Погоня за тенью [Игорь Горынский] (fb2) читать онлайн

Игорь Горынский Погоня за тенью

Пролог

Ещё никогда Ульфа Шефера так не беспокоило содержимое его карманов.

В правом кармане пальто, как всегда, лежал наготове игольчатый парализатор «Кельс П-340». После событий месячной давности Ульфу выдали новенький экземпляр, и ему было очень приятно ощущать, как оружие слегка оттягивает полу. Оружейные импланты, чтобы метать сгустки плазмы и пучки протонов одним движением руки – это, конечно, здорово, но обычная пушка спасала Ульфу жизнь ничуть не реже. И просто придавала спокойствие. Даже сейчас, когда персональный глайдер почти бесшумно нес Ульфа из Министерства госбезопасности домой.

Но это спокойствие не уравновешивало тревоги, исходившей из левого кармана. Как ни странно, её источником являлся всего лишь крохотный кубический накопитель. Ульф пока даже не знал, что он содержит. Куда больше его будоражило то, от кого он его сегодня получил.

Как минимум потому, что этого человека давно не было в живых.

Только дома, отключив стационарный интерфейс от ГалаВеба, Ульф решился открыть накопитель. Он ждал, что на прозрачный голографический экран высыплется длинный перечень документов с пометкой «Совершенно секретно» – но накопитель сразу развернул перед ним единственный записанный на нём файл.

Рисунок. Несколько секунд понадобилось Ульфу, чтобы дать увиденному такое определение. Нагромождение косых линий, мазков разными цветами, похожих на набегающие друг на друга волны, и жирных черных клякс разного размера и формы. Всё это казалось бессмыслицей, быть может, ошибкой программы – и всё же Ульф нутром чуял: здесь должна быть какая-то логика. Неспроста эта штука попала к нему в руки.

Некоторое время Ульф просто перебирал в голове варианты. Может, послание закодировано цветами. Может, кляксами – формой, расположением, размером. Косые линии? Вполне возможно. Всё сразу? Не исключено. Наконец Ульф подключил модуль анализа и стал вводить данные.

Наутро он едва продрал глаза. В Эскавиле погодное управление закатило ливень, и организм отчаянно не хотел выбираться из-под одеяла. Модуль анализа завершил работу – и результат Ульфа не обрадовал. Никаких связных результатов машинная дешифровка не дала. Проверка на двойное, тройное, пятикратное шифрование тоже оказалась бесполезной. Идти дальше? Ульф предпочёл пока отложить это дело в долгий ящик. Вместе с накопителем. Что-то подсказывало ему: всё не так просто.

Он твердо решил никому не говорить о находке. И пусть это прямая улика по делу, потрясшему всю Госбезопасность – неважно. Дело официально закрыто.

Хотя вполне может быть, подумалось Ульфу, что в обстоятельствах того дела кроется разгадка тайны рисунка.

И Ульф погрузился в воспоминания, берущие начало в такое же дождливое утро.

Глава 1

В лобовое стекло глайдера со стуком ударялись капли воды и расползались по обтекаемому корпусу. Ульф наблюдал за ручейками, текущими назад по боковым стеклам на фоне километровых клинообразных небоскребов Эскавиля. Некогда окрашенные в броские цвета, титанические здания изрядно потускнели, напоминая о возрасте города. Восемьсот лет назад столица планета Эскаан начиналась с этих безумных гигантов, на которых затем, как лианы на тропических деревьях, повисли четыре яруса города.

Седая старина, подумал Ульф. Тогда ещё планета была уютным лесистым миром, где города строили ввысь, чтобы меньше затрагивать её девственную природу. Сегодня от неё остались лишь редкие парки – всё остальное поглотили метагранитные джунгли. Тогда ещё не существовало ни Лиги Свободных Миров, ни Министерства государственной безопасности, куда его нес глайдер.

Ну может, министерство и было, но локальное. И проблем оно имело гораздо меньше.

– Управление пограничной охраны сегодня ранним утром сообщило о готовности к возможным недружественным действиям со стороны Галактического Раджа, – зачитывала Палата сводку новостей. Программа, связывавшая воедино все аугментации Ульфа, заодно работала универсальным инструментом связи – в том числе с ГалаВебом. – Корабли флота, расположенные в системе Тренто, приведены в боевую готовность. Как утверждает пресс-служба Министерства обороны, присутствующего в системе контингента достаточно, чтобы подавить любые провокации со стороны флота Раджа или отразить возможную агрессию. Напомним, что накануне министр-президент…

– Дальше, – сказал Ульф. Про то, как министр-президент гордо отклонил ультиматум Раджа по разделу системы Тренто, он уже слышал. Чего хотел Радж – как всегда, неясно. Очевидно одно – им отчаянно не хватает места в человеческом секторе. И они готовы бодаться с крупнейшим из людских государств за каждую вшивую луну – а если война пойдёт полномасштабная, заодно и немного сократить население. Народ будет только рад такому исходу. Для большинства из них мобилизация – единственный шанс попасть в касту кшатриев, а ради такого можно и жизнью рискнуть.

– На Менадии продолжаются масштабные протесты против увеличения квот на добычу агравита, – продолжала Палата. – Местные активисты утверждают, что разработка новых месторождений уничтожит экосистемы Восточного материка, а также может повлиять на гравитационные характеристики планеты, поставив под угрозу её сейсмическую и орбитальную стабильность. К экоактивистам также присоединились сторонники радикального движения «Менадия, открой глаза!», протестующие против активного вмешательства корпорации «Бойд-Уилкс» в жизнь планеты. В корпорации уже выпустили официальный пресс-релиз, отклоняющий обвинения…

– Дальше. – Хорошая попытка, антиглобалисты, но, как всегда, обреченная на провал. Найти управу корпорациям не может даже министр-президент. Можем мы, МГБ – но в конечном счёте от этого добра не жди. Агравит будет извлечен из недр Менадии до последней тонны. Наслаждайтесь жизнью, пока ваша планета не сошла с орбиты.

Наконец глайдер достиг здания Министерства. Отдельно стоящая высотка с несколькими обтекаемыми корпусами и висячими галереями напоминала крепость. Аппарат Ульфа привычно причалил бортом к обширному балкону двадцать пятого этажа – и улетел парковаться, как только хозяин покинул машину. Ульф поёжился от утренней прохлады и втянул носом воздух. Пахло опьяняющей свежестью – дождь прибил тяжёлый смог заводских выбросов. Приложив руку к гладкой металлической пластине ДНК-анализатора, Ульф зашагал по знакомому коридору Шестого управления.

Почему оперативный отдел внутренней разведки носил именно шестой номер – не знал никто. Вероятно, хаотичную нумерацию придумали с тем, чтобы сбить с толку всякого постороннего, кто попытается что-то выяснить о структуре Министерства. Впрочем, на таких имелось и Второе управление – контрразведка.

Когда Ульф уже подходил к кабинету, его окликнули по имени. Тонкий голос принадлежал Гуннару Олссону – и совсем не соответствовал его почти двухметровому росту и суровому бородатому лицу.

– Сато просил зайти. Говорит, что-то из ряда вон.

– Ты к нему?

Олссон кивнул. Пожав плечами, Ульф двинулся за ним. Если уж Сато считал, что дело необычное – значит, и впрямь будет интересно.

– Как отпуск? – поинтересовался Ульф. Олссон выглядел довольно устало, будто не спал пару дней.

– Прекрасно, – мрачно сказал он. – Ахла – сущий рай. Софи вообще в восторге. Но лайнер…

– Старая система? – понимающе спросил Ульф.

– Угу… И медленный к тому же, как черепаха в вакууме. Двадцать часов провалялся в гибернации – и это только вчера.

Ульф сочувствующе хмыкнул.

Путь к кабинету директора Сато занимал немного времени. За массивной, но изящной дверью из дерева панго оказалось довольно темно – комната освещалась только двумя узкими овальными окнами в дальней стене, будто глаза стального от туч неба заглядывали внутрь. Но в ясную погоду абрикосовые стены и огромный анимоковёр, вечно меняющий цвет и форму, делали интерьер весёлым до несерьёзности. Под стать хозяину.

– А вот и вы! – Тоёхару Сато, невысокий мужчина средних лет (по крайней мере, на вид), встретил пришедших взмахом руки, не вставая с края массивного армопластового стола. Сегодня он надел костюм ярко-сиреневого цвета. Весьма элегантный – но не в таком прикиде Ульф ждал бы увидеть шефа разведки. Если бы речь не шла о директоре Сато. – Ульф, повесь пальто, разговор будет долгий. Гуннар, как отдохнул?

Краем глаза Ульф заметил, как Ранда Моран закатила глаза. И перевела вопросительный взгляд на Ульфа. Тот только незаметно развел руками. Пора уж привыкнуть к обычаю Сато думать одновременно о работе и обо всём остальном. Из-за спины Ранды Ульфу отсалютовал последний из собравшихся – Линкольн Асайю, здоровяк под стать Гуннару. Ульф ответил тем же.

– Итак, – энергично произнёс Сато, щёлкнув в воздухе четырьмя пальцами. Рядом с ним развернулся трёхметровый виртуальный экран. – Как вам это?

На экране запустилось видео, двухмерное и не очень качественное. Запись с камеры наблюдения. Длинный тускло освещенный тоннель – где-то на низших уровнях города, похожего на Эскавиль. Вероятно, это и есть Эскавиль, подумал Ульф – тоннель Кэмп-Форчун, место скопления самых отъявленных негодяев столицы. Вдоль тянутся однообразные задвижные двери: торговые лавки, увеселительные заведения, чьи-то дешевые квартиры, похожие изнутри на вытянутые норы.

– Фрагмент, – скомандовал Сато. Картинка увеличилась – теперь весь экран показывал дальнюю часть тоннеля-улицы. Ещё один такой же примыкал сбоку – оттуда только что вышел человек, одетый во всё чёрное. Лицо его скрывал капюшон – но лишь отчасти.

– Стоп, – сказал Сато, когда человек бросил взгляд на камеру. Запись остановилась. – Помните эту хитрую морду?

Олссон издал утвердительный звук, Асайю усмехнулся – мол, ещё бы не помнить. Эту вытянутую лысую голову с огромным ожогом вокруг левого глаза каждый во внутренней разведке узнал бы с первого взгляда. Стефан Крушевски, более известный как Спотти Стив, слыл самым опасным убийцей как минимум на Эскаане – а то и во всей Лиге.

– Подсказка, – сказал Сато. – Его сейчас убьют.

А вот это поворот.

– Может, он убьёт? – переспросила Моран. Сато только хитро прищурился и помотал головой.

– Смотрите внимательно…

Действительно, дело из ряда вон, подумалось Ульфу. Поговаривали, что каждая третья насильственная смерть в столице – дело рук Крушевски. Его гонорары могли бы вывести его в топ-100 богатейших людей страны – мог бы кто их подсчитать. Видеть Спотти Стива в роли жертвы было, мягко говоря, непривычно.

– Масштаб. Дальше.

Убийца шагал по улице, с любопытством поглядывая на вывески заведений. Клубы и забегаловки, лавки и магазины, не внушающие доверия своим видом, салоны аугмент-сервиса и других услуг самого разного (в основном очень сомнительного) характера – всё это вызывало на лице Спотти Стива одинаковое выражение едва заметного разочарования. Искал ли он свою жертву – или заказчика – или просто место для отдыха – Ульф сказать не мог. Так или иначе, что-то он нашёл – и уверенно шагнул в открытую дверь темпобара под нехитрым названием «Вечность».

– Промотай минуту, – сказал Сато.

Проигрыватель подчинился, кадр сфокусировался на входе в бар. Ещё несколько секунд ничего не происходило. Затем внутри засверкали зелёные вспышки.

– Из протонного палит? – Моран вскинула бровь. – На него непохоже.

– Видимо, не он, – ответил Олссон, – а по нему.

Через секунду Спотти Стив выскочил из бара и помчался вдоль по улице. В левой руке он держал парализатор – и ею же пытался зажать рану в правом плече. Рука ниже этого места безвольно болталась, словно выстрел перерубил кость. Киллер пытался смешаться с прохожими, но те шарахались во все стороны. Все двери на ближайшие полсотни метров были закрыты. Только в углу кадра виднелся один распахнутый дверной проем. Но когда до него оставалось буквально несколько шагов, воздух за спиной беглеца прорезал зеленый луч, и Спотти Стив рухнул как подкошенный.

Камера вывела его тело крупным планом. Киллер не шевелился, под ним уже растекалась лужа крови. Спустя несколько секунд к телу подбежал человек в куртке болотного цвета. В руке он держал массивный протонный бластер – и сразу же ещё один заряд направился в голову Спотти Стива, разнося в клочья его лицо.

– Фу, – сказал Асайю. – И на кой…

– Внимание, – оборвал его Сато. – Кто же убийца?

Человек с бластером на секунду присел на одно колено, свободная рука коснулась ладони Спотти Стива. Затем убийца быстро развернулся и зашагал в обратную сторону. Сато отмотал несколько кадров назад – и его лицо вновь стало четко видно.

