Шум [Аллен Сэнфорд] (fb2) читать онлайн

Сэнфорд Аллен Шум

Noise — Sanford Allen

© Sanford Allen, 2013

© Константин Хотимченко, перевод с англ., 2023

Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям. 

                                                                      * * *

За спиной Рейчел, когда она стояла на коленях, пристегивая велосипед к стойке возле "Перманент Рекордс", раздавалось резкое, статичное шипение, похожее на радио, дрейфующее между станциями. Она решила, что это носится из наушников Рэта, которые часто были зациклены на каком-то почти не слушаемом рэкете звуков, а громкость была увеличена до уровня обдирания краски. Рэт по прозвищу "Крыса" должен был отпирать магазин — эта обязанность выпадала ему, когда Фил, его владелец, рыскал по всему Джерси в поисках товара.

Она уже проверила дверь, а "Крыса" опаздывал. Зачем она надрывала задницу, чтобы прийти вовремя, если начальство не могло побеспокоиться об открытии магазина? Рэт и Фил все же были детьми среднего возраста. На пятнадцать лет старше ее, но все равно дети.

Рейчел защелкнула замок на раме велосипеда. И тут же почувствовала что кто-то рядом.

— Знаешь, "Крыса", удивительно, что ты еще не оглох! — Она крикнула, чтобы ее услышали за шумом.

Ее окружил запах — запах пота, мочи и гнили, едва скрываемый тошнотворно сладковатой дымкой, похожей на ладан из магазина через дорогу. Она поняла, что говорит не с Рэтом.

Рейчел посмотрела вниз на костлявую руку, внезапно сжавшую ее плечо, чумазо-бледную на фоне ее видавшей виды черной толстовки, над нашивкой Buzzcocks, которую она пришила еще в прошлом году. Каждый длинный ноготь был покрыт темным полумесяцем, а на запястье красовалась U-образная татуировка, сине-черная и грязная. Она резко отдернула локоть, почувствовав, как он соприкоснулся с рукой владельца. Алюминиевая бутылка с водой в ее рюкзаке ударилась о стойку велосипеда, когда она вскочила на ноги.

— Отвали, блядь! — Она включила свой жесткий голос сучки. — Ты кто, твою мать такой?

Мужчина, закутанный в рваную коричневую куртку, не двигался. Под капюшоном куртки виднелась только нижняя часть его исхудалого лица. Сочащиеся красные язвы покрывали его босые ноги, а в руках он сжимал вопящий транзисторный радиоприемник с погнутой антенной — источник помех, возвестивших о его прибытии.

Рейчел покопалась в кармане, обхватила пальцами ключи, готовая воткнуть их в лицо "Радиолюбителя". Она отступила назад, насколько могла, упершись в велосипед и стойку. Возможно, этот парень был просто бездомным психом, не обращающим внимания на правила личного пространства. Но в Бушвике — одном из немногих районов Бруклина, еще не очищенном от джентрификации, — рисковать не стоило.

— Я сказала, отвали. — Волосы на ее шее зашевелились. "Радиолюбитель" не двигался. Он достал из внутреннего кармана грязной куртки сложенный лист бумаги и протянул ей.

— Кое-что для тебя, — пробормотал он, потрясая бумагой. Его нижняя губа отвисла, показывая беспорядочные зубы цвета бумажного пакета. — Сегодня вечером.

Рейчел вытащила ключи из кармана, зубцы впились в побелевшие костяшки пальцев. Мужчина отступил назад. Он медленно разжал свои грязные пальцы, и листовка полетела на тротуар. — Сегодня вечером, — повторил он, наклонив голову. Один из его глаз показался под капюшоном, зрачок был черным как смола, словно он был незрячий. Казалось, он был прикован к чему-то за ее пределами. Выглядело это очень пугающее, словно кто-то смотрел сквозь тебя. "Радиолюбитель" повернулся, сделал несколько отрывистых шагов и продолжил идти по тротуару, словно его конечности были на ниточках, за которые дергал неумелый кукловод. Рейчел закрыла глаза и глотнула воздух, осознав, что задерживала дыхание на протяжении всей встречи. Неужели от него так плохо пахло? Помехи исчезли, и она открыла глаза. Мужчина исчез так же внезапно, как и появился — фантом улиц не иначе.

— Эй, долго тебя ждать?

