Схрон. Том 1 [Александр Сергеевич Шишковчук] (fb2) читать онлайн

Александр Шишковчук Схрон. Том 1

Часть 1. Драп

Глава 1

Говорят, курение убивает, но стоит ли беспокоиться о здоровье, когда видишь на горизонте два ядерных «гриба»? Я нервно затянулся и выпустил дым сквозь зубы. Жалко, оставил дома свой Никон. Забыл в этой проклятой суматохе. Такие бы кадры получились! Ну, ничего — можно и на телефон сфоткать, камера на моем гаджете выживальщика довольно неплохая. Достал его из кармана разгрузки. Тот в это время транслировал Моцарта через беспроводные наушники. Быстро отщелкав «грибы» с разной степенью зума, я убрал Моцарта и включил Ленинград. Эх, жаль, вконтакт не выложить, столько бы лайков собрал. Наверное! Проклятая война! Ну почему она лишила меня интернета? Посмотрев еще раз на значок «нет сети», я убрал бесполезную игрушку.

Что же за объект отработали натовцы? Насколько помню карту, в той стороне не было значимых населенных пунктов. Впрочем, откуда мне знать все секреты наших военных? Со склона сопки, на котором я оборудовал убежище, открывался хороший вид на просторы тайги. Спутниковый интернет больше не ловит. Радио тоже перестало работать. По всему выходило, Петрозаводск уничтожен. Интересно, сколько мегатонн рухнуло на родной город?

Как же я все-таки вовремя успел! Новости давно изливались предпосылками к войне, но я медлил до последнего. Сорвался из города только когда понял, что все — это край. Конечно, не все припасы из своего списка удалось собрать. Даже не стал забирать прицеп с картошкой из гаража. Чутье просто вопило о необходимости срочного драпа. И вот я здесь. Живой, черт бы меня побрал!

Ветер постепенно раздувал смертоносные облака. Оставалось только надеяться, что я не ошибся с розой ветров, когда выбирал это место. Хоть бы дождь пошел. Как назло, небо светилось чистотой. Мне не хотелось, чтобы вспыхнул лес. За свой схрон я не опасался, он надежно укрыт под землей, огнетушитель тоже имеется. Но в случае пожара мне самому придется провести несколько дней на лысой вершине сопки, глотая вонючий дым. А с комфортом расставаться совсем не хочется. Не для того я оборудовал схрон, чтобы ютиться в тесной палатке, заваривать доширак на неудобной горелке и экономить воду. Через слишком многие испытания пришлось пройти, чтобы теперь отказывать себе в удовольствии — спать на чистой постели, слушая любимую музыку на отличном музыкальном центре.

Докурив сигарету, я складировал бычок в специальную коробочку. Мусор оставлять не стоит. Не хватало еще, чтобы меня обнаружили мародеры, убийцы, дезертиры, солдаты противника и прочие мутанты, о которых я читал в фантастических книжках. А они еще придут, не сомневаюсь. Не один же я такой умный, что догадался укрыться в лесу.

***

Истошный звон будильника заставил подняться с постели. Блин, опять этот сон… Он снится почти каждую ночь за последние полгода. Поплескав ледяную воду в лицо, я разогнал остатки сновидения. В то утро я не знал, что все уже началось…

Глава 2

Не знаю, чего я тупил в городе до последнего? Наверное, до конца не мог поверить в угрозу ядерного удара. Хотя схрон, уже месяц как полностью укомплектован. Четыреста пятьдесят кэмэ по лесным дорогам — и, как у Христа за пазухой. Пусть я в него и не верю. Оружие, консервы, крупы, предметы быта и различный инструмент, пособия по выживанию — все это поможет пережить грядущий Пиздец. Осталось только забрать прицеп картошки из гаража и прикупить побольше бухла. Немного осталось после подготовительных трат. Тысяч сто. Пивка затарить, конины, вина… на ближайший год должно хватить. Потом буду гнать самогон.

***

Последние дни я проводил за компом. Читал новости, отслеживал звоночки. Россия с США обменивались взаимными угрозами и обвинениями, новостные агентства нагоняли истерику. Но я был спокоен. Я подготовился. Спасибо сто пятьдесят первой палате.

В то знаменательное утро я проснулся по будильнику. Довольно рано, в десять утра, собираясь проехаться по алкогольным магазинам. А завтра или послезавтра можно и стартовать. По привычке первым делом залез в интернет, промониторить что еще нехорошего случилось в мире за ночь.

Вот это нихрена себе! Родная палата взрывалась десятками новых тем и сотнями сообщений.

«Авианосная группировка США вошла в Черное море» — читал я. Ну, подумаешь. Наши с Крыма перещелкают их ракетами.

«Сирия пала — пора валить!» — Вот это серьезный звоночек. Еще Ванга, блин, предсказывала. После того как Россия вывела свой контингент из Сирии, режим Асада не продержался и месяца. Вот уж где точно творится показательный пиздец. Обидно, конечно, что сдали весь Ближний Восток.

«Я сваливаю. Началось. Прощайте, камрады!» — хм, очередной параноик включил драп. Не рановато ли? Но, зайдя в тему на форуме, я увидел много народу, собирающегося валить прямо сегодня на загородные нычки. Как обычно, тролли вовсю глумились над ними.

Да что за паника-то, блин?

«Будет ли завтра Москва стерта с лица земли?» — это улыбнуло. Еще к 2012 обещали стереть.

«Все вооруженные силы приведены в полную боеготовность» — опять учения, поди.

«Трамп пригрозил Путину ядерным ударом» — тут было больше всего коментов. Да ну нахрен. Зассут пендосы с нами бодаться. Но все-таки по спине пробежал холодок. Разве рыжий любимец российской публики не агент Путина?

На всякий случай я включил телик и нашел новости:

«— …безусловно, Россия способна жестко отразить любую внешнюю угрозу, — вещал Гарант. — Никто и никогда не смеет угрожать нам. Граждане нашей страны могут быть уверены — любой внешний агрессор будет сурово и безжалостно наказан. А нашим заокеанским партнерам я бы посоветовал внимательно следить за своими словами. Ведь в случае реальной угрозы суверенитету России, наша военная доктрина предусматривает нанесение превентивного удара с применением ядерного и других видов оружия массового уничтожения…»

Н-да… свалю-ка тоже сегодня из города. Что вообще меня держит? Спутниковый интернет и в убежище есть. Я быстро оделся, ключ от тачки в карман, надо затариться бухлом. Пока не слишком поздно. Сегодня пятница, успеть бы до пробок.

Глава 3

Неожиданная мысль, как игла, пронзила разум. Я даже замер на лестничной площадке. А как же Тамара? Я неделю не звонил, она тоже. Посрались. Знаю только, что она заходила на мою страницу в Однокласниках. Дура постоянно устраивала скандалы из-за моей подготовки. Во все детали, конечно, не посвящал, и про Схрон она не знает. Всегда ей говорил, мол, увлекаюсь охотой, рыбалкой, походами. А моя тэпэшка орала, что не уделяю, время не провожу, не обеспечиваю. Как же не уделяю? Заскочил с утра, пару палок кинул. Чего еще надо? Короче, обычный бабский гон. Печально, что отношения дошли до такой стадии. Томкино тело — десять из десяти. Уверен, она течет от моих бицепсов, кубиков пресса, рельефной мускулатуры. Постоянно постит фотки со мной в Инстаграм, хоть я ругал за это. Хвастала перед подружайками, прожженными клубными кобрами.

Я запрыгнул в Ниву-пятидверку. Вздрогнув, проснулся движок, телефон в руке смотрел на меня укоризненно. Что я ей скажу? Тамара ненавидит природу, кроме суши-баров и клубов хрен куда вытащишь. Как уговорить ехать со мной? Или не звонить?

Перед глазами возникла картинка. Чернота космического пространства и беззащитный доверчивый глобус внизу. Солнечный блик играет на обтекателе баллистической ракеты. Если приблизить, видно надпись «made in USA» на хищном корпусе. Боеголовке не одиноко в тишине вакуума. Рядышком еще одна серебристая сигара. И еще одна, и еще, еще. Издали они словно косяк морских рыб. Вот позади контур старушки Европы. Стая снижается, одновременно ускоряясь, завидев цели. Долгожданная добыча, многие годы хищницы мечтали о ней, дремля в тишине шахт. Несколько ракет покидают основную группу, нырнувшую в огненный занавес противоракетной обороны Москвы. Их цели гораздо севернее. А спустя минуту ракета остается одна, три сестры кинулись к северной столице. Дымные стрелы летят встретить смертельных гостьей. И здесь ПРО. Показалась ее цель, и ракета радостно направляет острое тело прямо к центру города. Небольшого, но здесь точно нет этих проклятых противоракет, и значит ей суждено расцвести атомным бутоном, миллионом градусов ослепительного возмездия, оставив после многокилометровый гриб и спекшуюся воронку. Город все ближе, видно улицы, площади, машины, дома. Вот одно здание приближается. Здесь самый модный клуб Петрозаводска.

Две девушки смеются возле входа.

— А где твой ненаглядный?

— Опять уехал! — вздыхает Тамара, брюнетка в огромных очках. — На рыбалку, или на охоту, блин. А я так хочу, чтобы проводил больше времени со мной… даже цветов не дождешься.

— Что ты нашла в этом нищеброде? — кривит губы подруге, но в голосе нотки зависти. — Не достоин тебя Сашенька, я тебе говорю. Лохушка, он тебе в уши ссыт, а ты ведешься!

— Может, сама глаз на него положила, шкура?! — вспыхивает Тома.

— Что?! Как ты меня назвала, овца? Нахрен мне твой деревенский дурачок!

Ссора готова перерасти в драку, но бесконечно мощное свечение накрывает город. Сцепившиеся подруги вспыхивают, обугленная плоть опадает в доли секунды, кости держатся чуть дольше, пока все не сметает огненный шторм.

Я ударил по рулю. Не могу просто оставить ее умирать! Пальцы торопливо набирали номер. Длинные гудки, спит что ли? Клянусь, мы продолжим с ней род, после гибели человечества. Ну, давай, бери трубку, дура!

Краем глаза я отметил движение. Сосед Борисыч швырял сумки в кузов пикапа. Рядом суетилась его жена со своей противной собачонкой, которая частенько норовила ухватить меня за берцы. Если даже Борисыч драпает, почему я до сих пор в городе? Или он просто на дачу собрался?

«Абонент не отвечает или временно недоступен» — отчеканил механический голос.

Покрутив ручку, я опустил стекло.

— Здаров, Борисыч!

— Здравствуй, Саня! — вздохнул сосед, утирая лоб.

— На дачу поехал?

— Какая дача? Ты новости не смотришь? В деревню валим, к родне!

— А что такое?

— По телеку сказали, вот-вот ядерная война начнется! Объявили военное положение! — словно в подтверждение над нами прошел, низко гудя, вертолет с эмблемой Минобороны на борту.

— Нечего себе, — я покачал головой. — Тоже сегодня свалю, только прикуплю кое-что. Удачи тебе!

— И тебе, — кивнул Борисыч. — Танюшечка, садись быстрей в машину, надо забрать детей из школы!

Где-то внутри разливался мандраж, нехорошее предчувствие. Я снова набрал Тамару, выруливая со двора. Город, словно встревоженный муравейник, все на кипише. Из подъездов нашего дома выбегали люди с котомками, баулами, чемоданами. У соседнего здания бодрые хачики набивали барахлом кузов газели. Томкин телефон все так же надменно не отвечал. Ладно, доеду и все порешаем лично. Но сначала в магаз.

На улице черте что. Не припомню таких пробок даже в самые мощные снегопады. Стыдно, конечно, но я вырулил на газон, затем на тротуар. Удар по кузову, вижу в зеркало дерзкую бабку с клюкой, изрыгающую проклятия. Рука тянется к травмату. В другое время обязательно бы ответил за порчу железного коня, но сейчас не до этого.

Затор позади, я тормознул возле Алко-Маркета. Презрительное «Закрыто» на входе. Блять! События принимают стремный оборот. Не хочу давиться одним самогоном. Как же без пивчанского-то? Придется ехать в центр, может, что-то работает. Там же и Тамара живет.

Снова взрычал мотор, Нива рванула адским демоном. Почему все идет через сраку? Нафига готовился столько месяцев, если в итоге, в нужный момент ничего не готово? Что за усмешка судьбы? Тысячи выживальщиков строили нычки, «мониторили звончки», обсуждали, когда и в какой момент свалить. А правительство все рассказало в новостях, по телеку, блять!

Глава 4

Угрызения совести по поводу нарушения ПДД больше не терзали. Машина перескакивала бордюры, шарахались от рева двигателя прохожие, но я не обращал внимания на матюки. Использовал каждый просвет, подрезая ротозеев, лишь бы успеть.

А вот и Тамаркин дом. Рванув ручник, я вновь набрал номер. Да что за хрень, где она? Возьми трубку, коза! Звериное бешенство накрывало мой обычно холодный разум. Выживание человеческой расы под угрозой. Кому еще передать свой бесценный генофонд? Да, Тамара стерва, но в Схроне она будет меня слушаться и подчиняться. Плюс паранойя. Я нутром чуял, как вражеские боеголовки прогревают движки перед стартом, забиваются полетные программы, атомные субмарины выходят на позиции. Мимо тачки пробежали бомжеватые хлопцы с туго набитыми клетчатыми сумками. Надо валить, хрен с этим пивом!

Вдруг я заметил в зеркало заднего вида подъезжающий пепелац. Здоровый белый Лексус наглухо тонированный встал прямо за мной. Он что, охерел? Урод, мать его, подпер меня, не выехать! Увидав, что открываются двери, я выскочил тоже и… замер. Передо мной Тамарка. Она в шоке, только вылезла из машины.

— Тома, блин, ты с кем это катаешься?! Почему трубку не берешь? — крикнул я.

— Ой, Саша… а че ты приехал? — Любимая сделала глупое лицо.

Бурлящий фонтан эмоций не успел выплеснуться наружу, со стороны водителя выбиралось крупное тело. Из-под густой моноброви смотрели злобные глаза. Поигрывая мышцами, сын гор двинулся на меня.

Я не очень люблю драться. Только когда вынуждают определенные обстоятельства. Как-то не по-выживальщецки. Можно нарваться на нож отмороженного дебила, угодить в больничку, или обиженный мудак накатает заяву. Зачем все это?

Я не стал делать боевую стойку для спарринга, планировать ловкие подсечки, стремительные апперкоты и мощные блоки. Просто выдернул из кармана жилетки верную «Осу».

Бах! Бах!

Одна резиновая пуля с металлическим сердечником резво вдарила в накачанный пресс. Зверя это не остановило. Через миг вторая — угодила четенько в низкий лоб. Еще осталось два сигнальных, но жестить не стал. Гамадрил растянулся на асфальте среди бычков и собачьего дерьма.

— Халиль! Нет!!! — Томаркин визг. — Не трогай его, псих!!!

— Значит, променяла меня на это животное? — Горькое чувство ущипнуло сердце.

— Казел! Ты его убил?! — Она склонилась над распростертым.

— Тома…

— Убийца! Маньяк!

— А ты — чернильница!

— Халиль — чисто друг! Он просто подвез с учебы…

— Я такой дружбы — не поощряю.

Тамара лихорадочно набирала номер:

— Блин! Все занято! Вызови скорую!

— Не видишь, что твориться? Вот-вот на город упадут ядерные бомбы. Я приехал, чтобы тебя спасти! Поехали со мной, Тома!

— Что за бред! Ты дебил, никуда я с тобой не поеду!

Тут я почувствовал странное облегчение. Словно меня отпустило. Ну и хрен с ней. На дольше хватит тушняка в Схроне. Вспомнилось изречение, кажется Конфуция, которое прочел в каком-то паблике Вконтакте: «Если на манде зациклен, то мандой твоя жизнь и накроется». Только сейчас я осознал всю силу этих слов.

Ладно, пора ехать. Столько времени потерял зря. Хотя, стоп! Почему зря? Я с интересом посмотрел на Лексус. Ништяк, раза в два поболее моей Нивы. По законам древних времен добыча павшего врага переходит к победителю. Диаспора устанет меня ловить в лесах, если даже Аллах спасет от атомного апокалипсиса. В чем я сильно сомневался. А сколько ящиков пива влезет в просторный салон!

Не обращая внимания на истеричные вопли своей уже бывшей девушки, я нашел и забрал ключ от Лексуса. Быстро перетащил из Нивы сверток с оружием и кое-какое барахло. Ну что, прощай, старушка! Я печально хлопнул по слегка ржавому крылу своей тачки. Теперь уже тоже бывшей. Запрыгнув в японского мастодонта, сначала не понял, куда вставлять ключ. Че за хрень? А, вот же кнопка, бля… В салоне приторно воняло восточными пряностями. Открыл окна, пусть выветрится мерзкий духан.

Я потихоньку сдавал задом, прикольно — на экранчике видно, куда прет массивная жопа. Нервотрепка сегодняшнего утра начала отпускать. Мое вечно суровое лицо тронула легкая улыбка. Я прикурил сигарету. О, у меня же есть флешка с ништяковым музоном. Куда тут ее втыкают? Три дня скачивал все значимые музыкальные достижения человечества. Помимо классики записал Дип Перпл, Лед Зепеллин, Пинк Флойд… да много кого еще. Ну, и Ленинград, конечно. А вот и гнездо.

Но я не успел оценить достоинства стереосистемы Лексуса. Удар по капоту. Я поднял взгляд. Перекошенное зверское лицо с гигантской шишкой на лбу. Ну, блин, не отбросил коньки, как я надеялся, гад такой.

— Э, сука, стой! Ну-ка выщель из моей мащин! — смешно блеял недобиток.

— Убей его, Халиль! — подливала бензина в топку ненависти бывшая.

Ага, щас, не дождетесь. Воткнув «drive», я дернул трехтонного красавца вперед. Злобный вой, черный вновь улетел на асфальт. Снова заднюю.

— Я тибя найду, я всю тваю симью вирежю! — Гиббон вскочил и снова бежит.

Уже не церемонясь, я сдавал назад, чужие ведра со скрипом двигались в стороны. На экран почти не смотрел, контролирую бешеного неандертальца. Вот уже выезд! Две пятерни, покрытые пучками черных волос, схватили дверь. Какой, сука, настырный. Но я был уже на свободе, дал по газам. Крепко, как обезьяна, уцепившись за дверь, чурбан пытался заехать мне по лицу. Я дергал руль, стараясь стряхнуть навязчивое существо. Как он меня заебал. Блять! По касательной все же достал.

— Астанави мащин, ти гаундон!

— Отцепись!

— Ти мой хюй сасат будищ, Аллахом клинусь! Я твой рот вийбу, тваю мат вийибу в джёппу!

Вот это он зря так сказал про мою покойную матушку. Я резко топнул педаль тормоза. Кавказец откинулся в пыль, но тут же подпрыгнул, кидаясь к двери. Я успел нажать кнопку блокировки.

— Вихади и дерись, как мущщин! — Слюни летели в открытое окно.

За долю секунды я выхватил «Осу», шарахнул выстрел. В упор. Прямо в рожу. Сигнальным.

Табун лошадей под капотом дернул машину с места, вдавливая в кожаное кресло. Ветер трепал в открытых окнах, унося вонь горелой шерсти и крики катающегося на обочине южанина. Ох уж эти семейные разборки, блять. Я включил, наконец, флешку.

«…буду жить теперь один, я — как ТЕРМИНАТОР!» — мощно пел из колонок Шнур.

Сердце остывало от ярости. Впереди ждала новая счастливая жизнь.

Глава 5

Я читал много тематических форумов, групп вконтакте, книжек о глобальных катастрофах, третьей мировой, конце света, поэтому, в принципе, имел понимание, на что способна толпа в предчувствии термоядерного испепеления. Но реальность оказалось куда суровей ожиданий. Самое стремное во всем этом — я до сих пор в городе, вместо того, чтоб сидеть в Схроне перед компом, запустив любимую стратегию и попивая пивко.

Родной Петрозаводск терзало паническое безумие. Представляю, что творится в Москве. Я больше не гнал, как сумасшедший. Осторожно объезжал горящие тут и там автомобили. Гопники успели собраться в стаи, громили магазины и торговые павильоны. В одном проулке толпа перевернула ментовский УАЗик, кого-то забивали битами. Не стал останавливаться, только заблокировал двери и положил на соседнее сидение револьвер, накрыв его штормовкой. Улицу на выезд забила глухая пробка из тысяч авто. Стояли все полосы, даже встречка. Вяло двигался поток лишь по тротуарам и обочинам. На таких умников сыпались проклятия безлошадных граждан, кто-то пинал по машинам, кто-то швырял булыжники, палки. Впереди звучали выстрелы. Ну, его нахрен туда ехать.

Так спокойно. Я — выживальщик. А выживальщик не должен поддаваться панике. Можно же проехать дворами и огородами! Раньше, бывало, приходилось возвращаться не совсем трезвым в город. Всегда проезжал тайными тропами, чтоб депосы-ублюдки не отобрали права. На выезде как раз пост. Сейчас его, поди, усилили войсками, поэтому такая пробищща!

Согнав мощным гудком Лексуса какую-то шпану с обочины, я хотел зарулить в нужный сквозной двор. И тут снова улыбнулась Фортуна. Я увидал, как несколько подростков неподалеку пытались монтажками отжать стальную дверь магазинчика. Нетронутый магаз — то, что надо! Моя идея насчет пивка еще не утратила силу. Надо помочь ребятам.

— Чего корыто свое тут выставил! Ни пройти, ни проехать! — заорала прямо в мое окно свиноподобная бабища с котомками и выводком киндеров. Протиснувшись, она харкнула в стекло.

«Спокойно, Саня, — сказал мне внутренний голос, — не стоит тратить патроны на хабалистых баб».

Да, не стоит. Я убрал руку с револьвера и тронулся с места. Тяжелая машина проломила живую изгородь, перемахнула бордюр и выехала на площадку перед магазином. Пацаны шуганулись было, кинули на меня недобрые взгляды и снова вернулись к прерванному делу. Рядом в лужи крови валялся мужик в черной форме ЧОПовца, череп проломлен, видны мозги. Это ребятишки его так? Малолетние преступники, наверно.

— Здарово, пацики! — Крикнул я, опустив стекло. — Помощь нужна?

— А ты не мусор, дядя? — Поправив бейсболку, спросил самый рослый.

— Попутал что ли, фраерок? — пришлось вспомнить сериалы про бандитов, которые я смотрел в детстве. — ауе, все дела…

— Ауе! — хором выкрикнули юные «авторитеты».

— За что мужика грохнули?

— Охранник это, — презрительно сплюнул рослый. — Мусоров вызвать хотел.

— Уважуха, братва! — натужно, как терминатор, улыбнулся я. — Короче, сейчас я дверь выношу, а вы мне пиво грузите в тачку, сколько войдет.

— Базара ноль, бродяга! — повеселел пацанчик.

— А ну в сторону!

Пацаны брызнули кто куда. Я сдал чуть назад для разгона и топнул педаль в пол. Лексус ринулся, как бешеный носорог, я уперся в руль. Удар сильный. Но мое тренированное тело выдержит и не такое. Дверной проем снесло в хлам вместе с частью кладки. Капот хорошо помялся, да и хуй бы с ним. Отъехал, освобождая дорогу мелким мародерам.

Расчехлив Сайгу, я пружинисто выпрыгнул на асфальт. Распахнул багажник. Мелкий бандит уже подбегал с упаковкой Клинского.

— Бери, чо получше в следующий раз, а не эти помои, — велел я, загибая задние сидушки. — Ставь сюда!

Сам я, передернув затвор дробовика, зорко следил за окрестностями, хищно поводя стволом. Прохожие, рыпнувшиеся было к магазу, сдавали назад. Вскоре салон почти весь забился разнокалиберными упаковками, банками, полтарашками и бутылками.

«Стекло не стоило брать, еще разобьется по дороге», — с досадой подумал я.

— Нет там больше пива! — отчитался рослый.

— Тушенку, консервы давайте! — место в салоне еще было, хоть и немного.

Когда я докурил сигарету, взмыленные разбойники уже укладывали последние коробки тушняка на переднее сидение.

— Удачи, братва! Ауе!

— Ауе!

Я сел за руль, и положив Сайгу на колени, начал выруливать. Признаюсь, руки чесались разрядить в недоносков магазин картечи. Что за зверье из них вырастет в условиях БП? Но кругом люди. Могут не понять, что я вершу правосудие, а не маньяк-убийца. Справедливость — это, конечно, хорошо, но она бывает лишь в дурацких фильмах и дешевых комиксах.

Пробка, кажется, стала только гуще. Кругом вой автомобильных гудков, дым, матюки. Я сдвинул Лексусом синюю двенашку с тюками на крыше, мешавшую проезду и свернул в нужный проулок. Из таза выскочили бодрые ребята.

— Ты че творишь, казел?! — заорал короткостриженный хмырь в шортах.

Я не ответил. Только опустил стекло и высунул дуло Сайги-12с.

Глава 6

Канитель не началась, как я надеялся. БП, вроде как, наступил, и моим тренированным пальцам не терпелось понажимать спуск. Печально, конечно, но глядящая из окна Лексуса Сайга в тактическом обвесе остудила пыл этих хлопцев из «двенашки».

— Братан, ну зачем было так делать? — на порядок вежливее и на тон пониже спросил хмырь в шортах.

— Мешаешь проехать в объезд, — ответил я, закуривая.

Хмырь прямо расцвел весь:

— Че ж ты сразу не сказал, братишка! Затрахались уже тут стоять…

Я только махнул рукой и тронулся. Некогда болтать попусту.

Лексус мягко покачивался, как параход, на выбоинах и ямах объездного пути. На Ниве пришлось бы ползти гораздо медленнее, да еще рискуя прикусить язык. От сегодняшнего нервяка в горле изрядно пересохло, я открыл пивондрий. Красота, холоденькое! Насчет дэпосов я не переживал. Им сейчас не до меня.

Раньше, где-то слышал, в условиях опасности обостряется шестое чувство, интуиция или чуйка, попросту говоря. А ведь, правда. Поглядывая в зеркало заднего вида, я видел всю ту же «двенашку». Помимо нее, за мной увязалась целая вереница машин. Видать, водители почуяли пятой точкой, что я знаю верную дорогу. Параноик во мне, конечно, кричал — надо сбросить хвост! Вылезти расстрелять Тазик, ну, и еще пару машин для надежности. Чтобы перекрыть этот путь. А то будут тащиться со мной до самого Схрона. Но усилием воли я сдерживал эти порывы.

Не думайте, я не псих. И паранойя не всегда была моей спутницей жизни. Но именно сейчас она нужней всего. Только она поможет пережить грядущий ядерный ад. Большим глотком я осушил банку и выбросил в окно. В памяти ностальгически крутились отрывки прошлой жизни. С чего же все началось?..

(Флэшбек)

…Наша фирма занималась землей, владея целым этажом офисного здания. Гниль и убожество наружных стен компенсировал дьявольский блеск внутренней евроотделки и зубов секретарш. В те докризисные времена я имел всё. Я был левой рукой нашего босса и катался на джипе «Судзуки Гранд-витара». В машине стояла лучшая в Петрозаводске музыка и савбуфер убойной мощности. В поездках я любил включать песни Шнура, симфонии Моцарта, или баллады Высоцкого. Бензин мне оплачивали, и я ни о чем не горевал.

Джип купил не зря. Босс зачастую посылал мотать километры по всей Карелии. Встречный ветер, косые дожди, как пел Высоцкий… Дело в том, что я мастер своего дела. Я — рекультиватор. Благодаря диплому Сельхозакадемии, я легко обставлял коллег, юристов и экономистов. Полз вверх по иерархии конторы, как Хергиани по Монблану. Мы искали подыхающие колхозы, наводили связи и предлагали свои услуги по рекультивации, то есть по восстановлению плодородия почв. Я находил тамошнего бухгалтера, по дешевке подкупал и, если это была красотка, трахал ее, обещая увезти к огням большого города, чтобы пожениться. За это получал доступ к их бумагам и печати, которая искусно подделывалась мной с помощью фотошопа и цветного принтера.

Потом, несложным путем бандитских махинаций, мы забирали землю, чтоб строить на ней коттеджные поселки, базы отдыха и пансионаты для барыг из Питера и Петрозаводска. Рекой текла деньга. Попустительство властей играло нам только на руку…

Я ехал из-под Олонца после очередного задания, когда в моем ухе заорала мелодия телефона. Сука босс! Дорога была скользкая, ебашил ливень. Поэтому я припарковал «Гранд-витару» возле обочины, заставив умолкнуть вой движка, чтобы спокойно покурить и попиздеть с шефом.

— Алё…

— Алекс, привет, ну как там дела у тебя? — резким голосом спросил босс.

— Все в полном порядке, Вениамин Садкович. Берег озера, семьдесят гектаров… долгов у них за коммуналку под два ляма. Директор — алкаш. Все подпишет. Он даже не понял нихуя, че я хотел.

— Прекрасно, прекрасно… — хихикал босс. — Народу много живет?

— Да какой там народ? — я тоже засмеялся. — Синяки, да старичье какое-то… штук пятьдесят-семьдесят…

— Проблем, я надеюсь, не будет?

— Не должно! — я раскурил «Кэптан Блэк», мне нравился вкус этого табачка. — ОМОН, бульдозеры и всех там нахуй, в городе, кажись, расселят! Да как обычно, не волнуйтесь!

— Молодец, Алекс. Отлично справляешься!

— Стараемся… — Я приоткрыл дверку машины, чтоб не воняло дымом, и выставил под дождь свой лакированный ботинок.

— У меня собственно к тебе еще есть дело, Алекс… сегодня что у нас, четверг? В общем, в субботу ты едешь с нами на охоту! Пора, пора уж тебе знакомиться с большими людьми. Готовится серьезный, если не сказать больше, «проект», будет несколько персон аж из Москвы, финны… ну и наша шушера… из администрации, бляди… короче, не телефонный разговор!

У меня даже голова пошла кругом от этих вестей.

— Но, босс… мне неудобно… я человек простой, высшего света чужд…

— Это меня не ебет! Тебе отведена важная роль в будущем «проекте»! Поедешь и точка!

— А как же ружье? У меня его нет.

— Ружье? Блять… и лицензии нет?

— Какой лицензии?

Босс взорвался криком:

— Ебать тебя в сраку, Алекс! Конечно, блядь, на ружье!

— Нет, нету.

— Пиздец. И ты все мотаешься по этим ебеням один и без ружья??? За жизнь не боишься?

— Смерти не страшусь, страшит бесчестье, — твердо отвечал я.

— Тогда тем более. Заедешь завтра к одному знакомому моему. За полчаса и лицензию справит и охотничий билет, и ствол подберет. За скорость — штуку, не обессудь.

— Ладно… — Я кисло сплюнул в грязь.

— Экипировку уж сам ищи, не маленький. Все же два дня в лесах пировать. С таким расчетом смотри…

— Ничего не бойтесь, камуфляж куплю, а сапоги и нож — есть.

— Тогда все. До завтра, Алекс.

— До завтра, босс!

Я завел двигатель и, со всей силы вдавив акселератор, стартовал вперед. Позади оседала поднятая в воздух форсажная грязь. Классно! Намечается крутое дело, а это значит — крутое бабло! Теперь-то точно сбудется мечта — квартира в центре Питера еще до нового года!

Подъезжая в осенней тьме к Петрозаводску, я набрал одну из телок, кажется, Анжелику, хотя не факт. Я никогда не нравился ее родне. Особенно мужу, которого я прогнал, фарами своей судзуки. Отвез девчонку в съемный особняк. Там мы закинулись чистейшим коксом, поныряли в бассейн, подурачились, а потом я всю ночь глубоко трахал ее возле камина в лучших традициях успешных людей.

Суббота. В восемь утра кортеж из нескольких десятков представительских внедорожников уже мчался на базу «Огонёк». Там было все оборудовано для охотничьих нужд важных персон, и ждали нас. Я ехал в машине босса на заднем сиденье (Гранд-витару пришлось оставить дома, она «не смотрелась») и держал свое ружье. Оно называлось карабин Сайга С-12. Продавец сказал, что руки должны привыкнуть к тяжести оружия.

Вот я и привыкал.

Еще вчера он научил меня, как им пользоваться. Мы стреляли по бутылкам на помойке за магазином. Я истратил патронов двести и теперь чувствовал себя если не Джоном Рэмбо, то уж суровым Чингачгуком точно. Еще двести патронов взял на охоту. Чтоб лучше целиться, мне посоветовали использовать картечь. Я не возражал. Меня прямо трясло в ожидании приключений. Очень хотелось выследить каких-нибудь медведей, раздразнить их, а потом в упор посносить бошки.

— Эй, Санек, ты зачьем ствол тискаешь, как бабу? — спросил Умар-чеченец, начальник безопасности нашей фирмы, и грязно рассмеялся.

Он сидел впереди, рядом с боссом. Я его немного побаивался.

— Пусть руки привыкают.

— Мюжьчина должин с децтва стрелят, с любого оружья, да. — Щетинистая харя Умара весело скалилась, но глаза смотрели как-то мутно, будто сквозь меня куда-то. — А вы рюсские только за хуй дэржатьса спэциалисты, хэ-хэ-хэ!

Я промолчал и отвернулся в окно.

— Блядь, Умар, отстань от Алекса! — вмешался босс, который сидел за баранкой. — Нормальный он пацанчик! Реально въезжает в расклады… правда, Алекс?

— Да, босс. В теме шарю, но есть куда стремиться.

— Во, слышал? — поднял он указательный палец. — Наш человек! И это… Алекс, заебал меня уже называть боссом, понял? Будто я мафиозо, ебать, какой-то…

— А вы заколебали называть меня Алексом! — крикнул я и как бы нечаянно передернул затвор Сайги. — Я вам уже говорил!

— Эээ! Паакуратнэй, Саща, успакойса да… — вмешался в диалог чечен, целясь в мой лоб из огромного револьвера.

— Я спокоен, как волк, — ответил я.

— Вот и харащо. — Револьвер исчез, и я успокоился на самом деле.

Не доезжая до базы, мы тормознулись возле кафешки, чтоб размять свои ноги и купить беляшей. Мочило сильным дождём. Из всех машин повылазили люди. Стали курить, посмеиваться, покупать беляши, минералку. Для важных людей из столицы, это, наверно, экзотика. А может, вспомнили молодость? Я смотрел на них с любопытством. Все они были в камуфляже (кроме шлюх), и я не знал, кто из них реально что-то решает, а кто просто шестерка.

В этот миг я чуть не подавился папиросой.

Ебать-колотить! Да с ними ж Стас Михайлов! Он стоял в сторонке от остальных олигархов и, невзирая на дождь, задумчиво пускал из ноздрей дым табака.

— Босс… эээ, то есть, Вениамин Садкович! — позвал я.

— Чего тебе, Александр? Не видишь, я ем, блять? — Кидая с ладони на ладонь, перегретый в микроволновке жирный беляш, босс откусывал от этой шняги кусочки.

— А че тут Стасу надо?

— Где? А… да хуй его знает… наверно, взяли его, чтоб пел. Будешь беляш? Я что-то уже не хочу… — босс протянул мне половинку.

— Похуй, давайте…

Все начали трамбоваться по своим машинам. И тут к нам в тачку постучалась тетка. Вся мокрая, грязная, с ребенком на руках и здоровой сумкой на плече.

Босс недовольно приспустил стекло:

— Ну чего еще?

— Извините, вы нас не подкинете до КОндопоги? — быстро-быстро забормотала она.

Я подвинулся на сидении. Мы все равно ехали в ту сторону.

— Нет, — ответил босс. — Не подкинем.

— Ну, пожалуйста! Нас выселили! Из-под Олонца вот идём… всё пешком! — она вцепилась в дверь, как зомби в край могильной плиты.

— Ты, сучька, глухая да? — рявкнул Умар. — Атпусти дверь, шлюха, а то пристрилю нахуй тибя и виблядка тваего рэзать на ремни!

Босс заржал, как свинья. Женщина дёрнулась и отошла. Мы поехали.

— Скорей, скорей бы отчистить эту страну от всякого быдла! Правда, Умарчик?

— Я рюских убивал и буду убиват, так отец мой и дед завещал… А рюсские сами просрали сваю страну, рэзать их надо… итак рэжэм понэмногу, как овэц…

— Да, зажралось быдло, пора и подрезать жирок! Верно мыслишь, Умар. Кредиты, телевизор, купи-продай, супермаркеты вместо оборонных заводов. Пиздец рашке. А я жалеть не буду. Детишки за бугром, бизнес там…

— Если рюский позволяет себя ебат, его каждый будэт ебат, хэ-хэ-хэ!

— Ха-ха-ха!

— А ты пачиму малчищь, Саща? — обернулся вдруг горец. — Не согласэн разве, э?

Да я молчал, потому что просто охреневал от их слов! Ладно, этот нохча берега попутал в своих горах, но блядь и босс туда же! Я не мог поверить в полученную информацию. Россия ведь поднимается с колен! Сейчас же не голодные девяностые! Вся страна живёт хорошо! Ночные клубы, беззаботные девчонки… заработать сейчас везде можно, если голова варит. Злость закипала в моем сердце. Почему они всех русских быдлом называют? В моем понимании быдло — это тот, кто квасит беспробудно где-нибудь в деревне и не может даже простенький бизнес наладить. Все, кто поумнее, в города свалили и мутят себе вполне успешно.

Я покрепче сжал Сайгу.

— Да так, задумался… медведей охота пострелять! — улыбнулся я. — Там будут медведи, босс?

— Там всё будет, Алекс!

К обеду мы прибыли на базу «Огонек». Увиденное поразило меня. Перед главным корпусом встречал народный ансамбль. Большие шишки из Москвы и администрации Петрозаводска отведали хлеба с солью. Мне не досталось, да я и не лез вперед. Все равно должен быть банкет, вот там и побалую свой голодный урчащий живот.

Вдруг с неба раздался грохот вертолета. Я придержал свою охотничью шляпу, чтоб не сдуло. Серый геликоптер модели Robinson садился прямо к нам! Интересно, кто же еще прибыл? Мэр или… сам губер? Меня затрясло. Охрененно! Мне выпал шанс закорешиться с такими людьми. Надо будет с ними забухать после охоты.

Шум стих, открылась дверца вертолета, и на асфальт выпрыгнул коренастый седой мужичок в модном камуфле с двумя охранниками. Вот блин! На наших градоначальников не похож. Тут же вновь заиграли гармошки с балалайками, забегали хороводы румяных барышень. Даже привели настоящего медведя на цепи.

— Хэлло! — расплывшись в улыбке, кричал старикан и поднял в приветствии руку. — Хэллоу, май рашн фрэндс!

— Что это за хуйман? — шепнул я, склонившись к боссу.

— Ты так не шути! — вздрогнув, сказал Вениамин Садкович. — Это сам Джон Маккейн, сенатор США.

— Я про него и не слыхивал…

— Очень зря. Это важный человек. Возможно, скоро его выберут президентом Соединенных Штатов, вместо черножопой обезьяны. Во время вьетнамской войны Маккейн служил военным летчиком, бомбил узкоглазых. Однажды, во время авианалета на Ханой, его самолет был сбит советским ЗРК. Джон сумел катапультироваться, но попал в плен к вьетнамцам. Только через пять лет его в ходе переговоров вернули на родину.

— Да, серьезный дядька, — согласился я. — А у нас ему чо надо?

— Вот поэтому мы здесь и находимся, Алекс! — сверкнул глазами босс. — Бизнес. Хоть Маккейну и запрещен официальный въезд в Россию из-за некоторых высказываний, но у нас многие серьезные люди ведут с ним дела. Наша фирма будет заниматься землей для его проекта! Речь идет о миллионах гектар!

— Нормально, — кивнул я. — А сколько с этого мне упадет денежек?

Босс посмотрел на меня, как на долбоеба, и усмехнулся:

— Нормально, Саша. Очень нормально.

После, мы все прошли в актовый зал главного корпуса. Сначала выступал Стас Михайлов, запел песню «Я соберу полевые цветы». Мне не очень понравилось. Поэтому я сунул в уши наушники мп3-плеера, включив Серегу Шнурова.

Началась презентация.

Я смотрел на большой экран с чувством причастия к важным событиям. Олигархи на деньги американского сенатора собирались оттяпать в свои руки большой кусок Карелии. Предполагалось вывезти за рубеж миллионы кубов леса, построить несколько заводов и начать добычу сланцевой нефти. Оказывается, здесь нашли гигантские месторождения.

Джон Маккейн с незатухающей лыбой жал руки всем присутствующим. Вызвали на сцену и нас с боссом. Я молчал, а Вениамин Садкович через переводчика вкратце рассказывал, как мы будем переводить федеральные земли на подставные организации.

— Оу, итс амэйзинг! — радовался Маккейн.

— А это, — босс повернулся ко мне, — наш самый лучший специалист по рекультивации.

— О, рекультивейшен! Вери гуд, гайз! Вери найз! — Он с хищностью ящерицы пожал мою ладонь.

То, что произошло дальше, как челябинский метеорит, врезалось в мою доверчивую память. Ох, не так я представлял охоту, совсем не так. Впрочем, у богатых свои причуды. Расхватав свое оружие, в сгущающихся сумерках вся толпа двинулась вглубь леса…

Глава 7

У каждого, наверно, было — только дела наладились, ты радуешься, что все идет по плану, геморрой позади… как неожиданно приходит жесткая коварная жопа. Блин, я уже практически выбрался к окраине. Еще километр и вырвусь из смертельной ловушки обреченного города. Но в этот момент, резко, как удар молнии, из-за угла метнулась ментовская машина. Встала, включив мигалку, поперек дороги. Проклятье! Я быстро закидал Сайгу упаковками пива, револьвер — под сидение.

Трое служителей закона выскочили из лунохода. Один махал своим полосатым страпоном, призывая остановиться. Я уже думал идти на таран, но еще один — толстый усатый гаец — передернув затвор, злобно целился из АКСУ. Вот, суки охуевшие! Пришлось остановиться. Что им надо от меня? Сзади засигналили другие машины. Образовалась пробка. Толстый мент погрозил им автоматом и направился ко мне. Я со вздохом опустил стекло.

— Сержант Ухватов, — представился жирный. — Ваши документы.

Я протянул водительские права:

— В чем дело, вроде, ничего не нарушал?

— А свидетельство о регистрации транспортного средства и страховка где? — заглядывая в салон, спросил депос. Ощутимо пахнуло перегаром.

— Дома забыл, — пожал я плечами.

— Выйдете из машины, гражданин! Вы что не в курсе? Объявлено военное положение, вышел приказ — все полноприводные автомобили конфискуются для нужд армии. Ясно?

— Может, договоримся как-то?

— Вышел из машины! — брызжа слюной, заорал вдруг сержант. Его автомат уставился прямо мне в лоб. — Руки на капот!

— Ага, конечно, — я усмехнулся. — Представьтесь по всей форме и документы покажите. Откуда я знаю, вдруг, вы бандиты.

Сержант побагровел.

— Конев, ко мне! — Вразвалочку подошел высокий небритый мент в расстегнутой явно не по уставу форме. — Тут клиент барагозит. Давай, оформляем по полной программе…

«Похоже, придется мочить этих неадекватов», — печально думал я. Рука медленно тянулась вниз, под сидение. Конечно, немного жаль этих служителей дорожного порядка, но такова жизнь — мы все умрем, часом раньше, часом позже… но все равно, это крайний вариант. Хотя мне уже доводилось отнимать человеческую жизнь…

(Флэшбек)

… На охоте я был в первый раз. Мне представлялось, что бородатые егеря в стеганых тулупах с породистыми борзыми выведут на нас глупую дичь. А мы будем, как в тире, пытаться ее подстрелить. Не станут же чиновники и олигархи часами ползать по бурелому, в поисках какого-нибудь дерзкого кабана или ошалевшего от злобы медведя?

Однако, нас вывели на широкую поляну, в центре которой было углубление, наподобие амфитеатра, отделанное цилиндрованным бревном. Кое-где на стенах царапины и бурые пятна. По периметру горели факелы. Толпа жадно обступала яму. Щелкали затворы ружей, я тоже проверил свою Сайгу. Что вообще здесь происходит?

Внезапно поднялась деревянная решетка, и на арену выскочили три оленя. Звери были в панике, ведь их преследовал волк. Толпа одобрительно загудела, когда серый хищник вцепился в шею парнокопытного и принялся драть. Должно быть, его специально не кормили.

— Охота объявляется открытой! — прогремел голос над поляной.

И я просто охуел от дальнейшего безумия. Все принялись стрелять в зверей. Ворота загона открывались, появлялись новые животные — зайцы, лисы, росомахи, волки, лоси — все подвергались немедленному беспощадному расстрелу.

— Чего не стреляешь, Санек? — с удивлением спросил меня босс.

— Стрилят из ружия — это не хуй в руках тискать, — заржал Умар, не переставая бабахать из своего револьвера.

— Но это же бесчеловечно! — воскликнул я. — Какой прикол стрелять в беззащитных животных?

Вениамин Садкович лукаво усмехнулся, перезаряжая свою двустволку.

— Хоть ты и толковый парень, Алекс, но все еще глупый гой, — сказал он. — Это простительно, ты же не изучал Каббалу. Любая сделка, тем более такая важная, должна быть освящена кровью, жертвоприношением! Запомни это, если хочешь чего-то достичь в жизни!

Я поднял сайгу. Как раз выпустили нескольких бедолаг-медведей. Нет, блин, я просто не мог это сделать! Пули десятков стволов и так впивалисьв косматые тела косолапых. Деловито стрелял Маккейн из винтовки М-14. Рядом босс опять перезаряжал ружье, дрожащими от возбуждения пальцами доставая из патронташа боеприпасы. А Умар просто визжал, как сучка, убивая животных. У него бесконечные патроны в револьвере?

Пусть думают, что хотят, но я не буду в этом участвовать.

Я шагнул назад и огляделся. И встретился взглядом со Стасом Михайловым. Тот стоял чуть в стороне в тени деревьев и молча курил. Мне показалось, что он слегка кивнул мне. Повинуясь внезапному порыву, я незаметно поднял ногу и что есть силы пнул под жопу чечену. Вскрикнув гортанно, горец полетел вниз. Я быстро спрятал в карман выпавший револьвер.

— Не стрелять! — закричал кто-то. — Не стрелять.

Выстрелы затихли, но никто не спешил вытащить Умара. Последний еще живой медведь поднимался на задние лапы истекая кровбю из многочисленных ран. Нохча заорал, разразился проклятиями на своем языке, отползая назад, пока не уперся в бревенчатую стену. Это длилось недолго. Сначала Потапыч хватанул за ногу своими клыками. Я даже услышал треск рвущихся костей и сухожилий. От визга абрека заложило уши. Затем миша навалился, приобнимая косматыми лапами дергающееся тело, и быстро отгрыз голову. Все засвистели и завыли в восторге.

— Жалко Умарчика, — вздохнул босс. — Но Яхве любит человеческие жертвоприношения. Сделка будет удачной!

Естественно, мне вовсе не было жаль наглого горца, но я кивнул. Просто, на всякий случай…

***

— Подождите, сержант! Все ж нормально! — заговорил я, прогоняя воспоминания. Ладонь уже лежала на гладкой рукояти револьвера.

— Выходи, блять!

— У меня пропуск есть, вот, смотрите. — Я, не глядя, вытащил из кармана несколько пятитысячных купюр. — Че, хватит?

Сзади снова загудели в клаксоны разъяренные водилы. Какая-то тетка заорала:

— Вы что, всех так будете проверять, менты поганые?! Дайте проехать!

— Поговори мне тут! Щас поедешь у меня прямиком в отделение!

Я глянул в зеркало. Народ повылазил из тачек. Мужики нервно дымили, недобро поглядывая на депосов. Знакомый чувак из «двенашки» тоже вылез и стоял неподалеку.

Сплюнув, толстый гай повернулся ко мне, буркнул:

— Маловато, гражданин… нас тут трое… к тому же приказ, задерживать всех подозрительных личностей, особенно призывного возраста.

— Ну, вы точно мародеры, блин… — Я принялся отсчитывать остатки кэша.