– Какого… – начал Олссон и запнулся. Моран ахнула, Асайю выпучил глаза.

Место преступления покидал Спотти Стив.

Выдержав эффектную паузу, Сато произнес почти торжественно:

– Назад две секунды. Скорость ноль двадцать пять.

В кадре Спотти Стив – тот, который убил, – медленно поворачивал голову. Ульф уже начал догадываться, в чем дело, когда по лицу убийцы будто пробежала лёгкая рябь, губы едва заметно, но совершенно неестественно дернулись вверх-вниз. Явно не дефект записи. Другой человек и не заметил бы – но Ульф когда-то прошел целый курс по обнаружению таких явлений. Догадка подтвердилась.

– Ликвит, – прошептала Моран.

– Точно! – Сато одобрительно указал на неё пальцами обеих рук.

– Но они же все… – начал Олссон.

– Значит, не все, – сказал Сато почти что весело.

– Вот засада, – проговорил Асайю.

Ульф недоумевал. Невозможно! Ещё полтора века назад всех ликвитов изолировали на одинокой планетёнке под названием Ифис, где их по сей день сторожит целая эскадра военного флота. Сбежать оттуда – нереально, а останься кто вне Ифиса – давно бы умерли. Ликвиты ведь не живут по двести лет, как все люди, а дети у них обычные. Так откуда же…

– Теперь вы понимаете, почему я звал именно вас, – сказал Сато. – Вы единственные в управлении, кто умеет определять ликвитов на глаз. Должно быть, когда вас обучал этому агент Гембу, вы думали: как мне это пригодится? Как видите, жизнь полна сюрпризов…

– Сомневаюсь, что нам это очень поможет, – заметила Моран. – Как мы вообще найдем ликвита, если он, чёрт возьми, ликвит?

– Это же элементарно, Моран. – Сато нахмурился с укоризной, но вышло комично. – Если ликвит в образе Спотти Стива убивает Спотти Стива и сносит ему башку так, что никто не может сказать, что это Спотти Стив – что это значит?

– Значит, он хочет похитить его личность, – отозвался Асайю. – А оригинал пусть не путается под ногами. Они и в те времена так делали. К тому же, он потрогал жертву за руку, так?

– Считал ДНК, – сказала Моран, продолжая мысль коллеги. – Внешности ему мало – он хочет быть неотличимым. Это игра вдолгую.

– Стало быть, ищем Спотти Стива, – заключил Олссон.

– Именно, – сказал Сато. – Есть только одна проблема.

– И заключается она в том, что это чёртов ликвит, – закончила Моран.

– И это тоже, – ответил Сато, – но я о другом. Мы понятия не имеем, чего ему надо.

– Он явно планирует что-то крупное, – сказал Асайю. – Хотел бы просто пожить на славу – превратился бы в какого-нибудь агравитового магната.

– Точно подмечено, – похвалил Сато. – И всё же: что именно он будет делать?

– Убивать, разумеется, – подал голос Ульф. – И не раз, иначе не стал бы убирать настоящего Спотти. Подозреваю, что долго ждать новостей нам не придётся.

– Значит, будем мониторить события, – подвёл черту Сато. – Будьте начеку – как только Спотти… то есть ликвит зашевелится, я сообщу. Я уже приказал докладывать о любых подозрительных смертях на Эскаане.

– Только на Эскаане? – скептически спросила Моран. – Он ведь может слинять куда угодно.

– Может, – согласился Сато. – Но вы сами знаете, Спотти в основном работал здесь. В других мирах полно своих головорезов экстра-класса. Ульф и Линкольн правы: если он забрал жизнь Крушевски, он будет вести её сам. В любом случае, время покажет. Пока – все свободны, и спасибо что пришли!

У себя в кабинете Ульф долго не мог осознать увиденное. Ликвит! Сто пятьдесят лет миры Лиги не знали паранойи, которую вызывало одно их существование. И вот – они вернулись. Один точно – но почём знать, не стоят ли за его спиной другие?

И что им нужно? Кого бы ни собирался убить ликвит, он свалит это на Спотти – но почему на него? Явно не чтобы подставить киллера – тот в любом случае уже мёртв. Быть может, чтобы на кого-то повесить заказ? Настоящий Спотти теперь не сможет опровергнуть такое обвинение. А услугами Крушевски пользуются очень, очень серьёзные люди. Значит, стоит ждать сенсации.

И до самого вечера одна мысль не давала покоя Ульфу, вертясь где-то на краю сознания и долго не желая формироваться в чёткую гипотезу.

Ликвит явно всё продумал до мелочей, что бы он там ни планировал. Кроме одного: он начал свою операцию прямо перед камерой. Скрытой – но, прямо скажем, не так уж тщательно скрытой, чтобы её не приметил намётанный глаз профессионала. Либо это та случайная оплошность, которая губит каждого гениального убийцу…

…либо он решил поиграть с внутренней разведкой. И сразу обозначил ставки. Я – ликвит. Поймай меня, если сможешь.

Вызов нравился Ульфу – но не избавлял от мурашек.

Глава 2

Звонок от Сато разбудил Ульфа перед рассветом. Игра началась, догадался Ульф, и первые же слова директора подтвердили его догадку. Хотя не такого дебюта он ждал от соперника.

– В Пуларе нынче вечером убита… кхм… жрица любви, – бодро проговорил Сато, будто не спал уже давно. – Почерк Спотти. Выезжай срочно, пока копы там всё не испортили.

И отключился, прежде чем Ульф успел ответить.

Почерк Спотти, значит, думал Ульф, впрыскивая в рот кисловатую пену для чистки зубов с запахом тамбийского лайма. Срочность срочностью, а не почистить зубы – это уж слишком, тем более, что процедура занимала секунд десять. Почерк Спотти. Почерк Спотти – сворачивать жертве шею. Когда жертва не способна отбиться. Здесь явно тот случай. Только мало ли таких убийств происходит каждый день на планете населением в одиннадцать миллиардов человек? Тем более, что Пулар – чёрт знает где относительно Эскавиля.

Умом Ульф понимал: проверить стоит, а в нём говорит лишь нежелание вставать в пять утра. Впрочем, он уже был на ногах и одет – так к чему сожаления о недосмотренных снах?

Всё равно сны с каждым днём становились всё менее приятными.

Ульф сразу вывел глайдер на большую высоту и включил форсаж. Путь теперь должен был занять не больше часа. Палата бухтела про тревожные новости: бунты на Менадии, напряженную ситуацию в системе Тренто, про банкротство корпорации «Окари» и воцарившийся за этим хаос на Окари-прайм, про исчезновение лайнера «Махаон» – не иначе, сбой гипердрайва, – про Гран-При Кальми, где победившего гонщика со скандалом дисквалифицировали из всего чемпионата, не то за технодопинг, не то за неспортивное поведение…

Мысли Ульфа, однако, занимали события вчерашнего дня. Недоумение вызывал уже сам факт смерти Спотти Стива. Киллер, разумеется, никогда не регистрировал свой технический статус, но в спецслужбах знали: он боевой аугмент класса альфа. Человек, напичканный оружейными имплантами с головы до пят. При должной сноровке такой может дать жару даже лучшим агентам разведки, каковых – максимум сотня на всю Лигу. Ни обычные гангстеры Эскаана, ни офицеры полиции, ни солдаты регулярной армии не выстояли бы и минуты против такого противника.

Но вот и на него нашлась рыба покрупнее.

Ульф летел на восток, и в лобовое стекло били лучи солнца. Он затемнил стекла – автопилот справится и на сверхзвуковой скорости, а пейзаж до самого Пулара будет довольно скучным. Четырёхъярусные заросли бетона, ещё более обшарпанные и однообразные, чем в Эскавиле.

То ли дело – Пулар.

На краю живописного озёра, окруженного лесистыми горами, раскинулся город из приземистых, утончённых зданий. Ни одного завода, ни одной офисной высотки или слоистого жилого комплекса. Жизнь в этом краю стоила бешеных денег – но на Эскаане хватало людей, способных себе её позволить. Вся богема и бомонд, все отставные политики и военные, все, чьи заводы чадили в атмосферу столичного мира, дышали чистым воздухом Пулара.

А с ними – и те, кто обеспечивал им безбедное существование.

Ульф не сомневался: смерть куртизанки напрямую связана с кем-то из её клиентов. Если это дело рук ликвита – он, должно быть, пытался через неё выйти на одного из них. В Пуларе у неё могла быть целая обойма влиятельных людей. Стало быть, ликвит или потерпел неудачу, или наоборот – убрал свидетеля будущего триумфа.

На месте, однако, оказалось, что всё немного не так.

В Пуларе, за линией перемены дат, ещё стоял поздний вечер вчерашнего дня, и город не спал. Над сияющими авеню кружили глайдеры самых дорогих моделей, а внизу степенно прохаживались люди в нарядах столь изысканных, что директор Сато в парадном кофейном костюме показался бы рядом с ними уличным попрошайкой. Бессмертные, разумеется. Их денег хватало с лихвой, чтобы раз в пяток лет проходить реювенацию по полному курсу, и это давало им возможность ни секунды не бояться за свою жизнь. Небо дрожало от отблесков светомузыки, вводившей в экстатический транс посетителей элитных клубов на берегу озера. Казалось, безмятежное веселье царит повсюду – и лишь у одного изящного особняка в стиле циркулизма столпились, сверкая мигалками, полицейские глайдеры.

Ульф припарковался рядом. Дежуривший снаружи молодой констебль, обмахиваясь фуражкой от жары и влажности, с любопытством изучил его удостоверение – видно, люди из спецслужб ещё не омрачали своим присутствием его работу. Констеблю, в сущности, было всё равно, кто будет вести дело.

В отличие от его начальницы.

– Шестое управление? – Девушка-инспектор, встретившая его сразу за порогом, сложила руки перед собой. Совсем зеленая для инспектора, заметил про себя Ульф. Не просто молодо выглядит – будь у здешних стражей порядка деньги на реювенацию, хватило бы и на ликвидацию веснушек, – а именно зеленая, вот прямо как её глаза. – Это типа федерального отдела убийств? – спросила она, дерзко тряхнув светло-русым хвостом.

– Можно и так сказать, – бросил Ульф.

– И чем федеральный отдел убийств так заинтересовала обыкновенная шлюха из Пулара? – поинтересовалась она, не скрывая иронии.

– В Пуларе бывают обыкновенные шлюхи? – ухмыльнулся Ульф.

– Об этом лучше спросите Отто. – Инспектор указала движением головы в сторону улицы, где дежурили констебли. – Он в них разбирается. По моей части – раскрывать убийства.

– У вас оно первое? – Ульф постарался придать голосу понимающий тон. Девушка вспыхнула.

– А вам какое дело?

– Не беспокойтесь, вся слава достанется вам, – заверил её Ульф. – Нам премии за статистику не платят.

– Слава меня не интересует, – отмахнулась она. – Я хочу поймать того сукиного сына, который это сделал. Вместо этого я полтора часа дожидаюсь федералов.

А чем вас заинтересовала обыкновенная шлюха из Пулара? – мысленно спросил Ульф.

– И всё-таки вы сообщили… – сказал он, но инспектор перебила:

– Это судмедэксперт, он уже уехал. Я ему передам, что вы признательны.

– Вам пригодится моя помощь, – сказал Ульф, уверенно шагая к мини-эскалатору на второй этаж. – Если это сделал тот, кто мы думаем – его будет нелегко изловить.

– Всех однажды ловят, – заявила инспектор. – Почему бы не в этот раз попасться этому… как его там… Спотти?

Ульф про себя усмехнулся. Всего лишь Спотти Стив. Пусть бы даже это был он сам – а так…

– Если это не выдумки того парня, что нас вызвал, – добавила она.

– Парня?

– Клиент, – ответила инспектор. – Некий Маркус Халиди. Совсем юнец. Зажиточная родня открывает миллион возможностей, э?

О да, уж у Халиди-то родня будь здоров. На заре Лиги его далёкие предки сколотили бешеное состояние на страховании, когда первые миры нового государства восстанавливались после Войны за независимость. Сейчас, конечно, их давно обогнали другие воротилы, но дело семьи живёт.

Такой куш – вполне достойная цель для злодея.

Так может, он и есть ликвит?

По спине Ульфа пробежал холодок. Он понимал: ликвиты ничем не сильнее и не опаснее других людей, кроме самой их неуловимости. Но ощущение, что где-то рядом бродит человек, который не он, изрядно его нервировало.

Дом куртизанки был обставлен по последнему писку моды. В коридорах там и сям стояли абстрактного вида статуэтки, в которых всё же угадывались люди в причудливых позах – обычно по двое. Внутри прозрачных обоев из упругого стеклопластика парили сияющие неоном пузырьки, и в каждой комнате – другого цвета. В их свете пушились анимокресла, анимодиваны и анимопуфики, то и дело меняющие форму и текстуру ткани. Ульф видел это через прозрачные двери, словно предназначенные для того, чтобы манить внутрь каждого помещения. Каждого из множества помещений…

– Красиво, да? – сказала инспектор за спиной. Ульф не совсем понимал, сарказм это или нет.