Рейчел подскочила от голоса, раздавшегося совсем рядом с ней. Повернувшись, она увидела улыбающегося Рэта, его черные волосы с серебряным отливом были уложены в форме куриного гребня, за ухом — "Лаки Страйк". Он звенел ключами от "Перманент Рекордс".

— Так ты что стоял и смотрел, как этот придурок нарушает мое личное пространство? — Рейчел выпрямила велосипед, с шумом ударив его о стойку. — Даже не заступился, засранец.

"Крыса" огляделся вокруг, заметно смутившись.

— Боже. Что я натворил на этот раз?!

— Ты не видел того бездомного у меня перед носом?

— Нет. Он пытался тебя лапать? Я поговорю с этим придурком.

Рейчел выдохнула. Теперь она чувствовала себя виноватой за то, что сорвалась. "Крыса", вероятно, обогнул угол и подошел уже после того, как все произошло.

— Его уже нет, — сказала она. — Он не лапал меня, просто пытался передать мне это. Она указала на листовку лежащую на тротуаре.

"Крыса" присел на корточки и развернул смятый флаер. Ради него она надеялась, что то, что оставило язвы по всему "Радиолюбителю", не заразно.

— Открытие Бледных Врат: Ритуал шума и возрождения, — вслух прочитал Рэт и протянул черно-белую ксерокопию Рэйчел для изучения. — Обычный флаер. Возможно, что-то вроде перформанса. Это сейчас модно. Листок был бесхитростный и утилитарный, как реклама панк-шоу для всех возрастов. Кривые печатные буквы окружали немного смещенную от центра фотографию, слишком размытую, чтобы ее можно было разобрать что она означает.

"Крыса" сложил листовку и сунул ее в карман.

— Ты точно в порядке? Ты вся дрожишь.

Рейчел повернулась, ища глазами "Радиолюбителя". Никаких признаков. Мимо проехал грузовик обдав улицу выхлопными газами. Где-то рядом завыла собака. 

— Парень был странным, — сказала она. — От него пахло... смертью.

Это был запах. Вызывающий тревогу.

Рэт открыл и с небольшим скрежетом поднял рулонные ворота магазина, испещренные граффити. Белая надпись на спине его поношенной кожаной куртки гласила: "УНИЧТОЖАЮ МУЗЫКУ".

— Ты больше не в Вильямсбурге, Дороти, — сказал он. — Когда ты переехала в Бушвик, ты променяла высокую арендную плату и модных идиотов на крэк, преступность и самых колоритных бездомных в пяти районах. Рэт предупредил ее об этом районе, когда нанимал ее на работу, и еще раз, когда она нашла себе квартиру в чулане для метел рядом с магазином. В "Перманент Рекордс" платили не очень много, но это было лучше, чем череда временных подработок, которые она пережила после того, как была отчислена за прогулы из Нью-Йоркского университета. А новая квартира-каморка избавила ее от непосильной арендной платы и соседей по комнате с бесконечным запасом таблеток и кокаина.

"Крыса" включил свет в магазине и поставил стереосистему на видное место. Рэйчел вздрогнула, когда по магазину пронеслась "Metal Machine Music" Лу Рида, последняя шумная увлеченность Рэта.

— Как ты можешь слушать это дерьмо? — прокричала она сквозь шум помех и шипение.

— Точно так же, как ты можешь слушать весь этот скучный трехаккордный панк—рок. — "Крыса" бросил в кассу четвертак.

Она подошла к доске объявлений, поискала устаревшие листовки, чтобы сорвать их. Кто-то нацарапал "Отменено" на афише предстоящего концерта Amnesia Moon, посвященного выпуску нового диска. Буквы, выведенные волшебным маркером, пересекали фотографию Джимми Штрауса, фронтмена группы. Он сжимал свой Fender Strat как оружие, темные глаза проникали под его шипастые волосы в виде налаченного ирокеза. Через все левое ухо проходил ряд маленьких серебряных колечек, а на шее готическим шрифтом было выбито слово "Brooklyn".

— Amnesia Moon отменена? Они забронировали это шоу на шесть месяцев.

— Говорят, Джимми совершил акт исчезновения. — Рэт наклонился над стойкой. — Думал, ты уже слышала. Видя, как ты влюблена в молодого Джимми.

— Мне нравится его группа, но вряд ли я сражена наповал. — Рейчел закатила глаза.

— Ребята из группы надеялись, что он появится, но ничего не вышло. Его сестра даже прилетела со Среднего Запада, говорит, что волнуется, что он где-то передознулся. — Рэт пожал плечами. — Наверное, он удрал в Кливленд или еще куда-нибудь, где хипстеры из трастовых фондов не взвинтили арендную плату до стратосферы.

