Поэт [Григорий Веский] (fb2) читать онлайн

Григорий Веский Поэт

Действующие лица:

Дон Лудвиг Камоэнс, поэт.

Дон Иозе Квеведо Кастель Бранка, приятель юности поэта.

Васко, сын Квеведо.

Смотритель приюта в Лиссабоне.

Часть 1

Лиссабон, 1580 год. Приют для больных и нищих: небольшая комната, обшарпанные стены, кое-где обвалилась штукатурка. Стол с бумагами и стул, за ними, ближе к стене, полуизломанная кровать. На ней лежит Камоэнс и спит; к кровати прислонён меч, над изголовьем висит на стене лютня, покрытая пылью. С правой стороны дверь. Входит дон Иозе Квеведо вместе со смотрителем госпиталя. У последнего за поясом связка ключей, подмышкой большая книга.

(Иозе Квеведо, смотритель госпиталя, Камоэнс.)

Квеведо

Как высоко! Ох, сил уж нет идти –

Конца не видно трудному пути,

Крутая лестница… тут дважды не подняться,

Хоть дал бы мне немного отдышаться.

Смотритель

Сюда, сюда. Вот дверь и от неё ключи.

Квеведо

Зловеща тень от восковой свечи.

Смотритель

Не стоит так напрасно убиваться:

Всё позади — наступит час спускаться.

Чертовски слаб, заверю, господин;

Такой беспомощный, к тому ж совсем один

Под номером десятым поместился;

Видал его я поутру, — молился.

Квеведо

Да разве ты не слыхивал о нём?

Смотритель

Мне впору думать только о своём;

Порядок в бухгалтерии важнее,

В реестрах имена всего скучнее.

Так, так, Камоэнс, говорите?

Извольте, вот, из милости, взгляните.

Квеведо

Ты аккуратен; книгам счёта нет;

На полках пыль — она им не во вред.

(Осматривается.)

В какой тюрьме он заперт, как темно…

И видимость одна лишь — не окно.

И грязно здесь и стены голы, тесно;

Здесь недовольство в голосе уместно,

Мышиные повсюду вижу норы.

Смотритель

Для них бездейственны железные запоры.

Квеведо

Здесь духота; здесь мёртвый дух царит.

Смотритель

Несчастный сам с собою говорит.

Держали сумасшедших прежде тут,

Болезни здесь легко себе найдут;

Вдруг на свободный номер согласился,

Как видно, разума совсем уже лишился.

Что за нелепое, помилуйте, желанье?

Квеведо

(В сторону.)

Достойное, — от бога наказанье;

(Обращается к смотрителю.)

Такое положенье изнурит;

Неудивительно. Похоже, крепко спит.

Смотритель

Я разбужу его немедленно, сеньор!

Квеведо

К чему спешить? Его я дебитор.

Нет, подожду, пока он не проснётся,

Пусть солнца луч лица его коснётся;

Поди, прими — даю тебе за труд.

Смотритель

Благодарю, для вас всегда я тут.

Часть 2

Квеведо

Итак, я, наконец, его нашёл.

Сюда по воле случая забрёл.

О, горе мне! мой сын совсем рехнулся.

От ремесла надолго ль отвернулся?

В стихах находит столько упоенья?!

И хватит ли отцовского терпенья?

Как будто нет других уже забот…

Такая дурь едва ль сама пройдёт.

Да ими он и днём и ночью бредит,

Но музы взор такого не приметит.

С ним не могу я быть, конечно, заодно.

Позор неслыханный! Ужасное пятно!

Достаток есть. Не с неба он берётся.

Проклятие! И что ему неймётся?!

Тебе по праву я серьёзно возражал,

Изволь, любуйся. Вот твой идеал!

В отрепье нищенском… в полу зияют щели,

Ветра орудуют без лишней канители.

Упрямый, несговорчивый глупец,

Орана неприступного боец,

Сражавшийся под Цейтой вдохновенно…

Забыт людьми. Всё в нашей жизни тленно.

* * *

Покрытый ржавчиною меч

Не распрямит усталых плеч;

У лютни только две струны;

Ты для своей, чужак, страны.

Над кем так часто потешался?

За годы я наверх поднялся,

Ты ж вниз безудержно катился;

Иль славой мнимою прельстился?

Богат и почитаем я;

Прошла в торговле жизнь моя!

И вот я здесь — так пусть его

Мой сын увидит. Ничего,

Ещё придёт ко мне с прощеньем,

Я наслаждаться буду… мщеньем.

(Камоэнс просыпается.)

