Эйслин [Юлия Узун] (fb2) читать онлайн

Юлия Узун Эйслин

Глава 1

Утро выдалось ясным, облака неслись по небу наперегонки с птицами. Дорога, покрытая серебрящимся на солнце песком, тянулась прямо на север через негустой лес, за которым стояли горы. Из-за деревьев можно увидеть недалёкие крутые вершины, на которых уже совсем не осталось снега. Воздух в этих местах настолько чист и свеж, что казалось, на Земле такого вряд ли найдёшь даже в самых укромных местах.

– Сколль! – крикнул своей собаке. Он опять свернул с пути. Очень любопытный пёс. Стоит листику шевельнуться от ветра, как он тут же бросается на него, думая, что найдёт что-то живое. – Давай, мальчик мой! Солнце поднимается всё выше, а у меня ещё работа есть! Не будем задерживаться! Сегодня мы припозднились.

Я хлопнул несколько раз в ладоши, поторапливая собаку, затем, не дожидаясь его, продолжил лёгкий бег по лесу.

Каждое утро у нас один неповторимый маршрут: покинув двор, сворачивали к лесной опушке и преодолевали достаточно большое расстояние до шоссе, по которому потом возвращались к дому.

Пробежав немного, я вдруг почувствовал, что пёс отстал, а когда развернулся, чтобы посмотреть где он, то оказалось, что Сколль не сдвинулся с того места, где я его оставил. Он зарылся носом в землю, негромко рычал, но при этом весело вилял хвостом.

Я не умел на него злиться, поэтому вернулся и спросил, что он нашёл.

Но Сколль не отвлекался.

– Послушай, дружок, – стал уговаривать его я, – у нас совсем нет времени. Давай ты завтра…

В этот момент послышался шорох. Сколль насторожился и заскулил, словно что-то почуял. Я выпрямился, затем постарался вглядеться в полутёмный лес. Это могло быть какое угодно животное. Знаю не понаслышке, что в этих краях водятся куницы и рыси, ласки и горностаи, бобры, бурундуки, белки. Но в пределах видимости никого не было.

– Здесь никого нет, Сколль. Пойдём! – Я сделал шаг к дороге, а собака рванула в лес. И вот теперь, раздосадованный, я бежал за ним, перепрыгивая через поваленные ветки и бугорки.

«Ну всё! – думал я. – Отныне без ошейника он у меня не выйдет!»

Неудачно подняв ногу, споткнулся о выступавший из-под земли корень дерева и повалился на землю, сделал сальто и упал прямо на спину, но не ушибся. Моей собаки нигде не было, когда я поднялся на ноги. Вцепившись в волосы, я стал крутиться вокруг своей оси и звать его.

– Сколль! Это уже не смешно!

Наконец, он подал голос. В его лае я уловил высокие звуки, а их частота указывала на степень возбуждения или даже… «срочности». И пока шёл к нему, я анализировал: протяжный «гав», последовательный, сравнительно медленный лай с ощутимыми паузами. Сколль мог так лаять только в случае, если «засёк» чужака на территории. Мой четвероногий друг словно говорил таким образом: «Я тебя вижу, я готов наброситься, так что дальше ты не пойдёшь».

Поэтому я напрягся всем телом, готовый увидеть бомжа или заплутавшего туриста, возможно, охотника. Показался серый хвост, Сколль не стоял на месте, он прыгал из стороны в сторону, показывая тем самым, что все пути заблокированы. Я вышел из-за деревьев и увидел испуганную до смерти девушку, вжавшуюся спиной в толстый ствол сосны.

Вот это «чужак»! Я аж дар речи потерял.

Глава 2

– Ко мне, Сколль! – крикнул я и похлопал его по заду. Пёс замолк и сел у моих ног.

Лучи солнца пробивались сквозь листву, скользили по стволам и ложились золотыми пятнами на тёмную землю, сплошь покрытую иглами. Таинственная незнакомка молчала. Но и не уходила. Казалось, теперь, когда её остановили, она уже не в силах сделать и шагу.

– Ты заблудилась? – осмелился спросить я. В наших краях очень сложно обходиться без проводника. А девушка такая хрупкая внешне и на первый взгляд скромная, спокойная… казалось, что она могла в любой момент сломаться и рассыпаться на множество мелких кукольных обломков, накрытых длинной бордовой юбкой с поперечно идущими черными полосами.

Она замотала головой, разметая свои тёмные волосы по плечам, давая понять, что я ошибся. Затем сказала:

– Нет. Просто гуляю.

Голос у неё оказался мягким и мелодичным. Я улыбнулся.

– Ты где-то живёшь недалеко?

Она взволнованно осмотрелась, затем кивнула, что да.

– Странно. Никогда не видел здесь других домов, – я скромно ухмыльнулся, – кроме своего собственного.

– Значит, плохо смотрел.

Сколль принялся бегать по лесу и что-то вынюхивать, дав возможность девушке расслабиться. Наконец, оторвавшись от сосны, она подошла ко мне и неожиданно взяла мою руку. И только теперь я увидел кровь на ладони.

– Сильно ушиблись? – спросила незнакомка, вытирая кровавые потёки рукавом своего свитера.

– Я даже не почувствовал, – ответил, завороженно глядя на неё.

– Рану нужно обработать, а иначе инфекция может попасть, – молвила она, а в следующее мгновение оторвала лоскут ткани от юбки и быстро перевязала мне руку.

– Ни к чему это было…

Но она словно не слышала. Подбежал Сколль и принялся обнюхивать её ноги. Слабая улыбка тронула бледно-розовые губы.

– Можно его погладить?

– Конечно! Он очень добрый.

Девушка присела, её руки зарылись в густой серебристой шёрстке, затем она почесала за ушами, и собаке это понравилось, о чём говорил его весёлый хвост.

– Меня зовут Эйслин, – с улыбкой произнесла девушка. – А как тебя зовут?

Я не растерялся. Сел рядом со своим псом и заговорил не своим голосом, подражая интонацию мультяшных героев, будто это говорит моя собака:

– А меня зовут Сколль. А видишь этого светловолосого парня? Это мой хозяин. Слышал, как его называют Уэлэн. Приятно познакомиться, Эйслин.

Девушка от души расхохоталась.

– Никогда раньше не встречала таких находчивых парней!

– Пусть я буду первым, – сияя, ответил я. С минуту мы слушали лесную тишину. Даже Сколль, не двигаясь, сидел на земле, мотая хвостом, словно ожидал моей команды. Время действительно поджимало. Как я мог не услышать будильника? Хотя… Тогда я бы не встретил Эйслин. – Ну, мне пора, – неохотно произнёс и отвёл взгляд в сторону, поэтому не видел её реакции. – Работа… Э… ты часто здесь гуляешь?

– Теперь, наверное, да.

– Мы со Сколлем пробегаем здесь в районе шести утра каждый день. Если будет скучно, то…

– Непременно.

Наши глаза встретились и, клянусь, я услышал, как что-то щёлкнуло, словно ключ повернулся в замке. Никогда не был романтиком, но один только вид нежного и божественно красивого создания заставлял поверить в то, что нет ничего невозможного. Я протянул перевязанную руку незнакомке. Когда наши ладони соприкоснулись, мощный разряд тока прошёл по коже, ужалив меня. Сердце замерло, дыхание прервалось.

– Тогда до встречи.

Девушка одарила меня улыбкой, а потом смотрела вслед, махая рукой каждый раз, когда я оглядывался.

Глава 3

Поняв, что новая знакомая осталась далеко позади, я испытал странное чувство сожаления, будто бросил её одну в глуши. Но потом успокоил себя тем, что девушка вовсе не боялась и хорошо понимала, где находится.

– Завтра поднимемся раньше и пойдём немного другим путём, – сказал я своей собаке, одновременно открывая калитку. – Хочу посмотреть, где в этих краях есть ещё дома.

Сколль громко тявкнул, соглашаясь со мной. Он мне никогда и ни в чём не откажет.

Мы вошли в дом, и первым делом я насыпал собачьего корма в пустую миску.

– Проголодался? – улыбчиво спросил Сколля, когда он набросился на своё лакомство. – И с завтраком мы припозднились.

Сняв толстовку, я повесил её на стул, затем переоделся в домашние штаны и сел за компьютер. Но прежде включил автоответчик. Знаю, это уже давно устаревшая вещь, но там, где я нахожусь, очень уж нужная. Я не всегда ношу с собой мобильник. Иногда он попросту лежит отключённый в ящике прикроватного столика. Так что, если кому-то приспичит срочно меня найти, тогда оставляет сообщения на автоответчик. Я никогда его не игнорирую.

Прозвучал сигнал и я услышал первое сообщение:

Уэлэн, дорогой, боюсь, на этих выходных не смогу вырваться к тебе. Очень много работы накопилось и конференция на носу. Не скучай, ладно? Люблю. Ширли.

Я кивнул, понимая свою девушку.

Следующий сигнал. Автоответчик показал четыре входящих, несмотря на раннее утро. Часы едва показывали восемь.

Звонящий заговорил не сразу. Сначала я услышал шорох.

Уэл, это я – Брокк. Слушай, на этой неделе состоится матч в городе. Приезжай. Играет наш клуб «IF Fløya». Пиво за мой счёт. Перезвони, если решишь.

Футбол для меня хорошая забава. Это повод отвлечься от будничных дел или проблем, если они у меня бывали. Надо подумать.

Сигнал.

Сынок? Я звоню тебе каждый день, но ты до сих пор не соизволил перезвонить. Если бы не Ширли, я бы навоображала себе страшные вещи. Совсем о матери не думаешь! Мало того, что бросил меня с отцом в Шотландии и стал почти изгоем, так и звонить отказываешься. А у меня, между прочим, хорошие новости. Твоя сестра Фрита беременна. Представляешь? У меня появится внук! Твой отец на седьмом небе от счастья. (Женщина коротко посмеялась) Вам бы с Ширли тоже пора подумать о совместной жизни. Сколько вы встречаетесь? Три года? Мне кажется, больше…

– Два с половиной, мама, – не удержавшись, перебил автоответчик.

А голос мамы продолжал заливать комнату:

Это ведь вполне нормально, если мать желает счастья своему сыну. Возможно, после свадьбы вы переедете в Тромсё, и ты, наконец, забудешь про жизнь отшельника. Позвони мне, сынок. Целую. И папа передаёт «привет».

Секундная тишина. Я чувствовал себя предателем, когда мама начинала упрекать в том, что я не уделяю ей внимания. Мы говорили с ней вчера… или позавчера. Но мама, она ведь без умолку болтает. У меня нет времени на болтовню. Это Фрита может разделить с ней время. Такая же любительница обсудить всё и вся, как и мама.

Сигнал и молчание. Я подошёл к автоответчику. Всё правильно – четыре сообщения, но последнее почему-то не записалось. Такого ещё не было. Почесав затылок, ненадолго задумался, потом махнул рукой. Если я кому-то нужен, тогда попытки повторятся. Успокоив себя этими мыслями, я отправился готовить завтрак.

Глава 4

На следующий день я проснулся раньше будильника и подумал, что это хорошо. Так, я смог не спеша принять контрастный душ и побриться.

Сколль поджидал меня у двери, готовый размять свои косматые лапки. Когда я подошёл, он принялся весело вилять хвостом и сладко повизгивать.

– Я почти готов. Осталось толстовку надеть.

Уже второй день солнце золотило верхушки деревьев. На небе ни облачка, свежий утренний ветерок действовал успокаивающе. Мы со Сколлем пробежали по зелёному лугу в сторону холмистых гор. Вдалеке показался ряд коричневых крыш. Значит, девушка по имени Эйслин сказала правду. В этих местах действительно существует жилая зона. Но сколько же нужно пройти, чтобы попасть в лес, мимо которого я со своим псом пробегаю каждое утро? За полтора года я был уверен, что здесь, если и есть дома, то в них живут охотники.

Видимо, я ошибался.

Удовлетворив любопытство, я направился к узкой дороге, которая, по моим предположениям, выведет нас на привычный маршрут. Сколль бежал от меня чуть в стороне, время от времени тыкаясь носом в траву.

– Не отставай! – кричал я, когда Сколль останавливался, чтобы принюхаться к воздуху. – Как думаешь? Она появится сегодня?

Сколль два раза звонко гавкнул. Я засмеялся, затем продолжил путь. Мой пёс тоже в это верит.

Мы добрались до места, где Сколль заприметил Эйслин, и остановились. Тишина природы вокруг, несомненно, что-то в себе таила. Ничто не нарушало покой северного леса, лишь редкое пение птиц и лёгкий шелест листвы под ногами. Все это благотворно действовало на мою душу.

Внезапно Сколль залаял торжественным лаем, и этот лай не был похож на вчерашний. Я улыбнулся и ступил вглубь чащи.

– Эйслин? Ты здесь?

Я обернулся и посмотрел на свою собаку. Он сидел у дороги, не намереваясь идти за мной. Наверное, её здесь нет, решил я.

– Ладно, – печально вздохнул и медленно пошёл к дороге. – Пожалуй, сегодня мы нагулялись. Вернёмся домой через лес.

Сколль громко гавкнул, но не сдвинулся с места.

– Хочешь идти через шоссе?

Я уже сделал шаг, когда почувствовал на своём плече чью-то руку.

Обернувшись, я увидел Эйслин.

Глава 5

– Давно приехала в эти места? Признаться, я не знал, что ближе к горам есть деревушка.

– Так ты проверил?

Эйслин такая забавная. На вид ей что-то около двадцати, но в моих глазах она выглядела моложе лет на десять.

Я улыбнулся.

– Да, мы со Сколлем специально поднялись пораньше, чтобы осмотреть окрестности на северо-западе. Ты была права, я плохо смотрел. Удивительно, что я раньше там не побывал.

– А сам-то ты давно здесь живёшь?

– Уже что-то около двух лет, – прищурился, пытаясь припомнить поточнее, – может, даже с хвостиком.

– Чем же ты занимаешься?

– Знаешь, кто такой gamedev?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Это разработчик игр, – пояснил я.

– То есть ты умеешь создавать компьютерные игры? – глаза Эйслин загорелись любопытством.

– Да. Я умею создавать анимацию, визуальные эффекты, концепцию игры, дизайн. А ещё я знаю основы моделирования и юриспруденции.

– Юриспруденции?

– Именно! Разработчик, который работает сам на себя, должен уметь не только защищать, но и запатентовать разработанную игру.

На ветку сел дрозд и Эйслин отвлеклась от моих рассказов, принявшись внимательно наблюдать за птицей.

– Ладно, это скучная тема…

– Ш-ш-ш… – зашипела она, когда я сделал шаг и под подошвой треснул сук. – Ты спугнёшь его.

– Его? С чего ты решила, что это «он»?

– А ты сам посмотри: у самца голова серая, над глазами – белые «брови», у клюва – небольшие белые «усы», – говорила Эйслин, и я действительно увидел все эти особенности. – Самка, – продолжала она, улыбаясь, – более тусклая, с оливковой головой и белыми «щёчками».

– А ты неплохо разбираешься в птицах, – сделал комплимент я. Дрозд в этот момент упорхнул на соседнее дерево.

– Спасибо моей любимой энциклопедии, которую я прочитала уже, наверное, раз двадцать. Она называется «Птицы Норвегии».

