Zona Антиматерь 2 (СИ) [Сергей Раст] (fb2) читать онлайн

Zona Антиматерь 2

Обращение к читателям

Дорогой друг! Возможно, здесь ты не увидишь привычной всем Зоны, с её многочисленными мутантами, группировками, аномалиями по мотивам бестселлера GSC. Возможно, ты ждал больше фантастического и необъяснимого, а героев – более героическими. Прошу прощения у тех, кому мой реалистичный отыгрыш Настоящей Чернобыльской Зоны покажется скучным. Я пошёл своим путём, сохранив по максимуму атмосферу true stalker. Я очень старался, правда, превратив банальную историю в увлекательный квест длиной в две книги. И очень надеюсь, что история «не сдулась», а стала достойным продолжением дилогии.

Глава 1. Икра и немного трёпа

1.

– Выходи!

Люди, которые стали у карцера, или «клетки», как её называли в этой точке Земли, с ним особо не церемонились. Едва амбарный замок слетел с массивной петли и Пеппа вышел после двухчасового заточения за решётку, ему тут же прилетела подача по почкам. Вихрастый козёл с родинкой на щеке знал толк в избиении: ударил резиновой дубиной, несильно, но болезненно. Сталкер согнулся от тянущей боли. Упасть ему не позволили. Вихрастый и ещё один конвоир бодро потащили несопротивляющееся тело по коридору, придерживая того за плечи. Как оказалось, на выход.

Утро встретило его туманом и суетой. Повсюду сновали военные в разнообразном камуфляже. В основном преобладали цифровые «ратники» старых модификаций. Их с удовольствием таскали и пограничники, и комендатура, и даже обычные бродяги. Последних было с гулькин нос на базе погранотряда Масаны. Всё-таки военных недолюбливали все кому не лень. Тем не менее к ним приходилось захаживать, и куда чаще, чем хотелось. Но сегодня военщины было непривычно много для глаз пленного.

Часовые по периметру. Новостроенные вышки с пулемётными расчётами. Военная техника встречалась везде. Пяток «мазов» с полуприцепами, где под брезентом виднелись очертания «зушек». Два китайских «хамви» с пулётами. Возле них лениво сновали двое водителей с новомодными ныне пистолетами-пулемётами «Вихрь». Охраняли. Один солдатик с гаечным ключом бродил около командирского «тигра» с эмблемой флага России. Союзники. В отдалении сновали бойцы в отражающих рабочих костюмах – цифровых «дедасах». Пеппа не сразу смекнул, что это стройбат, который в усиленном порядке возводил на территории крошечного научного поселения экологов очередную халабуду. И что хуже всего, рядом с бывшим зданием сельсовета был припаркован знакомый до боли «хаммер». На нём ездил самый отмороженный на его памяти человек.

Майор Громов. Мать его!

К нему молодчики в лице незнакомых контрабасов волокли его под руки, предвкушая скорую потеху.

Да уж. Будто мало мытарств выпало на его долю. Теперь Пеппа в руках мерзотного дуболома, которого полтора года назад случайно обокрал и также случайно от него сбежал в колонию строгого режима. Наивно полагать, что Гром забыл подобное унижение, и пригласил старого приятеля попить чаю. Гостей не пихают дубиной по почкам и не держат голодными в карцере.

– Шевели булками, мразь! Гром ждёт не дождётся, когда увидит твой фейс! – шипел вихрастый, опять тыча палку под рёбра. Гадёныш выделывался перед начальником, в отличие от второго, более адекватного бойца. Сломать бы руку гаду с родинкой напоследок, чтобы неповадно тому изгаляться над пленным. Делать этого не стал. Когда у тебя положение хуже некуда, выделываться не стоит, даже со склочным характером. Поэтому Пеппа проглотил обиду, лелея мысль однажды поквитаться с наглецом. Если Громов не выполнит своё обещание по поводу бетона и укрепления фундамента костьми бедного бродяги.

Из кирпичного строения, как следует отреставрированного бригадой стройбата, вышел очередной военный в редкой расцветке «леший». Выглядел он очень круто, прям как помолодевший Рембо, разве что очков не хватало. На пленника он не обратил никакого внимания, несмотря на пристальный взгляд Пеппы. Прошёл мимо, бряцая спецавтоматом. Ни погон, ни имени на груди. Впрочем, на рукаве читался шеврон, выполненный в оливково-серых тонах. Щит, меч и буква «С».

Ого! Пограничный спецназ, етит его направо! Откуда он тут взялся?

Похоже, всё гораздо серьёзнее, чем он предполагал. Неудивительно, за полтора года отсутствия в Северной Зоне посёлок Масаны претерпел серьёзные изменения. На границе вырос проволочный забор высотой в три метра, появилось новое КПП в довесок к двум старым, увеличили численность пограничного отряда. И спецназ ОСАМ добавили. По тем разговорам, что он слышал в «клетке», у границ заметили активность НАТОвских дронов. Вот и усилили кордоны с Украинской Зоной, затянув гайки ещё потуже. Куда исчезла тихая и размеренная жизнь посёлка экологов?

Смяли и уничтожили военные. Эколохи никуда не делись. Учитывая, что государство с одиозным правительством выделяло громадные деньги на содержание в глуши полусекретной базы, они исправно трудились на благо партии, не гнушаясь дополнительным заработком. Правда, Пеппа не знал, как сейчас обстояли дела. Он слишком надолго выпал из всей этой кутерьмы.

Любознательный проводник вовсю рассматривал изменения в окружающем пейзаже. Мимо него проплывали палеты с цинковыми гробами и пустыми ящиками из-под патронов, поддоны со строительными блоками и арматурой и кирпичом, раздолбанные в хлам «газоны» без колёс и стёкол. В некоторых местах чернели пни от очередной вырубки. Видимо, пограничники расчищали плац для новых построек. Вдали виднелась первая линия зелёных заграждений с вышками и сердитыми контрактниками. Усиленные патрули далёкими маркерами курсировали вдоль укрепзоны. Изредка доносились маты строителей с близлежащих объектов. Мда, здесь оживлённо и непривычно стрёмно.

Здание сельсовета обмазали клеем и затянули сеткой. Прибили даже шильду с названием подразделения. Естественно, в зелёных тонах. Они прошагали мимо свежепостроенного строения с вывеской «Tesla Corp.», которое привлекло внимание Пеппы необычным дизайном. Купольная конструкция в два этажа с платформой на крыше. Выглядело весьма современно и солидно. В прошлый заход на этом месте пылил пустырь. Теперь, похоже, кусок земли сдали в аренду очередной компании-однодневке, чтобы распилить денюжку. Бизнес по-русски с белорусским уклоном. Сталкер сплюнул траву, вспомнив одного хмыря, который против воли вызволил из тюрьмы и принудил на себя работать. От этих компаний с длинными руками никакого профита, одно дерьмо.

Часовой на двери отдал честь и впустил трио внутрь административного комплекса. Запахло свежей покраской и новыми обоями. Похоже, за задрипанный посёлок на краю Полесской Зоны взялись всерьёз, раз стали в отделку вкладывать деньги народа.

Вихрастый постучал по вывеске «начальник погранотряда», и тут же толкнул плечом дверь. Пеппа зашёл вторым, практически одновременно с солдатом, который тут же прикрыл за собой дверное полотно.

2.

– Вот мы и встретились, гражданин Петров. Заходи, коли не шутишь!

Майор Громов, он же Гром, взмахом руки велел выйти сопровождающим пограничникам, после чего встал с насиженного места. За полтора года он ни капли не изменился. Короткий узнаваемый ёжик в стиле «морского котика» с выбритыми висками, жёсткий взгляд, вечно недовольная рожа. Ну разве что пару седых волос прибавилось на черепе и мешки под глазами стали больше.

При виде старого знакомого сталкера Петрова здорово передёрнуло. Он догадывался, чего хочет от него Гром. Определённо мести за старые обиды. Хотя от этого отморозка с замашками генерала можно ожидать чего угодно. Непредсказуемость от такого опасного человека хуже его власти и детских комплексов.

– Что же ты, Пеппа, не рад лицезреть старого приятеля? – сказал сидящий в кожаном кресле майор. – Видишь ли, я здорово обрадовался, когда мне сообщили, что на огонёк заглянул сам Петров. Садись, в ногах правды нет.

– Смотрю, ты ещё в майорах ходишь, Громов! – буркнул Пеппа, плюхаясь на табурет напротив. На столе он приметил пол-литровую газированную воду. Свинтив крышку, проводник с шумом присосался к бутылке, пока не выпил всё до капли.

– Не захлебнись, Петров. Никто тебя в шею не гонит. Что по поводу должности и звания… Разжаловали меня. Два скота развели погранзаставу на десять тысяч, выставив меня полным идиотом. Отсюда и понижение. К счастью, у меня были связи. Так что это мелкое недоразумение осталось в прошлом. Теперь я в Масанах царь и бог, богат и перспективен, и собираюсь уйти на пенсию через полгода. Так что засунь свой сарказм себе в зад!

Пеппа швырнул бутылку в стоя́щую мусорную корзину в пяти шагах, и неожиданно попал. Громов одобрительно хмыкнул от такой меткости.

– Ладно, я готов извиниться за прошлое. Согласен, я кинул тебя, но виноват ещё и подельник, который и заварил кашу.

– Дима Волк? Тот ещё гадёныш.

– Так точно, херр майор.

– Бери сочно! – ухмыльнулся в ответ погранец в кресле. – Знаешь, мне твои извинения нахрен не сдались. Признаться, я злорадствовал, когда тебя упекли за решётку, но никак не ожидал увидеть тебя здесь. Помнится, я тебе пальчиком грозил, что «низзя» больше тебе появляться в посёлке. Поэтому мне стало интересно, с какого х… заключённый Петров решил навестить старого друга и нарушить обещание. Какую кару я тогда придумал? Напомни!

– Закатать в бетон и укрепить фундамент здания. – бросил мрачно Пеппа, глядя на переносицу майора.

– Точно! Глянь-ка, а ведь у меня всё есть. И цемент, и песок, и опалубка! Стройка века, мля! Я ведь и вправду собирался сделать это, когда люди Соболя привели твой тощую задницу на заставу. Но потом передумал. Убивать мертвеца не комильфо, дружище!

– Чего? В смысле, ты сейчас о чём?

Громов привстал, шагнул к небольшой стенке, где за застеклёнными дверями у него стояла начатая бутылка коньяка и два стакана.

– Я объясню. Давай вначале выпьем за упокой душу твоей.

С этими словами Гром налил на два пальца в каждый стакан марочный напиток. Один из них он пододвинул собутыльнику.

– Ты мертвее мёртвого, друг. По бумагам. Свидетельство о заключении патологоанатома, рапорт начальника тюрьмы, заявление на захоронение тела, выписки из морга. Связи творят чудеса. Не знаю, как тебе это удалось, но я искренне удивился, когда твою физиономию увидел в дверях.

– Меня подставили. Выкупили как овцу заинтересованные лица и погрузили в вертолёт. – проговорил Пеппа, у которого резко испортилось настроение. Но стакан он выпил.

– Ого! Продолжай! – крякнул майор и опрокинул в себя порцию алкоголя.

– А чё говорить? Приземлились в Красном лесу рядом с Припятью, дали автомат, пару идиотов в нагрузку и отправили на опасное задание, - соврал проводник, опустив настоящую цель похода.

– Интересно! Выпьем ещё?

Пеппа махнул рукой.

Гром вытащил из комода под столом свежий батон, банку красной икры. Затем из ножен на поясе, вытащил тесак.

– Как тебе подарок? – покрутил он клинком перед глазами у Петрова.

– Красиво.

– Ручка с бивня мамонта, закалённая сталь, гравировка. Хороший нож. Настрогай бутербродов, пока я налью выпить.

Голодные глаза Пеппы мигом заблестели. Давясь слюной, он шустро нарезал мякиш на ломти, одним росчерком вскрыл банку с дальневосточной икрой, намазал на хлеб. Стоило больших усилий не наброситься на еду сразу.

– Ну-с, я слушаю дальше. – отвлёк его Громов от нарезки бутербродов.

– Задание было непростое. Я ушёл на разведку, надеясь проложить безопасный путь, но угодил в засаду. Десяток вооружённых мужиков взяли на прицел. Среди них затесался Соболь. Теперь я здесь. Хлебаю добротное пойло и жру дармовую икру.

Не удержавшись, Пеппа с жадностью набросился на тарелку с едой. Задумчивый Громов катал по столу стакан.

– Конкретики в этом рассказе мало. Я не стану лезть с расспросами по поводу твоего участия в «акциях», спрошу следующее. В каких местах ты "засветился"? Советую хорошо подумать, Петров. От правильного ответа зависит твоё будущее и состояние здоровья.

– Кто бы сомневался? – прикончил второй бутер Пеппа, вытирая рот. – Мне скрывать нечего. Я вёл группу вдоль берега Припяти, параллельно Холмам. Целью маршрута – Грязевое озеро. Пленили меня на подступах к селу. Если сомневаешься, давай карту, нарисую прямой маршрут.

– В том то и дело, что нет. Иначе тебе бы уже копали яму за пределами Масанов.

Пеппа выдохнул. Он начал было сомневаться в Громове, но начальник погранзаставы оставался верен себе. Разве что сентиментальничать стал под старость лет. Прежний Гром размазал бы его по стене вместо икры.

– Проблема у меня появилась личного характера. Недавно в одном секторе велась интенсивная стрельба. Подумал грешным делом на тебя. Твоё счастье, что ты голливудил в противоположном месте.

Громов отпил половину от своего стакана:

– Пей, Петров. Радуйся, что сидишь сейчас со мной. И закусывай, раз выяснили часть интересующей правды.

– Принял! – сказал обнаглевший сталкер, и сцапал хищно третий по счёту бутер. Глотнув коньяка, он целиком запихал в себя хлеб с икрой под осуждающий взгляд Грома.

Майора Грома.

Примеру Пеппы последовал и одиозный начальник погранотряда. Правда, ел он по интеллигентному, держа ломоть двумя пальцами.

– Раз я вне твоих подозрений, объясни, Гром, что ты намерен со мной делать? Убивать меня не станешь, верно? Тогда в чём интерес, раз угощаешь коньяком и кормишь икрой?

– Зачем мне лишняя кровь, Петров? Знаешь, я тебя давно простил и даже немного заскучал. Уж больно ты дерзкий сучонок. Нравилась твоя колхозная быдловатость, понимаешь. Ты не лебезишь и лижешь задницы. С пером у горла зыркаешь зенками и доказываешь правоту, будто загнанная в угол крыса.

– Тогда уж крыс, раз на то пошло.

– Хе-х. Ты так и не поумнел в колонии.

Пеппа отодвинул от себя полупустую тарелку.

– И всё же, зачем тебе я? Неужели для душещипательной беседы в три часа ночи? Раз ты такой добрый, может, отпустишь. Обещаю, свечку в церкви поставить за здоровье.

– Не-а, Пеппа. Отпустить тебя не позволит репутация. Ты меня унизил? Унизил. А долги отдавать кто будет? Я и так тебе делаю поблажку, раз тебе пришлось хлебнуть дерьмеца в этой части Чернобыльского болота. Короче, мне нужен толковый малый, который утрёт нос напыщенным спецназёрам из Большой земли. Видел боевиков в Масанах?

– Ага.

– Антитеррор и спецы по силовым операциям. Последние два месяца у нас прописались. Ловят всякую шваль и участвуют в рейдах на Припяти. Злобные псы. Так как у нас развлечений немного, устраиваем бои на Арене. Но у моих гренадёров кишка тонка противостоять матёрым «осамавцам». Сдали все девять боёв из девяти. Я лично проиграл три бутылки пятилетнего «джека».

– Условия?

– Простые как пять копеек. Выиграешь один бой из трёх – получишь свободу. Нет, будешь пидорить очки в казармах, пока не выйду на пенсию.

Громов допил коньяк. Схватил нож и с силой вонзил его в столешницу. Похоже, он действительно не шутил.

3.

Местные называли «ареной» недостроенный ангар для колхозных целей. Или достроенный, но затем наполовину разрушенный. Впрочем, вторую жизнь кирпичное строение получило, когда сюда нагрянули пограничные войска и прикомандированный стройбат. Солдаты к этому времени успели заменить крышу и разобрать часть внутренних перегородок, чтобы затем отстроить заново по утверждённому плану. Наверняка рассчитывали использовать ангар для строительной техники и в качестве склада для ГСМ, например. Но пока внутри здания царил упорядоченный хаос. Поддоны со старым кирпичом, шлакоблоки, бочки с известью, не до конца сломанные перегородки, строительный мусор. Укромных мест хватало, чтобы устраивать внутри тренировочные бои. Так называл поединки Гром.

Зрительный зал находился у восточной стены ангара сразу за запасным выходом. На небольшой пятачок контрактники принесли стулья, бронированные пластины оргстекла, металлические крепления и ведро болтов. За шестнадцать минут работы по периметру ВИП-зоны выросла целая стена, высотой в полтора метра. Похоже, майор знал толк в развлечениях.

Ближе к исходу часа, отпущенного на организацию поединка, стал прибывать народ. Душеприказчик командира погранзаставы постарался на славу, растрезвонив в посёлке о готовящейся схватке. Мелькали угрюмые фигуры стройбатальона в отражающих жилетах, по двое-трое приходили пограничники. Среди них Пеппа приметил несколько знакомых рыл. Были среди гостей и вольные охотники, которые зашли пополнить запасы, ну и парочка метеорологов. Практически со всеми из них у Пеппы остались натянутые отношения. Не получилось у него построить в Масанах соцреализм.

Принимали гостей лично Громов и один из его адъютантов. Места в «ложе» заняли контрабасы Грома и метеорологи, прочее быдло усаживалось рядом на пустых поддонах. Пеппа, за которым постоянно приглядывало парочка ребят, молча ковырял носком ботинка бетонную, в сколах и трещинах, старую стяжку. Он стоял поодаль от основной массы людей и курил, думая над своим скверным положением гладиатора. Он вспомнил, как в кабинет Громова вошёл командир антитеррора.

– Этот? – кивнул он на сидящего Пеппу, которого слегка разморило от выпитого.

– Тип того. Мой лучший боец. – ответил Громов, жуя бутерброд.

– В прошлый раз ты говорил то же самое. Итог: девять ноль в нашу пользу.

– Не боишься проиграть?

– Этому доходяге? Готовь барыш, Гром, вычистим твои карманы.

Заносчивый «осамовец» без знаков различий вышел из комнаты. И тут до Пеппы дошло, в какую задницу встрял. Громов ненавидел проигрывать, и каждое поражение принимал как оскорбление в свой адрес. «Девять – ноль!» Что будет с ним, если проиграет все три боя? Лучше об этом не думать.

– Я отойду по-большому, – дёрнулся в сторону сталкер, но его осадил боец в балаклаве.

– Нельзя. Громов велел тебя никуда не отпускать.

«Чёрт!»

Настроение испортилось окончательно. Ему не дали ни осмотреться, ни даже опорожнить мочевой пузырь. Сучьи отродья!

А на людском пятачке царило оживление. Ряд зрителей признало в госте Громова одного вора и просто плохого человека. Это было ожидаемо. Перед колонией Пеппа назанимал денег у многих ребят, и предсказуемо не отдал. Неудивительно, что его хотели минимум линчевать. Как тот же Соболь, в лапы которого попал по собственной неосторожности. Но хитрый контрабандист предпочёл сведе́нию личных счетов пленению, чтобы преподнести Пеппу на блюдечке с красной каёмочкой главному человеку на заставе.

– Да ты прям звезда! – буркнул приставленный к нему мордоворот с фамилией Сорокин. – Через одного хотят посадить на бутылку.

– Учись, пока я жив. – огрызнулся Петров, глядя, как внутрь заходят «осамовцы».

Они выделялись из толпы не только современной формой из пикселей и размытых пятен, но и вышколенной дисциплиной. Даже на представление они прибыли строем. Лица спецназ не «светил», кроме командира, чья полумаска болталась на поясе. У Пеппы засосало под ложечкой. Себя трусом он никогда не считал, однако сейчас ситуация рисовалась малоперспективная. «ОСАМ» – это не только пограничный спецназ, наученный убивать и захватывать наркокурьеров. Это ещё умение принимать молниеносные решения за доли секунды. Куда ему тягаться с профи!

Главный из «ОСАМа» пообщался со своими ребятами, и спустя секунду из пятёрки отделилось трое. Майор Гром присоединился к ним. После чего они направились к Пеппе.

– Готов? – сказал Громов.

– Не особо. Мне бы в туалет.

– Не сцы. Один бой выиграй, и обещаю, можешь нагадить, где сам захочешь.

Майор заулыбался, а Пеппа едва не бросился на него с кулаками. А бойцы спецназа из тройки сбросились на пальцах, кому выходи́ть в партер к сталкеру. Выиграл самый малорослый из троицы, и точно самый сильный судя по телосложению. Разочарованные проигрышем, «осамовцы» остановились около обречённого Пеппы.

– Только попробуй пустить ему кровь! Обещаю, умирать будешь долго! – прошипел в ухо профессионал в маске и коварно ткнул коленом в опорную ногу. Пеппа качнулся, ответил ругательством. Его толкнули в грудь, Пеппа плюнул, целясь в лицо. В зале загалдели в предвкушении будущей драки, которая предвещала стать захватывающей. Вмешался майор. Он жестами и стрельбой из пистолета быстро остудил горячие головы, задавив драку в зародыше. Лишние пассажиры разошлись, а на площадке остались Пеппа с крепышом.

Убедившись, что порядок и дисциплина восстановилась, командир Заставы стал между двумя участниками Арены, и громко сказал:

– Итак! Сегодня у нас очередные поединки. С одной стороны, доблестный и непобедимый «ОСАМ», с другой, неуловимый, быстрый и мёртвый, настоящий ублюдок Пеппа.

По традиции майор указал на каждого из озвученных бойцов. Толпа в ответ загудела проклятиями в адрес Пеппы. Крики «сдохни!» доносились с разных сторон. Пеппа переступил с ноги на ногу. Быстрее бы начать.

Громов характе́рным жестом успокоил зрителей.

– Три боя. Выигрывает тот, кто останется на Арене на ногах. Убивать участников запрещено законом. Если игрок вскинул руку, значит, сдаётся. Если не может продолжать бой из-за ранения, поединок закончен.

«Ну хотя бы не убьют!» – подумал Пеп, выламывая носком кусок бетона с пола. Наконец-то.

4.

– У тебя нет шансов.

Пеппа взглянул на приставленного к нему солдата. Новенький. Тот ловко пристроил ему на грудь поношенный бронежилет незнакомой модели и расцветки. «Опять дерьмо китайское подсунули!» – заметил он мрачно.

– Я знаю. Спасибо за заботу, мамочка. Что ты возишься?

Сталкер отшатнулся от контрактника, махнув рукой в жесте «отвали, я сам». Тот пожал плечами и отошёл в сторонку, глядя, как психованный боец возится с тесёмками и липучками, заправляет их в кармашки, с любовью и знанием дела. Получалось плохо. Впрочем, Пеппе было наплевать. И так сойдёт для амуниции из дружественной Чайны.

Контрабас, представившийся Максом, вынул из кобуры оружие, передал Пеппе. Им оказался пистолет российского производства МПЛ или по-простецки «лебедь». Пятнадцать патронов, эргономика, скорострельность – мечта, а не пистоль. Правда, стрелять с него доводилось однажды, в отличие от воина в двадцати метрах напротив. Наверняка спал с в обнимку с личным оружием. Уж Громов тот ещё диктатор.

– Патроны?

– Держи.

– Всего пять?

– Ага. Меньше возни с бумажками. Гром сказал, вам хватит на небольшую войну.

Сталкер поморщился. Пять патронов маловато для его победоносного плана. Его взгляд перехватил помощник в цифровом камуфляже.

– Тут это... предупреждение. В голову не палить. Патроны боевые. Подстрелишь хера в маске, схлопочешь пулю от снайпера наглухо. Только в бронник, край – в руку.

«Зас-сада. Ещё и снайперов пригласили» – поморщился снова Пеппа. Ну, а чего он хотел. Доверяй, но проверяй.

– Ты уж не подведи, – не унимался незнакомый контрабас. – Громов хвастался, что ящик коньяка на тебя ставит. Хочет антитеррору нос утереть, мол, на границе есть покруче кони.

– Звездец! – буркнул Пеп, чувствуя, что сегодня удача от него дала заднюю. Ну, Громов, хвастун в погонах! Похоже, и вправду в бетон закатает.

– Тогда удачи! – сказал на прощание Макс и бегом помчал к остальным зрителям. А Пеппа замер на месте, ожидая сигнала.

Когда раздалось зычное «пошёл», боец, шумно матюгаясь, вальяжно потрусил на встречу с одним незнакомым, но опасным типом.

Глава 2. Это Север, детка

1.

Пит проснулся не от холода. Хотя этой ночью он основательно продрог: тонкий походный плед сполз на землю и вместо коленей укрывал вывалившийся автомат. Хорошо, что под камнями их не беспокоил ветер, так бы люди замёрзли напрочь. Окоченевшими пальцами Пит завернулся в одеяло и засопел дальше. Очнулся он от прикосновения ледяных пальцев к его рту.

«Сэм» – догадался испугавшийся учёный.

– Тихо! Чё стонешь? – шикнули ему в ответ. – Не шуми, ок?

По интимной интонации следопыта Пит сообразил, что обстановка критическая. Он, содрогаясь от холода, кивнул, хлопая слипшимися ресницами. Сэм убрал руки, и жестом показал на выход.

«Там».

Поначалу Пит ничего не слышал, но стоило напрячь слух, как до него донеслась тихая возня вокруг камней. На ветер не похоже. Неужели люди? И как Сэм заметил сквозь сон?

– Я проверю обстановку. – прошептал он одними губами, и корячась, гуськом двинул к узкому лазу между наваленными валунами. Учёный ему кивнул, и на всякий случай схватился за «двенадцатый», смотря в черноту, где секундой ранее исчез зад коллеги. Владимир натянул плотнее шапочку на уши, выпуская вверх облачко водяного пара. Как же тут холодно!

Послышалась возня и шорох сминаемых камешков под подошвами. Задом обратно в убежище вполз взволнованный «анархист».

– Возле нас бродят люди, – прошептал бесшумно следопыт. Он выкинул два пальца, затем повторил жест, показав Питу «три».

Всё понятно. Двое или трое.

Пит приблизился к Сэму вплотную.

– Что будем делать? – шепнул ботаник.

– Тсс!

Сэм приложил палец к губам, кивая в сторону улицы. Владимир Питюшин покорно замер, всё ещё дрожа от утреннего озноба.

Тягучее молчание длилось две минуты. Хруст сминаемой ветки недалеко разоблачил таящихся чужаков, которые ошивались рядом с камнями. На улице и вправду шатались чужаки. Пит дёрнулся было в сторону от неожиданного открытия, но его пламенный порыв придержал Сэм.

– Ждём.

Он оказался прав. Незваные гости вскоре дали о себе знать тихим надрывным воем.

«У-ууу, ииии-ии» – и прочую ахинею Пит тысячи раз слушал долгими осенними вечерами в Красном лесу, когда с ребятами Кречета колесили по квадрантам в поисках «опытных образцов». Кадавры, или в народе, зомби вечно путались под ногами и норовили заползти в автомобиль. Тогда они не представляли опасности, сейчас – другое дело.

От такого открытия следопыт расслабился. Он подмигнул Питу, показал большой палец вверх, мол, «не парься». Сэм не подумал, что напарник самостоятельно разобрался в источнике шума, и уж куда больше его видел неупокойников. Однако ботаник счёл лучшим вариантом тихонько пыхтеть в тряпочку, руководствуясь древней народной мудростью.

«Молчи, будь хитрым!».

Стараясь не шуметь, Владимир потихоньку свернул плед, спальник под суровым присмотром старшего товарища, прицепил к рюкзаку добро. «Анархист» уже давно собрал вещи. Интересно, когда он успел? Небритое лицо Сэма выглядело сосредоточенным, будто он и не шатался полночи по Зоне.

Так прошла целая вечность, в тишине и холоде под сводом каменных валунов.

Пытку временем не выдержал Сэм.

– Будем выбираться, Питер! Мы можем так проторчать долго. Тупые зомбаки топчутся на месте и ни хера не уходят. Я пойду первым, ты останешься позади. Слушай голос. Если крикну «справа», стреляешь в правую сторону, а услышишь «лежать», то падаешь без раздумий. Усёк?

– Ага. Всё просто.

– Тогда ползём! Лады?

– Мг.

Пригнувшись, Сэм побрёл на выход, высунув вперёд ствол «Сайги».

Каждый из них занял своё место в узком пространстве, ограниченном крупными скальными обломками. Десятки тысяч лет назад плывун-ледник растаял, оставив после себя наследие мезолита. Покорители Севера покидали пристанище, в котором люди каменного века ютились от непогоды, как и они прошлой ночью.

Питюшин впопыхах едва не оставил в «гнезде» верный автомат. Пришлось возвращаться. Брошенное оружие отсвечивало в сумраке холодным блеском чёрного металла. Учёный схватил его за лямку на ощупь, потянул на себя. Мешал нагруженный рюкзак, который сбился набок и всё норовил зацепиться выдающими частями о торчащие камни. Пит закинул оружие за спину, гуськом потопал к выходу.

Напарник снимать с проволочной петли гранату не спешил. Он лежал на камне и вглядывался в сумрачное утро.

– Зомби прибывают. – тихо сказал Сэм, когда Пит прошелестел сзади. И правда. Копошащиеся кадавры копошились в высокой траве, потихоньку сокращая дистанцию к двум незадачливым путешественникам.

– Какой план?

– Уйдём в закат. Они мирные, если не трогать. Ползком, вприсядку и в кусты, – ответил Сэм, осторожно хватаясь за гладкую поверхность ручного боеприпаса. Но его планам помешал треск у самого́ выхода. Следопыт убрал руку с гранаты, отпрянул назад, хватаясь за дробовик. Неуклюжий Пит, что пытался через плечо выглянуть за пределы убежища, уткнулся носом в спину товарищу.

– Назад, мля!

– Ты чего? – возразил на мат Пит, пятясь вглубь пещеры.

– Нас нашли. Видишь, ползёт один.

Из утреннего тумана вывалился человек с ломаной походкой. Нетвёрдыми шагами он сминал траву. Могло показаться, что прохожий сильно пьян и в придачу у него перебитые в двух местах ноги. Из-за плохой видимости силуэт походил на приближающийся фантом, наподобие тех, что в изобилии встречались поблизости загоризонтной РЛС. Очевидцы немало рассказывали о таких вот привидениях без плоти и крови, способных напугать даже бывалых бродяг. Но это недоразумение могло основательно попортить им жизнь, даже с протухшим мозгом. Рука мертвяка покоилась на автоматическом оружии.

Зомби без особого желания шевелил мослами прямо к входу в каменную пещеру. В туманной дымке мертвец выглядел зловеще. Питюшин видел лишь нижнюю часть кадавра, и то в облачке густого тумана.

– Назад, сук! – скомандовал Сэм, срываясь в голос. Понятно, почему! Граната в замкнутом пространстве творит страшные вещи. Вова заскрёб ногами, развёрнулся, получая тумак от более расторопного компаньона. Они ввалились в грот практически одновременно, только Пит упал влево, Сэм, грохнулся вправо, за торчащий выступ. И оттуда отправил несильно в полёт опасный кругляш.

«Шарк, шарк!».

Ожидание взрыва гранаты продлилось дольше запланированного. Уже можно было учуять зловоние из разлагающего тела. Казалось, ещё секунда, и кадавр просунет косматую голову в просвет между валунами и скажет – «ЫЫЫЫ!» вместо стандартного «привет!». Но этого не случилось. Взрыв завершил увеселительную прогулку восставшего трупа.

2.

Шапка и ладони, прижатые к уху, не спасли от глухоты. Звуковая волна взрыва пробилась через хлипкие барьеры, посеяв сиюсекундную панику. Питу не приходилось лежать под шквалом свинцовых осколков в замкнутом пространстве, в отличие от Сэма. Но и «анархист» не был в восторге от направленного взрыва. На бледном лице замерла глубокая обеспокоенность. И всё же он опомнился быстрее нерасторопного химика: зашевелился в узкой горловине, продвигаясь к выходу.

Граната взорвалась удачно. Обычно не получалось прикончить мертвяка с первой попытки, а здесь звёзды сошлись в одной точке. Груда разлагающегося тела замерла навеки, испортив утренний пейзаж тошнотворным видом. Однако ударная волна взрыв породила массу других проблем. К ним устремились оставшиеся двуногие с выжженными мозгами. С каркающим возгласами неупокойные бойцы потопали мстить за убитого сотоварища в сторону громкого «бума».

– Интересно, сколько их? – сказал Пит, выглядывая за спину пригнувшегося напарника.

– Не считал. Это мы сейчас проверим!

Решительно настроенный Сэм снял с пояса ещё гранату для встречного боя. Только он и Пеппа прихватил осколочные боеприпасы. Питу брать дополнительный комплект запретили по соображениям безопасности.

– На счёт «три!» бросаю! Будь начеку.

Учёный кивнул.

Минута ожидания длилась вечность. Когда шаги кадавров раздались в непосредственной близости от ухоронки, Сэм выдернул чеку и отбросил снаряд в сторону атакующих «воинов». Новый взрыв глухо сотряс местность, вызвав настоящий хаос из беспорядочной стрельбы, стонов и забористого скулежа подраненных зомби.

«Анархист» лихо перескочил через истерзанного на входе зомби, скрываясь в туманной дымке. Владимир Питюшин осторожно направился вслед за напарником. Адреналин лихо стучался в висках. Спустя две секунды с новой силой разразилась стрельба. Шмаляли со всех направлений, что больно не понравилось учёному. Прижавшийся к камням Пит с сомнением всматривался в туман, куда вошёл Сэм. Грохотал дробовик, ему отвечали автоматные вздохи и крики, жуткие «вжих» уносились вдаль на сотни метров. Когда «Сайга» Сэма замолчала, Пит приуныл, но напарник подал голос выстрелами из пистолета. С непродолжительными перерывами и воплями стрельба длилась не больше минуты.

– Эй! Не стреляй. – раздался знакомый голос. Сэм спрыгнул с камней прямо к входу. Это он сверху вёл бой по восставшим врагам. Пит обрадовался, увидев в живых бродягу.

– Давай, на выход! Быстро осмотримся и пойдём дальше. Пошумели знатно, – отрапортовал штурмовик и устало махнул рукой. Пит подхватил барахло, оружие и потопал в близлежащие заросли.

Выйдя из ухоронки, Владимир ужаснулся последствиям скоротечного боя. В радиусе двадцати метров вокруг валунов лежали обезображенные трупы убитых зомби. Некоторые сжимали винтовки. У парочки особей отсутствовали конечности и куски одежды. Видимо, граната внесла свой жуткий вклад в побоище. Пованивало. Вова уже видел подобное зрелище. Ребята из группы Кречета не единожды проводили зачистку опасных мест и всегда оставляли после себя тошнотворное зрелище.

Всего они насчитали пять тел, включая зомби у входа. Пока Вова хлопал глазами, Сэм аккуратно, чтобы не испачкаться, обшмонал неупокойничков.

– Впервые таких умных зомби встретил, – сказал «анархист», когда учёный подошёл поближе. – Они могли нас прикончить.

– Почему ты так думаешь? Ну, что умные и всё такое, – удивился Питюшин, глядя, как боец вытаскивает из заклинившего автомата магазин.

– Как сказать, умные. У них осталась тактика, несмотря на кисель вместо серого вещества. Двое ринулись на нас врукопашную, остальные попытались окружить и застрелить. Самый смышлёный затаился в кустах поодаль от битвы. Но он промахнулся. Очередь прошла рядом, и я почти не испугался. Повезло.

– Это мышечная память, а не тактика. Они это делали раньше при нормальной жизни. – возразил робко Питюшин.

– Посмешил! Это в Зоне-то? – Сэм сплюнул выпрямляясь. – Ладно, посмотри остальных жмуров. Я отолью пока. Нельзя оставаться тут долго. Есть упыри похлеще несчастных зомбарей.

– Хорошо.

За два года практики в Красном лесу ботаник повидал немало кадавров и имел огромный опыт работы с ними. Владимир подошёл к заданию основательно. Боевой Устав требовал надеть перчатки при работе с органикой, что учёный и сделал. Недолго думая, он склонился над первым попавшимся трупом с отсутствующим ухом и простреленными ногами. Его заинтересовало лицо с гримасой боли. Точнее, мышечные ткани с внутренней стороны и лимфоузлы. Трактат профессора Сахарова «Степень отмирания клеток при замедленном распаде тканей» гласил, что первичный осмотр лица позволял с точностью до нескольких дней определить степень «свежести» зомби и характер поражения ЦНС и головного мозга. Главное, понимать симптомы и иметь понятие о генных мутациях. Питюшин всё это знал, ещё с времён обучения в НИИ. Десяти секунд ему хватило, чтобы понять двухдневный отрезок жизни покойного зомбированного. Выглядел он как человек. Ткани потемнели лишь изнутри, отмирание голосовых связок только началось, отчего лишённые большинства функций лобных долей особи могли членораздельно произносить звуки. Сохранились в порядке и рефлексы, вроде умения нажимать на курок. Конечно, зомби не мог перезарядить оружие, несмотря на распространённый миф. Однако сложив два и три, Владимир догадался, что появление кадавров совпало с недавней грозой. Головорезы проморгали признаки Внеплановой вспышки и не нашли убежище, поплатившись за это жизнями.

Осмотрев первого покойника с едва различными признаками разложения, Пит без всякой брезгливости принялся выворачивать карманы у последнего, как заправский мародёр. Его научил этому Кречет. Он всегда говорил, что «безопасность вынуждает марать руки». Конечно, он относился к этому отрицательно, но начальник охраны пожил побольше его в Зоне и всегда говорил дельные вещи. Лишние патроны или бутылка с водой не утяжелят рюкзак, особенно при критическом положении. Иногда карманы зомби проливали свет на личность почившего сталкера. Найденные КПК, вещи с надписями, записные книжки позволяли с чистой совестью оставить некролог в сети вместо безличного «пропал без вести». Иногда полученную таким путём информацию покупали осведомители. Но чаще всего зомбированные сталкеры бродили по Зоне без ничего. После месяцев скитаний одежда на них истлевала вместе с кожей, оружие и девайсы терялись. К трём месяцам жизни кадавр представлял жалкое и убогое зрелище, с которым легко мог справиться новичок без опыта. А к восьмой декаде живой труп погибал самостоятельно, при условии, что на протяжении короткого периода зомбированный не станет добычей оголодавшего кабана или не получит пулю от нарвавшегося путника. С этим экземпляром дело обстояло иначе. В карманах, частично залитых кровью, Пит обнаружил перевязочные пакеты иностранного производства, питательный батончик, несколько мелких купюр и три полностью снаряжённых магазина к натовской винтовке. Вова забыл её название, но, кажись, с такими стволами воевали в Афганистане.

Он сложил вещи горкой около трупа. И перешёл к следующему собрату с сильно обезображенным лицом. Картечь «Сайги» снесла покойнику полчерепа, отчего установить степень омертвления по фейсу не представлялось возможным. Однако Пит был уверен, что второй труп перешёл в мир с остальными горе-бойцами. То же обмундирование, оружие, однотипный набор предметов первой необходимости, характе́рный трупный запах и цвет кожи. Разве что у второго зомби нашлась в кармашке разгрузки губная гармошка.

«Откуда они прибыли?».

Вова задумался над этой мыслью. Действительно, а к какой группировке неупокойники принадлежали до трагической смерти? И каким образом очутились здесь, рядом с Холмами? Известно, что кадавры не могут проходить большие расстояния толпой. Они либо замирают, впадая в анабиоз, либо активно идут на внешний источник раздражения. Со временем они обычно разбредались по всей округе. Значит, кадавры находились в непосредственной близости от места трагедии, раз тесно скучковались вокруг камней. Хм. Неизбежно возникал следующий вопрос: зачем? Что привело их сюда? Этого Пит не знал.

– Ты настоящий мародёр. – бросил Сэм за спиной. - Видно, что не новичок.

– Ну, для такого дела мастерства большого не надо. – оправдался Питюшин, вытирая руки об одежду. – Это самое. Ничего странного не заметил?

– Есть малёхо. Уж больно они хороши для зомби, пусть и свежих. Броники под костюмами, пушки импортные. «Хеклеры 417» укороченные. Такое оружие есть только у серьёзной организации. Заказ с Большой Земли. Возможно, наёмникам это по силам. В деньгах и спонсорах они не стеснены. У нас, допустим, стволы из России с любовью. Прямиком из армейских запасов. Хотя… Дай-ка я гляну внимательнее.

Сэм перевернул труп, затем распорол ножом верхнюю одежду.

– Хм. Нашивок нету. Это не местные ребята. Пеппа говорил, что с такими патронами в Северной Зоне никто не воюет.

– Тогда откуда?

– Припять рядом. «Городские» боевики могли прогуляться к Холмам. Тут по прямой пару километров до окраин призрачного города. Или наёмники.

– Но до позавчерашнего дня Синдикат не засылал сюда бойцов. Туман стоял.

Сэм потёр лоб.

– Верно. Не могли тут вошкаться чужие. «Городские» – другое дело. Хотя странно, что боевики вышли на задание без знаков различий и шевронов. Будто пытались провернуть дело тайно. Подозрительно. Ну их, к дьяволу. Валим! У меня от этого места мурашки по спине.

– Сейчас, закончу.

– Хорошо. Только в темпе вальса, то есть, шустро. Я осмотрюсь.

Пит перевернул лежащего лицом вниз зомби. Его убили тремя пулями в шею, одна из которых перебила связки и артерию. Под ним натекла лужа крови. Аккуратно, стараясь не запачкать и без того изгвазданный в грязи защитный костюм, химик двумя пальцами проверил карманы мертвеца с недельной щетиной. Для трупа зомби выглядел довольно жизнерадостным: на бледном лице запечатлилась натянутая улыбка. Жуткое зрелище. Казалось, труп спит в коме, а под комбинезоном тихо стучится о стенки ослабленное сердце. Питюшину стоило больших усилий отвести взгляд от кадавра. Однако он со своей задачей справился. От бородача с оскалом ему достались магазины с патронами калибра НАТО, начатая пачка сигарет, армейская аптечка кислотного жёлтого цвета. Больше ничего интересного.

– А где рюкзаки? – вернулся Сэм, укладывая трофеи в полупустой баул.

– Полагаю, они их разорвали. Известно, что зомби постоянно чувствуют голод. – бросил небрежно Питюшин. В руках он держал пачку красного «марлборо».

– Понятно. Знаешь, будь они нормальными, мы погибли бы. Я нашёл у них гранаты.

Сэм показал учёному кругляш осколочной РГД.

– Пацаны действительно собирались на штурм. Правда, непонятно до сих пор, кого они пытались убить. Пять человек – внушительная сила для зачистки, особенно для головорезов с опытом.

– Этого мы не узнаем. Сигареты нужны? – учёный протянул напарнику пачку.

– Выбрось их нахрен, – ответил Сэм, зачехляя рюкзак.

– Как хочешь! – Пит скомкал в руках пачку и собирался было швырнуть её подальше, но внимание химика зацепилось за краешек бумаги, выглядывающий из фольгированной обёртки. Он потянул за кончик и вытащил из коробка лист из записной книжки, исписанный и исчёрканный карандашом. Вова расправил смятый листок и увидел схему.

План местности, с непонятными, на первый взгляд, обозначениями. По очертаниям угадывались Холмы.

Он глянул на удаляющегося Сэма. Учёный хотел было его позвать, но в последний момент передумал, а тетрадный лист в клеточку спрятал в карман. После чего быстро догнал «анархиста».

3.

Странный туман замедлил движения маленького отряда из двух человек. Ожидаемо Пит и Сэм занервничали больше прежнего. Даже встреча с зомби выдалась менее напряжённой, чем появившаяся белёсая завеса. Её язык, вытянутый и подвижный, постепенно надвигался на пустошь, состоящую из кривых ёлочек и редколесья. Кое-где, в самых низких местах, поблёскивала вода, из которой торчали сухие стебли речной осоки. Двигаться в ту сторону при нынешних реалиях не хотелось.

– Что это за хрень? – сказал Сэм, махнув рукой в сторону плотной взвеси.

– Радиационный туман. – ботаник ждал этот вопрос, и поэтому выпалил сразу же. –частое явление в подобных местах. Река рядом, осень, да и безветрие. Только мне не нравится его подвижная структура. Будь у меня анализатор воздуха, я бы ответил поточнее.

– Сойдёт за объяснение. Я не такой уже и неуч, как ты думаешь.