Зашевелился, вздох глухой;

Глаза открыл, но взгляд пустой.

Камоэнс

Опять дурной приснился сон,

Я к смерти скорой приближён.

Ну как её не предпочесть?

Дай бог страданья перенесть!

Квеведо

(Шёпотом)

Вот чёрт куда меня занёс!

Стакан воды бы не поднёс.

Камоэнс

Тут не один, похоже, я;

Иль обманул я сам себя?

(Делает паузу.)

Я не исполнил уговор?

Ах, неужели? Вот позор!

Стихи, стихи… про них забыл,

Их я когда-то сочинил.

На свадьбу иль на серенаду?

Мои слова несут отраду.

Там, на столе, среди бумаг…

Достаточно лишь сделать шаг;

Беру недорого за лист.

Квеведо

(В сторону.)

Убогий, жалкий моралист!

Но не за этим мне дано

Сюда прийти. Причин полно!

(Вслух.)

Не узнаёшь?

Камоэнс

О, нет сеньор!

Я был бездарен как актёр.

(Встаёт и, опираясь на меч, садится на стул.)

Квеведо

Ведь это я! — твой старый друг…

В меня вселяешь ты испуг.

В Кальвасе в школу мы ходили,

Я не солгу, сказав — дружили;

Там юность бурная прошла;

Я не держу на сердце зла.

Камоэнс

Сеньор, прошу вас не взыскать…

Мне имя полное назвать

Вы в состоянье. Не тяните!

Кому обязан я в визите?

Я стар, не вспомню. Столько лет…

Так дайте ж мне прямой ответ!

Квеведо

Известно всем, я — сын, Маркитты.

Камоэнс

Не все проступки позабыты.

Квеведо

Ох, доставалось мне, скажу, тогда немало!

Чего с друзьями только не бывало?

Иозе Квеведо здесь, перед тобой!

Пришёл проведать я. А… ты совсем плохой.

Полумертвец! Ужасно исхудал!

Тебе пути сам дьявол выбирал.

Теперь и где? — для падших в лазарете…

Забыла справедливость о поэте.

Не ты ль её с восторгом восхвалял,

Где чувству меры явно изменял?

К стопам её бросал букеты роз…

Отшельник ты, хранитель сладких грёз!

Любил, не ведая предательской измены;

Смотри, как выглядят теперь родные стены.

Предвидел я забвение твоё…

Цена высокая. Заплачено за всё!

Камоэнс

Зачем рассказываешь мне

О том, что я на самом дне?

О том, что вижу без тебя…

О, жизнь безрадостна моя!

Квеведо

Ну, не сердись. Года… года…

Нам не вернуть их никогда.

А что до женщин… просто смех;

Не ты был нужен — твой успех!

Успел ты сильно нашуметь.

Над векселями мне корпеть

Моё тщеславье повелело,

Где от счетов в глазах темнело.

Твою я славу не забуду,

Её следы и впрямь повсюду!

Хорош герою гонорар…

Вот нанесён судьбы удар.

За что?

Камоэнс

За правду поплатился;

Давно со всеми распростился,

Меня и ты не беспокой;

Тебе ль якшаться с голытьбой?

Поймёшь ли то, чему внимал?

О чём в своих стихах писал?

О, ты ли мне, скажи, судья?!

Квеведо

(В сторону.)

Взгляни-ка лучше на себя!

Ещё он горд, а рассужденье

Лишь вызывает возмущенье;

Когда б ни сын, мне здесь не быть;

Тут не возможно не вспылить!

(Вслух.)

Претит людская мне молва,

Не шёл я против большинства.

Ты болен. Дружба прежних дней

В тебе, чем дальше, тем слабей.

Побереги, прошу, себя!

Не огорчай, хотел бы я

С тобой немного поболтать –

Приятно детство вспоминать.

Ты был проворнее меня,

Дразнил тебя охотно я.

(Делает небольшую паузу.)

За школой вяз высокий рос,

Стоял он в поле, как колосс;

Ты влез, я помню, на вершину

И наблюдал с него картину

Спокойной жизни. Я — внизу

Дрожал от страха, как в грозу.

Ещё на памяти сова…

Её схватил за хвост едва

(Ты пренебрёг моим советом),

Она вонзила клюв при этом

И когти страшные в тебя…

И кровь текла, как из ручья,

Ты даже стона не издал –

Таким тебя не раз видал!

* * *

Охоту, помнишь? — средь елей?

Был егерь я; ты — царь зверей!

Ещё набеги в ближний сад…

Твоей добыче был я рад;

Играли в прятки, жгли костры…

Той не забуду я поры.

