Может быть [ТемныйКот] (fb2) читать постранично

Может быть (ф! Шепард и Ария)

(***Лизелль Т`Лоак — дочь Арии, работала с перебежчиком из «Цербера» Полом Грейсоном, убита Каем Ленгом между Ме2 и МЕ3.)

Ария поморщилась. А ну да, азари же не любят лежать на спине — им из-за «щупалец» на голове неудобно.

Взбив, сдвинул подушку чуть ниже.

— Удобно?

— М-мм, вполне, — протянула Ария слегка озадачено.

— Ну и славно.

Пристроившись к ней под бок, обнял, закинув ногу на бедро, и потерся носом о щеку.

— Шепард, тебе никогда не говорили, что ты странная? — как-то задумчиво спросила Ария.

Ой, ну кто бы говорил. А сама-то.

— Неоднократно, — лениво приоткрываю один глаз: — А что?

— Да так… просто.

Лежим, молчим. Я кончиками пальцев рисую у неё на груди узоры, она рассеяно гладит меня по бедру.

Приятно, черт возьми. Хочется замурлыкать.

Э-ээ… хм… Ладонь Арии перебирается на талию, и она прижимает меня к себе. При этом сама чуть сдвигается, и я очень отчетливо ощущаю её шелковистое бедро животом и… тем, что несколько ниже. Температура в комнате сразу подскакивает на несколько градусов.

Блин, надо отодвинуться. Причем срочно. А то…

Угу, щаз! Во-первых, не пускает, а ладошка у неё хоть и изящная, но весьма сильная. Во-вторых… желание отодвинутся, уменьшается прямо пропорционально повышению температуры.

Нет, я не против повторить, но не сразу же! Так, надо взять себя в руки и твердо, смысле быстро, пока не…

Ласки становятся настойчивее, и твердости остается только на срывающийся шепот:

— Подожди. Не сейчас. Если можно. Пожалуйста.

Ладонь на секунду замирает, словно раздумывая, затем возвращается ко мне на бедро. По-прежнему гладит, но уже скорее успокаивая.

Облегченно вздохнув, целую Арию в щеку.

— Спасибо. А ты говоришь, я странная, — и в ответ на вопросительный взгляд, поясняю: — Никак не ожидала, что Омега окажется такой… деликатной. Особенно… ну, тогда…

Вспомнив подробности этого «тогда», жарко покраснел, и уткнулся носом ей куда-то в ключицу.

Блин, это был тот ещё момент — когда пальцы Арии попытались проникнуть… э-ээ… короче, ТУДА, меня охватила самая натуральная паника. Хорошо хоть просто весь оцепенел, а не начал отбиваться.

Она тогда здорово удивилась, но… Что-то успокаивающе зашептала, стала осторожной… В общем, наладилось.

Сама Ария, кстати, против подобной ласки не возражала — спокойно раскрылась, мягко поправила (все же физиология азари несколько отличается от человеческой)… и на сладком пике поделилась чувствами.

Эт-то было что-то! Как по волнам скользишь — чужое блаженство накатывает, взрывается внутри тебя вспышкой сверхновой, и ты уже не понимаешь, чьё тело ласкают твои руки. Да и твои ли они — если их движение заставляет вибрировать каждую клеточку ТВОЕГО тела, и это ТВОИ губы стонут и о чем-то умоляют. Потом волна уходит, оставляя после себя память — что, и как надо. И ты, пользуясь ею, призываешь новую, и снова вздрагиваешь и снова стонешь… и снова… и снова… Пока…

М-да…

— Ария, а тут, — я неопределенно пошевелил рукой, — со звукоизоляцией как?

Ну, вот чего смешного-то?

— Ох, Шепард… — выдавила она сквозь смех, — это же мой кабинет.

Блин, просил же.

— Джейн, — проворчал я. — Шепард на корабле осталась, вместе с броней.

— Шепард, — Ария внезапно стала серьезной, — ответь на один вопрос.

— Какой?

— Почему ты предупредила меня о Лизелль?

Вот ведь… выбрала время.

Вздохнув, убрал её руку, поднялся с постели и подошел к столику с напитками. Секунду поколебавшись, взял Креанское мягкое пиво, вернулся обратно и присел на край кровати.

— С ней все в порядке?

Ария, с прищуром следившая за моими перемещениями, кивнула:

— Да.

— Хорошо, — рассеяно покрутил в руках прохладную бутылку, открыл, сделал глоток. — А Грейсон?

— Пропал.

— Угу. Ясно.

— Ты знала. — Не вопрос, утверждение.

Вздыхаю:

— Видишь ли, у меня было два варианта, как поступить: один — разумный, а второй… — я пожал плечами. — Ну, правильный, что ли.

Сделал ещё глоток, посмотрел на по-прежнему напряженную Арию, снова вздохнул.

— Разумнее всего было ничего тебе не говорить, дождаться смерти Лизелль, и сдать её убийцу.

Лицо Арии окончательно превратилось в безжизненную маску.

— Действительно, разумно. Тогда почему?

Ещё глоток. Блин, что-то не идет пиво, хочется чего-нибудь покрепче.

С тоской покосился на столик — нет, не стоит, накидаюсь ведь, а мне сейчас на «Нормандию» шлепать.

Ладно, допью, да одеваться.

— Почему, почему… Вообще-то, я так и собиралась поступить, но… Знаешь, как-то… — беспомощно пожимаю плечами (ну, в самом деле, как объяснить, если сам не знаю почему). — Ну, ты же не плакала никогда, вот я и подумала — нафиг тебе такой опыт? Да и вообще, хрен с ним, с Ленгом, — я махнул рукой. — Сама ему башку сверну.

Допив пиво, поставил бутылку на пол и принялся собирать разбросанную по комнате одежду.