Художник, которого надо гладить (СИ) [karintian] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

========== Выставка экспоната ==========

Ник смотрел единственным глазом на своего палача и до сих пор не мог поверить, что умудрился так опростоволоситься.

Стив Роджерс спокойно мыл руки, с которых мыльная вода стирала кровь Марии Хилл.

Сама Мария, разобранная на сотню кусков примерно одинакового размера, была разложена на покрытом полиэтиленом участке пола знаком бесконечности.

– Знаешь, прятать тела всегда было самым неприятным, – поделился Капитан, – я мог бы делать красивые инсталляции, а вместо этого приходится скрывать их ото всех.

Ник в очередной раз задался вопросом какой черт его дернул откапывать во льдах это национальное достояние. Как, во имя всего святого, он мог так лопухнуться?

– Но нам с тобой крупно повезло обоим, – продолжил свою мысль Стив, домыв руки. – Уважаемого директора ЩИТа убила ужасная Гидра, которая оставила в устрашение прочим его изувеченные останки. Я постараюсь, чтобы получившаяся из тебя картина была очень красивой и была достойна докладов всех разведок мира. В конце концов, ты мой первый публичный экспонат, пусть пока и не подписанный автором.

– А почему тогда спрячешь труп Марии? – пересохшее горло превратило короткий вопрос в грубое карканье, но Фьюри и не собирался ублажать слух маньяка.

– Если экспонатов будет два, они станут перетягивать внимание зрителей друг у друга, – пояснил Кэп. – А пока постарайся не кричать слишком громко, это неприятно, – добавил он, подбирая нож из десятка лежащих на металлическом подносе.

***

Брок Рамлоу гладил по волосам положившего ему на колени голову Кэпа и чувствовал, как тот медленно расслабляется.

Последнее время они сильно сблизились – ничего такого, просто Стив перестал воспринимать СТРАЙК, как навязанный ему кордебалет, и оказался неожиданно тактильным – ему нравились объятия, поглаживания по голове, массаж. И все это он, почему-то мягко, но неуклонно заполучил от Брока - тот не успел опомниться, как обнаружил, что регулярно “чешет за ушком” “большого кота” – Капитана Америку.

Не сказать, чтобы Рамлоу не нравилась такая ситуация, но все-таки, если бы у него при этом не стояло на Кэпа, ему было бы куда проще жить.

В гетеросексуальности символа всея Америки он был уверен на сто процентов, но, когда о твою руку трется блондинистая голова, которая тебе снится в эротических снах, никакой уверенности в безответности не хватит, чтобы полностью подавить чисто сексуальное возбуждение.

Сейчас Стив был очевидно расстроен – изуверское убийство директора ЩИТа неизвестным садистом выбило его из колеи и это чувствовалось. Фьюри нашли художественно разложенным и развешенным в заброшенном здании. Символика Гидры и оккультные знаки, вырезанные и выжженные на обрывках тела жертвы, а также анонимное сообщение, наведшее на след, указывало на то, что Гидра вновь вступила в дело.

По мнению Брока, получившего более полную информацию через личные связи, это было сделать под силу Активу, но того не посылали на эту операцию. Да и Пирс был явно в шоке, узнав о случившемся, что не добавляло ясности.

В ближайшем будущем он будет следить за ситуацией, извлекая информацию откуда возможно. Для выживания СТРАЙКа полезно знать о таких вещах как можно больше.

Но пока Рамлоу было важнее успокоить расстроенного Кэпа. Нет, тот особо не проявлял эмоции вовне, но Брок видел как ему тяжело. И как он расслабляется от его поглаживающей по волосам руки.

***

Стиву и впрямь было хорошо от прикосновений Брока. Так приятно.

Тяжелые мысли – как люди оценят его творение, смогут ли увидеть его красоту или все перепоганит их мелочный шок от лицезрения трупа, растворялись в неге от того, что его гладили.

Также, как Баки когда-то, когда видел, что ему муторно на душе.

Но он не представлял Баки на месте Брока. Брок сам по себе оказался интересен, за что Стив его и ценил. А еще ему нравилось лежать головой у командира СТРАЙКа на коленях и вдыхать едва ощутимый запах его подавляемого возбуждения. Баки тоже всегда прятал его, но от улучшенного сывороткой нюха такие вещи не укрыть.

Стиву оно нравилось – они хотели его. Тому, кто не пережил стольких лет унижений и пренебрежения из-за слабости и нездоровья, не понять насколько это важно и приятно.

========== Время откровений ==========

– Безмолвие для антрацита ноль сорок одиннадцать…, – Стив покачал головой, обрывая странную фразу, и подытожил: – Вы действительно знаете код. Пахнете узнаванием. Но вы ведь догадываетесь, что я не дам его договорить? – Он оторвал клейкую ленту от губ Марии Хилл, давая ей возможность говорить.

– Стивен, я и не собиралась активировать код, – ее голос был хрипловат, но она старалась держаться с уверенностью, которую на самом деле не чувствовала. – Никто не собирался покушаться на вашу волю…

– Видите ли, – Роджерс пожал плечами, и отошел к медицинскому столу, на котором стояли несколько подносов с разными инструментами, лекарствами и шприцами, – почти точно такую же фразу сказала мне Пэгги, когда я пришел к ней, чтобы единственный раз в своей жизни попросить ее помощь. И все закончилось тем, что она едва не убила меня, а того, за кого я просил, бросила на произвол судьбы. Но сейчас все будет по-другому…

– Стивен, чтобы ты не задумал, не надо, – она перешла на ты. Не верила, что достучится до него, не слишком понимала с чем именно имеет дело, но старалась выбраться из ситуации, которая была очевидно смертельно опасной и совсем туманной. – Я не Пэгги и сделаю все, чтобы тебе не причинили вред. – Эх, если бы мисс Картер оставила побольше данных по проекту “Капитан Америка”, было бы куда лучше. Например, в ее записях никогда не было упоминаний о том, что она покушалась на Роджерса.

– Вы знаете, что доктор Эрскин лгал всем? Нет? Тогда я расскажу вам небольшую историю, прежде, чем начну, – Кэп взял единственный в помещении стул и сел напротив распятой цепями на стене обнаженной Марии.

– Доктор искал ключи к загробному миру. И сотрудничал с магами Камар-Таджа, у которых были свои интересы в его исследованиях. Сыворотка должна была создать харонов – проводников на тот свет. Регенерация, физические улучшения и все прочее – лишь бонус, необходимый, чтобы хароны не умирали, едва прикоснутся к потустороннему, – Роджерс усмехнулся. – Конечно, бруклинскому мальчишке никто не рассказывал об этом. Только сказку про то, что он станет суперсолдатом, если выживет. Но доктор боялся потерять контроль и получить проблемы, как уже было с моими предшественниками, и его союзники-маги вшили мне в мозги коды, которым я должен повиноваться. Те самые, что вы знаете, но сказать не сможете, потому, что я сломаю вам гортань быстрее, чем вы скажете хотя бы половину самого короткого из них.

– И у доктора Эрскина что-то пошло не так? – уточнила Мария. То, что сейчас говорил Роджерс, было ключом к тому, что происходит и она стремилась получить максимум информации. Хоть и оценивала свои шансы на выживание как прискорбно малые – Кэп не походил сейчас на того, кто отпускает свои жертвы. Как бы ужасно не звучало это в отношении символа ее страны, он сейчас более всего напоминал маньяка, разговаривающего с жертвой.

– Все пошло слишком так. Я смотрю на вас, а вижу прекрасную Коби Хилл, жену моего лучшего друга громовержца Тора. Мне пришлось убить вас обоих, чтобы вы могли оставаться вместе и после смерти. И Марию Смолдерс-Хилл, директора конфедеративного ЩИТа, которая гордилась своими дрессированными неграми Роуди и Фьюри, обожающими есть с ее рук. Она была моей хэндлервумен, а я лучшим оружием Конфедерации. Умерла на моих руках в глубокой старости. – Стив грустно улыбнулся. – У меня нет шизофрении. Но да, сложно назвать находящимся в здравом уме человека, в голове которого распахнута дверь в Мультивселенную. Впрочем, это лирика. Доктора убили не без помощи магички, которая помогала ему и не пожелала делиться результатами их общего труда. Во время эпопеи с кордебалетом, она изучала меня. А я ее. У меня получилось лучше и она умерла. В кодах есть изъяны, которые оставляют некоторую свободу воли.

– И ты…

– Тшш, – Стив поднял руку, прерывая собеседницу, а потом встал и заклеил ей рот. – Время откровений подходит к концу. Я взялся рассказывать лишь потому, что мне не хотелось, чтобы вы умерли совсем ничего не понимая. Поэтому позвольте я быстро закончу рассказ и мы приступим к делу. Мисс Картер знала во что меня превратили. Говард Старк тоже. Но, когда я потерял Баки и не почувствовал его в своей голове, мне стало ясно, что он еще жив. И я пошел к Пэгги просить помочь мне его спасти. А она заковала меня в коды и приказала героически умереть, потому что узнала, что я сделал из нескольких людей картины во время поездок с кордебалетом. “Прости, Стив, но монстру не место среди людей”. Я был готов умереть по ее слову, но она отказалась помочь моему Баки. За ним не послали никого. И сейчас я вижу, что ЩИТ не изменился – вы также жертвуете людьми, которых должны были защищать. Поэтому вы умрете сегодня, Мария. И окажетесь в моем разуме, чтобы я мог узнать все, что знаете вы – мертвые не могут мне лгать. Я все исправлю. Ваше тело станет одной из моих картин. А пока постарайтесь не кричать слишком громко, это неприятно.

========== Гипотетическая дестабилизация ==========

Комментарий к Гипотетическая дестабилизация

Сразу скажу, пусть это и снизит драматический накал, что не планирую хоронить Кэпа. Поэтому будет продолжение, где эта ситуация решится без его смерти.

Баки умирает первым. Танос просто разорвал его на две части, но это дало драгоценные лишние секунды Паучку, успевшему заблокировать паутиной руку с Перчаткой Бесконечности.

Роджер – темная тень в сознании, застилает глаза. Капитан Гидра знает, что в такие моменты по его зрачкам текут черные точки – странный эффект, от которого так и не получилось избавиться. Потом становится больно и горячо одновременно.

И Роджер, отступает в мрачные глубины подсознания, возвращая контроль над телом.

– Я забрал Джея, – он никогда не зовет Барнса “Баки”. А Кэп выдыхает, понимая, что не дышал с того момента, как Баки погиб.

Нет, он знал, что Роджер умеет “забирать”. Удерживать в себе души только умерших людей. Но сейчас, когда их враг владеет такой мощью, все, что угодно могло пойти не так.

Пита, их любимого Паучка, Танос убил следующим, превратив его череп в блин.

Но времени на поглощение уже не было – сорванная совместными усилиями Ртути и Алой Ведьмы Перчатка оказалась в руках Кэпа, Кецилий вставил в нее последний Камень – Времени, и Капитан Гидра щелкнул пальцами, отчаянно желая, чтобы Танос и его армия исчезли.

Последним, что он увидел, был взорвавшийся изнутри Танос. Ему на смену стремительным приливом пришел Роджер, успевая выхватить из распадающейся ткани Астрала беззащитную душу Питера Паркера. А потом Капитан рассыпался пеплом – проклятая Перчатка Бесконечности взяла со слишком наглого смертного свою цену за использование.

Стив вскочил с пола, хрипло дыша. Оказывается он вырубился, едва зашел в квартиру. Как только не прискакали наблюдающие через жучки агенты, увидев такое дело.

Это был не его сон, но он до сих пор чувствовал разрывающую сердце боль от потери Джея и Пита – его любимых, любовников, соратников.

Сжав пальцами виски, он напомнил себе, что это не его любовники, что у него никогда не было секса с мужчинами.

Предательская память уверяла в обратном, подбросив красочную картину, как он трахает Паучка на его же столе, небрежно смахнув на край учебные принадлежности. Черно-алый щит с изображением Гидры валяется около стола – они не виделись неделю, Кэп едва не погиб в прямом эфире на миссии, и поэтому Пит набросился на него, едва тот зашел к нему. Было не до аккуратности.

Чужие-свои воспоминания разрывают голову и Стив хрипло стонет. Всего этого не было в его жизни. Он всегда воевал с Гидрой. Никогда не знал никакого Паучка Пита. И уж тем более не трахал его.

Все это уже не раз повторялось, но к этому невозможно привыкнуть. И раньше он это мог контролировать, а сейчас это происходит абсолютно независимо от него, просто потому, что неумолимая дестабилизация стирает его личность.

– Джонни, – еле хрипит он, – разбуди Гидру. Немедленно! – и лишь мгновением позже понимает, что говорит на кантонском диалекте китайского языка. Которого Стивен Роджерс, Капитан Америка не знал от слова “совсем”. Но это уже так привычно, что не вызывает никаких эмоций.

А примерно через минуту картины своей-чужой памяти начинают гаснуть, позволяя вновь нормально дышать.

***

На кухне Стив засмотрелся на часы – он случайно купил их на распродаже, покоренный их строгой красотой, – думая, как они будут смотреться на рисунке, и лишь через несколько минут спохватился, что их стрелки двигаются в абсолютно неестественных направлениях, отражая его прикидки под какое время написать освещение на рисунке.

Оставалось только надеяться, что наблюдающие через жучки не обратят на это внимание. Впрочем, похоже, скоро это будет неважно.

– Ребята, присматривайте друг за другом, дайте мне хоть немного времени – прошептал он. Похоже сейчас спал Ник и его телекинез прорывался наружу. Хорошо хоть сцены из его памяти не выкидывали из реальности флэшбеками. Пока, во всяком случае. Но больше пугало то, что даже собственные мысли он уже не полностью контролировал, ведь иначе бы не отвлекся на размышления о рисовании, когда с ним происходит такое.

Иногда ему кажется, что все это просто сон.

И он по-прежнему лежит во льдах, скованный телом, неспособным ни умереть, ни запуститься самостоятельно.

Или, что он по-прежнему мальчишка, который норовит умереть от любого чиха в его сторону.

Но не сошел с ума, став пристанищем для множества чужих душ. Сделав ошибку в расчетах.

Мария Хилл в его голове улыбалась непривычно злорадно и Стив ее прекрасно понимал. Он своими же руками обрек себя в тот момент, когда убил ее. Не просчитал, что его создатели были готовы на все, чтобы их творение не смогло оказаться на свободе. И предусмотрели вариант, что не останется никого, кто сможет им управлять.