Камоэнс

Где юность, — там задор, веселье;

Рождает глупости безделье.

Квеведо

А тот пригорок из камней

Был нашей крепостью. Скорей,

На штурм и я с тобой лечу:

Не как-нибудь, — плечом к плечу;

Бежали в панике враги.

Иные с совестью торги

Для цели гнусной затевали.

Тебя, я знаю, уважали!

Камоэнс

Я до сих пор имею шрамы,

Гордились в прошлом мною дамы.

Квеведо

Вот, например, поход ночной:

Реки характер был крутой,

В нас дух от страха холодел,

А ты задумчиво глядел

На то, как волны бьют о брег,

Грозя разрушить наш ночлег.

Домой вернулись без тебя.

Камоэнс

Любить учился втайне я!

Мне показалось, что вдали

Метели снежные мели;

То звёзды падали… Желанье

Я загадал, но ожиданье

Мои разрушило мечты…

Понять меня не сможешь ты!

Мой пыл теченье охлаждало,

Своею силой не пугало;

Хотя устал невероятно,

Мне стало вдруг легко, приятно,

И я увидел Новый свет,

Где нет борьбы — другим во вред!

Я победителем вступил

На землю ту, где слёзы лил.

О, золотые времена!

Картина всё же неполна.

(Помолчав.)

Как на духу, признаюсь я,

Обиды прежние нельзя

На сердце без конца держать;

Прощу тебя как сына мать.

Воспоминаньем окрылил,

Мою ты жизнь слегка продлил.

К чему друг друга обвинять?

Как брат хочу тебя обнять!

(Обнимает.)

Квеведо

С тех пор как мы разобщены

На все четыре стороны

Не устремлял ещё я взора,

Не ведал славы и позора.

Отец велел Кальвас забыть,

Пришлось Фигуэру открыть,

Наука шла с большим трудом,

Блистал я слабенько умом.

Камоэнс

Каимбру местные светила

(Она мне двери отворила)

Своим пристанищем зовут,

Порог священный гордо чтут.

Там понял суть вещей впервые;

Стихи Виргилия живые

Несли желанную свободу

Отягощённому народу.

Своей могучею строкой

Увлёк невольно за собой,

Огнём пылая просвещенья.

Мой дух великого свершенья

Как обезумевший желал –

Я связь прямую ощущал!

Квеведо

Меня отец отдал к купцу,

К такому хитрому дельцу,

Что лучше не было в округе –

Врага он видел даже… в друге.

Считать отменно он умел,

При виде денег сатанел

И обложил меня счетами;

Дурные мысли лезли сами.

Долги, расписки, векселя…

Взять под контроль мне их, веля,

Столкнулся, как же, с должниками;

Спор разрешался их — судами!

Мне доставляли столько мук,

Представь себе — азы наук!

Я — жертва адского труда!

Жаль, не был ты со мной тогда.

Упорство часто выручало,

Оно брало во мне начало

Ещё с рождения. Теперь,

Я, как домашний нежный зверь,

Во мне нет без причины гнева;

Живу, поверь, не ради чрева.

Камоэнс

Года стремительно промчались,

Всерьёз вопросы задавались…

Порыв естественный души.

Мечты во благо хороши!

Передо мною Лиссабон.

От башен колокольный звон

Привёл на королевский двор –

Свой расширял я кругозор.

(Делает паузу.)

Подобной роскоши не мог себе представить,

Вовсеуслышанье хотел её прославить;

Великолепие настолько поразило,

Что на мгновение, как солнце, ослепило;

Здесь вдохновение решало всё во многом…

Да, увлекался я тогда помпезным слогом.

Квеведо

Представь, подобное со мною было тоже:

Меж нами разницы как будто нет, похоже;

И вот увидел я товаров просто горы!

Какой на старости ещё искать опоры?

Здесь независимость моя уже на деле!

Стал размышлять об этом я… в постели.

Камоэнс

Я был свидетелем престранного виденья,

Его не отрицаю я значенья;

Как в сновидении — иду к нему навстречу…

В том усмотрел священную предтечу.

Была она прекрасна и кротка,

В таких влюбляются, ей-богу, на века!

Квеведо

Хозяин мой имел на счастье дочь;

Жениться я, как многие, не прочь.

Она одна. Коль смерть его настигнет,

Всё состояние, уверен я, погибнет…

Как не обхаживать? (намёки, комплименты…)

Незабываемы, скажу тебе, моменты!

Умом и внешностью не выдалась она,

Но в поведении достаточно скромна.