– Так ты у нас любишь читать? – спросил я, хотя это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

– Очень люблю.

– Смотри-ка, кажется Сколль заскучал. – Я нагнулся, чтобы погладить пса. – Ты не против, если мы покидаем ему палку?

– О, а можно мне?

Отыскав среди листьев и иголок, которые издавали приятный треск, когда на них наступали, подходящую палку, я протянул её Эйслин.

– Попробуй. Только сначала дай её Сколлю понюхать.

Эйслин подошла к собаке, позволила обнюхать палку со всех сторон, затем, приподнявшись на цыпочках, забросила её куда-то вдаль. Довольный Сколль помчался на поиски «игрушки», весело виляя хвостом.

Я облокотился на ближайший ствол сосны и пристально посмотрел на девушку.

– Ну, теперь твоя очередь: чем ты занимаешься?

Глава 6

Девушка посмотрела себе в ноги. Из-под бордовой юбки выглядывали носки белых ботинок. Эйслин смотрела на них так, словно ноги принадлежали не ей. Я не понял, как это связано с моим вопросом, и не стал допытываться.

– Чем занимаюсь? Читаю… провожу всё своё свободное время с книгами, – ответила она. К этому моменту прибежал Сколль с «добычей», и Эйслин повторила бросок. У неё отлично получалось. Палка улетала на достаточно большое расстояние.

– То есть, чтение – это твоя работа?

– Можно и так сказать.

– Вроде библиотекаря? – ляпнул, а потом понял, что никакой библиотеки в этих местах и в помине нет.

– Почти, – тем не менее, ответила Эйслин. – Отец любил повторять, что для меня в мире не осталось книг, поэтому я читаю их по второму или десятому кругу.

Её смех, словно перо птицы, так приятно щекотал слух. Но, к сожалению, я все испортил, когда поинтересовался:

– А сейчас не повторяет?

Лицо Эйслин приняло мрачное, серьёзное выражение. Сколль дважды подал голос, оповещая о том, что он уже здесь. Эйслин не реагировала, и тогда я бросил собаке палку.

Мы пошли по узкой тропинке вглубь леса.

– Мне было десять лет, когда их не стало. Родителей. Авария. Но я плохо помню подробности, потому что была в машине и… я не разговаривала почти до пятнадцати лет. Никакие психологи не могли помочь. Только книги вернули меня к жизни.

– Прости…

Наступила тишина. Я чувствовал вину за то, что умудрился напомнить девушке печальные события её жизни. Но откуда мне было знать?

– Я уже свыклась с мыслью… что их нет. – Она поджала губы, затем вновь принялась смотреть на носки белой обуви, время от времени выглядывающие из-под плотной ткани. – А твои родители где?

– Мама и отец живут в Шотландии. Да, я шотландец, – усмехнулся, увидев удивление на лице Эйслин. – Но, как видишь, это не помешало выучить норвежский язык и переехать сюда.

– Как ты нашёл эти места? Такая глушь…

– Сначала я жил в Тромсё, конечно же. Красивый город, без всяких сомнений. Но мне хотелось уединения. Я его нашёл. Купил участок, построил дом и вот… я здесь.

– В Тромсё, наверное, остались друзья?

– Конечно! Моего лучшего друга зовут Брокк. Мы познакомились в колледже, жили в одной комнате. Так до сих пор и дружим. По характеру он полная моя противоположность. Наверное, поэтому мы так долго дружны.

– Потому что разные?

– Именно. Брокк – заводила, весельчак. Юмор в его исполнении многогранен, он остряк, без фальши в поведении и искренний балагур. Ещё он любит миндальные пирожные с присыпкой и уважает футбол.

Наверное, я сказал всё это слишком несерьёзно, потому что Эйслин расхохоталось. И это было настолько заразительно, что я не удержался и рассмеялся в ответ.

– Ты уверен, что твой друг любит пирожные с присыпкой? – сквозь смех и слезы спросила она.

Искренне не понимая, почему её это так зацепило, уверенно ответил:

– И дня прожить не может!

– Я слышала, что эти пирожные с миндальной обсыпкой. А присыпка снижает зуд у малышей.

– Э…

Минуту я почти не дышал, а потом прыснул. Эйслин тоже прыснула. Через секунду мы умирали со смеху. Мой норвежский иногда подводит. Но я был благодарен этой нелепости за то, что Эйслин больше не грустила.

Глава 7

Сунул в рот травинку и уставился перед собой в голубое небо с редкими белесоватыми клубами облаков. Эйслин стояла рядом. На ней был всё тот же норвежский свитер и длинная юбка. Погода сегодня лучше, чем в последние дни, поэтому рискнул остаться в майке с короткими рукавами.

Я скучал по ней. Скучал по нашим разговорам и был приятно удивлён, когда она спросила, где я пропадал все выходные. Неужели она ждала? Мне стало как-то не по себе, почувствовав её пристальный взгляд.

– Прости, я должен был сообщить тебе, что уеду в Тромсё, так как Брокк позвал меня на матч. Нет, я сначала не хотел ехать… наверное, в этом причина моей оплошности.

– Почему ты так оправдываешься?

Я не смотрел на Эйслин, но по голосу понял, что девушка улыбается.

– Потому что поступил некрасиво. Ты приходила, ждала, а я…

– Я знаю одно местечко, где можно устраивать пикники, – вдруг ни с того ни с сего сказала Эйслин. Мне нравится эта девушка своей лёгкостью. Это не Ширли, которая любит устраивать допросы с пристрастием и взрывать мозг, стоит мне допустить мелкую оплошность. Именно это я мог бы ответить Эйслин на вопрос «Почему я оправдываюсь?», если бы она знала, кто такая Ширли.

– Пикники? Утром?

– А почему нет? – Она схватила меня за руку и повела вглубь чащи. – Там очень красиво. Сам увидишь.

Сколль уже бежал рядом и громко лаял, то ли радуясь, то ли желая, чтобы девушка отпустила меня. Я поддался искушению и пошёл за ней.

Достигнув поляны, заросшей длинной травой, Эйслин вдруг сняла свои ботиночки, взяла их в руки, а сама ступила на сырую землю босыми ногами. Я же украдкой любовался её белыми аккуратными ступнями, при этом заметив, что ногти покрыты красным лаком.

– Что ты хочешь делать?

– Бегать.

– Бегать?

– Ты же приходишь сюда для того, чтобы бегать? И я хочу. Догонишь меня?

И не дав мне рта раскрыть, сорвалась с места и побежала, утопая в зелёной траве. Глядя ей вслед, я не мог пошевелиться. Она бежала, раскинув руки в стороны, словно пыталась обнять весь мир. До меня доносился её звонкий смех, приглушенный свистом ветра.

– Давай, вон к тем валунам! – обернувшись, махнула девушка, указывая на небольшие обломки горной породы.

Сколль нырнул за ней в траву. Его радости не было предела.

Всё казалось полнейшим безумием. Я не знал, ни кто она, ни что здесь делает, но от неё словно исходил свет волшебный, манящий и согревающий. Я снял свою обувь и даже носки. Земля оказалась очень холодной, но девушка будто не чувствовала этого, а я не мог упасть в её глазах.

– Сейчас я догоню тебя! – с этой доброй угрозой я помчался по поляне навстречу ветру…

Глава 8

Выяснилось, что Эйслин очень быстро бегает. Вдобавок к этому она умела ловко увернуться из-под моих рук. Я гонялся за ней по всему полю, и только один раз удалось поймать её за свитер. Не удержавшись, девушка упала в траву, потянув меня за собой. Я едва успел упереться руками в землю, иначе мог бы придавить хрупкое создание своим весом.

Так получилось, что Эйслин упала на спину, а я оказался поверх неё. И тут что-то произошло. Я сразу почувствовал, как вспыхнуло моё лицо, кровь ударила в голову, а сердце стало биться чаще. Воздух накалился от напряжения.

Мир исчез.

Осталась только Эйслин и её чёрные-чёрные глаза, в которых утопал, улетал в неизвестность… меня стали переполнять странные эмоции, их было трудно удержать в себе, однако, мне не хотелось распылять в себе непонятные чувства и давать им волю.

В ту секунду я задавался вопросом, а хочет ли Эйслин этого поцелуя? Её грудь вздымалась и опадала, несколько мгновений она буравила меня взглядом. Ждала?

Всеми силами мысленно сопротивлялся против поспешных действий, но побороть искушение был не в силах. Я наклонился, а когда поцелуй был уже так близко, между нашими губами просунулась мягкая мордочка.

Сколль вернул меня к реальности. Быстро вскочив на ноги, я помог встать и Эйслин, лицо которой залилось краской. И я хотел бы верить, что это от смущения, а не от того, что девушка разочарована во мне. Такой момент мужчина не должен упускать.

– Сколль, дружище, – заговорил я, теребя шерсть собаки, скрывая за этим действием свою оплошность. – Кажется, мы заигрались и забыли про тебя. Сейчас я быстро найду тебе дело. – И я встал, оглядываясь вокруг в поисках толстой, но короткой палки.

– Эта подойдёт? – Эйслин словно знала наперёд, что мне надо. В её руке была палка от сосны.

– Отлично! Бросишь сама?

Обрадовавшись, она кинула Сколлю палку. Собака играючи подпрыгнула и помчалась за «добычей». Мы с Эйслин наблюдали за ним, улыбаясь, затем направились неспешным шагом к намеченным валунам.

Место оказалось и вправду очень красивым. Большие округлые камни лежали между увесистых деревьев. На них можно было сидеть и использовать как стол. Удивительно, как Эйслин нашла это место. Неужели за выходные, пока ждала меня?

– Завтра я обязательно принесу булочки, сыр и чай в термосе, – жизнерадостно сказала Эйслин, глядя куда-то ввысь.

– Я никогда не завтракал на природе.

– Однажды нужно начинать.

– Ты права. – Я трепал свою футболку. Пытался окончательно расслабиться и восстановить дыхание. – На самом деле это даже забавно. Поле достаточно широкое, можно пробежаться, а потом отдыхать здесь… если погода нас не подведёт.

Подбежал Сколль, Эйслин повторила бросок, затем вновь посмотрела на меня.

– Значит, в Тромсё ты встречался со своим другом Брокком. И… как вы провели время? Чем занимались?

Внезапно вспыхнувший интерес удивил меня. У Эйслин необычна черта – перепрыгивать с темы на тему, не предупреждая.

– Мы сходили на матч, выпили пиво в пабе, поговорили на мужские темы… В общем, обычные мальчишеские посиделки.

– И за какую команду ты болеешь?

– За наш местный клуб «IF Fløya». Ты тоже любишь футбол?

– Не знаю. Я никогда не видела эту игру и ничего про неё не читала. Нет, конечно же, у меня есть понятие о том, что это две команды, которые гоняют мяч по зелёному полю. Но правил я не знаю.

– Хочешь, – я взял её за руку, не упуская из вида растерянных черных глаз, – я могу свозить тебя в Тромсё, и мы сходим на футбольный матч. Ты не представляешь, какая там фантастическая атмосфера. Трибуны галдят, фанаты выкрикивают лозунги… но самое потрясающее – свисток арбитра.

– Кто такой арбитр? – Девушка не убирала руку, но и не отвечала на мои прикосновения.

– Это судья, он следит за ходом игры.

И вновь нас отвлёк Сколль. На этот раз я бросил ему палку.

– Ну, что скажешь, Эйслин? Хочешь поехать со мной на следующие выходные в город? У меня отличный внедорожник, так что тебе будет комфортно.

Лицо Эйслин приобрело совсем другое выражение. Выдернув руку, она встала и отошла от меня.

– Прости, но это невозможно, – тихо сказала она.

– Тебя не отпустят со мной? Хочешь, я поговорю с твоим опекуном или кто за тобой присматривает…

– Я… нет, Уэлэн.

Впервые она произнесла моё имя. Я даже не думал, что это вызовет буйство чувств. В эту минуту захотелось повернуть время вспять и вновь оказаться на траве, чтобы исполнить тот поцелуй, неважно, что бы случилось после…

– Эйслин, тебе не нужно меня бояться.

– Мне пора, – внезапно проговорила она, развернулась и побежала вглубь леса, который начинался уже через сто ярдов.

– Эйслин! – крикнул я, бросившись вдогонку. Но девушка словно растворилась. Закрапал дождик. Небо высказало свои мысли по этому поводу. А я до самого дома терзал себя вопросом: что, если она больше не придёт?

Глава 9

Едва толкнув калитку, я сразу понял, что что-то не так. Сколль оглушил меня предупреждающим лаем. В цветочном горшке я не нашёл ключа. А обойдя дом с боку, обнаружил знакомый кроссовер огненного цвета.

– Пойдём в дом, Сколль, – уныло позвал его за собой. Моё прекрасное настроение было безвозвратно утрачено. Придётся собрать всю волю в кулак, чтобы нормально встретить своего гостя… а если точнее, то гостью.

– Уэлэн? Это ты? – услышал когда-то любимый голос из кухни. А в следующую минуту выпорхнула она – Ширли.

Не изменяя своему стилю, она надела вязаное платье, гетры, светлые волосы закрутила в локоны, а синие глаза подчеркнула дымкой теней. Не дожидаясь моей реакции, она обвила мою шею руками и смачно поцеловала в губы.

– Я ужасно соскучилась. Знаю, что предупреждала о том, что у меня много работы, но вот, выпал свободный день, и я решила навестить своего любимого мужчину, раз он не смог навестить меня, когда приезжал в город. – Она выдавила из себя подобие улыбки, выказывая тем самым своё огорчение. Не убирая рук с моих плеч, она вновь затараторила: – Я встретила Брокка, и он сказал, что вы провели выходные в городе. Не очень красиво получилось, правда, Уэлэн?

– Я решил, что ты будешь занята…

– О, конечно! Он решил. – Она театрально всплеснула руками. – А позвонить? Разве это так трудно? Поверь, я была бы рада провести ночь с тобой. Где ты ночевал? У Брокка в общаге? Браво, Уэлэн! – Ширли захлопала в ладоши. – Действительно, это намного лучше объятий любимой девушки.

– Прости, Ширли, – насколько мог искренне произнёс я, затем снял с себя футболку, так как не мог выдержать запах собственного пота. – Мне нужно в душ.

– Ты стал дольше бегать? Или поздно встал? – спрашивала она, пока я поднимался по лестнице. – Уже почти девять. Не помню, чтобы ты приходил с пробежки позже восьми.

Я хлопнул дверью, скрывшись в душевой. Нет желания отвечать ни на один её вопрос. Все мысли занимала лишь Эйслин.

Глава 10

За завтраком мы с Ширли почти ни о чем не говорили, если не считать обычные бытовые фразы.

Я видел, как она нервничает, но не мог подобрать нужных слов, чтобы успокоить свою девушку. Или просто не хотел.

– Звонила твоя мама, – спокойно проговорила она.

– Хорошо.

– Не спросишь даже – зачем?

Я скривил рот, проглотил сэндвич, запил его горячим кофе, затем ответил:

– Обычно она звонит тебе, если не может дозвониться до меня, чтобы справиться о моем здоровье, о том, как я живу тут один; хорошо ли питаюсь, сплю и всё в таком роде. Ах да, ещё уточняет, а не вернулся ли я к прежнему пристрастию! – я повысил тон. Ширли не моргала. Я вздохнул, понимая, что перегнул палку. – Фрита беременна.