Мария знала, что без кода стабилизации, встроенного в несколько подчиняющих кодов, он потеряет стабильность, но ей было неизвестно, что это означает – Пэгги не стала раскрывать подробности. А потому не смогла использовать этот козырь, чтобы выжить.

А Стив не стал ее расспрашивать и даже не дал особо говорить перед тем, как убил. Ему казалось бессмысленным тратить время, ведь он и так все узнает, когда получит ее душу себе в голову.

Узнал. И теперь абсолютно не понимал, что ему делать с этим знанием – мертвая Мария не может произнести код, сам он не может никого ему научить, а других женщин, которые могли бы наследовать знания Картер, он не знал. И у него не оставалось времени на их поиск – скоро он окончательно потеряет рассудок, растворяясь в воспоминаниях версий себя из других вселенных.

И, скорее всего устроит побоище, используя суперсилы, которыми в избытке владели его версии в других вселенных. Например, пирокинез Джонни может выжигать целые кварталы зараз.

Умирать не хотелось. Но Стив не видел иного выхода – до полного безумия он не успеет найти альтернативу. А убивать людей, которых он клялся защищать, разрушать страну, ради которой он жил, было недопустимо. Картины – это другое, он не пустил на них никого, кто был действительно полезен Америке.

Протест Марии по этому поводу он проигнорировал – будь его воля, ее и Фьюри он бы все равно приговорил к смерти. Те, кто так безжалостно жертвовал американцами, должны испытать на собственной шкуре точно такое же отношение.

Обучить какую-нибудь женщину использовать коды также невозможно – он просто не сможет об этом ни заговорить, ни написать, вшитые в мозг установки не позволят. Впрочем, тут он повторяется.

Обратиться за помощью в ЩИТ или к тому же Старку также не вариант – он не сможет скрыть причастность к убийству Фьюри и Хилл в таком состоянии, а значит лучшее, что его будет после этого ждать – тайные лаборатории, из которых он никогда не выйдет.

Поэтому планы придется экстренно пересматривать. Угнать небольшой частный самолет и направить его в океан подальше от берега, не так сложно.

Даже если это не добьет его, как не добили льды, все-равно живым, а значит опасным, его после такого назвать можно будет лишь условно.

Но нужно поспешить, пока он еще хоть что-то соображает.

Жаль, что не получится узнать почему вечером от Брока пахло кем-то очень похожим на Баки.

– Если это действительно ты, то я буду проклят за то, что не удержал тебя снова, – прошептал Стив, переодеваясь. Но, ситуация ухудшилась настолько, что, если он попробует сначала найти друга, то рискует убить его сам, когда обнаружит.

Угасание собственной личности ощущалось буквально физически. До заморозки он никогда не оставался без кодов настолько долго, чтобы знать как именно выглядит дестабилизация, про которую ему упомянул один раз доктор Эрскин, говоря, что это лишь гипотетическая возможность, и не особенно вдаваясь в детали.

Эбрахам привычно солгал своему подопытному – это была не “гипотетическая возможность”, а продуманная и неумолимая психопрограмма с собственным таймером.

Комментарий к Гипотетическая дестабилизация

Некоторые пояснения:

- В голове Кэпа воплощены некоторые его версии из других вероятностей Мультивселенной, а также души убитых им и некоторых других людей.

- При дестабилизации Кэп теряет контроль над контактом с душами/личностями в своей голове и в результате его личность начинает распадаться. Если процесс остановить до завершения, восстановление происходит очень быстро.

- Джонни Шторм - пирокинетик из “Фантастической Четверки”, Ник Гант - телекинетик из “Телепорта”. Обоих, как и Кэпа в “КВМ” играл Крис Эванс. Теоретически в голове у Кэпа может быть и сам Эванс из какой-нибудь вероятности Мультивселенной, но пока я не вижу необходимости обыгрывать этот момент, хотя ничего не исключаю в будущем.

- Среди прочих “гостей в голове”, у Кэпа есть и (минимум) один Капитан Гидра, который в своей вселенной победил Таноса ценой гибели себя и своих возлюбленных - Питера Паркера и Баки Барнса. Этот Кэп Гидра также умел поглощать чужие души, но несколько иначе, чем Кэп Америка этого рассказа.

- Кэп, пусть и с большими ограничениями, может пользоваться суперсилами живущих в его голове своих версий из других вселенных. Дестабилизация облегчает этот процесс, снимая часть ограничений, но ослабление контроля сводит на нет все плюсы.

========== Гость фюрера ==========

Рамлоу вообще не любил просыпаться не там, где уснул, если только не ехал куда-то. Обычно это означало, что произошел какой-то пиздец, который не удалось предотвратить. Например, подстрелили так, что сознание помахало белым платочком на прощанье и удалилось в голубые дали.

Но нынешнее пробуждение точно вошло в топ-три наихудших в его жизни.

Во-первых, он прикован цепями к стене абсолютно голым. И ни одного пистолета или хотя бы ножа в пределах досягаемости, что еще хуже.

Во-вторых, стол с подносами, на которых лежат искомые ножи и другие медицинского вида острые приспособления, стоял слишком далеко и не внушал надежд, кроме того, что это возможно такое давление на психику. Но давящие на психику могут покуситься и на кое-что другое. Яйца, например, если сочтут, что не додавили. В жизни Рамлоу такое бывало и свои мужские причандалы он тогда сохранил не иначе, как чудом.

В-третьих, что было паршивее даже двух первых пунктов, ему ужасно не понравился вид Стива Роджерса, который ждал его пробуждения, оперевшись на тот самый стол.

Капитан Америка, сияющий символ страны, выглядел, будто его хорошо пожевали, похоронили, а потом откопали и набили из него чучелко. Бледный до серости, зрачки красные, будто лопнули сразу все капилляры, по телу периодически пробегает дрожь. Из одежды – разорванная футболка и заляпаные чем-то темным штаны. Пальцы рук черны до второй фаланги.

Привлекать к себе внимание такого Кэпа Рамлоу точно не желал. В голове панически метнулись мысли про то, что Роджерс узнал про Гидру и все остальное, но это не объясняло и половины происходящего.

Узнай Стив о Гидре, он бы вряд ли стал сооружать этот рай маньяка, менять имидж на “я у мамы обдолбаный наркоша” и красть командира Альфа-СТРАЙКа.

Это совершенно не совпадало с психопортретом, что успели на него составить альфовцы.

– Брок, – Роджерс подошел к нему, его движения были каким-то ломанными, будто он не до конца чувствовал свое тело. – Ты хороший, даже если и здесь еврей, – от такой преамбулы Рамлоу офигел еще больше, чем от всего происходящего. Чем таким укурился Кэп? – Когда я убивал Мелоди, та кричала, что это ошибка… напомнил ей, что это же говорил ты, но она тебя не пощадила. Я принес тебе ее кусочек на могилу. Пожарил в винном соусе, помню ты любил так готовить мясо…

– Что происходит, Кэп? – Рамлоу понимал, что в лучшем случае Роджерс сошел с ума. В худшем… в ЩИТе и Гидре ему доводилось не раз встречать то, что обыватели называли “паранормальным” и ни разу такая шняга хорошо не закончилась.

– Не Кэп, – Стив нежно провел рукой по груди собеседника, а потом отдернул ее, будто обжегшись. – Сантим. Мелоди назвала меня в честь мелкой французской монеты…, ты этого не помнишь. Отобрала все прочие имена. Капитан Америка – здесь, – он коснулся пальцем виска. – Потрошит Фьюри. – Он кивнул, глядя на изумленные глаза Рамлоу. – Да, Фьюри тут, как и Хилл. Толку с них пока немного, но это лучше, чем ничего…, лучше скажи мне где ты видел Баки? Стив чувствовал его запах на тебе.

Род… нет, Сантим поднял руку, пальцы которой окутались красным сиянием, и в воздухе соткалось изображение Актива. Конечно, отличий было немало, но что это один человек или, минимум, близнец, сомнений не было.

Рамлоу хотелось материться. Как он мог упустить обоняние? Роджерс супер, даже без этой странной хрени, что он сейчас демонстрирует. И учуял давнего дружка, ломая все планы Альфа-Страйка.

Лгать он не собирался. Так его просто убьют, а, если вздумает финтить, то еще и разрежут заживо – Брок подозревал каким образом Фьюри попал в голову к Стиву, видел фото во что превратилось тело покойного директора ЩИТа.

Если отбросить мысль о невозможности такого поступка для вечно правильного Капитана Америки, то все становится логично – художник остается художником во всем. Даже в потрошении.

– А почему ты не засунешь меня себе в голову? – спросил он. Выигрывая время, подначивая и одновременно искренне интересуясь. – Ведь даже приготовил уже все, подвесил, ножи разложил.

– Мне никогда не нравилось видеть твою смерть, – алое свечение в глазах Роджерса почти угасло, он выглядел таким несчастным, будто собирался расплакаться. И было непонятно кто это говорит – Стив или Сантим. – И еще меньше нравилось убивать самому, даже когда ты предавал меня… цепи – мне нужно поговорить с тобой так, чтобы ты не стал делать глупостей. Я так боюсь случайно поломать тебя…

***

Рамлоу понимал, что попал капитально.

Он знал кто такой Актив Гидры. Когда его сделали хэндлером, Зимнего Солдата опознали сразу трое из его ребят – давние фанаты Капитана Америки, ставшие военными благодаря его примеру, они не могли не заметить необыкновенного сходства психованного супера-киборга с единственным погибшим из Ревущих Коммандос.

Конечно, кричать об этом узнавании никто из них не стал. Но с этого момента Альфа-Страйк единодушно искал выход, который позволил бы им вытащить Барнса. Они совсем не были ангелами.

Но Ревущие Коммандос для них – как святые для праведных христиан. А издевательства над “святым”, превращение его в бессловесное психованное орудие – кощунство, которого не пережила их верность текущей версии Гидры.

Альфа-Страйк идейно поддерживал план великого порядка, но в их понимание оного порядка не вписывалось, что с легендой можно поступать вот так.

Они понимали, что руководство Гидра выследит и не простит побега, если им вздумается просто исчезнуть и залечь на дно.

А значит выходов было два – предать дело своей жизни и сдать все, что знали ЩИТу, отложив свою смерть на пару лет, потому, что добить Гидру полностью у ЩИТа вряд ли выйдет. Либо взять власть самим или в союзе с кем-то. Единодушно выбрали второй вариант и над ним работали.

Размораживание Капитана Америки в этом плане изменило мало, что – слишком тот выглядел правильным и простым для сложных интриг, неспособным их не то, что принять, даже понять.

А потом Кэп в прямом смысле слова унюхал запах друга и оказался сумасшедшим, демонстрирующим “нелицензионные” сверхспособности перед бедным украденным командиром Альфа-Страйка. И еще потрошителем, способным украсть директора ЩИТа и не попасться.

От абсурдности и чудовищности ситуации Рамлоу хотелось рычать, как каждый раз, когда на его глазах обнуляли Зимнего. Чувство неправильности бытия было примерно таким же.

***

– Брок, не тяни, пожалуйста, – Роджерс сел перед ним на пол, почти упал, будто его плохо держали ноги. – Я дестабилизирован, через несколько часов чары Сантима падут и я сойду с ума. Мне нужно успеть вытащить Баки.

– Дестабилизирован? Как Барнс? – удивился Рамлоу и тут же сообразил, что ему следовало бы промолчать, потому, что Стив моментально оказался на ногах и его пылающие алым руки впечатались по обе стороны от головы пленника.

– У Баки тоже дестабилизации?

***

Двумя часами ранее

Алое пламя застило глаза, вырываясь потоками наружу. Это сопровождалось ужасным ощущением, будто его разрывали и одновременно обжаривали заживо.

А потом пришли образы.

“Теперь ты гость фюрера, янки!”, – женщина прижимает к его телу электроды и молния прошивает его тело.

“Я хотела назвать тебя “пфеннинг”, чтобы подчеркнуть сколько именно ты стоишь на самом деле, но подумала, что это оскорбит валюту Рейха. Будешь “сантимом”, – эта же женщина, наблюдает за тем, как дети лет пяти-шести жгут его тело небольшими факелами.

“Если ты не будешь есть, я прикажу немедленно зажарить еще одного, прямо на твоих глазах”, – женщина, она велела звать ее Мелоди, недовольна тем, что он не прикоснулся к запеченному трупу пятилетней девочки, одной из тех, что жгли его факелами.

“У меня для тебя есть хорошая новость, ты не стерилен”, – Мелоди радостно смеется, и гладит его по щеке. А Сантим испытывает боль большую, чем от гвоздей, которыми его тело прибито к лежащему на земле кресту. Что сделают с его детьми в этом аду он боится себе даже представить.

“Если ты распотрошишь эту еврейку, как я тебе сказала, отдам Кнуту ее детей, но трое не еврейских детей будут живы. Я даже оправлю их работать на ферму, где они скорее всего выживут”, – выбор ужасен, но… так хотя бы трое выживут. После экспериментов Кнута же не выживет никто. Он впервые режет живого человека на кусочки и крики жертвы буквально сводят его с ума. “Постарайся не кричать слишком громко, это неприятно” – эта фраза, которую будет говорить его версия в другой вселенной своим жертвам, родилась именно тогда – абсурдная, жестокая и безумная мольба невольного палача превратилась в ритуал, смысла которого он сам не понимал до сих пор.

Сантим смог завершить чары, отделить их сознания друг от друга. То, что с ним сделала Мелоди, посадило в него семя магии Хаоса.

И сейчас эта искалеченная версия Капитана Америки, предпочитающая спать глубоко в душе харона, там, где до нее почти было невозможно достучаться, проснулась лишь ради того, чтобы спасти Баки.

Сантим не был готов предать его еще раз. А потому пришел на помощь, временно усмирив дестабилизацию магией. Дал немного времени, чтобы спасти того, кого сам убил в другой вселенной.

Стив мог бы погрузиться в память Сантима, чтобы узнать как случилось такое, что в какой-то вероятности он убил Баки. Но одна мысль о таком парализовывала и он не стал лезть в этот ад.

Ад, в котором гитлеровцы взяли его версию в плен и сломали, превратив в нациста, способного убить лучшего друга, лишили даже имени.

Вместо этого бесполезного мучения, он отдал Сантиму власть над телом, чтобы он мог допросить Рамлоу, а сам пошел в глубины своей души выбивать из молчаливого Фьюри информацию, которая могла бы помочь в поисках.

И не возражал, когда к нему присоединился Баки из Гидроверса, бывший в своей вселенной личным дознавателем Капитана Гидры. Каким бы этот Барнс ни был, он имеет право помогать спасать версию себя в этой вселенной. Больше, чем кто-либо другой.

