Озверевшая [Кристофер Триана] (fb2)

Кристофер Триана «Озверевшая»


Моей бабушке, которая любила страшные истории.


БЛАГОДАРНОСТИ


Спасибо Си Ви Хант, Андерсену Пранти и всей команде Grindhouse Press за работу над этим дьявольским отродьем в переплете. Даю пять Брайану Смиту, Кристоферу Рафти, Джону Макни и Райану Хардингу. А еще — друзьям, которые поддерживают мое творчество: Джошуа Догерти, Джону Уэйну Комьюналу, Тэнджи Сильве, Амету Кемалидинову, Чаду Страупу, Марку Чиккароне, Николь Эмберджи, Грегу Кирби, Кристин Морган и Джону Бодену. И Брайану Кину. Спасибо Томасу Мамме, как и всегда. И целый вагон благодарностей людям, номинировавшим этот роман на Splatterpuiik Award, и судьям, наградившим меня. 

Особые благодарности Полу Гоблиршу, Тоду Кларку и банде Thunderstorm Books - всем подарившим этой книге прекрасную твердую обложку. 

Я невероятно признателен Джеку Кетчаму. Покойся с миром, Даллас. 

И огромное спасибо каждой жестокой девчонке, которую я знал в школе. 

Начало полной жести

После «Киллеркона-2019» я в шутку сказал Кристоферу Триане, что он должен гордиться своим «огромным вкладом» в западную литературу — мужчиной, трахавшим кишки в романе «Бодиарт». Этот гротескный эпизод в написанных кровью анналах хардкорного чтива обессмертили, воспроизведя в раскраске для взрослых (я даже требовал, чтобы он показал ее Клайву Баркеру на грядущем конвенте). Думаю. Крис не захотел, чтобы его вышвырнули охранники. Какая жалость.

Но повторюсь: то был лишь эпизод. «Озверевшая» куда серьезней.

Мне посчастливилось прочесть ее до публикации. Крис связался со мной, чтобы я написал вступительное слово, и я с радостью это сделал. Не буду говорить о зверствах, которые вы встретите на ее страницах: слишком много предисловий подразумевают знакомство читателя с романом. Возможно, Кристин Морган выразилась лучше всего. Я послал ей «Озверевшую» и вскоре получил сообщение: «Я только на середине, но это самая ужасная книга, которую я читала». Это станет главной мыслью ее рецензии, к огромной радости Криса. Сообщение о «самой ужасной книге» пришло в 7:16. В 8:53 она просто написала… «ух ты».

Мы с Кристин оба номинировались на «Лучший роман» в Splatterpunk Awards, а победила «Озверевшая». Если вы ее уже прочли, то знаете почему. Не думаю, что вы будете гадать или искать скрытые смыслы в названии книги. Она такая, как есть… зверская.

Я фанат хоррора, и меня трудно удивить. Я люблю жанр, он мне не надоедает, и, когда выходят долгожданные книга или фильм я очень хочу ими насладиться. Не думаю, что они способны напугать меня или внушить отвращение, даже если создатели это планировали. Когда в экстремальном хорроре кто-то забавляется с плотью (см. испытание кишок на прочность в романе «Бодиарт»), я только смеюсь. «Озверевшая» же — одна из тех редких и блестящих книг, которые могут шокировать пресыщенного читателя вроде меня, литературный эквивалент фильма «Мученицы». 

Конечно, в романе привлекают не только ужасающие деяния, но и мастерство автора. Крис рассказывает историю легко и умело, как и в других своих работах, детективах «Испорченный сезон» и «Пастырь черной овцы». Героиня «Озверевшей», подросток Ким, — воплощение социопатического безумия. Она не остановится ни перед чем, чтобы разрушить чужую жизнь. Эта девушка играет в дьявольские игры с теми, кого могла бы назвать «глупыми куклами из плоти и крови», цитируя старый классический джалло «Торсо». 

Ужас возникает при развитии ее планов и лишь нарастает, а это фирменный знак сплаттеров Кристофера Трианы. Его романы начинаются в темных, зловещих местах, нарушают границы и погружают в безумие. Жесть достигает апогея — за пределами всех ваших ожиданий. Помню, я думал, что «Ядовитая любовь» выровняется на середине, но нет, ошибся. «Озверевшая» тоже из игры в снежки превращается в лавину злобы и насилия. 