Мент усмехнулся в усы, снял фуражку, положил туда мои шестьдесят косарей и, усмехнувшись, сказал:

— Больше вас не задерживаю, гражданин. Но… машину все равно конфискуем! Конев, держи-ка его на мушке!

Дальнейшее произошло очень быстро. Жирный депос распахнул дверь, хватая меня за куртку. Тут с неба раздался страшный грохот. Пиздец! Я не успел из-за этих оборотней в погонах! Сейчас накроет! Гаишники, люди вокруг — все задрали головы к небу. Вот, дебилы!

Только я бросился на грязный асфальт, накрыв голову руками. Ногами точно к центру города в сторону предполагаемого эпицентра. Чудовищный рокот пробирал, кажется до костей.

…501… 502… 503…

Я считал про себя, отчетливо понимая, что живу последние мгновения.

Глава 8

…504… 505… 506… мощный рев неминуемой смерти начал стихать. Я приподнял голову. Наш прекрасный город не бомбят? Баллистические ракеты пролетели мимо? Интересно куда? Видимо, на Москву или Питер. Ну, слава богу! Выдохнув облегченно, я поднялся и посмотрел вверх. Тьфу ты, блять! Это были не ракеты. Звено боевых самолетов. Вроде наши, «сушки». Но все равно, тревожный звоночек. Не помню, чтоб они вот так летали. Малость пересрал с непривычки. Хорошо, что в переносном смысле.

Толстый мент снова направил на меня автомат, сказал:

— Ключи, живо!

— Да че вы беспредел творите? Дайте проехать! — вмешался тип из «двенашки». — Щас, блять, всем хана настанет, епта!

— Сядьте в свою машину, гражданин! — сквозь зубы прошипел толстый гаец.

— Ага, щас, бляха! Дай проехать пацанчику, тебе ж дали на лапу, ментяра! Я кстати, все на телефон заснял!

— Чего?! — Усы гаишника аж встали торчком. — Телефон сюда, быстро!

Забыв про меня, он направился к чуваку в шортах. Еще два сотрудника за ним. Самое время валить. Но я не хотел попасть под очередь психованных ментов, пока буду сталкивать с дороги их бело-синее корыто. Совсем не прикольно, когда в тебя стреляют…

(Флэшбэк)

Сам я после охоты, прихватив с банкетного стола тарелку мясной нарезки и батл коньяка, уединился с девками в один из номеров. Две шлюшки из Петрозаводска весь вечер отлично снимали мой стресс. Сделав несколько подходов, я уже думал завалиться спать. Но секс-марафон пробудил во мне голод, а девки, к тому же, сожрали всю колбасу. Я решил спуститься в банкетный зал. Судя по шуму, веселье там было в самом разгаре.

Лучше бы я этого не делал. Там царил полный трэш, угар и содомия! Мой прежде четкий разум отказывался воспринимать эти мерзости…

Я заорал и выбежал на улицу. Зачем я во все это ввязался? Снаружи у бассейна под звуки какой-то еврейской мелодии один из питерских олигархов драл Вениамина Садковича. Пиздец! Я бежал прочь по дорожкам в спасительную темноту. Я, конечно, стремился к успеху, но не таким способом. Убедившись, что за мной никто не гонится, перешел на шаг. Как назло, зарядил жестокий дождь, а куртку я оставил в номере. Если бы приехал на своей тачке, можно было свалить домой.

Что же делать мне? В главный корпус возвращаться не вариант. На улице я быстро замерзну. Не дай бог еще подхватить пневмонию. Пройдя немного, я увидел за деревьями свет. О, да это же отдельные домики! Вот здесь и перекантуемся, заперев дверь, конечно. Аккуратные бревенчатые избушки стояли в ряд. Над каждым крыльцом горит фонарь. Вообще отлично! Может и в холодильнике найдется что заточить? Да и выпить еще не помешает. Я открыл ближайшую дверь и замер.

— Да закрой ты дверь, дует же! — раздался женский голос.

— Дружище, ты или проходи, или давай, до свидания! Не стой на пороге, — сказал бородатый мужик в егерской шапке.

А здесь собралась интересная компания. Видать, тоже решили свалить от этого блядства богатых людей. На ковре лежала симпатичная темноволосая девушка. Совершенно голая. Расположившиеся вокруг мужчины использовали ее, как стол для игры в карты. Помимо егеря здесь был америкос, кажется из охраны Маккейна. И Стас Михайлов. Тот кивнул, как старому знакомому.

Я закрыл дверь и спросил:

— У вас тут пожевать не найдется?

— Да, конечно, угощайся, — егерь указал рукой на стол. — Тебя как звать-то?

— Александр.

— А меня Аркадий.

— Очень приятно.

— Это Стас, певец, кстати, известный. А этот чувак с белыми зубами — Стив. Нормальный пацан, хоть и пендос. А эту сударыню зовут, э… как тебя звать там?

— Вообще охренел? Людмила я. В приличном обществе принято даму первой представлять.

— Приятно познакомиться, Люда, — сказал я, накладывая в тарелку салат оливье. — Ты из Петрозаводска? Что-то я тебя не припомню…

— Из Питера.

— А, понятно.

— Чего, Санек, не понравилась та компания? — с усмешкой спросил егерь Аркадий.

— Да пидоры они все!

— Есть такое. Может, пулю с нами распишешь, Саня?

— Не, спасибо, в преф не играю. Сколько меня ни пытались научить, ничего не понимаю в этой мутной игре.

— Ну, молодец! Значит, целее будет кошелек.

Я налил полный стакан виски, взял салатницу и присел в кресло у горящего камина. Как же клево! Может построить себе маленький домик где-нибудь в глуши? Где никто не будет ебать мозг и заставлять заниматься всякой херней.

— Можно у вас тут музыку включить?

— Да ради бога, парень!

Я подошел к музыкальному центру и через переходник вставил свой мп-3 плеер. Выбрал последний альбом Ленинграда.

— Рашен мьюзик? — заинтересовался Стив.

— Ага. Нравится? — Как раз включилась песня про лабутены.

— Ес, оф кос!

— Понимаешь по-русски?

— Нъемного, — ответил иностранец и вернулся к преферансу.

Я уже почти задремал в кресле, когда Стив толкнул в плечо. Улыбаясь, он протянул мне зеркальце с двумя дорогами «первого номера» и свернутую купюру в сто баксов. Я быстро втянул носом белый порошок. Офигенно. Морозная свежесть проникла в голову.

— Спасибо, Стив!

— Из Колумбия, — ответил он, подняв большой палец.

— Крутая штука.

Оказывается, они уже закончили со своей игрой. Америкос сделал музон погромче. И мы принялись отплясывать под отвязные песенки Шнура. Стас только сидел в сторонке, с печальной улыбкой глядя на наш отжиг. Мы весело смеялись, периодически шлепая Людмилу по голой жопе, когда она поворачивалась к кому-нибудь спиной. Может, удастся уединиться с ней? Делать это на троих меня как-то не прикалывало. Но, похоже, егерь первый оприходует эту милую проститутку.

— Эй, Стасян! — воскликнул Аркадий. — Чего сидишь, как неродной? Спой-ка лучше ченить, ты ж артист!

— Да, пожалуй ты прав, — ответил певец, поднимаясь. — Похоже, пришло время кое-что исполнить.

Он вытащил из-под полы пиджака пистолет с глушителем и выстрелил в голову американца. Как пожарная сирена, заорала Людмила, стряхивая с сисек остатки мозгов Стива.

— Стас, ты чего? — Аркадий сделался бледный, как мел. — За что ты…

Договорить не успел, тихий выстрел Стаса отправил егеря в края вечной охоты. Третья пуля заставила умолкнуть шалаву.

Я просто остолбенел от шока. Все заняло секунд пять. Стас медленно повернулся ко мне и произнес:

— Не бойся, Александр. Вижу ты нормальный толковый парень.

— Зачем вы их убили, проиграли в преф что ли?

— Мой имидж певца — это прикрытие. Я работаю на силовые структуры. Мне поручено собрать информацию и осуществить ликвидацию изменников государства. Мы назвали эту операцию — Рекультивация. В данный момент началось уничтожение олигархов, предателей и преступных авторитетов. Родина возродится, умывшись кровью этих негодяев. Поможешь мне, Александр? Впрочем, выбор у тебя невелик.

— Не вопрос, Стас, или как там вас на самом деле. — Мне понравилась это затея.

— Оружие есть?

— В номере все осталось.

— Держи, — он протянул мне пистолет и запасную обойму. — Это ТТ, валит с ног любого подлеца. Целься в корпус главное. Пошли, будешь меня прикрывать.

— Подожди, — я перешел на «ты» раз такое дело. — А ты чем будешь стрелять?

Стас Михайлов сходил в другую комнату и принес огромный футляр от контрабаса. Когда он раскрыл его, я чуть не заорал. Певец ухмыльнулся и вытащил здоровый ручной миниган. Повесил его на плечо. На другое — ящик с патронами. Оттуда тянулась пулеметная лента. Затем надел наушники и защитные очки.

— Извини, наушники только одни, — сказал он. — А это штука, ты не представляешь, насколько громкая.

— Такие сгодятся? — Я показал наушники от плеера.

— Подойдет. — Кивнул Стас. — Идем. Вали всех, кого встретишь по дороге к главному корпусу.

— Вообще всех?

— Всех. Здесь нет нормальных людей.

Мы вышли из домика. Здорово, дождь закончился. Энергия переполняла меня, наверное, от кокса. Пошли по дорожке. Я включил плеер. Заиграла песня Ленинграда «На танцполе».

Субботний вечер и вот опять все пляшут,

Тут бляди отдыхают, так, как будто пашут.

Офигенный трек! Как раз в тему. Вдруг, я увидал справа в беседке какое-то шевеление. Обернулся к Стасу. Тот кивнул.

Бляди в шоколаде, звёзды дискотек,

Музыку в iPad’e крутит гомосек.

Я стрельнул в жирного урода в черном плаще. Второй извращенец в кожаном бдсм-костюме завизжал и попытался скрыться в кустах. Моя стремительная пуля попала в спину, прошив гада насквозь.

И есть ещё такой прикол:

Очень, очень мокрый пол.

Мы двинулись дальше. Навстречу вывалилась небольшая группа глиномесов. К домикам, видать, потопали, суки. Я быстро перестрелял их и перезарядил ТТ-шник. Мы перешагнули окровавленные тела.

На танцполе слёзы любви и боли.

На танцполе слёзы любви и боли.

На танцполе слёзы любви и боли.

На танцполе слёзы любви и боли.

На подходе к главному корпусу пристрелил еще одного. Тот курил и отливал в бассейн, когда я заметил его. Вот так они относятся к нашей стране. Меня распирало от свершения правого дела. Из здания выскочил, видимо, охранник. Увидев нас со Стасом, он принялся доставать пистолет. Пуля остановила его замысел.

В стразах все заразы, шмары и качки

Есть такая маза — точками зрачки.

Здесь на входе даги что-то продают,

Как в универмаге даже чек дают.

— Стой здесь! — крикнул певец. — Прикрывай выход.

Стволы его оружия завращались. Он ногой отпихнул с крыльца тело охранника, отчего тот отлетел на несколько метров. Я поразился его силе. Певец вошел в зал, раздался мощный грохот. Заглянув в окно, я просто охренел от этого ада. Стас поливал огнем. Тела предателей Родины, их приспешников, блядей и прочих пиорасов разрывало на куски. Крушилась мебель, взрывались зеркала и колонны.

И есть ещё такой прикол:

Очень, очень мокрый пол.

На танцполе слёзы любви и боли.

На танцполе слёзы любви и боли.

Резко все стихло. В зале не осталось ничего живого. Еще вращались раскаленные стволы минигана. Стас обернулся и показал мне большой палец. И тут из одной из дверей выскочил сам Маккейн с автоматической винтовкой! Я не успел даже крикнуть спецагенту об опасности. Старый сенатор, хищно выпучив глаза, дал несколько очередей. Артиста отбросило назад. Разбивая стеклянные двери, он вывалился наружу.

В туалете темно, но не снимешь очки,

Белым порошком измазаны толчки,

И если ты устала, то нюхни ещё немного

Вон, на стульчаке осталась жирная дорога.

Я высунулся и начал стрелять в гребаного Маккейна. Не попал. Говнюк успел скрыться. Внезапная очередь заставила нырнуть за угол.

— Не вылазь, Александр! — услышал я голос.

Я обернулся и не поверил своим глазам. Стас жив! Пули ободрали его пиджак и лицо. Лоскуты кожи свисали лохмотьями, но под ними поблескивал металл. Что за хрень?

— Ты что, робот что ли?

— Киборг, — ответил певец. — Ты еще не знаешь всех разработок правительства.

Заведя свою машину смерти, он шагнул внутрь. Одиночный выстрелы Маккейна заставили его лишь покачнуться. Наверно, у козла закончились патроны. Шквал огня просто аннигилировал старого пендоса.

— Идем, — крикнул Стас. — Нужно зачистить верхний этаж.

Есть ещё такой прикол:

Очень, очень мокрый пол.

На танцполе слёзы любви и боли.

На танцполе слёзы любви и боли.

…Слёзы любви и боли…

***

Прогнав кровавые воспоминания, я заглянул в Лексус. Депосы отвернулись, что-то орут на чувака в шортах. Собралась толпа, слышен мат. Я сунул руку в салон и вытащил свой убийственный револьвер. Вальнуть их что ли? Хм… ну, а почему бы и нет, в самом деле? Раз другого выхода нет.

Глава 9

Бывает, помощь приходит, когда совсем не ожидаешь. Я давно привык действовать в одиночку, полагаясь только на единственного надежного союзника — себя любимого. Но иногда, в безвыходных ситуациях, когда вариантов всего два, и оба они одинаково стремные, выручают совершенно посторонние, чужие люди. Прямо как в этот раз.

Крики и матюки усилились на порядок. Охуевшие депосы пытались повязать чувака в шортах. Тот крутился, как ящерица, кусаясь и отвешивая оплеухи дорожным стражам. Кто-то пытается их разнять. Я опустил револьвер. Неожиданно откуда-то вынырнул подкачанный крепыш в спортивной майке. Бита в его руках описала стремительную дугу, пухлое лицо сержанта брызнуло красным. Тип из «двенашки» резко освободился и радостно заехал лбом в харю другого гайца, пока тот снимал с плеча АКСУ. Третьего радостно поглотила разъяренная толпа. Сочные удары и выкрики оборотней в погонах приятно ласкали слух.

Я усмехнулся и сел в тачку. Надо спихнуть с дороги ментовский пепелац. Стоп! Бля! А как же мои шестьдесят касиков? Рванул было, чтоб забрать бабки, но… лезть в это людское месиво? Ну его нахуй. Времени и так осталось немного. Я жопой чуял, отчет пошел на секунды. А после резанная бумага не будет стоить ничего.

Я завел мотор, собираясь трогаться, как подбежал чел в шортах. Дышит тяжело, весь в ссадинах, нос разбит, но лыбится довольно. На плече отобранный автомат.

— Держи, дружище! Обронил, кажись. — Он протягивал мне слегка смятую стопку купюр.

— Спасибо, друг! Вообще выручил. — Я вылез из машины и крепко пожал ладонь. Мой опытный взор, конечно, уловил — купюр чуток меньше. Ну, да ладно!

— Да хуйня, — утер пот и кровь со лба чувак. — Не люблю просто этих сук жадных. Меня Толик, кстати, звать.

— Саня, — ответил я. — Держи, это от меня.

Открыв багажник, я вытащил два ящика пива.

— От души, братишка, от души! — обрадовался Толик. Остальные подходили, тоже угощались.

Не теряя времени, мы все вместе сдвинули с дороги депосмобиль. Я успел заметить, ушлый Толик выдернул оттуда ментовскую рацию. Красава, блин! Тоже, поди, выживальщик.

***

За городом я быстро ушел в отрыв. Сначала ехал полевыми и проселочными дорогами, клиренс позволял держать приличную скорость. Бенза полбака — должно хватить до моего убежища. Даст Ктулху, к вечеру доберусь.

Схрон… там я буду в полной безопасности. На строительство ушло полгода, куча нервов и тонны бабла. Деньги были. Для этого я продал бабушкину квартиру и дачный участок. Что меня торкнуло на обустройство лесного убежища? Я много читал литературы про постапокалипсис. Круз, Доронин, Глуховский, Беркем аль Атоми, а также десятки историй, написанных малограмотными школотронами в своих пабликах вконтакте. Но это скорее следствие. А причина была в другом. В свое время я получил инсайт…

(Флэшбек)

Безжалостный ксенон рубил мокрую ночь, как острый тесак палача. Кайен хищно скользил по таежной дороге, басовито ухмыляясь турбированным движком, мелькали темные ели, на заднем сиденье позвякивали стволы. А я в тихом ахуе пытался осознать, что же, блять, произошло полчаса назад?

После зачистки турбазы Стас Михайлов согласился подкинуть меня до Петрозаводска. Очень любезно с его стороны. Я был без тачилы. Хотя… «зачистка» — не подходящее слово. Чертово, ебать его, кровавое, сука, мочилово — так правильней. Стас, или кто он там, назвал это рекультивацией. Что же теперь делать? Сложный вопрос. Я ведь отправил в преисподнюю своего босса. И всю пиздобратию, что крышевала этот беспонтовый бизнес. Во что же втянул меня артист-оборотень? По любому, придется увольняться.

Я покосился на Михайлова. Тот ловко крутил руль, совершенно не проявляя беспокойства. Блики от приборной панели сурово играли металлом на лице, иссеченном очередью Маккейна.

«Интересно, певцы страхуют свои рожи? — мелькнула странная мысль. — У гаишников будут вопросы, если остановят. Пиздец, как много вопросов.»

Я отогнул солнцезащитный козырек и… чуть не заорал! Вот жесть! Из небольшого зеркальца на меня глядел какой-то чикатило в маске из спекшейся крови. Да, вспомнил: меня забрызгало, когда я ходил в номер за Сайгой и револьвером. Чувак со спущенными штанами выскочил из-за двери, медленно засовывая руку под полу пиджака. Не стал уж разбираться, пендос это или просто гей. В упор прострелил горло мерзавцу. Я с трудом прогнал воспоминание.

— Стас… — позвал я. Блин, голос, как у ожившего трупа из морга.

— Чего, Санек?

— Есть попить?

Певец пошарил, откинув подлокотник.

— На, вот.

Словно верблюд, добравшийся до источника в оазисе, я присосался к банке «Рэд Булла». Химически-сладкий напиток принес облегчение. Какой кайф.

— Оставить тебе? — спросил я.

— Нет.

— А, извини… ты, наверно, питаешься от сети. На 220 или 380?

— Не совсем, — Стас усмехнулся уцелевшей половиной рта. — Модели моей серии потребляют пищу. Только качественную. Не из «Пятерочки», конечно.

— Понятно. — Я допил энергетик, опустил стекло, пустую банку унесло встречным потоком. — А ты… ну это… бухаешь? Что пьешь? Элитарные напитки, наверно?

— Дистиллированную воду. — Мне послышалась в голосе киборга нотка печали. — Во-первых, от психоактивных веществ может произойти программный сбой. А во-вторых, по легенде я артист. Мне нельзя разочаровывать своих сорокалетних фанаток.

— Не в обиду, Стас, но мне кажется, твои поклонницы получат преждевременный климакс, только взглянув на твое простреленное терминаторское ебло. — У меня трудом получилось сказать без смеха.

— Ерунда. — Стасик был невозмутим. — Обычно, за ночь регенерирует.

Он приоткрыл окно, нажав кнопку. Ветер затрепыхал державшийся на соплях лоскут кожи в районе щеки. С неприятным звуком Стас Михайлов оторвал его и выкинул из салона. Бля, вот нафига он это сделал? Съеденные на банкете ништяки запросились наружу. На секунду показалось, что все это сон, необычный кошмар, яростно-реалистичный бэд-трип. Но я не стал развивать это мысль. Даже если и так. Надо думать позитивно, иначе сознание провалится в ужасающий калейдоскоп инфернальных галлюцинаций. Выудив из кармана мятую пачку, я прикурил. Пусть никотин подлечит истерзанные нервишки.

— Дай и мне курнуть, — попросил Стас.

— А тебе разве можно? — Я раскурил еще одну сигу и протянул певцу.

— Сигареты — можно. — Михайлов смачно затянулся и выпустил дымную струю сквозь зубы. — Официально, нет, конечно.

— И много вас таких?

— Достаточно. Почти всю эстраду Минобороны заменило на боевых андроидов.

— Да ну нах! Не может такого быть!

— А ты думаешь, почему они не стареют? Не замечал?

— Точно ведь, блин! Замечал… — я задумался. — А настоящих куда дели? Ликвидировали?

— Ты чего, Санек? — поднял брови Стас. — Ликвидировать заслуженных артистов? Мы же не звери!

— Извини, Стас, — мне стало немного стыдно.

— Все живы-здоровы. Живут в отличном санатории, на отдельном острове, что в… кхм… Карском море.

Я тихонько засмеялся, но вдруг, паршиво кольнуло в сердце. Спросил, глотая ком:

— Значит, и Серега Шнуров тоже?

— Что «тоже».

— Ну, робот?

— Нет! Если андроид попробует то, что употребляет Шнур… боюсь, не спасет даже форматирование диска. Заменили только попсовых артистов.

— Ништяк! — Это новость чертовски меня обрадовала. — Кстати, чего мы без музычки едем?

— Радио тут не ловит, — Стас пощелкал на руле кнопки настройки радио. — Но. В принципе, если хочешь, я и сам могу спеть.

— Не-не-не! — вздрогнул я, вытаскивая плеер. — Сейчас подключим нормальное музло. Или только свое слушаешь?

— Я, конечно, прекрасный исполнитель, — скромно признался Михайлов. — Но, так и быть, включай. Надеюсь, это не рэп.

— Это Ленинград, дружище!

Я нажал кнопку, аудиосистема отозвалась богатым звучанием духовых инструментов и тоскливо рычащим вокалом Шнура:

— Я подыхаю на работе! Потом бухаю! Потом в блевоте!..

Начало отпускать, в голове утихали выстрелы ТТ, грохот минигана, тявканье автоматических винтовок, охотничьих ружей и вопли умирающих врагов. Я расслабленно откинулся в кресле. Стрельнув очередную сигарету, Михайлов выкрутил громкость до отказа.

Проснулся, когда Стас резко остановил машину возле моего подъезда.

— Спасибо, что довез, — сказал я.

— Тебе спасибо за то, что помог на базе, Саня.

Я пожал его протянутую крепкую ладонь.

— Меня за это наградят? — В связи с предстоящим увольнением лишняя денюжка не помешает.

Стас покачал головой:

— Исключено. По инструкции я вообще должен был тебя устранить, как нежелательного свидетеля. Но ты нормальный пацан, так что живи. Надеюсь, понимаешь, что болтать об этом не следует?

— Блин, и что мне теперь делать?

— Скройся и не отсвечивай.

— Бля… у меня кредит еще за тачку не закрыт.

— Забудь! — отмахнулся Стас. — Скажу по секрету, мы на пороге войны. К новогодним корпоративам все предатели Государства будут уничтожены. Запад запаникует, что Россия наберет былую мощь. В это период можно ожидать всего. Вплоть до ядерных бомбардировок.

Я представил испепеляющий Армагеддон, рвущий беззащитную планету, и неприятные мураши пробежали по спине.

— Они охренели совсем! Я тогда запишусь в армию! В спецназ или десант!

— Не советую, — печально сказал Стас. — Регулярные войска, скорей всего, будут уничтожены в первые минуты конфликта.

— Так что мне делать? — повторил вопрос я. — Сидеть и ждать, когда на голову свалится атомная бомба?

Киборг щелчком отправил сигарету в окно, серьезно посмотрел мне в глаза и произнес:

— Готовиться. Строй убежище в тайге. Подальше от населенных пунктов. Делай запасы продуктов, оружия, боеприпасов. В интернете найдешь, что и как. Тренируйся. Когда закончится острая фаза, когда перестанут пылать руины разрушенных городов, выжившие создадут новую армию, восстановят русскую землю и понесут огонь возмездия по всему миру. Ты готов, Санёк?

— Ну, естественно! — Мне понравилась эта затея. Наконец-то в жизни появился какой-то смысл.

— Тогда прощай. Вряд ли еще пересечемся.

— Прощай, Стас!

Я вылез из тачки и посмотрел на потихоньку светлеющее небо. Мирное небо — как это пиздато, если подумать. Вздохнув, я открыл заднюю дверцу и забрал оружие. Повесил Сайгу на плечо, крутанул тяжелый барабан револьвера и сунул за пояс. Махнув рукой, Стас дал по газам, шлифанули большие колеса, черный Порш умчал вдаль. Хотел было закурить, но вспомнил, что оставил пачку с двумя штучками государственному андроиду.

Поднявшись домой, повесил карабин на вешалку в прихожей, разделся. В ванной с остервенением принялся мыть руки и лицо. Когда поднял глаза к зеркалу, то не узнал прежнего Санька менеджера-разъебая. Суровое лицо в потоках крови врагов. Тяжелый, как монолит, взгляд. Яростная усмешка. На меня глядел настоящий воин Апокалипсиса и спаситель человеческой расы, как минимум.

Вот так вот я изменился благодаря встрече со Стасом Михайловым.

Глава 10

Да, в моем прошлом много нехорошего. Много грязи. Того, что следует забыть и не вспоминать. Порой сомневаюсь, а что было на самом деле? Ведь такой бред. Но именно прошлое сделало меня таким. Готовым к БП. Беспощадным воином. Хотя, я, в принципе, духовный человек, не быдло. Читаю книжки, слушаю не только Шнура и Сектор Газа, но и классическую музыку. Моцарта, например, или этого, как его там… Вагнера!

Я свернул на заросшую просеку и проехал сколько возможно. Все. Мой первый день автономного существования. Пожалуй, сегодня накидаюсь.

Сперва я выгрузил, ящики, кейсы, упаковки и полтарашки драгоценного напитка. Перетаскал все добро в кусты неподалеку. До Схрона около двух километров. Дня за три перетаскаю. Я взглянул на уже изрядно побитый Лексус. Надо что-то делать с ним. После БП он все равно превратится в металлолом. Поначалу я, конечно, обдумывал вариант с колесами… но при здравом размышлении отверг этот план. Рыскать по округе в поисках топлива, рискуя нарваться на банды обезумевших людей? Рисковать жизнью, чтоб прокормить кусок железа? Да нахрен это нужно! Мой вариант — крепкие ноги. А когда наступит ядерная зима — лыжи.

Закинув пару ящиков на свои могучие плечи, я топал к убежищу. Туда не вела ни одна тропка. Каждый раз, направляясь к Схрону, я прокладывал новый маршрут. Утоптанная тропа привлекала бы внимание грибников или охотников, а после Армагеддона и кого похуже. Да тяжко, да приходится перелазить через поваленные стволы, продираться через подлесок, зато никто не выведает мое убежище! От этого сердце переполнялось радостью. Плюс тренировка на свежем воздухе. Только благодаря заброске оборудования и припасов, у меня появилась такая рельефная мускулатура. Чтоб было легче нести, я выпил литра полтора по дороге. Сил заметно прибавилось, как и настроения. Но вот ящики как будто прибавили в весе.

Наконец, поднявшись по склону, я очутился на полянке перед Схроном. Последние сотни метров шлось легко. Кругом сосновый бор, вместо подлеска приятный пружинящий мох. Вот я и дома!

Бережно поставив ношу, я внимательно проверил свои метки. Тонкие ниточки на подступах к поляне оставались целыми. Подойдя к небольшому я пригорку, присел и внимательно порыскал взглядом. Старая подруга Ф1, приветливо улыбалась из травки. Я аккуратно обезвредил растяжку и убрал гранату в карман. Затем, сдвинув дёрн, нащупал дверную ручку, с силой потянул. Герметичная дверь на хорошо смазанных петлях распахнулась, приглашая хозяина домой, в убежище.

Включив свет, я замер. Никак не могу налюбоваться прекрасным убежищем. Сколько средств и труда вложено… мой Схрон — это не грязная нора, набитая оружием и тушенкой. Хотя это тоже имеется с запасом на долгие-долгие годы. Вообще, здесь все, что нужно для комфортной жизни. Приятная глазу отделка, просторная комната, холодильник, кухня, водопровод, санузел с ванной и унитазом, компьютер, книжки с фантастикой. Еще две комнаты на нижнем уровне — оружейная и склад продовольствия.

Я занес ящики с пивом и поставил в прихожей. В комнату проходить не стал, чтобы не пачкать ковёр. Прихватив еще баночку, я вышел на порог и закурил. Красивый тут вид. Океан безбрежного северного леса, пылающие облака, подсвеченные закатным солнцем. Напоминает ядерный взрыв. Красиво. Пожалуй, успею сделать ходку до наступления сумерек.

Сайгу я повесил на крюк в прихожей. Зачем таскать лишний вес? Подумав, положил револьвер на трюмо. Он вобщем-то нифига не легкий. Растяжку тоже не будем ставить. Это уже будет перебор с паранойей. За час-полтора моего отсутствия, вряд ли сюда забредет двуногий хищник.

Издав клич индейца, от переполняющих чувств, я спортивной трусцой прыгал вниз по склону. Все еще не верилось, что я, наконец-то, один. И это прекрасно! Вонь, шум, ложь и алчность больших городов позади. Только я и дикая природа. Уверен, мы станем хорошими союзниками.

***

Выбравшись к дороге, я осмотрел свое добро. Все было на месте. Никто не тронул драгоценные упаковочки. Ну, кроме муравьев. Через листву кустарников мрачно поглядывал Лексус. Блин, опасно его тут оставлять. Мало ли что… могут напасть на мои следы. Кто? Да кто угодно! Самый вероятный вариант — армейский патруль. Может даже с обученными на поиск псами-нюхачами. Тогда точно загребут в армию, а это не входит в мои планы на ближайшее время.

Идея родилась моментально. Сжечь его нахрен. Не здесь, конечно. Отогнать на несколько километров по дороге. Надо только слить немножко бензика. Можно перелить в полторашку из-под пива. Для этого придется его выпить. Не выливать же добро? Торопливо глотая Очаковское, я завел мощный мотор. Ну, поехали! Жалко, конечно, сжигать этого красавца. Трофей, как-никак! Но что поделаешь — суровая необходимость выживания.

Проехав километров пять по дороге, я съехал на широкую вырубку. Вот здесь нормально. Сейчас зажжем не по-детски.

Чтобы лучше горело, я пособирал вокруг сухие ветки, куски бересты, щепки. Щедро накидал в роскошный салон. Порядок. Теперь сливаем бенз. Я открыл крышку заливной горловины. Блять, что ты делаешь, Санек, это же не твоя Нива, здесь такой фокус не получиться! Да и шланга нет. Может, просто запалить внутри костер? Отделка, пластик — быстро вспыхнет. А там и бензобак точно рванет.

А если не рванет? Я не мог тут ждать, слишком опасно, еще кто-нибудь поедет мимо. Менты, егеря, или армейцы… Так, но есть же другой способ слить топливо! Что-то сразу не догадался, с пива наверно. Открыв капот, я скинул шланг обратки, потом завел движок и подставил пустую бутыль под журчащий ручеек. Так всегда делал водитель шефа на прошлой работе.

Тара наполнилась быстро. Я щедро орошал горючкой внутренности салона. Пусть наполняется парами, это хорошо. Еще бы добавить снаружи. Топливо все так же хлещет. Под машиной уже лужа. Ништяк. Я снова наполнил пластиковую бутылку. Затем, забравшись на крышу, начал поливать и там. А уже порядочно стемнело. Как же ярко сейчас полыхнет! Запишу на телефон это фаер-шоу. На Ютуб, конечно не залить. Зато можно пересматривать долгими вечерами, когда настанет всеобщий Пиздец…

Неожиданно яркий свет фар высветил мою беззащитную фигуру на крыше Лексуса. Две машины, джип и, кажись Хаммер, блять… я уже спрыгнул, но стопудов, они засекли меня. Точно. Первый автомобиль резко затормозил и начал съезжать на поляну. Второй остановился на дороге. Из Хаммера стали выскакивать люди. Гортанные выкрики. Я без труда узнал массивную фигуру в свете фар. Тот, сука, чурбан — хозяин Лексуса. Бежать, нах! Как они меня нашли?!

— Эээээй, сука, стой! Иди сюда, сын ищака! — заорали вслед.

Но я уже шмыгнул в защитную темноту леса. Загрохотали выстрелы. Совсем рядом что-то просвистело, маленькое и смертоносное. Я залег под широким стволом поваленного дерева.

— Вихади, гаундон! — я узнал голос нового парня своей бывшей. — Я твой бащка отрэжу! Гдэ ти там прячэщься, э?

Я лежал не шевелясь. Новая очередь хлестнула по опушке. На меня свалилось несколько перебитых веток.

— Ти гидэ, сука?! Вихади! Я твой рот йебат буду!

— Халиль, ти успокойся, э! — вмешался второй абрек. — Ищь, в лэс сбижаль он, ссука!

— Я Аллахом поклялся, чито выйибу его рот! — орал сын Кавказа.

— Пассматри, ищь, как тэмно, Аллах не увидит! Лексус-шмексус твой нащли! Паехали в город!

Я медленно высунул сосредоточенное лицо из-за дерева. Ништяк, они сваливают. Переругиваясь на своем неприятном наречии, южане выбрасывали из машины ветки и палки, что я накидал. Надо бы бежать потихоньку. Но я понимал, что дети гор не прощают смертельных обид. Наверняка, еще сунутся сюда… если… если только их не припугнуть, как следует. Да так, чтобы забыли, гады, дорогу в этот лес.

Я вытащил из кобуры Осу с последним зажигательным патроном и направил на черные фигуры, суетящиеся возле Лексуса.

Глава 11

Ты можешь быть мега-снайпером олимпийского уровня, но какой в этом толк, если в руках у тебя гребаная «Оса»? Оставалось полагаться на удачу. Сколько метров до Лексуса? Двадцать пять, тридцать? В принципе, достаточно, если зажигалка плюхнется где-то рядом. Я так щедро наплескал бензина, что хватит отправить прямиком к гуриям штук пять-шесть горцев. Палец лег на скобу, я затаил дыхание.

Стоп! Внезапная мысль вонзилась, как раскаленный нож в печень. Я же оставил флэшку в магнитоле!!! А точно оставил? Убрав «Осу», я быстро обшарил карманы тактических штанов и разгрузки. Нету, блин. Как теперь без музыки, без культурного наследия человечества? Что будет согревать мое сердце в условиях ужасов ядерной войны?

Переходим к плану «Б». Он только что возник в голове. Выманю всех в лес, затем по дуге вернусь к машине и заберу свое сокровище. Да, классная идея! Встав во весь рост, я радостно рассмеялся и крикнул:

— Эй, козлы! Я тут!

— Щайтан! Он здесь! — кавказцы принялись поливать лес из калашей и ружей.

Пришлось снова залечь. Когда отсвистели пули, я снова громко заржал:

— Зассали что ли?

— Эээээий, тибе пиздэц, ссука! — меняя на ходу магазины, вся свора бросилась за мной.

Я метнулся что есть дури в спасительную темноту. Сзади мелькают лучи фонарей.

— Я вижю, он там!

Одиночные выстрелы.

— Нэ стрелят! Живьем рэзат будэм!

Они не отставали, словно зверье, почуявшее добычу. Блять, зачем я это затеял? Хрен с ней с музыкой, надо было просто сжечь этих черных! Краем глаза я заметил раскидистое дерево справа. Зигзагом нырнул в его тень. Заметили? Хэзэ. Со скоростью ниндзя я забрался метров на пять по удобным веткам. Застыл, как могила, стараясь слиться с древесным стволом. Приближаются.

— Ти гидэ, гуандоун?

— Ищь, сука, спрятался!

Давайте, ближе, козлы. Я вытащил из кармана лимонку, зажал рычаг и выдернул кольцо. Уже рядом… отпустил рычаг «эфки»… 501… 502… бросок! Вспышка озарила лес. Я сжался по ту сторону ствола, укрываясь от осколков. Удачно кинул, прямо в толпу брюнетов! Кто-то залег, кто-то жалобно верещал, кто-то бежал обратно к тачкам. Спрыгнув на землю, я чуть не споткнулся об иссеченный осколками труп в кожанке. Рядом завывал еще живой, зажав волосатыми лапами лицо.

Я поднял валяющийся калаш. АК-74, годное весло, пригодится в хозяйстве после БП. Проверил магазин, перевел на одиночный огонь. Бах! Воющий утих. Бах! Бах! Эти не шевелились, чисто для контроля. Черный громила, трахарь моей бывшей, вяло двигал конечностями. Я вздохнул печально. Какой живучий, блин. Медленно приблизился, держа на прицеле. Хоть и темно, но в глазах борцухи читалась паника. Смуглое лицо кавказской национальности стало белым от страха неминуемой смерти.

— Ну что, Аллах заждался тебя, — я с усмешкой упер дуло прямо в низкий лоб.

— Эээ, брат!.. Слющий, брат, нэ убивай, пожалюста! — дрожал он.

Я молчал.

— Лэксус сэбэ возьми, толко нэ убивай, брат!

— Не брат ты мне, гнида черножопая, — с интонацией Данилы Багрова произнес я. Всегда мечтал сказать эту фразу.

— Всэ вы рюсские — фашисты! — заорал Халиль. — Мы вас рэазали и будем рэзать!

А вот это было обидно. Без разницы, чурка, белый, ниггер или песдоглазый япошка, я всегда готов послать 3,5 грамма стальной радости в непонятливую башку.

— Нечего было на телку мою прыгать, обезьяна! — сказал я и нажал спуск.

Щелчок. Чурка тонко взвизгнул, дернулся своей массой под моим берцем. Проклятье! Заклинило! Хотел треснуть прикладом, но зверь почуял свободу, извернулся, опрокидывая с ног. И рванул к машинам. Я поднялся, АК на спину, дома разберу и почищу. Оглядевшись, увидел помповик. Зашибись. ТОЗ, вроде. Дешево и сердито. Уважаю ижевскую продукцию. Ну, что ж, поохотимся! Я двинулся следом.

Чурбан уже выбежал на поляну. Уцелевшие горцы завели хаммер и пытались развернуться. Халиль увидал меня, выходящего из тьмы леса и, взвыв, запрыгнул в свой Лексус. Я промчался мимо. Надо остановить тех других. Неповоротливый Хаммер тем временем застрял среди пней, яростно буксуя, поднимая гейзеры грязи и дерна из-под монструозных колес. Подбежав, я стрельнул в открытое окно. Кабину забрызгало красным фаршем. Ништяк, походу, картечь. Передернул помпу. Тот, что был за рулем, открыл дверь, пытаясь выскочить. Выстрел. Бездыханное тело вышвырнуло из машины.

Порядок. Я обернулся к Лексусу. Абрек уже сидел за рулем. Ха-ха! Но ключи-то у меня. Неспешной походкой я приблизился, морщась от вони бензина и дерьма. Кажется, черный обделался.

— Флэшку! — велел я.

— Ээээ… чито?

— Флэшка в магнитоле! Дал мне!

— Нэ стрэляй! Пажалюста!

— Не буду стрелять. — Я положил заветную флэху в карман и закрыл на молнию.

— Отпустищь, эээ?

— Конечно. — Я швырнул ключи в открытое окно.

И, не оборачиваясь, двинул прочь. Надо собрать оружие с убитых и проверить машины. Круто, пополню свой арсенал. Уже дошел до Хаммера, когда мощная ударная волна опрокинула наземь. Поляна озарилась багровым светом. Это сдетонировали пары бензина в Лексусе. Глупый чурек стал его заводить. Кругом сыпались горящие осколки и куски того, что осталось от Халиля.

Я лег на спину и расхохотался в ночное небо.

Походу, не попить сегодня пивка. Еще столько дел. Надо сжечь еще два авто, блин. Вытащив сначала все ценное, конечно.

В Хаммере я обнаружил сумку, набитую патронами 5,45. Ништяк. Посмотрим, что в другом джипе. Что за хрень? Мне показалось, что авто слегка дергается. Еще кто-то внутри? Держа пушку в руках, заглянул в салон. Никого. Багажник… я с опаской приблизился, открыл и…

— Десантура!!! Никто кроме нас!!! — из багажника выпрыгнул здоровенный бугай в тельняшке и тут же растянулся на обочине.

Руки и ноги связаны скотчем. Ноздри резануло ядреным перегарищем.

— Щас порву, сучары!!! За ВДВ!!!

— Ты кто такой? — спросил я.

Чувак застыл, перестав вопить и валяться в пыли. Уставился непонимающим мутным взглядом.

— О, братка! Да ты, бляха, из наших! Ебаный в рот, где это я?

— В лесу, — ответил я, срезая путы десантника.

— Хуясе! А где чехи, епта? — он восторженным взглядом оглядывал поле сражения с догорающим Лексусом. — Заебись! Накрыли этих сук! Ты с какого взвода, братка?

— Ты успокойся, дружище, все нормально. Нет их больше. Меня Саня зовут.

— А меня Вован! — мы пожали руки. — Найдется ствол лишний? Ща зачистим тут все нахуй!

— Есть, — я отдал заклинивший АК.

— Че, бля, не чистили что ли? — В ручищах Вована автомат казался игрушкой. Я и сам не маленького роста, но едва доставал ему до плеча.

— Трофейный, — я вытащил сигареты. — Будешь?

— О, заебись, куреха! От души, братка! — Зажав сигарету в зубах, десантник что-то быстро сделал с АК. — Заебок, терь в поряде трещетка!

Глава 12

Бывает так, что вроде бы, не имеешь ничего против человека, но хочется его послать. Казалось бы, чего проще, отправить на заветные три буквы? Ведь тебе не интересны его тупые проблемы, беспонтовые истории, плоские шутки. Одно дело, когда не хочешь обидеть, совсем другое, когда надоедливое тело имеет больше сотни кило, крепкую мускулатуру, вооружено, и к тому же с явно подтекающей флягой.

— Ты как в багажнике оказался, Вован? — Мы шли, обыскивая трупы, и собирали оружие.

— Да, ебтать, приперся, значит, на сборный пункт. А мне грят, а ты кто, че тут надо? А я им, так война ж, ептать! Пришел вот, бляха, записаться в Вооруженные силы. А там хмырь такой сидит, жиром заплыл весь, как бегемот, ебать его в сраку. Военник мой полистал, своими сардельками потными, бля… — Вован перевернул очередного мертвого южанина. — О, заебись, ТТшка! И знаешь, чо он мне сказанул, Санек?

— Что? — Я забрал у другого мертвеца макарыч и нож.

— А, грит, пиздуйте-ка вы откуда явились, товарищ старший сержант. Я ему — в смысле, пиздуйте, тащ майор? Он — да вот так, типа, ты свое уже отслужил, а здесь, грит, и без тебя справятся. Ну, типа, вежливо послал нахуй. Ты понял, да?

Десантник склонился над следующим трупом.

— Ага.

— Я ему грю, значит, как же так? Я, блять, опытный боец, две Чечни за плечами, пять контузий, на Донбасе бывал! А он мне, знаешь, чо отвечает?

Я задумался:

— Видимо, иди на хуй?

— Сука, точно, блять! — заржал Вован. — Хотел с ноги в ебальник ушатать, да не стал. Я ж не настолько ебнутый. Берет на кочан натянул, харкнул падле на стол и попиздовал на улицу, пока делов не натворил…

— Блин, Вован, ты что делаешь?! — воскликнул я

Этот поехавший деловито отрезал уши дохлого горца.

— Для коллекции, епта! А че такого? В Чечне всегда так делал, примета, типа, хорошая. Есть шнурок у тя какой-нить, братка?

— Вряд ли найдется, Вова.

— Хуйня, ща че-нитьпридумаю… О, бля, недорассказал, короче… поехал я в центр, нервы, сука, успокоить. Забурился в рыгальню одну, взял поллитру, пельмешков… флакон быстро улетел, хуле, а злость не уходит! Еще одну взял, закурил. Телефон вытащил епт, думаю, ща обзвоню корешей-сослуживцев. Через кого, значит, документы сделать, чтоб на войну взяли… и тут марамойка эта подлетает, ну, кассирша, ебать. Орет, визжит, типа курить не положено, туда-сюда, новый закон, епт. Я грю, да ебал в рот эти законы, на войну не берут! А она все иди нахуй, да иди нахуй. Я уж хотел втащить слегонца так, чтоб заткнулась. И так седня сходил туда, а тут снова, блять, отправляют! А она, крыса, поняла — щас схлопочет — и за прилавок, прикинь, съеблась. Орет, щас хозяину позвоню, да тебя вышвырнут отсюда! Я грю, пох, звони, каракатица беспонтовая! Сижу, значит, дальше отдыхаю… думаю, вот, блять, кошелка! И так башню рвет, и эта тварь еще подливат масла в огонь! Дальше, значит, отдыхаю, никого не трогаю… тут, гляжу, заходят черные, толпа целая. Кассирша, на меня пальцем тычет, сучка. Главный ваххабит, значит, ко мне. Грит, айда выйдем, поговорить надо. Я аж обрадовался. Отчего ж не поговорить, грю, айда! Хоть не зря вечер пройдет! На улице, значит, в стойку встал… ну че, сучары, кто первый, епта?! А этот щетинистый мне шокером как уебал, меня с копыт свалило нахуй! Вот он кстати!

Десантник с хрустом вдарил гигантским ботинком в заросшее до бровей лицо и принялся резать уши. Я отвернулся.

— Пришел в себя — в багажнике везут. Ну, думаю, пизда Вовану! — продолжил он эпичную историю. — Попал в чеченский плен, блять! Как же я рад был, когда тебя встретил, братка! Терь за мной должок, по гроб жизни буду обязан, нах!

— Да ладно, Вован, ничего ты не должен!

— Епта, Саня, нихуя не знаю! Десантура своих не бросает, братка! Ты так и не сказал, кста, из какого подразделения сам, нах? Спецназ, ГРУ? Или из этих, из музыкантов, епта? Ловко чехов тут захерачил!

— Да не, — скромно ответил я. — Сам по себе…

— Ай, не пизди! — Вован хлопнул ручищей мне по плечу, чуть колени не подогнулись. — Гражданский чтоль?!

— Я выживальщик!

— Хуясе! Че за выживальщик?

— Готовлюсь к войне, к различным катаклизмам, прокачиваю навыки выживания и владения оружием.

— Молоток, братка! Тебя бы к нам в роту в 95-м!

— Ну, я тогда еще мелкий был совсем…

— Мал да удал, ептэ! Дай еще сигу!

— Держи.

— А спиртяги нету? Ща бы двести грамм не помешало вмазать!

Блин, вот нюх у него на бухло. Я со вздохом снял рюкзак, вытащил аптечку и бутыль с чистым медицинским спиртом. Мне бы самому он не повредил. Денек был тот еще. Сняв колпачок, протянул Вовану.

— Ты первый, братка! — сказал ВДВщник. — Так положено!

Я резко выдохнул и сделал хороший глоток. Словно напалм залили в пишевод и затем в желудок. Я раскашлялся, пуская слезу.

— Эй, братка, кто ж так спирт хуярит, нах? — добродушно усмехнулся Вован. — Надо вдохнуть вначале, чтоб пары потом выдохнуть. Хотя, мне самому пох, что спирт, что водяра, как вода идет! Зырь, епта, как десантура пьет!

Вован приложился к бутыльку, кадык ходил вверх-вниз по могучей шее. Почти весь спирт всосал ВДВшник! Вернув тару, он блаженно закатил глаза и глубоко затянулся.

— Заебок, Саня, попустило хоть малость.

— Вован, ты извини, конечно, но я подустал сегодня…

— Говно-вопрос, братка! Айда к тебе. Далеко живешь?

— Да нет, в лесу, убежище есть… — ответил я, думая в этот момент, куда убрать трупаки. Блин, зачем я ему сказал про Схрон?!

— Пусти, не в падлу, переночевать, братка! А то я в душе не ебу, как до города выбираться!

Как же мне избавиться от Вована?

— Рассказать первое правило выживальщика?

— Валяй, ептэ!