Комментарий к Гость фюрера

у меня было несколько версий как временно стабилизировать Кэпа, но я решил, что стоит:

1. показать Сантима (его флэшбэков у меня набросано немало)

2. чуть подробнее раскрыть почему на хароне* не смогли толком сработать коды - когда у супера в голове куча покойников со сверхспособностями из разных вселенных, почти наверняка рано или поздно найдется тот, кто способен обойти любые цепи

*напомню, что во второй главе Стив упоминал, что в этой вселенной из него делали харона - супера, имеющего доступ к загробному миру. Отчасти у доктора Эрскина это получилось.

========== Мало времени ==========

– Брок, не тяни, пожалуйста, – Роджерс сел перед ним на пол, почти упал, будто его плохо держали ноги. – Я дестабилизирован, через несколько часов чары Сантима падут и я сойду с ума. Мне нужно успеть вытащить Баки.

– Дестабилизирован? Как Барнс? – удивился Рамлоу и тут же сообразил, что ему следовало бы промолчать, потому, что Стив моментально оказался на ногах и его пылающие алым руки впечатались по обе стороны от головы пленника.

– У Баки тоже дестабилизации?

Глядя в горящие алым глаза Кэпа, Рамлоу понял, что надо брать ситуацию в свои руки, как бы смешно это не звучало, с учетом того, что он прикован к стене.

Стив явно быстро едет крышей и нужно попробовать сыграть на его нестабильности. В худшем случае его ждет малоприятный и долгий конец, а в лучше есть шанс не только выйти отсюда живым, но и хоть что-то выгадать. В идеале – невмешательство слона-Кэпа в посудную лавку интриг Альфа-Страйка.

Рамлоу не раз слышал, что наглость его второе счастье и теперь отчаянно надеялся, что она сейчас сработает именно как надо. Когда на руках один карточный мусор, а выйти из игры невозможно, нужно вести себя так, будто выигрыш уже в твоем кармане, авось и сработает блеф.

– Стоп, Роджерс! – в ответ лампы вспыхнули ослепительно белым светом, работая за пределами своих возможностей, но Брок не отрывал взгляда от алых зрачков, не позволяя ощутить свой ужас. – Я расскажу тебе все о Барнсе, но у меня есть два условия.

– Говори! – Кэп даже не стал возражать, что вселяло маленькую толику надежды.

– Во-первых, ты дашь мне слово, что не рванешь сейчас на третьей космической скорости причинять добро, ломая нам все планы по спасению Барнса. А во-вторых, скажи, что с тобой происходит, хотя бы кратко. Я должен понимать с кем имею дело, – “твердость, Рамлоу, твердость. Психи очень хорошо чувствуют непреклонность и часто пасуют перед ней, сколько раз это уже проходили на разных маньяках, террористах и так далее” – Брок надеялся, что Кэп хотя бы не читает его мысли, как запахи. Нет, он реально не сдастся, но все эти самоубеждения на заднем плане сознания, выглядели немного жалко, что ли. Как первоклашка перед лицом задиры из шестого класса, право слово.

– У меня мало времени, Рамлоу, – Роджерс отстранился и с силой провел руками по лицу, будто пытаясь проснуться. Поскольку алые сполохи вокруг его рук так и не угасли, выглядело это почти угрожающе. – У меня в голове примерно тридцать тысяч покойников и они сотрут мою личность в порошок, когда дестабилизация станет необратимой, одним своим присутствием. И то, что останется от меня, скорее всего начнет бессистемно убивать всех вокруг. Поэтому мне нужно убедиться, что Баки в безопасности, и сдохнуть до этого, – сейчас это был совершенно точно тот Стив, которого Брок знал раньше, а не непонятный Сантим.

– Мало – это сколько? – “ничего не понятно, но очень интересно” – очень хорошее описание к тому, что он сейчас услышал. Хотя “полный пиздец” еще лучше описывает ситуацию. Но спрашивать откуда у пресветлого символа Америки в голове армия мертвых немного не ко времени сейчас.

– Часов двенадцать, а потом мне нужно все бросать и сваливать подальше в океан, – Роджерс снова посмотрел на Брока и тот внезапно подумал, что Кэп не хочет умирать. Готов, да. Если не найдет альтернативного выхода, снова, без колебаний, направит самолет в глубины, без надежды на возвращение.

Но в глубине, за решетками из стальной воли, сидит перепуганный пацан, который отчаянно хочет жить. Вопреки всему, в том числе самому себе – неприкаянному, одинокому, сходящему с ума.

И, пусть это было совершенно неуместно, но этот пацан казался не менее сексуальным, чем роскошный, несгибаемый Кэп, которого видел весь остальной мир. Обнять и трахать.

Рамлоу не любил такие озарения, во время которых мог видеть. Они происходили всегда внезапно, не по делу, и редко когда были полезны. Но рефлексировать увиденное времени не было.

– Обещание ты мне так и не дал, но надеюсь, у тебя хватит мозгов понять, что с нахрапа ты только навредишь всем, – заметил Брок. И, будто прыгая в ледяную воду, разом выдал: – Призрак и есть Барнс. Его превратили в запрограммированную на убийства биомашину, – от Кэпа дохнуло запредельной жуть, но, надо отдать ему должное, никаких внешних спецэффектов больше не было, как и попыток перебить, только внимательное, болезненное слушание. Проклятое озарение все не желало отступать, больше отвлекая, чем помогая. А то будто без него Рамлоу не знал, насколько травматично для Роджерса узнать такое про своего вроде бы погибшего друга.

Для этого не обязательно видеть наслоение сотен образов, часто противоречащих друг другу, но неизменно связанных с Барнсом, что всколыхнули его слова в подсознании Стива.

– Гидра выжила, – как добивающий удар. – И раскинула щупальца по всему миру, – плевать, что у гидр вроде нет щупалец, у этой их дохрена. – Поэтому просто так забрать у нее Барнса невозможно – его найдут и вернут, а забравших, в лучшем случае, убьют. Не лезь, Кэп, я серьезно говорю. Любое твое вмешательство сейчас лишь повредит Джеймсу, – Рамлоу еще сильнее, чем раньше, понадеялся, что никто из покойников в голове Роджерса не умеет читать мысли, а то, при виде Обнулений, никакие воззвания к здравому смыслу не помогут. – Мы можем это сделать, пусть и через некоторое время, а ты здесь и сейчас на это не способен. Только спутаешь нам все планы.

– Зачем вам вытаскивать его? – “вы сами, наверняка, часть Гидры”.

– Хотя б затем, что половина наших дрочила на тебя и твоих Ревущих Коммандос…

– В Страйке сплошь геи? – неожиданно-ироничное.

– Да причем тут геи, не геи… мы выросли на ваших подвигах, вы для нас чертовы легенды. А с легендами нельзя так, как поступают с Барнсом… – искренне выдал Рамлоу. И стремительно сменил тему, надеясь, что хотя бы от неожиданности Кэп проговорится: – Почему ты внезапно дестабилизировался?

– Мне нужно обновление кода, – честно, но абсолютно непонятно для непосвященного отозвался Стив, явно рассчитывая, что Брок ничего не поймет.

А Рамлоу смотрел на него и не верил своим ушам.

– Парень, я знаю ту, у кого коды к тебе есть абсолютно точно…

– Имя? – “а вот распускать руки и душить нехуй”, – успел подумать Брок, вырубаясь.

Взбудораженный Кэп немного не рассчитал силы и едва не отправил на тот свет того, чьи слова дали ему внезапную надежду.

***

– Ты всегда пытаешься удавить тех, кто приносит тебе добрые вести? – Брок смотрел, как Кэп ведет машину. Сам он сидел рядом на переднем пассажирском сидении, но не обольщался – суперу не надо даже касаться его, чтобы отправить на тот свет. Алое кольцо на шее, конечно, невидимо, но щекочет кожу, будто теплым ветерком обдувает. Точно такое же колечко во время небольшой наглядной демонстрации, сжалось на дюймовом стальном прутике и сделало из того два прутика. Стальных, в отличие от шеи командира Альфа-Страйка.

– Ты говорил про дестабилизации у Баки. Что имел в виду? – Роджерс не стал отвечать.

– Когда Зим… Барнс делает некоторые вещи, вокруг начинает твориться всякая чертовщина. И написаны целые протоколы по предотвращению и прекращению этого, – всячески преуменьшил Брок. От этой чертовщины умерло больше людей, чем Актив убил во время миссий.

– Хорошо, разберусь, – “раз для Баки нет непосредственной угрозы, не горит” “не врет, но талантливо недоговаривает” “я уже убивал Брока, не повторяй это, пожалуйста” – “пока не буду”.

Видение не желало уходить, проявляясь вспышками понимания. Но даже знание о том, что Кэп “пока не будет” его убивать, не особо радовало.

Безумный день еще толком не начался, но успел измотать Брока до состояния, что хотелось послать весь этот тронувшийся мир к хуям. Однако миру было пофиг на его желания.

========== Грубый трансфоб ==========

Комментарий к Грубый трансфоб

В главе мало событий (в следующей буду исправляться), но решен вопрос с кодами.

Триггер варнинги: упоминание трансфобии и прочего, серьезный ООС Сэма Уилсона

– Ненавижу тебя, Брок!

Сэм Уилсон не раз говорил эти слова командиру Альфа-Страйка, и был искренен в них.

Рамлоу называл его в глаза Самантой и не забывал отправить ему цветы в Международный женский день. Когда президент подписал разрешение на строительство нового нефтепровода, прислал поздравительную открытку, зная, что Уилсон жертвовал на экоактивистскую кампанию против этого. Как-то заметил, что подозревает мать Сэма в том, что та согрешила с белым, иначе откуда бы у ее ребенка был ум.

И так постоянно. Когда они в последний раз случайно пересеклись, с Сэмом была девушка, так Рамлоу не постеснялся прямо поинтересоваться есть ли у нее член. Нет, конечно, Никки была в футболке с надписью “транс-женщины – это женщины”, но такая бестактная грубость убивала.

Самое обидное было в том, что в общем-то Броку просто нравилось издеваться и он открыто об этом говорил.

***

– Ты обещал подробности, – Кэп вел машину непривычно аккуратно. Обычно он гонял на любом транспорте на пределе разрешенной скорости, в лучшем случае. Лишь вспыхивающие на пальцах алые искорки показывали, что аккуратность эта скорее вынужденная – он явно не доверял сейчас самому себе.

– Я обещал тебе сказку, – фыркнул в ответ Брок. – А ты с чего-то поверил, видать не смог противостоять моей охуенности…

– Не выражайся, – поморщился Стив. – Я помню версий сорок тебя, и у каждой из них грязный язык… – “от вспышек воспоминаний о том, что еще делают языки некоторых из них, щеки Роджерса предательски горячеют”. Брок впервые за долгое время не ругает видение, потому, что поймать откровенно порнографический “стоп-кадр”, где святой Капитан Америка совершенно неблагочестиво тащится от того, что его буквально трахают языком и пальцами – это искупает все предыдущие неудобства, доставленные недоспособностью.

– Про это потом расскажешь, интересно же, – румянец на щеках Роджерса стал еще более явным, хоть он вроде и не знает, что Брок в курсе некоторых почти его воспоминаний. – Если раньше не прикончишь, конечно, – безумие, безусловно, вот так играться с тем, кто может тебе свернуть шею в любой момент, отвечая на его отличающиеся мысли и слова одновременно, но Рамлоу не был бы собой, откажись от этого.

– Не нарывайся. – пальцы Кэпа на миг сжались, оставляя вмятины на руле. А потом он внезапно добавил: – Ты не поверишь, но большая часть моих версий резко против того, чтобы я свернул тебе шею. Ладно бы один Сантим, но не десятки же…

– Ты не поверишь, но меня это почему-то радует, – в тон ему ответил Брок, и тут же сменил тему, подозревая, что его язвительность может превзойти в убедительности просьбы “версий”, под которыми Роджерс похоже подразумевает их самих из других вселенных: – Сказка начинается с того, что жила-была черная девочка. И мечтала она быть мальчиком, причем воином. Но в благословенной стране, где она жила, для девочки мальчиком еще возможно было стать, хотя и весьма условно, а вот с воинством все складывалось куда хуже…

– Интересное начало…

– Не перебивай, а то я собьюсь. Не силен в сказочном стиле, знаешь ли, – строптиво отозвался Брок и продолжил: – Но однажды на улице грустной девочки-недомальчика перевернулся грузовик с пряниками, хотя изначально ей так не показалось. В ее заштатном городке состоялась перестрелка и она закрыла собой беременную женщину – храбрости в ней хватало уже тогда. И надо же такому было случиться, эта женщина оказалась тупой пиздой, – наэтот раз Кэп не стал его перебивать, очевидно желая дослушать историю, не отвлекаясь на очередную бесполезную пикировку, – которая была очень дорога одной старой женщине, что,в свою очередь, была последним родным человеком для одного не слишком этичного наемника, – он устало усмехнулся. – Мадонна миа, бабушка бы умерла, если бы Анжела тогда погибла, а той было на нее насрать…

Он замолчал на пару минут и был благодарен Стиву за то, что тот не лез к нему это время. Ни с нравоучениями, ни с сочувствием, ни с требованиями продолжать рассказ. Просто ровно вел машину, будто ничего не происходило.

– Бабушка понимала, что я могу это сделать – она вообще много обо мне знала. И она хотела помочь “бедному мальчику, который спас мою дорогую внучку”, – он сделал пальцами знак кавычек на последних словах. – Это было огромной глупостью таким образом тратить услугу, которую тебе должен маг, но я обратился в Камар-Тадж, к Древнейшей, – при упоминании Камар-Таджа Роджерс ощутимо заледенел, но продолжил молчать, – и та помогла Саманте стать мужчиной в практически полном смысле слова. Мистические мастера умеют делать такие штуки, до которых нашим технологиям еще очень далеко. А заодно изменила ей документы так, что та якобы уже изначально мальчиком и родилась. Не думаю, что это было совсем законно, но черт бы с ним. Я помог с началом военной карьеры, поговорил с нужными людьми, поднатаскал. А она вынесла мне мозг своим долбоебским активизмом, который хочет переделать все на свете. И выносит до сих пор.

– И что дальше? – Роджерс встал на светофоре и впервые с начала истории взглянул на Брока непонятным взглядом.

– А дальше Древнейшая сказала, что ты можешь вернуться, чего она не хочет, поэтому помогать в этом не будет. Но, поскольку ее ученица была сильно виновата перед тобой, она оставляет на случай твоего возвращения Саманте коды, которые тебе могут пригодиться. И если та вдруг решит их использовать по прямому назначению, то станет обратно девкой. Я даже толком не помнил этого, пока ты не сказал, что тебе нужен код. Может Древнейшая так поворожила, а может просто старость, склероз, амнезия.