Рейчел отошла от доски объявлений, принюхалась и поняла, что смертельный запах "Радиолюбителя" все еще держится на ней. Борясь с рвотным рефлексом, она содрала с себя толстовку и бросила ее в неиспользуемый ящик из-под пластинок. Похоже, сегодня будет ночь стирки.

* * *

Рейчел не понимала, почему Фил настаивает на том, чтобы магазин работал до десяти. За последний час они не увидели ни одного покупателя. Рэт разгладил смятую листовку "Радиолюбителя" на прилавке. Последние объедки лаваша — его поздний ужин — лежали на фольге, измазанной йогуртом.

— Тут даже не указан клуб, только адрес, — сказал он. — Считайте, что я официально заинтригован.

Рейчел прищурилась на размытое изображение в центре — зернистую фотографию чего-то мясистого, возможно, языка животного или бесхребетного морского существа. Из-за плохой копии было невозможно определить что это.

— Я не понимаю, почему какой-то бездомный раздавал их. И почему мне?

— Наверное, нашел буклет под стеклоочистителем. Он забыл свою шапочку из фольги сегодня утром, а ты случайно передавала волну нужного диапазона.

Рейчел взглянула на часы с пучеглазым котом Феликсом над стереосистемой магазина. Все. Время закрытия. Отличный повод для дискуссии. Затаив дыхание, она надела толстовку и поставила рядом рюкзак.

— Рейч, это так странно, что мы должны туда пойти. — "Крыса" помахал флаером. — Я даже оплачу твои расходы, чтобы просветить тебя в эстетике неслушабельного шума, помочь тебе понять музыку из разряда металл маханик трэш.

— О, я понимаю. Я начинаю догадываться, что это был розыгрыш Лу Рида над своей звукозаписывающей компанией и такими претенциозным болваном, как ты.

Она надела рюкзак и направилась к входной двери. Когда она взялась за ручку, ее взгляд упал на ярко-желтую эмблему "Разворот запрещен" среди множества наклеек групп и лейблов, украшавших дверь. Она висела там с тех пор, как она начала работать, но сегодня она приобрела новое жуткое значение.  

На секунду в ее сознании мелькнула иссиня-черная татуировка на руке "Радиолюбителя". Она почувствовала его запах, такой сильный, что он мог бы стоять рядом с ней. Желчь обожгла ей горло.

 Запах неожиданно исчезал. Господи, откуда это взялось? Что происходит? В городе было сколько, десятки тысяч бездомных? Почему именно этот потряс ее до такой степени, что она галлюцинировала его запах? 

Она подняла руку от двери и глубоко вздохнула.

— Я серьезно настроен оплатить наше приключение, — сказал Рэт, увидев в ее глазах сомнение.

Рейчел слабо улыбнулась и открыла дверь. Она должна была быть сумасшедшей, чтобы рискнуть снова увидеть этого скабрезного психа с его радио.

— Увидимся.

— Только не говори что тебе страшно в собственном доме? — спросил Рэт. — Я думал, что ты отличаешься от всех этих накрахмаленных ребят из вильямсбургских трастовых фондов.

Плечи Рейчел напряглись. Рэт знал, как надавить на ее болевые точки. И хотя Рейчел училась в университете, ее родители причисляли себя к интеллигенции, дух бунтарства периодически брал вверх. Нельзя всю жизнь жить по правилам.  

Она повернулась, готовя 20-мегатонное облако гнева и ора, но остановила себя. Может быть, это было по правде безумием, но она увидит шоу и заткнет ему рот. Может быть, именно это и нужно, чтобы забыть об этой таинственной встрече, чтобы понять, что "Радиолюбитель" — всего лишь очередной Бушвикский придурок. Что он не был каким-то призраком, нависшим над ней.

— Ты платишь, а у меня есть беруши, — сказала Рейчел. — Что я теряю?

* * *

Они уже почти прекратили поиски, когда нашли адрес, начертанный белой краской на мрачной стене склада. Квартал был тихим и безжизненным. На улице не было скопления хипстеров, обменивающихся сигаретами и светскими беседами. С улицы не доносилась музыка.

— Не похоже, что здесь будет шоу, — сказала Рейчел, осматривая ржавую дверь здания и замурованные окна. — Думаю, нам пора возвращаться.