Сэм надел респиратор, предварительно освежив в нём фильтр. С небольшим опозданием этот приём повторил Вова. Но «анархист» пошёл дальше. Покопавшись в рюкзаке, он вытащил из утробы двухметровый кусок провода.

– Предлагаю обвязаться, чтобы не потеряться в этой хрени, – сказал Сэм.

На том и порешили.

Они вошли в туман, когда пересекли неглубокую канаву, которая, по всей видимости, «светилась» от радиации. Сэм привычно топал впереди. Двигались по-черепашьи: три шага, заминка, шаг, стоянка и ожидание. Сталкеру вечно что-то не нравилось. Он то и дело замирал на месте, вытягивался во фрунт, ждал и вынюхивал опасности – струна из электрического кабеля напрягалась между ними, тянула Пита за собой. Тот делал шаг вперёд и скучал дальше, пока Сэм созреет для более активных движений. В конце концов, ботанику надоело идти вторым скаутом.

– Давай сменю!

«Анархист» непредсказуемо легко согласился. Он отступил, пропуская вперёд напарника.

– Жуткое место! Что-то трещит постоянно, вон там, дальше! – сказал Сэм.

Его палец описал дугу, указывая на левую сторону от учёного. Пит хотел было что-то спросить, но в последний момент передумал. Теперь и он уловил едва слышимое, на пределе человеческих возможностей, тонкое потрескивание.

– Ну, слышал?

– Ага, – сказал шёпотом Пит, становясь рядом. – Что будем делать?

– Возвращаться глупо. Лучше испытать судьбу, и рискнуть. Насколько я помню, подобные туманы не опасны. Главное, не паниковать. Вспомни реку. Мы сражались с речными монстрами, которые едва не разделали нас под орех. Мы победили только благодаря крепким мочевым пузырям и собранности. Кроме того, как настоящему сталкеру, мне западло ждать с моря погоду.

– А я читал однажды книжку, где эти сталкеры заблудились в тумане и перестреляли друг друга. Они пытались пробиться в Припять, а пелена воздействовала на их психику.

– Враки всё! – возразил ему Сэм. – В Зоне нет мистики, не так ли, ботаник?

– Я химик по специальности.

– Какая разница, кто ты! Главное, что твои кишки по веткам не разбросало. Пока ещё. Пошли или ещё лясы поточим?

– Давай.

Хорошо, что они обвязались проводом. Иначе в такой взвеси легко бы потерялись друг от друга. Туман загустел, будто желе, и казался непреодолимым препятствием. Шаг в сторону – и ищи потом ветра, вернее, сталкера в поле. А Сэм говорил правильные слова. Нельзя паниковать. Особенно, когда не видишь кончика своего носа. А эта пелена перед глазами – всего лишь очередная трудность, и нам предстоит её решить.

Но подбадривание помогало плохо. Ноги не слушались. Мозг упрямо стучался в черепной коробке, что «ну его на фиг, такие прогулки», а происходящее казалось пьяным бредом. Сэм шагал всего в двух метрах, а Пит живо рисовал жуткую животину. Даже химера, которую однажды повстречал в красном лесу, и то представлялась менее страшным созданием, чем выдуманная проекция в голове. Выпить что ли для успокоения нервов?

– Сэм!

– Что?

– Ничего, проверка связи!

Следопыт дёрнул легонько провод.

– Постарайся больше не шуметь. Я и сам на взводе, а тут ты. Обделаться можно. Лучше дёрни за верёвочку.

– Я тихо, – оправдался неуверенно Пит, ступая прямо. Впрочем, Сэм сказал по делу.

В таком медленном темпе они двигались десять минут, хотя Вова думал, что час, если бы не считал шаги. Он даже вычислил среднюю скорость в уме и векторное отклонение в правую сторону. Короткая привязь позволила ему определить разницу в скоростях между ними. За это время Сэм не издал ни звука, и только постоянное натяжение говорило ему, что сзади болтается напарник. «Анархист» отозвался первым после десятиминутного молчания. Его громкое неожиданное «мля!» подбросило Пита на месте, заставило обернуться и вглядеться в туман, где растворился неясным пятном напарник.

Вынырнувший из утробы густой взвеси Сэм выглядел взъерошенным.

– Ты чего? – поинтересовался учёный.

– Зацепился за трос. Едва не грохнулся на землю.

– Понятно.

– Не совсем. Смотри под ноги. Ниже колена туман не такой густой.

Вскоре Пит убедился, что местечко, куда они забрели, не такое уж и простое. Под ногами стал попадаться разный хлам, в основном металлического происхождения. Куски ржавой арматуры, провода, полоски жести, утоптанная как следует, в траву.

«Свалка?».

Вероятно, Сэм подумал о том же. Он зажёг фонарик, наплевал на предостережения, затем присел и принялся что-то изучать.

– Чёт мне не по себе, Питер! Задницей чувствую, стрёмно тут. – воскликнул он вставая. Вова оглянулся, ступил влево шаг, второй – трос натянулся.

– Сэм! Иди за мной, я что-то вижу.

Проводник нехотя подчинился. Звякнула пряжка от ремня на «Сайге», он едва слышно выругался. А Вова уже выбирал чистый маршрут. Химик подобрал с земли метровый кусок тонкой проволоки, и принялся тыкать впереди себя, чтобы не споткнуться о мусор. Он не случайно выбрал то направление. Его привлекла расплывчатая линия в тумане в форме треугольника.

Пруток ударился обо что-то металлическое. Сэм посветил фонарём. Это была дверь от военного автомобиля типа «Урал». Пит переступил препятствие, треугольный ориентир проступил чётче. К нему добавились новые штрихи – продолговатые линии, которые обрывались на уровне пояса. Плотная завеса стала реже. Теперь ходоки видели друг друга и предметы на расстояние в три метра, что несказанно порадовало. Слепота нервировала пуще предчувствия опасности.

А через минуту нервного блуждания им на глаза показалась опора ЛЭП.

Она вынырнула из молочной мглы расплывчатым, но довольно ясным очертанием. Высокая конструкция покосилась от времени, но выстояла, сохранив на верхушке несколько трансформаторов и обрывки проводов. Выглядело это зловещим знаком. Даже матёрые ветераны обходили стороной ЛЭПы и подстанции, считая их источником притяжения аномальщины. И правильно делали.

– Плохое место. Придётся долго выбираться, Питер! – сказал следопыт, указывая пальцем в правую сторону. – Смотри, сколько хлама!

И правда! Из рваного туманного одеяла выглядывали мусорные кучи, состоящие из автомобильных и тракторных запчастей. Кузова, колёса, траки и прицепы – настоящая локальная Свалка рядом с Припятью.

– Мародёры поработали. Я однажды видел подобное. Это они оставили после себя такой мусор.

– Понятно.

Пит глотнул воды из фляжки, рассматривая с любопытством пейзаж с элементами сюра. Туман, ЛЭП и Свалка. Его одёрнул Сэм:

– Давай-ка уйдём отсюда по-быстрому. Я снова чую треск.

4.

Покинуть быстро площадку с останками брошенной техники не вышло. Треск повторился, в этот раз посильнее. И шёл он с верхушки опоры, шпиль которой терялся в тумане. Раздосадованные путники не двигались, глядя заворожённо на пугающую металлическую конструкцию, которая смотрелась вполне себе живой. Сэм клялся, что видел, как шевельнулись обрубки проводов, а тело опоры содрогнулось от воздействия невидимой силы. Но основная опасность для них сконцентрировалась в вышине, ровно там, откуда доносилось потрескивание.

– Я знаю, что это! – воскликнул Пит. – Огни Святого Эльма. Если это так, на кончике ЛЭП вспыхнет молния.

– Вот попадалово! Где ты раньше был, ботаник чёртов, когда меня сюда завёл? – пробурчал Сэм.

– Они неопасны, – бросил небрежно Пит, и тут же осёкся. Осуждающий взгляд Сэма говорил сам за себя. Неосторожный учёный только что нарушил один из негласных законов сталкерского братства – не накликай беду во время рейда.

– Серьёзно? А что будет, если разряд соприкоснётся с какой-нибудь завалящей «Электрой», которая мирно дремлет где-нибудь в кустах?

– Не знаю. Я не спец по аномалиям. Я только читал о подобном явлении в книж…

На шпиле зазмеилась тонкая, едва заметная молния. Пит поперхнулся последней фразой и замолк, Сэм от страха выпучил глаза, готовясь вот-вот броситься на землю. Вид ползущего по металлу разряду завораживал до зубовного скрежета, и точно не прибавлял смелости.

Следующий разряд посильнее прокатился по всей высоте опоры, вспыхивая крошечными зничами на её поверхности. Хвосты из проводов качнулись от электровольтной подпитки, один, раз, второй – весело заискрили, разряжая туман. Самый длинный «хлыст» вытянулся в струнку и прикоснулся к торчащей арматурине, рисуя таким образом букву «Х», и пополз дальше зигзагом по сопряжению металлических деталей вправо. Прямо на глазах обескураженных искателей приключений электрический импульс встретился с худшим из немыслимых сценариев в Зоне – энергетической ловушкой. Крошечная, невидимая в тумане, она мирно почивала среди железного хлама, и наверняка там бы и осталась незаметной и брошенной. Она сработала, как и должна была среагировать любая «электра» на прикосновение: выпустила искривлённые, заряженные тысячами амперами, ложноножки, чтобы уничтожить угрозу своему спокойствию. Но на любую силу есть противодействие. Ветвистый пучок недовольной ловушки с противным шипением схлестнулся с природным электричеством, перетёк обратно, снова атаковал нарушителя с металлического чудовища. И вот когда казалось, что такая «встреча» окончится дружеским перемирием, над проржавевшей тракторной кабиной вспыхнула яркая точка.

В считаные мгновения она выросла в размерах, вытянувшись сначала в узкий диск, после чего приобрела форму огненно-синей сферы величиной с телевизор в 20 дюймов. Летающая тарелка подросла ещё немного, подпрыгнула чутка и устремилась к стальной опоре.

Не нужно было оканчивать институты, чтобы признать в этом шаре шаровую молнию. Пит и Сэм растянулись на земле, когда сфера угрожающе уплыла к ЛЭП-конструкции, потрескивая и весело искря. Электрическое поле накрыло их с головой – и стоило огромных усилий, чтобы не сорваться и не заорать матом. Не видимые глазу импульсы атаковали кровяные клетки и внутренние органы, вызывая сильнейшие мышечные спазмы в разных участках тела. Их отпустило только когда молния завертелась внутри конструкции, подпитываясь новыми порциями огнями Святого Эльма. Но путники не были готовы к новым лишениям: в какой-то момент пульсирующий энергией шарик разделился на части.

Из одной шаровой появилось сразу три адские сферы.

Пит, закусивший зубами ремень автомата, слишком поздно понял, что боль несколько секунд назад, ничто в сравнении с нахлынувшей лавиной страданий.

Он преступник на электрическом стуле.

Курица-гриль в микроволновой печи.

Или запеканка с творогом и изюмом.

Кому как нравится. Ему лично больше нравились ощущения до встречи с малоизвестным явлением. Однажды в детстве он проверил силу тока на своём теле, дотронувшись рукой до лежачего провода от оборванной линии электропередач. Впечатлений хватило надолго. Но теперь всё обстояло в разы хуже.

Раскалённые невидимые игры впивались в кожу, пробирались до костей и сухожилий. С немым криком Пит содрогался от конвульсий, раз за разом, хватал ртом наэлектризованный воздух, пускал слюни. Перед глазами сновали бесчисленное множество ослепительно-ярких мушек, которые с треском взрывались и шипели. Кричать в голос учёный не мог. Все потуги гасли внутри глотки тихим «ыыыаааафффф».

Разряд, разряд, разряд.

Кажется, вот что означает фраза «закипела кровь». Если только не докипела.

Ещё разряд.

Ослепительное чудовище замерло над ним, протянуло свои разветвлённые щупальца к лежащему человеку.

«Почему я не сдох!» – удивился Пит, глядя, как по его руке скользит молния.

Он выгнулся дугой, мысленно прощаясь с этим неблагодарным миром.

Глава 3. Хаммер против свободы

1.

– Гадство! – сплюнул Пеппа, поднимаясь с грязного пола.

Новенький камуфляж, выданный каптёром Грома, превратился в типичные обноски буквально за пять минут времени. Стоило немного поползать на локтях, побегать от пуль спецназовца и как следует пропотеть – и лоск ушёл вместе с гонором. Надо же, корчил из себя невесть какого боевика, а на деле оказался дутым позером. Хотя это сам полковник сделал из него стрелочника и отправил на ристалище против Голиафа. И неважно, что соперник выглядел хлипким, факт – он раскатал его как салагу, если не хуже.

Кровоточила губа. Пеппа облизал её сплёвывая. Стоило говорить, что этот факт беспокоил его? Нет. Когда тебе пересчитали пулями рёбра, притом трижды, на царапины и прочие неудобства перестаёшь обращать внимание. Двадцать лет назад наверняка пожаловался бы маме, но сейчас жалиться некому, кроме себя. Вот так вляпался! И это ещё не конец! Там, на выходе, его будет поджидать Громов с каменным лицом садиста и палача из Освенцима. Одной ногой он практически стоял у него на могиле, которую солдатня наверняка начала рыть минуты две назад на заднем дворе. Фака мазафака!

Поднявшись, сталкер обнаружил, что куда-то запропастился пистолет.

Разбитая губа, продавленная грудная клетка, шум в ушах, потерянное оружие…

Позорище!

А начиналось всё неплохо!

Они с «осадовцем» разошлись по углам. Пеппа решил рвануть с места в коровник, сокращая дистанцию для контакта с противником. От опоры к опоре он продвинулся быстрым шагом, держа оружие на вытянутой руке, ни на секунду не забывая, что это тренировочный бой. Ага! Тренировочный…м-мать! С боевыми патронами и профессиональными инструкторами. Его пообещали грохнуть, если он попортит шкурку спецуре.

Его тактика принесла плоды. Стоило осадовцу выглянуть из-за ящиков, как Пеппа выстрелил в ростовую фигуру. Не повезло. Пуля разбила ящик, вырвав из него клок сухого дерева, но хитрый антитеррор вовремя скрылся за укрытием. Пеп думал броситься за ним, что в последний момент изменил решение, и направился в противоположную сторону, намереваясь встретить «ОСАД» лицом. Затея его провалилась. Стоило проводнику отвлечься и сместить взгляд в сторону, как вынырнувший спец оказался у него за спиной.

Три пули палача в бронежилет со спины выбили дурь и пыль из Пеппы, отчего тот нелепо брыкнулся лицом вперёд, отхватив губой от собственного колена. В ответ раздались жидкие аплодисменты и отборная ругань майора, чей оскал едва читался за непробиваемыми стёклами. Другие зрители его частично освистали, некоторые выкрикивали оскорбления, призывая Пеппу подняться на ноги и вернуться в борьбу.

Один ноль в пользу пограничной спецуры.

Второй бой сталкер решил провести позиционный, с минимальным перемещением по пространству. Пеппа выбрал себе сектор, который не собирался покидать в любом случае и принялся ждать элиту. Подобный демарш вызвал рёв зрителей. В этот раз они освистали его на удивление единодушно, призывая к действиям, но дуэлянт идти на поводу у военных сошек не горел желанием. Ничего они не понимают в тактических ходах. Зато его оппонент оценил по достоинству манёвр сталкера. Короткими перемещениями за строительными материалами он подобрался к Пеппе вплотную, после чего атаковал его с фланга. Две пули опасно срикошетили рядом с проводником, и тот, чертыхаясь, перебрался за поддон с кирпичом. Спустя мгновение на оборонительном рубеже появился и сам офицер пограничного спецназа. Наверняка, чтобы убедиться, что противник «сидит» за поддоном. Пеп выстрелил в него безуспешно, переполз на прежнее место, перевести дух.

Но хитрый «ОСАД» раскусил задумку сталкера. Он снова встретил атаку в лоб, уйдя от сдвоенного выстрела возбуждённого Пеппы прыжком за кирпичную перегородку. Стрелять спецназ не стал в ответ – экономил патроны. Сталкер перебежал за поддон, подождал, когда в поле зрения появится юркая тень, нажал на спуск наудачу – боец привычно скользнул вбок. И тогда Пеппа быстро рванул вперёд с твёрдым намерением застать того врасплох. Как говорится, в одной пословице – либо пан, либо пропал?

За перегородкой Пеппа и попал под раздачу.

Антитеррор не переменил позицию. Он подождал, когда профиль сталкера покажется из проёма, и доской ударил по кисти руки. Пеппа заорал, роняя оружие ближнего боя, подался назад, чтобы избежать очередного физического контакта, но противник не оставил ему никаких шансов. Мощный удар с ноги прямо по центру бронекостюма опрокинул на спину неудачливого Пеппу: он «поплыл» от боли и досады коварного врага.

– Сдавайся! – крикнули ему над ухом. Пеппа увидел дуло пистолета, приставленное к груди, и обессиленно махнул лапой. Хорошо, что не выстрелил в упор.

Два – ноль!

Победитель праздновать успех не стал, а молча вернулся на диспозицию. Военная выучка, хуле! Гудящая толпа за ширмой снова разразилась восторженными аплодисментами. Хлопали, понятное дело, ребята из спецуры, поздравляя увёртливого собрата, который привычно утёр нос жалкому «любителю». Ну а Пеппе осталось лишь молиться на случайность, вроде землетрясения, чтобы избежать наказания за провал. Впрочем, у него оставался ещё один поединок.

Третий и прощальный!

Держась за грудную клетку, сталкер выпрямился и сел на поддон. Ох, как тяжко! Ему крикнули «сцыкло», но ему стало всё равно. А к нему уже со всех рук и ног спешил секундант. Как там его звали, Макс?

Контрактник склонился над ним:

– Эй, мужик, ты как?

– Норм! – выставил большой палец Пеппа. – «Лебедь» про…потерял только!

– Держи!

В руки Макс вложил ему запылённое оружие и запасную обойму на пять патронов. Пустую он реквизировал и спрятал в карман.

– Ты неплохо выступил. Опыта маловато, а так норм. Смотри, у тебя последний шанс выиграть. Босс поставил свой «хаммер» на кон. Выглядел он взбешённым. Так что советую тебе напрячь мозги и прыгнуть выше головы, иначе Громов оторвёт её.

– Да знаю! Есть чё глотнуть, друже?

Пограничник протянул ему фляжку с чем-то крепким. Пеппа понюхал вначале, обнаружив в ней отборный виски, отхлебнул два глотка. Губа защипала ещё сильней.

– Дай минуту, соберусь с мыслями! – сказал Пеппа, и вернул вискарь контрабасу.

– Сделай его! Мы за тебя!

Секундант скрылся из виду. А Пеппа принялся рассуждать, как покарать умного обидчика, что в это время готовится к третьему поединку. Ожидаемо, ничего в голову не происходило. Взгляд его замер на кирпичах и мешке с окаменевшим цементом от сырости.

– Интересно! – пробурчал Пеппа и склонился над строительной смесью.

Ему повезло. Цемент схватился только в одном месте, в остальном был пригоден к употреблению. Вернее, к замыслу сталкера. Он шустро разорвал руками коричневый двухслойный пакет, выдрал из него несколько шмат, куда насыпал в каждый из них смеси. Всё это добро он закрутил, один опустил в карман.

– Э, давай! – бодро кто-кто крикнул с трибуны.

«Иди на хрен!» – ответил ему сталкер мысленно. С двумя кульками он прибежал к рядам сложенного белого кирпича. Недолго думая, Пеппа подхватил один квадратный снаряд, и с силой запустил его в сторону антитеррора.

Следующую минуту проводник увлечённо упражнялся в метании кирпича на максимальное расстояние, стараясь отправлять обожжённый материал в разные стороны. Целился он в ящики, колонны, подбирающие своды бывшего коровника, в бочки из-под масла и бензина. Он старался произвести максимально возможное разрушение и вызвать панику у спецуры, чтобы тот немного понервничал. А ещё это напомнило ему детство.

Очередная кирпичная болванка влетела в кладку, развалившись на куски. Следующая грохнулась в метре от неё, упав на лист кровельного железа. Помещение окуталось кирпичной пылью и заполнилось ужасающей какофонией из грохота, скрежета и треска. Крошево устилало половину площадки, но сталкеру было мало. Он хотел выманить соперника, чтобы тот сделал первый шаг в западню.

И правда. «Осадовец» никак не ожидал подобного зрелища. Он несколько раз пытался пересечь зону падающих кирпичей, но Пеппа ловил его выстрелом из пистолета дважды. Оба – мимо. В конце концов, спец засел за одной бочкой, и принялся ждать, когда «идиот» устанет. На это и рассчитывал сталкер. Убедившись, что «птичка в клетке», вернее, за бочкой, он с приставными шагами швырнул в сторону антитерррора мешочки со смесью.

Ну а дальше он полагался на курву-удачу, которая одним идиотам даёт всё, вторым – как обычно!

Спотыкаясь об обломки, Пеппа подбежал к предполагаемому укрытию «осадовца» и швырнул припасённый третий подарок. Завеса из осядающей цементной пыли окутала «кирпичное» побоище. Пеппа заорал и бросился плечом на бочки, опрокидывая их. Ему ответили сильным толчком, но сталкер лишь отмахнулся от вялого сопротивления, и стал ногой наносить удары по чему-то мягкому. Не все они находили цель, но Пеппа брал количеством и бешеным желанием выиграть эту схватку.

Соперник, впрочем, выжил после такого перформанса. В один момент Пеппа потерял опору и рухнул рядом со спецназёром. Пыль почти улеглась, и теперь они прекрасно видели друг друга. В этот раз «осадовцу» досталось: обсыпанный цементной пылью, с царапинами на лбу и запылённым броником, и что главное, сбитой спесью с лица. В этот раз он не так быстро среагировал на движения сталкера, который привстал и рухнул ему на ноги.

Уставший Пеппа замахал кулаками, надеясь поставить точку в свалке. Но спецназ выставил блок локтем, стараясь вывернуться. Проводник попытался нащупать пистолет, и с ужасом понял, что его в пылу борьбы потерял, в отличие от «осадовца». Он сумел освободить руку и выдернуть заряженное оружие. Глядя на такой печальный поворот событий, Пеппа попробовал выбить «МЛП», но в итоге получил по затылку рукояткой. Несильно, но обидно. И тогда сталкер пошёл на самый коварный приём в его жизни. Одной рукой он нащупал промежность лежачего мужика, и с силой сжал материю и то, что было под ним.

– Сдавайся, сука! – прохрипел Пеппа. – Раздавлю, мне терять нечего!

И боец сдался. Он разжал руку с пистолетом, и тот безвольно рухнул рядом с ними. Проводник подобрал его и с шумом запустил в сторону ревущих от удовольствия зрителей. Ожидаемо, снаряд не долетел самую малость до бронированного стекла.

– Я выиграл! – крикнул Пеппа, отходя на негнущихся ногах от лежачего оппонента, который тяжело таращил взгляд на засранный, побелённый известью потолок коровника.

– Сука, чтобы тебя, Гром и молния, выиграл! – прогундосил Пеппа, дрожа от адреналина и холода.

2.

– И тогда полковник встал, и направился к кэпу «антитерроров». «Лохи вы!» – сказал, он и «хер вам, а не мой хаммер», после чего встал и с крайне довольной мордой вышел на улицу. Видел бы ты лицо капитана «ОСАДА». Красное, будто с мороза! Нахлобучил ты спецуру, нахлобучил.

– Повезло. Ещё немного – и он меня бы прижучил.

– Верю. Но бой крутой выдался. Ты понравился всем. Особенно Грому. Тот прям на радостях едва не пустился в пляс.

Макс снял жилет с Пеппы, помог ему доковылять до стопки пустых поддонов. Пограничник обыскал по правилам сталкера, забрал пистолет, гильзы, которые нашёл среди общего бардака. А участник поединка наслаждался долгожданным покоем. Эх, в душ бы сейчас да чайку́ с коньяком! И спать!

Но у него были дела поважнее. Только вначале нужно перевести дух и поговорить с Громовым.

Его секундант вернулся спустя десять минут.

– Ну что, победитель! Пойдём?

– Ага. – выдавил из себя Пеппа вставая. И едва не рухнул обратно на поддоны от ломоты в груди. Шутка ли, рёбрами поймал три или четыре выстрела из мощного оружия. Разделал его спец, и только смекалка вытащила бедного Пеппу из передряги. Превозмогая боль, сталкер направился к выходу, возле которого стояли вооружённые люди. Они перегородили ему выход.

– Эй, чё надо? – буркнул Пеппа.

– Тише будь, – шикнул на него боец в передних рядах. Макс ему что-то ответил тихо, его грубо оттолкнули. Вмешаться в новую свару Пеппа не успел. Стоящий позади толпы «осадовцев» офицер грубо осадил хулигана, и затем обратил внимание на Пеппу.

– Я пообщаюсь с НИМ! – адресовал он реплику Максу.

Сказал как отрезал. Контрабас молча шагнул в сторону, пропуская Пеппу. Кому охота связываться с антитеррором, которых уважал сам Громов.

Хмурое лицо капитана излучал один негатив. Острые скулы лишь слегка заострились, нижняя губа вздёрнулась вверх. В этом плане даже полковник выгодно отличался в лучшую сторону. Он хотя бы походил на человека, а не на истукана.

– Решил взглянуть на проходимца, навалявший моему собрату. Прими поздравления.

Пеппа устало поднял ладонь:

– Был честный бой. Мне не нужны проблемы.

– Гром сказал, что ты конченый. Это правда?

«Не отвечай» – стучала мысль в голове.

Но Пеппа не привык отмалчиваться:

– Сам он конченый. Я жертва обстоятельств.

Капитан не ухмыльнулся. Ни один мускул на лице не дрогнул после попытки Пеппы сыграть в самоиронию. Настоящий кремень!

– Жертва, говоришь? Вот что, клоун, как там тебя, Иванов такой такойтович. Даю тебе один час покинуть посёлок. Иначе я засяду с тобой в подсобке, поговорить по душам наедине. Без свидетелей и прочей х… Просто так. Ты меня понял?

У Пеппы едва не вырвалось «идивзад!». Только в последний момент он сдержал язык и вместо оскорблений выдавил из себя нелепое «да понял!». Капитан пробуравил его взглядом, после чего медленным шагом вальяжно направился прочь.

– Гром его допёк, раз он лично решил с тобой познакомиться. Не завидую я тебе, друже! – контрабас вновь подал голос со спины.

– Я и сам себе не завидую. Знаешь, кончай сиськи мять и веди меня к Грому, я к тебе в друзья не набивался, чтобы выслушивать морали.

Макс заткнулся и тяжело, от обиды засопел. А что он хотел. Нечего лезть под горячую руку. А полковник снова ему подгадил. Вначале делает рискованные ставки, затем весело треплется о его статусе и злит в отрытую командира. Уверен, кэп спецназа уже давно пробил по своим каналам «некоего Иванова», чтобы взять его в оборот. Проходить заново круги ада и гнить пять-семь лет в колонии Пеппе не улыбалось. Лучше сгинуть в Чернобыле!

Неудивительно, что прежний боевой настрой быстро вылетел в трубу. Вот тебе и победа!

3.

Сталкер постоял пять минут под струями тёплой воды, вытерся насухо. От хлорированной воды защипали ранки и царапины. На щеку наклеил пластырь, остальные места обработал антисептиком. А торс обмотал эластичным бандажом, найденным у одного из солдат. Наскоро одевшись в новые шмотки, он проверил рюкзак, который у него сутки назад реквизировали. Осталось разжиться оружием, и порядок. Больше Пеппу в Масанах ничего не держало.

Полковник не торопился показываться на глаза. Игнорировал, а может, смаковал победу пятилетним солодовым виски? Впрочем, неважно. Покинуть бы базу на своих ногах, и то счастье. Гром обещался не трогать давнего обидчика.

Хотя «обещал» довольно громкое слово!

– Эй, парниша? – окликнул молодого здоровяка-дневального, что лениво крутил в руках ключи.

– Чё?

– Сделай чайку́, будь другом.

– Нех делать. Мне за это не платят, – огрызнулся дневальный. – В тумбе посмотри номер двадцать.

– Ладно.

Чайник вспипел быстро. Пеппа залил крутым кипятком пожелтевший от времени пакетик индийского чая, засыпал ложку сахара, помешал. От скупых движений заныли рёбра. Полежать бы на кровати чутка, да нельзя. Его неприятности ещё не закончились на сегодня. Он вздохнёт, когда на горизонте покажутся кривые сосны да «дикая Зона».

А всё-таки скверно получилось на хуторе, когда он решил проверить, целый ли схрон. Так глупо подставился да ещё кому – Соболю и его головорезам. Непонятно, что они делали на окраине утонувшей в зарослях деревеньке вооружённые до зубов. Видимо, ждали особых гостей, только вместо них на хутор нагрянула известная до нервного тика личность. Сам Пеппа, которого Соболь на дух не выносил.

- Рыбак рыбака видит издалека! – сказал главарь и смачно заехал ему кулаком в солнечное сплетение.

Выкрутиться из патового положения у него не вышло. Его хорошенько связали, всучили ему в руки гранату, и под присмотром одного ходока отправили прямо в лапы Громова. Сейчас Пеппа понимал, что легко отделался. Буду у Соболя побольше времени, изувечил бы, в Зону не ходи, перед отправкой «презента» полковнику.

Но глодала Пеппу не собственная глупость, а вина́ перед одним ботаников. Как же так получилось, что из четвёрки опытных ходоков на плаву остался самый неприспособленный к боевым будням? Их отряд заслуженно провалился, и отчасти по его вине. И недотёпу Пита Пеппе было искренне жаль, в отличие от остальных засранцев.

Конечно, проводник держал в уме, что возможно не всё потеряно, и он может повлиять на ход событий. Пит живой, направляется сейчас к Грязевому озеру, и Пеп ещё сможет поучаствовать в спасении репутации и «пакета акций» стоимостью в тридцать миллионов. Нужно найти Пита, да побыстрее, иначе… всё.

Проводник допивал чай, когда возле казармы взревел двигателем «хаммер». Гром влетел в здание, как метеор, по-хозяйски буркнув «отставить» солдату на тумбе. И пальчиком поманил сталкеру, мол «на выход». Проводник подчинился, с лёгкостью взвалив на себе изрядно полегчавший рюкзак, и неспешно отправился к блестящему матовой чернотой вездеходу.

- Залезай, Пеппа! Некогда с тобой возиться! – Гром был, как обычно, в своём репертуаре – вечно торопился и подгонял.

- Ладно.

Пеппа проворно забрался на пассажирское сиденье, бросив поклажу под ноги. Полковник плюхнулся следом. Спустя две секунды «хаммер» в бронированном кузове рванул с места в направлении ближайшего КПП. Сталкер собирался было поднять вопрос об оружии, но сдержался. На заднем сиденье болтался АК-12 с тремя запасными обоймами.

Бойцы из его отряда встретили Громова и Пеппу с ликованием. Им уже сообщили о результатах боя, и они, конечно, радовались, что наконец удалось стряхнуть лоск с напыщенных бойцов спецподразделений. Его даже угостили сигаретой, которую сталкер привычно заткнул за ухо.

Стояли они недолго. Громов кивнул одному из пограничников, Вованом звали, и тот шустро присел сзади сопровождения. Или понятого. Вован подозрительно на него смотрел, будто раздумывал, в какое место всадить пулю бедному бродяге.

Отъехали они недалеко, за километр. Гром развернул машину носом к КПП, заглушил двигатель. Вован, будто по сигналу, проворно выбрался из американского зверя, щёлкнул предохранителем.

- Выходи, Пеппа! – сказал он, направив ствол в лицо подавленного сталкера. Нетрудно было представить, что его ждёт. У Громова в багажнике наверняка лежала лопата. Тогда зачем устраивать этот цирк здесь?

- Как скажешь, дружище!

Он переглянулся с Громовым, чьё гадкое лицо едва не лучилось от счастья и удовольствия. Ну ещё бы, не радоваться. Это не на него направили боевое оружие, заочно приговорив к смерти.

- За что, полковник? Мы же договорились?

- Помолчи, Иванов! Шагом марш.

Расстроенный Пеппа медленно двинул прямо, ожидая пули от бредущего сбоку старого знакомого Вована или от начальника пограничной заставы. Хотя тот не станет стрелять исподтишка – воинская выправка не позволит. Вероятно, хочет напоследок унизить.

- Стой!

Пеппа остановился возле продолговатой ямы, которую кто-то давно выкопал в листве. Сейчас её чуток занесло мелкими ветками и присыпало влажным песком. Добротная такая, яма, глубокая. В них обычно хоронят падшую скотину или закапывают танки.

- Лопату забыли взять, полковник. – мрачно заметил обречённый проводник.

- Молчать! – рявкнул Громов. – Здесь я приказываю. Кругом повернись, Иванов.

Сталкер подчинился. Полковник вытащил из кобуры МЛС – с таким Пеп воевал на Арене – передёрнул затворную раму. Второй пограничник отошёл на шаг назад, страхуя начальника на случай излишней резвости субчика на краю ямы.

- Ну что, Пеппа, прощай!

- Прощай, Громов! Вот как значит… грехи отпускаешь? Формально ты даже обещание не нарушил.

Полковник вздохнул, подошёл вплотную к сталкеру и неожиданно быстро ударил того в лицо.

- Йоп! – охнул Пеппа, отходя назад. Только в последний момент он остановился у края ямы. Комья земли крупными горошинами посыпались в воронку.

- Это тебе за прошлые грехи!

Следующий хук пришёлся в ухо. Пеппа хрюкнул, приседая на колено, но выдержал и этот удар.

- Вот это за твою сучность!

- Слабо бьёшь! Стареешь, майор! – выдохнул Пеппа, подбирая ногу. Он соврал. Начальник заставы умел бить людей, особенно ему ненавистных.

Ошарашенный таким контрвыпадом, Громков весело рассмеялся, а следом за ним и солдат. А вот это сбило окончательно с толку проводника, которому единственному было не весело. Скорее, больно.

- Сучёныш, я же говорил, – сказал он Вовану, кивая ему. Тот опустил оружие, искренне глядя в рот суровому, но справедливому командиру.

- Ладно. Драмы не вышло. Из меня тот ещё актёр. – лицо полковнико вновь приняло серьёзный вид. – Значит так, друг! Зла на тебя не держу. Прошлое останется в прошлом, и ворошить его не стану несмотря на осадочек. За сегодняшний перформанс от меня благодарочка. Этот заносчивый хер едва не поперхнулся слюной, когда ты вырубил его спеца. Проспорил мне ящик ирландского виски и ещё кое-что. Так что с меня причитается. Вован!

Подскочивший боец понял намёк командира и помчался к машине. Обратно он вернулся с уже знакомым «двенадцатым», магазинами, и внезапно, бутылкой с огненно-рыжим пойлом. Всё добро он сложил рядом с не понимающим Пеппой.

- Эээ…– только и смог проводник промычать. Пару секунд назад он заглядывал в черноту воронёного ствола пистолета в руках полковника, вспоминал маму и лучшие дни.

- Не благодари. Не знаю, что ты задумал и куда теперь собираешься отчалить. Подозреваю, всё из-за денег. В любом случае предупреждаю, в Масаны тебе доступ закрыт. Майор «ОСАМа» взъелся на тебя. Так что выбирай маршруты получше, иначе… Громов покажется цветочками в сравнении с прикомандированным выродком. На этом всё! Погнали, Вован!

Полковник подходил уже к «хаммеру», как Пеппа окликнул майора:

- Гром!

Сталкер показал ему большой палец, но Гром на это никак не отреагировал. Он сказал последнее слово, оставив территорию за собой. А ему оставалось лишь утереться и жить дальше.

Что он и сделал.

Виски приятно обжёг пищевод. Крякнув от удовольствия, повеселевший Пеппа решительно свернул немного правее. Где-то там в двадцати километрах раскинулось Грязевое озеро – конечна точка маршрута его бывшего отряда.

Глава 4. Кусок колбасы

1.

Вожак кабаньего стада с опаской смотрел в туманную дымку. Его предчувствие передалось и самке, которая принялась звать трёх неугомонных поросят. Те порскнули было в кусты, но тут же вернулись, поджав куцые хвостики и прижав розовые уши. Вскоре и они последовали примеру массивного хряка: замерли на месте и принялись втягивать воздух опасности.

Там, в тумане, что-то происходило.

Самый нетерпеливый подсвин, рябой с огромным пятном на спине, рванул вперёд, наплевав на осторожность вожака. Хряк ощерил пасть, подзывая недоросля, но тот и ухом не повёл. Он поскакал вперёд, всем видом демонстрируя, что ничего не боится, включая самого́ борова. Разметав на лету кочку, затоптав несколько низеньких берёзок, подсвинок, добежав до краешка взвеси, и затем вальяжно, под аккомпанемент злого похрюкивания старших, побрёл назад.

Из тумана вывалились две зловещие фигуры.

Старый хрыч угрожающе оскалился, предупреждая остальных об угрозе. Свиноматка подбежала поближе, готовясь сразу же атаковать, защищая непонимающих и неумных поросят. Даже смелый подсвин подчинился, спрятавшись за холку вожака.

Но кабан не бросился на людей. От них разило смертельной опасностью, ранее неопознанной. Настолько, что матёрый секач предпочёл жаркой схватке отступление. Он хрюкнул нужный сигнал, самка повторила.

Вовремя.

Один из страшных людей вскинул вверх длинную палку и истошно заорал:

- А-а-а-а.

Секач попятился, отступая перед жуткой опасностью. Самка с поросятами первыми бросились бежать, ломясь через кусты. Вдогонку им прогрохотала очередь из той самой длинной палки.

2.

Кожу ещё пощипывало от электрического импульса, но уже без болезненных последствий. Сэм пошевелил конечностями – все цело. Только на руке кровоточила свежая царапина. Видимо, задел при падении топорщащийся выступ ржавой жести. Обработать бы йодом, пока не загноилась. После. Вначале нужно убедиться в безопасности.

Но Ему больше ничего здесь не угрожало. Шаровые сферы умчались прочь, где и сгинули, столкнувшись с какой-нибудь преградой. Вместе с ним исчезли и огни Святого Эльма. Молнии поглотили всю разность потенциалов аномалии и опоры ЛЭП, если законы физики работали.

Раз так, то пора снова в дорогу. Сэм как никто другой был заинтересован дойти побыстрее до Грязевого озера. Раковая опухоль давила на мозги, а их лекарств у него осталась половина ампулы. Только бы не потерять сознание, как в прошлый раз. Из комы он больше не выберется. Если раньше счёт его жизни шёл на месяцы и дни, то теперь ему осталось лишь часы.

Сэм всматривался в туман, на запад, где предположительно находилось Грязевое озеро. Вернее, местечко рядом с ним.

«Картофельное поле у озера. Копай землю».

Сэм и теперь удивлялся, как он из вороха бреда одного покойника сумел запомнить именно эту фразу. Возможно, сказался заговорщицкий шёпот таинственного сталкера, который вышел к ним с того берега Припяти. Эти слова всплыли совсем недавно в голове, когда подавленный «анархист» лихорадочно соображал, где срубить ещё деньжат на лечение. К тому времени он всерьёз подумывал о самоубийстве, как единственной возможности уйти из жизни красиво. Но невероятное стечение обстоятельств впервые позволило Сэму взглянуть на свою проблему с крошечной толикой надежды. До этого у него были лишь отсрочки неизбежности, запаянные в дорогих ампулах.

Главное, дойти до Грязевого озера!

Неважно, что авантюра ценой в тридцать миллионов долларов терпела неудачу, а его состояние стремительно ухудшилось. Он выгрызет этот шанс на спасение у чёртовой Зоны. Ему нужен артефакт больше чем кому-либо. Никто не заберёт его у него. Даже если придётся отнять ещё несколько жизней.

Учёного он обнаружил позади себя. Химик лежал на боку. Из тумана выглядывали рюкзак и голова в чёрной шапочке. "Анархист"склонился над бесчувственным телом, нащупал артерию на шее. Живой. Только без сознания. Ну ничего, ещё повоюем. Сталкер попробовал взвалить его на плечи, как из туманной дымки выплыла сфера. Фосфоресцирующая «херь» переливалась синевато-зелёным свечением и напоминала вытянутую палочку.

Это была не аномалия.

Тело бесчувственного Пита плюхнулось на землю. А Сэм с вожделением захрустел пальцами в предвкушении улова неопознанного подарка Зоны.

- Иди к папочке, – пробормотал Сэм, шагая в гущу тумана.

Этим сталкеры и отличались от охотников, хантеров и прочих бродяг. Они до зубовного скрежета обожали совать руки туда, куда лучше не соваться «совсем». Еще недавно Сэм молился Богам, лёжа на ледяной земле, чтобы жуткие молнии обошли стороной, теперь ему стало начхать. Его внимание занимала светящаяся штучка, плавающая в туманной дымке.

Интересно, как её назвали учёные? На его памяти он о такой штуке и не слыхал.

Как у каждого ловца аномальных «подарков», у Сэма была своя особая техника посадки в лоток или в «гнездо» на местном слэнге. Его стиль – сочетание опыта, тактильного восприятия и настроения. В качестве «гнезда» он решил использовать найденную в рюкзаке пластиковую бутылку из-под воды. Выбор так себе, но идти с пустыми руками на такой приз – означало не уважать Зону и местные суеверия. Он не сомневался, что артефакт безвреден для человека, и всё же действовал осторожно и медленно.

Как профессионал!

Подобно как художник подготавливает холст для работы красками, так и Сэм с упоением подготовился к охоте за артефактом. Он изучил точку появления арта в пространстве, когда «объект» выныривает из гравитационной «мышеловки» и раскрывается во всей красе, затем засёк время схлопывания. Если схватить артефакт электростатистической природы в минуту сопряжения с «мышеловкой», то возникал разряд. Даже в невидимом паре́нии подарок Зоны сохранял связь с аномалией, которая притаилась где-то рядом. В его случае всё оказалось гораздо изощрённее. Электрическая ловушка контактировала с артефактом через витую колючую проволоку, тянувшаяся от ковша экскаватора к кузову «газона», рядом с которым вываливалась в свет святящаяся штуковина. Сэм десять минут потратил на выявление этой связи, рискуя оступиться и растянуться на хламе. Да и не очень хотелось попадать под воздействие зверски выхолощенной «электры», названной Питом «огнями Святого Эльма». А ведь это он даже не охотился…

Последние приготовления закончены. В руках гайки, кусок верёвки и неуёмное желание добыть Светящуюся палочку. Остальное сталкера не волновало.

Сфера с зеленоватым свечением долго не давалась в руки. Она уплывала в туман, оставляя после себя шлейф дьявольски красивого свечения, вырывалась из импровизированного захвата, ныряла вниз, смеясь над осторожным человеком, который умело лавировал между мусором и поглотившим его запалом. Сэм шевелил губами, разговаривая с этим магическим предметом, закидывал траекторию арта гайками, и тянул руки навстречу удивительному.

«Ты мой! Я тебя никому не отдам!».

Охотник за артефактами благополучно «снял» светящуюся палочку с «мышеловки», вогнал её в пластиковую бутылку, сверху накрыл отрезанной горловиной. Получился самодельный фонарь, безвредный и неяркий. Тяжело вздохнув, уставший Сэм спрятал находку в рюкзак.

- Спасибо тебе, Зона-мать! – шевельнулись беззвучно губы бродяги.

Зона ответила молчанием и треском взбесившейся внезапно аномалии, которая обнаружила пропажу артефакта.

Сэм нашёл бесчувственного Пита лёжа на спине. Он привёл в чувство ботаника ударами по щекам – тот безумно вращал глазами, не понимая, чего от него хотят. Похоже, электрическая хрень ударила его посильнее. Выглядел он отвратно, куда хуже, чем он сам: бледное лицо и искусанные губы до крови. Пришлось повозиться с ним. Сэм разыскал оружие напарника, поднял с колен потерявшего дезориентацию Пита, и, придерживая за плечи, повёл его разведанной заранее тропой между груд покорёженного металла. Вскоре они вышли на открытую местность, чистую от тумана и ржавыхжелезяк.

Химик ни капли не удивился, увидев перед собой выводок кабанов, которые вышли на шум людей. Он даже не испугался. После мытарств на реке и встречи с электрической «хренью», дикие животные не несли в себе угрозу. Но Сэм не стал в них стрелять. Он опустил химика на землю, просто заорал матом, вскинул заряженный автомат и дал короткую очередь в «молоко». Мутанты не стали испытывать судьбу и позорно бежали от двух «заряженных» током человеческих особей.