Похвастаюсь: готовила отменно!

Завоевал её не сразу, — постепенно.

Наследница! Люблю я это слово.

Для свадьбы было всё уже готово…

А главное — солидный капитал!

Ему давно я руку пожимал –

Пока в мечтах, но как они чудесны!

Тут в пользу совести беседы неуместны.

(Бросает высокомерный взгляд на Камоэнса.)

В торговле я надежды подавал,

Её отец за мною наблюдал

И вот однажды как-то дочери поведал

После того, как плотно отобедал,

Что даже брак готов благословить;

Я ж не роптал — не мне его судить.

Камоэнс

Кому досталась женщина в награду,

Тот должен помнить нежную усладу,

Её наряд, улыбку, голос, смех, –

Чем затмевала, пусть на время, даже всех.

Добились недруги, в конце концов, разлуки!

Она свои тянула к богу руки,

Живя молитвами. Ужель в монастыре

Одной внимать приятно на заре

И пенью птиц и шорохам листвы?..

Там в одеяниях была она вдовы;

Там в келье отчуждённой и безродной

Она не стала более свободной!

Её красу сжигал огонь свечей;

Считать не принято прошедших даром дней!

(На короткое время уходит как бы в себя, продолжает.)

Тем временем, потоками войны

Увлёк себя, боясь своей вины.

Искал врага, как бешеный, повсюду;

Из-под земли его, казалось, я добуду.

При штурме Цейты конь мой пал,

Чуть было в плен я не попал;

Пришло, однако же, спасенье;

Господь послал его — ему благодаренье!

Из битвы вышел чудом я живым,

Почти невидящим, к тому ж ещё хромым.

Квеведо

Со мной несчастье тоже поселилось:

Моя жена быстрехонько простилась

Со светом, столь желанным для двоих;

Я стал богат, и голос горя стих.

Наследство утешеньем послужило,

Оно меня с утратой примирило.

Камоэнс

Топтал ногами я далёкую чужбину;

За тяжкий труд — поклон простолюдину.

О прошлом думая, стремительно старея,

Любить возвышенно, без выгоды умея,

Не изменил в своих поступках я себе:

Она опорою служила мне в борьбе.

Лежал с повязкою я долго на глазах;

От ран моих, полученных в боях,

Оправился. Немного легче стало.

Глядел на мир не так уже устало.

И вот поэзия мне душу обновила,

И муза вдруг приветливо спросила:

«Желаешь ли о счастье говорить?

Твои слова способны убедить.

Возьми перо, гляди на небосводы

И на луну; живут тобой народы!

Преодолеешь ты в себе с успехом страх;

О, жизнь находится в твоих, Поэт, руках!»

(C улыбкой.)

Признаюсь, да! я несколько смутился,

Возможно, даже в чём-то изменился;

А как же, стыдно мне за слабости в душе,

Но сил целительных набрался я уже

И был готов на новые свершенья

Во имя, несомненно, примиренья.

Квеведо

Свой капитал я под проценты поместил

И в скором времени его ушестерил.

Ну, продолжай! Случилось что с тобою?

Камоэнс

Не разойтись уже, похоже, мне с бедою.

Тут можно говорить о невезенье,

Хоть боевое с честью выдержал крещенье.

Нет, я не стал, как многие, жестоким,

И не замкнулся я, хоть был и одиноким.

Остаться далее? Страдать по тем местам?

И жить в смирении, потворствуя мольбам?!

Решенье принято. Оттуда я бежал,

Но ей себя навеки завещал.

Был даже в Индии. Какие там красоты!

Там горы есть, но также есть и гроты;

Иначе там играет солнца луч,

Когда он выглянет игриво из-за туч.

Квеведо

Что принесли тебе скитания, скажи?

Камоэнс

Гонения да ненависть во лжи!

Так предков подвиги сознательно воспев,

Назло завистникам я всё же, уцелев,

Открыто высмеял льстецов и истуканов;

Страна плодит безудержно профанов.

И был унижен я, но тем, кого любил,

В ком счастье нежной дружбы находил.

О, Португалия, ты горько пожалеешь,

Коль семена предательства посеешь!

Заслуги прошлые не помнит уж никто,

Глядят на истину с ухмылкою зато.

В софистах есть опасность временами:

Добьют, не мешкая; обманными речами

Найдут на всё как будто оправданье;

Они используют умело злодеянье.

И вот отвержен я! играя роль стыдливо,

Моё присутствие терпели молчаливо.

(Кашляет, с трудом продолжает.)

