее сброс.

Янгчен зачерпнула руками, и Кавика подняло в воздух, как его поймало, когда они впервые встретились. Он улетел за край седла в воду. Высунув голову из воды, он схватился за буй. Его глаза пылали от соли и возмущения.

— Таким был план, — сказала Янгчен. — Считай это отплатой за попытку убить моего лемура.

Море было теплым. Кавик был магом воды, хорошо плавал, и он не мог утонуть или замерзнуть. Но дело было не в этом.

— Пик простил меня!

Янгчен без жалости ткнула его краем посоха в лоб, отправляя его подальше.

— Пак — нет.

* * *

Кавик покачивался на мягких волнах и проклинал имя Аватара. Она улетела, не оглянувшись.

Он потратил немного времени, мечтая о розыгрыше в отместку, а потом вспомнил, что не собирался оставаться в обществе Янгчен дольше, чем нужно. Ему нужно было выбраться из Бин-Эра, а не воплощать надежды и мечты родителей о славе спутника.

Лодка прибыла раньше, чем она обещала. Маленькое рыбацкое судно приблизилось с раскрытыми парусами, его толкал мужчина, стоящий на корме. Его движения магии воды отличались от формы, которую практиковал Кавик, склонный к резким быстрым движениям среди медленных, а ладони мужчины двигались так, словно он плел шелковую нить.

Лодка остановилась рядом с Кавиком. Мужчина протянул руку, они схватили друг друга за предплечья. От того, что сильная и надежная рука доставала его из воды, Кавик подумал на миг, что Каляан с другим лицом прибыл забрать его.

Его спаситель не был похож на его брата. Худой маг воды был вдвое старше, под сорок. У него было длинное лицо и подбородок как каменный цоколь. Вытащив Кавика на борт, он широко улыбнулся.

— Эй! — сказал он. — Ты — родня!

Так и было. Кавик высушил себя магией воды, отошёл и поклонился.

— Кавик, из Длинной Протяженности, назван в честь деда матери. Мои родители — Уджурак и Тапиза.

— Таягум, — ответил мужчина. — С островов Косатки, в честь кузена. Мои родители — Ангтан и Таганак, — он бросил Кавику тяжелую кучу такелажа. — Мне нужно, чтобы ты помог выбраться из этого штиля, Кавик из Длинной Протяженности.

Вместе они развернули лодку и направили магией воды из участка моря без ветра. В одиночку направлять судно было утомительно, и Кавик был рад, когда ветер вернулся. Как только они раскрыли паруса, они смогли отдохнуть.

— Приятно встретить другого мага воды, — сказал он, пока они работали над канатами.

Таягума изумил его новый пассажир.

— Их нет в Бин-Эре?

Кавик пожал плечами.

— Приятно быть вне Бин-Эра.

— Мм. Я был там какое-то время. Конечно, до Платинового Дела. Поправь кливер немного, ладно?

Кавик согнулся над планкой и укоротил веревки.

— Еще немного, — сказал Таягум. — Мама Аюнерак все еще занимается своим делом у Внутреннего Коридора?

Кавика не удивило, что он знал Аюнерак. Женщина была достопримечательностью, постаревшей от перемен в городе, но ее все еще узнавали гости отовсюду.

— Это теперь международный район, — сказал он. — Ее место все еще там. Этого хватит?

— Идеально! А они говорят, что городские дети не могут плыть.

Кавик фыркнул и встал.

— Я не городской. Мы переехали на континент, когда я был…

Веревка обвила его шею. Удавка, кричал его разум. Кавик едва смог просунуть в петлю руку, и она затянулась, прижав его предплечье к голове.

Стрела главного паруса упала. Кавик взлетел в воздух из-за связанного каната, его ноги болтались, брыкались. Свободной рукой он ударил водой по Таягуму, но мужчина отразил атаку взмахом запястья.

Таягум посмотрел на добычу, извивающуюся в воздухе.

— Плавники Ла, что у нас тут, — сказал он в непоколебимом ритме, без намека на вопрос. — Хорошо, что я тебя нашел. Что случилось с твоей лодкой?

Кавик сжал веревку над головой и потянул, чтобы ослабить давление.

— Волна выбросила меня за борт, — сказал он, пытаясь вдохнуть. — Я не должен был плыть один. Мне повезло, что я наткнулся на тебя.

— Я следовал за косяком рыбы. Похоже, я доставлю домой другую добычу.

Этот разговор был заготовлен заранее. Таягум удовлетворенно сжал веревку, на которой висел Кавик, и умело потянул. Веревка развязалась, и Кавик упал на четвереньки на палубу.

— Ладно, смотри, — сказал Таягум. — Я не знаю, что за игры оборванца ты ведешь в Бин-Эре. Но в Жондури лучше держи голову ясной, иначе потеряешь ее. Встречу могли подставить. Ты должен быть готов зарезать меня и украсть лодку, едва ты увидел меня.

Кавик хотел отмахнуться, но он был прав. Стыд ранил хуже, чем натерла веревка. Он был Цю для этого мужчины. Это обижало.

— Я смог бы? — спросил он, уводя разговор от своей неуклюжести. — Одолеть вас и украсть лодку?

Таягум фыркнул.

— Нет. Не забывай в следующий раз пароли.

* * *

Жондури быстро рос на горизонте, изгибающаяся каменная волна между слоями синего. Кавик слышал истории о душном острове от связных с международными привилегиями. У этого места была репутация тонких стен и жестоких пунктов поверки.

— Почти весь остров окружён скалами и опасным мелководьем, — объяснил Таягум. — Так что мы не можем провести тебя, причалив к пляжу.

— Насколько опасные?

— Почти каждая часть побережья названа в стиле Рев Броненосного тигра или Зубы Моллюска. Мы не такие хорошие маги воды, чтобы пережить попытку причалить. Только один порт используется во всем Жондури.

— И он, полагаю, охраняется серьезно, — сказал Кавик.

— Угадал. Эта лодка может покидать и прибывать в гавань только с двумя людьми, мной и моим помощником.

Таягум бросил Кавику медную пластинку. Она позеленела от солёного воздуха.

— Вот его пропуск. Он прячется сегодня, а ты занимаешь его место на пути домой. Агенты гавани знают наши лица, но один из них новый, и он пока не проявил себя хорошим работником. Если все прошло идеально прошлой ночью, он должен страдать от похмелья и не заметить подмены. Ты того же роста и телосложения, что и мой помощник, так что держись, чтобы солнце было за тобой, и инспектор не посмотрит тебе в глаза.

Кавик не мог поверить ушам. После предупреждения Таягума об игре он ожидал тайный вход под водой или подкуп для входа. А они шли к двери и надеялись, что их не заметят.

— Издеваешься? Я видел игры с ракушками двенадцатилетних менее хлипкие, чем этот план!

— На этот план у нас было время, и вот он. Простота лучше сложности чаще всего.

Это ощущалось как один из других случаев.

— Хотя бы скажи, как этот человек звучит, как говорит. У него какая-то приметная походка?

— Асу! Я не прошу тебя исполнять «Любовь среди драконов». Просто молчи и делай то, что тебе говорит агент.

Пот выступил на лбу Кавика, пока они приближались, влажность и страх работали против него. Он теперь видел город Жондури, высокие бамбуковые строения в склоне холма, зеленое буйство скал, покрытых лозами. Более плавный склон был в разноцветных полосах — террасы чайных полей.

Большие джонки с потрепанными парусами занимали почти всю гавань, чудища у корыта, жаждущие еды. Их канаты тянулись туда-сюда высоко над водой, деревянные стены были толстыми, как в замках, словно для того, чтобы позволять людям ходить по палубе и скалиться на жителей поверхности внизу.

У пристани меньше были лодки размером с судно Таягума. Вдали Кавик увидел мужчину, уже хромающего по длинному пирсу, видимо, чтобы встретить их.

— Зараза, — буркнул Таягум. — Зараза, зараза, зараза. Нас ждет не Пинг. Это его босс.

Лодка покачнулась под ногами Кавика.

— Что это означает для плана?

— Он видел моего помощника раньше. Не так часто, как агенты младше, но хотя бы раз он его встречал.

Кавик решил, что это означало, что они неслись против течения и теряли хватку на веслах.

— Думаешь, он вспомнит?

— Замолчи и дай мне подумать.

— У тебя мало времени!

Таягум прибежал к корме и направил магию воды, чтобы замедлить их приближение. Кавик начал помогать ему, но его прогнали.

— Нет! Если мы остановимся слишком рано, это будет выглядеть подозрительно.

Нестись к гибели на правильной скорости казалось неверным приоритетом. Кавик нашел только одну идею, но она не была приятной.

— Ты сказал, что я одного роста и телосложения с твоим помощником. У нас одинаковые волосы?

Другой маг воды был занят лодкой, чтобы поднять голову.

— Что?

— У нас одинаковые волосы?

— Да, ради Туи! Вы оба худые и с волчьими хвостами! А что?

Кавик ждал, пока лодка покачнется, на случай, если мужчина на пристани уже следил. На следующей волне он зацепился носком одной ноги за пятку другой, упал лицом на борт, нос захрустел.

* * *

Звезды боли пылали во тьме, Кавик зажал нос, размазал кровь по лицу. Движение задело сломанный хрящ, и он закричал сквозь зубы.

Таягум прибежал.

— Что ты… О! Ох. Это может сработать.

Хорошо бы. Кавик не открывал глаза, лодка подплыла, и Таягум привязал их к свае. Ему помогли подняться на пристань.

— Начальник порта Ли, — сказал Таягум. — Где, кхм, где Пинг?

— Пинг был уволен за некомпетентность, — сказал голос, похожий на скрипучие сухожилия. — Что тут произошло?

— Зацепился ногой за канат и разбил лицо, — сказал Таягум. Кавик застонал. Он прикрыл ладонями лицо, капли крови падали с локтей.

— Дай я посмотрю, как все плохо, — сказал Ли.

Кавик выглянул между пальцев. Размытый силуэт морщинистого древнего мужчины из Народа Огня появился перед ним. Хмурое лицо Ли было холодным, как камень, но Кавик уловил тревогу дедушки в его тусклых золотых глазах. Из всех способов, какими его могли арестовать в Жондури, доброта стража не была высоко в списке.

Кавик вдруг согнулся, его стошнило розовой слизью рядом с блестящими сапогами Ли. Он не играл все. Слишком много крови затекло в его горло.

Ли зашипел и отскочил, быстрый для своего возраста.

— Идиот, — рявкнул начальник порта. — Ты долго был на этой работе, но все еще не привык к морю?

— Простите, — сказал Таягум. — Я его подлатаю, — он схватил Кавика за воротник. — Опусти голову вперед, слышишь? — сказал он. — Иначе захлебнешься.

— Угу, — простонал Кавик. Таягум повёл его по пирсу, он опустил лицо. Люди пропускали их.

Он проник. И истекал кровью за Аватара. Его родители гордились бы.

18

МЕСТО, ЧТОБЫ ОПУСТИТЬ ГОЛОВУ

Они шли по улицам Жондури, Таягум вел. Глаза Кавика слезились, он не мог ничего различить, но он слышал крики известных городских разносчиков, предлагающих кусочки готовой еды, чтобы ее могли заказать за прилавками, грохот торговцев галантерейными товарами, показывающих прочность их железных товаров, гремя металлом.

Когда они проходили площадь, полную невнятных воплей, он подумал, что они попали на бунт, как в Бин-Эре. Но Таягум сказал, что это была биржа, где торговцы кричали приказы друг другу в большой толпе с помощью взглядов и жестов, чтобы двигать суммы, равные пудам золота, за раз. Кавик не смог рассмотреть это, но не сильно переживал. Он не был туристом в Жондури.

Они поднялись по прогибающимся бамбуковым ступеням к дому на сваях. Таягум усадил его и не мешал истекать кровью. Когда поток из носа позволил ему снова видеть, он обнаружил, что был в общей комнате гостиницы.

Гостиница Племени Воды. Посреди пола была большая лампа-куллик из мыльного камня, источающая свет без дыма. Комната была слишком большой, чтобы быть полностью покрытой шкурами, но несколько было на стенах и полу. Его дом в Бин-Эре так выглядел. Попытка создать дом не на полюсе.

— Я оставлю тебя под опекой Акуудана, — сказал Таягум. — Мне нужно все уладить на пристани. Я вернусь.

Он ушел, Кавик не успел спросить, кем был Акуудан. Видимо, великан, который спустился по лестнице. Кавик был удивлен, что второй этаж мог его выдержать.

— Что за… Таягум! — взревел крупный южанин. — Иди сюда!

— Он ушел, — сказал Кавик. — Вы — Акуудан?

— Да, — Акуудан вздохнул. — А ты в ужасном состоянии. Я могу вправить кость. Сядь ровно.

Акуудан ушел за стойку. Он рылся на полках, и Кавик увидел, что у него была только одна рука, но она была больше, чем ноги некоторых людей.

Он принес кожаный сверток, развязал зубами узел, развернул кармашки, в каждом был разный деревянный отполированный инструмент. Он выбрал кость в форме вилки и два прутика размером с древко кисточки.

— Держи изогнутую у скул, — сказал он Кавику. — Будет больно.

Без предупреждения Акуудан вонзил прутья глубоко в ноздри Кавика, чтобы выправить его дыхательные пути.

Ах, ослепительная боль. Его старый друг.

— Утро было долгим, — сказал Кавик, пытаясь улечься на пол, пока инструменты оставались в его лице. — Можно, я закрою глаза? Хотя бы на минутку.

— Не стесняйся. Можно на две.

* * *

Когда Кавик проснулся, он обнаружил шкуры под собой и защитную маску, пристегнутую к голове, закрывающую нос от дальнейших ран. И Таягум вернулся. Он тихо болтал с Акууданом у лампы, два старших представителя Племени Воды порой поглядывали на гостя.

Кавик приподнялся на локтях. Лицо уже не было опухшим, а было чистым и немного холодным. Таягум, наверное, умыл его и прижал лед магией воды, пока он дремал. Может, и исцелил, но не на уровне чудесного прикосновения Аватара. Он мог дышать достаточно хорошо, чтобы уловить вкусный запах.

— Кровяной суп, — сказал Акуудан Кавику. — Чтобы восстановить то, что ты потерял. И я приготовил лапшу из водорослей, а Таягум добыл кусок черепахового тюленя. Еще свежий. Взятый честно, отблагодаренный охотником и замоченный.

Кавик сглотнул слюну.

— Откуда у вас свежее мясо тюленя так далеко от полюсов?

— В Жондури любят две вещи больше всего, — сказал Таягум. — Заказ и еду. Много торговцев из Племени, и они готовы платить за вкус дома.

Территории шаней были с разными народами. Кавик обнаружил, что суп был сытным, как дома. Лапша была хорошей, как у мамы, признал он. Мясо было срезано с позвоночника, эту часть быстро забирали после успешной охоты.

Из-за того, как вкусно было, Кавик не сразу заметил, что они ели в полной тишине.

— Бизнес идет немного медленно, — сказал он. Шутка. Гостиница была пустой, хотя улица снаружи казалась шумной. — Помощник, которого я заменил. Он не живет тут?

Они хмыкнули, но ничего не сказали. Дружелюбие Таягума в лодке пропало. Сдержанность ранила Кавика больше, чем он хотел признавать. Это были первые из Племени Воды, кого он встретил после переезда в Бин-Эр, которые не злились на него за дела его брата.

Он разглядывал минуту мужчин. Маленькие голубые диски висели на ленте на руке Акуудана. Таягум был со схожей полоской ткани на бицепсе, но с нее свисал один амулет.

— Так вы раньше были в Северной Страже? — спросил Кавик. — Тонкие Когти, наверное, не так далеко от дома? — он говорил об элитных воинах Агна Келы, которые получали статус собратьев самого вождя. Когда они не были на полюсах, они служили как разведчики и рейнджеры, которые патрулировали дальше всего от земель Племени Воды.

Таягум фыркнул.

— Что? — сказал Кавик. — Вы оба выглядите как воины. По крайней мере, один из вас был давно на континенте, — мужчина, забравший его, может, не зря пытался быть осторожным с Кавиком, но он проболтался о себе.

Акуудан покачал головой.

— Не делай так, — сказал он.

«Что? Не лезть? Не узнавать? А что у меня за работа, по-вашему?».

— Я просто рассуждаю, — сказал Кавик, повернувшись к крупному мужчине. — Например. Если вы не потеряли руку случайно, думаю, вы можете быть связаны с правителями. Может, побочная ветвь клана, — род Вождя Севера был хотя бы с одним заметным предком, рождённым с одной рукой, и он был легендарным китобоем.

— Ты раздражаешь, — сказал Таягум. — И не проверенный. Нам не нравится поддерживать ходячую помеху.

Вот, как все будет. Кавик еще даже не спросил их о миссии.

— Я — тот, кого выбрала Аватар.

— Знаю, — сказал Акуудан. — И она могла ошибиться. Она ищет сначала хорошее в людях. Она хочет найти добро в них всем сердцем. Она слишком доверчива.

Кавик потрясенно покачал головой.

— Мы говорим об одном Аватаре? Янгчен? Которая шпионит? Использует прикрытие и чувствует себя при этом удобно? Воздушная кочевница, не похожая ни на одного Воздушного кочевника в истории?

Ноздри Таягума раздулись, Акуудан сжал губы в тонкую линию. Им не нравилось, что Кавик говорил об их боссе без благоговения.

— Мы с ней заключили сделку, — сказал он. — Мне нужно, чтобы она дошла до конца, а я нужен ей. Не вижу повода для вас смотреть на меня свысока за это.

Акуудан разглядывал Кавика, как ювелир, решающий отказаться от камня.

— Дети в эти дни знают о Платиновом Деле? — спросил он после долгих размышлений.

«Знаю ли я об обстоятельствах, которые заперли семью в городе, который я ненавижу, где я потерял брата, и из-за чего я оказался в другой части мира?».

— Я знаю немного.

— Мы с Таягумом в то время были начальниками снабжения экспедиции, — сказал Акуудан. — Мы сопровождали плату Племени Воды генералу Нонгу под дипломатическим предлогом. Силы Царя Земли в Переходе Ламапаки поймали нас с платиной, которую мы защищали. Послы Племени Воды не смогли сразу выпустить нас. А потом перестали пытаться.

— От нас отказался Оялук, — сказал с горечью Таягум. — Может, в наказание за то, что мы не защитили деньги, может, чтобы спасти лицо, но нас бросили гнить в тюрьме Царства Земли. Мы были бы там до сих пор, если бы Аватар не вытребовала амнистию для нас. Никто ее не просил. Она сама так решила.

— Мы идем за ней не из сделки, — сказал Акуудан. — Не из-за того, что она — мост между людьми и духами. Мы следуем за ней, потому что она помогает другим без вопросов.

— Ах, — Кавик кивнул. Они верили по-настоящему. Или просто были в долгу. — Она побывала на вашей свадьбе, или вы уже были вместе до Платинового Дела?

Мужчины посмотрели на него.

— Полагаю, на вас обручальные повязки, — сказал Кавик. Если он угадал, они чуть изменилитрадицию давать ожерелье, вырезанное своими руками, суженой. — Я не понимаю, почему у Акуудана так много камней.

Акуудан улыбнулся, первое настоящее теплое выражение лица от него при Кавике.

— Мы встречались раньше. Этот глупышка портил камень, который собирался использовать. Но я заставил его вытащить все неудачные попытки из мусора. Можно увидеть, как с каждым разом у него получалось все лучше.

Таягум склонился и прижался носом к щеке мужа.

— Тот, что сделал ты, сразу же выглядело идеально.

Они доели и помыли тарелки. За травяным чаем Кавик спросил у мужчин о плане Янгчен для него в Жондури. Несмотря на верность Аватару, которую они выразили ранее, они не горели энтузиазмом.

— Хорошо, она ошиблась, — сказал Акуудан, потирая большим пальцем и мизинцем виски. — Это безумие. Тебя убьют.

— Меня ловили уже возле складов и на пристани, — сказал Кавик. Часто один шань хотел шпионить за делами другого перед тем, как заключить сделку — или разорвать. Больше информации означало больше давления. — Обычно меня просто бьют и прогоняют.

— Ох, — сказал Таягум. — Еще не слышал, чтобы кто-то хвалился проигранными драками.

Были другие способы для сына счетоводов научиться делу. Стандартная цена против выгодных просчетов применялась к любому физическому столкновению в Бин-Эре. Тейин заплатил наемникам, потому что мог использовать это, пока никто не умирал.

— Бин-Эр — не Жондури, — сказал Акуудан. — И хоть зонгду есть в обоих городах, Хенше, по сравнению с Чайси, как лосельвенок рядом с взрослой версией. Если Аватар в игре с ней использует не те инструменты, это будет катастрофой.

— Почему Чайси — плохие новости?

— Ее хватка на шанях Жондури абсолютна, — объяснил Таягум. — Они работают так, как она им скажет, она не дает Лорду Огня трогать их, и всем выгодно. Она — самый эффективный лидер с начала системы.

— И она управляет потоком данных на острове, — сказал Акуудан. — Все мальчики на побегушках Жондури работают на нее как члены одной ассоциации. Они следят за жителями, которые могут быть угрозой ее гладким операциям. Торговцы, работники, все, кому не нравится то, как она ведет дела. Тут нет независимых агентов, как ты, которых можно убедить пойти против ее интересов.

Два грозных на вид мужчины, которые повидали беды, говорили о Чайси как о духе, который приносил неудачу. О таком, для защиты от которого место окружали запретами.

— Аватар встречается с ней лицом к лицу, — сказал Кавик.

Они дрогнули в тревоге.

— Если это открыто, о законных делах, то она должна быть в порядке, — сказал Таягум. — Аватар придет сюда после этого, до того, как ты отправишься на гибель?

Таким был план. Кавик кивнул.

— Хорошо, — сказал Акуудан. — У нас будет шанс оговорить ее от этого.

«Может, она вас уговорит», — мужчины уважали Янгчен, но Кавик видел, почему она не спешила действовать через них. Они думали о цене, не выгоде.

— Не смотри на нас так, — сказал Таягум. — Мы вели эту игру дольше тебя. Профессионалы знают, когда риск слишком велик.

Если Кавик не хотел рисковать, он бы сюда не прибыл.

— О, да? Тогда скажите, кто из вас, серьезных профессионалов, сломает завтра нос вашему помощнику.

Они растерялись. Кавик указал на свое лицо.

— Чтобы сочетаться со мной. Если Ли увидит вашего помощника на пристани в идеальном состоянии, он поймет, что сегодня приплыл кто-то еще.

Долгий миг тишины, а потом они втроем рассмеялись.

Кавик не мог остановиться. Бока болели сильнее носа. Мысль о том, что беднягу побьют за то, в чем он не участвовал, была несправедливой. Может, потому и было так смешно.

Вдруг Акуудан притих.

— Я сделаю это, — прорычал он, ударив кулаком размером с кирпич по столу, пролив чай.

19

ВСТРЕЧА УМОВ

Выбросив Кавика в воду — его вопль шока сделал путешествие не напрасным — Янгчен вернулась к процессии Воздушных кочевников на пути в Жондури. Из-за того, что ее визит в город на острове был частью публичных дел, жители знали о ее прибытии и приветствовали с полной силой. Площадка для приземления, небольшое плато среди низких холмов, была окружена большой толпой, вопящей и машущей желтыми и оранжевыми лентами отточенными движениями. Янгчен видела, как каждой частью управлял человек. Больше! Больше энтузиазма для Аватара!

Она и Воздушные кочевники опустились, и их тут же усыпали лепестками, брошенными высоко в воздух. Улыбающиеся дети, явно выбранные для почетного дела, попросили ее наклониться, чтобы повесить гирлянды из цветов на ее шею.

Несмотря на громкое приветствие, которое Сидао заранее организовал для нее, ее министра не было видно. Скромный мужчина в хорошей одежде и со шрамом над бровью был единственным, кто осмелился говорить с ней прямо. Он был представителем зонгду Чайси, и он был рад отвести к ней Аватара, пока группе оказывали гостеприимство. Его имя? О, это не было важно.

Янгчен переглянулась с Самтеном, старейшиной из Северного Храма, который отвечал за организацию этого путешествия. Он не был частью миссии. Самтен и другие монахи путешествовали как обычные Воздушные кочевники, и присутствие Янгчен было отклонением, которое навлекло это чрезмерное приветствие. Он произнес губами «мы будем в порядке», а потом звук нескольких рожков заставил его подпрыгнуть.

Она оставила своих зверей с Самтеном. Представитель Чайси повел ее по тропе, которая увела их от города и мимо жилищ шаней глубоко в зелени, так, что видно было только входы. Они добрались до ровной дорожки, ведущей к квадратному домику, выпирающему из склона.

Резиденция зонгду была необычайно простой, по сравнению с позолоченными вратами, какие Янгчен видела по пути. Если бы она не знала, кто ждал внутри, она подумала бы, что это был дом местного врача или исследовательская станция профессора университета из Ба Синг Се. Наверное, это была самая высокая точка на острове, куда можно было дойти.

Высота давала идеальный вид на город внизу, и все внутри могли видеть, как корабли прибывали в гавань, и торговцы заполняли площадь обмена. Кавик был там, если все шло по плану. Она не вглядывалась в сторону убежища, а прошла внутрь.

Зал Чайси был из дерева, которое обработали, чтобы оно выдерживало влажность. Два стула и столик перед столом, никаких украшений на стенах, даже предметы из керамики не занимали пустоты. Казалось, ее кабинет был когда-то тренировочным залом для бойцов без оружия, и ему в любой миг нужно было оставаться готовым к такому использованию.

Единственным указанием на личность зонгду был большой стеллаж с книгами за столом. Янгчен посмотрела на корешки, до которых можно было достать со стула.

Они не стояли по теме. «Жемчужины Лагхимы». Она знала те сочинения наизусть, одна из многих попыток за поколения понять учения легендарного гуру ее народа. «Десять глав о небесных кругах и другой искусной математике» Хьюлиу. Она читала и это — сама или другой Аватар? Трактат объяснял, как просчитать бесконечное соотношение между внешней стороной круга и его шириной за счет использования постоянно сужающихся форм с прямыми сторонами.

«Пламя разума: колебания и гармонии», старое популярное собрание техник мирян, помогающих в медитации, от Четырех Народов. Там описывали благовония и поющие чаши Воздушных кочевников, мерцающие свечи Мудрецов Огня, бой барабанов Племени Воды, проволочные щетки, которыми в Царстве Земли постукивали по конечностям, открывая пути чи. Весь мир интересовало, как затеряться в себе с помощью света, звука и чувств.

Янгчен не узнала тонкий том, лежащий криво, потрепанный, словно с ним часто сверялись. «Полное собрание сочинений Шокена». Кем бы ни был этот Шокен, карьера у него не была долгой. Или он просто был очень лаконичен.

Ее любопытство прервала Чайси, вошедшая в дальнюю дверь, медленно шагая по комнате. Зонгду Жондури была чуть старше Хенше, под тридцать. Низкая женщина с простой прической и одеждой.

К удивлению Янгчен, Чайси была на седьмом месяце беременности. В отчетах, которые она читала о ней за последний год, эта деталь не упоминалась.

— Зонгду Чайси, — сказала Янгчен, вставая, чтобы встретить ее. — Поздравляю. Я не знала, что вы беременны.

Она подошла, чтобы помочь женщине добраться до стула, но Чайси отказалась.

— Прошу, Аватар, присядьте. Вы — мой гость, и ваше присутствие — честь для меня, — зонгду повернулась к слуге, который стоял без дела за Янгчен. — Принеси чаю, ладно? — мужчина поклонился и ушел.

На миг воцарилась тишина, Янгчен ждала неизбежной просьбы. Будущие родители были одними из самых пылких искателей благословений от Воздушных кочевников, и эту услугу она радостно предоставляла. Но Чайси не попросила. Она сидела спокойно и позволяла гостье заговорить первой.

Янгчен кашлянула. Разговор начался не так. Ее вина из-за предположений.

Она напомнила себе о плане. Вести себя как Аватар в гостях. И уйти. Настоящая работа начнется, когда она встретится с Кавиком в убежище. Сейчас ей нужно было только показать себя.

— Я любовалась вашими книгами, — сказала она, чтобы облегчить ситуацию. — У нас схожие вкусы, похоже. Хотя я не читала Шокена.

— О, вы должны, — гладкий голос Чайси был без оттенков, как комната без украшений. — Он представляет людей как поверхности, точки контакта, который не существует, пока мы не взаимодействуем с другими и миром вокруг нас. Дорога и колесо становятся важными только в тонкой полоске, где они соприкасаются. Вместе телега едет.

— Отрицание себя, — сказала Янгчен. — Концепт близок к Воздушным кочевникам.

Чайси кивнула.

— Он был современником вашего Великого Лагхимы. Хотя он выражался драматичнее. «Чтобы обладать разумом, сначала уничтожь его». Звучит как резкая версия «Пустой, и становится ветром», да?

— Да. Из какого он народа?

— Шокен? Неизвестно, как я. Потому, наверное, я ощущаю с ним близость.

Янгчен нахмурилась как можно вежливее.

— Я думала, зонгду Жондури из подданных Лорда Огня.

— Да, но это дело карт, а не крови, — сказала Чайси. — Я не из Народа Огня, связь не прослеживается. Я выросла на островке на юге Мо Се, дочь собирателей моллюсков. Магов в семье не было, как и традиций клана. Мои предки остаются загадкой для меня, что печально, пожалуй, но достаточно распространено среди тех из нас, кто прибывает из мест между.

Она позволила смотреть ей в глаза. Они были ореховыми.

— Вы поднялись очень высоко, — сказала Янгчен. — Я знаю, что Вождь Оялук и Царь Земли Фэйшань завидуют Жондури как жемчужине системы шаней.

От попытки лести зонгду пожала плечами.

— Если я и могу чем гордиться, так это тем, как я превратила этот город в место, где все равно, где ты родился. Шансы доступны людям со всего мира. Ограниченные традиции можно отбросить.

— Ради бизнеса, — сказала Янгчен, впустив в слова невольную нотку резкости.

— Да. Ради бизнеса.

Янгчен дала паузе впитаться, пока думала, как играть в разговоре. Помимо просьбы передать Единодушие, Сидао сообщил Чайси о катастрофическом ультиматуме в Бин-Эре. Время прошло, Аватар решила и дальше угрожать шаням, используя ближайшего правителя как оружие, или она увидела ошибку в своем подходе?

Лучше было вести себя в своем стиле. Она была юной Воздушной кочевницей, и, хоть все указывало на обратное, она не была дурой. Она стыдилась бы себя после Бин-Эра. Она стыдилась себя.

— Зонгду Чайси, правда… Я переживаю из-за природы системы шаней. Я не хочу очернять ваши достижения, но они лежат на, по своей сути, неустойчивом фундаменте. Небольшое количество людей собирают куда больше, чем посеяли, а все больше обычных людей…

— Прошу, остановитесь, — мягко сказала Чайси. — Детали не нужны. Я знаю, что произошло в Бин-Эре.

Янгчен сжала одеяние, делая вид, что растерялась перед лидером старше и опытнее.

— Министр Сидао, видимо, уже объяснил дела. Почему его тут нет?

Вопрос делал ее ребенком, ищущим уверенной руки ее старшего советника, но ей нужно было знать ответ.

— Он решил вернуться в Бин-Эр, когда помог подготовиться к вашему прибытию, — сказала Чайси. — Хоть он был тут недолго, я понимаю, чего вы хотите. Вы прибыли попытаться передать свое послание Жондури. Я права?

«Более-менее».

— Да, вы внимательны, — сказала Янгчен.

— Заставить шаня расстаться с золотом как поливать пустыню. Сложно. Глупо, — зонгду покачала головой. — Но это можно сделать.

— Что, простите?

— Это можно сделать. Мы можем сделать город справедливее, уравновешеннее.

— Простите, — повторила Янгчен, ее шея пылала. — Вы говорите о Жондури или Бин-Эре?

— Обоих. И Порт Туугак с Таку, если быть терпеливыми. Шани этого острова сделают, как я скажу. Но у меня нет такого влияния за морями, а старых скряг, как Тейин, придется уговаривать. Я слышала от Сидао, что вы упомянули исторические реформы в Омашу как шаблон. Я знакома с ними, это ускорило бы события.

Янгчен не могла в это поверить. Зонгду Жондури не только поддавалась просьбам Аватара, но и предлагала помочь. Она бросилась на дверь и обнаружила, что та не была заперта.

Надежда втиснулась в ее грудь. Ей пришлось ткнуть языком в щеку, чтобы не улыбаться как дурочка.

— Ваш коллега в Бин-Эре не был так решителен.

— Хенше — пустой наряд, который получил свое положение, потому что он хорошо выглядит перед толпой, — сказала Чайси, подчеркнув оценку фырканьем. — Теперь мы встретились и нашли общий язык, и мы можем сосредоточиться на действии. Дорога и колесо, вместе.

Янгчен ошибалась все время. Не понадобится обманывать. Нужно было просто поговорить с правильным человеком. Поверхностный слой, плодотворный, который действительно имел значение, был доступен. Ей не придется рассказывать Царю Земли Фэйшаню неприятную правду о должностном преступлении шаней…

Ох.

Она получала все, чего хотела, да?

Янгчен ощутила на миг, будто падала, земля изогнулась под ее ногами. Она чуть не сказала «ох» вслух, так ее сотрясло приземление.

Как родители вели себя с грубыми детьми? Как отказать, не сказав «нет»? Сказав «да», но ничего не сделать потом. Чайси помахала перед Янгчен послушанием, и она попалась на наживку на крючке, хотя говорила с женщиной, у которой Хенше просил доставить ценную вещь, которая даст им полную безнаказанность. Аватару не помогали. Ее сдерживали.

Скрип половиц сообщил о возвращении слуги. Он опустил перед Янгчен чашку горячего чая, подал Чайси просто горячую воду. Янгчен взяла напиток, но не смогла найти силы поднести его к губам. Она держала чашку, от жара пальцы онемели.

— Вам что-то не нравится? — спросила Чайси.

— Нет, — сказала Янгчен. — Просто… как долго займут реформы, по-вашему?

— Столько, сколько нужно.

Хороший ответ. Чтобы задобрить.

— Разве такие серьезные усилия, исполненные гладко, не займут много лет? — Янгчен прогоняла из головы последствия Тиенхайши. Бой длился ночь. А последствия очень долго. — Может, мне придется работать уже с вашим преемником, а я не знаю, будет ли он таким умелым и верным. Может, есть план или лазейка, чтобы вы пробыли на месте зонгду дольше вашего срока?

Чайси взглянула в сторону слуги, который ждал, чтобы его отпустили. Она коснулась ладонью живота.

— Нет, — быстро сказала она. — Это одно из нерушимых правил моего положения. Нам нужно делать, сколько мы можем, в отведённое нам время.

Янгчен согласилась с этим.

— Аватар, вы не против короткой прогулки со мной по саду? — сказала Чайси. — Чай будет лучше, когда настоится дольше.

* * *

Между разросшимися джунглями снаружи и ухоженными растениями владений почти не было границы. Сладкий запах вьющихся орхидей наполнял нос.

— Уверены, что это не утомит вас? — сказала Янгчен, когда они пошли по тропе из гравия. Она сдвинула свисающие лозы и ветки для них обеих. Под деревом она заметила груду скорлупы, которая осталась от крупной птицы, и, когда она подняла взгляд, она увидела платформу из веток, на которой было гнездо. Вороньи орлы, судя по выпавшим перьям.

— Это полезно для отекших ног. Аватар, я должна дать вам совет. Осторожнее с тем, что вы говорите рядом с людьми, которых вы не проверили. А именно, мой слуга — шпион Лорда Огня.

Янгчен удивленно повернула голову и получила по виску мокрыми от росы листьями. Она держала рядом Сидао, да, но не пускала никого подозрительного туда, где жила и ела. Ее время вне долга, ее дома в Храмах Воздуха, особенно Западном, были неприкосновенными для нее.