Идти дальше Сэм не стал. Он решил немного отдохнуть, набраться сил. Глядя на восток, где в том направлении стоило искать Грязевое озеро, он сделал себе бутерброд из чёрствого хлеба и колбасы. Приступ застал его, когда «анархист» с наслаждением закуривал сигарету. В этот раз сталкер был готов. Раскорячившись «звездой», он выхватил приготовленную инъекцию с половиной дозой, и с силой вогнал её в бедро.

3.

- Эй!

Учёный продрал глаза, втянул в себя сырой гнилостный воздух. Всё понятно. Он оказывается, не умер, а вполне себе отравлял Землю своим существованием. Вместе ещё с одним несчастным.

- Где мы? – вздохнул тяжко Вова, садясь на задницу.

- В жопе мира. – саркастически заметил Сэм. – Пора двигаться дальше. Нам нужно поскорее добраться до Грязевого озера.

- Ага. Там, у опоры ЛЭП, я думал, ты умер. Тебя охватило пламя, такое синевато-зелёное...

- Дурак ты, малёхо. Артефакт пустяковый ловил. Но я тут, и теперь настойчиво советую поднять свою пятую точку. Кажется, в баре, ты тогда говорил о Сверхвыбросе? Я задом чую, что скоро нас тряханёт! Мы же хотим заработать тридцать миллионов, верно?

- Деньги меня не интерес…– проговорился Пит и тут же осёкся. Этого знать Сэму не обязательно. Умирающий ветеран с иссечённым морщинами лицом не поймёт его никогда. Но Сэм пропустил фразу мимо ушей.

- Ты уверен, что мы двигаемся в правильном направлении? На Запад? – продолжил учёный.

- Более чем. Опыт подсказывает, что да, мы на верном пути.

Сэм солгал, и Пит прекрасно это понимал. Без проводника на Севере легко можно было потеряться. Они прошли сами с полукилометр, и уже повстречались с малоизученной аномалией. Идти на ощупь не очень-то и хотелось.

- Может, перекусим, пока время есть.

- Хорошо.

Пит устало полез в рюкзак. Чёрствый хлеб и сыровяленая колбаса – лучшее лекарство от усталости. А ещё не помешало бы кофе. Но они в самом географическом центре Зоны Отчуждения, да ещё на открытой местности. Пару бутербродов – и в путь.

Первый бутер он проглотил одним махом, второй задумчиво покрутил в руке. Химик думал о чемодане в рюкзаке со встроенным прибором. Неужели Раскин хочет заполучить это в свои руки? Тогда понятно, почему босс уговаривал его отправиться в Северную Зону. Без нужной квалификации не активировать супер-компьютер, не запустить процесс, который препятствует аннигиляции. Алгоритмы алгоритмами, но вряд ли искусственный интеллект сможет самостоятельно «захватить» искомое вещество.

Интересно, а Раскин читал на него в досье, что квалификация у младшего научного работника Питюшина В.В. вовсе не квантовая физика, а химанализ. А он в курсе, что одного компа мало, чтобы удержать в магнитной ячейке хотя бы микрон этого вещества, что нужна целая лаборатория величиной с морской контейнер и желательно с центрифугой ЦЕРНА. Что одного доморощенного специалиста мало, нужен целый штат профи с образованием не ниже Массачусетса.

Бред.

Невозможно.

Нет. Нет. Нет и точка.

Он даже не знает, где находится хотя бы возможная область для появления подобного компонента. Ведь должны совпасть множество факторов. Разность потенциалов особенная. Магнитные завихрения. Аномальные природные явления.

Пит заинтересовался кружком колбасы, расположившейся аккурат посреди хлебного мякиша. Колбаса напомнила ему… Химик вспомнил о Холмах, предостережениях Пеппы, слова немецкого коллеги Анджея. Озвученные мысли вырывались из памяти на поверхность, подтверждая и дополняя одну любопытную, но смелую идею. Робкая гипотеза обрастала мясом, становилась всё толще и весомее.

А ведь ответ лежал на поверхности. Стоило отвлечься от выживания и подумать немного головой, а не пятой точкой, и тайное становилось явным.

- Эпицентр аномальной энергии больше не в Чернобыле. Он сместился на северо-запад.

- Внеплановый выброс произойдёт очень скоро. Четыре-пять дней…

- Рядом с Холмами пропадали люди… стрёмное место... обходили стороной.

Пит заметно занервничал, замотал головой, пытаясь унять дрожь. Чёрт побери! Какой же он глупец! Не видел в упор элементарного. Раскин знал, что область существует, только не понимал, где именно. Больше не нужно бродить кругами в поисках артефакта стоимостью в тридцать миллионов баксов. Нахрен его! Нужно возвращаться к Холмам! Именно на этом плато вспучится ноосфера, как бы он ни скептически не относился к этому понятию. Он должен попасть туда и запустить устройство из чемоданчика. Плевать каким образом!

Хлеб улетел в грязь. Дрожащими руками Вова вывернул свои карманы, где среди мелкого хлама лежал мятый листок в клеточку. Карта прохода на Холмы! Глаза лихорадочно забегали по окрестностям, придумывая кружной манёвр. Пора возвращаться! Вычислить вход в локацию, залечь на дно в укрытие, спасаясь от Выброса, найди antimatter и попробовать изъять кусочек. Если получится. Это будущее всей науки, всего человечества, настоящий подарок с небес. И главное, они почти добрались до требуемой точки.

- Пит, с тобой всё нормально! Пит? Пит, йоп тебя за ногу! – Сэм вырос перед ним и схватил его за плечо.

- Назад. Идём назад! – заговорил быстро Питюшин, указывая обратно в сторону тумана.

- Зачем?

- На Холмы. У меня… у нас… нет, всё-таки у меня было личное задание. Цель маршрута. Найти область, где…где будет Сверхвыброс. Я нашёл это место. Это наше будущее. – заговорил сбивчиво химик, пальцем показывая в сторону. – Сэм! Пойдём туда.

Лицо Сэма расплылось в саркастической улыбке.

- Этот сучонок Пеппа был прав насчёт тебя. Ты не только с прибабахом, но ещё и полон дерьма. Мы не пойдём туда. Не сейчас. На обратном пути, может быть.

- Ты не понимаешь!

- Что не понимаю? Что ты сидишь на двух стульях? Похрену. Я не верю в эти поговорки из народа о двух зайчиках. Но на Грязевое озеро мы должны попасть. Я хочу заработать тридцать миллионов. Это мой шанс на лечение от затяжной болезни. Притопаем на место, найдём арт, и рванём обратно. Мы справимся.

- Тебе и без этого заплатят. Если ты отведёшь меня на Холмы, поможешь, то Раскин отвалит тебе гораздо больше, чем богатый русский. Я знаю своего босса. Он заплатит, много заплатит! – нервничал Пит. Его прежнее самообладание уступило место большой тревоги не успеть к нужному моменту.

- А тебе какая разница? Не хочешь идти, топай сам на Холмики. Там есть жуткие типы в чёрных балахонах. Я чуть не обгадился прошлой ночью, а ведь мужик бывалый. И аномалий полно́. Самых разных, на любой вкус. Хочешь кишки по веткам разбросать? Или поджарить недожаренные яйца на трескучей «электре»?

- Разница есть. – Пока я подготовлюсь к опытам…

Сэм его зло перебил:

- …херопытам! Ты туда не пойдёшь! И точка! Грязевое озеро - вот наш маршрут!

- Ты мне не приказчик! – вспылил Пит. – Хватит с меня вашей опеки! Сам справлюсь.

Лицо Сэма приобрело пунцовую окраску. В два шага он настиг напарника и зло схватил его за грудки:

- Ни хера ты не справишься! Твари, что обитают на Холмах – нелюди. Они просачиваются мимо огненных ловушек как пар, исчезают в воздухе прямо на глазах. Я видел это вживую. Психи, которые там тусуются, непросто так там обосновались. А без тебя мне не заплатят ни копейки.

- Я поговорю, расскажу начальнику, и тебе выплатят приличную пенсию...

- Угомонись, парень! – Сэм толкнул Пита в грудь. – Мы шестёрки, расходники, винтики в империи твоего босса. Ему на нас наплевать. Отправляет сраного ботаника в пекло в компании случайных людей без инструкций – это как понимать? Это ты называешь заботой о людях? Странная забота, не находишь? Будь он заинтересован, отправил бы роту профи. А так ему просто скучно. Авось прокатит! А насчёт заплатить? Тридцать миллионов – это огромные деньги. И даже часть из них позволит мне пожить подольше. Я подыхаю, сукин ты сын! Вот почему прусь в стрёмной компании в задницу к Чёрному сталкеру.

- Так, поход за артефактом был просто прикрытием. Настоящая цель – это найти нужную область, где полыхнёт.

- Открыл Америку. Я всё это прекрасно знал. Думаешь, не видел, как ты манатки рассматривал, как тщательно скрывал подарки от доброго «дяди» Раскина. Поверь, я не так глуп, как ты и ушлёпок Пеппа считаете. Я делаю работу и не треплюсь языком. А работа у меня – добраться до гребаного озера. Выполню дело – тогда поговорим. А теперь, будь добр, иди в стойло, иначе мы тут до вечера застрянем.

Сэм обошёл напарника по кругу, сплюнул в траву:

- Ну, чего встал?

- Я не пойду с тобой Сэм. – после небольшой паузы проговорил Пит.

- Пойдёшь.

- Я решил по-другому. Я понимаю, времени у тебя почти… нет…– голос Вовы сорвался. Ему в голову пришла любопытная мысль.

– Тебе не нужны деньги, верно? Ты изначально хотел всех кинуть, как только найдёшь артефакт. Он тебе нужен самому. Ты услышал в баре о регенерации тканей, и понадеялся добраться с нашей помощью до нужной породы. Да, Сэмми?

«Анархиста» передёрнуло.

- Можешь радоваться. Ты только что меня раскрыл. Всё правда. Только зря так откровенничаешь перед малознакомыми типами. Лучше бы ты добровольно пошёл.

Сэм вскинул дробовик, наставил его на Пита.

- Я не хотел этого делать. Поворачивай оглобли, парень, пока я не прострелил тебе ногу. Будешь долго дробь выковыривать. Оружие давай!

- Сэм!

- Ты грёбаный ботаник, сам меня вынудил. Лучше бы ты молчал, дрянь этакая. Снимай, пукалку, сынок! Снимай, сука!

Сталкер трясся от сильнейшего стресса. «Сайга» в руках качалась со стороны в сторону. Пит подумал, что совсем не знал человека, с которым делил хлеб и воду.

Автомат полетел в песок. Сэм выругался, забирая оружие за ремень. Учёный отошёл назад.

- Сэм!

- Заткнись, иначе я за себя не ручаюсь! Иди вперёд, Питер! Хватит с меня на сегодня соплей и соплежуйства. Сам виноват, что так вышло.

Подхватив поудобнее рюкзак, химик бодро зашагал через песчаные барханы, в сторону редкого подлеска. А за ним на расстоянии в пять метров топал вооружённый человек, чьё оружие смотрело строго в спину ведущему.

Глава 5. Грязь

1.

У его истории будет счастливый конец. Прирождённый оптимист, Пеппа всегда верил в лучший исход даже при скверном развитии событий. Он пуще неволи не любил проигрывать, даже в мелочах. При каждой неудаче он ругал себя последними словами, стараясь впредь предугадывать возможные ошибки. Обычно у него получалось учиться на своём и чужом опыте, но ровно до того дня, когда всесильный Карл Раскин швырнул его в ад.

Три дня приключений дали ему большую пищу для размышлений. Он поймал себя на мысли, что не разбирается в людях, а так называемая прожжённость – мантра для шарлатанов. Правы люди, которые называли его клоуном. Клоун он и есть, только ряженый, с плоскими и неумными шутками.

Взять хотя бы полковника Громова. Жёсткий и склочный военный оказался вменяемым сукиным сыном, несмотря на то, что с момента последней встречи прошло немногим больше полтора года и власти у Громова значительно прибавилось. Он мог его пристрелить прямо в посёлке, и никто бы не пикнул против «царя». Обычная солдатня боготворила бывшего майора, который твёрдой рукой держал посёлок в строгости. Удивительно, но Пеппа отрицал слухи о «справедливом майоре», старательно демонизируя его образ среди местных бродяг. Почему так происходило, он не знал.

Или взять слюнтяя ботаника из Рыжего, не Фиолетового, Леса, раз так его! Вова Пит не стал обузой в пути, и ни разу не подвёл команду, несмотря на мутные цели авантюрного рейда. Не слабак – мужик, и куда там шуту Пеппе до его благих идей. При первом же удобном случае хвалёный проводник свалил по личному делу к старой нычке – и попался как тупой чайник в лапы Соболя. Подвёл Пеппа ботаника, и не только его. Себя в том числе. Теперь «тридцатка лямов» маячила не за горизонтом, а только в мыслях. И кто теперь неудачник?

Ответ очевидный.

Но ведь устоявшийся порядок вещей всё ещё можно порушить и переделать под себя. Ещё не потеряна возможность отыграть проигранную партию. Кто знает, может, сидит бедняга Питер под камнем и ждёт, когда потерявшийся напарник вернётся, чтобы вместе отправиться к Грязевому озеру. Или бродить неприкаянной тенью вдоль Припяти, что маловероятно. С большой вероятностью малоопытный Пит мог погибнуть в местных чигирях, исчезнуть в аномальной области или напороться на военный патруль.

Мог, да. Только Питер ходил в любимчиках у Зоны. С таким фартом почти всегда выкручиваются из передряг. Наверняка ботаник уже на полпути к Грязевому озеру – месту опасному, даже для супер-профи. Питу придётся несладко, когда доберётся туда. Пеппа надеялся перехватить храброго ботаника на подступах к локации.

Сталкер добрался до деревеньки, где его пленила вооружённая группа Соболя. Признаться, это момент беспокоил его. Куда направлялся бывший контрабандист с бандой головорезов? Точно не ворон пугать. Он кого-то ждал в деревне, и точно не старого знакомого, которого предпочёл быстренько отослать с глаз долой. Овчинка стоила выделки, раз Соболь вписался. Впрочем, это пока неважно.

Пеппа проверил укромное место, где у него был тайник. Тай и есть, пусто. Всё выгребли, суки! Оставили только один евроцент, невесть каким боком попавший сюда. Проводник сунул монетку в карман, выпил воды и свернул на узкую тропинку к Могильнику – месту, где хоронили павший скот. От Могильника рукой пода́ть к Грязевому озеру.

С небесной канцелярии заморосило. Пеппа набросил непромокаемый капюшон, натянул на себя плотнее ворот парки. Всё как всегда – погода дерьмо, люди дерьмо, работа – ну такое себе. Против своей воли он оказался в этом болоте. Намеревался отсидеться в колонии, глупец! Только у богатых свои причуды! Не получилось у него сбежать от Зоны! Она достала его и на тюремных нарах.

Но сталкер ещё в баре три дня назад решил, что покинет пределы отчуждённой территории. Независимо от результатов. Даже если он останется нищим зубаскалом и дырой в кармане. Хрен с ним, с деньгами. Он больше не хочет тратить свою жизнь вот так, бесцельно путешествую по заражённым местам в гордом одиночестве. Лучше он будет таращиться в четырёх стенах на жирную задницу продавщицы из киоска на перекрёстке, пить с ней пиво и ругаться матом. А пока сто́ит разыскать Пита и вернуть свой должок перед ним.

Северная зона не баловала разнообразными пейзажами. Все те же унылые пустеющие поля, редкие леса, болота, канавы и насыпи. Кое-где доживали век деревянные хаты брошенных деревень. Одну из них Пеппа только что оставил за спиной. Теперь он двигался строго на запад, в сторону Славутича, вдоль старой железной дороги. Но до путей оставался кусок дороги.

Нога уехала по щиколотку в мягкую траву. Пеппа вздрогнул, выдёргивая конечность из пожелтевшего травяного плена. На носке сапога замерли густые чёрные капли. Сталкер обвёл взглядом малознакомую местность. Кажется, он на месте. Грязевое озеро не имело чётких границ. Каждый раз оно меняло очертания. Оно либо отступало, либо захватывало новые места.

Растения с почерневшими стеблями и корнями. Маслянистая жидкость на поверхности, которая давала прочную водоустойчивую плёнку. Небольшие окна чёрной воды посреди пустыря. Неустойчивая почва под ногами и ядовитые испарения. Этих признаков хватало с лихвой, чтобы здешний народ тщательно обходил стороной скверное место. И правильно делал, ибо здесь ловить нечего, кроме способов свести счёты с собственной жизнью.

Грязевое озеро не жаловало людей. В советское время здесь открыли месторождение нефти, завезли оборудование и даже успели запустить производство. Только почему-то добычу «чёрного золота» прекратили, а машины бросили. Видимо, посчитали добычу нецелесообразной или правильнее говорить, нерентабельной. Годы запустения и две катастрофы вызвали на небольшой территории площадью в три гектара экологическое загрязнение продуктами нефтепереработки. Так в Северной Зоне появилась своя территория Отчуждения, которой побрезговали даже мародёры.

Пеппа забредал сюда дважды. И в обеих случаях ему несильно понравилось. В первый раз он по неопытности провалился по пояс в травяное «окно», откуда его потом вытаскивали напарники с превеликим трудом. Во второй раз он посетил озеро за щедрое вознаграждение от экологов на Масанах. Почти всю неделю он изучал безжизненную пустыню, с торчащим станком-качалкой посредине, натерпевшись страху. Но работу выполнил на пять с плюсом. Тогда он пил неделю, рассказывая местным бродягам о выворачивающем нутро состоянии.

- Идёшь такой по проложенной тропе, кочки качаются, торчащие осины шевелятся, и вдруг бац, и начинаешь ссаться под себя, в том смысле, что страх накатывает внезапно. Ты оборачиваешься, видишь бочки, вплавленные в торфяник, материшься, со лба стекает струйка пота. Ты смахиваешь капли и видишь, что они чёрные, нефтяные. Бледнеешь, материшься, заставляешь себя идти вперёд, где новые бочки, провалы, «окна». Но хуже всего во время дождя бродить по этим гиблым землям. Чтоб я ещё раз посетил Грязевое пятно!

Зарекался зря. Теперь он опять совался сюда, и неважно, что с благой целью. Атмосфера обречённости висела в отравленном воздухе, пробивающийся даже через мощный фильтр полумаски.

Проводник вынул карту местности, которую случайно стащил у Громова. Пеппа прикинул, где сейчас находится сам, и понял, что ему нужно на противоположный берег. Пит мог подойти к локации с восточной стороны, в то время как он топтался по западной. Если жив, конечно. Нужно лишь пересечь железнодорожную насыпь, спуститься по рельсам южнее, и быстро пройти небольшой лесок. За ним в полукилометре и начиналось то самое Грязевое озеро, если старые данные актуальны.

Заложив вираж, Пеппа устремился к едва видимой в прозрачном мареве насыпь. Автоматный выстрел застал его врасплох, но ко второму он распластался на земле. Вскоре он и засёк стрелка, который прятался в кустах неподалеку. Это не было случайностью. Не каждому дано метко стрелять по движущейся мишени. Пеппа перекатился в сторону, ловя в прицел дрожащие кусты, но почему-то открывать огонь на поражение. Ему стало интересно, что за недотёпа его обстрелял.

- Прекрати палить, дубина! – крикнул Пеппа.

Зашевелились кусты, и оттуда выглянул вооружённый мужик.

- Не убивай! – ответил он.

- Ладно.

Пеппа привстал, держа оружие на виду в одной руке. Дуралей встал в полный рост и понуро побрёл в его сторону. Сталкер двинул к нему навстречу, намереваясь узнать, что это за субчик.

Выглядел он неважно, гораздо хуже, чем Пеппа, после того как его пленил Соболь. Измаранный в грязи, со старым «калашом» 74 модели, в подранной камуфляжной куртке и шапочке-пидорке, - этого бродягу никогда раньше не видел. По внешнему шмоту он походил на беженца-повстанца, скрывающегося от властей в лесу.

- Руки подними! – на правах сильного потребовал Пеппа.

Мужик повиновался беспрекословно. Он выставил ладони вперёд, приблизился вплотную. Автомат, висевший на плече, хлопал его по бедру.

- Ты кто такой! – Пеппа очень аккуратно обошёл незнакомца вокруг, убеждаясь в своих подозрениях.

- Только не стреляй, прошу, это была чистая случайность.

«Случайно три раза!» – подумал Пеппа, глядя на этого несчастного.

- Я Паша Земеля, из посёлка землекопов. Вчера на нас напали…

- Подожди тарахтеть! Что за посёлок? – спросил Пеппа.

- Ты не в курсе? У нас была договорённость с Громовым! Что мы копаем янтарь, а они нас не трогают.

- Янтарь копали? В посёлке? – уточнил проводник, удивляясь, насколько всё изменилось за пару лет. – И кто на вас напал?

- Н-не знаю. Я работал на насосной станции, как из ниоткуда появились люди и принялись палить. Я сбежал в лес вместе с Кокером, охранником, и уже почти сутки выживаю тут.

- Погодь! На вас напали, верно? Что с посёлком-то стало?

Мужик потёр кулаком нос.

- Уничтожили. Кокер говорил, что нападавшие – не люди Громова и не конкуренты. Сработали как профессионалы. У нас не было ни одного шанса. Мы еще слышали выстрелы. Наверное, положили всех до единого.

Пеппа понимающе кивнул.

- А что с Кокером стало? Я так понимаю, автомат его.

- Сдох. Вляпался в хреновину какую-то. Я слышал о Зоне с аномалиями, но думал, байки. Оказалось, правда. Переломало ему руки и ноги, просил добить, но я труханул и ушёл. Я в жизни ни одного человека не убил. Я простой копатель янтаря.

Бедняга говорил правду. В его голосе слышалось отчаяние. Что касается янтарного камня, то Пеппа в колонии слышал истории от одного украинца, который рассказывал жуткие вещи о незаконной добыче затвердевшей смолы. Мол, на границе с Беларусью его тонны, если не тысячи тонн.

- Допустим, это правда. Что дальше делать будешь?

- Может, ты меня проведёшь до границы? Обещаю, в накладе не останешься. У меня есть сбережения. Пять тысяч долларов могу дать. Мало? Семь тысяч! Только выведи меня отсюда прочь! Здесь дурное место! Тут творится какая-то херня! А я на такое не подписывался. Выведи меня, друг!

Землекоп вцепился в его плечо. Пеппа ударил того кулаком в грудь, отошёл назад и вскинул автомат.

- Тронешь еще раз, сдохнешь! Выворачивай карманы, живо!

Перепуганный бродяга подчинился. Дрожащими руками он принялся потрошить свои заначки. Ничего особенного Пеппа не увидел. Кроме чёрного камушка с прилипшей к нему землёй, с характерным синеватым отливом.

Янтарь. То ради чего этот доходяга рисковал здоровьем.

2.

Беглец с посёлка землекопов уже скрылся из виду. Сталкер сжалился на несчастным, поделившись с ним харчами и десятком патронов. Не бесплатно. Взамен Паша Земеля неохотно отдал ему чёрный янтарь. Наверняка безделушка стоила приличных денег на гражданке, однако выбирать мужичку не пришлось.

Поделился землекопатель и ещё кое-какой информацией. Видел он призрачный поезд. Своими глазами "крот" наблюдал, как многотонное чудовище пропахало брюхом по рельсам, и тут же исчезло, практически бесшумно. Пеппа поднял было на смех чудика, да только Паша чересчур серьёзно отнёсся к этому событию. Он проторчал на одном месте почти весь день, и только безнадёга вынудила его свалить с насиженного места.

Рассказал Земеля и о двух идущих путниках, которые шли с юго-востока. На насыпь они подняться не рискнули, а прошли значительно поодаль старой дороги. Идти на контакт аника-воин с убитым калашом не рискнул. По его словам, выглядели они солидно. Для Пеппы эта скупая новость стала откровением. Он облегчённо вздохнул. Пит не погиб. И каким-то чудом выжил Сэм, которого они бросили умирать. Вот так поворот! Конечно, на Сэма он плевать хотел, если бы не один нюанс. Вожделенный артефакт находился-то в районе Грязевого озера, и только «анархист» знал точное его местонахождение.

Ускорив шаг, Пеппа рванул в то место, где землекоп застал двух пассажиров. Он пересёк насыпь, отметив, что рельсы блестящие и отлично выполняли свою функцию по перевозке. И затем рванул на поиски следов. Полчаса блужданий по полям и пригоркам выявили, что недавний попутчик Земеля не соврал. Час назад здесь передвигались люди.

Его люди!

Пеппа возликовал, когда наткнулся на влажном песке на знакомые оттиски подошв военной обуви. Дальше – дело техники. Как гончая, он рванул прямо по следам, убыстряя максимально возможный шаг.

Ростовая фигура ботаника появилась в поле зрения едва Пеппа поднялся на невысокий холмик. Они двигались медленно. Пит шагал первым, сзади семенил проныра Сэм. Живой и здоровый. Это их увидал Земеля, когда следил за окрестностями. Почти с любовью сталкер наблюдал за старыми знакомыми. Он собирался отправиться за ними, но резко передумал. Всему причиной стал выживший «анархист». У него помимо дробовика болтался на плече автомат. У Пита его не было.

Зачем придурку два ствола?

А ведь он предупреждал Питера, что Сэм – гниловатый человек. И за ним нужен глаз поострей. Непрост этот парень! Полон дерьма и противоречий! Что же, пора внести и свою лепту в решение проблемы.

Он двинулся наперерез маленькому отряду из двух человек, намереваясь выйти из укрытия и поставить Сэма на место. Жидкий лесок из привычных сосёнок и берёзок помогал ему двигаться скрытно и довольно быстро. Настоящим подарком для игр в партизана стал кусок густой чащи, чудом сохранившейся в нынешних реалиях. Без долгих раздумий Пеппа нырнул в скопище елей.

Отпихивая автоматом лапчатые ветки, он лавировал мимо стройных стволов, кочек и выворотней. Пеппа включил фонарь, подсвечивая себе под ноги. Просветы между деревьев сузились, пространства стало значительно меньше. Сталкер прошёл мимо большой кучи, увернулся от вздрогнувшей ветки. И услышал сзади шорох!

Ему бы приспустить бегом отсюда прочь, да подальше, но Пеппу хватил ступор. Как тогда, когда крокодил атаковал их громоздкий плот. Большой боевой опыт говорил ему не торопиться. Обычно аномалии реагируют на резкие движения, да и бродячие коты, которые местные звали баюнами-убийцами, не жаловали резвых жертв. Вот Пеппа и замер. Осторожно он повернулся на источник шума, глядя вполглаза вбок и немного наверх.

Но на ветках никто не сидел, и грави-ловушек сталкер не заметил.

Большая куча, которую Пеппа принял за гору валежника, шевельнулась. Дрожащими руками проводник нащупал болтающееся за спиной оружие, легонько потянул на себя.

«Спокойно, спокойно» – попытался успокоить себя Пеппа, лихорадочно высматривая в полумраке ельника путь отступления.

Большая зловещая куча привстала. Пеппа интуитивно попятился, надеясь избежать быстрой смерти от обитателя густого ельника. Но когда зверь глянул на своим единственным жёлтым глазом, сталкер поступил как любой другой человек в подобной ситуации. Нет, он не навалил в штаны, а принялся удирать. Со всех ног, невзирая на ветки, корни, сухостой и мох.

Сердитый рёв медведя-шатуна фактически открыл сезон охоты на бедного Пеппу. Земля содрогнулась от ускоряющегося косолапого, который стремительно настигал бегущего человека. То, что могло остановить улепётывающего двуногого, будь то тонкое деревцо или сук толщиной в руку, сминалось лесной тварью на раз. Пеппа слишком далеко забрёл в чащобу, это было его ошибкой.

Он вывалился из леса шатуном на плечах. Пеппа поднял ствол вверх и длинной очередью разрубил зудящую в этой местности тишину. Не помогло. Медведь, похоже, повидал стреляющие штуки. Рык животного, удар лапой, мат – и сталкер улетел в песок кубарем. Целых полторы секунды понадобилось перепуганному проводнику, чтобы оправиться от коварного удара и приготовиться к возможно, последнему бою в жизни. Он смог удержать верный «двенадцатый», который удачно лёг в руки заряженным.

Чудовище выросло перед ним сгорбленным и косматым исполином. Меньше чем бурый медведь и больше чем гризли. Зверь был рассержен и явно хотел крови, однако шатун медлил расправляться с нарушителем его покоя. Чёрные ноздри непрерывно раздувались, с приоткрытого рта сочилась слюна. Кроме того, даже для медведя этот косолапый экземпляр выглядел настоящим уродцем.

Вместо правого глаза из-под надбровной дуги просматривалось заросший шерстью провал, откуда сочилась желтоватая слизь. Левое ухо висело на двух лоскутках кожи, а в грудине зияли следы от пуль. Шатун походил на обросшего патлами Франкенштейна, только ещё более уродливого.

Подпалины на густой шерсти. Перекошенная морда. Оскал с кривыми обломанными зубами. Чудовищное порождение радиационного заражения и человеческих рук.

То, что Пеппа принял за свирепость и жажду убивать, оказалось простым любопытством ещё не взрослого медведя. Шатун потёр лапой нос и потянулся к брошенному рюкзаку в трёх метрах. Ноздри его затрепетали, заработали с новой силой. Медведь явно учуял еду в поклаже.

- Да ты хочешь жрать! – осенило Пеппу.

Он виновато опустил автомат.

Косолапое создание с порванный ухом потрошило рюкзак. Он делал это не умеючи, явно не хватало опыта. Острыми когтями шатун разорвал парусиновую ткань, подцепил половинку буханки в целлофане, и принялся с жадностью поглощать чёрствое яство. Летели в сторону клочки плёнки, в траву падали крошки, но шатун старался языком поднимать и их.

Медведь был совсем ещё молодым. Он урчал от удовольствия, когда вытаскивал из чрева съестные припасы. Колбасу зверь сожрал вместе с пищевой плёнкой. Банки с тушенкой облизал и перекатывал лапой, не понимая, почему он не может её открыть. Теперь шатун не казался жутким уродом, скорее, смешной оказией. А ведь Пеппа едва не разрядил в этого шерстяного мародёра оружие, как это сделали другие, менее дружелюбные люди. Этот медведь вызывал в нём некую жалость. Его выперли из медвежьей семьи, вероятно, из-за уродства, и гораздо раньше, чем обычно происходит в дикой природе. Животные никогда не церемонились с калеками, ибо выживает сильнейшая особь.

- С меня хватит! – сказал сталкер. Он вдруг вспомнил колонию, старый дедовский дом, куда приезжал на лето от родителей, вспомнил тяжёлую работу. И много чего другого, где дышалось гораздо легче, чем в этой расклятой Зоне. Она всё-таки сломала его – извечного весельчака Иванова, который любые трудности воспринимал с толикой оптимизма. От прежнего задора не осталось ни следа, только сплошной негатив.

Сталкер подтянул к себе остатки уничтоженного шатуном рюкзака, нашёл на дне банку варёной сгущи, мокрую от шершавого языка шатуна. Тот лишь лениво глянул на него своим единственно зрячим глазом, и дальше облизывал жестянку, зажав её между лапами.

Пеппа ножом вскрыл банку, вытер о штаны лезвие.

- На, чудище!

Шатун бросил запечатанную тару. Он шумно понюхал воздух, наполнившийся незнакомым, но вкусным ароматом, и подошёл к открытому угощению.

Более счастливого зверя Пеппа не видел. Впервые за долгое время сталкер искренне улыбнулся.

3.

- Бросай ствол.

Пеппа не удивился такому повороту. Он здорово пошумел, пока недавние товарищи прогуливались неподалёку. А у Сэма хватало ума засесть в укромном месте, пока Пеппа расшаркивался перед голодным шатуном.

- Пытаешься показать, насколько ты крутой хантер, Сэмми?

«Анархист», вышедший из-за дерева, ни капли не смутился. Впрочем, автомат он не опустил. Зато его спутник, учёный муж, чуть не бросился в объятия:

- Пепп! Ты вернулся!

- Ты не сдох? – буркнул Сэм, подходя ближе, будто пытался убедиться, что перед ним живой напарник, а не зомбиящер. Ну почти здоровый. Грудина постоянно напоминала Пеппе, что ещё с утра он участвовал в «тренировочных» боях.

- Из нас обоих ты больше напоминал труп. Рот в слюнях, голова в кустах – зрелище «брр».

Недавняя хандра, которая грызла проводника второй день, лопнула пузырём. Старый Пеп вернулся с новыми скабрезными шутками и желанием надавить на засохший больной мозоль. Поддеть Сэма – это святое! Не хрен расслабляться! Но ветеран привычно "съел" сарказм:

- Раз ты с нами, помоги нам найти Грязевое озеро. Мне кажется, оно где-то рядом.

«Заговаривает мне зубы. Ну да ладно. Подыграю».

- Ага. Забираем на северо-восток. Скоро увидите всё своими глазами. Но тогда в баре ты говорил, что место нужного артефакта находится рядом с Грязевым озером, верно?

«Надо же, отдал Питеру автомат. Держит в страхе парнягу. Ну ничего, я тебя выведу на чистую воду, что мало не покажется. Главное, не подавать виду».

- Всё так!

- Тогда не будем терять время.

Химик по прозвищу Пит чуть ли не сиял. Ну ещё бы, душка Пеппа вновь в строю, и готов на подвиги. Он даже ни словечка не сказал о провале Пеппы, когда тот сбежал по своим шкурным интересам. Золотой человек!

Сталкер потеснил задумчивого Сэма и пошёл вперёд на правах проводника. Его догнал вопрос любопытного Пита:

- А почему Грязевое озеро?

- Потому что там есть нефть, сынок.

Вопрос от учёного стал спусковым крючком для разговорчивого сталкера. Все пятнадцать минут, пока они продвигались по пересечённой местности, Пеппа рассказывал и рассказывал об этой жутковатой локации. О том, как измерял берега нефтяного пятна, о страхах и слухах, окружающие жуткое местечко. И много о чём другого. Поведал он и о своих злоключениях в Масанах. Раздражительному Сэму не очень понравилась такая словоохотливость, в отличие от вымотанного парнишки. Тот слушал с интересом, засыпая новыми вопросами.

- Ты так и не рассказал мне о Мастере?

Пеппа остановился, посмотрел на любопытствующего учёного:

- Помню, да! Мастер – это один чудак, который облазил Северную Зону, пока не сгинул в очередных епенях. Прославился он своими рисунками. Всё самое интересное, Мастер вносил в толстый чёрный блокнот, и делал это виртуозно и предельно правдиво. Пропал он пару лет назад, в районе Холмов, как и многие другие пацаны. Его рисунки исчезли вместе с ним. Жаль, отличный малый был, пусть и двинутый на всю голову.

Глаза Питера заблестели, и он будто пытался спросить что-то ещё. И спросил бы, если не на улице резко не потемнело.

Шедший впереди Пеппа споткнулся, тревожно озираясь. Пит, который топал вслед за рассказчиками, задрал голову вверх. Сэм, замыкавший колонну из трёх человек, почему-то попятился. Он единственный из троицы глядел вбок.

Серое покрывало из туч клубилось чернотой. Из него больше не выпадали осадки в виде мелкой, до одури неприятной мороси. На небосклоне зарябили концентрические круги с вихревыми хвостами, похожие на мини-торнадо. Подобных бурунчиков Пит насчитал больше пяти. И три из них низко висели над про́клятыми Холмами, где по словам Пеппы творилось «всякое хреновое». Бледное солнце едва пробивалось через плотный чернильный саван, поэтому видимость значительно ухудшилась. Не настолько, чтобы не видеть вообще, но и очертания предметов вдали теряли чёткие контуры. Зрелище завораживало и в то же время настораживало. Уж не предвестник ли это Супервыброса? Вряд ли, хотя симптомы могли проявляться и по-разному. Например, в виде небольшого землетрясения.

- Нам хана! – бросил Пеппа ботанику, который наблюдал за небом с дотошностью спеца. Он пытался вычислить точное время, полагаясь на память и последние тестовые расчёты три дня назад. Губы у Владимира шевелились: он проговаривал шёпотом массив данных, вспоминал формулы из квантовой физики и гипотезу Ракицки. Всё сходилось!

- Пеппа! Мне нужно на Холмы! – неожиданно громко сказал проводнику учёный.

- А я бабу хочу и домик у озера. А как же артефакт? Да и смотри, какая хрень происходит! Это не шутки! – обеспокоился сталкер, рассматривая, как на западе зарождается ещё один вихрь.

- У нас есть время. Примерно 15-20 часов.

- Да ты упорот! В тебе проснулся безумный ботаник? Давай всё же рискнём и попробуем достать арт! Мы почти дошли.

Пит нехотя, но согласился.

- А где Сэм?

Пока они вдвоём суетились и перешёптывались, глядя на небесную анархию, сталкер тихонько слинял. Понятно, по какой причине! Пеппа разродился длиннющей тирадой, которая затрагивала не только лживого напарника, но и его родственников.

- Какой жадный ублюдок! Но почему?

- Он болен, и умирает! Ему не нужны деньги! Только артефакт!

- Я тебе давно говорил, что Сэм не простачок, и у него есть весомая причина ударить в спину. Скажи спасибо, что не пристрелил нас на этом месте.

- Пусть забирает артефакт! Я лишь хочу добраться до Холмов. Я тоже не простачок, и у меня есть свой интерес.

Серьёзный Пеппа хмыкнул.

- Ага, сунуть пятачок в улей с осами. Значит, тридцать миллионов псу под хвост? Обманка? Фикция?

- Нет! – воскликнул Пит. – Это правда. Только всё круто изменилось. На Холмах – наше будущее. А деньги ничто! Сэму нужнее этот артефакт, если он существует.

Больше спорить с безумцем Пеппа не стал. Они остановились рядом с торчащим куском металлической проволоки. Пит вздрогнул, поплотнее запахнулся в непромокаемую куртку. Затем он нагнулся и взял в руки пригоршню земли. Растерев комочек на перчатке, он увидел грязные пахнущие разводы.

- Углеводородистая мальта. – сказал учёный.

- Вот и Грязевое озеро! А значит, внимательно гляди в оба.

В этот раз проводник не шутил.

4.

Сэм не случайно слинял от своих спутников. Ещё десять минут назад он заметил очертания деревянного покосившегося креста с противогазом. Вокруг него в радиусе в пять метров была изрытая земля, наподобие картофельного поля после уборки урожая.

Место рядом с крестом у Грязевого озера.

Сталкер выполнил все инструкции погибшего три года назад бродяги в точности. Тот ничего не выдумал. Разве что Сэм не видел никакого озера поблизости. В принципе, это не имело значения. Он почти на месте, один, без надоедливых спутников, которые мешались бы под ногами. Питер понял его по-человечески, и Сэм был уверен, что учёный не станет препятствовать его жажде вернуться к нормальной жизни.

- Забирай артефакт себе. Тебе нужнее. Только проводи меня к Холмам, – попросил он.

- Договорились.

Сэм пожал ему руку и вернул учёному оружие. Конечно, помогать наивному учёному Сэм и не собирался несмотря на обещание. К чему играть в благородство, когда ты подыхаешь на глазах. Да и гарантий никаких. Он только недавно принял полдозы блокиратора, рассчитанного минимум на сутки. Один день жизни, а дальше – тлен. Очередная кома отправит его прямиком в сталкерский ад.

Появившийся так некстати Пеппа едва всё не испортил. Он нарушил идиллию между двумя участниками сделки, которые шагали рядом в качестве равноценных партнёров. Придурок проводник умел заговаривать зубы, и кто знает, чем всё закончилось бы, приди на искомое место. Сэм уже хватался парочку раз за оружие, всерьёз полагая убрать с поля зрения болтливую помеху, и каждый раз останавливался. Он не убийца, только не так, подло и неспортивно.

Затмение на солнце, или как это называется, помогли ему выйти из щекотливого положения «английским» способом – он попросту слинял. Получилось просто и трусливо. Достаточно лишь было завернуть за поросль и отойди назад приставными шагами. В таком сумраке потеряться легко. Пока они очухаются и бросятся на его поиски, Сэм успеет осмотреться и решить проблему с артефактом. Или нет? По фигу. Он на том отрезке, когда отступать поздно да и некуда.

Крест с противогазом, поле двадцать на десять. И одна аномальная порода, ради чего он вписался во всю эту затею с баснословным гонораром, в правдивость чего Сэм сомневался.

Он шагал быстро и максимально осторожно. Земля блестела от тумана, и влага на её поверхности казалась чёрной. Сэм провёл рукой по голой ветке сухой берёзки, смахнул оттуда густые синие капли. На перчатке осталась грязь, маслянистая и с характе́рным запахом. Кое-где в ложбинках блестела вода. Эти места «анархист» старательно избегал. Но сапоги всё же обмочил. Они также покрылись густой ядовитой субстанцией, к которой отлично липнул песок. Сэм накинул полумаску, зашагал дальше.

Сухие стебли высохшей осоки с чёрными отметками прошуршали по голенищам обуви. Крест, висевший в дымке неясным маркером, покачивался в такт ходьбе. Иногда он исчезал, затем снова появлялся, но ближе почему-то не становился. Сумерки искажали дистанцию, или это Зона играла с его воображением.

«Мираж?» – подумал мрачно Сэм. Только этого не хватало для полного счастья.

Однако он ошибся. Сталкер оступился у края провала, глубиной в несколько метров, отступил. Песок посыпался вниз, шурша с предостережением соблюдать осторожность. Сэм думал обойти преграду шириной в полутора метров, но решил рискнуть. Короткий разбег, два удара сердца, и он приземлился на твёрдую преграду.

Покосившийся крест всё ещё казался далёким на краю пятачка с рыхлыми холмиками. Глазницы противогаза уставились на него гротескной гримасой. Самый раз почувствовать себя неуютно в этом море враждебности. Сверху на него напирало небо, которое уже погружалось в анархию, чтобы однажды устроить в этой точке земного шара армагеддец. Сумерки подступили к нему со всех сторон, поджали мочевой пузырь и стучались в голову непрерывным «алармом»:

- Опасно! Опасно! Опасно!

Сталкерское хвалёное чутьё молчало. Тревога, которую он постоянно душил на протяжении всего неудачного рейда, теперь поддушивала его самого. Он умирает, умирает, бл.., и уже устал от этой бессмысленной и беспощадной борьбы. Сэм хотел прилечь отдохнуть, выспаться в тишине, один, лишь бы не думать о дерьмовой жизни.

Небо осунудолось и почернело.. Хлипкий крест вырос до исполинских размеров. В стёклах старого советского противогаза отражалась безобра́зная гримаса чернобыльского бродяги. Он наконец дошёл до него, вернее, дополз.

Артефакта нигде не было. Он пропахал поле миллиметр за миллиметром, прошёлся несколько раз взад-вперёд.

Всё тщетно. Ни-че-го!

Ничего, бл…!

Зеро. Пустое место. Грязь, лишения и пустота как венец конченого рейда.

Сэм упал на четвереньки, обнял крест. Ему стало плохо.

Голова его взорвалась разящей болью, отдавая в грудину. Если это приступ, то ему конец!

Или нет?

Нет, у него ещё будет пару часов жизни, три или четыре. Чёрная блестящая ампула болталась в нагрудном кармане. «Кровь шахида». Последний коктейль, прежде чем отчалить в сталкеркую Вальхаллу. Это лучше, чем подыхать в корчах на чьей-то брошенной могиле.

Стёкла противогаза дохнули мертвечиной. Сэм вытолкнул из кармана запаянную дрянь, которая досталась ему от мёртвого кадавра. Приступ ударил посильнее. «Анархист», пока ещё не мёртвый, закричал, и приставил к шее препарат.

Глава 6. ЗА 30 миллионов долл.

1.

Вычислить Сэма оказалось не так уж и легко. Они умудрились потерять следы в сумерках, имевших аномальную природу. Пеппа вывел учёного к нефтяным бочкам, но Сэма там не маячил.

- Где он?

- ХЗ. – ответил раздражённый проводник, вспоминая события трёхлетней давности и памятные объекты рядом с Грязевым озером.

Либо к вышке, либо…

Старый покосившийся крест… Точно.

- Идём быстрее.

Быстрее не получалось. Вначале Пит завяз по колено в топкой жиже, свернув с тропы, затем и сам Пеппа провалился в яму. Едва его вытащил из передряги Пит,который, наконец-то осознал, почему это местечко не пользовалось спросом. От стресса Пеппа едва не потерял ориентиры, куда двигаться дальше.

Они сворачивали вправо, потом влево, шли обратно. Уставший химик чувствовал растущую озлобленность напарника, и не рисковал спрашивать. Первым не выдержал Пеппа.

- Я забыл, где ставил противопехотную мину. Мы десять минут идём, а я, сука, не помню, где она!