– Что мы знаем об убитой? – спросил он.

– Пока негусто. Кармен Фиори, пятьдесят семь лет. Родилась на Окситании-2, сюда перебралась в двадцать – пыталась заделаться актрисой фильмов эстези. Мечты, мечты. После неудачи ей некуда было деваться.

– Кое-каких высот она добилась, – заметил Ульф. – Какие-нибудь странные эпизоды в её биографии?

– Ничего особенного. – Девушка пожала плечами. – Пару лет назад только чуть не откинула копыта от передоза, стояла потом на учёте у нарколога. Вроде бы даже завязала. – И задумчиво добавила: – На кой вообще ширяться при такой-то жизни…

Ульф ничего не ответил. За пятнадцать лет службы он понял одно: поступки людей, даже самых умных и влиятельных, очень часто бывают иррациональны. Поразительно иррациональны.

Комната, где всё произошло, освещалась ярким белым светом с потолка – после таинственной полутьмы неоновых лабиринтов он заставил Ульфа поморщиться. На кровати, прикрытая простынёй, лежала стройная загорелая блондинка с совсем юным и невинным лицом. Просто ангел.

Но падший. И разбившийся насмерть об асфальт.

– Мне бы так выглядеть в пятьдесят семь, – прокомментировала инспектор.

– Время смерти? – осведомился Ульф.

– Два часа назад.

– Хорошо, – негромко сказал Ульф. Значит, тот парень сразу вызвал копов. Или это охранная система?..

«Тот парень» обнаружился здесь же – сидел в углу комнаты в одних брюках, обхватив руками колени. Будто ребёнок, на неделю лишённый любимой игрушки.

– Маркус? – спросил Ульф. Парень поднял красные глаза. – Мои соболезнования.

– Спасибо, – выдавил Маркус, моргнув вместо кивка.

– Нам очень понадобится ваша помощь, чтобы найти того, кто это сделал, – доверительно продолжал Ульф. – Вы поможете?

Маркус снова моргнул.

– К-конечно…

– Тогда расскажите по порядку, что произошло.

– Я ведь уже говорил… – запротестовал Маркус, но Ульф и инспектор настояли.

Рассказ Маркуса был коротким и не слишком увлекательным. Худой лысый мужчина с огромным ожогом на лице ворвался в комнату, совершенно не обращая внимания на происходившее в ней. Не успели Кармен и Маркус что-нибудь сказать, как голова Кармен уже оказалась у убийцы в руках. Миг спустя всё было кончено – а киллер скрылся так же стремительно, как появился.

– Во что он был одет? – спросил Ульф. Боковым зрением он поймал на себе недоумённый взгляд инспектора. Спотти Стива трудно не узнать – так на что выяснять, как он одет?

О, если бы ты знала.

– Во что-то тёмно-зелёное, кажется… – протянул Маркус.

А что бы сказал ликвит, который решил принять облик случайного свидетеля? Что ж, от своей одежды он вряд ли смог бы легко избавиться – пришлось бы врать на этот счет. Но ликвит и впрямь носил зелёную куртку. Не он.

Если только он не специально подставился под камеру. Тогда он мог просто переодеться в костюм – и сейчас сидеть перед агентом разведки, оплакивая свою жертву.

Маркус поёжился под задумчивым взглядом Ульфа. Но рябь по его лицу не шла. И не должна, напомнил себе Ульф. Так бывает только в первые несколько минут после перевоплощения, пока все системы организма адаптируются к новой топографии тела.

Так как же узнать правду? Даже взять пробу ДНК – не вариант: ликвиты и её способны перестраивать, да так, что ни один тест не докажет подделку. Формально – за это их и изгнали. Законы Лиги запрещают генную модификацию человека – а ликвиты сами себе стали ген-инженерами.

Оставался один способ. Ульф вышел из комнаты.

В коридоре он приказал Палате связаться с Эскавилем. Отозвался кто-то из младших работников Шестого управления.

– Нужна информация о местонахождении Маркуса Халиди, – сказал Ульф. – Точнее – где его в последний раз видели.

– Передадим, как только узнаем, – бодро ответили на том конце, и связь прервалась.

Ульф вернулся в комнату. Инспектор глядела на него с нетерпением, Маркус – с некоторой паникой.

– Маркус, – спросил Ульф максимально доброжелательно, – вы давно знали Кармен?

– Больше года.

Ульфу показалось, что инспектор присвистнула от удивления.

– Вы, наверное, много общались. Я имею в виду просто разговоры.

Маркус кивал.

– Она не рассказывала, с кем ещё… имеет контакты? Какие-то важные лица, быть может?

Маркус задумался.

– Она упоминала… много кого, на самом деле. Актёров, спортсменов… своего нарколога…

Инспектор хихикнула.

– А как насчёт крупных бизнесменов или политиков?

– Они ей редко нравились. Мол, скользкие типы. Так и говорила. Она могла себе позволить выбирать, как вы понимаете.

– Редко, говорите? – переспросил Ульф. – Значит, всё же пара таких клиентов у неё имелась? Знаете, кто?

Маркус задумался ещё сильнее.

– Не знаю, считается ли это…

– Та-а-ак, – подбодрил его Ульф.

– …но однажды… – Маркус на секунду запнулся. – Вы ведь не скажете моему отцу?

– Не скажем, – заверил Ульф.

– Однажды… – продолжил он, – хотя даже не однажды, на самом деле… мы баловались бентом. Ну, понемногу, я не подсел… Она сказала, это клиент угощает. Точнее, платит. Сказала, что он тоже скользкий тип, к тому же приходит каждый раз с какими-то мордоворотами, и они просто стоят на страже…

– Но оно того стоило, – закончил за него Ульф.

– Бент был хорош, – признался Маркус. – Думаете, это он?

– Пока неясно, – сказал Ульф. – Но мы заставим убийцу ответить. У него и так руки в крови по локоть, – добавил он, бросив на Маркуса многозначительный взгляд.

Как только Маркус ушёл, Ульфу позвонили из управления. Халиди-младший ушёл из дому четыре часа назад по местному времени. Уехал на своем глайдере. До того его целый день видели в университете, вёл себя совершенно обычно, из поля зрения камер надолго не выпадал.

Похоже, не ликвит.

Значит, по всей видимости, и цель – не семья Халиди. Глупо отказываться от шанса завладеть личностью их отпрыска, если бы в этом заключалась цель.

И всё же не стоит отбрасывать и эту версию.

– Мы будем очень признательны, – сказал Ульф инспектору, – если вы прикажете установить круглосуточное наблюдение за Маркусом.

Инспектор не разделяла энтузиазма Ульфа.

– Слушайте, – сказала она, вновь сложив руки перед собой, – вы нарисовались в моём округе, заявились на моё место преступления, говорите, что будете помогать – а теперь командуете! Вы в порядке?

– Я в порядке, – без тени смущения ответил Ульф. – А вы знаете, что согласно положению…

– …номер которого я не помню, вы можете требовать от местной полиции всего, что в её полномочиях, – закончила инспектор. – Как прикажете, сэр, – она карикатурно изобразила реверанс, – но тогда извольте хотя бы объяснить, что здесь творится! Ежу ведь понятно, что дело не просто в Спотти Стиве.

– Тише, милочка, – Ульф умиротворяюще выставил перед собой ладони, заставив инспектора гневно сжать зубы. – Я могу и этого не делать… но так и быть. Вы увидели, какие люди вертелись вокруг покойной? Мы думаем – и не спрашивайте, почему, – что кое-кто руками Спотти хочет надавить на кого-то, кто связан с Кармен. И её поставщик бента – идеальный кандидат.

– Это очень большая шишка, – сказала инспектор. – Он даже по девкам ходит с телохранителями!

– Кстати, кто это? Вряд ли у вас тут больше пары-тройки сбытчиков бента.

– До этого дня я думала, что в Пуларе их нет, – призналась инспектор. – Бент – довольно экстремальная штука, у неё мало фанатов. И стоит до чёрта.

Ульф знал, почему. Бент невозможно синтезировать, а естественным путём его получают из жаберных желез сунгорского ската-исполина – вымирающего существа, ради жизни которого бент и объявили вне закона на всех планетах Лиги. Позволить его себе могут только безумно богатые люди – и те, кто у них в почёте.

– Но я знаю, кто может помочь, – добавила инспектор. – Поехали.

– Видите, мы может помочь друг другу, – сказал Ульф. Инспектор фыркнула и отмахнулась.

– Я бы и без вас пришла к этой мысли. И всё ещё предпочла бы работать одна.

– Я заметил, – сказал Ульф. – Вы даже не представились. Думали, наше знакомство будет настолько коротким?

– Таня Лукина, – бросила инспектор. – Думаю, наше знакомство будет коротким, агент Шефер.

Глава 3

Человек Тани жил в другой части города, у яхтных пристаней, но путь туда оказался недолгим. Даже на разрешенной скорости Пулар можно было пересечь из конца в конец за каких-нибудь четверть часа. Таня, пользуясь положением, превышала километров на тридцать, резко тормозя на перекрестках, и Ульф, не пожелавший бросить свой глайдер у дома Кармен, старался держаться подальше от её кормы.

Информатор Тани жил в доме очень квадратной формы –несколько кубов разного размера громоздились на гранях друг друга, перетекая и сливаясь в одну конструкцию. Будто огромная квадратная клетка пытается делиться, подумал Ульф. У аляповатых решётчатых ворот Таня сразу нажала на кнопку звонка четыре раза. Ответа не последовало.

– Нам не рады? – предположил Ульф.

– Естественно, – Таня презрительно поморщилась. – Но он сейчас выйдет. Увидишь.

Назвав своё имя, она сразу перешла на «ты». Ульфа это не то чтобы раздражало – но оставалось непривычным. Инспектор всё ещё пыталась казаться выше или хотя бы равной специальному агенту. Для чего? Из простой гордости? Ульфу этот вывод казался логичным.

Наконец ворота стали нарочито медленно разъезжаться, и в тот же момент в дверях квадратного особняка появился хозяин – лохматый и давно не бритый мужчина в малиновом халате и тапочках.

– Вы в курсе, который час? – недовольно буркнул он на полпути к воротам.

– Только не говори, что ты спал, – ответила Таня, делая шаг за порог. – Ни за что не поверю.

– Если даже нет, – хозяин склонил голову набок, – неужели дела не могут подождать до утра?

– Хватит ныть, Рамон, – Таня посмотрела на него страшным взглядом. – Забыл, с кем имеешь дело?

– Такое забудешь… Привет, мистер! – бодро добавил он, переведя взгляд на Ульфа. – Рамон Торрейра, к вашим услугам.

– Твои услуги нам очень пригодятся, – сказала Таня, уже входившая в дом. На пороге она прислушалась и добавила: – А свидетели – совсем не пригодятся.

– Тогда прошу в кабинет, – Рамон замысловатым жестом показал направление. – У меня сегодня гости, но только не там. В кабинет – дороги нет! Это святая святых.

– Сегодня гости? Так сказал, будто это редкость, – Таня поморщилась, ощутив в доме стойкий запах спиртного, табака и человеческой жизнедеятельности. – Как ты их вообще выдерживаешь каждые три дня?

– Работа такая, – пожал плечами Рамон. – Кроме того, это мировые чуваки. Кто попало ко мне не шастает. Или я похож на владельца притона?

– Представь себе, похож, – заявила Таня, открывая дверь кабинета.

«Святая святых» оказалась большой комнатой, довольно душной и пыльной, заваленной мебелью и прочими предметами быта. Казалось, хозяин стащил сюда всё ценное изо всех остальных комнат, чтобы спасти от уничтожения таинственными гостями. Между стульями и столами там и сям торчали светильники всех форм, расцветок и стилей, на самих столах огромными неустойчивыми кучами громоздились посуда и книги, экраны и голопроекторы, картины и занавески…

– Падайте, – Рамон махнул рукой в сторону нагромождения кресел и диванов. – Выпьете что-нибудь?

– Сам знаешь, нет, – отмахнулась Таня, устраиваясь на офисном кресле. Ульф выбрал древний диван, обитый истрепанным бархатом. – Нам нужна информация.

– Я весь внимание.

– Бент, – лаконично очертил проблему Ульф. Рамон выпучил на него глаза, будто Ульф произнес страшное кощунство.

– В жизни с этой дрянью не работал.

– Неужели?

– И не планирую. Ни за что! Его ж достать – свихнуться можно! Долго, дорого… Я бы обанкротился на одной «крыше».

– И пришлось бы везде с охраной шастать, – добавила Таня.

– Вот-вот… Как этот чокнутый Мболи, – сказал Рамон.

– Джонни Мболи? – Таня с интересом подалась вперед.

