Игра воображения [Арам Эдуардович Яврумян] (fb2) читать онлайн

Арам Яврумян Игра воображения

Пролог

ГОРОД был скорее восточным, чем западным. Но его обитатели считали себя скорее европейцами, чем людьми Востока. Смуглые, в большинстве своем горбоносые, с большими печальными глазами, которые, казалось, видят оборотную сторону вещей, полноватые от обильного чревоугодия, что было в большей степени данью традициям, ибо где же люди общаются более непринужденно и раскованно, как не за хорошим столом, жители ГОРОДА лучше всего на свете умели выживать. ГОРОД был очень древним, настолько древним, что ничего от этой древности не сохранилось, кроме преданий, а предания утверждали, что ГОРОД пытались завоевать все, кто когда-либо чувствовал в себе силы завоевать что-либо.

За почти три тысячи лет, прошедших с тех далеких времен, когда он был основан светлокожими и светлоглазыми предками сегодняшних смуглокожих и темноглазых горожан, волны завоевателей покрывали ГОРОД одна за другой, каждый раз разрушая его до основания. Возможно, именно эти нашествия и научили горожан философски относиться ко всему на свете, в том числе к метаморфозам своей внешности и даже к Богу. Ибо существовало всего три объяснения того, что с ними происходило. Либо Бог любил их настолько, что посылал им постоянные испытания с воспитательными целями, не зря же говорят, что испытания укрепляют дух, либо Бог не любил их вовсе и таким образом наказывал за прошлые и будущие грехи, либо же Бог попросту не вмешивался в земные дела, предоставляя людям в целом, и горожанам в частности, самим заботиться о себе. Горожанам больше нравилось думать, что Бог все-таки их любит и таким образом выделяет из человечества, но они готовы были и к тому, что Он настроен к ним не совсем доброжелательно, если не сказать – скептически. Что касается третьей версии, то надеяться на себя при любом раскладе и выживать, несмотря ни на что, их научила собственная история.

Этот рассказ – о ГОРОДЕ и его жителях. Точнее, о некоторых его жителях, потому что в начале нашего, двадцать первого, века в ГОРОДЕ проживало около миллиона душ, и хотя они в большинстве своем своеобразны, удивительны и достойны упоминания, но при всей любви к ним не умещаются в рамках одного повествования. А еще точнее, рассказ этот – отчет о жизни Эрика по кличке Клюв, родившегося в ГОРОДЕ в семидесятых годах прошлого столетия…

Глава 1

К тридцати двум годам серьезный человек должен добиться определенного положения в обществе. По крайней мере, так думает большинство людей. Как минимум серьезный человек должен иметь верную жену, интересную любовницу, служебную машину, счет в банке, уважение соседей, круг друзей, завидующих его успехам, и нескольких врагов, которые не дают ему распускаться. Конечно же у Эрика по кличке Клюв всего этого не было, иначе бы с ним не произошло то, что произошло. Ведь давно известно, что намеки судьбы улавливают только те, кто недоволен своим положением и кто даже нахального воробышка, нагадившего на него сверху, воспринимает как доброго вестника. Кстати, первоапрельское утро 2006 года началось именно так: сверху на голову Эрика шлепнулся солидный кусок птичьего помета. Но это было не единственное доброе предзнаменование, свидетельствующее о скорых переменах к лучшему в его жизни. В то время когда он, чертыхаясь, вытирал макушку красным платком, купленным по случаю наступления года Красной собаки, на кончик его большого носа села божья коровка. Эрик знал, что это тоже хороший знак. Об этом говорила и его бывшая жена, попрекавшая его тем, что божьи коровки садятся на всех, кроме него самого, и именно поэтому у него вечно нет денег и он не может удовлетворить запросы ее широкой души. О пользе божьих коровок существовало также множество народных поговорок, а народная мудрость, как известно, редко ошибается. И, наконец, Эрик смутно помнил, что перед тем, как он влюбился в свою первую и пока единственную жену, а это было пять лет назад, на него снова села божья коровка. Правда, в тот раз божья тварь тут же улетела, и, быть может, поэтому первый брак Эрика оказалася браком. Но ведь было же три месяца любви перед браком? Поэтому второе появление божьей коровки Клюв воспринял с определенным подъемом души. Перестав тереть макушку красным платком, он скосил глаза на кончик своего длинного носа, пытаясь проследить направление движения коровки. Одновременно он обратился к небесам с жаркой просьбой: оставить небесную тварь на его носу как можно дольше. Чтоб хватило хотя бы на несколько лет счастья…

Есть много теорий относительно того, слышат или нет небеса просьбы и мольбы людей и как они относятся к попыткам установить контакт. В общем и целом все теории и теоретики приходят к некоему странному выводу: если небеса и способны к восприятию просьб, то только бескорыстных. И только у праведников получается вымолить что-то, притом не для себя, а для всеобщего блага. Клюв не был знаком с этими теориями и теоретиками. Если быть искренними, то надо признать, что наш герой вообще мало задумывался о религии, вере и прочих душеспасительных идеях, и единственное, что заботило его по-настоящему, это деньги. Точнее, их перманентное отсутствие. Так что при всем желании трудно назвать его праведником, тем более что к своему тридцатидвухлетию он успел побывать биржевым маклером, коммивояжером, портье в гостинице, вышибалой в баре, журналистом в газете желтой направленности, имиджмейкером в двух скандальных избирательных кампаниях, а на данный момент, потерпев фиаско во всех своих начинаниях, заделался частным сыщиком и по заданию мужей следил за неверными женами, а по заданию жен – за неверными мужьями, что сильно пошатнуло его веру в благородство человеческой натуры. Правда, и тут он не добился существенных успехов и, несмотря на солидный в общем-то возраст, все еще искал себя. И тем не менее благодаря искренности его душевного порыва и вопреки всем атеистическим представлениям, или, быть может, совершенно случайно, в это первоапрельское утро случилось нечто, что круто изменило течение жизни нашего героя. Да… Для полноты картины надо добавить, что как раз в эту минуту на площадь Республики, где все и происходило, въехал свадебный кортеж, сигналя так, что всполошилось все правительство, а премьер-министр улыбнулся под нос, вспоминая свою молодость. Итак, в это весеннее утро ГОРОД подарил Эрику три счастливые приметы, и не надо быть эзотериком, чтоб понять: это что-нибудь да значило… И что-то должно было произойти обязательно…

А произошло вот что… Перед Клювом появилась девушка… Конечно, не из-под земли. Это было бы слишком прямолинейно, к тому же не соответствовало бы общей философии момента. Она появилась слева, сбоку, со слабым дуновением ветра, а ее появлению предшествовал запах фиалок или подснежников, в общем, не очень определенный запах первых весенних цветов, что, по всей вероятности, означало чистоту девушки, ее намерений и намерений Провидения в целом. Эрик почувствовал ветерок и учуял запах, и его почему-то охватила дрожь, хотя он давно уже не верил в чистоту чего бы то ни было. Но божья коровка на носу и птичьий помет на макушке, стертый пока не до конца, являлись вещественными доказательствами намерений судьбы наконец приласкать его немного, и от полноты чувств Клюв чихнул. Божья коровка тотчас улетела, но девушка, появившаяся именно в ту секунду, сначала отвлекла его внимание от этого неприятного факта, а потом настолько захватила его, что частному сыщику поневоле, больше не верящему ни во что, кроме дедукции, индукции и рюмки хорошего коньяка, стало не до исчезновения коровки. Ибо Эрик влюбился. С первого взгляда, окончательно, бесповоротно и на всю оставшуюся жизнь. Итальянцы называют это ударом молнии, в ГОРОДЕ это было принято называть гсмат… Счастье…. Эрику привалило счастье, хотя кто знает, в чем оно, это счастье…

Девушке было лет двадцать, может быть, двадцать с небольшим. Она явно уступала Афродите, Венере Милосской, Мэрилин Монро и прочим красоткам мировой истории, но у нее были смеющиеся, несколько бесовские глаза, большой, задорно улыбающийся рот, маленький точеный нос, крылья которого, как выяснилось потом, трепетали по каждому пустяковому поводу, и стройненькая фигурка, выгодно отличающаяся от плоских фигур манекенщиц. Провожая взглядом свадебный кортеж, она столкнулась с Эриком, а так как его коренастая фигура помешала ей проследить, сколько машин в кортеже, она разозлилась. “Дурак”, – обозвала она его, хотя столкновение произошло исключительно по ее вине. Не услышав в ответ ничего, она соизволила взглянуть на него, и именно тогда Клюв и пропал, растворившись в ее глазах. Эта очередная женская победа мало что изменила бы в поступательном развитии человечества, ибо сколько мужчин, начиная с Адама, попадались в силки, расставленные им очередной Евой, что об этом не стоило бы писать, если бы не одно важное обстоятельство. В любовной битве со случайно, а может быть, совсем не случайно встреченной девушкой, которая стала его судьбой, Эрик закалился настолько, что стал одним из величайших мудрецов и магов на Земле. Но это было потом… А в тот день, первого апреля, мельком взглянув на частного сыщика и мигом оценив роковое воздействие своих чар, девушка насмешливо улыбнулась. Ноздри ее чуть вздрогнули, глаза чуть сузились, и, обдав бедного Клюва волной презрения и слабым запахом весенних цветов, она продолжила свой путь, ни разу не оглянувшись…

Оглушенный и потерянный, наш герой направил свои стопы в самое известное кафе ГОРОДА под названием “Поплавок”, куда иногда захаживал лично Президент для того, чтоб послушать джаз, и где по вечерам собиралась разношерстная

публика – представители богемы, дипкорпуса, спецслужб, а также лица без определенных занятий, и там напился. А после, на вопрос молоденькой журналистки, в связи с наступлением весны собирающей на улицах мнение народа о любви, Эрик произнес знаменательную фразу: “Любовь – это оружие массового поражения”. Фраза была передана по телевидению и успеха не имела, потому что мало кто понял ее истинный смысл. Вечером у теперь уже бывшего циника и пофигиста Клюва поднялась температура. А утром, всмотревшись в зеркало, он не узнал самого себя. Раньше, то есть всего день назад, в зеркале отражался полный сил и нахальства молодой, крепко сбитый мужчина с внимательным прищуром темно-карих глаз, одинаково готовый как к наступлению, так и к обороне, в зависимости от ситуации. Вертикальная морщина на лбу говорила о склонности к глубинным размышлениям, шрам на правой щеке указывал на некоторое буйство характера, ранние морщинки вокруг глаз свидетельствовали об определенном лукавстве, довольно большой нос выдавал привычку совать нос не в свои дела, а также, по общему мнению, являлся самым верным признаком большой сексуальной потенции его обладателя. Конечно, за одну ночь нос сыщика не стал короче, а шрам не стал глубже. Просто теперь зеркало отразило неуверенного путника на неверной тропе любви… Но конечно же трехтысячелетний опыт предков в любви и войне не мог пройти бесследно. И именно этим утром Клюв решил, что будет бороться. Бороться до конца…

Днем он уже знал, где живет девушка. Для него, обладающего связями в полиции, спецслужбах, мэрии и везде, это не составило большого труда. Она жила в центре ГОРОДА, в старом доме на перекрестке улиц Поэта и Писателя. Ее отец был известным специалистом по восточной философии, мать – художницей. Звали ее Мина, и за последние семь лет, с тех пор как ей исполнилось пятнадцать лет, из-за нее произошло четырнадцать массовых драк, три дуэли, правда, не на шпагах, а на ножах, два парня попытались покончить с собой, а один сошел с ума. И тем не менее никто не мог похвастать, что овладел ее сердцем. Кроме сумасшедшего. Каждую пятницу, с тех пор как он сошел с ума, Мина навещала его в сумасшедшем доме у солерудников, пела ему песни, искупая этим свою вину, и хотя он больше не узнавал ее, но единственный из ее поклонников засыпал со счастливой улыбкой на губах. Ему нравилось, как она поет.

От соседей, не очень благожелательно настроенных к этой семье потому, что те были не такие, как они сами, Клюв узнал, что глава семьи – господин Марк, странный, мрачный человек, который ни с кем не здоровается, слушает заунывную музыку, молится неизвестному богу и может быть с женщиной целых семь часов, ни разу не кончая. Эту пикантную подробность сообщила сыщику некая дама бальзаковского возраста, проживающая в том же доме, при этом глаза ее горели сладострастным огнем, и она поминутно наклонялась, выставляя на обозрение Эрика свои несколько увядшие необъятные телеса. Госпожа Зара, мать Мины, по рассказам соседей тоже выглядела явно чокнутой, потому что утром, встав с постели, пела, восхищалась каждым листиком и цветком, таскала в дом всякую живность, все еще занималась сексом, правда, только со свои мужем, но при этом кричала на весь дом, это почти в пятьдесят лет, ни стыда, ни совести, и главное – семь часов подряд, это уже ни в какие ворота не лезет, и, наконец, понавесила у себя дома картины, в которых никто ничего не понимал. Хотя, по признанию соседей, у нее были и положительные качества. Например, неплохо разбираясь во всяких лечебных травах, она помогала всем, кто к ней обращался. И что удивительно, абсолютно бесплатно, хотя могла заработать на этом кучу денег. Одним словом, очень необычная семья. И плюс ко всему два пожилых соседа, принявшие Клюва за представителя полиции в штатском, по секрету сообщили ему, что Мина умеет летать. Да, да, умеет летать. Правда, она делает это тайно, так, чтоб никто этого не видел. И еще она умеет посмотреть на человека так, что тот может заболеть. Или наоборот, вылечиться. В общем, она опасна, очень и очень опасна, и ее надо бы вызвать в полицию и как следует допросить.

К вечеру этого дня Эрик впал в глубокую задумчивость и постоянно теребил свой нос, что он делал только в серьезных случаях. Надо было быть довольно смелым мужчиной, чтоб решиться на продолжение. Но озорной, насмешливый взгляд Мины уже заполонил его, и он знал, что не будет ему покоя, пока он не завоюет ее. К тому же, когда он вернулся к себе в квартиру, которую снимал на окраине ГОРОДА, в Норкском массиве, выяснилось, что какие-то две подружки под видом студенток, которым нужно дешевое жилье, наводили справки о нем самом. И одна из них по рассказам его соседа и приятеля была похожа на Мину. Правда, сосед был выпивши, и его словам не стоило придавать особого значения. Но все же… Все же… А вдруг это была именно она? А вдруг ее тоже заинтересовал шрам Эрика? Или его нос? Или внимательный взгляд? Или ей просто захотелось узнать, кого именно она так играючи свергла с пьедестала гордой мужественности? Но у Клюва возник еще один немаловажный вопрос: каким образом за такой короткий промежуток времени, не обладая его связями и опытом, она смогла вычислить его? Все это были вопросы, которые требовали ответов, а наш герой принадлежал к тому типу людей, которые не боятся ни вопросов, ни ответов. Его любимым писателем был Гомер, любимым героем – Одиссей, с которым Эрик ассоциировал себя довольно часто, и больше всего на свете ему нравились приключения. Главное – чтоб они были интересными и приносили с собой нечто новое. Правда, если бы наш сыщик-любитель знал, насколько сильно перевернет его жизнь встреча с Миной, он бы подумал не раз, прежде чем решиться принять этот груз. Но пути господни неисповедимы, и знать что-либо заранее невозможно, что бы там ни утверждали гадалки на кофейной гуще…

Глава 2

Следующий день принес с собой нечто новое, как и положено новому дню. Во-первых, утром некто плеснул кислотой в лицо Мисс ГОРОДА-2005, восемнадцатилетней красавице, единственный недостаток которой заключался в том, что она не могла связно выражать свои мысли, если они не касались косметики и модной одежды. Мисс-2005 выходила от своего покровителя, у которого провела ночь, когда какая-то девушка выплеснула на нее содержимое пузырька и со всех ног бросилась бежать, скрывшись в ближайшем переулке. Полиция уже занялась этим делом, в утренних новостях свою обеспокоенность выразили премьер-министр, пять министров, семь депутатов и другие представители городской общественности, ибо все знали, что за ней стоит олигарх, один из богатейших и влиятельнейших людей ГОРОДА. Жених девушки, живший за счет денег олигарха, не найдя другого частного сыщика, обратился к Клюву с просьбой подключиться к расследованию. Таким образом он хотел облегчить свою совесть, внушив себе, что делает для своей не очень верной невесты все, что в его силах, особенно при этом не тратясь. Эрик брал за свои услуги намного меньше, чем полиция.

Во-вторых, вечером, отрабатывая полученный аванс в районе трагедии, Клюв столкнулся с Миной. Точнее, она столкнулась с ним. Мина шла по тротуару, углубленная в свои мысли, край жакета, который она сняла из-за неожиданной жары и держала в руке, волочился по земле, но она не замечала этого, как и людей вокруг себя. Сыщик стоял посередине тротуара, разговаривая с одним из свидетелей происшествия, и, проходя мимо, она задела его плечом. Он узнал ее и вздрогнул.

– Привет, Мина, – сказал он ей вслед.

Она прошла еще шага три, только потом остановилась и обернулась.

– Привет, – ответила она сдержанно. – Вообще-то некрасиво выслеживать девушку и устраивать допросы соседям…

– Ты мне очень понравилась, – улыбнулся Эрик, сообразив, что она уже знает о его бурной сыскной деятельности.

– У тебя шрам покраснел, – смягчилась она. – И что тебе сказали интересного обо мне?

– Мне было интересно все. А тебе?

– Что мне?

– Ты ведь тоже разузнавала обо мне….

Ее глаза потемнели.

– Ничего подобного, – сказала она сухо. И собралась уйти.

– Постой, – взмолился Клюв.

Она остановилась. Он догнал ее.

– Может быть, встретимся? Завтра, послезавтра… Когда тебе удобно…

Она задумчиво посмотрела сквозь него. Помолчала немного…

– Ты ведь тут расследуешь это дело с кислотой? – поинтересовалась она вдруг.

– А ты откуда знаешь? – изумился Эрик.

– У тебя ничего не получится.

Клюв вынул из кармана пачку сигарет, прикурил, оглянулся на собеседника, который нетерпеливо ерзал в нескольких метрах.

– Почему не получится? – спросил он наконец.

– Потому что ты думаешь, что все в мире происходит случайно. И все зависит от тебя или еще кого-то … От людей, в общем…

– А от кого же еще?

– Посмотри ее ладонь, и ты поймешь.