Пит заморгал, но постарался сохранить обладание. Они и так висели на грани много раз, и что им одна мина. Мелочь в сравнении с крокодилом! Но хоть убей, не получалось.

- Пит!

Химик остановился.

- Что?

- После того как я попал в плен, я много думал. И мне однажды стало гадостно, что я подвёл тебя. И пусть раньше считал тебя мамкиным сынком, навязанным свыше, теперь я так не думаю. Ты отличный мужик! Поэтому я вернулся, так как в ответе за ботаника с Южной Зоны. И если я сдохну, то не напрасно.

Пеппа протянул ему руку. Первым. Вова пожал её, уже ничему не удивляясь. Рукопожатие получилось крепким, до дрожи в кисти.

- Всё нормально! – поторопился с ответом, и зря. Определённо, ничего нормального в их положении не было. Скоро грохнет Супервыброс, Зону накроет, а они практически в чистом поле.

Но напарника устроил бы любой ответ. Его блуждающий взгляд в полутьме говорил больше, чем слова. Таким его Владимир никогда не видел. Серьёзным и задумчивым. Как мало он знал этого сумасбродного искателя приключений. Это же Пеппа, балагур-весельчак с отменным сарказмом и пофигизмом! Он не может грустить и убиваться тоже.

- Давай найдём этого бегунка! – прокричал в ухо сталкер, решительно устремляясь вперёд.

Крест высился на оголённом от растительности кусочке суши с перепаханной землёй. Он глубоко осел вниз под собственной тяжестью. Сэма нигде не видели. «Анархист» будто сквозь землю провалился. Учёный осторожно мелкими шажками приблизился к оседающему символу смерти. Пеппа шагал рядом. Проводник находился на взводе, это чувствовалось по дёрганой походке.

И не напрасно. На следующем шаге нога вместо твердыни ушла в пустоту, и сталкер провалился по колени. Ещё через секунду он увяз уже по пояс. Учёный сориентировался быстрее обычно, протянул напарнику автомат. С превеликим трудом Пеппа выбрался из ямы, куда угодил на ровном месте. Со стучащими зубами, он озверело рыскал по сторонам и отряхивал штаны от налипшей влажной земли.

В том месте, где высился над разрытой площадкой крест, зашевелилась земля. Хобот советского противогаза свесился вниз, деревянное сооружение покачнулось, и плавно принялось заваливаться набок. Напряжённые Пеппа и Пит едва не заорали, когда грунт взметнулся вверх, и на поверхности показалось человеческое предплечье.

- Не стреляй, Пит! Это не зомби!

Химик с шевелящимися волосами на голове кивнул, но это стоило огромных усилий. Он едва не изрешетил выползающего из могилы Сэма.

Его сердце билось, и рефлексы по-прежнему работали. Был ли это прежний Сэм, или только его тень, но фонтан из песка и торфяных комьев открыл взгляду перекошенный профиль сталкера. «Анархист» закашлялся, выплёвывая из дыхательных путей лишнее, пальцами выгребая изо рта рыхлый грунт.

- Помогите! Артыфакт.. нужен! – прохрипел он, кашляя и отплёвываясь.

Однако артефакта они не обнаружили.

Вот сошедшего с ума умирающего человека – да. Сэм едва соображал, что делает и зачем. Отдышавшись, он нырнул обратно в яму, заработал руками и ногами, будто знал, что искомый образец скрывается в толще земли.

Наивный! Придурь? Или нет?

- Он прав! Эта хрень появляется в земле. В баре назвали камушек «арахисом», а ещё он выглядел как картошка. А где растёт бульба, Питер? – воскликнул Пеппа, глядя, на жуткую сцену под крестом.

- Вот почему мы о нём мало что знаем. Раз в три года, земляной артефакт! Невероятно!

- Тебя это волнует? Ну да ладно. Давай найдём грёбаный «арахис»!

Они повесили оружие за спины и вооружились сапёрными лопатками. Вначале недоверчиво, но затем всё с меньшей долей скепсиса недавние ходоки лопатили рыхловатый грунт в поисках того самого «арахиса». Их ноги вязли во влажном торфе, напитанном водой, на небольшом участке поля росли груды вывороченной земли. А у самого́ креста бился в невольной истерике несчастный Сэм, чей вид напоминал больше живого мертвеца.

Если бы их кто сейчас увидел со стороны, то покрутил пальцем у виска.

Вооружённые люди впали в детство. Лопатами и руками они ворошили почву, всматриваясь в жирные куски земли, бросались на подозрительные камни, очищали их от грязи, вертели в руках, чтобы потом с силой запустить по пологой траектории далеко в сторону. Никто не сомневался, что артефакт существует. Не для того они проделали такой долгий путь, чтобы оступиться и бросить начинания, за которые заплатили высокую цену. Все трое слишком устали, чтобы поступить как зрелые и опытные профессионалы, применив на практике ум и смекалку.

Погода ухудшилась. Небо взрезали всполохи набирающей силу аномальной энергии. Видимость упала до десяти метров. Дальше начиналась неприглядная мгла. Ребята торопились, но они не думали о жизни и смерти, а настойчиво желали найти артефакт стоимостью в тридцать миллионов долларов. Такую сумму богатый олигарх мог заплатить. Охваченные аномальной лихорадкой, Пеппа, Пит и Сэм поднимали грунт снова и снова.

2.

«Я не отдам его этому придурку. Пусть подыхает. Он только думает о себе, не о других. На общее дело ему начхать. Даже могилу себе расширил. Похороним под крестом гадёныша. Главное, потянуть время подольше.

Полчаса или даже час. Он ослабеет и загнётся сам. Нервное потрясение добивает истощённый организм почище любой вредной привычки. А стервец псих ещё тот. Через час всё закончится, если не раньше».

А камень и вправду напоминает «арахис». С маленькими выпуклыми отверстиями и бороздами, вытянутый в овал, величиной с большую картошку. Пеппе едва сдержался, когда черенком лопаты вырвал из кочки подозрительный предмет. К счастью, ума хватило засунуть его за пазуху и притвориться ищущим землекопом. Пит должен его понять. Нельзя вот так отказываться от денег, которые сами прыгнули в руки.

Копалось дальше легко. По крайней мере, психологически. Он очистил свою совесть и смог выполнить задание. Не все они вернутся домой, по крайней мере, бедолага Сэм точно нет. Туда ему и дорога!

Пеппа взглянул в сторону, где ещё совсем недавно высился деревянный крест. В пылу борьбы Сэм вывернул его, обронил, нарушив сразу два сталкерских проклятия. Нельзя тревожить мёртвых и плевать на их могилы! Самого «анархиста» он видел отчасти, больше слышал его шуршание и возгласы отчаяния в пылу борьбы с землёй.

Выкуси, сука! Хотел за наш счёт решить свои проблемы! Это неправильный подход! И если Питу можно ездить по ушам мантрой о ценности никчёмной Сэмовой душонки, то с ним этот номер не прокатит. Пеппе издавна никто и никогда не помогал, но он не ныл как девка, что тяжко жить. А будь у него геморрой неизлечимый, или ещё какая хрень, то накидался бы в хорошем баре, да и пустил бы пулю в лоб. Так поступают мужики! Настоящие пацаны с понятиями, вроде сгинувшего наёмника Грешника. Но не Сэм!

Поэтому в жопу его! Пусть страдает.

К Пеппе приковылял бледный Пит.

- Тут ничего нет! Я уже двадцать минут копаю, и тщетно. Всё зря! И если разобраться, какой же артефакт без аномалии. А ведь тут относительно безопасно!

Забитые торфяным песком глаза Пеппы слезились. Он вытер их рукавом, поморгал:

- Надо продолжать. Покопаем немного, а и дальше решим что почём.

- А как с Сэмом поступим? Он умирает.

- Вначале найдём чёртов артефакт! И тогда решим по совести! – соврал сталкер, втыкая в грунт сапёрку.

«По совести. Это вряд ли. Я ничему и никому не должен! В том числе и этому подонку Сэму. Он посторонний человек, и точно ничем не лучше меня, возможно, даже хуже. Он слабый, а я сильный. Слабые погибают, и никак иначе».

Теплота «арахиса», облепленного липкой грязью, была приятной и успокаивающей. Казалось, будто грелку он засунул за пазуху. Интересно, а правда, что о нём говорилось? О его свойствах, или это сказки. И ведь не проверишь. Тридцать миллионов за курткой! Только бы вернуться живыми!

Пеппа взглянул в сторону Сэма, который остервенело вгрызался в новые участки площадки. Руками и палкой он переворачивал комья земли, но уже не так активно, как раньше. Он походил на безумца, шедшего на последний, отчаянный шаг. В условия ограниченной видимости его угловатый профиль походил на фигуру жуткого болотника, которых уничтожили давным-давно. И все таки старатель оставался человеком, живым и вполне здравомыслящим.

«Нужно отдать ему артефакт. Он заслужил этого шанса. Меня же Громов отпустил. Почему бы мне не ответить той же монетой? Прежний Пеппа за деньги и выгоду бросил родного брата».

Две тёмные фигуры замерли на разных участках распаханного поля. Среди них был и Сэм. Рожа будет довольной, когда он увидит перед собой арт от заклятого врага. И пусть только заикнётся, что Пеппа конченый человек.

Он вытащил из-за пазухи влажный и липкий камень, бережно выставил перед собой. Сапёрка упала под ноги. Хватит ломать трагедию! Тридцать миллионов ничто, чернобыльская пыль под ногами!

- Хрен с тобой, золотая рыбка! Пеппа ещё себе наколдует, – проговорил тихо сталкер и решительно направился к Сэму.

Только Сэм не оценил его добрых намерений. Его угрожающий профиль в полумраке шевельнулся, руки взметнулись вверх.

- Эй! – вскричал проводник.

Умирающий сталкер вскинул свой дробовик. Рефлексы ещё работали. Пеппа криво усмехнулся. Опять добро выходит боком. Уйти из-под линии огня он не мог – так как держал обеими руками артефакт, который нёс Сэму. Но тот, видимо, уже совсем потерял голову в подобном состоянии. Главное, не делать резких движений в этом мраке. Даже нормальному человеку мерещилось всякое.

- Не надо! – крикнул Пеппа, поднимая камень повыше, чтобы придурок с дробовиком рассмотрел получше оппонента. Если дрогнет рука у стрелка, то дробь с пяти-шести метров разорвёт его надвое. Вот и делай добро людям!

Сэм ничего не ответил. Только молчал с оружием наперевес. И это напрягало сильнее, чем привычная ругань. Мысли Пеппы метались в голове с сумасшедшей скоростью, направленные на спасение своей тушки, но путного ничего не приходило. По любым раскладам для него всё оканчивалось хреново.

«Разуй зенки, чел. Тебе на блюдечке артефакт несу!».

Пеппа не сводил глаз с оружия сталкера. Сейчас тот напоминал вымершего контролёра – мутанта с кинетическими способностями. По крайней мере, видел тварюку на картинке. Поговаривали, что контролёры – плод воображения всяких писак и новичков, обосравшихся в первый день шастания по Зоне. Он читал статью-опровержение и полностью поддерживал автора. Ну не могли в современном мире существовать такие твари!

Пеп вздрогнул, когда к Сэму метнулась тень. Слишком поглощённый направленным на него оружием, проводник проморгал резкое движение справа. Кто-то бросился на вооружённого «анархиста», спасая напарнику жизнь. Это был Питер – кто же ещё? Но Сэм всё же достал Пепу. Нападение несильно увело ствол «Сайги», а выстрелить умирающий сталкер успел. Одна из дробинок певуче разрезала Пеппе рукав, вспорола кожу, впилась в мясо, даром что он прыгнул в сторону.

Артефакт упал. Автомат сильной отдачей толкнул проводника в здоровое плечо, огрел по ключице и лопатке. Терпимо. Место ранения облепило торфом и грязью, из-под разрезанной куртки вытекала чёрная жижа. Адреналин погасил на время болевые ощущения, присыпал горечь неудачи опасностью. Осматриваться Пеппа не стал, прыжком в сторону пересёк узкое пространство, повторил манёвр. Автомат к этому времени лёг удобно в руки.

У креста больше не стреляли. Даже не слышалось возни. Храбрый учёный спас его, опять! Бросился коршуном на безумца с пукалкой, отвёл беду в сторону. Большего Пеппа не видел, только мельтешение тел на фоне практического ночного небосклона.

- Пит! Я иду к тебе. – проговорил себе сталкер.

Он наступил на кочку, шагнул вперёд.

Земля под ногами дрогнула, подбросила его вверх. Пеппа потерял равновесие, кувыркнулся в сторону, роняя оружие. Твердь встретила его угрожающим «чпок». Холодная вода обожгла щёку, забилась в ноздри. Пеппа зафыркал, как тюлень, попытался подняться. Не вышло. Что-то схватило его за щиколотку, потянуло вниз обжигающей удавкой.

Липкая дрянь хлынула в горло, когда Пеппа настойчиво попытался вдохнуть полной грудью. Он прикрыл веки, рассчитывая со следующим вдохом вынырнуть наверх и выбраться из чрева Грязевого озера.

3.

- Кто ты?

Вопрос из темноты вывел Сэма из оцепенения. Он испуганно обернулся, глядя по сторонам. Никого не было. Почудилось, что возле далёких деревьев стоял человек. Сталкер встряхнул головой. Стало легче. В глазах больше не рябило и не мельтешило. А он точно знал, как правильно ответить на поставленный вопрос.

- Я Сэм! Сэм! Сэм!

Нет, он ещё не сбрендил из ума, хотя был близок. Зона, Припять, Грязевое озеро, артефакт – он помнил, зачем сюда забрался. И какой ценой дался переход. Если бы не ампула с чёрной этикеткой, он давно бы подох под крестом.

По рукам струилась чёрная мерзкая жижа. Кровь? Когда он поранился? Вероятно, когда копал землю, вон какую яму выкопал. Сэм едва соображал, зачем ему приходилось рыться в этом грунте. Но болевые ощущения в висках живо напомнили ему, зачем? Он вытер руки, смахнул со лба грязь. Дыхание спёрло от холода, Сэм закашлял, отхаркивая с кусочками слизи торф.

Он всё это время копал, изредка проваливаясь в полудрёму. Но злосчастный артефакт так и не появился на глаза. Если только его не нашли раньше. Точно! Он же здесь не один!

Пит, Пеппа!

У него с учёным договорённость. Пит обещал помочь, когда найдёт. Они заодно. Но Пеппа другое дело. Гадкая ухмылочка никуда не делась. Этот пройдоха задумал нечто ужасное. Он не отдаст ему камень, если найдёт.

Сэм выпрямил спину, нашёл взглядом Пеппу. Тот дотронулся до оружия, будто случайно. Неужели хочет его убить? Лопатка упала в грязь, исчезла в торфяном грунте. В руках у него появился продолговатый предмет. Магазин? Решил прикончить его раньше, чем убьёт болезнь. Какой подлец! Этому не бывать!

Сэм вскинул «Сайгу». Ствол качался из стороны в сторону, в конце концов, сталкер выровнял его нечеловеческим усилием. Осталось спустить курок, и сыграть на опережение. Выживает сильнейший, а у него хватило духа протянуть бесконечно долгие два года.

Прощай, Пеппа!

Палец лёг на спусковой крючок.

Вены в руках набухли, в висках по-прежнему стучало. Фармакологическая дрянь оправдывала себя с лихвой, вкачивая в кровь гремучую смесь препаратов для поддержания жизни. Иначе он не смог бы удержать в руке и собственный член.

Гигантская тень беззвучно бросилась на него, прежде чем сталкер выстрелил. «Анархист» упал, и на него приземлилось чьё-то тяжёлое тело. Сэм поднял руки с дробовиком, чтобы защитить лицо, и неожиданно разозлился. Вместо обороны, он атаковал противника, заехав тому прикладам в голову. Раз, два, - напавший безвольно опустил руки и завалился на спину. Поднявшийся сталкер ещё несильно ударил в белое пятно на фоне мокрой и гадкой земли, после чего пополз вперёд.

Приплюснутый камень сам ткнулся ему в руки. Сэм замигал, и едва не расплакался от счастья. От артефакта исходило тепло и спокойствие. Он оттёр его от земли, поцеловал.

Гулкий и глухой взрыв окатил его ошмётками старой грязи и тины. Сэм вздохнул, едва не выронил «арахис».

- Кто ты, человек?

- Я Сэм! – он это хорошо запомнил.

Он споткнулся о крест, который сам же и уронил, переполз через него. Дробовик где-то потерялся. В полумгле белело лицо поверженного врага, чьего имени Сэм не знал. Больше туда смотреть он не стал. Усталой походкой человек засеменил прочь от этого жуткого места.

Раз-два. Раз и два.

За пазухой разливалась теплота, идущая от скользкого камня, облепленного глиной и торфом.

Он вломился в деревенскую хату как заправский грабитель. Вынес дверь плечом и упал прямо на неё. Кое-как Сэм поставил её на место, прислонив к косяку. Сруб оказался довольно крепким, а Сэм сообразительным. В таких хатах всегда есть подпол. Туда он и хотел зашиться, что наконец-то заснуть и проснуться уже здоровым человеком. Он победил! Выиграл заранее проигрышную схватку со смертью, как бы ни пафосно это звучало.

Подвал нашёлся на кухне. Он влез туда в полной темноте, сверху накрывшись жестянкой, которая валялась на печи. Пол отозвался холодом. Сэм завернулся поплотнее в разорванную одежду, прикрыл глаза.

- Кто ты? – в дальнем углу стоял человек-призрак. Сэм помахал головой, пожелав привидению сгинуть.

Но на вопрос ответить не смог. Впрочем, это и неважно. Когда жутко хочешь покоя, всё остальное становится мелочным. Спустя минуту человек захрапел, обнимая двумя руками тёплый камень. Он так и не увидел в углу выводок трёх крошечных котят, которые забились в угол и от страха пищали, зыркая жёлтыми глазами.

Огромная кошка ворвалась в дом с диким рёвом: царапала жесть, грызла дерево, пока в итоге не сдвинула в сторону преграду и карающей тенью не юркнула в подвал. Разъярённый баюн ещё долго не отпускал перегрызенное горло дурнопахнущего человека, который осмелился забраться в его логово и напугать клубок маленьких комочков шерсти.

Глава 7. Каждый охотник знает

1.

Каменное изваяние, где путник мог переждать дождь и непогоду, нерушимо сторожило покой Холмов. В этом месте Нестор часто останавливался перекусить, когда проходил мимо. Теперь оно привлекло его выстрелами и взрывами гранат. Около камней разыгралась очередная грызня за ресурсы и драма, «кто таки круче». В другое время сектант забил бы болт на такое представление, но у него заворачивался от голода желудок и в довесок разнылась огнестрельная рана. Всё же Нестор преувеличил свои знания в медицине.

Он порядком замёрз, укрывшись в одной из нор, вырытой в овраге рядом с Холмами. Плащ прилип к телу, зубы скрежетали от жуткого озноба. Холод в итоге вынудил мужика на свой страх и риск зажечь огонь. Закончилось всё одинаково хреново: глаза выел дым, нора осыпалась, да так, что Нестору пришлось битый час выбирать землю из приваленного прохода. Зато согрелся. Остаток ночи он провёл сидя на корточках, в полудрёме, окончательно смирившись с холодом и негостеприимной осенью. Канонада в километре отсюда встретила Нестора раздражённым и опухшим стариком, если изображение в луже не врало. Но послушник взбодрился. Он всегда предпочитал действие безвольному сидению на заднице.

Но до точки стрельбы он добрался нескоро. Как оказалось, местечко для ночёвки присмотрел негостеприимное. Вначале он долго выбирался с оврага, где сильно затруднял движение пояс из статичных ловушек гравитационной природы. Он не хотел идти в обход, предпочитая короткий трудный путь длинному безопасному. Затем на него напал кабан, от которого Нестор позорно сбежал обратно к аномалиям. Как и любой другой послушник, он предпочитал не бить дичь, а мирно сосуществовать в гармонии с разными тварями. К людям этот постулат не относился. А последние тридцать минут он лениво наблюдал за местностью, держа на уме «людность» в этой части Северной зоны. Не хватало встретиться лицом к лицу с очередным придурком, которому не сиделось дома.

Звуки канонады не соврали. Тут и вправду разразилась резня. Четверо трупов с обезображенными телами валялись в окружении бывшего места ночёвки. Много следов и мусора как снаружи укрытия, так и изнутри. У двух Нестор обнаружил личное оружие, ещё у одного патроны. Однако ни у кого из них бродяга не нашёл ни малейшего признака еды. Мародёры, которые грохнули кучку зомби-оборванцев, обчистили тела и забрали харчи. Ни воды, ни хлеба, даже покрытого плесенью, – пусто. От досады адепт Ордена едва не завыл, как волк, пока не обратил внимание на труп у самого входа.

Досталось ему изрядно. Его посекло на несколько частей, голова разъехалась на две неровные половины, вместо руки – обрубок, а от филейной части ноги осталось мерзкая пованивающая чача. Преодолевая брезгливость, Нестор всё же запустил руки в карманы паршивца.

Вместе с кусочками кости и кишечника, послушник извлёк банку с мидиями, плитку шоколада «Алёнка», изгвазданную в крови неупокойника, и один шеврон. Шоколад он сразу выбросил, шеврон отложил в сторону, а вот мидии открыл. Только руки вытер перед трапезой.

Жирный белок показался ему пересоленным и слегка подгулявшим. Впрочем, кишки его на время успокоились от питательных даров моря, а вот чувство мщения обострилось с новой силой. Нестор снова вспомнил своего единокровного врага, Чёрного Книжника.

Это он жёг людей и читал проповеди под метания аномальной энергии вокруг. Мстил сильным, изводя их в могилу и гнобил слабых. Не без помощи Нестора, держал обманом власть диктатора в их маленькой общине. И сам потихоньку копил деньжата, закатанные в консервные банки с нарисованными мидиями. На чёрный, такой же, как и нутро Отца, день. Теперь этот полоумный псих собирался прикончить остальных собратьев, выйдя сухим из дерьма.

Со злостью Нестор зашвырнул пустую тару в траву. Даже на расстоянии Чёрный колдун смеялся над ним:

- Как тебе мидии под соусом?

Никак. Дерьмо есть дерьмо. Ложкой больше или меньше, уже разницы нет. Когда долго его поглощаешь, невольно привыкаешь к этому отвратному послевкусию. Ну ничего. Придёт время.

- Я вырву твои кишки, Чёрный уродец! И заставлю их съесть! Слышишь ты, козёл бородатый!

Конечно же он не слышал. Наверняка собирал манатки для последней своей акции. Чудовищной и масштабной. Иначе к чему такие приготовления?

Нестор взглянул на шеврон. И понял, что тут делали братья из города, которых на другом берегу Припяти называли «монолитом».

2.

Каждый наёмник мечтал о последнем Контракте. После него принято делить жизнь на «до» и «после». На одной стороне остаётся тёмная сторона его личности, обременённая чужими смертями и собственными шрамами. На другой – выбеленные хорошим дантистом зубы и роскошное бытие в загородном доме без забот. После Последнего Контракта хороший наёмник менял личину на праздного нувориша в самом лучшем случае, или хотя бы бизнесмена. И неважно, что таких привилегий добивались лишь единицы. Красивая легенда позволяла даже чёрствым хантерам немного помечтать, пока они вязли по щиколотку в весенней грязи или страдали от плавящего летнего зноя.

Беда заключалась в том, что Последний Контракт выпадал редко, а бойцы, претендующие на него, переоценивали свои силы и погибали. Или пропадали без вести, что в армейской практике сопоставлялось с гибелью.

Грешник трезво глядел правде в глаза. Несколько дней назад в баре он был уверен, что масть пошла ему в руки, и он сможет вытянуть на себя авантюрное дело, если примет участие в походе. Но по злой иронии, помощь понадобилась именно ему. Старина Айсберг вытащил бездыханное тело из того света, наплевав на логику и здравый смысл и рискуя получить в качестве врага могущественный Синдикат. Теперь Айса рядом нет, а Грешник впервые за долгий час топал на своих двоих без поддержки приятеля и провалов в памяти. Выглядел он, конечно, дерьмово, а то ещё хуже.

Ветеран прекрасно понимал, что его дни в качестве первоклассного бойца сочтены. Лечись не лечись, он больше не вернётся на прежний уровень, и значит, не видать ему Последнего контракта. Мысль о шальных деньгах ещё посещала голову, однако Грешник старательно открещивался от неё. Его дед в своё время часто повторял пословицу – «не дери шкуру с неубитого медведя». И ведь правда! Прошло пять дней или четыре с того самого времени, когда он покинул бар «Синий комбезз» и отправился покорять Север. Четыре дня в Зоне – вечность, а он не только не помог группе, но и стал косвенной причиной возможного провала. И он ещё планировал уйти на покой богатым! Смешно и нелепо.

Теперь смутно понимал, зачем ему нужны миллионы долларов. Лишения последних дней подкосили его физическое и психологическое состояние. Лейтенант Грешник, хантер и суперсолдат больше не крут и удачлив. Когда твоё тело напоминает студень, руки едва держат тяжёлую винтовку, сложно убеждать себя в собственной неуязвимости. Если бы не обещание в баре, однажды, вряд ли он нашёл в себе силы покинуть лежанку, Деда… и молчунью с жутким взглядом и ласковыми руками. Кто знает, может, это и есть Настоящее, без бегства, мишуры и множества условий, которыми он постоянно прикрывался за своими выходками. Бездонная про́пасть Светиных зрачков звала его обратно, в забытый деревянный дом недалеко от излучины Припяти, в крошечную комнату, наполненную старостью и замшелой шерстью.

Светлана ждала его. Он тоже ей дал обещание однажды вернуться, несмотря ни на что. А Грешник привык следить за базаром. Так его учили отец и дед, прошедший две войны.

- Всегда держи слово, сынок. Так поступают настоящие личности, сильные духом и сердцем.

Молчаливая Светлана прекрасно поняла его без слов, когда он из последних сил встал с дивана. Будто прочитала его мысли, беспокойные и хаотично скачущие по черепушке. Где-то далеко отсюда есть достойный человек, которому нужна помощь больше, чем кому-либо. Возможно, Карл Раскин его обманул, сказав, что «тщеславного Пита не интересуют деньги, только наука». Если так, тогда тем более стоило попробовать ещё раз пройти этот путь до конца. Если нет, то и флаг в руки этому напыщенному индюку. Он всё равно выполнит условия сделки. Так того требовала совесть.

План в его голове созрел довольно быстро. Пит и компания планировали дойти до Грязевого озера. Если это так, то добраться до локации не так уж и сложно, особенно когда у тебя в руках чудо-карта с пометками. Дальше ничего Грех не планировал. Глупо в Зоне строить маршрут. Она один хер внесёт коррективы. Вначале требовалось всего лишь дойти до места назначения. Наёмник выбрал самый безлюдный, по его мнению, маршрут. Помогли пометки Картографа, отметивший возможные точки человеческой жизнедеятельности. Их наёмник решил обойти. Хотя парочка мест представляла огромный интерес из-за недвусмысленных приписок внизу карты.

«Холмы. Психи и пропавшие без вести». И обведённая красным карандашом локация с символами угрозы для жизни.

Второе «интересное» место расположилось аккурат между заброшенной деревенькой и Грязевым озером – самая дальняя точка маршрута. Владелец карты пометил точку как «исчезающий поезд» и заодно расчертилмаршрут пунктирной линией. Прям не карта, а настоящий путеводитель с тайнами и секретами. Спасибо Сильверу – ещё одному неискушённому благодетелю.

Грешник свернул в лес, но углубляться не стал. Стараясь держаться вдоль опушки, он потихоньку двигался вперёд. Иногда сталкер оборачивался, высматривая позади рыжие кудри Светланы, и каждый раз качал при этом головой.

3.

На песке выразительно читались волчьи следы. Их было много, и это не удивляло Грешника. Однако вот что интересно, в Южную Зону волки не забредали. На его памяти наёмник ни разу не сталкивался с этими хищниками в таком количестве. Он насчитал семь или восемь особей. В том, что здесь прошла волчья стая, сомнений не возникало: хантер различал видовые отличия зверей благодаря деду-охотнику.

Долго найм тут не задержался. Развернув карту ещё раз, он отметил, что немного сбился с маршрута. Спрятав вещь в карман, Грешник двинулся прочь от пятачка с обилием следов. Шёл с трудом: ослабевший организм давно бастовал и просил отдыха.

«Потом! Проползу километр и остановлюсь. Ещё чутка», – бормотал он, делая очередной шаг по пересечённой местности. Останавливаться сейчас было нельзя: нигде не встречалось подходящее укрытие. Возвращаться в лес не позволяла лень и триста метров, пройденных с таким трудом. Он едва поднялся с дивана после тяжёлой болезни и ранений, а уже совершал марш-броски с полной выкладкой.

У него не выходи́ла из головы мысль о волках. Однажды он повстречал отбившегося от своры волчонка с вытекшим глазом и простреленным ухом. И даже при схожих обстоятельствах. Кажется, это случилось три года назад.

Отряд «Бетта» с блеском справился с заданием, не потеряв ни единого человека. По стечению обстоятельств Грешник решил вернуться на базу, отдав приказ рейдовой группе двигаться в лагерь учёных. По дороге он заблудился, вляпался в силовое поле, которая искалечила всю электронику, затем разразился сильный ураган. Найдя кое-какое место для ночлега, Грешник лёг спать, наплевав на риск.

Проснулся он с характе́рным солоноватым привкусом и странным отхаркивающим кашлем. Лейтенант Синдиката сильно приуныл, когда обнаружил место ночёвки. Радиоактивное пятно «наградило» его лучевой болезнью, что фактически означало смертный приговор, даже при наличии серьёзной медицинской клиники. Не обязательно сегодня или завтра. Через неделю он будет харкать своими лёгкими и кусками кишечника, если раньше не вышибет себе мозги.

Обречённый, наёмник повернул обратно, к научникам, надеясь выпросить у них экспериментальные «колёса». Антирад помогал сла́бо, ему становилось хуже и хуже. Неудивительно, что Грех заблудился снова. Он влез в болото, мрачное и жутковатое, вывалялся в грязи и нахлебался воды.

И вот тогда в состояние кашляющей амёбы Грешник встретил волчонка. Перебитая лапа, оторванное ухо, окровавленное склизкое пятно вместо глаза – похоже, зверю тоже досталось. Не зная почему, но «солдат удачи» не пристрелил молодого волка. Грех вколол мутанту обезболивающее, вскрыл банку тушёнки из сухпая – всё равно ему больше не пригодится, и направился прочь.

Дом с кирпичной кладкой вырос из пустоты. Наёмник смотрел на пустое пространство, моргнул, и вот уже перед ним вырисовалась бордовая замшелая стена с похабной надписью на украинском языке.

- Чё за нах? – выругался он. – Откуда тут в этой глуши дом?

Грешник вошёл в дверь. Никто не стрелял, не бросился его жрать, детектор аномалий молчал.

Странное место. Впрочем, оно ничем не хуже любого другого в Зоне, чтобы спокойно загнуться от «лучевухи».

Но Грешник не умер. Внутри дома на старом столе лежала металлическая ампула со значком радиации. Лейтенант Синдиката не знал, что это за препарат, по сути, ему было всё равно. Он всего лишь мечтал избавиться от этого солоноватого тошнотворного привкуса и разрывающего нутро кашля…

О том случае хантер позабыл, и только сейчас припоминал детали происходящего. Немало странного он видел в том доме, однако факт – Грех выжил, как и тот волчонок. В этом они были похожи.

«Только я не щенок, а сильный, матёрый волчара, который опасен для любого двуногого противника».

Наёмник швырнул болт в подозрительное место. Кусок металла расплющило о невидимую стену, на первый взгляд, на второй – марево шевельнулось, реагируя на вторжение. Путник сошёл с прежнего курса, заворачивая вправо, прямо в кусты ежевики.

Каким-то волчьим чутьём Грешник уловил в двухстах метрах блик оптики. Полсекунды ему хватило упасть на землю, схватить винтовку и приготовиться к стрельбе. У него прострелило болью плечо, заныла рука, но адреналин с лихвой притупил болезненные отношения.

На войне нет места слабости.

4.

По старой дороге топало семь человек. Шестеро вооружились привычными «калашниковыми», седьмой нёс ПКМ. Грозная сила в умелых руках. Они шли не таясь, будто так и нужно, и наверняка знать не знали, что за ними следит самый настоящий убийца, который мог запросто затерроризировать группу до тех пор, пока не сдохнет последний из них.

Убийца, который проходил через аномалии и мог растворяться в воздухе. Который знал массу способов пустить пыль в глаза группе людей, и за десять лет изучил каждую пядь земли в округе. Наверняка они бы наложили в штаны, узнай, какая смертная кара ждёт каждого из них.

Но Нестор не собирался охотиться на них. Он наблюдал со стороны, выжидая рыбку покрупнее. У него остался должок к одному обидчику, с которым прошли все круги ада на Холмах. Поначалу послушник Ордена собирался просто уйти на покой, оставив в прошлом старые обиды, но спустившись ночью с Холмов, он передумал. Чернокнижник, лидер общины, слишком долго жил на этом свете, и водил всех за нос. И дело чести избавить мир от ещё одного ублюдка-манипулятора, чей разум прогнил до состояния киселя в мозгах зомби. Кроме этого, Нестор собирался вытащить из передряги Джиованни. Старый осёл с промытыми мозгами не заслуживал сдохнуть под мантры Чёрного.

Поэтому Нестор ограничился наблюдением, удобно засев в небольшом укрытии и замаскировавшись под окружающий пейзаж. У него в руках была оптика. Спалив жилище, он прихватил с собой оптический прицел от СВД.

Он рассчитывал, что наёмники поднимутся на Холмы вместе со своим хозяином. А потом вмешается Нестор, который вытащит послушников из передряги. Конечно, план выглядел непродуманным и не цельным. От него разило сумасбродством и спонтанными решениями, но за полдня на голодный желудок ничего более толкового не придумал. Последний пункт напрягал Нестора больше всего.

Он уже второй день голодал. Вернее, вторые сутки. Желудок дёргался в конвульсиях, подавал громкие сигналы, что пора обедать. Нестор даже сосал гладкий камушек, чтобы обмануть организм и притупить чувство голода. Ныла рука. Кажется, он переборщил силы насчёт врачевания огнестрельного ранения. Как бы оно не стало фатальным. Но это потом, когда у голодающего закончится терпение и выйдет на «дело», чтобы грохнуть одного из топающих негодяев и обшарить карманы. Наверняка у них отыщутся и консервы, и лекарства. Нестор скрежетнул зубами и снова приник к оптическому прицелу.

Найденная с утра у зомби консерва не спасла положение. Бастующий желудок не принял мясо устрицы, и невольный завтрак послушник исторгнул в кусты. Под ложечкой засосало так, что Нестор едва не завыл от мерзких спазмов. Да и во рту стояла вонь от рвоты. Нестор вспомнил, как с отвращением глотал белое мясо, и его едва не стошнило снова. Он шмыгнул носом и приник к оптике.

Нанятые убийцы дотопали до небольшого лесочка, скрылись в нём. За ним начинался овраг и вырубка с молодой порослью. Нестор ждал, когда они выйдут на засеку, чтобы отправиться в погоню и присмотреть за боевым отрядом.

Однако противник предпочёл остаться в лесу. Разумный ход для залётных гастролёров. Нестор видел в просветах шевеление веток. Наверняка расположились лагерем, поджидая условный сигнал от Чёрного. А это могло случиться ближе к вечеру. Ждать до ночи, пока действия войдут в «горячую фазу», послушник не стал. Он намеревался дойти до ближайшей канавы и выловить какого-нибудь пескаря, чтобы на время унять жуткий дискомфорт. Наёмники никуда от него не денутся. Послушник снял с себя маскировку, осмотрелся. Чисто, если не брать расчёт лесок, в котором скрылась вооружённая банда. Даже странно. В последнее время здесь стало непривычно многолюдно. Он вспомнил, как позавчера приметил странных людей, которые ошивались рядом с Холмами. Впрочем, это неважно. Урчащая утроба важнее всяких засранцев.

Он двинул вдоль Холмов на Север, к одному небольшому озерцу. Там всегда водилась рыба. Мелкая, невкусная, отдающая тиной, но всё же лучше, чем камни и склизкое желе из банки. Нестор пересёк подлесок, подмочил по колени ноги в илистом болоте, вышел на пустырь с редкими зарослями. Озерцо притаилось за холмиком, где в 86 году хоронили технику.

Нестор пересёк половину пустыря, как под левой ногой вжикнуло. Он рванул в сторону, предчувствуя беду, но песок вздыбился в опасной близости от тела справа и слева. Меткий стрелок не оставлял ни единого шанса. Тогда Нестор остановился и принялся покорно ждать своей участи. Снайпер с бесшумным оружием не хотел его убивать. Оставалось узнать, почему!

5.

На него смотрел жуткая физиономия самого отъявленного отморозка. Всклокоченный волос, крючковатый нос, морщинистое лицо. Но уродовало профиль незнакомца закрывающая правую сторону чёрная маска. Кажется, подобные носили герои пиндосовских комиксов.

Опускать оружие с глушителем мерзавец не торопился. Говорить тоже, и это сильно беспокоило Нестора. Он терпеть не мог болтунов, но и молчунов недолюбливал. Того гляди жди подлянки от них. А этого несговорчивого покера явно несло опасностью. Хороший костюм, оружие – чай, не местный, и значит, опаснее вдвойне.

Нестор, который так и не удосужился поднять руки, не выдержал первым:

- Вижу, хочешь поговорить, только не понимаю, чего тянешь время. Немой. что ли?

Тот раскрыл рот, но оттуда вырвались нечленораздельные звуки. Всё стало понятно! А ещё Нестор увидел, что чёрная полумаска на деле самая настоящая человеческая кожа или материал, заменяющий её. Он удивился, но виду не подал.

- Говорить не можешь, но со слухом в порядке?

«Да.» – кивнул странный человек. Почти целую минуту он показывал послушнику знаки, чтобы тот не делал лишних движений и не пытался сбежать. А ещё дал понять, что не собирается его убивать.

- Опусти оружие, и тогда поговорим. Только давай-ка отсюда уйдём с глаз долой. Уверен, тут ещё люди есть.

Боец, стоящий напротив, показал большой палец и махнул на жиденький лесок. Нестор мысленно согласился с ним. Умён, ничего не скажешь.

Он без предупреждения направился к леску, чувствуя спёртое дыхание немого незнакомца. Агрессии тот не проявлял. Нестор вспомнил Молчуна, и на мгновение загрустил.

Он остановился, когда ствол винтовки урода с бельмом уткнулся ему в спину, дважды.

«Стоять!».

Нестор замер. С него сорвали древний автомат, однако обыскивать не стали. Что ж, и на этом спасибо! В ответ «пленный» швырнул пустой рюкзак в траву и демонстративно плюхнулся на него. Незнакомец хмыкнул, опустил оружие, одновременно вытаскивая из кобуры пистолет. Такой сноровки Нестор давно не видел. Похоже, пассажир непрост, раз так с оружием обращается. Словно в подтверждение его мыслей, попутчик крутанул новенький пистолет западной модели вокруг указательного пальца, да так, что палец лёг обратно на спусковую скобу.

Нестор рассмеялся. Следом прыснул хихиканьем чужак.

- Лады. Я не стану корчить из себя партизана. Я Нестор.

Говорить, что он с Холмов и у него проблемы, послушник не стал. В ответ незнакомец вытащил карандаш и лист смятой туалетной бумаги.

«Я Грех. Потерял друзей. Грязевое озеро. Встречал?».

- Видел одного. Позавчера ночью. Он выслеживал меня. Ему повезло, что я торопился… Слушай, я зверски хочу есть. Дай пожрать, иначе больше и меня слова не вытянешь. – не выдержал Нестор и прямо в лицо выразил мысли своего желудка.

Ответ человека с бельмом на лице удивил его. Он встал и всучил ему свой рюкзак, комментируя жестами радушие. Бери мол, что хочешь. Подозрительный Нестор сграбастал баул Греха и принялся вытаскивать съестные припасы. С каждой минутой чужак с хорошей винтовкой нравился ему всё больше.

6.

Морщинистое лицо с растрёпанной бородой спряталось в тени балахона, огромного, как мешок, да ещё на пару размеров больше. Челюсти незнакомца ходили ходуном, с набитого едой рта летели крошки, довольный желудок урчал как трактор. То и дело он бросал на него оценивающие взгляды, полные уверенности и собственной значимости. Бродяга, представившийся Нестором, показался Грешником матёрым негодяем. Сами себе на уме, немногословные, дерзкие – такие люди брали города и ломали подковы голыми руками. И пусть дрянная одежда и до кучи, оружейный хлам, искажали настоящее положение дел, наёмник был уверен, что сталкер Севера непрост. С равнодушием он смотрел, как случайный знакомый уничтожает его припасы, глодает хлеб, будто не видел еды неделю. Возможно всякое. Доверять ему Грех не собирался, вот использовать в своих целях – запросто. Услуга за услугу – стандартная практика в подобном сотрудничестве. Главное, держать руку на пульсе, когда запахнет жареным.

Нестор заговорил первым. Он отпил воды, вытер жирные губы широкой ладонью, сбросил с себя балахон.

- Я в благородство играть не буду, так как человек прямой. За сытный обед готов отплатить услугой. Могу провести тебя на Грязевое озеро коротким маршрутом, и помочь тебе с поисками своих друзей. Но недолго. Скоро стемнеет, и хотелось бы управиться до вечера. А у меня тоже есть дела. – Нестор вдруг резко замолчал и уставился на наёмника.

Грешник ожидал подобного предложения, и уже сам собирался попросить об услуге проводника. Только управиться за пару часов, преодолев такое расстояние по Северной Зоне – да ладно! Но он лишь утвердительно закивал головой.

- Только давай договоримся. Я тебя не знаю, и знать не хочу. Я не люблю людей, шастающих поблизости с хорошим оружием. Тебе сильно повезло, что я тебя первым не вычислил. Иначе… неважно. Условия простые. Ты молчишь и не задаёшь лишних вопросов. Это раз.

«Ок». – написал Грех на песке.

- Второе. Я тебя только быстро проведу по территории. Защищать твою жизнь я не стану. Каждый сам за себя, если что-то пойдёт не так. Идём к Грязевому озеру, затем я проведу тебя в безопасное место, и разбегаемся. Услуга за услугу, правильно?

Ответ Грешник написал на листке.

Нестор подумал и покачал головой.

- Карта тебе не поможет. Я уже давно тут обитаю, и прекрасно обхожусь без человеческих приблуд. Поэтому оставь себе.

«Ты видел их?».

- Шастали всякие. А ещё с утра кто-то вынес группу зомбей у камней. Полагаю, твои друзья. Я как раз оттуда возвращался, думал, трофеи возьму. Зря сходил.

От этой новости Грешник едва не подскочил. Неужели Пит и компания живы? По крайней мере, были с утра. Нестор не шутил, а говорил весьма серьёзно. Похоже, приятель словами не разбрасывался.

Бородач натянул на голову балахон, закутался в безразмерный плащ, край которого едва не волочился по земле. Грешник внимательно проследил за каждым его движением, и вдруг подумал, что ему не хотелось бы стать врагом для этого аборигена. От него воняло не только мочой и застарелым потом, но и цинизмом, присущим людям, которые пережили немало передряг.

- Ну так что скажешь, немой Грех! По рукам?

Грешник в сердцах выругался. У этого гастролёра хватает дерзости называть его немым.

Он протянул руку. Выбора особого не было, только как решиться на новую авантюру в компании не менее странного человека. Такова судьба! Вначале Сильвер, потом Айс. К этому списку добавился Нестор.

Они скрепили устный договор рукопожатием.

- Без всякой херни, ясно?

«Пошёл ты!» – подумал Грехподнимаясь.

Глава 8. По стопам аборигена

1.

Морщинистое лицо с растрёпанной бородой спряталось в тени балахона, огромного, как мешок, да ещё на пару размеров больше. Челюсти незнакомца ходили ходуном, с набитого едой рта летели крошки, довольный желудок урчал как трактор. То и дело он бросал на него оценивающие взгляды, полные уверенности и собственной значимости. Бродяга, представившийся Нестором, показался Грешником матёрым негодяем. Сами себе на уме, немногословные, дерзкие – такие люди брали города и ломали подковы голыми руками. И пусть дрянная одежда и до кучи, оружейный хлам, искажали настоящее положение дел, наёмник был уверен, что сталкер Севера непрост. С равнодушием он смотрел, как случайный знакомый уничтожает его припасы, глодает хлеб, будто не видел еды неделю. Возможно всякое. Доверять ему Грех не собирался, вот использовать в своих целях – запросто. Услуга за услугу – стандартная практика в подобном сотрудничестве. Главное, держать руку на пульсе, когда запахнет жареным.

