Три сердца в унисон (СИ) [Liticia09] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

Это было слишком давно. Иногда мне кажется, что прошла целая вечность. Тогда мир был совсем другим. Волшебники пытались скрыть своё существование, а маглам было абсолютно всё равно, что творится где-то там, лишь бы не у них под носом.

Когда Т/И исполнилось одиннадцать лет, она узнала, что является волшебницей. Когда она наконец-то смогла попасть в школу чародейства и волшебства Хогвартс, её счастью не было предела. Ей представлялась возможность научиться пользоваться той магией, которая жила в ней. И, конечно же, она много сил потратила, чтобы выучить все возможные заклинания. Они пригодились ей в сражении против самого тёмного волшебника всех времён — Лорда Волан-де-Морта.

Никто не знал, какая судьба ждёт их впереди. Ни она, ни её лучшие друзья — близнецы Уизли.

Эти двое много значат для Т/И. Они отличались от других её друзей. И я думаю, что вряд ли нашлись такие сорвиголовы на других курсах. Разве что лет так пятьдесят с хвостиком назад. Фред и Джордж устраивали самые разнообразные проделки. И не было покоя от них, особенно старику-сквибу Филчу. Тот страдал больше всех. И, всё же, Т/И понимала их идеи, а иногда даже участвовала в исполнении.

Знаете, нельзя передать словами, насколько это было весело. Братья Уизли стали для неё настоящими братьями.

Но обо всём по порядку. Я расскажу вам её историю.

========== Часть 1. Начало Глава 1 ==========

Для начала дружбы

достаточно одного взгляда.

Это был самый обычный осенний день. Т/И поступила в Хогвартс в один год с Золотым трио, поэтому её подругой стала Гермиона Грейнджер. Обе помешанные на оценках, они быстро нашли точки соприкосновения и начали бесить других учеников своей дотошностью.

Сегодня должна была состояться первая тренировка по квиддичу, и Гермиона позвала подругу поддержать Гарри. Т/И терпеть не могла этот вид спорта, но согласилась, чтобы не обидеть подругу. Когда когтевранка пришла на поле, команда Гриффиндора о чём-то яро спорила с командой Слизерина.

— Но я забронировал стадион! — крикнул Вуд, капитан команды Гриффиндора. — Забронировал!

— Ты забронировал, — возразил Флинт, — а у меня письменное разрешение от профессора Снейпа. Вот, читай: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца».

— У вас новый ловец? — спросил Вуд. — Это новость! Откуда вы его взяли?

Девушка услышала громкое хмыканье, и из-за спин слизеринцев вышел Драко Малфой.

У Т/И были странные отношения с чистокровным волшебником. Ей нравился Драко. Более того, он был её первым другом в Хогвартсе. Они познакомились на церемонии распределения. Малфой тогда активно выражал свою нелюбовь ко всем факультетам школы, кроме Слизерина, и сказал, что надеется увидеть Т/И на змеином факультете. Распределяющая Шляпа долго колебалась, не зная, куда определить девушку — ей подходили все факультеты: она добра, хитра, храбра и умна. Всё же Шляпа остановила свой выбор на Когтевране. Это и стало точкой невозврата. Малфой перестал общаться с девушкой. Не проходило и дня без его обзывательств. «Грязнокровка» стало вторым именем Т/И. Дружки Малфоя дразнили девушку, но она всегда отвечала им. Только на слова самого Драко никак не реагировала. Т/И всё ещё надеялась, что когда-нибудь они станут друзьями.

— Ты, случайно, не сын Люциуса Малфоя? — спросил Фред, неприязненно глядя на Драко.

— А ты не зря упомянул его отца, — заявил Флинт. — Он сделал нашей команде щедрый подарок. Посмотри сам!

Все семеро вытянули вперёд свои мётлы «Нимбус-2001».

— Хороши, а? — невинно поинтересовался Малфой. — Не расстраивайтесь, соберите с болельщиков деньги и тоже такие купите. Или выставьте на аукцион свои «Чистомёты-5». Музеи всего мира из-за них подерутся, — издевался он.

— Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде, — отчеканила Гермиона. — Все они попали туда благодаря таланту.

— А твоего мнения, грязнокровка, никто не спрашивает! — выпалил он.

Т/И привыкла к этому слову, ведь как иначе? Она слышала его на завтрак, обед и ужин, в коридорах во время перемен и тихих перешёптываниях на уроках. Это слово въелось в её кожу и сознание. Оно стало синонимом её имени. Но слышать такое оскорбление в адрес своей подруги было неприятно. До тошноты.

— Знаешь, я была о тебе лучшего мнения, — не смогла промолчать Т/И. — Послушай меня внимательно, Малфой. Запомни раз и навсегда: можешь засунуть свою самоуверенность и безграничную любовь к себе куда-нибудь подальше. Прекрати вести себя как нарцисс и возьмись за ум!

Улыбка сползла с лица слизеринца, со стороны гриффиндорцев послышались одобрительные возгласы.

— Ты можешь говорить мне всё, что угодно, но не трогай моих друзей.

— А то что? — Малфой постарался надеть свою привычную маску.

— Я новое заклинание выучила, а проверить не на ком. Не хочешь стать добровольцем? — Т/И не смогла сдержать улыбки.

Малфой фыркнул, выражая своё отношение к этой затее, но не ответил.

— Ну и отлично! Мне уже пора идти. Удачной тренировки! — когтевранка пошла в сторону замка.

— Класс! Вот это девушка! — воскликнул Фред.

— И не говори, — поддержал брата Джордж, — нужно узнать кто она.

Близнецы Уизли были настроены решительно. После тренировки они подошли к своему брату, Рону, намереваясь выяснить всё о загадочной незнакомке, которая не побоялась выступить против слизеринца в окружении старших учеников.

— Слушай, Ронни, кто эта девушка, которая пришла с тобой и Гермионой? — спросил Фред.

— Она когтевранка, — не понимая, чего от него хотят, ответил Уизли.

— Это мы и без тебя поняли, — закатил глаза Джордж. — Нас интересует её имя.

— Т/И.

— Какая она? — поинтересовался Фред.

— Ну… Она даёт мне списать иногда.

— А кроме этого?

— Да чего вы ко мне привязались? Не знаю я! — вспылил Рон.

— Не нервничай, Ронникинс, — начал Фред.

—… нервные клетки не восстанавливаются, — закончил Джордж.

Не добившись ничего от Рона, близнецы отправились на поиски Гарри. Уж он-то должен знать что-то? Поттер отыскался возле кабинета зельеварения. Он возился со своей сумкой, пытаясь утрамбовать в неё учебники, но выходило из рук вон плохо.

— О, Гарри, а мы тебя везде ищем, — радостно крикнул Фред.

— Что вы хотели? — спросил Гарри, со злостью пихая новёхонький фолиант.

— Та девушка, что пришла на тренировку вместе с Роном и Гермионой, кто она?

— Это Т/И. Она учится на Когтевране.

— Это мы уже знаем. Что ещё ты можешь о ней сказать? — спросил Джордж.

— Т/И из семьи маглов. До Хогвартса она училась в другой школе. А почему вы интересуетесь?

— Да так, не важно, — Фред потёр подбородок, анализируя полученную информацию и думая, как он мог её применить. Близнецы поблагодарили Гарри и отправились в гостиную Гриффиндора.

***

Т/И в это время сидела с Гермионой в библиотеке. Кроме них внутри почти никого не было, за исключением нескольких пятикурсниц, решивших, по видимому, начать готовиться к сдаче СОВ.

— Мадам Пинс сказала, что все экземпляры «1000+ полезных заклинаний» выданы. Неизвестно, сколько ещё придётся ждать, — сокрушалась Т/И, плюхнувшись рядом с гриффиндоркой.

— Тебе нужна эта книга? Я брала её на прошлой неделе, могу одолжить, — предложила Гермиона, не отрывая взгляд от своего пергамента, который почти полностью был заполнен её почерком.

— Да, дай, пожалуйста. Профессор Флитвик рассказывал нам о ней. Там очень много полезных заклинаний. Я подумала, что было бы неплохо начать изучать их заранее.

— Хорошо, — кивнула Грейнджер. — Заходи в гостиную Гриффиндора часов в 6, я вынесу тебе.

— Спасибо.

***

Ровно в 18:00 Т/И уже стояла возле портрета Полной Дамы. Картина отъехала в сторону, и на пороге появилась Гермиона. Она предложила подруге зайти внутрь. Гостиная представляла собой круглое уютное помещение, оформленное в красно-золотых тонах. Гермиона отправилась в комнату девочек, оставляя когтевранку внизу.

— О, Т/И! — прозвучало на всю гостиную. К девушке с молниеносной скоростью приближалось две рыжие головы.

— Хочешь чаю? — предложил Фред.

— У нас есть пирожные, — добавил Джордж, заговорщицки подмигивая.

— Спасибо, но я сейчас уже ухожу, — проговорила Т/И. Они всерьёз думали, что пирожные могут заставить её остаться? Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, с женщинами это не работает.

— Ну посиди с нами, — жалобно протянул Уизли. Девушка бросила на него нечитаемый взгляд, закусив губу, и кивнула. Ничего ведь её случится, если она останется подольше?

— Откуда​ вы знаете моё имя?

— Мы тайные агенты, — прошептал Фред.

— Только это секрет, — добавил Джордж.

— Будем считать, что я поверила, — усмехнулась Т/И и повернулась к Гермионе, которая спустилась с книгой в руке.

— Вот, держи.

— Спасибо. Я через несколько дней верну, — Т/И взяла тяжёлый томик «1000+ полезных заклинаний».

— Не волнуйся, вернёшь, когда закончишь.

— Что это? — Фред выхватил книгу из рук Т/И.

— Увлекаешься заклинаниями? — заглянул через плечо брата Джордж.

— Да, люблю узнавать что-то новое, — Т/И улыбнулась и вышла из гостиной.

Она не заметила, что близнецы провожали её взглядом.

***

Т/И шла по коридору Хогвартса, не замечая ничего вокруг, поддавшись мыслям.

У неё было несколько подруг, но никогда не было настоящих друзей. Разве только одиночество, преследовавшее девушку постоянно, но ей нравилось быть одной.

Т/И была очень доброй девушкой, поэтому легко находила общий язык с пуффендуйцами. Гриффиндорцы её уважали, когтевранцы относились к девушке нейтрально, и только со слизеринцами отношения не складывались. Т/И даже подумывала из-за этого бросить школу. Всё равно магией заниматься в будущем она не планировала. Т/И нравился мир маглов, она видела себя в нём и не собиралась бросать, даже ради волшебства. Родители отговорили девушку от столь опрометчивого решения, аргументируя это тем, что, пока есть шанс, нужно им пользоваться. Т/И вернулась в школу после летних каникул, обещая себе бросить учёбу после окончания 2 курса, если так и не найдёт хороших друзей.

От раздумий девушку отвлекли неизвестно откуда появившиеся Уизли.

— Привет, Т/И, — одновременно воскликнули близнецы.

— Привет, — девушка внимательно посмотрела на своих новых знакомых, — кто из вас Фред, а кто Джордж?

— Я Фред.

Т/И несколько секунд всматривалась в лица близнецов, запоминая каждую мелочь. Их веснушчатые лица расплылись в улыбка, польщённые таким вниманием.

— Какой у вас сейчас урок? — спросила девушка.

— ЗОТИ, но мы туда не идём, — пожал плечами Фред.

— Не любите Златопуста?

— Разве этого самовлюблённого нарцисса можно любить? — спросил Джордж.

— Только не говори, что он тебе нравится, — взмолился его брат.

— Нет, я не состою в его фан-клубе, — усмехнулась Т/И.

— Наконец-то, Джордж. Мы нашли человека, не помешанного на этом хвастуне, — обратился Фред к брату-близнецу.

— Так чем же вы собираетесь заниматься, раз на урок не пойдёте?

— Прогуляемся по школе, — сказал Джордж.

— Устроим какую-нибудь шалость, — добавил Фред.

— Прогуливать — весело, — улыбнулись Уизли.

— А можно и вовсе сбежать, — шёпотом поделился тайной Фред.

— И что, вы правда сбегаете из школы? — спросила Т/И.

— Ну, когда как. Иногда мы просто бродим по школе, ну, знаешь, потайные ходы достаточно интересное зрелище.

— Как-нибудь мы и тебя с собой возьмём, — подмигнул Фред.

— Можешь и сейчас к нам присоединиться, — предложил Джордж.

— Это очень заманчиво, но нет. У меня сейчас Зельеварение, не хочу опаздывать, — сказала Т/И.

— Эх, Джордж, — театрально вздохнул Фред, — она ещё так юна и неопытна.

— Но это поправимо, — улыбнулся Джордж.

— Мы научим тебя.

— Клоуны, — не сдержала улыбки волшебница.

— Всегда к Вашим услугам, — шутовски поклонились близнецы.

Девушка засмеялась.

— Мне правда пора идти. Увидимся позже.

***

— Привет, — Малфой сел за парту Т/И.

— Привет, — неуверенно ответила когтевранка, с опаской поглядывая на слизеринца. Его поведение было слишком подозрительным.

— Сегодня чудесная погода, не так ли?

— Эмм… Да.

— Сейчас бы на улицу, а не сидеть здесь.

— Да, было бы неплохо, — ухмыльнулась девушка.

— Классно выглядишь сегодня.

— Спасибо… Малфой? С тобой всё в порядке? — удивилась второкурсница.

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— С чего это ты решил завести светскую беседу со мной? — выпалила Т/И на одном дыхании, смотря на парня в упор. Тот пожал плечами, мол «сам в шоке».

— Решил, что ты единственная, кто может нормально поддержать разговор. Или я ошибаюсь? — дружественный тон понемногу спадал на нейтральный и девушка пожалела о своём вопросе.

— Нет, в самом деле, я просто удивлена.

Краем глаза, когтевранка заметила, как друзья блондина заливаются смехом. Парень проследил за взглядом волшебницы и мгновенно «снял» с себя улыбку.

— И вот почему. Ты ведь проспорил им, верно?

Т/И впервые увидела, как Малфой грустно усмехнулся и, опустив взгляд в пол, кивнул.

— Надеюсь, ты спорил на что-то очень ценное, Драко, — Т/И одарила блондина холодным взглядом и вернулась к узору на окнах.

Парень ещё мгновение просидел за партой, а после медленно собрал вещи и «переехал» на две парты назад.

Девушка тоскливо обвела взглядом пустующее место рядом.

***

Девушка спокойно завтракала, повторяя конспект по трансфигурации. Обычное утро, не предвещающее ничего непредвиденного, как бы глупо это не звучало. Она уже поднесла руку к стакану с тыквенным соком, когда туда с громким «КВА!» упала лягушка Невилла Долгопупса.

— О, нет! — закричал парнишка. — Т/И, прости, пожалуйста, я весь день его искал, я не хотел, правда, прости ещё раз!

— Всё в порядке, Невилл, всё в порядке, — ответила Т/И, пытаясь оттереть мантию от сока. Получалось не очень, но девушка настойчиво продолжала.

— Эй, Т/И! Что такое? Мисс Совершенство уже не так совершенна? — Уизли, как и всегда, улыбался.

— Фред, это же ты сделал, да?

— С чего это вдруг?

— Вчера ты пролил чернило на мой фолиант. Сегодня вот лягушка!

— Ладно, возможно, это был я… Но почему ты думаешь, что это не Джордж?

— Попрошу меня не впутывать! — послышалось за спиной старшего Уизли.

— Мог бы и подыграть.

— Хватит! Фред Уизли, я прошу тебя прекратить портить моё имущество. Вопросы есть?

— Ага.

— Ну?

— С домашкой поможешь? — с ухмылкой спросил рыжий. Его даже не волновало, что он на два курса старше.

— Ты невыносим! — бросила девушка, собирая тетрадки и быстрым шагом направляясь к двери.

— Я ей нравлюсь, — парень улыбался во весь рот.

***

Через несколько дней Т/И снова стояла под гостиной Гриффиндора. Гермиона сказала ей пароль, чтобы девушке не пришлось долго ждать. Когтевранка вернула книгу и собиралась уходить, но два рыжих парня остановили её.

— Т/И!

— Привет, ребята.

— Не хочешь прогуляться с нами? — спросил Джордж.

— С удовольствием, — ответила Т/И.

Она сама не знала, почему согласилась. Её тянуло к этим рыжим сорванцам.

— Отлично! — крикнули Уизли и с обеих сторон взяли Т/И под руки.

Они веселились весь день. Близнецы рассказывали о своих шалостях и планах, Т/И — о своей жизни в мире маглов, школе и увлечениях. Удивительно, но эти трое очень быстро нашли общий язык. Где бы они не прошли, везде слышался громкий смех. Студенты оглядывались на них, смотрели как на сумасшедших. Но им не было дела до этого.

Т/И наслаждалась жизнью и впервые не думала о том, чтобы бросить учёбу.

***

В следующий раз они встретились поздно вечером.

До отбоя оставалось несколько минут, и Т/И спешила в гостиную Когтеврана. Но её планам не суждено было сбыться. Мимо пронёсся ураган. Как оказалось, это были Уизли. Джордж схватил Т/И за руку и потянул за собой. Когтевранка едва успевала за ними.

— В чём дело? Куда мы бежим?

— Нас заметила Миссис Норрис, а значит, скоро здесь будет Филч, — объяснил Фред.

— А я здесь причём?

— Втроём веселее.

Ребята завернули за угол и остановились, пытаясь восстановить дыхание. Джордж достал большой квадратный лист старого пергамента.

— Что это? — спросила когтевранка.

— Это, Т/И, секрет нашего успеха, — ответил Джордж и нежно погладил пергамент.

— Но это чистый лист, — недоумевала девушка.

— Нет, это не просто лист, — сказал Фред.

— Это наша тайна. Никто не знает об этом, — продолжил Джордж.

— Но ты понравилась нам, — подмигнул Фред, — и мы решили удостоить тебя чести быть посвящённой в эту тайну.

— Это очень мило, но я всё равно не понимаю, — нерешительно сказала Т/И.

— Когда мы учились на первом курсе, мы тогда были совсем ещё зелёные, беззаботные и невинные…

Т/И хмыкнула.

— Во всяком случае, более невинные, чем сейчас. Ну так вот, мы как–то рассорились с Филчем, — продолжил Джордж.

— Взорвали в коридоре грязевую бомбу, а Филч почему-то на нас разозлился… — Фред скорчил удивлённую рожицу.

— …затащил в свой кабинет и, как водится, стал грозить наказанием.

— Мы слушали, слушали и вдруг заметили особый ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно».

— Только не говорите… — улыбнулась Т/И.

— Ну, а как бы ты поступила на нашем месте? — пожал плечами Фред. — Джордж кинул ещё одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента.

— И что с ним делать? — заинтересованно спросила Т/И.

Фред достал волшебную палочку, слегка коснулся ею пергамента и произнёс:

— Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.

Тотчас на пергаменте, в том месте, которого коснулся Фред, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелёными чернилами слова:

“Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост! Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новейшее изобретение —КАРТУ МАРОДЕРОВ”.

На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, каждая была подписана.

— Вау… — только и сказала Т/И.

— Именно! — поддержал её Фред.

Джордж несколько секунд всматривался в карту, после чего сказал, что Филч приближается к ним. Вся компания вновь побежала. Они бежали, не разбирая дороги, и оказались возле гостиной Гриффиндора. Фред произнёс пароль, и все трое забежали внутрь.

В гостиной никого не было. Стояла гробовая тишина, и эту тишину нарушал только смех троих ребят.

— Это было круто! — пытаясь отдышаться, сказала Т/И.

— И не говори, — подхватил Фред.

Джордж припал ухом к двери.

— Филч ушёл.

— Тогда я пойду спать, уже поздно, — сказала когтевранка.

Близнецы пожелали ей спокойной ночи, и все разошлись по своим комнатам.

Девушка долго не могла заснуть, думая о сегодняшнем дне. Мысли путались в голове. Заснуть ей удалось только под утро, на лице красовалась улыбка.

***

На следующий день Т/И спустилась на завтрак. Проходя мимо стола Гриффиндора, девушка непроизвольно выискивала глазами рыжие макушки. Фред и Джордж смотрели на неё и улыбались. Фред шуточно отсалютовал ей рукой. Т/И улыбнулась в ответ и кивнула в знак приветствия. Девушка прошла к своему столу и села на своё место рядом с Луной Лавгуд. Обе когтевранки, они быстро нашли общий язык и стали подругами.

— Как ты думаешь, она согласится пойти со мной? — спросил Фред, мечтательно вздыхая в сторону девушки за столом Когтеврана.

— Не знаю. Если не будешь вести себя как идиот, то, возможно, да, — близнец усмехнулся, посмотрев на стол орлиного факультета. — Она классная.

— Не то слово, она прекрасна.

— Влюбился?

— Похоже.

***

— Заноза!

— Тупица!

— Грязнокровка!

— А ты влюблён в Поттера!

— Да как ты смеешь!

Ругань двух студентов была слышна на весь коридор. Они соперничали всегда и во всём, в учебе и в авторитете, их бесконечные перепалки доконали добрую половину школы, уже никто не удивлялся этому, и лишь братья Уизли изредка делали ставки, кто победит в этот раз.

Прозвенел звонок, и все поспешили в класс.

— Надеюсь, — профессор Снейп сурово смотрел на своих подопечных, — вы все написали конспект параграфа 34, который я просил, так как в конце недели вас ждёт по нему проверочная работа. Но, спешу напомнить, что сегодня вас ждёт не менее интересная работа, лабораторная. На столах у вас лежит свиток с именем того, с кем вам суждено её выполнить.

Воодушевленный речью профессора Драко развернул свиток, и его возглас услышал весь класс.

— О нет, только не Т/И, — на что в ответ посыпались смешки с каждого уголка класса, и даже, кажется, сам профессор улыбнулся краешком губ.

— Мистер Малфой, у вас есть возражения? Могу освободить мистера Поттера для вас, ради исключения.

Тихо бурча, Малфой пересел к Т/И, которая так же не мечтала о воссоединении с Драко.

— И не слова, Т/И, умоляю тебя, — тихо зашипел Драко.

— Как бы то ни было, Драко, я рада, что это ты, хотя бы не придётся работать с тупицей.

— Оу, это…

— А только с идиотом, но это уже что-то, — Т/И, довольная тем, что вновь уколола Драко, приступила к написанию текста, а Драко вдруг подумал, что это сравнение было очень даже ничего, ведь она всё же поставила его на одну ступень выше всех остальных.

***

Неделя прошла без приключений. Утром Т/И ходила на уроки, вечером делала домашнее задание. С Уизли девушка почти не виделась. У них тоже был плотный график. Оливер Вуд ставил тренировки почти каждый день, что уже порядком поднадоело всем членам команды. Несколько раз Гермионе всё-таки удавалось вытянуть Т/И на тренировку, чтобы посмотреть на Гарри. Но смотрела когтевранка далеко не на Поттера. Её взгляд был прикован к загонщикам команды. Т/И не увлекалась квиддичем и не была сильна в правилах, но ей нравилось наблюдать за этими двумя. Фред и Джордж замечали подругу на трибунах, и это их радовало.

Неужели одна случайная встреча может изменить жизни до неузнаваемости?

========== Глава 2 ==========

Мы оба знаем, что никогда не будем вместе, но мы нужны друг другу…

Выполнив всё домашнее задание, Т/И легла спать. Заснула девушка почти мгновенно и видела сладкие сны, из которых не хотелось выныривать.

Разбудил когтевранку громкий грохот и перешёптывание. Не успела девушка сообразить, что происходит, как над ней склонился силуэт. Сзади к нему подошёл ещё один. Т/И понадобилось несколько секунд, чтобы приметить в её ночных гостях близнецов Уизли.

— Ты не спишь? — радостно поинтересовался Фред.

— Уже нет, — раздражённо ответила девушка. — Что вы здесь делаете?

— Нам нужна твоя помощь, — сказал Джордж.

— Вопрос жизни и смерти, — поспешил добавить Фред.

Девушка взглянула на часы.

— И это не могло подождать до утра? Неужели было необходимо вламываться ко мне в комнату в 2 часа ночи? И вообще, как вы вошли?

— Утром будет уже поздно, — ответил Джордж.

— А вошли мы через дверь. У вас, когтевранцев, такой интересный механизм. Ручки нет, дверь какие-то вопросы странные задаёт, — пожаловался Фред.

— И вы правильно ответили?

— Да, мы же умные, — похвастался Фред.

— Так ты поможешь нам? — спросил Джордж.

Соседки Т/И по комнате заёрзали в кроватях.

— Вы сейчас всех разбудите. Пойдёмте, поговорим внизу.

Девушка быстро переоделась. Ей не хотелось представать перед друзьями в пижаме.

— Что я должна сделать? — спросила Т/И.

— Просто пойдём с нами.

— Пожалуйста! — слишком громко сказал Фред.

— Тише! Ох, хорошо, но только для того, чтобы не разбудить остальных, — согласилась девушка.

Близнецы повели Т/И по коридору. Девушке показалось, что шли они целую вечность. Остановились возле кабинета зельеварения. Джордж подошёл к двери, присел и долго всматривался в замок.

— Без твоей помощи, Т/И, нам не справиться, — сказал он, поднимаясь.

До девушки начало доходить.

— Вы хотите взломать кабинет Снейпа? — спросила она в ужасе.

Близнецы промолчали.

— Да вы самоубийцы! — крикнула девушка, но, спохватившись, прикрыла рот ладошкой.

— Ну пожалуйста, Т/И. Сами мы его не откроем, — умолял Фред.

— Нам просто нужны некоторые ингредиенты, которые есть только у Снейпа, — попытался Джордж.

— Вы сумасшедшие! Я не пойду на это!

В коридоре послышался шум. Джордж достал карту.

— Сюда идёт Филч.

— Нам нужно уходить, — взмолилась Т/И.

— Некуда идти. Там ходит Дамблдор.

— И что делать?

— Выход только один… — сказал Фред.

—… зайти в кабинет, — закончил Джордж.

Т/И считала это неправильным. Взламывать кабинет профессора не хотелось. Тем более, если это кабинет Снейпа. Но быть пойманной Филчем после отбоя хотелось ещё меньше. Поэтому девушке пришлось принять решение.

— Хорошо. Что нужно сделать?

— На двери странный замок. Он открывается не ключом. Магией тоже не получается, — сказал Джордж.

Т/И подошла к двери и склонилась над замком. Он действительно был необычный, собственно, как и его владелец.

— Это загадка на логику. Чтобы открыть дверь, нужно разгадать её.

— Ты сможешь? — спросил Фред.

— Постараюсь. Мне нужно несколько минут.

— Желательно побыстрее, Филч уже совсем рядом, — нетерпеливо объявил Джордж.

Т/И не очень любила загадки. Но эта, на удивление, была совсем несложной. Через 2 минуты дверь была уже открыта.

— Ты гений, Т/И, — восхищённо сказал Фред.

Девушка улыбнулась. Ребята вошли внутрь. Близнецы сразу принялись искать необходимые ингредиенты, достали котёл и начали что-то химичить.

— Что вы хотите сделать? — спросила Т/И.

— Мы придумали новое зелье, хотим опробовать его, — ответил девушке Фред.

***

Звук громкого и пронзительного смеха разрезал тишину спящего Хогвартса и в ту же секунду из «запертого» кабинета зельеварения вырвалась невысокая девушка с нечёсанной зелёной копной волос на макушке, опираясь о каменные стены, чтобы не хлопнуться на пол от приступа несдерживаемого хохота. Вслед за ней из класса вывалились близнецы Уизли, так же, как и подруга громко смеясь.

— Они же не отмоются! — когтевранка схватилась за голову и прижалась спиной к холодному камню, чтобы перевести дух.

— А я говорил не трогать ту пробирку, — хохотал в ответ Фред, останавливаясь по правую руку от девушки. — Т/И, зелёный тебе не идёт.

— Ох, ну спасибо, что предупредил, — девушка прищурилась. — Очень вовремя.

— Смотрите, что я на…

Не успел Джордж договорить, как пара дымовых бомбочек взорвалась в его руках, а он от неожиданности подбросил их в воздух, и иссиня-черный дым заполнил узкий коридор, который тут же наполнился звонким смехом.

— Я уже говорила, что ты криворукий, Джордж?

— Всего пару раз, — хитро улыбнулся Фред, размазывая по своему веснушчатому лицу темную пыль.

— И ты всё равно доказываешь это, — продолжила Т/И, размахивая перед собой руками и отгоняя от себя густой дым. — Криворукие парни всегда криворукие.

— Красивые девушки всегда красивые, — рыжий улыбнулся и подмигнул ей, облокачиваясь плечом о стену.

Т/И поспешила отвернуться, чтобы никто не заметил, как она покраснела. Необъяснимое тепло разлилось в груди.

— Ладно, посмеялись и хватит. Нужно что-то делать с этими волосами. Я не могу в таком виде появиться на уроках, — сказала волшебница, разглядывая пряди своих волос.

— Можно попробовать использовать заклинание, но я не уверен, что получится, — сказал Фред.

— Лучше поскорее убираться отсюда, — начала нервничать девушка. — Пойдёмте в туалет Плаксы Миртл, туда никто не войдёт.

Фред несколько раз произносил заклинание, но тщетно. Волосы по-прежнему были зелёными.

— Джордж, попробуй ты, — попросила Т/И.

— Боюсь у меня не получится — я же криворукий, — улыбнулся он.

— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Джордж.

— Так и быть. Сегодня я добрый.

Джордж произнёс заклинание и…

— Ой… По-моему, тебе так даже лучше, — начал смеяться Джордж.

— Теперь ты вылитая Уизли, — подхватил Фред.

— В чём дело? — не понимала когтевранка.

Т/И подошла к зеркалу и увидела, что её волосы стали… Рыжими?

— Ты специально? — повернулась она к Джорджу.

— Нет, честно, Т/И, я не хотел. Но вышло ведь классно! — продолжал смеяться Уизли.

— Теперь ты официально принята в наше семейство! — радостно воскликнул Фред, не пытаясь сдержать смеха.

Девушка ещё раз посмотрела на себя в зеркало.

— И правда мило смотрится. Но всё же, верните мне мой цвет.

— Подожди, — всё ещё улыбался Фред. — Мы должны запечатлеть этот момент.

Парень откуда-то достал колдокамеру. Он стал рядом с Т/И, Джордж подошёл к девушке с другой стороны. Они сделали один снимок, а потом ещё один, и ещё… Корчили рожицы, придумывали смешные позы. Затем Джордж вернул Т/И её естественный цвет волос. До завтрака оставалось чуть больше трёх часов, когда ребята разошлись по своим комнатам. Т/И легла спать.

***

Первым уроком у девушки было зельеварение со слизеринцами. Профессор Снейп почему-то отошёл от плана урока и начал рассказывать о зельях, которые способны вызвать муки совести. При рассказе он очень часто смотрел на Т/И. Девушке стало не по себе.

Неужели профессор Снейп знает, что она ночью проникла к нему в кабинет? Начавшееся ночью чувство эйфории отпустило, и девушку начала мучить совесть.

После окончания урока Т/И подошла к Северусу Снейпу. Он смерил её тяжёлым взглядом. Девушка не решалась начать разговор.

— Ну-с, и долго мы будем молчать? Не отнимайте моего времени.

— Я… Я хотела извиниться. Ночью я…

— Взломали мой кабинет? — помог когтевранке профессор, подняв бровь.

— Да, — тяжело выдохнула девушка. — Мне очень стыдно. Я не должна была так поступать.

— Не должны были.

— Профессор… Простите меня.

— Минус 10 очков с Когтеврана.

Девушка подняла на учителя удивлённые глаза. Всего 10 очков? За взлом с проникновением?

— А своим дружкам Уизли передайте, что я снимаю с них по 100 очков. С каждого.

— Почему вы решили, что я была с Уизли? — пыталась выгородить своих друзей волшебница.

— Я не настолько глуп, чтобы поверить, что Вы провернули это сами, мисс Т/Ф, — ответил учитель. — К тому же, я слышал их смех.

Т/И опустила взгляд в пол.

— Но я приятно удивлён, что Вы смогли разгадать мою задачку, — сказал Снейп. — А сейчас идите, обрадуйте своих друзей.

— Ещё раз простите, — сказала когтевранка и вышла из кабинета.

***

Близнецов Т/И нашла в Большом зале.

— Поздравляю! Снейп знает, что ночью мы были в его кабинете, — наигранно радостно сказала волшебница.

— Откуда? — удивились братья.

— Он слышал наш смех.

— Сильно кричал? — спросил Джордж.

— Да нет. Он довольно спокойно отреагировал.

— Наверняка всучил отработки? — предположил Фред.

— Нет. Только баллы снял.

— И всего-то? Баллы — это мелочь, — махнул рукой Фред.

— Ваш брат так не думает. Перси был очень зол, когда узнал, что с Гриффиндора сняли 200 очков.

— Перси — напыщенный индюк, — сказал Фред, — ему баллы дороже семьи.

— С тебя тоже 200 баллов? — сочувственно спросил Джордж.

— Нет. С меня 10, — улыбнулась девушка.

— Почему 10? — возмутился Фред.

— Потому что Снейп понимает, что всё устроили вы. И к тому же, я его любимица.

— У Снейпа есть любимцы? — удивился Джордж.

— Конечно. У каждого преподавателя они есть.

— Да, но Снейп — не каждый.

— На самом деле, он хороший. Только гриффиндорцев не любит. И пуффендуйцев. А к слизеринцам и когтевранцам он относится нормально, если его не злят.

***

У Т/И никогда не было настоящих друзей. Временами она особо нуждалась в поддержке, но кроме равнодушия ничего не получала. А потом в её жизни появились они — Фред и Джордж Уизли. Рыжеволосые, солнечные парнишки, с широкой и светлой улыбкой. Они словно дополняли красоту этого мира, показывая, что идеалы в жизни имеются. И они — одни из них.

Т/И так часто смотрела на них, что просто сходила с ума. Казалось, стоит им ей улыбнуться, и девушка пойдёт за ними куда угодно.

Да, она готова была беспрекословно за ними следовать. Хоть в огонь, хоть в воду. Даже на край света. Лишь бы они были рядом.

***

Вечером девушка, как обычно, сидела в библиотеке. Она настолько увлеклась чтением, что не заметила появления рядом с собой недовольного слизеринца.

— Т/Ф, — раздражённо сказал Малфой, — освободи мне место. Эта библиотека только для чистокровных волшебников.

— Малфой, я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась когтевранка.

— Ты не слышала, Т/Ф? Вали отсюда.

— Зачем же так грубо? Места всем хватит, — девушка подвинулась, освобождая место рядом с собой.

Малфой скорчил недовольную мину, но, всё же, сел рядом.

— Что это ты такая счастливая? — буркнул слизеринец.

— Настроение хорошее, и даже ты не сможешь мне его испортить.

— Думаешь? — ухмыльнулся парень.

— Малфой, я не боюсь тебя.

— Очень зря, — протянул парень и достал волшебную палочку.

Он прикоснулся палочкой к волосам девушки и тихо произнёс заклинание. Всё произошло настолько быстро, что волшебница не успела среагировать. Сначала она даже не поняла, что случилось, но в следующую секунду когтевранка заметила пряди её волос, упавшие на пол. Малфой срезал длинные волосы девушки, которыми она всегда гордилась.

Секунда, и Т/И уже на ногах. Она подняла на слизеринца глаза, полные слёз, и выбежала из библиотеки.

Малфой и сам понял, что перегнул палку, но разве он мог признаться в этом?

Т/И вбежала в свою комнату и подошла к зеркалу. Некогда длинные волосы сейчас были девушке по плечи. Когтевранка достала волшебную палочку и попыталась всё исправить, но тщетно. Близнецам Т/И решила ничего не рассказывать. Узнай они правду, Малфою бы не поздоровилось. Пусть думают, что их подруга сама обрезала волосы. Так будет спокойнее.

***

На следующий день первым уроком у когтевранки было Зельеварение со слизеринцами. Снейпу понравилось, как ребята работали в прошлый раз, поэтому он вновь поставил Т/И в пару Малфою.

Девушка решила игнорировать парня. Она молча принялась нарезать необходимые ингредиенты. Краем глаза волшебница заметила, что слизеринец смотрит на неё. Т/И выжидающе подняла глаза.

— Привет, — начал разговор Драко. Ему явно было не по себе.

— Привет, — буркнула в ответ девушка.

— Я… Это… Ну я хотел сказать… В общем… Извини…

Второкурсница не поверила своим ушам. Малфой извинился? Она никогда не слышала, чтобы он извинялся. А тем более перед ней, грязнокровкой.

— Эээ… Ну ладно, конечно, — когтевранка всё ещё была в шоке. — На самом деле, я должна поблагодарить тебя.

Малфой удивлённо приподнял брови.

— Поблагодарить?

— Да. Мне всё утро говорили, что так намного лучше. Эта причёска идёт мне, а если бы не ты, ничего этого не было бы, — улыбнулась девушка. Она действительно больше не злилась.

— Оу, ну тогда я рад.

Остаток урока прошёл в тишине. Они оба, как и ожидалось, получили «Превосходно».

***

Т/И стала частым гостем в гостиной Гриффиндора. Там всегда царили атмосфера уюта и спокойствия. Хотя сегодня в гостиной спокойно не было. Фред с Джорджем ставили опыт: что будет, если скормить саламандре бенгальский огонь доктора Фейерверкуса. В кабинете ухода за волшебными существами Фред «освободил из заточения» ярко-оранжевую ящерицу, и сейчас она дымилась на столе, окружённом кучкой любопытных. Т/И было жалко бедную рептилию. Она пыталась отговорить Фреда от этой идеи, но тот настоял на своём.

Вдруг саламандра взмыла вверх и бешено закружилась по комнате, громко треща и разбрасывая искры. Изо рта у нее посыпались оранжевые звезды, раздался легкий взрыв, и саламандра, охваченная пламенем, исчезла.

Перси до хрипоты кричал на близнецов, а Т/И заливалась смехом, глядя на их покрасневшие лица.

***

Даже несмотря на то, что Малфой часто поливал её грязью, все знали, насколько Т/И хорошая. Пэнси завидовала её красивым глазам, Блейз хотел научится так же легко уметь разговаривать с людьми, будь то человек с их факультета или Макгонагалл. И только Драко видел то, что не видел никто.

Даже Поттер и его компашка, которые были с ней всегда, не замечали всего. Они не видели маленьких слезинок в углах глаз, когда та уже взрывалась со смеху. Не видели слегка сгорбленную спину во время чтения книг в библиотеке. Или слегка горящие щёки, когда Малфой в очередной раз грубил ей.

Драко замечал всё.

Он не мог не видеть её томные взгляды украдкой на занятиях, то, как она называла его по имени или слегка приоткрытые губы, когда он говорил, будто она прокручивает все его слова в голове и повторяет их.

Выводы делаются легко, но Драко не хотел их делать. Не хотел видеть её шевелюру на белоснежных подушках по утрам, не хотел представлять её в свадебном платье с красивым золотым кольцом с семейной фамилией Малфоев на безымянном пальце.

Он правда не хотел этого всего, но каждую ночь во снах он получал это, срывая свою злость на ней днём.

Он не любил её.

Не признавался Т/Ф в любви, не мечтал о свадьбе и совместном ведении хозяйства. И уж тем более ему никогда не хотелось наследника от грязнокровки.

Он не любил её.

Ему всего лишь хотелось, чтобы Т/Ф была рядом в эту самую минуту. И, всё-таки, ему почему-то больно от того, что она выбрала рыжих оборванцев.

Она всего лишь грязнокровка. Всего лишь Т/Ф. Он привык к её присутствию в своей жизни, только и всего…

Да кого он пытается обмануть?..

***

В Хогвартсе устраивали праздник, и Фред с Джорджем заставили Т/И пойти с ними. Еды было немерено, попробовать всё было просто нереально. Все ученики веселились, пели песни, танцевали.

Ближе к вечеру друзья решили уйти с банкета и исследовать замок.

На третьем этаже Т/И заметила Гарри, Рона и Гермиону. Девушка с близнецами подошли к ним. На стене между двух окон огромными буквами были начертаны слова:

«ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»

— А это что такое… что это висит под надписью? — спросил Рон дрогнувшим голосом.

Ребята взглянули на висевший под зловещими словами предмет и обомлели — это была Миссис Норрис, кошка школьного завхоза. Окоченевшая кошка была подвешена за хвост на скобу для факела. Выпученные глаза были широко раскрыты.

Они смотрели на неё несколько секунд, не двигаясь, не произносяни слова.

Первым обрёл дар речи Рон.

— Пошли отсюда скорее, — сказал он.

— Но надо попробовать что-то сделать… как-то ей помочь… — сбивчиво начал Гарри.

— Нам лучше немедленно смыться отсюда. Вдруг нас кто-нибудь здесь увидит!

Но было уже поздно. Издалека донеслось множество голосов, это означало, что банкет окончился. Шаги десятков ног приближались к ним с одной стороны коридора. Слышались возгласы весёлых, вволю полакомившихся девчонок и мальчишек. Ещё миг — и их окружила праздничная толпа. Но как только первые подошедшие увидели висящую кошку, в коридоре сразу же воцарилась тишина.

— Трепещите, враги наследника! — громко крикнул кто-то. — Сначала кошка — следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь!

Это был Драко Малфой. Он протиснулся сквозь толпу, его всегда холодные глаза ожили, на бледном лице заиграл румянец. Глядя на застывшую кошку, он криво ухмыльнулся.

— Что тут такое? А? — услыхав Малфоя, Аргус Филч растолкал толпу, но при виде Миссис Норрис попятился и в ужасе схватился за голову. — Что с моей кошкой? Что? — завопил он, выпучив глаза.

И тут он заметил Гарри.

— Это ты! — взвизгнул Филч. — Ты убил мою кошку! Да я тебя самого… Ах, ты…

Т/И с близнецами поспешили уйти, поэтому продолжения разговора они не слышали. Фред пытался пошутить, но Т/И видела, что ему тоже не по себе.

Несколько дней только и разговоров было что о Миссис Норрис. Филч вертелся вокруг того места, где заколдовали его кошку, словно поджидал виновного. Тщетно пытался стереть надпись на стене при помощи «Универсального волшебного пятновыводителя миссис Чистикс».

Джинни Уизли была сама не своя после несчастья с кошкой Филча.

— Но ведь ты совсем не знала Миссис Норрис, — успокаивал её Рон, — без неё даже лучше. Ну не расстраивайся.

От этих слов брата у Джинни задрожали губы.

— Она очень любит кошек, — объяснял друзьям Рон.

***

— Уизли! — раздражённо воскликнула Т/И, когда заметила братьев в коридоре школы.

— О, Т/И, ты получила наш подарок? — парни улыбнулись.

Они считали, что Т/И забавная, особенно, когда злая. Именно поэтому в последнее время все их шалости связаны с ней.

— За что вы меня так ненавидите? — чуть ли не плача Т/И села на лавочку возле парней. Внимание близнецов радовало бы её, если бы от этого внимания не страдали нервные клетки девочки.

— Мы любя, Т/И, — они сели по обе стороны от подруги и обняли её.

— Эта любовь вредит моему здоровью и одежде, — пробурчала второкурсница, смотря на свое платье, которое было запачкано в какой-то жидкости.

— Прости, — тихо прошептал Фред.

Т/И громко вздохнула, поднялась с места и направилась обратно в свою комнату. Ей остаётся только смириться, ведь близнецы иначе выразить свою любовь не могут. Но просто так их шалости она терпеть не собиралась. С этого момента проказы будут настигать не только её одну.

***

В субботу утром Т/И проснулась рано. Предстоял матч по квиддичу Слизерин — Гриффиндор. Раньше девушка и думать не могла о том, что пойти на стадион, но теперь её лучшими друзьями были близнецы Уизли, а значит, волшебница обязана присутствовать.

День выдался пасмурный и тяжёлый, вот-вот разразится гроза. К полудню вся школа потянулась на стадион. Т/И пожелала Уизли удачи и поспешила занять место рядом с Гермионой.

В игре Т/И ничего не понимала. Это был её первый матч. Девушка видела, как Джордж с силой отправил бладжер в Малфоя, но мяч развернулся, как бумеранг, и ударил Гарри по голове. Мяч, как заколдованный, преследовал Гарри. Через некоторое время команда взяла тайм-аут.

Игру возобновили, но мяч продолжал преследовать Гарри. Вдруг он попал в руку Поттера, и та бессильно повисла. На поле, возле Малфоя, появился снитч. Гарри стрелой пронёсся к Малфою, выпустил метлу и, потянувшись здоровой рукой, схватил его. Сжимая метлу только коленями, он начал стремительно падать. Гарри шмякнулся в грязь, сломанная рука неестественно изогнулась, метла откатилась в сторону.

Гермиона и Рон побежали к Гарри, Т/И за ними. К Поттеру подошёл Локонс Златопуст.

— Не волнуйтесь. Я сейчас его вылечу.

— Не надо! — возразил Гарри. — Пусть уж лучше так…

— Лежи, лежи, — заботливо посоветовал Локонс, — сейчас я произнесу заклинание. Не бойся, мне не впервой.

— Я лучше пойду в больницу, — сквозь стиснутые зубы прошептал Гарри.

— Правда, профессор, — заметил Вуд и гордо улыбнулся: его ловец ранен, но победа за ними. — Здорово ты его поймал, Гарри. Красиво.

— Отойдите подальше, — попросил Локонс, закатывая рукава.

— Может, не надо… — выдохнул Гарри.

Но разве Локонса остановишь! Он повращал волшебной палочкой и направил её прямо на сломанную руку. Рука повисла и стала очень мягкой, словно из неё удалили все кости.

Позже Т/И узнала, что так оно и было.

========== Глава 3 ==========

Я не скажу тебе, что значит дружба,Мне кажется, слова излишни тут.

Ты лишь спроси меня о том, что тебе нужно,И я приду, когда другие не придут.

— Т/И! — окликнули подругу близнецы, называя её имя одновременно.

Для них она стала настоящим даром. Они уже не представляли себе жизни без неё. Казалось, что они знают друг друга давно, а не каких-то там несколько месяцев.

Когтевранка остановилась посреди коридора и обернулась. Сейчас зима, поэтому все ученики носили тёплые мантии и шарфы с символикой своего факультета, но не эти двое. Уизли подбежали к девушке, одетые в летнюю форму и Джордж щёлкнул её по носу.

— Фред! Джордж! — воскликнула Т/И, потирая свой замёрзший и только что атакованный другом носик. — Что вы делаете?

— Да так, знаешь… — начал было Джордж.

— Развлекаемся, — заявил Фред и оба парня ехидно улыбнулись.

— Уизли! Мерзавцы! — послышался мерзкий голос Филча, а после и он сам показался в коридоре.

Парни начали звонко смеяться и откланявшись, побежали дальше, заставив Т/И расплываться в улыбке и сдерживать смех самой.

***

После Миссис Норрис последовали другие нападения. Колин Криви, Джастин Финч-Флетчли и даже призрак Гриффиндора — Почти Безголовый Ник. Это обратило страхи в настоящую панику. Все билеты на экспресс Хогвартс — Лондон, уходящий накануне Рождества, были мгновенно раскуплены: из школы ожидалось массовое бегство.

Выяснилось, что Гарри говорит на змеином языке, а это свойственно тёмным волшебникам. Многие посчитали, что именно Гарри и есть наследник Слизерина. Ученики старались избегать его.

Фред и Джордж, однако, обратили гнетущий страх в забаву. Увидев Гарри, они всё бросали и важно вышагивали впереди него, громко крича:

«Дорогу наследнику Слизерина! Падайте ниц, идёт самый великий маг…»

Перси решительно осудил их поведение.

— Этим не шутят, — холодно заявил он.

— Ушёл бы ты с дороги, Перси, — вздыхал Фред. — Не видишь, Гарри торопится…

— Его ждёт в Тайной комнате чашечка чая и приятная встреча со своим клыкастым слугой, — добавлял Джордж, радостно фыркая.

***

— Эй, ребята, может погуляем сегодня по Хогвартсу… Ночью? — несмело предложила Т/И.

— Ты слышал, Джордж? — удивлённо произнёс Фред. — Наша милая Т/И наконец-то решила начать познавать жизнь.

— Так уж и быть, но прежде ты должна нам желание.

— Что? Когда такое было? — удивилась девушка.

— Ты говорила, что матч выиграет Слизерин.

— Но я же пошутила!

— Не отпирайся теперь. Итак, слушай своё желание…

— Сорвать урок…

— Зельеварение!

— Что? Но профессор Снейп… Он же меня убьёт, — запротестовала Т/Ф.

Но Фред и Джордж только задорно улыбнулись, мол, таковы правила. Это очень разозлило девушку. И с чего она решила, что Фред и Джордж хорошие друзья? Всего лишь глупые хулиганы. Но как быть, если они такие милые?

А урок Т/И всё-таки сорвала.

***

— Ну и синячища! — восторженно воскликнула Т/И, осторожно дотрагиваясь до лица Гарри. Тот повернулся к девушке с полным недоумением в глазах и немым вопросом: «А ты ничего не попутала?» — Прости, Гарри, но не каждый же день видишь такое. Это же отпад.

— Ты просто садистка, Т/Ф, — заметил Рон, поедая очередной бутерброд.

— Что есть, то есть, — девушка пожала плечами, делая быструю колдографию Гарри на свой старенький фотоаппарат. — Что? Это на память. Спасибо.

Т/И наклонилась к юноше, оставила лёгкий поцелуй на его щеке и вскочила со своего места.

— У меня сейчас Зельеварение. Ну что ж, мне пора. Не стоит опаздывать на урок к Снейпу. Он мне нравится, и что-то не хочется портить свою репутацию прилежной ученицы.

С этими словами Т/И покинула главный зал и поспешила в кабинет Зельеварения, а золотая троица так и осталась сидеть в полном молчании.

— Она только что поцеловала меня?

— Она только что сказала, что ей нравится Снейп?

***

Фред, Джордж и Джинни предпочли остаться на каникулах в школе — дома им грозило путешествие с родителями к Биллу в Египет. Т/И тоже никуда не поехала, чтобы побыть с друзьями.

Полностью растворившись в предпраздничной атмосфере, Т/И легко порхала по ступенькам, порой перескакивая через одну, и непременно улыбалась висящим на стенах портретам, которые, в свою очередь, радостно отвечали, поднимаясь с мест и чуть громче напевая знакомые песни.

— Кое-кто уже проникся духом Рождества? — нагнавший девушку на очередном витке лестницы Фред едва успел увернуться от учебника, норовившего вылететь у неё из рук после слишком резкого поворота. — Что, уже успела распаковать бутылочку сливочного пива?

— Нет, но, кажется, успела получить сердечный приступ, — сосчитав про себя до трёх, Т/И глубоко вздохнула и попыталась не наградить парня ударом злосчастной книги. — Ты что-то хотел или просто так преодолел два пролёта со скоростью снитча?

Лестница, завершившая свой недолгий перелёт, наконец выпустила их к коридору, ведущему в общую гостиную Гриффиндора. Ещё утром он притягивал внимание удивительными украшениями, но теперь полностью поглощал в свои сети любого проходившего мимо студента, отражая медленное наступление Рождества более яркими красками и уютными ароматами из кухни.

— Я хотел узнать, что ты делаешь вечером, — будто невзначай бросил Фред, старательно пытаясь не пересечься с подругой взглядом. — Мы устраиваем праздник в общей гостиной. Подумал, вдруг ты не знаешь.

— Вы растрезвонили об этом всей школе, как только МакГонагалл сказала задумке веское «быть», — засмотревшись на пробежавшего по стене крохотного оленёнка, отставшего от свиты Санты, когтевранка невольно протянула руку вперёд, не заметив, что то же действие решил совершить и Фред. — Конечно, я знаю! — коснувшись чужих пальцев, Т/И попыталась быстро отдёрнуть руку.

— И будешь там? — парень шагнул вперёд и, нежно обхватив пальцами тонкое запястье, поднёс руку к губам, запечатлев на бледной коже поцелуй.

— Буду, — после нескольких секунд тишины, девушка нашла в себе силы произнести это короткое слово, надеясь, что его будет достаточно.

И, судя по яркой улыбке Фреда, готовой затмить звезду с верхушки стоящей в Большом зале ёлки, его было достаточно.

***

Приближалось Рождество. В одно утро школьники застали замок в украшенном состоянии, а за массивными окнами было белым-бело. Поле для Квиддича было засыпано толстым слоем снега, а озеро замёрзло.

Школа готовилась не только к празднованию и танцам, а также и к предстоящим экзаменам, которые должны были быть совсем скоро. Но никого это не волновало, ведь школьники не могли думать ни о чём другом, кроме каникул. Кому-то хотелось поскорее вернуться в уютный тёплый дом, кто-то желал встретиться с родственниками, а были люди, которые не могли уехать.

В Общей гостиной Гриффиндора приятно потрескивал огонь в камине, не угасая ни на минуту, что не могло не радовать. В коридорах школы постоянно сквозило, а на уроках профессора Снейпа, что проходили в подземельях, было как на Северном Полюсе! В промёрзших аудиториях тоже было не лучше, словом, час от часу не легче. Большую часть учащихся можно было найти в самых тёплых местах школы — в Большом Зале, гостиных и спальнях.

В Гриффиндорской гостиной собралось немного народу, который мелкой черёдкой расселся возле освещённого камина с книжками в руках, и разговор то и дело сводился к долгожданным каникулам.

— Родители обещали свозить меня в Хогсмид на праздники, — радовался Симус Финниган, наконец отбросив учебники куда-то к ярко-красному дивану.

Ли Джордан последовал его примеру, довольно ухмыляясь, но сидевший на том самом диване Невилл смерил ребят недоверчивым взглядом:

— Неужели вы можете так просто отдыхать? Вас даже профессор Снейп не пугает? Он столько домашки задал, что мы за неделю не управимся! А вы ещё бездельничать время находите!

— Скоро Рождество, Невилл! Каникулы! — пропел Ли, блаженно растягиваясь на ковре. — Даже Снейп своим «Рождественским подарком» не испортит нам праздничное настроение!

И ребята принялись напевать какую-то новогоднюю мелодию под возражения Долгопупса.

***

Пока территория школы чародейства и волшебства заполнялась снегом, сам Хогвартс понемногу начинал опустевать. Ученики разъезжались по домам, чтобы вместе со своей семьёй встретить Рождество. От этого было так непривычно, слишком тихо и пусто. В любое другое время по коридору уже бы пронеслась толпа учеников, опаздывающих на занятие, но сейчас единственным на кого можно наткнуться здесь был лишь Филч.

Т/И в последний раз окинула взглядом пустой коридор, после чего продолжила свой путь. Звук её шагов эхом отдавался от стен школы, отчего девушке стало не по себе. Она завернула за поворот и в предвкушении поднялась по лестнице.

Астрономическая башня.

Пожалуй, это лучшее место для того, чтобы проникнуться зимними красотами Хогвартса и побыть наедине со своими мыслями.

От холодного ветра хотелось сильнее закутаться в мантию, но когтевранка лишь облокотилась об перила, вглядываясь вдаль. Позади раздались неторопливые шаги. Кто-то решил нарушить её одиночество, что девушка поняла сразу после того, как рядом с ней кто-то также опёрся на перила. Волшебнице не хотелось отрывать взгляд от дивного вида, но любопытство было сильнее. Всего лишь краем глаза посмотрела на него.

Драко.

Т/И удивлена тем, что он здесь. Ей казалось, что он наверняка уехал в свой роскошный особняк, отмечать Рождество с семьёй.

Он задумчиво смотрел вдаль. Ветер играл с его платиновыми волосами. Хотелось нарушить тишину и спросить Малфоя о том, почему он здесь, но девушка лишь вернула свой взгляд к снежному лесу.

Малфой. Драко Малфой, слизеринский принц, чистокровный белобрысый болван, который не давал Т/И спокойно жить ни днём, ни ночью. Ведь днём он обращал своё внимание на неё путём шуточек и колких фраз, а вечером, лёжа в постели, девушка думала о его улыбке и холодных серых глазах, и её сердце начинало биться чаще.

Т/И ненавидела свои чувства к нему, ведь он — Малфой, а она — обычная маглорождённая девчонка с Когтеврана. Но Т/И всё ещё замирала, когда он случайно касался её руки, находясь в толпе, и когда останавливал свой холодный взгляд на ней.

Постояв ещё немного в тишине, Т/И всё-таки нарушила молчание:

— Разве ты не должен быть дома и встречать Рождество в компании аристократов?

— Уж лучше здесь, чем там, — по его тону Т/И поняла, что бессмысленно пытаться что-то узнать у Драко.

Не сказав больше ни слова, Малфой покинул Астрономическую башню и Т/И осталась одна.

***

На Рождество Молли Уизли прислала Т/И фирменный свитер, выполненный в цветах Когтеврана — синем и бронзовом. Девушка была безумно счастлива. Её ожидал потрясающий праздник, проведённый с лучшими друзьями.

Большой зал выглядел потрясающе. В нём стояло не менее дюжины высоченных пихт: одни поблёскивали нерастаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикреплённых к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста.

В спальне близнецов их осталось только двое, да и в Общей гостиной было куда меньше народа, чем во время учебы. Поэтому друзья придвигали кресла как можно ближе к камину и сидели там часами, нанизывая на длинную металлическую вилку принесенные из Большого зала кусочки хлеба, лепёшки и кругляши зефира, поджаривая их на открытом огне и с аппетитом поедая. Разумеется, они ни на секунду не умолкали даже с набитым ртом.

Рождественский пир был изумительный. На столе красовались сотни жирных жареных индеек, горы жареного и вареного картофеля, десятки мисок с жареным зеленым горошком и соусников, полных мясной и клюквенной подливки, — и башни из волшебных хлопушек. Эти фантастические хлопушки не имели ничего общего с теми, которые производили маглы. Хлопушка, которую опробовали они с Фредом, не просто хлопнула, но взорвалась с пушечным грохотом и, окутав их густым синим дымом, выплюнула из себя контр-адмиральскую фуражку и несколько живых белых мышей.

***

Каникулы закончились. Дети вернулись к занятиям. Преподаватели искали способ вернуть пострадавших к жизни.

В Хогвартсе опять стали радоваться солнцу. Нападений больше не было, настроение у всех поднималось, оживала в сердце надежда, что сгустившиеся было тучи пройдут стороной.

Мадам Помфри радостно докладывала, что мандрагоры становятся нервными и замкнутыми, а это значит, что они вступают в переходный возраст.

— Вот юношеские прыщи сойдут, и мы снова их пересадим, — случайно услышала Т/И, как она добродушно делилась новостями с Филчем. — А после этого нарежем и приготовим настойку. Так что в скором времени Миссис Норрис будет опять с вами…

Локонс Златопуст, похоже, считал прекращение нападений своей личной заслугой. Т/И как-то подслушала его разглагольствования о собственных доблестях. Флитвик вёл когтевранцев на урок заклинаний, Локонс шёл рядом.

— Думаю, что жертв больше не будет, — говорил Локонс, подмигивая. — Полагаю, Комната на этот раз закрыта окончательно. Преступник осознал, что я изобличу его, это лишь дело времени. С его стороны весьма разумно именно сейчас прекратить злодеяния, пока я не взялся за него основательно. Да, между прочим, Вы ведь тоже понимаете, школе нужен сейчас какой-то праздник, который поднял бы моральный дух. Долой воспоминания о бедах прошлого семестра! Сейчас я не могу сказать больше, прибавлю только, что знаю, какой дорогой нужно идти…

Представление Локонса о празднике воплотилось в жизнь в Валентинов день, 14 февраля.

Тренировка накануне затянулась до глубокой ночи, и близнецы прибежали в Большой зал, немного опоздав на завтрак. В первую минуту им показалось, что они ошиблись дверью. Стены зала были сплошь увиты пышными, ядовито-розовыми цветами, с бледно-голубого потолка сыпались конфетти в форме сердечек.

— С Днём святого Валентина! — возгласил Локонс. — Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это ещё не всё!

Локонс хлопнул в ладони, и в зал вошла процессия мрачного вида гномов. Правда, это были не обычные гномы: у каждого в руке была арфа, а за спиной — золотые крылышки.

— Представляю вам моих любезных купидончиков, валентинских письмоносцев! — лучезарно улыбался Локонс. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Веселье только начинается! Я уверен, и мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа, пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик в этот праздник пламенеющих сердец мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них больше любого чародея!

Профессор Флитвик спрятал лицо в ладонях. Взгляд Снейпа говорил, что он силой вольет стакан яда в глотку первого, кто обратится к нему за Любовным напитком.

На протяжении всего дня гномы с валентинками бесцеремонно сновали из класса в класс, к вящему раздражению преподавателей. После обеда у дверей кабинета заклинаний один из них, особенно уродливый, поймал Гарри. Заклинания были объединёнными с когтевранцами, поэтому Т/И стала свидетельницей этого события.

— Эй, ты, Гайи Поттей! — проскрипел гном, расталкивая учеников. — Тебе музыкальное послание, Гайи Поттей.

— Только не здесь! — вырвался Гарри.

— Стой смийно! — хрюкнул гном, дёрнув его к себе.

— Что здесь происходит? — насмешливо проговорил Малфой, манерно растягивая слова.

— Из-за чего шум? — раздался ещё один знакомый голос — это подоспел Перси Уизли.

— Теперь слушай:

Его глаза хоть видят слабо,Но зеленей, чем чародея жаба,А волосы его черней тоски,Чернее классной грифельной доски.О, Божество, хочу, чтоб сердце мне отдал, Герой, что с Тёмным Лордом совладал!

Некоторые первокурсники рыдали от смеха, а Перси пытался навести порядок.

— Расходитесь, расходитесь, звонок был пять минут назад, — говорил он, подталкивая к дверям класса самых юных учеников.

Фред и Джордж ещё долго преследовали Гарри, напевая его музыкальную валентинку.

***

— Т/Ф, стой! — голос Драко разнёсся за спиной девушки, пока она старалась как можно быстрее идти по сугробам, чтобы не встретиться с Малфоем.

Ей было достаточно того, что она услышала от слизеринцев, которые выставили когтевранку посмешищем за то, что она являлась маглорождённой. Ей пришлось поспешно удалиться от слизеринцев, но побыть в одиночестве не удалось, так как следом за девушкой следовал Драко Малфой.

— Да остановись же ты, наконец, несносная девчонка!

Т/И вздрогнула, слыша гневные обращения в свою сторону и прекратила движение, останавливаясь посреди улицы. До когтевранки дошло, что она уже совсем не в тёплом Хогвартсе, а под холодным и мокрым снегопадом. Как она оказалась на улице, девушке было неясно.

Из новых размышлений её вырвал запыхавшийся Малфой. Его серые глаза осматрели волшебницу с ног до головы раздражённым взглядом, после чего он показал на шарф в своей руке.

— Нельзя же быть такой идиоткой, здесь же ужасный мороз или ты специально хочешь заболеть?!

Обычно на подобные реплики Т/И отвечала колкостью, приправленной хорошей ухмылкой, но сейчас она лишь устало кивнула.

Т/И протянула пальцы к слизеринскому шарфу, но Драко не позволил его взять. Он вновь проворчал что-то себе под нос, после чего осторожно укутал девушку в шарф, стараясь сделать всё как можно аккуратнее.

Т/И удивлённо посмотрела на блондина, не произнося не слова, наблюдая за тем, как он заботливо поправлял её волосы, не глядя на девушку.

— В следующий раз не выбегай на мороз в чём попало, иначе я буду думать, что ты действительно дура, — его серые глаза быстро скользнули по лицу волшебницы, после чего Малфой развернулся и быстро удалился в сторону Хогвартса, оставляя когтевранку в одиночестве.

Т/И несколько минут смотрела в спину удаляющемуся слизеринцу, после чего медленно коснулась пальцами шарфа, натягивая его на лицо.

Мысли в её голове находились ещё в большем беспорядке, чем до этого. Девушка совсем не понимала того, что сейчас произошло, но на душе стало тепло от заботы, если это можно так назвать.

Наверное, ей всё же стоило вернуться назад и утереть обидчикам нос. Нельзя позволять им говорить такие вещи. Правда, когтевранка ещё не знала о том, что Драко уже обо всём позаботился и её обидчики ещё долго не смогут и смотреть в сторону девушки, не то что говорить.

========== Глава 4 ==========

Могло быть и хуже, но некуда.

Фред рассмеялся, как только вошёл в комнату наказания и увидел там Т/И. Его волосы по-прежнему были ярко-фиолетового цвета, но аплодисменты, с которыми он и Джордж поприветствовали девушку, были более чем достаточной наградой, учитывая недели наказаний после уроков, которые были у всех них.

— Серьёзно, как ты подкралась к нам? — спросил Джордж, хлопая Т/И по спине.

— Было несложно заставить Фреда съесть кекс, похожий на бладжер, если честно, — заметила она с усмешкой на лице.

— Ты понимаешь, что Т/И опережает нас на две шалости? — спросил Джордж брата, слегка нахмурив лоб.

— Возможно, ты выиграла битву шалостей, но не войну, — улыбнулся Фред, обратившись к девушке.

Т/И изогнула бровь, посмотрев на него.

— Как скажешь, но приготовьтесь войти в историю шалостей поверженными, парни, — сказала она, немного откинувшись на спинку кресла.

Парни засмеялись, но девушка знала, что они были так же готовы к разразившейся войне, как и она.

Настоящий вопрос был в том, была ли готова к этому школа.

***

На пасхальных каникулах второкурсникам подкинули новую тему для размышлений. Нужно было выбрать предметы для третьего года обучения, к чему Т/И отнеслась со всей серьёзностью.

— От этого зависит моё будущее, — сказала она Фреду и Джорджу, когда они принялись изучать список предметов.

Т/И больше не задумывалась о том, чтобы бросить учёбу.

Перси Уизли жаждал поделиться с кем-нибудь жизненным опытом.

— Самое главное, Т/И, понять, чего ты сама хочешь, — сказал он. — И лучше задуматься о будущем как можно раньше. Поэтому я рекомендовал бы тебе предсказания. А вот мой брат Чарльз всегда любил работать на свежем воздухе и выбрал уход за магическими существами. Нужно использовать свои сильные стороны, Т/И. Ну и, конечно, склонности.

Любимым предметом девушки были заклинания. Также, несмотря на мнение окружающих, ей очень нравилось зельеварение. Как и Драко Малфою.

***

— Т/И, куда ты нас тащишь? — спросил Фред.

— Да ещё и с связанными глазами… — добавил Джордж.

— Слушай, Т/И, раз ты так поздно вытащила нас из гостиной, то ты хотя бы в карту Мародёров посматривай, — прошептал Фред, услышав чьи-то шаги. — Будет совсем не смешно, если нас поймают…

— Я думаю это можно будет отнести к похищению, — не унимался Джордж. — Не понятно куда, не понятно зачем, да ещё и с завязанными глазами…

— Ещё одно слово, и я вам рот завяжу… — шикнула на них Т/И. — Не нойте, мы почти пришли…

Т/И вывела их на поле для игры в квиддич.

— Мы пришли? — спросил Фред.

— Да! Можете открывать глаза!

Фред и Джордж сняли повязки. Они уже приготовились к тому, что глаза начнут слезится из-за яркого света, но вокруг была сплошная темнота.

— Ты вытащила нас из кроватей посреди ночи, чтобы показать поле для квиддича? — удивился Джордж.

Т/И не ответила. Тогда парни огляделись и заметили, что девушки нигде нет. На несколько секунд их охватил страх и беспокойство за подругу, но скоро их внимание привлекли два летевшие в воздух шара света.

Через секунду раздался негромкий хлопок и на небе появилась первая буква их фамилии. Близнецы завороженно уставились на небо.

Т/И подошла сзади и положила руки на плечи друзьям:

— С днём рождения, парни!

— Т/И? Спасибо… Это невероятно…

Фред и Джордж улыбнулись.

— Спасибо…

— Но не думай, что если нам понравился твой подарок, то мы не будем тебя сегодня разыгрывать, — сказал Джордж.

Т/И усмехнулась:

— Не разыгрывать меня?! Это было бы очень невежливо с вашей стороны.

***

Очередной матч гриффиндорцы играли против Пуффендуя. Вуд каждый вечер гонял команду на поле, так что у близнецов едва хватало времени на что-нибудь ещё, кроме квиддича.

Команды вышли на поле под громкие аплодисменты. Уизли уже вскочили на мётлы, как вдруг появилась профессор МакГонагалл и бегом пересекла поле, держа в руках громадный фиолетовый мегафон.

— Матч отменяется! — проревел мегафон, и переполненные трибуны взорвались шумом, криками, свистом.

Оливер Вуд без промедления приземлился и с безумным видом бросился к профессору МакГонагалл, все ещё сжимая в руке метлу.

— Но профессор! — кричал он. — Нам надо играть… Кубок… Гриффиндор…

Профессор МакГонагалл, не замечая его, продолжала:

— Всем ученикам вернуться в свои гостиные. Там получите дальнейшую информацию. И пожалуйста, поскорее!

Близнецы отправились в башню Гриффиндора, Т/И — в башню Когтеврана.

Когда все собрались, профессор Флитвик начал свою нерадостную речь:

— Все ученики должны возвращаться в гостиные своих факультетов до шести часов вечера и больше их не покидать. На уроки будете ходить в сопровождении преподавателя. Никто не может пользоваться туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются. Никаких передвижений по вечерам!

Вечером Т/И зашла в гостиную Гриффиндора. Она узнала, что на Гермиону тоже напали. Большая часть учеников находилась в гостиной. Они обсуждали произошедшее и строили свои версии о том, кто же на самом деле является наследником Слизерина.

— Смотрите, заклятие наложено на двух гриффиндорцев, не считая привидения, одного когтевранца и одного пуффендуйца, — принялся загибать пальцы Ли Джордан, друг близнецов Уизли. — Интересно, кто-нибудь из преподавателей обратил внимание, что все слизеринцы целы и невредимы? Разве не очевидно, что вся эта дьявольщина исходит из Слизерина? Наследник Слизерина, чудовище Слизерина… Почему бы просто не взять и не выставить отсюда всех слизеринцев? — распалялся он под кивки одобрения и недружные аплодисменты.

— Перси совсем убит, — шепнул Джордж Т/И. — Та девушка из Когтеврана, Пенелопа Кристал, — староста. А он и мысли не допускал, что чудище решится напасть на старосту.

Т/И знала эту девушку. У них были неплохие отношения. Пенелопа часто помогала Т/И на первом курсе. Непонятное чувство тревоги засело глубоко внутри девушки.

***

Шум в одном из кабинетов привлёк когтевранку. Приоткрыв дверь, она увидела не самую лестную картину: слизеринец со старшего курса прижал знакомого гриффиндорца — Симуса Финнигана — к столу и что-то угрожающе ему шептал.

— О! Прошу прощения! — на лице ученицы расцвела милая улыбка.

Обидчик Симуса не отпустил, но хотя бы отвлекся на девушку:

— Ты бы могла выйти? Не видишь, что мы общаемся?!

— Отлично! Я с радостью оставлю вас, ведь так спешу на урок профессора Макгонагалл. Ох, как она обрадуется, узнав, что члены двух враждующих факультетов пытаются подружиться.

Сказано это было с такой детской наивностью, что заподозрить девушку в чём-то неладном было сложно, но скрытую угрозу в её словах не почувствовал разве что глухой.

Окинув девчонку подозрительным взглядом, хулиган резко отпустил Симуса и стремительно покинул помещение.

— Спасибо, — облегчённо выдохнул парень и улыбнулся.

— Не за что. Если честно, я больше переживала за этого парня. Симус Финниган в помещении с хрупкими колбами и реагентами — довольно опасная ситуация для любого, ты так не думаешь?

Симус неловко почесал шею, вспоминая репутацию самого «взрывоопасного» ученика.

— В любом случае я рада, что ситуация разрешилась, и мне правда пора бежать. Пока!

— До встречи. Ещё увидимся! И спасибо… Ещё раз.

***

— Фред, ты в ней дырку просверлишь, — подался вперёд Джордж, обращаясь к своему близнецу, который не отводил взгляда от когтевранки.

— Почему на общение с Финниганом у неё есть время, а на нас нет? — фыркнул Фред, глядя, как Т/И, весело улыбаясь, разговаривала с Симусом.

— Дред, ты что это… Ревнуешь? — деланно испуганно воскликнул рыжеволосый.

— Очень смешно, но я серьёзно. Мы уже неделю не общались!

— Она занята, братец, расслабься, — пожал плечами Джордж, открывая учебник по зельеварению.

Фред дёрнул плечом, но взгляда от Т/И так и не отвёл.

***

— Хорошо. Спасибо, что предупредил, Симус! — улыбнулась Т/И другу и устремилась вперёд по коридору, открыв учебник, но, почувствовав чей-то взгляд, оторвалась от трансфигурации и увидела близнецов.

Фред прошёлся по девушке обиженным взглядом, и она заметно смутилась — нехорошо как-то вышло. Лучшие друзья, а уже неделю не общались.

— Хей! Привет! — улыбнулась Т/И, подходя к близнецам.

— Привет, малышка, — хором поздоровались братья.

— Как дела? — спросил Джордж.

— Как учёба? — не отстал от близнеца Фред, провожая уходящего гриффиндорца чуть враждебным взглядом.

— Прекрасно. Слушайте, мы совсем с вами перестали общаться! Давайте погуляем сегодня?

— Ночью… — начал Фред.

— После отбоя, — закончил Джордж.

— Под луной.

— У нас есть фейерверки.

— Что? Зачем нам фейерверки? Нас же обнаружат! — нахмурилась когтевранка.

— Тебе понравится, Т/И, — подмигнул Джордж.

После отбоя они вышли к Гремучей иве и, испуганно озираясь, стали устанавливать фейерверки. Вернее, устанавливали их близнецы, а Т/И стояла на шухере, внимательно глядя по сторонам.

— Ну, что? — нетерпеливо спросила девушка, оборачиваясь.

— Готово! — бросил Фред.

— Бегите, ребят! — захохотал Джордж, проносясь мимо.

Фред же схватил подругу за руку, и они нырнули в ближайшие кусты. Раздался тихий свист, а потом оглушительный грохот. Т/И с удивлением смотрела на появившуюся в небе букву «W».

— Н-да… — пробормотала когтевранка. — Никто и не поймёт, что это были мы…

Близнецы захохотали, а Т/И перевела взгляд на их с Фредом руки, которые они так и не расцепили, и почему-то улыбнулась…

***

Несколько дней спустя в коридорах вновь раздался голос МакГонагалл:

— Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее.

— Неужели новое нападение? — предположила Т/И.

Вместе с близнецами девушка пошла в гостиную Гриффиндора. Она была маглорождённой, поэтому Уизли старались не оставлять подругу одну.

В гостиную вошли Рон и Гарри. На них лица не было.

— Что случилось? — спросила Т/И.

— Мы слышали разговор учителей, — ответил Гарри. — Монстр утащил в Тайную комнату…

— Кого? — спросил Фред.

— Джинни…

Т/И, Гарри и Рон с близнецами сидели в углу гриффиндорской гостиной, не зная, о чём говорить. Перси не было. Отправив сову мистеру и миссис Уизли, он заперся в своей комнате.

Ни один день не тянулся так долго, как этот, никогда гриффиндорская гостиная не была так переполнена и тиха.

Наконец стало смеркаться, и Фред с Джорджем, не в силах больше выносить траурного бдения, отправились спать.

Т/И осталась с Роном и Гарри.

— Джинни что-то знала, — сказал Рон. — Поэтому на неё и напали. Джинни наверняка что-то разведала про Тайную комнату. Другой причины нет, ведь она… ведь наша семья чистокровные волшебники. — Рон вытер заблестевшие в глазах слезы. — Давай пойдём к Локонсу, — начал Рон. — Он ведь согласился проникнуть в Тайную комнату. Расскажем ему, что узнали: про Комнату, про василиска.

— Вы знаете, где находится Тайная комната? — спросила Т/И.

— Да. Это долгая история, — вздохнул Гарри. — Пойдём с нами, если хочешь.

Т/И, сама не зная почему, согласилась. Наверное, таким образом она хотела хоть как-то помочь Фреду и Джорджу, выразить свою поддержку и сказать спасибо за то, что были с ней в этом учебном году.

Когда они спустились к кабинету Локонса, уже совсем стемнело. Из-за двери доносились шорохи, глухой стук, торопливые шаги. Там, судя по всему, кипела бурная деятельность. Гарри постучал, и тотчас внутри всё стихло. Дверь слегка приоткрылась, в узкую щёлку блеснул глаз Локонса.

— А… мистер Поттер… — Дверь открылась чуточку шире. — Я сейчас чрезвычайно занят… Только если вы быстро…

— Профессор, у нас есть важная новость, — сказал в щель Гарри. — Мы думаем, она вам поможет…

Он открыл дверь, и друзья вошли.

Кабинет был почти полностью разорён. Два чемодана стояли на полу.

— Вы куда-то собираетесь? — спросил Рон.

— Э-э-э… да, собираюсь, — ответил Локонс. — Срочный звонок… Суровая необходимость… Вынужден уехать…

— А как же моя сестра? — нахмурился Рон.

— Да, конечно, такое несчастье, — пробормотал Локонс, избегая их взглядов.

— Но вы же преподаватель защиты от темных искусств! — воскликнул Гарри. — Как вы можете всё сейчас бросить и уехать отсюда!

— Видите ли… Должен вам сказать… Когда меня пригласили на эту должность, ничто не предвещало такого поворота событий. Это для меня полная неожиданность…

— Вы хотите сказать, что попросту убегаете? — Гарри не верил своим ушам. — После всех подвигов, описанных в ваших книгах?

— Да, книги, конечно, в какой-то степени могут вводить в заблуждение, — дипломатично возразил Локонс.

— Но вы сами их написали! — закричал Гарри.

— Мой юный друг. — Локонс, нахмурившись, выпрямился. — Проявите наконец здравый смысл. Мои книги и вполовину не продавались бы так успешно, если бы люди думали, что эти подвиги совершил не я, а кто-то другой. Моя внешность, это, как бы сказать, — приманка, залог успеха…

Локонс захлопнул крышки чемоданов и запер их.

— Ну, кажется, всё, — сказал он, оглядевшись. — Осталось сделать последний завершающий штрих.

Он достал волшебную палочку и повернулся к друзьям.

— Весьма сожалею, но мне придётся прибегнуть к заклинанию Забвения, чтобы вы не разболтали моих секретов, иначе я не сумею продать ни одной книги…

Но Гарри вовремя сообразил, что к чему, и уже держал наготове свою палочку. Не успел Локонс закончить фразы, как он воскликнул:

— Экспеллиармус!

Локонса отшвырнуло назад.

— Что вам от меня нужно? — плаксивым голосом спросил преподаватель защиты от темных искусств. — Ну не знаю я, где эта Тайная комната. И поделать ничего не могу.

— Вам повезло, — обрадовал его Гарри, движением палочки подняв профессора на ноги. — Зато мы знаем, где она. И знаем, кто в ней прячется.

Они вывели Локонса из кабинета, спустились по ближайшей лестнице и пошли к убежищу Плаксы Миртл.

— Тайная комната в туалете Плаксы Миртл? — удивилась Т/И.

— Если мы не ошибаемся, то да, — ответил Рон.

Ребята вошли внутрь и подошли к раковине. На первый взгляд это была самая обыкновенная раковина.

— Гарри, — охрипшим шепотом попросил Рон. — Скажи что-нибудь на змеином языке.

Из уст Гарри вырвалось странное шипение, кран вспыхнул опаловым светом и начал вращаться. Ещё мгновение — умывальник подался вниз, погрузился куда-то и пропал из глаз, открыв разверстый зев широкой трубы, приглашавший начать спуск — вот только куда?

— Ну, я пошел, — твердо сказал Гарри.

— Я с тобой, — сказал Рон.

— Я одна здесь не останусь, поэтому я с вами, — добавила Т/И.

— Кажется, я вам тут не нужен, — робко вмешался Локонс.

— Право пойти первым принадлежит вам, — жёстко сказал Гарри.

Бледный, лишенный оружия, Локонс приблизился к зияющей дыре.

— Я, право, не нахожу в этом… — начал он было, но Рон его подтолкнул, и белозубый красавец ухнул в неведомые глубины.

Гарри тоже не стал ждать — осторожно влез в трубу, держась за её край, и разжал пальцы.

За ним пошла Т/И, следом Рон.

В тоннеле царила мёртвая тишина.

— Гарри, там впереди что-то есть, — вдруг испуганным шепотом произнес Рон, схватив друга за плечо.

Впереди Т/И различила контуры огромных колец, лежащих поперёк тоннеля. Кольца не двигались.

Гарри оглянулся на спутников.

— Может быть, чудовище спит?

Локонс неожиданно напал на Рона, сбив его с ног. Гарри бросился на подмогу, но опоздал. Тяжело дыша, профессор горделиво выпрямился, у него в руке была волшебная палочка Рона, а на лице сверкала прежняя ослепительная улыбка.

— Конец приключению! — воскликнул он. — Я возьму с собой наверх кусок этой замечательной змеиной кожи. И расскажу в школе, что спасти девочку было уже нельзя, а вы трое лишились рассудка при виде её искалеченного тела. Прощайтесь со своей памятью! Отныне вы ничего не будете помнить о прошлом!

Он поднял повыше злосчастную палочку, перебинтованную магической лентой, и провозгласил:

—Обливиейт!

Волшебная палочка взорвалась с мощью хорошей гранаты. С потолка тоннеля рушились громадные глыбы. В мгновение ока перед ними вырос каменный завал, отрезавший Гарри от Рона и Т/И.

— Рон! Т/И! — крикнул Гарри. — Вы живы?

— Мы здесь! — голос Рона глухо донёсся с другой стороны завала.

— Мы в порядке, — крикнула Т/И.

— А этого гада, кажется, здорово шибануло.

— Что будем делать?

— Нам отсюда не выбраться. Хоть сто лет рой!

— Ждите меня там! — крикнул Гарри. — Я пойду один. Если через час не вернусь…

Гарри не стал вдаваться в подробности, что тогда будет.

— А мы попробуем отвалить несколько глыб, — откликнулся Рон, стараясь говорить спокойно. — Чтобы ты смог… смог вернуться назад. Ты уж сам-то поосторожнее…

— Скоро увидимся.

***

Когда пятеро подземных странников — Гарри, Рон, Джинни, Т/И и Локонс — с головы до пят мокрые, грязные, а Гарри ещё и в пятнах крови, вошли в кабинет, все, кто там был, ошеломлённо замолчали, но тишина в тот же миг взорвалась воплем:

— Джинни!

Увидев дочь, миссис Уизли, сидевшая в слезах перед камином, вскочила, за ней — мистер Уизли, и оба бросились к дочери.

Рон, Гарри и Т/И по очереди очутились в крепких объятиях миссис Уизли.

— Вы спасли её! Спасли! Как вы это сумели?

— Нам всем очень бы хотелось это узнать, — произнесла профессор МакГонагалл утратившим обычную твердость голосом.

Миссис Уизли выпустила Гарри и тот, мгновение поколебавшись, подошёл к столу и выложил Волшебную шляпу, меч, украшенный рубинами, и жалкие остатки дневника Реддла.

А потом он заговорил. Около четверти часа в полной восхищения тишине он рассказывал о том, как услышал бесплотный голос, и Гермиона одна поняла, что это голос василиска, ползавшего по трубам внутри толстых стен замка, как они с Роном пошли за пауками в лес и Арагог поведал им, где умерла последняя жертва василиска, как они догадались, что Плакса Миртл и есть эта жертва и что вход в Тайную комнату не где-нибудь, а в ее туалете, как вовремя подоспел Фоукс, как Волшебная шляпа вооружила его мечом.

— Я вот что хотел бы узнать: как лорд Волан-де-Морт изловчился околдовать Джинни? — тихо спросил директор.

— Во всём виноват дневник. — Гарри поднял его и показал Дамблдору. — Реддл его вёл, когда ему было шестнадцать.

***

В жарком солнечном мареве промелькнул остаток летнего семестра. Хогвартс вернулся к своим обычным будням — правда, с небольшими изменениями. Отменили занятия по защите, исключили из Попечительского совета Люциуса Малфоя. Драко перестал разгуливать по школе с таким видом, будто весь Хогвартс — его вотчина. Вид у него теперь всегда был обиженный и угрюмый. Зато Джинни, напротив, сияла от счастья.

Быстро, слишком быстро наступило время отъезда. Гарри, Рон, Гермиона, Т/И, Фред, Джордж и Джинни заняли купе в экспрессе Хогвартс — Лондон.

До начала каникул остались считанные часы — ученикам пока ещё можно колдовать, и вся компания самозабвенно отдалась любимому занятию. Играли в исчезающие карты, пускали последние оставшиеся у близнецов хлопушки и обезоруживали друг друга с помощью заклинаний.

Почти у самого вокзала Кингс-Кросс Гарри вдруг кое-что вспомнил:

— Джинни, а помнишь, ты видела: Перси делал что-то такое, чего потом очень стеснялся и просил тебя никому не рассказывать? Что это было?

— Конечно, помню, — Джинни хихикнула. — У Перси завелась подружка.

Фред, вставший за книгами, уронил целую связку — прямо на голову Джорджу.

— Что-что?

— Староста Когтеврана, Пенелопа Кристал, — объяснила Джинни. — Это ей он писал письма все прошлое лето. В школе они встречались тайком. Я как-то вбежала в пустой класс, а они там целуются. Потому он и был не в себе, когда на неё… ну… понимаете… когда на неё напали. Вы ведь не будете его дразнить, не будете? — спросила она с тревогой.

— Я? И не подумаю! — просиял Фред.

— Конечно, не будем, — поперхнулся Джордж.

Экспресс замедлил ход и остановился.

— Мы будем писать тебе, — пообещал Фред.

— Не скучай без нас, — подмигнул Джордж.

— Ничего не могу обещать, — улыбнулась Т/И и обняла своих друзей.

Она впервые ждала начала учебного года.

Этот год будет потрясающим.

В этом девушка ни на секунду не сомневалась.

========== Часть 2. Всегда и навечно Глава 1 ==========

Дружба — самое необходимое для жизни, так как никто не пожелает себе жизни без друзей, даже если б он имел все остальные блага.

Аристотель

Каково быть подругой близнецов Уизли? Это очень интересный вопрос.

Т/И всегда задумывалась об этом. Ведь она могла смотреть за ними только со стороны.

Два милых парня, которые вечно что-то выдумывали и вечно что-то делали.

Несмотря на все их шалости, их безумно любили практически все. Не считая профессора Снейпа, но вообще… кто ему нравится-то?

Т/И вспоминала своих друзей каждый день. Это помогало не скучать летом. Тем более сегодня девушка не должна скучать, ведь у неё день рождения. Сегодня волшебнице исполнится 13. Отмечать девушка, как обычно, будет с родителями.

Т/И проснулась в отличном настроении. Она надела новое платье — подарок родителей, сделала причёску и вышла из своей комнаты.

Родители девушки наговорили ей кучу пожеланий, подарили несколько подарков и принялись готовить праздничный обед.

Т/И хотела помочь маме с папой, но её отвлёк стук в дверь. Девушка подошла к двери, открыла её и… закричала от радости. На пороге её дома стояло два рыжих, на первый взгляд совершенно одинаковых парня.

— Фред! Джордж! — волшебница бросилась обнимать своих друзей.

— Неужели ты думала, что мы не поздравим тебя? — удивился Фред.

— Даже не надейся так легко отделаться от нас, — улыбнулся Джордж.

— Я… я так рада вас видеть, — глаза девушки заблестели.

— С днём…

—… рождения…

— Малышка! — одновременно закричали близнецы и поцеловали девушку в щёки.

— Спасибо! — щёки когтевранки покраснели. — Ой, что это я вас на пороге держу? Проходите, я вас с родителями познакомлю.

Т/И потянула близнецов за руки и усадила их на диван.

— Мам, пап, идите сюда! — позвала девушка.— Познакомьтесь, это мои друзья — Фред и Джордж. Я вам о них рассказывала.

— Рад наконец-то познакомиться с вами. Т/И нам все уши о вас прожужжала, — сказал отец девушки.

— Ну, пааап, — протянула волшебница.

— И мы очень рады познакомиться, — Джордж пожал руку отца своей подруги.

— Вы воспитали замечательную дочь, — добавил Фред и тоже пожал руку.

— Вы же останетесь с нами на обед? — спросила мама девушки.

— С удовольствием, — синхронно ответили близнецы.

— Скоро всё будет готово, а пока, Т/И, покажи гостям наш дом, — сказала женщина своей дочери.

Т/И повела друзей по дому, попутно рассказывая о смешных ситуациях, связанных с комнатами, в которых они сейчас находились.

Семья девушки была не очень богата, но могла позволить себе многое. Поэтому дом состоял из двух этажей. Комната Т/И располагалась на втором этаже. Ребята поднялись наверх. Т/И показывала свои детские фотографии, рассказывала смешные истории из детства. Все втроём заливались смехом.

Когда мама сообщила, что обед готов, друзья спустились в столовую. Близнецы быстро нашли общий язык с родителями своей подруги. Родителям девушки Уизли тоже очень понравились. Они были довольны выбором дочери.

День прошёл очень быстро. Уизли стали собираться домой.

— Вы не можете остаться на несколько дней? — спросила Т/И.

— К сожалению, нет. Всей семьёй мы едем в Египет к Биллу, — сказал Фред.

— Приезжай ты к нам в августе, — предложил Джордж.

— Рон пригласил Гарри и Гермиону, —добавил Фред.

— Мы будем тебя ждать, — обнял на прощание подругу Джордж.

— Я постараюсь. И пишите мне обязательно, — попросила Т/И.

Девушка проводила друзей и поднялась к себе в комнату. Улыбка ещё очень долго не сходила с её лица.

***

В августе Т/И договорилась встретиться с близнецами на Косой Аллее. Родители отвезли туда девушку сразу со всеми вещами и попрощались.

Девушка обнялась с близнецами, и втроём они пошли в «Дырявый Котёл».

Мистер Уизли сидел в баре и читал «Пророк». Следом вошли миссис Уизли, Перси и Джинни. Их догнали Рон, Гарри и Гермиона.

Близнецы познакомили Т/И со своими родителями. Они уже однажды виделись, но тогда все были обеспокоены состоянием Джинни, поэтому было не до знакомства.

— Т/И, дорогая, здравствуй! Мы с мужем рады наконец познакомиться с тобой! У нас замечательное событие, слышала? — она показала на новый сверкающий серебряный значок на груди у Перси и преисполненным гордости голосом произнесла: — Второй староста школы и лучший ученик в семье!

— И последний, — шёпотом добавил Фред.

— Не сомневаюсь, — помрачнела миссис Уизли. — Никого из вас старостой факультета не назначили.

— А зачем это нам? — пожал плечами Джордж. — Чтобы лишить нашу жизнь всяческих удовольствий?

Джинни хихикнула.

— Какой ты подаёшь пример сестре! — возмутилась миссис Уизли.

— Мама, у Джинни есть и другие братья для подражания, — надменно молвил Перси. — Пойду переоденусь к обеду.

Джордж закатил глаза.

— Мы хотели запереть его в пирамиде, да мама не позволила, — сказал он подруге.

Вечер удался на славу. Хозяин Том составил в маленькой гостиной три стола, и вся компания с удовольствием прикончила ужин из пяти восхитительных блюд. От пышного шоколадного пудинга было просто невозможно оторваться!

И тут раздался голос Фреда:

— Пап, а как мы завтра доберемся до Кингс-Кросс?

— Министерство предоставило нам пару машин, — сказал мистер Уизли.

Все взоры обратились к отцу семейства.

— Почему? — удивился Перси.

— Перси, ты же у нас староста, — важно пояснил Джордж. — Так положено. Две машины, на капотах флажки развеваются, а на них красуется «СШ»!

— Серьёзная Шишка, — расшифровал Фред. Все, кроме Перси и миссис Уизли, хихикнули, уткнувшись в тарелку с пудингом.

— Папа, но почему всё–таки Министерство предоставило нам машины? — важно повторил Перси.

— У нас ведь нет своей машины. А я работаю в Министерстве, вот оно и оказало мне такую любезность…

— И очень хорошо, — оживилась миссис Уизли. — Вы понимаете, сколько у вас всех поклажи? Представляю, как бы вы все выглядели в магловском метро… Ну, вы все упаковали?

— Рон ещё не всё сложил, — недовольно заявил Перси. — И свалил свои вещи мне на кровать.

— Рон, ступай собирайся, утром будет некогда, — велела миссис Уизли.

Рон бросил на Перси сердитый взгляд.

***

Комната Рона и Перси была рядом с комнатой близнецов. Т/И сидела у них. Она услышала за стеной сердитые голоса:

— Он лежал на тумбочке у кровати! Я снял его, чтобы отполировать! — кричал Перси.

— Я не трогал его, понял?! — кричал в ответ Рон.

— Что у вас стряслось? — спросил поднявшийся к ним Гарри.

— Пропал мой значок старосты школы, — пояснил Перси.

— И крысиная микстура куда-то подевалась. — Рон вываливал вещи из чемодана. — Наверное, я оставил её в баре…

— Ты никуда не пойдёшь, пока не найдёшь значок! — возопил Перси.

— Я принесу лекарство Коросты, я уже все собрал, — успокоил Гарри Рона и спустился вниз.

Близнецы умирали от хохота, слыша, как в поисках значка Перси всё кверху дном перевернул у себя и у Рона.

— Это мы его взяли. И смотри, как усовершенствовали, — шепнул Фред Т/И.

На значке красовалось:

«СЕРЬЁЗНАЯ ШИШКА»

Мистер Уизли, ожидавший во дворе министерские машины, открыл дверь и просунул голову в холл:

— Приехали. Идём.

На вокзал прибыли за двадцать минут до отхода поезда. Водители нашли им тележки и погрузили чемоданы. Коснувшись кепок, попрощались с мистером Уизли и уехали.

— Пришли, — сказал мистер Уизли, оглянувшись по сторонам. — Разобьёмся на пары, а то нас многовато. Мы с Гарри идём первые.

Мистер Уизли направился к барьеру между девятой и десятой платформой, толкая тележку Гарри. За ними последовали Перси и Джинни, затем — Рон и Гермиона, Фред и Джордж, миссис Уизли и Т/И.

Мгновение — и металлический барьер позади, они на платформе №9 и ¾, а вон и «Хогвартс-Экспресс».

Т/И заняла купе вместе с близнецами. Поезд тронулся. За окном шёл дождь. Всю дорогу друзья разговаривали без умолку.

Внезапно поезд замедлил ход.

— Но нам ещё далеко ехать, — заметил Джордж.

— А чего же мы останавливаемся? — спросила Т/И.

Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму. Джордж взмахнул волшебной палочкой и осветил купе.

Дверь открылась. Дрожащее пламя в руках Джорджа осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном. Из–под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг. Присутствующих обдало стужей. Не найдя, что искал, пришелец покинул купе.

— Ч-что это было? — испугано спросила Т/И.

— Мы эту тварь впервые видели… — сказал Фред.

—… но похоже на дементора, — закончил за брата Джордж.

***

Поезд прибыл на станцию Хогсмид. Ребята добрались до Хогвартса. Все ожидали праздничный ужин.

— Приветствую всех! — сказал директор школы. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьёзного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе». Они будут стоять у всех выходов с территории школы. И пока они здесь, — запомните хорошенько! — никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведешь ни переодеванием, ни какими-либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Закончу на более приятной ноте. Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от темных искусств.Что касается второго назначения, должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.

***

Войдя на другой день утром в Большой зал, Т/И села за стол Гриффиндора. Она часто сидела рядом с друзьями. Иногда девушку в шутку называли гриффиндоркой. Рядом с Джорджем сел Гарри. Ходили слухи, что, увидев дементора, он потерял сознание. Драко Малфой не мог оставить этот случай незамеченным.

— Вчера вечером в поезде, когда в вагон вошли дементоры, он так не петушился. Вбежал к нам в купе, весь трясся от страха, — сказал Джордж Гарри, глядя на слизеринца.

— Чуть в штаны не наложил, — Фред бросил на Малфоя полный презрения взгляд.

***

Утром первым урок у девушки были прорицания. По совету Перси она всё-таки записалась на этот предмет, также выбрав магловедение.

Волшебница очутилась в очень странном классе. Скорее это был не класс, а что-то среднее между мансардой и старомодной чайной.

Шторы на окнах задёрнуты, многочисленные лампы задрапированы темно-красным шелком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжёлый дурманящий аромат.

Откуда-то из полумрака раздался приглушённый, почти неземной голос:

— Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике.Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор ещё меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око.

Профессор Трелони почему-то сразу не понравилась девушке. Она дала задание погадать соседу по парте на чаинках. Девушка отнеслась к заданию очень скептично.

Заглянув в кружку Гарри, профессор не смогла сдержать ужаса:

— Мой мальчик, у тебя здесь Грим. Огромный пёс, вестник беды, кладбищенское привидение! Мой дорогой мальчик, это самое страшное предзнаменование, оно сулит смерть.

Все ужаснулись.

На Трансфигурации стояла полная тишина. На Гарри было больно смотреть.

— Что сегодня такое со всеми вами? — спросила профессор МакГонагалл.

И хотя все взгляды опять обратились к Гарри, класс как в рот воды набрал. Гермиона подняла руку.

— Дело в том, профессор, что у нас первый урок был прорицание, мы гадали по чаинкам. Ну и…

— Ах, вот оно что! Тогда всё ясно, — МакГонагалл нахмурилась. — Можете, мисс Грейнджер, ничего больше не говорить. Так кто же в этом году должен умереть?

Опять молчание.

— Я, — наконец сказал Гарри.

— Ну что ж! — МакГонагалл буравила Гарри взглядом. — Так вот знайте, Поттер, Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Никто, однако, до сих пор не умер. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти.

***

Вечером Т/И вместе с Уизли испытывали на себе новые зелья, поэтому на утро девушка не смогла пойти на занятия. Мадам Помфри быстро устранила огромные волдыри с рук волшебницы и посоветовала ей остаться в постели. Подруги с Когтеврана рассказали девушке о случае, произошедшем на уроке Ухода за магическими существами.

— Гарри летал на гиппогрифе? Ничего себе! — воскликнула Т/И.

Подруги ещё немного поговорили и отправились спать.

На следующий день Т/И пошла на занятия. Неделя пролетела очень быстро. В четверг был первый в этом году урок защиты от темных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошёл, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель.

— Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.

Учитель повёл учеников в учительскую. Там в шкафу появился боггарт. Профессор Люпин рассказал о боггартах и показал заклинание «Риддикулус». Затем он попросил каждого вспомнить свой страх и придумать способ победить его.

Только девушка задумалась, как услышала голос Малфоя.

— Это просто смешно.

— Поразительно, Малфой, я-то думала, что после того, как тебе сломали руку, ты перестанешь быть таким придурком, — усмехнувшись, заметила Т/И, приближаясь к слизеринцу. Тот перевёл взгляд с профессора Люпина на третьекурсницу, и в его глазах девушка буквально увидела раздражение.

— Твоего мнения никто не спрашивал, Т/Ф, — пренебрежительно бросил он, что вызвало у девушки улыбку.

— Ух какие мы злые. Ты что не выспался?

— Я провёл всю прошлую ночь у миссис Помфри, — сквозь зубы прошипел Драко, — конечно, я не выспался.

— Бедный мой, — Т/И с театральным состраданием взяла слизеринца за руку, но тот тут же её отдёрнул.

— Это сильно заметно? — чуть тише добавил он.

— Видел бы ты себя со стороны, — вздохнула волшебница. — Такое ощущение, что ты не спал не последнюю ночь, а последние два года. Да ещё и руку сломал. Я, кстати, так и не поняла как тебя угораздило.

— Это всё придурок Хагрид.

— Так это он тебя ударил? — Т/И издала саркастичный смешок, сложив руки на груди.

— Ты пришла сюда язвить?

— Может быть.

***

— Т/И! На секундочку!

Братья Уизли подловили девушку в одном из больших коридоров Хогвартса и потащили в неизвестном направлении под её протесты.

— Что происходит?! Куда вы меня ведёте?

— Мы хотим тебе кое-что показать.

— Это будет что-то грандиозное! Тебе понравится!

— Но придётся немного потерпеть…

Т/И поддалась на уговоры близнецов и покорно последовала за ними. Через какое-то время ребята резко остановились возле стены, на которой висел огромный гобелен.

— И? Что я должна увидеть?

— Мы же сказали, терпение! А теперь, закрой глаза…

— Да что происходит?

— Просто закрой глаза. Мы скажем, когда открыть.

Третьекурсница послушно закрыла глаза. Близнецы аккуратно повели её в какое-то помещение и посадили на стул.

— Теперь можешь открывать.

Девушка оказалась в маленькой комнате.

— Так. Ну и где мы?

— В Выручай-Комнате. Мы частенько сидим здесь, когда разрабатываем новые волшебные штуки и шалости.

— Да. Здесь никогда никого не бывает. И эта комната подстраивается под того, кто в ней находится. Так что, она может стать всем, что тебе нужно.

— Ч-что?! Выручай-Комната?! Не может быть… А кто-нибудь…

— О ней никто не знает, кроме нас. И мы надеемся, что ты тоже никому не расскажешь.

— Конечно нет! Делать мне нечего. Но это просто потрясно!

========== Глава 2 ==========

Как бы ни была серьёзна жизнь, всегда необходим момент, когда можно подурачиться.

Наступил октябрь. В четверг вечером Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора, созвал игроков обсудить новую тактику. Т/И пошла на тренировку вместе с близнецами.

— Это наш, точнее, мой единственный шанс выиграть Кубок школы, — начал Оливер, вышагивая перед командой из угла в угол. — Я играю с вами последний сезон. Это мой последний шанс. Команда Гриффиндора проигрывала семь лет подряд. Нам не везло: были травмы, в прошлом году турнир отменили. — Вуд сглотнул, будто в горле у него все ещё стоял комок после прошлогоднего разочарования. — Но наша команда самая классная во всей школе! — Взгляд его сверкнул, и он ударил кулаком в ладонь. — У нас три превосходных охотника. — Вуд поглядел на Алисию Спиннет, Анджелину Джонсон и Кэти Белл. — Два непревзойденных загонщика.

— Ну что ты, Оливер! Будет тебе! — притворно смутились Фред и Джордж.

— И у нас ловец, который ни разу ещё не упустил снитча! — Гордость у него в голосе прозвучала как раскат грома.

Вуд помолчал и скромно добавил:

— И, наконец, я.

— Ты у нас лучше всех, Оливер! — сказал Джордж.

— Обалденный вратарь! — похвалил Фред.

— Наши имена уже два года должны стоять на Кубке. — Вуд снова замаячил туда–сюда. — Когда Гарри пришёл в команду, я сказал себе: Кубок у нас в кармане. Не вышло. Но в этом году, моём последнем…

В голосе у него звучала такая горечь, что даже Фреду с Джорджем стало его жаль.

— В этом году, Оливер, Кубок наш как пить дать! — сказал Фред.

— Мы выиграем, Оливер! — заверила Анджелина.

— Можешь не сомневаться, — прибавил Гарри.

Тренировки проходили три дня в неделю. Т/И присутствовала почти на каждой. После одной из тренировок девушка вместе с близнецами зашла в гостиную Гриффиндора. На доске объявлений висел кусок пергамента. На нём значилось: «Конец октября. Посещение Хогсмида».

— Вот здорово! — обрадовался Фред. — Загляну в лавку «Зонко». У меня как раз кончаются драже–вонючки.

Договорились пойти в Хогсмид втроём. Т/И ещё ни разу не была там, но много слышала об этой деревне от Уизли.

В день похода в Хогсмид близнецы опаздывали. Они прислали девушке письмо, в котором просили её идти без них. Девушка удивилась такому ходу событий, но решила отправиться в деревню одна.

По дороге Т/И встретила Малфоя. Удивительно, но сегодня он был без своей свиты. Слизеринец подошёл к волшебнице.

— Почему ты таскаешься с этими оборванцами? — Драко резко дёрнул девушку за руку и прижал к стене. — Чем тебе так дороги эти рыжие?

— Малфой, мне больно, — Т/И скинула его руки со своих плеч и почти ушла, но обернулась.

Растерянный вид блондина заставлял задуматься о причинах такого его поведения.

— Эти, как ты выражаешься, рыжие ведут себя как мужчины. В отличие от тебя. Ты же никого не любишь и не уважаешь кроме себя. Вот себя-то ты очень любишь.

Малфой выглядел уязвлённым. На мгновение девушке стало жаль его. Но слизеринец быстро вернул себе самообладание, резко развернулся и ушёл, оставив девушку стоять в недоумении.

Уизли много рассказывали о магазинчике «Зонко», поэтому девушка направилась туда.

***

— Не хочу никого оскорбить, но что за срач вы устроили в моей комнате?

Т/И так и застыла на входе в свою обитель, окинув Уизли, развалившихся на её кровати в горе скомканных бумажек, ошалелым взглядом.

— Почему так рано вернулась? Я думал Хогсмид задержит тебя на весь вечер, — весело отозвался Фред, подняв голову от написания чего-то, что девушка не могла разглядеть, лёжа на животе и задрав ступни кверху.

— Без вас не интересно, — сказала когтевранка, осторожно обходя кучку мусора на полу. — Что вы здесь устроили? Живо валите к себе и устраивайте свинарник там, а не у меня. И вообще, что вы делаете?

— На этих каникулах в Ирландии проходит чемпионат по квиддичу, всего два дня, — Джордж перевернулся на спину, чтобы взглянуть на подругу, но после сразу же вернулся к своему занятию. — Мама нас не отпустит: в этом году мы сдаём СОВ, поэтому нам нужно официальное разрешение от Макгонагалл.

— Разрешение на проведение каникул… там где вы хотите? — Т/И еле сдержала смешок. — При всём уважении к вашему декану, но она не сможет это сделать.

— Да, но наша мама может в это поверить… Т/И!

Фред издал громкий и протяжный вой, когда девушка случайно задела его руку, и слово, которое он так старательно выводил, медленно поползло вниз.

— Если не помогаешь, не мешай, — Уизли пихнул волшебницу в бок, и она, подскочив с места, издала возмущённый визг и с демонстративной горечью потёрла ушибленное место.

— Это я-то вам мешаю?! А НУ ПОШЛИ ВОН!

Фред аж дёрнулся от громкости ора.

— Я буду крайне счастлив, если бы ты так больше не вопила.

— Я начну убивать, если вы сейчас же не уйдёте.

***

— Вы в детство впали? — надменно спросила проходящая мимо Паркинсон. Уходящая девушка цокала каблуками сапог, заставляя ребят глубоко вздохнуть.

— Она такая странная, — пробубнила Т/И, вставая с кучи листьев.

В знак поддержки где-то сбоку хмыкнули Фред и Джордж.

Обычно в Хогвартсе не собирают листву, но, как выяснилось, такой тип развлечений, как прыгнуть в «сугроб» из листьев, прошел мимо, практически, всех волшебников в школе, что девушку несомненно удивило. Именно этот факт и заставил её собрать близнецов Уизли и Золотое Трио сразу после уроков, чтобы наконец отдохнуть от вечных расследований и чуть по-детски повеселится. Фред и Джордж были всегда за, а вот Поттера и его друзей пришлось вылавливать и уговаривать. Потратив пять минут времени, Т/И тащила своих друзей за рукава мантий.

Сейчас близнецы Уизли решили прыгнуть поочерёдно с разбега. Разумеется, без проблем тут не обошлось: мимоидущие первокурсники, внезапно, решили пройти по «линии разбега» за что получили пару нелестных, неоднозначных шуток.

Гермиона спокойно стояла рядом с подругой и наблюдала, как мальчишки копаются в построенной башне из листьев.

Грейнджер практически всегда молчала, но Т/И уже давно не спрашивала, что с ней не так. Она тот человек, кому проще просто быть рядом, а не докучать тысячей вопросов, что девушка очень ценила. И сейчас тот самый день, когда, вспомнив о том, что Т/И и ребята всё ещё дети, они позволили себе некую глупость, и в этот день наконец смогли вздохнуть спокойно. Пусть и не сразу, но всё же ребята начинали улыбаться, смеяться и бросаться листьями, совершенно забыв о том, что они могут глупо выглядеть.

— Хорошая работа, Т/И, — хитро прошептала Гермиона.

Т/И улыбнулась, оставляя её слова без ответа. Она знала, как не хватает свободных минут, видела, как быстро посерьёзнели лица ребят, как им всем пришлось быстро повзрослеть.

Шорох листьев стал симфонией короткого счастья, который помог спастись от серых будней. Именно он будет сопутствовать им в самые тяжёлые времена. А воспоминание о столь странном развлечении на, чересчур холодной для осени, улице будет согревать в самые холодные дни жизни.

***

Вечером Т/И вместе с близнецами пошла в гриффиндорскую гостиную. Перед входом столпились ученики.

— В чём дело? — спросил Джордж.

— Пропустите меня, я староста, — важно прошёл Перси.

Послышались вздохи. Т/И протолкнулась вперёд и ужаснулась. Портрет Полной Дамы был порван, а самой женщины на полотне не было.

Наконец появился профессор Дамблдор, гриффиндорцы расступились. Дамблдор окинул взглядом обезображенную картину и повернулся к подоспевшим МакГонагалл, Люпину и Снейпу.

— Профессор МакГонагалл, пожалуйста, пойдите к Филчу. Пусть он немедленно осмотрит все портреты в замке. Нужно найти Полную Даму.

— Найдёте, непременно найдёте, — прокудахтал кто-то.

Это был полтергейст Пивз. Он кувыркался под потолком, по обыкновению, радуясь чужой беде.

— Что ты хочешь сказать, Пивз? — спокойно спросил Дамблдор, и Пивз замер. Кого–кого, а Дамблдора он побаивался.

— Она спряталась от стыда, ваше директорское величество. У неё неописуемый вид. Я видел, как она мчалась по лесам и долам на пятый этаж, колесила между деревьями и истошно вопила.

— Она не сказала, кто это сделал? — всё так же спокойно спросил Дамблдор.

— Сказала, школьный голова, сказала! — Пивз не спешил с ответом, будто поигрывал ручной гранатой. — Она отказалась пропустить его без пароля, а он разозлился. — Пивз сделал кувырок и взглянул на Дамблдора, зажав лицо коленями: — Ох, и вредный же характер у Сириуса Блэка!

Дамблдор велел гриффиндорцам немедленно вернуться в Большой зал. Минут через десять к ним присоединились все ученики школы, которые ничего не могли понять.

— Мы тщательно обыщем весь замок, — объявил Дамблдор, а МакГонагалл и Флитвик тем временем запирали все входы в Большой зал. — Боюсь, всем вам эту ночь безопасности ради придётся провести здесь. Старосты факультетов будут по очереди охранять дверь в холл. За главных остаются старосты школы — отделения девочек и отделения мальчиков. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне. — Директор повернулся к Перси, и тот важно выпятил грудь. — С донесениями посылайте привидений. — Дамблдор немного подумал и добавил: — Да, вам ещё вот что нужно.

Он легонько взмахнул волшебной палочкой, длинные столы, взлетев, выстроились у стен, взмахнул снова, и весь пол устлали пухлые фиолетовые спальные мешки.

— Спокойной ночи, — пожелал профессор, закрывая за собой дверь.

Зал загалдел: гриффиндорцы возбужденно объясняли, что стряслось с Полной Дамой.

— Быстро все по спальным мешкам! — крикнул Перси. — Никаких разговоров. Через десять минут гашу свет.

Свечи погасли. Время от времени в зал заглядывал преподаватель — проверить, всё ли в порядке. Т/И очень устала за день, поэтому заснула почти мгновенно.

Несколько дней только о Сириусе Блэке и говорили. Одна за другой рождались немыслимые догадки. Искромсанный холст Полной Дамы сняли и на его место водрузили портрет сэра Кэдогана, восседавшего на толстом сером пони. Сэр Кэдоган только и делал, что вызывал всех и каждого на дуэль, выдумывал несуразные пароли и менял их два–три раза в день.

***

Т/И быстро шла по одному из коридоров Хогвартса, не желая попасться на глаза слизеринцам, но фортуна была явно не на её стороне.

Зайдя за угол, девушка в кого-то врезалась. Открыв глаза, она увидела Крэбба и Гойла — верных слуг самого заносчивого и самовлюблённого ученика Хогвартса. Но в этот момент они были без своего хозяина, что является ещё более плохим исходом событий.

Хоть Драко и задирал Т/И из-за чистоты крови, глубоко в душе он был хорошим, и она это прекрасно понимала. Не раз он останавливал своих друзей, которые собирались как-то обидеть девушку.

Посмотрев на их лица, Т/И увидела злобные ухмылки. Это значило, что просто так от них не уйти. Девушке пришла идея убежать, унестись со всех ног в другую сторону замка: вдруг ей повезёт, и по дороге попадется учитель, который поставит Крэбба и Гойла на место. Но это лишь мечты.

В этот момент Гойл схватил волшебницу за руку. Он настолько сильно сжал запястье, что девушка не могла вырваться. Крэбб достал свою палочку и направил на неё.

— Итак, Гойл, что мы с ней сделаем? — спросил Крэбб и перевел свой взгляд на друга, ожидая ответ.

— Даже не знаю, может…

— Ничего! Отпустите её, — парня перебил строгий голос.

Крэбб и Гойл расступились, и между ними прошел Драко.

— Вы собираетесь пачкать руки? Не стоит. Идите в гостиную, я приду позже.

Дождавшись, когда парни скроются за углом, Т/И подняла голову и посмотрела на своего спасителя.

— И я должна сказать «спасибо»?

— Да. Если ты не знакома с правильными манерами, то, к твоему сведению, после спасения ты должна сказать «спасибо», — Драко произнёс это не как обычно. Он был… добр к девушке?

— Хорошо. Спасибо тебе, Драко Малфой, за оказанную в трудную минуту помощь.

***

Выполнив всё домашнее задание, Т/И пошла в гостиную Гриффиндора. Близнецы сидели в общей комнате и произносили какие-то заклинания.

— Вы неправильно это делаете, — сказала девушка.

— Что? — удивился Фред.

— Искра должна быть светло-оранжевого цвета, а не жёлтого. Вы неправильно произнесли заклятие.

— Какая тебе разница? — спросил Джордж.

— Раз уж нарушать правила, то по-нормальному.

Уизли хитро переглянулись, вскочили с дивана, подхватили девушку под руки и вывели из гостиной.

— Ну и куда мы идём?

— Нарушать правила! — воскликнули близнецы.

— Ох, и зачем я только сказала, — покачала головой третьекурсница.

Парни повели девушку к выходу из школы.

— Куда мы… Ох, нет… Вы же не хотите… Нет! Нет!

— Да брось, Т/И! Это совсем не страшно. Мы там уже раз сто были! — успокаивали девушку друзья.

— Как же вы не понимаете? Это Запретный лес, значит ходить туда за-пре-ще-но, — отчеканила когтевранка.

— Разве для нас существуют запреты? — улыбнулся Фред.

— Мы исследовали уже все закоулки школы, отыскали кучу потайных комнат. Мы знаем школу как свои пять пальцев, — пытался убедить подругу Джордж. — Только Запретный лес остался неизведанным. Разве тебе не хочется стать одной из первых учениц, которые обошли весь периметр школы, включая её окрестности?

— Нет, Джордж, это не прокатит, — противилась Т/И. — Идти в Запретный лес — глупо. И опасно.

— Даже Гарри там был! И заметь, он до сих пор жив, — попытался Фред.

— Гарри вообще живучий. Это ничего не значит. Тем более, не забывайте, что где-то на свободе бродит Сириус Блэк. А что, если он прячется в лесу?

— Тогда мы найдём его, приведём к Дамблдору и станем героями, — воскликнул Уизли.

— Нет, Фред, тогда он найдёт нас, убьёт и продолжит разгуливать дальше.

— Ты утрируешь, — спокойно сказал Джордж.

— Он убил 12 человек! Неужели вы думаете, что мы, трое школьников, сможем остановить его? Даже Азкабан его не удержал!

— Ладно, — примирительно поднял руки Джордж, — как хочешь.

— Мы пойдём вдвоём, — добавил Фред.

— Что? Вы совсем спятили? — начинала выходить из себя девушка.

Но братья Уизли уже её не слушали. Они направились в сторону леса. Т/И ещё немного простояла, подумав, а после бросилась за ними.

— Ты передумала? — удивился Фред.

— Ну не оставлять же вас одних. Вы без меня наделаете дел, — девушка обняла за шею обоих парней, и втроём они направились вперёд, навстречу новым приключениям.

С тех пор друзья часто выбирались в лес. Чаще всего, после отбоя. Что удивительно, близнецов никогда не ловили, если они были с Т/И, но когда они ходили без неё — обязательно попадались на глаза Филчу или МакГонагалл. Уизли называли Т/И своим талисманом. Если она рядом, значит всё будет хорошо.

========== Глава 3 ==========

Влюбиться — не значит любить. Влюбиться можно и ненавидя.

Ф. Достоевский

— Эй, Т/Ф, подбери слюнки, — выкрикнул очередную глупую фразу Драко, вальяжно пройдя мимо когтевранки. Та лишь крепче сжала свою палочку, и казалось, вот-вот выстрелит в него смертоносной «Авадой» и даже бровью не поведет.

— Заткнись, Малфой! — шикнул на него Фред, заслоняя её собой в то время, как Гермиона старалась успокоить девушку, постепенно вскипающую от злости.

— У-у-у, смотрите, Уизли запал на заучку Т/Ф, как романтично, — с явным отвращением на лице произнёс в ответ блондин, скрестив руки на груди.

— Тебе ли говорить о романтике? Ты самовлюблённый петух! — в порыве гнева выплюнула Т/И из-за спины друга.

Тот, к кому обращалась данная фраза, явно смутился, его брови сдвинулись к переносице, а подбородок дёрнулся вверх. Слова, словно острый нож, ранили его, хотя он и не показал этого, только, поправив мантию, двинулся прочь, а его растерянные прихвостни двинулись следом.

***

— Нет, вы видели? Что позволяет себе эта… Т/Ф? — слизеринец метался от одного угла к противоположному, а Крэбб и Гойл следили за ним взглядами, время от времени согласно кивая.

— Оставьте меня, я хочу побыть один! — рявкнул он наконец, развернувшись к ним.

Они послушно покинули комнату, оставив его в тишине, которую нарушал лишь треск камина.

Плюхнувшись в кресло и закинув ноги на журнальный столик, он думал обо всей этой суматохе и своих весьма двойственных чувствах к девушке. Может, его действиями управляла необъяснимая ненависть ко всем маглорождённым, а может, к ней прибавлялась ярость и частично обида на то, что они не могут дружить. Всё очень запутанно. И он так глубоко погрузился в собственные мысли, что не заметил, как уснул.

***

Следующий учебный день открыл урок заклинаний, вновь объединив в одних стенах два факультета, но в последний момент профессора Флитвика вызвали на внеплановое собрание, и ученики остались в классе без преподавательского контроля. Конечно, не обошлось без летающих по кабинету бумажек и разговоров.

Лишь Т/И погрузилась в написание конспекта с головой и поэтому не заметила нависающего над ней Теодора Нотта.

— Чем я могу помочь? — она подняла голову на него и вопросительно изогнула бровь.

Он усмехнулся, смахнув рукой пергамент, отчего тот отлетел на приличное расстояние и приземлился на пол. Т/И скептично оглядела его. Данный поступок явно не привел её в восторг.

— Повторюсь… Чем я могу помочь? — отчеканив каждое слово, заново спросила когтевранка, бегая взором по его самодовольному лицу.

— Да брось, не будь занудой, — в то же мгновение он обвил её запястье и дёрнул на себя. Потеряв равновесие, она уткнулась носом в его грудь.

— Что ты творишь?! Отпусти меня! — прошипела девушка, упёршись в плечи слизеринца, и постаралась вырваться из его объятий.

— Эй, — на шею её пленителя легла чья-то рука, на мгновение заставив оторвать внимание от неё. — Она же сказала отпустить. Или ты плохо слышишь?

— Малфой? — тот замялся, а затем набрался смелости и произнёс. — Не лезь не в свои дела, — на что блондин лишь расплылся в улыбке, больше походившей на оскал.

— Не мои дела, говоришь? — бледные пальцы сжались в кулаки, а тонкаякожица на костяшках, казалось, сейчас порвётся от напряжения.

Доля секунды и…

Удар.

Нотт отпрянул в сторону, приложив ладонь к носу, из которого, к слову, уже хлестала кровь.

Снова удар, но на сей раз пострадал Драко. Парни сцепились друг с другом, будто бешеные псы, и так бы и били друг друга, если бы остальные не начали их разнимать. А на девушку нахлынул шок с примесью страха.

— Отведи его к мадам Помфри, — послышался голос у её уха, когда она пришла в себя.

— Д-да, конечно, — робко взяв своего спасителя под руку, она повела его в больничное крыло.

Колдунья торопливо забрала парня и закрыла двери прямо перед лицом когтевранки, перед тем крикнув что-то вроде «Не беспокоить».

Ещё около получаса она колдовала над ним, и потом двери распахнулись, а на одной из коек Т/И увидела его. С виду Малфой казался очень здоровым, лишь повязка на правой руке напоминал о драке.

— Ну, как ты? — полушёпотом спросила она, присаживаясь на край.

Драко приоткрыл один глаз.

— Живой, — с усмешкой молвил он и дотронулся до своего носа. — Он хотя бы ровный?

— Ровный, не переживай, — волнение слизеринца вызвало у девушки смех, однако он в миг сменился серьёзным выражением лица. — Зачем ты полез туда? Ты не должен был…

Она не успела договорить, как Малфое её перебил:

— Т/Ф! Ты и впрямь такая зануда? — светлые брови взлетели вверх. — Не порть романтику!

— Романтику? -—хмыкнула девушка. — Не знала, что можешь испытывать нечто подобное.

— Ты многого не знаешь, — прошептал Малфой, обращаясь скорее к себе, чем к девушке, и отвернулся от неё.

Дальше поговорить им не удалось — мадам Помфри выставила Т/И за дверь, аргументировав это тем, что Малфою нужно отдыхать.

***

Замок тем временем прихорашивался к Рождеству, несмотря на то, что любоваться волшебными украшениями было почти некому. В коридорах висели гирлянды остролиста и омелы, щели и прорези доспехов сияли таинственным светом, а в Большом зале, как обычно, поблёскивали золотыми звёздами двенадцать огромных ёлок.

Т/И по-настоящему любила Рождество и, в отличие от учеников других факультетов, всегда сама украшала ёлку в гостиной. Когда девушка заканчивала с гостиной Когтеврана, приступала к украшению Гриффиндора.

— Не трогай мишуру, Джинни!

— Я только поправила её.

— Не надо её поправля… Отойди от гирлянды, Симус!

— Остынь, Т/И.

— Остыть?! Джордж, ты что не видишь, что шарики висят не симметрично? Запомни раз и навсегда: красный, жёлтый, зелёный, синий. А не красный, красный, красный!

***

— Давай устроим это Рождество без магии? — предложила Т/И. — Давай сделаем это так, как в моём мире?

Ему не нравилось, когда она называла мир маглов — своим. Фред прекрасно понимал, что Т/И росла среди обычных людей и что она считала себя такой же, как они, но как только сова с письмом из Хогвартса постучалась в окно девушки, она перестала быть обычной. Она перестала принадлежать тому миру. Т/И полностью стала частью мира магии. Его мира.

— Давай, Т/И, — согласился Уизли.

Странные, всё-таки, эти маглы. Зачем куда-то ехать, когда можно, с помощью простейшей трансфигурации, превратить швабру в красивое новогоднее дерево? Зачем тратить кучу этих разноцветных прямоугольников, которые маглы называют деньгами, когда с помощью одного взмаха палочкой, можно решить все проблемы? Бесплатно…

Вдруг они услышали стук в окно. Посмотрев в него, друзья увидели сову.

Т/И встала, подошла к окну и впустила бедную замёрзшую птицу. Сова выронила на кровать свёрток, упакованный в коричневую бумагу, и, залетев в свою клетку, засунула голову под крыло.

— Это от твоих родителей! — заулыбалась Т/И и с детским восторгом начала срывать упаковку, а Фред наблюдал за этим зрелищем и понимал, что он самый счастливый человек на свете, ведь у него есть она, его Т/И.

Вскоре с упаковкой было покончено и их взору открылись три тёплых вязаных свитера. На груди одного красовалась буква «Ф», на другом «Д», а третий свитер предназначался Т/И.

Девушка, с улыбкой до ушей, взяла свитер, который принадлежал ей, надела и принялась читать записку, которая лежала в свёртке.

— Что там мама пишет? — спросил Фред.

— Поздравляет нас с Рождеством, — не отрываясь от чтения, проговорила Т/И. — И ещё, она счастлива, что я теперь дружу с вами и что терплю такого невыносимого зануду, как ты.

— Мама так написала? — Фред потянулся за запиской, а Т/И, заливаясь смехом, подняла руку вверх, чтоб он не смог достать. — Дай я прочту.

— Моя мама, кстати, тоже выслала нам посылку, — вдруг сказала когтевранка.

— Тоже совой?

— Нееет, — Т/И легонько стукнула друга по лбу. — У маглов письма и посылки отсылаются с помощью почты, не совами.

Снова она говорила не знакомое для него слово, которое, судя по всему, являлось неотъемлемой частью её прошлого.

Ему никогда не понять тот мир.

Ему никогда не понять её, до самого конца.

Никогда.

За это он её и любит.

***

Как проходят каникулы Т/И в Хогвартсе? Столько всего можно сказать на эту тему. Ей никогда не бывает скучно, а всё благодаря кому? Прекрасным и неповторимым близнецам Уизли. Они не упускают ни минуты, чтобы над кем-нибудь пошутить.

Розыгрыши и смех. И так всегда в компании этих ребят. Они знают толк в веселье.

— Фред, Джордж, что вы опять устроили? — громкий крик раздался по гостиной.

— Народ, расходимся, расходимся. — скомандовал Фред.

— Иначе всем крышка, — послышался голос Джорджа.

— Вам крышка, идиоты.

Т/И приближалась к ним с готовностью отчитать за всё. Близнецы же переглянулись, понимая, что нужно делать ноги.

— Так, Т/И, до встречи… Нам пора. — улыбнулся Фред.

— А ну стоять!

Девушка схватила его за руку и дала подзатыльник. Джордж же весело засмеялся, радуясь, что его не постигла та же учесть, что и брата.

— А ты что смеёшься? — фыркнула когтевранка. — Давно не получал?

Джордж сразу же стих, не решаясь спорить. Знает ведь, чем это может кончиться. Умный мальчишка. Хотя нет, всё такой же глупый, но хитрый.

— Вот не зря я говорил, что всё так и закончится, — протянул Фред. — Т/И, вот почему ты против наших розыгрышей?

Джордж же не решился вступать в разговор. Уж лучше хранить молчание, чем получать по шее. Мудро. Прямо жизненный опыт.

— Да боюсь я за вас, глупые, — призналась девушка. — Вылетите же из школы. У вас экзамены на носу, а вы…

— Так вот оно что, — произнёс Фред. — За нас как раз бояться и не надо, солнце.

— За вас как раз и надо, рыжеволосое ты существо, — усмехнулась Т/И.

Послышался громкий смех со стороны Джорджа. Т/И обернулась к нему.

— Тебя это тоже касается.

— В общем, Т/И. Заявляю точно и верно, все экзамены будут сданы на отлично, а мы получим высшие баллы, — уверенно воскликнул Фред.

— Эй, эй, дружок. Я бы на твоём месте не давал таких поспешных обещаний, — произнёс Джордж.

— Вот впервые в жизни согласна с ним, — поддержала Т/И Джорджа. — Скажите спасибо, если вас хотя бы к экзаменам допустят.

Фред на это лишь закатил глаза. Он всегда так делал, когда девушка перекрывала его своими аргументами.

— Я оптимист, Т/И. — улыбнулся близнец.

— Ты идиот, Фред.

Их взгляды встретились. Фред весело подмигнул девушке, а она только усмехнулась в ответ. Этот рыжик с каждым днём нравился ей всё больше и больше. Но она ему об этом конечно же не скажет.

Джордж наблюдал за их новым спором и довольно улыбался. Ему доставляли радость их перепалки. Наверное, потому что в глубине души он хотел, чтобы Т/И и Фред были вместе.

***

— С праздником, профессор Снейп!

— Оставьте свои поздравления при себе.

— Но ведь Рождество — это время волшебства и…

— Вот только без этого детского трепета, мисс Т/Ф, — прервал девушку профессор и направился прочь.

***

Ночь сегодня выдалась воистину дивной, на безоблачном небе можно было разглядеть любое созвездие.

Т/И стояла облокотившись на каменные перила Астрономической башни и любовалась звёздами. Казалось бы, бессмысленное занятие, но невероятно увлекательное.

Ночью на башне сложно было кого-либо застать. По правде говоря, Т/И вообще никого не встречала в этой части замка когда приходила, а приходила она часто. Ей нравилось находиться на самой вершине башни в одиночестве, рассматривать небо и размышлять. Эта умиротворяющая атмосфера помогала расслабиться и спокойно проанализировать события минувших дней.

Зима в школе чародейства и волшебства воистину невероятное зрелище! Казалось, в эту пору магии вокруг становилось настолько много, что она ощущалась везде: можно руку протянуть и потрогать… хотя, как иначе? Это Хогвартс. Тут по-другому и быть не может.

Это место для многих становилось вторым домом, и Т/И не являлась исключением. Здесь девушка нашла друзей, да и ей нравилось учиться.

За своими мыслями когтевранка совсем не заметила, что на башне она уже не одна. Девушка лишь сильнее закуталась в мантию, обнимая себя, стараясь хоть немного согреться. Постояв ещё немного, наблюдая как в воздухе кружат большие хлопья снега, Т/И решила, что стоит всё же вернуться в гостиную.

Повернувшись в сторону лестницы девушка вздрогнула от неожиданности, встречаясь со взглядом серых глаз. Она почувствовала, как по её коже пробежался холод, вызванный уж никак не порывами зимнего промозглого ветра.

Драко с интересом рассматривал Т/И, не спеша что-либо говорить. Когтевранка замерла напротив парня в замешательстве. Она совсем не слышала, как он поднялся сюда и уж точно не рассчитывала здесь кого-либо встретить. В голове у девушки сразу же возникло множество вопросов, но сводились они все к одному, нет, к двум: зачем он сюда пришел и, самое главное, как давно стоит за её спиной?

Т/И молчала. Её застали врасплох, и не кто-то из её хороших знакомых, а сам Драко Малфой.

В обычной повседневной жизни она со слизеринцем почти не общалась, если не считать их постоянные ссоры, поэтому сейчас она не могла предугадать его дальнейших действий. Когтевранка надеялась лишь на то, что он не сдаст её преподавателям. Хотя в таком случае они оба попадут под отработки.

— Замёрзла? — блондин первым нарушил тишину.

Девушка подметила, что его тон не был насмешливым или грубым. Вопрос прозвучал совсем обычно, так, будто они знакомы уже целую вечность.

— Да, немного… — неуверенно произнесла Т/И, сильнее пряча руки в рукава мантии.

Малфой хотел видимо сказать что-то ещё, но передумав бросил на девушку долгий взгляд и прошёл к каменной арке. Туда, где ранее Т/И рассматривала ночное небо. Девушка проводила его взглядом, однако уходить не спешила.

— Ты часто здесь бываешь? — задумчиво произнёс блондин.

— Каждую ясную ночь. Мне нравится наблюдать за небом и звёздами. Они завораживают… — Т/И сделала несколько шагов в его сторону.

— Не только они.

Девушка остановилась глядя на слизеринца, который стоял к ней спиной. Ветер колыхал полы его мантии и растрёпанные волосы, но сейчас он казался мирным. Совсем не таким, каким обычно Т/И видела его во время занятий или при случайных встречах в коридорах. Тот Малфой, которого она знала, был грубым, заносчивым и высокомерным.

Однако Драко не желал иметь с этой девушкой плохие отношения. Парень испытывал к ней ничем не объяснимое влечение. Признаться в этом себе было сложно, кому-то ещё — нереально. Ему была интересна эта загадочная когтевранка и блондин уже не раз замечал, что вечерами девушка ходит на самый верх Астрономической башни. Сегодня, вопреки всему, ноги сами принесли его сюда.

— Знаешь, тебе не стоит здесь сильно задерживаться, если не хочешь на утро слечь с простудой, — обернувшись, проговорил парень.

Т/И, пребывавшая все ещё где-то в своих мыслях, тут же опомнилась и поспешила в направлении ступенек. На последок обернувшись, она взглянула на слизеринца, заметив, как его губы тронула лёгкая усмешка. Глядя на убегающую вниз девушку Драко понимал, что обязательно вернётся сюда в следующую звёздную ночь.

***

Через неделю после начала семестра состоялся первый матч. Слизерин встречался с Когтевраном и выиграл с небольшим перевесом. По мнению Вуда, этот результат вполне устраивал гриффиндорцев. Теперь, победи они когтевранцев, второе место им обеспечено.

С одной стороны, Т/И желала победы своим мальчикам, но с другой — это означало проигрыш её команды. Желать поражения своему факультету неправильно, и Т/И это понимала, но видеть счастливые улыбки своих солнышек ей хотелось больше.

***

Т/И проходила мимо магазинчиков в Хогсмиде, когда увидела, что Фред ссорится с Малфоем.

Причина их ссоры была пустяковая: кто-то кого-то задел плечом. Зная своего друга, Т/И была уверена, что первым начал слизеринец.

Т/И подошла к ним. Фред слегка наклонил голову набок. Блондин почти никак не отреагировал, лишь на мгновение на его лице отразился интерес, но сразу стёрся обычной надменностью.

— Т/Ф? Очень вовремя. Забирай своего дружка, иначе его придётся собирать веником в совок.

— Ах ты ж…..

Т/И впервые видела своего друга таким взбешённым. Лицо цветом медленно, но неумолимо приближалось к цвету волос.

— А кто ты такой, чтобы ей указывать? — с вкрадчивостью кота спросил Фред.

Он уже смекнул, что их, как минимум, двое против него одного, и это не учитывая толпы недалеко от когтевранки, и то, что она разбиралась в атакующих заклинаниях намного выше 3 курса. Судя по лицу их собеседника, он тоже всё прекрасно понял.

— Я обращался не к тебе, Уизли, а к ней, — произнёс Малфой куда миролюбивее. — Пойдём, — сказал он своей свите, и ушёл. Крэбб и Гойл двинулись за ним.