— Никому не показывать свое убежище.

— Ох, обижаешь, братка! — Десантник растоптал окурок и посмотрел недобро.

— Без обид, Вован… — блин, что же придумать? — Кстати, надо еще прибраться тут.

— Хуйня, щас прикопаем по-быстрому! Ладно, вижу не гостеприимный ты, Саня, не по-товарищески это, братка! Тачка, кажись, целая уеду нах! Подскажи только, куда чо.

— В ту сторону, — показал я. — Километров через тридцать на трассу выйдешь и налево. Там еще километров сто двадцать… только не советую в город ехать. Скоро начнется ядерная война. Лучше переждать здесь.

— Хуясе! Дело гриш! Ну, его нахуй тогда этот город! Здесь, блять, бункер захуячу! А пока в Хаммере перекантуюсь. Инструментом поделишься? Пила, топор есть?

Я горестно кивнул.

— Давай, я тебе их утром принесу. — Делать это я, естественно не собирался.

— Базар ноль, Саня! Нормальный ты корефан оказывается! Ступай, хуле, вижу, с ног уж валишься. Я тут сам приберусь, нах, — Вован хищно осклабился, поглядывая на мертвых горцов.

Блять, что с ними будет творить наглухо контуженный десантник? Спрашивать об этом, я конечно не буду.

Я пожал широкую лапу с наколкой в виде парашюта и надписью «ВДВ». Пошел быстро, не оборачиваясь, а то опять увяжется и будет втирать всякую дичь. И немного мучал стыд. За то, что соврал бравому вояке. Но Вован — полный, блять, неадекват. Таких нужно долго-долго лечить в комнате с мягкими стенами. Хотя, кто знает, каким стану я сам после кошмаров и жести грядущего Армагеддона. Будем с Вованом тогда на одной волне, ухмыльнулся я.

Поскорее бы в Схрон, в чистую постельку! Как бодрый сайгак я бежал по обочине в свете луны. Спирт и адреналин подстегнули уставший организм. Охота курить, оставил всю пачку Вовчику. Трофейные стволы бьют по туловищу, но их вес приятен. Я решил взять себе ТОЗ, макарыча и еще один калаш. Пухлая сумка патронов еле влезла в рюкзак. Маловато, конечно, если воевать с АК-74. Основной запас боеприпасов в Схроне для верной подруги — Сайги. Интересно, черные поедут искать своих собратьев? Я был не прочь снова разжиться полезными ништяками.

Добравшись до нычки с пивом, закинул на плечо один ящик. С двумя уже будет тяжеловато. Но пиво надо срочно перетаскать. А то еще наткнется Вован, не дай бог! Решено, встану с первыми лучами солнца.

Схрон встретил теплотой и уютом. Первым делом я направился в оружейную, разложил по полочкам добычу. Затем включил комп в гостиной, открыл экселевский файл и занес новые поступления во вкладку «оружие». Строгий учет ништяков — второе правило успешного выживальщика. Мелькнула идея погамать немного в «ФарКрай» раз уж я за компом. Но усилием закаленной воли прогнал эту мысль. Реальная жизнь, если посудить намного круче и увлекательней.

Я разделся и залез в душ. Мощным напором гудела вода, поднимаясь из подземной скважины. Водонагреватель работал, как надо. Горячие струи смывали кровь врагов, пот и усталость. Хорошо, что заморочился с санузлом. Выживать нужно в тепле и чистоте, чтобы оставаться человеком, когда остатки людского рода окунутся в каменный век. Покончив с водными процедурами, я расправил широкую откидную кровать, приглушил свет до минимума и бросил кости на ортопедический матрас. Пелена снов накрыла моментально, став наградой за первый день выживания и заряжая энергией для новых боевых подвигов.

Глава 13

Проснулся, как обычно, в шесть утра. За время подготовки и строительства Схрона я приучил себя к железному режиму. Слишком много всего надо было успеть. И у меня получилось. Как же здесь тихо и спокойно. Не было орущих детей за стенкой, долбящего перфоратора, гула машин на улице. Лишь едва слышно шелестела система вентиляции. Интересно, БП уже наступил или нет?

Пока варились пельмени, я сделал двести приседаний и отжиманий, поработал с прессом. Послушал радио, переключая частоты. Напряжение в мире росло, но ракеты еще не ринулись стирать с лица планеты города-миллионники. Выходит, я поторопился? Не думаю. В город точно не вернусь. Пережду здесь острую фазу. Если за год ничего не случится, можно сделать вылазку, пополнить припасы.

Торопливо прикончив кило пельменей — день предстоял тяжелый — я проверил уровень заряда аккумуляторов. Все в норме. В последнее время появились умные батареи Тесла для дома, и я бы их конечно прикупил, но, блин, цена… Обойдусь и так.

Энергосистема Схрона включала в себя, автоматическое зарядное устройство с функцией памяти, литий-ионные батареи, инвертор, ну, и сам источник питания — РИТЭГ — радиоизотопный термоэлектрический генератор. Классная штука, можно носки сушить или варежки. Работает постоянно, хватит еще лет на десять.

Когда я озадачился проблемой электричества, перебрал много вариантов в интернете. На обычный генератор топлива не напасешься. Фотоэлементы дорогие, заразы, не очень эффективны в приполярных широтах, да еще и демаскируют убежище. Как и ветряк. Но потом я вспомнил, что на складе нашей фирмы стоял один такой списанный РИТЭГ. Уж не знаю, откуда его умыкнул босс и для чего. Но хранился он там, сколько я помню. Сделав липовую накладную, я без труда вывез массивный девайс на воровайке.

Самое трудное было протащить двухтонную напичканную ядерным топливом хреновину и установить в Схроне. Для этого пришлось привезти бригаду бичей из города. Я руководил процессом. Синегалы чуть не сдохли от каторжного труда, но за неделю дотащили, используя деревянные катки, а также топовую автомобильную лебедку Warn, которую я брал в магазине Электролебедки точка ру, когда ездил в Москву за патронами.

Двухсотить работяг я не стал, хватило двух ящиков жидкой валюты. Они даже не поняли, куда их возили. в закрытом кузове Газели. Тчно так же я отправил их обратно. Так что вряд ли синяки кому-то проболтаются о местоположении моего убежища.

Уже собравшись, я хлопнул себя по лбу и спустился в оружейную. Надо ж поставить растяжку! Я открыл ящик и достал очередную Ф-1. Жаль, их так мало удалось раздобыть. Осталось всего одиннадцать штук. Зато с патронами для Сайги удачно получилось. Я улыбнулся, вспоминая ту поездку за боеприпасами…

(Флэшбек)

Московская жара терзала с напором одержимой шлюхи. После прохладных лесов Карелии, где я три месяца занимался строительством убежища, Дефолт-Сити предстал филиалом ада. Незадолго до этой поездки списался я с московским комрадом Спауном с «ганзы», который обещал продать большую партию патронов для Сайги. У нас, в Петрозаводске, не было нужного количества, да и продавцы в оружейных магазинах начали поглядывать подозрительно. Вот уж не думал, что так сложно купить двадцать тысяч патронов.

Неизвестно сколько продлится грядущий БП, поэтому надо обеспечить себя боеприпасами по полной. На это я пущу остатки средств от продажи бабушкиной квартиры. Впрочем, цену камрад предложил очень интересную. Были у него какие-то подвязки с производителем. Эх, еще бы надыбать где-то гранат… я записал этот момент в телефонной записной книжке, чтобы не забыть спросить у Спауна.

До встречи оставалось пара часов, и я гулял по Воробьевым горам, попивая пивко и разглядывая симпатичных девчонок. Жаль, они все погибнут в ядерной войне, так и не познав тепло моих крепких рук. Но всех не спасти. Поэтому я твердо шагал, сдерживая порывы звериной страсти. Дело превыше всего.

Заколебали ППС-ники, которые то и дело проверяли документы. Толи их настораживал мой камуфляж, толи тактический рюкзак за могучими плечами, толи брутальная двухмесячная небритость или холодный беспощадный взгляд моих голубых глаз. Хорошо, что голос разума подсказал не брать в поездку травмат и нож. Полицейские, перетряхивающие рюкзак, находили только бутылки с пивом, чипсы, НАЗ и запасные трусы с носками. Меня даже хотели забрать в отделение за распитие, но косарь, исчезнувший в жадной ладошке стража правопорядка, решил вопрос. Правда, пришлось натянуть на бутылку «Балтики» бумажный пакетик. Совсем охренели в своей Москве.

Прикончив запасы пива, я спешил к метро. Предстояло ехать куда-то на северо-запад столицы. Спустившись на эскалаторе, я быстрым шагом направился к платформе. С негодованием обнаружил полное отсутствие туалетов в подземке. Блядство! Зачем я выпил столько пива? Надо было отлить в кустах! Теперь за такую возможность я готов отдать даже пятихатку!

Хотел было сделать это в дальнем конце перрона и уже направился туда, но, встретившись с грозным взглядом очередного блюстителя закона, сжал зубы и передумал. Распихав толпу, я заскочил в подъехавший вагон и ловко приземлил зад на свободное место, опередив бабку с тележкой в выцветшем старом пальто. Чтобы не слышать ее унылых проклятий, воткнул наушники и включил «Сектор Газа». Несмотря на готовый взорваться мочевой пузырь и бодрый вокал Юрия Хоя, незаметно задремал, чуть не пропустив свою станцию. Если бы сидящая рядом дева не пихнула острым локтем, когда я навалился на нее, так бы и уехал в ебеня.

Первым делом, выбравшись из подземелья, я ринулся к синим кабинкам. От вони чуть не вывернуло. Стараясь не дышать, избавился от излишков пива, с тоской вспоминая запах сосновых лесов Карелии. Так, времени осталось немного. Где этот сраный торговик? Пришлось открыть 2Гис в телефоне. Без него б точно пропал в безумном адском городе.

Спаун встретил меня на фудкорте. Этот грузный лысый мужик радостно приветствовал меня, на минуту оторвавшись от пожирания крылышек KFС.

— Угощайся, Саня! А то чето я много набрал, всю пасть уже сжег себе! — смешно «акая», сказал здоровяк.

— Благодарю, — сказал я, присаживаясь за столик. — Это должно помочь залить пожар.

Я поставил две банки пива на стол.

— Вот это в тему, — обрадовался Спаун. — Я хоть и за рулем, но с одной банки ниче не будет.

— Менты у вас злые в Москве. Осторожней будь.

— Фигня, нужно иметь к ним подход, — махнул ручищей лысый, вскрывая банку. — А ты прямо реальный выживальщик!

— Конечно, у меня и схрон свой есть, — похвастал я, угощаясь крылышками с картошкой-фри.

— Если бы я не знал вашего брата, подумал бы, что ты собираешься устроить небольшую войнушку. Куда тебе столько патронов? Обычно берут ну… пару-тройку тысяч штук для своих нычек.

— Большой Пиздец близок, а я хочу выжить, — пожал плечами я.

— Хм, эти разговоры я слышу уже лет пятнадцать, — добродушно улыбнувшись, сказал Спаун. — Но это твое личное дело. Как говорится, любой каприз за ваши деньги.

— У меня все на карточке сбербанка, — предупредил я. — Буду обналичивать, как проверю товар.

— Разумеется! Приятно видеть настоящего параноика. Только обналичивать не надо, переведешь мне на сберовскую карту, она привязана к моему номеру. Есть СбербанкОнлайн?

Я кивнул.

— Ну чо, поехали тогда? Мой склад недалеко.

— Поехали, — сказал я, вытирая руки салфеткой и допивая пивас.

Пока мы сидели в кафе, на улице разразился ливень. Сверкали молнии, как батарея артиллерии, долбил гром.

— Наконец-то, — обрадовался Спаун. — Хоть польет мои посевы!

— Что выращиваешь?

— Давай в машину, покажу!

Вымокнув до трусов, мы добежали до Лэндкрузера.

— Нормальный аппарат, — сказал я, устраиваясь на огромном переднем сидении.

— По Москве передвигаться самое то, — согласился здоровяк. — На обычной пузотерке хрен кто уступит. Ты, Саня, как… сильно торопишься?

— Да не, — ответил я.

Спаун открыл крышку подлокотника и вытащил здоровенный пакетище отборных шишек.

— Вот, — довольным тоном произнес он. — Зацени, какая красотень! Выращено без всякой гидропоники на подмосковной даче, натуральный продукт! Не то что эта шняга амстердамская…

Спаун от души набил трубочку и протянул мне взорвать. Я не стал отказываться, хотя и от пива было хорошо. Горячий дым наполнил легкие.

— Прикольная штука, — выдохнув, просипел я. Лысый довольно лыбился. — Классный у вас тут сервис.

— А ты думал! — Спаун медленно выпустил синий дым. — Это у нас называется клиентоориентированный подход!

Вырулили на шоссе. Мое сосредоточенное от проблем выживания лицо расплывалось в безмятежной улыбке. Даже проплывавшие за окном пейзажи Химок, доставляли удовольствие.

— А я думал, ты на машине приехал, — сказал Спаун.

— На поезде.

— Как же такую кучу патронов повезешь? Они даже в Крузак не войдут.

— Газель закажу. До Карелии.

Тут у меня в кармане дзинькнул телефон. На экране светилась напоминалка: «Спросить у Спауна насчет гранат».

— Слушай, Спаун, а у тебя есть гранаты в наличии? Ну типа Ф1 там… или РГД? — спросил я.

— Да ты вообще на голову отмороженный чувак! — захохотал он. — Какие гранаты? У меня легальный бизнес!

— А может, знаешь, где достать?

— Я хрен знает… это надо на военных выходить или на ОПГ. У меня в принципе есть кое-какие контакты…

— О, ништяк! — я обрадовался. — Пробьешь для меня эту тему?

— Постараюсь, но ничего конкретного обещать не могу.

Когда подъехали к даче, там уже ждала Газелька. Я вызвал ее по дороге. Хозяин открыл ворота гаража, и я просто обомлел. На двух поддонах стояли ящики патронов. У меня даже ладони вспотели при виде такого богатства. Я прошел внутрь и распечатал наугад одну из коробок. Достал патрон и внимательно его рассмотрел, потом еще распотрошил, на всякий случай. Вроде все норм, порох нормальный.

— Беру! — сказал я и жестом показал водиле, чтобы тот начинал грузить.

— Давай денежку и они твои! — ухмыльнулся Спаун. — С тебя триста пятьдесят.

— В смысле, триста пятьдесят?! — я аж вздрогнул от такой наглости. — Мы на двести двадцать договаривались!

— Извини, я же писал тебе вконтакте. Курс прыгает, как саранча. Что я могу поделать?

Глава 14

Отточенными движениямя я установил растяжку, накидал сверху сухой травы. Нормуль, не видать. Поправив на плече рюкзак на сто шестьдесят литров, отправился за пивом. Рюкзак, кстати, не простой туристический, а широкий, от параплана. По моим прикидкам, четыре-пять ящиков в него войдет. Сейчас там лежала бензопила Bosh, немножко бензина с маслом, топор и несколько банок тушенки. Все-таки помогу Вовану, чтобы совесть не грызла.

Лишь бы не сломал инструмент лихой десантник. Хотя, в принципе, запчасти для пилы есть. Зачем я вообще это делаю? Сядет блин на шею, потом корми его, пои, блин. Вдвоем, конечно, проще контролировать местность, выслеживать врагов. Но что будет, если он решит прибрать к рукам мои запасы? Постараюсь этого не допустить. Тушенку тоже жалко. Каждая банка рассчитана на определенный день.

Вообще, продуктовую раскладку я написал на два года вперед. Чтобы всегда хватало калорий для моих стальных мышц. Пора уже задуматься об охоте на дичь. В Схроне есть несколько книг и пособий для охотника. Там расписано все: как ставить силки и капканы, выслеживать хитрого зверя, как разделать и обработать шкуры. Хорошо, блин, бывшая не со мной. Она б точно проблевалась от вида крови и плакала над убитыми животными.

По дороге я держал Сайгу наготове. Резко оборочивался на каждый шорох и цепко осматривал заросли через коллиматорный прицел. Животные будто понимали, что я хочу их смерти и не попадались на глаза. Что я делаю не так? Наверно, стоит все же прочесть книгу, а не просто разглядывать картинки и схемы.

Я осторожно вышел на дорогу. Никого. Не зря выбрал это место. Здесь редко проезжает больше одной машины в день. Но оружие из рук не выпускал. Мало ли что. Вчерашний день преподнес смертельные сюрпризы, теперь хрен кто застанет врасплох.

На поляне чернел искореженный кузов Лексуса. Рядом джип не в лучшем состоянии — работа Вована. Кстати, где он сам? Не видно и Хаммера. Свалил в город? Хорошо, если так. Десантник, как и обещал, прибрал трупы. Я уж не знаю, прикопал в лесу или сжег, но еще одной головной болью меньше.

И тут я услыхал нечеловеческий вопль и треск. Кажется, падало дерево. Молниеносным броском я перекатился, присел на колено, вскинул карабин. Вован? Больше похоже на рев зверя. А если это медведь или кабан? Было б вообще ништяк! Отстегнул магазин Сайги. Сейчас здесь дробь. Я вытащил из подсумка магаз с пулевыми патронами и быстрыми перебежками скользнул в лес, к источнику звука.

Как амурский тигр, я подкрадывался к цели. Снова чудовищный рев, треск ломаемых веток, рычание. По телу пробегал неприятный озноб. Мне не доводилось сталкиваться с хищниками. Раздвинув кусты дулом Сайги, я обомлел. Да этот десантник совсем отбитый! Подпрыгнув и яростно рыча, он с ноги обрушил очередную ель. Средних таких размеров. Видимо, заметив постороннее движение, Вован резко припал к земле, скрываясь среди поваленных деревьев.

Тынц!

В двух сантиметрах от моей башни в ствол дерева впился нож.

— О, здарова, братка! А я думал, ты забыл про меня, блять!

— Привет, Вован… — Я с трудом выдохнул воздух.

— Да, не ссы, епт! — Он выдернул нож из дерева. — Я ж заметил, что это ты. Чисто, приколоться хотел, нах!

— Чем это ты занимаешься?

— Обустраиваюсь потихоньку, убежище строю, нах! — Широким жестом похвастал Вован. — Сам позырь!

В центре расчищенного среди леса пространства зияла огромная яма прямоугольной формы. Шесть на восемь, примерно. Дно устлано свежим лапником. Походу, будет землянка.

— Это ты когда успел выкопать? — поразился я.

— Хуле, два солдата из стройбата заменяют экскаватор! — улыбнулся Вован. — А один из ВДВ заменяет их вдвойне!

— А я тебе инструмент притащил.

— Ваще красава! Я, блять, уже наломал стволов для настила, но с пилой быстрее захуярю!

Тут мои ноздри уловили ароматный запах. Хм, шашлык? Откуда у него, мясо, интересно? Страшная догадка вспыхнула в мозгу. Апокалипсис еще не настал, а он разделывает и жарит на углях трупы врагов? Блин, нахрена я с ним связался?

— Айда к столу, Санек, заточим шашлы! — пригласил Вован.

— Извини, я как-то не очень голоден.

— Чо, похавал уже, епт?

— Ну, да.

— А чо ел?

— Пельмени.

— Нихуя, какие ты ништяки точишь, нах! — воскликнул десант. — Без меня, блять! Иди за мной, еба!

Нырнули в кусты, запах усилился. Я уже понял, что сейчас увижу. Отрезанные руки, ноги, выпотрошенные тела и головы южан, насаженные на колья, с высунутыми посиневшими языками и вырванными глазами, по которым ползают жирные с зеленоватым отливом мухи. Похрен, надо привыкать к ужасам Армагеддона, скоро такие картины станут обычным делом…

— Присаживайся, братка! — отступил в сторону ВДВшник.

На самодельном вертеле аппетитно румянилась и шкворчала нога. Слава Ктулху, не человеческая. Рядом, как в гостиной, сидения из джипа. Между ними, из оторванного капота, Вован соорудил столик. Кроны деревьев образовывали естественную крышу. Я присвистнул. Ничего себе обустроился вояка!

— Зацени, блять, какого оленя вальнул! — Вован подтащил за рога матерую тушу с отрезанной ногой.

— Круто! — Я уселся и вытянул уставшие кегли. — Долго выслеживал?

— Да какой там нах! — Он перевернул вертел. — Сел, я значитца, в папоратниках… ну, давануть личинку, сам понимаешь, братка! И, сука, блять, че-то туго идет нах! Я и так и сяк тужусь, прикинь, не выходит каменный цветок! И слышу, блять, фырканье такое рядом! Тут у меня задний клапан враз прорвало, епт! Думаю, косолапый, сука, пожаловал! Ну, я ТТшку хвать, в кусты целюсь, дерьмо так и хлещет, не переставая. Гляжу, а эт олень морду высунул и стоит жалом водит по сторонам, не нравится, видать запашина, сука, аха-хах-ха! Зарядил точняк промеж рогов, во, гляди, нах!

— Офигенно!

— Дык, хуле, ВДВ! Че ты хотел! О, бля, уже ж готово! — Вован снял с вертела и напластал дымящеся сочное мясо с хрустящей корочкой. — Доставай, нах.

— Что даставать?

— Под горячее, хуль! Знаю, бля, у тебя есть!

Вырваться от Вована удалось часа через два. Нажрались от пуза, допили весь спирт. Десантник рассказывал и рассказывал байки, одну за одной, подогнал кусок мяса, килограмм на пять. Я взамен дал баночку соли из НАЗа и пообещал принести пивка.

Нельзя вот так просто встать и свалить, когда бухаешь с десантурой. Это удалось только, когда он начал клевать носом. Я подхватил Сайгу и отправился по своим делам. Тушняк, слава богу, не оставил. И так не пропадет. Может, надо было пойти в ВДВ? Хотя, чего сейчас об этом думать? Мои навыки тоже неплохи, но главное — Схрон и запас боеприпасов…

(Флэшбек)

— Ну, так че делать будем? Забираешь товар, или че? — Проклятый барыга выжидающе смотрел и невинно хлопал охуевшими глазами.

У меня в кармане был небольшой складной нож-визитка. Полезная штука, заказывал на «Али». Я представил, как выхватываю приколюху и стремительным движением кобры вскрываю жирное горло Спауна. Потом придется, конечно, грохнуть газелиста — если тот проболтается, я огребу проблем с законом. Хотя, блин, водила может вырваться и поднять шухер по всему поселку. Это точно не входит в мои планы. Не так-то просто резко уработать двух человек, не имея при себе огнестрела. Поэтому с некоторым усилием я справился с собой и отодвинул мысль об убийстве на задворки сознания.

Но Спаун, видимо, что-то прочитав в моем взгляде, сказал примирительно:

— Нет, ну, в самом деле, я же не могу себе в минус работать. Возьми насколько хватит.

— Мне нужен весь груз. Ты меня подвел сильно, так что давай в рассрочку, — ответил я.

— В смысле «подвел»? Ты пройдись по магазинам! Нигде такой цены больше нет! И так по дешевке отдаю!

— Ну, так что насчет рассрочки? Деньги есть, но они дома, надо на карточку бросить.

— В рассрочку говоришь… — Он почесал лысину. — В принципе, камрады с форума за тебя поручились, иначе вообще бы не стал с тобой работать. Да и по глазам вижу — парень ты честный. Хорошо. Держи бумагу, пиши расписку.

— Договорились! — обрадовался я.

— Но накладную на патроны не дам, сразу говорю…

Водитель, который таскал ящики, услышал последние фразы.

— Не, я на такое не подписывался! — заявил он. — За тридцатку везти патроны в Карелию?! Да еще и без документов?!

А что, мысль об убийстве этого газелиста была не так уж и плоха.

— То есть ты отказываешься? — сухо уточнил я.

— Не, ну че сразу отказываюсь… короче, ну это самое, тридцатника-то, маловато будет!

— Маловато, блядь?! — не выдержал я. — А ты часом не охуел? Куда тебе больше? У тебя же машина на газу!

— А плата за риск? — сморщил харю этот кровосос. — Если мусора по дороге примут, это ж сразу статья! А я только недавно откинулся.

— Ладно, сколько?

— Сотку.

— Сколько???

— Сотку денег и довезу вообще без гемора, отвечаю, — водила щербато улыбался.

Я молча рассматривал подмосковные пейзажи, выпуская дым в окно. Газель натужно пердела на подъемах и скрипела подвеской. В магнитоле хрипело радио «Шансон». Водитель — я, кстати, не удивился, что его зовут Толян — довольно отстукивал по рулю в такт. Поторговаться пришлось изрядно. Благодаря траве, во мне открылось небывалое красноречие. Да еще Спаун подключился. В итоге сошлись на полтиннике.

Отдавать его я, конечно, не собирался.

Чтобы замаскировать груз, пришлось раскошелиться на четыре куба самого дешевого утеплителя на подмосковной стройбазе. Менеджер из кожи вон лез, пытаясь втюхать более дорогой и, как он говорил, более качественный. В утеплителях я разбирался и без него гораздо лучше. Конечно, мой Схрон утеплен не таким гавном. Работяги набили кузов под самый верх рваного тента. Если депосы будут спрашивать, скажу, мол, везу на дачу. Должно проканать. Не зря же я такой умный.

— Ну че, начальник, может тормознемся? — в который раз спросил Толян. — Я ж сразу в рейс сорвался. Даже заточить ниче не успел.

Я был намерен останавливаться как можно реже, чтобы скорей очутиться в стенах моего уютного Схрона. Не терпелось скорее разложить по специально приготовленным полочкам свою главную инвестицию — боеприпасы. Но тупой блатняк по радио уже порядком задолбал за четыре часа пути. А мешать водителю наслаждаться последними часами жизни не позволяла совесть.

Я кивнул и сказал:

— Ну, давай, уговорил. Как увидишь кафешку, сворачивай.

— Базара ноль! — обрадовался Толян. — Через пяток километров будет ништяковое место. Заточим козырного борщеца!

***

К вечеру я сделал семь или восемь сильных ходок. Почти все пиво перетаскал. Желудок мучительно скручивало, съеденное утром мясо давно переработалось в энергию. Хрен с ним, завтра перетаскаю остальное. Я присел на ящик и закурил. К Вовану чтоли наведаться, угостить пивком? Ну а почему бы и нет? Раз появился такой сосед, лучше поддерживать дружеские отношения. Подхватив кейс пива, я двинул через лес напрямки. По дороге проще, но так будет быстрее, умаялся за день, будь здоров.

Я еще не догадывался, что это решение спасет мне жизнь.

***

…Сжав зубы, я лежал в зарослях и смотрел, как менты упаковывают Вована. Аж несколько бобиков приехало. Десантник, громко матерясь, со скованными руками дергался и пинался, как грозный хищник, пойманный коварными охотниками. Еб твою мать, Вовчик? Как же так? Не мог сделать убежище подальше от этого гребанного Лексуса? Надо помочь. Мы, вроде, с ним нормально скорефанились.

Хотя, дело не только в этом. Вдруг Вован проболтается про меня? Конечно, он твердый человек, но… зачем ему брать на себя смерть горцев? Это ведь моя работа, он не при делах. Ладно, походу, придется валить ментов. Не хочется, но что поделать, вопрос выживания. Война все спишет.

«А что если, — мелькнула неожиданная мысль, — никакой ядерной войны не будет?»

Да не, бред какой-то. Я помотал головой.

Блять! Ну почему их так много? Получится убрать троих, ну четверых. Оставшиеся залягут, вызовут подмогу и затравят в лесу, как раненного волка, найдут Схрон! Прости, Вован, но я не смогу помочь… держись там… Я убрал палец со спускового крючка и начал по-тихому отползать в чащу. Даже если он расколется, будем надеяться на маскировку убежища…

Глава 15 (Флэшбек)

— Короче, место знаю одно, там на ночь встанем. Кабак кайфовый, в натуре, люди порядочные собираются и шалавы недорогие. — Толян протер тарелку кусочком хлеба и сыто рыгнул.

— Это исключено, — сказал я, отгоняя муху от своих котлет.

— Да я за рулем усну, нахрен! Сань, не гони! Надо хотя б перед закатом покемарить пару часов.

— Поедем без ночевок.

— Блин, тяжко будет…

— Это твои проблемы, не мои. Придумай что-нибудь.

Водила задумался.

— О! — просиял Толян. — У меня термос есть, щас чефирчика забацаем в него!

— Давай.

Он допил томатный сок и убежал в Газель. Разумеется, я контролировал через окно, чтоб прохиндей никуда не умчался с моим грузом.

Я печально осматривал придорожную кафэху. Еда вроде норм… но и здесь играл этот гребанный шансон! Сколько же вокруг, наверно, уголовников, бандитов, убийц и всякой нечисти, которые маскируются под добропорядочных граждан. Обычные люди их не замечают в спокойные времена. Но любой воин апокалипсиса знает, чего ждать от этих волков в овечьей шкуре после БП. Поэтому я и озаботился таким количеством боеприпасов. Мне хотелось лично отстреливать преступников и негодяев, когда органы власти рухнут в небытие. Прямо руки чесались.

Толян принес то, зачем ходил, и потопал к раздаче, договариваться насчет своего чефира. Вот, блин! Давно искал такой термос! Старый советский. Лучше всех держит тепло в отличие от китайского кала, который продают в «Спортмастере» или «Экспедиции». Сейчас такой мега-термос, что называется — хрен отыщешь. Какая удача, что я встретил Толяна.

— Ты, прикинь, Сань, — водила плюхнулся на стул, — зажопила заварки, паскуда рыжая! Пару пакетиков только дала.

— Я все слышу! — донеслось с раздачи. — Хер ты у меня еще пожрешь в долг, Анатолий.

— Злится на меня за то, что жениться не зову, — вполголоса поведал мне Толик. — В Москву ко мне хочет, вредная баба.

— А чего же не зовешь? — без особого интереса уточнил я.

— Так у меня есть жена! Зиночка — королевна моя ненаглядная… — он мечтательно прикрыл глаза. — Прикинь, восемь лет меня с зоны ждала! Не дождалась…

— Толян, прими соболезнования, — я взглянул на часы, пора было ехать.

— Ты не понял, — махнул он синей от наколок рукой и хрипло заржал, — не в этом смысле! За месяц до того, как вышел я, Зинку мою приняли мусора поганые! Сидит сейчас в Воронежской области… Езжу иногда к ней, если рейс в ту сторону.

— Поехали, Толян, — сказал я, — и так час потеряли.

— Не кипешуй, начальник, нагоним! — Он поднялся из-за стола. — Ща, погоди, на толкан сгоняю только…

Я внимательно проследил взглядом, как за Толяном закрылась дверь туалета. Быстро свинтил пробку термоса и достал из НАЗа батарейки. В одной из них был тайник. Раскрутив ее, еще раз огляделся и высыпал в чай немного амфетамина. Несколько грамм я хранил на всякий случай. Кто знает, какие нечеловеческие испытания предстоят в будущем? А под этой хренью можно влегкую делать суточные марш-броски. Проверял этой весной. Кстати, надо не забыть пополнить запас порошка.

Порядок. Я довольно улыбнулся. Теперь шоферюга не сомкнет глаз до самой Карелии. Да я и сам таким чаем угощусь. Бывший зэк не внушал никакого доверия. Так что спать не стоит, подсказывала моя чуйка.

Толян вернулся, убирая на ходу телефон в карман. Интересно, кому это он звонил? Во мне прорезалась паранойя. Я пообещал себе держать ухо востро.

До темноты проехали с полтораста километров. Едва солнце исчезло за горизонтом, водила принялся зевать и трясти башкой. У меня уж тоже глаза слипались от монотонной езды.

— Эй, Толян, не спи! — прикрикнул я.

— Что-то меня рубит по-конски, е-мое. Поспать бы.

— Тормози тогда. Разомнемся, чайку попьем.

— О, точняк, в натуре, а я и забыл! — Толян свернул к обочине и остановился возле одинокой автобусной остановки.

Как же хорошо на улице. В небе выползли первые звезды. Как полоумные, надрывались сверчки. Вечерний аромат полевых трав слегка портил запах бензина и запах трассы. Мы сходили отлить за остановку, покурили. Водила попинал колеса. Забравшись в кабину, Толян налил горячего чая в старую пластиковую крышку-кружку. Сделал пару глотков и скривил свою рожу.

— Бодяга, блин, фу! Будешь, Санек?

— Естественно, — без лишних разговоров я влил в себя содержимое посудины. — Нормальный чай, Толян. Давай, наливай еще. И чтоб выпил все, понял? Не хотелось бы поймать фуру в лоб, если ты уснешь.

— Сплюнь, блин! — он перекрестился, налил еще кружку и мрачно выпил. — Не вставляет это бурда, хоть пей, хоть не пей. Эх, чефирнуть бы ща…

Тронулись. Толян, как обычно, пристроился за Камазом. Меня уже адски подбешивала его тошнотная манера езды. В начале пути, когда я просил прибавить, он сослался на экономию топлива. Особенно доставал постоянный кипеш из-за газовых заправок. Толян даже минуту не хотел ехать на бензине, поэтому каждые 300–400 километров начинал судорожно вглядываться в дорожные указатели и просить меня поискать в яндекс-картах заправку голубого топлива.

Примерно минут через сорок после остановки я отметил бодрость и прилив сил. Чай подействовал — сонливость как рукой сняло. Я незаметно взглянул на водилу. Тот вдруг прибавил громкость музыки. Колонки задребезжали, оглашая окрестности.

«Улыбнется сквозь решетку солнце мне, заиграет и запрыгает капель!» — неслась песня из открытых окон Газели. Толян принялся подпевать, да так душевно, что через минуту я и сам начал орать:

«Запахло весной, метелям отбой, Хозяин седой, ворота открой!»

Толика понесло. Воткнув пониженную, он со скрипом втопил педаль в пол. Меня вдавило в кресло от перегрузки. Газель взревела, как раненное животное, и легко обогнала грузовик. Ну, слава богу, нормально поехали в левом ряду! Машина так разогналась, что я начал опасаться, как бы от нее не стали отделяться детали, как ступени разгонного блока на межконтинентальных ракетах. Никогда бы не подумал, что Газель может лететь сто шестьдесят километров в час. Я воткнул свою флэшку и включил один из альбомов с убойным трансом. Толян не возражал. Он восторженно пялился вперед, сгоняя дальним светом медленно ползущих олухов с нашей полосы.

— Бля, Толян! — воскликнул я. — Там же депос был! Махал тебе палкой!

— Пусть в очко себе засунет свой самотык полосатый! — гоготал водила.

Я взглянул в зеркало на почти исчезнувший вдали пост. Менты включили мигалку. Ну, капец теперь! У меня осталось совсем немного кэша. Может, хватит откупиться от мусоров? Если, конечно, Толян не будет грубить.

— За нами едут! — заорал я. — Давай, останавливайся, блять!

— Да хера лысого они нас догонят!

Агрегат перешел на третью космическую скорость.

«Ну, еб твою мать…» — думал я.

— Не ссы, начальник, у меня номера грязью заляпаны, так что не срисуют!

Я с тревогой наблюдал, как нас догоняет ментовский луноход. Толян несся резко, постоянно перестраиваясь между фур и легковушек. Походу, я переборщил с феном, у водилы совсем башню сорвало. В кабине замелькали отблески сине-красных вспышек. Догнали гады!

— Водитель Газели! — ревел громкоговоритель. — Прижмитесь к обочине и остановитесь!

— Ага, ща… — бурчал Толян.

Яростно взвизгнув покрышками, Газель едва вписалась в крутой поворот. Из-под колес взметнулось облако дыма, которое заволокло пепелац гаев, следовавших метрах в двадцати за нами. Ослепшим мусорам не удалось так удачно зайти в вираж. Их тачка шаркнула об отбойник разделительной полосы, выбивая тучи искр, завиляла, вылетала на обочину и благополучно кувыркнулась в придорожные кусты.

— Видал? — спросил я. — Менты с дороги улетели!

— Че? Где? Какие менты? — Выкинув чебон в окно, Толян прибавил громкость магнитолы.

Голосом Круга запела Толянова мобила. Этот звонок заставил выйти из задумчивого транса, в который меня окунуло под сумасшедший бег ночного шоссе. Мысленно я завозил РИТЭГ и аккумуляторы для убежища, затерянного в северных лесах. Останется только жратва. Проблему с боеприпасами я практически решил. Только гранаты, блин, так и не раздобыл в этой Москве… а так надеялся. Ну, ничего, будем что-то химичить из подручных средств.

Толян быстро схватил телефон с торпеды и, глянув на экранчик, сбросил вызов. Мои кустистые брови сошлись на переносице. Вновь проснулась верная подруга правильного выживальщика — паранойя. Почему уркаган не стал отвечать? Кто, блин, ему звонит в пятом часу ночи? В который раз уже я пожалел об отсутствии револьвера, который тосковал без меня в Схроне.

Украдкой, я всю дорогу проверял маршрут по навигатору в телефоне. Но ехали, вроде, куда надо. Тут водила заметно сбросил скорость. Зевнув для вида, я спросил:

— Звонил что ли кто-то, Толян?

— А, че? Да не, спокуха, начальник! — отмахнулся водила.

— Да ладно, я же слышал, у тебя телефон играл.

— А… ну, это… коллекторы мне названивают! Вообще уже попутали, гниды! Из-за каких-то десяти косарей уже полгода одолевают, попрашайки долбанные!

— Так сменил бы номер, — ответил я, успокаиваясь. — Или звук бы выключил.

— Ты че прикалываешь, начальник? — обиженно сказал он. — А как же клиенты постоянные?! Не могу я этот номер выключить, люди не поймут. У меня ж объявы висят на «Авито» и в «Из-рук-в-руки».

— А почему так тихо едем?

— Так это… газ кончается! — Треснул по рулю Толян. — О, кстати, глянь, не в падлу, по карте, сколь там еще до заправки?

Выключив режим подозрительности, я ответил:

— Через пятнадцать километров будет.

— О, ваще ништяк, брателло! — обрадовался он. — Можно еще чайку накатить. Реально с него прет! Зря я на Таньку, стерву рыжую, гнал, хы-хы!

Через несколько минут подкатили к газовой АЗС. Толян собирался уже повернуть — заправка находилась слева — когда мимо пролетел, дико вильнув и усираясь клаксоном, большой бешеный джип.

— Сука, в очко себе погуди! — крикнул Толян. — Мудачье! Не, ты видел? Чуть не снес мою ласточку?

Пока Газелька заправлялась, я вышел немного потравить свой безупречный организм. Отошел подальше от заправки, а то мало ли. Только прикурил сигарету, как увидел, что с трассы сворачивает тот самый джип. Точнее бэха, икс пять, блять. Когда баварская повозка проезжала мимо, я разглядел несколько мордоворотов внутри. Один из них, лысый круглолицый с поломанным носом, что сидел рядом с водителем, пристально смотрел на меня полным недобрых пожеланий взглядом. Ну и рожа… да, блять, походу эти джентльмены — любители поучить хорошим манерам на дорогах. Учителя, мать их… сука, где же мой револьвер?

Бэха с визгом шин остановилась возле Газели. Быстро выскочила наружу братва. Я со вздохом выпустил дым, глядя в ночное небо. С заправки доносились выкрики и приглушенные липкие звуки ударов. Что-то оправдывающе лепетал Толян. Аккуратно затушив окурок, я направился к ним.

Когда подошел, все молча уставились на меня. Тупой мудак Толик утирал разбитый хавальник. Пара бандитов поигрывала битами, лысый держал Толяна за шиворот, еще у одного ствол. Макаров, вроде бы.

— Звиняй, начальник, — лепетал водила, — тут такая канитель, короче… ну, придется уступить часть груза пацанам.

— В смысле, — удивился я, — «уступить»?

— Слы, — сипло обратился ко мне ублюдок с пистолетом, — а че, твой чушкан-шоферюга ездить ваще не умеет?

— Эй! — Из будки выглянул дедок, оператор заправки. — Нече тут мне разборки устраивать! Езжайте куда подальше и там разбирайтесь!

— Спрячься, папаша! — сказал бандос, наведя на него пушку. Тот резко заныкался обратно.

— Ты заправился уже? — спросил я Толика.

— Почти… — всхлипывал он.

— Так в чем проблема, пацаны? — спросил я. — Все ж нормально, езжайте своей дорогой. Че вам надо?

— Это, блять, у вас проблемы, парни, — сказал лысый, треснув башкой Толяна о борт Газели. — Причем охуенные.

— Санек, прости! — крикнул Толян, падая на асфальт. Братки принялись лениво попинывать его.

— Да, правда, мужики… мы утеплитель везем на дачу… — начал я.

— Ты че мне тут загоняешь, епта? — резко перебил меня лысый. — Водила твой уже пропизделся насчет груза! Короче, за то, что так грубо машину водите, вы нам должны половину груза. А за то, что ты щас попытался людей наебать, все забираем! Понял? Или у тебя, может, есть возражения?

Я молчал, осмысливая ситуацию. Даже половину патронов я был не согласен отдать. В будущем таких тварей станет полно, и я должен уметь противостоять этим уебкам.

— Че, язык проглотил? — ухмылялся лысый. — Ну, значит, согласен. Ладно, пацаны, погнали в поселок. Ты, Сипа, с Толяном в Газоне поедешь.

Я достал из пачки сигарету и зажигалку. Сказал:

— Нет.

— Не понял… — обернулся лысый.

Дальше события развернулись с яростной скоростью. Чиркнув огоньком зажигалки, я выдернул заправочный шланг. Беспощадная струя хищного огня объяла лысого утырка. Братва ошарашено вылупилась на верещащее корчащееся жаркое. Я направил «огнемет» на чела спистолетом. Пушка выпала, отметил я. Уже хорошо, только бы Газель не поджечь, там же патроны. Быки с битами попытались прыгнуть на меня, но только успели превратиться в два ярких орущих факела. Фу, блин, как выключить эту штуку?

Направив в сторону от машин свистящее, как истребитель, сопло, положил на землю. Прыгнул через поджаренный криминальный элемент, поднял Макарыча. Пригодится! Древние инстинкты подсказали мне обыскать врага, забрать добычу. Метнулся к бумеру. В бардачке нашлась некислая пачка евро и кастет. Его брать не стал. Открыв багажник, я присвистнул. Да тут целый арсенал! Ак-74, несколько магазинов, три пистолета и… блин, я просто не верю своим глазам! Гранаты! Раз, два, три… двеннадцать штук! Естественно, схватил сумку со всем добром, подбежал к Газели и, отодвинув тент, закинул в кузов.

В этот момент в мою крепкую, как бетон, голову пришел удар битой. Я на рефлексе развернулся, и мой могучий кулак прилетел в морду Толяна! Вот, сучара! Так и знал, что это синелапое чмо с ними заодно! Отработав пару двоечек, я впечатал контрольный поддых. Зэчара начал заваливаться. Стоять, падаль! Схватив его за шкирку, быстро обыскал. В мои карманы перекочевали ключи от Газели и бумажник с документами. Все, Толян, дальше ты со мной не поедешь. На адреналине я достал пистолет, приставил ко лбу и нажал спуск.

Бдыщ!

Мозги красиво разлетелись по асфальту. Порядок. Пожевав так и не прикуренную сигарету, я закинул тело в бумер, захлопнул дверцы и, прикурив от ревущего пламени, сунул шланг в открытое окно икса.

Уже проехал с пяток километров, мечтая о тенистых елях Карелии, когда полнеба в зеркале заднего вида озарило багровой вспышкой. Навстречу пронеслись несколько пожарных и ментовских машин. Я только улыбнулся и прибавил музыку.

Глава 16

Ветки неприятно кололи задницу сквозь мембранные штаны, адски грызли комары. Уже час я сидел в засаде среди лап огромной ели. В руках АК, в разгрузке несколько гранат и запасных магазинов, на поясе — револьвер. Должно хватить, чтобы выдернуть Вована.

Темно. Жаль, нет ПНВ. Барахло покупать не стал, а годные модели стоили безобразно дорого. Ну, ничего — глаза уже привыкли. Очень хотелось курить, но режим маскировки нарушать нельзя.

До этого я пробежал десять километров, срезав дорожную петлю. По моим расчетам сейчас покажутся…

Зачем я это делаю? Не знаю, но так подсказывала моя совесть. Тушенка в горло не полезет, если буду знать, что Вована из-за меня прессуют дотошные следаки. А вдруг, они в сговоре с чурками? Скорей всего. Иначе, как так быстро нарисовались?

Отдаленный гул коснулся барабанных перепонок. Едут. Я весь бодобрался, лоб покрылся липкой испариной от напряжения. Так, первым делом метну гранату под колеса головной машины. Холодная «эфка» приятно легла в ладонь. Ну, где вы там? Я плотоядно усмехался.

Надсадный рев усилился, из-за пригорка расцвело холодное зарево фар дальнего света. Надеюсь, меня не видно. Бликов от снаряжения быть не должно.

«Хватит думать, Санек!» — приказал я себе.

Внутренний диалог отключился, настала приятная пустота в голове. Только действие, только работа инстинктов и отточенных навыков. Появились оба УАЗика, ехали неспешно, километров пятьдесят в час. Я выдернул чеку.

Сто метров… пятьдесят… тридцать… десять…

Граната невидимой тенью прилетела аккурат, куда я и рассчитывал. Зажмурился, чтобы не наловить зайцев, скрываясь от осколков за толстым стволом. Жахнуло. Пронзительно скрипнули тормоза. Отлично. Оба тарантаса встали.

— Григоренко, че это было? — услышал я. — Опять что ли движок накрылся?

— Да хрен, знает! Сам чуть не обосрался!

Я выглянул из укрытия. Менты повылазили из машин, закурили. Водитель пытался открыть искореженный капот. В какой машине Вован? Вроде во второй. Но по дороге они могли менять порядок движения. Или нет? Сука, опять мысли полезли! Я упер приклад АК-74 и открыл огонь.

Двое упали, срезанные короткой очередью. Один метнулся к открытым дверям. Очередь. Есть. Остальные, видать, сообразили, с какой стороны стреляют, попрятались за машиной. Я швырнул еще одну гранату, и как человек-паук, на тонком тросе съехал вниз. Раздавались ответные вялые выстрелы. Далеко в стороне. Приникнув к земле, я полз к дороге. Усмехнулся, снизу отлично видно двоих засевших за Уазиком. Еще одна очередь разметала по обочине воющие тела.

Хм, не так уж сложно это было… в этот момент из заднего Уазика выпрыгнул молодой ментенок. С громким воплем он от бедра поливал огнем из АКСУ, или чего там у него. Я перекатился, залег. Когда пули перестали поднимать фонтанчики вокруг, высунулся, вскинул автомат… бля, патроны кончились!

Мент отскочил за машину. Сука, тоже перезаряжается! Фургон УАЗа заходил ходуном, словно внутри пробудился динозавр.

— Санек, это ты? Выручай, братка!

Сейчас, сейчас, Вован, погоди… Блин, как стрелять? Зацеплю десантника! Ментенок, успев перезарядиться, злыми емкими выстрелами не давал высунуться.

— Вован! Бойся! — заорал я, выдергивая чеку.

Хлоп! Вопли и стихший автомат стража правопорядка подсказали, что дело сделано. Двинулся вокруг машин, вытащив револьвер. Надо сделать контроль.

— Братка, ты где?! — приглушенно вскрикнул Вовчик.

— Сейчас, дружище, погоди! — ответил я, отправляя шевелящееся тело в Вальгаллу.

— Санек, я горю, бляха!

Обернувшись, я вздрогнул. Видимо, взрывом пробило бензобак, и вытекшее топливо воспламенилось. Со всех ног я бросился к тачке. Сейчас же ебнет бензобак! Прикрывая лицо от жара, дернул дверь. А, блять, горячо!

— Вован, отойди! Я стреляю в замок!

— Братка, стреляй, ебта! Я щас сгорю нахуй!

Я поднял револьвер, стараясь прицелиться сквозь дым в личинку замка. В этот момент ногу чуть выше берца пронзил болевой разряд. Недобитый ментенок с оторванными руками, как зомби вгрызался и с остервенением дергал башкой, пытаясь вырвать здоровый кусок моей мышцы. Недолго думая, я вышиб мозги и ему. Надеюсь, не заразный.

— Браткааааа!!!