Нестор заговорил первым. Он отпил воды, вытер жирные губы широкой ладонью, сбросил с себя балахон.

- Я в благородство играть не буду, так как человек прямой. За сытный обед готов отплатить услугой. Могу провести тебя на Грязевое озеро коротким маршрутом, и помочь тебе с поисками своих друзей. Но недолго. Скоро стемнеет, и хотелось бы управиться до вечера. А у меня тоже есть дела. – Нестор вдруг резко замолчал и уставился на наёмника.

Грешник ожидал подобного предложения, и уже сам собирался попросить об услуге проводника. Только управиться за пару часов, преодолев такое расстояние по Северной Зоне – да ладно! Но он лишь утвердительно закивал головой.

- Только давай договоримся. Я тебя не знаю, доверия ты не внушаешь. Я не люблю людей, шастающих поблизости с хорошим оружием. Тебе сильно повезло, что я тебя первым не вычислил. Иначе… неважно. Условия простые. Ты молчишь и не задаёшь лишних вопросов. Это раз.

«Ок». – написал Грех на песке.

– Второе. Я тебя только быстро проведу по территории. Защищать твою жизнь я не стану. Каждый сам за себя, если что-то пойдёт не так. Идём к Грязевому озеру, затем я проведу тебя в безопасное место, и разбегаемся. Правильно?

Ответ Грешник написал на листке.

Нестор подумал и покачал головой.

– Карта тебе не поможет. Я уже давно тут обитаю, и прекрасно обхожусь без человеческих приблуд. Поэтому оставь себе.

«Ты видел их?».

- Шастали всякие. А ещё с утра кто-то вынес группу зомбей у камней. Полагаю, твои друзья. Я как раз оттуда возвращался, думал, трофеи возьму. Зря сходил.

От этой новости Грешник едва не подскочил. Неужели Пит и компания живы? По крайней мере, были с утра. Нестор не шутил, а говорил весьма серьёзно. Похоже, приятель словами не разбрасывался.

Бородач натянул на голову балахон, закутался в безразмерный плащ, край которого едва не волочился по земле. Грешник внимательно проследил за каждым его движением, и вдруг подумал, что ему не хотелось бы стать врагом для этого аборигена. От него воняло не только мочой и застарелым потом, но и цинизмом, присущим людям, которые пережили немало передряг.

- Ну так что скажешь, немой Грех! По рукам?

Грешник в сердцах выругался. У этого гастролёра хватает дерзости называть его немым.

Он протянул руку. Выбора особого не было, только как решиться на новую авантюру в компании не менее странного человека. Такова судьба! Вначале Сильвер, потом Айс. К этому списку добавился Нестор.

Они скрепили устный договор рукопожатием.

- Без всякой херни, ясно?

«Пошёл ты!» – подумал Грех поднимаясь.

2.

До этого времени бывший лейтенант Синдиката считал себя храбрым человеком. По крайней мере, без тормозов и трясущихся поджилок. Теперь он думал иначе. Вид надвигающейся смертельной угрозы, от которой не защищал ни бронежилет, ни автомат, приводил его в состояние полной прострации. Как ни силился, Грех понятия не имел, каким образом его новый спутник собирается преодолеть барьер. А после того как этот пройдоха озвучил своё решение, найму резко захотелось развернуться и свалить прочь. Смалодушничать не позор, особенно когда псих призывает покончить жизнь самоубийством. Однако наёмник остался на месте, не сбежал. И вопреки всему, даже ему стало интересно, каким образом Нестор попытается преодолеть полосу препятствия. Непростой сталкер встретился на его пути. Чутьё подсказывало наёмнику, что расслабляться с ним не стоит, что Нестор в сто крат опаснее, чем ветеран Чернобыля.

И вскоре в этом он лично убедился.

Грех по команде Нестора стал за ним. Теперь их связывало не только слово, но ещё и тонкий тренчик с торчащими грязными нитками. Похоже, этот абориген ни капли не шутил. Неужели он знает путь мимо аномалий? Если да, то, похоже, ему повстречался самый настоящий колдун. Глядя на скопище мерцающих ловушек, трудно верить в возможность прохода между ними.

— Пшли! — команда Нестора вывела его из лёгкого оцепенения, и найм снова стал прежним собой. Собранным и внимательным, готовым к решительным действиям. В его случае, менее ответственным, нежели у первого в их двойке. «Кто прокладывает маршрут, тот и главнее», — этот закон Зоны всегда соблюдался неукоснительно.

Тренчик натянулся, и Грешник сделал шаг следом за своим ведущим.

Ничего не произошло.

Дальше Нестор схватился на свой тяжёлый плащ, слегка пошевелил полами. Раздалось тихое постукивание камешков, зашитых внутри этого одеяния. Тот выругался, замирая на месте, после чего медленно двинулся вперёд. И за ним потянулся наёмник, прочно связанный с ним метровым куском пластика с полимерными нитями. С левой руки хлопнуло, обдав холодным воздухом. Встречный поток бросил в лицо пылевой вихрь. Бо́льшую часть его принял на себя Нестор, но и шедшему за ним найму тоже досталось.

— М-мать! — сказал только сталкер спереди.

Удивительно, но его движения в самом деле разгоняли аномалии на их пути. Вернее, отыскивали проходы между ними. Грех смекнул, что в плаще странного человека были зашиты так называемые «сборки» из некоторых артефактов — давно забытое ремесло первых сталкеров. Иначе каким образом он мог протискиваться среди плотного скопища гравитационных аномалий? Но Нестор не стал ничего пояснять, посчитав нужным идти молча. И правильно, собеседник из найма так себе.

Пять метров, десять.

Грех предпочёл сразиться с двумя голодными кровососами или схлестнуться с отрядом спецназа в Мёртвом городе, но только не находится внутри прозрачного марева, где время останавливалось и бежало в обратную сторону. Лейтенант Синдиката уворачивался от пузырей, что висели в воздухе, натыкался носом на широкую спину Нестора, который двигался то рыками, то плавно. Только с десятого шага Грешник принял нужный темп, но так и не привык к разлитой в воздухе смерти. Это было выше его понимания опасности в привычном смысле этого слова. Шаг в неизвестность страшил, и даже его опыта было недостаточно, чтобы противостоять леденящему ознобу.

Жутко, по-настоящему жутко внутри огромной западни. А ведь себя считал когда-то опытным сталкером.

Нестор замер. Грех сделал полшага и тоже остановился.

— Грешник? — сказал шедший впереди человек.

В ответ наёмник дёрнул тренчик.

— Ты веришь во что-нибудь такое неземное. Типа Бога. К слову, я в него не особо верю.

«Да!» — ответил ему Грех.

— Знаешь, почему я завис на этой территории? Ты меня слышишь хотя бы.

«Ага» — шевельнул привязью Грех.

— Давным-давно, когда я был чуть моложе, я увидел, как из похожего кольца ловушек вышла женщина, вернее, девочка. Я тогда подумал, что померещилось, но нет, она действительно существовала. Это была сама Зона-Матерь, хотя выглядела она гораздо моложе меня. Её не брали аномалии, не трогали мутанты. Она плыла по земле, а я, дурак, смотрел вслед, не понимая, что происходит. Может, это обманка, думал я, или глюк, но вскоре, всё стало неважно. Главное, что я поверил в существование Её. Много раз я видел Мать очень близко, и всегда убеждался, ради чего я небо копчу в этих припятских джунглях.

Наёмник очень хотел ему ответить, и не смог кроме мычания выдавить из себя что-нибудь членораздельное. Впрочем, повернувшийся к нему Нестор всё прекрасно понял.

— Не парься, человек. Выслушал, и хорошо. Это я к чему затеял разговор. Если увидишь однажды, как к тебе спускается с небес женщина — не гони её прочь. Возможно, это судьба! Главное, не ссы.

Словоохотливый Нестор наконец замолчал. Развернувшись, он сгорбился больше обычного, нашарил в кармане что-то, и отдал новый приказ:

— Идём, Грех!

Грех покорно засеменил вслед напарнику.

3.

Они прочно увязли в самом центре аномальной «задницы».

Пятачок, где стояли на месте Нестор с Грешником, расположился в самой низкой точке этой ложбины, которую облюбовали аномалии. Кое-где в ямках застыла грунтовая вода, пробившаяся через паутину из травы и корней кустарников. Найм уже успел промочить носки, и с ужасом прикидывал, во что превратятся его ноги, набравшие помимо воды ещё и рыхлого песка. Если, конечно, избежит жуткой участи смертника в самом логове энергетических ловушек. Одного он не учёл. Страх, который преследовал его всё это время, был только жалкой прелюдией. По-настоящему страшно стало наёмнику с наступлением темноты.

Как ни пытались они выбраться до сумерек, у них ничего не вышло. Зря рисковали жизнями. Теперь, как ни крути, придётся ждать рассвета. Долго придётся. Темнота наступила сильно раньше положенного срока, и больше смахивала на затмение. Так сказал Нестор, и ему Грешник охотно поверил. Чего уж распинаться, если они в аномальном пятне, слепые и глухие. Даже кремень Нестор приуныл. Вместо бодрящего и нудного бубнёжа, он молчал сквозь зубы, изредка сплёвывая.

В таком положении они пробыли десять минут. Нестор что-то подсчитывал про себя, выглядывая в темноте яркие движущиеся точки, что блуждали по территории. Судя по его напряжению, ничего хорошего это не сулило.

— Вот непруха! — буркнул Нестор. Его профиль едва угадывался в наступившей ночи, превращая напарника в книжного гоблина. Грешник только шевельнулся в ответ. Он уже порядком измотался от морального напряжения, и хотел упасть на траву и забыться. Вывел его из оцепенения всё тот же Нестор.

— У нас неприятности, человечище! Скоро нас поджарят вот эти чудны́е огни. Видишь, как носятся сломя голову?

«Вижу, не тупее тебя!».

— Молчи, не отвечай. Я тебя понял. — в голосе наглого проводника звучала издёвка, но уж больно нервная. Может, включилась защитная реакция на происходящие трудности. — А раз ты понял, попробуем прорваться с боем.

С этими словами абориген сбросил свой вещмешок и вынул распотрошённую аптечку. Порывшись в ней немного, он достал оттуда синюю пилюлю и протянул напарнику.

— Что смотришь? Жри давай! «Кошачий глаз» не работает мгновенно. Это я вижу в темноте неплохо, а ты ещё загнёшься ни за хвост собачий.

Найм показал ему исконно английский «fuck». Этот бродяга поучает его! Впрочем, тут он был прав. Без острого зрения Грешник не выкарабкается.

— Давай, не ёрничай. Не до сантиментов. Выручу, благодарить будешь.

«И без тебя знаю, пижон!». — нахмуренный Грех сграбастал таблетку, закинул в рот, захрустел. Отвратительная фарм-химия вызвала у него спазм, и только силой воли лейтенант Синдиката заставил себя проглотить пилюлю.

Следующий шагом Нестор отстегнул карабин. Свободный край тренчика швырнул напарнику.

— Дальше поодиночке. Как в старые добрые времена, когда ты только порох понюхал, солдат. Я иду, ты повторяешь. Ошибёшься — пойдёшь на удобрения. Смотри внимательно, это похуже минного поля.

«Иди к дьяволу, урод!» — подумал мрачно Грешник, сплёвывая отвратительно горькую слюну от проглоченного препарата. Не стоило разжёвывать пилюлю!

Отвернувшийся Нестор потерял к нему всякий интерес. Поначалу Грешник не понимал, чем так занят «наставник», который увлечённо копался в своём плаще. Затмение не позволяло ему рассмотреть, что происходит в двух метрах от него. Он только видел руки напарника, который пытался нашарить в бесформенной одежде очередной фокус.

Что он придумает на этот раз?

Блуждающие огоньки подобрались уже совсем близко. Честно говоря, Грех затруднялся ответить, что он сейчас наблюдает, но манера передвижения аномалий его не устроила. Вытянутые зигзагообразные огни, с тарелку величиной, передвигались не быстро, но достаточно, чтобы вызвать большой переполох в этом болоте. От них и исходила главная опасность.

Сталкер в бесформенном плаще замер. В руке у него появился предмет. Грешник не видел какой. Он ещё привыкал к новому состоянию фокусировать взгляд в темноте. Зато найм с хорошего ракурса рассмотрел метающиеся по всему полю овальные сгустки энергии, которые приблизились на расстояние в десять метров.

— Спокойно, парень! Не дрейфь. Рано.

«Ну ещё бы! Смотри, чтобы не было поздно!» — просипел про себя Грех, замирая и щурясь.

Потянулось бесконечное ожидание. Минута, вторая. Грёбаные светящиеся сферы не хотели возвращаться к ним снова, видимо, чуяли, что двуногие существа пытаются с ними провернуть трюк. Вскоре один из четырёх шаров исчез в ночи с громким «пшиком», отчего наёмник мысленно поблагодарил Зону. Через четыре минуты мандража и нервяка сферы заложили очередной вираж, и по ломаной траектории рванули к ним навстречу.

— Вот теперь зырь в оба, йоба! Не подведи! — проорал громко Нестор.

«Эге!».

Только бы выбраться отсюда живым...

4.

Огненная свеча расцвела прямо среди ночи ярким всполохом. Мечущиеся огни обогнули преграду с двух сторон, впечатавшись в разбросанные по всему полю гравитационные ловушки. Те неистово захлопали, передавая своё возмущения ближайшим подружкам. Начались хаос и анархия, спровоцированные одним броском огненного артефакта. Это его зажал в руке Нестор.

Что было потом, Грех помнил только фрагментами.

Нестор прыгнул вперёд. Наёмник повторил движение точь-в-точь, и чуть не перестарался: перед носом хлопнуло так, что он на время потерял ориентацию. Но осматриваться человек не стал и приводить зрение в порядок. Маячившая фигура напарника уже перемещалась дальше, по свободному пятачку, где выстрелившие аномалии набирали силы для перезарядки. Грешник рванул за ним в коридор, наплевав на здравый смысл и отсутствие видимости. Затем его уронили на сырую землю: Нестор постарался. Это он крикнул «Ползи!», после чего Грех и повиновался.

Невидимая сила уводила его в сторону, волосы шевелились на загривке — найм брыкался и рвался вслед за более ловким подельником, который хорошо ориентировался на местности. Правда, он видел немного. Только стёртые подошвы развалившихся ботинок. Его одёрнули, когда их настигла увеличившаяся в размерах сфера. Грех замер. Сфера пронеслась мимо и впечаталась в какую-то аномалию. Та разрядилась тихим свистом и замогильным голосом Нестора:

— Вставай, сук!

Были и ещё эпизоды бегства, но они выплывали из сознания Грешника только крошечными мгновениями. Вот он вырывает Нестора из цепкого аркана «вертушки», которая пыталась размотать жертву на кусочки. Кажется, он падал, споткнувшись о камень. Лейтенант Синдиката плохо помнил, как нашёл в себе силы продолжать путь через аномальные поля. За него говорили реакция и огромный опыт, а ещё окрики идущего впереди старика. Несмотря на свою сучность, Нестор не забывал о неумелом подопечном, хотя с лёгкостью мог бросить в кипящем «котле».

Опомнился Грешник после того, как буквально налетел на остановившегося Нестора и тот резко осадил его.

— Выдыхай, дурень! Помрёшь, мля! — прокричали он в ухо, толкая легонько в грудь. — Мы уже давно вышли из «мёртвой зоны».

«Что?».

Непонимающий наёмник офигел от этого признания. Автомат сам прыгнул в руки. Грешнику решительно захотелось прикончить старика, который не сказал ему главное. В ответ Нестор рассмеялся:

— Виноват, лады. Зато голову не потерял и не расслабился. А ты едва держался на ногах.

И то верно. Капитан Очевидность был прав.

Грех стыдливо опустил автомат. Он жестами показал, что всё нормально, испытывая огромное облегчение, что наконец-таки выбрались задницы, куда завёл Нестор. Отдышаться бы.

— Только ты рано расслабил булки, друг. В полукилометре лежит Грязевое озеро. Сделаем дело — отдыхай сколько влезет. У нас уговор, помнишь?

«Вот сука!» — бросил недовольно Грешник, потирая ушибленное ранее колено. Захочешь сдохнуть — и не сможешь, старик не позволит. А сделать привал очень хотелось. Когда каждая клеточка тела изнывает от усталости, пять минут дуракаваляния как глоток воды в жаркий день. Но ему сказали «нет!».

Нестор снова выдвинулся первым. В этот раз он шёл нарочно медленно, позволяя спутнику перевести хотя бы дух. Двужильный сталкер даже не запыхался после перенесённых лишений. С другой стороны, если бы не ранения, то и Грех не ощущал себя варёной курицей на ватных ногах.

Темнота тем временем стала гуще на порядок. «Кошачий глаз» уже не помогал. По молчаливому согласию Нестора Грех воспользовался фонарём, светя прежде всего под ноги. Напарник такой роскоши не имел, но продвигался он довольно умело, лавирую между кустов и редких деревьев. Спустя десять минут бродяга вывел их на пустырь, изрезанный неглубокими канавами. Кое-где блестели лужи талой воды, которая даже в сумерках отсвечивала блестящими блюдцами.

— Почти на месте. — сказал Нестор. — Чуть даже и будет Грязевое озеро. Джованни говорил, что тут раньше бурили скважину, искали нефть. Потому и вода такая странная.

Он сломал сухую веточку ольховника, обмакнул её в грязь из небольшого углубления.

— Ну-ка, посвети на неё.

Грязный налёт нефтяной воды при свете фонаря выглядел угрожающим. Надо же, в этой части Зоны даже «чёрное золото» есть.

— Плохое место. Если твои друзья здесь побывали, мы их быстро найдём. И вряд ли они выжили.

Грешник кивнул. По-другому выразить свои мысли он не смог бы физически.

— Обойдём место и на этом распрощаемся. Ты уйдёшь в одну сторону, я в другую.

Наёмник предпочёл проигнорировать вопрос. Его внимание привлекла сломанная веточка.

Глава 9. Аника-воин

1.

С его пальцев капала кровь. Он смотрел на это с содроганием, не понимая, почему ещё находится в здравом уме, живой. Кажется, Сэм стрелял в него. Или он палил по Пеппе? Тогда почему у него кровь на руках?

Но плазма не воняла тиной и мазутом. В сумерках, при наблюдении редкого, солнечного затмения капающая грязь внешне была похожа на кровищу и по густоте, и по вязкости. На деле, вода с примесями нефтяного наноса. Дипломированный химик со стажем не ошибался даже в состоянии полного упадка физических и моральных сил.

Но запас прочности на сегодня иссяк. Ещё недавно молодой и наивный Владимир Питюшин выискивал возможности внести свой посильный вклад в изучение Северной Зоны. Теперь он считал себя бесполезным и неприспособленным никчёмностью, не добившийся ровным счётом ничего. А ему без малого почти тридцатка стукнула. Обстоятельства поставили его на место, нужное и правильное. Как там говорят в другой зоне, тюремной?

«Ваше место у параши!».

Даже выжить он не способен без помощи других. Дерьмо, откровенное дерьмо! Зачем он вообще попёрся в Зону, раз знал, что не сможет прикрыть свою спину в случае «трындеца», не говоря о товарище? Не его эта жизнь, гоняться за правдой по болотам и ежечасно рисковать задницей! Только уже жаловаться поздно!

Есть и ещё одно слово, применимо к его пропащей ситуации. Разочарование. Стоит ли говорить, что его учили полагаться на людей, но разве не из этого растут ноги у разочарования. Кажется, у химеры и то больше чести, чем у самого честного ветерана Чернобыля. Но кажется, жизнь в Зоне ничего не научила Питюшина, которого все посчитали сосунком. А на что он ещё рассчитывал, отправляясь в рейд с разношёрстной компанией проходимцев, которые в первые минуты знакомства едва не подрались. Что его розовые и влажные мечты сломают его дерьмовое положение и вознесут на пьедестал успеха? Глупо было идти на поводу у могущественного Раскина только ради проверки одной очень смелой гипотезы и желания доказать, что даже у неудачника есть яйца. Доказал?

Нет.

Обгадился по полной.

Навыки выживания важнее ума и веры в себя. Правыми будут прочие Пеппы и Сэмы, оценивающие людей только по крутизне и навыкам в бою в ЧЗО. И гордость или то, что от неё осталось, ни при чём. Дух закаляется вместе с телом, и на одной мечте не выедешь. Даже с упорной верой в предназначение. Только его разбившаяся на куски мечта не завяла под гнётом обстоятельств, а расправила крылья с новой силой. Полуживой, ошарашенный Пит зацепился за краешек одной маленькой загадки, начало которой положил сгинувший в баре сталкер Фанат. Если и кинуть свою дерьмовую жизнь на алтарь науки, то только ради неё.

Пит вытер руки, закашлял. Хрипы в горле не понравились ему. Нужно будет сожрать пару таблеток. Только где рюкзак?

Упавший крест напомнил учёному о сбежавшем с артефактом Сэме. После него на земле остался лишь ботинок. Вова наступил на хлипкую контструкцию, но тут же убрал ногу. Все-таки это крест! Собравшись с силами, он поднял изгвазданный в грязи деревянный символ смерти и веры, водрузил на старое место. Пит считал, что упавший крест – это очень плохой знак.

Он вспомнил о Пеппе. Он исчез, будто сквозь землю провалился. Неужели этот мерзавец погиб? Если да, то где труп? Или ему это приснилось! Обезумевший Сэм нажимает на курок. Пеппа бежит. Артефакт, похожий на земляной орех или уродливую картошку, катится под ноги. Всё как будто происходило понарошку, не по-настоящему. Настоящим был предательский удар в голову, после чего он выключился.

Трупа Пеппы нигде не было. Рассмотреть что-либо в темноте он не сумел. Зато учёный отыскал свой рюкзак. Но радости ботаник не испытывал. Оружие исчезло. Возможно, от него избавился обезумевший Сэм, когда уходил с прихваченным артефактом. Что же, какой толк от автомата, когда стрелок пуляет в «молоко»! И всё же оружие придавало немного психологической уверенности.

Он разжевал таблетки от «лучевой», напился воды, как следует, и впервые задумался о том, что будет дальше. Вот он опять слепой и глухой, в незнакомом месте да еще и в тёмное время суток, а его сознание пожирает отчаяние. Куда проще опустить руки и сдаться, расписавшись в собственном бессилии. Но он не слабак, и не тюфяк. Да, сталкер из него никакой, и даже этот фактор не мог поколебать желание дойти до конца. Если суждено сдохнуть, то так ему и надо. Выхода другого больше нет. Повернуть на запад, и шагать, шагать, шагать.

Только вперёд, пока не появятся Холмы.

Развороченная могила с крестом осталась слева. Плечи привычно отягощал груз рюкзака, на дне которого ждал своего часа портативный ноутбук с магнитной системой захвата аномальной энергии. Не хватало потерянного автомата, что болтался бы за спиной и ремнём вжимался в грудь. Ну и побольше уверенности. Идти по Зоне ночью мог только психопат, или человек, которому было нечего терять. Пит считал первый вариант предпочтительнее. Он вспомнил, как взбирался на химеру, плыл на плоту и пытался сбросить в воду речного крокодила. Может, он и рохля, но не трус.

Отойдя от окраин Грязевого озера, Пит вспомнил о маленькой шоколадке, припрятанной в кармане куртки. Впервые за долгое время он улыбнулся. По крайней мере, от голода не умрёт.

2.

Привал он сделал недалеко от Грязевого озера. Пит зашёл под деревья, где уже кем-то была примята трава. Его этот факт смутил, но все равно лучше ничего не нашёл в округе. Как есть, учёный грохнулся на землю, стащив с себя ненавистный рюкзак, зажёг фонарь. Светомаскировка его теперь волновала мало.

Разболтанные нервы мешали успокоиться и думать логически. Силой воли он заставил себя не оглядываться по сторонам в поиске опасностей. Один хер, у него нет шансов выстоять против даже слабенького псевдособаки, если тот надумает напасть. Поэтому оставалось лишь смириться и поразмыслить о будущем. Не о своём, к сожалению.

Учёный вспомнил о передатчике, спрятанный глубоко во внутреннем кармане.

«Активируйте, когда доберётесь до цели. Не раньше. Результат превыше всего».

Кажется, так сказал бармен Вал, когда раздавал радиомаяки для связи с Большой землёй. Один достался Грешнику, второй – учёному. Плюс передатчик был у Вала.

Интересно, что будет, когда он отправит сигналы на каждый маячок? Это будет логичным завершением операции, если даже с ним что-нибудь случится. Главное, успеть, пока его не сожрала какая-нибудь тварь.

Работа закипела. Адреналин не позволил ему впасть в прокрастинацию. Вместо привычного самоедства, он развернул на пятачке под деревьями мини-лагерь. Включив ноутбук и установив прибор для обнаружения нужной субстанции, он принялся торопливо печатать на клавиатуре. Его интересовали координаты Холмов. Защищённый от аномального воздействия прибор из блестящего чемодана справился на «отлично». Спустя семь минут у Пита были на руках точные метаданные.

Затем он вставил в передатчик литиевые батарейки, включил его.

«Я почти на месте. Пеппа и Сэм пропали без вести, Грешник погиб, вероятно, тоже. По моим прогнозам, искомая субстанция появится в течение суток в эпицентре предполагаемого Сверхвыброса в точке со следующими координатами. Вероятность – высокая. Данные не вызывают сомнений. Моё участие в проекте под вопросом. Попасть на Холмы я не смогу, так как не владею нужной подготовкой. Но я постараюсь подобраться к субстанции максимально близко. Вряд ли я выживу. Меня зовут Владимир Питюшин. На всякий случай, прикрепляю геометку своего текущего местонахождения».

Ничего больше говорить Пит не стал. А передатчик сразу выключил. Возможно, он ему пригодится, если дойдёт до пункта назначения. Ключевое слово, «если!».

Больше сидеть на месте он не видел смысла. Кое-как запихав чемодан в рюкзак, учёный с печальным лицом шагнул снова в темноту. Фонарик больше не горел, а искать батарейки учёный постеснялся. В конце концов, его глаза чуток привыкли к темноте.

Пит не сильно удивился, когда сбоку шевельнулись кусты и из них вышел зверь. Он выглядел здоровым упитанным кошаком, только на вид более свирепым. Он уставил на него свои жёлтые глазищи, облизал лапу, и громко, протяжно мяукнул. Как мог, Пит постарался сохранить самообладание, хотя это далось ему непросто. Когда у тебя нет даже захудалого ножа, сложно оставаться смелым и здравомыслящим, да еще ночью.

«Всё будет нормально! Нормально!» – постарался он себя успокоить.

Хищные зрачки кота пристально рассматривали его фигуру. Пит не стал подставлять спину, а шёл боком, ровно до тех пор, пока сзади не вывалился второй зверёк с характерной мордой. Учёный ускорил шаг, мысленно готовясь задорого продать свою жизнь.

3.

Больших котов, увязавшихся за ним, что-то испугало. Или кто-то. Две особи опасливо зашипели, а третий сородич, более мелкий, трусливо поджал хвост. После чего они размытыми тенями сбежали с его пути. Не повезло зверькам! Коты наверняка рассчитывали, что человек потеряет концентрацию или уснёт, а они воспользуются моментом и нападут, но в дело вмешалась третья сила.

Наверняка, последняя.

Вова Питюшин давно перестал страшиться смерти. Ну подохнет он и что изменится? Ничего. Он – маленький бесполезный винтик в системе, отсутствие которого никто не заметит. А учитывая то количество раз, когда готовился умереть, то и вовсе выглядел предельно спокойным. Конечно, с оружием в руках у него оставались шансы дать отпор, но теперь… Даже с его русской ментальностью это будет проблемой.

Учёный наступил на ветку. Та сильно хрустнула, отозвавшись на всю округу хриплым «крэк». Теперь его точно заметили, если ещё не услышали. Сейчас сюда сбегутся оголодавшие обитатели Зоны, где, помимо котообразных, бродит и другая живность. Похолодевший от очередного «фейла» Вова решил хотя бы побыстрее отсюда убраться, а не ждать с покорностью своей незавидной судьбы. Он выбрал направление в сторону лесопосадки, где его одинокая фигура не так выделялась бы на фоне серости в сумерках.

Туда он не дошёл.

Огромная ростовая фигура перегородила ему дорогу.

- Назови причину, по которой я должен сохранить тебе жизнь! – крикнул чужак, вооружённый автоматом.

Пит споткнулся. Неожиданный вопрос сбил его с толку, отчего учёный едва не замычал:

- Ты дебил или немой? Считаю до одного и стреляю! – шевельнулась фигура и неожиданно она исчезла. На этот раз Пит испугался по-настоящему. К таким фокусам его не готовили.

- Стой! Я скажу, не стреляй, пожалуйста! – поднял руки Владимир.

Жуткий незнакомец появился у него за спиной. Пита обдало ледяным холодом, когда в его ухо ворвался хриплый голос:

- Зачем тратить пулю, когда в руке нож.

- Не стрел…– запнулся Пит, чувствуя, как лезвие холодит кожу. И тогда он быстро, сбивчиво заговорил:

- Я учёный. Меня интересует наука и Зона. Только поэтому я здесь. Мне не нужны деньги! Я проверяю одну гипотезу! Честное слово! Я не вру!

- И куда же ты направляешься? Один, без оружия?

Пит подумал, что с такими ответами его тело никто не найдёт.

- Нас было трое. Я, Сэм и Пеппа. Мы были у Грязевого озера. Ребята пропали, оружие – тоже, а я топаю к Холмам, где в скором времени произойдёт нечто страшное.

- И что же там такое произойдёт?

- Не знаю. Я проводил испытательные исследования. Приборы показали повышение аномального фона в этих координатах. Меня отправили проверить, правда это или нет. В рюкзаке есть компьютер. Я не вру.

- Как вы переплыли через реку? Там стоял туман!

- Тумана больше нет. Он исчез после урагана.

Вопросы сыпались как из рога изобилия, но Пит рассказывал незнакомому человеку всё, как на духу. И о неудачном рейде, и о том, что их подвёл наёмник Грешник и много чего другого. Почему-то химик был уверен, что тип с ножом не станет его убивать.

Так и вышло. Рука с холодным оружием исчезла, и через пару секунд Вова увидел перед собой самого настоящего аборигена. При одном взгляде на него засосало под ложечкой и заныли синяки во многих местах. Он отлично подходил под описание одного из обиталей Холмов, судя по рассказам Сэма и Пеппы.

Сальные волосы, собранные сзади в короткий хвост. Куцая борода. Длиннополый тяжёлый плащ, и древний автомат. И худое, страшное, в морщинах и мелких точках, обветренное лицо злыдня. В текущих сумерках оно выглядело особенно зловеще.

- Ты знаешь, кто я? – прохрипел человек напротив.

- Ты с Холмов. – не соврал Пит, и, кажется, зря. Этот человек проверял на прочность его слова, посыпется он или нет. И только Чёрныйсталкер знал, что у него в голове.

- А ведь верно! Я жил на Холмах, когда-то. Так ты хочешь туда попасть?

- Ага.

- Чисто ради своих опытов?

Пит чихнул.

- Не совсем, но в целом, да.

- Пойдёшь тогда со мной. Живой ты полезнее, чем мёртвый. Раз называешь себя учёным. Но если ты меня обманул, то горе тебе.

- Понятно.

- А теперь руки подними, пацан! Хочу убедиться, что у тебя не спрятан пистолет.

- Да нету у меня пистолета!

Злобный абориген ударил его ладонью по лицу:

- А вот теперь заткнись! И постарайся не раздражать меня, пока я не задам новый вопрос. Твоё счастье, что я не казнил тебя и твоих дружков вчера ночью.

Пит замер с открытым ртом. Значит, Пеппа был прав. Там, на Холмах, происходит нечто жуткое.

Его куртку грубо обыскали. На землю полетела пустая пачка сигарет, бинт, перевязочный жгут, патрон калибра 5.45, небольшой складной нож. Из внутреннего кармана мародёр извлёк потрёпанный чёрный блокнот.

- Что это?

- Записная книжка с картинками.

- Хм.

При виде блокнота с рисунками лицо сталкера преобразилось. Он будто узнал записную книжку и теперь удивлялся её появлению. Вот он отложил прочь оружие, схватил книжку двумя руками. Нетерпеливо ночной бродяга пролистывал страницы, забыв обо всём на свете. По крайней мере, так показалось учёному гику в сумеречной Зоне. Дойдя до последней страницы, странник в тёмных одеждах встрепенулся, ожил:

- Ты где это взял?

- Долгая история. – попытался оправдаться Пит.

- Расскажешь по дороге. Убивать я тебя не стану, пока. Холмы сами тебя убьют.

- Так мы идём туда?

- Да! А пока прошу тебя заткнуться и внимательно смотреть под ноги. Иначе…

Человек, перешедший дорогу, недоговорил. А Вова просто смирился со своим очередным положением пленника-марионетки. Ему не впервой.

Глава 10. Пакт

1.

Они поднимались на Холмы.

Парень, шедший впереди, постоянно пыхтел и сбивался с тропы. Но Нестор сурово пресекал все попытки бедолаги покончить жизнь самоубийством. Раньше нужно было. Удивительно, как этот простофиля выжил после всех передряг в одиночку без плана и надёжных друзей. Прям любимчик Зоны. А этого Нестор терпеть не мог. Рано или поздно такие любимчики умирали самым нелепым образом. Впрочем, у этого «учёного» были яйца, и ещё не убиваемая дурь к неизвестному.

Адепт Ордена не случайно взял обузу с собой. С одной стороны, он использовал парнягу в качестве отвлекающего манёвра на случай засады, с другой, Нестор рассчитывал привлечь на свою сторону Джованни. Из горстки защитников Холмов только умник Джо вызывал у аборигена каплю уважения. Без этого старого шарлатана с дипломом ничего бы не получилось у Чёрного, который устроил общину недалеко от реки десять лет назад. Повёрнутый на науке, профессор первым решил остаться на Холмах и организовать круговую оборону этого уникального места. Чернокнижкин однажды проговорился, что именно проф перестрелял проводников, после того как те решили нажиться на артефактах и разграбить так называемое «поле чудес».

- Нельзя рушить эту хрупкую экосистему. Она погибнет, сто́ит выдернуть из её недр кусочек аномальной дряни.

По-своему, Джо был безумен, но он хотя бы не кидался в крайности. Не жёг людей молниями, не бродил в порталах и «аномальных поясах», не плёл интриги и склоки. Джиованни всегда говорил, что остался жить здесь ради науки, и только, а всё остальное – мишура и фарс. Несторего понимал сла́бо. Этот занудливый старикашка не мог выразить мысли прямо, а сыпал метафорами да разглагольствованиями о смысле бытия. Тьфу! Иногда его прорывало на гениальные идеи, вроде собрать «сборки» артефактов для удобной навигации среди «полей» или фокусы с невидимостью. Джованни прямо жил умными идеями, которые тут же реализовывались на практике. Так что организация общины являлась заслугой и его в том числе.

- Стой, Пит! Дальше мы пока не пойдём.

Учёный остановился как вкопанный. Приноровился к науке и тумакам? Это хорошо. Реакция спасала жизнь чаще, чем опыт.

Пригрозив пленному учёному оплеухой, если тот подаст голос, Нестор пополз по пологому краю небольшой насыпи. На её вершине он приник к оптическому прицелу, который за неимением бинокля таскал с собой. Разглядеть много в сумерках он не смог, однако заметил снующих людей с оружием. Они таскали какие-то ящики, больше похожие на цинки с патронами. Это были не послушники.

Нестор вернулся к молчаливому учёному с плохим настроением. Сбылся худший прогноз – Чёрный пустил сюда непрошеных гостей. Это они паслись в лесопосадке с утра. Видимо, ждали визита особого гостя, предателя, пообещавший несметные горы. В отместку на что?

Зачем Чёрному понадобились наёмники со стороны? Ответ напрашивался, но Нестор привык полагаться на факты, чем строить пустые теории. Нужно лишь провести небольшую разведку, и тайное станет не таким уж тайным. Оставалось решить проблему с пассажиром, взятого на собственный страх и риск.

Учёный, чтоб его!

Нестор скептически относился к этим недоумкам. Это они вынуждали в ряде случаев лезть в самое пекло аномальных зон. Теории проверить, гипотезы. Или банально посмотреть, «а что там светится в два часа ночи!». Умную братию он презирал, и если бы не Джованни, то и вовсе не считал сволоту с дипломами за людей. Вот и в парнише он увидел некую порядочность, несмотря на рассказанные бредни. Уж больно складно он пел! Настолько, что зачесались руки взять его с собой и свести с Джо. Бывший профессор давно сетовал, что ему не с кем поговорить на научные темы. Заодно и выяснится, правду ли лепетал этот юнец.

На Зону надвигалась ночь. Эффект затмения плавно сменился настоящими сумерками, и только пару часов отделяло их от ночи. Нестор некоторое время рассматривал высоту. Он вдруг ясно понял, что вскоре всё случится.

Они давно ждали Супервыброса. Джованни однажды изрёк, что следующее подобное возмущение поставит крест на их общине. Он не объяснил, почему, хотя вопрос напрашивался у многих.

- Произойдёт новая формация существующего мира. Мы станем её частью, одними из элементов текущей Метавселенной. Такова воля Антиматери.

Джованни говорил загадками, но даже в таком варианте все понимали, что придёт конец всему. По крайней мере, их уклада. И раньше всех это понял Чернокнижник, который время не терял, а потихоньку обеспечивал себе безбедную старость. За их счёт и их жизни!

Он сполз к испуганному учёному, что лежал не двигаясь. Нестор пообещал отрезать язык, если тот издаст хотя бы один шум.

- Эй, умник? Уверен, что твоя гипотеза не пшик?

- Какая гипотеза?

Послушник бросил в него комком глины.

- Не прикидывайся дурнем.

- Есть большая вероятность, что в этой точке планеты произойдёт сброс аномальной энергии большой мощности. Но я н-не уверен.

- Хочешь сказать, все сдохнут на Холмах?

- Ага.

- Я не понимаю. Объясни!

Парниша притормозил с ответом, будто подбирал нужные слова. Нетерпеливый Нестор хотел его пнуть как следует, и тут ботаник выдал:

- Я кое-что увидел. Рисунок из блокнота. Он привёл меня сюда.

- Какой рисунок!?

Учёный полез во внутренний карман. Нестор с горечью подумал, что так и не приобрёл полезную привычку обыскивать противника. Зря! Пит протянул ему страницу с рисунком, топорно выполненном на коленке.

- Оригинал выдрали с блокнота. Я восстановил рисунок по вмятинам на форзаце: обвёл линии на обороте. Как в школе.

Повертев с сомнением блокнот, Нестор раскрыл его на последней странице. Поначалу он ничего не разобрал в наброске. Видимо, у недотёпы дрожала рука, когда он выводил свои кривые линии, но затем удивлению Хранителя не было предела. На этом рисунке был изображён сгусток аномальной энергии. За десять лет скитаний на Севере Нестор видел подобное только дважды. Как и человек, нарисовавший утерянный оригинал.

Мастер.

Странный тип, даже по меркам послушников с Холмов. Он умел рисовать. Чаще всего на песке, оставляя миру одноразовые послания. Когда в руки емупопал хороший блокнот в обложке из тиснёной кожи, то стал творить там. Бронепоезд со странными людьми на борту. Вооружённые люди на фоне Мёртвого Города, вероятно, братья из Припяти. Болото и покосившейся крест. Мастер умел передать на бумагу настоящее волшебство простым копеечным карандашом. Удивительно!

Мастер пробыл с ними недолго, всего лишь несколько лет, после чего исчез во время одной из вылазок. Адепты Матери считали его мёртвым.

Теперь дело Мастера привело на Холмы вооруженных людей, если ботаник ничего не приукрасил.

- Откуда это у тебя?

- Нашли в тайнике Фаната – сталкера, затеявшего всё это. Он умер четыре дня назад, – ответил ему Пит.

Нестор сунул книжку обратно в карман.

- Я тебе помогу, ушлёпок. Ты не такой, как те свиньи, которых я стрелял пачками. Мы всегда защищали это место, и скоро поймёшь, почему!

2.

Очень скоро они оказались в самой крайней землянке. Когда-то в ней обитал Топор, теперь обиталище обветшало и присыпало песком. Нестору хватило пару минут понять, что они в безопасном месте, после чего он вышел наружу. Свой АКМ абориген оставил парню, приказав ему не выходи́ть наружу. А если кто сунется, то угостить свинцовой пилюлей, благо на пару очередей патроны имелись.

Ночной ветер принёс привычный телу холод. Нестор поёжился, но прохлада нравилась ему. Так бодрее! Он снова дома, на Холмах, его окружают привычные опасности, вроде аномальных полей. Только вот впечатление обманчивое. Скоро его путь закончится, и Холмы похоронят своих обитателей. Если будет кого хоронить.

Недалеко зазвучали выстрелы. Тра-та-та. Очередь оборвала чью-то ничтожную жизнь. Нестор не успел вмешаться. Слишком долго он возился, вот и не успел. Он стиснул кулаки от бессилия, и прибавил ходу.

Только бы не Джованни. И не Ян. Джованни умный, а сопляк Ян слишком молод, чтобы гибнуть за амбиции Чёрного.

Нестор бросился к невысокой насыпи, превращаясь в худую безмолвную тень, смертельно опасную для противника. Беззвучно двигаясь, он сканировал пространство в поисках противника, чтобы открыть наконец сезон охоты.

Фигурка часового маячила в тени кустов. Он практически сливался с местностью, и Нестор мог его проворонить, подайся левее. Но вооружённого человека выдал ветер. От сильного порыва забренчала металлическая пряжка на ремне автомата. Чертыхаясь, послушник сдал назад и выбрал новый путь.

Часовой заметил Нестора в самое последнее мгновение жизни. Быстрый убийца воткнул ему в горло нож, налетев на него со спины приставными шагами. Два удара сердца – и презренный наёмник повалился в песок с выпученными глазами и низким хрипом. Удовлетворённый Нестор вырвал из рук оружие у умирающего и потопал дальше.

Как и ожидал он, группа захвата собрала выживших в месте проведения обрядов у креста, ушедшего в землю. Из-за полыхающего костра и трепыхающихся аномалий сложно было разобрать, что именно там происходит, но точно ничего хорошего. А подобраться поближе он не мог – слишком опасно.

Послушник рванул в сторону. Упал. Пополз, работая локтями. Фигура бородача в шапке вышла из зарева костра. Нестор замер. Бородач с облегчением помочился, глянув пару раз в его сторону, и ушёл обратно к своим. Нестор снова пополз вперёд.

Молодого Яна Нестор заметил первым. Он лежал без движения, и сложно было понять, жив пацан или мёртв. Пять минут назад тут стреляли, и наверняка прикончили одного из адептов Чёрного. Джованни? Дима? Скоро узнает.

- Сколько ещё? – крикнул один из наёмников.

- Четыре ящика. Берём их и сваливаем. Главный пастырь базарил, что скоро тут произойдёт «ку-ку».

- Но он велел нас подождать.

- Пошёл нахер! Мы задание выполнили! Щаспривяжем субчиков к столбам, раскинем провода и тю-тю, домой с артефактами. А пока тащите ..ребанные ящики!

Нестор с презрением сплюнул в сторону. Вот чем расплатился с убийцами Нестор. Артефактами с полянки. Как это было предсказуемо! Никто не должен уйти с Холмов. Все умрут, кроме одного очень богатого старика, который обязательно всех нахлобучит.

Голоса наёмников потухли в треске костра, который стал ещё ярче. Нестор поспешно пополз обратно, намереваясь зайти в тыл к врагу.

Выстрелы сзади разом похоронили его планы отмщения. Звук изношенного АКМ с болью отозвался в ушах. Пита нашли. А значит, найдут скоро и Нестора.

Он проиграл.

Глава 11. Ангел-хранитель

1.

След вывел его к заброшенному подвалу. Отпечаток оказался ложным, хотя и знакомым. Грешник искал учёного, а наткнулся на труп Сэма.

Какая-то дикая тварь основательно перегрызла ему горло. Лицо залила кровь, хрящи размочалены в труху, глаза выцарапаны. И маленькие кошачьи следы.

«Баюны» – догадался наёмник. Больше никто не способен на такую жестокость. Вероятно, животные отомстили человеку, который в поисках убежища случайно вторгся в их жилище. А ведь Сэм почти спасся от гибели. НА его груди Грех обнаружил странный предмет, похожий на арахис. Догадаться, откуда это, было несложно. «Анархист» кинул всех и решил сорвать джекпот, своровав ценный артефакт.