***

Т/И шла по школьному коридору. За окном сходили с ума снежинки, кружась в бесконечном танце. Этот холодный, зимний субботний вечер девушка предпочла провести в Хогвартсе, хотя все её друзья отправились в Хогсмид. Что ж, у неё была веская причина отказать себе в прогулке по заснеженной деревне: нужно было закончить эссе по зельям, которое нужно сдать в понедельник. Весьма в её стиле — успевать везде.

Но даже несмотря на то, что у когтевранки ещё было много времени в запасе, она все ещё не собиралась развлекаться в Хогсмиде. Помимо эссе у неё ещё была куча проблем, с которыми следовало бы разобраться.

Полностью погрузившись в свои мысли, Т/И направлялась в Большой зал, пока неожиданно не врезалась в кого-то. Подняв глаза, девушка увидела близнецов Уизли. Ну конечно.

— Ох, Т/И, какая встреча! — усмехнулся Фред.

— Теперь, у тебя нет другого выбора, — произнёс Джордж.

— …кроме того, как рассказать нам, почему же ты ходишь по школьным коридорам одна, когда все остальные веселятся в Хогсмиде, — Фред закончил фразу за брата.

— Мне нужно было закончить домашнее задание, — ответила Т/И с уверенностью.

— Ах, домашнее задание? — говорил Уизли с ухмылкой. Нет, близнецы точно издевались над ней.

— Да, Джордж, домашнее задание. Если вам неизвестно, что это такое, в чём я не сомневаюсь, то, это не мои проблемы, — улыбнулась девушка.

— Даже не знаю, что и сказать. Что думаешь, Джордж, как нам поступить?

— Я думаю, Фред, что у маленькой мисс Т/И на уме явно что-то более интересное, чем домашнее задание, — рыжий скрестил руки и подмигнул брату.

— Боюсь, тебе придётся пойти с нами, леди, — Фред взял подругу за левую руку.

— Никаких вопросов, просто пойдём, — Джордж повторил действия брата с правой стороны.

Когда парни привели подругу в общую гостиную Гриффиндора, Т/И почувствовала тепло от затопленного камина.

Усадив волшебницу на диван и сев по обе стороны от неё, близнецы одновременно произнесли:

— Итак, Т/И, расскажешь нам, что же у тебя в мыслях?

— Много чего, — ответила она, скрестив руки.

— Например?

— Предстоящие экзамены, Сириус Блэк, оценки за эссе и…

— Можно мы поведаем тебе один секрет, Т/И? — спросил Джордж.

— И какой же?

— Дело в том, — начал Фред.

— …что тебе не нужно постоянно беспокоиться о чём-то, — продолжил его близнец.

— …потому что ты должна знать…

— …что у тебя есть ребята, на которых ты всегда можешь расчитывать! — сказал Джордж в заключение.

После ребята переглянулись и одновременно поцеловали Т/И в обе щеки, тут же засмеявшись и убежав, оставив её одну краснеть у потрескивающего камина.

========== Глава 4 ==========

Смотри: я люблю тебя и выбираю тебя, день за днём, даже когда мы на сумасшедшем расстоянии. Говорят, надо бороться за любовь. Бороться надо с собой, вернее, со своими страхами, сомнениями, гордыней. И я борюсь.

Анна Парвати

Январь незаметно сменился февралем, а холода все ещё держались. Матч Гриффиндора с Когтевраном приближался. Вуд довёл тренировки до 5 раз в неделю.

В свободный от тренировок день Т/И вместе с Уизли отправилась на улицу. Ребята играли в снежки, валили друг друга в снег, смеялись и веселились.

В разгар веселья к друзьям подошёл Гарри и обратился к близнецам:

— Вуд решил провести ещё одну тренировку. Прямо сейчас. Только вас ждём.

— Да он с ума сошёл! — воскликнул Фред.

— Мы, конечно, хотим победить, но не до такой же степени! — поддержал брата Джордж.

— Скажите это Оливеру, — пожал плечами Гарри.

— Идите. Вуд на вас надеется, — подбодрила ребят Т/И.

— Ты не пойдёшь?

— Хочу ещё немного здесь побыть. Я приду попозже, — объяснила девушка.

Уизли вместе с Гарри пошли на поле, а когтевранка решила слепить снеговика.

Т/И услышала возгласы других учеников. Девушка повернула голову вправо. На середине озера собралась кучка ребят, и когтевранка ясно смогла различить в толпе несколько слизеринских шарфов.

Тяжело вздохнув, девушка направилась туда, по дороге пытаясь заглушить не самые приятные мысли, закрадывающиеся ей в голову.

Добравшись до ребят и растолкав нескольких зевак, Т/И удалось пробраться к тому, что, собственно, и заставило собраться здесь учеников. Парни и девушки с разных факультетов стояли кругом, а в центре находился Малфой. Лёд под ногами парня треснул, и блондин стоял, не в силах сделать хоть шаг.

— Драко, всё будет хорошо! Не переживай, — возгласы Паркинсон резали слух.

Недоумение. Вот что первым возникло в голове девушки. Почему все просто стоят и ничего не делают? Т/И потянулась к карману за палочкой, но не нашла то, что искала. Девушка вспомнила, что оставила палочку в комнате.

— Малфой! Малфой! — позвала слизеринца Т/И, и когда тот повернул голову к ней продолжила: — Драко, просто ложись на лёд…

— Т/Ф, я что, по-твоему, придурок, на лёд ложиться? Утопить меня хочешь? — прошипел блондин, на что девушка лишь закатила глаза.

— Нужно уменьшить давление за счёт увеличения площади опоры, тогда ты не провалишься, — видимо, жизнь в магловском мире может быть очень даже полезной…

Парень лишь недоверчиво покосился на Т/И, но всё же предпринял попытку последовать совету юной волшебницы. Однако проделать задуманное не удалось, лёд затрещал, и появилась ещё пара новых трещин.

— Знаешь, Т/Ф, иди ты со своими советами, — возвращаясь в прежнее положение, зло кинул Малфой.

— Ладно… — выдохнула Т/И. — Будем решать вопрос по другому…

Девушка сделала не самый уверенный, но достаточно большой шаг в сторону парня. Абсолютно все молчали, а кто-то даже не дышал, боясь того, что от их дыхания лёд может проломиться. И он действительно потрескивал под ногами Т/И, но та сделала ещё один шаг и протянула руку Малфою.

— Дай мне руку, — произнесла Т/И.

— Ты что, решила в феврале в прорубь понырять, совсем больная? — какая-то часть блондина хотела протянуть руку этой девчонке и спастись, а какая-то не давала этого сделать, словно, нашёптывая, что он утянет девушку за собой.

— Просто дай мне руку, Малфой! — прокричала девушка, но слизеринец даже ухом не повел в её сторону.

Выдохнув, Т/И решилась на поистине опасное действие. Она сделала большой и быстрый шаг в направлении парня и, схватив его за край пальто, оттолкнула в сторону.

Драко пролетел с полметра и, приземлившись на лёд, проскользнул по нему ещё пару метров, останавливаясь лишь у ног собравшихся. Девушка наблюдала за этим, и на её лице появилась едва заметная улыбка. Получилось. У неё получилось. Все живы и осталось только самой выбраться…

Но не тут-то было… Лёд угрожающе затрещал под ногами Т/И и проломился. Ужас — единственное, что успело промелькнуть в её глазах, перед тем как девушка провалилась в ледяную воду…

Тело словно пронзила тысяча иголок. Когтевранка пыталась всплыть, но наткнулась лишь на слой льда: течения, вызванные подземными притоками Чёрного озера, отнесли её в сторону от места пролома. От нехватки кислорода когтевранка попыталась сделать вдох, что стало большой ошибкой… Горло и лёгкие девушки словно обожгли, и Т/И начала захлёбываться. Глаза медленно закрывались, а тело шло ко дну…

Тем временем, на поверхности несколько человек наконец побежали за кем-то из преподавателей, остальные же либо паниковали, либо просто впали в ступор.

— Т/Ф! — как только Т/И провалилась под лёд, Малфой подскочил к пролому, но девушки не было видно…

Парень скинул шапку и пальто и, не думая, нырнул в ледяную воду. Из-за слоя льда и мутности воды вокруг сложно было что-либо разглядеть, но Драко уловил какой-то блеск слева от себя. Это была серебряная цепочка когтевранки.

Подплыв к девушке, парень обхватил её тело одной рукой, а свободной стал грести к прошлому. Всплыв, Драко шумно и глубоко вздохнул, замёрзшие руки уже не слушались его, но он продолжал грести к краю льда. Пришедшие в себя гриффиндорцы помогли блондину выбраться из воды и вытащить Т/И.

Подоспела профессор МакГонагалл и помогла ребятам добраться до больничного крыла, но Т/И этого не помнила, так как потеряла сознание.

***

Очнувшись, девушка огляделась по сторонам. Возле окна стоял Малфой. Услышав движение, он обернулся.

— Очнулась?

Т/И кивнула.

— Мадам Помфри сказала, что тебе придётся полежать здесь несколько дней. Уизли, — парень скривился, — уже сообщили о случившемся. Они должны скоро прийти.

— Хорошо. Драко… — тихо позвала когтевранка, — спасибо… Ты спас мне жизнь.

— После того, как ты спасла мою, — мягко проговорил Малфой. — Так что, это тебе спасибо.

— Любой поступил бы так же, — просто ответила третьекурсница.

— Не любой. Ладно, раз ты в порядке, я пойду.

Малфой направился к выходу, но остановился и посмотрел на девушку.

— Т/И, — позвал он.

Волшебница подняла глаза на парня.

— Возможно… у нас всё-таки получится стать… друзьями? — робко проговорил Малфой.

— Я считаю тебя своим другом с того самого дня, — улыбнулась девушка.

Перед глазами Малфоя сразу пронеслись воспоминания того дня.

Их первого дня в Хогвартсе.

Толпа первокурсников. Драко всё ещё зол на Поттера. Он просто хотел дружить, но Мальчик-Который-Выжил посчитал его не достойным своей дружбы.

Малфой обратил внимание на девочку, стоящую рядом с ним. Она смотрела на потолок своими большими красивыми глазами. В её глазах Драко видел целый мир. Он посмотрел вверх и увидел над собой бархатный чёрный потолок, усыпанный звездами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — сказал Драко девочке. — Я вычитал это в «Истории Хогвартса».

Девочка посмотрела на него.

— Я Малфой. Драко Малфой, — представился он.

— Т/И.

— Давай дружить, Т/И.

— Давай, — улыбнулась девочка.

Она боялась, что не найдёт здесь ни одного друга.

— Ты уже знаешь, на какой факультет попадёшь?

— Нет, — тихо ответила девочка.

Она боялась этого мира. Жить обычной жизнью 11 лет, а потом узнать, что ты волшебница — непросто. Девочка очень боялась, что это ошибка, что она на самом деле никакая не волшебница, и её здесь не примут.

— А ты? — спросила Т/И.

— Слизерин. Иначе и быть не может. Если меня отправят на Гриффиндор или Пуффендуй, то уйду из школы.

— А Когтевран?

Т/И слышала названия факультетов в поезде, но не понимала их отличий.

— Когтевран лучше этих двух, но ему не сравниться со Слизерином. Надеюсь, тебя Шляпа тоже отправит на Слизерин, — улыбнулся Малфой. — Ну, если попадешь в Когтевран, мы будем знать, что у тебя хорошо работают мозги, — весело протянул Драко.

— Малфой, Драко, — послышался голос профессора МакГонагалл.

Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала:

— СЛИЗЕРИН!

Драко сел за стол других слизеринцев, а Т/И осталась дожидаться своей очереди.

— Т/Ф, Т/И, — наконец-то прозвучало её имя.

Девочка села на стул и надела Шляпу.

— Гм-м-м, — задумчиво произнёс прямо ей в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Вижу доброе сердце. Но и хитрости не отбавлять. Много смелости. Ну и, конечно же, ум. Что же с тобой делать? Гриффиндор? Или лучше Слизерин? Возможно, Пуффендуй? Но лучше всего… КОГТЕВРАН.

Т/И показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Она сняла Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошла к своему столу. Она испытывала такое сильное облегчение по поводу того, что её всё-таки выбрали, что это была не ошибка.

Девочка посмотрела на своего нового друга. Малфой тоже смотрел на неё, но, заметив встречный взгляд, сразу отвернулся.

На следующий день он не поздоровался. А потом прозвучало первое «грязнокровка».

Малфой мысленно потряс головой и вынырнул из своих воспоминаний.

— Прости. За все эти годы, — сказал он и, не дожидаясь ответа, вышел из больничного крыла.

— Давно простила… — сказала Т/И в пустоту.

***

Дверь открылась, и внутрь ворвались два взволнованных парня.

— Т/И…

— Как ты?

Фред и Джордж были до смерти напуганы.

— Со мной всё хорошо, — успокоила друзей девушка.

— Мы так испугались… — Фред взял Т/И за руку и уткнулся в неё.

Свободной рукой когтевранка погладила его по голове.

— Ну что ты… Я в порядке.

— Расскажи, что случилось, — попросил Джордж.

Девушка рассказала только вторую часть истории, где Малфой спасает её, решив, что это важнее.

— Зачем ты вообще полезла на лёд? — шёпотом спросил Фред.

Его голос срывался, и Т/И казалось, что он вот-вот расплачется. Видеть всегда неунывающего друга в таком состоянии было непривычно.

А он просто испугался. Испугался, что может потерять эту девчонку, которая стала ему родной.

Третьекурсница не ответила, продолжая перебирать волосы парня.

***

Девушке пришлось провести в постели несколько дней. Мадам Помфри отказывалась отпускать когтевранку, несмотря на её прекрасное самочувствие.

Каждый день к Т/И приходили друзья: Гермиона, Гарри, Рон, Луна, Джинни, несколько когтевранцев и, конечно же, Фред и Джордж. Однажды даже Оливер Вуд навестил девушку. Но он больше переживал не за когтевранку, а за свои тренировки, так как Фред стал более рассеяным и невнимательным, а это могло сказаться на ходе игры.

Малфой за неделю ни разу не пришёл. Хотя глупо было надеяться, что что-то изменится. Они не могли просто стать друзьями после стольких лет вражды.

Когда Т/И выпустили из больничного крыла, она была безумно рада и вернулась к привычной жизни. Она даже соскучилась по урокам, домашним заданиям и своим однокурсникам. Всю пропущенную программу девушка быстро наверстала, поэтому ничего не мешало ей наслаждаться жизнью.

В Хогвартсе в любой праздник было неспокойно. По коридорам всегда бегали младшекурсники, по-детски радуясь абсолютно любому празднику. Атмосфера воцарялась такая, что действительно хотелось радоваться и даже улыбаться.

Но 14 февраля превращалось в одну сплошную суматоху. Потому что девушки, все разом, становились похожими на ведьм: варили что-то, а затем подсовывали это «что-то» своим возлюбленным. Парни частенько попадали под их чары, на целый день становясь влюблёнными, но были и такие, кто имел голову на плечах.

Маленькие купидоны, созданные директором, летали по коридорам от ученика к ученику…

14 февраля Т/И проснулась ужасно уставшей, будто всю ночь корпела над учебниками… Хотя, почему будто? Профессор Снейп решил обрадовать своих студентов и устроил зачётную работу именно в этот знаменательный день.

— Доброе утро, — пробормотала Т/И, садясь, как всегда, за гриффиндорской стол рядом с Роном.

Близнецов пока не было, но девушка привыкла к тому, что они часто опаздывают. Рон промолчал, что было очень странно для него.

— Доброе утро! — раздался звучный голос сзади, и когтевранка, подпрыгнув, обернулась.

Джордж, Фред и Перси стояли ровной шеренгой и одинаково широко улыбаясь.

— Ага, привет, ребята… — не понимая, что происходит, волшебница отвернулась и взяла уже в руку стакан с чаем…

— Я тебя люблю! — выпалил сидящий рядом Рон, и Т/И, вылив весь чай на себя и стол, вскочила.

Рон тоже лыбился той же улыбкой, что и остальные Уизли. Т/И посмотрела на Гарри, пожимающего плечами, и Гермиону, поднявшую брови, и, плюнув на завтрак, быстрым шагом вышла из зала.

«Да, как смешно, ребята!»

К сожалению, шуткой это не было.

К третьему уроку девушка уже не знала, куда деваться от навязчивых рыжиков, которые носились за ней повсюду, уходя, разве что, на уроках и то не всегда.

Спрятавшись за колонной, она огляделась и, не обнаружив рыжих макушек, выдохнула. Ой, зря!

— Т/И Т/Ф! — заверещало нечто на крыльях, несущееся на волшебницу.

Т/И еле успела увернуться, и это нечто — купидон — пролетело мимо, встретившись со стеной. Но он не отчаивался, и тут же взмыл в воздух, снова принявшись истошно орать её имя.

— Да я это! — шикнула девушка, тут же покраснев от многочисленных взглядов в свою сторону.

— Ты прекраснее розы, твои глаза — как травка… — громко начал вещать купидон, невпопад завывая на лад известной песни. — Твои волосы — ярче мимозы, а спина прямо… Лавка!

Т/И чуть не рассмеялась, глядя, как это существо пытается петь, да ещё и такие нелепые стихи. Вот только ей стало не до смеха, когда купидон полез целоваться.

Всячески отмахиваясь, снова заливаясь смехом, который смешался с гомоном в коридоре, Т/И даже не заметила, как налетела на взъерошенного Перси, который, взяв её за плечи, с горящими глазами выговорил:

— Будь моей валентинкой!

— Нашей! — заорали взявшиеся из ниоткуда близнецы.

— Что происходит? — недоумённо спросила когтевранка.

От всего этого безумия волшебницу спасла Джинни, вытащившая её за руку из коридора.

— Что это было? — ошарашенно прошептала Т/И, когда оказалась вне зоны видимости рыжиков.

— Понимаешь, тут такое дело… — Джинни виновато улыбнулась. — Я очень хотела свести тебя с Фредом, но немного переборщила… И вот, вылила зелье в шампунь Фреда, а оказалось, что у всех братьев он закончился, и они взяли у Фреда… В общем, вот.

— Ну ты даёшь, Джинии! Зачем нас сводить? Мы друзья. И что мне теперь делать?

— Как только они вновь помоют голову, всё пройдёт.

— Значит, нужно, чтобы они помыли её сегодня же… — сказала девушка, придумывая план.

***

День был прохладный и солнечный, дул легкий ветерок — полная противоположность осеннему дню, когда была игра с пуффендуйцами.

Т/И заняла своё место рядом с Гермионой и Луной. Девушка смотрела на своих рыжиков и слушала, что говорит комментатор — друг близнецов Уизли Ли Джордан.

— Команды стартовали. Главное событие этого матча — «Молния», на которой летает ловец гриффиндорцев Гарри Поттер. Как пишет «Волшебная метла», в этом сезоне на мировом чемпионате по квиддичу все команды отдадут предпочтение именно этой модели…

— Вы не могли бы, Джордан, комментировать то, что происходит на поле, — прервал его голос профессора МакГонагалл.

— Перехожу к комментарию, профессор. Немного информации всегда полезно. Между прочим, «Молния» имеет встроенный автоматический тормоз…

— Джордан!

— Сейчас, сейчас… Гриффиндорцы ведут игру, Кэти Белл рвётся к кольцам Когтеврана…

Кэти закинула в кольцо первый мяч, трибуна гриффиндорцев взорвалась восторженными криками, и тут Гарри увидел снитч. Гарри вошел в пике, Чжоу увидела его маневр и ринулась за ним. Гарри прибавил скорость. Снитч был всего метрах в трёх… Но под носом Поттера внезапно возник бладжер, посланный противником. Гарри свернул и потерял несколько драгоценных секунд — желанная добыча исчезла из виду.

По трибунам гриффиндорцев пронеслось разочарованное «о-ох!», когтевранцы же приветствовали своего загонщика бурными аплодисментами.

Джордж в порыве чувств отправил второй бладжер в сторону обидчика, который избежал столкновения, сделав в воздухе сальто.

— Гриффиндор ведёт со счетом восемьдесят — ноль, — вещал комментатор. — Посмотрите, что вытворяет на «Молнии» Гарри Поттер! Он демонстрирует все её возможности! Особенно видна сейчас точно выверенная балансировка…

— ДЖОРДАН! ВАС ЧТО, НАНЯЛИ РЕКЛАМИРОВАТЬ «МОЛНИИ»? КОММЕНТИРУЙТЕ МАТЧ!

Когтевранцы начали выравнивать счёт, им удалось забросить три мяча, и теперь разрыв между командами составлял всего пятьдесят очков. Если Чжоу поймает снитч, когтевранцы выиграют.

Гарри развил бешеную скорость. Снитч всё ближе с каждой секундой…

— А-а! — вдруг крикнула Чжоу, указав куда-то пальцем.

Т/И бросила туда взгляд. Три дементора, три высокие чёрные фигуры в балахонах двигались прямо на Гарри. Он мгновенно достал волшебную палочку и крикнул:

— Экспекто патронум!

Гарри глядел вперёд, он был почти на месте. Протянул руку, все ещё сжимавшую палочку, и пальцы сумели крепко схватить крошечный сопротивляющийся снитч. Матч окончен. Гриффиндор победил.

Т/И спустилась с трибун и бросилась обнимать близнецов.

— Это был настоящий Патронус, — услышала Т/И голос Люпина.

— Я нисколько не испугался дементоров, — сказал Гарри. — Просто вообще ничего не почувствовал.

— Скорее всего, наверное, потому, что они… они были ненастоящие. Пойдёмте посмотрим.

Профессор Люпин повел Гарри в конец поля. Т/И пошла следом.

— Вы сильно напугали мистера Малфоя, — сказал Люпин.

Т/И смотрела на груду чёрных балахонов, барахтающихся на траве. Это были Малфой, Крэбб, Гойл и Маркус Флинт, капитан команды слизеринцев. Малфой, кажется, взгромоздился на плечи Гойла. Четвёрка негодяев пыталась высвободиться из длинных черных балахонов. Рядом стояла профессор МакГонагалл, лицо её выражало крайнюю степень возмущения.

— Недостойное трюкачество! — кричала она. — Подлая и трусливая попытка вывести из игры ловца гриффиндорцев! Все вы будете строго наказаны. И минус 50 очков Слизерину. Я буду говорить с профессором Дамблдором о вашем поведении.

— Скорее, Гарри! — крикнул подоспевший Джордж. — Устроим грандиозный праздник! Все в нашу гостиную!

— Прекрасная идея! — подхватил Гарри.

Т/И, конечно же, тоже отправилась в гостиную Гриффиндора.

Праздновали так, как будто выиграли Кубок, пиршество и веселье длились до глубокой ночи. Фред, Джордж и Т/И часа на два отлучились и вернулись нагруженные бутылочками со сливочным пивом, шипучим тыквенным соком и пакетами, полными сладостями из «Сладкого королевства». Счастливый Джордж стал разбрасывать «мятных лягушек» как конфетти.

— Как вы всё это достали? — изумилась Анджелина Джонсон.

— Нам немного помогли Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, — шепнул Фред Гарри на ухо.

Близнецы рассказывали когтевранке, что подарили карту Гарри. Девушка гордилась своими друзьями.

***

Праздник закончился в час ночи; пришла профессор МакГонагалл, одетая в домашний халат из шотландки и с сеточкой на волосах, и велела всем идти спать. Она сделала вид, что не заметила присутствия студентки с другого факультета в башне Гриффиндора. Многие преподаватели знали об этом, но предпочитали закрывать глаза.

Т/И возвращалась в гостиную Когтеврана, прислушиваясь к любому шороху. Уже был отбой, а значит Филч и его кошка рыскают по школе в поисках непослушных учеников. Раньше для Т/И это не было проблемой — ей всегда помогали Мародёры. Но сейчас карты не было, а значит рассчитывать нужно на собственную удачливость.

В эту ночь по коридорам после отбоя ходила не только когтевранка. Слизеринец не мог заснуть. Мысли не давали ему покоя вот уже больше двух лет.

13 лет — это уже не тот возраст, когда совсем не понимаешь, почему мысли всё время возвращаются к одной и той же девчонке.

Всё время.

Всё время к одной и той же девчонке не с того факультета, не с той компании, не для него…

Она была не для него.

Она была слишком живой, слишком честной, слишком правильной.

Слишком не слизеринской. Слишком когтевранской.

И это причиняло юноше огромную боль. Но он никогда и никому не признается в этом, даже самому себе.

Для Малфоев унизительно испытывать чувства к нечистокровным волшебникам.

Поэтому он будет молчать.

========== Глава 5 ==========

Есть что-то трагичное в дружбе, окрашенной цветом влюбленности.

Оскар Уайльд

Т/И вместе с Уизли сидела на завтраке за столом Гриффиндора.

— Классная всё-таки метла у Гарри, — воскликнул Джордж.

— Да, вот бы мне такую, — согласился Фред.

— По-моему, не метла влияет на качество игры, а личные навыки её владельца, — с умным видом сказала Т/И.

— Ну нет, я не согласен. Даже самый гениальный спортсмен не сможет играть на «Вихре», — спорил Джордж.

— Возможно, но если какой-нибудь неумёха будет летать на «Молнии» — это ему не сильно поможет.

— О мётлах говорите? — услышал ребят Оливер Вуд.

— Да, Т/И утверждает, что метла не имеет никакого значения в ходе игры, — объяснил Фред.

— Метла очень важна. Нам нереально повезло, что Гарри прислали «Молнию», — ответил Вуд.

— Ладно, ладно, я поняла, — примирительно подняла руки когтевранка, — вы победили. Я летать не умею, поэтому спорить не стану.

— Ты дружишь с лучшими загонщиками Гриффиндора и до сих пор не умеешь летать? — удивился Вуд. — Как вы это допустили? — обратился он к близнецам.

— Мы пытались…

— … но Т/И противится.

— Я не хочу себе что-нибудь сломать, — пояснила девушка.

— Так не пойдёт, — сказал Оливер. — Сегодня. В 15:00. На поле для квиддича. И это не обсуждается, — Вуд встал из-за стола и вышел, оставив недоумённую девушку смотреть ему вслед.

***

— Это плохая идея, — пыталась отговорить своих друзей Т/И.

— Ты лучшая студентка школы…

— … ты просто обязана уметь летать.

— Я боюсь высоты, — попыталась ещё раз девушка. — Может ещё не поздно уйти?

— Уже поздно, — сказал подошедший к ребятам Вуд.

Капитан команды принялся объяснять девушке теорию. Она всё схватывала на лету, и Вуд предложил перейти к практике.

— Крепко держи метлу, старайся, чтобы она была в ровном положении, поднимись на метр-полтора, а затем опускайся — для этого нужно слегка наклониться вперёд.

Девушка старалась исполнять все требования Вуда. С этим заданием она справилась на «отлично».

— Хорошо. Перейдём непосредственно к полётам.

Девушка села на школьную метлу и оттолкнулась от земли. Своей метлы у неё не было, да она и не нужна.

Несколько раз у неё получалось пролететь хорошо, но не обходилось и без травм. Позже Вуд одолжил девушке свою метлу, так как летать на школьном «Чистомёте» было невыносимо.

Задание было,на первый взгляд, совсем несложное. Подняться на метле в воздух и пролететь несколько метров вперёд, попутно огибая препятствия. Но на практике всё оказалось намного сложнее.

Было видно, как девушка сильно вцепилась в рукоять метлы, стараясь удержаться. Ногами она упорно пыталась найти опору, но с каждым новым сантиметром в воздухе это казалось непосильной задачей. Т/И разогналась до внушительной скорости. Видимо от непривычки, девушка сильнее обычного наклонилась вперёд.

Попросту потеряв равновесие, когтевранка слетела с метлы, оказавшись прижатой к человеку, что вовремя успел поймать её на лету. Этим человеком оказался Джордж Уизли.

— Спасибо, — улыбнулась девушка. — Ты мой Рыцарь.

— Всегда к Вашим услугам, миледи, — парень помог подруге подняться.

— А я кто? — спросил Фред, подойдя к подруге.

— А ты Клоун, — засмеялась когтевранка.

— Ну и ладно, Профессор, — театрально отвернулся парень.

— Попробуем ещё раз, — кричал Вуд, — не разгоняйся так быстро.

Т/И вздохнула и вновь села на метлу. В этот раз у неё получилось намного лучше.

— Отлично, Т/И, — похвалил её Оливер.

— Ты молодец, — подбадривали Уизли.

— Попробуй немного ускориться, — сказал Вуд.

Девушка подалась немного вперёд. У неё получалось! Ветер дул в лицо, дарил ощущение свободы. Она поднималась всё выше и выше, уже выше деревьев. Кажется, ещё чуть-чуть, и можно дотронуться до неба. Волшебница посмотрела вниз. На земле было видно 3 маленькие точки, олицетворявшие Фреда, Джорджа и Оливера. Как же она сейчас счастлива! Т/И никогда не думала, что обычный полёт может подарить ей подобные эмоции.

Внезапно метла резко накренилась вниз и сильно завибрировала. Т/И показалось, что сейчас она упадет и разобьётся, но она удержалась, крепко вцепившись в метлу руками и стиснув её коленями. Ей удалось выровнять метлу, но несколько секунд спустя всё повторилось. Казалось, что метла хочет сбросить её. В этот раз девушка не смогла справиться с обезумевшей метлой и упала. Осознала она это только, когда появилась жуткая боль в спине и на голове чувствовалось что-то липкое.

Кровь.

Уизли побежали к подруге, осторожно подняли и понесли в больничное крыло.

— Я видел девушку, слизеринку, — сказал Оливер.

— Уверен, это её рук дело, — сказал Джордж.

— Она пожалеет об этом, — зло бросил Фред.

Мадам Помфри выгнала близнецов из комнаты и начала залечивать раны девушки.

Когда она закончила, вошли Уизли.

— Прости… Прости, что мы не уследили, — сказал Фред.

— Всё хорошо. Вы не виноваты, — прошептала девушка. Говорить было больно.

— Это была Паркинсон, — сказал Джордж, — она заколдовала метлу.

— Метлу… А что с метлой? — оживилась когтевранка.

Юноши отвели взгляд.

— Что с метлой? — повторила Т/И.

— Когда ты упала…

— … она сломалась.

— О нет… Это же метла Вуда! Как он?

— Ты только что упала с огромной высоты, еле жива осталась, и единственное, что тебя волнует — как Вуд справился с потерей своей метлы? Ты знаешь, что ты сумасшедшая? — выпалил Фред.

— Знаю, — улыбнулась когтевранка.

— Вуд, конечно, немного расстроен, но переживёт, — сказал Джордж.

— Я куплю ему новую метлу.

— Ты вылечись сначала, — тепло поговорил Фред.

Девушка кивнула, улыбаясь.

— А с Паркинсон… Мы разберёмся, — выплюнул Фред.

— Нет. Фред, нет, — Т/И взяла парня за руку, — пообещай, что вы ничего ей не сделаете.

— Но…

— Пообещай мне.

— Хорошо, я её не трону.

— И Джордж тоже, — Т/И перевела взгляд на второго брата.

— Мы не причиним ей зла, — ответил тот.

— Отдыхай, — Фред поцеловал девушку в лоб и вышел из больничного крыла.

— Джордж… Не позволь ему натворить чего-нибудь.

— Всё будет хорошо, — сказал Джордж и вышел вслед за братом.

***

Выздоровление проходило долго и тяжело. Фред, видя состояние девушки, сокрушался проучить Паркинсон, но пока слово держал. Луна часто сидела в палате девушки. Они часами болтали, и это помогало Т/И не сойти с ума от скуки. Своей выписки когтевранка ждала долго. Наконец, мадам Помфри разрешила ей ходить на занятия.

Первым делом волшебница пошла к Оливеру Вуду. Его девушка нашла во дворе школы.

— Т/И. Тебя уже выписали? — спросил гриффиндорец.

— Да, сегодня.

— Мне жаль, что так всё закончилось. Прости.

— Почему ты извиняешься? В этом только моя вина. И, к тому же, я сломала твою метлу… Но не волнуйся, я куплю тебе новую.

— Не стоит. Я буду играть на школьной.

— О, Т/И!

— А мы тебя везде ищем, — подбежали близнецы.

— Ты уже ела? — спросил Джордж.

— Нет, ещё не успела.

— Значит идём завтракать!

***

— Как полетала, Т/Ф?

Слизеринка подошла к девушке.

— Паркинсон. Ты знаешь, отлично. Запомню надолго.

— Я рада, — слащаво улыбнулась слизеринка.

— Почему ты такая злая?

— Я не злая. Ты просто мне противна.

— Так не разговаривай со мной, — сказала Т/И.

— Нет, это слишком просто, — ухмыльнулась Пэнси.

— А ты, я смотрю, не ищешь лёгких путей?

Всё больше людей начинало сходиться, чтобы посмотреть, чем всё закончится.

— Ты мне уже надоела, грязнокровка.

— Ладно, я старалась быть милой, но, видимо, по-хорошему ты не понимаешь, — проговорила когтевранка, доставая палочку.

— Ты сама виновата. Не нужно было крутиться возле Драко, — сказала Паркинсон.

— Так ты чуть не убила меня из-за Малфоя?

— Ну не убила же. Хотя очень хотелось, — улыбнулась слизеринка.

— Откуда в тебе столько жёлчи? У тебя какие-то комплексы?

Слизеринке не понравилось, что о ней так говорят при людях.

— Нет у меня никаких комплексов! — разозлилась она. — У меня чистая кровь, в отличие от тебя.

— Если бы у тебя ещё мозги были, цены тебе не было бы, — улыбнулась когтевранка, предвкушая свою победу.

— Ты ещё пожалеешь об этом, — крикнула Паркинсон и развернулась.

— Уже уходишь? Фу, как это некрасиво — уходить посреди разговора, — сказала Т/И, всё ещё держа в руках волшебную палочку.

— Ты… Ты… Поганая грязнокровка.

— Пора придумать что-то новое, это уже надоело, — скучающе ответила когтевранка.

Слизеринка молча ушла, раздались разочарованные возгласы — школьники надеялись стать свидетелями дуэли.

Т/И — хороший дуэлянт, но это не её способ. Она привыкла решать конфликты мирным путём. Подобные словесные перепалки были всего лишь развлечением, никто не воспринимал их всерьёз.

***

На выходных Т/И пошла в Хогсмид. Девушка была твёрдо намерена купить Оливеру новую метлу. Она пришла в магазин мётел и стала рассматривать витрины.

Вокруг одной витрины скопилась куча людей. Т/И подошла поближе. «Молния». Тогда всё ясно. Это лучшая метла на данный момент и владеют ею единицы. Грифиндорцам действительно повезло, что Гарри прислали эту метлу. Теперь одержать победу над другими факультетами намного проще. А если бы таких мётел было две… А что если?.. Нет, это слишком дорого. Но у Т/И ведь есть деньги.

Девушка прочитала вывеску:

«Новейшая гоночная спортивная метла. Кленовая рукоятка обтекаемой формы отполирована алмазной крошкой. Каждая метла имеет собственный номер, выгравированный вручную. Каждый из березовых прутьев был тщательно отобран и идеально подогнан, что придаёт метле совершенные аэродинамические свойства, а также непревзойдённое равновесие и точность. «Молния» развивает скорость 150 миль в час за 10 секунд. В метлу встроен неломающийся волшебный тормоз. Цену спрашивайте у продавца».

Девушка достала небольшой мешочек с монетами и пересчитала галлеоны. Должно хватить.

— Могу я чем-нибудь помочь Вам, мисс, — подошёл продавец.

— Да, я хотела бы купить метлу.

— Могу посоветовать Вам «Нимбус 2001» или «Комета 290». Также могу предложить…

— Спасибо, мистер, но я уже выбрала. Мне нужна «Молния».

— Прекрасный выбор! Просто прекрасный. Но Вы должны понимать, что эта метла недешёвая.

— Я знаю.

***

Вечером девушка стояла возле гостиной Гриффиндора, не решаясь войти. Т/И хотела отдать метлу Оливеру без свидетелей, не перед всем факультетом, но вероятность, что они случайно встретятся слишком мала. Набравшись смелости когтевранка начала произносить пароль, но портрет отъехал сам, а из гостиной вышел ни кто иной, как Оливер Вуд.

— Оливер! Я хотела поговорить с тобой.

— Т/И? Я немного спешу. Сейчас тренировка.

— Я долго тебя не задержу. В общем… вот, — девушка протянула метлу.

— Метла? Я же говорил, что не стоит, — сказал Вуд, попутно разворачивая свой подарок. — Это… «Молния»? Т/И, спасибо! Теперь кубок точно наш! Спасибо тебе, — Оливер обнял когтевранку.

— Надеюсь, что кубок действительно будет вашим. Ты опаздывал? — напомнила волшебница.

— Да, точно. Пойду покажу команде. Две «Молнии»! Невероятно!

***

Т/И, Лаванда Браун и Парвати Патилл поднялись по лестнице в кабинет профессора Трелони. Здесь, как всегда, было жарко и царил полумрак. На каждом столике матово поблескивал хрустальный шар. Втроём девочки сели за один шаткий столик.

— Добрый день всем, — плавно пропел знакомый туманный голос. — Я решила заняться магическим кристаллом немного раньше, чем планировала. Богини судьбы поведали мне, что магический кристалл войдёт в ваш июньский экзамен.

Т/И фыркнула.

— Богини судьбы ей поведали, ну, знаете ли! Она же сама готовит экзамен… Отличное предсказание! — когтевранка даже не потрудилась опустить голос до шёпота.

— Гадание по магическому кристаллу — утончённое искусство. Я не ожидаю, что хотя бы один из вас станет с первого раза провидеть. Начнём с упражнений. Прежде всего, надо научиться расслаблять сознание и наружные глаза… Тогда у вас откроется Третий глаз и заговорит подсознание. И возможно, уже сегодня в конце урока, если улыбнется Фортуна, кто-нибудь из вас сподобится Увидеть. Итак, начнем.

Т/И чувствовала себя ужасно глупо: сидит и тупо смотрит внутрь хрустального шара.

— Бессмысленная трата времени, — прошипела когтевранка.

Профессор подошла к столу Золотого трио, подсела к ним и всмотрелась в шар.

— Здесь что-то движется, — прошептала профессор, приблизив лицо к шару. — Что это?

— Ох, только не говорите, что там опять Грим! Это нелепо, — не выдержала Т/И.

Профессор Трелони вскинула на девушку глаза. Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев.

— К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того, что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствует духовность.

На секунду в классе повисла абсолютная тишина.

— Прекрасно! — Т/И встала, взяла учебник «Как рассеять туман над будущим» и сунула его в сумку. — Прекрасно! В таком случае, мне здесь делать нечего. Я ухожу.

Т/И подошла к люку, открыла его и вышла. Позже она узнала, что Гермиона последовала её примеру и тоже покинула класс. Близнецы Уизли поддерживали девочек, говоря, что им профессор Трелони тоже никогда не нравилась.

***

— После уроков встретимся в пабе! — Т/И широко улыбнулась и подняла указательный палец вверх. — Чтобы без опозданий, господа Клоуны.

Быть лучшей подругой отъявленных хулиганов Хогвартса — это ответственность. Причём огромная, ведь в любой шалости Т/И всегда принимала участие. Ей удавалось совмещать ночные прогулки с учебой, чего нельзя было сказать о Фреде и Джордже. Иногда Уизли откровенно спали на уроках, нервируя учителей.

— Когда это мы опаздывали? — Джордж оскорблённо вскрикнул. — Мадам, Вы нас обижаете!

— Она про тот случай, когда ты вновь пытался склеить Алисию, — Фред взлохматил волосы и подмигнул Т/И.

— Я её не клеил!

Джордж гордо поднял подбородок и получил увесистый подзатыльник от Фреда. Парни начали гоняться друг за другом, привлекая в свой кружок Т/И и устраивая балаган.

***

В пасхальные каникулы никакого отдыха не получилось. Третьекурсникам по всем предметам задали горы домашних заданий. Однако Фреду и Джорджу всё-таки удавалось вытащить девушку из-за горы учебников и пойти развеяться. Несколько раз их ловил Филч и приходилось ходить на отработки, но это не расстраивало ребят.

Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул. Сейчас слизеринцы опережали все команды на 200 очков. А это значило, что гриффиндорцы выиграют Кубок только в том случае, если наберут большее количество очков, о чём Вуд без конца им напоминал. Стало быть, победа во многом зависела от Гарри: только он может, поймав снитч, принести команде сразу сто пятьдесят очков.

— Запомни, — не уставал повторять Вуд, — ты должен поймать снитч, только когда мы наберём больше 50 очков. Больше 500, Гарри, иначе матч мы выиграем, а Кубок будет не наш. Ты это усвоил? Ты должен поймать снитч…

— Я ПОНЯЛ, ОЛИВЕР! — сорвался в конце концов Гарри.

Ещё ни один матч не приближался в такой накалённой атмосфере. К концу каникул отношения между командами и факультетами достигли точки кипения. То и дело в коридорах возникали мелкие стычки, вылившиеся в грандиозное сражение между четверокурсником из Гриффиндора и шестикурсником из Слизерина. В результате обоих пришлось отправить в больничный отсек — у них из ушей полез лук-порей.

Накануне матча никто в гриффиндорской гостиной не занимался обычными делами.

Шум в гостиной стоял невообразимый. Фред с Джорджем, чтобы дать выход обуревавшим их чувствам, орали и буйствовали сильнее, чем всегда. Оливер Вуд сидел в углу, склонившись над картой поля, и волшебной палочкой гонял по ней фигурки игроков, что-то про себя бормоча. Т/И, Анджелина, Алисия и Кэти смеялись над проделками Фреда и Джорджа. Гарри сидел с Роном и Гермионой, отрешившись от всего и вся, стараясь не думать о завтрашнем дне.

— А вот и сборная Гриффиндора! — завопил Ли Джордан, который, как обычно, выступал в роли комментатора. — Поттер, Белл, Джонсон, Спиннет, Уизли, Уизли и Вуд. Все признают, что это лучшая сборная факультета Гриффиндор за последние несколько лет…

— Капитаны, пожмите друг другу руки! — скомандовала мадам Трюк.

Вуд и Флинт схватили друг друга за руки. Со стороны казалось, что каждый из них пытается сломать другому пальцы.

— Мяч у сборной Гриффиндора, Алисия Спиннет, сжимая в руках квоффл, устремляется к кольцам Слизерина. Давай, Алисия! — начал комментарий Джордан. — О, нет — квоффл перехватывает Уоррингтон. Уоррингтон летит на половину поля Гриффиндора… БАМ! — его останавливает бладжер. Отличная работа, Джордж Уизли! Уоррингтон роняет квоффл, его подхватывает… да, это Джонсон, и мяч снова у гриффиндорцев! Ну давай же, Анджелина! Она великолепно обводит Монтегю… осторожно, Анджелина, это бладжер! ГОЛ! ДЕСЯТЬ — НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА!

— ОЙ!

Анджелина чуть не слетела с метлы — в неё внезапно врезался Маркус Флинт.

— Извини! — буркнул Флинт, когда внизу раздался возмущённый рёв стадиона. — Я её не заметил!

В следующее мгновение Фред обрушил свою биту на затылок Флинта. Флинт ткнулся носом в рукоятку собственной метлы, и на поле закапала кровь.

— Прекратите! — пронзительно завопила мадам Трюк, зависая в воздухе между ними. — Сборная Гриффиндора получает право на пенальти за беспричинное нападение на своего охотника! Сборная Слизерина получает право на пенальти за намеренное нападение на своего охотника!

— Бросьте, мисс! — проворчал Фред, но мадам Трюк дунула в свисток, и Алисия полетела к кольцам Слизерина, чтобы пробить пенальти.

— Давай, Алисия! — прервал воцарившуюся на стадионе тишину голос Ли Джордана. — ДА! ОНА ПЕРЕИГРЫВАЕТ ВРАТАРЯ! ДВАДЦАТЬ — НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА!

— Флинт направляется выполнять штрафной бросок к кольцам Гриффиндора. Разумеется, Вуд — великолепный голкипер! — прокомментировал Ли Джордан, пока Флинт дожидался свистка мадам Трюк — Просто потрясающий! Его очень сложно обвести, ужасно сложно. ДА! ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ! ВУД СПАСАЕТ СВОИ ВОРОТА! Мяч у Гриффиндора… нет, уже у Слизерина, — продолжал Ли. — Нет, Гриффиндор снова перехватывает мяч. Квоффл у Кэти Белл, она устремляется к кольцам Слизерина… ЭТО БЫЛО НАМЕРЕННОЕ НАРУШЕНИЕ!

Монтегю, охотник слизеринцев, преградил Кэти путь и, вместо того чтобы выхватить из ее рук мяч, схватил ее за голову, Кэти завертелась в воздухе, и, хотя ей удалось не упасть, она выпустила квоффл.

Минуту спустя Кэти отлично выполнила пенальти, переиграв вратаря Слизерина.

— ТРИДЦАТЬ — НОЛЬ! — завопил Джордан, — НУ ЧТО, ПОЛУЧИЛ ЗА СВОЮ НЕЧЕСТНУЮ ИГРУ, ГРЯЗНЫЙ…

— Джордан, если вы не можете комментировать непредвзято… — перебила его профессор МакГонагалл.

— Я только описываю то, что происходит, профессор! — возмутился тот.

Это был самый грязный матч, который Т/И доводилось видеть. Разъярённые тем, что сборная Гриффиндора сразу вышла вперёд, слизеринцы пытались овладеть мячом любыми средствами. Боул ударил Алисию битой и объяснил мадам Трюк, что перепутал ее с бладжером. Джордж в отместку ударил Боула локтем в лицо. Мадам Трюк снова назначила два пенальти, и Вуд в зрелищном броске снова спас свои кольца, а разрыв увеличился до тридцати очков.

Гарри заметил снитч. Он резко набрал скорость, вытянул руку, но вдруг «Молния» замедлила ход, и…

Гарри в ужасе оглянулся и сразу понял, в чем дело. Отставший от него Малфой в отчаянии ухватился за прутья метлы Гарри и тянул ее назад.

— Ты… — начал Гарри и захлебнулся от ненависти.

Он был настолько разъярён, что не раздумывая ударил бы сейчас Малфоя, но не мог до него дотянуться. Малфой, тяжело дыша и напрягаясь изо всех сил, удерживал «Молнию» на месте. И в результате он добился того, чего хотел, — снитч снова исчез.

— Пенальти! Пенальти! В жизни не видела такого грязного приема! — закричала мадам Трюк, подлетая к скрючившемуся на своем «Нимбусе-2001» Малфою.

Алисия попыталась выполнить штрафной, но была так зла, что сильно промахнулась.

Малфой с видом триумфатора устремился вниз — там, в метре над травой, поблёскивал крошечный золотой мячик. Гарри направил метлу вниз, но Малфой уже был слишком далеко.

— Давай! Давай! Давай! — отчаянно вопил Гарри, подгоняя метлу.

Он постепенно приближался к Малфою. Гарри всем телом резко наклонился вперёд, отрывая от метлы обе руки. Одной он ударил Малфоя по тянущейся к мячу руке, а другой…

— ДА!

Он вышел из пике, вскинув руку в воздух, и стадион взорвался аплодисментами и криками. Гарри взмыл над ревущими трибунами, в ушах его стоял странный звон, а в кулаке был крепко зажат крошечный золотой мячик, беспомощно хлопающий серебряными крылышками.

Вуд, из глаз которого ручьями текли слезы, подлетел к Гарри, обхватил его за шею и разрыдался, уткнувшись ему в плечо. Подлетевшие следом Фред и Джордж с силой захлопали его по спине, а затем до Гарри донеслись вопли Анджелины, Алисии и Кэти: «Кубок наш! Кубок наш!»

Потом Т/И увидела Перси Уизли, который, позабыв о своей привычной напыщенности и важности, прыгал как безумный. А профессор МакГонагалл рыдала громче, чем Вуд, вытирая лицо огромным флагом Гриффиндора. Т/И побежала к друзьям и бросилась им на шею.

— Вы сделали это! Вы сделали это! — прыгала от радости когтевранка.

Затем она подбежала к Гарри и обняла его. К девушке подошёл Вуд.

— Ты видела? Мы победили! — кричал Оливер. — Это и твоя заслуга! Моя «Молния»… Спасибо, — парень обнял девушку.

Этот день они запомнят надолго.

***

Приближались экзамены. Фреду и Джорджу Уизли пришлось унизиться до зубрёжки — им предстояло сдавать экзамены по Суперотменному Волшебству. У Перси задача была куда серьезнее — он готовился к сдаче ЖАБА. Перси собирался поступать на службу в Министерство магии, и ему требовались высшие оценки. Он становился всё раздражительней и строго наказывал тех, кто по вечерам нарушал тишину в Общей гостиной.

Т/И вместе с близнецами готовились в Выручай-Комнате. Уизли учиться совершенно не хотели, поэтому Т/И приходилось их заставлять.

— Фред, смотри, пожалуйста, в учебник.

— Я и смотрю в учебник. Ты разве не слышишь, как шуршат страницы, когда я их перелистываю?

— Фред, я знаю, что ты смотришь на меня. Не думай, что если я сижу к тебе спиной, я ничего не вижу.

— Ложь и клевета! Сегодня я самый прилежный студент Хогвартса и готовлюсь к предстоящему экзамену.

— Я вижу твоё отражение в зеркале, умник. Опусти глаза в книгу и читай.

— Не волнуйся ты так, Т/И! Я и без всяких подготовок сдам этот экзамен.

— Я в этом сомневаюсь. А пока твои познания в Зельеварении меня не поразили, ты будешь читать учебник.

— Временами ты такая зануда, Т/И.

— Эй! Я вообще-то для вас стараюсь, неблагодарные, — театрально обиделась девушка.

— Да ладно тебе, — Фред подошёл к подруге.

— Мы очень это ценим, — Джордж последовал примеру брата.

Близнецы обняли когтевранку, и в этот момент она была самой счастливой девушкой на планете.

***

С началом экзаменационной сессии на замок опустилась удивительная, почти неестественная тишина. В понедельник, ближе к обеду бледные и замученные третьекурсники выходили с экзамена по трансфигурации, обсуждая результаты и горько жалуясь на трудность заданий — требовалось, например, превратить фарфоровый чайник в черепаху. Т/И не любила трансфигурацию, но с заданием справилась прекрасно.

Затем торопливый ланч и снова, без передышки, наверх, на экзамен по заклинаниям. Т/И была одной из лучших учениц по этому предмету. Профессор Флитвик, а по совместительству ещё и декан Когтеврана, был очень доволен девушкой.

После ужина студенты поспешили в Общую гостиную, но не отдыхать, а готовиться к следующим экзаменам — зельям и астрономии.

На следующий день их ожидал экзамен по зельям. Т/И увлекалась этим предметом, поэтому справилась быстро. Затем была астрономия — темной ночью, на площадке самой высокой из башен. За ней в среду история магии. Писали сочинение. Призрак Когтеврана, Серая Дама, любила рассказывать своим подопечным о событиях прошлых лет, так что и с этим предметом Т/И справилась легко.

После обеда в среду сдавали травологию — экзамен проходил в оранжереях, на солнечном пекле, и у многих обгорели шеи. И, вернувшись в Общую гостиную, все только и мечтали о блаженном часе завтрашнего дня, когда всё будет позади.

Предпоследним экзаменом была защита от темных искусств. Профессор Люпин устроил самое диковинное испытание, какое только можно вообразить, — полосу препятствий на пересеченной местности. Надо было перейти вброд глубокую заводь — в ней засел гриндилоу; преодолеть цепочку канав, полных красных колпаков; прошлепать по участку болотной топи, не поддаваясь на сбивающие с пути хитрости фонарника. И в конце концов, забравшись в дупло старого дуба, сразиться с очередным обнялась.

Последним экзаменом было изучение маглов. Поскольку Т/И маглорождённая, это не составило для неё труда.

Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Т/И сдала всё успешно. Перси получил-таки высшие оценки по ЖАБА, а Фред и Джордж едва наскребли скудные баллы по СОВ.

— Вы что мне обещали? Кто говорил, что всё сдаст отлично? — отчитывала друзей когтевранка.

— Это был Фред, я ничего подобного не заявлял, — оправдывался Джордж.

— Так вышло…

— Ладно, чего сейчас об этом говорить. Но в следующем году я вами займусь, — пообещала Т/И, — только попробуйте низкие баллы получить.

— Ты сейчас похожа на нашу маму, — засмеялся Фред.

— Очень смешно. Приму это за комплимент.

***

Пришло время возвращаться домой. Т/И села в одно купе с близнецами.

— Этим летом чемпионат мира по квиддичу! Что скажешь, Т/И?

— Мне квиддича и в Хогвартсе хватило.

— Брось, Т/И, — начал Джордж.

— Приедешь к нам, проведём время вместе, — закончил Фред.

— Каникулы в Норе? Звучит заманчиво, — сказала Т/И. — Так и быть, уговорили. Квиддич так квиддич.

— Мы знали, что ты примешь правильное решение.

Ребята разговаривали всю дорогу до вокзала Кингc–Кросс. Увидев Т/И, миссис Уизли радостно бросилась к ней.

— Мам, мы пригласили…

—… Т/И погостить у нас на каникулах.

— Это замечательно! Буду рада видеть тебя. К тому, скоро приезжают Билл и Чарли, — обрадовалась миссис Уизли.

— Здорово! Я давно хотела с ними познакомиться, — сказала Т/И и заметила своих маму и папу. — Меня ждут родители, я пойду. Спасибо за приглашение, — девушка обняла друзей и попрощалась.

========== Часть 3. Первая кровь Глава 1 ==========

Тесная дружба бывает у сходных меж собою людей.

Платон

Стоило Т/И зайти в дом, как со всех ног, Джинни понеслась к ней с визгом:

— Т/Иииииииииии приехалаааааа!

Близнецы Уизли позвали девушку к себе на лето. Поговорив с родителями, когтевранка собрала необходимые вещи и утром уже стояла перед входом в Нору.

Молли и Артур Уизли крепко обняли Т/И и сказали, что очень рады её видеть.

Фред и Джордж долго не выпускали девушку из объятий, попутно рассказывая о новых шалостях, которые им не терпелось провернуть.

Гарри и Гермиона ещё не приехали, зато Билл и Чарли уже вернулись.

Биллу Т/И очень понравилась, собственно как и он ей. А Чарли… Дружелюбная улыбка, весёлый смех — вот она характеристика Чарли Уизли.

Билл и Чарли долго разговаривали с Т/И, рассказывали ей о своих школьных годах, Билл описывал Египет, а Чарли — Румынию и своих любимых драконов. Он так их расхвалил, что Т/И захотелось увидеть их. Чарли пообещал как-нибудь пригласить её к себе.

Чарли Уизли редко интересовал кто-то. Обычно он просто улыбался людям, шутил и смеялся. И его любили за эту простоту. Душа компании — это про него. Но никто и не думал, что Чарли способен кто-то заинтересовать. Т/И это удалось. Она была весёлой, смешной, но в то же время очень серьёзной и разумной. Чарли восхищался этим. Билла же в девушке привлекли её сила духа, непоколебимость и самопожертвование.

***

На улице была ужасная жара с самого утра, только в доме можно было найти хоть немного прохлады. Т/И копошилась на столе, когда в выделенную ей комнату ввалились близнецы. В руках Джорджа была бутылка с водой, из которой он жадно пил, заваливаясь на кровать. Оба брата вытирали пот со лба, явно не находясь в восторге от погоды.

— Чудесные снимки, — сказал Фред заглядывая девушке через плечо.

— Я планирую сегодня ещё поснимать. Настроение просто чудесное. Как и погодка, верно, ребята? — Т/И улыбнулась, оглянувшись на Уизли через плечо.

— Ну нееет, Т/И, давай сегодня без нас, — протянул Джордж, стараясь сделать как можно более жалостливый вид.

— Вы мои главные модели, как я без вас обойдусь! — девушка рассмеялась, полностью бросив своё занятие — разглядывание прошлых снимков.

Т/И была одета в лёгкое летнее платье с неброским цветочным узором. Волосы на голове были собраны в несложный пучок, придавая образу девушки совершенно солнечное настроение.

Полностью развернувшись к парням, Т/Ф погрозила пальцем:

— Так, а ну не умирать. Не хочу фотографировать ваши мертвые тела. Марш на улицу.

Близнецы тяжело вздохнули, но послушно вышли. Вслед на ними, на ходу надевая на шею фотоаппарат, выбежала и счастливая Т/И.

***

Спустя несколько дней приехала Гермиона. Мистер Уизли, Фред, Джордж и Рон отправились за Гарри через камин. Когда Гарри вышел Фред спросил, съел ли Дадли его конфету.

— Да, — ответил Гарри, отряхнувшись. — А что это было?

— Ириски «Гиперъязычки», — сияя, объяснил Фред. — Мы с Джорджем изобрели, всё лето искали, на ком бы попробовать…

За плечом Джорджа появился ми­стер Уизли. Таким сердитым Т/И ещё никогда его не видела.

— Это было совсем не смешно, Фред! — загремел он. — Что такое, скажи на милость, ты дал этому бедному мальчику-маглу?

— Ничего я ему не давал, — отвечал Фред с хитрой улыбкой. — Она просто упала, и всё… Это его вина, что он поднял её и съел…

— Ты нарочно их в гостиной уронил! — бушевал мис­тер Уизли. — Ты знал, что он её съест, знал, что он на ди­ете…

— А до каких размеров вырос язык? — не терпелось узнать Фреду.

— Он был четыре фута длиной, когда родители согласились наконец принять мою помощь.

Все разразились хохотом.

— Ничего смешного! — прикрикнул на них мистер Уизли. — Ваш поступок подрывает отношения между вол­шебниками и маглами! Я полжизни посвятил борьбе про­тив дискриминации маглов, а мои собственные сыновья…

— Мы подкинули эту штуку вовсе не потому, что он магл! — возмутился Фред.

— А потому, что он мерзкий тип и большой охотник поиздеваться над слабыми, — добавил Джордж. — Он ведь такой, да, Гарри?

— Да, мистер Уизли, — без тени улыбки подтвердил Гарри.

— Это не довод! — не утихал мистер Уизли. — Дождётесь, я всё расскажу вашей маме…

— Что мне расскажешь? — в кухню как раз вошла миссис Уизли. — Здравствуй, Гарри, милый! — заметила она гостя, улыбнулась и опять повернулась к мужу. — Так что ты мне расскажешь, Артур?

— М-м, — запнулся мистер Уизли.

Как бы он ни сердился на Фреда с Джорджем, пове­дать миссис Уизли о происшедшем в его планы не вхо­дило.

— Да так, знаешь… ничего особенного, Молли, — за­частил мистер Уизли. — Просто Фред и Джордж… Но я уже сам им выговорил…

— Что они натворили в этот раз? — грозно поинтере­совалась миссис Уизли. — Это что, опять их «Ужастики умников Уизли»?

Т/И решила, что семейные разборки должны оставаться семейными и поспешила выйти из комнаты. Она поднялась вслед за Джинни. Там уже были Рон, Гарри и Гермиона.

— Мама у них в комнате обнаружила кучу бланков-за­казов, когда там убирала, — вполголоса заговорил Рон. — И длиннющие списки ценников — шуточные фокусы, волшебные палочки-надувалочки, конфеты с подвохом, вся­кие другие штуки. Потрясно! А я и не подозревал, что они такие изобретатели.

— У них в комнате вечно что-нибудь взрывается, но никому и в голову не приходило, что они действительно что-то придумывают, — добавила Джинни. — Мы счита­ли, они просто балуются…

— Но только все их штуковины, ну… немного опас­ны, — продолжал Рон. — И, представь себе, они решили продавать их в Хогвартсе. Хотели заработать немного денег. Мама была вне себя! Сказала, что запрещает им делать эти гадости, сожгла все заказы… В общем, страш­но на них разозлилась. Да ещё СОВ они, по её мнению, плохо сдали…

— Был грандиозный скандал, — вставила Джинни. — Мама мечтает, чтобы они пошли на службу в Министер­ство магии, как папа, а Фред с Джорджем заявили, что хотят только одного: открыть магазин волшебных фоку­сов и трюков.

На второй площадке отворилась дверь, из неё выгля­нуло сердитое лицо в роговых очках.

— Привет, Перси, — сказал Гарри.

— Здравствуй, — кивнул ему Перси. — А я всё думаю, отчего такой шум. Я здесь работаю, понимаете? Должен закончить в срок служебную записку. Да разве сосредоточишься, когда всё утро топочут вверх и вниз по лест­нице.

— Мы не топочем! — возмутился Рон. — Мы ходим. Извини, если помешали сверхсекретным разработкам Министерства магии.

— А над чем ты работаешь? — поинтересовался Гарри.

— Доклад для Департамента международного маги­ческого сотрудничества, — с важностью проговорил Перси. — Мы хотим стандартизировать толщину котлов. У некоторых — импортного производства — тонковаты стенки, количество протечек за год выросло почти на три процента.

— Твой доклад перевернет мир, — серьёзно сказал Рон. — На первой странице «Ежедневного Пророка» — мировая сенсация, борьба с протечками в котлах.

Перси слегка покраснел.

— Можешь насмехаться сколько угодно, Рон, — горя­чо заговорил он, — но если мы не введем международ­ные стандарты, рынок будет завален некачественной тонкостенной продукцией, представляющей серьезную угрозу…

— Да, да, согласен, — Рон поспешил остановить сло­воизвержение брата, и компания снова двинулась вверх.

Перси со стуком захлопнул дверь. Всю дорогу до чет­вертого этажа снизу, из кухни, эхом докатывались до­вольно громкие возгласы. Похоже, мистер Уизли расска­зывал жене о злополучных конфетах.

Все пятеро вышли из комнаты и вновь спустились на кухню, где застали миссис Уизли одну и в самом скверном расположении духа.

— Ужинать будем в саду, — обратилась она к вошед­шим. — У нас просто нет комнаты для двенадцати чело­век. Уж эта мне пароч­ка! — гневно пробурчала она, доставая из буфета горшки и кастрюли. — Не знаю, что с ними будет. Честное слово, не знаю! Никаких устремлений, кроме создания всевоз­можных неприятностей. И ведь не потому, что у них мозгов нет. Мозги-то у них есть, но они растрачивают их попусту. И если не возьмутся за ум, беды не миновать! Я получила из Хогвартса жалоб на их поведение больше, чем обо всех остальных, вместе взятых. Помяните моё слово, это кон­чится Комиссией по злоупотреблению магией. Одно и то же год за годом, одна выходка лучше другой. Ничего не же­лают слушать…

В саду ра­зыгрывалось целое представление. Билл с Чарли волшеб­ными палочками гоняли высоко над лужайкой два старых обшарпанных стола. Столы налетали один на другой — каждый старался сбить стол соперника. Фред и Джордж выступали в качестве болельщиков. Стол Билла с грохотом врезался в стол Чарли и отло­мил ему ножку.

На третьем этаже распахнулось окно, из него выглянула голова Перси.

— Может, хватит?! — заорал он.

— Извини, Перси, — улыбнулся Билл. — Как там по­живают днища котлов?

— Плохо! — рявкнул Перси, и окно захлопнулось.

Давясь смехом, Билл и Чарли опустили столы на тра­ву вплотную один к другому. Взмахнув волшебной палоч­кой, Билл вернул на место оторванную ножку и сотво­рил из воздуха скатерть.

В семь часов оба стола ломились под тяжестью кули­нарных шедевров миссис Уизли. Все приступили к трапезе. Еда миссис Уизли была бесподобной. Т/И обсуждала с близнецами идеи для новых «ужастиков умников Уизли», слушала рассказы Чарли о драконах, делилась с Гермионой впечатлениями о прочитанных книгах и просто наслаждалась вечером.

— А время-то! — неожиданно воскликнула миссис Уизли, взглянув на наручные часы. — Всем давно пора быть в постели. Завтра вставать ни свет ни заря. Гарри, Т/И, оставьте список всего необходимого для школы. Я завтра буду в Косом переулке, всё равно покупать детям, и вам куплю. После финала Кубка может не остаться времени, последний матч растянулся на пять дней.

— Здорово! Вот если и этот будет такой же! — встре­пенувшись, воскликнул Гарри.

— Надеюсь, что нет, — ханжеским тоном отозвался Перси. — Содрогаюсь при мысли, что будет с моим лот­ком для входящих и исходящих после моего пятиднев­ного отсутствия.

— Вдруг кто-нибудь опять подбросит туда драконье­го дерьма! — развеселился Фред.

— Это был образец удобрений из Норвегии. — Перси густо покраснел. — В этом не было ничего личного!

— Было, — прошептал Фред, когда они встали из-за стола. — Это мы с Джорджем его прислали.

***

— Зачем надо было поднимать нас в такую рань? — села за стол Джинни, протирая глаза.

— Вы забыли, нам предстоит небольшая прогулка, — ответил мистер Уизли.

— Прогулка? — удивился Гарри. — Мы что, пойдём пешком?

— Нет-нет, это за много миль отсюда, — улыбнулся мистер Уизли. — Нам надо будет пройти совсем недале­ко.

— Джордж! — крикнула миссис Уизли так, что все под­скочили.

— Что? — спросил Джордж невинным тоном, кото­рый, однако, никого не обманул.

— Что у тебя в кармане?

— Ничего!

— Не смей мне лгать!

Миссис Уизли направила волшебную палочку на кар­ман Джорджа и приказала:

— Акцио!

Из кармана роем вылетели маленькие яркие штучки. Джордж попытался перехватить их, но миссис Уизли ока­залась проворнее.

— Мы же велели вам их уничтожить! — возмутилась она. У нее на ладони лежали ириски «Гиперъязычок». — Уничто­жить все до единой! А ну-ка, выворачивайте оба карманы!

— Акцио! Акцио! Акцио! — командовала она, и кон­феты одна за другой вылетали из самых неожиданных мест — из потайных карманов куртки Джорджа и отво­ротов на джинсах Фреда.

— Мы целых полгода их делали! — в отчаянии заво­пил Фред.

— На такую гадость убить полгода! — гневно ответи­ла она. — Ничего удивительного, что вы чуть не завали­ли СОВ!

Близнецам повезло, что часть их продукции хранилась у Т/И, о чём не знала миссис Уизли.

Отъезд проходил не в самой дружеской ат­мосфере. Миссис Уизли все ещё сердилась, но близнецы разозлились в сто раз силь­нее — забросив на спины рюкзаки, они вышли из дома, не сказав матери на прощанье ни слова.

— Желаю хорошо провести время! — бросила им вслед миссис Уизли. — И ведите себя прилично.

Близнецы даже не ответили.

— Билла, Чарли и Перси отправлю около полудня, — обещала она мистеру Уизли.

И вся компания двинулась через освещенный луной двор вслед за Фредом и Джорджем.

— Она переживает за вас, — пыталась успокоить друзей Т/И.

— Мы работали над этими конфетами полгода! — воскликнул Фред.

— У меня осталось несколько штук. Мы сделаем ещё, — примирительно говорила девушка.

— Да дело не в конфетах! — крикнул Фред. — Как же она не понимает, что это важно для нас! Билл молодец, Чарли молодец, даже Перси, и тот — молодец. А мы? Неужели мы не заслужили хорошего слова?

— Фред, посмотри на меня, — девушка остановилась и стала напротив друга. — Посмотри на меня. Всё хорошо. Ты слышишь? Всё хорошо. Миссис Уизли любит вас, — Т/И взяла парня за руку. — Ты молодец. И мне нравится, что ты именно такой.

— Т/И, — Фред заглянул в глаза девушки. По её коже пробежали мурашки от его выразительного взгляда. Дыхание сбилось. Уизли огладил большим пальцем тыльную сторону ладони подруги. — Я…

— Нам нужно идти, — перебил Джордж. — Мы отстали от всех.

— Да… — Фред отпустил руку девушки. Момент был упущен. — Пойдём.

***

— Что же, мы показа­ли хорошее время — у нас в запасе ещё десять минут. Теперь остаётся найти портал, — сказал мистер Уизли, обшаривая взглядом зем­лю. — Он небольшой… Смотрите внимательнее… Компания разбрелась в разные стороны.

Минуты че­рез две дремлющий воздух взорвался криком:

— Иди сюда, Артур! Сюда, сынок, мы нашли его!

На фоне синего неба у другого края вершины замая­чили две длинные фигуры.

— Амос! — Мистер Уизли улыбнулся и зашагал к кри­чавшему человеку.

Все остальные последовали за ним. Скоро он пожимал руку краснолицему волшебнику. В другой руке у того был старый заплесневелый башмак.

— Знакомьтесь, это Амос Диггори, — представил его мистер Уизли. — Сотрудник Отдела по регулированию и контролю за магическими существами. А это, как я по­нимаю, твой сын Седрик?

Седрик Диггори был капитаном и ловцом пуффендуйской команды по квиддичу.

— Привет, — поздоровался со всеми Седрик.

Все тоже приветствовали Седрика, кроме Фреда и Джорджа. Они только холодно кивнули — все ещё не про­стили Седрику поражения Гриффиндора в первом мат­че минувшего года.

— Долго добирались, Артур? — спросил отец Сед­рика.

— Да нет, — ответил мистер Уизли. — Мы живём вон там, за той деревней. А ты?

— Нам пришлось встать в два, верно, Седрик? Жду не дождусь, когда он сдаст тест на трансгрессию… Нет, я не жалуюсь. Чемпионат мира по квиддичу! Да я не пропус­тил бы его за мешок галлеонов, а наши билеты пример­но столько и стоят. Но мне ещё повезло…— Он добродуш­но оглядел братьевУизли, Гарри, Гермиона, Т/И и Джинни. — Это все твои, Артур?

— Нет, только рыжие, — усмехнулся мистер Уизли, указывая на своих детей. — Это Т/И, подруга Фреда и Джорджа, Гермиона, приятельница Рона, и его друг Гарри…

Глаза Амоса Диггори расшири­лись:

— Гарри? Гарри Поттер?

— М-м-м… да, — сказал Гарри.

— Конечно, Седрик рассказывал о тебе, — заговорил Амос Диггори. — Рассказывал, как выиграл у тебя в про­шлом году… Я ещё ему сказал: «Да, Седрик, тебе будет что рассказать внукам… Ты победил Гарри Поттера!»

Гарри не знал, что ответить, Фред и Джордж опять помрачнели, а Седрик слегка смутился.

— Гарри сорвался с метлы, папа, — сказал он. — Я же говорил тебе… Это был несчастный случай.

— Да, но ты-то не сорвался! — шумно развеселился Амос, хлопнув сына по спине. — Ты такой скромный, та­кой джентльмен… Но побеждает лучший. Уверен, Гарри согласен со мной! Один упал с метлы, другой нет. Кто луч­ше летает? Не надо быть гением, чтобы ответить на этот вопрос.

— Кажется, уже пора. — Мистер Уизли опять взглянул на часы. — Не знаешь, Амос, кто-нибудь ещё подойдёт?

— Нет… Лавгуды там уже неделю, а Фосетт не достал билетов, — покачал головой мистер Диггори. — А боль­ше тут никто не живёт из наших.

— Никто, — согласился мистер Уизли. — Осталась минута… Приготовились. Надо просто коснуться портала всего только одним пальцем…

Все сгрудились вокруг старого башмака, который дер­жал Амос Диггори.

— Три…— шепнул мистер Уизли, одним глазом косясь на часы. — Два… Один…

Т/И словно рвануло крюком за живот; ноги оторвались от земли; справа и слева — Фред и Джордж плечом к плечу; всех куда-то уносит вой ветра, ко­ловращение красок, указательный палец прилип к баш­маку, как иголка к магниту… Ноги вдруг врезались в землю и Т/И упала. Девушка подняла голову: мистер Уизли, мистер Диггори и Седрик стоят на ногах, сильно взъерошенные от вет­ра, все остальные на земле, как и она.

Шли по безлюдному полю, почти ничего не видя в тумане. Минут через двадцать показался небольшой ка­менный домик рядом с воротами, за которыми в туман­ной зыби смутно проступали очертания сотен и сотен палаток, поднимающихся по отлогому склону к темной полоске леса на горизонте. Друзья попрощались с обо­ими Диггори и подошли к двери коттеджа.

Участок был на самой опушке леса. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка: «Уизли».

— Лучшего места не найти! — довольно потёр руки мистер Уизли. — Спортивное поле как раз за лесом. Бли­же уже некуда. Запомните, всякая магия запрещена. Говорю серьёзно — ничего волшебного, пока мы на магловской территории в таком количестве. Палатки ставим своими руками! Это, полагаю, совсем нетрудно…

С горем пополам палатку удалось поставить.

Т/И нагнулась, нырнула под входное полотнище, и у неё рот открылся: это же старомодная трёхкомнатная квартира с ванной и кухней.

Мистер Уизли никак не мог разжечь костер, хотя очень старался. Земля вокруг была усыпана сломанны­ми спичками, но более счастливым его никто никогда ещё не видел.

— Оп! — воскликнул он, когда ему удалось-таки зажечь спичку, которую он тут же от удивления и выронил.

— Позвольте мне, мистер Уизли, — мягко предложи­ла Гермиона, взяла у него коробок и показала, как пра­вильно зажигать.

В конце концов, костёр загорелся, но пришлось ждать ещё около часа, покуда пламя стало совсем жарким, что­бы готовить обед.

Наконец костер разгорелся вовсю, и стали варить яйца и сосиски. Тут подоспели Билл с Чарли и Перси.

— Только что трансгрессировали, пап, — отрапорто­вал Перси. — А, превосходно! Как раз к обеду!

Они уже наполовину опустошили тарелки, как вдруг мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, при­ветствуя идущего к ним человека.

— Главное действующее лицо! — радостно возвестил он. — Привет, Людо!

Перси тут же протянул ему руку.

— Это мой сын Перси, — улыбнулся мистер Уизли. — Он первый год работает в Министерстве. А это Фред, нет, конечно, Джордж, прошу прощения. Фред — вот он. Их подруга — Т/И. Это Билл, Чарли, Рон, моя дочь Джинни и друзья Рона — Гер­миона Грейнджер и Гарри Поттер.

— Не собираешься делать ставки, Артур? — заинте­ресованно спросил он.

— Ну… — пробормотал мистер Уизли. — Дай поду­мать… Галлеон на победу Ирландии?

— Галлеон? — разочарованно протянул Бэгмен, од­нако тут же снова взял себя в руки. — Очень хорошо, гал­леон так галлеон… А остальные не примут участия?

— Ещё не доросли до азартных игр, — ответил мис­тер Уизли. — Да и Молли не одобрит…

— Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей, три кната, — заявил Фред, а Джордж стал выгре­бать из карманов все их общие деньги, — на то, что Ир­ландия победит, но снитч поймает Виктор Крам. Доба­вим ещё волшебную палочку-надувалочку.

— Это плохая идея, — пыталась переубедить друзей Т/И.

— Да ладно тебе, мы выиграем, вот увидишь, — подмигнул Фред.

— Спорим, что мы правы? — в глазах Джорджа появился азарт.

— Идёт! Если проиграете — должны мне по желанию.

— Не смей предлагать мистеру Бэгмену такую глу­пость! — яростно прошипел Перси, глядя на Фреда.

Но палочка Людо Бэгмену понравилась.

— Просто прелесть! Давно не видел такой забавной штуки! Даю вам за нее пять галлеонов!

Перси пришел в ужас.

— Мальчики, — упавшим голосом заговорил мистер Уизли, — мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… Это же все ваши сбережения… Ваша мама…

— Не порти людям удовольствие, Артур! — Бэгмен азар­тно бренчал монетами в карманах — Они уже совсем взрос­лые и знают, чего хотят! Так вы уверены, что Ирландия побе­дит, но снитч поймает Крам? Мало шансов, ребята, мало… По такому случаю принимаю с вас ставку из расчета один к двадцати… Плюс ещё пять галлеонов за палочку… итого имеем…

Людо Бэгмен вытащил книжку и перо и на глазах не­счастного мистера Уизли размашисто вписал в нее име­на близнецов.

— Замётано, — Джордж взял у Бэгмена кусок перга­мента и спрятал его во внутренний карман мантии.

У самого костра трансгрессировал Барти Крауч.

— Мистер Крауч! — едва дыша, вымолвил Перси, изог­нувшись в полупоклоне, отчего стал похож на горбуна. — Не желаете ли чашечку чая?

— М-м-м… — Мистер Крауч с лёгким удивлением взглянул на Перси.

— Да, благодарю, Уизерби.

Фред и Джордж фыркнули в чашки; Перси, красный как рак, занялся чайником.

— Что, много работы, Барти? — беззаботно произнес Бэгмен.

— Достаточно, — холодно ответил Крауч. — Органи­зовать порталы на всех пяти континентах — труд нема­лый, Людо.

— Но уже завтра вы свободно вздохнёте, — хотел уте­шить их мистер Уизли.

— Свободно вздохнёте! Да я никогда так не веселил­ся! К тому же нам светит ещё одна работёнка, а, Барти? Не легче, чем эта.

Мистер Крауч многозначительно поднял брови.

— Мы же договорились — никакой утечки, пока всё до последней мелочи…

— Ох уж эти мелочи! — замахал руками Бэгмен, как будто отгонял комаров. — Всё уже подписано, верно? Обо всём договорено! Спорю на что угодно — дети не сегод­ня завтра сами узнают… Я имею в виду, что это будет про­исходить в Хогвартсе…

Бэгмен с трудом поднялся на ноги.

— Увидимся позже! — сказал он. — Мы же вместе бу­дем в верхней ложе, я комментирую!

Людо помахал рукой, Крауч сухо кивнул, и оба мгно­венно трансгрессировали.

— Что будет происходить в Хогвартсе? — не замед­лил спросить Фред. — О чём они говорили?

— Очень скоро узнаете, — улыбнулся мистер Уизли.

— Это закрытая информация. Пока Министерство не позволит её обнародовать, — напыщенно произнес Пер­си. — Мистер Крауч абсолютно прав, что не разглашает её.

— Заткнись ты, Уизерби, — посоветовал брату Фред.

Откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортив­ному полю.

— Пора идти! — произнес мистер Уизли.

Мистер Уиз­ли вёл своих подопечных всё выше и выше. Наконец они поднялись на самый верх лестницы и очутились в ма­ленькой ложе на высшей точке стадиона, расположен­ной как раз на середине между голевыми шестами. В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми. Мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Ми­нистр магии Корнелиус Фадж, Перси отвесил такой глу­бокий поклон, что с него упали и разбились очки. Страш­но сконфузившись, он восстановил их волшебной палоч­кой и дальше уже предпочитал оставаться на своём мес­те.

К свободным местам позади мистера Уизли проби­рался Люциус Малфой с Драко и его матерью, Нарциссой.

Драко по­слал Гарри, Рону и Гермионе презрительный взгляд, чуть дольше задержавшись на лице Т/И, и уселся между отцом и матерью. Девушке показалось, что на неё Драко посмотрел как-то по-особенному, с теплотой во взгляде. Наверное, только показалось.

А в следующий момент в ложу ворвался Людо Бэгмен.

— Все готовы? Министр, начинать?

— По твоей команде, Людо, — с удовольствием отве­чал Фадж.

— Леди и джентльмены! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чем­пионата мира по квиддичу!

Зрители разразились криками и аплодисментами.

На поле появились члены болгарской и ирландской сборной.

Такого квиддича Т/И ещё не видела. Скорость игроков была невероятной — охот­ники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена.

— Трой открывает счет! — взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. — Десять — ноль в пользу Ирландии!

В течение десяти минут Ирландия забила ещё дважды, упрочив своё лидерство до тридцати — ноль, чем вызвала шквал оглушительного рёва и аплодисментов со стороны украшенных зелёным болельщиков.

Пятнадцать минут пролетели в жарких схватках, и Ирландия вырвалась вперёд ещё на десять голов — те­перь они вели со счётом сто тридцать — десять, и игра стала откровенно грязной.

— Мустафа разбирается с болгарским вратарём отно­сительно нанесения удара — запрещённый толчок лок­тем! — сообщил Бэгмен распалённым зрителям. — Так… Да, Ирландия пробьёт пенальти!

Теперь уровень жестокости в матче перешагнул все пределы. Загонщики обеих команд действовали без вся­кой жалости — Волков и Волчанов особенно усердство­вали, неистово молотя битами и не разбирая, бладжер или человек попался им под удар. Димитров налетел пря­мо на Моран, которая владела квоффлом, и едва не сбил её с метлы.

— Нарушение! — разом взревели ирландские болель­щики, поднявшись единой зелёной волной.

— Нарушение правил, — эхом отозвался магически усиленный голос Бэгмена. — Димитров толкает Мо­ран — умышленный толчок с налёта, — сейчас должно быть ещё одно пенальти… Да, звучит свисток!

— Взгляните на Линча! — закричал Гарри. Ирландский ловец внезапно перешёл в пике. — Он увидел снитч! Он видит его!

Не менее половины зрителей сообразили, что происходит. Ирландские болельщики встали зелёной стеной, подбадривая своего ловца, но Крам уже завис у него на хвосте. Как он разбирал, куда лететь, Т/И не представляла. Мельчайшие капли крови шлейфом отмечали в воз­духе его след, он поравнялся с Линчем, и вот уже оба вновь несутся к земле.

— Они разобьются! — взвизгнула Гермиона.

— Нет! — прокричал Рон.

— Линч может! — воскликнул Гарри.

Он был прав: Линч грохнулся о зем­лю со страшной силой и тут же исчез под ордой разбу­шевавшихся вейл.

— Снитч, где снитч? — на всю ложу заорал Чарли.

— Он поймал его! Крам его поймал! Всё кончено! — воскликнул Гарри.

На табло зажегся счет: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕ­СЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ.

— ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — надрывался Бэгмен, ко­торый, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожи­данным окончанием матча. — КРАМ ЛОВИТ СНИТЧ, НО ПОБЕЖДАЕТ ИРЛАНДИЯ!

Фред и Джордж перелезли через кресла и уже стояли перед Людо Бэгменом с радостными улыбками и протя­нутыми руками.

— Не рассказывайте маме о том, что вы делали ставки, — попросил мистер Уизли Фреда и Джорджа, когда они спускались по пурпурно-ковровым сту­пенькам.

— Не беспокойся, пап, — лучезарно улыбаясь, заверил его Фред. — У нас большие планы насчёт этих денег, и мы не хотим, чтобы у нас их отобрали.

Казалось, в какую-то секунду мистер Уизли уже соби­рался спросить, что же это за большие планы, но затем, похоже, решил, что лучше этого не знать.

Когда вся компа­ния добралась до палаток, спать никому не хотелось. Все с упоением заспорили о матче. Мистер Уизли полемизировал с Чарли о способах нанесения ударов. Продолжалось это до тех пор, пока Джинни не уснула прямо за переносным столиком, разлив ка­као по полу. Тут уж мистер Уизли велел всем заканчивать словесные баталии и ложиться спать. Гермиона, Т/И и Джин­ни ушли в свою палатку, а Гарри и остальные Уизли обла­чились в пижамы и забрались в свои походные кровати.

========== Глава 2 ==========

Перед страхом смерти начинаешь думать о самом важном, что есть в твоей жизни.

— Вставайте! Джинни, Т/И, Гермиона, подъём, скорее!

Т/И поспешно села.

— Что… что случилось?

Впрочем, к ней самой уже пришло смутное чувство, будто что-то не так. Звуки в лагере изменились — пения больше не было слышно, доносились тревожные крики и шум беготни.

В свете немногих ещё горевших костров они увиде­ли людей, убегающих в лес от чего-то, что двигалось к ним через поле, выпуская странные огни и гремя чем-то наподобие выстрелов. До друзей донеслись громкий из­девательский смех и хмельные выкрики, затем последо­вала мощная вспышка зелёного света, осветившая всю сцену.

— Мы поможем министерским дежурным! — закри­чал, перекрывая гвалт, мистер Уизли. — Вы все — давайте в лес и держитесь вместе. Я при­ду за вами, как только мы с этим разберемся.

Билл, Чарли и Перси уже бежали к наступающей колон­не, мистер Уизли бросился следом. Со всех сторон к источнику неприятностей мчались сотрудники Министер­ства.

— Давайте! — Фред схватил Джинни и Т/И за руки и пота­щил их в лес.

Гарри, Рон, Гермиона и Джордж кинулись за ними. Добежав до деревьев, они оглянулись. Толпа стала боль­ше; было видно, как министерские волшебники пытают­ся пробиться к центру, к людям в капюшонах, но им при­ходится туго.

Скоро Т/И заметила что они бегут вчетвером — Рон, Гарри и Гермиона отстали.

— Нам нужно их найти! — крикнула Т/И.

— Возвращаться обратно опасно, — сказал Джордж.

— Но мы не можем просто бросить их там, — поддержала подругу Джинни.

— Вернёмся в палатку и подумаем, что делать, — предложил Фред.

В палатке были Билл, Чарли и Перси.

— Где остальные? — спросил Билл.

— Мы их потеряли, — признался Джордж.

— Скоро должен вернуться отец, у него всё узнаем, — сказал Чарли.

***

На улице послышался шум. Чарли выглянул из палатки.

— Па, что там происходит? — раздался в темноте его голос. — Фред, Джордж, Джинни и Т/И вернулись, а остальные…

— Я их привёл. — Мистер Уизли появился в палатке, за ним Гарри, Рон и Гермиона.

— Вы их поймали, па? — резко спросил Билл. — Тех, кто запустил Чёрную Метку?

— Нет, — ответил мистер Уизли. — Мы нашли эльфа Барти Крауча с волшебной палочкой Гарри, но никаких следов того, кто наколдовал Метку.

— Что? — одновременно воскликнули Билл, Чарли и Перси.

— Палочка Гарри? — изумился Фред.

— Эльф мистера Крауча? — Перси как громом поразило.

Мистер Уизли объяснил, что произошло в лесу. Когда он закончил свой рассказ, Перси прямо-таки раздулся от негодования.

— Считаю, что мистер Крауч совершенно прав, избав­ляясь от такого эльфа! Сбежать, когда ей было ясно ска­зано оставаться на месте… опозорить его перед всем Ми­нистерством!

— Она ничего плохого не сделала, просто оказалась в неподходящее время в неподходящем месте! — напус­тилась на него, задетая за живое Гермиона.

— Гермиона, волшебник такого ранга, как мистер Кра­уч, не может терпеть рядом эльфа, который, чуть что, на­чинает как безумный носиться с волшебной палочкой!

— Она не носилась как безумная! — вскипела Гермио­на. — Она просто подняла её с земли!

— Послушайте, кто-нибудь мне наконец объяснит, что за штука этот череп? — нетерпеливо перебил их Рон. — Он-то ни на кого не нападал… Почему из-за него столько шума?

— Я же тебе говорила — это эмблема Сам-Знаешь-Кого, — сказала Гермиона.

— И её не было видно 13 лет, — негромко до­бавил мистер Уизли. — Немудрено, что людей охватила паника… Всё равно как если бы Вы-Знаете-Кто вернулся вновь.

— Вот этого я никак не пойму, — нахмурил брови Рон. — Я имею в виду — это же всего-навсего картинка в небе…

— Рон, Ты-Знаешь-Кто и его сподвижники запускали Чёрную Метку всякий раз, когда убивали кого-нибудь, — сказал мистер Уизли. — Ужас, который она внушала… Ты и понятия не имеешь, ты был слишком мал. Просто пред­ставь, что подходишь к своему дому, видишь парящую над ним Черную Метку и понимаешь, что найдешь внутри… — Мистер Уизли болезненно сморщился. — Все опасались худшего… самого худшего…

— Метка спугнула Пожирателей смер­ти. Они все трансгрессировали, едва её увидели. Мы не сумели сорвать маску ни с одного, — сказал Билл.

— У нас нет доказательств, что это были они, — пока­чал головой мистер Уизли. — Хотя, скорее всего, так оно и есть, — добавил он безнадёжно. Слушайте, уже очень по­здно, и если мама узнает, что тут у нас произошло, она с ума сойдет от беспокойства. Давайте-ка поспим оставши­еся несколько часов и потом ранним порталом постара­емся выбраться отсюда.

***

Миссис Уизли бежала навстречу в домашних тапоч­ках. Лицо её было бледным и встревоженным, в руке — номер «Ежедневного Пророка».

— Артур! Я так волновалась, просто вся извелась…

Она обняла мистера Уизли за шею, «Ежедневный Пророк» выпал из ослабевших рук на землю, и Т/И прочитала заголовок «КОШМАРНЫЕ СЦЕ­НЫ НА ЧЕМПИОНАТЕ МИРА ПО КВИДДИЧУ», дополнен­ный мерцающей черно-белой фотографией Черной Метки, зависшей над вершинами деревьев.

— Вы все целы, — всхлипнула миссис Уизли, отпус­тив мужа и в смятении оглядывая компанию покраснев­шими глазами. — Вы живы… О, мальчики…

Тут, ко всеобщему изумлению, она схватила Фреда и Джорджа и стиснула их в таких жарких объятиях, что они столкнулись лбами.

— Ой! Ма, ты нас задушишь…

— И я кричала на вас перед уходом! — вновь зарыда­ла миссис Уизли. — Я только об этом и думала! Что, если бы Сами-Знаете-Кто добрался до вас и последним, что я успела вам сказать, был бы упрек за плохие баллы по СОВ! О, Фред… Джордж…

— Ну, Молли, что ты, пойдём, с нами всё в порядке. — Мистер Уизли деликатно отстранил жену от близнецов и повел её к дому.

***

В окно хлестал дождь. Гермиона сидела, погруженная в «Учебник по волшебству. Четвертый курс», купленный миссис Уизли для неё, Т/И, Гарри и Рона в Косом переулке, Чар­ли штопал прожжённый вязаный шлем, Гарри полировал «Молнию» щетками из набора по уходу за метлой — по­дарка Гермионы к его тринадцатому дню рождения.

Фред, Джордж и Т/И, засев в дальнем углу, достали перья и о чём-то заговорщически перешёптывались, склонив головы над листом пергамента.

— Вы чем это там заняты? — Миссис Уизли с подо­зрением взглянула на близнецов.

— Домашним заданием, — туманно ответил Фред.

— Не смеши меня, вы пока ещё на каникулах.

— Ну да, мы тут кое-чего вовремя не успели…— под­твердил Джордж.

— А вы случаем не пишете новый бланк заказов, а? — с недоверием спросила миссис Уизли. — Может, собираетесь снова взяться за свои «Ужастики Умни­ков Уизли»?

— Ах, Ма, — произнес Фред со страданием во взгля­де, — ты только представь — если завтра «Хогвартс-Экспресс» потерпит крушение и мы с Джорджем погибнем, каково тебе будет вспоминать, что последними словами, которые мы от тебя услышали, были несправедливые упрёки?

Все засмеялись, даже миссис Уизли.

***

Миссис Уизли, набравшись смелости, позвонила с деревенской почты и вызвала три обыкновенных магловских такси, чтобы отвезти ребят в Лондон.

— Артур пытался достать для нас министерские ма­шины, но там не смогли ничего выделить, — сказала миссис Уизли.

Ехать было очень неудобно, учитывая, что пришлось втискиваться на заднее сиденье со своими чемоданами. Друзья с большим облегчением высадились у Кингс-Кросс, несмотря на то что дождь пошел еще сильнее и они вымокли, пока волокли чемоданы через привокзальную толчею.

«Хогвартс-Экспресс» выпускал клубы пара, в которых фигуры на плат­форме виделись смутными тенями. Фред, Джордж и Т/И пошли искать свободные места и скоро погрузили свой багаж в купе в середине состава, потом вновь спрыгнули на платформу попро­щаться с миссис Уизли, Биллом и Чарли.

— Я, возможно, увижу вас раньше, чем вы думаете, — усмехнулся Чарли.

— Это как же? — мгновенно навострил уши Фред.

— Увидишь, — махнул рукой Чарли. — Только не го­вори Перси, что я упоминал об этом… как-никак «закры­тая информация, пока Министерство не сочтёт нужным обнародовать её»…

— Да уж, хотел бы я вернуться в Хогвартс в этом году, — протянул Билл, засунув руки в карманы и с завистью погля­дывая на поезд.

— Почему? — в нетерпении закричал Джордж.

— У вас будет интересный год, — сказал Билл, сверк­нув глазами. — Прямо хоть бери отпуск да поезжай хоть чуть-чуть посмотреть…

— Посмотреть на что? — спросил Рон.

Но в этот момент раздался свисток, и миссис Уизли подтолкнула их к дверям вагона.

— Спасибо за то, что позволили нам погостить у вас, миссис Уизли, — сказала Т/И, когда они уже зашли внутрь, закрыли дверь и говорили, свесившись из окна.

— Да, спасибо вам за всё, миссис Уизли, — закивали Гарри и Гермиона.

— О, я была только рада, мои дорогие, — ответила миссис Уизли. — Приезжайте и на Рождество, если захотите. Ведите себя хорошо, вы поняли меня? Ты понял, Фред? А ты, Джордж? Т/И, милая, приглядывай за ними.

— Обязательно, миссис Уизли, — сказала Т/И, переглядываясь с близнецами. — Не волнуйтесь, всё будет хорошо.

***

Поезд тронулся.

— Интересно, что планируется в Хогвартсе? — спросил Джордж.

— Скоро узнаем.

— Т/И, кстати, ты должна нам желание, помнишь? — вспомнил Фред.

— Забудешь с вами, — пробурчала девушка. — И что вы хотите?

— В соседнем купе едет Малфой…

—… вы, вроде, неплохо начали общаться…

— Я бы так не сказала.

— Не перебивай! — сказал Фред. — Так. О чём это я… А, да. Зайди в купе Малфоя…

—… поговори с ним…

—… посиди там немного…

— Вы хотите меня убить? — возмутилась когтевранка. — Да он же меня выгонит сразу, слова не даст сказать.

— Это наше желание, ты обещала.

— Ладно, — вздохнула Т/И и вышла из купе.

Близнецы пошли за ней, чтобы всё слышать. Девушка постучала в дверь и открыла её. Внутри сидели Малфой, Пэнси Паркинсон и Блейз Забини.

— Чего тебе, грязнокровка? — скривилась Паркинсон.

— Я тоже рада тебя видеть, — ответила Т/И. — Малфой, как дела?

— Эээ… Нормально. Т/Ф, ты в порядке? — растерялся слизеринец.

— Да, абсолютно. Я просто хотела сказать, что соскучилась по тебе, — девушка села рядом с Драко.

— Т/Ф, ты головой не ударялась?

— Да нет же!

За дверью послышался смех Уизли. Малфой повернул голову в сторону звука.

— Теперь понятно, — Т/И показалось, что парень улыбнулся.— Проспорила?

Девушка кивнула.

— Но всё, что я сказала — правда. Я действительно соскучилась, — сказала волшебница и вышла из купе, оставив Малфоя глупо улыбаться.

Драко не находил себе места. Неужели он влюбился в неё? Она же ему никогда не нравилась. Обман. Ему она всегда нравилась. Её губы, волосы, глаза, голос. Драко до последнего отрицал свою симпатию к Т/И, но теперь смирился.

Он, чистокровний аристократ, по уши влюбился в маглорождённую девушку. Отец убьёт его.

***

Большой зал был, как всегда, великолепен и подготов­лен для традиционного банкета по случаю начала семе­стра. Уизли пошли за стол Гриффиндора, а Т/И присоединилась к когтевранцам. Они часто сидели за одним столом, и преподаватели были не против, но в первый и последний учебные дни просили ребят садится за свои столы.

— Итак, — заговорил Дамблдор. — Я должен по­просить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из 437 пунктов, и с ним можно ознакомить­ся в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает. Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Зап­ретный лес является для студентов запретной террито­рией, — Т/И переглянулась с близнецами. — Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

— Что? — ахнула Т/И.

Её это не особо волновало, но для Уизли было очень важно. Она оглянулась на Фреда и Джор­джа. Те беззвучно разину­ли рты, уставившись на Дамблдора и, похоже, онемев от шока.

— Это связано с событиями, которые должны начать­ся в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энер­гии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаж­дение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трёх Волшебников.

— Вы ШУТИТЕ! — оторопело произнёс Фред во весь голос.

Все засмеялись, и даже Дамблдор понимающе хмык­нул.

— Я вовсе не шучу, мистер Уизли, — сказал он.

— Я хочу в этом участвовать! — крикнул Фред.

— Я знаю, что каждый из вас горит желанием завое­вать для Хогвартса Кубок Трёх Волшебников, однако Гла­вы участвующих школ совместно с Министерством ма­гии договорились о возрастном ограничении для пре­тендентов этого года. Лишь студенты в возрасте 17 лет и старше получат раз­решение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возрас­та при помощи какого-нибудь трюка не подсунул наше­му независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. — Его лучистые голубые глаза вспыхнули, скользнув по непокорным физиономиям Фреда и Джор­джа. — Поэтому настоятельно прошу— не тратьте понап­расну время на выдвижение самих себя, если вам ещё нет семнадцати.

Т/И тихонько встала из-за своего стола и подошла к гриффиндорцам.

— Они не могут так поступить! — заявил Джордж. — Семнадцать нам исполняется в апреле, почему же нас лишают шанса?

— Они не помешают мне участвовать, — упрямо ска­зал Фред. — Чемпионам позволено такое, о чем остальные и мечтать не смеют. И тысяча галлеонов награды!

— Но это слишком опасно! — сказала Т/И.

— Такой турнир проводится не в первый раз…

—… Значит всё будет в порядке.

Когтевранка тяжело вздохнула — их не переубедить.

Гарри, Рон, Гермиона, Т/И, Фред и Джордж направились в холл, и близнецы занялись обсуждением тех мер, кото­рые может употребить Дамблдор, чтобы не допустить к Турниру тех, кому меньше семнадцати.

— А кто этот беспристрастный судья, что будет ре­шать, кому быть чемпионом? — спросил Гарри.

— Понятия не имею, — ответил Фред. — Но его-то нам и предстоит провести. Я полагаю, Джордж, тут сработает пара капель Старящего зелья…

— Но Дамблдор знает, что вы не проходите по возра­сту, — возразил Рон.

— Это-то да, но ведь не он решает, кто станет чемпи­оном, правильно? — весьма проницательно отметил Фред. — Сдаётся мне, что как только этот судья узнает, кто хочет участвовать, он выберет лучшего из каждой школы и внимания не обратит, сколько тому лет. А Дамб­лдор пытается помешать нам подать заявки.

— Там люди гибли, учти! — с беспокойством напом­нила Т/И.

— Да, да, — беззаботно согласился Фред, — но это ког­да было… Да хоть бы и так — что за удовольствие без эле­мента риска?

Т/И опять вздохнула и пошла в свою гостиную.

***

Все ждали уроков по защите от тёмных искусств. Новый преподаватель, Аластор Грюм, наделал много шума своим появлением. О нём ходили разные слухи. Т/И поспешила занять своё место прямо перед преподава­тельским столом и достала учебник «Тёмные Искусства. Руководство по самозащите». Все ученики стали ждать в непривычной тишине.

Вскоре из коридора до­неслись клацающие шаги Грюма, и он вошёл в класс. Им даже была видна его шипастая деревянная нога, высунувшая­ся из-под мантии.

— Можете убрать их, — хрипло прорычал он, проко­вылял к своему столу и сел. — Эти книги. Они вам не по­надобятся. Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наи­более тяжело караются волшебным законодательством?

Неуверенно поднялись несколько рук, в том числе Т/И, Рона и Гермионы. Грюм кивнул Рону.

— Ну, — робко начал Рон. — Отец говорил мне об од­ном… оно называется Империус… или как-то так?

— О да, — с чувством произнес Грюм. — Твой отец должен его знать. Заклинание Империус доставило Ми­нистерству неприятностей в свое время.

Грюм с усилием поднялся на ноги, выдвинул ящик стола и достал стеклянную бан­ку. Внутри бегали три здоровенных чёрных паука. Грюм поймал одного и посадил себе на ладонь так, чтобы всем было видно, затем направил на него волшеб­ную палочку и негромко сказал:

— Империо!

Паук спрыгнул с ладони и завис на тонкой шелковой нити, раскачиваясь взад и вперёд словно на трапеции. Он напряжённо вытянул ноги и сделал нечто вроде заднего сальто, затем перекусил нить и приземлился на стол, где принялся беспорядочно кувыркаться. Грюм шевельнул палочкой, и паук, встав на две задние ноги, вне всяких сомнений, отбил чечётку.

Все засмеялись — все, кроме Грюма.

— Думаете, это смешно, да? — прорычал он. — А по­нравится вам, если я то же самое проделаю с вами?

Смех мгновенно умолк.

— Полная управляемость, — тихо заметил Грюм, ког­да паук сжался в комок и стал перекатываться по столу. — Я могу заставить его выскочить из окна, утопиться, зап­рыгнуть в горло кому-нибудь из вас… Если возможно, лучше под него не попадать. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬ­НОСТЬ! — рявкнул он, и все подскочили.

Грюм подобрал кувыркающегося паука и водворил обратно в банку.

— Кто ещё знает что-нибудь? Другие запрещённые заклятия?

В воздух взвилась рука Гермиона, Т/И и Невилла.

— Да? — сказал Грюм, и его магический глаз, провер­нувшись, уставился на Невилла.

— Есть такое… заклятие Круциатус, — произнес Не­вилл тихо, но отчётливо.

Грюм чрезвычайно пристально смотрел на Невилла, на сей раз уже обоими глазами.

— Тебя зовут Лонгботтом? — спросил он, и его маги­ческий глаз вновь скользнул вниз, пробегая список в жур­нале.

Невилл боязливо кивнул, но Грюм воздержался от дальнейших расспросов. Повернувшись к классу, он вы­нул из банки следующего паука и посадил его на кафед­ру, где тот оцепенело замер, слишком напуганный, что­бы двигаться.

— Круцио!

В ту же секунду ноги паука прижались к туловищу, он перевернулся на спину и начал ужасно дёргаться, качаясь из стороны в сторону.

— Прекратите! — воскликнула Гермиона.

Т/И оглянулась на неё. Она смотрела вовсе не на па­ука, а на Невилла — руки у того были стиснуты на столе, костяшки пальцев побелели, а широко открытые глаза были полны ужаса.

Грюм поднял палочку. Ноги паука расслабились, но он продолжал подергиваться. Грюм посадил его обратно в банку.

— Боль, — сказал он тихо. — Вам не нужно тисков для пальцев или ножей, чтобы пытать кого-нибудь, если вы можете применить заклятие Круциатус… Оно тоже ког­да-то было очень популярно. Так. Кто знает ещё что-ни­будь?

— Авада Кедавра, — прошептала Гермиона.

Он опять запустил руку в банку, и, словно догадыва­ясь, что сейчас произойдет, третий паук отчаянно заме­тался по дну, пытаясь увернуться от скрюченных паль­цев. Грюм его все-таки поймал и посадил на стол. Паук бросился наутек по деревянной крышке.

— Авада Кедавра! — каркнул Грюм.

Полыхнула вспышка слепящего зелёного света, и паук мгновенно опрокинул­ся на спину — без единого повреждения, но безусловно мертвый. Грюм смахнул мертвого паука на пол.

— Ни порядочности, — спокойно сказал он, — ни любезности. И никакого противодействия. Невозмож­но отразить. За всю историю известен лишь один чело­век, сумевший выдержать это, и он сидит прямо передо мной.

Все посмотрели на Гарри.

— Возникает вопрос — если всё равно нет противодей­ствующего заклятия, то зачем я вам это показываю? За­тем, что вы должны знать. Вы должны ясно представлять себе, как выглядит самое худшее. Недопустимо, чтобы вы вдруг оказались в ситуации, где столкнетесь с этим нос к носу. БУДЬТЕ ВСЕГДА НАЧЕКУ! — взревел он, и весь класс опять подскочил.

Остаток урока они провели, записывая примечания к каждому из Преступных заклятий. До самого удара ко­локола никто не проронил ни слова, но как только Грюм отпустил их и они вышли из класса, всех буквально про­рвало.

Т/И была настолько утомлена этим уроком что, придя в гостиную и сделав все задания, улеглась спать.

========== Глава 3 ==========

Он чувствовал, что они втроём понимают друг друга настолько, что уже не нуждаются в словах.

На стенде у мраморной лестницы висело объявле­ние, возле которого столпилось полсотни учеников. Рон, как самый высокий, встав на цыпочки, громко прочитал через головы:

«Турнир Трёх Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближай­шую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше…»

Объявление взбудоражило обитателей замка. Куда бы Т/И ни шла, только и слышно: «Турнир Трёх Волшеб­ников», «Турнир Трёх Волшебников»…

Все как с ума по­сходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшеб­ства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты?

И, конечно, замок подвергся генеральной уборке. Не­сколько потемневших портретов хорошенько почисти­ли и помыли, к их вящему недовольству. Портреты ёжи­лись в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные ро­зовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Аргус Филч в ярости ки­дался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довел двух девочек-первоклашек до слез.

И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — брон­зовый орел на синем фоне, желтый с черным барсуком пуффендуйцев и зеленое знамя с серебряной змеей Слизерина. Позади профессорского стола развевалось неве­роятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: боль­шая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.

Фред с Джорджем уже завтракали. Но опять сидели отдельно от всех и о чём-то шептались, что было им от­нюдь не свойственно. Т/И подошла к ним.

— Вы всё ещё не оставили эту затею?

— Они нас обманули! — воскликнул Фред.

— Никому не говори пока, — предупредил Джордж.

— Ты же меня знаешь.

— Это надо ж было так влипнуть, — сокрушался Джордж.

— Да-а, дело дрянь, — мрачно сказал Джордж Фреду. — Если он всё же откажется говорить с нами, придется пи­сать письмо, послать совиной почтой или прямо вручить. Он явно нас избегает, но мы своего добьемся.

— Кто вас избегает? — подсел к ним Рон.

— Исчезни, — буркнул Фред раздражённо.

— А почему дело дрянь? — спросил Рон Джорджа.

— Младший брат слишком приставучий.

— А что вы думаете о Турнире? Хотите в нем участво­вать?

— Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать учас­тников, а она не говорит, — сокрушался Джордж. — Ве­лела замолчать и заняться трансфигурацией енота.

— Интересно, что войдёт в состязания? — задумался Рон. — Держу пари, мы всё рав­но победим, правда, Гарри? Нам к опасностям не привы­кать.

— Не привыкать-то не привыкать. Но не перед судей­ской бригадой, — остудил брата Фред.

— А кто обычно судит? — спросил Гарри.

— Всегда директора школ-участниц, — подала голос Гермиона.

***

Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещен­ные золотые палочки, из каждой вылетают по три крас­ные звёзды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зри­телям явилась ее обладательница. Таких великанш Т/И никогда в жизни не видела.

— Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

— Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим груд­ным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?

— Спасибо. Я в превосходной форме.

— Мои ученики, — небрежно махнула она назад ог­ромной ручищей.

Их было десятка пол­тора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом.

Откуда-то из темноты донёсся престранный звук.

— Озеро! — крикнул Ли Джордан. — Гляньте на озеро.

Стоя на возвышении у замка, они отчётливо видели внизу чёрную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завих­рения, затем огромные пузыри, глинистый берег захле­стнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете.

Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Чело­век, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.

— Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг?

— Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

***

— Торжественный миг приблизился.— Дамблдор ог­лядел, улыбаясь, обращённые к нему лица. — Турнир Трёх Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как вне­сут ларец я хотел бы коротко объяснить правила нынешне­го Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. А также Людо Бэгмена, на­чальника Департамента магических игр и спорта. Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Тур­нира, без устали работали несколько месяцев, и они войдут в судейскую бригаду, ко­торая будет судить состязания. В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оце­нивать по тому, как они справились с очередным состя­занием. Чемпион, набравший во всех турах самое боль­шое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристраст­ный выборщик — Кубок огня. Желающие участвовать в конкурсе на звание чем­пиона должны разборчиво написать свое имя и назва­ние школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им даётся на размышление 24 часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трёх Волшебников. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг 17 лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, прими­те к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до кон­ца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним маги­ческий контракт, который нарушить нельзя. Посемухо­рошенько подумайте, действительно ли вы хотите уча­ствовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

— Запретная линия! — воскликнул Фред, выходя из зала, глаза у него возмущённо сверкали. — Её наверняка можно обмануть зельем, ну, которое набавляет возраст. А когда уже имя в Кубке, кричи «ура»! Кубку всё равно, сколько тебе лет!

— Дело не в возрасте, — возразила Гермиона. — Мы ещё очень мало знаем, и нам такие состязания не по плечу.

— Говори только за себя, — обозлился Джордж.

***

— Интересно, что за задания будут на Турнире? — задумчиво протянула Гермиона.

— Без понятия! — фыркнула Т/И. — Ты хотела бы принять участие?

— Я? Нет, конечно! — удивилась Грейнджер и перевела взгляд на Диггори. — Просто любопытно, насколько они рискуют своими жизнями.

— Е-е-есть! Е-е-есть! — их прервал задорный смех вбежавших близнецов Уизли. — Мы сделали это! Мы сделали это! — повторили они под одобрительные возгласы других учеников. — Сегодня утром приготовили…

— Ничего у вас не получится! — с довольной улыбкой громко произнесла Гермиона, тем самым привлекая внимание к ней и Т/И.

— Неужели? — близнецы оказались по бокам от девушек. — Это почему же, Грейнджер?

— Видите черту? — Т/И указала на парящий в воздухе круг из лёгкой дымки. — Это возрастная черта. Дамблдор её сам провел.

— И что, Т/И? — раздалось почти над самым ухом девушки.

— Неужели не понятно?! — вмешалась Гермиона, громко хлопнув учебником. — Такого гения, как Дамблдор невозможно обмануть при помощи дурацкого трюка вроде зелья старения.

— В этом вся его прелесть! — снова раздался голос Фреда.

— Как раз, потому что оно такое дурацкое! — продолжил Джордж.

— Вы даже встать за черту не сможете, — фыркнула Грейнджер.

— Спорим, что сможем? — азарт загорелся в глазах близнецов.

— Хорошо. На что? — поддалась им гриффиндорка.

— Если мы туда попадём, то ты делаешь за нас домашнее задание весь месяц, — пояснил условия Джордж.

— А если вы туда не попадёте, то вы весь этот месяц не будете проказничать! — коварно произнесла Гермиона.

Парни задумались, но всё же согласились ведь были абсолютно уверены, что зелье сработает.

— Спорим, что вы там и 15 секунд не простоите, если попадёте, — подала голос Т/И, и парни сразу же уставились на неё.

— И что нам за это будет? — спросил Фред, всё ещё находясь близко к ней.

— Мм-м… — задумалась девушка. — Если вы победите, то получите по желанию, каждому, но в пределах моих возможностей. И наоборот. Если выигрываю я, то желания с вас.

— Согласны! — хором произнесли близнецы.

— Пожелай мне удачи, Т/И.

И после этих слов Фред чмокнул девушку в щеку. Когтевранка поздно спохватилась, резко подняв голову и уставившись широко раскрытыми глазами на уже повернувшегося спиной Уизли.

— Готов, Фред?

— Готов, Джордж!

— Пей до дна!

Парни встали на лавочку и выпили своё зелье, а затем перепрыгнули через черту вокруг Кубка. Сначала в зале было тихо, но как только они оказались за чертой, то все зааплодировали им, а парни, довольные своей выходкой, танцуя обошли вокруг Кубка.

— Мы стоим здесь, Грейнджер! — сказал Фред, и они с братом тут же опустили свои имена в Кубок.

Вот только, если черту они пересекли, это не означало, что они смогли обмануть сам Кубок. Как только бумажки с их именами коснулись голубого пламени, то их тут же выкинуло за пределы черты. Стоявшие вокруг ученики удивлённо наблюдали за превращением близнецов в стариков. У них отрастали бороды, удлинялись волосы, и их замечательный рыжий цвет превратился в седину.

— 12 секунд, — донеслось следом как приговор от Т/И.

— Ты сказал…

— Ты сказал…

И близнецы сцепились в драке на полу, пытаясь выяснить, кто ошибся. А Т/И, проходя мимо, снова повторила громко:

— 12 секунд, Уизли. Вы должны мне по желанию.

— Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали весёлые искорки. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бо­роды ни в какое сравнение не идут с вашими.

Фред с Джорджем отправились в больничное крыло в сопровождении хохотавшего до колик Ли. Т/И пошла следом.

***

Освещённый свечами Большой зал был уже почти полон. Кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдора.

Фред и Джордж, опять с гладкими лицами, стоически перенесли разочарование. Т/И, Гарри, Рон и Гермиона сели рядом.

— Надеюсь, он выберет Анджелину, — сказал Фред.

— Я тоже! — горячо откликнулась Гермиона. — Теперь совсем скоро узнаем.

— Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дам­блдор. — Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к сто­лу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамен­та. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, осве­щенный огнем, опять синевато-белым, и Дамблдор гром­ким, отчетливым голосом прочитал:

— «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам».

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и востор­женных криков.

— Так и должно быть! — громче всех кричал Рон.

Пламя вновь покраснело, и Кубок вы­стрелил ещё одним куском пергамента.

— «Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — возве­стил Дамблдор.

Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дам­блдор поймал его и прочитал:

— «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори».

— Ну почему он?! Почему? — возопил Рон.

— Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая уче­ников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защи­щать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесёте поистине неоценимый вклад…

Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило ещё один пер­гамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя.

Повисла длинная па­уза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал:

— «Гарри Поттер».

Гарри повернулся к Рону с Гермионой. Все гриффиндорцы глядели на него, разинув рты.

— Это не я бросил в Кубок свое имя, — растерянно проговорил Гарри. — Вы же знаете, это не я.

Гарри поднялся на ноги, запутался в полах мантии и, спотыкаясь, побрел к преподавательскому столу.

Все были в шоке. Т/И вместе с близнецами пошла дожидаться Гарри в гостиной Гриффиндора.

***

Когда Гарри вошёл, все встретили его громкими аплодисментами. Т/И не разделяла их восторга. Участвовать в турнире — очень опасно. Она переживала за друга.

— Как ты это провернул? Почему не поделился с нами?! — завопил Фред.

— А где же борода? Класс! — взревел Джордж.

— Но это не я, — истово произнес Гарри. — Понятия не имею, кто это сделал.

— Пусть не я, главное — гриффиндорец! — кинулась ему на шею Анджелина.

— Постарайся, Гарри, взять реванш за прошлогоднее поражение! — воскликнула Кэти Белл.

— У нас тут столько еды, Гарри! Иди ешь!

— Не хочу, наелся на празднике.

Гарри ушёл спать. Т/И посидела ещё немного с Уизли, а потом тоже ушла.

***

Идя в Большой зал, девушка сразу заметила две рыжие макушки. Непроизвольно улыбка сама появилась на её лице.

— Уизли! — Фред и Джордж моментально развернулись, широко улыбаясь. — Спорим, я первая добегу до Большого зала.

— Замётано, — парни подошли к Т/И. — Но если выиграем мы, ты будешь должна нам желание.

— Идёт.

Они сорвались с места одновременно, при этом даже не пытаясь досчитать до трёх. Все эти гонки стали такими обыденными, что они трое знали, когда нужно начинать, без каких-то лишних, совершенно не нужных слов.

На какую-то долю секунды Т/И потеряла близнецов из виду, но уже через мгновение рыжие мчались перед девушкой, расталкивая всех на своем пути.

Первым до нужных дверей добежал Фред, буквально через секунду в него врезались Т/И и Джордж.

— С тебя желание, Т/И, — улыбнулся Фред.

***

Смех, крики завхоза, топот бегущих прочь от места преступления ног.

Еле выровняв дыхание, Т/И с Фредом спрятались в потайной ход, о котором не знал даже Филч.

— Т/И… Только псих сможет во время того, как Филч спит, перекрасить ему волосы в фиолетовый и заплести косички!

— Эй! Это вообще-то было ваше желание, — возмутилась девушка.

— Мы не думали, что ты согласишься.

— Я привыкла выполнять обещания. Но ты не знаешь самого главного. Я наложила на него заклятие, после которого краска вместе с косичками будет держаться целый месяц! — воскликнула Т/И.

— Ты сумасшедшая, — восхитился Фред.

***

Сегодня первое задание турнира. Т/И заняла своё место на трибуне рядом с близнецами.

Драконы.

Так вот о чём говорил Чарли. Жаль, что Т/И его не встретила. Девушка была бы не против пообщаться.

— Ну, Т/И, как думаешь, кто победит? — спросили близнецы.

— Не знаю. Наверное, Крам. У Гарри, думаю, будет 2 место.

— Ставка принята.

Первым вышел Седрик, затем Флёр и Крам. Гарри оставили напоследок. Он поднял палочку и крикнул:

— Акцио «Молния»!

Гарри взмыл высоко вверх. Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая рас­стояние — под драконий огонь попадать нельзя.

— Давай, давай, — дразнил Гарри, то приближаясь, то отлетая. — Я здесь. Схвати меня. Лови! Вот так…

И дракониха не выдержала, расправила чёрные кры­лья размером с небольшой самолёт. Гарри среагировал мгновенно. Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз к гнезду яиц, незащищенному когтистыми лапами. Оторвав руку от «Молнии», схватил золотое яйцо и на огромной скорос­ти взмыл вверх.

Т/И, Фред и Джордж спустились к Гарри и поздравили его с успешным прохождением задания. Все вместе они пошли в замок. По дороге в школу их догнал Чарли Уизли.

— Вы с Крамом заняли первое место, Гарри! — ска­зал он. — Я побежал, надо послать маме сову. Я поклялся ей подробно всё описать — это было что-то невероят­ное! Да, меня просили тебе передать, чтобы ты вернул­ся на несколько минут. Бэгмен хочет поговорить с чем­пионами.

Гарри пошёл к Людо.

— У Гарри первое место, так что с тебя желание, Т/И, — улыбнулся Джордж.

— Эй! Крам победил, как я и говорила, — возмутилась волшебница.

— Но Гарри тоже победил. Не отмазывайся теперь.

Девушка вздохнула:

— Вы же не отстанете?

— Нет, — хором ответили братья.

— Ладно.

***

Ли Джордан взвесил на ладони золотое яйцо, оставленное Гарри на одном из столов.

— Открой его, Гарри! Посмотрим-ка, что там внутри!

Джордан протянул Гарри яйцо, опоясанное тонень­ким желобком, Гарри открыл ногтями: яйцо было полое и совершенно пустое. Комнату тут же прорезал жуткий, пронзительный вой.

— Закрой! — зажал уши Фред.

Гарри захлопнул.

— Что это такое? — посмотрел на яйцо Симус Финниган. — Похоже на ведьму-банши. Может, тебе с одной из них предстоит сразиться?

— Словно кого-то пытают! — пролепетал побледнев­ший Невилл, опрокинув на пол сосиски. — Наверное, к тебе применят заклятие Круциатус!

— Глупости, Невилл. Это противозаконно, — заявил Джордж — Они не посмеют использовать Круциатус на чемпионах. Этот звук, клянусь, точь-в-точь пение Перси! Гарри, не с ним ли тебе предстоит сразиться? Представ­ляю, та ещё сценка! Перси поет в душе, а Гарри терпит его рулады!

— Гермиона, не изволишь взять тартинку с джемом? — предложил Фред, протягивая тарелку.

Гермиона поглядела на Фреда подозрительно.

— Не бойся, — улыбнулся Фред. — Не колдовал я над ним. Вот сливочных помадок лучше остерегаться.

А Невилл как раз отправил в рот помадку. Услышав слова Фреда, он поперхнулся и выплюнул нежное слад­кое кушанье.

— Шутка, не переживай, Невилл! — рассмеялся Фред.

Гермиона взяла тартинку и спросила:

— Фред, ты всё это принес с кухни?

— А то, — просиял Фред и тоненько пропищал, изо­бражая домашнего эльфа. — «Сэр! У нас есть для вас всё! Всё, всё, всё!»

— А как ты туда проник? — невинным голосом поин­тересовалась Гермиона.

— Проще простого. Там есть картина, корзинка с фруктами, за ней потайная дверь. Пощекочи грушу, та хихикнет, и… — Фред остановился и вопросительно по­смотрел на Гермиону. — А чего это тебя так интересует?

— Ничего, — быстро сказала Гермиона.

— Собираешься вывести их через эту дверь? Органи­зовать забастовку? — хмыкнул Джордж. — Надоело во­зиться с дурацкими листовками и хочешь теперь под­стрекать их к восстанию?

— Пожалуйста, не читай домовикам лекции о пользе одежды и зарплаты! Не расстраивай их! — воззвал к ней Фред. — Собьёшь с толку бедняг, и они перестанут готовить!

Обстановку разрядил Невилл — превратился в здоро­венного кенаря.

— Прости меня, Невилл! — перекрывая всеобщий хохот, крикнул Фред. — Мы именно помадки заколдо­вали!

Чары оказались мимолётные. Невилл недолго красо­вался в золотом оперении. Минута-другая, и он уже сме­ётся вместе с другими.

— Канареечные помадки! — торжественно объявил Фред. — Наше с Джорджем изобретение! Семь сиклей порция — налетай!

========== Глава 4 ==========

Я думал, что это просто дружба, пока не начал ревновать.

Бред Питт

— Гарри, как у тебя дела? — Т/И мило улыбнулась, садясь напротив четверокурсника.

Поймав на себе насмешливый взгляд близнецов Уизли, она едва сдержалась, что бы не закончить этот спектакль прямо сейчас.

— Эм… Привет, Т/И, всё хорошо. Как у тебя?

Гарри выглядел недоумённо, ведь они редко общались.

— Тоже всё хорошо. Собственно, я пришла, чтобы сказать… Я люблю тебя!

Выпалив эту фразу на одном дыхании, девушка поспешила покинуть Большой Зал, пока Поттер приходил в себя и пытался откашляться от тыквенного сока.

Когтевранка же, подойдя к близнецами, которые ждали возле дверей, довольно ощутимо ударила их по плечам.

— Судя по реакции Поттера, ты всё же выполнила наши условия.

— Больше ни за что не буду играть с вами на желания.

— Да ладно тебе, Т/И. В следующий раз, когда ты выиграешь, сможешь загадать нам что угодно. Подумай хорошо, ведь это возможность отомстить нам и за признание в любви к Гарри и за покраску волос Филчу.

Уговоры Фреда заставили её задуматься над этим. Соблазн поиздеваться над близнецами был слишком большим.

— Ладно, но это в последний раз!

Переглянувшись после этой фразы, Фред и Джордж победно улыбнулись. Т/И говорила так каждый раз, но всё равно постоянно спорила с ребятами на желание.

***

— Приближается Свя­точный бал, традиционная часть Турнира Трёх Волшебников, — говорил профессор Флитвик своему факультету. — На балу мы должны завязать с нашими гостями дру­жеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, на­чиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнёра и с младших курсов…

Все девочки Когтеврана жутко обрадовались, но не Т/И. Нет, дело не в том, что она не умеет танцевать или не найдёт наряд — умеет, найдёт. Дело совсем в другом. Девушка хотела пойти с Уизли, это понятно. Но с кем? Пойти с Фредом и обидеть Джорджа или отказать Фреду и пойти с Джорджем? Т/И уже представляла себе этот разговор:

« — Т/И, ты должна пойти на бал. Там будет весело.

— М-м-м… а музыка! Говорят, будет выступать очень известная группа. Пойдёшь со мной? — скажет Фред.

— Или может со мной? — добавит Джордж.

— А что если я хочу пойти сразу с двумя?! Вас это не смутит, мальчики?»

Да уж… Забавно было бы…

Волшебницу не устраивал ни один вариант. Отказать обоим и пойти с кем-то другим? Нет, это не для неё. Лучше не идти вовсе.

***

— Зима близко, — Фред натянул шапку на уши и достал варежки.

— Об этом тебе напомнил календарь или ты заглянул в будущее? — Т/И топталась на месте, ожидание Джорджа затягивалось.

— Эй, я не настолько глуп, чтобы доверять какой-то бумажке с цифрами, — притворно обиделся он.

Т/И посмотрела ему в глаза.

— Ты ведёшь дневник розыгрышей, на секундочку, там более 100 страниц.

Фред встрепенулся:

— Как ты его открыла, он заколдован, — оскорбился Уизли, — ты не могла…

— Ставить кодом мой день рождения неуважительно! — девушка отвернулась, подняв нос.

— Копаться в моих вещах — неуважительно! — парень повторил её действия.

Когтевранка засмеялась.

— Ладно, не обижайся, букочка.

— Это я-то бука? — возмутился Уизли.

— Догоняй, Фред, — продолжала смеяться Т/И и понеслась прочь.

Рыжий мальчишка тут же сорвался с места, пытаясь догнать неугомонную подругу. Они с тихим смехом упали на снег и лежали, не шевелясь.

***

Несмотря на спокойствие девушки и её довольно вежливый характер, у неё много обидчиков. И она уже вроде привыкла ко всем этим идиотским выходкам со стороны однокурсников. Но всё ещё как-то паршиво и неприятно.

Вот и в этот раз она шла с библиотеки. В руках была толстая и тяжёлая книга для написания эссе по Зельеварению. Внезапно ей дорогу перегородили два слизеринца.

— Эй, зубрила, — усмехнулся один из них, самый противный. — Сходишь со мной на свидание?

Т/И взглянула на него, пытаясь сдержать свою злость. Хотелось хорошенько ударить, но девушка знала, что потом, вероятно, она нарвётся ещё на кучу проблем.

— Нет, — бросила она.

Он сжал губы, а в глазах зло забегали огоньки. Т/И думала, что он что-то скажет, но парень лишь засунул руку в карман и вытащил пару галеонов.

— Держи.

Он протянул их второму слизеринцу, который нагло усмехался, с победным блеском в глазах, глядя на своего друга.

— Мы поспорили, — произнёс грубо парень. — А ты настолько страшная, что ни я, ни кто-нибудь другой не пойдёт с тобой на свидание.

Т/И только улыбнулась. Её уже давно не задевало всё это. Сначала было, конечно, обидно. Почему с ней так несправедливо поступают? Что она им сделала? Но со временем девушка смирилась.

— Да, ты прав. С ней и правда вряд ли кто-то решится пойти на свидание, — произнёс спокойный голос.

Девушка обернулась и увидела пуффендуйца, Сердика Диггори. Интересно, он уже давно здесь стоит?

— Но только по одной единственной причине, — продолжил говорить Диггори. — С Т/И иду я.

Т/И удивлённо подняла брови, не понимая, почему, а главное зачем он это говорит? Неужели, заступается за неё?

— Ха, ну как знаешь, — усмехнулся один из парней, не желая идти на конфликт.

Седрик лишь улыбнулся и подошёл ближе к Т/И. Девушка немного вздрогнула, когда он коснулся её плеча.

Седрика она всегда считала приятным парнем. Она редко с ним пересекалась, но за всё это время, парень был доброжелателен и мягок к ней.

Когда слизеринцы ушли, Т/И взглянула на пуффендуйца и спросила:

— Зачем ты это сделал?

— Потому что… Потому что. — резко начал Седрик, но тут же себя успокоил. — А что они так с тобой обращаются?

Девушке показалось, или Седрик и правда выглядел сердитым?

— А тебе-то какое дело? — спросила она.

Возможно, это прозвучало грубо, но Т/И не любила, когда её жалеют.

— Извини, конечно, но я не смог пройти мимо. — произнёс Седрик.

Было видно, что он нисколько не сожалеет о своём поступке. И Т/И даже стало неловко, человек и правда помочь хочет.

— Ладно, спасибо, — слегка улыбнулась Т/И.

Седрик ответил ей широкой улыбкой.

— Ну что, мы же сходим вместе в Хогсмид? — спросил весело Седрик.

Было непонятно шутит ли он или же говорит всерьёз. Поэтому Т/И лишь нахмурилась и отвела взгляд.

— Ну же, — поторопил её парень.

— Что? — дёрнулась Т/И. — Я… Не думаю, что это хорошая идея.

— И почему же? — всё ещё улыбаясь, спросил Диггори.

— Ну… Мы едва знакомы, — произнесла Т/И, понимая, что всё звучит нелепо.

— Да брось, четыре курса проучились. — ответил Седрик.

— Но мы редко общались… Ну, кроме разве Чемпионата по квиддичу и тренировок, ну и, возможно, ещё… — пробормотала Т/И.

— Вот видишь? Это уже немало. В конце концов, я же не на свидание тебя зову. Сходим по-дружески.

— Ну… Хорошо, я согласна, — улыбнулась девушка.

***

— Гарри, когда ты займёшься загадкой яйца? — спросила гриффиндорка.

— Да успокойся, Гермиона. У меня уйма времени до 24 февраля.

— Но, может, для разгадки нужны недели и недели. Представь себе, все додумаются, в чем состоит вторая за­дача, а ты нет. Вид у тебя будет идиотский.

— Гермиона, оставь Гарри в покое. Он заслужил хотя бы короткий отдых, — вмешался Рон, пристроив две по­следние взрывчатые карты на замок. Конструкция вдруг взорвалась, опалив ему брови.

— Гермиона права, — согласилась с подругой Т/И.

— Красиво выглядишь, Рон, — подсели к друзьям близ­нецы, — под стать парадному костюму, — пошутили они, глядя, как Рон пытается на ощупь оценить нанесенный взрывом урон.

— Можно, Рон, воспользоваться твоим Сычиком? — спросил Джордж.

— Нет, он улетел с очередным письмом. А зачем вам?

— Джордж хочет пригласить его на бал, — со свой­ственным ему юмором заметил Фред.

— Надо отправить письмо, безмозглая твоя голова, — пояснил Джордж.

— И кому это вы оба все время пишете? — поинтере­совался Рон.

— Не суй нос куда не надо. А то и его подпалишь, — пригрозил Фред волшебной палочкой. — Ну что, обзаве­лись уже парой для танцев?

— Нет.

— Поспешите. А то всех красавиц разберут, и вам с Гар­ри ничего не достанется.

— А ты с кем пойдешь? — спросил Рон.

— С Анджелиной, — без тени смущения сообщил Фред.

Т/И замерла после его слов. Её глаза расширились, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Она рвано выдохнула и напустила на себя безразличный вид, не желая показывать, что её это не задело. В конце концов, она сама этого хотела.

— Что? — изумился Рон. — А ты её уже пригласил?

— Хороший вопрос! — Фред повернул голову и крик­нул через всю гостиную: — Анджелина!

Анджелина, стоя у камина, беседовала с Алисией Спиннет.

— Что? — ответила она, посмотрев в сторону Фреда.

— Пойдёшь со мной на бал?

Анджелина оценивающе взглянула на него.

— Пойду — ответила она, улыбнувшись, и продолжи­ла прерванную беседу.

— Пойдём возьмём школьную сову, — сказал Фред брату.

Близнецы ушли.

— Т/И, а ты с кем пойдёшь? — спросила Гермиона.

— Ни с кем. Я не собираюсь идти на этот бал.

Услышав такое, Гермиона поперхнулась.

— Что? В смысле? Тебя ведь приглашали Симус, Терри Бут, ещё несколько когтевранцев, парни из Дурмстранга!

— Я в курсе, Гермиона, но я не пойду, — ответила когтевранка и быстро вышла из гостиной, чтобы избежать расспросов.

***

Т/И весело бежала по лестницам Хогвартса, предвкушая поход в Хогсмид. Она идёт с Седриком Диггори.

Когтевранка, на полном ходу, врезалась в одного из близнецов.

— Так, так, так… Здравствуй, Т/И, — сказал Фред. — Знаешь, мне тут недавно рассказали, что ты собираешься пойти в Хогсмид с Седриком.

— Всё верно.

— Но ты обещала сходить со мной и Джорджем в «Зонко»!

— Я слышала, что Джорджа куда-то позвала Алисия. Вот я и решила, что…

— А как же я?! Это уже предательство, милочка! — возмутился Уизли.

— Ничего подобного!

— В таком случае, откажи Седрику и пойдём со мной.

— Я не могу. Послушай, Фред, — девушка дотронулась до руки парня, — я знаю, что ты его недолюбливаешь, но Седрик — хороший парень.

— Он тебе нравится?

— Что? Нет. Конечно же нет. Мы просто друзья.

Фред сразу повеселел:

— Тогда ты пойдёшь со мной в «Зонко».

— Чувствую, что выбора у меня нет, — улыбнулась девушка.

— Нет, — Фред ответил широкой улыбкой.

***

Т/И нагнала близнецов в коридоре и втиснулась между ними, придерживая лямку сумки с учебниками, чтобы она не свалилась с плеча.

— А ты где пропадала? — тут же поинтересовался Джордж, приобнимая подругу за плечи.

— И на завтраке тебя не было, — подхватил мысль Фред.

— Ходила с Гарри и Роном к Хагриду, а вечером буду помогать украшать вашу гостиную и ели, — от радости девушка почти вприпрыжку шагала на зельеварение. — Рождество в Хогвартсе я жду больше, чем любой другой праздник.

Зимний вечер стал ещё прекрасней, когда за окнами школы пошёл снег. Снежинки медленно кружили в воздухе, неспеша толстым слоем накрывая деревья. В коридорах Хогвартса гулял ветер, носился Пивз, громко хохоча и забрасывая несчастных первокурсников снежками. Из больничного крыла дети выходили с красными щеками и бьющим из ушей паром, зато на следующее утро от простуды и следа не оставалось.

Т/И с трудом смогла отсидеть последний урок — Магловедение, — и в гостиной Гриффиндора оказалась одной из первых.

Рон, поедая шоколадных лягушек, пытался уговорить заколдованных рождественских ангелов отправиться на ёлку, где им и было место, Гермиона с Гарри и прочими гриффиндорцами развешивала гирлянды. Под потолком летали заколдованные игрушки, а первокурсники, вместо выполнения домашнего задания, громко смеялись и угощались конфетами, которые притащили Фред и Джордж.

— Эй! — крикнул Ли Джордан.

Т/И уклонилась от зачарованного снежка, который попал в Невилла.

— Джинг бе-е-е-елз-з-з-! — закричали близнецы, швыряя в кого-то конфетами.

Девушка достала из кармана мантии волшебную палочку, навела её на зачарованных ангелочков и, прошептав заклинание, повесила каждого на небольшую, но пушистую ель.

— Э-э-э, — растерявшись, протянул Рон, запустив руку в свои огненно рыжие волосы. — Спасибо!

Когтевранка подмигнула ему и отправилась помогать Джинни — она пыталась выловить катающихся по полу зачарованных маленьких снеговиков. Т/И выловила последнего снеговика и рядком отправила их к Джинни.

Последнее, что нужно было сделать перед тем, как отправиться наряжать ели, было одним из самых тяжёлых заданий. Каким-то образом нужно снять рождественские украшения с близнецов Уизли и уговорить их развесить всё по своим местам.

— Хочешь, я помогу? — предложил Симус.

— Буду не против, — согласилась девушка, вежливо улыбаясь.

Это будет весёлый месяц.

***

— Что за… — не успел Драко договорить, как в него полетел второй снежок, да попал прямо в лоб.