В хардкорном и сплаттерпанковском хорроре на тысячу книг есть несколько превосходных, вроде «Девушки по соседству», «Стервятников», «Книг крови», «Большеглава», «Свиньи», «Головача», «Из породы убийц», «Выжившего»[1] и других. Я верю, что «Озверевшая» станет с ними в один ряд и фанаты кровавого поджанра запомнят ее надолго. 

Предчувствую, что, как и в книгах Кристофера, будут говорить: полная жесть тогда только начиналась, пусть в это и трудно поверить… 

Может, Триана только начал звереть. 


Райан Хардинг.


_______


В самом деле, выражаются иногда про «зверскую» жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток. 


Федор Достоевский 

_______


Как видите, я зашел слишком далеко. 


Джеффри Дамер 


Часть первая. Залетевшая.  

 1


Я слышала, что потеря невинности — серьезное дело. Девчонки в школе, чью вишенку уже сорвали, говорили, что это меняет жизнь. 

А мне нужны были перемены. 

Я так устала от затхлой рутины. Каждый день вставала спозаранку, приводила себя в порядок (девушка просто обязана хорошо выглядеть, в отличие от нерях, которых мы зовем парнями), пропускала завтрак и шла на автобусную остановку. Там я болтала ни о чем с другими зомбированными шестнадцатилетками. Мы обсуждали музыку, шмотки, парней и шоу на «Нетфликсе». Делились историями, которые уже запостили в фейсбук и инстаграм. Затем нас привозили в восьмичасовую тюрьму старшей школы, машину для промывки мозгов, жернова которой стирали личности в порошок. 

Раньше я после школы тусила с друзьями — моим отрядом, — но в последнюю пару месяцев мне все надоело. Не то чтобы я возненавидела людей. Просто в уединении чувствовала себя лучше. Не то чтобы лучше, но менее несчастной. Я устала от болтовни тупых сучек о гребаном макияже, шмотках, бойфрендах и о том, как они с бойфрендами трахаются. Что до парней в моей жизни — они присутствовали, но толку от них было мало. Просто волосатые мешки плоти, одержимые гормонами, извергающие потоки тестостероновой лжи, выставляющие напоказ свои недоразвитые подростковые тела, как манекены в витрине спортивного магазина. 

Я была стройной красоткой. Хорошо — действительно хорошо — заботилась о себе, так что не жаловалась на отсутствие внимания. Оценки у меня были отличные, и я была популярна. Отец зарабатывал заоблачные деньги, и мы жили в доме, слишком большом для нас двоих. У меня был свой этаж и личная ванная, комната развлечений, кабинет и маленький зал для йоги — я сделала его из второй спальни. У меня была жизнь, о которой мечтали все мои ровесницы.

И как же я ее ненавидела.

Она была невыносимо банальна. Мою глупую маленькую американскую мечту проживали уже миллион раз, так много, что мне стало ясно: это вообще не существование — повторение жалкого удела сотен Барби, что никогда не осмеливались выйти за рамки, установленные обществом. При мысли о подростковом бунте мне чуть не поплохело — это ведь тоже унылый штамп. Разве шмотки от Hot Topic[2] и The Misfits[3] в наушниках сделают меня оригинальней с большим успехом, чем форма чирлидерши и Бейонсе? Пусть слабаки ходят в черном, лентяи курят травку, а те, кто боится одиночества, закатывают вечеринки. Реши я на самом деле бунтовать, от этих компаний следовало бы держаться подальше.

От чего я не собиралась отказываться, так это от секса.

Не то чтобы у меня был какой-то особый интерес. На свиданиях я никогда не заходила дальше поцелуев, но и они оставляли меня равнодушной. Сосаться с парнями все равно что со слизнями. Мо­кро, липко, отвратительно. Я не была лесбиянкой, но и парней не любила. Просто ходила на свидания, как все девчонки-подростки — попалась в ту же ловушку, что и со школой, друзьями, чирлидингом и своим дерьмовым городком. Наверное, я асексуалка. Никогда об этом особо не задумывалась, по крайней мере пока не решила потерять невинность.


***

— Это тебя изменит, — сказала Эми.

Мы шли домой с автобусной остановки солнечным, но холодным мартовским днем. Она жила по соседству, что вкупе с одинаковым возрастом и образом жизни превратило нас в подруг — лучших, по ее словам. Эми подтвердила это двумя цепочками с половинками сердца. Одно подарила мне на Рождество, второе носила на бледной изящной шее. 

— Как изменит? — спросила я. 

Эми распустила длинный хвост и взбила волосы, словно подчеркивая слова беспорядком на голове. 