– Ее ладонь? Ладонь Мисс ГОРОДА?

– Я ее хорошо знаю. Я видела ее ладонь. Там все написано… Ты извнини, мне пора…

Она улыбнулась ему, улыбка у нее получилась грустная, и ушла, не оглядываясь…

Вот такой вышла их вторая встреча, после которой Эрик чуть не впал в депрессию. Его спасли поиски той, что обезобразила лицо Мисс ГОРОДА-2005, но, как и предсказала Мина, он не добился успеха. Впрочем, как и полиция. Зато Клюв в первый раз серьезно задумался о том, есть ли определенная логика свыше в событиях, которые происходят с человеком. Ведь слова Мины значили именно это. И если он правильно ее понял, она намекала, что с данной конкретной девушкой, ставшей Мисс ГОРОДА, должно было произойти то, что произошло, ибо все это было написано на ее ладони. Эта тема настолько его захватила, что несколько дней он провел в Публичной библиотеке, перечитав там все, что нашлось по хиромантии. Нашлось там, правда, не очень много. Самые интересные места этих книг он отксерил, чтоб изучить их дома, в спокойной обстановке, и еще несколько дней провел, обходя все книжные и букинистические магазины ГОРОДА, все книжные завалы в поисках подобной литературы. На этот раз ему повезло больше. Он накупил массу книг, и вся его маленькая спальня оказалась заваленной объемными, и не очень объемными, трудами по хиромантии. Сыщика трясло в предвкушении великих открытый, он чувствовал себя золотоискателем, напавшим на золотую жилу. Ведь если это правда, думал он, и судьба человека написана на его ладони, тогда чего же легче… Надо создать службу по изучению ладоней, и всех, у кого есть преступные наклонности, всех, кому на роду написано убивать, грабить, насиловать и обманывать, можно запросто вычислить и заранее изолировать от нормальных людей. Талантливых и гениальных тоже можно вычислить заранее, еще в детском возрасте, и создать для них условия для самовыражения. Зная свою судьбу, люди смогут избежать всех трагических ошибок, которые ежедневно совершаются на этой бренной земле. Влюбленные смогут узнать, влюбились они в подходящего человека или нет, начальники будут формировать свою команду, проводя не собеседование, а изучая ладонь будущего сотрудника, политиков можно будет выводить на чистую воду, публикуя в газетах снимки их ладоней, бизнесмены будут консультироваться с хиромантами по поводу своих партнеров… От открывающихся перспектив голова шла кругом. Но, проведя еще несколько дней и ночей в лихорадочном чтении, в изучении всех этих рисунков и схем, похудев и осунувшись так, что только большой нос и выделялся на его лице, Эрик вдруг осознал, что объем информации настолько большой, она настолько сложна, запутанна и противоречива, столько в ней слоев, причем за каждым слоем открывается несколько новых, подходы к этой теме настолько разнятся друг от друга, столько там взаимоисключающих истин, что откопать за всем этим одну, настоящую истину просто не представляется возможным. Однажды вечером, смертельно устав и запутавшись, он вышел из дома, зашел в первый попавшийся кабак и напился в стельку в компании с какими-то темными личностями. Когда он пожаловался одному из них на неудачу в предпринятой попытке, тот ухмыльнулся. “Бог не фраер, братан, он так просто не раскрывает свои карты”, – утешил его собутыльник и покровительственно похлопал по плечу… Тем не менее некоторое время спустя из чистой любознательности Клюв навестил Мисс ГОРОДА-2005 в больнице, где пластические хирурги готовили ее к операции, а пока, в ожидании этого, с ней работали психологи, и, воспользовавшись своими прерогативами частного сыщика, все же попросил Мисс ГОРОДА-2005 показать ему обе ладони. И правую, и левую. На обеих ладонях линия жизни и линия судьбы были прерваны именно в отрезке от восемнадцати до двадцати лет. И на них были островки, обозначающие крупную неудачу, вплоть до трагического исхода. Правда, потом линии выравнивались, и удачи в виде треугольников следовали одна за другой. А к тридцати годам на линии жизни появлялась довольно четко различимая звезда. Она была связана с линией брака и с линией богатства, так что к тридцати годам девушка имела все шансы выйти замуж за богатого человека и стать звездой, так как холм Солнца у нее был развит до необычных размеров. Одним словом, после крупной неудачи, посланной ей как бы для испытания ее характера, девушку ожидала счастливая судьба. Но к шестидесяти годам линия жизни ее прерывалась, и, скорее всего, она должна была умереть насильственной смертью. А все ее неудачи были связаны с тем, что ей сильно завидовали окружающие. Эрик постарался запомнить эту ладонь, чтоб потом проверить свои наблюдения. Правда, такая возможность могла представиться разве что через двенадцать лет, к тридцатилетию Мисс ГОРОДА, но это не смущало сыщика. Он знал, что для научных экспериментов требуется время. Что касается расспросов девушки, то Клюв убедил ее, что ищет следы не судьбы, а одежды или краски, ибо девушке удалось ухватить нападавшую за край одежды. Но той удалось вырваться и убежать…

Через месяц Клюву удалось найти преступницу. Получилось это случайно, хотя, если верить философам, случайностей не бывает. Попытавшись еще раз встретиться с Миной и получив довольно резкий отказ, он опять зашел в ту самую забегаловку, где услышал странную формулировку “Бог не фраер и так просто не раскрывает свои карты”. Был вечер, и трактир был забит до отказа шоферами, торговцами из ближайших ларьков, мелкими жуликами и тому подобным людом. Было в большом зале и несколько женщин под пятьдесят, намалеванных и грубых. Густой папиросный дым, от которого першило в горле, навис над залом, стоял гомон, в разных концах помещения то и дело возникали перепалки. Впрочем, до потасовок дело не доходило. Сыщик с трудом нашел свободный столик и заказал порцию кябаба, провернутого мяса в виде длинной котлеты, в котором явно было все что угодно, кроме самого мяса, и двести граммов водки. За соседним столиком, стоявшим почти вплотную, сидели два мужика средних лет, оба навеселе, и разговаривали, не обращая никакого внимания на окружающих. “Ты, брат, не видел такую сучку. Клянусь. Всего восемнадцать лет, сиськи торчат, как ракеты, тело упругое, гладкое, не то, что у тех сук (кивок в сторону накрашенных дам в зале). Шелк, клянусь мамой. Не поверишь, трахал ее всю ночь. Такого давно со мной не было”. Эрик покосился на говорившего. По его виду никак нельзя было догадаться, что он пользуется таким спросом у молоденьких девушек. Видимо, он удивил и своего собеседника, такого же задрипанного работягу, потому что тот недоверчиво ухмыльнулся. “Да ладно тебе, брось врать-то. Давай лучше выпьем”. “Не веришь, да?” – возмутился первый. “Да какого хрена восемнадцатилетняя девка будет с тобой таскаться?” – высказался второй более определенно. “Значит, не веришь. Хочешь, устрою так, что она и тебе даст?” – с пьяной решимостью проговорил первый. “Хочу. Но ведь брешешь ты все”, – с непередаваемой ноткой в голосе сообщил первый. “Да она сделает все, что я ей скажу”, – заверил второй гордо. “Я держу ее вот где, сучку”. И, сжав кулак, он помахал им перед носом собеседника. “Сказать, почему?”. “Давай”, – кивнул второй, немного посерьезнев. “Помнишь, как испортили морду той шлюхи, что королевой заделалась? Вижу, помнишь. Так вот, моя сучка это и сделала. Сам видел. Подфартило мне здорово. Сначала думал пойти в полицию рассказать, а потом, дай, думаю, с ней встречусь. Денег потребую. За молчание. А как ее снова увидел, в коротенькой юбочке, с выпирающими из майки сиськами, решил, что не надо мне денег, пусть натурой расплачивается. Понял теперь?”. – “Понял. Подфартило, точно. Так ты серьезно? Насчет того, что она под меня тоже ляжет?” – “Ляжет. Если не хочет в кутузку, ляжет. Куда денется. Я тут подумал, может, ее, того, за деньги продавать, а? Баксов за тридцать с рыла… Если десятерым в день, это триста баксов, а в месяц… Какие бабки, сечешь?”

Вот таким образом Клюв и раскрыл это дело, получив с покровителя Мисс ГОРОДА-2005 три тысячи долларов. Оказалось, что ей в лицо плеснула кислотой одна из девушек, участвовавших в конкурсе красоты. Если бы не покровитель потерпевшей, именно она бы и стала реальной победительницей конкурса, но у нее не было своего покровителя. И знака звезды на ладони тоже не было. Зато линия зависти была слишком сильно выраженной. Это сыщик выяснил, когда встретился с ней лично…

Глава 3

С первой встречи с Миной 1 апреля прошло три месяца. За это время Эрик ознакомился с азами хиромантии, раскрыл порученное дело, заработал три тысячи долларов, но в любви не продвинулся вперед ни на шаг. Семь раз за эти три месяца он посылал ей цветы. Семь разных букетов, так как понятия не имел, какие именно цветы она любит. Но ни разу она не позвонила и не выразила свою благодарность, хотя к каждому букету Клюв собственноручно прикреплял свою визитку. Один раз он увидел Мину во сне. Как-то его мучила бессонница, уснул он наконец где-то перед рассветом. И ему приснился странный сон. Он шел по дороге. Она тянулась куда-то под горизонт. Такой длинной дороги Эрик еще не видел. Обсаженная деревьями, купающаяся в лучах солнца, удивительно тихая и какая-то пасторальная, она то петляла, то шла прямо. И на каждом повороте стояли женщины. Много женщин. Они разговаривали, но почему-то их голоса не были слышны. Среди них были разные: симпатичные и не очень, высокие и маленькие, стройные и толстые, молодые и пожилые. Эрик приглядывался к ним, они – к нему. Так он прошел два поворота, размышляя над тем, куда это он попал и что все это значит. На втором он хотел было сойти с дороги и подойти к ним, потому что среди них были довольно притягательные. Но что-то не позволило ему это сделать. И толкнуло вперед. К третьему повороту. И там он увидел женщину. Одну. У нее было удивительное лицо. Преисполненное внутренней силы и в то же время очень женственное. Он пригляделся к ней внимательнее и понял, что перед ним Мина. Несколько другая, чем обычно, но все же Мина. Она была в странной одежде. Где-то Клюв видел точно такую. Вдруг вспомнил. Некоторое время назад он смотрел фильм о Египте и фараонах. Так одевались египетские жрицы. Заметив его, она улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ и сделал несколько шагов в ее сторону. Вдруг все исчезло. Он проснулся.

После этого сна Эрик с трудом достал хрусталь в виде пирамиды и, упаковав его в пакет в форме пирамиды, отослал Мине. Никакой реакции не последовало и на этот раз. Тогда Клюв решил, что должен встретиться с ней во что бы то ни стало. Несколько раз он будто случайно оказывался на перекрестке улиц Поэта и Писателя и, пыхтя сигаретой, с независимым видом прохаживался по тротуару, делая вид, что у него тут назначена встреча. К нему действительно подходили знакомые, кто с просьбой, кто просто поинтересоваться, как дела, но та, которую он ожидал, так и не появилась. Однажды он видел ее мать, два раза – отца. Он жадно приглядывался к ним то недолгое время, пока они оставались в поле его зрения, пытаясь понять, что такого есть в них и что они передали своей дочери, что она сумела так серьезно его зацепить. Но так ничего и не понял. Но однажды, была уже середина июня, Эрик и Мина случайно, а может быть, и не случайно, оказались в зале кинотеатра, на просмотре французского фильма в рамках Недели французского кино в ГОРОДЕ. Он был один и пришел туда потому, что очень любил кино. Пожалуй, кино было единственной страстью Клюва после Мины. А если следовать хронологии, то эта страсть возникла задолго до Мины. У него имелась даже кинокамера, и он снимал все, что видел, все, что попадалось на глаза, начиная с человеческих лиц и кончая вывесками общественных туалетов, в надежде, что когда-нибудь скомпонует все это в один большой фильм с достаточно шаблонным названием “Жизнь, как она есть”. Мина была с подругой. И места их оказались в одном ряду, правда, между ним и ею сидела пожилая пара с интеллигентными лицами. “Я раскрыл это дело, Мина”, – сказал он, перегнувшись через них. “Да? Поздравляю”, – сдержанно ответила она. Ему захотелось съязвить, что ее прогноз все же не сбылся, но вместо этого он уведомил ее, что теперь разбирается и в хиромантии, правда, не так, как индус, но все же… Но не хиромантия помогла раскрыть это дело, а случай, все-таки не удержался и съязвил он, потому что столько месяцев безответной любви немного подпортили его нервную систему. Пожилая пара стала дергаться, ибо ей не было дела до хиромантии и она пришла в этот зал приобщиться к новым достижениям французского кинематографа. Мина же, уловив скрытую иронию в его голосе, покосилась на него, но смолчала. Хотя через несколько минут, оторвавшись от фильма, который уже не очень ее интересовал, она менторским тоном уведомила его, что, если бы он разбирался в хиромантии изначально, ему не надо было бы дожидаться случая, который был не случаем, а подсказкой судьбы, но так как за такой короткий срок даже гений не в состоянии понять всю глубину хиромантии, то судьба была вынуждена помочь ему, столкнув его с жалким алкоголиком. На что Клюв возразил, что, если она такая умная и так хорошо во всем разбирается, тогда почему же она не сдала преступницу в полицию, элементарно вычислив ее при помощи хиромантии, или еще чего-нибудь такого экстравагантного. Тут интеллигентный пожилой мужчина позволил себе слегка кашлянуть, а интеллигентная пожилая дама еле слышно вздохнула. Этим они дали понять, что их терпение на исходе. Но Мина, глубоко оскорбленная его выпадом, хмыкнула на весь зал и заявила достаточно громко, что всегда терпеть не могла детективы, полицию, частных сыщиков, Агату Кристи и Шерлока Холмса и не ее дело заниматься преступлениями и вычислять преступников, а если человек за случайно раскрытое дело получает три тысячи долларов наличными, то он должен благодарить судьбу и заткнуться, а не заводить дискуссии и мешать просмотру картины, на которую она мечтала попасть с детства. Подруга, которой Эрик понравился, доброжелательно заметила, что картина все-таки снята полгода назад и никакого отношения к детству Мины не имеет. А Клюв очень удивился, что она знает сумму его гонорара, и выразил свое удивление вслух. На что кто-то из задних рядов заметил, что ГОРОД все-таки маленький, горожан всего-навсего миллион, и так как почти у всех длинные носы, то неудивительно, что все знают обо всех все, что только можно знать. Половина зала радостно заржала на это замечание, другая половина зашикала, и завязалась дискуссия и перепалка, не имеющая никакого отношения к фильму. “Я получу инфаркт”, – заявил интеллигентный пожилой мужчина, на этот раз громко. “Ты еще нужен народу, дорогой”, – всполошилась интеллигентная супруга.

Эрик встал и, потянув сопротивляющуюся Мину за руку, вывел ее из зала. Подруга вышла следом.

– Встретимся завтра вечером? – предложил Клюв в холле кинотеатра.

– Нет, – отрезала Мина и, взяв подругу под руку, пошла к выходу.

Что мог поделать Эрик в такой ситуации, кроме как не напиться? Ничего, кроме как напиться. Что он и сделал, зайдя в первое попавшееся кафе. Там он встретил знакомую, которая по кофейной гуще запросто могла сказать человеку, кто он такой, что было у него позади и что ждет впереди. Из жалости к пьяному и разочарованному в жизни сыщику-любителю она посмотрела и его чашку. Выяснилось, что он дурак, правда, не безнадежный, что в прошлом у него множество ошибок, правда, не совершить их он не мог, что десять лет он потратил на суету и так и не сумел познать себя, а также, что было совсем грустно, не догадался о своем предназначении в этой жизни, хотя это предназначение очевидно. Но в чем оно, так и осталось загадкой даже после чашки с кофе. Клюв узнал также, что он одинок, отстранен от жизни, но в то же время обладает великим любопытством к жизни и жаждой ее познания и мало что может испугать его по-настоящему, а это неоценимое качество, ибо бог раскрывается только перед теми, кто не боится его, но в то же время сам Клюв в бога не верит, хотя очень может быть, что скоро поверит. Она также поставила его в известность, что в любви он эгоцентрик и хочет, чтоб любили его, а на самом деле его задача в том, чтоб полюбить самому. Заодно Эрик выяснил, что обладает несгибаемой волей и большим запасом терпения, настолько большим, что может всю жизнь терпеть эту жизнь, но его задача в не том, чтобы терпеть, а в том, чтобы найти свой путь и идти по нему, и он обязательно это сделает в ближайшее время, потому что на свете мало людей с такими мощными, но невыявленными способностями, которые ждут своего выявления…

Алкоголь и психоанализ привели к тому, что на ночь Эрик закатился к одной знакомой шлюхе, которая не только хорошо владела своей профессией, но и знала поэзию и могла наизусть читать великих поэтов и поэтесс в перерывах между коитусами.