– Она хочет приехать.

– Кто? Фрита?

– Да нет же! Мама твоя! – у Ширли заканчивалось терпение. – Да что с тобой такое?

– Со мной всё отлично.

Я был вынужден прервать разговор, так как Сколль просился в дом. Запустив собаку, насыпал ему корм и сел в гостиной, чтобы растопить печь. Несмотря на летние дни, в доме было холодно, поэтому я разогревал помещение при помощи небольшой финской дровяной печи.

Ширли, закутавшись в шаль, пришла ко мне, села рядом в кресло и стала наблюдать, как я медленно закидываю дрова в разгорающееся пламя.

– Наша последняя встреча была веселее.

– Это упрёк?

– Да, это упрёк! – возмущённо всплеснула руками Ширли. – Это упрёк, чёрт возьми! Нормальный, здоровый упрёк! Неужели что-то могло измениться за какие-то две недели? В те выходные, когда я приезжала сюда, мы задыхались от страсти. Я не успела переступить порог, как ты прижал меня к стене, а потом унёс в спальню. Такого холодного приёма я просто не ожидала, Уэлэн!

– Прости, но у меня не всегда бывает настроение для этого!

Ширли иронично покачала головой и усмехнулась, выражая всё своё разочарование.

– Что ты делал в городе в выходные? Встречался с Брокком, а потом? Где ночевал? А главное – с кем?

Ширли трясло от злости и негодования, но я не собирался отступать, тем более, что её ревность беспочвенна.

– Я не ночевал в Тромсё, ясно? – выпалил я, встал и направился в кухню, чтобы убрать со стола.

– Врёшь! – крикнула в спину Ширли. Я остановился. – Я знаю, что ты врёшь. Меня не обманешь. Ты изменился, Уэлэн.

Спорить нет смысла, потому что я действительно изменился. Не стою на коленях, не прошу прощения, не унижаюсь перед этой глупой девчонкой, когда она набрасывается на меня с претензиями. У меня нет желания даже разговаривать с ней.

– Ты заблуждаешься, – буркнул в ответ.

– О, нет! – её голос дрогнул, а когда я посмотрел на неё, голубые глаза девушки были наполнены слезами. – Нет, я права. Потому что всё не так в нашем разговоре. И я почти уверена, что если захочу уехать, ты меня держать не станешь!

Последние слова она выплюнула с истерикой, а я молчал. Не нашёл подходящего ответа. Ширли начала кричать, бить меня кулаками, плакать… потом дело дошло до оскорблений. Почему я терпел и не стал успокаивать её как прежде? Позволил ей страдать так, как она умеет. Я даже позволил ей разбить несколько тарелок. А потом она взяла вещи и демонстративно покинула мой дом. Меня не покидала мысль, что своим поступком я разрушил наши отношения. У нас с Ширли и раньше были ссоры, но все они заканчивались сексом, благодаря тому, что я всегда мог подступиться к ней. А если Ширли хотела уехать, я ловил её у машины, мы целовались, остужая пыл. Ей нравился такой всплеск эмоций, и секс тогда становился жарче, я не мог насытиться ею.

Что же происходит сейчас?

Дверь с шумом захлопнулась за Ширли. Я слышал рёв мотора за окном. Она ждала некоторое время, но я так и не вышел, чтобы остановить её.

Я не хотел.

Стыдно признаться, но мне на руку этот отъезд, потому что Ширли нельзя здесь оставаться. Если она останется, то я не увижусь завтра с Эйслин.

Глава 11

Чувство вины может оказаться решающим в моем выборе. Вечером, немного перебрав вина, я едва не позвонил Ширли, чтобы попросить прощения.

Я этого не сделал.

И сейчас, сидя рядом с прелестной Эйслин, ничуть не жалел об этом. Звенящий внутренний голос твердил, что я непременно должен поговорить с Ширли, объяснить ситуацию и покончить с бессмысленными отношениями – нельзя мучить ни её, ни себя. В последнее время наши отношения стали прохладными, если не сказать больше. Они не достаточно прочные, чтобы выдержать будущие возможные потрясения. А учитывая то, что у нас различные подходы к некоторым проблемам, разные ценности и интересы, такие потрясения и кризисные ситуации неизбежны.

– С тобой всё хорошо? Ты всё утро какой-то задумчивый. Или случилось что? – ненавязчиво спросила Эйслин.

Меня радовало, что несмотря на внезапное исчезновение, Эйслин пришла вновь. Я не стал спрашивать её почему она сбежала вчера. Боялся непредсказуемости её поведения, боялся нарушить радостное мгновение нашей встречи.

Сегодня Эйслин принесла с собой корзинку для пикника – обещанный сыр, хлеб и чай. Мы расположились на валунах, вокруг которых росли сосны, качающие в вышине разлапистыми ветвями. Теперь это место официально знаменовалось «нашим». Когда Эйслин произнесла это слово, я улыбнулся и вдруг ужасно загордился.

И вот я смотрю на неё и думаю: «Какой же я счастливый». А счастливый от того, что встретил её.

Сколль выпросил уже четвёртый кусок сыра. Эйслин звонко смеялась, когда он с щенячьей мордой, положив свой нос на её колено, вымаливал очередной лакомый кусочек.

– Сколль, – укоризненно протянул я, – ты совсем стыд потерял, парень! Он очень любит сыр и всё молочное, – обратился уже к Эйслин. – Не знаю, что с этим делать.

– Ничего, – мягко сказала Эйслин, поглаживая собаку. – Просто давай то, что он любит. Зачем отнимать у животного желаемое, когда у него так мало времени насладиться жизнью?

– Он не старый…

– Но он не человек. – Она поджала губы, когда я согласно кивнул, затем долила в мой пластиковый стаканчик чаю из термоса и сказала: – Ты мне так и не ответил.

– Эйслин, можно задать тебе нескромный вопрос? – я решил начать издалека. Краем глаза, к своему удовольствию, отметил, что по лицу девушки скользнуло удивление. Она не возражала, и я спросил: – Ты когда-нибудь встречалась с… кем-нибудь?

Она перестала жевать, затем отставила стаканчик и устремила взгляд на свои ноги.

– Это имеет какое-то отношение к моему вопросу?

– В каком-то смысле – да.

Я понимал, что таких смысла два, и в один момент испугался, потому что Эйслин может растолковать всё по-своему.

Скормив последний кусочек сыра Сколлю, девушка встала и прошлась вперёд, задумчиво глядя в небо. Тяжёлые тучи, казалось, задевали верхушки деревьев. Раннее солнце выкатывалось из-за гор, оповещая мир о себе ликующим заревом летнего восхода.

– Если бы я была птицей, то смогла бы наблюдать всю эту красоту с высоты полёта. Говорят, что любовь, как птица. Она садится лишь к тем, кто теплом её кормит. Любовь можно невзначай испугать… предательством. Птица не будет жить с грязью. И любовь также. Чуть что, любовь взмахнёт крыльями и улетит… Может, навсегда… А может, вернётся.

Я смотрел на Эйслин, слушал, и в её словах нашёл истину. Только к чему она это сказала? Её предали? Или она боится любви?

– Ты согласен со мной, Уэлэн? – чёрные глаза девушки сверкнули, а потом она улыбнулась и ответила вместо меня: – Конечно, согласен. Ты же любил. Наверняка, думал, что любил.

– А ты?

Она подошла ко мне и посмотрела прямо в глаза, а я был в таком состоянии, что мне вдруг захотелось сбежать. Взгляд прожигал меня насквозь, захватывал, овладевал мной полностью, парализовал, и я перестал понимать, где заканчиваюсь я, и где начинается она. Но я ждал ответа и в конце концов получил его.

Эйслин покачала головой и снова опустила взгляд себе в ноги.

– Мне нельзя любить.

Глава 12

– Не говори так! Каждый человек имеет право на это чувство!

– Ты меня не знаешь, Уэлэн!

С каждым словом наш разговор становился всё напряженнее и эмоциональнее.

– Так позволь мне тебя узнать.

В эту минуту мы замолчали, в упор глядя друг на друга. Кажется, вот-вот произойдёт что-то страшное. Слишком рано я завёл разговор о любви. Хотя с моей стороны не было признания, однако, я чётко склонялся к этому.

Эйслин забралась на гладкий камень, подобрала к себе ноги, обняла их руками и опустила свой острый подбородок на круглые колени, которые неустанно закрывала бордовым подолом юбки.

– Меня никто и никогда не полюбит, – тихо сказала она.

– Почему?

– Потому что я это знаю. Я неполноценная… да и во внешности моей нет ничего особенного.

Я присел рядом так, что моя левая рука слегка задевала её спину. Решил, что нам проще будет говорить, не глядя друг на друга.

– А если я скажу, что ты не права?

– Это ничего не изменит. Сколько раз в своей жизни ты любил, Уэлэн?

– Тебе правда это интересно? Думаешь, я один из тех, кто пудрит девушкам мозги, а потом их бросает?

– Я вовсе этого не говорила! – возразила Эйслин.

– Но подумала, – не унимался я, затем залез на валун и уселся в той же позе, что и Эйслин. Теперь мы сидели спина к спине, я ощущал её тепло и не знал, как сдержать себя. – В школе я был тихоней, – говорил я, – худой, нескладный, да ещё и в очках с огромной оправой.

Эйслин хихикнула, после чего я расслабился. Сколль резвился на поляне, время от времени я бросал на него взгляд, но сосредоточен был лишь на близости с Эйслин.

– К тому же, – продолжал я, – у меня дома была коллекция мелких рептилий. Не знаю, почему мама разрешала нам с папой их разводить, но она в самом деле не возражала. Из-за всего этого со мной никто не хотел водиться, а девочки отказывались смотреть в мою сторону. В старшей школе мне понравилась новенькая девочка, но я понятия не имел, как за ней ухаживать. Пригласил домой позаниматься математикой.

– И она согласилась? – В голосе Эйслин звучало любопытство.

– Да! Но мы даже книжки не открыли. Увидев ящериц и мелких змей, девчонка сбежала и больше ко мне не подходила.

Эйслин прыснула.

– Я бы тоже побрезговала. Куда делась твоя коллекция потом?

– Они все сдохли, потому что я перестал за ними смотреть, как подобает. Появились друзья, я часто гулял, однако девушки не спешили заводить со мной знакомств. На выпускном удалось э… переспать с одной девушкой и то… она была пьяна и не очень красива. Наутро я смылся. Мне кажется, она и не заморачивалась насчёт нас. Больше я её не видел.

– Как думаешь, в чем была причина твоих неудач?

– Рожей не вышел, – посмеялся я как-то безрадостно, затем глубоко вздохнул. – Молчишь?

– Потому что не верю. Ты на себя в зеркало часто смотришь? Как девушки могут оставаться холодными и отчуждёнными после того, как заглянут в завораживающие голубые глаза? А улыбка обаятельная и милая должна вызывать у них радостную дрожь. Стоит показаться ровным белым зубам, как тут же появляется хорошее настроение. А как же мечты многих девушек о блондинах? Ты знал, как красиво золотятся твои волосы в лучах зарождающегося солнца? А лицо? Красивое лицо с правильными чертами имеет мужественный вид. И в конце концов, Уэлэн, ты хорошо сложен, занимаешься спортом и… ты умён.

– Всё, прошу тебя. – Кончиком пальца смахнул слезу. Как хорошо, что она не смотрит на меня сейчас. – Я понял… ты смутила меня.

Эйслин развернулась, заставив и меня повернуться к ней лицом.

– Но это правда. Передо мной сидит именно такой парень. – Её ладошка, влажная и прохладная, но такая нежная легла на мою щеку. – Ты красивый. И если бы я могла влюбиться, то непременно выбрала бы тебя.

Я закрыл глаза, сглатывая тяжёлый комок. В мою душу снова начал закрадываться предательский страх. Я хотел услышать что-то подобное, но её слова кольнули.

– Я не договорил.

– Прости, – весело сказала она, вновь отвернувшись, – рассказывай дальше.

– Закончив школу, я уехал в Тромсё, учиться. На одной из вечеринок познакомился с девушкой… Здесь, в Норвегии, девушки другие. И смотрели они на меня иначе. Мы с ней потанцевали, потом я проводил её до дома, и все закрутилось. – Я сделал паузу, чтобы набраться смелости. – Закрутилось на два с половиной года…

Эйслин посмотрела на меня.

– Вы до сих пор вместе?

И я кивнул головой – да.

Глава 13

Внезапно налетел холодный порыв ветра, и я открыл глаза. Окна настежь распахнуты, мелкая морось дождя размывала по подоконнику грязь, вода стекала на пол и уже задевала мягкий ковёр. Ветер блуждал по комнате, словно в него вселился дух, и творил всё, что душе было угодно: трепал створки окон, а занавески подбрасывал к потолку, переворачивал страницы книг, сбросил тонкое одеяло.

Чёрное небо проливалось дождём. Стрелки часов над письменным столом показывали без четверти два. Ругаясь, я поднялся и закрыл окно. В комнате внезапно стало тихо. Я стоял босыми ногами в ледяной воде. Надо же! Прогноз погоды не упоминал о ближайших ливнях.

Вдруг я подумал об Эйслин. Утром дороги будут размыты, повсюду лужи и трава будет мокрая. Не до прогулок.

Когда я спустился, чтобы взять ведро и тряпку, меня ждал Сколль. Он лежал около холодной печки, но не спал.

– Дожди здесь не редкость, друг. Даже летом, – присаживаясь рядом, сказал я, затем вздохнул и взъерошил шерсть своего пса, он в ответ заскулил. – Ладно, сейчас я вытру воду, и мы снова ляжем спать. Так и быть, я позволю этой ночью спать в моей спальне.

Сколль в знак благодарности лизнул меня в щеку. Я отклонился немного в сторону и именно тогда заметил мигающую лампочку на автоответчике. «Неужели я так крепко спал?» – подумал, увидев целых пять пропущенных вызовов.

Я прослушал каждое сообщение, но они оказались без слов. После сигнала человек просто молчал.

Пять раз!

Ни звука. Хотя нет… В последнем я уловил женское дыхание. Сначала решил, что показалось, прослушал ещё три раза. Да! Это был короткий вздох.

И первая, о ком подумал – Ширли. Я сжал кулаки, чувствуя, как меня охватывает злость. Неужели девушке нечего делать?

Ступни сводила судорога от холода, в шкафу отыскал тёплые носки, которые обычно ношу зимой, надел их и набрал номер Ширли.

– Уэлэн? – ответил мне сонный голос девушки. – Какого черта? Ты на время смотрел? Или ты… о, нет! Только не говори, что ты взялся за старое. Скажи, что причина не в этом. Ты звонишь, чтобы извиниться, да?

– Ты играешь со мной?

– Что? Какие игры? О чём ты? Я не понимаю.

– Послушай, Ширли, не делай из меня идиота. Я вычислил тебя, отпираться бессмысленно. Если хочешь поговорить, звони в дневное время и говори сколько душе угодно. Не нужно названивать мне среди ночи и молчать, когда идёт запись на автоответчик.

– Но…

– На последнем звонке ты прокололась, дорогая…

Я просто не давал вставить ей слова. Говорил, говорил… Сам уже мало понимал, какая чушь вылетает с моих губ.