— Нет, подруга, только не после того, как мы целый час бродили, пытаясь найти это место.

Рэт дернул за ручку двери. Она со стоном открылась, проливая на тротуар поток желтоватого света. Он шагнул внутрь. Рейчел шумно выдохнула и последовала за ним. Их встретил жилистый мужчина в грязной, расстегнутой рубашке-смокинге. Его глаза скрывались в глубоких тенях, а изрезанное лицо было похоже на труп под светом единственной тусклой лампочки под потолком.

— Программа начинается в полночь, — сказал он, рывком вытянув руку в сторону спускающейся лестницы. На запястье сочилась красная болячка.

— Какая такса? — Рэт потянулся за бумажником.

Мужчина снова сделал движение.

— Программа начинается в полночь.

Рэт пожал плечами и зашагал вниз по узким ступенькам. Рейчел последовала за ним, скользя рукой по изношенным деревянным перилам, когда они спустились в узкий коридор с открытыми трубами. Он вел в тусклый подвал с низким потолком. Два десятка человек сидели на складных стульях перед низким деревянным помостом в дальнем конце комнаты. Прозрачный белый занавес закрывал правую сторону импровизированной деревянной сцены.

Слева виднелась потрескавшаяся штукатурка стены.

— Похоже, они хотят взять плату за вход, чтобы окупить эту звуковую систему. — Рэт указал на стопки черных колонок, которые возвышались по обе стороны сцены.

Он огляделся и сел на ближайший складной стул, и Рейчел опустилась рядом с ним. Она оглянулась через плечо. Вдоль задней стены стояла горстка мужчин в изорванной одежде.

Они выглядели нездоровыми, немытыми, бездомными. Оказавшись в непроглядной тени, она не смогла определить, был ли среди них "Радиолюбитель".

Она толкнула "Крысу" локтем.

— Ты понимаешь что здесь твориться?

— Вроде, да. Это похоже на арт-сквот. Может, они разрешили бездомным помогать за место, где можно поваляться и погреться.

Готическая пара с черной помадой и в бархатных пиджаках вошла в зал и заняла места рядом со скоплением коренастых панков с дредами толщиной в веревку. Впереди сидел коренастый покрытый прыщами мужчина в армейской куртке, его взгляд метался по комнате, а пышный парень в оранжевой полиэстеровой рубашке сгорбился на своем месте, нервно грызя кутикулы.

— Наблюдать за уродами, которые появляются на таких мероприятиях, — половина удовольствия. — Рэт кивнул на парня в армейской куртке. — Посмотри вон на Трэвиса Бикла.

— Угу. А еще есть нормальные люди вроде нас, которые забредают на заброшенные склады для "ритуалов шума и трансформации". Что мы здесь забыли?

— Не думал, что ты такая ханжа, Рейч. Как пели твои любимые Buzzcocks, "Шум раздражает, шум вовлекает". Звуковая волна на определенной частоте пугает нормальных людей, потому что контролирует твое тело, изменяет сознание.

— Изменяет сознание? — Рейчел подняла бровь. — Ты теперь Дипак Чопра?

— Знаешь, почему в офисных зданиях часто играет "Музак"? Это называется прогрессивная стимуляция: музыкальные вставки начинаются медленно, а затем наращивают темп. Звук захватывает тела людей, заставляя их работать все быстрее и быстрее, как маленьких хороших роботов.

— Значит, Музак — дело рук Сатаны. А еще джазовая музыка влияет на надои коров, а от хэви-металла могут завянуть цветы. Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Всезнайка Рэт уже надоел ей. Так же как и промозглый воздух и бездомные, сгрудившиеся в глубине комнаты. Ей нужно было выйти наружу.

— Есть курить? — Она имитировала, что подносит сигарету к губам. "Крыса" сунул ей в руку две сигареты "Лаки".

— Лишняя, чтобы ты потом не доставала меня за это.

Свет погас, прежде чем Рейчел успела подняться. По аудитории пронесся нервный шорох. Через секунду сцену осветил единственный мощный прожектор. Рейчел опустилась на стул, все еще сжимая сигареты. Три силуэта стояли за прозрачным занавесом. Каждый, казалось, стоял за стойкой с клавишными. Несколько человек зааплодировали, а затем из динамиков раздался глубокий звук, похожий на биение сердца кита. И все уже стало неважно, сменившись волной боли и смерти.

Оглавление

Сэнфорд Аллен Шум