Через три дня сыщик-любитель получил посылку. На коробке обратный адрес не значился, а принес ее мальчишка лет четырнадцати, который на все расспросы отвечал односложным “не знаю”. Эрик почему-то сначала обнюхал ее. Потом осторожно повертел в руках. Ему не очень верилось, что кто-то послал ему в подарок бомбу, тем не менее он колебался некоторое время, прежде чем открыть коробку. Наконец, решившись, он отклеил бумагу и сорвал верх коробки, на всякий случай мысленно попрощавшись со всеми родными и близкими. В коробке оказалась всего лишь книга. Автор, о котором Эрик никогда ничего не слышал, в предисловии говорил о том, что в книге изложен его опыт экстрасенса, долгие годы сотрудничавшего с полициями многих стран мира. Сыщика заинтересовала книга, и, сварив себе крепкий кофе, он уселся на кухне, закурил и углубился в чтение. Через пять часов книга, страниц в сто, была прочитана. Клюв заварил еще одну чашку кофе, открыл третью за тот день пачку сигарет и попытался проанализировать все, что прочитал. Что утверждал автор? Он утверждал, что душа человека способна отделяться от тела и путешествовать в пространстве, причем не только известном нам пространстве, но и в разных его измерениях. Он уверял, что благодаря этой способности, открытой им у себя двадцать с лишним лет назад, причем совершенно случайно, во время сна, он стал путешествовать вне своего тела, как говорится, налегке, сначала в своем городе, потом в своем штате, потом по всей Америке, а в дальнейшем и по миру. Причем не только материальному миру, но и миру мертвых, а также мирам других существ, не обладающих телом в земном понимании этого слова, но вполне разумных. Правда, это потребовало долгих лет тренировки, так как научиться отделять душу от тела в бодрствующем состоянии оказалось делом нелегким. В первых главах книги он описывал свои полеты во сне и наяву, сначала к друзьям и знакомым, которые и не подозревали, что, занимаясь своими делами, обедая, целуясь, ругаясь, работая, они не одни и среди них незримо присутствует некто третий, которого они не могут видеть, потому что он оставил свое тело дома. Анализируя свою нежданно обретенную способность, автор приходил к выводу, что все дело, видимо, в любознательности, которой он отличался всю жизнь, начиная с детского возраста. Даже повзрослев, он не потерял эту способность совать нос всюду, куда только это возможно, и тут Клюв заметил явное сходство с собой. Правда, автор не описывал длину своего носа, но по фотографии на обложке сыщик обнаружил, что нос у автора достаточно длинный. Длиннее, чем у него самого. Кроме любознательности, автор всю жизнь отличался тягой к экспериментам, а также верой в чудеса. Сам Эрик не особенно верил в чудеса, но у него, как и у автора, наблюдалась описанная в книжке тяга к экспериментам. Например, в детстве он разрушал все игрушки, которые ему попадались под руку, чтоб понять, как они устроены. Далее автор подробно анализировал, как проходил первый сознательный опыт выхода из тела уже не ночью, а днем, как он постепенно совершенствовал приемы, при помощи которых стал регулярно покидать свое тело, как у него появились друзья в других измерениях, которые помогали ему освоиться в параллельных мирах, и как в итоге он использовал свои новообретенные возможности для того, чтобы бороться с преступностью в США. Начало сотрудничества с полицией было довольно симптоматичным, и не обошлось без определенных комичных ситуаций. Соседи по пригороду, где жил автор, на первоначальном этапе этих экспериментов сочли, что он свихнулся и стал опасен, и донесли об этом в полицейский участок. Полицейские посетили его дома и не нашли ничего противозаконного в виде незарегистрированного оружия или наркотиков. Потом состоялся разговор по душам, он объяснил сержанту ситуацию, и на этом они расстались довольно дружески. А через несколько дней его вызвали в полицейское управление города. Там он снова рассказал о своих способностях. Начальник управления попросил его выйти из тела, слетать к нему домой и посмотреть, чем занимается его жена. При этом он описал, где его дом и как его найти. Автор книжки выполнил его просьбу, вышел из тела, оставив его в кресле в кабинете начальника, слетал к нему домой и увидел, что жена начальника лежит в супружеской постели вместе со своим любовником и они заняты интенсивным сексом. По возвращении в свое тело он все отнекивался, но, когда полицейский обвинил его в шарлатанстве, вынужден был рассказать все, свидетелем чего он стал. Полицейский чин обещал снести ему голову, если все окажется вымыслом, тут же вызвал машину, поехал к себе домой и собственными глазами увидел ту сцену, что описал ему в кабинете экстрасенс. Эта история получила огласку, потому что в кабинете начальника сидели несколько офицеров полиции. Автора будущей книги вызвали в Центральное полицейское управление в Вашингтоне, а начальник городского управления подал в отставку, развелся с женой и стал заниматься по методике, которую описал ему автор книжки. Разочаровавшись в этом измерении, он захотел посмотреть, как живут люди в других измерениях… Далее в книге было описано множество случаев, когда благодаря способностям автора, сотрудничающего с Центральным полицейским управлением Вашингтона, было предотвращено или раскрыто то или иное преступление. Все это Эрик прочитал с большим интересом, но без особой веры. Но на всякий случай сыщик выписал на отдельном листке тот комплекс разработанных автором книги упражнений, которые он рекомендовал всем, кто хочет научиться путешествовать вне своего тела.

Прошел месяц. Не будучи особенно загружен работой, просто ради интереса Клюв каждый день по нескольку часов кряду пробовал выйти из собственного тела, но безрезультатно. По вечерам он пробовал организовать “случайную” встречу с Миной, и опять безрезультатно. Чувствуя, что волны тихого бешенства могут накрыть его совсем, Эрик прекратил опыты над самим собой, а заодно решил забыть Мину. Он собрал рюкзак, сел в свою старую “Тойоту”, поехал в горы, нашел там мотель в глухомани, куда не забредали туристы, снял номер, заплатил за неделю вперед и заперся в нем, читая детективы, а по утрам совершая короткие марш-броски по ближайшим склонам, покрытым густым лесом. На пятый день, взобравшись на довольно высокую гору, лысую на самом верху, он долго стоял там, любуясь окружающим видом, потом лег на траву, закурил, заметил парившего в небе орла и некоторое время с интересом наблюдал за плавными кругами величавой птицы. И вдруг в мозгу как будто что-то щелкнуло. Эрик почувствовал, что сам поднимается вверх, как будто хочет присоединиться к орлу и лететь вместе с ним. Но в то же время он отлично сознавал, что тело его внизу, лежит на траве. “Неужели я умер?!” – пронеслось у него в мозгу. Подленький страх захлестнул его, и он тут же оказался внизу и как бы окунулся в свое тело. Теперь он мог шевелить руками и ногами. Эрик перевел дух, посмотрел вверх. Орел все еще парил в вышине. Клюв понял, что у него получилось наконец то, к чему он стремился в течение долгого месяца тренировок. Определенно, он вышел из своего тела, как и описывалось в книжке. Испуг помешал ему осознать свое высвобождение, и он снова оказался в теле. Кто-то как будто говорил ему: “Смотри, ничего страшного не происходит”. Эрику стало жаль, что он не сумел побороть себя. Состояние, в котором он оказался минуту назад, притягивало его. Он попробовал снова выйти, на этот раз пытаясь контролировать ситуацию. Ничего не произошло. Он только напрягся. Напряжены были мышцы тела, напряжены были нервы. Интуитивно Эрик понял, что надо расслабиться. Он стал снова наблюдать за орлом. Птицакружила правильными кругами, опускаясь ниже и что-то высматривая. Ее полет зачаровал его снова. Клюв попытался представить, что было бы, если бы он стал орлом, и тут в мозгу опять что-то щелкнуло. Он почувствовал, что снова поднимается вверх. Но на этот раз это было не так неожиданно. Эрик сумел побороть подступивший страх и сосредоточиться на новых ощущениях. Он висел в метрах трех над своим телом, слегка покачиваясь, и чувство полной свободы постепенно заполняло его существо. Он попробовал взглянуть вверх. Орел опустился еще ниже и теперь кружил над соседним холмом. Вдруг он камнем кинулся вниз, а через несколько секунд взвился вверх, держа в когтях добычу, барахтающегося зайца. Удар клювом, и заяц обмяк. Орел взмыл повыше и скоро скрылся из виду. Эрику стало жаль бедного зайца, но орел был бесподобен. Он посмотрел ему вслед и вдруг понял, что его несет в том же направлении. Он обернулся, посмотрел на свое тело, и движение остановилось. Уняв воображаемое, но все же до странности реальное биение сердца, Клюв постарался разобраться в логике своего нового существования. Он вспомнил автора книги и его первые опыты. Тот писал, что сначала никак не мог понять, как и куда двигаться, и лишь постепенно осознал, что в новом состоянии главное – мысленно представить себе место, куда он хотел попасть, или человека, к которому он хотел наведаться, или свою квартиру, свое тело, когда он хотел вернуться обратно, и все получалось как бы само собой. Эрика охватило искушение эксперимента. Колебался он недолго, слишком уж заманчивыми выглядели новые возможности. Он мысленно открыл дверь своей квартиры и вошел, и все это сразу же стало реальностью, разве что он не открыл дверь, а просто прошел через нее, без особых усилий, и только потом, оказавшись в комнате, понял, что теперь для него не существует преград. Побродив в комнате, он уселся на кровать. Ни одеяло, ни тюфяк не изменили своей формы. Он встал, подпрыгнул и завис в воздухе. Потом спустился вниз. Все, что он проделывал, восхищало его, как восхищает ребенка новая игрушка. Неожиданно он почувствовал, что позвоночник ломит от сырости, а нога затекла. Клюв сразу понял, что это дает знать о себе его тело, довольно долго пролежавшее на земле без движения. Он решил, что для первого раза хватит, и вызвал мысленный образ тела. Тут же, непонятно каким образом, за долю секунды преодолев расстояние в триста километров, он снова оказался у своего тела на вершине горы. Примерившись, он нырнул в него, как пловец ныряет в воду. Переведя дух, осторожно пошевелился. Все работало. Тело его слушалось. Клюв встал, отряхнулся. Невозможно словами передать то ощущение, которое охватило его…

В тот же день вечером он на машине вернулся в ГОРОД. В голове, как пчелы, роились мысли, много мыслей, сразу, и все требовали к себе внимания. Но главная мысль все же была. Она возникла подспудно, а потом, постепенно, заслонила собой все остальные. И заключалась она в том, что теперь он беспрепятственно может навестить Мину, когда этого захочет, и может навестить ее в ее же собственной квартире, скажем, в ванной, когда она раздевается, или даже ночью, в ее спальне… Но тут же возникла другая, насмешливая мысль: что толку в этом, если свое тело он вынужден будет оставить у себя в квартире… И тут же третья – наиглавнейшая – кто же все-таки послал ему книгу?

Глава 4

Последующие несколько дней Клюв тренировался: он выходил из тела, входил обратно, а также путешествовал на небольшие дистанции. Он решил, что прежде чем предпринимать какие-то серьезные шаги, надо все-таки более или менее сносно овладеть методикой, иначе, не набрав соответствующего опыта, можно было растеряться в экстремальной ситуации, а это могло привести к потере тела, что вовсе не улыбалось сыщику-любителю. Больше всего его интересовал вопрос, на какой промежуток можно покидать собственное тело с гарантией, что с ним, с этим телом, ничего не случится и оно будет пребывать в здравии. Иногда случалось, что Эрик покидал свое тело и устраивал себе прогулки по ГОРОДУ, скользя над зданиями, или даже ходил по улицам, уворачиваясь от прохожих, которые, не видя его астрального тела, нахально перли прямо на него. Эти прогулки его забавляли настолько, что он забывал о времени, но тут некий сигнал, некое беспокойство, связанное с состоянием его тела, заставляло его возвращаться в свою квартиру и снова нырять в свою материальную оболочку. И оказывалось, что тело хочет писать, или есть, или у тела чешется шея, рука или нога, или оно мерзнет под сквозняком, или заболел желудок от какого-нибудь некачественного гамбургера… Одним словом, материальная оболочка всегда чего-нибудь да требовала. Поэтому прежде, чем выходить из тела на достаточно долгий промежуток, надо было накормить его, решить все проблемы с кишками и мочевым пузырем, оставить его в удобном положении, лучше всего лежа, ибо если Клюв выходил из тела при положении сидя, то скоро, минут через двадцать, телу надоедало сидеть в одной позе, и оно требовало перемены положения. А из положения лежа можно было выходить и гулять по ГОРОДУ пять-шесть и даже больше часов, если при этом были соблюдены все условия, а также отключен телефон.

На первом этапе Эрик удовлетворялся только выходами в ГОРОД. Загородные прогулки его не очень интересовали, а иные измерения пока страшили. Он не очень представлял, как можно туда попасть, работает ли там тот механизм возвращения в тело, который был уже опробован здесь, и вообще, что он может там делать. Обладая психологией и мировосприятием живого человека, то есть человека, заключенного в материальную оболочку, он предпочитал пока оставаться в границах знакомого мира. Правда, полеты воображения иногда трудно было унять, но по большому счету Клюв пока что был обычным средним человеком, со всеми устремлениями и интересами, свойственными обычному среднему человеку. Один раз он побывал инкогнито на заседании городского совета, заняв пустующее кресло заболевшего заместителя мэра, а потом, после заседания, присутствовал при встрече тет-а-тет мэра с его другим заместителем, на которой мэр, полностью преобразившись из радетеля общественного блага в хищного авантюриста, озабоченного деланием денег, обсуждал с тем нюансы получения крупной взятки за земельный участок в центре ГОРОДА. В другой раз он, разумеется, без спроса, проник на закрытую тусовку элиты ГОРОДА и лицезрел перепивших политиков, банкиров и высших чиновников, и ничтожность этих людей, собранных в одном месте и наблюдаемых теперь так близко, в очередной раз поразила его, хотя по роду своей деятельности он давно должен был привыкнуть к этому.

Как раз в этот период с Клювом встретился его бывший одноклассник, ныне бизнесмен средней руки. Некий мафиози ссудил его деньгами под проценты, взяв в заклад маленькое кафе, а потом устроил так, что начинание бывшего одноклассника провалилось, он прогорел, и теперь он, предъявляя закладную, требовал передать ему кафе. Существовали документы, которые подтверждали причастность мафиози к провалившейся сделке. Одноклассник умолял Эрика достать эти документы. Тогда он мог бы аннулировать закладную через суд, доказав, что мафиози специально его подставил, чтоб прибрать к рукам кафе. Имея в виду свои новые возможности, Клюв обещал, так как знал своего одноклассника как честного и порядочного человека. Он только поинтересовался, где живет мафиози, есть ли у него офис, и попросил фотографию этого человека. Когда одноклассник ушел, Эрик задумчиво почесал свой нос, ибо всегда чесал его в обстоятельствах, требующих серьезных размышлений, заварил себе кофе, закурил сигарету, чтоб потом не хотелось курить, затем устроился поудобнее и вышел из тела. Сначала он побывал в офисе. Помещение было явно для понта. Там сидела всего одна молоденькая девушка и, скучая, просматривала женский журнал. Документов там не оказалось, не было даже сейфа. Потом он сконцентрировался на доме мафиози в престижном районе ГОРОДА и мгновенно перенесся туда. Трехэтажный охраняемый дом, окруженный высокой каменной оградой, выглядел как крепость. Всюду были натыканы видеокамеры, на первом этаже, в комнате охраны, сидел спортивного вида парень и фиксировал на мониторе любое подозрительное движение. Еще двое резались в нарды. Клюв знал, что видеокамера его не зафиксирует, тем не менее испытал неприятный холодок, проходя под камерами слежения. Он просочился через входную дверь внутрь дома, огляделся. В доме раздавались детские голоса, женский голос покрикивал, запрещая портить мебель и рисовать на стене. Эрик стал обходить комнаты, ища кабинет. В коридоре второго этажа он наткнулся на огромного черного дога. Дог явно засек его или, скорее, почувствовал его присутствие. Он попятился, низко, угрожающе зарычал, потом почему-то жалобно заскулил. И вдруг, развернувшись, бросился прочь, продолжая обиженно повизгивать. Если бы кто-то оказался рядом, в коридоре, он бы явно заинтересовался странным поведением собаки. Но никого рядом не было.

Кабинет хозяина оказался на третьем этаже. Большой, шикарно обставленный, с бронированным маленьким сейфом в стене. Клюв встал перед ним, размышляя, как бы его открыть, и именно в эту минуту вдруг сообразил, что не сможет ничего сделать. Даже если бы документ лежал перед ним на столе, совершенно открыто, и тогда он бы встал перед неразрешимой задачей. Еще не совсем освоившись в новом качестве, Эрик совершенно забыл, что не обладает материальным телом и унести что-либо отсюда совершенно невозможно. Правда, он видел контуры своего тела, руки, ноги, плечи, но это были энергетические контуры, всего лишь дублирующие его материальное тело. Для эксперимента он попробовал взять в руки книгу, лежащую на столе. Безрезультатно. Пальцы просто прошли сквозь книгу, ухватив всего лишь воздух. Он попробовал ухватить ножку стула. С тем же успехом. Теперь ему стали понятны древние поверия, по которым духи должны вселиться в тело, чтоб суметь что-то сделать в материальном мире… Стало как-то не по себе. Захотелось поскорее убраться отсюда. Вызвав мысленный образ своей квартиры, он в мгновение ока перенесся туда, нырнул в свое тело и какое-то время сидел неподвижно, анализируя то, что с ним произошло…

Фактически, новые возможности оказались не такими беспредельными, как представлялось вначале. Иначе любой человек, овладевший техникой выхода из тела, мог бы стать властителем мира, если бы был лишен определенных моральных принципов. Он мог бы ограбить самые крупные банки Земли, оставаясь незамеченным и неуловимым, мог бы стать самым опасным киллером или террористом за всю историю человечества, беспрепятственно проникая на самые охраняемые территории, мог бы украсть ядерную боеголовку и шантажировать целые страны. Бог действительно не фраер, и он позаботился о том, чтоб создать разделительные барьеры между мирами. Правда, если верить фантастическим романам и эзотерическим теориям, Клюв мог бы вселиться в тело одного из охранников и заставить его вынести документ из особняка. Но, во-первых, он не думал, что это по-настоящему возможно, во-вторых, если это даже было возможно, то для этого нужно было обладать глубинными знаниями, техникой, которыми он не обладал и не хотел обладать, ибо он ни за что не согласился бы влезть в шкуру незнакомого человека и диктовать ему какие-то поступки.

Что же ему оставалось? Как он мог использовать свои новые возможности? При зрелом размышлении Эрик пришел к выводу, что определенные плюсы во всем этом есть. Он мог совершать короткие блицпутешествия, максимум на несколько часов, в любую точку мира, скажем, в Париж или Нью-Йорк, Лондон, Москву и т.д. Надо было только сосредоточиться и представить себе улицу или площадь, где он хотел оказаться. Правда, так как при этом он оставлял свое тело дома, то лишался возможности получать удовольствие от еды, пива, общения с жителями, от мимолетного романа, всего того, от чего балдеют туристы. Но зато не существовало проблемы денег, страховок, долгих перелетов, тяжелой поклажи, таможенных досмотров, гостиниц, такси, метро, не вовремя подхваченной простуды, болей в желудке от чужой, незнакомой пищи, риска быть обманутым и, наконец, риска потерпеть крушение в неисправном самолете.