— Вы уверены?

— Уверена, — Чайси поправила плечо льняного халата. — Лорду Огня Гонрю нравится доход, который я ему приношу, но он не хочет, чтобы какой-то зонгду задерживался. Если он поверит, что я хочу задержаться у власти дольше срока, будут большие проблемы.

— Мне жаль, — сказала Янгчен. — Я н-не могу представить, как это. Жить, когда за вашей жизнью шпионят.

— Я могла бы научить вас многому из опыта. Пока мужчина — полный инструмент, чтобы Лорд Огня Гонрю слышал то, что я хочу до него донести. Когда это уже будет не так, я избавлюсь от него.

Янгчен остановилась.

— Что вы имеете в виду?

— Я о том, что я заставлю его уйти так, что даже его хозяева задумаются, существовал ли он. Люди будут использовать с вами столько вольностей, сколько вы им позволите, Аватар. Я могла бы научить вас, как справляться с такими оскорблениями.

Чайси была все еще в настроении для советов. Философия. Она не видела ничего плохого в том, что говорила, и она обогнала Янгчен на тропе, словно затерялась в мыслях.

— Например, я знаю, что негодяи пытались забросать вас камнями в Бин-Эре, — сказала она. — Напасть на Аватара на улице? Такое не произошло бы в Жондури. Позор то, что Хенше даже не искал преступников. Если бы это была я, я бы прибила их ладони к черепам, чтобы они просили у вас прощения в правильной позе. И с нужным уровнем энтузиазма. Такое наказание они переживут.

Чайси сделала еще пару шагов и заметила, что Янгчен не шла за ней. Она медленно развернулась. Аватар смотрела на зонгду свысока, их обрамлял зеленый бамбук. Зелень, казалось, давила, как игроки, болеющие за пару бьющихся змей-сверчков.

— Вы не будете делать ужасные жесты в моем присутствии, — сказала Янгчен. Радоваться жестокости на ее глазах? Нет. Должна быть черта, где игры заканчивались, а маски снимались. — И вы прекратите неоправданную веру, что я буду участвовать в таких кошмарных действиях.

Чайси глубоко вдохнула носом.

— Я оскорбила вас. Я думала, лидер на вашем месте может воспринимать разные стратегии. Конечно, мои слова были гипотезой.

Она чуть поклонилась, ограниченная в движении.

— Прошу прощения. Может, нам стоит пока завершить визит.

* * *

По просьбе Чайси Янгчен ждала у дорожки, а зонгду ушла внутрь за чем-то. Она вышла из дома с тонкой книгой, перевязанной нитью.

Работы Шокена. Чайси вложила книгу в руки Янгчен.

— В моей деревне детства было обычаем дарить почетным гостям нечто важное для нас с собой. Это устанавливает связь между прошлым хозяина и будущим гостя. Я вижу, что вы станете великим Аватаром, и я хочу быть в согласии с вами.

«Она ценит единодушие, — подумала Янгчен, — в прямом смысле», — напряженные улыбки избранных жителей. Управление образом и информацией. Скрытая угроза жестокости. Порядок Жондури зависел от контроля.

Хенше с необъятной властью был незрелой угрозой. Но Чайси, не сдерживаемая… Янгчен не могла предсказать ее конечную форму, мрамор, ждущий, когда его вырежут, и это пугало ее. Ей нужно было спуститься в город, под прикрытие, убедиться, что Кавик добрался туда. А потом они поймут, как определить корабль, пока…

— Еще одно, — сказала Чайси. — Послание для вас попало ко мне по ошибке, — она вытащила маленький сверток, помятый и надорванный.

Янгчен взяла его, хмурясь из-за маловероятности.

— Откуда у вас это? — сзади была царапина, коричневое пятно могло быть засохшей кровью.

— Я наткнулась на раненого почтового сокола на склоне. Над Жондури проходят несколько путей полета, и порой звери оказываются тут, когда не должны. Они удобные, быстрые, но не непогрешимые. Не замена доверенному человеку-курьеру.

Янгчен развернула бумагу и прочла. Послание было для нее. Несколько слов, и ее пальцы задрожали.

— От герцога Золиана из клана Саовон, — сказала Чайси. — Простите, что прочла ваше письмо, но я не знала, что это было только для Аватара. Похоже, все стало хуже в Ма’инке с вашего прошлого визита. Я не слышала от герцога таких отчаянных слов ранее.

Янгчен сжала свиток в кулаке. Она сжимала, пока он не вспыхнул, горячий пепел посыпался на ее кожу. Несмотря на ее недавний упрек Чайси, она никогда не была так близка к желанию совершить преднамеренную жестокость.

— Бедные дети, — сказала Чайси. — Вы представляете, как мне их жаль.

Зонгду Жондури смотрела на море. Из ее дома она видела гавань, каждый корабль, прибывающий и покидающий ее владения.

— Думаю, вам стоит поспешить в Ма’инку, — сказала она Янгчен. — Каждый миг тут может означать потерянную жизнь.

Чайси слабо улыбнулась ветру.

— А мы не можем сейчас этого позволить, да?

20

АВАНТЮРА

Аватар должна была заглянуть в убежище, как только сможет, когда бросила Кавика. Он ждал, скучая в гостинице без клиентов, помогая Акуудану с делами внутри, пока Таягум ходил за рыбой. Он бывал на улицах, не вызывая подозрений, глядя на жителей Жондури. Те, что жили на острове с рождения, говорили так, что предложения вспыхивали, как хлопушки. Они повторяли слова, чтобы подчеркнуть их, а термин «сифу» использовали как простое приветствие, что было поразительным использованием почтительного обращения, такого важного для Четырех Народов. Эй, Сифу! Убирай свой битый-битый зад с дороги моей телеги!

К середине третьего дня Янгчен все еще не показалась.

— Что-то не так, — сказал Кавик мужчинам.

— Как проницательно ты заметил, — рявкнул Акуудан, вспыльчивый, как отец, чей ребенок уплыл в море посреди шторма.

Таягум, как узнал Кавик, любил замораживать, топить и замораживать воду разными узорами между пальцами, пока переживал. Игра с нитями, но для магов воды.

— Скорее всего, за ней следят, и она пока не смогла уйти от слежки, — сказал он, успокаивая себя и других. Прозрачная сеть, деликатная, как шелк, блестела в его ладонях. — Никто в здравом уме не навредил бы Аватару.

— Не знаю, — Кавик не был историком, но мог назвать пару известных примеров, павших в бою.

Таягум мрачно посмотрел на него.

— Ты думаешь о чемпионах времен войны, которые пали в огне славы. Аватаров не убивали ножом в толпе на улице, — он отпустил часть воды, испортив край ледяного моста. — Насколько я знаю, — буркнул он.

— И она ничего не прислала соколом? — спросил Кавик.

Акуудан покачал головой.

— Воздушные гонцы могут пропадать без следа в Жондури, и мы никогда не могли полагаться на них для общения с острова.

Они застряли. Янгчен должна была принять решение. Она выбирала, какими будут действия.

— Мы нашли хорошую зацепку, как ты можешь пролезть в ассоциацию Чайси, но проблема в том, что шанс пропадет этой ночью, — сказал Акуудан. — Грузчики на пристани не рады условиям работы, и течение товаров замедлилось. Чайси вскоре пошлет людей решать конфликт. Это самый большой случай недовольства с начала ее срока, так что она нанимала свежую кровь в подготовке. Ты попробуешь вступить туда.

Та же история, но за морем.

— Я думал, в Жондури не было беспокойства, — сказал Кавик.

— Ты так думаешь, потому что Чайси всегда посылает своих людей «решить конфликт», — сказал Таягум. — Это шанс подобраться ближе к ценностям, которые мы ищем.

После разговора с Кавиком они согласились, что на пристани можно было лучше всего перехватить погрузку Единодушия.

— Что это, по-вашему? — спросил Кавик, его интересовал их взгляд. — Оружие? Алхимические ингредиенты?

Таягум и Акуудан слушали варианты Кавика, которые он и Янгчен перебирали, пока летели. Они покачали вместе головами.

— Как по мне, это может быть только одно, — сказал Таягум. — Деньги. Штампованные монеты, необработанный слиток, стопки контрактов, которые много стоят, наверное. Но я гарантирую, это деньги в каком-то виде.

Кавик хотел сказать, что это была догадка без воображения, но, чем больше он думал, тем больше смысла находил. Платиновое Дело лишило мир равновесия, и эти двое мужчин видели это своими глазами. Достаточное количество денег могло купить армию или поставить город на колени. Их можно было переместить кораблём и хранить, пока не используешь, как стрелу, выпущенную из лука.

— Видимо, узнать можно, если меня наймут этой ночью, — сказал Кавик. — Придется действовать без благословения Аватара, — без ее защиты.

В Северном Храме Воздуха он признался Янгчен в пустоте за плечом. Неприятная свобода, которая приходила, когда никто не приглядывал за тобой. Для Кавика земля накренилась под ним, толкая его по неясным путям, давая ему скорость. Он привык уже к этому, Каляана уже давно не было. Вниз по склону можно было бежать быстрее, если ноги выдерживали.

Двое старших мужчин не были убеждены.

— Она бы это сделала, — сказал Кавик. Он увидел родственную душу в Аватаре, пока ее лемуры не испортили момент. — Да, я не знаю ее так хорошо, как вы, но, кажется, она рискнула бы, если могла.

Акуудан хмыкнул в смирении.

— Тогда ты ее идеально знаешь, — сказал он.

* * *

Жондури ночью сиял красными фонарями, окутанный запахами пролитых напитков, шумом громких и хриплых разговоров за пряной едой. Температура после темноты не убила бы, как в Бин-Эре, жар становился почти терпимым. Жители города пользовались этим и заняли улицы, двигались от одного ночного рынка к другому.

Место встречи для возможных наемников зонгду было назначено в скрипучем зале, безобидно названном «Торговая ассоциация Ки-Хоп».

Кавик задумался, почему место было над гниющей пристанью, словно обитатели играли границу сухой земли Жондури. Ответ стал ясным, когда крупный охранник впустил его. Внутри было игорное логово.

Внутри на полу были доски, брошенные на бамбуковые распорки, как попало, и воду, плещущуюся под зданием, было видно в дыры, в которые можно было рыбачить. Игровые столы покачивались, пока игроки стучали по ним кулаками. Время от времени радостный победитель или неудачник, нуждающийся в удаче, бросал монетку в дыру, вызывая тихий плеск. Место было построено на желаниях.

Акуудан и Таягум сказали ему, что тут могло быть испытание. Ему придётся думать на ходу, чтобы его приняли в общество слуг, шпионов и наемников Чайси.

Управляющий взглянул на него, потом на дальний конец зала, где плотно сдвинутые бумажные ширмы создавали кабинет в углу. Внутри кто-то был, и небольшая брешь в плетении позволяла обитателю следить за этажом, оставаясь скрытым.

Взгляд управляющего превратился в пристальный, намекая Кавику на первую проверку. Его потенциальные работодатели хотели посмотреть, как он рисковал в игре. Он ставил все, болтал и блефовал?

Он несколько минут оценивал окрестности. Маленькая группа пестрых личностей, все старики, играла в уличное пай-шо в углу. Но почти все пространство было разделено на игры по четыре человека, где играли в карты стихий. Кавик не любил карты — если даже играть идеально, порой не удавалось победить из-за того, как собирались плитки — и он решил не ходить к этой версии. Скорость и сноровка, с которыми игроки звякали плитками, говорили, что его съедят заживо.

С ним были деньги, не так много, и он был уверен, что обанкротится до того, как придет сигнал, что его нужно выкинуть из здания и процесса выбора. Кавик подумал еще немного и прошёл в секцию пай-шо. Он попросил игру со стандартными правилами у одного из суетливых старикашек, и ему отказывали, пока он не пообещал противнику вчетверо больше, если победит.

Но игра могла не дойти до конца. В отличие от быстрых версий, обычную пай-шо можно было растягивать почти бесконечно. Кавик сел на стул и играл как каменная стена. У Ба Синг Се не было такой защиты, как у него. Он не побеждал, но и не собирался проигрывать, и если кандидатов выбирали за устойчивость, он мог сидеть тут и позволять случаю испортить игру противника.

Он погладил подбородок, глядя мудро на доску, казалось, час, пока не сообщили розыгрыш по всему залу. Принесли большую птичью клетку, наполненную игральными костями, и игроки остановили игру, чтобы проверить бумажки с записями на них.

Кавик поднял взгляд, управляющий стоял над ним.

— Босс-босс говорит пройти в конец зала.

Кавик покинул стол под протесты старшего врага. Дверца у ширм была открыта. Он смотрел вниз, не хотел оскорблять босса-босса, пока приближался. Он затаил дыхание, тень внутри подвинулась, и он выдохнул, когда прошёл дверь. Может, он прошел в дюймах от знаменитой зонгду Чайси.

Снаружи была пристань, где едва уместились Кавик и еще четыре кандидата. Лодочник приблизился на лодке с веслами.

— Вы двое — залезайте, — он указал веслом на Кавика и мальчика его возраста с выемкой в ухе, как у лемура Янгчен, Пика. Или то был Пак? — Трое других — вернитесь внутрь.

Больше половины уже отсеяли. Победители сели в лодку, а неудачники стали возражать, но мужчина оттолкнулся от пристани, не слушая. Лодка поплыла в ночь, оставляя тех, кто не справился, в растерянности думать, что делать.

— Как ты справился? — спросил другой пассажир. Кавик заметил, что он играл в карты стихий как эксперт. Он подбросил тяжелый кошелек и поймал его. — Так плохо? Мне, наверное, стоило остаться, если за столами с костями так легко победить. Я хотя бы трижды удвоил сумму.

Может, боссу-боссу нравилась большая разница в стратегии. Может, этот Везунчик станет его напарником в ассоциации. Кавик знал мало, но решил, что ему от этой мысли было страшно.

Отражающаяся луна вела их вокруг края берега в бухту у отвесного склона, которую было бы сложно увидеть в свете дня. Большое плоское здание ждало их, смешно втиснувшееся за кусочком пляжа, свет лампы выглядывал из ряда окон.

Они спешились и остановились перед дверью, где худой парень, похожий на секретаря, а не стража, записал их мелом на табличке. От записи Кавик ощутил неприятные воспоминания о первом дне на континенте Царства Земли.

— Умная была проверка, — сказал другой мальчик. Он бросил мешок монет на плиту, и парень чуть не уронил оба предмета. — Но, думаю, я немного выгоднее, чем друг из Племени Воды.

Мужчина растерялся от денег.

— Что? Какая проверка?

— Вы следили, как мы играли вечером. Смотрели, кто заработает больше денег, — мальчик ткнул Кавика локтем. — Ты должен был это заметить. Скажи ему.

Кавик скрыл эмоции на лице, смотрел пусто. Улыбка мальчика, которая началась как широкий полумесяц сверху, постепенно увядала.

— Ну же, — сказал он Кавику, словно они были в этом вместе. — Иначе зачем оставлять нас там надолго до сигнала? И взяли только тебя и меня, хотя не оценивали?

— Мы опаздывали, — сказал лодочник. — Я сказал другим остаться, потому что лодка опасна, когда перегружена.

Секретарю надоело.

— Хорошо, знаешь, что, дитя? Уходи отсюда. Можешь плыть обратно, мы не хотим тебя видеть, — он указал на Кавика мелом. — Ты. Останься.

— Но… но… — лодочник отодвинул недовольного пассажира веслом.

— Грубо, — буркнул секретарь. Он выудил резной деревянный ключ из одеяния и вставил в замок.

Он замер, не повернув его.

— Мы следили, — тихо сказал он Кавику. — И нам нравятся ребята, которые могут играть глупых и быть незаметными, — механизм щелкнул, и дверь открылась. — Приветствую в ассоциации.

Кавика ударила волна пота, рыбы и гниющих водорослей. Здание явно когда-то использовалось для вяления рыбы, судя по запаху от половиц, но теперь тут было что-то между тренировочной площадкой и клубом общения. На соломенных матах, которые пора было проветрить, были грузы в форме мешков, булавы для упражнений. В другой части столы и плитки той же игры, что и в игорном логове, стояли возле рядов кроватей. Печь была возле груды бревен.

Члены ассоциации могли тут расслабиться, размять мышцы, поспать. Кавик растерялся, пока не вспомнил о своей работе, и работе, которую он якобы искал.

Это место было убежищем. Его на миг сбил с толку масштаб. Чайси владела большим частным зданием для ее шпионов, в отличие от крохотной гостиницы Акуудана. Много работников, но лишь один у Янгчен. Кавик ощущал себя ничтожным, и ему было немного обидно за Аватара.

Сейчас снаряжение не использовали. Все собрались у стены, два десятка человек кричали, глумясь и смеясь, сосредоточившись на чем-то. Звучал странный звук — тук! — а потом реакция толпы: «Ах, ладно вам!».

— Ты можешь звать меня Таэл, — сказал мужчина, впустивший его.

— Кавик, — как сказала Янгчен, в Жондури он был чист. Было проще не выдумывать.

— Мы платим за работу, Кавик. Мы даем тебе дело, ты его делаешь, не задаешь вопросы. Тебе повезло тут быть, понимаешь? Босс-босс хорошего мнения о тебе. Нынче на пристани много шума, и я хочу мага воды под рукой.

Это было просто. Но если он был востребован, он был востребован.

— Так вы знаете, что я — маг воды, — сказал Кавик. Он не произнес это как вопрос.

Таэл ухмыльнулся, гордясь своей наблюдательностью.

— Твоя реакция на море, луну. Ты часто смотришь на воду. Сложно игнорировать большое присутствие своей стихии. Маги земли смотрят вниз чаще, чем думают, знаешь? — ах. Кавик решил, что так и было. — Босс-босс любит сразу отправлять людей на работу, — сказал Таэл. — На рассвете у нас будет работа для тебя и того, кто победит в этом состязании.

Таэл позвал Кавика посмотреть на происходящее у стены. Они обошли толпу, пока не нашли брешь, в которую можно было смотреть.

Тук. Металл попал по дереву. Состязание по метанию ножей.

Два участника явно делали это давно, ведь мишень — пень, повернутый на бок — был вырезан в чашу. Многие члены ассоциации болели за красивого и хорошо одетого юношу, который выглядел почти как сын шаня, ищущий приключения на дне города. На него ставили деньги.

Его противник, коренастый парень с потрёпанными рукавами, выглядящий напряженно и яростно, даже когда он ждал своей очереди, был почти без поддержки. Широкая морщинистая полоска шрама тянулась по его лбу к носу, словно он случайно намазал кислоту на солнечный ожог вместо мази.

Толпа притихла, когда хорошо одетый юноша прошел к линии. Он держал два кинжала в одной руке, их кончики были в перевернутой восьмерке. Он вытер пот со лба и проигнорировал парня, который заявил, что ничего не выйдет. Он обдумал бросок и послал оружие в воздух.

Первый кинжал попал в центр мишени, за ним тут же кончик другого вонзился в деревянную ручку первого. Как расколотая стрела, но с ножами. И за один бросок.

Зрители завопили. Такое видели раз в жизни. Но шум утих, парень со шрамом прошел вдоль ряда, схватил ножи так же, явно хотел повторить трюк. Он не считал это серьезным делом. Напрасный бросок.

— Давай, Джуджинта! — крикнул кто-то. — Просто сдайся! У нас есть дела!

Джуджинта заметил Таэла и крикнул ему пискляво и гнусаво:

— Вы сказали, если я проиграю, Шигоро займет мое место на следующем задании, да?

— Так я и сказал, — ответил Таэл.

Джуджинта склонил голову, обдумывая следующий ход. Он без предупреждения вонзил кинжал в мясо на плече ведущей руки противника, оставил клинок там.

Шигоро закричал и упал на пол.

— Я проиграл, — сказал Джуджинта Таэлу поверх шока толпы и криков боли, заполнивших зал. — Но он вряд ли сможет работать в ближайшее время.

— Не могу спорить с этой логикой, — Таэл повернулся к Кавику и шлепнул его по спине. — Вот и твой новый напарник. Уверен, вы станете отличной командой.

21

ЗАКОННОЕ ДЕЛО

Сверху Ма’инка всегда напоминал голову рыбы, по мнению Янгчен. С открытым ртом, выпученными глазами. Отсеченную от тела. Она ощущала нечто схожее.

Один из восточных островов в вулканической цепи Народа Огня, Ма’инка принадлежал клану Саовон. Старому гордому роду, возникшему до объединения. Ее предшественник, Аватар Сцето, умело управлял Саовоном и их соперниками во время глубокого кризиса на его земле, и он превратил древние распри в прочный мир.

Янгчен думала, что продолжила наследие Сцето своей победой, когда была в прошлый раз в Ма’инке. Послание, которое передала ей Чайси, доказывало иное.

Она обогнула резные шпили каменного поместья герцога Золиана и опустилась между стен, покрытых мхом, и прудом, который стал зеленеть сверху. Слуги встретили ее серьезно. Они сказали, что, хоть герцогу сообщили о прибытии Аватара, как только ее зубра заметили в воздухе, он все еще завершал дела со старейшинами клана. Ей придется подождать.

Янгчен задумалась на миг, как будущие поколения будут смотреть на то, что Аватар Воздуха бросил вызов аристократу Огня в агни кай. Она победит, она не сомневалась.

Успокоившись, Янгчен оставила Нуцзяна конюху, и ее увели в родовое поместье Саовон. В кабинете Золиана Янгчен сидела сама, пила чай с дымком и глотала свои опасения.

Она рискнула, бросив все, отправившись сюда, а не к Кавику, как обещала. Она могла зайти в убежище до полета в Ма’инку, да. Но Чайси видела Жондури с высоты, и она точно отправила шпионов за Янгчен после их разговора, так что пробираться в город было бы долго и сложно. Тут важным было время. Она надеялась, что Кавику хватит ума залечь на дно с Акууданом и Таягумом, пока она не вернется в Жондури.

Дверь открылась, и вошел герцог Золиан. Он похудел с прошлой встречи, борода стала седее. За ним был его наследник, кузен намного младше, Лохи, который нес большую резную шкатулку.

Дар. Ей подарят что-то, чтобы задобрить. Двое мужчин низко поклонились.

— Аватар, — сказал Золиан, голос дрогнул от облегчения. — Вы получили наше послание. Слава духам, вы получили наше…

— Тихо, — рявкнула Янгчен. Она проявила такт в первый визит, но теперь ситуация была другой. — Тихо. Тихо. Молчите.

Ее приказ висел в воздухе. До разрешения. Они послушно ждали, опустив головы. Их стыд был проявлением того, как сильно они ошиблись, как они все еще отчаянно нуждались в ней.

Казалось, она тянула время, чтобы проявить власть, но Янгчен не могла подобрать слова. Она запиналась об каждое предложение в голове.

— Вы… должны были сделать лишь одно, — сказала Янгчен, забыв о красноречии. — Это работало. Это работало, а вы… Нужно было только придерживаться своей части сделки! Только одно, и вы облажались!

Она потеряла и контроль над громкостью. Она не понимала, почему они не говорили, пока не вспомнила, что запретила им.

— Говорите.

— Аватар, — Лохи подвинул шкатулку, которую Янгчен намеренно не замечала. — Я понимаю, что вы расстроены, но позвольте нам объяснить.

— Что объяснять?! Ни одному человеку нельзя ходить на расстоянии трех ли от краев пещеры! Разве мы не установили предупреждения на границе? Мы не обсудили условия с главами семей перед тем, как я ушла? Нечего объяснять!

Это дело должно было стать одним из самых простых для Аватара. Одним из основных дел. Простая победа. Саовон попросили ее помочь с невидимыми силами, вредящими по краям их деревень. И она это сделала.

Поняв волю духов, она сообщила их соседям-людям, что, чтобы проблемы пропали, им нужно держаться подальше от сенотов на острове, оставить то, что казалось хорошей землей для посева, нетронутой. Поселения сдвинули, разрушение карстовых воронок прекратилось, и равновесие вернулось в Ма’инку. Хрупкое, но настоящее.

Все усилия были напрасными. Подбородок герцога Золиана дрожал. Было не важно, что он не мог заставить себя сказать, у него было не так много вариантов ответов. Мы не думали, что правило касалось всех. Мы нарушили правило случайно, и сразу ничего не произошло, так что мы решили, что все было в порядке. Мы не думали, что вы говорили серьёзно. Мы думали, проблемасама пропала со временем. Мы поняли потом, что просто не думали ни о чем в тот миг, кроме того, что хотели в тот миг.

Янгчен слышала так много вариантов фоновой мелодии, но песня была одной.

— Вы подрезали мою способность помочь вам снова. Назовите причину, почему я не должна улететь сейчас, оставив вас в этот раз самостоятельно разбираться с духами.

Угроза, выскользнув, удивила ее. Она не бросила бы нуждающихся. Так почему она сказала это? Почему было приятно представлять, как она улетит, бросив их молиться небу?

Золиан был готов ответить.

— Наши дети, — сказал он. — Все, как мы написали. Духи угри-фениксы… они что-то сделали с нашими детьми. Проклятие. Дети Саовон на острове не просыпаются. Они зачахнут, если мы ничего не сделаем.

— Каждый целитель, с которым мы советовались, говорит, что болезнь рождена из духа, а не тела, — сказал Лохи. — Я знаю, что вы нам не верите, но мы можем отвести вас в больницу, показать эффекты…

— НЕТ!

Они растерялись от ее жестокого отказа. Аватар Янгчен была известна исцелением больных своими руками, такую ее Четыре Народа любили больше всего. Да, она помогла со многими жуткими ранами и болезнями, видела худший физический вред.

Но смотреть на убивающий сон, мирный облик тела с поврежденным духом… Нет. Она не могла себя заставить так делать, не после того, что случилось с Джетсун.

— Я вам верю, — сказала Янгчен. — Не нужно доказывать.

Золиан встал на колени и прижался лбом к полу.

— Прошу, не бросайте их страдать за наши ошибки. Прошу, Аватар. Поговорите с духами от нас еще раз. Мы будем уважать исход, уважать вас вечность.

Лохи шагнул вперед со шкатулкой.

— Мы собрали покаяние от нашего клана, чтобы показать свою искренность, — он открыл крышку и показал ей содержимое.

Когда Янгчен поняла, чем были темные комки внутри, она отвела взгляд. В коробке, как органы убитого зверя, лежали пучки человеческих волос. Судя по шпилькам с камнями и позолотой, намеренно оставленным в них, высшие ранги кланов Саовон провели ритуал лишения чести.

Значение, вес этого поступка давил на шею Янгчен, голова кружилась, ее мутило. Они хотели тронуть ее. Они не представляли, как успешно действовали.

Она много раз была из Народа Огня, ценила свою честь и пару раз теряла ее. Тут был применен факт, как это было под половицами зала собраний Бин-Эра.

Янгчен отшатнулась и сжала стул.

— Уберите это от меня, — сказала она. — Закройте крышку, — все давило на нее, и она не могла потерять контроль при лидерах главного клана Народа Огня. Она подавляла позывы в животе. Она сглатывала и сглатывала, пока опасность не прошла.

Усилие воли не было поводом для гордости. Грубое подавление имело цену. Ее тело и разум отплатят ей позже, еще и с силой.

Золиан и Лохи посчитали ее дрожь за принятие жеста. Конечно, милосердную и любящую Воздушную кочевницу можно было растрогать.

— Нужно добавить еще два, — сказал Лохи. Он отставил шкатулку, вытащил из-за пояса нож и встал на колени рядом со своим старейшиной.

* * *

Янгчен и Лохи оставили Золиана приходить в себя на стуле с помощью слуг, влажная ткань лежала на его глазах. Проявление стыда сработало, Аватар уступила, но ментальное напряжение из-за потери пучка волос сделало герцога неспособным дальше вести разговор.

Младший Саовон собрался за минуту и предложил проводить Янгчен. Они пошли по коридору, соединенному с открытым двором с одной стороны, влага проникала лужам через стыки камней сверху. Поместье напоминало по форме храм, древнее строение точно ощутило влияние сильной связи между кланом Саовон и Мудрецами Огня.

Ладонь Лохи один раз коснулась обрезанного участка — он проверил в потрясении, что волос на голове не было — а потом он отдернул руку и держал ее в кулаке сбоку.

— Мой клан послал меня просить прощения, — сказал он. — Нам нужна была вся земля для посева. В неурожайные времена каждый акр важен.

Лохи проявил себя здравомыслящим, когда Янгчен была в последний раз в Ма’инке, она могла с ним работать. Он понимал, как слабо звучали оправдания из его рта.

— Мы попробовали другие меры, прежде чем связаться с вами, — Лохи указал на пустую нишу, которую они проходили. — Семейные сокровища. Некоторые пожертвовали на кострах, но без толку, остальные пришлось уничтожить, чтобы кормить наших слуг. Ситуация сложная, Аватар.

— Им не нужно было, — эта часть злила больше всего. Ни Янгчен, ни духи не требовали нищеты Саовон.

— Да. Ваше изначальное послание было донесено безупречно. Это наши упрямые уши не открылись.

Янгчен вспомнила изначальный совет глав семей, когда она объясняла требования духов. Старейшины напряглись и ворчали, а не кивали, и когда Золиан сказал, что они послушаются, несколько пар глаз переглянулись, а не смотрели на лидера клана.

— Мой герцог не смог помешать домам из побочных ветвей нарушить контракт, — сказал Лохи. — Он хороший человек, но порой мягок с семьей. Когда придёт мой черед вести Саовон, обещаю, я укреплю единодушие в моем клане.

Простое совпадение в его выборе слов. Но Янгчен было сложно не кричать.

Слуга принес ее посох. Ей придется лететь быстро.

— Скажи кое-что, — сказала она, когда они с Лохи остались одни. — Главы семей, нарушившие соглашение. Они послушали бы в первый раз, если бы я сказала, что уговор был от самого Аватара Сцето, а не от меня? Если бы я сказала им, что заранее обсудила дело с его духом, и условия были тем, что он приказал мне поместить на бумагу?

Она обдумала тактику после провала в Бин-Эре, это уже не могло помочь ей там и в первой попытке помочь Саовон. Голос ее прошлой жизни, уважаемого старейшины, мог помочь ее делу при Тейине и Ноэхи. Это не повредило бы.

Но в Народе Огня имя Сцето было кувалдой. Если бы она назвала его, ее указ не ходить к священным сенотам обрушился бы на Саовон с силой матери, отца, сифу, Лорда Огня в одном. Она могла надавить репутацией ее предшественника, если была готова признать, что у нее такой не было.

Пауза Лохи была всем ответом, в котором она нуждалась.

— …так было? — спросил он. — Вы говорили со Сцето?

Янгчен нахмурилась, раскрыла крылья планера и взлетела.

22

РАЗНОГЛАСИЯ

Она не собиралась брать Нуцзяна к самому большому сеноту. Ее спутник становился нервным рядом с духами в эти дни, и он имел на то право после случая со Старым Железом. Янгчен летела над влажными джунглями Ма’инки на своем планере, гнала ветер изо всех сил.

Она заметила поляну среди деревьев, опустилась на пол из корней. Было необходимо дальше двигаться пешком, сделать себя уязвимой, иначе она могла летать туда-сюда над нужным местом, гадая, почему она не видит ничего необычного.

Лучи солнца проникали через деревья. Она слышала стрёкот насекомых, вопли птиц. Запах жизни был и запахом распада, сильные гниль и плодородие били по ее носу.

Янгчен шагала с камня на камень, с упавшей ветки на упавшую ветку. Прямого пути под ветками не было. Она не использовала посох для равновесия. Край застрял бы во влажной почве, и это испортило бы крылья на хвосте.

Ее движения заставили белок-лягушек прыгать кругами. Некоторые из них решили следовать за ней, не отставать. Листья падали сверху. Она подняла взгляд, увидела, как обезьяны-сурки следовали за ней по деревьям.

— Кыш, — сказала она. Пушистые существа, похожие на лемуров, моргнули и помахали кисточками на головах. Янгчен вздохнула.

Зверей часто влекло к ней по необъяснимой причине. Так у нее оказались Пик и Пак. Люди завидовали ей за это, но были недостатки. Другие дети плакали в День Сближения, когда многие малыши-зубры направлялись к Янгчен, а не распределялись справедливо. Ей пришлось улететь с Нуцзяном, пока она не оказалась с целой стаей спутников, вместо одного.

После получаса пути она столкнулась с проблемой. Причиной, по которой она была тут.

Большой участок земли расчистили вырубкой и огнем. Внутри расчищенного участка был лагерь, построенный на бамбуковых сваях, напоминая здания Жондури на тонких ногах в миниатюре. Сеть желобов тянулась от центра деревни. Они вели в никуда, без сосудов, куда все стекало, и внутри была жидкая глина, которая еще не высохла с эвакуации лагеря, пролилась волнами на землю джунглей.

Следуя за желобами, она нашла последнюю улику: вышка, увенчанная шкивом, установка для бура. Механизм тупой силы, чтобы пробивать землю с железным наконечником, пока вещества, которые должны были оставаться глубоко, не удавалось вытащить на поверхность. Или буровую установку пришлось быстро бросить, чтобы спрятаться, или хозяева не переживали, думая, что она не узнает, что это, обнаружив его. Воздушные кочевники такие не использовали.

Где-то в цепочке общения от непослушных семей побочных ветвей до Золиана и Лохи и до нее правда была искажена. Это был не огород. Это была зона раскопок.

Оскорбленные угри-фениксы ясно выразили недовольство. Длинные дома и бамбуковые леса были раздавлены в нескольких местах, узкие полоски разрушения выглядели так, словно их вызвали упавшие деревья. Но в обломках ничего не было, кроме больших пятен кислотного обесцвечивания, тянущихся от разбитых зданий к зелени вокруг них. Мертвые лозы и неестественно пожелтевшие заросли вели глубже в лес.

Янгчен поежилась. Деревня была шрамом, который пересёк другой шрам.

Она вышла с поляны на другой стороне, и не просто вышла. Звери не пошли дальше, один из первых признаков, что лагерь отмечал границу, начало новой страны, где обычные законы реальности, сковывающие Четыре Народа, давили не так сильно. От ее присутствия кислый ветер среди веток тихо застонал, звук будто начался в горле.

Ее глаза горели от пота, текущего по бритой голове. Лес уже не говорил звериным чириканьем и воем, тут звучал невнятный шепот, слишком похожий на язык. Янгчен знала, что если повернется и пойдет обратно, она не попадет в лагерь или поместье Саовон, не попадет на землю людей.

Неизвестные растения окружали ее колени, словно она шла по дну океана. Она игнорировала их склизкое прикосновение, хотя они порой затягивали петли, почти ловили ее ноги, пока она шла. Слева прошло присутствие, она заметила тень краем глаза, длинноногую и мускулистую, как пума. Она была в двадцать футов высотой. Янгчен не осмелилась смотреть на нее прямо, замедлилась, пропуская тень. Когда она ушла, Янгчен увидела большие отпечатки, похожие на ладони человека, вплоть до линий.

Пройдя еще немного, она добралась до края дыры в милю в диаметре, центр был таким темным и глубоким, что ее горло сжалось, а ровная земля под ногами стала казаться склоном, ведущим в пустоту. Пропасть ждала, не обещая удара от падения.

Маленькое яйцо.

Отклонившись на пятки, чтобы не рухнуть вперед, Янгчен крикнула:

— Я тут. Нам нужно поговорить.

Спирали воды поднялись из дыры, извиваясь, как плющ. Жидкость обрела цвет и форму, отрастила бороду клювов под лицом с сияющими красными глазами. Угри-фениксы. Коса состязающихся голов и мыслей, они были заодно, только когда их разозлили. И они были едины перед Янгчен.