Теперь тридцать миллионов баксов выглядели непрезентабельно. Камень сработал, судя по тёплой пористой поверхности. Это означало одно – провал первоначальной миссии. Он не заработал себе на выходное пособие. Старый нищий наёмник остался ни с чем. Но вторую цель задания никто не отменял. А значит, стоило напрячься ещё раз, в последний, и пройти весь путь до конца, чтобы помочь Питу.

Вырвавшись из душного подвала, наёмник завалил вход мусором, похоронив Сэма. Он мало его знал, точнее, совсем не знал. В одном Грех не сомневался. Покойник был подонком.

По старой привычке наёмник полез по карманам в поисках сигарет. Во внутреннем кармашке куртки он нащупал подарок Сильвера. Он так сильно торопился, что совсем не учёл важную деталь в поисках сотоварищей.

Топографическую карту с пометками. Всё это время она смирно покоилась в прорехе подкладки внутри старого кителя. А Грех воспользовался ею всего один раз. Что же пора устранить пробел. Отметив себя и положение, путник поставил крестик карандашом. Затем обвёл овалом Грязевое озеро. Локация находилась в самой западной точке карты. Следы Сэма найм обнаружил намного восточнее нефтяного пятна. Но Пит мог пойти другим маршрутом. Лейтенант Синдиката задумался, «а куда мог направляться учёный?».

Ботаник однажды сказал, что его не интересует деньги. Дело в другом. Он хотел проверить одну смелую теорию. А поход за дорогим артефактом – прикрытие. Грешник склонился над картой с фонариком. Он отметил места, которые могли заинтересовать любого учёного. Их нашлось целых четыре. Одно из названий было подчёркнуто и обозначено как «поле чудес».

Наёмник ухмыльнулся. Старая байка снова в тренде. Семь лет назад только разговоров было о мифических полях с артефактами. Впрочем, не мешало проверить. Если Грешник выбрал правильное направление, то обязательно наткнётся на нужные следы.

Сказано – сделано!

Лейтенант Синдиката спрятал карту. И рванул по направлению к Холмам, где предположительно мог находиться ботаник.

2.

Как и любой нормальный сталкер, Грешник ненавидел бродить по ночной Зоне. Однако выбора у него не оставалось. Время утекало сквозь пальцы секундами и минутами, и с каждым часом надежда на благополучный исход иссякала. Он не мог смириться с мыслью, что не поможет учёному выкарабкаться из этой дыры. «Матёрый ветеран Зоны облажался» – противным комариным писком зудела мысль в голове. Плюс он обещал. Двойной удар под дых – это уже слишком.

Холмы так и не появлялись в дымке. Грех шёл строго по карте, а толку. Мда, потерял он хватку. Хорошо, что и темень не очень мешала движению. Ночь выдалась ясной, без сильной облачности. И всё же нервный тик стучался в голову.

Сталкер поднялся на железнодорожную насыпь. Судя по карте, она уходила направо и сворачивала в сторону С. Грешник пересёк её и пошёл дальше, но в итоге вернулся. Его смутила одна мелкая, но важная деталь. Полотно блестело узкими стальными ручейками, уходя в ночную темень. Рельсы не проржавели, не покрылись песком и мусором. По ним регулярно передвигался состав, и, скорее всего, не пустой.

Контрабандисты? Диверсанты? Военные?

Впрочем, это не его дело. Нечего дёргать судьбу за сосок в очередной раз. Он здесь гость, а значит…

Едва слышный гудок донёсся до слуха наёмника. Не протяжный, как у локомотива времён СССР, а у тихого аналога из Европы. И, считай, под боком! Проклятье! Поезд ехал прямо по этой колейке. Грешник приложил голову к холодному металлу слушая. Рельсы дрожали вибрацией от движения большегруза. Это не глюки, и не аномальная хрень. С минуты на минуту из ночной дымки вынырнет состав.

Здравый смысл стучался в башку и советовал поскорее убраться с пути следования поезда. И Грешник поначалу так и собирался сделать: нырнуть в траву и ползком забраться за торчащий пенёк, чтобы переждать возможую угрозу. Наёмник поступил иначе. В лучших традициях слабоумия и отваги он замер на насыпи, намереваясь встретить состав лицом. Он лишь хотел проверить очередную безумную теорию, пришедшую в голову.

Поезд тут не просто так. Случайностей не бывает, верно? Если Грешник прав, то ему ничего не угрожает. Если нет, то свежий труп станет реквием по мечте типичного «солдата удачи».

Силой воли Грешник оставил себя остаться на насыпи. Он снял с плеча винтовку, выставил вперёд левую ногу. Он перестанет себя уважать, если сдрейфит в кусты. Кто бы то ни был, сталкер выяснит, что здесь происходит.

Огромная туша локомотива вынырнула из ночной черноты. Его будто выбросили в свободный полёт, поставив на рельсы невидимой рукой. Поезд двигался тихо и без фонарей, смазанные и подогнанные механизмы не стучали и не скрипели. Рабочие-железнодорожники знали своё дело! Северная Зона в очередной раз подкидывала загадку.

Грешник оставался на путях. Ни шагу назад! Прошло время, когда он боялся, теперь наступила пора для решительных действий. Например, остановить состав.

Локомотив чихнул лёгким свистом, завизжали тормоза. Машинист загодя начал останавливаться. И это означало только одно: его давно приметили. Иначе электричка пронеслась бы мимо без лишних сантиментов, раздавив его как клопа.

На втором вагоне Грешник приметил шевеление. Он не мог видеть, что конкретное происходит в поезде, но люди из состава действовали профессионально. Из чрева огромной тени вышли три маленькие размером с исполинское дерево. Зачем сработал подъёмный механизм и в его сторону высунулась сигарообразная стрела. Она дополнила сюрреализм с огромными ростовыми фигурами, которые напоминали идущих навстречу людей.

Военных людей.

Автоматы, пулемёт, разгрузки. У одного за плечами висел гранатомёт. Каски, бронежилеты, полумаски. На лицах повязки. На груди болтались респираторы. Похоже, наёмники с Большой Земли. И теперь они направлялись к нему.

Грешник первым их поприветствовал. Он демонстративно показал открытыми ладони, но его жест доброй воли ребята не оценили. Боевики подошли поближе, не доходя до наёмника пять метров. Выглядели они очень круто и тактикульно. Но Грешник по личному опыту знал, что обвес и крутость не дают ничего в Зоне. То ли дело, выучка и стрельба.

В этот раз бойцы с поезда выглядели слаженным отрядом. Они обступили наёмника с трёх сторон, образуя правильный треугольник с Грешником у основания. Руки мужики держали на оружии, и всё же от них исходило некое дружелюбие. Найм собирался открыть рот, но тут же стыдливо успокоился. Речь к нему так и не вернулась.

Охранники поезда первыми пошли на контакт. Один из них показал себе на нашивку. В темноте наёмник едва её разобрал. Но эмблему корпорации «Тесла Корп» ни с чем не спутаешь. Ветеран несильно удивился, увидев «привет» от всемогущего корпората Карла Раскина. Его длинные руки дотянулись и сюда.

Грешник постоял немного и неспешно направился к поезду. Наёмники Раскина не проронили ни слова. Они держались позади его и не вмешивались в экскурсию. Сталкер не спешил. Он только оглядывался на незваных попутчиков. Наёмник прошёл локомотив с немецкими надписями, упёрся взглядом во второй вагон. И вот тут его поджидал сюрприз.

Раскин основательно застраховал свои инвестиции. На втором вагоне торчала автоматическая турель с приводом. Стоило ему пройти еще парочку шагов, как пулемёт зажужжал, разворачиваясь в его сторону. Грешник сумел рассмотреть противотанковый ПТУР и 30-миллиметровую пушку, наверняка тоже автоматическую. Наваренные листы брони и фазированные решётки стали последним штрихом для понятия секретности. Не поезд, а бронепоезд. Опознавательных знаков сталкер не обнаружил. Боевики Раскина работали инкогнито, предпочитая не светиться и не светить самого́ заказчика.

Осмотреть третий и последний вагон в составе Грешнику не дали. Из ночи вывалился четвёртый представитель банды с поезда. Снайпер, судя по ночному «винторезу». Видимо, прикрывал своих молчаливых товарищей. Он перегородил путь ветерану, заслонив собой траекторию движения. Грешник кивнул, соглашаясь с таким решением. Идти на конфронтацию с этими ребятами не возникало никакого желания. Все же они явно были с ним на одной волне.

Никто не проронил ни слова. Тишина органично вписывалась в ночной сюр с бронепоездом. Закончилась встреча тем, что один боевик всучил наёмнику кусок белой бумаги. Грешник с колебанием взял этот листок, положил в карман. Затем все четверо по приставным лестницам взобрались на поезд, и состав серой громадиной двинулся вперёд, оставляя после себя блестящие линии рельс и хреновую тучу вопросов.

Грешник вынул фонарь и расправил листок. На нём обычным карандашом была нарисована карта местности с пометками. «Проходы на Холмах» – прочитал он надпись.

Теперь Грешник знал свою конечную точку маршрута.

3.

Проходы в аномальных полях сработали. Правда, потратил на это Грешник полночи. Вначале он дошёл до Холмов, затем определил место, где есть разрывы. И тут его ждала плохая новость. Этими же проходами сумели воспользоваться другие люди. Не менее пяти человек прошли этим путём вчера. Следы на песке не разрушило время. Значит, на Холмах следует быть осторожнее. Недооценивать противника Грешник не собирался.

Вторая плохая новость встретила его на полпути. Вот он протиснулся между двумя «воронками», швырнул камешек в подозрительную взвесь – и внезапно обнаружил, что проход освободился. Аномалии будто по мановению палочки разом взяли и исчезли. Плохо, очень плохо. Это говорило только об одном. Сюда надвигался мощный аномальный катаклизм. Всполох или Выброс. Обычно перед ним разрушаются ловушки. Это означало, что пару часов у него осталось в запасе. Негусто, когда у тебя работы и кровосос не валялся. Он так и не нашёл Пита, не ведал, жив ли учёный или сгинул, как Пеппа. Только робкая надежда вынуждала наёмника двигаться дальше в неизведанность.

До рассвета оставался несколько часов, когда Грешник увидел костры. Стоило подняться повыше, и огненные всполохи расцвели на востоке яркими точками. Похоже, любители огня чувствовали себя уверенно, раз пошли на такой демаскирующий шаг. Впрочем, только глупец сунется на возвышенность, усеянной аномальной дрянью по самое не могу. А ещё здесь жили опасные люди, которые защищали Холмы! Интересно, отчего?

Вопросы, вопросы! Скоро он узнает ответы.

Очередь из «калашникова» привычно приласкала слух. Грешник присел на колено, снял верный «Sig». Стреляли точно не в него. Ночные разборки начались без него. Погодя минуту, он двинулся дальше.

«Контактная пара» сработала неожиданно. Грех упал в траву и пополз обратно. Долбанная аномалия испортила ему складывание. Но им никто не интересовался.

Костры стали ближе. За ними сновали тени. Слышались голоса. Уверенные, злые. Грешник сумел даже разобрать пару фраз. Понятнее не стало, так как слова съедало расстояние. Но приблизиться дальше он сумел. Стена из гравианомалий остановила его, вынудила искать другое направление. Затем наёмник уткнулся в глубокий ров, куда соваться не было никакого желания. Грешник побродил немного вокруг и понял, что зашёл в тупи́к. А часики-то тикали. Единственный плюс – неплохой вид на округу.

Чертыхаясь, найм повернул обратно. Нужно было срочно улучшить позицию, пока позволяла темнота. Иначе всё закончится плохо.

Он больше не шёл осторожно, а ломился через траву как породистый конь. Ловушки перестали его волновать. Один раз он вляпался в «трясучку», получив ожог на коже. Аномалия ослабла, и этим Грешник воспользовался на всю катушку. Хватит медлить, когда на носу грядущий катаклизм.

Повторные выстрелы встретили Грешника недалеко от сгоревшей землянки. Стреляли совсем рядом. Он нырнул за большой вывороченный камень, и замер, кривясь от беспокоящих болей в старых ранах. Заныли кости, беспокоила рука. Ничего хорошего для ветерана. Шум близкой борьбы взбудоражил наёмника, заставил его активнее двигаться по местности.

А на стрелянину сбегался народ. Громкие шаги и бряцанье оружием говорили больше, чем наблюдение в полутьме.

- Кто ты такой? – рев недовольного человека сменился глухими ударами. Стрелка поймали и теперь решили наказать. Грешник отлепился от стены бревенчатой землянки, перебежал на другую сторону улицы прислушиваясь.

- Я учёный! Учёный я, только не бей!

Голос Пита прозвучал ясно как божий день. Грешник выдохнул от огромного облегчения. Сейчас, Пит, потерпи немного. Эти сволочи заплатят за твои страдания!

Ответная тирада утонула в новых выстрелах. Трассеры разрезали темноту в вышине. Послышались глухие удары и отстёгивание магазина. Боевики не церемонились с пленником.

- Стойте, не стреляйте. Отведите этого юношу к остальным и можете быть свободны.

Эти слова сказал уже совсем другой человек. Грешник осторожно выглянул из укрытия.

Глава 12. Фаталити

1.

- Вот мы и встретились снова, Нестор!

Чернокнижник привычно тянул слова. Старый хрен не сильно изменился с момента последней встречи. Такой же хищное выражение лица, выбеленные виски, борода. Только одеяние измаралось. Обычно аккуратный Чёрный в этот раз пренебрёг чистоплюйскими замашками и походил на прочих сектантов.

- Остался последний штрих, колдун! – сказал Нестор, выплёвывая кровь. – Я тебя вычислил, урод гнилой.

Один из наёмников ударил связанного послушника в лицо. Брызнуло красным из носа.

- Я же просил не бить его! – возмутился глава общины.

- Сиплый, отвянь от него!

К Чёрному вальяжно подошёл нанятый им пару дней назад тот самый наёмник, который отдавал приказы. Подчинённые звали его Соболем.

- Послушай, Дед! Мы свою часть сделки выполнили. Ты получил этих гавриков тёпленькими. Кроме одного. Однако из-за тебя у моей бригады возникли проблемы. Минус двое – это серьёзные потери для «лёгкой» работы. Но не сто́ит злоупотреблять нашим терпением и принуждать к подвигам. Я не стану прочёсывать местность, чтобы выловить ещё шпиёнов. Кроме этого, твой умник базарит, что сегодня утром звезданёт. Поэтому я умываю руки и сваливаю. А ты как хошь! И желательно нам доплатить. Смерть одного из моих ушлёпков на твоей совести, раз ты так защищаешь этого говнюка.

Одетый во всё чёрное Соболь под стать вписывался в общину послушников. Было в нём что-то звериное. И, судя по всему, он единственный, кто не опасался Чернокнижкина. И совершенно зря.

Глава сектантов сверкнул глазами.

- Хорошо. Только избавьтесь от ушлёпка- чужака, – кинул он на лежащего без сознания учёного.

Адепт Ордена Хранителей достал из кармана наличность толщиной в руку, и не глядя сунул Соболю. Тот хищно спрятал доллары в карман.

- Другое дело.

Бандит отпил воды из валяющейся в песке бутылки и подозвал к себе Сиплого-помощника, давая последние указания.

Закованный в цепи Нестор криво ухмылялся. Назар не знал, что связавшись с Чёрным, он подписал себе смертный приговор. Вода в бутылке наверняка была отравлена, как и всё то, к чему однажды прикасались руки старика. Какой урод! Мало ему смертей, он хочет красиво поставить точку и выжечь землю на Холмах вместе с её обитателями. Подонок!

Он тоже хорош. Зря взял с собой этого ботаника. Простофиля не сумел застрелить Чёрного, а ведь это он обнаружил в засидке учёного петуха. Как и труп боевика. Чёрнокнижкник сразу догадался, чьих рук это дело.

- Нестор, выходи! Иначе я запытаю твоего парня до смерти прямо у тебя на глазах.

Нестор колебался недолго. Пита было не жалко, хотя это он привёл недотёпу на погибель. Нестор смело вышел навстречу своей смерти по единственной причине. Он проиграл эту схватку с Чёрным. Что мешало ему застрелить мерзавца в его логове? Желание доказать людям правду? Ирония в том, что теперь от всей общины на Холмах осталось всего четверо. Труп Комара с пробитыми мозгами потихоньку остывал. Дим-Дима расстреляли издали. А Ян и Джованни лежали как овцы, связанные по рукам и ногам в десяти метрах.

Четыре из двадцати. И скоро останется только Чёрный.

Он привычно прочитает белиберду, вызовет при помощи нехитрых манипуляций молнию, та ударит в центр круга, где будут стоять пленники, и обратит их в угольки. Даже Джованни, близкий друг, и того готов заживо сжечь. А сам Чернокнижник сиганёт через портал в укрытие, чтобы спокойно переждать катаклизм и подготовиться к исходу из Зоны. Наверняка он уже успел вывезти в укромное место деньги, подготовить нормальную одежду и припасы.

Но пока Нестор живой и может помешать этому коварному плану. Или хотя бы насолить хитрому проныре.

- Соболь! Соболь! У меня к тебе дело! – вскричал связанный послушник.

Чёрный самолично подошёл к сидячему недругу и воткнул тому в рот грязную тряпку.

- Тише! Скоро у тебя будет возможность выговориться.

Нестор затрясся, жестами показывая на заинтригованного боевика, который с интересом наблюдал за дёрганным пленником. Сиплый тем временем вынул из кармана «макаров» и дослал туда патрон. Неспешной походкой он направился к Питу.

- Эй, дядя, а давай послушаем твоего подельника!

- Нет. Тебе заплатили, вот и катись отсюда на все четыре стороны.

Соболь пожал плечами.

- Полегче, пёс! Тебе знакомо слово "уважение"?

- Не лезь, куда не просят, и будет тебе уважение! – буркнул зло Чёрный, пряча руки в карманы.

- Сделаю вид, что не услышал, слышишь, олень чернобыльский! Сказал, полегче, значит, уройся, и не воняй! Уходим, ребята!

Нестор повалился на землю. Его шанс таял как апрельский снег. Нельзя позволить уйти подонкам. Нужно потянуть время, хотя бы на пять минут.

Кое-как он языком вытолкнул тряпку. Вдохнув побольше воздуха, пленник заорал:

- Старик тебя убьёт! Вы все сдохнете!

Соболь и его подельники засмеялись. В том числе и Сиплый, который нацелил пистолет на беднягу учёного. Он уже пришёл в себя и судя по больши́м глазам, понимал, что через мгновение получит пулю в череп.

Не смеялся только Нестор. Его лицо окрасилось злобой. В два шага он настиг Сиплого и протянул руку:

- Дай мне пистолет! – прочеканил старик.

Сиплый, с молчаливого соглашения Соболя, повиновался. «Макаров» сам прыгнул в руки к внезапно быстрому и подвижному старику, который умел управляться с ПМ.

- Эй, дядя, ты чего удумал?

Боевики Соболя ощерились оружием. Но Чёрный потерял к ним интерес. Он лишь настойчиво хотел заткнуть Нестора.

- Я сам со всем разберусь, хорошо?

Чёрный что-то заподозрил. Тактика Нестора сработала. Но со связанными конечностями он не способен на сопротивление. Сейчас Чёрный самолично обагрит руки его кровью.

Гениальная мысль пришла в голову прежде, чем из пистолета вылетела пуля.

Нестор закричал:

- Миллион долларов. У Чёрного! Клянусь Зоной!

«Выкуси, тварь!» – подумал он, прикрывая глаза, мысленно приготовившись к неизбежной смерти.

- Стоять, Чёрный! – окрик Соболя и последующий щелчок предохранителя заставил Старшего Хранителя отреагировать.

- Не убивай его, старик. Не стоит.

Его примеру последовали и остальные боевики. Семь стволов смотрели на человека с пистолетом в руке.

- Ладно, – сказал Чернокнижник и сделал шаг в сторону. Оружие он аккуратно положил на траву.

- Спокойнее, дедуля. Все на взводе, это понятно. Но чего ты мешаешь своего старому другу выговориться перед смертью. Пусть базарит. Если это брехня, я лично застрелю этот кусок говна.

- Это не враки! Я правду говорю, – перебил его Нестор.

Соболь сделал знак своему подручному. Тот бросился к связанному послушнику с ножом в руке.

- Ещё раз перебьёшь меня, отрежу палец. Или ухо. Малик любит это дело. Верно, Малик?

Садист с ножом осклабился. А Лицо Чёрного налилось багрянцем ярости. Прежде разговорчивый, он угрюмо молчал, засунув руки в карманы.

«Плохо, очень плохо» – подумал Нестор, глядя на невидимые движения Чернокнижника.

2.

- Ну, говори. Только подумай, хорошо подумай, прежде чем ты мне соврёшь.

Понятливый Нестор кивнул.

- Ты сказал про миллион баксов. Верно? И вот эта фраза мне очень не понравилась. Знаешь, почему? В каждом хреновом фильме главные херои говорят «миллион долларов». Это штамп и обманка! Спасаешь шкуру? Похвально. Мне пофигу, кто тебя грохнет. Реально! Но я передумал, как только твой командир,\ решил тебя заткнуть. Это показалось подозрительным и странным, не находишь? Значит, у него есть причина влепить тебе пулю между глаз. И я это очень хочу знать!

- Это правда. Насчёт денег. Он годами обманывал общину, навариваясь на артефактах, которые мы таскали в Припять перекупам. Возможно, у него меньше денег, может, больше, но факт, у него тысячи долларов, припасённых на чёрный день.

- Брехня! – выпалил Чёрный.

- Или нет? Откуда это у тебя?

Назар достал из кармана пачку мятых купюр.

- Настоящие. Так откуда?

- Ты нарушаешь сделку, Соболь! – ответил ему адепт Хранителей.

- Нет. Послушаем, что твой дружок ещё расскажет. Я прощупываю поле для новых инвестиций.

Нестор сел на корточки. Взгляд седого кровопийцы полыхал ненавистью. С каким бы удовольствием старый хрыч свернул бы ему шею. Ничего, это лишь начало!

- У меня был походный мешок. Найдите его. Там была рыбная консерва. Откройте её!

Недоверчивый Соболь сделал знак подельнику. Тот бросился к груде вещей, где принялся в ней копаться. Вот он подцепил брезгливо замызганный мешок, выудил оттуда банку с мидиями и принёс боссу. А Нестор ликовал. С больши́м удовольствием он наблюдал, как бесится Чёрный, глядя на то, как рушится его хитроумный план, как у того ходят желваки под кожей и хрустят зубы. И всё это на глазах у Яна и Джованни, одних из немногих, сохранивших человеческое лицо в этом гетто.

Назар воткнул нож в мягкую сталь, за три удара ловко вспорол крышку и присвистнул.

- Да ну нафиг!

Он вытряхнул доллары на песок. Перевязанная стопочка бумажек шмякнулась в грязь.

- Сиплый! Посчитай!

Удивлённый Сиплый бросился поднимать купюры.

- Восемьсот, нет, девятьсот «зелёных».

- Шесть банок, дважды в неделю, три года подряд. И всё это втихаря! А нас голодом морил, придурок! Не верите, так снимите кляпы с остальных. Ян видел, как Чёрный таскал банки куда-то позавчера с больши́м мешком.

Нестора прорвало. Огромная обида вкупе с желанием потянуть чуть больше времени разговорила боевика Ордена. Правда, кое-что он не учёл. На главаря банды информация произвела неизгладимое впечатление.

- Всё понятно. А вот скажи, дружок, ты в курсе, где твой приятель держит такую сумму?

Нестор напрягся. Хитрые зенки Соболя говорили, что теперь он не слезет с денежной темы, и выдоит главаря Ордена досуха. А его пристрелит за ненадобностью. Отработанный материал, ничего личного.

- Так я и думал. Ничего, мы у деда, спросим. Верно, старик?

Раздавленный и униженный Чёрный мигом постарел на десять лет. Он сгорбился, по старой привычке заложил руки в карманы.

- Скажешь как миленький. Пойдёшь с нами на прогулку, раз обстоятельства поменялись, пока здесь в самом деле не стало горячо. А о твоих дружках мы позаботимся сами.

3.

На небе появились первые признаки Вспышки. Багрянец пробивался через утреннюю дымку рваными полосами в виде завихрений. Давящая тишина. Зуд в висках от копящейся энергии вокруг. Правда, Джованни говорил, что этот катаклизм будет отличаться от других и продолжительностью, и масштабностью. Почему так, послушник не знал. Куда ему понимать умного и образованного Хранителя с дипломом доктора физических наук! Да Нестор и никогда не пытался понять природу аномального «перерождения». Он просто принимал это как должное без всяких объяснений.

Ещё час – и полыхнёт. Только он и остатки Хранителей уже этого не увидит.

- Хватаем старика и валим. Остальных – в расход.

Нестор ничуть не смутился приказу Соболя. Сколько раз подобный приказ отдавал Чёрный ему. Свидетели никому не нужны: ни сбрендившему сектанту, ни жёсткому бандиту по эту сторону Припяти. Люди везде одинаковы в мире, где мягкотелость равносильна слабости.

К нему направился Малик. Садист и маньяк. Неудивительно, что он прихватил с собой нож. Хочет зарезать его как барана. От уха до уха располосовать жилы и артерию, залить кровью несколько квадратных метров. Что же, собаке собачья смерть. Жить до старости Нестор не собирался. Жаль, что вместе с ним умрут более достойные, чем он сам, люди.

В утреннем сумраке Малик выглядел как потусторонний демон. Нестор пошевелился, вытягиваясь в струнку. В ста метрах от него бликануло. Аномалия? Вряд ли.

- Больно не будет! – ухмыльнулся боевик без ряда зубов, наклоняясь над пленным.

- Иди на хер! – ответил ему Нестор.

Вдалеке бликануло снова. Подозрительно.

Одиночный выстрел из натовского оружия вошёл Малику чуть ниже шейного позвонка. Он повалился на Нестора с шумным вздохом, роняя нож. Вторая пуля в спину приговорила садиста навечно. Сиплому досталась целая очередь. Меткий стрелок не оставил тому никакого шанса. Не помог и облегчённый бронежилет под серым дождевиком. Помощник Соболя с удивлением прошёл еще метр и упал, роняя «макаров». Связанный Пит испуганно вздрагивал от выстрелов.

- Су---у-ка! – заорал Назар, швыряя Чёрного и вскидывая АКСу. «Укорот» выпустил длинную очередь, лязгнул затвором. Главарь вытянулся на земле, щупая новый магазин на разгрузке. Его бойцы были рядом и вовсю строчили из оружия, пытаясь среди низких построек выцелить подлого стрелка.

- Он один! Разделимся и замочим гада. – крикнул лидер бандитов, втыкая в гнездо свежий магазин. Его братки с больши́м сомнением направились вперёд в разные стороны.

Лежачий Нестор с усмешкой наблюдал, как Чёрнокнижник, лишившись опеки, подобрал кусок заострённого кремня. Как ужом скользнул к Назару со спины, и коварно, с силой, втемяшил камень в макушку боевика. Зря Чёрного оставили в покое.

«Крэк!».

Четвёртый удар превратил голову Назара в измочаленную тыкву. Пятый, седьмой удар, только после десятого сектант выбросил камень в сторону. Взамен он вооружился автоматом убитого. Ну а дальше Чёрный проделал свой любимый трюк. Он бросился к открытому ящику с артефактами, выбрал из них несколько экземпляров и поочерёдно соединил их друг с другом только ему известным способом. С коротким замахом он отправил «сборку» в полёт в направлении невидимого защитника. Связка артефактов развалилась от удара, и первые несколько секунд ничего не происходило, но последовал хлопо́к, и в месте приземления «сборки» расцвели аномальные ловушки. Одна из них электрической природы. На глазах у выживших из небытия над землянками выстрелила тонкая, агрессивно потрескивающая дуга. Край новорождённой «электры» напоминал изогнутую шею диплодока. Аномалия замерла на небольшой высоте, второй её конец соприкоснулся с гравитационным прыгуном – и дуга рухнула вниз. Мимо Пита, правее Джованни, и аккурат на приговорённого недоросля Яна.

Ян даже не вскрикнул. Безумная электрическая сила в считаные секунды сожгла несчастного, оставив от плоти угли и едкую гарь и тут же разрушившись. Видавший всякое Нестор и то ужаснулся жуткой смерти послушника, который стал очередной жертвой сумасшедшего Чёрного.

Приложив усилия, Нестор рванулся на свободу. Верёвки сильно ослабли, но порвать их оказалось сложной идеей. А нож Малика куда-то запропастился. Чёрный ещё не закончил. Как только старик убедиться, что ему больше не угрожает снайпер, то займётся остальными. Это всего лишь краткая прелюдия на скорую руку, ничего особенного.

«Давай, Нестор, скорее!» – подбадривал себя послушник, поглядывая на своего кровного врага, который рассматривал прозрачное марево в десяти шагах от себя. Видимо, пытался найти того, кто пристрелил издали трёх наёмников Соболя. Верёвки вгрызались в запястья, и усилий послушника явно не хватало для освобождения. А часики-то тикали.

Из стороны Припяти подул сильный ветер, несмотря на затишье на Холмах. Встречный поток взъерошил волосы Нестора, поднял взвесь песка и запорошил глаза. Похоже, скоро бахнет здесь.

Он так и не смог ослабить удавку на запястьях. Чернокнижкин молча поднял «укорот» и нажал на спуск. Автомат содрогнулся несколько раз и замолчал. Боёк лишь щёлкнул пустотой.

«Закончились патроны». – догадался Нестор, корчась от боли в простреленном боку.

Старик швырнул бесполезный автомат в траву, и вскоре исчез в отступающей темноте.

Глава 13. Последнее желание

1.

Они оказались в западне. Ещё пятнадцать минут – и круг из энергетической дряни замкнётся. Им, троим, не выбраться отсюда живыми. Супервыброс не оставит шансов никаким смельчакам или, быть точнее, дуракам. Умные в жисть бы не сунулись сюда даже за миллион долларов.

Промедол, бинты и обезболивающие помогли сла́бо. Когда Нестора освободили от пут, он тяжело дышал, а с прорезанного морщинами лба спадали вниз капли пота. В землянке, куда его перетащили, стало невыносимо жарко.

- Потерпи, друг, – шептал ему Джованни, оказывая первую медицинскую помощь. Зачем? Скоро они отойдут в мир иной.

- Но неужели нет другого выхода отсюда. Например, портала какого-нибудь? Я изучал труды Сахарова и Васильева. Они упоминали о параллельных «кротовых» норах.

При слове «портал» лицо Нестора перекосилось, будто от горькой редьки. Нет ничего хуже этой дряни, особенно на сытый желудок. А ведь пацан попал в «яблочко». Вся Северная Зона обезображена этими дьявольскими проходами. Особенно здесь, на Холмах.

- Выход есть, но ты ведь пришёл не за этим.

Пит кивнул. Блеск в глазах выдал учёного с потрохами. Даром что на волосок находился от гибели.

- Пойдём, поговорим. Мы должны завершить одно важное дело. Ты принёс компьютер?

- Он в вещах у покойного Сиплого. Только это не комп, а ловушка для антиматерии.

- Тише, Нестор услышит! Пусть отдыхает, пока мы работаем.

- Хорошо. Он умрёт?

- Нет. Если останется в землянке.

- Скоро?

- Потерпи немного. Мы выйдем наружу, когда станет совсем горячо.

Джованни приложил руку ко лбу Нестора, прикинувшийся овощем. Удивительно, но товарищи клюнули на уловку, посчитав его раненым в нокдауне. Нестор и правда отключился ненадолго, однако вскоре он пришёл к выводу, что ничего не знает от текущей ситуации. Его приятель, Джо, кое в чём проговорился, и это вовсе не понравилось ослабевшему послушнику. Стоило Питу представиться младшим научным сотрудником какой-то там корпорации, как Джованни тут же проникся симпатией к парнише. И это после всего произошедшего.

- Отдыхай, Нестор. – трескучий голос Джованни был совсем рядом. Только вот в этот раз он показался послушнику зловещим. В нём ничего не осталось от мудрого старика, твёрдо гнувший свою линию. Слишком много фальши.

- Как тебя зовут, сынок?

- Пит.

- А настоящее имя?

- Вова. То есть Владимир.

- Хорошее имя. Зычное. А меня Олегом звали в прошлой жизни. Олег Холмогоров – физик-ядерщик. Прошло уже восемь лет, как я исчез.

- Вы тот самый Холмогоров, который и предложили концепцию «живой Зоны»?

- Можно и так назвать.

Нестор едва сдержался, чтобы не вставить свои пять копеек, но в итоге промолчал. Никогда Умник не сообщал никому своё настоящее имя. А тут момент откровения перед незнакомым простофилей.

Дальше Джованни унесло, и он поделился своей историей появления на Холмах. Более скучного рассказа Нестор не слышал. Пит же проникся каким-то щенячьим восторгом по отношению к «Олегу». Осторожно расспрашивал его о жизни на Холмах, цитировал его работу. Нестор восторгом не проникся к этому зануде. Джованни был плохим рассказчиком, и отношение к нему не поменялось ни на йоту.

- Знаешь, Пит, а ведь это мне пришла в голову идея направить сюда группу для исследования. Или хотя бы специалиста, твёрдо убеждённого, что работает исключительно на благо человечества. Шесть лет назад я и сам не подозревал, насколько близок к величайшему явлению в природе. Одно дело, изучить «поля артефактов», второе – поймать кусочек космоса в пробирку. Физики – они всецело мечтатели и романтики. Кажется, квантовая теория состоит из вычислений и цифр, а на деле в ней много смелого полёта ума. Даже взять тебя, Вова. Вот зачем ты попёрся на заведомо опасную территорию? Истина где-то рядом, верно? Смелость берёт города.

- Расскажите об антиматерии, – попросил Пит профессора.

- Всему своё время. Я так долго не мог ни с кем поговорить на эту тему, что ум стал хиреть. Теперь настало моё время. Ровно через десять минут, мы встанем и завершим начатое. А пока выслушай меня, сынок. Я ведь сказал правду, что благодаря моим стараниям ты оказался здесь вопреки всему.

Нестор лежал, не двигаясь, лишь бы не пропустить ни единого слова своего «брата» по убеждениям. Но так он считал раньше. А на выходе получалось, что он ничего не знал о молчаливом умницы Джованни, корчивший из себя практически святого и неприкасаемого. Интересно, какое ещё дерьмо выльется наружу? Пёс в овечьей шкуре решил очистить совесть?

- Шесть лет назад при очередном обряде, когда мы стояли всей паствой в круге, окружённом аномалии, в центр ударил разряд. У меня было стройное объяснение происходящему, но в эпицентре вспух мерцающий шар. Его поддерживала гравитация и магнитные возмущения, вызванные постоянным смещением энергетического поля. Это было красиво, однако я едва сдержал дар речи. Представь, в уголке, вдали от людей и цивилизации показала своё лицо антиматерия. Тысячи физиков со всего мира годами добывают в андронном Коллайдере наночастицы для опытов, тратя миллиарды евро, а здесь на ровном месте сразу образовалось несколько грамм. Прямо у нас под ногами! А это на минуточку триллионы долларов. Но меня никогда не интересовали деньги. Я ушёл в глушь ради покоя, и для того, чтобы сберечь хрупкую экосистему на Холмах. Холмы – уникальное место, Вова/

Нестор задышал чаще. Рана в брюшную полость оказалась серьёзнее, чем он думал. Не подохнуть бы раньше времени. Говори, Джованни, режь правду-матку по живому.

-… и тогда я решил извлечь антиматерию из недр Зоны. Как учёный, я не мог только наслаждаться дивным зрелищем, я хотел, очень хотел заставить вещество работать на благо человечества. Только передо мной стояла невыполнимая задача. Мало поймать ANTIMATTER, важно не допустить его аннигиляции. А для этого предстояло придумать способ, как сохранить эту хрупкую субстанцию, которая, как ты уже понял сам, появлялась только в самые сильные возмущения в ноосфере.

- Раз в три года! – вставит свои пять копеек Пит.

- Да, мой друг! Это редкий гость в наших краях. Но понимаешь, в чём ещё состояла загвоздка. Требовалась громадное напряжение человеческих усилий, чтобы хотя бы попробовать поймать «antimatter». Миллионы долларов, сотни первоклассных специалистов и продвинутое оборудование. И главное, сохранить при этом тайну нашего второго дома. Люди – подлые существа, которыми движет жажда наживы. Как думаешь, что случилось, если бы очередной сталкер забрёл на «поле чудес»? Сотни артефактов в одном месте. Непостижимые уму физические явления, вроде порталов. Ты назвал их «кротовыми» норами. Очень правильное определение. Потому мы и защищали Холмы с оружием в руках. Только лучшие из нас могли находиться на этой земле и лицезреть богатство Зоны.

«Лучшие? Похоже, Джованни выжил из ума вслед за Чёрным», – подумал Нестор.

- Но у меня получилось. Я отправил на Большую Землю моего товарища Мастера, чтобы он подробно объяснил нужным людям о замечательном открытии. С ним был блокнот с рисунками. Он ушёл…и больше не вернулся. Говорят, погиб в реке. Но каким чудом моё послание было услышано корпорацией «Tesla» и через одного предприимчивого сталкера мне передали план действий. Так и появился бронепоезд с центрифугой, который сейчас курсирует рядом с Холмами.

- А как звали человека, передавший вам весточку? – спросил Пит. В этот раз у него голос дрожал от сильного волнения.

- Толя Резник. Он написал мне, что могущественные люди смогут организовать бронепоезд, построить внутри одного вагона центрифугу для поддержания благоприятных условий, препятствующих разрушению аномальной субстанции, и… прислать нужного человека. Как видишь, почти всё получилось.

Нестор не верил своим ушам. Выходило, Джованни тоже предал их общину? И ради чего? Открытия, способного изменить будущее? Вот почему он до последнего терпел психа Чёрного, чья паранойя не знала границ. Профессор скрипел зубами от происков главы Послушников, но молча проглатывал все обиды и заскоки. А ведь Чёрный вечно носился с этим Джованни, шушукался порой вечерами. И это старина Джо благословлял смертников, перед тем как главный убийца отправит их к Чёрному сталкеру. Обман и ложь! Круго́м наглая ложь, даже среди верных соратников, который до недавней поры считал друзьями.

- Скоро выходи́ть, Пит. Включай-ка свой компьютер. Пароль понял какой?

- Ага. 1986.

- Год, когда всё началось. А я тем временем подготовлю нужные артефакты для контроля над нашим антивеществом.

Джованни вышел в соседнюю комнату, где у него располагалась что-то вроде библиотеки. Землянку затрясло, отчего сверху посыпался песок. Зона наполнялась аномальной энергией, которая росла, копила силы до точки невозврата, когда сдерживать миллионы килоджоулей энергии станет невозможно. Тихо жужжал ноутбук, пока еще рабочий. Во время Вспышки часто выходила из строя электроника.

Нестор приподнялся на топчане.

- Питер!

Вова, по прозвищу Пит, откликнулся нехотя, считая, что я его отрывают в самый нужный момент. Однако у него хватило такта, чтобы натянуть на себя наподобие сострадания ближнему:

- Что?

- Помоги мне подняться. Да вот, автомат валяется, упри приклад в землю, и я привстану.

Вздохнув, Пит шустро подобрал брошенный АКСу и сделал, как хотел Нестор. Превозмогая боль, послушник откинулся на спину, и резко дернул затвор, досылая патрон. Большой палец привычно поднял вверх флажок предохранителя.

- Ты что делаешь, Нестор? – воскликнул Пит, искренне не понимая причины такой агрессии.

- А на что это похоже, Пит? Хочу вас убить! Эй? – вскрикнул погромче Нестор. – Тебя тоже касается, умник!

Джованни протиснулся в комнату с непонятной конструкцией. Он сразу просёк, что происходит, но спорить с раненым не стал.

- Зачем ты так поступаешь, Нестор? Подслушал разговор – хорошо, так и быть. Но зачем нас убивать, скажи?

- Стань рядом со студентом. Живо!

- Не кипятись! Твоя рана плоха, очень опасная.

- Плевать! Я хочу знать правду, Джо! Правду, сказанное в лицо.

- Не лучшее время ты выбрал.

- Говори, иначе я за себя не ручаюсь.

Подтянул «укорот» поближе, Нестору резко поплохело. Повязка пропиталась кровью, которая тонким ручейком сочилась из влажных краёв.

- Ты знал о деньгах в банках? Только не ври, прошу. Хватит на сегодня лжи.

- Знал, Нестор!

- А ты знал, что это я убил Билли, Симбу и других послушников?

- По приказу Чернокнижника, верно? Да, Нестор. Они много болтали и чуть не разрушили наш мир. Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Если тебе от этого станет легче, то и на моих руках кровь тоже есть. Я не святой. Пойми, когда перед тобой маячит великая цель, то на всё закроешь глаза. Чёрный хотел денег, он их получил. Взамен старик не мешался под ногами. Остальной пастве, включая тебя, было всё равно.

- О нет! Это чушь! Ты ошибаешься! Ради этого сраного острова в центре Зоны я убивал. Твой босс морил голодом Яна, а парень просто хотел набить пузо. Я не жалуюсь, но ты, кактерпила, закрывал глаза на конфликты внутри общины. Главное, чтобы тебя не вмешивали. Чистенький Джованни, Джованни Всезнайка. А я был дерьмом с кулаками и ногами. Я стал чудовищем, созданный тобой и Чёрным, двумя психами, захватившими власть. И теперь ты твердишь о великой миссии, наплевав на жизни остальных. В тебе больше не осталось ничего человеческого, Джованни. Ты животное!

- Нестор. Держи себя в руках.

Раненый уронил «укорот» на колени. Он тяжело дышал, а горячий воздух землянки сдавливал горло. Тягучая сонливость навалилась на плечи, забралась под плащ.. Раненый помотал головой, прогоняя морок.

Нестор увидел женщину. Совсем недалеко, на фоне какой-то хибары. Она держала в руках лопату. Утренний туман частично скрывал ладно скроенную фигуру и закрывал лицо.

- Нестор! – позвала женщина.

Ветерок прогнал дымку. Гостья вскинула голову. И тогда послушник закричал. У кошмара не было человеческих глаз. Только чёрные, дьявольские провалы.

- Нестор!

Она взмахнула лопатой и со свистом опустила её.

2.

Оплеуха Джованни привела его в чувство. Горечь от обиды, затопившая его сознание, никуда не делась и пульсировала в черепе неприятным чувством досады. Он подыхал, а вместо покаяния дерьмо на палочке. Оружие у него забрали, подальше от греха.

- Нестор, мы уходим. Оставайся здесь. Пит, Ты понял, как мы действуем?

- Идём к ушедшему в землю кресту. Становимся и берём друг друга за руки, замыкая электрический контур. Ждём, когда рядом появится антиматерия. При помощи компьютера и «сборки» пытаемся поймать часть антивещества в ловушку. Дальше быстро возвращаемся сюда, и дальше иду одинчерез портал. Затем подаю нужный сигнал через специальный передатчик, приезжают люди на поезде и забирают вещество.

- Только пойдёшь ты вместе с Нестором. Он должен выжить. А я останусь. Кто-то должен остаться в качестве жертвы для Зоны.

Пит кивнул.

Джо похлопал раненого собрата по плечу и вышел в бушующий мир, над которым сгустились тучи. Вместе с Питом – новым неофитом сбрендившего профессора Холмогорова. Нестор заметил, с каким рвением ботаник из Южной Зоны постигал науку Джованни. Главное, придерживаться плана. Плана профессора.

На Холмах штормило. Нестор знал, что сейчас происходит за пределами хлипкой землянки. И тоже хотел выйти на улицу. Но не мог. Ещё час, может, два – и он сдохнет. И это печалило его больше всего. Не то чтобы послушник боялся смерти, скорее, нет. Где-то в километре от них пробирался по Зоне кусок дерьма с прозвищем Чёрный. Проклятый старик обдурил всех: и наёмников, и Джованни, и даже Чёрного сталкера. Иначе его труп остывал бы неподалёку. Но нет. Властный гондонсегодня-завтра выберется из Зоны с мешком денег, поселится в зачуханном селе и будет потихоньку тратить сбережения, заработанные на костях несчастных олухов. От бессилия у Нестора сжимались кулаки. Неужели это конец?

Нет. Не фига! Он не сдастся на потеху Чёрному. Ни за что! И даже раненный в живот Нестор опасен. Что ему рана в брюхе. Мелочи! Закинуться таблетками, затянуть жгут, и он тогда сможет себя проявить. Только неохота через портал сунуться.

Он привстал, опираясь хлипкий табурет. Рукожоп Джованни так и не починил этот стул. Нестор дотопал до стола, выдвинул ящик. Пусто. Интересно, где же он хранил колёса? Неужели в спальне.