— Двойное попадание, дамы и господа! — сложив из рук рупор, орала Т/И как можно громче, в то время, как Малфой недовольно отряхивал свою куртку. — 100 очков Когтеврану! Дамблдор ликует! Флитвик сходит с ума от счастья! Толпа скандирует «Т/И! Т/И! Т/И!»

— Т/Ф, я убью тебя!

— Сколько злобы в столь юном теле, — Т/И театрально вздохнула, оглядывая Драко с ног до головы, и в ту же секунду, сорвалась с места, мчась в сторону Хогвартса.

— Т/И!

***

— Парни, где Т/И? — спросил подбежавший к близнецам Седрик.

Сегодня он должен был сходить с девушкой в Хогсмид, но она уже опоздала на 30 минут и Диггори начал переживать.

Фред и Джордж лишь синхронно пожали плечами, незаметно переглянувшись хитрыми взглядами.

Получив отрицательный ответ, Диггори немного поник. Всё-таки не так просто было собраться с духом и пригласить девушку, пусть и по-дружески. Благодаря частым присутствиям Т/И на тренировках близнецов, и совместному походу на чемпионат мира по квиддичу эти двое начали неплохо общаться.

— Бу! — когда темноволосый уже хотел развернуться и пойти в свою комнату, из-за угла выпрыгнуло что-то, отдаленно напоминающее девушку, заставив Диггори пошатнуться и в испуге отскочить на несколько шагов назад.

Увиденное порадовало друзей когтевранки, так что они не сдерживали смех. Ну а громче всех смеялась именно зачинщица этого всего.

— Прости, Седрик, но это было забавно. И да, Фред? Джордж? Вы помните условия нашего спора?

Смех резко прекратился и лица близнецов стали до боли серьезными.

— Если у тебя получится испугать Диггори, мы отпускаем тебя с ним и никак не разыгрываем, — хмуро подметил Фред, пока Джордж доставал откуда-то платочек.

— Наша девочка так повзрослела, брат, — наигранно рыдая в платок, сбиваясь, проговарил Джордж. — Совсем уже без нас справляется. Гляди, так скоро дядями станем.

— Идиоты, — беззлобно буркнула Т/И, толкнув этого «актера» в живот. — Извини, Седрик, за это представление, но по-другому было нельзя. Подожди меня пару минут, мне нужно переодеться.

И, не давая Диггори ничего ответить на это, Т/И быстро побежала в свою комнату, оставив Седрика наедине с рыжеволосыми.

— Седрик, я понимаю. Любовь, гормоны и всё такое, но если у неё будет хоть одна слезинка из-за тебя, то ты сам понимаешь… — для драматичности Фред не стал договаривать фразу, но и без неё понятно, что будет ожидать пуффендуйца в таком случае.

— Ой, да брось ты. Мы идём по-дружески. Ничего такого я не планировал.

— Отлично, но мы всё равно будем наблюдать за тобой.

***

Сначала они шли молча, а потом разговорились. Седрик что-то весело рассказывал: о Квиддиче, своём факультете, своих друзьях. А Т/И внимательно слушала. Да-да, внимательно. Её правда увлекало всё, что говорил этот парень. В его фразах не было занудности, говорил он открыто и искренне. Таким людям, как он, можно доверять.

— Ну всё, я устал тараторить. Надеюсь, это не было слишком утомительно, — с лёгкой усмешкой проговорил Седрик. — Теперь твоя очередь.

Т/И покачала головой, но Седрик не сдавался. Он стал её так уговаривать, что Т/И не выдержала и согласилась.

— Да мне даже рассказывать нечего, — ответила она.

— Ну, хорошо. Тогда я буду задавать вопросы? — спросил Седрик.

Девушка кивнула, и он продолжил:

— Я часто вижу тебя с гриффиндорцами. Намного чаще, чем с когтевранцами. Почему? — поинтересовался парень.

— Ну, там Фред, Джордж, Джинни, Гермиона, — пробормотала Т/И. — С ними легко. Я не знаю, как объяснить это. Иногда мне кажется, что я должна была попасть на Гриффиндор. Шляпа всерьёз думала над этим, но, как видишь, я на Когтевране.

— Хочу спросить о твоих увлечениях, — продолжил Седрик.

— Я…

Т/И не знала, стоит ли говорить об этом или оставить сокровенным. Зачем Седрику обо всём знать.

— Ну же, — одобрительно улыбнулся ей парень.

— Я рисую, — решилась всё же она.

— Правда? — удивился Диггори. — Это же здорово! Покажешь, что-нибудь?

— Как-нибудь потом, — торопливо произнесла Т/И.

Хотя она очень сомневалась, что когда-нибудь покажет Седрику свои картины. Она никому их не показывала, даже подругам. Слишком личное.

К счастью, Седрик не стал настаивать и легко согласился. Он вообще был очень понимающим и чутким, что вызывало в Т/И столько восторга.

— А квиддич? Я был бы рад прокатиться с тобой на метле.

— Я, на самом деле, боюсь высоты и не очень хорошо летаю. В прошлом году пыталась научиться, но это закончилось не очень хорошо, — тихо пробормотала Т/И, вспоминая поломанную метлу Вуда и свою разбитую голову.

— Да? Ну… Хорошо. Летать, не будем. А на турнир придёшь? Будешь за меня болеть? — полез с вопросами Седрик.

Это выглядело довольно мило. Т/И невольно улыбнулась. Ей уже нравился этот пуффендуец.

— Возможно, приду, — ответила она.

— Надеюсь. Иначе, я точно проиграю, — засмеялся Седрик.

Они ещё долго гуляли, болтали о всякой ерунде. Т/И даже рассказала ему о нескольких шутках и шалостях, придуманных близнецами. А Седрик слушал так же внимательно, как и она его, радуясь, что Т/И хоть чуть-чуть, но начала ему доверять.

***

— Опять прогуливаете занятия? — чуть ли ни с издёвкой воскликнула Т/И, только завидев на горизонте две довольно счастливые фигуры.

— А ты-то почему не в Хогвартсе? — весело спросил Фред.

— Я ходила в Хогсмид купить подарки.

— Всё-таки едешь на каникулы домой? — спросил Джордж.

— Ага, щас, — Т/И усмехнулась и, секунду пошерстив рукой в одном из пакетов, достала небольшую пачку с жвачкой. — Я всё купила себе.

— Я думал ты напишешь Санте, как в прошлом году, — пожал плечами Фред.

— Забудь о Санте, мы все знаем, что в этот раз я в списке непослушных. Я просто сама себе всё купила.

***

Фред, Джордж и Т/И вместе подшучивали над бедным Роном, взрывали фейерверки в Запретном лесу, а потом прятались от Минервы, надеясь избежать наказания.

Фред наблюдал как Т/И растёт и преображается. Он никогда не говорил насколько она красива, но считал самой привлекательной девушкой из тех, кого знал. Фред засматривался на неё во время ужина, за что всегда получал подзатыльник от брата.

***

Т/И уже привыкла, что слизеринец постоянно задевает её своими словами. Особенно после того, как она начала общаться с Уизли.

Малфой не мог понять, что она находила в этих рыжих оборванцах. Чтобы привлечь внимание он снова начал бросаться колкостями в адрес девчонки, сочинять глупые песенки и иногда даже организовывать коллективные танцы со своими друзьями. Этот парень ей попросту не давал проходу. Везде он, а за ним тянулся присущий ему шлейф обидных слов, а иногда и дел.

Т/И никогда не забудет душ из краски, сумку в пыльце амброзии, на которую у неё аллергия, и мантию, облитую карамелью.

Удивительно, но каждый раз он придумывал что-то новое. Все обидные вещи и слова вываливались на неё и скатывались, словно снежный ком с горы.

Т/Ф уже не слышала какими словами Джинни обзывала Малфоя, потому что сорвалась с места и побежала к своему укромному месту возле озера. Лишь бы сейчас никто не увидел её слёз. Ей не нужна ничья жалость, не нужны глупые слова утешения, лишь бы оставили в покое.

***

Из-за угла вышел Забини, смеясь и мотая головой, словно китайский болванчик. Это жутко взбесило Драко.

— И что на этот раз я сделал не так?

— Всё, чувак, всё, — вытирая слёзы смеха, сказал Блейз. — Знаешь, я думал, что никогда не встречу худшего идиота, чем я, но ошибся. Ты — король идиотов. Почему не использовал список тех комплиментов, которые я тебе написал?

— Они слишком банальные. Всем и так известно, что у неё глаза красивые, фигура модели и она очень умна, — с досадой прошипел Малфой.

— И поэтому ты решил оскорбить её танцевальные способности?! — прыснул со смеху Забини. — Очень умно и оригинально.

— Заткнись! Что мне теперь делать?

— Пойди и найди её раньше подружки Уизли. Тебе нужно с ней поговорить с глазу на глаз. Объясниться. Раскаяться в своей болезни.

— Заткнись! — снова повторил Малфой и побежал в том направлении куда ещё недавно сбежала Т/И.

***

Девушка услышала чьи-то шаги и быстро смахнула слёзы. Малфой сел рядом и не решался нарушить молчание.

— Мне казалось, ты хотел дружить, — сказала волшебница подавленным голосом.

— Я… Да, но…

— Но?! По-моему, здесь не может быть никаких «но»! Можно было догадаться, что таким, как ты понятие дружбы чуждо, — крикнула когтевранка, встала и быстрым шагом удалилась прочь, оставив слизеринца смотреть ей вслед и роптать на пресловутый закон Малфоев, запрещающий общение с маглорождёнными.

***

На бал Т/И, как и планировала, не пошла. Всю ночь она разговаривала с Луной, которая тоже решила остаться в гостиной. На утро к девушке пришли Фред и Джордж. Т/И подробно расспросила их о бале и заметно расстроилась.

Близнецы решили спасти Рождество девушки и предложили поехать в Нору.

— Но вы же хотели остаться в Хогвартсе?

— Что мы здесь не видели? Каждый год одно и то же, — сказал Фред.

— А в Норе вместе мы ещё не праздновали, — добавил Джордж.

— Рон, думаю, тоже согласится.

— И Гарри.

— И Гермиона.

***

Рон был не особо рад, что девушка будет в их доме на новогодних каникулах, ибо когда она и близнецы вместе — это убойная сила.

А мистер и миссис Уизли же наоборот были рады. Молли даже в шутку назвала Т/И ещё одним своим ребенком.

Т/И поселили в одну комнату с Джинни, так что все ночи напролет они болтали на всевозможные темы: начиная от квиддича и заканчивая парнями.

В сам праздник девушка помогала накрывать на стол и даже узнала секреты идеального пирога от Молли Уизли.

Но Фред и Джордж в скором времени оттащили её от кухни и начали снова продумывать новые хлопушки с «сюрпризом» в виде розовой слизи в блестках, которые хотели поскорее опробовать на Роне.

— Но это же неправильно. И противно. И мерзко, — пыталась отговорить друзей волшебница.

— Но безумно весело, так что, продолжаем.

А потом что-то пошло не так, и одна из хлопушек взорвалась у девушки в руках. Они смеялись до тех пор, пока не поняли, что это не отмывается.

— Ну что ж, выход есть из любой ситуации, и из этой найдём.

***

— Ты уверена, что это поможет?

— У нас нет другого выбора.

— Но вытирать своё лицо лягушкой даже для нас перебор.

— Так в книжке написано, помолчите.

***

На удивление, это действительно помогло, поэтому, близнецы записали это в свой блокнотик для идей всяких вредилок, чтоб как-нибудь использовать в будущем.

Билл предложил выйти на улицу и слепить снеговика, что собственно, они и пошли делать. Но скоро из обычной лепки вышло целое соревнования — кто же быстрее. К слову, на удивление, победил Перси, после чего Т/И со всеми остальными закидали его снежками.

Во время праздничного ужина все начали дарить друг другу подарки. Молли подарила Т/И именной свитер, который она традиционно вяжет членам семьи, от чего девушка верещала на весь дом, Джинни преподнесла ей подвеску с золотой лисой, поскольку знала, что лиса — любимое животное девушки, Рон — книгу с волшебными сказками, а Фред и Джордж — целый годовой запас любимых шоколадок волшебницы, но откуда они его взяли рассказывать отказались.

Т/И же в свою очередь подарила Рону снежный шар, младшей Уизли — шарф, а близнецам — экстракт аконита, который они искали полгода для своего нового изобретения.

Нужно ли говорить, что они были настолько счастливы, что готовы были носить девушку на руках?

А после этого ребята решили вспомнить детство и поводить хоровод вокруг ёлочки. Выглядело странно, но зато так забавно. Ну а завершением этого чудесного вечера стали хлопушки, которые ребята всё-таки подсунули любопытному Рону. Убегать от этого розового и сердитого ребенка пришлось быстро, но это того стоило.

Этот праздник Т/И никогда не забудет.

========== Глава 5 ==========

Все его слова имеют одну цель — скрыть, что же он думает на самом деле.

За несколько дней до начала учёбы ребята вернулись в школу. Занятия пошли в привычном русле, и только Гарри всё ещё ломал голову над загадкой яйца.

Приближался день второго задания. Гарри стал нервным и раздражённым. Т/И не сомневалась, что именно он одержит победу.

24 февраля девушка вместе с близнецами отправилась к озеру, где должно было проходить задание.

— Ставки! Ставки! — кричали Уизли.

— Делайте ваши ставки! Не стесняйтесь, подходите!

— Трое парней.

— Одна девчонка.

— Четверо нырнут.

— Все ли вынырнут?

— Ох, и противные вы, — сказала братьям Джинни.

— Делайте ставки!

Участникам было необходимо нырнуть в озеро и спасти одного человека. Для Гарри этим человеком был Рон, для Крама — Гермиона, для Флёр — её сестра, а для Седрика — однокурсница Т/И Чжоу Чанг.

Флёр выбыла из испытания, и Гарри спас её сестру, но из-за этого он вынырнул позже дозволенного времени.

— Дамы и господа, — вещал Людо Бэгмен, — оценки чемпионам будут выставлены по 50-балльной шкале. Итак. Мисс Флёр Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но на нее напали грин­дилоу, и она не сумела спасти своего пленника. Мы ре­шили поставить ей 25 очков. Мистер Седрик Диггори также использовал закли­нание головного пузыря и первым вернулся со своим пленником, но вернулся на минуту позже установленно­го времени, мы ставим 47 очков. Мистер Виктор Крам продемонстрировал непол­ное превращение, что, впрочем, не помешало ему выпол­нить задание, и он вернулся вторым. Его оценка — 40. Мистер Гарри Поттер с успехом воспользовался жаброслями, — продолжал Людо Бэгмен. — Он вернулся последним и потратил на задание гораздо больше условленного времени. Однако предводительница тритонов и русалок сообщила нам, что мистер Поттер первым на­шел пленников и задержался на дне только потому, что желал вернуть на сушу не только своего собственного, а непременно всех пленников. Почти все судьи, — тут Бэгмен неприязненно взгля­нул на Каркарова, — посчитали, что такое поведение го­ворит о высоких моральных качествах и заслуживает высшей оценки. Однако… оценка мистера Поттера — 45 очков.

Все разразились аплодисментами.

***

С самого утра над Хогвартсом собирались тучки, предвещая неслабый дождь. Сильный ветер грозился оторвать от земли всё, что неправильно лежит, и унести далеко-далеко за пределы горизонта. Девушка опасливо поглядывала на небо, возвращаясь из Хогсмида. Очень не хотелось попасть под дождь, особенно, если это будет ливень.

До старинного замка оставалось совсем немного, когда первые капли начали падать на землю. Одна из них угодила ей на щёку, отчего девушка встрепенулась и ускорила шаг, влетая под арку замка за секунду до того, как хлынула вода с неба.

— Ну и дождик, — под арку влетел полумокрый рыжий парень с улыбкой до ушей. — Освежает.

— М-да, позитивно мыслить не запретишь. — Т/И окинула парня взглядом, признавая в нем Фреда.

— Хэй, пошли под дождь? — парень озорно улыбнулся, смотря на девушку.

— Нет, увольте, я туда не сунусь.

Демонстративно отвернувшись, она уже хотела было уйти вглубь замка, но парень бесцеремонно потянул её за руку, вытаскивая под дождь, что сопровождалось руганью в адрес гриффиндорца.

Прохладная вода обрушилась на голову девушки, будто бы из ведра окатили. Убрав с глаз уже промокшую челку, девушка взглянула на парня, а после тот сорвался на бег, и ей ничего не осталось, как с той же руганью погнаться за ним. Под ногами скользила трава, и долго они так побегать не смогли, в итоге Фред упал, поскользнувшись на траве, а Т/И полетела вслед за ним, упав сверху.

— Здорово ведь, когда ты ещё живой душ примешь? — парень продолжал улыбаться, весь мокрый, но весёлый.

— Фред Уизли, это всё равно не повод поступать так подло! — Т/И поднялась на ноги и протянула руку парню, но они снова упали на землю, отчего и захохотали.

Совместными усилиями они поднялись с травы и, всё так же стоя под проливным дождём, начали кружиться в обычном вальсе. Идея спонтанная, но а почему бы и нет, всё равно уже промокли.

Они не раз могли упасть, вновь поскользнувшись, но даже если и падали, поднимались, чтобы продолжить танец. И даже музыка им была не нужна, ведь ритм дождя заменял её в полной мере. Дождь сходил на нет, всё реже роняя капли на землю, а они всё продолжали танцевать.

***

— Я была о тебе лучшего мнения.

Т/И бросила эти слова парню прямо в лицо. И можно было заметить, как Драко взволнованно переводил взгляд от девушки к стене и наоборот. А затем сжал губы в тонкую линию. Он выглядел напряжённо. Но это длилось всего пару секунд. Затем Малфой снова начал вести себя спокойно и хладнокровно. Будто ему всё равно, будто и нет никакого дела. Он привык делать именно так. А привычки становятся привычной частью жизни.

— Малфой, почему ты такой? — спросила Т/И.

Специально обратилась к нему по фамилии. Пусть знает, что она очень зла на него. Хотя это и дурак поймёт, судя по её словам и движениям.

Но Драко всего лишь пожал плечами и усмехнулся. Хочет вести себя как последний урод? Ну что же, браво. Отличная игра. Но это не делает её выгодной для них. По крайней мере для неё.

— Я помню тебя с самого первого дня в Хогвартсе, и за это время ты довольно сильно изменился, — произнесла Т/И, будто пыталась его добить.

Но Малфою нисколько не больно. Возможно, только самую малость. Задевает, но не режет по-живому. Он столько раз слышал всё это, что ему и правда должно быть всё равно. Но дело в том, что ранее он никогда не слышал этого от Т/И. Вот это самое главное.

— Я так понимаю не в лучшую сторону, верно? — опять усмехнулся слизеринец.

Т/И ничего не ответила. Издевается, да. Ну пускай. Она же знает, что он потом пожалеет об этом. Да и сам Драко это знает, но упорно продолжает сопротивляться.

— Перестань, Т/И. Я знаю, что я бессердечная тварь или как там можно меня ещё назвать, — говорил Малфой, осторожно касаясь руки девушки, дабы привлечь внимание. — Я же слизеринец, у меня это в крови.

Т/И отдёрнула руку, не позволяя Драко её коснуться, отчего парень нахмурился и отвёл взгляд.

Когтевранка выдержала паузу, а затем сказала:

— Твой факультет это не оправдание, поэтому не нужно, — покачала она головой.

Малфой знает, прекрасно это знает. Но от этого толку нет. Он уверен, что просто должен оставаться тем холодным слизеринцем, каким его всегда хотели видеть родители. Настоящего сына, как говорили они.

И эта одна из причин, почему Драко привык быть таким.

— Я надеюсь, ты подумаешь над своим поведением, — произнесла Т/И, подходя ближе к окну.

Малфой шёл вслед за ней. Это получилось как-то машинально. Просто в последнее время он привык быть рядом, везде. И это тоже вошло в привычку. Малфою хоть и кажется, что у него нет сердца, но всё же…

Всё же он её любит.

Правда, любит.

Жаль, что Т/И не понимает его любви и его самого. Всё это очень сложный механизм. И чтобы в нём разобраться, понадобится слишком много времени и сил.

А кому это надо?

Кто будет тратить нервы и время, лишь бы узнать, что из себя представляет Драко Малфой?

Какой он на самом деле?

Правда ли, что внутри у него скрывается горячее и любящее сердце?

Пока что ответов нет.

***

— Вы уверены, что он не зайдёт? — Т/И прислушивалась к каждому шороху.

— Мы видели, как он зашёл к Дамблдору, — успокоил девушку Джордж.

— Хорошо. Мне не хотелось бы попасться на месте преступления.

— Это не преступление, — сказал Фред.

— Мы воруем, — волшебница посмотрела на друга.

— Это называется «взять во временное пользование».

— Главное, чтобы Снейп не засёк нас за этим «пользованием», — вздохнула девушка.

— Всё, я всё взял, можем идти, — сказал Джордж.

Друзья вышли из кабинета зельеварения, надеясь остаться незамеченными, но не тут-то было.

— Т/Ф! — прозвучал голос за спиной девушки.

Т/И медленно обернулась.

— Что Вы делали в моём кабинете? — спросил профессор Снейп, прожигая студентку взглядом.

— Я…

Когтевранка обернулась, ища поддержки у друзей, но рядом никого не было.

— Я искала Вас, — решилась на ложь волшебница. Она не любила лгать, но не могла же сказать правду.

— Позвольте полюбопытствовать, для чего?

— Я не поняла тему предыдущего урока и хотела попросить Вас объяснить мне ещё раз.

— Если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, на прошлом уроке Вы получили «Превосходно», — Снейп внимательно посмотрел на когтевранку.

— Эээ… Да… Но я…

— Прекратите выдумывать ерунду и ответьте, что Вы делали в моём кабинете!

Девушка вздохнула. Придётся признаваться.

— Я взяла ингредиенты, необходимые для приготовления зелий.

— Без моего разрешения?

— Да… Извините, профессор.

— Вы были одни? — продолжал выпытывать декан Слизерина.

— Да.

Т/И не из тех, кто предаёт друзей.

— Минус 30 баллов с Когтеврана и неделя отработок, — огласил свой приговор профессор.

— Да, сэр.

— Можете идти.

Девушка свернула в коридор, ведущий к башне Гриффиндора, планируя разнести своих друзей в пух и прах. Но когда она зашла в их комнату и увидела довольные улыбки на их обнаглевших лицах, подумала, что пух и прах — это слишком малая кара.

— Вы что, одурели совсем?!

— Ну вот и началось, Джордж.

— Сейчас она опять превратится в дракона.

— Пора вызывать Чарли.

— Я вам сейчас так Чарли вызову по головам вашим пустым.

— Почему пустым-то сразу? — театрально обиделся Фред.

— Как это называется? Вы бросили меня там одну!

— Но всё же хорошо? — спросил Джордж.

— Хорошо? Мне теперь неделю на отработки ходить из-за вас. Что это за подстава?

— Ты любимица Снейпа, поэтому мы подумали…

— Что тебе легче будет всё разрулить.

— Вы неисправимы, — улыбнулась девушка. Её злость куда-то улетучилась при виде улыбок этих рыжиков. — С вас поход в Хогсмид.

— Замётано.

***

— Т/И! — выкрикнул Джордж, появляясь откуда-то из-за угла. — Ну как отработка со Снейпом?

— Живая вообще? — раздался вдобавок и голос Фреда.

Т/И усмехнулась. Ну близнецы как всегда, прямо в своём репертуаре. Иначе они не могут.

— Да вот, вроде в целости и сохранности, — ответила весело когтевранка. — Знаете, не всё так ужасно.

Близнецы весело переглянулись. Они делали это слишком часто. Будто договаривались, кто и какую фразу должен сказать.

— Что? Снейп сжалился и не пустил тебя на ингредиенты для зелий? — протянул Фред.

— Нет, Фредди, — девушка с улыбкой покачала головой. — Представь себе.

— Похоже своих червей у него достаточно. В скляночках. — развел руками Джордж.

— Похоже, да.

Рыжеволосые внезапно засмеялись, а затем крепко обняли подругу. Девушка обняла их в ответ.

— Какие же вы… — пробормотала она, но не договорила.

— И какие же? — спросил Фред, подняв голову. — Давай, мы ждём.

— Просто прикольные, — весело заявила волшебница.

Близнецы хлопнули друг другу по плечу. А затем в один голос произнесли:

— Пока ты была на отработке, мы не проверяли свои изобретения… Но теперь… Пора проверить наш фейерверк!

— Уверена это будет нечто, — улыбнулась Т/И.

Близнецы закивали головой, а затем взяли девушку за руки. Они бросились вперёд, навстречу новым приключениям.

Эх, какие же они высокие и взрослые, но в душе всё те же малые дети. Но разве с возрастом должно что-то меняться? Веселье должно продолжаться.

***

Холодные камни царапали ноги, но Т/И это не особо волновало. Последняя ступенька, и вот уже открывается вид на Запретный Лес. Мрачные силуэты многовековых деревьев явно контрастируют с серебрящейся поверхностью Чёрного Озера. Своеобразное небо на земле.

Прохладный ветер заключил девушку в свои объятия, но ей не холодно. Абсолютное чувство блаженства и гармонии согревает изнутри.

Слишком прекрасно, чтобы существовать. Наверное, и не существует. Просто сон. Определённо.

Так тихо, что можно различить удары своего сердца. И осторожные шаги сзади. Кому пришло в голову ходить по хогвартским башням ночью? Ну, кроме Т/И, конечно.

— Чего не спишь? — она, не оборачиваясь, поняла, кто стоит позади.

— В Хогвартсе невозможно спать, — ответила когтевранка Седрику, скрещивая руки на груди. — Всё слишком волшебно.

Он не ответил. Лишь стал рядом и следил за взглядом подруги. Они очень сблизились в последнее время.

— А ты почему пришёл? — Т/И первая нарушила молчание и повернулась к парню, изучая черты его лица в свете луны.

— Не спится, — пожал плечами он. — Слишком волшебно.

Седрик отвернулся, а его улыбка потеряла прежнюю лукавость.

— Из-за Турнира, да? — девушка сразу догадалась, в чём истинная причина. — Ты храбрый, справишься.

— Спасибо, — ответил он. — Честно, это казалось куда менее безумным поступком, пока Кубок не выбрал меня.

— А когда человек не был безумным?

Т/И опустилась на холодный пол, и Седрик пристроился рядышком. Они болтали всю ночь, и девушке очень хотелось, чтобы эта ночь не кончалась.

***

— Окей, что если… — начал Фред.

— Нет.

— Тогда может… — предложил Джордж.

— Нет.

— Т/И, ты подавляешь нас как творческих личностей, — с театральной горечью вздохнул Фред, запрокидывая голову назад, в то время как девушка скользнула по нему слегка удивлённым взглядом.

— Это я-то? Между прочим я всегда вас поддерживала. Что ещё за предъявы?

— Что тогда значит «нет»? — Джордж последовал примеру брата и завалился на диван рядом с ним.

— Всякий раз, когда вы начинаете предложение с «что если…», всё заканчивается огромными проблемами как для вас, так и для меня.

— Ты скучная.

— Я предусмотрительная.

***

— Сегодня третий тур, Т/И, ты идёшь? — спрашивали Уизли.

— Нет. И так понятно, что победит Гарри. Не хочу идти. Всё равно мы не сможем наблюдать за самим ходом задания.

— Чем займёшься тогда?

— Прогуляюсь с Луной. Она тоже не идёт.

— Как хочешь. Мы пойдём.

— Расскажете мне потом всё, — улыбнулась девушка.

***

Т/И сидела возле озера, когда к ней подошли близнецы.

— Ну что, Гарри победил? — спросила когтевранка.

Уизли не ответили.

— В чём дело?

— Седрик… Там так получилось… Он…

— Да не томи же, Фред! Что он?

— Он… П-погиб…

— Что?.. — глаза Т/И расширились в ужасе.

Девушка прижала руку ко рту. Осознание случившегося накрыло её с головой. Волшебница пошатнулась, и Фред вовремя подхватил её. Т/И уткнулась носом в плечо парня и заплакала. Фред гладил подругу по голове и бормотал слова утешения, но когтевранка не слушала.

В голове была только одна мысль: «Погиб…».

Эта мысль отдавала жуткой болью в груди. Т/И не могла дышать. Ей хотелось плакать и кричать одновременно, но воздуха было слишком мало.

Седрик Диггори…

Для кого-то он был лучшим в мире другом, старостой, для кого-то — соперником, а для кого-то — сыном. Кем он был для Т/Ф? Никем, по сути. Но она действительно любила этого парня. Как друга, конечно, но любила. Она всегда могла обратиться к нему за помощью, Седрик никогда бы не отказал.

Дружить с Седриком Диггори было правильно.

Солнечный и добрый парень, он ворвался в её жизнь жёлто-чёрным вихрем.

Седрик был её счастливым воспоминанием. Такой тёплый и родной. Их отношения были примером самой чистой и искренней дружбы.

Дружить с Седриком Диггори — правильно.

Лишь одно было ошибкой.

Седрик Диггори был мёртв…

***

— Закончился, — произнёс Дамблдор, оглядев присут­ствующих, — ещё один учебный год.

Он замолчал и посмотрел на стол пуффендуйцев. За этим столом было тише всего, а лица студентов были са­мыми грустными и бледными во всём Большом зале.

— Многое я хотел бы сказать вам сегодня вече­ром, — продолжил Дамблдор, — но прежде всего я дол­жен признаться, что мы потеряли очень хорошего че­ловека, который должен был сидеть здесь, — Дамблдор махнул рукой в сторону стола пуффендуйцев, — и вме­сте с нами радоваться Прощальному пиру. Я хотел бы, чтобы все сейчас встали и подняли стаканы в честь Седрика Диггори.

И они это сделали. Заскрипели отодвигаемые ска­мьи, и все присутствующие встали, подняли кубки и по залу прокатилось: «За Седрика Диггори».

— Седрик обладал многими достоинствами, которы­ми отличаются студенты Пуффендуя, — снова заговорил Дамблдор. — Он был хорошим верным другом, любил труд, высоко ценил справедливость.

Т/И притулилась к Фреду, ища поддержки, и парень обнял её.

— Смерть его подей­ствовала на всех вас, независимо от того, знали вы его или нет. Поэтому я думаю, вы имеете право узнать, как это случилось. Седрика Диггори убил лорд Волан-де-Морт. В Министерстве магии не хотят, чтобы я сообщал вам это. Но я уверен: правда в любом случае предпочтительнее лжи, а пытаться пред­ставить смерть Седрика несчастным случаем или зая­вить, что он сам в этом виноват, было бы оскорблением его памяти. Цель Турнира Трёх Волшебников — укреплять вза­имопонимание среди волшебников всего мира. В свете случившегося — то есть возвращения лорда Волан-де-Морта — такое взаимопонимание становится, как никог­да, важным. Каждый гость этого зала будет с радостью встречен здесь всегда, в любое вре­мя. Раз­личия в наших традициях и в наших языках несуще­ственны, если у нас общие цели, а наши сердца откры­ты навстречу друг другу. Я уверен — и никогда ещё я не хотел бы так сильно ошибиться, — что впереди нас ждут мрачные и тяжёлые дни. Некоторые из присут­ствующих в этом зале уже пострадали от рук лорда Волан-де-Морта. Многие семьи были разрушены. Не­делю назад погиб ваш товарищ.

Помните Седрика. Если настанет время делать выбор между лёгким и правильным, вспомните, что случилось с честным, добрым, смелым мальчиком только потому, что он случайно встал на пути лорда Волан-де-Морта. По­мните Седрика Диггори.

Т/И вновь заплакала, как и многие сидящие здесь студенты.

***

— Так вы скажете нам, кого вы шантажировали? — об­ратился Гарри к Джорджу, когда они сидели в купе поезда.

— А, — мрачно ответил Джордж. — Это…

— Неважно, — нетерпеливо качнул головой Фред. — Это не имеет никакого значения. Во всяком случае, сей­час не имеет.

— Мы бросили это дело, — пожал плечами Джордж.

Но Гарри, Рон и Гермиона наседали с вопросами, и на­конец Фред сказал:

— Ладно, ладно, если вы уж так хотите знать… это был Людо Бэгмен.

— Бэгмен? — насторожился Гарри.

— Вы хотите ска­зать, что он был связан с…

— Нет, — мрачно сказал Джордж.

— Ничего такого. Он болван. У него мозгов бы не хватило.

— А что тогда? — спросил Рон.

Фред, поколебавшись, ответил:

— Помните пари, которое мы заключили с ним на Чемпионате мира по квиддичу? Насчёт того, что Ирлан­дия выиграет, но Крам поймает снитч?

— Н-ну — протянули Гарри с Роном.

— Ну, он и заплатил нам лепреконским золотом, пой­манным на стадионе.

— И что?

— То, — нетерпеливо ответил Фред. — что золото ис­чезло! Испарилось к следующему утру!

— Но… это, конечно, случайно, да! — сказала Герми­она.

Джордж горько рассмеялся:

— Да, мы тоже сначала так подумали. Мы решили, что напишем ему, объясним, что случилось, и он вернёт день­ги. Ничего подобного! Он просто не ответил на письмо. Мы сто раз пытались поговорить с ним в Хогвартсе, но он постоянно сбегал от нас под каким-нибудь предло­гом.

— А потом, — добавил Фред, — он решил показать зубы. Сказал, что мы слишком молоды для азартных игр, и что он ничего не собирается нам отдавать.

— Поэтому мы попросили вернуть нам деньги, — сер­дито добавил Джордж.

— Но не отказал же он вам! — воскликнула Гермиона.

— Именно, что отказал, — ответил Фред.

— Но это были все ваши сбережения! — возмутился Рон.

— Ты ещё нам об этом рассказываешь! — сказал Джордж. — В конце концов мы выяснили, что произош­ло. Отец Ли Джордана тоже с трудом вытряхнул деньги из Бэгмена. Оказалось, что у него большие проблемы с гоблинами. Он занял у них кучу золота. Гоблины взяли его в оборот в лесу после финального матча, и забрали у него все, что было, но этого все равно не хватило покрыть долги. Они приглядывали за ним и в Хогвартсе. Он поте­рял все деньги на азартных играх, все до кната. И вы пред­ставляете, как он решил расплатиться с гоблинами?

— Как? — спросил Гарри.

— Поставил на тебя, дружище, — ответил Фред. — Ог­ромную сумму на то, что ты выиграешь турнир. Заклю­чил пари с гоблинами.

— Так вот почему он всё время пытался помочь мне! — воскликнул Гарри. — Ну… я же всё-таки выиграл, так? Зна­чит, он должен был отдать вам ваши деньги!

— Ничуть, — покачал головой Джордж. — Гоблины та­кие же жуки, как и он сам. Они заявили, что победили вы вдвоем с Седриком, а Бэгмен ставил на тебя одного. В ито­ге Бэгмену пришлось попросту сбежать. Он исчез сразу после третьего тура.

***

Т/И попрощалась с друзьями и пообещала приехать погостить в Нору.

========== Часть 4. Кто мне друг? Глава 1 ==========

Никогда не ври мне.

Друзья не врут друг другу.

Т/И собиралась приехать на каникулы в Нору, но Уизли написали ей, что сейчас там не живут, и позвали девушку на площадь Гриммо 12. Волшебница, не долго думая, согласилась.

— Что это за место? — спросила Т/И, войдя в дом.

— Штаб-квартира Ордена Феникса, — от­ветил Джордж.

— Что это за Орден такой?

— Это тайное общество, — сказал Фред. — Его основал Дамблдор, он же и возглавляет. Участвуют главным образом те, кто боролся против Сама-Знаешь-Кого ещё в прошлое его появление.

— И что там обсуждают? Что известно о Волан-де-Морте?

— Нас не пускают на собрания Ордена, — нервно сказал Джордж. — Поэтому подробностей мы не знаем, только общую идею смогли уловить.

— Мы изобрели Удлинитель ушей, — похвастался Фред. — Очень полезная штука.

— Обязательно покажите, — глаза девушки загорелись. — Но сначала, что там насчёт трансгрессии? В каждом письме об этом упоминали.

— Минуточку, — сказал Фред и перенёсся на несколько метров в сторону.

— Классно! Поскорее бы мне можно было трансгрессировать.

— Через два года сможешь. Пойдём, покажем тебе Удлинители ушей.

***

— Гарри приехал, — сказал Джордж.

— Отлично. Самое время продемонстрировать наши навыки трансгрессии, — воскликнул Фред.

— Эй, подождите, а я? — нахмурилась Т/И.

— Придётся спускаться ножками, — ухмыльнулся Фред.

— Но… — не успела девушка договорить, как близнецы испарились. — Отлично. Я и пешком дойду, — пробурчала под нос когтевранка, спускаясь по лестнице.

— Привет, Гарри! — сияя, выпалил Джордж. — До наших ушей донеслись твои сладкозвучные трели.

— Прошли, значит, испытания по трансгрессии? — пробурчал Гарри.

— С отличными оценками, — похвастался Фред.

— Спуститься по лестнице было бы дольше секунд на тридцать, — заметил Рон.

— Время — кнаты, сикли и галеоны, братишка, — сказал Фред. — В общем, Гарри, ты ухудшаешь слышимость. Удлинитель ушей, — объяснил он, увидев вскинутые брови Гарри, и поднял шнур повыше. — Мы пытаемся узнать, что делается внизу.

— Вы только поаккуратней, — посоветовал Рон, глядя на Удлинитель. — Если мама опять увидит…

— У них большое собрание, ради этого стоит рискнуть, — сказал Фред.

Дверь открылась, и возникла длинная рыжая грива.

— Ой, Гарри, здравствуй! — радостно воскликнула Джинни. Потом она повернулась к Фреду и Джорджу. — С Удлинителем ушей ничего не получится, она наложила на кухонную дверь Заклятие недосягаемости.

— Откуда ты знаешь? — спросил Джордж, сразу упав духом.

— Мне Тонкс рассказала, как это выяснить, — ответила Джинни. — Ты просто кидаешь в дверь чем попало, и если не долетает — всё, значит, недосягаемая. Я бросала с лестницы навозные бомбы, так они отплывают от двери, и только. Можете не рассчитывать, что просунете под неё Удлинитель ушей.

Фред глубоко вздохнул.

— Жалко. Я так хотел узнать, что поделывает старина Снейп.

— Снейп! — вырвалось у Гарри. — Он что, здесь?

— Ага, — ответил Джордж. — Сейчас отчитывается. Секретность — ух!

— Подлюга, — лениво проговорил Фред.

— Он сейчас на нашей стороне, — с укоризной сказала ему Гермиона.

Рон фыркнул.

— И всё равно подлюга, — подтвердил он. — Как он смотрит на нас, когда мы встречаемся! — Билл тоже его не любит, — сказала Джинни, как будто это окончательно решало вопрос.

— И Билл здесь? — спросил Гарри. — Я думал, он в Египте.

— Он попросил перевести его домой: хочет что-то делать для Ордена, — сказал Фред. — Говорит, скучает по гробницам, но, — он ухмыльнулся, — тут ему есть чем себя вознаградить.

— Это ты про что?

— Помнишь милашку Флёр Делакур? — спросил Джордж. — Она тоже теперь работает в банке «Гринготтс». Улучшает там свой «англесский»…

— И Билл даёт ей кучу частных уроков, — съехидничал Фред.

— Чарли тоже член Ордена, — сказал Джордж, — но он пока что в Румынии. Дамблдор хочет привлечь на свою сторону как можно больше иностранных колдунов, и Чарли в свободное время налаживает с ними контакт.

— Этим и Перси мог бы заниматься, — заметил Гарри.

При упоминании его имени все Уизли, Т/И и Гермиона обменялись мрачными многозначительными взглядами.

Рон напряжённым голосом предостерёг Гарри:

— При маме и папе никогда про Перси разговора не заводи.

— Это почему же?

— Стоит им про него услышать, как папа ломает то, что в этот момент держит, а мама начинает плакать, — объяснил Фред.

— Просто ужас какой-то, — печально сказала Джинни.

— Я думаю, у нас с ним кончено, — проговорил Джордж с необычно злым для себя выражением лица.

— Что случилось-то? — спросил Гарри.

— Перси с папой поссорились, — ответил Фред. — Я никогда не видел отца в таком состоянии. Если у нас кто кричит, то обычно мама.

— Это была первая неделя каникул, — сказал Рон. — Мы вот-вот должны были отправиться сюда и присоединиться к Ордену. Перси явился домой и сообщил, что его повысили.

— Он явился домой жутко самодовольный — ещё самодовольней обычного, если только ты можешь это себе представить. И сказал папе, что ему предложили должность под началом у Фаджа. Неплохо для молодого человека, который только год как окончил Хогвартс. Он, видно, думал, что папа будет в восторге.

— Только вот папа не был, — мрачно заметил Фред.

— Почему? — спросил Гарри.

— Фадж в Министерстве просто свирепствует: никто не должен иметь никаких связей с Дамблдором, — объяснил Джордж.

— В Министерстве сейчас «Дамблдор» — ругательное слово, — сказал Фред. — Они думают, он просто зря мутит воду, когда заявляет, что Сам-Знаешь-Кто возродился.

— Папа говорит, Фадж дал всем понять, что тем, кто заодно с Дамблдором, в Министерстве делать нечего, — продолжил Джордж. — Беда в том, что папа у Фаджа на подозрении. Фадж знает, что они с Дамблдором друзья, и он давно уже считает папину одержимость маглами признаком лёгкого помешательства.

— Но Перси-то тут при чём? — спросил сбитый с толку Гарри.

— А вот при чём. Папа убеждён: Фадж взял Перси помощником только для того, чтобы он шпионил за нашей семьёй и за Дамблдором.

Гарри тихо присвистнул.

— Да, Перси любитель этого дела.

Рон невесело засмеялся.

— Перси пришёл в жуткую ярость. Сказал… ух, сколько он всего наговорил. Что с первого же дня, как он поступил в Министерство, ему пришлось сражаться с папиной поганой репутацией, что у папы нет никакого честолюбия и поэтому мы всегда были… ну… не слишком много у нас было денег…

— Что-о? — спросил Гарри, не веря своим ушам.

— Да, да, — тихо сказал Рон. — А потом ещё хуже. Он обозвал папу идиотом за то, что он водится с Дамблдором, заявил, что Дамблдор напрашивается на большие неприятности, что папа пойдет ко дну с ним заодно. А он, Перси, мол, знает, с кем ему быть, и будет с Министерством. И если мама с папой намерены предать интересы Министерства, он объявит всем и каждому, что больше не считает себя членом нашей семьи. В тот же вечер он собрал вещи и уехал. Теперь в Лондоне живёт. Мама была вне себя. Ну, ты понимаешь — слёзы и всё такое. В Лондон поехала поговорить с Перси, но он захлопнул дверь у нее перед носом. Не знаю, как он поступает, когда встречается с папой на работе, — наверно, делает вид, что с ним не знаком.

— Но Перси должен знать, что Волан-де-Морт возродился, — медленно проговорил Гарри. — Он не дурак, он должен понимать, что мать с отцом не стали бы всем рисковать без причины.

— М-да, кстати, в перепалке и твоё имя прозвучало, — сказал Рон, бросив на Гарри короткий взгляд. — Перси заявил, что единственное подтверждение этому — твои слова, а они… ну… он считает, им нельзя верить.

На лестнице послышались шаги. Фред с силой потянул на себя Удлинитель ушей. Раздался новый громкий хлопок, и они с Джорджем исчезли. Спустя несколько секунд в дверях спальни появилась миссис Уизли.

— Собрание кончилось, идите вниз ужинать. Всем не терпится тебя увидеть, Гарри. Но можно узнать, откуда, под кухонной дверью навозные бомбы?

— Это Живоглот, — с невинным видом соврала Джинни. — Он любит с ними играть.

— Понятно, — сказала миссис Уизли. — А я думала, Кикимер, он горазд на всякие странные выходки. Не забудьте вести себя в коридоре потише. Джинни, у тебя страшно грязные руки, что ты такое делала? Вымой их, пожалуйста, перед ужином.

Джинни двинулась за матерью, состроив напоследок гримасу.

***

— Фред, Джордж… Ну почему не в руках?! — крикнула миссис Уизли.

Близнецы приказали большому котлу с тушёным мясом, железной фляге со сливочным пивом, массивной доске для резки хлеба и лежащему на ней хлебному ножу отправиться к ним своим ходом.

— Если вам теперь можно использовать волшебство, это не значит, что надо махать палочками направо и налево!

— Мы просто время хотели сэкономить! — объяснил Фред.

— Мальчики, — сказал мистер Уизли, — ваша мать права, вы теперь совершеннолетние и должны вести себя ответственно.

— Ни один из ваших братьев ничего подобного не делал! — бушевала миссис Уизли. — Билл не считал нужным трансгрессировать через каждые пять шагов! Чарли не пробовал заклинания на всем, что попадалось под руку! Перси…

Она резко умолкла и испуганно, не дыша посмотрела на мужа, чьё лицо вдруг застыло.

— Давайте же есть, — быстро предложил Билл.

— Вид страшно аппетитный, Молли, — сказал Люпин и, положив на тарелку тушеного мяса, передал ей через стол.

Несколько минут стояла тишина, перебиваемая только постукиванием ножей и вилок о тарелки и поскрипыванием сидений под едоками.

***

Жизнь в штаб-квартире организации, созданной для борьбы с Волан-де-Мортом, оказалась вовсе не такой интересной и волнующей, как можно было предположить. Хотя члены Ордена Феникса регулярно приходили и уходили — в одних случаях они оставались ужинать, в других задерживались лишь для минутной беседы шепотом, — миссис Уизли позаботилась о том, чтобы до ушей (в том числе и снабжённых Удлинителями) ребят ничего существенного не долетало.

В последний день каникул в гостиную вошел Рон с конвертами.

— Списки учебной литературы, — сказал он, бросая Т/И один из конвертов. — Давно пора, я уж думал, они забыли, обычно присылали гораздо раньше…

— Новых только две, — сказал Гарри, прочитав список. — «Общая теория заклинаний» для пятого курса Миранды Гуссокл и «Теория защитной магии» Уилберта Слинкхарда.

Хлоп!

В гостиную трансгрессировали Фред и Джордж.

— Мы тут задались вопросом: кто вставил в список книгу Слинкхарда? — сказал Фред как ни в чём не бывало.

— Потому что это означает, что Дамблдор нашёл—таки нового учителя защиты от Тёмных искусств, — подхватил Джордж.

— Что с тобой, Рон? — вдруг поинтересовался Фред.

Рон не ответил. Он неподвижно стоял, приоткрыв рот, и смотрел на письмо, присланное ему из Хогвартса.

— Что там такое? — нетерпеливо спросил Фред и, обойдя Рона, посмотрел на пергамент через его плечо. Нижняя челюсть Фреда тоже отвисла.

— Староста? — проговорил он, не веря своим глазам.

— Староста?

Джордж метнулся вперёд, вырвал у Рона из другой руки конверт и перевернул. На его ладонь выпало что-то алое с золотом.

— Не может быть, — произнёс Джордж глухим голосом.

— Ошибка, — сказал Фред. Выхватив у Рона письмо, он поднял его к свету, словно проверял на водяные знаки. — Никто в здравом уме не способен сделать Рона старостой.

Близнецы разом повернули головы к Гарри.

— Мы на все сто были уверены, что это будешь ты! — воскликнул Фред таким тоном, словно Гарри в чём-то его обманул.

— Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, кроме тебя! — негодующе подхватил Джордж.

— И Турнир Трёх Волшебников выиграл, и чего толь­ко не совершил! — сказал Фред.

— Я думаю, против него сработали всякие идиотские соображения, — сказал Джордж Фреду.

— Да, — задумчиво произнес Фред. — Да, Гарри, слишком уж ты много хлопот им доставил. Что ж, по крайней мере мы увидели их предпочтения.

Он подошёл к Гарри и хлопнул его по спине, одновременно бросая на Рона уничтожающий взгляд.

— Староста… Малышок Ронни — староста!

— Представляю себе мамину реакцию. Заранее тошнит. О-о-о! — простонал Джордж и с отвращением швырнул Рону обратно значок старосты, как будто мог о него испачкаться.

— В таком случае я лучше промолчу, — Т/И спрятала свой конверт за спину.

— Что у тебя? — спросил Джордж, обходя девушку сзади и пытаясь выхватить конверт.

Фред подошёл с другой стороны и вырвал конверт из рук подруги.

— Нет… — выдохнул парень, пробежав глазами по строчкам.

Джордж взял у него письмо.

— Ты тоже? Староста?

— Да…

— Всё брат, мы её потеряли, — сказал Фред.

— Вы так говорите, словно это конец света! — вспыхнула девушка. — Ничего не случилось.

Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвалась Гермиона — щёки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт.

— Вы… вы получили уже?..

Она увидела в руке у Гарри значок и вскрикнула.

— Я знала, знала! — восторженно объявила она и взмахнула своим письмом. — Я тоже, Гарри, я тоже!

— Нет, нет, — быстро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я.

— Что — это?

— Рон староста, а не я, — объяснил Гарри.

— Рон? — спросила Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я хотела сказать…

Она покраснела. Рон посмотрел на неё с вызовом.

— Письмо пришло на моё имя, — сказал он. — Я… — Гермиона была совершенно сбита с толку. — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это просто…

— Неожиданность, — подсказал Джордж.

— Нет… — Гермиона зарделась ещё ярче. — Почему, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он действительно…

Дверь позади неё открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий.

— Джинни говорит, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти короче нужного дюймов на шесть, ты невероятно быстро растёшь… Какого цвета ты хочешь?

— Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж.

— Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли.

— Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты.

Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли.

— Его… но… Рон, ты же не…

Рон показал ей значок. Миссис Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона.

— Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция!

— А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына.

— Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни…

Фред и Джордж дружно издавали у неё за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты.

— Мама… не надо… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая её.

Она ещё раз чмокнула Рона в щеку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты.

Фред и Джордж обменялись взглядами.

— Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнёс Фред издевательски-участливо.

— Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж.

— Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них злой взгляд.

— А то что? — спросил Фред, по лицу которого расползалась ехидная улыбка. — Оставишь нас после уроков?

— Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнулся Джордж.

— Ещё как оставит, если будете вредничать! — гневно воскликнула Гермиона.

Фред и Джордж расхохотались. Рон пробормотал:

— Ладно, Гермиона, хватит.

— Джордж, а Джордж! Нам надо будет вести себя поаккуратнее, — сказал Фред, притворно задрожав от страха. — С этими двумя блюстителями порядка шутки плохи. Ой, извините, совсем забыл, — шутливо поклонился он Т/И, — с этими тремя.

— Да, похоже, нашим беззаконным шалостям пришёл конец, — сокрушенно покачал головой Джордж.

И с очередным громким хлопком близнецы исчезли.

Т/И отправилась в их комнату.

— И что это было? — спросила она.

— Ты же теперь староста…

— Это что-то меняет?

— А разве нет? — спросил Фред.

— Будешь теперь баллы с нас снимать…

— Докладывать обо всём МакГонагалл…

— Глупые! — улыбнулась когтевранка, садясь на кровать. — А вы не думали об этом с другой стороны?

— Это с какой?

— Теперь мы можем ходить после отбоя, не опасаясь. Как староста я обязана это делать. Плюс, у меня появляется доступ к некоторым кабинетам…

— А ты не так проста… — восхитился Фред.

— Быстро учишься, — добавил Джордж.

— Наша маленькая староста, — улыбнулся Фред.

***

На кухне миссис Уизли повесила над столом алое полотнище с надписью:

ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВЫХ СТАРОСТ —РОНА, Т/И И ГЕРМИОНУ!

За все каникулы Т/И ни разу не видела её в таком приподнятом настроении.

— Сегодня у нас будет не простой сидячий ужин, а небольшой праздничный фуршет, — сказала она Гарри, Рону, Гермионе, Фреду, Джорджу, Т/И и Джинни, когда они вошли в помещение. — Твой отец и Билл скоро будут здесь, Рон. Я послала им обоим сов, и они в восторге, — добавила она, сияя.

Фред закатил глаза.

Сириус, Люпин, Тонкс и Кингсли Бруствер уже были на кухне. Вскоре вошёл Грозный Глаз Грюм.

— Я так рада видеть тебя здесь, Аластор, — приветливо сказала миссис Уизли. — Отдохни, выпей. У нас тут маленькое торжество… — Она показала на алое полотнище. — Уже четвёртый староста в семье! — с обожанием воскликнула она и взъерошила волосы Рона.

— Староста? — пророкотал Грюм. — Что ж, поздравляю. Лица, наделённые властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор тебя назначил, он, похоже, уверен, что ты способен противостоять большинствусерьезных заклятий…

Рон явно не ожидал такого отклика на событие, но от необходимости что-то отвечать его избавило появление отца и старшего брата.

— Ну что же, я думаю, напрашивается тост, — сказал мистер Уизли, когда все наполнили кубки. Он поднял свой. — За Рона и Гермиону — новых старост Гриффиндора! И за Т/И — старосту Когтеврана!

— А я вот никогда не была старостой, — весело сказала Тонкс. — Декан моего факультета сказал, что у меня нет кое-каких необходимых качеств.

— Каких именно? — спросила Джинни.

— Тех, какие нужны, чтобы самой хорошо себя вести, — объяснила Тонкс.

— А ты, Сириус? — спросила Джинни.

— Никому в голову не могло прийти назначить меня старостой. Я только и знал, что на пару с Джеймсом сидел после уроков наказанный. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком.

— Дамблдор, видимо, надеялся, что я смогу хорошо повлиять на моих закадычных дружков, — сказал Люпин. — Вряд ли нужно добавлять, что я потерпел в этом полный провал.

***

Они дошли до вокзала Кингс-Кросс за 20 минут.

— Ну, друзья, не зевайте там, — сказал Люпин, пожимая всем руки.

— Это точно. Ушки на макушке, лишний раз не подставляться, — подхватил Грюм. — И поаккуратней с тем, что пишете в письмах. Сомневаетесь — вообще про это не пишите.

— Очень рада была со всеми вами познакомиться, — сказала Тонкс, обнимая Гермиону, Т/И и Джинни. — Надеюсь, скоро увидимся.

Машинист дал предупредительный свисток. Стоявшие на платформе школьники заторопились в вагоны.

— Быстрее, быстрее, — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. — Пишите… ведите себя хорошо… если что-нибудь забыли, мы пришлём… В поезд, в поезд, поторопитесь…

На мгновение громадный черный пёс встал на задние лапы и положил передние лапы Гарри на плечи. Миссис Уизли, толкнув Гарри к двери вагона, прошипела:

— Ради всего святого, Сириус, веди себя как положено собаке!

— До свидания! — крикнули ребята в открытое окно, когда поезд тронулся.

— Так, ребята, — сказал Фред, хлопнув в ладоши, — я не могу весь день тут стоять и лясы точить, мне надо поговорить с Ли по делу. Пока, до скорого, — и они с Джорджем быстро двинулись по коридору направо.

Т/И села с Луной Лавгуд — её лучшей подругой. Позже к ним присоединились Гарри, Рон, Гермиона и Джинни.

***

— Т/И, вот ты где! — на плечи девушки опустились чьи-то руки, а в следующее мгновение прямо перед ней оказались две до ужаса одинаковые физиономии.

Хотя кому как не ей знать, куда смотреть, чтобы увидеть разницу? За три года знакомства когтевранка успела узнать их достаточно, чтобы понять, что справа от неё стоял Джордж, а слева — Фред.

— Фордж, Дред, — ухмыльнулась Т/И, обнимая лучших друзей.

— Где ты была, Т/И? — подхватив под руки, парни повели девушку к карете. — Мы тебя обыскались, — пояснили они.

— Видимо, плохо искали, — пожала плечами волшебница.

Ребята залезли в ближайшую карету. Фред, забравшийся последним, захлопнул за собой дверь: поедут до школы друзья втроём. Как, впрочем, и обычно: им всегда хватало компании друг друга, да и остальным иной раз нужен был перерыв в общении с двумя ураганами, носящими имена близнецов. Слишком уж они были… деятельными.

Когда карета остановилась, парни выскочили наружу и привычно подали девушке руки:

— Моя леди, — со смешком отозвался Фред.

— Джентльмены, — благосклонно кивнула им Т/И, также привычно принимая их помощь, чтобы спуститься на землю.

Парни отвесили шутовские поклоны:

— Позволите ли Вы, благороднейшая из благороднейших…

— … составить нам, презреннейшим из презреннейших…

— … компанию во время Вашего вечернего променада?

— Ну, если вы так просите… — загадочно улыбнулась девушка, шутливо прищурившись.

Всё трое весело рассмеялись.

Да, несмотря ни на что, это будет хороший год.

***

Т/И отделилась от близнецов и отправилась за стол Когтеврана.

— У нас два изменения в преподавательском составе, — сказал профессор Дамблдор. — Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств.

— Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия. Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц! Уверена, что мы станем очень хорошими друзьями!

— Это вряд ли, — послышался голос близнецов.

Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех.

— Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни.

Дамблдор снова встал.

— Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с лёгким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить…

***

Т/И отчитывала близнецов, которые опять подняли половину Хогвартса на уши. Она устало потёрла переносицу, когда закончила свою тираду. В такие моменты она очень жалела, что её назначили старостой. Потому что, обычно, всё было тихо и спокойно, пока на горизонте не всплывали Уизли со своими шутками и проделками. Т/И была готова голыми руками задушить парней.

— Я понимаю, что вас уже не перевоспитать, — Т/И уставилась на Фреда, который глуповато улыбался ей, — но я прошу, нет, я умоляю вас, прекратить всё это. Последний курс, в конце концов. У вас экзамены на носу, а вы до сих пор ведёте себя как дети.

— Вот именно, Т/И, последний курс! — Джордж вскочил со своего места и улыбнулся, будто снова задумал какую-то шалость. Т/И разочарованно вздохнула.

***

Когда Т/И вошла в класс защиты от Тёмных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же розовая кофточка, что и вчера.

— Здравствуйте! — сказала она, когда ученики расселись по местам.

Несколько человек пробормотали в ответ:

— Здравствуйте.

— Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!

— Здравствуйте, профессор Амбридж! — проскандировал класс.

— Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберём, перья вынем.

Услышав это, многие обменялись угрюмыми взглядами. Ни разу ещё интересный урок не начинался с приказа убрать волшебные палочки.

Профессор Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку, которая была необычно короткой, и резко постучала ею по классной доске, где тут же возникли слова:

Защита от Тёмных искусств

Возвращение к основополагающим принципам.

ЦЕЛИ КУРСА

1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.

2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.

3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования.

Пару минут в классе раздавался только шорох перьев о пергамент. Когда все списали три поставленные профессором Амбридж цели курса, она спросила:

— У всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?

По классу пробежало глухое утвердительное бормотание.

— Мне кажется, надо попробовать ещё разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: «Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?

— Да, профессор Амбридж, — хором ответили ученики.

— Хорошо, — сказала профессор Амбридж. — Теперь попрошу вас открыть пятую страницу и прочесть первую главу — «Основы для начинающих». От разговоров можно воздержаться.

Это было неимоверно скучно. Гермиона свой экземпляр «Теории защитной магии даже не открыла. Подняв руку, она сверлила глазами профессора Амбридж. Когда больше половины класса уже смотрело не в книгу, а на Гермиону, профессор Амбридж решила, что не может больше делать вид, будто ничего не происходит.

— Вы хотите задать вопрос по поводу главы, милая моя? — спросила она Гермиону, как будто только что её заметила.

— Вопрос, но не по поводу главы, — ответила Гермиона. — Мне неясны цели вашего курса.

Профессор Амбридж вскинула брови.

— Ваше имя, будьте добры.

— Гермиона Грейнджер.

— Видите ли, мисс Грейнджер, цели курса, как мне кажется, должны быть совершенно понятны, если прочесть их внимательно, — нарочито ласковым голосом сказала профессор Амбридж.

— Мне они непонятны, — отрезала Гермиона. — Там ничего не говорится об использовании защитных заклинаний.

— Об использовании защитных заклинаний? — повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. — Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть?

— Мы что, не будем применять магию? — громко спросил Рон.

— На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер…

— Уизли, — сказал Рон, выбрасывая руку в воздух.

Профессор Амбридж, чуть расширив улыбку, повернулась к нему спиной. Мигом Гарри и Гермиона тоже вскинули руки. На секунду задержав взгляд на Гарри, профессор Амбридж обратилась к Гермионе:

— Да, мисс Грейнджер. Вы хотите ещё что-нибудь спросить?

— Хочу, — сказала Гермиона. — Не в том ли весь смысл защиты от Тёмных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания?

— Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска…

— Ну, и какой от этого толк? — громко спросил Гарри. — Если на нас нападут, то совсем не таким образом, не безо…

— Руку, мистер Поттер! — пропела профессор Амбридж.

Гарри выбросил вверх кулак. И опять профессор Амбридж мгновенно отвернулась от него — но тут поднялось ещё несколько рук.

— По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счёте, и должно быть нацелено школьное обучение…

— Какая польза от этой теории в реальном мире? — громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.

Профессор Амбридж взглянула на него.

— Здесь у нас школа, мистер Поттер, а не реальный мир, — сказала она мягко.

— Значит, нас не будут готовить к тому, что нас ожидает вне школы?

— Ничего страшного вас там не ожидает, мистер Поттер.

— Да неужели? — спросил Гарри.

— Кто, скажите на милость, будет нападать на вас и на таких же детей, как вы? — спросила профессор Амбридж отвратительным медовым голоском.

— М-м-м, дайте сообразить… — произнёс Гарри издевательски-задумчивым тоном. — Может быть… лорд Волан-де-Морт?

Класс сидел молча и неподвижно. Одни смотрели на Амбридж, другие на Поттера.

— Теперь я хотела бы сказать кое о чем прямо и откровенно. Вам внушали, будто некий тёмный волшебник возродился из мёртвых… Это ложь.

— Нет, это НЕ ЛОЖЬ! — крикнул Гарри. — Я видел его, я дрался с ним! Считаете, Седрик Диггори взял и умер сам по себе?

— Смерть Седрика Диггори была несчастным случаем.

— Это было убийство. Волан-де-Морт его убил, — настаивал Гарри.

— Довольно. Это ложь!

— Это не ложь, — Гермиона встала со своего места. — Я верю Гарри.

— И я, — Рон последовал её примеру.

— Я тоже, — Т/И поднялась вслед за друзьями.

Амбридж хмыкнула.

— Вот она, доблестная гриффиндорская храбрость. Минус 50 очков Гриффиндору. А Вы, как Ваше имя, милочка? — она повернулась к когтевранке.

— Т/И Т/Ф.

— Мне казалось, что когтевранцы умнее. Вы, мисс Т/Ф, позорите честь своего факультета. Урок окончен, — объявила профессор классу. — Мисс Т/Ф, Вы наказаны, пройдёмте со мной.

Т/И испуганно посмотрела на друзей и двинулась вслед за Амбридж.

Они вошли в кабинет профессора.

— Ну что ж, садитесь, — сказала Амбридж, показывая на маленький столик, покрытый кружевной скатертью. На столике лежал чистый пергамент.

Т/И послушно села.

— Ваши родители маглы? — спросила профессор.

— Какое это имеет значение? — не понимала когтевранка.

— Совсем никакого. Но мне всегда казалось, что маглорождённым не место в школе волшебства, — Амбридж улыбнулась.

— Чистота крови ничего не значит, — отчеканила девушка.

— Возможно.

Она протянула когтевранке чёрное перо.

— Я попросила бы вас написать: «Я грязнокровка».

— Я не буду этого писать, — воскликнула Т/И. — Вы, как преподаватель, не имеете права называть маглорождённых «грязнокровками» и требовать от учеников подобного.

— Не Вам, милочка, говорить мне о моих правах. Пишите.

— Я не буду.

— Что ж, в таком случае… Империус, — Амбридж направила палочку на студентку.

Не понимая, что делает, Т/И взяла перо и начала писать. Слова, появившиеся на пергаменте, были написаны чем-то ярко-красным. Те же слова возникли и на запястье её левой руки, будто проведённые скальпелем. Раз за разом девушка, не в силах сопротивляться заклинанию, выводила на пергаменте эти слова. Выводила не чернилами, а собственной кровью. Раз за разом невидимый скальпель вырезал эти слова на её коже.

— Довольно, — приказала профессор, и действие Империуса прошло.

Т/И взглянула на свою руку.

«Я грязнокровка»

Запястье безумно жгло. Не дожидаясь разрешения, волшебница встала и выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. На глаза наворачивались слёзы.

Перед собой девушка увидела близнецов, нервно дожидающихся подругу.

— Т/И! — воскликнули они, заметив когтевранку.

Т/И подошла к ним, пряча зловещую надпись на запястье.

— Наконец-то! Мы здесь уже около часа, — сказал Джордж.

— Рон сказал, что тебя наказали.

— Что эта жаба заставила тебя делать?

— Ничего особенного, — попыталась улыбнуться девушка. — Просто написать несколько строчек.

— Т/И… — Фред заглянул в глаза подруги, в которых уже скопились слёзы. — Не ври. Что она заставила тебя делать?

Не в силах больше сдерживать слёзы, волшебница опустила голову и тихо заплакала.

Фред, понимая, что сейчас ничего не добьётся от подруги, просто обнял её.

Немного успокоившись, девушка подняла голову.

— Всё в порядке… Спасибо… Пойдёмте отсюда.

Уизли переглянулись и вздохнули. Фред взял волшебницу за руку… За левую руку, задев рану. Т/И скривилась от боли. Уизли повернул запястье девушки и заметил надпись.

— Какое она имела право? — разозлился Фред.

— Нужно жаловаться, — воскликнул Джордж.

— Она из министерства. Думаешь, ей что-то сделают? — мрачно ухмыльнулась девушка. — Не берите в голову. Всё нормально. Пойдём.

========== Глава 2 ==========

Я не умею любить вполовину.

Я не верю в полумеры и компромиссы.

Я просто терпеть не могу компромиссов — ни в чём.

Я отдаю всё, что имею;

такой уж у меня характер.

Фредди Меркьюри

Т/И, как всегда, сидела в гостиной Гриффиндора.

— Какие же они балбесы, — недовольно пробурчала Гермиона, садясь напротив девушки.

— Что опять случилось?

— Ничего.

Чуть, улыбнувшись, Т/И закрыла все книги и отложила их в сторону. Грейнджер не сможет долго молчать, а судя по её настроению, произошло что-то очень интересное… И глупое.

— Фред и Джордж снова принесли конфеты, от которых по всему лицу высыпают нарывы, — не выдержав и минуты молчания, затараторила девушка. — Эффект недолгий, но вполне неприятный. Кто-то подсунул их Филчу! Близнецы утверждают, что не имеют к этому никакого отношения, но я уверена, что…

Т/И залилась смехом, перебивая подругу и откидываясь на спинку стула.

— Нет, Т/И, не говори, что ты имеешь к этому отношение, — нахмурилась девушка.

— Хорошо, не скажу.

Грейнджер покачала головой, пока когтевранка пыталась унять свой смех.

— Твоя дружба с Уизли добром не закончится.

— Но ты ведь дружишь с Роном, — успокоившись, парировала волшебница.

— Это… — девушка замялась, отводя взгляд. — Это совсем другое.

— А вот с этого места поподробнее, — конечно, Т/И уже догадывалась о чувствах Гермионы к Рону, но ведь куда интереснее, чтобы она сама рассказала об этом. — Обещаю, что никому ничего не расскажу.

— Обязательно, если ты мне расскажешь, в кого из близнецов влюбилась ты

— Нет, не сравнивай, это другое, — когтевранка покраснела. — Мы просто друзья.

— Больше, чем друзья.

— Возможно…

***

— Мало того, что у нас нет практики по ЗОТИ, теперь нас ещё и на тотальный контроль поставят? — тихо возмущалась Гермиона, пытаясь вернуться к сути книги, однако, по её напряжённому выражению лица, стало ясно, что она уже полностью готова к любым дискуссиям.

— Так почему бы нам не практиковаться самим? Например, Фред и Джордж могли бы научить нас тому, что проходили в прошлом году, а Гарри мог бы показать заклинание Патронуса, — тихо выдала Т/И, однако все прекрасно её расслышали.

— Из нас учителя, как из гоблина салфетка, — хором выдали близнецы.

— Но идея-то неплохая. Могли бы попросить кого-то из взрослых. Флитвик, к примеру. Или, действительно, Гарри. Почему бы и нет? — Грейнджер тут же подхватила идею.

— Дорогуша, хочешь, чтобы нас отчислили? — вдруг взвыл Фред, пародируя голос Гермионы.

— Это всё равно лучше, чем просиживать мантии на бесполезных уроках Амбридж, — напористо вставила свои пять копеек когтевранка. — Я бы вступила в такой отряд. Мы — волшебники, а применение магии — наша жизнь.

— Говоришь, как министр магии, Т/И, — усмехнулся Рон, однако кивнул, соглашаясь.

— Тогда, нам нужно место. Нужно будет договориться с другими учениками. Мы должны предложить и остальным, уверена, что они думают так же.

— Выручай-Комната, я думаю, подойдёт, — предложил Фред.

— Не думаю, что кто-то согласится, — тихо прошептал Гарри, а Т/И усмехнулась.

— Согласятся. Если нам предстоит битва, куда нужнее обученные бойцы, а не куски мяса.

— Думаю, ты удивишься, когда узнаешь, сколько ребят хотят тебя послушать. — Гермиона наклонилась к Гарри. — А что, если скажем: все, кто хочет, встретимся в первый октябрьский выходной в Хогсмиде и обсудим это дело?

— Почему там, а не в школе? — спросил Рон.

— Потому что Амбридж вряд ли обрадуется, если узнает, что мы задумали.

***

— Так кто, говоришь, собирался прийти? — спросил Гарри, ожидая учеников в «Кабаньей голове».

— Да два-три человека, — Гермиона взглянула на часы и с нетерпением обернулась к двери. — Я просила их прийти в это время, и место они должны знать… О, смотрите, это, наверное, они.

Дверь распахнулась. Первыми вошли Невилл с Дином и Лавандой, за ними сразу — Парвати и Падма Патил вместе с Чжоу и одной из её вечно хихикающих подруг, потом Луна Лавгуд, Кэти Белл, Алисия Спиннет и Анджелина Джонсон, Колин и Деннис Криви, Эрни Макмиллан, Джастин Финч-Флетчли, Ханна Аббот, Сьюзен Боунс, Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и Терри Бут; Джинни, а за ней ещё один пуффендуец. Замыкали процессию Фред и Джордж Уизли с Ли Джорданом и Т/И.

— Два-три человека? — севшим голосом передразнил Гарри. — Два-три человека?

— Ну, идея оказалась привлекательной, — радостно сообщила Гермиона. — Рон, не подтащишь стулья?

Когда все расселись, разговоры стихли. Все взгляды обратились на Гарри.

— Так, — сказала Гермиона. — Ну, значит…

Теперь всеобщее внимание было приковано к ней, хотя ребята то и дело поглядывали на Гарри.

— Так вот… хм… вы знаете, зачем мы собрались. Так вот… у нас возникла идея, что тем, кто хочет учиться защите от Тёмных искусств, было бы полезно… То есть по-настоящему ей учиться, а не той ерунде, которую преподносит Амбридж… — Голос её зазвучал сильнее и увереннее. — Потому что это никакая не защита, а пустые разговоры. Ну, и мы подумали, что стоит взять это дело в свои руки. В смысле, учиться защите как следует, не теоретически, а настоящими заклинаниями…

— Но сдать защиту от Тёмных искусств на СОВ ты, надеюсь, тоже хочешь? — сказал Майкл Корнер.

— Конечно хочу. Но не только. Я хочу действительно овладеть защитой, потому что… потому что… — она набрала в грудь воздуха, — потому что лорд Волан-де-Морт вернулся.

— Где доказательство, что Вы-Знаете-Кто вернулся? — воинственным тоном сказал светловолосый игрок Пуффендуя.

— Ну, Дамблдор в это верит, — ответила Гермиона.

— Хочешь сказать: ему верит? — Он кивнул на Гарри.

— А ты кто такой? — грубо осведомился Рон.

— Захария Смит. И по-моему, мы вправе услышать, почему он решил, что Сами-Знаете-Кто вернулся.

— Почему я решил, что Сами-Знаете-Кто вернулся? — сказал Гарри, глядя Захарии в глаза. — Я его видел. Дамблдор рассказал всей школе, что произошло в прошлом году, и если вы ему не поверили, то не поверите и мне. А я не собираюсь тратить день на то, чтобы убеждать вас.

Все слушали его затаив дух.

Захария, однако, не был удовлетворен:

— В прошлом году Дамблдор сказал только, что Седрика Диггори убил Сами-Знаете-Кто и что ты принёс его тело в Хогвартс. Без подробностей. Как именно убили Диггори, он не сказал, а нам хотелось бы знать…

— Если вы пришли послушать, как именно убивает Волан-де-Морт, то ничем не могу быть полезен, — сказал Гарри. Нервы его последнее время были на пределе, и сейчас он опять вспылил. — Не хочу говорить о Седрике Диггори, ясно? Так что если ради этого явились, можете убираться.

— Это правда, что ты можешь вызвать Патронуса? — спросила Сьюзен Боунс.

— Да, — с некоторым вызовом сказал Гарри.

— Телесного Патронуса?

— Да.

— И ты убил василиска мечом из кабинета Дамблдора? — спросил Терри Бут.

— Ну… убил, да.

— А на первом курсе, — объявил Невилл, — он спас философский камень от Вы-Знаете-Кого.

— Не говоря уже о всех заданиях, с которыми он справился на Турнире Трёх Волшебников в прошлом году, — сказала Чжоу.

— Ну, хорошо, — вмешалась Гермиона. — Идём дальше. Мы согласны в том, что хотим брать уроки у Гарри?

Собравшиеся ответили одобрительным шумом.

— Так, — сказала Гермиона, обрадованная тем, что наконец до чего-то договорились. — Теперь второй вопрос: как часто будем заниматься? По-моему, реже, чем раз в неделю, не имеет смысла…

— Подожди, — сказала Анджелина, — важно, чтобы это не совпало с нашими тренировками.

— И с нашими, — подхватила Чжоу.

— И с нашими, — добавил Захария Смит.

— Думаю, мы сумеем выбрать вечер, который устроит всех, — с лёгким нетерпением отозвалась Гермиона. — Всё-таки это важное дело, мы хотим защищаться от Пожирателей смерти, слуг Во… Волан-де-Морта.

— Дело говоришь! — рявкнул Эрни Макмиллан. — Я считаю, это важно, наверное, поважнее всего остального в нынешнем году, важнее даже, чем СОВ!

— Хорошо бы, все написали свои имена, чтобы мы знали, кто присутствовал. И ещё я думаю, — Гермиона сделала глубокий вздох, — нам не стоит кричать об этом на каждом углу. Так что, если вы подпишетесь, это значит, вы обязались не говорить о наших планах ни Амбридж, ни остальным.

Фред сразу взял перо и с удовольствием расписался, после него Т/И, но перспектива внести себя в список кое-кого не обрадовала.

— Э-э, — протянул Захария, не взяв пергамент, который протягивал ему Джордж. — Эрни мне скажет, когда собираемся.

Но Эрни и сам не решался подписаться. Гермиона вздёрнула брови.

— Понимаешь… мы — старосты. Если список найдут… ты же сама сказала: если Амбридж прознает…

— Ты минуту назад согласился, что это самое важное в нынешнем году, — напомнил ему Гарри.

— Я… да. Да, я так считаю… Просто…

— Эрни, ты правда думаешь, что я буду оставлять его где попало? — язвительно спросила Гермиона.

— Нет. Конечно нет. — Эрни немного успокоился. — Ну, конечно, я подпишу.

После Эрни никто не протестовал.

***

Т/И думала, что директор пошутил, когда сказал о том, что Т/И и Драко будут вечерами дежурить вместе.

Она думала, что профессор Снейп пошутил, когда сказал, что она и Драко, будут делать проект вместе.

Она считала, что это всё розыгрыш.

Они не переносили друг друга.

Они оба несли тяжкий груз на своих плечах, ни с кем не делясь, чтобы в один день открыться друг другу.

Их тянуло друг к другу, но оба яро сопротивлялись.

Им нельзя общаться.

Это неправильно.

Хорошая девочка и плохой мальчик.

Такие истории хорошо не кончаются.

Т/И не хотела такой истории.

***

Т/И поднялась по лестнице на астрономическую башню. Светало. Она зажмурилась от первых лучей солнца, падающих девушке на лицо, и достала из сумки учебник по заклинаниям — это один из любимых предметов когтевранки. Т/И часто приходила сюда, сбегая от всех проблем.

— Не помешаю? — спросил Уизли, подходя ближе и спиной облокачиваясь о подоконник.

— Нисколько, — улыбнулась Т/И, прикрывая книгу.

— Очень плохо? — поинтересовался гриффиндорец, поглядывая на запястье подруги.

«Я грязнокровка»

— А ты как думаешь… — усмехнулась девушка, прижимая учебник к груди, и обернулась к юноше. — Фред?

— Я не Фред, я…

Т/И зажала ему рот ладонью, ухмыльнувшись его обескураженному виду.

— Ты Фред, — понизила голос до шёпота и приобняла его лицо ладонями.

Юноша словил руки девушки.

— Пульс Джорджа не скачет так сильно, как у тебя, когда я его обнимаю.

— А у тебя участилось дыхание… — хмыкнул Уизли.

Плохо. Очень плохо. Нужно срочно перевести тему.

— Где Джордж?

— С Анджелиной в Хогсмиде, — усмехнулся парень, раскусив замысел подруги.

— Вся эта ситуация с Волан-де-Мортом… Зреет война, да?

— Думаю, да.

— Всё будет хорошо? — спросила когтевранка, утыкаясь носом в его ключицу.

— Всё будет хорошо… Вот увидишь.

***

Надпись на руке почти полностью покрылась коркой, превратившись в шрам. Но простой шрам — это не так страшно. В конце концов, его можно замаскировать.

Однако шрам, оставленный Долорес Амбридж, не был обычным. Периодически рана открывалась снова, сама по себе, и начинала кровоточить. Ужасные боли сопровождали этот ужас, который и не давал ране зажить окончательно. И именно это заставляло девушку переживать тот день, те моменты снова и снова. Рана начинала кровоточить в самый неподходящий момент.

Запястье девушки было перебинтовано, поэтому кровь была хорошо заметна на белом бинте. Иногда рана кровоточила во время уроков или во сне.

Уизли смотрели на подругу с сочувствием и старались разработать заживляющую мазь, но выходило скверно.

***

— Парни, у меня есть идея! — Т/И с грохотом опустила обе руки на стол и постучала ладошками по его поверхности, чтобы привлечь внимание весело болтающих Уизли.

— Ну нет, Т/И, последняя твоя подобная идея закончилась гневным письмом нашей матери, — Джордж поднял на девушку взгляд, подперев подбородок ладонью. — А тебе всё как всегда сошло с рук?

— Мои родители просто не читают совиную почту, мне повезло, что они маглы.

— Одно другому не мешает, Т/Ф, — в диалог вступил Фред. — Ты нас киданула в прошлый раз.

— Киданула? — волшебница возмущённо пискнула, внезапно отодвигая тарелку с яичницей и беконом и поставив туда свою ладонь. — Я подделала за вас объяснительную от МакГонагал. Меня, вообще, могли исключить. Хорошо, что об этом не узнала моя мама.

— О чём узнала? — рядом с когтевранкой села Джинни и с любопытством посмотрела на девушку.

— Ни о чём, — Т/И добродушно отмахнулась от подруги и вновь устремила серьёзный взгляд в сторону близнецов. — Сегодня. В полночь. В Астрономической башне. И это не обсуждается.

***

— Зачем вы это сделали?

— Гермиона остынь, — закатила глаза Т/И, искосо глядя на рядом сидящего Фреда. — Ничего такого мы не сделали.

— Не сделали?! — Грейнджер была готова вырвать девушке язык за такие слова, — С ума сошли? Я староста факультета и должна следить за такими как вы!

— С чего это? — наконец откликнулся Уизли. — Ещё месяц назад тебя это мало волновало. Что изменилось?

— Месяц назад вы не подкладывали навозные бомбы на стулья учителям!

— Это была ошибка, Герми, — еле сдерживая смешок, произнесла Т/И.

— Мы не думали, что Снейп сядет туда.

— Вот именно. Такой подарочек мы подготовили для Малфоя и…

— Ещё хуже! — Гермиона аж вздрогнула. — Он же староста Слизерина. Вы в своём уме?

— Слушай, нам уже пора…

— Да и поздно уже, — подхватил слова подруги Фред и поднялся со стола, взяв её за руку. — Мы пойдём.

— Мы ещё не договорили!

— Нам пора.

И, не сказав больше ни слова, они одновременно сорвались с места и помчались в сторону гостиной, где ребят ждали смеющиеся Ли Джордан и Джордж.

***

Сегодня первое занятие с Гарри. Ребята договорились встретиться в Выручай-Комнате.

— Я думаю, нам нужно название, — бодро сказала Гермиона. — Это укрепит дух коллективизма, правда?

— Может, назовёмся Лигой против Амбридж? — с надеждой сказала Анджелина.

— Или группа «Министерство Магии — Маразматики»? — предложил Фред.

— Я думала, скорее, о таком названии, — сказала Гермиона, бросив косой взгляд на Фреда, — которое ничего не скажет посторонним, и мы сможем спокойно упоминать его вне занятий.

— Оборонное Движение? — сказала Чжоу. — Сокращенно ОД, никто ничего не поймет.

— Да, ОД — подходяще. Только пусть оно означает «Отряд Дамблдора», раз Министерство боится этого больше всего на свете.

Ответом ей был одобрительный шум и смех.

— Все за ОД? — важно спросила Гермиона и стала коленями на подушку, чтобы подсчитать голоса. — Большинство «за». Принято!

Она приколола пергамент с их подписями к стене и сверху написала крупными буквами:

ОТРЯД ДАМБЛДОРА

— Хорошо, — сказал Гарри, когда все уселись. — Может быть, начнем? Я подумал, стоит начать с обезоруживающего заклинания Экспеллиармус. Знаю, оно довольно элементарное, но мне оно помогало…

— Я тебя умоляю, — сказал Захария Смит, закатив глаза и сложив ладони. — Неужели ты думаешь, что Экспеллиармус поможет нам против Сам-Знаешь-Кого?

— Я применял его против него, — спокойно ответил Гарри. — Оно спасло мне жизнь в июне. Давайте разобьёмся на пары и приступим.

Все немедленно встали и разделились. Т/И стала в пару с Луной. Невилл остался без партнера.

— Давай со мной, — сказал Гарри. — Так, на счет три… Ну — раз, два, три…

Комнату огласили крики «Экспеллиармус». Волшебные палочки полетели во всех направлениях.

С Захарией Смитом происходило что-то странное. Всякий раз, когда он хотел обезоружить Энтони Голдстейна, палочка вылетала у него из руки, хотя Энтони не издавал ни звука. Гарри недолго пришлось ломать голову над этой загадкой: в нескольких шагах от Смита стояли Фред и Джордж и по очереди нацеливались волшебными палочками ему в спину.

— Извини, Гарри, — сказал Джордж, поймав его взгляд. — Не мог удержаться.

У Т/И отлично получалось. Она знала это заклинание и раньше, поэтому оно не составило для неё труда.

— Гарри, — окликнула его из дальнего конца комнаты Гермиона, — ты следишь за временем?

Гарри взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже десять минут десятого — значит, надо немедленно возвращаться в гостиную, если они не хотят попасться Филчу и быть наказанными за нарушение режима.

— В целом, очень неплохо, — сказал Гарри. — Но мы запаздываем, надо уходить. Через неделю тут же, в то же время?

— Пораньше бы! — взмолился Дин Томас, и многие закивали.

Но их осадила Анджелина:

— Начинается игровой сезон, тренироваться тоже надо!

— Тогда давайте вечером в среду, — сказал Гарри, — и выберем дополнительный день. А сейчас пошли.

Он взял Карту Мародеров и проверил, нет ли на восьмом этаже преподавателей. Потом стал выпускать их по трое и по четверо, напряжённо следя за движением чёрных точек. Он хотел убедиться, что они благополучно следуют к своим спальням.

***

Всем членам ОД Гермиона дала по фальшивому галеону.

— Видите цифры по ребру монеты? — сказала она, показывая образец в конце четвертого занятия. — На настоящих галеонах это серийный номер, указывающий, каким гоблином она отчеканена. На этих фальшивых цифры будут меняться — они показывают дату и час следующего собрания. Когда дата меняется, монета делается горячей, так что, если вы носите её в кармане, вы это почувствуете. Все берём по одной; когда Гарри назначает дату, он меняет цифры на своей, и, поскольку я навела на них Протеевы чары, с вашими произойдет то же самое.

***

— Привет, Луна.

— Привет, Т/И, — прощебетала Луна, сев напротив подруги и поджимая под себя ноги, наклоняясь ближе к ней. — Что ты здесь делаешь одна?

— Ничего особенного, просто думала.

— Не хочешь прогуляться? — Луна улыбнулась. Т/И кивнула в ответ.

Т/И встала и протянула подруге руку, но вдруг подняла глаза и выпалила.

— Зачем мы это делаем, Луна?

— Что ты имеешь в виду? — спросила Лавгуд, несколько удивлённая её вопросом.

— А тебя это не беспокоит? — тихо спросила Т/И. — Мы же дети, и нам должно быть весело в школе. Но вместо этого мы тренируемся для армии, чтобы победить Тёмного Лорда, который наводит ужас на всех. Неужели ты действительно думаешь, что мы сможем победить его со всеми этими тренировками? И всех этих Пожирателей Смерти тоже?

Луна наклонила голову, когда Т/И наконец прошептала.

— Я боюсь.

— Всё в порядке, Т/И, я тоже боюсь, — когтевранка потянулась к её руке и сжала её, а Т/И посмотрела на неё снизу вверх. — Но это же нормально. Мы пройдём через это, я обещаю.

Т/И не была полностью убеждена, но решительный тон в голосе Луны заставил её почувствовать себя лучше. Девушка улыбнулась ей, и она улыбнулась в ответ, прежде чем поднять подругу из угла и сказать:

— А теперь идём гулять!

***

Приближался первый матч сезона: Гриффиндор — Слизерин. Анджелина требовала чуть ли не ежедневных тренировок, и в собраниях ОД наступил перерыв.

Из-за того, что Кубок по квиддичу давно не разыгрывался, предстоящую игру ожидали с повышенным интересом и даже волнением.

Т/И, как всегда, наблюдала за тренировкой гриффиндорцев.

— Сегодня Фред сказал, что хочет сменить имя, — улыбнулась Гермиона, подсаживаясь к девушке на скамью.

Т/И оторвала взгляд от тренирующейся в небе гриффиндорской команды и обратила его на подругу.

— И на какое же?

— На «наука».

— Что? — Т/И тут же прыснула в кулак, даже не сдерживая громкого хохота.

— Ты знаешь почему?

— Ну это… Вчера я сказала ему, что после смерти пожертвую своё тело науке.

— Это одновременно странно и очаровательно.

***

Вообще, после конфликта с Амбридж Т/И старалась быть послушной. Следовать правилам (за исключением ОД), не попадаться ей на глаза, на уроках отвечать теорию. Лягушка даже чувствовала некоторое удовольствие, видя как погасла студентка. Она делала ей поблажки и иногда добавляла баллы Когтеврану.

Но однажды девушка не сдержалась и чуть было не нарвалась на неприятности.

Амбридж решила пройтись по классам и посмотреть, насколько хорошо преподаватели знают свои уроки, чтобы давать их детям. В этот раз она посетила Снейпа, как раз в тот момент, когда урок по зельеварению был у Т/И.

Амбридж расхаживала по классу из стороны в сторону, рассматривая котлы учащихся и содержимое в них, что-то помечая в свой блокнот. Увидев неудачи Невилла, она недовольно показала головой и начала что-то яростно записывать.

— Не волнуйся, мальчик, — слащаво сказала Долорес, — этот предмет на самом деле совершенно бесполезен. Его вообще нужно исключить из школьной программы. Я этим скоро займусь, так что можешь не волноваться, скоро тебе не придется мучиться над составом зелий.

Это замечание повергло в шок абсолютно всех. Даже Снейп, который с виду сохранял невозмутимость, очень сильно побледнел от её высказывания. А Т/И, которая любила этот предмет, с собой вообще не совладала:

— Если она когда-то не сдала СОВ по этому предмету, это ещё не значит, что он бесполезен… — эти слова когтевранка произнесла Гермионе шёпотом, но так вышло, что её услышал почти весь класс. В том числе и Амбридж.

— Мисс Т/Ф, встаньте, пожалуйста.

Девушка уже пожалела о своей несдержанности. Ещё раз подвергнуться наказанию ей не хотелось.

— Так что вы там сказали? — спросила Амбридж.

— Я сказала, что вынуждена с Вами не согласиться, так как зельеварение — очень полезный предмет. С его помощью можно спасти человека от различных отравлений ядами. Также благодаря зельеварению мы можем «разлить по флаконам известность, сварить триумф и заткнуть пробкой саму смерть», — Т/И процитировала слова Снейпа точь в точь, как на первом уроке. Эти слова въелись в мозг волшебницы, поэтому она помнила их наизусть. — Так что я не думаю, что этот предмет, как Вы утверждаете, совершенно бесполезен.

После самоуверенной речи когтевранки у половины класса челюсть отвисла.

Снейп, на удивление, немного расслабился, а вот Амбридж, наоборот, побелела.

— Ваша речь очень трогает. Но Вы солгали. Мы все прекрасно слышали то, что Вы сказали своей собеседнице. Вынуждена назначить вам новое наказание. Месяц каждый день Вы будете появляться в моём кабинете. Впрочем, Вы всё уже знаете…

После этих слов запястье на левой руке начало жечь. Т/И немного пошевелила рукой, чтобы согнать болезненное ощущение, что не осталось без внимания Снейпа. Он увидел шрам девушки в виде надписи и немного изменился в лице. В его глазах когтевранка увидела…

Ярость?

— Вынужден Вас прервать. Мисс Т/Ф уже ходит на отработку ко мне и будет ходить ещё месяц за то, что расплавила школьный котёл.

Т/И начала переводить взгляд то на профессора, то на Амбридж, не понимая, что сейчас вообще происходит. Никакого наказания у Снейпа не было, так что же это такое?

— Это правда, мисс Т/Ф? — Амбридж не поверила Снейпу.

— Да. Я хожу сюда уже несколько дней и мне остался ещё месяц, — подыграла девушка.

— Ну что ж, тогда, так и быть, я прощу Вам Вашу наглость, — сказала Амбридж и с гордо поднятой головой вышла из класса.

Повисла полная тишина. Ученики все ещё в полном шоке смотрели на Т/И, пока она переваривала информацию.

— Может Вы уже сядете и продолжите работу? — профессор Снейп отвлёк волшебницу от раздумий.

— Да, извините, — сказала Т/И исела на место.

========== Глава 3 ==========

Не признаешься и я не смею,

Что давно переросли мы дружбу.

— Ты невыносим!

— Аналогично, Т/Ф! — кричал Малфой.

— Заносчивый, эгоцентричный придурок!

— Грязнокровная, бестолковая идиотка Т/Ф!

Такие громкие разговоры ученики Хогвартса наблюдали практически каждый день.

Об этой паре ходили самые разнообразные легенды.

Одни говорили, что они раньше были друзьями, но когда Малфой узнал о чистоте её крови, то начал презирать, другие говорили, что они на уровне ДНК ненавидят друг друга, просто потому что так сошлись звёзды, третьи утверждали, что они тайные любовники, а четвёртые вообще выдумали, что они брат и сестра, просто с разными матерями.

Одним словом, одна сплетня интереснее другой, и потому даже на пятом курсе их обучения, они не утихали.

***

История магии — скучный предмет, когда он идёт последним в расписании пятничного дня. И ещё более скучный, когда учитель-призрак решает сменить тему на своё собственное прошлое уже в сотый раз подряд.

Т/И посмотрела влево и бегло осмотрела вид из окна замка: мокрая земля, осенние листья, свинцовые тучи, а где-то вдалеке виднеется поле для квиддича, лес и серый горизонт. Мысли путались в последних минутах урока, заставляя девушку нервно ёрзать на стуле.

От размышлений когтевранку отвлёк клочок пергамента, который прилетел ей в плечо. Уверив себя, что учитель ничего не видел, Т/И развернула его и усмехнулась написанному:

«Не грусти, Т/И, этот хотя бы на Амбридж смахивает только прической»

Подпись была спрятана за кляксой, но Т/И и так предполагала, что это Поттер решил пройтись по замку, узнавая различные новости, в основном, о том, в каком положении известности находится Отряд Дамблдора. Девушка обернулась назад, но лишь заметила, закрывающуюся дверь.

— Мисс, Т/Ф, Вы слушаете, о чём я толкую? — начал призрак, его брови гневно нахмурились, а волшебница лишь растерянно пару раз хлопнула ресницами.

Она вспомнила историю, что учитель рассказывал из раза в раз, и выдала практически заученную фразу, которая, по всей видимости, удовлетворила преподавателя.

— Очень хорошо, мисс, Т/Ф, пожалуй я прибавлю Когтеврану 10 баллов за хорошую память.

— Благодарю, сэр, — сквозь сдерживаемую улыбку кивнула девушка, пряча пергамент в руке.

Урок почти было продолжился, как колокол зазвонил и оповестил об окончании страданий юных волшебников. Но теперь у Т/И была новая миссия: разыскать Гарри и узнать, что он смог отыскать среди десятка классов, что были доступны для просмотра. Выйдя одной из последних из аудитории, она оглянулась и закрыла за собой дверь.

Девушка и охнуть не успела, как ей на голову упал край мантии, а после и всё её тело исчезло из поля зрения незнающих о мантии сокурсников.

— С чего ты взял, что их прически схожи? — посмеиваясь, начала Т/И, уже зная, что Поттер поведёт их через секретный проход за картиной.

— Потому что они оба застряли в 18 веке и выглядят как те парики из музеев, — пожал плечами юноша и прошептал пароль неприметной картине.

— Ладно, хорошо, убедил, — хохотнула Т/И, придерживая края мантии, чтобы те не пропускали вид на ноги ребят. — Узнал что-нибудь?

— Нет, к сожалению или к счастью, никто не поднимал вопрос Отряда, по крайней мере сейчас. Думаю, мы можем возобновить занятия на этой неделе, если соберётся достаточно людей. Нужно будет проверить Комнату, — бегло расставлял задачи Поттер, хотя и выглядел крайне уставшим.

— Я возьму Луну или Джинни, проверим её после обеда, — Т/И положила руку на плечо брюнета и чуть сжала его, в надежде передать хоть малую доли той поддержки, которую Гарри заслуживал.

Он так бился за то, чтобы его знакомые, доброжелатели и недоброжелатели смогли защитить себя при случае нападения, а, как казалось самому юноше, оно было близко.

Иногда, только иногда, Т/И считала, что другу нужно отдохнуть, что всё это из-за больших переживаний и наваждений. Но правда была настолько же ужасна, как и сам властитель крестражей.

— Отдохни, Гарри, незачем взваливать на себя столько обязательств, ладно? У тебя есть мы.

— Да, разумеется, у меня есть вы, — как-то снисходительно прошептал брюнет, но Т/И сделала вид, что ничего не услышала. Слишком часто такие темы поднимались. Слишком часто, слишком не к месту.

— Тогда, встретимся за ужином.

— Встретимся за ужином, Гарри, — согласно кивнула Т/И и, убрав руку, стянула с себя край мантии, а после скрылась за поворотом, где поднялась по лестнице, вошла в гостиную и занялась тем, что пообещала Поттеру — созывом подруг и обсуждением новой, пусть и скудной информации.

***

— С мячом Джонсон, Джонсон овладела квоффлом. Она уходит от Уоррингтона, обводит Монтегю, она… ох… её настигает бладжер от Крэбба, Монтегю перехватывает квоффл, Монтегю устремляется к кольцам соперников… Отличный бладжер Джорджа Уизли, точно в голову Монтегю, Монтегю выпускает квоффл, мяч у Кэти Белл… гриффиндорка Кэти Белл продвигается с мячом, пас назад Алисии Спиннет… Спиннет обходит Уоррингтона, уклоняется от бладжера — ещё бы чуть-чуть, Спиннет… Зрители в восторге, вы только послушайте, что они поют?

Он прервался, чтобы послушать. Песня зазвучала громко и отчётливо над зелено-серебряной секцией слизеринских болельщиков:

Рональд Уизли — наш король,Рональд Уизли — наш герой,Перед кольцами дыройТак всегда и стой!Квоффл Рон поймать не может,Победить он нам поможет,На помойке он родился,Слизерину пригодился.

— …Алисия возвращает квоффл Анджелине! — закричал Ли. Все понимали, что он пытается заглушить слова песни: — Анджелина… перед ней один только голкипер… БРОСОК…

Пение становилось всё громче.

Рональд Уизли — наш король,Рональд Уизли — наш герой,Перед кольцами дыройТак всегда и стой!

Гарри не удержался; перестав высматривать снитч, развернул «Молнию», чтобы посмотреть на Рона — одинокая фигура парила перед тремя кольцами, и пушечным снарядом мчался к ним массивный Уоррингтон.

— С квоффлом Уоррингтон, Уоррингтон приближается к кольцам, он уже недосягаем для бладжеров, перед ним только голкипер…

Трибуна Слизерина загрохотала:

Перед кольцами дыройТак всегда и стой!

— …это первое испытание для нового голкипера Гриффиндора, брата загонщиков Фреда и Джорджа Уизли, талантливого новичка команды… Держись, Рон!

Восторженный рёв на трибуне Слизерина: Рон спикировал, растопырив руки, и квоффл пролетел между ними прямо в среднее кольцо.

— Слизерин выходит вперёд! — раздался голос Ли среди воплей и свиста болельщиков. — Десять — ноль, ведёт Слизерин… Не унывай, Уизли!

Слизеринцы запели ещё громче.

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ,СЛИЗЕРИНУ ПРИГОДИЛСЯ…

— Гарри, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — крикнула Анджелина. — ДВИГАЙСЯ!

До Гарри только сейчас дошло, что он уже минуту висит в воздухе, наблюдая за ходом игры и начисто забыв о снитче. В ужасе он ринулся вниз и закружился над полем, не обращая внимания на хор слизеринцев. Снитча нигде не было видно; Малфой тоже кружил над полем. Они пролетели навстречу друг другу над серединой, и Гарри услышал, что он громко поет:

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ…

— И снова Уоррингтон, — орал Ли, — пасует Пьюси, Пьюси обходит Спиннет… Давай, Анджелина, ты можешь его перехватить… не удалось — отличный бладжер Фреда Уизли… нет, Джорджа, какая разница — одного из них, и Уоррингтон роняет квоффл, его подхватывает Кэти Белл… эх, тоже упускает… И Пьюси снова уходит от Анджелины и устремляется к кольцам… Внимание, Рон!

Гарри не пришлось оглядываться, и так всё ясно: тяжкий стон на трибуне Гриффиндора, аплодисменты и крики слизеринцев.

Двадцать — ноль. Не страшно, можно отыграть или поймать снитч. Несколько голов, и они будут впереди. Но Рон пропустил ещё два гола. Теперь поиски снитча были окрашены лёгкой паникой. Поймать бы его поскорее и закончить игру.

— Кэти Белл из Гриффиндора финтом оставляет позади Пьюси, уходит под Монтегю — отличный вираж, Кэти! Обводит Уоррингтона, она мчится к кольцам, вперед, Анджелина… ГОЛ! Сорок — десять в пользу Слизерина.

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ,СЛИЗЕРИНУ ПРИГОДИЛСЯ.РОНАЛЬД УИЗЛИ — НАШ КОРОЛЬ…

Но Гарри наконец заметил снитч в футе над землей, поблизости от слизеринских шестов. Он спикировал… А слева, прильнув к метловищу, серебристо-зеленым пятном нёсся к земле Малфой…

В трёх футах от земли Гарри оторвал правую руку от метловища и потянулся за снитчем… А справа к мячу тянется рука Малфоя, растопыренными пальцами загребает воздух…

Две отчаянные секунды с замиранием сердца и свист ветра в ушах — и всё кончено. Пальцы Гарри схватили снитч, ногти Малфоя запоздало скребанули его по руке. Болельщики Гриффиндора разразились ликующими криками.

Игра спасена, неважно, сколько голов пропустил Рон, завтра никто этого не вспомнит, главное — Гриффиндор победил.

***

— Спас Уизли от позора? — сказал Малфой Гарри. — Хуже вратаря я не видел… но он же на помойке родился. Тебе понравились мои стишки, Поттер? Мы хотели сочинить ещё пару строк! Но рифм не нашли к «толстой» и «уродине», хотели и про маму его спеть, и к «бездарному тупице» — это про его отца…

Фред и Джордж, пожимая руку Гарри, услышали эти слова и напряглись. Они повернулись к Малфою.

— Бросьте! — сказала Т/И и схватила Фреда за руку. — Брось, пусть орёт. Злится, что проиграл…

— Но ты ведь любишь эту семейку, а, Поттер? — издевался Малфой. — Каникулы у них проводишь? Как только вонь эту выносишь, не пойму. Хотя, пожив у маглов, небось и помойке рад?

Гарри вцепился в Джорджа. Анджелина, Алисия и Т/И втроём удерживали Фреда, рвавшегося к Малфою, а тот смеялся им в лицо.

— А может, ты помнишь, как воняло в доме у твоей матери, — пятясь, продолжал Малфой, — и в свинарнике Уизли узнаёшь родной запах?

Гарри не заметил, как отпустил Джорджа. Секунду спустя они уже оба мчались к Малфою.

— Гарри! ГАРРИ! ДЖОРДЖ! СТОЙТЕ!

Он слышал крики девочек, вопль Малфоя, пронзительный свисток судьи, рёв трибун, но ему было все равно. Пока кто-то рядом не выкрикнул: «Импедимента!» — и его не отбросило назад силой заклятия, он молотил кулаками Малфоя.

— Что вы делаете! — крикнула мадам Трюк.

Малфой скорчился на земле, он стонал, из носа текла кровь. У Джорджа вспухла губа; Фреда насилу удерживали, а позади хихикал Крэбб.

— Никогда в жизни не видела такого поведения! Марш в замок, вы двое, и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь! Ну!

Гарри с Джорджем молча пошли с поля, оба тяжело дышали.

***

— Запретили, — простонала Анджелина, когда они собрались вечером в гостиной и узнали о запрете Гарри, Фреду и Джорджу играть в квиддич. — Запретили. Без ловца и без загонщиков… что же за команда?

Победного настроения как не бывало.

— А Фреду запретить, когда он ничего не сделал! — Алисия стукнула кулаком по колену.

— Не по своей вине не сделал, — ощерился Фред. — Я этого гадёныша размазал бы, если б вы втроём меня не держали.

***

— Эй, Т/И! Может, прогуляемся? — решился Малфой.

Девушка не откликнулась.

— Да ладно тебе, хватит!

И снова упорное молчание.

Драко догнал и развернул девушку к себе.

— Что не так на этот раз?

— А ты сам не знаешь?

— Откуда?

— Оставь уже Рона и его семью в покое, — вздохнула когтевранка. — Они мои друзья, Малфой. И тебе придётся с этим смириться.

После этих слов Т/Ф осторожно высвободила свою руку и пошла к замку.

— Неужели все девчонки такие сложные? — размышлял парень, смотря вслед девушке.

***

— Привет, ребята. Что это у вас за коробка? Несёте очередную порцию своих «вредилок» для первокурсников?

— «Вредилок»? А что, неплохо…

— Да, мне тоже нравится.

— «Всевозможные Волшебные Вредилки!» Да! — хором крикнули близнецы.

***

Хогвартс погружался в темноту ночи, когда двое учеников медленно шли по снежной улице, громко смеясь и разговаривая. Парень с заботой в глазах наблюдал за тем, как девушка неуклюже вставала со снега и смеялась.

Это чудесная прогулка — что-то сродни… волшебству! Вся эта атмосфера тепла и романтики, заставила Фреда смутиться. Ему очень нравилась Т/И, но парень никогда бы в этом не признался, боясь разрушить дружбу.

— Фред, — Т/И помахала рукой перед лицом парня, буквально, вытаскивая его из мыслей.

Её лицо находилось возле лица рыжеволосого, он впервые видел её так близко.

На красном от холода лице обеспокоенное выражение лица, рот слегка открыт и из него выходят маленькие облака пара. Глаза внимательно смотрят на Фреда и он тонет…тонет в этих необъятных глазах, наполненных заботой и добротой.

— Да? — его голос звучал тихо.

Девушка улыбнулась уголками губ и поправила шапку на голове Уизли.

— Ты не отвечал, шёл молча и я подумала, что тебе со мной скучно… — красные щёки когтевранки стали ещё краснее от смущения и она отвела взгляд в сторону. — Ты в порядке? Что-то случилось?

— Нет, мне не скучно с тобой. С тобой не может быть скучно! — слова сами слетели с его губ и Фред замолк. — Я… просто… задумался.

Т/И посмотрела ему в глаза и кивнула. Её рука осторожно коснулась руки рыжеволосого и он опустил взгляд на их руки, которые медленно соприкасались.

— Раз всё хорошо, то идём дальше? — Т/И развернулась к дороге и сделала несколько шагов вперёд, прежде чем, оказалась в объятиях Фреда.

Девушка удивлённо посмотрела на друга.

— Я просто… — смутился Уизли. — Не важно. Пойдём.

Парень за руку потянул девушку к входу в школу.

***

— Я думаю, сегодня мы повторим то, чем занимались в прошлые разы, — сказал Гарри на очередном собрании ОД. — Это последняя встреча перед каникулами, и не имеет смысла начинать что-то новое, если впереди перерыв в три недели…

— Ничего нового не будет? — шёпотом, слышным всей комнате, недовольно спросил Захария Смит. — Знал бы, не пришел.

— Эх, жалко, Гарри тебя не предупредил, — сказал Фред.

Несколько человек засмеялись.

— Будем работать парами, — сказал Гарри. — Для начала десять минут — Чары помех. Потом разложим подушки и — Оглушающее заклятие.

Разделились. Гарри, как всегда, стал против Невилла. Комнату огласили резкие выкрики «Импедимента». Один застынет на минуту, другой в это время вертит головой, смотрит, как идут дела у остальных пар. Потом первый приходит в себя, и теперь его очередь наводить чары.

Невилл усовершенствовался до неузнаваемости. После того как он трижды заморозил Гарри, тот, по обыкновению, передал его Рону и Гермионе, а сам пошел смотреть, что получается у других.

Поупражнявшись 10 минут в Чарах помех, они разложили по полу подушки и занялись Оглушением. Пространства было слишком мало, чтобы всем заниматься одновременно; половина группы наблюдала за другой, а потом они менялись.

Гарри смотрел на их работу, и его буквально распирало от гордости.

Через час Гарри скомандовал:

— Стоп. У вас уже очень хорошо получается, — сказал он, обводя их довольным взглядом. — Когда вернёмся с каникул, попробуем что-нибудь покрепче, может, даже Патронуса.

Т/И обрадовалась. Она очень хотела научиться вызывать Патронуса.

Практика отряда Дамблдора закончилась, и Т/И была одним из немногих членов, все ещё оставшихся в комнате.

То, что удерживало её в комнате и не давало уйти, как остальным, была фотография Седрика, которую они повесили. У девушки было так много смешанных эмоций по поводу газетной вырезки друга, которая сейчас была перед ней. Часть когтевранки хотела сорвать фотографию, чтобы больше не смотреть на своего мёртвого друга, но половина волшебницы не хотела отворачиваться от него в страхе, что она может забыть, как он выглядит.

Джинни, которая тоже была одной из немногих оставшихся, заметила, что Т/И стояла почти в трансе, поэтому в конце концов подошла к подруге.

— Т/И… ты в порядке? — спросила она, нежно положив руку девушке на плечо.

Т/И сглотнула, прежде чем кивнуть ей, что было неправдой. Хотя ей, наверное, было бы ещё хуже, если бы не Джинни. После смерти Седрика в прошлом году она была очень настойчива, когда дело доходило до утешения.

— Это не твоя вина. Ты ведь это знаешь, не так ли? — продолжала она.

— Я даже не попрощалась с ним, прежде, чем он ушёл в лабиринт.

— Тебя тоже могли убить, если бы ты была там с ним, — возразила Джинни. — Седрик знал, что ты его любишь. Мы отомстим за него, Т/И, я обещаю.

***

Ночью Т/И долго не могла заснуть и решила прогуляться по Хогвартсу. Она часто так делала, тем более после того, как стала старостой. Девушка не заметила, как ноги привели её к гостиной Гриффиндора.

Двери в спальню Фреда и Джорджа для Т/И всегда открыты. Она проводила там почти всё своё время за разговорами с Уизли, что совсем не нравилось Ли Джордану, так как они мешали ему спать.

Не долго думая, девушка подошла к комнате близнецов и тихонько постучала. Несколько секунд ничего не происходило, но затем послышалось тихое бормотание и шаги. Дверь открылась.

— Т/И? Опять не спится? — спросил Ли Джордан, уже привыкший к ночным посиделкам.

— Да. Извини, что разбудила.

— Проходи, — друг близнецов впустил девушку внутрь.

— Т/И? — пробормотал сонный Джордж.

— Не можешь заснуть без нас? — улыбнулся Фред.

Девушка пожала плечами, улыбаясь.

Сенека однажды сказал: «Друг — это одна душа, живущая в двух телах». В их случае эта душа разделились на три тела.

Следующие полчаса они провели за разговорами. Внезапно открылась дверь и вошла профессор МакГонагалл.

— Уизли! Почему не спите? Мисс Т/Ф? Что Вы здесь делаете? Это спальня мальчиков, к тому же другого факультета.

— Простите, профессор, — Т/И опустила глаза в пол.

— Наверное, это даже хорошо, что Вы здесь. Идите за мной.

Т/И и близнецы переглянулись и вышли за деканом Гриффиндора. В гостиной ждала Джинни.

— В чём дело? — спросил Джордж.

— Мистер Поттер видел, как на вашего отца набросилась гигантская змея.

— Ч-что? — ужаснулись друзья.

— Профессор Дамблдор всё подробно расскажет. Пойдёмте.

Профессор Макгонагалл ввела Фреда, Джорджа, Т/И и Джинни в кабинет директора.

— Гарри, что происходит? — с испугом спросила Джинни. — Профессор Макгонагалл говорит, ты видел, как ранили папу…

— Ваш отец был ранен при выполнении задания для Ордена Феникса, — опередил Гарри Дамблдор. — Его доставили в клинику магических недугов и травм — в больницу святого Мунго. Я отправляю вас в дом Сириуса, это ближе к больнице, чем «Нора». Там вы встретитесь с матерью.

— Как мы доберёмся туда? — спросил Фред. Сейчас он был не похож на себя. — Летучим порохом?

— Нет, — сказал Дамблдор. — Сейчас это небезопасно, за Сетью ведётся слежка. Вы отправитесь через портал. — Он показал на невыразительный старый чайник, стоявший на столе. — Мы ждём сообщения от Финеаса Найджелуса… Прежде чем отправить вас, я хочу убедиться, что путь свободен.

Посреди кабинета на миг вспыхнуло пламя, от него осталось золотое перо, медленно опускавшееся на пол.

— Это предупреждение Фоукса, — сказал Дамблдор, поймав его на лету. — Профессор Амбридж узнает, что вас нет в спальнях… Минерва, идите и отвлеките её — придумайте что угодно.

В развевающемся халате Макгонагалл устремилась к двери.

— Он сказал, что будет рад, — раздался скучающий голос за спиной Дамблдора: волшебник Финеас появился у себя, на фоне слизеринского знамени. — У моего праправнука всегда был странный вкус по части гостей.

— Тогда подойдите сюда, — обратился Дамблдор к Гарри, Т/И и всем Уизли.

Они сгрудились возле его стола.

— Вы все уже пользовались порталом?

Они кивнули, и каждый протянул руку к закопченному чайнику.

— Хорошо. На счёт три: раз… два…

Всё случилось в одно мгновение — раньше, чем Дамблдор произнес «три». Т/И ощутила сильный толчок, пол ушел из-под ног, рука намертво прилипла к чайнику, и, стукаясь друг о друга, увлекаемые чайником, все шестеро понеслись куда-то в вихре красок и шуме ветра…

— Прочь отсюда, отродье, предавшее свою кровь. Это правда, что ваш отец умирает?

— ВОН! — рявкнул другой голос.

Все вскочили на ноги и огляделись. Они прибыли на кухню в цокольном этаже дома двенадцать на площади Гриммо. К ним уже спешил встревоженный Сириус.

— Что случилось? Финеас Найджелус сказал, что Артур Уизли тяжело ранен.

— Спроси у Гарри, — сказал Фред.

— Да, и я хочу услышать, — сказал Джордж.

Все повернулись к нему.

— У меня было… вроде… видение.

Он рассказал всё, что видел. Фред повернулся к Сириусу.

— Мама здесь?

— Она, может быть, ещё ничего не знает. Важно было переправить вас до того, как вмешается Амбридж. А сейчас, я думаю, Дамблдор даст ей знать.

— Нам надо сейчас же в больницу святого Мунго, — сказала Джинни.

Она оглянулась на близнецов: оба ещё в пижамах.

— Сириус, одолжишь нам плащи или что-нибудь?

— Подождите, нельзя вам мчаться в больницу! — ска­зал он.

— Нет, нам надо, и мы пойдем, — упёрся Фред. — Это наш отец!

— А как вы объясните, откуда узнали про несчастье, если больница даже жене ещё не сообщила?

— Какая разница? — вскинулся Джордж.

— Такая! — сердито ответил Сириус. — Мы не хотим привлекать внимание к тому, что у Гарри видения и он видит вещи, которые происходят за сотни миль! Вы представляете, какие выводы сделает из этого Министерство?

Фред и Джордж смотрели на него так, как будто им плевать на любые выводы Министерства. Рон был бледен и молчал. Джинни сказала:

— Нам мог кто-то другой сказать… Не обязательно Гарри.

— Кто, например? — обозлился Сириус. — Слушайте, ваш отец пострадал, выполняя задание Ордена, обстоятельства и без того подозрительные — не хватало ещё, чтобы дети узнали об этом через минуту после происшествия. Это может серьезно повредить Ордену…

— Плевать нам на ваш дурацкий Орден! — выкрикнул Фред.

— Наш отец умирает — о чём мы тут говорим! — заорал Джордж.

— Ваш отец знал, на что идёт, и он не поблагодарит вас, если вы навредите Ордену! — с таким же жаром ответил Сириус. — Вот как обстоит дело… вот почему вы не в Ордене… вы не понимаете… есть дело, ради которого стоит умереть.

— Тебе легко говорить, тут сидя! — взревел Фред. — Не вижу, чтоб ты рисковал своей шкурой!

Лицо Сириуса, и прежде бледное, стало пепельным. Казалось, он готов ударить Фреда, но, когда он заговорил, голос его был предельно спокоен:

— Я знаю, это тяжело, но сейчас мы должны вести себя так, как будто нам ещё ничего не известно. Должны сидеть тихо — по крайней мере пока нет известий о вашей матери.

Фреда и Джорджа это не успокоило. Джинни подошла к ближайшему креслу и села. Гарри посмотрел на Рона: тот сделал непонятное движение — не то кивнул, не то пожал плечами, и оба они сели одновременно. Близнецы ещё минуту жгли глазами Сириуса, но потом уселись по бокам от Джинни. Т/И стала рядом.

В воздухе вспыхнуло пламя, осветив грязные тарелки перед ними. Все вскрикнули, на стол шлёпнулся пергаментный свиток, а вслед за ним опустилось золотое перо из хвоста феникса.

— Фоукс! — воскликнул Сириус и схватил пергамент. — Почерк не Дамблдора — это, наверное, от вашей матери. Держи.

Он сунул письмо Джорджу, тот развернул его и вслух прочитал:

— «Отец ещё жив. Я отправляюсь в больницу. Оставайтесь на месте. Как только смогу, извещу вас. Мама».

Джордж обвел взглядом стол.

— Ещё жив… — медленно проговорил он. — Это надо понимать так, что…

Не было нужды договаривать до конца. Для Т/И эта фраза из письма тоже прозвучала так, что мистер Уизли одной ногой в могиле.

Никогда ещё ночь не тянулась для них так долго. В какой-то момент Сириус без особой убеждённости в голосе предложил всем лечь спать, но отвращение на лицах Уизли было достаточно ясным ответом.

Сидели за столом по большей части молча, смотрели, изредка кто-то спрашивал время, или вслух гадал, что сейчас происходит в больнице, или пытался успокоить других, говоря, что, если бы были плохие новости, они бы знали — миссис Уизли давно уже там.

Фред задремал, свесив голову на плечо. Джинни калачиком свернулась в кресле, но глаза её были открыты. Рон сидел, опустив лицо на ладони — спал или нет, понять было нельзя. Гарри, Т/И и Сириус время от времени обменивались взглядами — непрошенные свидетели семейного горя.

В десять минут шестого дверь распахнулась, и в кухню вошла миссис Уизли. Она была бледна, но, когда все повернулись к ней, а Гарри, Фред и Рон привстали, слабо улыбнулась.

— Он поправится, — сказала она усталым голосом. — Попозже пойдем навестим его. Сейчас с ним сидит Билл, утром он не пойдёт на работу.

Фред упал в кресло и закрыл лицо руками. Джордж и Джинни бросились к матери и обняли её. Рон неуверенно засмеялся.

— Завтрак! — весело и громко объявил Сириус и вскочил на ноги. — Где этот проклятый эльф? Кикимер! КИКИМЕР!

Но Кикимер не откликнулся на зов.

— Ладно, без тебя обойдёмся, — он пересчитал гостей. — Итак, завтрак на… восьмерых, яичница с беконом, чай, тосты…

Гарри и Т/И кинулись помогать у плиты. Они не хотели смущать обрадованных Уизли. Миссис Уизли заключила Гарри в объятия.

— Не представляю, что было бы, если бы не ты, Гарри, — тихо сказала она. — Не знаю, через сколько часов его нашли бы, — и было бы уже поздно. Он жив благодаря тебе.

Она отпустила его и стала благодарить Сириуса за то, что приютил на ночь детей. Сириус ответил, что рад был оказаться полезным и надеется, что они поживут у него, пока мистер Уизли в больнице.

— Сириус, я так тебе признательна… они хотели бы тут побыть… ближе к больнице… значит, наверно, останемся и на Рождество.

— Чем больше нас, тем веселее! — Сириус так искренне обрадовался этому, что она просияла. Она надела фартук и занялась завтраком.

Во время обеда прибыли их чемоданы из Хогвартса — теперь можно было одеться маглами и пойти в больницу святого Мунго. Все, кроме Гарри, были счастливы и болтали без передышки, пока переодевались в фуфайки и джинсы. Провожать их в больницу явились Тонкс и Грозный Глаз.

— Молли, мы подождём снаружи, — сказала Тонкс, когда они подошли к палате. — Мистеру Уизли ни к чему так много гостей разом… Сначала родные.

Уизли зашли в палату. Когда они вернулись, в палату вошли Грозный Глаз и Тонкс и закрыли за собой дверь. Фред поднял брови.

— Прекрасно, — сказал он и полез в карманы. — Пожалуйста. Можете ничего нам не говорить.

— Эти ищешь? — сказал Джордж, демонстрируя что-то похожее на пучок шнуров телесного цвета.

— Читаешь мои мысли, — ухмыльнулся Фред. — Поглядим, наложил ли святой Мунго Заклятие недосягаемости на двери палат.

Вдвоём они распутали пучок, отделили один от другого шесть Удлинителей ушей и раздали остальным. Шнуры телесного цвета, извиваясь, как длинные тонкие червяки, проползли под дверь.

— Обыскали всё вокруг, но змею не нашли, — говорила Тонкс. — Будто исчезла после того, как напала на тебя, Артур… Но Ты-Знаешь-Кто не мог ведь рассчитывать, что она туда проберётся, правда?

— Думаю, он послал её на разведку, — прорычал Грюм, — до сих пор ему ничего не удавалось, так ведь? Нет, думаю, он хочет получить представление о том, с чем имеет дело, и если бы не Артур, эта гадина успела бы как следует оглядеться. Значит, Поттер говорит, что всё видел?

— Да, — отозвался мистер Уизли. — Знаете, Дамблдор почти ожидал, что Гарри увидит нечто подобное.

— Есть что-то странное в парне, мы все это знаем.

— Когда я утром говорила с Дамблдором, он, по-моему, тревожился за Гарри, — прошептала миссис Уизли.

— Ещё бы не тревожился, — проворчал Грюм. — Малый видит глазами Сами-Знаете-Чьей змеи. Сам он, очевидно, не понимает, что это может значить, но если Вы-Знаете-Кто овладел им…

Гарри выдернул Удлинитель из своего уха. Он оглянулся на ребят. Все смотрели на него — шнуры по-прежнему вставлены в уши, а в глазах — страх.

Утром все развешивали рождественские украшения. Т/И никогда ещё не видела Сириуса в таком хорошем настроении — он распевал рождественские гимны и был несказанно рад тому, что встретит Рождество не один, а в компании.

Внезапно дверь открылась и вошла Гермиона.

— Я приехала на автобусе «Ночной рыцарь», — беззаботно сообщила она, снимая куртку. — Дамблдор ещё вчера утром сказал мне, что случилось, но пришлось дождаться официального окончания семестра. Амбридж и так вся позеленела оттого, что вы улизнули у нее из-под носа. Правда, Дамблдор ей объяснил, что мистер Уизли в больнице святого Мунго и он дал вам разрешение навестить его. Так что…

***

Проснувшись рождественским утром, Т/И увидела горку подарков, а Джинни и Гермиона уже разворачивали свои, тоже из порядочной горки.

С громким хлопком перед кроватью возникли Фред и Джордж.

— Весёлого Рождества, — сказал Джордж — Погодите спускаться.

— Почему? — спросила Джинни.

— Мама опять плачет, — угрюмо ответил Фред. — Перси вернул ей рождественский джемпер.

— Без записки, — добавил Джордж. — Ни об отце не спросил, ни сам к нему не сходил — ничего.

— Мы пробовали её утешить. Объяснили ей, что Перси — просто большой кулёк крысиного помета.

— Не помогло, — сказал Джордж. — Теперь Люпин нас сменил. Так что лучше подождать с завтраком, пока он её развлекает.

========== Глава 4 ==========

Он был просто друг.

Такой настоящий.

Которому можно не бояться рассказать всё. Он был рядом и когда плохо, и когда хорошо.

А потом… Потом я полюбила. По-настоящему.

Когда внутри всё сжимается от одной мысли о нём, когда отводишь взгляд при случайной встрече и начинает предательски дрожать голос.

Когда закрываешь глаза и видишь его, и чувствуешь его запах, его руки…

Но мы просто друзья…

Каникулы закончились, и ребятам пришлось вернуться в Хогвартс.

Фред и Джордж продолжали разрабатывать свои вредилки и всячески привлекали к этому подругу. Волшебница с радостью помогала, но некоторые изобретения ей казались жестокими. Когтевранка отговаривала друзей от продажи этих вредилок в школе, но они твёрдо стояли на своём.

— Ну Т/И. Ну ты же сама знаешь, что они безвредные, — упрашивал подругу Фред.

— Но называются вредилками?

— Не для использующего. Для окружающих, — поспешил объяснить Джордж.

— Это опасная затея.

— Если они не будут соблюдать инструкции, — сказал Фред.

— Вас могут исключить из школы за намеренное причинение вреда здоровью учеников. Если кто-то не соблюдёт инструкции.

— Вряд ли кто-то из преподавателей подумает на конфеты, если идиот попадет с рвотой в больничное крыло, — сказал Джордж. — Возможно, они поищут след проклятия. Но его нет. А это значит, что всё спишут на отравление.

— Что мне за это будет? — спросила Т/И, ухмыляясь.

— Большое человеческое спасибо…

— И процент с продаж. Небольшой, конечно, это узкий бизнес.

— По рукам, — сказала Т/И.

— А ты делец, — восхитился Фред.

— Она на Когтевране, — сказал Джордж. — Она бы и так нам помогла, потому что все зелья в основе — уникальные.

— От важности там не лопните, — засмеялась девушка.

***

Близилось время сдачи экзаменов, и Т/И начала готовиться в Выручай-Комнате. Близнецы частенько присутствовали при её подготовке.

Т/И листала учебник по истории магии, готовясь к СОВ, когда почувствовала как что-то, а точнее кто-то опустился рядом на диван.

— Опять занимаешься скукотищей? — услышала Т/И задорный голос Джорджа.

— Тебе тоже следовало хотя бы ради приличия книгу открыть, — слегка язвительным тоном ответила девушка, — в конце концов, ЖАБА сдавать в этом году вам с Фредом, а не мне. Амбридж и так уже на вас зуб положила.

— Да брось, ты же знаешь, что мы с Фредом далеки от академических достижений! — махнул рукой Джордж. Т/И лишь покачала головой, — тем более, тех денег, которые подарил нам Гарри, более чем достаточно, чтобы открыть наконец наш магазин на Косой Аллее.

***

Члены отряда Дамблдора наконец приступили к работе над Патронусами. Т/И больше всех своих сокурсников мечтала о Патронусе. Она почему-то чувствовала огромную необходимость в нём и усиленно тренировалась. Несколько раз у девушки не получилось.

Когтевранка пыталась вспомнить всё самое счастливое, что с ней случилось.Т/И на минутку задумалась. Она вспомнила день, когда узнала, что она волшебница, вспомнила первый день в Хогвартсе, свои первые «Превосходно», но это всё было не то. Тогда девушка перевела взгляд на две рыжие макушки, и ей показалось, что это должно сработать.

Когтевранка закрыла глаза, вспомнила свою первую шалость, когда ей пришлось взломать кабинет Снейпа, вспомнила свои зелёные, а затем рыжие волосы и произнесла:

— Экспекто Патронум!

В воздухе появилась сияющая материя, принявшая очертания лисы. Животное грациозно пробежалось по залу и остановилось рядом с хозяйкой, склонив голову.

— Это великолепно! — близнецы подошли к подруге. — Что вспомнила?

Т/И ещё раз прокрутила в голове кадры троих рыжих ребят.

— Второй курс, — девушка посмотрела на друзей, улыбаясь.

Дверь Выручай-комнаты открылась и снова закрылась. Те, кто был ближе к двери, притихли. Т/И увидела Добби.

— Привет, Добби! — сказал Гарри. — Что ты здесь… что стряслось?

Глаза эльфа выкатились от испуга, он весь дрожал.

— Гарри Поттер, сэр… — пропищал эльф, дрожа с головы до пят. — Гарри Поттер, сэр… Добби пришел предупредить вас… но всем домовым эльфам велели молчать…

— Что случилось, Добби? — спросил Гарри, хватая эльфа за крошечную ручку и удерживая его подальше от всего, с помощью чего он мог бы нанести себе увечье.

— Гарри Поттер… она… она…

Свободным кулачком Добби изо всех сил треснул себя по носу. Гарри схватил и его тоже.

— Кто «она», Добби? Амбридж? — спросил Гарри.

Добби кивнул.

— И что она? Добби… неужели она узнала про это… про нас… про ОД?

Он прочёл ответ на искажённом от страха личике эльфа.

— Она идёт сюда? — тихо спросил Гарри.

— Да, Гарри Поттер! — взвыл Добби. — Она сейчас будет здесь!

Гарри распрямился и оглядел неподвижных, пораженных ужасом ребят, не сводивших взгляда с бьющегося у него в руках эльфа.

— ЧЕГО ВЫ ЖДЁТЕ? — заорал он. — БЕГИТЕ!

Они тут же бросились к выходу; у двери образовалась пробка, но потом кто-то первым выскочил наружу. Фред и Джордж схватили Т/И и Джинни за руки и побежали на Астрономическую башню.

***

ПРИКАЗ МИНИСТЕРСТВА МАГИИДолорес Джейн Амбридж (генеральный инспектор) назначается директором Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» вместо Альбуса Дамблдора.Основанием настоящего приказа является Декрет об образовании №28.Подписано: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии.К утру эти объявления были развешаны по всей школе.

— Дамблдор скоро вернётся, — уверенно заявил Эрни Макмиллан по дороге с урока травологии. — Они не смогли надолго прогнать его, когда мы были на втором курсе, и теперь у них тоже ничего не выйдет. Толстый Проповедник мне сказал, что вчера вечером, когда они обыскали замок и территорию, но так и не нашли Дамблдора, Амбридж пыталась снова попасть к нему в кабинет, а горгулья её не пустила. Шиш ей, а не кабинет директора. — Эрни ухмыльнулся. — Небось чуть от злости не лопнула!

— Да уж конечно — она, наверное, спала и видела, как сидит за директорским столом, — мстительно сказала Гермиона. — Мечтала, как будет командовать другими учителями, эта тупая, надутая, завистливая старая…

— Ты уверена, что хочешь закончить эту фразу, Грейнджер?

Из-за двери выскочил Драко Малфой, а за ним показались и Крэбб с Гойлом.

— Боюсь, придётся мне снять по несколько очков с Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана, — протянул он.

— Ты не имеешь права штрафовать старост, Малфой, — тут же возразил Эрни.

— Я знаю, что старосты не имеют права штрафовать друг друга, — откликнулся Малфой. — Но члены Инспекционной дружины…

— Чего? — резко спросила Гермиона.

— Инспекционной дружины, Грейнджер. — Малфой показал на крошечное серебряное «И», вышитое на его мантии прямо под значком старосты. — Особая группа учащихся, поддерживающих Министерство магии и отобранных лично профессором Амбридж. Так вот, члены Инспекционной дружины имеют право снимать очки… так что, Грейнджер, тебе минус 5 очков за грубость в адрес нового директора. С Макмиллана 5 за то, что возражал мне. Поттер, с тебя 5 за то, что ты мне не нравишься. А у тебя, Уизли, рубашка не заправлена, поэтому с тебя тоже 5. Ах да, чуть не забыл — ты же грязнокровка, Грейнджер, так что с тебя за это ещё 10. И с Т/Ф тоже.

Рон выхватил палочку, но Гермиона оттолкнула её, шепнув: «Не надо!»

— Очень умно с твоей стороны, Грейнджер, — усмехнулся Малфой. — Новый директор — новые порядки… ведите себя хорошо.

— Он блефует. — Голос Эрни звучал испуганно. — Не может быть, чтобы им разрешили снимать очки… это же нелепо… какой тогда смысл назначать старост, и вообще…

Но Гарри, Рон, Гермиона и Т/И уже автоматически повернулись к ряду огромных песочных часов, предназначенных для подсчёта очков.

Утром первое место делили между собой Гриффиндор и Когтевран. Теперь же, прямо у них на глазах, несколько драгоценных камешков поднялись, переместившись из нижней половины часов в верхнюю. Похоже, ничего не изменилось только в одних часах — слизеринских, наполненных изумрудами.

— Заметили? — послышался голос Фреда.

Они с Джорджем секунду назад спустились по мраморной лестнице и подошли к Гарри, Рону, Гермионе, Т/И и Эрни, замершим перед песочными часами.

— Малфой только что оштрафовал нас всех очков на пятьдесят, — свирепо сказал Гарри, глядя, как в гриффиндорских часах всплывает вверх ещё горсть камней.

— Ага, и Монтегю на перемене пытался сделать с нами то же самое, — сказал Джордж.

— Что значит «пытался»? — немедленно спросил Рон.

— А он не успел договорить, — пояснил Фред. — Дело в том, что мы засунули его головой вперёд в Исчезательный шкаф на втором этаже.

Гермиона была потрясена.

— Но вам за это здорово влетит!

— Не раньше, чем Монтегю вернётся, а это вряд ли произойдет в ближайшую неделю: я не знаю, куда мы его отправили, — хладнокровно ответил Фред. — В любом случае мы решили больше не волноваться насчёт того, влетит нам или нет.

— Как будто это вас раньше волновало, — заметила Гермиона.

— Конечно, волновало, — сказал Джордж. — Нас ведь до сих пор не исключили, правда?

— Мы всегда знали, где остановиться, — сказал Фред.

— Ну разве что иногда чуть-чуть увлекались, — сказал Джордж.

— Но до настоящего членовредительства дело никогда не доходило, — сказал Фред.

— А теперь? — осторожно спросил Рон.

— Ну, теперь… — сказал Джордж

— Когда Дамблдора больше нет… — сказал Фред.

— Мы считаем, что немножко членовредительства…

— Это как раз то, чего заслуживает наш драгоценный новый директор.

— Не надо! — прошептала Гермиона. — Пожалуйста, держите себя в руках! Она будет счастлива, если вы дадите ей повод вас выгнать!

— Неужели ты не понимаешь, Гермиона? — сказал Фред с улыбкой.

— Нам совершенно не хочется здесь оставаться. Да мы ушли бы хоть сейчас — просто мы считаем, что сначала надо расквитаться за Дамблдора. В общем, как бы там ни было, — сказал он, взглянув на свои часы, — первый этап вот-вот начнется. На вашем месте я бы сейчас отправился в Большой зал обедать — тогдавсем учителям будет ясно, что вы не имеете к этому никакого отношения.

— К чему — к этому? — тревожно спросила Гермиона.

— Увидишь, — ответил Джордж. — Идите, нечего тут торчать.

***

БУ-УМ!

Послышался жуткий грохот. Т/И слышала беготню и крики на этажах. Она вышла посмотреть, отчего поднялась такая суматоха.

Всё выяснилось очень скоро. Кто-то (и Т/И догадывалась кто) устроил прямо в школе гигантский волшебный фейерверк.

Драконы, состоящие целиком из зелёных и золотых искр, плавали под потолком, с грохотом изрыгая пламя; ядовито-розовые огненные колеса пяти футов в диаметре с угрожающим свистом проносились мимо, как летающие тарелки; ракеты с длинными хвостами из ослепительных серебряных звёзд метались по коридорам, отскакивая от стен; шутихи выписывали в воздухе нескромные слова; повсюду, куда ни глянь, точно бомбы, взрывались хлопушки — и вместо того, чтобы сгореть и с шипением потухнуть, все эти пиротехнические штучки словно набирали силу и начинали вытворять что-то совсем уж немыслимое.

Посреди лестницы, оторопев от ужаса, застыли Филч и Амбридж.

— Скорее, Филч, скорее! — взвизгнула Амбридж. — Если им не помешать, они заполонят всю школу… Остолбеней!

Из её палочки вырвался луч красного света и угодил в одну из ракет. Вместо того чтобы замереть в воздухе, она взорвалась с такой силой, что прожгла дыру в картине с ведьмой, замечтавшейся на зелёной лужайке; та успела отскочить как раз вовремя и пару секунд спустя втиснулась в рамку соседней картины, где несколько волшебников, занятых игрой в карты, поспешно вскочили, чтобы освободить ей место.