Ширли слушала до тех пор, пока не лопнуло терпение.

– Это не я! – твёрдо крикнула она в трубку. И я тут же замолк.

– Не ты?

– Нет, не я. Поройся в памяти и вспомни с кем ещё ты водил шашни, а я хочу спать. У меня важная встреча рано утром. Нет желания выслушивать твои пьяные бредни. – И прежде чем отключиться, чуть тише произнесла: – Мне жаль тебя, Уэлэн.

Я медленно опустился на диван, Сколльпристроился между моих ног и положил морду на моё левое колено. Он чувствовал мою растерянность. И я на самом деле был озадачен. Других женщин я просто не знаю, если только… Но это невозможно! Я не давал ей номер телефона. Да и не стала бы Эйслин вытворять такие шалости.

Глава 14

– Какая она – твоя невеста?

Мы с Эйслин шли прогулочным шагом вдоль леса, Сколль вилял из стороны в сторону в метре перед нами, вынюхивая что-то на своём пути. Дороги были размыты, поэтому мы старались выбирать более сухие места.

Я смотрел на Эйслин и всё больше поражался этой девушке. В такую погоду лучше было бы надеть сапоги и джинсы, а она неизменно одета в свою длинную юбку, свитер и кеды. Может, она живёт в бедной семье? Поэтому не в состоянии позволить себе носить другую одежду. Этот вопрос мучил меня, но спрашивать об этом у меня не хватило совести. Мелькнула мысль как-нибудь прогуляться в её деревушку и посмотреть, что за люди там живут.

– Моя невеста? Да обыкновенная.

– Разве так говорит человек, который встречался с девушкой два с половиной года?

– На самом деле, Эйслин, я хочу с ней расстаться.

Девушка вскинула брови вверх и даже замедлила шаг.

– Почему?

– Во-первых, мы недавно с ней поругались. Кто прав в этой ситуации, кто виноват трудно выяснить. Факт остаётся фактом – ни я, ни она не торопимся мириться. – Я повернул голову и, встретив взгляд её поразительных чёрных глаз, неловко улыбнулся. – А во-вторых, мы с ней разные. Взгляды на жизнь разные. Она любит свою работу, хочет построить хорошую карьеру, и мечты заоблачные. А я отшельник и не собираюсь жить в городе. – Вздохнул. – Придёт время и мы начнём говорить о будущем. Я уверен, что она откажется жить со мной и попросит переехать в Тромсё, а я не хочу. Мне нужна другая женщина. Вот и всё.

Девушка вдруг остановилась и посмотрела вдаль в обратном направлении. Но позади только деревья да грязная тропа, по которой мы шагали всё это время.

– Что ты пытаешься там рассмотреть? – с удивлением и любопытством спросил я.

– А где твой дом?

Я лукаво улыбнулся.

– Хочешь навестить меня? Поверь, ты будешь моей самой желанной гостьей.

– Это простой интерес, Уэлэн, – задорно парировала она. Мы возобновили путь. Эйслин сорвала с дерева зелёный лист и принялась теребить его в руках.

– Серьёзно. Если решишь навестить меня… ну, а вдруг я заболею и не приду? Так вот. Иди по этой дороге на север, никуда не сворачивая, и она приведёт тебя к моему дому. Соседей у меня нет. Дом стоит один одинёшенек. Не ошибёшься.

– Буду знать.

Дальше мы шли молча, каждый думая о своём. Мыслей Эйслин мне никогда не разгадать. А вот мои собственные думки покоя не дают. Я уже дважды намеревался задать вопрос, но не знал с какой стороны подойти.

И вдруг Эйслин сказала, словно мысли мои прочла:

– Уэлэн, ты хочешь меня о чём-то спросить?

– Попросить.

– Проси.

– Твой номер телефона, – проговорил я, едва услышав свой собственный голос. – Не знаю, как объяснить, но иногда мне тебя не хватает, хочется услышать твой голос…

– Почему, Уэлэн? – В её голосе послышалась твёрдость. Мы остановились и посмотрели друг на друга. Она застала меня врасплох.

– Если бы я мог тебе это объяснить…

– А ты попробуй.

Я облизал губы. Хотел на самом деле попытаться, но на ум не приходило ни одного подходящего слова. Мои глаза бегали по сторонам, но сам я продолжал топтаться на месте. А Эйслин тем временем не сводила с меня взгляда, в тревоге закусив губу, и потому я поймал тот миг, когда вдруг понял, чего хочу.

Сделав несмелый шаг вперёд, я коснулся рук Эйслин, она чуть вскинула голову, потому что я высокий, и продолжала смотреть на меня. А я смотрел на неё. Все природные звуки стихли и начали отдаляться, мир погрузился в тишину, перебиваемую лишь биением сердца. Наши лица становились всё ближе с каждым мгновением. И наконец наши губы соприкоснулись. Я уже не мог остановиться.

Её губы были тёплыми и мягкими. Я старался обращаться с ней нежно, хотя был сильным и едва контролировал страстное желание стиснуть её в своих объятиях и не отпускать. Поцелуй вышел ненавязчивым, скорее медленным и уверенным. Миг окончился, я отодвинулся выжидающе заглянул Эйслин в лицо, словно хотел убедиться, что не сделал ничего противозаконного. Послышался лай Сколля. Он вернул нас в реальность.

Эйслин ничего не сказала. Молчание между нами росло, сгущаясь в ожидание. Её рука дрогнула, затем потянулась вперёд и захватила мою ладонь. Мы продолжили прогулку, взявшись за руки.

Когда Эйслин заговорила, её голос звучал чуть слышно – то ли от смущения, то ли от переизбытка чувств.

– Ты умеешь быть романтичным, Уэлэн.

– Ты в этом сомневалась?

– Жаль…

– Что «жаль»? – не понял я.

– У меня нет телефона. Очень жаль… – ответила Эйслин с лёгкостью, вглядываясь куда-то вдаль.

А я выдохнул с облегчением, моё сердце затрепетало от радости. У неё просто нет телефона, поэтому она не могла названивать мне по ночам.

Глава 15

Шли дни. Июль сменился августом, пару дней стояла хорошая жаркая погода, а потом снова хлынули дожди. Первая неделя месяца не принесла никаких новостей, кроме того, что родители задумали навестить меня. Но я им всегда рад. К тому же, есть шанс, что Эйслин согласится прийти и познакомиться с ними.

Теперь наши отношения перешли в ту стадию, когда каждый взгляд, каждое сказанное слово неизменно становились началом бурного продолжения. Я не позволял себе переступить грань, отделяющую дозволенное от недозволенного, моральное «нельзя» от свободного «хочу». Я любил целовать Эйслин, но и тут придерживался строгого правила: пока не буду уверен в её чувствах и намерениях, не стану даже намекать на что-то большее.

– Ты похож на одного персонажа книги, которую я перечитывала уже раз десять. Ты немногословен, но очень искренен как Мистер Дарси* (герой книги «Гордость и предубеждение», Джейн Остин). А ведь он настоящий джентльмен, готовый на все ради любви, – однажды во время очередной встречи весело сказала она, заставив меня рассмеяться.

– Мистер Дарси, значит. Ха-ха-ха! – я не мог остановиться, смеялся и смеялся. То ли от того, что из уст Эйслин это прозвучало как комплимент, то ли от того, что не был уверен в своих подвигах. Я иногда сам не знаю, способен ли на что-нибудь ради любви.

– А что ты смеёшься? – тем временем продолжала Эйслин. – Лично для меня он является настоящим мужчиной, потому что в его образе соединились все лучшие качества, которые остаются неизменными.

– Какие, например?

– Стойкость характера, трезвость ума и… – Она подумала, затем добавила: – Сила духа. Вот.

– Считаешь, во мне есть эти качества?

– Хочешь, процитирую слова Дарси? Сам поймёшь.

– Помнишь наизусть?

Эйслин пожала плечами.

– У меня хорошая память. Так вот, Дарси говорил: «Я и вправду лишён присущего некоторым людям таланта свободно болтать с человеком, которого прежде никогда не встречал. Мне нелегко, подобно другим, подлаживаться к тону его рассуждений или делать вид, что меня интересуют его дела».

И тут я задумался. Некоторое время мы шли молча, а под ногами шуршали сухие листья. Сколль послушно шёл рядом, глядя вперёд и размахивая хвостом.

– Нет, Эйслин, – вновь подал голос я, – не думаю, что меня можно сравнить с Дарси. Я очень легко могу заговорить с незнакомцами и поддержать беседу…

– Поэтому ты отшельник? – резко спросила девушка. Однако в выражении её лица не было ни малейшего упрёка, или попытки лезть с нравоучениями, как это любила делать Ширли, скорее во всем виде можно было прочесть некую заботу, поэтому я нисколько не обиделся.

– Я счастлив, что встретил тебя, Эйслин. И чем больше времени провожу рядом с тобой, тем сильнее ощущение, что я нашёл свою судьбу, – признался я, сам от себя не ожидая.

Девушка прошла вперёд, подол юбки испачкался в грязи, но её это не беспокоило. Иногда создавалось ощущение, что она не идёт, а парит над поверхностью земли. Иллюзия покидала меня, когда из-под юбки сверкала серая подошва её обуви.

– А что, если я ненастоящая? А просто плод твоего воображения? – вдруг ни с того ни с сего спросила Эйслин.

В этот момент я почувствовал лёгкий испуг, колющим холодком пробежавший в сердце. Кто бы мог предположить, что поверю в невинный вопрос. Я взял руки Эйслин в свои и говорил так, словно хотел доказать самому себе, что это не сон.

– Как ты можешь быть ненастоящей, если я чувствую тепло твоей кожи? А когда целую тебя, могу описать насколько мягкие твои губы. Ты сладко пахнешь. Разве во сне можно чувствовать запах?

Эйслин долго смотрела в мои растерянные глаза, затем потрепала меня за щеку и улыбнулась.

– Как поживает Брокк?

Что? Я слегка отшатнулся назад. Вот так всегда! Эйслин любит перевести тему разговора, лишь бы уйти от ответа. Её поведение отражало её убеждения. Чуть раздосадованный, но не отчаявшийся, обнял её и мы продолжили путь. Я рассказал, как провёл выходные в Тромсё с Брокком и о том, как скучал по ней в то время.

После того, как мы расстались с ней, солнце спряталось за серые тучи и в этот день больше не показалось. Весь вечер моросил дождь, а ночью снова на землю обрушился ливень. Я плохо спал, мучили кошмары. Вопрос Эйслин «Вдруг я ненастоящая?» вновь и вновь всплывал в сознании, превращаясь в нечто подобное чудовищу, которое намеревалось уничтожить меня изнутри. Почему же я так страдал? Какой смысл в этом, казалось бы, невинном вопросе может скрываться?

Утром меня разбудил собачий вой. Первым делом взглянул на часы и понял, что проспал пробежку и нашу с Эйслин встречу. Спустившись по лестнице, я понял, что этот вой вовсе не моё воображение. Да и Сколль не выбежал поприветствовать меня и пожелать «доброго утра», облизав мне лицо.

– Сколль? – позвал его с крыльца. Он ответил лаем, но не появился. Я позвал его снова и прислушался. Его голос доносился с заднего двора. Осознав это, поспешил туда и был поражён. Сколль упал в пустой колодец, который я закрыл ещё когда въехал в этот дом. Как собака смола проломить твёрдое покрытие – остаётся загадкой. Теперь хотя бы ясно, почему он не разбудил меня.

– Ты в порядке там, малыш? – спросил я, чуть наклонившись вперёд. Сколль лежал, выставив передние лапы перед собой и я понял, что он себе что-то повредил. Не став рисковать, принёс стремянку, спустился вниз и осмотрел собаку. По моим предположениям Сколль ушиб правый бок, остальное скажет специалист. Одно ясно: надо ехать в город.

Вызволив собаку из колодца, очень бережно уложил его на заднее сиденье автомобиля и велел оставаться на месте, а сам побежал в дом за документами, а также нужно было надеть брюки и свитер. Не ехать же к ветеринару в пижаме.

Вернувшись к машине, я тщательно всё проверил, убедился, что ничего не забыл и уже прыгнул за руль, как вдруг послышался звук приближающейся машины.

Глава 16

Кроссовер притормозил у ворот.

Со своего водительского места я наблюдал, как оттуда вышла Ширли. Она выглядела как-то иначе, хотя не так много времени прошло с нашей последней встречи. На ней были простые синие джинсы, а волосы небрежно завязаны в пучок, словно она собиралась в спешке.

Но больше всего меня удивило то, что на её лице не было ни грамма косметики. Девушка казалась взволнованной, чем слегка встревожила меня.

Похлопав своего парня по голове, я попросил дать мне пару минут, после чего вышел навстречу Ширли.

– Зачем ты приехала?

– Я так больше не могу, Уэлэн, – со слезами на глазах сказала она, подбегая ко мне. – Я скучаю, страдаю, думаю о тебе днями и ночами. Мне казалось, что смогу пережить расставание, что смогу забыть, но… Уэлэн…

С моим именем на губах она бросилась в мои объятия, уткнулась лбом в грудь и начала умолять простить её. Она отчаянно искала в моей силе утешения, а я не знал, как повести себя.

– Ну, тише, Ширли, перестань плакать.

– Я хочу, чтобы между нами всё стало как прежде. Хочу любить тебя, утопать в твоих ласках, целовать тебя, – произнесла она отрывисто, затем подняла глаза и застыла.

Её пальцы дотянулись до моих небритых щёк. Я сам не понял, в какой момент её губы коснулись моих губ. Она начала целовать меня с особой страстью, не давая мне возможности вздохнуть.

– Мы должны быть вместе, Уэлэн. Я хочу видеть тебя отцом моих детей. Я даже готова переехать сюда и забыть о карьере, – говорила она, не отпуская моё лицо, затем последовал новый поцелуй. Я не верил своим ушам: неужели это та Ширли, которую я знал месяц назад? Чтобы выразить готовность пожертвовать ради меня своим будущим, должно случиться нечто серьёзное.

– Что произошло? Тебя уволили?

– Уэлэн, – шепнула она, пытаясь улыбаться, – я люблю тебя. Разве этого мало?

– Просто ты…

– Молчи. Лучше поцелуй, – пролепетала девушка и, не успел я что-то сделать или сказать, как её губы снова жадно впились в мой рот, кусая и хищно штурмуя его своим гибким, влажным языком.

Я не хотел быть грубым после признания Ширли, поэтому не оттолкнул её сразу, решил подождать, когда она даст мне возможность высказать своё мнение. В этом и состояла моя ошибка. Коварная ошибка, которая перевернула всё с ног на голову.

Взяв Ширли осторожно за плечи для того, чтобы отстранить, я не учёл, что со стороны это могло выглядеть совсем иначе. Но кто, кроме птиц, мог увидеть нас? Я никак не думал, что однажды, не дождавшись меня в лесу, Эйслин найдёт мой дом. И в мыслях не было, что она захочет прийти ко мне. И почему это случилось именно сегодня?

Я заметил её краем глаза. Она держалась своими тонкими пальчиками за острые колышки забора, вертя головой то вправо, то влево, будто не верила в происходящее.

– Эйслин? – из моих губ вырвался тихий шёпот.