Когда она впервые посетила этих духов от лица Саовон, они не были такими темными. Они напоминали зверей из физического мира, сияли энергией, солнечные лучи, полные пыли. Тогда угри-фениксы поломали поселения, приблизившиеся к ним, затопили части полей, унесли головы скота. Они хотели просто прогнать людей с части Ма’инки, их действия были почти шалостями. Переговоры с ними еще были возможными.

На условиях, о которых договорилась Аватар, духи получили то, чего хотели. Почти. Люди смогли расшириться. Немного. Ни одна сторона не была рада полностью, и Янгчен устраивал исход.

Но, видимо, некоторых членов семьи Золиана это не устраивало. Теперь в сердцах угрей-фениксов было только наказание. Янгчен ощущала гнев и ненависть, исходящие от их форм, горячие, как угли, раздутые предательством.

Духи не были людьми, которые могли смотреть на акт нарушения веры и понимать, они получат по заслугам в будущем. Они были перекладиной на дороге, знаками перед обрывом, строгими учителями, которые били по руке, если кисть двигалась криво. Родители всегда забывали урок, который давали своим детям: Не трогай цветок, а то уколешься шипами. Так просто случится, если не нравится, не трогай его. Держись подальше от этого леса, или духи заберут тебя. Это просто произойдет.

Угри-фениксы извивались, вода капала с мерцающей чешуи. Змеи тоже сворачивались перед броском.

Пустая скорлупа. Маленькое яйцо без желтка внутри. Мы знаем, почему ты тут.

— Если знаете, почему я тут, уберите с детей болезнь.

Она смеет. Против своего слова, она смеет.

Жуткий клюв понесся к Янгчен, закрылся перед ее лицом. Он был огромным, желал увидеть ее страх. Если бы она стояла на фут ближе, она лишилась бы носа.

Она медленно моргнула, хоть это ей было позволено, пока сердце подпрыгивало. Если бы она сорвалась, цену, которую они запросили бы, было сложно вообразить.

Угри-фениксы понимали, почему она молчала.

Ты пришла ни с чем. Ты стоишь ни на чем.

Правда. Это была попытка побега Саовон, человеческая глупость — попытка избежать последствий.

— Люди, нарушившие обещание, выразили желание искупить вину. Они лишили себя чести.

То, что может быть забыто со временем, не покаяние. Мы будем пировать их вечным сожалением. Они будут смотреть, как рушится их род.

Заявление было заявлением. Факты, а не уловка вытащить больше у Янгчен. Духи начали опускаться, уползать в бездну.

В отчаянии она вытащила свой первый успех, если разрушение города можно было так назвать.

— Старое Железо послушал! — закричала она. — И взамен получил вечное почтение!

МЫ НЕ СТАРОЕ ЖЕЛЕЗО! — раздался крик. — МЫ НЕ ЛЮБИМ. МЫ НЕ ПОДДАЕМСЯ, — скользящие петли перестали спускаться. Гнев не давал им уйти. Они теперь навредят Янгчен за то, что она оскорбила их. Но они хотя бы не пропали.

Стена красных глаз опустилась перед ней. Угри-фениксы сохранили черты, понятные в мире людей, значит, в них еще осталось немного света. Она могла различить мерцание тени в потемневшей форме, сферу клювов и плавников, которая не могла выбрать, в каком направлении существовать.

Пока еще была надежда, если она была готова пережить их наказание. Янгчен приготовилась. Просвечивающее щупальце духа, оживший дым, коснулся ее лба, где был кончик ее стрелы.

* * *

Боль обрела не ту форму, что она ожидала. Вместо страданий она увидела.

Она увидела блуждающие тени, связанные агонией. Люди шатались, стонали от унижения. Раны, нанесенные ими самими, лились с губ и из истерзанных легких, как обжигающий и удушающий химус.

Они кричали туману. Ответа не было. Звук ни от чего не отражался эхом.

Все было податливым в Мире Духа, включая точку зрения. Янгчен уже видела многими глазами. Ее бросало в разные места и время в ее прошлых жизнях, она оказывалась в оковах давно произошедших мгновений.

Это было другое. С помощью сильных духов она получила возможность увидеть глазами другого человека. Джетсун.

* * *

Щупальце вернулось к угрям-фениксам. Янгчен стояла на четвереньках, простерлась перед ними, как Золиан перед ней.

— От… — она била кулаком по каменистой земле снова и снова, словно вбивала в грудь биение сердца. — Отпустите ее. Отпустите ее.

У нас ее нет. Она у ничего. Ничто получило ее. Нравится дар? Это она видит и будет видеть вечно.

Это была иллюзия. Точно. Джетсун была мертва. Янгчен была с ней, когда ее сердце перестало биться.

Стена чешуи перед ней стала двигаться в разные стороны. Угри-фениксы разделялись, чтобы уйти. Янгчен едва могла соображать, не то что помнить, почему она была тут. Ее измученный разум прыгал между каждой просьбой, каждой молитвой.

— Стойте! — закричала она. — Дети Саовона! Они… этого наказания мало!

Духи замерли, заинтригованные.

— Вы хотите истинного унижения, да? — сказала Янгчен. — Если дети будут спать, пока не умрут, горе их родителей будет гореть всего одну жизнь. Есть способы лучше наказать. Долгосрочнее.

Это были не переговоры, она как лекарь взяла раскаленное железо, чтобы прижечь порванную артерию. Она собиралась навредить Саовон, чтобы спасти их.

Поговорим о причинении боли, — сказали угри-фениксы. — Вместе.

* * *

Когда это было сделано, Янгчен оказалась у края каменной пещеры в земле, большой, но не невообразимо огромной. Здоровые зеленые лозы свисали по бокам, указывая на синюю прозрачную воду. Дно сенота было из неровных камней, но в остальном — пустым.

Физический мир снова стал главнее. Так могло остаться, в зависимости от реакции Саовон на ее новости. Ее планер лежал на плоском булыжнике, как подношение. Духи могли порой быть дерзкими, как люди.

Янгчен раскрыла крылья, чтобы проверить, не повредила ли их вода. Она не нашла повреждений и тут же полетела к поместью.

* * *

Лохи хватило порядочности дождаться ее возвращения лично. Он был одинокой фигурой во дворе поместья, у края фонтана без воды. Солнце угасало, но это мало помогало определить, сколько времени прошло.

— Как давно я ушла? — спросила у него Янгчен. Она искала на его лице признаки времени, предосторожность была не так глупа, как звучала. — Который день?

Когда Лохи дал ответ, Янгчен выругалась под нос. Если она покинет Ма’инку сейчас, она будет больше, чем на три дня опаздывать на встречу с Кавиком, когда доберется до Жондури. Но ей хоть немного повезло. Не было прыжка в недели или месяцы, как рассказывали некоторые неудачливые сказочники, которые блуждали между мирами.

— Детей отпустит болезнь, — сказала она. — Но нужно выполнить условия.

Лохи задрожал от облегчения.

— Я рад, что духи приняли нашу жертву. Это был разрушительный удар по чести нашего клана, но со временем мы сможем оставить неприятности…

— Вам нельзя отращивать волосы пятьдесят лет.

— …позади… Простите, вы сказали: пятьдесят лет?

— Пятьсот лун, если точнее. Так долго духи острова желают видеть вас без чести. Вы не можете вернуть равновесие одним актом покаяния. И это не все.

Пока Лохи все еще был в шоке, Янгчен перечислила табу, которым Саовон придется придерживаться, чтобы успокоить угрей-фениксов. Часть из них была неудобствами. Другая — серьезными ударами по их казне или странностями поведения, которые не пускали их на ритуалы и празднования Народа Огня.

Лохи шатался, словно она била его ногой в живот каждым заявлением.

— Мы будем унижены поколение! — завопил он потрясенно. — Мы не сможем быть при дворе! Наши соперники будут танцевать на наших головах! Ты должна была исправить это!

Дети были забыты. Лохи сжал ладони в формы, которые, если бы были завершены, могли привести к сожалениям.

— Нельзя так поступать с нами! — он шагнул вперед, хотя не нужно было.

Вот. Спокойный юноша, который мог описать себя как самого разумного члена клана, превратился в пренебрежительный комок раздраженных нервов. Янгчен опустила ладонь, и вес неба упал на его спину, заставляя его замереть и согнуться.

Она склонилась и заговорила ему на ухо, чтобы оно слышал ее поверх шума ветра.

— Я ничего вам не сделала. Мы пришли к этому из-за действий твоего клана. У тебя все время был контроль. И ты можешь нарушить сделку в любой миг. Просто снова нарушить границу. Дай знать, какой облик примет дух, которого предали дважды.

Янгчен подняла поток. Его лицо все еще было опущено, Лохи глубоко вдохнул замерший воздух и взял себя в руки. Он выпрямился с виноватой маской на лице.

— Простите, Аватар. Просто… невыносимо думать о таком. Саовон станет намного меньше.

— Но следующее поколение будет жить. Со временем они смогут процветать. Разве это того не стоит? — Янгчен самой пришлось унизиться. — Вы потеряли дыню, — она вспомнила пословицу. — Может, прибережете хотя бы кунжут?

Искра узнавания мелькнула в глазах Лохи. Это были слова Аватара Сцето, их редко слышали вне Народа Огня. Мудрость ее предшественника сделала решение слаще и приемлемее.

— Я поговорю с другими лидерами клана, — сказал Лохи. — Это будет самое сложное задание в моей жизни, но я поговорю с ними.

Сложное. Она хотела смеяться. Он обвинит членов семьи, которые думали, что они были безнаказанными, нарушили слово и разозлили духов? Или он обвинит Янгчен? Она знала, какой вариант был удобнее, а удобство правило королями и обычными людьми.

Янгчен попросила отвести ее к зубру. Ей нужно было убираться отсюда и проверить Кавика. Чем больше она думала об этом, тем меньше верила, что мальчик, который смог двигаться во льду и следовать за незнакомкой в другую часть мира, стал бы тихо сидеть, не попав в беду.

Нуцзян ждал ее в отдельном амбаре, окруженный конюхами. Янгчен отпустила Лохи и слуг, ни она, ни юный аристократ не были в настроении для официального прощания. Она поняла, что он ждал ее один не из чувства долга, а чтобы он управлял ее посланием его клану.

Она запрыгнула на холку Нуцзяна и услышала хруст. Она пощупала под собой, нашла бумагу, сложенную в конверт, но без печати. Она нахмурилась и осмотрела конверт перед тем, как открывать его.

Приветствую, Аватар. Это Чайси.

Янгчен вскочила на ноги в седле. Она повернулась на носках, искала взглядом шпионов среди травы. Она отсутствовала достаточно долго, чтобы сокол прилетел из Жондури в Ма’инку, любой мог успеть подсунуть письмо, даже Лохи. Зонгду, которая не доверяла птицам, не нарушила бы свои правила.

Она хотела скомкать бумагу и выбросить, улететь от еще одной, явно тщательно спланированной манипуляции Чайси, но это ничего не дало бы. Она стала читать:

Учитывая наше новое сотрудничество в благотворительности, я надеюсь, что мы можем не быть так официальны друг с другом. К этому времени ты решила духовные проблемы Саовон или дала им страдать из-за горечи, которую они на себя навлекли. Если хочешь понять, откуда я знаю всю историю, то поразительно, как много можно узнать о ком-то, если он тебе должен.

Думаю, ты нашла идеальное решение, Аватар, ведь я верю в тебя. И не я одна. Я встретила недавно мальчика из Бин-Эр, желающего работать у меня. Он тоже сильно в тебя верил, до конца нашего разговора.

Желудок Янгчен полетел к земле. Кавик.

Я уже говорила, что могла научить тебя, как иметь дело со шпионами. Первый шаг — поймать их. Знаешь, как лучше всего поймать шпиона, Аватар?

Первая половина коана. Но все коаны были в чем-то просвещённой насмешкой над непосвященным. Слабая торжествующая улыбка Чайси была наклеена на ответ.

Открыть дверь и пригласить его.

23

НЕЗАКОНЧЕННЫЕ ДЕЛА

Забрав раненого на осмотр лекаря, члены ассоциации разошлись по зданию, многие ушли, редкие остались. Те, кто остались, не говорили с Джуджинтой, а потому и с его новым напарником.

Кавик не был против. Благодаря Каляану, он знал, как ощущалось, когда тебя избегали за родство.

Ему было не по себе от того, как Джуджинта провел ритуал после победы, начав с пылкой молитвы неизвестному духу. Метатель ножа нацарапал метки на стене, треугольники над крестами и прямыми линиями, пока сложные геометрические узоры не стали напоминать птицу, раскрывшую крылья. Встав на колени перед рисунком, он зашептал, закрыв глаза, голос звучал как гневные осуждения некоторых прошлых непростительных преступлений, куда хуже, чем рана, которую он нанес Шигоро.

«Это совсем не жутко», — подумал Кавик.

Когда Джуджинта закончил, он подошел и сел на ту же скамью, где сидел Кавик. Даже то, как парень отдыхал, беспокоило. Он сидел так, словно стена за ним могла осквернить его прикосновением, смотрел вперед все время, почти не моргая. Это было бы идеальной позой для медитации, если бы не выглядело так, словно его мышцы бились друг с другом в неправильном тупике.

Через какое-то время тишина стала невыносимой.

— Ты — маг? — спросил Кавик.

Это не был праздный разговор. Если между ними все пойдет как с Шигоро, Кавик хотел знать, нужно ли было ожидать внезапной атаки. Среди мальчиков на побегушках часто скрывали способности, это было полезно для временного преимущества — ха-ха, магия прилетела из ниоткуда! — и безупречные навыки Джуджинты с ножом могли быть идеальным отвлечением. Люди могли быть хороши не в одном деле.

Джуджинта нахмурился, поняв логику за вопросом. И ему не нравилось, что он лез. Ни капли.

— Нет, — прорычал он, не поворачивая головы.

Он мог врать, но язык тела говорил, что это была правда. Кавик думал, что дело было закрыто, но после минуты парень из Народа Огня парировал:

— А ты не такой?

Кавик прищурился, глядя на напарника.

«Отвечу тем же, приятель».

Таэл подошел, перебил медленно продвигающийся разговор.

— Пора.

— Света было достаточно уже час, — сказал Кавик. Его колени затекли от того, что он долго сидел.

— Да, но нам нужны и верные потоки. Иначе вас разобьет об Зубы Моллюска и выплюнет на пляжи. Идемте.

Мужчина повел Джуджинту и Кавика к концу зала. Сладкий мясной запах, сильнее запаха рыбы, доносился от этого конца здания. Прибитый на сушу зверь гнил всю ночь? В запахе была вонь кишечника, рожденная не морем. Таэл открыл широкие двери, впуская свет нового дня на маленький пляж из гальки.

— Вот твоя первая работа, — сказал он. — Избавление.

Кавик прикрыл сначала глаза от солнца, но потом зажал рукой рот. Горячая желчь потекла сквозь пальцы. На водорослях, рядом с серебристой рыбой, слишком уродливой и маслянистой, чтобы ее продать, была пара мертвых тел, они уже стали распухать.

Одним из них был Цю.

* * *

Кавик смог безумно пройти пару шагов, а потом он опустошил желудок на отполированную волнами гальку. Он смутно ощущал, что не только Таэл отходил от того, что его тошнило. Несколько рассмеялись.

— Впервые увидел труп? — сказал кто-то с сочувствием. — Это ужас, да.

Кавик держался за живот, плевал и плевал, а потом повернулся. Он увидел пятки распухших багровых ног Цю, и его стошнило снова. Почему он… почему его тело было тут? Почему он не был в Таку?

— Все тут видели, как люди по имени Кавик и Джуджинта сели в лодку с мужчиной, одетым как чиновник из Царства Земли, и юношей с кожей в следах сыпи в модной одежде из Бин-Эра. Они уплыли, — сообщил Таэл. — Только Джуджинта и Кавик вернулись. Тут явно произошло предательство. Мы это подтвердим, если спросят власти не из Жондури.

Таэл потер зудящий глаз.

— Новичок. Так мы храним верность. Можем обвинить. Радуйся, что мы уважаем закон в этих краях. Я слышал, что настоящие неприятные группы преступников в Царстве Земли заставляют новых членов самих играть грязно.

— Почему этим так не повезло? — спросил Джуджинта невозмутимо.

— Это шпионы. И если босс-босс что-то не любит, так это шпионов.

Таэл стал разглядывать чиновника Царства Земли. Кавик не понимал, как его не тошнило. Он поднял обвисшую бороду мужчины в фут длиной, бросил ее.

— Он мудрец. А этот, — он ткнул тело Цю носком, и Кавик ощутил удар своими ребрами, — посредник, при котором были дары дороже его стоимости. Это сразу выдало, что его кто-то послал.

Конверт. Конверт, который он украл в комнате Аватара. Кавик сам принес Цю то, что его погубило.

— Поднимите их в лодку, пока время еще есть, — сказал Таэл. — Вам нужно плыть по течению, а не против него.

Кавика толкнули к голове Цю. Джуджинта сел на корточки и схватил лодыжки тела, закатал штаны, покрытые солью, чтобы луже сжать липкую серую плоть под ними.

— Используй колени при подъеме, — выдавил он.

* * *

Далеко, за горизонт. Туда Кавику пришлось отправить разум, чтобы не верещать без контроля, когда он взял Цю за запястья, и мертвые пальцы его бывшего посредника плюхнулись в ответ вокруг его пальцев. Он едва успел отвести взгляд, чтобы не видеть, как голова Цю отклонилась, чтобы обвинить его в убийстве отвисшей челюстью.

Он время от времени терял связь с собой. Он смутно осознавал два стука по дну лодки, а потом он и Джуджинта оказались в море, каждый двигал веслом.

— Ты окружишь трупы блоками льда, — услышал он Джуджинту. — Мы столкнем лед, и он уплывёт. Пока он растает, течение донесет его до места, где кормятся акулы-кальмары, и останков для опознания не останется.

Кавик не помнил, чтобы Таэл давал им указания. Наверное, он озвучил их, пока Кавик был скован пустотой. Может, его напарник уже знал, как избавляться от жертв убийства.

Было проще заморозить воду вокруг Цю и другого мужчины, новых лучших друзей в похоронах, как только он разогнался. Он мог притвориться, что накладывал слой льда на другой слой. Он быстро скрыл торчащую ногу. Масса не пугала, если он ничего в ней не видел.

Маленькие айсберги уплыли, и Джуджинта снова помолился.

Остальная работа прошла, как солнце за тучами. Они доплыли до берега. Таэл похвалил их, сказал ждать еще работы на следующей неделе. Джуджинта глядел в спину Кавика, пока он шел по игорному дому — с этого начался этот безумный сон, да? Игорный дом? Кавик уже не был уверен.

Он шел домой в свете дня, миновал рынок свежих товаров. Звук тесаков, вонзающихся в кровавые туши, вызывал тошноту. На лодке Джуджинта предложил поработать ножом — сделать куски меньше, потому Таэл и послал двоих — но Кавику хватило сил отказаться от причинения еще большего издевательства умершим.

Не домой, а в убежище. Память мышц, развитая в Бин-Эре, не дала ему бросить игру и побежать по прямому пути. Он помнил, что нужно было часто замирать, проверять, нет ли слежки. Когда он прошел в гостиницу, удивив Акуудана и Таягума, он знал, что его не преследовали. Он уже был готов говорить предложениями.

Аватар ждала его. Судя по виду, она прибыла на минуты раньше него. Ее маскировка лежала кучей: плащ и широкая шляпа, проще, чем в Бин-Эре, надетые в спешке. Она вскочила на ноги, увидев его.

— Ты жив, — сказала она, обрадовавшись.

То, что у нее был повод верить в иное, разозлило его сильнее. Они говорили об опасностях этой миссии, Кавик согласился на них. Но сейчас поток обвинений застрял в горле.

Он не мог говорить, направил на Янгчен дрожащий обвиняющий палец, но обнаружил, что в ладони был предмет.

Мешочек монет, которого не было ранее. Оплата за то, что он сбросил Цю в воду.

24

ПАМЯТЬ

Кавик в восемь лет ненавидел охоту. Он был уверен в этом. Он забыл амулет или свершил табу перед выходом, может, сделал верные жесты перед духами, но без должного уважения в сердце. И теперь он и Каляан были отделены от других, попали в жуткую бурю, которая налетела на них, как хищник.

Он был виноват. Он плакал, слезы замерзали на носу. Его печаль вызвала удар варежки по его лицу.

— Нет, — Каляан навис над ним. — Мы будем в порядке.

Это было до скачка в росте Кавика, его брат все еще был великаном, который мог закрыть собой жестокое небо. Они пошли вдвоем в сторону, где был, по их мнению, дом, пока сугробы не стали слишком большими. Каляан быстро построил им укрытие, и они провели первую из множества ночей, дрожа, голодные.

Буря отступала порывами. В короткие моменты затишья они могли путешествовать, земля была листом бумаги, пустая, без ориентиров. Кавик не мог понять, как долго они были тут. Они могли блуждать в духовном кармане, парящем пространстве, где миры смешивались. Каляан срезал полоски своей варежки, разжевывал кусочки шкуры, чтобы они были мягкими, и его младший брат мог их проглотить. Отчаянная тактика, чтобы Кавику хватало сил идти по холоду.

Даже так они вернулись в лагерь с Кавиком на плечах Каляана, он был почти без сознания. Их не было месяц, их уже почти считали умершими. Его старший брат спас его жизнь, отнес его к родителям. Каляан мог сделать все, чтобы уберечь семью.

Он потерял два пальца от обморожения. В месте, где он открыл варежку.

— Не переживай, — сказал он беспокойному Кавику. — На континенте восемь считают счастливым числом, — он пошевелил обрубками на ладони, подчеркивая слова.

Кавик переживал. Он был бременем, и признаки его слабости теперь были навсегда запечатлены на том, на кого он равнялся. И он все еще был убежден, что экспедиция обернулась неудачей из-за него. Они не учли изначальную неизвестную проблему.

С тех пор Кавик часто думал, должен ли он был заплатить цену больше, оставить часть себя во льду, как Каляан. Может, он обманул духов, выжив целым.

Потому что, если подумать, в то время и начало все меняться. Охота стала портиться в регионе, сначала медленно, а потом неизбежно — сезон за сезоном были провалены, и все больше людей были вынуждены пересечь проливы в поисках работы в Царстве Земли и новомодных городов шаней.

Его семья покинула Северный Полюс, разделилась, Каляан бросил их, Бин-Эр охватили невзгоды — следы могли быть разными, но все они были от одного зверя, меняющего облик, шагающего ровной линией из прошлого в настоящее.

Кавик мог винить только себя.

* * *

Аватар поймала его. Ее магия воздуха подняла Кавика на ноги, будто руки потянулись по комнате. Порыв ветра задел его лицо, как пощечина.

— Хватит терять сознание в моей гостинице, — сказал Акуудан.

Кавик был не в настроении для издевок. Его ребра были мехами, пытались втянуть слишком много воздуха через мелкое отверстие. Янгчен узнала что-то в его агонии, подняла ладонь, чтобы двое мужчин молчали.

— Дыши, — сказала она Кавику. — Сначала дыши. Не говори, пока не готов, — у нее была поза звериного эксперта, готового броситься к нему, если он рухнет, но она не хотела спугнуть его, подойдя ближе.

Кавик только через пять минут смог объяснить всем процесс посвящения в работников Чайси в Жондури. И теперь первое тело отправилось в море из-за его стараний, и это был Цю, тот Цю, которому Янгчен и Кавик передали информацию в чайном домике Бин-Эра. Они убили его. Вместе.

Янгчен побелела.

— Как такое могло произойти? Ты не говорил, что твой посредник отправился в Жондури!

— Видимо, он передумал после нашего с ним разговора! — сказал Кавик. Цю мог услышать о вербовке Чайси, как они, и заметить шанс на цену выше для информации, которую он мог получить в Таку. Но Чайси учуяла план и ответила жестоким образом. — Что нам делать?

Взгляд Янгчен был рассеянным, а щеки — красными.

— Что нам делать? — снова спросил Кавик.

— Аватар, — сказал Таягум. — Вам решать.

— Я не знаю, — ее губы открылись, закрылись, слова не могли сформироваться. Если у нее и были решения, она давала им умереть на языке.

Это была не та Янгчен. Кавику нужна была стратег, которая ловила его все время в Бин-Эре. Которая всегда была на шаг впереди. Эту застывшую, сбитую с толку девушку он не узнавал.

— Ты не можешь не знать! — сказал ей Кавик. — Мы следовали твоим приказам, и теперь двое мертвы! Какой план?!

— Я сказала: я не знаю! — ответ Янгчен заставил трепетать бумагу в комнате. — Просто помолчите минуту! Вас слишком много! Вас всегда слишком много, и вы не умолкаете! Вы не прекращаете!

Она взяла шляпу и плащ и вырвалась из гостиницы.

— Ават… — Акуудан замолк, чтобы не раскрыть ее личность, когда двери открылись. Он удивительно ловко перепрыгнул через стойку с одной рукой.

Кавик вышел за ним, Таягум — следом. Гостиница спереди была в ряду торговых лотков, куда готовили еду множество ресторанчиков Жондури. Посетители уходили с корзинками горькой тыквы и капусты, карамболей и папайи. Кавик скользил взглядом по головам. Он и другие вышли через миг после Янгчен, и он знал, как выглядел ее наряд для прикрытия, но Аватар пропала. Они уже потеряли ее.

— Мы никогда ее не найдем, — буркнул Акуудан.

Кавик подумал о прошлом разе, когда видел ее расстроенной. Это было в Северном Храме Воздуха, когда она выпускала гнев бессонной ночью, поднимаясь и опускаясь в лесу колонн. Кроме шума ее магии, она не произнесла ни звука. А это явно было трудно.

У него была идея.

— Где тут самый громкий пляж? — спросил он.

* * *

Грохот волн ниже утесов Рева Броненосного Тигра был оглушительным. Белая вода набегала на коричневый песок и отступала в бою, идущем вдоль побережья. Камни не были самыми высокими, отвесными или острыми, но они были в брызгах.

Кавик заметил край нетронутого пляжа, выглядывающего из-за оголения пород, и вдруг пожалел, что его идея была такой. Спуститься было тяжело, а подняться было почти невозможно не для мага воздуха.

Ему придется поверить интуиции. Кавик разулся и сел на землю. Он придвинулся и как только начал соскальзывать, покрыл инеем камень под ладонями и ступнями, чтобы кожа прилипала, задерживая спуск. Он спускался по трещинам в камне. Он поцарапал голени и локти пару раз, зашипел, когда в порезы попала соль.

Он миновал последнюю пару футов до песка прыжком. Онемение в пальцах рук и ног пройдет, в Жондури было слишком тепло, чтобы он был в той опасности из-за холода, как было в Бин-Эре. Над пляжем утес формировал крышу, прикрывая кусочек спокойного пляжа, наполовину туннель над его головой.

На другом конце была Янгчен. Ее одежда лежала влажной кучей вместе с тяжелым внешним слоем наряда Воздушной кочевницы. Она ходила по небольшому кругу в одежде легче, руки были по бокам, в центре ее кольца вертелся вихрь, видимый из-за колонны пыли.

Кавик попятился, не хотел прерывать медитацию. Но ему не нужно было переживать за это. Маленький вихрь рассеялся, и Янгчен отшатнулась от круга.

Упражнение не помогло. Она повернулась к океану и завизжала. Сжала кулаки, закрыла глаза, согнулась и кричала от злости, сотрясающей тело Аватара.

Волны заглушали ее полностью. Люди не могли перекричать непреклонные стихии. Янгчен закричала снова, бессмысленное сокращение легких, и бросила серп ветра в море, пробила проход в волнах, который быстро закрылся, как зашитая рана. Она делала это снова и снова, и хоть она тратила невообразимую силу, брешь в море была как центр книги — вода соединялась, не оставляя ни следа ее действий.

Она устала и упала на колени в песке, тяжело дыша. Потом она подняла голову, длинные волосы прядями хлестали ее лицо, дикое и несобранное. Она увидела Кавика.

Она не удивилась, что он нашел ее, не стыдилась того, что он видел ее вспышку. Она встала, и хоть ее бока подрагивали от усталости, а глаза были красными, его присутствие привело ее к деловому состоянию. Янгчен поманила его к каменному гроту под утесом.

Кавик последовал за ней. Им хватило места встать там. Она манила его все ближе, и когда он оказался на расстоянии руки, она ударила ногами в низкой и сильной позе мага земли.

Движение нижней части ее тела подняло песок, она создала стены и перегородки вокруг них, приглушившие рев волн. Кавик был потрясен. Количество движущейся земли, изощрённость идеи, скорость действий. Было просто забыть, что девушка перед ним была самым сильным магом в мире.

Она раскрыла ладонь, подняла огонек для света.

— Ты сказал, было еще тело, кроме твоего друга, — сказала она. Теперь он ее слышал.

— Мудрец из Царства Земли с длинной бородой в стиле Наньян, — сказал Кавик. Он щелкнул пальцами, его осенило. — То был мужчина, предавший тебя. Сидао?

— Сидао, — Янгчен вытерла лицо с одной стороны, потом с другой. — Я убила и его. На моих руках две смерти.

Если бы она закричала тут, она оглушила бы их обоих.

— Ты знаешь, что определяет Воздушного кочевника? — спросила она.

Она давала ему коан? Кавик думал, что дело было в свободе перемещения по миру. Он покачал головой.

— Способность сидеть тихо, где бы ты ни был, в темной комнате или пустом поле. Просто… сидеть, — сказала Янгчен. Огонь плясал в ее глазах. — Сидеть с собой, не причиняя проблем, никому не вредя. Вот так. И все. Магия воздуха не может сравниться с другой.

Он знал, что она преувеличивала, но не сильно. Желания людей сочетались с положением, в котором они оказались.

— Прости, — сказала Янгчен, ее губы дрожали. — Прости за твоего друга. То, что с ним случилось, было моей виной.

Пару минут назад Кавик согласился бы всем сердцем, отметил бы, что и он был виноват, пятно покрывало их обоих. Но соленый воздух очистил запах паники и гниющей плоти в его носу, когда он был уверен, что больше не сможет ощущать запахи. Кто-то принял сознательно решение убить Цю. Обращение с убийцами как с чертой пейзажа убирало вину с людей, которые заслуживали быть отмеченнымиею дольше.

— Мы уходим, — сказала Янгчен. — Я не могу рисковать тобой. Мы вернем тебя к твоим родителям, и я найду вам пропуск. Ты выполнил сделку, как мог.

— Нет.

Огонь дрогнул. К их общему удивлению, Кавик сжал ее запястье, как она сделала в Бин-Эре с ним, оценивая его честность. Он сжимал ее не так крепко, но ощущал ее пульс, трепещущий и тёплый.

Как он мог это объяснить? Он хотел сказать, что дело было не в сделке. Мир нуждался в силе людей, как Янгчен, дающей ее безвозмездно. И чем дольше он был с ней, тем больше ощущал, что находил кусочки себя, которые считал утерянными, покинув Север.

— Это шанс, — сказал он. — Они думают, что поймали шпионов Аватара. Они расслабятся. Нам нужно продолжать.

Она покачала головой.

— Ты слышал Таягума. Шанс, что тебя схватят, слишком высок.

— Если бы они хотели меня поймать, уже сделали бы это, — это утро было идеальным шансом избавиться от Кавика, если он вызывал подозрения. Все было устроено. Джуджинта с ножами, двое в лодке. — Думаю, я чист.

— Ты говоришь об обмане, который стоил две жизни, — сказала она. — Наш путь вперёд будет по спинам мертвых. Я не могу даже отомстить за Сидао и Цю, пока ты под прикрытием, потому что я могла узнать о них только от тебя.

Янгчен глубоко вдохнула, самодельная свеча в самодельной пещере поднялась и опустилась от ее выдоха.

— Вряд ли я смогу справиться, если с тобой что-то произойдет. Я… не могу терять еще друзей.

Кавик не знал, как ответить. Он ждал, пока к нему не пришёл идеальный ответ.

— Давай обсудим это утром.

* * *

Барьер песка был убран, они прошли на пляж, и приходилось кричать, чтобы слышать друг друга.

— Нам нужно убраться отсюда, пока вода не поднялась, — сказала Янгчен, ее тяжелая одежда была свертком за плечом. — Если не хочешь оказаться в море или разбиться об утес, мне нужно, чтобы ты сохранял равновесие, будто плывёшь в воде. Тебе нужно оставаться вертикальным, а не упасть на спину или живот. Подними руки.

Кавик так и сделал. Янгчен взмахнула свободной рукой, воздух стал окружать его. Его одежда надулась, как жареное тесто. Его пятки оторвались от земли, потом носки.

Она создала под ним поток воздуха. Он знал технику, так часто изображали Аватаров на картинах, символически поднятого в силе, но он не слышал о магии воздуха, обвивающей кого-то управляемым циклоном.

— Это, кхм, кажется опасным.

— Только если боишься, — Янгчен покрутилась, создавая свой вихрь. Они поднялись в воздух, покачиваясь в центре маленьких ураганов. Ее нестабильность выглядела как движение ветки на ветру, а он метался, как рыба на крючке.

Они добрались до высоты, падение с которой сломало бы его ноги. Он совершил ошибку, посмотрев вниз, и попал во внутреннюю стену ветра. Кавик закружился, как корабль в воронке.

— Я ошибся! — закричал он. — Мне страшно!

Янгчен схватила его за руку и слила их потоки. Воздух сдавил их, и она обняла его за пояс. Переживая только из-за одного потока, она подняла их выше, устремилась за край утеса.

Приземление было мягче. Их ступни коснулись земли одновременно. Сердце Кавика колотилось в груди.

— Можешь уже отпустить меня, — сказала Янгчен.

Когда Кавик понял, что крепко обнимал Аватара, он покраснел с жаром и отпрянул. Она не дразнила его, надела верхний слой своего одеяния, поправила высокий воротник и пригладила оранжевые рукава, словно ей нужно было выглядеть презентабельно.

Она не сразу надела простой плащ, скрывающий ее.

— Посторожи меня, — сказала она, Кавик не успел отметить, что ее могли узнать. — Следи, чтобы никто не пришел.

Аватар Янгчен встала открыто на утесе и стала выполнять свой долг. Говорить в память о мертвых.

Кавик смотрел, как она говорила с морем. У Племени Воды были свои духовные обычаи для погибших, но он видел, как Воздушный кочевник проводил похороны на улицах Бин-Эра как-то раз. Он узнал то, как ее голос разделился на множество, нос, горло и язык в гармонии участвовали в ритуале. После пары повторений она перешла к мелодичным высоким нотам красивой песни без слов, которую он не знал.

Богатый голос Янгчен дал мелодии сильную основу, пока она не дала песне утихнуть на ветру.

— Горестная песнь Наньяна в конце для Сидао, — объяснила она. — Лучшее, что я могла сделать для Сидао. Откуда был Цю?

— Не знаю, — Кавик моргнул, обнаружил слезы в глазах. — Из теплого места. Он не хотел больше мерзнуть, потому покинул Бин-Эр.

Он шмыгнул и задрожал.

— Я не знал его так хорошо. Он был просто… каким-то парнем, да? Не важным. Но у него точно были родители. Может, братья и сестры. И из-за меня он пропал.

Он ощутил успокаивающую ладонь на плече.

— Я видела его с тобой, — мягко сказала Янгчен. — Значит, он не пропал. Если он в моих воспоминаниях, то, хоть странно думать, есть небольшой шанс, что будущие поколения Аватаров поймут, кем был Цю, через меня.

Кавика утешило то, что у низких могло быть хоть это место в истории, рядом с величественным.

— Я не знаю, почему так себя веду, — он вытер лицо запястьем. — Мы не были так близки.

— Не нужно быть с кем-то близким, чтобы знать, что они заслуживали лучшего, — сказала Янгчен. — В этом смысл Аватара. В этом смысл спутника Аватара. Мы боремся за людей, которых не встречали и не встретим.

Вес ее слов утешал, хотя мог быть бременем.