– Твои бабушка и племянница живы. Хотя и далеко отсюда. В Марокко, на берегу океана. Племянница беременна, – Кэп проехал светофор и свернул в переулок, сокращая путь.

– Как? – подавился Брок.

Роджерс коснулся пальцем виска:

– У одного меня есть способность – ощущать подобное. В своей вселенной он был лучшим оружием Гидры, – брезгливость в его голосе можно было резать ножом, – потому, что практически у каждого человека есть те, кого можно взять в заложники. Вторая его способность – при нем люди становятся честнее. Например, ты бы никогда не стал рассказывать мне про свою бабушку, пусть даже все считают ее давно покойной. Но присутствие Капитана Гидры удлинило твой язык.

Рамлоу впервые не нашелся, что ответить. Угрожать было глупо. Отрицать тоже. Сказать что-то нейтральное – не хотелось. В голове Роджерса, по его словам тридцать тысяч покойников. Он продемонстрировал умения пока только двоих, но уже от этого мороз драл по коже. А там еще десятки тысяч. Да будь оно все проклято!

***

Уилсон никогда не понимал Рамлоу. Тот не раз приходил на помощь, часто даже не ему самому, а людям, которым Сэм помогал. В том числе и трансгендерам. Пожалуй, он сделал за время их знакомства куда больше, чем большинство транс-активистов.

Но при этом оставался человеком, который говорил “есть только два пола, а все остальное – шизофрения”.

Альфа-Страйк под его началом покровительствовал сразу трем приютам для животных, при этом он небрежно бросал Уилсону “как я понимаю догхантеров”.

И так во всем.

Поэтому Сэм искренне ненавидел Брока Рамлоу. И регулярно звонил ему, чтобы решить очередную чужую проблему, с которой не знал, что делать. Потому что, даже выполнив свою мечту - став военным, он не смог отказаться от потребности помогать другим. А этот грубый трансфоб обычно разбирался с тем, что казалось Уилсону непреодолимой трудностью, парой-тройкой звонков.

Поэтому ненависть была смешана с чувством благодарности.

Комментарий к Грубый трансфоб

не бечено, как и все остальные главы, потом буду искать бета-ридера, либо напрягу свою и так загруженную другими вещами бету

========== Ход врага ==========

Комментарий к Ход врага

Айс (Ice) - Лед

Внезапно Кэп свернул к обочине и рывком затормозил автомобиль. Упал лбом на руль и сдавленно застонал. Чернота поползла вверх по его пальцам, окутываясь алым сиянием.

– Ты чего? – начал Брок и тут же заткнулся, накрытый видением.

Сдвоенный стоп света, яркого настолько, что он казался тьмой, пронизанный многоцветными искрами, раскинулся от изломанных скал до распадающегося на части неба. Алые сияющие нити, исходящие от одной из искр, рассекают его хаотичным узором, частично скрывая за собой.

В одном месте столп “мрака” проколот золотым лучом, невероятно красивым, но будто покрытым язвами, разрушающими его прелесть.

А потом собой все заслонило алое пламя, шепчущее голосом Роджерса:

– Не смотри!

“Вынырнув на поверхность”, Рамлоу тут же об этом пожалел – мигрень сжимала и колола мозг, будто взбесившийся еж.

– Что за…? – он вцепился пальцами в виски.

– Ты можешь видеть, – Кэп положил ему горящую алым светом руку на лоб и мигрень стала отступать. – Как мой Брок. Ему тоже было плохо, когда он смотрел на меня, и я научился его лечить, – в сверкающих красным глазах застыла мука.

Чем бы не было его лечение, оно помогло. Боль отступила.

И Брок смог увидеть как стремительно меняется Роджерс. Чернота быстро таяла на пальцах, алое пламя превратилось в едва заметные искорки, глаза вернулись к небесному цвету.

Но, самое главное, изменился взгляд – теперь перед ним был тот человек, которого он знал до этого дня, а не Сантим.

– Фьюри и Хилл воскрешены… частично. Нам надо поторопиться.

– Я чувствую себя тупым болваном. – Признался Рамлоу, не найдя в себе силы даже удивляться. После того, как он узнал о том, что Капитан Америка, символ всего светлого, на которого он даже дрочить лишний раз не решался, чтобы не кощунствовать, на досуге развлекается потрошением и носит в своем черепе армию призраков, новость о том, что кто-то умеет воскрешать, не особо шокирует,– но как такое возможно?

– Магия может многое, но никогда не предполагал, что из меня можно на расстоянии вытащить поглощенные души, – признался Роджерс, заводя машину. Его сильно встревожило произошедшее.

– А почему частично? – чем больше знаешь, тем лучше. Пока Кэп готов говорить, Брок был готов рисковать, задавая ему вопросы.

– Потому, что сейчас они одновременно в новых телах и во мне. Кецилий, конечно, сделал сильный ход, но и у него есть свои границы. А теперь помолчи, мне нужно подумать.

Рамлоу счел за лучшее последовать приказу. В конце концов, пусть из-за последних событий это уже успело почти забыться, Роджерс формально его командир и имеет право отдавать такие распоряжения.

***

“Я слишком молод и в моем случае это порок”.

Эта мысль режет мозг Стива, ранит своей безжалостной правдивостью.

Действительно, ему почти сто лет, но большую часть из них он “проспал”. За время заморозки заметно возросли его способности, это чувствовалось. Изрядно прибавилось мертвецов в голове. Но опыта и знаний критически не хватает.

И даже масса полезных покойников не может заменить эти две важнейшие вещи.

То, что сейчас Кецилий влегкую вернул к жизни Фьюри и Хилл, а он ничего не смог противопоставить ничего, лишь подтверждает эту мысль.

Он не умеет толком интриговать. Не до конца разобрался со своими способностями и очень многое делает наугад, пользуясь отрывочными подсказками других своих версий. Его знания о современном мире зияют огромным количеством пробелов. Да и о его родных тридцатых-сороковых он знает лишь на уровне городской шпаны и подопытной крысы неэтичного эксперимента. Ну, может чуть-чуть больше.

Господи, да он до сих пор не смог привыкнуть к тому, что видит в зеркале, и по большей части воспринимает себя все тем же никому не интересным заморышем.

Стив стиснул зубы.

Он чуть не бросил Баки. И в этот раз не спишешь собственную ничтожность на Кецилия, как сделал в прошлый раз.

О, тогда у него было шикарное самооправдание – мастер Камар-Таджа, чьи чары вырвали из его руки единственного, ради кого имело смысл жить.

Но проблема в том, что это всего лишь никчемная попытка уйти от горькой правды – он ничтожество. Сыворотка дала ему силы, но суть осталась старой – слабый, ни к чему не способный.

Если бы он тогда не связался с Картер, а плюнул на все и сам занялся поисками Барнса, из того бы не сделали Призрака. Да, он был сильно ранен и едва выжил в той короткой схватке с Кецилием, но ведь и тот пострадал не меньше.

Меньше надо было верить.

А в этот раз… да не вмешайся Сантим, и Баки бы навсегда остался беспамятным рабом. А ведь можно было бы потратить оставшееся у него время не на самоубийство, а на нахождение единственного друга.

Не только ничтожество, но и предатель. Прикрывший собственный испуг перед безумием тем, что защищает от себя гражданских.

– Охолони! – Капитан Гидра вмешался в его размышления. – Не увлекайся самобичеванием, это удел недалеких. Сначала надо защитить здешнего Баки, а потом разберешься с собственным ничтожеством, величием и прочей ерундой.

Гидра был прав, хоть сама мысль о том, что его предательская версия, ставшая на сторону зла, права, была не очень приятна.

– Не называй меня “Гидрой”, – мирно попросил его собеседник. – Если тебе не нравится обращаться по нашему общему имени, используй мое прозвище – Айс. Прояви нашу легендарную вежливость.

– Хорошо…, Айс, – согласился он. И, переламывая себя, добавил: – Мне понадобится твоя помощь.

– Конечно, Стив. Ради Баки, даже не моего, я готов помогать хоть дьяволу. Кстати, Броку он тоже дорог – глядя на него, я ощущаю где находится наш друг. А это возможно только если есть кровная или сильная эмоциональная связь.

Сознания Стива и Айса соприкоснулись, и первый ощутил как вдали едва тлеет уголек, который он бы не перепутал ни с чем другим. Его Баки и впрямь жив.

– Ты… Айс, ты знал об этом раньше? – от Капитана Гидры он ждал любой подлости, но подобная была бы вообще за гранью всякого зла.

– Поменьше вороти нос, и я смогу быть более полезен, – сарказм Айса можно было резать ножом.

– Не юли! – гневное.

– Напомню, что ты меня не пускал “наружу” до сего дня. Без прямого контакта с тобой, я очень плохо различаю происходящее вокруг тебя. Это как смотреть через заросшее грязью стекло. Даже сегодня я подсказать тебе про родственниц Брока смог лишь потому, что дестабилизация дала мне больше возможностей. – Помолчав, Айс добавил: – Увидь я Баки раньше, заставил бы тебя его найти. И не позволил до того даже думать о суициде. Даже сто тысяч гражданских не стоят одного его волоса.

Стив предпочел промолчать. Просто потому, что последнее рассуждение казалось ему чудовищным, но и возразить против него ему было нечего.

========== Ложь ведьмы ==========

Она не слишком любила вспоминать об этой стороне себя.

Но порой сия сторона давала неоценимую возможность завершить миссию без провала и остаться живой. Или, как сейчас, без нее не получилось бы вообще ничего.

Лепестки календулы, выращенной на могильной земле, рыжей спиралью текли вокруг ведьмы. Иногда один-два лепестка вспыхивали или просто рассыпались серым прахом, обозначая, что еще один защитный заговор приказал не следовать его примеру, то бишь, жить долго.

И не лезть в логово к тому, кто способен его так защитить.

Но не лезть нельзя. Фьюри, конечно, тот еще мудак, но, если его подозрения верны, то информация им нужна была еще позавчера. Это понимает Коулсон, это же понимает и она сама.

***

Череп на плече тихонько поскуливает. Ему нехорошо. Календула догорела почти вся, пришлось выпустить вторую спираль. На этот раз усилив ее парой веточек тимьяна, освященного во славу Кощея.

Этот древний дух за свою пакостность не был позван войти в древний славянский пантеон, но зато выжил там, где сгинули удостоенные божественных титулов. И его благословение – страшная штука. Полезная в таких делах, как сегодня.

Вокруг темнота, слабо разгоняемая зеленоватыми огоньками в глазах черепа. Вокруг ничего, лишь черная вода местами покрывает абсолютно сухую землю, не впитываясь в нее.

Из всех ведьминских путей, которыми она ходила за свою насыщенную жизнь, этот не самый плохой. Иногда приходилось пробираться такими гиблыми болотами, что женщина после миссий сама не понимала, как не утонула в этой мерзости.

Но здесь есть нечто, что пугает ее даже больше, чем выгорающая уже вторая спираль календулы – если бы не тимьян, она бы наверняка уже закончилась.

Нечто призрачное, неуловимое, оставляющее после себя сухость во рту и терпкую горечь. То, что так пугающе напоминает ей ее единственный “разговор” с Кощеем.

– Грибницу нельзя убить до конца, да, Яга? – абсолютно черные глаза смеются, хотя лицо мужчины остается привычно серьезным. – И ты вновь выпускаешь такие соблазнительные грибочки в мир, – он говорит с той, кого видит за ней. А потом обращается уже к ней самой: – Обращайся, грибочек. Будет обидно, если тебя сожрут раньше, чем встретимся вновь, – металлический коготь касается ее лба и он беззвучно смеется, будто ее испуг его безмерно веселит.

В ее рту сухо и горько, колени дрожат от ощущения невыразимого ужаса, который навевает воплотившееся в человеке древнее чудовище.

А он разворачивается и, не меняясь в лице, обхватывает затылок стоящей рядом с ней девочки, после чего сжимает когтистую металлическую руку. Сминает кости и подносит окровавленную руку ко рту, пробуя приставший к когтю кусочек мозга.

– Пресная, – равнодушный приговор. И он движется дальше, поднимая подбородок следующей “ученицы”. У той дрожат губы, но она держится, понимая, что ее единственный шанс выжить – остаться стойкой.

Кем бы ни был, Стив Роджерс, он явно не просто человек с модифицированным телом. Люди ощущаются ведьмами иначе. Сладкая кровь, теплое мясо, сполохи страстей. Сухая горечь потустороннего Зла не свойственна даже ужаснейшим из них. Она проверяла это на худших маньяках. И еще на Халке.

***

Она не стала ускорять шаг, когда непривычно длинный ведьминский путь подошел к концу и открылся неярким светом выхода.

Наоборот, достала ступку и пестик, бросила в них подготовленные ингредиенты и растолкла.

Пошептала нужные слова и села на сухую землю по-турецки, удерживая задымившуюся ступку перед собой. Из дыма соткался ворон, который сделал круг над головой хозяйки и улетел к выходу. А она закрыла глаза, сосредоточившись на том, что происходит с ее питомцем.

***

Ворон не стал рисковать.

Распался дымом и потек по открывшейся ему комнате. Несколько перьев обернулись мухами и принялись рассматривать наиболее интересные места.

Дым-ворон сразу отметил пылающую пожаром боли стену. Здесь явно зверски убивали и не один раз. Отсветом этого пожара тлели ножи, красиво разложенные на подносах. Убийца предпочитал своих жертв именно резать.

В одном из углов лежат одеяло и плед. Над ними реют призраки кошмаров:

Голубые глаза девушки залиты слезами, она не может кричать, но его усовершенствованный сывороткой слух разбирает бьющееся в ее перебитой гортани “я беременна! мой малыш!”. А он режет, режет, не может не резать, ибо таков приказ, который нельзя не исполнить. Баки проклянет его, когда узнает во что он превратился…

*

Этот седовласый мужчина похож на Баки, если бы тот постарел. Ужас пронзает при мысли, что это и есть Баки, только состаренный богом проклятой магией. Его руки дрожат, когда он втыкает в старика нож, и лишь спокойный голос Хирурга в голове удерживает от бессильного безумного воя:

– У каждого человека абсолютно индивидуальные уши. Посмотри, у него они сильно отличаются от тех, что ты видел у Барнса.