Второе, что он мог – это добывать информацию. Любого рода, даже самую конфиденциальную. Правда, при этом он не был в состоянии сфотографировать ее, украсть, скачать на дискету, записать на диктофон, одним словом, иметь ее в материальном выражении, но зато мог подслушать или подсмотреть самые тайные переговоры, проникнуть в самые закрытые помещения и прочитать ее на бумаге, если она не в сейфе, или на мониторе компьютера, если он включен, одним словом, мог стать самым информированным человеком на планете. Если бы захотел. Но вот зачем ему все это? Ответа на этот вопрос Клюв не знал. Разве что совать нос в чужие дела из принципа…

И третье, на данный момент самое важное для него. Он мог использовать эти возможности для того, чтоб стать ближе к Мине. Эрик подозревал, что это именно она послала ему книгу, раскрывшую перед ним новый мир. Правда, до сих пор он воздерживался от визитов к ней, считая, что еще не полностью овладел техникой выхода из тела. Ему хотелось явиться к ней профессионалом. И теперь, за эти несколько дней постоянных тренировок, он понял, что готов к этому визиту. Пусть он будет внетелесный, не важно. Пусть во время этого визита не будет контакта. Ему просто хотелось увидеть ее, вдохнуть запах фиалок, услышать, как она смеется или ругается. Не важно. Но прежде надо было обдумать ситуацию с одноклассником. Хотя думать там особо было нечего. Был единственный вариант, который сыщик и собирался использовать. Вариант заключался в том, чтоб снова наведаться в дом в бестелесном состоянии, когда был бы дома хозяин кабинета, подглядеть шифр, каким он открывает сейф, выведать наиболее безопасный путь проникновения и отхода для обычного человека и, выбрав подходящий день, просто украсть этот документ. Тем более что за него было обещано пять тысяч. А пока Клюв принял решение навестить Мину. Период обучения закончился. Надо было приступать к решительным действиям…

Глава 5

Он принял душ, хотя не брал на свидание свое тело. Тем не менее Эрик подумал, что, быть может, душ будет полезен и его энергетическому телу. Потом он приоделся, тоже на всякий случай. Потом закурил и выпил пятую за день чашку. Иногда случалось, что во внетелесном состоянии ему настолько сильно хотелось чашку кофе или сигарету, что он вынужден был прерывать свои экскурсии и возвращаться назад, в тело, чтоб удовлетворить эту потребность. Наконец, устроив тело так, как он его обычно устраивал, когда собирался покинуть его надолго, он выбрался из него, мысленно представил себе дом Мины на перекрестке улиц Поэта и Писателя и через секунду оказался там. Зашел в подъезд, благо дверь была открыта и не пришлось проникать сквозь нее, поднялся на третий этаж и встал перед входной дверью с цифрой 21. То, что она живет в этой квартире, он выяснил давно, через день после их первого знакомства на площади Республики. Постояв так минут пять, весь в колебаниях относительно правильности своего шага, он, наконец, решился и прошел сквозь дверь в квартиру. Никогда еще ни к одной женщине он не проникал таким необычным способом, в таком необычном состоянии. Если бы у него в данную минуту было бы тело, то он бы явно вспотел. Но так как тела не было, но привычка к телу оставалась, то Эрик просто ощутил, что потеет, но без пота. Автоматически он поднял руку и вытер лоб. Потом на цыпочках, тоже по привычке, прошел по коридору в сторону кухни, моля бога, чтоб в квартире не оказалось собаки или кошки. Их в квартире действительно не оказалось, по крайней мере, никто не лаял и не шипел. Но никто и не разговаривал. Судя по всему, в квартире в данную минуту никого не было. Ни голосов, ни звуков музыки, ни открытого крана, ни стука посуды. Двери на кухню, в ванную, в туалет, в гостиную и, судя по обстановке, в супружескую спальню были настежь открыты. Наверно, из-за лета и жаркой погоды. Клюв заглянул во все. Действительно никого. Оставалась последняя дверь. Но она была закрыта. Эрик понял, что это дверь в комнату Мины. Глубоко вздохнув, снова по привычке, он шагнул к двери и прошел сквозь нее. Первое, что ему бросилось в глаза – сама Мина. Она лежала на низкой восточной тахте, на животе, в джинсах и майке, и читала книгу. Рядом стояло блюдце с солеными орешками, наполовину пустое. Сама комната, уютная, милая, наполненная солнечным светом, сразу же понравилась Эрику. Она разительно отличалась от его холостяцкой берлоги. Не решаясь продвинуться дальше, он стоял у двери, переводя взгляд с лежащей Мины на обстановку и обратно, снова на Мину. Точнее, на ее гибкую спину, на узкие, изящные ступни. Его захлестнула волна нежности. То место, где должно было быть сердце, странно заколотилось. Он сделал шаг в ее сторону. И тут она вздрогнула. Клюв замер. Она отложила книгу, села на тахте и взглянула в сторону двери. Прямо на него. На ее лице не было страха. Не было удивления. Скорее, наоборот. Глаза заблестели, в них появилось присущее ей выражение озорства.

– Эй… Кто тут? Это ведь ты, сыщик-любитель? – протянула она.

Эрик отошел на шаг. Он не ожидал быть узнанным.

– Ты. Точно. Я узнаю твою ауру… Чувствую ее… Смотри-ка… Я не думала, что ты так быстро усвоишь эту книгу…

Клюв подумал, что был прав в своих предположениях. Книгу ему прислала действительно она.

– Здорово. А ты, оказывается, способный парень… Слушай, если это ты, я не могла ошибиться, никто другой в этом ГОРОДЕ не умеет делать этого, стой там, где стоишь. Я сейчас…

Она легла на спину, расслабилась, и тут Эрик со стороны увидел, как бывает, когда душа выходит из тела. Словно из первого, грубого тела выпорхнуло второе, тех же размеров, но сотканное как бы из воздуха. Мина действительно выглядела точно так же, как и в теле. Но – более легкой, более воздушной. Встав на ноги, она улыбнулась Клюву.

– Привет, – сказала она. Точнее, не сказала, а подумала, а он сразу же телепатически уловил ее мысль.

– Привет, – улыбнулся ей в ответ Эрик.

– Ты выглядишь так же, как в жизни, – констатировала она, серьезно оглядев его.

– Ты тоже.

– Правда, твой нос кажется меньше, – хмыкнула она.

– А твои ноздри все так же трепещут.

– Это можно считать комплиментом?

– Еще каким…

Она снова улыбнулась, подошла поближе.

– Много же ты тренировался, раз сумел так быстро научиться этому, – проговорила она.

Клюв кивнул, не сводя с нее глаз.

– Трудно было?

– Трудно. Но я…

– Что?

– Я вспоминал тебя. И у меня получилось…

– Это что, признание в любви?

– Да. Это признание в любви, – решительно сказал Эрик. Точнее, подумал.

Она улыбнулась. Они стояли в нескольких метрах и разглядывали друг друга.

– А ты давно научилась этому? – спросил ее Клюв.

– Давно. С семнадцати лет.

– Тебя кто-то научил? Родители?

– Ты ведь интересовался и моими родителями, правда? – усмехнулась она.

– Правда. Они у тебя довольно необычные…

– Может быть. Но этому я научилась не у них. Они этого не умеют.

– А у кого?

– Это что, так важно?

– Тебя учил мужчина?

Мина рассмеялась…

– Нет, милый. Меня учила родная бабушка. И долго учила. Целых два года. Так что ты способнее, чем я… Можешь гордиться…

Она снова улыбнулась. Улыбка получилась не менее очаровательная, чем в материальной жизни. Клюв шагнул к ней. Коснулся ее руки. Странно, но он почувствовал ее астральное тело.

– Я тебя чувствую, – пораженно проговорил он.

– Ну и что? Так и должно быть. Ну да, ты же в первый раз встречаешь астральное тело другого… Это просто… Я – энергия, ты – энергия… Мы общаемся энергетически… У нас даже может быть секс, если хочешь знать… Правда, не такой, как в обычном мире…

– У тебя что, есть опыт такого секса? – нахмурился Клюв.

Мина вздохнула. Мысленно. Но он ее услышал.

– Почему вы, мужчины, такие… глупые?

Она отошла к окну и некоторое время смотрела наружу. Потом снова повернулась к нему.

– Ладно, Эрик. Возвращайся в свое тело. Мне надо дочитать кое-что…

– Я могу вернуться сюда в своем теле. И мы можем поехать куда-нибудь пообедать…

– Не сегодня. У нас столько времени впереди… Не стоит спешить… Иди…

Сыщик хотел возразить, но, передумав, пошел к двери. Там он оглянулся. Она смотрела ему вслед. Он кивнул ей и прошел сквозь закрытую, как и раньше, дверь…

Ночью он плохо спал. До пяти часов ворочался с боку на бок, вспоминая свой визит к Мине и анализируя его. Чем-то он все-таки привлек ее, по крайней мере, Эрику хотелось надеяться на это. Правда, он не обладал красивой внешностью, не был, что называется, мачо, и назвать себя особенно успешным он не мог. Постоянно меняя профессии, он знал понемногу обо всем, но этим дело и ограничивалось. К тому же у него был довольно скверный характер, сформировавшийся за годы холостяцкой жизни, ибо кратковременные связи с доступными женщинами сформировали вполне определенное отношение к женщинам вообще, и Мина, наверно, это чувствовала. Да и скрытая ирония, пофигизм и привычка к одиночеству не были теми качествами, которые способны заинтересовать женщину, тем не менее, видимо, что-то хорошее она в нем все-таки нашла. Иначе с какой стати она общалась с ним? На этой приятной мысли, где-то к пяти утра он, наконец, уснул…

Во сне Клюв увидел сцену. Очень большую сцену. Она начиналась где-то внизу и поднималась вверх, но не вертикально, а так, что ее всю можно было обозревать под углом. Внизу, у основания сцены, толпились люди. Много людей. Все они, задрав головы, смотрели на сцену. А там, наверху, разворачивался спектакль. Скорее всего, много разных спектаклей. На первый взгляд, как будто и не связанных друг с другом. Актеры говорили и говорили. Диалоги, монологи. Все эти разговоры почему-то казались очень примитивными. Будто слово потеряло свою ценность, будто это был словесный понос. Разыгрывались какие-то сцены, и все было неинтересно. Своеобразное дежавю, свидетелем которого он был много раз. На Клюва напала зевота, и он все время зевал, широко открыв рот. Он стоял в самой гуще, но у него было такое ощущение, что он наблюдает все со стороны. Казалось, Эриков было двое. Один, настоящий, это тот, со стороны, а другой – тот, что в гуще. И настоящий знал то, чего не знал второй. И этот настоящий ожидал чего-то. Так ждешь события, которое может что-то изменить. Настоящего события, а не имиджмейкерства, за которым ничего нет. Пусто. А остальным, тем, кто был рядом с ним, маленькие спектакли даже нравились. Судя по реакции. Они аплодировали, орали, плакали, смеялись. И все как-то невпопад. А может, и впопад, но как-то странно. Было такое ощущение, что это нужно им, чтоб чувствовать себя живыми. Чтоб таким образом самовыразиться. Эрик, тот, что в гуще, иногда присоединялся к этим крикам, смеху и дерганию, чтоб не показаться странным своим соседям. Но на самом деле все время оглядывался на себя второго, невидимого остальным. Точное его местоположение ему трудно было описать. Но он точно помнил, что где-то он был. И вот наступил момент, когда он ощутил, что что-то происходит. Или, точнее, что-то начало происходить. Это был импульс со стороны “я – настоящего”. На сцене пока не было никаких изменений. И тем не менее какая-то энергетика покрыла эту сцену. Она наполнилась светом. Актеры продолжали играть, не замечая этого. Но энергетика все усиливалась, и, наконец, на сцене появилась Мина. Она просто взошла на сцену, но этого оказалось достаточно. Остальные все повернулись в ее сторону. Разрозненные спектакли на миг замерли. Откуда-то сбоку полилась музыка. Настоящая музыка, несущая тебя на своих волнах. Женщина плавно закачалась, вознеся руки к небу, и все остальные, глядя на нее, тоже стали покачиваться в такт и тоже вознесли руки. Все, что происходило на сцене, вдруг обрело смысл. А потом все куда-то исчезло…

Глава 6

В двенадцать дня его разбудил звонок мобильного. Умер индусский гуру Шамшан Рахмаради, уже десять лет обосновавшийся в ГОРОДЕ и открывший на его окраине под названием Бангладеш свой ашрам, который стал центром тантрической философии на всем пространстве Пятиморья. Как ни странно, Эрика приглашали расследовать это дело. Определенно судьба взялась за него, ибо это было серьезное дело, достойное лучших частных сыщиков, а не слежка за неверными женами и мужьями.

Каждая смерть – это рождение чего-то нового. Так говорят философы. Шамшан Рахмаради олицетворял собой мужское начало и проповедовал странную истину о том, что к Богу надо идти через секс. И его многочисленные последователи искали эти тропинки. Сначала друг к другу, а потом и дальше. Ввысь. Все это, конечно, делалось и до Шамшана, и достаточно долго, но гуру придал этому процессу осознанный и глубоко содержательный характер, подняв его до высот истинного творчества. Можно сказать, что двадцатый век благодаря ему стал веком массового самопознания посредством не оргазмического, а энергетического коитуса. А это две большие разницы. Кто не знает об этом, может прочесть Шамшана. Но главное не в этом, хотя, может быть, именно в этом. Потому что люди не выдержали общения на энергетическом уровне и быстро скатились в пучину материализма. История еще даст ответ на вопрос, кто в этом виноват: Шамшан или люди. Мы больше склонны считать, что виноваты в этом люди. Но это, конечно, всего лишь теория.

Как бы там ни было, Шамшан умер, прожив долгую и увлекательную жизнь на благо человечества. У него было много женщин, и написал он порядочное количество трактатов, опровергнув этим то общепринятое мнение, что только отказавшиеся от мирской суеты личности могут создать нечто гениальное. Шамшан никогда ни от чего не отказывался, утверждая, что как раз отказ от благ ведет к психозам, и тут как бы уже не до высоких материй. А вкусивший всех благ легче поймет их тщетность, потому что знает, от чего и ради чего отказывается. Такая соблазнительная философия не могла не заиметь сторонников, причем многочисленных, но после смерти Шамшана они переврали его учение. Такое случалось неоднократно и не раз еще случится. Со всеми великими людьми и их учениями. Поэтому прежде, чем захотеть стать великим, любой человек должен подумать, а стоит ли игра свеч…

Но это было потом. А в середине 2006 года Шамшана не стало. И это явилось горестным событием для многих, в первую очередь для его учеников и тех, кто просто читал его книги. И конечно же горестным это событие было вдвойне, потому что на самом деле Шамшана, кажется, убили. Об этом мало кто знал, мировая пресса почти не освещала данное событие, но любители философии и секса как-то сразу, по беспроволочному телеграфу пронюхали о странных обстоятельствах смерти своего кумира. Есть свидетельства, что некоторые из них плакали перед изображениями известного гуру и философа, а иные дали обет никогда больше не заниматься ни философией, ни сексом. Правда, неизвестно, сдержали ли они это обещание, по крайней мере вторую его составляющую. Но это частности. Интересные только для бытописателей начала двадцать первого столетия. Нас же больше должны занимать обстоятельства смерти Рахмаради. Хотя, как известно, смерти как таковой нет, а есть всего лишь переход от одного состояния души к другому, и индусы, быть может, лучше всех осведомлены об этом, а до индусов об этом более подробно говорили египетские жрецы и посвященные, но все же мы живем в материальном мире, и одна из движущих сил этого мира – любопытство. Помимо веры, надежды и любви. Так вот. Движимые любопытством, многие люди устремились в ГОРОД, точнее, в его предместье Бангладеш, где и находился ашрам, в просторечии, школа Шамшана, в надежде узнать то, что от них хотели скрыть. Другие, и их было не так много, приникли к интернету. И только один человек, добившийся немалого состояния благодаря тому, что женился на богатой женщине, применив на практике методологию Шамшана, решил не пожалеть денег на частного сыщика и провести свое собственное частное расследование. Он чувствовал себя обязанным Рахмаради, к тому же методика Шамшана позволила ему удовлетворять не только жену, но содержать еще шесть женщин, при этом не неся больших энергетических затрат. И в день смерти Шамшана Рахмаради секретарша положила перед ним на стол список из одного-единственного частного сыщика, проживающего в ГОРОДЕ. И Погос Аматуни, а именно так звали богача и знатока женской психологии, решил поручить ему расследование странных обстоятельств смерти гуру Шамшана Рахмаради. Звонок был от него.

Их встреча произошла в Дилижане, в мотеле, который Аматуни построил для богатых людей со всего мира. Богач сам проживал в этом мотеле каждое лето в течение месяца без жены, детей и любовниц. Один месяц в году он позволял себе расслабиться и поразмыслить о смысле жизни.

Когда охрана проводила Клюва в номер, владелец отеля сидел в кресле с отрешенным видом и слушал чирикающих снаружи птичек. У него был вид человека, которого мучает геморрой. Он спросил Эрика, как тот относится к творчеству Шамшана Рахмаради. “Это интересное творчество. Но спорное”, – ответил Клюв. “Все в этом мире спорно. Вы любите женщин?” Сыщик кивнул. “А я устал от них. Но это не имеет значения”. И он дал Клюву аванс в пять тысяч. Плюс деньги на расходы. Остальные пять были обещаны после того, как сыщик найдет убийцу.

Эрик раскрыл это преступление достаточно быстро. Точнее, он раскрыл это преступление в тот же день. И это было логично, потому что единственный из всех частных сыщиков-любителей в мире он обладал способностью путешествовать вне тела и оказываться там, где его вовсе не ждали. Получив аванс, он пошел в номер, который ему выделили для того, чтоб он осмыслил ситуацию и разработал план расследования. Заказав обед в номер, он плотно поел, думая не о расследовании, а о Мине. Потом закурил. В это время в номер к нему зашел Аматуни.

– Кстати, я хотел спросить вас. Вы верите в гадания, гороскопы и т.д.?

– А что? – насторожился сыщик.

– Знаете, что такое Таро?

– Да. Египетские гадальные карты.