— Щас, щас, бля… — Сквозь языки гудящее пламя уже было ни черта не видать.

— Братка! Браткаааа…

Мощный взрыв отбросил метров на двадцать. Я упал на спину, судорожно пытаясь вдохнуть. А в ушах звенел последний душераздирающий выкрик десантника: «Братка!.. братка!..»

***

Я подскочил, резко просыпаясь. Тишина и шелест вентиляторов. Уф, бля… приснится же. Слава, Ктулху, всего лишь кошмарный сон. Дрожащими пальцами я прикурил сигарету. Блять! Надо было его спасти! Спасти! Как я мог оставить друга?! Вскочив с кровати, я принялся молотить грушу, чтоб прийти в себя. Блять! Никогда себе этого не прощу.

С первыми лучами солнца я отправился на вылазку. Двигался не спеша, то и дело прислушиваясь. А вдруг уже идет облава? Нет, Вован не мог расколоться так рано. А мне надо кое-что проверить. Для этого я шел к недостроенному схрону ВДВшника. Моя бензопила Bosh, надо ее вернуть. Как и топор. Если только менты не забрали. В качестве вещдока или себе на дачу.

На подходе к месту, я накинул маскхалат, чтобы слиться с местностью. У меня их несколько, для каждого времени года. Изготовил сам, из нескольких пододеяльников, раскрасив красками для тканей. Теперь нужно двигаться максимально тихо. Тут может быть полиция…

Я раздвинул ветви кустарника и несколько долгих минут всматривался. Никого. Лишь тоскливо темнел провал так и недоделанной землянки Вована. Сглотнув ком в горле, я шагнул вперед. Внезапно мир перевернулся, корни деревьев больно ударили в спину, выбивая кислород из легких. Тяжелое колено сдавило горло, а в миллиметре от глаза застыло острие клинка.

— А, это ты, ебать-колотить! — Хватка исчезла. — Звиняй, братка! Думал, вражий диверсант, нах!

Глава 17

Деревья дьявольски двоились и троились в глазах. Похоже, получил смертельную дозу. Я спотыкался, падал и снова вставал. Где же Схрон? Давно должен был прийти… там аптечка, там средства, которые помогут. Как же хреново. Остановившись, обнял ствол березы, и меня начало рвать.

Ох, уж этот День Десантника у Вована. Начиналось все достаточно мирно. Сперва, я выспросил, как же он освободился. Этот момент волновал больше всего, потому что имел прямое отношение к моему выживанию. Не хотелось бы, чтобы лес прочесывали спецвойска. Убежище хорошо замаскировано, но кто знает, какую технику могут применить военные?

Мы уселись в кресла возле костра, где снова жарилась оленина. Мой внимательный взгляд отметил множество ништяков. Соленья в банках, шматы сала, пучки лука, огурцы и помидоры, пачки круп и макаронов, буханки хлеба и батоны колбасы, блоки сигарет. Но доминировала среди запасов еды, конечно, водяра! Походу, Вован в одного грохнул ментов, каким-то образом, а потом ограбил продуктовый магазин. Блин, с опасным типом свела меня судьба.

— Я видел, тебя арестовали… что случилось? И как тебе удалось вернуться, Вован? — осторожно спросил я, приготовившись услышать кровавую историю.

— Да хуйня, ептыть! — ухмыльнулся Вован, срывая пробку с флакона и разливая в одноразовые стаканчики. — Куреха, блять, закончилась… ну, я попер, значит, к дороге. Думаю, стрельну, ептыть, сигарет у кого-нить. Гляжу едет кто-то, я обрадовался, хуле. Охота уж сигаретину в хайло ткнуть, сил нет терпеть, бляхо! Да только мусора это ехали! Ну че, мусора не люди что ли? Торможу нах! А они — кто, бля, откуда, документы давай! Я грю, че за хуйня? Сигарет дайте, да уебывайте! Нах вы приебались к человеку? Короче, слово за слово, ебнул одного с вертухи. Не сильно. И тут сзади, сука, лейтенант, мать его за ногу, прикладом по кумполу, прикинь! В общем, повязали меня пидарасы и повезли в райцентр.

— И че дальше? — Я опрокинул стакашек и откусил хлеба с салом.

— Привозят в отделение, в поселке в этом, название хуйпроссыш, но не суть. Приводят к полковнику, так, мол, и так, задержали опасного преступника. А я гляжу, это ж сослуживец мой, Серега! Ору, Серый, еба! Фанеру к бою, хы-хы-хы! Ну, конечно, поляну накрыли, все дела! Тот, грит, ты извини, братан, обстановка ща напряженная, люди дерганные, а ты безобразничаешь, не надо так. Ну, погудели знатно, в баньке попарились. Я Сереге и рассказал, мол, в армию не взяли, буду в лесу выживать, пока ядрен-батон не прилетел. То поглядел на меня серьезно так, и грит, это правильно, Вован, есть, мол, така угроза. Смотри, давай, за порядком в лесу, если начнется, могут финны да натовские пидары сюда полезть, а они тут нах не нужны, сам понимаш. Бумагу мне справил, мол, внештатный сотрудник органов, ха-ха! Грит, хоть буду спокоен за этот участок. Я грю, гавно-вопрос, Серый! Ни одна падла не пройдет! Тот даже пару трещеток подкинул, неподотчетных, да 7,62 четыре цинка!

— Ничего себе! — присвистнул я. — Про меня не рассказал, надеюсь?

— Ты че, братка? — поднял мощные брови десантник. — Я чужие секреты не выдаю! А Серегой мы под пулями ходили, с одного котелка жрали, но всегда он был как-то мутноват, потому, видать, в менты и определился! Давай стакан, еще набулькаю, епт!

— Давай! — я радовался, что Вована не упекли за решетку, и тайна Схрона не раскрыта. — А что за повод?

— Ты че, братка, с дуба рухнул?! День десантника!!!

— Точно, прости, сегодня же второе августа! Ну, с праздником, дружище! За ВДВ!

— Да!!! Никто кроме нас!!! — Вован залпом осушил полный стакан.

— Блин, мне, наверно, хватит… — Я не привык к таким темпам с утра.

— Сидеть, нах! — орал Десантник. — Ща под мяско еще ебанем!

— Слушай, Вова…

— Че, епт?

— А что за сельпо ты ограбил? Откуда столько жратвы?

— Ну дык, епт! Купил в магазе, хуле! Ветеранская пенсия на карту капает, так что не пропаду с голодухи! Короч, меня потом те же менты обратно доставили. Со всеми балабасами, хы-хы! Гуляем, братка!

Мы выпили еще, а потом еще и еще. Постреляли из моего револьвера, потом Вован научил разбивать об голову бутылку. Ничего сложного, епт. Сказал, что завтра начнет меня тренировать по программе десантуры. Я, естественно, согласился. Дальше появилась гитара. Десантник, сказал, что одолжил у Сереги. Играл он вполне сносно, неожиданно мощным баритоном пел военные песни, про Афган и Чечню.

«Нормальный все-таки друган Вова», — думал я, вороша палкой угли костра.

И теперь я тащился домой, едва соображая. С Вованом опасно бухать, блин. Даже для моего крепкого организма. Вскоре я выбрался к Схрону. Немножко отпустило, наверно, поэтому я не забыл снять растяжку. Открыв двери нараспашку, вынес на улицу раскладное кресло и пару пива. Не хотелось сидеть под землей в такой чудный вечер. Пшикнула холодненькая баночка, я воткнул наушники и включил музло. Что еще нужно для счастья?

Но в следующий миг банка выскользнула из крепких пальцев. Волосы на голове встали дыбом, сердце, кажется замерло в груди. Безоблачное небо стремительно пересекали десятки огненных стрел, оставляя дымные росчерки инверсионного следа.

Началось.

Часть. 2 — Схрон

Глава 18

Я застыл в шоке, позабыв в эту минуту про убежище. Белые стрелы впивались в горизонт, расцветая ослепительными бутонами термоядерных вспышек. Я успел только залечь, но, даже уткнувшись в землю, сквозь плотно сжатые веки, мои зрачки терзало убийственное свечение. Какая тут нахрен съемка, в эти секунды я позабыл обо всем. Омагад! Омагад! Свет угас. Я с ужасом открыл глаза и обернулся. Страшная картина заставляла цепенеть и в тоже время притягивала своей мощью. Ядерные грибы безжалостно росли в стратосферу, окончательно разрушая мою искреннюю веру в человечество.

«Чего ты разлегся, дебил?!» — мысленно крикнул я.

Сейчас придет ударная волна! Бля! Подскочив, я ринулся к спасительно распахнутой двери Схрона. Казалось, что бегу медленно, как во сне, когда за тобой гонится кошмарное чудище. Уже на самом пороге мощная оплеуха сбила с ног. Кубарем я влетел в прихожею. Следом ворвался самый чудовищный звук, что я слышал в своей жизни. Будто жестокие боги раздирали на части само мироздание. Пряча лицо от горячего шквала, я схватил ручку двери и захлопнул. Пиздец. Я сел прямо на коврик. Пол и стены ощутимо потряхивало. Вот он, блять Большой Пиздец. Дождался-таки.

Но никакой радости, естественно не испытывал. Родного города больше нет. Приятели, с кем я бухал, девушки, которых… ну вы поняли… вообще все, кого я знал, превратились в плазму. И скорей всего отрубился интернет. Сняв ботинки, я прошел в комнату и включил комп. Спокойно, Саня, спокойно. Гребанный виндоуз загружался минут пять. Конечно, я не рассчитывал поймать сигнал. Да и спутниковую антенну, спрятанную в кроне сосны, могло сорвать. Просто надо себя чем-то занять. Может, это локальный, а не большой Пиздец?

Пока загружался комп, я сходил до холодильника. Наплескал полную кружку из запотевший бутылки, замахнул, не чувствуя вкуса. Налил еще и, прихватив пакет апельсинового сока, вернулся в комнату. Ништяк. А я уж опасался, что глючный продукт Билла Гейтса накроется от электромагнитного удара. Да не, толща земли, суровые железобетонные стены и перекрытия надежно защитили от этой напасти.

Так, сигнала нет, как я и предполагал. Надо проверить антенну, но от мысли о выходе на поверхность меня затрясло. Отхлебнул из кружки. Есть же еще радио. Точно. Я принялся крутить настройки древнего лампового приемника из 50-х годов. Агрегат в два раза больше моего компа. Никакой ЭМИ не страшен. Долго искал такой на Авито… черт! Безобразный хаос помех на всех частотах.

Такой же хаос царил в голове. Я никак не мог сосредоточиться. Это случилось, блять! Все это гребанная правда! Усилием воли и добрым глотком «Пшеничной» я остановил разгорающееся пламя панической атаки. Хуйня, все хуйня. Главное — я жив!

Нужно чем-то заняться, а не тупо пялиться в экран. Провести ревизию. Да. Трясло, будь здоров, надо посмотреть, нет ли трещин. Стены гостиной обшиты вагонкой, под ней утеплитель. Тут я ничего не увижу. А вот потолок… его не успел зашить, хотя материалы остались. Хотел сделать натяжной, а то эти щербатые плиты смотрятся не очень эстетично. Замешав водку с соком пятьдесят на пятьдесят, я отправился в прогулку по всем помещениям. Доскональный осмотр показал отсутствие разрушений. Ништяк. Настроение заметно улучшилось.

Затем я проверил электросистему, систему вентиляции и каналью. Тоже в норме. Но все же, я решил спуститься вниз и осмотреть канализационную трубу полностью. Дело в том, что под перекрытием нижнего уровня имелись карстовые пустоты. Я лазил туда во время строительства, но полностью не исследовал. Естественный колодец метров шестьдесят глубиной выходит в широкий коридор, заросший красивыми сталактитами. По дну пещеры бежит речушка. Именно туда я вывел трубу, чтобы природный поток уносил мои фекалии в недра земли.

Сходив за налобным фонариком, я проверил батарейки. Потом, вспомнив, что в пещере довольно грязно, решил переодеться в рабочие шмотки. Еще прихватил инструмент, хомуты и прокладки, на всякий случай. Ах, да, и тряпичные перчатки с пупырышками. Чуть не забыл, блин.

Ну, с богом. Открыв люк, я заглянул в темный провал и свистнул. Эхо прикольно играло в глубине. А может, отложить это дело? Я же не совсем трезв? А впрочем, ладно, жизнеобеспечение Схрона превыше всего. Буду спускаться осторожненько. В этот момент подвижная черная тень метнулась прямо из тьмы. Бля! Я заорал, чуть не свалившись в колодец. Но это была всего лишь летучая мышь, сука. Перепончатая тварь металась по комнате. Как теперь ее ловить? Не стрелять же из револьвера. Ладно, это все потом, надо идти.

Вообще, спуск не представлял особых сложностей, не смотря на большую глубину. Выступы и полочки позволяли надежно ставить руки и ноги. В некоторых местах, конечно, был отвес, но там я с помощью анкеров присобачил удобные скобы в свое время. Я пускался, насвистывая мелодию из «Убить Билла», не забывая внимательно осматривать покрытые влажным конденсатом трубы. Заебок, как сказал бы Вован. Блин, совсем про него забыл. Надеюсь, с ним все нормально. Пообещав себе проведать друга, я сосредоточился на ревизии.

Если труба лопнет в колодце, будет, мягко говоря, не очень хорошо. Потому что, в этом же месте, насос качает воду для питья и прочих нужд. А выход канальи, я сделал метров на двадцать ниже по течению. Конечно, подземная река — настоящий подарок судьбы. Ведь устройство скважины встало бы в копеечку, да и не проедет ни одна бурилка в дебри карельских лесов. Пришлось бы собирать какой-то механизм на месте, короче, гемор полный. А сколько пришлось бы копать, чтобы уложить сточную трубу, утеплять ее, рыть септик. Это могло серьезно повлиять на маскировку и скрытность Схрона.

Спустившись, я прошел вдоль трубы и от сердца отлегло. Все целехонько. Журчание речушки приятно успокаивало мои расшатанные нервы. Тишина и покой. На стенах пищали летучие мыши, растревоженные незваным гостем. Хозяином, поправил я себя. Теперь это мое царство. А мыши пусть боятся. Может, придется потом их есть, когда закончатся припасы, невесело ухмыльнулся я. Но до этого еще далеко, уверен, запасы продовольствия удастся пополнить охотой и рыбалкой.

Я закурил, с интересом отметив, что дым уносит воздушным потоком. Где-то есть выход на поверхность. Куда же ведут эти подземелья? Я прошел немного по коридору. А может исследовать? Полезно иметь резервный выход из Схрона. Мало ли как повернется коварная судьба? Еще можно сделать тут дополнительную нычку. Получится такой Схрон в Схроне. Только вот нахрена? Здесь же сыро. Что тут можно хранить? Ладно, придумаем, мысль определенно здравая.

Сделав еще один шаг, я остановился и обернулся назад. Луч фонаря тонул во влажной тьме. Уже не видать ни трубы, ни лесенки наверх. А если батарейки сядут? Нет, надо получше подготовиться к этой вылазке. Бурлящий поток погасил и тут же унес окурок, я повернул обратно. В следующий раз возьму запас батареек, перекус, веревку и бумагу с карандашом, чтоб рисовать карту. Настоящий выживальщик не станет необдуманно рисковать. А я самый что ни на есть настоящий!

Выбравшись наверх, я снял грязную одежду и закинул в стиральную машину. Каких, блин, трудов стоило притараканить ее сюда! После той ходки три дня ломило спину. Зато именно тогда я понял, что нет ничего невозможного. Чтобы выжить в БП нужно уметь полагаться только на себя. Люди в городах забыли этот простой закон выживания. И теперь они все мертвы. Остались только такие, как я. Интересно, много выживальщиков сейчас отмечают второй день рождения в своих бункерах? Опять мелькнула мысль о Воване.

Замахнув очередную порцию горячительного, я все же решил выйти наружу, разведать обстановку. К десантнику, конечно, не пойду, уже поздно и темно. Но утром обязательно. Надел костюм химзащиты, противогаз и приготовил дозиметр. Взялся за ручку двери. Что там творится сейчас? Какой уровень радиации? Я так и не успел поставить наружный датчик. Вперед, Саня, как ты будешь ходить в рейды и добывать ништяки, если ссыш высунуть нос из своей норы?! В натуре, чего это я?

Глубоко вздохнув, я щелкнул замком и распахнул дверь.

Глава 19

Первым делом высунул наружу дозиметр. Тот застрекотал, как живой. Хм, фон в норме, совсем малость повышен. Облегченно выдохнув, я стянул противогаз, подставляя порывистому ветру, волевое мужественное лицо. Прикурил сигарету и шагнул за порог.

Что ж, все не так страшно. Где-то за горизонтом, словно дыхание дракона, полыхало огненное зарево. Конечно, я не предполагал, что так близко упадут боеголовки. Километров шестьдесят-восемьдесят, судя по времени между вспышкой и звуковой волной. Что там, военная база или пусковые шахты МБР? Я не знал. В том месте небо заволокло тьмой, сверкали молнии. Я прикинул снос ветра по облакам. Ништяк. Основное радиоактивное говно снесет в Европу. В соседнюю финку, скорее всего.

На мою поляну упало несколько сломанных веток — вот и все последствия шквала. И все-таки мой выбор оказался верен. Я остался жив, благодаря верному выбору места, а не крепким стенам Схрона. Чем дальше, чем меньше населенки, тем лучше. К тому же, преобладающее направление ветров, дает надежду на минимальное заражение окрестных лесов и озер. Затушив окурок, убрал его в коробочку. Нужно держать ухо востро. Вероятно, скоро в леса хлынут беженцы и, скорей всего, банды мародеров в поисках еды. Поэтому я и продумал такой режим маскировки. Любую избу довольно просто найти, но сложно оборонять. А мимо Схрона будешь ходить целый день и даже не заметишь.

Зимой, да. Зимой будет сложно скрыть следы обитания. Но я надеюсь, с приходом морозов, большая часть плохих людей склеит ласты от естественных, так сказать, причин. На завтра план таков. Если не повысится радиация, наведаться к Вовану, обсудить обстановку и подумать о контроле окрестностей. И так уж и быть, поделюсь комплектом противорадиационной защиты и кое-какими лекарствами.

Я вернулся в укрытие, закрыл на все замки массивную дверь. Ну, все, можно и расслабиться. Сыграну, пожалуй, в Fаllоut, да уговорю остатки водовки. В игре выжившие обитают в огромных подземных убежищах. Я слыхал, у нас тоже существуют такие, но не для простых смертных. Чисто для военных и важных шишек из правительства. Мой Схрон, конечно, поскромнее. И если бы строил с нуля, не управился бы и за год.

***

Я наткнулся на эти заросшие бетонные укрепления, когда гулял по лесам в поисках подходящего места. Судя по всему, здесь был ДОТ с бункером времен Великой Отечественной. Внутри только истлевший мусор. Даже непонятно, наше укрепление или фашистов. Все ценное давным-давно вывезено. Ништяк. Тут же я отметил точку на карте, как наиболее подходящее. Прибраться немного, сделать ремонт, оборудовать для жизни — все это можно сделать за месяц-другой.

Тогда я еще не знал, что прогноз слишком оптимистичен. Целых полгода трудился, как проклятый, и то — успел далеко не все, что задумывал. Основная проблема в тяжелой заброске. Чтобы завозить оборудование и стройматериалы, даже купил подержанную Газель. Но от дороги таскал все на себе, на своем горбу. Сколько тысяч ходок? Не сосчитать. Я носил мешки с цементом, доски, кафельную плитку и клей, краску и грунтовку. После первичной отделки начались рейсы с прочим оборудованием. Трубы, сантехника, кабели, электропроводка, аккумуляторы…

РИТЭГ только затаскивал с помощью рабочих. Затем по частям занес мебель и бытовую технику. Заколебался тащить проклятую ванну. Остальное уже ерунда. Также провел земляные работы. Закидал грунтом торчащие бетонные стены, крыша, в принципе и так была заросшая кривой северной порослью. Свежую землю старательно укрыл дерном и посадил несколько кустов, надежно скрыв убежище от посторонних глаз. Из меня бы вышел неплохой ландшафтный дизайнер. А Газельку после строительной эпопеи я продал, даже наварив немного деньжат.

***

В общем, первый день Апокалипсиса прошел успешно. С утра я поел гречневой каши с тушенкой под сериал «Ходячие мертвецы», помыл посуду. Собрав гостинец для Вована, двинулся в путь. Улица встречала плотным ветром, небо затянуто тяжелыми тучами. Заметно похолодало. Шел я медленно, постоянно проверяя фон, прислушивался к подозрительным звукам.

Возле землянки остановился, помня отбитый характер ВДВшника. Еще пристрелит, блин, не глядя. Все же БП наступил. Кто знает, что творится в его контуженой башне? Может вообще переклинило.

— Вован! — позвал я. Тишина была ответом.

Куда он делся? Может, охотится или «откладывает личину»? Уже не таясь, я подошел ближе.

— Вовчик! Ты тут? — Мои чуткие уши уловили какое-то рычание. А когда заглянул в землянку, ноздри резанул мощнейший перегар.

Спит, блин! ВДВшник растянулся прямо на полу, среди пустых бутылок и окурков. Чудовищный храп терзал мой утонченный слух. Я приблизился и слегка пнул бухое тело. Ох, зря! Выпучив зенки, Вован подпрыгнул и замахал неизвестно откуда взявшимся кинжалом. Еле успел отскочить.

— Вован, это я!

— Серега, прикрой!!! Чехи, сука, справа заходят!!!

— Это Саня, успокойся, Вован!

— Э, чо, ебта?! Че за хуйня?! — Он уставился непонимающим взором красных с прожилками глаз. — Сука, башка, ща лопнет! Есть пиво?

— Нет.

— Хуево, блять! — Молниеносным движением десантник по рукоять вогнал клинок в стену и, шатаясь, направился к выходу.

— Вован, надо обсудить Большой Пиздец.

— Моей башке ща пиздец придет… — он вылез на улицу и начал отливать. — Ща, Санек, подлечусь сперва, потом попиздим, нах.

Мы прошли к потухшему костровищу, везде валялись объедки, мусор, битая стеклотара. Да, нехило Вовчик отметил день ВДВ после моего ухода. Он вскрыл бутылку и надолго присосался, потом пошарив в углях, отыскал обгоревший кусок мяса и принялся яростно рвать зубами.

— Давай, Саня, ебанем! — побулькал полупустой тарой десант.

— Не, Вован, я пас! Ситуация серьезная…

— Фу, сука, ик… че ж хуево-то так? Дай прикурить, а то я спички проебал где-то…

Я поднес огонь турбозажигалки к прыгающей сигарете. Блин, да он совсем не алё! Плюхнувшись в прожженное в нескольких местах кресло, я пристроил Сайгу на колени, на всякий случай. Вован курил, глотал водяру и шумно чавкал. Я терпеливо ждал.

— Заебок! — промычал, наконец, Вован, пустая бутылка улетела в кусты, раздался звон. — Саня, хуле, ты вчера съебался так рано? Нормально же сидели, епт!

Я покачал головой:

— Вован, послушай, ты вообще в курсе, что вчера случилось?

— Чо, опять отхуярил кого-то? — он принялся рассматривать свои кулаки-кувалды.

— Да не…

— Жаль, сука, я б кого-нить отпиздил щас! — хохотнул Вован, вскрывая очередную бутыль.

— Вован, Третья Мировая началась! — воскликнул я.

— Да ну нах?!

— Я видел ядерные взрывы в той стороне!

— Ахуеть, бля…

— Вообще ничего не заметил вчера?!

— Бля, не ори, пиздец по мозгам бьет, — сморщил рожу ВДВшник. — Какие, нахуй, взрывы?

— Ядерные.

— И хуле ты от меня хочешь?

— Принес вот тебе защитный костюм, противогаз, медикаменты, на случай заражения местности.

— Мм… а ты как же?

— Да у меня есть еще. В Схроне.

Вован закрыл лицо ладонями и застыл. Я тоже молчал. Понимаю, у другана шок. Не надо было так сразу вывалить информацию о конце света. Он хоть и похмелился, но все равно с шифером проблемы. Большие проблемы.

— Так это чо получается, — медленно произнес ВДВшник, поднимая голову. — Вован, значит, ебись тут, как знаешь, а Санек будет в бомбоубежище сраку греть, да тушенку жрать от пуза?!

Он со злостью пихнул сверток, который я принес.

— Да че с тобой, Вован? Все ж нормально было. Нам надо договориться о контроле над территорией. Мы же друзья!

— Хуле ты тогда не пригласишь друга, а?!

— Я же говорил, первое правило выживальщика — никому…

— Да ебал я в рот эти правила! — взревел Вован, вскакивая. — Веди, бля, в свой Схрон!

— Дружище, иди лучше проспись! — Я тоже поднялся.

— Че ты сказал, ёптэ?!

— Вован, стой! — Дуло Сайги направилось в широкую грудь десантника.

— Иди сюда, нах! — Двухметровая машина убийства двинулась на меня.

Я нажал на спуск, заряд картечи пролетел над головой десантника, проделывая здоровую брешь в кустарнике. Тот шарахнулся к земле, хотел, видать прыгнуть на меня, но координация, сбитая алко, подвела. Вован с воплем растянулся в костровище, вздымая облако пепла и пачкая тельняшку. Я развернулся и побежал со всех ног, перепрыгивая через пни и поваленные деревья, уварачиваясь от сучьев и веток.

— Стоять, бля! — неслось вслед. — Пиздец тебе нахуй!

Глава 20

Почему я не пристрелил Вована, как бешеную псину? А за что? Ну, перепил человек, с кем не бывает. Все-таки удары войны не проходят бесследно. В сантиметрах от меня протопали мощные десантные боты. Я лежал под корневищем сваленного дерева, накинув маскхалат. Вот он, в прицеле, мечется туда-сюда засранец. Легкое движение пальца — и нет проблемы.

— Ты где, сучара?! — орал бухой десантник, потеряв мой след. — Найду, бля, пизда тебе!

Хрен, ты меня найдешь, дружище. Я начал потихоньку отползать. Когда вопли Вована перестали доноситься, поднялся и побежал к себе. Не напрямую, конечно. Схрон отлично замаскирован, но лучше запутать следы. Возможно, еще буду жалеть, о своем решении. Стопудов, доставит хлопот лихой ВДВшник.

Хотя, трезвый он относительно вменяем. Хорошо бы перевоспитать, как того хулигана в «Приключениях Шурика». Поймать в какую-нибудь ловушку, и отлупить ремнем по жопе, может, поумнеет. Да не, бредовый план. Пусть лучше проспится, тогда и поговорим. Не скоро это произойдет, судя по количеству еще не распечатанных пузырей. Как минимум через неделю.

Я шел, зорко поглядывая по сторонам. Подстрелить бы зверя. Но лес будто вымер. Только ели шумят на ветру, даже комаров нет. Впрочем, ладно. Вован еще услышит выстрел, притащится. Лучше посижу в Схроне. Чем бы сегодня заняться? Можно, в принципе, пожарить блинов. Со сгухой будет просто огонь. Точно, и залягу в постель, врублю сериал, а лучше достану книжку, чтобы отвлечь разум от творящихся кругом больших и малых песцов.

Ну, вот уже и Схрон. Так хочется стянуть пропотевшие носки, помыться, вытянуть уставшие ноги. Ну, и конечно, пожрать… Вдруг, мое сознание отметило движение среди деревьев справа, Сайга тотчас оказалась в руках. Вот она, дичь! Но как я, ни пялился, никого не увидел. Что за хрень? Прошел в ту сторону немного. Или показалось? Но чутье твердило, что я не ошибся! Что-то прошуршало сзади. Мгновенно развернулся, держа оружие на изготовку. И вновь — никого. Теперь шорох раздался с другой стороны.

Что за животное может так умело скрываться? Не волк и не медведь точно. Блин, да это же Вован. Но как он выследил меня! Я крутился во все стороны. Вот, гад, поиграть со мной решил? Вроде за теми кустами кто-то стоит… Шарахнул выстрел, отдача привычно толкнула плечо, я перекатился и послал еще пару зарядов в подозрительное место. Не хочется его убивать, но и в Схрон его нельзя пускать.

— Вован? — нет ответа.

Поменяв магазин на полный, я ринулся через кусты. Блин, никого… тут хрустнула ветка где-то сверху. Я развернулся и послал пулю на звук. Что-то крупное перепрыгнуло на соседнюю елку. Стрельнул туда.

— Вован, перестань! Давай разойдемся мирно!

Короткий смешок. Но уже справа. Машинально крутанулся и выстрелил. И опять серая тень мелькнула между стволов. Холодный озноб пробежал по спине. Не похоже на Вована. Десантник бы бросился на меня, как разъяренный бык. Что бы это ни было, оно не уходит. И не боится выстрелов. В голову полезла всякая чертовщина. А вдруг это Леший? Нет, я скорее поверю в оживших мертвецов, чем в дурацкие сказки

Внезапно, холодный металл уперся в затылок. Я застыл, в любую секунду ожидая выстрел, который оторвет мою глупую башку. Черт, как можно было так попасться? Кто это? Убийца, грабитель? Главное не выдать Схрон, если будут пытать.

— Вован, это ты, дружище?

— Руки вверхь! — раздался скрипучий голос, совсем не похожий на вовановский бас. — И ружьишко свое брось! Вон туды!

Я подчинился. Не геройствовать же, когда на тебя направлен ствол непонятного калибра.

— Я мирный человек, турист. Можно повернуться? — спросил я.

— А чегой это нельзя? Можна! — давление на затылоке исчезло, и тут же прилетел мощнейший удар в правое ухо.

В глазах вспыхнули искры, но сознание не угасло. Прикладом огрел, сука… Выдрав пласт мха, я растянулся на земле и замотал головой. Когда зрение сфокусировалось, не смог поверить глазам. Меня, подготовленного выживальщика, уделал какой-то дедок!

В грязном полушубке времен батьки Махно, с нечесаной седой бородищей, и дымящейся самокруткой в пожелтевших зубах, он и впрямь смахивал на Лешего. Вот только в отличие от былинного существа, старикан был вооружен самой настоящей трехлинейкой. И хотя видел ее лишь на картинках в интернете, я сразу узнал легендарную «Мосинку».

— По шож озорничаешь, хлопец? — все так же держа на прицеле, чертов дед подхватил с земли мою Сайгу и повесил на плечо.

— Извини, отец, не со зла… — Я прижал ладонь к горящему уху. — Ты следил за мной.

— Шож поделать, работа такая, лесничий я. А тя как звать-то?

— Александр…

— Ну а меня Егорычем величают! — погладил бороду старче.

— Очень, блин, приятно, — простонал я.

— Ты, Санек, на дедушку-та не серчай, — он наконец-то опустил винтовку. — Не любит дед, когда в лесу евоном шалят. Раньше-то ты порядошно себя вел…

Я с трудом приподнялся и сел, облокотившись на дерево, переваривая неприятную информацию.

— Давно за мной следишь?

— Так почитай, — дед принялся загибать узловатые пальцы, — месяцов пять уж, поди. Хорошо немчурский бункер обжил, молодец. Мы его целую осень в 42-м взять не могли. А вон тама наша батарея стояла… сам-то я в разведке служил, край хорошо знаю, родной мне энтот лес!

— А почему не остановил меня, не доложил властям?

— Да шо мне власти? — удивился дед. — Тута моя власть! Вижу ж я — порядочный ты парень, не озорничаешь, браконьерством не балуешьси, костров не палишь почем зря, мусор не раскидываешь… шо, думаю, мешать человеку? Пущай обустраивацца, коли нужда есть, хех…

— Я строил убежище на случай ядерный войны.

— Хитрый какой, — усмехнулся лесник. — Тока она уже, почитай, настала!

— Да знаю…

— Ну, раз знающий такой, да расторопный, то будем вместе приглядывать за лесом. Шоб вражина какая сюды нос не сувала. Договорилися?

Лихорадочные мысли крутились в голове. Дед все знает про Схрон. И обезоружил, как младенца. Но вроде, настроен дружелюбно. Смысла нет отказываться от предложения и что-то скрывать. Наши цели совпадают, почему бы и нет?

— Договорились, — кивнул я.

— На тады свою пукалку, — он вернул Сайгу. — Да держи в следующий раз покрепче, хех.

— Спасибо…

— Но смотри у меня! — погрозил он. — Будешь озорничать, накажет дед!

— Постараюсь… слушай, Егорыч… может, тогда за знакомство? — Я решил проявить гостеприимство из уважения к ветерану ВОВ.

— Хех… эт, можна! — он хитро улыбнулся. — Вот с этого и нада было начинать разговор вести, а не шмалять по кустам почем зря! А то карга моя опять самогон припрятала.

— Ну, добро пожаловать тогда.

Я встал, отряхнул штаны, а когда распрямился, чудного деда и след простыл. Как ниндзя прямо. Хотя, свалил — ну и ладно. Побережем хоть сегодня печень. Но когда я подошел к Схрону, ухмыляющийся Егорыч уже поджидал возле входа, поигрывая моей гранатой Ф-1.

Глава 21

Что делать, когда не знаешь обстановку? Что вообще творится в мире? Шарахнули наши в ответку? За две недели с момента начала, я так и не поймал по радио ничего. Абсолютно. Пару раз видел военные самолеты. Вроде бы НАТОвские, судя по силуэту. Эх, мне бы «Иглу»… Не люблю вопросы без ответов, поэтому отправился в боевую вылазку.

В этот раз я готовился основательно. Хочу прогуляться к ближайшему населенному пункуту. Это деревня в двадцати километрах отсюда. Надел теплый костюм камуфляжного цвета, шапочку с прорезями для глаз. Во все кармашки и отделения разгрузки напихал магазины, гранаты, батончики «Сникерс» для перекусов и пару сурового вида ножей. Может, опробую их в деле. Ножи — оружие мастеров, как сказали в одном фильме. Как раз смотрел накануне.

На поясе патронташ. Лицо обмотал шарфом. Вроде, месяц август на улице, а погода совсем распоясалась, около нуля за бортом. Неужели наступает ядерная зима? Хреново если так, значит, самая жесть еще впереди… Я подхватил Сайгу и, как завершающий штрих, зарядил и повесил на пояс револьвер. Теперь-то его можно таскать, не опасаясь властей.

Ледяной ветер обжигал мое сосредоточенное лицо, заставив поплотнее натянуть шарф. Решительно выйдя, короткими перебежками я шел вперед, оценивая сквозь прицел карабина окружающую обстановку. Двигаясь по расширяющейся спирали вокруг схрона, я щедро ставил растяжки на случай нежданных гостей. В первую очередь против Вована…

***

Три дня назад ходил на охоту. Егорыч подсказал место, где можно встретить оленей. Просидев часа три в кустах возле речки, уже собирался вернуться в Схрон, сварить глинтвейн и почитать книжку, но вдруг услышал фырканье. Я припал к прицелу. Охренеть, метрах в двадцати на берег вышел упитанный северный олень с красивыми рожками. Он стоял и подозрительно нюхал холодный сырой воздух. Хорошо, я догадался не курить…

Но сделать выстрел не успел. Сухая очередь, и зверь свалился замертво, окрашивая воду в красный цвет. Я лежал не дыша. Кто бы это ни был, меня не должны обнаружить. Сейчас, поглядим, что за урод перебил мою добычу…

Блять, ну кто бы мог подумать? Из-за деревьев, вразвалочку вышел Вован с АК наперевес. Десантник походил на неандертальца. На плечах плащ из шкур, из-под которого выглядывала слегка драная тельняшка. Зорко оглядевшись, он отхлебнул из бутылки, занюхал шкурой. Когда у него закончится водяра? Затем, стрельнув контрольный в рогатую башку, вытащил здоровенный нож и принялся с кряхтеньем и матерками разделывать тушу. Со всеми предосторожностями я вернулся в Схрон.

***

…Покончив с минированием, я двинулся к дороге, хоть это и было чертовски опасно. Где-то там неподалеку обитал Вован. Я старался двигаться бесшумно, как Егорыч. Но с лесным стариком, конечно, не сравниться.

Тогда, в день нашей встречи мы славно посидели, не смотря на истоптанный грязными калошами ковер. Я достал коньяк, но старик почему-то отказался. Тоже не стал тратить запасы. Он рассказал, как зарезал ночью фрицев в этом самом бункере, семьдесят пять лет назад. Даже показал где. Не знаю, шутил или нет, но на мой крепкий сон это не повлияет. Попили чаю, старче угостился конфетами и сухарями. Я предупредил деда насчет Вована, на что он махнул рукой и буркнул, что, типа, приглядит за буйным ВДВшником. У меня не было причин усомниться в его словах. Напоследок, Егорыч отметил на карте свою избушку, сказал, заглядывай, мол. Что ж, как-нибудь, обязательно… а сейчас есть дела и поважнее.

Я перешел через сопку. За ней, в распадке, проходила дорога. Дальше двинусь по ней. Зверья, кстати, так и не встретил по пути, ни одной особи. Скользя по мокрому склону, я медленно спускался к обочине. Вскоре между деревьев замелькала грязная лента грунтовки.

Грузовик!

Шум мотора почти перекрывался ревом «Рамштайна» из открытых окон.

Я затаился.

«Шестьдесят шестой» остановился недалеко. Блин! Неужели заметили, суки? Вроде нет. Из кузова выпрыгнули три бухих мужика в ментовских тулупах. Пошатываясь, принялись отливать.

— А чо, — весело спросил один, — проверим груз, бля? Вдруг, не качественный, ах-ха-ха!

— Не гони, Федя, это ж Сергею Сергеичу подгон! — Второй стряхнул последние капли и застегнул ширинку.

— А чо, кто ему доложит? Ты что ли?

Остальные переглянулись, но промолчали.

Грозя автоматами, они заставили выбраться на дорогу толпу ревущих молодых девчонок. Из кабины, перебрасываясь шуточками и передовая друг другу бутылку водки, вышли еще два гандона.

Приглядевшись внимательней, я заметил в кузове установленный на станине «Корд» 6П50-3 на установке 6У16. А вот это интересненько! Потихоньку пополз вперед. За пулеметом стоял молодой распиздяй с красной от пьянства харей. Он беспечно курил, изредка поглядывая на окружающие склоны.

Девушек построили в шеренгу.

— Танцуйте, бляди! — заорал один из уродов в сдвинутой на затылок фуражке.

— Да! И раздевайтесь, сучки! — захохотал другой, упитанный чертила с хомячьим глазками.

Девчонки рыдали, но раздевались. Я заметил, что некоторым нет еще и восемнадцати. А ублюдки весело гоготали.

Над лесом гремела музыка:

«Links, links, links

Links zwo drei vier!

Links zwo, links zwo, links zwo drei vier!!! Links…»

Волна гнева в моем сердце пробивала плотину природной осторожности. Уже не таясь, подошел к машине. Все внимание этих мразей было поглощено забавой. Я осторожно выглянул из-за борта грузовика. Ахуительно. Пятеро козлов на лини огня. И один на пулемете. Не снимая с плеча Сайгу, достал револьвер, три раза глубоко вздохнул, сделал шаг вперед и пристрелил всех пятерых. Резко обернулся к кузову, не обращая особого внимания на испуганный визг девок. Чувак с обосравшимся лицом пытался развернуть пулемет в мою сторону, от страха даже сигарета выпала из его пасти. Хищно улыбнувшись, я послал ему свинца. Он вывалился на дорогу и заорал, дергая ногами и держа руками разорванный живот.

— Откуда? Кто такие? Куда ехали? — Я схватил пленника за волосы, заглядывая в глаза.

— Ооаааа… — хрипел он кровью и плевался, — акх…аааа…

— Отвечать, сука! — С силой треснул егоголовой об землю. — Быстро!

— В Райцентр… кха. кха… ехали… не убивай… ааааа… так Сергеич велел…

— Что за Сергеич?

— Майор… заправляет щас там всем… тебе пиздец! Ыыааа… больно!

— Девок куда?

— Аааа… кхе… кха…так Сергеич любит молодок, подгон ему… не бей! Кхе… кхааа… вот мы… по деревням-то… шуруем… аааа… ну, ты че… не понимаешь, блиа?… ща время ж такое… бля, ну давай договоримся?.. ты ж нормальный кент… ну ты че?.. кхе-кхе…

— Жить надо по совести! — Я встал и выстрелом в лоб отправил козла к праотцам.

— Девчонки, помогите трупы с дороги убрать! — весело воскликнул я. В крови еще бурлил адреналин схватки.

Но они вместо слов и благодарных действий почему-то с воплями побежали прочь.

— Да стойте же вы! Я хороший! — Погнался за телками. — Мне же одному тяжело будет! Ну, вы че?! Я же вас спас!!!

Но они неслись, как от чумы, только каблуки мелькали и юбки. И уж когда я плюнул на это дело и, тяжело дыша, остановился и начал перезаряжать револьвер, увидел — одна девушка перестала нелепо гаситься, идет в мою сторону. Симпатичная. Тяжелые рыжие волосы до плеч, модный плащик по колено и сапоги на толстой платформе.

Я почему-то подумал, что ее зовут Оля…

— Тебя как звать? — вопрос сорвался с моих губ сам собой.

— Лена. — Она с опаской посмотрела на мой револьвер. — Ветошкина…

— А меня Саша. А че вы убегали-то от меня?

— Ну не знаю… — Она задумчиво посмотрела вверх, — наверно страх так подействовал… или шок… а потом я захотела вернуться. Ты ведь нас спас.

— Ясно короче… Ну че, пошли уберем трупы этих тварей?

— Оки. А зачем их убирать?

— Как зачем? — Я даже вздрогнул от ее тупости. — Думаешь, враги обрадуются, когда обнаружат свой мертвый отряд? Нас же затравят в лесу всей шоблой!

Тела продажных ментов мы перетащили в кювет. Предварительно я их обшарил, забрал оружие. Мой скудный арсенал пополнился четырьмя калашами, двумя ПМ и одним Глоком. Но пистолеты я решил выкинуть. Объем их магазинов не очень удовлетворял моим целям. Мертвяков закидали ветками и гравием с грязью. На всякий случай, еще нарубил дерна и положил сверху. Лена во всем помогала. Ничего себе выдержка. Даже не проблевалась, хотя у меня подкатывал к горлу предательский блевантин.

Потом я залез в кузов. А вот это ништяк! Цинки с патроном «семеркой»! Нашел большую сумку и насыпал туда от души патронов, чтоб хватило на долгие годы выживания. Затем, поднатужившись, снял с подставки «Корд». Я понимал, что тащить будет очень тяжело, но такой подарок судьбы просто не мог оставить. Обмотавшись пулеметными лентами, взвалил на свое плечо пулемет. Лене достались калаши, сайга и патроны. Машину мы, конечно же, облили бензином и подожгли.

— Подождите! Не бросайте нас!

Я медленно обернулся. Это вернулись девчонки. Они стояли и с надеждой, переминаясь с ноги на ногу.

— Чего вам? — недовольно буркнул я.

— Мы боимся. Возьмите нас. — Вперед вышла упитанная черноволосая девка. Я смерил ее долгим взглядом. Килограмм семьдесят, пожалуй. А зима будет длинная… Де не, тушенки хватит.

— Чего, прямо здесь? — я двусмысленно приподнял бровь.

— Нет! С собой!

— Лена! Дай им один ствол! — приказал я. — Да не Сайгу, блять! Идите в деревню и не пускайте больше левый сброд! Завтра проверю!

— Но… как… — она начала хватать ртом воздух, вертя в руках АК.

— Все. Пока.

***

Мы быстро шли в сгущающемся мраке.

Мощные ноги легко несли меня к жилищу. Очень хотелось пожрать и выпить пива. А вот Лена ползла, как сонная муха. Она кряхтела, стонала и вся потела. В такие моменты я останавливался и, багровея от ярости, поджидал ее, отгоняя мысль об убийстве. А потом снова шел дальше. И дальше. Наконец, обойдя все растяжки, мы вышли к Схрону. Волшебный вид, открывшийся с этого места, потрясал. Лиловый диск солнца, наполовину окунался в горизонт, крася лесные просторы в бардовые цвета заката.

— Это моя деляна, — я медленно обвел рукой простирающееся пространство.

Лена согласно кивнула, бессильно скинув сумку с патронами.

Я подошел и положил руку на плечи. Она вздрогнула, но потом прижалась. Красивые глаза настороженно изучали меня.

— Будешь жить со мной в Схроне?

Она уткнулась в мой камуфляж и разрыдалась. Я понял, это от счастья.

Глава 22

Я проснулся от гнусного пения двух человек. Узнал голос Лены, она подпевала какому-то попсовому упырю. Что за черт! В моей медиатеке не было такого дерьма! С отвращением разлепил свои глаза. Лена хозяйничала в схроне, готовя на плите какую-то хавку. Я сразу поставил условие — если не будет заниматься хозяйством, выгоню прочь, в холодный постъядерный лес. Предварительно пристрелив, конечно, чтобы не проболталась об убежище.

— Выключи свое гавно, пожалуйста, — отдал приказ я.

— Почему ты называешь гавном эту музыку? — Лена критически уставилась на меня, помешивая кашу на плите. — Если тебе что-то не нравится, держи свое мнение при себе! А Егор Крид ничем не заслужил, чтоб о нем так говорили!..

— Пойми, Лена… — зевнул я. — Эта шняга не может мне нравиться или не нравиться, это просто, блин, за гранью добра и зла! Надеюсь, этого певуна накрыло атомным взрывом.

— Нет! Он выжил! — губы ее задрожали. — Ну, если тебе не нравится Егор, можно включить Скриптонит или Бузову?

Ответ она прочла на моем лице. Выхватив из-под подушки револьвер, я вскочил и мощным ударом рукояти ликвидировал ее долбанный айфон. Вот так-то лучше. Лена заверещала. Понятна ее реакция, но это мой Схрон, и все будет по моим правилам. Я положил револьвер на полку и надел трусы. Каша почти приготовилась. Наложив в тарелку и насыпав сухарей, я уселся за стол и стал есть. Лена так и плакала в своем углу.

— Ну-ка, ешь давай! — сказал я. Она села и молча начала есть, не поднимая взгляда. Я догадался, что Лена обиделась.

— Забудь про старую жизнь, — посоветовал я. — От твоего Егорки, наверно, даже атома не осталось. На вот, выпей за него что ли…

Налил ей полный стакан водки. Лена выпила и заулыбалась. Так был подавлен «бунт на корабле». Нужно теперь думать, как жить дальше.

А как хорошо было в первую ночь…

(эротическая сцена, 18+)

Тогда, наевшись пельменей с пивом, мы разрушили друг перед другом всякие преграды. Я узнал, что у Лены был парень, который остался в Петрозаводске. Сама она ездила домой в деревню, когда начался Большой Пиздец. При воспоминании о бывшем и, наверно, уже мертвом парне, по щекам Лены потекли соленые дорожки. Плечи затряслись… Мои сильные руки тут же скользнули вперед и обняли девушку. Она прижалась ко мне, как маленький бездомный щенок, которому тоскливо в декабрьскую ночь. Я сказал, что все будет хорошо, и послал поцелуй в ее влажный приоткрытый рот. Меня просто трясло от переполняющей нежности.

Горячая волна прошла по телу. Продолжая целовать, повалил ее в кровать. Медленно снял с нее кофту и сапоги. Она помогала мне избавиться от камуфляжа, разгрузки, патронташа. Перевернув красивое тело, я резко ввел. Лена охнула, вгрызаясь в подушку. Постель тряслась от неистовых зверских движений. Наши проблемы и переживания улетали куда-то далеко.

Потом я покурил, Лена умылась, и мы продолжили сексуальные занятия. И хотя меня терзали мысли о продолжении рода человеческого, девушка настаивала на использовании презервативов. Ну, да ладно, мы еще мало знаем друг друга для такого ответственного шага. В конце концов, запасы резиновых изделий не бесконечные, всего штук пятьсот… рано или поздно, заделаю ей бэбика.