*

Золотой диск бьет по руке и та обвисает, выпуская ладонь Баки. А потом по спине бьет такой же золотой кнут, испещренный пылающими письменами. Но причиненная им немыслимая, обжигающая боль ничто, по сравнению с той болью, что разрывает сердце последним вскриком упавшего в холод и смерть друга.

Ворон едва вырвался из этого призрачного омута боли, сосредоточенного исключительно на одном человеке. Часть его дыма слезами-сажей осела на покрывало.

Удивительно, но здесь не было ни одного колдовского символа. Однако существовало нечто, равно не имеющее отношения к жизни и смерти. И именно оно служило входом и защитой этого ужасного места.

И дым-ворон полетел к нему. Чтобы быть схваченным чужой рукой и вылететь на свет дня беспомощной птахой, которую прихватил за горло Стив Роджерс, куда-то идущий с Броком Рамлоу.

– Какая интересная птичка, – в его глазах мерцали алые угли догорающего костра. – Прямо-таки утро сюрпризов.

***

Она летела как сумасшедшая. Плюнула на все и призвала ступу и метлу. Сейчас скорость была важнее, чем скрытность.

Хорошо, что догадалась подстраховаться и взяла с собой череп, который смог убедительно изобразить нарушительницу и дал ей время на побег.

Но она подозревала, что будь Роджерс чуть настойчивее, его бы это надолго не задержало. Да, он явно незнаком с ведьмовством, но даже вторую линию обмана – кикимору скорее погладил, чем ударил. Многообещающе так погладил, будто запоминая вкус чар незванной гостьи.

И это сулило в недалеком будущем большие проблемы. Будь проклята эта чокнутая миссия!

***

Ударившись оземь, она обернулась в свой земной облик.

– Он невиновен, Фил, – она улыбнулась и даже полиграф бы не обнаружил, что это грубая ложь. – Я прошла по следу его последних убийств, в основном это читаури, плюс те, кто поломался об него в последней паре миссий.

Коулсон, временно исполняющий обязанности директора после смерти Фьюри, заметно расслабился. Ему было ужасно тяжело подозревать своего героя в преступлениях, хоть он и сохранил должную непредвзятость, приказав расследовать эту возможность так, чтобы не вызвать огласки. А именно – использовав способности ведьмы.

– Спасибо, Наташа, ты не представляешь, насколько я рад это слышать! – его лицо осветила почти по-детски счастливая улыбка.

***

Романофф ничем не выдала своего волнения, даже когда он ушел.

Ей ли не знать, что в таких случаях на слово не верят. Не обязательно, но почти наверняка за ней тщательно наблюдают, пытаясь установить малейшие отличия от ее обычных действий, которые могут многое рассказать умеющему читать такие знаки человеку.

А потому она делала ровно тоже самое, что всегда после таких ритуалов. И ни разу не позволила себе даже нахмуриться чаще обычного.

Она делала это не ради Стива Роджерса, хотя надо признать, что не будь этого чертова бункера, он был бы классным парнем. Но бункер был, и Романофф сдала бы его, не колеблясь, маньякам не место на свободе.

Однако, она была не только агентом, но и ведьмой, хоть и не любила об этом вспоминать лишний раз. И вот ведьмовское чутье подсовывало ей картинку металлической руки и равнодушное “пресная”, едва ей на ум приходило выдать грязные секреты Капитана Америки.

Кощей краем глаза наблюдал за той, кому бескорыстно помогал столько лет. И недвусмысленно намекал, что эту миссию она провалит в любом случае – стоит открыть рот или попробовать иначе достоверно отчитаться, и на этом ее жизнь закончится.

Неизвестно почему, но древнему славянскому монстру было дело до американского сверхчеловека.

И это наводило на грустные мысли.

Комментарий к Ложь ведьмы

Наташа у меня ассоциируется с песней “Ведьма” Ваенги, поэтому так)

И нет, Кощей здесь не всесилен, хотя Нат и запугал. Иглу сломали еще в старые времена, но ее обломки помещены в подходящий сосуд, чтобы он начал путь к новой жизни. Неэтичные экспериментаторы они и в СССР неэтичные экспериментаторы. Но до вхождения его в полную мощь потребуются сотни лет, а на этот период фанфик не рассчитан. Поэтому имбой не будет.

========== Наколоть поэму ==========

Брок смотрел в окно и одновременно сосредоточенно колол найденной в бардачке машины разогнутой скрепкой низ автомобильного кресла, на котором сидел. При плохом раскладе Альфа-Страйк будет рыть землю носом в поисках пропавшего командира. Наверняка найдет это авто.

И, даже если Роджерс его сожжет, они смогут извлечь необходимую информацию. Но для этого ее надо сначала оставить. И условные наколки в таком деле неоценимо полезный инструмент.

Про то, что Мэй ведьма, даже Пирс не в курсе. Альфа-Страйк, ради ее обучения, угробил столько денег, что вспомнить страшно, да и крови пролил немеряно, но раскрытие столь полезного дара у своего юнита того стоило. Все затраты уже не раз окупились.

***

Кэп снова стал Сантимом и свалил, бросив: “посиди пока в машине, скоро вернусь”.

Интересно, но народ похоже не обращает внимание на алые глаза и черные пальцы, на которых горит красный огонь. Во всяком случае проходящие мимо люди никак не реагировали на такой, скажем так, неформальный видок своей суперзвезды.

Если Роджерс маскируется, то почему не от него? Ведь он-то наблюдает его во всей сомнительной красе без всякого видения. Впрочем, насчет “сомнительной красы” это не совсем правда. Даже в таком виде и после всего, что за это утро Брок успел узнать о Кэпе, тот оставался, сука, сексуальным.

Даже красные глаза и поехавшая крыша это не отменяют. В других условиях это бы раздражало Рамлоу. Когда противника хочется трахать – это еще полдела, печально, но справиться можно. Но, когда его хочется еще и гладить – это совсем паршиво. А гладить этого мудака хотелось во всех увиденных ипостасях, что наводило на печальные мысли, ибо всепрощением он не страдал, и, по идее, за одно пробуждение в цепях должен был планировать достойное возмездие. Репутацию тем и заработал, что не спускал подобных шуток.

Однако сейчас собственные неуместные чувства и желания были на пользу.

Вряд ли Роджерс его убьет.

Слишком похоже, что мертвецы в голове или шизофрения, реально заставляют Кэпа испытывать вполне одобряемое Броком нежелание его убивать. Но сомнительно, что отпустит просто так, типа “иди и не греши, сын мой”. Такое мог бы сделать Капитан с плаката, но даже до заморозки ничего подобного в реальности он не делал, нацисты “убеждались” им далеко не миролюбивыми проповедями.

Значит он будет искать другие варианты. Вопрос – какие?

Шантажировать? Вряд ли это может служить основным решением – даже дураку понятно насколько это ненадежно. Ни возможность оторвать голову, ни угроза родным не могут послужить гарантией, что “коварный гидровец” не рискнет вести двойную игру.

Запереть в подвале? Тогда Страйк перестает быть мостиком к Барнсу, а этого Роджерс себе точно не позволит. Ну, если только не решит ринуться кавалерийским наскоком в атаку. Будет жаль, если он действительно настолько идиот. В первую очередь Броку окажется жаль себя, и не только потому, что похерит массу планов. Признаваться себе, что залип на красивую мордашку без ума – это даже хуже, чем признавать то, что тебе хочется гладить безумца-расчленителя. Потрошением и сумасшествием, после стольких лет работы на Гидру и ЩИТ, удивить сложно.

Наиболее вероятными вариантами, если не брать совсем уж экзотические, Рамлоу видел два – какой-нибудь контроль разума, либо стирание памяти.

Раз Кэпу удалось украсть Фьюри и Хилл из-под носа службы безопасности ЩИТа, при этом не попавшись, причем в одно время, значит у него должно быть что-то такое в загашнике.

Когда труп негра нашли, Брок изначально думал, что это сделала команда профи, вроде его Альфы. Но Роджерс действовал один.

И на этот счет у него тоже были свои соображения.

Прокалывать скрепкой кожу ужасно неудобно, а на руке чуть ниже подмышки еще и крайне неприятно – слишком чувствительное место. Но зато туда редко кто догадывается заглянуть сразу, а значит есть шансы проскочить незамеченным. Два небольших прокола там, еще пяток на ногах, и готово.

Чужаку не понять, а для своих это целая поэма. И пусть другие говорят, что такое может придумать только параноик, но ежедневный осмотр товарищем на предмет накожной росписи, уже спасал альфа-страйковцам несколько раз жизнь и свободу.

На всякий случай Рамлоу сделал еще несколько наколок на подошве ботинка и успокоился.

В целом условия для оставления послания идеальны. Кэп не удосужился оборудовать машину, которую, кстати, черт поймет где еще взял, камерами, и сам свалил.

К сожалению Брока, в остальном ситуация оставалась далекой от идеальности – алое кольцо на горле, пусть и стало невидимым, но продолжало обдувать его теплым ветерком, навевая образ располовиненного стального прута. “Одна шея хорошо, а вот две пол-шеи хоть выбрось”, – перефразировал он старую поговорку под собственное положение.

После чего решительно прокусил себе щеку и вытер рукой окровавленную слюну с губ. Роджерс запахи считывает на раз, кровь почует, как акула. Даже такое небольшое количество, как из микропроколов. Значит нужно пустить его по ложному следу.

Возвращаясь к неправильным чувствам – они очень облегчили создание послания. Стало достаточно одной точки на левом колене, чтобы обозначить о ком идет речь. Не надо колоть себя кучу раз. Это сильно радовало – Брок умел терпеть боль, но не любил. В его жизни ее и так хватало с избытком.

========== Перспектива белки ==========

Как найти еврея в огромном городе, когда у тебя жестко ограничено время?

Конечно же, через интернет.

В свое время Мелоди ставила ему подобные задачи поиска на скорость. И пусть местная компьютерная сеть несколько отличалась от привычной ему, различия были не настолько критическими, чтобы сильно задержать процесс.

Несколько грамотно сформулированных запросов и у него оказалось неплохой выбор подходящих кандидатур.

Сантим на этот раз не собирался убивать или надолго похищать свою жертву. Стив жестко поставил это условием сотрудничества. И пусть от смерти еврея мир стал бы чище, он заложил выживание жида в план своих действий.

Кстати, о чистоте мира…

– Стив, а давай я Брока в белку превращу?

***

В жизни Стивена Роджерса было много всякого странного, но предложение Сантима безусловно вошло в топ.

– А зачем? – ему действительно было любопытно с чего вдруг такое предложение.

– Я не хочу, чтобы он погиб. Даже если ты его не убьешь, – всплеск панического ужаса при одной мысли о том, что такое может случиться, – он наверняка будет рисковать собой. Это же Брок! А о белке легче позаботиться.

– Но почему именно белка? – Стив терпеливо слушал свою покалеченную в другой вселенной версию.

– Сознание я умею сохранять только у превращенных в белок, – честно ответил Сантим. – И хочу, чтобы он жил полноценной жизнью, а не просто животным. К тому же просто животное быстро умрет, а белкой будет жить, не старея, пока ты не погибнешь.

– А потом?

– Чары развеются где-то за месяц и он станет человеком. Таким же, как был до превращения. О, мрак, Агата!

В памяти Стива развернулись картинки спрятанного глубоко под землей бункера. И крупная злая белка, чей образ мерцал, сменяясь на черноволосую женщину, в руках которой горит фиолетовый огонь, и обратно.

Ведьма Агата Харкнесс провела в том бункере белкой больше пятидесяти лет. Из него нельзя было выбраться самостоятельно, в нем хранились только беличий корм и вода, а Сантим погиб внезапно.

До Сантима только дошло, что она наверняка умерла от голода, когда стала человеком. Сожаление и боль пронзили его при мысли об этом. Ведьма единственная была в его жизни так долго, что стала казаться ее неотъемлемой частью.

Понимать, что Агаты больше нет в живых, было так странно. И Сантиму вспомнилось, как она однажды отдала ему плитку шоколада – купленную по ошибке, слишком горькую, на ее вкус.

Для нее это был просто способ выкинуть неудачную покупку, а он запомнил на всю жизнь – ему запрещались любые лакомства. Мелоди тогда сломала ему пару ребер пинками, узнав, что он нарушил запрет, но оно того стоило. Кости быстро срослись, а обновленная память о почти забытом к тому времени вкусе осталась.

Агата была ближайшей сподвижницей Мелоди, сделала из Сантима живую копию Даркхолда, но он помнил, что она бывала к нему добра. И в итоге им убита. Он всегда убивает тех, кто ему дорог. Недаром они называли его “порченным”.

– Для Стива не существует времени и пространства, когда дело касается душ, судя по покойникам, с которыми я здесь познакомился, – со слегка зловещей интонацией произнес Айс. – Когда ситуация станет попроще, можно будет поискать Агату. И вместе придумаем, как из нее сделать белку в этом мире. Заслужила женщина.

– Согласен, – Стива передернуло от мыслей Сантима, его чувства вины за смерть тварей, которые сотворили с ним такое. – Я еще не особенно умею искать, на них и потренируюсь. А насчет Брока – нет, рискнем, пусть поживет человеком. Не думаю, что ему понравится быть белкой, поэтому оставим это на крайний случай.

Видит Бог, из него получился паршивый Капитан Америка, если не считать плакатного образа, но до превращения людей в белок, ради их же собственного спасения от опасностей, он пока не дозрел. Даже тех, кто для него действительно привлекателен.

Последнее бесило, но лгать себе Стив не хотел – треклятый гидровец притягивал даже после того, как вскрылась его принадлежность к рядам злейших врагов.

Не то, чтобы на его счет у Роджерса были какие-то планы, вроде тех, что кажутся в этом безумном веке вполне нормой. Он реально не знал хочет ли идти дальше, чем есть сейчас. Но… ощущать его сильные руки на своем теле, вдыхать запах сдерживаемого возбуждения, читать специфический интерес в темнеющих глазах – это так приятно и ужасно не хочется терять.

***

Сантим понял, что его идея не принята и перестал отвлекаться на внутренние разговоры.

В конце концов, поиск именно еврея, затягивающий работу, его персональное требование, и не стоит злоупотреблять доверием и терпением Стива, пошедшего ему навстречу.

Проникнуть в квартиру к Эндрю Гарфилду, как звали выбранного им жида, было несложно.

Только Айс хмыкнул: “какое знакомое лицо”, не став пояснять, что имеет в виду. Оно и к лучшему, незачем забивать себе голову ненужной информацией во время миссии.

Эндрю – совсем молодой парень – готовил завтрак и даже не успел понять, что происходит что-то необычное, когда горящие алым пламенем черные пальцы прижались к его вискам.