Мне жалобы противны от рожденья,

Лежать ничком не мне у снисхожденья;

Я просьбами не стану досаждать –

Себя в руках давно привык держать!

Квеведо

Что сокрушаться о былом?

Не стоит думать о пустом.

Кто на просчётах не срамился?

На них и я порой учился.

Камоэнс

Жить невозможно без надежды,

Хотя кругом одни невежды,

А я для них всегда смутьян.

И вот на троне Себастьян;

При нём увидел я свободу,

С волненьем думая, — народу

Глаза открою я теперь;

Так думал я тогда, — поверь!

И свет природы вековой

Ласкал меня своей рукой.

Король по долгу, по призванью,

Его я был возвышен дланью,

Но был убит на поле боя –

С тех пор влачу я жизнь изгоя.

И погрузился я в раздумья,

Где места нет для остроумья.

Закат ужасен для меня;

Зачем не умер прежде я?!

(Вздыхает с горечью.)

Вот на пороге страшный день!

Филипп пришёл и я как тень,

В бегах, измотан до предела;

В огне молвы душа горела!

Квеведо

Согласен с тем, что слышу я;

Печаль глубокая твоя

Невечна — знаю, хоть гнетёт;

Стряхни с себя её налёт!

Камоэнс

Мой мрачен лик в лучах уже рассвета!

Покинут я. Блуждает счастье где-то.

Вдали от всех. Друзьями позабыт…

К тому ж советами теперь по горло сыт.

Для муки я, как видно, уцелел…

Терпенью есть, мне кажется, предел!

(Помолчав.)

Ты в памяти моей навек остался,

На зов без промедленья отзывался,

И не был ты, по прихоти, браним,

И видел я всегда тебя таким:

Игривым, ласковым, послушным под рукою;

Неутомимым был в игре с самим собою.

Покойся же в сырой могиле, пёс!

Исправно мне свою ты службу нёс,

Тогда тебе сказал я на прощанье:

«В раю твоё исполнятся желанье».

Квеведо

(В сторону.)

Пора, пожалуй, к делу приступать;

Достаточно — не стану больше ждать.

В поту чело моё. О, сколько напряженья!

За сына блажь такие униженья…

Но спесь собью с него, и в том уверен я!

Винить мне не за что давно уже себя.

(Ему.)

Сердечный друг, нелёгок твой удел!

В приюте ты заметно похудел,

На лбу прибавились усталые морщины,

Мои же золотом наполнены корзины.

Писать стихи, слыхал, легко ты мог;

Какой от этого тебе, скажи мне, прок?

А вот и благодарность наступила…

Игра в любовь всегда меня смешила!

Твоих заслуженных сторонник я побед,

Твой с музою запомнился дуэт.

Уж коли я судьбу сравню с моею,

Не осерчай — обидеть не посмею;

Мой выбор поразумнее, бесспорно;

Хвалиться положеньем незазорно.

Камоэнс

Я слышу страшное признание опять.

Нельзя без выгоды?! Её соизмерять

Готов и ты кровавыми шагами!

Так лучше мы расстанемся врагами!

Бездушные расчёты торгаша…

Повсюду ложь, господство барыша;

Ты разглагольствовал цинично о морали,

Законы алчности едва ль тебя смущали!

Квеведо

(В сторону.)

Смеяться не позволю над призваньем!

Пусть нищета послужит назиданьем.

Ох, отплачу за все мои страданья!

(Ему, льстиво.)

Не обращай, прошу тебя, вниманья

На мой немного строгий разговор,

Слова звучат жестоко не в укор;

Как брата брат сердечно убеждаю;

В душе, поверь, и я переживаю…

Легко с хорошей новостью смириться;

Изволь ко мне, мой друг, переселиться.

Не откажи! ведь просьба так проста…

Всё остальное вроде суета;

Ты для меня — большой авторитет!

Могу и я толковый дать совет.

Просторен дом, в нём места хватит всем;

К отказам я нередко глух и нем.

Камоэнс

Похоже, ты совсем сошёл с ума!

Квеведо

О, там, где я — не ведают ярма.

Тебе дарю покой уединенья,

Сопровождают пусть приятные волненья.

Камоэнс

Жить у тебя? Понять стараюсь верно…

Быть может, слышу я с годами очень скверно?!

Квеведо

Уважь меня. Ты думаешь о чём?

Домашним встречу я от сердца очагом.

Камоэнс

Благодарю. Но здесь спокойно мне;

Ну что хорошего нашёл ты в ворчуне?