– О, вы осведомленный человек. Дело в том, что Ошо, учитель Шамшана Рахмаради, составил свое Таро из шестидесяти карт. Если вы в определенной ситуации и хотите понять, как она для вас складывается, вы вынимаете карту, и она вам советует. Это, скорее, не карты, а притчи. Шестьдесят притч Ошо. Каждая имеет названия. Первая карта называется “Ошо”, затем идут “Коммуна”, “Просветление”, “Полная сдача”, “Последний шанс”, “Алчность”, “Ученичество”, “Чудо”, “Цена”, “Обыкновенность”, “Принятие”, “Знание”, “Доверие”, “Уязвимость”, “Концентрация” и т.д. Хотите вынуть одну карту, перед тем как поехать в ашрам и приступить к расследованию? Может быть, Таро Ошо посоветует вам что-то дельное… Эту колоду я всегда ношу с собой и иногда, при случае, сам советуюсь…

Говоря это, миллионер достал из заднего кармана белых брюк сафьяновый футляр, бережно вынул колоду карт большего размера и другой раскраски, чем обычные карты, и протянул их сыщику. Эрик-Клюв колебался недолго. Он взял колоду, смешал ее, подержал в левой руке некоторое время и правой рукой вытянул одну из карт. На ней крупно было написано “КОНЦЕНТРАЦИЯ”, а ниже была надпись помельче: “Всегда оставайтесь сосредоточенным. Не позволяйте чужому мнению манипулировать вами, не допускайте, чтоб другие направляли вас в ту или иную сторону. Не опускайтесь до уровня других”.

– Спасибо, – сказал Клюв, внимательно прочитав карту.

– Надеюсь, все это поможет вам в вашем расследовании, – вздохнул миллионер и вышел из номера.

После его ухода Эрик придвинул к себе фотографию ашрама и фото Шамшана Рахмаради, которые он взял у помощника миллионера. Сконцентрировался на них, вводя их в свое сознание, потом вышел из тела, правда, с некоторым трудом, ибо плотный обед всегда привязывает дух к телу, и через секунду оказался в ашраме. Ашрам представлял собой несколько гетаров земли, взятых в аренду у мэрии ГОРОДА на 99 лет. Эти несколько гектаров были обустроены таким образом, чтоб на людей тут снисходили умиротворение и покой. Территория была похожа на детский рисунок солнца: несколько тенистых аллей, как лучики, ответвлялись в разные стороны. В Будда-холле, просторном одноэтажном помещении, на стене висел портрет Шамшана Рахмаради, под портретом были помещены его слова: “Но я утверждаю, что смогу помочь вам, потому что я не специалист, не эксперт, я не посторонний. Я путешествовал по той же самой тропе… Я прошел через то же, что и вы, – через то же страдание, ту же муку, через такие же ночные кошмары. И что бы я ни делал, все это лишь для того, чтобы убедить вас, – убедить избавиться от вашего безумия. Где бы вы ни были, я бывал там, и повсюду, где побывал я, можете быть и вы. Вглядитесь в меня так глубоко, как только возможно, и почувствуйте меня так глубоко, как только сможете, потому что я – ваше будущее. Я – ваше возможное”.

Клюву эти строки понравились. Сам ашрам ему тоже понравился. До этого визита, хоть и бестелесного, он ни разу не был ни в одном ашраме. Честно говоря, он вообще нигде не был за пределами своей страны. Но теперь, имея восемь тысяч в кармане и в перспективе еще пять тысяч, он собирался как следует расширить свой географический кругозор. Разумеется, вместе с Миной. И разумеется, для этого надо было сначала успешно провести это расследование. Эрик не имел никакого плана, ибо он был сыщиком-любителем, как уже говорилось выше, и полагался скорее на интуицию, чем на индукцию и дедукцию. Одним словом, Клюв не был похож на Шерлока Холмса. Но у него было бесспорное преимущество перед любым сыщиком, вообще перед любым человеком, и он собирался его использовать, просто присушиваясь к разговорам и приглядываясь к действиям, не предназначенным для чужих ушей и глаз. По информации, которую ему передала секретарша заказчика, он знал, что в ашраме находится тридцать человек из разных стран мира: Европы, США, России, Канады. Он знал также, что, несмотря на смерть Рахмаради, занятия в ашраме не прерывались, их просто проводили помощники убитого гуру. Ведь люди заплатили большие деньги за курс лекций, к тому же, так как местная полиция вела свое расследование, гостей ашрама попросили временно не покидать его территорию. Поэтому Эрик решил найти Дзен-Центр, где в данную минуту шли занятия. Ему хотелось посмотреть на людей, приехавших со всех концов планеты сюда, в этот ашрам, чтоб постичь истину. И скоро он нашел это помещение по одухотворенному голосу преподавателя. В зале на корточках, в позе лотоса, сидели все тридцать студентов. Пожилой индус с лицом философа говорил, сидя перед группой в такой же позе. “Верните свое детство! Станьте таким же невежественным, каким были, когда только родились, наивным ребенком, который ничего не знает, ни о чем не спорит и не спрашивает. Нужно вернуться к той точке, в которой вы начали быть “хорошим” вместо того, чтобы быть естественным. Играйте! Вам нечего терять! И если вы сможете стать маленьким ребенком, то вам многое удастся. Даже то, что кажется невозможным. В вашем детстве была точка, в которой вы перестали расти и научились фальши. Возможно, вы сердились, а вам сказали строго: “Не сердись, это нехорошо!” Вы были естественным, а вас поставили перед выбором: если останетесь естественным, лишитесь любви своих родителей. Играйте, чтобы вернуть свое детство. Это будет нелегко, вам придется отбросить свои маски, отбросить свою личность. Отбросьте ее! Это будет болезненно, но стоит того, чтобы родиться заново. Позволяйте происходить всему, что угодно, не заботясь о том, имеет ли это какой-либо смысл, разумно ли это. Вышвырните наружу весь умственный мусор и создайте пространство, в котором появится Будда. Начните первую стадию с произнесения бессмысленных звуков. Это могут быть любые звуки, только не говорите на каком-либо языке. Старайтесь выразить то, что внутри вас и хочет быть выраженным. Вышвырните все наружу, станьте сумасшедшим. Ум мыслит словами, и пусть тарабарщина сломает этот словесный поток. Разрешается все: петь, плакать, кричать, бормотать. Пусть ваше тело прыгает, лежит, расхаживает, лягается… Нельзя только молчать. Хотя бы просто повторяйте: “Ла-ла-ла-ла-ла”, но не молчите. Если вы занимаетесь в группе, ни в коем случае не общайтесь с другими людьми и не мешайте им. Не обращайте никакого внимания на то, что проделывают другие, оставайтесь собой. Во второй стадии сядьте и сидите неподвижно, безмолвно и расслабленно. Глаза закрыты, спина прямая, дыхание обычное. Не давайте мыслям увлечь себя, станьте наблюдателем, позвольте им течь своим чередом без вашего участия. Ваши мысли устремятся в прошлое или будущее – наблюдайте, оставаясь в настоящем. В третьей стадии, после свидетельствования, упадите, не прилагая никаких усилий, не контролируя свое тело умом. Лежа на спине, продолжайте свидетельствовать и осознавать, что вы не являетесь ни телом, ни умом, вы – нечто отличное от того и другого”.

Клюв с интересом выслушал все это. Он бы проделал все сам, чтоб убедиться, насколько это возможно, но, к сожалению, свое тело он оставил дома. Именно поэтому его появление не привлекло внимание, и он, усевшись в той же позе позади преподавателя, беспрепятственно разглядывал присутствующих, двенадцать женщин и восемнадцать мужчин. Потом лекция кончилась, и слушатели, переговариваясь, разбрелись кто куда. Затем был ужин. Потом, испросив разрешения руководства ашрама, каждого в отдельности допрашивала полиция, и Эрик незримо был на всех допросах. Потом они делились друг с другом впечатлениями. Затем они писали письма. Уже ночью все двенадцать женщин занимались любовью со своими партнерами, и при этом, кроме стонов, произносились и какие-то слова. В час ночи, узнав все, что его интересовало, Клюв вернулся в Дилижан, в свой номер, вошел в свое тело и сразу же лег спать. А утром он доложил заказчику, что вычислил убийцу. “Так быстро?!” – изумился миллионер. “У меня своя методика”, – скромно ответил Эрик. “Кто же убийца?” – полюбопытствовал тот. “Их тридцать человек”, – вздохнул Клюв. “Тридцать убийц?!” – “Да. Все, кто приехал постигать истину”. “Чем же они его убили?” – недоверчиво спросил миллионер. “Тем, что ни один из них так и не понял ни одной из его истин. И тогда он впал в нирвану и решил больше не возвращаться”, – во второй раз вздохнул Клюв. Вот так оригинально он раскрыл дело о смерти индийского гуру…

Глава 7

После этого он снова пытался встретиться с Миной, но она, играя им, не говорила ни да, ни нет. Эрик решительно не мог понять ее поведения, особенно после той встречи у них дома. Она с готовностью болтала с ним по телефону, довольно долго, иногда часами, но дальше этого дело не шло. Может быть, все дело было в том, что на ее руке не было линии брака. В прошлый раз Клюв умудрился незаметно разглядеть ее ладонь. Но такой линии не было и у него на ладони. И тем не менее он хотел жениться на ней. Наконец, в один из летних дней, не зная, куда приткнуться и что делать дальше, он решил еще раз обратиться к гадалке, на этот раз профессиональной.

Через двадцать минут таксист привез его по адресу, который Эрик вычитал в газете, публикующей частные объявления граждан ГОРОДА. Это был дом из розового туфа, скорее всего, середины прошлого века, с полуоблупившимся фасадом. Перед домом росли чахлые деревца. Он расплатился с водителем, вошел в подъезд, поднялся на второй этаж, нашел нужную квартиру и позвонил. Дверь открыла толстая, неряшливо одетая женщина лет шестидесяти. У нее были правильные черты лица, большие веселые оливковые глаза и чувственные губы. Ему она сразу понравилась. И вызвала доверие.

– Я к вам, по объявлению.

Из квартиры пахло чесноком. И еще чем-то тягучим.

Она окинула его любопытным взглядом.

– Входи, – пригласила она.

Клюв вошел. Квартира выглядела неприглядной. В комнате стояли два задрипанных кресла, и он сел в одно из них.

– В этом кресле сидели многие известные люди, – сообщила ему оливкоглазая.

Эрик с готовностью кивнул. Но не стал спрашивать, какие именно люди.

– На чем будем гадать? – перешла к делу толстуха.

– А на чем можно?

– На всем. Карты, кофе, ладонь, баранья кость, волшебный хрусталь, кристаллик сахара…

– Лучше на картах, – сказал сыщик-любитель. – Сегодня я уже пил кофе.

Она удивительно легко для своей комплекции двинулась к старому шкафу, выдвинула нижний ящик, достала засаленную колоду карт. Села напротив него во второе кресло и, почему-то подмигнув сыщику, стала раскладывать карты. У нее был абсолютно не мистический и не таинственный вид. Точно с таким же выражением веселой добросовестности она, наверно, готовила еду или убирала в комнате. Впрочем, Клюв сомневался, чтоб второе она делала часто.

– Ну вот… – сказала она наконец.

– Что “ну вот”… – с некоторым нетерпением проговорил он.

– Не волнуйся, милок, все хорошо, – заверила толстуха.

– И что там хорошего?

– Женщина и дорога. Женщина не домохозяйка. Она своеобразная, но очень хорошая. И дорога… Трудная дорога, должна тебе сказать. Но если ты выдержишь, пройдешь ее, с тобой и с ней все будет хорошо.

Эрик вздрогнул, вспомнив свои два сна.

– Дорога?

– Ну да. Трудная, очень трудная дорога. Много испытаний. Но ты готов к ней.

– Готов? – переспросил Клюв не очень уверенно.

Она улыбнулась.

– Готов. Ты сильный. И хитрый. А станешь мудрым.

– Точно?

– Карты хорошие. Поверь мне, все исполнится.

Эрик кивнул.

– Сколько?

– Пятьдесят зеленых. Я тебе разве не сказала сразу?

Она этого не говорила. И это был грабеж. Но сыщик-любитель беспрекословно полез в бумажник. Она ему действительно понравилась. И он ей поверил. Наверно, это было самое главное.

Он вышел на улицу задумчивый. Хотелось выпить в спокойной обстановке и все обдумать. Пешком Эрик спустился к Опере, нашел полупустое открытое кафе, сел там в тени и заказал сто граммов пятизвездочного “Арарата” и чашку кофе. Когда заказ принесли, он закурил и углубился в свои мысли.

– Вы думаете о женщинах, молодой человек? – раздался голос рядом.

Сыщик-любитель вздрогнул и обернулся. Старик, сидевший через столик, с улыбкой смотрел на него.

– А как вы догадались? – удивился Клюв.

– Когда мужчины думают о женщинах, это видно, – улыбнулся шире старик.

– Да? – Эрику почему-то стало весело. – А вы часто о них думаете?

– Всегда. Я люблю женщин. Они – удивительные создания.

– Наверно, у вас в жизни было много женщин?

– Не отрицаю. Они есть и сейчас.

– А сколько вам лет? Извините за любопытство…

– Семьдесят семь… Но я вполне дееспособен…

Клюв улыбнулся. Но не иронично или недоверчиво, а одобрительно.

– И как вам это удается? – спросил он.

– Очень просто. Я не потерял к ним интереса. И я всегда общался с умными и интересными женщинами. Хотя все женщины интересны. Каждая по-своему.

– Если вы говорите то же самое в их присутствии, то я не удивляюсь вашемууспеху.

– Говорю, – рассмеялся старик. – И советую вам делать то же самое. Наступает время женщин.

– В каком смысле?

– В прямом, дорогой мой. В самом прямом. Женщины активизируются прямо на наших глазах. Происходит женская революция…

– Да?

– Поверьте моему опыту. И наша задача – поставить во главе этой революции ведьм с положительным зарядом.

Эрик с интересом взглянул на собеседника, затем встал и пересел к нему за столик.

– Ведьм? – переспросил он.

– Да. Любая умная и глубокая женщина в какой-то степени ведьма. Но есть ведьмы с положительным зарядом, созидающие, так сказать, и есть ведьмы с отрицательным зарядом. Они разрушительницы. В моей жизни были и те, и другие.

– Содержательная у вас была жизнь….

– Очень, – с готовностью подтвердил старик.

Клюв снова улыбнулся, сначала сдержанно, потом – широко. И все шире и шире…

– Ну, вы даете… – проговорил он.

– А как же… У каждого в этом мире – своя роль… Ведь вам тоже часто приходится общаться с женщинами?

– В последнее время – особенно часто.

– Значит, вы понимаете, о чем я говорю…

Эрик посерьезнел.

– Думаю – да, – ответил он после некоторого молчания.

– Ведьмы с отрицательным зарядом могут привести нас всех к анархии. Наступит отчуждение между полами, люди станут еще более одинокими, чем они есть сейчас… Это зло. А ведьмы с положительным зарядом приведут нас всех к обновлению, потому что обновление всегда происходит посредством женщин и при их участии. И понимать это весьма важно, – старик стал серьезным.

– А как отличить, кто ведьма с положительным, а кто с отрицательным зарядом? – вздохнул Клюв.

– Если женщина вам в радость и с ней хорошо, при том что она умна, интересна в общении, глубока, как артезианский колодец, значит, она с положительным зарядом, а если она использует свой ум и свои способности, чтоб затянуть вас в свой колодец с перспективой задохнуться там, значит, заряд – отрицательный, – улыбнулся старик.

– Мудрая мысль, – почесал свой нос Эрик.

– Главное – уметь общаться с женщинами, любить их, давать это чувствовать, занимать их, чтоб они не скучали, быть им интересным во всех смыслах, и тогда все в порядке. А иначе женщины вполне могут вызвать Апокалипсис, – заключил старик. – Я-то знаю это очень хорошо.

Клюв согласно кивнул.

– А вы кто по профессии? Психолог? – поинтересовался он.

– Я? Нет. Я не психолог. У меня вообще нет профессии…

– А чем вы занимаетесь?

– Всем на свете.

– В каком смысле?

– В прямом. Я занимаюсь всем на свете. Я – Великий Наблюдающий. Когда мы снова встретимся, я расскажу свою историю.

– А мы разве снова встретимся? – усомнился Клюв.

– Обязательно. И я даже знаю, где…

У кафе затормозила машина “скорой помощи”, и из нее вышли двое в белых халатах. Они подошли к столику старика.

– Опять вы сбежали из клиники, – укоризненно проговорил первый, в очках с золотой оправой.

– Иду, иду. Надо же иногда насладиться жизнью, – оправдываясь, произнес старик, встал и подмигнул Эрику.

– Наш мир странно устроен, молодой человек. Очень и очень странно. Но этим он и интересен, – сказал он, улыбнулся и в сопровождении белых халатов вышел из зала…

Глава 8

Наконец, пришел день, когда Мина согласилась на свидание с Эриком. Не бестелесное свидание, а обычное, романтическое, в парке, где можно обнять девушку, поцеловать ее, прошептать, что будешь любить ее всегда, и это будет выглядеть правдой, по крайней мере, в эту минуту, и мир будет казаться уютным и теплым,

люди – почти ангелами, а будущее – безоблачным и гармоничным… Впрочем, в их случае все отчасти так и было, и только характер Мины внушал некоторые опасения Клюву. “Теперь ты обладаешь Знанием, более или менее, и больше известен, чем когда мы встретились”, – сказала она в начале свидания, и выглядело это так, будто оба этих достижения она приписывает себе. Эрику это не очень понравилось, хотя он должен был признать, разумеется, мысленно, что определенная доля истины в этом есть. “Ты хочешь сказать, что выйдешь замуж только за очень известного и мудрого человека?” – полюбопытствовал он. “Было бы неплохо, если бы он был бы и

богат”, – улыбнулась Мина. “Но я выйду замуж только за того, кого одобрит моя бабушка”, – продолжила она. “Но ведь твоя бабушка уже два года как умерла!” – удивился сыщик. “Моя бабушка не умерла. Она просто живет в другом месте, вот и все”, – сухо проговорила Мина. “И где это место?” – решился спросить Клюв после долгой паузы. Пауза, видимо, была расценена как проявление слабости. Минут десять Мина молчала. Откинувшись на скамейке, так, что проходившие мимо мужчины с интересом оглядывали ее, она смотрела куда-то вдаль загадочным взглядом, и Эрик никак не мог понять, о чем она думает и думает ли о чем-то вообще, или просто нежится под августовским солнцем, забавляясь мужским вниманием. “Моя бабушка живет там же, где и Ванга, и другие необычные женщины, которые пытались помочь людям. Так, как умели”, – сказала она вдруг, покосившись на него. “Это место похоже на город”, – уточнила она, сев прямо и полностью повернувшись к нему. Клюв кивнул с таким видом, будто очень хорошо знал, где этот город и что он собой представляет. На самом деле он не имел никакого представления об этом, но не мог же сказать об этом прямо. “А ты сама была в этом городе?” – небрежно поинтересовался он. “Конечно. Один раз я навестила там бабушку”, – озорно сверкнула глазами Мина. И Клюв решился. Тут нужно окончательно расставить все акценты и дать ту характеристику нашего героя, которая позволит читателю понять эту историю и последующие события. Во всем ГОРОДЕ именно Клюв обладал тем живым любопытством к жизни и миру, тем стремлением постичь то, что скрыто от глаз, тем отсутствием страха перед неизведанным, будь то ангелы, демоны или что-то еще, и самое главное, той энергией и волей к победе, которые и навели Судьбу на мысль избрать именно его кандидатуру для путешествия в параллельный мир. Ибо другие жители ГОРОДА, как и люди вообще, в большинстве своем, да будет это сказано им не в упрек, живут в своем узком и понятном мирке, удовлетворяясь синицей в руках, а не журавлем в небе. А Эрик всю свою жизнь, сам того не сознавая, искал именно журавля. И, быть может, именно это его качество и подсознательно уловила Мина. “Ладно”, – сказал он, потушив сигарету. “Я готов навестить твою бабушку”.