— Я — твой спутник? — сказал Кавик. Он знал, что они сказали его родителям, но это было не то же самое. — На самом деле?

Янгчен улыбнулась.

— Многие в мире думают, что я диктую, кто служит мне, а кто — нет, но это далеко от правды. Ты спрашиваешь, мой ли ты спутник? Тебе выбирать, Кавик. И выбор всегда был твоим.

Кавик не сразу, но понял.

— Я знаю, что выбрал, — сказал он Аватару.

25

ИГРА ЦИФР

По мнению Кавика, чаепитие с тем, кто тебе не нравился, было одной из самых резких небольших неприятностей в жизни. Ритуалы, ожидание, наполнение чашки собеседника — все это было вокруг вежливого разговора или спокойной взаимной тишины. Когда общаться не хотелось, было неловко.

Он и Джуджинта сидели за столом перед чайным набором с видом на главный ряд складов Жондури. В угасающем свете дня силуэт города был черным на фоне розового неба. Они заказали самый дешевый чай и самый большой кувшин горячей воды, так что еще не закончили.

Ппппппхппхп.

К состраданиям Кавика добавилось то, что Джуджинта был монстром, который пил, сжав губы, втягивая воздух с жидкостью, издавая шум как через забитую соломинку. Кавик пытался следовать за каждым глотком Джуджинты своим, надеясь, что представитель Народа Огня прозреет и поймет, что не нужно было так шуметь, когда пьешь, но это было тщетно.

Пхппхппппхппп.

Они смогли не говорить все время до этого, но Кавик не выдержал и решил, что слова были меньшим злом, чем сербанье.

— Что у тебя за дело? — спросил он.

Джуджинта опустил чашку, слава духам.

— О чем ты?

«Почему ты работаешь на ассоциацию? Почему без пучка волос? Что за ритуалы ты исполнял в убежище?».

— Просто веду беседу.

— У меня почти нет истории, — сказал Джуджинта, глядя на улицу. Его манера речи была противоположной интонации Жондури: медленный и размеренный темп, где было бы естественно его менять, сухой тон. — После преступления я покинул семью и отправился искать прощения у духов. Я оказался в Жондури. Ассоциация кормит меня — и все. Я не люблю работодателей или других ребят.

Это было очевидно.

— Что ты такого плохого сделал?

Джуджинта поднес чашку к губам.

— Я убил брата.

Кавик не смог ничего сказать после этого.

Солнце скрылось за горами. Не было времени решить, что он думал о работе с убийцей родни, если Джуджинта говорил правду. Возле торговца жареным мясом четверо мужчин — тоже члены ассоциации — бросили бамбуковые шпажки и встали со скамьи. Еще трое мужчин вышли из-за угла, слились с ними в одну группу. Джуджинта оставил несколько монет за чай и встал, чтобы пойти за ними.

Он заплатил больше, чем нужно было, потому что Кавику нужно было украсть кувшин. Он схватил со стола большой глиняный сосуд и сунул его под руку. Оказалось, правила Жондури не давали людям ходить с большим количеством воды без причины, что Кавик считал несправедливым, когда маги огня могли создать свою стихию, а маги земли почти всегда ходили по своей стихии.

Но постоянно носить жидкость для боя было утомительно. Маги воды лучше могли справиться с небольшим количеством, им хватало фляги, но если Кавик знал, что он направлялся к беде, ему хотелось взять столько, сколько он мог унести.

Люди должны знать вес воды, сказала Аватар. Кавик знал его хорошо, да. Он сделал воду чуть теплой — он не был монстром — и зашагал в конце группы. Налет начался.

* * *

— Мне это не нравится, — сказал Кавик. — Я не головорез.

Пару дней назад он и Джуджинта получили следующую работу от Таэла. Простое задание. Пройти внутрь конкретного склада у пристани в нужное время с другими ребятами из ассоциации и «насильно освободить» то, что они найдут внутри. Если при этом кого-то придется убрать, даже лучше.

Только такие детали получили ребята низкого уровня. Но Кавик ходил за старшими членами в убежище ассоциации, научился играть в кости и намеренно проиграл им деньги, которые с неохотой дали Акуудан и Таягум, выведал детали их заданий на ту ночь. Информация, которую он принёс Янгчен, сформировала почти полную картинку, когда сложилась с ее знаниями.

— Тебе придется это сделать, — сказала Янгчен. — Судя по тому, что мы знаем, твоя группа нападет на основное хранилище товаров, идущих из Жондури в Бин-Эр. Единодушие, скорее всего, в том самом складе.

— Помните, мы говорили, что грузчики пристани недовольны? — сказал Акуудан, склоняясь над грубой картой города, которую он нарисовал сам. — Дело дошло до пика. Они устроили забастовку на складах, где сортировали грузы, прибывающие в гавань и покидающие ее. Очереди внутри растут и растут, груз лежит там. Там все, что должно было уплыть дни назад, и то, что будет уплывать через недели. Все там.

— Исходящие поставки проверяются начальниками порта перед тем, как они покидают порт, и начальники порта докладывают местному главе, — сказала Янгчен. — Чтобы пройти проверки, товар должен быть из конкретных складов, пройти через пристань по графику, чтобы его погрузили на конкретные корабли. Порой их даже сопровождают особые члены экипажа, названные заранее. Чайси следует соглашениям безопасности после Платинового Дела безукоризненно, она не дает никому их обойти побочными поставками.

Кавик глядел на нее. Она поймала его взгляд и покраснела.

— Что?

— Я не понимаю, откуда Воздушная кочевница знает правила торговли.

Янгчен пожала плечами.

— Я была счетоводом в прошлой жизни.

Забавно, но и Кавик тоже. Аватар продолжила с планом:

— Внутри тебе нужно найти бортовой журнал, — сказала она. — Там вся информация склада, которую я упомянула: названия кораблей, имя торговца, содержимое грузов, источник, вес, имена покупателей, направление. С таким уровнем информации в наших руках мы сможем определить Единодушие и перехватить в пути. Без книги мы не сможем понять, что в тех ящиках, ведь Чайси нам не покажет.

— Вот бы нам подсказку, чтобы сузить круг вариантов, — проворчал Кавик. Единодушие оставалось раздражающей пустотой в их знаниях.

Янгчен выглядела так, словно припасала ответ с ужина с его родителями.

— Приятно хотеть чего-то, — сказала она, хлопая ресницами, источая чистый сарказм в его сторону.

Он заслужил это.

— Тебе нужно спешить, — добавил Таягум. — Если начнется бой, все попытаются заполучить тот журнал. Товары не перемещают без записей, так что тот, у кого окажутся записи к концу ночи, будет обладать силой на переговорах.

Янгчен вложила маленький деревянный цилиндр со шнурком в ладонь Кавика.

— Чтобы уберечь тебя.

— Это духовный предмет? — спросил Кавик, повесив вещицу на шею.

— Это свисток зубра, — сказала Янгчен. — Привязан к Нуцзяну. Подуй в него, если будут проблемы, и он услышит почти на всем острове. Мы с ним прибудем туда, где ты.

— Но если я это сделаю, миссии конец, — сказал Кавик. — Не только той ночью, но и вообще. Жондури. Единодушие, — Аватар, прилетевшая спасать его на зубре, тут же лишила бы его прикрытия, хоть и зрелищным образом.

— Я не отправляю тебя без плана отступления. Что я говорила о потере друзей?

Точно. Хоть он был тронут, проблемой была не его безопасность.

— Я знаю, что должен это сделать, — сказал он. — Но это все еще неправильно. Я пойду туда, чтобы подраться с работниками. Мы говорим об обычных людях, которые просто хотят лучшие условия. Это…

— Это те люди, которым я должна помогать, — сказала с горечью Янгчен. — Знаю. И я не могу. Если я свяжусь с ними, Чайси заподозрит, что мы ходим у того склада, и примет меры предосторожности. И я должна приходить в себя, лишившись двух «шпионов». В этой работе Чайси должна верить, что Аватар была побеждена.

Кавик видел, что ей было тяжело. Она повесила голову над столом планирования в гостинице. Когда они только встретились, он подумал, что ей нравился обман. Но теперь он знал лучше, он видел, как свет дня сильнее проникал в ее швы.

— Джуджинте, наверное, понравится эта миссия, — буркнул Кавик.

— Да. Расскажи больше о своем напарнике, — сказала Янгчен.

Кавик объяснил все, что заметил в метателе ножа, включая его одержимость духовным. В убежище ассоциации он видел, как Джуджинта шепчет под нос, сидит на коленях в углу так много раз, что Кавик смог нарисовать для Янгчен вполне похожий символ, которому он поклонялся.

— Интересно, — сказала она. — Думаешь, мальчик станет проблемой?

Кавик вспомнил Шигоро на полу, кровь текла по его руке. Он смутно помнил, как Джуджинта направлял его в процессе избавления от тел. Он мог уже только терпеть напарника.

— Я справлюсь, — сказал Кавик.

* * *

— Сколько внутри? — спросил Джуджинта, они пересекали улицу.

— Должно быть около пяти, — сказал их лидер, худой представитель Царства Земли по имени Панг, у которого не хватало передних зубов внизу, выбитых в давнем бою. — За последние пару дней люди приходили и уходили. Таэл сказал, что этой ночью они не будут полными сил.

В их группе было девять человек из ассоциации, включая Джуджинту и Кавика. Два к одному. Кавику не нравилось ощущение удовлетворения, которое поднималось по его спине, ведь он был членом большой группы, которая подавит меньшую. Такое соотношение означало, что ассоциации не потребуется Кавик, чтобы подавить людей внутри. Он мог отделиться от группы и поискать журнал.

Они подошли к складу спереди. Панг поднял ногу и распахнул ударом вход работников, сломав засов. Он юркнул внутрь, остальные не отставали. Кавик задумался на миг, почему дверь не была забаррикадирована, но если работники уходили для еды и отдыха, то потому они не закрыли себе проход.

Важнее был вопрос, почему не было стражи. Лампы внутри висели высоко вдоль стен через равные промежутки, чтобы тени были короче. Все горели. Стопки деревянных ящиков, некоторые были такими большими, что их можно было передвинуть только с лебедками, формировали башни вдвое выше роста человека, самые маленькие ящики стояли близко друг к другу на вершине, создавая ровные бока. Ров пустого пространства окружал каждый маленький замок.

Он почти невольно посмотрел на потолок, это его поведение ранее комментировал Таэл. Над ним была вода, дождевая вода собралась в огромном металлическом баке с тонкими стенками. Сначала он подумал, что она была слишком гадкой, чтобы ее пить, потом понял, что вода была для борьбы с пожаром на складе. С таким количеством своей стихии рядом он ощущал себя глупо, принеся свою.

Работников не было видно. Панг шумно вдохнул сквозь брешь в зубах.

— Наверное, испугались и спрятались между ящиками. Будем, как в детской игре, гонять их по саду.

— Не, Сифу, — раздался голос из другого конца здания. — Мы тут. И, думаю, гнать будем мы, — мужчина вышел из-за ящиков. Потом еще один. И еще. Количество работников росло.

— Их группа, кхм, больше нашей, — сказал Кавик.

У них не только было больше людей, но каждый член команды на складе был большим, почти размером с Акуудана, с толстыми шеями и предплечьями.

«Ах, ладно», — подумал Кавик. Эти мужчины таскали тяжёлые грузы, чтобы жить.

Один из членов ассоциации гневно ткнул Панга в локоть.

— Ты сказал, их было всего пять!

— Таэл сказал, их было пять!

— Тут несколько раз по пять!

Точно. Два десятка крупных и разгневанных работников стояли перед ними. Хороший пример того, почему нужно было платить хорошему мальчику на побегушках, которого не обманули бы. Информация была важна. Работая в Бин-Эре, Кавик старался правильно считать.

Работники склада, многие из них были схожи друг с другом, как родственники, шагнули вперед и закричали, высовывая языки и показывая белки глаз.

— Мы не уйдем, — казал Панг своим людям. — Вам придется объяснять боссу-боссу, что вы поджали хвосты и убежали. Вперед, ведь если думаете, что… Эй!

Никто не стоял за ним. Двое из ассоциации уже дергали дверь, но она была закрытой и запертой, в этот раз снаружи. Кавик скользнул в сторону между ближайшими ящиками, оттуда идеально видел, как Панга сбил мужчина вдвое тяжелее его, врезавшись с разбега плечом.

Он побежал зигзагом по переулкам склада, пытаясь добраться до конца. Проверить, был ли еще выход, и добраться до места, где должен был храниться бортовой журнал. Если у кабинета были замки внутри, он мог запереться там и ждать, пока гнев рабочих угаснет.

Яркая вспышка ударила по потолку, он услышал знакомый шум в воздухе, где появился огонь. Магия огня пылала, но он не знал, на чьей стороне. Отвлекшись на шум и свет, он чуть не врезался в ждущие руки мужчины, который преградил ему путь.

— Куда ты, Сифу? — сказал неповоротливый работник.

В другую сторону. Но, когда Кавик повернулся посмотреть, он увидел еще мужчину, шагнувшего в ряд за ним.

— Несешь напитки для веселья? — сказал второй мужчина, указав на кувшин, который все еще сжимал Кавик. — Я уже хочу пить.

Оба работника рассмеялись, но первый быстро умолк, поняв, почему кто-то неловко носил сосуд с жидкостью.

— Стой.

Кавик бросил кувшин, не опустошив его, в парня перед собой. Взмах его руками ускорил воду внутри, и тяжёлый снаряд врезался в живот мишени так, что глина разбилась. Мужчина охнул и рухнул на пол, держась за живот.

«Прости», — Кавик потянул, забрал воду от обломков глины — потому что он не был монстром — и направил быстро ком воды в другую сторону.

Второй мужчина согнулся и закрыл лицо предплечьями, надеясь, что его крепкое тело защитит его. Но скандалисты ударяли высоко. Борцы били низко. Кавик опустил воду и выбил ноги из-под мужчины. Бедный работник рухнул на твердый пол и не встал, только стонал, тянулся за рукой, но никто не мог ему помочь.

«Прости».

Кавик притянул воду к себе, сделал из нее сферу, Схватил Хвост Птицы. Таягум смеялся над ним ранее за признание, что он проигрывал в боях. Но он проигрывал не всегда.

Бортовой журнал. Важные документы были в конце склада. В каждом здании в Жондури в углу был кабинет, решил он. Кавик крался среди развилок, медленно обвивая себя своей стихией, двигая ее, чтобы атаковать в любой миг.

Звук ломающихся досок заставил его застыть. Он выглянул из-за угла, летящий обломок чуть не лишил его глаза.

Четверо мужчин поймали Джуджинту, держа длинные доски, размахивая ими, как факелами против хищника в джунглях. Напарник Кавика отбивался кинжалом, высоко подняв руку. Первый, кто подойдёт к нему, будет пронзен.

Но как только Джуджинта выберет цель и метнет оружие, на него нападут другие.

«Он будет в порядке», — подумал Кавик. Он справлялся отлично сам.

На кону были другие приоритеты. Кавик двигался боком, обходя бой, намереваясь добежать до кабинета в конце. Но рефлекс, укол боли, заставил его замереть и еще раз выглянуть из-за угла.

С этого угла его заметили. Не работники, а Джуджинта. Напарники поймали взгляды друг друга. Отвлечения хватило, чтобы доска врезалась в плечи Джуджинты. Он упал на пол, его противники бросились на него, жестоко топтали и пинали.

Кавик выругался. Так кто-нибудь опередит его в поисках журнала. Член ассоциации, желающий добыть небольшую победу, или работник, пытающийся защитить самое ценное, что было на складе.

Он взглянул еще раз в сторону, куда должен был идти, а потом шагнул на открытое пространство.

— Эй, Сифу!

Они перестали выбивать дух из Джуджинты. Он хотя бы достиг цели. Остальное было под вопросом.

Четверо мужчин стояли и смотрели на Кавика, потом переглянулись и засмеялись.

— Смотрите на него, — сказал работник ближе всего к Джуджинте. — Вряд ли он может считать.

Кавик не стал разделять воду на щупальца Осьминога, это сделало бы их слишком тонкими, чтобы сильно навредить, а обвил всей жидкостью правую руку, превратив ее в огромную конечность, которая могла взять кучу досок как большую дубинку.

— Один, — сказал Кавик. — Этого хватит?

* * *

Джуджинта резко очнулся, с лица капала вода.

— Что за… Где мы?

— Шш, — сказал Кавик. — Мы все еще внутри склада.

Они были на вершине башни из ящиков, если точнее. Бой прошел плохо для ассоциации, и добраться до места выше, пока Джуджинта не придет в себя, было всем, что смог сделать Кавик. Проблема была в том, что теперь они были загнаны наверх, будто столкнулись с карликовыми пумами.

— Ты одолел их, — сказал Джуджинта. — А потом исцелил меня магией воды.

— Да. Так и было, — было бы точнее сказать, что Кавик отпугнул их, дико размахивая. И он все еще не знал, как исцелять. Он плескал водой на Джуджинту снова и снова, пока он не проснулся. Только это он мог остатками воды, а теперь и этого не было.

Они подползли к краю башни и выглянули. Внизу, у главных проходов зоны погрузки, других членов ассоциации окружили, усадив на полу. Нарушители были побитыми, но живыми. Даже Панг, которого должен был раздавить полученный удар.

— Вы, на ящиках, вы в меньшинстве, — крикнул лидер работников, который не был самым старым или в шрамах от боя в их группе, это был юноша с длинными волнистыми волосами, ниспадающими вокруг его плеч.

Джуджинта метнул нож за край, едва глядя, как ребёнок бросал снежок из-за укрытия крепости. Кавик увидел, как металл, крутясь, полетел к ступне работника рядом с лидером.

— Уже не настолько, — крикнул Джуджинта, когда его жертва завизжала и упала, прибитая к полу.

Лидер работников не злился, а скривился и потер глаза. Кавик ощущал то же самое. Чем дольше они играли в борьбу, тем больше достоинства все теряли.

— Прошу, перестань на миг пронзать людей ножами, — сказал Кавик Джуджинте как можно спокойнее. Ему нужно было время, чтобы подумать.

Джуджинта кивнул.

— Потому что у меня осталось всего два. Хорошо.

Панг засмеялся. Кавик думал, что это было от удара по голове, но мужчина был в своем уме.

— Ты и твои друзья — история, ты знаешь это? — сказал он юноше, державшему его в плену. — Наши парни отвлекли вас, и мы забрали бортовой журнал. У вас уже нет рычага.

Кавик в панике сосчитал пленных рядом с Пангом. Одного не хватало. Он повернулся на спину и ударил локтями по ящику под собой от злости. Если бы он не стал спасать жалкое тело Джуджинты, он мог бы завершать свою миссию.

— Вот это я не понимаю в людях ассоциации, — сказал лидер ребят со склада, его голос дрожал. — Что вам дала Чайси, чтобы получить вашу верность? Кроме шанса считать себя выше нас? Вы страдаете, чтобы она была у власти, когда она даже одну сандалию не даст, чтобы обеспечить вас едой.

Мужчина провел рукой по длинным волосам, собирая пряди. Его лицо было в поту.

— Переговоры с ней не были вариантом, да? — пробормотал он.

Он прошел к основанию башни Кавика и Джуджинты, а потом занял низкую позу Лошади и глубоко вдохнул.

— Нет, нет, нет! — закричал в ужасе Кавик. — Не делай так! Мы можем поговорить!

Лидер работников выпустил поток огня в деревянные ящики. Хорошо горящие деревянные ящики.

— Что ты делаешь? — завизжал Панг. — Все место взлетит в любой миг!

— Ты хоть раз стоял на пристани, глядя, как набегает большая волна? — сказал мужчина, двигая потоком огня. — Не зная, развеется ли она до того, как дойдет до тебя, или наберется сил и ударит тебе в лицо?

Его огонь угас, он плюхнулся рядом с Пангом, смирившись, упер локти в колени. Они будто сидели у костра после плохого дня.

— Мы теперь вместе, Сифу, — сказал он, глядя на созданный им огонь. — Думаю, мы можем посидеть тут вместе, пока вред не будет внушительным.

Его команда согласилась. Пара работников взяла метлы и смела снопы бумаги, касаясь ими огня. Они стали водить по стопкам ящиков своими «факелами». Воздух наполнялся дымом.

— Что будете делать, ребята наверху? — крикнул лидер работников. — Сгорите ради Чайси?

Кавик посмотрел на напарника.

— Хуже работы у меня еще не было, — сказал Джуджинта, звуча спокойно, как за чаем. Треск огня стал громче. — Ты не думал, что тебя прокляли духи?

«Много раз», — очевидным решением был резервуар воды, почти на уровне глаз для них там, где они сидели. Но все еще далеко. Он заламывал руки, пытаясь притянуть стихию к себе. Ничего. Бак был слишком далеко, еще и плотно запечатан.

— Мне нужна брешь, — буркнул он.

Джуджинта встал на колени, но шатался от ударов.

— Назад, — он взял один из оставшихся ножей, прицелился и метнул его, кончик вонзился в металл.

Ничто не случилось. Оружие было недостаточно тяжёлым.

— Нужно вогнать его глубже, — сказал Джуджинта. Он двигал последний нож, словно делал поправки в голове для крохотных вариаций в весе и балансе.

— Промажешь, и оружия у нас вообще не будет, — сказал Кавик.

Джуджинта замер. Он шепнул себе так тихо, что Кавик едва услышал его:

— Юян не промазывает, — ему было больно говорить, шипы резали горло.

Что бы ни имел в виду Джуджинта, он встряхнулся и сделал второй бросок тем же движением, и Кавик был убежден, что надышался дыма, увидел еще раз тот же миг. Последний нож полетел по воздуху, вонзился в рукоять первого, вбивая клинок глубже в бак. Брызги полетели вокруг ножей, а потом их вытолкнуло давление. Вода полилась из дыры.

— Это было сложнее, чем сделал Шигоро, — сказал Джуджинта, обмяк и лег, закрыв рукой глаза.

Кавик не знал, чем был Юян, и ему казалось, что его загадочный напарник не раскроет правду, если они поговорят. Но это сейчас не было важно. Точность Джуджинты открыла брешь.

Стенки бака уже не были помехой. Кавик сделал поток шире, порвал дыру сильнее, выпуская большое количество запертого давления. Вес воды. Он не мог остановить ее, даже если бы хотел. Он направил поток из бака на огонь, окропил всех и все внутри склада.

Мужчины внизу кричали от волн внутри здания, и Кавик понял, что он был у власти в этот миг. Единственный маг воды тут. Король на горе.

И сейчас королю нужно было завершить миссию для Аватара.

26

УЧЕТ

— Ты это не продумал, — сказал Таэл, ведя Кавика среди погрома внутри склада.

Да. Это было мгновенное вдохновение. И, как многие импульсы, в нем смешались сожаления и торжество.

Кавик вспорол некоторые ящики клинками воды, срезал поверхности стопок, ведь они были плотно соединены. Другие он взорвал внутренним давлением, вырвал гвозди и колышки из дыр. Всех внутри, кроме него и Джуджинты, сбил с ног поток грязной дождевой воды, полной обломков.

Последним устояв на ногах, Кавик порылся в обломках, пока не прибыли подкрепления из ассоциации. И, к его усилившемуся ужасу, он не нашел ничего необычного. Ничто, что могло дать захватить власть. Ни денег, ни оружия, ни скрытых контейнеров внутри ящиков.

Скорее всего, он что-то пропустил. Но, оказалось, Таэл был из тех, кто тыкал питомца носом в то, что он наделал, чтобы преподать урок.

— Шкуры носорога Комодо, соскобленные, пять поддонов, — сказал Таэл, заглянув. — Испорчено.

— Шкуры носорога Комодо, соскобленные, пять поддонов, — повторил Кавик. Он скривился, делая отметку рядом с пунктом в том бортовом журнале, за которым он сюда пришел. — Испорчено.

— Заготовки печатей, десять дюжин. Неплохие, удивительно.

Около половины груза было объявлено испорченной, когда он и Таэл проверил их.

— Заготовки печатей, неплохие, — Кавик получил всю информацию, на которую надеялся, в деталях, еще и с подтверждением в виде товара. Мечта шпиона. Вот только в журнал в его руках теперь был списком того, сколько денег лично он стоил зонгду Жондури этой ночью, и сумма росла с каждым шагом, когда товар объявлялся не подлежащим спасению.

Это было как заставлять пленника строить себе виселицу.

— Пятнистые морские сливы, сушёные, двадцать бочек, испорчено, — сказал Таэл. — Полосатые морские сливы, сушеные, двадцать бочек, испорчено. Шерсть норковой змеи, воротники и манжеты, полный ящик, испорчено. Шерсть верблюда-яка, второй класс, пятьсот мотков, испорчено.

Он повернулся к Кавику.

— И мы закончили. Ты тут проиграл.

Цена испорченных товаров была такого размера, что цифры уже не были важными, Кавик столько не заработал бы за жизнь.

— Они собирались все сжечь, — сказал он. — Я не уничтожал это. Я спас половину.

— Смелые слова. Посмотрим, согласится ли босс-босс, когда ты объяснишь, что произошло. Идем. Снаружи ждет карета.

Кавик сломал кончик угольного карандаша. Босс-босс? Он встретится с Чайси? Конечно. Чем больше ошибка, тем выше поднимался флаг стыда. Он пошел за Таэлом к двери, его руки и ноги вдруг стали тяжелыми.

Джуджинта и другие в отряде ассоциации, которые были с Кавиком, ждали у выхода. Панг, их номинальный лидер, оскалился, глядя на Кавика, и кивнул, пока Таэл выводил его. Новичок получал все шишки, такой была традиция.

— Не скалься, Панг, — сказал Таэл. — Ты тоже в ответе за это.

Когда Панг залепетал, его язык стало видно в дыре в зубах.

— Что?! В чем тут моя вина? Я похож на мага воды?

Таэл был непреклонен.

— Не важно. Ты был главным. Твой рейд, твоя вина.

— Ты послал нас с недостаточной силой, бросил нас! Мы старались, как могли! — Панг злился из-за того, что его припишут к грядущему наказанию Кавика. — Я объясню Чайси сам, если нужно! Я не был виноват!

Таэл остановился и скривился, как человек, ударившийся носком, злясь на свою глупость, а не чью-то еще. Он медленно повернулся, а потом ударил ладонью в живот Панга.

Глаза Панга выпучились, он слабо кашлянул. Кавик подумал, что Таэл просто неожиданно ударил его по телу. От такого не было стыдно пошатнуться. Но темные капли упали на пол.

— Чайси? — громко сказал Таэл для всех свидетелей. — Кто это? Я не знаю Чайси.

Кавик отпрянул от крови, текущей по земле, словно это было живое бегущее насекомое. Он закрыл глаза и сжался, но картинка, как Таэл держал Панга за шею одной рукой, двигая другой рукой нож вверх, останется в его кошмарах.

«Нет, — шептал он в голове. Он сел на корточки, словно став ниже, укрывшись, он мог оградиться от еще одной смерти. — Нет, нет, нет».

Кровавый хрип Панга стал самым громким звуком на складе. А потом звуки пропали.

— Оберните его в шерсть и намочите, а потом забейте ящик, чтобы все сгнило, — услышал Кавик Таэла. — Это скроет запах, пока мы не выбросим товары.

Кавик приоткрыл слезящиеся глаза, увидел, как двое мужчин уносили тело Панга. Они действовали плавнее, чем он с Цю. Практика сделала движения идеальными.

— Вставай, Сифу Маг воды, — сказал Таэл Кавику, вытерев клинок орудия убийства тканью. — Босс-босс не будет ждать, пока ты отыщешь смелость.

Джуджинта встал между ними. Он пришел в себя от страха и снова стал невозмутимым собой. Смерть Панга не повлияла на него ни капли, как и на Таэла.

— Это мой напарник, — сказал он.

Таэл откинул голову и вздохнул.

— Джуджи, я свел вас, потому что думал, что это будет смешно. Если не отойдешь, придётся избавляться от большего количества ящиков.

Кавик мог думать лишь о том, что Джуджинта был без ножей. У Таэла был нож. Он поднялся в полный рост и прижал дрожащую ладонь к плечу Джуджинты.

— Все будет хорошо, — он старался звучать ровно.

У него еще был шанс на побег, висел на шее.

— Я буду в порядке, — он попытался сжать его, убедить. Пришлось сделать это три раза, пока Джуджинта не отошел.

Кавик пошел за Таэлом на улицу, сел в ждущую их карету. Они вместе поехали туда, где закончится вечер.

* * *

Ночь была еще не глубокой, по меркам Жондури. Карета Таэла была закрытой, и пролетающие звуки веселья были приглушенными. Внезапная вспышка смеха от группы пьяниц заставила Кавика сжать журнал крепче. То, что ему сказали держать его, наверное, должно было унизить. Вес на его шее.

Колесо попало в выбоину. Уши Кавика ждали плеск воды, которой он мог защититься. Но ее не было.

— Думаешь о чем-то? — сказал Таэл.

О многом.

— Панг был вашим человеком. Он бился за ассоциацию, и так вы ему отплатили?

— Не мое дело — во что верил Панг. Он не мог молчать, испортил рейд. Люди, которые становятся проблемами сильнее, чем стоят в Жондури, пропадают.

Желчь подступила к горлу Кавика. Слова, что этот город был лучше Бин-Эра, были чепухой. Он просто был сильнее организован.

— Что будет с работниками?

— У них семьи, мы не можем легко убрать их. И будет тяжело обвинить их в потерях товара, ведь он не были магами воды. Они пока что посидят в гауптвахте начальника порта, целые и невредимые, — Таэл постучал по стене кареты костяшками. — Если я правильно помню, у тебя нет семьи в этой городе, да?

Кавик сжался в сидении. Он был свежим лицом, как он и Янгчен говорили. Полностью чистым. Ассоциации не нужно было переживать, что кто-то будет его искать.

Он не касался свистка под туникой. Пока что. Его разум был полон вещей, как список товаров. Хоть он ничего не нашел, дважды осмотрев склад, что-то в бортовом журнале казалось недостающим кусочком для его миссии. Он пока не мог определить, что. Если он переживет ночь и свяжется с другими, он попытается описать содержимое по памяти. Если.

Карета остановилась. Кавик слышал, как кучер снаружи спрыгнул и открыл дверцу. Таэл махнул ему вылезать первым.

Кавик встал на дорожку, ведущую к роскошному двухэтажному дому. Окна, настоящие стеклянные окна, были яркими. Стрекот цикад-сверчков над лугом и мягкий стук страусовых лошадей вызывали мысли о ферме. Зверей убивали на фермах.

— Внутрь, — сказал Таэл. — Книгу возьми с собой.

Они поднялись к двери, которую Таэл открыл для него, как для почетного гостя. Кавик замер, думая, будет ли слышно свисток зубра из здания. Он взвесил вариант прыгнуть на мужчину сейчас и биться за жизнь. Его первый шаг в дом будет подходящим моментом, чтобы вонзить нож между его ребер.

— Вы не идете? — спросил он.

— Мне приказали остаться, — сказал Таэл. — Я — лишь скромный курьер. Босс-босс говорит, тебе нужно найти место, сесть и ждать.

Сейчас или никогда. Кавик глубоко вдохнул и пересек порог. Дверь захлопнулась за ним.

Он оказался в узком лабиринте роскоши. В тесноте сладко пахнущего деревянного коридора его ноги погружались в ковер, мягкий, как болото, дорогой сияющий кристалл с десятками граней висел сверху.

— Ау? — попытался он. Ответа не было.

Он двигался медленно, словно любая мебель, что ему попадалась, могла быть ловушкой. Сундук мог открыть пасть и проглотить его целиком, или он мог наступить на скрипучую половицу и провалиться в яму с шипами. Открыта была только одна дверь, и она вела в маленький кабинет.

Он выбрал стул в углу и ждал, как ему и сказали. Его пульс стал трепетом крыльев стрекозы-колибри. Его утешало только то, что место было слишком красивым, чтобы убить его. Его труп будет бардаком.

Звук шагов донесся от потолка. Хозяин дома спускался по лестнице над кабинетом. Кавик выпрямил спину. Его рот приоткрылся. Он застыл, склонившись, собирался встать, но не мог покинуть стул.

В деревянном доме и на старом рабочем месте на нижнем этаже «Нукингака» Кавик узнал, что было возможно, когда ты знал человека, понять, кто поднимался и спускался по лестнице по звуку. Его отец был медленным тук-тук-тук, всегда замирал и устраивал вес перед следующей ступенькой. Его мать спускалась с шорохом, ведь всегда держалась за перила, если они были. Если нет, она вела ладонью по стене.

А легкий стук, который вел от одной стороны лестницы к другой, словно источник шума замедлял спуск по горе, следуя по извилистому пути, принадлежал одному человеку в жизни Кавика. Дверь кабинета открылась, и вошел босс-босс ассоциации.

— Привет, Кавик, — сказал его старший брат, Каляан.

27

ЗАКРЫТИЕ СДЕЛКИ

Нет.

Только это сказала Чайси на просьбу Хенше доставить Единодушие в Бин-Эр. Через сокола, а не гонца-человека. Сидао не вернулся. И не гений понимал, почему.

Сидя в кабинете в Бин-Эре, Хенше скомкал крохотный свиток с ответом из одного слова и бросил его в сокола, принесшего послание, спугнув птицу. Сокол улетел раньше, чем ответное послание вложили в трубку на его лапе. Он ненавидел откровенное лицемерие Чайси о зверях, то, как она посылала исходящие письма, когда это ей было выгодно, но требовала личные визиты.

Ему приходилось играть по ее правилам и в этот раз. Он тут же сложил сумки. Он убедил паникующих шаней, что все было в порядке, и он скоро вернется с решением их проблемы.

«В порядке? — была их реакция. — В порядке?!» — он не видел, что поднимали баррикады? Части города отделялись? Поток товара упал вдвое! Говорили, Царь Земли был готов вмешаться!

Потому им нужно было Единодушие, сказал Хенше шаням. Чтобы потушить огонь, который они развели под своими стульями. Гнев на улицах был вызван не Аватаром. Как и растущие подозрения Царя Земли. Это был урожай жадности и глупости. А теперь ему нужно было заняться работой.

Он еще никогда столько не говорил своим боссам. И ладно. Или он вернется из Жондури мертвецом, или у него будет больше власти в руках, чем было ему нужно.

Плюсом его положения было то, что ему были позволены личные путешествия между городами шаней без ограничений. Он был одним из немногих людей, которые могли радоваться статусу пассажира без допроса начальниками порта. Как только он оказался на борту, он почти весь путь лежал на кровати, смотрел на потолок в его покоях, размышляя над иронией.

Кто бы подумал, что запрет незаконных поставок будет переломным моментом для жителей Бин-Эра? Аватар ушла, и Хенше с шанями пытались стереть все следы торговли без отчётов, которую она угрожала раскрыть, этот поступок был логичным. Они развернули корабли, отменили контракты, бросили работников, которые обрабатывали те товары.

Это стало последней каплей. Почему? Хенше не понимал. Так много сделок в прошлом у зонгду заканчивалось схожим образом. Почему город разозлился из-за этой?

Он не просил многого. Ему не нужно было, чтобы весь мир плясал под его дудку. Он хотел справедливости. Чтобы шестеренки совпали и крутились в ту сторону, какую должны были.

Титул зонгду позволял шанс зарабатывать поразительно много денег с взяток, экономии бюджета и управления потоком сделок и контрактов. Так это работало. Потому нужно было подкупить так много людей, чтобы попасть на это место.

Процедура, ставшая стандартом у зонгду до Хенше, требовала влезть в огромные долги, чтобы дать взятки, но куда больше выгоды можно было получить за срок зонгду и вернуть долги. Разница, которая оставалась в кармане, была такой большой, что нужны были все штаны в Среднем Кольце, чтобы уместить ее.

Прошлые «поколения» зонгду успешно добывали свои награды и уходили. Душим пришел и ушел с деньгами. Так работал процесс.