Забыв о тактичности, небрежно оттолкнул Ширли и проследовал к забору. Но Эйслин внезапно сорвалась с места, она побежала в сторону леса. Бордовая юбка мелькнула в воздухе, подняв маленький ураган, а потом растаяла в непроглядной зелени.

Я громко кричал. Звал её по имени. Она не хотела останавливаться.

– Эйслин! Постой! Ты всё не так поняла!

Сколль страдал от боли в машине, ожидая помощи. Не мог же я бросить его? Его нужно доставить в город к ветеринару. «Но Эйслин?» – тут же спросил себя. Что, если она не вернётся?

Мысли закрутились водоворотами, какая-то хаотичная энергия неприятно сдавила виски. А потом я получил хлёсткую пощёчину.

Глава 17

– Уэлэн? Приди в себя, черт возьми! – откуда-то издалека доносился голос Ширли. – Какая Эйслин? Здесь никого нет!

Она трясла меня с такой силой, что я едва удерживал равновесие.

– Нет здесь никакой Эйслин. Здесь только ты и я – Ширли.

Наконец туман рассеялся, я всматривался в лицо девушки, что стояла передо мной и понимал, что только что произошло нечто очень странное.

– Что с тобой происходит? – строго спросила она.

Я отшатнулся в сторону и посмотрел на свою машину. Сколль. Я был слишком расстроен, чтобы что-либо объяснять.

– Собака упала в колодец. Мне нужно в город, – коротко пояснив, развернулся и пошёл к внедорожнику.

– Кто такая Эйслин? – в спину бросила Ширли.

– Не важно.

– Ты звал её, – настаивала она. – Это было похоже на… галлюцинации. Уэлэн, скажи, ты опять взялся за старое?

– Что? – В этот момент я источал опасность, меня злил и выматывал допрос Ширли. Она и прежде это делала, но сегодня я не собирался оправдываться.

Заметив мой недобрый взгляд, она попятилась назад.

– Ты снова начал принимать эту дрянь? Те таблетки? Наркотики? У тебя глюки, я почти в этом уверена. Так вот почему ты изменился, – говорила она с истерическими смешками. – Значит, мы зря старались? Ты уехал сюда – в эту глушь, чтобы исцелиться… Но на самом деле, ты… О, Боже, Уэлэн!

– Ты сама не понимаешь, что несёшь, – резко отозвался в ответ.

Я на самом деле бросил наркотики и ни за что на свете не вернусь к этой мерзости, что убивала моё тело и мой разум. Помню те отчаянные шаги, которые мы с Ширли проделывали дюйм за дюймом, и в конце концов я выздоровел. Избавился от пристрастия.

– Уезжай, Ширли. Уезжай и не возвращайся, – бросил ей в лицо, уже не думая о последствиях. А перед тем, как сесть в машину, добавил: – Между нами все кончено. Навсегда.

После всех этих слов я ждал чего угодно. Ждал истерики, криков, брани. Она могла бы поколотить меня, обозвать всеми гадкими словами, имеющимися у неё в запасе. Но вместо этого Ширли стояла как вкопанная и смотрела, как мой внедорожник выезжает на дорогу. Я не знаю, долго ли она так ещё простояла, не рискнул посмотреть в зеркала заднего вида, чтобы увидеть её, направляющуюся к машине. Но когда вернулся, кроссовера во дворе не было. Стояла непроглядная ночь, и ничто не нарушало тягучего спокойствия холодного мрака.

Словно все произошедшее утром мне приснилось. Ох, как же я хотел верить в это!

Глава 18

Шли дни. Сколль медленно выздоравливал, поэтому мы не выходили на пробежки. Однако я всё равно приходил в лес и ждал Эйслин. Иногда сидел на сырой земле часами, облокотившись о какой-нибудь толстый ствол дерева. Но её не было. Она не приходила.

В моей душе творилось неописуемое. Осколки здравого смысла хаотично роились, сталкиваясь с заледенелыми мыслями, приносящие нестерпимое страдание.

Ночами лежал без сна, напрочь потерял аппетит и желание работать. Телефон не переставал трезвонить, мой клиент напоминал о сроках, а я не мог сосредоточиться на самом элементарном, не говоря уже о деталях.

Я скучал по ней так сильно, что сердце разрывалось на куски, а маленькие осколки впивались в недра моей несчастной души. Бывало так, что не стеснялся плакать навзрыд посреди лесной опушки, где мы с ней любили бегать. Сколль облизывал моё солёное лицо и тихонько поскуливал, чтобы напомнить о себе. Если бы не моя собака, справиться было бы гораздо сложнее.

Пытался ли я искать Эйслин? Да! Неоднократно ходил в соседнюю деревню, расспрашивал о ней, называя имя и описывая её внешность. Но никто такой не видел. Как выяснилось, в тех домах жили в основном рыбаки. И женщин там не было.

Мне посоветовали проехать пару миль к западу, где стояли элитные коттеджи. Там у меня состоялся довольно-таки странный разговор с женщиной лет пятидесяти. Она стригла кустарники в саду, когда я проходил мимо и, благодаря невысокому забору, заметил её.

– Это частный сектор и мы отлично знаем всех соседей, но никакой молодой девушки этим летом здесь не было, – заверила она меня.

– Вы уверены? Может, попытаетесь вспомнить. Она всегда ходит в длинной юбке и норвежском свитере. У неё тёмные волосы до плеч и… чёрные глаза.

– Если бы вы сказали фамилию…

– К сожалению, она мало о себе рассказывала. Мне известно лишь то, что она потеряла родителей в автокатастрофе, а сейчас… возможно, является чьей-то воспитанницей.

– Как её зовут, напомните ещё раз.

– Эйслин.

Женщина отложила садовые ножницы и сняла рабочие перчатки.

– Петтер? – позвала она кого-то, подойдя к крыльцу дома. – Петтер, иди-ка сюда! Дело есть!

Через минуту в дверях появился грузный мужчина. Седая борода не скрывала второго подбородка. Он смотрел на меня через стекла круглых очков.

– Этот молодой человек ищет девушку по имени Эйслин. Говорит, что она сирота, – принялась объяснять женщина. – К кому она могла приехать, ума не приложу. Парень утверждает, что её родители погибли в автокатастрофе. Ты вроде что-то подобное рассказывал.

Мужчина подумал, затем посмотрел куда-то вдаль.

– Ну, жили тут когда-то Дальберги – маленькая семья; у них вроде дочка была. Их загородный дом находился в конце этой улицы. Видите серую черепичную крышу? Вот он – тот дом. – Мужчина тяжело вздохнул, затем снял очки, чтобы потереть глаз тыльной стороной руки. Затем снова надел их. – Они перевернулись по дороге сюда. Об этом долго говорили в наших краях. Ну, а что? Сектор маленький, все друг друга знают… а тут трагедия такая. Я тогда только купил этот дом, ещё своим не считался, но ходил туда на службу. Много лет назад это было, уж не припомню точно. Хоронили в городе. А здесь так – сами священника позвали… Вот. А потом дом продали. Можешь спросить хозяев. Вдруг они что-то знают.

Вежливо поблагодарив пожилых людей за помощь, направился к указанному дому. А напоследок женщина мне улыбнулась и сказала:

– Ты найдёшь её. Помни, что судьба сведёт, если суждено.

Слова напутствия оказались кстати. В душе затеплилась надежда и я успокоился.

Ну и тут меня ждало разочарование. В доме никого не оказалось. Сколько бы я ни стучал, ни кричал, ни ждал, никто не открыл дверь. Никто не ответил.

Глава 19

– А что, если тот дом принадлежит Эйслин? Она вполне могла собрать вещи и уехать в город. Из-за меня.

Мы с Брокком сидели на крыльце, пили пиво. Он редко ко мне приезжает, обычно мы встречаемся в Тромсё, когда у меня там дела по работе или на выходные, чтобы посмотреть матч. Но сегодня особенный случай. Мне нужна поддержка, совет лучшего друга. Если бы не Брокк, что бы со мной стало? Валялся бы на кровати, неотрывно глядя в потолок, и потихоньку сходил бы с ума от безнадёжности – хотя не исключено, что выходил бы в лес, чтобы ждать её. Именно поэтому я набрал его номер, сказал, что пропадаю и мне нужна помощь. Брокк приехал незамедлительно. И вот мы, устроившись в соломенных креслах, смотрели на красное вечернее небо, слушали ветер в шуршании листьев, любовались природным таинством, в полной мере ощущая вкус жизни.

Я рассказал ему всё от начала до конца, не упустив ни одной детали.

Выслушав меня, он вздохнул, затем устремил свой взгляд на линию горизонта, где брезжил закат, отделяя земную поверхность от огненного небосвода тонкой полоской света.

– Да уж, – задумчиво произнёс он. – Неси ещё пиво.

Я улыбнулся и вошёл в дом, а через минуту вернулся с двумя новыми бутылками ледяного напитка. Сколль вновь устроился у меня в ногах.

– Ну, что ты думаешь об этом?

– Вся эта история звучит очень… странно. Откуда здесь взяться девчонке? – Брокк старался быть максимально осторожным в словах. – Получается, из-за неё вы расстались с Ширли?

– Получается, так.

– На днях я встретил её в городе, подошёл поздороваться, а она сделала вид, что не знает меня. Теперь её поведение хотя бы можно объяснить.

После этих слов я почувствовал облегчение. Не стану скрывать, что переживал за Ширли, ведь поступил я не самым лучшим образом тогда.

– Она решила, что я снова начал принимать те таблетки.

– С чего это?

– Почему-то посчитала, что Эйслин мне привиделась. Сам до сих пор озадачен, ведь она стояла в нескольких шагах от нас, а потом, пока бежала до самого леса, её невозможно было не заметить. Но Ширли утверждала, что рядом со мной не стояло никакой другой девушки, кроме неё.

Брокк одарил меня насмешливым взглядом.

– Ты уверен, что это на самом деле не глюк?

– Только не говори, что думаешь, как Ширли! – занервничал я. – Эйслин – не выдумка! Я её чувствовал, держа за руку. Знаю её запах, да и Сколль знает! Он тоже с ней знаком, ведь это он её нашёл. А сыр, что она приносила? Я его ел!

Брокк повёл бровью, переводя взгляд с собаки на меня.

– Не знаю всей тонкости психологии, но слышал о таких заболеваниях, когда люди создают в голове двойников, неважно какого пола. Так вот, они настолько реальны в их воображении, что живут своей отдельной жизнью. А сыр? Ты мог сам его принести.

– Что за глупости? – отмахнулся я.

– Не глупости! Ты живёшь в такой глуши, вот и сходишь с ума от одиночества. С Ширли расстался из-за воображаемой девчонки. Подумать только!

– Заткнись, – стиснув зубы, проскрипел я, при этом мой указательный палец уткнулся в сторону друга. – Она настоящая, ясно?

Внезапно в голове промелькнул вопрос, который как-то раз задала сама Эйслин: «А что, если я ненастоящая?». В душу закрался страх, что Брокк может оказаться прав. Я уже начал жалеть, что впутал его в эту историю. Если продолжу в том же духе, то дорога в психбольницу мне обеспечена.

– Ладно. Забудь все, что я тебе тут наговорил. Справлюсь как-нибудь сам. – Возможно, в моем голосе прозвучала обида. Уже плевать.

– Так дело не пойдёт, друг, – покачал головой Брокк. – Мы должны разобраться. В конце концов, если ты прав и она существует, то мы должны попробовать найти её. Давай начнём с того, что ты о ней знаешь. Имя – Эйслин. Фамилия?

– Не знаю.

Брокк подумал, затем снова заговорил:

– Слушай, а те люди, что рассказали тебе историю семьи, попавшую в аварию, назвали фамилию?

– Да, – кивнул, взбодрившись, но тут же поник: – Только я не запомнил. Что-то на «Д» или на «Б».

– Так давай ещё раз сходим туда и узнаем? По имени и фамилии легче искать человека! Интернет в наше время творит чудеса!

У меня не было оснований отказываться, поэтому утром следующего дня мы сели в мой внедорожник и отправились к частным коттеджам. К счастью, я запомнил тот дом, где встретил женщину с садовыми ножницами. Мы несколько раз нажимали на звонок, прикреплённый к забору. Никто не выходил.

– Не тратьте время понапрасну, – услышали мы и обернулись.

На противоположной стороне улицы, за забором стоял усатый мужчина.

– Сезон заканчивается, отпуска тоже. Они вернулись в город.

– Тогда, может, вы нам поможете? – не растерялся Брокк.

Но мужчина, несмотря на то, что помнил историю с аварией, не вспомнил фамилии тех жильцов. Так мы и уехали ни с чем.

Глава 20

На приезд родителей я возлагал надежду, что моё состояние улучшится. Но в первый же вечер мама устроила мне взрыв мозга, заговорив о моей личной жизни.

– Я была расстроена и с трудом смогла уснуть, когда Ширли сообщила о вашем расставании, – причитала она, вытирая тарелки. Папа вышел из кухни, поэтому не мог остановить её хаотичный словесный поток. – Вы были такой красивой парой. Она подходила тебе по всем статьям, сынок. Заботливая, красивая, умная…

«Вредная, капризная карьеристка», – добавил про себя.

– Я уже мысленно готовилась к вашей свадьбе. Ах, Уэлэн, ты же знаешь, как я мечтаю, чтобы ты обзавёлся семьёй.

– Фрита замужем, мама. Скоро у вас появится внук или внучка. Довольствуйся этим!

Наверное, мой ответ прозвучал слишком жёстко, потому что она, промолчав, отвернулась к мойке, выключила воду и принялась расставлять посуду по шкафам.

Глядя на свою мать, я видел хрупкую маленькую женщину, повидавшую много на своём жизненном пути. Но она никогда не унывает, всегда верит в какие-то свои чудеса. И мне вдруг стало стыдно за свою резкость. Мама всего лишь желает мне счастья и она действительно любила Ширли.

А я люблю Эйслин, о которой даже рассказать не могу.

Мои родители хорошие, добрые люди. С отца я должен брать пример, ибо он и есть воплощение настоящего мужчины. Мама никогда не знала с ним ни горя, ни слёз. Всю жизнь он работал, неся всё в дом, а не из дома, как бывало во многих семьях, где отцы требовали у жён денег на выпивку, продавали имущество, чтобы выплатить долг. В нашем доме всегда царила гармония. До сих пор не могу объяснить, почему именно я пошёл по наклонной и никак не могу доказать своим родителям, что мной можно гордиться.

Я обнял маму, поцеловал в щеку, изрезанную морщинами и сказал, как сильно её люблю, понимая важность этих незамысловатых слов, прозвучавших из уст сына.

Больше она не возвращалась к этой теме. В последующие дни я с достоинством вытерпел посиделки с грилем-барбекю, жарил с отцом сосиски во дворе дома; пережил прогулки в парках, походы в горы, рыбалку; свозил их в Тромсё, показал все возможные культурные места. Мама с большим удовольствием накупила будущему ребёнку Фриты вещей. А я нашёл подарок для сестры – норвежский свитер. Похожий свитер носила Эйслин, не знаю даже почему, но захотелось, чтобы и Фрита имела такой же.

Перед отъездом отец вызвал меня на серьёзный разговор. Мы вышли на крыльцо, пользуясь моментом, пока мама упаковывала чемоданы.