— Сделает тебя женщиной. Твое детство внезапно кончится, и весь мир станет другим. 

— Тебе действительно открылись новые горизонты? 

— Вроде того. Сложно объяснить тому, кто этого не чувствовал. 

Я сдержала стон. Она не вдавалась в детали. А я хотела их знать, все до одной, прежде чем решусь на авантюру. 

— Но перемена к лучшему? 

Она посмотрела на меня так, словно ее шокировал мой вопрос. 

— Боже, конечно. 

Прошло только несколько дней с тех пор, как Эми отдалась своему бойфренду, Брайану, и теперь болтала об этом без остановки. Думаю, она вывалила все свои мысли на меня потому, что я была ее лучшей подругой — единственной, кому она сказала, не желая прослыть шлюхой, хотя они с Брайаном встречались почти четыре месяца — целую вечность для подростков. 

Я держала руки в карманах пальто и отрывала кутикулу. Мне хотелось съесть ее, когда мы с Эми разойдемся. 

— А Брайану открылись новые горизонты? — спросила я. 

Она вновь странно на меня посмотрела: 

— Понятия не имею, Ким. Ну, он же парень. Ты ведь знаешь, как они относятся к сексу. 

Я знала и не знала. Не так, как она. Из нас двоих Эми была популярней, и, честно говоря, я пользовалась этим, купаясь в лучах ее славы, а еще за ней увивалась куча парней. Если я была хорошенькой, она — потрясающей. Блондинкой, а не брюнеткой, как я. С кремовой кожей и большой, в отличие от моей, грудью. Я была розой, она целым садом. Если псы обнюхивали меня, то за ней гонялись, как заФрисби. Впрочем, я ей не завидовала. Она была старшей сестрой в нашем дуэте. Вот почему я обо всем её спрашивала. 

— Так Брайан, — поинтересовалась я, — тоже был девственником? 

Эми помрачнела и отвернулась. Я ее расстроила. 

— Что? — спросила я. 

— О таком не спрашивают. 

— Почему? 

Она фыркнула: 

— Просто не спрашивают, и все. 

— Ладно. Извини. 

Но извиняться мне не хотелось. Я любила давить на Эми, особенно потому, что мы подруги — так было легче. Она простит мне слова, за которые другим девчонкам вырвет волосы. Я часто наслаждалась, выводя ее из себя, — отличное развлечение, как и манипуляция, сарказм и догадки. Я использовала друзей в своих играх, хотя они об этом понятия не имели. Честно говоря, страдали серьезнее остальных. 

— Итак, — спросила она, оттаяв, — думаешь сделать это с Дереком? 

Я фыркнула: 

— Да у нас ведь не серьезно. 

Дерек был одним из друзей Брайана, и мы вместе ходили на двойное свидание, а потом — только он и я - в кино. Все прошло неплохо для первого раза: два часа и никаких разговоров. Потом была еще пара свиданий — сносных, хотя и с большим перерывом, — а еще я ходила на вечеринки после его игр, но только с группой поддержки. Дерек был нормальным — баскетболист, стройный, аккуратный, с хорошим чувством юмора. Он оказался последним в цепи членоносцев, с которыми пыталась свести меня Эми, желая соединять сердца. Мне ее попытки казались сутенерством (не то чтобы Дереку могло обломиться). 

— Он того стоит, Ким. И ты ему нравишься. Брайан говорит, он болтает о тебе без умолку.

— Aга, как маньяк. 

Эми весело закатила глаза: 

— Тебе никто не нравится, — и рассмеялась, не подозревай, насколько права. 


***

К счастью, отец пришел с работы позже обычного. Я смотрела бесплатное порно в интернете, забыла о времени и занялась ужином после шести. Была среда, и я приготовила свою фирменную лазанью, как всегда, когда он не уезжал в командировки. 

Благодаря Эми, секс весь вечер не выходил у меня из головы. Еще я посещала уроки полового воспитания — они были частью программы основ безопасности жизнедеятельности. Конечно, нечто подобное преподавали и детям помладше, но мне нравилось, что теперь, на пороге новой жизни, в одиннадцатом классе, у нас появился отдельный курс. Я понимала механику секса, но никогда не видела его по-настоящему, только в кино. Я имела представление о порнографии, но оно сводилось к хихиканью во время пижамных вечеринок, когда девчонки украдкой глядели на фотки голых мужчин в Сети. Ничего жесткого я до сих пор не видела. 