Но теперь, при Хенше, шестеренки стали соскакивать с крепежей. Аватар решила сделать свое имя, использовав его как ступеньку. Плевать на деньги. Если его срок не закончится так, как ему нужно было, онбудет разбит. Окажется ниже Нижнего Кольца.

Он просто хотел того, что получали другие на его положении. Прийти и уйти. Он многого просил? Аватар не могла подождать пару лет, пока он не покинет Бин-Эр, пока он не пропадет из истории Четырех Народов? Ему не нравилась основная идея за Единодушием, если честно, и он надеялся на него не так сильно, как Чайси. Но у него осталось только такое орудие, чтобы отразить катастрофу.

Когда они прибыли в Жондури, и он сошел с корабля, кривясь от влажности и жара, он увидел, что женщина ждала его на пристани среди мотков канатов и бочек смолы. Она была милой, с достаточно широкой улыбкой, чтобы проглотить манго. Он знал, что она была из служанок Чайси. Он спросил ее имя.

Не важно, сказала она. Госпожа ждала, и зонгду Бин-Эра стоило следовать за ней.

Хенше уже был в доме Чайси раньше, и он страдал от пути по влажным коварным джунглям. Внутри он увидел все тот же простой тренировочный зал, стремление к аскезе гуру. Ничто не изменилось с его прошлого визита, кроме хозяйки, сидящей в кресле.

— Ты вот-вот лопнешь, — сказал он Чайси. — Что случилось с прошлым слугой? Мужчиной со шрамом на глазу?

— Что с ним не случилось? — спокойно сказала она. — Я наняла другого. Это было делом безопасности.

Хенше ждал, пока новая служанка не налила чай и ушла. Девушке не нужно было знать об ужасных судьбах тех, кого ее наниматель считал неверными.

— Было бы приятно, если бы ты не отвечала каждый раз одинаково, когда у тебя вспыхивает паранойя. Ты убила моего гонца.

— Ты выбрал плохого гонца. Сидао был членом свиты Аватара и мог передать твою информацию ей. Ты не думал, что он мог радостно собирать плату у тебя и шаней Бин-Эра, оставаясь верным ей? Получать все от обоих миров.

Нет, Хенше не учёл, что Сидао мог использовать его, но он не признался в этом.

— Я о том, что не нужно сразу принимать окончательные решения.

— Сидао был не единственным потенциальным шпионом, с которым мне нужно было разобраться, — продолжила Чайси, игнорируя совет. — Был мальчик из Бин-Эра, очевидный шпион. А потом сама Аватар прибыла на мой остров. Ты был неряшливым, Хенше. До боли.

Она бросила слова, которых он боялся весь путь.

— Мой ответ все еще нет. Единодушие пришло к результату с моим исследованием, и я платила за это. Мы не применяем его просто потому, что ты испортил ситуацию в своем городе.

Хенше встал со стула. Он был высоким и нависал над Чайси, как пальма.

— Знаешь разницу между тобой и мной? — спросил он. Он опустил взгляд. — В отличие от тебя, я не заинтересован в создании династии.

Он заполучил ее внимание. Чайси заерзала, чуть согнулась в кресле.

— Я знаю, у тебя были планы, — сказал Хенше. — Великие планы на будущее. Твой род, выгравированный в истории. Восхитительно. Правда. Но если я не увижу завтра, то ты тоже. Я знаю слишком много о тебе и твоих маленьких экспериментах, которые, как ты надеешься, оставят тебя у власти навсегда. Я легко смогу убедить Лорда Огня передать Жондури в руках менее амбициозного чиновника.

Он поднял горячую чашку чая, все еще почти полную.

— Если не поможешь мне потушить огонь в моем доме, я подожгу твой, — сказал он другой зонгду. Он бросил чашку в стену над ее полкой. Фарфор лопнул, горячая вода залила ее ценные книги и свитки.

Она не двигалась, только окинула его взглядом. Он позволил ей. Чем более злобным и безрассудным она считала его, тем лучше. Чайси смотрела в будущее. Она хотела хранить титул вечно. Она хотела, чтобы этот островок стал местом ее клана, а город — камнем в ее короне. В ее глазах она теряла поколения.

Она пришла к заключению:

— Я сдаюсь. Ты убедил меня, что лучшее место для Единодушия — Бин-Эр. Но мне нужно больше времени.

Хенше кивнул, покачивал головой снова и снова. Вот, как. Он знал Чайси достаточно хорошо, и когда она заканчивала говорить с тобой, уже не желала ни слова из твоего рта, она начинала кормить тебя обещаниями, деталями. Она будет вежливо оттягивать, пока ты не увянешь на лозе.

— Конечно, — сказал Хенше, встав, чтобы уйти. — Это важное решение. Не нужно спешить.

Он вышел из ее дома, зная, что делать. Он вызовет одного человека, который мог передать быстро Единодушие из Жондури в Бин-Эр, прямо из-под носа Чайси. Как только ценный товар покинет ее берега, ее реакция не будет важна.

Чайси, наверное, думала, что он не умел строить планы наперед, но было не так. Хоть она хвалилась, что ловила шпионов, она пропустила того, кого Хенше успешно и давно внедрил в ее организацию. Он был в его кармане со дня, когда он впервые ступил на землю Жондури.

Он надеялся, что Каляан еще помнил сигнал соединения. Они давно не говорили.

28

ПРОДОЛЖАЯ СЛЕДОВАТЬ

— Ну? — сказал Каляан. — Ты ничего не скажешь?

Кавик закричал и бросился на брата.

Каляан оказался тем, кто мог победить его в борьбе каждый раз. И когда он смог сбить Каляана на ковер и начал молотить кулаками, часть него знала, что это было для извинения. Каляан позволял этому произойти.

Значит, нужно было бить быстрее.

— Ты… — кричал он, пытаясь пролезть мимо предплечий Каляана. Его брат смеялся под руками. Смеялся. — ТЫ…

Он не закончил оскорбление, потому что в этот миг Кавик не знал, чем был Каляан. Он не видел его годами. Брат ушел от семьи. Кавик смог схватить Каляана за волосы и стукнуть его затылком по полу.

— Ай! Ладно, хватит! — Каляан резко оказался за ним, обвил рукой его шею и притянул спиной к себе. Каляан давил сильнее, пока слюна не забурлила в горле Кавика. Он стал бить по локтям брата, моля о пощаде.

Каляан поднял Кавика на ноги. Только когда они оба встали, он убрал руку. Кавик охнул, когда его трахея вернула форму. Он сделал круг по кабинету, чтобы отдышаться, ладони лежали на почках, словно он был сутулым стариком на утренней прогулке.

Каляан терпеливо ждал, прислонившись к стеллажу с книгами. Брат Кавика не потерял вечной худобы лица, которая мешала сильному семейному сходству. Его волосы отросли, и он будто перестал пытаться заплетать их. Они были почти того же роста, как в прошлый раз, когда видели друг друга, но Кавика это все равно потрясло.

— Ну, — сказал Каляан, — как мама и папа?

— Не тебе спрашивать! — прорычал Кавик. — Не тебе спрашивать, ведь ты мог навестить нас! Написать нам! Дать нам знать, что ты был жив!

— Кавик, я не мог этого сделать, — Каляан махнул руками, словно говоря «осмотрись».

Да, они были в Жондури. В этом была проблема.

— Ты был все время тут, — буркнул Кавик. — Работая на зонгду Чайси.

Каляан смутился.

— Технически, я работаю на зонгду Хенше.

* * *

Каляан объяснил, что в начале работы мальчика на побегушках он связался с молодежью со схожими взглядами и амбициями в Международном Квартале. Это был хороший способ встретить потенциальных покупателей. Он подружился с администратором низкого уровня по имени Хенше, который любил рисковать, как он. Они стали работать вместе, закрепляя маленькие преимущества и превращая их в большие.

Они вдвоем были успешной командой. С помощью Каляана Хенше получил имя в рядах лидеров Бин-Эра и смог добыть больше ресурсов для более амбициозных планов. Например, отправил Каляана за моря.

— Идеей было, что я буду еще ценнее на другом конце торгового пути, — сказал Каляан. — Шпион глубоко в организации другого зонгду? Это находка. Жондури был лучшим шансом. Я прибыл сюда, пролез в ассоциацию Чайси и стал предавать Хенше информацию. Думаю, сработало лучше, чем ожидалось.

— Лучше?! — сдавленно ответил Кавик. Казалось, Каляан все еще душил его.

Каляан снова жестом попросил оглядеться.

— Я поднялся быстрее и выше в рядах Чайси, чем мы могли мечтать. Я занимаюсь проектами, с которыми она не хочет связывать свое имя, так что мое слово имеет вес. Например, бардак, который ты устроил на складе? Уже не проблема, потому что я так сказал. Все, включая Чайси и Таэла, увидят, как новый парень геройски спас половину товаров, а не уничтожил, потому что я это так вижу.

Он вел себя так, словно хотел, чтобы Кавик разделил это чувство. Этот восторг.

— Как только я забрался глубоко, я не мог связываться с семьей безопасно. Даже через почтового сокола.

— О, какой заботливый! — закричал Кавик. — Ты защищал нас!

— Я все еще тебя защищаю, Кавик. Я провел тебя в дверь ассоциации, иначе ты попал бы в руки Чайси. То, что я проник мимо ее стражи, не означает, что ты можешь. Зачем ты рискуешь жизнью ради Аватара? Это не выгодно.

— Ты не знаешь, на кого я работаю, — Кавик старался произносить слова ровно. Его попытка уклониться была жалкой. Было невозможно скрыть это от того, кто хорошо тебя знал.

— Знаю. Учитывая ресурсы, которые направили меня в Жондури, ты не мог добраться сюда недавно, не использовав привилегии путешествия Воздушных кочевников. И то, что ты показался тут в то же время, что и самый знаменитый Воздушный кочевник, показывает, что ты ищешь что-то крупное. Отдашь мне журнал?

Кавик поднял книгу с пола и метнул в голову брата. Каляан пригнулся, поймал книгу, когда она отлетела от стены, и встал, снова смеясь.

— Полагаю, ты начал работать на нее по той же причине, что я подружился с Хенше. Ты думал, что это было правильно для семьи.

Пропуск. Кавик просто хотел пропуск, чтобы оставить бардак городов шаней позади. Так это началось.

Каляан раскрыл бортовой журнал на столе, смотрел на записи поврежденного товара. Почерк Кавика на страницах.

— Я так понимаю, что ты это запомнил. Проклятый разум-капкан нашей семьи. Придется убить Таэла за то, что он не выполнил работу сам.

— Как ты убил Цю? Потому что он мог узнать тебя, если бы забрался глубоко в ассоциацию? Как ты убил министра, который работал на Аватара?

Каляан не поднял взгляд с книги. Он не ответил на вопросы.

— Ты поставил меня в очень плохое положение, — сказал он. — Если Аватар отчаянно захочет ответы, испугается за тебя, она сможет разбить весь торговый путь, не думая о последствиях.

Он перевернул страницу, и Кавик видел, как быстрый, яростный и беспокойный разум брата работает на скорости, которую он не мог вообразить ни в прошлом, ни сейчас.

— Мне нужно дать ей победу. Отвлечение, пока я забираю Единодушие из хватки Чайси и предаю Хенше. Как только это попадет в Бин-Эр, все закончится.

Настоящий Каляан. Шел сквозь бурю, погода не могла его пробить.

— Ты скажешь мне, что такое Единодушие?

Каляан ответил ухмылкой из их детства, когда он возвращался в лагерь с рыбой больше, чем у всех.

— Ничего плохого. Просто рычаг, который нужен Хенше для сохранения баланса в Бин-Эре. Он хочет того же, что и твой босс. Стабильности. Мира.

Аватар, которого знал Кавик, был против идеи мира, купленного страданиями. Бин-Эр не был в равновесии, если город тянул кровь из жителей.

— Ты боишься мне сказать, — сказал Кавик. — Ты дал Хенше сокровище, которое позволит ему делать, что он захочет, и ты хочешь, чтобы я закрыл глаза и сделал вид, что все будет хорошо.

— Потому что будет. Ничего плохого не случится, если Аватар не сделает все, как ей хочется. Солнце будет восходить, дела будут идти, как обычно. Завтра мир будет таким же, каким был вчера, — он перевернул еще страницу. — Ей просто нужно получить правильную информацию из верного источника. А потом все будет хорошо.

Намек был ясен.

— Ты хочешь, чтобы я отвернулся от нее, — сказал Кавик. — Ты хочешь, чтобы я предал Аватара.

Его брату хватило порядочности поднять взгляд. Не дать себе пожать плечами.

— У тебя звучит так, словно ты вонзишь кинжал в бьющееся сердце Четырех Народов. Я дам тебе хорошую информацию, сокровище, которое она была бы рада получить в любом случае. Просто информация будет немного устаревшей.

Каляан уже говорил о предательстве как о неизбежном. Предположение о его верности, но сильное.

— Зачем мне это делать?

— Потому что ты не должен ей ничего! — рявкнул Каляан. — Это так сложно понять? — он ударил кулаком по книге. — Кавик, Хенше поймал меня. Мне нужно сделать это для него сейчас, иначе он раскроет меня Чайси. Если она узнает, что я был шпионом все время, я не умру, но буду жалеть, что не умер. Становление едой для акулы-кальмара лучше того, что со мной сделает Чайси.

Он давил на страницы так, что костяшки захрустели.

— Мы в уязвимом положении. Ты, я, те двое из Племени Воды, управляющие твоим убежищем. Ты хорошо сбрасываешь слежку, Кавик, но не так хорошо, как я умею уследить, — Каляан скривил губы. — Их зовут Акуудан и Таягум, да? Они неплохо о тебе заботятся. Они тебе заменяют родителей, пока ты в Жондури?

— Может, они заменяют тебя.

Его брат выглядел искренне оскорбленным.

— Я собирался вернуться, — тихо сказал Каляан. — Как только я был бы готов и у меня были бы средства, я собирался вернуться. Ты должен в это верить.

Кавик не ответил.

Каляан покачал головой, его гримаса пропала. Он снова был во главе, знал больше.

— Я прошу тебя защитить меня, Кавик. Ты забыл, что я — твоя семья? Эти люди: Хенше, Чайси, Янгчен — они не важны. Пусть ведут свои игры друг с другом. Да, мы оба зашли далеко в этом. Но только один из нас будет убит, если он провалится. Если ты и в долгу перед кем-то в этом мире, то это передо мной, братишка. Не перед Аватаром.

Где-то в процессе язык континента проник в их отношения. Каляан спас его жизнь раньше, а теперь он хотел вернуть долг. Что с ними случилось? Как они дошли до этого? Со своих родных не требовали вернуть долг. Это было безумием.

— Знаешь, если правильно сыграешь, ты сможешь получить все, — сказал Каляан. — Просто заставь Аватара поверить, что ей нужно в Порт Туугак. Там проверяли Единодушие. Она найдет много зацепок. Ты будешь ее героем.

Он улыбнулся, этот план нравился ему все больше, пока он думал о нем.

— И при этом она пропустит настоящую отправку. У тебя потом будет правдоподобная отмазка; учитывая улики, ее поражение не будет выглядеть как твоя вина. Она не заподозрит, что ты сделал что-то плохо. Ты даже сможешь остаться ее спутником, если тебе это так нравится.

Преимущество. Шанс. Каляан видел то, чего не видел Кавик, целился в мишени за горизонтом и попадал по ним, словно они были в дюймах от него.

— Тебе это понравилось бы, — сказал Кавик. — Потому что у тебя был бы кто-то в свите Аватара.

— Ну, да, — сказал Каляан. — Пока мы честны друг с другом.

Вот. Кавик нашел свой предел. Он сломался. Это вызывало физическую боль. Низкий всхлип с дрожью вырвался из его груди.

Он попытался рассмеяться, но прозвучал сухой и пустой шум, словно черпак скреб по бокам пустой бочки. Это был звук капитуляции. Слабости.

— Просто скажи, что ей передать, — сказал Кавик.

* * *

Войдя в гостиницу, Кавик понял, что уловка брата сработает.

Глаза Янгчен загорелись при виде него. Аватар была просто рада, что ее друг вернулся целым. Она не стала допрашивать его, пока он не устроился удобно, и попросила Акуудана и Таягума дать ему что-нибудь попить.

— Мы ошиблись насчет склада, — сказал Кавик с чашкой горячего чая в руках. Его укутали в одеяло, несмотря на жару Жондури — Янгчен заметила, что он дрожал, и сама опустила на его плечи одеяло. — Единодушия там еще нет.

Он начал с правды. Бой на складе. Последнее сражение с Джуджинтой, которого он отдельно описал. Пожар, устроенный рабочим, и как ему пришлось жестокой силой открыть ящики.

История была отличной, ведь она была настоящей. Он действовал тогда в интересах Аватара. Его слушатели понимали, как он рисковал ради миссии.

— Безрассудный мелкий хам, — буркнул Таягум, но его ухмылка выражала уважение.

Не могло быть момента лучше для того, что Кавик собирался сказать дальше.

— Они заставили меня описать ущерб. И я смог увидеть все товары и журнал. Внутри склада сейчас нет ничего подозрительного. Но есть корабль, который приплывет в Жондури из Порта Туугак, груз из которого занимает три слота в очереди на погрузку, чтобы его быстро переправить из Жондури в Бин-Эр.

Информация быстро впиталась. Янгчен щелкнула пальцами.

— Чайси было плевать на товары на складе. Она хотела освободить место.

Ложь, которая лежала на умной жертве, сложившей вместе неверные данные, была идеальной формой искусства. Каждое слово изо рта Кавика склоняло чашу весов в сторону победы его брата.

— Мы прибыли не поздно в Жондури, — сказал он, — а слишком рано. Единодушие прибудет из Порта Туугак.

— Ты знаешь, на каком корабле? — спросил Акуудан.

Кавик сделал глоток чая, подавляя тошноту.

— «Солнечный луч». Джонка с тремя мачтами. Не знаю, отплыл ли он уже.

Он остановился на этом. У него был обрывок бумаги в кармане, поддерживающий его историю. Идея была в том, что он взял пустую бумагу и прижал к отметкам углем в бортовом журнале, забрав «доказательства» со страницы.

— Забавно, ведь поиск этой информации был умным ходом Аватара, — сказал Каляан, когда они репетировали историю. — Ты был так близко к цели с содержимым журнала. Так близко.

Кавик знал с абсолютной уверенностью, что дополнительный слой уловки, физическая улика, не потребуется.

— Мне нужно в Порт Туугак, — сказала Янгчен даже быстрее, чем он думал.

Доверие Аватара пронзило его сердце. Она не стала просить его вспомнить все еще раз, повторить события. Его слова для нее хватило.

— Мне нужно спешить, — сказала она. — Выдвигаться сейчас. Если «Солнечный Луч» должен скоро прибыть, то я смогу перехватить его на воде, следуя по торговым путям в обратную сторону. Если я поймаю его до того, как он покинет гавань, еще лучше.

— Полет может быть коротким или очень долгим, — сказал Акуудан. — Что ты сделаешь, когда найдешь «Солнечный Луч»?

— Что-нибудь придумаю, — сказала Янгчен. — Духовное вмешательство. Проверка на чуму. Важно остановить его.

На счастье Аватара было больно смотреть. Она раскрыла, что была в лучшем положении, чем думала. Кто бы ни был рад получить больше времени?

Она посмотрела на других.

— Вы, — сказала она Акуудану и Таягуму, — прислушивайтесь к работникам склада, может, Чайси попытается отомстить им. Кавик, оставайся под прикрытием в ассоциации. Если корабль проскользнет мимо меня, ты — последний шанс не дать зонгду получить это.

— Тебе нельзя одной в Порт Туугак, — сказал Кавик. — Так никто не прикроет спину.

Слова вылетели без хитрости. Он просто потерял цель, к которой стремился, попался между двумя разумами.

— Все будет хорошо, — заверила его Янгчен. — Нашим врагам не хватает совести, но вряд ли они готовы убить Аватара.

Она подбежала к Кавику и крепко обняла его.

— Я знала, что угадала с тобой, — прошептала она ему на ухо, тепло исходило от ее объятий.

Янгчен уже была в простой одежде, в которой посещала гостиницу после первого раза. Когда она надела шляпу из пальмовых листьев, ее поза и походка стали такими, как в Жондури — ночной гуляка, не замечавший ничего. Она вышла за дверь и пропала во тьме.

* * *

По приказу Каляана Кавик два дня провел в убежище ассоциации, а не гостинице. Он сказал Таягуму и Акуудану, что сон там поможет защитить его прикрытие.

На самом деле, они разделились, чтобы за ними следили раздельно.

— Ассоциация узнает, если ты предупредишь своих друзей, — сказал ему Каляан. — Ничего им не говори. Для их безопасности.

Кавик принял совет и ничего не сказал людям, которые рисковали собой, чтобы укрыть и кормить его. Не сказал им, в какой они были опасности.

В зале ассоциации было мало работы, так что место было почти пустым. Ему было не с кем говорить, кроме Джуджинты. Еще один изгой, которому было некуда идти в городе. После разговора Кавик стал лучше понимать сильные духовные переживания своего напарника, даже если Джуджинта не стал объяснять, откуда он был, как умер его брат, и почему он был в ответе.

— Есть преступления, с которыми нельзя жить, — сказал Джуджинта за столом костей, они двигали плитки, составляя узоры, чтобы победить, но не могли играть по-настоящему без других ребят в их группе. — Некоторые поступки нельзя простить.

— Даже если человек правильный?

Джуджинта предпочел остаться недостойным.

— Человека, который мог меня простить, уже нет, — сказал он. — Я прошу духов каждый день и не получаю ответа. Я не знаю, кого еще могу попросить о совете.

Точно не Кавика. Ему нужно было нести свое предательство. На следующий день по приказу Каляана он оставил Джуджинту, покинул оба убежища и сел на корабль, плывущий в Бин-Эр, вместе с ящиками, содержащими Единодушие.

29

СНЫ ВО СНАХ

Янгчен нужно было оставаться осторожной в пути. Южные бури могли быстро прибыть из-за горизонта, и когда мрачная погода ловила тебя в воздухе, она жевала тебя и глотала в море.

В такое время проблемы Янгчен со сном были плюсом. Она немного дремала, когда могла. Она верила, что Нуцзян заворчит, если заметит людей на воде внизу, и когда ему нужен был отдых, она следила, пока он парил на месте. Они ели понемногу одни и те же сушеные овощи и пили из облаков, которые она превращала магией в воду, но она знала, что ее спутник сжигал запасы жира, пока не мог питаться на суше.

Когда они миновали невидимую стену холодного фронта, и туман над волнами вызвал дрожь на ее спине, часть Янгчен пожалела, что она не послушала Кавика и полетела одна.

* * *

Прошлые визиты Джетсун в Мир Духов подготовили ее хорошо, чтобы направлять первый визит Янгчен. Старшая монахиня шагала уверенно по ручью из текущего кристалла. Янгчен нужно было просто идти по ее следам.

— Мир Духов разный для разных людей в разное время, — сказала Джетсун. — Но безопасен, пока в твоем сердце уважение. Чем больше ты можешь спрашивать, слушать и благодарить свое окружение до того, как твое влияние почувствуется, тем лучше. Даже держать намерение в разуме хорошо.

Янгчен посмотрела на странную смесь земли и воды вокруг ее лодыжек, жидкие кристаллы были прохладными.

— Мы можем тут применять магию?

— Нет. Наши тела в физическом мире, настоятельница и Церинг приглядывают за ними. Если будет нужно, мы вспомним, где мы, подумаем о пробуждении и проснёмся.

Джетсун не пустила в объяснение слово «просто». Она знала, что у Янгчен были проблемы с пробуждением, с умением очнуться в нужный момент во времени и пространстве. Янгчен взглянула на свои ладони, которые могли сжиматься и раскрываться. Они выглядели как ее плоть и кровь, вплоть до мозолей. Если все ее чувства говорили ей, что ее тело было тут, среди сияющих кружащихся красок, ей придется спорить с разумом, чтобы сбежать.

От этой мысли она немного занервничала, и вода вокруг нее замерцала, грозя измениться, но она увидела Джетсун на другом берегу ручья и знала, что все будет хорошо, пока они вместе. Янгчен подобрала одеяние и ступила на землю тверже. Они не поняли, что Джетсун произнесла предупреждение: разный для разных людей.

Не замечая, они пошли к одинокому лесу, края было видно над плоской землей, словно это был торт на столе. Может, то было ошибкой. Воздушные кочевники не боялись леса. Воздушные кочевники смотрели на деревья внизу с вершин гор, и ни один зверь с когтями или клыками не мог забраться на вершину.

Они прошли немного, и Янгчен услышала низкое фырканье. Выдох из сильных легких, больше человеческих. Она выросла рядом с воплями небесного зубра, но это было не сонное ворчание травоядного. Это был быстрый выдох ноздрями, чтобы лучше ощутить запах добычи.

Дыхание Янгчен вылетало паром в холоде, хотя секунды назад было тепло. Деревья теперь не казались далекими, а напоминали реквизит на сцене, и существо вышло из-за них. Оно выглядело как броненосный тигр в синем. Или на его голове была заостренная шляпа, или у него был рог такой формы. Выкрашенные в красный губы изогнулись, открывая ряды острых белых клыков, изогнутых во все стороны, будто шипы, а не зубы.

Появились второй и третий дух.

— Шиши, — сказала Джетсун, глядя на них. — Они выглядят грозно, но они игривые, — когда не получила ответ, она развернулась.

Аватар застыла на месте.

— Что такое? — спросила Джетсун. — Ты не боишься зверей. С твоей руки ела полярная медведесобака Южного Вождя, когда тебе было восемь.

Да. Янгчен не боялась зверей. Звери любили ее, и она любила их в ответ. Но Янгчен была не тем человеком, чей страх учуяли шиши.

Монахини Западного Храма ошиблись. Дагмола, Церинг, Джетсун и даже сама Янгчен. Они все верили, что визит в Мир Духов поможет ей укрепить личность, защитить ее юный разум от древней боли. Еще одна связь, на которую она могла полагаться, когда призраки Четырех Народов становились слишком сильными.

Но они не учли сильную память, происходящую внутри Мира Духа, принесенную страхом прошлого Аватара перед миром вне физического. Шиши облизнули слюнявые губы. Их глаза сначала казались просто мазками на плоском свитке, но теперь они обрели глубину, сосредоточились. Их лица сморщились в злобных контурах, похожих на человеческие.

— Янгчен, — спокойно и твердо сказала Джетсун. — Тебе не нужно оставаться. Ты можешь проснуться.

Она ощущала вкус крови. Она прокусила щеку до крови. Ее колени сомкнулись. Стая духов выстроилась для охоты.

Джетсун схватила Аватара, забросила ее на плечо и побежала.

Из-за того, что Джетсун держала Янгчен так близко, она не смогла увидеть, каким ребёнком она стала. Рукава Янгчен лишились краски. Ее ладони стали меньше, и она кричала незнакомо. Аам, аам. Не ма или мама, или ам-ма. Духи были черным огнем, движущимся среди травы, преследуя их, догоняя.

Рычание и шумное дыхание становились громче. Была ли история, которая повторялась чаще? Женщина бежала к укрытию, держа ребенка, за ней гнались хищники.

— Проснись, — шептала Джетсун ей на ухо. Янгчен не знала, как ей хватало дыхания бежать и говорить одновременно. — Я не брошу тебя тут. Проснись первой, а я — за тобой.

Они остановились. Ручей стал рекой, бушующей, гневной. Избавление могло лежать на другой стороне, но бусы из кристаллов сменились густой темной смолой, которая шипела, брызгая на берег.

Они не могли перейти. Джетсун приняла решение. Янгчен ощутила ее решимость в своей и ее груди, два тела пронзило одно копье.

Быстрым движением Джетсун сорвала оранжевую шаль со своих плеч и замотала ею голову Янгчен. Она не хотела, чтобы Аватар видела ее судьбу. Она взяла Янгчен под руки и толкнула изо всех сил в воздух.

— ПРОСНИСЬ! — завизжала Джетсун.

Янгчен падала и падала, но не рухнула. Не на берег реки или в тошнотворное течение. Она открыла глаза, вернулась в свою кожу. Она увидела, как настоятельница Дагмола держала в руках обмякшее тело Джетсун, пытаясь разбудить ее. Церинг глядела на Янгчен, как музыкант, который не доиграл последнюю ноту произведения.

Янгчен будет вечно помнить момент, когда ей впервые задали вопрос не по годам для нее, попросили ответа, который она не могла дать.

— Аватар, — прошептала Церинг. — Ч-что случилось?

30

ОСНОВЫ ТОРГОВЛИ

Тело без духа не могло прожить долго, даже при лучшем исцелении.

«Проснись, — она рыдала у кровати Джетсун. — Проснись. Прошу. Прости, что я испугалась. Прости».

Когда это закончилось, они почтили ее сестру как старейшину храма и спутницу Аватара, которая отдала жизнь, чтобы защитить мост между людьми и духами. Будущие Аватары, возможно, будут смотреть на имя Джетсун с восторгом и уважением. Или они закроют книгу, в которой найдут его, и вернутся к своим жизням.

Янгчен порой казалось, что она все еще не приземлилась в физическом мире после того, как ее бросила в воздух ее сестра, что она подверглась искаженной версии известного трюка с невесомостью гуру Лагхимы, не могла больше никогда стоять устойчиво. После того, как она пришла в себя от испытания похорон Джетсун, она две недели провела в историческом крыле библиотеки, чтобы понять, какая из ее прошлых жизней так боялась одной стороны моста — с какой целью: критиковать мертвых за трусость? — и ничего не нашла.

Когда она смогла вернуться в Мир Духов, там не было шиши. Место, где она побывала, медитируя с Джетсун, не было местом, куда она вошла, и она не могла его найти. Она ходила по множеству схожих пейзажей сна в поисках духов-монстров. Безуспешно. Она не смогла доказать, что это была не ее вина, что Янгчен могла бы выстоять против существа, которое не смогла одолеть ее прошлая жизнь.

Видение, которое ей показали угрей-фениксов, видение якобы глазами Янгчен — двойная невозможность. Тот воющий туман. Янгчен не слышала о таком месте, и если его тайны лежали глубоко в затхлом архиве или перерожденной памяти, то впереди ждали тяжёлые пики. Дух человека мог жить, когда тело погибло? Были истории о гуру, которые мирно покинули физические тела, но, конечно, без свидетельств из первых рук. На поиск ответа требовались время и силы, она нее могла пока их выделить.

Проще всего было посчитать видение уловкой. Ложью. Потому что, если это было не так, то ее сестра была в ловушке до сих пор, в месте бесконечных мучений.

Она найдет Джетсун, если ее можно было найти. Она поклялась.

Она не спала остаток пути до Порта Туугак. Она почти добралась, но все еще не заметила корабль, который искала.

Янгчен видела корабли, которые плыли в другую сторону, но они были небольшими, будут долго проходить процесс прибытия, так что она могла легко пропустить их. Ей придется, видимо, раскрыть себя, чтобы остановить погрузку, и ей нужно было убедиться, что она не тратила шанс, проверяя маловероятные возможности.

Со временем облака разделились, раскрывая Порт Туугак, южный город шаней. Острова Шимсом всегда были домом для мест торговли временных ярмарок среди их рек, но Платиновое Дело заставило местных выбрать бессменного победителя. Выиграла самая глубокая гавань Большого Острова, и город быстро поднялся из бревен и камня.

Торговцы Южного Племени Воды избегали ловушки «разрешения», оставаясь подальше от объявленных новых пределов города, используя небольшие промежуточные точки, чтобы управлять движением ценных слоновой кости, шкур и почти не портящейся вяленой трески-камбалы. Они прибывали и покидали земли вокруг Порта Туугак, когда хотели, и город не был таким большим и недовольным, как Бин-Эр. Его зонгду, Ашуна, был в Агна Келе по делам, что длилось большую часть года, и Янгчен решила, что он вряд ли участвовал в текущей игре. Если она столкнется тут с проблемами, то это будет от агентов Чайси и Хенше.

Прикрываясь облаком, Янгчен направила Нуцзяна по кругу в воздухе на расстоянии от лишенных воображения улиц Порта Туугак, которые были выцарапаны на гальке берега, словно мука, разделенная пекарем. Ее зубр летел уже не так ровно. Нуцзян слабел, ему нужно было поесть на земле после тяжелого пути. Она уже отдала ему остатки своей еды, чтобы он летел, и ощущала себя как тростник, который можно было обхватить пальцами.

Она не могла оставаться в воздухе бесконечно, ожидая, пока отплывет корабль, похожий на «Солнечный Луч» по описанию. Она подойдёт к пристани из города, решила она. Просто нужно было продумать стратегию входа.

Порт Туугак из-за небольшого размера был окружен стеной частокола. Один конец открывался воде, другой огибал большой склад лесоматериалов, где были штабеля бревен высотой с дома. У нее были варианты, как пробраться внутрь, но они не были хорошими. Ее могли заметить в свете луны и солнца, поймать приближающейся из воды и на суше. С мест стражи было идеально видно земли вокруг города.

Ей хотелось просто спрыгнуть со спины Нуцзяна, поймать себя ветром, как она делала много раз на поле аэробола, приземлиться посреди города. Это было бы глупо, тут же раскрыло бы ее, но она ощущала, что сэкономила бы часы, минуты, этот вкус был сильнее еды, которой просило ее тело.

«Нет, — напомнила она себе. — Ты так близко. Так близко. Играй умно. Играй правильно».

Хоть было больно, она развернула Нуцзяна, чтобы приземлиться дальше от города.

* * *

Янгчен сидела на корточках за дальним склоном маленького холма, вдали от площадок стражей вдоль склада лесоматериалов конца Порта Туугак.

Она ударяла краем ладони в сторону, магией воды вытаскивая замерзшую землю вдоль ширины открытого поля, но не двигая ее. Пока что. Пыль и почва, движущиеся сами, были признаком применяемой магии.

Но пыль на ветру? Просто погода. Как только Янгчен подготовила достаточно земли, она стала притягивать воздух.

Ветерок над городом превратился в шторм. С земли поднялась пыль. Удобно, за стенами было много щепок и стружки коры, они добавились к смеси обломков.

Янгчен видела, как стражи на местах отвернули головы, прикрыли лица, кутаясь в капюшоны. Это было почти как подарок. Янгчен поднялась на холм и направила больше ветра себе в спину.

Она побежала, едва касаясь земли, ее ступни служили только для отталкивания, чтобы она двигалась ровно. Она мгновенно добралась до стены, промчалась через врата у склада лесоматериалов.

Янгчен не переставала бежать, пока не укрылась за большой горой бревен. Она проехала, тормозя, вырезая небольшие вмятины в земле пятками, и оглянулась, проверяя, заметили ли ее.

Два стража над вратами терли лица и ругали небо. Один из них проклинал духов, другой рассмеялся. Янгчен смотрела на них миг, а потом скрыла голову капюшоном и ушла.

* * *

Порт Туугак был построен из нешлифованной древесины Йессо, с которых еще текла смола. Дома были с двойными стенами с дерном для утепления. Улицы были вымощены кусочками коры, вытоптанными множеством шагов.

Из убежища угла Янгчен выглядывала на большую улицу, похоже, одну из артерий, питающих международный сектор. Странный секретарь бегал от дома к дому, задрав плечи от ветра, но людей было не так много, как она ожидала.

Ей нужно было добраться до точки, где она могла видеть пристани. И в идеале отдохнуть. Поесть. Техника скорости с помощью воздуха использовала много энергии. Если бы она признала, что была на грани падения после пути, она упала бы за край.

Ее одежда — тяжелый стеганый плащ и юбка, которые она носила в Бин-Эре — хорошо сливалась. Опустив голову, она пошла по главной улице к воде. Через минуту она щелкнула пальцами в воздухе, играя, будто она забыла что-то важное. Она оглянулась, гадая, стоило ли вернуться за этим, а потом отмахнулась от идеи и продолжила идти.