Лицо юноши “потекло”, а за ним и все тело. Пришлось потратить пятнадцать минут, чтобы не повредить “исходнику”, на превращение.

Обойдя по кругу готовый образец, Сантим исправил пару мелких недочетов. Теперь все было идеально. Потом встал перед превращенным и зажмурился. И тут же открыл глаза уже в теле Гарфилда.

Подошел в обоих телах к настенному зеркалу в коридоре и с удовлетворением констатировал – их не отличит друг от друга даже родная мать. А потом аккуратно “стер” тело настоящего Стива.

***

– Этот Гарфилд напоминает мне зомби-Паука, сходство почти стопроцентное, только местный абориген сильно моложе, – задумчиво сказал Айс Питеру, лежащему у него головой на коленях.

Здесь, в голове харона, каждому покойнику доступно относительно небольшое пространство, не иначе, как следствие образа местного Стива о том, что мертвым в его голове “тесно”, но зато его каждый мог обставить в меру своих воображения и силы воли.

Айс, например, поставил диван, старкбук*, мини-шкаф и кофемашину.

Пусть здесь не обязательно есть, но без чашки кофе жить не так интересно.

– Думаешь это не совпадение? – уточнил Питер, приподнимая голову и заглядывая в любимые голубые глаза. Зомби-Паука из другой вселенной притащил Танос. Зараженный квантовым зомби-вирусом пришелец стал одним из худших испытаний в жизни Паркера. Увидеть его молодую, здоровую и абсолютно обычную копию было довольно интересно, но тревожно.

– Кто знает, – задумчиво ответил Капитан Гидра. – Но все идет наперекосяк. И такие дополнительные совпадения мне не нравятся. Пойдем, я отведу тебя к Баки, держитесь рядом друг с другом, чтобы не случилось. А я попробую сберечь задницу местного Кэпа…

– От воскресшего негра?

– И от воскресшего негра, в том числе, – он улыбнулся неодобрительным ноткам в голосе Питера.

Тому не нравилось, что в этом мире отменили сегрегацию, которую Капитан Гидра в своей вселенной сохранил в качестве одного из столпов общества.

*Старкбук - во вселенной Айса, Капитана Гидры, это компьютероподобное устройство в виде книги, использующее набор разнообразных голографических интерфейсов. Запатентовано, как понятно из названия, “Старк Индастриз”.

========== Хочешь вомбата? (флэшфорвард) ==========

Комментарий к Хочешь вомбата? (флэшфорвард)

Подумал, что в темном царстве разворачивающихся событий должен быть светлый луч хорошего будущего.

Держите сцену, которая будет несколько лет спустя после основного действия фанфика.

Фотообои, с так любимым Стивом морем, выцветали на глазах, покрываясь ало-черной паутиной символов Даркхолда. Невнятный шепот на грани сознания вызывал дрожь.

Брок, который проснулся от ощущения тревоги, не стал отвлекаться на эти спецэффекты, а повернулся, уже понимая, что увидит.

Спящий Кэп сжался на краю огромной постели, по пальцам ползла вверх чернота, красные искры посверкивали между ними.

– Сантим сделает все, Мелоди. Сантим предан фюреру всей душой, – тихий шепот, в котором противоестественно смешаны невыразимый ужас и сумасшедшее безразличие.

Броку хотелось бы воскресить эту Мелоди и вернуть ей все, что она сделала со Стивом в своей вселенной. Он сомневался, что ему получилось бы это сделать в хоть равном объеме, поэтому даже не заикался про “возмездие сторицей”. Такому чудовищу только в аду пытки чертям преподавать, а ведь она жила на Земле.

Но сейчас важнее было другое. И поэтому Брок окликнул:

– Сантим! – негромко, дружелюбно, уверенно. По другому нельзя – непроснувшийся и захваченный флэшбэками Кэп опасен, хоть и поставил защиту, которая не позволит ему убить тех, кто отнесен к своим.

– Зачем ты вернулся, Брок? – Кэп приподнялся на локте и открыл горящие алым глаза, но сознанием явно оставался в кошмаре прошлого. – Я же говорил – беги…, а ты опять…, – его голос сорвался, с ресниц капали слезы. – Она убьет тебя… снова… я не могу, Господи, я больше не могу!

– Сантим, Мелоди мертва. Я жив. Тебе приснился кошмар, – Рамлоу пододвинулся к Кэпу и обнял его вздрагивающее в рыданиях тело.

Командир Страйка целовал плачущего Роджерса, и думал, что человек привыкает ко всему. Даже к тому, что у его любимого парня в голове дофига личностей из разных вселенных. И к тому, что некоторых из них, вроде Сантима, он любит не меньше, чем “оригинального” Стива.

То, что сейчас происходило, не было дестабилизацией. Просто Стив ослабил свой железный самоконтроль и непроизвольно уступил место другой своей версии. Восстановить правильное положение дел он мог бы в почти любой момент, но сейчас явно не собирался это делать, предпочитая спать и оставить Сантима наедине с Рамлоу.

– Не плачь, детка, – Брок лизнул лицо Кэпа, ощущая соль его слез. – Все закончилось, ты со мной. Баки жив, я жив, ты жив. Мы вместе. Ну, Барнс, конечно, конкретно сейчас крутит хвосты кенгуру, но он сам захотел погулять пару дней по Австралии. Хочешь он привезет нам кенгурёнка? Или вомбата?

Сантим под его руками вздрогнул от смеха, пробившегося сквозь слезы.

– Главное, чтобы не какого-нибудь пушистого паука!

– Нет, пауков нам не надо, мне хватило прошлого раза, – открестился Брок, еще помнящий, как однажды проснулся, открыл глаза, и улетел с кровати, ибо на подушке рядом сидело двадцатисантиметровое коричневое хренобесие и шевелило хелицерами.

Последовавшие оправдания Зимнего Солдата, что это же редчайшая Theraphosa blondi, к тому же заколдованная, чтобы любимый Командир точно от нее не пострадал, не возымели действия.

Командир заявил, что его психика уже точно пострадала от такого пробуждения, а потому паучару неебических размеров отправить назад в ее серпентарий или как там жилище для пауков называется, а самому Барнсу десять кругов вокруг плаца вне очереди, чтобы не пугал старых и больных людей, которые от его сюрпризов скоро кони двинут.

Зимний тогда расстроился, что его сюрприз не понравился, что давало надежду, что больше не притащит хотя бы еще одного паука. А узнавший об этом Кэп смеялся так, что Брок думал сказать Барнсу, что нужно подложить эту Theraphosa blondi ему, дескать, точно обрадуется. Лишь привычка не лгать своему подопечному, до сих пор считающему его своим хэндлером, удержала от такой мести.

Сантим наконец-то “оттаял” и обнял его в ответ. Слезы еще текли по его лицу, но он постепенно успокаивался.

– Мне приснилось, что ты вернулся, – прошептал он. – За мной, как тогда другой ты. И я должен снова отдать тебя Мелоди. – Он отстранился и посмотрел на Брока больными глазами, будто ожидая, что тот его сейчас ударит: – Я не рассказывал раньше, боялся, что… не важно. Не рассказывал, что другого тебя отдал ей я. Ты вернулся, чтобы помочь мне, спасти… и был предан… мной. Ничего не сделал, чтобы помочь, только стоял и смотрел как пытает тебя, говорит, что в тебе еврейская кровь… а ведь ты верил, что я стану другим… даже тогда, умирая, верил, понимаешь?

– Если ты думаешь, что я сейчас накинусь на тебя в порыве праведного гнева, то сильно ошибаешься, детка, – Брок погладил Кэпа по волосам. Ему было хреново – он не был ангелом, но от того, что эта чертова Мелоди сделала с Сантимом, у него багровело в глазах от ярости. Это даже хуже, чем в этой вселенной сделали с Зимним, хотя раньше он считал, что это самое днищенское дно, из всех возможных. – У тебя было достаточно обмолвок за эти годы, чтобы я мог составить общее представление о том, что случилось с другим мной. Знаешь, я тоже верю в тебя. И Стив верит, иначе бы не позволил тебе сейчас полностью владеть телом, когда ты рядом со мной. Мы вместе и у тебя есть второй шанс, возможность в этот раз сделать правильный выбор.

Рамлоу хотелось проклясть все на свете. Душеспасительные речи никогда не были его сильной стороной. Но сейчас они были тем, что нужно его любимому покалеченному психу. И он был готов из кожи вон вылезти, если бы это помогло хоть немного достучаться до его переполненного виной и ужасом сознания.

– Я люблю тебя, Брок, – прошептал Кэп.

– Я тоже люблю тебя, Сантим, – Рамлоу нежно поцеловал его в щеку, но не удержался: – а если ты уберешь со стен эту дивную живопись, пока она в них не въелась, то тебя полюбит и строительный отряд, – он не шутил, обдирать проклятые хаосом стены то еще удовольствие для ремонтников.

Кэп забавно ойкнул, сообразив, что натворил во сне, и вытянул загоревшуюся алым огнем руку, в которую быстро втянулась “настенная роспись”.

– Ты хороший, – сообщил он потом.

– Я охуенный, – согласился с ним Брок, притягивая его к себе. – И сейчас ты мне это будешь доказывать. Выплакался, потрахался и мозги посвежели.

Против этого у Сантима не было возражений. Не было их и, когда после поцелуя, Рамлоу надавил ему на плечо заставляя спуститься вниз и взять его член в рот.

– Ты очешуенно сосешь, детка, – сказал Брок, захватывая пальцами короткие волосы любовника.

========== Стив. Огненное рисование (бонус-флэшбэк) ==========

Комментарий к Стив. Огненное рисование (бонус-флэшбэк)

О том, как Стив становился серийным убийцей и избавился от магианы, которая участвовала в его создании.

Триггер-варнинг: графическая жестокость, изнасилование.

Так выглядит Шучун (с поправкой на одежду не того времени): https://vk.com/karintian?z=photo-54508180_457239020%2Falbum-54508180_286612152

Конец

– Наставница, помоги! – еле слышно шепчет изуродованное до неузнаваемости тело, у которого невозможно сходу даже пол опознать, хотя оно полностью обнажено.

Слишком сильно обнажено – во многих местах проступает белизна костей.

Слишком обожжено – во многих местах оно черно от сажи сгоревших мяса и кости.

Тело лежит в центре сложной геометрической композиции, сложенной из срезанных с него тканей. И оно все еще живо.

Древняя идет по кругу, оценивая изящество магических рун, сковывающих магию ее незадачливой ученицы. Практически идеально дополняющие друг друга, они начертаны с небрежной точностью великого мастера. Лишь лучшие из ее воспитанников смогли бы создать нечто подобное.

Рунный геоглиф поменял местами в этой комнате зеркальное измерение и обычную реальность, позволяя своему создателю полностью контролировать в зоне его действия доступ к другим измерениям, откуда мастера мистических искусств черпают магию.

– Я не смогу помочь тебе, Шучун, – в голосе Древней сожаление. – Ты заражена и до сих пор не умерла лишь потому, что он надеялся, что тебя будут спасать.

– Наставница! – хрипящий всхлип.

Но глава Камар-Таджа уже приняла решение. Будь хоть один шанс из ста, она бы попробовала. Но шансов нет. Даже Глаз Агамотто здесь бесполезен.

Любой, кто коснется Шучун, будет заражен.

Древняя установила шесть пирамидок по кругу и шагнула в портал. За ее спиной вспыхнул яркий свет, стерший собой все – ловушку, несчастную Шучун и ангар, в котором случилась эта мерзость.

***

Ранее

Коды не работали. Магия не отзывалась. Это напоминало дурной сон, от которого никак не получалось пробудиться.

Он стоял над ней – ее послушное орудие, лучшее творение, из всех созданных ею. Смотрел на нее своими искренними голубыми глазами, наивный щенок, игрушка в руках великих.

А Шучун уже кричала срывающимся от ужаса голосом слова потерявших силу кодов, перемежая их всхлипами беспримесного ужаса. Даже если бы они работали, все равно, при таком произнесении, толку от них быть не могло.

Серебристое лезвие ножа, появившегося в его руке, приковало ее взгляд к себе.

– Постарайся не кричать слишком громко, это неприятно! – он говорит негромко свою формулу, которой всегда начинает дело с того самого раза, когда она заставила его убить первую жертву.

У той девушки были светлые волосы и голубые глаза, как у него. Почему-то сейчас это кажется Шучун важным.

Вспомнились сказки, что в детстве рассказывала мать. Может в тот раз она заставила его убить свою душу?

Суеверные приметы и символы заполнили сознание перепуганной женщины, когда он подошел к ней и начал уверенными движениями срезать с нее одежду.

Когда все, что она знала, перестало работать, ей было несложно обратиться к сказкам давно прошедшей юности.

***

Еще раньше

– Я не спрашивала твоего мнения, янки, – Шучун была не в духе и не собиралась церемониться. Ей требовалось проверить одну из многих гипотез о том, как работает Дар харона у ее оружия. И сопротивление этого оружия она пресекла на корню – слова кода оборвали все его возражения.

Жертва – перепуганная беременная девчонка лет девятнадцати, пришедшая посмотреть на выступление Капитана Америки и его кордебалета в ее городе, была идеальна. Недавно вышедшая замуж по взаимной любви и только узнавшая о своей беременности. Единственная, любящая и любимая дочь родителей, обожаемая тремя братьями.

У нее так много связей с жизнью, что харон должен поглотить ее душу, стремящуюся остаться на Земле в каком угодно виде, даже не желая того.

– Не бойся, твоя неловкость не убьет ее. Но постарайся быть аккуратнее, – было бы куда удобнее разрезать жертву самой, у нее, в конце концов, большая хирургическая практика. Но рисковать неудачей не хотелось. Да и для дальнейших экспериментов все равно потребуется, чтобы харон убивал сам.

А еще светловолосая орясина с несчастными голубыми глазами, если честно, бесил Шучун. Он смотрел так, будто был аватарой самого Будды Майтрейи, одним взглядом заставляя чувствовать себя ущербной и недостойной, к которой снизошел небожитель. И это злило до пены изо рта. Хотелось окунуть эту дрянь в грязь, показать ему, что он точно такой же, как все, ничем не лучше, не имеет права быть таким.

Подчиненный кодам и продиктованной после них инструкции, янки подошел к жертве, надежно зафиксированной на столе, взял нож. По его щеке медленно скатилась слеза, когда он сказал:

– Постарайся не кричать слишком громко, это неприятно, – и сделал первый надрез.

Конечно же, жертва его не послушалась. И он профессионально ударил ее по гортани, где только научился, заставляя потерять голос.