– Вижу, вы уже знакомы с этим типом, – усмехнулся Рамон.

– Это ведь он владеет «Буги»?

Рамон кивнул.

– Самое фешенебельное место в этом городе. Для очень толстых кошельков. Билет туда стоит… – Рамон изобразил картину Эдварда Мунка. – Интересно, сколько процентов прибыли даёт это местечко?

– Всяко меньше твоего притона, – охладила его Таня.

– Мадам, – Рамон изобразил обиду, – как можно… Это всего лишь мой дом, полный, как я уже сказал, весьма приятных людей…

– Под твоим товаром все становятся приятными людьми, – бросила Таня.

– То-то и оно, – Рамон заговорщически подмигнул – скорее Ульфу, чем Тане. – Если бы вы сами испытали на себе его действие…

– Ты серьёзно? – Таня укоризненно воззрилась на Рамона. – Будешь сейчас подсаживать на иглу агента из… Откуда ты там, агент Шефер?

Ульф сделал вид, что пропустил пару реплик мимо ушей.

– Я всё понял, – Рамон поднял руки перед собой. – Чем же ещё я могу помочь?

– Хорошо, что спросил. Нам надо знать, чем занимается Мболи под прикрытием своей премиум-забегаловки. Мы думаем, он толкает ту самую дрянь, с которой ты зарёкся работать. Но ещё важнее другое – чем и кому он мог не угодить.

– Насколько не угодить? – поинтересовался Рамон.

– Фигурально – ему подбросили конскую голову, – добавил Ульф. – Мы хотим знать, кто.

– Это будет непросто, – сказал Рамон. – Я знаю одно: Мболи – скрытный сыч. Сидит в особняке на отшибе и не кажет носа на улицу без жизненной необходимости. К нему не так просто подобраться.

– Тогда у него наверняка целый батальон прислуги, – предположил Ульф.

– Это верно, – кивнул Рамон. – Кое-кто из них у меня бывает. Но это мелкие сошки. Вряд ли им много известно, а если и так – люди Мболи сто пудов обрабатывают их в первый же день на работе, чтобы не болтали.

– Чем обрабатывают? – не поняла Таня.

– Чёрт его знает… Только они даже под веществами какие-то не такие. Их будет трудно разговорить.

– Но ты попробуешь, – сказала Таня, вставая с кресла. – И сумеешь. Ты же мастер своего дела, мы в тебя верим. Правда, агент Шефер?

– Сделаю всё возможное, – пообещал Рамон, также вставая.

– И поторопишься, – добавила Таня назидательно. – В любой момент может стать слишком поздно.

За воротами кубического дома Ульф и Таня с наслаждением вдохнули чистый воздух.

– С кем ни свяжешься порой, – сказала Таня, будто извиняясь.

– Он не подводит? – деловито осведомился Ульф.

– Ни разу. За ним слишком длинный хвост, чтобы ерепениться, – заверила Таня.

– Тогда будем ждать вестей, – постановил Ульф. – Пока – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – согласилась Таня. В её голосе Ульф впервые за вечер услышал нотку задора.

Весь следующий день Ульф собирался изучать семью Халиди – но оказалось, что изучать особенно нечего. Чем дальше, тем больше когда-то проактивные предприниматели уставали от бесконечной нервотрепки, и место бизнеса в их жизни занимал отдых на немалые дивиденды. У кого-то степенный и размеренный, у кого-то – дикий и распущенный. Ни политических амбиций, ни грандиозных аппетитов у Халиди давно не осталось. Странная цель для ликвита – тем более юный Маркус, которому, похоже, вообще не было дела до семейного бизнеса.

Другое дело, которое ждало Ульфа – взглянуть на последние выступления знаменитых политиков и общественных деятелей. Просмотреть их все Ульф не мог никак – да и смысла не видел: скорее всего, кто-то уже занимался тем же по поручению директора Сато.

Ульф сам не знал, для чего за это взялся. Возможно, хотел унять свои опасения, что уже поздно. Если на его глазах рябь побежит по лицу, скажем, министра-президента – значит, игра окончена.

Но министр-президент вёл себя тривиально. Как всегда с гордой осанкой и сияющей улыбкой человека, у которого всё под контролем, он отвечал на вопросы журналистов о добыче агравита на Менадии и обороне системы Тренто. Президент никогда не выглядел иначе. Ульф даже порой подозревал, что на самом деле он совсем другой, а по головидению показывают искусно выписанную графику. Уж больно выверенный образ. Даже внешне глава Лиги выглядел на десяток лет старше, чем большинство реювенированных, которым вечно двадцать пять. Избирателя почему-то это подкупало, хоть все и знали, сколько веков министру-президенту на самом деле.

Насмотревшись на официальных лиц, Ульф забросил это занятие. Скучно – и бесполезно. Ни одно выступление толком ничего не доказывает. Пару раз Ульф спрашивал себя: тут ли вообще нужно искать? Ясно, что цель ликвита – занять высокое положение, но не факт, что он его уже занял. Никто также не знает, какое именно положение ему нужно и для чего. И совсем уж неясно, на что он ради этого готов.

Гораздо интереснее оказалась статья о ликвитах из справочника разведки.

Главным отличием ликвита от человека стандартной анатомии является наличие метаморфического комплекса – специфического отдела головного мозга, расположенном в третьем желудочке. Его функция заключается в тонкой регулировке состояния организма, что в первую очередь отражается в способности ликвита менять свой внешний вид по собственному желанию. Значительные изменения (например, резкое уменьшение или увеличение габаритов либо принятие неантропоморфного телосложения) очень затруднительны и требуют значительных затрат энергии и времени, однако откорректировать черты лица, изменить телосложение и рост в рамках распространенных у человека типов для ликвита не составляет труда.

Метаморфический комплекс позволяет контролировать процессы в организме вплоть до клеточного уровня. Ликвит может перенастраивать не только внешний вид, но и функциональные особенности внутренних органов и участков ткани, формировать и уничтожать клетки, а также перестраивать ДНК, в том числе в соответствии с полученным образцом. За счётэтого ликвита невозможно идентифицировать ни одним методом биологической или физиологической диагностики, равно как невозможно определить, правду ли он говорит или лжёт, с помощью даже самого продвинутого хорера. Более того, опытные ликвиты после некоторой тренировки способны научиться скрывать само существование метаморфического комплекса от средств лучевого исследования (временно изменяя структуру мозговой ткани) и электрографической диагностики (регулируя электрические импульсы центральной нервной системы). В связи с этим опознать ликвита по структурным особенностям организма можно только в бессознательном состоянии или мёртвым. В живом и активном состоянии ликвит может быть узнан только по характерной «ряби», которая периодически пробегает по поверхности его тела в течение 10-15 минут с момента метаморфозы, однако эта «рябь» настолько мелкая, что для её наблюдения необходима специальная подготовка.

Просто же здесь об этом написано, усмехнулся Ульф про себя. Это ведь и есть их способ маскировки. Чтобы замечать такую рябь, не входя в замедление, Ульфу пришлось очень долго тренировать зрение на специальном симуляторе. Без этого мозг просто не обращал бы внимания на многочисленные, но микроскопические изменения – они казались оптической иллюзией, обманом зрения. И пускай взгляд Ульфа усиливали импланты – его мозг много недель учился выхватывать преображение ликвита из визуального шума вокруг.

Активность метаморфического комплекса вызывает крайне опасный для ликвитов побочный эффект. Постоянные перегрузки головного мозга постепенно ослабляют возможности ликвита по контролю метаморфического комплекса, в результате чего комплекс начинает функционировать в «фоновом режиме», вызывая случайные мутации, как правило – непосредственно в области головного мозга. При диагностике их легко спутать с раковыми опухолями. Достаточно быстро – в течение нескольких месяцев – появившиеся в ходе мутаций образования становятся неоперабельными. Ликвит может некоторое время сдерживать развитие данных образований с помощью, собственно, метаморфоз, но затем теряет такую возможность, и единственным способом спасти его становится перенос сознания.

Именно перенос сознания в искусственно созданное тело является на сегодняшний день и единственным способом создания ликвита. Опыты по их естественному размножению не принесли успеха. Половые клетки ликвитов, как мужчин, так и женщин, функционируют нормально, однако зародыш при их слиянии оказывается человеком стандартной анатомии. Женщина-ликвит при этом в состоянии выносить и родить его, но лишь при условии отсутствия существенных метаморфоз в период беременности. Попытки метаморфически редактировать эмбрион практически всегда приводят к его смерти. В условиях Ифиса дети ликвитов рождаются и растут как обычные люди, а в возрасте шестнадцати лет, будучи психологически готовыми к взрослой жизни, переживают перенос сознания в метаморфическое тело взрослой особи…

Ульф закрыл файл. Мда, ну и жизнь. После такого неудивительно, если ликвит начинает творить странные вещи.

Интересно, как они в самом начале выглядят? Если метаморфические тела делают на фабриках, вряд ли их создателям есть дело до внешности – новый хозяин настроит, так зачем морочить голову? Должно быть, они рождаются совсем… безликими.

Но это во второй раз. Для чего же второе рождение? На Ифисе у них по-прежнему остаётся право на него – только какой в нём смысл? На любой другой планете метаморфизм – преимущество. На Ифисе – все ликвиты одинаковы в своём разнообразии.

Видно, дело не в преимуществах…

Да, ещё интереснее – что у них внутри. Легко ли помнить, кто ты такой, когда у тебя нет своего лица? Или всё же они считают какой-то облик своим главным, а другие – вариациями?

Этак можно и до раскола личности дойти. На бесконечное количество вариантов. С другой стороны, ликвит тогда будет идеальным актёром. Если можешь принять любую форму – почему бы не менять и содержание? Не просто выглядеть, а быть кем угодно. Особенно, когда обладаешь полным контроль над организмом – а значит, и над каждым нейроном мозга.

Ну и жизнь.

Нет, совершенно неудивительно, если у них крыша едет от этаких странностей. Вопрос в том, куда она едет. И что будет, когда она совсем упадёт.

Новый звонок застал Ульфа поздним вечером, в тот момент, когда он уже собирался спать. Звонила, разумеется, Таня.

– Дуй к Рамону, – сказала она ещё короче, чем это обычно делал Сато. – Он что-то унюхал.

У Рамона их глайдеры приземлились почти одновременно. Таня критически оглядела Ульфа – у того из-под пиджака виднелась домашняя футболка.

– Рамон, видно, не любит говорить по ГалаВебу? – догадался Ульф, пока разъезжались ворота знакомого дома.

– Боится прослушки, – пожала плечами Таня. – Даже когда имеет дело с нами. Профессиональная деформация.

Рамон в этот раз предпочел куда более официальный наряд – рубашка с пальмами и белые шорты. Его глаза прятались от блеска трёх крупных лун Эскаана под темными очками и полями бежевой шляпы.

– Проще пареной саганодендры, – сказал он, закрыв за собой дверь кабинета. – Один человек Мболи сегодня утром заходил. Он у меня плотно сидит на крючке, жить не может без…

– Что он сказал? – оборвала его Таня.

– Ну вот, и похвастаться не дали, – обиженно протянул Рамон. – Короче, в доме Мболи все на ушах. Говорят, завтра вечером он куда-то едет – это само по себе событие! – и едет с целой кучей своих парней. То ли на перестрелку, то ли на переговоры.

– Скорее всего, переговоры, – заключил Ульф, – а там по ситуации. К кому?

– Черт его знает. Ясно только, что Мболи в бешенстве от этого типа.

– От типа?

– Да, вроде как какой-то хрен с горы перешёл ему дорогу. И самым наглым образом, чего-то требует ещё… Я, кстати, слышал, будто Кармен грохнули?

– Не делай такое наивное лицо, – сказала Таня. – Ты в состоянии сложить два и два.

Рамон рассмеялся.

– Что ж, тогда у меня всё. Только… вы же помните про наш уговор.

– Ты не при делах, – сказала Таня, вставая со старого пыльного дивана. Диван с облегчением крякнул. – Как всегда. Но между делом – продолжай копать. Мы по-прежнему ничего не знаем о делах Мболи.

– Сделаю всё, что в моих силах. – Рамон на прощание приподнял шляпу.

Снаружи, несмотря на поздний час, было шумно. Из клубов доносилась музыка, из богатых домов – восторженные вопли закрытых вечеринок. Что там происходило, оставалось только гадать – полиция давно не интересовалась, не в силах совладать с юридической мощью хозяев.

– Он готовится, – сказал Ульф. – Будет что-то экстраординарное. Иначе не стал бы тянуть со встречей до завтрашнего вечера, а провернул бы всё сегодня.

– Провернул бы что? – спросила Таня. – И кто? Спотти или его заказчик?

– Неважно, – сказал Ульф после секундной паузы. – Грязная работа всё равно за Спотти. Будь это просто переговоры – они бы не медлили.

– Может, хозяин Спотти ещё не приехал, – предположила Таня. – Занятой ведь человек, наверное.