— Не заклинайте их, Филч! — сердито крикнула Амбридж, словно это была инициатива несчастного смотрителя.

— Не буду, мадам! — пропыхтел Филч, хотя ему, сквибу, легче было бы проглотить шутихи, чем наложить на них заклятие.

Кинувшись к ближайшему чулану, он вытащил оттуда метлу и принялся махать ею, пытаясь сшибить шутихи в полете. Не прошло и минуты, как прутья метлы вспыхнули.

Т/И решила, что с неё достаточно. Смеясь, она пригнулась, пробежала немного по коридору до гобелена, за которым была известная ей потайная дверь, и, нырнув туда, обнаружила за ней Фреда и Джорджа — слушая вопли Амбридж и Филча, близнецы давились от хохота.

— Эффектно, — восхитилась Т/И. — Очень эффектно… Пожалуй, доктор Фейерверкус может с лёгкой душой отправляться на покой…

— Да, недурно, — прошептал Джордж, вытирая слезы, от смеха выступившие у него на глазах. — Надеюсь, теперь она попробует применить к ним Заклятие исчезновения… От этого их сразу станет в десять раз больше.

***

Пиротехнические изобретения близнецов продолжали гореть и носиться по школе до самого вечера. Хотя они причиняли немалый ущерб — особенно разрушительны были хлопушки, — других преподавателей это, похоже, не слишком огорчало.

— Ай-яй-яй, — саркастически промолвила профессор Макгонагалл, когда один из драконов, с рёвом изрыгающих клубы пламени, залетел в класс, где она проводила урок. — Мисс Браун, будьте так любезны, сбегайте к директору и поставьте её в известность о том, что у нас в классе находится сбежавший элемент волшебного фейерверка.

В результате всего этого новоиспеченному директору пришлось весь день бегать по школе в ответ на вызовы преподавателей, ни один из которых почему-то не мог избавиться от шутих и хлопушек без её помощи.

Вечером Фреда и Джорджа чествовали в гриффиндорской гостиной как героев. Даже Гермиона пробилась через возбужденную толпу, чтобы их поздравить.

— Очень качественная работа, — восхищённо сказала она.

— Спасибо, — ответил Джордж. Он выглядел удивленным и польщенным одновременно. — Это Фантастический фейерверк «Фокус-покус». Жаль только, что мы израсходовали весь свой запас, — теперь всё снова придется начинать с нуля.

— Но дело того стоило, — сказал Фред, который принимал заказы от одноклассников. — Если хочешь занять очередь, Гермиона, имей в виду: 5 галеонов за Набор начинающего негодяя и двадцать — за порцию Великолепной взрывчатки.

***

— Где Ли? — спросил брата Джордж.

— Я видел, как он выходил из гостиной.

— Нужно его найти.

— Как ты собираешься искать его в столь огромном замке? Это как искать иголку в стоге сена, — усмехнулся Фред. Он часто слышал это выражение от Т/И, поэтому и сам начинал говорить магловскими поговорками.

— Очень просто, дубина, — разделимся. Я просмотрю первые четыре этажа, а ты с 5 по 8.

Уизли разошлись по разным этажам. Дойдя до 7 этажа, Фред отчаялся найти друга. Он шёл по коридору, заглядывая в каждый кабинет. Из-за угла послышались приглушённые голоса. Фред пошёл в том направлении.

— Убери руки… — говорил женский голос.

Послышалась ругань.

У Уизли возникло неприятное предчувствие. Он ускорил шаг.

— Не дёргайся, грязнокровка, — произнёс грубый голос.

— Мне больно, отпусти…

Голос показался Фреду до боли знакомым. Он свернул за угол, и его догадка подтвердилась. Огромный бугай, слизеринец, прижал Т/И к стене. Её повязка на запястье пропиталась кровью, блузка порвана, палочка валяется в стороне. Гриффиндорец мгновенно достал свою волшебную палочку и направил на слизеринца.

— Депульсо!

Слизеринец отлетел на пару метров. Уизли бросился к плачущей девушке.

— Ты в порядке?

— Д-да, — заикаясь ответила когтевранка.

Удостоверившись, что девушке ничего не угрожает, парень подошёл к слизеринцу и несколько раз ударил. Сейчас он был очень зол и был готов даже убить. Не известно, что случилось бы, если бы Т/И не остановила парня.

— Фред… Пожалуйста, не нужно…

Она дотронулась до его руки, и это подействовало отрезвляюще.

— Я с тобой ещё разберусь, — бросил он всё ещё лежащему на полу волшебнику.

Девушка была очень напугана и вздрагивала от каждого шороха. Уизли, аккуратно поддерживая подругу, медленно повёл её в сторону Гриффиндорской башни.

Фред помог девушке подняться в спальню близнецов. Джордж уже был там.

— Я нашёл его… — начал он, но замолк, увидев состояние девушки. — Что случилось?

Т/И села на кровать Фреда, продолжая плакать. Уизли приобнял девушку за плечи.

Некоторое время она молчала, а потом начала прерывисто говорить:

— Я шла в г-гостиную… Он п-подошёл к-ко мне и сп-просил время… Я от-тветила, а он… он… Он схват-тил м-меня за р-руку… за зап-пястье… Пошла к-кровь… Я д-достала п-палочку, но он в-выбил её из… из рук. Он ттолкнул м-меня и хотел… Он хотел…

Когтевранка не смогла закончить из-за слёз, мешающих говорить. Фред прижал подругу к себе.

— Он только хотел? Он же не…

— Нет. Он не ус-успел… С-спасибо, Фред.

— Тшш… Всё хорошо… Теперь всё хорошо…

— Тебе нужно переодеться, — сказал Джордж, глядя на разорванную одежду подруги. — Я принесу.

— Спасибо, — ответила девушка.

Джордж вышел из комнаты, а Т/И так и продолжала сидеть в объятьях Фреда. Через некоторое время она заснула, а два брата оберегали её сон.

***

В гостиной Слизерина тоже обсуждали сложившуюся ситуацию. Этот слизеринец был на год старше и учился на 6 курсе. В гостиную своего факультета он вошёл злой и с разбитым носом, что вызвало вопросы всех, находящихся в гостиной.

Среди них был и Драко Малфой.

— Что с тобой?

— Подрался?

— А кто тебя так?

Слышались вопросы со всех уголков гостиной.

— Да так, защитничек одной грязнокровки, — отвечал слизеринец.

— Грязнокровки?

— Кто она?

— С какого курса?

— Я не знаю её имени. С Когтеврана. С рыжими ходит постоянно.

— Т/Ф? — насторожился Малфой.

— Да, точно. Т/Ф. Когтевранская Королева, как они её называют, — ответил старшекурсник.

— Почему «Королева»?

— Потому, что она никого к себе не подпускает. Всех отшивает. Вот я спесь с неё сбить-то и хотел, — объяснил он.

— Что ты с ней сделал? — начал переживать Малфой. Ярость клокотала в груди, желая найти выход.

— Ничего, так, разукрасил ей личико немного, хотел поразвлечься, да не успел. Этот её рыжий Уизел подоспел.

— А она ничё такая, симпатичная, — сказал кто-то. — Я бы с ней тоже…

Малфой сжал кулаки и прикрыл глаза, успокаиваясь. Он не мог напасть на парня, не вызывая подозрений. Нужно играть свою роль до последнего. Не желая слушать дальше, Драко поднялся с места и выбежал из гостиной.

***

Проснулась Т/И в комнате близнецов, на кровати Фреда. Самого парня в комнате не было. На соседней кровати мирно сопел Ли Джордан. Джордж сидел возле окна.

— Джордж… — позвала девушка.

Парень обернулся, подошёл к кровати брата и сел рядом с подругой.

— Как спала?

— Неплохо. Прости, что я так стесняю вас, я не…

Джордж прервал девушку:

— Перестань. Ты же знаешь, что мы всегда тебе рады.

— Спасибо, — Т/И улыбнулась.

Дверь открылась, и в комнату вошёл Фред.

— О, ты уже проснулась.

— Да. Прости, что заняла твою кровать.

— Ой, да брось ты.

— Вы можете говорить тише? Или вообще выйдите из комнаты! — пробурчал Ли Джордан, ворочаясь на своей кровати.

— Скоро завтрак, так что подъём, соня, — прокричал у него над ухом Фред.

Джордан запустил в него подушкой.

— Мне нужно взять тетради и учебники, я пойду, — сказала Т/И, вставая с кровати.

— Одна ты не пойдёшь, — заявил Фред, хмуро посмотрев на девушку.

— И вообще тебе лучше не ходить сегодня на занятия, — добавил Джордж.

— Скоро СОВ, я не буду пропускать уроки, — ответила волшебница.

— Тогда мы пойдём с тобой.

***

На завтраке Т/И сидела за столом Гриффиндора. Уизли никуда её одну не пускали, везде ходили следом.

— Это он, — указал Фред на входящего в Большой зал слизеринца.

Они с Джорджем поднялись и пошли ему навстречу. Слизеринец заметно напрягся, увидев двух гриффиндорцев и вспоминая обещание расправы. Они вытолкали его в коридор.

Т/И не видела, что там происходило, но слизеринец был весь в крови, а Уизли назначили отработки.

***

Драко Малфой не мог не замереть, когда его глаза заметили юную волшебницу, которую он начал уважать. Она была окружена своими друзьями, и они ни за что не подпустили бы его к ней.

Удар по плечу вывел его из транса, в котором он находился, и Драко оглянулся через плечо, чтобы увидеть улыбающегося Блейза.

— Малфой! Как ты поживаешь?

Ужасный. Подавленный. Сердитый.

— Я в порядке, — он вздохнул, его глаза вернулись к Т/И.

Как он мог притворяться, что всё в порядке, когда только одно воспоминание снова и снова прокручивалось в его голове? Как Драко собирался продолжать свои дни, когда его воображение подкидывало ему возможные развязки вчерашней ситуации, если бы Уизли не вмешался. Впервые в жизни Малфой был благодарен ему.

Его друг, Блейз, извиняюще улыбнулся.

— Ты ведь любишь её, правда? — он говорил скорее как утверждение, чем как вопрос.

Серые глаза Драко скользнули от Т/И к Блейзу.

— Это не имеет значения, — вздохнул он и повернулся, уходя от своего единственного шанса на счастье.

Единственный шанс, который он никак не мог получить.

***

Самые известные проказники, о которых знают не только в Хогвартсе, но и во всех остальных школах магии, в этом году покидают пределы школы, которая за семь лет стала для них вторым домом.

Этот год должен был стать лучшим в жизни трёх друзей. Но появление Амбридж всё портило. Однако это не мешало подросткам проказничать.

— Минус 50 баллов Гриффиндору и Когтеврану! — вновь услышали друзья, убегая от директрисы.

— Когда она уже поднимет наказание?

— Тогда уже нечего будет отнимать, и мы уйдём в глубокий минус.

Через пару секунд ребята забежали в кабинет Макгонагалл.

— Что на этот раз? — спросила женщина, скрестив руки на груди.

— Вам понравится, — ответила Т/И.

— Надеюсь, — улыбнулась профессор. — Посидите около часа здесь, потом аккуратно вернётесь в комнаты… Хотя можете переночевать здесь… Доброй ночи, — после этих слов Минерва покинула кабинет, оставив ребят одних.

Профессор Макгонагалл всегда относилась к троице очень хорошо, несмотря на все их пакости, а после ухода Дамблдора с поста директора стала поощрять их.

Почти каждую ночь они выбирались из комнат и совершали различные шалости, но свой коронный номер близнецы оставили на последок…

***

До экзаменов осталось всего полтора месяца. Девушка проштудировала все учебники, но всё равно очень переживала.

— Не стоит так волноваться, Т/И, это всего лишь экзамен.

— Это не всего лишь экзамен, Фред, — сквозь зубы прошипела когтевранка, продолжая расхаживать из одной стороны в другую. — Это СОВ. Тот самый экзамен, к которому нас готовили с самого первого года обучения в Хогвартсе.

В панике Т/И взглянула на Фреда, а его взгляд, полный уверенности и спокойствия, заставил её нервничать ещё больше.

— Ты подготовилась к нему, всё будет хорошо.

— Нет, как же ты не понимаешь? — пятикурсница схватилась за голову и плюхнулась на кресло, закрыв глаза, — Если я его не сдам, то… то всё.

— Что «всё»?

Даже сквозь закрытые веки Т/И знала, что гриффиндорец улыбается. Перед каждым предстоящим экзаменом, она волновалась, как маленький ребенок, и Фред всегда пытался успокоить девушку

— Всё… — она запнулась, почувствовав чужие руки на своих плечах.

— Ты одна из самых талантливых волшебниц, которых я когда-либо встречал, — добродушно начал он, заглядывая подруге в глаза. — И даже не думай преуменьшать свои таланты.

Т/И широко улыбнулась и медленно кивнула головой. И прежде, чем они покинули Выручай-Комнату, Т/И поцеловала Фреда в щёку, всем сердцем осознавая, как ей повезло с ним.

***

— Итак, очередное зелье, да? — заговорщицки проговорила Т/И, взлохмачивая рыжие волосы близнецов. Те, в свою очередь, беззаботно рассмеялись и освободили рядом место от книг. — Благодарю сердечно.

— Какими судьбами? — хором поинтересовались братья Уизли.

Они по очереди перемешивали зелье, но в этот момент, не сговариваясь, одновременно повернулись к когтевранке. Волшебницу не удивило это, ведь за столько лет дружбы она уже просто привыкла ко многим фишкам Фреда и Джорджа.

Т/И даже улыбнулась, вспоминая время, когда они были ещё младше, но уже тогда с удовольствием нарушали школьные правила, исследуя этажи, когда же Поттер, Грейнджер и младший Уизли находили в замке проблемы. Иногда девушка задавалась вопросом: «А не помочь ли ребятам?». И с обоих сторон получала резкое «нет».

— Мне стало скучно, и я решила, что взбесить двух нарушителей было бы лучшим развлечением, — отшутилась Т/И, не желая признаваться, что просто соскучилась по двум этим засранцам. — Удивлена, что вы прячетесь здесь.

— Меньше глаз, больше пользы.

— Ну да, — улыбнулась девушка. — Видела ваше новое творение. Болото? В школе? Как вы вообще до этого додумались?

— Нужно же было как-то напакостить этой жабе, — сказал Джордж.

— Только не говори, что это неправильно и мы переходим грань, — добавил Фред.

— И в мыслях не было. Это же потрясающе! Просто отпад! Меня научите? — глаза девушки блестели от восхищения.

— Фред, по-моему, мы плохо на неё влияем…

***

— А в этом абзаце ты неправильно написала слово «единорога».

Услышав очередное замечание от Фреда, Т/И крепко стиснула в руках перо и мысленно сосчитала до пяти. За последний час, который она пыталась написать эссе по заклинаниям, Уизли не мог замолчать ни на минуту. Он рассуждал о предстоящем матче по квиддичу, о своих новых изобретениях, о погоде за окном и даже о том, что сегодня будет на ужин. На просьбы девушки помолчать несколько минут парень не обращал внимания.

— Если я исправлю ошибку, ты наконец дашь мне дописать это эссе в тишине?

— За кого ты меня принимаешь? Конечно же нет!

Тяжело вздохнув, Т/И отложила перо в сторону и уставилась на Фреда.

— И чем я заслужила такое внимание?

— Тем, что я соскучился. В последние несколько недель ты постоянно пропадаешь в библиотеке, в нашей гостиной ты тоже ни на секунду не отвлекаешься от учебников. Не забыла, что у тебя есть друзья, которые скучают?

После таких искренних слов от Фреда Т/И не смогла сдержать улыбку. Оказывается, всё было так просто.

— Я тоже очень скучаю по тебе и Джорджу. И мне действительно жаль, что мы стали мало времени проводить вместе. Но ты ведь понимаешь, что у меня скоро первый экзамен по СОВ? И что, если я его не сдам, то меня выгонят?

— Помню, помню…

— Хорошо, давай так: я сейчас дописываю это эссе в тишине, а потом мы идём устраивать новую шалость. Согласен?

— Ещё бы! Я буду нем как рыба. Пиши своё эссе, — улыбнулся Фред.

***

Маятник шатался из стороны в сторону, стуча на каждой второй секунде, отбивая школьный реквием по мечте всех школьников, пишущих контрольную по ЗОТИ.

Т/И, Гермиона и Гарри сидели в разных частях класса, силясь вывести хоть что-то зачарованными перьями, а также помочь своим друзьями-бунтовщикам, которые то и дело получали предупреждения по поведению.

— Т/И? Что в седьмом пункте? — толкнул девушку Рон, а она попыталась на пальцах объяснить ему ответ.

За странными жестикуляциями их застала милая дама, которая больше походила на жабу с уродливым розовым бантом.

— Мисс Т/Ф…

Амбридж прервал громкий стук. Дверь распахнулась с огромным грохотом, а в класс влетели близнецы Уизли. Они разбрасывали болотные бомбы, взрывали зачарованные фейерверки, заставляя всех учеников отойти от своих пергаментов.

— Надеюсь, мы больше не увидимся, — сказал Фред профессору Амбридж.

— И не стоит нам писать, — подхватил Джордж.

Фред обвёл взглядом учеников.

— Если кто надумает купить портативное болото вроде того, что выставлено у вас наверху, милости просим в Косой переулок, номер 93, в магазин «Всевозможные волшебные вредилки», — громко сказал он.— Это наш новый адрес!

— Специальные скидки для тех учеников Хогвартса, которые пообещают, что используют наш товар в целях избавления от этой старой крысы, — добавил Джордж, показывая на профессора Амбридж.

— Держите их! — взвизгнула Амбридж, но было уже поздно.

Фред поглядел на полтергейста, парившего вровень с ними.

— Задай ей жару от нашего имени, Пивз.

И Пивз, который на памяти Т/И ещё ни разу не послушался ни одного ученика, сорвал с головы свою шляпу с бубенчиками и отсалютовал ею, а Фред и Джордж под громоподобные аплодисменты толпы описали в воздухе полукруг и вылетели в коридор, улетая на всех порах от Филча и разъярённой Амбридж, которая, казалось, покраснела настолько, что в сравнении со спелым томатом, она бы выхватила первое, грандиозное место.

Т/И с восхищением смотрела на то представление, что устроили братья во время своего грандиозного побега. Да уж, эти парни свое дело знали. На шум сбежалась, казалось, вся школа, и Т/И невольно гордилась своими мальчишками.

Девушка выбежала к озеру, их общему месту. Уизли ждали её там.

— Мы сваливаем, Т/И, — выдал Фред.

— То есть, мы больше не увидимся? — на глаза предательски навернулись слёзы.

Все эти четыре года они были не разлей вода, а теперь Т/И должна была остаться здесь одна. На мгновение она почувствовала, будто её предали. Но девушка понимала, что они и так еле наскребли достаточное количество баллов, чтобы сдать СОВ, а уж про ЖАБА и думать было нечего.

— Да брось, Т/И, как будто мы убегаем на другой континент. Всего пара месяцев и мы снова увидимся в Норе, — Фред попытался поддержать подругу. Он не ожидал, что новость об их побеге так её расстроит.

Джордж тоже подошёл к девушке и приобнял за плечи.

— Малышка, дуться тебе не к лицу! Не переживай, ты даже не успеешь отдохнуть от нас, как мы уже встретимся.

— Я буду скучать, — девушка обняла каждого парня по очереди и поцеловала в щёку.

Близнецы сели на мётлы и взлетели. Там, в небе, продолжалось феерическое шоу, а Т/И невольно улыбнулась.

Эти Уизли могли творить всё, что им вздумается, даже так бессовестно красть её сердце.

========== Глава 5 ==========

Любить её — и наказание, и награда, которую я ни на что не променяю!

В следующие несколько дней история о том, как Фред с Джорджем вырвались на свободу, пересказывалась так часто, что было ясно: она войдёт в золотой фонд хогвартских преданий.

Сразу после отбытия близнецов было много разговоров о том, что их поступок достоин подражания. Т/И частенько слышала от учеников фразы вроде «Честно, иногда мне страсть как хочется вскочить на метлу да и махнуть отсюда подальше» или «Ещё один такой урок, и я тоже исполню номер «прощание Уизли”».

Фред с Джорджем позаботились о том, чтобы память о них осталась в школе надолго. Они никому не объяснили, как убрать болото, образовавшееся в коридоре на шестом этаже восточного крыла. Амбридж и Филч пробовали осушить его самыми разными способами, но безрезультатно. В конце концов болото огородили веревками, а Филчу поручили переправлять учеников в классные комнаты на плоскодонке, что он и делал, скрипя зубами от злости.

Т/И не сомневалась, что Макгонагалл или Флитвик могли бы удалить болото без всякого труда, однако, как и в случае с устроенным близнецами фейерверком, они явно предпочитали наблюдать за усилиями Амбридж со стороны.

Вдохновлённые примером Фреда и Джорджа, многие ученики вступили в борьбу за право занять освободившиеся места Главных Проказников Хогвартса. Несмотря на новую дверь, кто-то умудрился подсунуть в кабинет Амбридж нюхлера с волосатым рыльцем — тот перевернул всю мебель в поисках блестящих предметов, а когда вошла Амбридж, прыгнул на неё и попытался сгрызть кольца с её толстых пальцев. Навозными бомбами и вонючей дробью теперь швырялись в коридорах так часто, что среди учеников стало модно перед уходом с урока накладывать на себя Заклятие пузыреголовости — это обеспечивало им приток свежего воздуха, хотя выглядели они при этом весьма экстравагантно, будто щеголяли в надетых на голову аквариумах.

Филч, крадучись, ходил по коридорам с хлыстом в руке, надеясь поймать виноватых, но вся трудность заключалась в том, что их стало чересчур много и он никак не мог решить, куда ему броситься в первую очередь. Инспекционная дружина пыталась помочь ему, но с её членами то и дело происходили странные вещи. Уоррингтона отправили в больницу с ужасным кожным недугом, из-за которого он словно покрылся кукурузными хлопьями, Панси Паркинсон пропустила все уроки, поскольку у неё вдруг прорезались рожки.

Перед тем, как покинуть Хогвартс, Фред и Джордж успели распродать уйму Забастовочных завтраков. Стоило Амбридж войти в классную комнату, как собравшихся там учеников начинало тошнить и лихорадить. Одни падали в обморок, у других шла кровь из обеих ноздрей. Вопя от ярости и бессилия, она пыталась определить источник загадочных симптомов, но ученики упрямо твердили ей, что страдают от «амбриджита». Т/И владела частью продукции близнецов, поэтому продолжала их дело и продавала волшебные вредилки.

Но никто не мог сравниться с Пивзом. Похоже, полтергейст принял прощальный завет Фреда очень близко к сердцу. С безумным хихиканьем он носился по всей школе, переворачивал столы, выскакивал из-за классных досок, опрокидывал вазы и статуи; дважды он запихивал Миссис Норрис в пустые рыцарские доспехи в коридоре, и разъяренный смотритель замка извлекал её оттуда истошно орущей, но живой и невредимой. Пивз разбивал фонари и тушил свечи, жонглировал горящими факелами над головой у перепуганных учеников, заставлял аккуратно сложенные стопки пергамента обрушиваться в огонь или за окно; он устроил на третьем этаже наводнение, открыв краны во всех умывальнях, набрал полную сумку тарантулов и выпустил их посреди вестибюля во время завтрака, а если ему хотелось передохнуть, часами парил над Амбридж, сопровождая ее повсюду, куда бы она ни пошла, и издавая громкие непристойные звуки всякий раз, как она открывала рот.

Если не считать Филча, никто из обслуживающего персонала даже не пытался помочь директору. А спустя неделю после того, как Фред и Джордж покинули школу, Т/И своими глазами видела, как профессор Макгонагалл прошла мимо Пивза, старательно отвинчивающего хрустальную люстру, и почти не разжимая губ, шепнула полтергейсту: «Не в ту сторону крутишь!»

***

— Когда следующее мамино письмо пройдёт проверку, у меня будут крупные неприятности, — горько сказал Рон. — Не удивлюсь, если она опять пришлёт мне громовещатель. Побег Фреда и Джорджа поставят в вину мне. Она скажет, что я должен был их остановить. Вцепиться в их метлы и не дать им улететь, или уж я не знаю что… Точно говорю, виноват буду я.

— Ну, если она и вправду так скажет, это будет ужасно несправедливо, — сказала Гермиона, — потому что ты ничего не мог поделать! Но я уверена, что она ничего такого не скажет: ведь если у них и впрямь есть помещение в Косом переулке, значит, они все это спланировали уже давным-давно.

— Кстати, вот ещё вопрос: как они заполучили это помещение? Это же не так просто, верно? Чтобы арендовать место в Косом переулке, нужна куча галеонов. Она захочет узнать, во что они ввязались, чтобы раздобыть такие деньжищи.

— Это и мне приходило в голову, — сказала Гермиона. — Я тоже думала: вдруг Наземникус уговорил их взяться за торговлю краденым или еще за что-нибудь похлеще…

— Ничего подобного, — одновременно сказали Гарри и Т/И.

— А вы откуда знаете? — хором спросили Рон с Гермионой.

— Оттуда… — Гарри помедлил, но потом решил, что пришло время открыть секрет. — Они получили золото от меня. В прошлом июне я отдал им свой выигрыш в Турнире Трёх Волшебников.

— Не может быть! — воскликнула Гермиона.

— Может! — сказала Т/И.

— И я об этом не жалею! Мне эти деньги были ни к чему, а у них будет отличный магазин со всякими волшебными штучками.

— Но это же здорово! — восхищенно сказал Рон. — Значит, виноват ты один, и мама не сможет ни в чем меня обвинить! Ты не против, если я ей скажу?

— Конечно, лучше сказать, — хмуро ответил Гарри, — особенно если она думает, что они торгуют ворованными котлами.

***

Школа продолжала жить прежней жизнью, и только Т/И чувствовала себя разбитой. Она не представляла себя без Уизли. Они стали одним целым. Девушка ходила поникшая, что замечали абсолютно все. Профессор Флитвик однажды пытался поговорить со своей лучшей ученицей, но Т/И отмахнулась от него, сказав, что у неё всё хорошо.

Естественно, это было ложью.

Малфой тоже обращал внимание на сломленность девушки. Его раздражало, что она просто опустила руки. Он пытался задевать её, как прежде, чтобы как-то взбодрить, но когтевранка не реагировала.

Сегодня на уроке зельеварения ученики работали не в парах, как обычно, а по одному.

Драко оглядел комнату зелий, с удивлением обнаружив, что одна из волшебниц выглядит озадаченной. Её волосы были растрёпаны по всей голове, лёгкий румянец на щеках и нахмуренные брови.

Схватив книги и палочку, он направился к столу Т/И.

— Тебе нужна помощь, Т/Ф?

Её глаза поднялись, чтобы встретиться с его взглядом.

— Думаю, нет, — равнодушно сказала она, прежде чем снова посмотреть на пузырящуюся кашу.

Драко заглянул в котёл и тут же отстранился, сморщив нос.

— Я думаю, что ты знаешь, Т/Ф. Ещё минута, и ты всех нас вырубишь этими парами.

Её глаза метнулись к нему, прищурившись от гнева, пока она не увидела усмешку на его губах. С неуверенным вздохом она подошла к Драко, жестом приглашая его занять её место. Она наблюдала, как он добавлял ингредиент за ингредиентом, отвратительное пузырящееся зелье медленно превращалось в кипящую пурпурную жидкость.

— Ого, кто же знал, что ты не такой болтливый мерзавец? — Т/И говорила с восхищённой усмешкой.

— Ты бы сделала это, если бы позволила мне показать тебе, — пробормотал он скорее себе, чем ей, но когтевранка услышала его.

Она игриво толкнула его локтем, прежде чем искренне улыбнуться.

— Спасибо, Малфой.

— В любое время, Т/Ф, — сказал он, подмигивая, прежде чем поспешить обратно к своему столу.

***

— Да что с тобой творится? — вопрошал Малфой, найдя Т/И в туалете Плаксы Миртлл. Когтевранка сидела на подоконнике и смотрела в окно.

Она не плакала, слёз больше не было, но внутри девушки была пустота. Амбридж запретила писать письма, поэтому Т/И уже давно ничего не слышала о близнецах.

Услышав голос парня, когтевранка повернула голову и посмотрела на него пустым взглядом.

— Какое тебе дело, Малфой?

— Да бесит просто! Что ты сопли распустила? Конец света что ли наступил? Ну улетели твои рыжие, и что с того?

— Отстань.

— Ты невыносима! — проворчал парень и вышел.

***

Когтевранка отгородилась от всех, кроме Луны. Подруга помогала девушке прийти в себя. Т/И становилась более живой с каждым днём, но внутри всё ещё зияла пустота.

***

Т/И шла в Большой зал, когда увидела Малфоя. Слово за слово и вспыхнула ссора.

Парень выплюнул едкую правду:

— Вы, студенты Когтеврана, ничем не лучше слизеринцев.

Он не думал, что девушке в синем шарфе больно от его слов, он думал лишь о незначительной словесной перепалке, переросшей в настоящую ссору.

— Ваш удел — это вечное сокрытие чувств, ношение масок хладнокровного спокойствия и аристократического безразличия. Вам сложно найти друзей, тех, которым можно раскрыть душу и мысли. Вы всегда ходите по одному. Так проще? Быть никому не нужным? Ответь мне, грязнокровка!

Его обращение заставило притихнуть весь холл перед Большим залом. Старшие студенты толкали младших и тихо шикали:

— Идите на уроки, вам тут нечего делать!

Она открыла двери в зал и, не оборачиваясь, произнесла тихое:

— Зато мой отец не называет меня позором своей плоти.

Прямое попадание. В самое яблочко. Драко отшатнулся назад и, создавая более правдоподобное спокойствие, пошёл в сторону подземелий Слизерина.

***

Т/И металась по комнате не находя себе места. Не находя места из-за этого дурацкого Малфоя! Вообще Т/И можно было назвать образцом хладнокровия и спокойствия, но не в данный момент.

Сколько ж можно не вылезать из головы?

Чей-то кашель заставил Т/И обернуться. Драко стоял в нескольких метрах от неё. Да он что, мерещиться уже начал что ли?!

— Какого хрена ты здесь делаешь, Малфой?

— Как недружелюбно, Т/Ф, — блондин с холодным равнодушием встретил рассерженный взгляд девушки.

— Это МОЯ комната, Драко. И тебя здесь не ждали.

— Это ВЫРУЧАЙ-комната, — подражая её интонации, ответил волшебник. — И вообще, как тебе удалось её найти?

— Тот же вопрос могу задать тебе.

Лёгкая улыбка мелькнула на лице Малфоя. Скорее усмешка.

— Я вообще пришёл, как это говорится у вас, у маглов, кхем… попросить прощение.

Т/И даже посчитала бы это трогательным, если бы не одна деталь.

— Маглов? Но я волшебница, Драко. Такая же, как и ты. — Пауза. — Ну может получше, — вновь усмешка.

— Но ты всегда была здесь лишней, понимаешь? Ты родилась в мире маглов, росла с ними.

— Стоп. Прекрати.

— Но это же правда, Т/И! У чистокровных волшебников всё совсем иначе…

— Драко, — предупреждающие нотки в голосе волшебницы заставили парня замолкнуть. Тонкие пальцы оплели волшебную палочку, занесённую для заклинания.

— Брось, Т/Ф. Ты этого не сделаешь. Не посмеешь. — Выглядел Малфой расслабленно, но всё же потянулся в карман мантии. И не зря.

— Баубиллиус! — мелькнула бело-жёлтая молния.

Только чудом блондину удалось увернуться, когда рядом прозвучало:

— Бомбардо! — и пол у ног разлетелся на мелкие кусочки.

До чего ж Т/И достал этот Малфой! Вечно всех задирает, ни дня не может прожить, не сказав какую-нибудь гадость. Да как он вообще посмел явиться сюда и говорить о её семье?!

— Инкарцеро! — девушка оступилась, не ожидая брошенных в её сторону верёвок. Это только разожгло гнев внутри.

— Аресто моментум!

— Мы его ещё не проходили! Так нечестно! — Драко скользнул за колонну.

— Ну я же когтевранка — многие заклинания знаю наперёд. Коллошио!

— Аларте Аскендаре! — в девушку полетела какая-то ваза.

— Эй! — Т/И перехватила палочку поудобнее и резко ею взмахнула. — Риктусемпра!

Волшебница победоносно склонилась над лежащим на полу Малфоем, на её лице сияла улыбка.

Бедный парень корчился на полу, не в силах сдерживать слезы. Да уж, заклинание щекотки — сильная вещь.

— Пре… ахаха… прекрати это… ахаха!

Ещё пара секунд ощущения своего превосходства и Т/И сжалилась над противником. Драко вскочил на ноги и, что удивительно, не выглядел рассерженным. Да и саму Т/И после такой маленькой потасовки отпустили негативные эмоции. А затем и в неё полетело «Риктусемпра!»

Девушка согнулась пополам от внезапной щекотки, смеясь во весь голос.

— Малфой! — еле выговорила она. — Оста… ахаха… вись! Ахаха!

— Зачем? У тебя такой заразительный смех, — улыбнулся блондин. — Как там будет отменяющее заклятие? Что-то не могу вспомнить. Вини… Фли… Как же там было…

— ФИНИТЕ! — корчась от щекотки и сползая на пол, прокричала Т/И. Нашёл время издеваться!

— Ох, точно! — сделал вид будто и правда не помнил элементарное заклинание. — Фините Инкантатем!

Девушка облегчённо выдохнула, а Драко протянул ей руку, помогая подняться.

— Это было подло, — упрекнула Т/И, на самом деле ничуть не сердясь.

— Знаю. — Довольная ухмылка. — Не думал, что ты можешь быть такой…

— Какой? — улыбнулась девушка, хитро прищурившись.

— Слушай, хочу, чтобы ты просто это знала, — Драко чуть подался вперёд, — я НЕ считаю, что твой приезд в Хогвартс был ошибкой. Ты достойна этой школы, этого факультета. И я правда хочу извиниться перед тобой. За всё. С самого первого дня.

От таких, казалось бы, простых слов Т/И охватило смущение, щёки предательски запылали, она отвела взгляд в сторону и не заметила, как лёд в вечно холодных глазах Драко Малфоя тает.

***

Почему-то девушке было приятно думать о слизеринском принце. Она верила, что когда-нибудь они смогут стать настоящими друзьями. Их отношения начали постепенно налаживаться. Малфой всё реже затевал ссоры, и им удавалось пообщаться нормально.

Драко был рад общению с Т/И, но он всё ещё помнил запрет отца.

Им нельзя общаться.

Но что делать, если его тянет к ней?

К тому же, чистокровный волшебник зависел от мнения других слизеринцев, поэтому в их присутствии всегда обзывал Т/И и других маглорождённых. Но наедине с когтевранкой Драко вёл себя весьма дружелюбно.

Малфой и Т/Ф продолжали общаться и им было весело вместе. О своей дружбе с волшебницей слизеринец рассказал только своему лучшему другу Блейзу, который знал о чувствах парня к девушке.

***

— Ты же в курсе, что в Слизеринскую гостиную тебе нельзя? — произнёс Драко, не отрывая взгляда от книжки. — Особенно в мою комнату.

— Здесь никого нет, — Т/И легла рядом с Малфоем и заглянула в его учебник. — Зубришь зелья? Жуть какая.

— Скоро экзамены, Т/И.

— Я бы на твоём месте повторила Трансфигурацию. С ней всё сложнее.

— И правда, — съязвил Драко, — Превращать крыс в кубки так сложно… Подожди, а как ты вообще сюда попала?

— Что?

— Откуда ты знаешь пароль?

— Знаешь, мне уже пора.

— Т/И!

— До завтра!

***

Заключительный матч сезона — Гриффиндор против Когтеврана — должен был состояться в последние майские выходные. После ухода близнецов из школы Т/И перестала увлекаться квиддичем, поэтому на матч не пошла. Ей было всё равно, кто победит. Ли Джордан после побега Уизли ходил точно в воду опущенный. В этом они с Т/И были похожи.

Даже из стен замка были слышны крики болельщиков. До ушей девушки донеслась уже знакомая песня, но в этот раз она звучала иначе:

Рональд Уизли — наш король,Рональд Уизли — наш герой,Перед кольцами стенойТак всегда и стой.Квоффла Рональд не пропуститИ победы не упустит,Вратарём наш Рон родился,Гриффиндору пригодился.

***

— Когда ты стал такой пустышкой, Малфой?!

— Прости?

— Джулия Томкинс проревела весь день в туалете, и знаешь из-за кого? Из-за тебя!

— При чём тут вообще я? — Драко скривил лицо и продолжил заниматься своими делами.

— При чём?! Ты назвал её пустоголовой грязнокровкой в присутствии её подруг, после того как она призналась тебе в чувствах. Ты разбил её сердце. Как так вообще можно, Малфой?!

— А что я должен был ответить маглорожденной Пуффендуйке?

— Да, что угодно, но только не это!

***

Т/И помнила старого Драко, в серых глазах которого был лишь холод, а лицо — непроницаемая маска. Но она чувствовала, что это не настоящий он, что он притворяется. Когда девушка спрашивала его о родителях или друзьях, он быстро отводил взгляд и переводил разговор в другое русло. Тогда волшебница поняла, что для него это больная тема, которую он не расскажет, по крайней мере, сейчас.

Девушка помнила, как этот хмурый парень впервые улыбнулся, а в глазах был блеск, и в сердце что-то кольнуло. Но как только он заметил, что за ним наблюдают, лицо стало прежним — улыбка исчезла, а взгляд стал насмешливым и презрительным.

***

Т/И решила зайти к своему новому другу, поэтому уже стояла возле входа в гостиную. Она случайно услышала пароль от младшекурсников.

Девушка назвала пароль и вошла внутрь. Её никто не заметил. Возле небольшого столика скопилось несколько слизеринцев, среди них и Малфой. Они о чём-то воодушевлённо разговаривали, не замечая никого вокруг.

— Я вообще не понимаю, почему этим грязнокровкам позволяют учится в Хогвартсе вместе с чистокровными волшебниками, — хорохорился Малфой.

— Да, да, — поддерживали его слизеринцы.

— Хорошо, что мы теперь члены Инспекционной дружины, — сказал Теодор Нотт, — можем отыграться на полукровках и грязнокровках за все годы обучения.

— Аж противно, что приходится общаться с этими отбросами общества, этим мусором, — скривился Малфой.

Т/И, не в силах больше выслушивать это, выбежала из гостиной, но это не скрылось от глаз слизеринского принца. Драко выбежал за когтевранкой.

— Т/И! — звал подругу Малфой. — Т/И, стой! Да остановись же ты! — парень бежал за девушкой.

Волшебница резко остановилась и повернулась лицом к слизеринцу.

— Чистота крови тебе важна, да?! Полукровки — отбросы общества, грязнокровки — мусор?! Что ещё ты скажешь? — Т/И кричала на Драко, стоя в пустом широком коридоре, отчего её голос отзывался громким эхом.

Вся в слезах, она не могла поверить в то, что слышала от Малфоя и его друзей, не вовремя зайдя в гостиную Слизерина. Девушке было вдвойне больнее от того, что Драко молчал и никак не оправдывался.

— Ты прекрасно знаешь, что мне не важна твоя кровь, — холодно проговорил парень, делая шаг ближе к когтевранке, но она отступила назад, не веря своим глазам.

Это был совсем не тот мальчик, с которым совсем недавно девушка беседовала в Выручай-Комнате, это был холодный молодой человек, не имеющий ничего общего с дружбой и чувствами — только с холодным расчётом.

— Не приближайся ко мне.

Т/И скрылась с глаз парня, оставив его наедине со своими мыслями.

***

Малфой часто пытался заговорить с девушкой, но она пресекала все его попытки, старалась не пересекаться и игнорировать. Но парень был настойчив. Он знал, что когтевранка часто ходит на Астрономическую башню, поэтому дождался еётам. Долго ждать не пришлось. Т/И поднялась на башню, в руках был учебник по заклинаниям. Заметив парня, она развернулась, чтобы уйти, но слизеринец схватил её за руку, отчего учебник упал на пол.

— Т/И, нам нужно поговорить…

— Ты всё уже сказал, Малфой, хватит.

— Нет, я… Прости, — парень отпустил руку девушки, зная, что она не уйдёт. — Я вёл себя как…

— Придурок, — помогла ему когтевранка.

— Да, придурок. Мне не важна чистота твоей крови.

— Зачем тогда говорил?

— А зачем ты пришла в гостиную чужого факультета? — задал встречный вопрос слизеринец.

— Ты хотел извиниться или обвинить меня? — Т/И начинала выходить из себя.

— Извиниться. Я не знаю, зачем говорил это, — Малфой вздохнул. — Давай просто закроем тему?

— Ладно, проехали, — улыбнулась девушка.

***

Это стало чем-то вроде зависимости. Драко больше не мог представить себе жизни без разговоров с Т/И, без ежедневных прогулок с ней, без её улыбок и смеха.

Сначала слизеринец оправдывался тем, что просто хочет довести Уизли, ведь Т/И наверняка им всё расскажет. А потом понял, что плевать ему на этих рыжих, когда рядом с ним шагает весёлая Т/И, умеющая поддержать разговор, умеющая шутить и смеяться над какой-нибудь нелепой шуткой.

Она просто замечательная. Он осознал это совсем недавно, но теперь эта мысль не желала покидать его голову.

***

— Я не понимаю, чем тебе так не нравится Гарри? — однажды спросила у Малфоя когтевранка, когда они вместе выходили из кабинета Зельеварения.

— Я ненавижу этого Поттера, — сквозь зубы бросил Драко и взглянул так брезгливо, отчего Т/И стало неприятно. — Он совсем не заслужил всей этой славы. Мальчик-который-выжил, сколько пафоса.

— Ты просто завидуешь, Драко, — спокойно произнесла девушка.

— Не говори так, — грубо ответил Малфой.

— Но ведь так оно и есть, Драко, — продолжила ничуть не изменившимся тоном Т/Ф. — Я не говорю, что это ужасно. Но ты мог быть помягче, раз уж на то пошло.

Слизеринец ничего не ответил, только наградил Т/И холодным взглядом, который она никогда не любила, но уже свыклась с ним. Может ей стоит свыкнуться и с тем, что Малфой так ненавидит Гарри?

***

— Я проклинаю тот день, когда встретил тебя!

— А я тот, когда решила заговорить с тобой!

— Меня буквально раздражает факт твоего существования, Т/Ф! В Хогвартсе учится около тысячи учеников, а мне в друзья попалась именно ты.

— Слушай, — не выдержала Т/И, — ты можешь быть хоть чуточку вежливее?! Бесит, ну честное слово! Раньше я встречала колючих людей, но ты, как грёбаный кактус!

— Я достаточно силён, чтобы нести труп в лес, так что следи за своим языком, Т/Ф!

— Ты редкостный мерзавец, Драко!

***

— Ты всегда знал, что тебя распределят на Слизерин?

— Ты забыла, что моя фамилия Малфой?

— Ты не устаешь напоминать мне об этом, Драко, — Т/И скучающе закатила глаза и перевела взгляд на сидящих напротив гриффиндорцев. — Ты никогда не думал попасть на Гриффиндор, или например на…

— Пуффендуй? — парень саркастично усмехнулся. — Ты думаешь у меня нет мозгов, Т/И?

— Это стереотипы, ты же знаешь.

— Нет, — Драко захлопнул лежащий перед собой учебник по Трансфигурации и повернулся к девушке всем корпусом, — когтевранцы умные, пуффендуйцы тупые, слизеринцы тоже умные, но хитрые, а гриффиндорцы тупые, но смелые.

***

Т/И шла по коридору, когда увидела Малфоя. Он шёл вместе с Пэнси Паркинсон, которая терпеть не могла когтевранку.

— Привет, Драко, — сказала Т/И, глядя на своего друга.

— Драко? Да как ты смеешь, грязнокровка? — скривилась Паркинсон.

— Прости, но я не с тобой разговариваю, — парировала Т/И.

— Ах ты… — злилась слизеринка. — Драко, что себе позволяет эта… Т/Ф?

— Не бери в голову, Пэнс, пойдём, — сказал Малфой, обходя Т/И.

Девушка стояла в недоумении. Что это было? Почему Малфой сделал вид, что они вовсе не друзья? Волшебнице стало больно. Она надеялась, что Малфой изменился, и они действительно стали друзьями.

Что за игру он ведёт?

В таком случае, Т/И тоже будет играть, но по своим правилам.

***

— Да что с тобой происходит, Т/И? — Драко выловил девушку после последнего урока.

Т/И весь день пыталась избегать его, но к концу учебного дня парень не выдержал.

Он с самого утра заметил, что с подругой что-то не так. Сейчас же он в этом убедился. Непривычно бледная кожа и синяки под глазами ясно давали понять, что с ней что-то происходит. Малфой начал волноваться ещё больше.

— Ничего, — девушка хотела убрать его руку, но он лишь сильнее сжал её. — Убери руки, Малфой, — попыталась скрыть дрожь в голосе, но вышло довольно паршиво.

Девушка не смотрела на парня, потому что боялась, что не сможет сдержать слез. Драко же не собирался её отпускать, не выяснив причину такого поведения.

— Что у вас тут происходит? — девушку спасла профессор МакГонагалл, которая так вовремя проходила по коридору. Драко нехотя опустил девушку.

— Всё хорошо, профессор, — быстро пролепетала Т/И и так же быстро удалилась подальше от Малфоя.

Почему он не может оставить её? Откуда-то в девушке появилась злость. Хотелось вернуться и высказать всё в лицо этому наглому мальчишке. В когтевранке сейчас бушевало множество эмоций, но их удавалась сдерживать. Она прекрасно понимала, что при следующей встрече с Драко все эти эмоции вырвутся наружу. Поэтому девушка приняла решение всё так же избегать парня, пока буря внутри не утихнет.

***

Девушка в конце библиотеки медленно перелистывала страницы изредка убирая с лица выбившиеся из косы пряди волос.

Она хотела поставить книгу на место и взять следующую, как вдруг дверь в библиотеку распахнулась и внутрь вошёл Драко.

Он уверенным шагом обошёл небольшую толпу учеников и прошёл в конец, к хрупкой когтевранке. Девушка быстро положила книгу на место и поспешила к выходу, правда этого сделать ей не удалось, Малфой схватил её за руку, прижимая к книжным полкам.

— Ты вновь меня избегаешь.

— Бред… Просто у меня много дел.

— Т/И… Мы учимся на одном курсе, но видимся лишь пару раз.

Т/И оттолкнула Малфоя в сторону и тут же побежала в сторону двери. Девушка замедлила шаг лишь около выхода из библиотеки.

— В Выручай-Комнате в 7, — Драко провёл рукой по белоснежным волосам. Он знал, что девушка его услышала.

Т/И вышла из библиотеки и пошла в сторону гостиной Когтеврана.

Он знал, что она придёт, а она знала, что он будет добиваться этой встречи и добьётся.

***

Т/И открыла дверь и вошла внутрь Выручай-Комнаты. Малфой уже был там.

— Пришла всё-таки, — сказал парень, заметив девушку.

— Ты же знал, что приду, — когтевранка села на большой диван, стоявший в середине комнаты.

— Знал. В чём дело?

— Это я у тебя должна спросить.

— Ты избегала меня.

— Я считала тебя своим другом.

— Я и есть твой друг, — сказал Драко.

— Ты сделал вид, что это не так.

— Когда? — удивился слизеринец.

— Несколько дней назад, в коридоре, с Паркинсон.

— Я не помню, что говорил. Но в любом случае, ты — мой друг.

— Мне надоело, Драко, — устало вздохнула Т/И. — Я не твоя игрушка, ты не можешь играться со мной только, когда тебе взбредёт в голову. Разберись в себе для начала, — девушка встала. — И давай договоримся: если мы дружим, то ты не называешь меня «грязнокровкой» ни при мне, ни со своими друзьями. Я терпеть больше не буду.

Т/И направилась к выходу.

— Подожди, — Малфой тоже поднялся с дивана. — Я согласен. Мир? — парень поднял мизинец. Этот детский жест выглядел так мило.

— Мир, — Т/И повторила его действия.

Как хорошо всё-таки было в детстве. Всё было так легко и просто. Все проблемы решались простым «мирись, мирись, мирись и больше не дерись».

Жаль, сейчас так не получается.

***

Витающий по всему кабинету запах трав и настоек, от которых часто клонило в сон, лёгкий скрежет пишущих перьев и звуки чего-то булькающего в котле, что иногда настораживало присутствующих, — всё это было уже давно привычно на уроке Зельеварения. Здесь ученики делились на два лагеря: одни внимательно слушали лекции Снейпа, а другие занимали себя, чем могли, начиная от обсуждения планов на выходные и заканчивая простыми экспериментами.

Возможно, Т/И бы и дальше продолжала акцентировать своё внимание на уроке, пока на парту не прилетела б чья-то записка. Девушка спокойно развернула её, замечая знакомый почерк на бумажке.

«Воскресенье. Хогсмид. «Три метлы»

Т/И повернула голову в сторону Драко, так трепетно ожидающего ответа, и отрицательно помахала головой, не соглашаясь с данным предложением.

Слизеринец, недолго думая, прислал ещё одну записку, на которую когтевранка машинально закатила глаза.

«Да брось, Т/И. Хочешь всю жизнь за учебниками просидеть? Соглашайся. Будет весело»

На некоторое время Т/И задумалась над ответом, однако, как бы не хотелось с этим соглашаться, но Малфой был прав. Она уже и не помнила, когда в последний раз выходила за пределы Хогвартса.

«Хорошо. Но с тебя мороженое»«Договорились!»

И, пускай, Т/И не видела лицо Драко, но какое-то седьмое чувство подсказывало, что в тот момент он улыбался, ожидая воскресенье.

***

Им больше не задавали ничего на дом, все уроки были посвящены повторению вопросов, которые, по мнению преподавателей, почти наверняка должны были встретиться им на экзаменах. В атмосфере лихорадочной, сосредоточенной подготовки Т/И забыла почти обо всем на свете, кроме СОВ.

Сейчас ей особенно сильно не хватало поддержки Фреда и Джорджа.

***

— Ты действительно думаешь, что будет война? — Т/И смотрела на Драко, пока они сидели на зелёной траве около замка, наблюдая за тем, как постепенно небо затягивается серыми тучами, словно предвещая нечто злое и необратимо разрушающее.

— Она уже идёт, Т/И, — парень лишь рвал траву под своими ногами, выкидывая мёртвые стебельки в сторону. — Незаметно, но она идёт. Словно крадётся, набирает силы, чтобы потом неудержимым потоком обрушится на наш мир и погрузить нашу жизнь в пучину мрака и отчаяния. Слишком много плохих людей, слишком много гнилых и чёрствых подлецов существует на нашей планете. И вряд ли что-то изменит их, повлияет на их решения или изменит цели, которые они поставили себе уже очень давно, — глаза Малфоя горели.

От гнева? От отчаяния? От воодушевления?

И вот Т/И снова не понимала, чего хочет этот парень.

Он хочет бороться?

Хочет всё бросить и спасти себя?

Возможно, она просто его не знает и даже представить себе не может, что творится у него в голове.

— Я просто надеюсь, что эта война коснётся тебя в меньшей степени, — парень повернул голову к девушке. Это сожаление в его глазах?

***

— Ты просто невыносима!

— А ты редкостный эгоист, Малфой!

Т/И кричала так громко, что казалось будто весь Хогвартс слышит её.

Они часто ругались.

Ругались из-за ничего или из-за чего-то серьёзного. Расходились и снова сходились.

Все привыкли к таким отношениям.

— Не смей так разговаривать со мной!

— А как ты разговариваешь со мной?!

— Если ты ещё раз…

— Что? Скажешь отцу? — Т/И издала саркастичный смешок. — «Мой отец узнает об этом, Т/Ф». Боюсь, эти угрозы уже года три неактуальны.

— Ох, ты несносна!

***

Лёгкие выжигало изнутри, адреналин заставлял сердце биться чаще. В этом полумраке ничего не видно, но Драко, видимо, это мало волновало.

Т/И облизнула пересохшие губы пока Драко парил где-то высоко в небесах. Она едва различала его силуэт, который практически слился с облаками.

Не верится, что она согласилась полетать с ним.

Полетать. С Малфоем. Ночью.

— Просто безумие, — шептала она, наблюдая за тем, как Драко медленно пикировал и приземлился в метре от неё. — Мы разобьёмся, Драко. Я не доверяю этой штуке. Она убьёт нас, серьезно.

— Торжественно клянусь, что моя метла не причинит тебе никакого вреда, — Малфой, даже не слезая с Нимбуса, положил руку на сердце. Потом он, конечно, залился смехом, но Т/И всерьёз это не восприняла.

Да, Т/Ф сильная и смелая, но до глубины души ненавидит мётлы.

— Драко, я.

— Всё будет хорошо, Т/И, правда. Рано или поздно нужно начать, и лучше бы тебе сделать это со мной, чем с каким-нибудь зазнайкой с Гриффиндора или Когтеврана.

— Но ведь лучше поздно чем никогда, не так ли? — Т/И улыбнулась как-то слишком вымученно, на что Драко лишь закатил глаза. — Тем более. Я ведь сама с Когтеврана, помнишь? Не понимаю, как я вообще согласилась на это.

— Доверяешь мне? — его серые глаза пленяли, и тут Т/И уже не в силах ему отказать. В качестве ответа она приняла поданную им руку и ловко села на метлу, стараясь не вспоминать, к чему привёл её прошлый полёт.

Она прошептала что-то неразборчиво, и они плавно начали набирать высоту.

Если бы Драко был один, он бы никогда не был так осторожен: он бы взлетел на бешеной скорости, попутно сделав пару трюков. Но сейчас с ним Т/И, а на её безопасность ему не плевать, о ней он готов заботиться всё свое время.

Пускай Т/И маглорождённая, пускай её всё время окружают зазнайки и пара «выпендрёжников». Т/И беспокоится об оценках и соблюдении правил, но в то же время ей глубоко плевать на запреты, и она вовсе не такая тихая девочка, как может показаться на первый взгляд.

Может, этим она и пленила Малфоя.

Естественно ему весело: он, наконец, смог уговорить Т/Ф прокатиться на метле, несмотря на её дикое отвращение к такому виду транспорта.

Почему-то Драко надеялся, что Т/И закричит, как и любая друга девчонка, даже громче Мандрагоры.

Но ему давно пора было понять, что Т/И не как остальные девчонки.

Она держалась за него слишком крепко, уткнулась носом ему в спину. Т/И страшно до безумия, в то время как Драко наслаждается. Ему становится хорошо от такой езды, ему дико приятно, что Т/Ф — девушка, что занимает все его мысли и сердце — прямо сейчас крепко в него вцепилась, и, вероятно, не отпустит ближайшее время.

Т/Ф метлы ненавидит, но ради Драко согласилась.

Естественно, она могла взять пару уроков у Поттера, что так любезно предлагал ей помощь. Кто знает, просто ли из вежливости, или им двигало что-то большее?

Т/И знать об этом не хотелось, и, тем не менее, она бы не согласилась полетать с Гарри.

С Малфоем по-другому: пускай его взгляд холодный и пустой, но только он способен подарить самые тёплые объятья в ужасные дни. Т/И доверяет ему, она всегда будет на его стороне, какой путь он бы не выбрал.

***

Т/И сдавленно выдохнула, снова почувствовав землю под ногами. Невероятное облегчение — оказаться живой после длительного полета.

— Сумасшедший, — бросила она, слезая с метлы. На её лице играла улыбка, хотя руки немного тряслись.

— Но ведь тебе понравилось? — Малфой взял её руки в свои, пытаясь хоть немного унять дрожь. — Ты совсем замерзла… — сделал вывод Драко, снимая с себя мантию и накидывая на плечи девушки. Т/И с Когтеврана, но ей безумно идёт зелёный цвет. И Драко не мог не улыбнуться этому факту.

— Как-нибудь повторим, да? — немного запинаясь, пробормотала девушка.

Ей понравилось. Определённо понравилось прижиматься ближе к слизеринцу и ощущать его тепло.

— Безусловно.

О да, Драко Малфой сделает всё, что угодно, лишь бы стать частью её мира.

Пускай не сразу, но… он ведь Малфой. А Малфои всегда своего добиваются.

***

Блейз Забини был одним из немногих, кто не обращал внимание на популярность Малфоя и не был зависим от его окружения.

Они могли разговаривать, делиться секретами, давать советы друг другу, а со временем даже стали лучшими друзьями.

В очередной раз, когда Пэнси проходила мимо Т/Ф, слизеринка специально задела её плечом, так, чтобы книги девушки упали.

А Паркинсон тем временем оскорбляла девушку всем, чем придёт в голову. За этой картиной наблюдал Блейз Забини.

— Паркинсон, прекрати. Т/Ф уже сыта твоими оскорблениями, — Забини сначала помог поднять книги, а потом встал перед ней, как бы защищая Т/И.

— Забини, с каких пор ты защищаешь грязнокровок? — спросила слизеринка.

— Просто не переношу несправедливости, — спокойно ответил Блейз. — Тебя Дафна, кстати, искала.

— Что ж, на этот раз тебе повезло, Т/Ф, — проговорила Паркинсон и ушла с важным видом.

— Спасибо, Блейз, — улыбнулась Т/И.

За все годы их обучения Забини ни разу не сказал плохого слова в адрес когтевранки, поэтому девушка хорошо относилась к юноше.

Этот случай стал началом их дружбы. Втроём — Т/И, Драко и Блейз — они часто выбирались в Хогсмид или просто прогуливались по школе.

========== Глава 6 ==========

Я всегда смотрел на тебя, когда ты не видишь, и со временем я осознал, что это стало привычкой.

— Драко, твой отец Пожиратель Смерти, ведь так? — однажды спросила девушка, когда они были в Выручай-Комнате.

— Ты же знаешь. Поттер всем разболтал, — скривился парень. — Почему ты спрашиваешь?

— Обычно дети Пожирателей идут по стопам своих родителей и тоже становятся Пожирателями. Но ты ведь не будешь? Ты не примешь Чёрную метку? — взволнованно спросила когтевранка.

— Отец действительно хочет, чтобы я стал одним из приспешников Тёмного Лорда, но я сказал ему, что не хочу.

— Обещай мне. Обещай, что не примешь Метку, — Т/И смотрела Малфою прямо в глаза.

— Обещаю, — сказал Драко, сомневаясь, что сдержит слово.

***

— Почему ты меня игнорируешь?

— Я никого не игнорирую, — Т/И недовольно закатила глаза, продолжая поедать свой сэндвич, в то время как её подруги ошарашенно смотрели на стоящего рядом с ними Малфоя. Не каждый день слизеринец подойдет к когтевранскому столу за обедом. — Тебе кажется.

— Ты не говорила со мной две недели!

— Ты назвал мою маму истеричкой! — воскликнула Т/И в ответ, чем вызвала улыбку на губах Драко.

— Не думал что, ты настолько примитивная.

— Я не примитивная! А ты… — девушка стукнула блондина по ноге, — просто придурок.

***

— Т/И, нам надо поговорить.

— Только после твоих извинений, — холодно отозвалась девушка.

— Хорошо.

Т/И кивнула и выжидающе уставилась на Драко.

— Признаюсь, я вёл себя неподобающе. Но в свое оправдание хочу заметить, что я чистокровный волшебник и у меня мягкие волосы, поэтому я считаю, что заслуживаю самого лучшего, например дружбу с тобой.

— Ладно, извинения приняты.

***

Когда завтрак кончился, пяти-и семикурсники остались слоняться в вестибюле, а прочие ученики разошлись по аудиториям.

Затем, в половине десятого, оставшихся начали класс за классом приглашать в Большой зал. Когда все расселись по местам и успокоились, профессор Флитвик сказал: «Итак, начали» — и перевернул огромные песочные часы.

Т/И дрожащими руками взяла свой билет и прочла первый вопрос «Опишите движения палочки для создания манящих чар».

Этот вопрос был элементарным, и Т/И принялась строчить правильный ответ.

Потом они перешли в небольшую комнатку рядом с Большим залом, откуда их должны были пригласить на устный экзамен.

Вскоре их начали вызывать маленькими группами в алфавитном порядке.

Прозвучало имя Т/И. Когтевранка вошла внутрь.

— Профессор Тофти свободен, мисс Т/Ф, — сказал Флитвик, стоящий сразу за дверью.

Он показал Т/И на маленький столик в дальнем углу, за которым сидел экзаменатор. Неподалеку от него волшебница увидела профессора Марчбэнкс — она принимала экзамен у Драко.

Т/И выступила хорошо. Экзаменатор даже похвалил её.

На следующий день был экзамен по трансфигурации. В письменной части девушке нужно было описать «Закон о невозможности трансфигурации» и «Закон непостоянства превращений». На устном экзамене требовалось продемонстрировать превращение крыс в кубки и исчезновение игуан.

В среду они сдали экзамен по травологии, а на четверг был назначен экзамен по защите от Тёмных искусств. Т/И без труда ответила на все письменные вопросы, а на устном экзамене с особенным удовольствием применяла все требуемые чары на глазах у Амбридж, которая холодно наблюдала за ней.

— Великолепно! — воскликнул экзаменатор. — Что ж, полагаю, это всё… если только Вы не хотите что-то дополнить. Конечно, за дополнительные баллы…

Т/И подумала, что это её шанс. Она подняла палочку и взглянула прямо на Амбридж. Жаба скривилась.

— Экспекто патронум!

Из палочки когтевранки вырвалась серебряная лиса и пробежала по залу из конца в конец. Все экзаменаторы проводили её глазами, а профессор Тофти восторженно зааплодировал.

— Прекрасно! — сказал он. — Очень хорошо, Т/Ф, можете идти!

У дверей, проходя мимо Амбридж, Т/И встретилась с ней взглядом. В уголках её широкого лягушачьего рта играла мерзкая усмешка, но девушку это не задело. Если она хоть что-нибудь понимала, ей только что поставили «превосходно».

***

На выходных Малфой умудрился заболеть, и дни напролёт девушка сидела возле его больничной койки.

— Я умираю, Т/И.

— Не притворяйся, Драко, — девушка недовольно закатила глаза, — пару часов сна и будешь как новенький.

— Когда я буду в гробу лежать, ты так же скажешь? — Малфой так же, как и девушка закатил глаза. — Не притворяйся, Драко?

— Ты просто королева драмы.

— Да пошла ты, — ухмыльнулся слизеринец. Впрочем, это не обидело девушку. Они привыкли к таким отношениям.

***

Счастью нет конца, когда рядом есть тот, кому ты нужен, даже если это тот, кого ты презирал ранее. Всегда во всем есть исключения… и даже в маглорождённых.

Она счастливо улыбается в его объятиях, смотрит такими чистыми глазами на него. Она знает его секреты, она не боится быть рядом…

А он боится за неё.

Если родители узнают о его дружбе с грязнокровкой, если хоть кто-то узнает…

Она пострадает, её жизнь станет невыносима… ведь семья Малфой презирает маглорождённых и всё, что с ними связано.

***

В понедельник был экзамен по зельеварению. Задания были довольно сложными, но благодаря работе с близнецами девушка знала все зелья. Они часто использовали их для своих вредилок, и Т/И помогала им. Несколько зелий она даже придумала сама, и Уизли внесли их в свой список полезных снадобий.

Экзамен по астрономии прошёл без неприятных сюрпризов. Затем было магловедение. С этим когтевранка справилась блестяще.

***

— Какие планы на лето? — спросил Драко, садясь на диван рядом с Т/И.

Они вновь были в Выручай-Комнате.

— В Нору поеду. Давно Фреда и Джорджа не видела.

— Понятно, — протянул парень. — Я просто хотел предложить погостить у меня.

— Правда? А как твои родители отнесутся к этому? — спросила Т/И.

— В этом небольшая проблема… Но мы можем сказать, что ты чистокровная…

— Стесняешься меня?..

— Нет. Просто мои родители… Они не поймут. Но я очень хочу, чтобы ты приехала.

— Хорошо, — согласилась когтевранка, — я смогу погостить у тебя несколько дней, а потом поеду в Нору.

— Отлично, — обрадовался слизеринец. — Только ты же понимаешь, что должна соответствовать… Манеры, одежда, внешний вид и вся эта прочая ерунда.

— Не волнуйся, с этим проблем не будет — аристократкой я быть умею, — ухмыльнулась девушка.

***

— «ТОТ-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ ВЕРНУЛСЯ. В кратком заявлении, сделанном в пятницу вечером, министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся в нашу страну и вновь принялся за старое.

Альбус Дамблдор, восстановленный в должности директора Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», а также на посту Верховного чародея Визенгамота, пока никак не прокомментировал происшедшее. В течение всего прошлого года он настаивал на том, что Вы-Знаете-Кто, вопреки широко распространенному мнению, не мертв, а снова набирает сторонников, готовясь к очередной попытке захвата власти» — прочитала Гермиона.

Они находились в больничном крыле после сражения в Отделе Тайн. Т/И в этом не участвовала, но обо всех событиях уже знала из первых уст.

— Ну ладно. — сказала Гермиона. — А что новенького в школе?

— Во-первых, Флитвик избавился от болота, которое сотворили Фред и Джордж, — начала Т/И. — Ему понадобилось на это около 3 секунд. Правда, один крошечный кусочек под окном он уничтожать не стал и обнёс его канатом…

— Зачем? — удивилась Гермиона.

— Он сказал, что это образцовое колдовство, — пожала плечами Джинни.

— По-моему, он решил оставить в школе что-то вроде памятника Фреду и Джорджу, — рот у Рона был набит шоколадом, и слова звучали невнятно. — Это, между прочим, они прислали, — сообщил он Гарри, кивая на гору лягушек рядом с собой. — Похоже, их магазинчик приносит неплохой доход, а?

— Значит, после возвращения Дамблдора все неприятности кончились?

— Да, — ответил Невилл. — Всё снова идёт своим чередом.

— Филч небось на седьмом небе от счастья? — поинтересовался Рон.

— Не сказала бы, — возразила Джинни. — По-моему, он чувствует себя просто ужасно… То и дело повторяет, что в Хогвартсе никогда не было такого замечательного директора, как Амбридж.

***

Тихие шаги донеслись до уха когтевранки. Т/И сидела в гостиной, читая книгу. Луна осторожно ступала, пробираясь в свою комнату. Даже не глядя на неё, Т/И понимала, что на губах у неё сейчас слабая, но искренняя улыбка. Несмотря на то, сколько у когтевранки случилось неприятностей, эта девушка осталась такой же светлой и милой. И иногда Т/И удивлялась, как такое возможно? Как этот светлый лучик солнышка никогда не гаснет?

— Луна, где ты была? — не сдержавшись, спросила Т/И.

Та резко выдохнула. Наверное, совершенно не ожидала такого внезапно вопроса. Луна не хотела отвечать. Но её подруга смотрела на неё выжидающе.

— Я… Я искала свои вещи, — тихо прошептала Лавгуд.

В её голубых глазах мелькнуло что-то таинственное, немного мечтательное и наивное. Луна, словно маленький ребёнок, всерьёз думала, что жизнь наполнена только прекрасными моментами. Временами Т/И считала, что всё это полная глупость. Но не могла об этом сказать Лавгуд, она ведь слишком хрупкая, слишком мягкая. Одно неверное движение и её сердце может разбиться. Оно восстановится, разумеется. Но разве уже будет таким же, как прежде?

Т/И было страшно, правда страшно за подругу. Кажется, будто удар судьбы сможет ей навредить. Она снимет свои розовые очки и увидит мир таким, какой он есть на самом деле. Со всей грязью, болью и грустью. Очень бы этого не хотелось.

— Луна, я же сказала, что завтра утром мы вместе их найдём, — как можно мягче произнесла девушка.

Лавгуд слегка улыбнулась, наклонила голову вбок, а затем обхватила свои плечи руками. Сейчас она действительно выглядела как маленькая девочка, не знающая, что она здесь забыла.

— Понимаешь, Т/И, то, что ты моя подруга, не обязывает тебя разбираться с моими проблемами, — тихо проговорила Лавгуд.

Т/И резко выпрямилась и серьёзно взглянула на неё. Но Луна лишь улыбнулась. Она всегда улыбалась, когда ей не хотелось что-то доказывать, что-то объяснять. Девушка не любила споры и конфликты. Да никогда и ни с кем не спорила.

— Луна, твои проблемы — и мои проблемы тоже, — сказала Т/И, положив ей руку на плечо. — Просто пойми.

Лавгуд кивнула, слегка закусив губу. На её щеках появился лёгкий румянец. Он придавал ей какой-то шарм. Хотя Луна всегда выглядела ласково и нежно. В её случае и внешность, и характер сошлись.

— Спасибо, Т/И. У меня никогда не было и не будет такой подруги, как ты, — призналась Луна.

Она вкладывала в каждое слово частичку себя, частичку своего сердца. И Т/И, не сдержавшись, поднялась с кровати и обняла её. Лавгуд тепло улыбнулась, а по щеке скатилась слеза.

У неё никогда не будет такого друга, как Т/И.

***

— Прекрасно выглядишь… — сказал Малфой, когда к нему вернулся дар речи.

Когтевранку действительно было сложно отличить от истинной аристократки. Красивое синее платье выгодно подчёркивало фигуру, волосы струились локонами по спине. Единственное, что портило весь образ — повязка на запястье, но снять её было нельзя — надпись выдала бы девушку с головой.

— Спасибо, — смутилась Т/И. — Мы можем идти?

— Да, — Драко подал девушке руку.

Через несколько минут они стояли возле Малфой-мэнора.

— Здесь, — Т/И прочистила горло, — Довольно мрачно.

Она обвела взглядом тёмный двор, задерживаясь на чёрной скамейке, куда сразу же села. Сзади дома не было ничего такого, что могло бы вызвать восторг. Лишь кусты разных форм и скамейки с тропинками.

Драко присел рядом, нервно постукивая ногой.

— Сам не в восторге, — подал голос Малфой. — Но у нас нет выбора.

— Это твой отец настоял на таком оформлении?

— Моя мать никогда бы не выбрала такую расцветку. Она не любит светлые цвета, но это не значит, что ей нравится чёрный.

— А мама… мама у тебя отличается от отца? — Т/И склонила голову, с интересом смотря на него. Драко скосил взгляд, ему было неудобно обсуждать свою семью. — Или она его противоположность?

— Второе, но схожие черты есть. Пойдём, не стоит опаздывать, — Малфой поднялся со своего места. — Родители решили устроить что-то наподобие светского вечера.

— Будет много людей?

— Нет, не очень. В основном, это партнёры отца. Некоторые придут со своими детьми.

— И они все… ну… плохо относятся к маглорождённым?

— Большая часть. Но тебе нечего бояться. Я буду рядом.

— Спасибо, Драко, — искренне поблагодарила девушка.

В самом Малфой-мэноре было намного светлее, чем снаружи, но всё равно царила зловещая атмосфера.

— Мама, отец, — Драко подвёл Т/И к своим родителям. — Познакомьтесь, это Дакота Стоун, я вам о ней рассказывал.

Малфой специально назвал Т/И другим именем. Люциус Малфой знал, что девушка, с которой его сын познакомился на первом курсе — маглорождённая, поэтому её имя упоминаться не должно.

— Рада наконец познакомиться с Вами, Дакота, — проговорила мать Драко.

— Взаимно, миссис Малфой, — сказала Т/И.

— Вы учитесь в Хогвартсе, не так ли? — спросил Люциус.

— Да, отец. Дакота на Когтевране, — опередил Т/И Малфой.

— Кто Ваши родители? — продолжал расспрос Малфой-старший.

— Мой отец работает в Гринготтс в Египте, а мать — колдомедик, — придумывала на ходу девушка.

— Они чистокровные волшебники? — не унимался Люциус.

— Конечно.

— Люциус, не надоедай подруге нашего сына вопросами, — обратилась к мужу Нарцисса. — Драко, покажи гостье наш дом. Дакота, наслаждайтесь вечером.

— Спасибо, миссис Малфой. Приятно было познакомиться с Вами.

Драко повёл девушку по дому.

— Мне кажется, твой отец что-то подозревает, — сказала Т/И.

— Он со всеми ведёт себя так. Не обращай внимания.

— У вас хорошие отношения? — спросила девушка.

Драко задумался.

Отец.

Это слово должно быть наполнено теплотой и любовью, должно вызывать улыбку на губах и пробуждать самые прекрасные воспоминания.

Но нет. У Драко всё совсем не так. Мысли об отце вызывают только отвращение. И многие могли бы осудить его за такое. Как же так, как можно не любить родного отца? Поверьте, можно, если ваш отец — Люциус Малфой.

Каждую ночь.

Каждую ночь он сталкивается с ним лицом к лицу. И вместо родительских объятий получает пару круциатусов. Вот она отцовская любовь. Он пытается заставить его вступить в ряды Пожирателей Смерти. Но Драко категорически против. Он совсем не хочет быть похожим на своего жестокого и деспотичного отца, жаждущего власти.

— Нормальные, — ответил Драко, понимая, что лжёт. Но Т/И слишком светлая и не винная, чтобы понять правду.

Слизеринец провёл девушку в гостиную. Она была заполнена разными людьми. Взрослые со своими детьми. Некоторых из них Т/И знала по школе. И абсолютно все они были слизеринцами. Такое скопище «змеек» пугало девушку. Нет, она не считала их злыми и ужасными, — это всё стереотипы, но ожидать от них можно чего угодно, поэтому нужно держать ухо востро.

В гостиной находились и родители Драко. Они беседовали со своими друзьями, хотя Т/И сомневалась, что их действительно связывала дружба — только холодный расчёт.

К Драко подходили разные люди, здоровались, на Т/И они не обращали внимания. Из знакомых когтевранка увидела Крэбба, Гойла, Теодора Нотта, Асторию и Дафну Гринграсс.

Ближе к вечеру люди стали расходиться, осталось всего несколько человек, но они разбрелись по разным комнатам.

Всё было неплохо, пока Нотт не заметил девушку.

— Малфой, — воскликнул он, — зачем ты привёл грязнокровку?

Эти слова не остались без внимания Люциуса Малфоя. Он быстро пересёк комнату и оказался рядом с Т/И и Драко. Нарцисса поспевала за ним. Люциус намекнул Теодору, что тому пора домой, и, убедившись, что в комнате больше никого нет, развернулся к Т/И.

— Ты обманула нас?! — взревел он.

— Я…

— Отец, я всё объясню. Это моя… — начал Драко.

— А с тобой я позже разберусь! — крикнул на него тот.

— Люциус, давай всё спокойно обсудим, — попыталась успокоить мужа Нарцисса.

— Молчи! Не лезь!

— Мистер Малфой, я понимаю… — начала Т/И, но Драко прервал её.

— Пойдём отсюда, — сказал он и потащил девушку за руку.

— Круцио!

Удар настиг её между лопаток. Боль разнеслась по телу быстро. Сломила её пополам, заставляя юное тело упасть на ковёр и начать извиваться, как рыба, брошенная на раскалённый песок.

Гнилая боль, с ожесточением кинутая в спину, вместе со словами Люциуса Малфоя:

— Грязнокровка! Как ты посмела прийти в мой дом?

Всё тело душило, резало, прожигало. Словно горячие цепи обвились вокруг тела.

— Круцио!

Внутренности залиты кровью, наверное, судя по тому, как их выворачивает. Она не кричит, закусив губу. Видимо, губа лопнула, так как девушка почувствовала, как что-то скатилось у неё по подбородку тонкой струйкой.

Больно.

Кричать нельзя — нельзя доставить сопернику такое удовольствие. Боль всё держится на её теле, заламывает руки, кусает плечи, бьёт по ногам. Заставляет хвататься за ковры, цепляясь ногтями за ворс. А слёзы текут, обжигая солёными дорожками скулы, но она не чувствует.

Только боль.

— Отец! Прекрати! — Драко бросился на отца, но тоже попал под горячую руку:

— Круцио!

Малфой упал, тем самым дав возможность Т/И подняться. Её тело пробивала дрожь. Драко зло поднял глаза на отца. Тот холоден и спокоен.

— Ты должен сказать мне «спасибо». Я избавил тебя от отравляющего твой мозг создания. Она не стоит тебя. Бросай это ребячество, — Люциус медленно развернулся к сыну спиной, уходя.

Руки Т/И всё ещё дрожали, но она достала палочку и направила на Малфоя-старшего:

— Петрификус Тоталус!

Люциус упал, не в силах пошевелиться.

— Бегите! — прошептала Нарцисса, глядя на тело мужа.

Повторять ещё раз не пришлось. Драко поднялся с пола, схватил Т/И за руку и потащил к выходу из дома.

Добравшись до безопасного места, они остановились. Т/И всё ещё тряслась, по лицу текли слёзы. Малфой, привыкший к Круциатусам, выглядел получше.

— Как ты? — спросил он подругу. — Прости, что так вышло.

— Я нормально, — голос дрожал, выдавая девушку с потрохами.

— Это была плохая идея. Я должен был предусмотреть, — сокрушался парень.

— Ты не виноват. Всё хорошо, — когтевранка попыталась улыбнуться.

— Отправляйся в Нору. Там тебе будет лучше.

— А ты? Как ты вернёшься обратно? — волновалась девушка.

— Всё будет в порядке. В конце концов, он мой отец, — говорил Драко, не веря своим словам.

Т/И обняла парня.

— Береги себя.

— А ты себя.

Малфой разомкнул объятья и поспешил домой.

***

Сказать, что Люциус Малфой был зол — это не сказать ничего. Сейчас он был слишком зол. И если обычно всё заканчивалось для Драко парочкой круциатусов, то в этот раз дело обстояло иначе. Малфой помимо круциатуса получил ещё и режущие заклятия. Казалось, всё его тело уже покрыто этими порезами, но отец не останавливался. А напоследок ещё и левую руку сломал.

От криков охрип голос, а голова нещадно гудела и кружилась. Тело по понятным причинам болело и жгло, к горлу то и дело подступал ком тошноты.

Он выдержит.

Теперь ему есть, за кого бороться.

========== Часть 5. Пока дышу, надеюсь Глава 1 ==========

Драко любит обещать, давать надежду, а затем забирать и топтать её, видеть отчаяние в глазах напротив, уходить. У него холодный взгляд, лёгкая ухмылка, плавность в действиях, он хитёр, он зол на мир.

— Что скажешь, как я выгляжу? — спросила Т/И, крутясь перед зеркалом.

— Ну, цвет платья как-то не очень. И с причёской проблемы, нужно переделать, — ответил Фред, осматривая девушку с ног до головы.

— Что? Ты хочешь сказать, что я плохо выгляжу? Я три часа собиралась!

— Да я шучу. Ты выглядишь всегда великолепно.

— Шутник. Ладно, пойдём. Я думаю твоя мама не обрадуется, если мы опоздаем на ужин.

После событий в Малфой-Мэноре девушка приехала в Нору. О том, что произошло с ней в гостях у Драко она умолчала.

Фред и Джордж были счастливы увидеть девушку, как и она их. Что может быть веселее этих двух рыжиков? Т/И в их компании уже давно. Девушке кажется, будто она знает их с самого рождения. Такие они уж родные и милые, что просто слов нет, как передать её чувства к ним. Т/И любит их, как родных братьев. И просто жизни не может без них представить. Фред и Джордж — это частичка девушки.

***

— Ну вот чего ты смеёшься? Откуда я знала, что твои братья решат добавить свои изобретения в этот шоколадный батончик?

— Это же Фред и Джордж. Все прекрасно знают, что нельзя брать что-то из их рук без последствий для своего организма, — продолжал смеяться Рон.

— Между прочим, батончик лежал на столике, и они сказали, что его оставила Гермиона!

— Нашла кому верить. Т/И, ты дружишь с близнецами 4 года. Пора было научиться перестать доверять всем их словам.

— Вот знаешь что, лучше бы нашёл этих шутников и заставил их дать мне противоядие.

— А мне и так нравится, — не мог успокоиться Рон. — Тебе идёт такой цвет волос. К тому же, синих глаз я ещё ни у кого не встречал, будешь выделяться. Правда, синий цвет лица выглядит немного странно, но все быстро привыкнут.

— А ты, Уизли, будешь выделяться огромным фингалом под глазом, если не прекратишь свои шуточки и не приведешь сюда своих братьев! — начинала закипать девушка.

— Ладно, ладно, я всё понял, сейчас их приведу. Только ответь на один вопрос: не думала сняться в «Аватаре»? Тебе ведь теперь даже не нужно будет накладывать грим.

— Рональд Уизли!

— Уже иду, — парень вышел из комнаты, не прекращая смеяться.

***

— Вот это да! — воскликнула Т/И, остановившись возле магазина близнецов.

Среди тусклых, залепленных министерскими пла­катами витрин соседних магазинов лавочка Фреда и Джорджа била по глазам, словно фейерверк.

Витри­на слева от входа сверкала невероятным разнооб­разием товаров, которые подскакивали, вертелись, светились, прыгали и пищали. Даже больно было смотреть на эту пестроту. Витрину справа целиком закрывал гигантский плакат, тёмно-фиолетовый, как и плакаты от Министерства, но на нем пылали ги­гантские ярко-жёлтыебуквы:

Почему так всех волнует Тот-Кого-Нельзя-Называтъ?Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застреватъ!Он хитёр, он шустёр! От него с давних порУ всей страны запор!

— Это гениально, — сказала Т/И, вытирая слёзы, выступившие от смеха.

— Мы старались, — петушился Фред.

— Пойдём внутрь, — добавил Джордж.

Т/И стала озираться по сторо­нам, рассматривать ящики и коробки, наваленные до потолка. Стояли целые контей­неры шуточных волшебных палочек — самые дешё­вые при взмахе просто превращались в резиновых цыплят или в пару боксёрских трусов, а самые до­рогие модели колотили незадачливого пользовате­ля по голове и по загривку. Лежали в коробках усо­вершенствованные перья для письма: самозаправля­ющиеся перья, перья с автоответчиком и перья со встроенной проверкой орфографии.

— Потрясающе… — то и дело восхищалась Т/И, рассматривая различные вещицы.

— Можешь брать всё, что хочешь.

— Естественно, бесплатно.

— Спасибо! Невероятно! Как вы всё это проделали за моей спиной? — удивилась когтевранка.

— Мы хотели устроить сюрприз, вот и не говорили.

— Кстати, — сказал Фред, — этот магазин оформлен на троих.

— Ты, Джордж, а ещё кто? — спросила Т/И.

— Ты, конечно, — сказал Фред так, словно это само собой разумелось.

— Вы серьёзно?

— Абсолютно, — сказал Джордж. — Ты полноправная владелица магазина.

— Спасибо! — девушка прыгнула на шеи своих друзей.

— Задушишь, — прокряхтел Фред.

— Ой, прости.

— Да, и ещё у нас есть кое-что для тебя, — сказал Джордж, бросив взгляд на забинтованное запястье подруги.

— Ещё? Вы не устаёте удивлять.

Джордж вошёл в небольшую комнату, что-то вроде склада, и вернулся с баночкой. Вся продукция близнецов маркировалась, на этикетках написан состав, производель и автор идеи. На некоторых баночках даже значилось имя Т/И. Это значит, что она принимала участие в разработке того или иного продукта. На этой баночке было указано, что идея принадлежит Фреду и Джорджу Уизли.

— Мы долго пытались найти нужную формулу…

— Много разных ингредиентов перепрбовали…

— И наконец нашли. Представляем нашу новейшую разработку…

— Сделанную специально для тебя…

— «Заживин», — хором крикнули Уизли.

— «Заживин»? Над названием долго думали? — не сдержала смешка Т/И.

— Эй, мы вообще-то старались, — театрально обиделся Фред.

— Ладно, ладно, извини. И что он делает?

— Заживляет. По названию всё ясно, — сказал Джордж. — Дай руку.

— Это безопасно? — засомневалась девушка.

— Безопасно, давай.

Т/И протянула левую руку. Джордж взял немного мази и нанёс на уже ставшие шрамами буквы.

«Я грязнокровка»

— С первого раза улучшений заметно не будет, но если каждый день наносить, результат не заставит себя долго ждать, — сказал Фред.

— Спасибо, — сказала девушка, когда Джордж закончил.

Т/И набрала кучу всего: перья с встроенной орфографией, несколько баночек «Заживина», Порошок мгновен­ной тьмы, Отвлекающие обманки и многое другое.

***

Т/И всегда была желанным гостем в семействе Уизли и часто проводила каникулы в Норе, обитатели которой прекрасно знали о её неуклюжести.

И вот после ежедневной утренней пробежки девушка влетела в столовую, споткнулась о порог и впечаталась носом в деревянный шкаф, падая на пол.

— Ты там хоть жива? — сочувственно поинтересовался Фред.

— Вроде бы да, — Т/И встала на ноги, держась за нос.

— Когда ты научишься смотреть под ноги? — пронудил Рон.

— Может приложить лёд? — забеспокоилась Миссис Уизли.

— Да, думаю это не помешает, — сказала Т/И.

— И часто она так? — спросил приехавший вчера Гарри.

— Каждое утро, — ответил ему Рон.

***

Спустя несколько дней Т/И вернулась во «Всевозможные Волшебные Вредилки», на этот раз вместе с Гарри, Роном, Гермионой и Джинни.

— Мы только недавно начали выпускать более серьёзные товары, — сообщил Фред. — Забавно это получилось…

— Ты не поверишь, как много народу, даже сре­ди министерских работников, не умеют выполнить приличные Щитовые чары, — сказал Джордж — Они, правда, у тебя не учились, Гарри!

— Это точно… Ну вот, мы решили, что будет ве­село пустить в продажу Шляпы-щиты. Ну, типа, подначишь своего приятеля навести на тебя пор­чу, когда на тебе такая шляпа, и любуйся, какая у него будет физиономия после того, как его закля­тие от тебя отскочит. И вдруг — хоп! Министер­ство заказывает пятьсот штук наших шляп для сво­их сотрудников! И до сих пор мы получаем мас­совые заказы.

— Так мы теперь расширяем ассортимент. Вы­пускаем Плащи-щиты, Перчатки-щиты…

— Ясное дело, от непростительных заклятий они не шибко помогут, но от мелких и средних закли­наний, разной там порчи и сглаза…

— А потом мы решили вообще углубиться в об­ласть защиты от Темных искусств, это же просто денежная жила! — азартно подхватил Джордж. — Классная штука! Вот, посмотри, Порошок мгновен­ной тьмы, импортируем из Перу. Очень удобно, если нужно срочно от кого-нибудь удрать.

— А наши Отвлекающие обманки прямо-таки уле­тают с полок. Не­заметно бросаешь на землю такую штуковину, она отбегает в сторонку и там издает громкие звуки — отличное отвлекающее средство в случае чего.

— Удобно, — восхитился Гарри.

— Держи, — сказал Джордж, поймав парочку об­манок, и бросил их Гарри.

— Сколько это стоит? — спросил Рон, указывая на какую-то банку с непонятным содержимым.

— 5 галлеонов, — одновременно ответили близнецы.

— А для меня? — спросил Рон, надеясь на скидку.

— 5 галлеонов.

— Я же ваш брат! — воскликнул Уизли.

— 10 галлеонов, — выпалили Фред и Джордж.

За занавеску заглянула молодая волшебница.

— Там покупатель ищет шуточный котел, мистер Уизли и мистер Уизли, — сообщила волшебница.

— Спасибо, Верити, иду, — быстро отозвался Джордж.

— Мистер Уизли и мистер Уизли? — усмехнулась Т/И.

— А как ты хотела, малышка? Мы теперь деловые люди, — с важным видом сообщил Фред.

— Деловой какой. Веди нас дальше.

— Девчонки, вы ещё не видали нашу спецпродук­цию «Чудо-ведьма»? — осведомился Фред. — Прошу за мной, дамы…

У окна они увидели целую выставку ядовито-розо­вых флакончиков, вокруг которых, возбужденно хи­хикая, собралась стайка девочек. Гермиона, Т/И и Джин­ни опасливо попятились.

— Прошу, прошу! — гордо произнес Фред. — Толь­ко у нас — лучший выбор любовных напитков!

Джинни скептически изогнула бровь:

— А они действуют?

— Само собой! Продолжительность до двадцати четырёх часов, срок действия зависит от веса маль­чика…

— И степени привлекательности девочки, — закончил Джордж, неожиданно появляясь рядом с ними. — Но своей сестре мы их продавать не бу­дем, — прибавил он, внезапно посуровев. — У неё, говорят, и без того штук пять поклонников.

— Не слушай Рона, он все врёт, — хладнокров­но ответила Джинни и, наклонившись над прилав­ком, сняла с полки маленькую розовую баночку. — А это что?

— Гарантированный десятисекундный прыщевыводитель, — сказал Фред. — Отлично действует так­же на волдыри и угри, но ты не отвлекайся от темы. Правда или нет, что ты сейчас встречаешься с пар­нем по имени Дин Томас?

— Да, встречаюсь. И когда мы с ним виделись в прошлый раз, он определенно был один, а не пя­теро. Ой, а это кто такие? — Джинни показала на клетку, по дну которой с то­неньким писком перекатывались розовые и лило­вые пушистые шарики.

— Карликовые пушистики, — ответил Джордж. — Это просто миниатюрные клубочки пуха, у нас их с руками отрывают, прямо не успеваем разводить. А что у тебя с Майклом Корнером?

— Я его бросила, он был жуткий зануда. — Джин­ни просунула палец между прутьями клетки, и карли­ковые пушистики мигом столпились вокруг него. — До чего же миленькие!

— Да, они лапочки, — снисходительно согласил­ся Фред. — Но не слишком ли ты торопишься, ме­няешь парней, как перчатки?

Джинни повернулась к брату, уперев руки в бока. Её грозное выражение вдруг так напомнило мис­сис Уизли, что было удивительно, как это Фред не струсил.

— Тебя это не касается! А ты, будь добр, — сер­дито прибавила она, обращаясь к Рону, который только что возник за плечом Джорджа, нагружен­ный покупками, — не рассказывай братцам сказ­ки обо мне!

Фред пересчитал коробки у Рона в руках.

— Три галеона, девять сиклей и один кнат. Давай раскошеливайся!

— Я же твой брат!

— А это наши товары. Три галеона, девять сиклей. Кнат, так и быть, скостим.

— Но у меня нет трёх галеонов девяти сиклей!

— Тогда клади всё обратно и смотри разложи по местам, где что было!

Рон уронил несколько коробок, выругался и сде­лал неприличный жест в адрес Фреда, но, к несчас­тью, его заметила подошедшая как раз в этот мо­мент миссис Уизли.

— Ещё раз увижу такое, заколдую тебе руку, что­бы вообще не мог разжать кулак, — резко прикрик­нула она.

***

— Я всегда говорила тебе держать язык за зубами, — шипела Т/И, чуть размыкая губы в полушёпоте.

— Ничего ты мне не говорила.

— Если ты внимательно прислушаешься, ты сможешь услышать, как я шепчу «заткнись», по крайней мере, раз в пять секунд, — уши девушки горели от возмущения, но на лице Фреда играла довольная улыбка, а в глазах ни капли сожаления. Вот ведь подлец.

— Я ничего не сделал, Т/И, — Уизли протянул подруге тарелку, которую она тут же вытерла и поставила на полку.

— То есть это не ты разбил фамильный сервиз?

— Я, но меня бы не поймали, если бы ты не болтала.

— Я? — Т/И аж поперхнулась. — Это ты сказал: «Ма-а-ам, я слышал на кухне что-то разбилось». Так ещё и всю вину на меня свалил.

— Ты гостья, — Фред пожал плечами, продолжая намыливать посуду. — Тебя она не тронет.

— Аргх, миссис Уизли меня никогда не простит.

— Тебя-то простит, а меня будет продолжать ненавидеть.

— Ты её сын.

— Вот именно.

***

— Обязательно пиши нам, — сказал Джордж, когда они стояли на вокзале Кингс-Кросс.

— Обещаю, — девушка обняла своих друзей. — Уже жду встречи.

— Приезжай на Рождество, — пригласил подругу Фред.

— И не забывай рекламировать нашу продукцию.

Послышался предупредительный сигнал поезда.

— Мне пора, — сказала когтевранка. — Пока?

— Нет, мы не прощаемся, — улыбнулся Фред. — До встречи.

— До встречи.

***

Каждый раз Т/И с упоением ждала начала учебного года. Тогда она встречала лучших и незабываемых друзей. Фред и Джордж в Хогвартс больше не вернутся, что приводило девушку в уныние, зато Драко и Луна остались.

Сейчас девушка сияла от радости, идя по перрону и выискивая взглядом ту самую девушку, которая перевернула мир с ног на голову. До отправления поезда оставалось несколько минут, поэтому Т/И запрыгнула в ближайший вагон, надеясь найти Луну уже в составе.

— Вот ты где! — воскликнула Т/И, заглядывая в десятое по счету купе. — А я уже отчаялась тебя найти, Луна.

Облегчённо выдохнув, когтевранка зашла в купе и удобно устроилась напротив Лавгуд. Та снова читала перевёрнутый журнал. Сторонний наблюдатель подивился бы увиденному, но Т/И прекрасно знала особенности Придиры.

— Рассказывай, как прошло лето? — улыбаясь попросила шестикурсница с нескрываемым интересом.

Девушка отложила издание и аккуратно расстегнула свою кофту. Оттуда немедленно выполз демимаска, изучающе глядя в сторону её подруги.

— Какая прелесть! — восхитилась Т/И, протягивая руки к зверьку. — Откуда он у тебя?

— Папа привёз. Он был в одной деревне волшебников. С трудом выменял это чудо на пару заколдованных иголок и носков.

Девушки переглянулись и рассмеялись. Демимаска тем временем удобно устроился на плече Т/И и даже не думал оттуда слезать. Когтевранку такая компания нисколько не смущала, а только радовала.

— Вот только теперь я не смогу купить шоколадных лягушек, — наигранно вздохнула она, поглаживая зверька по спинке.

— Скоро проедет тележка со сладостями, — тут же встрепенулась Лавгуд. — Выбирай, что хочешь.

На минуту Т/И задумалась, вперяя в девушку заискивающий взгляд.

— Я бы не отказалась от пудинга. За торжественным ужином в Хогвартсе!

— Тогда я возьму тыквенное печенье вдобавок, — улыбаясь уголками губ, ответила Луна.

***

Т/И заметила блондинистую макушку и подбежала поздороваться с другом. Малфой, заметив девушку, лишь ускорил шаг, но когтевранка оказалась проворнее и вмиг догнала слизеринца.

— Драко… — начала она, но парень резко прервал её.

— Чего тебе, грязнокровка?

— Но… Что случилось? — девушка была совсем сбита с толку. Ведь они так хорошо общались в прошлом учебном году, почему теперь парень так ведёт себя?

— Т/Ф, я не хочу сейчас ссориться. Просто оставь меня.

— Нет, Малфой. Ты мне сейчас же объяснишь, что происходит. За лето ты написал мне одно письмо, в котором сказал, что отправлять друг другу письма сейчас опасно. Я не писала, ждала встречи, а теперь ты просто посылаешь меня?

Парень молча развернулся и пошёл в сторону подземелий.

— Куда ты пошёл? Мы не договорили! — кричала девушка вслед парню, но он не обратил внимания.

В ужасном настроении Т/И побрела в сторону башни Когтеврана.

***

После завтрака все остались на местах, дожида­ясь, пока к ним подойдёт профессор Флитвик. В этом году раздача персональных расписаний не­сколько усложнилась, так как профессор Флитвик должен был вначале удостовериться, что все получили нужное количество баллов за СОВ и мо­гут продолжать занятия по выбранным предметам для подготовки к ЖАБА.

Т/И мгновенно получила разрешение про­должать курс по заклинаниям, защите от Тёмных ис­кусств, трансфигурации, травологии, зельеварению и магловедению и тут же унеслась на первый урок.

***

— Блейз, привет! — широко улыбнулась когтевранка, заметив друга.

— Привет, — сказал мулат и отвёл глаза, желая провалиться сквозь землю, чтобы избежать этого разговора.

— Как лето провёл?

— Да, так… Всё нормально…

— Блейз, я хотела спросить… Драко… Он в порядке?

— Думаю, да, — ответил Забини, переминаясь с ноги на ногу. — А почему ты спрашиваешь?

— Он странно вёл себя вчера. Я думала, ты знаешь, что с ним.

— Нет. Мы не общаемся, — ложь. Очередная ложь, которую ему пришлось сказать за этот месяц. Хотя в чём-то Блейз не врал. Драко действительно больше не считал его своим другом, хотя Забини и пытался достучаться до него. Тщетно. Это же Малфой! Он слушает только себя. Идиот! — И, Т/И… Нам с тобой тоже лучше не общаться… Прости.

— Но… — девушка не понимала, что происходит. — Но почему?

— Я не могу сейчас объяснить. Мне очень стыдно, Т/И, но так действительно будет лучше. Без обид, ладно? — а во взгляде так и сквозит «Пожалуйста, скажи, что ты не обидишься». Ох, как же он не хочет терять ещё одного друга! Вот только его никто не спросил. Так нужно. Скоро всё закончится. Скорее бы…

— Конечно, какие обиды? — сказала когтевранка и поспешила на следующий урок, всё ещё ничего не понимая.

***

— Что ж, леди и джентльмены, это весьма любопытное зельице под названием «Феликс Фелицис», — сказал профессор Слизнорт, новый преподаватель зельеварения.— Насколько я понимаю, — с улыбкой повернулся он к Гермионе, — вы знаете, как действует «Феликс Фелицис», мисс Грейнджер?

— Это везение в чистом виде! — взволнованно произнесла Гермиона. — Оно приносит удачу!

— Совершенно верно, 10 очков Гриффиндору. Да, забавное это зелье, «Феликс Фелицис», — сказал Слизнорт. — Невероятно трудное в изготов­лении, и, если процесс хоть немного нарушен, по­следствия могут быть катастрофическими. Но если зелье сварено правильно, вот как это, например, то все, за что вы ни возьмётесь, будет вам удаваться… по крайней мере пока длится действие зелья. И это зелье будет наградой на нашем сегодняшнем Уроке.

Наступила такая тишина, что бульканье зелий в котлах как будто стало в десять раз громче.

— Что же нужно сделать, чтобы выиграть этот сказочный приз? Обратимся к страни­це десять «Расширенного курса зельеварения». У нас осталось немногим больше часа, и этого времени вам должно хватить на пристойную попытку сва­рить Напиток живой смерти. Я знаю, что до сих пор вы не приступали к таким сложным зельям, и потому не жду идеального результата. Во всяком случае, тот, кто добьется наилучших результатов, получит в на­граду этого маленького «Феликса». Начали!

Ученики дружно загремели котлами, кто-то уже со звоном ставил гирьки на весы, но никто не про­износил ни слова. Сосредоточенную целеустремлен­ность, царившую в классе, можно было, кажется, по­щупать рукой.

Т/И видела, как Малфой лихорадочно листает «Расширенный курс зельеварения». Очевид­но, Драко совершенно необходим хоть один удач­ный день. Что же с ним происходит?

Т/И склонилась над учебником.

***

— Время вышло! — объявил Слизнорт.

Он медленно двинулся между столами, за­глядывая в котлы. Профессор не делал никаких коммента­риев, только иногда принюхивался или помеши­вал в котле. Когда Слизнорт увидел зелье Гарри, на лице его выразилось недоверие, смешанное с вос­торгом.

— Безусловная победа! — воскликнул он на все подземелье. — Отлично, отлично, Гарри! Ну, вот вам приз — один флакончик «Феликс Фелицис», как обещано, и смотрите используйте его с толком!

Т/И видела, что Малфой жутко разозлился, и пошла за ним. Драко, заметив подругу, остановился.

— Чего тебе?

— Поговорить хотела.

— Нам не о чем говорить, — холодно сказал слизеринец, сжав зубы.

— А мне кажется, что есть. Что с тобой, Драко? — девушка положила свою руку на плечо парня, но он сбросил её.

— Это больше не может продолжаться. Я устал притворяться и больше не буду это делать. Наконец-то мне больше не придётся общаться с грязнокровкой, играть в дружбу. Больше не нужно будет отмываться от грязи после разговоров с тобой, — отчеканил Малфой.

Девушка окончательно потерялась и не знала, что сказать. Она понимала, что сама виновата в происходящем. Глупо было думать, что такое вообще возможно. Дружба между чистокровным волшебником со Слизерина и маглорождённой волшебницей с Когтеврана. Это больше похоже на сказку, вот только это реальная жизнь, глупо надеяться на хэппи-энд.

Девушка помнила, как Малфой посмотрел на неё, когда она впервые появилась в Большом зале, будучи маленькой и несмышлёной девочкой. Она не знала ничего о чистоте крови и прочем, поэтому даже очень гордилась, что являлась маглорождённой. Но Малфой считал, что это отличный повод немного поиздеваться и пошутить над Т/И. Только на четвертом курсе блондин прекратил это, более того, даже пытался нормально общаться с Т/И, но та игнорировала его. И не потому что старые обиды давили на неё, а потому что, начиная с первого курса, Т/И осознала, насколько Драко красивый.

Она влюбилась в человека, который постоянно её высмеивал.

Иронично и больно.

И вот предпоследний курс. Только сейчас их общение… ну оно хотя бы существовало. Хотя порой, Т/И ловила на себе взгляд блондина, но списывала это на своё больное воображение.

***

— Ты действительно думаешь, что с тобой одним такое случилось? А что насчёт Пэнс, Тео и остальных? — Блейз уже, наверное, в сотый раз пытался достучаться до друга, заставить задуматься не только о себе и своём суперважном задании, о котором он не решается даже рассказать.

— Мне нет никакого дела… — одна и та же песня в ответ.

— Да, я знаю, но они — наши друзья, так что не смей сбрасывать их со счетов и говорить, что они тебе безразличны. Каждый, каждый из них пережил то, что сейчас переживаешь ты. Так что заткнись! — громкий удар по столу. — Не изображай из себя не пойми кого и прими их помощь. Потому что других друзей у тебя нет и маловероятно, что будут.

========== Глава 2 ==========

А ты помнишь, кем ты был до того, как мир сказал, кем ты должен быть?

Стоило ему лишь появиться в полупустом коридоре, как все тут же обратили своё внимание на него. Слизеринец лишь окинул их быстрым взглядом и, спрятав руки в карманы брюк, продолжил идти.

После того, как старший Малфой отправился прямиком в Азкабан все только и делали что шептались за спиной Драко. Многие так осмелели, что позволили себе открытые оскорбления в сторону семьи Малфоев. Всё это давило на блондина, заставляя чувствовать себя беззащитным, но ему нельзя давать слабину — он же Малфой.

От этих мыслей на лице появлялась лишь грустная усмешка. Драко должен держаться в стороне ото всех, но что же он делает прямо сейчас?

Его серые глаза старательно выискивают в коридоре девичью фигуру, пока руки в карманах сжимаются в кулаки от волнения. Никто и подумать не мог, что на защиту самовлюблённого слизеринского принца встанет та, которую он когда-то унижал.

Т/И заткнула компанию гриффиндорцев, что обсуждали эту ситуацию. Если бы Малфой случайно не застал часть этой гневной сцены и не слухи, что быстро разлетелись по всему Хогвартсу, то он бы ни за что не поверил.

Завернув за поворот, Драко тут же увидел знакомый силуэт. Т/И сидела в углу подоконника, облокотившись спиной на стену, одна её нога была вытянута вдоль всего подоконника, другая же свисала с него. Длинные худые пальцы сжимали книгу по зельеварению.

Блондин остановился в паре метров от неё, боясь подойти ближе. Он не понимал зачем искал её по всей школе и почему сейчас стоит здесь. И всё же Малфой негромко кашлянул, привлекая к себе внимание. Не прошло и пары секунд, как на него обратился недовольный взгляд голубых глаз когтевранки.

Т/И вопросительно посмотрела на нарушителя её покоя, пока слизеринец немного растерянно смотрел на неё. Кажется, что он сам не понимает что творит.

— Я… я пришёл, чтобы… — парень откашлялся, придавая голосу уверенности. —…чтобы поблагодарить за то, что ты…

Девушка подняла ладонь вверх, заставляя его замолчать. На её лице появилось безразличие, которое когтевранка не спешила скрыть.

— Не надо. Мне ни к чему твоя благодарность, я поступила так, как посчитала нужным, — её взгляд прошёлся по лицу Малфоя, встречаясь с его серыми глазами. — Если это всё, то можешь идти. Не люблю, когда мне мешают.

Не дожидаясь ответа Т/И продолжила читать книгу, покачивая ногой из стороны в сторону. Драко запустил руку в платиновые волосы, тихо вздыхая.

Она злится на него.

И правильно делает.

Дурак.

Вместо того, чтобы уйти парень наоборот сделал несколько неуверенных шагов в сторону окна.

— Я хочу извиниться перед тобой.

Это вырвалось само собой, удивляя не только Т/И, но и самого Драко. Девушка усмехнулась, откладывая книгу. Видимо, спокойно почитать точно не получится.

— Мило, конечно, что ты извиняешься, — Т/И спустила с подоконника ногу, нехотя похлопывая рядом с собой ладошкой. Блондин умело скрыл удивление, осторожно присаживаясь рядом. — Но я сделала это не для того, чтобы услышать твои извинения, благодарности или что-то ещё. Просто хотела, чтобы ты знал, что не один. Нет нужды справляться с этим в одиночку. Ты можешь рассчитывать на меня.

— Спасибо, — выдохнул парень, поднимаясь, — но тебе не стоит в это влезать. Я разберусь сам, — отрезал Малфой и ушёл, а девушка осталась смотреть ему вслед.

***

Т/И сидела в гостиной Когтеврана, вытянув ноги и уперевшись спиной в старый диван.

Настроение было паршивым. Прошла неделя с того самого инцидента. Она и не заметила, как вышла из гостиной и принялась бесцельно бродить по коридорам.

Было ещё не поздно, поэтому погулять по Хогвартсу можно безнаказанно. Отбой только через полтора часа, потому времени, чтобы хорошенько подумать и помечтать вполне достаточно.

В мыслях возникали картинки всех встреч с Малфоем. Одна за одной. Словно смотришь снимки на плёнке. Вот они только познакомились, а вот поссорились в первый раз, Малфой впервые попросил прощения, их совместные шутки, прогулки после отбоя…

Неужели это всё было ненастоящим?

Т/И чувствовала себя героиней дешёвого романа, который почти не покупают, не читают и все книги просто собирают пыль на полках в книжных лавках и библиотеках.

В последнее время, Т/И ходила сама не своя. На уроках она не проявляла обыденной инициативы, даже если знала наверняка ответ на тот или иной вопрос. Абсолютно каждый ученик Хогвартса заметил перемены в её настроении и все считали должным лезть в душу и засыпать девушку с головы до ног вопросами в духе: «О, Т/И, что это с тобой происходит?». Отвечать когтевранка не стремилась. Игнорировала или вставляла какой-то едкий комментарий и уходила.

Состояние девушки не ускользнуло и от внимания Малфоя.

— Расскажи ей правду, — посоветовал слизеринцу Забини.

— Не могу. Это слишком опасно для неё, — вздохнул Драко.

— Она возненавидит тебя.

— Пусть ненавидит. Главное, чтобы была в безопасности.

***

Почему Драко Малфой причиняет ей столько боли, даже когда он не находится рядом с ней?

Почему именно Драко Малфой стал тем, без кого она просто не может дышать нормально?

Почему именно он?

Сердце, уже вдребезги разбитое дюжину раз и перешитое так, что ей скоро понадобится новое, отбивает чечётку в этой костяной клетке. Только это препятствие сдерживает его, чтобы оно окончательно не выпрыгнуло из груди, принеся ей мгновенную смерть.

***

Быть подругой Луны Лавгуд — это удивительное приключение, длиною в жизнь. Это чувствовать себя необходимой, даже когда вся магическая Британия отвернётся от тебя, бесцеремонно кинув в лицо грязь. Это ощущать тепло тёмным зимним вечером, источать радость от одной только встречи, ловить руками лучи солнца и окунаться с головой во всё светлое и доброе, даже когда мир гаснет, словно свеча.

Быть подругой Луны Лавгуд — это получать самодельные ожерелья на Рождество, находить под подушкой девчачьей спальни Когтеврана записки на смятом пергаменте, гулять до покрасневших щёк и хохотать до коликов в животе. Это пускать мыльные пузыри в небо, шептать полный вздор в ночной тишине и ощущать себя хрупкой маленькой девочкой. С открытым сердцем, не затронутым горем и обидой, с яркой улыбкой до ушей и сияющими от счастья глазами.

Это тихо-тихо слушать вздохи влюбленной в Невилла девушки, лечить израненную душу минутами счастья, заплетая её светлые волосы в толстые косы, полюбить-таки эту странную газету её отца. Это ощущать тонкие нити, связывающие их души. Это получать море наслаждения и бескрайних эмоций от одного часа, проведённого вместе.

Быть подругой Луны Лавгуд — это плакать на её плече, сетуя на неразделенную любовь к Малфою, а затем к Фреду, кричать в тишине Хогвартса о накипевшем, открывать сердце и душу, выпуская наружу тонны накопившейся боли и обиды.

Быть её подругой — это не получать осуждения; это со всем присущим им безумием сочинять стихи и романсы; это есть Берти Боттс, давясь хохотом и противным вкусом конфет. Это ходить в «Сладкое Королевство», в «Зонко», в Запретный Лес и пускать солнечных зайчиков её зеркальцем. Это обсуждать планы на будущее, подтягивать её в зельеварения и узнавать что-то новое о мозгошмыгах.

Это называть её «солнышком», сжимать в объятьях и, возможно, снова чувствовать себя живой.

Луна Лавгуд — часть Т/И, тот крохотный кусочек, заканчивающий полную картину её личности.

Луна Лавгуд — это улыбка от одной только встречи, лёгкий солнечный свет весеннего солнца, свитера голубого цвета, фенечки и море книг.

Луна Лавгуд — её мир, её солнце, её самый яркий сон.

Луна Лавгуд — её подруга до самого последнего вдоха.

***

— Т/И, — окликнул её Малфой.

Девушка даже не взглянула на него. В окружении подруг она прошла мимо, словно и не замечая слизеринца. Но парнишку это не остановило, он ускорил шаг и вскоре догнал Т/И.

— Нужно поговорить, — бросил Драко, хватая Т/И за локоть.

— Поговорили же уже, — хмурясь, ответила когтевранка.

— Как раз это я и хочу обсудить, — произнёс Драко и нежно провёл пальцем по запястью Т/И, отчего девушка вздрогнула и удивлённо на него взглянула.

— Ладно, — только и вымолвила она.

Когда они остались одни, тяжело вздохнув, Драко начал:

— Я погорячился тогда, извини.

— Хорошо, я тебя прощаю, — произнесла Т/И, поражаясь его странности. Выяснять отношения сейчас не хотелось, тем более, что Т/И видела, что со слизеринцем что-то происходит.

— И ещё, я хотел бы позвать тебя завтра в Хогсмид, — спустя короткое молчание заговорил слизеринец, нервно переплетая пальцы, он спросил. — Ты не против?

— Нет, совсем нет, — находясь в шокированном состоянии, согласилась девушка.

— Тогда завтра в восемь.

***

Она проснулась намного раньше, чем следовало, чтобы ко всему подготовиться и не выглядеть сонной. Если Малфой её позвал, значит неспроста, наверное, что-то задумал.

Ровно в восемь он уже стоял у её гостиной, как всегда с невозмутимым видом, но впервые за месяц улыбнулся ей.

— Привет, — неуверенно промямлила девушка.

— Доброе утро, — ответил Малфой и взглянул на часы. — А ты пунктуальней, чем я думал.

— Спасибо, — широко улыбнулась Т/И.

Вместе со всеми они покинули Хогвартс и отправились в Хогсмид. Погода была замечательной, солнечной, с лёгким тёплым ветерком. Но самое главное, что рядом Драко, такой же как и раньше, словно и не было никакой отдаленности.

— Драко, может, ты всё-таки объяснишь, что с тобой происходит?

— Всё нормально. Не нужно об этом.

— Но…

— Т/И! Прекрати сейчас же! Я в порядке, — разозлился Малфой.

— Не хочешь рассказывать — не нужно, но знай, что я всегда буду рядом…

— Т/И!

— Молчу, — сказала когтевранка, смотря по сторонам. — Давай зайдём в «Сладкое Королевство»?

— Хорошо.

Больше Т/И не поднимала эту тему, и вечер прошёл прекрасно.

***

Т/И привычно сидела в библиотеке и увлечённо читала книгу. Ничто не предвещало беды, пока она не услышала шорох быстрых шагов.

Девушка перевела отсутствующий взгляд на дверной проём, и как только в нём появилась фигура, её глаза стали ещё шире.

— Драко?

Он стремительно подошёл и остановился возле подруги.

— Если я задумал сделать что-то плохое, но считаю, что это неправильно, однако должен это сделать, — это делает меня плохим человеком? — он слегка прищурился.

Его сбивчивая тирада поразила когтевранку. Т/И медленно выдохнула и серьёзно посмотрела на парня. Её рука скользнула на его плечо.

— Если то, что ты хочешь сделать, кажется тебе дурным поступком, значит это действительно так. Тебе стоит приложить максимум усилий, чтобы не допустить этого.

Он болезненно прикрыл глаза и застыл на пару мгновений, но после вздохнул, открыл глаза и, ничего не объясняя, покинул библиотеку.

***

Спустя несколько дней они поссорились вновь, а потом ещё раз и ещё.

Он снова сверлил Т/И пустым взглядом серых глаз. Она посмотрела в ответ, но Малфой сразу отвернулся.

С кругами под глазами, разбитый, с взъерошенными волосами. Совсем не тот весёлый и хитрый паренёк, которого когда-то полюбила Т/И.

Т/И опустила глаза и заметила пустую тарелку. Голос Луны вернул девушку к реальности.

— Т/И, может, поешь хоть немного? — скорбно посмотрела на подругу, не понимая, в чём дело.

Белоснежные волосы убраны в аккуратный хвостик чем-то, похожим на цветной шнурок, на шее амулеты — верёвочки с перьями и бусами.

— Я не голодна, — ответила Т/И холодно и тихо.

***

В последнее время он стал всё меньше с ней общаться, все его фразы были короткими и равнодушными, словно Малфой не желал с ней разговаривать.

— Драко, в чём дело? — спросила она, догоняя его, идущего с Трансфигурации.

Он вопросительно изогнул бровь, а его серые глаза смотрели безразлично.

Это стало чем-то вроде ежедневного взгляда, которым Драко награждал её.

Но она помнит другой его взгляд. Когда эти прекрасные глаза горели радостным, счастливым блеском.

Что же случилось?

— Ты какой-то не тот, — вздохнула девушка и осторожно дотронулась до его ледяной ладони. — Объясни мне, я что-то сделала не так?

— Я не знаю, что ты там себе напридумывала, — равнодушно пожал плечами парень, убирая свою руку, словно ему неприятны прикосновения Т/Ф.

— Ты стал слишком резок ко мне, — кусая губы, произнесла девушка. — Чем это вызвано?

— Не бери на себя так много, Т/Ф, — хмыкнул Малфой. — Ты меня никогда не интересовала.

Долгая напряжённая пауза между ними была мучительно долгой. Т/И успела вспомнить, каким Драко был раньше, ещё в прошлом году, и сердце болезненно заныло от этих воспоминаний.

Его поведение ранило Т/И, отчего Драко каждый раз корил себя за свои поступки, но считал это правильным. Был уверен, что впутывать её в свои проблемы было бы ошибкой, но не осознавал, что отталкивание и было ошибкой.

***

— Инкар…

Малфой не успел договорить, потому что вперёд вышла Т/И. Встала перед мальчишкой-когтевранцем, только-только поступившим на четвёртый курс, загородила его своей спиной. Глядя на удивлённую реакцию Драко, девушка вскинула руку с палочкой и замерла.

— Т/И, ты серьезно? — нарушил молчание парень. — Ты выбираешь не меня, а какого-то когтевранца? Он оскорбил мою семью и должен поплатиться.

Когтевранец за волшебницей вырывался вперёд, размахивая палочкой, и девушка нехотя подумала о том, что этот парень больше похож на гриффиндорца. Такой же взбаламошный. Но Т/И лишь отпихнула мальчика назад и встала увереннее. Наконец, собравшись с духом, она смогла заговорить.

— Я разочарована в тебе, Драко. Я думала, что… — что именно она думала девушка не сказала, замолчав.

Забыв о том, что она находилась под прицелом, Т/И опустила руку — всё равно парень за ней не собирался сдаваться без боя. Т/И хотела заглянуть в глаза Драко и увидеть в них хоть что-то, похожее на сожаление. И что-то появилось. По крайней мере, Малфой опустил руку и развернулся.

Он ушёл и не сказал ни слова. Т/И осталась стоять вместе с гиперактивным четверокурсником, который тоже надолго не задержался — улыбнулся, неловко обнял и пошёл по своим делам.

И тогда Т/И очутилась одна в холодном коридоре, который казался бескрайним. Одна наедине со своими мыслями.

***

Малфой подсел к ней в столовой и, сделав вид, что поправляет мантию, попросил держаться подальше от всех чистокровных учеников, и Т/И точно знала, кого он имел в виду.

«И от тебя тоже?» — спросила она, и ответ сделал ей мучительно больно.

Она не понимала, что происходит.

Она перестала его узнавать.

Драко стал тенью самого себя: угнетённый с двух сторон, родителями и слизеринцами, он словно сжался и посерел, превращаясь в болезненного и забитого человека, нисколько не похожим на того Драко, которого Т/И знала.

Он избегал её и почти всех, кого знал до этого.

Ей было страшно принимать правду.

***

Он мало спал. Практически не ел. Растерял хватку на оскорбления. Крэбб и Гойл уже и забыли о том, когда последний раз танцевали под дудку слизеринского принца, выливая душ насмешек на всех, кто подвернётся на пути. Драко почти превратился в тень. Осунулся, почернел. Только блондинистые волосы остались прежними, но уж точно не их владелец.

Всё спихнули на недуг. Усталость. Но Т/И знала, что дело не в этом.

Малфой очнулся за столом факультета, с сокурсниками. А помнит ли он, как вообще оказался здесь? Весь обед блондин смотрел сквозь учеников, утопая в омуте мыслей. Эти мысли — лоза, но лоза с ядовитыми шипами, отравляющими его разум. Лоза затягивается всё туже вокруг шеи, заслоняет собой свет, к которому Драко так тянулся ребёнком.

Если бы не отец…

— Ты хороший, Драко Малфой.

Серые глаза встретились с глазами Т/И, наполненные всем тем, что забрал у него Люциус как только мальчик родился на свет.

Мантия была строго застёгнута на все пуговицы, заставляя фокусировать внимание только на значке синего цвета. Умная когтевранка решила, что сможет спасти слизеринца. Наивный ребёнок.

Т/И протянула к Драко руку, но он тут же схватил её за запястье, несильно сжав.

— Уйди. Уй-ди… Мнишь себя добренькой, Т/И. Твоя помощь мне не нужна, пойми. Всех не спасёшь.

В голосе не было ни капли злобы. Малфой устал от самого себя.

От своего голоса.

Манер.

От того, кем он является и станет после миссии.

Ему не хочется брать на душу такой тяжкий грех.

Драко отпустил Т/И и направился прочь из Большого зала быстрыми шагами, нервно оглядываясь по сторонам. Но никто и внимания не обратил. Слизеринец просто превратился в тень с громким именем.

В туалете для мальчиков слышался плеск воды. Изредка стук каблуков и…

Всхлипы.

За дверями их ещё подавляла вода, но не вблизи. Драко стянул с себя жилет и бросил куда-то в сторону. Малфою казалось, что он душит его, но вещь тут совсем не играла никакой роли.

Всё в его голове.

В отражении зеркала мелькнул синий значок, заставив парня обернуться и застыть в ужасе.

Она всё видела.

Всё.

Она видела всё от начала и до конца.

Больше, чем нужно.

— Убирайся отсюда! — он направил на бывшую подругу палочку. Руки предательски дрожат, говоря ей о том, что он не сделает ничего непростительного.

Вода уже перелилась через бортик. Т/И поднялась на цыпочки, чтобы спасти бежевые носочки от влаги, но долго так не простоишь. Недовольно сморщила нос от ощущения сырости в туфельках, мысленно смирившись с этим.

— Ты грустный, Драко. Очень грустный.

Нижняя губа слизеринца подрагивала. Он надул её, как ребёнок.

Привычка с детства.

Хоть что-то осталось прежним.

Какая-то «магия» заставила его опустить палочку. Драко устал уже бороться с самим собой.

Тонкие пальчики коснулись холодного лба, аккуратно убрав прилипшие блондинистые волосы. Малфой не смел сопротивляться, почувствовав неимоверную слабость. Облегчение и комфорт. Он никогда ещё не чувствовал себя защищённым.

— Ты должна уйти, грязно…

Это слово никак не выйдет.

Возможно, так нужно.

Воды на кафеле уже достаточно. Её мантия промокла до ниток, но не время сбрасывать её. Нельзя тревожить покой Драко. Голова юноши покоилась на плече девушки. Она гладила по волосам, плечу и спине почти невесомо, слушая его равномерное дыхание. Малфой успокаивался. Иногда прикрывал глаза, шумно выдыхая. Слизеринец не знал, как это случилось.

Так надо.

Его тут же схватили за ворот рубашки, заставляя встать на ноги. Открыв глаза, Драко обнаружил перед собой профессора Снейпа. В его глазах читалась злость и… понимание.

Вряд ли ему знакомо это чувство.

Блондин никогда уже не узнает, что почувствовал Северус, увидев это.

— Минус десять очков Когтеврану. Не советовал бы я шляться по туалетам для мальчиков, мисс Т/Ф. Выключите воду и убирайтесь отсюда, — профессор сразу же обрушился на девушку, и Драко не смог ничего сказать в защиту.

Мужчина выволок юношу за собой в коридор, нелюдный и давно опустевший, как голова Драко. В душе образовалось чувство потери, хоть он ничего и не приобретал. То, что было там — надолго останется в его памяти. Это будет его личной звёздочкой, блеснувшей во тьме.

— Ни Ваш отец, ни Тёмный Лорд не должны узнать о…

— Не говорите о ней никому, профессор. Пожалуйста.

— Вам не следует привязываться здесь к кому-то, мистер Малфой.

Драко молчакивнул. Снейпу виднее чувство потери и то, когда рядом с тобой маглорождённая девушка.

Т/И навсегда останется его маленьким секретом.

***

Совместный урок Зелий тянулся невыносимо долго. Блондин лишь пару раз посмотрел в сторону когтевранки. Работал он скверно, всё валилось из рук и впервые за 6 лет учёбы получил «Слабо». Но, казалось, это совсем не волновало слизеринца.

Как только прозвенел звонок, Малфой вылетел из кабинета.

Он с отвращением смотрел на своё запястье, где красовалась большая Чёрная Метка.

Для кого-то это гордость, а для него лишь напоминание о глупости и обещании отцу, что он не пойдёт против Тёмного Лорда.

Да, Драко Малфой помнит, как поначалу ему казалось, что всё происходящее игра. Он должен просто показать себя в роли талантливого игрока, одержать победу и дело с концом.

Но на самом деле его ожидало что-то большее, чем просто любительская борьба за право быть впереди всех.

Он — шестнадцатилетней подросток, полный безрассудства, которое сейчас смешалось с апатией.

Ему уже совершенно плевать, что будет дальше.

И закрывая лицо руками, Малфой лишь вспоминает о том, что совсем скоро ему придётся выполнить это гадкое задание.

Ему придётся убить Дамблдора.

========== Глава 3 ==========

Ты меня возненавидишь, если я расскажу, что сделал? Ты уйдёшь, если я покажу, кем я стал? Потому что кричать об этом толпе — легко, но рассказать тебе наедине — невыносимо сложно.

— Я бы взяла тебя за руку сегодня, — нарушила молчание Т/И. Они с Драко случайно встретились на Астрономической башне, но оба молчали.

— Почему не взяла? — Драко перевёл взгляд на девушку. Его голос звучал тихо и неуверенно. Обоим было неловко, ведь их общение в последнее время было очень натянуто.

— Подумала, что ты оттолкнёшь и разозлишься. Не стала проверять.

— Глупая.

Драко слабо улыбнулся, и это первое подобие улыбки, которую Т/И увидела за последние несколько недель. Что-то его беспокоило, и как бы когтевранка не старалась узнать, в чём дело, Драко отмахивался от неё. Иногда мастерски менял тему, а порой просто уходил, даже не дослушав вопрос.

— Можешь взять меня сейчас за руку.

Стоя на Астрономической Башне, Драко протянул ей ладонь. Не долго думая, Т/И взяла его за руку и невольно вздрогнула из-за приятного прикосновения. Хоть внешне Драко и выглядел холодным, но кожа у него очень тёплая. Или так казалось только ей.

— Почему ты здесь? — спросила Т/И.

— В гостиной вечеринка в честь дня рождения Дафны Гринграсс, но у меня сейчас нет настроения веселится. Пришлось уйти, чтобы не портить им праздник, — нехотя рассказал Драко.

— Какое самопожертвование, — усмехнулась Т/И.

Лицо Драко сменилось. Он побледнел, а улыбка сползла с его лица. Последнее слово что-то изменило в нём, разбудило какие-то неведомые девушке воспоминания. Она обняла парня. Так крепко, как только могла, и это его удивило, но только на пару секунд.

Пройдя через растерянность, Малфой крепко прижал Т/И к себе, уткнувшись носом в плечо. Он молчал, но ей было достаточно и этого, чтобы понять, что это больше чем объятие. Это какая-то помощь, знак, что он не один.

— Если наступит хаос, Т/И, если спокойствие нарушится, обещай, что не позволишь слухам и моим поступкам изменить твоё мнение обо мне.

— О чём ты говоришь?

Девушка хотела отстраниться, чтобы посмотреть в его лицо, но Драко сильнее обнял её, не позволяя пошевелиться. Он молчал, а сердце беспокойно билось, что вызывало холодные мурашки.

— Обещай мне, что будешь помнить все эти моменты, наши моменты и не будешь осуждать меня, даже когда это будут делать другие.

— Драко, ты разговариваешь точно как герой из книг, который хочет сделать что-то ужасное.

— Возможно, я и есть плохой герой, Т/И.

— Не мели чепухи. Я знаю тебя и ни за что не поверю, что ты антагонист.

— Помни об этом, хорошо? Обещай, что будешь помнить.

— Не понимаю, о чём ты, но я обещаю, — прошептала девушка.

***

Прогулка до Хогсмида оказалась малоприятной. Было очень холодно, дул сильный ветер. Т/И, Гарри, Рон и Гермиона отправились в «Три метлы».

Как только Гарри допил последние капли из сво­ей бутылки, Гермиона сказала:

— Ну что, может, хватит на сегодня? Пошли об­ратно в школу.

Гарри, Т/И и Рон кивнули. Прогулка вышла невесёлая, а погода, чем дальше, тем становилась хуже. Снова они закутались в плащи и шарфы, натянули перчат­ки.

Как раз в это время Кэти Белл с подружкой вы­ходили из трактира. Через некоторое время Т/И начала замечать, что голоса Кэти Белл и ее подруги, которые доносил к ней ветер, становятся все громче и пронзитель­нее. Девочки спорили о каком-то пред­мете, который Кэти держала в руке.

— Тебя это не касается, Лианна! — донеслись слова Кэти.

Лианна сделала попытку выхватить у Кэти свёр­ток. Кэти потянула к себе, и свёрток упал на землю. В ту же секунду Кэти взмыла в воздух. Ветер бе­шено трепал её волосы, но глаза Кэти были закры­ты и лицо застыло без всякого выражения.

Гарри, Т/И, Рон, Гермиона и Лианна замерли на месте, не сво­дя с неё глаз. Поднявшись на шесть футов над землёй, Кэти вдруг ужасно закричала. Глаза её распахнулись, но то, что она видела или чувствовала, очевидно, при­чиняло ей нестерпимую боль. Она кричала, не пере­ставая. Лианна тоже закричала и стала дергать Кэти за щиколотки, пытаясь стащить её вниз.

Т/И, Гарри, Рон и Гермиона бросились на помощь. Они дружно по­тянули Кэти за ноги, но тут она рухнула прямо на них. Гарри и Рон успели ее подхватить, но она так билась и корчилась, что они едва могли ее удержать. Тогда они опустили её на землю. Кэти продолжала биться и кричать и явно никого не узнавала.

— Никуда не уходите! — заорал Гарри, перекрикивая воющий ветер. — Я пойду позову на помощь!

Он бегом помчался к школе. Вернулся Гарри вместе с Хагридом.

— А ну отойдите! — крикнул Хагрид. — Дайте я посмотрю!

— С ней что-то сделалось, — всхлипывала Лиан­на. — Я не понимаю, что это…

Секунду Хагрид смотрел на Кэти, потом, не го­воря ни слова, наклонился, поднял её на руки и бе­гом кинулся к замку. Через несколько мгновений ду­шераздирающие крики Кэти затихли вдали, остал­ся только вой ветра. Гермиона подбежала к плачущей подружке Кэти и обняла её.

— Ты Лианна, да?

Девочка кивнула.

— Это произошло вот прямо так, ни с того ни с сего, или…

— Это случилось, когда пакет порвался, — всхлип­нула Лианна, показывая валяющийся на земле про­мокший насквозь пакет из оберточной бумаги. Бумага разодралась, сквозь дыру поблескивало что-то зеленоватое. Рон наклонился и потянулся к свёртку, но Гарри перехватил его руку и оттащил Рона назад.

— Не трогай!

Гарри присел на корточки. Из разорванного па­кета выглядывало старинное ожерелье с опалами.

— Я это видел раньше, — сказал Гарри, вниматель­но рассматривая украшение. — Сто лет назад, в вит­рине у «Горбина и Бэрка». На этикетке было написа­но, что оно проклято. Наверное, Кэти к нему прикос­нулась. — Он задрал голову и посмотрел на Лианну, которую била дрожь. — Откуда эта дрянь у Кэти?

— Да мы из-за этого и заспорили! Она пошла в ту­алет в «Трёх метлах», вернулась с пакетом в руках, сказала, что это сюрприз для кого-то в Хогвартсе, а её попросили передать. И говорила как-то стран­но… На ней, наверное, было за­клятие Империус, а я и не сообразила! Лианна снова затряслась от рыданий.

Гермиона ласково погладила её по плечу.

— Лианна, она не говорила, кто ей это дал?

— Нет… Не захотела сказать… А я ей сказала, что она дурочка и что не надо нести это в школу, а она не хотела меня слушать и… И я стала отнимать это у неё, и… и… и…

Рассказ Лианны перешел в жалобный вопль.

— Пошли в школу, — сказала Гермиона, по-пре­жнему обнимая Лианну. — Узнаем, как она. Пой­дем…

Гарри аккуратно обернул шарфом ожерелье и поднял с земли.

— Нужно будет показать его мадам Помфри, — сказал он.

Идя вместе с Роном и Т/И позади Гермионы и Лианны, Гарри лихорадочно думал. Когда они добрались до ворот, он не сдержался и заговорил:

— Малфой знает про это ожерелье. Оно лежало в витрине у «Горбина и Бэрка» четыре года назад. Я тогда прятался от Малфоя и его отца и ви­дел, как он его разглядывал. Вот что он поку­пал в тот день, когда мы за ним следили! Он вспом­нил про это ожерелье и пошел туда за ним!

— Н-не знаю, Гарри, — неуверенно ответил Рон. — Мало ли кто заходит к «Горбину и Бэрку»… И потом, та девчонка сказала, что Кэти кто-то его дал в жен­ском туалете.

— Она сказала, что Кэти возвращалась из туале­та, необязательно ей его дали прямо там…

— МакГонагалл! — предостерегающе произнес Рон.

Навстречу им с ка­менных ступеней у входа в Хогвартс сбежала про­фессор Макгонагалл, не обращая внимания на летя­щие хлопья мокрого снега.

— Хагрид говорит, вы видели, что случи­лось с Кэти Белл… Прошу всех немедленно ко мне в кабинет. Что это у вас в руках, Поттер?

— Это та штука, которую она потрогала, — от­ветил Гарри.

— Итак, — отрывисто спросила МакГонагалл, — что про­изошло?

Запинаясь, то и дело останавливаясь и глотая слезы, Лианна рассказала, как Кэти пошла в туалет в «Трёх метлах» и вернулась со свертком. Лианна снова залилась слезами, и больше от нее ничего нельзя было добиться.

— Ну, хорошо, — довольно мягко сказала про­фессор МакГонагалл, — ступайте в больничное кры­ло, Лианна, попросите у мадам Помфри успокои­тельное.

Когда Лианна ушла, профессор МакГонагалл по­вернулась к Гарри, Т/И, Рону и Гермионе.

— Что случилось, когда Кэти прикоснулась к оже­релью?

— Она поднялась в воздух, — сказал Гарри. — А по­том начала кричать и упала на землю. Я думаю, это Малфой дал Кэти ожерелье, про­фессор.

— Это очень серьезное обвинение, Поттер, — ска­зала профессор МакГонагалл после короткого мол­чания. — У вас есть доказательства?

— Нет, — сказал Гарри, — но…

Он рассказал о том, как Малфой у них на глазах заходил в лавку «Горбин и Бэрк» и как они подслу­шали его разговор с Горбином. Когда он замолчал, профессор МакГонагалл по­смотрела на него слегка озадаченно.

— Малфой принес что-то к «Горбину и Бэрку» для починки?

— Нет, профессор, он только хотел, чтобы Горбин ему рассказал, как починить какую-то вещь. С собой у него этого не было. Но дело не в том. Главное, он тогда ещё что-то купил, и я думаю, это было оже­релье…

— Ты видел у Малфоя в руках такой же пакет, ког­да он выходил из лавки?

— Нет, профессор, он велел Горбину хранить его у себя…

— Гарри, — перебила Гермиона, — Горбин ведь спросил, не хочет ли Малфой забрать эту вещь с со­бой, а Малфой ответил «нет»…

— Само собой, он не хотел к ней прикасаться! — сердито сказал Гарри.

— Вообще-то он сказал: «Как я эту штуку пота­щу?», — напомнила Гермиона.

— Ясное дело, он бы выглядел глупо, если бы шел по улице с ожерельем, — вмешался Рон.

— Ах, Рон, — нетерпеливо воскликнула Гермио­на, — оно было бы завернуто, так что к нему не нуж­но было прикасаться, и вполне можно было спря­тать его под плащом, никто бы ничего не заметил! Я думаю, то, что он приобрёл у Горбина, было или шумным, или очень большим, так что его невозмож­но было пронести незаметно. И потом, — продол­жала она, повысив голос, чтобы Гарри не мог её пе­ребить, — я же спрашивала Горбина насчёт ожере­лья, помните? Когда заходила разузнать, что такое он должен хранить для Малфоя. И Горбин мне назвал цену, он не сказал, что ожерелье уже продано…

— Конечно, не сказал, он, наверное, сразу дога­дался, что тебе нужно. И вообще, Малфой мог поз­же послать кого-нибудь за ожерельем…

— Хватит, Гарри! — перебила его Т/И. — Это только твои догадки. Ты не можешь просто так обвинять человека!