А потом начал резать. Быстро, точными, хотя и непривычно ломаными движениями. Будто кто-то руководил его руками.

Шучун, ловя момент, сделала пару пассов и едва не завопила от восторга, когда золотые полукруги ее аналитического заклинания, выдали ей характерное задвоение и смешение линий. Харон привлек к работе какую-то душу, которая сейчас щедро делилась с ним своими специфическими умениями. И, судя по особенностям узора, это была душа его версии из другой вселенной.

Мастерица мистических искусств торжествовала. Ей действительно удалось создать полноценного харона, способного взаимодействовать с Мультивселенной.

И теперь она была уверена, что тест на поглощение он тоже наверняка сдаст успешно.

В приподнятом настроении духа Шучун наблюдала за тем, как ее творение глотает слезы и режет, режет, режет, с каждым движением становясь все более уверенным.

“Коды нужно немного иначе скомбинировать, чтобы подавить эмоциональное сопротивление. Задатки у него хорошие, немного подправить сознание и он уже сам не сможет жить без разделки жертв. О, Будда, какие же перспективы открываются!”

С помощью харона можно победить саму смерть и жить вечно. Вытягивать из других измерений энергию. Создавать лучших химер из его жертв. Бесконечно пытать врагов. Древнейшая просто старая ретроградка, которая пугается собственной тени и потому тормозит магический прогресс, не разрешая Камар-Таджу двигаться дальше.

Она сотни лет хранила кровь Кайютаса, запрещая ее использовать. А ведь ее небольшая толика позволила создать этого чудесного харона!

***

Ранее

Нож в руках харона идеально точно режет плоть Шучун. В его глазах больше нет слез. А она не может даже кричать – его фирменный удар по гортани лишил ее голоса точно также, как и прочих жертв.

– Ты красивая, – он отрешенно улыбается, фиксируя артерию жгутом чуть выше локтя, а потом начиная полосками срезать плоть ниже. – Когда я тебя впервые увидел, подумал, что ты похожа на настоящую леди, хоть и китаянка. Ты бы понравилась Баки, он любит экзотическую красоту. Не подумай, у меня не было недостойных мыслей, я же всего лишь Стив, на которого мало кто посмотрит второй раз… ну, там внутри, понимаешь… внешне изменился, но до сих пор не верю своим глазам, когда смотрю в зеркало.

Он старательно разрезал сухожилия между костями, “удлиняя” пальцы. Боль была невыносимой, но Шучун слушала свежующего ее харона, отчаянно пытаясь найти в себе хоть кроху магии или дотянуться до него, но все было бесполезно. Роджерс сделал что-то, что превратило ее в самую обычную смертную, такую же, как остальные его жертвы.

– Мне было так плохо, когда ты заставила меня убить Мелани. Если бы тот старик-хирург не помогал мне, я бы, наверно, сошел с ума. А потом увидел, как она красива – чудесная картина, которую подпортило лишь то, что я не понимал, что на самом деле рисую, – в его глазах стынет тихое безумие, а на губах играет все та же отрешенная улыбка. – Странно, правда? – нож движется вдоль предплечья, раскаляясь и прижигая оставляемую им рану. Шучун скулит и бьется, но сильная рука прижимает ее к полу.

А он продолжает говорить – все так же негромко, будто со старым другом:

– Мне придется взять тебя. Звучит глупо и стыдно, но все последние дни больше всего боялся не того, что ты поймешь, что я освободился, а того, что у меня не встанет в нужный момент. А еще это так красиво, – Стив нежно провел пальцем по очищенной от плоти кости, – что не добавляет мне уверенности. Таким хочется сидеть и любоваться, а не оскорблять своей похотью.

Роджерс проводит по ее искусанным губам горящими пальцами.

– Джонни тошнит от моих картин, но он считает, что с тобой только так и надо. И передает тебе огня, – раскаленный палец пропихивается в рот прижимается к зубам, доводя Шучун до красных вспышек перед глазами. Но милосердное беспамятство равнодушно отступает от нее, не принимая в свои объятия, где можно было бы укрыться от разрывающей боли.

Он, аккуратно сложив вещи подальше от Шучун, смазал ей вагину ее же кровью и вошел. Вопреки его опасениям, у него неплохо стояло.

К своему стыду, магиана почувствовала облегчение от этого унизительного акта – это было не так больно, как разрезание заживо. Но Роджерс не позволил ей расслабиться – в какой-то момент он в буквальном смысле слова вспыхнул и это оказалось настолько больно, что она билась и хрипло выла под ним, ломая себе кости в удерживающих ее креплениях.

Но даже это адское страдание не лишило ее сознания.

***

Перед концом

– Не идеально, но я еще только учусь рисовать, – в его глазах нежность, когда он осматривает ее тело, и разложенные вокруг него обрезки плоти и костей. – Не прощаюсь, моя леди, мы скоро встретимся здесь, – он прикладывает палец к своему виску.

Шучун слышит, как он одевается и уходит. И вдруг понимает, что впервые на ее памяти Роджерс оставил свою “картину” живой. Ей долго не протянуть, но вдруг ее найдут раньше?

Открытие портала и появление Древнейшей она встречает почти с ликованием. Спасена! Придется долго лечиться, но мастера Камар-Таджа способны справиться почти со всем, кроме смерти.

***

После конца

– Что ее заразило, Древняя? – почтительно спросил Кецилий, который вместе с Вонгом ожидал в резерве и видел, что там произошло через Призму дальнозрения. Оба ученика были в шоке от увиденного.

– Шучун украла кровь Кайютаса, – женщина опустилась на циновку и потерла озябшие от нервных переживаний руки. – Верила, что это поможет создать ей эликсир бессмертия. А создала чудовище, которое ее убило. – Вздохнув, она посмотрела на учеников, терпеливо ожидающих ответа, и сказала: – Над ней был проведен ритуал из запретного раздела белой магии. Чародей оплодотворяет женщину и все ее яйцеклетки превращаются в тени, которые вселяются в тех, кто коснется тела жертвы. И срастаются с ними, необратимо уродуя разум и тело.

– То есть, монстр изнасиловал Шучун? – уточнил Кецилий, сжимая кулаки. Они были друзьями.

– Возможно. Либо собрал свое семя заранее – в древности обычно делали второе. Во время насилия маг-насильник уязвим для многих вещей, которые может сделать его жертва. Но Кайютас предпочитал именно насиловать, монстр же сделан из его крови, – хрипло ответил за наставницу Вонг.

Уже позже, когда наступила ночь и Кецилий стоял, глядя на тонкую полоску убывающей Луны, Древнейшая подошла к нему.

– Мастера мистических искусств не будут вмешиваться в жизнь Стивена Роджерса. Иначе будущее нашего мира окажется под угрозой. Ты понял меня? – она требовательно смотрела на ученика.

– Вы требуете от меня не мстить ему за Шучун? – вскинулся Кецилий.

– Да. Усмири свои чувства и забудь о его существовании.

Комментарий к Стив. Огненное рисование (бонус-флэшбэк)

Шучун - китайское женское имя, означающее “справедливая чистота”

========== Грант. Вторжение читаури (бонус) ==========

Комментарий к Грант. Вторжение читаури (бонус)

Еще одна параллельная версия Стива. Именно хастлер Стив учил как правильно заниматься сексом Стива-харона потом.

Глава получилась очень в духе Тора - превращение серьезного в фарс)

*Хастлер - мужчина-проститут

Тор видел, что уже не успевает. На него плотно насели читаури, грамотно сковывая, не позволяя выкроить даже пары мгновений, которые ему так нужны.

Не то, чтобы он особо верил в эту человеческую придумку – “Мстителей”, но все же Бартон и Романофф вызывали у него уважение, и ему бы не хотелось, чтобы они погибли.

Но сейчас Соколиный Глаз лежит без сознания, а Наташа из последних сил прикрывает его, отвлекая на себя огонь. И скоро их обоих не станет. Проклятье!

Помощь пришла откуда не ждали. Смутно знакомая мужская фигура в полумаске перемахнула через завал, а потом воины читаури начали падать. Придавивший Бартона обломок взлетел и врезался в подлетающий агрегат вторженцев.

***

Черная Вдова не выстрелила во внезапно присоединившегося к ним неизвестного бойца лишь потому, что стреляла по читаури – настолько внезапным было его появление.

А потом противники внезапно закончились. В смысле упали и умерли.

– Миз, придержите вашего друга, – попросил тот, кто, очевидно убил их, хоть и непонятно как. Он сделал пасс рукой и Бартона слетел придавивший его обломок, улетая в сторону приближающейся машины врагов. А сам Соколиный Глаз воспарил в воздух.

– Вы телекинетик, – подхватывая друга, спросила Наташа.

– Да… не важно, тут же поправился незнакомец. – Мистера надо срочно доставить в укрытие, я окажу первую первую помощь. – Еще один пасс в сторону подлетающих пары агрегатов и они врезаются друг в друга. – Быстрее.

***

Первая помощь в его исполнении тоже оказалась довольно странной.

Он поводил руками над Бартоном и сказал:

– Это все, что я могу сделать. Потом щелкнул пальцами и Соколинный Глаз открыл глаза.

– Постарайтесь не сильно напрягать ноги и ребра, они у вас сломаны, – посоветовал ему незнакомец. – И обязательно обратитесь к врачу, мои фиксаторы через шесть часов перестанут действовать.

***

– Не знаю кто он, но, что телекинетик однозначно, – согласился Бартон, обнаружив, что может ходить и даже бегать. – И хорошо знает медицину – скрепил кости правильно.

– Телекинетик, способный, не глядя, соединить кучу сломанных костей и наложить шину, которая продержится шесть часов… Фьюри с досады выбьет себе второй глаз, когда узнает, что пропустил под носом такое сокровище.

***

Незнакомец явно не желал огласки, но, если Романофф ставила перед собой цель что-то узнать, чужие желания и трепыхания ее мало волновали.

Поэтому, в компании с Тором – не дура же она идти в одиночку против настолько опасного человека, выловила его, когда он уже почти улизнул с места событий.

– Стив? – удивился громовержец, увидев его.

Тот досадливо зашипел, но взял себя в руки.

– Привет, Тор. Ты круто смотрелся на той башне в окружении молний.

Бог Грома горделиво приосанился, ему нравились комплименты.

– Вы знакомы, – констатировала Романофф.

– Да, но я не знал, что мой… – Тор замялся и скомканно закончил: – Я не знал, что он телекинетик и герой.

– Твой хастлер, – безжалостно добавил Стив. А потом снял свою полумаску и тактические очки. Наташа присвистнула.

Это лицо она знала. Правда, под другим именем.

Свити Грант нравился ей в фильмах для взрослых, но увидеть его в роли собственного спасителя она никогда не предполагала.

– Думаю, я потерял клиента, – доверительно обратился к ней Грант, то бишь, Стив. – И сам виноват, не этично для хастлера рассказывать про такие отношения при посторонних…

– Не неси чушь, смертный, – фыркнул Тор. – Наташа мой боевой товарищ. В общем, я тебя арендую, скажем на пару суток. Прямо сейчас. Идет, Стив?

– Эээ… – тот растерялся. – Такса стандартная.

– Идет! – Тор тепло ему улыбнулся и повернулся к Романофф. – Погнали, надо смыть с себя грязь и немного отдохнуть. Если хочешь, тебе тоже кого-нибудь снимем. Мальчика или девочку, на выбор.

– Эээ… – теперь была очередь растеряться уже Черной Вдовы, – я думаю…

– Если хочешь Стива, то могу поделиться. Стиви, не переживай, я доплачу.

Романофф не знала как ей не начать истерически смеяться.

Только, что они отбили инопланетное вторжение. Ядерная ракета едва не уничтожила Нью-Йорк. Бартон чудом выжил, как и Старк… да все они выжили чудом, даже этот чертов бог грома. Она столкнулась с неучтенным ЩИТом потрясающе талантливым телекинетиком.

И вот все эти драматические события завершаются тем, что асгардец агитирует ее поделить на двоих порноактера, на которого она не один раз мастурбировала. Который, по совместительству тот самый телекинетик. И явно не против обслужить ту, кого только недавно спас, поскольку Тор за это платит.

Превращение трагедии в фарс без всякого перехода выбивало даже ее железную психику.

– Знаешь, я, пожалуй, сначала просто приму ванну и отдохну, – давно ей не приходилось прятать глаза от смущения.

– Отличное начало, – одобрил Тор. – Но Стиви бог в постели, так что, не думай отказываться.

Комментарий к Грант. Вторжение читаури (бонус)

*Миз - не ошибка, а универсальное обращение к женщине, без подчеркивания ее брачного статуса.

Вот так выглядит полумаска, в которой щеголяет Стив-хастлер: https://vk.com/photo-54508180_457239021

========== Айс. Пес Капитана (гидраверс-бонус) ==========

Комментарий к Айс. Пес Капитана (гидраверс-бонус)

Вирибус Унитис - соединенными усилиями (латынь).

Айс (лед) - прозвище Капитана Гидры в этой параллельной вселенной.

Сфера - Камень Силы.

Он вышел на балкон и толпа внизу приветственно взревела так, что захотелось попятиться. Ему не нравилось такое скопление людей, слишком сложно контролировать ситуацию, можно пропустить какого-нибудь злоумышленника.

Но ошейник успокоил его мягким теплом, хранящим память прикосновения хозяина к холке. Перед тем проклятым боем он обещал, что вернется, и пес верил в это. Верил и ждал.

Несмотря на то, что площадь Умиротворения была забита под завязку, а вмещала она в себя два миллиона человек, там царил безупречный порядок, никакой давки. Каждый пришедший стоял на своем квадрате, выложенные черной плиткой коридоры-проходы никто не занимал.

И это наполняло сердце пса гордостью. Его хозяин не просто владел высшей властью, но и использовал ее разумно и справедливо. Смог обучить даже недисциплинированных макак элементарному ощущению порядка. И теперь они меньше вредят сами себе.

А его задача проста – охранять стадо и внушать страх тем, кто посмеет преступить черту закона, начертанного мудрым хозяином.

– Граждане! – его голос послушно усилен продуманной стереосистемой. – Победители! Соединенными усилиями мы сохранили великий порядок и отбили нападение безумного титана, который счел, что одних космических сил ему достаточно, чтобы сокрушить наше общество. Танос пал, даже не поняв какую глупую ошибку он совершил!

– Аве, Капитан! Аве, Капитан! Аве, Капитан! Вирибус Унитис! Аве, Гидра! – толпа скандировала в едином порыве. И это не было формальностью – скорее общим психозом, столь характерным для таких собраний.