– Занятой, – согласился Ульф. – Но вполне вероятно и другое: Спотти Стив – сам себе хозяин и решает свои личные вопросы. Это пока базовая версия.

– Почему? – Таня практически рассердилась. – Он же наёмный убийца. Какие у него вообще могут быть личные вопросы?

– Есть улики, – сказал Ульф. – У нас есть. И они говорят – Спотти затеял что-то крупное. Сам. Чужой руки здесь не видно.

Хотя это как посмотреть.

– Тогда установим наблюдение за домом Мболи, – сказала Таня. – Будем пасти всех, кто въезжает и выезжает, и когда придёт время встречи – мы будем на ней.

Глава 4

Мболи дал о себе знать уже следующим вечером.

На закате наблюдательные дроны засекли его вылетающим из своего особняка на бронированном глайдере «Эскаани-Бенц» – в сопровождении четырёх таких же. Почти как министр-президент, подумал Ульф, наблюдая через камеру дрона, как процессия ускоряется, не желая привлекать внимание зевак.

Но не только зеваки сегодня за ней следили.

– Веду их, – донесся голос из рации. – Идут на высоте тысяча шестьсот, бриллиантом. Скорость четыреста.

– Держите дистанцию, сержант, – сказала где-то Таня. – Продолжаем.

Сержант, несомненно, держал дистанцию. Если бы его заметили, импровизированный кортеж Мболи бросился бы врассыпную. Но их не вспугнул ни сержант, ни другие полицейские глайдеры, шедшие параллельным курсом на расстоянии многих сотен метров. В их числе – и машина Ульфа. Он двигался чуть впереди кортежа, держась пониже, чтобы скоростной «Хоккен» не бросался в глаза наблюдателям Мболи. Пару раз на пути Ульфа вырастали небоскрёбы – невысокие, не больше полукилометра, но уворачиваться от них всё равно приходилось.

Впрочем, гонка с препятствиями вскоре кончилась.

– Приземляются, – сказал сержант, едва процессия пересекла административную границу Пулара. – Судя по всему, на старом омнипроде «Рённер-Куэсси».

– Спускаемся по одному, держим дистанцию, – скомандовала Таня. – Затем малым ходом приближаемся. Нулевой, пошёл.

Ульф сбросил скорость и нырнул вниз, от крыш домов спускаясь в пространство между ними. Голографическая карта, развернутая на половину лобового стекла, вела его по узким улочкам. Эта часть Пулара была поплоше – роскошные особняки сменились типовыми дуплексами, хотя и весьма изобретательных конструкций. Народ здесь обитал зажиточный – но не чета тем, за кем Ульф сегодня вёл слежку.

– Первый, пошёл, – раздался голос Тани из рации. – Второй, пошёл.

Пока она продолжала счёт, Ульф выбрался из пригородной застройки и вылетел на шоссе, петляющее сквозь лесополосу. За лесополосой – которая на деле являла собой сосновую чащу, густую и ароматную – лежал омнипрод. Его возвела одна из мегакорпораций Земли ещё до Войны за независимость – а когда колонии откололись от колыбели человечества, погибли и «Рённер-Куэсси Индастриз», и сам завод. Когда-то здесь как нигде на планете кипела жизнь. Здесь производили всё, от одежды до автомобилей, от растворимого кофе до искусственных внутренних органов. Теперь же титаническое сооружение, похожее на угловатую рукотворную гору, стояло мрачным надгробным памятником ушедшей эпохе.

– Нулевой, сверни на тропку через триста метров, – произнес голос Тани. – Ещё через двести пешком.

Ульф так и сделал. Тропинка оказалась очень узкой, и лапы сосен барабанили по стёклам глайдера так, что Ульф засомневался в своей незаметности. Впрочем, радар показывал, что в окрестностях чисто – ребята Мболи не догадались оцепить завод по периметру. Посадив глайдер и выбравшись, он зашагал по тропинке к омнипроду. Даже в ночи его колоссальный силуэт проглядывал сквозь ветви, вызывая благоговейный трепет. В ушах Ульфа гремели команды Тани остальным оперативникам, заглушая шелест холодного ветра в кронах сосен. Что делала сама Таня – Ульф мог лишь гадать.

Ульф вздохнул. Таня ужасно напоминала ему киношного молодого детектива, желающего отличиться и портящего этим всё дело. Повода усомниться в её профессионализме она пока не дала – но смутное ощущение ненадёжности, ложной уверенности сквозило в каждом её движении. Таня не вписывалась в картину, которую он ждал увидеть в Пуларе.

А может, она – ликвит?

Да ну, это уже бред какой-то. Зачем возглавлять расследование убийства, которое ты сам совершил? Это было бы логично, будь полицейский-преступник обычным человеком – но для ликвита… Не для того становятся ликвитами, чтобы заставлять себя бродить вокруг одного места преступления.

Хотя… её могли просто назначить…

…но тогда это значило бы, что у ликвита уже есть личность – так зачем же ему Спотти Стив? А если есть Спотти Стив, зачем ему – или ей – Таня? Фигуры неравнозначные…

– Третий, запускай «проныру», – сказала Таня.

– Запускаю, – отозвался полицейский. В тот же миг в углу поля зрения Ульфа появилась голограмма, на которой то и дело проплывали мимо деревья, стены, разнообразные сооружения. Схематичная зарисовка с камеры крохотного дрона.

Ульф наблюдал, как дрон, проделывая замысловатые пируэты, продвигается куда-то к окраине завода, то и дело притормаживая и словно бы оглядываясь – не заметили ли его. Это вряд ли, решил Ульф. «Проныры», как их называли операторы, летали почти бесшумно, не оставляя даже теплового следа – и умещались на ладони. Заметить такой можно только если его ищешь.

Когда наконец камера засекла силуэты людей, оказалось, что ищут они совсем другое. Своего собеседника.

– Опаздывает, – сказал кто-то, поигрывая ручным парализатором.

– Неужели? – ответил ему возмущенный писклявый голос, принадлежавший толстяку в старомодной шляпе. Мболи, догадался Ульф. – Помалкивай, если ничего умного в голову не лезет. Я тебе не за это плачу. Тайиб!

– Да, шеф? – отозвался кто-то из ближайшей машины.

– Что говорят датчики?

– Кругом ни души. Движения на высоте нет.

– Очень мило, – проскрежетал Мболи. – Этот подонок пытается показать, кто в доме хозяин. Начальство не опаздывает, э? Дудки! Будет продолжать в том же духе – я пристрелю его прежде, чем он поздоровается.

Угрозе Мболи не суждено было сбыться.

Минута тянулась за минутой. Мболи и его люди нервничали всё больше. Таня распорядилась запустить ещё парочку «проныр», чтобы осмотреть местность – но кругом по-прежнему стояла тишь да гладь. Спотти Стив не появлялся.

Странно, подумал Ульф. Назначить встречу и не прийти? Быть может, он расставил здесь для Мболи капкан – в виде, скажем, маленькой атомной мины? Но тогда почему он не срабатывает? А это, похоже, единственное объяснение, почему ликвита здесь нет.

Минутку. А почём знать, что его здесь нет?

– Шеф, – осторожно сказал кто-то из свиты Мболи, – простите, но… кажется, он не приедет.

– С-с-сволочь, – прошипел Мболи. – Но мы дождемся его. Сколько мы уже здесь торчим?

– Минут сорок.

– Подождём ещё. – Мболи злобно хихикнул. – Но теперь, когда он появится, я разнесу ему башку. Не попаду – стреляйте вы. С этой тварью переговоров не будет.

– Шеф, а вдруг он нас дурит?

На секунду повисло молчание.

– Тебя и дурить не надо, и так дурень, – заявил Мболи. – И что он, по-твоему, делает?

– Ну, например, ваш особняк чистит.

Камера дрона продемонстрировала, как Мболи медленно и угрожающе поворачивается к подчиненному. Выражения лиц дрон разглядеть не мог, но легко было догадаться, с каким презрением Джонни смотрел на собеседника.

– Ты издеваешься? – чуть ли не вскричал Мболи. – Ты хоть представляешь себе, как в него пробраться? Кто он, по-твоему – человек-невидимка?

Ну, в какой-то степени он прав, усмехнулся Ульф.

И тотчас у него проскользнуло сомнение. Почему Мболи что-то такое предположил, пусть и не всерьез? А почему его к такому выводу подталкивал его громила? Боссу с таким нравом всякий бы поопасался сказать хоть слово поперек…

А что, если один из них – ликвит?

Тогда выходит, что всё это свидание – ширма. Не может же он встретиться сам с собой – потому и не появляется Спотти Стив. Убийца окончательно мёртв до лучших времен. Но для чего вытаскивать Мболи и всю его банду из дому?..

Ульф активировал закрытый канал рации.

– Таня, – сказал он, – я думаю, этот тип прав.

– Что это уловка? Брось, – Таня почти смеялась, – не может быть. Никто в здравом уме не полезет в особняк Мболи. Там же одной охраны…

– Знаю, – отмахнулся Ульф. Про сотню телохранителей, вооруженных до зубов, тысячи датчиков движения и десятки автоматизированных механизмов-убийц он уже один раз прочел и не один раз услышал. – Но исключать нельзя. Спотти Стив – искусник, с него станется влезть и туда.

Таня сердито вздохнула.

– И что мы должны сделать? Бросить всё и лететь домой к Мболи ловить Стива?

– Нет, конечно, – ответил Ульф, стараясь говорить спокойно. – Просто кто-то должен понаблюдать и за особняком тоже.

– Так лети, – сказала Таня. – Мои люди держат периметр, послать некого.

– Я не могу, – начал Ульф и запнулся. Как объяснить, что ситуация может в любой момент выйти из-под контроля, и тогда только он, аугмент, может справиться? Не дожидаясь, пока Таня спросит «почему?», он добавил: – Ладно, продолжаем, – и отключил связь.

Интересно, что себе думают все остальные?

Ульф отправил вызов Сато. Под «всеми остальными» он в первую очередь имел в виду его – как-никак, именно Сато координировал действия четверых агентов. Но глава Шестого управления не отвечал. Спит, что ли? Ульфу порой казалось, что Сато не спит никогда. Олссон и Асайю тоже молчали. Когда же Ульф собрался звонить Ранде Моран, датчики дронов зафиксировали в стане Мболи шевеление. Его люди садились по машинам – у подозрительного бизнесмена наконец лопнуло терпение.

***

– И что это было? – сердито спросила Таня.

Её лицо выражало недовольство, но никак не поза. Забросив ноги на стол, она вольготно откинулась на стуле и потягивала кофе из целломерного стакана.

– Если бы я знал. – Ульф плюхнулся на противоположный стул и потянулся к кофеварке. – Я налью?

Таня утвердительно моргнула, болтая кофе во рту, прежде чем проглотить.

– Как ты находишь мистера Мболи? – наконец спросила она.

– Специфический тип, – сказал Ульф. – Интересно, что ему больше помогло разбогатеть – его жёсткость или его торопливость.

– Тот факт, что он беспринципная скотина, – отозвалась Таня. – Как и его приближенные, клиенты и партнеры. Только такие тут и заправляют.

– С ним раньше приходилось иметь дело? – спросил Ульф.

– Никогда, – покачала головой Таня. – Он умеет маскировать свои тёмные делишки. А его ненаглядный клуб – светлая верхушка айсберга, и к нему никогда вопросов нет.

– Какие у него могли быть проблемы, конечно, тоже неизвестно?

Таня закатила глаза.

– Ты знаешь, что нет. Иначе зачем бы я спрашивала Рамона? А он, конечно, ничего до сих пор не выяснил. – Таня забрала у Ульфа кружку кофеварки и налила себе еще стакан. – В другом случае я бы его сейчас ругала. Но это Мболи, чёрт бы его побрал. На него никогда и ничего нет.

– Странно, – прищурился Ульф. – Я думал, вы тут знаете всё обо всех, просто не трогаете. Давление сверху, я понимаю.

– На самом деле на некоторых и досье не составишь. – Таня обреченно пожала плечами. – Давление сверху, ты понимаешь. Один парень пару лет назад уже пытался копать под другую такую шишку, дона Кьяри. Через месяц его перевели к чёрту на кулички, а дело закрыли.

– Дёшево отделался, как я понимаю, – предположил Ульф.

– Может, и дёшево, – сказала Таня. – Кто знает, что с ним дальше было…

Ещё по чашке они выпили молча. Кофе – разумеется, синтетический, и на редкость неплохой на вкус – больше успокаивал, чем бодрил. Ульф не возражал и против такого эффекта.

– Значит, пока ни одной зацепки, – подытожил Ульф. – Кто-то убил любовницу Мболи…

Таня фыркнула.

–…и хотел с ним говорить, но не пришёл, – закончил Ульф. – Тебе не кажется, что звучит как-то абсурдно?

– Не то слово, – сказала Таня. – Держу пари, вторую часть этого спектакля Мболи сам разыграл специально для нас.

– Чтобы отвести подозрения в убийстве?

– Точно.