***

Поев каши, я решил сделать вылазку. Быстро собрался. Снарядил патронов для Сайги С-12, набил три магазина, на всякий случай взял еще АК и свой револьвер. До этого всю неделю не выходил наружу. У нас был, словно, медовый месяц. Мы смотрели кинчики, играли на компе, Лена пекла вкусные пироги и радовала другими кулинарными ништяками. Научил ее разбирать и собирать оружие. Чистить и заряжать. Она должна уметь постоять за себя, если меня не будет рядом. И, конечно, мы постоянно трахались, трахались, трахались. Не осталось ни одного помещения, где бы мы не делали это. Ну, кроме подземной пещеры. Решил пока не посвящать ее во все тайны Схрона.

— Ты надолго? — вышла меня провожать Лена.

— Жди меня. И я вернусь. — Я поцеловал ее взасос и через пять минут скрылся в мрачной тайге Карелии.

За неделю температура упала еще больше. Я шел по хрустящему снегу, выискивая следы крупных зверей, перелазил через упавшие стволы, обходил болота и думал о своей любви к Лене и о самой Лене. Да, я начал догадываться, что люблю ее. Мне хотелось заботиться о ней, защищать от гребаных врагов, кормить добытым свежим мясом, по вечерам, лежа, на диване чистить ружье и смотреть, как она готовит еду или моет посуду… ловить ее нежный озорной взгляд… и заниматься диким первобытным сексом бесконечными северными ночами. Не зря я все-таки спас ее. Не зря пристрелил тех сраных чуваков.

Мой путь лежал к жилищу Вована. Наверняка, он уже остыл, и можно будет наладить сотрудничество. В качестве бонуса прихватил немножко пива и тушняка. Внезапно что-то больно треснуло меня по башке. Я перекатился, выхватывая револьвер, и увидел довольно хихикающего Егорыча. Он сидел на толстой ветке, поглаживая приклад трехлинейки, которой, видимо, и огрел меня в очередной раз.

— Привет, Егорыч! — буркнул я, потирая темечко. — За что, блин?

— Здаров, Санек, хехе… шибко громко ходишь, дай, думаю, проучу хлопца!

— Спасибо, блин, большое.

— Да ты не держи обиду-то! Любит дед пошутковать, чего ж поделать, хех! — Он сунул руку под тулуп и достал потемневший от времени бутылёк. — Чаем ты меня угощал, теперь и дедово угощение прими!

— Что это такое?

— Настойка моя фирменноя, на травах лесных настоянная! Для здоровью полезная шибко! Ты по утрам по пять капель пей и будешь, как дед, по лесу без устали скакать да прыгать!

— Спасибо, — я убрал ценный подарок в рюкзак. — А может, ты со мной прогуляешься, Егорыч?

— Отчего же не прогуляться? Можно. А куда направляишьси, коли не секрет?

— Десантника навестить хочу.

— Хм, добре, пошли. — Дед ловко спрыгнул с ветки. Я бы не удивился, если б он скрутил сальтуху. — Тож у меня к нему вопросы имеются…

Глава 23

Обливаясь потом, как загнанный конь, я еле поспевал за прытким дедом. Вел Егорыч какими-то своими тропами, сказав, мол, так короче. Да, эти траханья совсем выбили из формы. Проклятый спермотоксикоз, где были мои мозги неделю назад? Наверняка, эта банда бывших ментов из райцентра ищет своих корешей. А те девки из деревни видели меня, могут навести на след. Но не убивать же их было, в самом деле? Ладно, может, это все моя паранойя…

Кстати, о следах… теперь, когда насыпало сантиметров пять, скрывать передвижения будет гораздо сложнее. Наверно, придется выходить в снегопад или пургу, как сейчас, чтобы все сразу заметало. Нам по любому надо договориться с Вованом, если этот Сергей Сергеевич откроет на меня охоту и продолжит беспредел в окрестных деревнях.

Лесник неожиданно остановился. Я чуть не влетел в него, погруженный в тактические думы. Хотел спросить, в чем дело, но дед страшно выпучил глаза и приложил палец к губам. Кого-то заметил? Но я ничего не видел, кроме заснеженных деревьев вокруг.

— Давай сюды! — шепнул он и полез на широкую разлапистую ель.

Я начал взбираться по толстым удобным веткам. Лез медленно, стараясь не бренчать оружием. А то опять прилетит прикладом по репе. Поднявшись метров на десять, чуть не присвистнул. Широкий помост, устланный шкурами, походил на огромное гнездо. Густые ветви идеально защищали укрытие от посторонних глаз. Наверно, наблюдательный пункт для выслеживания дичи, понял я.

Старик аккуратно раздвинул колючие ветки, и я удивился еще больше. Прямо под нами открылся отличный вид на землянку Вована. Думал, минимум час до нее идти. Десантник полностью достроил жилище. Вместо двери полог из оленьих шкур, жестяная труба в крыше бойко пышет дымом. Ноздри уловили запах жареного мяса. Я сглотнул слюну. Где он раздобыл печку?

— Чего мы сидим? — спросил я шепотом. — Вован, походу, дома.

— Поглядим немножечко, — усмехнулся старик. — У нас в Войну были торопливые в полку, да только похоронки на таких командир писал кажный божий день.

— Ну, ладно, — я принялся смотреть. Старому виднее, доверюсь опыту ветерана. Когда, я играл в танчики, там действовало такое же правило.

Так прошло полчаса, а может и больше. Я недовольно поглядывал на Егорыча. От неподвижности становилось зябко, проклятый холод пробирался под одежду и кусал конечности. Но дед, похоже, давно познал дзен. Спокойным безмятежным взглядом он созерцал поляну, на которой не происходило абсолютно ничего.

Наконец, занавес логова откинулся. Десантник сощурился от дневного света и, оторвав кусок мяса с кости, потянулся, расправляя могучие мышцы. Идеальная мишень. Но я же не собираюсь стрелять. Не прекращая жевать, он отошел в сторонку и принялся орошать девственный снег. «ВДВ» — разглядел я желтые буквы, которые выписывал Вован.

В этот момент Егорыч закрутил косматой головой, подобрался, взял наизготовку свою Мосинку. Но целился он не в десантника, который уже стряхивал последние капли, а в сторону дороги. А через минуту и я услыхал гудение мотора. Гул нарастал, походу, едет не одна машина. Вован тоже замер. Выкинув кость, он вытер руки об штаны, метнулся в землянку. Вскоре появился с автоматом наперевес и гордо встал посреди поляны, лениво ковыряя палочкой в зубах. Не скрывается даже. Значит, ждет гостей?

Протяжно скрипнули тормоза. Я разглядел за деревьями остановившийся полицейский «Газон», за ним «Пазик» с выбитыми стеклами, Лэндкрузер «сотка» и три «Нивы». Капец, что это за кортеж? Хотя, в принципе, догадывался. Вопросительно взглянул на деда, тот жестом показал, чтобы я не шевелился. Из транспорта выпрыгивали люди. Много, блять… все вооружены. Калаши, ружья. Чуть меньше половины пришельцев одеты в полицейские бушлаты, некоторые даже в брониках, остальные кто в чем. Заметил даже нескольких байкеров, судя по бородатым лицам, и курткам-косухам с блестящим металлическим заклепками и цепями. Быстро этот сброд сбился в банду. Видимо, в поселке уже хреново с продовольствием.

Несмотря на холод, я почувствовал, как вспотели ладони в тактических перчатках. Блин, охренеть, как их много! Хватит ли патронов, загасить всех ублюдков? Егорыч, будто прочитав мысли, положил рукавицу на ствол Сайги и покачал головой. Да, понятно все, не буду стрелять, я ж не псих.

Мародеры двинулись не спеша, уверенно, по-хозяйски. Чуть впереди, шагал высокий здоровяк, лет сорока, в накинутом на плечи кожаном плаще. Под ним дорогой костюм и два пистолета на поясе. Наверное, это и есть тот самый Сергеич…

— О, Серега, ебта! — радостно крикнул Вован. — Чего вдруг, решил навестить старого друга?

Блин, как я сразу не допер! ВДВшник ведь рассказывал, как бухал у своего мента-сослуживца из райцентра. Видимо, после БП этот Сергей Сергеич возомнил себя местным царьком, которому позволено абсолютно все. Понятно, в чьих руках оружие и верные люди, тот и держит в руках территорию.

Тем временем, Сергеич сделал небрежный жест, и вся свора направила стволы на Вована. Четверо хлопцев подскочили и забрали автомат, жестко врезали, заставив десантника упасть на колени.

— Ебта, братишка, че за хуйня?! — взревел Вован.

Вихрем взметнулся плащ, глухой удар, брызги крови окропили снег, десантник обмяк, но подручные держали крепко. Бля, за что он зарядил ему с вертухи?

— Огорчил ты меня, Вовчик, — голос Сергеича не обещал ничего хорошего. — Как же так, дружище?

— Ты че-то попутал, еба… — Вован густо схаркнул красным.

— Я простил тебя, когда ты отказался вступить в мой отряд. Даже более того, помог с патронами и снаряжением, потому что не забыл, как вместе мы ходили под пулями чехов. Но сейчас ты просто плюнул мне в лицо! Зачем ты перебил моих ребят, скажи? Ты всегда был самый отмороженный, но в этом лесу у тебя совсем башню сорвало, дружище!

— Ебать, ты погнал, Серый! Нахуй мне твои люди сдались?! Но ты прав, ебта, я изменился здесь, я теперь мирный человек! Даже эти ебучие сны про Чечню не вижу больше! Хули, доебались, суки? Уебывайте нахуй!

Снова раздались отрывистые звуки ударов. Противно заныло в груди. Эти уроды сейчас завалят Вовчика за мои дела!

— Разочаровываешь, разочаровываешь… — произнес Сергеич. — Совсем одичал. Что, девок моих захотел, а?! Так приходи к нам и выбирай любую!

— Бля, Серый, ты задрал… чо за девки?

Сергей Сергеич щелкнул пальцами, два бандита выволокли из фургона рыдающую девчонку, потащили на поляну. Лицо в синяках, одежда порвана, босая… но я узнал ее. Та упитанная, которой я отдал автомат после перестрелки на дороге. Главный схватил девушку за волосы и подтащил к Вовану.

— Узнаешь? Этот?! Он тебе отдал автомат лейтенанта Сидорова?

Но девушка только выла и пускала сопли. Сергеич вытащил пистолет, приставил к голове и нажал спуск. Брезгливо швырнул тело в снег. У меня руки зачесались от ярости. Рядом сердито засопел Егорыч.

— Зачем так, Серега?

— Сержант Сидоренко был мне как сын!

— Я не при делах.

— Кто, Вова?! Кто, кроме тебя, мог уработать шестерых моих лучших людей?

Вован дернул головой:

— Есть тут один деятель… а может не один…

— Я знаю только одного деятеля в здешних местах, и это ты! — усмехнулся Сергеич, раскуривая сигару.

— Выживальщиком себя называет…

— Выживальщик, говоришь?

— Да. Но не советую с ним связываться. Он перед Большим Пиздецом Черных здесь положил! В одиночку восемь рыл, меня спас…

— Веди тогда к нему, если не врешь!

— Схрон у него где-то в лесу или бункер, блять… я там не был, да и не хочется… жизнь дороже, епт.

— Бункер, значит, понятно…

— Да я те говорю! Он просто псих! Серый, не надо туда ходить, по-братски прошу! Всех своих положишь!

Стоящие рядом бандиты загоготали. Сергеич аккуратно затушил сигару и спрятал в коробочку.

— Прощай, Вован! Ребятки, сжечь тут все к едреной матери! Сейчас из поселка подъедут еще ребятки. Прочешем этот лес! Кто принесет голову выживальщика, — он сплюнул, — получит два блока сигарет и любую из баб на выбор!

Толпа мародеров загалдела одобрительно.

Мы с Егорычем уже шустро спускались с дерева. Но мой скилл скрытности еще не был прокачен столь основательно, Сайга несколько раз стукнула об калаш. Блин, надеюсь, не услышат…

— Эй, вы слышали?

— Там кто-то есть!

— Они там!

Сзади загрохотали десятки стволов. Я хотел было залечь, но Егорыч дернул за рукав. И мы помчались. Больше всего я боялся не пуль, которые жужжали вокруг, а потерять из виду серый тулуп лесника.

Глава 24

Никогда не любил марафоны, всегда предпочитал качнуть железо, потренироваться в обращении с оружием, жестко помутузить грушу или изучить тактики ведения боя. Но сейчас, когда банда кровожадных отморозков висит на хвосте, все эти умения, что мертвому припарка. Бег — вот единственное универсальное средство выживания в таких ситуациях.

Но как бы тяжело не было, я не бы не бросил ничего из оружия и снаряжения. Пусть оно мешает, пусть цепляется за ветки и сучья, пусть оттягивает плечи и бьет по спине. Без оружия какой из меня воин Апокалипсиса и спаситель человечества? Егорычу, конечно, проще. Только тулуп у него, да винтовка. Остается только надеяться, что преследуют нас не мастера спорта в беге по пересеченной местности.

Впереди возник дикий бурелом — настоящая баррикада, чудовищное сплетение поваленных стволов колючих сучьев. Блять! Я остановился, хватая ртом воздух. Это тупик, куда теперь бежать?

— Вот их следы! — услышал я гнусавый возглас. — Сюда! Все сюда!

— Тебе не уйти, чувак! — поддержал другой.

— Я иду за тобой! — с надменной интонацией.

Это конец. Нужно принимать последний бой. Надеюсь, эти твари не смогут найти Схрон. Пусть Лена живет счастливо, продуктов хватит надолго… живым они меня точно не возьмут. Я положил ладонь на гранату Ф-1.

— Шо, раскорячился, окоянный? — тяжелый пинок Егорыча вернул в реальность. — За мной, растудыть твою налево!

Я начал карабкаться за дедом через нагромождение мертвых деревьев. Если сломаю ногу — мне хана. Куда он ведет? Не успеем же перелезть чертов завал! Вот-вот нас накроют и расстреляют, как в тире, блять! Обернувшись, я заметил мелькающие фигуры среди елок.

— Егорыч! Они догоняют! — выкрикнул я. — Егорыч, ты где?

Старик, словно испарился. Как так? Ведь только что прыгал передо мной, как заядлый мастер паркура, а сейчас словно сквозь землю провалился.

— Эй, горемыка! — Скрипучий голос доносился откуда-то снизу.

Я нырнул на звук, в темную дыру — узкое пространство между бревен и коряг. Потом еще ниже, еще. Да этот бурелом в несколько ярусов! Внизу я догнал нетерпеливо притопывающего деда.

— Куда теперь? Долго не просидим, нас выкурят, как лису из норы…

— А вот сюды! — коварная подсечка отправила меня в беспорядочное падение.

Я кубарем катился по крутому склону, покрытому многолетним слоем еловых иголок. Недолго. Остановился на дне оврага, плюхнувшись мордой в илистый ручеек. Вода! Тут же, не поднимаясь, начал пить, пока Егорыч не одернул за шиворот:

— Кто ш воду так хлещет на марше? Совсем дурной?

Да, он прав. Я же читал в пособиях по выживанию, что при физических нагрузках, нельзя много пить. Мы осторожно пошли вдоль русла ручья. Свет почти не проникал сюда, но глаза быстро привыкли к полумраку. Поваленные деревья надежно скрывали потаенный овражек. Сверху доносились приглушенные вопли и маты. Потеряли нас, наверно. Или кто-то напоролся на сук.

— Может, поставить растяжку, а, Егорыч?

— По што добро переводить? И так уйдем. Лес не даст пропасть дедушке, хех.

Впереди забрезжил свет, мы вышли на обрывистый берег речушки. Я, если честно, уже с трудом представлял, где мы находимся. В какой стороне Схрон? По камням перебрались через черный бурлящий поток, взобрались на склон. Криков шайки Сергеича не слыхать. Но я понимал, нельзя останавливаться. Нужно скорее добраться в убежище и все тщательно замаскировать. Кто знает, насколько настырны эти скоты. Может, будут рыскать по лесу много дней? Чем еще им заняться? А так хоть какое-то развлечение.

Но Егорыч снова велел остановиться. Мы забрались в кусты над обрывистым берегом, дед присел на бревнышко и прикрыл тяжелые веки. Вроде даже перестал дышать. Вот, блин! Ладно я, тренированный выживальщик, а ему-то сколько лет? Никогда об этом не задумывался. На вид лесничему, ну, лет шестьдесят максимум… но он же участвовал в ВОВ. То есть, сейчас ему где-то восемьдесят. Или вообще под сотку. Блин, заставил побегать старца! А если он прямо здесь склеит ласты?

— Егорыч… ты живой, старче? — с тревогой спросил я.

Дед не отвечал, застыв, как истукан, со своей трехлинейкой в задубевших пальцах. Блять, тащить его на себе? Или оставить тут? Я попытался прощупать пульс, ничего не вышло.

— Старик! Очнись!

Тут в голову пришла дельная мысль, я заорал ему прямо в ухо:

— Рядовой Егорыч! Подъем! Немцы окружают!!!

Старого словно подбросило, я не успел среагировать, как получил прикладом в голову.

— Ну, блин, напугал дед! Я уж думал, ты помер! — воскликнул я, потираю скулу.

— А шо ж это ты пошутковать решил над Егорычем? — взъярился лесничий. — Притомилси дедушко, а ты спать не даешь, стервец! Ну, хоть вздремнул малость! Дай-ка сюды мой гостинец, надобно взбодриться деду.

Я достал из рюкзака склянку с загадочной жидкостью. С интересом проследил, как дед нацедил с полколпачка и, зажмурившись, выпил. Будто морщины разгладились на суровом лице, глаза наполнились жизнью и яростным блеском.

— Охо-хо-хо! — Он разгладил усы. — Хорошо!

Я тоже решил попробовать дедово зелье. Осторожно понюхал. Запах неплохой, но не могу уловить состав. Запрокинув голову, я сделал добрый глоток. Обжигающе-приятная волна прошла по пищеводу и расцвела термоядерным бутоном в желудке.

— Куды ж столько? Побойся бога! — запоздало хмыкнул дед.

— Прикольная хрень, — ответил я, заворачивая крышку. — Подскажешь рецепт?

— То я ж ево не ведаю. Витек мне делает.

— А что за Витек? Тоже лесничий?

Но старик не успел ответить, потому что, как и я, услышал голоса. Подхватив винтовку, Егорыч выглянул из кустов, всмотрелся в противоположный берег. Почем не бежим? После дедова пойла во мне бурлил такой энерджайзер, что кажется, смогу взлететь, если как следует разогнаться. Но я решил не спорить с лесником. Без него бы уже точно был трупом. Устроившись рядом, последовал примеру — нацелил дуло АК на выход из потайного овражка. Снял с предохранителя, перевел на одиночный огонь. Патроны надо экономить, да и мало у меня опыта в стрельбе очередями.

Голоса доносились все ближе. Уроды нашли этот лаз и теперь перли по нему, видать, всей шоблой.

— Сюда, пацаны! Вижу свет! Туда съебались пидоры! — слышался гнусавый голос из норы.

Я усмехнулся, поняв замысел деда. Тот коротко сплюнул, хищно прильнув к потертому временем прикладу. На тряпочки перед ним уже лежала стопка пилюлин — запасные патроны к винтовке. Приготовил два оставшихся магазина и я.

Из лаза показалась рослая фигура в милицейском бушлате и каске, сзади напирали остальные. Дьявольски шарахнула «Мосинка». Охренеть, хэдшот! Пуля попала «бушлату» прямо в глаз! Каска в сторону. Быстрый лязг затвора.

Бах!

Очередное тело падает в воду.

Щелчок.

Бах!

Блять, че я туплю?! Автомат сухо толкнул в плечо, бандит в синем пуховике с визгом забился на земле. Остальные залегли в тоннеле, в который мы посылали смертоносные пули одну за другой. Мат, ор, предсмертные хрипы раненых приятно ласкали слух.

Скоты пытались отстреливаться, но в суматохе даже не понимали, откуда ведется огонь. Старик деловито перезарядил винтовку, пока я не давал противнику высунуть носа. А что если?..

— Прикрой старче! — Встав в полный рост, я сорвал чеку и швырнул лимонку в темный зев.

Из дыры, словно отрыжка дракона, повалил дым. Крики сменили тональность до полной истерики. Кто-то, еще живой, орал:

— Отходим, отходим, бляха! Их там целая рота!

Егорыч удовлетворенно хмыкнул и вставил в зубы самокрутку:

— Славно постреляли! Как в молодости, итишкин корень!

Я согласно мотнул головой. Сколько вражин остались лежать в грязном снегу? Пять или шесть точно отправились прямиком в ад, еще трое-четверо подранков сомневаюсь, что доживут до утра.

Собрав по совету Егорыча стреляные гильзы, с чувством выполненного долга отступили в уютные объятия тайги. Надеюсь, отбили козлам надолго, если не навсегда, заниматься «охотой на выживальщиков».

Вскоре мы разбежались, пожав на прощание руки. Дед отправился к себе, звал в гости, говорил, бабка похлебки наварит. Но я хотел только одного — вернуться в Схрон и упасть в объятия Лены. Егорыч только хмыкнул и подсказал нужное направление. Я засек азимут и огромными прыжками понесся к дому. Что еще нужно усталому воину после славной победы? Горячая ванна, сытный ужин, боевые сто грамм и дикий необузданный секс, как в последний раз. Хотя, любой из дней может стать для меня последним. Конечно, я предполагал определенные ситуации и непредвиденные сложности, но и не думал, что после Судного Дня станет настолько, блять, опасно.

Я настолько погрузился в свои мысли, что потерял всякую бдительность. Черт, ничему тебя жизнь не учит, Саня! Ты не на прогулке в городском парке, а в гребаной тайге после всемирного Пиздеца! Здесь под каждым деревом, походу, отыщется желающий тебя грохнуть. Ради еды, припасов, теплой одежды, а то и просто, по приколу. Или в профилактических, так сказать, целях.

На лесной прогалине лежал незнакомец и целился из винтовки с оптическим прицелом. Я узнал Вепрь. Классная пушка, сам облизывался на такую, но не мог купить официально, не прошло пять лет владения гладкостволом. И что будем делать, разойдемся мирно или постреляемся?

Глава 25

Может, дать по нему длинную и уходить? Ну их в жопу, эти знакомства на сегодня! Чувак лежал ногами ко мне, что-то увлеченно разглядывая в оптику. Я тихонько снял с плеча автомат… нет, как-то нехорошо стрелять в спину. Моральные принципы не позволяли мне такую подлость. Да и не похож он на прихвостней Сергей Сергеича. Чистенькая куртка-аляска, добротный рюкзачок и обувь.

Держа на мушке загадочного стрелка, я не спеша подошел. Не реагирует, странно… Я посмотрел, куда он целится. Там, среди редкого перелесья, метрах в пятистах по склону сопки топтался лось. О, нихрене се! Это ж целая гора мяса! Тот стоял, как дурак, на открытой местности и пожирал что-то жухлое из-под снега. Наверно, ягель.

Жаль, конечно, мешать человеку, но нельзя допустить, чтобы этот дурень пальнул. Кто знает, вдруг, мародеры из райцентра где-то неподалеку? Прибегут на выстрел… у них же сейчас пуканы горят не по-детски. Странно только, что этот не слышал нашу пальбу. Хм, глухой, наверно. Я кашлянул, но аккуратно — все-таки человек с ружьем. Хрен знает, что у него в башке. Все так же — ноль реакции.

Тогда я, уже не церемонясь, пнул в пятку этого аутиста. Парень подернул плечами, отложил Вепрь и неторопливо обернулся. Из-под мохнатого капюшона на меня уставились круглые от удивления глаза за двойными стеклами — противогаза и очков.

— Не помешал, дружище? — спросил я.

— А? Что? — крикнул чувак.

Ну, точно, блин, глухой.

— Не помешал, спрашиваю? — я повысил голос.

— Погоди, щас…

Он содрал с лица противогаз, поправил очки и вытащил бусинки наушников.

— Аудиокнигу слушаю… — пояснил, он улыбнувшись.

— Ну, ты даешь! — Я восхитился простотой чувака, который в принципе, не заморачиваясь творящимся вокруг пиздецом, просто слушает, блять, аудиокнигу!

— А вы, собственно, кто? — спросил он, поднимаясь с земли и отряхивая снег.

— Я Саня… — запнулся. Говорить или нет? Да ладно, в людях я разбираюсь. — Выживальщик.

— Правда? Класс! — обрадовано воскликнул он. — Очень приятно! Валера.

Я пожал руку.

— Это… ну, теща связала, — Валера смущенно спрятал в карман розовые шерстяные варежки. — А ты, правда, выживальщик? Тоже есть бункер?

— Конечно, камрад! Будешь? — Я предложил сигарету. Новоявленный коллега радостно согласился.

— Я вообще только первый день, как на поверхность выбрался, — признался камрад, жадно затягиваясь. — Люсечка моя не хотела отпускать. Говорит, пропадешь! А я говорю, так радиации ж нет практически! Давай, тогда кота сначала выпустим…

— У тебя и кот есть?

— Целых три. Тещины бестии. Из-за них едва успели, представляешь? Только тушенку на них переводим. Люсечка говорит, без мамы никуда не поеду! В общем, пока на дачу приехали, пока прособирались… эта… — он грязно выругался, — без кошаков своих, говорит, не поеду! Ловили еще их полдня!

— Целый квест, — усмехнулся я. — А чего ты в противогазе?

— Так чтобы Люсечка не волновалась, — пожал плечами Валера.

— Ладно, пойдем, — я втоптал окурок в снег.

— Куда?

— Ты к себе, я к себе. Тут небезопасно вообще-то.

— В смысле?

— Банда головорезов рыскает где-то рядом. Охотятся на таких, как мы с тобой.

— На каких? — настороженно спросил Валера.

— На выживальщиков.

— А… а почему? — он поднял с земли винтовку и завертел по сторонам головой.

— Жрать, наверно, нечего, — сказал я. — Припасы им нужны наши. У тебя много припасов?

— А почему ты спрашиваешь про мои припасы?

— Правильно. Никому не надо рассказывать. Я бы тебя десять раз успел грохнуть или ногу прострелить, ты бы сразу же все рассказал с радостью… что хоть за книгу слушаешь?

— Метро 2033…

— Хрень. Читал, не понравилось.

— А, по-моему, интересно.

— Ага, интересно будет, когда пуля в башку прилетит!

С пару километров мы шагали вдвоем, нам было по пути. Я то и дело вслушивался, но бандиты, похоже, решили не рисковать, получив от нас с Егорычем мощный отлуп. Валера поведал немного о своей жизни. Ему тридцать пять, два спиногрыза, жена, теща-карга. Стандартное семейство. Конечно, на такое количество ртов нужно основательное убежище и тонны припасов. Всё это у Валеры имелось.

За много лет до ядерной атаки, начитавшись разных статей про астероиды, супервулканы, изменения наклона земной оси, прилёт планеты Нибиру, и, подсев на нехилую измену, Валера стал готовиться к приходу БП. Купил ружье, запасал в квартире запас воды, мешки с крупами, коробки спичек, килограммы соли. Знакомые смеялись, считали шизанутым. Только где сейчас эти умники?

Работая в крупной строительной фирме айтишником, он проводил свободное время на специальных форумах, посвященных подготовке к БП. Знал в теории все, участвовал во всех спорах и холиварах по поводу хранения запасов гречи, драпа из города и организации обороны убежища. Но однажды, пару лет назад, Валера впервые попал на тусу единомышленников. Там его подняли на смех, обозвали «диванным воином». Ведь он приехал на обычной машине, с обычной палаткой, хотя все кто, его знал по форуму, ожидали встретить сурового выживальщика, обвешанного снаряжением на все случаи жизни, на специально-оборудованном драп-мобиле… а приехал какой-то очкарик.

Конечно, Валеру зацепила горькая обида. Хотя, обижаться было глупо. Он ведь действительно диванный выживальщик. Куда он свалит, когда придет северный полярный лис? К теще на дачу? И тогда он начал строить бункер. Помогая снабженцу Антохе из конторы в определенных махинациях, Валера получал на халяву «сэкономленные» материалы. Здесь миксер бетона, там машину строительной смеси. Так за несколько лет он соорудил мощное убежище.

Его подмывало рассказать обо всем на форуме, но страх, что будут насмехаться и глумиться над его детищем, заставлял не болтать лишнего.

Его бункер основательно был заглублён в недрах лесистого холма. Стены, пол, потолок — всё забетонировано. Все работы выполняли азеры. Не потому, что Валера не патриот, а из гуманных соображений. Ведь рабочих потом нужно было убить, чтоб никто не проболтался о местонахождении бункера. Расчет был на то, что гастарбайтеры свалят в Таджикистан, откуда не добраться до Карелии никогда. Расчет оправдался.

— Так здесь ты живешь? — я с уважением осматривал непролазный бурелом на склоне.

— Ага, — поправив очки, сказал Валера. — Пришлось наворотить этот завал, чтобы скрыть вход и следы земляных работ. — Заходи, если что, познакомлю с семьей.

— Договорились. А как до тебя докричаться, если будет заперто?

— Так-то всегда, конечно, заперто, но есть домофон. Позвонишь, назовешь пароль.

— Какой?

Валера сказал. Я прыснул от смеха. Да, такой точно хрен забудешь, но я все-таки записал на бумажке.

***

Через час я, наконец, ввалился домой. Уютное жилище встречало запахами стряпни и мелодией сериала «Игра Престолов», на которой Лена подсела, благодаря мне. Теперь мы вместе пересматривали все восемь сезонов, записанных на жесткий диск.

— Ты где был? — Она влетела в прихожую, повисла на шее, не дав даже разуться. — Чего так долго? Ужин стынет.

— Прости, любимая. — Мои руки скользнули под халат и погладили округлости полупопий. — Было много дел, пришлось задержаться.

— А что за дела? Ты теперь всегда будешь так долго отсутствовать? А как же я? Мне же скучно одной! И страшно! А еще…

Но я прервал ее чириканье крепким поцелуем.

Позже, лежа в кровати, я смотрел в потолок и гонял думки. Рядом сопела умотанная двухчасовым актом любви Лена. Сон не шел. Толи от настойки Егорыча, толи от всех событий сегодняшнего такого насыщенного дня.

По поводу десантника не отпускало чувство вины. Жив ли Вован? Ведь все, что с ним произошло, случилось из-за меня. А Сергеич? Уберется прочь со своими головорезами или наоборот, объявит войну и посчитает делом чести, найти нас и живьем содрать кожу? Хорошо, что встретил нового союзника, Валеру. По-любому айтишник, не так прост, как хочет казаться, раз сумел отгрохать мега-бункер. Я, конечно, в нем не был, но судя по описанию, побольше моего. Нас всего трое — я, Егорыч и Валера. Ну, может, еще Вован… сумеем ли удержать этот лес? Одни вопросы.

Лучше пересидеть пока неделю-другую в Схроне, продумать оборону. У меня же есть пулемет. Хотя, у них, наверно, тоже имеется, может, что и покруче. А если бандиты найдут Схрон и начнут штурмовать? О, но я же совсем забыл про пещеру!

Я подскочил в постели. Надо срочно обследовать ее и найти путь эвакуации, на случай захвата! Точняк, пойду прямо сейчас, пока девушка спит. Ей ни к чему беспокоиться и переживать. Я обо всем позабочусь. Бесшумно поднявшись, я поправил ей одеялко и принялся быстро готовиться к подземной вылазке.

Глава 26

На память я никогда не жаловался, поэтому схему пещеры решил не чертить в этот раз. Главное сейчас, выйти на поверхность. Думаю, если идти по руслу подземной реки, то рано или поздно приду куда-нибудь. А на выходе надо поставить растяжки. Не для того я перебрался из многоквартирного дома в таежное убежище, чтобы подо мной поселились какие-то непонятные личности.

Речка то сужалась, грохоча в узких каменных теснинах, то растекалась тихими заводями в залах и гротах. Красиво, блин. В детстве я читал годную книгу какого-то французского спелеолога и долгое время тоже мечтал стать исследователем подземного мира. Но как-то не сложилось, появились другие увлечения — спорт, рукопашный бой, девушки… но теперь я просто кайфовал, выхватывая лучом фонаря причудливы наросты на стенах, заросли сталактитов и сталагмитов, полупрозрачные колонны и ребристые галереи изогнутых коридоров. Свожу потом сюда Лену на прогулку. Она точно кайфанет, если еще тут организовать ужин при свечах в каком-нибудь симпатичном уголке…

Мечтательно улыбаясь, я шел все дальше и дальше. Сколько времени прошло? Кажется, целый день, но мои противоударные, огнеупорные, водонипроницаемые часы выживальщика показывали, что гуляю чуть больше часа. Капец, тут целый лабиринт! Почему раньше его не исследовал? Пещера — отличное место для выживания при любом виде БП. Прохладно, конечно, но если начнется ядерная зима, температура здесь покажется курортной.

Свет фонарика, который я примотал изолентой к Сайге, начал тускнеть. Закурив, я сменил батарейки. Блин, сколько еще идти? Со свежими батареями луч засветил с ослепительной мощью. Вот, это другое дело. Пройду еще полчасика и надо возвращаться, пока Ленка не проснулась.

Я свернул за крутой изгиб тоннеля и чуть не заорал, столкнувшись нос к носу с полуистлевшей мумией. Блять! Глубоко вздохнув, успокоил стремительно забившееся сердце. Всего лишь труп, Саня, ничего страшного.

Походу, это был фриц. Судя по остаткам военной формы, фашист окочурился еще во времена ВОВ. А вот это ништяк! Я осторожно вытащил из рук скелета подернутый ржавчиной МР-38, отчего одна кисть с сухим треском оторвалась. Раритет, сука! Дома разберу, почищу и смажу. Интересно, удастся отыскать патроны для него? Противно трогать, но надо обыскать этого солдата Вермахта. Тут я увидел рядом с останками россыпь стреляных гильз. Хм… в кого, интересно, он палил? Перестреливался с нашими? Но отчего умер? Я не видел на нем пулевых отверстий. Походу, заблудился и сошел с ума в темноте.

Перевернув дулом Сайги мертвеца, открыл ранец. В нем отыскал запасной магазин, две пачки патронов и какие-то мелочи, типа посуды и истлевшего белья. Из полусгнившей кобуры я вытащил пистолет. Вальтер, похоже? Надо посмотреть дома в справочнике.

Убрав добычу в рюкзак, я хотел продолжить шмон, но раздался звук, от которого волосы встали дыбом по всему телу. Протяжное «Кххххаааа…» донеслось из мрачной сырой темноты. Присев на корты, я светанул фонариком, снял с предохранителя карабин. Начал потихоньку пятиться, не отпуская палец со спуска.

Древние первобытные инстинкты кричали — нужно валить! Страх тьмы и неизвестности путал мысли, раздувал огонь паники. Стоп, Саня! Мало ли что послышится в этой глючной темноте? А может эта хрень прикончила фрица? Блять, я же не верю во всю эту гребаную мистику. Но это наверху, при свете дня, а здесь… очень легко поверить в любую чертовщину.

Так не хочется поворачиваться спиной к, словно, ухмыляющейся темноте. Но больше ничего подозрительного не услышал. Ну ее нахрен, эту спелеологию! Со всех ног я чесанул обратно. Иногда мне казалось, что слышу шлепки чьих-то лап за спиной. Тогда резко останавливался, еле сдерживаясь от стрельбы. Никого. Сука, это все воображение играет. Стопудово, я слышал, дефицит информации в органах чувств может рождать галлюцинации. Но от этих рациональных мыслей легче не становилось. Мумия фашиста мне точно не привиделась.

Колоссальным напряжением воли я заставил себя не бежать. Не хватало еще сломать здесь ногу или расшибить голову. Только бы выбраться. Хрен я еще сюда полезу! Надо бы расспросить Егорыча, может старче знает что-то про это место? Хм, вполне вероятно, что и дохлый фашик, его рук дело. Эта мысль принесла облегчение, я практически успокоился. Но когда прикурил очередную сигарету, заметил, как дрожат пальцы. Сколько, блять, седых волос появятся в моей спортивной стрижке?

А вот и лестница, зашибись! Чуть не расцеловав заветную трубу канализации, я принялся карабкаться наверх, как вдруг… чудовищный нечеловеческий рев, прокатился по подземелью. Грохочущее эхо перекрыло даже шум реки, взметнулись пересравшиеся летучие мыши. Словно гребаный человек-паук, я сиганул наверх. Сам удивляюсь, как в этот момент не даванул жидкого.

Выбравшись, я захлопнул люк и упал на него сверху. Что за неведомая ебанина? А если это херота вылезет ночью из своего подземелья? Нужна растяжка! Я сгонял в оружейную, прихватил пару гранат и моток лески. С опаской приподнял тяжелую крышку, направил дуло Сайги в черную глотку колодца. Хуйнуть туда «эфку» что ли? Но я ограничился лишь несколькими выстрелами в холодную тьму. Вроде никого. Установив гранаты, я не почувствовал полного облегчения. Заварю-ка нахуй этот люк! По дороге в кладовку за сварочником, я столкнулся с Леной.

— Ты что не спишь? Что-то случилось? — зевая, спросила она.

— Нет, — как можно более спокойно ответил я. — Ты сама чего вскочила?

— Ну, я услышала шум и проснулась, а тебя нет…

— Да просто труба засорилась, надо было прочистить… иди в постельку, я скоро приду.

— Ну, хорошо, — улыбнулась. — А в туалет можно сходить?

— Конечно, я уже все сделал. — Шлепнул ее попопке. — Иди.

— А ты знаешь, — она обернулась в дверях, — мне такой сон, короче, приснился…

— Все, иди! Потом расскажешь!

— Совсем даже не хочет со мной разговаривать… — пробубнила себе под нос, но, слава богу, ушла.

Притащив сварочный аппарат на 220, и электроды, я принялся варить. Аккуратности и толщине получившегося шва, мог позавидовать даже профи. Я устало стянул маску и полюбовался результатом труда. Клево получилось. Но прежде чем отправиться в постельку к Лениным сиськам, я принес несколько коробок тушенки и сложил на крышке люка. Хрен теперь кто тут вылезет.

Когда поднялся в комнату, Лена уже снова дрыхла. Я даже завидовал ее беззаботности. Прилег рядом, стараясь не будить. Главное, я сделал все для нашей безопасности. Можно и поспать… да только хрен усну теперь! Родной и уютный Схрон теперь не кажется надежным. Непонятная чертовщина творится внизу, по лесу шныряют бандиты Сергеича. Я встал, прошел на кухню и налил полный стакан водки. Резко замахнул, выдохнул, закусил остатками каши прямо из кастрюли. Как в западне, блин!

Минут пять напряженно думал. Ладно, хер с ним с подземельем, это проблему оставим на потом. А вот насчет внешней безопасности… в принципе, можно, и даже нужнее ее усилить. В конце концов, у меня же есть Корд. Я сходил в оружейную и, вернувшись, поставил красавца на стол. Пусть только сунутся ко мне, ублюдки, мать их… тряпочкой любовно протер грозное оружие.

Затем, одевшись, прихватил лопату и отправился наружу. Уже по привычке оценил радиационный фон. Все так же, слегка завышен, но не критично. По-прежнему метет пурга, небо посерело, скоро рассвет. Не теряя ни минуты, забрался на «крышу» Схрона, осмотрелся, прикидывая сектор обстрела. Ништяк. Я принялся копать. Нужно, пока темно, оборудовать пулеметную точку.

Глава 27

«Оттянуть вниз стопорный болт за пуговку и повернуть его на 1/4 оборота в любую сторону» — прочитал я в Энциклопедии Оружия. Могли бы и просто написать: «повернуть на 1/4…» Зачем уточнять «его»? Это же стилистически не верно. Или верно? Ну, ладно, приступим. Легко сказать, но нелегко сделать. Взяв отвертку, начал сковыривать слои коррозии. То и дело приходилось наносить растворитель ржавчины. Получится ли из него пострелять? Все-таки «Шмайсер» пролежал в сыром подземелье семь десятков лет.

Я сидел в оружейной и под музыку «Раммштайна» приводил в порядок немецкий автомат, найденный в пещере. Лена наверху трудилась у плиты, варила супешник. Вообще, возня с оружием здорово успокаивала нервы. А что еще нужно во время апокалипсиса? Так, сейчас попытаемся вытащить затвор из ствольной коробки. Тоже все присохло. Щедро побрызгал WD-шкой. Ну вот, ништяк. Возвратная пружина в неплохом состоянии и ударник.

Спустя полчаса, автомат стал, не как новенький, конечно, но вполне годный для стрельбы. Я начал заряжать магазин. Как там у Ленки дела? Почему не зовет до сих пор? Вдруг, какой-то металлический звук заставил поднять голову.

Бам! Бам! Бам!

Что за хрень? Я вытащил наушник и прислушался. Вроде, тихо. Снова вернулся к прерванному занятию…

Бам! Бам!

Да, е-мое! Выключив музыку, я поднялся с табурета и заорал:

— Лена! Ты чо там делаешь?

— Суп варю! — донеслось с кухни.

— А что так грохочешь? Что за стук?

— Какой еще стук? Я овощи режу!

— Ничего не слышала?

— Нет!

Я озадаченно покачал головой. И тут снова:

Бам!

Колени предательски согнулись. Звук раздавался из бойлерной, где находится… люк в подземелье.

БАМ! БАМ! БАМ!

Сомнений нет, это не причудилось! Блять, кто-то или что-то ломится снизу. Но… как же мои гранаты? Почему не сработали растяжки?

— Саша, что там? Мне страшно…

Я вздрогнул и обернулся. На ступеньках стояла Лена с круглыми глазами.

— Ты тоже слышала?

Она кивнула, губы ее дрожали.

— Иди наверх, возьми револьвер, — сказал я, заметив, что голос мой звучит чертовски нервно. — Не бойся, любимая, сейчас разберусь.

Я примкнул магазин к МР-38 и мелкими шажками двинулся в соседнее помещение. Осторожно выглянул, держа люк на прицеле. Жуткий удар заставил ящики с тушняком подпрыгнуть, аккуратная башенка из коробок развалилась, драгоценные банки разлетелись по всем углам, словно пытаясь спрятаться. Превратившись в изваяние, я до боли сжал автомат. С жутким скрипом начал подниматься люк. Как так? Я же все отлично заварил! С диким криком надавил спусковой крючок, но чертов «Шмайсер» лишь щелкал впустую. Сука! Люк уже полностью распахнулся…

— Братка…

— Вован? — Я опустил оружие.

Десантник выглядел чудовищно. Обожженное лицо перепачкано в золе и грязи, тельняшка разодрана, пропитана кровью.

— Выручай, братка…

— Держи, руку, друган! Вылазь!

С трудом потянул, выдергивая обессиленного бойца. Вован вцепился в меня, как утопающий. Боль и отчаянную безысходность читалась в его глазах. Разбитые губы шевельнулись, вырвался крик:

— Закрой люк, ебаныврот! Закрой его, нахуй! Быстрее, блять!

— Лена! — заорал я. — Чего встала?! Помоги!

Она подбежала с револьвером в руках, неуклюже подхватила десантника с другой стороны.

— Дура! Люк закрой!

— Да, да…

Пронзительный визг ударил по нервам. Я поднял взгляд и обомлел. Из черноты подземелий выползала мумия гитлеровского солдата. Труп поправил пилотку на черепе и распахнул челюсти в голодном оскале. В глубине пустых глазниц горели яростные огоньки.

— Любимая, назад!!! — Бросив Вована, я направил МР-38 на это исчадие преисподней.

Лена стояла и верещала, как недорезанная, мешая стрелять. Наконец, она развернулась, но ловкий труп сцапал ее нежное тело своими костлявыми лапами.

— Саша, спаси! Аааааа!!!

Все произошло в какие-то мгновения. Я ничего не успел сделать. Мертвец сдавил голову и начал сжимать, как тисками. Глаза девушки полезли из орбит, лицо покраснело и вздулось. Прощально глядя мне в глаза, она поднесла револьвер к подбородку.

— Лена, неееет!

Грохот выстрела, красный всплеск, облако дыма. Торжествующе зарычав, мертвяк и отшвырнул обезглавленное тело моей ненаглядной. Красивые ноги, мелькнув напоследок, исчезли в колодце. Оттуда, один за другим, лезли, клацая зубами, скелеты в военной форме Третьего Рейха.

Я треснул автомат об стену и вновь нажал спуск. Есть! Шмайсер злобно плюнул огнем. Длинная очередь пронзала иссохшие тела, но пули не причиняли вреда. Скелеты стеной надвигались на нас с Вованом…

— Братка, пристрели меня, блять, пожалуйста! Убей меня нахуй! — выл ВДВшник.

— Хорошо, дружище! Прощай! — выстрелом в лоб я исполнил его просьбу.

Развернув автомат, направил на себя. Лена, Вован, увидимся в раю. Сухой щелчок осечки обломал мой прекрасный план. И тут же хищные лапы вцепились со всех сторон, полусгнившие зубы впились в мою плоть, терзая и отрывая куски мяса. Бляяять!..

…С воплем я вскочил с постели, перекатился, схватив Сайгу, стоявшую у изголовья. Все тихо. Бляха… опять этот гребаный сон. Облегченно вздохнув, я вытер лоб. Пот в три ручья…

— Что случилось, зая? — сонно пробормотала Лена, приподнявшись на плече.

— Ничего.

— Ты уже заколебал меня будить!

— Прости, любимая.

— Опять плохой сон?

— Да.

— Я же говорила, ты слишком много пьешь…

— Да при чем тут это?

— И сидишь все время дома, бездельем страдаешь. Сходи лучше на охоту, надоела эта тушенка уже!

Поставив на предохранитель, я вернул ружье на место. Да, Лена права, чего-то я засиделся. Прошло две недели с моей спелео-экспедиции. Все это время я слонялся по Схрону, не зная чем заняться. Читал книжки, играл на компе в Фоллаут и Сталкер, но это быстро заебывало. Бухал, отчего Лена начинала истерить и ворчать. Потому, что нажравшись, я прыгал на нее как похотливый орангутанг и грязно домогался. Наутро, конечно, бывало стыдно, я просил прощения, но к вечеру становилось скучно и все повторялось.

Последние три дня старался сдерживаться. Начал выбираться наружу, где, не переставая, валил этот долбанный снег. Забирался в вырытый окопчик, укрытый брезентом и нес вахту, высматривая разбойников. С каким бы удовольствием я сейчас пустил по ним очередь. Кстати, пулеметную точку удалось отлично замаскировать. Вернее, в этом помог снегопад. А суровое дуло Корда, обмотанное белыми тряпками, хоть и торчало из укрытия, но абсолютно сливалось с местностью. Коротать время этих унылых дежурств помогала фляжка, которую, втайне от Лены, я пополнял из своих тайных запасов.

— Окей, любимая, жди! Сегодня будет свежее мяско для котлеток!

— Ну, наконец-то! — проворчала она и бухнулась на подушку, закрывая глаза.

Больше часа я бродил по лесу с Сайгой наперевес. Навалило прилично снега, в основном по колено, а кое-где проваливался и по развилку. Похоже, пора доставать лыжи. Интересно, будут ли еще оттепели? Доживем ли мы с Леной до того дня, когда наш ребенок станет бегать и кувыркаться в зеленой травке? Да. И я сделаю все для этого. Надо только взять уже себя в руки. Наметить дальнейшие действия. Решено, сегодня же вечером сяду писать стратегический план выживания.

Внезапно, я забыл про все. Обана, да это же след лося! Именно так он выглядит в книжке для охотников. Каеф, будет много мяса. Бесшумной тенью я бежал по следу, передергивая затвор Сайги. Где-то через километр выбежал на старую гать. Вот, он сохатый. Теперь ты мой, дружище.

Рухнув в снег, пополз, чтобы подобраться на расстояние уверенного выстрела. Мне удалось это. Я лежал, закопавшись в сугробе, метрах в сорока от лесного великана, и немножко позади.

«Смерть тебе лось!» — почему-то подумал я. И выстрелил. Животное издало яростный крик боли и, ломая кусты, ринулось куда-то. Наверно, к себе в логово.

Я гнался за ним по кровавым следам. Сейчас лось сдохнет от ран, и я его разделаю! Однако упорный зверь не хотел умирать, он бежал и бежал по лесу, иногда оглядываясь на меня. Мне это надоело. Вскинул Сайгу, присел на одно колено и выстрел за выстрелом расстрелял. Жертва пала. Я издал торжествующий рык, подбежал, добил. Достал нож, стал резать. Запах дикого леса, крови, добычи пьянил голову. Как же это круто! Пришло осознание, все вокруг — моя территория. Я здесь царь и бог! Запрокинув голову, я пронзительно расхохотался.