Но пес поднял лапу и крики послушно стихли, сменяясь почтительным вниманием.

– Камни Бесконечности принадлежат отныне Земле, как законный трофей! Но за ними придут еще немало авантюристов, верящих, что им под силу сокрушить Гидру и поживиться нашими сокровищами. Попытки эти будут тщетны, ибо соединенные разумным порядком наши народы непобедимы! Однако, нельзя почивать на лаврах! – он сделал паузу, как предписывал алгоритм речи. – Нужно большее единство, чем ранее. Поэтому сегодня Великий Конгресс, ведомый волей Капитана, обязан проголосовать за унификацию провинций и планеты! Наш общий дом – Земля окончательно станет избавится от разъединяющих нас замков! И в этом залог наших будущих побед! Аве, Капитан! Аве, Гидра! Вирибус Унитис!

Толпа ревела, охваченная восторгом.

На сетчатку правого глаза пса было выведено изображение с камеры в Великом Конгрессе и он видел, как конгрессмены вскочили в едином порыве и принялись аплодировать его речи.

Речи, которая полностью ликвидировала остатки самостоятельности земных государств и значение ООН.

Через минуту голосование конгрессменов завершилось – единодушное согласие. Новый закон был принят и отдал даже формальную власть над планетой Гидре.

Тут же посыпались сообщения о ратификациях местными правительствами и парламентами, но пес уже ушел с балкона и отключил уведомления, поставив фильтр, пропускающий лишь те из них, где есть плохие новости.

***

– Великолепная речь, Брок! – улыбнулась Мадонна Маргарет, когда он вышел с балкона. Пес вежливо оскалился в ответ на похвалу.

Когда-то, когда хозяин еще не был Капитаном, Мадонна звалась Пэгги Картер.

Хозяин увидел в ней потенциал и простил даже то, что потом она некоторое время, по неразумию, была его противницей в деле установления великого порядка.

Ее мозг был очищен от заблуждений. Ее тело лишилось половины плоти и стало еще более прекрасным, благодаря многочисленным имплантам, заменившим несовершенное человеческое мясо. А она сама стала Мадонной Маргарет, живой богиней, воплощением Девы Марии на Земле.

Гидра воистину справедлива и каждому дает второй шанс. И сделал ее такой именно хозяин, превратив гнусную организацию конспирологов в нечто воистину любимое Богом.

Пес очень гордится своим хозяином.

***

День был очень долгим и тяжелым.

Во многом потому, что пес занимался не тем, для чего его создал хозяин. Ему бы рвать глотки, выслеживать дичь, стрелять.

А он занимается политикой.

И лишь поздно ночью, он зашел в квартиру хозяина, помылся – нельзя грязными лапами марать чистое жилье, нашел его футболку и лег на лежанку, вдыхая родной запах и поскуливая от нахлынувшей тоски.

Хозяин все еще здесь, он говорит с верными через Камень Реальности, управляя Землей, но во плоти его еще некоторое время не будет. И от этого безумно хочется запрокинуть голову и выть, выплескивая горе от отсутствия хозяйской руки на холке.

Но нельзя, хозяин приказал быть сильным и терпеливо ждать его возвращения.

Поэтому все, что позволяет себе пес – это тихо скулить в хранящую родной запах футболку. Завтра он будет опять сильным, будет тренировать свою стаю, улыбаться и вести за собой, но сейчас ему хочется только одного – услышать знакомые шаги у двери. И еще плакать, потому, что это будет еще не скоро.

***

– Дог-модификация неимоверна удачна, доктор Беннер, – Древняя чинно пьет чай. На ее шее ошейник, соединенный цепочкой с браслетом на руке у Дарси Льюис. – Брок же особенно удался, даже более поздние варианты с ним не сравнимы. Полагаю, что это следствие высокого качества исходного материала…

– Или результат удачного совпадения образца дог-сыворотки и каких-то особенностей самого Брока, – не согласился Беннер. – Можно гадать до бесконечности, но без дополнительных исследований толку от этого будет мало. А пока не вернется Капитан во плоти, мы не сможем заставить столь удачного альфа-пса пройти необходимые тестирования, он скорее перегрызет нам глотки.

Древняя вежливо улыбнулась:

– Не уверена, что у него получится, если мне разрешат обороняться, а вы призовете своего зеленого друга…

– Учитывая, что он через раз таскает с собой Камень Силы, у него все может получиться, – опять не согласился с ней Беннер. И Древняя на этот раз не стала возражать.

В конце концов, на мастеров мистических искусств Гидра надела подчиняющие поводки не без помощи Камня Разума, заставив преданно служить себе, и она не собиралась повторять ошибку, недооценивая еще и Сферу.

========== Айс. Образец совершенства (гидраверс-бонус) ==========

Осознание того, что он избран Богом, пришло не сразу.

Сначала бесчисленные болезни сводили его в могилу, хоть он и цеплялся за жизнь обломанными ногтями и слабыми зубами.

Потом все сменила собой искрящаяся радость от сильного, здорового тела, переполненного гормонами и ощущениями.

Затем последовало участие в войне, спасение и потеря лучшего друга, и, наконец, катастрофа “Валькирии”.

И лишь во льдах, у замороженного до состояния клинической смерти Стива Роджерса появилось время для того, чтобы осмыслить происходящее с ним.

Мысли текли, пульсировали, хотя он должен был находиться в плену ледяного сна, во тьме.

Но Бог явил ему Свое величие. Разум Капитана Америки не угас, а сохранил кристальную чистоту и ясность. И в этом состоянии, имея массу свободного времени – почти восемнадцать лет, смог осознать простую истину – Господь избрал его.

В Своем неизреченном милосердии Всевышний пощадил человечество, дав своим рабам не нового Мессию, ведь Сын Божий уже приходил на Землю и искупил грехи рода Адама. Не нового пророка, ибо люди глухи к словам Истины. Он дал им совершенный образец – Стивена Гранта Роджерса.

Озарение состоялось на одна тысяча пятьсот двадцать седьмой день пребывания во льдах – чувство времени у него было безупречным, как и все в нем.

И после этого задача самого Стива стала предельно ясна: он должен изучить себя, не отвлекаясь на написанную лукавыми фарисеями мораль, и понять свою сущность. Ибо все в нем угодно Богу и является образцом того, каким Он хочет видеть человечество.

Роджерс верил – он вернется. Бог, создавший из него Совершенство, не допустит того, чтобы его лучшее творение бесполезно сгинуло во льдах.

Эта ледяная пустыня просто воспроизводит пустыню, в которой Христос постился и искушался Сатаной сорок дней. Но он, хоть и совершенный человек, но все же не Сын Божий, поэтому для готовности к своей миссии ему нужно гораздо больше времени.

И всеблагой Господь дал ему это время.

Поставленная задача оказалась безумно тяжела. Дьявол искушал его самым пленительным грехом из всех возможных – желанием солгать себе, изобразить из себя того, кем он не является.

Но это было бы ужасным преступлением, ведь внесло бы в Божий замысел адскую скверну. Совершенный человек обязан сбросить ветхое фарисейство и предстать в Свете собственного взгляда обнаженным и не оскверненным никакой ложью.

Поэтому Стив раз за разом преодолевал искушение.

Грязь фарисейской лжи, вымораживаемая осознанием собственного совершенства и Божьей благодати, его породившей, скатывалась с него.

В Свете Истины по-новому представали самые простые вещи, обретая сакральный смысл. Строки выученной в детстве Библии вспыхивали перед глазами и он с болью видел, как некоторые из них замараны мелочными страстями переписчиков и даже пророков, ведь последние тоже несовершенные люди, искажающие Слово Божие в силу собственной слабости.

То, чего он стыдился до Божественного озарения, стало теперь источником смиренной гордости. Даже поцелуи с Баки. Стив не жалел, что они не зашли тогда дальше – ни один из них не был к этому готов, грязь лицемерной лжи тогда не была стерта с их душ, но сейчас все изменилось.

И пусть Баки погиб в том проклятом ущелье, Роджерс верил – Бог, спасший его во льдах, одаривший Совершенством, вернет ему и Джеймса Бьюкинена Барнса. Ведь что такое смерть для победившего ее Христа? Ничто.

Баки вернется из Рая и станет по правую руку от совершенного человека, неся вместе с ним отсрочку гнева Господня людям.

***

Через полгода после официального сообщения о том, что Капитан Америка вернулся изо льдов живым, погиб президент Кеннеди.

И совершенный человек понял, что Господь ждет от него, когда он возглавит Его любимый народ.

Третьего ноября одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года, он стал первым со времени Джорджа Вашингтона независимым кандидатом, который победил на президентских выборах в Соединенных Штатах Америки.

За полтора года, что прошли между его возвращением и избранием в президенты, он подчинил себе, как новосозданный ЩИТ, который ему вручили Говард Старк и Пэгги Картер, уверовавшие в его миссию, так и американский филиал Гидры, найти который ему не составило особого труда, ибо он знал, что Господь не оставит созданное Им Совершенство без инструментов.

***

Рождество 2017-го года. Через несколько месяцев состоится великая битва с одержимым титаном, в котором совершенного человека ждет испытание смертью.

Но Стива, которого после возвращения прозвали Айсом, не пугало предсказанное будущее. С ним Бог, а его святая миссия на Земле еще не закончена.

Поэтому он, Баки и Пит, которым предсказано пасть в этом бою смертью храбрых, вернутся.

Да, на стороне Таноса Перчатка Бесконечности с комплектом Камней из другой вселенной.

Но на шее самого Стива цепочка, на которую подвешены Камни Реальности и Душ его родного универсума. Его адепты собрали и четыре оставшиеся Силы. Бой будет на равных. Ни одна из сторон не сможет уничтожить другую, пока не сломает сложившееся равновесие.

Поэтому в рождественский вечер Капитан, уже давно равно использующий в своем титуле как “Америку”, так и “Гидру”, спокоен и улыбчив.

Он в кругу семьи, его страйк-псы смешно принюхиваются к доносящимся с кухни запахам, ожидая когда настанет время позднего в этот день ужина, задержавшегося у Старка Пита скоро привезет Баки. Все будет хорошо.

========== Приложение: рабочая информация по фанфику ==========

Комментарий к Приложение: рабочая информация по фанфику

“Америка изменилась, я должен ей соответствовать”: https://ficbook.net/readfic/12543372

Первый отрывок про Кайютаса (одна глава): https://ficbook.net/readfic/11396714/31237786#part_content

Второй отрывок про Кайютаса: https://ficbook.net/readfic/12206825/31367481?part-added=1

Посмотрел и решил собрать в отдельный фрагмент информацию по фанфику, которая дается мной в комментариях или по каким-то причинам может быть не очевидной для читателей с первого взгляда. Этот фрагмент всегда будет в конце файла “Художника”.

Факт 0

История была придумана в основных чертах еще до выкладки первых глав. Однако, я опасался получить отрицательное отношение, а то и равнодушие читателей, поэтому изначально спланировал, что выложено будет мини на пробу. Если никому не надо или закидали тапками, то я отложу историю в архив.

Но вы, дорогие читатели и читательницы, дали жизнь этому проекту своими комментариями, лайками, подписками. Я очень рад, что вас заинтересовал этот нестандартный и сильно темный проект, поэтому планирую поддерживать выкладку на регулярной основе вплоть до его завершения. И ваша реакция, надеюсь, будет на обновления столь же живой, как в начале.

Факт 1:

События “Художника” начинаются после первых “Мстителей” и завершатся событиями “Эндгейма”.

Факт 2

События после “Эндгейма” понемногу выкладываются в фанфик “Америка изменилась, я должен ей соответствовать”. (См. ссылку выше)

Факт 3

В “Художнике” будет серьезная арка, в результате которой, с подачи Брока, сам Рамлоу и остальные герои, кроме Кэпа получат серьезные проблемы с памятью - многие моменты они не будут помнить, кроме периодов декодировки (которая полностью осуществляется озвучкой кода, а частично прямым контактом со Стивом).

Именно поэтому реальных причин того, зачем в “Америке” Стив завел гарем, в нормальном состоянии они не помнят и офигевают, не понимая как он до такого додумался.

И именно поэтому в “Америке” поведение и воспоминания героев будут различаться в зависимости от плотности контакта со Стивом.

Факт 4

В “Художнике” будут два трансгендерных персонажа: Сэм Уилсон (Сокол) - female-to-male, и Древняя - male-to-female. Уилсон попал мне под руку, а вот Древняя в комиксах мужчина-азиат, а в фильмах белая женщина, и я это обыграю - она сменит пол и цвет кожи (последнее по типу Майкла Джексона, только магией).

Факт 5

Счастливый финал. Для меня это принципиально. Харон Стив Роджерс, Брок Рамлоу и Баки Барнс будут единым триумвиратом, который выживет, заведет детей (никакого омегаверса и мужских беременностей), пройдет через все испытания и останется вместе.

Любители плохого конца, простите, пусть я люблю помотать героев в процессе, повозить их по стеклу, но не хочу писать концовки в духе “Эндгейма” или тому подобной хрени, когда Стив бросил Баки и сбежал в прошлое, Старк умер, оставив Пеппер, дочку и Паучка, и вообще все закончилось даже ужаснее, чем после щелчка (на мой субъективный вкус). Впрочем “Эндгейм” еще не конец, и есть слабая надежда, что хоть часть этого ужаса канонисты исправят, но вряд ли.

Факт 6

Кайютас, кровь которого помогла создать из Стива харона, это обломок древнего потустороннего существа, в событиях “Художника” и “Америки” будет появляться эпизодически, и ни в коем случае не в роли бога/демона-из-машины.

Про него есть у меня два отрывка, ссылки смотрите выше.

Факт 7

Да, у Брока есть не совсем обычная способность видеть. Неконтролируемая, почти бесполезная, часто мешающая. Это сыграет свою роль в будущем, но имбой она его не сделает. Его главная суперспособность - он единственный в триумвирате имеет работающие в режиме здравого смысла мозги. У Роджерса они отбитые, у Баки прожаренные, поэтому на их здравомыслие надеяться не приходится.

Факт 8

Альфа-Страйк здесь идейные гидровцы. Но им безумно не нравится текущий курс Гидры, в первую очередь потому, что здесь пытают Баки. И они хотят его поменять.

Барнса Альфа-Страйк узнал как только получил. Но Ревущие Коммандос для Альфа-Страйка святые и пример для подражания, поэтому для них то, что с ним делают - кощунство. И они работают над переворотом в Гидре, который позволит им взять власть и, в числе прочего, освободить и реабилитировать Барнса.

Список фактов будет пополняться…