– Но ты говоришь, что у него железобетонная защита на любой случай, – напомнил Ульф. – Зачем ему эти махинации, да еще такие чудаковатые?

– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказала Таня. – Чудаковатые – это мягко сказано. Отбитые на весь колобок – вот это поточнее, когда речь идет об Мболи. Да и вообще, – Таня нехотя поставила почти опустевшую кружку на подставку, – у тебя есть другие варианты?

– Очень даже есть. Я почти уверен, что тот парень из охраны прав, – сказал Ульф. – Спектакль не для наших глаз, а для Мболи – чтобы он не видел, что творится за спиной.

– В его особняке? – Таня помотала головой. – Слушай, ты серьезно? Кто вообще в состоянии туда влезть?

– Кто угодно, – ответил Ульф, – кому убить человека, чтобы взбесить конкурента – раз плюнуть.

Таня почесала затылок.

– Может, и так. Но наш дрон у особняка ничего не заметил во время этой так называемой встречи. Никто не входил, никто не выходил.

– Значит, вошёл раньше, а выйдет позже.

– Это как вообще? – не поняла Таня.

– Есть пара вариантов… – загадочно произнес Ульф. – Но об этом позже. Пока ясно одно: дальнейшие события развернутся там.

– Значит, усиливаем наблюдение и ждём?

– Получается, так.

– Что ж, – вздохнула Таня, – никто не говорил, что это будет быстро, верно?..

Из участка Ульф направился прямиком в гостиницу с твёрдым намерением лечь спать. Но ещё по пути ему позвонил Сато. Вид у него был усталый, но говорил директор бодро.

– Знаю о вашей операции, – начал он без обиняков. – Что произошло?

Ульф пересказал события вечера.

– Мы не можем понять, – закончил он, – куда делся ликвит.

Сато рассмеялся.

– На то он и ликвит, друг мой! И пока у него отлично получается играть свою роль.

– Я серьезно, директор. Пока что нет ясных версий, чью еще личность он похитил, помимо Крушевски. Но я почти уверен, что это произошло. И притом… – Ульф ни капли не преувеличивал, – о чьей бы кандидатуре я ни подумал, каждый раз не нахожу аргумента, почему именно этот человек точно не может быть ликвитом.

– Так и есть, – кивнул Сато. – Теперь ты чувствуешь параноидальный дух начала прошлого века. Всегда знаешь, что есть ликвит, и никогда не знаешь, кто он. Или они.

– Они?

– Может, с Ифиса удрал один, а может, целая экскурсионная группа.

– Второе вероятнее, – сказал Ульф. – Трудновато сбежать из самого охраняемого места в галактике без посторонней помощи. Только всё равно неясно, как он – или они – выбрались. С Ифисом нет сообщения.

– Гм… – Сато почесал за ухом. – Этим как раз занимается Олссон. Полетел на Ифис инспектировать местную систему безопасности. Будем надеяться, тамошние вояки не дадут ему от таможенного коридора поворот, – Сато усмехнулся с некоторой грустью. – Что же до меня… я вообще не уверен, что он сбегал.

– Хотите сказать, его ещё тогда не поймали?

– Вполне возможно.

– Он не дожил бы, – возразил Ульф. – Тела нужно менять, а производство…

– …только на Ифисе, – закончил Сато. – Но что мешает построить новое? Допустим, уцелели три-четыре знакомых ликвита, из которых хотя бы парочка смыслила в биоинженерии.

– Может, и так, – заключил Ульф. – Если их немного, то и большой завод не нужен. Одно тело в десяток лет… – Тут в мозгу Ульфа словно гром грянул. – Но выпускать-то можно и гораздо больше, даже на одной установке. Они могли привлечь новых людей!

– Точно, – сказал Сато. – А что из этого следует?

Ульф догадался сразу.

– Если мы хотим найти всех – то этот нужен нам живым.

– Именно. Продолжайте поиски, Ульф. Уверен, – ободряюще добавил Сато, – у вас получится.

– Директор, – сказал Ульф, – кстати о поисках. Я-то в них участвую, а где все остальные? В момент операции я ни с кем не смог связаться.

– Ну, они все так или иначе заняты. Я решил, что для полевой работы хватит и одного человека, – сказал Сато, нисколько не смутившись. – Поэтому остальные выполняют побочные задачи. Ранда пытается накопать что-то новое на Спотти, а между делом смотрит все голозаписи с более или менее влиятельными людьми за последние недели – не побежит ли у кого рябь по лицу. Пока не побежала, как ты понимаешь, – Сато напряженно ухмыльнулся. – Олссон отправился к Ифису разбираться, не мог ли оттуда кто удрать. А Линкольн… ну, он обеспечивает резерв. Понимаешь, да?

Ульф понимал. Стандартная тактика спецслужб – пока один агент делает грязную работу, другой наблюдает за ним, чтобы вступить в игру, если его напарника постигнет неудача. Неотступно – и незаметно для самого напарника, чтобы тот даже не думал полагаться на товарища. Пару раз именно так удавалось завершить, казалось бы, безнадёжные операции – преследуемый к тому времени уже успевал расслабиться.

– Тогда скажите одно: почему я? – спросил Ульф. – Не жалуюсь, просто…

– Понимаю. Девчонка утомила? – Сато заговорщически усмехнулся. – Бывает. Но выбора не было. Видишь ли, она предпочитает брюнетов-европеоидов. Интеллигентного вида.

Ульф поперхнулся кофе, который унёс из полицейского управления.

– Шучу, – рассмеялся Сато. – Причина другая. Ты же знаешь этих местечковых служителей закона. В присутствии федералов они подчас умудряются портить такие операции, которые мы без них – и даже они без нас – в жизни бы не завалили. К ним нужен подход. Остальные не справятся, они не дипломаты и привыкли работать в одиночку. А нам нужно, чтобы вы сработались – или, по крайней, мере, ты ей не действовал на нервы.

– Но пока наоборот, – констатировал Ульф.

– Это временно, поверь. Вы отлично справитесь. – Сато дружески подмигнул Ульфу. – Лучше, чем ты себе представляешь.

Вернувшись в номер местной гостиницы, Ульф рухнул на кровать совершенно обессилевший. В голове роились мысли о том, что произошло – и о том, чего не произошло. Надо будет завтра что-то предпринять, подумал Ульф и, не успев решить, что именно, провалился в сон.

Хуракан-14

– Итак, дети, – учительница театрально взмахнула кистями рук, привлекая внимание класса, – что мы узнали на сегодняшнем уроке?

Эту часть занятия Ульф не любил. Целых пять минут времени – целых триста секунд – они говорили о том, что уже знали. К тому же – эта дурацкая формулировка учительницы ценологии: что мы узнали? Вы это и так знали, хотелось сказать Ульфу. Мы не так наивны, чтобы полагать, что вы тоже только сегодня впервые вычитали про баланс между царствами живой природы.

Наконец занятие официально закончилось, и Ульф вместе с остальными ребятами ринулся прочь из класса, из коридоров, как иногда казалось, самого скучного места под куполом. В мрачном поселении под тёмными небесами Хуракана-14 эти коридоры были единственными, окрашенными в более или менее яркие цвета – но всё равно они были не милы Ульфу.

Выбравшись наконец на Западную площадь, Ульф выдохнул с облегчением, наблюдая вокруг стены стального цвета, а над головой – прозрачный панорамный купол, за которым раскинулось лишь небо тускло-оранжевого цвета. И – придававший ему этот оттенок Хуракан. Исполинский газовый мир, состоящий из охряного ветра и голубых электрических разрядов, окруженный тёмными тенями бесцветных лун – таких же, как Хуракан-14. Вид гиганта всегда восхищал и ужасал Ульфа. Иногда ему не верилось, что это всего лишь планета, которая зависит от своего тусклого солнца ещё сильнее, чем от неё самой – её луны.

Краем глаза он заметил, как мимо, внимательно за ним наблюдая, идёт Шакра. Как всегда, растрёпанная, с насмешливым видом.

– Снова пойдёшь ломать папины атмогенераторы? – язвительно осведомилась она.

Ульф только показал язык и отвернулся, продолжая свой путь. За спиной раздался заливистый смех – Шакра явно не думала обижаться. Ульфу, впрочем, было всё равно. Девчонки, блин. Что с ними не так?..

Путь Ульфа действительно лежал к «папиным атмогенераторам», как выразилась Шакра. Отец работал главным монтажёром этих устройств – компактных автономных станций, перерабатывавших непригодную для дыхания атмосферу луны в кислород и азот. Медленно, но верно газообразный яд за пределами жилых куполов превращался в животворящий воздух.

Ульф нашёл отца в контрольном цеху маленького завода – после обеда он по обыкновению осматривал готовую партию аппаратов, ждущих транспортировки к месту своей будущей дислокации. Блестящие корпусами, они еще пахли машинным маслом и горячим воздухом цеха. Конические конструкции в несколько человеческих ростов впечатляли и могучестью, и сложностью: всюду, от выходной лётки на маковке до трёх надёжных ног-опор, вились трубки, провода, датчики и решетчатые воздухозаборники.

– Шефер, – крикнул знакомый ему рабочий Никлас, когда голова Ульфа показалась в дверях цеха, – к тебе гости.

Отец, не глядя, помахал рукой, то ли приветствуя, то ли подманивая Ульфа. Голова его в этот момент скрывалась в люке в боку атмогенератора, где пряталась основная часть управляющей электроники.

– Как у нас дела? – донесся его голос, приглушённый металлическими стенами атмогенератора.

– Отлично, – сказал Ульф.

– Чудно, – ответил голос. – Раз уж пришёл, дай-ка ключ на пятнадцать.

Мощная рука в потёртой перчатке вытянулась в сторону Ульфа. Он вложил в неё увесистый по его меркам инструмент.

– Спасибо. – Послышался скрип гаек. – Переусердствовал кто-то, понимаешь ли. Плату так прикрутили, что аж прогнулась.

– Машина, наверное, – отозвался Никлас, осматривавший соседний аппарат снаружи. – Надо будет кибернетику сказать, чтобы разобрался с этой железякой.

– Да не, – отозвался отец. – Кто ж ей доверит плату. Мозгов-то с гулькин нос.

– А я вчера читал, – гордо вставил Ульф, – что роботы умеют и наноэлектронику, и импланты монтировать, и даже операции людям делают! Наверное, у вас робот какой-то сломанный.

Никлас только вздохнул и отвернулся.

– В Лиге, может, и умеют, – сказал отец. – А у нас… У нас роботы только такие.

– Сломанные? – не понял Ульф. Никлас невесело рассмеялся.

– От рождения причём!

– А других не достать?

– Не достать, – ответил отец. – Не пришлют.

– Почему? – не унимался Ульф.

– Это я тебе потом объясню. – Отец протянул ключ обратно. – На, положи где взял.

Но когда они возвращались домой, Ульф спросил совсем о другом.

– Пап, ты сказал, что роботы в Лиге лучше.

– Мгм, – утвердительно буркнул отец.

– А мы разве не в Лиге? В школе говорят…

– В школе говорят то, что положено, – сердито прервал его отец. Ульф удивился – он всегда дослушивал мысль до конца, даже полную чепуху. – Нужно уметь отличать… ай, да откуда тебе знать. – Отец задумчиво почесал бороду. – В общем, иногда и там врут. И в ГалаВебе… особенно в ГалаВебе. Он-то вообще ради вранья и построен.

– Так что же, мы отдельно от Лиги? – не понял Ульф.

– Фактически – да. Но этого не принято признавать. С нами просто почти не общаются.

– Но почему?

– Мы слишком… – Ульфу показалось, что голос отца отдаляется, слабеет, но тут же он зазвучал с прежней уверенностью. – Слишком далеко. Забрались в такую глушь, что нас почти перестали финансировать. Помогать, то есть. Так что строимся тут сами.

– По-моему, у нас и без них отлично получается, – сказал Ульф ободряюще.

Отец грустно посмотрел на него, будто хотел сказать очень многое, но ответил короткой скупой улыбкой.

– По-моему, тоже.

– Ты сегодня, наверное, много машин сделал?

– Много, – усмехнулся отец. – Хорошо потрудился.

– А я, – довольно сказал Ульф, – получил номер один по базовой физике.

– Вот, и ты молодец, – сказал отец. – Значит, знаешь, почему у нас небо такое?

Ульф бросил взгляд на небеса через прозрачную секцию купола. Сейчас, когда Хуракан был с обратной стороны, небо приобрело густой фиолетовый, почти чёрный цвет – и лишь звезды тускло просвечивали сквозь бедную атмосферу.

– Потому что воздух почти не рассеивает свет. А когда будет атмосфера – небо будет голубым.

– Ага, – сказал отец, будто вдруг о чём-то задумавшись.

– Вот будет красиво, правда?

– Будет… – Отец прикрыл глаза, словно накатила головная боль, но вмиг повеселел, как всегда. – Да, малыш, ты прав. Будет очень красиво.

Глава 5

Звонок Тани вновь разбудил Ульфа вскоре после рассвета.