В сером небе кружились черные птицы. Им тоже хотелось мяса.

Добычу перетаскаем в несколько ходок. Пусть Лена порадует сегодня котлетами.

Глава 28

Меня шатало. Шестая или седьмая ходка за мясом. Пока просиживал задницу в Схроне, мои мощные ноги отвыкли от таких нагрузок. Лена уже начала готовить. Дома стояли такие запахи, что можно слюной подавиться.

Я тормознул, чтобы передохнуть, и услышал голоса за деревьями:

— Косой, смари, че это?

— Да, вроде следы какие-то…

— Че, бля, докладывать Сергеичу?

— Конечно, сука. Пусть пацаны подтягиваются!

— Пшшш… Прием! Пшшш-пшшш… Блять, Косой, чето не ловит нихуя!

— Похуй, сами разведаем. Походу, нашли того городского мудака со схроном!

— Точняк! Ебанем козла, да пошарим в бункере!

Что же делать? Сайга осталась в схроне! Заскрипел снег. Слышно грязное сопение мерзавцев. Опа, у меня же есть револьвер! Крутанув барабан, я вышел из-за ели. Первого, косматого тощего бандита с берданкой на шее, поприветствовал громоподобным выстрелом в лицо. Его башка лопнула, как гнилая экономика Америки. Сквозь освободившееся пространство я увидел второго. Рослого дядьку в черной байкерской куртке и бандане с черепами. Его бородатое хайло выражало изумление, стремительно сменяющееся горькой миной разочарования в своем относительно хреновом будущем. Пушка в моих руках зазвучала победной мелодией смерти. Все шесть оставшихся патронов нашли свою цель — байкера.

Вот вам и «мудак», уроды…

Куда эти трупы теперь? Может, тоже разделать? Лена и не заметит, поди? Тушенку сделаем. Кто знает, сколько будут длиться тяжелые времена? А мясо можно будет потом обменять на что-нибудь ценное. Да ну, нах каннибализм! Не настолько я еще скатился. Закопаю их здесь, в лесу.

Быстро обшмонав убитых, я забрал оружие, курево и рацию. Покончив с этим не очень приятным занятием, я замел все следы и побежал к Схрону. Выстрелы могли услышать, да и этих могут начать искать. До заката просидел за пулеметом, вслушиваясь в шипение рации. Но никто так и не явился. Сказав Лене, чтоб не волновалась, отправился за остатками лося. Надеюсь, мое мясо никто не утащил.

***

Так потекла наша совместная монотонная жизнь. Насыпало еще больше снега. Пришлось достать лыжи. Радиация пока в норме. Я целыми днями бродил по лесу и убивал зверей. Мародеров Сергеича больше не видно в поле моего острого, как скальпель, зрения. Да и я сам не ходил в сторону поеселков. Там может быть опасность. С пулеметным гнездом хрен кто меня возьмет. Закончились презервативы, но мы как-то выкручивались. Теперь моя девушка сидит почти все время в Схроне и что-то готовит, вяжет, моет. У нее много работы.

Однажды, через пару месяцев, моего знакомства с Леной, я начал замечать странности. Проверяя кладовую, я обнаружил, что пропадают ништяки. То банка кофе исчезла, то пиво как-то быстро убывает, то супу наварит целую кастрюлю, а съедаем за пару дней. Хотя раньше хватало на неделю. Секс тоже стал как-то уныл и не приносил того, что должен по идее приносить.

Я лежал среди ночи, курил и думал обо всех этих непонятках. Лена спала, повернувшись ко мне голой спиной (до этого было соитие). Это что получается, она втайне жрет мои ништяки? Крысит! Да вроде не похоже, она б потолстела, а по ней не скажешь… Или бросить меня решила, свою нычку сделала и туда хавчик копит потихоньку? А может… да, точно! Блин, да у ней же, поди, кто-то есть! Меня обожгла ледяная волна гнева. А ведь все сходится… Я чуть не зарыдал от жалости к своим растоптанным чувствам. Как она могла! Чтобы успокоить ярость, сел за стол и начал разбирать и чистить револьвер.

Она пусть спит. Завтра устрою разбирательство и вынесу решение. Пальцы побелели, сжимая рукоять револьвера. Видит бог, мне будет непросто оставаться беспристрастным!

***

— Любимая, просыпайся! Уже утро!

Ленка промычала во сне какое-то слово, и я начал, не спеша, готовиться к выходу, гремя патронами, снарягой и всяческим оружием. С грустью думал о горьком конце нашей совместной жизни, протирая стекла защитных очков влажной тряпочкой. Но терпеть в Схроне предателя нельзя. Это может плохо сказаться на выживаемости моего пристанища.

Лена проснулась, только когда я громко щелкнул пластмассовой защёлкой на ремне разгрузки. Девушка с трепетом в заспанных глазах уставилась на мой мускулистый силуэт на фоне лампочки.

Я сказал:

— Одевайся. Быстро.

— В каком смысле?..

— В простом смысле. Пойдем.

— Подожди, — встревожилась она. — Мы ведь еще и не завтракали. Что ты задумал?

— Не спорь, — я полюбовался игрой света на барабане револьвера. — Некогда.

— Да никуда я не пойду! — закричала Лена. — Я голодна. И не умывалась. И не причесана. Сейчас я все это сделаю, а уж потом, если ты мне все объяснишь…

— Послушай, зая, — я решил проявить свою хитрость. — У меня есть для тебя подарок…

Она резко обрадовалась:

— Какой?

— Пойдем. Я покажу.

— Ой, ты такой лапа, я прямо не могу!.. Сейчас, сейчас!.. — похлопав глазами, она со всей возможной быстротой принялась одеваться.

Мы вышли в холодный мрак леса.

Я отметил про себя понижение температуры и злость порывов ветра. Закурив сигарету, посмотрел на небо. Где-то там раньше кружили спутники-шпионы. Хотя может и сейчас кто-то наблюдает с орбиты? Мне от этого ни жарко, ни холодно. Комуфляж скрывал мою лесную движуху, а Лена не похожа на партизана, и за ней тоже не будут следить.

— Блин, такой дубак! — ворчала Ленка. — У тебя есть еще какая-нибудь шапка?

— На, держи. — Я отдал запасную шапочку с прорезями для глаз и рта.

— Класс! — она натянула головной убор на свое чем-то симпатичное лицо. — Ну и холодина!

— Это даже хорошо, — сплюнув в снег, произнес я.

— Что?

— Ничего. Идем.

Мы пошли. Во мне все больше и больше ворочалась совесть. Я переживал за то, что собирался сделать с Ленкой. А она ничего не подозревала. Шла за мной следом. Что-то глухо напевала сквозь маску. Рассказывала всякую чепуху про свой кулинарный техникум. Ее, похоже, не беспокоило, что от него осталась расплавленная радиоактивная масса. Наверно, всем женщинам присуще такое распиздяйство. Думают только о том, как бы жить в тепле и сытости с могучим мужиком. А на судьбы Родины и текущую обстановку на фронтах им плевать вообще.

Я обернулся назад.

— Ну, чего ты там встала?

— У меня снег в сапог набился! Не можешь подождать?

— Я тебе сколько раз говорил, сделать бахилы!

— Че я, как дура, ходить в них буду!

— А щас ты, как умная что ли?

— Да!

Она расстегнула молнию сапога и выгребла кучку снега. Я ей тут же не позавидовал, ноге Ленки. Впрочем, она виновата сама. Никто не просил тырить мою тушенку из схрона. Такие вещи всегда плохо заканчиваются.

— Долго еще идти по этому дебильному лесу? — мой тренированный слух уловил недовольство.

— Будешь болтать, вообще весь день будем идти, — пообещал я.

— Как так? — удивилась Ленка.

Я не ответил.

Пару часов спустя, мы выбрались из чащобы на тревожную гладь дороги. Укатано, значит кто-то регулярно ездит. Первым выскочил я, держа наготове Сайгу. Оценил одну сторону — чисто. Хищным рывком перекатился и проверил другую. В прицеле не было лиц врагов. Следом, шатаясь, как снегурочка, и, блин, не таясь, подтянулась моя девушка. Бывшая девушка, сквозь ком в горле поправил я свою сентиментальную мысль.

— Закрой-ка глаза… и руки вытяни вперед, — вымолвил я.

— Сюрприз? — лучисто улыбнулась Лена.

— Ага.

Она выполнила указание с неожиданной точностью.

Я отцепил от пояса моток крепкой, как любовь к Родине, веревки, сделал петлю и закинул на ветку дерева.

— Ну что, можно смотреть уже? — не очень терпеливо топнула сапогом Ленка.

— Обожди…

Сделав еще одну петлю, я накинул ее на руки Ленки.

Она заорала.

Но я дернул другую часть веревки. Ленка вытянулась в струнку. С удовлетворением посмотрел на свою работу. Но в тоже время, больно глядеть на страдания беззащитной девчонки. Я отвел свой зоркий взгляд.

— Ну-ка развязал меня, больной придурок! С ума сошел?! А!!! — голосила на всю Карелию Лена.

— Заткнись. Между нами все кончено. Я все знаю.

Ее зрачки блеснули Злом.

— Ты вобще дебил!? — злобно зашипела она. — В чем дело, объясни!

— Ты спалилась. Я знаю, ты крадешь тушенку из нычки!

— Я???

— А кто же еще? Думала, я не веду жесткий учет своих припасов?

— Я умоляю! — нервозно расхохоталась Ленка. — Ты ненормальный! Я ничего не крала!

— Давай, давай… рассказывай сказки…

— Развяжи меня сейчас же!!!

— Прощай, — с искренней болью в голосе сказал я и пошел в сторону своего одинокого убежища.

Еще долго в мою широкую спину летели крики и проклятья. Но я был твёрд, как базальт. Я ни о чем не жалел. Это был единственный правильный выход. Убить ее и разделать на тушенку я не имел права. У нас ведь был секс.

Много секса…

Да ей ничего и не грозит. Кто-нибудь проедет по трассе и снимет эту дуру с веревки. Девка она с нормальной внешностью— не пропадет. Максимум по кругу пустят, да и все. От этой шальной мысли я чуть не взвыл в тоскливую высь неба. Пусть будет так.

Я увеличил скорость шага, чтоб поскорей забраться в Схрон и напиться. Я буду пить, как поганая свинья, жрать пельмени и стрелять в потолок из револьвера, блядь!

Блядь!

Револьвер!

Где он, блядь?!

Мой револьвер пропал! Неужто я такой растяпа и обронил его в пути? Но как его теперь отыскать, уже прошел столько километров!

Совершенно убитый отчаянием и тоской я добрался до двери убежища. Устало снял с плеча Сайгу. Как горько возвращаться в пустой остывший без женской ласки Схрон… Я с грустью толкнул дверь и чуть не охренел!

Горит свет. За моим столом сидят трое. Что за охуевшие ублюдки? Открыта водка и несколько банок тушенки. Видно, что они тут давно хозяйничают. Когда я вошел, гады дернулись, а до этого с интересом вертели в своих поганых ладонях мой револьвер.

Глава 29

Их всего трое. А патронов в моем карабине гораздо больше.

— Не совершай непоправимое, Санек! — сверкнув глазом, прокаркал седой захватчик, сидящий в середине стола.

— Почему это? — спросил я. — И откуда ты знаешь мое имя, козел?

— Мы пришли к тебе с миром, — сказал другой стриженный «под Котовского» хмырь и зачерпнул большой шмат тушенки из баночки.

— Сейчас всех положу! — разозлился я.

— А вот это спорное утверждение, — засмеялся третий мужик в засаленом бушлате. Он и трогал мой револьвер.

— Пиздец вам!

Но я не успел сдернуть с плеча Сайгу, как в висок уперся холодный ствол. Я скосил глаза влево. Четвертый бандит прятался за дверью. Как можно было так попасться? Что это за уроды? Как они проникли в Схрон? Буря эмоций бушевала в душе. А эти хохотали, глядя на мои мучения.

— Успокойся, сынок! — утерев слезу, сказал Седой. — Мы ничего тебе не сделаем.

Он кивнул и его подручный забрал мой карабин.

— Эта для нашего общего блага. И чтобы спокойно вести диалог.

Я крепко сжал зубы, но не приуныл.

— Так что сядь-ка и послушай, что сейчас скажем!

Стараясь не делать резких движений, я подошел и сел на стул рядом со шкафом. В голове осталась только холодная злость. Козлы не знают всех моих подлян. Не догадываются, насколько они близки к смерти. Если взять с полки вот этот томик с «Метро 2033», скрытый механизм поднимет из РИТЭГа капсулу со стронцием, вызывая мощнейший радиоактивный фон. Козлы получат такую дозу, что через несколько часов кончатся. А потом также дистанционно тросом можно капсулу опустить в корпус— защиту. При этом у поражённых мерзавцев от ударной дозы даже галлюцинации будут, и ожоги шкуры и глаз. Но это крайний вариант. Мне ведь придется как-то свалить из Схрона. А это тяжело сделать, когда находишься под прицелом.

— Знаешь, почему мы здесь? Потому что ты полный лох! Ха-ха! Не следишь за безопасностью бункера. Да к тебе пролезет даже младе…

Седой не договорил. Я дернул другую книжку — «Землю мертвых». Леска вытащила блокиратор пружинного устройства в стене. Под действием пружины кусок двойного ГКЛа выстрелил вперед. Тяжелый шкаф с фантастическими книжками опрокинулся прямо на этих уродов. Стулом я огрел своего конвоира, пока тот хлопал глазами. Добавил в голову с ноги и забрал стволы. Свою Сайгу и его АКСУ. В схроне будет только один хозяин!

Из-под шкафа доносились вопли боли. Я подбежал и пнул под него. Оттуда заорали громче. Я узнал хриплый стон Седого. Так тебе, сука! С другой стороны начал выползать говнюк, трогавший мой револьвер. Перепрыгнув шкаф, я вскочил ему на крестец. Мужчина кроваво разбил лицо об доски пола. Быстро выдернув его из-под шкафа, я связал лапы всегда бывшим при мне эспандером, а на голову бандиту надел грязный кулек из-под мусора, который очутился в поле зрения.

Под шкафом кричали нецензурной бранью. Высунулась покрытая синяками лысая башка. Прикладом Сайги я добавил на ней сильную мощную гематому. Где этот седой черт? Мне не терпелось допросить его, и затем расстрелять захватчиков!

— Вылазь! — крикнул я, направив ствол.

— Не делай непоправимого! Не делай непоправимого! — хрипел под шкафом Седой.

— Вылазь, блядь! — угрожающе повторил я.

Мерзко кряхтя, ублюдок вылез.

— Руки за голову!

— Чего еще? — он нехотя выполнил приказ.

— Жить хочешь? — спросил я.

— А ты, убьешь что ли? Да ладно, за что?! — заржал Седой. — Ты не станешь этого делать! Я владею техникой боя, так что…

Он не сумел высказаться до конца. Стремительный кулак выстрелил в щетинистое лицо. Седой упал и закрыл глаза.

Сходив в кладовку, я принес веревку, связал всех руками за спиной и подтянул к потолочной балке. В этом мне помогла лебедка для автомобиля из магазина электролебедки точка ру. Козлы зашевелились от боли, когда я начал подтягивать. Мне было наплевать на их страдания. Поднатужившись, я поднял шкаф и отыскал в обломках стола свой револьвер. Привет, родной. Крутанул колесо барабана, и стало совсем хорошо.

Теперь можно и поговорить. Я достал коробку с дротиками для игры в дартс и уселся в компьютерное кресло. Седой с ненавистью молчал, нехорошими глазами следя за моими приготовлениями.

— Ты трахал Ленку? — неожиданно спросил я.

— Нет! А кстати, где она?

Я метнул дротик. Маленькая стрела впилась в щеку пленного.

— ААА! — заорал Седой.

— Здесь вопросы задаю я! — рявкнул я. — Трахал?!

— Нееет!

— А кто трахал? Может быть он? Или он? — я кидал дротики в его дружков.

Все четверо смешно дергались.

— Зачем вы ходили в мой Схрон?

— Да не ходили мы! — жалобно крикнул мужчина с разбитым лицом.

— Не пиздеть мне! — я кинул дротик.

— Ай, бля!

— Ваш старый уже пропизделся, он спросил, где она! — Очередной спортивный снаряд впился в Седого.

— Мы торговцы… — проворчал Седой, — Ленка обменивала продукты на…

— Мою тушенку? Почему я ничего не знал?

— Развяжи и мы обо всем поговорим.

Я разозлился и запустил в него сразу три дротика подряд.

— АААААААААААААААААААААА!!!

— Говори! Быстро!

— Расскажи ему, Альберт… — простонал Седой Лысой Башке.

— Ты не один такой выживальщик в лесах Карелии! Есть и другие! А мы организуем услуги для выживших. Достаем ценные вещи, можем дрова поколоть, или помочь с морепродуктами…

— Рыба, кстати, нужна? — спросил Седой.

— Что-то я не вижу никаких услуг от вас, — я не поверил его словам ни капли.

— Лена внесла только первый взнос. Ты бы заметил убыток!

— Я и так заметил! — кинул очередной дротик.

— АААЙЙЙ!!!

— Что она заказала? Рыба твоя мне нахрен не нужна, предупреждаю сразу!

— Она… это…

— Она заказала футляр для твоего револьвера, — будто высморкнул фразу Седой. — А мы пришли снять мерку…

— Футляр? Зачем? — я так удивился, что даже забыл кинуть дротик в Седого.

— Вроде как на подарок… на Новый Год… Ты нас убьешь теперь? Не советую. У нас есть крыша.

— Барыги, блядь…

Новая информация обескураживала. Так значит, Лена ни в чем не виновата? Надо сходить за ней, блин… Я посмотрел на этих засранцев. Что ж, решение проблемы только одно. Они видели Схрон. Но делать это здесь?.. не хочу пачкать кровью гостиную…

Медленно подойдя к Седому я заглянул ему в глаза и резко дал под дых. Начал отвязывать, но стали мешать его приятели. Видать, поняли, что сейчас будет. Их тоже угомонил. Кайф, давно не отрабатывал удары. Пинками погнал безобразную четверку к выходу, в пургу и метель.

— Санек, не надо…

— Друган, одумайся, не бери грех на душу!

— Зачем тебе это надо?

— Мы тебе таких ништяков раздобудем! Хош снегоход, а? Саня…

Пройдя немного вперед, я поставил их в ряд, не обращая внимания на ихний унылый пиздеж. Грош цена словам и обещаниям в условиях тотального Пиздеца. Теперь я верю только охотничьим патронам двенадцатого калибра.

Я поднял Сайгу, но тут увидел знакомую фигурку выходящую из-за деревьев. Идет еле, еле. Вся замороженная и трясущаяся. Лена. Странно, но я был рад ее появлению.

— Ты вся замерзла, — сказал я, прижимая к себе девушку. — Кто тебя, освободил?

— Саша… прости меня!

— Это ты прости. Не разобрался в ситуации… но я как раз хотел идти за тобой! Ступай в Схрон, грейся, сейчас закончу кое-какие дела и… Блять!

Гребаные ушлепки не упустили момент и, как сайгаки, улепетывали вниз по склону, скрываясь в вихрях пурги.

Бах! Бах! Бах! Бах!

Я отстрелял весь магазин. Черт! Ушли, суки! Надо продолжить погоню, пока видно следы! Поменяв магазин, я обернулся.

Моя девушка медленно оседала в сугроб в полном бессилии. Ладно, хрен с ними. Теперь-то уж точно забудут дорогу сюда. Я поднял Лену и понес в убежище. Прошел с ней в теплую кухню, усадил рядом с батареей. Открыв шкафчик, достал коньяк и налил полную кружку. Трясущимися руками она обхватила ее, стала пить маленькими глотками. Щеки, наконец, привычно зарумянились.

— Так как ты освободилась, любимая? — снова спросил я.

Она сказала:

— Я перегрызла веревку зубами…

«Все-таки это любовь» — подумал я и улыбнулся своей лучезарной улыбкой.

Глава 30

Сухо треснули ветки под тушкой павшего глухаря, будущий ужин каркнул напоследок и сдох. Я меланхолично сдул дымок. Надел варежки, скрипнули лыжи, скользнув к добыче. Хороша птица! Пуля точно пронзила сердце. Добрых пять кило Реального Мяса. Лена обрадуется — давно не ели окорочка. Лыжная палка подцепила добычу, которую я спрятал в камуфлированный под зиму рюкзак.

И покатил далее.

Ветер с некой ленью катил по небосклону черный ковёр облаков. Весь мир, как в саване, не прекращается унылый снегопад. После ядерной осени приползла, наконец, реальная ядерная зима, реальный холод, Реальная Жесть. То, о чем я читал в другой докризисной жизни в бесчисленных произведениях литературы, смотрел кино и играл на компе, явилось в одночасье, испортив жизнь остатков людей на планете. Кому-то нужна была эта война. Проклятые скоты наверху кинули кости напоследок, а нам, простым парням, расплачиваться за их грёбанную игру! Невеселые думы мелькали в голове, пока я ехал по личным владениям. Зато обновил устаревшую от непогоды лыжню.

Беда в том, что несколько месяцев назад, когда боеголовки низверглись на головы населения, было еще относительно легко выживать. Спокойно сидеть в схроне, охотиться за животными, которые не понимали, что случился БП, и спокойно паслись в лесу. Чудовищные снежные ураганы сменялись затяжными оттепелями. Можно было даже загорать, что Лена и делала на заросшей травкой кровле убежища. Благодаря удобной розе ветров, нас не зацепило радиоактивное Мегаоблако с Петрозаводска и северной Европы, где по слухам не выжили даже крысы, не то что выходцы из Арабских стран. Но теперь конкретный ад, походу, везде!

Лося перебили выжившие, дичь дохнет. И проклятый МОРОЗ. Даже мне трудно переносить, несмотря на теплое шмотье. Иногда шкала градусника падала до сороковника. Боюсь представить, приход полярной ночи.

Понятно, теперь это надолго… Как пережить ужас ледяной тьмы, голодный паек? Месяц назад я запретил Ленке прикасаться к запасам тушняка. Все силы и драгоценное время уходили теперь на поиски добычи. В мороз надо много калорий, иначе кранты. Я запилил кучу дельных ловушек, подробно описанных в книгах по выживанию. Шесть волчьих ям, не меряно самодельных капканов, без счета силков на зайцев и птиц, куда в основном попадал песец. Впрочем, тоже вполне съедобный. Сами понимаете, в такой ситуации привередничать не приходится. Даже девушку заставил готовить, что угодно, и жрать. Хоть она и скандалила поначалу.

Она вообще много выступала последнее время. Особенно после того случая с барыгами. Да, конечно, я виноват. Нужно было как-то жестче ей объяснить, что водить чужаков в Схрон нельзя категорически! Она встретила этих козлов, когда выходила в лес собрать хвои для ванны. Говорит, хорошие ребята, шутили с ней, смеялись, хоть она и испугалась поначалу. Потом уроды напросились в дом, а она их кормила! За что получила в подарок смартфон. И как я ни старался объяснить всю глупость поступка, она только обвиняла меня в расстройствах психики и паранойе. Хм… ну что есть, то есть.

***

Время катилось к обеду. Я проверил еще пару ловушек. Ништяк, снова добыча! Пусть и худощавая, как смерть, жалкая куропатка. Приободрившись, я вышел к развилке. Здесь лыжня замыкала извилистый круг. Направо — путь ведет домой, в Схрон.

Налево живет мой друг. Я свернул к Валере. У него большие запасы чая, который я давно, кстати, не пил. Преодолев несложные шесть км, снял лыжи. Сейчас надо вскарабкаться по бурелому, который наворотил Валера, чтобы скрыть вход. Я поразился такой хитрости, когда бывал впервые. Обогнув приметное бревно, влез в дырку под корневищем, чуть не порвалась разгрузка с маскхалатом. Дальше попросторней, лаз вывел к бронированному люку большой массы. Валера привез его с заброшенного бомбоубежища. Я нажал на кнопку звонка.

— Кто там? — неприветливый ответ из динамика. — Пароль!

— Да кто… Это я Санек… че, не видишь?

— Парооль! — скрипел валерин голос.

Параноик занудный!

— Блин! Каракатица-девять!

— Заходи.

Щелкнул замок. Я поднатужился, сдвигая люк.

Внутри тепло. В бункере паровое отопление на дровах. Длинный коридор ведет в жилые помещения, все завалено аккуратно нарубленными полешками.

— Привет, друг мой! — раскинул объятия камрад.

Жена Валеры спешно накрывала стол. Теща недобро посмотрела на меня и уставилась в телевизор, где шло шоу талантов, которое ей предварительно записали на винчестер в 8 террабайт.

— Здаров, Валера. Здравствуйте, Люся. Здрасьте, Антониа Петровна. — Я повесил Сайгу на гвоздик. Снял пуховик, шапку, бахилы, чтоб не пачкать дорогой ковер.

— Опять привел друга алканавта, тунеядцы проклятые, — прошамкала бабка.

Мы понимающе переглянулись с Валерой.

— Давай, за встречу, давно не заглядывал, — он разлил самогон по кружкам.

— Давай!

Мы выпили и заели пойло макаронами с гуляшом из медвежьего мяса.

Хорошо… уютно потрескивала печь, закипал чайник. В соседней комнате бесились дети.

— Как там, на поверхности? — спросил Валера. — Неделю не выходил, с тех пор, как вытащил мишку из берлоги.

— Да херово, — ответил я.

— Обрисуй в двух словах ситуацию.

— Зверья мало. Холодно. В среду заявились ухари на снегоходах. Штук шесть. Финны чертовы.

— И че? — заинтересовался Валера.

— Очередь дал из Корда. Писец козлам.

— Правильно, — засмеялся Валера, — нечего всяким ублюдкам русскую землю топтать. Люся, налей, будь добра, чайку гостю.

— Оружия у них немного было, так… пара ружей и калаш. Снегоходы в речке потопил.

— А это зря…

— Почему? Топлива-то нет у меня, а у них всего по полбака.

Валера налил в блюдечко ароматный душистый чай, отхлебнул и, сделав невеселое лицо, сказал:

— Мутные мысли меня терзают, Александр. Дети, тихо!

— Ну…

— Тушенки на два года осталось.

— Понимаю. Та же беда. Надо че-то предпринять.

— Надо. Сидим, как хомяки в норах…

— А что поделаешь? — удивился я. — Страна в оккупации. Пиндос, говорят, даже в Кандалакше засел.

— Я тут думал, — Валера почесал лысоватую голову. — А может, не только у нас Кирдык? Поди, наши отстрелялись по Штатам?

— С чего ты решил?

— А с того, Саня, что уже столько месяцев прошло, а мы их даже ни видим. Сидят, суки, на базе и носу не кажут! Где зачистки? Где беспилотники? Где каратели? Так что — всё херня, нет никакой оккупации.

— Я как-то об этом не думал…

— А подумай. В общем, план таков. Вчера заходил Егорыч, с парнями. Он поднимает всех выживальщиков в округе. Будем брать Кандалакшу. Тушенка тушенкой, а патрон раньше кончится. Такие дела, Санёк.

— Много нас будет?

— Стволов пятьсот-шестьсот… утопим пендосов в крови!

— Хорошо! — Мне понравился этот план. — Когда выходим? Когда бой?

— В субботу, 15 ноября, на 117 километре в 23.45, — Валера скосил глаза на тещу и перешел на шепот, — честно говоря, заебался я дома торчать, эта старая калоша житья не дает, я хоть к черту на рога, лишь бы из дома подальше…

— Ладно, не стони. Можешь на меня рассчитывать, — твёрдым голосом сказал я, поднимаясь. — Моя Сайга не подведёт.

Я вытащил из кармана пакет финских пряников и фонарик "Tikka":

— А это детям подарок, чуть не забыл.

На поверхности от души веселился стылый ветер, качая промороженные стволы сосен. Поспешу к дому. Надо готовиться в поход. Осталось два дня. Вот Ленка реветь будет, переживать. Ну, ничего, пообещаю какой-нибудь подарок. Журнал «Космо» или косметический набор для хари. Надеюсь, в Кандалакше разживусь и презиками. Только б сначала пендосов вырезать, а то далеко зашел в фантазиях.

***

Через полчаса я выбежал на поляну перед своим Схроном, пиздец — что-то не так! Дверь убежища сорвана с петель, кругом чужие следы, всякие вещи. Я заорал. Сорвал карабин и, скинув лыжи, кинулся внутрь.

— Лена!!! — крикнул я.

Холод молчания встречал в Схроне. Среди разгрома гулял ветер. Лены нигде нет. Неизвестные уроды пытались поджечь жилище. Но не знали — все обработано антипожарной пропиткой. Огонь только слегка попортил шкаф и книги с фантастикой. Вот же твари! Они забрали Лену! И разорили кладовую! Даже не знаю что хуже.

Несколько секунд стоял, глядя в пол. Массивные плечи дрожали от горя и злобы. Дышал медленно, сквозь зубы. Вытащив револьвер, крутанул тяжелый барабан. Верное оружие вернуло уверенность.

Укрыв полярной маской щетинистое лицо, я двинулся в беснующуюся бурю ледяной мглы.

Проклятый ветер выморозил щеки под маской, я забежал обратно. В разрушенный Схрон. Прикинем всё логически, идти сейчас на поиски Лены просто опасно. Это ни к чему не приведет. Только к моей бессмысленной гибели в пурге. А я ведь могу послужить Отечеству, лежащему в ядерных руинах. Не, идти нельзя.

Убрав револьвер, я стал готовиться к ночевке. От усталости ломит все тело. Наверно, не стоит чинить сейчас дверь? Вытащив из чуланчика снеговую лопату, я стал закидывать вход кусками мороженого снега, пока не осталось узкое отверстие. Туда и нырнул, как проворный горностай. Дырку пришлось заткнуть старой ленкиной дублёнкой, валявшейся на полу.

Включились инстинкты выживальщика, неплохо бы затопить печь. Я зажёг свет, — отлично, светодиодные плафоны мерзавцы не тронули — и чуть не заорал! О, боги! Нет, только не это! В моей прекрасной титановой печи, изготовленной на заказ в Тагиле, зияли черные пулевые отверстия. Надо искать выход из ситуации, пусть смеется безжалостная злодейка-судьба. Если затоплю печку сейчас, задохнусь в дыму. Если не разожгу — смерть в стальных ладонях холода. Охуительные перспективы. Вариант, конечно, спуститься в бойлерную к РИТЭГу, но я переживал за свои бубенцы. Это может плохо сказаться на потомстве.

— Шевелись, жопа! — это я себе. В башку ничего не лезло. Как тушканчик, я скакал и плясал от холода, вспоминая советы по выживанию зимой. По идее, все сводится к тому, что нужен костёр, главное поддерживать его всю ночь. Не вариант, по понятным причинам. Как я буду спасать Лену, если не высплюсь? Да и огонь может демаскировать. Мало ли кого занесет ночью. Надо заделать дырки в печке, но чем? Вот я мудак! У меня ж есть несколько пластин титана. Тоже прислали из Тагила вместе с печкой, как ремнабор. Вот мое спасение! Со всей прытью я кинулся в чулан.

Вскоре нашёл нужный пакет, надпись «Магнит» чуть не вызвала слёзу ностальгии. В нём пластинки титана и два тюбика печного герметика, осталось после монтажа печки и трубы. Один тюбик целый второй, почти полный, надет на монтажный пистолет. Я спасён! Однако есть охерительная проблема. Герметик в тубах замерз и стал как камень. Что ж, придётся греть пылающим жаром своего тела. Взяв тюбик, сунул ледяную дрянь под мышку, прижал. Пиздец как неприятно. Только воля к жизни и жажда отыскать похитителей девушки позволили вытерпеть это.

Пока герметик размораживался в жаркой подмышке, я провел ревизию. Козлы утащили буквально всё. Жратвы ноль, патронов тоже ноль. Из оружия — то, что брал с собой — калаш, револьвер и сайга. Только ради этого стоит найти сволочей и жестоко наказать. Тут мой отточенный взор выхватил в груде убитых вещей литровую бутыль масла-синтетики. Я улыбнулся. Знаю, как достать уродов.

Наконец, тюбик отогрелся. Обмазав пластинки титана герметиком, залепил дыры в печке. Еле сдерживая слёзы, растопил печурку с помощью книжек с фантастикой. Скоты истоптали мою библиотеку, разбросали по полу. Печь вскоре загудела, по Схрону разливалось волшебное тепло. Аж от сердца отлегло. Поставив бутыль с маслом ближе к печи, я отхлебнул из фляжки коньяк. Детали мести рисовались перед глазами. С этими сладкими мыслями я безмятежно заснул.

***

Наутро, позавтракав окорочком из глухаря, я выглянул наружу. Погода улучшилась, практически штиль. Что как нельзя лучше соответствовало моим боевым планам. Вернулся в Схрон. Нашел кувалду. Свернул в трубочку ковёр и убрал в сторону. Топнув ногой по бетонной стяжке пола, со всей дури размахнулся и начал бить кувалдой. Пол затрещал. Я бил снова и снова, вкладывая в удары всю силу моей злости. Дело сделано. Тяжело дыша, разгрёб куски бетона. Вот он — заветный деревянный ящик.

Глава 31

Не думал, что когда-нибудь открою его. Стряхнув пыль, я поднял крышку ящика. В нем был мощный двухтактный мотор, деревянный пропеллер и другие детали конструкции. Как всегда перед полётом, все сжалось в глубине внутренностей, и я поспешил навестить уборную. Скоро предстоит покинуть уютную твердь земли и отправиться в воздушное полное злой турбулентности путешествие в поисках Лены. Кого хочешь это напугает.

На парамоторе я не летал два года. Еще перед войной моя паранойя подсказала это решение. Найдя в интернете летную школу, я записался на обучение. Пришлось отдать довольно приличную для меня сумму — около пятидесяти тысяч рублей. Использовал деньги с кредитки. Сделал это с легким сердцем, так как в преддверии Большого Пиздеца, ничего не собирался отдавать проклятым банкирам. Я знал, этот навык пригодится мне после апокалипсиса. Научиться летать, чтобы выслеживать из-под облаков дичь, мародеров и группировки противника.

(Флэшбек)

Первый месяц обучения искусству полёта был самый тяжелый. Инструктор тогда очень удивился. Я пришел на тренировку в полной боевой амуниции. Патронташ, рюкзак, Сайга, тактический шлем и противогаз. Наврал ему, что увлекаюсь страйкболом.

— Ну что ж, солдат, — с ухмылкой сказал инструктор, — приступим к наземной подготовке.

И нацепил на меня силовую установку. Я чуть не опрокинулся. Она весила килограмм сорок! Потом он пристегнул к карабинам свободные концы параплана и, хлопнув меня по шлему, заорал:

— Беги! Беги! Беги!

Я ломился вперёд, как ошпаренный конь, напрягая всю силу своих стальных мышц. Когда крыло с шелестом надулось за спиной, ноги поскользнулись, и я грохнулся плашмя. Хорошо, на лице был противогаз, а то наелся б земли. Тренер закурил сигарету и покачал головой, пока я пытался встать. Этот день стал днем боли. Я падал много… очень много раз, пытаясь выдернуть крыло над головой. Потом, вечером долго вычищал от грязи Сайгу истирал обмундирование.

Целую неделю перед следующим занятием я прокачивал свои крепкие ноги с помощью приседаний. В полном снаряжении. Для утяжеления использовал также ящик с тушенкой.

— А, снова ты, — поднял брови воздушный сенсэй, — думал, тебе хватило прошлого раза.

Ага, конечно, деньги-то уже заплачены. Я только сверкнул взглядом из-под противогаза, показываю свою несокрушимую решимость. В этот день я тоже падал, но уже меньше. Пробегал с крылом над головой уже метров по сто. Инструктор довольно кивал и подбадривал меня. Потом начались занятия без крыла, но с заведенным двигателем, я учился управлять тягой. Шли дни. Один за другим ломались деревянные винты от моих неудачных стартов. И вот, наконец, в один из пасмурных дней, я полетел сам.

Я орал. Как же здорово! Изо всех сил жал ручку газа, и меня поднимало вверх. Ну и как теперь стрелять Сайгой? Руки заняты клевантами и газом. Надо будет что-то придумать…

***

Собрав парамотор, я засунул ладони в тепло моего паха. Пришлось работать без перчаток, чуть не отморозил свои проворные пальцы. Вскоре они отогрелись. Я вытащил из мешка и развернул хрустящую ткань параплана. Потом еще полчаса распутывал стропы. Они все перекрутились, как змеи в брачный период. Наконец, справившись с этой бедой, я подстегнул параплан к силовой установке. Ниже 15 градусов не рекомендовалось летать на парапланах. Могла потрескаться пропитка ткани. А сейчас мороз под тридцатник. Насрать, я все равно спасу Ленку. Ничего с крылом не сделается.

Я удовлетворенно закурил и посмотрел на дым. Легкий слабый ветерок как раз дул в нужном направлении. Взлетать гораздо проще против ветра. А он дул вдоль моей полянки. Надеюсь, мне хватит места для разгона. И не зацеплю те гребаные ёлки.

Нырнув в жаркую теплоту Схрона, я отыскал канистру с бензином. Потом бутыль с синтетическим маслом. Аккуратно перелил в канистру нужное количество. Один к двадцати. Я с четкостью помнил инструкции, что если не добавлять масло, движок попросту сгорит. На улице перелил топливо в бак. Десять литров. Хватит на 4–5 часов, если сильно не газовать. Главное не замерзнуть наверху. Ничего, у меня же есть коньяк! Буду прихлёбывать его в полёте, чтоб вернуть тепло в конечности.

Остался пустяк. Я даже слегка занервничал. А вдруг, мотор не заведется на этом злобном морозе? Надо подкачать бензик с помощью резиновой груши. Топливо с хлюпаньем побежало в движок, наполняя камеру карбюратора. С замираньем своего храброго сердца дернул ручку стартера. Есть, конечно, электростартер, но он по любому бесполезен. Аккумулятор наверняка разрядился. Ничего, в полёте зарядится. Только бы завести эту хреновину! Со второго или третьего раза мотор, наконец, робко пернул, выпуская облачко сизого дыма из глушака. Но не завёлся. Дернул еще. Только бы свечу не залить, блять! Может хайло ему открыть? Я взял ручку газа и полностью выжал максимум. Другой рукой снова рванул стартер. Ну, давай же! Есть! Установка ожила. Утробно зачухала. Я тут же отпустил газ. На максимальных оборотах меня могло опрокинуть. Но как только сделал это, движок тут же заглох. Ну что такое?

Сплюнув, вытащил из кармашка мультитул. Отчаиваться не в моих суровых правилах. Сноровистыми движениями выкрутил свечу. Блядство! Так и есть, залито! Да еще такой слой нагара! Удивительно, что вообще движган подхватывал. А запасных нет, блин! Вернувшись в схрон, я сунул свечу в дырку печи, чтобы она просохла на жарких углях. Интересно, что там с Леной? Мне оставалось только надеяться, что эти бандиты апокалипсиса ничего с ней не сделают. Помотав головой, глотнул из фляжки, отгоняя прочь плохие мысли. Надо думать позитивно, решил я и, надев рукавицу, достал раскаленную свечу. Ножом соскреб с нагар. Вроде, чистенькая, ништяк.

Может, еще как-то нагреть башку двигателя, чтоб уж наверняка завелся? Печально, что нет паяльной лампы. Я огляделся и поднял с пола книгу. Метро 2033. Никогда особо не нравилась. Дочитал только потому, что моя любимая тема — выживание и ядерная война. Усмехнувшись, я безжалостно вырвал несколько страниц.

Вкрутил свечку на место, свернув в трубочку, поджег листы бумаги. Поднес пламя к двигателю, стараясь не подпалить ремни редуктора. Закончив дело, потрогал. Вроде теплый, сука. Скорее, пока не остыл, я дернул стартер. Мотор бодренько застрекотал на холостых. Меня наполнила гордость от проделанной работы. Надо прогреть, как следует. Я направил вращающийся пропеллер в сторону от крыла, чтоб его не полоскало воздушной струей, и начал потихоньку увеличивать обороты. Чуть не отбросило. Есть тяга! Я уперся в силовую установку, с трудом удерживая ее, и радостно засмеялся.

Потом начал бегать по поляне, утрамбовывая снег. Если на старте упаду с работающим двигателем, можно повредить винт и стропы. Потом проверил боеприпасы. Любую проблему можно решить, если их много. Пять магазинов с картечью и дробью к Сайге. Сотня патронов для револьвера. И четыре гранаты на разгрузке. Негусто. Надеюсь, этого хватит, чтобы убить моих врагов!

Поверх перчаток я натянул непродуваемые рукавицы-краги. Мое безжалостное лицо скрывала полярная маска. Чтобы не отморозить глаза, я надел очки, которые позаимствовал у гостей из Финляндии. Резинка как раз хорошо удержит на голове капюшон, отороченный мехом волков.

С кряхтением надев на плечи парамотор, застегнул все пряжки. С грустью посмотрел на свое разоренное убежище. Мой Схрон. Ничего, скоро я отомщу гадам и сделаю все, как раньше! Поддав газу, я побежал вперёд. Больно лупила в живот висящая на шее Сайга. Одновременно я тянул лямки, чтобы вывести крыло ровно над головой. Почему стало заваливать влево? Сейчас меня уведет с тропинки в сугроб! Не прекращая бежать, я отпустил правый свободный конец и потянул правую клеванту. По тени на снегу я увидел, что крыло вернулось куда надо, прямо надо мной! Выжал полный газ. Тропинка кончается! Слегка подтянул обе клеванты, и меня оторвало от земли. С ужасом я видел приближающиеся ели. Высота набиралась недостаточно быстро. Главное, не зацепить стропами, а то намотает на дерево, и моим боевым планам хана. Чуть повернул в большой просвет между елок. Ништяк! Мрачная тайга ушла вниз.

Усевшись поудобнее, я решил набрать метров пятьсот. Зафиксировав газ в нужном положении, бросил клеванты. Потом достал из кармана на колене специальные приспособы. Сам изобрел, чтобы управлять парапланом и одновременно вести огонь по мерзавцам. Это удлинители для клевант, строп управления. На старте они бы путались под ногами. Зацепил на ручках клевант маленькие карабинчики. От каждого карабинчика идет стропа, на другом конце которой, я привязал резиновые гимнастические кольца. В них я вставил свои валенки. Теперь поворачивать можно с помощью ног. А ручка газа, надетая на левую варежку, особо не помешает.

Поднявшись где-то на полкилометра, я обнаружил, что стало теплее. Даже не понадобился коньяк. Должно быть, холодный воздух опустился вниз, ведь он тяжелее. Я сбавил обороты и перешел в горизонтальный полет. До боли в зрачках вглядывался в дебри леса, пытаясь разглядеть грабителей. Куда же они ушли? Я ллетел по расширяющейся спарили вокруг Схрона.

Надо осматривать в первую очередь просеки и дороги. Ублюдки, вряд ли, стали бы ломиться сквозь чащу. Сверху вся местность, словно в Гугл-мап. Повернул к ближайшей прогалине. Вроде бы там какие-то следы? Лыжня или след снегохода. Посмотрел сквозь прицел Сайги. Точно, снегоход проехал! Недавно. След свежий. Ведь ночью бесновалась пурга. Далеко уехать не могли. Я кровожадно усмехнулся, рисуя в уме планы мести.

Вскоре след вышел к замершей поверхности небольшой речки. Она петляла как каракатица. Я летел, следуя всем изгибам, словно хищный коршун. Как лучше сделать — обстрелять из ружья, когда найду, или кинуть гранату? Опасно, могу зацепить Лену, повредить ее приятное тело. Только б догадалась не высовываться…

Внезапно, я увидел какие-то приближающиеся снизу точки. Глянул сквозь прицел. Птицы. Вороны, похоже. Почему они летят ко мне? Залетел на их территорию? Быстро догоняют. Капец, какие крупные, блин! Одна из тварей, самая большая, кинулась мне в лицо. Если б не очки, я бы остался без глаз! Отпихнул пернатого монстра. Еще не хватало, чтоб ее засосало в винт. Остальные птицы принялись терзать крыло параплана.

— Охренели совсем?! — кричал я. — А ну пошли вон!

Не дай бог, порвут стропы! Запасного парашюта нет ни хрена! Схватив Сайгу, я снял варежку — она повисла на специальной резинке — убрал предохранитель и принялся угощать крылатых хищников картечью. В воздухе метались перья и ошметки мяса. Кажется, попал в нескольких, хмыкнул я. Вороны с мерзким карканьем отлетели прочь. Получили суки? То-то же. Но что это они делают?

С ужасом я увидел, как твари собираются в плотную стаю. Они разворачиваются ко мне! Ну что ж… я вытащил гранату. Другого выхода просто нет. Дал полный газ. Нужно набрать высоты. Вороны отчаянно закаркали, когда я оказался над ними. Дернув чеку, отсчитал пару секунд и метнул прямо в стаю. По барабанным перепонкам ударило взрывной волной. Просвистели осколки, но к счастью, не один не попал в крыло или в меня. Огляделся. В воздухе висело лишь облако дыма и перьев. Ништяк, но столько мяса зря пропало. Да и гранату жалко, конечно.

Короткая схватка разбушевала мое нутро. Хочется больше убийств. Ну, где же вы, уроды, похитившие мою любимую? Неплохо бы взять их в плен. А потом допросить, применяя жестокие пытки. Фантазия у меня богатая. Козлы точно расскажут, где их убежище. Там, наверняка, есть чем поживиться.

Тут мой взгляд засек струйку дыма внизу. Похитители расположились лагерем на берегу реки. Четыре снегохода с прицепами — с моим добром! — стояли прямо на льду. Пообедать решили, упыри? Я прямо представил, как они вскрывают мою тушенку и макароны. Меня затрясло. Впрочем, ладно, сейчас главное, чтобы не заметили и не подстрелили. Параплан довольно медленно летит, попасть легко. Я повернул в сторону и, сбросив газ, начал снижаться над лесом примерно в километре от бандитов. Теперь я был вне зоны их видимости. Запомнив направление, полетел, чуть ли не касаясь валенками верхушек деревьев. Вытащил и приготовил две гранаты.

Я вынырнул из-за ёлок прямо над этими неудачниками. Они, конечно, услышали рев мотора, но не смогли понять, что это и откуда, пока не увидали карающее возмездие с небес. И сейчас бестолково носились по лагерю.

— Лена! Прячься! — заорал я, уходя на новый вираж.

Гранаты полетели вниз. Одна разорвалась прямо в их гребаном костре. Ну что, похавали чужой тушеночки, придурки? Другая взорвалась возле снегоходов.

По мне начали палить. Только б не попали в бензобак. Он прямо за моим копчиком. Я оглянулся, перед тем как скрыться за елями. Кто-кто валялся на снегу, но несколько говнюков достали свое оружие и целятся в меня. Осталась всего одна граната, и теперь они меня ждут. Сделал большую петлю над лесом. Теперь пойду по касательной, над самым краем растительности. Не буду вылетать над рекой, чтобы не попасть под огонь. Вот вам еще гостинец! Со смехом я метнул последнюю гранату. Крыло слегка вздрогнуло. Я глянул вверх. Святые угодники! Ближе к краю параплана виднелась рваная дыра. Проклятье! Впрочем, на летные качества это не особо влияло. По крайней мере, не ощутимо в горячке смертельной схватки.

Плотно взял в руки верную Сайгу. Надеюсь, они поняли, с кем связались? Подлетая на очередном заходе, я заранее направил ствол вниз. Сейчас угощу вас картечью, мои дорогие друзья. И принялся от души палить. Негодяи попрятались в лесу. Внезапно, с ближайшей ёлки на меня прыгнуло обезумевшее тело с перекошенной от ярости харей. Оно вцепилось в ногу, пытаясь вырвать сайгу. Резко повело в сторону. Я кричал и давил полный газ, чтобы не рухнуть на лес. Мотор захлебывался, мы поднимались еле-еле, постепенно уходя в спираль. Злодей тем временем изловчился и треснул мне в пах. Чудовищная боль пронзила насквозь, я ответил прикладом сайги прямо в рожу. Чувак вскрикнул, сплевывая кровь, но не упал, как я рассчитывал.