Найти бесплатное порно оказалось очень легко. На большинстве сайтов были даже категории, из которых я могла выбрать: «Тройничок», «Анал», «Отсос», «Мачеха» (это что еще за хрень?), «Геи», «Азиатки» и так далее. Я нажала на «Подростки», решив, что это — лучший вариант для моего возраста. Конечно, имелось в виду, что девушка окажется подростком или будет изображать школьницу (у многих были татуировки и огромные силиконовые сиськи, по которым становилось ясно, что деньки за партой давно кончились). Напористость мужчин меня удивила. Никаких комплиментов или заигрываний, к которым прибегали парни, когда пытались залезть мне под юбку. Мужики на этих видео просто брали силой. Девушки были не против, но с ними не занимались любовью, их имели. Сам акт походил на изнасилование. Быстро и жестко, как смешанные единоборства, только еще более грязно и неловко. Видеть половые органы вблизи было достаточно отвратительно. Я поморщилась, глядя, как они хлюпают друг о друга. 

Неужели кого-то это заводит? 

Я решила посмотреть остальные категории. Щелкнула по надписи «Любители», думая, что там будет секс для начинающих вроде меня, но эти видео снимали не новички в сексе, а режиссеры-любители. Записи оказались помягче — в большинстве своем домашние видео и фотографии пар, решивших запечатлеть свои постельные подвиги. 

Наверху этой страницы был баннер с голубыми буквами. 

«Загрузи свое». 

Вероятно, посетители сами добавляли видео в эту категорию. 

Я немного посмотрела на этих неловких дураков, а потом, из любопытства, перешла к порно пожестче. Глядела, как мужчины кончают женщинам на лица, и гадала, почему обоим партнерам такое нравится. Противно мне не было, и я не оскорбилась, просто это выглядело странно и бессмысленно. Смотрела, как люди засовывают языки в чужие задницы, и думала о том же. Скроллила, кликала, закатывала глаза. Ничего из того, что я видела, не казалось мне привлекательным, пока я не нажала на «Связывание». 

Я ожидала, что там будут белые и пушистые игры в «свяжи меня» — вроде тех, в которые играют супруги, когда устают трахаться как обычно. Думала, увижу кружева на запястьях и повязки на глазах. Все оказалось намного лучше. 

Я увидела, как женщин и мужчин унижают и насилуют. Там были зажимы, цепи и резина. Электрические пруты стегали по ягодицам, прищепки для белья висели на сосках. Женщины не просто отсасывали, их трахали в рот — некоторых до рвоты. Задницы пороли, пока они не становились розовыми, как ветчина. Насилие было привлекательным, но моя рука скользнула в джинсы от того, как хозяева унижали рабов. Моя киска стала влажной, когда я смотрела, как на женщину, подвешенную к потолку вверх ногами, плевали двое мужчин. Ей в рот засунули металлическое кольцо, чтобы держать его открытым. Они плевали прямо в горло. Потом одновременно сунули члены ей в рот. Когда у женщины потекла тушь, я почувствовала, как набухает мой клитор, и принялась ласкать его средним и безымянным пальцами — туда-сюда, словно карта вращалась в спицах велосипеда. Я никогда не мастурбировала, никогда не заводилась достаточно для того, чтобы этим заняться. Конечно, я трогала себя раньше, но в этом не было ничего эротического, только любопытство, однако происходившее на экране меня возбуждало. Где-то когда-то люди собрались, чтобы кого-то унизить, сняли видео, чтобы поделиться с другими. Теперь это зрелище разворачивалось перед моими широко раскрытыми глазами. Я сочла это потрясающим. 

Может, в сексе все-таки что-то есть. 

Я кончила жестко. Мое тело содрогнулось, я вскрикнула. Это был мой первый оргазм, сильный и удивительно отрезвляющий. Несколько мгновений я сидела дрожа, потрясенная тем, что случилось, тем, что я сделала. В промежности было мокро — я скинула джинсы и трусики и пошла в ванную, чтобы подмыться. Затем очистила историю браузера и стала готовить ужин, закончив, когда отцовская машина показалась на подъездной дорожке. 

Я открыла дверь. Отец поцеловал меня в лоб и повесил ключи. Его одежда была все еще холодной от мороза, когда я помогала ему снять пальто. 

— Как прошел день, папа? 

Он кивнул: 

— Хорошо. Как дела в школе? 

— Отлично. 