Мина удивилась. Хотя не исключено, что она сделала вид, что удивилась. В женщинах таятся такие глубины, о которых не дано знать никому, кроме них самих. “Ты готов навестить мою бабушку?!” – переспросила она со странной улыбкой. “Готов”, – подтвердил Клюв. “Зачем?” – несколько вкрадчиво поинтересовалась Мина. “Мне хочется посмотреть, какой ты станешь через полвека”, – пошутил Эрик. Мина шутку не восприняла. Она даже не улыбнулась, все так же требовательно разглядывая его. Клюв стал более серьезным. Вынужденно. Он понял, какой это ответственный момент. А ответственными моментами не шутят. “Ну…” – протянул он. “Вдруг твоя бабушка одобрит мою кандидатуру?”. “Ты что, хочешь на мне жениться?” – полюбопытствовала Мина. Странный вопрос, учитывая, что уже примерно полгода Клюв давал это ей понять всеми доступными способами. “Хочу”, – улыбнулся он. “Но я не обычная женщина. Я курю, летаю, пою по утрам, у меня бывают истерики, я могу подраться с тобой, я одеваю то, что хочу, у меня странные знакомые, я терпеть не могу стирать и гладить”, – довольно монотонно перечислила Мина. “Правда, готовлю я хорошо. И я очень привязчивая. Если привяжусь, то потом тебе от меня не отвязаться”, – вдруг улыбнулась она. На что Эрик привлек ее к себе и поцеловал, несмотря на то, что давно вышел из возраста, когда целуются в парке.

Потом они пошли в кафе. И за ужином Мина согласилась на совместный визит к бабушке в конце недели, в пятницу. Настроение ее явно улучшилось, и она мило болтала обо всем на свете. Между делом Клюв узнал, что, кроме того Города, где обитала ее бабушка, но в параллельном мире, есть другие измерения, или Города, и некоторые из них довольно опасны для путешественников. Мина знала это со слов самой бабушки, которая вообще была против визитов своей внучки, предпочитая являться ей во сне, но раз уж внучка уродилась такой неугомонной, несколько раз предупреждала ее не увлекаться этими путешествиями и ограничивать их только пределами того Города, где жила она сама. “А кто же живет в других измерениях?” – поинтересовался Клюв. “Не знаю. Бабушка об этом не говорит”, – серьезно сообщила Мина, округлив глаза. В этот вечер Клюв с удивлением понял, что, несмотря на двадцать три года Мины, ее истинно женскую суть и внешнюю самоуверенность, в ней живет и маленькая девочка, которая верит в добрых волшебников и боится злых чародеев. И в этот вечер Эрик понял, что любит ее по-настоящему.

Потом он проводил ее домой. Несмотря на то что ее родителей не было дома и он мог бы спокойно воспользоваться этим, Клюв, никогда не упускавший возможности переспать с красивой женщиной, на этот раз повел себя удивительно сдержанно. Они выпили чаю с вареньем, приготовленным ее мамой, потом он увидел, что она устала, уложил ее в постель, подержал, по ее просьбе, руку, пока она не уснула, и, поцеловав в лоб, осторожно вышел из комнаты.

Наступила пятница. Заранее они решили, что Мина оставит свое тело у него на квартире, во избежание лишних расспросов ее родителей. Договорились, что она придет к десяти часам, они позавтракают вместе, вместе выйдут из тела и навестят бабушку, а потом, вернувшись, отпразднуют путешествие в лучшем ресторане. Это говорило о том, что или Мина заранее знала мнение бабушки, или она имела свое собственное мнение, которое ничто уже не в состоянии было поколебать. Но случилась первая накладка. Мина появилась к одиннадцати, серьезно озабоченная. “Сегодня ночью ко мне во сне пришла бабушка и сказала, что нам надо отменить свой визит. Сегодня неблагоприятный день”, – сказала она с порога. Клюв провел ее в комнату, усадил, сварил кофе. Только после всего этого спросил, чем же этот день неблагоприятен? Мина пожала плечами. “Я не ясновидящая”, – сказала она. Сначала Эрик подумал, что это просто предлог для того, чтоб не показывать его бабушке. Но потом он понял, что Мина действительно переживает. “Можно это организовать и в другой день”, – предложил он. “Но я уже настроилась, – возразила Мина. – И это так недолго. Там время идет по-другому, намного быстрее”. Клюв не собирался портить отношения с бабушкой, если даже она жила в другом измерении. “Наверно, твоя бабушка знает, что говорит”, – дипломатически заметил он. И понял, что ошибся. Мина тряхнула волосами, ноздри ее раздулись, и она укоризненно взглянула на него. “Хотя, конечно, если все это сделать по-быстрому, может, ничего и не случится”, – поспешно добавил Клюв. И тем заслужил благосклонную улыбку.

“Значит, мы все-таки навещаем твою бабушку?” – на всякий случай уточнил сыщик. “Только если ты не против”, – скромно опустив глаза, проговорила Мина. Интересно, как он мог быть против, если она прекрасно знала силу своих чар. Но он поклялся, что когда-нибудь сделает так, чтоб она слушалась его. Все-таки он был старше на девять лет.

Он снова сварил кофе, и они быстро обсудили тактику. Брать в параллельный мир оружие, скажем, пистолет, не имело смысла. Если там и применялось оружие, то не то, что было в ходу в обычном мире. Им следовало все время быть вместе. После выхода из тела она должна была воссоздать мысленный образ Города ясновидящих и целителей, он – взять ее за руку, и они сразу попадали в него, минуя все остальные опасные измерения. Один раз это уже сработало. Бабушка пришла к ней во сне, рассказала о Городе, внедрила в нее образ Города, и именно таким образом, зримо представив его, она тогда попала в к ней в гости. Эрик решил, что как-нибудь спросит Мину о поводе визита. Скорее всего, тогда тоже был некто, кого надо было показать бабушке. Может быть, бабушке он не понравился, или ему самому не понравилось испытание, или Мина дала ему отставку, или произошло что-то еще и они расстались. Но все равно было любопытно… “О чем ты думаешь?” – спросила его Мина, и Клюв вернулся к действительности. “Ни о чем. Я готов”, – заверил он. “Тогда давай выбираться из тела”, – предложила она.

Они легли на кровать. Перед тем как выйти, он нежно поцеловал ее. Она ответила на поцелуй и улыбнулась ему. Потом они оба вышли из своих тел и, став их энергетическими дублями, взялись за руки. “Ты готов?” – мысленно спросила она его. Он кивнул. Мина сосредоточилась. Клюв почувствовал, словно какой-то вихрь подхватил его и поднял вверх. Он сжал руку Мины. В ответ она сжала его руку. Потом он услышал ее мысль: “Вот и все”. И, говоря фигурально, открыл глаза….

Глава 9

Было светло, как на земле в яркий солнечный день. Но какое-то неуловимое отличие все же ощущалось. Потом, привыкнув, Эрик понял, в чем это отличие. Источник света… Непонятно, откуда он исходил.

Они стояли перед палисадником одноэтажного дома. В первую минуту Клюв засомневался, туда ли они попали. Ему показалось, что они просто перенеслись на окраину его родного ГОРОДА. Дом трудно было отнести к какому-либо архитектурному стилю – практичный, приземистый, с узковатыми окнами. Виноградная лоза, обвивающая вход, несколько абрикосовых деревьев. Вот и все. Такие дома строили в ГОРОДЕ полвека назад, и жили в них в основном мастеровые: портные, обувщики, часовщики, резчики по камню и дереву, ювелиры средней руки.

“Твоя бабушка живет тут?” – удивленно спросил Эрик. “Ну да. Я ее просила представить себе что-нибудь покрасивее, но она не хочет. Говорит, что всю жизнь прожила в таком доме и не собирается ничего менять”, – пояснила Мина. Эрик машинально кивнул, не очень понимая мысль Мины, и оглянулся вокруг. Справа, в некотором отдалении, он заметил другой дом. Этот был двухэтажный, очень симпатичный. Такие дома он видел в кино про американскую провинциальную жизнь. Еще дальше он заметил несколько других домов. Все разные, непохожие один на другой, с башенками и без башенок, с портиками и без портиков, в западном стиле и восточном стиле. Мина тронула его за руку и кивнула назад. Клюв обернулся. Оказывается, они находились на небольшом возвышении. Внизу уютно приютился не очень большой по размерам город. Довольно оригинальный. В нем зримо присутствовали все прошедшие эпохи и все стили, направления архитектурной мысли человечества. Но, несмотря на это, Город смотрелся удивительно органично. “Это Город мудрецов, пророков и белых магов”, – прошептала Мина. “Он не очень большой”, – констатировал Эрик. “Потому что мудрецов и пророков было не очень много”, – улыбнулась Мина. Тут дверь дома в индусском стиле, через дом от бабушкиного, слева, открылась, и на порог вышел человек в белом сари. Увидев Эрика и Мину, он с улыбкой поклонился. С некоторым опозданием, но все же Клюв узнал Шамшана Рахмаради. И поклонился в ответ.

– Рад тебя видеть, сыщик, – сказал Рахмаради. – Я следил за твоим расследованием. Ты все понял правильно.

– Спасибо, – польщенно проговорил Эрик.

– Заходи как-нибудь в гости. Вместе с женой….

– Она пока не моя жена, – на всякий случай уточнил Клюв.

– Будет. В скором времени. В следующий раз, когда окажетесь в нашем Городе, обязательно навестите и меня. У нас есть о чем поговорить….

Еще раз кивнув обоим, гуру степенно направился в противоположную сторону и скоро скрылся за домами. Клюв проводил его взглядом. Потом почувствовал, как Мина дотронулась до него. Он обернулся и улыбнулся ей несколько растерянно. С первой минуты его не покидало ощущение, что он спит и видит сон. “Пойдем, – сказал она. – Бабушка ждет нас”. Эрик взял ее за руку. “Послушай. А кто еще живет в этом Городе?” – спросил он осторожно. “Многих ты знаешь”, – неопределенно ответила она. “Ну а все-таки?”. Мина наморщила лоб. “Гомер, древнееврейские пророки, Соломон, Пифагор, Аристотель, Сафо, Аспазия, Сократ, Платон, Плутарх, Конфуций, Лао-Цзы, Данте, Нарекаци, Шекспир, Вольтер, Гете, Бетховен, Толстой, Достоевский, Булгаков, Феллини, Ванга… – стала перечислять она. – Продолжать или хватит?”. “Хватит”, – оглушенно пробормотал Клюв. “Тогда пойдем”.

Она потянула его за собой к калитке. Он покорно пошел следом. Калитка была не на запоре. Она вошли, прошли к двери. Мина толкнула ее, и та открылась. Они оказались не в очень просторном холле. Там Мина на секунду притормозила. “Моя бабушка видит суть человека. Так что не стоит прикидываться. Просто будь самим собой”, – сказала она и подтолкнула Эрика к двери в комнату. Он вошел. Мина вошла следом. Бабушка сидела у окна и вязала что-то. В руках у нее были настоящие спицы, а на коленях – настоящий моток пряжи. Но теперь Клюв знал, что и спицы и моток – это мыслеобразы. А мир параллельный – это зеркальное отражение материального мира.

– Привет, ба, – громко сказала Мина.

Бабушка вздрогнула, оторвалась от своего занятия и уронила спицы.

– Я же сказала тебе не приходить сегодня, деточка, – всплеснула она руками и погрозила Мине пальцем. – Вечно ты все делаешь по-своему, шалунья…

– Познакомься… Это Клюв… То есть Эрик…

Клюв сделал несколько шагов в ее сторону. Он подумал, что было бы неплохо, если бы сейчас у него в руках оказались цветы. Скажем, ландыши. Судя по тому, что они росли на клумбе, бабушка Мины любила именно их. И тут же в руке появилась охапка ландышей. Он протянул их бабушке и улыбнулся. Бабушка поправила очки, взглянула на него довольно доброжелательно, но в то же время очень внимательно. Видимо, оставшись довольной, она приняла цветы и ответила на его улыбку.

– Какой приятный молодой человек, – сказала она. – Положи цветы в вазу, деточка… А вы садитесь, милый. В ногах правды нет…

Пока Мина занималась цветами, пока Клюв садился, бабушка еще раз пронизывающе посмотрела на него.

– Еще когда я жила на Земле, я видела вас, мой милый. Правда, во сне, – сказала она. – У вас был такой же нос, но длинная седая борода. Это хорошо. Это значит, что у вас есть шанс стать мудрецом.

Эрик замешкался. Он понятия не имел, что говорят в таких случаях.

– Спасибо, – пробормотал он наконец.

– Моя Мина – очень хорошая девочка. Я думаю, вы поладите. Вы ведь любите ее?

– Люблю, – признался Эрик.

– Бабушка, не задавай вопросов в лоб, – вмешалась Мина.

– Я сама знаю, какие мне задавать вопросы… У вас там так редко встречается настоящая любовь, – вздохнула старая дама.

Клюв кивнул. У него появилось странное ощущение, что он не в каком-то там измерении, а сидит в гостях дома, в своем ГОРОДЕ, и сейчас его пригласят сесть за стол, отведать долмы в виноградных листьях, а заодно спросят о том, сколько он зарабатывает и сможет ли содержать семью.

– Я так любила своего мужа, ее деда, – еще раз вздохнула старушка. – Но, между нами говоря, молодой человек, он был грубияном, выпивал, избивал меня и заодно изменял. Представляете? От горя я стала много читать всяких книжек, все старалась понять, почему у меня такая судьба. А однажды он избил меня так сильно, что я ударилась головой и чуть не умерла. А потом выяснилось, что я могу видеть будущее и исцелять. Вот так вот… Теперь я тут, потому что в своей жизни помогла многим прозреть, а он – в городе, где пьяницы, дебоширы, хулиганы и все такое. Отвратительное место…

– А нельзя его как-то вытащить оттуда? – заинтересовался Клюв.

– Нельзя, милый. Подобное притягивает подобное. Это Закон и вам, молодой человек, надо зарубить на носу. Если кто-то был убийцей, он попадет в Город убийц, и там каждый день его будут убивать, кто был насильником, окажется среди таких же, вор пойдет к ворам, обманщик – к обманщикам, карьерист и интриган – к карьеристам и интриганам. Демон – к демонам, а ангел – к ангелам… Во что веришь, то и получаешь… Понимаете? Одним словом, все – и ад и рай в душе человека…

Старая дама проговорила все это так просто, по-домашнему, но в то же время убедительно, что Эрик сразу поверил: все именно так и есть.

– Послушай, ба, а почему ты не хотела, чтоб мы пришли сегодня? – Мина подсела к своей бабушке, на подлокотник кресла, и, обняв ее за шею, чмокнула в щеку.

– Не хотела, и все.

– Колись, ба.

– Воспитанная девушка не должна так выражаться. – Старая дама поджала губы и неодобрительно посмотрела на внучку.

Мина снова поцеловала ее, потерлась щекой о ее щеку, и бабушка оттаяла.

– Сегодня в вашем ГОРОДЕ умерло сразу много людей. Такие дни бывают. Правда, это не связано с вами… но все же… Ладно, дети, – сказала она. – Давайте прогуляемся по Городу и марш обратно.

Она легко встала, поправила выбившуюся седую прядь. И пошла к двери.

– Эй, бабуль, так понравился тебе мой Эрик? – спросила ей вслед Мина, подмигнув ему.

– Понравился. Но тебе еще придется много с ним поработать, – не оборачиваясь, проговорила старая дама.

Глава 10

Город мудрецов, пророков и белых магов оказался многоярусным. Как теренкур. Не очень ухоженная тропинка с места, где жила бабушка, кругами спускалась вниз, и на каждом ярусе был свой пригород. В самом низу, у подножия холма, располагалась площадь, вокруг которой жили самые старые жители Города, наподобие Гомера, Соломона, Пифагора и других. А на ярусе бабушки жили те, кто покинул бренный мир недавно, уже в двадцать первом веке. Чем ниже, тем облик Города становился архаичнее, так что по нему в целом можно было представить, как развивалась идея города на Земле.

Для Эрика, который впервые попал в измерения, все тут было очень интересно. Он приглядывался, стараясь не упустить ничего важного. И про себя удивлялся тому, что в измерениях все выглядит так же, как и на Земле. Он чувствовал себя так, как будто приехал в незнакомый город на экскурсию. Люди, по крайней мере, бабушка Мины, да и они сами, разговаривали обычным образом, их окружали знакомые предметы, природа, строения – все было таким, каким он привык видеть их в материальном мире. Единственное, что отличало этот мир от знакомого, в котором осталось его тело, это едва уловимое колебание воздуха. Колебание это передавалось всему: чуть-чуть колебались здания, холмы, все вокруг… Город мудрецов походил на мираж в пустыне, готовый исчезнуть. Но, тем не менее, он не исчезал, он не был ни миражом, ни сном, а такой же реальностью, как и всякая другая реальность.