Янгчен завернула за следующий угол и прижалась к стене, оставаясь в тени. Один человек прошел мимо, замечая только лепешку с луком, которую он ел, и Янгчен чуть не сбилась со счета, отвлёкшись на запах. Потом прошел второй человек и третий. Третьим была женщина, несущая тюк из пустых холщовых мешков, она заметила, что Янгчен стояла без дела, странно взглянула на нее. Но это ее не тревожило.

Четвертый человек, который шел за ней в ту же сторону, так и не появился, хотя на ее стороне улицы не было дверей, куда он мог уйти. Значит, он замер, потеряв ее. Он ждал на безопасном расстоянии.

«За мной хвост», — подумала Янгчен.

Судя по быстрому взгляду, когда она «что-то забыла», и исключению, это был низкий мужчина с заплатой на парке. Обычно она бы радовалась. Слежка означала, что она была на верном пути.

Янгчен прошла к другому концу улицы и пошла в ту же сторону параллельно той улице. Если Заплата появится снова, значит, он точно преследовал ее. Но это было бы неловко с его стороны, она ожидала поведения лучше.

Группа на другой стороне улицы собралась у огня и кипящего котла горячего напитка из ферментированного риса. Она миновала собравшихся как можно ближе, задевая плащи, это застало их врасплох. И она тут же услышала, как двое попрощались с друзьями. Они в спешке обожгли языки о последние глотки, назвали слишком громко имена тех, кому передавали привет.

Итак. Пара за ней и один в стороне. Ее точно считали подозрительной те, кто, видимо, работали на Чайси или Хенше. Но знали ли они, кем она была? Не было причины для них понять, что она была Аватаром. Ее планы в любом случае развалились. Надежда на восстановление потребовала бы быстрой операции.

Она снова повернула, ее путь был зигзагом, который не выбирали разумные люди. Она снова заметила Заплату, в этот раз впереди.

«Это было неуклюже».

Янгчен пошла к нему, ожидая, что мужчина сдвинется с дороги, надеясь, что она еще не вычислила его. Но он стоял. Она нахмурилась под капюшоном и замедлилась на развилке, чтобы оглядеться. Только один из клиентов прилавка с напитком был за ней, на юге. Другой обошел улицу и шел на западе.

За ней не следили. Ее загоняли.

«Беги на восток, — они хотели, чтобы она двигалась на восток, где явно ждала ловушка. — Беги по крышам», — было бы легко заставить ее бежать магией воздуха. Но это намекнуло бы, что Воздушная кочевница, скрывающая себя, ходила вокруг тайного проекта их нанимателя.

Ей придется выбрать одну стихию, не воздух, и придерживаться ее. Вода? Не было под рукой. Огонь? Уже темнело, она не хотела привлекать больше внимания. Или хуже, озарить свое лицо. Значит, земля.

Видимо, она выдала решение, взглянув на землю, не поняв этого, потому что Заплата тоже так сделал, опустил взгляд. Он был магом земли и теперь решил, что и она была такой. Он стоял и слушал, пока они приближались, наверное, хотел подавить все ее движения, используя землю между ними, пока его напарники нападут слева и справа.

Тактика стаи. Блеск металла в руке у одного. Трое мужчин приближались. Ближайший дом был темным, никто не выйдет, если она закричит.

Желание бежать наполнило ее тело, дыхание Янгчен стало паром, похолодало. Может, она не смогла найти шиши во время медитаций в Мире Духов, потому что она приходила с эгоизмом в сердце, не справляясь с указанием Джетсун просто существовать, не искать. Она хотела доказать, что была храбрее прошлых жизней, и Мир Духа, зная, вечно лишал ее этого шанса.

Но физический мир был рад дать ей много шансов столкнуться со страхами.

Она топнула с силой по земле, опустила голову вниз и влево. Маг земли следовал взглядом, думая, что атака придет из той части улицы. Но взгляд был фальшивкой. Янгчен искала другую землю.

Она сжала кулаки, и комья дерна вылетели из плохого изолирующего слоя в бревенчатых стенах дома за тремя мужчинами. Заплата и мужчина справа от него получили по затылкам мягкими, но тяжелыми массами земли и травы, упали. Но третий мужчина смог увернуться в последний миг, ком попал по его ребрам. Он упал на четвереньки, его нож отлетел со стуком, и он поднял взгляд, увидел, как капюшон слетел с головы Янгчен из-за летающей гальки.

Они замерли на миг. Узнавание проступило на лице мужчины, а потом сильное смятение. Если он не знал, что она была Аватаром, ранее, теперь он точно знал. Янгчен поняла, что они были расставлены как на картине — мост между духами и людьми принимал павшего ниц просящего.

Она использовала колебания мужчины, чтобы подбросить его воздухом, а потом обрушила его на землю и вырубила.

Янгчен оглядела последствия победы и прикусила ладонь. Пленники. Теперь у нее были пленники. Включая того, кто знал, что она была Аватаром. Она не могла отпустить их, но тюрьма, скрытая под землей, или во льду за городом, погубит их. Придётся унести их куда-то внутрь, и быстро.

Она смотрела на обмякших врагов, словно они могли дать решение. У нее был лишь один вариант. И она не хотела его использовать.

* * *

Почти весь Порт Туугак построили после Платинового Дела, но было место торговых ярмарок Племени Воды, напоминающее древнее прошлое. В городе было несколько больших жилищ из дерна и камня, за которыми тщательно ухаживали веками, и они оставались важными центрами для тех, кто знал их значимость.

Янгчен постучала в дверь такого дома. Дверь чуть приоткрылась. Внутри лампы мерцали, источая тепло и свет. Мужчина из Племени Воды, которому было за тридцать, смотрел на нее из щели.

— Я хочу поиграть, — сказала она.

С расстояния было невозможно для него увидеть ее лицо и татуировки. Его глаза расширились, он попытался закрыть дверь. Янгчен двинула ступней, направила камешек в петли магией земли, помешав ему закрыться от нее.

— Я сказала, что хочу поиграть. Вы не принесете доску, чтобы развлечь меня?

— Уверен, ты не член, — сказал он.

Не такого ответа она хотела.

— Вижу, тебе нравится Гамбит Белого Лотоса. Редкие еще придерживаются древних обычаев, — сказала Янгчен, сделав голосниже, отчасти подражая, отчасти насмехаясь над мужчиной, который пытался закрыть калитку в сад той, кто ела плод и вкусила его тайны. — Те, кто может, всегда находят друга, — ответила она себе нормально.

Мужчина потянул за ручку сильнее, но без толку. Янгчен продолжила бы разговор за обе стороны, если нужно было.

— Жасмин один-семь, — сказала она. — Роза два-шесть, Белая Лилия три-шесть, Хризантема четыре-шесть, Белый Нефрит, пять-шесть, Рододендрон шесть-шесть, Дракон на два-пять, начиная с Горца на пять-два.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание.

— Повтори последовательность плиток, но зеркально отрази размещение вдоль линии ноль-ноль шесть-шесть, повтори для оставшихся трех квадрантов, ставя после Горца соответствующую плитку в круге стихий. Приветствую, сестра. Белый Лотос открывается шире тем, кто знает ее тайны.

Он ошеломленно глядел на нее. У нее не было времени, пока он разберет, что ее фразы для опознавания были верными.

— Слушай, все скрыто в последней части фразы-пароля, — сказала она. — Ты не можешь утверждать, что я — не член. Барьер — знание тайны, и я знаю тайны. Ты должен открыть шире.

Он не проявил энтузиазма, слушаясь, но хотя бы выглянул, проверяя, не было ли за Янгчен хвоста.

— Чего ты на самом деле хочешь?

Она отошла, показывая три тела без сознания, которые она доставила магией земли под покровом темноты.

— Помощь с этим.

Мужчина побледнел.

— Мне нужно спросить у Лотоса выше рангом, — сказал он и захлопнул дверь так, что нижняя петля сломалась, а Янгчен осталась ждать в холодном воздухе ночи.

31

РАЗГОВОРЫ

Страж двери и еще двое мужчин пришли позже и забрали тех, кого вырубила Янгчен. Ее провели в жилище. Первым делом она прошла к лампе-куллик и села. Не замечая детали внутри, не дав себе остановиться, она задремала, беспомощная против усталости.

Она проснулась, крича ругательство, не зная, где она была, и отплыл ли ее корабль.

— Расслабься, — сказала женщина, которая ухаживала за фитильками мха в масляной лампе. — Ты спала всего час. Мир не закончится до рассвета.

Ей было легко говорить.

— Корабли, — невнятно сказала Янгчен. Она шлепала себя по щекам руками, пока не проснулась полностью. — Какие-то корабли покидали порт на закате?

— Нет, корабли уплыли около полудня. Завтра в графике нет отбытий, если это тебя беспокоит.

Янгчен уже сказала больше, чем хотела, при этой женщине, которая уже любопытствовала. Единодушие было все еще в Порту Туугак, что означало, что она технически могла немного еще отдохнуть. Технически.

— Что случилось с мужчинами, которых я принесла?

— Их держат в надежном месте, пока ты не решишь, что делать, — женщина поняла необходимость Аватара Воздуха, чтобы они молчали, но не были убиты. Она склонилась к свету огня, давая Янгчен увидеть ее морщинистое лицо, бледно-голубые глаза. — Ты можешь звать меня Мама.

Янгчен знала, что Мама проверяла, узнала ли ее Аватар. И она могла ее узнать, если они пересекались раньше. Но Янгчен не видела эту женщину так, чтобы вспомнить, по крайней мере, не видела вблизи.

Преимущество у хозяйки дома.

— Спасибо, Мама.

Они были одни в комнате. Женщина поманила к котелку на огне. Суп налили в миску, и она дала ее Янгчен.

— Без мяса, — сказала она.

Янгчен простили бы в Западном Храме в этом случае, но она все равно была благодарна за компромисс. Она взяла миску и молчала, пока не съела три порции. Она не ела нормальных блюд днями.

— Пути Белого Лотоса и Аватара обычно переплетаются в моменты, значимые для поколений, — сказала Мама. — А не для того, чтобы прятать пару тел. Я не знаю, как одна из твоих прошлых жизней получила наши пароли, но было ошибкой допустить это.

— Откуда вы знаете, что это не я получила их?

Мама пронзила ее взглядом.

— Потому что ты — любитель, — она наполнила чашку чаем и вложила в руки Янгчен. — Ты — явный любитель. Ты слишком активна, делаешь многое в операции сама, ожидаешь результаты слишком быстро. Ты не умеешь ждать.

Потому она не просила услуг у Белого Лотоса. Раз Мама говорила так, они видели ее борьбу после Тиенхайши. Ничто в ее мучениях тогда не указывало на организацию самых мудрых мастеров мира, тайно помогающую ей из-за кулис. Белый Лотос, как все, отвернулся от сильных страданий и ничего не сделал. Она не могла это простить.

Может, Мама говорила о ее действиях с Единодушием, и за ней следили все время, как за насекомым, которое убедили, что прутик и лист в его банке были всем миром.

— Вы не местный хранитель склада, — сказала Янгчен. — Я вижу, что вы высокого ранга в Лотосе. И вы с Севера, не с Юга. Значит, вы прибыли в Порт Туугак для важного задания, которое нельзя больше никому доверить. Вы что-то расследуете?

Мама не ответила.

— Мы могли бы обменяться информацией, — предложила Янгчен. — Так все время делаете вы, профессионалы, да? Если считаете меня дурой, давайте сравним зацепки и проверим, кто дальше продвинулся к цели.

— Стой, — сказала Мама, выглядя раздражённо, как старейшина Западного Храма. — Просто остановись. Перестань играть и хоть раз подумай, каким Аватаром ты хочешь быть.

«Вы о том, каким украшением, — подумала Янгчен. — Как мне стоит позировать для статуи? Были ли восхищены моим присутствием люди вокруг меня? Как долго восторг может кормить человека? Как долго это их согревает?».

Мама видела, что она не понимала.

— Думаешь, шпионаж, сбор данных и обман — хорошее использование твоей власти. Такая трата, когда ты больше всех в известной истории могла бы вдохновлять людей правдой.

— И что вы имеете в виду?

— Почти каждый Аватар с трудом общается со своими прошлыми жизнями, — сказала Мама. — Но не ты! Богатство знаний и мудрости в твоих руках! Если бы ты приняла свой дар, шла с предшественниками по их жизням так глубоко, как только ты среди поколений можешь зайти, то твоим достижениям не было бы предела! Ты могла бы вести Четыре Народа в новую золотую эпоху, потому что ты видела старые!

— Откуда вы знаете о моем даре?

Вопрос Янгчен был резким и быстрым, и женщина поняла, что совершила ошибку. Свет потускнел. Эмоции магов огня могли проявляться в огне вокруг, и сейчас Аватар была готова взорваться.

— Откуда вы знаете о моем даре? — медленно повторила Янгчен.

Только старейшины Западного Храма полностью понимали ее отношение с прошлыми жизнями. Они хранили тайну, как и обещали друг другу. Раз член Белого Лотоса знал…

Значит, за Янгчен следили с детства. Еще до того, как ее раскрыли миру как Аватара.

— У вас был кто-то в Западном Храме Воздуха, — пробормотала она. — У вас был кто-то в моем доме, он оценивал меня, как товар. В моем доме.

— Ты была самым важным ребёнком в мире, — Мама не смотрела ей в глаза. — И ты была нестабильна. Было бы безответственно не следить за тобой.

Свет ламп разбился на кресты, размытый слезами Янгчен. Лицемерие, с которым ей говорили не использовать шпионов. Следом она узнала, что была мишенью шпионов, сколько себя помнила.

— Это был мой дом, понятно вам? Это был мой дом!

Она почему-то держала чай. Она опустила его и встала. От этого голова закружилась, и ее плечо уткнулось в стену.

— Это был мой дом, — снова сказала она, словно повторения могли заставить Маму понять размах нарушения, и что Янгчен говорила не о месте, а о времени своей жизни.

Ее детство в Западном Храме должно было остаться настоящей частью нее. Частью без манипуляций и скрытых мотивов. Теперь это пропало. Оно было раскрашено теми же грязными чернилами, как все операции, которые прошли в истории Четырех Нардов.

Дагмола или Церинг могли отчитываться Белому Лотосу? Ей подозревать вечно Бому? И Джетсун. Если у Джетсун были хозяева вне храма, и она изображала близость с Янгчен, чтобы получить исход, лучше подходящий их нуждам…

Тогда Янгчен не было. Личности внутри одеяния не было. Она была такой, как сказали угри-фениксы. Пустая скорлупа без желтка внутри.

Она съехала по стене, швы ее плаща рвались об грубо обтесанный камень.

— То был мой дом, — сказала она, задыхаясь ото лжи всего этого.

Янгчен сжалась в углу. Мама подошла и встала на колени рядом с ней.

— Прости, — сказала она, сухость показывала, каким бесполезным было извинение. Она повернула Янгчен, чтобы та не выгибала спину, подоткнула одеяло между ней и стеной.

Признание Мамы лишило жест тепла. Она не пыталась устроить Янгчен удобнее. Она следила, чтобы Аватар не ударилась головой. Агент Белого Лотоса в храме рассказал им о недостатке. Ценную вещь нужно было защищать.

Лучше было не знать, кто это был. Лучше было не спрашивать.

— Я уже пробовала, — прошептала Янгчен. Горло болело, словно простуда решила ударить по ней, пока она пала так низко.

— Что пробовала?

— Я уже пробовала ваше предложение, — она задрожала и укуталась в одеяло. — Я искала Аватаров прошлых эпох. А потом решила, почему не пойти в атаку? — эмоциональные бури, вызванные воспоминаниями о ее прошлых жизнях, таких ярких, что она не могла понять, где, когда и кем она была, не предотвращали попытки общаться более достойным способом. — Я рассказывала старейшинам о каплях своих успехов, — сказала Янгчен. — Я говорила с десятками прошлых Аватаров. Десятками. Десятками.

Она увидела, как Мама нахмурилась.

«Это тебе не нравится? То, что я делала так, как ты предложила», — старушке показалось мудрым советом сказать Янгчен погрузиться в историю, но если это исполнить? Это делало дешевле священный компонент роли Аватара.

— Я видела их глазами, смотрела, как разворачиваются их жизни, — сказала Янгчен. — Время идет иначе в видении, не как в физическом мире. Сначала меня переполняет шум. Для той, кто ценит данные, уверена, вы поймете. Количество информации, которую нужно просеять, чтобы найти нечто важное. А потом я стала замечать закономерности в эпохах, которые видела. Повторение. Я сидела скромно перед предшественниками, задавала так много вопросов, слушала много ответов. Знаете, что я выяснила?

Янгчен сжала одеяло кулаками.

— Их жизни полны сожалений, — сказала она. — Утраченных шансов сделать мир лучше. Для меня это пронзает сильнее в их воспоминаниях. Их сожаление из-за случаев, когда они ничего не делали.

Почему ты такая? Вот ответ.

— Я ощутила стыд прошлых Аватаров, — сказала она. — Пережила поражения, не записанные в истории. И я могу сказать с уверенностью — ни одно мое прошлое воплощение, с которым я связывалась, не хотело ждать дольше для решения проблемы.

Действовать только в моменты, значимые для поколений. Кто решал, какие моменты были важными? И сколько людей страдало до этого? Не было золотых эпох, насколько видела Янгчен.

Мама прошла к куллику, чтобы заняться фитильком. Несколько прикосновений палочкой, и огонь вернулся на край лампы из мыльного камня.

— Я прибываю сюда с Севера на регулярной основе, чтобы встретиться с коллегами, — сказала она. — Но в этот раз я в городе, чтобы исследовать возможное духовное беспокойство. Говорили о ярких огнях и громких звуках вдоль тундры за городом.

Янгчен не была впечатлена причиной появления Мамы в Порту Туугак, так что не сразу поняла, что ее предложение обменяться информацией было принято.

— И все? — сказала она. — Свет и шум? — этого было мало для описания духовной активности.

— Признаю, теперь интереснее, ведь тут Аватар, — Мама склонила голову, словно говоря, что теперь наступила ее очередь. Она предвкушала, что получит из обмена больше.

Могла ли Янгчен доверять Белому Лотосу? Что важнее, нуждалась ли она в их помощи? Трое побитых мужчин, которых удерживали против их воли, сказали бы «да». Ее усталость, нехватка знаний о местности сказали бы «да». Она не могла дать гордости погубить ее, не в этот момент.

«Надеюсь, я не пожалею об этом».

— Я тут не по духовному делу, — сказала Янгчен. Она рассказала Маме все, что знала о Единодушии.

32

СЛЕДЫ

— Это… новости, — сказала Мама, пытаясь впитать основные моменты. Янгчен не думала, что она играла неведение. Белый Лотос не знал о тайном проекте Хенше и Чайси. Мама могла критиковать Янгчен за безрассудство, сколько хотела, но ее организация была на несколько шагов позади Аватара. — Какой корабль ты искала?

— «Солнечный Луч», — сказала Янгчен.

— Уверена? Я не видела записей о «Солнечном Луче» тут последние два месяца.

Хмф. Во время расследования Мама явно заглянула в пару бортовых журналов. Янгчен ощущала радость, что ее тактики оправдали себя. Но несоответствие не имело смысла.

— Мой источник получил имя. Джонка с тремя мачтами.

Ответ Мамы был мгновенным и рефлекторным:

— Ты доверяешь этому источнику?

— Да. Доверяю, — Янгчен ощутила энергию, еда стала перевариваться. Она решила, что была слишком пренебрежительна с информацией Мамы. — Покажите зону, где видели духовное беспокойство.

— Я могу это сделать, — Мама поднесла чашку к губам, но опустила ее, не сделав глоток. — Ты про сейчас? Ты едва поспала!

Янгчен отбросила одеяло и вскочила на ноги.

— Ночь ясная, — сказала она. — Луны хватит. И я уже описывала свое отношение к ожиданию.

* * *

Кем бы ни была Мама, ей хватило влияния, чтобы выйти из Порта Туугак поздно ночью с гостем. Она махнула парой пропусков стражам у ворот, но даже не дала Янгчен держать ее пропуск.

Когда они отошли подальше, Янгчен свистом вызвала Нуцзяна. Она заметила, как легко Мама вела себя рядом с огромным зубром. Они сели на него и полетели дальше в остров, поверх свежего слоя сахарного снега.

— Там, — Мама указала на большой холм вдали.

Они опустились на вершину, одна сторона резко обрывалась утесом. Снег доставал до колен, когда они спрыгнули с Нуцзяна. Янгчен потирала руки, озираясь, сначала посмотрела на белый склон холма, потом на поле за утесом. Снег выпал и скрыл следы.

— Ощущаешь духов? — спросила Мама.

Нет. Место было просто… пустым. Ни одно живое существо обоих миров не хотело тут быть. Она представила, как тут жилось бы, одной.

— Ничего.

Она хотела сдаться первой и предложить улететь. Но она заметила тень, даже несколько. Она склонила голову и посмотрела на поле.

— Видите те вмятины? — спросила она.

— Погоди, старые глаза, — сказала Мама. Она прищурилась и нахмурилась. — Ты про те вмятины через равные промежутки.

— Как пироги на подносе, — снег слева и справа был ровным, но тут, под утёсом…

Она хотела проверить тот пейзаж.

— Оставайтесь за Нуцзяном, — сказала Янгчен. — Ветер станет сильнее, — она разбежалась и спрыгнула с края утеса.

Она немного упала, а потом замедлила спуск магией воздуха, кружась в позе Полного Лотоса. Если бы она вошла в Состояние Аватара ниже вершины холма, опасности для ее единственного зрителя было бы меньше. Звезды были сверху, а внизу — снег, и Янгчен закрыла глаза и дала себе повиснуть, без опоры. Открытой и уязвимой накопленной силе прошлых жизней.

Если будущие Аватары смотрели на этот момент, она надеялась, что они не осудили бы ее за то, что она использовала их поразительную способность для уборки. Она охватила все поле, растопила снег, сдвинула его, катаясь на вихрях туда-сюда, пока за несколько минут не оказалась проделана работа смены времён года. Как только оказалась открыта земля с галькой, она опустилась, и волна энергии отступила. После боя со Старым Железом было проще вызывать Состояние Аватара. Но она не могла держаться за него дольше, чем пловец держался на волне.

Янгчен пошла по растаявшему полю, выглядящему как весной из-за ее силы. Земля была в кратерах. Самые большие дыры были шириной с дома, глубиной в половину дома. И все были круглыми.

Она пригляделась, съехав в одну из ям. Она была размером с гостиную. Внутри ямы кусочки гальки расплавились и почернели. Глина под ними была выкопана какой-то огромной силой. Метеорит? Метеорит подошел бы, но неподалеку не было комков руды, выбоин от удара. И ее окружение не выдавало признаков магии огня и земли, даже если бы они столкнулись.

Янгчен услышала крик, развернулась. Ее напарница махала руками с вершины холма, звала ее вернуться.

— Внизу нет смысла оставаться, — сказала Мама, когда она вернулась. — Сверху история читается лучше. Смотри.

С вершины открытые кратеры были сериями идеальных полукругов. Один близко, другой далеко, третий — ровно посередине, разделял пространство.

— Видишь блестящие камни? Те, что выглядят как не отсюда?

С этого угла и расстояния свет луны искрился на горках камней, которые содержали отражающий минерал. Они лежали через равные промежутки, словно создавали воображаемую сетку, которая сужалась, пока не достигала холма как центральной точки.

— Это метки расстояния, — сказала Мама. — Осадные инженеры в Народе Огня используют их, чтобы проверять пращи, арбалеты, катапульты. Солдаты магии земли тренируются на таких полях, так их делят по силе и меткости.

— Но у Четырех Народов нет боевой машины, оставляющей такие кратеры, — сказала Янгчен. — И они не выглядят как результат магии, какую я видела.

— Я не могу объяснить всего, — сказала Мама. — Я могу лишь сказать, что думаю. И сейчас я думаю, что это место — целевой диапазон.

33

ПОСЛЕДНИЕ ШАНСЫ

«Королева Омашу» была громоздкой джонкой с пятью мачтами, построенной для стабильности, а не скорости. Каляан усадил Кавика на борт, выдав его за одного из уполномоченных помощников грузчиков, члена экипажа, ответственного за надежное перемещение индивидуальной поставки. Кавик не понимал, как можно было так быстро придумать личность, которая смогла пройти проверку начальника порта, даже от «босса-босса», пока его не осенило, что Каляан уже готовил это прикрытие давным-давно. Для себя. Кавик использовал место брата, чтобы вернуться домой.

— Я посылаю тебя в Бин-Эр на том же корабле, что и Единодушие, — сказал Каляан. — Хенше отправится раньше на судне быстрее и будет ждать высадки. Он должен получить это без заминки, ясно? Я в опасности, пока это не произойдет. А потом я хочу, чтобы ты ушел домой и заботился о маме с папой. Если команда Аватара будет рыскать, я оставлю след, что ты отбыл по приказу ассоциации, — свет в его глазах плясал быстрее, чем обычно. — Следующие несколько дней могут быть… важными. И я предпочёл бы, чтобы ты был рядом, защитил нашу семью, если все пойдет не по плану.

Когда вояж начался, Кавик чуть не засмеялся. Он все еще не знал, чем было Единодушие. Может, и не узнает. Он останется в неведении навеки, будет бродить, непросвещенный.

Но под палубой было до боли очевидно, что три больших деревянных ящика среди многих, каждый был высотой до его головы, содержали то, что все это время искала Аватар. Как он мог понять? Перед ними сидели наемники.

Двое мужчин и одна женщина не уходили от ящиков. Они ели отдельно, спали по очереди. Они были высокими и сильными. По их золотым глазам Кавик определил, что они были из Народа Огня. Может, они были магами, раз были без оружия, но вряд ли было умно стрелять огнем внутри деревянного корабля. Их размер мог помочь им пройти множество сражений.

Кавик пытался болтать, когда других членов экипажа не было рядом, вызвался носить им еду с камбуза — они ели очень много, вдвое больше других членов экипажа. Но они упрямо молчали. Женщину звали Йингсу, бородатого мужчину — Сяоюн, а парня с длинными ушами — Тапа.

Они не захотели играть в кости, взяв Кавика четвертым.

* * *

Он смотрел, как берега Бин-Эра приближались, во второй раз в жизни. В первый раз гавань казалась огромной, раскрытым широко ртом.

Но теперь он плыл к континенту с другого угла. На большом корабле. И с вершины палубы, высоко над водой, Кавик заметил признаки беды до того, как они приблизились, чтобы опустить якорь.

Несколько пирсов в дальнем конце сгорели, оставив почерневшие столбики торчать из воды. Двери складов, обычно широко открытые днем, были закрыты цепями. Мужчины с дубинками патрулировали пристань, настоящие грузчики смотрели на них с опаской, когда они проходили.

Шаням явно понравились тактики Тейина в храме Гиду, наемников стало больше.

«Им еще далеко до уровня Чайси», — подумал он.

«Королева Омашу» была закреплена на месте умелыми руками, движущимся вокруг Кавика, который был просто камнем в реке пока что. Подъемники и лебедки быстро установили, чтобы доставать до палубы и вытаскивать груз из трюма. Он ушел с дороги, посмотрел дальше складов. На улицах, ведущих от пристани, группы мужчин и женщин кричали ругательства, люди стояли, держась за руки, разбитые товары валялись на земле, словно на товары напали из засады и уничтожили их на пути глубже в город.

«Что произошло, пока меня не было?» — стал спрашивать себя он. А потом понял, что удивление было необоснованным. Он знал раны, которые Бин-Эр прятал под бинтами, и они стали воспалёнными.

Команда начальников порта забралась на корабль, чтобы проверить пропуски. Это прибытие должно было пройти чисто, как тарелки на столе Царя Земли. Прикрытие Кавика, точнее, Каляана, сработало безупречно, и инспекторы на него толком не взглянули.

Он заметил, что зонгду Хенше ждал у места разгрузки свой приз. Кавик видел его на публичных мероприятиях в Бин-Эре. На улицах говорили, что Хенше был собачкой шаней. Но разве было важно, насколько жуткой была его репутация, когда он держал Каляана в заложниках? Кавик скрипнул зубами и старался не попадаться Хенше на глаза.

Три больших стража в объемных куртках спустились по трапу, чтобы следить, как груз опускался на сушу, встали вокруг зоны разгрузки, создав собой границу. Хенше был рядом, но не говорил с ними.

Приподнятый каркас, соединяющий корабль с пристанью, был завершен. Первый ящик Единодушия поднялся из трюма, нужно было несколько мужчин, тянущих за веревки лебедки, и деревянные брусья стонали, а ящик парил под ними, направляясь от корабля к берегу. Кавик затаил дыхание, пока ящик опускался. Последняя часть путешествия.

А потом огонек пролетел над его головой. Меньше огонька свечи. Если бы он не знал лучше, поверил бы, что он вылетел из пальцев Йингсу, пока все смотрели в другую сторону. Он повернулся, увидел сияющую обожженную рану, поедающую трос. Лебедка дрожала с каждой разорванной нитью.

— Назад! — закричали он и еще несколько человек хором. Предупреждения хватило, чтобы все отошли, но груз спасти не удалось. Веревка лопнула, и Единодушие упало на землю с грохотом.

Когда пыль осела, Кавик выглянул из-за перил. Шани двигались, крича и толкая испуганных работников пристани, требуя узнать, откуда взялся огонь. Ящик был уничтожен, содержимое высыпалось на пристань. Кавик смотрел в шоке на великую тайну, открытую всем.

Единодушие… было грудой камней. Заготовок для печатей, если точнее.

Это не могло… как…

Кавик искал Хенше в толпе. Зонгду Бин-Эра уже уходил с тремя стражами с корабля, используя отвлечение, чтобы не быть замеченным начальниками порта. Они завернули за угол склада и пропали.

* * *

«Вы были близко с журналом», — так сказал Каляан.

«Поставки сопровождают особые члены экипажа, названные заранее», — это сказала Аватар.

Хенше было плевать на физические товары. Он хотел, чтобы особая доставка произошла, потому что ему нужны были люди, которые прибыли с ней из Жондури в Бин-Эр. Они были ценным товаром. Они были Единодушием.

Кавик кричал невнятно, плана в голове не было, как и слов. Его слова затерялись в шуме. Он сбежал по трапу и нырнул в столкновения, превращающиеся в драки, добрался до места, где потерял из виду Хенше и трех других.

Но он опоздал. Они ушли.

34

ЯСНОСТЬ

В Бин-Эре вращался вихрь. Лед приближался, угрожая разбить, пронзить все, что было поймано внутри. Драки на пристани были только краем воронки.

Кавик шел глубже в Бин-Эр, обнаружил, что жители ушли с площади, перекрыли улицы баррикадами, некоторые были созданы магией земли или примерзли к месту, другие были просто высокими кучами мусора со стройки. Он узнал, что по ночам велись бои, чтобы сохранить их, против наемников шаней, желающих открыть поток движения и заставить людей вернуться за работу.

Несколько артерий в городе оставались открытыми для официальных дел, но все ожидали, что Царь Земли Фэйшань скоро вмешается. Говорили, отряды шли к Бин-Эру. Кто-то злорадно говорил, что шаней ждало возмездие. Другие качали головами, боясь перспективы вмешательства. На чьей стороне будет Царь Земли? Он понимал, что были стороны, или он просто сравняет город и начнет заново?

Было опасно пересекать город, ему снова и снова говорили это хозяева магазинов в щели между досками, которыми они заколотили окна, матери, уводящие детей за двери, мужчины и женщины, удерживающие баррикады против наемников. Каждый раз он благодарил их и шел дальше, несмотря на их тревоги. Кто-то сказал ему, что у него были хорошие уловки. Он мог выбраться из опасности.

Насколько Кавик понял, он сделал то, что просил брат. Аватар улетела в Порт Туугак, не зная о его предательстве, и она пропустила важную поставку. Хенше получил свое, у него не было повода дальше угрожать Каляану.

Что было такого особенного в тех людях, что они стоили таких проблем? Хотя бы один из них был магом огня, а то и все трое. Желудок Кавика сжался вокруг камня тревоги. Ему нужно было предупредить Аватара об их ужасной ошибке, нужно было искать людей. Единодушие проскользнуло мимо них и было в Бин-Эре под контролем Хенше.

Каляан сказал ему, что он мог играть на обеих сторонах. Не все еще было потеряно. Но сначала ему нужно было найти почтового сокола.

* * *

— Это не твоя вина, — сказал Бома в задней комнате гостиницы, где он остановился.

Янгчен познакомила Кавика со своим ворчливым старым советником до того, как они отбыли из Бин-Эра за чашкой чая, что было не только представлением, но и шансом запомнить лица друг друга. Бома не перестал хмуриться, плоская линия морщины осталась вырезанной на его каменном выражении лица, но его взгляд был добрым и теплым. Он был удивлен, увидев, что Кавик вернулся без Аватара, но хватило части правды. Кавику пришлось сопровождать доставку Единодушия от ассоциации, а теперь им нужно было получить лучшее из плохого сценария.

Бома верил, что спутник Аватара хорошо постарался в такой ситуации. И почему он думал бы иначе? Кавик скрыл факты о его брате и предательстве. Он не мог рисковать, чтобы Бома закрылся, отказался верить ему. Признание могло заставить старика задержать Кавика и сидеть на месте, пока Янгчен не даст другие указания. Ценное время будет утеряно.

Он сморгнул слезы. Бома, видимо, подумал, что он ощущал стыд за то, что не смог остановить поставку.

— Нам нужно связаться с Аватаром и сказать ей вернуться как можно скорее в Бин-Эр, — сказал Кавик. — Она может все еще преследовать неверные зацепки в Порту Туугак.

— Я отправлю сокола в Порт Туугак немедленно, — сказал Бома. — Но вдруг она уже улетела? Если она вернулась в Жондури, мы не сможем передать ей весть по воздуху — потому я не мог сообщить вам, как плоха ситуация в Бин-Эре. Она может застрять на острове и ждать новости, которые не придут.

У Кавика был ответ на это, но не хороший.

— Она не будет задерживаться в Жондури. Если она прибудет туда, она сразу же отправится сюда, без задержек. Я это гарантирую.

Бома выглядел неуверенно.

— Доверьтесь мне, — сказал Кавик. — Птица в Порт Туугак — то, что нужно для наших вариантов действий.

Старик кивнул и встал. Он вытащил маленькую трубку и крохотный свиток из сумки, а еще чернила и хорошую кисть.

— Я оставлю тебе это, а сам договорюсь о соколе, — сказал он, вручив Кавику вещи. — Пиши мелко.

* * *

Бома даже не проверил послание, которое Кавик написал, и отправил сокола. Доверие. Он просил, и это работало.

Кавик оставался в гостинице несколько дней, не мог пойти домой, поговорить с родителями. Бома оказал ему услугу, проверил их. Пока что они были в порядке. В безопасности. Все еще трудились, думая, что их младший сын тренировался с Аватаром.

За его время там он крепко спал днем, выходя, только чтобы искать в городе Единодушие. Он пытался избавиться от вывода, что сделал все, что мог. Ожидание вызывало ощущение беспомощности. Это было источником его проблем? Источником всех его принятых решений? Он вернулся в то место, где не хотел быть, а теперь ждал Аватара, ждал, пока время города иссякнет, ждал, что что-то разобьётся.

Когда он не смог больше терпеть, он попытался ночью поискать последнее присутствие в Бин-Эре, которое могло подарить ему немного стабильности. Она была основой скалы, точно вынесла большие проблемы за десятки лет. Он отправился к Маме Аюнерак.

Но у ее двери ему сказали, что ее там не было. Она покинула город.

Кавик в тумане обошел ее здание, добрался до горы мусора, где был ключ под кирпичом. Его ноги несли его по привычке. Он заплакал, сбивчиво, без слез, словно часть его все еще не смирилась, даже в глубочайшем отчаянии. Он прошептал хрипло просьбу воздуху, чтобы стало легче.