– Честно сказать, я хотел поговорить с тобой об этом сразу, как приехал, – начал он, нахмурившись. – Но всё не мог выбрать подходящее время. А тут уж и отпуск наш подошёл к концу.

– Слушаю тебя, пап.

– Ширли кое-что мне сказала. – Он понизил голос до шёпота. – Имей в виду, мать не знает.

– Что она тебе сказала? – с затаённой тревогой произнёс я.

– Ты только будь откровенен со мной.

– Обещаю.

– Она сказала, что ты… – папа обернулся на дверь, затем пригнулся ко мне и вполголоса договорил: – Наркоман.

Сжав губы, я едва сдерживал себя от возмущения. Какого черта она полезла к моим родителям?! Меня переполняло желание убить её. Сколько раз мы обсуждали это, и она клялась, что бы ни случилось, родители ни о чем не узнают.

Что ж, придётся объясняться с отцом.

– Это в прошлом, пап. Сейчас я ничего не принимаю, – сказал я. – Когда учился в университете, попал в плохую компанию, увлёкся амфетаминами. Моё психическое состояние было на грани. Хорошо, что Ширли и Брокк были рядом. Они помогли справиться с этим. Желая победить пагубную привычку, решил скрыться от людей. Поэтому я купил этот дом. И… – потупил взгляд, облизал губы в волнении. – Спасибо, пап, что тогда не стал возражать и спрашивать, для чего мне этот дом. Здесь мне стало лучше. Сейчас я занимаюсь спортом и Сколль помогает держаться на плаву. Я не одинок, правда!

Увидев, как у взрослого мужчины на глаза навернулись слёзы, у меня самого к горлу подступил ком. Крепкие объятия отца вызвали ещё больше эмоций, и я заплакал. Да! Плакал, как ребёнок у него на плече. И мама застала нас в таком состоянии. Как же я счастлив, что у меня именно такие родители.

Проводив их в аэропорт, я посадил Сколля на переднее сиденье и медленно покатил по городу, подумав о том, что неплохо бы встретиться с Брокком.

– Ты голоден? – спросил у своей собаки, пока стояли на перекрёстке, ожидая зелёный свет. Он раскрыл пасть и высунул язык, позволил погладить себя по холке, а немой взгляд был направлен в сторону. Я поднял глаза, чтобы проследить за ним.

И замер.

Глава 21

Я закрыл глаза, надеясь, что мираж пропадёт. Уж очень не хотелось сходить с ума. Но тут же пришло осознание, что мне это не кажется, и всего в нескольких шагах стоял раритетный автомобиль, в глубине которого угадывался знакомый силуэт человека, который откинувшись на заднюю спинку кресла смотрел перед собой.

В состоянии аффекта, не ведая, что творил, покинул собственный автомобиль, бросил его с открытой дверью на перекрёстке, вызвав тем самым шквал негодования у водителей. Мне было плевать на гудки и нарушенные правила, я нашёл её.

– Эйслин! – закричал на всю улицу. Если бы окна в той машине были открыты, она бы услышала.

Когда цель так близко, до неё рукой подать. Сидеть на месте и предаваться размышлением, было выше моих сил. Ещё шаг и больше ничто нам не помешает быть вместе.

– Эйслин! – ещё раз позвал её. Но машина тронулась с места, едва я успел достигнуть её. – Нет! Стой! Ты не можешь уехать! Не можешь вновь покинуть меня! Стой!

Но сколько бы я ни кричал, сколько бы ни звал, все было напрасно. Казалось, мой голос тонет в пространстве, вязнет в шуме города и толком не пробивается наружу.

Автомобиль медленно удалялся. Я успел запомнить номер, мне хватило для этого здравого смысла. Вернувшись к машине, где терпеливо ждал меня Сколль, снова игнорируя сигналы и вопли разъярённых водителей, быстро нацарапал номер на бумаге, надеясь, что ничего не напутал.

Через полчаса встретился с Брокком в одном из летних открытых кафе и рассказал ему о том, что видел.

– Как думаешь, есть хотя бы мизерный шанс найти её с помощью этого номера?

Брокк уставился на корявые цифры, написанные на огрызке бумаги.

– Водителя, думаю, можно отыскать. Я поспрашиваю своих приятелей, вдруг у кого-то найдутся знакомые. Но, Уэлэн, не питай слишком больших надежд.

– Да, я понимаю, – огорчённо закивал, – понимаю, что мог ошибиться с цифрой или буквой.

– Уверен, что та девушка… кхм… уверен, что не обознался?

– Эта была она! Эйслин я ни с кем не спутаю!

Этих слов хватило, чтобы Брокк отстал от меня с расспросами. Он обещал помочь, и этого хватило, чтобы в душе затеплилась надежда, а в глазах мелькнул радостный огонёк.

– До выяснения всех подробностей мне необходимо задержаться в городе. Если Эйслин здесь, то я не успокоюсь, пока не найду её.

– Ты же знаешь, что у меня ты всегда найдёшь пристанище, – ответил Брокк, косясь на пса, покорно лежащего у моих ног. – Ты ведь ещё не видел мою новую квартиру?

– Настало время посмотреть, – улыбнулся я. – Не волнуйся за Сколля, он тебя не стеснит. Ну, если только немножко.

Мы посмеялись, затем выпили по кружке пива.

Через два дня Брокк принёс хорошие новости. Знакомый его приятеля имел соответствующие связи. По номеру машины мы выяснили владельца в считанные минуты. Автомобиль принадлежал некрупной компании, – не такси, но выполняющую практически ту же роль, – под названием «Особенный вызов».

– Задача усложняется, – заключил мой друг, когда мы возвращались домой.

– Если автомобиль не является собственностью членов её семьи, это не значит, что я её не найду.

– А я и не утверждаю этого. Просто хочу пожелать тебе сил и терпения, – сказал он, стряхивая с брюк серые собачьи шерстинки. – Как ты с этим живёшь? Она повсюду! В машине, дома, на одежде.

– Если хочешь, оплачу тебе генеральную уборку, – усмехнулся, глядя на своего взъерошенного друга. Я понимал, что, несмотря на некоторые недовольства, он рад моей задержке в Тромсё.

Глава 22

Равнодушно смотрел на ряд вычищенных автомобилей, держа руки в карманах куртки, и уже предвкушал встречу с любимой Эйслин.

– Господин Маклауд?

Обернувшись на голос, увидел широкоплечего седого мужчину с глубокими залысинами на висках. Он пожал мне руку и представился:

– Флемминг Хофф. Мне передали, что вы меня ищите. Чем могу быть полезен?

– Э… несколько дней назад, господин Хофф, в вашей машине ехала девушка. Так получилось, что я её ищу уже очень долгое время. Если вы сможете мне помочь в поисках, дав информацию о том, куда вы её везли, я в долгу не останусь.

– Вообще-то, господин Маклауд, это конфиденциальная информация. Мы не располагаем…

– Я готов заплатить, – перебил Флемминга и тут же заметил, как в его глазах загорелись цифры. Таких людей видно насквозь. С ними легко договариваться. Флемминг Хофф не исключение. Он быстро согласился за небольшую сумму продать любую интересующую меня информацию, не спрашивая для чего ищу эту девушку. Тем не менее, я не поленился рассказать, как именно мне удалось заприметить её в машине. А потом пояснил, что мне всего лишь нужен адрес.

– Адрес, – повторил я. – Куда вы её везли?

– Давайте начнём с того, господин Маклауд, что у меня не настолько хорошая память на лица, к тому же я не знаю имён тех, кого перевожу. Назовите мне дату и примерное время, когда видели её, я проверю свой журнал вызовов.

С этим проблем не было, ведь я точно знаю, в какой день отвёз родителей в аэропорт и расчёт времени на дорогу от аэропорта до общественного сада как никогда точный. Как выяснилось, у Хоффа в тот день было всего два вызова – днём и поздно вечером. Ещё боясь поверить в такую удачу, но интуитивно понимая, что действительно повезёт, я переписал адрес в телефон.

– Как далеко это от общественного сада? – спросил я, в глубине души молясь, чтобы это оказалось жилое здание или дом, но не магазин или спортзал.

– Это недалеко от церкви адвентистов седьмого дня. Двигайтесь по Каптейн-роуд на север, – охотно объяснил Хофф.

– Там частные дома, не так ли?

– Совершенно верно, господин Маклауд. Надеюсь, я сделал все, что от меня требовалось? – неуверенно сказал водитель, намекая на то, что пора доставать кошелёк.

– Да, конечно. Спасибо большое, – произнёс я и, пожимая руку мужчине, вложил купюру. – Рад был знакомству!

– Обращайтесь ещё, господин Маклауд, – довольно прощебетал Хофф.

«Не в этой жизни», – про себя ответил, затем вернулся к своей машине.

– Ну, что, Сколль? – улыбнулся своей собаке. – Мы почти нашли её. Почти нашли Эйслин!

Меня переполняла радость, хотелось поделиться этим чудесным чувством со всем миром, одновременно понимая, что радоваться рано. Сколль громко гавкнул и дружелюбно завилял хвостом, таким образом давая мне знать, что он рядом и поддержит.

А я тем временем залез в карту Тромсё, чтобы подобрать маршрут. Если без пробок, то доедем за десять минут. Отпустил ручной тормоз, тронулся с места, думая о том, что же будет, когда мы с Эйслин встретимся. Волнение накрыло меня с головой, сердце ускорило ход, и теперь стучало в моих висках. Я уже забыл, что придётся объясняться и просить прощения. Для меня было важнее найти её. И что-то подсказывало, что встреча с ней ждёт меня впереди и не так далека.

Включил ритмичную музыку и погнал с ветерком по заданному маршруту.

Глава 23

Заглушив мотор, я посмотрел на белый трёхэтажный коттедж, окружённый широким участком земли. Домик выделялся на общем фоне не только цветом. Ухоженные кустарники, новая крыша и самый ровный заборчик, на котором заметил табличку с надписью «Алый закат», и ещё что-то мелким шрифтом приписано, но я не стал вглядываться.

По словам Хоффа, он привёз девушку к этому дому, забрав её с центра города. Конечно, я питал надежду, что здесь живёт Эйслин, хоть и слабую. Но вполне вероятно, что этот дом – её место работы. Но о чем это я? Эйслин говорила, что не работает.

Входя на территорию, я подтянул поводок к себе. Сколль не очень привык быть привязанным, он и без того послушный, но я не мог предугадать его поведение. Подстраховка не помешает.

От калитки к крыльцу тянулась брусчатая тропинка. Отсюда открывался дивный вид на сад с благоухающими цветочными клумбами, которые цвели разноцветным ковром. Медленно двигаясь вперёд, я с наслаждением вдыхал их сладкий аромат.

Слева и справа от дома стояли крытые беседки для отдыха. Я как раз смотрел на них, когда за спиной раздался женский голос:

– Вы кого-то ищите?

Обернувшись, я увидел женщину в сером платье с передником. Горничная? Прислуга? Не похожа она на хозяйку дома.

Приставив кулак ко рту, откашлялся, затем сказал:

– Я ищу девушку. Мне сказали, что она живёт здесь.

– Девушку? – в её голосе слышалось удивление – и я вдруг засомневался в том, что смогу найти здесь Эйслин.

– Да. Она внезапно уехала и не оставила никаких контактов. Возможно, имя Эйслин вам что-нибудь говорит?

Женщина задумалась.

– А как вас зовут? – затем спросила она.

– О, простите! Я не представился. Меня зовут Уэлэн Маклауд.

Она посмотрела на Сколля. Он спокойно сидел у моих ног, пока мы разговаривали, и не делал никаких лишних движений.

– Подождёте здесь?

– Да, конечно.

Женщина в униформе скрылась в доме, а я остался на месте. Сердце едва не выпрыгивало из груди от волнения. Я перекладывал поводок из руки в руку каждый раз, когда потела ладонь. Взгляд скользнул по фасаду и в одном из больших окон мелькнул неясный силуэт женщины. Она исчезла моментально, я не успел рассмотреть даже цвета волос. Эйслин?

Сколль полез в клумбу, и я отвлёкся от странного видения. Он долго нюхал влажный воздух, затем уткнулся носом в землю, чихнул и снова полез туда.

– Эй, дружище, давай будем вести себя прилично? – чуть слышно проговорил собаке. Но Сколль теперь полез туда лапой и слегка подкопал грядку. – Сколль, сидеть! Что ещё за фокусы?

Не смея ослушаться, он вернулся на место и сел, затем, грозно глянув на меня, гавкнул. Я покачал головой и уже хотел увести его подальше от клумб, как вдруг что-то сверкнуло. Думал, что показалось, но, присев, увидел в ямке под кустом цепочку. Оглянулся на крыльцо. Оттуда никто не появился и я быстро поднял вещь.

Как оказалось, это не просто золотая цепочка. Она была с подвеской. Стряхнул с украшения остатки земли и разглядел его: это была птица с раскрытыми крыльями в кольце. И вдруг подумал об Эйслин. Она любила птиц, часто о них говорила. Я не знал, могла ли эта подвеска принадлежать ей, но что-то внутри подсказывало мне, что могла.

Понятия не имею, каким образом украшение оказалось у меня в кармане и для чего, но было поздно что-либо менять. Вернулась женщина, с которой я разговаривал.

– Господин Маклауд…

Глава 24

– В нашем пансионе живёт девушка по имени Эйслин Дальберг, – быстро проговорила женщина. – Но, к сожалению, её сейчас нет.

– А когда вернётся? Для меня очень важно увидеть её.

– Я не знаю, господин Маклауд. Жители пансиона никогда не отчитываются, куда идут и когда вернутся.

Я нахмурил брови, внезапно осознав, что это не жилой дом. Эйслин живёт в пансионе?

– А могу я взглянуть на фотографию вашей Эйслин? Вдруг я ищу совсем другую девушку.

Женщина вновь покосилась на собаку.

– Я оставлю его здесь, – сказав это, заприметил колышек и привязал поводок к нему. Хотя Сколль всё равно покорно бы дожидался меня там, где я его оставл.

Мы вошли в дом и подошли к массивному столу, расположенному прямо под лестницей. Женщина попросила подождать её, затем поднялась по ступеням и скрылась где-то наверху.

Несколько минут я стоял в полной тишине, а потом послышались смешки и перешёптывания.

Я выглядел смущённо, когда две молодые девушки вышли из своего укрытия и несмело подошли к столу. Обе были одеты в точно такие же платья из плотного материала с белыми передниками. Одна из них сделала вид, что что-то ищет в бумагах, а вторая обошла стол и села во вращающееся кресло.

– Вы посетитель? – поинтересовалась она. Я молчал, не зная, что и ответить. Трудно назвать себя посетителем, не имея понятия, что это за место. – У нас это большая редкость. Здесь живут одинокие, никому ненужные люди.

– Почему так?

Она пожала плечами. Меня забавляло это милое женское кокетство. Кажется, я отвык от этого.

– А как бы вы отнеслись к людям, которые…

– А ну-ка работать! – строго приказала женщина, спускавшаяся с небольшой рамкой в руке.

Девушки разбежались по своим углам, оставив нас одних.