На уровне, следовавшем за уровнем бабушки, у каменистого мшистого мостика через ручей, который вел к дому с венецианским окном, они почти столкнулись с мужчиной и женщиной. Те были одеты по моде середины двадцатого века. “А что если мне написать продолжение..?” – говорил мужчина. “Воланд посещает Москву спустя семьдесят лет. И знакомится с новым Мастером, роман которого опять не публикуют? Представляешь? На этот раз из коммерческих соображений. И выясняет к тому же, что квартирный вопрос все так же портит москвичей?”. “Мне не нравится эта идея, Миша”, – ответила женщина. Бабушка раскланялась с ними обоими, они ответили на ее поклон, и вся троица прошла мимо.

– Мы спускаемся к площади, ба? – спросила Мина.

– Ну да. Там в Доме приемов сегодня встречают одного мудреца с Тибета. За ним уже ушли двое. Хотите посмотреть?

– Эти двое… Они встретят его душу и приведут в Город? – полюбопытствовал Клюв.

– Да, милый. Любую душу встречают и отводят в место, которое она, эта душа, заслужила. Ты ведь не забыл: подобное притягивает подобное.

– Значит, вы знаете всех мудрецов и пророков, которые сейчас живут на Земле? – не унимался Эрик.

– Конечно. Должна тебе сказать, что их не так уж и много, – усмехнулась бабушка.

Разговаривая, они спустились еще на несколько поворотов. Теперь, с меньшей высоты, четко различался каждый дом внизу и мощеная булыжником площадь с какими-то зданиями, по форме похожими на официальные.

– А это что за здания? – не удержался Эрик. Все-таки не каждый день попадаешь в параллельные миры.

– Где? А, вон те, на площади? Справа – Дом приемов, о нем ты уже знаешь. Слева – Дом проводов, посередине – Форум. А там, в углу, рядом с фонтаном, – Дом старейшин. Там заседает Совет Города.

Мина взяла его под руку и прижалась к нему.

– Чтоб ты знал, какая я умная и глубокая, хочешь, расскажу тебе о Доме проводов? С Форумом все и так ясно, да?

– То, что ты умная и глубокая, я понял еще в нашу первую встречу, – улыбнулся Клюв, обняв ее за плечи.

– Спасибо. Хотя это вряд ли комплимент для женщины, но все же приятно. Так вот… Дом проводов – это такое место, откуда можно снова воплотиться в тело на Земле или в другом мире. Бывает так, что по просьбе Высших мудрецу надо снова вернуться на Землю, чтоб распространить какое-то учение или помочь людям в чем-то важном… Понимаешь? В Доме проводов самый точный банк данных о всех предстоящих новых родах на Земле. Житель Города, которого избрали для Миссии, приходит сюда, выбирает страну, семью и время для нового рождения. Иногда бывает, что это нужно ему самому, чтоб испытать какое-то новое состояние. И еще оттуда провожают в новые, более совершенные миры, где существуют более совершенные формы жизни и где он может учиться. Потому что мудрец не может остановиться. Развитие бесконечно. Я очень умная, да? Ты не пугайся, ладно? Я просто повторяю то, что мне рассказывали…

Эрик рассмеялся. Ему захотелось поцеловать ее, но рядом сосредоточенно шагала бабушка, а при ней это было как-то неудобно…

Минут через десять они оказались внизу, на площади. Она была меньше, чем казалась сверху. И очень напоминала площадь античного города, их Клюв не раз видел на книжных иллюстрациях. У Дома проводов никого не оказалось, зато к Дому приемов стекался народ. Тут Эрик заметил человека с кинокамерой. Тот сплеча снимал площадь с разных ракурсов, потом, заприметив чье-либо интересное лицо, подходил и нацеливался, пятясь и снимая жителя в движении. Кепка его сбилась к носу, довольно большому и мясистому, длинные седые волосы шевелил мягкий ветерок, полноватые губы двигались, что-то бормоча про себя. Увидев Мину, он весь расплылся в улыбке. Камера тотчас же повернулась в ее сторону, и Эрику показалось, что Мина восприняла это с большим удовольствием. Она тоже улыбнулась, довольно кокетливо, и очень женственным движением поправила прядь волос. “Брависсимо, синьорина, – заорал человек издалека. – Вы потрясающе красивы. Вы чудо. Идите в мою сторону, медленно, и смотрите на меня. Вы должны смотреть так, как будто я Адам, еще очень невинный, а вы уже съели яблоко и теперь знаете, что к чему. Понимаете?”. Мина кивнула. Клюв почувствовал укол ревности. Бабушка улыбнулась всепонимающей улыбкой Джоконды. Мина пошла на камеру, соблазнительно покачиваясь. Чуть-чуть. Эрик машинально сунул руку в карман за сигаретами. Не найдя там ничего, он выдернул руку. Независимо от него рука сжалась в кулак. Он моментально забыл, что находится в Городе мудрецов.

Народ, в большинстве своем пожилой, в тогах, туниках, кимоно, камзолах, костюмах, смокингах, а некоторые и в джинсах, сгрудился полукругом, наблюдая сцену с искренним интересом. “Что ты снимаешь, Фредерико?” – спросил старый человек с умным, ироничным лицом, в парике. Эрику показалось, что это Вольтер. По крайней мере, человек этот был очень похож на памятник Вольтеру, показанный по ГОРОДСКОМУ телевидению три дня назад. “Что я снимаю? Я снимаю Амаркорд-2”, – ответил человек, не отрываясь от камеры. “А ты согласовал это с Советом?” – тонким голосом и с китайским акцентом произнес другой пожилой человек, седые волосы которого сзади были завязаны в короткую косичку. “Плевать я хотел на Совет, Конфуций. Я снимаю, когда хочу и что хочу”, – довольно спокойно отреагировал человек, все так же не отрываясь от камеры. “Синьорина, спасибо. Вы божественны. Почему я вас тут раньше не видел?” – наконец, отсняв сцену и выключив камеру, спросил он, приблизившись к Мине. “Я тут в гостях”, – ответила Мина. Клюв, подошедший ближе, уловил в ее тоне искреннюю симпатию. “Получится из меня актриса?” – в свою очередь спросила она. “Великая актриса”, – заверил Феллини, и тут сзади появилась маленькая женщина с удивительно приятным, располагающим лицом. “А, вот и моя муза. Пойдем, Джульетта, сегодня осталось доснять только сцену с тобой”, – сказал он, обнял ее за плечи, и они двинулись к тропинке, уводящей вверх.

– Значит, ты хочешь стать великой актрисой? – поинтересовался Клюв, вспомнив свой сон.

– Я хочу стать всем на свете, но, наверно, стану просто хорошей женой, – улыбнулась Мина. – А на маленькие женские слабости не надо обращать внимания…

Эрик заметил старца в греческой тоге, с длинной седой бородой, отделившегося от толпы и направляющегося к ним. Старец шел степенно, разглядывая издали Эрика и Мину. Все почтительно здоровались и уступали ему дорогу. Клюв подумал, что это Гомер. Точнее, он не подумал, а сразу проникся убеждением, что это именно Гомер.

– Это Гомер, – прошептала Мина, заметив старца. – Он мэр Города мудрецов…

Старец подошел поближе, и Мина склонилась в поклоне. Клюв последовал ее примеру. Ведь это был один из тех редких мыслителей, кого Эрик знал и любил.

– Кого это судьба привела в наш город? – спросил Гомер, доброжелательно разглядывая их.

– Я Эрик по кличке Клюв, великий Гомер, а это Мина, девушка, которую я люблю, – ответил Клюв, выпрямившись.

– Мне говорили, что еще двое на Земле научились путешествовать вне тела, – улыбнулся Гомер.

– Это мы, – сверкнула глазами Мина. – Я и Эрик.

– Я полюбил ее, и она научила меня летать, – добавил Эрик.

Старец величественно кивнул.

– Мало кто осмеливается на свою одиссею. Вы осмелились. Это хорошо, когда человек стремится познать космос, построение бога. В ваше время люди начинают забывать, кто их создал, а ведь в моих поэмах люди и боги не отделены друг от друга непроходимой пропастью. Вы читали Илиаду и Одиссею?

– Да, – ответил Клюв.

– У меня боги напрямую участвуют в жизни человека, непосредственно влияют на события… И это так и есть. То, что вы тут оказались, тоже не случайно, я думаю. Вы поймете когда-нибудь…

Старец улыбнулся им и направился к Дому приемов. Большинство присутствующих последовали за ним, с интересом оглядываясь на Эрика и Мину.

С некоторым запозданием к ним подошла бабушка. Минут пять она говорила с кем-то. И ей явно стало грустно.

– Что с тобой, бабуля? – Мина участливо всмотрелась в нее.

– Сегодня не только прибывают сюда, но и убывают. Из Дома проводов уйдет один мой хороший знакомый.

– Куда? В другие миры?

– Нет. На Землю. Он сказал, что с ним связались и попросили его реинкарнироваться. Он может не согласиться, это его право, но его знания и ум понадобились. В ожидающей его жизни, милая, он должен совершить важное открытие в медицине. Понимаешь? Из всех живущих здесь только он способен на это…

– Тебе грустно?

– Если хочешь честно, то да… Это Серж. Не знаю, помнишь ты его или нет… Мы с ним провели много интересных вечеров вместе…О чем только не говорили… Вот так… Милая…

Бабушка отвернулась, украдкой смахнула слезу…

– Ладно, дети… – Она снова обернулась к ним. – Так вы идете в Дом приемов? Это интересно…

– А ты куда? – спросила Мина.

– А я хочу проводить его.

– Мы с тобой, – решительно проговорила девушка.

Старая дама хотела было что-то сказать, но потом махнула рукой.

– Ладно, идемте.

Все трое двинулись в сторону Дома проводов. Пока они говорили, площадь почти опустела. Все, кто пришел туда, прошли в Дом приемов встречать новую душу, настолько, очевидно, опытную как в страданиях, так и в радости, что она удостоилась чести попасть в Город. Клюв тоже с интересом понаблюдал бы процесс прибытия, но долг призывал поддержать старую леди. Какой бы умудренной ни была душа, все равно жаль расставаться с другом, а расставания, как оказалось, неизбежны везде. Точно так же, как новые встречи…

Глава 11

Изнутри Дом проводов был похож на прекрасно оборудованный офис. Видимо, прогресс шел семимильными шагами не только на Земле, но и на небесах, точнее, в других пространственно-временных измерениях. Самая современная оргтехника, мощные компьютеры, большеэкранные телевизоры, спутниковые антенны… В большом помещении находился всего один человек – глубокий старик с короткой и седой, как лунь, бородой, с живыми голубыми глазами. Именно с ним говорила бабушка Мины на площади. Когда они вошли, он сидел перед плоским экраном компьютера и щелкал мышкой. Увидев входящих, он улыбнулся и приглашающе помахал рукой. Эрику старик сразу понравился. В нем чувствовались и ум, и доброта…

– Иди сюда, Карина, – звучным голосом пригласил он. – Я тут сижу, все пытаюсь подобрать себе подходящих мать и отца. Нужен совет женщины…

Оказывается, старую даму звали Карина. Она оживленно помахала в ответ, скинув при этом лет тридцать, и, лавируя между столами, направилась к нему. Мина и Клюв двинулись следом. Они сгрудились за стулом старика и уставились на экран…

– Страну я уже выбрал. Это Англия… Я ввел в компьютер данные. Он мне посчитал, что именно в Англии через тридцать лет сложится благоприятная ситуация для того открытия, что я должен совершить…

– Почему через тридцать лет? – удивилась Мина.

– Дорогая моя девочка… Я же должен родиться, пойти в школу, потом в университет, потом хотя бы несколько лет заниматься этой областью медицины. Не могу же я сделать открытие в три года. Правда, Карина?

– Да, мой хороший, – подтвердила бабушка.

– Но вот с родителями накладка. Ни одна из этих пар мне не нравится… Они все какие-то пресные, что ли…

Он снова нажал на мышку, и на экране стали мелькать фотографии молодых супружеских пар. По всей видимости, англичан. Рядом с фотографиями мелким шрифтом была дана информация об этих людях. Клюв подумал, что если они с Миной поженятся, то очень возможно, их фотографии вместе с досье точно так же окажутся в каком-нибудь небесном компьютере и кто-то, быть может, именно из этого измерения, а может, и нет, сидя перед ним, будет выбирать, воплощаться ли в теле их будущего младенца или нет. Притом цель этого будет сокрыта от них… Неисповедимы пути господни…

– Вот хорошая пара, – неожиданно для самого себя сказал он, ткнув пальцем в экран.

– Где? Эта? – заинтересовался старик.

– Нет. Те, что были перед ними…

Старик вернулся к предыдущей фотографии. С нее смотрела молодая улыбчивая девушка, чем-то похожая на Мину. Парень же смотрел в объектив серьезно и вдумчиво, и по волевому подбородку и твердо сжатым губам было видно, что он не даст в обиду ни свою девушку, ни самого себя, ни тем более своих детей.

– Гм… А что… Мне нравятся… Подожди-ка… А кто они такие…? Живут в Лондоне… Он биохимик… Отлично… Она медсестра… Здорово… Ей двадцать семь… Ему тридцать один… Детей нет. Это плохо. Хотелось бы иметь братика или сестренку… Ну да ладно…Так… Что дальше… Оба психически здоровы… Правильно, будущему ученому родители-психи ни к чему… Он довольно обеспечен, это тоже хорошо. Сможет оплатить мою учебу и книжки… А Она симпатичная… Довольно добрая… Мне будет приятно, что у меня такая мама… Так… Атеисты… Оба… Ну, это их личное дело, и потом, они еще молоды… Вот их дом… Хороший дом… Это где? В Блумсбери… ты не знаешь, что это за район, Карина?

– Нет, дорогой. Я никогда не была в Лондоне.

– Я тоже. Ладно. Разберемся… Родственники… Родственников не так много. Хорошо. Многочисленные дяди и тети нам ни к чему. Только отвлекают от дела… Затем… Анализ их будущего… Доживут до старости, все предпосылки для этого есть. В общем, спокойная семья, без катаклизмов, внутренних и внешних… Отлично… То, что надо… Послушай, юноша, а у тебя наметанный взгляд… Ты кто такой вообще?

Старик обернулся и одобрительно посмотрел на Эрика.

– Он начинающий сыщик, – вместо него гордо ответила Мина.

– Сыщик – это хорошо. Подожди-ка… Какой такой сыщик?!

– Он мой гость, дорогой. Пришел сюда вместе с Миной…, – объяснила бабушка.

– Значит, владеет внетелесными возможностями?.. Вот как… Таких людей очень мало… Он что, твой поклонник, Мина?

– Мой жених…

– Рад. Такие парни на дороге не валяются… Эх, ребята… Жили бы вы в Лондоне, зачали бы уже ребенка, я бы воплотился в нем… Вот было бы здорово…

Мина заразительно рассмеялась, Клюв одобрительно улыбнулся. Ему определенно хотелось иметь сына, который в будущем должен был совершить великое научное открытие. Правда, сидевший перед ним старик, хоть и крепкий и обаятельный, как-то с трудом виделся в роли сына.

– А какая тебе разница? Все равно появишься на свет и забудешь все свое прошлое, включая и эти минуты, – усмехнулась бабушка. – И будешь заново открывать для себя мир…

– Не говори, Карина. Где-то очень глубоко все мы помнили о наших прошлых жизнях, когда были там, на Земле. Ладно. Мечты мечтами, но надо думать о деле. Пожалуй, я выберу этих двоих. Они мне понравились… Спасибо тебе, сынок.

Он встал, протянул руку. Эрик крепко пожал ее. Старик наклонился, поцеловал Мину в щечку. Потом повернулся к бабушке. Взял ее руки в свои.

– Вот и все, родная…

– Но ведь мы еще встретимся? – упавшим голосом проговорила бабушка.

– Да. Если я справлюсь со своей миссией. И если через много лет ты все еще будешь тут. Не захочешь новизны.

– Ты справишься. А я буду ждать, – сказала бабушка. И всем стало ясно, что он справится, а она действительно будет ждать.

– Тогда до встречи, – улыбнулся старик.

– До встречи, – ответила Карина и пошла к выходу, сделав знак двоим следовать за ней.

Удивленно переглянувшись, они вышли вслед за ней.

– Но… Мы разве не могли остаться и посмотреть, как это происходит? – Мина заступила дорогу бабушке и просяще взглянула на нее.

– Нет, милая. Это запрещено правилами… Вы и так стали свидетелями слишком многого… И вообще я устала… А вам пора…

Она действительно выглядела уставшей. И расстроенной. Мина и Эрик переглянулись.

– Ладно, ба… Ты иди… Возвращайся домой… А мы с Эриком тут немного походим и тоже вернемся в ГОРОД…

Бабушка нерешительно взглянула на них.

– Ты обещаешь, что не впутаешься во что-нибудь?

– Обещаю, ба. Я уже давно взрослая. Не беспокойся…

– А вы, молодой человек, обещаете, что проследите за тем, чтоб она тут ничего не напортачила?

– Обещаю, – улыбнулся Клюв.

– Ладно, – вздохнула бабушка. – Учти, Мина, я буду следить за вами… Если что, явлюсь тебе во сне и как следует отчитаю…

– Учту, ба…

Бабушка притянула ее к себе, чмокнула в щеку, потрепала Эрика по плечу и, не оглядываясь, пошла к тропинке, ведущей на верхние ярусы… Мина и Эрик остались одни.

– Я хотел бы попасть в этот город… Я имею в виду, после того, как умру, – задумчиво проговорил Клюв. – О таком месте я мечтаю всю свою жизнь… Мы могли бы построить себе домик повыше того, в котором живет твоя бабушка…

– Мы – это кто? – с улыбкой поинтересовалась Мина.

– Мы – это ты, я. И те, кого мы любим…

– И какой дом ты хочешь построить?

– Ну… Не очень большой, уютный, с камином… Чтоб были комнаты для гостей… – Эрик еще раз вздохнул. – Но все это надо заслужить… Ладно… Давай возвращаться…

– Знаешь что… Давай взберемся на тот холм, оттуда открывается потрясающий вид. – Она кивнула на небольшой холм в черте Города. – Я тебе покажу кое-что, с холма лучше видно, и вернемся к себе…

Клюв кивнул. Они двинулись в сторону. Позади остались последние дома. Дорога, обсаженная липами и дубами, петляя, шла через поле, то поднимаясь вверх, то спускаясь в лощины. Идти было легко. Щебетали птицы, трава шелестела под ногами, жужжали насекомые. Минут через пятнадцать они оказались на холме. Мина остановилась и оглянулась вокруг.