Как и ужин, этот маленький диалог был ритуалом, но проводился не только по средам. В наших отношениях хватало рутины, и мне это нравилось: придавало сил, успокаивало. Мама умерла примерно семь лет назад, и я была единственным ребенком. Мы с отцом ценили нашу связь, но не слишком с ней носились. Просто жили по установленному порядку. Его любовь была механической, ровной, без спадов и подъемов, словно кардиограмма покойника. Как дочь, я отвечала тем же, а значит, все было нормально.  

Он подошел к шкафу, чтобы снять туфли, а я поставила полные тарелки на стол, который уже успела сервировать. Он налил нам по бокалу шардоне. Купленные мной цветы стояли в вазах, а центр стола занимал канделябр с горящими свечами. Для большинства людей это означало бы торжество или свидание, но мы всегда так ужинали - еще один ритуал. Отец любил шикарно поесть, и я переняла у него эту привычку. От еды нужно получать удовольствие. 

— Сделала домашнюю работу? - спросил он, когда я села. 

— Да, — солгала я. 

Обычно к этому времени она уже была готова, но я слишком долго себя ублажала. Доделаю в комнате перед сном, чтобы он не увидел, что я работаю в кабинете. 

— Отлично, Ким. Умница. 

Отец наклонился и вдохнул аромат любимого блюда. Язычки свечей играли на стеклах его очков. Он был худым и высоким, с поредевшими волосами, но в нем чувствовался класс — мужественность и старомодность. Даже будучи бизнесменом, он оставался крепким и поджарым, как одомашненный волк. Сидел прямо и нарезал лазанью. Я посмотрела на него в поисках одобрения и, когда он кивнул, начала есть. Мне хотелось, чтобы отец хорошо питался. Он не был тираном, который побьет, если ужин остынет. Я хотела угодить ему не из страха, но ради обоюдного уважения. Это был наш дом, и стоял он на фундаменте принципов. Мы создали свод правил поведения и меняли его после неистовых ударов судьбы. Смертельно устав от однообразия собственной жизни, я понимала, что рутина в отношениях с отцом очень важна. Словно единственная брошенная нам веревка, пока мы тонули в зыбучем песке.


2

На следующий день я взялась за дело всерьез. Не то чтобы мне, молодой и красивой, было о чем беспокоиться. Естественно, найду с кем переспать. Под рукой был Дерек, как и другие парни, с которыми я ходила на свидания, но которым ничего не позволяла. Я могла бы попросить любого из них. Кроме того, в школе хватало донжуанов на выбор: качки, эмо, ботаники и прочие с яйцами. Парни постоянно хотят секса и трахнутся с незнакомкой, если она достаточно соблазнительна. Девчонке вроде меня не трудно найти партнера — честно говоря, даже слишком легко. Думаю, именно поэтому я и решила ни с кем из них не связываться. Не то чтобы мне важно было выделиться. Я хотела, чтобы мою вишенку сорвали, из-за стремления что-то изменить. Если я лишусь невинности со случайным партнером, это ни к чему не приведет. 

Чтобы достичь желаемого, нужно мыслить творчески. 

Отличная идея пришла ко мне только в середине пятого урока. Достаточно иронично, что это были основы безопасности жизнедеятельности — очередная презентация, посвященная половому воспитанию. 

— Существует много способов контроля рождаемости, — сказал мистер Блэкли. — Таблетки и уколы для женщин... 

Он распинался дальше, но я не слушала — просто смотрела, как он ходит перед доской. Мистер Блэкли был одним из самых молодых учителей в школе, мужчина чуть за сорок, и для своих лет он неплохо сохранился. Не красавец, но хорошо сложен и чисто выбрит. Все в нем казалось аккуратным: борода, манеры, фигура. Не все, но многие Девчонки по нему сохли. 

Пока я сидела и слушала, как он вещает о спермицидных свечах, мне в голову пришла мысль - ясная и внезапная. Потеря невинности с ровесником выглядела бы настоящим штампом, но, если шестнадцатилетняя девушка переспит со взрослым, более того с учителем, все превратится в необычный, дерзкий поступок, в грязное, темное преступление. Я мечтала об этом не потому, что хотела устроить скандал, опечалить отца или достичь популярности, как другие бунтарки. Я бы не сказала никому, даже Эми, и вовсе не из чувства стыда. Просто таким не делятся. Я не хотела походить в этом на других девчонок и уж точно не собиралась привлекать внимание. 

Я чертовски устала от этой жизни. 

Трахнуть учителя показалось мне прекрасной идеей. ...

Скачать полную версию книги