Квеведо

Согласье дай, коль дружбой дорожишь;

Меня ли ты, помилуй, потеснишь?

Готов разумное приветствовать решенье,

Несу к тебе своё расположенье

И как бы, между прочим, здесь замечу:

Молил я господа, и он устроил встречу!

(Словно заговорщик, переходит почти на шёпот.)

Теперь же суть немедля изложу:

Взываю к помощи. Тебя вознагражу.

Камоэнс

Ждёшь помощи, Квеведо, от меня?!

То странный сон; в бреду ли снова я?

Ах, дни мои, как видно, сочтены –

В объятьях буду скоро тишины.

Уверен в том, что речью хладнокровной,

Степенною, недолгой, твёрдой, ровной

Приблизить не смогу тебя я к цели;

Прикован я болезнями к постели!

И сам я, к сожаленью, не удел.

Чего добился я? Что сделать я сумел?

Я жизнь свою, как видишь, загубил,

Моих уже не хватит больше сил.

Ты опоздал. Сказать я должен — нет!

Квеведо

Как воздух нужен мне, в сей трудный час, совет.

(Тяжело вздыхает.)

Вот рассуди: бог сына дал,

Но разум вскоре отобрал;

Была надежда в нём моя,

Возился с ним, наверно, зря.

Я им гордился, так любил…

Путями хитрыми водил;

Богатство, нажитое мной,

Я зрел вдвойне перед собой.

Наследник мой (а он один)

Не видит следствий и причин!

Отцовским знаньем пренебрёг –

Я уговаривал, как мог;

С тех пор совсем переменился,

В свои пергаменты зарылся;

Его не понимаю я!

В поэты метит, не шутя…

(Переводит дыхание.)

О, как мне, помню, подражал,

Когда его с собою брал!

Стремился всюду первым быть;

Есть от чего так сердцу ныть!

Камоэнс

Безумства юношеский бред…

Плохих немало здесь примет.

Квеведо

Такие, право, сочиненья

Пригодны только для сожженья!

Камоэнс

Порой усилия напрасны,

Да вот последствия опасны.

Квеведо

Увещевал, но Васко слов

Моих расслышать не готов.

Камоэнс

Пришли его ко мне сейчас,

Немного времени у нас.

Да будут доводы просты!

Здесь нужен пряник — не кнуты.

Себя я музе посвящал,

Я словом толпы укрощал…

Твоих надежд не обману:

К отцу я сына поверну!

Скажу ему: «Гляди, слепец,

Борьбой измучен я вконец!»

Квеведо

Так ты его остережёшь?

И душу юную спасёшь?

Камоэнс

Спасу. Зови скорей сюда.

С мечтой простится навсегда!

Квеведо

Мой дом совсем недалеко,

Красивый вид — на озерко!

К приходу печку затоплю

И накормить тебя велю.

(В сторону.)

Итак, улажено. Я верю в перемены;

А смерть твою увидят эти стены!

(Уходит.)

Часть 3

Камоэнс

(Один.)

Как никогда картины прошлого близки,

Провалы в памяти довольно глубоки:

То в жар, то в холод вдруг меня бросает,

Слеза щеку невольно увлажняет;

Запасы сил давно истощены,

Враги и, те, задолго прощены.

(Задумывается.)

Всё лучшее утеряно, во гробе.

Жалеть? О чём? О собственной особе?!

Столкнут, как чумный труп, наёмною рукою,

С оглядкой разбегутся воровскою…

О, счастлив тот, кто будет средь друзей,

Кому безрадостных не станут слать вестей;

А коль дитя, взращённое с любовью,

В молчании склонится к изголовью,

Прижмёт к груди… не надо лекарей;

Так сотни разных мелочей,

Нередко в радость. О, тогда

Глаза закрою без труда.

Я ж в одиночестве ужаснейшем умру;

Пора заканчивать с иллюзией игру!

(Вспоминает.)

Теперь всё чаще в мыслях с ней…

За полночь ветер стал сильней,

Поплыли тучи грозовые,

Такое видел я впервые.

Поднялись волны; наступая,

Они росли, не прекращая

Удары с силой наносить,

Чтоб судно тут же потопить.

И понесло его на скалы;

Ох, на спасенье шансы малы:

Разбилось и пошло ко дну…

Любил её я лишь одну!

Стихия ей как будто мстила…

За что, не знаю, погубила.

(Обхватывает голову руками, затем продолжает.)

Спокойно море на рассвете,

Её искал в любой примете,

За горизонт глядел часами…

То с явью был, то с миражами…

Как будто издали, тайком,

Она давала знак платком.