– Ты там вообще не спишь? – осведомился он вместо приветствия. Только второго директора Сато ему не хватало.

– По ночам есть занятия и поинтереснее, – отозвалась Таня. – Например, находить зацепки по делу об убийстве. Приедешь – покажу.

Ульф готовил завтрак на рубеже флегматизма и бешенства. Не покидало ощущение, что дерзкий инспектор пытается что-то ему доказать то ли о себе, то ли о нем, причем за его счет. По долгу службы Ульф должен быть сохранять дипломатичность. Но за рамками долга службы…

А ещё эти сны. Бесконечные сны, я бессилен отвергнуть их, всплыла в голове строка из древней земной песни. Не то чтобы они досаждали Ульфу, эти сны от прошлом, скорее ставили в тупик.

Слишком реальны. Реальнее, чем его память.

Ульф мало что помнил о своём детстве и юности. Нет, он мог представить себе лица родителей, Шакры, своё отражение в зеркале – он уже тогда обладал орлиным носом и бульдожьей челюстью. И тёмные пустыни Хуракана-14. Но всё это казалось таким далёким, словно приключилось с ним добрых две сотни лет назад – в то время как Ульфу не было и сорока.

Вытеснение, сказал он себе. Памяти не очень хочется возвращаться в те времена. Слишком многое потеряно. И сам Хуракан-14, и отец, и мать, и Шакра. Милая Шакра. Ульф усмехнулся, вспомнив, что он чувствовал к ней в этом сне – и как всё изменилось потом.

Интересно, подумал он, почему именно сейчас его памяти угодно так часто воскрешать прежние времена? Почему так живо вставали перед ним картины прошлого? Ульф словно видел не сон, а фильм эстези, чувствуя себя в теле героя, видя, слыша и ощущая всё ровно таким, как на съёмочной площадке двадцать или тридцать лет назад. Быть может, подумалось ему, в его электронику внедрился вирус, запускающий такое кино?

Ульф со смехом отверг эту идею. Героем этих фильмов мог быть только он сам, а режиссёром – его изобретательная судьба.

Глайдер отнес его в полицейское управление, где Таня, как всегда, пила кофе. Ноги её на этот раз находились на положенном месте.

– Выкладывай, – Ульф приставил к столу свободный стул.

Таня развернула перед ним голограмму. Дом Мболи. Во внутреннем дворике, окруженные людьми-телохранителями и роботами-слугами, прислонившись к борту глайдера, общаются двое. Один – несомненно, сам Мболи, огромный (как в высоту, так и в толщину) темнокожий увалень в издевательски белом костюме и шляпе. Другой – неприметно одетый мужчина средних лет с длинным носом и очень недоверчивым взглядом.

– Видишь этого типа? – Таня явно имела в виду собеседника Мболи.

Ульф кивнул.

– Не поверишь, где я его нашла, – самодовольно добавила Таня.

– В избирательных списках? – Ульф усмехнулся, хотя утвердительный ответ его совсем не удивил бы.

– Почти. В списке сотрудников нашего управления. – Рядом с записью возникло краткое досье, и Таня, будто Ульф не умел читать, продублировала информацию вслух. – Хольгер Берг, 70 лет. Отдел по борьбе с наркотиками. Официально ушёл в отставку только полгода назад – его даже с доски почёта ещё не убрали.

– Раскрывал крупные дела, надо полагать? – Ульф задумчиво погладил подбородок.

– Наоборот, всякую мелочь. Но много. В крупных делах он, похоже, не первый год играет за другую команду.

– Это ведь не просто предположение? – вкрадчиво сказал Ульф. В ответ Таня развернула перед ним целую кучу файлов.

– Это внутренние протоколы его расследований за последние пять лет. Среди них четырнадцать дел, где фигурировал хоть кто-нибудь крупнее рядового барыги.

Ульф стал просматривать файлы.

– А протоколы есть только…

– По семи. И те едва достала. В ОБН те ещё бюрократы сидят. Угадай, не глядя, сколько из семи закончились хотя бы предъявлением обвинения?

– Ни одно?

– Точно. И самое главное, везде столько доказательств невиновности, будто дело вёл адвокат.

– И ни к ним не прикопаться, ни к Бергу, – заметил Ульф.

– То-то. – Таня постучала пальцем по виску.

– Хорошо, – заключил Ульф.

– Что – хорошо?

– Ты что-то предлагаешь?

– Что-то? – Таня уже собиралась тем же пальцем покрутить у виска. – Хватать его и допрашивать.

– Насчёт чего?

– Насчёт того, что творится вокруг Мболи, естественно. Может, он в курсе, кому выгодно надавить на Мболи.

– Во-первых, – начал Ульф, – он не расколется…

– Расколется, – протянула Таня. – Мы знаем, как с такими работать.

– Во-вторых, – сказал Ульф, будто не замечая возражений, – он нужнее на свободе. Если он действительно близок к Мболи, то может информировать о его делах. При всём уважении, из Рамона шпион так себе.

Не говоря уж о том, что под личиной кого-то из прислужников Мболи к Рамону может ходить и ликвит.

…если сам Рамон не ликвит…

Или это Берг?

Ульф прекрасно понимал абсурдность своих размышлений. Ликвит не является кем-то, он лишь прикидывается тем, кем ему нужно. Если даже наверняка знать, что Берг жив и здоров, нет никаких гарантий, что, встретив его на улице, ты не встречаешь ликвита.

Отсюда и паранойя, которая окатила Лигу полтора века назад. Отсюда и изгнание на Ифис.

Но быть Бергом и Мболи одновременно не может никто. Да и должна быть какая-то одна маска, которую ликвит будет использовать чаще всего. Вероятнее – Спотти Стив. Но почём знать…

– Значит, нужно с ним потолковать, – сказала Таня.

– Лучше понаблюдать ещё, – возразил Ульф. – Посмотрим, насколько сильно он зависит от Мболи. Может, он с ним пока ему выгодно. А может, Мболи железной хваткой держит его за хвост. Разные вещи. Во втором случае Берг выслушает все наши предложения и пойдет докладывать Мболи, что за ним наблюдают. Нам это надо?

Таня на несколько секунд задумалась.

– Напомни, зачем мы расследуем это дело?

Ульф едва не проговорился.

– Убийство Кармен, если ничего не поменялось.

– Вот именно. При чём здесь отношения между Бергом и Мболи? Или ты думаешь, Берг мог быть исполнителем?

– Исключено, – сказал Ульф. – Убийца определенно Спотти Стив. Но Берг мог быть связующим звеном. И кроме того – ты же знаешь, насколько осторожен Мболи. Вряд ли он стал бы рисковать своей репутацией, лично встречаясь с киллером. Даже в исключительном случае.

Здесь Ульф приврал. Если даже предположить, что Мболи заказал убийство Спотти Стиву (или ликвиту, или ликвиту в облике Спотти Стива), вряд ли ему понадобился бы связной. Именно такие люди, как Мболи, и пользуются услугами таких, как Спотти. Все остальные не имеют права даже спросить прайс-лист.

– Я поняла, специальный агент, – сухо сказала Таня. – Вас прислали, чтобы прижать Мболи. Пожалуйста, мне он ни капли не симпатичен. Но не мешайте ловить убийцу.

– Я всё ещё полагаю, что мы ловим одного и того же человека, – ответствовал Ульф и добавил про себя: кем бы он ни был.

В тот же день за домом Мболи установили круглосуточное наблюдение. Дроны, словно воробьи, расселись по ветвям окрестных деревьев, не спуская цифровых глаз с огромного особняка. Полицейские в штатском расселись по всем скверам и кафе в радиусе полумили. Каждого, кто выходил из особняка, незаметно сопровождали на всём его пути. И таких оказалось много: Мболи держал не только целый батальон охраны, но и роту прислуги, да и ближайших подчиненных предпочитал иметь в непосредственной близости.

Ульфу с трудом удалось продавить у Тани решение по такому тщательному наблюдению. Таня не понимала, зачем отслеживать действия каждого из людей Мболи. И не только не понимала – в любом случае она не знала всего, – но и принималась яростно спорить. В сущности, и это не должно было мешать работе Ульфа. Он всегда мог сказать два слова – «это приказ». Но не хотелось. Чем меньше человеку хочется что-нибудь делать, тем больше вероятность, что он всё провалит – даже когда проваливать, казалось бы, нечего.

Ситуацию осложняло и то, что Мболи не думал высовываться на улицу. День за днём он торчал в особняке – и чем он там занимался, оставалось лишь гадать. Только от Рамона сыщики узнали, что воротила стал в последнее время особенно нелюдимым и не вылезает из кабинета.

– Боится, – заключила Таня.

Ликвит, решил Ульф, но вслух согласился с Таней.

Наконец, на шестой день наблюдения, под вечер, один из «проныр», пять дней опасливо поглядывавший на беличье дупло в стволе секвойи, просигнализировал о шевелении в особняке. Собрав охрану, Мболи грузился в машину.

Спустя десять минут его кортеж – на этот раз всего из трёх аппаратов – приземлялся на заднем дворе его клуба «Буги». «Проныра» наблюдал за ним и сейчас – живые полицейские боялись спугнуть опасливого бизнесмена. Только когда огромное тело Мболи пересекло порог клуба в компании четверых телохранителей и двух подручных, полицейские в штатском стали стягиваться к клубу.

Плана у них, впрочем, не имелось.

– Будем брать, инспектор? – спросил по рации кто-то из констеблей.

– Ждите инструкций, – холодно ответила Таня.

– Распределиться по периметру?

– Ждите, говорю. – Таня переключилась на закрытый канал. – Ульф, пора его сцапать. Уж слишком подозрительно он себя ведёт. Если схватим его сейчас, он не сможет молчать.

– Посмотрим на него вблизи, – сказал Ульф. – И тогда, скорее всего, будем брать. Приготовьтесь блокировать парковку.

Внутрь Ульф, конечно, пошёл один. Заявляться в «Буги», махая значком полиции – автоматический провал, а просто оплатить входной билет мог только тот, кому все расходы покрывало управление внутренней разведки. Да и одет Ульф был подходяще. Чёрная рубашка и пластомерные брюки, на которых он ловким движением нарисовал стрелки, нынче были модным прикидом среди «молодых и перспективных» предпринимателей, которых с каждым днём становилось всё больше в Пуларе. Фейс-контроль – двое стереотипных громил, похожие на носорогов – поверил, что Ульф относится к сливкам общества.

Внутри «Буги» оказался типичным ночным клубом Пулара – просторный, тёмный, пахнущий дорогими духами и очень дорогими веществами для курения. В каждом из множества укромных и не очень уголков имелась своя подсветка и своя атмосфера, загрязненная кальянным дымом с самой разной степенью одурманивания. Роботы-официанты в золотистых корпусах расхаживали между столиков, элегантно разнося посетителям заказы и комплементы. По периметру основного помещения располагались двери с анимопокрытием, и движущиеся на них рисунки манили в миры, где время течет медленнее, ощущения острее и свежее, а запретов не существует. В том числе ограничений на затраты. Диковинные (для простого смертного) развлечения входили в стоимость входного билета.

Но Джонни Мболи прибыл не за этим. Его костюм белел на огромном балконе – втором этаже, опоясывающем пространство под потолком. Ульф, потягивавший к тому времени бренди у массивной барной стойки, активировал приближение на линзах. Мболи сидел неподвижно, спокойный взгляд прикрытых глаз будто просвечивал пёструю толпу внизу. Он кого-то искал.

На долю секунды его глаза остановились на Ульфе. Тот не успел отвести взгляд – но Мболи не обратил внимание. Или искусно сделал вид.

Может, и это часть игры?

Скоро взгляд Мболи надолго замер на одной фигуре. В противоположном углу, внизу, сидел, покуривая редкую сигару, совсем молодой на вид темноволосый мужчина. Лицо его было ничем не примечательно, кроме взгляда – такого же проницательного, как у Мболи. И именно в сторону хозяина заведения он то и дело бросал взгляды. Редкие усики над его губами делали его похожим на юношу, стремящегося выглядеть старше. Ульф знал – скореевсего всё наоборот.

– Кто это у нас? – негромко спросил Ульф, прикрыв рот стаканом. Камера, встроенная в его линзы, показывала Тане то, что он видел.

– Лицо знакомое, – протянул голос Тани в микронаушнике. – Но точно не скажу. Пробьем потом по базе.

Мболи тем временем едва заметно кивнул юноше, и тот, лениво поднявшись с неприлично мягкого дивана, поплёлся к нему. Ульф навострил уши – активировал линейный усилитель, встроенный в его левое, свободное от наушника, ухо.

Говорил же, только аугмент справится с этим.

– Лео, – приветствовал гостя Мболи, слегка привстав с дивана. – Как поживаешь? Как дети?

А вот и подтверждение. Полвека, не меньше. \

– Благодарю, всё хорошо, – скрипучим голосом ответил Лео.