Наверное, его услышали духи. И небеса строго осудили его, потому что они ответили гудящим шаром огня и хлопком грома, который сбил его на четвереньки.

* * *

В ушах пищало. Обжигающий воздух задел его шею сзади. Он посмотрел вверх, кольцо дыма улетало, источника не было видно.

Улицы были не такими людными, как обычно, но люди были, и все они были напуганы, растеряны и оглушены, как Кавик. Он и другие люди, которых придавила резкая вспышка жара и силы, медленно вставали, пытаясь понять, что случилось.

За звоном в черепе Кавик слышал хлопки, стук пальцев по натянутому барабану. А потом еще вспышка взорвалась дальше на улице.

В этот раз он увидел полностью. Свет раскрылся с внезапностью хлопушки. Но вместо облака цветных конфетти это была плотная сфера гневного давления, шар огня в небе. Пыль и обломки разлетелись по улице, и он прикрыл глаза, и его сдуло на спину волной воздуха, такой сильной, как могла создать Аватар.

Когда он сморгнул пыль, снова не было ни следа силы, которая заставила всех упасть на землю. Вокруг него рты открылись в криках. Люди отползали в ужасе, поднимались на ноги и убегали в панике.

«Ничего плохого не случится, если будет не так, как хочется Аватару».

Кавик все еще не мог слышать крики людей, бегущих по улице, но он слышал голос Каляана, говорящий ему перед тем, как он покинул Жондури, не переживать, ведь все будет хорошо. Единодушие не было плохим. Это стабилизирует ситуацию в Бин-Эре.

Раздался третий грохот над крышами, достаточно далекий, чтобы Кавик пострадал только от ударной волны, а не самого залпа. Ущерб систематично расходился по городу.

«Не переживай», — всегда повторял Каляан. Так было в Бин-Эре, когда Кавик спросил, почему он почти не приходил домой. И в прошлом, когда они застряли в жуткой буре, и Кавик думал, что они оба умрут.

Сколько раз он слышал это в их пути среди ослепительной белизны, с обжигающим снегом, бурей, стирающей их следы так быстро, что Кавик пытался понять, не погибли ли они уже и двигались, покинув тела, паря среди сугробов?

«Мы будем в порядке. Я — твой брат. Я не дам ничему плохому произойти».

Кавик хорошо врал, но он был вторым в семье в этом.

Его семья. Ему нужно было добраться до родителей. Он встал и побежал вокруг здания Аюнерак к кварталу Племени Воды. Люди пытались забраться внутрь, бросив места у баррикад, убегая с улиц. Он бежал вдоль группы, направляющейся в ту же сторону, его легкие пылали. Некоторых он узнал из «Нукингака».

Еще взрыв справа сбил их. Члены его небольшой группы ехали на пятнах, скользили и падали. Некоторые уже стали падать на колени, просить духов о пощаде, боясь сделать еще шаг вперед. Кавик отвел взгляд. Он тоже поверил не в ту группу.

Он бросил их и бежал, пока не добрался до квартала Племени Воды, его дома. Он вонзал ключ в дверь, но промазывал из-за дрожи в руках, а потом попал — хоть что-то сделал правильно — и отпер ее.

Внутри его родители сжались как можно дальше от стен, пыль сыпалась вокруг них с каждым взрывом. Их тихое облегчение при виде его лица было невыносимым. Кавик упал на колени, обвил руками испуганных мать и отца, обнял их крепче, чем когда-либо в жизни.

— Кавик, где Аватар? — спросила его мать сквозь слезы. — Почему ее тут нет? Почему она не с тобой?

Единственная, кто мог выступить против кошмара в небе, кто видела шаней, зонгду и Единодушие закипающей катастрофой, кто была права во всем все время, кроме выбора друзей, была где-то далеко за морем. И виноват был Кавик.

— Она скоро будет тут, — сказал он, покачивая родителей в руках, утешая так, как они делали с ним в детстве. — Она это исправит.

«Нужно верить».

* * *

Они оставались дома, сколько могли. Взгляды в окна на пустые полосы квартала Племени Воды сказали им, что и соседи убежали внутрь.

Город был абсолютно темным ночью. Никто не зажигал огонь в домах, боясь, что привлечет внимание злых духов сверху. И никто не мог спать из-за шума, который порой прилетал по заграждениям, все ближе и ниже, звук опускался, и Кавик был уверен, что последние удары пробьют его крышу.

Вскоре показалось, что весь Бин-Эр подчинили ударами. Жители города наказывали силы вне их понимания. Хенше получил свою версию стабильности. Кавик не знал, как маги огня, которых он нанял, могли быть такими сильными, что за техника позволяла им создавать взрывы издалека, но он был уверен, что зонгду уже не одолеть, ведь он завладел контролем над Единодушием.

Голова кружилась от нехватки сна, он потерял счет времени с возвращения в Бин-Эр. Когда в дверь постучали, он вздрогнул, боясь любого звука, похожего на тихий стук, который он порой слышал перед громкими взрывами.

Он держал родителей подальше от входа. Перед тем, как открыть дверь, он прижался к стене с водой в руке. Он робко отпер дверь и выглянул в щель. Увидев, кто там был, Кавик дал двери открыться полностью и встал лицом к лицу с гостем.

Джуджинта смотрел на него долгую минуту. Он склонился, посмотрел мимо плеча Кавика, на его ошеломленных родителей, сжавшихся в углу за столом. Он разглядывал дом, насколько мог с порога, а потом сосредоточился на Кавике.

Джуджинта осторожно полез под воротник, вытащил свисток зубра, который Кавик дал ему перед тем, как покинул Жондури, вместе с указаниями использовать его, когда он медитировал один или делал подношения духам в храмах один.

— Ты был прав, — сказал он, вложив его в ладони Кавика. — Ответ пришел ко мне.

Он изменился. Перед тем, когда они говорили, глаза Джуджинты всегда были немного пустыми, тусклыми, словно часть него была заперта в другом месте и времени. Но теперь он был тут полностью. Он сиял внутренней целью. Встреча с Аватаром могла так повлиять на человека.

То, что он был у двери Кавика со свистком, говорило остальное. Послание Янгчен было успешно передано.

Аватар была в Бин-Эре.

— Идем, — сказал Джуджинта, не говоря лишних слов. — Все тебя ждут.

35

ДЕМОНСТРАЦИЯ

Хенше, который был, возможно, самым властным на континенте сейчас, превратился в дорогого швейцара. Три мага огня — иначе он их прозвать не мог — ели ненасытно, и они слишком часто покидали свои места ради еды. Только ему в городе был доверен секрет их существования, так что он сам носил им еду.

Он поднимался по лестнице пустого грязного домика на второй этаж, нес подносы булочек и пончиков, которые мгновенно остыли в холодном воздухе. Он толкнул дверь ногой. Длинноухий Тапа стоял на посту у окна. У него была самая грубая сила из трех, и его заданием было держать на расстоянии приближающиеся силы Царя Земли, из его укрытия было видно окраины города. Другие маги, Йингсу и Сяоюн, были в разных покоях глубже, с хорошим видом на главные районы Бин-Эра. Хенше выбрал их места заранее и прикрыл на всякий случай свои следы.

Он хотел попросить отчет, когда Тапа поднял ладонь.

— Погоди, — сказал маг огня, вытягивая шею. — Движение, — он отошел от окна, чтобы исполнить технику. Хенше опустил еду и смотрел. Это завораживало каждый раз.

Тапа начал с серии вдохов, каждый был больше предыдущего, пока его грудь не стала раздуваться. Когда он дошел до двадцати или тридцати огромных вдохов, его глаза расширились, и он откинул голову. Его живот вжался в тело, и воздух потоком поднял мусор в комнате. Раздался хлоп-хлоп, двойной бой барабанов невпопад.

А потом рев.

Вдали и ниже над снежной долиной семя огня расцвело в шар, топя снег и швыряя почву, посылая рябь по воздуху. Фейерверки были очевидным, но слабым сравнением. Хенше видел как-то, как башня зерна взорвалась в Среднем Кольце, и тот ущерб подходил больше. Небольшой предупреждающий выстрел Тапы мог снести маленькую улицу.

— Движение остановилось, — сказал Тапа. Он странно потер лоб после этого, используя пальцы обеих рук, давя на кожу над бровями и растягивая ее. Казалось, ему нужно было расширить воображаемую дыру в голове, чтобы снять давление.

Такое разрушение на таком расстоянии. Другой такой магии в мире не было. Бригада разведчиков Царства Земли, что скапливалась на другой стороне долины, отступила дальше в линию деревьев. Они не скоро пойдут на Бин-Эр. Тапа сам умно предложил случайно взорвать землю, чтобы маги земли боялись обвалов в туннеле в город.

Два других мага огня были точнее, у них была другая миссия. Им нужно было запугать население, направляя взрывы над городом. Они работали красиво, поражая неуправляемую толпу, загоняя людей за двери. Он позволил им целиться в пустые баррикады, оставлять на улицах кратеры, даже снести высший этаж храма Гиду, который он всегда считал уродливым, портящим пейзаж. Целые части города, крепости агитаторов, страдали, по ним снова и снова били жестокими взрывами всю ночь.

Но маги, состоявшие в Единодушии, не убивали никого. Хенше не хотел уничтожить Бин-Эр и его жителей. Ему нужно будет потом продолжить бизнес, иначе он не получит деньги.

Тапа устроил перерыв на еду. Он поглощал еду без радости, запивал то, что не дожевал, водой, чтобы доесть быстрее. Минусом техники была энергия, которую она забирала у него, и время, которое требовалось, чтобы собрать силы для следующего взрыва. Хенше поежился, думая о маге без такой слабости.

— Откуда у вас взялась такая сила? — спросил он. Хенше знал, что ожидать от Единодушия, как применять ценные качества правильно, но не их происхождение. Чайси была последней в мире, кто раскрыл бы такую информацию.

Тапа оторвал взгляд от еды.

— Горькая работа, — сказал он, словно его обидело слово «взялась». — Мучительные тренировки. Я не нашел способность, как монету на улице, как и другие. Мы втроем — результат значительных вложений.

Хенше посчитал странным, что маг огня так о себе говорил. Особенно, учитывая, как мало он говорил до этого.

— Ты разочарован, — сказал Тапа. — Хотел, чтобы я сказал, что это было случайно? Благословление духов? Так не было. Я сильно рискнул, чтобы дойти до этого, — он притих задумчиво, а потом откусил ещё. — Я о том, что многие из нас, кто пытался развить эту технику, утонули.

— Погоди, что? Утонули?

Тапа ухмыльнулся, жуя, не спеша в этот раз, словно разговор с полным ртом был бы самым грубым, что он мог сделать сегодня.

— Вряд ли мне выгодно больше тебе рассказывать, — сказал он. — Давай поговорим о чем-то другом. Например, о деньгах, которые ты мне заплатишь.

— Мы уже обсуждали вашу компенсацию, — и это было больно. Самым важным в получении ценного товара в Бин-Эре было обещание Хенше заплатить каждому магу огня огромную сумму. Его долги росли, создали уже свой клан. Ему нужно было больше выгоды, чем получили все его предшественники вместе, чтобы выбраться с прибылью.

«Я смогу», — убеждал он себя. Только он знал полностью, что происходило в Бин-Эре. Шани были заперты в своих поместьях, услышали шум, увидели огни, но они все еще не знали деталей о Единодушии. Только у него былався информация.

— Ситуация изменилась со времени сделки, — сказал Тапа, перебивая его мысли. — Я могу понять, что происходит в городе, из этой комнаты. Я знаю, что с отрядами Царства Земли, в которых я целился. И ты, мой друг, перегнул. Ты висишь на волоске.

Хенше не нравилось, как с ним говорили. Он вытер внезапно выступивший пот со лба.

— Мы договорились, — сказал он, голос дрожал сильнее, чем должен был.

— Договорились. Дай угадаю, что ты изначально пытался тут делать. Получив меня и двух других себе, ты собрался заключить соглашение с шанями и Царством Земли, где ты забрал бы хороший кусок богатства в Бин-Эре себе. Ты сохранил бы нас в тайне, а если бы кто-то стал тебе перечить — бам!

Тапа взял еще булочку.

— Но, чтобы заслужить доверие, тебе нужно показать людям, с которыми ты заключишь сделку, свою силу, — сказал он. — Ты заставил нас взрывать без конца — все это было большим представлением, да? Нельзя угрожать кому-то оружием, чей эффект они не понимают.

— Поздравляю, — рявкнул Хенше. — Ты знаешь основы переговоров.

— Да, — Тапа широко улыбнулся. — Значит, я понимаю, что твое положение сейчас хуже, а не лучше. Ты показал, что Йингсу, Сяоюн и я — единственная сила, отгоняющая армию Царя Земли, подошедшую к городу, от появления тут и обнаружения твоей роли во всей затее. Ты показал нам, что мы управляем тем, открыт ли Бин-Эр для бизнеса, а не ты или шани. Наша ценность подскочила к небесам, не думаешь?

Он оторвал кусок мягкого хлеба.

— Я обсудил это с другими до начала этого маленького предприятия с тобой, на случай, если мы заметим шанс. Учитывая, что Царь Земли сделал бы с тобой, узнав всю историю, я думаю, что стоит заплатить нам в двадцать раз больше изначальной суммы.

Хенше отшатнулся на шаг.

— Два-двадцать… — его нога ударилась об стул. — Вы хотите в двадцать раз больше того, о чем мы договорились?

Темно-красная бобовая паста потекла из булочки, как внутренности. Тапа пожал плечами.

— Для начала.

Пот покалывал шею и спину Хенше, стекая. Кровь прилила к лицу. Он ощущал шум в ушах.

Он не мог позволить такую цену, даже при оптимистичном раскладе. И это не остановится на двадцати. Как только маги огня поймут его отчаяние, они поднимут цену в пятьдесят, в сто раз.

Он проиграл. Поражение могло прийти из разных сторон, но он получил его от своего имущества. Его рычаг обернулся против него.

Наконец, Тапа доел.

— А ты думал, что все фигуры у тебя, — сказал он. — Забавно. Как только фигуры расставлены, ты их уже не держишь.

Хенше думал, что взорвётся. Он представил, как его внутренности покроют пол. Где все пошло не так? Какой закон космоса заявлял, что он должен был пасть, когда люди, как он, получали успех и богатства из своих диких мечтаний?

— Ха, — сказал он. Это был звук полного поражения. Ха.

Он оглядел комнату. За ним бы окно с видом на город. Он искал что-то большое, чтобы разбить, бросить, сломать.

— Согласен, — сказал он Тапе. — В двадцать раз. Ты получишь деньги. Но мы кое-что не учли.

— О?

— Мы не показали, как далеко готовы зайти, — Хенше медленно и спокойно моргнул. — Ты был прав. Чтобы план сработал, мне нужно признать, что некоторые взрывы происходили по моему указанию. Но я пока что говорил никого не убивать. Разве это угроза?

Громкий крик из-за громкой потери. Этот город разрушил его. Он отомстит за это.

— Без тел люди подумают, что это только предупреждение от злых духов, — сказал Хенше. — Давай прольем немного крови.

Интерес Тапы усилился.

— Теперь ты говоришь как настоящий человек на краю. Что нам разбить?

— Что хочешь. Кого хочешь. Оставь след.

Тапа прошел к окну с видом на Бин-Эр, посмотрел вдаль.

— Отсюда я мало вижу, кроме кучи домов Племени Воды. Рядом пара деревянных домов. Я начну с них.

Хенше хмыкнул с безразличием.

Маг огня стал вдыхать, выдыхать, подчиняя воздух в груди своей воле. Пять. Хенше понял, что считал со странным головокружением. Десять. Двадцать.

Тапа дошел до тридцати вдохов. Этот взрыв будет огромным. От квартала Племени Воды вряд ли что-то останется.

Сорок. Сорок?

— Что такое? — растерялся Хенше. — Почему ты сдерживаешься?

— Я не сдерживаюсь, — маг огня сильно потел, как Хенше мгновения назад. Техника забирала силы, но не должна была подвести до залпа. — Мне словно не хватает воздуха, — пробормотал Тапа. — Я не знаю, что… что происходит…

Он попятился от окна, бросив полностью наращивание силы. Он схватился за горло. Хенше открыл рот для комментария, но уши заложило от неровного давления. Он пошевелил челюстью, пытаясь прогнать ощущение. Тапа что-то говорил ему, но Хенше не слышал ясно.

Голова кружилась. Тьма подступала по краям зрения. Что происходило, во имя духов? И так было не только с ним. Глаза Тапы закатились, а лицо посинело.

Хенше попытался сесть на стул, но промазал, нога съехала, он держался за спинку изо всех сил. Дыхание пропало. Легким не хватало сил раскрыться. Он пытался остаться в сознании, смог увидеть, как Тапа упал.

Он ощутил, а не услышал, как крупный мужчина упал на пол. Кто-то ещё это заметил, ждал этого, потому что, едва маг огня рухнул, ноги застучали по ступеням, ворвались в комнату.

С ними пришел воздух, слаще, чем он мог поверить. В ушах хлопнуло, он снова слышал, но был слишком слаб, чтобы делать что-то, только сжимал стул, словно утонул бы без него. Он посмотрел на двух мужчин из Племени Воды, один держал флягу наготове, маг, другой был великаном, даже больше Тапы. Маг воды проверил углы комнаты на скрытую угрозу, а великан закинул Тапу на плечо и унес его одной рукой. У него была только одна рука.

Девушка в тяжёлом плаще вошла в комнату. Она села на корточки и отбросила капюшон, раскрывая оранжевый воротник, синюю стрелу и знакомое лицо.

— Зонгду Хенше, — сказала Аватар. — Ты время не терял с нашей прошлой беседы.

Хенше отпустил, наконец, стул. Он сдвинулся с деревянным скрежетом. Хенше рухнул и перекатился на спину.

— Откуда ты знала, что я… как это… — он призвал силы, чтобы биться затылком об пол снова и снова. Он хотел кричать, а не жалко хрипеть. — Как? Как?!

Аватар просунула ладонь под его голову, чтобы защитить его.

— Тайны работы.

— Что ты с нами сделала? — спросил Хенше, пытаясь понять хоть что-то. — Мы… просто рухнули на месте. Это была ты? Тапа мертв?

Она махнула ладонью, прося тишины, поманила мага воды, чтобы он схватил его под руки.

— К сожалению, у меня нет времени на болтовню, — сказала она, пока Хенше тащили. — Ты не последняя остановка в моем списке сегодня.

36

РАСКРЫТИЕ

В конце все пришло к слежке. Простому основному преследованию.

Кавик уже начал охоту на Хенше и его подельников, до того, как Джуджинта постучал в его дверь, выскальзывая из дома, когда мог, стараясь не беспокоить родителей. Как только он объединил информацию с Аватаром, прогресс пошел быстрее.

Он знал лица магов огня. Янгчен могла определить, в каких частях города они, скорее всего, расположились, судя по взрывам и пределам их попадания, это она раскрыла в Порту Туугак. Они попросили о помощи испуганных людей, прячущихся в домах, чтобы те попытались определить, из какой стороны доносился шум.

Одной ночью, решив, что ему могло повезти на участке улицы, где было несколько ресторанов Народа Огня, Кавик заметил, как Тапа вошел в заведение, которое было закрыто, но дым из трубы все еще поднимался. Он смог пройти за магом огня к квартире с видом на окраины города, где стало ясно, что мужчина отгонял отряды армии Царства Земли в одиночку.

Вернувшись в гостиницу Бомы, он поговорил с быстро собранной группой Янгчен. Она взяла с собой из Жондури в Бин-Эр Таягума, Акуудана и Джуджинту, ради их безопасности и дополнительной помощи. Несмотря на то, что взрывы постоянно мучили город, они решили не нападать сразу на Тапу.

Их терпение окупилось. Сам Хенше пошел из ресторана к месту Тапы. Оттуда Кавик пошел за зонгду Бин-Эра к двум другим местам в городе. Он ждал у одного из зданий, замерев среди обломков в переулке, пока не услышал стук вблизи, не увидел своими глазами тонкую струйку дыма, тянущуюся из окна, а следом вдали тут же раздался взрыв.

Подтверждено. Они нашли магов огня, которые составляли Единодушие.

Сложнее было одолеть всех троих как можно быстрее.

— Мне просто нужно подобраться к ним, — сказала Янгчен над картой Бин-Эра. Она не стала объяснять причины своей мрачной уверенности. — Остальные будут на страже и займутся уборкой.

Первый поход на место Сяоюна прошел гладко. Кавик стоял под местом мага огня, чтобы дать сигнал. Янгчен пошла одна и, как обещала, разобралась с Сяоюном так эффективно, что Акуудан и Таягум только забрали тело без сознания.

Они повторили процесс с Тапой. Там успех был еще больше, они поймали и Хенше. Янгчен все еще не позволяла никому смотреть, как она побеждала магов огня без боя.

Но поимка третьего и последнего члена Единодушия прошла не так хорошо.

Земля под Кавиком дрожала от взрыва мага огня. Он сжался за грудой мусора, пыль и камни сыпались на его голову.

— Назад! — услышал он крик Янгчен вдали. — Отойди! Ты слишком близко!

Он знал. Проблема была в том, что Йингсу, похоже, могла призывать технику куда быстрее, чем двое других, и он не мог точно высчитать минимальное время между взрывами. Если он выбежит из укрытия, его могли заметить на открытой улице.

Йингсу догадалась, что с ее товарищами что-то произошло, из-за отсутствия шума. Из-за этого она покинула квартиру и отправилась в запасное место — зал собраний Бин-Эра, отличное место для защиты. Кавику пришлось быстро следовать за ней. Его заметили, и пришлось отделиться от других в воцарившемся хаосе.

Им хотя бы не нужно было переживать о зеваках. Весь район давно убежал. Но вокруг здания был большой луг, и Йингсу взорвала все помехи, которые могли перекрыть ей обзор. Она могла целиться из множества окон, и они не могли определить, где она была внутри, пока она двигалась легко по большому зданию. Было невозможно приблизиться.

Кавик смотрел, как Аватар вытащила большой кусок улицы возле крыла казарм, откуда мог прилететь последний шар огня. Он решил, что она пыталась заставить Йингсу взорвать кусок в воздухе, дав им шанс побежать. Но маг огня в укрытии не повелась на приманку. Камень разбил стену, остался без ответа. Даже если попадание было метким, она, наверное, просто отошла и приберегла ответный удар.

Значит, они были в тупике.

Кавик не осмелился издать звук, чтобы не выдать себя. Он был в ловушке. Но, что странно, он был спокоен, не боялся, принял обстоятельства. Ему не нужно было паниковать. Благословление Аватара защитит его.

* * *

«Он умрет», — думала Янгчен. Кавик умрет, а она не сможет дотянуться, но увидит это. Она сжалась у стены пустого полуразрушенного дома, в котором пряталась, закрыв лицо, дыхание было громким в пустоте ее ладоней. Его смерть будет на ее плечах. Ее вина.

— Все будет хорошо, — она подняла взгляд, Джуджинта глядел на нее.

Когда она вернулась в Жондури из Порта Туугак, Нуцзян свернул в воздухе и устремился к изолированному лугу, где странный мальчик, не Кавик, медитировал и дул в ее свисток с каждым выдохом. Удивление Янгчен было огромным. Как и удивление мальчика.

Нуцзян спустился с рёвом с неба на пустое поле, думая, что свист означал, что кого-то нужно спасать. Появление Аватара во время его молитв сильно повлияло на Джуджинту, который представился как друг Кавика. Он передал простое послание, что в Жондури было опасно, и Янгчен нужно было вернуться к Бин-Эр, и его каменное лицо рассыпалось, он упал к ее ногам, рыдая.

Ей пришлось быстро импровизировать, понять намерения уловки Кавика. Янгчен сыграла нежную сострадательную монахиню, взяла Джуджинту с собой вместе с ребятами из ее убежища.

И теперь они были тут, странная пара, их ситуация перевернулась. Джуджинта утешал ее. Он быстро влился в происходящее.

— Мы, кто служим тебе, не подведем тебя, — сказал Джуджинта. Она не смогла отказать его заявлению в крепкой верности в Жондури. — Смотри. Твои люди возвращаются.

Из глубины города бежали Акуудан и Таягум, держась вне поля зрения из зала собрания, пригнув головы ради осторожности. Таягум нес в одной руке длинный тонкий деревянный чехол, в другой — сверток из тюленьей кожи. Они сели на корточки рядом с Янгчен и Джуджинтой.

— Принесли то, о чем я просил? — сказал Джуджинта.

— Это было непросто за короткое время, — Таягум открыл коробку. Ему и Акуудану пришлось быстро принять Джуджинту. Бин-Эр был разгромлен, дымился, и новому союзнику никто не отказал.

Внутри был лук без тетивы. Джуджинта потянулся к нему, но замер, закрыл глаза и сжал пальцы, словно прикосновение будет разъедать его.

— Ты нарушаешь сейчас клятву, да? — сказала Янгчен. — Табу, — она помнила из прошлых жизней, понимала значение его кривого носа, ритуалов покаяния, навязанного самим собой изгнания.

— Это важнее, — Джуджинта преодолел свои предубеждения и взял лук. В его ладонях оружие будто вдохнуло новую жизнь или, может, старую, все его тело было как увядшее растение, получившее воду после засухи.

Он умело закрепил тетиву, натянул ее несколько раз, проверяя вес, используя большой палец, ведь указательного не было.

— Железная ель, — пробормотал он. — Сделало Племя Воды, с орнаментом, около одной с четвертью ши. Изначальный владелец выше меня. Дайте мне стрелы.

Таягум дал колчан. Джуджинта тут же выбросил большую часть стрел, они не подошли по какому-то стандарту. Остались две, он поднял их, покрутил между пальцев, разглядывая их основания, проверяя оперение.

— Я могу выстрелить, — заявил он, вложив в лук выигравшую стрелу. — Но она может быть во многих точках, а мне нужно время, чтобы попасть по ней. Нужно на пару секунд выманить ее к окну, но не дать ей сразу же взорвать нас.

Янгчен обдумала это. Тучи раздвинулись, и она выбрала единственный шаг, который не делала намеренно все это время, пока вела бой секретов с шанями, Хенше и Чайси. Она знала, что Акуудан и Таягум будут возражать, если она расскажет им свою идею.

И она сразу стала действовать.

Никто не успел отреагировать, Янгчен встала, сбросила плащ и прошла на пустую улицу, открыто показывая себя врагу. Она закончит с обманом. Она будет собой.

Она широко развела руки, пока шла к залу собрания, яркая оранжево-желтая мишень на пустой улице. Янгчен игнорировала крики Таягума, Акуудана и Кавика. Она подготовила легкие и заорала в сторону Йингсу, ее естественная громкость еще никогда так не пригождалась:

— ТЫ СТОИШЬ ПЕРЕД АВАТАРОМ!

Ее вызов загремел в воздухе. Что еще мог сделать пацифист, кроме крика и надежды на лучшее?

Каждый шаг был на счету. Она не хотела входить в Состояние Аватара, был велик риск, что ее убьют в нем. Цикл перерождения прервется, оставив Четыре Народа без их защитника.

«Ты убьешь Воздушную кочевницу? — подумала она. — Уничтожишь мост между людьми и духами? Перейдешь эту черту?» — в ее разуме она обращалась не только к магу огня в зале собрания. Она видела, что Кавик начал подниматься из укрытия, и сбила его порывом ветра. Эта опасность была только для нее.

— МЫ ПОГОВОРИМ! — если кто-то, кроме ее команды, смотрел, это выглядело бы так, словно она уговаривала злого духа, это почти не отличалось от ее дел с угрями-фениксами или Старым Железом. Янгчен потрясало то, что она доверяла врагу, как своим людям. — МЫ ДОГОВОРИМСЯ!

После ее заявления стояла тишина. Может, последний член Единодушия решил сдаться.

А потом Янгчен услышала тихий стук.

Она должна была знать лучше. В сердце она знала лучше, потому что ее вспышка скорости, подаренная магией воздуха, была достаточно быстрой, чтобы спасти ее. Она помчалась вперед, увильнула от взрыва, шоковая волна толкнула ее в спину сильнее, чем она могла выдержать. Янгчен кубарем покатилась по земле, как комок сухих сорняков в пустыне, прикрывая голову для защиты. В шуме взрыва она подумала, что уловила поток воздуха от летящей стрелы, одна нота поднялась выше хора, но ей могло показаться.

Она разогналась и вскочила на ноги, закончила бег к залу собрания, пробила себе проход куском земли, не отвлекаясь на дверь. Комната собрания выглядела так же, как она помнила из встречи с шанями: пустые скамьи, платформа, где она сидела. Выше был небольшой балкон. Если она была права насчет стрелы, последний маг огня был за дверью.

Янгчен прыгнула к балкону, закружившись с ветром выше, и тихо приземлилась. Она приготовила себя к тому, что собиралась сделать, и была рада, что была одна. Хенше все продумал, но она нейтрализовала его и других членов Единодушия, используя злой трюк, о котором она не могла давать другим узнать.

Она вытянула руки и в третий раз за день приготовилась убрать воздух из комнаты за дверью.

Любой внутри сферы пустоты, которую она создавала, не мог дышать и терял сознание через десять секунд. Смерть следовала дальше, если так продолжить. Страшнее всего было то, что они не видели, как это происходило.

Лишь долю времени она могла поддерживать технику и оставаться верной принципам Воздушных кочевников, что жизнь священна. Одна ошибка, и она ответит убийством на разрушения. Отвечать на урон, нанесенный Единодушием, было заманчиво. Идеально равноценный обмен…

Янгчен замерла.

Нет. У нее еще был выбор. Ответить полной силой было бы логично в такой ситуации, мудрым ходом. Но инстинкт и молчание врага сказали ей отойти. Она опустила руки и открыла дверь, снова подставив себя под атаку.

Комната, ведущая на балкон, была небольшим салоном с ширмой для переодевания и столом, который складывался в стену. Внутри высокая женщина из Народа Огня, совпадающая с описанием Йингсу от Кавика сидела в углу, обмякнув. Ее длинные косы были собраны плотно, чтобы не падали на лоб, высокая линия роста волос делала ее немного похожей на Воздушную кочевницу. Она сжимала стрелу, торчащую под ключицей. Темная артериальная кровь текла вокруг древка.

Йингсу глядела на нее, лицо становилось бледнее с каждой секундой. Янгчен бросилась к окну, собрала снег с подоконника, растопила в руках, потом скользнула к магу огня, нанесла жидкость на ее рану. Рана была серьезной. Если бы Янгчен забрала воздух из комнаты, это убило бы ее мгновенно.

Убрать стрелу будет непросто, сначала нужно было стабилизировать пациента.

— Не шевелись, — сказала она Йингсу. — Никто не умрет сегодня.

Голова Йингсу двигалась маленькими кругами, словно она размышляла над глупостью того, что ее спасала Аватар, которую она пыталась испарить мгновения назад. По мнению Янгчен, было бессмысленно пытаться понять мир и людей в нем.

Женщина сдалась и закрыла золотые глаза.

— Спасибо, — пробормотала она.

37

ПРИМИРЕНИЕ

Кавик сидел один в своей комнате и ждал.

Он не должен был бояться так, как боялся за безопасность Аватара. Всех трех членов Единодушия поймали. То, что могло бросить ей вызов силой на индивидуальном уровне, уже не было угрозой.

Но, когда в дверь постучали, и Янгчен заглянула внутрь, он обрадовался сильнее всего в жизни. Он не подходил для организации миссий, где нужно было переживать и надеяться, что все прошло гладко.

— Я могу войти? — спросила она.

Он снова дал ей сесть на кровать. Она была в той же одежде, что и в чайном домике «Золотая Морошка».

— Я попросила твоих родителей ненадолго покинуть дом, — сказала она. — Пришлось придумать оправдание, почему я так одета.

— Без парика? — она полагалась только на капюшон, скрывающий ее татуировки.

— Без парика.

Их общение было натянутым. До этого они могли говорить только о миссии, поиске магов огня, выборе, куда ударить первым делом, чтобы их поймать. Но теперь было не так.

Они могли начать с темы проще, очевиднее.

— Джуджинта, — сказала Янгчен.

— Джуджинта, — повторил Кавик, кивая.

Янгчен потерла лицо.

— Рискованная вербовка, — сказала она. — Но успешная. Ты увидел его потенциал. Ты оценил состояние его разума, его уязвимость и возможность, что его можно было убедить действовать против его прошлых клятв.

— Я направил его, — Кавик не хвалился этим. Управление Джуджинтой, используя его проблемы, было высоко в списке его ужасных деяний. Но тогда его напарник был единственным способом передать Янгчен послание, не привлекая ассоциацию Чайси. Они не следили за Джуджинтой, не подозревали его ни в чем.

— Что ж, теперь у меня новый спутник, — сказала Янгчен. — Хотела я того или нет.

Присутствие Джуджинты, а еще Акуудана и Таягума означало, что Янгчен сначала прибыла в Жондури. И там ей сказали только, что нужно поскорее попасть в Бин-Эр. Она, видимо, поняла, что корабль с Единодушием ускользнул от них, и Кавик выглядел так, словно геройски делал лучшее, что мог для Аватара, в трудной ситуации.

— Где другие? — спросил он. — Где все?

— В безопасности, — только и сказала она.

Он ощущал, что колесо поворачивалось к неумолимой финальной позиции.

— Я отправил тебе послание в Порт Туугак. Я не знал, в каком городе ты будешь. Я должен был учесть оба варианта.

Янгчен полезла в одеяние и достала маленький деревянный цилиндр. Она держала его двумя пальцами, как пилюлю, которая будет шипеть и пузыриться, если упадёт в воду. Печать на нем была сломана.

— Я покинула Порт Туугак раньше, чем оно прибыло, думая, что мы оба просто ошиблись насчёт «Солнечного Луча», — сказала она. Ее палец напрягся на цилиндре, ноготь побелел от давления. — Я знаю теперь, что в послании, потому что сокол, которого ты послал, вернулся в Бин-Эр, ведь я не смогла получить его в Порту Туугак.

— Я рад, что он вернулся, — сказал Кавик с болью в горле.

Послание, которое она держала, которое он отправил с помощью Бомы, содержало дополнительную информацию, которую он узнал, покинув Жондури. Там говорилось, что Единодушие было тремя людьми, магами огня, и Кавик описал их на случай, если не сможет встретить Янгчен лично.

И там было признание, что Кавик предал ее.

Он раскрылся. Он рассказал Янгчен о своем брате. Рассказал все, что поведал ему Каляан.

Он писал мелким почерком.

— Не нужно было отправлять это послание, — голос Янгчен дрогнул. — Ты мог дать ситуации развернуться. Я бы не обнаружила, что ты обманул меня, и мы одолели бы Единодушие в Бин-Эре вместе.

Она ошибалась в этом. Кавику нужно было написать о предательстве, чтобы он не мог забрать слова. Он не доверял себе в признании лично. Он хотел бы оправдаться и ухватился бы за первую доступную возможность.

— Давно ты его прочитала?

— Оно ждало меня, когда я отыскала Бому.

Она притворялась, что все было в порядке между ними, всю охоту на магов огня. Ради миссии, она играла.

— А другие? — его глаза жгло. — Ты сказала им?

— А ты хочешь, чтобы я это сделала?

— Да, — это оказалось легко сказать. Он подверг их опасности своей ложью. Они заслуживали знать правду.

Янгчен поежилась, словно подавляла свой взрыв.

— Мне нужно, чтобы ты кое-то понял. Когда ты перешел на сторону брата, дал мне ложный след и отбросил шанс не пустить Единодушие в Бин-Эр, ты выпустил худшую возможную информацию. Ты создал рябь, которую не разгладить.

Не важно, что Кавик не знал, чем было Единодушие, когда предал ее. Он должен был ставить Аватара выше Каляана.