— Я видел…

— Довольно! — сказала профессор МакГонагалл. — Поттер, я ценю, что вы рассказали мне всё это, но мы не можем обвинить мистера Малфоя только на том основании, что он посетил магазин, где прода­валось ожерелье. Там, вероятно, побывали ещё сот­ни людей и, во всяком случае, в этом году введены на­столько строгие меры безопасности, не думаю, что оже­релье могли пронести в школу без нашего ведома…

— Но…

— …и кроме того, — сказала профессор МакГонагалл, как бы подводя итог дискуссии, — мистера Малфоя не было сегодня в Хогсмиде.

— Откуда вы знаете, профессор?

— Потому что он отбывал наказание у меня. Он уже два раза подряд не сдал мне домашнюю работу по трансфигурации. Одним словом, спасибо, что по­делились со мной своими подозрениями, Поттер, — сказала она, шагнув к двери, — а сейчас мне нужно заглянуть в больничное крыло, узнать, как чувству­ет себя Кэти Белл. Всего хорошего.

Т/И задумалась. Неужели Драко действительно способен на такое? Что с ним происходит?

***

— Привет, Т/И, — улыбнулся Малфой, как ни в чём не бывало.

— Привет, — девушка опять не понимала, что происходит.

— Не хочешь прогуляться?

— С удовольствием.

У них всегда всё было сложно. То они убить друг друга готовы были, то один за другого горой стоял, не позволяя причинить и малейшую боль. Да, оба были на разных факультетах, но это давно перестало быть преградой. С каждым остались только самые близкие, которым плевать было на то, что друг общается с «врагом». Это стало немалой поддержкой и облегчило жизнь.

***

Шестой курс стал для Т/И и Драко огромным испытанием. Они одновременно становились ближе и отдалялись. Хотелось поговорить обо всём сразу и хотелось послать как можно дальше. Они любили друг друга и ненавидели. То улыбались, случайно встретившись в коридоре, то прожигали злобными взглядами. Многие от них шарахались, как от прокаженных, но они оба этого не замечали.

— Ты же обещал, — прошипела в одну из ночей Т/И, грубо толкая Драко, так что его спина больно столкнулась с холодной стеной.

Оба были старостами, поэтому часто патрулировали коридоры вместе.

Всё было в порядке, пока Малфой не завёл разговор о Пожирателях и Чёрной метке. Т/Ф как с цепи сорвалась.

— Ты обещал! Ещё в прошлом году! Ты сказал, что ни за что…

— Т/И, — резко перебил её Драко, отлепился от стены, схватил за плечи и прижал к подоконнику, пристально глянув в глаза. — Остановись. Я должен. Фамилия обязывает, сама же знаешь.

— Да ты сам волен выбирать, кем тебе быть! — крикнула Т/И и вновь толкнула его. Теперь они стояли в пяти шагах друг от друга. — ТЫ определяешь свой путь, а не твоя семья! ТЫ, Драко!

Он вздрогнул, когда она произнесла его имя, и сжал кулаки.

— Ты не понимаешь, — тихо ответил Малфой.

— Так объясни! — крикнула Т/Ф, всплеснув руками. — Объясни! Мы сможем что-то придумать вместе! Я не хочу тебя терять!

Драко медленно подошёл к ней и стал вплотную, пристально глядя в глаза. На мгновение он сжал её руку, как будто пытался передать одним прикосновением всё, что чувствует.

— А я не хочу терять тебя, поэтому делаю то, что должен, чтобы тебя никто не тронул. Вот чего ты не понимаешь, Т/И. Ты всегда была мне нужнее, чем я тебе.

— Нет, Драко, это не…

Он не дал ей договорить — и ушёл. Она даже не проводила его взглядом, как обычно, а лишь пялилась в стену напротив, силясь не заплакать.

***

— Драко?

Вода сильным напором лилась из крана в туалете, стук каблуков о пол проносился эхом по всему этажу, а голос когтевранки непроизвольно дрожал.

— Что тебе нужно? — холодно спросил тот, даже не глянув на неё, свою лучшую подругу…

Вероятно, уже бывшую.

Т/И являлась единственной, кому он безгранично доверял, не сомневаясь в её преданности.

— Мне не нужна твоя помощь, Т/И! Просто оставь меня в покое, ясно? — вскипал постепенно Драко, а вены на его шее выступали от напряжения и чуть ли не готовы были вот-вот порваться.

Она нервно сглотнула нарастающей ком из слёз.

— Почему ты просто не можешь рассказать мне, что тебя беспокоит?

— Это не твоё дело. Я справлюсь сам. Уходи.

— Я хочу помочь…

— Тогда уйду я, — сказал Малфой и выбежал из комнаты.

Волан-де-Морт не хотел давать ему покоя ни днём, ни ночью, ведь обладатель Чёрной Метки не может быть таким же весёлым, как и все.

Он не хочет быть Пожирателем смерти, он хочет быть обычным выпускником Хогвартса и позже возможно занять какую-то высокую должность в Министерстве.

Драко так долго мечтал о своём будущем и вот, он видит, как оно летит в бездну только из-за одной метки.

***

Драко Малфой стал другим.

Больше не осталось того мальчишки, которому бы бегать по школе да дразнить учеников.

Появилось много проблем.

Даже слишком много.

Пожиратели, Волан-де-Морт, Т/И…

И он просто не знает, как выбраться из этого сумасшествия.

На запястье Чёрная Метка.

Временами она слишком сильно болит. И всё из-за Тёмного Лорда. Именно по его вине жизнь Драко Малфоя превратилась в ад.

Если бы не всё это, сейчас он и Т/И мирно бы пили чай, время от времени смеясь над очередными глупыми шутками.

Малфой опустил голову, проходя мимо кучки учеников.

И когда ему успело понравится это одиночество?

Больше он не хочет скитаться в сопровождении своей никчёмной шайки. Ему и так неплохо.

Драко внезапно остановился. Прямо навстречу ему шла Т/И и рядом…

О, нет.

Поттер.

Лучше бы он не попадался ему сейчас на глаза. Почему именно Поттер? Почему Т/И выбрала его врага?

— Привет, — внезапно произнёс Малфой.

Зачем? Зачем он это делает? Непонятно, если честно.

— Привет, — тихо ответила Т/И.

Малфой смотрел на них и понимал, как в душе медленно что-то погибало. Он ощущал себя так паршиво. В данный момент хотелось только одного, а именно броситься в окно. Зачем ему вся эта жизнь? Хоть падай в яму и лежи там, пока всё не закончится. А что должно закончиться? Только его жизнь.

— Ты что-то хотел, Драко? — тихо спросила Т/И.

Да, конечно да. Драко многого хочет. Ужасно многого. А особенно — быть с Т/И. Он снова хочет находиться рядом, снова хочет слышать её ласковый голос. Неужели он этого не заслужил? Неужели…

— Нет, ничего, — только и произнёс Драко.

Он ещё раз посмотрел на них, а затем ушёл. Просто молча ушёл. Хоть и хотелось много чего сказать. Но Драко знал, что каждое слово будет направлено в пустоту. Ведь он знал, что не нужен ровным счётом никому.

Жаль, он только не знал, что заблуждается, не знал, что Т/И проводила его взволнованным взглядом, не знал, что она оставила Поттера и отправилась на поиски Малфоя, не знал, что она нашла его, входящим в Выручай-Комнату…

Он многого не знал.

***

Т/И с грустью наблюдала за Малфоем, который снова прошел мимо неё и даже не поздоровался, словно она и не существует.

Девушка знала, что Драко необщительный и ни с кем не контактирует, предпочитает тишину и одиночество. Она знала, что он каждый вечер ходит на Астрономическую башню, смотрит на звёздное небо и, наверное, о чём-то мечтает.

Т/И стыдно в этом признаваться, но иногда она следила за ним, в надежде, что сможет подойти и заговорить. Но о чём? Спросить почему в его взгляде так часто мелькает грусть, почему он перестал улыбаться, почему делает вид, что между ними ничего не было? Глупо, вряд ли Драко оценит.

***

Драко сидел в своей слизеринской спальне, прислонившись спиной к столбику кровати, запустив руки в волосы и чувствуя, как его постепенно начинает охватывать отчаяние.

У него не получается.

У. Него. Не. Получается.

Дура Белл, из-за которой всё чуть не провалилось, не сумевшая даже до школы донести это дурацкое ожерелье. Не то, чтобы Драко очень рассчитывал на успех данного предприятия, скорее попробовал на удачу, но если бы всё получилось…

Малфой мало задумывался о том, что девчонка из-за него едва не умерла и теперь находится в св. Мунго. Главное, чтобы самого Драко ни в чём не заподозрили.

И всё-таки, он не успеет закончить всё в срок, это уже ясно. Малфой начинает думать о том, что ему стоит честно признаться во всем Тёмному Лорду. Ведь он же был к нему так благосклонен, принял в свой круг, затем дал столь важное задание…

Можно попросить у него больше времени. Да, именно! Возможно, у Драко не получится привести план в жизнь к концу этого года — но он ведь будет учиться в Хогвартсе ещё год. Целый год. И это даёт ему кучу возможностей и шансов убить Дамблдора, в непосредственной близости от которого он будет находиться.

Малфой убьёт Дамблдора, просто для этого понадобиться чуть больше времени.

Слегка воодушевившись, Драко встал с кровати и вышел из комнаты. Он не обратил внимания на грохочущие раскаты грома и яркие вспышки молнии за окном.

***

— Круцио!

Драко чувствовал, как его ноги слабеют, и он тряпичной куклой опустился на пол.

Нет. Всё должно было быть не так.

Не. Так. Нет, нет, нет…

— НЕТ!!! — он сам не помнит, когда начал кричать, но голос охрип, а горло изнутри словно раздирали в кровь тысячи острых когтей. Но это ничто в сравнении с тем, что должна сейчас испытывать она.

— По-видимому, моего прошлого урока не хватило, но, надеюсь, этот ты усвоил хорошо. Так ведь, Драко?

— Да, мой Лорд… — голос не слушался его, и Драко едва слышно хрипел.

— Я не слышу.

— Да, мой Лорд!

— Ну что ж, в следующий раз мы увидим, действительно ли это так. А теперь забирай свою матушку и убирайся отсюда. Пока я не передумал.

Не утруждаясь тем, чтобы подняться, Драко подполз к своей матери. Убедившись, что Нарцисса в сознании, он помог ей подняться и, обхватив за талию, поспешно повёл в сторону лестницы.

«Пока я не передумал»

Если бы только у него получилось. Если бы только…

Раньше казалось, что всё должно быть легко — разве это может быть сложно, наложить Круциатус на человека?

Но Драко не может без содрогания даже смотреть на то, как кого-то пытает Тёмный Лорд. Он каждый раз, КАЖДЫЙ РАЗ, отводит глаза. Почему это оказывается так непросто, почему? А когда Драко впервые было приказано использовать Круцио на Хвосте, всё закончилось тем, что он на собственной шкуре познал действие пыточного заклятия. И Малфой был уверен, что после этого урока усвоил всё, что в следующий раз без труда выполнит любой приказ Тёмного Лорда. Ведь разве может быть что-то хуже той боли, которую испытываешь во время Круциатуса?

Сегодня Драко узнал — может.

Он вновь провалился, и в этот раз за провал расплачивалась его мать. Никто не даст ему второго шанса. Никто не даст ему больше времени, чтобы убить старика. Это Тёмный Лорд ясно дал понять.

Драко думал, что у него всегда будет выбор — а оказалось, что он лишился своего выбора, когда добровольно принял Чёрную Метку.

***

Словно заблудившийся в безвременье потерянный путник, что идёт вперёд ради цели, которую преследует лишь из слепого и болезненного детского желания угодить отцу, он продолжал шагать вперёд, а позади — словно тень, мятежным духом беззвучно следующий наблюдатель, чья единственная цель — разобраться и заставить его развеять иллюзии вокруг себя, показать то, какая буря ломает его изнутри, выветривая уверенность и прожигая дыру через всё тело, которое хочет казаться сильным, а на деле является только остатками годами возводимого каркаса из нарциссизма, эгоизма и непоколебимой слепой веры в свои убеждения в превосходстве.

Он чеканил шаг, что громовым гулом отдавался в пустом тёмном коридоре, эхом от пола поднимался по массивным каменным колоннам, юрким взмахом проносился к тёмным сводам потолка, создающим крышу над головой каждого студента, преподавателя и обитателя школы, а после, в свободном полёте опускался назад.

Только это место больше не было безопасным и не являлось неприступной крепостью, потому что он, Драко Малфой, один из тех, кто, словно, назойливый паразит, проделывал брешь в её защите. А его преследователь — Т/И Т/Ф — одна из тех надоедливых недотёп, считающих своим долгом спасти каждого, мешающих ему идти к своей цели.

Он — Драко Малфой — приниженный тенью отцовского позора Пожиратель смерти, чьей миссией стало убийство директора Хогвартса, без которого мир, как говорит отец, станет в разы лучше, а семья Малфоев наконец поднимется в глазах Тёмного Лорда.

Она — Т/И Т/Ф — маглорождённая волшебница из обычной семьи, почти что родственница Уизли, ведь с ними её можно увидеть намного чаще, чем с собственной семьёй. И эта магла всюду таскалась за Драко. В любом другом случае он был бы рад, ведь она нравилась ему уже очень давно, но сейчас его это не воодушевляло, а даже совсем наоборот. Для неё это не обернётся ничем хорошим. Привязанность этой девчонки не сулит ничего хорошего, в первую очередь, для неё самой. И ей стоит отстать, а не идти за ним, причём, так опрометчиво, напролом, даже не пытаясь скрыться при помощи заклинания. Какая же она всё-таки глупая!

И его злила, выводила из себя её напористость. Она не замечала опасности. Не замечала, что её привязанность вызывает вопросы. Сил просто шагать вперёд, к заветной Выручай-Комнате больше не было. Она найдёт его и там. А потому…

— У тебя довольно посредственные навыки слежки, Т/Ф! — выплюнул он.

И шаги позади стихли, как и всегда. Она никогда не скрывалась, стоило ему лишь обозначить её присутствие. Обернулся. А когтевранка стояла и молча глядела на него. В глазах сожаление и немая просьба поделиться тем, что у него на душе.

— Чего молчишь? — хотелось спросить у неё, а ещё лучше, выбить из неё этот ответ вместе со всей её безрассудной храбростью. Пустое молчание злило и напрягало ещё больше.

Драко подошёл к ней, ведь вот она, стояла и ждала. И словно смеялась над ним, над его упрямостью, что где-то в груди отдавало противным холодящим жжением.

Не смей смеяться и жалеть, Т/Ф! Тебе стоит бояться! Бежать, как от прокажённого, уносить ноги, что есть мочи, а не стоять и ждать. Потому что ничего хорошего тебе это не принесёт, Т/Ф! Он не может спасти себя, что уже говорить о тебе?

Но она не слышала его душевных стенаний, ведь он, Драко Малфой, скрывал всё за нерушимой, каменной фигурой, образом сильного и целеустремлённого парня, что, игнорируя все опасности и случайные жертвы, идёт к своей цели, эдакий Всадник Апокалипсиса. Тогда почему девушка, взаимности которой он добивался долгие годы, так самозабвенно бегает за ним привязанной шавкой? Почему она не обращает внимания на все его попытки отстраниться от неё, вычеркнуть из своей жизни, желая уберечь?

И вот, он настиг её, его рука легла на бледную кожу тонкой шеи, прижимая глупую девчонку к стене и приставляя к горлу кончик палочки, надавливая так, что, казалось, тонкая полупрозрачная кожа вот-вот порвётся под таким напором, и хлынет кровь.

Только вот, несносная Т/И всё ещё молчала. И в этой немой борьбе двух взглядов она одержала победу, а он потерял преимущество. Почувствовал, как вся его непоколебимость рушилась, подобно миру вокруг, где он уже не безнаказанный мальчишка под защитой отцовского влияния, а молодой волшебник, что брошен в позоре и нищете среди холодных призрачных камней родного дома рядом с напуганной матерью, что грезит возвращением мужа, чванливого трусливого преступника, в неоконченной игре, где он — пешка сумасшедшего, но слишком влиятельного злодея, что развешивает тучи и гром отчаяния на чистом небе надеющихся на победу глупцов.

Только, роль в этой игре Драко убийственная — либо он, либо его. И вот она, его детская симпатия, его юношеская влюблённость, он смотрел ей в глаза. Это Т/И Т/Ф, что пару лет назад из серой мышки внезапно превратилась в прекрасную девушку.

Сейчас Драко ненавидел самого себя за то, что втянул её во всё это. А ведь он с самого начала понимал, что для неё это опасно. Да и не место ей здесь, среди надменных и жестоких слизеринцев, как он, для которых репутация и влияние важнее любой человеческой жизни. И пусть она бы переплюнула всех в хитрости, напролом шагая к своей цели, но… Это было не её. Ей бы сидеть среди гриффиндорских дурачков, где-нибудь под боком у Уизли и не лезть никуда. Но нет, что вы, это же Т/И Т/Ф! Она не могла просто спокойно сидеть и учиться.

Так вот, сидела бы она себе, но нет, она вступила в этот дурацкий Отряд Дамблдора в прошлом году. Он видел это, но ничего не сказал, не попробовал переубедить её, посчитав, что для него слишком низко лезть в дела подруги Поттера.

— Что тебя беспокоит? — вдруг нарушила молчание Т/И.

— С чего ты взяла, что я расскажу тебе об этом? — рычал Драко. Как же она не поймёт, что стоит держаться от него подальше?

— Ты можешь мне доверять. А я доверяю тебе.

— Ну и зря! — крикнул Драко и отстранился от девушки. Повернулся к ней спиной и зашагал в сторону Выручай-Комнаты. Т/И осталась молча смотреть ему в спину. Ничего. Она обязательно выяснит, в чём дело.

***

Т/И всегда знала, что этот день настанет.

День, когда ей придётся поговорить с Малфоем начистоту, без сарказма, миллиона отвлекающих шуток и ядовитого, плохо скрываемого флирта, отравляющего обоих.

Она оттягивала разговор: порой, когда Драко хватал её за руку в полупустом коридоре школы с серьёзным лицом и каким-то странным блеском в глазах, девушка уходила, нервно выворачиваясь из его хватки.

Она боялась и одновременно любила такого — уверенного, сосредоточенного и полного решимости — слизеринца в отличие от Драко-недотроги, кричащего на каждом углу, что «его отец обо всём узнает», которого терпеть возле себя дольше трёх секунд не представлялось возможным.

Но Т/И больше не могла убегать от него. Устала, истощилась или же просто, наконец, согласилась принять неизбежное, но она уже двигалась навстречу Выручай-Комнате.

Драко вёл себя странно, в последнее время — больше, чем обычно, и плевать, каким образом, но она чувствовала, что скоро случится что-то ужасное. Малфой совершит что-то ужасное.

— Драко, — тихо, но уверенно позвала волшебница, как только появилась в Выручай-Комнате.

Она не раз замечала, как он, загнанно озираясь, пробирается сюда, видимо, искренне надеясь, что остался незамеченным, но каждый раз гнала мысли о том, что её это волнует и что она должна узнать обо всём, прочь.

— Т/И?

Его слабый шёпот растворился слишком быстро. Волшебница даже не успела сообразить, откуда он доносился. Но Драко показался через несколько мгновений, испуганный и нервный.

Его белые, из-за освещения почти пепельные волосы небрежно торчали во все стороны, непозволительно шикарный чёрный костюм был смят.

Непривычно было видеть всегда аккуратного и ухоженного слизеринца в таком состоянии. Но более всего Малфоя выдавал не внешний вид, а глаза.

Лихорадочный сумасшедший блеск был так непривычен.

— Ты что здесь делаешь? — он пытался взять себя в руки.

Получилось даже вложить в голос нотки стали и недовольства, гордо выпрямиться.

— Я пришла к тебе.

Его выдавали глаза, поэтому Т/И не стала подыгрывать, не разозлилась и не закричала.

— Зачем? — Драко старался изо всех сил выглядеть непоколебимо, но искренний интерес всё портил. Любопытство пересилило осторожность. — Я думал, наше общение закончилось.

— Ты говорил, тебе плевать на меня, — горько напомнила девушка.

Он не шевелился. Настолько выглядел неподвижным, что, казалось, даже задержал дыхание. Т/И тоже стояла на месте, боясь двинуться ему навстречу.

— Плевать, — как-то безучастно, словно механически, повторил Драко. Мотнув головой, он тут же пришёл в себя. — В любом случае, тебе пора.

Он тронулся с места и уверенным шагом быстро пересёк расстояние между ними. Волшебница заглушила желание шагнуть назад, лишь гордо вскинула подбородок, поймав взгляд Малфоя, когда он подошёл.

— Драко, — осторожно проговорила Т/И, зачем-то потянувшись одной ладошкой к его лицу. Он медленно следил за движением, но не отстранялся. Оба боялись того, что происходило. — Я вижу, у тебя что-то случилось. Ты прогуливаешь уроки, жмёшься по углам замка, злишься больше обычного, напряжён, словно натянутая струна. Всё время один. Ты будто чего-то ждёшь. И знаешь, что ничего хорошего это не принесёт. Расскажи мне, — она коснулась его щеки. Легко, почти невесомо, слизеринец закрыл глаза на несколько секунд. — Расскажи, и я помогу. Мы же друзья.

— Друзья? — он резко раскрыл газа и брезгливо сбросил её ладонь. — Друзья? — громче переспросил он, нервно рассмеявшись. — Ха, ты так это называешь? Мы месяцами не разговариваем, вообще-то.

— Вообще-то, это ты начал, Малфой! — вскрикнула Т/И, испуганно шагнув назад.

— Потому что я пытался тебя защитить! — словно не контролируя себя, Драко шагнул к ней, но оказался слишком близко и, будто испугавшись, снова вернулся на прежнее место.

Волшебница застыла, пытливо вглядываясь в его сумасшедшие глаза.

— От чего? Расскажи, Драко, что случилось?

— А Уизли, — Малфой запнулся на несколько мгновений и сморщился, видимо, не в силах назвать Фреда и Джорджа по именам, — всегда тебе всё рассказывают, да? Они вообще в курсе, что ты делаешь?

— У нас нет секретов, — отрезала девушка.

Т/И поджала губы и силилась отогнать строчки последнего полученного письма. Фред был зол: его выдавал и почерк, свидетельствовавший о том, что он торопился, не заботясь о красоте букв, и множество исправлений. Да и лейтмотивом послания была мысль о том, чтобы его подруга не приближалась к Малфою. Естественно, Уизли понимал, что это письмо её расстроит, и она всё равно сделает всё по-своему, и даже был тронут её честностью, но ничего не мог с собой поделать.

— Скажи, Т/И, а если бы из моего шкафа не вываливались скелеты, ты бы осталась со мной?

— Драко, ты сам…

— Да знаю, что сам начал! — взревел слизеринец, вновь бросившись к ней. Следующий рваный вдох он сделал в десяти сантиметрах от лица волшебницы. — Я просто чувствовал, что недостоин тебя. Ты всегда была такой… с ног до головы гриффиндоркой, хоть и являешься когтевранкой. Любимица профессоров, одна из лучших студенток, вечно с Грейнджер за книжками и вообще вся такая добрая и милая, — он медленно взял её за руку и грустно улыбнулся. — Аж тошно. Мне нравилось думать, что такая, как ты, сможет полюбить такого, как я. Но тебе не место рядом со мной, — последние слова он прошептал.

— Может, я сама решу? — Т/И посмотрела на его руку, сжимающую кончики её пальцев, и осторожно встретилась с ним взглядом. Боялась, что он снова отстранится.

— Ты и решила, — на удивление, Драко остался спокоен, будто что-то прочитав в её голове. — В пользу Уизли. Ты… ты их любишь?

— Конечно… Но я и тебя…

— Так и знал, — Малфой оборвал подругу, закрыл глаза и медленно разжал пальцы. — Всё куда проще, чем ты думаешь, Т/И. Я плохой, ты хорошая. Даже слишком, — волшебница попыталась снова взять его за руку, но он отдёрнул её. — Уходи, Т/И, и никогда больше не приближайся ко мне! Поняла? Проваливай!

Его крик застыл в воздухе. Волшебница медленно, будто под гипнозом сделала несколько шагов к выходу.

— Я всегда буду тут, чтобы помочь тебе, — размеренно проговорила девушка, прежде чем уйти окончательно. — Я не брошу тебя, что бы ты ни говорил. Если тебе нужно будет выговориться, то меня всегда можно найти под большим дубом или на башне.

Девушка произнесла это неуверенно, не глядя на слизеринца. Драко медленно кивнул, наблюдая за тем, как Т/И некоторое время смотрела на него, а после ушла прочь.

Серые глаза ещё долго смотрели вслед когтевранке, пока Малфой не решил вернуться в гостиную Слизерина. После этого разговора ему стало как-то спокойнее, Драко не знал, нужно ли ему доверять Т/И, но почему-то так хотелось сделать это.

========== Глава 4 ==========

Я болен.

Осенью простужен.

Тебя я вновь хочу обнять.

Понять,

что хоть кому-то нужен.

Он не слышал, да, и если быть честным, не особо-то хотел слышать повторяющиеся из года в год поздравления надоевших за столько лет обучения профессоров, непрекращающиеся раздражающие разговоры одногруппников, слишком громко хохочущих, обсуждающих что-то неимоверно глупое и пытающихся втянуть в эту бессмыслицу и его самого.

Ему хотелось сбежать от чересчур задорного перезвона рождественских колокольчиков, развешанных на исполинских каменных колоннах, от зажжённых под сводами главного зала Хогвартса свечей, украшенных заснеженными еловыми ветвями, и пёстрых гирлянд, от всех этих счастливых улыбок и веселья, что давит со всех сторон, от чувства, что является тут лишним.

И, не выдержав, он сбегает. Несётся по еле освещённым пустым коридорам сломя голову туда, где всегда спокойно, где можно не бояться быть собой. Он буквально задыхался с каждым новым шагом, но упрямо продолжал бежать, пока не ворвался ураганом, широко распахнув тяжёлые дубовые двери Выручай-Комнаты.

— Что-то ты слишком печален, — неожиданно произнёс мягкий, ставший уже родным, голос и он резко обернулся, нос к носу сталкиваясь с Т/И, которая ласково и как-то совершенно по-особенному улыбнулась ему.

— Я не видел тебя в Большом зале, — нахмурился юноша. — Где ты была?

— То тут, то там, — беспечно ответила она и, тихо напевая себе под нос, начала медленно кружиться под доносившуюся из зала мелодию, раскинув тонкие руки подобно птице. — Как же я люблю эту сказочную атмосферу Рождества! Пышные ели, разноцветные игрушки, огоньки, сладкий аромат леденцов на палочке и запечённых яблок в карамели - волшебство так и витает всюду! — она на мгновение остановилась и внимательно посмотрела на него. — А почему ты не со всеми в Большом зале?

— Не люблю всего это шума, — отмахнулся молодой человек и как-то неуверенно начал переминаться с ноги на ногу, спрятав руки в карманах тёмной мантии. — Но сегодня как-никак праздник, и у меня для тебя кое-что есть.

— Правда?

— Я не знаю, понравится тебе это или нет, но вот, — подарком оказался небольшой альбом в кожаной обложке, перевязанный красной атласной лентой.

— Это же… — она поражённо рассматривала свой подарок.

— Да, ты же говорила, что любишь рисовать.

— Драко, это лучший подарок, — нежно улыбнулась Т/И, прижимая к груди заветный альбом, и, встав совсем близко, прошептала: — У меня тоже для тебя есть подарок, — девушка протянула парню небольшой коробок, внутри которого позвякивали баночки.

— Коллекция зельев? Я мечтал о такой… Т/И, спасибо, — парень обнял девушку.

Запястье покалывала Чёрная Метка, рассказать о которой он так и не осмелился.

Молчал намеренно.

Снова лгал, хоть и слишком устал от этого.

Но в этот момент его ничего не волновало.

Наверное, это первое Рождество в его жизни, в которое он по-настоящему чувствовал себя счастливым.

***

— Фред, Джордж, мне очень жаль, дорогие мои, но ближе к ночи появится Римус, так что Билла при­дется уложить в вашей комнате, — говорила миссис Уизли.

На Рождество Т/И приехала в Нору, чему очень обрадовались близнецы.

— Ничего страшного, — сказал Джордж.

— Ладно, поскольку Чарли не приедет, Гарри и Рону достаётся мансарда, и если Флёр уложить с Джинни и Т/И…

— Их ожидает волшебное Рождество, — про­бормотал Фред.

— …то все разместятся с удобством. По крайней мере, девочки будут спать в кровати, — с некоторой неуверенностью в голосе закончила миссис Уизли.

— Значит, Перси нам своей мерзкой рожи точ­но не покажет? — спросил Фред.

Миссис Уизли отвернулась к двери и лишь по­том ответила:

— Нет, он, насколько я знаю, занят в Министер­стве.

— Или же он просто самая большая задница в мире, — сказал Фред, когда миссис Уизли поки­нула кухню. — Одно из двух. Ну ладно, Джордж, пора двигаться.

— Куда это вы собрались? — спросил Рон. — Мо­жет, поможете нам с капустой? Вам-то палочки ис­пользовать разрешено, вот и избавили бы нас от нее!

— Нет, — серьезно ответил Фред, — не думаю, что мы вправе так поступить. Чистить капусту без помо­щи волшебства - занятие, которое способствует за­калке характера, оно позволяет человеку понять, как трудна жизнь маглов и сквибов.

— А собрались мы в де­ревню, — подхватил Джордж. — Там вмагазине канцелярских товаров ра­ботает очень красивая девушка, которой мои кар­точные фокусы кажутся просто чудесными… почти волшебными…

— Тогда я точно иду с вами, — улыбнулась Т/И.

***

— Ну и чего мы не спим? — сонно поинтересовался Фред, заметив подругу на кухне.

Девушка, чуть зевнув, взглянула на рыжеволосого.

— Вспоминаю, как начиналась наша дружба, — призналась Т/И.

— Лучше вспомни, как я тебе на 3 курсе признавался в любви из-за зелья Джинни, а ты подумала, что у меня совсем с головой плохо.

Т/И рассмеялась и ласково провела рукой по его огненной шевелюре.

— А разве это не так? — усмехнулась девушка.

— Совсем не так, — в ответ улыбнулся Уизли.

***

Этой ночью семейство Уизли и его гости расположились в гос­тиной, которую Джинни разукрасила до того, что каждому, кто здесь сидел, казалось, будто его само­го опутали с ног до головы гирляндами из цветной бумаги.

Только Фреду, Джорджу, Т/И, Гарри и Рону было известно, что ангел на верхушке рождественской ёлки - на самом деле садовый гном, цапнувший Фреда за лодыжку, когда тот дёргал в огороде мор­ковку для рождественского обеда. Обездвиженный заклинанием, выкрашенный в золотую краску, втис­нутый в маленькую балетную пачку и украшенный приклеенными к спине крылышками, гном гневно взирал на всех, кто собрался в гостиной.

Предполагалось, что все будут слушать по радио рождественский концерт любимой певицы миссис Уизли, Селестины Уорлок, голос которой изливался из большого деревянного приемника. Флёр, по-ви­димому находившая Селестину безумно скучной, так громко разговаривала в углу, что миссис Уизли то и дело наставляла свою волшебную палочку на ре­гулятор громкости приемника, отчего голос певи­цы звучал все мощнее и мощнее. Под прикрытием особенно жизнерадостной песенки «Котёл, полный крепкой, горячей любви» Фред и Джордж играли с Джинни во взрыв-кусачку. Рон украдкой погляды­вал на Флёр с Биллом, словно надеясь обзавестись с их помощью полезными навыками. Римус Люпин, который выглядел ещё более тощим и обтрёпанным, чем прежде, сидел у камина, глядя на огонь и слов­но не слыша Селестины.

За рождественский стол все, кто был в доме, усе­лись в новых свитерах - все, кроме Флёр (на ко­торую миссис Уизли, по-видимому, тратить силы не пожелала) и самой миссис Уизли - её украша­ло прекрасное золотое колье и новёхонькая тём­но-синяя шляпа волшебницы, посверкивавшая ка­мушками, сильно напоминавшими звездообразные бриллиантики.

— Это мне Фред с Джорджем подарили! Чудес­но, правда?

— Видишь ли, мам, — грациозно поведя рукой по воздуху, сказал Джордж, — теперь, когда нам при­ходится собственноручно стирать носки, мы начи­наем ценить тебя всё больше и больше.

— Артур! — воскликнула вдруг миссис Уизли. Она вскочила со стула, прижала к груди руки и устави­лась в окно кухни. — Артур, там Перси!

— Что?

Миссис Уизли огляделась вокруг. Все мгновен­но повернулись к окну. Действительно, по заснежен­ному двору вышагивал Перси Уизли. Впрочем, он был не один.

— Артур, он… он с министром!

Прежде чем кто бы то ни было успел произнести хоть слово, прежде чем мис­тер и миссис Уизли смогли обменяться ошеломлен­ными взглядами, задняя дверь отворилась и на по­роге кухни возник Перси.

Последовал миг мучительного молчания. Затем Перси натужно промолвил:

— С Рождеством, матушка.

— О, Перси! — выдохнула миссис Уизли и бро­силась сыну на грудь.

Руфус Скримджер замер в дверном проёме, опи­раясь на трость и с улыбкой наблюдая за трогатель­ной сценой.

— Прошу простить мне это вторжение, — сказал он, когда сияющая миссис Уизли, вытирая слёзы, пе­ревела взгляд на него. — Мы с Перси оказались не­подалеку - дела, знаете ли, - и он не смог удер­жаться от того, чтобы заглянуть сюда, повидаться со всеми вами.

Однако никакого желания поприветствовать остальных родственников Перси не проявлял. Он стоял, словно аршин проглотив, и смотрел поверх голов всех присутствующих. Мистер Уизли, Фред и Джордж холодно уставились на него.

— Прошу вас, министр, входите, садитесь! — за­лепетала миссис Уизли, поправляя шляпу. - Кусо­чек индейки или пудинга… то есть я…

— Нет-нет, дорогая Молли, спасибо, — сказал Скримджер. Гарри сразу догадался, что её имя он выяснил у Перси перед тем, как войти в дом. — Не хочу вам мешать, да меня бы и не было здесь, если бы Перси так не жаждал увидеться с вами…

— О, Перси! — со слезой в голосе произнесла миссис Уизли и потянулась к сыну с поцелуями.

***

Т/И не думала ни о чём, проводя время с Уизли. Это было очень весело. Фейерверки, ёлка, еда и особенно подарки. Так было приятно их дарить и видеть восторг каждого Уизли от такой незначительной вещи.

А сейчас, приехав обратно и столкнувшись со взглядом - одним только взглядом - Малфоя, Т/И снова погрузилась в эту вечно длинную пучину страданий.

Сколько боли мог причинить один человек?

Т/Ф думала, что бесконечно много, ведь страдает она уже очень долго.

Хотя, ему намного хуже.

И зачем она вообще приехала обратно? В доме Уизли было тепло и донельзя уютно. Они были словно родные люди, хотя, наверное, они и есть родные, после стольких-то лет.

Малфой.

Его уже хотелось придушить собственными руками, расчленить и скормить Пушку.

Да кому она лжёт?

Т/И не сможет его убить.

Даже если это будет стоить ей жизни.

***

— Драко? Драко! Подожди!

Малфой не остановился. Он даже не замедлил шаг. Т/И смотрела в замешательстве и небольшом отчаянии. Она побежала прямо к нему.

Малфой вёл себя так большую часть года.

Он был холоден, далёк, обеспокоен и нервозен, даже немного пуглив.

Т/И, наконец, догнала Драко в конце коридора, захватывая его руку. Он выдернул её, словно прикосновение Т/Ф приносило необычайную боль.

Она скривила лицо, которое отражало её сильнейшую боль и обиду. На мгновение его взгляд смягчился, но затем стал холодным, словно лёд.

— Держись подальше от меня, — огрызнулся он.

Т/И вздрогнула от его слов, потянув руку назад. Драко слегка помрачнел.

— Пожалуйста,Т/И, держись подальше от меня, — его голос был мягче, ниже, звучал почти умоляюще.

Сердце девушки болело, она хотела помочь ему.

— Нет, — её голос был твердым, почти сердитым.

Малфой посмотрел на когтевранку. Она протянула руку и схватила его за ладонь. Т/И потащила его в пустую классную комнату в маленькой прихожей. Закрыв дверь позади, она повернулась к Драко и медленно подошла к нему.

У него были тёмные круги под глазами, лицо стало заметно тоньше. Он выглядел измученным.

— Когда ты последний раз спал?

Он не смотрел на девушку.

—Я не знаю, — голос был раздражжённым, отражающим его усталость.

— Драко, — снова сказала Т/И, немного более твёрже, но все ещё тихо, чтобы не нарушить мирную тишину вокруг. — Пожалуйста, перестань прятаться от меня. Я просто хочу помочь тебе, разве ты не видишь? Ты давно со мной не разговариваешь… Я не понимаю…

— Я не хочу больше с тобой общаться. Всё кончено, Т/Ф. Ты больше меня не интересуешь, — даже привычная холодная улыбка вышла у Драко криво.

— Ты меня так не проведёшь. Я не настолько глупа, — а вот у Т/И усмешка выглядела просто ледяной. Она взяла блондина за подбородок, — Малфой. Скажи. Мне. Что. Не так.

Драко уставился на бывшую (а бывшую ли?) подругу, прежде чем его лицо окончательно смягчилось. Его плечи сгорбились, и тело наклонилось к волшебнице. Т/И немедленно обняла его за шею. Она резко вздохнула. Девушка знала, что это что-то серьезное, но не знала что именно.

Лицо Драко скривилось от боли. Он отбросил девушку от себя, закатав рукав рубашки. Через бледную кожу просвечивалась Чёрная Метка. Глаза Т/И округлились от ужаса.

Затем он начал говорить. Поток эмоций выливался из его уст. Т/И почувствовала, как по телу пробежала дрожь, когда он упомянул Волан-де-Морта, его угрозы и то, что парня заставляли делать. Об убийстве Дамблдора Драко умолчал.

Он с беспокойством посмотрел на подругу.

— Я знаю, что ты меня ненавидишь. Уходи.

Т/И шагнула ближе к Драко и взяла его за руку.

— Никуда я не уйду, дурак.

***

— Почему ты не сказал мне раньше? — Т/И устало посмотрела на парня, который от страха и напряжения не в силах даже пошевелиться.

— Я… Ты… — растерянно говорил слизеринец.

— Ты же не думал что я перестану с тобой общаться или, ещё лучше, расскажу всем, что ты Пожиратель? — с раздражением и обидой высказала девушка.

— А что я ещё должен был подумать?! — крикнул Малфой. — Всем прекрасно известно, что Пожиратели — ужасные существа, монстры, звери! Что их нужно истреблять, пока они не убили тебя! Так с чего вдруг ты должна продолжать со мной общаться?!

Т/И покачала головой, не зная, что говорить. В голове была огромная куча обвинений и вопросов, однако никакие слова не могли выразить всё то, что она испытывала сейчас в полной мере.

Она чувствовала себя глупой. Слишком глупой, чтобы понять очевидное вовремя. До того, как…

Как же ей хотелось разрыдаться! Однако кое-что мучило её сильнее собственных переживаний, придав сил спросить, даже если и было уже слишком поздно:

— Ожерелье Кэти Бэлл, — произнесла она тихо, но достаточно твердо, чтобы он понял, как это для неё важно. — Драко, хоть сейчас, ответь мне честно. Ты имеешь к этому какое-то отношение?

Он не ответил, но то, как он поджал свои губы и отвёл взгляд, сказало ей всё, что она хотела или не хотела услышать.

— Как же так, Драко? — прошептала Т/И, не отводя взгляда от его фантастически идеальной, бледной руки, на которой уродливым пятном красовалась Чёрная Метка.

Чёрная Метка, превратившая их жизнь в пепел.

***

Малфой стал Пожирателем Смерти.

Теперь не осталось ни единого сомнения. Видимо, родители выложили перед ним такую дорогу, только вот не слишком ли тяжёлая судьба для молодого парня, у которого ещё даже детство не закончилось? Хотя теперь дети всей школы взрослели раньше. Возможно, завтра, через месяц или в следующем году им придётся биться за свою дальнейшую судьбу и свободу. А что если в школе есть ещё Пожиратели? Тогда Хогвартс расколется надвое…

Т/И простояла несколько минут, размышляя о судьбе Хогвартса, её друзей, Малфоя, учителей. Да и всего мира в целом.

***

— Ты, правда считаешь, что в том, что случилось с Кэти Белл, виноват Малфой? — Гермиона осторожна в своих словах.

— Я знаю это! — слишком громко выкрикнул Гарри. — Неужели никто не видит всю ситуацию в общем?

Рон, который до сих пор был занят поеданием обеда, прогнулся под взглядом подруги, вытер рот рукавом от свитера и прокашлялся, проталкивая порцию еды.

— Мне кажется Малфой безобиден. Он не сможет убить кого-то, — неуверенно произнёс Рон, проседая под взглядом лучшего друга.

— Он Пожиратель, как и его родители. Вы видели то же, что и я, этого мало?

Тишина.

Никто не мог подобрать подходящих слов.

Почти никто.

Поттер слишком резко развернулся к Т/И. Она немного дёргнулась, но постаралась сохранить на лице безразличие и спокойствие. Взгляд друга сжигал её, чуть ли не дотла.

— А ты?

— Я? — наигранно удивилась Т/И.

— Да, — он поднял свои брови. — Ты защищала его.

— Защищала?

— Когда я сказал профессору Макгонагалл об этом, ты оборвала меня. Сказала, что он не виноват.

— И как видишь не я одна так считаю, — когтевранка обвела руками друзей. Лгать было тяжело, но сказать правду девушка не могла. — Хватит Гарри, он такой же, как и мы.

— Он Малфой!

— По-твоему это клеймо? Хватит! Я не хочу обсуждать это всё.

Т/И откинула в сторону книгу и увидела, как взгляд Гарри зацепился дальше за кого-то в толпе. Девушка посмотрела в ту же сторону и увидела саму Кэти Белл. И конечно же он тут же вскочил к ней.

Т/И выдохнула и прикрыла глаза. Нужно просто успокоиться и всё. Когда она их снова открыла, взгляд автоматически зацепился за стол слизеринцев. Забини сидел в одиночестве. Точнее вся свита была в сборе, но без его друга. Не успела Т/И понять происходящее, как увидела в проходе Драко. У немного был испуганный вид. Посмотрев в сторону Кэти и Гарри, Драко развернулся и ушёл. Гарри, чуть погодя, вышел за ним.

Что происходит?

Т/И посмотрела на Блейза. Кажется, он тоже заметил происходящее. Кивнул когтевранке, она пожала плечами. Никто не замечал их немых разговоров с Забини.

Без слов девушка встала и вышла из Большого зала. Нужно найти Гарри или Драко. Так она хотя бы будет знать, что они не поубивали друг друга.

Т/И шла по коридору и услышала шум воды. Следом шум громкий, словно кто-то… дерётся? Когтевранка ускорила шаг, насколько это возможно с её физическими показателями. Девушка сремительно подбежала к туалету, откуда исходил шум. Ноги тут же намокли и лбом она ударилась о спину Гарри. Подняв глаза, девушка заметила, что брюнет повернулся к ней. В его глазах помелькнул испуг. Т/И пыталась высмотреть, что за ним, но он схватил её за плечи, слишком крепко. Слишком больно. Девушка отпихнула его что есть силы.

Её рука повисла в воздухе, не успев схватиться за что-то для опоры. На глазах появились солёные слезинки, во рту пересохло.

Ни слова.

Т/И попыталась вымолвить хоть что-то, но получился лишь хриплый стон. Полный боли и отчаяния. Она преодолела оставшееся расстояние и упала на мокрый пол.

В воде лежал Драко. В крови.

Т/И понимала, что нужно что-то сделать. Вылечить. Но в голове почему-то пусто.

К счастью, появился Снейп.

Кровь стучала в висках. Сквозь этот гул девушка услышала, как профессор что-то сказал и угрюмо кивнул в её сторону. Кто-то подхватил её за подмышки, уводя из туалета. Т/И хотела вырваться, но не смогла.

— Т/Ф!

Сквозь пелену слёз когтевранка увидела Забини. Парень тряс её за плечи, пытаясь привести в чувство. Но девушка не могла ответить ему, у неё перед глазами Драко в крови и осознание того, что это сделал Гарри…

Гарри!

Т/И вырвалась из цепких рук слизеринца и побежала в сторону гостиной Гриффиндора. Язык заплетался, но девушка произнесла пароль. Вбежала и застала там своих друзей в сборе.

— Т/И, ты в крови! — Гермиона поднялась к ней, в глазах читалось волнение.

Шестикурсница оглянула себя и увидела, как белая рубашка пропиталась алыми и мутными пятнами. Руки так же окрасились кровью. Её пробивала дрожь, к горлу подступил комок.

— Зачем?

Это её голос? Хриплый, жалкий.

— Зачем?!

От её крика Уизли дёрнулся.

— Он заслужил! — выпалил Гарри.

— Никто не заслуживает смерти! — выплюнула Т/И. — Никто! Разве ты убийца?!

Молчание.

— Почему ты носишься, так выгораживая его? Сколько это будет продолжаться? Ты забыла, кто он? Забыла, кто его родители? Это Драко Малфой!!! Его отец - Пожиратель…

— Я знаю, кто его отец! — Т/И перебила Гарри, перекрикивая его. — Я всё знаю!

— Тогда что с тобой происходит?

— Это не твоё дело! — крикнула девушка и покинула гостиную.

***

Малфой пришёл в себя и осмотрелся.

Больничное крыло.

Он смутно помнил, что произошло. Вот он в туалете Плаксы Миртл, вот пришёл Поттер, Малфой достал палочку, Поттер тоже, а потом боль…

Жуткая боль, словно режут ножом.

Из мыслей Драко вывели всхлипывания. Только сейчас он заметил, что не один. Рядом с его кроватью сидела Т/И.

— Эй, ты чего? — обратился он к девушке.

Волшебница подняла голову.

— Наконец-то ты очнулся. Я чуть с ума не сошла… Драко, я так волновалась за тебя, — снова всхлипы.

— Со мной всё хорошо, видишь? Перестань плакать. Я в порядке.

Девушка кивнула.

— Драко, нужно что-то делать… Так не может больше продолжаться. Давай сбежим? Вдвоём, только ты и я. Нас никто не найдёт. Пожалуйста, Драко, — умоляла парня волшебница.

— От него нам не сбежать. Он везде нас найдёт.

— Мы что-нибудь придумаем, только давай сбежим.

— Прости, что втянул тебя в это, — сокрушался Малфой.

— Я сама втянулась, не вини себя. Я не хочу тебя терять, Драко…

— Не потеряешь… Я обещаю.

***

— Драко? — надломленный голос Т/И эхом скользил по стенам Выручай-Комнаты и коснулся слуха Малфоя, кольнув, казалось бы, его холодное сердце.

Он обернулся и посмотрел на девушку в растерянности, после натянув на лицо привычную маску безразличия.

Инстинкт самосохранения — не иначе.

— Тебя не должно здесь быть, — от его ледяного голоса кожа покрылась мурашками, будто её тронул холодный ветер.

— Я знаю, — Т/И в неуверенности кивнула и осмотрела Выручай комнату, задержав свой взгляд на цели Малфоя.

— Тогда что ты здесь делаешь? — Драко заметно напрягся, от чего скулы на его лице заострились и желваки проступили под кожей.

Он не нуждался в ответе на заданный им же вопрос. Скорее ждал чего-то близкого к протесту, попытке отговорить или вразумить, ведь сам он так запутался. Погряз с головой в яме из лжи, чернильной смолы и змеином шипении, щекотавших бледную кожу тонкими языками.

— Я буду в порядке, — словно для самого себя сказал он.

— И тем не менее… спокойнее мне не становится, — Т/И посмотрела на него с тоской и какой-то болью, от чего сердце Малфоя сжалось и пронзило грудную клетку.

Драко потянул девушку на себя и крепко обнял, носом зарывшись в её немного спутанные волосы.

Драко Малфой нуждался в спасении. Пускай долгое время его же от себя и отталкивал.

***

— Выходит, день рождения получился у Рона не из лучших? — спросил Фред.

Был уже вечер, в больничном крыле стояла ти­шина — окна занавешены, зажжены лампы. Только одна койка была занята — Роном. Гарри, Т/И, Гер­миона и Джинни сидели вокруг неё, они провели весь день, ожидая снаружи, у двойных дверей, пы­таясь заглянуть в них всякий раз, как кто-то входил в палату или выходил из неё. Внутрь мадам Помф­ри впустила их лишь в восемь часов вечера. Фред с Джорджем появились минут десять спустя.

— Да, совсем не так надеялись мы вручить ему наш подарок, — хмуро сказал Джордж, пристраи­вая на шкафчик рядом с койкой Рона большой свер­ток.

— Что верно, то верно. Когда мы рисовали себе эту сцену, Рон был в ней живым-здоровым, — со­гласился Фред.

— Сидели себе в Хогсмиде, ждали случая удивить его… — продолжал Джордж

— Вы были в Хогсмиде? — поднимая на них взгляд, спросила Т/И.

— Думали купить «Зонко», — мрачно ответил Фред. — Хотя какой теперь в этом смысл, если вас больше туда не отпускают и поку­пать вы у нас всё равно ничего не можете… Да что сейчас об этом говорить!

Он пододвинул свой стул поближе к Гарри, вгля­делся в бледное лицо Рона.

— Как же всё это произошло, Гарри?

Гарри пересказал ему историю, которую уже раз сто, как ему казалось, рассказывал Дамблдору, Мак­гонагалл, мадам Помфри, Гермионе, Т/И и Джинни.

— Тут я засунул ему в рот безоар, дыхание выров­нялось, Слизнорт побежал за помощью, появились Макгонагалл с мадам Помфри, они его сюда и при­тащили. Говорят, всё обойдётся. Мадам Помфри ска­зала, что Рону придется полежать здесь примерно неделю, настой руты попить…

— Какое счастье, что ты вспомнил о безоаре, — негромко сказал Джордж.

— Счастье, что он там оказался, — отозвался Гарри, которого каждый раз пробирала дрожь при мысли о том, что могло бы случиться, не найди он камушек.

— Мама с папой знают? — спросил у Джинни Фред.

— Они его уже повидали, появились здесь час назад. Теперь сидят у Дамблдора, но скоро вернутся.

Все помолчали, глядя на Рона, забормотавшего что-то во сне.

— Выходит, яд был в вине? — негромко спросил Фред.

— Да, — сразу ответил Гарри. — Слизнорт разлил его и…

— А он не мог подсыпать что-нибудь в бокал Рона — так чтобы ты не заметил?

— Наверное, мог, — ответил Гарри, — да только зачем Слизнорту травить Рона?

— Понятия не имею, — нахмурившись, сказал Фред. — Ты не думаешь, что он просто перепутал бокалы? А отравить собирался тебя?

— А Гарри Слизнорту зачем травить? — спроси­ла Джинни.

— Не знаю, — сказал Фред, — но желающих от­равить Гарри сейчас, наверное, немало, ведь так? Из­бранный и так далее.

— Ты думаешь, Слизнорт — Пожиратель смер­ти? — спросила Джинни.

— Всё может быть, — мрачно ответил Фред.

— На него могли наложить заклятие Империус, — сказал Джордж.

— А может, он тут и вовсе ни при чем, — заметила Джинни. — Яд мог оказаться в бутылке, и тогда он, ско­рее всего, предназначался для самого Слизнорта.

— Да кому это нужно — Слизнорта убивать?

— Дамблдор считает, что Волан-де-Морт хотел привлечь Слизнорта на свою сторону, — прогово­рил Гарри. — До того как перебраться в Хогвартс, Слизнорт целый год скрывался.

— Но ты же сказал, что Слизнорт собирался по­дарить эту бутылку Дамблдору на Рождество, — напомнила ему Джинни. — И значит, отравитель впол­не мог нацелиться на Дамблдора.

— В таком случае отравитель плохо знает Слиз­норта, — сказала Гермиона. — Всякий, кто знает его, знает и то, что такую вкуснятину он, скорее всего, оста­вит себе. Между этими покушениями - Рона и Кэти, по-моему, существует связь, — тихо сказала Гермиона.

— Это какая же? — спросил Фред.

— Во-первых, оба предполагали смертельный ис­ход, до которого дело не дошло только благодаря чистой случайности. А во-вторых, ни яд, ни оже­релье так и не попали к тому, для кого они предна­значались. Конечно, — задумчиво прибавила Герми­она, — это делает тех, кто стоит за покушениями, ещё более опасными. Им, судя по всему, безразлич­но, сколько людей они прикончат, пока не доберут­ся до своей настоящей жертвы.

Т/И задумалась. Неужели отравление Рона - дело рук Малфоя?

Прежде чем кто-либо успел отреагировать на это зловещее заявление, двери опять распахнулись и в па­лату торопливо вошли мистер и миссис Уизли.

***

— Слышал, что случилось с Роном? — спросила Т/И, желая вывести Малфоя на чистую воду.

— Нет. Что же случилось с Уизелом? — вздохнул Драко.

Они вдвоём сидели в Выручай-Комнате. Это место стало их тайным убежищем, где они могли спрятаться от всех.

— Его отравили, — сказала девушка, наблюдая за реакцией друга. — Добавили яд в вино.

— Нечего распивать вина, — фыркнул Малфой.

— Он взял его у Слизнорта.

На мгновение, всего на долю секунды слизеринец растерялся, но и этого было достаточно для Т/И.

— Это сделал ты? — спросила когтевранка, смотря парню прямо в глаза.

— Что?

Невозмутимый вид, холодные глаза. Кого ты хочешь провести, Малфой?

— Ты подсыпал яд?

— Зачем мне травить Уизли?

— Не Уизли. Вино предназначалось Дамблдору. Зачем тебе убивать его?

— Что за бред, Т/И? Не собираюсь я никого убивать, — Малфой отвёл глаза.

— Драко, посмотри на меня. Я не знаю, что за игру ты ведёшь, но я на твоей стороне, слышишь?

Слизеринец молчал, думая о своём. Драко расстегнул рукав рубашки и посмотрел на своё клеймо, лишившее его сна. Затем он тихо заговорил:

— Тёмный Лорд… Он заставляет меня убить Дамблдора. И я сделаю это. Я должен.

— Почему?

— Иначе он убьёт моих родителей.

— Но можно же что-то сделать? Я не знаю, что, но можно придумать что-то. Тебе не нужно становиться убийцей…

— Слишком поздно, — сказал Драко, не в силах даже опустить рукав, чтобы спрятать метку. — Я один из них, Т/И. Я его пешка, — говоря это, Малфой медленно опустился на пол.

***

Конечно, ей было известно чем на данный момент занимался Драко и его семья.

Они убивали людей. Отбирали жизни по приказу того, кто возомнил себя “рукой правосудия”. Того, кто смеет судить о волшебнике по чистоте крови.

Мерзко.

Как же это мерзко!

Но, вот незадача - к Драко Т/И не ощущала отвращения, ненависти, осуждения. Она верила, что он не виновен в происходящем, хотя и являлся участником всех самых страшных событий. Девушка чувствовала, как слизеринец ненавидит самого себя, своих родителей и весь мир в том, что не может отказаться и пойти в ва-банк. И будь что будет! Лишь бы не видеть кровь, не слышать криков…

Иногда парень сходил с ума от переживаний и тогда он приходил к единственной, которая знала о проблеме и могла выслушать.

— Т/И… Ты очень сильно нужна мне… Я… я не знаю, что мне делать. Я не могу больше так, — с обречённым стоном изрёк он.

Девушка задрожала от его слов. Ей так хотелось помочь ему, защитить от всех. Жаль только она всего лишь слабая шестнадцатилетняя девчонка.

— Если я решу всё бросить… он убьёт их! Понимаешь?! — закончил свой монолог Драко.

— Вместе мы что-нибудь придумаем. Мы не позволим ему убить твоих родителей, — прошептала девушка, поглаживая его по волосам. — Потерпи пару дней и я найду место…

— Нам не спрятаться от него, Т/И. Он будет везде, куда бы мы не пошли.

***

— Ты не должна находится рядом со мной, Т/И. Я ходячая тьма. Я принял его метку, пути назад нет.

Эти слова не на шутку взбесили девушку.

— Драко Малфой, нам с тобой не впервой одолевать проблемы. Ты справишься. Мы вместе справимся. Всё будет хорошо.

Сейчас Т/И не могла сдерживать слёз. Малфой притянул её к себе и крепко обнял.

Они справятся. Он не разлучит их.

***

Теперь проблема Малфоя стала и проблемой Т/И. Она места себе найти не могла, всё старалась придумать способ, при котором выживут все. Она же когтевранка.

Гарри стал замечать, что его подруга внезапно стала “серой мышкой”, старалась не привлекать к себе внимания и часто бросала взгляд на Малфоя. Мальчик-Который-Выжил неоднократно спрашивал когтевранку о слизеринце, но она лишь переводила тему и улыбалась.

Вот и сейчас Поттер спросил, как у неё дела, что у неё с Малфоем и почему она такая грустная.

Т/И улыбнулась Гарри слишком радостно и с большой натяжкой, что сам Поттер скривился от этой неестественности. Т/Ф ничего ему не расскажет. Сколько раз он пытался начать этот разговор? Он ведь пытался выведать у неё всё, что её тревожит. И что с этого? Она так ему ничего и не сказала.

***

— Гарри что-то подозревает, — сообщила девушка Малфою.

— Я заметил. Он следит за мной.

— Если он узнает, что ты задумал…

— Не узнает, — успокоил подругу Драко.

Они замолчали, думая каждый о своём. Спустя некоторое время Т/И нарушила тишину:

— Драко, а Блейз? Он знает?

— Не всё. Только о метке.

— Почему он сказал, что общаться со мной опасно?

— Это из-за меня…

Т/И выжидающе уставилась на парня.

— После того, что случилось летом, — парень скривился, вспоминая круциатусы его отца, посланные в сторону девушки, которую Драко любил, — отец запретил мне обращаться с тобой. Он пригрозил, что Тёмный Лорд доберётся и до тебя, если я не выполню его условия. Поэтому я не писал тебе письма. А Забини просто не повезло с другом. Он не хочет влезать во всё это… И правильно делает. Я бы тоже так поступил. Поэтому общаться с тобой или со мной для него опасно. Он хочет сохранить нейтралитет. Ему не нужно выбирать сторону.

Т/И видела, что юноше тяжело говорить, поэтому просто подошла и обняла его.

***

— Ребята, вы не знаете, что происходит с Т/И в последнее время? — спросила друзей Гермиона. — Мне кажется, что она начала избегать нас.

— Да, я тоже это заметил, — задумался на секунду Рон, после чего перевел взгляд на темноволосого. — Гарри?

Взгляд Поттера говорил о том, что он был не уверен в собственных суждениях. После затяжного молчания, парень посмотрел на друзей.

— Я… Мне кажется, что у Т/И есть метка, — и без того мрачное лицо Гарри стало более мрачным.

— Ты уверен? Мы ведь знаем Т/И, она никогда не будет на стороне Сами-Знаете-Кого, — пыталась защищать свою подругу Гермиона, но сомнение всё-таки появились в её голове.

— Я видел её вчера с Малфоем, — нехотя ответил Гарри. — Они о чём-то разговаривали. Причём тема была достаточно серьёзной, судя по лицу Т/Ф.

Т/И смогла подружиться со многими ребятами из Гриффиндора. В их числе было и “Золотое трио”. Но в последнее время Т/Ф стала слишком замкнутой и пыталась избегать встреч во всеми…

Со всеми, кроме Малфоя.

Переглянувшись друг с другом, ребята замолчали, обдумывая эту ситуацию. В голове у каждого был один вопрос, который они боялись произнести вслух.

Можно ли теперь доверять Т/И Т/Ф?

========== Глава 5 ==========

Слепая трусость серых глаз…

Пороки, чуждые героям…

Директор, я убил бы Вас,

И сам себе бы стал изгоем.

В чем смысл воин и смертей?

Директор, нет! Не говорите!

Повсюду слышится: «Убей»,

А Вы без палочки стоите.

Я не такой, как ваши львы,

Я преклоняюсь перед Тьмою.

Я на краю уже, а Вы,

Так уязвимы предо мною.

Т/И напряжённо смотрела в окно Астрономической башни. От множества бессонных ночей у неё под глазами наметились тёмные круги, а между бровей залегла морщинка.

Т/И думала.

Думала и постепенно впадала в отчаяние — она понимала, что решений у этой сложной задачки нет.

— Т/И, — раздался тихий голос позади.

Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась.

— Привет, Драко, — парень выглядел не лучше когтевранки, а то и хуже.

Нестерпимое чувство жалости заполнило волшебницу с ног до головы, на глаза навернулись слёзы, но она не позволила ни одной из них сорваться. Т/И должна быть сильной.

— Ты… как? — глупый вопрос, Т/И сама это прекрасно знала.

— Т/И, я не хочу. Он заставляет меня. Я не знаю, что делать…

Голос слизеринца сорвался.

— Тише, тише, — Т/И гладила друга по голове, пытаясь его успокоить, а в душе и сама хотела разрыдаться, словно маленькая девочка. — Мы со всем справимся, и всё будет хорошо. Я тебе обещаю. Мы не допустим этого. Слышишь? Не допустим.

— Мы?

— Мы.

***

— Драко! Опусти палочку! — произнесла Т/И, смотря на парня.

— Я не могу! — прошипел он, всхлипывая. — Он сказал, что я должен…

— А ты этого хочешь, Драко? — спросила девушка, вытаскивая свою палочку, чтобы отразить его заклинание.

— У меня нет выбора, Т/И! — его голос сорвался, и когтевранка выдохнула, смотря в родные до боли глаза. Она так хотела обнять его и успокоить, но не могла.

— Драко, пожалуйста, опусти палочку и мы поговорим, — Т/И сделала шаг, но Малфой всхлипнул, отчего она замерла.

— Я не могу, Т/И…

— Драко, я не хочу тебя терять!

Малфой нахмурился.

— Я не буду отражать твоё заклинание. Если ты хочешь убить меня, то просто сделай это!

Т/И смотрела ему в глаза. Она не боялась. Страх ушёл. Девушка закрыла глаза. Она не двигалась и ждала, когда Малфой произнесет заклинание.

Она ждала, но ничего не произошло.

— Прости меня, прости меня, — он уткнулся ей в шею. Его голос дрожал.

Девушка крепко обняла парня.

— Всё хорошо, ничего, мы вместе, я рядом.

— Я не хочу всего этого, я так боюсь.

— Мы будем вместе, слышишь? Я рядом. Мы справимся, — пыталась успокоить парня девушка.

— Т/И, прости меня.

— Всё будет хорошо, — прошептала когтевранка.

***

Драко влетел в свою комнату и запер дверь на ключ. Длинные пальцы путались в светлых волосах, а лицо отражало ни что иное как панику. Он до сих пор не мог осознать, как вообще осмелился поднять палочку на Т/И, самого дорого и самого близкого ему человека.

Кроме неё у него никого нет.

***

Т/И не знает, зачем пошла на матч по квиддичу. Ни разу за этот год не ходила, а сегодня пошла. Ей хотелось отдохнуть от навалившихся проблем, хоть на минуту перестать думать о задании Малфоя и его решении.

Отдохнула, называется.

Т/И не заметила летящего в неё бладжера. Загонщики тоже не заметили. Как следствие - когтевранка лежит в больничном крыле уже несколько дней.

— Почему её ещё не выписали?! Если вы не справляетесь со своими обязанностями, то думаю Дамблдор найдет более приемлемую медсестру.

— Следите за языком, мистер Малфой, — мадам Помфри аккуратно поменяла повязку на голове девушки, полностью игнорируя слизеринца.

— Вам повезло, что мой отец не знает об этом. Тогда бы…

— Драко, ты сдурел? — Т/И легонько ударила парня по руке, призывая его заткнуться и не ляпнуть чего-нибудь лишнего, но тому, похоже, совершенно всё равно.

— Тогда бы вы вылетели отсюда быстрее, чем успели попросить о помиловании.

— Мистер Малфой, не устраивайте представление, — мадам Помфри покинула их общество и направилась в сторону процедурной. — Это больничное крыло, а не цирк.

— Вы!

— Драко! — волшебница в ужасе схватила парня за руку и потянула на себя. — Совсем с ума сошел?

— Ты слышала, что она сказала?!

— Ты болен, Драко. Серьёзно болен.

***

— Драко? — тихо позвала Т/И, и он обернулся, смотря на девушку. — Я видела тебя в коридоре и пошла за тобой… Ты в порядке?

— В порядке ли я? — он выпрямился и пошёл к когтевранке, изучая её, а после резко схватил за горло и прижал к стене.

— Драко! Что ты делаешь? — шептала девушка, чувствуя, как его рука сжимается.

— Я убью тебя, твоя жизнь в моих руках! — крикнул он и Т/И почувствовала, как несколько слезинок скатилось по её щекам.

— Драко… — шестикурсница почувствовала слабость и слизеринец отпустил её, а девушка упала на холодный кафель и начала кашлять.

— Прости… — Малфой начал пятиться назад, приходя в себя, — я правда не хотел… Прости, Т/И…

— Всё хорошо. Я в порядке, — девушка поднялась и подошла к зеркалу, смотря на свое отражение.

— Я правда не хотел этого… Я сам не свой…

— Драко! — когтевранка села рядом и обняла его за плечи.

— Я так боюсь, Т/И, я не могу спать уже несколько недель! Я просто умираю… — слизеринец всхлипнул, и девушка поцеловала его в лоб.

— Я рядом, всё будет хорошо, мы это переживём…

— Я не хотел причинять тебе боль… Прости меня… Я просто монстр.

— Всё хорошо, успокойся…

В ту ночь парень уснул на её коленях, пока девушка гладила его белокурые волосы и тихо напевала песню. Т/И смотрела на метку змеи на руке, не отрывая взгляда.

— Он не найдёт тебя… — прошептала шестикурсница и сжала руку Малфоя, — я не дам забрать тебя…

***

Они стояли на краю Астрономической башни. Ветер с невыносимой силой бил в лицо, спутывая и растрёпывая волосы девушки. Т/И крепко держала за руку Драко, который задумчиво глядел вдаль, обдумывая то, что он должен будет сделать.

— Т/И… — негромко произнёс он, неуверенно взглянув на подругу, снова ища поддержки, которую сегодня она не собиралась выражать.

— Ты не должен этого делать, Драко! — вздохнула когтевранка, пытаясь стоять на своём. — Вы зашли очень далеко, и эта идея крайне негативно скажется на всём остальном, на нас… на школе… на тебе! В конце концов, это всё-таки убийство. Разве ты готов стать убийцей? Ты думаешь, что все остальные отнесутся радостно к этому известию и к тебе? Прежде чем что-то сделать, подумай, как ты с этим будешь жить?

— Но ты ведь будешь со мной, поэтому мы сможем пережить эти неприятности… — волшебница чувствовала по голосу Малфоя, что он сам не очень в восторге от этой перспективы, что его это пугает не меньше, чем её. — Т/И… —в его голосе слышалась мольба.

— Ты должен отказаться от этого, Драко, — продолжала настаивать девушка. — Я не могу поддерживать эту идею и твоё решение.

Вдруг он вырвал свою руку из руки Т/И, нервно и гневно пройдя по смотровой площадке башни. Он выглядел таким загнанным, измученным, желающим получить защиты и поддержки, но её отказ, её отговоры только начинали злить и бесить его.

— Почему ты не хочешь поддержать меня? — выкрикнул он.

В его глазах сверкнула какая-то слепая ярость отчаяния и загнанного зверя. Т/И отступила на шаг.

— Драко, не делай непоправимых поступков, — голос девушки дрогнул. — Убийство — это не шутки, Драко. Ты ведь и сам не сможешь никогда себе простить этого. Пожалуйста, отступи.

Он зол на неё, зол на себя, зол на Тёмного Лорда, которому ему теперь придётся прислуживать.

Сердце сжалось от страха. Невольно волшебница сделала ещё один шаг назад, а Драко наоборот сделал шаг к ней.

— Почему ты не на моей стороне, Т/И? — спросил он, словно в бреду.

— Я не хочу убийства, отступи! — продолжала девушка гнуть свою пластинку.

— Думаешь, я этого хочу? — крикнул Малфой. — Думаешь, я хочу становиться убийцей? Мне 16, Т/И! Я просто хочу жить, как все, понимаешь?

— Я понимаю, Драко. Я всё понимаю.

— Как бы ты поступила на моём месте?

— Я… — девушка задумалась. А правда, что бы она сделала, окажись она в такой ситуации? На кону жизнь родителей. — Я не знаю… Не знаю…

Т/И вздохнула и подошла к Драко.

— Прости, я просто переживаю за тебя. Он ведь на этом не остановится… После Дамблдора он прикажет тебе убить кого-нибудь ещё, а потом ещё и ещё…

— У меня нет выбора.

— Выбор есть всегда…

***

— Я не помешал? — слышит она вопрос, уже оказавшись в объятьях парня, который захлопывает дверь Выручай-Комнаты ногой.

Идеальный чёрный костюм в некоторых местах был испачкан. Блондинистые волосы находились в хаосе, что выдавало нервозность парня и переживания. Он, видимо, запускал руки в волосы слишком часто по дороге назад, ведь при отце, да и вообще посторонних людях, всегда был сдержан, холоден и немногословен. Никакое из его действий не выдало бы его настоящих эмоций.

— Всё в порядке? — встревожено спросила девушка. — Ты в порядке? — чуть тише добавила она.

— Да. Но я желал бы сейчас умереть, — ещё тише ответил парень, устало закрывая глаза.

Девушка схватила его ладонь, рассматривая несколько маленьких порезов на идеальной белоснежной коже, и повела парня к дивану.

— Ложись. Смысла для учёбы сегодня нет.

— Побудь со мной, — попросил слизеринец, прикрывая глаза и почти что засыпая.

Т/Ф вспомнила его тело в гематомах и порезах на прошлой неделе, когда заметила новый под расстёгнутой рубашкой.

— Конечно, — ответила девушка, садясь на диван.

Его крики посреди ночи от кошмаров. Его измученное лицо от недосыпаний и страха, который он так тщательно скрывает, но маска падает, когда он переступает порог этой комнаты.

Разбитый, но такой сильный мальчик, который переживает слишком много. Который ночами пропадает на собраниях. Который боится метки. Который боится потерять родителей и её, свой единственный лучик счастья и светлого, такого желанного, будущего.

Она оставила его, когда он заснул, крепко сжав её тело в своих руках и уткнувшись лицом в её шею.

Идя по коридору на урок защиты от Тёмных искусств, последний на сегодня, девушка краем уха услышала знакомую фамилию.

— Малфой просто неудачник. Потерянный щенок, не способный ни на что без своих родителей. А его родители, те ещё…

Девушка выхватила палочку и, стиснув зубы от злости, повернула за угол, встречаясь взглядом с тремя парнями-гриффиндорцами.

— А я-то думала, что здесь болотные крысы разводят всякую грязь о других, не зная ничего о них и их жизни. Гриффиндорский лев означает отвагу? Посмотрим, насколько вы отважные.

Девушка навела на парней палочку, вспоминая заклятие, которое она нашла в учебнике, и из палочки вылетели три змеи.

Гриффиндорцы начали бежать, но змеи преследовали их, громко шипя, пытаясь напасть и укусить, парализовав своимядом.

Т/И, тяжело дыша, подняла учебник, который до этого бросила на пол, а выровнявшись, встретила ухмылку на знакомых губах.

— Молчи, Драко, — недовольно произнесла она.

— Нет, мне конечно приятно, что ты отстаиваешь мою честь, но…

— Ты уходишь? — перебила парня девушка, заметив вовсе не школьную форму на нём.

— Мне нужно к Снейпу, а потом я уезжаю на неопределенное время.

— Ясно, — выдыхая, ответила девушка, когда они подошли к широкому дубу, который немного прятал их от остальных.

— Всё будет хорошо.

***

Как могло показаться на первый взгляд, сердце слизеринского принца в этом году заледенело окончательно, но именно Т/И удалось рассмотреть в нём человека. Он оказался обычным парнем со своими страхами и переживаниями, с которыми когтевранка помогала ему справиться. Наверное, в те моменты, когда они просто делились всем что у них накопилось, Т/И и смогла понять, что готова ради него на всё.

***

Сейчас.

Это случится сейчас.

Зачем он подписался на всё это?

Но теперь слишком поздно думать об этом.

Малфой открыл дверь Астрономической башни и обезоружил директора.

— Добрый вечер, Драко, — спокойно сказал Дамблдор.

Он что, действительно ничего не понимает? У Малфоя была небольшая надежда, что профессор сможет что-то изменить, спасти себя и Драко заодно, но сейчас всё рухнуло.

Малфой шагнул вперёд, быстро осмотрелся, про­веряя, нет ли здесь кого-нибудь, кроме него и Дам­блдора. Взгляд его остановился на второй метле.

— Кто здесь ещё?

— Вопрос, который мог бы задать Вам и я. Или Вы действуете в одиночку?

— Нет, — ответил Малфой. — Я получил подкреп­ление. Этой ночью в школу пришли Пожиратели смерти.

— Ну-ну — сказал Дамблдор таким тоном, точ­но Малфой показывает ему самостоятельную рабо­ту, на которую возлагает большие надежды. — А что, очень неплохо. Значит, вы нашли способ провести их сюда, не так ли?

— Да, — подтвердил Малфой, все ещё тяжело дыша. — Прямо у вас под носом, а вы так ничего и не заметили!

— Изобретательно, — сказал Дамблдор. — И всё же… простите меня… где они сейчас? Я что-то не вижу ваших помощников.

— Они схлестнулись кое с кем из Вашей стражи. И сражаются внизу. Это ненадолго… я пошёл вперёд. Я… у меня есть здесь дело.

— Ну что же, в таком случае займитесь им, мой мальчик, — мягко сказал Дамблдор.

Малфой не предпри­нимал ничего, он лишь смотрел на Дамблдора. Неужели старик всё знает? Почему так спокойно говорит о своей смерти?

— Драко, Драко, ведь вы же не убийца.

— Откуда вы знаете? — мгновенно спросил Мал­фой. — Вы ещё не знаете, на что я способен, не зна­ете, что я сделал!

— Да знаю, конечно, — снисходительно произ­нес Дамблдор. — Вы едва не убили Кэти Белл и Ро­нальда Уизли. Вы весь этот год пытались прикончить меня. Простите, Драко, но это были слабые попытки… та­кие слабые, честно говоря, что я начал думать, вкла­дываете ли Вы в них всю душу…

Из глубин замка донёсся приглушённый рассто­янием вопль. Малфой замер и оглянулся назад.

— А там кто-то неплохо дерётся, — тоном свет­ской беседы отметил Дамблдор. — Так Вы говорили… Да, Вы говорили, что Вам удалось провести в мою школу Пожирателей смерти. Должен признаться, мне это представлялось невозможным… Как вы это проделали?

Однако Малфой промолчал, он всё ещё прислу­шивался к происходившему внизу.

— Возможно, Вам придется самому сделать ваше дело, — высказал предположение Дамблдор. — Что, если моя стража преградила Вашему подкреплению путь? Как Вы, вероятно, уже поняли, в школе присут­ствуют этой ночью члены Ордена Феникса. Да, соб­ственно говоря, вам никакая помощь и не нужна… палочки у меня нет… и защититься мне нечем.

Малфой просто продолжал смотреть на него. Орден Феникса? Это значит, что… Нет… Т/И сейчас там, сражается с Пожирателями… И всё из-за него.

— Понятно, — добродушно произнёс Дамблдор, увидев, что Малфой и не говорит ничего, и не шеве­лится. — Вы боитесь действовать, пока они не при­соединятся к Вам.

— Я не боюсь! — прорычал Малфой, так и не пред­принимая, впрочем, никаких попыток повредить Дамблдору. — Это вам следует бояться!

— Чего же? Сомневаюсь, что Вы убьёте меня, Дра­ко. Убийство — дело не простое, что бы ни думали на этот счёт простаки… Но расскажите же мне, пока мы поджидаем ваших друзей, как вам удалось про­тащить их сюда? Похоже, на то, чтобы найти нуж­ный способ, у вас ушло немалое время.

— Мне пришлось починить сломанный Исчезательный шкаф, которым никто уже много лет не поль­зовался. Тот, в котором год назад пропал Монтегю.

— Это умно… Их, по-моему, два?

— Второй стоит в «Горбине и Бэрке», — сказал Малфой, — и они соединены чем-то вроде про­хода. Монтегю говорил мне, что когда он застрял в хогвартском, то оказался словно подвешенным неизвестно где, но иногда слышал, что происходит в школе, а иногда — что в магазине, как будто шкаф перемещался между ними, только самого Монтегю никто услышать не мог… В конце концов ему уда­лось трансгрессировать оттуда, хоть испытаний он к тому времени ещё не прошел. Он едва не погиб при этом. Все, кто слышал рассказ Монтегю, сочли его просто занятной байкой, только я один и по­нял, что он означает. Даже Горбин об этом не знал, один я понял, что, починив сломанный шкаф, про­ложу дорогу в Хогвартс.

— Очень хорошо, — пробормотал Дамблдор. — Итак, Пожиратели смерти смогли проникнуть из «Горбина и Бэрка» в школу, чтобы помочь Вам… Ум­ный план, весьма умный… и осуществлённый, как Вы сказали, прямо под моим носом…

— Да, вот именно!

— Однако было время, — продолжал Дамблдор, — когда Вы сомневались, что сумеете починить шкаф, не так ли? И потому прибегли к грубым, плохо про­думанным мерам — послали мне ожерелье, которое просто не могло не попасть в чужие руки… отрави­ли медовуху, хотя шансов, что я когда-нибудь выпью её, почти не существовало…

— Ну и что, вы-то всё равно не поняли, чьих рук это дело, правильно? — насмешливо ощерил­ся Малфой.

— Вообще говоря, понял, — ответил Дамблдор. — Я был уверен, что Ваших.

— Тогда почему же Вы мне не помешали? — ос­ведомился Малфой.

— Я пытался, Драко. Профессор Снейп присмат­ривал за Вами по моему приказанию…

— Он не Ваше приказание исполнял, он пообе­щал моей матери…

— Ну, разумеется, так он вам и сказал, Драко, на деле же…

— Он двойной агент.

— Вам нужен был кто-то в Хогсмиде, кто-то, способный подсунуть Кэти… Ну конечно… Розмерта. И давно на ней лежит заклятие Империус?

— Что, дошло наконец? — издевательски ухмыль­нулся Малфой.

Снизу долетел ещё один вопль, прозвучавший громче прежнего. Малфой снова нервно оглянул­ся, потом уставился на Дамблдора, продолжавше­го говорить:

— Итак, бедную Розмерту заставили спрятаться в туалете и всучить ожерелье первой попавшейся ученице Хогвартса, которая войдёт туда в одиноч­ку? А отравленная медовуха… Естественно, Розмерта могла добавить в неё яд, прежде чем послать бутылку Слизнорту, который собирался подарить её мне на Рождество… Да, чистая работа… очень чистая… Бед­ный мистер Филч не стал бы, конечно, проверять бу­тылку, присланную Розмертой… Но скажите, как вы с ней сообщались? Я полагал, что все способы свя­зи со школой у нас под наблюдением.

— Зачарованные монеты, — ответил Малфой.

Ка­залось, он принуждал себя продолжать разговор; рука его, державшая палочку, ходила ходуном.

— Одна была у меня, другая у неё, мы могли обмениваться сообщениями…

— Это не тот ли способ секретной связи, кото­рым в прошлом году пользовалось общество, имено­вавшее себя «отрядом Дамблдора»? — спросил ста­рый волшебник.

— Да, идею я взял у них, — криво улыбнувшись, сказал Малфой.

— Ну, а насчёт того, чтобы убить меня, Драко, — у вас уже имелось для этого немало долгих минут. Мы со­вершенно одни. Я беззащитен в большей мере, чем вам могло когда-либо примечтаться, и всё-таки Вы так ничего и не предприняли… Мой милый мальчик, пора оставить притвор­ство. Если бы Вы собирались убить меня, то сдела­ли бы это сразу, едва применив Обезоруживающее заклинание, а не стали бы медлить ради приятной беседы о путях и средствах.

— У меня нет выбора! — ответил Малфой, стано­вясь вдруг таким же белым, как Дамблдор. — Я должен сделать это. Он убьёт меня! Убьёт всю мою семью!

— Сложность Вашего положения мне понятна, — сказал Дамблдор. — Почему, как Вы полагаете, я до сих пор не встретился с Вами с глазу на глаз? Пото­му что знал: как только лорд Волан-де-Морт поймет, что я Вас подозреваю, Вы будете убиты.

Малфой, услышав это имя, поёжился.

— Я могу помочь Вам, Драко.

— Нет, не можете, — ответил Малфой; палочка в его руке тряслась так, что страшно было смот­реть. — И никто не может. Он сказал, что, если я не сделаю это, он убьёт меня. У меня нет выбора.

— Перейдите на правую сторону, Драко, и мы су­меем укрыть Вас так основательно, как Вам и не сни­лось. Больше того, я могу послать сегодня членов Ор­дена Феникса к Вашей матери, чтобы они укрыли и её. Пере­ходите на правую сторону, Драко… Вы же не убийца…

Малфой во все глаза смотрел на Дамблдора.

— Но я зашёл слишком далеко… — медленно про­изнес он. — Они думали, что я погибну, пытаясь при­кончить Вас, а я здесь… Вы в моих руках… палочка есть только у меня… Вам остаётся рассчитывать лишь на моё милосердие…

— Нет, Драко, — негромко ответил Дамблдор. — Сейчас в счёт идёт моё милосердие, не Ваше.

Малфой молчал. Может, согласиться? Это единственный выход. Так он спасёт и себя, и маму, и Т/И…

Но тут на лестнице загремели шаги, и через се­кунду Малфоя оттолкнули в сторону четверо в чёр­ных мантиях, выскочившие из двери.

— Дамблдора припёрли к стенке! — сказал Кэрроу. — Дам­блдор без волшебной палочки, Дамблдор в одино­честве! Отлично, Драко, отлично!

— Добрый вечер, Амикус, — спокойно произнёс Дамблдор.

— Давай, действуй, — сказал Фенрир Сивый. А он здесь что делает?

— Это вы, Фенрир? — спросил Дамблдор.

— Я самый, — проскрежетал мужчина. — Что, рады нашей встрече, Дамблдор?

— Нет, этого я не сказал бы…

Фенрир Сивый улыбнулся, показав заостренные зубы. Кровь стекала по его подбородку, он медлен­но, непристойно облизывался.

— Вы же знаете, как я люблю малых деток, Дам­блдор.

— Следует ли понимать это так, что вы нападае­те теперь и не при полной луне? Весьма необычно… Ваш вкус к человеческой плоти раз в месяц удовлет­ворить уже невозможно?

— Совершенно верно, — подтвердил Сивый. — Вас это шокирует, Дамблдор? Пугает?

— Ну, не стану притворяться, некоторое отвраще­ние мне это внушает, — ответил Дамблдор. — И, при­знаюсь, я немного удивлен тем, что Драко пригласил именно Вас в школу, где проживают его друзья…

— Я его не приглашал, — прошептал Драко. На Сивого он не смотрел, да и смотреть не хо­тел. — Я не знал, что он явится…

— Не мог же я упустить возможность побывать в Хогвартсе, Дамблдор, — проскрежетал Сивый. — Здесь столько ещё не порванных глоток… А на десерт я мог бы пустить вас, Дамблдор.

— Нет! — резко осадил его четвертый Пожира­тель смерти. — У нас приказ. Это должен сделать Драко. Давай, Дра­ко, и побыстрее.

Однако решимости в Малфое явно поубавилось. Он с ужасом смотрел в лицо Дамблдора.

— По-моему, он и так не задержится на этом све­те надолго! — сказал Амикус. — Посмотрите на него! Что с вами такое, Дамблдор?

— О, пониженная сопротивляемость организ­ма, Амикус, замедление реакции, — ответил Дамбл­дор. — Короче, старость… когда-нибудь она, возмож­но, постигнет и Вас… если Вам повезет…

— Не понимаю, зачем Тёмному Лорду вообще понадобилось Вас убивать! Ну же, Драко, зай­мись им!

Но в этот миг с лестницы снова донеслись уже совсем громкие звуки схватки, и чей-то голос про­кричал:

— Они перекрыли лестницу! Редукто! РЕДУКТО!

Малфой воспрянул духом: выходит, эти четверо не уничтожили всех, но просто про­рвались на вершину башни, оставив, судя по крикам, за собою барьер…

— Ну же, Драко, поторапливайся!

Однако рука Малфоя тряслась так сильно, что он не мог толком прицелиться.

— Давайте-ка я, — прорычал Сивый и шагнул к Дамблдору растопырив руки и оскалив зубы.

— Я же сказал — нет! — рявкнул Кэрроу.

— Действуй же, Драко, или отойди и дай сделать это одному из нас… — визгливо вскрикнула Алекто, но в этот миг дверь башни опять резко распах­нулась и на пороге её возник Снейп с волшебной палочкой в руке. Чёрные глаза его стремительно обежали всех, кто был здесь, от припавшего к сте­не Дамблдора до Пожирателей смерти, обозленно­го оборотня и Малфоя.

— У нас тут заминка, Северус, — сказал Амикус. — Мальчиш­ка, видать, не способен…

Однако имя Снейпа произнёс и другой голос, еле слышный.

— Северус…

Впервые в голосе Дам­блдора прозвучала мольба. Снейп ничего не ответил, он сделал несколько шагов вперёд, оттолкнув с дороги Малфоя. Трое Пожирателей смерти безмолвно отступили назад. Даже оборотень выглядел испуганным.

— Северус… прошу тебя…

Снейп, подняв палочку, направил её на Дамбл­дора.

— Авада Кедавра!

Струя зелёного пламени вырвалась из волшебной палочки Снейпа и ударила Дамблдора прямо в сере­дину груди. Дамблдора под­бросило в воздух, на долю секунды старый волшеб­ник завис под сверкающим черепом, а потом, как тряпичная кукла, медленно перевалился спиной че­рез стену башни и исчез.

— Уходим, быстро, — сказал Снейп.

Он схватил Малфоя за шиворот и протолкнул его перед собой в дверь, Сивый и Кэрроу последовали за ними.

***

Вместе с Орденом Феникса Т/И билась против Пожирателей Смерти. Они должны были отстоять Хогвартс любой ценой, чтобы никто из учеников не пострадал.

В толпе девушка смогла разглядеть рыжую макушку - Билл. Он сражался с мужчиной неприятного вида. Внезапно этот мужчина завалил Уизли на пол. Т/И бросилась к ним. Заклинанием она отбросила Фенрира Сивого от Билла, но оборотень успел поцарапать парня. Т/И поняла, что волшебник без сознания.

— Симус, Терри, — обратилась девушка к друзьям, которые появились в коридоре, — доставьте Билла к мадам Помфри.

Парни подняли Уизли и понесли в сторону больничного крыла. Когтевранка побежала дальше.

Дрались не на жизнь, а на смерть. Парочку Пожирателей девушке удалось обезвредить, однако и они положили достаточно её союзников. Красные и зелёные свечения разносились над головами каждого. Кто-то успевал уворачиваться, а кто-то нет.

Что-то с силой ударило её в затылок, и она упала. Сбоку от себя девушка заметила ещё одного Пожирателя. Он приближался к ней, направив свою палочку на волшебницу.

— Авада… — начал Пожиратель. Девушку охватил ужас.

— Импедимента! — послышался до боли знакомый голос, звучавший сейчас намного ожесточённее.

Пожирателя отбросило, и на него сразу навалился Невилл. Малфой помог девушке подняться.

— Ты в порядке?

— Да… — Т/И бросилась парню на шею. — Спасибо.

— Т/И! — Джинни, сражавшаяся неподалёку, окликнула подругу. — Нас зовёт МакГонагалл. Это срочно.

— Сейчас иду, — крикнула когтевранка. Затем она повернулась к Драко. — Ты подождёшь? Нам нужно поговорить.

— Мне нужно идти, но я дождусь тебя.

— Хорошо, — кивнула Т/И и пошла к Джинни.

Повернувшись, Малфой понял, что окружён своими же сокурсниками.

— Убьёшь меня, Лавгуд? — колкая фраза вырвалась сама по себе. Он готов. Теперь готов.

— Ты спас мою подругу, поэтому нет, — Луна говорила спокойным тоном, будто вокруг не творился хаос, а они просто столкнулись в коридоре, — к тому же, все мы не безгрешны. Да простят тебя мозгошмыги, Драко.

— С-спасибо, Луна.

***

Т/И и Джинни добрались до больничного крыла. Гарри, Рон и Гермиона уже были там. Тонкс и Люпин тоже. Позже пришла Луна, а за ней Невилл.

Мадам Помфри наносила на раны Билла какую-то остро пахнущую зеле­ную мазь.

— Разве нельзя исцелить Билла какими-нибудь чарами? — спросил Гарри.

— Чары тут не помогут, — ответила мадам Пом­фри. — Я перепробовала всё, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует.

— Но его же искусали не при полной луне, — ска­зал Рон, смотревший в лицо брата с таким выраже­нием, как будто надеялся, что раны затянутся от од­ного его взгляда. — Сивый не преобразился, так что Билл не станет… настоящим…

И он неуверенно взглянул на Люпина.

— Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не ста­нет, — сказал Люпин, — но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачаро­ванные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать времена­ми нечто волчье.

— Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, — сказал Рон. — Где он?

— Рон… Дамблдор мёртв, — произнесла Джинни.

— Нет! — взгляд Люпина переметнулся с Джинни на Гарри, словно в надежде, что Гарри опровергнет её слова, однако тот промолчал, и Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладо­нях.

Нет… Нет, только не это… Неужели Драко всё-таки убил Дамблдора? Мысли Т/И метались с бешеной скоростью.

— Как он умер? — прошептала Тонкс. — Что слу­чилось?

— Его убил Снейп, — ответил Гарри. — Я был там и всё видел. Мы прилетели на Астрономическую баш­ню, потому что Метка висела именно над ней… Дам­блдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, по­нял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка… и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его. Потом появились Пожиратели смерти… а за ними Снейп… и Снейп убил его.

Джинни вдруг прошептала:

— Чш-ш! Слушайте!

Где-то в темноте запел феникс — такого пения Т/И не слышала ни разу: потрясающей красоты горестный плач.

Как долго они молчали, вслушиваясь, сказать ни один из них не смог бы, как не смог бы и объяснить, почему, пока они слушали звучание собственной скорби, боль как будто стихала; однако всем пока­залось, что прошло немало времени, прежде чем больничная дверь снова отворилась и в палату во­шла профессор Макгонагалл. Как и на всех осталь­ных, на ней были видны следы недавней битвы — ссадины на лице, разодранная одежда.

— Молли с Артуром уже летят сюда, — сказала она, разрушив чары музыки; все встряхнулись, словно вы­ходя из оцепенения, одни вновь обратили взгляды на Билла, другие вытирали глаза, третьи покачива­ли головами.

— Что произошло, Гарри? По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, ког­да… когда это случилось. И он говорит, что профес­сор Снейп как-то причастен…

— Снейп убил Дамблдора, — ответил Гарри.

— Снейп, — опадая в кресло, слабо повторила Мак­гонагалл. — Мы все удивлялись… но он так доверял… всегда… Снейп… не могу поверить…

— Снейп как никто владел окклюменцией, — с не­привычной хрипотцой в голосе произнес Люпин. — Мы все это знали.

— Но Дамблдор клялся, что он на нашей сто­роне! — прошептала Тонкс — Я всегда думала, что Дамблдору известно о Снейпе такое, чего не зна­ем мы…

Двери больничного крыла резко распахнулись, заставив всех испуганно вздрогнуть: в палату то­ропливо вступили мистер и миссис Уизли, а сле­дом за ними Флёр с искаженным от ужаса прекрас­ном лицом.

— Молли, Артур, — воскликнула профессор МакГонагалл, вскакивая и бросаясь им навстречу, — мне так жаль…

— Билл, — прошептала миссис Уизли, увидев изу­родованное лицо сына, и метнулась мимо МакГонагалл к его кровати. — О, Билл!

— Вы сказали, что на него напал Сивый? — встревоженно спросил профессора Макгонагалл мистер Уизли. — Но ведь он не преобразился? Так что же это значит? Что будет с Биллом?

— Пока мы этого не знаем, — ответила профес­сор Макгонагалл, бросая беспомощный взгляд на Люпина.

— Какое-то заражение, вероятно, произойдёт, Ар­тур, — сказал Люпин. — Случай редкий, быть может, уникальный… Не ясно, как поведет себя Билл, когда очнётся…

— А Дамблдор… — продолжал мистер Уизли. — Это правда, Минерва?.. Он действительно…

Профессор Макгонагалл кивнула.

— Дамблдор погиб, — прошептал мистер Уизли, но миссис Уизли могла сейчас думать только о сыне. Она заплакала, слезы её падали на изуродованное лицо Билла.

— Конечно, какая разница, как он выглядит… это н-не так уж и важно… но он был таким красивым м-мальчиком… всегда таким красивым… и с-соби-рался жениться!

— А это ещё что такое? — внезапно и громогласно осведомилась Флёр. — Что значит — соби’гался?

Миссис Уизли повернула к ней залитое слезами, испуганное лицо.

— Думаете, Билл не захочет тепе’гь взять меня в жены? — гневно спросила Флёр. — Думаете, ‘газ его покусали, так он меня и ‘газлюбит?

— Нет, я совсем не об этом…

— И п’гавильно, потому что он захочет и ещё как! — заявила Флер, распрямляясь во весь рост и от­брасывая за спину длинную гриву белокурых волос. —Чтобы помешать Биллу любить меня, т’гебуется кое-что пок’гуче какого-то обо’готня!

— Да, да, конечно, — торопливо подтвердила мис­сис Уизли, — просто я думала, может быть… раз он теперь… то как же…

— Вы думали, что я не захочу за него выйти? — гневно раздувая ноздри, спросила Флёр. — Что меня инте’гесует одна его внешность? По-моему, моей к’гасоты вполне хватит на нас обоих! А все эти ш’гамы показывают только, как отважен мой муж! Пустите, я сама! — яростно воскликнула она, оттал­кивая миссис Уизли и вырывая из ее рук мазь.

Миссис Уизли отпрянула назад, к мужу, и с рас­терянным видом наблюдала, как Флёр обрабатыва­ет раны Билла.

— У нашей тётушки Мюриэль, — произнесла пос­ле долгой паузы миссис Уизли, — есть редкой красо­ты диадема… гоблинской работы… Я не сомневаюсь, что уговорю её одолжить эту диадему вам на венча­ние. Знаете, она так любит Билла, а диадема очень пойдет вашим волосам.

— Спасибо, — чопорно ответила Флер. — Уве’гена, это будет к’гасиво.

А через миг — Т/И не успела даже заметить, как это произошло, — две женщины уже плакали, обни­мая друг дружку. Т/И была совершенно сбита с тол­ку и, гадая, не сошёл ли весь мир с ума, огляделась по сторонам: Рон выглядел таким же ошеломлённым, как она, Джинни и Гермиона обменивались изумлён­ными взглядами.

— Видишь! — произнёс сдавленный голос. Тонкс гневно взирала на Люпина. — Она всё равно хочет выйти за него, пусть даже он и искусан! Ей напле­вать на это!

— Тут другое, — едва шевеля губами, ответил на­прягшийся вдруг Люпин. — Билл полным оборот­нем не станет. Это два совершенно разных…

— Да мне-то что, какое мне дело? — воскликнула Тонкс, хватая Люпина за отвороты мантии и встря­хивая его. — Я миллион раз говорила тебе…

— А я миллион раз говорил тебе, — произнёс Люпин, стараясь не встречаться с Тонкс взглядом, — что я слишком стар для тебя, слишком беден… слиш­ком опасен…

— Сколько раз я тебе повторяла, Римус, ты ве­дёшь себя просто смешно, — объявила миссис Уиз­ли через плечо Флёр, которую она продолжала гла­дить по спине.

— Ничего не смешно, — не сдавался Люпин. — Тонкс заслуживает кого-то помоложе и поздо­ровее.

— Да ведь нужен-то ей ты, — сказала, слабо улыб­нувшись, миссис Уизли. — И в конце концов, Римус, человек молодой и здоровый вовсе не обязательно навсегда таким и останется.

***

Малфой смотрел на себя в зеркало с отвращением. Ему чуждо своё отражение, чуждо, то что он в нём видел. От злости его кулак встретился с зеркальной поверхностью, звук разбитого стекла резал слух. Парень нахмурился. В мелких осколках было видно искажённое лицо парня, что злило его ещё больше.

— Ненавижу… ненавижу! — кричал он.

Т/И сейчас стояла позади Драко, только тот этого не знал. Её хрупкая ладонь осторожно коснулась плеча парня и от этого прикосновения по всему его телу прошёл заряд тока.

Девушка молчала, не зная, что сказать, да и нужно ли вообще что-то говорить. Парень резко повернулся к ней, а после обнял. Так крепко, что кажется ещё немного и воздух в лёгких исчезнет. Но она не торопилась отстраняться.

— Надо было убить его, — тихо прошептал Малфой. — Надо было убить его…

— Нет, — Т/И нежно улыбнулась, хоть он этого не увидел. — Ты всё сделал правильно.

— Нет, — Драко всхлипнул. — Ничего не правильно… Почему я не могу сделать хоть что-то…

Девушка отстранилась и посмотрела на парня с доброй улыбкой. У Малфоя от этой улыбки сердце разрывалось, а на глазах вновь появились слёзы.

— Ты всё сделал правильно, Драко…

— Но он всё равно мёртв! Он мог бы жить, если бы не… Он не заслужил. Он был добр ко мне.

— Тише, тише… На войне не бывает без жертв.

— Мне нужно кое-что тебе отдать.

Парень вытащил из кармана небольшую коробочку и открыл её.

— Это одна из фамильных драгоценностей. Я просто хочу, чтобы у тебя всегда была частичка меня рядом.

Аккуратный и старинный медальон опустился на раскрытую ладонь девушки.

— Просто вернись ко мне, ладно?

— Конечно, — Драко поцеловал Т/И в макушку и ушёл, оставляя девушку одну.

Т/И не смогла больше сдерживать слёз и осела на пол, рыдая.

***

Никто не знает когда, как, а главное, почему началась эта дружба. Для всех известен лишь результат: два самых непохожих, самых независимых и самых ярких человека в Хогвартсе начали общаться.

Всё началось в по-настоящему тёплый вечер. Она сидела на берегу озера и вертела в руках простую ромашку. Её волосы теребил ветер, щиколотки щекотала трава, а взгляд был устремлён вдаль. А он, не произнося ни слова, просто сел рядом. Они смотрели на пёстрый закат и думали каждый о своём.

Сейчас хрупкая когтевранка вновь сидела у озера. Её волосы вновь теребил ветер, щиколотки щекотала недавно пробившаяся из земли трава, а взгляд был устремлён вдаль. Но на этот раз по её щекам катились крупные и горячие слёзы.

Началась Война.

Война, которую так пытались отсрочить.

Война, заставившая так рано повзрослеть всех обитателей магического мира.

Война, которая отняла у неё Драко.

Он обещал, что вернётся, а своё слово Малфои держат всегда. Но, несмотря на это, зияющая дыра в груди бедной когтевранки не давала ей спокойно спать, дышать, жить….

Вчера он забрал её сердце вместе с собой.

Сегодня она одна на берегу озера учится жить без него.

Память услужливо подкидывает самые замечательные моменты из прошлого.

Прошлого с ним.

========== Часть 6. Неужели это конец? Глава 1 ==========

Каждый вдох, каждый выдох — победа над смертью, и мы должны ежесекундно её праздновать!

— Хэй, пора просыпаться, — лёгкий поцелуй в щеку заставил Т/И слегка поморщиться.

— Я не хочу, — послышалось бормотание девушки, после чего она с головой накрылась одеялом.

— Ты же не хочешь, чтобы мама оторвала нам головы? А это вполне может случиться, если мы опоздаем на завтрак, — Фред сделал попытку забрать одеяло, но встретил сопротивление.

— Скажи, что я не хочу кушать, — упрямилась Т/И.

— Ну уж нет, так не пойдёт, — Фред начал щекотать девушку.

Это сработало, и она открыла наконец глаза. Попытки вырваться ни к чему не привели, и Т/И пришлось выкручиваться.

— Вот видишь, ты уже не хочешь спать.

— Нет, все ещё хочу, — заявила девушка и вновь откинулась на подушку.

На этот раз Фред не стал уговаривать её, а просто сел рядом.

— Ты переживаешь из-за сегодняшней операции? — Уизли уже давно знал Т/И и понимал, когда с ней что-то не так. И это утро не стало исключением.

— А если что-то пойдёт не так? Если кто-то не вернётся? — тихо прошептала она, уткнувшись в плечо парня. — Мне сложно представить, что сейчас я спущусь за завтрак, и возможно, увижу кого-то в последний раз. Билл, Тонкс, Кингсли, Рон, Гермиона, Джордж… Ты… Я не переживу, если кто-то сегодня погибнет.

— Эй, послушай меня, — Фред сел так, чтобы смотреть в глаза девушке. — Как бы мне не хотелось признавать это, но идёт война. А на войне кто-то погибает. От этого никуда не сбежать и не спрятаться. Нужно стать сильнее и научиться это принимать.

— Это должно быть ужасно больно, потерять близкого человека… Я не хочу терять тебя… И Джорджа…

— Ты не потеряешь ни меня, ни Джорджа. Мы всегда будем с тобой, до самого конца, — на этот раз Т/И была абсолютно уверена в его словах.

Раздался стук в дверь и она открылась.

— Фред, Т/И, мама уже начинает злиться, — предупредил их Джордж, и молодым людям пришлось вставать с кровати.

Они не знали, что будет через час, через день или через год.

Главное, что они были друг у друга сейчас. А большего пока и не нужно.

***

Да, их отношения не были похожи на те, о которых она читала в романах, но они были настоящими. Они были искренними.

У всех есть тайны. И её тайной стал Фред Уизли, его крепкие объятия и ласковый шёпот, что всё будет хорошо.

И она верила.

Она верила каждому его слову и он никогда не давал повода разочароваться.

Да, через год их жизни сломаются, но Т/И никогда не перестанет любить того, кто, казалось бы, просто по-настоящему полюбил её, но лишь она знала, что он сделал нечто большее.

Он подарил ей надежду, а с надеждой и весь мир.

Они были счастливы.

***

Операция «Семь Поттеров» затягивалась. Т/И вместе с Молли Уизли и Джинни сидели в ожидании.

Во дворе послышался шум, и все трое бросились на улицу. Гарри вернулся вместе с Хагридом.

— Гарри? Ты настоящий Гарри? Что случилось? Где все остальные? — восклицала миссис Уизли.

— Как? Никто ещё не вернулся? — выдохнул Гарри.

Ответ был ясно написан на побледневшем лице миссис Уизли.

— Нас поджидали Пожиратели смерти, — сказал ей Гарри. — Мы были окружены уже на взлёте — они знали о сегодняшней ночи. Что произошло с остальными, мне неизвестно. За нами гнались четверо, мы могли только попытаться удрать от них. А потом за нас взялся Волан-де-Морт…

— Хвала небесам, вы целы, — сказала миссис Уизли, заключая Гарри в объятия.

Он повернулся к Джинни, и она ответила сразу на все незаданные им вопросы.

— Рон и Тонкс должны были вернуться первыми, но не успели к своему порталу, он возвратился без них, — сказала она, указав на валявшуюся неподалеку на земле ржавую маслёнку. — А вторыми вот с этим, — она ткнула пальцем в старые парусиновые туфли, — полагалось вернуться папе и Фреду. Ты и Хагрид были третьими. Джордж с Люпином, — она взглянула на часы, — если поспеют, появятся через минуту.

Т/И охватила паника. Где же Фред и Джордж?

— Мам! — крикнула Джинни, указывая пальцем на место в двух шагах от неё.

В темноте разлился синий свет, пятно его становилось все больше и ярче, затем в нем появились, вращаясь, и тут же упали Люпин с Джорджем. Люпин поддерживал потерявшего сознание Джорджа, лицо которого было залито кровью. Гарри подбежал к ним, взялся за ноги Джорджа. Они с Люпином занесли Джорджа в дом, протащили через кухню в гостиную и уложили на софу.

Когда на голову Джорджа упал свет, Т/И ахнула, а у Гарри свело желудок: Джордж лишился одного уха. Эта сторона его головы и шеи была залита ещё не подсохшей, пугающе алой кровью. Миссис Уизли склонилась над сыном.

Каждый шаг болью отдавался в сердце Т/И. Руки онемели от ужаса.

— Как он? — спросила девушка.

Миссис Уизли, обернувшись, ответила:

— Заново отрастить ухо, отнятое чёрной магией, я не способна. Но могло быть гораздо хуже… Ведь он жив.

— Да…

В гостиную ворвались Артур Уизли и Фред. Впервые за все время знакомства с Фредом Т/И увидела, что тот не может вымолвить ни слова. Фред стоял за спинкой софы, смотрел на рану брата и, похоже, не мог поверить в увиденное.

Джордж, разбуженный, вероятно, появлением отца и брата, пошевелился.

— Как ты себя чувствуешь, Джордж? — прошептала миссис Уизли.

Пальцы Джорджа ощупали висок и дыру рядом с ним.

— Как слизняк, — пробормотал он.

— Что с ним? — хрипло спросил явно ужаснувшийся Фред. — У него задет мозг?

— Как слизняк, — повторил Джордж и, открыв глаза, взглянул на брата. — Сам же видишь… Слизняк. Улитка без раковины, Фред. Дошло?

Миссис Уизли зарыдала так, как никогда прежде не рыдала. Лицо Фреда залила краска.

— Ты безнадёжен, — сказал он Джорджу. — Безнадёжен! Из всего созданного миром богатства острот насчёт уха ты ухитрился выбрать всего-навсего ушную раковину!

— Да ладно тебе, — сказал Джордж и улыбнулся обливающейся слезами матери. — Теперь ты хотя бы сможешь нас различать, мам.

Он вновь закрыл глаза и замолчал.

— Джордж, — растерянно выдохнула Т/И.

Семейство Уизли расступилось, позволяя девушке пройти. Волшебница на ватных ногах направилась к дивану. Вся подушка под головой близнеца была залита кровью. Фред встал рядом и ободряюще сжал плечо девушки.

— С ним всё будет в порядке, — парень поджал губы.

— Эй, — тихо позвала она Джорджа, опустившись на колени.

Парень поморщился и медленно приоткрыл глаза.

— Как ты? — шёпотом поинтересовалась девушка, старательно подавляя слёзы.

— Жить буду, — вяло произнёс Уизли и слабо улыбнулся. — Только, кажется, теперь я слишком хорош для тебя, — Т/И прыснула от смеха. По щекам потекли слёзы. — Эй. Не смейся! Я теперь слишком хорош для тебя!

— С одним ухом?

— С одним ухом, — согласился Джордж. Т/И обернулась. Многочисленное семейство Уизли и спасательная команда ордена постепенно разбрелась по дому.

***

Близился последний курс в Хогвартсе, а вместе с ним и война. Не желая и даже не смея отсиживаться в стороне, пока другие воют, девушка решила поработать на Орден Феникса. Благо, лица там знакомые, да и против никто не может быть. Всё-таки на войне любые кадры необходимы,тем более если у них есть талант.

— Она не будет участвовать в наших миссиях! — настаивала миссис Уизли на очередном собрании.

— Она сильная и смелая девочка, Молли, — мягко заговорил Люпин. — Я думаю, мы можем спокойно взять её в свою команду.

Девушка усмехнулась, услышав эту фразу. С самого начала собрания она сидела на ступеньке возле двери и внимательно всё слушала, чтобы в случае чего оказаться полезной.

— Тем более Т/И вытащила меня из лап оборотня, — как бы невзначай заметил Билл, стоящий возле двери.

— Это всё равно слишком опасно.

— Близится война. Опасно будет в любом случае.

— Ладно, — помолчав с минуту, сдалась миссис Уизли. — Но она всё равно отправится в школу.

— Другого и в мыслях не было.

— Только следите за ней.

— Молли, ты так говоришь, словно она твоя дочь, — улыбнулся Люпин.

— Она мне как дочь.

***

Было трудно говорить Биллу и Флёр о том, что играть свадьбу в такое время — глупо, но разве, когда-нибудь найдётся шанс получше? Ведь никто не знает, когда придёт конец.

Точно над тем местом, где Биллу и Флёр предстояло вскоре стать мужем и женой, Фред и Джордж разместили гигантскую связку золотистых надувных шариков. Снаружи неторопливо порхали над травой и шпалерами бабочки и пролетали жуки, летний день был в самом разгаре.

— Когда буду жениться я, — сказал Фред, оттягивая ворот своей мантии, — я подобной дури не допущу. Все вы оденетесь, как сочтёте нужным, а на маму я наложу Цепенящее заклятие, и пусть лежит себе спокойно, пока всё не закончится.

— Утром она была не так уж и плоха, — сказал Джордж. — Поплакала малость из-за того, что Перси не будет, хотя кому он, спрашивается, нужен?

На дальнем краю двора одна за другой стали появляться ярко расцвеченные фигуры. Прошло всего несколько минут, и из них образовалась целая процессия, которая, извиваясь, двинулась по огороду в направлении шатра. На шляпках волшебниц колыхались экзотические цветы и подрагивали крыльями зачарованные птицы, на шейных платках волшебников посверкивали самоцветы; толпа их приближалась к шатру, и гул возбуждённых разговоров всё усиливался, заглушая жужжание жуков.

Т/И увидела отца Луны Лавгуд. Он был немного косоглаз, с белыми, сильно смахивающими на сахарную вату волосами до плеч, в шапочке с кистью, которая болталась перед самым кончиком его носа, и в жёлтой, цвета яичного желтка, мантии, при одном взгляде на которую начинали слезиться глаза. На золотой цепи, облекавшей его шею, висела странная эмблема, похожая на треугольный глаз.

— Здравствуйте, мистер Лавгуд, — поздоровалась Т/И.

— Мисс Т/Ф? Рад видеть Вас.

— Взаимно. А где же Луна?

— Задержалась немного в огородике, чтобы поздороваться с гномами, они там кишмя кишат, чудесно! Мало кто из чародеев понимает, сколь многое мы можем почерпнуть у мудрых маленьких гномов или, если называть их как должно, у Gernumbli gardensi.

— У наших можно почерпнуть множество ругательств, — сказал Рон, — но, по-моему, они и сами почерпнули их у Фреда с Джорджем.

Он повёл в шатёр компанию чародеев, и тут появилась Луна. Она, подобно отцу, облачилась в жёлтую мантию, к которой добавила воткнутый в волосы цветок подсолнечника.

Ксенофилиус обернулся к дочери, и та, воздев один палец, сказала:

— Смотри, папочка, меня гном укусил!

— Чудесно! Слюна гномов благотворна до крайности! — сообщил мистер Лавгуд, хватаясь за палец дочери и оглядывая кровоточащие прокусы. — Луна, любовь моя, если тебе захочется блеснуть сегодня своими талантами — вдруг тебя охватит желание пропеть оперную арию или почитать что-нибудь на русалочьем языке, — не противься ему! Это может оказаться даром Gernumbli!

Рон, как раз в это время проходивший мимо, громко фыркнул.

Нагретый солнцем шатёр наполнили трепетные предвкушения, негромкий говорок сидевших в нём людей время от времени перемежался вспышками возбуждённого смеха. По проходу прошли, улыбаясь и кивая родственникам, мистер и миссис Уизли — последняя облачилась сегодня в новую аметистовую мантию и подобранную ей в тон шляпку.

Мгновение спустя в дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках; Фред залихватски присвистнул. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли.

Общий вздох вырвался у всех гостей, когда в проходе появились мсье Делакур и Флёр. Флёр словно плыла, мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флёр было совсем простое белое платье, казалось, источавшее сильный серебристый свет. Как правило, рядом с её сияющей красотой люди словно тускнели, сегодня же этот свет делал более прекрасными всех, на кого он падал. Джинни и Габриэль, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флёр приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым.

— Леди и джентльмены, — произнёс певучий голос, — мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец…

— Да моя диадема кого хочешь украсит, — звучным шёпотом сообщила тётя Мюриэль. — Однако должна сказать, вырез у Джиневры уж больно низкий.

— Уильям Артур, берёте ли вы Флёр Изабелль?..

Сидевшие в первом ряду миссис Уизли и мадам Делакур негромко рыдали в кружевные тряпицы.

— В таком случае я объявляю вас соединёнными узами до скончания ваших дней.

Волшебник поднял над Биллом и Флёр палочку, и серебристые звёзды осыпали новобрачных словно дождём, спирально завиваясь вокруг их теперь приникших одно к другому тел. Фред и Джордж первыми захлопали в ладоши, золотистые шары над головами жениха и невесты лопнули, и из них вылетели и неспешно поплыли по воздуху райские птицы и золотые колокольца, вливая пение и перезвон в общий шум.

— Леди и джентльмены, — провозгласил клочковолосый маг, — прошу всех встать!

Все встали, тётушка Мюриэль громко пожаловалась на причинённое ей неудобство; клочковолосый взмахнул волшебной палочкой. Стулья, на которых сидели гости, грациозно взвились в воздух, матерчатые стены шатра исчезли — теперь все стояли поднавесом, державшимся на золотистых столбах, и прекрасный, залитый солнечным светом сад обступил гостей со всех сторон вместе с лежащим за ним сельским пейзажем. А следом из центра шатра пролилось жидкое золото, образовав посверкивающий танцевальный настил, висевшие в воздухе стулья расставились вокруг маленьких, накрытых белыми скатертями столов, приплывших вместе со стульями на землю, а на сцену вышли музыканты в золотистых костюмах.

Заиграл оркестр. Билл и Флёр вышли на танцевальный настил первыми, сорвав громовые аплодисменты, спустя недолгое время за ними последовали мистер Уизли с мадам Делакур и миссис Уизли с отцом Флёр.

— Какая хорошая песня, — сказала Луна, покачиваясь в такт вальсовому ритму, а через несколько секунд и она скользнула на танцевальный настил и закружилась на месте — одна, закрыв глаза и помахивая руками.

— Не составите ли Вы мне компанию, миледи? — поклонился Фред.

— С удовольствием, милорд, — Т/И вложила свою руку в руку парня, и они вышли в центр зала.

Они танцевали, когда нечто большое и серебристое пробило навес над танцевальным настилом. Грациозная, поблёскивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди толпы танцующих. Все лица обратились к ней. Патронус разинул пасть и громким, низким, тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил:

— Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.

Всё казалось размытым, замедленным. Фред и Т/И выхватили палочки. Безмолвие холодными кругами расходилось от места, на котором приземлился Патронус. Потом кто-то закричал. Гости разбегались во все стороны, многие трансгрессировали — чары, защищавшие «Нору», разрушились.

***

В Хогвартсе начались тяжёлые времена. После трагичной смерти профессора Дамблдора директором школы стал Северус Снейп, что означало полное господство факультета Слизерина. Много кто из обучающихся зарекнулся о том, чтобы не вернуться в Хогвартс, так как сейчас там опасно. Но, где сейчас не опасно? Тёмный Лорд перешёл в наступление. Большое количество маглорождённых погибает из-за набегов Пожирателей Смерти.

Т/И и ещё несколько ребят отказались покидать стены родного им здания.

— Нам нужно серьёзно поговорить.

— Ну нет, — оборвал слова девушки Фред, — Всякий наш разговор, начинающийся со слов: “Нам нужно серьёзно поговорить” заканчивается не очень хорошо.

— Уизли, я крайне серьёзна.

— О, правда? Тогда я сделаю ооочень серьёзное лицо.

— Слушай, я не шучу.

— Т/И-И-И, — сладко протянул Фред. — Не будь такой букой. И только не начинай читать мне лекцию о том, как не хорошо подшучивать над Роном. Ты сама так делаешь.

— Я пришла поговорить с тобой совсем о другом.

Фред вздохнул.

— И о чём же?

— Хогвартс. Я знаю, что ты против, но я возвращаюсь.

— Нет, Т/И. В этом году всё будет иначе. Тем более, ты маглорождённая.

— Фред, ты не можешь мне запретить, — спокойно ответила девушка. — Я не могу бросить всё это.

— Да, но ради меня.

— Это мой долг, Фред, — тяжело вздохнув ответила Т/И.

— В Хогвартсе сейчас опасно, — заверил её Уизли.

— Вот поэтому я должна быть там.

Не должна. Почему же он не забрал её ещё тогда, когда Амбридж терроризировала Хогвартс? Сейчас бы он так сильно не волновался за её благополучие. Хотя кому от этого легче.

— Фред, всё будет хорошо, — Т/И отпрянула от плеча парня, на котором только что покоилась её голова и взглянула в его кристально чистые глаза. — Тем более там будут Невилл, Луна, Джинни и Симус. Мы позаботимся друг о друге.

— Ты меня этим всё равно не утешила, — грустно ответил Фред. — Потому что я знаю тебя, ты всё равно найдёшь неприятности.

— Я постараюсь их не искать, — улыбчиво добавила когтевранка. — Просто, кто спасёт одинокого первокурсника, которого будет задирать Нотт? Или же, кто будет требовать отменить Круциатус в воспитательных целях?

— Это слишком сильная битва, Т/И, — заговорил Уизли. — Вам будет очень трудно в ней. Потому что зло слишком сильно.

— Но в сказках добро всегда побеждает зло?..

— Это не сказка, — отпустив свой поникший взгляд ответил он. — Магической Войны не избежать, Т/И. Всех не спасти.

— Я могу попытаться. Как мы можем просто опустить руки?

***

Хогвартс.

Раньше это слово было пропитано теплом и волшебством, но не сейчас.

Сейчас это холодное, сырое место для чистоковных волшебников.

Фред был прав, ей не нужно было возвращаться.

С самого первого дня всех учеников разделили на две большие группы - чистокровных и маглорождённых. Таких, как Невилл, Джинни, Луна и многих других, в основном гриффиндорцев, отправили в группу маглорождённых.

Их прежние факультеты больше не существовали - только Слизерин и “серые”. К “серым” относилась и Т/И. Вместо когтевранского синего галстука - серый, вместо гостиной Когтеврана - общая гостиная в подземельях, где всегда холодно, вместо преподавателей - Пожиратели смерти.

Драко тоже был здесь. Выглядел, как загнанный зверь. На Т/И даже не взглянул. А она ждала. Она всё ещё носит медальон, который Малфой подарил ей в конце 6 курса.

Она всё ещё верит, что они друзья.

А он боится.

Боится за неё, за себя, за их будущее. Зачем она приехала? Чем думала, подписывая себе смертный приговор?

— Всем ученикам, относящимся к факультету “серых” бродить по замку запрещено. Передвижения только из кабинета в кабинет, — вещал Амикус Кэрроу, заместитель директора. — К Слизерину это не относится. Любые действия, перечащие закону, установленному в Хогвартсе от 1 сентября 1997 года, - наказуемы. “Серым” запрещено общаться со слизеринцами, запрещено разговаривать во время занятий без разрешения, запрещено посещать кухню, запрещено…

Сотни таких запрещено. Такое ощущение, что они в тюрьме, а не в школе.

— Зря ты вернулась, — услышала девушка шёпот возле своего уха, когда они выходили из Большого зала.

Т/И обернулась.

Малфой.

— Я не могла иначе, — прошептала она в ответ.

— Будь осторожна. Не спорь с Кэрроу, — дал совет Драко перед тем, как пойти в свою гостиную.

— Ничего не обещаю… — пробубнила девушка себе под нос.

“Серые” вошли в свою новую гостиную. Несколько двухэтажных коек и кресел, стулья, которые вот-вот развалятся, из роскоши - камин, который, судя по всему, не работает.

Мрачная серая комната для “серых”…

Как символично.

Т/И оглянулась на своих товарищей по неволе. На всех лицах написано отвращение.

Младшекурсники готовы разрыдаться, и Т/И чувствует себя ответственной за них.

Она будет бороться, хотя бы ради них.

***

Каждый раз, идя коридорами Хогвартса, Драко судорожно оглядывается.

Он боится.

Малфой смотрит на то, как Амикус и Алекто Кэрроу пытают учеников, и не понимает, как Крэбб и Гойл могут получать от этого зрелища удовольствие.

Может, всё дело в том, что они никогда не видели, каким бывает Тёмный Лорд в ярости, не видели, как он срывает свое недовольство на собственных же последователях?

Или же проблема только в том, что это он, Драко, слабак, который не в состоянии сделать то, чего от него требуют?

Малфой сидит в Большом Зале, и не может смотреть в глаза тем, кого раньше с такой лёгкостью презирал, называл грязнокровками, предателями крови и отребьем. Не может посмотреть в глаза Уизли, чей брат был покалечен Фенриром по его, Драко, вине. Не может посмотреть в глаза Лонгботтому, чьих родителей до безумного состояния запытала его тётушка. Не может посмотреть в глаза Аббот, чью мать в прошлом году убили Пожиратели.

Он боится.

Да, Драко боится. Боится тёмных, пугающих, величественных сводов замка. Боится оставаться один. Боится оставаться в компании своих однокурсников-слизеринцев. Боится того, что однажды почувствует, как к его горлу приставили палочку. Боится, что или Уизли, или Лонгботтом, или Аббот, или кто-нибудь ещё из многочисленных врагов захочет ему отомстить.

Драко надеялся, что страх оставит его, стоит лишь покинуть некогда родное поместье.

Но страх живёт не в том доме, где обитают голоса замученных Круциатусом людей и страшная тень многочисленных убийств.

Страх живёт в самом Драко, и теперь он понимает, что никогда не сможет от него избавиться.

***

Магловедение.

Раньше Т/И нравился этот предмет, но не сейчас.

Алекто Кэрроу считала своим долгом рассказать ученикам об ущербности маглов и грязнокровок.

И Т/И не сдержалась.

Высказала ей, что думает.

И поплатилась за это.

Алекто оставила волшебницу после уроков и привела своих лучших учеников - слизеринцев. Драко в их числе не было, зато Крэбб и Гойл были. Кэрроу заставила их практиковать Круциатус на ней и ещё одной девочке, наказанной Амикусом Кэрроу.

И ни один из слизеринцев, ни один из её однокурсников не отказался.

Это было только начало.

Невилл, Т/И, Симус часто получали за свои попытки защитить младших.

И никто из преподавателей — ни МакГонагалл, ни Флитвик, ни Спраут, — никто не мог ничего сделать.

— Круцио! — его голос звучал так спокойно, будто ничего не происходит, будто это что-то обыденное, на подобие почистить зубы с утра или умыться.

Тело пронзило миллиардами иголок и девушка непроизвольно сжала голову руками и еле сдержалась, чтобы не застонать.

— Круцио! — хотя, кто знает, Амикус же Пожиратель, а для них пытки это и есть часть распорядка дня.

Больно.

Очень больно.

Когтевранка тихо застонала.

— Круцио!

Т/И приподняла голову и посмотрела в глаза мучителя.

Взгляд хищника, хладнокровного убийцы.

Ощущение, что на все внутренние органы давит пресс, а голову и вовсе сжимают стальные тиски. Она сильная, выдержит.

Сдаваться нельзя.

Только не сейчас.

***

— Сегодня ты молчишь, хотя обычно стараешься говорить постоянно. Что не так?

Драко Малфой, сидящий на полу туалета Хогвартса, где умерла бедная Миртл, смотрел на Т/И.

“Серым” запрещено общаться со слизеринцами, но они плевали на этот запрет.

Иногда Т/И сбегала в туалет Плаксы Миртл и ждала его. Они никогда не договаривались о встрече, но тем не менее всегда знали, когда нужно быть на месте.

Малфой был бледный, синяки под глазами выделяли серые глаза, а тонкие бледные губы были искусаны.

Т/И выглядела не лучше: бледная, отрешённая, смотрящая в пол. Она походила на копию себя, поэтому Малфой сразу обратил внимание на состояние девушки.

Серый галстук на шее был развязан и просто свисал вниз.

Услышав вопрос, девушка, слегка вздрогнув, пожала плечами.

— Мне не о чем говорить.

Драко вдруг понял. Всё и сразу. Его глаза в ужасе расшились, а он сам испустил судорожный вздох, смотря в бледное лицо и пытаясь поймать взгляд бывшей когтевранки.

— Он… Они сделали это?

Т/И почувстовала, как в глазах появились слёзы, которые стремительным потоком потекли по щекам, капая на ткань юбки. Ей было плевать на то, что тушь потечёт, а сама одежда станет мокрой. Девушка вдруг захотела высказаться. Но.. не успела.

Холодные руки схватили её, а потом притянули к себе, прижимая к твердой груди.

Т/И чувствовала биение чужого сердца, чужое медленное дыхание. И… Не хотела говорить.

За неё, на этот раз, говорил Драко:

— Всё будет хорошо. Т/И, я знаю, что это глупо, но… Мы выживем в этой битве. Поверь мне.

И она верила. Потому что в этот раз говорил он, а не она.

***

— Я не буду этого делать, — сказала Т/И звенящим от ненависти голосом.

Кэрроу снова заставлял её испытывать Круциатус на младшекурсниках.

И она снова сопротивлялась.

— Что ж, раз так, тогда вместо него будешь ты. Круцио!

Девушку скрутило настолько невыносимой болью, что стало невозможно дышать. Хотелось кричать, кататься по полу, сделать всё, что угодно, ради того, чтобы эта пытка прекратилась. Но она лишь сжала зубы до зубного скрежета и впилась ногтями в ладони. Нельзя показывать страха и боли, иначе будет только хуже.

Вскоре это прекратилось, хотя ей показалось, будто прошла целая вечность.

Лекций сегодня больше не было, поэтому волшебница, делая вид, что ничего не произошло, побрела в гостиную факультета. Никто не знает, чего ей это стоило.

Т/И села на одно из кресел у камина. Сегодня Круциатус вышел особенно сильным, и это стало выливаться через молчаливую истерику. Она закрыла лицо руками. Ни всхлипов, ни вздохов, ничего, только слёзы текли без остановки.

Как же она устала от всего этого!

— Т/И, — кто-то подошёл к девушке и положил руку на плечо.

Это был Невилл. Потом Симус, Луна, Джинни, Парвати. Вскоре весь курс стоял перед камином, вокруг кресла, на котором сидела бывшая когтевранка. Слёзы резко высохли.

— Мы должны это выдержать, ребята, — сказала Т/И хрипловатым голосом. — Мы обязаны пережить этот год.

***

Драко осел на пол, вспоминая, как Пожиратели уводят девушку. Он увидел её через пару дней. Она была такой бледной, что у Малфоя до сих пор замирало сердце.

Он должен был помочь ей.

========== Глава 2 ==========

Каменная леди, ледяная сказка

Вместо сердца - камень, вместо чувства - маска

И что? Больно всё равно.

Слова улетали из головы, когда, казалось бы, самое время всё высказать.

Но…

Но это он.

Это всё - он.

Малфой.

Он безжалостно рвал шаблон, созданный им самим же.

Он говорил ей не ломаться.

Он говорил быть сильной.

Он недавно был сломан сам и всё ещё помнил, как это.

Он говорил, что ей необходимо сохранить всю свою силу внутри.

Что если все эти годы она терпела его мерзкий характер и все гадости - выдержит и всё, что происходит вокруг сейчас.

Что все вершины и падения неизбежны, но она должна держаться, потому что он знает, что она это может.

И что никому не под силу сломать её крылья, если не смог он.

Что самая главная волшебная вещь в её жизни - это не любимая палочка, не метла и не бесконечные книги заклинаний.

А она сама.

В его жизни - тоже.

Он говорил, что она должна - обязана - понять это, и сейчас самое время для осознаний.

Что она не стала бы той, кем является, не будь у неё всех её шрамов и ранок.

Что они делают Т/И самой собой.

И что он знает, что слова временами сродни пуль, но если она увернулась от всех обойм, выпущенных им, то она сильнее всех их, вместе взятых.

Он говорил, что она сильнее, выше, лучше, чище.

Он говорил и говорил, и слова будто не кончались.

Он так много хотел успеть ей сказать и донести.

Так много хотел вложить в её голову.

Столько всего хотел поставить, наконец, на места, спустя все эти годы, которые сам он проживал в каком-то тумане, пока не повзрослел в одночасье.

Он говорил и говорил, жалея обо всех своих ошибках.

Говорил и говорил, и в глазах его - раскаяние.

И пока он говорил она могла лишь разглядывать его лицо вблизи, впитывая, будто губка, всё сожаление, которым он пропитан.

Вдыхать один на двоих воздух и выдыхать одновременно.

Всматриваться в светлые глаза и следить за движением губ.

Он говорил ей не ломаться, но уже поздно.

Она уже сломалась.

Эта дурацкая война и Пожиратели её сломали.

Но он говорил, что она справится, и она верила ему.

Она справится.

***

Страшно.

Урок трансфигурации на секунду прервался, когда из соседнего кабинета донёсся раздирающий внутренности острыми когтями крик боли, и Т/И видела, как на одно краткое мгновение профессор Макгонагалл потеряла самообладание, видела, как её лицо исказилось от гнева и страха, видела, как побелели костяшки её пальцев, со всей силы сжатых в кулак…

Но вот крик прекратился так же резко, как он начался, и урок возобновился, словно ничего не произошло. А Т/И сидела, не смея поднять глаза и посмотреть на сокурсников, скованных собственным страхом и мучительной беспомощностью – ведь если даже профессор не в состоянии прекратить тот ужас, что творится в школе, и вынуждена мириться с чужими правилами, то что могут сделать они?

Страшно.

Мастер-класс от самого директора Хогвартса, убийцы величайшего мага современности, правой руки Того-Кого-Нельзя-Называть – это дорогого стоит, правда?

Т/И чувствовала, как к горлу комом подкатывает тошнота, и отчаянно пыталась удержать в недрах своего желудка то немногое, что успела съесть за завтраком. Ненависть смешалась с текущей по её жилам горячей кровью, с каждым новым витком оседая на её сердце злобой и отчаянным желанием мести.

Директор Снейп в сопровождении своего верного помощника, сально ухмыляющегося Амикуса Керроу, весьма доходчиво показывал юным волшебникам и волшебницам, что Тёмная магия не ограничивается одними лишь непростительными заклинаниями. Когда очередной взмах палочки и сопровождающие его хладнокровные, монотонные объяснения закончились лужей крови и вырывающимся из горла сокурсника девушки криком ужаса и боли, Т/И непроизвольно дёрнулась вперёд, лишь в последний миг остановленная чьей-то рукой.

Страшно.

Т/И замерла посреди пустынного коридора Хогвартса, держа в чуть подрагивающей руке волшебную палочку и чувствуя, как гулко стучит в её груди скованное железными цепями ужаса сердце.

А напротив неё стояла она – её лучшая подруга, человек, который был с ней рядом с самого первого дня в этой школе, с которым они прошли так много, что, кажется, Луна уже успела стать неотъемлемой частью её самой.

Движения Луны чуть неуклюжи и скованны, а глядящие куда-то в сторону глаза казались бездонными, пустыми колодцами потухшей души. Стоящие чуть поодаль слизеринцы мерзко хохотали, глядя, как они направили друг на друга палочки, улюлюкали, подзуживали когтевранок, предвкушая грандиозное представление.

Т/И хотелось что-то крикнуть, достучаться до разума её подруги, сделать хоть что-нибудь – только бы этот ужас прекратился.

Только бы вернуться всего на десять минут назад и свернуть в другой коридор.

Только бы проснуться в своей тёплой постели в родительском доме и понять, что всё произошедшее за последние месяцы – лишь жуткий кошмар…

Но реальность не хочет отступать, и вот её лучшая подруга, на которую только что, у девушки на глазах наложили Империус, начала метать в Т/И заклинание за заклинанием, а семикурсница ставила щит за щитом, уворачивалась, загнанным кроликом металась по всему коридору под громкие, насмешливые предположения того, когда же она всё-таки сдастся и начнёт бороться за свою жизнь.

Но Т/И не может.

Лучше Круциатус.

Лучше Авада.

Но только не то, чего они добиваются…

Страшно.

Т/И, её однокурснику, девочке из другого факультета, старосте, строгому декану, призраку, который и так уже мертв, древнему старцу из картины на пятом этаже, всегда приветливо улыбающемуся профессору, а может, даже директору Хогвартса, которого теперь Т/И ненавидит всей душой – им всем страшно.

Страшно до дрожащих пальцев рук, страшно до потери рассудка, страшно так, что, кажется, ещё немного – и этот страх ядовитым туманом просочится в её кожу, отравит её изнутри, злобными пастями выест всё то, благодаря чему она до сих пор держалась.

И в то же время страх – это то, что продолжает двигать Т/И вперёд в отчаянном желании защитить себя и близких, родных, любимых, а может, и совершенно посторонних ей людей, потому что это очень страшно – видеть чужие мучения.

Видеть чужую смерть.

Страшно.

Да, ей страшно.

И это нормально.

Это то, что делает её живой.

Главное – продолжать делать всё, чтобы страх не завладел девушкой, продолжать бороться с ним, продолжать шагать дальше вопреки ему, не поддаваться тихому шёпоту тьмы у её уха.

И тогда она сможет не просто существовать.

Тогда она сможет продолжать жить, пока бьётся её сердце.

***

Все стояли в Большом зале и боялись даже вздохнуть. Атмосфера была ещё та…

Большой зал больше не был похож на самое волшебное место в школе: заколдованный потолок, который вечно мог удивлять своим великолепием, сейчас больше походил на мрачное небо с грозовыми тучами, из которых вот-вот посыпятся искры и ударит молния.

Теперь в Большой зал все ходили как на каторгу, ведь там больше не звучал весёлый детский смех, а стены этого зала и вовсе забыли, что такое оживлённая беседа, не о смертях и пытках. А Пожиратели смерти были устрашающим дополнением к удручающей картине.

Тело Т/И было всё в ранах и кровоподтёках. Прежние шрамы плохо затянулись, порез, который она получила в первый же учебный день, всё ещё кровоточил.

Хорошо, что не убили.

Пока.