– Надеюсь, они не сильно докучали, – извиняющимся тоном произнесла она и протянула мне фотографию. – Вот это Эйслин. Единственное фото, которое висело на общей стене. Она не любит фотографироваться, как мне сказала Розалинда. Я с Эйслин не знакома, а вот Розалинда очень близко с ней общается. Если хотите, могу позвать её сюда.

– Нет, – тихо молвил. Слёзы застыли в глазах. С фотографии на меня смотрела красивая девушка с загадочным взглядом чёрных глаз. Тёмные волосы собраны назад, а тонкие губы растянуты в вежливой и в какой-то степени грустной улыбке. Это она. Я смотрел на портрет Эйслин. Моей Эйслин.

– Это та девушка? – спросила женщина, когда тишина слишком затянулась. Она не мешала смотреть на фотографию, видимо, заметив скромную слезу, шустро скатившуюся по моей щеке.

– Да, спасибо. – Вернул рамку и вытер ладонью лицо. – Как я могу с ней связаться?

– К сожалению, мы не даём посторонним контактов жителей пансиона. Но, – она стянула визитную карточку из стопки таких же,лежащих в металлическом органайзере, – вы можете позвонить сюда на общий номер и просто позвать её к телефону.

Я взял карточку и спрятал во внутренний карман куртки.

– Ещё раз спасибо. Я обязательно позвоню. Расскажите ей о моем визите.

– Непременно, господин Маклауд.

– Уэлэн. Она не знает моей фамилии, – произнёс, отстранённо глядя на лифт рядом с лестницей. Зачем здесь лифт, если в доме только три этажа? И планировка внутри необычная. Почти нет диванов или кресел. Коридор тянулся вперёд, но кроме горшков с растениями ничего не было. Здесь столько места, но люди не спешили заставлять его мебелью. Снаружи по левую и правую сторону от входа пристроены бетонные пандусы, ведущие на дорожку к беседке.

Я не сделал никаких выводов, мой мозг был одурманен другими мыслями: я нашёл Эйслин.

Глава 25

– Алло? Эйслин?

– Да.

– Ты узнала меня? Это я – Уэлэн.

– Уэлэн, – равнодушно произнесла она. Это не показалось мне странным, ведь последняя встреча не стала для неё приятной. Холодок в голосе лишь подтверждал её обиду.

– Я искал тебя. Ты просто представить не можешь, как я скучал. Прошу, дай мне шанс.

– Шанс?

– Да! Просто дай шанс хоть раз поступить правильно. Я хочу всё объяснить.

– Не думаю, что это хорошая идея, Уэлэн, – словно через силу произнесла она. Мне казалось, что в этот момент могу представить её лицо – грустное и одновременно прекрасное. Вижу, как она закрывает глаза, а густые тёмные ресницы отбрасывают тень на бледные скулы. Ей тяжело. Она вынуждена это говорить, я чувствовал.

С минуту мы оба молчали. Но я всё же спросил:

– Неужели ты так скоро забыла меня? Почему не хочешь выслушать?

– Я…

– Эйслин? Я люблю тебя. Ты говорила, что тебя никто не сможет полюбить, но я смог. Я смог. Слышишь, Эйслин?

Эмоции били через край, поэтому я почти кричал в трубку, будто боясь, что она не услышит моего признания. Тихие всхлипывания донеслись с другого конца, пришлось замолкнуть.

– Прости, – шепнул в трубку, зная, как это действует на человека.

– Хорошо. Приходи завтра, – твёрдо сказала она. – Давай покончим с этим раз и навсегда.

Мне не понравились эти слова. «Покончить раз и навсегда» – это значит разобраться в чувствах или в сложившейся ситуации? Её голос прозвучал так неуверенно и испуганно. В сердце закралась тревога – мне придётся побороться за место под солнцем. Ей мало знать, что я люблю её. Есть что-то ещё. Глубоко скрытое. И завтра мне предстоит это выяснить…

Утром проснулся ни свет ни заря. Мы договорились встретиться в десять. Приняв душ и переодевшись в то, что одолжил мне по доброте своей Брокк, взял Сколля и отправился за цветами. Я знаю её вкусы, поэтому уверен, что крошечный букет полевых цветов понравится Эйслин.

– А ты скучал по ней, Сколль? – весело спросил, когда мы выехали на улицу, где находился пансион. Мой пёс громко гавкнул в ответ и бойко завилял хвостом, радуясь, что его об этом спросили. Эйслин отдавала ему весь сыр. Конечно, он будет ждать этой встречи!

Когда я вошёл в приёмную, ни одного знакомого лица я там не увидел. За столом под лестницей сидела пожилая женщина в очках. Она и словом не обмолвилась о том, что собакам сюда нельзя.

– Меня ожидает Эйслин… э-э-э… – протянул, вспоминая фамилию.

– Эйслин Дальберг? Вы, должно быть, Уэлэн? – женщина улыбнулась, и я вдруг заметил бейдж с именем Розалинда. Понятно, почему она не против Сколля. – По лестнице направо. Эйслин ждёт вас на балконе.

Поблагодарив добрую женщину, подтянул поводок к себе и поднялся наверх. Волнение жгло щёки и уши, сердце отстукивало сумасшедший чечёточный ритм, сбивалось дыхание.

Дверь на балкон была приоткрыта, я видел что-то тёмное, угловатое, не похожее на человеческий силуэт. Это скорее стул или кресло. Эйслин наверняка готовилась к нашей встрече, и меня ждёт горячий чай с печеньем. Она ведь такая заботливая.

Приблизившись к порогу, я не стал врываться. Сначала сделал вдох, затем выдох. Петлю поводка надел на левое запястье и в ту же руку взял букет, а правой постучался.

– Можно?

И не дожидаясь ответа, шагнул вперёд.

Глава 26

Представшая передо мной картина произвела довольно сильное впечатление. Увиденное повергло меня в шок. Из руки выпал крошечный букет, но я этого даже не заметил. В моем мозгу не укладывалось, как такое может быть. Кажется, в этот момент я забыл, как дышать.

Девушка, которую я хорошо знаю, которую люблю и которую искал как ненормальный, не стоит, а сидит. Я сделал шаг, когда она развернулась ко мне лицом.

– Что с тобой произошло? – дрожащим голосом спросил, но она лишь слабо улыбнулась. А потом Сколль, воспользовавшись моей рассеянностью, вырвался и прыгнул Эйслин на колени передними лапами, затем стал облизывать её лицо. Девушка отворачивалась в сторону, но не отталкивала его. Её громкий смех разнёсся повсюду, словно звон множества маленьких колокольчиков, отражаясь от стен. Её руки гладили шёрстку собаки так, словно она делает это впервые.

Пока Эйслин приветствовала Сколля, это дало мне шанс разглядеть её. Обычно распущенные тёмные волосы сегодня зачёсаны назад и перехвачены интересной позолоченной заколкой, а лоб прикрывала густая чёлка, хотя раньше у неё не было чёлки. Вместо норвежского тёплого свитера на ней надета лёгкая голубая блузка с бантом и объёмными рукавами до локтя. А на ногах… Ноги. Я отвернулся в сторону на секунду. Не могу смириться с тем, что вижу: ни с этим пледом, что прикрывал нижнюю часть её тела, ни с этим чёртовым инвалидным креслом. Она так любила бегать!

Подавив слёзы, я вновь обратился к ней, а Сколля попросил сесть. Он прилёг прямо у неё в ногах.

– Когда это случилось? Как это случилось?

Эйслин подняла глаза и вмиг потеряла интерес к веселью.

– Те цветы предназначались для меня? – глядя на жёлто-белые бутончики на полу, произнесла она.

– Да, прости. – Я поднял цветы с пола и протянул ей. Эйслин приняла их и положила к себе на колени, а книгу, что держала все это время в руке убрала на столик.

– Ты садись, Уэлэн. – Она показала на чёрный пластиковый стул в углу. Без лишних слов взял его и поставил недалеко от её кресла, но не рядом. Возможно, Эйслин решит, что я изменил свои намерения, но я действительно был так растерян, не знал, что думать и говорить. Я просто хотел услышать объяснение.

– Так, как получилось, что ты… это я виноват?

Она поджала губы и посмотрела в сторону на прекраснейший вид, который мне сейчас был неважен.

– Уэлэн, я с десяти лет такая.

– Быть этого не может, – опровергал я. Из горла вырвался какой-то непонятный смешок. – Эйслин, почему ты обманываешь? Мы ведь всего несколько недель назад бегали вместе по полю.

– Во сне.

– Что?

– Это было только во сне. Мы с тобой не знакомы в реальной жизни, Уэлэн, – уверенно заявила она. – Поэтому я была удивлена, когда мне сказали, что ты ищешь меня. Тогда я подумала, что тебе удалось выяснить номер, с которого я звонила, но…

– Номер? Так это ты звонила и молчала?

– Я, – честно призналась девушка. Её пальчики неосознанно гладили цветы, а я, глядя на это, пытался поверить в происходящее. – Давай я расскажу тебе, как это было у меня.

– Расскажи, – согласился я и откинулся на спинку стула, потому что разговор предвещал быть долгим.

– Тоска по родителям и прошлому – очень далёкому прошлому – сделала меня очень одинокой, – начала свой рассказ Эйслин. – Розалинда много разговаривает со мной, но она не может быть постоянно рядом. Я предоставлена самой себе с тех пор, как умерла моя тётя. Годами меня мучила бессонница. Подолгу не могла уснуть, а если и удавалось, то совсем чуть-чуть. А потом Розалинда посоветовала мне перед сном загадывать желания и пытаться уснуть, чтобы они могли воплотиться в моих сновидениях. Это получилось не сразу, но со временем, почитав соответствующую литературу, я научилась перемещаться в родные места. Я хотела видеть себя полноценной, хотела бегать. Первые ночи я просто носилась по лесам и полям, ведь эти места известны мне с самого раннего детства. Сколько раз мы с папой туда ходили! А иногда брали с собой маму, устраивали пикники на валунах.

– На валунах, – тихо произнёс я, вспоминая наши с ней посиделки.

– Да. Единственное, я мечтала их встретить, но у меня не получалось.

– Эйслин, – сглотнув, перебил её, – скажи, а с какого и до какого времени длились твои сны?

– Обычно я засыпала к трём часам ночи и просыпалась в семь. Потом встретила тебя и стала дольше спать.

– Как мы встретились? – отрешённо глядя перед собой, решил спросить я. Эйслин с лёгкостью давала ответы. Она посмотрела на моего пса у себя в ногах, потом нагнулась и погладила.

– Он меня нашёл. Я видела тебя не один раз, но все время пряталась за деревьями. Потом ты стал появляться в каждом сне, вызвав тем самым мой интерес. Решив, что ты мог бы быть моим суженным, – она задорно посмеялась, словно собственные слова казались ей глупыми, – начала мечтать о тебе. А потом произошло все само собой. Твоя собака нашла меня и… Сначала я испугалась, но потом убедила себя, что это всего лишь сон.

– Но для меня это был не сон, – сказал, как отрезал. На несколько секунд между нами повисло молчание, и чтобы хоть как-то исправить ситуацию, я пояснил: – Я встретил тебя в реальности. Подумай сама, тебя Сколль узнал. Он не прыгнет на колени к кому угодно. Если бы не он, то можно было бы поверить в сновидения. Эйслин, я делал пробежки, когда ты спала. Одного не могу понять: как это возможно?

– Видимо, сила сознания творит чудеса, – только и сказала она.

– Да, – кивнул и замолчал.

– Уэлэн, я ведь не глупая и поняла, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Ты рассказывал о себе так, словно на самом деле существуешь. Каждое утро я записывала новый факт о тебе. – Теперь она вновь взяла книжку со столика и протянула мне. Это оказалась тетрадь, где были записаны все наши разговоры почти слово в слово. Она дождалась, пока я пролистаю несколько страниц, затем неторопливо молвила: – Я поняла, что ты существуешь и принялась искать тебя. Сам понимаешь, что это несложно – найти Уэлэна в тех местах. Никак не хотела напугать тебя, я лишь желала услышать твой голос. Я влюбилась в сновидение, а ты в реальность – так я думала поначалу, но оказалось с точностью до наоборот.

Закрыв глаза, я старался воспринимать услышанное правильно и не принимать всё это за сумасшествие. В конце концов, не могут ведь двое взрослых и абсолютно разных людей сойти с ума одновременно.

– Ты исчезла, – сказал я, потому что хотел выяснить всё до конца.

– Увидев твою невесту, меня вдруг осенило, что мои действия ужасны. Я не могу жить во сне, хотя люблю и любима. И я начала пить снотворное. Теперь я не вижу снов, не переношусь в родные места и… не порчу тебе жизнь.

– Я расстался с Ширли. И… я страдал, Эйслин.

– Прости. Я ведь не знала. Мне казалось, что это происходило только со мной одной.

Трудно сказать, слова ли девушки изменили образ мыслей или на меня подействовала вся эта неординарная обстановка – обстановка, которая оказалась способна вызвать чувство разочарования, наполнить мою душу грустью; а светлые мечты заменились какими-то мрачными последствиями. Нет, я смотрел на неё по-прежнему с любовью. Она выглядела ещё более хрупкой, её хотелось приласкать, утешить. Если бы не «но»…

– Я рад, что мы встретились, – поднимаясь со стула, произнёс я и протянул девушке руку на прощанье. Её худые пальцы коснулись моей влажной ладони. На этот раз её рука не была холодной, она была горячей и очень приятной.

– Прощай, Уэлэн.

– Прощай, Эйслин.

Глава 27

– Попрощались навсегда?

– Да, – огорчённо произнёс и вновь уставился в потолок.

Прошло лишь несколько часов с тех пор, как мы расстались с Эйслин, а мне кажется, что миновал год. В раздумьях просто потерял счёт времени. Вот и вся моя любовь. Я чувствовал себя очень странно, моя жизнь поделилась на «до» и «после». Пока Эйслин была со мной, любовь, как верный союзник, сопровождала меня повсюду. Я мечтал, строил планы. Что же сейчас? Пустота. Нет ни прошлого, ни будущего. Я затерялся где-то в осколках настоящего, и надо продолжать существование независимо от того, как всё сложится. Лишь бы не сломаться…

Брокк сел на соседний диван. У него гостиная прямоугольная. Большое окно на запад, дверь на восток, а у стен друг против друга стояли диваны. Ни ковров, ни занавесок – типичная холостяцкая квартира.

Я пересказал ему весь наш разговор с Эйслин. Сначала мой друг нас обоих назвал чокнутыми, но не найдя другого объяснения, согласился с тем, что в жизни всякое может быть.

– Бегала с тобой в лесу, но в реальной жизни оказалась инвалидом, – задумчиво рассуждал Брокк. – И тебя это напугало, Уэлэн? Её положение?

– Посуди сам. Ну, что я буду делать? Девушка нуждается в особом уходе. Её наверняка нужно возить в больницу, а мой дом находится в глуши и он не приспособлен для…

– …инвалидов, – закончил Брокк и посмотрел на меня с упрёком. – Отговорки. Но знаешь, что я тебе скажу? Эти препятствия, которые мешают нам жить, можно весьма успешно устранить.

Я замотал головой, не соглашаясь.

– Нет смысла, если нет возможности.

– Ты просто испугался! – Брокк повысил голос. Сколль, что лежал в углу, зарычал. А я сел, хотя так хотелось продолжать лежать.