— Маленький человек, как зонгду Хенше, сделал это со своим городом ради денег, — сказала Янгчен. — Пожалуй, я должна радоваться, что он и Чайси были верны только себе. Если бы кто-то, как Царь Земли, добрался до…

Она покачала головой и глубоко вдохнула.

— За закрытыми дверями лидеры Четырёх Народов все еще враждуют, напряжение готово вспыхнуть от малейшей искры. Если бы они знали, что человек, кроме Аватара, мог обладать такой мощной силой, они сделали бы все, чтобы управлять им. Мир мог сгореть.

Кавик надавил на весы. Каляан гордился бы.

— Я понимаю, — сказал он. Он не мог выразить словами свое сожаление.

Янгчен притянула колени к груди, как делала давным-давно, в другой эпохе. Она покачивалась, словно утешала себя, когда никто другой помочь не мог.

— Ты знаешь, что в этом худшая часть?

Она утихла, долго собиралась с мыслями. Ей точно было сложно выбрать среди множества плохих частей.

— В миг, когда ты решил открыться, часть меня узнала, что ты был непринуждённым. Мой внутренний голос — мой — говорит, что у тебя не было скрытого мотива, что ты просто был впервые честен со мной.

Она кашлянула.

— И я не могу слушать тот голос. Есть шанс, что ты все еще манипулируешь мною. Может, ты рассказал мне о брате, потому что хочешь, чтобы я помогла забрать его из организации Чайси.

Кавик искренне не подумал об этом. Она была на шаг впереди него, играла за обоих. Он не мог опровергнуть ее обвинение, учитывая факты.

Янгчен была права. Каляан спасся от угрозы от Хенше, но действовал при этом против интересов Чайси. Вскоре зонгду Жондури поймёт, что сделал Каляан, и его до этого непобедимая удача иссякнет. Брат Кавика был в большей опасности, чем до этого. Если Аватар не спасет его.

Кавик не видел скрытую спираль логики, а Янгчен видела. И она считала, что он был умнее, чем на самом деле.

— Я не могу больше верить тебе на слово, — сказала она. — Ты лишил меня такой роскоши. Я не могу даже доверять твоему признанию, Кавик.

Он снова понимал. Но вопросы полились из его рта быстро, словно он пытался проверить бочку на трещины:

— Что ты будешь делать с магами огня?

— Не думаю, что тебе это нужно знать.

— А Хенше и Чайси? Что будет с ними?

— Это тебе не нужно знать.

— Что ты сделаешь со мной?

Тут она отвечала дольше, и когда она сделала это, ее глаза были сухими. Ее голос был собранным и сухим.

— Что мне с тобой делать? Я пока не знаю. Но не переживай. Со всей информацией в твоей голове, с твоими догадками ты ценнее, чем был раньше.

В день, когда Кавик только встретил Аватара, он объяснил, как работал Бин-Эр. Ты ничего не стоишь, пока кто-то не решил, что ты ценный. Она расстроилась до глубины души. Позже, когда они обсуждали его плату за пропуска, она чуть не отказалась от сделки, потому что ей было не по себе от мысли, что она использует его.

А теперь она говорила так, словно он был крупой для мельницы. Словно самая добрая, пылкая и прощающая часть нее была полностью разбита.

— Я ошиблась, доверившись тебе, Кавик, — сказала Янгчен. — Ты — не один из моих спутников.

Она встала с его кровати и расправила плечи.

— Но ты все еще можешь быть одним из моих ценных инструментов.

38

ЦАРЬ ЗЕМЛИ

Зима в Среднем Кольце Ба Синг Се была теплой. Солнце блестело на толстых слоях мокрого снега, и часто с заостренных крыш доносилось шипение, и миниатюрная лавина открывала зеленую черепицу с золотой краской. Вода в каналах текла свободно под тонким трещащим льдом. Дети пробили дыры в поверхности, бросали все тяжелые предметы, какие могли найти, а родители ругали их.

Широкополые шляпы хорошо защищали от хмурых взглядов. Янгчен была в такой, как в части облика, шла к прилавку на площадке магазина рисового вина. Вокруг никого не было, и она заказала бутылку у какого-то неизвестного торговца. Чудом вышло, что она была наполнена водой, и Янгчен могла убедительно пить из нее. Она ждала и смотрела, как играли дети.

Ранее утром, нарядная, как подобало Аватару Воздуха, прибывшему к Царю Земли, она опустилась на Нуцзяне во внешнем дворе Дворца. Между церемониальной колонной с крыльями в форме облаков и многоуровневой лестницей размером с небольшую деревушку на склоне холма, нависшей над головой, Янгчен встретила армия слуг, придворных, министров и помощников, тихо кланяющихся в древнем обычае.

А потом ей отказали. Царь Земли не смог провести их встречу, и ей придется поговорить с ним позже. Особая фраза использовалась для отрицания аудиенции. Его Величество приглашает вас насладиться пока что чудесами его города.

Она сделала вид, что была расстроена из-за произошедшего.

Я должна отказать, меня зовут в иное место духовные дела.

Теперь она была в Среднем Кольце, ждала, немного переживая из-за того, как близко некоторые дети подошли к краю канала. Мужчина в одежде рабочего отодвинул нескольких к безопасности, пока шел к ней. Он подошел к магазину вина и занял место рядом с ней. Он устроился, постучал по стойке тремя средними пальцами. Янгчен сделала так же в ответ.

Царю Земли Фэйшаню было двадцать восемь, он был худым, с впавшими щеками. Он не выглядел как солдат, который разбил оппозицию в Проходе Ламапака, и политик, способный превратить гнев в реальность после Платинового Дела. Платок на его голове довершал простой, но очень убедительный облик. Царь Земли был всегда в короне, и изменение силуэта, чтобы он был похож на простолюдина, делало Фэйшаня неузнаваемым.

Он требовал, чтобы она выполняла этот ритуал, если ее прогоняли от его двери особой фразой. Это означало, что он хотел поговорить в безопасном месте, вдали от замка, полного шпионов. В редких случаях она была благодарна паранойе Его Величества и шансам поговорить с ним наедине, но сегодня она была как на лезвии ножа.

Фэйшань налил ее воды и огляделся, проверяя, что их никто не слышал.

— Я бы хотел узнать, что случилось в Бин-Эре, — сказал он приятным мелодичным голосом. — Мне сообщали о шарах огня в небе над сотнями испуганных солдат. Я был бы рад детальному описанию, раз ты недавно была там.

Разумная просьба. От того, кто не был к ним склонен. Янгчен отсекла колебания с бесстрастностью мясника. Она прогнала раскаяние, стыд, принципы. Важно было, как она сплетет историю.

— Ваше Величество, гуру знают великую правду, — начала она. — Страдания людей порождают суматоху в Мире Духов. Наши страхи, жадность и ненависть отражены там, — она крутила стакан пальцами. — Я видела произошедшее своими глазами, как дух может стать темным в присутствии слабости человека.

Фэйшань был наблюдательным человеком. Он знал, что она говорила правду, рожденную из личной потери. Ее воспоминания о Джетсун становились ниже от того, что она вовлекла их в обман?

Это была ее боль, решила Янгчен. Она могла использовать ее, как хотела.

— Бин-Эр был сломанным местом, которое не могло поддерживать себя, — сказала она. — Ситуация ухудшалась в физическом городе, так было и у местных духов. Земля защищается, Ваше Величество. Порой жестоко, как в Тиенхайши, порой тихо, как в Ма’инке. Предлагаю поговорить с лидерами клана Саовон, узнать их мнение.

Саовон стали бы кричать, что Аватар не могла сдержать духов, хотя это неспособность Янгчен проверить людей привела почти к катастрофе с угрями-фениксами. Важно было, что, если Царь Земли станет расследовать дело, он услышит правду, рожденную из гнева и обвинений.

«Духи. Это были духи. Мост между мирами не справился. Аватар не исправила проблему».

В отличие от шаней, король Фэйшань терпеливо слушал, когда хотел. Воплощение нейтрального дзинга. Неподвижность перед взмахом мечом. Он дал ей продолжить.

— Бин-Эр оказался слишком далеко от равновесия. Большое беспокойство возникло над городом. Темные сущности проявились как цветы грома и огня, раскрывались в небе. Я сделала, что могла, чтобы успокоить их.

— Ты преуспела?

Правда, рожденная из ее недостатков.

— Я… нет. Еще нет. Их гнев был так велик, что я не смогла успокоить их сама. Мне пришлось позвать братьев из Северного Храма Воздуха. Они помогают городу подаяниями и благословениями. Их присутствие успокоило духов, но работа еще не завершена.

Последние слова сообщили Фэйшаню, что юный Аватар прибегла к помощи старейшин. А еще то, что в Бин-Эре сейчас было много магов воздуха. Если силы Царя Земли пойдут туда, желая жестокости, это будет выглядеть плохо при таком количестве представителей ее народа.

Будто щит мог защитить от лавины.

— Я потерял много дохода от беспорядка в Бин-Эре, — сказал Фэйшань. — И лицо.

— Вы не должны были. Это была ваша вина.

Гнев Царя Земли вспыхнул, челюсть дрогнула, губы изогнулись. Стратегическая провокация от Янгчен в этот раз. Рискованно, но намеренно.

— Ваше Величество, из благодушия, вы дали шаням испортить город, пока ни люди, ни духи не смогли там процветать. Под вашим надзором они беспечно пожинали, но не сеяли. Вы можете винить только себя.

Хорошо, что они были одни. Какой дурак оскорблял Царя Земли ему в лицо? Честный. Может, Фэйшань это понял.

— Был и еще есть путь лучше, — сказала Янгчен. Теперь она разозлила его, и нужно было бить быстро по его желаниям. — Я могу развить план для вас, который ослабит бремя жителей Бин-Эра, а вам даст больше дохода из города, как не было раньше. Больше, чем зонгду давали вашей казне.

Царь Земли фыркнул, значит, он хотя бы услышал ее, ярость не заложила ему уши.

— Что Воздушный кочевник знает об организации?

— Очень мало, — сказала Янгчен. — Но Аватар Сцето знает много.

Блеск в глазах Фэйшаня показал, что она поймала его.

— Говоришь, ты можешь управлять Бин-Эром, как делал бы он, если бы был жив? Он будет вести тебя шаг за шагом? Ты сможешь советоваться с ним в каждом решении?

Она не могла. Связь с прошлыми жизнями не работала так, как представлял Фэйшань. Она видела воспоминания прошлых Аватаров, испытывала их эмоции в важных моментах их эпох. Но, насколько она знала, ее прошлые жизни не могли формировать новые мнения или свежие предсказания, принимать решения за нее в настоящем мире, как бы ни перекликались древние воспоминания и нынешняя информация во время сеанса общения.

Аватар Сцето не видел города шаней. Он не имел дела с такой ситуаций как Платиновое Дело или Царем Земли как Фэйшань. Он не составит планы за нее, но будет шептать ей на ухо идеальный выбор на каждой развилке.

— Да, — соврала Янгчен. — Мой предшественник будет решать. Не я. Мое вовлечение будет минимальным.

Ее самая смелая ложь. Не было мира, где Аватар Янгчен могла отделить себя полностью от прошлых жизней. Она не могла убрать свою личность с весов. Но Фэйшаню не нужно было знать это сейчас.

Царь Земли обдумывал ее предложение. Навыки легендарного администратора, обогащение казны. Какой лидер мог сопротивляться?

— Я хотел бы увидеть прибыль в скором времени.

— Конечно, — почти все ее дикое обещание строилось на использовании гавани города на полную силу, как делали шани до ее прибытия. Дополнительные корабли. Она разделит деньги от товаров, прибывавших до этого без регистрации, между Фэйшанем и людьми Бин-Эра. Шани смогут передать деньги обеим сторонам, где нужно было, ведь только она скрывала их участие с Единодушием от Царя Земли. — С вашей поддержкой я смогу работать с зонгду Хенше, чтобы получить значительный…

— Его, судя по всему, нигде не видно, — перебил Фэйшань.

Янгчен нахмурилась.

— О чем вы? Он куда-то ушел? Я знаю, что он был одним из некоторых в городе, у кого были широкие права на путешествие.

— Если бы я знал, где он, его бы нашли.

Она приняла ответ.

— И все же. С вашей поддержкой я смогу ослабить проблемы города в физическом мире и духовном. Я смогу разобраться со страданиями жителей и помочь вашей казне. Уберите отряды и позвольте мне восстановить баланс.

Она пыталась повернуть ситуацию на пользу множества людей много раз в прошлом, но не так серьезно, еще и с кем-то важным, как Царь Земли. Это было… просто. После всего, что она прошла, было просто. Она побывала на краю, обнаружила, что там всегда было, что еще раскрыть. Если Фэйшань согласится, то она постепенно станет питать Бин-Эр важными компонентами облегчения. Шанс движения не только с Воздушными кочевниками. Лучшие условия для тех, кто хотел остаться. Надежный фундамент для будущего.

Царь Земли разглядывал ее, а потом кивнул.

— Я дам тебе свою поддержку, — сказал он. — Вместе мы принесем процветание в Бин-Эр снова.

Она испытала удачу еще раз:

— Изменённый город может служить моделью для Нижнего Кольца. Стабильная и счастливая столица — надежная столица, да?

Фэйшань был одним из лучших Царей Земли в плане заботы о самых бедных жителях Ба Синг Се. Или это позволяло ему ощутить власть, или он знал, что Нижнее Кольцо формировало линию осады вокруг Среднего и Верхнего Кольца. Он ухмыльнулся, зная, что она была жадной, но по-своему.

— Увидим, Аватар. Увидим.

Он подозвал торговца и послал его на склад за настоящей бутылкой. Нужен был праздничный тост, вода не подходила.

Пока торговец рылся в ящиках, полных сена, Царь Земли понизил голос сильнее, и Янгчен пришлось склонить голову, чтобы слышать его:

— И, раз есть небольшой шанс, что ты ошиблась, и зрелище в небе было не от злых духов, я продолжу расследование произошедшего, — сказал он.

Янгчен не дала конечностям напрячься, пробила корку льда, вдруг сковавшую желудок.

— Конечно, — повторила она. — У вас есть причина верить, что я ошибаюсь?

— Я не хочу спорить с Аватаром в духовных делах. Просто перед тем, как зонгду Хенше пропал, он отправил письмо, где указал, что ему нужно было что-то мне показать, заключить новую сделку в Бин-Эре. И все. Очень грубо. Очень загадочно. Будто он вдруг возомнил себя равным мне.

Торговец вернулся с бутылкой и чистыми стаканами. Фэйшань отослал его и налил вина сначала Аватару, потом себе. Он хотел оказать ей честь, даже если она не собиралась это пить.

— Вскоре после письма были огни и шум, — сказал он. — Если случаи связаны, я выясню. Может, не так быстро, раз ты дала мне свои заверения.

Он взял вино и покрутил стакан, понюхал аромат.

— Я рад, что ты убеждена, что мы имеем дело с духами, Аватар. Потому что, если я обнаружу, что это работа человека озаряла небо над моей территорией, и кто-то угрожал моему правлению, то мне страшно представить, что я сделаю в отместку с Четырьмя Народами, включая Царство Земли. Это будет плохо для моей репутации в книгах по истории. Или для отголосков страданий в Мире Духов, за который ты так переживаешь.

Янгчен промолчала.

Фэйшань стукнул стаканом по ее стакану.

— За яркое завтра, — ответил Царь Земли на ее молчание. — Я жду, что ты сдержишь свою сторону сделки.

39

ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ

Ее ладони дрожали весь путь к Северному Храму Воздуха. Она сжимала поводья Нуцзяна, чтобы унять дрожь, крутила, сжимала, сплетала. Он ворчал, жаловался, когда она тянула слишком сильно.

Она надеялась отвлечь Царя Земли, сосредоточив его на не том призе, используя его жадность. Она преуспела только частично.

Теперь у Янгчен был общий интерес с шанями Бин-Эра. Им придется сговориться, чтобы сохранить обман с духами для Царя Земли. Шани, если хотели оставить головы, и Янгчен, если не хотела, чтобы тайна Единодушия была раскрыта. Она искала рычаг на Тейина, Ноэхи и других, и теперь у нее было слишком много давления.

Три человека ставили город на колени. Три человека сдерживали армию. Магию можно было довести до предела, она это хорошо знала. Но это был новый уровень. В ее воспоминаниях не было ничего похожего на силу, которую она видела в Бин-Эре.

Знание, что эта техника существовала, не могло стать доступным. Не сейчас, когда напряжение между народами было все еще раздраженным, как эмоции надменного короля. И никогда, пока люди были людьми.

Кавик спросил, что она сделает с его братом и Чайси. Если рассказать о них главе государства, Единодушие — было сложно отложить название — вытечет в мир при попытках боя за любое преимущество. Она не могла рисковать решительными действиями лично, когда Чайси могла обладать не только тремя магами, о которых она знала. Как Янгчен узнала, весь город мог быть в заложниках.

Ответом, если бы она дала его Кавику, было ничего. В нынешнем состоянии она ничего не могла сделать с Чайси и его братом. Пока что они были защищены. По крайней мере, Чайси. Она могла пока сидеть удобно, получаявыгоду, для которой было создано Единодушие, не страдая, как Хенше.

Зонгду Жондури понимала, что руки Янгчен были связаны. Перед ее путешествием к Царю Земли она получила послание соколом. Одно предложение на крохотном свитке было издевкой, даже короче коана.

Мудрый ход. Янгчен не делала ход, не могла его сделать, и Чайси знала это.

Ей пришлось стать идеальным Аватаром Мамы. Спокойно ждать, добродетельно, пока противники улыбались ей с другой стороны досок. Они могли вырезать ее статую в таком состоянии.

Она направила Нуцзяна ниже, когда стало видно одинокую вершину Северного Храма. Пик и Пак ждали ее там, злились на нее снова, но у нее были другие дела на первом месте. Она пролетела над городом и больницей, не останавливаясь, пронеслась между долинами, следуя за тропами из гравия между отвесными склонами льда и камня.

Тонкий шов зелени открылся перед ней. Вокруг гор было несколько изолированных карманов плоской земли, которые почти нельзя было обнаружить не с воздуха. Многие места игнорировали, но в некоторых были деревушки, которые жили, пока им поставляли регулярно важные припасы.

Янгчен опустилась на ровный участок. Там был сад, три маленькие каменные хижины и естественный ручей журчащей воды. Вид на непроходимую местность был резко красивым, шторы облаков сдвинулись, и стало видно сцену, которую стихии творили много эпох.

Она спрыгнула с Нуцзяна. Настоятель Сонам, лидер Северного Храма, встретил ее. Они пошли бок о бок, хотя на прогулку места не было. Она знала, что он не мог смотреть ей в глаза.

Разочарование и негодование в голосе Сонама были густыми, могли поддерживать небо.

— Ты сделала из нас надзирателей, — сказал он.

На участке земли на четвереньках рылся в саду маг Чайси. Его звали Тапа.

Шесть магов воздуха из Северного Храма окружали его на безопасном расстоянии. Они и монахи, которые их сменяли, были выбраны из сообщества пацифистов за их навыки боя. Они приглядывали за Тапой, как их братья приглядывали за Йингсу и Сяоюном на отдельных участках в горах.

Постоянное внимание днем, наблюдение осознанно за моментом давались им естественно. Задание было схожим на погребальный обряд, которые Воздушных Кочевников порой просили провести Четыре Народа. Полезная медитация, если она хотела применить определение «сформированной техники».

Монахи пропустили Янгчен. У них был приказ подавить подопечного, если он будет делать резкие движения, и это включало накопление силы, необходимой для его особой техники. Кавик смог увидеть Сяоюна в окно во время охоты.

«Перед каждым взрывом они делают много глубоких вдохов».

Тапа посмотрел на нее, вытер гладкий выдающийся лоб и усмехнулся.

— Аватар.

Она старалась выглядеть бесстрастно.

— Нравится в саду?

— Да. Твои собратья дали мне семена горных цветов, которые растут зимой, — его улыбка стала шире. — Но другое дело — увижу ли я их цветение. Как долго ты продержишь меня тут?

— Зависит от твоих ответов, — где ты узнал эту технику? Кто тебя научил ей? Как участвовала зонгду Чайси? Янгчен допросила каждого мага огня отдельно.

И ничего пока не выяснила.

— Мм, я еще не готов делиться, — сказал Тапа. — Мне даже нравится мой небольшой отпуск. Богатые люди платят много денег за такое, знаешь? Вчера я видел самый красивый закат в моей жизни, — он постучал тупым совком по камню.

Хоть Тапа вел себя легко, Янгчен знала, что она не обратила его в монаха. Он тянул время. Он знал, какой трудной ситуация была для нее. Все три ее «особых гостя» знали.

Сначала ей показалось, что они были фанатиками какого-то дела Чайси или заблудшими путниками, как Джуджинта, ищущим цель для их огромной силы. Но, проведя время с ними, она поняла, что они были куда опаснее.

Они во всем искали выгоду. Были умными.

Маги огня понимали свою ценность, и что лучше быть в плену у Аватара, чем у бессовестной власти, которая сотрет их в пыль, чтобы выяснить их тайны. И они молчали. Чайси? Они не знали Чайси. Они признали, что их нанял зонгду Хенше выполнять его приказы. До этого их будто не существовало.

Зная, что Янгчен не могла на них давить, они решили выждать, пока ситуация не повернется в их пользу. Шанс сбежать появится. Или кто-то узнает, где они, и прибудет за ними. Она не могла держать их отшельниками в горах вечно, и они это знали.

Хенше и Янгчен ошиблись, посчитав их фигурами на доске. Они были игроками, желали улучшить свое положение. И они мутили воду так, что она уже не видела, что было перед ее лицом.

«Как скоро я сдамся? — подумала Янгчен. — Как скоро я попрошу Белый Лотос забрать вас?» — последний шанс. Она не хотела, чтобы тайное общество получило их силу, как и не хотела, чтобы это оставалось у Чайси.

Информация распространится. Царь Земли будет все ближе к этим магам с каждым днём. Как и Лорд Огня с Высшим Вождем, расследующие случай в Бин-Эре через информантов и слухи. Янгчен летела в темном опасном ущелье, и места для маневра было все меньше вокруг ее плеч.

— Сообщи, если передумаешь, — сказала она Тапе. — Или мы используем твои таланты для летнего ячменя, — она повернулась и пошла к Нуцзяну, Сонам следовал за ней для короткого обратного пути.

— Ты не можешь держать их тут так долго! — прошептал настоятель, когда они зашли за ее зубра. — То, что ты делала со своими братьями, — гадость!

— Простите, но у меня не было выбора. Я попрошу прощения у них за то, что заставила выполнять такое претящее задание.

— Нет, Аватар, — Сонам покачал головой, печалясь, что она не видела смысл. — Проблема в том, что им может слишком понравится работа.

Он взглянул на монахов, стороживших Тапу. Они были юными и сильными магами.

— Власть над другим человеком — большое искушение, — сказал Сонам. — Если мы разовьем вкус к такой власти, захотим ее…

— Тогда мы уже не будем Воздушными кочевниками, — сказала Янгчен. Сонам дал ей поводья Нуцзяна.

— Просто иди, — сказал он. — Прошу.

* * *

Ее следующая остановка была не такой морокой. Зонгду Хенше было не так тяжело сторожить.

Они дали ему комнату, которая была частью Храма Воздуха, одно из строений в камне дальше по склону, ниже мягко нависающих скал. Его условия были хорошими, как у почетного гостя Воздушных кочевников.

Он все еще бушевал первые день и ночь, не мог понять, что другим вариантом было гостеприимство Царя Земли. Быстро стало ясно, что не он придумал план. Чайси успешно держала его в неведении почти обо всех деталях Единодушия.

Но она должна была проверить его. Янгчен постучала в его дверь и вошла. Хенше поднял взгляд, сидя на кровати. Он не читал книги, которые они ему дали, только бросал ими в стены. Они валялись в углах, корешки согнулись, страницы были порваны.

Он казался спокойнее сейчас, может, его исцелила подушечка, которую он снова и снова сжимал пальцами.

— Я понимаю свое затруднительное положение, — сказал он Янгчен вместо приветствия. — Но я понимаю и твое. Сколько у тебя времени до того, как правда выскользнет из твоих пальцев и обрушится на мир?

— Столько же, сколько и у тебя, — сказала она.

Хенше застало врасплох ее зловещее, но правдивое заявление. Он тряхнул головой и продолжил.

— Я хочу кое-что обменять.

— Что?

— Имя. Человек, — он сжал нахально губы. — У меня есть шпион глубоко в организации Чайси, довольно высоко, она доверяет ему. Если будешь знать его личность, сможешь угрожать, что раскроешь его перед Чайси. Ему придется встать на твою сторону. Ты сможешь использовать его, чтобы свергнуть ее.

Хенше встал с кровати.

— Вот сделка, — сказал он. — Ты убедительно очищаешь меня от обвинений, восстанавливаешь мои потери, а я дам имя, описание и семью того человека. Что скажешь?

Он пытался продать брата Кавика, Каляана. Янгчен уже знала о нем.

— Я не хочу это, — сказала она.

— Что? Но я могу…

— Я сказала, что не хочу твою информацию, — если Кавик и подарил ей что-то, так это выражение лица Хенше сейчас. — Прощай, зонгду. До следующего разговора.

Ему хватило вежливости дождаться, пока дверь закроется, а потом с криком бросить подушку.

* * *

Лестница башни казалась бесконечной. Ступени тянулись вперед и внутрь, вели Янгчен петлями. Если бы она была паукозмеей, она проглотила бы свой хвост хотя бы дюжину раз. Она поднималась выше, шагая медленно.

Ручка ведра впивалась в ладони, содержимое плескалось на пальцы ног. Ей нужна была вода, чтобы пить и умыться. Она знала вес воды. Внутри башню пронизывал теплый свет из окон. Закат. Она игнорировала его.

Она дошла до комнаты Аватара в Северном Храме. Она использовала ее так редко, когда бывала тут, предпочитая оставаться в общежитии гостей с сестрами, так что даже не украсила комнату. Интерьер остался таким, каким был при Аватаре Сцето.

Она толкнула дверь плечом и опустила ведро. Комната была пустой, кроме кровати и стола. Стены были голыми. Для наблюдателя Сцето выглядел бы как тот, кому было нечего прятать.

То была грязная жизнь. Она обмякла на строгом стуле предшественника и сжала голову ладонями. Серый шум. Вернулся с силой.

Только одна мысль пробила туман, повторялась снова и снова. Она звала ее в глубины, как темная пропасть в Ма’инке, становилась сильнее, пока не стала громкой, как ревущие волны Жондури.

Она могла остановиться.

Когда она разберется с магами огня, с Царем Земли и Бин-Эром, с Хенше, Чайси и Кавиком с его братом — а то и с Мамой и Белым Лотосом — она могла перестать пытаться менять облик мира. Что она делала, бросаясь с головой в страдания, находя их? Разве она не усиливала горести людей?

Она должна была остановиться.

Она все еще будет Аватаром. Украшением, объектом восхваления, к которому обращались после того, кого отчаяние впивалось крючками в плоть. Как доказал Лохи из Саовон, этого люди просили в первую очередь, ценили больше всего. Чтобы проблемой занялись, не предотвратили. Мазь, не лекарство.

Ее наследие давало идеальную причину отстраниться. Она приняла бы негативный дзинг и ушла далеко-далеко, став горной вершиной, которую человечество могло бы видеть, но не достигло бы. Лучше им быть подальше. Она никому тогда не навредит своими ошибками.

Но никого и не спасет.

Янгчен потрясло, как мало эта перспектива тяготила ее. Она не ощущала вину за то, что думала, как прожить будущее, а не о том, как его заслужить. Она почти ничего не чувствовала. Ее парад по Бин-Эру словно произошел в другой жизни, на другой стороне границы, отмеченной сожалением.

Пустота, которую ей приходилось прогонять каждое утро, могла занять ее тело, сердце и нутро на постоянной основе. Она могла принять ее полностью. Она никому ничего не должна была.

«У меня было бы время найти Джетсун».

Она услышала свист и стук, ее голова поднялась. Еще свист, ещё стук, и настоятель Сонам оказался у двери, которую она забыла закрыт.

— Аватар, — сказал он, шумно дыша. Его голову покрывали бусины пота.

Он запрыгнул на башню, кружась? Он не вел бы себя так необдуманно, если бы это не было важно. Она быстро встала в тревоге.

— Что такое? Маги огня? Хенше?

— Нет, — улыбка на его лице сияла ярче румянца на коже. — Прости, я забыл тебе сказать. Это понятно, учитывая обстоятельства и все происходящее и…

— Настоятель, прошу.

Сонам вдохнул.

— Помнишь женщину в больнице? — сказал он. — Ту, что ты исцелила с другом-магом воды?

Янгчен не сразу вспомнила. Пациентка, которую она потеряла бы, если бы не помощь Кавика. Он сделали хотя бы это вместе. Дополнительная пара рук пригодилась.

Но воспоминание было с горечью. Была причина, по которой она не хотела много думать об этом.

— Что с ней?

— Мы нашли ее сына. Нашли ее пропавшего сына! Отряд прибыл вовремя! Он жив и здоров!

Янгчен медленно моргнула. Ее голос прозвучал как скрип:

— О, хорошо. Это хорошо.

— Без тебя и твоего спутника… Кавик, да? Без вас двоих, спасших его мать, мы никогда не спасли бы мальчика, — Сонам сиял ярче солнца над горами. — Аватар, ты не сдалась с ней. Разве не помнишь?

Она помнила. Всегда помнила. Ее губы задрожали, и она заплакала. Настоятель улыбнулся, думая, что счастье, одно и чистое, вызвало слезы на ее глазах. Он не знал, что оттащил ее от края в оковах. Приговорил ее к еще одному повороту колеса.

Янгчен могла притворяться, в чем хотела, но без толку. Она останется инструментом своих страданий. Она будет бороться, мучиться, как приказала делать женщине в больнице. Ее судьбой было делать один выбор снова и снова, как делали поколения Аватаров до нее. Знать прошлое — знать будущее.

— Они все еще в городе, — сказал настоятель. — Я могу отвести тебя к ним сейчас.

Она видела, как их возраст перевернулся, Сонам искрился юной энергией, а она была изъеденным уставшим старожилом.

— Завтра. У нас будет много времени завтра. Не нужно спешить.

Настоятель поклонился и ушел. Она стояла без движения на месте, пока солнце не опустилось, и тьма наполнила окно. Она решила лечь спать рано. У нее еще было много дел, и ей нужны были силы.

Высоко в башне Янгчен легла спать. И в этот раз она спала глубоко, без сновидений, отдыхала.

ЭПИЛОГ

Кавик слышал имя Янгчен на губах людей чаще в эти дни, пока двигался по улицам медленно приходящего в себя Бин-Эра. Юная Аватар остановила атаки духов, говорили они, как сделала в Тиенхайши. С тех пор ее замечали прилетающей в город и улетающей, не задерживаясь надолго, и небо больше не посылало разрушения. Она стала чемпионом для людей, когда они нуждались в ней больше всего.

Жителей Бин-Эра утешало и увеличенное количество Воздушных кочевников из Северного Храма, которые обычно не задерживались надолго, но теперь были видны в каждом районе. Монахи и монашки раздавали еду и одежду, пока поток припасов возвращался в норму. Они дарили ощущение спокойствия и мира своим присутствием, а еще создавали впечатление, что они были щитом от дальнейших вторжений духов или людей.

Все признаки указывали, что эта теория была правдой. Царь Земли не вторгся. Шани и их наемники держались вне поля зрения, словно по праву пристыженные увеличенным вниманием к Бин-Эру. В офисах контроля вдруг нашлись чернила, и люди стали возвращаться домой.

Страннее было то, что люди, убежавшие из города, возвращались сами, спускались с гор. Некоторые сообщали, что их исцелила Аватар, что они были живы только ее стараниями. Среди вернувшихся вера была сильнее всего. Маленькие храмы с полевыми цветами появлялись за ночь на углах улиц. «Шаги Янгчен» — так их шутливо называли, словно жизнь цвела всюду, где Аватар касалась ногами земли. Но некоторые звали их так без иронии, и если один такой выбрасывали, и он разваливался, быстро появлялся новый.

Всюду Кавику напоминали об Аватаре. Он знал, что она могла увидеться с ним в любой миг, но не делала это, и это было самым легким наказанием за его проступок. И все же было больно. Он подозревал, что Джуджинта, Акуудан и Таягум узнали правду, ведь и они не приходили.

Он бродил по улицам, словно все еще выполнял долг спутника Аватара. Он знал, что это, видимо, делал Джуджинта в Жондури, бродил, пока не нашел цель. Кавик уже потерял две идеально хорошие.

Но одной ночью, пока он бесцельно огибал площадь, его неуместность со скрипом остановилась.

Кавик дважды заметил краем глаза мужчину из Племени Воды. У него все еще была северная поступь — он шагал мягко, чтобы не пробить корку льда и не тревожить гравий, значит, он был новым в городе. Кавик замер для бессмысленного разговора с торговцем, которого ни разу не встречал раньше, следил поверх плеча, как тот же мужчина из Племени Воды обратил внимание на вывеску магазина издалека, на случай, если это было убежище или точка передачи.

Сомнений не было. Кавика преследовали.

Несмотря на учащенный пульс, он медленно и спокойно продумывал движения, меняя дороги, ходя по кругу, применяя каждый маневр, какой приходил в голову. Ничто не работало. Он не мог стряхнуть хвост, мужчина был охотником и ищейкой выше навыков Кавика, возможно, на уровне Каляана. Порой можно было утомить добычу побегом, даже если она заметила тебя.

Шансы на побег отбирали один за другим. Кавик оказался у стены переулка, где он забрался, думая, что разрывал связь между своими действиями в Синем Доме и жизнью дома. Он не смог обмануть Аватара. Он поднял взгляд, на всякий случай. Небо было ясным. Он создал лестницу изо льда, как в ту ночь.

Она растаяла под его ногами, когда он был на середине пути.

Его лицо проехало по кирпичу, пока он съезжал, кожа раздраженно вспыхнула. Он рухнул кучей. Его преследователь появился в другом конце переулка.

Кавик потянулся вокруг себя за водой, но мужчина уже притянул ближайшие источники к себе — лужи, талый снег с крыш — и кружил умело растущую массу между ладоней. Их общая стихия летела только к нему каплями и ручьями, оставляя Кавика ни с чем.

Кавик хотел притвориться беспомощным и несведущим, но и биться всеми силами. Он был уверен, что не будет говорить. Даже если он мог погибнуть, он не будет больше частью игр. С него хватит.

А потом он услышал глухой стук.

Вода, которую использовал мужчина, обрушилась на землю. Он упал на колени, потом на лицо, увидел, что Мама Аюнерак стояла в паре шагов за ним.

Пожилая женщина убрала невидимое оружие за спину парки. Кавик еще никогда не был так растерян. С бодростью человека вдвое младше нее Аюнерак прошла к мужчине, которого вырубила, и стала рыться в его карманах, провела ладонью по воротнику на случай, если что-то висело на шее, искала на коже метки и татуировки.

— Что происходит? — спросил Кавик, дыша быстро, словно бежал. Он не видел Аюнерак с тех пор, как дал ей деньги Аватара.

— Этот мужчина — Тонкий Коготь, — сказала Аюнерак, не отвлекаясь от задания. — Разведчик, верный только Высшему Вождю Оялуку. То, что он преследовал тебя, означает, что твое вовлечение в Единодушие и его тайны неприятно близко к свету дня.

Было шоком слышать кодовое имя от кого-то еще. От этого он забыл о дисциплине, забыл, что нужно было играть глупого.

— Как ты… Откуда ты знаешь об этом?

— Моя работа — все знать, Кавик. Мои друзья и я знаем многое, — Мама Аюнерак посмотрела на него холодно, оценивая, так смотрела Аватар, когда нанимала его. — Думаю, тебе пора присоединиться к нам.

Продолжение следует…