Мне разум словно изменил,

Себя я с нею хоронил.

Держусь пока, но только на словах;

Ирония нередко на устах,

Ведь некому последний вздох принять;

Мой светел ум — нет смысла возражать!

Часть 4

(Васко у дверей комнаты Камоэнса.)

Васко

Здесь, сказано — его смогу найти!

Уже своей судьбы не обойти.

(Входит. Говорит в сторону.)

О, боже мой! Он не на шутку хвор.

Вот до чего довёл его разор!

(Камоэнс и Васко Квеведо.)

Камоэнс

Квеведо сын? Подай же голос! Кто ты?

Васко

(В сторону.)

Мне легче дышится. Смешат отца заботы.

(Вслух.)

Прими же без стесненья приглашенье,

И стол накрыт, от сердца угощенье

И комната давно уже готова –

Надёжнее едва ли сыщешь крова;

Уют, спокойствие; к тому ж тепло камина…

Слуге указано на волю господина!

Пришёл не вовремя? Я потревожил сон?

Камоэнс

Промедли час — и тут печальный звон

Оповестит немедля о кончине;

Я не умру, по счастью, на чужбине,

Зачитан мне смертельный приговор,

Но прежде надобно на нет свести раздор.

Васко

Не верю я! Ты умираешь? Нет!

Тебе ещё не так уж много лет.

Камоэнс

Послушай, друг, нам дороги минуты,

Душевные легко погубят смуты.

Одумайся! Твой выбор роковой!

Не я ль пример? Вот он — перед тобой!

Меняются с годами увлеченья;

Великое — желает исключенья!

И не секрет — сие уже от бога…

Васко

Ты беспокоишься?

Камоэнс

Во мне растёт тревога!

Для славы недостаточно старанья,

Есть западня в искусстве подражанья…

Для созидания всегда важна идея.

Глядеть назад беспомощно, не смея,

Идёт вперёд от века к веку гений;

Он чувствует дыханье поколений!

Васко

Словами трудно объяснить,

Но я готов нужду сносить.

Послушай, вот простая повесть,

Солгать не даст при этом совесть.

(Собирается с мыслями.)

Ребёнком рос в тиши глухой,

Был я послушен. Голос мой

Звучал уверенно. Природу

Я возлюбил, как раб свободу;

Тут обратил на книги взор,

Я закрывался на затвор;

Моё окрепло убежденье,

Искал в поэзии — спасенье!

Я с думой к звёздам обращён…

Отцом, друзьями не прощён;

Мне стал приятен лунный свет,

Во снах я видел путь комет…

Вставал с зарёю, полный сил,

В себе сомненья победил,

Писал во имя вдохновенья;

Просил у музы разрешенья

На посещения — они,

Как долгожданные огни,

Едва-едва вдали горели;

Её владенья осмотрели

Мои внимательно глаза.

* * *

Я буду гибок, как лоза,

Ещё два слова в довершенье:

В моём давно воображенье

И океанские глубины,

В снегах, лежащие стремнины,

И бесконечные просторы,

О смысле жизни разговоры…

Гляжу я вечности вослед;

Итак, поэт я или нет?!

Камоэнс

Невероятная уверенность в речах,

Стоит как будто ангел на часах;

Тропу избрал поэзии высокой,

Она для мысли только лишь глубокой;

Строка бездарная на смех тебя поднимет,

Толпа глупцов на щит позора примет,

Познаешь их тогда бесцеремонность;

К добру нужна недюжинная склонность…

Признание возможно и придёт,

Но сколько времени при этом утечёт?!

Васко

Мне всё равно. Моё ты провиденье!

Немыслимо от цели отклоненье!

Камоэнс

Друзей ты сделаешь врагами

Своими громкими делами –

Вот что стихи тебе дадут!

За сумасшедшего легко тебя сочтут;

Здесь не игра; не детская забава;

Людей, известно, сильно портит слава!

И что с того, что я полмира видел?

Свою судьбу, о, если б я предвидел…

Васко

Был юношей доселе простодушным…

Теперь мужчиною я буду непослушным!

Камоэнс

Упрямство? — Да! К чему, скажи, всё это?

Во мне слова рождаются запрета;

Терпение теряю я подчас.

Предупреждаю я, уже в последний раз!

Знакомо мне восторга торжество…

Ревнивое опасно удальство!

Тут я о слабостях мораль тебе читаю…

Я слишком стар. Я плохо убеждаю.

Васко

Нет, отчего ж?

Камоэнс

Меня берёт досада.

Свернуть с пути тебе скорее надо.