Надо же, подумал Ульф. Какой доброжелательный Мболи, когда имеет дело с кем-то, кроме своих подчиненных. И какой спокойный – его лицо сейчас вообще ничего не выражает.

– Надеюсь, вы принесли хорошие новости, мой друг, – вкрадчиво произнёс Мболи, когда обмен любезностями завершился и Лео наконец сел на противоположный диван.

– Не сказал бы… – протянул Лео и, словно спохватившись, добавил: -… что это вообще можно считать новостями.

– Предложение? – Мболи заинтересованно приподнял одну бровь.

– Мистер Мболи, вы ведь знаете лучше меня, – сказал Лео несколько озадаченно. – Дон Лоренцо хочет высказать свои… чувства по поводу вашего нового проекта.

– У меня много новых проектов, – сказал Мболи. – Уточните, пожалуйста.

Лео настороженно огляделся. Мболи, перехватив его взгляд, сделал знак одному из приближённых, и тот развернул вокруг собравшихся «глухую сферу».

Грамотно, отметил Ульф, включая хорер. Но недальновидно. В низу его поля зрения бегущей строкой полились реплики говоривших – хитрое устройство читало по губам.

– Вирусы-убийцы, – сказал Лео. – До нас дошли слухи – но проверенные – что вы налаживаете их сбыт.

– Ну и что? – осведомился Мболи.

– Как что?.. – выпучил глаза Лео, но тут же взял себя в руки. – До этого дня в Пуларе был лишь один поставщик…

– Теперь у него есть конкурент. Всё честно. – Мболи неодобрительно прищурился. – Или вы сомневаетесь?

– Есть договор, мистер Мболи, – напомнил Лео. – Девятнадцать лет назад, вспомните. Мы договорились, что единственным распространителем вирусного ПО будет Харальд Эль-Раджи, а мы все останемся его единственными покупателями. Он нас слушается…

– …а мы его прикрываем, – закончил Мболи. – Согласен, Лео, схема отличная. Но времена изменились. Вирусы-убийцы больше не сверхоружие, от которого нет спасения. Нет больше нужды бояться за свою безопасность – можно делать на этом деньги. Я так решил.

– Это демарш, – проговорил Лео, не до конца веря своим ушам.

– Возможно, – сказал Мболи, – у вас есть дельная альтернатива.

– Есть кое-что, – протянул Лео, запуская руку в карман. Охрана Мболи несколько напряглась, но в руках Лео оказался кубик накопителя, который он тотчас поставил на стол перед Мболи. – Мы предлагаем статус-кво и компенсацию.

– То есть?

Лео напряженно улыбнулся, явно не желая объяснять такие простые вещи. Странно ведёт себя Мболи.

– Дон Лоренцо готов преподнести вам щедрое вознаграждение, если вы откажетесь от своих намерений.

– Дон Лоренцо, видно, считает, что меня можно купить? – жёстко произнёс Мболи.

– Это будет лишь знак признательности дона Лоренцо, – теперь уж и Лео с трудом сдерживал гнев. – Лишь в исключительных случаях он делает подобные предложения. Он высоко ценит вашу дружбу и не желает её рушить. – Лео выдержал паузу, внимательно и серьезно глядя на Мболи. – Иначе мы бы с вами сейчас не беседовали.

Пару секунд лицо Мболи ничего не выражало – затем он расхохотался.

– Вы недооцениваете старину Мболи, – сказал он. – Очень сильно недооцениваете – и этим очень сильно расстраиваете. Напрасно… особенно сейчас, когда у меня и без вас есть дюжина причин быть очень, – Мболи перешел почти на крик, – очень злым!

С этими словами Мболи поднялся, пристально глядя в глаза Лео. Тот остался сидеть, не подавая виду, изо всех сил держа себя в руках. Наконец Мболи выдохнул и осклабился, как в начале встречи.

– Передайте дону Лоренцо, что я его понял, – сказал он спокойно. – В ближайшее время я обязательно дам ответ на его предложение.

Мболи протянул Лео руку, не сводя с него взгляда. Тот поднялся и пожал её, точно так же буравя собеседника взглядом. Рукопожатие вышло долгим. И, судя по тому, как едва заметно поморщился Лео, очень крепким. Лицо Мболи по-прежнему ничего не выражало. И рябь по нему не шла.

Рябь шла по руке, в которой была зажата ладонь Лео.

– Берём Мболи, – скомандовал Ульф. – Но лично его оставьте мне. Я думаю, он аугмент.

На самом деле Ульф вообще не представлял, что означает увиденное им. Разве что то, что под маской Джонни Мболи уж точно скрывается ликвит.

Краем глаза Ульф заметил на балконе движение. Лео уже спускался вниз, но охранники Мболи переключили внимание на Ульфа. Даже переговоры Ульфа с полицией не остались для них незамеченными.

Что ж, сами напросились.

– Агент Шефер, министерство государственной безопасности, – проговорил Ульф, усилив голос и развернув над головой голограмму своего удостоверения. – Мне требуется…

Что ему требуется, телохранители Мболи предпочли не выяснять. Их тела образовали живой заслон перед бизнесменом, руки оказались грозно выставлены в сторону Ульфа. Вот они – точно аугменты, понял Ульф. Скрывают тузы не в рукавах, а прямо в ладонях.

Что ж, и у него есть пара сюрпризов.

Замедлить. Мощный прыжок – и тело Ульфа на доли секунды повисло в воздухе на уровне второго этажа. Но эти доли секунды в его сознании растянулись в несколько десятков раз. Полный контроль ситуации.

Вспышка. На еще меньшую долю секунды Ульф отключил зрение – его зрачки превратились в два светильника, источавших ослепительно яркий белый свет на добрую половину клуба «Буги». Предчувствуя дальнейшие действия противника, Ульф заодно активировал вокруг себя защитное поле.

Дальнейшие действия не заставили себя ждать. Вокруг охранников тоже развернулись поля, предохраняя от энергетического оружия. И в тот же миг, как ослепший Ульф ослеплял всех присутствующих, охрана открыла огонь. Оружие, высунувшееся из плоти, отправило навстречу Ульфу игольчатые пули, пучки протонов и плазмы. Мощно – но недостаточно метко. Несколько игл вонзились Ульфу в правую руку, только чтобы наткнуться на тончайшую фуллеритовую прокладку между кожей и мускулами.

А это уже применение оружия против представителя закона при исполнении. Casus belli.

Руки Ульфа указали на двух громил, стоявших по бокам. Микрогранаты. Сила тяжести влекла ноги Ульфа вниз, пока они не коснулись перил лестницы между первым и вторым ярусами. Толчок. Микрогранаты проходят через силовое поле двух охранников и взрываются внутри него, оставляя в его границах омерзительное зрелище. В это же мгновенье руки Ульфа хватаются за ограждение верхнего яруса, а ноги, проделав кувырок над головой, с размаху врезаются в челюсти оставшихся двух телохранителей. Нокаут. Приземление. Контрольный выстрел.

Справа хлопнула дверь. За миг до этого, как вспомнил Ульф, в проёме мелькнула белая штанина Мболи. Туда.

Распахнув дверь с надписью «Только для персонала», Ульф никого не обнаружил. Тёмный тесный коридор, несколько узких дверей – и лестница вниз. С неё доносился торопливый топот. Ульф бросился в погоню.

За спиной уже слышались крики ужаса, гам и беготня гостей, решивших в панике эвакуироваться. На смену им пришёл треск дверей и громовой голос Тани – тоже чем-то усиленный:

– Полиция! Всем оставаться на местах…

Этажом ниже оказался точно такой же коридор, но освещенный приглушенным красным светом. Ряды дверей здесь были подписаны и, несомненно, вели в комнаты для отдыха посетителей. Одна из них отчётливо хлопнула прежде, чем Ульф успел появиться в коридоре.

Анализ.

В глазах Ульфа замелькали цифры. Анализ громкости и направления распространения звука. Спустя пару секунд Палата уверенно выделила красным дверь в паре десятков шагов от Ульфа.

За дверью клубился дурманящий бирюзовый туман. Ульф активировал дополнительный респиратор, спрятанный в глубине гайморовых пазух. В тумане никто не скрывался – лишь на малиновом диване в углу свернулась в клубок маленькая темноволосая девушка. В одеянии Евы – только без фигового листка. На Ульфа она посмотрела с ужасом – в глазах слёзы, яркий макияж расплылся по всему лицу.

Модуляция голоса «доверие и безопасность».

– Тут никто не пробегал? – спросил Ульф самым обыденным тоном.

Девушка мелко закивала, дрожащая рука указала на дверь, ведущую в главный зал.

Одним прыжком Ульф преодолел комнату. Констебли с тяжёлыми парализаторами рассеянного действия наперевес оккупировали помещение, прочёсывая ряды посетителей в поисках толстяка в белом костюме. Гости замерли, не зная, чего бояться больше – того, что они наблюдали, или гнева стражей порядка. Кое-кто валялся на полу, хватаясь за лицо и соседей, ещё не оправившись от вспышки из глаз Ульфа. В центре зала стояла Таня, глядя на Ульфа с лёгким недоумением.

– А где Мболи? – спросил Ульф всё тем же обыденным тоном. Выключить модуляцию, блин.

– Не появлялся, – ответила Таня.

– Вы никому не давали выйти?

– Нет. Ты что, сбился со следа?

Вместо ответа Ульф бегло просканировал зал. Мболи здесь точно не было – но ликвит мог и сменить внешность. Остаётся белый костюм. Но никого в таком прикиде сканер не выхватил. Странно. Не мог же он переодеться – где бы он взял…

Ульф выругался про себя. Идиот! Он обернулся к двери, из которой только что вышел – комната уже опустела. Заплаканной нимфы и след простыл.

– Никого не выпускать. Никого! – крикнул Ульф, уже бросаясь обратно в комнату.

Шаги в коридоре уже затихли. Зрение и слух не могли помочь Ульфу – время третьего чувства.

За диваном обнаружился смятый белый костюм. Ульф поднес к носу рукав, втянул воздух. Анализ. След.

На голографическом экране отразились точки, ведшие, будто хлебные крошки, в коридор. Ульф побежал по следу – и через минуту он вывел его на внутренний двор клуба. Но вместо Мболи – или хотя бы обнажённой девушки – Ульфа встретили полицейский глайдер и два трупа в форме.

– Ульф, он ушёл, – сообщил голос Тани в эфире.

Да ты что?

– Так чего вы ждёте? – не сдержал гнева Ульф. – Остановите его!

– Слишком поздно. Он уже почти в резиденции.

Ульф не ответил. Чёрт! Ведь знал же, с кем имеет дело… Но теперь Мболи не догнать. И, по всей видимости, в следующий раз он будет гораздо осторожнее.

– Ты ещё там? – окликнула Таня и добавила: – У нас есть кое-что, что тебе понравится.

Глава 6

В участок Ульф направлялся не в лучшем расположении духа. Он только что упустил ликвита – в этом не оставалось сомнений. И мысль о том, что это ликвит, хитроумный и теоретически неуловимый, совершенно не утешала. Не подняла настроения и Таня, которая, выйдя на связь уже на подлёте к участку, сказала только одно:

– Иди сразу в допросную.

Там, в глухой камере с одним столом и двумя стульями, Ульфа действительно поджидал приятный сюрприз. Звали его Хольгер Берг.

Бывший коп имел довольно жалкий вид: помятый серый костюм украшали пятна от пищи, волосы, обычно аккуратно приглаженные на макушке, растрепались, обнажая наметившуюся плешь. Но на лице Берга красовалась только надменная и злорадная ухмылка.

– Гляди, какую рожу строит, – Таня движением головы указала на арестанта. – Как будто отсидел срока три и рад вернуться на насиженное место. Или ты уверен, что пронесёт?

– Честный человек не боится закона, – скрипуче заявил Берг, ухмыляясь еще наглее. Ульф заметил, что одного зуба ему не хватает – не иначе как после сегодняшнего.

– Расскажи это констеблям, которые тебя взяли, – издевательски ответила Таня. – Четверть часа назад, чтоб ты понимал, – сказала она Ульфу, – он чуть в штаны не наложил, когда его попросили проехать сюда. Где полицейская выдержка, инспектор? Растерял на службе у Мболи?

– Служба? – Берг поморщился, изображая уязвленную гордость. – У нас взаимовыгодное партнёрство. И если вы отбросите предвзятость, то обнаружите, что оно полностью соответствует законам Лиги. Впрочем, вы даже не выясняли, чем я занимаюсь, верно?

– Удиви меня, – Таня выжидающе сложила руки на груди.

– Я консультант мистера Мболи, – сказал Берг. – По юридическим вопросам. Помогаю ему отстоять доброе имя вопреки нападкам.

– Хреновый же из тебя консультант, – заявила Таня. – Каждая вошь в притоне Рамона Торрейры знает, чем занимается твой босс.

– И чем же? – скептически поинтересовался Берг.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Хуракан-14

Глава 5

Глава 6

Конец ознакомительного фрагмента.