Вот в центр зала выпихнули маленького мальчика, бывшего пуффендуйца, который отказался подчиняться Кэрроу. Он весь дрожал, захлёбываясь собственными слезами, умолял не трогать его. Но на Пожирателей это не подействует, их ничто не остановит.

Т/И не знает, что двигало ею в тот момент, но она выбежала в середину круга, образовавшегося вокруг мальчика и Кэрроу, и заслонила его собой. Мальчик стоял за спиной девушки, продолжая плакать и хватаясь за её руку, как за последнюю соломинку.

— Отпустите его, он не заслужил такого, — с уверенностью в голосе сказала Т/И.

Кэрроу оскалилась, зыркнула на волшебницу своими узенькими глазами и сказала:

— Хочешь быть вместо него? Как благородно. Что ж, дело твоё, — с издёвкой выплюнула она.

Отшвырнув малыша, Пожирательница мигом оказалась позади Т/И, хватая своей рукой руки девушки, а другой приставила волшебную палочку к сонной артерии.

Т/И не боялась смерти, ей не было страшно. Она знала, что поступила правильно, спасла жизнь невинному ребёнку.

— Кэрроу, хватит тешить своё самолюбие. У меня для Вас послание от Повелителя. Директор ждёт Вас у себя, — с надменностью в голосе выдал Драко.

Что он делает? Зачем так подставляется?

— Мы с тобой ещё не закончили, — прошипела Алекто, обращаясь к Т/И.

Пожиратели двинулись к выходу из Большого зала.

Малфой схватил девушку за руку и потащил к выходу. Они зашли в какой-то класс или комнату. Драко убедился, что дверь закрыта, повернулся к Т/И и обнял. Дрожащими руками девушка обняла его за шею и начала рыдать.

Когда волшебница успокоилась, Малфой заговорил:

— Мне нужно уехать. Тёмный Лорд хочет меня видеть.

— Ты вернёшься?

— Думаю, да. Пообещай, что ты не найдёшь неприятности, пока меня не будет.

Девушка покачала головой.

— Не могу. Я не буду стоять в стороне, видя, как кого-то обижают.

— Я знаю, — парень вздохнул. — Если тебе что-то понадобится, пока меня не будет, обращайся к Блейзу.

— Хорошо. Спасибо, Драко.

— Будь осторожна.

***

Когда Алекто пообещала продолжить “общение” с девушкой, Т/И наивно полагала, что та забудет. Но не тут-то было.

Кэрроу была очень зла. Ночью, когда все спали, она пробралась в гостиную “серых”, грубо разбудила волшебницу и выволокла её из комнаты. Т/И пыталась сопротивляться, но силы были на исходе. Они покинули замок, а затем трансгрессировали. Алекто втолкнула семикурсницу в какой-то подвал и захлопнула дверь.

***

Вокруг слышны лишь хруст костей, сдавленные стоны и крики, переходящие в сиплые звуки. Знаете, будто сова ухает.

Т/И зажмурила глаза и забилась в угол мрачной комнаты, в которой она находится уже…

Час? День? Месяц? Год? А может всего пару минут?..

Помещение поистине тёмное и мрачное - серые, словно грязные, стены, единственная лампочка, и то уже мигающая на исходе сил, и диван в разводах странного цвета, сесть на который бывшая когтевранка так и не решилась, предпочтя ему пыльный пол.

Она уткнулась лицом в колени, пытаясь продумать дальнейший план действий, но в голову ничего не лезло, а все мысли, что были, просто путались между собой.

***

Т/И уже сбилась со счёту. Сколько дней прошло с тех пор, как она оказалась в плену у Пожирателей? Сколько дней она сидит в этом подвале?

Девушка слабо что-то помнит. А эти многочисленные пытки, раны, оставленные на её теле…

Как она до сих пор не сошла с ума?

Ей страшно.

Страшно, что она никогда не выберется.

Страшно умереть и сгнить в этом подвале.

Но спасёт ли её кто-то?

Хочется надеяться и верить.

Пока получается слабо.

Дверь со скрипом открылась. Девушка уже даже не смотрит на вошедшего, и так понятно, что это кто-то из Пожирателей. Взмах палочкой, снова Круцио.

Она уже даже не кричит, нет сил. На лице застывает страдательная гримаса, Т/И постепенно теряет сознание.

***

Она очнулась уже ночью, когда в комнате ничего нельзя было разглядеть. Чувствовала себя Т/И просто отвратительно. Тело ужасно болело, желудок скрутило от голода, а к горлу подступила тошнота.

Сколько она уже здесь? Неделю? Месяц?

Т/И уже потеряла счёт времени. Она до сих пор не понимала, почему Кэрроу оставила её в живых. Этому правда не было никаких объяснений. Но факт оставался фактом.

***

Это тёмное подземелье в последнее время стало её домом. Сколько она здесь уже сидит? Время перестало для неё идти после третьего дня, проведенного в сырой темнице. Здесь нет света, непонятно день или ночь и постоянно капает вода, а где-то в углу пищит мышь.

— Когда это всё закончится? — шёпотом спросила Т/И у сидящей в углу гостьи.

— Как только ты скажешь, где найти Поттера, — тихим, шипящим голосом произнесла мучительница.

— Но я не знаю…

— Круцио!

Боль пронзала всё тело, ломала кости, выворачивала наизнанку. Казалось, будто тело горит изнутри и покрывается льдом одновременно. Разум постепенно отключался, позволяя упасть во тьму и перестать чувствовать боль.

***

Желание бежать с болью стискивало её горло. Животный страх окутал разум, и девушка уже не разбирала дороги. Все инстинкты кричали, что нужно убираться из этого места как можно скорее.

Но вокруг лишь темнота и некому помочь.

— Сектумсемпра! — кричала Пожирательница. — Что, решила сбежать, грязнокровка?! Это в мои планы не входило!

Раны кровоточили и ужасно болели, но, видимо, Т/И ещё нужна Кэрроу живой, так что она небрежно залечивала раны девушки. Это удивило бывшую когтевранку, но спустя секунду она поняла в чём дело: Кэрроу снова использовала одно и то же заклинание, а потом просто останавливала кровотечение, чтобы Т/И осталась в сознании.

Она кричала, просто не могла сдерживать себя, будто все конечности разрывались на мелкие кусочки, на молекулы, на атомы!

А враг и не собирался останавливаться. Следующим в ход пошло Круцио. Т/И разрывалась от крика и боли одновременно. Чувствовать такое настолько ужасно, что казалось, боль, которую может почувствовать человечество за всю историю, сейчас сконцетрирована именно на ней. Каждой клеткой тела девушка чувствовала миллиарды разрядов тока, миллиарды ударов.

И это не конец.

Теперь Кэрроу решила прибегнуть к физическому насилию. Она достала нож, подлетела к Т/И и нависла сверху, тем самым прижимая её к полу.

Т/И была на грани сознания. Горькая слеза скатилась по её окровавленной щеке.

Будет трудно, но ради каждого мага и магла на Земле необходимо стараться выжить.

***

Девушка на миг открыла глаза и встретилась с ним взглядом.

Одинокие слезинки скользили по её щекам, а губы сложились в едва заметную улыбку. Жаль, у неё нет сил промолвить хоть слово. Она бы многое хотела сказать.

Как он вообще оказался здесь?

Малфой аккуратно прижал Т/И к себе, стараясь не доставлять ей много боли. Он чувствовал тёплую кровь, стекающую по его ладоням.

Сколько же ран на теле этой бедной девушки, и не понятно, как она до сих пор дышит.

Его пальцы бережно перебирали её, будто пытались вдохнуть жизнь в холодную бледноватую кожу. Он боялся поднять взгляд выше. В его голову сразу же вбивались воспоминания о её окровавленном теле, отчего внутри всё переворачивалось.

Неужели это из-за него?

Совесть выедала, как прожорливая гусеница, а в голове крутился один вопрос: почему? Драко не знал ответ, но он чётко понимал, что больше не позволит никому совершить подобное.

А что было бы, если бы он не пришёл? Или не успел? Смерть?

Т/И нужно научиться держать язык за зубами и перестать пытаться спасти каждого.

Как это сделал он.

Сдаться.

Принять происходящее и покорно выполнять всё, что придёт в голову Кэрроу.

Трусливо? Да. Эгоистично? Конечно. Зато в безопасности. Зато живая.

Неужели она настолько наплевательски относится к себе, что готова умереть таким способом, пока за стенами Хогвартса идёт война?

***

— Т/И! Мы думали, ты уже не вернёшься, — воскликнул Невилл, подбегая к девушке.

— Как ты? — спросила Джинни.

— Уже всё хорошо. Как вы здесь?

— Они совсем с ума посходили! — сказал Симус. — Теперь за малышей взялись.

— Невилл молодец. Он часто за них заступается, — сказала Луна.

— Да чего уж там, — смутился бывший гриффиндорец. — Мы все старались им помочь.

— До Рождества осталось совсем чуть-чуть, — проговорила Т/И. — Будем надеяться, что многие младшекурсники не вернутся сюда.

***

С Малфоем Т/И больше не общалась.

Память выдавала девушке все картины прошлого. Ведь когда-то Драко был укрытием для неё. Она искала в нём своё спасение и из раза в раз находила. Т/И с мальчиком были достаточно близки и поддерживали друг друга.

А что стало потом?

После того, как Драко спас её из подвала Пожирателей, он начал игнорировать девушку. Родители запретили Малфою-младшему подходить к когтевранке. Было понятно, что он не ослушается, да и Т/И больше не настаивала на общении.

Тогда всё и закончилось.

После начала войны всё изменилось.

Драко выбрал не ту сторону.

Когда всё закончится, возможно, у них получится начать всё с начала, но не сейчас.

На войне нет места чувствам.

***

Хогвартс продувается ветрами со всех сторон. Холод задувает в щели меж каменными плитами, гуляет по коридорам, хозяйничает в спальнях и аудиториях. Студентам приходится кутаться в свитера, но не только для того, чтобы отогнать от себя мороз. Каждый пытается скрыть следы наказаний. Т/И не исключение. С тех самых пор, как школой стал управлять Снейп, а за преподавательским столом в большом зале заняли места Алекто и Амикус Кэрроу, в Хогвартсе давно не слышно смеха. Только иногда кто-то протяжно кричит от боли.

Фред и Джордж, наверное, нашли бы выход из ситуации, но Т/И не может, хотя очень старается. Гладит по голове первокурсников и корчит им весёлые рожи в надежде рассмешить, помогает пятикурсницам прикрыть волосами синяки и ссадины от ударов. Вместе с Невиллом они думают о восстании, да только оба понимают, чем это может для них обернуться.

Т/И улыбается перед зеркалом в ванной, разводит вечером огонь в камине пожарче, поёт колыбельные тем, кого мучают кошмары или бессонница. А в душе у неё самой дует ветер, завывает вьюга. Она, такая живая и яркая, – лепесток пламени посреди снежной пустыни, дающий надежду на скорое наступление весны. Вот только, как долго можно поддерживать огонь, чтобы он не угас?

***

Вчерашние школьники стали символом сопротивления. Ли Джордан, Фред и Джордж работали над нелегальной радиопрограммой «Поттеровский дозор», пытаясь донести до рядовых волшебников саму мысль о том, что нельзя сдаваться! Да, война, да, тяжело, но это не повод опускать руки!

Если не для себя, то хотя бы ради своих близких!

“Серые” настраивались на нужную радиоволну и слушали выпуски, узнавая новости и находя в себе силы продолжать бороться.

***

— Кэрроу опять взялись за малышей. У детей больше нет сил, — сказала как-то Лаванда Браун.

— Они все ходят темнее тучи, совсем перестали улыбаться и смеяться, — поведала Джинни.

— Да, юмор нам всем сейчас бы не повредил, — мрачно заключил Невилл.

— Юмор? Невилл, ты гений! — Т/И даже захлопала в ладоши.

— Да? — удивился Лонгботтом.

— Что поможет развеселить детей и побесить Кэрроу? — воодушевлённо спросила Т/И.

— Что? — спросил Симус.

— Что обычно делали Фред и Джордж?

— Разыгрывали всех, — сказала Джинни.

— Именно! Этим мы и займёмся!

***

Агитируя народ в поддержку Гарри Поттера, Т/И несколько раз чудом избежала смерти. Но девушке нравилось дразнить тёмных колдунов, ведь уроки проказ от Фреда и Джорджа прочно засели в сознании юной волшебницы…

***

Невилл настроил приёмник и позвал всех слушать очередной выпуск «Поттеровского дозора».

«Просим прощения за временное отсутствие в эфире. Это было связано с участившимися визитами в наши края очаровательных Пожирателей смерти… Теперь мы нашли для себя новое укрытие, — говорил Ли, — и я рад представить вам двух постоянных участников нашей передачи. Добрый вечер, ребята!»

«Привет».

«Добрый вечер, Бруно».

— Бруно — это Ли, — объяснил Невилл ученикам, слушавшим передачу впервые.

«Однако прежде чем мы послушаем Ромула и Равелина, — продолжал Ли, — позвольте на минутку отвлечься, чтобы сообщить о потерях, которые не считают нужным освещать в программе новостей Волшебного радиовещания и в „Ежедневном пророке“. К огромному сожалению, мы должны сообщить нашим слушателям о гибели Теда Тонкса и Дирка Крессвелла. Также был убит гоблин по имени Кровняк. Предположительно, путешествовавшие вместе с Тонксом, Крессвеллом и Кровняком волшебник из семьи маглов Дин Томас и ещё один гоблин спаслись. Если Дин нас сейчас слышит или если у кого-нибудь есть о нём известия, его родители и сёстры будут рады любым новостям.

Между тем в Гэддли найдены мёртвыми в своём доме семья маглов из пяти человек. По утверждению магловских властей, причиной смерти стала утечка газа, но члены Ордена Феникса сообщают мне, что истинная причина — Убивающее заклятие.

Ещё один пример, подтверждающий то, что давно уже стало общеизвестным: убийство маглов стало при новым режиме одним из способов проведения досуга.

И наконец, мы с сожалением сообщаем радиослушателям, что в Годриковой Впадине обнаружены останки Батильды Бэгшот. Судя по их состоянию, Батильда умерла несколько месяцев назад. Орден Феникса сообщает, что на её теле обнаружены явные признаки применения тёмной магии.

Дорогие радиослушатели, я приглашаю вас вместе с нами провести минуту молчания в память Теда Тонкса, Дирка Крессвелла, Батильды Бэгшот, Кровняка и неизвестных маглов, убитых Пожирателями смерти».

Наступила тишина. Т/И и все другие ученики молчали.

«Спасибо, — сказал голос Ли Джордана. — А теперь я обращаюсь к нашему постоянному участнику Равелину за последними новостями о том, как новый порядок в волшебном мире отражается на жизни маглов».

«Спасибо, Бруно», — произнёс Кингсли. — «Маглы по-прежнему не подозревают, в чём причина их несчастий. Количество пострадавших не становится меньше. Однако внушает надежду то, что нередки случаи, когда волшебники и волшебницы, рискуя собственной жизнью, защищают своих друзей-маглов и просто соседей, часто даже без ведома самих маглов. Я хотел бы призвать наших слушателей следовать их примеру. Хотя бы обеспечьте защитными чарами жилища маглов на своей улице. Такие несложные меры могут спасти множество жизней».

«Равелин, а что ты скажешь тем радиослушателям, по мнению которых в наши опасные времена нужно следовать принципу „волшебники — прежде всего“?» — спросил Ли.

«Скажу, что от принципа „волшебники — прежде всего“ один шаг до принципа „чистокровные — прежде всего“, а там и просто „Пожиратели смерти“, — ответил Кингсли. — Все мы люди, верно? Каждая человеческая жизнь бесценна».

«Отлично сказано, Равелин! Если мы всё-таки выкарабкаемся из этой заварушки, я буду голосовать за тебя на выборах министра магии. А теперь послушаем Ромула в нашей постоянной рубрике „Друзья Поттера“».

«Спасибо, Бруно», — послышался голос Люпина.

«Ромул, ты по-прежнему утверждаешь, как и в каждое своё появление на нашей передаче, что Гарри Поттер до сих пор жив?»

«Да, — твёрдо ответил Люпин. — Я ни на минуту не сомневаюсь, что о его гибели Пожиратели смерти кричали бы на всех углах. Они не упустили бы такой случай подорвать боевой дух противников нового режима. Мальчик, Который Выжил воплощает всё то, за что мы сражаемся: торжество добра, силу чистой души, необходимость продолжать сопротивление».

«Ромул, а что бы ты сказал Гарри, если бы знал, что он сейчас нас слушает?»

«Я сказал бы, что все мы мысленно с ним, — ответил Люпин и добавил после короткого колебания: — И ещё я сказал бы ему: всегда следуй своему инстинкту, он почти никогда не ошибается».

«И, как всегда, новости о друзьях Поттера, пострадавших за свои убеждения?» — спросил Люпина Ли Джордан.

«Наши постоянные слушатели уже знают об арестах нескольких наиболее заметных сторонников Гарри Поттера. Среди них — бывший главный редактор журнала „Придира“ Ксенофилиус Лавгуд…»

— Папа? — испуганно пискнула Луна.

Т/И обняла подругу.

«Также за последние часы стало известно, что Рубеус Хагрид едва не был арестован на территории школы, где он, по слухам, организовал вечеринку в поддержку Гарри Поттера. Тем не менее захватить Хагрида не смогли. Насколько нам известно, теперь он в бегах».

«Надо думать, спасаться от Пожирателей смерти намного сподручнее, если у тебя есть сводный братик в шестнадцать футов ростом?» — ввернул Ли.

«Это, безусловно, большое преимущество, — очень серьёзно согласился Люпин. — Хотелось бы только добавить, что, хотя все сотрудники „Поттеровского дозора“ восхищены отвагой Хагрида, мы настоятельно советуем сторонникам Гарри Поттера воздержаться от подобных мероприятий. Устраивать вечеринки в поддержку Гарри Поттера — не самая разумная линия поведения в настоящий момент».

«В самом деле, Ромул, — согласился Ли Джордан. — Поэтому мы предлагаем вам, дорогие радиослушатели, выражать свою верность парню со шрамом в виде молнии, продолжая слушать нашу передачу!

А теперь перейдём к новостям о волшебнике, столь же неуловимом, как и Гарри Поттер. Мы обычно называем его Главным Пожирателем смерти, и сейчас с нами поделится своими взглядами на некоторые безумные слухи по его поводу наш новый корреспондент Грызун!»

«Грызун?!» — послышался такой родной для Т/И голос.

— Фред! — воскликнула Джинни.

«Я не желаю быть Грызуном! Я сказал, что буду Рапирой!»

«Ну хорошо, Рапира, ты можешь прокомментировать для нас разнообразные истории, которые рассказывают о Главном Пожирателе смерти?»

«Да, конечно, Бруно, — сказал Фред. — Как известно нашим радиослушателям — если они не прячутся от жизни на дне садового пруда или где-нибудь вроде этого, — Сами-Знаете-Кто предпочитает оставаться в тени и тем успешно создаёт панику среди населения. Правда, если верить всем слухам о его появлениях, выходит, что по нашей стране разгуливают не меньше девятнадцати штук Сами-Знаете-Кого».

«Это его вполне устраивает, — сказал Кингсли. — Атмосфера тайны наводит куда больший ужас, чем открытые появления».

«Согласен, — ответил Фред. — А потому, народ, давайте-ка немножко поспокойнее. Всё и так довольно скверно, ни к чему ещё придумывать разные страхи. Например, эта новая идея, якобы Сами-Знаете-Кто умеет убивать взглядом. Дорогие мои, это василиск! Простая проверка: посмотрите, есть ли ноги у существа, которое сверлит вас взглядом. Если есть — можете смело смотретьему в глаза, хотя, если вы и вправду столкнулись Сами-Знаете-с-Кем, это, возможно, окажется последним, что вы увидите в своей жизни».

Ученики хохотали впервые за много месяцев. Т/И остро почувствовала необходимость быть рядом с близнецами. Ей их так не хватало.

«А слухи о том, что его несколько раз видели за границей?» — спросил Ли Джордан.

«Кому не захочется устроить себе небольшой отдых от трудов праведных? — отозвался Фред. — Главное, люди, не поддавайтесь ложному чувству безопасности: он, мол, далеко, и всё в порядке. Может, он и далеко, но не надо забывать, что он умеет перемещаться быстрее, чем Северус Снейп от шампуня, так что избегайте ненужного риска. В жизни не думал, что могу сказать такое, и всё-таки: безопасность прежде всего!»

«Спасибо тебе за эти мудрые слова, Рапира, — сказал Ли. — Дорогие радиослушатели, вот и подошёл к концу очередной выпуск „Поттеровского дозора“. Мы не знаем, когда удастся снова выйти в эфир, но не сомневайтесь — мы обязательно вернёмся. Крутите ручки! Пароль следующего выпуска: „Грозный Глаз“. Берегите друг друга! Не теряйте веры! Спокойной ночи».

Голоса друзей подействовали на них, как какой-то невероятный тоник.

— Хорошо, а? — радостно спросил Невилл.

— Потрясающе, — ответила Т/И.

— Они такие молодцы, — восхищённо вздохнула Джинни. — Если их поймают…

— Ты же слышала — они всё время перемещаются, — сказала Т/И.

***

Ей холодно.

Т/И куталась в тёплую иссиня-чёрную мантию, кусая бледные губы, на которых остался приятный привкус бальзама для губ.

Она вздрогнула от очередного ветра, который прошёлся по ступням девушки. Т/И одета совершенно не по погоде. И…

Ей всё равно.

Канун Рождества.

Многие подруги и друзья уехали домой, к своим семьям, а она…

Она осталась в Хогвартсе.

Т/И могла приехать в Нору, но это слишком опасно. Тем более, она нужна здесь, в Хогвартсе. Кто защитит первокурсников от Кэрроу? Волшебница не может оставить их в беде.

Конечно, у девушки был Малфой.

Почему-то сейчас ей вспомнилась их первая ссора.

Холодные серые глаза, светлые волосы. И усмешка. Он смотрел на Т/И, как на букашку под ногами. А потом едко выдал, презрительно сморщив аккуратный нос: «Ещё одна грязнокровка!».

— Почему ты не уехала?

Т/И обернулась.

Перед ней стоял Драко Малфой собственной персоной. Тёплая мантия, серебряно-зелёный галстук, аккуратно заправленный в белую рубашку. Т/И посмотрела на него долю секунды, а потом пожала плечами, отворачиваясь обратно.

Астрономическая башня— прекрасное место для раздумий. Даже в ужасный холод зимними вечерами.

Она слышала, как Малфой медленно подошёл к ней, и почувствовала тепло его тела сбоку от себя. Он так же смотрел вперёд, прямо на полную белоснежную луну, которая будто издевалась, омывая своим холодным светом всё вокруг.

Они молчали.

Через пару минут бывшая когтевранка почувствовала, как на её плечи опустилась тёплая материя. Она вздрогнула, а потом повернула голову к Малфою, слегка приподнимая уголки губ:

— Спасибо, Малфой.

Его глаза сверкнули, кажется, чем-то похожим на добрую насмешку, а потом он кивнул и перевёл взгляд вперёд:

— Не за что, Т/Ф.

Они шли по тёмному коридору Хогвартса в полной тишине. Слышались их тихие медленные шаги.

После начала войны всё изменилось.

Слишком изменилось.

И неизвестно, насколько в худшую сторону.

Они подошли к двери, ведущей в гостиную “серых”.

Т/И повернулась лицом к Драко.

Как всё изменилось.

А когда-то они были лучшими друзьями.

Жаль, что Малфой выбрал не ту сторону.

Но волшебница не боялась слизеринца.

Сейчас она ничего не боялась.

— С Рождеством, Т/И Т/Ф.

Он выпрямился, а потом засунул бледные руки в карманы своих чёрных брюк и направился прямиком в гостиную Слизерина. И, возможно, он услышал слова девушки, брошенные в его спину:

«И тебя с Рождеством, Малфой. И тебя».

***

Потерян.

Оставлен всеми.

Будто волкам на съедение.

Он просто мальчишка.

Мальчишка, который сглупил, который запутался.

Вокруг столько людей, и все из них Пожиратели. Они насмешливо смотрят на Драко, мол, что этот паренёк может? И Малфой в какой-то степени с ними согласен. А что он может? Вот, что? Зачем его в который раз позвали сюда?

— Драко.

Голос отца донёсся до парня и он облегчённо обернулся. Хоть кто-то из родных.

— Отец, что здесь творится? — спросил тихо Драко.

Люциус встретился с ним взглядом, и Драко понял, что отец слишком сильно взволнован. Раньше он никогда не видел его в таком состоянии.

— Драко, сын, послушай, — хриплым голосом произнёс мужчина, касаясь плеча сына. — Тебе нужно будет применить пару непростительных.

— Значит пытать, да?

Кивок Люциуса. Малфой отступил на шаг и с неприязнью посмотрел на отца. Неужели тот хочет, чтобы его сын пошёл против себя? Чтобы причинил боль кому-то? Он же…

Он же не хочет.

Он даже никогда не хотел кого-то убить.

Даже Дамблдора…

Даже Поттера.

Одно дело угрозы, а другое…

— Я не буду этого делать, — произнёс Драко, а затем снова повторил. — Я не буду. Не буду.

— Драко, тише… Тише. Ты должен, — отец пытался успокоить Драко.

Должен? Кому он должен? Тёмному Лорду, который уже съехал с катушек? Хочется вырваться из объятий отца, убежать куда-нибудь, хоть на край света. Но Драко стоит.

Нельзя.

Он и так уже однажды поставил свою семью под угрозу.

Больше такого быть не должно.

— Ну что, юный мистер Малфой. Вы готовы? — спрашивает с ухмылкой один из Пожирателей.

Драко кинул на него взгляд, полный презрения. Для этих идиотов всё это просто развлечение. А для него грань. Он не готов, нет. Но разве можно отступать?

— Драко, мы просим, — послышался холодный голос Лорда.

Малфой сделал шаг вперёд. Он старался не смотреть на отца, в глазах которого столько эмоций. А главная из них - сожаление. Ведь только он виноват, что всё так вышло.

Драко вдохнул в грудь побольше воздуха.

Он сможет.

Чего трудного?

Бросить пару заклинаний, услышать пару криков.

Зато вся его семья останется жива.

Он прошёл в середину, где уже образовался огромный круг Пожирателей. Они все окружили маленькую хрупкую девушку. И стоило только Малфою её увидеть, как решительность куда-то испарилась.

Перед ним на полу лежала Луна Лавгуд, его однокурсница и лучшая подруга Т/И.

Он вспомнил, как когтевранка отказалась убивать его в прошлом году, как позволила жить.

Он сделает то же самое.

— Я не буду этого делать, — тихо сказал Драко.

— Что, Драко? Повтори, — прошипел Волан-де-Морт.

— Я не буду этого делать! — громче и увереннее произнёс Малфой.

— Уведите девчонку, — приказал Тёмный Лорд и повернулся к Драко. — Жаль, очень жаль, мой мальчик. Круцио!

***

— Джинни! — Т/И обняла подругу. — Я думала, ты не станешь возвращаться, останешься в Норе.

— Мама уговаривала меня, но я решила, что нужна вам здесь.

— Это точно.

— Слышала, что случилось с Луной?

— Нет. Что с ней? — испугалась девушка.

— Её сняли с поезда перед рождественскими каникулами и держат в подвале Малфой-Мэнора, — сообщила Джинни.

— Какой ужас! Почему её никто не спасает?

— Никто не знает, как туда пробраться и выбраться живыми.

— Бедная Луна!

— Она сильная. Я уверена, что она выдержит это.

***

Ночь. Такая тёмная, таинственная. Небо, полностью покрытое бесчисленным количеством ярких звёзд, Луна, что выглядит, как огромный кусок сыра, да тихое спокойствие везде. Мир словно окунулся с головой в крепкий сон. Т/И нравилось всё это.

Никаких криков. Никаких Пожирателей. Только тишина и спокойствие. Т/И готова была вечность сидеть в Башне Астрономии и наблюдать такую красоту вплоть до утра, гадая, что же скрывает этот безграничный космос. Но всё рано или поздно кончается.

– Я знал, что найду тебя здесь, – услышала она голос за спиной и вздрогнула от неожиданности.

– Что ты здесь делаешь, Драко? – спросила девушка, когда блондин встал рядом с ней, облокотившись о старые железные перила.

– Тебе повезло, что Филч тебя не поймал, – проигнорировал её вопрос парень.

Т/И посмотрела на Малфоя, поплотнее укутавшись в свою мантию из-за холодного ветра в башне, и стая мурашек пробежала по её спине. То ли от страха, что сейчас он здесь, или же из-за низкой температуры, Т/И не поняла.

— Когда всё это закончится? — спросила она безжизненным голосом.

— Надеюсь, что скоро, — устало сказал Драко. По его внешнему виду было понятно, что ему ничуть не легче, чем ей. Т/И отметила, что он похудел и, вероятно, плохо спал.

— Как ты? — нарушила затянувшееся молчание девушка.

— Жить буду, — усмехнулся Малфой. Губы когтевранки дрогнули в подобии улыбки. — Завтра ночью не приходи сюда, — тон парня резко стал серьёзным, — вообще не выходи из гостиной. И всем скажи не высовываться.

— Почему? Завтра что-то планируется?

— Я не могу сказать всего. Просто сделай, как прошу. Для твоего же блага, — последние слова парень произнёс намного тише, а после развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа девушки.

Что ж… Возможно, его ещё можно спасти. Драко ещё не превратился в одного из безнадёжных последователей Волан-де-Морта, не растерял свою человечность. Он готов помогать другим, рискуя своей жизнью. Или только ей? В любом случае, Малфой предоставил ей ценную информацию, и Т/И намеревалась воспользоваться ею. Сейчас не время геройствовать. Нужно пережить ещё одну ночь.

========== Глава 3 ==========

Никто из нас не выберется отсюда живым…

- Скажите, мистер Оливандер, а вы… умеете петь?

– Петь? – тихий, хриплый старческий смех гулко отражался от каменных стен их персональной камеры, и Олливандер тут же резко умолк, испуганно озираясь по сторонам. – Ну что вы, милая моя, это дело ваше, молодое – петь, а старикам вроде меня остается лишь сидеть в стороне и услаждать свой слух.

– Но ведь одному петь совсем-совсем не интересно. Я могла бы попросить нарглов составить мне компанию, но, кажется, им здесь не нравится – за всё время ни одну мою вещь не стащили…

– Нарглы? – рассеянно переспросил старик, и голос Луны тут же ожил.

– Вы никогда о них не слышали? – поспешно переспросила она, и в ответ на тихое Олливандерово «нет» начала тараторить. – Но ведь волшебные палочки из омелы – одни из самых сильных в любовных чарах, вы должны это знать, а нарглы живут именно…

– Милая моя, омела совершенно не подходит для изготовления волшебных палочек, она не способна пропускать магию волшебника и давать ей выход в реальный мир.

– Но мой папа говорит… – упрямо продолжала Луна, но старик опять её перебил.

– А Ваш отец когда-нибудь изготовлял волшебные палочки?

– Нет, но…

– Тогда, я думаю, Вам стоит довериться мнению человека, вся семья которого занималась этим, – ломкий голос Олливандера сменился тяжёлым, надрывным кашлем, и Луна тут же подвинулась к нему, нежно поглаживая дрожащую спину.

– Когда-нибудь мы с Вами отсюда выберемся, мистер Олливандер, и тогда я обязательно познакомлю вас с нарглами. Они… не слишком дружелюбны, хотя, возможно, так происходит только со мной, но Вы-то точно должны им понравиться!

– Милая моя, Вы правда верите, что нам удастся выбраться отсюда живыми? – грустно спросил старик, откашлявшись и украдкой вытирая рот тыльной стороной руки.

– Ну конечно же! Нас обязательно спасут, я в этом уверена. Вы ведь хороший человек, мистер Олливандер, и никогда в жизни не делали ничего плохого, разве Вы заслужили умереть в этом подземелье? Нет, а значит, обязательно найдётся кто-то, кто заступится за Вас. Я обязательно сделала бы это сама, если бы только могла, но, к сожалению, Вам досталась лишь моя компания.

– Ваша компания – это лучшее, что я мог бы получить в своей жизни. Боюсь, если бы не Вы – дряхлый старик по имени Гаррик Олливардер уже провёл бы свои последние дни здесь и давно отправился в другой мир, – грустно улыбнулся он, и прежде, чем Луна успела что-то ответить, продолжил. – Но, кажется, вы хотели спеть, разве нет? Уж будьте добры, порадуйте старика, у него и без того осталось слишком мало хорошего в жизни.

- Знаете, думаю, это очень грустно – петь самой себе в день рождения. Вот если бы Вы всё-таки составили мне компанию…

– Так у Вас сегодня день рождения, милая? Почему же вы молчали? Если вам так хочется – в честь праздника я могу сделать исключение…

– Правда? – Олливандеру казалось, что даже в темноте подземелья видно, как большие, вечно удивленные глаза Луны засветились счастьем. – Это было бы лучшим подарком для меня!

- Ну что же, если перед смертью старик ещё может сделать что-то хорошее в этой жизни – то почему бы не попробовать?

***

Представьте себе мальчика.

У этого мальчика есть семья, он обеспечен и любой его каприз исполняется тут же, стоит лишь озвучить желание. Его друзей сложно назвать друзьями, но мальчику достаточно их внушительного присутствия, а почему они рядом – совсем неважно. У мальчика есть определённые идеалы, определённые взгляды на жизнь, которые веками царили в его семье, и он уверен в истинности этих убеждений. А потом упорядоченная, правильная жизнь мальчика вдруг оказывается хрупка, как карточный домик, но он осознает это лишь тогда, когда лежащая прямо под ним карта уплывает из-под ног, и мальчик стремительно летит вниз, теперь лишённый возможности выбирать, потому что совсем недавно уже сделал свой неправильный выбор.

Мальчик вляпался, по самые уши вляпался.

Он был уверен, что силён. Был уверен, что пытать, убить человека ради достижения цели – это очень просто, но реальность вдруг показала, что все совсем не так. Его жизнь больше не его жизнь, его дом больше не его дом, он сам – слаб, труслив и беспомощен. На каждом шагу мальчика поджидают те, к кому он сам когда-то мечтал принадлежать – Пожиратели смерти, кровожадные, плотоядно ухмыляющиеся, требующие, чтобы он был таким же, как и они.

И мальчику страшно.

Страшно поворачивать за угол, страшно заглядывать в глаза тётушке, страшно от разочарования, сквозящего во взгляде сломленного отца. Страшно испытывать боль. С некоторых пор он – никто, а «никому» нигде нет места.

«Отнеси еду – ты только на это и годен…» – брезгливо бросает тётушка, и мальчик не знает, куда девать глаза. Если он поднимет взгляд на тётушку – она увидит страх, если потупится – она всё равно осознает, что мальчик боится. Но тётушка только фыркает так, что по коже бегут испуганные мурашки, и отворачивается, а мальчик спешит убраться оттуда подальше.

Он знает, куда нести еду.

Подземелья промозглые и сырые, Драко практически чувствует, как влажный воздух продирает путь через его горло к легким, но продолжает спускаться. Странным образом ему вдруг становится… легче? Здесь за каждым углом не таятся ни осуждающий взгляд отца, ни брезгливо поджатые губы тётушки, ни обречённые глаза матери, ни насмешки Пожирателей, ни гнев Тёмного лорда…

А чего ещё он может желать?

Но когда мальчик подходит к двери, ведущей в нужное ему подземелье, он слышит это.

Пение.

Нестройное, не попадающее в ноты.

Два голоса: один - по-старчески хриплый, другой – по-девичьи звонкий.

Драко застывает, не в силах слушать этот признак продолжающейся жизни от людей, которые давно должны были отчаяться. В его душе поднимается зависть – почему, ПОЧЕМУ они, пленники, измученные, изголодавшиеся, столько раз подвергавшиеся пыткам чувствуют себя свободнее, чем он в родном доме?

Почему в их голосах слышится надежда, которую потерял он?!

Мальчик опускает поднос на пол, прижимается к двери и съёживается в комок. Жалость к себе отчаянной волной затапливает его душу, но мальчик ещё не осознает, что нашёл в этом чужом ему месте маленький уголок, где не так страшно, не так тоскливо, не так одиноко. Где ему, продрогшему в согретом заклинаниями доме до самой глубины сердца, вдруг становится чуточку теплее.

***

— Они говорят, что поймали Поттера, — сказала Нарцисса сыну. — Драко, подойди.

Малфой медленно двинулся в сторону троих ребят.

Неужели они действительно поймали Поттера? Но это значит, что… Тёмный Лорд победил… Нет, нет, Поттер не мог попасться.

— Ну, что скажете? — проскрежетал оборотень.

Лицо Поттера раздулось до невероятных размеров. Чёрные волосы доставали до плеч, на подбородке лежала тёмная тень.

— Ну что, Драко? — с жадным интересом спросил Люциус Малфой. — Это он? Это Гарри Поттер?

— Н-не знаю… Не уверен, — ответил Драко.

Он старался держаться как можно дальше от Сивого и явно боялся посмотреть на Гарри, точно также как Гарри боялся посмотреть на него.

— Да ты погляди хорошенько! Подойди к нему поближе! Драко, если мы передадим Поттера в руки Тёмного Лорда, нам всё прос…

— Давайте-ка не будем забывать, кто его поймал на самом деле, а, мистер Малфой? — с угрозой проговорил Фенрир.

— Конечно-конечно! — нетерпеливо отозвался Люциус.

Он сам приблизился к Гарри, так что тот, хоть и заплывшими глазами, во всех подробностях мог разглядеть обычно такое равнодушное бледное лицо. Гарри смотрел из-за раздувшейся маски своего лица, как из-за тюремной решётки.

— Что вы с ним сделали? — спросил Фенрира старший Малфой. — Почему он в таком состоянии?

— Это не мы!

— На мой взгляд, похоже на Жалящее заклинание, — объявил Люциус.

Серые глаза внимательно осмотрели лоб Гарри.

— Здесь что-то виднеется, — прошептал он. — Может быть, и шрам, только туго натянутый… Драко, иди сюда, посмотри как следует! Как ты считаешь?

Теперь лицо Драко тоже оказалось прямо перед Гарри. Они с отцом были удивительно похожи, только старший Малфой был вне себя от волнения, в то время как Драко смотрел на Гарри неохотно и даже, кажется, со страхом.

— Не знаю я, — пробормотал он и отошёл к Нарциссе, стоявшей у камина.

— Мы должны знать наверняка, Люциус! — крикнула она мужу холодным, ясным голосом. — Нужно совершенно точно убедиться, что это Поттер, прежде чем вызывать Тёмного Лорда… Эти люди сказали, что взяли его волшебную палочку, — прибавила она, разглядывая палочку из терновника, — однако она совсем не подходит под описание Олливандера. Если тут ошибка и мы зря побеспокоим Тёмного Лорда… Помнишь, что он сделал с Долоховым и Роулом?

— А грязнокровка? — прорычал Фенрир.

— Постойте, — резким тоном произнесла Нарцисса. — Да! Она была с Поттером в ателье у мадам Малкин! Я видела фотографию в «Пророке»! Смотри, Драко, это Грейнджер?

— Не знаю… Может быть… Вроде да…

— А это — мальчишка Уизли! — вскричал Малфой-старший, остановившись напротив Рона. — Это они, друзья Поттера! Драко, взгляни, это действительно сын Артура Уизли, как его там?..

— Вроде да, — не оборачиваясь, повторил Драко. — Может, и он.

За спиной у Гарри открылась дверь. Послышался женский голос, при звуке которого Гарри окончательно перепугался.

— Что здесь происходит? В чём дело, Цисси?

Беллатриса Лестрейндж медленно обошла пленников кругом и остановилась справа от Гарри, глядя на Гермиону из-под тяжёлых век.

— Это же та самая грязнокровка! — вполголоса проговорила она. — Это Грейнджер?

— Да, да, Грейнджер! — откликнулся Люциус. — А рядом с ней, похоже, Поттер! Поттер и его друзья попались наконец-то!

— Поттер? — взвизгнула Беллатриса и попятилась, чтобы лучше рассмотреть Гарри. — Ты уверен? Так нужно поскорее известить Тёмного Лорда!

Она засучила левый рукав. Гарри увидел выжженную на коже Чёрную Метку и понял, что сейчас Беллатриса коснётся её и вызовет своего обожаемого повелителя…

— Я сам собирался призвать его! — Люциус перехватил запястье Беллатрисы, не давая ей коснуться Метки. — Я вызову его, Белла! Поттера привели в мой дом, и потому моё право…

— Твоё право! — фыркнула Беллатриса, пытаясь вырвать руку. — Ты потерял все права, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Не трогай меня!

— Ты здесь ни при чём, не ты поймала мальчишку…

— С вашего разрешения, мистер Малфой, — вмешался Сивый, — Поттера поймали мы, так что нам и получать золото…

— Золото! — расхохоталась Беллатриса, продолжая вырываться и свободной рукой нащупывая в кармане волшебную палочку. — Забирайте своё золото, жалкие стервятники, на что оно мне? Мне дорога милость моего… моего…

Она вдруг застыла, устремив взгляд тёмных глаз на что-то, чего Гарри не мог видеть. Люциус взликовал, выпустил её руку и рванул кверху свой собственный рукав…

— Остановись! — пронзительно крикнула Беллатриса. — Не прикасайся! Если Тёмный Лорд появится сейчас, мы все погибли!

Люциус замер, держа палец над Чёрной Меткой. Беллатриса отошла в сторону и пропала из поля зрения Гарри. Он услышал её голос:

— Что это такое?

— Меч, — буркнул кто-то из егерей.

— Где вы взяли этот меч? — прошипела она, вырвав волшебную палочку из обмякшей руки Фенрира.

— Как ты смеешь? — зарычал он в ответ. Только губами он и мог шевелить, злобно глядя на неё снизу вверх и оскалив острые зубы. — Отпусти меня, женщина!

— Где вы нашли меч? — повторила она, тыча клинок ему в лицо. — Снейп отправил его на хранение в мой сейф в Гринготтс!

— Он был у них в палатке, — прохрипел Фенрир. — Отпусти меня, я сказал!

— Драко, убери отсюда этот сброд, — приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. — Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь.

— Не смей так разговаривать с Драко! — вспыхнула Нарцисса, но Беллатриса прикрикнула на неё:

— Помолчи, Цисси! Положение серьёзнее, чем ты думаешь!

— Если это в самом деле Поттер, нужно позаботиться, чтобы ему не причинили вреда, — пробормотала она как будто самой себе. — Тёмный Лорд желает сам разделаться с Поттером… Но если он узнает… Я должна… Должна знать! — Она снова повернулась к сестре. — Пусть пленников запрут в подвале, а я пока подумаю, что нам делать.

— Нечего распоряжаться в моём доме, Белла!

— Выполняй! Ты даже не представляешь, какая опасность нам грозит! — завизжала Беллатриса.

Она словно обезумела от страха, тонкая огненная струйка вырвалась из её волшебной палочки и прожгла дыру в ковре.

Нарцисса после короткого колебания приказала оборотню:

— Отведите пленников в подвал, Фенрир.

— Постойте! — вмешалась Беллатриса. — Всех, кроме… Кроме грязнокровки.

Сивый радостно хмыкнул.

— Нет! — закричал Рон. — Лучше меня, меня оставьте!

— Если она умрёт во время допроса, тебя возьму следующим, — пообещала волшебница. — Для меня предатели чистокровных немногим лучше грязнокровок. Отведи их в подвал, Сивый, и запри хорошенько, но зубы пока не распускай.

Малфой поспешил убраться из дома, не желая видеть пытки. Если Поттер у них в доме, значит, всё потеряно.

Надежды на спасение больше нет.

***

Драко чувствовал, как его колотит нервная дрожь. Он ведь знал, что это Поттер, конечно же, знал – столько лет учиться бок о бок, никакое жалящее заклятие его бы не провело. А то, что рядом были Грейнджер и Уизли, Малфой тем более понял без проблем.

Но Драко и сам не смог бы сказать, что заставило его невнятно мямлить и говорить, будто не уверен, действительно ли это его бывшие однокурсники. Ведь отец прав, отдай они Лорду Поттера – и им всё было бы прощено, все их прошлые ошибки и провалы были бы забыты!

Вот только…

Что-то в нём самом изменилось, надломилось. Теперь каждый раз, когда Драко смотрел на Тёмного Лорда – он понимал, что не испытывает никакого желания служить ему. Им движет лишь всеобъемлющий страх. Понимал, что два года назад был всего лишь глупым, самодовольным мальчишкой, который ничего не знал о жизни. И если когда-то Драко был уверен: он хочет собственными руками уничтожить и запытать как можно больше грязнокровок, чтобы они не пятнали мир своей поганой кровью – то теперь он не уверен уже ни в чем. В конце концов, убивать и пытать людей оказалось не так легко, как думалось когда-то.

А ещё Драко с ужасом понимал, что завидует Поттеру, Грейнджер, Уизли, завидует Т/И, Лонгботтому, Финнигану и другим студентам, которые все еще борются против Кэрроу в Хогвартсе – они сильные, они знают, чего хотят от этой жизни, они чётко следуют собственным убеждениям.

Два года назад Драко ничего не знал о жизни.

А теперь он знает ещё меньше.

***

Рассказать вам о 1997-1998 годах в Хогвартсе, о боли, страхе и обречённости, о детях, которые взрослеют так рано, так неправильно и так сломлено, о взрослых, которые лишены возможности их спасти?

Рассказать вам о первом уроке маггловедения у Кэрроу, рассказать о Симусе, у которого руки сжимаются в кулаки от бессильной злобы и челюсти стискиваются до боли, когда он слышит очередное «магглы глупое отребье», очередное «магглы как животные», очередное «магглов нужно истреблять»? А в голове у него в это время воспоминания о Дине. О его смехе и улыбках, о его дружеских похлопываниях по плечу и раздражённом закатывании глаз, о его умении часами до хрипоты спорить, что лучше – квиддич или футбол. И под ребрами у Симуса кто-то воет от тоски и боли, и он бы с радостью выдрал глотку голыми руками и Кэрроу, и Снейпу, и даже Волан-де-Морту, если бы это дало гарант того, что лучший друг, презираемый и гонимый новыми порядками магглорожденный, будет рядом. Будет в безопасности.

А может рассказать вам о Лаванде, которая иногда ночами перебирается на кровать к Парвати, сворачивается рядом клубком и тихо плачет ей в ночную рубашку, чувствуя, как знакомые руки бережно гладят по волосам? И ненавидит себя за это, так яростно, пылко ненавидит, ведь она такая слабая, слабая, слабая, и сильная Парвати заслуживает подругу получше, и Гриффиндор заслуживает борца получше, и весь мир тоже заслуживает кого-то получше. Но вместо этого у них всего лишь Лаванда. Поэтому утром Лаванда в очередной раз встанет. Лаванда приведёт в порядок заплаканное лицо. Лаванда улыбнется Парвати, возьмет её за руку и потащит за собой из гостиной. Даже если на самом деле больше всего на свете ей будет хотеться спрятать себя и её под одеялом, подальше от монстров и страхов, наполнивших их жизни.

И о Минерве расскажу, о том, как она смотрит на Северуса – и её внутренности скручивает от смеси жгучей ненависти и отчаянной грусти. Грусти по одинокому, нелюдимому одиннадцатилетнему мальчику. Грусти по начинающему преподавателю, который сжимал губы в тонкую линию и отказывался показывать, в какое отчаяние его приводит то, что никак не удается сладить с толпой упрямых, неуправляемых детей. Грусти по коллеге, с которым они обменивались колкостями, спорили, у какого из их факультетов в этом году окажется кубок по квиддичу и пили чай вечерами в уютной тишине. И часть Минервы отказывается принимать, что этот ребенок, выросший у неё на глазах, стал предателем и убийцей – а другая часть ненавидит Северуса ещё сильнее за ту веру в него, которая продолжает тлеть где-то в сердце. Ненавидит за то, что он – причина страданий десятков, сотен невинных детей, которых Минерва не может спасти от Северуса так же, как не смогла спасти Северуса от него самого.

Мы можем поговорить о Колине, о фотографии Гарри у него под подушкой, на которую он смотрит каждый раз, когда смелость изменяет, и парализующий страх начинает сочиться с кончиков пальцев. Смотрит и вспоминает, что Гарри победил Темного лорда, ещё когда был младенцем. Что встретился с ним лицом к лицу в одиннадцать. Что убил василиска в двенадцать. Что сейчас он тоже где-то там, выживает и борется, смело и преданно сражается за каждого из них. Колин верит, что это так. Колин знает. Когда Колин находится в шаге от того, чтобы сдаться – он черпает храбрость в мыслях о храбрости Гарри. А потом смотрит на своего брата Денниса, такого маленького, такого хрупкого, осунувшегося и непривычно посеревшего и думает – если Гарри сражается за целый мир, я могу найти в себе силы сражаться хотя бы за своего брата. И он находит. В первый, десятый и сотый раз, беря брата за руку и становясь стеной между ним и враз ожесточившимся миром.

Рассказать вам о них? О гонимых, испуганных и отчаянных, с показной, иллюзорной дерзостью глядящих в лицо своим боггартам и продолжающих ступать вперёд вопреки тому, как бесконечно сильно хочется отступить назад.

***

Парень, сидящий по правую руку от Т/И, был её другом, с того момента, как она отвела его к мадам Помфри, когда он упал с метлы.

Да, Невилл – герой, который на протяжении практически всего года защищал Хогвартс.

Т/И крупно повезло, что у неё был такой друг. Она могла положиться на него.

Лонгботтом аккуратно коснулся руки девушки, выводя её из транса.

— Т/И? Всё в порядке?

— А? Что? — не поняла бывшая когтевранка, будто только проснулась. — Извини ты что-то говорил?

— Нет, я только спросил: как ты? Всё хорошо? — опять аккуратно, будто от его слов она развалится, задал вопрос он.

— Нет. В смысле да. Всё хорошо, Невилл, — ответила девушка, всё ещё путаясь в своих мыслях. — Просто задумалась.

Между ними воцарилась тишина. Каждому было, о чём поразмыслить.

— А помнишь, как на втором курсе я сказала, что солнце слишком радостное для такого холодного неба? — вдруг спросила волшебница.

— Да, помню, — моментально ответил друг. — Луна тогда сказала, что тоже это заметила, а я никак не мог понять, о чём вы говорите. Я до сих пор иногда не понимаю всех ваших слов.

— Да, — тепло улыбнулась ты. — А помнишь, как на пятом курсе мы учились вызывать Патронуса? Ты, кстати, так и не сказал, что это было за воспоминание.

— Как и вы с Луной, — улыбнулся в ответ Невилл.

Он немного помолчал и вновь подал голос:

— Почему ты сейчас об этом вспоминаешь?

Т/И пожала плечами.

— Мою лучшую подругу держат в подвале, друзей пытают, а о близнецах я уже давно ничего не слышала. Я просто хочу вспомнить что-то… Хорошее, — глаза увлажнились. Казалось, она всё-таки развалится, но девушка смогла удержать себя в руках.

— О… Ясно, — ответил Невилл и снова замолчал. Впрочем, это длилось не долго. — Помнишь, как ты хотела прочитать все книги в библиотеке, связанные с зельями?

— Невилл, это было на первом курсе! — рассмеялась Т/И. — Я была глупой и наивной. Хотя, по правде говоря, с тех пор мало что изменилось. А помнишь, как…

Это был просто диалог двух людей, которые пережили то, чего случаться не должно, и, казалось, он мог продолжаться вечно.

Т/И знала точно – её друг, Невилл Лонгботтом, всегда был героем, что бы ни думали остальные.

***

— Глядите, кто пришёл! Я же вам говорил! — послышался голос Невилла.

Уже 2 недели “серые” скрывались в Выручай-Комнате.

Комната была огромной и напоминала какой-то необычайно роскошный шалаш или невероятных размеров пароходную каюту. Разноцветные гамаки свисали с потолка и навесной галереи, вившейся вдоль сплошных, без окон, стен, обшитых тёмными деревянными панелями и украшенных яркими гобеленами. На них можно было увидеть золотого льва на алом фоне — герб Гриффиндора, чёрного барсука Пуффендуя, вышитого на жёлтом, и бронзового орла Когтеврана на лазоревой ткани. Не видно было лишь серебра и зелени Слизерина.

Здесь были битком набитые книжные полки, несколько мётел, прислонённых к стене, а в углу — большой радиоприёмник в деревянном корпусе.

Из прохода вышел Невилл, а за ним Гарри, Рон и Гермиона.

В комнате послышались ликующие голоса:

— ГАРРИ!

— Это Поттер, ПОТТЕР!

— Рон!

— Гермиона!

В следующую минуту Гарри, Рона и Гермиону обступили, обнимая, хлопая по спине, ероша волосы, пожимая руки, человек двадцать, не меньше.

— Эй, ребята, уймитесь! — крикнул Невилл, и толпа отхлынула, давая Гарри возможность осмотреться.

— Где мы? — спросил Гарри.

— В Выручай-комнате, конечно! — сказал Невилл. — На этот раз она превзошла саму себя, правда? Кэрроу сидели у меня на хвосте, и я понял, что спасение только в одном. Я ухитрился пройти в эту дверь, и смотри, что я тут обнаружил! Конечно, когда я вошёл, она была не такая, намного меньше, всего с одним гамаком и одним гобеленом с гербом Гриффиндора. Но по мере того как прибывали новые члены Отряда Дамблдора, она становилась всё просторнее.

— И Кэрроу не могут сюда войти? — Гарри оглянулся в поисках двери.

— Нет, — ответил Симус Финниган. — Это настоящее укрытие: пока хоть один из нас находится внутри, они не могут нас достать, дверь не откроется. Всё благодаря Невиллу. Он действительно понимает эту комнату. Здесь ведь нужно попросить в точности то, что тебе нужно, например: «Хочу, чтобы никто из тех, кто поддерживает Кэрроу, не смог сюда войти» — и она сделает, как ты просил. Главное — не оставить никакой лазейки! Невилл молодец!

— Тут никакой особой хитрости нет, — сказал Невилл скромно. — Я пробыл здесь дня полтора, страшно проголодался и пожелал себе добыть откуда-нибудь еды — и тут открылся проход в «Кабанью голову». Я пошёл по нему и оказался у Аберфорта. Он снабжает нас провизией, потому что это единственное, чего комната по каким-то причинам не делает.

— Потому что еда — одно из пяти исключений к закону Гэмпа об элементарных трансфигурациях, — заявил Рон, к всеобщему изумлению.

— Так что мы прячемся здесь уже около двух недель, — сказал Симус. — И если нам нужны новые гамаки, они тут же оказываются на месте, а ещё вдруг образовался отменный туалет с душем, когда появились девчонки…

Тут были близнецы Патил, Т/И, Терри Бут, Эрни Макмиллан, Энтони Голдстейн и Майкл Корнер и много других их однокурсников.

— Мы должны идти дальше, — сказал Гарри.

— А что мы будем делать, Гарри? — спросил Симус. — В чём твой план?

— План? — машинально повторил Гарри. — В общем, у нас — у меня, Рона и Гермионы — есть одно дело, поэтому нам пора уходить отсюда.

Теперь никто не смеялся и не кричал «ура!». Невилл выглядел сбитым с толку.

— Что значит «уходить отсюда»?

— Мы вернулись не за тем, чтобы остаться здесь. — Гарри потирал свой шрам, пытаясь смягчить боль. — У нас есть важное дело…

— Какое?

— Я… я не могу вам сказать.

Раздался глухой ропот. Невилл сдвинул брови.

— Почему ты не можешь нам сказать? Речь ведь идёт о борьбе с Сам-Знаешь-Кем, правда?

— Ну да…

— Тогда мы тебе поможем.

Остальные члены Отряда Дамблдора закивали, одни с энтузиазмом, другие с торжественной важностью. Несколько человек вскочили со стульев, демонстрируя готовность к немедленному действию.

— Вы не понимаете. Мы… мы не можем сказать вам. Мы должны исполнить это… одни.

— Почему? — спросил Невилл.

— Потому что… Дамблдор поручил нам троим одно дело, — сказал он осторожно. — И не велел рассказывать… Он поручил его именно нам, нам троим.

— Мы — Отряд Дамблдора, — ответил Невилл. — Мы всё время держались вместе, сохраняли наш Отряд, пока вы трое где-то скитались.

— Не то чтобы это была увеселительная прогулка, приятель, — откликнулся Рон.

— Я ничего такого и не говорю, но мне непонятно, почему вы нам не доверяете. Каждый находящийся в этой комнате боролся и оказался здесь потому, что его преследовали Кэрроу. Каждый из нас доказал на деле свою верность Дамблдору — верность тебе, Гарри.

— Подумай, — начал Гарри, сам не зная, что собирается сказать, но это оказалось не важно: дверь тоннеля за его спиной распахнулась.

— Мы получили твоё письмо, Невилл! Привет всей троице, я так и думала, что вы здесь!

Это были Луна и Дин. Т/И вскрикнула от радости и бросилась обнимать свою лучшую подругу.

— Всем привет, ребята! — весело сказала Луна. — Как же здорово вернуться домой!

— Луна, — встревоженно спросил Гарри, — что ты здесь делаешь? Как ты…

— Я послал за ней. — Невилл высоко поднял фальшивый галеон. — Я обещал ей и Джинни, что извещу их, если вы появитесь. Мы все думали, что ваше возвращение будет означать революцию. Что тогда мы сбросим Снейпа и Кэрроу.

— Конечно, именно это оно и означает, — сияя, сказала Луна. — Правда, Гарри? Теперь-то мы их выбьем из Хогвартса?

— Послушайте… — В Гарри нарастала паника. — Мне очень жаль, но мы вернулись не за этим. Нам нужно сделать одно дело, а потом…

— Вы собираетесь бросить нас? — спросил Майкл Корнер.

— Нет! — воскликнул Рон. — То, что мы хотим сделать, пойдёт, в конце концов, на пользу всем, ведь это затем, чтобы избавиться от Сами-Знаете-Кого…

— Тогда возьмите нас в помощь! — сердито крикнул Невилл. — Мы тоже хотим в этом участвовать!

Т/И обернулась на новый шум у них за спиной. Из отверстия в стене появилась Джинни, а за ней — Фред, Джордж и Ли Джордан. Т/И никогда не чувствовала себя счастливей, чем в тот момент.

— Фред, Джордж, — девушка бросилась на шеи друзей.

— Т/И!

Слёзы покатились из глаз волшебницы.

— Зря я тебя отпустил, — сокрушался Фред, видя состояние девушки. Всё её тело было в ссадинах, шрамах и синяках.

— Я бы всё равно поехала, — сказала Т/И.

— Да, ты от своего не отступишься. Легче голыми руками гору срыть, чем заставить тебя отступиться. Я таких упрямцев, как ты, отродясь не видывал… разве что в зеркале, — Фред улыбнулся.

— Так в чём ваш план, Гарри? — спросил Джордж.

— Да нет никакого плана, — ответил Гарри, совершенно сбитый с толку внезапным появлением всех этих людей и неспособный соображать из-за жгучей боли в шраме.

— То есть мы будем составлять его по ходу? О, это я люблю! — сказал Фред.

— Послушай, прекрати это всё! — крикнул Гарри Невиллу. — Зачем ты всех их сюда созвал? Это же безумие…

— Мы ведь на войне, правда? — Дин достал свой фальшивый галеон. — Пришло известие, что Гарри вернулся, и мы готовимся к бою! Мне бы, конечно, волшебную палочку…

— У тебя нет палочки?! — удивился Симус.

Рон вдруг обернулся к Гарри:

— Почему они не могут помочь?

— Что?

— Они могут нам помочь. Мы ведь не знаем, где он. Нам нужно найти его побыстрее. Необязательно говорить всем, что это крестраж.

— Я думаю, Рон прав. Мы ведь даже не знаем, что мы ищем, нам нужна помощь, — сказала Гермиона.

— Ладно, — спокойно сказал он Рону и Гермионе. — Хорошо, — обратился Гарри к собравшимся в комнате, и тут же наступила полная тишина.

Фред и Джордж, развлекавшие шуточками тех, кто сидел поблизости, замолкли на полуслове, и все уставились на него с взволнованной готовностью.

— Нам нужно найти одну вещь, — сказал Гарри. — Одну вещь… которая поможет нам одержать победу над Сами-Знаете-Кем. Она находится здесь, в Хогвартсе, но мы не знаем где. Возможно, она принадлежала Кандиде Когтевран. Слышал кто-нибудь о подобном предмете? Например, о вещи, отмеченной её орлом?

Он с надеждой посмотрел на маленькую группу когтевранцев: Т/И, Падму, Майкла, Терри и Чжоу, однако ответила ему Луна.

— Ну, есть ведь её потерянная диадема. Я рассказывала тебе о ней, Гарри, помнишь? Исчезнувшая диадема Кандиды Когтевран. Мой отец пытался создать её копию.

— Да, Луна, но исчезнувшая диадема, — сказал Майкл Корнер, закатывая глаза, — она именно что исчезла. Вот в чём загвоздка.

— Когда она исчезла? — спросил Гарри.

— Говорят, много веков назад, — откликнулась Чжоу, и сердце у Гарри упало. — Профессор Флитвик рассказывал, что она исчезла вместе с самой Кандидой. Диадему искали, но, — она обратилась к остальным когтевранцам, — никаких следов обнаружить не удалось. Или я ошибаюсь?

Все покачали головами.

— Гарри, если хочешь посмотреть, как эта штука должна была выглядеть, я могу отвести тебя в нашу общую гостиную и показать. Там унас статуя Кандиды с этой диадемой на голове, — сказала Луна и повела Гарри в гостиную Когтеврана.

После того, как Гарри и Луна покинули комнату, из прохода появились Кингсли и Люпин, Оливер Вуд, Кэти Белл, Анджелина Джонсон и Алисия Спиннет, Билл и Флёр, мистер и миссис Уизли.

— Что там происходит, Гарри? — Люпин встретил Поттера у подножия лестницы.

— Волан-де-Морт летит сюда, преподаватели баррикадируют школу… Снейп сбежал… Что вы все здесь делаете? Как вы узнали?

— Мы разослали весть всем членам Отряда Дамблдора, — объяснил Фред. — Кто же согласится упустить такое развлечение, Гарри? А ОД известил Орден Феникса, и всё покатилось, как снежный ком.

— С чего начнём, Гарри? — окликнул его Джордж. — Что происходит?

— Идёт эвакуация несовершеннолетних, и всех ждут в Большом зале на организационное собрание, — сказал Гарри. — Война началась.

***

Поднялась суматоха. Все бросились к ступенькам. Толпа редела.

В Выручай-комнате осталось всего несколько человек, и Гарри подошёл к ним. Миссис Уизли бранилась с Джинни. Вокруг стояли Люпин, Фред, Джордж, Т/И, Билл и Флёр.

— Ты несовершеннолетняя! — кричала миссис Уизли на дочь. — Я не разрешаю! Мальчики — ладно, но ты… ты должна вернуться домой.

— Не пойду! — Джинни вырвалась из рук матери, волосы у неё растрепались. — Я — член Отряда Дамблдора!

— Шайка подростков!

— Эта шайка подростков собирается сразиться с ним, а больше на это пока никто не решился! — сказал Фред.

— Ей шестнадцать лет! — кричала миссис Уизли. — Она ещё маленькая! О чём вы думали, когда брали её с собой…

Вид у Фреда и Джорджа был слегка смущённый.

— Мама права, Джинни, — мягко сказал Билл. — Тебе нельзя здесь оставаться. Всех несовершеннолетних эвакуируют, и это правильно.

— Не могу я пойти домой! — Слёзы ярости хлынули из глаз Джинни. — Вся моя семья здесь. Я не могу сидеть там одна, не зная… — Она впервые подняла глаза на Гарри и умоляюще посмотрела на него, но он покачал головой, и Джинни обиженно отвернулась. — Хорошо, — сказала она, глядя на отверстие тоннеля, ведущего в «Кабанью голову». — Что ж, тогда до свидания всем и…

Послышалось шарканье ног и глухой стук: ещё кто-то выбирался из тоннеля, споткнулся на ступеньках и упал. Кое-как поднявшись, новоприбывший плюхнулся на ближайший стул, посмотрел вокруг сквозь съехавшие очки в роговой оправе и спросил:

— Я опоздал? Уже началось? Я только что узнал, поэтому…

Перси смолк. Очевидно, он не ожидал, что попадёт сразу на семейное собрание. На некоторое время все остолбенели.

Наконец Флёр повернулась к Люпину и с мужеством отчаяния попыталась нарушить неловкое молчание:

— Как поживает малыш Тедди?

Люпин удивлённо посмотрел на неё. Молчание семейства Уизли сгущалось, превращаясь в прочный лёд.

— Он… хорошо, спасибо! — громко сказал Люпин. — Тонкс сейчас с ним — у матери.

Перси и остальные Уизли продолжали неподвижно смотреть друг на друга.

— У меня есть фотография! — закричал Люпин, доставая из кармана карточку.

— Я был дураком! — воскликнул Перси так громко, что Люпин чуть не выронил фотографию. — Я был полным идиотом, самодовольным кретином, я был…

— Обожающим Министерство, предавшим свою семью, жадным до власти дебилом, — закончил Фред.

Перси тяжело вздохнул:

— Да, так и есть.

— Что ж, зато честнее некуда, — сказал Фред, протягивая руку Перси.

Миссис Уизли разрыдалась. Она бросилась вперёд, оттолкнула Фреда и так крепко обняла Перси, что тот чуть не задохнулся. Перси поглаживал её по спине, глядя на отца.

— Папа, прости!

Мистер Уизли быстро сморгнул и тоже поспешил обнять сына.

— Что же заставило тебя одуматься, Перси? — поинтересовался Джордж.

— Это началось уже давно, — сказал Перси, утирая глаза под очками полой своей дорожной мантии. — Но мне нужно было как-то выбраться, а в Министерстве это не просто, они только и делают, что отправляют предателей в тюрьму. Мне удалось установить связь с Аберфортом, и десять минут назад он мне передал, что Хогвартс готовится вступить в борьбу. Вот я и явился.

— Разумеется, все мы надеемся, что наши старосты возьмут на себя руководство в такое трудное время, как сейчас! — сказал Джордж, очень похоже передразнивая витиеватую манеру Перси. — Что ж, пошли скорее наверх сражаться, а то всех стоящих Пожирателей смерти разберут.

— Так Вы теперь моя невестка? — Перси на ходу пожал руку Флёр, торопливо шагая к ступенькам вместе с Биллом, Фредом и Джорджем.

— Джинни! — рявкнула миссис Уизли.

Джинни попыталась под шумок семейного примирения проскользнуть наверх вместе со всеми.

— Молли, у меня есть предложение, — сказал Люпин. — Пусть Джинни останется здесь. Тогда она будет вместе с нами и в то же время не в самой гуще схватки.

— Я…

— Отличная идея, — твёрдо сказал мистер Уизли. — Джинни, ты остаёшься в этой комнате, слышишь?

Джинни, похоже, была не в восторге, но под непривычно суровым взглядом отца послушно кивнула. Мистер и миссис Уизли вместе с Люпином тоже отправились к лестнице.

***

Волшебный потолок Большого зала темнел, усыпанный звёздами. Под ним за четырьмя длинными столами факультетов сидели растрёпанные школьники. Все глаза были устремлены на профессора МакГонагалл, выступавшую с возвышения в центре Зала. Позади неё стояли остальные учителя, в том числе и белокурый кентавр Флоренц, а также члены Ордена Феникса, прибывшие для битвы.

— Эвакуацией будут руководить мистер Филч и мадам Помфри. Старосты, по моему сигналу вы организуете свои факультеты и в порядке доставите порученные вам группы к месту эвакуации.

За столом Пуффендуя поднялся Эрни Макмиллан и громко спросил:

— А если мы хотим остаться и принять участие в битве?

Раздались бурные аплодисменты.

— Совершеннолетним можно остаться, — сказала профессор МакГонагалл.

— Где профессор Снейп? — выкрикнула девочка за столом Слизерина.

— Он, простите за вульгарное выражение, сделал ноги, — ответила профессор МакГонагалл, и за столами Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана раздался дружный громкий смех. — Мы уже установили вокруг замка защитные заклинания, — говорила профессор МакГонагалл, — но вряд ли они продержатся долго, если мы не примем дополнительных мер. Поэтому прошу вас двигаться быстро и организованно и слушаться старост…

Её последние слова потонули в раскатах другого голоса, разнёсшегося по Большому залу. Голос был высокий, холодный и ясный. Невозможно было определить, откуда он исходит: казалось, говорят сами стены. Как чудовище, которым он некогда повелевал, этот голос, возможно, дремал в стенах веками:

— Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, — сказал голос Волан-де-Морта, — и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи.

И снова Зал погрузился в тишину. Все головы повернулись, все глаза обратились на Гарри, приковав его к месту тысячей невидимых лучей.

Пэнси Паркинсон семнадцать. И она хочет жить. Она не хочет умирать — это не её война, не её сражения. Это всё — не её.

Ей страшно, безумно страшно — и поэтому, когда она видит в толпе учеников ненавистного Гарри Поттера, из-за которого могут умереть все, абсолютно все, и ученики, и профессора — только потому что не выдали Золотого Мальчика Тёмному Лорду, она не выдерживает.

Пэнси хочет жить, и потому она громко восклицает, вскакивая из-за стола, тыча пальцем в Мальчика-Который-Никак-Не-Сдохнет, стоящего в Большом Зале, как ни в чем не бывало, словно не понимающего, что из-за него погибнут многие.

— Да он же здесь! Поттер здесь! Хватайте его!

Гарри не успел произнести и слова, как началось общее движение. Гриффиндорцы перед ним вскочили и, как один, повернулись к слизеринцам. За ними поднялись пуффендуйцы, и почти в ту же минуту когтевранцы. Все они стояли спиной к Гарри, глядя не на него, а на Панси, и он, поражённый и благодарный, увидел, как взвиваются волшебные палочки, извлекаемые из-под мантий и из рукавов.

— Благодарю вас, мисс Паркинсон, — сказала профессор МакГонагалл ровным голосом. — Вы первая покинете этот зал в сопровождении мистера Филча. За вами пойдут остальные ученики вашего факультета.

— Смотрите, все слизеринцы сбегают! — закричал кто-то.

Гарри услышал шум отодвигаемых скамеек, а затем топот слизеринцев, толпой выходящих в дверь на другой стороне зала.

Теодор Нотт бросил неодобрительный взгляд и пошёл первым.

Милисента Булстроуд поспешила убраться прочь, с затравленным видом озираясь на палочки, направленные на них.

Блейз Забини стоял позади толпы, пока вокруг него кипели события.

Он смотрел, как Дафна Гринграсс схватила и крепко сжала руку своей младшей сестры, Астории, и жестом показала всем ученикам помладше собраться и двигаться за ней.

Он видел, как Драко Малфой аппарировал в суматохе, схватив Гойла и Крэбба. Они исчезли в неизвестном направлении.

Блейз повернулся и пошёл в противоположную своим сокурсникам сторону, но остался незамеченным в Большом Зале.

Он встретился взглядом со Сьюзан Боунс.

Они подружились на пятом курсе, пока были в больничном крыле, приходя в себя после неудачной аппарации и бессонных ночей. Сьюзан была под присмотром мадам Помфри из-за расщепа ноги.

Блейз сделал свой выбор очень давно.

За год до этого, во время рождественских каникул, он отказался принять Чёрную Метку и резко выступил против вступления в так называемые ряды Волан-де-Морта.

— Когтевранцы, ваша очередь! — крикнула профессор МакГонагалл.

— Я здесь! Здесь я!

Это Дафна Гринграсс мчалась к Забини, задыхаясь от бега.

— Мне нужно было убедиться, что вся мелочь, которая не может драться, ушла в безопасности. Все собрались в Хогсмиде. Ты знал, что там есть секретная комната…

— Ты уверена насчёт этого, Гринграсс? — спросил Блейз. — Это не то, что ты можешь просто так взять и легкомысленно решить. Позиция твоей семьи…

— Я их видела! То есть, я действительно их видела! — её глаза широко распахнулись. — Дементоры, великаны, тролли и полно других тварей. Волан-де-Морт явно собирал их не ради одного человека!

— Если не хочешь, чтобы нас сейчас выгнали отсюда, пойдём на улицу, — сказал Забини, и они вдвоём покинули Большой зал.

Постепенно пустели скамьи у всех четырёх столов. За столом Слизерина не осталось никого, но несколько старших когтевранцев продолжали сидеть, когда их товарищи отправились на выход. Ещё больше осталось пуффендуйцев, а за столом Гриффиндора по-прежнему сидела половина факультета, так что профессору МакГонагалл пришлось сойти с возвышения и лично выставлять из зала несовершеннолетних.

— Криви, речи быть не может, уходите! И вы, Пикс!

Кингсли поднялся на возвышение и обратился к оставшимся в зале:

— До полуночи всего полчаса, поэтому нужно действовать быстро! Преподаватели Хогвартса и Орден Феникса согласовали план битвы. Профессора Флитвик, Стебль и МакГонагалл поведут группы бойцов на три самые высокие башни: Когтеврана, Астрономическую и Гриффиндора — оттуда открывается прекрасный обзор, отличная позиция для применения заклятий. Тем временем Римус, — он указал на Люпина, — Артур, — он махнул в сторону мистера Уизли, сидевшего за столом Гриффиндора, — и я поведём свои группы на территорию вокруг замка. Нам нужны люди, которые организуют оборону проходов в школу…

— Это, похоже, работка для нас, — сказал Фред, показывая на себя, Т/И и Джорджа, и Кингсли кивнул в знак согласия.

— Прекрасно, все предводители в сборе, давайте разделим наши войска.

========== Глава 4 ==========

А если хочешь потерять друга,

Скажи ему, что ты его любишь.

Битва за Хогвартс приближалась, и Т/И, Фред и Джордж, стояли на балконе Астрономической башни, наблюдая за всем сверху вниз.

Пожиратели Смерти уже начали атаковать щит, до нынешних пор оберегающий Хогвартс. Т/И смотрела на этот барьер и сердце пропускало лишний удар, когда пробивалась хоть одна трещенка.

- Ты в порядке, Фредди? - спросил Джордж брата, легонько пихнув его в плечо.

- Да, - ответил Фред, улыбнувшись.

- Я тоже.

- Ты в порядке, Т/И? - поинтересовался Уизли, глядя на девушку.

- Мне страшно, - голос Т/И дрогнул, и Фред внимательно посмотрел на неё.

Она повернулась к нему и как можно милее улыбнулась, а парень тут же заключил девушку в крепкие объятия.

- Если со мной что-то случится… Я просто хочу сказать, что вы, ребята, самое лучшее, что случалось в моей жизни, - произнесла Т/И, обвивая шеи рыжеволосых руками.

- Ничего с нами не произойдет, Т/И. Мы победим, - успокоил девушку Джордж.

- Хотелось бы в это верить.

- Главное, не отходи далеко от нас, - попросил Фред.

***

Он смотрел на неё и не понимал - за что ему такое счастье? Фред был благодарен Малфою за ту их ссору с Т/И, благодаря которой Уизли обратили внимание на девушку. Она была смешной и весёлой и быстро вписалась в их команду.

Они были лучшими друзьями, но затем что-то изменилось. Фред не помнит, когда это произошло, когда он начал испытывать к Т/И нечто большее, чем просто дружеские отношения.

Он не понял, когда влюбился.

Не заметил, когда Т/И стала необходима ему как воздух, когда он понял, что не может дышать без неё. Он всячески оберегал её и защищал.

Фред любил Т/И, но боялся признаться.

Он никогда не представлял эту хрупкую девушку на войне, хотя знал, что она на многое способна.

Он боялся за неё.

Как же ему хотелось отправить Т/И подальше от этой войны!

Но он знал, что она не послушает.

Она всегда была упрямой.

Он знал, что она останется воевать. Нет, не потому что она хотела сражаться, Фред знал - не хотела. Она бы многое отдала лишь бы никогда не видеть этой войны и не являться её участницей.

Но Т/И не могла бросить друзей.

Если бы Фред и Джордж отказались бы участвовать - она бы с радостью ушла, но они не отказались, а, соответственно, и она тоже.

Она ведь была их “талисманом”.

Но Фред боялся.

Очень боялся за свою Т/И.

Он не переживёт, если с ней что-то случится.

Он не сможет жить без неё.

Фред любил Т/И и надеялся, что это взаимно.

Он твёрдо решил - после битвы признается ей в своих чувствах, а там будь что будет.

Осталось лишь пережить этот день.

Но они ведь вместе, разве может что-то случиться?

***

Магическая война пробиралась в Хогвартс торжественно, неожиданно, уничтожая всё на своём пути.

Малфой стоял посреди разгромленного беспощадными дуэлями коридора и не понимал, на чьей же он стороне. Ему страшно. Ему невыносимо страшно.

Хогвартс рушился на глазах. Драко бросил взгляд на тела погибших. С кем-то он сидел вместе на Трансфигурации. Делал практические задания. Пил сливочное пиво в Хогсмиде, но… Им уже ничем не помочь. И Драко невыносима мысль о том, что на его руке метка.

Она въелась и впилась в бледную кожу, оплетая всё от сгиба локтя до запястья. Змея на предплечье больно жглась, до страшных воплей и криков, змея слизеринская, наследственная, она просилась наружу, буквально вырывалась из-под контроля. Мозг же вторил идти за Орденом, к Т/И, отбиваться от главных врагов - Пожирателей.

Т/И бежала по коридору, проверяя, все ли проходы защищены, когда увидела его, своего бывшего друга - Драко Малфоя.

Они были на войне, и человек, смотрящий на неё уставшими глазами в чёрных впавших глазницах, человек, который раньше улыбался, а теперь был лишь тенью себя прошлого, был её врагом.

Они оба - эгоисты, но беспомощно хвастались друг за друга, как за соломинку. Т/И чувствовала, что парень судорожно обнимал её за плечи, будто бы встретил давнего знакомого, которого считал умершим.

Но, ведь так и есть?

Они мертвы друг для друга.

Они на разных сторонах баррикад.

И как же иронично, что никто из них не сможет помочь другому, каждый из них ходит по тонкому льду, и скоро он провалится вниз.

Провалится и не позволит им выбраться.

***

Т/И бежала сквозь толпу людей. Вокруг появлялись вспышки, ослепляющие глаза. Возгласы звучали слишком громко, как и взрывы от заклинаний, оглушающие девушку. Со всех сторон летели камни, рассыпались стены школы, которая всегда казалась неприступной крепостью.

Было грустно и больно видеть происходящее.

Но, больше всего Т/И хотела увидеть всего двоих людей.

Где же они?!

Вдруг она увидела, что большущий паук приближался к одной девчонке, учившейся в младших классах. Почему она не уехала?

Т/И направила палочку в паука и мысленно произнесла заклинание.

- “Бомбарда максима!”

Раньше это заклинание использовалось только для сноса стен, но эффект порадовал.

Послышался ужасающий писк. Паука разорвало на множество маленьких кусков. Черная жижа попала в лицо девочки и она расширила глаза, открыв от удивления рот.

Джордж в это же время использовал заклинание, чтобы помочь кому-то из Ордена. Они сделали это почти одновременно и после встретились взглядами. Он радостно улыбнулся.

- А ты сильнее, чем я думал и с фантазией полный порядок. Не знал, что это заклинание можно так использовать.

- Снова этот удивлённый тон… Ну, если время от времени напрягать мозги, то из этого может что-то получиться, - хмыкнула Т/И и сощурила глаза.

- Тогда я горжусь тобой, Т/И. Ты очень смелая, как для девчонки.

Простой ответ, но прозвучало слишком приятно и щёки волшебницы залились румянцем.

Он сильнее сжал ладонь девушки и потянул её за собой дальше. Ноги несли их вперёд. Сквозь пелену пыли они почти ничего не видели. Было сложно разобрать где друг, а где враг и они просто неслись вперёд, пытаясь по возможности помочь своим друзьям. Глаза метались из стороны в сторону, пыль забила лёгкие и сильный кашель время от времени сотрясал грудь.

Внезапно Т/И увидела мелькнувшие в толпе золотисто-рыжие волосы. Сердце подпрыгнуло, словно пытаясь убежать впереди. Лица не было видно, но она точно знала, что это он. Сжала пальцы Джорджа, который всё время пытался удержать её рядом с собой, и он вопросительно посмотрел в её сторону.

- Я видела Фреда.

- Иди к нему. Я тебя догоню.

Уизли отпустил руку и побежал в сторону. Т/И же пошла прямо, чувствуя себя немного одиноко.

Фред действительно был там. Он яростно сражался с Пожирателем Смерти, который был настоящим громилой. Последний сыпал заклинаниями в разные стороны. Они отскакивали от стен и потолка, иногда попадая в других. И кажется ему было абсолютно плевать, что они попали в нескольких его соратников.

Не успела девушка обрадоваться находке, как зелёный луч промелькнул у неё перед глазами. Проследив за ним, она поняла насколько безвыходная ситуация.

Она не успеет!

- Фред, пригнись! - в отчаянии закричала волшебница и бросилась вперёд. - Инкарцио! - верёвка обвила тело Пожирателя и тот повалился на пол, выпустив палочку из рук.

Любимые глаза расширились от удивления.

- Т/И? Как ты здесь?..

***

Очередное заклинание сорвалось с губ девушки и она направила волшебную палочку на противника, который сразу же отлетел, пробивая собой стену. Сбоку послышался свист и большая рука навела беспорядок на голове волшебницы.

- Молодец, Т/И, - Фред улыбнулся и заметив кого-то, быстро встал перед подругой. - Этот мой. Экспелиармус!

Пожирателя отбросило назад и мужчина больше не поднялся, что заставило Уизли восторженно воскликнуть.

- Видала, как я его уделал? - рыжий отбил девушке пять и продолжил атаковать противников, которые окружали их со всех сторон.

Битва за Хогвартс шла так, будто и не собиралась заканчиваться. Одежда учеников была ободрана, вся в пыли. На руках и ногах кровавые следы, царапины, серьёзные раны. Всюду ползают противные пауки, ходят тролли и мечутся пожиратели.

Бежать некуда, Гарри занят поисками крестражей, а Гермиона с Роном ему помогают. Остальным же остаётся лишь стоять здесь и отбиваться, не позволяя противникам зайди дальше положенного.

- Экспелиармус! - палочки вылетели из рук друзей и Т/И с Фредом прижались друг к другу.

Вокруг были гадкие лица Пожирателей, их громкий смех. Неожиданно рядом появились члены Ордена Феникса.

Они разом взмахнули палочками и открыли рот, в попытке произнести заклинание.

- Дуро!

- Затмись!

- Иммобулюс!

- Круциатус!

- Левикорпус!

- Авада Кедавра!

Заклинания летели с разных сторон. Пожирателей становилось всё меньше и меньше.

Схватив с земли кусок, отвалившийся от стены, Уизли нанёс противнику удар по голове сзади, и он упал, уронив все три палочки. Фреда, Т/И и свою. Вооружившись, ребята не медля продолжили атаковать.

В проходе возник Перси.

Гарри, Рон и Гермиона бросились на помощь. Вспышки заклятий летали во всех направлениях, и наконец тот, что сражался с Перси, резко отступил. Капюшон соскользнул с него, открывая высокий лоб и волосы с проседью…

- Добрый день, господин министр! - крикнул Перси, ловко метнув в Толстоватого заклятие. Министр выронил волшебную палочку и схватился за воротник, явно борясь с дурнотой. - Я не говорил вам, что подаю в отставку?

- Перси, да ты, никак, шутишь! - воскликнул Фред.

Пожиратель смерти, с которым он дрался, рухнул под тяжестью трёх Оглушающих заклятий, выпущенных одновременно с разных сторон. Толстоватый упал на пол, весь покрывшись тонкими шипами, похоже, он на глазах превращался во что-то вроде морского ежа.

Фред с восторгом посмотрел на Перси.

- Ты и правда шутишь, Перси… По-моему, я не слышал от тебя шуток с тех пор, как…

Всё произошло настолько быстро…

Раздался взрыв. Все они в этот момент стояли рядом: Т/И, Гарри, Рон, Гермиона, Фред, Перси и двое Пожирателей смерти у их ног, поражённых один Оглушающим, другой Трансфигурирующим заклятием.

Стена рушилась, и друзья едва успели выскочить, чтобы не попасть под завалы, но не все.

- Фред! - воскликнула Т/И, подбегая к рыжеволосому парнишке. - Фред, милый…

Перси и Рон, не медля, бросились к брату. Сердце бешено билось, а внутри всё скручивалось, когда они видели бледного парня и склонившуюся над ним Т/И.

- Не может быть… - шептал Рон, опускаясь рядом.

- Нет! Нет! Нет! - кричал чей-то голос. - Нет! Фред! Нет!

Перси тряс брата за плечи, Рон стоял на коленях позади них, а Фред глядел перед собой неподвижными невидящими глазами, и на его губах ещё витал призрак его отзвучавшего смеха.

В его глазах отразилась растерянность вперемешку с болью. А позади уже слышался тихий всхлип Перси.

Они не хотели верить, что их брат мёртв.

Такое просто-напросто невозможно.

Это же Фред!

Весельчак и шутник.

Но сейчас действительно не до смеха.

Т/И дотронулась до шеи Фреда, нащупывая пульс. Её рука дрожала, а сердце замерло, она ужасно боялась, что сейчас столкнется с жестокой реальностью.

***

Зал был полуразрушен, по бокам лежали тела, половина которых были накрыты белой тканью. Здесь лежала Лаванда, где-то в конце зала их однокурсников оплакивали учителя и друзья. Макгонагалл, с красными глазами, стояла у перевёрнутого стола Гриффиндора, осматривая тела погибших.

Джордж остановился, глаза его заблестели, а с губ сорвалось жалобное “нет”.

Он повторял его снова и снова, пока его дрожащие колени не ударились о кафель, рядом с, уже, холодным телом Фреда Уизли.

Джордж вытянул руки, надеясь коснуться брата и почувствовать его тепло, надеялся, что всё это было розыгрышем, пока Т/И не уткнулась ему в плечо и не заплакала.

Её лучший друг лежал на пыльной, серой ткани с открытыми глазами, которые не выражали ничего.

Фред никогда бы так не пошутил, и они это знали, но поверить в то, что этот рыжий мальчик больше не выдаст ни одной шутки было просто невозможно.

Ещё несколько минут назад он дышал, смеялся.

Жил.

А сейчас это лишь тело.

Хоть его убийца теперь и мёртв, но легче от этого не становится.

Фреда, её Фреда больше нет.

- Фред не страдал, Джордж. Он улыбался. Джордж! Ему не было больно. Поверь мне! - Перси пытался устоять на ногах, когда внутри всё разрывалось от боли, а в ушах всё ещё слышался смех Фреда и его шутка.

В конце концов Перси сдался.

Он был не в состоянии, слишком больно. Он обнял брата со спины, шепча разные слова, которыми он пытался утешить его, да и самого себя тоже.

Он сожалел о том своём решении, когда отверг свою семью.

А это, пожалуй, было его наказанием.

***

Т/И задыхалась. Она не хотела верить в происходящее. Девушка закрыла лицо руками и начала захлёбываться в слезах, но раз за разом возвращалась в жестокую реальность.

Т/И казалось это невозможным.

Как?

Как может быть, чтобы человек просто перестал существовать?

Как может быть так, что какие-то слова отбирают человека у тебя, уничтожают его планы и надежды на будущее, его счастливую улыбку и светящиеся глаза?

Тот самый вечно веселящийся парень и его брат, с которыми они провели всю школьную жизнь, докучали Филчу и изобретали вредилки.

Всё это пропало в один миг.

Т/И, широко раскрыв глаза, словно в шоке стояла напротив, не веря в происходящее.

В то, что Джордж теперь один.

В то, что они остались с ним вдвоём.

В то, что это тело, лежащее у ног, действительно тело их друга, брата, её Фреда.

На его лице застыла лёгкая улыбка, и казалось, что Уизли сладко спит, вот только грудь не опускалась и не поднималась.

Т/И поглаживала Джорджа по спине, уткнувшись носом в его плечо, и понимала, что сама начинает утопать в собственных слезах. Они льются нескончаемым потоком, а она не может это остановить.

Через несколько минут Джордж отстранился, поняв, что ей тоже нужно дать время попрощаться с Фредом. Девушка поджала губы, медленно подошла к его телу и села на колени, рукой начав перебирать всё те же горящие огнем рыжие волосы.

Она не успела сказать, как сильно его любит.

Она не успела получить взаимный ответ.

Она ничего не успела сделать.

Девушка строила их будущее в своих мечтах, а потом всё это в миг рухнуло.

Миссис Уизли коснулась спины девушки, но та не заметила. Лишь наклонилась к безжизненному телу юноши, утыкаясь лбом в его лоб, и тихо заплакала.

Потом несмело, совсем легко, коснулась его щеки губами, и отстранившись, тихо прошептала:

- Я люблю тебя, Фредди.

Один единственный раз, зная, что ответа не будет.

Но зная, что он любил её тоже.

***

— Поменяйся со мной, Джорджи, — хныкал маленький Фред.

Их мама только что дошила их Рождественские шляпы, подарок Фреда был с бубенчиками. Мальчик был уверен, что это – наказание за то, что он пугал Рона пауками на прошлой неделе. Джордж схватил свою зелёную шляпу, натянул на голову, взял подарок Фреда и выбежал на улицу. Его близнец поплёлся следом, не понимая действий брата.

Джордж достал свою волшебную палочку и быстро начал колдовать. Чары были настолько малы и безвредны, что Министерство, скорее всего, приписало их палочке их матери. Половина бубенчиков с шапки Фреда перелетели на подарок Джорджа и приклеились намертво. Фред просиял, и мальчики в один момент улыбнулись:

— Посмотрите на нас, мы абсолютно одинаковы!

И они побежали дразнить Рона и донимать маму своими постоянными шутками…

***

Они стояли в Большом Зале, ожидая распределения, заранее придумывая шутки и оправдания.

— Уизли, Фред! — произнесла наконец профессор Макгонагалл.

Близнецы посмотрели друг на друга и улыбнулись. Джордж уверенно пошёл к шляпе.

Они знали друг друга так хорошо, что Распределяющая шляпа даже не поняла их шутку и определила двоих в Гриффиндор.

***

— Меняемся? — крикнул Джордж своему двойнику во время их первого матча по квиддичу.

Фред кивнул, и близнецы начали прилагать все усилия, чтобы запутать слизеринского загонщика, который должен был блокировать Фреда. В момент, предшествующий победе Гриффиндора, когда трибуны уже напряглись, а игра на поле прекратилась – все следили за ловцами двух команд, загонщик Слизерина метнул бладжер в направлении рыжей головы Джорджа. Фред увидел это, и кинул свою биту, отбившую огромный мяч за мгновение до того, как красно-золотой ловец действительно поймал заветный мячик.

Джордж не понял, что произошло, а Фред не видел необходимости рассказывать брату об этом. Всё потонуло в криках толпы, и момент был упущен.

Зачарованное конфетти, кружась, падало на поле, ученики Гриффиндора, Когтеврана и Пуффендуя выпускали из палочек красные и золотые крупицы.

Близнецы ухмыльнулись и вместе с остальной командой пролетели круг вокруг поля.

***

— Как насчёт перемены? — засмеялся Джордж на Святочном балу.

Фред задумчиво оглядел Анджелину и Алисию, кивнул, и близнецы на несколько минут вышли из Зала.

Появившись вновь, парни прошли к гиффиндоркам с хитрыми улыбками на лицах.

— Потанцуем? — улыбнулась Анджелина.

Они снова были идентичны, никто не заметил перемен.

***

— Обмен? — улыбнулся Фред, распаковывая свитер с огромной буквой “Ф” на груди.

Джордж с улыбкой посмотрел на брата и протянул близнецу свой свитер. Несколько часов все думали, что Фред – это Джордж, а Джордж – Фред, как в те времена, когда парни были гораздо меньше.

Они шутили так в одиннадцать лет, стараясь запутать всех окружающих.

Сейчас, учитывая всё творившееся в волшебном мире, парни просто нуждались в маленькой секретной шутке, о которой никто бы не знал.

***

— Давай поменяемся, — шептал Джордж над телом умершего брата. — Давай поменяемся, — повторял он уже в сотый раз.

Он беспомощно опустил голову:

— Я поменяюсь с тобой, только вернись!

Джордж пригладил волосы своего зеркального отражения, лучшего друга, брата-близнеца, моля о том, что Фред, смеясь, выпрыгнет из-за угла, и всё это окажется шуткой.

Джордж прекрасно понимал реальность, но продолжал надеяться.

Он должен был.

***

Нельзя сказать, кого больше сломал этот день - Т/И или Джорджа, но девушка старалась сохранять спокойствие и мысленно передавать его другу. Получалось из рук вон плохо.

Они с Фредом были близки, понимали друг друга с полуслова, а теперь его нет. Хватило нескольких секунд, чтобы их с Джорджем жизни пошли под откос, а внутри образовалась огромная чёрная дыра, причиняющая боль, которой они никогда до этого не чувствовали.

Т/И буквально чувствовала, как её сердце разрывается на маленькие кусочки.

Она вряд ли сможет это пережить.

***

Все знают, что на войне умирают и страдают люди. Но, почему-то, всегда кажется, что это случается лишь с чужими.

С теми, кого ты не знаешь.

С теми, кто тебя не касается.

Война страшна ещё тем, что оголяет реальность и разбивает розовые очки, стёкла которых летят в глаза.

***

— Гарри Поттер мёртв. Он был убит при попытке к бегству, — вещал Волан-де-Морт. — Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика, Который Выжил больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.

Из замка не доносилось ни звука.

— За мной, — сказал Волан-де-Морт.

Хагриду пришлось следовать за ним.

МакГонагалл смотрела на мёртвое тело ещё одного своего ученика и чувствовала, как сердце обрывается. Сколько ещё её львят должно погибнуть, чтобы это всё закончилось? Сколько должно умереть пуффендуйцев или когтевранцев? Сколько членов Ордена Феникса и авроров должно пасть в этой битве? Сколько слизеринцев должны остаться сиротами из-за того, что их родители стоят по ту сторону баррикад? Они все – её дети, они все – часть её души.

Сколько всего пережил Гарри? Неужели он так и не заслужил того, чтобы выжить в этой битве? Ещё один маленький львенок, ещё один её ребёнок, которого она не смогла уберечь.

Минерва сама не осознавала того, что из её горла вырвался отчаянный вопль: «НЕТ!»

Рон смотрел на мёртвое тело своего лучшего друга и отчаянно хотел, чтобы всё это было сном, ужасным кошмаром, который должен вот-вот закончиться… Но нет, он прекрасно понимал, что это и есть реальность, страшная реальность, от которой никуда не деться. Хочется подойти к Гарри, отвесить ему оплеуху и прокричать, что он полный идиот и кретин, ведь он обещал им, что не пойдет на поводу у Волан-де-Морта, что будет сражаться, что не сдастся, что не бросит их ради своих дурацких благородных порывов… Или не обещал?

Но это уже не имеет смысла. Гарри больше никогда и ничего не услышит. Ещё один брат, которого он потерял, которого не смог защитить. В его сердце поднималась отчаянная, небывалая ярость, сметающая всё на своем пути.

Рон сам не понимал, что надрывно кричал: «НЕТ!»

Гермиона смотрела на мёртвое тело своего лучшего друга, мёртвое тело человека, с которым пережила столько всего с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать. На мёртвое тело человека, который стал её семьёй, который стал её братом. Она смотрит на него, и всё не может понять, как такое возможно.

Он не мог так поступить с ними, не мог, просто не мог…

Ноги под ней подкашиваются, и мир словно теряет чёткость.

Мог.

Это же Гарри, если его смерть могла спасти хоть кого-то – он бы пошёл на это.

И он пошёл.

О нет, Гарри, нет, ты должен был жить…

Горло словно разрывало в клочья, но Гермиона не обращала на это внимания: «НЕТ!»

Джинни смотрела на мёртвое тело человека, которого любила с тех самых пор, как впервые увидела. Она никогда не допускала в свою голову мысли о том, что он может умереть. Нет, пусть он никогда не будет с ней, пусть он никогда не посмотрит на неё, пусть он будет в милях и милях от неё – лишь бы он жил. И пока он будет жив – будет жива и она. А теперь он мертв…

Кажется, что вместе с его сердцем должно было остановиться и её. Тогда почему она до сих пор жива? Этого не может быть, он не мог умереть, просто не мог!

Если бы вместе с криком могла вырваться отчаянная боль сердца Джинни, она бы убила всех вокруг: «НЕТ!»

Невилл смотрел на мёртвое тело своего друга, а в ушах эхом отдавались его последние слова: «Убить змею… Убить змею…».

Знал ли Гарри в тот момент, что скоро умрет?

Знал. Конечно же, знал, и сейчас кажется – только полный идиот мог не понять этого. Нужно было догадаться, нужно было остановить его, нужно было…

Но теперь уже поздно. Гарри отдал свою жизнь ради того, чтобы жили они. И хотя Невилл чувствует, как в горле становится ком, чувствует, как хочется осесть на землю и просто сдаться, он понимает, что не может этого сделать.

Смерть Гарри, смерть любого, кто пал этой ночью, не должна быть напрасной.

Бороться – это всё, что они могут сделать в память о них.

Они должны это сделать.

***

Взгляд Драко был прикован к телу парня, которое, словно спящего ребёнка, держал на руках Хагрид. До него не доходило, что это — конец. Ни до кого ещё не дошло. Невозможно поверить в то, что Гарри Поттер, Мальчик, Который Выжил, знаменитый волшебник, которому предначертано было сразиться со злом, убит.

Страшно.

До дрожи в коленях страшно и до слёз обидно, потому что этого не должно было случиться. Всё не может так просто закончиться. Где же добро, на которое все так уповают и которое всегда и везде восхваляют, и почему зло сейчас выигрывает с таким огромным счётом?

Тёмный Лорд без особых усилий нашёл младшего Малфоя в толпе побитых и еле стоящих на ногах учеников Хогвартса. Он смотрел прямо на юношу, чей затравленный взгляд хаотично скакал по руинам, в которые превратилась школа. Боялся. Знал, что произойдёт в следующую секунду. Знал, что не сможет ослушаться.

— Драко, — окликнул его знакомый мужской голос.

Люциус стоял напротив него, среди других Пожирателей. Отец и сын стояли по разные стороны баррикад. Его взгляд — холодный и спокойный, впрочем, как и всегда. Он протянул руку парню, словно приглашая того перейти на его сторону, но даже дураку понятно, что за этим жестом — строжайший приказ, который обязаны исполнить сейчас же и ни секундой позже.

Взгляды учеников, как один, устремились в сторону Драко. Ему стало дурно. Хотелось просто исчезнуть, провалиться сквозь землю, лишь бы не находиться здесь, посреди бывших одноклассников и учителей, которые видели в нём лишь предателя и убийцу. Которые ждали, когда он сделает шаг навстречу Волан-де-Морту, чтобы, горько усмехнувшись, бросить своё едкое

«Я и не сомневался».

Он стоял, испепеляемый десятками пристальных глаз, едва дыша и стараясь не дать волю подступающей истерике. Ноги словно приросли к земле — он не мог сдвинуться с места, не хотел этого, но был ли у него выбор?

— Драко, — на этот раз его звала мать. На её лице ясно читалась вина и бесконечное сожаление. — Пожалуйста, иди к нам.

Он не злился на неё. Прекрасно понимал, что её действия вызваны лишь желанием помочь своему ребёнку, защитить его любой ценой, даже если для этого им обоим придётся примкнуть к вселенскому злу. Нарцисса нервничала, и далеко не без причины: её сын никак не мог решиться, колебался и сомневался в правильности своих действий, а ведь терпение Тёмного Лорда далеко не бесконечное и может иссякнуть в любой момент. В этом случае её мальчику не поможет ни она, ни её влиятельный муж, ни кто-либо другой.

Драко сжал руки в кулаки, судорожно сглотнул в попытке избавиться от кома в горле. Он продолжал стоять на месте, всё ещё на что-то надеясь. Оглянулся по сторонам, посмотрел на бывших учеников Хогвартса, которые тут же отвернулись и опустили головы, не желая встречаться с ним взглядами. Ждал хоть какого-то действия с их стороны, хотя бы малейший знак, который заставил бы его остаться. Малфой ведь всегда был таким. Ему спокойнее, когда он за кем-то следует, когда кто-то указывает ему верный путь, но сейчас он понимает, что его уже не ведут, а буквально тащат, и что происходящее сейчас — далеко не результаты верного выбора.

Ему не хотелось становиться Пожирателем, ему не хотелось войны, никогда не хотелось и всё ещё не хочется, чтобы проливалась кровь совершенно невинных людей, некоторые из которых когда-то были его знакомыми и учителями. Драко больше всего на свете хотел остаться там, где сейчас стоит, но видел, что на этой стороне его ничего не держало, ведь в глазах остальных он — прихвостень Волан-де-Морта, такой же жестокий и беспощадный.

Но это неправда. Он всего лишь подросток, который запутался и потерял себя в попытке стать гордостью своей мерзкой семьи. Жертва обстоятельств, которая просто хотела, чтобы её заметили, похвалили и по-настоящему полюбили.

Тяжёлый, вымученный вздох. Драко прикрыл глаза, мысленно начал считать до трёх: если за это время никто и ничто не остановит его, придётся перейти на сторону зла. Почему-то, в душе парня всё ещё теплилась надежда.

Один.

Он ещё раз пробежал взглядом по толпе, в которой стоял,выискивая взглядом кого-то определённого.

Два.

Он сделал неуверенный шаг вперёд, люди перед ним тут же расступились — его никто не держал.

Три.

С его губ сорвался истерический смешок, полный боли и разочарования. А чего ещё он ожидал?

***

Небо озарилось вспышками заклятий, что должны разрушить защитный барьер над Хогвартсом. Драко стоял рядом с матерью, но даже через это расстояние видел Т/И.

Всё тот же вызов в глазах.

Сердце Малфоя дрогнуло, когда он увидел блестящие дорожки на бледных щеках девушки. Когда её колени подогнулись и она опустилась в пыль, пытаясь спрятать лицо в ладонях.

Его руки сжались в кулаки, когда один из близнецов Уизли помог ей подняться на ноги. Рыжий парень придерживал её за талию и прижимал к себе, укрыв мантией.

Сломленный вид и потухшие глаза, в которых стояли слёзы.

Он видел девушку, но никогда не мог представить её на войне.

Она видела его и не могла принять тот факт, что он тот, против кого она боролась.

***

Она видела, как он уходил с поля боя вместе с родителями.

Её бывший лучший друг…

Он струсил.

Но Т/И не в праве его судить.

Интересно, помнит ли он тот день? Тот день, когда всё случилось?

Тогда она подумала, что, возможно, ошибается на его счёт.

Лишь подумала, не решила.

Он её ещё не до конца убедил.

Помнит ли он тот день? Тот день, когда всё случилось?

Тогда она поняла, что он не ледяная статуя.

Поняла, что он уже не эгоистичный слизеринский хорёк.

Поняла, что он просто запутавшийся парень с белобрысой шевелюрой и серыми грустными глазами.

Она помнила.

Помнила, как год назад он просил её о помощи.

И она помогала.

А сейчас, когда помощь нужна была ей, он просто ушёл.

Ну что ж…

Скатертью дорожка…

***

— Гарри, — всхлипывал Хагрид. — Гарри… Гарри…

— НЕТ!

— Нет!

— Нет!

— Гарри! ГАРРИ!

— МОЛЧАТЬ! — крикнул Волан-де-Морт. — Игра окончена. Клади его сюда, Хагрид, к моим ногам — здесь ему место! Он был убит при попытке сбежать с территории замка, — сказал Волан-де-Морт, явно наслаждаясь этой ложью. — Убит при попытке спасти свою жизнь…

Но тут речь Волан-де-Морта оборвалась. Невилл вырвался из толпы и выстрелил в Волан-де-Морта.

— И кто же это? — спросил он своим мягким змеиным голосом. — Кто сам вызвался продемонстрировать, что бывает, когда пытаешься продолжать проигранную битву?

Беллатриса залилась счастливым смехом:

— Это Невилл Лонгботтом, повелитель! Мальчишка, который доставлял Кэрроу столько неприятностей! Сын мракоборцев, помните?

— Ах, да, припоминаю. Ты проявил отвагу и мужество, и в твоих жилах течёт благородная кровь. Ты будешь отменным Пожирателем смерти. Нам нужны такие, как ты, Невилл Лонгботтом!

— Скорее в аду станет холодно, чем я к вам перейду! — сказал Невилл. — Это не важно, что Гарри умер.

— Заткнись, Невилл! — крикнул Симус.

— Люди умирают каждый день! Друзья, родные. Да, сегодня погиб Гарри, но он всё ещё с нами! Вот здесь… — Невилл приложил руку к сердцу. — Как и Фред, Римус, Тонкс. Они погибли не зря! В отличие от тебя, потому что ты ошибаешься! Сердце Гарри билось ради нас, ради всех нас! Ничего ещё не кончено!

В этот момент Гарри “ожил”.

И всё же битва ещё не кончилась.

Все вновь схватились за палочки и продолжили сражаться. Беллатриса продолжала борьбу в нескольких шагах от Волан-де-Морта. Гермиона, Джинни и Луна напрягали все силы, но не могли одолеть Беллатрису. Убивающее заклятие просвистело в дюйме от Джинни, так что она чудом осталась жива.

— НЕ ТРОНЬ МОЮ ДОЧЬ, МЕРЗАВКА!

Миссис Уизли на бегу сбрасывала мантию, освобождая руки. Беллатриса резко повернулась — и расхохоталась при виде новой противницы.

— С ДОРОГИ! — крикнула миссис Уизли трём девушкам, выхватила палочку и бросилась в бой.

Потоки пламени лились с обеих палочек, пол под ногами волшебниц раскалился и покрылся трещинами; обе дрались не на жизнь, а на смерть.

— Нет! — крикнула миссис Уизли бросившимся ей на помощь школьникам. — Уйдите! Прочь отсюда! Она моя!

— Что станется с твоими детьми, когда я тебя убью? — дразнила Беллатриса, уворачиваясь от пляшущих вокруг неё заклятий Молли. — Когда мамочка отправится вслед за Фреддичкой?

— Ты больше никогда не тронешь наших детей! — выкрикнула миссис Уизли.

Беллатриса засмеялась исступлённым смехом.

Заклятие Молли пронеслось под вытянутой рукой Беллатрисы и ударило её в грудь, прямо над сердцем.

Злорадная улыбка замерла на губах Беллатрисы, глаза словно выкатились из орбит. Ещё мгновение она понимала, что случилось, а потом медленно опрокинулась навзничь, и толпа зрителей зашумела, а Волан-де-Морт вскрикнул.

***

Т/И стояла в руинах собственной школы.

Того самого места, которое по-настоящему сделало девушку собой, сильной волшебницей, хорошей подругой и просто девочкой-подростком.

Места, в котором она встретила своих друзей, тех людей, за которых готова отдать жизнь.

Есть дела поважнее её сердца — и всё-таки оно разрывалось от боли.

Как бы ей хотелось лишиться чувств…

Если бы она могла вырвать своё сердце, все свои внутренности, всё, что заходилось рыданиями у неё внутри…

Сизый дым исходил из новой рухнувшей стены Хогвартса. Отчаяние захлестнуло с новой силой, но нужно было подниматься.

Нужно было постоять за память тех, кто пал и отвоевать спокойное будущее, где выжившие смогут залечить раны.

Фред дал шанс на победу, и упустив его они просто наплюют на смерть одного из близнецов Уизли.

Пульс в висках отбивал беленный ритм, заставляя мысли летать огромным роем. Голова безумно болела, руки дрожали, а холодный камень, о который Т/И опёрлась спиной, хоть и плохо, но отрезвлял её сознание. Всюду летали искры, зелёные, красные, полупрозрачные, повсюду были слышны крики и вопли, плач и истерика, а грязные макушки голов как пожирателей, так и простых волшебников смешивались в смертельном танце.

Прижимая к себе волшебную палочку, бывшая школьница позволила себе тихо всхлипнуть.

Она не знала, что случилось с её друзьями, с Поттером, единственное, что двигало девушкой сейчас — отчаянье, перемешанное с диким страхом. Волшебницей обладало желание разнести лагерь противника за одну единственную смерть.

Фред Уизли погиб в битве за Хогвартс.

Боль смешалась с кровью, заставляя выдавливать из себя ужасающую улыбку. Сжигаемая изнутри, девушка пообещала сделать всё возможное ради победы над толпой сумасшедших колдунов. Именно поэтому, вдыхая пепел и дым, Т/И не могла бежать от смерти.

Фред знал, что волшебница сдержит слово, так она и поступит.

Т/И — обманный манёвр, позволяющий другим бойцам обогнуть лагерь противника.

Т/И — тень той победы, которую выхватят прямо у неё перед носом.

Её возможности тлеют, как угли, покрываются серым пеплом и разлетаются по ветру. Отсчитав в голове до пяти, девушка решилась на риск: отталкивая двух пожирателей нырнула в щель на полу. Секундой позже, за её укрытием появились три зелёных вспышки.

Сегодня они выиграют, хотя бы потому, что каждый из них обещал погибшим сделать всё возможное для победы и мира.

Сегодня они выиграют, и даже боль в спине от рискового падения не сможет перекрыть огонь, зажжённый шутником Уизли.

***

— Авада Кедавра! — крикнул Волан-де-Морт.

— Экспеллиармус! — мгновенно среагировал Гарри.

Зелёная вспышка Волан-де-Морта слилась с вспышкой Гарри. Бузинная палочка взмыла ввысь и Гарри поймал её свободной рукой — в ту же минуту Волан-де-Морт упал навзничь, раскинув руки, и узкие зрачки его красных глаз закатились. На полу лежали смертные останки Тома Реддла — слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице.

Волан-де-Морт погиб, убитый собственным, обратившимся вспять, заклятием, а Гарри стоял с двумя волшебными палочками в руке и глядел на опустевшую оболочку своего врага.

Какое-то мгновение вокруг ещё стояла тишина. Потом зал очнулся и взорвался шумом, криками, восклицаниями и стонами.

Солнце стояло прямо над Хогвартсом, и Большой зал был полон жизни и света.

Тело Волан-де-Морта вынесли из Большого зала и положили в другом помещении, подальше от останков Фреда, Тонкс, Люпина, Колина Криви и ещё пятидесяти человек, погибших в борьбе с ним.

По щекам стекали дорожки из слёз.

Она никогда не забудет их: своего лучшего друга Фреда Уизли, профессора Люпина, Тонкс и всех остальных, кто так храбро сражался.

У них был шанс спастись, они могли оставить Гарри одного, и тогда большинство бы сейчас были живы.

Но они не могли пойти на такое предательство, предпочли быть умершими героями, а не живыми трусами.

И Т/И гордится каждым, но ненавидит себя.

Почему она выжила, в то время, как погибли все остальные?

В этот роковой день случилась ошибка, судьба решила над ней пошутить.

Смешно.

Жить в мире, где больше нет её друзей.

Это был определенно худший день в её жизни.

Она потеряла свою первую любовь и лучшего друга.

***

После Битвы за Хогвартс Т/И вдруг с ужасом поняла, что чувствует себя старой сродни Дамблдору, и что чувство вины, охватывающее каждый раз при мысли обо всех погибших, наверное, никогда её не покинет. Но ещё ужаснее становилось от осознания того, что таких, как она, целый курс – семнадцатилетние дети, которым далеко не семнадцать.

***

Добираться до дома Т/И и Джордж решили на поезде. Можно было просто трагсгрессировать, но им было нужно время подумать.

Всю дорогу они молчали, память подкидывала воспоминания их совместного прошлого.

Их безбашенную тройку, состоящую из близнецов Уизли и Т/И, знали все: и учителя, которые не особо приветствовали такое безрассудное поведение, и ученики, для которых они являлись душой любой компании, способные сделать любой, даже самый унылый день, полным веселья и радости.

Теперь всё рухнуло.

Фред был для неё не просто лучшим другом, советником и любимым человеком в одном лице…

Он являлся частью её жизни, лучиком солнца, скрашивавшим серые будни в Хогвартсе.

Всё должно было закончиться не так.

Почему именно он?

Удивительно, как смерть способна в один миг сломать даже сильного волшебника.

Она не щадит никого.

За такими мыслями Т/И не заметила, как поезд подошёл к вокзалу Кингс-Кросс.

— Ты поедешь со мной? Не оставляй меня, — впервые после смерти Фреда сказал Джордж.

— Конечно, — ответила хриплым от слёз голосом девушка.

Т/И не раз ещё вернётся в свои воспоминания, не раз проснётся от ночного кошмара.

Потому что самый счастливый момент в её жизни вдруг преобразился в трагедию и с каждым разом убивал девушку морально.

Не все заживут долго и счастливо.

Эти двое тому пример.

========== Часть 7. Мы научимся жить Глава 1 ==========

Комментарий к Часть 7. Мы научимся жить Глава 1

Внимание! Вы ступаете на неотредактированную территорию. Мои руки ещё не дошли до этих глав, но в ближайшее время они будут пересмотрены и объединены

Прости, что не смела

сказать это раньше,

Прости, что сейчас

это всё говорю.

Люблю тебя очень,

безумно, без фальши.

Твой образ навечно

в душе сохраню.

Джордж Уизли вот уже месяц как чувствовал себя мёртвым.

Нет, его сердце по-прежнему билось, из губ вырывались фразы, и иногда он даже слегка улыбался, но тут же что-то вспоминая, становился мрачнее тучи.

Джордж Уизли несчастен и одинок.

Он ничего не мог с этим поделать.

Каждый день приходил на могилу к тому самому человеку, без которого жизнь утратила всякий смысл. Он часами проводил на кладбище, рассказывая Фреду всякие глупости, и на сердце становилось немного легче, но всё это не больше, чем просто иллюзия, которая очень скоро разобьётся о грани жестокой реальности.

Ей плевать, насколько несчастен Джордж.

Ей плевать, сколько ночей он горько рыдал, отдавая свои последние слёзы, свои последние эмоции.

Душа Джорджа Уизли, в отличие от тела, уже давно мертва.

Т/И Т/Ф вот уже месяц не могла спокойно спать по ночам.

В каждом сне она видела Фреда Уизли.

Как же болезненно сжималось сердце от каждого такого сна, от каждого воспоминания. Сколько нервов она потратила из-за него, но всё равно ужасно любила.

Т/И Т/Ф никак не могла смириться с его смертью.

Она каждое утро приходила на кладбище. Обычно бывала там совсем немного. Слишком больно смотреть на могилу любимого человека.

Т/И Т/Ф никогда не сможет забыть Фреда Уизли. Слишком многое их связывает, слишком прочно он засел в её сердце.

Т/И просто обожала его смех. Он такой звонкий, такой искренний и радостный, что невозможно удержаться, чтобы тоже не засмеяться.

Т/И просто обожала его улыбку. Она такая широкая, добродушная и простая. Но цепляла так сильно, даже глаз невозможно было оторвать. Поскорее хотелось улыбнуться в ответ.

Т/И просто обожала его взгляд. Особенно, когда он смотрел на неё. Так внимательно, так заинтересованно, будто она и впрямь последнее живое существо на всей планете. Его взгляд обжигал, вызывал лёгкую приятную дрожь. Т/И не могла отвести глаза, хотя пыталась уже раз сто.

Т/И просто обожала этот голос, наделённый какой-то особенной хрипотцой. Которая почему-то настолько стала любима. Она готова была слушать этот голос везде. И точно уверена, что это ей никогда бы не надоело. Этим голосом было рассказано сотню прекрасных историй, сказано тысячи, а то и более слов. Он навсегда в её голове. И даже если она больше никогда не услышит этот голос, то запомнит его уж точно на всю жизнь.

Что ещё она обожала?

Обожала его характер. Это не просто парнишка с Гриффиндора, невероятный шутник, душа компании и прочее. Он мил и обходителен. В нём не было и капли лицемерия. Да, он чист, Т/И уверена. А ещё этот человек просто не умел лгать. Он был прямолинеен и честен с каждым, кто встречался ему на пути. Но при этом вежливости в нём хоть отбавляй. Просто у этого человека добрая душа, вот и всё.

Может она его идеализирует?

Может просто придумала себе этот образ?

Нет, она отражает его всего, но через слова.

И даже не потому, что любит, а потому, что восхищена.

Фред Уизли — нежный и светлый лучик солнца.

Он должен был светить каждому и никогда не погаснуть.

Никогда…

Как же это больно.

Невозможно поверить, что его больше нет. Её возлюбленного, которому девушка так и не нашла в себе сил признаться в своих чувствах, этого рыжего весельчака, Клоуна, как она его называла, больше нет.

Т/И никогда не забудет тот день.

Да никто из волшебников никогда не забудет 2 мая 1998 года, когда Волан-де-Морт был побеждён и весь волшебный мир вздохнул с облегчением. Однако все понесли огромные потери.

Этого, к сожалению, никакое волшебство не исправит.

Месяц назад похоронили Фреда Уизли.

Т/И хорошо помнит тот день. Она часто переносится в него мыслями. Девушка помнит всё в мельчайших подробностях.

— Все уже собрались. Ждут тебя, — сказала тогда Т/И Джорджу.

Он отказывался разговаривать со всеми. Даже Т/И не могла разговорить его.

— Ты пойдёшь в этом? — спросила девушка, осматривая наряд парня.

Джордж выбрал самую яркую рубашку, которая только была у него. На самом деле, это была рубашка Фреда, но его брат-близнец никому не расскажет об этом.

— Да, — с трудом выдавил Джордж. Ком в горле мешал говорить. — Он… Он не хотел бы, чтобы на его похоронах все были в чёрном. Он ненавидел чёрный цвет.

— Наверное, ты прав… — сказала Т/И, рассматривая своё чёрное платье. — Пойду переоденусь.

Фред был средним ребёнком в семье. На его похороны все дети Уизли выстроились, чтобы нести гроб. Это был последний раз, когда Фред был посередине.

Когда Т/И видела его в чёрном гробу с белым бархатным дном, она не верила в происходящее ни одной клеткой своего организма.

Истощённый ужасами войны мозг совершенно точно отказывался признавать этот факт — он лежит в гробу, а она бледной тенью самой себя стояла рядом, чуть дыша, с трудном разлипляя свинцовые веки.

Она смотрела на невообразимый контраст белого бархата и дикого пламени волос, молочной кожи и бессмертно-ярких веснушек его скул, мёртвенного спокойствия и застывшей навеки безумной улыбки.

Его улыбки.

Когда пришло время говорить прощальную речь, Т/И долго не могла собраться с мыслями. Все понимали чувства девушки, поэтому не торопили её. Постояв немного в тишине, нарушаемой всхлипами родных, Т/И начала говорить:

— Ф-Фред был моим другом. Лучшим другом. Он видел во мне то, чего не видела я сама. Время, которое я провела в школе было самым весёлым. Хоть мне и часто доводилось попадать в передряги вместе с Фредом и Джорджем. Они постоянно защищали меня. И если кто-нибудь только пробовал сказать хоть одно кривое слово в мой адрес - блевотные пастилки или ещё что похуже им были обеспечены, — Т/И улыбнулась. — Но, как бы мне не хотелось приучить их серьёзно относиться к учёбе, они делали вид, будто не слышат моих нравоучений. Поэтому я часто помогала им с домашними заданиями и переживала, лишь бы их не выперли из школы за проваленный экзамен. И всё же удача улыбалась им постоянно. Какие бы проделки эти двое не сотворили - им это прощалось. Люди видели в них заядлых шутников и красивых парней. Но я знаю, что на самом деле бывают моменты, когда даже Фред и Джордж Уизли не могут шутить. Сейчас один из таких моментов, — глаза неприятно защипало.

Девушка была готова разрыдаться, но продолжила:

— Мы проводили много времени вместе. Кажется, выучили друг друга наизусть. На лето я селилась у них в доме. Это были незабываемые каникулы. Детство пролетало слишком незаметно и мне уже не было одиноко. Я больше не была одна. Казалось, что так будет всегда. Ничто не было способно омрачить нашего счастья. Я ошиблась…

Время шло, мы взрослели и с каждым днём я понимала, что испытываю к Фреду что-то большее, чем просто дружеские чувства. Самым логичным было бы во всём признаться, но мне, как и всем в такой ситуации, было неловко, всё-таки мы — лучшие друзья, а терять общение с ним мне не хотелось. Поэтому я молчала. Думала, что будет ещё время во всём признаться… Я ошиблась… Я не успела сказать Фреду, что люблю его… Я не успела… — никто уже не сдерживал слёз. Миссис Уизли плакала на плече мужа, Гермиона закрывала лицо руками, а Джинни упала коленями на землю. Мужчины не позволяли себе такой слабости, но и в их глазах стояли слёзы. — Я никогда не забуду Фреда Уизли. Он слишком прочно засел в моём сердце. Пройдут годы, но я всегда буду помнить и любить этого рыжего мальчугана. Он - герой. Фред сражался за всех нас. Он погиб, чтобы мы жили. Наша история не должна была закончиться так рано. Шалость удалась… Я люблю тебя, Фредди…

Не в силах больше сдерживаться, Т/И вернулась на своё место рядом с Джорджем и посмотрела на могилу, где покоился её друг:

Фред Уизли

1.04.1978 - 2.05.1998

Лучший друг, брат, сын

Умер, как и жил, улыбаясь

Шалость удалась

Он умер в 20 на руках своей первой любви…

Как жесток мир, в котором влюблённые не могут быть вместе…

***

Джордж в тот день разгромил всю комнату. Т/И сидела в комнате, которую выделила ей миссис Уизли. Она жила вместе с Джинни. Джордж после смерти Фреда остался в комнате один. Он снова жил с родителями, так как находиться одному в своей квартире в магазине было невыносимо. К тому же, магазин был разгромлен.

Т/И сидела на кровати, когда услышала шум сверху. Девушка вышла из комнаты и поняла, что звук доносится из спальни Джорджа. Она поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Никто не ответил. Т/И приоткрыла дверь и вошла внутрь. Все вещи были разбросаны, мебель повалена на пол, зеркала разбиты.

Джордж лежал на кровати, отвернувшись от подруги. Т/И произнесла заклинание и в комнате воцарился порядок.

— Чай будешь? — такой глупый вопрос, но пытаться утешать было бы ещё хуже.

В ответ тишина.

— Хорошо, я попозже зайду.

Девушка покинула комнату и вернулась к себе.

***

Фред Уизли мёртв.

Эта фраза как приговор.

Словно у неё нет выхода, она стоит у стены и на неё наставили ружьё. Меткий стрелок не промахнется и будет стрелять в упор. Пока Т/И, падая на холодный и каменный пол, будет чувствовать боль. Эту боль чувствуют лишь живые, кто ещё до конца не умер. И эта боль ранит так, так пуля, пробивая тебя насквозь.

А в остальном всё нормально. Он когда-то был, а потом его просто не стало. Так иногда бывает с людьми, которых ты любишь. А потом они исчезают.

— Т/И, ты как?

И таких ещё пару вопросов. А как можно ответить на это? Как себя чувствует человек, потерявший почти что всё. И любовь, и надежду, и веру.

— Всё нормально, всё хорошо.

Ложь, обман, но иначе никак. И пока глаза закрывает пелена слёз, она пытается не плакать. Только вздох, а за ним ещё один.

— Всё нормально, всё хорошо.

Месяц уже одна и та же фраза. Месяц она старается верить, что будет лучше. Но нет. Лучше не становится.

Неприятное чувство, а в груди что-то колит. Пора бы свыкнуться с мыслью, что теперь она пленница этой боли.

Остаётся только помнить эту нежную улыбку и взгляд полный обожания. Как Уизли боялся её потерять. А в итоге она потеряла его.

В ушах до сих пор стоит его голос и смех. Такой мелодичный и звонкий, доносится до самого сердца и оставляет там новый порез. Но он гораздо глубже и толще, царапает всё внутри, а не только кожу. И вызывает дрожь.

— Всё нормально, всё хорошо.

Ещё всё, всё будет. Осталось лишь подождать. Без всякого утешения терпеть мучения. В этом ли смысл жизни? В этом ли смысл чувствовать себя наполовину мёртвым, но наполовину живым?

Т/И Т/Ф навсегда запомнит Фреда Уизли. Ведь иначе никак нельзя.

***

Т/И смотрела на Джорджа, натянуто улыбаясь. Когда же она упустила тот момент, когда её любимый Джордж стал таким чужим? Девушка смотрела на парня и не чувствовала больше того тепла в его взгляде, который грел её даже в самую ужасную погоду.

Парень прикрыл глаза рукой, чтобы избежать длительного зрительного контакта. Подобное действие вызвало ответную реакцию. Т/И отвела взгляд к окну, стараясь унять дрожь в руках.

Подобное между ними впервые. Натянутая атмосфера недосказанности, которая давила на плечи обоих.

После смерти Фреда всё изменилось. Больше не было той озорной троицы, которая устраивала переполох в школе и дома.

Их осталось всего двое.

Джордж потерял часть себя. Парень долго не мог принять, что его драгоценного брата нет в живых. Даже сейчас в глубине души Уизли был уверен, что это всего лишь ужасный сон. Ещё немного, и он откроет глаза, а рядом на кровати будет сидеть Фред с очередной безумной идеей. Но каждое утро парень открывает глаза и не видит близнеца рядом с собой. Он обходит весь дом, надеясь, что вот-вот Фред выпрыгнет из-за угла и напугает его.

Но Фреда нигде нет.

Каждое утро Джордж умирает. Ближе к обеду он приводит себя в порядок, старается оживить ту часть себя, которая осталась с братом, и проводит день так, будто всё хорошо.

Т/И любила Фреда.

Т/И любила Джорджа.

Но в ту злополучную ночь она потеряла обоих близнецов и боялась, что уже навсегда.

Её сердце разрывалось от боли, когда она увидела бездыханное тело Фреда, а рядом Джорджа, который склонился над телом рыжеволосого в истерике, как и все Уизли, но больнее всего было именно ему.

Каждый раз когда она видела Джорджа, то в голове всплывала та картина, которая так прочно засела в её голове. Межу ними больше не было химии. Казалось, что Фред был той самой связывающей ниточкой, которая держала трио на плаву.

Девушка старалась находиться с Джорджем после смерти Фреда, чтобы спасти его от боли, в которой тонул парень. Джордж же не замечал, как топит Т/И в своем равнодушии. Он никого не хотел видеть. Ни с кем не хотел говорить. Ему больше никто был не нужен, поэтому он отталкивал всех и даже Т/И, которая была дорогим человеком. Он любил её с того самого дня, когда увидел, но боль утраты погубила в нем все чувства.

========== Глава 2 ==========

Я помню каждую деталь,

эти слайды отравляют

память, но я всё листаю,

В надежде застать на миг сказочный рай,

в котором спрятаны все наши тайны…

В руках девушки колдография. Обычная небольшая белая карточка, которых в её комнате очень много.

Так почему же именно над этой Т/И так долго плачет?

Потому что на ней изображено трое рыжих ребят - Т/И, Фред и Джордж.

Это их первая совместная колдография, сделанная ещё, когда девушка была на 2 курсе. Они тогда взломали кабинет профессора Снейпа.

Да, это было счастливое время.

Сейчас всё иначе.

Фред — тот человек, с которым Т/И проводила всё своё свободное время, тот, с кем готовилась к экзаменам, тот, с кем устраивала всевозможные шалости, тот, кого девушка любила…

Сейчас он ушёл…

Он погиб… оставив девушку с огромной дырой внутри.

***

Однажды, спустя несколько недель после смерти Фреда, Т/И чуть не потеряла и Джорджа.

Вместе с миссис Уизли Т/И ходила в магазин, а когда вернулась, сразу почувствовала, что что-то неладно. Сердце бешено стучалось и разрывалось от боли.

— Где он? — спросила она у Джинни, сидящей на кухне.

— В своей комнате, как обычно, — ответила та, жуя яблоко. Джинни прекрасно поняла, о ком говорит подруга.

Т/И сорвалась с места и кинулась бежать в спальню Джорджа. Дверь оказалась закрыта, но девушка открыла её с помощью заклинания.

Джордж сидел на полу спиной к Т/И, а в его руках было… магловское лезвие.

— Ты что творишь? — крикнула девушка и выбила лезвие из рук парня.

На его запястье был небольшой порез, который кровоточил. Пока девушка обрабатывала рану друга, Джордж молчал.

— Я не смог… — сказал Уизли, когда Т/И закончила.

— Никогда… Ты слишишь? Никогда больше так не делай!

— Я не смог… — продолжал твердить парень.

— О чём ты вообще думал? — злилась волшебница. — Если бы… Если бы у тебя получилось… Ты представляешь, что было бы с твоей семьёй? С твоей мамой? Со мной, в конце концов? — слёзы стояли в глазах девушки. — Ты представляешь?

Джордж медленно перевёл взгляд на подругу:

— Прости…

Т/И вздохнула и обняла парня:

— Никогда так больше не делай.

— Обещаю…

Так они и сидели, обнявшись, разделяя одну утрату на двоих.

***

Т/И стояла у могилы, а слёзы катились по её бледным щекам.

Уже почти месяц как нет Фреда Уизли.

Уже почти месяц как хочется умереть.

— Привет, — раздался тихий голос за спиной.

Т/И даже вздрогнула от неожиданности. Она тут же обернулась и увидела перед собой Джорджа.

Он так изменился после смерти брата…

Худой, вернее сказать тощий, синяки под глазами, слишком печальный вид, а взгляд такой измученный, словно Джордж только и ждёт, когда за ним тоже придёт смерть.

— Привет, — слабо улыбнулась ему девушка.

Джордж даже не пытался выдавить из себя улыбку. Подошёл ближе к могиле, опустился на колено и что-то шептал. А после - тишина, которую то и дело прерывал вой холодного ветра.

Молчание.

Им нечего друг другу сказать, но и уходить так просто никто не собирался.

Т/И отчего-то стало не по себе. Она сделала шаг вперёд и осторожно коснулась руки Джорджа. От неожиданности он замер и как-то странно начал смотреть на свою руку, словно увидел что-то удивительное.

Они обменялись беглыми взглядами. Правда, взгляд Джорджа чуть дольше задержался на ней.

По телу пробежала дрожь.

Джордж вдруг подошёл слишком близко и заключил её в объятия.

Т/И удивилась, но ничего не сказала, только сильнее прижалась к Джорджу, словно он мог укрыть её от всех бед, от всех терзаний.

И в это время их сердца начали биться с новой силой.

Джордж Уизли не хотел отпускать Т/И.

Слишком надёжные объятия, слишком родные.

Как же хорошо.

Т/И Т/Ф впервые после смерти Фреда почувствовала себя в безопасности.

***

Рассказать вам о тоскливых ужинах в Норе, тишина которых разбивается звоном упавшей на пол ложки, последовавшим за ним синхронным испуганно-отрешенным вздохом и затравленным взглядом извиняющегося Перси?

Или о том, как Гарри спускается глубоким вечером на кухню просто потому, что не может уснуть, и слышит сдавленные всхлипы Молли? Как несколько секунд он неуверенно топчется на месте, не зная, что делать, но все же находит решимость подойти к Молли, обнять её и дать выплакаться у себя на плече.

А может, о Джордже, который выходит ночью из своей спальни впервые за очень-очень долгое время и находит уснувшую у его двери Джинни? О том, как он подхватывает её на руки – неожиданно легкую, пугающе тонкую и уязвимую, – укладывает на своей кровати и бережно накрывает пледом. Как, наблюдая за сном сестры, он вспоминает, что ему есть ради кого возвращаться к жизни.

Ещё о Гарри, Роне и Гермионе, которые иногда ночами ютятся на одной кровати – как в дни войны, в дни своих скитаний, когда ни палатка, ни магия не помогали избавиться от раздирающего внутренности холода. О том, что только втроём на одной кровати им удается проспать целую ночь без кошмаров.

О Макгонагалл рассказать? О том, как она, мучимая бессонницей и не желающая злоупотреблять зельями, ходит по все еще не восстановленному, полуразрушенному замку, и пытается понять, как ей справиться с чувством вины за всех детей – её детей, – которые не смогли пережить тот день.

И вспомню о Нарциссе, о том, как она смотрит в зеркало и видит там бледную, уставшую женщину с синяками под глазами и пустым, почти мёртвым взглядом – и принимается превращать её в сумевшую сохранить свою гордость леди Малфой.

Не забуду и об Андромеде, о той боли, с которой она смотрит на Тедди, о том, как она ненавидит себя за желание никогда в жизни больше его не видеть – в нём ведь столько Доры, Доры, Доры… – но гораздо сильнее этого желания страх оставить его одного даже на пару секунд. Именно потому, что может больше никогда не увидеть.

Рассказать о каждом, кто оставил часть себя в руинах полуразрушенного замка и отчаянно эту часть ищет?

***

— Ты будешь есть?

— Нет, — один и тот же ответ изо дня в день.

— Ты должен поесть, — настаивала Т/И.

Тишина.

— Я принесу, — сказала девушка и, не получив ответа, спустилась на кухню.

— Как он? — волновалась миссис Уизли.

— Всё так же, — вздохнула Т/И. — Ему нужно время.

— Он согласился поесть? Я уже не знаю, что делать, — причитала Молли. — Он совсем не ест, ни с кем не разговаривает, из своей комнаты не выходит.

— Ему нужно время, — повторила волшебница. — Я отнесу еду.

— Спасибо, Т/И. Не знаю, что бы мы без тебя делали.

***

Сначала Джорджу казалось, что Т/И вовсе не скорбит. Она постоянно улыбалась, смеялась и, кажется, жила, как раньше. Это ужасно бесило Джорджа. Но злость пропала, когда в одну из ночей он решил выйти из своей комнаты.

— Т/И? — он произнёс её имя шепотом. — Ты плачешь? — он немного шокирован.

Т/И всегда старалась улыбаться перед всеми Уизли. Все думали, что её ничто не сможет сломить.

Так и было до смерти Фреда.

Т/И любила этого человека до безумия. Новость о его смерти сломила её.

Внутри всё болело, будто кости были переломаны.

Но улыбка не сходила с её лица вплоть до поздней ночи.

Именно в это время она давала волю эмоциям, которые уничтожали девушку изнутри.

— Мне так не хватает его, — голос девушки дрожал. — Прости меня. Прошу, прости, — у неё начиналась истерика.— Это я виновата. Я обещала не отходить от него. Если бы я была ближе, я бы смогла ему помочь, —Т/И сжала футболку парня, уткнувшись ему в грудь. — Прости меня…

— Т/И, ты не виновата, — парень гладил её по голове. — Ты ни в чём не виновата.

— И ты…

Никто не знал, что парень винил в смерти брата вовсе не приспешников Волан-де-Морта, а именно себя.