– Это не страх.

– Страх перед ответственностью. Ты утверждал, что любишь девушку, искал её, нашёл, поговорил, и что дальше? Сбежал!

– У нас нет с ней будущего! – вспыхнул я, выражая всем своим видом неодобрение. Почему Брокк не хочет меня понять? – Я разговаривал с Розалиндой – сиделкой в пансионе, или кем она там работает – она рассказала, что Эйслин очень закрытая девушка, легко уходит в депрессию. После аварии она несколько лет не разговаривала. И теперь появляюсь я. Представь себе, Брокк, если я не оправдаю её надежд, если сделаю один неверный шаг, она сломается, уйдёт в себя или ещё того хуже – наложит на себя руки. Когда мы гуляли с ней в лесу, она сказала, что её никто и никогда не полюбит, потому что она неполноценная. Только сейчас я осознал смысл этих слов.

– Так объясни мне, – тихо сказал Брокк, разведя руки в стороны.

– Если её кто-нибудь полюбит по-настоящему, то это должно быть навсегда. Её любовь – как птица, парящая в облаках: она не способна опуститься на землю. Я не хочу сломать ей жизнь, она у неё и так без прикрас.

– Ты можешь сделать её счастливой. Просто подумай об этом.

Я смотрел на Брокка и не узнавал прежнего друга. Он как будто вырос. И не просто вырос – перерос меня. Из эгоистичного, в чём-то наивного пофигиста, превратился в мудрого, трезво смотрящего на жизнь человека.

Тем не менее мой рот сложился в упрямую гримасу.

– Я попрощался с ней навсегда. Пусть будет трудно, но я её забуду. Лучше сейчас, когда между нами не возникло серьёзных чувств. В реальности, – добавил с напором. – Потом будет сложнее.

Брокк больше не стал возвращаться к этой теме и тем более отговаривать, зная мой упрямый нрав.

Тем же вечером я уехал домой разбитый, опечаленный. Удивление прошло, а горький осадок остался ещё на долгое время.

Эйслин – это сон. А сны принято забывать.

Глава 28

Сентябрь разливал ароматы сухих, прогретых солнцем трав, опадающей листвы, лес напоминал запах эфирного масла, только более тонкий. Ветер игриво перебирал яркие листья клёнов, на поле колосилась жёлтая трава. Природа начинала подготовку к зиме.

После холодных дождей, которые несколько дней поливали землю, эта ласка света и тепла была особенно приятна.

Сколль бежал вперёд к лесной опушке, чтобы пересечь её и отдохнуть на привычных валунах, искупаться в лучах солнца. Скоро это место заметёт снегом и нам останется прежняя дорога, которую ещё надо будет протоптать. В этот период в полной мере стараешься насладиться последним тёплым и ярким солнышком, успеть доделать все дела, которые не успел за лето.

Я бродил по лесу, огибая овраги, дно которых устлано опавшей листвой, переступая лужи, и вдыхал наполненный осенней свежестью воздух. Сколль давно скрылся с моих глаз. Он использовал любую возможность улизнуть, не дав мне шанса передумать.

– Сколль! Не хочешь подождать меня?

Собака не удосужилась откликнуться, но я видел его хвост, торчащий из травы, поэтому был спокоен.

Миновав лес, я вдруг остановился, глядя себе в ноги. Воспоминания нахлынули разом, они никак не хотели меня отпускать. Сколько раз я подходил к опушке, столько раз видел босые ноги Эйслин, слышал её смех, чувствовал её запах. Она пахла самой жизнью и неожиданно стало сильно жаль из-за одной простой вещи: она была ненастоящая.

Закрыл лицо ладонями, но в этот момент что-то пронеслось мимо, какой-то вихрь, и я быстро одёрнул руки от лица. Мои глаза устремились прямо. Я не мог пошевелиться, не мог сказать хотя бы слово. Поверить не мог, чудится мне или всё это сон.

Эйслин стремглав бросилась в сторону гор через золотистое поле с такой скоростью, что её длинные тёмные волосы веером развевались по ветру. Лёгкое белое платье, пышными складками падавшее к ногам, не соответствовало осени. Громкий смех разливался и летел вслед за ней.

– Эйслин, – произнёс одними губами. Ком встал в горле, а грудная клетка сжалась, не давая лёгким урвать хоть глоток.

Она, словно услышав мой зов, остановилась, подняла руку и показала на шею. И тогда я заметил ту самую цепочку: птицу в кольце. Я её не отдал. Эйслин просит вернуть дорогую ей вещь.

– Да, – вырвался шёпот, сопровождаемый кивком головы. – Я верну. Обещаю.

Бросив на меня последний взгляд, она побежала в лес.

Некоторое время я преследовал её, пытался догнать, но в конце концов выбился из сил и, хватая ртом воздух, упал на землю. Откуда-то со стороны возник Сколль, он принялся облизывать моё лицо языком, обнюхивать, поскуливать. А потом смиренно сидел рядом, глядя на меня, и ждал.

Глава 29

Решение пришло само собой. Я должен узнать, принадлежит ли эта подвеска Эйслин или же это моё воображение разыгралось.

Номер пансиона сохранился в контактах телефона, но сначала я включил его. Пара сообщений от Брокка и один пропущенный вызов от заказчика остались проигнорированными.

Эйслин позвали быстро.

Я нервничал, поэтому голос хрипел.

– Привет, – невнятно произнёс и откашлялся. – Привет, Эйслин. Это Уэлэн.

– Рада тебя слышать. – Тонкий голосок звучал, словно прекрасная музыка, словно далёкая, почти забытая песня.

– У меня к тебе один простой вопрос: ты не теряла никакой вещи до нашей с тобой встречи?

– Теряла.

– Подвеску? С птицей?

– Да, – с удивлением проговорила она, затем спросила: – Она у тебя?

– Хочу привезти тебе её. Если нужна, – не подумав, добавил, но тут же пожалел. Эйслин молчала, поэтому я взял на себя инициативу: – Я как раз еду в Тромсё в субботу. Утром мне будет по пути заскочить в пансион и завезти тебе подвеску.

– Хорошо.

– Тогда до субботы?

– Да. – Я уже собирался попрощаться, когда она вдруг поспешно сказала: – Уэлэн?

– Да, Эйслин?

– Приезжай на завтрак. К десяти. Я буду ждать.

После этих слов на моём лице выросла улыбка тихого счастья и полного удовольствия. Да, я не собирался в город на выходные, и пансион мне не по пути, куда бы я ни ехал, но эта ложь прозвучала так естественно, что сам себе поверил.

Вечером вышел на крыльцо и окинул деревянную пристройку внимательным, долгим взглядом, после чего посмотрел на Сколля.

– Это крыльцо давно пора привести в божеский вид, не считаешь?

Пёс гавкнул в знак подтверждения.

– А слева можно сделать пандус, – продолжал рассуждать я. И вновь лай Сколля. Заметив, как собака виляет хвостом, я улыбнулся. – Страхи портят нам жизнь. Почему бы не попробовать, если и она этого захочет, гм?

Тройное «гав» послужило ответом, а потом Сколль повалил меня на землю, чтобы «расцеловать» своим мокрым склизким языком…

Всю неделю я занимался своим пустым запущенным садом, его нельзя воспринимать как эстетическое явление – просто груда мусора. Если я собирался привезти сюда Эйслин, то она не должна увидеть весь тот хлам, что я успел набросать за время, пока живу здесь. Весной надо бы посадить цветы и деревья. Перед фасадом дома вся площадка была засыпана галькой, пара клёнов росли у окна моей спальни. Остальная площадь – просто мягкий грунт, который пружинил под моими кроссовками при каждом шаге.

За работой время пролетело так быстро, что я не заметил, как наступило субботнее утро.

Дорога заняла чуть больше часа, мы со Сколлем доехали до пансиона, где нас встретила та самая женщина, с которой я общался в первый день. Эйслин ждала меня в беседке с левой стороны под балконом, где мы с ней разговаривали, казалось, целую вечность назад.

Я вошёл и приветливо улыбнулся. Эйслин сидела за накрытым столиком, пила чай. За пару месяцев она изменилась. Кожа не такая бледная, чёрные глаза блестели радостью. Вьющиеся волосы разбросаны по плечам, частично прикрывая шерстяной белый свитер с красивым ажурным узором. Её ноги не были прикрыты пледом, и я узнал ту самую бордовую юбку, в которой она появлялась в лесу.

Пока ничего не предвещало начала чего-то нового. Разве что только запах уюта, запах ванили и смеси корицы с лимоном заполнял тесную беседку.

– Привет, Уэлэн. Садись, – пригласила девушка, указав на стул напротив. В этот момент Сколль подал радостный голос. Эйслин засмеялась. – Иди сюда! У меня для тебя есть пара кусочков вкусного сыра!

Пока я устраивался, Сколль проглотил их, затем улёгся рядом с её инвалидным креслом.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга и улыбались, что казалось очень глупым, но мне нравилось.

– Чай?

Я кивнул.

– Ты же не сильно торопишься, надеюсь? – наливая ароматный напиток в мою кружку, спросила она.

– Нет. Я совсем не тороплюсь.

Она вновь остановила на мне свой взгляд, и я сразу вспомнил, зачем приехал.

– Вот, – достав из кармана куртки подвеску, протянул ей. – Я починил застёжку и почистил золото.

– Спасибо, – тихо произнесла Эйслин, и стала рассматривать любимую вещь, словно восстанавливая в памяти забытые детальки. – Это подарок отца. Я очень расстроилась, когда подвеска пропала.

– Сколль нашёл её у вас в клумбе, – поспешил объяснить и даже показал на то место, куда мой пёс успел сунуть свой любопытный нос. – Я не знал, что она принадлежит тебе. По правде говоря, совсем забыл про неё.

В этот момент я думал, стоит ли упоминать о недавнем видении в лесу. Решил промолчать.

– О, я вспомнила тот день! Моё кресло каким-то непонятным образом съехало с дорожки. В тот вечер я едва не перевернулась. Да, вполне возможно, цепочка упала именно тогда. Застёжка на ней всегда была слабой. А пропажу обнаружила лишь на следующие сутки. – Она сжала вещицу в кулаке и слабо улыбнулась. – Настолько привыкла, что не чувствовала её на шее.

– Хочешь, помогу надеть? – И не дожидаясь ответа, встал, взял цепочку и поднёс к её декольте.

Девушка, не говоря ни слова, подняла копну волос, чтобы я смог застегнуть цепочку. Я медлил, разглядывая её тонкую длинную шею, маленькую родинку сбоку, изящные ушки. Что-то в душе переворачивалось, менялось раз и навсегда. Я люблю её! В этом нет никаких сомнений. Эйслин – та девушка, с которой я хочу прожить остаток своей жизни. Не важно как, лишь бы вместе.

Золотая застёжка защёлкнулась, Эйслин опустила волосы и посмотрела на меня. Присев на корточки, осмелился развернуть кресло к себе и взять её руки в свои.

– Эйслин, послушай меня внимательно, я скажу тебе важные вещи…

Если бы она перебила меня, то мне стало бы труднее бороться с волнением. Её пальцы переплетались с моими, давая понять, что мы не чужие, и её прикосновение наполняло меня энергией и надеждой.

– Я не обманул тебя, когда говорил о любви. Меня не пугает твоё инвалидное кресло, вовсе нет. Все эти месяцы я много думал и пришёл к выводу, что нужно делать то, что сердце хочет, наплевав на какие-то дурацкие мелочи. Эйслин, я готов сделать для тебя абсолютно всё, но не только в материальном плане, но и в духовном. Я хочу подарить тебе счастье, хочу ценить каждый прожитый день рядом с тобой. – Сделав секундную паузу, продолжил: – Я устал быть одиноким и… если ты только согласишься…

Новая пауза. Я поднёс её руки к своим губам.

– Можно мне увезти тебя отсюда – увезти туда, где мы сможем быть счастливы?

Следующие несколько минут стали для меня тяжёлым испытанием. И я понимал, что это серьёзный шаг для нас обоих. Поэтому боялся худшего…

Глава 30

В детстве папа всегда твердил одну простую вещь: порой за счастье нужно бороться даже с самим собой.

Что я и сделала.

Сознание сыграло со мной интересную шутку. Думая, что во сне я совершаю путешествие в родные места, на самом деле перемещалась туда и стала вполне реальной. По-другому я бы не встретила свою любовь – Уэлэна.

Этот парень вернул меня к жизни, когда нить моей судьбы уже ослабла и грозила оборваться. Он сумел вернуть мне веру в будущее. Полюбил меня такой, какая я есть. Без каких-либо условий и требований. За что я ему благодарна от всего сердца.

Прошёл год со дня нашей свадьбы. Для меня это был очень сложный путь. Первые полгода наших отношений я лишь изредка приезжала в его дом, мы обдумывали разные варианты, которые помогут мне приспособиться в доме и стать там полноценной хозяйкой. Уэлэн сделал ремонт на первом этаже, а вторым этажом мы и вовсе перестали пользоваться. В саду появились растения, шикарная беседка, фонтан, а также площадка с тренажёрами для меня. Несколько раз я срывалась до истерики, но Уэлэн был терпелив, утешал, как мог, и если не словами, то нежностью и поцелуями возвращал мне прежнее самообладание.

Сегодня солнечный летний день. Мы решили провести время в саду. Сколль гонялся за бабочкой, Уэлэн жарил сосиски на гриле, а я накрывала на стол. Из-за моего кресла в саду практически не осталось голой земли, Уэлэн предпочёл асфальтированные дорожки для безопасного передвижения. Я действительно чувствовала себя, как в раю.

– Уэлэн? Кажется, телефон звонит, – крикнула ему, услышав слабую мелодию, доносившуюся из открытого окна гостиной. – Если это мама, то пока ты не ответишь, она не успокоится.

– Уже бегу! – весело бросил он и вбежал в дом.

Я продолжила заниматься своим делом: чистила лук; а когда хотела потянуться за ножом, Сколль, пролетая мимо, врезался в стол. Нож откатился к краю и был на грани падения в траву. У меня не было шанса подъехать ни с одной стороны. Стол расположен на газоне, я могла подъезжать к нему только с одной стороны.

Обернулась в сторону дома. Уэлэн не выходил. Ждать его не хотела, поэтому, подумав, решилась на безумный шаг. Собрав в себе все силы, опёрлась ладонями о край стола, подтянулась и встала. Стоять я умела, но до ножа не дотянуться. Посмотрев себе в ноги, вспомнила слова Уэлэна: «Верой мало что сделаешь, но без веры не сделаешь ничего». И я шевельнула носком.

Вперёд.

Ещё вперёд.

– Эйслин!

Подняла глаза и увидела слёзы Уэлэна. Он протянул руки.

– Ты можешь! Иди ко мне! Давай же, любимая!

До него всего два шага. Правая ладонь неуверенно отпустила опору.

– Я упаду.

– Нет! Нет! Я рядом. Помни об этом. Только шаг, Эйслин.

Из его глаз текли слёзы счастья, он не мог их контролировать, ведь он мечтал. Он так мечтал. Почему же я не могу сделать это ради него?

Я чувствовала, что шатаюсь, а мои ноги шагают нетвёрдо, в груди появилось необычное волнение и странный трепет.

Два шага.

И я в его объятиях.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30