Таблетки обнаружились прямо у изголовья топчана. В целлофановом пакете. Конечно, просроченные. Он распотрошил пакет полностью, высыпав содержимое на землю. Аспирин, ибупрофен, йод. Сойдёт. Его внимание привлёк чёрный кругляш ампулы, присыпанный пылью. «Кровь шахида» – один из подарков боевиков из Припяти. Билет в один конец. Коктейль из стимуляторов превращает агонию в адреналин на короткое время, а дальше – всё. Бесславный и неизбежный конец. Но лучше так, чем тихо испустить дух.

Нестор протиснулся в узкий лаз и медленно пополз по узкой кишке тоннеля. Интересно, кто подсказал Джо вырыть выход из землянки прямо к порталу? Неважно. Тьма окутала его с ног до головы. Казалось, ей нет не конца ни края, а хотя прошло всего лишь несколько минут. С его раной он не мог двигаться быстрее. Хорошо, что пуля вошла не глубоко. АКСу – дерьмо, а не оружие. И всё же послушнику рана причиняла страдания.

Он вывалился на деревянные ящики, практически сгнившие от времени и сырости. Густой запах озона шибанул в нос. Нестор с трудом узнал, куда он вылез. Тихий укромный закуток за землянкой сдохнувшегоСимбы – идеальный выход для игры в шпионов. Но расслабиться у него не вышло – некая сила бесцеремонно схватила его за полу плаща и потащила прямо в гущу сходящих с ума аномалий. Сильная боль ударила под рёбра, выворачивая наизнанку. Нестор охнул и тут же поплыл, отчасти от усталости и сильного страха. Но умереть у него не вышло. Щупальце втянуло его в крошечное окно, затянутое дрожащим студнем, и выбросило в незнакомую часть Холмов.

Очнувшийся Нестор сразу почувствовал громадное давление на череп. «Кротовая нора» в этой части была слишком узкой и неудобной. Вдобавок он окончательно потерял ориентацию в пространстве. Происходящее на Холмах вокруг напоминало сюжет из фильма-катастрофы. Зарево зарниц сменяли панорамы из длинных теней. По поверхности прокатывались пылевые вихри-торнадо, подстёгиваемые гравитационными изменениями. Маленький тесный мирок на краю земли поглотила необузданная энергия, суть которой напрасно пытались уловить несколько поколений исследователей. Странно, но Нестор в тот момент чувствовал себя единственным выжившим носителем человеческого ДНК, героем, штурмующим цитадель смерти прямо в огненном аду. «Портал» оберегал его хрупкие кости, мешал шторму добраться до человечка и смять его.

Нестору было больно. Рана его снова кровоточила. А желудок выворачивало наизнанку. А ему предстояло пройти много километров, чтобы найти одного субчика, если только Выброс не убьёт его. Одного терпения не хватит. Нужна сильная мотивация, чтобы купировать в кулак болевые ощущения и дойти, дойти до нужной точки. Иначе зря он прожил эту никчёмную жизнь отрезком в десять лет. Если бы он знал молитвы, то обязательно помолился бы, но безбожник Нестор хорошо помнил только скабрезные анекдоты. И бубнёж Чёрного.

Нора давила сильнее. Он опустился на корточки и пополз, туго перетянув живот. Он больше не видел, куда ведёт норма, хотя занималось утро. Морда Чернокнижкина с сомнением взирала на него со стороны.

- Сдохни, Нестор, как умерли остальные, кто шёл против меня. Ты червяк, пыль под моими грязными ногтями. Ты так и не нашёл своё место, и теперь подыхаешь, как лишайная собака.

Нестор не отвечал. Не стоит тратить время. Он пытается заставить его, чтобы тот сдался на эмоциях и истёк кровью. Вот чего он хочет! Не подчиняться. Он выше этого.

- Зачем себя мучать? К чему новые страдания! Ползи дальше, идиот! Ты как был упрямым ослом, так им и остался. Только вся правда в том, что ты ползёшь только в голове.

Очнувшийся Нестор обнаружил, что он лежит на пузе на одномместе, и только пальцы скребли по песку. Чёрный обдурил его своими речами снова, снова.

Снова.

Что может сделать раненый против здорового? Может, зря он затеял это всё? Проще закрыть глаза и провалиться в объятия Зоны, нежели испытывать нечеловеческие страдания. Он почти так и сделал.

Пальцы нащупали в кармашке чёрную запаянную ампулу. Глаза Нестора закрывались, когда он приставил к шее подарок отмороженных боевиков. Большой палец нащупал крошечную выпуклую кнопку.

- Прощай, Нестор!

Тёплая струя хлынула в вену через тонкую иглу, впрыскивая в кровь химический коктейль смертника.

3.

Следы Чёрного нашлись прямо на выходе из портала. Отпечаток кованого сапога выразительно читался на траве, а такие ботинки носил только один человек. Нестор с остервенением наступил на след.

Удивительно, но фармакология вернула его с того света. Прилив адреналина сделал дело: он с трудом, но шёл. Чёрному конец, если только не перенёсся на другой край Зоны.

Правда, холода раненый больше не чувствовал. «Кровь шахида» купировала не только болевой шок, но и осязание. Он передвигался в некоем вакууме, наподобие кротовой норы. Однако Нестор знал, что это иллюзия. Час, второй – и его накроет так, что сердце не выдержит присутствия чужеродной химии в крови. Билет в один конец! Так что стоило не обольщаться и двигаться, пока ноги держали на поверхности.

Раз-два, раз и два. Метр, второй, сотня метров позади. Чёрный тоже человек, как и он, из плоти. Он уже вымотался и устал. Для него война окончилась, Нестор мёртв, Джованни – тоже. Все причастные мертвы и не станут беспокоить его в будущем. К чему спешить, если можно вначале отдохнуть и собраться с новыми силами.

Так, Нестор Нестор себя подстёгивал. У него не осталось ничего, кроме надежды на отмщение. Всё как в говённых индийских фильмах. Раненый герой на смертном издыхании хочет покарать злодея. Только он не в фильме, а местные джунгли полны опасностей. Если он сломает ногу, то погибнет, наткнётся на стену из аномалий – считай, идти дальше теряет смысл. Обстоятельства не позволят и нехватка времени. Ему нужно маленькое чудо. Иначе…иначе всё зря!

Нога его провалилась в мягкую землю. Нестор выругался, и с трудом выдернул её из земляных объятий. Утро наступило, а он по-прежнему не смотрит под ноги. Ещё бы! Когда среди голых деревьев ты ищешь седую голову, сложно глядеть вниз. Но небольшая заминка спасла Нестора. В десяти метрах от него, чуть левее, хрустнула ветка под чьей-то тяжёлой поступью. Послушник бросился на землю, вжался в траву.

На открытое место с шумом влетела туша массивного зверя. Он шумно дышал и противно похрюкивал, суетясь на месте. Нестор сразу понял, кто пожаловал в гости.

«Покажись, живчик!» – приказал человек.

Из пустоты материализовался кровосос. Матёрый гигант, с одним глазом и иссечёнными щупальцами. Кое-где торчали костяные наросты. Видимо, кости плохо срослись. Немало досталось этому мутагену-ветерану. Похоже, пришёл сюда из Южной Зоны, так как на Севере отродясь не было никаких обсосов. Сбежал в более спокойное место, чтобы тихо скончаться.

Мутант устало рыкнул и медленно потопал в сторону Припяти. Он, как и Нестор, тяжело дышал.

Чёрный выдал себя сам. К тому времени Нестор отчаялся его найти. Следы исчезли в траве, и послушник шёл прямо по инерции. Тупо двигался дальше. Он вышел на открытое пространство, и уже показалась знаменитая Трёхголовая сосна, на которой партизаны вешали полицаев в Великую Отечественную войну. Дым от костра у подножия дерева в раннее утро подтвердили его предположения об усталости сектанта. Старик отдыхал. Лопал припасённую тушёнку, разогретую на костре.

Зря! Он нарушил одно из главных правил любого сталкера. Не разводи костёр на открытом месте. И теперь поплатился за это.

К Нестору возвращалась боль и одышка. Ещё немного, и «химия» окончательно свалит его с ног.

Двести метров, сто пятьдесят. Старик пока не видел его, в отличие от Нестора. Седая голова хорошо выделялась на фоне черноты и унылости. Чёрный ложкой ковырял тушёнку, и совсем не обращал внимания на происходящее.

Когда оставалось до него сорок метров, Чёрный поднял голову, заподозрив неладное. Чутьё сработало. Но Нестора было не остановить.

- Чёррр-ный! – закричал он, переходя на бег. – Чёрный!

Чернокнижник засуетился, побросав еду в костёр. Затем он занял единственно правильную стратегию – оборону. Седой урод вооружился ножом и нелепо стал в стойку, поджидая противника. Раненого и едва живого.

Однако Чёрный был никудышным бойцом. Нестор выполнял за него грязную работу. Топил, вешал, стрелял и жёг. Хотя на совести у Отца было куда больше трупов, чем у рядового головореза, презираемого всеми.

- Чёрный! – прохрипел Нестор, замирая на месте. – Хватит бегать! Поговорим.

- Сдохни, мразь! – прохрипел старик.

Нестор ликовал. В глазах у богатея царил неподдельный ужас. Казалось, недавно всё было на мази, и тутоблом. Злейший враг выжил и пришёл за ним. Зло побеждало другое зло, как в старых голливудских вестернах с лютым пафосом и харизматичными героями. Только в этот раз Чёрный проиграет. Деньги его сгниют, как и он сам.

- Чёрный!

Нестор слабел. Но он не должен напоследок показать слабость. Только не сейчас. Нужно просто доделать работу.

- Убей его! Он заслуживает смерти! – так шептал ему Чернокнижкин, избавляясь от неугодных сородичей, которые ставили под сомнение беспрекословную власть маразматика и психа. Странно, но этот же голос приказывал Нестору убить Чёрного.

Снова и снова.

Говорить больше не хотелось. Он быстрым шагом пересёк разделяющее их расстояние. Чёрный бросился на него первым. Он дрожал от страха и пожирающей нутро чёрной нечеловеческой зависти. Нож рассёк плоть чуть выше огнестрельной раны, входя на пять сантиметров. Потекла кровь.

Нестор вырвал его с чпоканьем.

С силой он ударил старика в переносицу, ломая тому нос.

Это тебе за беднягу Яна.

Обратным хватом он ударил лезвием в лоснящийся живот сытого врага, прямо в пупок. Чёрная свинья заорала, завизжала как резаная без какого-либо переносного смысла.

Это за Комара, Симбу и других послушников.

В последний удар Нестор вложил все силы. Лезвие расчертило тонкую линию на брюхе, раскрывая его. Лицо бывшего соратника сморщилось, вытянулось в фальшивую мерзкую гримасу. Грязными пальцами Нестор схватил за клубок склизких верёвок, рванул.

Через силу он схватил за шиворот бледного Чёрного и подтянул к дереву с тремя стволами. Пальцы больше не слушались его. Мир замельтешил серыми мушками, но Нестор привык выполнять обещания.

Он набросил удавку из внутренностей на шею агонизирующей жертве, свободный край перебросил через ствол. И навалился своей массой с другой стороны.

Это тебе за Молчуна и за себя.

Рядом стояла Мадонна. Она видела казнь от начала до конца, и осуждающе кивала. Нестор рухнул на колени перед ней. По щеке поплыла вниз скупая слеза.

Хлопнула СВД, и голова садиста разлетелась на куски. Азим поморщился. Он терпеть не мог жутких смертей, когда убийцы нарушают все возможные конвенции. Он вышел из укрытия, когда нос уловил среди осенней сырости запах костра. Ему стало интересно, уж не Грешник наплевал на безопасность.

Это был не он. Чужие разборки. Афроамериканец не стал вмешиваться, пока один второму не раскроил живот.

Сталкер вышел на полянку перед деревом. Труп повешенного на кишках урода противно скрипнул от собственного веса. Детина со смуглой, почти чёрной кожей зычно выматерился, и привычно вынул из чехла малую сапёрную лопату, а из вещмешка – последнюю бутылку водки.

- Не учатся ничего некоторые, и учиться не хотят. Кина американского насмотрелись или крышу срывает от жадности. Ты ему про аномалии, он тебе про хабар. Ни о чём думать не хотят, пока кишки по веткам не разбросает, – вспомнил он одну давным-давно забытую песню из сталкерского фольклора.

И взялся за работу.

Глава 14. Старые Грехи

1.

Цели в сумерках немного расплывались. Но Грешник умел стрелять даже из невыгодных позиций. Ветеран немало побывал в передрягах, чтобы промахиваться фактически в упор.

Оставалось решить, кого спасать первым? Пита или Нестора.

Нестор располагался к нему поближе, но наёмник ему ничего не обещал, поэтому мог с чистой совестью положить на его жизнь с большим прибором. Другое дело учёный. Правда, у Пита была не лучшая позиция на поле. Обзор искажали привычное глазу марево и сумерки.

Всё изменилось, когда один из субчиков приставил к голове Пита пистолет. Грешник напрягся, пытаясь понять, когда последует приказ на уничтожение. Пока противник лишь продемонстрировал намерения. Там явно происходила какая-то игра. Иначе как объяснить, что один сектант пошёл против своих, а второй – привёл группу головорезов. Копаться в мотивах такого подличания Грешник не собирался. И так понятно, что он пришёл в гости к настоящим дьяволам.

Голова одного гондураса плавала в прицеле. Грешник начал считать до трёх, прежде чем выстрелить. Хотя бы одного заберёт в могилу. У Пита не было шансов выжить при таких условиях.

Раз.

Он выдохнул и задержал дыхание.

Два.

Перекрестие замерло чуть выше шеи мишени.

«Три!»

Истошный вопль кого-то из пленных на полсекунды опередил палец Грешника.

- Милл… долл.

Неприятный флешбек ударил под дых. Грешник выругался, глядя, как в лагере сектантов началась какая-то суета. Вот один из уродов в чёрных плащах (главарь, наверное) забирает у бандита пистолет, идёт к Нестору, целится. Это Нестор заговорил о деньгах, что ли? Затем между заказчиком и наёмника началась перебранка. Наверняка нанятого отморозка заинтриговала фраза в один миллион. А что, работает. Проверено пять дней назад.

Хантер присвистнул, когда на седого хрыча наставили стволы. Вот так поворот. Страсти накалились до предела. Прям как кино смотришь, только с той разницей, что ты можешь и не выжить.

«Ну, давай заканчивай базар!» – сказал он тихо, сконцентрировав внимание на главаре местных обирал. Грешнику порядком надоело это шоу без конкретики. На Холмы надвигался катаклизм, о котором ещё Пит талдычил. Выброс или что-то в этом роде. И каждая минута промедления стоила ему жизни.

Следующие мгновения показались для наёмника вечностью. Режим ожиданияему порядком осточертел, а злость от собственных неудач требовала разрядки. Он рискнул поближе подобраться к «целям», чтобы бить наверняка, а не полагаясь на удачу.

Грешник вздохнул с облегчением, когда один из боевиков направился к Нестору с ножом в руках. Медлить больше не стоило. Стрелок плавно выжал спуск, посылая пулю в голову садиста и объявляя неизвестному противнику свою войну.

Он отдавал долги.

Даже у такого подонка, как Нестор, есть свой ангел-хранитель.

Грешник не промахивался. Три силуэта упали в сумраке на траву, ещё одного он, кажется, ранил. Тем не менее уцелевший враг ответил наёмнику беспорядочной стрельбой, к чему лейтенант Синдиката подготовился. Он заранее выбрал путь отхода, и стоило первым пулям вжикнуть над головой, как Грешник ретировался «с точки». Он отполз чуть назад, к бревенчатой полуземлянке, перезарядил магазин. Это был предпоследний, но для его задач патронов хватит.

Однако уверенность его подкачала. Наёмник никак не ожидал коварства «с той стороны». Седой старик, которого он хорошо рассмотрел в оптический прицел, швырнул некий предмет, сработавший, как ручная граната. Он развалился на две части, полыхнуло синим огнём, и на пустом месте вынырнула изогнутая молния. Она зашипела и стала извиваться, раскручиваясь спиралью по земле. Грешник зашипел и бросился прочь с насиженного пятачка. Он вспомнил, что рядом мигают аномалии, и если молния коснётся их…

Рукотворный луч ударил совсем рядом. Удар пришёлся по избушке. Мокрое дерево вспыхнуло с треском, повалил густой удушливый дым, а по земле прокатился электростатический заряд. Наёмник распластался в воронке, лихорадочно вращая от шока зрачками, чувствуя, как вздыбились наэлектризованные волосы. Сзади угрожающе захлопали «воронки» и прочие аномалии, чей покой потревожила новообразованная «электра». Останься он на месте, валялись бы его кости по всей округе.

Он вылез из окопчика через минуту. За время схватки небо посветлело на горизонте. Замаячило утро, как обычно, промозглое и унылое. А ещё появились новые признаки грядущего катаклизма. Воздух загустел, как тогда, в аномальном поле, где он прогуливался с аборигеном из Холмов. Теперь находиться здесь было неприлично опасно.

- Ну вот и всё! – сказал он самому себе, так и не открывая рта. Немота так и не проходила.

2.

Грешник торопился покинуть Холмы. Это оказалось не так просто. Подозрительные места пришлось обходить стороной. В итоге он выбрался с аномальной территории аккурат перед грядущим катаклизмом.

Когда над Холмами полыхнули молнии и закружили вихри торнадо, наёмник спрятался в какой-то рукотворной норе, куда едва не угодил сдуру. Клаустрофобией он не страдал, поэтому прикрыл глаза и расслабился.

Он грезил, как снова встретится с рыжеволосой Светой, и попросит у неё прощения за всё. Представлял, как в просвете между деревьями увидит одиноко стоя́щую фигурку с косой, и попробует заглянуть в её безжизненный взгляд. Странно, но Грешник совсем не помнил её лица. Взгляд – да. Он пробирал до дрожи и забыть его невозможно. Но лицо! Воспоминания размывали его в светлое круглое пятно. НО сфокусироваться на нём у него не получалось.

Нестор говорил, что если он встретит женщину, то не стоит от неё бежать. Возможно, она и есть твоё будущее, неочевидное, маловероятное. Только Нестор видел призраков, по его словам, в образе женского начала или Матери. Интересно, а как он мог подобное видеть? Или это было связано с аномальной территорией на Холмах?

Этого он больше не узнает.

СуперВыброс оказался пшиком. Он прошёл почти незаметно, если не брать в расчёт происходящее на Холмах. На территории послушников всё утро били молнии и слышались хлопки, после чего Холмы утонули в молочной пелене, очень похожий на завесу над Припятью неделю назад.

Грешник выбрался из укрытия спустя пару часов. Он хотел убедиться, что ему ничего не угрожает и путь свободен. Безлюдная Зона встретила эфир молчанием и осенним холодом. Типичная картинка, ничего нового. Он поёжился, потянул мышцы. Тело привычно отдавало болью и усталостью. Как-никак ещё недавно он был очень плох. Наёмник сделал пару разминочных движений, после чего двинулся на северо-запад. Он решил ещё раз навестить хутор.

Думать о прошлой ночи ему не хотелось. Все его желание сводилось к покою и рефлексии на диване. Это только с виду казалось непонятным. На деле, что тут сложного. Выбросить детектор, повесить на крюк камуфляж, а вместо винтовки – вооружиться шпателем или молотком, или, на худой конец, лопатой, чтобы воевать на огороде не с мутантами и бандосами, а с сорняками. Хватит с него стресса и хождения по мукам. Он вернётся на хутор. Так хотела Светлана, и хотел Дед, а кто он такой, чтобы идти против них.

Правда, оставался до кучи Синдикат, который пока не списал его, как боевую единицу. Длинные руки наёмников могли добраться и сюда, если уже не послали за ним одиночку-хантера. Ну ничего, с ним он разберётся, попадись ему в руки. А пока стоит на время залечь на дно, отоспаться, отожраться. Благо у него появилось, куда пойти.

Идти было легко. Легче обычного. Север больше не воспринимался, как чужеродная среда. Он стал своим, более понятным, что ли. Нельзя сказать, что Грешник уже адаптировался, но его новая версия воспринимала этот неблагодарный мир с другого ракурса. Это стоило ему половину здоровья и нескольких дней в отключке, не говоря о такой мелочи, как внешнее уродство.

Он потрогал щеку, убеждаясь, что это никакая не маска, а след запёкшейся раны, которую обработали паучки с ветвистого дерева. Наёмник, который всегда хотел стать супергероем в детстве, криво усмехнулся. Мечта сбылась, с той разницей, что он больше не хотел играть в крутого удачливого хантера. Он устал. Не каждый выдержит столько испытаний за одну неделю.

Он пересёк блестящие рельсы на отремонтированном пути, свернул на запад. Прежний Грех наверняка выследил бы поезд и разрушил загадку. Новый наплевал на любопытство, предпочитая прогулку поутру. Не его это дело! К дьяволу! Даже когда свисток паровоза взорвал спокойный и размеренный эфир, ветеран никак не отреагировал. Он больше не игрок в этой партии! Зачем ему и дальше рисковать, когда в пяти километрах его поджидает Светлана.

Рыжеволосая, добрая, эта девушка вызывала в нём давно утраченное чувство восхищения. Он считал её неземной, сошедшей с неба инопланетянкой, которая переняла традиции и уклад людей. Девушка с таким взглядом не может быть земной! Она легко подошла бы на роль Хозяйки Зоны, как иногда величали Мать сталкеры старой закалки. Интересно, а это не её видел Нестор несколько лет назад, когда впервые повстречал Светлану? По описанию она могла подойти, разве что послушник называл девушку девочкой. А ведь это мысль!

Впрочем, забивать голову очередной ерундой сталкер не стал. Он просто шагал к хутору, надеясь спустя час снова увидеть свою Мадонну с удивительно пронзительным взглядом.

Выстрел в голову опрокинул наёмника куклой на землю.

3.

Азим отчаялся найти жертву от Вала ещё вчера. Прочёсывание местности дало ему нулевой результат. Передвигайся он почаще днём, может, проку было больше, но с его цветом кожи проделывать такой фортель считалось небезопасным.

Полночи он провёл в укрытие недалеко от Холмов – странного и весьма зловещего места, где всю ночь рвались всполохи и сверкало. Кажется, именно туда направлялись вооружённые чужаки, которых он наблюдал издалека. По чистой случайности сталкер разминулся с ними. Если бы не канава, то Азим умер бы. А так умерли они. После такого фейерверка уцелеть на Холмах нереально.

К счастью, сталкер умел ждать. Тем более когда у тебя в рюкзаке есть запас хорошей водки. Её он раздобыл у трупа недалеко. Несколько глотков раз в час – и ты снова бодр и весел. И неважно, что в округе бродят спятившие фанатики и стая озлобленных волков. Алкоголь расслаблял чернокожего бродягу, отчего унылая серость не казалась такой унылой, а трупы – не такими безобра́зными. Уж чего, мертвецов он тут насмотрелся предостаточно. Куда бы ни пошёл Азим, всегда находил пару тройку убогих дохляков. Столько могил он не копал никогда! Даже сбился со счёта похороненных на этой грешной земле. Но Грешника среди них не было. Наёмник оказался живучим гадом и наверняка везунчиком.

Азим отпил очередные три глотка. Пластиковую бутылку, наполовину полную, прятать в карман не стал. Подождёт час, и тогда можно будет прогуляться, благо, погода позволяла. Расположившись в лесопосадке поудобнее, он расслабился, чувствуя, как живительная энергия сочится по жилам.

Когда на горизонте показался человек, Азим взбодрился. Ему осточертело лежать на одном месте и ничего не делать. Цель двигалась на северо-запад, немного в отдалении от точки наблюдения, но у киллера была с собойСВД и три патрона к ней. Он давно порывался бросить винтовку с кривым стволом, но всё жалел и таскал за собой. Старая привычка – никогда не бросать оружие – пригодилась. Он снял «плётку» с предохранителя и прильнул к окуляру оптики.

Вооружённый человек быстро шёл по опушке леска. Выглядел он слишком круто для этих краёв и вполне подходил под описание Грешника. Не он ли часом? Но разговаривать с потенциальной мишенью в планы убийцы не входило. Проще послать пулю и на месте обыскать труп, чем тратить время на разговоры. Ну и что, что убитый окажется «не Грешником»! В Зоне Отчуждения чистеньких нет!

Он прицелился как следует в идущего человека, сместил ствол левее, помня о дефекте СВД, и через десять секунд выстрелил.

Снайперский патрон не оставил шансов ходоку. Азим чётко видел, как мелкокалиберный снаряд прошил щеку «помехи» и человек повалился навзничь, взмахнув нелепо руками.

Готов!

Снайпер неспешно выбрался из укрытия. Первым делом он отпил очередные три глотка, мысленно празднуя попадания из этой откровенно хреновой «плётки», и направился к телу – обыскать. Бутылку он сунул в нагрудный карман.

- Вот и всё, мой юный друг! – пропел тихо АЗим, наклоняясь над человеком с окровавленной головой. Аккуратно, чтобы не запачкать руки, он принялся обыскивать бродягу, вытаскивая из карманов ценные вещи. Он работал профессионально, как самый заправский мародёр.

В этот раз удача улыбнулась ему. Наколка с надписью «Грешник» на внутренней стороне запястья убедительно обозначила убитого как искомого человека, который стоил десять тысяч долларов.

Азим присвистнул от такой шальной удачи. Ему настойчиво захотелось снова выпить, да так, чтобы голова приятно зашумела.

- Попозже, мой юный друг. Вначале нужно вырезать доказательство проделанной работы. Не тащить же голову мистеру Валу через реку.

Он вытащил швейцарский нож, наточил его о бляху, после чего склонился над рукой Грешника.

Однако «мертвец» по-прежнему дышал. Наверное, доходил. Ну это ничего, пусть помучается немного, а Азим поработает. Немало этот бегунок крови попил, пока дядя Азим нашёл опального наёмника в Северной Зоне.

Острый нож легко срезал кожу с выбитым именем.

- Ты ему про аномалии, он тебе про хабар? Да, Грешник? Потерпи, брат, немного осталось. Земля тебе стекловатой. Не переживай, я позабочусь о тебе. – бормотал Азим, ковыряясь над раной жертвы.

Убийца вытер руки о траву. Пластиковая бутылка приятно грела желудок. Рано! Вначале нужно завершить дело до конца.

Чернокожий сталкер занёс нож над окровавленной грудью Грешника, намереваясь вонзить остриё в сердце, но передумал. Вначале выкопает могилу, авось «труп» сам дойдёт до нужной кондиции. Весело напевая песенку, он расчехлил лопатку.

Он уже заканчивал с могилой, когда на полянку вышла стая волков. Обеспокоенный Азим выхватил автомат, но звери напада́ть не стали. Они окружили труп Грешника, замерли на месте. Киллер отошёл чуть назад, снял «калашников» с предохранителя. Свора расступилась – и к Грешнику вышел вожак волков, старый волчара с вытекшим глазом и хромой лапой. Он обнюхал мертвеца, затем сфокусировал взгляд на Азиме.

«Уходи!» – приказал ментально волк.

Азим, сглотнув слюну, попятился назад. Похоже, в этот раз он перебрал с выпивкой.

Глава 15. Барная песня

1.

Дверь бара «Синий комбезз» с шумом отворилась. В проём вошёл рослый детина с банданой на голове и привычными нашивками «орла» на кителе. Половицы завздыхали противным скрипом, зазвучали вдогонку вслед за идущим к барной стойке уверенным наёмником.

- Алё, граждане! – пробасил «солдат удачи», хлопнув кулаком по столу.

Из подсобки вышел Повар с мятым и заспанным лицом.

- Чего ревёшь? – осадил наглого найма помощник бармена. – Время семь утра.

Гигант обнажил нестройны ряд зубов. Кое-где у него зияли тёмные провалы.

- Зови Фала, – сказал он. И положил на панель чёрный полиэтиленовый пакет.

Бармен слышал шаги и опередилпомощника с одним глазом, которыйстолкнулся с боссом около подсобки. Вал занял место у стойки напротив великана с самоуверенным лицом, сделал скучающий фейс.

- Чего надо?

- Это тебе! – сказал наёмник и придвинул к нему пакет. – Привет от Хосдейла. Просил напомнить, что остался ровно один день!

С этими словами детина с плохими зубами направился на выход.

Бармен злобно уставился на пакет, из которого воняло мясом. Повар застал его за наливанием в два стакана виски. В этот раз он щедро плеснул каждому на четыре пальца. Руки у торгаша тряслись от нервного тика.

- Хосдейл взялся за старое. – бросил Вал. – Честно говоря, я думал о нём как о тряпке и беспринципном ублюдке. Оказалось, этот чванливый придурок держит слова.

Одноглазый вынул из холодильника форму для льда, наполовину забитую прозрачными блестящими кубиками. Ножомон сковырнул пять кусочком, остальное швырнул в раковину. Валу досталось три куска, себе помощник бармена бросил в стакан два квадратика.

- От этого черномазого гондона нет вестей? Грешника тяжело убить. Да и сроки для киллера очень уж сжатые.

- Расист ты, Вася. Вестей нет. Ни от кого. Канул в небытие Севера наш отряд. Зря только передатчики им выдали, дорогостоящие. Насчёт сроков… Синдикат взял мой бар в кольцо, по двое шакалов приставил, караулят, как бы я не сбежал с нажитым добром. Хосдейл уже всё спланировал. Наверняка спит и видит, когда сможет поглумиться над моим трупом и затем запустить свои квёлые ручонки в сокровищницы дяди Вала.

Вал приложился к стакану, выпив ровно половину. Затем задумчиво наблюдал, как плавится в стакане лёд.

- Думаешь, всё потеряно. Отсутствие связи не повод для уныния.

- Верно. Только у нас нету времени. Бешеный псих собирается заглянуть завтра в гости и взять меня, вернее, нас за горло. Если это случится, то все мои, наши, мучения не стоят ни-хре-на!! Ты ведь ещё не передумал, друг? Только ты у меня остался, верный пёс, чего я, как старый брюзга не заслуживаю.

Повар хмыкнул, пригубил вискарь.

- Мне нечего терять. Я всегда был беден, как церковная мышь. А вот этих засранцев нужно проучить. Хватит терпеть и жрать дерьмо! Я с тобой, Вал, до самого конца.

- Понимаешь, мне не жаль нажитого добра и потерянных денег. Меня вырубает, что какое-то чмо с едва обросшей писькой угрожает мне, уважаемому сталкеру и ветерану, присылает отрубленные части каких-то бедняг и ставит ультиматумы. Я заплатил этим гиенам целую кучу денег, выложил доллары на блюдечке, но меня нагнули раком и смазали зад вазелином. Поэтому я больше жизни хочу, чтобы напоследок громко хлопнуть дверью, да так, чтобы эта помойка выгорела дотла. Даже если подохну.

- Ага.

Вал осторожно взял пакет и приподнял. Из него упала отрубленная кисть руки с подсохнувшей коркой крови. Она была согнута в кулак, кроме указательного пальца, который торчал под неправильным углом. Видимо, садисты сломали его, когда выпрямляли палец для недвусмысленного символизма.

- Психопаты. – сказал Вал, брезгливо отодвигая отрубленную конечность.

Повар осторожно перевернул конечность. И присвистнул:

- А я ведь знаю, чья это рука! Смотри, наколку «ЗА ВДВ!» не узнаёшь?

Вал разразился проклятиями. Хосдейл и его садисты отрубили кисть бывшему охраннику Вала – Валету. Минус ещё один верный друг. Вначале погиб Дикобраз, теперь пострадал и Валет.

- Вчера были уши!

- Мы следующие, Вася! – сказал Вал, поднимая стакан. – Пора завершить начатое. Скоро они умоются собственной кровью. Помянем друзей.

2.

На стойке неизвестный посетитель прибил две окровавленные мочки уха. Пояснительная записка нашлась под ними. На смятом клочке Вал прочитал всего лишь одну цифру.

«2».

Синдикат Наёмников в лице лизоблюдаХосдейла поставил ультиматум. Либо мистер Вал принесёт голову беглого преступника и предателя Грешника, либо седеющая голова бармена слетит с плеч. На все ему дали четыре дня – заранее провальный срок для исполнения такого задания. Вал для отвода глаз отправил на поиски опального лейтенанта Синдиката одного человечка с экзотическим цветом кожи, а сам тихо занялся поисками нового смысла жизни. Где угодно, только не в Зоне. Но мельтешить на виду своих бывших компаньонов Вал не стал. К нему приставили охрану, практически круглосуточную, чтобы старик случайно не отчебучил что-нибудь экстравагантное. Или попросту не сбежал прочь с пожитками. Признаться, торгаш подумывал об этом, и даже составил план, но всё упиралось в одну важную дилемму.

Он никогда не позволял обидчикам вытирать об него ноги. Ни в юности, ни в армии, ни где бы он не находился. И Зона не исключение. Немало пришлось марать руки чужой кровью, отвечая на злобо́льшим злом. Виновные должны понести наказание, и неважно, сколько времени и средств на это понадобится. Бежать, поджав хвост, – удел шакалов, слабых и никчёмных. А он хищник, жёсткий и матёрый. И понятие «Акела промахнулся» точно не для него.

Приколотые ушные раковины к барной стойке стали точкой невозврата. Щенок Хосдейл бросил вызов, не оставив Валу выбора. Этот факт взвинтил его мозговую деятельность до предела, и бармен на некоторое время почувствовал себя снова молодым.

Да, он прежний Вал, который не прогибается под гнётом авторитетом. Выскочка-Никто, простачок с бородкой и залысиной на черепе. Новичок в Зоне, пыль под ногами матёрых ветеранов, что гнули рельсы в кулаке и охотились на кровососов-обсосов голыми руками. Тогда пятнадцать лет назад ему в первый раз бросили вызов. И не абы кто, а настоящая легенда Зоны, чьё имя не принято упоминать вслух. Суеверие такое было.

Уважаемый ветеран оказался сущей дрянью в человеческом обличье. Он всячески бахвалился своим положением нагибатора и крутого героя, чморил бедняг «отмычек», отбивал им почки, головы, забирал нажитое непосильным трудом. Даже опытные сталкерюги с двухлетним стажем побаивались старожила, который топтал Зону больше четырёх лет. Да и «зелёных» тогда не считали за людей. Только Вал думал иначе. И вот однажды, наблюдая очередную «выходка» этого придурка, у молодого и амбициозного покорителя Чернобыля в голове созрел план. Вал решил убить Легенду.

Когда в переполненном баре к столику ветерана подошёл очередной проситель, никто не мог подумать, во что выльется единственная фраза:

-Эй, обезьяна в вонючем плаще? Пришла пора сделать из тебя девочку…

На глазах у пьяной толпы вчерашняя «отмычка» бросилась с кулаками на старожила. Вал с лёгкостью уничтожил авторитета в партере: поломал его как куклу, и заодно парочку столов. Подоспевшая братия в итоге отметелила храброго паренька с простоватым лицом, вплоть до потери сознания. А затем его выставили на Арену против уязвлённой Легенды, чья меткость была объектом восторганий.

Сборище недоумков, величавших себя сталкерами, даже не догадывались, что целую неделю до боя распорядителя Арены обхаживал тихий, молчаливый простак. Что этот паренек тридцати двух или трёх лёт предложил хорошие деньги за свой выигрыш на Арене, а ещё согласился отдавать в течение года половину заработка, при условии, что останется в живых. Что Вал ловко угадывал слабости местного бомонда и умел втираться в доверие тихо и незаметно. Никто не заподозрил сговор, когда распорядитель выкатил ставки 20 к одному, а Вала вооружил обычным ножом против автомата у Легенды. Однако в тот вечер показательная казнь зарвавшегося «слона» не состоялась.

Вал рисковал, когда полез на сближение с умелым стрелком, и получил в ответ пулю. Онапрошила руку навылет, к вящему удовольствию ветерана. Он уже предвкушал, как расстреляет магазин по конечностям противника с ножом, а затем всадит пулю в затылок – «контрольный». Однако вечно пьяный мерзавец даже не догадывался, что второй и третий патрон с дефектами. Устроитель Арены выполнил уговор – и сорвал кассу. А Вал всадил нож в брюхо ошалевшей Легенде, после чего на глазах у толпы добил раненого камнем по голове.

Гробовая тишина в итоге сменилась аплодисментами. ЗА короткое время Вал стал новой Легендой, этаким Давидом, сваливший истязателя Голиафа. А к своей незапятнанной репутации добавил очки авторитета. И неважно, что ещё целый год один пройдоха с расчётливым умом забирал свои 50%, своей цели вчерашний новичок добился.

Теперь история повторялась. Поменялись условия, декорации, обстановка, но суть-то осталась прежней. Умри или выживи! Закон джунглей суров.

Повар, его помощник, отыскал Вала с превеликим трудом. Тот копался возле небольшой металлической двери с надписью «хлам и ветошь» в дальней части склада. Бармен возился с ключами, попеременно прикладывая их к небольшому висячему замку.

- Пять минут вожусь с этой связкой и всё никак. Сто лет не открывал кладовку. – пояснил он Повару. – Чего тебе?

- Скучно. «Синие», похоже, перекрыли нам кислород. Никого. Слухи пошли, что Вала взяли за яйца и водить с ним дружбу – опасно.

- Это не слухи. Меньше народу, меньше трупов. – буркнул бармен, и наконец-то, после двадцатой попытки щёлкнул замком.

- Повар, дружище, ты помнишь, как мы однажды покупали спирт у полковника тыла, и тот прислал нам списанный «Камаз» с пятью полными бочками?

- Ага. Удачная была сделка. Только ты печалился, что полкан тебя всё-таки надул. Прислал спирт не того качества.

- Верно. Загляни-ка в каморку.

Вал вынырнул из чулана с сияющим лицом. Повар непонимающе протиснулся внутрь. Спустя две секунды вспыхнул фонарик. Пробыл помощник там две минуты.

- Точно! Бочка с жёлтой полоской. Уж больно тяжёлой она оказалась, когда её катили по дороге на склад. – сказал Одноглазый, выныривая из тёмного и узкого места.

- Я тебе так ничего не объяснил. Просто хотел убедиться, что дерьмо не попадёт в плохие руки. А выбросить это я не решился – экономный был. Догадайся, что было внутри, когда я всё же открыл крышку?

Повар понюхал липкие руки. И сразу же догадался, что хотел сказать этим его давний боевой товарищ.

3.

Весь последующий день Вал погряз в типичной рабочей рутине. После того как в подсобке произошёл пожар, и Повар под надзором прибежавшего патруля гасил с порошкового огнетушителя очаг возгорания, старик приступил к делу. Новая охрана из «солдат удачи» посмеивались над молчаливым барменом, который неторопливо разматывал удлинитель, раскладывал ржавые металлические трубы прямо на полу бара, сновал туда-сюда, всем видом демонстрируя отрешённость и занятость. И только его помощник с одним глазом знал истинные намерения своего босса. За спокойным видом значительно постаревшего Вала скрывался циничный ублюдок с аналитическим складом ума и чётким продуманным планом мщения. Повар не разделял его маниакальную страсть громко хлопнуть дверью напоследок, но всё же поддержал Вала.

Вдвоём они перекатили бочку в специально отведённое место, располагающееся в одной из комнат. Затем бармен потратил полдня, чтобы подсоединить к бочке вентиля, патрубки, шланги и пару датчиков срабатывания. Также он смастерил реле и кинул к нему «ноль и фазу». Вал хотел, чтобы установка распыления воды работала от нажатия на кнопку внизу барной стойки. А для этого требовалось выполнить очень много работы.

Обед застал бармена с ворохом металлических труб в руках. Повар сделал ему кофе и зажарил стейк, чей аромат выдернул из оцепенения даже часовых. Но охранники задерживаться в баре долго не стали. Схватив по бутылочке пива, они ушли обратно на калитку, трепаться языками и хлебать своё пойло. А Вал с помощником засели в подсобке.

Есть Вал не хотел. Но старательный Повар в этот раз зажарил мясо как нужно. Сочный скворчащий кусок свинины истекал соком и щекотал ноздри дразнящим ароматом, поэтому уставший от работы Вал решил уважить своего друга и пообедать.

- Есть новости, – сказал Повар, когда босс присел за стол.

- Как обычно, хреновые. Выкладывай! – бармен воткнул в румяный стейк нож.

- Синдикат отправляет к Припяти пятнадцать человек. Упакованные по самые яйца. Но это семечки.

- Интересно, почему?

Немногословный обычно Одноглазый придвинулся к Валу вплотную.

- В Зоне появились американцы. Народ говорит, инструктора и советник какой-то там. Плюс наёмники из ЧВК. Конечно, под патронажем боевиков из Припяти.

- Большое дело намечается. – хмыкнул Вал. – Похоже, пока я тут ковырялся, ты время даром не терял.

- Ага. Что ещё люди говорят?

- Через пару дней произойдёт что-то важное.

- Всего-то. Я рассчитывал на конкретные факты.

- ЗА что купил, за то и продаю. – кивнул небрежно Одноглазый.

Вал снова себя поймал на мысли, что ничего не знает об этом исполнительном человеке. И вроде уже очень давно ошивается в его баре, а так толком Повара и не раскусил. Более преданного друга у бармена не было никогда.

Помощник собирался уйти по своим делам, но Вал остановил его:

- Вася!

Одноглазый замер, сгорбившись, и только затем повернулся к боссу.

- Спасибо тебе за всё! – как можно искренне сказал торгаш. Но Василий с выбитым глазом под повязкой слишком долго знал своего начальника, и ни на йоту не поверил в искренность старого прошаренного ветерана.

Глава 16. Здесь был Вал...

1.

Вал с сомнением смотрел на пистолет Макарова. Местами покрытый ржавчиной, в пыли и паутине, он выполнял свою функцию. Вал уже проверил оружие, поднеся пистолет к виску и выжимая спуск. Только боёк щёлкал вхолостую.

Сообщение с «того света» застало бармена не то чтобы врасплох, но в отвратительном расположении духа. Оно обухом припечатала старика на стул, вынудило сердечный ритм биться в экстазе. Плохо. Он однажды получил приступ, не хватало ещё второго. Но сообщение окончательно похоронило надежду на удачу.

«Я почти на месте. Пеппа и Сэм пропали без вести, Грешник исчез. По моим прогнозам, искомая субстанция появится в течение суток в эпицентре предполагаемого Сверхвыброса в точке со следующимикоординатами. Вероятность – высокая. Данные не вызывают сомнений. Моё участие в проекте под вопросом. Сейчас я иду на Холмы. Вряд ли я выживу. Меня зовут Владимир Питюшин. На всякий случай прикрепляю геометку своего текущего местонахождения».

Сбылись худшие ожидания. Рейд провалился. Все мертвы, кроме Пита, но судя по тексту, ему осталось совсем немного. Впервые в жизни Вал проиграл по-крупному. И ведь это лишь часть расплаты. Скоро за ним заявятся боевики одиозного Хосдейла. Наверняка его голову прибьют к гермодвери в качестве напоминания силы «Синдиката».

Похоже, у него не осталось выбора. Его загнали в ловушку, наплевав на былые заслуги. Похоже, дни успешного и изворотливого дельца действительно сочтены. Псов Синдиката можно обвинить в чём угодно, но слово они держат.

- Налей пивчанского и не жалей! – этого наёмника с хищным взглядом Вал видел впервые. Впрочем, он тоже подохнет в скором времени. А пока пусть пьёт своё пиво.

Стрелки часиков неумолимо подбирались к одиннадцати вечера. Четыре дня пролетели в делах и заботах. Скоро мистеру Валу предъявят ультиматум со смертным приговором. Так себе история! Внешне торгаш оставался спокойным. Он по старой привычке умел работать на публику, тщательно скрывая своё настоящее лицо.

Волк в овечьей шкуре. Нельзя загонять хищника, пускай и старого, в угол – бросится.

Вал с украдкой поглядывал на своё детище. По потолку белыми нитками тянулись пластиковые трубки — новая система пожаротушения. Распределительные фонтанчики в четырёх местах разрывали единый контур. В случае огня или задымления сработает пожарный датчик. Вода под давлением разойдётся из бочки по пластиковым путям и забрызгает через распредузлы максимум пространства в помещении. Только вот в ржавой бочке плескалась не вода. Подарок судьбы из давным-давно забытого прошлого.

- Людей сегодня многовато! – подошедший Повар легонько толкнул его плечом.

- Ага. – через зубы ответил Вал. – Ничего, набухаются и свалят в закат.

- Слыхал о Хосдейле? Этот субчик отправился с карательным отрядом за Припять. Неужели от нас отвяжутся?