— Ты не виноват в его смерти, Джордж, — девушка впервые за долгое время произнесла его имя.

***

— Эти тупые соленые слёзы… Они меня достали. Честно. Мне всё время кажется, что их уже нет, что вся эта солёная вода вытекла из меня наконец-то. Но нет. Они всё текут и текут. Эти предательские слёзы… И я ничего не могу поделать.

Т/И вздохнула.

— Я бы хотела ничего не чувствовать. Совсем ничего. Но я продолжаю громко завывать, как только слышу твоё имя, Фред. Мне всё ещё очень больно. Я каждый день прихожу к тебе, сажусь рядом, возле могильной плиты, и рассказываю всё, что происходит в вашем доме. Если честно, мне надоело. Я каждый раз говорю одно и тоже, одно и тоже…

Девушка вытерла слёзы.

— Я разучилась улыбаться. Это звучит странно, но это так. Я и сама не понимаю, как это. А знаешь, что я на самом деле не понимаю? Так это то, что Гарри всё ещё считает виноватым в твоей смерти себя. Почему? Он же пытался защитить всех нас от Волан-де-Морта. Ладно Гарри, но недавно я узнала, что виноватым в твоей смерти себя считает Перси… Перси?! Он объяснил это тем, что не надо было шутить в такой серьёзной ситуации и отвлекать тебя. Чушь… Ведь если кто и виноват в твоей смерти, то это я. Мне не следовало отходить от тебя далеко. Я не сдержала обещание…

На некоторое время Т/И замолчала, но после продолжила:

— Ты просто не представляешь, как мне больно. Я каждую ночь плачу в подушку, чтобы никто не слышал. Знаешь, я почти не ем. И кусок в горло не лезет! Чувство такое, будто в горло воткнули нож. Воткнули нож, вылилась кровь и сердце остановилось. Ведь именно так и произошло в тот день. Моё сердце остановилось вместе с твоим. Причём это невыносимо больно. Жуть…

Уже 4 часа утра. Я хочу нормально выспаться, но не получается. Каждую ночь снятся кошмары. Я боюсь спать.

И вот я снова сижу у твоей могилы и разговариваю сама с собой.

Но я точно знаю, что ты меня слышишь…

***

— Давай ты сделаешь вдох? — голос мягкий, тихий настолько, что похож на шёпот. Шёпот переживания за что-то родное.

Качающаяся из стороны в сторону в знаке «нет» макушка Т/И. По щекам бегут прозрачные слёзы. Дыхание сбивчивое, воздух с жадностью глотается, пока перед глазами мелькает картина, так прочно въевшаяся в мысли Т/И: вот он, лежит на полу Хогвартса, с распахнутыми стеклянными глазами, не двигается, и сердце не бьётся…. а везде рядом хаос, в каждом сердце мага, находившегося там — боль.

— Ну же, тебе нужно дышать, — чьё-то лёгкое прикосновение к щеке, и девушка поднимает свои заплаканные глаза в ту сторону.

Перед ней Фред. Он стоит не так близко, но тепло его тела чувствуется даже на таком расстоянии.

— Фред… — девушка делает шаг назад, прикрывая свой ротик ладонью. Ей так не терпится обнять его, прижаться к нему и никогда, никогда не отпускать. Улыбка на его устах, место которой там навечно, желает поделиться силой и спокойствием с девушкой, которая совсем сдалась.

— Эй, я тут.

— Нет, — она глядит будто сквозь него, стараясь заметить что-то там, за ним. Она будто боится.

— Нет, я здесь, — с этими словами он делает шаг вперёд, и его указательный палец упирается в грудь Т/И, туда, где находится сердце. — Навечно.

Также навечно, как и улыбка на его устах?

Также навечно, как боль в сердцах людей, которые потеряли своих близких?

— Ты ушёл….

— Я знаю, — он опускает свою голову вниз, убирая руки в карман своих магловских брюк.

— Я люблю тебя, — вырываются у девушки слова, исходящие от самого сердца. Он поднимает на неё свои прекрасные глаза, тихо хмыкает. — Я так тебя люблю…

Он лишь улыбается ей так нежно, так по-родному, так искренне и жизнерадостно, что её сердце бьётся сильнее. Она знает ответ: он тоже любит её.

Делает порывистый шаг вперёд, прижимаясь к его телу.

— Мой милый Фред.

И тут она раскрывает глаза, а там — белый потолок комнаты. Не Фред, а жестокая реальность.

***

— Ты спишь у Джинни? — как-то спросил Джордж, когда они вновь предавались скорби.

— Да. Твоя мама выделила мне кровать у неё в комнате.

— Переходи ко мне. Я не могу здесь один, — грустно сказал Джордж.

Просыпаясь в своей кровати, он открывал глаза в надежде, что на соседней кровати спит брат, но кровать была пуста.

Джордж никак не мог отпустить Фреда.

Сколько он себя помнил, они всегда были вместе, и теперь эта часть жизни исчезла безвозвратно.

К вечеру Т/И перенесла все свои вещи в комнату Джорджа и подошла к своей будущей кровати.

Кровати Фреда…

Девушка долго не могла решиться сесть на неё.

— Он был бы рад, зная, что ты заняла его место, — сказал Джордж, видя переживания подруги.

— Никто не сможет занять его места.

========== Глава 3 ==========

Брат, столько лет сопутствовавший мне,

И ты ушел, куда мы все идём,

И я теперь на голой вышине

Стою один, - и пусто всё кругом.

Т/И каждый день, издеваясь над собой, просматривала их совместные фото, оживляла в голове воспоминания и мечтала о том, что он однажды вернётся.

Но этого не произойдёт.

Уизли пытались вернуть её к жизни после его ухода, но всё было бессмысленно. Она закрылась ото всех, ни с кем не общалась, никого не хотела видеть. Конечно, Т/И пыталась помочь Джорджу и остальным членам семьи, но сама помощь не принимала.

Она сломалась.

Разбивая в кровь руки, задыхаясь от рыданий, Т/И кричала в пустоту, спрашивала, почему именно он, но ответа получить было не от кого.

Последняя Битва во Второй Магической войне была по-настоящему страшной.

Оборотни, великаны, вампиры, сильнейшие тёмные маги на тёмной стороне и небольшое количество колдунов на светлой.

Цена победы была велика, и многие отдали за неё свои жизни, одним из таких людей был Фред Уизли.

Они заменяли друг другу воздух, были дороже жизни, но это не уберегло его от смерти.

2 мая 1998 года под завалом погиб Фредерик Уизли, а вместе с ним умерла часть Т/И.

***

- Привет, Джордж. Ты как? - всегда один и тот же вопрос.

- Я в порядке, - всегда одна и та же ложь.

- Джордж, я хотела с тобой поговорить о Т/И, - сказала Джинни, переминаясь с ноги на ногу.

Джордж посмотрел на сестру, показывая, что он слушает.

- Она… Ох, Т/И убьёт меня, если узнает, что я тебе всё рассказала, но я волнуюсь за неё. Понимаешь… Она не спит. Уже давно.

- Что значит “не спит”?

- То и значит. Первое время я ничего не замечала, но потом… Она читает по ночам, рисует, делает всё, что угодно, но не спит. Когда я спросила, почему, она не ответила. Но, думаю, я знаю причину. Он снится ей. Фред. Я не знаю, что там происходит, но она кричит во сне.

- Ты же говоришь, что она не спит? - запутался Джордж.

- Да, но я подсыпала ей снотворный порошок несколько раз. Только не говори мне, что это не правильно. Сама знаю. Она не позволяет ей помочь. Но, думаю, у тебя получится.

- Спасибо. Я попробую с ней поговорить.

***

«Я в порядке», - улыбается Гарри.

Улыбается, а ночью, когда никто не видит, воровато достаёт осколок подаренного когда-то Сириусом зеркала, и вглядывается в него в безумной надежде заметить отголосокбеззаботной улыбки крёстного, или всполох рыжих волос Фреда, или знакомое понимание в глазах Ремуса…

Улыбается и давит в себе мысль о том, что, кажется, начинает сходить с ума.

«Я в порядке», - отмахивается Рон.

Отмахивается, а ночью, когда никого нет рядом, вытаскивает волшебную палочку и речитативом отчаянно чеканит «Экспекто Патронум», пытаясь отыскать в своей голове нужные воспоминания, отыскать хоть что-то хорошее, светлое, доброе, чистое… хоть что-то…

Отмахивается и сглатывает, пряча дрожащие пальцы в карманы мантии.

«Я в порядке», - фыркает Джинни.

Фыркает, а ночью запирается в ванной, и, стоя под ледяными струями душа, делает вид, что стекающая по лицу вода не отдаёт солью, а перед глазами не мелькают всполохи заклинаний и не виднеются мертвые, пустые глаза на бледном лице…

Фыркает и отводит взгляд, боясь заметить в чужих глазах знакомую пустоту.

«Я в порядке», - кивает Гермиона.

Кивает, а ночью, лёжа на своей кровати в одиночестве, борется с желанием стереть родителям память снова, а еще Т/И, и Рону, и Гарри, и Джинни, и всем Уизли, и отправить их куда-нибудь в самый дальний уголок земли, туда, где все они точно будут в безопасности…

Кивает и уверяет себя, что всё кончено, что здесь и сейчас уже безопасно.

«Я в порядке», - как можно беззаботнее убеждают они друг друга, пока в голове зреет понимание…

«…вряд ли я когда-нибудь буду в порядке…»

***

У ночей в стенах Норы привкус полыни, привкус безысходности и отчаяния.

Привкус одиночества.

В этом доме восемь членов семьи, но каждый из них одинок.

Молли не спит.

Она лежит во тьме ночи на своей половине кровати и кажется, от мужа её отделяют многие-многие мили. Ей не нужно ничего придумывать для того, чтобы не давать себе уснуть. Сон просто не приходит. Он отвернулся от неё, избегает её, словно прокажённую, словно она - причина того, что Фред мертв, и за это сон затаил на неё обиду.

Молли знает, что вина действительно лежит лишь на ней. Это она не спасла. Не уберегла. Это из неё вышла никудышная мать.

Артур не спит.

Ему каждый раз хочется повернуться лицом к Молли и обнять её, найти в ней свой покой. Но что-то мешает, преграда, стена, пролегшая между ними. Кто-то в мыслях Артура постоянно твердит ему, что он не заслужил покоя, что он теперь должен целую вечность скитаться по склепам своей души.

Потому что его сын мертв. А он жив. И это неправильно.

Дети не должны умирать раньше своих родителей.

Перси спит урывками, вырывает у ночи пять-десять минут сна - и тут же просыпается с криком, приходится ставить на комнату заглушающие.

Может, лучше было бы вовсе не спать, но тогда он совсем ни на что не годен на работе, только сидит в кабинете, словно инфери, не способный связать толком пары слов. В голове сутками мечутся мысли о том, что лишь его выбор - вина всех их бед.

Может, Фред умер из-за того, что он вернулся? Может, все несчастья свалились на его семью потому, что он их предал? Может, дело всегда в нем?

Этот страх грызёт Перси изнутри.

Рон запрещает себе сон, ставит табу на кровати и мягких подушках. Он открывает для себя такую магловскую диковину, как кофе, и глушит его литрами, а потом во тьме ночи пытается себя хоть чем-нибудь занять. Читать. Тренировать заклятия. Отжиматься…

Только бы не думать. Не думать. Не думать. И не спать.

Рон не уверен, что хуже - его мысли, или его сны. Кажется, персональные боггарты преследуют его круглые сутки.

Чарли вырывает пару часов сна у ярких солнечных дней, когда тьма ночи не давит на него, не подминает под себя. Он не знает, зачем остался в Норе на месяц - глупость несусветная, он не в состоянии собрать себя воедино, какая уж тут помощь другим. Но и заставить себя уехать не может - неправильно убегать от боли. Неправильно убегать от образа Фреда, который преследует его за каждым поворотом дома детства и наносит все новые, новые, новые раны.

Джинни проводит ночи у двери, ведущей в комнату Джорджа. Она пыталась заставить себя прекратить это, но не смогла. Жёсткий пол кажется ей уютнее родной, мягкой кровати. Иногда она проваливается в сон, но ей ни разу не снился Фред.

Всегда Джордж.

Джордж, срывающийся в бездну собственного отчаяния, и её руки, которым никак не удается схватить его и вытащить наружу.

Джинни кажется, что это Фред предостерегает её от потери второго брата.

Джинни не согласна ещё кого-то терять.

Билл находит себе место на чердаке, там, где-то когда-то обитал их семейный упырь, и целые ночи проводит за тем, что вспоминает.

Вспоминает улыбки Фреда, его шутки, порой доходившие до крайности, его смех. Если вспоминать очень долго всё хорошее - Биллу может повезти, и во снах он увидит отголосок тёплых воспоминаний, а не той ночи, что сломала их всех. Билл знает, что где-то там Флёр ждёт его возращения, но сейчас в его голове нет места мыслям о ней.

Джордж спит сутками.

Его сны полны боли, они разрывают его душу, пережёвывают её и выплёвывают, как истратившую свой вкус жвачку, но зато в них - Фред. Настоящий Фред, не тот, что смотрит из зеркала, фальшивый, поддельный.

Фред-во-снах смеётся и умирает, умирает, умирает…

Он каждый раз упрекает Джорджа за то, что тот жив, его лицо полно злобы и ненависти, но - лучше так.

Лучше видеть его хотя бы так, чем не видеть совсем.

Однажды они вспомнят, что есть друг у друга, однажды…

А пока что Нора насквозь пропитана одиночеством.

***

Т/И устала, невыносимо устала. Морально истощена.

Она уже не считала, сколько суток провела без сна.

Двое?

Трое?

Больше?

Девушка не знала.

Она просто безумно хотела спать, и с каждым часом это желание становилось всё больше и больше.

Но Т/И заставляла себя бодрствовать, потому что знала, чем это закончится.

Очередным кошмаром.

Два часа ночи. Девушка сидела в гостиной, чтобы не мешать Джорджу, и читала очередной фолиант. Точнее, пыталась читать. В голове уже давно полная каша, перед глазами все плывёт, а она сама даже не понимала смысла прочитанного. Безумно хотелось спать…

- Нельзя, нельзя, нельзя, - шёпотом говорила девушка самой себе, протирая глаза и подавляя очередной зевок.

- Т/И, тебе нужно поспать, - чей-то мягкий голос заставил её подскочить на месте и обернуться.

Там стоял Джордж и с жалостью смотрел на подругу. Т/И никогда не любила, когда её кто-то жалел. Даже если это близкий друг.

- Я не хочу.

- Я же знаю, что хочешь. Что тебе снится?

Т/И помолчала, не зная, стоит ли говорить, но потом всё-таки рассказала:

- Фред… Он умирает. Вновь и вновь. Каждый день. И я ничего не могу сделать, я не могу спасти его. И каждый день он винит меня в произошедшем.

- Ты не виновата. И Фред, я уверен, считает так же. Тебе нужно поспать, - Джордж протянул девушке зелье.

Т/И покрутила в руках склянку с зельем сна без сновидений, которое на девушку не действовало совершенно, а потом разом опрокинула его в себя.

Спустя пару минут волшебница заснула, а Джордж со странной тоской во взгляде укрыл подругу пледом и расположился рядом, готовясь провести бессонную ночь, оберегая её сон.

Это была первая ночь за месяц, когда ей не снились кошмары.

***

Сегодня у Т/И день рождения, но праздничного настроения совсем нет.

Что за праздник без Фреда?

Но семья Уизли думала иначе.

Миссис Уизли готовила праздничный ужин, Джинни и Гермиона, которая вместе с Гарри осталась погостить у друзей, украшали дом, Билл и Чарли занимались садом, Флёр помогала своей свекрови готовить, Гарри и Рон избавлялись от гномов.

Ещё один человек, которому было очень плохо, - Перси.

Мало кто знал, что он винил себя в смерти брата.

Он так глупо поступил, бросив семью, наговорив им кучу гадостей.

Перси сидел в своей комнате, вспоминая о брате, и ненавидел себя.

Нужно найти в себе силы, выйти и улыбаться, ведь у Т/И день рождения, и он не может испортить ей праздник.

Она всегда была добра к нему.

Даже слишком.

Перси считал, что он не заслуживает такого отношения.

Она понимала его и оправдывала, когда он сам не мог оправдать себя.

Он помнит, как однажды они встретились летом. Совершенно случайно. Никто не знал об этой встрече.

Он помнит, как посмотрел на неё и не смог ничего сказать. Т/И тогда улыбнулась ему и спросила, как он поживает. И ему захотелось выговориться.

- Я так соскучился по семье, - вздыхал Перси. - По шуткам близнецам, по озорной Джинни, по весёлому Рону… А Билл, Чарли… Как они там? Я ведь совсем ничего не знаю. Хочется снова посидеть с мамой и отцом, слушая их нелепые, но милые перепалки.

Т/И понимающе кивнула. Она осторожно подошла к нему и ласково обняла, чувствуя, как быстро бьётся его сердце. Если бы она могла исправить всё, если бы могла помирить Перси с семьёй, то всё было бы хорошо.

- Я всё испортил, понимаешь? - хватаясь за волосы, бросил парень. - Не уверен, что они когда-нибудь меня простят.

- Простят, конечно, простят…

- Нет-нет, ты не знаешь, как я груб был с ними, как надменно вёл разговор, когда нам удавалось пересечься с отцом. Я ужасный сын и брат, - выдавил из себя целую тираду Уизли.

- Но не поздно же всё исправить, Перси, - произнесла мягко Т/И. - Ты всегда можешь придти и попросить прощения. Пожалуйста, не бойся, что они отвергнут тебя, иначе вы так никогда и не помиритесь.

- Они меня даже на порог не пустят, - уныло говорил Перси.

- Пустят, - ответила девушка. - Вот увидишь, всё будет хорошо. Твои родители будут тебе рады. Ты ведь мне веришь?

- Верю, - кивнул Перси.

Но к семье он так и не пошёл.

А потом жалел.

Очень сильно.

Перси вздохнул, выныривая из воспоминаний, оделся и спустился вниз.

Сегодня день Т/И.

Девушки, которая видела в нём только лучшее. Поэтому сегодня он будет этим “лучшим”, даже когда на душе кошки скребут.

***

Сегодня Джордж проснулся в хорошем настроении.

По крайней мере, лучше, чем обычно.

Причиной всему - Т/И.

Он встал и взглянул на соседнюю кровать. Т/И сладко спала. Кошмары больше не беспокоили.

Т/И проснулась в плохом настроении, но заметив улыбку Джорджа не могла не улыбнуться. На душе потеплело.

Впервые за месяц Джордж улыбался, искренне, по-настоящему.

- С днём рождения, малышка! - Уизли чмокнул девушку в щёку.

- Спасибо, - улыбнулась Т/И и в голове сразу промелькнули все её дни рождения, проведённые с Уизли, когда ту же фразу ей говорил не один, а два близнеца.

- Всё в порядке? - спросил Джордж, заметив мрачность подруги.

- Да, просто…

- Ты подумала о нём?

Они всегда понимали друг друга без слов.

- Да.

- У меня для тебя кое-что есть, - Джордж протянул девушке небольшую коробочку, в которой лежали её любимые духи.

- Спасибо, Джордж. Ммм, обожаю этот запах, - произнесла девушка, нюхая парфюм.

- И ещё… Вот, - Уизли достал ещё одну коробочку. - Это от Фреда. Он купил заранее, хотел сам подарить, - объяснил парень, заметив недоумение на лице подруги.

Т/И взяла коробочку и открыла её. Внутри лежал изящный серебряный браслет. Девушка поспешила надеть его.

- Я никогда его не сниму, - сказала она парню.

- Я знаю. Пойдём, тебя, наверное, уже заждались, - Уизли протянул руку, и девушка приняла её.

Все Уизли и их гости удивились, когда Т/И спустилась вместе с Джорджем.

Джордж не спускался ни разу за месяц, кроме похорон. На могилу к Фреду он обычно трансгрессировал.

- Т/И, милая, ты прекрасно выглядишь! С днём рождения! - сказала миссис Уизли.

- Спасибо.

Все поздравляли девушку, радуясь, что хотя бы на один день Нора вновь наполнится смехом и улыбками.

Завтра всё закончится, дом вновь окунётся в мрак, снова будут слышаться всхлипы, Перси опять будет ненавидеть себя, миссис Уизли будет плакать, когда её никто не видит, а Джордж вновь запрётся в комнате и никого не будет впускать.

Но это будет завтра, а сегодня они радуются, и, кажется, что ничего не случилось, что они не потеряли огромную часть своей жизни.

***

- Она заставляет тебя улыбаться, - сказала Джинни Джорджу вечером.

Усмехнувшись столь наблюдательной сестре, Джордж понял, что Т/И изменила его мир, и рядом с ней его боль утихает, а её смех наполняет сердце радостью, насколько это возможно после смерти Фреда.

Осознав это, Джордж достал палочку и твёрдым голосом произнёс:

- Экспекто Патронум!

Мгновение, и с кончика палочки сорвалась голубая искра, принявшая форму льва. Развеяв его, Джордж опустился на пол.

Он снова смог вызвать патронус впервые после смерти Фреда, боль его утихала рядом с Т/И, а значит, он не может её отпустить.

Никогда.

========== Глава 4 ==========

Те, кого любят, не могут умереть, ибо любовь означает бессмертие.

Азкабан, сырая темница, дементоры.

По телу всякий раз пробегает дрожь, когда они пролетают слишком близко.

Жуткий холод заставляет Драко Малфоя забиться в угол, свернуться и закрыть глаза, чтобы попытаться заснуть. Лишь иногда ему снится что-то спокойное, тихое, мирное.

Он всё ещё человек.

Он всё ещё хочет жить, даже несмотря на то, что вот уже месяц как гниёт в проклятой тюрьме.

Одиночество сводит с ума. Да, это происходит медленно, совсем незаметно, но ужасно болезненно.

Малфой иногда начинает разговаривать с дементорами, а потом сам же смеётся своей глупости. Но смех этот ничуть не добрый, наоборот слишком уж пропитан горечью.

Драко Малфой боится.

Боится, что в один ужасный день, ничем не отличающийся от остальных, он сойдёт с ума.

***

— Министерство прислало список судебных заседаний, на которых ты должен присутствовать, Гарри, — Гермиона протянула парню письмо.

Гарри пробежал глазами по списку.

— Много знакомых? — спросил Рон.

— Да, не мало, — сказал Поттер.

— Можно посмотреть? — спросила Т/И.

Гарри протянул список девушке. Некоторые имена она когда-то слышала, некоторые были ей не знакомы, но одно до боли родное имя сразу бросилось в глаза:

«Драко Малфой

24 июня 1998 12:00»

— Я пойду с тобой. 24 июня, — сказала девушка безаппеляционным тоном.

***

— Я против, — твердил Джордж.

— Он мой друг.

— Он - Пожиратель.

— Это ничего не меняет.

— Это меняет всё!

— Я всё равно пойду, Джордж, — сказала Т/И. — Я сделаю всё, чтобы вытащить его.

— Делай, что хочешь, — сказал Уизли и отвернулся от девушки.

***

Судьбой им было предначертано быть вместе. Всегда. Они пришли в этот мир вместе, и Джордж считал, что было бы справедливо так же вместе и уйти.

Он не может закончить ни одно предложение. Они обрываются, повисают в воздухе, а он внезапно начинает задыхаться и чувствует, как горе ледяными тисками сжимает его сердце.

Он помнит, каково это - иметь рядом человека, который тебя знает. Он помнит, как легко с человеком, который буквально видит тебя насквозь - каждую твою вену, каждый твой удар сердца. Он помнит, каково это - иметь рядом того, кто заранее знает конец каждого твоего предложения и начало следующего.

Он помнит, как просыпался посреди ночи и видел голову своего брата на соседней подушке. И чувствовал себя в безопасности. До тех пор, пока они вместе.

Он помнит, как когда ему было 10, он прятался от старшего брата в сарае. И сначала он очень гордился собой, думая, какое чудесное место нашёл, уверенный, что там его никто не обнаружит. А ещё он постоянно думал о том, где же спрятался Фред. Он помнит, что без брата ему было как-то не по себе. И какой смысл, подумал он тогда, сидеть в этом чудесном месте, если рядом нет Фреда, который не позволит ему рассмеяться при виде ищущего их Чарли.

Он помнит, как Перси укоризненно качал головой, когда они с Фредом залезли искупаться в озере. Мокрая одежда тянула их вниз, а холодный воздух заставлял дрожать. Он помнит, как оба его брата тогда улыбались. Как Перси, смеясь, кричал, что они совсем с ума сошли, что они простудятся. “Нет, - кривляясь, кричал ему в ответ Фред, - Джордж меня согреет!” Джордж помнит, как брат схватил его и утащил под воду. И как они вместе барахтались под водой, смеясь. Он помнит его смех.

Он помнит и его последний смех. Перед смертью.

Джордж многое помнит. Иногда он думает, что предпочёл бы забыть.

Воспоминания причиняют боль.

***

Есть люди, которые могут только одним своим словом вселить в человека уверенность. Только одним взглядом заставить почувствовать себя лучше.

И вот, Билл Уизли как раз и относился к таким людям.

Он мог произвести впечатление, да так, что зацепит так зацепит.

— Как я устал.

Билл вошёл в гостиную, где Т/И встретила его с тёплой чашкой чая и с шоколадом, который как раз приберегла для него. Он благодарно принял из рук девушки угощение и чай, а затем сел в кресло.

— Спасибо, Т/И — тепло улыбнулся Уизли, делая глоток. — А сама ты уже пила чай?

Т/И кивнула. Билл всегда заботливый. Она тоже стремилась быть такой.

— Знаешь, — таинственно произнёс парень, — я бы хотел с тобой посоветоваться.

— Конечно. В чём дело?

— У Флёр скоро день рождения. Может ты поможешь мне выбрать подарок, а? — весело говорит Билл.

— Конечно помогу, — улыбнулась девушка.

***

— Джордж, в чём дело? — задала вопрос Т/И.

Джордж сидел на кровати и раз за разом читал какую-то бумажку. Он протянул листок Т/И.

Девушка открыла его и увидела мелкий и слегка кривой почерк Фреда, улыбка тронула её лицо, но она прошла, когда Т/И прочитала содержимое:

“Дорогой Джордж, мой братец.

Могу поспорить, что не все в этой войне выживут.

Если ты читаешь это, значит в их число вошёл и я. Но лучше умру я, чем ты или малышка Джинни. Или кто-то другой.

Просто знай, братец, я всегда буду с тобой, как банально бы это не звучало. Если же ты такой дурень и не веришь мне, встань перед зеркалом и повернись к нему той стороной, где ухо целое, и ты поймёшь, что ты не один, частичка меня всегда будет жить в тебе.

Передай всем, что я их очень люблю.

Я хочу попросить тебя, если я всё-таки умру - не оставь Т/И…

Я просто хочу, чтобы она была счастлива. Стань для неё опорой, стань самым лучшим братом, каким ты был для меня, и помни - я всегда с тобой, слизняк.”

Слёзы полились градом.

Т/И прижала эту бумажку к груди, развернулась и убежала прочь.

Она выбежала во двор, упала на колени и закричала, громко закричала.

Кто-то обнял её сзади. Т/И услышала всхлипы и уже знала, что это Джордж.

Они разделяли эту боль на двоих.

Боль.

Вот что они чувствовали.

Потеря любимого человека - это самое больное.

И никакое время не лечит, всё это враньё.

Как смириться с тем, что он умер?

Тот кто заставлял Т/И улыбаться, ушёл и никогда не вернётся…

Но он всегда будет с ней, так же как и с Джорджем.

Он будет охранять и Т/И, и свою семью, хотя уже давно Т/И смело можно туда приписать.

Но им явно будет его не хватать…

Не хватать его веснушек…

Не хватать его голубых глаз и громкого смеха…

Не хватать его объятий…

Не хватать розыгрышей…

Не хватать самого Фреда Уизли…

И с каждым днём ей будет больнее произносить это имя.

С каждым днём будет тяжелее смириться с утратой.

И она сделает всё, лишь бы снова увидеть его не на фотографии, а в живую.

Сделает всё, чтобы вновь прикоснуться к нему.

Сделает всё, чтобы сказать ему, как сильно она его любит…

Это реальность.

Открой глаза и впервые скажи - “Фред Уизли мёртв”.

========== Глава 5 ==========

Не исчезай. В нас — чистота.

Не исчезай,

даже если подступит край.

Ведь всё равно,

даже если исчезну сам,

Я исчезнуть тебе не дам.

Не исчезай.

Не исчезай.

Андрей Вознесенский

Визенгамот.

Зал суда №10.

Именно здесь происходят слушания по поводу Пожирателей Смерти.

Небольшое помещение с узорчатой серо-бежевой плиткой, заставленное столами и различными документами. Посередине «круга» находится стул подсудимого, все взоры всегда обращены на него, но совсем скоро на его месте появится узкая округлая клетка, внутри которой будет человек.

Вокруг сидели и перешептывались волшебники из различных семей и с разных факультетов.

Т/И стояла рядом с Гарри и ждала своей очереди свидетельствовать.

Дверь открылась, и Малфоя ввели внутрь.

Бледный, с тёмными кругами под глазами, худой.

Страшно смотреть.

Он совсем не был похож на того Драко Малфоя, которого она знала.

Он подметил про себя, что она не изменилась.

Всё те же наполненные любовью и добротой глаза, которые смотрели прямо в душу, заставляя раскрыться ей, словно бутон.

Она осталась прежней, если не учесть момент, что поменялся её взгляд. Он был пронизывающим, будто больной отплеск воспоминаний снова заставил его увидеть все её существующие страдания, через которые она прошла.

Он был уверен, что она стала лишь сильнее от этого. Все эти трудности, лишь закалили её, они не могли сломать её.

Малфой точно знал, что Т/И не из тех, кто ломается под натиском жизненных обстоятельств.

Он смотрел на неё и чувствовал как невидимая верёвка окутывает его шею, закрывая все дыхательные пути, медленно и болезненно душит его.

Он уже который раз сглотнул собственную слюну и постарался не подавится.

Она стояла слишком далеко. Нет, не в прямом смысле этого слова, она была слишком далеко от него душой.

Она стояла на таком расстоянии, что протяни лишь руку, и сможешь коснутся её. Её волос, её рук, плеч…

Она стояла перед ним и улыбалась, и он прекрасно заметил фальш.

Её глаза говорили за неё.

Она не забыла, как и он.

Не забыла всё то, что было между ними, не забыла его руки, которые так часто обнимали её.

Когда это было?

В прошлой жизни?

В прошлом веке?

В прошлом году?

Или вчера?

Нет.

Он считал дни, недели, месяцы…

Т/И не могла с уверенностью сказать, было ли в зале суда слишком жарко или слишком холодно. Иногда чувствовала, как кожу обдаёт волной жара, а иногда ветром холода, после которого начинался озноб.

Слова всей этой министерской толпы пробивались к ней, погружённой в свои мысли, отрывками, как будто через плотную пелену.

Слова колючие, холодные, противные, почти, как его…

Забавно.

— В зал суда вызывается ещё один свидетель – Т/И Т/Ф, — произнёс судья до ужаса чёткой скороговоркой. — Обязан предупредить Вас, что всё сказанное Вами будет записано в протоколе, а так же будет использовано в качестве доказательства или опровержения вины волшебника по имени Драко Малфой. Понятно, мисс Т/Ф?

— Да, Ваша честь, — голос звучал безучастно.

Т/И стояла за кафедрой, а волшебники почему-то сидели в напряжённых позах.

— Расскажите, пожалуйста, всё с самого начала. В каких отношениях Вы состоите с обвиняемым?

— Мы однокурсники.

— Только однокурсники?

— Друзья.

— Мисс Т/Ф, на каком факультете Вы обучались? — вдруг спросил один из судей.

— Когтевран, — ответила Т/И.

— Вы маглорождённая?

— Да. Какое это имеет значение?

— Вам не кажется это странным? Мистер Малфой, Пожиратель, борец за чистоту крови, дружит с маглорождённой.

— Нет, не кажется, — холодно ответила девушка.

Малфой усмехнулся. Чем больше они общались, тем больше она становилась похожей на него. Вот и сейчас - тот же холодный взгляд, которым слизеринец часто одаривал подругу.

— Что Вы скажете на то, что Драко Малфой убил профессора Дамблдора?

— Он его не убивал. Это сделал Северус Снейп.

— Но он служил Тёмному Лорду! – не унимался обвинитель. — Что Вы скажете на это?

— Его заставили.

— Вы знали, что Драко Малфой - Пожиратель смерти?

— Да.

— Почему никому не сообщили об этом?

— Драко ничего плохого не сделал…

Около часа девушку опрашивали. Под конец заседания все были измотаны.

— Судьи не смогли прийти к единогласному решению, поэтому назначается дополнительное заседание. Увести обвиняемого!

Дементоры…

У Т/И внутри всё похолодело.

Драко молча, не сопротивляясь, пошёл за ними.

— Я не позволю тебя посадить… — прошептала девушка ему в спину.

***

Поймав глазами солнечный луч, который пробивался сквозь занавески и заливал светом кровать, Т/И застонала.

Уже наступило утро - это значило, что настал новый день… хотя сегодняшний день будет таким же, как любой другой.

Т/И сидела возле дома. Её взгляд коснулся большого раскидистого дерева. Для всех это было самое обычное дерево, но не для Т/И и близнецов. Они часто залезали на него и сидели там, скрываясь от всех.

Глаза защипало.

Сколько шуток было рассказано на том дереве, сколько вредилок придумано…

Как же хочется всё вернуть…

Услышать смех Фреда, обнять его и никогда не отпускать…

Т/И забирается на дерево, но падает, соскребая кожу о твердь коры. Но она не сдаётся и пробует ещё раз, а затем ещё и ещё. И вот она у цели. Садится на ветку, которая вмещала троих ребят, и плачет, вспоминая всё, что произошло с ними…

***

Джордж вновь сидел в своей комнате и смотрел в окно. Т/И залезла на дерево. Джордж даже знал, о чём она думала.

Они всегда понимали друг друга без слов.

Джордж не жил, он существовал. Кажется, что парень умер вместе с Фредом несколько месяцев назад.

Он до сих пор говорил лишь часть фразы, ожидая, что близнец продолжит его мысль, но после очередной незаконченной фразы он слышал лишь тишину.

Боль разрывала изнутри.

Она ломала кости, причиняя адскую боль, от которой хотелось закричать в голос. Казалось, ещё чуть-чуть, и он распадётся на миллионы осколков.

Джордж держался за последнюю нить, которая постоянно напоминала ему о брате.

Дверь открылась и в комнату вошла Т/И.

Ноги разодраны в кровь от неудачных падений.

— Давай залечу, — предложил Джордж.

— Не нужно. Боль отрезвляет, — сказала девушка и села на подоконник.

Сегодня она просидела намного дольше, чем обычно. Правда всё это время она беззвучно плакала, не говоря ни слова. А за окном грохотал гром, и дождь плакал вместе с девушкой, отчего становилось ещё печальнее.

***

Впервые, когда мама назвала его Фредом, Джордж едва не подавился куском омлета, который застрял тяжёлым, горьким комом в глотке. Но мама ничего не заметила, только слабо взъерошила Джорджу волосы на затылке и прошла к кухонной раковине, мыть посуду.

Джорджу не хватило духу её исправить.

Второй раз, к удивлению Джорджа, это произошло не с ним – с Роном.

Когда мама отчитывала его за грязную мантию, а Рон явно из последних сил сдерживался, чтобы не огрызнуться – она вдруг вскользь назвала его Фредом. У него глаза комично расширились, тут же находя Джорджа, а зажатая в руках книга упала.

Мама опять ничего не заметила, только продолжала беспокойно хлопотать над Роном, который уже отвёл от Джорджа взгляд, наклонившись за упавшей книгой.

Рон тоже её не исправил. Только, проходя мимо, крепко сжал плечо Джорджа, которому из-за этого почему-то стало чуть легче дышать.

Потом ситуация повторилась с Перси. Тот застыл, несколько секунд смотрел на маму, не отрываясь – отчего она начала беспокоиться, спросила, всё ли в порядке. Перси тут же встряхнул головой, явно пытаясь прийти в себя, натянуто улыбнулся и практически сбежал из дома, прикрывшись какой-то нелепой отговоркой.

Взглядов на Джорджа он при этом старательно избегал, но тот всё равно заметил, как дрожали руки Перси.

Когда мама назвала Фредом Чарли – тот замер всего на мгновение, а потом притянул её в крепкие объятия, зарываясь носом в рыжие, изрядно припорошенные сединой волосы. Он не размыкал объятия и через секунду, и через три, и через пять, и в конце концов мама начала неловко смеяться, невпопад шутя о том, что, если её слишком-взрослые-для-объятий-сыновья опять против объятия ничего не имеют – то ей это нравится.

Джордж сбежал оттуда прежде, чем Чарли пришло в голову обнять и его.

Билл в ответ на брошенное вскользь «Фред» от мамы, улыбнулся слабой, грустной улыбкой, посмотрел этим своим слишком понимающим взглядом, от которого в груди Джорджа неприятно, болезненно саднило, и тут же сменил тему разговора, прежде чем мама успела бы что-то заметить.

Это повторялось вновь. И вновь. И вновь. С каждым из её сыновей, в один из дней произошло даже с Гарри, который застыл обескураженно, оглядывая растерянным, надломленным взглядом всех, собравшихся в гостиной Норы – но, как и остальные, Молли не поправил.

А когда однажды мама, начав произносить имя, запнулась на «Ф…» и тут же исправилась, выглядя ошарашенной и виноватой – Джордж не думал, что это первый шаг к исцелению. Потому что исцеление от такого вряд ли есть.

Но, возможно, это первый шаг к тому, чтобы научиться жить, не видя тени Фреда в каждом.

Возможно, первый шаг не только для его матери.

***

— Я не понимаю, зачем тебе это нужно, — в который раз повторял Джордж.

— Он сейчас в Азкабане. Я не хочу, чтобы Драко провёл всю свою жизнь под надзором дементоров, — отстаивала свою точку зрения Т/И.

— Ты не сможешь ему помочь. Он Пожиратель. Малфоя по-любому посадят.

— Я докажу, что он не виновен.

— Как?

— Мои воспоминания, — улыбнулась девушка, указывая на свою голову. — Я покажу им, что Малфоя заставили.

— Тебя не переубедить?

— Нет.

В глазах Уизли читалась смертельная тоска, ужасно бледный и измученный, он всё же смог найти в себе силы слабо улыбнуться.

Джордж действительно был рад присутствию Т/И, она занимала особое место в его воспоминаниях.

========== Глава 6 ==========

Эй, Фред, братишка,

протяни-ка руку.

Ты нужен — очень нужен нам сейчас,

весёлый и улыбчивый мальчишка

из тех, кто за любимых —

на костёр.

Эй, Фред, ты очень вовремя, братишка.

Иди сюда, четвёртый Мародёр.

Светлана Усс

— Я тоже по нему скучаю. Это так странно - родиться вместе, а умирать врозь, — почти шёпотом сказал Джордж и поднял взгляд на Т/И. При таком освещении казалось, будто на её глазах навернулись слезы.

— Так много времени прошло, — Т/И обвела взглядом стены и шумно вздохнула; пламя свечи снова дёрнулось. — А как будто вчера мы сидели с Фредом в вашей комнате и дегустировали всякие вреднючки.

Джордж ухмыльнулся, но ухмылка тут же сошла с его лица. Т/И уткнулась лбом в его плечо и расплакалась, шмыгая носом.

До жути было больно и непривычно в одиночестве сидеть на кухне и не планировать какую-нибудь шалость, а тихо плакать, разделяя одну большую потерю на двоих.

Пустота в груди в такие моменты становилась в разы тяжелее и ощущалась практически физически. И всё вокруг становилось каким-то другим, чужим, отдалённым. Родной дом перестал быть таковым.

Они оба могли представить себя в гостиной Гриффиндора: полночь, первокурсники давно спят, курсы постарше исписывают свитки-пергаменты — Снейп снова задал кучу домашки, — в соседнем кресле похрапывает Рон.

Будто не было никакой войны, и все погибшие живы.

Но реальность оставалась реальностью, и им приходилось в ней жить.

***

— Знаешь, наверное, это глупо, но я верю, что Фред стал Мародёром, — сказала как-то Т/И Джорджу, когда они сидели во дворе.

Джордж начал выходить из комнаты и понемногу общаться с семьёй. Не как прежде, конечно, но пытался.

— Мародёром? — удивился Джордж.

— Да. Их же было четверо - отец Гарри, Сириус, Люпин и Питер Петтигрю. Петтигрю оказался предателем, значит их осталось трое… И я подумала, что Фред смог бы стать четвёртым…

— Мне нравится эта идея, — улыбнулся Джордж.

— Ему там хорошо, — девушка посмотрела на небо. — Я уверена в этом. Ты мне веришь?

И Джордж верил. Она правда не станет его обманывать. За такое время, проведённое вместе, Джордж очень хорошо её изучил и понял, что доверяет ей, доверяет без всяких сомнений.

Теперь Т/И его самый родной человек. Он лучше умрёт, чем потеряет её.

***

— Заседание по делу Драко Малфоя объявляется открытым.

Одни и те же вопросы, одни и те же ответы…

Как же надоело…

Почему эти лицемеры не хотят слышать правды? Неужели им так жизненно необходимо засадить этого мальчика? Ведь, по сути, он ещё ребёнок.

Несколько дней назад проходило заседание по делу его отца. Люциуса Малфоя признали виновным и назначили наказание - 15 лет в Азкабане. Мать Драко тоже судили, но назначили лишь штраф. Почему же с самим Драко так сложно?

Малфой смотрел на неё и не мог не вспомнить её на войне.

Он уже тогда видел проявляющиеся чувства Уизли к Т/И, и как дурак позволил себе оставаться невидимкой, поглядывая на них косым, но заинтересованным взглядом. Его сердце разрывалось на части, когда он увидел их с Уизли скрещенные руки, дрожащее тело и губы, произносившие имя «Фред».

И пускай её лицо было грязное, в ссадинах и ранах, оно было самым прекрасным на всей Земле.

И тогда он шепнул «Я хочу уйти», а мать просто взяла его за руку и увела от того места, оставляя всё.

Это был словно шаг в новую жизнь.

Жизнь без неё.

***

Т/И передала судьям скляночку с воспоминаниями, и они пообещали просмотреть и вынести приговор через неделю.

***

Т/И восхищалась тем, как Уизли, переживая такую потерю, умудрялся заботиться о ней. Он проверял, поела ли она, хорошо ли спит, как себя чувствует.

Дом Уизли оживал постепенно, и только она и Джордж портили всё кислой миной.

— Без нас в Норе стало совсем тихо, — говорил Джордж. Т/И сидела рядом, положив голову на плечо парня. — Без него стало совсем тихо… И все ждут от меня чего-то весёлого. Они широко мне улыбаются, хоть я и вижу, что улыбка их натянута. Они всегда смотрят на меня, словно ожидая, что сейчас суп Перси начнёт бурлить, а я рассмеюсь диким хохотом… Как они не поймут, что прежнего меня больше нет? Того Джорджа, который всегда улыбался, смеялся из-за всякой ерунды и правда больше нет! Я был такой, пока он был рядом. Он словно поддерживал моё настроение. Рядом с ним я не мог грустить. А сейчас…

— Я понимаю, Джордж. Прекрасно понимаю. Но и их тоже можно понять. Они боятся, что как прежде уже не будет, что мы обречены всегда находиться в таком состоянии… И я этого боюсь… Джордж, я боюсь…

— Я тоже…

Он говорил безразлично, словно его не волновало происходящее. И от этого становилось ещё больнее. Т/И понимала, что никогда больше не увидит этого искренне улыбающегося рыжика, выпускающего шутку за шуткой.

Осознание давило, осознание душило, не оставляло и шанса на то, что всё может измениться.

***

Летом 1998 года Дин Томас и Симус Финниган устроили вечеринку в магловском кафе, куда пригласили всех студентов, участвовавших в Битве за Хогвартс.

Поначалу ребята чувствовали себя ужасно неловко, и каждая попытка завязать разговор быстро увядала под гнётом общего уныния. Но вот Рон попытался отпить из своей бутылки со сливочным пивом и пролил половину на себя, а сидящая рядом Джинни вдруг начала заливисто хохотать, попутно вспоминая все те случаи, когда с её братом происходило что-то подобное. Пока со всех сторон доносились неуверенные смешки, Рон деланно-обиженно возмутился такой наглой клевете в его сторону от собственной сестры, и вот все, включая и самого Рона, начали хохотать, а невидимая стена, стоявшая между ними, вдруг сломалась.

Атмосфера стала теплее и уютнее, ребята начали обмениваться шутками, непринуждённо болтать, вспоминать все те смешные случаи, что происходили с ними за время учебы, но когда кто-то случайно упомянул имя Фреда, голоса моментально умолкли.

Рон неожиданно улыбнулся, начиная рассказывать, как Фред однажды довёл их маму до белого каления, притащив домой горшок с ядовитой тентакулой и принявшись объяснять, что он им с Джорджем очень нужен для благого дела.

Когда все опять начали смеяться, сломалась ещё одна стена.

Вдруг со всех сторон начали сыпаться воспоминания о том учебном годе, когда ЗОТИ преподавал профессор Люпин, а те, кто знал Тонкс, с улыбкой вспоминали, сколько разбитых тарелок на счету у её неуклюжести. Гарри достал из своего кармана фотографию мальчика с голубыми волосами, и налёт грусти сменился умилительными визгами девчонок вперемешку со смешками при высказанной вслух мысли о том, как в этом несчастном ребенке собираются ужиться два таких разных характера его родителей.

Многие вспомнили Колина Криви и его волшебный фотоаппарат, и кто-то сказал, что сейчас с удовольствием попросил бы его запечатлеть этот момент для истории.

Когда ребята под утро разошлись, каждый из них почувствовал, как на душе стало ощутимо легче, и впервые со времени Битвы за Хогвартс никого из них во сне не мучили кошмары.

***

Зал суда. Лица. Много лиц. Целые ряды лиц надменных предателей и лицемеров.

Министр внимательно ещё раз прочёл дело Драко Малфоя.

— Что ж…— он глубоко вздохнул. — Итак, мы выслушали обвинение мистера Малфоя, что вы скажете? Поднимите руки те, кто считает, что он заслуживает заключения в Азкабане.

Т/И невольно задержала дыхание и смотрела, как люди поднимают руки вверх.

— 27 человек. А теперь те, кто считает, что мистер Малфой достоин свободы.

Т/И медленно подняла руку и с опаской окинула взглядом присутствующих.

— 15 человек, — сказал министр. — Что ж… Суд принял решение признать Драко Малфоя виновным и назначить наказание в виде 5 лет лишения свободы в Азкабане.

И грохот, такой оглушающий, от падения его сердца, разбивающегося на тысячи осколков. Зубы, сжимающиеся с такой силой, что вот-вот послышится следующий грохот от ломающихся белых бусинок у него во рту. Живот скручивает, а грудь изнутри пронзают тысячи ножей, которые должны вот-вот выскочить наружу, разбрызгивая алую кровь по всему залу. Но они застревают у него в теле, они останутся там навсегда.

Нет, разбилось не его сердце, а он сам.

В эту самую секунду разбился на тысячу кусочков Драко Малфой…

***

Боль любит, когда её чувствуют. И не важно какая она: душевная или физическая.

Т/И знала и чувствовала все её виды и терпела.

Терпела, когда огонь в глазах Фреда потух, терпела, когда смотрела в глаза Джорджу и сейчас она тоже терпела.

Только всё уже по-другому…

Эта боль другая и она даже не душевная.

Сердечная.

Да. Всё это разные виды боли…

Т/И чувствовала, как кровь становилась то горячей, то сразу холодной и бежала по венам свинцом, доставляя тяжесть и боль.

Т/И знала, как это всё терпеть, но сейчас, смотря как Драко дрожит от страха, она испытала ту самую боль.

Сердечную.

Т/И не чувствовала ничего, кроме злости.

Как они смеют?

Они же ничего не знают!

Не знают, что ему пришлось пережить, не знают, сколько боли принесла ему эта дурацкая метка. Нет, нет,нет, нет…

— Нет! — Т/И не заметила, как выкрикнула это вслух. Все лица обратились к ней.

— Что Вы сказали, мисс Т/Ф? — спросил министр.

— Я сказала “нет”. Вы не можете посадить невиновного.

— Но вина мистера Малфоя доказана.

— Вы смотрели воспоминания, которые я передала на прошлом заседании?

— Нет… — министр замялся. — В этом нет необходимости…

— Что значит “нет”? — закипала девушка.

— Т/И, сядь, — шептал ей Гарри, дёргая за рукав.

— Нет, Гарри, — сказала Т/И и повернулась к министру. — Я требую, чтобы Вы посмотрели воспоминания. Прямо сейчас!

— Мисс Т/Ф, не забывайте, где Вы находитесь. Требовать - не в ваших полномочиях.

— Извините. Посмотрите воспоминания, — уже спокойнее сказала Т/И.

— Что ж, так и быть, мы выполним Вашу просьбу.

Министр и судьи удалились, чтобы просмотреть воспоминания Т/И.

— Что ты делаешь? — недоумевал Поттер.

— Пытаюсь спасти его, — ответила девушка и столкнулась взглядом с серыми глазами, в которых сейчас плескалась надежда.

***

Судьи вернулись и заняли свои места.

Молоток очередной раз стукнул, ознаменовав окончание всей этой тягомотины:

— Суд постановил: изменить меру пресечения для мистера Малфоя и назначить наказание в виде одного года домашнего ареста. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!

Т/И вздохнула с облегчением.

Домашний арест лучше Азкабана.

Да всё, что угодно лучше Азкабана.

Девушка наблюдала, как Драко освобождают, как к нему подходит его мать и обнимает сына, а затем переводит взгляд на Т/И и одними губами произносит:

— Спасибо.

***

Т/И вышла в коридор. Наконец-то всё закончилось. Нужно поскорее возвращаться к Джорджу.

Девушка уже направилась к выходу, как вдруг её окликнул хриплый голос:

— Т/И!

Волшебница медленно развернулась.

Драко стоял перед ней и не знал, как себя вести с бывшей подругой.

— Спасибо… — наконец сказал он.

Т/И пожала плечами, мол “не за что”, и присела на скамейку. Малфой сел рядом.

— Я слышал, что кто-то из Уизли погиб…

— Да, Фред, — сказала Т/И охрипшим голосом.

— Мне жаль…

— Мне тоже…

И тишина. Неловкая тишина.

— Ты сейчас в Норе живёшь?

— Да.

— Как Джордж? — наверное впервые Малфой назвал его по имени.

— Держится.

— А ты?

— Тоже… Прости, мне нужно идти, Гарри ждёт, — встала девушка.

— Да, конечно. Спасибо ещё раз. И поблагодари Поттера от меня. Не думал, что после всего, что между нами было, он станет защищать меня.

— Люди вообще лучше, чем ты думаешь, — ответила Т/И и вышла из уже порядком поднадоевшего здания.

========== Глава 7 ==========

Нет слёз, обезвожен,

слишком сложно.

Эта ложь режет пополам

словно ножницы,

И ты пыталась

достучаться до меня порой

Но всё никак не получалось подобрать пароль

Т/И и Джордж впервые после смерти Фреда выбрались в город. Им обоим просто необходимо было развеяться.

— Давай зайдём в наш магазин. Хочу посмотреть, что от него осталось… — попросил Джордж.

Они двинулись на Косую Аллею.

Многие здания ещё были разрушены, но большую часть уже восстановили. И вот ребята дошли до “Всевозможных волшебных вредилок” и ужаснулись…

Дыхание перехватило, сердце защемило, когда они увидели, что случилось с их магазинчиком.

Стёкла выбиты, второй этаж полностью обвален, две стены первого развалены…

Т/И перешагнула порог и подошла к уцелевшей стене. На полках и стеллажах сохранились некоторые товары. Девушка взяла в руки одну баночку и покрутила её. Сбоку, как и на всех товарах, виднелась маркировка:

“Идея: Фред Уизли, Джордж Уизли, Т/И Т/Ф.

Изготовили: Фред Уизли, Джордж Уизли.

Состав: чешуя дракона, корень мандрагоры, листья столистника…”

Перед глазами Т/И сразу промелькнули картинки их прошлого, в котором трое ребят ломали голову над разработкой нового товара.

Т/И помнила, сколько неудачных опытов им пришлось провести, прежде чем достичь успеха.

Они были такими весёлыми и счастливыми…

Больше такого не будет, и от этого невыносимо больно.

Волшебница поставила баночку на место и оглянулась на Джорджа. Он не решался войти внутрь.

— Мы восстановим его. Несколько месяцев работы, и магазин будет как новый, — сказала Т/И.

— Нет… Я продам его. Не смогу здесь находиться, — выдавил из себя Джордж.

— Нет-нет, ты что? Он бы не одобрил… Вы столько работали над этим магазином, Джордж. Сколько сил в него вложено, сколько времени и нервов. Ты не можешь так просто отказаться от всего.

— Я не знаю… Мы не сможем его восстановить, — Уизли окинул взглядом то, что раньше называлось магазином.

— Сможем. Вот увидишь. Мы починим его.

***

Возвращалась домой Т/И в подавленном настроении. Мысли о Фреде и магазине не давали девушке покоя. Внезапно она почувствовала неприятный холодок по спине и ощущение безысходности. Пробежав глазами по окрестности, Т/И поняла, в чём дело.

К ним приближался дементор.

Т/И достала волшебную палочку, направила её на дементора и попыталась вспомнить что-то хорошее.

В голову приходили только мысли о Фреде и Джордже, но счастливые воспоминания сменялись другими.

Холодное бездыханное тело Фреда, похороны, ночные кошмары…

Ничего подходящего.

Девушка попыталась ещё раз:

— Экспекто Патронум!

Но ничего не вышло.

Она не сможет.

Дементор приближался всё ближе, и Т/И почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.

В этот момент сбоку прозвучало:

— Экспекто Патронум!

Из палочки Джорджа вырвался большой лев и отпугнул стражника Азкабана.

Парень подошёл к девушке, помог ей подняться и прижал к себе. Т/И плакала.

— Я не смогла… Не смогла… — причитала она.

— Всё хорошо. Это нормально. Ты сможешь. Позже.

— Как у тебя это получилось? После… После его смерти… Как?

— У меня есть ты, — Джордж поцеловал Т/И в макушку. — У меня есть ты…

***

— Я не понимаю! Зачем тебе это нужно? — кричал Джордж, когда Т/И рассказала ему о своём намерении свидетельствовать на суде в защиту Панси Паркинсон.

— Я чувствую, что должна это сделать! — отвечала Т/И на повышенных тонах.

— Она испортила тебе всю школьную жизнь! Вспомни, сколько раз ты оказывалась в больнице из-за неё!

— Всем свойственно ошибаться. Я уверена, что Панси изменилась.

— Ты слишком хорошо думаешь о людях, — вздохнул Джордж. — Твоя проблема в том, что ты искренняя и открытая и думаешь, что к тебе все так же — с душой нараспашку. Но это не так.

— Не все люди плохие.

— Но и не все хорошие. Как же ты не понимаешь? Я просто волнуюсь за тебя. Тебе же будет больно потом, когда о твои самые лучшие качества вытрут свои грязные ноги.

— Джордж, я так тебя люблю, — девушка обняла парня.

После смерти Фреда, она поняла, что нельзя оставлять важные слова несказанными, поэтому теперь часто напоминала другу, что он ей очень нужен.

— А я тебя.

***

Т/И зашла в комнату и застала Джорджа сидящим перед зеркалом.

— Как ты живёшь с этим? — спросил Уизли.

— С чем? — не поняла девушка.

— Как ты общаешься со мной? Каково это - видеть его лицо перед собой круглые сутки?

— Вы разные. Я научилась отличать вас ещё на втором курсе. Ты не похож на него, Джордж. Я вижу эту разницу. Хотя, если честно, первое время действительно было очень сложно..

— Я вижу его каждый раз, стоит мне посмотреть в зеркало. Я так больше не могу… — прошептал парень. — Мне всегда кажется, что это ОН в отражении зеркала…

Девушка молча подошла к парню сзади и обняла.

— Сделай что-нибудь…

— Что я могу? — спросила Т/И.

— Перекрась мне волосы. В любой цвет, без разницы.

— Ты уверен?

— Да.

— Хорошо. Я куплю краску. Магловская дольше продержится.

***

— Я купила несколько цветов, выбирай.

Т/И протянула другу несколько коробок. Джордж указал на одну.

— Ты уверен? Мне кажется, что зелёный вызовет ненужные воспоминания, — сказала Т/И, вспоминая свои зелёные волосы на втором курсе.

— Уверен.

***

Холодно.

Ледяной сильный ветер готов унести любого, кто попытается с ним бороться.

Джордж одиноко стоял над могилой. Его тонкая рубашка насквозь промокла от дождя, но он не собирался уходить. И то ли капли дождя стекали по его щекам, то ли это слёзы.

3 месяца, как не стало Фреда.

3 месяца, как у него отобрали смысл жизни.

***

— Рассматривается дело Панси Паркинсон, — сказал министр. — Мисс Паркинсон обвиняется в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть, замышлении плана против Гарри Поттера и попытке выдачи мистера Поттера Тёмному Лорду.

Т/И не знает, зачем пришла сюда. Просто в какой-то момент ей показалось это правильным. Пусть они никогда не были подругами, но всё же не чужие люди.

— Вызывается свидетель Т/И Т/Ф.

Девушка прошла за кафедру и взглянула на Панси. Слизеринка была удивлена. Наверное, она ждёт, что Т/И будет обвинять её.

— Мисс Т/Ф, скажите, в каких отношениях Вы находитесь с мисс Паркинсон.

— Ни в каких. Однокурсники, не более, — ответила Т/И.

— Вы знали, что у мисс Паркинсон есть Чёрная метка?

— Нет.

— Вы подтверждаете тот факт, что мисс Паркинсон собиралась выдать мистера Поттера Тому-Кого-Нельзя-Называть?

Т/И посмотрела на Гарри и заметила в его глазах одобрение.

Он поддержит её, какую бы игру она не устроила.

Это придало девушке сил и она решилась на обман.

— Нет. Панси не предпринимала никаких попыток выдать Гарри Волан-де-Морту.

— Мистер Поттер, Вы подтверждаете слова мисс Т/Ф? — спросил министр, недоверчиво глядя на девушку.

— Да, Ваша честь. Т/И говорит правду, — солгал Гарри.

— Что ж, хорошо, продолжим…

***

На удивление Т/И, заседание длилось не больше часа. Панси признали невиновной и отпустили.

— Т/Ф! — окликнула девушку Паркинсон.

Т/И повернулась к ней лицом.

— Зачем ты это сделала? Ждёшь от меня благодарности? — надменно спросила слизеринка, но когтевранка видела, что она счастлива.

— Нет. Мне не нужна твоя благодарность. Я сделала это не ради тебя.

— А почему? — Паркинсон была сбита с толку.

Т/И пожала плечами.

— Драко нужны друзья.

Девушка развернулась и направилась к выходу.

— Т/Ф! Спасибо… — кинула ей в спину слизеринка.

***

Т/И сидела под деревом во дворе. Шёл дождь. Капли стучали по листьям и падали прямо на голову девушки. Слёзы премешались с каплями дождя. Но она не спешила уходить.

Ей просто всё равно.

Утром Т/И, как обычно, была на могиле Фреда.

Прошло 3 месяца, но легче не становилось.

Т/И всё ещё не может поверить, что Фреда больше нет.

Он храбро и смело сражался в бою. Стоял до последнего, а погиб от глупого взрыва.

Это слишком несправедливо.

Проклятые Пожиратели, дурацкая война, привыкшая забирать самых лучших.

Тех, без кого нельзя представить свою жизнь.

Тех, без кого слово “жить” больше не имеет прежнего смысла.

Грустно.

Прошло 3 месяца, а она всё в той же депрессии.

Хотя, Джорджу ещё хуже. Бедняга.

Опять боль прожигает сердце.

Т/И усмехнулась. Она подумала, что бы сказал Фред, если бы увидел её такой. Он начал бы ругаться. Т/И заплакала бы ещё сильнее, а он бы утешил.

Но увы, сейчас она может сидеть под дождём и плакать сколько угодно, никто её не остановит.

А жаль.

Слеза катится вниз по щеке, а затем капает на цветы.

Те цветы, которые они посадили с Фредом. Т/И прекрасно помнит, как парнишка сказал, что в их с ним общем домике нужно будет посадить такие цветы.

А Т/И тогда посмеялась, сочтя это за шутку. Ну какой общий дом, они же ещё сами дети…

Да, теперь она даже мечтать не может об их совместной жизни.

Конец, Т/И.

Девушка поднимается с земли. Всё, хватит. Нужно взять себя в руки.

Фред…

Она ударяет кулаком по сволу дерева. Невозможно себя успокоить. Да и надо ли? Просто нужно дать волю слезам, волю боли, что скопилась в ней.

Просто плачь, Т/И…

Просто плачь и сиди под дождём.

Один раз в жизни можно позволить себе такое.

***

Т/И поднялась в комнату уже под вечер. С одежды и волос девушки на пол стекали капли дождя. Под ногами образовалась уже приличная грязная лужица.

— Т/И! Ты что, всё это время была под дождём? — взволнованно спросил Джордж.

Девушка неопределённо махнула рукой.

— С ума сошла? Ты же заболеешь!

— Плевать, — равнодушно ответила Т/И.

— Иди в душ, я принесу тебе чистую одежду.

Волшебница послушно пошла в ванную комнату. Тёплые капли воды стекали по телу девушки, смывая всю грязь.

Иногда кожу жгло, когда вода попадала на раны, оставленные Кэрроу на 7 курсе. Большая их часть уже зажила, но оставались и порезы, причиняющие девушке боль и по сей день.

Т/И переоделась в чистую одежду, заботливо оставленную Джорджем, и вернулась в их комнату.

***

Естественно, Т/И заболела.

Молли целыми днями крутилась возле кровати девушки, давала ей лекарства и зелья. Джордж ни на минуту не отходил от подруги. Несколько дней Т/И провела в постели.

Они разговаривали с Джорджем и, как обычно, вспоминали Фреда.

========== Глава 8 ==========

Эта любовь не дожила до семьи…

и до детей она не дожила,

до волосков не дожила седых…

за то дождём холодным пролилась…

— Он любил тебя, — сказал рыжеволосый. Зелёная краска давно смылась, и Джордж решил оставить свой цвет волос.

— Почему он не говорил?

— А ты? Почему ты молчала?

— Я боялась… Мы же друзья, — словно оправдывалась Т/И.

— Вот и он так же.

— Знаешь, я и не думала, что он любит меня. И я не думала, что тоже люблю его. Мне казалось, он — долгожданный лучик, который осветит мне путь. А он оказался чем-то большим. Я благодарна ему и тебе за наши дни, проведённые вместе. Я увидела счастье и себя…

***

Фред не был рыцарем без страха и упрёка.

Т/И не была принцессой, которую вечно нужно спасать.

Судьба не готовила для них высокую замковую башню…

(ну, разве что Астрономическую… или Гриффиндорскую, а может даже Когтевранскую?)

Их не ждал злобный дракон, готовый сжечь всё на своем пути…

«Нет, Хагрид, никто из нас не поможет тебе добыть яйцо дракона! Более того – мы всеми силами помешаем тебе это сделать! Да, Джордж, ты не ослышался – ПОМЕШАЕМ!»

Но, увы, личное «долго и счастливо» их также не ждало.

Т/И улыбалась, когда первый лучик волшебства вырвался из её новёхонькой волшебной палочки…

(хотя ей всё равно было страшно – а если это сон, случайность, ошибка, чья-то глупая шутка?)

Фред хохотал, когда впервые стащил школьную метлу и взмыл на ней в небо…

Т/И никогда не нуждалась в защитниках и прекрасно продемонстрировала это, ещё когда впервые услышала «грязнокровка» из уст какого-то слизеринца…

«Мисс Т/Ф, вы это сделали?! Ох, а ведь вы всего лишь первокурсница… А какое заклинание?.. Ах, вот в чём дело, сам вижу… Прекрасно, просто прекра… То есть, минус тридцать очков с Когтеврана! И плюс пятьдесят за удивительный талант…»

Сердце Т/И было добрым и мягким, в нём таилось понимание для каждого, кто хоть немного этого заслуживал, но временами она умела быть твёрже любого камня…

(Т/И сидела на своей кровати и медленно перебирала всякие безделушки. Колбочка с первым зельем, которое они вместе сварили. Книга по зельеварению, исписанная его убористым и её более размашистым почерком. Засушенная роза, которую он, отчаянно краснея, подарил ей на день рождения. Т/И плакала редко – тогда, когда теряла близких ей людей. Сначала Седрик, теперь сам Фред… Терять человека, которого считал лучшим другом тяжело.)

Фред казался безбашанным и легкомысленным – и, так оно и было! – но он умел быть серьёзнее и сильнее любого из тех, кто казались такими на первый взгляд…

(Гарри никогда не показывал своей боли, просто не умел этого делать. Но Фред знал друга, может, даже лучше, чем самого себя. В глазах у Гарри засела тоска, они выли волком и молили о помощи, хотя изо рта не вырвалось ни слова. Фред просто подошёл ближе. Обнял. Похлопал по спине. Почувствовал, как под его руками тело начало содрогаться в безмолвных рыданиях. Сколько времени они так стояли – минуту, час, целую вечность? Просто в какой-то момент он почувствовал, что стало легче, разжал руки и отошёл. Взлохматил волосы. Улыбнулся. «Сегодня на ужин у нас была обалденная лазанья! Могу поспорить, что ты такую никогда не пробовал. Мама превзошла саму себя. Пойдём, прикоснёшься к шедевру…»

И увидел ответную неуверенную, но благодарную улыбку. Двери дома Фреда всегда были открыты для его друзей, тем более, когда те теряли собственный дом…)

Т/И не была влюбчива и прежде, чем она признала перед самой собой чувства к Фреду, казалось, прошла целая вечность…

«Плюсы и минусы Фреда Уизли.

Минусы: он самонадеян. Заносчив. Нахален. Самовлюблен. Глуп…

То есть… ну, он достаточно умный, я имела ввиду… ладно, вычеркну это…

Вечно влипает в неприятности. Лишил факультет уймы баллов.

Хорошо, перейдём к плюсам.

Секундная заминка, пока рука в задумчивости водила по пергаменту и непроизвольно выписывала «Кажется, я его люблю», после чего Т/И опустила глаза и удивлённо заморгала, а затем раздражённо скомкала бумагу и швырнула её в стену.

Идея со списком изначально была провальной!»

Влюбленность Фреда всегда приходила волнами, от разочарования…

«Это безнадежно… Я не хочу тратить на неё всю свою жизнь! Она ведь на меня вообще внимания не обращает. Считает нас друзьями! »

…до воодушевления…

«Нет, я заставлю её раскрыть глаза! Да она просто не понимает, какое сокровище само плывёт ей в руки… Джордж, хватит закатывать глаза, я всё вижу! И да, я завоюю её, чтобы ты там себе не думал! На самом деле, Т/И любит меня… И она всё осознает, я тебе это обещаю! Разве я, Фред Уизли, когда-нибудь нарушал свои обещания?.. Джордж, молчи!»

…и стоило Джорджу расслабиться – как наваждение вновь накатывало на его брата. В конце концов ему пришлось признать – никакое это не наваждение.

Просто для Фреда ВСЕГДА существовала лишь Т/И.

Но Фред не был рыцарем без страха и упрёка.

А Т/И не была принцессой, которую вечно нужно спасать.

Потому их не ждал счастливый конец и это всеми любимое «долго и счастливо».

Но если бы кто-то спросил, согласятся ли они обменять проведённые вместе недолгие годы на длинную жизнь друг без друга – словил бы ступефай.

***

— Пойдёшь обедать?

— Нет, — ответил Джордж. — Они продолжают жить, а я всё испорчу. Пусть мама побудет счастливой, хоть немного.

— Ты же не можешь вечно игнорировать их.

— Не вечно…

— Ладно, я всё понимаю. Принесу тебе сюда.

— Спасибо.

Т/И спустилась на кухню. Миссис Уизли, Рон, Гарри, Гермиона и Перси уже сидели за столом.

— Джордж? — спросила Молли.

Т/И покачала головой.

— Он не хочет находиться рядом с нами? — сказал Рон.

— Не говори ерунды, — возразила Т/И. — Ему просто нужно время.

— Сколько? Больше 3 месяцев прошло.

— Рон, ему тяжело.

— Всем нам тяжело, но мы не впадаем в депрессию, — начал возмущаться Рон.

— Не сравнивай, — Т/И тоже повышала голос. — Он потерял близнеца!

— А я потерял брата!

— Т/И! Рон! — пыталась усмирить их миссис Уизли, но ребята не обратили на неё внимания.

— Я пойду поговорю с ним. Надоело, что все потакают ему во всём. Джордж не единственный, кто кого-то потерял! Пора прекращать вести себя как ребёнок, — сказал Рон и встал из-за стола.

— Не смей! Ничего ему не говори! Рон, ты меня слышишь? Он только-только начал общаться со мной, не смей разрушать это!

— С тобой? Значит, он общается только с тобой? Замечательно! Почему ты вообще здесь? Тебя кто-нибудь приглашал сюда?..

— Рон! — прикрикнула на сына Молли.

— 3 месяца уже живёшь у нас, занимаешь место, — продолжал Рон. — Ещё и указываешь мне, что делать. Тебя никто не приглашал.

— Отлично! Я уезжаю! Больше не побеспокою тебя своим присутствием! — Т/И поднялась со своего места.

— Рон пошутил, — сказала Гермиона, грозно посмотрев на своего парня. — Ведь так, Рон?

Дальше Т/И не слушала. Она поднялась в комнату, оттолкнув Джорджа, стоящего в дверях и слушающего их разговор. Т/И достала чемодан и начала паковать вещи.

— Ты же не собираешься уезжать?

— Именно это я и собираюсь сделать! — раздражённо бросила Т/И.

— Не глупи! — Джордж начал доставать её вещи из чемодана. — Тебя пригласил я. И я прошу тебя остаться.

— А зачем, Джордж? — девушка повернулась к нему лицом. — Какой в этом смысл? К тому же, Рон прав. Я живу у вас уже 3 месяца. Нельзя настолько злоупотреблять гостеприимством твоей мамы.

— Я уверен, мама только рада, что ты живёшь у нас. Будь на то её воля, она бы оставила тебя здесь навсегда. Ты член нашей семьи, Т/И.

— Но Рон…

— Тебе действительно есть дело до того, что сказал Рон?

— Нет, наверное, нет, — девушка вздохнула. — Просто я так устала от этого! Каждому нужно улыбнуться, с каждым поговорить, успокоить… А у меня уже нервов не хватает! Я устала, устала, устала! — у Т/И началась истерика.

— Тшш, тшш, — успокаивал подругу Джордж, прижав её к себе. — Тебе нужно отдохнуть. Приляг. Я сделаю тебе чай.

Девушка послушно легла, а Джордж спустился на кухню.

Обстановка была накалена до предела. Миссис Уизли и Гермиона отчитывали Рона, Гарри предпочитал не вмешиваться, а Перси, прекрасно понимая чувства Джорджа и Т/И, сказал несколько слов в поддержку девушки и ушёл к себе.

Джордж молча подошёл к чайнику и включил его. Все замолчали, смотря в спину парню.

Злость кипела внутри у волшебника. Он с силой обхватил столешницу и начал говорить, обращаясь к Рону:

— Если ты ещё раз скажешь что-то подобное - пеняй на себя… Т/И будет здесь столько, сколько захочет. И ты не в праве ей указывать. Если я ещё раз узнаю, что ты сказал ей хоть одно обидное слово… Ты меня понял? — Джордж повернулся к брату. — Понял?

— Да, — тихо сказал Рон.

— Как она? Она ведь не уедет? — волновалась миссис Уизли.

— Нет, не уедет. Мне удалось её успокоить, но…

— Что “но”?

— У неё нервный срыв, — ответил Джордж, наливая чай.

— Но она же будет в порядке? — испугался Рон.

— Надеюсь.

— Я попрошу у неё прощения, — Рон встал.

— Попросишь, но не сейчас. Ей нужно отдохнуть.

Джордж взял чай и поднялся к Т/И.

— Спасибо, — поблагодарила Т/И, принимая чай из рук парня.

— Рон признал, что вёл себя как идиот, и просит прощения.

— Он так и сказал? —Т/И улыбнулась.

— Почти.

***

На следующий день Рон всё-таки извинился перед девушкой. Т/И сразу же его простила. Её эмоциональное состояние постепенно улучшалось.

Джордж сидел во дворе, когда Т/И подошла к нему с конвертом в руке.

— Что это? — спросил он, указывая на конверт.

— Профессор МакГонагалл прислала. Она зовёт продолжить обучение в Хогвартсе.

— Но ты же училась на 7 курсе?

— Я не сдавала ЖАБА. Да и знаний Кэрроу не дали, — мрачно улыбнулась Т/И.

Джордж знал о способах преподавания Пожирателей, но не знал, сколько раз Т/И пришлось пережить их пытки и насколько они были ужасными.

— Гермиона, Гарри и Рон вернутся, — сказала Т/И. — Джинни тоже. Её переводят сразу на 7 курс.

— Ты вернёшься?

— Не знаю. Я подумала, что мы могли бы поехать с тобой.

— Мы? — удивился Джордж.

— Да. Ты ведь тоже не окончил школу.

— Мне это не нужно.

— Просто, Хогвартс - это единственный способ отвлечься. Сколько ещё мы протянем в таком состоянии? — спросила девушка.

Ответа на этот вопрос у Уизли не было.

— Мы будем на одном курсе?

— Да. Я всегда мечтала об этом.

— Я тоже, — улыбнулся Джордж. — И Фред.

— И Фред… Так ты согласен?

— Я подумаю.

***

Джордж согласился, и ребята стали готовиться к предстоящей учёбе. В последнюю неделю лета они купили необходимые учебники.

В день отъезда Т/И вновь пошла на могилу Фреда.

Все, кто знали Фреда, верили, что они с братом покинут этот мир только в глубокой старости, отдав этой жизни всё.

Но судьба распорядилась по-другому.

Фред умер, едва отпраздновав двадцатый день рождения.

И сейчас Т/И стояла у его могилы:

— Прости, но ты опять увидишь мои слёзы.

Она сидела напротив, обняв подрагивающие плечи руками, и говорила, прямо как живому, что 2 мая 1998 года она умерла вместе с ним.

========== Глава 9 ==========

Наилучшее, что мы можем сделать с ошибками прошлого, это позволить им стать историей.

Гэри Чепмен «Пять языков любви»

В купе Т/И ехала с Джорджем. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни ехали вместе в соседнем купе.

- Этот год будет другим, - сказала Т/И больше самой себе, чем Джорджу, и всю оставшуюся поездку они ехали в тишине.

***

Т/И и Джордж подошли к колеснице, которая должна доставить их в Хогвартс. Девушка подошла к громадному вороному крылатому коню, больше похожему на скелет, обтянутый гладкой шелковистой кожей.

- Благодаря войне в этом году все дети узнают, как передвигаются эти колесницы, - сказала она, поглаживая животное.

- Фестралы? - спросил Джордж, подойдя к девушке. Она кивнула.

Друзья сели в колесницу. Было так непривычно ехать вдвоём и не шутить.

Перед воротами школы они остановились и взялись за руки.

- В этом году всё будет иначе…

- Мы справимся, - сказал Джордж.

- Вместе?

- Вместе!

Ребята перешагнули порог школы и зашли внутрь восстановленного здания.

***

Все ученики направлялись к Большому залу…

Месту, где погиб Фред…

Т/И и Джордж долго не могли решиться войти, но МакГонагалл, которая теперь стала директором школы, начала приветственную речь, и друзьям ничего не оставалось, кроме как занять свои места.

Они сели за стол Гриффиндора. Т/И заметила много знакомых лиц: Симус, Невилл, Луна, Терри, Дин, Чжоу, Падма, Парвати и другие.

- Я рада приветствовать вас в стенах этого учебного заведения! - говорила МакГонагалл. - Приятно видеть, что многие решили продолжить своё обучение. Хогвартс полностью восстановлен после военных действий. И раз уж я упомянула военные действия, попрошу всех почтить память погибших в битве за Хогвартс минутой молчания.

Все ученики, даже слизеринцы, поднялись со своих мест. Один за другим они начали поднимать вверх волшебные палочки.

- Спасибо, - сказала профессор МакГонагалл, когда минута прошла. - Теперь бы я хотела сказать пару слов о процессе обучения и тренировках по квиддичу…

***

За столом Слизерина сидел и Драко Малфой, но Т/И его не видела - слишком была погружена в свои мысли. Драко был под домашним арестом. Перемещаться он мог лишь с разрешения Министерства. Когда сова принесла письмо с предложением продолжить учёбу, Малфой не раздумывал.

Лучше уж быть в Хогвартсе, чем сидеть дома.

Он до сих пор не понимает, почему обратил внимание на Т/И 7 лет назад.

Может потому что она стояла одна?

Или потому, что смотрела на всё с восхищением?

Наверное из-за того, что она не сводила с него своих голубых пронзительных глаз.

Первый курс Драко унижал и обижал её, так как она была грязнокровкой, и его отец запретил сыну общаться с недостойными. Малфой откровенно не понимал, почему кровь играет такую большую роль для его семьи, но он точно знал, что не должен общаться с этими отбросами.

Второй курс Драко продолжал издеваться над девочкой, но не так сильно, как на первом. Его жутко злило, что когтевранка общалась с этими предателями крови Уизли. Малфой не понимал, что она нашла в этих оборванцах.

Третий курс Драко пытался наладить с ней контакт. Он честно пытался измениться в её глазах, но в последний момент всё портил. Подросток старался быть дружелюбнее, но только для Т/И. Он искренне не понимал, почему его так тянет к ней.

На четвёртом курсе Малфой хотел убить всех учеников Дурмстранга, которые смотрели на Т/И. Ему хотелось пригласить её, но Драко всё ещё слушался отца и изредка обзывал когтевранку. Девушка лишь усмехалась и уходила, высоко подняв голову.

Именно в этот год он понял, что влюбился.

На пятом курсе Драко старался не конфликтовать с Т/И. Он решил её оберегать, но так, чтобы она не узнала. После случая с тем слизеринцем-старшекурсником, Малфой добился его исключения из Хогвартса. Когда Уизли бросили школу, Драко удалось вернуть девушку к жизни. Они, наконец-то, начали дружить. А летом его отец испытал на ней Круциатус и пригрозил убить девушку, если Драко не перестанет с ней общаться. Он согласился, чтобы защитить подругу.

Шестой курс Малфой плохо помнит. Знает только то, что делал плохие вещи, что чуть не убил свою Т/И. Зато Драко отчётливо помнит, как она плакала рядом с его кроватью в больничном крыле и обещала помочь, как придумывала различные способы избежать его участи.

Зря Малфой не послушал её.

Войну Драко ненавидел. Его трясло от злости за то, что встал не на ту сторону с самого начала, что много чего не успел ей сказать. Он видел, как она плакала из-за смерти Уизли. Впервые Малфою захотелось, чтобы Фред был жив, лишь бы не видеть её слёз.

Он помнит, как она, разбитая, уставшая, сломленная приходила к нему на суд и защищала, несмотря ни на что.

Он помнит, что на свободе только благодаря ей.

***

Т/И с Луной сидели на крыше башни Когтеврана - сюда всегда открыта дверь, поэтому тут часто бывают студенты, которые знают про это место. Уже далеко за полночь, а небо такое ясное и чистое, что видно, наверное, каждую звёздочку.

Они сидели и смотрели вверх.

Луна посмотрела на подругу так пронизывающе, что казалось, будто она знает все её мысли, абсолютно каждую. Впрочем, даже если это и так, Т/И не слишком против.

- Загадай желание, - вдруг сказала блондинка, глядя подруге прямо в глаза.

- Что?

- Загадай желание, - повторила она. - Когда падают звёзды, нужно загадать желание. Возможно, оно сбудется.

И Т/И загадала, хотя совершенно точно знала, что оно не сбудется.

Это просто не возможно - мёртвые не оживают.

Но пока что девушка будет сидеть на крыше вместе с Луной, наблюдать за звёздами и встречать рассвет.

Эта ночь определенно запомнится ей на долгое время.

***

На следующий день Т/И вместе с Джорджем шли на их первый совместный урок.

Путь пролегал через коридор, который близнецы превратили в болото несколько лет назад. Профессор Флитвик убрал болото, но оставил маленький кусок.

Т/И и Джордж подошли к этому месту. Рядом с болотцем стояла табличка с надписью:

“Образцовая магия.

Ученики 7 курса

Фред и Джордж Уизли

1996 год”

- Вы знаменитости здесь. После “прощания Уизли” каждый школьник узнал о братьях-близнецах, - сказала Т/И.

- “Прощание Уизли”?

- Так назвали ваш побег. Эта история вошла в золотой фонд хогвартских переданий.

- Не знал, что мы настолько популярны.

***

Солнце перевалило за сумерки. На тёмно-синем небосклоне упрямо светила луна, не желая прятаться за редкие чёрно-серые тучи. Тишина и спокойствие, наконец, заглянули в Хогвартс после долгой и страшной тоски. Каждый скорбел по ушедшим после войны, но неужели!.. В здании, наконец, наступил мир и покой. Портреты более не слышали рыданий, Филч больше не отлавливал беспокойных студенток, которых стал называть мисс-там-что-то-шумит. Золотая троица всё ещё имела популярность, оставаясь на первых страницах Ежедневного пророка.

Всё становилось на свои места. Постепенно, конечно, ведь нельзя так быстро восстановить убытки от войны, но вот уже скоро наступит новое тысячелетие, а значит, что всё должно пойти своим чередом и на поправку.

***

Драко Малфой тёмная и таинственная личность, прячущаяся за фасадом масок и лжи. Он ходит по коридорам Хогвартса с гордо поднятой головой, даже после магической войны. Сейчас, когда Темный лорд пал, а выпускников седьмого курса пригласили на новый учебный год, чтобы те смогли нормально доучиться, не вглядываясь в тени коридоров, не прислушиваясь к каждому шороху, не боясь появляться на уроках и спать без страха быть убитыми.

Война оставила шрамы на всех, кто принимал в ней участие, независимо от того, какую сторону те выбрали или же хотели, но не могли.

Казалось бы, всё сделано, ошибки совершены и поздно посыпать голову пеплом, но Драко каждую минуту помнил о позорном клейме на своём левом предплечье, которое было знаком того, что ему никогда не быть достойным её.

Т/И Т/Ф давным-давно поселилась в сердце холодного аристократа и не хотела оттуда уходить, сколько бы он её не выгонял. Драко перепробовал всё. Он говорил себе, что Т/Ф недостойна его, чистокровного аристократа, повторял мысленно, что она грязнокровка, но раз за разом только вызывал в себе боль, когда думал о своей мечте в таком ключе. Драко старался её забыть, но чем отчаянней он прогонял когтевранку из мыслей, тем напористей были его сны о ней.

Малфой отчётливо понимал, что даже если и добьется от неё отклика на свои отчаянные чувства, то всё равно не сможет прийти к отцу и заявить, что он выбрал себе в невесты маглорожденную. Он не был бунтарем как она, он был реалистом и вот эта черта раз за разом губила и убивала что-то внутри, гася огонь надежды на светлое будущее.

***

Т/И шла по коридору, а навстречу ей шёл Малфой.

Она помнит его взгляд. Тот самый взгляд, когда он зашёл в класс и увидел её. Девочку, повязанную когтевранским шарфом.

Он навсегда запомнил её взгляд. Тот самый взгляд, который прожигает насквозь и способен сломать любую дверь.

Он никогда не забудет, как юная когтевранка вышла перед судьями Визенгамота только с одними словами “Я не позволю посадить Драко Малфоя”.

Одна, против целого мира.

За человека, который издевался над ней всю школьную жизнь, за человека, который спас её от одиночества, за человека, который стал её другом.

***

“Нет ничего хуже одиночества”.

Драко понял эту истину лишь сейчас, когда остался совершенно один.

Нет, он прекрасно понимал, что делает. Приняв Чёрную Метку, он хотел всего лишь быть гордостью своих родителей. Но лишь сейчас Малфой понял, какую ошибку совершил.

“Предатель”, “Подстилка Волан-де-Морта”, “Убийца” - всё это ему приходится выслушивать каждый день.

Но самое ужасное, что ему нечего сказать: все они правы. Он не гордится своими поступками, поэтому принимает эти испытания.

Все его “друзья”, “знакомые” отвернулись от него. Это причиняло ему огромную боль, но он не мог судить их, ведь поступил бы так же.

Незачем иметь дела с предателями.

***

- Драко… - прошептала Т/И, не веря своим глазам, и, забыв обо всех их разногласиях, бросилась ему на шею. - Я так рада, что ты здесь.

***

Бесконечное небо освещено только жёлтым диском полной луны, что роняло свой свет на такую же чёрную, как и небосвод, гладь озера.

Тёмный Лорд повержен. Война закончилась.

Т/И сидела рядом с Драко у Чёрного озера уже несколько часов, и они по-прежнему не сказали друг другу ни слова.

Всё стало таким странным после войны.

Несколько лет назад она бы и подумать не могла, что будет вот так молча сидеть рядом с Малфоем-младшим на берегу, и он не будет слать в её сторону проклятия и оскорбления.

Девушка вздохнула и непроизвольно бросила взгляд на своё запястье, где остался небольшой шрам после пыток Кэрроу. Она словно опять слышит их голос, чувствует ослепляющую боль и горячую кровь, стекающую на каменный пол.

Т/И вздрогнула от чужого прикосновения, вынырнув из неприятных воспоминаний.

Малфой спешно убрал руку с плеча девушки, заметив её удивлённый взгляд, и, кивнув в сторону шрама, произнёс:

- Знаешь, это ничего не значит.

Т/И только улыбнулась и бросила взгляд на Чёрную Метку, уже почти исчезнувшую с предплечья парня.

- Это тоже ничего не значит.

Драко усмехнулся в ответ и отвернулся, думая о своём.

Так они и сидели, пока лучи утреннего солнца не пробьются через ветви деревьев.

Девушка, которая потеряла всё в этой войне.

И парень, у которого не было выбора.

========== Глава 10 ==========

Ирония жизни скрыта в том, что причинить самую острую боль способен не тот, кого ты считаешь врагом, а тот, кто вчера обещал подарить тебе счастье.

Год после битвы за Хогвартс был другим.

Год, когда испуганные первокурсники жались друг к другу и боялись поднимать глаза от пола.

Год, когда все знали, что лучше не окликать кого-либо со спины, потому что рискуешь попасть под заклятие.

Год, когда старшекурсники неосознанно парами сопровождали младшекурсников, куда бы те не пошли.

Год, когда новый учитель ЗОТИ приходил в кабинет директора и в отчаянии рассказывал, как сложно ему преподавать, когда на него смотрят так, словно он в любую секунду может достать волшебную палочку и начать кого-то пытать.

Год, когда на очередном уроке ухода за магическими существами изучали фестралов, и большая часть курса подняла руки в ответ на вопрос, кто может их видеть.

Год, когда второкурсник испуганно отшарахнулся от резкого звука упавшей на пол сумки и забился в ближайшую нишу, но никто даже не думал над ним смеяться.

Год, когда каждый вечер, перед отбоем, весь факультет собирался в гостиной, и старосты проверяли, все ли на месте.

Год, когда преподаватели каждую ночь надеялись, что сегодня после отбоя по школе будет бродить хотя бы один студент.

Год, когда кто-то просто решил недолго прогуляться в одиночестве, а его однокурсники уже подняли тревогу.

Год, когда знаешь, что кого-то от падения в пропасть защищает лишь воспоминание о лежащем в кармане спасительном фальшивом галлеоне.

Год, когда студенты старались не ходить в больничное крыло без острой необходимости, потому что то зелье, которое потратят на них, может куда больше понадобиться кому-то другому.

Год, когда каждый смешок во время урока воспринимался преподавателями как благословение.

Год, когда в спальнях бывшего профессора зельеварения, декана Слизерина и директора Хогвартса никто не жил, но иногда под дверью кто-то оставлял свежие цветы.

Год, когда у многих студентов в карманах, в блокнотах, под подушками, в чемоданах лежали фотографии близких людей, с которыми они уже никогда не смогут поговорить.

Год, когда лёжа в своей постели темными, бессонными ночами можно услышать, как кто-то приглушённо всхлипывал.

Год, когда каждую ночькто-нибудь просыпался с криками от собственных кошмаров.

Год, когда у некоторых старших курсов было место в классе, на которое никто и никогда не садится.

Год, когда все уже привыкли к тому, что иногда некоторые студенты просто застывают на месте и невидящим взглядом смотрят куда-то вдаль.

Год, когда слизеринцы уже не враги, но вряд ли когда-то станут друзьями.

Год, когда те, кто совсем недавно были детьми, заново учатся жить.

Год, когда война закончилась, но кажется, что все ещё только начиналось

***

На ужине Т/И сидела за столом Гриффиндора рядом с Джорджем.

Всё было хорошо, пока кто-то из них не упомянул имя Фреда. Слово за слово, и вспыхнула ссора.

Т/И не помнит, кто первый начал, но она отлично помнит слова Джорджа, брошенные в лицо девушки:

— Это ты во всём виновата! Если бы не ты, он был бы жив! Ты могла помочь ему! Почему он мёртв, а ты жива?..

Его голос дрожал, в глазах плескалось настоящее отчаяние. И Т/И еле держалась, чтобы не накричать на него в ответ.

Он думал, только ему трудно?

Она тоже страдала, она тоже боялась. Но нельзя же опускать руки.

Слова Джорджа задели за живое. Он крикнул это настолько громко, что абсолютно все лица были повёрнуты в их сторону.

Боль в груди разрасталась, и Т/И на несколько секунд забыла, как дышать. Молча встав со своего места, она, не посмотрев больше ни разу в сторону Джорджа, вышла из Большого зала. Девушка была готова просто упасть и кричать от боли, но не могла себе позволить, чтобы другие видели её в таком состоянии.

Она не знала, куда ей идти, но понимала, что нужно убраться отсюда куда подальше.

***

Малфой слышал каждое слово и не понимал, как Уизли посмел сказать такое. Он поднялся и побежал вслед за Т/И. Она направлялась в сторону гостиной Когтеврана.

***

До Джорджа сразу же дошёл смысл сказанного. Он не понимал, как мог сказать такое, но слов назад не воротишь.

Он ненавидел себя за то, что обидел единственного близкого и родного ему человека.

Нужно срочно извиниться.

Он ведь вовсе не имел этого в виду. Джордж никогда не винил Т/И. Он винил только себя. Она здесь совсем не при чём.

Уизли вышел из зала и направился к гостиной Когтеврана. Наверняка, Т/И пошла на крышу башни Когтеврана.

За столько лет он изучил все её повадки.

Дойдя до двери, Джордж увидел, что Малфой вошёл внутрь. Уизли был уверен, что слизеринец пошёл к Т/И. Что ж, ладно… Пусть поговорят.

Джордж всё объяснит ей завтра.

***

Т/И сидела на крыше и смотрела вдаль.

— Прошу, пожалуйста, Фредди, окажись рядом, — шептала она в пустоту, понимая, что никто её не услышит, а может и услышит, но только не он.

Фред Уизли, Фредди, возлюбленный рыжый весёлый мальчуган, который погиб как герой.

Она не успела с ним попрощаться…

Его искренняя улыбка, отпечаталась в её памяти, звонкий смех парня. Она бы сделала всё возможное, чтобы просто вернуть его.

Чтобы они снова были вместе.

***

Драко всегда нравилось смотреть на её кудрявые, слегка запутанные каштановые волосы, на то, как усердно она тянула руку во время вопроса преподавателя, как закатывала глаза, когда дружки Уизли говорили глупость.

Ему нравилось смотреть на её нахмуренные брови, когда наступал очередной приступа гнева, на быстрые, а со временем плавные движения.

Он любил наблюдать за изменениями черт лица — от наивного детского до повзрослевшего женственного. Как со временем изменилась её фигура, голос, волосы. Каждый год она менялась, становилась прекраснее.

Он смотрел, как она обнимала друзей после долгой разлуки на летних каникулах, и ненавидел себя за то, что она не обнимает его с такой же нежностью; как улыбалась рыжим во время очередной дурацкой шутки.

Он ненавидел себя за то, что называл её «грязнокровкой» при всех, а потом долго над этим смеялся, глядя ей прямо в глаза. Он знал, что потом она плакала, и за это ненавидел себя ещё больше.

Как же он ненавидел себя за то, что не набрался смелости и не пригласил её на Святочный бал, наплевав на правила и запреты.

С каждым годом он всё больше ненавидел её, и с каждым годом всё сильнее боролся с желанием подойти и обнять. Она так его бесила, что он искал любой повод, лишь бы встретиться с ней, зацепить, сделать так больно, как она делает ему. Неосознанно, но делает. Он ненавидел себя за то, что называл её грязнокровкой и снимал за это баллы на пятом курсе при каждом удобном случае.

Он откровенно струсил, глядя, как Пожиратели издеваются над ней, и заставлял себя сдвинуться с места, чтобы спасти её и не видеть хрусталики слёз на щеках. Как же ему хотелось закричать «Отпусти её!», но тот крик умер у него в груди.

Как он облегчённо вздохнул, когда увидел её во время битвы за Хогвартс живой и невредимой.

***

Малфой сел рядом с плачущей девушкой.

— Уизли просто козёл, — сказал он ей.

— Не говори так. Он очень хороший. Просто сейчас у него тяжёлый период. Я уверена, что он уже жалеет.

— Ты удивительная, — восхитился Драко. — Он только что опозорил тебя при всех, а ты его защищаешь.

— Я люблю его. Кроме него у меня никого нет, — сказала Т/И.

— Есть. У тебя есть я.

***

Утром, у входа в свою гостиную, Т/И заметила Джорджа. Он ждал девушку. Увидев её, парень подошёл к подруге.

— Прости меня. Я идиот. Полный дурак. Я никогда так не думал. Ты не виновата, Т/И. Всё, что я вчера сказал - бред. Я не пережил бы твоей смерти. Я не достоин тебя, — сокрушался Джордж. — Мне очень плохо без тебя. Прости… Мне просто очень больно…

— Думаешь мне не больно? — спросила Т/И. — Я знаю, что ты потерял брата и лучшего друга, но я ведь тоже его потеряла! Потеряла свою первую любовь, своего лучшего друга, а вместе с ним ещё и тебя! Думаешь мне не больно, когда ты избегаешь меня? Меня буквально все оставили одну!

Выслушав это, Джордж понял, насколько плохо поступил, эгоистично думая лишь о себе, оставив свою лучшею подругу, которая потеряла не меньше, чем потерял он, совсем одну, без поддержки и любви.

Не переставая смотреть на Т/И, в глазах которой застыли слёзы, из-за того, что она вспоминала погибшего друга и тосковала по Джорджу, парень приблизился к девушке.

Но он боялся, что она уйдёт, ведь он видел и чувствовал, как она смотрит на него и думает о Фреде.

Но он ошибался.

И она ошибалась.

Сегодня она взглянула на Джорджа по-другому, как никогда ещё не смотрела. Т/И сорвалась с места и направилась прямо в объятия Джорджа, а он слишком крепко её обнял и не собирался отпускать.

***

С окончания войны прошло больше 3 месяцев, но ощущение, что она была только вчера. В замке до сих пор витает дух убийственного времени и тех, кого больше нет с ними.

И Т/И скучает по Фреду, каждый раз видит его в тёмных уголках школы, за колонной в саду, каждый раз он будто в метре от неё и она может его коснуться, но его нет.

Война в Хогвартсе никого не оставила без раны на душе, заметить это было не сложно.

В последнее время книги стали большими друзьями, а библиотека заменила родную гостиную факультета. Т/И не могла больше там находится.

Кто знал, что слои пыли на полках так много скажут. «Кошмары и как от них избавиться» стала самой популярной книгой среди учеников, про учебники по истории магии все забыли, про ЗОТИ вообще промолчу.

Хуже всего Джорджу. Жить всю жизнь с братом-близнецом, а потом потерять его - невыносимая боль.

***

— Джинни сказала, что ты не ходил сегодня на занятия, — сказала Т/И, присаживаясь на диван рядом с Джорджем. — В чём дело?

— Не хочу.

— Мы приехали сюда учиться. Ты не можешь просто пропускать уроки.

— Всё это я уже учил. Какой смысл ходить ещё раз?

— Ну я же хожу, — сказала Т/И.

— Ты - другое дело. Ты любишь учиться.

— Джордж, мне тоже тяжело. Каждое помещение этой школы, каждый предмет вызывает воспоминания, связанные с ним, — Т/И положила голову на плечо парня. — Я захожу в кабинет зельеварения и вспоминаю наши шалости, я прохожу мимо кухни и вспоминаю, как мы пробирались туда за едой, я вижу поле для квиддича и вспоминаю ваши игры и тренировки. Мне тоже сложно, но мы должны хотя бы постараться жить дальше.

Джордж приобнял подругу за плечи.

— Наверное, ты права.

— Конечно, я права.

========== Глава 11 ==========

Наш дом стал бетонной коробкой, в срок короткий,

ты начинаешь новую жизнь…

а я - проклят…

Т/И и Драко сидели возле Чёрного озера.

Он восхищался ею. Её ум, тело, мысли и само существование веяли ему мысли о совершенстве.

Улыбка Т/И была его самой любимой частью в ней. Неважно, какая это была улыбка. Грустная, умиротворённая, дерзкая,

мягкая, слабая или, может, пропитанная болью, Драко всегда бы любил её.

Малфой всегда был скупой на эмоции, но ученица Когтеврана свела его с ума, проходя мимо него, оставляя шлейф своих духов.

Она была его мотивацией стремления к хорошему, ведь только таким он мог бы быть рядом с ней, но никто не знал, что Т/И нравится всё в нём.

Не важно, каким он был раньше. Важно лишь то, что рядом с ней Драко другой и хочет меняться с ней.

***

— Как ты справляешься с этим? С его смертью? — спросил Малфой.

— Оттого, что человек умер, его нельзя перестать любить, особенно, если он был лучше всех живых, понимаешь?

— Понимаю, — задумался Драко. — Думаешь, мы заслужили второй шанс?

— Думаю, мы должны сами поверить в это, Драко. Но не важно, что будет дальше. Мы вместе, это главное.

— Мне не хватало тебя.

Девушка улыбнулась.

— Где Блейз? Я думала, он захочет продолжить обучение.

— Он и захотел. Приедет через месяц.

— Почему так поздно?

— Ты не слышала? Сестра его матери и её муж погибли. Авария. У них осталась дочь. Мать Блейза удочерила девочку. Но заботится о ней, в основном, Блейз. В этом году Ами идёт в школу. Забини сейчас оформляют документы, поэтому Блейз с Ами приедут в октябре.

— Вы общаетесь с ним?

— Да, — Драко вздохнул. — Он был единственным человеком, который навещал меня после суда. Кстати, Панси рассказала, что ты помогла ей. Спасибо.

— Любой бы поступил так же, — пожала плечами Т/И.

— Не любой.

***

Каждые выходные Т/И и Джордж отправлялись на Косую Аллею и занимались магазином. Они вычистили его и понемногу начали восстанавливать.

***

— Это так странно, — сказала Т/И, идя по коридору вместе с Джорджем.

— Что именно?

— Они все продолжают жить, словно ничего не случилось, словно это не они сражались здесь несколько месяцев назад. В Хогвартсе кипит жизнь. Это странно.

— Не все потеряли близких в этой войне, — сказал Джордж.

— Не все, но многие. Так непривычно слышать смех и не быть способной смеяться самой.

***

Боггарт смотрит на Т/И голубыми глазами её лучшего друга, который раз за разом умирает в её снах. Совсем, как тогда.

Фред умирает. Джордж остаётся один и начинает медленно сходить с ума. А вслед за ним и сама Т/И становится сумасшедшей.

Но приходится напомнить себе, что Джордж здесь, рядом с ней, абсолютно нормальный, насколько это возможно в данной ситуации. Всё кончено. А с Фредом они обязательно когда-нибудь увидятся. Т/И напоминает себе, что больше не должна бояться. Джордж и Драко не позволят ей навредить. Она наконец-то может побыть слабой. Она больше не боится.

«Риддикулус!»

Боггарт смотрит на Луну глазами матери, тянется к ней её тонкими, хрупкими пальцами, и хрипит, стонет, умирает в десятый, сотый, тысячный раз. Совсем, как в тот день. Пока глаза матери не растворяются, размываются и становятся глазами отца, и те тоже затухают, как погашенная кем-то свеча.

Отец умирает. Умирает. Умирает…

А потом на неё могут посмотреть глаза Т/И. Или Джинни. Или Гарри. Или Невилла. Рона. Гермионы…

Но приходится обязательно напомнить себе, что хотя мама ушла – однажды они непременно встретятся, что остальные на самом деле живы и нужно вернуть назад все частички души, успевшие умереть за эти мгновения вместе с ними…

«Риддикулус!»

Боггарт смотрит на Дина вековыми стволами деревьев, шелестит листьями на ветру, которые напевают, нашёптывают свою похоронную песнь. Сотканные из собственных мыслей призраки следуют по пятам, скалятся в кровожадной, жаждущей наживы усмешке, и обещают, угрожают – за следующим поворотом будет таиться опасность.

Плен. Пытки. Смерть.

Но приходится обязательно напомнить себе, что больше не нужно бежать, не нужно прятаться в тенях и судорожно оглядываться каждый раз, заслышав шорох, что все это – прошлое, он свободен, и нужно учиться жить дальше…

«Риддикулус!»

Боггарт смотрит на Симуса глазами Амикуса Кэрроу, плотоядно облизывается, скалится, и каждый раз пытает безвольное тело у своих ног, которое всегда другое - это родные, друзья, поочередно все близкие и дорогие люди.

Но обязательно нужно напомнить себе, что они теперь в безопасности, что отголоски той войны лишь в его голове и давно пора их заглушить, что Кэрроу теперь в тюрьме и проведёт там остаток своей ничтожной жизни…

«Риддикулус!»

Боггарт смотрит на Невилла глазами Нагайны, неощутимо обвивает лодыжку её длинным скользким хвостом, и вонзенный в её тело меч Гриффиндора поблескивает рубинами, холодный, равнодушный.

Невилл не смог, не выполнил то единственное, о чем его просили, и обрек всех на гибель…

Но нужно, обязательно нужно напомнить себе, что он справился, что это лишь прошлое, оно не вернется и всё кончено, всё уже давно кончено. Волдеморт гниёт в земле вместе с Нагайной, а они, хоть и далеко не все, живы. Должны жить…

«Риддикулус!»

У боггарта Денниса нет глаз, он – всего лишь глупая деревяшка, навязанный выбор, вопрос, которого не задавали, сразу сказав ответ.

Магия страшит Денниса и вызывает острый укол ненависти, если бы её не было в их жизни – Колин был бы жив, жив, жив…

Но приходится напомнить себе, что Колин никогда не был счастливее чем в тот день, когда получил письмо из Хогвартса, что даже если бы ему предоставили выбор, он бы всё равно отдал предпочтение той из дорог, которая приведёт к смерти.

Колина убила не магия. Колина убили люди, такие же, какие встречаются в маггловском мире…

«Риддикулус!»

Боггарт смотрит на Джорджа глазами его самого, хотя на самом деле глазами того, другого Джорджа, которого никогда не было, которого он, может быть, только выдумал, который стал лишь плодом глупого, такого бурного воображения… Это был бы легкий вариант. Но боль – слишком реальная, а в глазах Фреда-который-оставил-его-одного ненависть, презрение, немой укор.

«Почему ты не спас меня? Почему не умер вместо меня? Почему? Ты? Жив?»

Но приходится напомнить себе – Фред никогда не сказал бы этого, Фред никогда не презирал бы его, Фред бы только подзатыльников надавал за всю эту рефлексию и попросил-приказал жить дальше. Так сложно заставить себя думать лишь так, стереть чувство вины, но нужно, нужно…

«Риддикулус!»

***

Всё вокруг ещё не успело до конца прийти в норму, несмотря на то, что прошло уже 5 месяцев — Т/И, Поттеру, Грейнджер и всем Уизли удавалось тащить каждый день себя на занятия, хоть и с трудом.

И даже некоторым преподавателям все ещё было тяжело.

Посреди урока они кидали взгляд на пустые места в классе и замолкали — с невероятным усердием пытаясь скрыть болезненные выражения на своих лицах, чтобы ученики не поняли, о чём или о ком они думали.

Но Т/И знала. И впервые в жизни могла их всех понять.

Между тем, самой Т/И было тяжело каждый день с этим справляться.

Она едва ли обращала внимание на занятия. Её отметки стали стремительно падать, настолько, что Т/И удивлялась, что её до сих пор не сместили с должности старосты.

***

Незаметно пролетел месяц. В гостиных факультетов появилось объявление, в котором значилось, что в первые выходные октября состоится поход в Хогсмид.

— Куда ты собираешься? — спросил Джордж, увидя нарядную Т/И, выходящую из гостиной Когтеврана.

— Мы с Драко идём в Хогсмид.

— Опять Малфой? Ты проводишь с ним слишком много времени.

— Он мой друг, Джордж, и я буду с ним общаться, нравится тебе это или нет.

— Когда он сделает тебе больно, ты прибежишь ко мне и будешь плакать. Он разобьёт тебе сердце. Я хочу уберечь тебя от этого.

— Возможно и так, но я всё равно пойду.

— Делай, что хочешь, — махнул рукой Джордж.

В последнее время они часто ссорились из-за Малфоя. За этот месяц они ругались больше, чем за все годы дружбы.

***

Это прогулка в Хогсмид была одной из лучших, что были у Т/И.

Драко сопровождал её всюду, ведь после трактира “Три метлы” они отправились в “Зонко”, а дальше просто гуляли по широким улицам, наслаждаясь погодой.

Поначалу девушка очень удивлялась, мол, чего это он с ней так возится, но спустя некоторое время привыкла. А самого Малфоя это, похоже, не заботило, он просто широко улыбался и шутил, пытаясь вызвать на лице Т/И ответную улыбку.

Пару раз их ладони соприкасались, и тут же Т/И словно иглами пронзали.

***

— Сегодня Блейз приезжает, — сообщил Драко. — Я пойду его встречать. Ты со мной?

— Да, конечно.

— Встретимся в 6 возле озера?

— Хорошо.

***

Они ещё издалека увидели высокого мулата, держащего за руку 11-летнюю девочку. Т/И и Драко пошли им навстречу.

Слизеринцы обнялись, похлопывая друг друга по спине.

— Т/И… — сказал Блейз, остранившись от Малфоя. — Рад тебя видеть.

— А я тебя, — девушка тоже обняла парня.

— Мне жаль, что мы прекратили общаться. Тогда я не видел другого выхода.

— Всё нормально, Блейз, я понимаю. Но теперь мы можем быть друзьями?

— Можем, — улыбнулся Забини. Из-за его спины показалась девочка. — Это Ами. Ами, познакомься, это Драко, я тебе о нём рассказывал.

— Привет, Ами, — Малфой присел, чтобы быть на одном уровне с девочкой.

Это выглядело так мило, что Т/И почему-то представила его в роли папы. Драко стал бы хорошим отцом…

— А это Т/И, — Блейз прервал мысли девушки. — Она учится на Когтевране. Ами хочет попасть на Когтевран, и я уверен, что так и будет, — объяснил друзьям парень.

— Я уверена, что тебе у нас понравится, — сказала Т/И девочке.

— Предлагаю отметить твоё возвращение, — сказал Драко.

— Я за, — согласился Блейз. — Т/И, ты как?

— Почему бы и нет? — улыбнулась девушка.

— Отлично. Тогда у нас в комнате через два часа? — предложил Блейз.

— Панси позовём? — спросил Малфой.

— Я бы хотел, — Забини смущённо улыбнулся. Так, а вот это уже интересно. — Т/И, ты же не против?

— Нет, конечно, нет, — пусть отношения с Паркинсон у неё были не самыми лучшими, но если для Блейза это так важно, Т/И потерпит.

***

Осень. Медленно садится солнце, оставляя последние блики на окнах волшебного замка Хогвартс. На улице поистине красиво. Уже пожелтевшие листья на деревьях отливали золотом на свету.

На поляне перед Чёрным озером сидели парень с девушкой, укрывшись пледом. Вдруг тишину разрезал девичий смех.

— Хей, Драко, ну хватит, — еле проговорила Т/И. — Малфой! Ты же знаешь, что я не люблю щекотку! Драко!

— Ну ладно, так уж и быть, пощажу, — с весёлыми нотками в голосе ответил блондин.

Обнявшись, они сидели и смотрели, как солнце оставляет последние лучики перед тем, как уйти в небытие.

***

— Т/Ф? — скривилась Панси. — Что ты здесь делаешь? Это гостиная Слизерина.

— Т/И будет с нами, — безаппеляционным тоном сказал Малфой.

— Ты имеешь что-то против? — спросила Т/И.

— Нет. Теперь нет, — удивительно, но Панси сказала это… по-доброму? Видимо, девушка заметила удивление на лице когтевранки и поспешила объяснить: — Ты спасла меня, солгала в суде, чтобы вытащить. Я этого не забуду.

— Так, девчонки, хватит болтать, пойдёмте. У нас полная комната еды, — вмешался Блейз.

С тех пор Т/И и Панси стали подругами.

========== Глава 12 ==========

Летели годы, словно ветер,

Летели, оставляя след.

И вот, они уже не дети,

Им стало восемнадцать лет.

Осенний ветер уныло завывал за низкими окнами старинного замка. Казалось, что все дементоры волшебного мира собрались во дворе и устроили посиделки, обсуждая свои тяжёлые судьбы, и стоит только выйти наружу, как тут же они заберут тебя в свои холодные объятья.

Но здесь, в небольшой гостиной зелёного цвета, освещаемой лишь бликами от жёлто-красных язычков огня, было безопасно и уютно.

После небольшой посиделки с Малфоем, Забини и Паркинсон Т/И осталась ночевать в комнате Панси.

Мягкое кресло с кожаной обивкой, пушистый плед и еле уловимый размерный треск дров в камине придавали этому обычному вечеру атмосферу таинственности и волшебства. Хотелось, как маленькому ребенку, верить в чудо, которое вот-вот произойдёт по одному взмаху палочки доброго волшебника. А на стене тикали часы, отмеряя время к полуночи. И, если бы рассказать кому-нибудь, что сейчас в “логове” змей тихо, как и в каждый вечер, что здесь не замышляется какой-то очередной коварный план, не унижают других и не захватывают мир, то этот человек не поверил бы, до сих пор стериотипно думая об учениках факультета Салазара.

— Ещё не спишь? — в дверях, ведущих в спальни девушек, появилась хрупкая фигурка в пижаме, сонно потирая глаза.

— Да, никак не могу что-то. А ты что встала? — Малфой сидел на диване.

— Не знаю. Наверное, уже выспалась. Хотя… — Т/И зевнула, прикрывая ладошкой лицо, — походу нет.

— Иди сюда, замёрзнешь, — блондин едва заметно улыбнулся и, откинув край одеяла, рукой похлопал по свободному месту рядом.

Не дожидаясь повторного приглашения, когтевранка залезла с ногами на диван, прижимаясь ближе к парню. Малфой бережно укрыл её пуховой тканью, приобняв за плечи.

— Спасибо, Драко. Здесь намного теплее… О чём ты думаешь?

— Да так, о родителях, экзаменах. Осень уже подходит к концу, а мы так и не начали готовится.

— Не волнуйся, впереди ещё есть время.

— Мне мама, кстати, прислала посылку. Просила тебе передать, — юноша вытащил из кармана пижамных штанов шоколад в жёлтой обёртке.

— Твоя мама просто чудо, Драко. Поблагодари её за меня, — фольга зашуршала, открывая вид на ровные молочные плиточки с кусочками тыквы и марципана. — Будешь?

— Спасибо, — волшебник закинул в рот сладость.

Всю ночь они просидели, болтая обо всём на свете.

***

Год после Битвы за Хогвартс, когда семикурсники вновь оказались в стенах родной школы стал тяжёлым для всех.

Луна, которая с удивлением обнаруживает, что её вещи больше никто не прячет и улыбается, говоря, что это очень приятно, хотя и раньше не было плохо.

Макгонагалл, которая однажды приглашает Т/И на чашечку чая, а спустя полгода раз в неделю собирает в своем кабинете всю Армию Дамблдора и прилагает все усилия для того, чтобы в эти часы они ощущали себя с ней на равных.

Гермиона, которая всю ночь проводит у камина без сна, так и не прочитав ни строчки из книги в руках.

Драко, который больше не чувствует себя уютно в компании однокурсников и проводит всё больше времени в одиночестве или с Т/И, гуляя по коридорам и окрестностям замка.

Джинни, которая беспощадно кромсает свои роскошные рыжие локоны, потому что каждый раз, когда она видела их в зеркале – вспоминала, как волосы мешались и лезли в рот, пока ее пытали круциатусом.

Гермиона, которая регулярно навещает Хагрида, терпит слюни Клыка и даже общается с Гроххом, который с каждым разом всё сильнее походит на истинного джентльмена.

Макгонагалл, которая долгое время молча сносит все самые язвительные и колкие реплики портрета Снейпа, пока в конце концов её терпению не приходит конец и он целый день проводит, уставившись в стену, после чего становится чуть смирнее.

Невилл, который проводит в теплицах больше времени, чем обычно, потому что люди вне её пределов странные – они отчего-то смотрят на него, как на героя, и жутко смущают.

Гермиона и Джинни, Луна и Т/И, которые по полночи проводят за разговорами или за уютным молчанием, и ни одна не признается, что идти спать страшно – кошмары уже измучили.

Луна, в друзья к которой вдруг начинает набиваться уйма народу, и большинство из них жутко обижается, называя её заносчивой и тщеславной, когда Луна отвечает, что ненастоящие друзья ей не нужны.

Гермиона, которая пишет своим родителем через день, подробно описывая всё, что с ней происходит. Она знает, что после возвращения памяти им тяжело далось осознание собственной беспомощности и опасности, которой весь год была подвергнута их дочь.

Невилл, которому пару раз студенты из разных курсов притаскивают Распределяющую шляпу, умоляя ещё раз достать из нее меч Гриффиндора, после чего Невиллу приходится возвращать шляпу обратно в кабинет директора и густо краснеть, извиняясь перед Макгонагалл, у которой подозрительно сверкают глаза.

Луна, которая с огромным удовольствием обнаруживает, что половина школы читает «Придиру», а однажды встречает пару первокурсников, шастающих по школе после отбоя и пытающихся отыскать морщерогого кизляка.

Гермиона, которая начинает слишком часто наведываться к мадам Помфри за зельем сна без сновидений, и в конце концов её отчитывают за это, как какую-то первокурсницу: «Мисс Грейджер, вы можете нанести своему здоровью непоправимый урон! Уж вас-то я всегда считала разумной девушкой!» – и в результате она узнает, что далеко не одна такая.

Макгонагалл, которая львиную часть свободного время проводит перед омутом памяти, просматривая свои воспоминания об учениках и пытаясь понять, как им можно помочь, но в конце концов смиряется с бессмысленностью этой затеи – невозможно углядеть за каждым и каждого исцелить.

Драко, которому больше не приходят посылки с множеством вкусностей и полезных – дорогущих – мелочей, но каждое письмо от матери он бережно укладывает в чемодан.

Джинни, которой в Большом зале кусок в горло не лезет, и долгое время она ходит туда за компанию с остальными, но обедает на кухне в обществе домовиков. Там она сталкивается со многими учениками, которые, видимо, тоже помнят, как Амикус заставил «излишне прожорливого», на его взгляд второкурсника, съесть всё, что было в пределах досягаемости, и как того потом долго тошнило у всех на глазах.

Гермиона, у которой едва не развивается клаустрафобия – иногда в замкнутом пространстве замка ей кажется, что на нее со всех сторон надвигаются стены палатки, грозя задушить в панике и безысходности, но со временем это проходит.

Дин, который долгое время дёргается из-за любого слишком громкого звука и хватается за палочку – рефлекс, выработанный постоянным страхом того, что за очередным поворотом скрывается Пожиратель смерти или егерь и через секунду ему конец.

Симус, который не сразу понимает, что следует за Дином по пятам, куда бы тот ни пошел, а когда понимает – постоянно себя одёргивает, вспоминая, что за магглорождёнными больше не охотятся и его лучший друг теперь никуда не исчезнет.

***

Малфой и Т/И писали совместный проект по зельеварению в Выручай-Комнате. Время от времени они делали передышку и просто болтали.

Т/И и сама не поняла, как их мирные объятия смогли перерасти в ссору. Просто Драко опять начал доказывать что-то своё, а она не выдержала, перешла на крик. И его фраза выбила девушку из колеи:

— Да ты кроме меня никому не нужна!

До Драко вдруг дошёл смысл сказанного. Кажется, он очень сильно сглупил. Но он не нарочно же…

Как же объяснить это Т/И?

А она уже смотрела хмуро, пытаясь скрыть ужасно давящую обиду. В глазах заблестели слезы, но она тут же протёрла их ладонью.

— Я нужна Джорджу, — сказала Т/И. — И он нужен мне.

— Тогда вали к нему, дура, — холодно произнёс Малфой, а после послышался звук пощёчины.

Что сейчас управляло парнем, сказать трудно. Он не хотел, чтобы Т/И уходила, но в то же время сам подтолкнул её на это.

И она ведь гордая. Даже вещей своих не забрала, просто развернулась и ушла, оставив после себя пустоту.

***

— Ты сумасшедшая! — воскликнул Джордж, когда Т/И рассказала ему о своей ссоре с Малфоем. Она не собиралась этого делать, но Уизли сразу понял, что с подругой что-то не так, и начал расспрашивать её. А она не сдержалась и выплеснула скопившуюся обиду. — Тебе лгут, бросают, кричат, унижают, подставляют, делают больно, но ты всё равно за своё. Ты продолжаешь любить, ждать, терпеть и плакать, когда могла бы отпустить это и найти своё счастье. Без этого урода. Он никогда не изменится, никогда не станет таким, каким ты представляешь его в своих глупых мечтах. И пускай тебе от моих слов не легче, но я это сказал. Думаю, ты примешь это.

— Я не хочу его терять.

— Он сделал свой выбор. Пора сделать его и тебе.

***

Проснувшись следующим утром, Т/И решила, что мириться первой точно не пойдёт, поэтому всю неделю всячески избегала Малфоя и старалась даже не смотреть в его сторону, что, кстати, получалось довольно неплохо.

Вторую неделю затянувшейся ссоры между ними она провела в обществе Джорджа, Гарри, Гермионы и Рона, пытаясь заглушить странную пустоту в груди.

Каждый раз показушно смеясь над очередной шуткой Уизли, она внимательно следила за реакцией Драко, надеясь, что тот испытает хотя бы какие-нибудь эмоции или обратит внимание на неё и её веселье.

Но она и сама не осознавала, что просто стремилась вызвать самую обычную ревность.

Она запуталась, окончательно и бесповоротно. Ей не хватало Малфоя, разговоров с ним, объятий или случайных прикосновений, но обратиться к нему мешала банальная гордость.

И только сейчас, спустя едва ли не месяц с момента их ссоры, её внезапно осенило.

Она влюбилась. Нет, она была влюблена в него уже давно, и теперь это чувствовалось намного резче и чётче, чем прежде…

Она прошла мимо и сделала вид, что не заметила его.

Она болтает со своими друзьями так, словно его рядом нет.

Она ведёт себя, будто они никогда и не были знакомы.

Причина страданий Малфоя, его мысли, его истерзанная душа – Т/И Т/Ф.

Блейз был прав, Драко оказался дураком. Он не поверил и не послушал, за что поплатился сполна. Он думал, что она всё ему простит, как прощала всегда, но этот раз стал последним.

Последней каплей в её океане терпения.

Оставив в тот вечер на его лице яркий след своей ладони, Т/И развернулась и ушла прочь по коридору, оставляя за собой абсолютно всё: любовь, привязанность, счастье.

Малфой ходил по лезвию ножа и оступился, предал самое дорогое, но её удар оказался куда сильнее. И ранил глубже. Полное игнорирование его существования убивало, заставляя напрочь забыть обо всем, желая только вновь ощутить кожей взгляд её глаз.

Слизеринец навсегда запомнит слова, произнесённые Блейзом, когда тот узнал об их ссоре: «Ты скоро почyвствyeшь, что ты разрyшил. Скоро лишишься сна. Я говорил тебе, зря ты меня не слушaл. Это была она».

Малфой лишь сказал ему, что звучит это очень поэтично, но его друг был прав: это была она.

Это всегда была она.

***

Драко сидел и смотрел в одну точку.

Он никогда прежде не ощущал такой нужды в человеке. Как же сильно парень скучал.

А ведь сам всё разрушил.

Перед глазами всплыл его первый день в Хогвартсе. Тогда он впервые увидел Т/И. Этот озорной смех и такую добрую улыбку парень не забудет никогда. В ней было что-то максимально притягательное, что-то непохожее на остальных. Её волосы струились по плечами, будто волны у самых непостижимых и бурных водопадов. С ней хотелось общаться, дружить. Парень не верил, что люди могут делать что-то хорошее, ведь его родители твердили мальчику, что все люди злые.

Но Т/Ф была не такой.

С первого дня, с первой минуты она обозначила, что ей хочется общаться с этим мальчиком. И плевать на косые взгляды и какие-то слухи. Она видела в нём что-то необычное, притягательное.

Их посиделки на астрономической башне на 5 и 6 курсах всегда были особенными. Каждый вечер Т/И вела туда Малфоя, чтобы они могли обсудить прошедший день. Очень часто им не удавалось пересечься во время занятий, именно поэтому каждый буквально боролся с эмоциями и рассказывал всё, что произошло с ним в течение каких-то 24 часов.

Как же часто они просто перебивали друг друга, вспомнив какую-то «важную» мелочь, какую-то деталь, без которой не выйдет полной картины. А как потом рассматривали звёзды, говоря о том, какими же далёкими и недосягаемыми были созвездия. Но в тоже время безумно красивыми.

Т/И была его собственным созвездием. Таким близким и далёким одновременно.

Драко взвыл от воспоминаний.

Он помнил тот момент, когда Т/И впервые взяла его за руку.

Это было на 5 курсе. Он поссорился тогда с Блейзом. В тот вечер он вывалил на неё всё, совершенно не сдерживая эмоции. Она взяла его ладонь и аккуратно сжала, передавая этим свою поддержку.

Уже тогда Драко понял, насколько же сильно он влюблён.

Они больше не встречались в библиотеке.

Они больше не ходили в Запретный лес.

Они не бродили по берегу Чёрного озера.

Не виделись даже на дежурстве вечером.

Лишь в Большом зале и на совместных уроках.

Драко страдал. Он ненавидел себя.

========== Глава 13 ==========

Двое никогда не забудут, что их было трое.

Сегодня её не было на ужине. Он знал, что в такие дни, она находится в Астрономической башне. Ноги сами понесли его туда.

Ему нужна была Т/И.

А ей нужен был он.

— Т/И! — она стояла у перил, почти на самом краю, казалось, что эта преграда для неё ничего не значит, и девушка вот-вот упадет вниз.

Драко подбежал и схватил Т/И. Он утянул её в свои объятия.

— Прости. Прошу. Молю тебя, — парень шептал ей в шею, опаляя кожу горячим дыханием и наслаждаясь таким родным запахом. — Т/И, молю тебя, прости меня. Ты мне нужна. Я не могу без тебя… Прошу.

— Драко…

Она ворвалась ураганом в его жизнь, перевернув всё, устроив погром.

Он же появился и высокомерно, бесстрастно раскрыл дверь в её душу.

Они были совершенно разные, но такие похожие.

Никто не ожидал, что когтевранка и слизеринец вдруг влюбятся друг в друга.

Никто этого не ожидал.

Особенно они.

Т/И Т/Ф была самой бесстрашной, громкой и амбициозной когтевранкой.

Она была, словно ураган. Её лучшими друзьями были Фред и Джордж, а врагами - те маги, которые не любили веселиться.

Драко Малфой был холодным, хитрым и расчётливым слизеринцем.

Он был, словно живое произведение искусства. Его лучшими друзьями были такие же хитрые и отвратительные маги, а врагами - грифиндорцы и все, кто с ними общается.

Так быстро не влюбляются.

***

Малфой стоял перед гостиной Когтеврана, дожидаясь девушку. Т/И, увидев его, сразу поняла, что что-то не так.

— Ты уезжаешь? — спросила она вместо приветствия.

— Да. Ненадолго. В Мэноре появились проблемы, и, пока отец в Азкабане, решать их должен я, — объяснил Драко.

Т/И заметно расстроилась.

— Это всего на неделю. Ты и соскучиться не успеешь.

— Просто возвращайся скорее, — сказала когтевранка и обняла друга.

— Обещаю.

***

Она вышла из спальни, не оглянувшись, и продолжила готовиться к занятиям.

Как и в любой другой день за последние полгода, она говорила себе, что сегодня всё будет по-другому.

Сегодня она оставит всё позади и начнёт двигаться дальше.

И, как и в любой другой день, она знала, что это ложь, потому что сегодняшний день был особенным.

Сегодня прошло ровно полгода с тех пор, как её мир оказался разорван в клочья…

Ровно полгода с тех пор, как то единственно важное, что было в её жизни, у неё бесчеловечно отняли.

Сегодня прошло ровно полгода с тех пор, как Фред Уизли умер.

После его смерти прошло полгода, и все эти полгода о Т/И заботился только Джордж.

Грел Т/И у камина, плотно укутывая в плед. Следил за тем, чтобы на ногах всегда были махровые носочки. Каждый день с кухни Уизли приносил сласти, зная, как она любит мармелад и вафли. Молча наблюдал за тем, как по ночам девушка плачет, вспоминая Фреда. Но любовь поддерживала в нём силы. И Т/И благодарна ему.

Все думали, что девушка спасла Джорджа от одиночества, но на самом деле это не так.

Это Джордж спас Т/И.

***

— Идём же, Т/И! Скорее… Поверь, это просто грандиозная идея!

Идея - восхитительная вещь, приносящая необыкновенное одухотворение. Только если она не пришла в голову её другу - мастеру творить шалости. Т/И с тихим вздохом последовала за Фредом Уизли, который подловил девушку в одном из школьных коридоров сразу после занятий.

Странно, конечно, общаться и даже дружить с людьми, у которых совершенно иное мировоззрение, но близнецы Уизли уже давно стали частью её жизни.

Без них девушка её себе не представляла.

Сегодня Фред отчего-то был один, и отсутствие его вечного спутника, а по совместительству брата и точной копии волновало волшебницу. Что-то тут явно было нечисто.

— Ну чего же ты мнёшься? Скорее! — поторопил подругу юноша.

Фыркнув, она ускорила шаг.

Кажется, они углубились в один из пустующих и плохо освещённых коридоров. Скромная отличница, Т/И не любила такие места, но не возразила - всё-таки, внутри уже разыгралось любопытство.

Не говоря ни слова, они шли всё дальше и дальше. Стало темно, Т/И так и тянуло вытащить палочку из кармана и торопливо произнести спасительное “Люмос”. Но в полумраке Фред поднёс к губам палец.

Нельзя….

Он молча просит довериться ему. Т/И снова тихо вздохнула.

Коридор кончается тупиком. Что за чепуха!? Т/И с изумлённым негодованием глядела на юношу. Он завёл её непонятно куда! В этом и состояла его изумительная идея?

Неожиданно он прижимает её к стене и осторожно касается губ девушки…

Будто спрашивает разрешения.

Всё её существо ощущает приятную лёгкость, и они сливаются в поцелуе…

***

Т/И проснулась в складках скомканных простынь. На щеках застыли горячие слёзы - дышать трудно до невозможности.

Снова, снова, снова…

Фред Уизли погиб полгода назад, так и не подарив Т/И ни единого поцелуя.

***

Всю неделю Джордж не ходил на занятия. Т/И старалась его переубедить, но потерпела неудачу. Настроение Джорджа оказалось заразным, и девушка тоже впала в депрессию, из которой только недавно смогла выбраться.

Но сейчас Малфоя рядом нет, а значит, что и помочь ей некому.

Постепенно Т/И тоже перестала посещать уроки, в Большом зале встретить её было невозможно.

Целыми днями Т/И вместе с Джорджем сидели в его комнате, не разговаривая. И никто: ни Джинни, ни Гермиона, ни Луна, ни Блейз - никто не мог изменить это.

Она перестала есть и жутко похудела.

Даже учителя опустили руки, перестав пытаться расшевелить некогда лучшую ученицу.

***

Малфой задержался. Вернулся в Хогвартс он лишь спустя 2 недели. Первым делом парень побежал к своей Т/И, но в гостиной Когтеврана её не было. Луна сказала, что девушка у гриффиндорцев, и Драко бросился туда. Но попасть в гостиную Когтеврана он мог с помощью смекалки, а как попасть в гостиную Гриффиндора, не зная пароля?

Но Малфою и здесь подвернулась удача - он увидел Грейнджер.

— Эй, Грейнджер, — окликнул он гриффиндорку.

— Малфой? Чего тебе?

— Скажи пароль в вашу гостиную.

— Что? Тысерьёзно думаешь, что я скажу его тебе? — удивилась Гермиона.

— Ладно, просто ответь - Т/И там?

— Да.

— Позови её.

— Не могу.

— Грейнджер, тебе сложно что ли? — Драко начал злиться.

— Нет, просто… — Гермиона медлила.

— Да что, Грейнджер? — закипал парень.

— Она сейчас не в лучшем состоянии. Я не уверена, что Т/И захочет тебя видеть.

— Послушай, гряз… — Малфой вовремя остановился. Это слово стало для него противным после войны. — Грейнджер, мне всё равно, что ты там думаешь. Позови Т/И или скажи мне пароль и я сам позову её.

Гермиона задумалась. Она всерьёз переживала за подругу. Возможно, Малфой сможет помочь? Он был противен ей, но ради Т/И она может и потерпеть. Тем более, когтевранка уверяла, что Драко изменился.

— Хорошо, — она вздохнула. — Но я пойду с тобой.

— Как хочешь, Грейнджер.

— “Победа”, — произнесла пароль гриффиндорка, и портрет Полной Дамы отъехал в сторону.

Драко вместе с Гермионой вошли внутрь. Гриффиндорцы, находящиеся в гостиной, посмотрели на слизеринца с опаской и даже ненавистью. Малфой привык к таким взглядам, поэтому не обратил внимания. Гермиона провела его в спальню Джорджа. Уизли лежал на кровати, Т/И сидела рядом на полу, уперив взгляд в пустоту.

— Что с ними? — опешил Драко.

— На прошлой неделе было полгода, как погиб Фред, — объяснила Грейнджер. — С тех пор они такие.

— Т/И, — парень присел к подруге. Девушка перевела пустой взгляд на него.

— Она никого не слушает, — донёсся до него голос Грейнджер.

— Т/И, вставай, — Драко бережно поднял девушку, словно боясь сломать. Но она уже сломалась. Слишком долго пыталась держаться, а теперь сломалась.

— Драко… — прошептала Т/И. — Ты вернулся.

— Ну конечно я вернулся. Разве я мог оставить тебя? Пойдём.

Придерживая подругу за талию, Драко повёл её к себе в комнату. Попросив Забини посидеть с девушкой, Малфой направился обратно к Джорджу.

— Перестань разрушать её, — крикнул он, схватив Уизли за шкирку. — Неужели тебе настолько наплевать на неё?

— Мне не наплевать, — спокойно ответил Джордж, отталкивая Малфоя.

— Не похоже.

— Не читай мне нотаций.

— А ты перестань вести себя как идиот!

— Да тебе какое дело? — уже кричал Джордж.

— Да люблю я её, люблю, понятно? — слова вырвались сами по себе.

Джордж опешил. Он видел, что Малфой не равнодушен к девушке, но чтобы любить…

— Любишь?

— Да, — уже спокойнее сказал Драко. — Не говори ей.

— Почему?

— Потому что она не готова к этому.

========== Глава 14 ==========

Слетела ярких будней мишура,

Твой яркий взгляд, — источник вдохновения.

А я смотрю, смотрю в твои глаза…

Уже люблю, но есть ещё сомнения…

Т/И постепенно начинала посещать занятия. Она быстро наверстала пропущенный материал и исправила все свои оценки. Каждодневные встречи с Драко доставляли ей удовольствие и добавляли сил.

— Я думаю, Джорджа нужно как-то растормошить, — сказала Т/И подруге.

— Как? — спросила Луна.

— Не знаю. Но я что-то придумаю.

***

Девушка проснулась с улыбкой на лице.

Полежав пару минут на кровати, Т/И встала и направилась в ванную комнату. Это могло быть обычное утро, если бы она не находилась в Хогвартсе.

Сегодня был выходной. Многие ученики её факультета ушли в Хогсмид, так что в гостиной почти никого не было.

Сделав все процедуры и заправив постель, Т/И собиралась выходить из комнаты, как вдруг она заметила коробку дорогих сладостей.

“Съешь всё, может хоть так поправишься, а то ходишь худая, как спичка. Д.М.” - прочитала Т/И записку, лежащую возле коробки.

На лице девушки красовалась улыбка. Выйдя из комнаты, Т/И столкнулась с кем-то и уже начала падать назад, но кто-то крепко схватил её за талию и прижал к себе. Подняв свой взгляд, она увидела Малфоя.

— С… спасибо..

— Конкретно за что благодаришь?

— Ну… За сладости… За то, что не дал упасть.

В ответ Драко лишь прижал девушку к себе ещё сильнее, обнимая её. Малфой вдохнул запах волос когтевранки и уткнулся носом в её шею.

***

— Завтра матч по квиддичу. Слизерин играет с Пуффендуем. Давай сходим? — предложила Т/И.

— Так и скажи, что хочешь посмотреть на Малфоя, — фыркнул Джордж.

— Я хочу сходить с тобой.

— Да брось, Т/И. Ты думаешь я не вижу? Он же тебе нравится.

— Причём здесь это?

— Да притом! Ты весь день носишься за ним. Ты помнишь, когда мы последний раз говорили по-нормальному? Нет? Неделю назад! Неделю, Т/И!

— Джордж…

— Что? — прервал девушку Уизли.

— Успокойся. Я не хочу ссориться. Ты не заметил, что мы стали цапаться по поводу и без? Это не нормально. Раньше мы никогда не ссорились.

— Ты права, — вздохнул парень. — Прости. Просто мне не нравится Малфой.