– Красиво, правда?

– Красиво, – подтвердил Клюв. – А что там за туман?

Впереди, в метрах ста, колыхалась плотная серая завеса. А позади раскинулся Город мудрецов.

– Там – граница. Там кончается Город. Знаешь, ведь мы можем заниматься сексом, – прошептала она. – Нас тут не видно из Города…

Она отстранилась и посмотрела на него очень серьезно, немного стеснительно, с ожиданием. Эрик ощутил знакомую волну нежности. Он привлек ее к себе и ласково поцеловал ее, сначала в глаза, потом в шею. Потом, лаская, медленно раздел и, уложив на траву, стал целовать ее всю. Мина тихо застонала. Ее пальцы обхватили его голову, потом плечи. Он лег на нее и приник к губам. Она задрожала. Клюв представил, что входит в нее, и чуть вжался всем телом. На несколько минут они слились, став единым целым, и им показалось, что мощные волны двух энергий, соединившись, поднимают их наверх, к небу… “Милый… Боже мой… Боже мой…” – выдохнула Мина. Эрик потерял счет времени, ориентиры пространства… Он просто качался на этих волнах, слившись со всем мирозданием… И этот духовный акт длился дольше, чем земной, физический…

Именно там, на холме, Клюв понял, что он и Мина созданы друг для друга. Но он также осознал, что ему придется с ней нелегко, ибо, благодарно поцеловав его и недолго полежав на траве со счастливым выражением лица, она загорелась новой идеей. “Слушай… Давай выйдем за черту Города”, – предложила Мина, игриво потеревшись щекой о его плечо.

Эрику идея понравилась. Он любил все неизведанное, к тому же в данную минуту он был готов свернуть горы. Но Клюв вспомнил, что дал обещание бабушке Мины следить за тем, чтоб она ничего не напортачила. “А что там, за этой чертой?” – полюбопытствовал он.

Мина не имела никакого представления об этом. В потустороннем мире она бывала только в Городе мудрецов, да и то потому, что там жила ее бабушка. Но глаза ее задорно горели, изящные ноздри трепетали, пальцы нетерпеливо теребили рубашку Клюва, и тот сдался, решив, что все равно судьбы не избежать, и если им предназначено совершить небольшое путешествие в параллельные миры, то так тому и быть. Вообще встреча с Миной вызвала определенную и, надо сказать, очень серьезную перемену в Клюве. В тридцать два года он наконец поверил в Бога. И в то, что нигде и ничего не происходит без Его ведома и разрешения. Может, причиной такой перемены были те знаки, которые предшествовали появлению Мины в его жизни, может, то, что он научился отделять душу от тела, что было одним из самых существенных доказательств божественного происхождения человека, а может, Город мудрецов, увиденный собственными глазами. Но отныне Клюв был уверен, что все разумное действительно и все действительное – разумно. А если это так, то не имело смысла остерегаться того нового и неизведанного, что могло ожидать их за чертой. Просто новая ступень познания…

Клюв помог Мине встать на ноги. Легко вскочив, она поцеловала его. Его готовность к авантюрам нравилась ей. “А вдруг мы попадем в ад?” – лукаво улыбнулась она. “А он есть?” – спокойно поинтересовался Эрик. “Милый, я не философ, а живая женщина. И потом мне больше нравится рай. Если он, конечно, существует”, – пожала плечами Мина. И, взяв его за руку и потянув за собой, она приблизилась к черте, за которой начиналось то, что было скрыто плотной стенойтумана. “Ну что? Вперед?” – спросила она. На этот раз выражение ее лица было вполне серьезным. Клюв кивнул. Тоже серьезно. И, взявшись за руки, они шагнули в туман…

Глава 12

Клюв и Мина оказались висящими в густом тумане. Сначала ничего нельзя было различить. Клюв стал озираться вокруг, крепко держа Мину за руку. Ощущение от этого места было не из приятных. Ему казалось, что они запутались в плотной паутине, и он даже взмахнул рукой, пытаясь смахнуть ее с себя. Рука просто разрезала серую массу. “Как ты?” – почему-то шепотом спросил он Мину. “Ничего. Но я не очень соображаю, куда мы попали”, – так же шепотом ответила она. “Разберемся”, – заверил Эрик не очень уверенно. И заскользил вперед, не выпуская руки Мины.

Когда их глаза немного привыкли к окружающему миру, Клюв приметил проплывающие мимо человеческие тени. Одни останавливались, оглядывали их, скользили дальше, другие не обращали на них никакого внимания. Одна из теней, судя по виду, женщина, подплыла к ним поближе. У тени был озадаченный, потерянный вид. “Вы не знаете, что это за место?” – обратилась она к Мине. Та отрицательно помотала головой. “Я брожу тут долго-долго, но не могу понять, где я…” – тоскливо пробормотала женщина и тяжело вздохнула. “Как вы думаете, может, мы умерли? Или все еще живы? Я не ощущаю себя мертвой. Я чувствую, вижу… Мне хочется есть… И я еще молода… Мне всего тридцать лет…”

Неожиданно к ним из глубины тумана скользнула еще одна тень…

“Мама!” – удивленно и радостно воскликнула женщина. Вторая тень ласково притронулась к первой. “Пойдем, милая, нам предстоит долгий путь. По дороге я тебе все объясню…”

Тени двух женщин удалились. Клюв и Мина смотрели им вслед, пока они окончательно не растворились в тумане. “Может, нам пойти за ними?” – предложила Мина. Клюв промолчал. Прежде чем принять какое-то решение, он хотел собрать побольше информации. Потянув Мину за собой, он двинулся вправо, мысленно решив, что, если ситуация выйдет из-под контроля, они вернутся в Город мудрецов.

Довольно долго они бродили, больше никого не встречая. Эрик пытался вспомнить, читал ли где-нибудь о тумане в потустороннем мире, но ничего такого не мог вспомнить. В памяти всплывали только тоннели, ведущие к свету, но тоннелей рядом не просматривалось.

Хотя, чем дольше Клюв оставался в этом странном месте, тем более знакомым оно ему казалось. Наконец, он понял, в чем дело. Года два назад они с приятелями поехали за ГОРОД удить рыбу. Было пять утра, и над рекой нависал плотный туман, настолько плотный, что не было видно самой реки. Ее было просто слышно. И один из них довольно мрачновато пошутил тогда, что тут не хватает только лодки и Харона, который перевозил бы мертвых на ту сторону. Ровно через год в тот же день, на том же месте приятель Клюва споткнулся, свалился в реку, ударившись головой о камень, и быстрое течение горной реки унесло его вниз. Может быть, именно там и ожидал его Харон в своей лодке.

Клюв поежился. Мина, руку которой он держал, сразу почувствовала это. “Что с тобой?” – спросила она тревожно. “Все в порядке”, – заверил Клюв. И тут же кто-то схватил его за плечо. Эрик резко отпрянул и уже занес руку для удара, но вовремя спохватился. Стоявшая перед ним фигура мужчины средних лет не выглядела агрессивной. “Я сплю. А это сон”, – пробормотал мужчина, для вящей убедительности закрыв глаза. Впрочем, он тут же открыл их. “Вы тоже спите?” – тон его был скорее утвердительным, чем вопросительным. Эрик кивнул. На всякий случай. И человек явно обрадовался. “А вы знаете, кто я?” – уже довольно бодро поинтересовался он. И, не дожидаясь ответа, представился. “Я – председатель политической партии “Во имя ГОРОДА”. Защитник народных интересов. Один из самых влиятельных политиков моего народа. Вы принадлежите к моему народу?”. Мина хмыкнула, что можно было интерпретировать как угодно. Но мертвый председатель партии, который считал, что он живой, по-видимому воспринял это как подтверждение. Он потряс руку Клюву, многозначительно сжал руку Мины и, втянув грудь воздуха, приготовился произнести патриотическую речь. Клюв, не выносивший дешевого театрального патриотизма, обнял Мину за талию и, резко оттолкнувшись, заскользил вместе с ней подальше от этого места. Когда они оказались на приличном расстоянии, он обернулся к Мине и хотел было прокомментировать ситуацию, но увидел, что плечи Мины трясутся. Она беззвучно хохотала. И в который раз Клюв возблагодарил Господа за то, что тот послал ему такую подругу.

Туман все так же клубился вокруг, но в этом месте теней было побольше. Они скользили или неподвижно висели наверху и внизу, слева и справа. Может быть, именно их имела в виду бабушка Мины, говоря о том, что этот день был не самым лучшим для ГОРОДА. Ничего необычного, экстраординарного в их поведении не было. Во всяком случае, издалека. Скорее, у Клюва сложилось такое ощущение, как будто большинство теней ждет чего-то. Или ищет кого-то. Правда, все они держались как-то неуверенно, некоторые – понуро. Впрочем, он не взялся бы утверждать это. Расстояние было не маленьким.

“К нам кто-то плывет”, – предупредила Мина. Клюв посмотрел в указанном направлении. Действительно, к ним неспешно приближался импозантный человек с седой шевелюрой. Приблизившись, человек остановился в двух-трех шагах и повис, немного покачиваясь. “Вы не знаете, где тут рай?” – вопрошающе уставился он на них. “Что?” – переспросил Клюв удивленно. “Я самый лучший, самый талантливый поэт ГОРОДА. Вы должны меня знать. Я умер, и вот жду, когда придут за мной и отведут в рай. Кто больше достоин рая, нежели большой поэт, каковым я являюсь? Но прошло уже довольно много времени, а ангелов все нет”. Поэт нервно кашлянул. “Вы случайно не ангелы?” – докончил он с надеждой в голосе.

Это уже было не смешно. Это было грустно. Клюв и Мина одновременно отрицательно помотали головой. И поэт сразу же потерял к ним интерес. Отвернувшись, он заскользил дальше, видимо, с той же целью – узнать местонахождение рая.

Потом они встретили мужика, жителя ГОРОДА, который умер на своей любовнице, не достигнув еще кульминации. Правда, он не очень хотел смириться с этим и, увидев Мину, попытался было подвалить к ней с вполне определенным намерением. Мужик был настолько нахальным и самоуверенным, что уговоры на него не действовали, и Клюв был вынужден отключить его ударом кулака. Еще им попался деловой и пронырливый жлоб с неприятной рожей и колючими глазами, который все пытался выведать у них, можно ли как-нибудь договориться тут с кем-нибудь относительно того, чтоб не попасть в ад.

Наконец, Клюв заметил, что Мина стала тяготиться всем этим. “Хочешь, вернемся?” – спросил он. Она прижалась к нему и утвердительно кивнула. Но осуществить намерение оказалось не так просто. Обходя души умерших, они тыкались вправо и влево, вперед и назад, но им никак не удавалось найти обратную дорогу в Город мудрецов. Клюв был вынужден констатировать, что они заблудились в этом сером тумане. Мина занервничала, а Эрик, ощущая острую потребность в куреве, лихорадочно соображал, как можно выйти из создавшегося положения…

И тут где-то рядом раздался смешок. Скорее веселый, чем противный. Клюв напряг зрение, пытаясь разглядеть человека, или, точнее, тень, сохранившую хорошее настроение в этой серой, клубящейся повсюду массе. Смешок повторился, и неожиданно справа вынырнул силуэт.

– Ну что, молодой человек… Вот мы и встретились, как я и предсказывал… – бодро и вполне доброжелательно, но с некоторым оттенком превосходства сказала фигура. Голос все же показался Клюву несколько надтреснутым. Может, у его обладателя был грипп, хотя какой грипп может быть у мертвеца.

На всякий случай Эрик задвинул Мину за свою спину и пригляделся повнимательнее. Лицо этого старика, а перед ним явно был старик, определенно было знакомо ему. Но поначалу Клюв никак не мог вспомнить откуда. К тому же Мина все пыталась высунуться из-за его спины, отвлекая его внимание.

– Я вижу, ты нашел свою женщину, – продолжила фигура. И улыбнулась.

Тут Клюв вспомнил. Конечно же это тот самый Старик, с которым он познакомился в кафе и который так увлекательно говорил о ведьмах с положительным зарядом и ведьмах с отрицательным зарядом… Как же он представился тогда?..

– Ты, видимо, забыл меня, – с укором произнесла тень.

– У меня хорошая память, Великий Наблюдающий, – почтительно возразил Клюв.

Старик просиял, и это было заметно, несмотря даже на туман.

– Молодец… Хорошая память – залог земного успеха. Впрочем, и небесного тоже, – закивал он. – А почему твоя девушка прячется?

Мина вышла из-за спины Клюва.

– У меня нет такой привычки – прятаться, – сверкнула она глазами.

Окинув ее внимательным взглядом, Старик широко улыбнулся. Видимо, Мина понравилась ему.

– Так вы умерли? – спросил Клюв, придав голосу подобающее выражение.

– Я? Как тебе сказать… Может, умер… А может, нет… Это как посмотреть… С какой точки зрения… Иногда человек жив, но похож на мертвеца, иногда же он умер, но живее всех живых… Когда-нибудь ты это поймешь.

– Таинственный вы старик, – пробормотал Эрик.

– Таинственный? Можно сказать и так, – усмехнулась тень. – А разве жизнь не таинственна, молодой человек? Она полна метаморфоз… Ведь вы оба уже кое-что видели… Самую малость, но все же… А есть такие глубокие пласты… Такие тайны… И число их бесконечно…

Мине надоело играть пассивную роль. Она тряхнула волосами и вступила в разговор.

– Вы что, знакомы, да? – полюбопытствовала она, мило улыбнувшись.

– Я как-то увидел вашего возлюбленного в кафе. В расстроенных чувствах и с рюмкой коньяка. Тогда, видимо, он еще не был уверен в том, что вы его любите, – весело разъяснил старик.

– Значит, после этого вы тоже научились путешествовать вне тела? – продолжила она допрос.

– Ну… Если быть честным, милая девочка, то я научился путешествовать вне тела давно… Очень, очень давно.

– Да? Интересно. И где вы были?

– В очень многих местах, – ласково проговорил Старик.

– И даже в раю? – усомнилась Мина.

– И в раю. И в аду… И в других мирах… Измерений так много… Они такие разные… И всюду движение… Изменения… Жизнь… Весь этот огромный мир, девочка моя, постоянно меняется… И наблюдать это очень, очень интересно…

Клюву так сильно захотелось закурить, что даже немного закружилась голова.

– А что вы делаете тут? – спросил он, чтоб отвлечься.

– Я? Брожу… Смотрю… После сумасшедшего дома, куда меня снова заперли, если ты помнишь, и откуда я снова сбежал, такие прогулки помогают мне расслабиться… Вот, случайно встретил вас. И очень рад этому.

Эрику показалось, что Старик произнес слово случайно так, как будто хотел сказать наоборот: встреча эта произошла вовсе не случайно. Хотя, быть может, это ему всего лишь показалось.

– А вы не знаете, в какой стороне Город мудрецов? – поинтересовался он.

– Знаю. Как не знать, – улыбнулся Старик.

– И вы можете проводить нас туда? – обрадовалась Мина.

– Нет ничего легче, – заверил Старик. – Вы, наверно, уже решили возвращаться в свой ГОРОД?

– Да, – подтвердила Мина.

– Мы уже довольно давно вышли из своих тел, – объяснил Клюв.

– Понимаю, – кивнула фигура. – Для первого раза вы совершили подвиг…

Эрик хотел было подтвердить это, но потом вдруг его осенило: откуда Старик знает, что это их первое большое путешествие? Он решил, что прямо сейчас попросит Старика объяснить эту странность.

– Я же Великий Наблюдающий, – проговорил тот примирительно, не дожидаясь вопроса.

Клюв вздрогнул. “Совпадение”, – подумал он и тут же поймал понимающий и немного лукавый взгляд Старика.

– А вы пойдете с нами в Город мудрецов? – спросила Мина, прикоснувшись к руке Старика.

– Я? Вряд ли. Скорее – нет.

– Почему?

– А я там всех знаю.

– Ну и что? – удивилась Мина. – Мы тоже там многих уже знаем…

– Ну… я предпочитаю неизведанное… Вот так вот… Новые грани… Новые расклады… Новые эксперименты… Выход за переделы человеческих представлений… Но вам пока что рано об этом думать… Хотя в будущем… Кто знает…

– Даже вы? – неожиданно для себя пробормотал Клюв.

– Даже я, – засмеялся Старик. – Хотя я могу предположить, что для тебя, дорогой мой, открыта хорошая дорога. Главное – заметить ее… Это касается и тебя, милая девочка, – по-отечески взглянул он на Мину. – Ну а теперь пойдемте. Я выведу вас к Городу мудрецов…

Эпилог

Клюв пошевелился. Тело работало. Ощущение было таким приятным – снова почувствовать себя во плоти и крови… Правда, по-прежнему жутко хотелось курить.

– Который час? – раздался голос Мины.

Эрик повернул голову. Она лежала рядом – теплая, родная и милая, с взъерошенными волосами, по недавней привычке уцепившись двумя пальцами за его майку.

– Без пяти девять, – проинформировал он, чмокнув ее в макушку.

Мина села в кровати и помотала головой, словно стряхивая с себя что-то.

– Пойду приготовлю кофе, – сказала она. Но не сдвинулась с места.

Одной рукой Эрик погладил ее ноги, другой потянулся за сигаретами. Какое же это счастье – наконец затянуться, лежа рядом с любимой женщиной, после такого долгого…

Клюва чуть не подбросило к потолку. Долгого – чего? Путешествия? А вдруг это был просто сон? Сон – и ничего больше?

– Мне обязательно надо выпить кофе, – сказала Мина. – Чтобы прийти в себя. – Она покосилась на него, улыбнулась, провела пальцами по его волосатой груди, но все же встала с постели.

– Прийти в себя… – как эхо, отозвался Клюв. Нет, ему ни в коем случае нельзя выдавать своих сомнений. Ни в том, что это было, ни в том, что этого не было. – Прийти в себя, – еще раз задумчиво повторил он. – Слушай, а в кого же ты пришла, если не в себя? А?

– Действительно, – засмеялась Мина. – В себя, в кого же еще? Хотя после таких приключений можно было бы прийти в кого угодно, – она уже двигалась к кухне.

Клюв наконец-то достал сигарету и с облегчением закурил.