Вал со злостью глянул на одноглазого соратника. Похоже, Повар не шутил. До чего же он наивный. Годы в Зоне ничему так и не научили бывшего «долговца». Как был тупым валенком, таким он и остался. Худшее ещё не произошло, а Повар о мире думает!

- Вряд ли. Дурак ты, Одноглазый! Ты так ничего и не понял.

Повар отвернулся и, кажется, снова на него обиделся. Старый друг не изменял своим привычкам. Вал вернулся к посетителям.

Кофе, виски, сочный стейк. Ничего не лезло в глотку. Он думал над планом. Всё ли учёл? Предупредит его засланный казачок из наёмников, когда за ним придут? Получится ли «акт возмездия», или он навсегда останется в памяти Валом-барыгой, чью голову прибьют к воротам заведения, как грозился Хосдейл. Хватит ли у него сил продолжить жить дальше, когда выберется за пределы зоны контроля Синдиката?

Шансов мало. Всё больше он думал о собственной ничтожности. Кажется, теперь он начинал понимать спятившего Фаната, который хотел помочь абсолютно чужому человеку. Альтруизм? Куда лучше умирать с мыслями о том, что не зря коптил небо над головой, а кусок жизни прожил достойным человеком.

Увы! Не в этот раз. Вала уже ничто не изменит. Даже при скорой расправе он продолжает думать о деньгах и чести, вместо того чтобы идти дальше.

Он отодвинул полупустую бутылку. Хватит с него выпивки! Пора заняться делом.

Бармен достал мобильный телефон, чтобы сделать один важный звонок.

2.

В зале ещё оставались полупьяные посетители. Несколько бестолковых новичков наклюкались, и мирно посапывали на столах, отгородившись от мира пустыми бутылками. К полуночи их охранники выгнали на улицу, так что в помещении никого больше не осталось. Фонарь под потолком привычным тусклым унынием разгонял темноту – Вал экономил электричество после полуночи. Над гермодверями чернела вывеска «Синий Комбезз» с двумя «ЗЗ». В названии зияло пулевое отверстие – отголосок былой эпохи.

Ненадолго в помещение установилась тишина. В принципе, для такого вечера это было нормальное явление, хотя в любую минуту сюда мог заглянуть очередной сталкер с безумными глазами и грязными руками. Или ввалится банда наёмников, чтобы отпраздновать день рождения своего другана.

Так было раньше, до того как на Северную территорию Зоны отправился отряд с предателем Грешником. Наймы очень разозлились, когда обнаружили недалеко от лагеря три трупа матёрых ветеранов. В итоге – комендантский час и вооружённая охрана, которая большей частью караулила самого́ Вала, чтобы тот случайно не сбежал от лап Синдиката. Это ему инкриминировали связь с подонком Грешником, хладнокровно уничтоживших своих бывших подельников.

Ежедневно охранники вполглаза следили за делами бармена. Правда, при этом они распивали халявное бутылочное пиво. Каждый день Повар лично относил на «калитку» ящик «светлого» с призывом не мешать ремонту и работе заведения. Неудивительно, что наёмники забили болт, и даже бойцы хвалёного Хосдейла равнодушно смотрели, как Вал суетится по территории бара.

Зря.

Будь они повнимательнее, то сообразили, куда ведёт утопленная в дощатый потолок противопожарная система. Не в котельную, где по логике вещей должна быть вода, а в одно крошечное подсобное помещение, ключ от которого был только у Вала.

Или заметили бы влажный след на складе, который вонял бензином и протухшими яйцами. Не один час Повар оттирал влажное пятно от бетонного пола, провонявшего мазутой.

Но ничего такого они недодумали. Постовые прекрасно знали, что Вал – на крючке, а счётчик тикает, и рано или поздно идиллия спокойствия закончится.

Открывшаяся гермодверь отворилась, и в зал ворвался расхристанный парень с банданой на голове и поношенном натовском камуфляже. Повар, который нечаянно задремал на стойке, едва не подпрыгнул от такого вторжения. Приход этого товарища означал очень многое и в то же время не сулил ничего хорошего.

- Пиво есть? Ирландский эль?

Одноглазый помощник моргнул, глядя на долларовую купюру, где была нарисована цифра «3».

Человек Вала не подвёл. Ровно в три за ними придут.

Одноглазый выдал наёмнику ящик пива, обычного, и незаметно подсунул купюры. Несколько тысяч долларов перекочевало в карман продажного «синдикатовца», который без всякого зазрения совести решил сдать подельников. Помощник Вала не разделял такой сучности, но методы подкупа всегда работал. А говорили, Зона видит людей насквозь. Ничего она не видит. Как и была слепой и глухой, таковой и осталась.

Он бросился к Валу, сообщить новость. Но бармен встретил весть с усмешкой.

- Я остаюсь, Вася! Хочу посмотреть на всё лично.

- Тогда и я останусь.

Повар вернулся на старое привычное место. Почерневшая от времени стойка, нож, ящики с бутылками – и ширма, где он периодически засыпа́л. Вот и вся обстановка. Для него – самое то. Одноглазый нырнул под ширму с ножом, наклонился над полом. Остриём заточенной стали он подковырнул скрипучие половицы и отбросил и в сторону. Кряхтя, помощник вытащил из схрона ПКМ, модифицированный прицелом от крупнокалиберной винтовки, и патроны в ленте. Бронебойные, кажись. Впрочем, неважно. Для ограниченного пространства любой патрон несёт смерть. Он с любовью обнял оружие, к которому не прикасался много лет. Пришла пора вновь им воспользоваться.

Годы, проведённые в рейдах, отдавались болями в локтях и колене. Да и незрячий глаз снижал ценность одноглазого калеку как полноценной боевой единицы. Появилась ещё и одышка, вероятно, от курева и жирка, приобретённого от сидячего в основном образа жизни. Старость есть старость, и неважно, где ты проводишь время. Она выколупает тебя в любом уголке планеты, наградив тебя артритом или варикозом.

Он установил пулемёт на стойку. Посуду он смёл на пол. Рядом водрузил бутылку хорошего виски, из личных запасов Вала. В былые времена Вал заартачился, но теперь это теряло смысл. Жить осталось недолго, и раз другого выхода нет, то и жалеть бухло глупо.

Старый друг покорно ждал, когда в его заржавевшие внутренности вторгнется промасленная тряпка, а изношенные втулки получат смазку. Иначе раритет подведёт, замолкнет перед самым важным финальным аккордом. А этого стареющий сталкер допустить не мог. Он извлёк из приклада приспособления для чистки, отвинтил маслёнку. Не забыл и о себе. Прохладный «Джек Дэниел» обжёг гортань, отчего Повар закашлял. Жадность фраера сгубила. Он откашлялся, как тюлень, и повторил процедуру. На этот раз аккуратно. Алкоголь должен приносить удовольствие, а не наоборот.

Он чистил долго, выгрызая грязь из самых укромных мест оружия. Сталь заблестела, приобрела более привлекательный вид, ржавый налёт потихоньку таял под настойчивыми движениями заскорузлых пальцев. Бутылка опустела на треть, когда уставший Повар откинулся от стула. Спрятав маслёнку и другие причиндалы, он рискнул сходить за кассетным магнитофоном.

Это было его единственное имущество в Зоне. Сталкер нашёл кассетник на подступе к Припяти, когда с бойцами Долга штурмовал Барьер сто лет назад. С тех пор он с ним не расставался. Магнитофон и одна кассета с тремя песнями и рекламой группировки. Иногда, как сегодня, ветеран включал его, проваливаясь в ностальгию.

Женский голос оживил пустоту в зале. Даже храп двух последних наёмников не могли помешать Повару послушать любимые мелодии. Девушка пела о Зоне и планете, больше слов он не знал. Но песня была невероятно хорошей. Тысячи сталкеров всех возрастов считали ее талисманом и символом пребывания в «этом гадюшнике», как порой величал заражённую территорию скряга Вал.

- Скоро всё закончится! – шевелились губы Повара.

Где-то в глубине здания бармен закладывал СИ-4 под цинки с боеприпасами и бочки с топливом. Или в очередной раз проверял, потечёт ли жидкая смесь по трубам. Безумный Вал хотел вызвать огненный Апокалипсис, только чтобы потешить своё самолюбие. А смысл? Жестокость не красит человека ни на склоне лет, ни в молодости. Это первый признак, что он безумен и недостоин нормальной жизни. Или он шёл по заветам дедушки Ленина, который считал, что без разрушения не построить новый мир.

Тогда в этом был смысл.

Он выключил свет. Бар погрузился во тьму. Повар прикрыл веки.

- Скоро. Всё. Кончится!

3.

Гермоворота скрипнули громче обычного. Повар разом открыл глаза. Руки сами нащупали ручку ПКМ. Одним движением он вскинул пулемёт и водрузил его на стойку. Указательный палец послушно лёг спусковой крючок,

В зал уже входили первые непрошеные гости. Они не боялись ничего, судя по тому, что вторгались в бар нагло.

Зря.

Кинжальный огонь из ПКМ не оставил наёмникам никакого шанса. Они менжевались у двери, и когда герма распахнулась, то большая часть из них полегла сразу же. Самый везучий – стоявший последним, метнулся за здание, самый безумный, ворвался вовнутрь, ныряя в пол. Но пули нашли удачливого «солдата» и там. Разнеся в труху стул и стол, очередь полоснула по спине «синего» и тот куклой замер на полу. А Одноглазый продолжал долбить в узкую створку между незакрытыми дверями.

Он впал в раж. Пороховой дым выедал глаза, но Повар впервые радовался всему этому движению. Нет ничего лучше отправить пару тройку гондурасов в ад. Они заслуживали такой скотской участи.

Последний трассер, и пулемёт застыл длинным истуканом. Первый акт концерта окончен. Интересно, Вал ушёл через подземный ход? Он должен был уйти, этот старый хрыч, жадный и ублюдочный подонок. Если нет, то зря, очень зря, Повар не даст ему умереть.

Повар переставил кассету, нажал на «плэй», а громкость выкрутил на максимум.

- Ветераны и Охотники! Вливайтесь в ряды Долга! – прохрипело на кассете.

Повар засмеялся. Он подхватил магнитофон, благо тот был на батарейках, и направился на склад. Но туда дойти ему не позволили наёмники. Недолго думая, они применили гранатомёты. Кумулятивные заряды прошили герму, и разнесли на мелкие щепки мебель. Взрывная волна настигла его в спину, обожгла ногу выше бедра, опалила мочки ушей. Повар упал без крика, прекрасно понимая, что это конец.

- …вливайтесь….в ряды Долга.

Долга больше нет. А скоро перестанет существовать и бар «Синий комбезз». Если только детище Вала сработает.

В зал ворвались люди. В этот раз они двигались очень профессионально. Наёмники окружили тело дышащего Повара. Один из боевиков посветил ему фонариком в глаза. Одноглазый ветеран смеялся.

- Хуле смеёшься, дебил? – сказал молодчик приставляя к голове винтовку.

Система пожаротушения сработала. Густые вонючие капли брызнули на пол и стены, на вбегающих в здание штурмующих наёмников, оседали на мебели и волосах. Только это была не вода – напалм!

Жуткое оружие, запрещённое Женевской конвенцией!

Хватит одной искры, чтобы тягучая смесь вспыхнула дьявольским пламенем. Жуткий пожар волной прокатится по всему бару, заползёт во внутренние комнаты и перегородки, дотянется до боеприпасов и зарядов, газовых баллонов, алкоголя и бензина. Маленькая вспышка вызовет детонацию, и «Синий комбезз» взлетит на воздух.

Все нажитое непосильным трудом – в труху. Дембельский аккорд Вала и его.

- Пошёл на хер! – выдавил из себя Повар, прикрывая глаза.

Глава 17. Аннигилирование

1.

Кажется, меня называли Владимиром в прошлой жизни. Сокращённо – Пит. Это от фамилии, которую уже запамятовал. Удивительно, что он хотя бы что-то помнит. Базу в Красном лесу, ребят Кречета, вертолёт, встреча с речным монстром. Воспоминания накатывали на него, вызывая у учёного сильную дрожь. Он всё же не сошёл с ума, и не окончательно распрощался с рассудком, хотя события последних часов выветрились из памяти. Почти всё, ровно с того момента, когда он и его спутник пересекли границу Холмов.

«Я Пит, химик, работающий на «Tesla».

«Я пришёл сюда за истиной…».

«Я…»

Слова рождались в мозгу и гасли, будто огни Святого Эльма. Он понятия не имел, что это такое, но словечко упорно не выходило из головы. Что-то до боли знакомое, вероятно, визуально значимое. Не забыть бы, как свою фамилию и путь назад. Эти сосны вокруг него были незнакомы, как и буераки с выжженной землёй. Кто-то сжёг целое поле и оставил после себя огромные воронки, где поблёскивала вода.

Из наступающей тьмы вышла женщина.

Пит закрыл глаза. Он не хотел встречаться с ней, видеть её обличие, как и верить в её существование. Этого не могло быть! Сказки о Зоне-матери так и остались сказками, а само появление женщины в этих краях научно объяснимо.

- Уходи! – выдавил из себя Вова.

Она не ушла. Девушка неопределённых лет неторопливо шагала между деревьев. Она несла на руках самый настоящий человеческий труп. Её перед был заляпан красным.

Зачем?

Учёный наступил на ветку. Она громко разорвала тишину, и девушка повернула голову. Пит вздрогнул, но оторвать глаз от привидения не смог. Это была снова она! Тогда и сейчас.

Не может быть! Она погибла в аномальном вихре, а вонь горелой плоти въедался в ноздри, отчего приходилось затыка́ть рукой нос. Только у этой девы один глаз был чёрным, как река в Припяти, а другой казался ярким белым бельмом издалека.

Зона-Матерь?

Бред, бред, бред! Он не сталкер, верующий в приметы. Он учёный, Пит с базы на Болотах, получает практику на полевых испытаниях. Это галлюцинация! Достаточно лишь сказать – «уходи!» – и мираж исчезнет. Снова.

В третий или четвёртый раз.

- У-ха-ди!

Печальное лицо девушки поплыло. Натянутая улыбка осунулась вниз, исказилась до жутковатой гримасы клоуна, и затем растаяла в дымке. Пит постоял немного, убедился, что оказался прав, и круто повернул в сторону. Он не хотел идти в то направление больше.

2.

Владимир споткнулся о корень. Ослабленный организм среагировал поздно, и человек носом нырнул в пожухлую траву. Боли он не почувствовал, хотя вывернутый на руке указательный палец намекал на травму. Пит молча вправил сустав, затем взглядом впился в сгорбленное деревце в десяти метрах справа. Он узнавал эту раскоряку. Однажды проходил тут мимо и зацепился рюкзаком.

Почему это помнит? Фамилию свою запамятовал, последние сутки – тоже, но эта фраза крепко въелась в подкорку. Как и множество других мелочей, вроде цвет изоленты на автомате у человека рядом. Избирательная память! Почему сейчас?

Изогнутая сосна пошелестела иголками. Пит не удивился, если бы из-под корней вылезло страшилище с разными зрачками и попыталось его убить. Но нет, это была аномалия. Учёный не видел её, хотя знал, что она прячется около несчастного деревца с кривым основанием. Он шагнул в сторону, шарахаясь прочь от этого до боли знакомого места, и шустро побрёл восвояси.

Рядом притаилась река, за которой шумел Красный лес. Рядом с ним располагался модуль научников, где Вова три года как работал на одну известную корпорацию. Уже вдалеке виднелась излучина притока, впадающего в Припять. Пит пока не знал, как переберётся через неё.

Из зарослей ивняка вышли вооружённые люди без опознавательных знаков. Выглядели они грозной и серьёзной силой, и, главное, очень слаженной. Они взяли в клещи Пита, окружив его с трёх сторон, и всё за несколько секунд.

- Куда намылился? Стой! – окрик крепкого бородача с респиратором адресовался именно ему.

Учёный не послушался. В ответ боевик ударил его автоматом в грудь.

Пит закашлялся. Ноги его подкосились, но упасть не позволили вооружённые люди. Его тут же подхватили подмышки, попутно сорвав с него пустой рюкзак. Поклажа Пита перекочевала в руки третьего участника отряда. Тот вывернул его наизнанку, но, кроме бутылки с водой, в нём ничего не нашли.

- К дереву его быстро! – скомандовал бородач, указывая на осину средних размеров.

- Уходи! – сказал ему Пит, но последующая зуботычина наполнила его рот кровью из разбитой губы.

Бородач вернулся к пленнику, проверил внутренние карманы, где нашёл пропуск в научный модуль.

- Ты Владимир Питюшин? Работаешь на корпоратов?

- У-ха-ди! – огрызнулся привязанный человек.

Лидер отряда ударил учёного кулаком в лицо. Несильно, однако этого хватило, чтобы кровоточил нос.

- Где ты был? Отвечай, мать-перемать, пока я не стал тебя пытать.

- Не знаю.

- Ладно. Послушай, Владимир. Я убивать тебя не стану. Но мне нужны ответы на некоторые вопросы. И желательно побыстрее. У меня нет времени на уговоры. Просто отвечай, и тогда я...сохраню тебе жизнь.

Пит молчал. Он смутно помнил, что с ним происходило. Всё было покрыто серой пеленой.

- Эй, не вырубайся! – окрик бородача вывел Пита из оцепенения. Он мотнул головой, ударился о дерево.

- Уходи! – сказал Вова. Он вдруг понял, что это всё, конец. Глаза вооружённого боевика врали, говорили прямо, что его не отпустят живым. Даже если Владимир расскажет о своей жизни в больших подробностях, его не выпустят.

- Зря. Я думал, мы подружимся.

Пита ударили опять. Несколько раз. Багровое облако окутало его, физиономия бородатого наёмника расплылась в немом укоре. Удары сыпались на него со всех сторон. Он только открывал рот, хватал прогорклый воздух Зоны и мотал головой. Пит и вправду не помнил многого.

Оскал бородача висел в воздухе в розоватом тумане. Звуки исчезли, и даже отборная брань мучителя не прорывала барьер. Напрасно он стучался к нему. От учёного Пита никакого толку. Значит, скоро ему придёт конец.

Невероятная цепочка везения наконец прервётся, и он получит давно заслуженную кару. Нельзя постоянно щёлкать Зону по носу и ждать, что ему за это ничего не прилетит.

Наёмник больше его не бил. В руках у него появился нож. Хороший такой тесак. Наверняка им удобно нарезать тонкими ломтями мясо. Он приблизил остриё к глазу склонившегося Пита, что-то сказал.

- Уходи! – ответил снова Вова, глядя, как из кустов на поляну вываливается зловещая фигура в тёмном плаще. Женщина. Та самая, с выжженным глазом и тяжёлым укором. Она преследовала его по пятам, и теперь догнала. Наверняка хотела посмотреть, как он умирает. Мстительная тварь.

А ещё она желала чужой и тёплой крови. Кривые зубы топорщились из-под губ, приводя дёргающего Пита в исступление. Тварь вернулась к нему в новом обличии, и явно хотела с ним поиграть, прежде чем приведёт свой коварный план в исполнение.

Губы Пита зашевелились с новым призывом убраться надоедливой женщине восвояси. Она пришла не только за ним. Эта тварь уничтожала всех, кто попадался ей на пути.

Бородач надавил на рукоятку ножа. Пит задёргался, пытаясь избежать неприятных ощущений. По его лицу потекла струйка красного. Томатный сок? Такой же солёный на вкус.

«Я Пит. Работаю на корпорацию где-то на Мусорке. Я не умею плавать! И не переплыву реку».

Его мысли спутал наёмник. Он двумя пальцами надавил на челюсть пленника, отчего обслюнявленный рот учёного приоткрылся. Затем садист пистолетом затолкал в рот хрипящего человека нечто омерзительное и влажное. Пит грохнулся на спину.

- Хосдейл!!!

Истошный вопль сотряс окрестности. К бородатому боевику молниеносно сорвалась тень. Загрохотали выстрелы из стрелкового оружия, которые сопровождались воплями и матами. Через две секунды голова Хосдейла с отсутствующей верхней частью грохнулась рядом с Питом. Правый глаз судорожно подмигивал ничего не понимающему пленнику, будто пытался предупредить, что и ему грозит погибель. Но Пит и без бородатого трупа знал это.

Женщина стояла позади его. От нее веяло смрадом и свежей кровью. Вова вздохнул в последний раз и подставил шею.

Он больше не хотел видеть её жуткого лица.

3.

Разгромленная лаборатория корпорации «Tesla Corp.» представляла собой унылое зрелище. Сквозная дыра от кумулятивной ракеты в верхней части разборного модуля вызвала сильные разрушения внутри хлипкой на вид конструкции. Дверь с двумя характе́рными вмятинами – наверняка из гранатомётов отработали – нашлась в пяти метрах от проёма. Стены, испещрённые вмятинами из стрелкового оружия, пострадали незначительно, в отличие от внутренней планировки. Гранаты и ракета превратили убежище в заброшенный притон с копотью на стенах и мусором. Досталось и вышке. Левая опора выгнулась дугой, из-за чего конструкция пункта наблюдения накренилась чутка по всей плоскости. Завершал картину апокалипсиса сгоревший «Тигр» без передней полуоси.

Ветеран Кречет, капитан «серых», сейчас находился в километре от уничтоженного модуля. После кровопролитной стычки с наёмниками, которые коварно напали на лабораторию, он отдал приказ покинуть насиженное место и выдвинуться на запасные позиции в катакомбах.

Грязный и взлохмаченный начальник охраны разгромленной базы «Tesla Corp» с сомнением всматривался в небольшой замызганный монитор, который транслировал показания с запущенного квадрокоптера. Полчаса назад в этом квадрате наблюдалось присутствие вымершего хищника – химеры. Это была старая знакомая. Громадный шрам толком не зажил и не оброс шерстью, и его хорошо было видно даже с тридцати метров. Но Кречета всполошил не мутант.

Химера тащила в загривке человеческий труп. Она приволокла его прямиком к бывшей базе форпоста «Tesla» в Красном лесу и бросила, после чего проворно исчезла в утреннем тумане. Кречет может и не обратил бы внимания на этот момент, но проверить мертвеца стоило.

Он посадил дрон, позвал к себе Комара с перебинтованной рукой:

- Я на разведку. Ты остаёшься за главного.

- Но Кэп?

- Завались и выполняй.

Привычно спокойный боевик «серых» понимал, почему так остро реагировал Комар. После нападения Синдиката почти все ребята получили ранения. Малой потерял руку. У Кречета – сотрясение. Нервы были на пределе, а тут ещё и командир куда-то в одиночку пытается покорить Зону. Хорошо, что от ботаников избавились позавчера. Эвакуационный вертолёт мог бы забрать и их, но Кречет отказался.

У него появилось странное предчувствие, что пока рано покидать Рыжий Лес. Кэп хотел остаться один, но бойцы заартачились грузиться в вертушку без него. Не помогли даже угрозы. Вертолёт улетел полупустым, только калеку Малого удалось эвакуировать, несмотря на возражения последнего.

Кречет пошёл налегке.

Труп лежал там, где его оставила химера. Капитан понаблюдал за ним издалека через оптический прицел, после чего осторожно двинулся к телу.

Он перевернул его лицом вверх. Это был Пит, учёный, который отправился с Раскиным. Кречет приложил палец к яремной вене, и офигел. Пит жил, только находился без сознания.

- Пит, сука, Пит! – задрожал от радости Кречет. – Я обещал, ты не подохнешь в мою смену!

Он поднял тело худосочного ботаника и потащил к катакомбам.

4.

- Смотри, Вова! Разве это не волшебство?

Голос Джованни ласкал слух и придавал уверенности. Теперь и Пит не сомневался, что антиматерия действительно может существовать. Только в очень ограниченном виде.

Вначале появляется позитронно-нейтронное поле в наэлектризованной атмосфере невысоко от поверхности. Обязательно должен присутствовать сильный магнит. Почему-то в его роли выступал ушедший под землю каменный крест. Вова догадывался почему. В природе есть такой материал, как магнитный железняк. В том месте, где они находились, присутствовали следы железняка. Молния била в камень в земле, потенциалы росли, за счёт геомагнитного влияния росла сопротивляемость. И всё в таком же духе, пока на Холмы не накатывал форменный звездец!

Физические законы переставали работать. Пространство дрожало от переполняемых потоков энергии, за счёт чего возникали пространственно-временные аномалии. На одном участке поле время замедлялось, на втором – увеличивалось, а на третьем появлялись видения. Аномалии накладывала одно пространство на другое, транслируя совсем иную картинку. В этом хаосе и зарождалась antimatter!

Им удалось захомутать несколько грамм антивещества. Только на очень короткое время. Портативная ловушка не выдержит постоянной аннигиляции, и антиматерия растает, если не запустить активные синтезирующие процессы. Не случайно Раскин построил «призрачный поезд», во чреве которого воссоздали малый миниатюрный адронный коллайдер. Бизнесмен надеялся, что однажды появится возможность, когда получится раздобыть частицу этого материала для будущих исследований.

И сегодня этот час настал. Осталось лишь совсем немного – вырваться из зоны турбулентности, и уцелеть от воздействия мощного излучения вокруг.

- Я тебя выведу! Давай мне чемодан, и я покажу, где нужное направление…

Джованни...

Образы мешались, затрудняя воспоминания. Иногда лицо сектанта в серой дымке исчезало и оставался лишь голос, зыбкий и тягучий:

- Она живёт на Хуторе в десяти километрах отсюда. У неё разные глаза от природы. Но правду никто не слышит! Все хотят волшебства и магии. Даже я считаю эти видения божественными. Посмотри на неё, Пит! Разве она не прекрасна!

До чего же он был безумен, профессор Холмогоров! Потратить десять лет жизни, влача жалкое существование на Холмах с верой в Зону-мать, при этом зная механизмы работы пространственно-временной аномалии? Интересно, выжил ли он?

- Пит! Пит?

- Он бредит, не видишь. Ничего, в клинике Виктора Этингера за ним присмотрят.

- Набери Карлу Раскину, сообщи ещё одну новость.. Ботаник спасся. Поверить не могу, что его притащила химера – самое грозное порождение Зоны.

- Мда, это невероятно! Этот малый счастливчик, сама Зона ему титьку дала!

Лица мешались над ним и мельтешили. Яркий свет бил в глаза, и Вове постоянно приходилось моргать от раздражения.

- Уберите прожектор, дебилы! У пациента слезятся глаза! Ничего парень, потерпи! Скоро мы прилетим на место.

Глава 19. Хеппиэндовое

1.

Сегодня он собирался распрощаться с Зоной.

Вал наплевал на гордость и позвонил человеку Раскина. Они говорили минуты две, после чего контакт на том конце оборвался.

«В шесть утра, у такой-то точки!».

И ни слова о проваленном задании, пропавших ребятах, ни даже о том, как продвигаются дела. У бармена сложилось впечатление, что босс «Tesla Corp» прекрасно знал весь расклад и без него.

Из тайного тоннеля Вал выбрался ближе к утру. Один. Повар так и не вышел к условленному месту. Глупец решил твёрдо умереть героем и задорого продать свою жизнь. Наверняка он был уже мёртв, когда искра зажгла напалм, и огненный смерч накрыл бар. Торговец ничего не видел, то и он ощутил на своей шкуре дыхание смерти. Горячий воздух достал его в замкнутом пространстве, выжигая кислород, отчего Вал едва не потерял сознание. Но в итоге взрывная волна довершила начатое. Мощный взрыв швырнул его в бетонную стену трубы, внутри которой он спасался от последствий диверсии, и Вал отключился.

Увы! Даже в укрытии побег из западни не прошёл для него бесследно. От удара он получил лёгкое сотрясение и прокушенный язык. А когда Вал выкарабкался из замкнутой кишки, то ощутил слабость во всём теле. Тяжёлый рюкзак прибивал к земле, автомат мешал и натирал. Не помогли и кофеиновые коктейли. Вместо энергетического буста, он получил покалывание в сердечной мышце.

«Вот тебе и новые реалии!». – бурчал под нос Вал, осторожно глядя себе под ноги.

До места встречи с представителем корпорации он добрался вовремя. Но в шесть утра бармен не увидел никого на горизонте. Ни в шесть пятнадцать, ни даже в шесть сорок. Дольше ждать Вал не стал: в любую минуту тут могли появиться штурмовики Синдиката и прочесать территорию.

Паники поддаваться бармен не стал. Не в том возрасте. Он был сам по себе, свободен ото всех обязанностей и долгов, пускай на время. Это было пугающе непривычное чувство, отвечать только за себя.

Как в старые добрые времена.

Он сломал телефон, втоптал его в землю, хороня последние кусочки прежней жизни. Вал собирался уйти на Север. Почему туда? Кажется, там ещё можно спастись от длинных рук Синдиката. Или нет?

Он напрягся, когда из-за остова ржавого «кировца» выглянул человек. Автомат в руках Вала дёрнулся вверх.

Чужак поднял руку и внезапно помахал в ответ:

- Мистер Вал! Вы живы? Не хотите составить мне компанию?

Вал недоверчиво оглянулся, не понимая, что это за прикол такой. На посланника «серых» хмырь явно не тянул. «Выкает» ещё! Интересно, как давно он прятался за разбитой техникой?

Незнакомец выглянул полностью. Оружия у него не было. Только за плечами угадывался какой-то мешок.

- Уфф! Как же я устал за сегодня! Такая дорога! Всю ночь плавал по речке! Лодку утопил, представляете. Плюс тяжёлый мешок! Не хотите перекусить?

В руках у чужака показался кругляш консервы. Вал поморгал, не понимая, что происходит? Этот хрен хорошо его знает! Откуда, интересно?

- Я подойду. Вы же ждёте кого-то? Не мешаю? Признаться, соскучился без людей, а тут вы, собственной персоной. Жаль, не успел на фейерверк, а хотел занять место в первых рядах.

Болтающий без умолку путник дошёл до него и сбросил мешок. Он покрутил в руках консервы, и попробовал всучить её бармену, но тот ответил твёрдым «нет».

- Не хотите мидий? Я их просто ненавижу. Фу!

- Ты кто, человек?

Чужак закончил возиться с мидиями. Банку он зашвырнул в кусты, поплевал перед этим на руки. Он явно был не в себе.

- Что?

Вал собирался повторить вопрос и вдруг осёкся. Странный человек, в Зоне, без оружия и разговорчивый! Догадка пришла быстро, но Сильвер (так звали местную легенду) не позволил ему и рта раскрыть. Он схватил его за руку, стал трясти ухмыляясь:

- Узнали? Да неужели! Сам мистер Вал меня узнал! Богатым буду! А я думаю, старый друг запамятовал беднягу Сильвера. Ай-ай-ай! Как же так! Ну ладно, я всё равно рад видеть Ветерана Чернобыля!

- Откуда топаешь? Небось очередной тайник разнюхал! Ай-ай-ай! – подыграл с небольшой издёвкой Вал. Он, конечно, рисковал, так как Легенды Зоны не очень любили стёба, но это получилось само собой.

- Не суди, судимым не будешь, Вал! – хитро прищурился Сильвер. – Вот, дышал свежим воздухом. Испортили, понимаешь, тут природу. Смотрю, ждёшь кого-то?

- Может, и жду.

- Зря. Лучше воздухом подышать. Составишь мне компанию, а я... я угощу тебя чем-нибудь. Дядя Сильвер нынче с подарками. Боюсь, отберут! Злых людей развелось…как мутантов нерезаных.

Торговец помнил, что встреча с Сильвером обычно заканчивалась хорошо. Значит, стоило ему немного подыграть.

- Давай пройдёмся, раз так хочется.

- Не переживай, старина. Возьми лучше мешок. И я тебя угощу взамен баночкой просроченной консервы. – хихикнул странник, одетый в мешковатый комбинезон военного сталкера.

- Может, не надо?

- Да, брось! Жалко столько еды выбрасывать! Хватай быстрей мешок, зря, что ли, я его тащил с само́й Припяти.

Вал попытался возразить было, что, «мол, сам таскай свои тяжести», но промолчал и покорно повиновался. На то она и Легенда, чтобы чудить. Пускай командует! Подумаешь, схроны грабит честных тружеников! Он взвалил поклажу и едва не разразился бранью. Мешок весил прилично, килограмм пятнадцать. А у него и своих припасов хватало с избытком. С самой Припяти нёс? Псих, форменный псих.

- Мистер Вал, догоняйте. Тут идтить парочку километров. Так жрать хочу, что променял бы за сэндвич с колбасой Родину. Думаете, легко по Северу шастать? Ни уснуть толком, ни поесть. Жаль, надо было к хозяюшке одной завернуть на хуторе, да уж убоялся я. Несла какого-то чудика на руках, руки в крови, бррр!

Сильвера несло похлеще пьяную нимфетку. Раздражение у Вала сменилось злостью, и он едва себя сдерживал, чтобы не высказать чудику всё в лицо. Такую чушь даже зелёные новички не городят по пьяни.

- …ну ты нормальный парень. Правильный. А то был у одного. Принёс ему тонну хабара, а он? «Ты бы ещё консервных банок насобирал?» – говорит. Какой, а? А чем плоха жратва? Смотри, сколько нашёл. Лежали в земле, гнили, а это же неправильно, еду закапывать. Вот я и прихватил с собой. Тяжелы, правда. Ничего, тебе не впервой тяжести таскать, Мистер Вал.

Вал споткнулся, злополучный мешок съехал набок, приклад АК больно ударил по руке. Бармен зашипел от боли. Не прошли двести метров, а Сильвер вовсю его задолбал!

В таком темпе они шли час. Наконец, попутчик Вала остановился, за что барыга был премного благодарен. У него отваливались ноги и затекли с непривычки руки. Шутка – целый мешок жестянок тащить по буеракам и склонам.

- Вот теперь можно и поесть. Я за дровами, а ты сообрази нам перекусить, по-братски. – Сильвер сказал и сразу же бросился в лесок, за сухостоем. Вал по традиции промолчал. Толку-то с ним лясы точить, с неугомонным.

Он распотрошил рюкзак, вынул оттуда шмат доброго сала, хлеб, корнишоны. Не забыл он и про чай. Пока безумный Сильвер рыскал в поиске дров и танцевал у костра, Вал неспешно нарезал снедь, чинно и аккуратно.

- Ух ты! Вот и жратва! – сунулся было Сильвер за куском сала, но грозный Вал его тотчас осадил.

- Руки…мыли?

Сталкер-легенда глянул на свои грязные и закопчённые клешни, потёр об одежду, но не помогло.

- А ведь и правда!

Вал бросил ему баклажку с водой. Сильвер часть выпил, часть пролил на траву, но первое правило гигиены выполнил на все сто!

- Вот, смотри! – как школьник показал он ему относительно чистые руки, и наконец-то схватился за сало. Посмеивающийся Вал качал головой, глядя на голодного бродягу, который запихивал в рот всё подряд без разбора.

Вал выстругал из сырой ветки два шампура, нанизал туда несколько кусков сала побольше и присел к костру. Как в старые добрые времена!

Шкворчали шкварки, шипел костёр от капель жира, попадающих на дрова, – вот она, сталкерская романтика. Только идиллию слегка портило чвяканье и причмокивание одного очень голодного человека.

- Держи! – Вал без сожаления отдал шампур с блестящим подкопчённым салом попутчику. Тот схватил его жадно, вгрызаясь лоснящимся от жира ртом в горячую снедь. Выглядело со стороны смешно и отвратительно. Мало того что нудный, так ещё и есть не умеет.

- Ох, вкуснотиш-ша какая! – бубнил с набитым ртом Сильвер. В этом он был прав. Подкопчённое сало на свежем воздухе, с корнишоном, и чёрным хлебом – вкуснее ничего нет! Вал прищурился от удовольствия, как кот, задвигал челюстями, медленно и не спеша.

- Вот уж накормил так накормил, – сказал Сильвер, вытирая рот ладонью. Живот его надулся и торчал как барабан. – Уважил. Так уж быть, подгоню тебе одну штуку. Без понятия, что это такое! Выкопал в поле, думал, картошка. Есть хотел, панимаешь! А это какая-то срань! Тёплая, как... сам понимаешь!!

Он полез за пазуху и вынул оттуда небольшой продолговатый предмет.

- Вот, держи! Только кожу натирает. А я пойду. Дела. Да не боись, не радиоактивный, не отрастёт щупальце.

Сильвер вскочил, собирался было уйти, но заметил мешок. Он подошёл к нему, походил вокруг да около и махнул рукой.

- Торбу с барахлом можешь забрать себе! Мидии эти – дерьмо! Только зря тащил из-за реки.

Спустя пять минут фигура живой Легенды исчезла с поля зрения Вала.

Бармен покрутил в руках камень, оказавшийся внезапно тёплым. Он прикинул, где мог найти такой камень Сильвер. И додумался. Это был «арахис» – артефакт, в котором нуждался Раскин. Тридцать миллионов долларов стоил этот кусок чернобыльского дерьма! Невероятно! Похоже, удача не отвернулась от него до конца. А ведь он так и не сказал Сильверу «спасибо!».

Полчаса бармен сидел у костра не двигаясь. Мысли терялись, а головная боль не способствовала мыслительным процессам. Он вспомнил о фотокарточке девчонки-инвалида. Фанат хотел вытащить её из детдома, купить современные протезы, словом, – сделать добро. Вал смеялся над ним, до конца не веря в благие намерения одного удачливого мерзавца.

Теперь он смеяться не будет.

2.

Карл Раскин встречал бронепоезд с ликованием. Но это чувство он постарался запрятать глубоко внутри себя. Нельзя показывать эмоции на людях. Журналисты и папарацци бдят любую промашку, и обожают печатать говно-статейки в мировых изданиях.

Поэтому всё должно пройти максимально буднично.

Его путь только начинался. Спецслужбы трёх стран разнюхали часть его плана, и незамедлительно отреагировали. Но они опоздали на полшага. Материал уже в поезде, и их попытки остановить Раскина провалились. Однако они постараются снова. Если понадобится, устроят террористический акт или диверсию. А утаить тайну сложнее, чем её приобрести.

Вдали загорелись огни семафора. Скоро состав прибудет на первый путь и он, наконец, познакомится с выдающимся профессором Холмогоровым, чьими трудами зачитывался десять лет назад. И краем глаза взглянет на "антиматерь" – так называл антивещество Карл Раскин. Технология далёкого будущего! Пока человечество не готово к такому повороту. Прогрессивный мир предпочитает воевать, чем искать новые возможности для развития homo sapiens. И это печально!

- Карл? Вам звонок из Зоны? Абонент неизвестен. Поднимете?

- Рискну.

Он взял телефон и приставил к уху.

- Алло?

3.

Вместо бара, где можно выпить и перекусить, Азим застал унылое пепелище. И свору голодных псов, которые шастали неподалёку.

Полдня темнокожий сталкер бродил по бывшей вотчине наёмников. Они почему-то покинули привычное место, бросив даже технику. Неужели из-за сгоревшего ангара? Или пожар больно ударил по репутации Синдиката, и те отреагировали на проблему отступлением? Но Азим никогда не думал об обстановке в Зоне. Его интересовали две вещи – выпить-поесть и не сдохнуть. Вот и вся логика! Остальное – до задницы!

Теперь у него появилась проблема. Он лишился денег и работодателя. А все его мытарства не стоили ровным счётом ничего, кроме кучи трупов и мучений. Даже задатка лишился. Гнусное болото утянуло на дно сумку с долларами и припасами, и могло забрать и жизнь, но Азим сумел выкарабкаться из топи. И даже сохранить доказательство убийства жертвы. Полоску с татуировкой.

Но по итогу – всё дерьмо!

Азима мучило жуткое похмелье. Он со вчерашнего утра мечтал о глотке водки, но разорённая территория вконец сломала оптимизм. Его выручил сильно обгоревший труп под кирпичными завалами. Под ним в рюкзаке он обнаружил начатую бутылку водки. Причастившись, Азим решил побродить ещё, но в итоге нарвался на вооружённых людей. Закончилась стычка бегством, стрельбой и блужданием по лесу с аномалиями и мутированными кабанами.

Темнокожий сталкер разобрался с проблемами ближе к вечеру. В руке он нёс кусок кабанятины. Подыхать с голоду здоровяк не собирался, а за неимением лучшего – и мутант корова. Место для костра нашлось быстро – кто-то до него уже похозяйничал, только не убрал за собой.

- Вот свинья! – выругался Азим. Мама всегда учила его убирать, даже в гостях.

Под ногами его звякнуло железом. Азим осторожно нагнулся, подбирая с земли банку консервов. На ней была нарисованы морская ракушка. Он хотел выбросить её, но голод остановил его.

Азим сунул консервы в карман. Затем сталкер свалил сухое дерево, которое отволок к кострищу. Там он наткнулся на целый мешок таких же банок с мидиями.

- Херня какая-то! – буркнул Азим, не понимаю. Кто же просто так бросает еду!

Он разжёг костёр, подождал, пока языки огня вырвутся из-под сухостоя, и наконец-то вскрыл одну из банок.

Вместо эпилога.

Она сразу почувствовала неладное. Холодный ветер звякнул в окно тревожным сигналом, и Светлана проснулась. Тяжёлое предчувствие сдавило грудь и больше не покидало девушку. Она оделась потеплее и вышла в ночь.

Ноги вели её сами, тянули направо, где виднелся высохший приток Припяти. С сильным прищуром рыжеволосая Светлана глядела под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. Ночь выдалась ясной, и окружающие пейзажи хорошо читались в темноте.

Далеко отсюда грянул выстрел. Девушка вздрогнула, замерла на месте – и ускорила шаг. Она перебралась через русло, пересекла поле со странным пятном, прошла вдоль «лунных» территорий, где землекопы добывали янтарь, углубилась в берёзовую рощу, напугала до чёртиков одинокого шатающегося странника. Он замахал руками и бросился прочь, будто встретил привидение. Обычная история. Светлану боялись здешние аборигены, некоторые считали её Матерью или того покруче, божеством. Она лишь посмеивалась и не обращала внимания. Нелюдимая, уродливая, страшная – к таким определениям она давно привыкла. Но божественная, это чересчур.

Чуйка вывела её на волчью тропинку, погнала Светлану в ускоренном темпе, будто подгоняя. А может, это время баловалось сней в свои дурацкие игры. Здесь, в Зоне, происходило много чего любопытного. Иногда она видела странных людей в балахонах, блуждающих среди землянок, порой вместо хутора на неё выныривал высотки из Припяти. Вот и теперь её глодало ощущение ненастоящего. Она будто бежала по полю, хотя её темп сводился к ходьбе.

Света не испугалась, когда из кустов выбежали волки. Звери не трогали её, даже мутировавшие. Признавали за свою? Не очень приятное сравнение! Она всё-таки не мутант! Тем не менее, стоило ей приблизиться к кустам, как стая расступилась, рассы́палась вокруг зловещими тенями.

Она вскрикнула, когда увидела на траве тело Грешника. Он снова был изранен, в крови, и находился при смерти. Интуиция подсказала, что он нуждается в помощи, и привела куда нужно.

Светлана поцеловала Грешника в горячий лоб. Вытерла кровь на лице, осмотрела рану. Пуля зацепила щёку и по касательной соскоблила часть черепа. А ещё убийца срезал кусок кожи с груди. Но мужчина продолжал бороться за жизнь, правда, с каждым вдохом слабее.

Волки его не тронули почему-то? Обычно они запросто расправлялись даже с крепкими людьми. Но не в этот раз. Почему? Кто ж их разберёт?

- Я вытащу тебя милый. – сказала она умирающему. – Только я тебя больше не отпущу. Никогда. Слышишь меня?

Она поцеловала Грешника в губы, вытерла слезинку. Думала Светлана недолго. Она двумя руками подняла тяжёлого мужика, собирая в кулак все силы, и неспешно направилась домой…

Грешник ещё дышал, когда Светлана голыми руками выкопала из земли продолговатый предмет, напоминающий то ли картошку, то ли арахис. Земляной артефакт. Он однажды вылечил её, наверняка справится и с ранами взрослого мужчины. Светлана положила артефакт на грудь Грешника, легла рядом.

- Всё будет хорошо! Я верю! – бормотала она, глядя на небритое лицо сталкера.

Оглавление

Обращение к читателям

Глава 1. Икра и немного трёпа

Глава 2. Это Север, детка

Глава 3. Хаммер против свободы

Глава 4. Кусок колбасы

Глава 5. Грязь

Глава 6. ЗА 30 миллионов долл.

Глава 7. Каждый охотник знает

Глава 8. По стопам аборигена

Глава 9. Аника-воин

Глава 10. Пакт

Глава 11. Ангел-хранитель

Глава 12. Фаталити

Глава 13. Последнее желание

Глава 14. Старые Грехи

Глава 15. Барная песня

Глава 16. Здесь был Вал...

Глава 17. Аннигилирование

Глава 19. Хеппиэндовое

Вместо эпилога.