— Я знаю, — Т/И накрыла руку друга своей. — Он изменился. Драко больше не тот заносчивый засранец, каким ты знал его. Эта война изменила всех.

— Да…

— Ты боишься, что я брошу тебя одного?

Джордж промолчал.

— Я никогда не оставлю тебя. Я люблю тебя, Джордж. Но и Драко я тоже люблю. И я не хочу выбирать между вами.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— Когда-нибудь мы с тобой станем счастливыми. Я верю в это. А ты?

— Я верю тебе.

***

Зельеварение.

Любимый предмет Т/И и Малфоя.

Начиная со 2 курса, они всегда сидят вместе на этом уроке. Оба с нетерпением ждут зелья. Всегда с этими двумя происходит что-то интересное.

Несмотря на то, что они — лучшие друзья, Драко всё равно всегда твердит, мол, “Т/И, ты в этом деле — неудачница, так что сиди тихо и подавай мне травы”.

Они вечно спорят, деля обязанности, потому что Т/И считает, что, если Драко будет делать всё, а она лишь сидеть и смотреть, то это будет несправедливо.

Когда у них преподавал Снейп, он вечно смотрел на своих лучших учеников с неким страхом и тяжело вздыхал, когда они в очередной раз спорили, чуть ли не дрались и кричали на всю аудиторию.

Абсолютно каждый раз Т/И обещает утопить Драко в Чёрном озере после урока.

Парень всегда очень громко смеётся, когда у Т/И что-то не получается, и в итоге жидкость, что находилась в котле, буквально выливалась на девушку. Правда, после этого она тянулась к нему за объятьями, тем самым пачкая.

Они до сих пор не понимают, как Снейп терпел весь этот беспредел на его уроке, особенно если учитывать, что на других он кричал, стоило лишь им вякнуть.

Видимо, привык уже.

В итоге у них получается что-то более-менее нормальное, но Малфой твердит, что всё это благодаря ему, на что Т/И обижается.

***

— Я люблю тебя, ты знаешь это?

— Я тоже тебя люблю. Не верю, что скоро мы окончим школу…

— Но мы ведь будем продолжать общаться?

— Конечно.

— Ты мой лучший друг, Драко. Ты, Блейз, Панси. Вы стали моей семьёй.

Всхлип, за которым следуют объятия. Такие теплые, успокаивающие, что кажется, как только они закончатся, задохнёшься.

Драко Малфой.

Её Драко Малфой, вечно язвительный и грубый с однокурсниками, сейчас сидел рядом с ней и встречал закат уходящего дня.

***

— Я рада, что ты согласился, — сказала Т/И, занимая своё место на трибуне.

— Всё равно игра будет скучной, — хмыкнул Джордж.

— Почему?

— Если бы против Слизерина играл Гриффиндор, это было бы интересно.

— У Пуффендуя довольно сильная команда.

— Но победит Слизерин. Хотя снитч может поймать Пуффендуй.

— Ну нееет, — протянула Т/И, — снитч поймает Малфой.

— Даже если и так, игра закончится быстро. Думаю, им понадобится всего час.

— Нет, вряд ли. Уверена, что больше часа. Спорим?

Глаза Джорджа загорелись. Этого Т/И и добивалась. Возможно, споры и розыгрыши помогут ему отвлечься от скорби?

— Спорим. На желание?

— На желание.

***

Джордж оказался прав - игра была довольно скучной и закончилась очень быстро.

— Ты играл просто отвратительно, — растягивая каждое слово, произнесла Т/И, ухмыляясь и медленно приближаясь к переодевающемуся после матча Малфою.

Тот поспешно натянул на себя рубашку, а стоящие вокруг него парни отошли подальше, что-то возмущено бубня себе бод нос. Но Драко кивнул им, как бы говоря: “Ей можно” и посмотрел на девушку со своей фирменной улыбкой.

— Ты пришла сюда, только чтобы сказать это?

— Нет.

Юноша выжидающе посмотрел на волшебницу.

— Я проспорила Уизли.

— Опять? — закатил глаза парень, разворачиваясь к своему шкафчику и продолжая одеваться. — И сколько ты должна здесь простоять?

— Немного.

— Эй! Это мужская раздевалка! — капитан команды подбежал к девушке и, схватив за руку, толкнул к выходу.

Т/И посмотрела на Малфоя, ища в его глазах поддержку, а он только улыбнулся и пожал плечами.

— Но я ведь не выполню уговор!

— А это уже твои проблемы, Т/И.

***

— Ты слишком невнимательная в последнее время, — Малфой следовал за девушкой вдоль книжных стеллажей.

Большую часть времени Драко молчал, недовольно сверля взглядом её спину. Всю последнюю неделю Т/и была крайне неуклюжа и невнимательна на занятиях, и вне их, что самую малость удивляло слизеринца. Они учатся вместе довольно долго и что-что, а уж рассеянной девушку назвать нельзя, скорее наоборот.

— С чего ты это взял? — девушка мимолётно оглянулась на Драко, продолжая искать на полке нужную книгу по зельеварению. Когтевранке казалось, что если делать вид будто всё в порядке, как и раньше, то всё будет хорошо, но видимо этот план с треском провалился. — Подай, пожалуйста, вон ту книгу.

Драко несколько секунд смотрел на однокурсницу, замечая, что своим ростом девушка вполне оправдывала прозвище, которое часто звучало из уст разных учеников.

“Наша маленькая староста” - то самое прозвище, которое однажды вырвалось у Фреда после назначения Т/И на этот пост.

Раньше Малфой совсем не замечал этого. Сейчас же слизеринцу кажется, что он слишком многое замечает в этой миловидной особе и это вызывает у парня странные чувства.

— Ты перепутала ингредиенты на уроке профессора Слизнорта, а зельеварение - твой любимый предмет. Потом ты стала постоянно опаздывать и, в конце концов, даже сейчас ты не слишком-то уверена в выборе книг, — Драко вручил Т/И книгу, наблюдая за тем, как она удивлённо смотрит на него, пытаясь сказать что-то в своё оправдание.

Т/И прижимала к груди стопку книг, задумчиво кусая нижнюю губу.

— Я просто неважно себя чувствую, вот и всё, — глаза девушки смотрели в пол, пока та старалась быть как можно более убедительной. — Наверное, простудилась на квиддиче.

Конечно, Драко не понимал, что главной причиной рассеянности его подруги являлся он сам. Нет-нет, то что девушка при нём начинает вести себя совсем иначе, нежели раньше, лишь совпадение.

Малфой уверен, что дело совсем не в болезни, Т/И лгала, и это раздражало. Блондин сделал шаг вперёд, наклоняясь к удивлённому девичьему лицу. Он без промедлений взял Т/И за подбородок и внимательно всматривался. Драко совсем не понимал, зачем он это делает, но эта явная ложь ему не нравилась.

— Судя по моим наблюдениям, ты абсолютно здорова, — он, наконец, отстранился, убедившись, что полностью прав.

Щёки девушки начали медленно краснеть, то ли от того, что её ложь раскрыли, то ли от ситуации, которая была пару секунд назад.

Т/И сильнее прижала к себе книги, стараясь как можно скорее прийти в себя.

Он был слишком близко.

Если Т/И ещё хоть чуть-чуть простоит рядом с ним, то она точно не сможет произнести и слова.

— Я… я не думаю, что это твоё дело, — девушка откашлялась и уже более уверенно посмотрела на парня.

Не давая Малфою сказать что-нибудь, она развернулась и начала двигаться в сторону стола.

Драко недовольно смотрел ей в спину, наблюдая за тем, как она откидывает длинные волосы, попутно взяв ещё одну книгу с полки.

Нет, он точно узнает в чём дело.

В следующий раз, Т/И не сможет отделаться от него враньём о здоровье.

========== Глава 15 ==========

Нельзя жить только воспоминаниями.

Драко Малфой с наслаждением наблюдал, как бесится Джордж, когда он подходит к Т/И.

Да, это именно то, чего он хотел.

Злить Уизли, слышать как скрипят его зубы, а глаза метают молнии. Драко обворожительно улыбался Т/И, она отвечала ответной тёплой улыбкой.

— Уизли, не лопни от злости, — холодно бросил Драко, проходя мимо гриффиндорца.

Тот только злобно взглянул на слизеринца, но не успел ничего сказать до того, как парень удалился.

— Драко, перестань. Я хочу, чтобы ты нормально общался с Джорджем, — заявила Т/И.

— Мне и так нормально.

— Драко!

— Хорошо-хорошо, я постараюсь быть к нему терпимей. Так пойдёт?

— Пойдёт.

Малфой улыбнулся и поцеловал Т/И в макушку.

***

Они понемногу начали отходить от той страшной ночи, хотя никто не забывал и явно не забудет лучшего друга и брата - Фреда Уизли.

Время от времени ночью они вновь нарушали отбой, чтобы проверить старые тайные проходы и, возможно, найти новые.

Т/И знала, что Фред мечтал создать свою собственную Карту Мародёров, поэтому, когда она предложила Джорджу осуществить его мечту, парень не противился.

Они обнаружили, что несколько известных им проходов больше не существуют, зато нашли 2 новых.

Джордж иногда шутил, и Т/И искренне радовалась за друга. Казалось, жизнь направляется в привычное русло.

За одной из таких ночных прогулок их застала МакГонагалл и назначила неделю отработок. Хотя, на самом деле, директор была рада, что эти двое начали приходить в себя. Она всегда относилась к ним благосклонно.

***

— Джордж, ну как ты мог заболеть.

Т/И, сидя в больничном крыле, отчитывала своего друга, который ещё только вчера хвалился, что может даже зимой не ходить в куртке, ведь у него крепкий иммунитет. А прямо с утра проснулся с охрипшим голосом, больным горлом и температурой.

— Да я сегодня же поправлюсь! — воскликнул Джордж.

— Ага-ага, — хмыкнула девушка. — Охотно верю.

— Ну мы ещё посмотрим, кто кого, — ответил Уизли и, многозначительно посмотрев на часы, добавил. — А кому-то уже пора на отработку.

— Совсем забыла про неё, — хлопнула себя по лбу когтевранка. — Получается мне ещё одной и на отработку идти.

Джордж хохотнул, сделав одобрительный жест рукой. Но Т/И это новость совсем не радовала. Она вообще не любила находиться где-нибудь без с Джорджа, сразу как-то становилось не по себе, хоть девушка этого и не показывала. Но вместе они одно целое, а по отдельности слабы. Наверное, это звучит странно, многие могут не понять, но Т/И чувствовала эту пустоту и радовалась, что это ненадолго.

— Мне срочно нужно заболеть.

— Ну уж нет, торчать в Больничном Крыле - это не твоё и уж точно не моё, — улыбнулся Джордж, окинув взглядом комнату, а затем, подмигнув, добавил: — К тому же, тебе выпал шанс побыть наедине с нашим директором.

— По-твоему эта новость должна обрадовать меня?

— Ты всегда говорила, что считаешь МакГонагалл одной из лучших профессоров в мире. Вот и пообщайся с ней.

— Ладно, уговорил. Болей один, — улыбнулась девушка и отправилась на отработку.

***

— Т/И, какими судьбами? — спросил Блейз, когда девушка постучала в дверь их спальни. Забини жил вместе с Малфоем. В этом году многие ученики отказались продолжать учёбу, поэтому в комнате их было всего двое.

— Я искала Драко, но, видимо, его здесь нет.

— Нет, но он скоро придёт. Можешь подождать здесь, проходи, — пригласил подругу Блейз.

Девушка прошла внутрь. Сразу было видно, что здесь живут слизеринцы - стены выполнены в цветах Слизерина - зелёном и серебристом. Возле окна стоял письменный стол. Над кроватями висели книжные полки. Т/И подошла к книгам Блейза.

Шекспир, Конан-Дойл, Диккенс…

— Не знала, что ты увлекаешься магловской литературой, — усмехнулась волшебница.

— Да, — Забини смущённо почесал голову, — это мой секрет.

— У Малфоя всё намного банальней, — заметила Т/И, повернувшись к книгам Драко. На его книжной полке стояли только учебники.

— Он не понимает моей любви к литературе маглов. Я много раз пытался заставить его прочитать что-то из классики, но каждый раз он находил новую отговорку.

— Думаю, вдвоём мы справимся, — заговорщицки улыбнулась девушка.

Ещё некоторое время они поговорили о книгах, но потом тема зашла о войне.

Т/И не любила об этом говорить.

Слишком многое у неё отняла эта дурацкая война.

— Я слышал, многим Министерство выдало награду “Герой Войны”, — сказал Забини.

— Да. Рону, Гарри и Гермионе вручили “Героя”. Невиллу тоже. Остальным дали “Орден Мерлина”.

— Тебе тоже?

— Нет, — Т/И мрачно усмехнулась, — меня не награждали. Джорджу дали “Орден”, Фреду - посмертно. Только толку от этих наград? Людей этим не вернёшь.

— Мне жаль, Т/И, правда жаль. Мне всегда нравились Уизли. Их шутки и розыгрыши любому поднимали настроение.

— Мне казалось, что все слизеринцы их на дух не переносят.

— На самом деле, это не так. Просто многие боятся признаваться в этом.

В это время дверь открылась и вошёл Малфой.

— О, Т/И! Ты уже здесь? Пойдём?

— Куда вы собрались? — спросил Блейз.

— Гулять.

— Драко говорит, что видел в лесу пегаса, но я точно знаю, что пегасы здесь не водятся. Поэтому мы идём искать их, — объяснила Т/И.

А пегасов они так и не нашли. Но замечательно провели время вместе.

***

Во время отработки Т/И заметила омут памяти и незаметно его стащила. Закрывшись в Выручай-Комнате и убедившись, что никто не сможет войти, девушка достала волшебную палочку и приложила её к виску.

Т/И нырнула в омут.

5 курс.

Фред и Джордж варят какое-то зелье, чтобы позже применить его для своих вредилок. Т/И сидит рядом с ними и рассказывает какую-то ерунду. Все трое заливаются смехом.

Они счастливы.

А Т/И, смотря на живого рыжего друга, не может сдержать горьких слез.

Т/И из воспоминаний тоже почему-то начинает плакать. Когтевранка уже не помнит почему.

Замечая слёзы подруги, Фред отдает управление над зельем брату и подходит к Т/И. Он успокаивающе гладит её по плечу.

Т/И знала, что скоро вернётся обратно, руша собственное воспоминание, а потому просто обняла приятеля, но её руки прошли сквозь него. Боль, что копилась внутри, вырвалась наружу и сейчас выплёскивалась громким плачем.

— Ну, эй, чего ты, Т/И? Ну подумаешь, Снейп. Хочешь, мы подложим ему блевательных батончиков? — пытаясь привести подругу в чувство бормочет Уизли.

Но Т/И уже не важно, что произойдёт дальше.

Она без малейшей надежды перевела взгляд на пропадающего близнеца и заметила в них ту самую искринку, за которую когда-то прощала многое.

И сейчас голубые глаза просто растворялись в воздухе принимая вид сизого дыма.

Т/И вынырнула из омута и заплакала.

Она никогда не сможет забыть эти тёплые глаза, никогда не сможет стереть воспоминания, связанные с ним. Он уже давно поселился в сердце Т/И, и даже с его смертью ничего не изменилось.

Он всё там, вот только теперь причиняет невыносимую боль, оставляет кровавые раны.

Но всё заживёт, правда заживёт.

========== Глава 16 ==========

Я надеюсь ты найдёшь того, кто заставит цвести цветы в самых тёмных уголках твоей души.

Эльчин Сафарли.

В начале декабря МакГонагалл собрала всех в Большом зале и объявила, что в этом году решено провести Святочный бал. Все ученики ответили громкими радостными криками.

Когда бал проводился в прошлый раз, Т/И на него не ходила, но в этом году она была настроена наверстать упущенное.

Как только Малфой услышал про бал, он сразу понял, что единственная, с кем он хотел бы пойти - Т/И. И Драко был уверен, что Т/И согласится пойти с ним, но что, если она предпочтёт ему Уизли?

***

- Забавно, - сказала Т/И, улыбнувшись.

- Что забавно? - спросил Драко.

Он протянул руку и заправил ей за ухо прядь волос. Он сделал это лишь, для того, чтобы как-то оправдать прикосновение к мягкой, гладкой коже её лица, после чего отдёрнул руку. Не имело никакого значения то, что степень контакта была минимальной. Он всё ещё ощущал электричество, что текло по венам каждый раз, как он к ней прикасался.

Она прижалась к нему, прислонив голову к его плечу. Сжала его руку - электричество, которое он ощущал секунду назад, умножилось в тысячу раз. Оно было столь сильным, что он едва ли мог это выносить, но каким-то образом ему удалось сохранить хладнокровие.

- Жизнь забавна, - ответила она наконец.

Малфой изогнул бровь.

- Правда? И что же в ней забавного?

- Ну, - сказала она, и на её лице возникла хитрая усмешка, - взять, к примеру, наши жизни. Ты и я происходим из совершенно разных миров. Кто бы мог подумать, что прямо сейчас мы будем здесь, разговаривать вот так?

Драко усмехнулся.

- В этом нет ничего противоестественного, ты же знаешь. Почему бы нам не разговаривать вот так прямо сейчас? Или как-нибудь иначе? Возможно, мы из разных миров, но сейчас мы оба живём в одном и том же. Лишь это имеет значение.

- Думаю, что так, - Т/И тепло ему улыбнулась.

Какие-то несколько секунд они продолжали неотрывно смотреть друг другу в глаза. После чего она, как и всегда, произнесла с грустью в голосе:

- Я должна идти.

От её слов парень помрачнел.

- Нет, - твёрдо проговорил он. - Не должна. Не в этот раз.

Она печально кивнула.

- В этот раз. Каждый раз.

- Но ты только что пришла, - возразил Драко.

- Я договорилась встретиться с Джорджем, - напомнила Т/И. - Магазин почти готов к открытию. Остались последние штрихи.

- Уизли и сам справится, - нахмурился Малфой.

- Я нужна ему, Драко.

- Мне ты тоже нужна, - выпалил парень.

Девушка нежно улыбнулась.

- А мне нужны вы оба, поэтому ты должен меня отпустить.

- Ладно, - вздохнул он, - но на ужине ты сядешь за стол Слизерина.

- Идёт, - весело ответила девушка.

***

Они кружились в танце, понятном лишь им двоим. В свете луны Малфой казался ещё прекраснее, чем он есть на самом деле. Т/И улыбалась и молчала.

В некоторые их встречи, как эта, они не говорили ни слова - всё понятно и без них.

Никто не знал об этих их ночных встречах, по крайней мере, Т/И на это надеялась.

Они любовались вместе звёздами. Пытаясь найти созвездия, долго разговаривали, смеялись, а потом также долго молчали - и им хорошо в этой тишине.

Они обнимались, стоя на крыше одной из башен, и девушке казалось, что она никогда не забудет эти мгновения.

Ей хочется, чтобы они длились вечно.

Т/И любила смотреть ему в глаза и каждый раз словно утопала - словно две маленькие вселенные, в которых зажглись мириады звёзд.

Юноша смотрел на неё с абсолютным доверием и бесконечной любовью - он знал, что уж она точно ничего плохого ему не сделает.

И девушка отвечала ему тем же.

Малфой стал для неё человеком, которому девушка безоговорочно доверяла.

И которого любила всем своим сердцем.

Она научилась держать его рядом с собой, терпеть его переменчивый характер и принципы, а также знать его тёмную сторону, и молчать об этом.

А он, почему-то, стал мягче и даже сам смог заметить это в себе. Ловить себя на том, как во взгляде проскальзывает нежность и черты лица смягчаются в улыбке, когда он смотрит на неё, забывая обо всём на свете, держась за неё, как за спасательный круг.

Очень медленно, но очень явно оба делили свой характер напополам и отдавали друг другу.

Что-то в этом есть, согласитесь?

И больше всего Драко любил, любил её как только мог за то, что после каждой из полуночных встреч жить становилось как-то намного легче…

***

Т/И сидела в Большом зале рядом с Джорджем. Они увлечённо о чём-то говорили и смеялись, а Малфой сидел и наблюдал за Т/И со стороны.

- Ты любишь её, - Драко услышал женский голос и заметил, что рядом с ним села Луна. - Я могу сказать это по твоему взгляду, - Малфой удивлённо посмотрел на неё. - Ты смотришь на неё, как луна смотрит на солнце, будто в первый раз ты почувствовал тепло.

***

- Вечером идём в магазин, как договаривались? - спросила Т/И Джорджа за завтраком.

- Эмм, нет, - неуверенно протянул Уизли. - Сегодня не получится, прости.

- Ну ничего, тогда завтра?

- Да, завтра.

Но и на следующий день они не пошли, а потом ещё раз у Джорджа возникали непредвиденные дела, о которых он никому не говорил.

- Джордж, что ты скрываешь? - спросила однажды Т/И.

- Ничего, - парень отвёл глаза.

- Я же вижу.

- Я… Я пока не могу рассказать, прости.

- Хорошо, но ты ведь мне расскажешь позже?

- Обязательно.

***

- Мы должны выиграть этот матч!- Драко мерял шагами библиотеку, пока Т/И пыталась делать домашнее задание. - Нет, просто обязаны!

Т/И закатила глаза. Драко по сотне раз в день повторял, что нужно выиграть матч по квиддичу, ведь это последняя возможность набрать достаточное количество очков, чтобы получить Кубок школы. Девушка и сама понимала, что для Малфоя это важно и хотела, чтобы они выиграли, но эта одержимость блондина победой её уже порядком достала.

- Если сам не делаешь домашку, то хоть не мешай другим, - прошипела Т/И, перелистывая страницы толстой книги.

- Ты же дашь мне потом списать? - Драко резко сел на стул перед девушкой.

- Нет! - сказала она, захлопнув книгу перед глазами опешившего парня. - У тебя сейчас есть время, но ты просто тратишь его впустую вместо домашнего задания.

- В смысле впустую?! - воскликнул Малфой. - Я вообще-то думаю о том, как нам победить этих гриффиндорцев! Потому что матч уже завтра, а наша сегодняшняя тренировка прошла не самым блестящим образом.

- Вы победите, я уверена. Вы столько тренировались, что уже, наверное, с закрытыми глазами сможете играть.

Драко демонстративно вздохнул, но всё же взял с полки вторую книгу и начал делать домашнее задание.

***

- Ты заметила, что с Джорджем что-то происходит? - спросила её Джинни на Травологии.

- Заметила, но он не рассказывает, - вздохнула Т/И.

- Я тоже заметила, - шепнула им Гермиона. - Но он же в порядке?

- С ним всё хорошо, - улыбнулась Луна, и Т/И успокоилась. Если Луна говорит, что всё хорошо, значит, и правда всё хорошо. Лавгуд всегда замечает такие вещи.

***

- С кем ты идёшь на бал? - спросила Т/И подругу.

- С Невиллом, - улыбнулась Луна. - А ты? С Драко? Или с Джорджем?

- Пока ни с кем, - вздохнула Т/И.

- Как? Бал через 2 недели, а тебя никто не пригласил?

- Приглашали, но не те. Я пока никому не дала ответа.

- Я уверена, что он позовёт тебя, - Луна всегда понимала все мысли Т/И.

- Надеюсь.

========== Глава 17 ==========

Я склеил себя, как смог,

из ночей без сна,

из разбитых стёкол,

из потухших глаз и седых волос.

Светлана Усс

Т/И с Джорджем шли с Трансфигурации на Заклинания, когда услышали шум. Зайдя за угол, они увидели толпу учеников разных курсов. Т/И начала проталкиваться ближе к центру, чтобы понять, что происходит. Расталкивая зевак, девушка добралась до середины и замерла.

В центре образованного учениками круга происходила драка.

Малфой избивал Теодора Нотта.

Оба в крови, одежда разодрана, палочки давно отброшены в сторону. Из губы Драко текла кровь. Под глазом Нотта виднелся фингал.

Мгновение, и уже Теодор избивает Драко, нависая над ним.

— Прекратите! — истошно кричала Т/И. — Хватит, успокойтесь!

Девушка попыталась пробраться ближе, чтобы разнять парней, но Джордж потянул её на себя.

— Не лезь туда, — бросил ей Уизли и сам направился в эпицентр драки.

Пока Джордж разнимал слизеринцев, ему и самому влетело по голове, но драку он остановил.

Подняв с пола палочку Драко, Т/И подошла к парню.

— Что случилось?

— Немного повздорили, всё нормально, — ответил Малфой.

Девушка вздохнула.

Он ей ничего не скажет.

— У тебя кровь, пойдём, я обработаю. И ты тоже, — сказала когтевранка, повернувшись к Джорджу.

Драко и Джордж направились за Т/И. Они подошли к двери, ведущей в гостиную Когтеврана. Девушка постучала.

— Если бы бронза умела говорить, чем бы стала она похваляться? — послышался голос.

— Красотой, — ответила Т/И, немного подумав.

Дверь распахнулась. Парни последовали за девушкой в её комнату.

— Присаживайтесь, — Т/И указала на свою кровать.

Когтевранка достала свою магловскую аптечку. Когда дело доходило до обработки ран, она предпочитала магловскую медицину. Т/И взяла вату и перекись и подошла к Драко. Парень хмурился, когда раны щипало, но стойко терпел.

А у Т/И сердце бешено стучало, стоило ей лишь дотронуться до лица парня.

Закончив с Драко, она перешла к Джорджу.

— Так ты расскажешь, в чём дело? — спросила Т/И, убрав аптечку.

— Всё нормально, не бери в голову, — ответил Малфой, переглядываясь с Джорджем.

— Т/И, иди на урок, — сказал Джордж.

— А вы?

— Мы придём позже, — вставил Драко.

Т/И очень не понравилась эта загадочность и недоговорённость, но на урок она всё же пошла.

— Так что случилось? — спросил Уизли после того, как Т/И ушла.

— Нотт назвал её грязнокровкой. И наговорил много других слов похуже. Я не сдержался.

— Ты правда любишь её? — спросил Джордж.

— Да. Послушай, я знаю, что мы всегда недолюбливали друг друга, но, думаю, пришло время зарыть топор войны, — серьёзно сказал Драко.

— Ради Т/И я согласен. Мир? — Джордж протянул руку, и Малфой пожал её:

— Мир.

***

— Джордж, — позвала Т/И.

— Да?

Голова парня высунулась из-за шторки. Сегодня они всё-таки пришли в магазин. “Всевозможные Волшебные Вредилки” сейчас выглядели точно так, как до войны.

— Ты пойдёшь на бал?

— Нет, — сказал Джордж. — Я своё уже отгулял. Не хочу всей этой суеты. Ты пойдёшь?

— Не знаю. Ещё не решила.

— Т/И, я давно хотел попросить прощения.

— За что? — не поняла девушка.

— За то, что не пригласил тебя в прошлый раз. Мы с Фредом решили, что будет несправедливо, если тебя позовёт кто-то из нас.

— Я знаю, Джордж. Не волнуйся. Я бы всё равно не смогла выбрать.

Парень кивнул.

— Когда сделаем открытие магазина? — спросила Т/И, нарушая молчание.

— На следующей неделе, думаю, всё будет готово. И Т/И… Спасибо. Спасибо, что не позволила продать его.

— Фред не хотел бы этого, — пожала плечами девушка.

***

Т/И, Джордж, Драко и Луна вместе делали домашнее задание в Большом зале. К столу подошёл Терри Бут.

— Т/И, я хотел спросить… То есть предложить… Ты пойдёшь со мной на бал? — на одном дыхании выпалил когтевранец.

— Спасибо за предложение, Терри, но я ещё не решила, пойду ли. Прости.

— О, ну ладно, ничего. Да. Я пойду, — промямлил Бут и ушёл.

— Я уже закончила. Схожу за учебником по Истории Магии, — сказала Т/И и вышла из Большого зала.

— Ты до сих пор не позвал её? — обратился Джордж к Драко.

— Я думал, что ты её уже пригласил, — удивился Малфой.

— Я не пойду на бал. А Т/И ждёт твоего приглашения.

— С чего ты это взял?

— Её уже многие пригласили, но Т/И всем отказала, — вмешалась Луна.

Малфой подскочил и побежал догонять девушку.

— Т/И!

Она обернулась.

— Я…. Я… — пытался отдышаться Драко. — Согласишься ли ты пойти со мной на бал?

Девушка засияла.

— Да!

— Я должен был сделать это раньше.

— Да, думаю, да, — улыбнулась когтевранка.

***

В воскресенье Т/И нашла время сходить на могилу к Фреду. Она дошла до Хогсмида, а оттуда трансгрессировала. Она не была здесь с начала учёбы.

Взглянув на могилу друга, Т/И почувствовала, как ком поступает к горлу.

— Мы все ужасно скучаем по тебе, — взяв себя в руки, сказала девушка. — Джордж вообще себе места не находит. Он сегодня только вечером придёт, потому что ваш магазин… В общем Джордж один плохо успевает, а брать кого-то на твоё место он не хочет. Ты ему нужен, Фред. Очень нужен. Я иногда прихожу помогать ему, но ты понимаешь, что я никогда не смогу заменить тебя.

***

— Джордж, где ты был? Я тебя весь день искала.

— Я гулял.

— Один? — удивилась Т/И.

— Нет.

Т/И выжидающе уставилась на друга.

— С Анджелиной.

— Джонсон? Где вы встретились?

— Я видел её на Косой Аллее. Ну и мы начали общаться, вспоминать прошлое, — рассказывал Уизли.

— То есть, каждый раз, когда ты не мог пойти со мной, ты был с ней?

— Да. Ты злишься?

— Нет, — честно ответила Т/И, — мне просто не понятно, почему ты сразу обо всём не рассказал.

— Я не хотел спешить, — расплывчато ответил он.

— Оу, это то, о чём я думаю? — улыбнулась девушка. — Она тебе нравится?

— Ну, я бы не стал так… Сложно сказать, но… Наверное, ещё… В общем, да, — выдохнул Уизли.

— Я так рада, Джордж, — обняла друга Т/И. — Но тебе не кажется это немного… ну, не знаю… странным? Ей ведь нравился Фред. Ты уверен, что она общается с тобой, а не с Фредом в тебе?

— Я думал об этом. В любом случае, мы просто друзья. О большем я пока не думаю.

— Я искренне рада за тебя, — улыбнулась девушка.

— Спасибо. И знаешь что? Она заставила меня пойти на бал с ней! — шутя пожаловался Уизли.

— Бедный, как же ты терпишь это? — подыграла Т/И.

Опять этот юмор, никому не нужные шутки, которые Т/И и Уизли всю жизнь вставляли в серьёзные разговоры, дабы развеять эту гнетущую атмосферу.

Когда-то эти оба были душой компании и могли уладить любой нарастающий конфликт. А что сейчас?

***

— В этом году будут выбирать короля и королеву бала, — поделилась Панси.

— Я уверена, что ты станешь королевой, — подбодрила Т/И подругу. — Ты идёшь с Блейзом?

— Да, — девушка отчего-то покраснела.

— Вы двое… вместе? Я имею в виду, вы встречаетесь?

— Да.

— Я так рада за вас, — Т/И крепко обняла Панси.

— Спасибо. Это всё так неожиданно… Раньше мне нравился Драко. Ну я думаю, ты помнишь.

— Как я провела в больничном крыле несколько дней с разбитой головой из-за того, что тебе показалось, будто я слишком часто оказываюсь рядом с Драко? Конечно помню.

— Прости. Мне действительно жаль, что я доставляла тебе столько неприятностей.

— Проехали.

На некоторое время воцарилась тишина. Обе девушки думали о своём. Любопытство разпирало Паркинсон изнутри, поэтому слизеринка не выдержала:

— А вы с Драко? Вы вместе?

Т/И смутилась. Она не привыкла обсуждать свои чувства.

— Нет. Мы… друзья? — больше спросила, чем ответила когтевранка. — Я бы не хотела об этом говорить. Ты уже купила платье? — поспешила она перевести тему.

Слизеринка только того и ждала:

— Да, ещё 2 недели назад. Пойдём покажу.

***

— Скоро Рождество, по традиции устроишь распродажу в магазине? — спросил Рон.

Вот уж кто обожал это место! Каждый раз, когда Рон заходил во «Всевозможные волшебные вредилки» по его лицу расплывалась улыбка, и он вспоминал все шалости братьев.

Для него магазин был местом памяти, а для Джорджа – местом боли. Они с Фредом проводили там так много времени, и возвращаться туда одному было подобно пытке.

— Да, люди пойдут на Косую Аллею за подарками и, конечно, зайдут и к нам. Мимо нашего магазина сложно пройти и не заглянуть внутрь, так что, думаю мне понадобится помощь, — Джордж давно заметил, что Рон хотел бы не только в праздники помогать ему в магазине, и решил сделать брату приятное. — И не только на Рождество. — Едва улыбнувшись прибавил он.

— То есть… ты берешь меня в долю? Здорово! Я всегда об этом мечтал!

Видеть своих родных счастливыми - вот та единственная радость, что временами наполняла сердце Джорджа Уизли.

========== Глава 18 ==========

Глаза в глаза, ладонь в ладонь и это навечно

Спасибо, что делаешь счастливой

Между нами космос и бесконечность

Мы одно целое, мы неделимы

Вот и наступил тот самый день.

Святочный бал!

Бал - это сказка для каждой девушки. Это прекрасная возможность для каждого парня романтично признаться в любви своей возлюбленной. Поэтому этот вечер должен был стать самым фееричным за всю историю Хогвартса!

Профессора решили отменить уроки и устроить выходной в этот день, пойдя навстречу ученикам. Ведь они прекрасно понимали, что девушки захотят выглядеть неотразимо.

Платье сапфирового цвета подчёркивало все достоинства подтянутого женского тела, неброский макияж был в самый раз, а волосы мягкими волнами лежали на плечах.

— Выглядишь сногсшибательно, — в дверях замер Джордж.

Невозможно не отметить, что классический костюм ему очень шёл. И несмотря на то, что Т/И обула туфли на каблуках, она всё равно оставалась ниже него.

— Все давно веселятся. Малфой решил, что ты передумала идти. Ты готова? — он согнул руку, и она взяла его под локоть, уверенно кивнув.

На секунду остановившись перед входом в наполненный студентами зал, девушка нервно выдохнула. Мероприятие обещало быть интересным, но и тут не обойтись без косых взглядов в их сторону. Массивные двери раскрылись, впуская пару внутрь.

Зал был украшен так роскошно, как никогда. Свечи, большая рождественская ель, приятные звуки музыки создавали атмосферу сказки, даже несмотря на то, что до самого праздника ещё несколько дней. Ученики, наряженные к балу, собрались в Большом зале со своими парами. Каждый из учеников был как на подбор, а учителя не могли свести глазу со своих подопечных.

Т/И появилась с Джорджем. Малфой, заметив свою пару, оставил нескольких друзей, в компании которых находился, и пошёл к Т/И, с которой не мог свести глаз. Он, конечно, представлял её шикарной на этом вечере, но не настолько, и реальность превзошла все ожидания.

— Потрясающе выглядишь, — улыбнулся Драко, подойдя к Т/И и Джорджу. — Прости, Уизли, но я заберу у тебя Т/И.

И он, мягко взяв её за руку, повёл в центр зала, где уже собирались пары на первый танец, который будет открывать бал.

На мгновение все замерли, не веря своим глазам.

Слизеринец на пару с когтевранкой…

Её однокурсники дружно и скептично воззрились на них, а вот его друзья, напротив, ликовали, потому что отлично видели, насколько Драко был влюблён. Что же касается остальных, то пуффендуйцы заворожено смотрели на девушку, только что вошедшую в зал, а гриффиндорки молча пускали слюнки на Драко Малфоя и втайне завидовали ей.

Естественно, такое обильное внимание к ним обоих забавляло, и парень демонстративно подал руку своей спутнице со следующей фразой:

— Вы не подарите мне первый танец, мисс?

Она согласилась, и вот уже они кружились в середине зала…

***

class="book">Музыка кончилась, и он, как истинный джентльмен, запечатлел невесомый поцелуй на тыльной стороне её ладони. В этот момент она ощутила, как щёки заливаются румянцем, а невидимая ниточка связывает её с этим человеком.

— Потанцуешь со мной? — к когтевранке и слизеринцу подошёл гриффиндорец. — Если твой партнёр не против, конечно.

— Я не против, Уизли, если пообещаешь вернуть Т/И в целости и сохранности, — сказал Драко.

— Это я могу гарантировать, — Джордж подал руку Т/И, и та с радостью её приняла.

— Ты оставил Анджелину одну?

— Она разговаривает с Гарри.

Джордж осмотрел зал.

— В этом году всё устроено лучше. Жаль, что Фред этого не увидит.

— Я скучаю по нему, — кажется вот-вот уже слёзы польются, но Т/И старалась держаться.

— Я знаю, я тоже, — он поджал губы и тяжело вздохнул.

Танец давно закончился. Они просто стояли, прижимаясь друг к другу.

Копна рыжих волос, напоминающая его, и раненное в бою ухо.

Это не Фред.

***

Праздник проходил весело, вокруг было так красиво и все наслаждались этим вечером.

Руки Малфоя мягко обнимали Т/И за талию, а её руки лежали на его плечах.

Т/И не отводила взгляд от него целый вечер, и даже сидя за столом и потягивая через трубочку напиток она смотрела на парня.

А он в ответ на неё.

Он не замечал как Панси что-то рассказывает ему, как Блейз громко смеётся. Всё, что его волновало в тот вечер - Т/И.

***

Заключительный танец.

Бал прошел слишком быстро, а время, казалось, летело со скоростью света. Т/И стояла в стороне у большой наряженной ели, когда перед ней оказался Драко с протянутой ладонью. Они снова оказались в центре зала, заиграла музыка и начался танец.

Когда музыка закончилась, профессор МакГонагалл объявила, что пришло время определить короля и королеву бала. Все ученики писали на бумажке имя девушки и парня, которые были лучшими по их мнению. Т/И указала имена Панси и Блейза. Она понимала, что для подруги эта победа очень важна.

Голосование завершилось и МакГонагалл объявила результат:

— Итак, королём бала становится… Драко Малфой!

Зал заполнил шум аплодисментов. Малфой поднялся на небольшую сцену.

— Королевой бала избрана… Т/И Т/Ф!

Т/И не верила своим ушам.

Это невозможно.

Кто проголосовал за неё?

Победить должна была Панси!

— Ну же, мисс Т/Ф, поднимайтесь на сцену.

Всё ещё не веря в происходящее, Т/И медленно поплелась к сцене.

Профессор Слизнорт, как декан Слизерина, надел корону на голову Драко. Профессор Флитвик преподнёс Т/И точную копию диадемы Кандиды Когтевран.

— Вы хотите что-то сказать? — спросила ребят директор.

— Да. Я бы хотела… — Т/И решила, что так будет справедливо, — я бы хотела сказать спасибо всем, кто голосовал за меня. Для меня это огромная честь, но всё же я считаю, что эту диадему, — когтевранка сняла украшение с головы, — заслуживает другая девушка. Панси, — Т/И обратилась к подруге, — иди сюда.

Не понимая, что происходит, Паркинсон поднялась на сцену.

— Эта диадема - твоя, — Т/И надела корону на голову слизеринки.

Со всех сторон послышались аплодисменты.

— Это очень благородно, мисс Т/Ф, — сказала МакГонагалл. — Я думаю, никто не будет против, если я добавлю Вашему факультету 30 очков за умение быть другом в любой ситуации.

Панси обняла подругу, не сдерживая слёз.

Многие ученики стали подходить и поздравлять Т/И и Драко.

— Ты заслужила это, — обнял подругу Джордж.

— Спасибо, — прошептала Т/И, расчувствовавшись.

Драко Малфой и Т/И Т/Ф – Слизеринский Принц и Когтевранская Королева.

Самая красивая парочка во всём Хогвартсе.

***

Всё когда-нибудь кончается, и вот Малфой уже провожает Т/И в гостиную Когтеврана.

Возле дверей они остановились. Прозвучала загадка:

— Любой нас трепетно хранит — мы золота ценнее; одни подальше прячут, другие — выставляют. Мы с юных лет живём с тобой и до седых волос — но время нас не пощадит, не трать напрасно слёз. Мы — детские игры; мы — её скромная улыбка; в нас — твоё дождливое вчера; в нас — его торжествующий смех. Так кто же мы?

— Воспоминания, — ответила девушка.

Дверь открылась, но Т/И не спешила уходить.

— Т/И… — Малфой произнёс её имя как-то особенно. Как-то тепло. Как-то слишком нежно. Взгляд его серых глаз мгновенно притянул её внимание. — Возможно, я сейчас совершу ошибку, но я больше не смогу делать вид, что ничего не происходит.

— Что ты… — но договорить девушке было не суждено.

Губы Драко коснулись её губ, словно спрашивая разрешения. Когтевранка слегка растерялась столь резкому повороту событий, но уже в следующую секунду ответила на поцелуй.

Дрожь пробежала по телу Т/И, сердце забилось так сильно, будто вот-вот готово выпрыгнуть из грудной клетки.

Обоих словно пронзило разрядом тока осознание того, что все эти годы чувства были взаимны.

Постепенно нерешительный поцелуй стал смелее, всё же давая друг другу понять насколько сильны их чувства.

Только сейчас Малфой понял, какой же он дурак, ведь столько лет запрещал себе думать о любви.

Несомненно, это лучший исход этого бала.

========== Глава 19 ==========

Давай забудем всё

и убежим от всех

И пусть целый мир

подождёт нас.

Мы пропали до завтра.

— Ты отвлекаешь меня, Малфой, — бормотала Т/И, прилагая немалые усилия, чтобы сконцентрироваться на книге по Зельям. — А я пытаюсь учиться.

— Ну, Т/И — протянул Драко, словно маленький ребёнок. — Т/И.

Понимая, что все его завывания бесполезны, Драко просто-напросто вырвал книгу из рук девушки, отправляя её на соседний диван.

— Малфой! — возмутилась Т/И, но, кажется, на него это совершенно не подействовало.

— Помоги мне, — сделав щенячьи глазки, просил парень, устраивая голову на коленях девушки.

Т/И усмехнулась, понимая, что не сможет отказать такой очаровательной моське, однако, Малфою это знать необязательно.

— Если тебе снова нужна помощь по зельям, то я не поверю. Ты знаешь этот предмет лучше меня, — пожала плечами Т/И, игнорируя тепло, охватившее её от того, что Драко Малфой прямо сейчас лежал, в буквальном смысле обхватив её ноги.

— Ах это, — Драко отмахнулся. — Тут кое-что поважнее.

— Удиви меня.

— Мне нужно пригласить девушку на свидание. Необычное свидание.

— Вот как, — глубоко вздохнула Т/И, стараясь поглубже запихнуть так не вовремя появившуюся ревность. — Вот уж никогда не думала, что мне придётся помогать тебе со свиданием, Малфой.

— Тут совсем по-другому, — почти мечтательно протянул слизеринец. — Она особенная. И свидание должно быть особенным.

— И как же я могу тебе помочь, не зная имени и интересов несчастной, которая запала тебе в душу? — спросила Т/И, старательно делая вид, что ей интересны собственные ногти, а не Малфой и его дурацкое свидание.

— Что бы предпочла ты? Какое свидание было бы для тебя идеальным? — спросил Драко совершенно серьёзно, не сводя с девушки взгляд бездонно-серых глаз.

— Хм, — Т/И действительно задумалась, представив себе идеальный вечер. — Полагаю, просмотр магловского кино, поедая пиццу или что-то вроде этого. Декорации не так важны, когда рядом человек, в которого ты влюблён.

— Отлично! — Малфой вскочил с дивана, словно подстреленный. — Тогда завтра в 6 вечера, в Выручай-Комнате. Я жду тебя на марафон магловских фильмов, Т/Ф. Отказы не принимаются, понимаешь?

И задержав полный тепла взгляд ещё на пару секунд, выбежал из гостиной Когтеврана.

А у Т/И ещё долго не сходила с лица счастливая улыбка.

***

— Как тебе удалось всех уговорить? — с прищуром поинтересовался Драко, глядя на девушку, развешивающую украшения в гостиной Слизерина.

— Вообще-то ёлка и в позапрошлом году стояла, — Т/И обернулась, — подай ту змейку, пожалуйста.

— Ничего подобного не помню.

Он обошёл диван и заглянул в одну из многочисленных коробок. Она оказалась полностью наполненной новогодними ёлочными игрушками в виде змей.

— Конечно, не помнишь, потому что я её одна и наряжала, — ехидно ответила Т/И, нагнувшись.

Парень резко схватил её за раскрытую ладонь, потянул на себя и медленно коснулся приоткрытых губ, растягивая поцелуй. А вернув её на место, он самодовольно усмехнулся, замечая, как она также расплылась в улыбке.

— Я тоже считаю, что подземелье должно оставаться подземельем, — раздался незнакомый голос.

Драко резко развернулся, намереваясь взглядом уничтожить говорившего и, увидев перед собой второкурсника и не меняя своих планов, послал ему грозный взгляд.

— Кто-то что-то сказал? — развернувшись, девушка оглядела гостиную.

— Тебе показалось. Ещё змей? — протягивая пару тёмно-зелёных игрушек, спросил он.

— Т/И! — воскликнула только что ввалившаяся в комнату Панси. — Слезай со своей ёлки, пора запечатлеть момент!

Драко помог ей спуститься с лестницы и встал рядом, переплетая пальцы и словно защищая.

— Ты хоть обними её! — рассмеявшись, проговорила подруга. — И давайте быстрее, меня ещё Блейз ждёт.

***

Рождество приближалось с каждой секундой и настроение учеников школы Чародейства и Волшебства поднималось, невзирая на приближающиеся экзамены у старших курсов. Каждое утро выходных младшекурсники играли в снежки, старшекурсники же проводили всё свободное время в библиотеках или гостиных, готовясь к экзаменам. Они обкладывали себя книгами и лекциями, подготавливали домашнее задание, изучая новые темы.

***

Наконец-то Т/И это удалось, наконец-то Драко смог подружиться с Гарри, Роном и Гермионой.

А то ей уже надоело метаться между этими четырьмя. И друзей же не бросишь, и парня не оставишь, к тому же когтевранка и слизеринец решили скрывать свои отношения. О них знали только Блейз, Панси, Джордж и Луна.

Поэтому Т/И всеми силами пыталась доказать друзьям, что Малфой вовсе не высокомерный змеёныш, а очень даже милый и заботливый парень. А Драко объясняла, что Поттер совсем не невесть что возомнивший о себе избранный, Рон - не какой-то там Уизли, а настоящий, классный Уизли, и Гермиона - не зануда, а очень умная девушка.

И долго же до них доходило.

Очень долго, она бы сказала.

Но вот, наконец, это свершилось. И они подружились.

Аллилуйя.

А как это произошло? Всё просто, всего лишь и нужно было всем вместе побродить ночью по замку.

Приключения действительно сближают.

И теперь можно было часто увидеть, как Драко и Рон сидят рядом и о чём-то увлечённо разговаривают. Как к ним подсаживается Гермиона, и они уже начинают о чём-то спорить, нет, не так как раньше: грубо и оскорбляя друг друга - теперь это скорее выглядит как спор закадычных друзей с шутками и смехом. А потом к этим троим подходит Гарри, и весь спор начинается по новой, ведь теперь плюс ещё одно мнение, причём, как думает Поттер, авторитетное.

Враги стали друзьями, и все обиды в прошлом. И это так замечательно!

***

— Итак, каково это - встречаться с Т/Ф? — спросил Блейз своего друга.

— Однажды, когда она злилась на меня, я попросил её принести мне воды. Она принесла стакан, полный льда, и сказала: «Подождёшь», — ответил Малфой, улыбаясь. — Я люблю её.

***

В каменных коридорах замка темно и не было слышно ни единого шума. Все в замке спали под покровом ночи, и никто не смел нарушать это спокойствие. Только осторожные и тихие шаги раздавались едва слышно в одном из коридоров Хогвартса.

Т/И пробиралась по тёмным коридорам замка в Астрономическую башню. Её не должен никто увидеть, иначе всему придёт конец.

— Я думал, что ты не придёшь, — раздался тихий голос Драко в ночной пустоте, когда девушка только поднялась на верх башни.

— Извини, мне пришлось прятаться от Филча. Он чуть не заметил меня и… — её быстрое и спонтанное оправдание прервал настойчивый поцелуй в губы.

Малфой взял её лицо в ладони, больше не в силах подавлять своё желание, и ещё сильнее прижался к Т/И.

Такая запретная, но такая чувственная любовь витала вокруг них.

Слизерин и Когтевран.

Слизеринский Принц и Когтевранская Королева нашли друг друга, как две заблудшие души.

Их ночные встречи в башне, едва заметные касания в коридорах школы во время перерывов и переглядывания за столами факультетов — всё это только начало. Они не могут больше сдерживаться, чтобы скрывать свои отношения. Это становится невозможно.

***

— Т/И, ты готова к Зельеварению? Я еле-еле написала доклад на три страницы про зелье мутации! Т/И, Т/И, ты меня слышишь? — Гермиона пыталась привлечь внимание девушки, но она продолжала смотреть куда-то.

А точнее Т/И смотрела на Драко, который тоже не сводил с неё глаз. Они ждали, когда кто-нибудь из них двоих уже встанет и пойдёт на выход, чтобы другой вышел следом и как бы невзначай встретился в коридоре.

Наконец, Малфой встал из-за стола и, неспеша вышагивая, пошёл к выходу из зала. Т/И тут же вскочила, наспех попрощалась с Грейнджер и пошла следом.

Девушка уже почти дошла, как её резко схватили за запястье и повернули совсем в другую сторону от той, куда она направлялась.

— Хэй, Т/И, ты…

— Прости, Захария, — девушка выдергнула руку из хватки парня. — Мне нужно идти.

— Подожди, это всего на пару минут!

Но она продолжала настойчиво идти на выход к любви своей жизни.

Смит не был готов так просто сдаваться, он даже не собирался отставать, а потому упорно шёл следом.

— Да стой же ты! — когда Т/И вышла из зала, пуффендуец схватил её за плечо и грубым движением припечатал к стене.

— Захария, пусти! — девушка отчаянно пыталась выбраться из хватки парня, но он в десятки раз сильнее её, поэтому эти попытки закончились неудачей.

— Смит, ты не понимаешь, когда тебя нормально просят? — неожиданно раздался голос Малфоя, который ничего не выражал, несмотря на то, что Драко мысленно уже убил настойчивого пуффендуйца.

— Иди отсюда, Малфой. Это тебя не касается, — Смит снова хотел повернуться к Т/И, но Драко был быстрее.

Одним грубым движением юноша швырнул парня в стену и схватил Т/И за руку, чтобы увести оттуда.

***

— Зачем ты туда полез? — Т/И и Драко сидели на диване в Выручай-Комнате.

— Я должен был стоять и смотреть, как он тебя лапает? — только их тихие голоса и приятный треск дров в камине нарушали тишину вечера.

— Я бы сама разобралась с ним, и к тому же…

— Запомни, — прервал её Малфой. — Никто не посмеет причинить тебе вред.

— Смит ведь не пострадает? — через несколько минут спросила когтевранка

— Нет, — Драко поцеловал девушку в лоб и продолжил смотреть на камин.

И она никогда не узнает, что Захария уже лежит в больничном крыле, весь в синяках и переломах.

***

Рождество подкралось совсем незаметно. Появилась идея устроить небольшую вечеринку для всей школы.

Сначала начиналось всё довольно хорошо. Ребята просто разделили обязанности и начали потихоньку готовиться. Однако время магическим образом пролетело слишком быстро, поэтому до вечеринки оставалось два дня, а из готового был только список украшений.

Драко ходил постоянно среди учеников, делая каждому замечания:

— Поттер, эта ёлка тут не в тему, двигайте её в другой угол.

— Гермиона, Т/И, по-моему, тут не хватает чего-то. Добавьте там веночков, гирлянд, ну… сами придумайте.

— Уизли, хватит жрать, ты скоро совсем ничего не оставишь на праздничном столе.

На самом деле планировалось устроить вечер с живой музыкой и танцами, но в конце концов было решено включить магловские фильмы.

Джордж где-то нашёл проектор, а Т/И, Гермиона и Гарри выбирали новогодние фильмы, которые могли бы понравиться всем. В итоге остановили свой выбор на “Один дома”, на чём очень настояла Гермиона.

— Ну, это же классика.

Когда они вернулись обратно в Большой зал, то замерли от красоты, которая была там. Заметив их взгляды, Малфой довольно улыбнулся, будто всё сделал сам, а где-то вдалеке Рон закатил глаза.

В девять вечера все ученики собрались в Большом зале, чтобы съесть праздничный ужин, а уже после него все столы убрали и прямо в зале разместили много матрасов и пуфиков, чтобы все смогли остаться на просмотр фильма.

Когда всё закончилось, Т/И было и грустно, и радостно одновременно. Ей было жалко, что всё закончилось, но это был потрясающий день.

***

— Хэй! А ну отстань от меня, — шикнула Т/И на Драко и несильно шлёпнула его по руке, которая уже тянулась к плечу девушки.

— Нет. Прекрасно знаешь, что я не отстану от тебя, тогда зачем продолжаешь меня просить? — в полуулыбке интересовался слизеринец, и Т/И наконец подняла на него свой взгляд.

— Ты что, решил включить тут самца—соблазнителя?

— Это мне тебя нужно спросить, чем ты занимаешься в разгар каникул?

— Разгар? — Т/И еле сдержала усмешку. — Конец декабря уже, у нас с тобой экзамены, нужно готовиться.

Пожав плечами, мол, такие вот дела, когтевранка хотела вернуться к брошенному делу, но Малфой не позволил, вновь обращая её внимание на себя. Его глаза горели тем озорным блеском, который присущ только ему. Выждав пару секунд, он взял её руку и крепко сжал. Т/И недовольно поджала губы.

— Окей, сдаюсь. Что ты хочешь?

На лице Драко загорелась улыбка.

— Пошли погуляем.

— Ты меня ради прогулки от учёбы отвлекаешь?

— Да брось, Т/И, только неуверенные в себе готовятся к экзаменам во время каникул.

— И те, кто хочет их сдать.

***

Разорвав упаковку жаропонижающего, девушка бросила шипящую таблетку в стакан с водой. По гладкой поверхности побежали пузырьки, а значит лечебная смесь уже готова, и пора бы отдать её парню, который лежит с температурой.

— Что ты делаешь? — Т/И застыла в дверях, наблюдая за светловолосым юношей, старательно выводившем трясущейся рукой текст на листе бумаги.

— Пишу завещание. Разве не заметно?

— Драко, у тебе всего лишь температура. Тем более 37.9. Люди от этого не умирают.

— Ага, конечно, — Малфой кашлянул в зелёный шарф. — Меня трясёт весь день. Я даже вижу, как смерть медленно подходит ко мне.

— Ты преувеличиваешь. Сейчас выпьешь лекарство, и всё пройдет.

— Оно не горькое? — парень кивнул на красную чашку в своих руках, напоминая маленького ребёнка.

— Нет, со вкусом шоколада, — в руках девушки оказалась та бумага с предсмертным завещанием. — И что же ты тут написал?

— Тебе я оставил поместье, счёт в банке и мамины драгоценности. Метлу отдал Забини, как лучшему другу. Только вот не знаю кому подписать коллекцию вкладышей из шоколадных лягушек. Как ты думаешь?

— Ну… Это очень сложный вопрос. Кто же может быть достоин этой чести, — Т/И театрально задумалась, но не прошло и минуты, как в комнате раздался её смех. — Я думаю, что ты просто набиваешь себе цену. Успокойся, такие как ты, так быстро не умирают.

— А что они делают?

— Живут долго и выносят мозги таким, как я.

— Ну и ладно. Мы и без вас обойдёмся, — Малфой отвернулся, уткнувшись носом в одеяло.

— Не дуйся, бука, — волшебница чмокнула юношу в щёку, наблюдая, как на его лице вмиг расцветает улыбка.

***

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, — говорил Малфой.

— Это всего на несколько дней. Я давно не видела родителей. Провести Рождество с ними - это наименьшее, что я могу сделать.

— Я понимаю, — вздохнул парень.

— Не скучай без меня.

— Ничего не обещаю, — Драко поцеловал девушку.

========== Глава 20 ==========

Я наконец понял, что такое настоящая любовь.

Любовь — это когда печёшься о счастье другого больше, чем о своём собственном, каких бы жертв это ни потребовало.

Спустя неделю Т/И вернулась. Её встречали друзья: Джордж, Луна, Блейз и Панси. Девушка поздоровалась и обняла каждого.

Но одного человека она так и не увидела.

— Где Драко? — спросила Т/И, но в ответ все опустили глаза. — Не молчите! Что не так?

— Несколько дней назад…

— Это был несчастный случай…

— Он опять подрался…

Начали наперебой отвечать друзья.

— С кем подрался? Какой несчастный случай? Он в порядке? — не находила себе места девушка.

— Несколько дней назад Малфой подрался с Ноттом. Никто не знает из-за чего, — рассказывал Джордж. — В процессе драки Нотт толкнул Малфоя, и тот упал… С Астрономической башни…

— Он жив? — глаза когтевранки округлились от ужаса.

— Жив, — сказал Блейз. — Но мать забрала его в Мэнор.

— Но это не самое страшное, — вмешалась Панси.

— Что ещё? — сердце девушки норовилось выскочить из груди.

— Он сломал позвоночник. Драко не сможет ходить…

— Нет, нет, нет, нет! Я не верю! Это не правда! — у девушки началась истерика. — Мне нужно к нему!

— Зайди к МакГонагалл, — сказала Луна. — Она просила, чтобы ты первым делом пошла к ней. Я пойду с тобой.

На негнущихся ногах Т/И добрела до кабинета директора. МакГонагалл ещё раз обрисовала ситуацию и разрешила девушке навестить Драко в Малфой-Мэноре.

***

Последнее, что он помнил - полёт.

Не обычный, безобидный полёт на метле или фестрале, нет.

Полёт с Астрономической башни прямиком вниз.

А после - темнота.

Очнулся Драко уже в своей комнате в Малфой-Мэноре. Он абсолютно не чувствовал какой-либо боли или недомоганий, разве что его потряхивало от каждого шороха. Позже, колдомедик скажет, что это психологический шок, но это вскоре пройдёт, если пить какую-то жижу болотного цвета, что не внушала доверия.

Первым, кого Малфой увидел, открыв глаза, была его мать. Как и подобно аристократке, она не плакала. На вопрос парня, что с ним, Нарцисса повторила слова колдомедика - перелом позвоночника.

Оставив сыну еду, миссис Малфой спустилась в свою комнату и горько заплакала. Знать, что твой сын никогда не сможет ходить - величайшая пытка.

Надежды нет.

Её сын - инвалид.

Наверное, это её наказание за годы службы Тёмному Лорду.

***

Т/И подошла к воротам Мэнора и нажала на звонок. Мысли бешено метались.

Парализован.

Драко парализован.

Это не может быть правдой. За что? Почему ей приходится так много страдать?

Мысли девушки прервал звук открывающихся ворот.

Нарцисса сразу узнала девушку.

Та самая маглорождённая, которая пострадала от палочки её мужа.

Та самая когтевранка, вытащившая её сына из Азкабана.

Та самая девушка, в которую был влюблён Драко.

Та самая “последняя надежда”, которая у них осталась.

— Здравствуй, Т/И.

— Здравствуйте, миссис Малфой. Как Драко? Можно мне его увидеть?

— Ты увидишь его, но прежде, мне хотелось бы поговорить с тобой. Пройдём в дом.

Т/И последовала за Нарциссой. Обе сели за стол в столовой.

— Итак, я думаю, ты уже знаешь ситуацию, — сказала миссис Малфой. Т/И кивнула. — Я пригласила лучшего колдомедика, старого друга нашей семьи. Обследовав Драко, он констатировал паралич нижних конечностей и перелом поясничного отдела позвоночника.

— Надежда есть? — спросила Т/И, и ответ сделал ей мучительно больно.

***

— Привет, — тихо сказала Т/И, войдя в комнату Драко.

Малфой лежал на кровати.

Бледный, измученный, отчаявшийся. На лице ссадины.

Услышав слова девушки, он повернул голову к ней.

— Я только сегодня вернулась, — словно оправдывалась девушка. — Как ты себя чувствуешь?

Ужасно. Кошмарно. Разбито.

— Нормально.

— Ты поправишься. Обязательно.

— Нет, Т/И. Нет. Я не поправлюсь. Я инвалид.

— Не говори так. Ты обязательно станешь на ноги. Я обещаю, — прошептала Т/И.

— Не нужно. Не трать время зря. Всё кончено. Уходи.

Т/И сжала губы и нахмурилась.

Ей не нравился этот тон, которым говорил Драко. Если бы девушка его не знала, она бы подумала, что он намеренно хочет её прогнать. Но нет, Драко просто не переносит жалость к себе. Он думает, что она здесь только из-за этого.

Глупый.

— Я не уйду, — решительно сказала когтевранка.

— Мне не нужна твоя жалость! Убирайся отсюда! Проваливай! — кричал Малфой.

— Какой же ты глупый, — вздохнула Т/И и ушла. Нет, не насовсем, конечно. Но Драко сейчас на нервах, и ему нужно дать немного времени.

В школе Т/И узнала, что Теодора Нотта исключили из Хогвартса.

***

Неужели и правда больше не придёт?

Ушла насовсем?

Так ему и нужно, сам виноват. Глупый. Нечего было кричать на неё.

Совсем невесёлые мысли посещали Драко.

Т/И не придёт.

Обиделась, и правильно сделала. В конце концов, именно этого он и добивался.

Почему же сейчас так больно?

***

— Драко, к тебе гости, — сообщила ему мать, и сердце Малфоя сделало кульбит. Всё-таки пришла.

Но это была не Т/И. В комнату вошли Блейз и Панси.

***

Она не придёт. Он всё испортил. Как обычно.

Дверь открылась. Драко даже не стал поворачивать голову. Наверняка, это опять мама пришла. Принесёт еды или заставит принимать лекарства.

А какой смысл? Ходить от этого он не начнёт.

— Я принесла тебе фруктов, — такой родной голос. Драко готов был слушать его вечно.

Она пришла. Не бросила его после всего, что он наговорил ей.

— Я думал, ты не придёшь, — старается добавить как можно больше холода в голос, но выходит плохо.

— Пришла, — Т/И села на край его кровати. — Мне всё равно, что ты будешь говорить. Я прихожу сюда не из жалости.

— А почему? — вопрос вырвался сам по себе.

Т/И не знала, что ответить. Она не задумывалась об этом. Девушка посмотрела ему прямо в глаза, и ответ пришёл сам собой:

— Потому, что люблю тебя.

Драко Малфой никогда бы не мог подумать, что его кто-то полюбит.

Не после войны, не после того, что заставил сделать его отец. Вся его жизнь была наполнена лишь ненавистью и темнотой. Мать показывала свою любовь лишь, когда от неё этого требовало общество. Отец, казалось, презирал его с самого рождения. Драко рос не зная любви, хоть и получал почти всё, но не её.

— Зачем я тебе такой? Инвалид? Я ведь ничего не смогу сделать, — столько боли и отчаяния в его взгляде. — Оставь меня. Живи своей жизнью.

— А ты бы оставил меня? — спросила Т/И, с тоской глядя на парня. — Если бы я не смогла ходить? Ты бы бросил меня?

И Малфой всё понял. Вот, что значит любить.

***

— Как думаешь, он не разозлится, если я навещу его? — спросила Гермиона.

— Я уверена, что Драко будет только рад, — ответила Т/И.

— Как он вообще?

Когтевранка вздохнула:

— Плохо. Он не хочет бороться. Да и колдомедик мне его не нравится - ничего не делает и постоянно твердит: “Надежды нет”. А я знаю, что она есть. Не может всё быть настолько плохо.

— Если понадобится помощь, знай, что мы с Гарри и Роном всегда поможем, — Гермиона сжала руку Т/И, утешая.

— Спасибо. Я счастлива, что вы есть у меня, — подруги обнялись.

***

— Я принесла тебе конспекты, — Т/И положила стопку тетрадей на тумбочку рядом с кроватью парня.

Он вопросительно посмотрел на неё.

— Ты же не думал, что будешь лежать здесь без дела? — Т/И подняла бровь. — Тебе ещё ЖАБА сдавать.

— Ты серьёзно? — Малфой повторил её движения. — Зачем мне учёба, если я не смогу ходить?

— А с чего ты взял, что не сможешь ходить?

— Т/И, меня осматривал колдомедик. Ноги парализованы. Это конец.

— Никакой не конец. Если колдомедицина не в силах вылечить тебя, значит будем прибегать к магловской. Несколько дней я изучала этот вопрос. Я сама буду тебя лечить. Вероятность того, что ты снова сможешь ходить - 92%.

— Но есть ещё 8%.

— Малфой, ты хочешь встать с кровати?

Молчание, а затем решительное “да”.

========== Глава 21 ==========

Нежность — наглый сорняк, и не выдрать, не справиться с нею. Она бьётся в груди, то шепча, то срываясь на крик, и скулит, и скулит, пусть беспомощно, но откровенно, как о ней не писать, нежность — то, что бушует внутри, кислород и азот, цепь ударов, бег крови по венам… нежность — всё, нежность — ты, нежность — каждая жадная мысль:

быть твоей, быть с тобой, жить и плакать, любить и смеяться, говорить, мимоходом, легко, это тихое «мы», прятать взгляд и смотреть, греть в ладонях замёрзшие пальцы, задыхаться тобой, жаться носом к прохладе висков, лихорадочно ртом повторяя ладонь и запястье.

Светлана Усс

— Лечение будет проходить в несколько этапов, — рассказывала Т/И Малфою и его матери. — Нужно полностью пересмотреть питание. Никакой жирной пищи и кофе, больше кальция и витаминов. Я напишу список разрешённых продуктов.

Нарцисса кивнула.

— Очень важный этап - ЛФК.

— Что? — не понял Драко.

— Лечебная физическая культура, — объяснила Т/И. — Начнём сегодня же.

***

И начались длинные недели восстановления. Каждый день после уроков, а иногда и вместо них, Т/И приходила в Малфой-Мэнор и проводила для Драко лечебную физкультуру, делала массаж и проходила с ним учебную программу.

Девушке было сложно. Она не высыпалась, так как по ночам искала информацию о подобных случаях. Но она не жаловалась.

Чего не сделаешь ради любви?

К Малфою часто приходили друзья. Панси и Блейз заглядывали почти каждый день, по выходным приходила Гермиона, иногда вместе с Луной. Пару раз заходил Джордж.

Уизли, конечно, сожалел Малфою, но не хотел, чтобы Т/И тратила своё время и жизнь на парализованного парня. Он, как и многие ученики, да и учителя, считал, что надежды нет, а Т/И тратит свою молодость впустую. Из-за этого они опять начали спорить, но Джордж всё равно поддерживал подругу, ведь знал, что она упрямая.

Нарцисса Малфой, по совету Т/И, купила инвалидную коляску, и теперь Драко мог передвигаться по дому.

Раз в неделю Т/И проверяла чувствительность ног с помощью иголки, но никакой реакции не было - Малфой не чувствовал ног. Сегодня Т/И вновь кольнула стопу парня иглой, и он неосознанно дёргнулся. Т/И, Нарцисса и сам Драко радовались, поскольку видели, что лечение помогает.

***

— Т/И, я бы хотела с тобой поговорить, — сказала как-то Нарцисса после того, как девушка закончила заниматься с Драко.

Миссис Малфой села рядом с девушкой.

— Я благодарна тебе за то, что ты не бросаешь Драко. Ты его единственная надежда. Не знаю, что бы мы без тебя делали.

— Я не сделала ничего сверхъестественного, — пожала плечами Т/И.

Нарцисса улыбнулась.

— Ты мне нравишься. И я вижу, что ты очень нравишься Драко. Он всегда ждёт твоего прихода. Ты меняешь его. Но я волнуюсь за сына. Он очень ранимый, и я не хочу, чтобы ты разбила ему сердце. Поэтому я должна задать тебе этот вопрос: что ты чувствуешь к Драко?

Т/И засмущалась и опустила глаза.

— Я… Драко, он… Он… Ну, я имею в виду, что мы… Мы с ним… В общем…

— Я поняла, — улыбнулась Нарцисса, довольная ответом. — Ты нужна ему.

— А он нужен мне…

***

Придя на другой день, Т/И застала Драко во время прогулки по саду.

— Не помешаю? — спросила девушка.

— Ты не можешь помешать, — ответил парень, улыбаясь.

— Драко, прошло уже больше месяца, а я всё ещё не знаю, что тогда произошло. Какая кошка пробежала между тобой и Ноттом? Раньше вы были друзьями. Из-за чего вы подрались?

Взгляд Малфоя сразу стал жёстче и он отвёл его в сторону.

— Я не хочу об этом говорить, — отрезал Драко.

— Ты не доверяешь мне?

Малфой резко перевёл глаза на девушку и его взгляд смягчился.

— Иди сюда, — он протянул к ней руку, и девушка, приняв её, подошла ближе. Малфой усадил её себе на колени.

Т/И положила голову на плечо парня. В его объятьях было так тепло и уютно, что девушка почувствовала, как все заботы отпускают её. Во всём мире существовали только они двое.

А Нарцисса Малфой наблюдала за парнем и девушкой из окна и улыбалась.

***

— Научи меня вызывать патронуса, — попросил однажды Драко.

— Патронуса? Почему ты захотел именно сейчас? — спросила Т/И.

— Всё равно заняться нечем. Все конспекты, которые ты приносила, я уже наизусть вызубрил. Надоело сидеть без дела.

— Это нелегко. Тем более, что Министерство следит за твоей палочкой. Но я что-нибудь придумаю.

— Хорошо. Спасибо, — парень улыбнулся.

— Мне пора идти, — нехотя сказала Т/И.

— Останься со мной, — попросил Драко. — Мама не будет против. Ты ей нравишься.

— Она говорила. Но я не могу. Мне завтра на учёбу.

— Утром трансгрессируешь. Пожалуйста, останься.

Девушка задумалась, но потом кивнула.

— Встретишь со мной закат? — по-детски спросил Малфой и взмахнул палочкой, расстилая рядом с собой покрывало.

— С удовольствием, — ответила Т/И.

Сначала они встретили закат, всю ночь смотрели на звёзды, а потом дождались рассвета.

Это была лучшая ночь в её жизни.

***

— Я придумала! — воскликнула когтевранка. — В Хогвартсе появился боггарт, а значит ты сможешь вызвать патронуса!

— Но мой боггарт не дементор, — сказал Драко.

— Но дементор - боггарт Гарри. Я уже поговорила с ним, и он согласился помочь. С твоей мамой я тоже поговорила. Она не против доставить тебя в Хогвартс.

— Ты хочешь сказать, что я должен появиться в школе в таком виде, — парень указал на свою коляску. — Половина школы меня засмеёт, а вторая половина начнёт жалеть. И я не знаю, что из этого хуже.

— Разве тебе есть дело до их мнения? — подняла бровь Т/И.

— Нет, но…

— Драко, — прервала парня девушка, — я понимаю твои чувства, но нельзя же всю жизнь прятаться.

— Я не прячусь, — надулся Малфой.

— Прячешься.

— Не прячусь, — стоял на своём Драко.

— Прячешься, — улыбнулась девушка, видя детскую реакцию парня.

— Не… — Т/И подошла вплотную к парню и заткнула его поцелуем. Отстранившись от Драко, она ещё раз сказала «Прячешься» и ушла, оставляя последнее слово за собой. Малфой усмехнулся. Как же он любит её.

***

— Мне всё равно кажется, что это плохая идея, — ворчал Драко.

— Всё будет хорошо, — подбодрила его Нарцисса.

— Мы не можем всё отменить. Я уже договорилась с МакГонагалл. Она откроет камин в своём кабинете, так что мы сможем свободно переместиться, — сказала Т/И, следя за временем. — Осталось две минуты.

— Я вспомнил, что забыл палочку в своей комнате. Я вернусь за ней, а вы идите, — сказал Малфой, повернув инвалидную коляску прочь от камина.

— Драко, я знаю, что палочка у тебя. Перестань вести себя как ребёнок, — обратилась к нему Т/И.

— Я не ребёнок!

— Именно ребёнок, — поддержала девушку Нарцисса. Т/И благодарно ей улыбнулась.

— Сговорились, да? — парень хмуро посмотрел на мать и девушку.

— Время, — объявила Т/И, и все трое двинулись к камину под бормотания Драко.

***

— Ах, вы вовремя, — встретила их профессор МакГонагалл. — Очень рада вас видеть. Мистер Малфой, как Вы себя чувствуете?

— Нормально, — буркнул Драко, всё ещё хмуро глядя на Т/И.

— Нарцисса, Вы хотели со мной поговорить? — спросила МакГонагалл.

— Да. Мне хотелось бы обсудить с Вами один вопрос… — ответила миссис Малфой, и Т/И с Драко покинули кабинет.

Т/И и Малфой вошли в Выручай-Комнату. Гарри и Гермиона уже были там. Гарри и Т/И объяснили Драко теорию. Поттер выпустил боггарта из шкафа, и он сразу принял облик дементора. По очереди Гарри, Т/И и Гермиона вызвали своих патронусов. По комнате бегали олень, лиса и выдра. Теперь очередь Малфоя.

Драко, ещё раз прокрутив в голове только что выученную теорию, поднял палочку, направил её на дементора и крикнул:

— Экспекто Патронум!

Ничего не случилось. Драко попробовал ещё, но опять потерпел неудачу.

— Попробуй другое воспоминание, — посоветовала Т/И. — Что-то счастливое.

Счастливое?

Что в жизни Малфоя было счастливого?

С самого детства его учили быть настоящим Малфоем и наказывали в случае провинностей. У Драко не было счастливого детства.

Хогвартс? Тоже нет. Школа для него далеко не светлое воспоминание. Это место пропитано злобой, ненавистью и страхом. Но именно здесь, именно в Хогвартсе Драко встретил своих друзей, Панси и Блейза, и любовь всей своей жизни - Т/И.

Т/И… Вот его светлое воспоминание. Их первая встреча, первое прикосновение, первый поцелуй… Это то, что нужно. Т/И - его личное счастье.

— Экспекто Патронум!

Из палочки вырвалось свечение, принявшее облик огромного дракона.

— Ты молодец, — воскликнула Гермиона и на эмоциях бросилась обнимать парня, что вызвало у Т/И лёгкий укол ревности. Но девушка сразу одёрнула себя, вспоминая, что Драко и Гермиона всего лишь друзья. И к тому же, гриффиндорка встречалась с Роном.

— Ты действительно молодец, — подтвердил Гарри и пожал Малфою руку.

— Спасибо, Поттер, — ответил Драко.

— Ты сейчас домой? — спросила Гермиона.

— Думаю, нет. Мы же можем немного прогуляться здесь? — обратился он к Т/И.

— Конечно, — ответила она и покатила коляску парня к выходу.

***

Т/И везла Малфоя по коридору, когда им навстречу приблизилось трое парней. Т/И их не знала, но, видимо, они хорошо знали Драко, поскольку увидев его, они нацепили на лица зловещие улыбки и обратились к слизеринцу:

— О, Малфой, какими судьбами? — спросил один.

— Это же нужно было до такого докатиться, чтобы передвигаться с помощью этой магловской штуки, — сказал второй, пиная ногой инвалидное кресло.

— И это главный маглоненавистник школы! — добавил третий.

— Убирайтесь с дороги, — рявкнула на них Т/И.

— Малфой, ты ещё и с грязнокровкой связался!

— А он, видимо, старается таким образом загладить свою вину перед магическим миром.

— Боится, что его могут упечь в Азкабан, так же, как и его папашу.

Все трое противно загоготали.

Малфой тем временем достал свою волшебную палочку и направил на одного из парней:

— Импедимента!

Парень отлетел на несколько метров. Его товарищи тоже схватились за палочки.

— Прекратите! Что за детский сад вы здесь устроили? — крикнула Т/И. — Минус 30 очков с каждого!

— Смотрите, грязнокровка права качает, — усмехнулся один из парней. — Что, инвалидика своего жалко?

Т/И и Драко одновременно произнесли заклинания, и всех парней отбросило к стене.

— Петрфикус Тоталус! — добавила когтевранка, и парни заклякли.

Т/И поспешила увезти Малфоя подальше.

Парень был зол. Очень. И девушка это сразу заметила. Она остановилась и обошла коляску, став перед лицом Малфоя. Он смотрел сквозь неё. Желваки ходили на скулах парня.

— Драко… — голос девушки вывел слизеринца из транса.

— Всё нормально, — сказал он, но его тон говорил об обратном.

— Я же вижу, — Т/И присела, чтобы быть на одном уровне с глазами парня.

— Они назвали тебя “грязнокровкой”, а я даже встать не могу, чтобы врезать им как следует, — выпалил волшебник.

Т/И грустно усмехнулась.

— Ты мой герой. Я люблю тебя, ты знаешь?

Настроение парня заметно улучшилось.

class="book">— Мне кажется, я забыл, — сказал он, лукаво улыбаясь.

— Ах вот как? — воскликнула Т/И.

— Да. Не могла бы ты повторить ещё раз?

— Я люблю тебя, Драко Малфой. Хотя ты и тот ещё засранец, — улыбнулась девушка.

— Эй! — театрально обиделся слизеринец, а затем, посерьёзнев, сказал: — Я люблю тебя, Т/И Т/Ф.

***

Т/И и Драко гуляли по двору Хогвартса. Некоторые ребята подходили к Малфою, здоровались и желали ему скорейшего выздоровления.

— Т/И, мы можем поговорить? — спросил неизвестно откуда появившийся Джордж.

— Да, конечно, — ответила она ему и повернулась к Драко. — Подождёшь здесь?

Парень кивнул.

Т/И подошла к Джорджу.

— Тебе не надоело? Ты почти 2 месяца за ним бегаешь, — агрессивно начал Уизли.

— Не надоело, — холодно отрезала девушка.

— Я понимаю, что ты надеешься поставить его на ноги, но это бесполезно! Он инвалид, Т/И! Не трать своё время.

— Это не бесполезно, Джордж. И я не понимаю, почему ты не можешь принять это.

— Он разрушит твою жизнь. Я беспокоюсь.

— Так это проявление заботы? — воскликнула когтевранка. — Прости, что сразу не поняла.

— Т/И, да открой же ты глаза наконец! Брось его! Ты красивая, умная девушка, ты найдёшь себе достойного здорового парня. Ты…

— Стой, Джордж. Прекрати. Хватит. Я люблю его и не собираюсь бросать.

— Тогда выбирай: или я, или он.

Словно обухом по голове. Да как он смеет? Неужели не понимает, что она не может выбирать? Как можно выбрать между парнем и лучшим другом, братом, по сути?

Т/И не ответила. Только развернулась и ушла к ждущему её парню.

Она сделала свой выбор.

Т/И прошла мимо Малфоя к берегу озера и села на землю. Слёзы покатились градом.

Как он мог?

Она ведь души в нём не чаяла. Она его так сильно любила. И всегда будет любить. Одной фразой он перечеркнул 7 лет дружбы.

Малфой приблизился к девушке и нежно погладил по голове. Он всё слышал. Весь разговор. От начала и до конца.

Она выбрала его.

А он всегда будет выбирать её.

Т/И повернулась к Драко и уткнулась ему в колени, горько плача.

========== Глава 22 ==========

Разлука научит тебя любить по-настоящему.

Антуан де Сент-Экзюпери.

- Я хочу остаться здесь, - сказал Малфой матери, когда они с Т/И вернулись в кабинет директора.

Нарцисса засветилась от счастья. Никогда её сын не хотел вернуться в школу. Разве что в прошлом году, чтобы не присутствовать дома во время пыток невиновных людей Пожирателями и Тёмным Лордом.

- Минерва, это возможно? - спросила миссис Малфой.

- Конечно. Мистер Малфой, Вы можете вернуться к учёбе.

- Спасибо, - ответил Драко.

- Ну а мне нужно возвращаться домой, - сказала Нарцисса и поцеловала сына.

- До свидания, миссис Малфой, - сказала Т/И, обнимая женщину. За эти 2 месяца Т/И очень сдружилась с матерью своего парня.

***

- Смотрите, кого я вам привела, - воскликнула Т/И, вкатывая коляску в спальню слизеринцев.

- Драко! - послышались голоса Блейза и Панси.

- Привет, - обрадовался друзьям Малфой.

- Как ты здесь? - спросил Забини.

- Дома скучно. Лучше уж здесь.

- Это нужно отпраздновать! - хлопнула в ладоши Панси.

- Только никакого алкоголя, - поучительным тоном начала Т/И. - Драко сейчас нельзя.

- Мы можем веселиться и без алкоголя, - заявил Блейз. - Я на кухню!

***

За завтраком Т/И сидела за столом Слизерина. На протяжении всей трапезы ей казалось, что на неё кто-то смотрит. Девушка подняла глаза и столкнулась с взглядом таких родных голубых глаз за столом Гриффиндора.

Её лучший друг…

Уже бывший…

Уизли жалел. Жалел, что поступил так глупо. Знал ведь, что Т/И не бросит Малфоя. И дело тут вовсе не в жалости. Она действительно его любит. Хоть Джордж и надеялся, что это не так.

Кто угодно, но только не Малфой.

Джорджу больно.

Очень.

Но он гордый, и она тоже. Никто не сделает первый шаг. Они оба будут вздыхать, смотря друг на друга, но мириться не станут.

По крайней мере, не сейчас.

***

Раньше на совместных с гриффиндорцами уроках Т/И сидела с Джорджем, но сейчас перекочевала за парту Луны. Изредка она бросала взгляды на Уизли и совершенно точно знала, что он делает то же самое. На сдвоенных занятиях со слизеринцами Т/И, конечно же, сидела с Малфоем.

***

Уже неделю Джордж игнорировал Т/И.

Она и не горела желанием общаться.

Молодой человек не предпринял ничего, чтобы поговорить с девушкой, поэтому она, сжав кулаки, пошла дальше.

Джордж Уизли - больше не её история.

Всё это время Джордж ходил сам не свой. Он даже перестал смеяться. Он просто существовал, никак по-другому это не назовёшь.

Т/И это пугало, но сделать ничего девушка не могла, потому что уже как мантру заучила: «Для неё не существует Джорджа Уизли».

Гермиона пыталась заговорить о нём с подругой, но та обрывала её на полуслове.

- Т/И, неужели тебе его совсем не жалко? - спросила Гермиона в библиотеке.

- Гермиона, а ему меня не жалко было, когда он заставил меня выбирать? - девушка взорвалась, хоть и шёпотом, резко отодвинула стул и выбежала из библиотеки.

***

Т/И продолжала заниматься лечением Драко. Он уже мог сам пошевелить пальцами ног. Чувствительность почти полностью вернулась.

Она обязательно поставит его на ноги.

Даже если ей придётся в лепёшку расшибиться.

***

Т/И, Гермиона, Гарри, Рон и Луна сидели в Большом зале. Ребята интересовались здоровьем Малфоя, предлагали свою помощь, обсуждали учёбу и делились планами.

- Гермиона, можешь одолжить свой конспект по Истории магии? - послышался голос сбоку.

Т/И подняла глаза.

Джордж.

Он смотрел исключительно на Гермиону, избегая взгляда Т/И.

- Да, конечно, - девушка полезла в сумку и достала тетрадь. - Вот, держи.

- Спасибо, - Уизли поспешил скрыться с глаз когтевранки.

- Ему плохо без тебя, - сообщил волшебнице Рон.

Т/И промолчала. Ей тоже плохо. Но она не признается.

***

- Ты видела? - голос Малфоя заполнил всю комнату.

Т/И обернулась.

- Смотри! - радостно воскликнул парень.

Драко медленно согнул и разогнул ногу в колене, затем проделал то же самое и с другой ногой.

- Это замечательно, Драко! - девушка обняла парня. - Это очень хорошо! Скоро бегать будешь!

Т/И ласково провела рукой по его волосам и отчего-то задорно засмеялась. Чистый и искренний смех разлился теплом по всей комнате, а что самое главное, он согрел сердце и душу Драко.

***

Все эти дни Джордж и Т/И не разговаривали. Они старались не смотреть друг на друга, но девушка часто ловила на себе его взгляды. Нет, они не были злыми, только какими-то горькими, будто парень сожалел.

Он и правда сожалел, но извиняться не спешил, хоть и считал свою выходку ужасной. Раз она сделала выбор в пользу Драко, значит так надо. И не стоит ей мешать.

***

Они скрывали свои отношения.

Каждый день приходилось делать вид, что они ненавидят друг друга, чтобы никто ничего не заподозрил. Всё-таки Когтевран и Слизерин - два совершенно разных факультета. Многие посчитали бы безумием, что они вместе. Вряд ли кто-то сможет понять их чувства. Поэтому Драко и Т/И стараются держать всё в тайне.

- Я уже устала скрываться, - произнесла девушка.

Драко обнял её и прижал к себе. Его серые глаза смотрели мягко и по-доброму. Удивительно, как при людях он мог делать такой ненавистный взгляд.

- Я тоже, - пробормотал Малфой. - Но всё скоро закончится. Вот только закончим школу.

Им оставалось всего несколько месяцев. Но они ведь смогут выдержать. Обязаны. Столько терпели, осталось совсем чуть-чуть.

- Знаешь, несмотря на это всё, я ни о чем не жалею, - тепло улыбнулся Драко.

Т/И кивнула. Она была с ним согласна. Ей никто больше не нужен, кроме этого слизеринца. Девушка помнит, как изначально, они и правда ненавидели друг друга. Но потом всё внезапно изменилось.

***

- Уизли! - кто-то окликнул Джорджа. Он повернулся и увидел перед собой Малфоя.

- Чего тебе? - нахмурился гриффиндорец.

- Поговорить нужно. Не здесь, - Драко осмотрел оживлённый коридор, в котором они находились.

Джордж вошёл в пустой кабинет, Драко закатил свою коляску вслед за ним.

- Ну? - Уизли хотелось поскорее уйти. Малфой напоминал ему о Т/И, а думать о ней сейчас больно.

- Прекращай этот цирк. Ты же не можешь без неё. А она - без тебя.

- Тебе-то какое дело? Не лезь в это, мы сами разберёмся, - разозлился Джордж.

- Не разберётесь. Вы оба слишком гордые.

- Ей и без меня хорошо. Постоянно улыбается тебе, смеётся.

- Она грустная, когда думает, что ты не видишь её, - сказал Драко. - Я хочу помочь вам.

- Мне не нужна твоя помощь, - прошипел Джордж и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Вообще, было удивительно, что Малфой предложил ему помощь.

Как ему гордость позволила?

Хотя, кажется, сейчас он стал терпимее и уже не вызывал негативных эмоций.

Неужели Т/И так на него действует?

А это забавно, Драко Малфой теперь уязвим.

========== Глава 23 ==========

Кто любил, тот носит шрамы.

Альфред де Мюссе

— Давай! Ещё немного! Сделай маленький шаг. Вот так, молодец. Аккуратно! — то и дело повторяла Т/И, наблюдая за Малфоем.

Понемногу парень начинал ходить. Конечно, для этого ему была нужна опора. Драко каждый день делал несколько шагов. Ему это давалось сложно, но он старался. Об успехах парня знали только Блейз, Панси, Луна и Гермиона, которые тоже иногда помогали другу. От остальных Т/И скрывала любую информацию, касающуюся реабилитации Драко.

***

Малфой был один в своей комнате. Панси и Блейз пошли в Хогсмид, а Т/И Драко отправил спать. Она целыми днями ходила с парнем, помогала ему во всём, а по ночам делала домашнее задание, из-за чего не высыпалась. Малфой, узнав об этом, сразу же попросил девушку немедленно лечь спать. Она отпиралась, но слизеринец уверил её, что с ним всё будет хорошо.

Драко решил, что он уже в состоянии самостоятельно передвигаться по комнате, поэтому постарался встать с кровати. Встать-то он встал, но, сделав несколько неуверенных шагов, упал. Подняться с пола было намного сложнее. Спустя несколько минут Малфой оставил все попытки и просто стал дождаться прихода Блейза.

Он ненавидел свою беспомощность, но поделать ничего не мог.

Парень не знает, сколько он просидел на холодном полу, не в силах подняться, но очень обрадовался, когда услышал скрип открывающейся двери.

— Драко! — Т/И бросилась к нему. — Ты зачем встал?

Девушка забросила руку парня себе на плечи и рывком подняла его. За эти месяцы ей часто приходилось поднимать Драко, поэтому это уже не составило для неё труда. Малфой медленно дошёл до кровати, и Т/И усадила его на неё.

— Я думал, что смогу пройтись, — ответил Драко.

— Я понимаю, что ты хочешь поскорее начать ходить, но это слишком опасно, — Т/И уткнулась в плечо парня. — Не торопись так. Реабилитация всегда занимает много времени.

За дверью послышался громкий смех.

— Блейз, — одновременно догадались Т/И и Драко.

Дверь открылась, и в комнату вошли Блейз и Панси. Оба сели на кровать Забини.

— Как погуляли? — спросила Т/И.

— Прекрасно! — воскликнула Паркинсон. — Мы нашли классное место, обязательно нужно будет сходить туда вчетвером.

Забини посмотрел на часы.

— У меня скоро тренировка по квиддичу. Жаль, что ты не сможешь играть, — обратился он к Драко.

— Я не могу ходить, но летать…

— Нет, — оборвала его Т/И. — Летать ты не будешь. По крайней мере, не сейчас.

— Для полёта ноги не нужны, — стоял на своём Малфой.

— Если хочешь угробить месяцы моих стараний, то пожалуйста, играй сколько угодно, — отстранилась от парня девушка.

— Т/И… — слизеринец притянул когтевранку обратно.

На соседней кровати послышалось какое-то движение, и оба повернулись на шум. Панси и Блейз целовались.

Малфой скривился:

— Нашли время.

Забини оторвался от девушки и обратился к Малфою:

— Вы уже выяснили свои отношения? Как-то быстро сегодня.

Малфой схватил свою подушку и запульнул в парня, тот перехватил её и бросил обратно в Драко, задев Т/И. Начался бой подушками.

Им уже 18, а ведут себя как дети. Но разве возраст должен что-то определять?

***

— Мы ведь пойдём на квиддич? — спросил Драко у девушки, сидящей рядом с ним на заднем дворе Хогвартса.

Вечер. На небе зажигаются первые звёзды. Вокруг царит атмосфера романтики. Два любящих сердца. Ничего больше не нужно. Она счастлива.

Разве может что-то испортить её настроение?

Оказывается, может.

Слышится задорный смех и весёлый разговор. Голос очень знакомый, но Т/И старается не думать об этом. Но игнорировать свои мысли не удаётся, когда девушка видит говоривших.

Джордж и Анджелина.

Они держатся за руки и занимают недалеко стоявшую скамейку. Парень поднимает глаза, и его хорошее настроение сразу же улетучивается, как и её.

Им всё ещё больно.

Они всё ещё любят и скучают.

Они всё помнят.

Каждую мелочь.

Т/И видит, как Джордж что-то отвечает Анджелине, и та продолжает болтать, не замечая состояния парня.

Но Т/И видит.

Она всё видит, всё понимает.

Она видит, что Джорджу плохо, и ей так хочется подойти к нему, обнять, как раньше, сказать, что она рядом…

Но она лишь отворачивается от него.

— Ты что-то говорил?

— Я спрашивал, пойдём ли мы на матч Забини? — повторил Малфой.

— Конечно. Панси мне уже все уши об этом прожужжала.

— Ты хочешь уйти? — спросил Драко, переведя свой взгляд на Уизли.

— Нет, всё нормально, — поспешила заверить его Т/И.

— Уже месяц прошёл с тех пор, как вы не разговариваете.

— Это он со мной не разговаривает, а не я с ним, — девушка вздохнула и перевела взгляд на Джорджа.

Парень смотрел на неё, но, заметив встречный взгляд, отвёл глаза.

Да сколько можно?

Наверное, ей лучше уйти.

Уизли, видимо, считал так же. Он поднялся и протянул руку Анджелине. Та приняла её, встала и прильнула губами к губам Джорджа.

Т/И отвернулась и обратилась к Малфою:

— Да, давай уйдём.

Девушка подкатила инвалидную коляску к скамейке, помогла Драко подняться и усадила его в кресло.

Теперь нужно уходить.

Как можно скорее.

***

Как только Забини снова забросил мяч в чужое кольцо, Т/И подорвалась с места и радостно выкрикнула вместе с Панси. Зелёный шарфик чуть размотался и упал к ногам Драко, который поднял его и протянул девушке, когда та уже уселась на место.

— Значит, сегодня всё-таки болеешь за Слизерин? — задав свой риторический вопрос, Малфой усмехнулся и в который раз коснулся больных ног, думая, что шагать с трибун под руки с двумя девчонками будет слишком унизительно.

Т/И отмахнулась рукой, лениво отвечая:

— Мы сели не туда, чтобы я скакала и поддерживала Гарри.

Нарочно девушка нашла взглядом трибуну, где Гермиона, Джордж и все остальные с замиранием сердца наблюдали за ловким приближением Джинни к кольцу слизеринской команды.

***

Пустующую гостинную факультета слабо освещало весеннее закатное солнце. По статуе Кандиды Кагтевран поползли последние оранжеватые лучи, после чего бордовое солнце скрылось за тёмным лесом, и на замок опустилась темнота.

С обречённым фырканьем Т/И отложила учебник по Углублённой Истории Магии и устало потёрла переносицу. Она кинула взгляд на настенные часы и увидела короткую стрелку, далеко зашедшую за метку, означающую комендантский час.

Староста факультета шумно выдохнула и устало поднялась на ноги. Её клонило в сон, а веки потяжелели, но долг патрульного Хогвартса требовал, поэтому Т/И медленно потянулась за книгой, лежащей на кресле, дав себе обещание, что ненадолго заскочит в библиотеку, чтобы вернуть книгу обратно.

Аккуратно открыв дверь и проскочив в коридор, поднимая пыль полами длинной чёрной мантии, девушка направилась в библиотеку, тихо постукивая каблучками своих чёрных туфель.

В коридорах была полная тишина и кромешная темнота. Где-то раздавался приглушённый хохот первокурсников, но Т/И не обращала на него внимание, продолжая идти вперёд, до самого входа в библиотеку. Она тихо толкнула дверь и проскользнула в светлое помещение, зажмурившись от резкой вспышки зажжёной недавно свечи. Где-то неподалёку между рядами книг ходила библиотекарь, громко шаркая своими ботинками, которые она носила не снимая.

Дверь позади с негромким хлопком закрылась, и Т/И быстрым шагом пошла вглубь библиотеки, рассматривая стеллажи и резные столы, а где-то далеко, ближе к полкам книг о древних рунах, она заметила яркий голубой огонёк, который освещал тот тёмный и неприметный угол, где она любила сидеть с Фредом и Джорджем.

Т/И вернула книгу на место и подошла ближе к освещённому углу.

Джордж.

Он сидел, склонившись над учебником и, вероятно, придумывал новые вредилки для своего магазина.

Их магазина, ведь Т/И является его совладелицей.

Джордж даже не удостоил Т/И взглядом, просто встал, развернулся и зашагал, да ещё так быстро и намеренно громко. Девушка лишь посмотрела ему вслед, на глаза навернулись слёзы.

Как жаль, что он не дождался, пока она начнёт говорить: она бы попыталась объяснить, и, возможно, он бы даже понял. В конце концов, разве есть что-то важнее любви? Для души любовь — смысл существования.

Именно любовь всегда была и будет её ответом.

========== Глава 24 ==========

Не прячьте нежность по карманам,

И не стесняйтесь доброты,

Не бойтесь показаться странным

Средь бестолковой суеты.

Спустя несколько недель Драко уже мог самостоятельно передвигаться на небольшие расстояния. Его восстановление происходило слишком быстро. В мире маглов это было бы невозможно - стать на ноги всего за 4 месяца, но они жили в мире магии, а значит, здесь возможно всё.

— Я хочу спуститься на завтрак сам, — заявил Малфой, когда Т/И пришла в гостиную Слизерина, чтобы помочь спустить коляску.

— Ты ещё не готов, — отрезала Т/И.

— Я готов!

— Она права, — поддержал подругу Блейз.

— Неужели вы не понимаете, что для меня это важно?! — повысил голос Малфой. — Мне надоело быть обузой!

— Ты не обуза! — Т/И тоже повысила голос.

— Да хватит лгать! Будь честна хотя бы сама с собой! Тебе ведь уже надоело! Целыми днями возишься со мной. Ты ведь винишь меня в своей ссоре с Уизли, да?

— Я не…

— Ты думаешь, я не вижу? Ты бы многое отдала, чтобы он был рядом, ведь так?

Т/И ничего не ответила, а в комнате повисло молчание, пока Драко первым не притянул к себе девушку. В его серых глазах читалась любовь, настоящая и искренняя, и Т/И больше не могла сомневаться в нём.

Да, её Драко не идеален, что уж там, он совсем далёк от этого слова. Но она любит его, а ведь у них ещё столько ссор будет, и ради общего счастья, можно и потерпеть.

***

— Я войду сам, не нужно держать меня, — сказал Драко.

— Хорошо, — Т/И вздохнула, — но до Большого зала я тебя доведу.

— Ладно, — снисходительно улыбнулся Малфой.

Вчетвером, Т/И, Драко, Блейз и Панси, вошли в Большой зал. Взгляды со всех столов были прикованы к Малфою. Все привыкли видеть его на инвалидной коляске, поэтому были удивлены, что парень идёт на своих ногах. Все, кто знал Малфоя лично и относился к нему хорошо, начали подниматься со своих мест и аплодировать.

— Спасибо, спасибо! — шутливо кланялся им Драко. — Но аплодировать нужно не мне, а вот этой молодой особе, — он потянул Т/И за руку.

Аплодисменты усилились. Некоторые начали выкрикивать: “Молодцы! Браво!”

Постепенно хлопки стали затихать, и ребята приступили к завтраку.

После завтрака Драко, Блейз и Панси пошли в гостиную Слизерина, а Т/И направилась в гостиную Когтеврана. В коридоре она заметила Джорджа. Он стоял один и смотрел на неё. Т/И вздохнула.

Или сейчас, или никогда.

Она подошла к парню.

— Я дурак, — прошептал Джордж.

— Согласна.

— Прости меня. Ты - самая удивительная, прекрасная, красивая, умная девушка на свете. Я вёл себя ужасно. Я люблю тебя, Т/И. Жаль, что я понял это только тогда, когда тебя не оказалось рядом.

Последнюю фразу Уизли прошептал, но Т/И всё услышала. В горле стоял ком. Девушка была не в силах что-либо ответить.

— А ты всё-таки добилась своего, — Джордж усмехнулся. — Малфой теперь бегает. А я не верил.

— Не смей оставлять меня больше! — Т/И обняла парня.

— Я никуда и никогда больше не отпущу тебя, — прошептал Джордж, чувствуя как рубашка в районе его груди пропитывается её слезами.

Он не соврал, он не отпустил её. Они оба собрались с силами и продолжили работу во «Всевозможных Волшебных Вредилках», потому что этого бы желал Фред.

***

— Т/И!

Имя прозвучало как гром посреди Большого зала. Это значило лишь то, что Джинни Уизли вне себя от какой-то новости. И, судя по тону её голоса, новость отнюдь не весёлая.

— Я тут, — даже не поворачиваясь в сторону подруги, погружённая в чтение какой-то очередной книги, Т/И лишь махнула рукой.

Расталкивая всех и вся, Джинни подлетела к подруге и, схватив за руку, потащила куда-то.

Достаточно быстро они оказались в какой-то кладовке или, скорее, чулане.

— Джинни, объясни, что происходит?

—Я задам лишь один вопрос, а ты просто ответишь «да» или «нет».

Закатив глаза, Т/И сложила руки на груди.

— Ты встречаешься с Драко Малфоем?

Всё напускное спокойствие и раздражение как рукой сняло. Т/И даже не успела предположить, что так удивило Уизли, но такое…

Предсказать реакцию Джинни на правду было невозможно.

— Эм… С чего ты взяла…?

Девушка замялась. Как давно она хотела сказать, но как-то всё случай не подворачивался. Да и неизвестно, что бы она устроила. Охоту на Малфоя? «Несчастный случай»? Апокалипсис?

— Я многого прошу? «Да» или «нет»?

Драко это не очень понравится, конечно, но на данный момент было страшнее находиться в замкнутом пространстве с эмоциональной рыжей бомбой…

— Кхм… Да.

— Ты серьёзно? — рыжая театрально прижала руку ко лбу.

— Почему ты спросила? — поджав губы и нервно теребя мантию, Т/И искала глазами пятый угол, лишь бы не глядеть на терзания Уизли.

Всем было известно о старой вражде между Малфоями и Уизли. Это была ещё одна из причин, почему Т/И долго не решалась об этом упомянуть. В голове прорисовывались страшные сценарии, в которых умирает либо Джинни от сердечного приступа, либо Т/И от гневной ауры подруги. Ещё был вариант с Малфоем и зельем «жидкая смерть», который заканчивался, как и предыдущие сценарии - фатально.

— Ну, может, потому что из вас конспираторы, как из Рона отличник? — искры летели из глаз Джинни, а голос из шёпота переходил на нервный писк. — Вас совершенно случайно заметила Гермиона. Целующимися. Возле библиотеки. Конечно, в такое время туда никто не ходит, но это же Гермиона, — рыжая начала топтаться из стороны в сторону. — Она не была уверена, поэтому я убедила её, что это не ты. Ведь будь это ты, ты бы обязательно рассказала мне! — девушка активно размахивала руками.

У Т/И подступил комок вины к горлу, и напряжение непоколебимо росло в геометрической прогрессии. Но тут что-то изменилось. Джинни резко замолкла и уставилась в пол. Будто ища там ответы на свои многочисленные вопросы, а Т/И не смела беспокоить этот тонкий мыслительный процесс.

Но сказать что-то нужно было.

— Джинни, постарайся меня понять. Я не просто так не сказала. Я понимаю, что тебе это не просто будет понять и принять… — на полуслове её злостно перебили.

— Не просто?! Да будь это хоть Тот-Кого-Нельзя-Называть, дело не в этом. Ты не доверилась мне. Я думала, мы говорим всё друг другу. Я ведь даже рассказала тебе, когда думала, что Невилл - любовь всей моей жизни!

Т/И не смогла сдержаться, чтобы не прыснуть от подступившего смеха, и закусила губу. Потом повисла тишина, которую спустя пару секунд уничтожил девчачий хохот.

— Ты права, Джин. Я знаю, что должна была сказать, но всё так быстро случилось… — и снова Т/И перебили, но только жестом.

— Об этом чуть позже и подробнее. Но только ответь, почему он?

— Ну… он умный, любит книги, а это сейчас очень редко…

Джинни приподняла бровь, давая понять, что её это не очень впечатлило как аргумент.

— Ух, ну ладно. Тебе не угодишь. Да, я признаю, он весьма хорош собой. Атлетическое телосложение, шикарные скулы, глаза, которые излучают опасность и… Ну, неважно… Да и вообще, он добрый, милый…

Джинни свернула губы бантиком, дабы скрыть вырывающуюся улыбку и поток нескончаемых подколов на тему «Именно потому, что он умный».

***

На следующее утро Т/И шагала на завтрак, как вдруг кто-то резко потянул её за локоть. И вот снова тот же чулан, те же швабры, только вот теперь не Джинни стояла перед ней.

— Ну привет, Т/И, — на лице заиграла лукавая улыбка.

— Да что ж за заколдованный чулан такой, — девушка закатила глаза, начиная верить в совпадения.

— Что ты имеешь против чуланов? — спросил Малфой.

Т/И не успела и заметить, как он подошёл ближе, и между ними остались считанные миллиметры. Химия между ними зашкаливала, заставляя уголки губ девушки слегка приподняться.

— Ничего, просто именно в этом чулане, — её голос стал ниже, — вчера… мне устроила допрос Джинни. Мы с тобой провалили миссию по сохранению тайны.

Платиновая чёлка небрежно спадала на глаза, придавая более наглый и будоражащий вид. Когда Т/И была рядом с ним, было ощущение, будто это нескончаемый спуск с американских горок.

Ни с чем не сравнимое чувство.

— Прискорбно, но я уже давно хотел предложить покончить с этими прятками. Пора выйти на свет, — и в этот момент он потянулся за поцелуем, но тут в комнате и правда появился яркий свет.

— О нет… Т/И! К такому я пока ещё не готова! Морально так точно!

Джинни стояла в дверном проёме, прикрывая глаза ладонью.

— Уизли, тебя стучать не учили? Или у вас дверей нет?

Малфой сразу вернулся в исходную позицию «чистокровного засранца».

— Знаешь ли, в чулан обычно не стучат!— отрезала Джинни, на что блондин лишь фыркнул что-то неразборчивое.

Т/И понимая, что нужно что-то делать, решила вмешаться в эту светскую беседу.

— Джин, а зачем тебе вообще понадобился этот судьбоносный чулан?

— Я вчера, кажется, потеряла свой браслет, пока активно жестикулировала, выражая своё негодование!

Посмотрев под ноги, Т/И заметила потерянную вещи и вернула хозяйке.

— А теперь, будь добра, иди куда шла, рыжая,— небрежно бросил Малфой и хлопнул дверью.

— Хорёк! — прошипела Уизли.

— Ты же понимаешь, что вам придётся как-то ужиться?

— Зачем? У нас взаимная неприязнь. Всё замечательно.

Т/И сложила руки на груди, ожидая, когда блондин даст ей нормальный ответ. Малфой драматично закатил глаза. Видимо, здесь ему не отвертеться.

— Может быть, наступит день, когда я об этом подумаю, а пока я хочу, — его ладонь нежно притянула её поближе, — закончить то, что начал.

========== Глава 25 ==========

Мы его просто оставили в прошлом,

Несмотря на то, что бросало в дрожь,

И, по-хорошему, ты не была готова.

Да и я тоже…

Это был их день рождения.

Молли Уизли, как всегда, связала свитера для сыновей. Она даже прислала свитер для Фреда, что было очень необычно и удивило Джорджа. К этому подарку прилагался торт.

Джордж поставил торт на стоящий рядом стол, надел зелёный свитер брата, а свой положил рядом. Он решил быть в такой важный для них день в свитере.

Его свитере.

Парень зажёг свечи на торте, отрезал от него кусок и сел в кресло. Он просто сидел и грустно смотрел.

Джордж поднёс торт к лицу и посмотрел в висящее рядом зеркало.

— Ну что, с днём рождения…

После этого парень задул свечку. Впервые он праздновал день рождения без брата. Но он решил провести вечер так же, как и обычно. Он знал, что Фред всегда был и будет рядом с ним.

В его сердце.

***

Т/И знала, что Джордж не хочет праздновать с размахом, поэтому этот вечер они провели вдвоём. Гарри, Рон, Джинни и Гермиона поздравили парня, но не остались отмечать.

Они понимали, что этот вечер только для Джорджа и Т/И.

***

— Ты навещаешь отца в Азкабане? — спросила Т/И. Они никогда не поднимали эту тему, но девушке было интересно.

— Нет, — холодно ответил Малфой. — Мне нечего там делать. Да и он не захочет меня видеть.

— Он ведь твой отец. Конечно же он захочет.

— Т/И, ты же знаешь моего отца. Ему чужды родительские чувства. Тем более, я не забыл, что он сделал с тобой.

— Тебе тогда сильно влетело, да? — девушка подняла голову с плеча парня и посмотрела ему в глаза.

— Это уже не важно. Столько лет прошло.

На время повисло молчание.

— А твоя мама ходит к нему? — опять затронула больную тему Т/И.

— Да. Она навещает его раз в несколько месяцев. Чаще не разрешают.

— Мне кажется, ты должен к нему сходить.

— Нет, Т/И, — отрезал Драко. — Я не пойду к нему.

— Но это не правильно!

— Я не пойду.

— Азкабан меняет многих. Наверняка, он уже жалеет обо всём, что натворил.

— Уверен, что нет.

— Я всё же думаю, что…

— Т/И! Не лезь в это! Я сам разберусь со своей семьёй, а ты разбирайся со своей! — прикрикнул слизеринец.

— Ну и разбирайся! — Т/И вышла из комнаты, не забыв громко хлопнуть дверью.

На следующий день Т/И поняла, что была не права. Не стоило лезть в чужую семью и говорить, что ему нужно делать. Поэтому мириться она решила первой.

Девушка направилась в гостиную Слизерина, но Драко там не оказалось. Т/И заглянула в Большой зал, но и там никого не было. Малфой словно сквозь землю провалился.

Потеряв всякую надежду его найти, девушка подумала, что нужно ещё раз посмотреть в подземельях Слизерина, однако на полпути столкнулась с Паркинсон.

— Панси! А ты случайно не видела Драко? — немного запыхавшись, поинтересовалась она.

— Случайно - нет, но минут десять назад он сидел в гостиной, — с усмешкой ответила та.

Тая̀ надежду встретить его там, Т/И перешла на бег, однако, к её величайшему разочарованию, просторная комната, убранная в тёмно-зелёных и серебристых тонах, пустовала. В расстроенных чувствах она вернулась в свою спальню и чуть не расплакалась от досады.

Как же так?!

Целый день она провела, ища его, и сейчас, когда удача была настолько близка, она всё упустила!

Дура!

— Что это? — удивлённо прошептала она, рухнув на кровать и нащупав под подушкой плоский конверт.

“В 11 на Астрономической башне. Д.М.”

***

Дождавшись и удостоверившись, что соседки по комнате спят крепким сном, Т/И вылезла из-под одеяла и тихими шагами направилась к условленному месту.

Главное - не попасться.

Всю дорогу она только об этом и думала. Если её поймают, произойдет настоящая катастрофа, пускай не в плане наказания, а потому что она не увидится с Малфоем и не сможет высказать ему всё, что скопилось на душе.

Когда она ступила на последнюю ступеньку винтовой лестницы, её вдруг охватило смятение.

Может, уйти, пока ещё не поздно? Повернуть и никогда больше не разговаривать с ним?

Но она же не сможет без него.

— Ты пришла, — обернувшись к ней, медленно проговорил Драко, и в свете луны его платиновые волосы казались совсем белыми, словно бы сотканными из чистого серебра.

— Думаю, нам есть, что обсудить, — тихо ответив, девушка приблизилась к нему. — Мне не хватало тебя.

— Мне тоже, — горько усмехнулся он. — Я был не прав, признаю.

— Я тоже, мне не стоило лезть и давать советы тогда.

— Нет, именно тогда ты поступила верно, — он сократил расстояние между ними и, взяв её руки в свои, несильно сжал их. — Прости меня.

— Драко, я … — его ладони были до ужаса тёплыми, как будто он специально их нагрел для неё.

— Молчи, — парень наклонился и прикоснулся к губам Т/И, медленно, будто боясь спугнуть её. Рукой он бережно коснулся её щеки, а затем и распущенных волос.

***

— Всё готово. Ты понимаешь, мы сделали это! — воскликнула Т/И.

Т/И и Джордж продолжали свою работу над Картой Мародёров, и сегодня они наконец закончили.

— Даже не верится, что у нас получилось. Фред был бы счастлив, — грустно вздохнул Джордж.

— Я верю, что он видит нас, — Т/И подняла голову кверху. — Фред, мы исполнили твою мечту. Это наша карта. Она твоя, Фред…

Джордж обнял плачущую подругу.

— Остался последний штрих, — сказал Уизли.

— Да.

Девушка взмахнула палочкой и произнесла слова, которые будут появляться на пергаменте:

«Клоун, Рыцарь и Профессор

представляют Вашему вниманию

Усовершенствованную Карту Мародёров

Лунатика, Бродяги и Сохатого»

Клоун, Рыцарь и Профессор…

Они дали друг другу такие клички ещё на второй год знакомства и продолжают использовать их до сих пор.

***

— Хорошо погуляли, да? — широко улыбаясь, произнесла Панси.

Они всё-таки выбрались в Хогсмид вчетвером. Малфой ещё с трудом ходил, но с небольшими передышками они добрались до места.

— Жаль, завтра снова сидеть на уроках.

— Как будто ты прям учишься, — хмыкнула Т/И.

— И то верно, — засмеялась Паркинсон, понимая к чему клонит когтевранка.

— А нам ведь ещё предстоит сдавать ЖАБА, — любезно напомнила девушка.

— О, нет, Т/И. Не превращайся, пожалуйста, в Грейнджер, — пошутил Блейз.

***

Т/И завтракала в Большом зале. В этот раз она сидела за столом Когтеврана, ведь уже очень давно не виделась с Луной.

В середине трапезы она услышала шум. Девушка подняла глаза и увидела 3 совы, несущие огромный букет роз. К удивлению всех присутствующих, они приземлились прямо перед когтевранкой.

В розах лежала записка. Девушка открыла её и прочитала:

«Я перестану любить тебя, когда завянет последняя роза. Д.М.»

И она увидела в середине букета ярко-красную пластиковую розу.

А Малфой, оказывается, ещё тот романтик.

========== Глава 26 ==========

Память о человеке, которого мы любили, не меркнет с годами. И память об истинном друге — тоже.

Чарльз Перси Сноу

Драко Малфой любил смотреть на Т/И.

Он любил смотреть на неё, особенно когда она читала.

Драко любил наблюдать за ней, за тем, как её глаза быстро двигались по страницам, не мигая и широко раскрываясь. Он наблюдал, как она прикусывала губу, когда волновалась за судьбу персонажа. Он наблюдал за каждым её движением, старательно выслеживая каждую деталь, будто от этого зависит что-то важное.

Здесь Т/И была с ним, перед пылающим огнём в гостиной Слизерина. Они с Малфоем развалились на диване. Всё это время они молчали, просто растворялись в умиротворении.

Т/И не возражала против тишины. Она любила эту мирную сторону Драко.

И даже сейчас он непрерывно смотрел на неё.

Т/И ухмыльнулась, когда увидела, что Малфой медленно осматривает её.

— Перестань пялиться, — пробормотала девушка, не отводя глаз от книги.

Малфой не слушал и продолжал смотреть на Т/И, пытаясь задушить смех, когда она начала нервничать.

Смущённо улыбнувшись, когтевранка притянула книгу поближе, чуть не спрятав в ней свой нос.

— Прошу, Драко, перестань так смотреть.

— Как?

Т/И рассмеялась:

— Да… как будто я весь твой мир.

— Ты весь мой мир, Т/И Т/Ф,— Малфой обворожительно улыбнулся.

Т/И нахмурилась.

— Да брось.

— Я не шучу. Я люблю тебя, Т/И.

Он молчал, посмотрев в её глаза.

— Я тоже тебя люблю, — еле слышно пролепетала она.

Т/И любила смотреть на Драко Малфоя, но ей больше нравилось, когда он смотрел на неё.

***

— Я хочу сделать Панси предложение, — как бы невзначай сказал Забини.

— Чего? — Малфой поперхнулся. — Какое предложение?

— Руки и сердца, конечно.

— Тебе не кажется, что это как-то… рано?

— Нам скоро 19. Сейчас самое время.

— Ты думаешь, она согласится? — с сомнением спросил Драко.

— Уверен. Разве ты никогда не думал о свадьбе?

— Думал, — вздохнул Малфой. — Но я не уверен, что мы готовы…

— Ты любишь Т/И? — задал вопрос Забини.

— Конечно.

— А она любит тебя. Так что успокойся и решись уже.

— Я подумаю…

***

Год.

Прошёл ровно год с той магической войны и ни один день Т/И не может провести без слёз.

Она научилась жить заново, справляться без Фреда, но ей всё равно было очень тяжело. У неё был Драко, и девушка оживала рядом с ним. Но всё же… Всё же ей было больно.

В этой войне Т/И потеряла своего возлюбленного, потеряла частичку себя и после такой трагедии ей было ужасно больно – что-то внутри неё каждый раз ломалось, когда она вспоминала проведённые с ним дни, просматривала колдографии или когда она общалась с его точной копией, его близнецом Джорджем. Парень же чувствовал себя ещё ужаснее и благодарил Всевышнего за то, что Т/И не бросила его в такое трудное время.

***

Т/И смотрела ему в глаза, а он ей. Они играли в гляделки.

Будто дети.

В принципе, так и есть. Она взрослый ребёнок, который не хочет взрослеть и терять то детское, что в ней осталось.

Последний год в Хогвартсе, экзамены и множество других более важных дел.

Но Т/И без памяти влюблена в него, в Драко Малфоя. Да, он дерзок и высокомерен, но и она не из простых. Такая хитрая-хитрая зайка, которая верит в чудеса.

Довольно странная смесь.

Урок зельеварения. Профессор Слизнорт что-то вещал о новом рецепте, но Т/И его не слушала, она думала о встрече, которая состоится вечером.

Драко и она.

Они будут вдвоём.

— Мисс Т/Ф, повторите, что я только что сказал.

Т/И вернулась из своих мыслей и взглянула на профессора. Тот в свою очередь поднял брови.

— Боюсь профессор, что не могу ответить на ваш вопрос.

— Значит, Вы не слушали урок?

— Боюсь, что так, сэр.

— Что же, придётся Вам остаться после уроков и прочитать эту тему в параграфе ещё раз.

Бум.

Нет, нет, нет.

Встреча, у неё встреча!

Как же ей не хочется учить этот, пусть и любимый, но сейчас такой ненужный урок. В то же время, проблем не хотелось.

— Хорошо, сэр.

***

Уроки тянулись долго, словно жвачка.

Когда Т/И пришла читать зельеварение, то на её парте лежала записка.

«Буду ждать на нашем месте, как только освободишься. Д.М.»

Она читала параграф, точнее пробегала глазами. Слизнорт, разумеется, следил, но Т/И была отличной актрисой, поэтому, рассказав всё в общих словах, покинула кабинет.

***

У них было много мест.

Астрономическая башня, Чёрное озеро, Выручай-Комната, туалет ПлаксыМиртл…

Но Т/И сразу поняла, что в записке он говорил об озере.

В голове промелькнули воспоминания 3 курса. Зима, лёд, она спасает Малфоя, но проваливается сама, тогда Малфой спасает её. Девушка улыбнулась воспоминаниям. Как давно это было.

— Думал, что состарюсь.

— Только со мной, — Т/И бежала.

— Слизнорт не съел?

— Всячески пытался, но он же не Снейп, — стоило ей сказать об этом, как перед глазами предстал образ учителя, погибшего в этой войне.

Ещё одна жертва.

Драко приобнял её за талию, Т/И прижалась к нему. Время подступало к вечеру, а они сидели и смотрели на закат, не замечая косых взглядов.

========== Глава 27 ==========

Нас в этот миг свела с тобой судьба,

Иль рокот звёзд, что светит в умиление,

И до небес летит моя мольба,

Глотая свет, как меру исчисления.

Т/И всхлипнула.

Экзамены начинались слишком рано. У неё не было достаточно времени. Стресс достиг своего пика.

Девушка почувствовала, как чья-то рука схватила её, и когтевранку вывели наружу. Когда она поняла, что Драко привёл её к озеру, Т/И села рядом с ним и просто заплакала ему в плечо. Он ничего не сказал, просто обнял её. И в безопасности его рук и успокаивающем звуке воды, звенящей в ушах, Т/И успокоилась.

Ей повезло с ним.

***

— Малфой, скажи, что я самый везучий человек на свете.

— Забини, я занят. Не хочу показаться ботаником, но скоро экзамен по трансфигурации, и Т/И отдаст нас на съедение Украинскому железнобрюхому дракону, если мы провалимся.

— Да ну их, эти экзамены! Ты только представь, что Панси согласилась выйти за меня замуж! За меня! — счастью парня не было предела.

— Ты не давал ей проходу весь год, конечно, бедняжке это надоело и она решила пойти у тебя на поводу.

— Не говори глупостей, Малфой! Я ей нравлюсь.

— Уверен? — Малфой изогнул бровь. Конечно, Панси любит Блейза, но нужно же позлить друга.

— Почему ты сегодня такой злой? Т/И сказала, что твой новый костюм тебя полнит?

— Я хочу сдать экзамен по трансфигурации, дружище. Это важно.

— У тебя это и без того получится, всегда получалось, — махнул рукой Забини.

— Тебе тоже стоит почитать учебники и конспекты, которые нам одолжила Т/И.

— Не хочу. Я самый везучий человек, потому что уже летом мы поженимся.

— Не поженитесь, если ты провалишься на экзаменах, и всё лето тебе придётся заниматься дополнительно, чтобы пересдать.

— Но…

— А Панси будет ждать тебя, всё лето сидеть одна и после этого уже больше никогда не согласиться выйти за тебя. И даже не будет смотреть в твою сторону.

— Малфой, ты… Ненавижу тебя! Где конспекты?

— Неправда, Блейз, ты самый везучий человек на свете, потому что у тебя такой прекрасный, красивый и умный лучший друг, которого совсем не полнит его новый костюм. Не полнит, Блейз, запомни!

***

Прошла ещё одна бессонная ночь, хотя Т/И не чувствовала даже малейшей сонливости. Все приближающиеся ЖАБА, которые ей предстояло сдавать уже через неделю, напрочь лишали сна, позволяя подольше сидеть за учебниками или отрабатывать сложное заклинание. Когтевранка считала это несомненным плюсом, хотя в последние часа два она просто неподвижно сидела на подоконнике Астрономической башни, ожидая рассвета.

Сначала звёзды медленно начали меркнуть, небо стало окрашиваться в красный. Появились первые лучи солнца, которые рассеивали ночной туман и скользили по стенам замка. Вот показалось и утреннее солнце, ослепляя всех, кто на него посмотрит. Т/И невольно улыбнулась, её всегда завораживало это зрелище.

Только сейчас Т/И заметила, что всё это время рядом с ней стоял кто-то ещё. Повернув голову, девушка увидела задумчивого Драко Малфоя, который тоже наблюдал за началом нового дня.

— Тоже не спится? — усмехнувшись, вдруг спросил он у девушки.

— Экзамены напрочь лишают хоть малейшей возможности поспать, — Т/И пожала плечами и снова уставилась в окно.

— Сейчас ты не готовишься.

— Если я не могу заснуть, не значит, что я не хочу отдохнуть.

Повисшее молчание не тяготило, скорее наоборот, оно было уютным и не требовало лишних слов.

Т/И повернулась к Малфою, обнаружив, что всё это время он смотрел только на неё, и тихо произнесла:

— Я люблю тебя.

Драко вплотную подошёл к когтевранке, наклонился и поцеловал её. А она ответила на этот, так нужный ей сейчас, поцелуй.

Да, через несколько часов она снова зароется в горы учебников и будет паниковать насчёт экзаменов, но в это мгновение Т/И могла позволить себе быть счастливой.

***

— Т/И, у тебя нет необходимости беспокоиться. Ты выучила всё, что можно и нельзя. А сейчас позволь мне выбросить учебник в Выручай-Комнату, — сказал Джордж, отбирая у Т/И учебник, — чтобы ты, наконец, отлипла от книжек и выпила со мной давно обещанный горячий шоколад.

— Ты не понимаешь, что это важно для меня?

— Понимаю. И могу с уверенностью заявить - ты всё сдашь, — Уизли обнял подругу.

— Спасибо. Я люблю тебя, Джордж.

— А я тебя. Но сейчас нас ждёт горячий шоколад.

***

— Как думаешь, можно срифмовать “Анджелина” с “молодчина”?

— Сейчас экзамен, Джордж, — шикнула Т/И в сторону друга, и тот кивнул.

— А какой есть синоним к “прекрасная” ?

— Джордж!

— Понял, понял.

Ещё пару минут они просидели в тишине.

— Очаровательная.

— Спасибо, Т/И.

***

— О чём ты мечтаешь, Т/И?

Какой опрометчивый и в то же время желанный вопрос.

Её губы уже было разомкнулись для немедленного ответа, но взгляд словно сам собой остановился на том, кто спросил. На человеке, которого она всегда желала видеть рядом.

Сколько всего они пережили вместе и не счесть. Невозможно поверить, что светлый летний денёк и их безмятежное времяпрепровождение - не навеянный тоской по былому сон.

Волна, нет, лавина воспоминаний в единый миг погребла девушку под собой…

Первый день в Хогвартсе, их знакомство, первая ссора, первое извинение, первый разговор по душам, опять ссоры, снова извинения, начало дружбы, круциатусы его отца, Метка, планы убийства с его стороны и планы побега с её, война, пытки, битва за Хогвартс, смерти, Азкабан, суд, Хогвартс, дружба, ссоры, любовь, бал, первый поцелуй, инвалидность, лечение, ссоры, любовь…

— Т/И? — Малфой смотрел на девушку с искренним беспокойством. — Всё хорошо?

Не хочет, чтобы она будила в памяти все ужасы войны. Не желает видеть, как исказится её лицо.

Но она храбрая девушка. Она улыбается ему - искренне и открыто.

Всё прошло…

— Я просто хочу, чтобы всегда было, как сейчас.

Поистине детская просьба. Но в его глазах отразилась искра понимания. Юноша привлёк её к своей груди и крепко сжал, и Т/И не чувствовала больше ничего кроме безмятежного светлого счастья…

========== Глава 28 ==========

Расскажи мне сказку о том, как женщину выдали замуж, и она стала счастливой.

Кэтрин Валенте «Города монет и пряностей».

— Ну что, Блейз, сдал экзамен?

Забини обнял подругу, до хруста в рёбрах.

— Только благодаря твоим конспектам, Т/И, ты просто чудо!

— Я знаю, — небрежно бросила когтевранка, и все засмеялись.

***

— Я не верю, что мы наконец-то сдали последний экзамен! — вопль Блейза, как только седьмые курсы вышли из кабинета, казалось, должен был услышать весь замок.

Все спешили на улицу, чтобы присоединиться ко всеобщему гулу. Даже младшекурсники были рады, ведь старшие больше не будут срываться на них из-за учёбы.

Уже завтра у них будет выпускной бал и ночная вечеринка в Выручай-Комнате.

***

— Ты выглядишь шикарно, Пэнс!

— Посмотри на себя, милая! Настоящая королева!

— Помнится мне, час назад ты говорила то же самое про себя.

— Ой, да ну тебя, — засмеялась Паркинсон.

Возгласы и смех из комнаты девочек был слышен на все подземелья. Подруги уже второй час как пришли с церемонии вручения дипломов об окончании школы и прихорашивались для бала. В то время как парни лишь оделись в костюмы и слегка уложили волосы.

Понятно дело, девушки не пускали парней в комнату, чтобы увидеть их реакцию на наряды.

Спустя ещё полчаса Драко и Блейз не выдержали, и мулат принялся колотить дверь кулаком до того момента, как она открылась и из-за неё вышли девушки, выглядящие просто…

— Обалденно… — только и смог выдавить Забини, таращась на подруг.

— Выглядишь неотразимо, — горячий шёпот обжигал кожу, заставляя табун мурашек пробежать по всему телу и шумно сглотнуть, густо краснея.

Драко, как всегда, был безупречен. Чёрный костюм с белой рубашкой идеально выглажены.

Что с него взять - истинный аристократ.

Девочки больше двух месяцев готовились к этому дню и сейчас на них были самые лучшие платья и красивейший макияж.

— Эта ночь будет нашей! Ночь Слизерина и Когтеврана!

— Ночь Слизерина и Когтеврана! — подхватили Панси несколько голосов одновременно.

Когда они зашли в зал, все уставились на них, пока ребята разглядывали зал.

Спустя двадцать минут начались танцы.

Они были самой обсуждаемой парой Хогвартса.

Он - чистокровный слизеринец.

Она - маглорождённая когтевранка.

***

Близился конец вечера.

Малфой пригласил девушку на последней танец. Музыка закончилась слишком быстро. В ту же секунду губы парня накрыли губы девушки. Т/И сразу же ответила на поцелуй. Поцелуй был нежным и трепетным. Это сводило с ума обоих. Никто из них не собирался прерывать этот долгожданный момент.

Где-то отдалённо послышались хлопки, переросшие потом в аплодисменты.

Ведь эти двое сумели разрушить барьер между факультетами и доказали, что истинная любовь не имеет границ.

***

После бала была вечеринка факультетов, во время которой выпускники почти разнесли Хогвартс.

Это была самая волшебная ночь в жизни Т/И.

Сегодня она чувствовала себя самой настоящей принцессой, танцующей с самым прекрасным принцем.

***

— Драко, надеюсь, ты не забыл, какой завтра день? — спросил Забини.

— Конечно, не забыл, ведь именно завтра мой лучший друг женится! Даже не верится, что Панси согласилась.

— Молчи и собирайся! Мой шафер ещё должен приготовить свою поздравительную речь. Ты приготовил поздравительную речь?

— Конечно. “Дорогие Блейз и Мисс-теперь-уже-не-Паркинсон! Этот день положил начало семье, которой ещё прежде не было и никогда бы не существовало, не заметь однажды Блейз за слизеринским столом прекрасную Панси. Это судьба, ребята! И, поверьте, никто так не рад за вас, как я, кому доводилось каждый день выслушивать рассказы о том, как Забини пытался пригласить свою даму сердца на свидание. Каюсь, Пэнс, половину этих планов мы придумали вместе. Но это лишь потому, что я видел, как сильно любит тебя мой лучший друг…”

— Так, стоп! Это что ещё такое?

— Это лучшая в мире речь от лучшего во всём волшебном мире шафера.

— Ты не должен говорить её сейчас.

— Без проблем! Только потом не красней, когда я совсем нечаянно добавлю пару историй из нашей общей копилки воспоминаний.

— Можешь рассказывать любую, кроме той, как я перепутал флакончик растёртой пыльцы маргариток с измельчёнными лапками ящерицы. Моё зелье взорвалась моментально…

— Обещаю, что не вспомню об этом. Кстати, насчёт хороших воспоминаний… Я собираюсь на вашей свадьбе создать ещё одно незабываемое воспоминание и сделать Т/И предложение.

— Не может быть!

— Ты не против, если я украду частичку вашего торжества?

— Спрашиваешь ещё?! Это отличная новость и, я уверен, Панси тоже будет очень рада за вас. А Т/И знает о твоих планах?

— Пусть это останется секретом для будущей Миссис Т/И Малфой…

========== Эпилог ==========

Т/И пришла на кладбище близ дальней кромки Запретного леса спустя год после последнего своего посещения.

Профессора, а вместе с теми и ученики, дружно поддержали чью-то идею поставить такой вот своеобразный мемориальный парк памяти тех учеников, кто оставил свою жизнь в стенах этого волшебного замка, ставшего кому-то самым настоящим вторым домом.

Т/И стала учителем Истории Магии. Профессор Бинс, по словам директора МакГонагалл, был не в состоянии передать детям достойную информацию, и его пора было заменить. Девушка тогда лишь презрительно фыркнула, думая про себя, что давно пора было это сделать.

Профессор Т/И.

Волшебница горько усмехнулась, крепче сжимая в руках букет из десяти огненных роз.

Таких же огненных, как и он.

Глядя на розы мадам Спраут, она всегда вспоминает его.

Его волосы.

Его лицо, усыпанное веснушками.

Его глаза, в которых горел неиссякаемый источник света и огня.

Его самого - целого, живого, горевшего, как её личное маленькое солнышко.

Т/И села перед каменным надгробием. Надпись на нём вызвала только непрошенные слезы, и всё её холодное самообладание полетело в бездну. По бледной щеке девушки стали стекать первые солёные слезы.

Она смотрела на каменную плиту, и сердце в очередной раз сжималось в приступе боли.

“Фред Артур Уизли.

1.04.1978 — 2.05.1998

Человек, горевший, как солнце.”

Кладёт огненные розы мадам Спраут на могилу тому, кого любила, казалось бы, больше жизни.

Вздыхает и начинает свою исповедь.

— Привет, Фред. Это снова я. Думаю, ты бы непременно пошутил, что я тебе уже надоела, — из горла вылетел сдавленный зубами всхлип, а слёзы стали стекать ещё сильнее. — Прошло 5 лет с того дня и почти год, как я не посещала тебя. Легче не становится. Время, конечно, лечит, но слишком долго и болезненно зашивает раны, не каждый вынесет такое. Я стала учить детей истории. Тебе бы понравилось. Профессор Т/И, — волшебница говорит тихо-тихо, шепчет, приподнимая худые плечи, скрытые мантией, в плохо скрываемых рыданиях. Закусывает губу, чтобы не зареветь в голос.— Ты всегда знал, что я буду профессором, так ведь? Спросишь, почему История Магии, этот нелюбимый предмет твоей вечной хулиганки Т/И? Просто… Фред, никто бы не смог сохранить Историю лучше тех, кто был её участником. Кто видел всё… Своими глазами, — на последних словах к горлу подступает очередной ком, а в глазах скапливается новое созвездие слёз. Девушка обнимает себя за плечи, будто спасаясь от холода. — Фред, я постараюсь сохранить в памяти этих детей Историю… Тебя… Я не позволю им забыть…

Т/И стёрла дорожки слез, немного приходя в себя и успокаиваясь. Собираясь продолжить рассказ будничным тоном, будто не она рыдала последние полчаса у могилы человека, ставшего для неё чем-то большим, чем просто возлюбленный.

— У нас всё хорошо. Джордж женился на Анджелине. У них двое детей. Девочка Роксана, а мальчика назвали Фредом… — ещё один всхлип. — Это правильно. Так и должно быть. Я его крёстная, — улыбается девушка. — Джордж сказал, что иначе и быть не может. Он продолжает работать в вашем магазине. На выходных я помогаю ему. Но нам всё равно не хватает тебя, Фред… — Т/И вновь не смогла сдержать слёз. — Мне жаль, что я не успела сказать тебе, как сильно люблю…

Девушка замолчала, успокаиваясь.

— Я вышла замуж… За Малфоя… Он изменился, правда. Я люблю его. У нас родился сын, Скорпиус. Такой забавный мальчишка… — Т/И улыбнулась. — Драко работает в Министерстве, он там на хорошем счету. Мы часто бываем в Норе. Все смогли принять мой выбор. Я надеюсь, и ты сможешь… Фред, мне столько нужно тебе рассказать… Я так скучаю, Фред… Мы все скучаем… Спасибо тебе за всё, Фредерик Уизли. Я буду любить тебя до луны и обратно, сколько бы времени не прошло…

Она бы продолжила, если бы не прибежавший второкурсник с Когтеврана.

— Профессор Малфой! Профессор Малфой! Профессор Малфой! Вот Вы где! — запыхавшийся мальчишка с рыжими волосами, такой же безбашенный, как Фред, подбежал к волшебнице, восстанавливая дыхание. — Профессор, меня попросили сходить за Вами. Директор МакГонагалл сказала, что Вы можете опоздать на праздничный ужин в честь Дня Победы, — Т/И кивнула и, беря за руку маленькое солнышко, чьим деканом она и являлась, пошла в замок на этот злосчастный ужин, бросая взгляд на могилу и обещая вернуться.

Этот день вызывает в её душе уже пять лет далеко не праздничный осадок.