(Задумывается ненадолго.)

Остался шаг — не больше — до могилы,

С тобой ещё не все растратил силы.

Васко

Я в спорах ненавижу извороты!

А с тем, кто лжёт, сведу, конечно, счёты.

Моё достоинство не так легко унизить;

Да, я пытаюсь к истине приблизить

Капризную, как женщина, свободу;

Не только господу служу теперь в угоду!

Ты моего ещё не знаешь нрава…

Камоэнс

Хоть полуслеп, но не оглох же, право!

Васко

Хочу раскрыть я слово тайна,

Моя попытка не случайна.

Ужель напрасно я молился?

Отца практически лишился;

В печали я. Своим пером

Я поведу борьбу со злом,

На то уйдут, конечно, годы;

Не из трусливой я породы!

Камоэнс

О, молодость! полна ты дерзновенья!

Слова красивые, в них столько заблужденья…

Васко

Вот часть ничтожная моих к тебе вопросов…

Один из них: что думает философ,

Пытаясь увязать противоречья,

Используя законы красноречья?

А ведь конечного не видит во Вселенной,

Коль за душою следует нетленной.

И я хочу в стихах подметить едко,

Что самокритика на ум приходит редко.

Читал о Греции — там были имена;

Теперь иные, скажут, времена…

Испания погрязла в небылицах,

Животный страх встречается на лицах…

Горят костры. А мне нужна причина!

Не правда ли, ужасная картина?!

Камоэнс

Я слушаю охотно. Продолжай!

Васко

Себе поклялся я, сказал: Не отступай!

Отчёт я отдаю своим словам:

Я верен буду праведным делам!

Язык поэзии! Его огромна сила.

Здесь смерть беспомощна. Она уже бескрыла!

Твоя звезда горит на небосводе,

В прекрасном ты закате и восходе!

Камоэнс

(В сторону.)

Перечить мне ему уже нельзя,

В нём вижу я как будто бы себя;

Со мной талант и вправду говорит…

Его история за промахи простит;

Заставит души волновать чудесный стих!

На силу убеждений я своих,

Как прежде, опереться не смогу;

С ним на одном стою я берегу.

(Вслух.)

Смотри, отечеством я с лёгкостью забыт,

От глаз людских нуждой тяжёлой скрыт,

Не ждут меня почётные награды,

Найдутся те, что смерти будут рады.

Прельстится, разве что, безумец на такое.

Оставь, прошу тебя, свой замысел в покое!

Васко

Оставить то, что так любимо мною?

Мне ль окружать себя угодливой толпою?

Страшиться участи не стану я твоей,

Среди стихов, я, как среди друзей!

Нет, ты писал труды свои не зря,

Благодарю тебя за всё не только я;

Поколебать мою стремишься тщетно веру…

Я твоему последую примеру!

Что до глупцов — их вечно поколенье,

Им оказать легко сопротивленье.

А те, кто неподдельно увлекутся,

К тебе лицом и в горе повернуться –

И будут счастливы. Придёт пора расцвета

Для дум спасительных, для меткого памфлета!

Камоэнс

Прости, коль строго я с тобою обхожусь;

В тебе уверен я! тобою я горжусь!

Усвоил ты поэзии урок,

Но для величия немалый нужен срок.

Не избежать тебе завистливых глумлений

И ложных в плагиате обвинений.

Могу теперь назвать тебя — поэтом!

Для пользы дел, — живи моим советом.

О, нищий тот, в ком цели нет желанной,

Кто не согреется мечтою долгожданной;

Боится, кто в борьбе за идеалы

Безвременной, как горький плод, опалы.

По большей части ведь беда лежит в пороке,

А корни зависти порою так глубоки…

Зачем тебе я истины внушаю?

Но где же ты? Я зрение теряю…

В глазах поплыли красные круги.

Васко

В бессмертие ведут тебя шаги!

Камоэнс

Сознание мне будто изменяет…

К себе на суд всевышний призывает.

Куда я падаю? Стремительно… так низко!

Ещё ты здесь? со мною рядом, близко?

Дай руку мне. Я вижу тьму могилы.

Васко

(Подходит к постели умирающего, подаёт руку; слёзы проступают на глазах, встаёт перед ним на одно колено.)

Камоэнс

Во мне воспрянули с надеждой снова силы…

И смерть заботлива, как нежная сестра,

Улыбку безмятежную Добра

Мне дарит, без сомненья, на прощанье.

Твоё исполнится заветное желанье!

(Умирает.)

23.05.95–31.05.95

Оглавление

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4