Пока мы боролись, я не уследил за высотой и мы на полной скорости влетели прямо в крону роскошного кедра. Раздался треск. В щепки разлетелся пропеллер. Повисли на стропах. Крыло надежно зацепилось за ветки. Вот это косяк! Зато незваного пассажира насквозь проткнуло острым суком. Гаденыш еще трепыхался, с удивлением глядя на меня. Это же он трогал тогда мой револьвер в Схроне, месяц назад. Я улыбнулся и в упор отправил заряд картечи в тупую башку. Протерев очки от мозгов и кусочков черепа, начал выстегиваться из подвески. Нужно быстрее слезать, сейчас остальные будут здесь. Жалко, блин, параплан. Может еще получится его забрать? Быстро спустившись по толстым веткам, я спрыгнул в снег.

— Он там, пацаны! Обходите его! — услышал я крики.

Поменяв магазин Сайги, я вытащил из рюкзака револьвер. Выглянув из-за дерева, я увидел запыхавшегося мужика с перемотанным изолентой калашом. Тот крался в мою сторону. Пальнул в него, почти не целясь. За это я люблю картечь. Мужика снесло к чертям. Заснеженные ветки окрасились кровавым винегретом. Со всех сторон свистели визгливые пули. Уже обошли, суки! Я инстинктивно сжался под деревом. Надо было бежать, но снег был дьявольски глубокий. Козлы, похоже, не жалеют патронов. Даже не могу высунуться, чтобы убить еще парочку.

— Сдавайся, сучара!

Ага, не дождетесь.

— Лови гранату! — воскликнул я и кинул пустой магазин.

Стрельба прекратилась, как и рассчитывал. Я бросился вглубь леса. Похоже, эти не заметили мой манёвр. Пули снова били в тот несчастный кедр, где прятался до этого. Бежалось тяжко, я утопал в снегу. Надо, чтоб они ринулись в погоню по моим следам. А я просто спрячусь и перестреляю всех поодиночке. Они так же будут тормозить в этих сугробах.

Я хитро улыбался своему плану на бегу, то и дело оглядываясь назад, когда прямо передо мной возник небритый чужак в берете и с ремингтоном в руках. От неожиданности я даже не успел выстрелить. Мужик оскалился и треснул прикладом в мое удивленное лицо. Падая, заметил сквозь темнеющее сознание снегоступы на его ногах.

Глава 32

Первое, что я увидел, когда пришел в себя, это крепкий армейский ботинок, который радостно влетел в мое напряженное лицо. Когда очнулся второй раз, уже смеркалось. Меня терзал убийственный холод и боль разбитого фейса. Прямо напротив, на сосновом чурбане сидел старый знакомый. Седой ублюдок! Заметив моё шевеление, он кинул в потухшее костровище банку из-под тушенки, облизал ложку и сказал:

— Ну что, засранец, какой смертью желаешь умереть?

— Желательно естественной, — ответил я.

— Да че ты с ним цацкаешься, Борис? — Подошел хмырь в берете, который оглушил меня в лесу. — Он троих наших положил. А Михей так точно к утру кони двинет.

— Погоди, Альберт. Не кипешуй. Меньше народу — больше кислороду, — ответил Седой, не сводя с меня поганых глаз. — Ну, что ты теперь скажешь, Санек?

Я усмехнулся.

— Где Лена? — Язык с трудом ворочался во рту.

— Теперь это моя баба! — обрадовался Седой. — Лену мы реквизируем, как и твои продукты.

— Даже не поделитесь с Сергеичем?

— Да пошел он нахуй, — Борис сплюнул. — Мы едем в Кандалакшу к нашим американским друзьям.

— Предатели! — вскричал я.

Седой злобно прищурился.

— Нет, предатели — это вы, выживальщики херовы! — Он сплюнул. — Прячетесь, как крысы, по своим норам и думаете спастись таким образом? Наша команда давно разведала все нычки. Сергеич хоть и гандон, но дело свое знает. За месяц выпотрошит все схроны, убежища и бункеры.

— Это мы еще посмотрим, — сказал я, — А ты ошибаешься. Выживальщики просто более предусмотрительны. И не надо завидовать, своей башкой думать надо! Все к этому шло! К войне!

— Знаешь, кем я работал?! — заорал Борис. — У меня фура своя была! Рефрижератор. Я рыбу возил из Норвегии! Налоги платил, Платон этот ебучий у меня даже стоял! Когда ракета упала на Петрозаводск, я ехал с грузом. Подъезжал к посту. Уже взятку приготовил… как нас волной накрыло. Легковушки просто разметало. Фуру завалило обломками… я два месяца рыбу жрал, пока смог выбраться! Два месяца, блять! А где была Родина? Где правительство, спасатели? Всем насрать! Все сидят в своих бункерах!

Я молчал. Седой вытащил из своего кармана мои сигареты, нервно закурил и продолжил:

— У амеров порядок на базе. Дисциплина. В городе чисто. Электричество… патрули везде ходят. Остатки рыбы хорошо у меня брали. Они нас к себе возьмут. Мы в Америку скоро уедем! Говорят, подводная лодка должна приплыть.

— Америки нет больше. Наши тоже отстрелялись…

— Это еще неизвестно! Связи нет!

— Да нахер вы, ублюдки, нужны пендосам? — засмеялся я. — Пристрелят вас, или повесят!

Альберт подскочил и пнул меня по ребрам.

— Вот поэтому мы едем не с пустыми руками, — ответил Седой с усмешкой. — Три воза еды и баба. Не твоего масштаба. А самое главное, я знаю, что вы задумали, крысы лесные. Амеры будут благодарны за информацию о предстоящем налёте на Кандалакшу.

Он поднялся, в его руке блеснул мой револьвер. Затушив бычок, Седой направил дуло мне в лоб и выстрелил.

(Флэшбэк)

— Помогите! Грабють! — Я аккуратно объезжал пробку по тротуару на своём роскошном спортивном мотоцикле, когда услышал истошные вопли этой бабки. — Сумку выхватил паршивец! Там вся пенсия моя!

Впереди удирал, сверкая пятками, худощавый тип в олимпийке. Наркоман долбанный, наверно. Я вздохнул. Мое чувство справедливости не позволяло проходить мимо подобных сцен. Только бы не опоздать на тренировку по стрельбе.

— Стой здесь, бабуль, — сказал я и, поставив свою Ямаху на дыбы, рванул в погоню. Может, старуха расщедрится хотя бы на косарь за мои труды?

Мерзавец резко свернул в проулок. Со свистом шин я влетел за ним. На ходу достал из кармана Осу. С револьвером старался не ездить, чтобы не получить проблем с законом. А резинострел — самое то. Уж сколько раз он выручал меня на дороге. Постоянно всякие мудаки пытались доебаться до меня. Не нравилось, видите ли, что я проезжал слишком близко к их беспонтовым корытам в междурядье. Когда подобный умник начинал пиздеть, высунув морду в окно, я молча стрелял из травмата. В зеркало, или куда там попаду. Я не боялся, что отберут лицензию. Трудно забрать то, чего нет. Этот ствол мне подогнал знакомый мусор.

Остановившись, я уперся своими крепкими ногами в асфальт и прицелился в спину бегущего наркомана. Три раза бахнуло оружие. Проклятье! Точность у этих игрушек не ахти. Лучше, конечно, в упор стрелять. Ворюга, взвыв снова свернул за угол. Бешеным зверем зарычал мой байк.

— Стоять, блять! — крикнул я, догоняя. — Верни сумку бабушке, ушлепок!

В Осе остался последний патрон. Сигнальный. Не останавливаясь, пальнул в спину. Раздался жуткий вопль. Я захохотал. Нара с полыхающим задом прибавил скорости, перебежал на другую сторону улицы. Ну, все он меня разозлил. Дал максимальный газ, бросаясь наперерез. В этот момент возникший буквально из ниоткуда Камаз въехал в меня сбоку. Я пролетел много десятков метров по воздуху и ударился головой о бетонный столб. Шлема у меня не было. Не люблю летом в нем кататься, жарко очень. Да и как девчонки увидят мое волевое мужественное лицо?

Пришел в себя через месяц. За окном лил серый сентябрьский дождь.

— Повезло тебе, парень, — сказал мне тогда лысеющий доктор с красными воспаленными глазами. — Мозг не пострадал. Это просто удивительно. Твой череп можно было по кусочкам собирать. Но мы сделали лучше — поставили титановую пластину прямо заместо лобной кости. Можешь теперь даже орехи им колоть, хах!

— Какой толщины пластина? — поинтересовался я.

— Тридцать миллиметров! — отвечал врач.

— Нормально, — сказал я и уснул.

Провалялся в стационаре еще две недели. Та бабка даже навещала меня, приносила пирожки, голубцы, борщи в термосе. Я пожирал все это с адским аппетитом. Ведь в больнице кормили всяким дерьмом, от которого плохо восстанавливалась мускулатура. А негодяя выловили полицейские, как рассказала мне потом бабуля.

И теперь, спустя годы этот металл в голове спас мне жизнь. Я с благодарностью вспоминал доктора, а самое главное, бабку, из-за которой получил такую мощную защиту…

***

…О, боги, как холодно! Дьявольская тьма окружала меня, сковывая мое израненное тело мертвым холодом. В голове будто звенел царь-колокол. Я попытался сесть. С первой попытки не получилось. Меня штормило, как хилого школьника после выпускного. Седой со своей бандой, видимо, давно убрались прочь. Потрогал рукой лоб. Пуля срикошетила, оставив рваную рану. Кровь уже запеклась или замерзла, пока я валялся в коматозе. Что-то надо с этим делать. Слишком уж часто меня стали вырубать. Неужели я как-то подпортил свою безупречную карму? Да, наверно. Нужно было всех убить и забрать себе добро.

Я надвинул на поврежденный лоб волчью шапку и пошарил вокруг. Мои вещи забрали проходимцы! А мне, чтобы выжить, нужно разжечь огонь. Расстегнул куртку и отыскал во внутреннем кармане зажигалку крикет. Ништяк, теплая! Чиркнув колесиком, я огляделся. Снег под затухшими углями сильно просел, образуя яму. Вокруг костровища валялись несколько бревен. Но я не мог их разжечь. Ублюдки забрали даже нож, которым я рассчитывал настругать щепок! Вспомнил, у меня же есть еще несколько страниц из Метро 2033. Ну, хоть на что-то она сгодится, обрадовался я.

Шатаясь, поднялся и наломал сухих веток с ближайшей елки. Изнеженный горожанин давно бы сдох от безысходности, но я не привык унывать. Я воин этого жестокого апокалипсического мира, с прокачанными навыками выживания. Набралась здоровая куча хвороста. Положил еще сверху пару чурбаков и бревно, с помощью бумаги запалил все это дело и принялся греть свою тушку возле разгорающегося костра.

Потом нашел несколько пустых банок из-под тушняка. В них еще оставалось немного жира и чуток мясных ошметков, застывших на стенках. Я напихал в банки снег и поставил к огню. Вскоре получилось несколько порций аппетитного бульона. От запаха чуть не кончил. Кажется, сейчас бы сожрал даже медведя, если б у него хватило ума выйти ко мне из мрака леса. Кстати, неплохая идея. С приходом ядерной зимы все косолапые, поди, так и спят в берлогах. Надо будет поискать. Сперва раздобыв оружие, конечно. Я вздохнул. Где же сейчас моя любимая Сайга и верный револьвер? Я с пустыми руками, ни еды, ни оружия, ни инструмента. И без Лены. В моей бездонной памяти возникли ее радостные глаза, когда мы веселились и дурачились в схроне долгими вечерами. А какую она варила кашу с тушенкой! Про постельные дела я уж не говорю. Лучшие минуты моей суровой и полной неожиданных поворотов жизни. А теперь я один посреди замерзшего северного леса.

Выпив тушеночный отвар и тщательно выскоблив банки, я счастливо рыгнул. Такой ужин, всяко, лучше, чем ничего. Я принялся обдумывать положение. Мысли постоянно сбивались. То ли от выстрела в голову, то ли от ярости и жажды мести. Можно добраться до схрона, в котором живет мой друг Валера. Примерно знаю в какой это стороне.

Скоро выступать в поход на Кандалакшу. Там я надеюсь, получится поквитаться с Седым гандоном и вернуть моего Ленусика.

Но без лыж и в таком состоянии, я вряд ли осилю даже гребанный километр! Надо будет сделать снегоступы из веток. Отличная мысль. А еще утром поискать параплан. Без пропеллера, конечно, не улететь, но там же на дереве должен висеть мертвый чувак. Сомневаюсь, что бандиты сняли своего корефана. Мясо этого подлеца поможет мне окрепнуть и набраться сил. Может у него хоть нож найдется? Геморойно будет тащить всю тушу и запекать целиком. Приободрившись от перспективных планов, я начал клевать носом и постепенно задремал.

***

Проснулся резко от неприятного ощущения чужого присутствия. Подпрыгнул, хватая в руки полено.

— Ты ебанутый? — спросил сидящий возле костра незнакомец. Откуда он только приперся среди ночи?

— Да нет… — ответил я.

— Тогда положи полешко… Если б я хотел тебя убить, то перерезал бы горло еще час назад.

Я кинул полено в огонь. Старый хер говорил логично и при этом выглядел не опасно. Одет в какой-то замусоленный ватник, на башке меховая шапка, на ногах унты. Ружья нет. Лицо лесного гостя выделяется своей моршинистостью, загорелостью и пронизывающим внимательным взглядом бледно-голубых глаз. Местный, похоже. Из карелов.

— Ну, будем знакомы, — сказал, наконец, я. — Как тебя звать?

— Витег зовут люди, — усмехнулся дед.

— А меня Саня.

Потом мы сидели и кушали жареное мясо. У Витька оказалась с собой немного еды. Это меня обрадовало больше всего.

— Ты из поселка что ли? — жуя ногу лося, спросил я.

— Нет. — Витег закурил папиросу, угостив и меня.

— Охотник?

— Гыгыгы… нет!

— А кто тогда?

— Шаман я! — сверкнув зубами, улыбнулся старый.

— Я читал Кастанеду, — сказал я. Правда, ничего не понял, но об этом не стал говорить. — Ты, дед, не похож на Дона Хуана. Знаешь эту книгу?

— Нет. Витег не умеет читать буквы людей.

— Почему? Ты не учился в школе?

— Я что, похож на ебанутого? — заржал Витег. — У меня два внука и семь правнуков ходили в школу. В Петрозаводске.

— Соболезную, дед, — сказал я.

— Духи забрали их очень давно, — махнул рукой Витег. — Еще когда они стали жить в городе. Это пропащие люди.

— Почему пропащие?

— Потому что ходили в школу. А школы придумали плохие звери. Вы, городские люди, служите плохим зверям. Вот ты бы отдал своего сына в лагерь, к зэкам?

— Конечно, нет!

— Почему? — старик улыбнулся. — Ведь каторжники его научили бы всем хитростям и законам лагеря. Он смог бы там неплохо жить и возможно достичь хорошего положения в том обществе.

— Но он уже не сможет никем стать! Только преступником, бандитом. Он не сможет жить нигде кроме зоны!

— Вот видишь, — сухо произнес Витег, — и белый человек не может нигде жить, кроме каменных коробок. Но если раньше ваша зона могла бы называться честной, где все по понятиям, то сейчас весь ваш мир — петушиный барак. Это на самом деле очень плохо, хотя и называется забавным словом цивилизация.

Я задумался, переваривая слова старого карела.

— А кто такие плохие звери?

— Духи, нечисть, — дед сплюнул.

— Их можно убить?

— И да, и нет. Это долгая практика.

— Научишь?

— Тебя? — Витег пожал плечами. — Ты долго жил у плохих зверей, ты очень болен. Удивительно, что ты вообще смог уйти из города. Духи сделали тебя слабым, Санек. На-ка, выпей!

— Настойка, как у Егорыча? — я повертел в руках стеклянную бутыль с мутной бурой жидкостью.

— Хех, не совсем, — усмехнулся шаман. — До прихода Большой Зимы я собирал много мухоморов. Чтобы открывать двери в миры духов. Когда настали холода, я понял, что собрать грибы еще долго не получится. И сделал из своих запасов целую бочку мухоморной настойки!

— И что, правда, можно слышать духов?

— А то как же, я постоянно с ними говорю. Это духи мне помогли тебя найти! Плохие белые звери забрали у тебя все. Все, что было дорого и было частью тебя.

— Да, мой револьвер…

— Но самое главное они не смогли отнять. Твою силу и отвагу великого Воина.

— Это точно! — согласился я.

— Духи шепчут мне, что у тебя впереди великий путь, — серьезно произнес Витег. — Выпей, нужно пробудить в тебе Силу!

— Буду как, Люк Скайукер что ли?

Витег кивнул:

— А ты как будто, и не такой дурак, каким хочешь казаться!

— А это не опасно? — спросил я, открутив крышечку и понюхов содержимое. Пахло спиртягой и грибами.

— Немножко можно, а то слишком ты уныл! — заржал дед. — Пей уж! Духам не терпится с тобой побеседовать.

Я с некоторой опаской налил в банку из-под тушенки эту загадочную жидкость. Немного, на два пальца.

— Э, так ты не услышишь голос духов! — воскликнул Витег. — Лей до краев!

Глава 33

Вздохнув, я последовал совету, наполнил банку доверху. Передал бутыль шаману. Меня раздирали противоречивые чувства. До этого я никогда не употреблял ни ЛСД, ни грибов. Хотя, всегда хотел попробовать. Особенно после книг Кастанеды. С другой стороны, было немного боязно. Что там скрывают бездны моего разума? Но если это поможет вернуть Лену…

Я зажмурился и быстро выпил жгучий напиток. Обволакивающее тепло растеклось по организму.

— Вкусная штука! — переведя дух, сказал я. — Спасибо. Но я что-то ничего не ощущаю особенного.

— Духи приходят не сразу, — улыбнулся дед.

Он тоже от души приложился к бутылке, всосав чуть ли не треть.

— Так ты научишь меня убивать плохих зверей? — спросил я.

— Чтобы освоить практику убийства плохих зверей, надо много убивать плохих зверей.

— И все? А как? — я удивился.

— Просто практикуй и все.

— Но… для этого нужно знать их повадки… да хотя бы знать как они выглядят!

Старик улыбнулся:

— Плохие звери неотличимы от простых людей. Они выглядят, как мы, но в них живет нечисть. Скоро духи все скажут тебе.

Витег извлек из котомки варган, и тишину тайги преобразили необычные звуки древней музыки. Я почувствовал странную легкость в теле. Подкинув в костер больше дров, стал наблюдать за пляской язычков пламени. Зрение сделалось четким, как в HD-качестве. Боль от ран куда-то исчезла. Искры выстреливали и красиво улетали в ночное небо. Внезапно захотелось двигаться под музыку, плясать. Старик одобрительно кивнул, глядя с улыбкой на меня. Я подскочил и начал ритмичные движения, прыгая вокруг костра. Эйфория переполняла нутро. Движения доставляли настоящий кайф! Деревья вокруг качались в такт. Время будто исчезло, а потом стало то замедляться, то свистеть на сверхсветовой скорости.

Все также подергиваясь, я выскочил на берег реки. Мои глаза, оказывается, прекрасно все видели в темноте. Сказочный лес вокруг вспыхивал волшебными переливами. Это духи здороваются со мной! Я смотрел на искристую поверхность заснеженной реки. След от снегоходов светился, пульсируя багровым светом.

— Плохие звери… — Витег возник за спиной, как всегда неожиданно. — Тебе повезло, ты можешь начать свою практику прямо сейчас, хехехе…

Дед, весело пританцовывая, подмигнул и протянул мне карельский охотничий топорик. Я сжал его в своей крепкой руке. Ноги сами понесли по следу. Догнать плохих зверей! Они точно встали на ночевку. А я готов был бежать, хоть всю ночь. Никакой усталости не чувствалось. В ушах звучала первобытная музыка северных народов.

Я замечал, что параллельно со мной, мелькая среди елок, несутся мириады забавных существ. Некоторые покрыты шерстью, другие разноцветной чешуей, многоногие и многорукие, с крыльями и без, многоглазые и многоухие создания. Мне не было страшно. Это были добрые духи. Периодически мы сливались разумами, я получал энергию лесов, гор, рек и облаков. Я хохотал. Это так охуенно! Я — Воин! Я — Избранный!

Почти не удивился, когда увидел летящего над рекой шамана. Тот все так же играл на варгане. Каждый звук заставлял окружающее пространство изгибаться волнами, как от брошенного в реку кирпича. Я захотел лететь также. Должно получиться, вес не ощущался совершенно. Но как я не старался, выходили только гигантские многометровые прыжки. Впрочем, это тоже было здорово.

— Я вижу в тебе Силу! — кричал Витег.

— Спасибо! — орал в ответ я. — Спасибо духам!

Старик вдруг превратился в сияющий зеленый шар и проник в мою голову. И в этот миг я, словно, сам стал старым шаманом и в одну секунду познал все секреты древнего знания. Правда, позже они выветрились из моей головы, оставив только смутное ощущение чего-то важного и непознанного.

А еще, теперь я досконально знал всю местность. Река в этом месте делала большой изгиб, но я побежал напрямую по оленьей тропе. Впереди мелькнули тени. Стая волков перебегала дорогу. Что-то прорычав на их языке, я перепрыгнул хищников. Кажется, вожак завыл вслед одобрительно.

Я вбежал на отрог сопки. Здесь растли низкие деревья, открывая обзор. Хороший кусок получилось срезать, километров десять. Я поглядел вперед, осталось только спуститься к речке. Там на берегу горела яркая точка. Костер. Неясные приглушенные звуки. Я покрутил рукоятку топора, исписанную узорами, которые постоянно шевелились, складываясь в забавные картинки. И начал спускаться.

***

Снегоходы с возами стояли полукругом, в центре костер, чуть поодаль большая армейская палатка. В лагере шло веселье. Притаившись за большим стволом, я сквозь ветви наблюдал за мерзавцами. Всего пятеро. Вокруг каждого светилось красное зарево. Плохие звери. Я должен убить этих одержимых демонами людей. А еще вырезать сердце и печень и сжечь в огне, мысленно подсказал мне шаман. Я кивнул.

Заметил среди них Лену. Тоже сидит на бревне возле огня. Что-то хлебает из миски на коленях. Руки и ноги, похоже, связаны. Вокруг головы бледно-зеленое свечение. Понятно, потому, что она хорошая. Пятеро мужиков вели себя беспечно, непринужденно шутили, смелись, передавая по кругу бутылку. А я выжидал момент для смертоносного броска. Седой достал гитару и начал петь, периодически косясь на Лену. Вот падла что удумал! Я задохнулся от злости. Подкатывает свои седые яйца к моей любимой!

— Милая мояяя, солнышко лесное! Где, в каких краях встретимся с тобою?.. — хрипловатым баритоном допел Седой и красиво бацнул по струнам.

— Борис, ну что за отстой? — произнес кто-то из банды. — Сыграй лучше «Фантома». Или из Цоя ченить!

— Да, подождите, ребята, — восклицал, отмахиваясь, Седой. — У меня сегодня лирическое настроение. Для нашей милой гостьи Леночки я бы хотел исполнить эту замечательную песню Олега Митяева…

— Я бы послушала, — хлопала ресницами Лена.

Бляха, бард хренов! От немедленного массового убийства меня удерживало только любопытство. Что за песню будет петь придурок.

Седой провел пальцем по струнам, кашлянул и сказал:

— Блин, что-то не строит… кто трогал инструмент? Кто тут что крутил?

— Борис, ты же знаешь, никто не будет брать твою гитару, — сказал Альберт, кажется. — По всей видимости, от перепада температур струны вытянулись.

— Да, ты прав. Извините, друзья. Я сейчас.

Седой принялся дзенькать, подкручивая колки.

Я начал подкрадываться ближе. Бесшумно, как лесной кот. Духи вились вокруг, подбадривая меня. Подобравшись к снегоходам, я притаился за прицепом. Седой тем временем настроил свою балалайку и затянул вновь:

— Изгиб гитары желтой, ты обнимаешь нежно… Струна осколком эха пронзит тугую выыысь…

Святые угодники, как же он фальшивит! Мой усиленный шаманской настойкой слух больше не мог выносить такое издевательство. Я медленно поднялся из своего укрытия. Размахнулся. Силы северных краев вели мою руку. Музыка прервалась, когда острозаточенное лезвие топорика вонзилось в лоб седого паскудника. Красное свечение вокруг него замерцало, поблекло и угасло. Лена заверещала, как дурочка.

Минус один!

— А! Блять!

— Борис, нет!

— Он там! Мочи суку!

— Где, блять?! Я ничего не вижу!

Козлы повскакивали и принялись палить из всех стволов во тьму. Но я уже был в другой стороне. Духи шептали мне, где лучше укрыться. Один бандос стоял дальше всех от костра. Я неслышно метнулся к нему сзади, выхватил нож из его ножен и, дернув назад башку, перерезал горло. Хлынувшие брызги крови полетели светящимся веером. Чуть не залип от этого зрелища. Тело упало к ногам. Это был Альберт. Минус два.

Забрал его Ремингтон. Неплохая волына, сгодится. Смерть два раза вылетела из дула. Еще пара любителей чужого добра свалились с дерганьем и воплями. Минус четыре.

Последнему негодяю в черном пуховике с капюшоном не досталось доброй пули. Патроны кончились! Тараща на меня испуганные глаза, он медленно разворачивал помповуху. Я швырнул в него бесполезное ружье, чтобы отвлечь и прыгнул в сторону. Злой заряд картечи просвистел мимо. Подскочив к Борису, я выдернул топор из его башки. Проходимец в капюшоне успел передернуть помпу и нажать на спуск. Выстрела не было. Взвыв, он бросил ствол и побежал прочь.

— Это я, Лена, не вопи! — Я нагнулся к ней и разрезал веревки. — Это я!

— Я думала, тебя больше нет! Почему ты меня бросил! — Девушка задыхалась от рыданий.

— Ну, все хорошо, успокойся… — Хотел погладить ее по голове, но ладони были в кровищи. — Посиди здесь минуточку, ладно?

— Нет! Не уходи!

— Я сейчас!

Прыгнув на снегоход, я врубил мотор и помчался за убежавшим. Духи летали в луче фары, указывая путь. Догнал метров через сто. Черный капюшон заорал. Он так и вопил, пока я не снес топором полчерепа. Остановившись, понаблюдал за угасающим мерцанием.

Минус пять.

Погрузив тело в прицеп, я развернул снегоход и вернулся к костру. Меня все еще не отпускала эйфория. Как же хорошо!

— Мы уезжаем сейчас, — сказал я Лене.

— Куда? — Она подняла заплаканное лицо.

— В смысле «куда»? Домой, в Схрон!

— Я боюсь! Вдруг придут снова? Ты разве можешь меня защитить?

— Так защитил же! Что ты сомневаешься? — спросил я, показывая на трупы. — Ну, или здесь оставайся!

— Нет! Поехали! — тут же сказала она.

— Подожди, сейчас ступай в палатку и собери, все, что может пригодиться в хозяйстве.

— А что я одна пойду? — насупилась Лена. — Пошли вместе. Кто мне будет помогать?

— Мне здесь надо закончить дела. Пять фрагов завалил, а лут не собрал.

— Че? — не врубилась девушка.

— Ниче. Иди, давай!

Недовольно бурча под нос, Лена потопала в палатку. Я с теплотой смотрел вслед. Как же, оказывается, соскучился по ней.

Сначала я обшарил всех пятерых мертвых разбойников. У Седого отыскался мой револьвер. Сердце чуть не выпрыгнуло от радости. Я поцеловал верное оружие и убрал в карман. У других нашлась всякая мелочевка, не стоящая внимания. Потом ножом вскрыл каждого мерзавца и вытащил сердце и печень. Бросил в огонь. Во славу Духам Зимы! В пламени мелькали чудовищные лица. Монстры корчились, сгорая. А костер взвился метра на три! Я победил плохих зверей. Внезапно навалилась усталость. Как будто силу тяжести прибавили раза в два. Тяжело ступая, я собрал все оружие и упаковал в прицеп.

— Лена! — крикнул я. — Ты где там? Поехали!

— Я иду, — подбежала она с рюкзаком. — Вот собрала еду из палатки, еще… Ой! А что ты с ними сделал?

— Все нормально, не переживай.

— Ну почему ты такой жестокий, Саша?

Я вздохнул и привлек Лену к себе. Мои губы впились с особой жадной страстью. Если бы не усталость, овладел бы ей прямо сейчас.

— Садись на снегоход, — сказал я, прерывая проклятые нежности.

— А ты куда?

— Я поеду на другом.

— Но я не умею!

— Тут ниче сложного, смотри… вот так нажимаешь — это газ, здесь — тормоз.

Завел ее машину. Лена с причитаниями, рывками, но все же поехала тихонько по кругу. Я показал большой палец, молодец мол, и закурил. Еще пару снегоходов загнал в лес. Вернусь за ними завтра. Еще не смотрел что в обозе, но, наверняка, куча ценного. Запрыгнув на другой, на Ямаху, я медленно обогнал Лену и повел наш маленький караван к Схрону. Как же я мечтал затопить печку и выспаться, наконец, в нашей кровати.

Окружающий лес принимал нормальный вид. Шаманское зелье, вроде, отпускало, но хорошее настроение и спокойствие осталось. Надо будет разыскать потом старика с его волшебной настойкой. И за помощь отблагодарить.

Глава 34

Постепенно Лена освоилась с управлением, мы поехали быстрее. К утру, но еще затемно, прибыли домой. Отправив ее, растапливать печь, сам принялся распаковывать сани и таскать припасы в Схрон. Тут были не только мои продукты. Повертел в руках банку незнакомой тушенки. У меня была не такая. Кого еще ограбили гребаные лиходеи?

Покончив с переносом тяжестей, я завалил вход снегом, разделся и блаженно откинулся в кресле. Как же тут тепло и хорошо! Лена уже немного прибралась. Подала мне дымящуюся кружку с чаем. Я осторожно прихлебывал его. Потом мы улеглись в постель и уснули, нежно прижавшись друг к другу…

— Блять! — я рывком вскочил с постели.

— Придурок! — вскрикнула Лена, хватаясь за сердце. Она стояла возле плиты, помешивала что-то в кастрюльке. — Как ты меня напугал!

Я вскинул руку, посмотреть время. Блин, куда пропал мой мега-девайс? Походу, посеял в лесу… или ублюдки Седого сняли. Черт!

— Который час?!

— Не знаю, полдень, наверное… ты так сладко спал, не стала будить… да что с тобой?

— Мне ж надо ехать! — Я быстро надевал нижнее белье и амуницию.

— В смысле? Куда ты собрался?

— Мы сегодня договорились город захватывать! Кандалакшу!

— С кем ты опять там договорился?

— С Валерой.

— Так. Я больше одна здесь не останусь! — твердо сказала Лена. — И ты один не поедешь!

— Не один… мы с друзьями собираемся… — пытался объяснить я.

— Нет! Ты меня не любишь! — Начала всхлипывать Лена.

Бляха… Я на секунду задумался.

— Ладно. Собирайся, только быстро!

— Надо еще поесть, я суп с тушенкой приготовила. Ты ешь, а я пока буду одеваться!

***

Не встречал в своей жизни бабы, которая бы собиралась вовремя. Я успел похлебать суп, посрать, уложить в рюкзак патроны и гранаты, зарядить револьвер и Сайгу, и теперь стоял в прихожей, потея, как мудак. Девушка занималась какой-то нервирующей бесполезной, на мой взгляд, фигней. Она одновременно укладывала волосы, выбирала шмотки, в чем идти, складывала перекус в сумки. Это было, конечно, лишнее — я собирался поживиться хавчиком в городе. Хотя ладно, мы ж не пешком пойдем.

— Почему мне нечего надеть?! — Лена швырнула в кладовку мой зимний охотничий костюм. — Во всем этом старье я смотрюсь уродско!

— Да нормально, че ты… — заверил я, — не на концерт же едем.

Хорошо все-таки быть мужиком, проснулся и уже красивый.

— Ты такой бесчувственный! Тебе наплевать на меня! — начала заводиться Лена.

— Ну не знаю, одень тогда свою дубленку… — попытался решить проблему я.

— Рехнулся совсем! Дубленку с этими штанами? Да ты в своем уме?!

— Как ты относишься к творчеству Валерия Сюткина? — спросил я, тоже закипая.

— К чему ты это спросил? — захлопала глазами Лена.

— Да так… пошутил…

Она отвернулась и начала всхлипывать. Нет ничего страшнее слез любимого человека. Разве что волки-мутанты с ядерных пустошей. Ненавижу, сука, мутантов! Палец лег на скобу револьвера. Блин, как же она умеет достать! Я сделал десять глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Помогло — ствол перестал ходить из стороны в сторону. Нет, стрелять пока не буду. Кто еще станет стирать мои тактические носки?

Положив свой прекрасный убийственный револьвер на стол, я подошел и обнял Лену за плечи. Она вздрагивала подмоими руками.

— Успокойся, Лена… Прости, но лучше тебе остаться дома.

— Нет!

— Да!

— Обещай мне! — Она обернулась. — Обещай, что раздобудешь мне новый зимний комбез!

— Постараюсь! — обрадовался я. Это было легко.

— И чтоб без дырок от пуль!

— Ладно, — вздохнул я.

— И вообще, ты помнишь, когда у меня день рождения?

— Э-э…

— Так и знала, ты забыл! — Лена выпучила глаза, отпихивая меня.

— Ну, извини, зато я помню, когда у тебя восьмое марта, — ответил я.

Сняв шапку, я сорвал ветрозащитную маску из неопрена, очки, повесил Сайгу на крючок и повалил свою нервозную девушку на кровать. Кажется, я понял. Ей не хватает внимания и моей яростной ласки. В следующее мгновение вспыхнул термоядерный секас. Схрон трясся от наших судорожных движений. Вообще огонь! Мощная волна пронзила закаленный организм. Я закричал от кайфа. Потом откинулся на спину и захрапел.

***

— Так, может, ты все-таки никуда не пойдешь? — спросила Лена, закидывая мне в рот ложку тушенки. Мы снова решили перекусить.

Я призадумался, пережевывая. Родина в опасности. Пендосы должны умереть ужасающей смертью. Поделившись сперва припасами, конечно. Хотя, тушняка, гречи и патронов что я забрал у Седого, хватит на пару лет. А там, глядишь, и зима отступит. Можно будет посадить картошку.

— Надо, Ленусик, надо, — я улыбнулся и шлепнул ее по жопе. — Не все враги еще в могилах.

— А если сюда кто-то придет?

— Но я же учил тебя стрелять из Сайги! Вот смотри, это АК, в принципе, все тоже самое…

Конечно, можно установить Корд в гостиной напротив входа, но это будет уже перебор. Боюсь, Лену просто уебошит отдачей, и она все тут разнесет нахрен.

— Главное, херачь только короткими очередями, — напутствовал я, вручая автомат. — Патроны не бесконечные. Пароль повтори!

— Каракатица!

— Умница! — я поцеловал ее в лоб. — Новую дверь сделаю, как приеду.

— Во сколько ты приедешь? — быстро спросила Лена.

— Дня через три, может, через неделю…

— Скажи точно!

— Да откуда я знаю? Какая разница?

— Так и знала, ты опять что-то скрываешь! — она, уперев руки в бока, гневно смотрела на меня.

— Я тебе же сказал, куда еду…

— Просто скажи, во сколько ты будешь дома! Я должна быть уверена, что ты не будешь пьянствовать со своими дружками-дебилами!

— Но-но, полегче! Не говори так про моих друзей! — возразил я.

— А что это ты защищаешь своих алкашей? — подняла брови любимая. — Думаешь, я не знаю, что у вас одно только на уме, нажраться поскорее!

— Да не буду я бухать, Лен. Клянусь тебе, освободим Кандалакшу от врагов и сразу обратно. Можешь понюхать потом!

— Тогда почему ты не можешь сказать точное время? А… поняла… завел себе, значит, какую-то шлюху! Точно! Кто она, а? Я сразу поняла, ты скрываешь от меня что-то… даже время сказать не можешь!

— Да нет у меня часов, дура! — заорал я, не выдержав. — И никаких шлюх нету! Только ты, любимая.

— Правда?

— Конечно!

— Тогда возьми мои. — Она сняла свои часы и протянула мне.

— Не буду надевать, они же бабские!

— А что такого? Если ты, конечно, не врешь сейчас…

— Ладно, давай… — я печально посмотрел на запястье. Дешевые Ленкины часики смотрелись на брутальной волосатой руке пиздец как стремно.

— И так, когда ты явишься домой? — торжествующе спросила она.

— Через три дня, — сквозь зубы ответил я. — В 20.00.

— Точно?

— Да!

— Хорошо, поверю тебе в этот раз…

— Готовься к приезду, борщеца забабахай, — велел я, натягивая шапку.

— Посмотрим.

***

Блять! Я выбрался наружу и надел варежки, чтобы не видеть гребаных часов. Вот она, любовь, черт бы ее подрал, думал я, сливая из одного снегохода топливо. Бензина осталось мало, но на поездку к точке сбора должно хватить. Перелил остатки в Ямаху, отцепил сани и, оседлав аппарат, завел двигатель. Я вздрогнул, но не от тряски мотора. Сквозь метель разглядел серую фигуру. К Схрону приближался человек. Рывком перекатился за снегоход, снял с предохранителя карабин и успокоил дыхание, приготовившись стрелять.

— Валера? — я поднялся, опуская оружие. — Какого хрена тут делаешь?

— Привет, Саня, ух… — он остановился. — Еле успел.

— Блять, чуть не пристрелил тебя! Капец, будто не в глухой тайге живу у черта на рогах, а на сраном Арбате! Шляются все кому не лень! — Я вытащил сигарету и нервно закурил.

— Ладно, не горячись, камрад. У меня важная информация… о, снегоход где-то достал?

— Я думал, встретимся на месте, как договаривались! Садись что-ли, по дороге все расскажешь. Как ты вообще меня нашел? Ты же тут еще не бывал!

— Ну, примерно знал, где ты обитаешь… потом на буранку наткнулся, и вот я здесь!

— А че за инфа?

— Инфа сотка. Пришла команда повременить со штурмом Кандалакши.

— Да ладно?! Почему? — опешил я.

Блин, поездка за ништяками откладывается?

— Возникли новые обстоятельства, — Валера пожал плечами. — Будем выдвигаться не раньше, чем через месяц.

— Ну, е-мое! Пойдем внутрь, чего тут на морозе базарить?

— Отлично! Посмотрю хоть твой Схрон!

Я разгреб снег и первым пролез внутрь. Валера, сопя, следом.

— А что с дверью случилось? — Он протер очки от снега и уставился на выбитые дверные петли.

— Ерунда! Временные трудности. Так, обувь снимай, одежду на вешалку…

Когда он расстегнул пуховик, я чуть не заорал от удивления.

— Ааа! Друган, ты с котом что ли приперся?!

— Ну да, — улыбнулся Валера, вытаскивая из-за пазухи рыжего котяру. — Любимец мой, увязался вот… зато знаешь, как греет!

— Как звать? — Я погладил пушистого выживальщика. Давно не видел кошаков, черт побери! — Васька? Или Барсик?

— Ты что, это же банально. Фидель!

— Почему Фидель?

— Потому, что Кастро, — вздохнул Валера.

— Саша, у нас гости? — раздался Ленкин голосок. — Ты разве не уехал?

— Отбой, любимая! Познакомься, это Валера, я про него рассказывал!

— Привет, — Лена выглянула из гостиной. — Саша, вообще-то предупреждать надо! Я даже голову не успела помыть!

— Рад знакомству, сударыня, — галантно произнес Валера, пропуская кота исследовать Схрон.

— Ой, еще и кошку принесли? А кто потом шерсть убирать будет? — Закатив глазки, она ушла в комнату.

Мы с Валерой переглянулись.

— Извини, друган, она маленько не в духе сегодня, — сказал я.

— Ох уж эти женщины, — понимающе кивнул Валера.

Мы расположились на кухне. Я достал из холодильника ништяки — копченое мясо, банку шпрот. Поставил на плиту супец. Лена проигнорировала мою просьбу организовать стол. Даже немного неудобно стало перед гостем. Как завершающий штрих, я извлек из морозилки заиндевевшую бутыль самогона.

— Сань, хм… мне же еще домой добираться, — Валера поскреб иней на бутылке.

— Да оставайся здесь, места много!

— Ну, Люсечка, будет волноваться…

— Да, перестань! — хохотнул я. — Подкаблучник что ли?

— Наливай, уговорил!

Мы пропустили пару рюмок под горячий супчанский. Офигенно. Настроение заметно улучшилось. Можно и поговорить о деле. Вдруг, мне на колени запрыгнул Фидель.

— Держи, морда усатая! — Я пальцами вытащил шпротину и положил перед ним на стол.

Кот по-свойски вскочил на столешницу и принялся деловито точить угощение.

— Смотри-ка, жрет ведь! — сказал я.

— Он после БП все жрет, — хмыкнул Валера, облизывая ложку.

— О, дружище! — вспомнил я. — У меня же есть валерьянка. Давай, и Фиделю нальем, а то че он обламывается?

— Можно.

— Ну что, котофей, бухнем немножечко? — Я налил ему в блюдце грамм десять из склянки.

Довольно заурчав, котяра оттопырил усы, хвост трубой. Щурясь от удовольствия, принялся лакать. Мы с Валерой курили и с умилением наблюдали за этой картиной. Я повторил процедуру и с нашей тарой.

— Так что с боевыми действиями? — спросил я, выдохнув. — Не собрался народ?

— Говорят, амеры как-то узнали о предстоящем штурме, — помрачнел Валера. — Произошла утечка информации. Будут разбираться. Но скорей всего сливают через Сергеича. Он как-то связан с пендосами, поставляет в город провизию…

— Знаю этого гандона, — кивнул я. — Его бы лучше ликвидировать в первую очередь.

— Так и планируется, Саня. Через три дня начинаем операцию по взятию райцентра. Как раз отработаем тактику и взаимодействие перед серьезным делом. Местные отморозки — это одно. А обученные морские котики — совсем другое. Мародеры Сергеича реально потеряли берега, грабят деревни, насилуют, убивают за просто так. Вроде бы даже поставляют рабынь для натовцев. Надо покончить с этим безобразием.

— Я готов! — треснул кулаком по столу так, что подпрыгнула посуда.

— Не сомневаюсь в тебе, Саня! Вижу, у тебя прямо руки чешутся!

— Да!

Мы чокнулись и немедленно выпили.

— Вы можете так не орать? — заорала из комнаты Лена, затем сунула нос на кухню. — Фу! Ну и вонища, накурили! Саша, ну ты же обещал!

— Ладно, Ленчик, не переживай! Вентиляция все всосет, хаха!

— Уже нажрались, госсссподи!

Я предложил спуститься вниз и там продолжить обсуждение тактических планов. Валера, качнувшись, подхватил Фиделя, который совсем не мог идти. Я взял бутыль и закуску.

Внизу Валера удивленно присвистнул, увидав РИТЭГ. Предложил поменяться на 400 банок тушенки. Но я отказался. Ишь, какой ушлый айтишник! Тушняк сожрал и все. А энергия — это жизнь.

Выпили за энергетику. Кот, вроде, оклемался. Пошел исследовать запасы моей кладовой. Только б не насрал.

— А там что? — Валерыч топнул люк.

— Вход в преисподнюю. — Я дернул рюмашку и запил шпротным маслом. — Ну, вот нахрена ты спросил, на ночь глядя?

— Хм… не, ну с-серьезно? Виж-жу, трубы к-какие-то идут вниз. К-лодец или септик, ик?

— Мля, држищще! Не спршивай…

— Что-то не открывается, С-саня… можно, м-мне псмотреть?

— Нет.

— Почему?

— Я заварил люк.

— Не л-лгично, — помотав головой Валера, подошел к столу и закинул порцию. — Ес-сли есть люк, з-значит он должен открваться, не?

Я рассказывал о темном ужасе, таящемся в подземелье, а он истерично ржал при этом. Меня это задело. Валера считал, что мне все померещилось от страха. Ну, конечно! Сейчас посмотрим, какой ты смелый! С трудом я нашел «болгарку», в глазах изрядно двоилось. Под ногами мелькало оранжевое пятно. Отойди, Фидель, а то останешься без хвоста… Хороший сэмчик получился. Надев очки, я воткнул инструмент в переноску и, отодвинув Валеру, принялся срезать сварной шов. Пусть сам поглядит в эту яму, с усмешкой думал я.

— Блин! Вы что, совсем сдурели! — сверху прибежала Лена. — Я уже спала! Саша!

— Л-любимая, — я улыбнулся, сняв очки. — Все хршо! Надо прверить кнлизацию!

— Нашли чем заняться среди ночи! — С недовольным видом она убралась обратно.

Я подмигнул Валере.

— Гтво, д-друган! Смтри!

Прикурив сигарету, я смотрел, как Валера кряхтит, пытаясь подцепить пальцами край люка. Эх, айтишник! Совсем не дружит с физической культурой! Я подошел и одной рукой спокойно поднял железную пластину…

— ААААААА!!!

— ААААААААА! Твою мать!

— Что это за хрень, Саня!

— Лтчая мышь!

Крылатая бестия закружила по комнате. Мы с Валерой облегченно выдохнули и расхохотались. Фидель из вальяжного кота вдруг превратился в стремительного хищника. Он так угарно метался и прыгал по стенам и полкам, что у нас слезы текли из глаз. Бедная летучая мышь, видать, поняла, что скоро станет закуской нашего четвероного друга и, совершив мертвую петлю с обратной полубочкой, спикировала в черный зев колодца.

— Неееет! — закричал Валера, хватаясь за сердце.

Я тоже ничего не успел сделать. Безумный кот огненным метеором скрылся в глубине. Я посмотрел на Валеру:

— Хана Фиделю! Нжно выпить за упокой пушистого!

— Ннет! Чствую, что он жив! — твердо сказал Валера. — Идем за ним!

— Бля… — я заглянул в холодно ухмыляющийся мрак и нервно сглотнул. — Только ради тебя, дружище!

Глава 35

Друг порывался лезть в пещеру, но я удержал. В носках что ли там бегать? Поднялся наверх. Лена спала… ну, или делала вид. Я махнул рукой, и мы с Валерой на цыпочках прокрались в прихожую, взяли одежду, обувь. Когда я снял с вешалки Сайгу, камрад приподнял бровь. Но я нахмурился и кивнул на его Вепрь. Так же бесшумно мы спустились вниз. Конечно, это было тяжело, комнату здорово качало, как на корабле в океанский шторм.

Трудней всего далась разгрузка, я пару минут барахтался, как в сети. Затем прошли в оружейку, где я под непонимающим взглядом пьяного друга принялся навешивать гранаты. Так револьвер со мной. Запас патронов. Воспоминание о мерзком крике уже не леденило кровь. Нас будет двое. И мы вооружены. Что бы ни скрывалось в злобной тьме подземных ходов, оно отведает наших пуль!

Я подошел к столу и сдернул тент. Удивленно икнул Валера. В свете электрической лампы грозно поблескивал гранями пулемет Корд. Настоящая тактическая мощь, дальность полтора-два километра, ленточное питание и патрон 12,7×108 мм. У пещерной нечисти просто не будет шансов.

— Држище, ик! Надо просто вытащить моего котика, — простонал Валера. — Идем быстрей! Нбрали оружия, как для нстщей войны, ик!

— Да. — Я задернул тент. — Это перебор. П-шли.

Вернулись к колодцу, я убрал растяжки, Валера начал спускаться, закинув за спину ствол.

— Стой! — воскликнул я.

— Ну что еще?

— Фонари не взяли! — качнувшись, я побежал на склад.

Валера неохотно вылез обратно и последовал за мной. Себе я взял мощный галоген, который примотал к Сайге, камраду достался более слабый налобник.

