XVII. Грязь, кровь и вино! [Игорь Александрович Шенгальц] (fb2) читать постранично
- XVII. Грязь, кровь и вино! [СИ] (а.с. Семнадцатый -1) 816 Кб, 229с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Игорь Александрович Шенгальц - Александр Башибузук
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (86) »
XVII. Грязь, кровь и вино!
Пролог
Париж... Что первым делом приходит в голову при упоминании этого города? Великолепные дворцы и утлые лачуги, мощеные мрамором роскошные парки и заполненные по щиколотку грязью узенькие улочки, разряженная, усыпанная драгоценностями знать и завшивленные бедняки в лохмотьях... Да, Париж город контрастов, как бы банально это не звучало. А еще, Париж город возможностей, город, в который ежедневно стекается огромное количество людей в поисках лучшей доли. Так было раньше и так будет всегда. Вот и сегодня, 11 июня 1630 года, в одно время, но через разные ворота в Париж въехали два кавалера. Первый блондин, второй брюнет, один в черном колете, а второй в фиолетовом, один со слугой, второй без оного — они были абсолютно разные и слегка похожи разве что возрастом, но их объединяло одно — пустые карманы и горячее желание взять от жизни положенное. А положенным они считали очень многое! И никто из них пока еще не подозревал, к чему это приведет их самих и Францию...Глава 1
Шевалье де Бриенн«Опять скрипит потертое седло и ветер холодит былую рану. Куда вас сударь к черту занесло, неужто вам покой не по карману...» «К черту, точно к черту... — про себя ругнулся я, в который раз за последнее время прогоняя непонятно откуда взявшуюся в голове навязчивую песенку. — Какое к черту седло? Какая рана? Седло есть, но оно не скрипит, былых ран хватает, но их ничего не холодит, потому что жара, черт бы ее побрал. И самое пакостное, я нихрена не помню о себе. Вообще ничего. Знаю только, что это время и это тело не мои родные, я был гораздо старше своего реципиента, сам я не француз, а русский — и все. Каким образом меня занесло во Францию семнадцатого века, тоже даже не представляю. В общем, очень много всего непонятного. Правда о бывшем хозяине своего нового тела я знаю все. Вместе с тушкой мне досталось все его сознание и не только оно. Но об этом стоит поговорить позже...» В уши ворвался дикий гомон. — Зелень, свежая зелень! — Мясо, мясо, свежайшие кролики, сегодня утром еще бегали по лугам... — Кружева, мадам, фламандские кружева! Пьер, ленивая ты скотина, я за тебя буду работать? — Обокрали, караул, люди добрые! Кошелек срезали... — Ножи, отличное железо, волос режут... — Держи его, вон он побежал... — Дуралей! Ха-ха... — Чтоб тебя... — Зелень, зелень... — Молоко, молоко... Впереди показались массивные въездные ворота. За крепостной стеной хорошо просматривалась громада Бастилии. А перед воротами раскинулось предместье, множество лачуг и просто торговых рядов из палаток и телег, промежутки между которыми заполняли толпы разномастного народа. «Ярмарка, черт бы ее побрал...» — понимающе вздохнул я и невольно поморщился — со стороны города свирепо смердело. Въезжать в Париж сразу расхотелось. — Мессир[1], если желаете, немного передохнем, перед тем как въехать в город... Я обернулся в седле. Позади ехал на мохнатой, словно барашек, коротконогой кобылке смуглый толстячок с добродушной мордой, очень смахивающий на странствующего пройдоху монаха из народных песенок. Не успев обдумать предложение, я кивнул. У меня сейчас так часто бывает. Проблемы адаптации в чужом теле. Как только вселился, пролежал без сознания два дня, думал сдохну, потом очухался, но некоторые постэффекты до сих пор остались, в том числе дикие головные боли. К счастью, в остальном мы друг к другу пришлись словно хорошо подогнанные ножны к клинку. Толстяк немедленно свернул к небольшой рощице неподалеку от дороги. Слетев с лошадки, он мигом развернул чистую тряпицу на траве, разложил на ней сыр с копченым мясом, а потом умчался в предместье, пообещав принести свежего сидра и хлеба. Я спрыгнул с седла, привязал поводья к деревцу, с наслаждением вдохнул свежий воздух и несколько раз присел, разминая ноги. Высокие черные замшевые сапоги, подвязанные на щиколотке и под коленом ремешками с пряжками, широкие штаны, белая рубашка с рукавами пузырями с отложным воротником, а поверх нее короткий колет с полами до середины бедра, без рукавов по случаю жары. Тоже черного цвета, из оленьей замши. По нынешней моде застегнут только у ворота. Ну и широкополая шляпа, опять черная — все-таки из Испании еду, а там радуга в цветах одежды не приветствуется. Мода первой половины семнадцатого века, мать ее ети. Впрочем, вполне терпимо и даже удобно, во всяком случае движений не стесняет. Да и пообвыкся я. Итак, о чем я? Все довольно просто и одновременно загадочно. Я шевалье Антуан де Бриенн, от роду восемнадцати лет, младший сын из давно обедневшего и разбазарившего свои владения некогда могущественного дворянского рода. Очень давно, мой прапрадед был коннетаблем Франции. Впрочем, закончил он очень плохо, да и род с того времени превратился в ничто, по сравнению с тем, кем был. Со мной тоже все
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (86) »
Последние комментарии
1 час 50 минут назад
9 часов 13 минут назад
14 часов 58 минут назад
16 часов 4 минут назад
17 часов 2 минут назад
17 часов 17 минут назад