— Погнали!

— Пжди, Сань! Я никуда не пойду без моего друга Сэмчика! — Валера прихватил бутыль самогона и сунул за пазуху.

Пусть я и выпил, и в глазах все плывет, но я-то хоть в адеквате. А вот за друганом, походу, надо присматривать.

Бренча оружием, мы начали спуск.

— Долго еще, Сань? — в десятый раз спросил Валера. — Не вижу дна…

— Тут глубина шестьдесят метров. — Я осторожно переставлял руки и ноги в распоре. — Если твой Фидель не умеет летать, то найдем его рыжую тушку прямо внизу…

— Не говори так! — взвыл камрад. — Теща меня кастрирует!

— Прости, друг, но мы не в каком-то фантастическом боевике, где случается невозможная дичь… это, мать твою, гребанная реальность!

— Все равно верю, что Фиделюшка жив! Кошки умеют падать с большой высоты!

— Блин, не ори так. Надо вести себя как можно тише, я же говорил.

— О, ты слышал? — спросил через минуту Валера.

Я вцепился мертвой хваткой в скобу, правая рука метнулась к рукояти револьвера.

— Что ты слышал?

— Кажется, он мяукнул!

— Это летучие мыши пищат. Всего лишь мыши.

Спрыгнув с последней ступеньки на дно пещеры, Валера радостно завопил. Мысленно проклиная все на свете, я спустился следом и снял с предохранителя карабин, тревожно осматриваясь.

— Он жив! Жив!

— Тихо, блин! Не свети в глаза! С чего ты взял?

— Вот след, смотри, — глаза друга возбужденно сверкали под стеклышками очков.

Я направил луч фонаря вниз. Точно. Хвостатый скайдайвер оставил пушистое пятно в глине с отпечатками лап. Следов крови не было видно, только немножко кала и шерсти. Ну, и где этот маленький засранец? Боги, теперь придется искать его в этом лабиринте?

— Позови его, — вполголоса произнес я. — Может, прибежит.

— ФИДЕЛЬ! КИС-КИС-КИС!!! — заорал Валера.

— Сдурел, блять! Тихо!

— Фиделюшка, ты где, негодник? Ксссс… кссс… — он побежал вглубь тоннеля.

— Ты куда? Остановись! — Даже сигарета выпала из зубов.

— Здесь следы лап!

— Чьих?

— Кошачьих! Следы коготков… ну, пойдем, он же где-то здесь! Ему, наверно страшно! Кссс… ксссс…

Знал бы ты, как страшно мне. Со вздохом я двинулся за Валерой, напряженно вглядываясь во тьму и стараясь не дышать. Блин, но почему он так топает? Эхо шагов гулко отражалось от покрытых влагой каменных сводов. Прохладный ветерок остужал разгоряченный фейс.

— Блин!

— Что такое? — Я вскинул Сайгу.

— Здесь камни, я потерял след! — Валера вытащил сэм и нервно отхлебнул.

— Ну, раз нет следов, пошли обратно. Бесполезно искать.

— Нет! Я тогда пойду один! — расхрабрился друг.

— Ладно, пройдем еще немножко.

Отобрав бутылку, я сделал мощный глоток огненной воды.

— Это хоть и тещин кот, но знаешь, как я его люблю! Когда спать ложимся, только ко мне приходит, ляжет на грудь, урчит, и ждет, чтобы я за ушком почесал. Эх… Фидель! Кис-кис-кис!

— Не переживай, все нормально будет. — Мрачно ответил я. — Наверно.

— Фиделька! Иди к папочке! Кссс… ксссс…

— Что с тобой сделать, чтобы ты не шумел так?

— Саня, пойми, я же переживаю! Переживаю очень сильно я!

Я не стал говорить, что кота скорей всего сожрала непонятная зверюга, обитающая где-то здесь. Да, она точно где-то здесь неподалеку. Наблюдает за нами, смотрит из тьмы, готовясь к броску. Я вертел дуло Сайги во все стороны. Ходы разветвлялись и жадно следили за нашим поисковым отрядом.

— Саня, хм… — Валера остановился.

— Что.

— Смотри, несколько коридоров. Как думаешь, куда он пошел.

— Не знаю. Не нравится мне все это.

— Придумал. Логично будет разделиться, обследуем больше пространства… встретимся тут!

— А ну стой! — Я поймал камрада за капюшон. — Только в дешевых ужастиках дебилы-герои разделяются и гибнут поодиночке! Мы — тактическая группа и должны держаться вместе.

— Отпусти! Ну, ты реально параноик…

— Поэтому и жив до сих пор.

Сейчас уже должны выйти к тому месту, где я обнаружил мертвого фрица. Покрепче перехватил Сайгу. Но свернув за поворот, я обомлел. Скелет исчез! Что за херня? Не мог же он сам уйти?

— Валера, погоди! — Я остановился и осмотрел место.

Да, точно он был тут… вот гильзы. Сука, что-то здесь не чисто. Я уже десять раз пожалел, что вскрыл этот чертов люк.

— Саня, ну пошли! — Валера пританцовывал в нетерпении. — У меня фонарь почти не светит!

Я молча поднялся и пошел впереди. Каждый шаг давался тяжело, будто идешь по минному полю. Но вроде все тихо и спокойно. Может, пронесет? Скорей бы найти этого долбанного котяру, мать его за ногу!

И в этот момент чудовищный рев из глубин подземелья сотряс стены пещеры. Ничего не соображая, я прыгнул в какое-то ответвление.

— Саня, подожди!

Друган с побелевшим лицом бежал за мной. От нового вопля у меня мурашки прокатились по спине. Мы поддали газу. Внезапно, наклон тоннеля сменился, и мы покатились по глинистому склону. Валера вцепился мне в руку. Можно было за что-то ухватиться, но я боялся выпустить Сайгу. Скольжение прервали валуны, больно ударившие по ребрам. Мой фонарь стукнулся об камень, с серебряным звоном лампочка лопнула и погасла. Пиздец.

— Ты жив, камрад? — прошептал я.

Валера застонал. Фонарик на его башке светил на последнем издыхании. Только сейчас я понял, что не взял запасные батарейки. Что, блин, делать? Главное, пещерную тварь больше не слышно. Но, может, она подкрадывается сейчас в темноте? Я поднялся и помог Валере.

— Теперь ты понял?

— Бедный Фидель… — стонал друг.

— Надо убираться отсюда.

— Согласен… идем.

И тут я понял, что наверх не выбраться по скользкому склону. Нужно идти вперед. Искать другой выход. Ну, капец.

— Держись рядом, а то ни хрена не видать, — велел я, с удовлетворением отметив, что он взял все ж таки свой Вепрь наизготовку.

Мы прошли метров сто, когда и Валерин фонарь приказал долго жить. Но я был готов к такому повороту событий.

— Не сикай, дружище, — хлопнул я по невидимому плечу. — Доставай самогон.

— Да, конечно, давай нажремся и сдохнем здесь глупой смертью.

— Оставь свой пустой сарказм. Сделаем спиртовую лампу. Надо только какую-нибудь тряпку. Кусок твоей кофты отлично подойдет.

Вскоре мерцающий свет озарял наши перепачканные лица. Ништяк. Я аккуратно нес бутыль, следя, чтобы набегающий поток не потушил слабый огонек. Валера прикрывал меня, крутя винтовку во все стороны.

— Кссс… кссс… кссс… — Он еще не оставил надежду найти кота.

— О, ты чувствуешь? — Я остановился, глядя на резко дергающееся пламя. — Свежачком потянуло.

— Да!

Уже почти не таясь, мы дали ходу. Кажется, за тем поворотом свет? Сколько же мы тут бродим, если на улице светло? Я первым повернул и замер. Фидель! Живой! Но за шкирку его держит… блять, Вован! В другой руке десантника сверкал нож.

Глава 36

Очень скоро остатки человечества будут выглядеть именно так, если не восстановят цивилизацию. В чем я сильно сомневался. Мусор, обглоданные кости, вонючие шкуры, закопченный потолок. На протянутых веревках висели трусы-семейники и тельняшка. Стены украшали рисунки — парашютисты, выпрыгивающие из самолетов, корявые человечки с автоматами. В центре композиции огромные буквы: «ВДВ». А ниже: «Никто кроме нас!»

Я дунул, гася пламя самодельной лампы. Ноздри Вована хищно раздулись, улавливая спиртовый запах.

Следом за мной зашел Валера и тут же вскинул винтовку:

— Отпусти кота, животное! Ну!

— Ебать, Санек, сколько лет, сколько зим! — проревел ВДВшник. — А тебя, очкастый, не учили, блять, не направлять волыну на человека?!

— Привет, Вован! — Я отвел в сторону ствол Вепря. — Ты же не собираешься есть кота?

— Че, я вам, сука, кошкоед чели? Ыыыы… — Владимир отпустил котана. — А вы хули тут забыли?

— Я тоже самое хотел спросить…

— Так, хули, присаживайтесь, погутарим, епта!

— Только нож убери, а то нервирует как-то.

— Хуйня-вопрос, братка! — Десантник сграбастал меня, аж кости затрещали.

Валера тут же схватил Фиделя и принялся тискать, целовать в разные места. Фу, блин, никогда не понимал подобной зоофилии. А вдруг у него глисты? Мы присели на укрытые шкурами валуны возле костра, на котором закипала вода в ведре. Я заметил в углу копье, сделанное, кажется, из штык-ножа и парочку автоматов. Но ими, похоже, давно не пользовались.

— Рад, что ты жив! — искренне признался я.

— Та хуйня! Хуле мне сделаецца? — осклабился десантник.

— Один живешь, — уточнил я.

— Почему один? Вона друган мой, гыгы!

Я обернулся и увидал ухмыляющийся скелет фрица. На начищенном черепе красовался вовановский голубой берет.

— Знакомься — мой друг Валера, тоже выживальщик.

— Здарова, нах!

Валера осторожно пожал могучую ладонь, не выпуская котофея.

— Кошара твоя, пиздец, меня напугала, братан! Пошел, кароч, стравить задний клапан. Сижу, ептать, гляжу глаза из темноты светяцца! Ебать, я пересрал, как заору нах. Неуходит нечисть, блять! Ну я снова, значит, рявкнул уже от души. А убежать, какой там! Уже не съебаццо, личина как раз пошла… а до этого три дня просраццо не мог толком. Ну и хули, выходит значит ко мне вот эта хуета рыжая, ыхыхы… Думаю, ништяк, бляха! Вот и обед притопал! Да шучу я, нах! — заржал Вован, глядя, как Валера прижал к себе кота.

— А зачем нож тогда держал? — с подозрением спросил айтишник.

— Да, ебта, побрицца хотел, а этот, ска, лезет и лезет… ебнутый он какой-то у тя, без обид, братан!

Десантник снял ведро с огня, намочил обросшую харю и принялся ножом соскребать густую щетину.

— Как ты здесь-то оказался, Вован? — спросил я.

— Да, пиздец, братка! Помнишь, про корефана своего, сослуживца, ебать его в сраку, рассказывал?

— Про Сергеича?

— Точняк, бля! Наехал на меня, кароч, с братвой своей, гандон, блять! Кто-то ушлепков евошних покрошил на дороге. А я-то ваще не при делах! — Он скосил на меня глаза, не прерывая гигиеническую процедуру. — Но я, кажись, догадываюсь, чья эт работа…

— Вован, я…

— Да ладно, хуле, проехали! — Десантник ополоснул нож и продолжил занятие.

— Вован, поможешь убрать Сергеича? — спросил я.

— И всю его банду, — уточнил Валера.

— Канешн, епта! С тобой, Саня, хоть в огонь, хоть в воду! Ты зла за прошлое не держи, хуле выпил тогда, малость. Я когда выпивший, башню рвет, пиздэц! Гляди, как эти пидоры меня покромсали! — Вован откинул шкуру с груди, и я увидел несколько кривозаштопанных шрамов. — За все Серега, блять, ответит!

— Отлично, давай тогда сейчас все и обсудим, — предложил я и поболтал бутылкой с остатками сэма. — Ну и за встречу накатим!

— Не братка, звиняй… — на гладковыбритом лице отразилась внутренняя борьба. — Я ж это… типа, ну, завязал, нах!

— Да, ладно? — я был удивлен.

— Блябуду! И ваще, тороплюся я! Завтра, кароч, заходите, пошел я, ребзя. — Поднявшись, он сбросил шкуру и принялся натягивать недавно, видимо, отстиранную тельняху.

— Куда, на охоту?

— Свиданка у меня, ыыы! С девчулей одной познакомился, все терь у нас чики-пуки. Она меня, кста, заштопала. Вот пойду, отдам должок, гы-гы!

— Ну, удачи в амурных делах, — усмехнулся я. — Пойдем, Валера.

— Ты иди, — ответил друган. — А я здесь наружу выйду, можно?

— Конечно, хуль! Айда, братка, провожу вас с котярой! До завтра, Санек!

— До завтра.

Валера сунул кота под пуховик, Вован подхватил копье, и они вышли. Охуеть, подумал я. Как же тесен мир. Теперь мы с отбитым десантником, получается, соседи? Надо, блин, точно заварить люк. Хотя… он сильно изменился. Как-то спокойнее стал, что ли. И не бухает. Это вообще фантастика. Интересно, что за телка появилась, к которой он так радостно полетел?

Я зажег фитиль и потопал домой. Пещера больше не пугала, когда я раскрыл все ее «тайны». Так хотелось помыться и отоспаться. Да и Ленка, поди, волнуется. Да и пожрать не помешает. Что она там наготовила?

***

Я в ярости вылетел из Схрона на мороз и прыгнул на снегоход. Вместо сытного обеда, меня встречало обиженное молчание. Ленка так и не соизволила встать, лежала в постели отвернувшись. Что за гавно? Нахрена спасал ее, спрашивается? Устраивать разборки или сидеть дома не хотелось, поэтому я отправился снимать параплан. А если время останется, заберу другие снегоходы с добром, пока у них ноги не появились.

Открытая местность всегда представляет опасность для одинокого путника в этом постъядерном смертоносном мире. Поэтому я вел снегоход стремительными зигзагами, рыская по поверхности застывшей реки. Если за мной следит вражеский стрелок, я не дам так просто прицелиться. Слишком дорого нам обходится беспечность и вера в доброту окружающих. У меня только два настоящих друга — это мой револьвер и карабин Сайга. Ну, и еще Валера с Вованом, конечно.

Вскоре я достиг нужного места. Неожиданно подумалось, что становлюсь слишком сентиментальным и добросердечным. Всего лишь забираю оружие с трупов убитых врагов, вместо того чтоб разделать их на тушенку. Ведь зима будет длинна и полна… полна всякой опасной херни. Надо поискать дома соответствующую литературу. У меня, вроде, была книжка, как стать беспощадным.

Слез со снегохода и подошел к костровищу. Хоть я тогда и был без сознания, но моя звериная чуйка без труда позволяла найти следы, которые привели к месту крушения параплана. Вот он, висит на ветвях, как дохлый ворон. Ну, ничего, я еще полетаю на нем! Надо только выточить новый деревянный пропеллер. Будет чем заняться долгими вечерами после секса с Леной.

Тут сзади раздался треск.

Отточенные рефлексы сработали молниеносно, кинув в сторону мой тренированный организм. Затаившись в сугробе, я оглядывал местность через коллиматорный прицел Сайги 12с. Ничего, представляющего для меня опасность, не нашлось. Я с сожалением поднялся и повесил на плечо ружье. Видимо, дерево треснуло от мороза.

Достав из рюкзака специальную складную ножовку, я зажал ее в зубы и, как бесстрашный скалолаз, полез на дерево. Меня переполняло радостное чувство. Наконец-то применю этот девайс. В магазине туристического снаряжения, сказали, что это необходимая вещь для выживания. Надеюсь, тот продавец сгорел в ядерном пекле. Ведь я тогда отдал за эту хрень пять косарей.

Мертвый негодяй висел так же, нанизанный на сук. Дебила кусок, ну зачем было прыгать на меня? Я даже весь сморщился от этой неприятной картины. Чтобы меня это не отвлекало, первым делом спилил сук с трупом, тело рухнуло вниз. Посажу потом на снегоход сзади, можно будет приколоться над Леной. Надеюсь, ее это развеселит, а то она злая какая-то последнее время. Сдерживая смех, я начал аккуратно снимать технику с древесной кроны. Для этого пришлось отстегнуть силовую установку с подвеской от строп. Спустил ее вниз на веревке. С крылом было посложнее. Тонкие стропы дьявольски запутались в ветках. Пришлось их отпиливать, рискуя в любую секунду пиздануться с двадцатиметровой высоты.

И я чуть не рухнул-таки, когда снизу раздался скрипучий голос:

— Духи снова привели тебя, Санек!

Блять, чертов шаман! Напугал до усрачки!

— Здарово, старче! — крикнул я, продолжая работу. — Как дела в потустороннем мире?

— Так же как и в этом, — ответил Витег. — Все охуительно. И зачем ты ломаешь это прекрасное дерево?

— Да вот параплан снимаю… приземлился неудачно тогда!

— Летал что ли? — Старик засмеялся. — На этой тряпке? Какие же вы все-таки долбоебы, выросшие в городах.

— А что такого-то? Надо пользоваться достижениями прогресса.

— Прогресс уничтожил вашу так называемую цивилизацию, а ты его восхваляешь, хех? Я думал ты умнее.

Собрав параплан в кучу, я осторожно слез. И чего старый опять пришел? Я, конечно, благодарен за помощь и все такое… но может, Витег хочет выведать мой Схрон? Мы уселись на труп и закурили.

— В пещеры предлагаешь вернуться, к каменным топорам? — спросил я.

— Чтобы летать, не нужна дурацкая тряпка и вонючий мотор, — ответил шаман, стряхнув пепел.

— Не сомневаюсь, духи научат…

Шаман поглядел на меня подозрительно.

— Э, да ты совсем плох, Воин!

— В смысле?

Старик схватил меня за руку, закрыл глаза и через какое-то время выдал:

— Кто-то пьет твою силу.

— Кто?

— Женщина есть?

— Конечно.

— Все понятно. Вот смотри, ты дал ей слишком многое, но женщины ненасытные существа. Им всегда всего мало. Женщина будет медленно, по кусочку, захламлять твой разум, заменит твои желания на свои, подчинит твое время своим прихотям и страхам, будет незаметно, даже на расстоянии, влиять на все твои мысли и поступки. Ничего удивительного, что ты этого не замечаешь.

— Да ладно! Не верю я тебе! Я люблю Лену, просто сегодня мы немного поругались!

— А эти часы ты напялил в знак примирения? — заржал Витег.

— Чтоб время смотреть, — буркнул я, натягивая рукав.

— Научу тебя одной практике… — прокряхтел старик. — Но так как ситуация запущена, придется провести обряд.

— Какой еще обряд?

— Чтобы стать по-настоящему неуязвимым, ты должен избавиться от зависимости мандяной. — Витег достал серую тряпочку и принялся что-то разворачивать.

— Нет у меня никакой зависимости! Я мужчина, я доминант!

— Присядь, доминант, хехе. Помочь тебе хочу, Санек.

— Что-то часто мне помогаешь… какой твой интерес в этом? Может тебе ништяки мои нужны?

— Духи так велят…а до твоей гречи и просроченной тушенки мне дела нет, — отвечал шаман, набивая деревянную трубку. — Но чтоб тебе было спокойнее, должен мне будешь кое-что…

— Что должен? — спросил я, побледнев.

Старик внимательно посмотрел на меня своим пронзительным взглядом и сказал:

— Две пачки сигарет.

Я облегченно выдохнул.

— И литр спирта, — добавил Витег.

— Да не вопрос, старче.

— Тогда начнем обряд. Суть его заключатся в том, чтобы… а впрочем, сам все поймешь, не маленький, — махнул рукой Витег. — Есть зажигалка?

— Конечно. — Я протянул свою турбозажигалку «Экспедиция».

— Нет, давай сам, — старик отдал мне расписанную древними узорами трубочку.

— А что это за хрень?

— До войны коллега один прислал из Мексики, — улыбнулся дед. — Шалфей прорицателей. Но я добавил кое-что еще. Сушеные грибы северных духов. Не бойся, я проверял на себе много раз, чтоб подобрать нужную пропорцию. Главное, старайся сосредоточиться на моменте, когда Лена перехватила управление твоим мозгом. Нужно вернуть контроль в свои руки, чтобы закрыть дыру, через которую вытекает сила Воина.

— Ничего не понял.

— Не страшно, просто у тебя мало практики. Поджигай.

Глава 37

В принципе, я всегда открыт для нового опыта. Но эти шаманские практики, признаться, немного пугали. Я вздохнул, мысленно перекрестился и включил зажигалку. Огненная струя воспламенила содержимое трубочки. Успел втянуть дым только один раз. Последнее, что увидел, это хитрые глаза шамана, который кивал одобрительно.

В следующую секунду меня выдернуло из привычного тела, как из катапульты. Я поднимался все выше и выше к бледному небу. Так вот как летает дед. А потом меня стало размазывать тонким слоем, как масло на хлеб. Это было пиздец как страшно. Я бы заорал, если мог. Белая пелена облаков, по которым меня раскатывало, стала огромным листом бумаги. Страницей. Я понял, что весь мир — это книга. И я сам часть этой книги, пришло мне озарение. Как раньше этого не замечал?

Так Лена… я должен сосредоточиться на Лене. Вернуть контроль — вспомнилось напутствие шамана. Несколько страниц перевернулись в обратную сторону. Буквы… нужно прочитать текст! Но только я начал вчитываться, буквы увеличились. Я падал со страшной скоростью. Надо зацепиться за букву, иначе меня унесет! В последний момент получилось ухватиться за ножку гигантской П. Картина резко поменялась. Теперь я стоял у себя дома, в Схроне.

— Ты такой бесчувственный! Тебе наплевать на меня! — передо мной бесновалась Лена.

Ай да старый шаман, ай да сукин сын! Волшебное зелье каким-то образом переместило меня во вчерашнее утро. Я ошалело осматривался. Достал револьвер и ощутил холодную сталь и вескую тяжесть оружия. Это не сон, все по-настоящему.

— Почему ты мне не отвечаешь, а? — визжала Лена. — С тобой что, придурок? Успел нажраться с утра?

Витег говорил, что надо заткнуть какую-то дыру. Но как?

— Рот закрой, — сказал я. Мне сразу стало получше.

— Что ты сказал? Ты как со мной разговариваешь? — выпучив глаза, ахнула она.

— Что слышала.

— Так, ну-ка быстро раздевайся, — командовала Ленка. — Ни в какую Кандалакшу не поедем!

— Ты что ли мне запретишь? — Я снял пуховик, шапку и начал расстегивать ремень своих боевых штанов.

— Какая же ты бесчувственная сволочь! — Лена схватила тарелку и швырнула, но я ловко увернулся. — Скотина! Давай, вали!

Я вздрагивал от этих горьких слов. Как же остановить этот фонтан? Я прямо ощущал, как из меня вытекает моя мощная энергия.

— Кажется, ты забыла, кто тебя любит и кормит, — вздохнул я.

— Козел! Вали отсюда, кому говорят! И не приходи больше!

Выдернув ремень из штанов, я сграбастал ненаглядную в охапку и принялся шпарить по ягодицам. Лена пыталась вырваться из моего цепкого захвата, но я был крепок, как бык. Завершив процедуру, я сказал:

— Если тебе что-то не нравится, дверь всегда открыта, дорогая.

— Сашенька прости, я так тебя люблю!

— На этот раз прощаю.

Все стаяло в хаосе рождающихся и умирающих вселенных. Наш БП казался теперь игрушечным перед величием клокочущего Гипер-Пиздеца. Я растворялся в этом безумии, уже не осталось никакого «Я». Сознание распадалось на кванты, размазанные на миллионы световых лет…

Вжууух! Рывком выбросило в реальность. Зима. Лес. Рядом загадочно ухмылялся Витег.

— Охренеть! Что это было? — дрожащими пальцами я вытащил сигарету из пачки.

— О, ты очнулся? А я уж думал, ты заблудился в мире духов. Молодец! Вижу, практически излечился от зависимости пагубной.

— И че теперь?

— Ступай домой, хе-хе!

— Кстати, чуть не забыл! Вот топорик возвращаю. Все в целости и сохранности. Спасибо огромное, реально выручил!

— Оставь себе, — отмахнулся шаман. — В твоих руках он послужит доброму делу.

Попрощавшись с карельским Доном Хуаном и погрузив на снегоход параплан с движком, я мчался через тайгу, и встречный ветер уносил остатки видений. Понемногу успокоился. Как же хорошо вырваться на свободу, кататься на мощном снегоходе и делать свои мужские суровые дела! И что это Лена постоянно на меня обижается? Наверное, мало уделяю ей внимания. А может у нее ПМС? За год совместной жизни я так и не запомнил даты этих дней. Были проблемы и поважнее, бляха! Надо будет сделать какой-нибудь сногсшибательный подарок, чтоб искупить свою вину. Вот только что? Шишек в лесу насобирать? Ладно, что-нибудь придумаем…

Внезапно, впереди, метрах в ста, показалась человеческая фигура. Притормозив, я выхватил револьвер. Чел, увидав меня, помахал рукой. Я осторожно начал подъезжать, готовый в любой момент к смертоносной перестрелке. Облегченный вздох вырвался из моей широкой груди, и я спрятал оружие.

— Здарово, Валерыч! — поприветствовал я, слезая со снегохода.

— Привет, Саня! — пожал руку мой друган.

— Ты что так беспечно тут ходишь? — спросил я. — А если б это был не я, а мародер-каннибал?

— Блин, извини… — икнул Валера, — поддал вот немного, потерял бдительность. Будешь?

— Не откажусь. А то моя опять нервы с утра вымотала, — сказал я.

— Как показывает практика, от нервов очень помогает хорошенько напиться, — изрек Валера.

— От всего помогает хорошенько напиться.

Я взял обтянутую мехом песца флягу и смачно отхлебнул душистого самогона.

— Все квасишь, значит? Как будешь с мародерами Сергеича биться? — спросил я, переведя дух.

— Ну, как видишь, — Валера вздохнул, поправляя свои круглые очки, и развел руками. — А ты тоже?

— Да, блин, тут такая фигня, короче, понимаешь…

— А меня жена не пускает! — выпалил Валера и приложился к фляге. — С тещей мне в ноги бросились. Орут, мол, на кого ты нас оставишь, о детях подумай! Заколебали… вырвался вот на охоту, типа.

— Аналогичная ситуация, — признался я.

— Егорыча тоже, вроде, его бабка не выпустила.

— Не может такого быть! — махнул я рукой, вспоминая бравого ветерана.

— Саня, ик… я тут подумал… в первую очередь надо заботиться о своих близких. Разве в наших силах что-то изменить в глобальном плане? Кто мы такие? Обычные люди…

— Ага, только более продуманные, — вставил я.

— Предусмотрительные… — поправил Валера.

— Точно!

— А все благодаря чему? — Он поднял палец в розовой вязанной перчатке. — Благодаря нужной литературе о выживании. Я вот, например, решил построить бункер, когда прочитал серию Метро 2033.

— Не, Метро мне не понравилось, гавное какое-то и русофобия. В наше непростое время автора бы, стопудов, расстреляли, — усмехнулся я. — «Черный день» Доронина больше впечатлил, Круза всего перечитал, Мародера еще.

— Черный день не читал. Прикольная книжка?

— Написано здорово. Читать капец, как страшно. Офигенно просто ядерная война описана. Вообще жесть…

— Дашь почитать?

— Не вопрос, заходи! — Я сделал еще добрый глоток валериного пойла.

— Хотя, это только на словах мы с тобой циники, мерзавцы и воины судного дня, — задумчиво произнес Валера, — а на деле обычные куркули и жалкие подкаблучники.

Не стал спорить, хотя был не согласен. Я не подкаблучник, я воин апокалипсиса!

— Ты можешь быть бесконечно крут, — продолжил он свой пьяный гон, — но какой в этом толк, если приходится кипятить кастрюльку, чтобы помыться?

— Ладно, рад бы еще с тобой потрещать, да ехать надо.

— Ну, давай, удачи! — Валера с грустной улыбкой махал мне рукой.

— Счастливо! Завтра у Вована, помнишь? — крикнул я отъезжая.

— Постараюсь…

***

Вскоре снегоход выбрался к Схрону. Мои зоркие глаза высматривали опасность, но все было тихо. Я разгреб куски снега и залез внутрь. Приготовился к разборкам с Леной, однако в нос ударили умопомрачительные запахи домашней еды. Желудок радостно заурчал. Я принялся снимать снарягу. Девушка выскочила встречать и тут же повисла на шее. Глаза, как у кота из Шрэка. Я обнял ее в полном непонимании. Неужели подействовало шаманство старика?

Глава 38

Я проснулся и, не открывая глаз, пошарил рукой по кровати. Хотелось прижать Леночку и продолжить вчерашний экстаз. Но ощутил только пугающую пустоту. Странно. Обычно она встает на несколько часов позже. Что, блин, стряслось опять? Я открыл глаза и вытащил из-под подушки револьвер.

Наверно, я выглядел глупо, пробираясь на цыпочках, без трусов, с пушкой в руке. Но лучше быть смешным параноиком, чем беспечным и мертвым раздолбаем. Что-то не так, я это явно чувствовал, иначе бы не поднялся с постели в столь ранний час. Приглушенные звуки доносились с кухни.

Я приоткрыл дверь и замер, словно ударенный электрошокером. Такое меньше всего ожидал увидеть, блять! Ленка встала ни свет, ни заря и успела нажарить целую стопку блинов! Сейчас она крутила фарш из лосятины. Видать, будет еще и начинка. Довольно облизываясь, я спрятал револьвер за спину и стал подкрадываться сзади. К слову, из одежды на ней был только фартук…

Но это сейчас волновало меньше всего… резко вытянув руку, я сграбастал жирный поджаристый блин, закинул в пасть и, практически не жуя, проглотил. Офигенно!

— А! Подожди! — взвизгнула Лена. — Я еще не все приготовила!

— Ништяк! — Я схватил еще один.

— Ты сейчас все сожрешь!

— Да!

— Я хотела их нафаршировать и сделать сюрприз, но ты уже проснулся…

— Ты молодец! — я шлепнул ее по жопке и закинул еще один блинчик. — Давай занимайся, не буду мешать. Потренируюсь пока.

— Жаль, сметанки нет, — вздохнула девушка. — Получилась бы такая вкуснотень!

— Достанем, не переживай, — я подмигнул, вспомнив о предстоящем налете на райцентр. Точнее, на бандитов, засевших там. Наверняка, благодарные селяне поделятся свежими кисломолочными продуктами. Если, конечно, всю скотину не пустили под нож. — Зато кетчуп есть и майонеза немножко!

В прекрасном настроении я отправился в тренажерку. Мускулатура должна быть в тонусе. БП не БП, но нельзя запускать организм. Размявшись, я приступил к силовым, работая поочередно со всеми группами мышц. Естественно, у меня нет дорогих тренажеров. Штанги и гири на тридцать два кило вполне хватало для комплексных упражнений.

Закончив с железом, я взялся за грушу. Накачанные мышцы — просто мясо без техники рукопашного боя. Включив режим боевой ярости, я отрабатывал связки из серий ударов и сокрушительных вертух. Ништяк, мне бы сейчас позавидовал даже Ван Дамм. Хотя, добрая пуля всегда надежней честного кулака, но в жизни бывает всякое. А выживальщик должен иметь как можно больше навыков. Особенно боевых. Напоследок я вспомнил про томагавк — подарок шамана. Поупражнялся и с ним, вонзая узорчатое лезвие из разных положений вобитые вагонкой стены. Кстати, надо будет притащить из леса пару чурбаков, чтобы не портить отделку.

Я выходил из душа, когда Лена позвала к столу. Аккуратно напичканные мясом блинчики приветливо дожидались на столе. И аромат кофе… да, сегодня Лена превзошла саму себя, усмехнулся я. Счастливыми глазами она смотрела, как я поглощаю блины один за другим, не забывая макать в майонез и кетчуп. Калорий понадобится много. Куча дел сегодня. Встретиться с Валерой — если его отпустят — и с Вованом. Хорошо бы к Егорычу наведаться. Уверен, ветеран ВОВ подскажет кучу дельного по поводу предстоящей спецоперации.

А пока можно сгонять на реку. Два огромных воза припасов и два снегохода, сиротливо дожидающиеся в чаще, не давали покоя. Да, так и сделаю. Я быстренько собрался. Чтобы Лена не скучала в одиночестве, я выдал ей поврежденный параплан, ремнабор и показал, как заклеивать дыры.

Как гопники в подворотне, сумрачная мгла и снег встретили за порогом Схрона. Прикурив сигарету, я с наслаждением сделал первую утреннюю затяжку. Хоть и вредно для здоровья, но помогает не думать о разрушенном мире и ядерной зиме. Все равно их запас не бесконечен. Рано или поздно придется бросить.

***

С истошными криками стая ворон взметнулась, заслышав рев снегохода. Я остановился и снял с плеча Сайгу, помня коварный нрав крылатых падальщиков. Они расселись на деревьях, ждут, твари, пока я свалю, чтобы продолжить пиршество. За пару дней от Седого и его дружков мало что осталось. Волки постарались. Я поежился, разглядывая следы хищников. Надо будет договориться с Егорычем и другими выжившими, у строить охоту на серых, пока они не стали серьезной проблемой. Я могу летать на параплане и выслеживать…

Перешагнув изгрызенные останки, углубился в лес. Ништяк! Все на месте! Я убрал заснеженный лапник, которым маскировал технику. Придется сделать четыре ходки. Или может не забирать эти снегоходы? Ладно, там видно будет. Все равно за день не успеть. Достав шланг, принялся сливать бензин. Перестегнув массивный прицеп, я поддал газку и поехал к Схрону. В спину летело радостное карканье. Вот что бывает, когда связываешься с Саньком.

Возле дома уже поджидал Валера. Вроде, трезвый, хоть и с приличным факелом перегара.

— Здоровченко! — сказал я. — Чего не заходишь?

— Привет, Сань… да я только пришел. В наше время можно схлопотать пулю, если вваливаться без приглашения.

— Это точно. Поехали к Вовану?

— Да. Появилась информация, надо обсудить.

Валера помог отцепить прицеп, и прикопать его снегом. И мы поехали. Хм, интересно, блин, откуда у него все время новая инфа? Я понял, что совсем мало знаю про Валеру. Только то, что он сам поведал. Но можно ли верить его словам? Да, паранойя-подружка — это хорошо, это правильно. Нельзя расслабляться. Что меня еще тревожит? Вован. Какого хрена у него завелась подружка? Где он ее подцепил? Можно подумать, будто живем в мегаполисе, а не в замороженной постъядерной тайге Карелии. Тут сердце пронзило жуткое подозрение, я почувствовал, как поднимается уровень кальция в крови. Да не, бред какой-то… Лена не такая.

Хорошее настроение рассеялось, как облако после атомного взрыва. Я ехал молча, следуя указаниям Валеры. Он знал точное расположение пещеры. В отличии от меня, бляха! Совсем я чего-то расслабился. Неприятное чувство потери контроля над событиями грызло нервы. Бросишь тут курить, как же!

Я заметил приближение логова десантника. Выломанные сухие елки, огромные, как у медведя, следы и желтый снег местами. Видимо, помечал территорию, хмыкнул я. Когда лес стал непроходимым для снегохода, мы слезли и двинулись по вытоптанной тропке, которая привела к расщелине, спрятанной в замшелых скалах. Блин, крутое убежище! Как я сам не наткнулся на эту пещеру? Такой бы Схрон здесь обустроил, эх…

Валера подошел к лазу, откуда вился легкий дымок и пахло шашлыками. Крикнул:

— Тук-тук! Это мы! Есть кто дома?

— Заходь, ебта! Хуле, как не родные? — донеслось в ответ.

С чего это мы с ним родные? Или это Намек? Стиснув зубы, сняв очки и маску, следом за Валерой я полез, стараясь не порвать маскхалат. Вскоре ход раздался вширь. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но я увидел, что Вован что-то жарит на вертеле.

— Хорошие гости к обеду! Зацените, бля, какого зайца хуйнул! Ща заточим!

— Спасибо, Вован! — Валера по-свойски уселся на топчан, протянув озябшие пальцы к углям.

— Может, перейдем к делам? — сухо бросил я.

— Дохуя деловой, братка? — оскалил зубы десантник. — У всех, блять, дела! Меня вон, ципа моя ждет не дождецца, но я ж не базарю, типа, пошли нахуй, хыхы. Садись, хули!

— А что за ципа? — Я остался стоять.

— Ну, эт тя не касаецца! — Вован перевернул вертел и поплевал на угли. — Чо ты лезешь в личное? Я ж в твое не лезу.

— Сань, ты чего? — спросил Валера.

— Да просто спросил! — Я резко плюхнулся на камень. — Извини, Вова, последний вопрос можно?

— Ну, ебта…

— Как ее зовут?

Вован раздраженно сопел, поглядел исподлобья. Внутри меня бушевала буря, рука медленно ползла к револьверу. Десантник как бы мельком посмотрел на копье. Оно в другом углу пещеры. Не успеет полюбасу. Валера непонимающе переводил взгляд то на меня, то на Вована. Наконец, он поднял голову, криво усмехнулся и ответил.

Глава 39

Как битой по голове долбанули. Хоть и крепкая она. Все равно шок. Мозг несколько секунд переваривал обескуражившую информацию. Медленно выдохнув, я пошарил в кармане, нащупал пачку. Нечеловечески захотелось курить. Глубоко затянувшись и выпустив дым, я спросил:

— Катенька? Какая еще, блин, Катенька?

— А чо ты кипешуешь? — удивился Вован. — Хуле, любов у нас с нею. Поженимся, наверно, скоро, она ребенка ждет, кажись.

— Ну, вот сразу не мог это все рассказать?

— Да ты чо, братка? Думал, на свадьбу не позову?! Кароч, еще с датой, блять, неопределенка. Но полюбасу гульнем по-царски!

— Ладно, проехали, — я хлопнул по колену. — Обязательно придем!

— Заебок! Ну, вот и готов, бля, заяц! — Десантник снял с углей покрытую аппетитной корочкой шкворчащую тушку. — Будешь, ептэ?

— Давай, не откажусь. — Как камень с души упал.

— Я тоже буду. — Валера достал откуда-то миску и нож с вилкой.

Мясо получилось отменное, нежное, получше лосятины, и уж тем более опостылевшей тушенки. Зайцы мне еще не попадались. Надо в будущем исправить это упущение и устроить геноцид ушастых в ближайшей округе. Интересно, как он его поймал?

— Вообще ништяк, очень вкусно, — признался я, облизывая пальцы. — Вован, как ты его поймал?

— Как-как, блять… — Он пошарил в шкурах и вытащил нож.

— Ножом зайца мочканул? — Верилось с трудом.

— Хуйня делов! Зырь, бля!

Вован что-то нажал в рукоятке, раздался еле слышный щелчок. Молнией просвистев между мной и Валерой, лезвие вонзилось в глаз дохлого фрица. Я чуть не поперхнулся мясом. Ох уж эти десантные приколы!

— Баллистический нож? — с набитым ртом проговорил Валера.

— Точно, ептать! — Вован с довольным видом поболтал рукояткой, откуда торчала мощная пружина.

Классная штука, блин.

— Махнемся на макарыча? — тут же предложил я.

— Хаха, нее, блять! Нах он нужон! Вон, трещетки валяются без дела, патроны хуй отыщешь в лесу. Я терь ближе к природе решил быть. Чо своими руками добыл — все мое!

В словах десантника был свой резон. Все же наши предки десятки тысяч лет жили в пещерах. Но этот путь не для меня. Нужно восстанавливать цивилизацию, а не скатываться назад, в каменный век. Я верю, человечество, наученное страшным испытанием ядерного пиздеца, забудет про войны, станет развивать науку и технику, чтобы вырваться в космос, осваивать солнечную систему, а потом колонизировать новые миры у других звезд…

— Ну че, еба, червя запинали, можно и о деле попиздеть! Пока чаище заваривается. — Вован сыто откинулся на камень. — Давай, Санек, куреху!

— Рассказывай, Валер, — сказал я, кинув в десантника сигу.

— Минуточку, — он вытер пальцы туалетной бумагой.

Затем порылся в рюкзаке, достал и развернул карту. Километровка, понял я, взглянув на масштаб.

— Значит так, вот райцентр, здесь трасса, а мы примерно вот здесь, — принялся тыкать пальцем Валера.

— Через три дня начнется спецоперация по ликвидации незаконного бандформирования из бывших работников полиции и примкнувших к ним мародеров из числа асоциальных элементов.

— Понятно, — кивнул я. — А че опять отложили?

— Мы находимся ближе всех, поэтому командование поручило провести детальную разведку сил противника. Посты, патрули, пулеметные точки, укрепления… если таковые имеются.

— Гавно-вопрос! — хмыкнул Вован, выпуская струю дыма сквозь зубы. — Надо, блять, языка взять, а лучше нескольких. Я их, бля, разговорю нахуй!

— Да такой вариант тоже рассматривается, — согласился Валера. — Но… сами понимаете, друзья… потом их надо, ну того…

— Не сцы, расскажут, чо знают, и даже больше! А потом ножом по горлу, делов-то, епть…

Я решил задать вопрос, который меня давно мучил:

— А что вообще за командование? Какая-то боевая группа? Уцелевшие войска?

Валера отвел взгляд:

— Это секретная информация, извини.

— Да ладно, — воскликнул я. — Колись, камрад, здесь все свои!

— Реально, мужики, не могу. С меня потом голову снимут! Скоро сами узнаете.

— Да, хуйня, не мороси, епта! — Вован щелчком отправил окурок в костер. — Когда выдвигаццо-та?

— Попрошу без смехуечков, — нахмурился Валера. — Задача серьезная. Есть информация, что в поселок прибыло усиление из Кандалакши. Морская пехота США. Один или два взвода… предстоит выяснить. Скорей всего имеется тяжелое вооружение и противодиверсионное оборудование. Этот населенный пункт очень важен для них в плане снабжения и, возможно, дальнейшей переброски войск…

— Ебали мы и пендосов! — усмехнулся десантник. — Помню в Чечне инструкторам натовским уши резел, бугага!

— Можно обойтись и без этого! Тихо, без шума собираем сведения…

— Да шучу, епта!

— Если сейчас выдвинемся, к вечеру будем возле райцентра, — продолжил Валера.

— Вован, ты же был там вроде? — сказал я. — Ну, в райцентре. Когда с Сергеичем в бане пировал.

— И че? — спросил Вован.

— Просто лучше всех знаешь поселок.

— Да хуйня эт, а не поселок!

— Кстати! — Валера что-то вынул из кармана. — Надо еще провести съемку местности.

— Эт чо за приблуда? — Десантник выхватил девайс из рук камрада.

— Экшн-камера, Go-Pro, буду снимать все на вылазке.

— Еба! Дай мне! Я те такое нахуй кино покажу!

— Бредовая идея, — я покачал головой. — Батарея замерзнет на холоде.

— Я все предусмотрел, — сказал Валера. — Жена сшила специальную меховушку, вот, смотрите. Да и аккумулятор стоит усиленный.

С этими словами друган натянул на камеру мохнатый чехольчик. Вован покрутил в руках новую игрушку.

— И че, епт, как ее одевать-то?

— Надевать, — поправил я.

— Похуй!

— На голову. — Валера помог десантнику нацепить камеру на его крепкий лоб.

— Заебок! — Вован подхватил копье и гордо выпятил грудь. — Погнали, епта! Только к Катеньке заскочим по дороге?

Мы с Валерой переглянулись.

— Конечно, заедем, — сказал я.

Мне было любопытно, не пиздел ли Вова насчет своей крали.

Десантник затушил огонь — слава богу, не по-пионерски — и мы направились на выход. Свежий кислород пьянил после Вовановских портянок. Слегка потеснившись, уселись втроем на снегоход. Вован порывался за руль, но я не дал. Так будет спокойнее.

— Ну че, ребзя, как ехать, говорите? — спросил я, заводя мотор.

— По реке пару кэмэ, потом на просеку справа, — подсказал Валера, — я скажу, где сворачивать.

— Там чутка пораньше в лес зарули, — пробухтел сзади Вован.

— Нахера?

— Чо забыл, блять? К Катеньке моей! На пару сек буквально.

— Хорошо, — отозвался Валера. — Езжай, Саня.

Снегоход натужно взвыл, мы медленно потарахтели, объезжая вековые ели. Потом Ямаха вырвалась на застывшую реку, морозный ветер хлестнул в лицо, когда я притопил газу. Отлично. Хватит сидеть в Схроне. Сердце радостно пело, несясь на первое боевое задание.

— Стой! Стой, ебаныврот!!! — рявкнул Вован.

— Что такое? — Я притормозил.

— Вона, туда давай! — Он указал копьем. — Здесь моя Катенька живет.

— Окей. Познакомишь хоть?

— Конечно! Гавно-вопрос! — Десантник уже спрыгнул, но обернулся. — Только, блять, если кто подкатывать будет к Катеньке, яйца отрежу нахуй!

— Спокойно, Вова, мы женатые люди, — улыбнулся Валера, и мы двинулись за мощной фигурой в шкурах, убегающей в чащу леса.

— Что это за Катенька, ты не в курсе?

— Нет, — пожал плечами друг. — Но тоже интересно.

Прошли совсем немного, когда услыхали дикий нездоровый рев. Выкинув сигарету, я схватил Сайгу и побежал. Валера чертыхнулся и бросился следом. Возле небольшой избушки, сложенной из могучих столетних бревен, на коленях стоял Вован и зверем выл в серое небо. Я понял, что случилась какая-то хрень. Окна выбиты, кругом разбросана утварь, тряпки, видны следы крови.

Валера проскочил мимо десантника, быстро заглянул в хату.

— Никого, — вполголоса сказал он.

— Что случилось? — спросил я. Хотя и так все было ясно.

— Похоже, налет, забрали все, девку, видимо, с собой прихватили.

— Вот суки! — В висках стучала кровь. — Вован!

Ни слова не говоря, как снежный человек, он бросился к оставленному снегоходу.

— Ваван, остались следы! Мы найдем их! Подожди! — орал я на бегу.

Но взбешенный вояка уже ничего не соображал.

Жаль я не заглушил Ямаху, блять! Белой тучей взмылся снег, Вован врубил полный форсаж.

— Вовааан! Возьми! — Я скинул с плеча Сайгу.

Но он только обернулся на миг и скрылся за изгибом реки.

— Кажется, спецоперация пошла не по плану, — сказал я подбежавшему Валере.

— Дай сигарету! Да черт бы побрал его!

— Как думаешь, куда он помчался?

— Куда… по следам скорей всего, — друган устало выпустил дым из легких. — Но похоже, это люди Сергеича… больше некому. Проклятье! Ну, вот что нам теперь делать, Саня?!

— Пошли за ним.

— Но до райцентра знаешь сколько километров?!

— Тогда побежали. — Я достал из рюкзака настойку Егорыча. — Давай-ка хлебнем и погнали.

***

Спустя три часа мы выбежали на пригорок. Я остановился, не зная, что сказать. Рядом, как выброшенный на берег окунь, хватал ртом воздух Валера. В стеклах его очков отражались языки пламени, охватившего добрую половину райцентра. Гремели выстрелы, вдалеке кто-то кричал, что-то взрывалось. Вован успел раньше.

— Прикрывай отсюда, у тебя оптика нормальная, — сказал я, кивнув на разлапистую елку. — Походу, надо выручать десантуру!

И побежал в огненный хаос, разгорающегося боя.

Конец первой книги

Александр Шишковчук, 2008–2017 гг

Оглавление

Часть 1. Драп

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  (Флэшбек)

  Глава 7

  (Флэшбек)

  Глава 8

  (Флэшбэк)

  Глава 9

  (Флэшбек)

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  (Флэшбек)

  Глава 14

  (Флэшбек)

  Глава 15 (Флэшбек)

  Глава 16

  Глава 17

Часть. 2 — Схрон

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  (Флэшбек)

  Глава 32

  (Флэшбэк)

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39